КРАХ

Adam Tooze

Crashed
How a Decade o f
Financial Crises
Changed the World

Адам Туз

Крах
Как десятилетие
ф и нансовы х кризисов
изменило мир
Перевод с английского
Н

иколая

Э

дельм аи а

под научной редакцией
А

н дрея

издательство

Б

ел ы х

института

МОСКВА • 2020

Га й д а р а

У Д К 32 8. 23
Б Б К 65.5
Т81

Т 81

Туз, А.
Крах. Как десятилетие финансовых кризисов изменило мир/
пер с англ. Н.Эдельмана; под науч. ред. А. Белых.—М.: Издательство
Института Гайдара, 2020. —776 с.: ил.
ISBN 978 - 5 - 93255 - 563-7
Адам Туз, признанный историк экономики, предлагает новую поучительную
интерпретацию экономического кризиса 2008 г. (и его последствий) как гло­
бального события, породившего многочисленные ударные волны, ощущаю­
щиеся по всему миру и по сей день.
В сентябре 2008 г. президент Джордж Буш еще мог называть финансовый
кризис инцидентом, не выходящим за рамки Уолл-стрит. В реальности же это
было потрясение глобального значения, ударившее по всему миру, от финан­
совых рынков Великобритании и Европы до заводов и верфей Азии, Ближне­
го Востока и Латинской Америки, вызвав переустройство глобального управ­
ления. В США и Европе его следствием стал пересмотр самих основ капи­
талистической демократии, в конечном счете вылившийся в хаос в Греции,
Брекзит и избрание Трампа президентом.
Это был сильнейший кризис, поразивший западные общества после оконча­
ния холодной войны. Но был ли он неизбежен? И завершился ли он?
«Крах» —новое драматическое изложение этих событий, в основу которого
положены оригинальные темы: бессистемная природа экономического раз­
вития и хаотическое накопление долгов по всему миру; невидимая связь ме­
жду отдельными странами и регионами, обеспечиваемая крайне неравно­
правными взаимоотношениями в сферах финансовой взаимозависимости,
инвестиций, политики и силы; взаимодействие финансового кризиса с пора­
зительным ростом популярности социальных сетей, кризисом американско­
го среднего класса, возвышением Китая и глобальной борьбой за контроль
над ископаемым топливом.
С учетом всех этих событий Туз задается вопросом о нынешних перспекти­
вах либерального, стабильного и внятного мирового порядка.

: ho w a d ec ad e of f in a n c ia l c r is e s
CHANGED THE WORLD

crashed

Copyright © 2018, Adam Tooze
All rights reserved
© Издательство Института Гайдара., 2020
I SBN 978-5-93255-563-7

Содержание

Благодарности.......................................................................... 8
Введение. Первый кризис глобальной эпохи..................... 12
Ч А С Т Ь I. Т У Ч И С ГУ Щ А Ю Т С Я

Глава 1. «Не тот кризис»........................................................43
Глава 2. Субстандартная ипотека.........................................65
Глава 3. Трансатлантические финансы.............................. 103
Глава 4. Еврозона................................................................... 127
Глава 5. Многополярный мир..............................................161
Ч А С Т Ь II. ГЛ О БА Л ЬН Ы Й К РИ ЗИ С

Глава 6. «Наихудший финансовый кризис
в глобальной истории»........................................................ 189
Глава 7. Спасение...................................................................218
Глава 8. «Крутая тема»: глобальная ликвидность.........263
Глава 9. Забытый европейский кризис: Восточная
Европа
285
Глава 10. Ветер с Востока: Китай.........................................308
Глава 11. «Большая двадцатка»...........................................327
Глава 12. Стимулы.................................................................352
Глава 13. Лекарства для финансов.......................................371
Ч А С Т Ь III. ЕВРО ЗО Н А

Глава 14. Греция-2010: пролонгируйи имитируй
407
Глава 15. Эпоха долгов.......................................................... 439
Глава 16. Мир «большого н оля»......................................... 471
Глава 17. Мертвая петля
501
Глава 18. Любой ценой.......................................................... 533

ЧАСТЬ

IV . А Ф Т Е Р Ш О К И

Глава 19. Американская готика...........................................565
Глава 20. Истерика.............................................................. 592
Глава 21. «На хрен Е С »: украинский кризис..................... 609
Глава 22. #Этопереворот......................................................640
Глава 23. Планы устрашения............................................... 676
Глава 24. Т рам п..................................................................... 706
Глава 25. Облик грядущего..................................................751

Посвящается Дане

Благодарности

Эта книга писалась в большой спешке, и я глубоко признателен
всем тем, благодаря кому она состоялась. Работа с Сарой Челфент и The Wylie Agency, как всегда, протекала бесперебойно. Мои
редакторы Саймон Уиндер и Венди Вульф с энтузиазмом при­
няли участие в этом проекте. Бесценные советы в отношении
первых черновиков были получены мной от Мелани Торторо­
ли. Именно благодаря их труду и усилиям производственной
бригады в издательствах Viking и Penguin работа над книгой была
доведена до победного конца.
В процессе приведения рукописи в законченный вид я ак­
тивно полагался на тщательную и внимательную редактуру
Ника Монако, Кевина Джеймса Шиллинга и Эллы Плаут Та­
ранто.
Данный проект обрел форму в качестве курса лекций, чи­
тавшегося в Йельском и Колумбийском университетах, где мо­
ими коллегами по преподавательской работе были Тед Фертик,
Гейб Уиннант, Ник Малдер, Мэделин Уокер, Дэвид Лерер и Но­
эль Тутур. Я выражаю всем им огромную благодарность.
Кроме того, с самых первых этапов работы над рукописью
ее читали, делая ценные замечания, Тед Фертик, Грей Андер­
сон, Стефан Эйч, Анусар Фаруки, Ник Малдер, Ганс Кнундани и Николас Монако. Замечания по отдельным главам я по­
лучил от Вольфганга Пройсселя, Барнаби Рейна и Даны Конли.
Эти мои друзья и собеседники и по отдельности, и сообща зна­
ют, сколь многим я им обязан.
Дальнейшему уточнению аргументации способствовали ра­
боты, написанные в соавторстве со Стефаном Эйчем и Данило
Шольцем.
В связи с данной книгой я очень многое получил из дискус­
сий с коллегами, а также свидетелями и участниками описывае­
мой здесь драмы.
В рамках своих исследований я имел привилегию беседовать
с Марио Монти, Джулиано Амато, Тимоти Гайтнером и Джулио Тремонти. Я в высшей степени благодарен им за то, что они
сумели найти на это время.

8

БЛАГОДАРНОСТИ

В качестве директора Европейского института при Колум­
бийском университете я имел возможность отточить свои аргу­
менты в дискуссиях с Франсом Тиммермансом, Пьером Моско­
вией, Пьером Бимоном, Марко Бути и Морено Бертольди.
Моим незаменимым сотрудником в институте был и оста­
ется Франсуа Каррель-Бийар. Работать с ним —большая честь
для меня.
Ветераны Федеральной резервной системы Натан Шитс
и Пэтриша Моссер щедро делились со мной своим временем.
Эрик Берглоф помог мне разобраться в восточноевропей­
ском кризисе.
Очень поучительным оказался обед с Мервином Кингом,
организованный Питером Гарбером.
Бесценное содействие оказали мне Перри Мерлинг, Брэд
Сетсер, Майк Пайл, Клара Маттеи, Мартин Сандбу, Николас Ве­
рой, Корнел Бэн, Габриэлла Габор, Шахин Валле и Эрик Монне.
Как всегда, роль незаменимых собеседников, на которых
я проверял свои идеи, сыграли мои старые друзья Дэвид Эджертон и Крис Кларк.
Мне выпала возможность обсудить аргументы, выдвинутые
в данной книге, на конференциях и семинарах, проводившихся
в Берлине при любезном содействии Hamburg Stiftungfilr Sozialgeschichte, в Гейдельбергском центре американистики, в берлин­
ской Американской академии, в университете Браун, в Стэн­
форде, в институте Эйзенберг при Мичиганском университете,
в институте Европейского университета, во Флорентийском
центре Нью-Йоркского университета, в Новой школе при Ка­
лифорнийском университете в Лос-Анджелесе, на конференции
МахРо, в Германском историческом институте в Париже, на се­
минаре F P L H в Лондоне в рамках проекта Science Ро по государ­
ственному долгу и на семинаре в Кандерштегском центре НьюЙоркского университета. Я благодарен организаторам этих
мероприятий и их участникам.
Одна из версий ситуации, сложившейся в европейских бан­
ках, прозвучала в Бирмингеме на конференции памяти Франче­
ски Карневали.
Особой честью для меня было выступление на семинаре Sie­
mens Stiftung под руководством Кнута Борхардта и с участием
Юргена Хабермаса.
За пределами научных кругов мне чрезвычайно повезло
общаться с блестящими и отлично осведомленными людьми
из Twitter и Facebook, изменившими мои представления о том,
как в X X I в. могут проходить напряженные дискуссии в реаль­
ном времени.

9

КРАХ

Данный проект знаменует собой двойной отход от тради­
ции моих научных изысканий. Во-первых, я совершил ска­
чок во времени, вторгнувшись в область современной истории.
И в то же время я вернулся к своему юношескому увлечению
экономикой. Это двойное перемещение напомнило мне о моем
долге перед двумя учителями.
Алан Милуорд, под чьим научным руководством я защитил
докторскую диссертацию, был блестящим ученым, но сложным
человеком. С учетом моей натуры иметь с ним дело было осо­
бенно рискованным предприятием. Но я уцелел, а Алан оста­
ется светочем в области современной европейской истории.
Не знаю, был бы он согласен с моей трактовкой кризиса еврозо­
ны, но я по-прежнему ощущаю его присутствие в своей жизни.
Уинн Гадли был наставником и учителем совершенно иного
типа, излучавшим спонтанное радушие и отличавшимся щед­
рой душой. Он взял меня под свое крыло на первом году моего
пребывания в Кингс-колледже1 и вместе с группой моих сверст­
ников познакомил меня с крайне своеобразным на тот момент
направлением экономики. При этом он являл собой образец
интеллектуального пыла и энергии. Кроме того, он укрепил за­
рождавшиеся во мне сомнения по поводу модели I S - L M , кото­
рая была моей первой большой любовью в экономике. Уинн по­
казал мне, как важно не ограничиваться рассмотрением одних
лишь потоков и настаивать на согласованности запасов и пото­
ков в макроэкономических моделях. Не думаю, что эта книга,
написанная почти тридцать лет спустя, приобрела свой ныне­
шний вид, если бы он не оказал на меня влияния на ранних эта­
пах моей научной карьеры.
Написание книги —задача, требующая эмоциональных, ин­
теллектуальных и физических усилий. Так как эту задачу я ре­
шаю дома, то в этом отношении я всем обязан моей жене Дане
Конли, чья любовь и поддержка служили источником энергии
и опорой для этого проекта с первого до последнего дня. Иметь
такую увлеченную, умную, отважную, жизнерадостную и любя­
щую подругу, настолько открытую и ко мне, и к моему миру —
счастье, не поддающееся описанию.
Пёсик Руби — чудесный подарок Даны — наполнял мою
жизнь радостью, теплом, прогулками и непрерывными забавами.
Моя дочь Эди оживляла разговоры за обеденным столом
вспышками политического радикализма и проницательными
идеями. В тех случаях, когда текущие события сводили меня
1. Королевский колледж Кембриджского университета (Великобритания). —Прим,
науч. ред.

ІО

БЛАГОДАРНОСТИ

с ума, она приходила на помощь со своими не по годам муд­
рыми суждениями. Ее энергичное, но отнюдь не поверхност­
ное соприкосновение с окружающим миром служит источни­
ком вдохновения и поддержки.
Нет сомнения в том, что три этих фактора обеспечивают
мою нынешнюю эмоциональную стабильность. Тот факт, что
эта книга не разделила нас, а наоборот, сблизила и обеспечи­
ла нас темами для бесед, служит для меня источником особен­
но большого личного удовлетворения.
Тому, что я могу говорить все это, я в значительной степе­
ни обязан мудрым советам выдающегося психоаналитика. Его
имя я называть не буду, но желаю, чтобы всем повезло так же,
как мне.
Как сказал мне однажды вечером Николас Верон в парке
на Вашингтон-сквер, осмысление того, что происходило начи­
ная с 2008 г.—коллективное начинание. Я в качестве историка
имел исключительную привилегию быть частью этого коллек­
тива. Надеюсь, что этой книгой я хоть в какой-то степени от­
плачу за теплый прием, который был мне оказан.
Нью-Йорк,
Январь 2018 г.

ВВЕДЕНИЕ

Первый кризис глобальной эпохи

іб сентября 2008 г . стал «первым днем без Leh­
man»1. Именно в тот день обвалились глобальные денеж­
ные рынки. В Совете управляющих Федеральной резерв­
ной системы в Вашингтоне іб сентября началось со срочных
планов по вливанию сотен миллиардов долларов в централь­
ные банки мира. На Уолл-стрит все глаза были устремлены
на A I G . Удастся ли глобальному страховому гиганту пережить
этот день или он уйдет в небытие следом за инвестиционным
банком Lehman? Ударная волна расходилась во все стороны. Че­
рез несколько недель ее воздействие ощущалось в заводских це­
хах и портовых доках, на финансовых рынках и товарных бир­
жах по всему миру. Между тем тогда же, іб сентября 2008 г.,
в здании на среднем Манхэттене начала работу 63-я сессия Ге­
неральной ассамблеи ООН.
Здание О О Н на 42-й восточной улице отнюдь не являет­
ся средоточием финансовой власти в Нью-Йорке. Да и орато­
ры, выступавшие на пленарном заседании, которое началось
утром 23 сентября, не вдавались в технические вопросы банков­
ского кризиса. Но в то же время они настаивали на необходи­
мости обсудить общие вопросы. Из глав правительств первым
выступал бразильский президент Лула да Силва, энергично
обличавший своекорыстие и хаотические спекуляции, кото­
рые вызвали кризис2. Контраст между его выступлением и вы­
ступлением президента Джорджа У. Буша, поднявшегося вслед
за ним на трибуну, внушал тревогу. Буш выглядел не столько
«хромой уткой», сколько человеком, утратившим контакт с ре­
альностью, не способным расстаться с потерпевшей крах по­
весткой дня его восьмилетнего президентского срока3. Первая
половина его выступления навязчиво вращалась вокруг при-

В

ТОРНИК

1. Инвестиционный банк Lehman Brothers Holdings, Inc. объявил о банкротстве 15 сен­
тября 2008 т.—Прим. науч. ред.
2. http://www.un.org/en/ga/63/generaldebate/brazil.shtml.
3. http://www.un.org/en/ga/63/generaldebate/pdf/usa_en.pdf.

12

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

зрака глобального терроризма. После этого он нашел утешение
в излюбленной теме неоконсерваторов —насаждении демокра­
тии, увидев кульминацию этого процесса в «цветных революци­
ях» на Украине и в Грузии. Но эти революции произошли еще
в 2003-2004 гг. Опустошительный финансовый кризис, бушую­
щий совсем неподалеку, на Уолл-стрит, удостоился лишь двух
кратких абзацев в конце президентской речи. Как считал Буш,
эти «затруднения» были чисто американской проблемой, кото­
рую следовало решать американским властям, и вовсе не явля­
лись поводом для совместных действий нескольких стран.
Другие выступавшие не были с этим согласны. Глория Макапагал-Арройо, президент Филиппин, заявила, что финансовый
кризис в Америке породил «ужасающее цунами» неопределен­
ности. Оно распространялось по всему миру, «не ограничиваясь
пределами острова Манхэттен». Еще с первых толчков, сотря­
савших финансовые рынки в 2007 г., мир неоднократно убе­
ждал себя в том, что «худшее позади». Но «свет в конце тунне­
ля» снова и снова оказывался «мчавшимся навстречу поездом,
несущим с собой новые потрясения глобальной финансовой си­
стемы»4. Что бы Америка ни предпринимала для стабилизации
ситуации, ее усилия оказывались тщетными.
Ораторы, поднимавшиеся на трибуну О ОН, один за другим
увязывали кризис с вопросом глобальной власти и в конечном
счете с позицией Америки как доминирующей мировой держа­
вы. Президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер,
выступавшая от имени страны, недавно пережившей свой соб­
ственный опустошительный финансовый кризис, не скрывала
злорадства. Во-первых, вину за этот кризис нельзя было возло­
жить на страны мировой периферии. Его источником служи­
ла «первая экономика мира». Латинская Америка десятилетия­
ми выслушивала лекции о том, что «все решает рынок». И вот
Уолл-стрит терпит крах, а президент Буш обещает, что амери­
канское министерство финансов придет на помощь. Но в со­
стоянии ли С Ш А исправить ситуацию? Как указывала Фернан­
дес, «нынешняя интервенция» не только «крупнейшая на нашей
памяти», но и осуществляется «государством, имеющим неве­
роятный торговый и фискальный дефицит»5. Если так обсто­
ит дело, то «вашингтонский консенсус» с его фискальной и мо­
нетарной дисциплиной, которой подчинялась большая часть
развивающегося мира, явно мертв. И это открывает «историче­
скую возможность для пересмотра своего поведения и полити­
ф. http://www.un.org/en/ga/63/generaldebate/pdf/phiHppineS_en.pdf.
5. http://www.un.Org/en/ga/63/generaldebate/argentina.shtml.

КРАХ

ки». Возмущение выражали не одни только латиноамериканцы.
К хору голосов присоединились и европейцы. «Наш мир —уже
не однополярный мир с единственной сверхдержавой, и не би­
полярный мир, разделенный на Восток и Запад. Мы живем
в многополярном мире»6,—подчеркивал Николя Саркози, вы­
ступавший и как президент Франции, и как председатель Ев­
ропейского совета. «Миром X X I века» не должны «управлять
институты X X века». Совет Безопасности и G-8 («Большую вось­
мерку») следует расширить. Миру нужна новая структура—G-13
или G-147.
Вопрос о глобальном управлении и о роли Америки в нем
уже не в первый раз поднимался в О ОН в новом тысячелетии.
Когда французский президент выступал в О ОН против амери­
канского одностороннего подхода, никто не мог игнорировать
отголосков 2003 г., Ирака и баталий вокруг этой катастрофи­
ческой войны. Те события принесли с собой острый раскол ме­
жду Европой и Америкой, между властями и гражданами8. Они
выявили тревожный разрыв между политическими культура­
ми обоих континентов. Буша и его присных из правого крыла
Республиканской партии было непросто воспринимать благо­
намеренным гражданам мира Х Х І века9. Несмотря на все сло­
ва первых о поступательном движении демократии, не было
даже ясно, выиграли ли они выборы, которые впервые приве­
ли их во власть в 2000 г. При соучастии Тони Блэра они об­
манули мир в том, что касалось вопроса об оружии массово­
го поражения. Эти люди со своими беззастенчивыми ссылками
на божественную волю и со своим воинственным пылом демон­
стрировали откровенное презрение к концепции модерна, ко­
торую любили на себя примерять и Е С , и О ОН, изображавшие
себя просвещенными, прозрачными, либеральными, космопо­
литическими структурами. Разумеется, речь при этом тоже шла
о работе на публику, о символической политике. Но символы
нельзя сбрасывать со счетов. Без них невозможно ни выстраи­
вание смыслов, ни построение гегемонии.

6. http://wWW.un.Org/preSS/en/2OO8/080923_Sarkozy.doC.htm.

7- http://wWW.un.Org/en/ga/63/generaldebate/pdf/uk_en.pdf.
8. Р. Н. Gordon and J . Shapiro, Allies at War: America, Europe, and the Crisis over Iraq (New York:
McGraw-Hill, 2004).
9. J. Habermas and J. Derrida, «February 15, or What Binds Europe Together: Plea for a
Common Foreign Policy, Beginning in Gore Europe», Frankfurter Allgemeine Zeitung, 31.05.2003, in Old Europe, New Europe, Core Europe, ed. D.Levy, M.Pensky, and
J.Torpey (London: Verso, 2005); Ю.Хабермас и Ж. Деррида, «Наше обновле­
ние после войны: второе рождение Европы», Отечественные записки. 2003.
№ 6, с. 98-105.

14

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

К 2 0 о 8 г . администрация Буша проиграла эту битву. А фи­
нансовый кризис окончательно создал впечатление катастро­
фы. Наступила суровая историческая развязка. Всего за пять
лет и внешняя политика С Ш А , самого могущественного госу­
дарства в мире, и его экономико-политическая элита потерпели
унизительное поражение. И словно усугубляя этот процесс де­
легитимизации, американская демократия в августе 2008 г. еще
и выставила себя на осмеяние. В ситуации, когда миру угрожал
финансовый кризис глобальных масштабов, республиканцы на­
значили кандидатом в вице-президенты при баллотировавшем­
ся на президентскую должность Джоне Маккейне вопиюще без­
дарного губернатора Аляски Сару Пэйлин, чьи детсадовские
представления о международных делах сделали ее посмешищем
всего мира. И что самое худшее —значительная часть американ­
ского электората не уловила ироничности ситуации. Пэйлин
им понравилась10. После многолетних разговоров о свержении
арабских диктаторов глобальное общественное мнение стало за­
думываться о том, чей же режим меняется на самом деле. Когда
Буш-младший покидал сцену, мировой порядок, выстроенный
его отцом после завершения холодной войны, разваливался
у него на глазах.
Всего за несколько недель до открытия сессии Генеральной
ассамблеи в Нью-Йорке мир получил два подтверждения того,
что многополярность реальна. С одной стороны, потрясающие
Олимпийские игры, прошедшие в Китае, затмили все, что ко­
гда-либо видел Запад, и в первую очередь жалкие игры іддб г.
в Атланте, прерванные, между прочим, из-за самодельной бом­
бы, подложенной фанатиком из числа «альтернативных пра­
вых»11. Если основа народной легитимности — хлеб и зрели­
ща, то китайский режим, опирающийся на свою процветающую
экономику, добился впечатляющего успеха. И в те же дни, ко­
гда в Пекине грохотали фейерверки, российская армия раздела­
лась с Грузией, крохотной страной, претендующей на членство
в Н А Т О , задав ей суровую взбучку12. Саркози прибыл в НьюЙорк почти прямо с переговоров о прекращении огня на во­
сточной окраине Европы. Это была первая из серии более или
менее открытых стычек между Россией и Западом, кульмина­
цией которых стало насильственное расчленение Украины, еще
10. Т. Purdum, «It Game from Wasilla», Vanity Fair 39 (2009).
1 1 . G .Jarvie, D. Hwang and M. Brennan, Sport, Revolution, and the Beijing Olympics, (Oxford:
Bloomsbury Academic, 2008); M .E. Price and D. Dayan, Owning the Olympics: Nar­
ratives o f the New China (Ann Arbor: University o f Michigan Press, 2011).
12. G.Toal, Near Abroad: Putin, the West and the Contest over Ukraine and the Caucasus (New York:
Oxford University Press, 2017).

*5

КРАХ

одного претендента на вступление в Н А Т О , и лихорадочные
спекуляции о вмешательстве России в американские президент­
ские выборы 2016 г.
Финансовый кризис 2008 г. предстал в качестве очередно­
го признака угасающего господства Америки. И эта точка зре­
ния даже слишком легко подтверждается при взгляде на кри­
зис по прошествии десяти лет, после избрания президентом
Дональда Трампа, наследника Пэйлин. Сейчас нам трудно чи­
тать выступления 2008 г. в О О Н с их критикой американско­
го одностороннего подхода и не вспоминать при этом свире­
пой инаугурационной речи Трампа, произнесенной 20 января
2017 г. В ту хмурую пятницу 45-й президент С Ш А на ступенях
Капитолия обратился к образу Америки, переживающей кри­
зис, с ее запущенными городами и слабеющим международным
положением. Как заявил Трамп, этому «побоищу» нужно по­
ложить конец. Каким образом? Трамп громогласно заявил: он
и его сторонники выступают в тот день «с декретом, который
должны услышать во всех городах, во всех зарубежных столи­
цах, во всех кабинетах власти. Начиная с этого дня наша страна
должна подчиняться новой идее. Начиная с этого дня Амери­
ка должна быть превыше всего...»13. Если Америка действитель­
но переживает глубокий кризис, если она уже не первая держа­
ва мира, если ей нужно «снова стать великой» —а для Трампа
все это были самоочевидные истины,—то она должна по край­
ней мере «объявить» свои собственные условия участия в миро­
вых делах. Такой ответ правое крыло американской политики
давало вызовам X X I в. События 2003, 2008 и 2017 г., несомнен­
но, являются ключевыми моментами новейшей всемирной ис­
тории. Но есть ли между ними связь? Как экономический кри­
зис 2008 г. соотносится с геополитической катастрофой 2003 г.
и с американским политическим кризисом, разразившимся по­
сле президентских выборов в ноябре 2016 г.? Какой историче­
ский процесс обозначен тремя этими моментами? И что он
означает для Европы и для Азии? Как он связан с менее зна­
чимым, но не менее пагубным путем, который привел Велико­
британию от иракских событий к кризису 2008 г. в лондонском
Сити и к Брекзиту в 2016 г.?
В основу этой книги положена идея о том, что ораторы, вы­
ступавшие в О ОН в сентябре 2008 г., были правы. Без этого фи13. D.Trump, «Remarks of President Donald J.Trum p —As Prepared for Delivery, Inaugural
Address» (речь, произнесенная в Вашингтоне 20.01.2017), https ://www.whitehouse.gov/inaugural-address; видеоролик: http://www.cnn.com/videos/politics/2017/01/20/trump-speech-america-first-sot.cnn

i6

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

нансового кризиса и экономической, политической и геопо­
литической реакции на него невозможно понять меняющийся
облик современного мира. Но чтобы осознать их значение, мы
должны сделать две вещи. Во-первых, мы должны рассмотреть
банковский кризис в более широком политическом и геополи­
тическом контексте. И в то же время мы должны проникнуть
в его суть. Мы должны сделать то, что не смогла сделать Ге­
неральная ассамблея О О Н в сентябре 2008 г. Нам следует ра­
зобраться в экономике финансовой системы. Это чисто техни­
ческая задача, порой требующая холодного ума. Значительная
часть материала, содержащегося в данной книге, рассматрива­
ется с ледяной отстраненностью. И это сделано сознательно.
Проникновение в механику давосского мировоззрения —
не единственный способ понять, каким образом власть и день­
ги определяли ход кризиса. Можно попытаться реконструи­
ровать их логику, исходя из отпечатков ног, оставленных ими
на тех, кто оказался на их пути, или с помощью конформист­
ской и противоречивой рыночно ориентированной культу­
ры, созданной их усилиями1415. Но необходимым дополнением
к этим истолкованиям внешней стороны событий должен стать
рассказ наподобие предлагаемого здесь, являющийся попыткой
показать, каким образом оборот власти и денег —и его сбои —
понимались изнутри. Этот «черный ящик» достоин того, что­
бы быть вскрытым, поскольку, как будет показано в этой кни­
ге, простая идея, получившая столь широкое распространение
в 2008 г.,—идея о том, что по сути своей это был американский
кризис или даже англосаксонский кризис и в таковом качестве
ставший ключевым моментом в процессе крушения американ­
ского однополярного могущества,—на самом деле глубоко оши­
бочна.
Эта идея «чисто американского кризиса», с готовностью под­
хваченная всеми сторонами—как американцами, так и наблюда­
телями по всему миру,—отодвигает в тень саму реальность с ее
глубокими взаимными связями13. В то же время она задает не­
верную цель для критики и праведного гнева. В реальности дан­
ный кризис был не американским, а глобальным, имея, в пер­
вую очередь, североатлантическое происхождение. При этом
14. Превосходный социально-психологический подход к последствиям кризиса в США
и Великобритании см. в: Т .Clark, H ard Times: Inequality, Recession, Aftermath
(New Haven, CT: Yale University Press, 2014).
15. Лучшее описание кризиса глазами экономиста, хотя и исключительно с амери­
канской точки зрения: A. S. Blinder, After the Music Stopped (New York: Penguin,
2014). To же можно сказать и о работе: G. Packer, The Unwinding: An Inner Histo­
ry o f the New America (New York: Farrar, Straus and Giroux, 2013).

*7

КРАХ

данная идея спорным и сомнительным образом создает впечат­
ление, что вся мировая финансовая экономика завязана на С Ш А
как на единственном государстве, оказавшемся способным дать
ответ на вызов, брошенный кризисом16. Эта способность имела
структурное происхождение, ведь С Ш А — единственное государ­
ство, способное генерировать доллары. Но свою роль при этом
также сыграли предпринятые шаги, политический выбор —по­
ложительный в случае Америки, катастрофически отрицатель­
ный в случае Европы. Выявить масштабы этой взаимозависимо­
сти и решающей зависимости глобальной финансовой системы
от американского доллара важно не только ради установления
исторической истины. Это важно и потому, что такой подход
бросает новый свет на опасную ситуацию, созданную заявлени­
ем администрации Трампа о независимости от взаимосвязанно­
го и многополярного мира.

I
Считать кризис 2008 г. американским в своей основе событи­
ем было заманчиво, потому что он зародился именно в Амери­
ке. Кроме того, люди по всему миру радовались, воображая, что
гипердержава наконец-то получает по заслугам. Особую пре­
лесть моменту придавал и тот факт, что под ударом оказался
и лондонский Сити. Европейцам было удобно переложить от­
ветственность на тех, кто за Ла-Маншем, а потом и на тех, кто
за Атлантикой. В реальности же этот сценарий опережал время.
Как мы увидим в первой части этой книги, сценарий катастро­
фы был подготовлен как американскими, так и прочими эко­
номистами, недовольными правлением Буша, включая многих
ведущих макроэкономистов нашей эпохи. Этот сценарий вра­
щался вокруг двойного американского дефицита —бюджетно­
го и торгового —и его влияния на зависимость Америки от за­
рубежных заимствований. Бомбой, взрыва которой ожидали,
были долги, накопленные администрацией Буша. А представ­
ления о событиях 2008 г. как об однозначно англо-американ­
ском кризисе получили сомнительное подтверждение полтора
года спустя, когда в Европе разразился свой кризис, как будіб. В чем полностью согласны друг с другом: L. Panitch and S. Gindin, The Making o f Global
Capitalism: The Political Economy o f American Empire (London: Verso, 2012); E. S. Pra­
sad, The Dollar Trap: How the US Dollar Tightened Its Grip on Global Finance (Prince­
ton, NJ: Princeton University Press, 2014); H. M. Schwartz, Subprime Nation: Ame­
rican Power, Global Capital, and the Housing Bubble (Ithaca, N Y : Cornell University
Press, 2009); P. Gowan, «Crisis in the Heartland», New Left Review 55 (2009), 5-29.

18

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

то бы следовавший совершенно иному сценарию, в основе кото­
рого лежали политика и устройство еврозоны. Соответственно,
создавалось впечатление аккуратно выстраивающегося истори­
ческого сюжета, в рамках которого вслед за американским кри­
зисом следовал европейский, причем им обоим была свойствен­
на своя собственная экономическая и политическая логика.
Эта книга строится на убеждении, что, рассматривая кри­
зис 2008 г . и его последствия главным образом с точки зре­
ния его влияния на Америку, мы принципиально не понимаем
и недооцениваем его экономическое и историческое значение.
Разумеется, все началось с американского жилищного рын­
ка. Миллионы американских домохозяйств оказались в числе
тех, по кому кризис ударил раньше и больнее всех. Но эта ка­
тастрофа была не тем кризисом, который активно предвещали
еще до 2008 г ., а именно кризисом американского государства
и его финансов. Угроза китайско-американского конфликта, ко­
торого многие боялись, была устранена. Вместо этого угрозой
для мировой экономики стал финансовый кризис, спровоциро­
ванный банальным рынком американской недвижимости. Этот
кризис распространился далеко за пределы Америки. Он по­
тряс финансовые системы ряда наиболее развитых экономик
мира—лондонского Сити, Восточной Азии, Восточной Европы
и России. И на этом дело не кончилось. Вопреки трактовке, по­
пулярной по обе стороны Атлантики, кризис еврозоны не был
отдельным событием иного типа—он непосредственно вытекал
из потрясений 2008 г. Переопределение этого кризиса как со­
бытия, ограниченного рамками еврозоны и связанного в пер­
вую очередь с политикой государственного долга, само по себе
было политическим актом. После 2010 г. эта тема превратилась
в предмет, в какой-то степени сходный с трансатлантической
культурной войной в экономической политике, в минное поле,
на котором любому историку данной эпохи следует быть очень
осторожным.
Если первой задачей данной книги служит выявление этого
недоразумения, изображение глобального финансового кризи­
са за пределами его североатлантического ядра и демонстрация
преемственности между 2008 и 2012 г., то вторая задача состо­
ит в том, чтобы показать, как различные страны реагировали
(или не реагировали) на бурю. Влияние кризиса было неравно­
мерным, но глобальным в своем охвате, причем власти в разви­
вающихся рыночных экономиках своей энергичной реакцией
наглядно подтвердили реальность многополярного мира. Кри­
зисы 1990-х гг. на развивающихся рынках —в Мексике (1995)’
Корее, Таиланде и Индонезии (1997), России (1998) и Арген­

*9

КРАХ

тине (2001) —показали, как легко может быть утрачен государ­
ственный суверенитет. Этот урок не прошел даром. В 2008 г.,
после десятилетия решительного «самоукрепления», ни одной
из жертв 1990-х гг. не пришлось обращаться к Международно­
му валютному фонду. Реакция Китая на финансовый кризис,
позаимствованный у Запада, приняла всемирно-исторические
масштабы, резко ускорив сдвиг глобального баланса экономи­
ческой активности в сторону Восточной Азии.
Возникает искушение сделать вывод о том, что кризис глоба­
лизации подтвердил жизненно важную роль национального го­
сударства и зарождение новой разновидности государственного
капитализма. Этот аргумент приобрел еще большую убедитель­
ность в последующие годы по мере того, как политики предпри­
нимали ответные шаги17. Но если мы внимательно присмотрим­
ся не к периферии, а к ядру кризиса 2008 г., то станет ясно, что
этот диагноз в лучшем случае верен лишь отчасти. Среди разви­
вающихся рынков наиболее сильно кризисом 2008 г. были за­
тронуты Россия и Южная Корея. Помимо растущего экспорта,
их общей чертой была глубокая финансовая интеграция с Евро­
пой и С Ш А . И этот фактор оказался ключевым. Они пережили
не только крах экспорта, но и «внезапную остановку» фондиро­
вания их банковского сектора18. В результате страны с торговым
профицитом и огромными валютными резервами —предпола­
гаемыми основами национальной экономической самодостаточ­
ности —пострадали от острого валютного кризиса. То же самое,
только еще более явным образом, происходило в Северной Ат­
лантике, в отношениях между Европой и С Ш А . Стабильности
североатлантической экономики осенью 2008 г. угрожала страш­
ная нехватка долларового фондирования гипертрофированных
европейских банков, оставшаяся незамеченной и почти не затра­
гивавшаяся в публичных дискуссиях. Причем в данном случае
нехватка выражалась не в десятках или даже в сотнях миллиар­
дов, а в триллионах долларов. Эта ситуация являла собой пол­
ную противоположность предсказывавшемуся кризису. Не из­
быток долларов, а острый дефицит долларового фондирования.
Доллар не обрушился, а, наоборот, укрепился.
17. І.Вгешшег, «ТЪе Return of State Capitalism», Survival 50 (2008) 55-64; J.G yriel, «ТЪе
Return of Europe’s Nation-States: The Upside of the E U ’s Crisis», Foreign Affairs

95 (2016), 94.
18. Идея «внезапной остановки», приписываемая Дугласу Адамсу, автору знаменитой
серии книг «Автостопом по галактике», вошла в арсенал мировой экономи­
ческой науки благодаря работе G .А. Calvo, «Capital Flows and Capital-Mar­
ket Crises: The Simple Economics of Sudden Stops», Journal o f Applied Economics
1 (November 1998), 35-54.

20

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

Если мы хотим разобраться в динамике этой непредви­
денной бури, то нам следует выйти за знакомые когнитивные
макроэкономические рамки, унаследованные от начала X X в.
Макроэкономическая картина международной экономики, сло­
жившаяся после Первой и Второй мировой войн, включала на­
циональные государства, национальные производственные
системы и порождаемый ими торговый дисбаланс19. Такое пред­
ставление об экономике будет всегда отождествляться с Джо­
ном Мейнардом Кейнсом. Кризис 2008 г. предсказуемым об­
разом пробудил память о 1930-х гг. и вызвал к жизни призывы
вернуться к «мастеру»20. При этом без кейнсианской экономи­
ческой теории, разумеется, не обойтись, если мы хотим разо­
браться в динамике обрушившегося потребления и инвестиций,
всплеска безработицы и существовавших после 2009 г. вариан­
тов монетарной и фискальной политики21. Но когда речь захо­
дит об анализе причин финансовых кризисов в эпоху глубокой
глобализации, выясняется, что стандартный макроэкономиче­
ский подход имеет свои пределы.
Сейчас, в рамках дискуссий о международной торговле,
всеми признается, что отныне значение имеют уже не нацио­
нальные экономики. Движителем глобальной торговли слу­
жат не взаимоотношения между национальными экономика­
ми, а мультинациональные корпорации, координирующие об­
ширные «цепочки создания стоимости»22. То же самое верно
и применительно к глобальному денежному бизнесу. Чтобы
понять свойственные глобальной финансовой системе трения,
в 2008 г. обернувшиеся взрывом, мы должны выйти за преде­
лы кейнсианской макроэкономики и ее привычного аппарата
национальной экономической статистики. Как выразился Хен
Сон Шин, главный экономист Банка международных расчетов
и один из виднейших представителей новой сферы «макрофи­
нансов», глобальную экономику нужно анализировать не с точ­
19. A.Tooze, Statistics and the German State: The Making o f Modem Economic Knowledge (Cam­
bridge: Cambridge University Press, 2001); T. Mitchell, Rule of Experts (Berkeley:
University of California Press, 2001).
20. R. Skidelsky, Keynes: The Return of the Master (New York: PublicAffairs, 2010); Р.Скидельски, Кейнс: возвращение мастера (Москва: Юнайтед Пресс, 2014).
21. Созданную в 1930-е гг. модель I S - L M решительно и убедительно защищал Пол
Кругман, указывая, что без нее невозможно понять механику рецессии
и вялого восстановления; см.: Р. Krugman, «IS-LMentary» (Conscience o f a
Liberal Blog), New York Times, 9.10.2011, и «Economics in the Crisis» (Conscience
of a Liberal Blog), New York Times, 5.03.2012.
22. R.Baldwin, «Global Supply Chains: Why They Emerged, Why They Matter, and Whe­
re They Are Going», in Global Value Chains in a Changing World, ed. D. K. Elms and
P. Low (Geneva: W T O , 2013), 13-60.

21

КРАХ

ки зрения «островной модели» международного экономическо­
го взаимодействия — когда рассматриваются взаимоотношения
между отдельными национальными экономиками,— а через
«взаимосвязанную матрицу» корпоративных балансов — когда
речь идет о взаимоотношениях между банками23. Как показа­
ли и глобальный финансовый кризис 2007-2009 гг., и кризис
в еврозоне после 2010 г., дефицит государственного бюджета
и дисбаланс счетов текущих операций мало что говорят о той
силе и скорости, с какими может разразиться современный фи­
нансовый кризис24. Их можно осознать, лишь изучив шокирую­
щие корректировки, которые могут происходить в этой взаи­
мосвязанной матрице финансовых счетов. Хотя классические
«макроэкономические дисбалансы» — бюджетные и торговые,
могут оказывать давление на банки, современный глобальный
набег25 на банки гораздо более внезапно перемещает гораздо
большие объемы денег26.
На европейцев, американцев, русских и южных корейцев
в 2008 г. обрушился крах межбанковского кредитования, кото­
рый европейцы еще раз пережили после 2010 г. До тех пор пока
ваш финансовый сектор сохранял умеренные пропорции, круп­
ные национальные валютные резервы могли вас спасти. Имен­
но это спасло Россию. Но Южной Корее пришлось трудно,
а в Европе не только не имелось резервов, но и масштабы бан­
ков и их сделок, номинированных в долларах, делали немысли­
мой любую попытку автаркической самостоятельной стабилиза­
ции. Ни один из ведущих центральных банков не сумел заранее
оценить риски. Они не предвидели, насколько тесно глобали­
зованные финансы могут быть взаимосвязаны с американским
ипотечным бумом.
Федеральная резервная система и американское министер­
ство финансов недооценили масштабы последствий, вызванных
банкротством банка Lehman 15 сентября. Никогда прежде, даже
23. H.S. Shin, «Globalisation: Real and Financial», BIS87th Annual General Meeting, https://www.bis.org/speeches/spi7o625b_slides.pdf
24. M .O bstfeld and A. M. Taylor, «International Monetary Relations: Taking Finan­
ce Seriously» (CEPR Discussion Paper No. D Pi2oyg, June 2017), https://ssrn.com/
abstract=298o 858

25. Набег на банк (bank run) —массовое изъятие средств клиентов со счетов банка.—
Прим. науч. ред.
26. В число ключевых текстов по этой теме входят: Т.Adrian and H .S.Shin, «Liquidity
and Leverage», Jou rnal o f Financial Intermediation 19 (July 2010), 418-437; G.Borio
and P. Disyatat, «Global Imbalances and the Financial Crisis: Link or No Link?»
(BIS Working Paper 346, 2on); S.Avdjiev, R .N. McCauly and H .S. Shin, «Brea­
king Free of the Triple Coincidence in International Finance», Economic Policy 31

(2016), 409-451.

22

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

в 1930-е гг., такая крупная и взаимосвязанная система не подхо­
дила так близко к тотальному краху. Но после того, как масшта­
бы угрозы стали очевидны, американские власти засуетились.
Как мы увидим в части I I , европейцы и американцы не толь­
ко спасали свои пострадавшие банки на национальном уров­
не. Федеральная резервная система С Ш А прибегла к поистине
впечатляющей инновации. Она взяла на себя роль поставщика
ликвидности последней инстанции для глобальной банковской
системы. Она обеспечивала долларами всех, кто обращался
в Нью-Йорк, о каких бы банках ни шла речь —и американских,
и неамериканских. Посредством так называемых своп-линий
ликвидности27 Ф Р С дала избранным ключевым центральным
банкам возможность предоставлять долларовые кредиты, если
такая потребность возникала. Развернув мощную трансатланти­
ческую активность, первую скрипку в которой играл Европей­
ский центральный банк ( Е Ц Б ) , э т и банки закачали в европей­
скую банковскую систему триллионы долларов.
Такая реакция была удивительной не только вследствие сво­
их масштабов, но и потому, что она противоречила традицион­
ному нарративу экономической истории, разворачивавшемуся
с 1970-х гг. Для десятилетий, предшествовавших кризису, было
характерно господство идеи о «рыночной революции» и пре­
кращения государственного интервенционизма28. Разумеется,
государственное регулирование никуда не исчезло, но оно было
делегировано «независимым» учреждениям, и в первую очередь
«независимым центральным банкам», задача которых состоя­
ла в насаждении дисциплины, упорядоченности и предсказуе­
мости. Политика и дискреционные действия были объявлены
врагами «хорошего управления». Баланс власти был привязан
к ставшему нормой новому режиму дефляционной глобализа­
ции, на что Бен Бернанке завуалированно ссылался как на эпоху
«Великого успокоения»29. Вопрос, скрывавшийся за насаждени­
ем «неолиберализма», заключался в том, распространяются ли

27- Своп-линия — соглашение между центральными банками о валютных свопах.

Валютный своп —это комбинация двух конверсионных сделок с разными
датами валютирования. Первая сделка — Ф РС покупает евро за доллары,
например, у Европейского центрального банка и заключает форвардную
сделку, по которой через определенное время ФРС продает этому банку евро
за доллары. Тем самым Европейский центральный банк получает долларо­
вую ликвидность и может выдавать кредиты в долларах. —Прим. науч. ред.
28. См. парадигматическую работу: D. Yergin and J. Stanislaw, The Commanding Heights: The
Battlefo r the World Economy (New York: Simon & Schuster, 2002).
29. B.Bernanke, «The Great Moderation», Eastern Economic Association, Washington, DC,
20.02.2004.

23

КРАХ

одни и те же правила на всех или же на самом деле для одних
правила есть, а другим они не писаны30.
События 2008 г . решительно подтвердили подозрения, вы­
званные выборочным вмешательством Америки в кризисы раз­
вивающихся рынков 1990-х гг. и последующий кризис «дот­
комов» в начале 2000-х гг. По сути, неолиберальный режим
ограничения расходов и фискальной дисциплины действовал
с оговорками. В случае крупных финансовых кризисов, угро­
жавших «системным» интересам, выяснялось, что мы живем
в эпоху не ограниченного, а большого правительства, круп­
номасштабных государственных действий и интервенциониз­
ма, который имел больше общего с военными операциями или
с оказанием экстренной медицинской помощи, чем с управле­
нием, подчиняющимся закону. И это выявило важную, но не­
приятную истину, замалчивание которой диктовало весь ход
экономической политики с 1970-х гг. Основы современной мо­
нетарной системы носят политический характер, и с этим ни­
чего нельзя поделать.
Несомненно, в отношении всякого товара проводится
та или иная политика. Но деньги, кредит и структура финансов,
в основании которой они лежат, опираются на политическую
власть, социальные договоренности и право в такой степени,
которая совершенно несвойственна кроссовкам, смартфонам
и нефти. Вершину современной монетарной пирамиды состав­
ляют бумажные деньги31. Возникшие по воле и с санкции госу­
дарств, они не имеют иного «обеспечения», помимо своего ста­
туса законного платежного средства. Этот поразительный факт
впервые стал истиной в буквальном смысле слова в 1971-1973 гг->
после краха Бреттон-Вудской системы. Согласно Бреттон-Вуд­
скому соглашению 1944 г-> доллар в качестве якоря глобальной
монетарной системы был привязан к золоту. Разумеется, само
по себе это было не более чем условностью. Когда Соединенным
Штатам стало слишком трудно соблюдать ее—сохранение золо­
того стандарта требовало дефляции,—президент Никсон 15 ав­
густа 1971 г. отказался от привязки доллара к золоту. Это был ис­
торический момент. Впервые после изобретения денег ни одна
мировая валюта больше не была привязана к металлическому
стандарту. Потенциально это давало свободу в монетарной по30. В числе многих работ см.: D. Harvey, A B riefHistory o f Neoliberalism (New York: Oxford
University Press, 2007); Д .Х арви, Краткая история неолиберализма (Москва:
Поколение, 2007).
3 1. См. резюме этой сложной и неоднородной сферы исследований в: G. Ingham, The
Nature o f Money (Cambridge: Polity, 2004).

24

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

литике, позволяя регулировать создание денег и кредита в не­
виданных прежде масштабах. Но насколько свободными в ре­
альности оказались политики после того, как они сбросили
с себя «золотые оковы»?
Социально-экономические силы, сделавшие привязку к зо­
лоту невозможной даже для С Ш А , были весьма мощными: в са­
мой Америке их роль играла борьба за распределение доходов
в богатеющем обществе, за границей —либерализация офшор­
ной долларовой торговли в Лондоне, произошедшая в 1960-е гг.
Когда эти силы в 1970-е гг. вырвались на свободу, лишившись
монетарного якоря, это привело к тому, что в развитых странах
инфляция подскочила до 20% —вещь, неслыханная в мирное
время. Но к началу 1980-х гг. вместо отказа от либерализации
были сняты все ограничения на глобальные перемещения ка­
питала. Рыночная революция и новая неолиберальная «логика
дисциплины» имели своей целью именно обуздание сил хаоса,
бушевавших в последние годы существования металлических
денег32. К середине 1980-х гг. драматичная кампания председа­
теля правления Ф Р С Пола Волкера по повышению процентных
ставок привела к обузданию инфляции. В эпоху «великого успо­
коения» росли лишь цены на акции и на недвижимость. Когда
этот пузырь лопнул в 2008 г., когда мир столкнулся не с инфля­
цией, а с дефляцией, ключевые центральные банки отбросили
наложенные ими на самих себя ограничения. Отныне они были
готовы пойти на любые меры, лишь бы предотвратить крах кре­
дитования. Они были готовы на все, лишь бы удержать финан­
совую систему на плаву. А поскольку современная банковская
система носит глобальный характер и ее основу составляют дол­
лары, это означало беспрецедентные транснациональные дей­
ствия со стороны американского государства.
Предоставление ликвидности Федеральной резервной си­
стемой было впечатляющей акцией, имевшей большое исто­
рическое и долгосрочное значение. Технические специалисты
в целом согласны с тем, что своп-линии, посредством кото­
рых Ф Р С закачивала доллары в мировую экономику, возможно,
были инновацией, решившей судьбу кризиса33. Но в публичном
дискурсе эти меры остались совершенно незамеченными. Они
были вытеснены из дискуссии трениями, связанными со спасе­
нием отдельных банков, и последующими волнами интервен32. В числе многих работ см.: А. Roberts, 7he Logic o f Discipline: Global Capitalism and the
Architecture o f Government (New York: Oxford University Press, 2on).
33. «Re-Thinking the Lender of Last Resort» (BIS Working Paper 79, September 2014),
доступно на сайте SSRN: https://ssrn.com/abstract=2504682.

25

КРАХ

дий со стороны центральных банков, получившими название
«количественное смягчение» (QE). Например, даже в мемуарах
Бена Бернанке трансатлантические мероприятия 2008 г., свя­
занные с предоставлением ликвидности, удостоились лишь ми­
молетного упоминания, чего нельзя сказать о рискованных ша­
гах по выкупу A I G или списанию ипотечных долгов3435.
Несомненно, в то, что действия Ф Р С остались в тени, свою
долю внесла их сложность с технической и административной
точек зрения. Но свою роль сыграла и политика. Состоявший­
ся в 2008 г. выкуп банков спровоцировал длительную волну ост­
рых и небеспричинных обвинений. На спасение алчных банков
были брошены сотни миллиардов долларов налогоплательщи­
ков. Некоторые из этих интервенций окупились, другие —нет.
Выбор, делавшийся в ходе этих спасательных акций, во мно­
гих случаях был чрезвычайно спорным. В С Ш А все это обост­
рило серьезные разногласия внутри Республиканской партии,
что привело к драматическим последствиям восемь лет спустя.
Но суть проблемы скрывается вовсе не в отдельных решениях
и партийных политических программах, а в том, как мы пред­
ставляем себе структуру современной экономики и что говорим
о ней.
В действительности, проблема заключается в создании ана­
литической программы по пересмотру экономической теории
международных отношений. Возникновение такой задачи было
вызвано кризисом, а ее формулировка принадлежит сторонни­
кам макрофинансового подхода. В известной «островной» мо­
дели международных экономических взаимодействий, получив­
шей распространение в X X в., базовыми объектами считались
национальные экономики, торговавшие друг с другом, имевшие
торговый профицит или дефицит и накапливавшие националь­
ные долги и обязательства. Эта схема была нам хорошо извест­
на благодаря экономистам, наполнявшим ее эмпирической, по­
вседневной реальностью с помощью статистики о безработице,
инфляции и В В П . И вокруг этих данных выстраивалась вся кон­
цепция национальной политики33. Хорошей экономической по­
литикой считалась та, что способствует росту В В П . Вопросам
34. В то время как своп-линиям, по которым прошли триллионы долларов, в мемуарах
Бернанке уделяется лишь несколько случайных упоминаний, ситуации с AIG
в них посвящена целая глава: В. Bernanke, Courage to Act (New York: W.W. Nor­
ton, 2015), 270-291.
35. D. Coyle, GD P: A B rief but Affectionate History (Princeton, NJ: Princeton University Press,
2015); Д. Койл, В В П : Краткая история, рассказанная с пиететом (Москва: Изда­
тельский дом Высшей школы экономики, 2016); Р. Lepenies, The Power o f a Sing­
le Humber: A Political History o f G D P (New York: Columbia University Press, 2016);
26

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

распределения —политике типа «кто кого?» —можно было про­
тивопоставить общую заинтересованность в «увеличении разме­
ра пирога». Напротив, новая макрофинансовая экономика с ее
неизменным акцентом на «взаимосвязанной матрице» корпо­
ративных балансов отказалась от всех утешительных эвфемиз­
мов. На смену совокупным показателям национальной эконо­
мики пришли корпоративные балансы, в которых и отражается
реальная жизнь финансовой системы. И это чрезвычайно по­
учительно. Такой подход наделяет экономическую политику
куда более мощной хваткой. Но в то же время он выявляет коечто крайне неудобоваримое в политическом смысле. Финансо­
вая система, по сути, вовсе не состоит из «национальных моне­
тарных потоков». Не сводится она и к множеству крохотных,
анонимных, микроскопических фирм —среде «идеальной кон­
куренции» и экономическому аналогу отдельных граждан. Пре­
доставление кредитов частным юридическим и физическим ли­
цам осуществляется почти исключительно тесно сплоченной
корпоративной олигархией —ключевыми ячейками взаимосвя­
занной матрицы Шина. На глобальном уровне значение имеют
20-30 банков. С учетом национально значимых банков во всем
мире насчитывается около сотни крупных финансовых фирм.
Технологии выявления и мониторинга так называемых систем­
но значимых финансовых институтов ( С З Ф И ) —известные как
макропруденциальный надзор —являются одними из важней­
ших финансовых инноваций, появившихся в годы кризиса
и позже. Вместе с тем эти банки и люди, управлявшие ими, вхо­
дят в число ключевых актеров драмы, описанной в этой книге.
Голая правда в отношении проводившейся Беном Бернан­
ке «исторической» политики глобальной накачки ликвидно­
сти состоит в том, что та включала выдачу займов на суммы
в триллионы долларов этому узкому кругу банков, их акцио­
нерам и их возмутительно высокооплачиваемому руководству.
Более того, как будет показано, мы можем точно перечислить,
кто именно и что получил. Еще один скандальный момент со­
стоит в том, что хотя Ф Р С —национальный центральный банк,
не менее половины предоставленной им ликвидности досталось
банкам, расположенным преимущественно в Европе и не имею­
щим штаб-квартир в С Ш А . Если в интеллектуальном плане этот
кризис был кризисом макроэкономической теории, а в практи­
ческом отношении это был кризис традиционных инструмен­
тов монетарной политики, то в дополнение к этому он был еще
Т. E.Shenk, «Inventing the American Economy», Columbia University Academic
Commons (PhD, 2016), https://doi.org/10.7916/D8NZ87N1.

27

КРАХ

и глубоким кризисом в современной политике. Какими бы бес­
прецедентными и эффективными ни были действия Ф Р С , даже
те политики, которые непреклонно выступали за глобализацию,
едва ли были способны признать практические последствия
кризиса. Хотя вряд ли для кого станет секретом, что мы живем
в мире, в котором господствуют капиталистические олигопо­
лии, во время кризиса и дальнейших событий этот факт и его
последствия в плане государственных приоритетов проявились
со всей очевидностью. Это —неприятная и взрывоопасная исти­
на, которой подавилась демократическая политика по обе сто­
роны Атлантики.

II
С учетом вышесказанного нет ничего удивительного в том, что
европейцы были только рады забыть о причастности их гло­
бальных банков к трансатлантическому кризису. В 2008 г. бри­
танцам пришлось пережить свою собственную национальную
катастрофу. В еврозоне, возглавляемой Францией и Германи­
ей, финансовый кризис 2008 г. провалился в дыру в памяти, бу­
дучи заслонен «кризисом суверенного долга» в 2010-м и после­
дующих годах36. Мы не видим ни готовности признать свою
зависимость от Федеральной резервной системы С Ш А , ни ма­
лейшего чувства признательности или почтительности к ней.
В этом отношении и американцы растеряли свой авторитет. Ев­
ропейцы слишком легко отмахнулись от американских анти­
кризисных мер 2008-2009 гг. как от очередного примера тех
импровизаций и недисциплинированности, которые, собствен­
но, и втянули мир в беду. Это было первым этапом трансатлан­
тической культурной войны по поводу экономической полити­
ки, кульминацией которой стали ожесточенные дебаты вокруг
кризиса еврозоны, занимающие центральное место в части III
нашей книги.
С учетом того, что это по сути взаимосвязанные кризисы
и что первый имел гораздо большие масштабы и развивался бо­
лее стремительно, контраст между относительно эффективным
противодействием глобальному краху в 2008 г., описываемым
в части I I , и катастрофой, ввергшей еврозону в штопор, о чем
36. С французской стороны это отмечалось в: М. Roche, Histoiresecrdte d ’un krach qui dure
(Paris: Albin-Michel, 2016). О том, как память о кризисе подавлялась в Герма­
нии, см.: L. Miiller, Bank-Rduber: Wie kriminelle Manager und unfahige Politiker uns
in den Ruin treiben (Berlin: Econ, 2010).
28

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

Г Л О Б А Л Ь Н О ft

ЭПОХИ

пойдет речь в части I I I , оказывается крайне неприятным. Ев­
ропейцы выстроили вокруг греческого долга свой собственный
кризис со своим собственным сюжетом. В его основе лежала по­
литика суверенного долга. Однако, как сейчас публично при­
знают экономические руководители Е С , он не был связан с со­
стоянием экономики37. Устойчивость государственного долга
может быть проблемой в долгосрочной перспективе. Греция
была неплатежеспособна. Но избыточный государственный
долг не был общей чертой кризиса еврозоны как такового. Его
общей чертой была опасная непрочность финансовой системы,
чрезмерно полагавшейся на краткосрочное рыночное финанси­
рование. Кризис еврозоны представлял собой мощный афтер­
шок сотрясения, которому в 2008 г. подверглась североатланти­
ческая финансовая система, запоздавший из-за хитросплетений
в политической структуре Е С 38. Как выразился один ведущий
специалист Е С , тесно связанный с программами финансовой
помощи Е С , «если бы мы уже тогда [в 2008 г.] взяли банки под
централизованный контроль, то решили бы эту проблему од­
ним махом»39. Вместо этого кризис еврозоны перерос в мертвую
петлю частного и государственного кредита и в кризис европей­
ского проекта как такового.
Как можно объяснить странное перерождение кризиса кре­
диторов 2008 г. в кризис заемщиков после 2010 г.? Трудно не за­
подозрить наличия каких-то махинаций. В то время как из ев­
ропейских налогоплательщиков выжимали последние соки,
банкам и прочим кредиторам выплатили деньги, закачанные
в спасаемые страны. Отсюда всего один шаг до вывода, что
скрытая логика кризиса еврозоны после 2010 г. сводилась к по­
вторению мер по спасению банков в 2008 г., но на этот раз за­
маскированных. По мнению одного язвительного критика, это

37. См. выступление Марко Бути в Европейском институте (округ Колумбия) в апре­
ле 2016 г.: https://www.youtube.com/watch?v=7aGtNbmvmTs.
38. Предлагаемая нами интерпретация, не признающая, что теории оптимальных
валютных зон или режимов дивергентного роста погубили евро, и ставя­
щая во главу угла финансы, в этом отношении сходится с: M .Sandbu, Euro­
pe’s Orphan: The Future o f the Euro and the Politics of Debt (Princeton, NJ: Princeton
University Press, 2015); E.Jones, «The Forgotten Financial Union: How You Can
Have a Euro Crisis Without a Euro», in The Future o f the Euro, ed. M. Matthijs and
M .Blyth (New York: Oxford University Press, 2015); E.Jones, «Getting the Story
Right: How You Should Choose Between Different Interpretations of the Europe­
an Crisis (and Why You Should Car e)»,fourn al of European Integration 37.7 (2015),
817-832; и W. Schelkle, The Political Economy o fMonetary Solidarity: Understanding the
Euro Experiment (Oxford: Oxford University Press, 2017).
39. Слова T. Визера, цит. no: C.Gammelin and R. Low, Europas Strippenzieher: Wer in Brussel
Wirklich Regiert (Berlin: Econ, 2014), 65.

29

КРАХ

было величайшее мошенничество в истории, заключавшее­
ся в заманивании и подмене40. Но при этом загадочно то, что
если бы дело обстояло именно таким образом и события, проис­
ходившие в еврозоне, представляли собой завуалированное по­
вторение 2008 г ., то по крайней мере можно было бы ожидать
последствий в американском стиле. Как прекрасно понимали
действующие лица американского кризиса, борьба с ним сопро­
вождалась проявлениями серьезнейшего неравенства41. Люди
на пособии едва сводили концы с концами, в то время как бан­
киры продолжали вести прежнюю обеспеченную жизнь. Но не­
смотря на возмутительное распределение доходов и издержек,
по крайней мере кризисный менеджмент в Америке справил­
ся с ситуацией. Начиная с 2009 г. американская экономика де­
монстрирует непрерывный рост, и, во всяком случае по данным
официальной статистики, сейчас приближается к полной заня­
тости. Напротив, в еврозоне вследствие сознательного полити­
ческого выбора десятки миллионов граждан оказались загнаны
в глубины депрессии в стиле 1930-х гг. Это была одна из самых
катастрофических экономических ошибок в истории. То, что
стержнем этой катастрофы суждено было стать крохотной Гре­
ции, на экономику которой приходится 1-1,5% в в п Е С , превра­
щает историю европейского кризиса в гротескную карикатуру.
Этот спектакль не мог не вызвать возмущения. Миллио­
ны людей пострадали ни за что ни про что. Но при всем на­
шем негодовании мы должны дать этому моменту взвешенную
оценку. Ключевую роль здесь играют слова «ни за что ни про
что»42. В реакции на финансовый кризис 2008-2009 гг. просма­
тривается недвусмысленная логика. Это была классовая логи­
ка, по общему признанию сводящаяся к принципу «сперва за­
щищаем Уолл-стрит, потом думаем о простом народе», но она
хотя бы имела обоснование, применявшееся с большим разма­
хом. Выискивать ту же логику в управлении еврозоной означа­
ет слишком хорошо думать о европейских лидерах. Излагаемый
здесь сюжет — не сюжет об успешной политической комбина­
ции, посредством которой элиты Е С изящно закамуфлировали
свои усилия по защите интересов европейского крупного бизне­
са. Это сюжет железнодорожной катастрофы, конфликта про­
40. М. Blyth, Austerity: The History o f a Dangerous Idea (Oxford: Oxford University Press, 2013),

73 -

41. Что с замечательной честностью признается в: Т. F. Geithner, Stress Test: Reflections on
Financial Crises (New York: Crown, 2015).
42. О принципиальном значении идеи «путаницы» для кейнсианского либерализма
см.: G. Mann, In the Long Run We Are All Dead: Keynesianism, Political Economy, and
Revolution (London: Verso, 2017).

30

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

тиворечащих друг другу идей, удручающей драмы упущенных
возможностей, неудачного руководства и неудачных коллектив­
ных действий. Если какие-то группы —немногочисленные дер­
жатели ценных бумаг, получившие за них деньги, один-два бан­
ка, избежавшие болезненной реструктуризации,—и остались
с прибылью, то их число было абсолютно непропорционально
колоссальным издержкам кризиса. Мы не хотим сказать, что
действия отдельных участников драмы —Германии, Франции,
М В Ф —были лишены логики. Но им приходилось действовать
вместе, и совместным итогом стала катастрофа. Они причини­
ли такой социальный и политический ущерб, от которого про­
ект Е С , возможно, уже никогда не оправится. Но за тем воз­
мущением, которое не могут не вызывать у нас эти безобразия,
мы склонны забывать об еще одном из их долгосрочных по­
следствий. Позорная борьба с кризисом еврозоны, случившим­
ся вслед за трансатлантическим финансовым кризисом 20082009 гг., навредила не только миллионам европейских граждан.
Она имела драматические последствия и для европейского биз­
неса, который так или иначе обеспечивает тех же граждан рабо­
той и заработком.
Отнюдь не выиграв от антикризисного управления в Е С ,
европейский бизнес стал одной из его жертв, и в первую оче­
редь это относится к европейским банкам. После 2008 г. пере­
мены в глобальной корпоративной иерархии были обусловлены
не только усилением Азии. Свою роль сыграл и упадок Евро­
пы43. Это может показаться странным европейцам, привыкшим
слышать похвальбы о торговом профиците Германии. Но как
указывают самые проницательные экономисты в самой Герма­
нии, этим профицитом страна обязана не только колоссальным
успехам в экспорте, но и борьбе с импортом44. Непреклонное
сползание корпоративной Европы вниз по глобальным рей­
тингам очевидно для всех наблюдателей. Как бы мы ни желали
иного, во главе мировой экономики стоят не предприниматели
средней руки, а несколько тысяч мощных корпораций, причем
их взаимосвязанные пакеты акций контролируются крохотной
группой менеджеров. На этой арене корпоративной конкурен­
ции европейский капитал в ходе кризисов 2008-2013 гг. потер­
43. «From Clout to Rout: Why European Companies Have Become a Fading Force in Global
Business», Economist, 30.06.2016.
44. M. Fratzscher, Die Deutschland-Illusion: Warum wir unsere Wirtschaft iiberschatzen und Europa
brauchen (Mtinchen: Carl Hanser, 2014); J. Bibow, «The Euro Debt Crisis and Ger­
many’s Euro Trilemma», Levy Economics Institute (Working Paper 721, May 2012);
S. Dullien, «A German Model for Europe?», European Council on Foreign Relations,
Ju ly 2013.

31

КРАХ

пел эпохальное поражение. Нет сомнений в том, что свою роль
при этом сыграло много факторов, но решающее значение име­
ло само состояние европейской экономики. От экспорта зависит
многое, но, как демонстрируют и Китай, и С Ш А , прибыльный
внутренний рынок ничем не заменишь. Если встать на цинич­
ную точку зрения, согласно которой еврозона своей главной за­
дачей считала—не работать на благо ее граждан, а обеспечивать
европейскому капиталу пространство для накопления прибы­
ли, получаемой на внутреннем рынке, то мы придем к неиз­
бежному выводу: в 2010-2013 гг. ее постигла позорная неудача.
И в первую очередь это произошло не из-за отсутствующих ин­
ститутов еврозоны, а по причине выбора, сделанного деловыми
лидерами, догматичными руководителями центральных банков
и консервативно мыслящими политиками.
Конечно, необязательно приветствовать такое мироустрой­
ство. Европейцы могут утешаться зрелищем того, как Европей­
ская комиссия выступает в качестве защитника потребителей
в противостоянии с такими глобальными монополистами, как
Google, и борется с уклонением от налогов со стороны Apple45.
Но штрафы, наложенные на компании Кремниевой долины,
ничтожны по сравнению с их немыслимыми прибылями. К не­
сколько иному представлению о соотношении сил нас приводят
те моменты в 2016 г., когда финансовый мир, затаив дыхание,
ждал размеров компенсации, которую американское министер­
ство юстиции собиралось потребовать от Deutsche Bank за ипо­
течные махинации. Как считалось, финансовое положение
Deutsche Bank было настолько непрочным, что американские
власти держали его судьбу в своих руках46. Жизнь и смерть бан­
ка, который больше века был локомотивом корпорации «Гер­
мания», зависела от Соединенных Штатов. После кризиса он
оставался последним европейским инвестиционным банком,
что-то значившим в глобальных масштабах.
Возможно, европейцы хотят выйти из глобальной битвы
за корпоративное господство. Может быть, они даже надеются,
что тем самым получат больше свободы для демократической
политики. Но при этом риск заключается в том, что их расту­
щая зависимость от чужих технологий, относительная стагна­
ция еврозоны и вытекающая из этого зависимость европейской
модели роста от экспорта на другие рынки делают эти претен­
зии на автономию необоснованными. Европа рискует превра45. « C S U fur Apple, Linke gegen Steuerdeals», Neues Deutschland, 1.09.2016.
46. J . B. Stewart, «Deutsche Bank as Next Lehman Brothers: Far-Fetched but Not Unthinka­
ble», New York Times, 6.10.2016.

32

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

титься из независимого игрока в объект чужого капиталистиче­
ского корпоратизма. Более того, в той мере, в какой речь идет
о международных финансах, жребий уже брошен. После двой­
ного кризиса Европа выбыла из гонки. Будущее будет решать­
ся теми, кто во время кризиса уцелел в С Ш А , и азиатскими
новичками47. Возможно, они предпочтут обосноваться в лон­
донском Сити, но после Брекзита даже этого никто не гаранти­
ровал. Уолл-стрит, Гонконг и Шанхай могут просто обойтись
без Европы.
Дело обстояло бы достаточно скверно даже в том случае,
если бы все сводилось к драме европейского саморазрушения.
Но писать историю кризиса еврозоны как чисто европейского
события было бы почти такой же ошибкой, как ограничивать
историю 2008 года рамками Америки. На самом деле кризис
еврозоны неоднократно вырывался за ее пределы. По меньшей
мере трижды —весной 2010 г., осенью 2011 г. и еще раз летом
2012 г. —еврозона находилась на грани хаотического распада
с отчетливой возможностью кризиса суверенного долга, кото­
рый поглотил бы триллионы долларов государственных долгов.
Идея о том, что Германия или какая-либо иная страна смог­
ла бы при этом выйти сухой из воды, была нелепой. Итогом ста­
ла впечатляющая рокировка. В 2008 г. именно искушенные ев­
ропейцы призывали замкнувшуюся в себе администрацию Буша
признать реальность глобализма. Полутора годами позже уже
либералы-центристы из администрации Обамы умоляли еврозону стабилизировать свою финансовую систему перед лицом
упрямого и непреклонного сопротивления со стороны консер­
ваторов в Берлине и Франкфурте. Уже в апреле 2010 г., согласно
суждению остальных участников «Большой двадцатки» и мно­
гих других стран, кризис еврозоны достиг слишком опасных
размеров, а европейцы проявили слишком большую некомпе­
тентность для того, чтобы их можно было оставить самих раз­
бираться со своими делами. Для того чтобы Греция не пошла
«по пути Lehman», американцы мобилизовали М В Ф , образцо­
вое порождение глобализма середины X X в., на спасение Евро­
пы X X I в. Это спасение, состоявшееся в мае 2010 г., предотвра­
тило дальнейшую эскалацию, но вместе с тем вовлекло Европу,
М В Ф и С Ш А в качестве сообщников в кошмарно запутанную си­
туацию, из которой они не выбрались и по прошествии семи
лет. Не остановило оно и панику на рынках ценных бумаг. Еще
летом 2012 г. перспектива крупного европейского кризиса су­
47. C.Goodhart, D. Schoenmaker, «The United States Dominates Global Investment Banking:
Does It Matter for Europe?», Bruegel Policy Contribution (2016).

33

КРАХ

веренного долга по-прежнему угрожала Соединенным Штатам
и всей мировой экономике. Лишь в июле 2012 г., после настой­
чивых понуканий со стороны Вашингтона и остальных участни­
ков «Большой двадцатки», Европа предприняла стабилизаци­
онные меры, причем проделала это посредством того, что было
в целом воспринято как запоздалая «американизация» Е Ц Б 48.

III
Если бы мы остановили часы осенью 2012 г., то увидели бы мно­
го различий по сравнению с ситуацией, сложившейся в НьюЙорке четырьмя годами ранее. Несмотря на неутешительное
начало, было бы нелепо отрицать, что американский корпо­
ративный либерализм, воплощенный в администрации Оба­
мы, снова победил. Более того, даже сегодня ощущение того,
что финансовый кризис кончился и что в какой-то момент
в не слишком отдаленном прошлом положение вернулось
к чему-то похожему на норму, зависит от того, как смотреть
на осень 2012 г. В тот момент острая угроза всеобщего кризиса
миновала. И признаком возвращения к норме служил тот факт,
что Америка не была низложена. Это подтвердило и переиз­
брание Обамы в ноябре 2012 г. Поползновениям в духе Пэйлин
был дан отпор. В том, что касается международной ситуации,
развивающиеся рынки процветали, чему способствовала Ф Р С ,
щедро снабжавшая их долларами. Е С играл в догонялки. Если
в 2008 г. Обама дистанцировался от эпохи Буша —Чейни, де­
монстрируя умеренность и осторожность, то в 2012 г. он вер­
нулся к классической риторике американской «исключитель­
ности» и рассуждениям о «незаменимости» Америки. Эта идея
«незаменимости», появившаяся в эпоху Клинтона, получила
новую путевку в жизнь49. Возродилось широкомасштабное вне­
шнеполитическое мышление. Новым фронтиром стали «торго­
вые» договоры о Трансатлантическом торговом и инвестици­
онном партнерстве ( Т Т И П ) и Транстихоокеанском партнерстве
(т т п ), в реальности представлявшие собой грандиозные про­
екты коммерческой, финансовой, технической и юридической
интеграции с геополитическим прицелом. Хотя первый пре­
зидентский срок Обамы разочаровал, эти проекты были аргу­
48. «Special Report: How Mario Draghi Is Reshaping Europe’s Central Bank», Reuters,
9.01.2013; L. Elliott, «Take a Bow Mario Draghi — Has the ECB Chief Saved the
Eurozone?», Guardian, 8.06.2017.
49. Z. Micah, «The Myth of the Indispensable Nation», Foreign Policy, 6.n .2014.

34

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

ментом, которые, в ходе дебатов, можно было бросить в лицо
консервативной оппозиции. Это было печально, но предсказуе­
мо. Современность и глобальный капитализм, придавший ей
значительную часть ее динамики —требовательные лидеры; не­
поворотливости со стороны консерваторов следовало ожидать.
Но в конечном счете история все же движется вперед. Даже
в Европе прагматичный менеджериализм в итоге взял верх над
консервативными догмами.
Если мы хотим понять последние десять лет с исторической
точки зрения, то должны всерьез отнестись к этому моменту
вернувшегося самодовольства. С учетом последующих событий
нашу ретроспективную точку зрения легко затмевает сочетание
гнева, негодования и страха. Но в то время чувство возвращен­
ной самоуверенности было достаточно реальным и оставило
интеллектуальное наследие. Именно в тот момент стали появ­
ляться первые обзоры кризиса. Самый оптимистичный из них
утверждал, что «Система работает»30. В другом заявлялось, что
в 2008 г . случился «Кризис статус-кво»31. В более пессимисти­
ческой версии указывалось, что мы живем в «Зеркальной гале­
рее»32. Именно из-за того, что кризис был преодолен с такой
легкостью и эффективностью, он породил ложное чувство ста­
бильности. А это, в свою очередь, лишало людей энергии, не­
обходимой для фундаментальных реформ. И это означало, что
существовал большой риск повторения событий. Но повторе­
ние—не то же самое, что продолжение или развитие. Тем, что
во всех этих изложениях —и в более, и в менее пессимистичных
вариантах —считалось самоочевидным, был тот факт, что кри­
зис 2008-2012 гг. кончился. Это же служит основой, от которой
отталкивается данная книга. Она замышлялась как юбилейная
ретроспектива кризиса, пришедшего к завершению. Задачи, вы­
глядевшие актуальными в 2013 г., заключались в истолковании
взаимосвязанной истории кризиса на Уолл-стрит и в еврозо­
не, в признании транснационального характера кризиса —его
влияния на Восточную и Западную Европу и Азию —с целью вы­
светить незаменимую роль С Ш А в том, что касалось реакции
на кризис и новаторских инструментов, применявшихся Ф Р С , 2510
50. D. W. Drexner, The System Worked: How the World Stopped Another Great Depression (Oxford:
Oxford University Press, 2014).
51. E. Helleiner, The Status Quo Crisis: Global Financial Governance After the 2008 Meltdown
(Oxford: Oxford University Press, 2014).
52. B. Eichengreen, Hall of Mirrors: The Great Depression, the Great Recession, and the Uses and
Misuses of History (Oxford: Oxford University Press, 2015); Б. Эйхенгрин, Зеркаль­
ная галерея. Великая депрессия, Великая регрессия, усвоенные и неусвоенные уроки
(Москва: Издательство Института Гайдара, 2016).

35

КРАХ

в выявлении болезненной и запоздалой неадекватности евро­
пейской реакции и в освещении напряженного, но недооценен­
ного периода трансатлантической финансовой дипломатии. Все
это остается полезным и сегодня. Но теперь эти моменты при­
обретают новый и более зловещий смысл. Ведь мы сможем осо­
знать риски, заложенные в ситуации 2017 г., лишь в том случае,
если разберемся во внутренних механизмах финансовой систе­
мы, основанной на долларе, и в полной мере оценим ее уязви­
мость. Если правление Трампа знаменует собой нижнюю точ­
ку падения политического авторитета Америки, тогда все это
становится еще более тревожным, с учетом глубокой функцио­
нальной зависимости от С Ш А , выявившейся не только в 2008 г.,
но и во время кризиса еврозоны.
Сейчас нам приходится считаться с тем, что, вопреки прин­
ципиальным представлениям 2012-2013 гг., кризис по сути
не завершился. То, с чем мы сталкиваемся сейчас,—не его по­
вторение, а мутации и метастазы. Как будет показано в части
I V данной книги, финансовый и экономический кризис 20072012 гг. в 2013-2017 гг. переродился во всеобъемлющий полити­
ческий и геополитический кризис миропорядка, сложившегося
после холодной войны. Отсюда вытекает очевидное полити­
ческое следствие, которое не надо сбрасывать со счетов. Пусть
консерватизм привел к катастрофическим последствиям в ка­
честве рецепта по борьбе с кризисом, но события, произошед­
шие после 2012 г., указывают на то, что и триумф центристского
либерализма оказался ложным33. Как четко показывает порази­
тельная эскалация дискуссии о неравенстве в С Ш А , либералыцентристы с трудом дают убедительные ответы на давние про­
блемы современной капиталистической демократии. Кризис
лишь усугубил уже существовавшие трения, связанные с ростом
неравенства и бесправия, а предпринятые после 2008 г. драма­
тические меры по борьбе с кризисом, несмотря на всю их крат­
косрочную эффективность, имели свои собственные, негатив­
ные побочные эффекты. На этот счет консерваторы были правы.
Между тем геополитические вызовы, порожденные не кро­
вавым хаосом на Ближнем Востоке и не славянской «отстало­
стью», а успешным наступлением глобализации, никуда не ис­
чезли. Они только усилились. И хотя «Западный альянс» все
еще существует, в нем возрастает раздрай. В 2014 г. Япония вста­
ла на путь конфронтации с Китаем. А Е С —колосс, «не зани­
мающийся геополитикой»,—«вляпался» в конфликт с Россией53
53. Т. Frank, Listen, Liberal: Or, Whatever Happened to the Party of the People? (New York: M ac­
millan, 2016).

36

ПЕРВЫЙ

КРИЗИС

ГЛОБАЛЬНОЙ

ЭПОХИ

из-за Украины. В то же время на волне неудачной борьбы с кри­
зисом еврозоны Европа столкнулась с драматичной мобилиза­
цией как левых, так и правых. Но вместо того, чтобы видеть
в новой политике посткризисного периода свидетельство жиз­
неспособности европейской демократии перед лицом прискорб­
ных неудач властей, какими бы неприятными ни были в неко­
торых случаях проявления этой политики, ее демонизируют
как «популизм», носящий грязные следы 1930-х гг. или припи­
сываемый зловредному влиянию России. Силы существующе­
го порядка, собравшиеся в Еврогруппе, взяли курс на противо­
действие левым правительствам, пришедшим к власти в Греции
и Португалии в 2015 г., а затем и на их нейтрализацию. Этот вы­
бор, за которым стоит усиление Е Ц Б , который начал проводить
активную политику, не оставляет сомнений в устойчивости ев­
розоны. Тем более злободневными становятся вопросы о преде­
лах демократии в Е С и о ее перекосах. Жестокие меры по сдер­
живанию левых, нападающих на ее вменяемость, сделали свое
дело. Но в борьбе с правыми, как показывает пример Брекзита,
Польши и Венгрии, эта тактика оказалась бессильной.

IV
Дистанцированность во времени, как любят напоминать себе
историки, оказывает тонизирующее воздействие. Она обеспе­
чивает отстраненность и чувство перспективы, которые обычно
объявляются сильными сторонами данной науки. Но все зави­
сит от того, о каком времени идет речь. При написании исто­
рического труда нам не уйти от истории, которую мы пытаем­
ся реконструировать. Более уместен вопрос не о том, сколько
времени должно пройти, прежде чем можно будет присту­
пить к написанию истории, а о том, что случилось в промежут­
ке и что на момент написания труда ожидается в дальнейшем.
Скажем, эту книгу было бы проще писать и она была бы более
четкой в своих выводах, если бы она была закончена еще ближе
к моменту событий, с описания которых она начинается. Воз­
можно, подобную книгу было бы легче написать спустя десять
лет, хотя с учетом того, как развиваются события, такое мне­
ние может оказаться чрезмерно оптимистичным. Несомненно,
десятая годовщина 2008 г. не самая удачная наблюдательная
точка для леволиберального историка, чьи личные привязан­
ности делятся между Англией, Германией, «островом Манхэт­
тен» и Е С . Конечно, все могло быть еще хуже. Книга, написан­
ная к десятилетию 1929 г., была бы издана в 1939 г. Мы до такого

37

КРАХ

не дошли, по крайней мере пока. Но, несомненно, сейчас мы пе­
реживаем более неприятный и тревожный момент, чем можно
было бы представить до начала кризиса.
В число многих симптомов беспокойства и кризиса, настиг­
ших нас после победы Дональда Трампа, входит поразитель­
но неприглядное разнообразие проявлений воплощаемой им
постфактической политики. Он не говорит правды. Он не го­
ворит ничего осмысленного. Он не говорит связно. Власть буд­
то бы оказалась оторвана от элементарных ценностей—разума,
логики и фактов. Что было причиной этой деградации? Мож­
но указать на целый ряд факторов. Несомненно, отчасти про­
блема заключается как в беспринципной политической демаго­
гии, снижении уровня массовой культуры и замкнутом в себе
мире кабельного телевидения и социальных СМИ, так и в лич­
ности самого Трампа. Но, приписывая наше текущее состояние
постфактичности Трампу и его присным, мы лишь предаемся
еще более сильному заблуждению34. Как будет показано в нашей
книге, история кризиса продемонстрировала реальное наличие
глубоко укоренившихся и хронических трудностей при попыт­
ках разобраться с нашей текущей ситуацией «исходя из фактов».
Проблема с правдой присуща не только тем, кого осуждают как
популистов. Она намного более широка и глубока и затрагива­
ет не только края, но и центр мейнстримной политики. И нам
даже не нужно возвращаться к известным своей лживостью
и нелогичностью призывам к войне с Ираком и ее подхалим­
скому освещению в С М И . Не кто иной, как нынешний председа­
тель Европейской комиссии, заявил весной 2011 г.: «Когда дело
принимает серьезный оборот, приходится лгать»54
55. Можно ска­
зать, что он хотя бы знает, что делает. Если верить Жан-Клоду
Юнкеру, то постфактический подход к публичному дискурсу —
это именно то, что в настоящее время требуется капиталисти­
ческому государству.
Утрата доверия становится вопиющей и всеобщей, и дело за­
шло уже слишком далеко. Утверждать, что либералам следует
просто «собраться, стряхнуть с себя пыль и начать все заново»,
как призывалось в песне времен Великой депрессии, и что, если
Америка не справилась с делом, нам нужно избрать в вожди но­
вого президента Франции или неизменно надежного канцлера
54. Из всех многочисленных работ на эту тему можно выделить две особенно глубокие
статьи: W. Davies, «The Age of Post-Truth Politics», New York Times, 24.08.2016;
и A. M. Rondon, «Donald Trump’s Fictional America», Politico, 2.04.2017, https://
w w w.politico.com /m agazine/story/ 2017/04/donald-trum ps-fic tional-am erica-post-fact-venezuela-214973.
55. C.Forelle, «Luxembourg Lies on Secret Meeting», Wall StreetJournal, 9.05.2011.

38

Германии—либо наивность, либо лицемерие. Подобные при­
зывы не учитывают ни масштаба произошедших после 2008 г.
катастроф, ни неспособности однобокой политики, преобла­
дающей и в Европе и в Америке, предложить адекватный ответ
на кризис. Они не учитывают того, в каком глубоком полити­
ческом тупике мы находимся: усилия центра и правых про­
валились, а левые подвергаются широкомасштабной обструк­
ции или занимаются самообструкцией. Не признается при этом
и то, что некоторые потери невозместимы и что иногда нуж­
но не идти вперед, а, напротив, притормозить, разобрать руи­
ны наших ожиданий и подвести итог разрушенным идентично­
стям и разочарованиям. Подобным попыткам реконструкции
присуща определенная статичность. Но даже оглядываясь на­
зад, мы можем рассчитывать на то, что незатухающая динами­
ка глобального капитализма будет толкать нас вперед. Она уже
делает это. Как мы увидим в последней главе, новые экономиче­
ские проблемы и кризисы уже надвигаются на нас—не в Амери­
ке или в Европе, а в Азии и на развивающихся рынках. Оглядка
назад —не акт неприятия. Это всего лишь вклад в коллектив­
ные усилия, необходимые для того, чтобы прийти к согласию
с прошлым и выяснить, что именно пошло не так. Речь не идет
о том, чтобы вдаваться в тонкости работы финансовой машины.
Но лишь там мы найдем и механизм, порвавший мир в клочья,
и причину того, что его распад оказался такой неожиданностью.

Часть I
Тучи сгущаются

ГЛАВА

1

«Не тот кризис»

апреля 2006 г. моложавый младший сенатор
от Иллинойса Барак Обама в перерыве проходившей
на Капитолийском холме дискуссии о ядерной сделке
с Индией посетил церемонию открытия нового мозгового цен­
тра в Брукингском институте1. Этот институт имеет общепри­
знанную репутацию самого влиятельного центра общественных
наук в мире. Появление Обамы в Брукингском институте ста­
ло репетицией, задавшей тональность его пребывания в долж­
ности президента2. Ключевое место в его выступлении занимала
новая инициатива —проект «Гамильтон»,—выдвинутая Робер­
том Рубином, одним из влиятельнейших деятелей Демократи­
ческой партии. В лице Рубина нашла воплощение сложившаяся
в 1990-е гг. связь между демократами-центристами и глобально
мыслящими банкирами, благодаря которым Америка получи­
ла новую программу экономической политики. В 1993 г. Рубин
покинул верхи Уолл-стрита, уйдя с должности сопредседателя
Goldman Sachs и став первым главой Национального экономи­
ческого совета, созданного Биллом Клинтоном в дополнение
к Совету национальной безопасности. Два года спустя Рубин
был назначен министром финансов. Рядом с Рубином, предсе­
дательствовавшим на собрании в Брукингском институте в ап­
реле 2006 г., сидел молодой экономист Питер Орсаг, еще один
ветеран клинтоновской администрации, впоследствии ставший
директором по бюджету3 при Обаме. Именно из рядов ветеранов
рубиновского министерства финансов Обама в 2008 г. рекрути-

П

ЯТОГО

1. «Restoring America’s Promise of Opportunity, Prosperity and Growth», Brookings Institu­
tion, Washington, D C , 2006, http://www.hamiltonproject.org/assets/legacy/files/
downloads_and_links/Restoring_Americas_Promise_of_Opportunity_Prosperity_and_Growth_Transcript.pdf.
2. R. Rubin, In an Uncertain World: Tough Choicesfrom Wall Street to Washington (New York: Ran­
dom House, 2003); N. Prins, All the Presidents’ Bankers: The Hidden Alliances That D ri­
ve American Power (New York: Nation Books, 2014).
3. Имеется в виду руководство административно-бюджетным управлением админи­
страции президента С Ш А . —Прим. пауч. ред.

43

КРАХ

ровал практически всю свою экономическую команду. Презента­
ция проекта «Гамильтон», состоявшаяся за год до финансового
кризиса и за два с половиной года до вступления Обамы в долж­
ность, в микрокосме демонстрирует мировоззрение некоторых
из его наиболее влиятельных советников. Она дает представле­
ние о том, что они видели и что было скрыто от их взоров.

I
Рубин, в 1999 г. вернувшийся в деловой мир, был встревожен
тенденциями, ощущавшимися в Вашингтоне. Глобализация
была ключевой задачей 1990-х гг. В новом тысячелетии это ста­
ло верно в еще большей степени. Но через два года после на­
чала второго президентского срока Буша политика республи­
канской администрации стала слишком опасной. Вместо того
чтобы смягчать давление глобальной конкуренции, она раска­
лывала американское общество. При этом возникал риск спро­
воцировать антиглобализационную реакцию и катастрофиче­
ский финансовый кризис, который мог поставить под сомнение
американскую монетарную стабильность и глобальные позиции
доллара.
Не то чтобы Рубин и его окружение не сумели прижить­
ся вне глобализованного мира. После ухода с должности ми­
нистра финансов Рубин получил влиятельную синекуру в ка­
честве неисполнительного председателя правления Citigroup.
Орсаг, в начале своей карьеры трудившийся то в научной сфе­
ре, то в правительстве, то в должности консультанта, со вре­
менем тоже оказался в Citigroup. Но для среднего американца
дело обстояло иным образом. Не все было плохо. Клинтоновцы все еще воспевали іддо-е годы и двойной бум в сфере высо­
ких технологий и на Уолл-стрит. Однако начиная с 1970-х гг.
производительность росла быстрее, чем заработная плата. Для
меритократов из проекта «Гамильтон» было ясно, на кого воз­
ложить вину. Американские школы не давали молодежи стра­
ны образования, необходимого для того, чтобы быть на коне.
Первые доклады участников проекта «Гамильтон» были усея­
ны призывами более тщательно набирать учителей и лучше ис­
пользовать школьные летние каникулы4. Речь шла о разновид­
4. R.Altman, Р. Orszag, J . Bordoff and R. Rubin, «An Economic Strategy to Advance Oppor­
tunity, Prosperity, and Growth», The Hamilton Project, April 2006, http://www.
ham iltonproject.org/assets/legacy/files/downloads_and_links/An_Econom ic_
Strategy_to_Advance_Opportunity_Prosperity_and_Growth.pdf.

44

«НЕ

ТОТ

КРИЗИС»

ности практического, «эмпирически обоснованного», неидеологизированного подхода к повышению производительности,
господствовавшего в тогдашних дискуссиях на темы экономи­
ческой политики. Однако его цель была в высшей степени по­
литической. Как выразился в своем выступлении Обама: «Ин­
вестиции в образование, здравоохранение и прочие блага для
трудящихся американцев с лихвой окупаются на всех уровнях
нашей экономики <...> Думаю, что, если опросить нашу боль­
шую аудиторию, окажется, что большинство из нас — реши­
тельные сторонники свободной торговли, верящие в рынок.
Мы с Бобом [Рубином] уже около года дискутируем о том, как
нам быть с теми, кто оказался в проигрыше в условиях глоба­
лизированной экономики. В прошлом мы были склонны го­
ворить: „Слушайте, нам нужно увеличить размер пирога, и то­
гда мы сможем обеспечить переподготовку тем, кто в ней нуждается“. Но по сути мы никогда не относились к этой стороне
уравнения настолько серьезно, насколько она того заслуживает
<...> Только вспомните <...> в таких местах, как Декейтер (Ил­
линойс) или Гейлсбург (Иллинойс), есть люди, оставшиеся без
своих рабочих мест. Они лишились медицинских услуг. Они
лишились пенсионного страхования <...> Они думают, что их
поколение может стать первым, в котором их дети будут жить
хуже, чем они»3.
Речь шла о предательстве «американской мечты» о беско­
нечном подъеме и о риске получить ответную политическую ре­
акцию. По словам Обамы, «в итоге все это отчасти проявится
в чем-то вроде нативистских настроений, протекционизма и антииммиграционных настроений, которые служат темой наших
дискуссий здесь, в Вашингтоне. Соответственно, то, что здесь
делается, будет иметь реальные последствия. Это не бескров­
ный процесс»56.
Среди опасений по поводу глобализации и угрозы популист­
ского бунта, очевидной уже в 2006 г., прозвучала и нотка эконо­
мического национализма, на которой не побоялся сыграть сам
Обама: «Все мы сможем победить тогда, когда у нас будет низ­
кий дефицит, а наша задолженность будет вырвана из рук за­
рубежных государств». Наряду с глобальной конкуренцией во­
прос долга был второй проблемой, определявшей настроения
в гамильтоновской команде.
5. См. фрагмент из видеозаписи выступления Обамы: https://wivw.nakedcapitalism.
com/20i3/o4/obama-at-the-hamilton-project-20o6-this-is-not-a-bloodless-process.html.
6. Orszag, «Restoring America’s Promise».

45

КРАХ

Роберт Рубин в качестве министра финансов при Клинтоне
называл одной из своих главных заслуг то, что при нем дефицит
рейгановской эпохи обернулся серьезным бюджетным профи­
цитом. После этого, при республиканцах, Америка быстро дви­
галась в обратном направлении. В июне 2001 г., после того как
лопнул пузырь доткомов, и на волне спорных итогов выборов
администрация Буша произвела сокращение налогов, которое,
по оценкам, обошлось федеральному правительству в 1,35 трлн
долларов на протяжении десяти лет7. Это стало подачкой ос­
новным кругам избирателей Буша, но вместе с тем этот шаг ли­
квидировал профицит Рубина, причем это было сделано со­
знательно. Республиканцы убедили себя в том, что профицит
провоцирует власти на новые расходы. Такой подход служил
аверсом того, что республиканские стратеги эпохи Рейгана от­
зывались как о способе «уморить зверя»8. Урезая налоги и за­
игрывая с фискальным кризисом, они вызывали настоятельную
необходимость сокращения расходов, снижения числа претен­
дующих на социальное пособие и сокращения роли государства.
Проблема была в том, что сокращение расходов, которое
должно было последовать за снижением налогов, так и не со­
стоялось. После террористической атаки и сентября 2001 г.
Америка оказалась в состоянии войны. Администрация Буша
ответила на это резким увеличением расходов на оборону и без­
опасность. После этого в стиле, до ужаса напоминающем Вьет­
нам, она ввергла Америку в иракскую трясину. В 2006 г., в мо­
мент, когда состоялось первое собрание гамильтоновской
группы, Ирак находился на грани кровопролитной межкон­
фессиональной гражданской войны. Вопрос заключался в том,
как выпутаться из этого. Вторжение в Ирак обернулось не толь­
ко деморализацией и унижением. Помимо этого, оно оказалось
крайне затратным делом. Администрация Буша прилагала все
усилия к тому, чтобы вывести расходы на войну за рамки ре­
гулярного бюджета. Поэтому за их подсчет взялись экспертынадомники из Демократической партии. К 2008 г. счет только
за Афганистан и Ирак составил не менее 904 млрд долларов.
При этом менее осторожные оценки давали цифру в 3 трлн дол­
ларов. В любом случае это было больше, чем С Ш А истратили
на какую-либо войну после Второй мировой войны9.
7. Joint Committee on Taxation Estimated Budget Effects of the Conference Agreement for
H.R. 1836, 26.05.2001, JC X-51-01.
8. P. Blustein, «Reagan’s Record», Wall StreetJournal, 21.10.1985.
9. S.M . Kosiak, Cost o f the Wars in Iraq and Afghanistan, and Other M ilitary Operations Through
2008 and Beyond, C SB A, 15.12.2008; J.Stiglitz and L. Bilmes, The Three Trillion Dol­
lar War (New York: W. W. Norton, 2008).

46

«НЕ

ТОТ

КРИЗИС

ДВО Й Н О Й Д Е Ф И Ц И Т АМ ЕРИ К И
И с т о ч н и к : Office of Management and Budget:
Bureau of Economic Analysis.

Разумеется, эти издержки могли окупиться10. Америка была
намного богаче, чем во времена Перл-Харбора. Но администра­
ция Буша не только не собиралась отказываться от сокращения
налогов; в мае 2003 г. она пошла на новые налоговые послабле­
ния, удвоив их размер. С учетом неприкосновенности военного
бюджета и того, что прочие дискреционные расходы были не­
достаточно велики, чтобы их снижение что-то дало, республи­
канцы предложили закрыть разрыв путем крайне несправедли­
вого сокращения социальных расходов. Однако его не удалось
провести через сенат, в котором у республиканцев имелся ни­
чтожный перевес, причем соотношение сил определялось по­
зицией «умеренных». Именно эта преграда превратила бюд­
жетный профицит Рубина, составлявший в 2000 г. 86,4 млрд
долларов, в рекордный дефицит, достигший в 2004 г. 568 млрд
долларов, причем его росту не было видно конца11.
Проект «Гамильтон» изначально вдохновлялся статьей,
написанной в 2004 г. бившими тревогу Орсагом и Рубином12.
10. Т. Oatley, A Political Economy of American Hegemony: Buildups, Booms, and Busts (New York:
CUP, 2015).
1 1 . Цифры из: https://www.cbo.gOv/about/products/budget-economic-data#2.
12. A. Sinai, P.Orszagand R. Rubin, «Sustained Budget Deficits: Longer-Run US Economic

47

КРАХ

Во-первых, дефицит Буша вел к росту учетных ставок и сокра­
щению частных инвестиций. Но впереди маячила намного бо­
лее серьезная угроза. «Значительный дефицит, распростра­
няющийся далеко в будущее, способен вызвать принципиаль­
ное изменение рыночных ожиданий и соответствующую утрату
доверия как в стране, так и за рубежом,— сухо отмечали Ру­
бин и Орсаг. — Возможные неблагоприятные динамические по­
следствия по большей части не учитываются в традиционном
анализе бюджетного дефицита, если на них вообще обраща­
ют внимание. Это упущение понятно и уместно в условиях не­
большого и временного дефицита; однако оно становится все
более нетерпимым в условиях крупного и постоянного дефи­
цита. Значительный и сохраняющийся дефицит способен ока­
зать серьезное и неблагоприятное воздействие на ожидания
и доверие, что, в свою очередь, может породить самоукрепляющийся негативный тренд во взаимоотношениях скрытого фи­
скального дефицита, финансовых рынков и реальной экономи­
ки». Короче говоря, традиционному анализу не хватало алармизма. Он «недостаточно серьезно относился» к возможности
того, что Америка движется к «фискальному или финансово­
му хаосу».
Ветераны администрации Клинтона знали, о чем говори­
ли, когда ссылались на «порочный круг скрытого фискаль­
ного дефицита, финансовых рынков и реальной экономики».
По их мнению, именно это они унаследовали от администра­
ций Рейгана и Буша с их большими расходами. В 1993 г., столк­
нувшись с распродажей на рынке облигаций, Клинтон отложил
в долгий ящик амбициозные планы стимулирования экономи­
ки13. Сокращение дефицита, порожденное Рубином и предсе­
дателем правления Ф Р С Аланом Гринспеном, стало мантрой
клинтоновской команды. Главному политическому советни­
ку Джеймсу Карвиллу оставалось рассуждать: «Раньше я думал,
что, если бы существовала реинкарнация, мне бы хотелось про­
жить еще одну жизнь президентом, Папой или успешным бейс­
болистом. Но теперь мне хочется прожить еще одну жизнь став
рынком облигаций. Он способен помыкать кем угодно»14.
Восьмидесятые и девяностые годы были раздольем для так
называемых линчевателей облигаций. Десятью годами позже
Performance and the Risk of Financial and Fiscal Disarray», Brookings Instituti­
on, 5.01.2004.
13. См. чрезвычайно влиятельную работу: В. Woodward, The Agenda: Inside the Clinton Whi­
te House (New York: Simon & Schuster, 1994).
14. D. Wessel and T.T. Vogel Jr., «Arcane World of Bonds Is Guide and Beacon to a Populist
President», Wall StreetJournal, 25.02.1993, Ai.

48

НЕ

ТОТ

КРИЗИС»

они все еще присутствовали на рынке. Более того, котиров­
ки фондов облигаций были велики как никогда. Но, как на­
мекал Обама, вовсе не за отечественных инвесторов в первую
очередь волновались Рубин и его команда. Главными для них
были иностранные инвесторы. Дефицит, накопленный адми­
нистрацией Буша, финансировался преимущественно за счет
продажи облигаций за рубежом. Как отмечается в статье Орсага и Рубина, американские казначейские облигации по-преж­
нему считались самой надежной формой инвестиций в мире.
Им не угрожал ни дефолт, ни внезапный всплеск инфляции.
«Но если ожидания изменятся и инвесторы усомнятся в том,
что политический процесс сумеет избежать крайних шагов,
последствия могут оказаться намного более серьезными, чем
предполагают традиционные оценки». И беспокойство выка­
зывала отнюдь не только клинтоновская команда. В 2003 г.
внепартийное бюджетное управление конгресса сочло нужным
напомнить своей аудитории о катастрофическом сценарии, со­
гласно которому зарубежные инвесторы перестают покупать
американские ценные бумаги, доллар падает, а учетные ставки
и уровень инфляции, наоборот, подскакивают. «На фоне ожи­
даний снижения прибыли и роста инфляции и учетных ставок
фондовые рынки обрушатся, а потребители могут неожидан­
но сократить уровень потребления. Более того, экономические
проблемы, наблюдаемые в С Ш А , способны охватить осталь­
ной мир и серьезно ослабить экономику торговых партнеров
С Ш А » 13.

Масштабы американского дефицита делали его уязвимым
для давления со стороны облигационных рынков. Тот факт, что
зарубежные инвесторы способны внезапно отвернуться от цен­
ных бумаг Казначейства С Ш А , порождал кошмарное видение
внезапной остановки внешнего финансирования американского
дисбаланса. Но действительно ужасным этот сценарий делала
структура зарубежных инвестиций. Вплоть до 1980-х гг. главны­
ми зарубежными инвесторами в С Ш А были европейцы. Затем
вперед вышла Япония с ее гигантским торговым профицитом.
Она и в новом столетии оставалась одним из крупнейших кре­
диторов Америки. Но в 1990-е гг. укрепление иены и удар, на­
несенный по местной экономике лопнувшим пузырем на рынке
недвижимости, лишили Японию прежней конкурентоспособ­
ности. После смены тысячелетий глобализация обрела новое15
15. «The Long-Term Budget Outlook», С ВО, Washington, DC, 2005, 26. Республиканскую
точку зрения см. в: L. Ball and N .G . Mankiw, «What Do Budget Deficits Do?»,
N B E R Working Paper 5263, September 1995.

49

КРАХ

азиатское лицо. В апреле 2006 г., когда Обама говорил о необ­
ходимости вырвать национальный долг «из рук зарубежных го­
сударств», все знали, что он имеет в виду Китай и его коммуни­
стический режим.

II
Китай с 1970-х гг. оставался краеугольным камнем американ­
ской геополитики. Никсон и Киссинджер расшатали бастио­
ны холодной войны, вырвав Китай из советских объятий. Те­
перь же Советский Союз сошел со сцены, а вместе с ним сошел
со сцены и европейский театр холодной войны. Новой ареной
американского могущества стал Тихоокеанский регион, а буду­
щим соперником —Китай. Впервые после возвышения нацист­
ской Германии Соединенные Штаты столкнулись с державой,
которая в одно и то же время представляла собой потенциаль­
ного геополитического конкурента, политический режим вра­
ждебного типа и успешную капиталистическую экономику. Тот
факт, что Обама прибыл на встречу в Брукингский институт
с переговоров о ядерной сделке с Индией, представлял собой
многозначительное совпадение. Америка искала новых союзни­
ков в Азии. Но более значимым фактором, чем ядерные бомбы,
по крайней мере в глазах людей из проекта «Гамильтон», была
экономика.
Администрация Клинтона сама открыла Китаю путь к гло­
бализации. В ноябре 1995 г- с подачи Вашингтона Пекин по­
дал заявку на вступление в только что созданную Всемирную
торговую организацию ( В Т О ). Разумеется, Америка поступала
так и раньше в отношении Западной Европы после 1945 г., Япо­
нии и Восточной Азии в 1950-х и 1960-х гг. и Восточной Европы
в 1990-х гг. Открытие рынков было полезно для американского
бизнеса, для американских инвесторов и для американских по­
требителей. Экономические интересы Америки были настолько
обширны, что это де-факто делало их идентичными с глобаль­
ным капитализмом16. К середине 1990-х гг. Вашингтон отказал­
ся от какой-либо открытой критики китайского коммунистиче­
ского режима по поводу прав человека, верховенства закона или
демократии. Вместо этого глобалисты и из демократической,
іб. Это важное утверждение содержится как в: Р.Anderson, American Foreign Policy and
Its Thinkers (London: Verso, 2015); так и в: A.Negri and M.Hardt, Empire (Cam­
bridge, MA: Harvard University Press, 2000); А. Негри и М .Хардт, Империя
(Москва: Праксис, 2004).

50

«НЕ

ТОТ

КРИЗИС»

и из республиканской партии сделали ставку на то, что мощ­
ные и обезличенные силы коммерческой интеграции со време­
нем превратят Китай в послушного нормального «акционера»
мирового порядка17.
Экономический рост Китая поражал воображение. Амери­
канских инвесторов ожидали громадные прибыли. Такие аме­
риканские производители, как General Motors, связывали свое
будущее с Китаем18. После случившейся в i995_199^ гг. недол­
гой бури из-за Тайваньского пролива дипломатические отно­
шения вошли в норму. Но одни лишь размеры Китая делали
его конкурентом. События 1989 г. на площади Тяньаньмэнь ста­
ли сигналом к тому, что коммунистическая партия не собирает­
ся отказываться от однопартийной системы. Впоследствии она
взяла на вооружение популярную идеологию, в которой нацио­
нализма было столько же, сколько коммунизма19. Если Вашинг­
тон рассчитывал, что международная торговля и глобализация
приведут к «вестернизации» Китая, то коммунистическая пар­
тия Китая делала ставку на противоположное развитие собы­
тий20. Вожди партии надеялись, что ускоренный рост не осла­
бит, а, напротив, укрепит их позицию в качестве успешных
организаторов эффектного восстановления могущества страны.
Пекин поспешил воспользоваться торговыми возможностями.
Но он никогда не соглашался на полное открытие своего рын­
ка. Он сам решал, от кого получать инвестиции и на каких усло­
виях. Он контролировал перемещение средств через границы
страны. Это, в свою очередь, позволяло Народному банку Китая
поддерживать фиксированный обменный курс, и после 1994 г.
он так и поступал, привязав юань к доллару.
Выбирая привязку к доллару, Китай был вовсе не одинок.
Несмотря на господствующий нарратив рыночной либерали­
зации, финансовый мир не был плоским. В глобальной моне­
тарной системе царила иерархия, и доллар как ключевая валю­
та стоял наверху пирамиды21. В начале X X I в. на группу валют,
17. Это выражение принадлежит Роберту Зелику, в то время являвшемуся заместите­
лем госсекретаря, и содержится в: R. Zoellick, «Whither China? From Members­
hip to Responsibility», New York, 21.09.2005 (New York: N C U S C R , 2005), https://200i-2009.state.gov/s/d/former/zoellick/rem/53682.htm.
18. M. J . Dunne, American Wheels, Chinese Roads: The Story o f General Motors in China (Singapo­
re: Wiley, 2011).
19. Z. Wang, Never Forget National Humiliation: Historical Memory in Chinese Politics and Foreign
Relations (New York: Columbia University Press, 2012).
20. M. Mandelbaum, Mission Failure: America and the World in the Post-Cold War Era (Oxford:
Oxford University Press, 2016).
2 1. См. презентацию Перри Мерлинга, в которой его характерный подход к иерархи­
ческой природе денег увязывается с теневыми банками и «денежной точкой

51

КРАХ

привязанных к доллару, приходилось около 65% мировой эко­
номики (как суммы В В П ) 22. Валюты, не привязанные к долла­
ру, как правило, были прикреплены к евро. Нередко привяз­
ка служила признаком слабости. Во многих случаях обменный
курс устанавливался на желательном, завышенном уровне. Это
давало краткосрочные преимущества, так как удешевляло им­
порт. Местные олигархи могли со скидкой покупать престиж­
ную недвижимость за рубежом. Но в то же время это влекло
за собой сильный риск. Привязка могла поломаться, причем не­
редко весьма болезненно. Видимость стабильности, обеспечен­
ная фиксированным обменным курсом, способствовала притоку
иностранных средств, что стимулировало внутреннюю эконо­
мическую активность, порождая торговый дисбаланс, финан­
сируемый из-за рубежа. Банки, игравшие роль проводников для
зарубежных инвестиций, процветали. Это создавало условия
для кризиса23. В тех случаях, когда международные инвесто­
ры теряли доверие к стране, ее ожидала катастрофическая вне­
запная остановка финансирования. Затем у центрального бан­
ка иссякали валютные резервы и он был вынужден отказаться
от валютной привязки. Стабильность сменялась обвальной де­
вальвацией. Те, кто первым изымал свои деньги, были спасены.
Тем же, кто делал займы в иностранной валюте, грозило банк­
ротство.
Так происходило на протяжении всех девяностых: в 1994 гв Мексике, в 1997 г. в Малайзии, Южной Корее, Индонезии
и Таиланде, в 1998 г. в России, в 1999 г. в Бразилии. Именно сдер­
живание этих кризисов принесло председателю правления Фе­
деральной резервной системы С Ш А Алану Гринспену, министру
финансов Роберту Рубину и Ларри Саммерсу, человеку номер
два при Рубине, лавры «комитета по спасению мира»24. Что бу­
дет, если рядом не окажется американских супергероев, стало
ясно в 2001 г. В условиях, когда администрация Буша не думала
ни о чем, кроме террористической атаки п сентября, финансо­
вые спекулянты набросились на Аргентину. Несмотря на полу­
зрения»: Perry Mehrling, «Shadow Banking, Central Banking, and the Future of
Global Finance», City University London, 2.02.2013, https://www.city.ac.uk/__
data/assets/pdf_file/ooi8/i6344.o/M ehrling_Future-Global-Finance-126snot.pdf.
[Теневая банковская система —совокупность финансовых институтов, осу­
ществляющих банковские операции, но не являющихся банками. —Прим,
науч. ред.~\
22. E.Ilzetkzi, С .М . Reinhart and K .S . Rogoff, «Exchange Arrangements Entering the 21st
Century: Which Anchor Will Hold?», (N B E R Working Paper 23134, 2017).
23. M. Pettis, The Volatility Machine: Emerging Economies and the Threat o fFinancial Collapse (New
York: Oxford University Press, 2001).
24. Time (cover), February 1999; Rubin and Weisberg, In an Uncertain World.

52

«НЕ

ТОТ

КРИЗИС»

ченный от М В Ф кредит в 2 2 млрд долларов, в отсутствие амери­
канской поддержки положение Аргентины стало невыносимым;
аргентинский частный долг на 8о% был долларовым, в то вре­
мя как лишь 25% аргентинской экономики работало на экспорт23.
В декабре 2001 г., когда из страны утекали доллары, аргентин­
ское правительство приостановило доступ к банковским сче­
там. Начавшиеся в стране беспорядки, во время которых погиб­
ло 24 человека, привели к падению правительства. 24 декабря
2001 г. Аргентина объявила о приостановке выплат по государ­
ственному долгу, достигшему 144 млрд долларов, включая долг
в 93 млрд долларов перед зарубежными кредиторами. Курс песо
по отношению к доллару рухнул с 1:1 до 3:1, что обернулось банк­
ротством долларовых должников. Экономика откатилась к уров­
ню начала 1980-х гг. В первые годы X X I в. более половины арген­
тинского населения оказалось за чертой бедности**26.
Китай не имел намерения ни становиться жертвой внезап­
ной остановки финансирования, ни превращаться в страну, ну­
ждающуюся в американской помощи27. G тем чтобы миними­
зировать риски, Пекин, привязывая свою валюту к доллару,
выбрал не слишком высокий, а слишком низкий обменный курс.
Так же поступали Япония и Германия в 1950-х и 1960-х гг.28 Этот
рецепт обеспечивал экономический рост на основе экспорта,
но он порождал свои собственные трения. Вследствие занижен­
ного обменного курса импорт становился более дорогим, чем
следовало, это снижало уровень жизни в Китае. Бедный Китай,
имея профицит в торговле с С Ш А и покупая американские го­
сударственные облигации, вывозил капитал в богатую Америку,
обеспечивая американских потребителей средствами для покуп­
ки продукции, произведенной на его новых огромных заводах.
Более того, поддержание искусственно заниженного обменного
курса само по себе давалось с боем. Одновременно со стреми­
тельным ростом китайского профицита в торговле с С Ш А —с 83
млрд долларов в 2000 г. до 227 млрд долларов в 2009 г, —цен­
тральный банк Китая был вынужден непрерывно покупать дол­
лары и продавать свою собственную валюту с целью сохранить
низкий курс юаня. Для этого он постоянно печатал юани. При
нормальном ходе вещей это вызвало бы внутреннюю инфля­
25* G .А .Galvo, «Sudden Stop, Financial Factors and Economic Collapse in Latin America»
(NBER Working Paper 11153, 2005).
26. «The Argentine Crisis, 2001-2002», Rabobank, 23.08.2013, https://economics.rabobank.
com/publications/20i 3/august/the-argentine-crisis-200i 2002 -/27. M. Wolf, Fixing Global Finance (Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2008).
28. M.P. Dooley, D.Folkerts Landau and P. Garber, «The Revived Bretton Woods System»,
InternationalJournal o f Finance <§* Economics 9 (2004), 307-313.

53

КРАХ

цию, которая уничтожила бы все конкурентные преимущества
страны и привела к социальному взрыву. Поэтому ради «сте­
рилизации» последствий своих собственных интервенций На­
родный банк Китая требовал от всех китайских банков иметь
крупные и возрастающие страховые резервы, тем самым фак­
тически изымая национальную валюту из обращения. Это была
крайне несбалансированная ситуация, которая могла сохра­
няться лишь благодаря чрезвычайно тесным отношениям ме­
жду китайским режимом и деловыми элитами —отношениям,
строившимся на принадлежности к Коммунистической пар­
тии, принуждении и взаимной выгоде. Китайские фирмы и их
владельцы, молодая олигархия, получали огромные прибыли
от грандиозного экономического бума, опирающегося на экс­
порт29. Китайские крестьяне и рабочие гнались за мечтой о го­
родском процветании. В то же время гигантские валютные ре­
зервы Пекина в рамках нестабильной глобальной экономики
служили лучшей гарантией того, что в случае кризиса сувере­
нитет Китая не окажется под ударом.
Неудивительно, что в ситуации, когда столько стран при­
вязало свои валюты к доллару, лишившись возможности вли­
ять на экспортную конкурентоспособность путем девальвации
или повышения курса, мировая экономика четко раздели­
лась на страны с профицитом экспорта и дефицитом импорта.
На протяжении первых трех месяцев одного только 2005 года
у С Ш А имелся дефицит текущего баланса — превышение вне­
шних выплат над выручкой от продажи товаров и услуг и до­
ходом от инвестиций — на сумму почти в 200 млрд долларов.
В течение года он вырос до 792 млрд долларов, выказывая
признаки дальнейшего роста в 2006 г. Для тех, кто находил­
ся на другой стороне «глобального дисбаланса», так называе­
мые суверенные фонды благосостояния ( С Ф Б ) превратились
в огромные хранилища капитала. Согласно оценкам Петерсоновского института международной экономики в Вашингтоне,
к 2007 г. активы суверенных фондов благосостояния в разви­
вающихся рыночных экономиках достигли величины не ме­
нее 2 трлн долларов, в дополнение к триллионам долларов
в резервах центральных банков этих стран30. Валютное агент-

29. D.А. Steinberg, «Why Has China Accumulated Such Large Foreign Reserves?», in 7he
Great Wall of Money: Power and Politics in China’s International Monetary Relations, ed.
E.Helleiner and J. Kirshner (Ithaca, N Y : Cornell University Press, 2014), 71.
30. E. M.Truman, «Sovereign Wealth Funds: The Need for Greater Transparency and Accoun­
tability», Peterson Institute for International Economics, August 2007, https://piie.
com/publications/pb/pbo7-6.pdf.

54

«НЕ

4,°

трлн долл.-

3>5

■
□

3>°

■

1999

ТОТ

КРИЗИС»

Акции
Корпоративные облигации
Ценные бумаги агентств С Ш А
Казначейские ноты
Казначейские векселя
Банковские вклады

2003

2005

2007

2009

2013

2015

ВАЛ Ю ТН Ы Е Р Е ЗЕР ВЫ В КИТАЕ

(на декабрь каж дого года)
И с т о ч н и к : Brad Setser, «How Many Treasuries Does China Still Own?», Follow
the Money (blog), Council on Foreign Relations, 9.06.2016, https://www.cfr.org/
blog/how-many-treasuries-does-china-still-own.

Саудовской Аравии31 было переполнено наличностью, как
и С Ф Б Норвегии и Сингапура. Некоторые С Ф Б производили
рискованные инвестиции в акции. Государственное управле­
ние валютного контроля К Н Р стремилось к гарантированной
и предсказуемой прибыли. Надежным активом, на котором
оно остановило свой выбор, стали долгосрочные американ­
ские государственные долговые обязательства и ценные бума­
ги, имевшие гарантии от американских властей.
Дисбаланс внушал опасения, но по крайней мере в том, что
касалось стран с профицитом, он давал надежду, что в случае
неприятностей первой пострадает другая сторона. Именно Со­
единенным Штатам, экономике с самым большим дефицитом
в мире, пришлось бы пережить девальвацию своей валюты и ска­
чок учетных ставок, если бы зарубежные инвесторы отказались от
американских активов. Именно этот сценарий вызывал сильное
беспокойство у Орсага, Рубина и сенатора Обамы. И они не были
CTBO

3 1. Валютное управление Саудовской Аравии (South Arabian Monetary Authoruty
SAMA) —центральный банк страны.—Прим. науч. ред.

55

КРАХ

одиноки. Питер Дж. Питерсон, глава Совета по международным
отношениям Института международной экономики и Blackstone Private Equity Group, в престижном журнале этого совета For­
eign Affairs с тревогой писал о двойном американском дефиците32.
Экономисты Нуриэль Рубини и Брэд Сетсер предупреждали, что,
в случае если инвесторы утратят доверие к Соединенным Шта­
там, те столкнутся с внезапной девальвацией доллара и резким
ростом учетных ставок33. Дело вполне могло обернуться самой
тяжелой рецессией после Второй мировой войны34. И Амери­
ку бы постигла не только депрессия. Она бы подверглась униже­
нию со стороны Азии с ее растущей мощью. Разумеется, если бы
в С Ш А разразился кризис, то Китай бы тоже пострадал35. Нил
Фергюсон и Мориц Шуларик предложили термин «Кимерика»
для обозначения китайско-американского экономического ком­
плекса36. Ларри Саммерсу, неудачно сменившему министерство
финансов на должность президента Гарвардского университе­
та, ситуация напоминала холодную войну с ее гарантированным
взаимным уничтожением. Как он заявил вашингтонской ауди­
тории, в основе мировой экономики лежит «баланс финансовых
угроз»37. Разница заключалась в том, что в течение холодной вой­
ны экономика была сильной стороной Америки. Теперь же ко­
зырная карта Америки сводилась к надежде на то, что она про­
сто «слишком велика», чтобы Китай допустил ее крах. Едва ли
это можно было назвать утешительным диагнозом.

III
Очевидным способом смягчения этого дисбаланса было бы
ограничение бюджетных расходов, к чему и призывал проект
«Гамильтон». Предлагалось уменьшить федеральный дефи­
цит, ограничить отечественный спрос, а также сократить им­
32. P.G. Peterson, «Riding for a Fall», Foreign Affairs (September/ October 2004), https://www.
foreign affairs.com /articles/u n ited-states/ 2 004 -09 -01/ rid in g-fall.

33. N. Roubini, «The US as a Net Debtor: The Sustainability of the US External Imbalan­
ces», November 2004, http://people.stern.nyu.edu/nroubini/papers/Roubini-Setser-US-External-Imbalances.pdf.
34. S. Edwards, «Is the US Current Account Deficit Sustainable? And If Not, How Costly Is
Adjustment Likely to Be?» (N B E R Working Paper 11541, August 2005).
35. N. Ferguson and M. Schularick, «‘Chimerica’ and the Global Asset Market Boom»,
International Finance 10 (2007), 215-2 39 , http://onlinelibrary.wiley.com /
doi/10.1111/j.1468-2362.2007.00210.x/abstract.
36. Ferguson and Schularick, «‘Chimerica.’»
37. L.H . Summers, «The United States and the Global Adjustment Process» (выступление
в Stavros S.Niarchos Lecture Institute, Вашингтон, 2004).

56

«НЕ

ТОТ

КРИЗИС»

порт китайских товаров и китайских денег. Но администрации
Буша как будто бы было наплевать. В 2004 г. бывший министр
финансов Пол О’Нил, в 2002 г. изгнанный из кабинета, высту­
пил с разоблачительными рассказами о первых годах правле­
ния Буша. В них содержался момент, вызывавший беспокойство
у специалистов по экономической политике. В ноябре 2002 г.
О’Нил пытался предупредить вице-президента Дика Чей­
ни о том, что наращивание «бюджетного дефицита <...> пред­
ставляет угрозу для экономики». Но Чейни лишь оборвал его
следующими словами: «Знаете... Рейган доказал, что дефицит
не имеет значения». Республиканцы победили на промежуточ­
ных выборах в конгресс и потому были «обязаны» сократить
налоги. Через месяц О’Нил был уволен3839
. С точки зрения демократов-рубиновцев, это было не только экономически безгра­
мотно, но и скандально с политической точки зрения. Придя
к власти после Буша-старшего, они в течение нескольких мучи­
тельных лет устраняли рейгановский дефицит. Если бы респуб­
ликанство в версии Чейни одержало верх, то это подорвало бы
основу очередности в американской двухпартийной системе.
Как демократы могли бы проводить ответственную «националь­
ную» экономическую политику, если республиканцы относи­
лись к экономике как к корове, которую можно доить на благо
своих привилегированных избирателей? Как печально отмечал
Брэд Де Лонг, заместитель помощника секретаря по экономиче­
ской политике в министерстве финансов клинтоновской эпохи:
«Рубин и мы, его копьеносцы, делали все возможное и невоз­
можное, чтобы восстановить фискальный баланс американско­
го государства с целью повысить темпы экономического роста.
Но в итоге оказалось, что мы только <...> позволили Джорджу
У. Бушу от имени правых развязать классовую войну: добиваться роста неравенства в доходах после уплаты налогов» .
Этот вопрос был весьма актуален, поскольку после важных
промежуточных выборов в ноябре 2006 г. контроль над пала­
той представителей и сенатом перешел к демократам. Благода­
ря обороту событий, который может быть описан лишь как судь­
боносный, именно демократы имели большинство в конгрессе
во время величайшего кризиса американского капитализма по­
сле 1930-х гг. Но это предстояло в будущем, а в 2006 г. вопрос за­
ключался в том, должны ли демократы в качестве новой власти
4Q

38. R. Suskind, The Price o f Loyalty: George W. Bush, the White House, and the Education o f Paul
O’N eill (New York: Simon Sc Schuster, 2004), 291-292.
39. B. Delong, «I Belong to No Organized Political Party», Grasping Reality with Both Hands
(blog), November 2006, http://www:bradford~delong.com/20o6/ii/index.html.

57

КРАХ

на Капитолийском холме снова взять на себя ответственность
за сокращение дефицита. Многие члены партии, особенно ее ле­
вого крыла, не понимали, зачем им взваливать на себя эту обузу40.
Как выразился один центрист, «в том, что касается фискальной
ответственности, для танго нужны двое, а в той степени, в ка­
кой республиканцы не желают танцевать, демократы не могут
позволить взвалить всю ответственность на себя»41. Возможно,
наилучший способ предотвратить очередную «кампанию по по­
ляризации богатства» со стороны республиканского конгресса
состоял в том, чтобы тратить столько денег на общественные ра­
боты, социальные выплаты и создание рабочих мест, чтобы даже
республиканец не осмелился пойти еще на дополнительное со­
кращение налогов. Как безропотно указывал Де Лонг, «профи­
цитная фискальная политика, которую проводили Роберт Рубин
и компания в администрации Клинтона, обернулась бы боль­
шим благом для Америки, если бы у администрации Клинто­
на был нормальный преемник. Но какую фискальную полити­
ку должна проводить будущая демократическая администрация,
если у нее нет никаких гарантий того, что ей на смену придут
„нормальные11 наследники-республиканцы?»42.
При наличии этой дилеммы катастрофические сценарии,
упоминавшиеся Орсагом и Рубином, приобретали иной смысл.
Их суть заключалась не только в контроле над повесткой Демо­
кратической партии, но и в победе над республиканцами. Если
в ходе борьбы вокруг дефицита на кону стояло лишь столь­
ко-то процентных пунктов экономического роста, то почему
демократы не могли поставить на первое место свои партий­
ные приоритеты? Но если стране угрожала катастрофа в стиле
Веймарской республики, то левое крыло демократов, несомнен­
но, подчинилось бы и согласилось с приоритетностью бюджет­
ных сокращений.
С учетом политического тупика, в который зашло противо­
стояние вокруг фискальной политики, и очевидного дисбалан­
са в американской экономике, другими игроками, от которых
можно было ожидать выхода на сцену, были могучие стражи
из Федеральной резервной системы. Авторитет американского
центрального банка под председательством сперва Пола Волкера (і 9 7 9 - 1 9 8 7 )> а затем и Алана Гринспена (1987-2006) поднял­
40. А. Berman, Herding Donkeys: The Fight to Rebuild the Democratic Party and Reshape American
Politics (New York: Picador, 2010).
41. Слова Мэтью Иглесиаса, цит. по: В. Delong, «I Belong to No Organized Political
Party».
42. «Brad Delong: The Democrats’ Line in the Sand», Economist’s View, 30.06.2008, http://
economistsview.typepad.com/economistsview/2008/06/brad-delong-the.html.

58

«НЕ

ТОТ

КРИЗИС»

ся на новую высоту. G точки зрения своего профессионального
авторитета и непоколебимой позиции в структуре американ­
ского государства Ф Р С стала конкурировать с американским
аппаратом безопасности43. Однако ирония заключалась в том,
что по мере укрепления репутации и авторитета Ф Р С ее ключе­
вой политический инструмент явно терял свою эффективность.
Краткосрочная учетная ставка, устанавливаемая Ф Р С , явно пе­
рестала определять динамику развития остальной экономики.
После краха доткомов Гринспен снизил ставку до 3,5%. По­
сле атаки и сентября она снова была снижена, достигнув і% ле­
том 2003 г. Затем, начиная с 2004 г., Ф Р С начала повышать став­
ку. В условиях американского торгового дефицита и мощного
внутреннего бума это был стандартный рецепт. Его итогом дол­
жен был стать рост частных сбережений и сокращение инвести­
ций444
5. Но, к досаде Ф Р С , результаты оказались ничтожными.
Что самое поразительное, ставки на рынках долгосрочных обли­
гаций никак не отреагировали на то, что Ф Р С повысила кратко­
срочные ставки. Желающих приобрести долгосрочные облига­
ции было слишком много, что вело к росту их цен и снижению
доходности. И этому не стоило удивляться43. Привязав свои
валюты к доллару, многие торговые партнеры Америки пред­
отвратили не только девальвацию доллара, что могло бы вос­
становить конкурентоспособность Америки. Они предотврати­
ли и рост курса американской валюты, который в нормальных
условиях последовал бы за повышением учетной ставки. При
фактически фиксированном обменном курсе повышение учет­
ной ставки не могло сократить кредитование. Наоборот, оно
сделало инвестиции в С Ш А более привлекательными, и приток
зарубежных средств в страну усилился.
Ф Р С оказалась зажата между стремлением Китая сохранять
привязку своей валюты к доллару и отказом конгресса сокра­
щать американский бюджетный дефицит. Китайский путь не­
сбалансированного роста порождал избыточные сбережения,
которые нужно было инвестировать за рубежом. Американ­
ские казначейские ценные бумаги с их рейтингом А А А были са­
мым предпочтительным резервным активом. Едва ли не пер­
вым вкладом, внесенным в политические дебаты принстонским
43. L R. Jacobs and D.King, Fed Power: How Finance Wins (Oxford: Oxford University Press,
2016).
44. Стенограмма заседания Федерального комитета по открытым рынкам (FOMC),
29-з0 .°б .2004, https://www.federalreserve.gov/fomc/minutes/20040630.htm.
45. Так называемая макроэкономическая модель открытой экономики Манделла —
Флеминга возникла уже в 1960-е гг., см.: J . М. Boughton, «On the Origins of the
Fleming-Mundell Model» (IMF Staff Papers 50, 2003), 1-9.

59

КРАХ

экономистом Беном Бернанке, только что вошедшим в совет
управляющих Федеральной резервной системы, стало выраже­
ние «избыток глобальных сбережений», которым описывалась
ситуация, когда главный политический инструмент Ф Р С пере­
стал воздействовать на экономику46. Доступность зарубежных
средств нивелировала усилия Ф Р С по повышению учетных ста­
вок. В то же время конгрессу не нужно было ужесточать фи­
скальную политику. По мере того как в страну тек капитал,
учетные ставки в С Ш А снижались, подпитывая рост отечествен­
ной экономики и усиливая импорт, в первую очередь из Китая.
Но в условиях, когда нельзя было ожидать ни изменения пози­
ции конгресса, ни общей либерализации обменных курсов, Ф Р С
мало что могла сделать. Такое сомнительное наследство и до­
сталось Бернанке і февраля 2006 г., когда он стал председате­
лем правления Ф Р С .
Бернанке, этому тихому маленькому человеку, вскоре пред­
стояло занять несоразмерно большое место в глобальной эконо­
мической истории и послужить необычным, но весьма важным
примером того, что «у истории можно чему-нибудь научиться».
В ноябре 2002 г., на торжествах по случаю дней рождения Мил­
тона Фридмана и Анны Шварц, в соавторстве с которой Фрид­
ман написал монументальную «Монетарную историю С Ш А » ,
эту библию монетаризма, Бернанке заявил: «Мне бы хотелось
сказать Милтону и Анне: в том, что касается Великой депрес­
сии, вы правы. Это наших рук дело. Нам очень жаль. Но благо­
даря вам этого больше не повторится»47. С учетом сложившейся
в 1970-е гг. ассоциации между монетаризмом и борьбой с ин­
фляцией обещание Бернанке легко спутать с традиционным
для руководителей центральных банков стремлением обеспе­
чить стабильность цен. Более того, Бернанке действительно бо­
ролся за ценовую стабильность, но он обещал предотвращать де­
фляцию, а не инфляцию. Урок 1930-х гг. заключался в том, что
Ф Р С должна действовать быстро и стремиться не только пресечь
избыточный рост денежной массы, но и помешать тому, чтобы
банковские крахи привели к ее резкому сокращению48. Бернанке
был намерен не допускать никакой дефляции. Эта жесткая це46. B.Bernanke, «The Global Saving Glut and the US Current Account Deficit», No. 77, Board
of Governors of the Federal Reserve System (US), 2005.
47. B.Bernanke, «On Milton Friedmans Ninetieth Birthday» (конференция в честь Мил­
тона Фридмана, 8.и .2002).
48. М. Friedman and A .J. Schwartz, A Monetary History o f the United States, i8 6 j-ig 6 o (Prince­
ton, NJ: Princeton University Press, 2008), 407-414; M .Фридман и А .Я .Ш варц,
Монетарная история Соединенных Штатов і86у-ід6о (Киев: Ваклер, 2007),

396-4*5 •
6

о

«НЕ

ТОТ

КРИЗИС

леустремленность, воплотившаяся в лице нового председателя
правления Ф Р С , но при этом свойственная всему американскому
политическому истеблишменту, в итоге и определила реакцию
монетарной политики на кризис. При этом Бернанке предстоя­
ло пересмотреть задачи центрального банка как современного
института управления государством. G учетом значимости этой
ретроспективной оценки нетрудно забыть о том, каким непри­
мечательным в свое время казалось его назначение. Он был на­
дежным работником, верным республиканцем-середняком без
каких-либо чрезмерных амбиций. В политическом плане Бер­
нанке в первую очередь был известен своей уверенностью в том,
что наилучшим способом продлить эпоху «Великого успокое­
ния», когда и безработица, и инфляция испытывали намного
меньшие колебания, чем когда-либо прежде, является подход
к политике, основанный на соблюдении правил, который он на­
зывал «ограниченной дискрецией»49.
В качестве экономиста, выросшего на прискорбной исто­
рии золотовалютного стандарта в ідзо-е и 1930-е гг., Бернанке
слишком хорошо осознавал опасности однобокой системы фик­
сированного обменного курса. Он крайне критично относился
к китайской валютной политике50. Но руководители централь­
ных банков должны проявлять друг к другу вежливость. Не де­
лом Ф Р С было читать китайцам лекции о валютной политике.
Но это правило не относилось к министерству финансов С Ш А
или конгрессу. В начале 2000-х гг. в конгресс стали поступать
десятки законопроектов с требованием санкций в отношении
Китая, обвиняемого в валютных манипуляциях, нарушающих
нормы В ТО . Именно эти инициативы порождали в кругах, по­
добных проекту «Гамильтон», страхи в отношении «популист­
ского протекционизма». В июле 2005 г. с целью ослабить дав­
ление на американскую экономику Китай допустил медленный
рост курса юаня. Со временем это привело к его ревальвации
на 23%. Но этот процесс шел мучительно медленно.
Чтобы ускорить события, кое-кто в Вашингтоне призывал
задействовать М ВФ . Почему этот глобальный монетарный сто­
рожевой пес не требует от Китая заняться своим однобоким
платежным балансом? В сентябре 2005 г. заместитель министра
финансов Тим Адамс в получившей широкую известность речи
49. Ben S. Bernanke, «Constrained Discretion and Monetary Policy», remarks before the
Money Marketeers of New York (New York: New York University, 2003).
50. B.Applebaum , «Bernanke, as Professor, Tries to Buff Fed’s Image», New York Times,
20.03.2012; B. Bernanke, «The Federal Reserve and the Financial Crisis Origins
and Mission of the Federal Reserve», Lecture 1, George Washington University
School of Business, 20.03.2012.

6l

КРАХ

заявил, что М Ф Б словно «заснул за рулем»31. Но назначение
М В Ф на роль арбитра могло иметь серьезные последствия. Ки­
тай не стал бы прислушиваться к поучениям М В Ф , пока не полу­
чил бы в его Совете директоров представительство, сопостави­
мое со своими размерами. Более того, Пекин захотел бы, чтобы
мониторинг М В Ф распространялся и на Соединенные Штаты.
Это вряд ли пришлось бы по душе республиканскому Белому
дому32. Ввиду недоступности рыночных механизмов корректи­
ровки или международного надзора баланс «финансовых угроз»
обеспечивался посредством встреч на высшем уровне в стиле хо­
лодной войны. И президент Буш не случайно назначил своим
последним министром финансов Хэнка Полсона. Тот, как и Ру­
бин, до получения должности в министерстве финансов был
главным исполнительным директором в Goldman Sachs. Но по­
мимо его опыта в сфере инвестиционного банкинга, Полсона
на новую должность привела его репутация человека, имеюще­
го хорошие связи с Китаем. Он любил похваляться тем, что по­
сле бойни на площади Тяньаньмэнь был в Китае семьдесят раз33.
Он не питал особой симпатии к таким многосторонним инсти­
тутам, как М В Ф , отдавая предпочтение двустороннему диало­
гу—тому, что некоторые стали называть форматом «Большой
двойки»5152354. Одним из первых шагов Полсона стало налажива­
ние американо-китайского диалога по экономической страте­
гии, в котором он принял личное участие на стороне С Ш А 55.65

IV
Осенью 2007 г., несмотря на то что на горизонте маячил другой
кризис, в центре внимания оставался доллар. Economist преду­
преждал о «долларовой панике»36. Немецкий журнал Spiegel
5 1. Т .Adams, «The US View on IMF Reform» (Conference on IMF reform, September 23,
2005), https://piie.com/commentary/speeches-papers/us-view-imf-reform.
52. P. Blustein, Off Balance: The Travails o f Institutions rIhat Govern the Global Financial System
(Waterloo, Ontario: CIGI, 2013), 51-66.
53. «Paulson May Be Bringing Heft to China Currency Drive», Taipei Times, 1.06.2006.
54. Одним из влиятельных адвокатов такого подхода был Фред Бергстен; см.: F. Bergsten, «А Partnership of Equals: How Washington Should Respond to China’s Eco­
nomic Challenge», Foreign Affairs 87 (July/August, 2008): 57-69.
55. «Fact Sheet Creation of the US-China Strategic Economic Dialogue», US Department o f the
Treasury, 20.09.2006, https://www.treasury.gov/press-center/press-releases/Pages/
hpi07-aspx. H. M. Paulson Jr., «А Strategic Economic Engagement: Strengthening
US-Chinese Ties», Foreign Affairs 87 (September/October 2008), 5 9 - 7 7 .
56. Последующие цитаты взяты из: «The Panic About the Dollar», Economist, 29.11.2007;
G.Steingart, «A Pearl Harbor Without War», Der Spiegel, 13.11.2007; «Supermodel

62

«НЕ

ТОТ

КРИЗИС»

предсказывал «Перл-Харбор без войны». Сообщалось, что дол­
ларовые активы распродает Билл Гросс, воротила из Р І М С О ,
гиганта рынка облигаций, как и инвестор-миллиардер Уоррен
Баффетт. В ноябре 2007 г. агентство Bloomberg сообщало, что
самая высокооплачиваемая мировая супермодель, бразильянка
Жизель Бюндхен, потребовала от Procter & Gamble за рекламу
бренда Pantene заплатить ей в евро. Бюндхен, стоившая более
300 млн долларов, не могла себе позволить игнорировать на­
строения на валютных рынках. В то же время звезда хип-хопа
Jay-Z мусолил на M T V пачки евро.
Если евро стало новой фишкой, то означало ли это, что
доллар действительно выходит из моды? Летом 2007 г., за год
до получения Нобелевской премии, Пол Кругман обрисовал
логику того, что он назвал «моментом Хитрого Койота», ко­
гда иностранные инвесторы внезапно понимают, что доллар
не держится ни на чем, кроме их собственного желания поку­
пать его37. Доллар висел над пропастью, подобно этому персо­
нажу мультфильмов, державшемуся в воздухе лишь благода­
ря стремительному вращению его ног. К счастью,—успокаивал
Кругман своих читателей—Америка брала в долг главным обра­
зом в своей собственной валюте, и это смягчит последствия дол­
ларового краха. Участь Аргентины Америке не грозит. Но в том
случае, если Ф Р С будет вынуждена внезапно поднять учетные
ставки, экономику С Ш А ждет серьезное сжатие. «И это,—заклю­
чал Кругман,—будет не смешно».
Лучшие умы американской экономической политики
не ошибались, выражая тревогу в отношении американо-китай­
ского дисбаланса. Если он исчезнет, наступит катастрофа. Де­
сять лет спустя этот сценарий по-прежнему нависает над ми­
ровой экономикой. В 2008 г. угроза кризиса была отведена
вследствие глубокой заинтересованности, проявленной обеими
сторонами, и благодаря тому, что этот вопрос считался особо
приоритетным и в Вашингтоне, и в Пекине. Китайско-амери­
канские финансовые отношения с самого начала носили от­
кровенно политизированный характер и рассматривались как
один из аспектов великодержавной дипломатии. Никто не обо­
льщался, полагая, что речь идет о чисто рыночных взаимоот­
ношениях, не выходящих за рамки обычного бизнеса. Полсон,57
„Rejects Dollar Рау“», ВВС News, 6.11.2007; M .Nizza, «Heads Turn over Model’s
Disputed Dollar», New York Times, 6.11.2007; «Gisele Bundchen Doesn’t Want to Be
Paid in Dollars», Fox News, 5.11.2007; C. Giles, «Adjustment or Affliction?», Finan­
cial Times, 10.12.2007; D. Usborne, «Rappers Join Models in Insisting on Euros as
Greenbacks Fall Further Out of Fashion», Independent, 17.11.2007.
57. P. Krugman, «Will There Be a Dollar Crisis?», Economic Policy 22 (2007), 436-467.

63

КРАХ

обеспокоенный тем, что китайцы распродают доллары, знал,
кому ему звонить в Пекине. Предложенная Ларри Саммерсом
аналогия с холодной войной оказалась более уместной, чем он
сам осознавал. Баланс финансовых угроз работал58. Но вместе
с тем все более очевидным становилось и то, что в центре вни­
мания политической элиты С Ш А находился, как впоследствии
выразился Брэдфорд Де Лонг, «не тот кризис»59. Кризисом, ко­
торый отныне будет ассоциироваться с 2008 годом, стал не кри­
зис американского суверенного долга, вызванный продажей
китайских активов, а кризис, который был порождением запад­
ного капитализма, —обвал на Уолл-стрит, вызванный токсич­
ными субстандартными ипотечными кредитами, который угро­
жал увлечь вслед за собой и Европу.

58. D. W. Drezner, «Bad Debts: Assessing China’s Financial Influence in Great Power Politics»,
International Security 34 (Fall 2009), 7-45.
59. J . B. DeLong, «The Wrong Financial Crisis», Vox, 10.10.2008.

ГЛАВА

2

Субстандартная ипотека

О Г Д А экономисты, связанные с проектом «Гамильтон»,
предвещали катастрофу, они беспокоились по поводу чрез­
мерного государственного долга, плохо работающих школ
и распродажи долларов Китаем. При этом базовые принципы
функционирования американской экономики, ее банков и фи­
нансовых рынков не вызывали у них никаких вопросов. Пробле­
мами Америки объявлялись ее население, общество и политика,
но не экономика как таковая. И все же к 2006 г. при более при­
стальном рассмотрении становилось ясно, что кое с чем в стране
очень неладно. С начала 2000-х гг. американская экономика
держалась не только благодаря огромному дефициту бюдже­
та, но и благодаря устойчивому росту цен на жилье. Теперь же
в ряде самых популярных мест проживания десятки тысяч се­
мей, недавно взявших ипотечные кредиты, были не в состоянии
платить по ним. Не только в общинах маргинальных этниче­
ских меньшинств в таких городах, как Цинциннати и Кливленд,
но и в районах ленточной застройки в «солнечных штатах» на­
блюдалась массовая неуплата по закладным. Рост цен на амери­
канском жилищном рынке должен был прекратиться. И когда
это случилось, итогом стал глобальный кризис.
Этот кризис ударил десятки миллионов американцев по са­
мому болезненному месту —жилью. Но в сравнении с грандиоз­
ным масштабом глобальных экономических дисбалансов и ки­
тайско-американскими отношениями механика американского
ипотечного рынка казалась сугубо местной проблемой. Как эта
внутренняя драма могла потрясти мировую финансовую систему
и вызвать глобальный кризис? Простой ответ состоит в том, что
при всей обыденности такой вещи, как жилье, и невзрачности
«мак-домов» на них приходится колоссальная доля всех миро­
вых рыночных активов. Согласно одной из оценок, доля амери­
канской недвижимости в глобальном богатстве достигает 20%’.i.

К

i. Y. Barnes, «Around the World in Dollars and Gents», Savills World Research, 2016, http://pdf.
euro.savills.co.uk/global-research/around-the-world-in-dollars-and-cents-2016.pdf.

65

КРАХ

При этом на американский жилой фонд приходится д%. На мо­
мент кризиса своим собственным домом владело уо% амери­
канских домохозяйств — всего более 8о млн. Эти же домохо­
зяйства служили и важнейшим источником спроса в мировой
экономике. В 2007 г. американские потребители покупали око­
ло 16% производимой во всем мире продукции, и ничто не вы­
зывало у них большей радости, чем рост цен на недвижимость.
За десять лет, предшествовавших 2006 г., цены на жилье в Аме­
рике почти удвоились, что увеличило благосостояние домохо­
зяйств на 6,5 трлн долларов, и это стало грандиозным стиму­
лом не только для американской, но и для мировой экономики2.
Расходы американских потребителей, выросшие до іо трлн дол­
ларов, в 2000-2007 гг. обеспечили прирост глобального спроса
на 937 млрд долларов3.
Колебания в таких колоссальных масштабах, несомненно,
отчасти объясняют спад делового цикла в 2007 г. Но для того
чтобы понять, как этот фактор мог привести к такому финансо­
вому кризису, когда крахи банков вызвали панику и кредитное
сжатие по всему миру, нужно учесть еще один принципиальный
момент: недвижимость —не только основная разновидность бо­
гатства, но и важнейший вид обеспечения при получении кре­
дитов45. Ипотечная задолженность и усиливает амплитуду об­
щего экономического цикла, и связывает цикл цен на жилье
с финансовым кризисом3. В период между iggo-ми гг. и нача­
лом кризиса в 2007 г. американский рынок жилья превратил­
ся в динамичную и дестабилизирующую силу под воздействи­
ем четырех факторов —секьюритизации ипотечных кредитов,
превращения их в один из элементов агрессивной и крайне ри­
скованной стратегии банковского роста, мобилизации новых
источников финансирования и интернационализации. Корни
всех этих четырех явлений восходят к трансформации, которой
подверглись международные экономические отношения в кон­
це 1970-х —начале 1980-х гг., после краха Бреттон-Вудской си­
стемы.

2. Congressional Budget Office, «Housing Wealth and Consumer Spending Report», noth
Cong., January 2007.
3. U N C T A D , Trade and Development Report 2010, New York, 44.
4. O.Jordzl, M.Schularick and A.M .Taylor, «Betting the House», Federal Reserve Bank of
San Francisco, June 2014.
5. O.Jordzl, M.Schularick and A. M. Taylor, «The Great Mortgaging: Housing Finance, Crises
and Business Cycles», Economic Policy 31 (September 2014), 107-152.

66

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

I
Шестого октября 1979 г., после внепланового заседания ключе­
вого комитета Ф Р С , Федерального комитета по открытым рын­
кам, на котором рассматривалось установление учетных ставок,
Пол Волкер, председатель правления Ф Р С , объявил, что отныне
Ф Р С постарается жестко регулировать банковские резервы и что
можно ожидать повышения учетных ставок6. Таким был ответ
Ф Р С на растущую инфляцию, которая угрожала внутренней
стабильности, положению Америки и статусу доллара в мире.
С того момента, как Никсон отказался от привязки доллара
к золоту, мировые валюты колебались относительно друг друга,
не имея металлической привязки. Лишь политическая дисци­
плина препятствовала неограниченной эмиссии денег. Вопре­
ки некоторым опасениям, обвальной инфляции не произошло.
Но в условиях, когда годовой рост цен достиг в 1979 г. 14 % , Вол­
кер и Ф Р С решили, что пришло время нажать на тормоза. Имен­
но в тот момент родилась власть современной Ф Р С . Ее оружи­
ем были учетные ставки. Как откровенно выразился канцлер
Германии Гельмут Шмидт, Волкер поднял реальные учетные
ставки (учетные ставки с поправкой на инфляцию) на уровень,
невиданный «после рождества Христова»7. И он не преувели­
чивал. В июне 19 8 1 г. базовая учетная ставка Ф Р С 8 достигла 21% .
Результатом стала резкая встряска и американской, и гло­
бальной экономики. Курс доллара подскочил, как и безрабо­
тица. Инфляция упала с 14 ,8 % в марте 1 9 8 0 г. до 3 % в 19 8 3 г.
В Великобритании это привело к кризису, с которого началось
правление Тэтчер. В Германии эти события способствовали от­
ставке Шмидта и формированию консервативного правитель­
ства Гельмута Коля9. И это сделало французское социалисти­
ческое правительство во главе с Франсуа Миттераном в 19 83 г.
более сговорчивым. Волкеровское потрясение подготовило
сцену для того, что Бен Бернанке впоследствии окрестил «Ве­
ликим успокоением»10. Оно положило конец не только ин­
6. W. L.Silber, Voleher: TheTriumph o f Persistence (New York: Bloomsbury Press, 2012), 125-215.
7. L.Silk, «ТЪе Interest Rate Issue», New York Times, 21.07.1981.
8. Базовая учетная ставка Ф Р С —процент, под который Ф Р С предоставляет кредиты
коммерческим банкам. —Прим. пауч. ред.
9. О состоянии политики в тот момент времени см.: S. Eich and A.Tooze, «ТЪе Great
Inflation», in Vorgeschichte der Gegermart: Dimensionen des Strukturbruchs nach dem
Boom, ed. A. Doering-Manteuffel, L. Raphael and T. Schlemmer (Gottingen: Vandenhoek Sc Ruprecht, 2015).
10. Ben S.Bernanke, «The Great Moderation», выступление на собрании Восточной

67

КРАХ

фляции, но и значительной доле производственной базы в за­
падных экономиках, а вместе с ней—и способности профсоюзов
к торгу. Отныне они уже не могли добиваться роста заработ­
ков вслед за ростом цен. Кроме того, антиинфляционный шок
1980-х не пережила еще одна сфера послевоенной американской
политической экономии: своеобразная система жилищного фи­
нансирования, сложившаяся в эпоху «Нового курса».
С 1930-х гг. американское жилищное финансирование осу­
ществлялось коммерческими банками и местными сберегатель­
ными банками, так называемыми ссудо-сберегательными бан­
ками, выдававшими долгосрочные ссуды с фиксированной
процентной ставкой. К концу 1960-х гг. нормой стали тридца­
тилетние ссуды с фиксированной ставкой при первоначальном
взносе, составлявшем всего 5%“ . Фондирование этих кредитов
обеспечивалось депозитарными институтами, предлагавшими
клиентам накопительные счета с ограниченными процентны­
ми ставками, при этом возврат средств гарантировался госу­
дарством. Это стало основой, на которой доля домовладель­
цев среди домохозяйств к 1970-м гг. выросла почти до 66%.
Для владельцев недвижимости, заложенной на длительный
срок под фиксированные проценты, инфляция пост-БреттонВудской эры стала неожиданным подарком. Реальная цена их
долга снизилась при сохранении прежней процентной став­
ки. Но для банков, которые были их кредиторами, это оберну­
лось катастрофой. В эпоху инфляции и плавающих процент­
ных ставок они не могли удержать своих вкладчиков, не говоря
уже о том, чтобы привлечь новых, при ограниченной процент­
ной ставке, унаследованной из 1950-х гг. Пытаясь делать зай­
мы на денежных рынках или выпускать облигации, они стал­
кивались со снижением учетных ставок, устанавливаемых Ф Р С .
Вместе с тем их портфели долгов с фиксированными ставками
обесценивались, в то время как ставки по новым ссудам взле­
тали до небес1112. К началу 1980-х гг. подавляющее большинство
из почти четырех тысяч еще работавших ссудо-сберегательных

экономической ассоциации, Вашингтон, 20.02.2004. Обзор литературы,
на которую опирался Бернанке, см. в: James Н. Stock and Mark W. Watson,
«Has the Business Cycle Changed and Why?», NBER Macroeconomics Annual 17
(2002), 159-218.
11. R. K. Green and S. M.Wachter, «The American Mortgage in Historical and International
Context», Journal of Economic Perspectives 19 (2005), 93-114.
12. Здесь приводится упрощенное изложение более сложной истории, анализ которой
можно найти в: W. Н. Starbuck and Р. N. Pant, «Trying to Help S& Ls: How Orga­
nizations with Good Intentions Jointly Enacted Disaster», in Organizational Decisi­
on Making, ed. Z. Shapira (Cambridge: Cambridge University Press, 1996), 35-60.

68

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

банков было неплатежеспособно. С учетом расходов на их спа­
сение и господствующей идеологии свободного рынка рейгановской эпохи путь наименьшего сопротивления заключался
в дерегулировании и снижении требований к собственному ка­
питалу банков в надежде на то, что они справятся с неприятно­
стями собственными силами. Коммерческие банки пережили
это испытание огнем; ссудо-сберегательные банки —нет. Более
тысячи из них разорилось. Большинство остальных было спасе­
но, куплено или подверглось слиянию. Решение этой проблемы
обошлось налогоплательщикам примерно в 124 млрд долларов
в долларах 1990-х гг.13
К концу ід8о-х гг. макроэкономическая картина стабили­
зировалась. Инфляция была подавлена, учетные ставки сни­
жались. Но хотя большинству инвесторов, работавших с об­
лигациями, в новую эпоху жилось хорошо, всем держателям
ипотечных займов приходилось считаться с еще одной угрозой.
Американские заемщики по ипотеке имеют право на досрочный
возврат кредита и на рефинансирование по более низкой став­
ке. Это стимулирует экономику, так как заемщики могут умень­
шить выплаты по закладным и при этом в качестве заемщиков
они выказывают большую склонность к потреблению, чем их
кредиторы14. Но для кредиторов это означает крайнюю одно­
бокость американских ипотечных контрактов. В период роста
ставок займы, выданные ими по фиксированной ставке, обес­
цениваются. В период ослабления монетарной политики, когда
ставки снижаются, заемщикам предоставляется рефинансиро­
вание. Выдача тридцатилетних ссуд по фиксированной ставке
могла быть разумным деловым предложением лишь в условиях
стабильности, господствовавших при Бреттон-Вудской системе
в 1945-1971 гг. В новую эпоху гибкой монетарной ситуации она
приобретала опасную однобокость, особенно в тех случаях, ко­
гда основной риск выпадал на долю мелких кредиторов, имев­
ших ограниченные источники фондирования. Решение заклю­
чалось в том, чтобы укрупняться, перейти на новую рыночную
модель финансирования и поместить в центр системы государ­
ственные учреждения.
Главной опорой американской ипотечной системы после
разгрома ссудо-сберегательных банков стали так называемые
предприятия с государственной поддержкой (government-spon­
13. Т .Curry and L. Shibut, «The Costs o f the Savings and Loan Crisis: Truth and Conse­
quences», FD IC Banking Review, https://www.fdic.gov/bank/analytical/banking/
200odec/brvi3n2_ 2.pdf.
14. Schwartz, Subprime Nation, 96-101.

69

КРАХ

sored enterprise, G S E ) 15. Первой такой компанией стало агент­
ство Fannie Мае, основанное в 1938 г. с целью создания вторич­
ного рынка для кредиторов, желающих эмитировать новую
разновидность ценных бумаг, имевших государственные га­
рантии Федерального управления жилищного строительства.
Эта деятельность была частью политики «Нового курса». Само
агентство Fannie Мае не выдавало ипотечных займов. Оно пре­
имущественно скупало их по всей Америке у коммерческих бан­
ков, специализировавшихся на выдаче ипотечных займов под
гарантии Федерального жилищного управления жилищного
строительства. Играя роль защиты от рисков, Fannie Мае сни­
жало стоимость кредитования и задавало национальные стан­
дарты и для кредиторов, и для «надежных» заемщиков. Оно
способствовало объединению Америки на основе ипотечных
долгов. Fannie Мае было в состоянии дешево скупать эти стан­
дартизированные ипотечные кредиты, так как имело кредит­
ный рейтинг государственного учреждения, которому не грозит
банкротство. Так называемый агентский долг был эквивалентен
долгу министерства финансов. Кроме того, облигации Fannie
Мае учитывались в балансе федерального правительства. G тем
чтобы избавить от них государственный бюджет в период фи­
скального стресса во время Вьетнамской войны, в 1968 г. Fannie
Мае было приватизировано. Его подразделение, по-прежнему
выдававшее займы госслужащим и ветеранам, стало независи­
мым учреждением Ginnie Мае. «Новое Fannie Мае» имело пол­
номочия на покупку любых ипотечных долгов, как имевших,
так и не имевших государственные гарантии и соответство­
вавших определенным стандартам качества —так называемых
стандартных кредитов (conforming loans). А в 1970 г. по реше­
нию конгресса было создано третье агентство, Federal Home
Loan Mortgage Corporation (Федеральная корпорация ипотечно­
го кредитования), или Freddie Mac, призванное уравнять усло­
вия игры путем скупки ипотечных кредитов, выданных ссудосберегательными банками.
Несмотря на эти государственные гарантии, волкеровский
шок начала 1980-х больно ударил по предприятиям с государ­
ственной поддержкой с их крупными портфелями ссуд под фик­
сированные проценты. Fannie Мае было близко к разорению.
Но оно уцелело, и в іддо-е гг., когда жилищный рынок опра­
вился, для предприятий с государственной поддержкой настала
15. R. К. Green and A.B.Schnare, «The Rise and Fall of Fannie Mae and Freddie Mac: Les­
sons Learned and Options for Reform», No. 8521, USC Lusk Center for Real Esta­
te, 2009.

70

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

пора процветания. Благодаря оставшимся у них связям с феде­
ральным правительством предприятия с государственной под­
держкой по-прежнему пользовались значительными стоимост­
ными преимуществами при получении фондирования. К концу
столетия Fannie Мае и Freddie Mac совместно служили опорой
не менее чем для 50% всего национального ипотечного рын­
ка16. Выдача стандартных кредитов —кредитов, которые могли
быть выкуплены предприятиями с государственной поддерж­
кой,—стала основой американского ипотечного бизнеса. Таким
образом, по величайшей иронии судьбы в эпоху, когда Амери­
ка, по всеобщему убеждению, возглавляла всемирную рыночную
революцию, ее жилищный рынок впал в зависимость от под­
держивавшейся государством ипотечной машины, доставшейся
в наследство от времен «Нового курса». Кроме того, это стало
источником глубокой и неумолимой политизации ипотечного
вопроса в С Ш А .
Американская жилищная политика и ипотечная практи­
ка в послевоенный период систематически содействовали при­
обретению жилья белым большинством17. В 1990-е гг. конгресс
сделал своим приоритетом получение жилья малообеспеченны­
ми гражданами, имевшими низкие доходы и не получавшими
всего спектра социальных услуг (undeserved community). Феде­
ральный закон 1992 г- ° финансовой безопасности и надежно­
сти жилищных предприятий требовал, чтобы для предприятий
с государственной поддержкой были установлены целевые па­
раметры кредитования. В декабре 1995 г. правительство огла­
сило цели для неохваченных областей и в сфере жилья для ма­
лоимущих. В 1990-х и 2000-х гг. многие новые домовладельцы
принадлежали к семьям из числа этнических меньшинств, ко­
торым десятилетиями отказывали в ипотеке согласно режиму
«красной черты», институционализованному жилищной поли­
тикой в рамках «Нового курса»18. С этой точки зрения жилищ­
ный бум представлял собой одну из сторон становления разно­
родного афроамериканского и латиноамериканского среднего
класса, на который делали серьезную ставку демократы как
политическая партия19. Пользуясь этим рычагом влияния
16. Имеется в виду, что агентства выкупили более чем 50% ипотечных кредитов аме­
риканцев.—Прим. иауч. ред.
17. R. Rothstein, The Color of Law: A Forgotten History of How Our Government Segregated Ameri­
ca (New York: W. W. Norton, 2017).
18. Имеется в виду, что у банков существовали правила, согласно которым определен­
ным типам заемщиков кредиты не выдавались (в современных условиях это
называется сто п-факторам и). —Прим. науч. ред.
19. J.B .Ju d is and R.Teixeira, The Emerging Democratic Majority (New York: Macmillan, 2002).

71

КРАХ

на Демократическую партию, предприятия с государственной
поддержкой сколотили одно из наиболее мощных лобби в Ва­
шингтоне. Их политические возможности были легендарными.
К тому же ипотечный режим предприятий с государственной
поддержкой всегда вызывал ярость у американских правых.
В глубине души большинство сторонников свободно­
го рынка убеждены в том, что именно вмешательство со сто­
роны предприятий с государственной поддержкой было от­
ветственно за катастрофу, которая начинала разворачиваться,
когда в 2006 г. они получили от прогрессивных сил политиче­
ские полномочия на предоставление денег сообществам мало­
обеспеченных граждан. Благодаря своим связям с федеральным
правительством они имели преимущества при фондировании,
вносящие искажения в работу рынка. А когда возникают эти
искажения, неизбежны кризисы20. Именно эта консервативная
критика предприятий с государственной поддержкой опреде­
лила республиканскую реакцию в 2008 г., когда кризис достиг
наибольшей остроты. В глазах многих конгрессменов спасатель­
ные меры были адресованы не только банкам —те по крайней
мере были частными предприятиями, работающими ради при­
были. Помимо этого, спасательные меры представляли собой
отчаянную попытку заставить налогоплательщика заплатить
за спасение контролируемого демократами парагосударственного аппарата по обеспечению социальным жильем, призванно­
го обслуживать интересы избалованных меньшинств.
Это была мощная мобилизационная риторика, адресован­
ная сторонникам республиканцев. Но в качестве объяснения
кризиса, зародившегося в 2006 г., эта политическая крити­
ка била мимо цели. Fannie Мае и Freddie Mac задавали высо­
кий минимальный стандарт для займов, которые они выкупали.
Предприятия с государственной поддержкой не обеспечивали
никакой поддержки выдаче низкокачественных, субстандарт­
ных займов, по которым в массовом порядке прекращались вы­
платы в 2005-2006 гг. Эти токсичные займы были порождени­
ем новой системы ипотечных финансов, выстроенной усилия­
ми частных кредиторов и вошедшей в силу в начале 2000-х гг.
Хотя предприятия с государственной поддержкой соблюдали
20. Самое влиятельное заявление на этот счет содержится в: С. W.Calomiris and
S. Н. Haber, Fragile by Design: The Political Origins o f Banking Crises and Scarce Cre­
dit (Princeton, NJ: Princeton University Press, 2014); Ч.Каломирис и С.Хабер,
Непрочные по конструкции: политические причины банковских кризисов и дефи­
цита кредитов (Москва: Издательство Института Гайдара, 2017). Критиче­
ский отзыв см. в: M .Konzcal, «Guest Post: A Review of Fragile by Design», Roo­
sevelt Institute, 3.11.2017.

72

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

государственные квоты кредитования, частные кредиторы, дви­
жимые стремлением к прибыли, намного смелее выдавали кре­
диты малообеспеченным гражданам21. В этом смысле предприя­
тия с государственной поддержкой не были причиной кризиса.
Но именно им принадлежат две инновации, без которых кризис
трудно себе представить: ипотечная система «выдавай и прода­
вай» (originate-to-distribute) и секьюритизация.
Использовавшаяся предприятиями с государственной под­
держкой модель субсидий, восходящая к 1930-м гг., предусма­
тривала размежевание между выдачей займа и его последую­
щим фондированием. Коммерческие банки, выдававшие ссуды
американским семьям, получали возмещение, продавая ипотеч­
ные долги Fannie Мае. Это позволяло им выдавать новые ссуды.
В конечном счете заем финансировался посредством долговых
обязательств, выпускавшихся предприятиями с государствен­
ной поддержкой для финансирования займов, находившихся
у них на балансе. Такова была элементарная структура систе­
мы, ставшей известной как «выдавай и продавай». Кредиторам
больше не нужно было держать ипотечные займы у себя на ба­
лансе; они превратились в брокеров, работающих за комиссию.
Опорой для всей этой системы служил государственный кре­
дитный рейтинг предприятий с государственной поддержкой.
Начиная с 1970-х гг. предприятия с государственной под­
держкой, столкнувшись с нестабильностью учетных ставок и ее
вредными последствиями для американской ипотечной модели,
совершили следующий принципиальный шаг. При содействии
инвестиционных банков они стали первопроходцами в области
секьюритизации22. Вместо того чтобы держать ипотечные кре­
диты местного происхождения у себя на балансе и фондировать
их путем выпуска собственных облигаций, они стали продавать
эти кредиты непосредственно инвесторам. Для этого они объ­
единяли кредиты в пулы и торговали их долями —акциями. Та­
ким образом специфические риски отдельных кредитов объеди­
нялись в пулы. Инвесторы, желавшие владеть недвижимостью,
могли купить портфель разнообразных задолженностей без не­
обходимости выстраивать филиальную сеть, требующуюся для
выдачи займов в рамках обширной экономики С Ш А . При этом
они полностью осознавали риски и выгоды, порождаемые коле­
21. D.Jaffee and J. М. Quigley, «The Future of the Government Sponsored Enterprises: The
Role for Government in the US Mortgage Market» (N B E R Working Paper 17685,
Cambridge, MA, 2011).
22. N. Fligstein and A. Goldstein, «A Long Strange Trip: The State and Mortgage Securitiza­
tion, 1968-2010», in The Oxford Handbook of the Sociology of Finance, ed. A. Preda and
K.Knorr-Cetina (Oxford: Oxford University Press, 2012), 339-356.

73

КРАХ

баниями учетных ставок. Если прежде надежность займа нахо­
дилась в зависимости от мелких сбережений и кредитов, то бла­
годаря секьюритизации стоимость фондирования определялась
посредством коллективного процесса рыночного торга.
В 1970 г. Ginnie Мае произвело первую секьюритизацию. При
этом использовалась простая модель —так называемая сквозная
модель (pass-through), при которой доходы, генерируемые за пу­
лом кредитов, поступали через предприятия с государственной
поддержкой инвесторам. Недовольные тем, что при этом со­
хранялась государственная монополия, Льюис Раньери и его
команда из агрессивного инвестиционного банка Salomon Bro­
thers в 1977 г. произвели первую частную секьюритизацию дол­
гов для Bank of America23. Но в тот момент требовался храбрый
инвестор, чтобы купить пакет ссуд по фиксированной ставке.
Секьюритизация стала популярной лишь после резкого роста
учетных ставок в начале 1980-х гг. Держатели долгов, имевшие
на руках портфели займов, выданных под низкие проценты, об­
ратились к рынку с целью хоть что-то выручить за них путем их
секьюритизации и распродажи. С 1980-х гг. предприятия с го­
сударственной поддержкой, работая в паре с инвестиционными
банками, выпускали не только ипотечные ценные бумаги ( и ц б ),
но и так называемые обеспеченные ипотечные обязательства
(О И О ), которые позволяли разделять пулы И Ц Б на отдельные
транши в соответствии с уровнями риска24. Так было положено
начало «структурированным финансам». Те, кто приобретал бу­
маги первых траншей, мало рисковали и с точки зрения дефол­
та по кредиту, и с точки зрения его досрочной выплаты. Тран­
ши, занимающие более низкие места в рейтинге, могли быть
проданы инвесторам, готовым к более рискованным вложени­
ям. Приобретение бумаг высокорейтинговых старших траншей
окупалось во всех случаях, за исключением крайне маловероят­
ного крупномасштабного, коллективного дефолта. Даже если
такие транши имели в своей основе пул высокодоходных и вы­
сокорискованных долговых обязательств, они могли быть при­
знаны низкорисковыми, и рейтинговые агентства были обязаны,
присваивать им рейтинг А А А . (8о% большинства секьюритизи­
рованных облигаций считались высококачественными и полу­
чили рейтинг А А А .)
23. Этот сюжет удачно изложен в: М. Lewis, Liar’s Poker (New York: W.W. Norton, 2010);
M. Льюис, Покер лжецов (Москва: Олимп-Бизнес, 2017); В. McLean and J.N ocera, All the Devils Are Here: The Hidden History of the Financial Crisis (New York: Pen­
guin, 2010).
24. Старшие, или первые, транши имели минимальный риск. —Прим. науч. ред.

74

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

Неудивительно, что с учетом очень высоких рейтингов, ко­
торые получали И Ц Б , со временем выяснилось, что рейтинго­
вые агентства сыграли крайне неоднозначную роль. К iggo-м гг.
8о% глобального бизнеса по рейтингу долговых обязательств
разделили между собой Moody’s Investors Service и Standard &
Poor’s23. Еще 15% рынка досталось агентству Fitch. Но они полу­
чили контроль над глобальным рынком отнюдь не путем мас­
совой раздачи рейтинга А А А . В 2008 г. насчитывалось всего
шесть корпораций и не более дюжины стран, получивших та­
кой рейтинг. И это несмотря на то, что с ід8о-х гг. рейтинго­
вым агентствам за их услуги по классификации платили не под­
писчики их информационных сервисов, а эмитенты долговых
обязательств. Такая система порождала конфликт интересов.
Но агентства многое теряли в том случае, если бы создалось
впечатление, что они торгуют высокими рейтингами, и относи­
тельно мало приобретали, если бы они проявляли благосклон­
ность к клиентам, лишь изредка обращающимся к ним по во­
просам выпуска облигаций.
Однако ипотечная секьюритизация изменила положение.
Один лишь объем эмиссии ипотечных ценных бумаг ( и ц б ),
включающей десятки тысяч траншей, в сочетании с очень огра­
ниченным числом эмитентов создал для рейтинговых агентств
серьезный стимул к тому, чтобы «быть полезными»2526. Но еще
большее значение имела сама природа И Ц Б как таковая. Рей­
тинг И Ц Б был иным по той причине, что активами, лежащи­
ми в их основе, были не облигации, выпущенные компани­
ей, которой противостояли непредсказуемые силы глобальной
конкуренции. И Ц Б представляли собой пакеты тысяч пред­
положительно предсказуемых активов —обычных внутренних
ипотечных займов. Рейтинговым агентствам не приходилось
вычислять риск дефолта на основе более-менее субъективных
оценок деловых перспектив той или иной компании. Не нужно
им было выносить и суждение о фискальной политике страны.
Вместо этого они могли применять стандартные финансовые
формулы к группе займов, предположительно обладавших из­
вестными статистическими свойствами. Если вы знаете уровень
дефолтов и способны оценить степень корреляции между ними,
то после того, как вы соберете достаточно кредитов и объедини­
25. К. Dennis, «The Ratings Game», University o f Miami Law Review 63 (2008-2009); L .J. Whi­
te, «The Credit-Rating Agencies and the Subprime Debacle», Critical Review 21
(2009), 2 -3,389 -39 9 .
26. N. Fligstein and A. Goldstein, «The Anatomy of the Mortgage Securitization Crisis», in
Markets on Trial: The Economic Sociology o f the US Financial Crisis, Part A, ed. M. Lounsbury and P. M.Hirsch (Bingley: Emerald Group, 2010), 29-70.

75

КРАХ

те их в транши, вероятность того, что старшие транши не будут
выплачены, приблизится к нулю. Таким образом десятки тысяч
ценных бумаг, обеспеченных активами, получили сверхнадеж­
ный рейтинг А А А . То, что случится с более низкими траншами,
было совершенно другим вопросом. В их отношении риск де­
фолта был значительно выше, чем просто в случае обладания
пулом займов. Но при достаточной доходности они тоже нахо­
дили покупателя.
Идея, пришедшая вслед за крахом ссудо-сберегательных
банков, заключалась в том, чтобы снять риски с тех, кто непо­
средственно занимался выдачей кредитов ипотечным заемщи­
кам и привлечь инвесторов, превратив долги в ценные бумаги,
имевшие широкий диапазон соотношения между доходностью
и риском. И эта идея сработала. В 1980 г. 67% американских
ипотечных займов находилось непосредственно на балансе де­
позитных банков27. К концу 1990-х гг. риски, связанные с амери­
канской системой долгосрочных займов, выдаваемых по фик­
сированной процентной ставке и легко погашаемых, были
секьюритизированы и распределены по намного более широ­
кому сегменту финансовой системы по сравнению с 1979 г., ко­
гда Волкер сделал свое шокирующее заявление. Их держателя­
ми стали предприятия с государственной поддержкой и банки.
А кроме того, их приобрели пенсионные и страховые фонды28.
Таким образом, по сравнению со ссудо-сберегательной мо­
делью секьюритизация сумела обеспечить распределение рис­
ков. Но не снизила ли она при этом стимулы к тщательному
контролю над соответствующими займами? Не привела ли но­
вая система, в которой выдача займов была отделена от фон­
дирования, к устранению стимулов к тщательному мониторин­
гу займов? В то время как местный кредитор, остававшийся
держателем долга на протяжении всего тридцатилетнего сро­
ка, имел все основания для того, чтобы пристально наблюдать
за поведением заемщика, к 1990-м гг. американские ипотечные
займы проходили не менее чем через пять различных инсти­
тутов—кредиторов, оптовых продавцов пакетов займов, стра­
ховщиков, оценивающих риск, предприятия с государственной
поддержкой и агентов, через которых проходил поток прибыли
по процентам,—прежде чем быть проданными инвестору. И ка­
кие у него были гарантии того, что ни в одном из звеньев этой
цепи не произойдет сбоев? На каждом этапе предметом основ27. Имеются в виду обычные коммерческие банки, принимающие депозиты и выдаю­
щие кредиты. —Прим. пауч. ред.
28. JafFee and Quigley, «The Future of the Government Sponsored Enterprises».

76

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

ного интереса служили объемы продаж и получаемые комис­
сионные. Кто же был заинтересован в поддержании качества?
Может быть, вовсе не государственные субсидии, а эти извра­
щенные стимулы привели к колоссальному буму плохих креди­
тов и кризису 2007-2008 гг.?29
Эта теория имела бы видимость правдоподобия, если бы
в начале 2000-х гг. по-прежнему преобладала характерная для
1990-х гг. модель ипотечных финансов, завязанная на пред­
приятия с государственной поддержкой. Но на самом деле
в начале 2000-х гг. вместе с бумом субстандартной ипотеки от­
расль изменилась еще раз. Секьюритизация получила как нико­
гда широкое распространение. Предприятия с государственной
поддержкой по-прежнему отвечали за выкуп и секьюритизацию
старших траншей стандартных займов. Но на ипотечный ры­
нок, получивший более динамичную и экспансивную повестку
дня, пришел новый круг игроков, у которых главная бизнесмодель заключалась не в раздроблении и распределении риска,
а в интеграции всех этапов процесса, включая содержание боль­
шого количества ценных бумаг на своем собственном балансе30.
Именно эта модель роста, основанная на интеграции, а не на
раздроблении, в итоге и взорвала систему.

II
Путь, который привел к перегреву частной ипотечной отрас­
ли начала 2000-х гг., был весьма извилист, но он тоже восхо­
дит к распаду Бреттон-Вудской системы в 1970-х гг. и последую­
щему дерегулированию валют, цен, учетных ставок и движения
капитала. Не только ссудо-сберегательные банки, но и весь фи­
нансовый сектор был вынужден пересмотреть свою бизнес-мо­
дель, и это касается как коммерческих банков, так и инвестици­
онных банков с Уолл-стрит.
Едва ли будет чрезмерным преувеличением заявить, что
новый, дерегулированный, мир национальных и международ­
ных финансов был словно специально создан для инвестицион­
ных банков31. Благодаря своему бизнесу —торговым операциям
по поручениям своих клиентов и эмиссии долговых обяза­
29. А. В. Ashcraft and Т. Schuermann, «Understanding the Securitization of Subprime Mort­
gage Credit», Federal Reserve Bank of New York StaffReports 318 (March 2008).
30. A. Goldstein and N. Fligstein, «The Transformation of Mortgage Finance and the Indust­
rial Roots of the Mortgage Meltdown», Mimeo, 2014.
3 1. P. Gowan, The Global Gamble: Washington’s Faustian Bid fo r World Dominance (London: Verso, 1999).

77

КРАХ

тельств и прочих ценных бумаг —они получили конкурентное
преимущество перед всеми прочими участниками рынка32.
В 1975 г. отмена фиксированных размеров комиссионных, взи­
мавшихся брокерами с Уолл-стрит за торговлю ценными бума­
гами, создала жестокую конкуренцию, уничтожившую мелкие
фирмы, и привела к интеграции трейдинга, исследовательских
структур и инвестиционных банков. В ід8о-е гг., когда учетные
ставки снижались, а для цен на облигации начался период дол­
госрочного роста, торговля ценными бумагами с фиксирован­
ным доходом — в противоположность акциям — приобретала
все большее значение. Дрекзел Барнэм Ламберт первым занялся
высокодоходными корпоративными, так называемыми мусор­
ными облигациями (junk bonds). Вместе с тем банк Salomon Bro­
thers помог предприятиям с государственной поддержкой с раз­
работкой модели секьюритизации и с выпуском каждой новой
порции ипотечных ценных бумаг. Для других своих клиентов
инвестиционные банки активно придумывали способы хеджи­
рования колебаний валютных курсов и учетных ставок. Напри­
мер, они изобрели свопы, позволявшие клиентам торговать ва­
лютными рисками. Они создавали инструменты, позволявшие
одному клиенту принимать риск колебаний учетной ставки,
в то время как другой клиент выбирал фиксированные ставки.
В 1990-х гг. команда банка JPMorgan предложила кредитные де­
фолтные свопы (C D S ), защищавшие от риска неплатежей и по­
зволявшие кредиторам точно настраивать управление рисками
кредитования33. В то же время инвестиционные банки последо­
вательно наращивали свою собственную трейдинговую актив­
ность. Они обнаружили, как делать прибыль на объемах продаж
и на леверидже34. Их доходы были поразительными. В начале
1980-х гг. у элиты американского инвестиционного банкинга
доходность капитала составляла более 50%.
Но при увеличении масштабов вставал вопрос фондиро­
вания. Инвестиционные банки не принимают вклады. Деньги,
выдаваемые ими при кредитовании, они берут взаймы на опто-

32. Р. Augar, The Greed Merchants: How the Investment Banks Played the Free Market Game (Lon­
don: Penguin, 2005).
33. G.Tett, Fool’s Gold: The Inside Story of J.P. Morgan and How Wall St. Greed Corrupted Its Bold
Dream and Created Financial Catastrophe (New York: Free Press, 2009).
34. Леверидж (leverage) —использование кредитных средств для приобретения акти­
вов. При этом предполагается, что полученная в результате сделки при­
быль превысит (иногда в несколько раз) издержки, связанные с получением
и использованием кредита. Возникновение термина связано со словом lever —
рычаг. С помощью рычага при небольшом усилии можно поднять большой
груз* — Прим. науч. ред.

78

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

вом рынке, у других банков или в институциональных фондах.
Инфляция и потрясения конца 1970-х и начала 1980-х гг., свя­
занные с учетными ставками, сыграли им на руку. Если инве­
стиционные банки и не работали с вкладами, то это устраивало
и вкладчиков, которые в условиях инфляции не желали разме­
щать свои деньги на банковских депозитах. Вместо этого вклад­
чики выбирали взаимные фонды денежного рынка ( Ф Д Р ) , ти­
пичные финансовые институты новой эпохи35. Они были очень
привлекательными для богатых домохозяйств, желавших по­
лучить более высокие проценты, чем на банковских депозитах.
Взаимные фонды денежного рынка предлагали мгновенный до­
ступ к счетам при отсутствии официальных государственных
гарантий, но через своих операторов из частного сектора обе­
щали вернуть не менее доллара на каждый вложенный доллар
и привлекательную процентную ставку в придачу. Наличные
деньги, минуя обанкротившиеся ссудо-сберегательные банки
и едва сводившие концы с концами коммерческие банки, по­
текли в огромные денежные пулы, профессионально управляе­
мые Уолл-стрит, которые, как ожидалось, принесут большие
доходы.
При этом Ф Д Р были не одиноки. Корпорации начали бо­
лее профессионально управлять своими пулами наличности.
Сверхбогатые частные лица, число которых с 1970-х гг. постоян­
но росло, имели миллиарды долларов, управлявшиеся фондами
и семейными конторами. К концу 1990-х гг. в этих институцио­
нальных пулах наличности накопилось, возможно, до триллио­
на долларов, нуждавшихся в высоколиквидных и доходных ин­
вестиционных возможностях, которые бы были абсолютно или
почти абсолютно надежными36. Выдача займов под обеспечение
или покупка коммерческих бумаг известных инвестиционных
банков являлись именно такими надежными краткосрочными
активами, которые были нужны менеджерам пулов наличности.
А роль банкира по отношению к фондам, так называемое пер­
вичное брокерство (prime brokerage), была идеальным бизнесом
для инвестиционных банков.
Эти институциональные пулы наличности и ликвидность,
которую они принесли на оптовые фондовые рынки, послужи­
ли тем ракетным топливом, на котором взлетели современные
инвестиционные банки. Чем больше ресурсов им удавалось мо­
35. G. Krippner, Capitalizing on Crisis: The Political Origins of the Rise of Finance (Cambridge, MA:
Harvard University Press, 2011).
36. Z. Pozsar, «Institutional Cash Pools and the Triffin Dilemma of the US Banking System»
(IMF Working Paper 11/109, August 2011).

79

КРАХ

билизовать путем займов на оптовом рынке, тем крупнее был
оборот и тем больше прибыль. Вплоть до 1980-х гг. инвестици­
онные банки были относительно небольшими предприятиями,
партнерствами, хорошо известными и уважаемыми на Уолл­
стрит и в лондонском Сити, но не в широких кругах. Вера в уме­
ние управлять рисками, внушавшаяся новыми производными
инструментами, в сочетании с доступом к институциональным
пулам наличности позволила инвестиционным банкам рез­
ко вырасти в размерах, превратившись в «новую Уолл-стрит»37.
Такие прежде малоизвестные публике фирмы, как Goldman
Sachs, Morgan Stanley и Merrill Lynch, приобрели звездный ста­
тус. Первоначально они являлись партнерствами, но по причи­
не резкого роста объемов трейдинга и работы с деривативами
им пришлось акционироваться и стать публичными компания­
ми. Merrill Lynch сделал это уже в 1971 г. Bear Stearns последо­
вал этому примеру в 1985 г., Morgan Stanley—в 1986 г. Goldman
Sachs последним осуществил первоначальное публичное раз­
мещение своих акций в мае 1999 г.38 У инвестиционных банков
даже имелся свой человек в правительстве—Роберт Рубин, клас­
сический представитель этой «новой Уолл-стрит». К Goldman
Sachs постепенно прилепилось прозвище «государственный
Sachs» («government Sachs»).
Начиная с 1980-х гг. инвестиционные банки положили
в основу своего бизнеса плавание по непредсказуемым водам.
По мере продолжения бума на рынке активов они наращивали
кредитное плечо39. Но порой непредсказуемость бывает жесто­
ка. Глобализованные американские банки столкнулись с серией
крупных кризисов —от мексиканского в 1 9 9 4 г- Д° российского
в 1998 г. В сентябре 1998 г. только согласованные действия глав­
ных фирм с Уолл-стрит не позволили краху фонда Long-Term
Capital Management, вызванному волной непредсказуемости,
пришедшей из России, обрушить всю отрасль хедж-фондов40.
Затем в 1998-2001 гг. последовал бум и обвал доткомов —поро­
жденных совместно «новой Уолл-стрит» и Кремниевой доли­
ной. Наконец, можно вспомнить громкий скандал с отчетно­
стью в Enron, погубивший когда-то легендарную фирму Arthur
Andersen, оказывавшую бухгалтерские услуги и дававшую кон­
сультации в области менеджмента. К началу 2000-х гг., после
37. P.Gowan, «Crisis in the Heartland», New Left Review 55 (January/February 2009).
38. Augar, Greed Merchants, 34.
39. Tobias T. Adrian and H .S.Shin, «Liquidity and Leverage», Journal o f Financial Intermedi­
ation 19 (2010), 418-437.
40. D. MacKenzie, An Engine, Not a Camera: How Financial Models Shape Markets (Cambridge,
M A : M IT Press, 2006), 211-242.

80

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

двух десятилетий стремительного роста, Уолл-стрит столкнул­
ся с политической и нормативной реакцией и срочно нуждался
еще в «чем-нибудь крупном». G учетом опыта инвестиционных
банков в торговле облигациями и их роли в секьюритизации
ипотеки от имени предприятий с государственной поддержкой,
было нетрудно предвидеть, куда обратят свои взоры такие все­
ядные инвестиционные банки, как Lehman и Bear Stearns.
Коммерческим банкам в постволкеровскую эпоху пришлось
труднее. Они лишились вкладов. Их отстранили от ипотечного
бизнеса. Могла ли их постигнуть судьба ссудо-сберегательных
банков?41 Ради восстановления прибыльности главные амери­
канские банки в 1990-е гг. провели впечатляющую консолида­
цию. Десять ведущих банков в 1990-2000 гг. увеличили свою
долю в совокупных активах с іо% до 50%. Помимо этого, они
нуждались в новой бизнес-модели42. Вместо того чтобы и впредь
стремиться к поддержанию пожизненных связей с клиентами
и их сообществами, они поставили перед собой цель стать по­
ставщиками платных услуг. Они и раньше выдавали ипотеч­
ные займы, но, как правило, перепродавали их предприятиям
с государственной поддержкой. G учетом того давления, кото­
рому они теперь подвергались, ипотечный рынок с его много­
численными слоями — выдачей займов, секьюритизацией, тор­
говлей и обслуживанием—представлялся естественным мостом
между привычным для них банковским делом и их стремлени­
ем пробиться в сферу высоких финансов. Но для того чтобы за­
ниматься всем этим, необходимо было смягчение требований
со стороны регулирующих органов. Правилам времен «Нового
курса», согласно которым розничные банковские операции от­
делялись от инвестиционного бизнеса43, был вынесен приговор.
Клинтоновское министерство финансов, подчинявшееся спер­
ва Рубину, а затем Ларри Саммерсу, пошло навстречу банкам.
В 1999 г- были ликвидированы последние остатки банковских
правил 1930-х гг. Citigroup и Bank of America устремились сквозь
открывшуюся брешь в новую эпоху американских универсаль­
ных банков. Эта модель, более типичная для континентальной
Европы, отныне стала действовать и в Америке.

41. G.F. Davis and M .S. Mizruchi, «ТЪе Money Center Cannot Hold: Commercial Banks in
the US System o f Corporate Governance», Administrative Science Quarterly 44 (June

! 9 9 9 )> 215-239-

42. Дальнейшее изложение основывается на: Goldstein and Fligstein, «The Transforma­
tion of Mortgage Finance».
43. Имеется в виду банковский закон 1933 г., часто называемый по фамилиям его ини­
циаторов—закон Гласса—Стиголла. —Прим. науч. ред.

8

і

КРАХ

Третья группа участников ипотечного бума начала 2000-х гг.
была в деле уже в 1990-е гг. Речь идет о таких банках, как Was­
hington Mutual, переживший крах ссудо-сберегательных банков,
и о таких специализированных ипотечных учреждениях, как
Countrywide444
5. Их роль в качестве поставщиков кредитов пред­
приятиям с государственной поддержкой сводилась только
к выдаче ипотечных ссуд. Но зачем им было ограничивать свои
амбиции? Почему бы не взять в свои руки всю цепочку? К кон­
цу 1990-х и началу 2000-х гг. этой логике следовали все три
группы банков —инвестиционные банки, коммерческие банки
и ипотечные кредиторы. Вместо того чтобы выстраивать свой
ипотечный бизнес вокруг предприятий с государственной под­
держкой, они приступили к созданию интегрированного бизне­
са по секьюритизации ипотеки. Countrywide перешел от выдачи
кредитов к секьюритизации. Такой гигантский банк, как Citi­
group, мог выступать в роли поставщика услуг на каждом этапе,
будь то выдача кредитов, секьюритизация, продажа, обладание
И Ц Б и торговля ими. Еще более примечательной была эволю­
ция таких инвестиционных банков, как Lehman и Bear Stearns,
которые прежде подчеркивали свою удаленность от обычных
розничных клиентов. Bear уже в 1990-е гг. включил в свой порт­
фель ипотечного кредитора и поставщика услуг E M C , a Lehman
присоединил к своему инвестиционному банку четырех мелких
ипотечных кредиторов.
К началу 2000-х гг. корпоративные стратегии, выстраиваю­
щиеся вокруг частной секьюритизации ипотеки, сложились
окончательно. Но Fannie Мае и Freddie Mac по-прежнему за­
нимали господствующее положение на рынке благодаря своим
преимуществам, связанным с фондированием. Машина частной
секьюритизации ипотеки получила шанс благодаря очередно­
му скачку учетных ставок, сочетавшемуся с затруднениями, на­
блюдавшимися у предприятий с государственной поддержкой43.
Когда за пузырем доткомов последовали события п сентя­
бря, Ф Р С снизила учетную ставку до 1%. Алан Гринспен явно
пошел на этот шаг в расчете на то, что заемщики бросятся ре­
финансировать как можно больше долгосрочных ипотечных
кредитов по более низким ставкам. Эта мера была болезнен­
ной с точки зрения первичных кредиторов. Но она немедленно
44. К. Grind, The Lost Bank: The Story of Washington Mutual — the Biggest Bank Failure in Ameri­
can History (New York: Simon & Schuster, 2012).
45. A.Blundell-Wignall, P. Atkinson and S. H .Lee, «The Current Financial Crisis: Causes and
Policy Issues», OECD Financial Market Trends (2008). Как подчеркивают авторы,
«2004 год играет ключевую роль в том, что касается причин».

82

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

вызвала волну потребительских расходов, а ипотечная отрасль
получила большие комиссионные доходы. Она переживала не­
виданный бум. По сравнению с 2001 г., когда сумма новых ипо­
течных ссуд составила і трлн долларов, в 2003 г. эта цифра
подскочила до 3,8 трлн долларов, включая 2,53 трлн долларов
за счет рефинансирования. Предприятия с государственной
поддержкой оставались главными участниками этого гранди­
озного бума. Они по-прежнему были монополистами в сегмен­
те стандартной ипотеки. Их рыночная доля достигла в 2003 г.
максимального уровня в 57%. Но потом процесс забуксовал.
Во время резкого прироста бизнеса в начале 2000-х гг. не все
в предприятиях с государственной поддержкой делалось закон­
ным порядком. У них накапливались бухгалтерские и прочие
нарушения. Контролирующие органы, опасаясь нового Enron,
установили сперва для Freddie Mac, а затем и для Fannie Мае до­
полнительные требования к достаточности капитала. Им нуж­
но было либо изыскивать новый капитал, либо сокращать свой
баланс46. Чтобы гарантировать осуществление последнего вари­
анта, на общий размер их балансов были наложены ограниче­
ния47. Дверь для частных эмитентов была открыта.
Во время гринспеновского бума рефинансирования 20002003 гг. крутиться приходилось не одним только предприяти­
ям с государственной поддержкой. По причине резкого приро­
ста эмиссии вокруг суетилось множество нетрадиционных, «не­
кондиционных» предприятий. Но решающую роль сыграли
события начала 2004 г., когда учетные ставки достигли дна, бум
рефинансирования выдохся и активность предприятий с госу­
дарственной поддержкой была приторможена. Все было гото­
во для того, чтобы на первый план вышла частная ипотечная
индустрия. Отказавшись от модели 1990-х гг., выстроенной во­
круг предприятий с государственной поддержкой, она отдавала
приоритет не стандартной ипотеке, а частному «нетрадиционно­
му» кредитованию —субстандартной ипотеке, ссудам, имеющим
рейтинг чуть более надежный, чем Alt-A, и гигантским займам48.
Частные эмитенты обнаружили, что если контроль над тра­
диционной ипотекой был прибыльным делом, то это в еще
большей степени было верно применительно к субстандартной

46. Имеется в виду, что ограничивался объем ипотечных кредитов, которые учитыва­
лись на балансах этих компаний. —Прим. науч. ред.
47. W. Poole, «ТЪе G SEs: Where Do We Stand?», Federal Reserve Bank o f St. Louis Review 95
(November/December 2013), 601-611.
48. Рейтинг Alt-A получают ссуды менее рискованные, чем имеющие рейтинг
А, но более надежные, чем субстандартные ссуды.

83

КРАХ

ипотеке49. Финансовая инженерия становилась все более хитро­
умным делом и за соответствующие услуги можно было взимать
все больше денег. В ход были пущены все приемы инвестици­
онных банковских сделок с фиксированным доходом. Рейтинг
А А А по-прежнему удавалось получить удивительно большой
доле частных некондиционных и Ц Б после того, как их объеди­
няли со структурированными продуктами. В рамках управле­
ния рисками выпуск кредитных дефолтных свопов ( к д с ) , пре­
жде являвшийся вотчиной отдельных инвестиционных банков,
был поставлен на поток. Такие крупные страховщики, как A IG ,
предлагали страховку К Д С на экзотические секьюритизирован­
ные продукты. G учетом качества займов, из которых склады­
вались транши, не все они были хорошими. Но это побужда­
ло инвестиционные банки к тому, чтобы расширять масштабы
работы с обеспеченными долговыми обязательствами (О Д О ).
О ДО представляли собой деривативы, в основе которых лежа­
ли перетасованные среднерейтинговые «мезонинные» пакеты
прочих секьюритизированных сделок по ипотеке. Сочетая их
и разделяя на транши, можно было собрать большой пул ак­
тивов с рейтингом В Б Б , из которого получались новые транши
ценных бумаг с рейтингом А А А . После того как это было про­
делано, можно было пройти еще на шаг вперед. Можно было
брать низкорейтинговые «мезонинные» порции О Д О , объеди­
нять их в пулы и разделять на транши, создавая из них ОДО
в квадрате. И снова логика, считавшая эти риски независимыми,
и благосклонность рейтинговых агентств вели к тому, что даже
эти ценные бумаги могли получить рейтинг А А А .

III
К началу 2000-х гг. частная ипотечная отрасль ожидала сигна­
ла к старту. У нее имелось новое сырье—секьюритизированные
займы. Ее механики и инженеры находились в полной готов­
ности. Конец бума рефинансирования 2003 г. в сфере традици­
онной ипотеки стал толчком к нетрадиционному кредитова­
нию. Для того чтобы началась последняя фаза бума, нужен был
еще один ингредиент. Кто-то должен был быть заинтересован
в скупке уже выпущенных ценных бумаг на сотни миллиардов
49. См. выдающееся введение в экономику структурированных финансов и механику
кризиса вообще: А. Milne, The Fall of the House of Credit: What Went Wrong in Ban­
king and What Can Be Done to Repair the Damage? (Cambridge: Cambridge Univer­
sity Press, 2009).

84

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

долларов. В отсутствие спроса, соответствующего предложению,
цены на И Ц Б упали бы, за этим последовал бы рост доходно­
сти, который вызвал бы повышение процентных ставок по кре­
дитам, и ипотечный бум был бы задушен. Но помимо того, что
этого не произошло, долгосрочные процентные ставки оста­
вались плоскими, а спред за риск —премия, которую должны
были платить заемщики, не способные выполнить предъявляе­
мые к ним требования,—снизился. Это указывает на третью ис­
торическую перемену, сделавшую возможной бум зооо-х гг.,—
перемену, связанную не с предложением, а со спросом: речь
идет о стремительном росте спроса на надежные активы и мо­
билизации институционализованных пулов наличности для
финансирования ипотеки30. Именно здесь тема механики рабо­
ты ипотечных банков вновь сливается с большой темой подъема
Китая, развивающихся рынков и роста неравенства и поляриза­
ции богатства в Западном мире.
Чтобы понять эту связь, лучше всего вернуться к самому
скандальному моменту, связанному с И Ц Б , — их кредитному
рейтингу. Ярлык А А А был важен, потому что он помещал эти
бумаги в группу таких активов, как казначейские ценные бума­
ги, привлекавшие инвесторов, нуждавшихся в надежных акти­
вах31. Рейтинг А А А являлся знаком качества и, подобно любому
сертификату такого типа, он сигнализировал о том, что если вы
стремитесь к надежности, то нашли искомое. В нестабильной
капиталистической экономике такие активы представляют со­
бой наилучшее приближение к нейтральной безопасной пози­
ции. Они желанны и в некоторых случаях требуются по закону
для всех инвесторов, в наименьшей степени склонных к риску
и не имеющих серьезных возможностей для проведения незави­
симых исследований и оценок—пенсионных фондов, денежных
фондов, страховых фондов и т.д. Как отмечал один из ключе­
вых специалистов в этой области экономики, «едва ли не всю
историю человечества можно подать как поиски и создание
различных видов надежных активов»50
5152. Пусть это так, но то­
гда встает вопрос о том, какие события конца 1990-х и начала
2000-х гг. вызвали такой колоссальный всплеск спроса на на­
дежные активы.
50. Резюме литературы о нехватке надежных активов см. в: R .J. Caballero, E.Farhi and
P.Gourinchas, «The Safe Assets Shortage Conundrum», Journal of Economic Perspec­
tives 31 (Summer 2017), 29-46.
5 1. D. Clement, «Interview with Gary Gorton», Federal Reserve Bank o f Minneapolis,
1.12.2010.
52. G.Gorton, «The History and Economics of Safe Assets» (NBER Working Paper 22210,
April 2016).

85

КРАХ

Первая часть ответа сводится к развитию новых рыночных
экономик начиная с 1990-х гг. Имея торговый профицит и же­
лая обезопаситься от повторения кризисов 1994-1998 гг., они
нуждались в резервных активах, которые можно было исполь­
зовать в случае необходимости. А активами, в наибольшей сте­
пени отвечающими этим требованиям, были американские каз­
начейские ценные бумаги, как долго-, так и краткосрочные.
В начале 2000-х гг. Китай и другие суверенные развивающие­
ся рынки скупали все казначейские ценные бумаги, какими их
могла обеспечить первая администрация Буша, даже при ее во­
пиющем бюджетном дефиците. Макроэкономистов беспокои­
ли возникший в результате этих действий дисбаланс текущих
счетов и возможность катастрофической внезапной остановки.
На что они не обращали внимания, не желая марать руки та­
кими грязными техническими подробностями, как специфи­
ка И Ц Б , так это на возможное воздействие прироста фондов
на развивающихся рынках на финансовые рынки. Инвесторы
с развивающихся рынков скупали сперва казначейские ценные
бумаги, а затем агентские долговые обязательства, выпускав­
шиеся предприятиями с государственной поддержкой. Это вы­
нуждало других институциональных инвесторов к поиску аль­
тернатив. Дефицит предложения удавалось покрыть с помощью
финансового инжиниринга. Если пенсионные фонды, страхова­
тели жизни и менеджеры гигантских денежных пулов, накоп­
ленных прибыльными корпорациями и сверхбогатыми лицами,
нуждались в надежных активах, то к их услугам были ценные
бумаги с рейтингом А А А — продукт, которым американская ипо­
течная машина снабжала их безо всяких проблем.
Но мы снова должны быть осторожными. Изменение гло­
бального спроса на надежные долларовые активы помогает объ­
яснить, почему ипотечный источник не привел к чрезмерному
предложению ценных бумаг с рейтингом А А А . Но в той степе­
ни, в какой частные ценные бумаги, обеспеченные активами, ре­
ально сбывались инвесторам, далее о них почти никто ничего
не слышал. В случае проблем на рынке они застревали на ба­
лансе инвесторов в качестве неликвида, уже не считаясь надеж­
ным активом. Против инвестиционных банков, сознательно вы­
пускавших пакеты ненадежных ипотечных займов, подавались
иски. Несомненно, эти убытки влияли на распределение инве­
стиций и на финансовые решения миллионеров пенсионеров.
Но само по себе это не создало бы финансовый кризис и не при­
вело бы к банковским крахам, эхом отразившимся по всему
миру. В этом плане поучительно сравнение с пузырем доткомов.
Он сопровождался резким приростом богатства, за которым
86

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

ЗАРУБЕЖ НЫ Е РЕЗЕРВЫ И ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ИНВЕСТОРЫ :

кон кур ен ци я за ам ериканские краткосрочны е надеж ны е активы ,

м лрд дол л .
аоо5

200б

2ОО7

2008

2ОО9

2010

Пфб

473

1192

1909

2558

2487

568

489

560

9°3

844

6і8

І662

1752

2812

3402

3105

18 1

273

562

н/д

СУММА ЗАДОЛЖ ЕННОСТИ:

Краткосрочные ценные бумаги
казначейства*
Краткосрочные агентские ценные
бумаги**
Всего

17 4

( -) ЗАРУБЕЖ Н Ы Е О ФИЦИАЛЬНЫ Е АВУАРЫ:

Краткосрочные ценные бумаги
казначейства

2 іб

!93

Краткосрочные агентские ценные
бумаги

112

110

8о

130

34

н/д

Всего

зав

з°з

2бі

4°3

596

н/д

( - ) С П Р О С СО С Т О Р О Н Ы И Н С Т И Т У Ц И О Н А Л Ь Н Ы Х Д Е Н Е Ж Н Ы Х п у л о в :

Институциональные денежные пулы
(по имеющимся данным)

1 771

2120

22і6

і8 34

2О4І

19 11

Институциональные денежные пулы
(оценка общих объемов)

3120

3735

З852

3467

З596

3432

2445

2927

ЗОЗ4

2650

3818

2672

( і ° 59)

(1568)

( 1543)

(241)

(12)

н/д

В среднем
= Дефицит надежных, ликвидных,
краткосрочных продуктов

* Включая казначейские векселя и казначейские ценные бумаги с оставшимся сроком
погашения менее года.
** Включая агентские дисконтные расписки.
И с т о ч н и к : Zoltan Pozsar, «Institutional Cash Pools and the Triffin Dilemma of the US Ban­
king System», Financial Markets, Institutions <§? Instruments 22, no. 5 (2013): 283-318, figure 5.

последовал крах, ставший причиной суровой рецессии. Но он
не повлек за собой банковских кризисов. Что же касается бума
субстандартной ипотеки в начале 2000-х гг., то он вызвал фи­
нансовый кризис, поскольку, вопреки видимой логике секьюри­
тизации, сотни миллиардов частных И Ц Б не распространялись
за пределами банковской системы, а накапливались на балансе
у самих ипотечных кредиторов и эмитентов ко.53
53. Goldstein and Fligstein, «Transformation»; V.V.Acharya, P. Schnabl and G. Suarez, «Secu­
ritization Without Risk Transfer», Journal o f Financial Economics 107 (2013), 515-536;

87

КРАХ

Почему же эмитенты в итоге сами оказывались держателями
своих продуктов? Отчасти дело было в самой системе их выпу­
ска. В результате секьюритизации на свет появлялись как при­
влекательные, так и не очень привлекательные транши. Менее
привлекательные следовало не выпускать на рынок. Более того,
банки, управлявшие цепочкой ипотечных сделок, сами вери­
ли в ценность своих деловых предложений. Покупка И Ц Б была
очень прибыльным делом при преобладавших расходах на фон­
дирование. И источником этой прибыли заведовали банки, уча­
ствовавшие в ипотечном бизнесе. Так почему бы им не подза­
работать самим? Все зависело от сделанного выбора. Не всякий
банк шел на это. Больше всего рисковали крупные ипотечные
кредиторы, коммерческие банки, проводившие наиболее агрес­
сивную экспансию,—Citigroup, Bank of America, Washington Mu­
tual—и два самых маленьких и неразборчивых инвестиционных
банка: Lehman и Bear Stearns. Напротив, JPMorgan начал закру­
чивать ипотечный кран уже в 2006 г. и постарался купить как
можно больше защищенных активов на рынке К Д С . Goldman
Sachs, не ограничиваясь хеджированием, сделал серьезную став­
ку на неминуемый крах жилищного рынка34.
Их осторожность легко объяснить с учетом тех операций,
с которыми было сопряжено субстандартное кредитование.
Но в ней отражалась и более принципиальная логика, свой­
ственная банкирам. Наличие на балансе большого количества
И Ц Б не просто влекло за собой крупный риск, связанный с ак­
тивами. При этом еще и увеличивались краткосрочные обяза­
тельства банка, связанные с фондированием. И это подводит
нас к реальным причинам кризиса 2007-2008 гг. Если на балан­
се самой ипотечной производственной линии находились сотни
миллиардов частных И Ц Б и ценных бумаг, обеспеченных акти­
вами, то за чей счет финансировались эти авуары? Ответ на этот
вопрос тоже дает новая модель инвестиционного банкинга. Если
у такого начинающего ипотечного кредитора, как Countrywide,
не было вкладчиков, то не было их и у Lehman. Последний оп­
том получал необходимое фондирование, обращаясь к пулам
наличности, и так же поступали новые ипотечные кредиторы,
включая и Lehman. Это был поистине смертоносный механизм,
запустивший кризис. Средства, поступавшие из пулов налично­
сти на денежном рынке, направлялись на финансирование со­
держания на своем балансе огромного количества И Ц Б . 45
E. Engelen et al., After the Great Complacence: Financial Crisis and the Politics of Reform
(Oxford: Oxford University Press, 2011), 61.
54. Tett, Fool's Gold, 124-143.

88

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

Самый масштабный механизм для финансирования ипо­
течных авуаров представляли собой коммерческие бумаги,
обеспеченные активами ( К Б О А ) 55. Тремя крупнейшими амери­
канскими эмитентами К Б О А были Bank of America, Citigroup
и JPMorgan. Эти операции осуществлялись с помощью так на­
зываемых структурных инвестиционных компаний ( С И К ) , юри­
дических лиц, получавших от своих «спонсоров» необходимый
минимум капитала, но в прочих отношениях никак не учиты­
вавшихся на балансе у своих материнских банков. Этим С И К
материнские банки передавали крупные портфели ипотечных
облигаций, секьюритизированных автокредитов, долгов по кре­
дитным картам или студенческих долгов. С И К расплачивалась
с материнским банком за эти ценные бумаги средствами, полу­
ченными через эмиссии К Б О А . Это были трехмесячные ноты,
обеспеченные активами, имеющимися у С И К , и репутацией ма­
теринского банка. Хотя С И К не имели послужного списка, они
могли эмитировать коммерческие бумаги по конкурентным це­
нам благодаря имевшемуся у них огромному количеству цен­
ных бумаг и благодаря предполагаемой поддержке со сторо­
ны банка-спонсора. Поразительно, что согласно банковскому
законодательству, существовавшему до начала 2000-х гг., акти­
вы, не учитываемые на балансе банка, поскольку были переданы
в С И К , могли быть обеспечены небольшой долей капитала, ко­
торый бы требовался, если бы они находились у них на балансе.
Раздувание баланса было рискованным делом, но оно повыша­
ло норму прибыли на капитал. Еще одним источником прибы­
ли мог стать спред между доходами от долгосрочных операций
и издержками, связанными с краткосрочным фондированием.
Как правило, компания, работающая с К Б О А , держала портфель
ценных бумаг со сроком погашения в 3-5 лет и фондировала
приобретение этих ценных бумаг, продавая коммерческие бу­
маги, срок погашения по которым составлял от трех месяцев
до нескольких дней. Для менеджеров пулов наличности ком­
мерческие бумаги были более привлекательны, чем соответ­
ствующие ценные бумаги, вследствие чрезвычайно коротких
сроков их погашения и того, что их поручителями выступали
коммерческие банки с хорошей репутацией. Для материнско­
го банка спред между доходом от ненадежного коктейля акти­
вов, находившихся у С И К , и низкими процентными выплатами
по высокорейтинговым К Б О А составлял немалую сумму.
Если модель С И К - К Б О А предусматривала известную разни­
цу между сроками погашения, то инвестиционные банки дове­
55. V.V.Acharya, Р. Schnabl and G. Suarez, «Securitization Without Risk Transfer».

89

КРАХ

ли ее до крайности. Вся бизнес-модель инвестиционных банков
строилась на оптовом фондировании. Самыми гибкими сред­
ствами для этого служили так называемые соглашения об об­
ратной покупке (сделки Р Е П О ). При такой сделке банк покупал
ценную бумагу, расплачивался за нее с продавцом, немедленно
продавал ее на период от одной ночи до трех месяцев, обещая
выкупить ее по определенной цене. Фактически речь шла о до­
говоре об обеспеченном краткосрочном фондировании. Инве­
стиционный банк покупал ценных бумаг на юо млн долларов
и перепродавал их в рамках сделки Р Е П О паевому фонду или
другому инвестиционному банку, причем сторона, продавав­
шая бумаги, выплачивала небольшой процент инвестору, ко­
торый их покупал. Кроме того, практиковалась и «стрижка».
В обмен на казначейские ценные бумаги ценой в юо млн дол­
ларов инвестиционный банк получал не всю эту сумму, а толь­
ко 98 млн долларов наличности. Впоследствии он выкупал
их за те же 98 млн долларов. Вместе с тем величина «стриж­
ки» определяла, сколько собственных денег инвестиционный
банк должен был заплатить за владение ценными бумагами,
а соответственно, и размер кредитного плеча, задействован­
ного в сделке36. Двухпроцентная «стрижка» означала, что для
финансирования покупки ценных бумаг на юо млн долларов
и для получения процентов, выплачиваемых по этим облига­
циям, банку требовалось 2 млн долларов собственных денег.
Остальное он мог получить благодаря сделке Р Е П О . Используя
этот механизм, можно было проводить сделки, формирующие
большой баланс, и иметь при этом лишь небольшой капитал —
разумеется, при наличии возможности неоднократно «прокру­
чивать» сделки Р Е П О и при условии, что величина «стрижки»
неожиданно не вырастет.
К 2000-м гг. сумма обеспечения, задействованного на ньюйоркских рынках Р Е П О , достигала нескольких триллионов
долларов в день. Этот рынок разделился на два рынка — дву­
сторонних и трехсторонних Р Е П О . Оба представляли собой
внебиржевые профессиональные рынки, лишь слабо контро­
лировавшиеся центральными банками или регулирующими
органами. Из имеющихся у нас данных самыми надежными
являются сведения по рынку трехсторонних Р Е П О , торговля
на котором управлялась третьей стороной — либо JPMorgan
Chase, либо Bank of New York Mellon,—удерживавшей обеспе-56

56. T.Adrian and H .S. Shin, «Financial Intermediaries and Monetary Economics», Federal
Reserve Bank of New York Staff Reports 398 (исправлено в мае 2010 г.).

90

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

чение до окончания срока действия сделки57. В трехсторонних
Р Е П О использовалось только высококачественное обеспече­
ние—почти исключительно казначейские ценные бумаги либо
агентские И Ц Б . С учетом дополнительного уровня защиты
трехсторонним Р Е П О отдавали предпочтение такие институ­
циональные пулы наличности, как взаимные фонды денежного
рынка ( ф д р ). Трехсторонние Р Е П О не использовались для фон­
дирования частных И Ц Б . Для их фондирования можно было
использовать рынок двусторонних Р Е П О . Наиболее надежные
из имеющихся у нас данных указывают на то, что рынок дву­
сторонних Р Е П О втрое превосходил по своим размерам трех­
сторонний сегмент58.
Поскольку в роли игроков на двустороннем рынке в ос­
новном выступали инвестиционные банки и хедж-фонды, там
в качестве обеспечения принимались активы более широко­
го диапазона. Именно здесь, наряду с К Б О А и различными ти­
пами межбанковских и необеспеченных займов, инвестицион­
ные банки финансировали владение портфелями частных И Ц Б
и ОДО. С учетом большого диапазона залогов величина «стриж­
ки» на рынке двусторонних Р Е П О составляла весной 2007 г.
от 0,25%, в случае ценных бумаг казначейства С Ш А , до ю%
и больше, в случае сделок, обеспеченных менее качественными
активами.
Как и в случае коммерческих бумаг, сделки Р Е П О были со­
пряжены с серьезными рисками фондирования. Вы могли
столкнуться с тем, что вам откажут в ролловере59. Конкретно
риск состоял в том, что в случае известия о том, что такой ин­
вестиционный банк, как Lehman или Bear, несет крупные убыт­
ки по значительной части своего портфеля—фондировалась ли
та посредством коммерческих бумаг, двусторонних Р Е П О или
иных типов межбанковских кредитов,—он бы понес серьезный
репутационный ущерб. После этого он стал бы считаться не­
приемлемым в качестве контрагента на трехстороннем рынке
и оказался бы отрезан от принципиально важных источников
фондирования. Размеры потенциального риска были огромны.
К концу фискального 2007 г. 50% баланса Lehman, достигавшего
величины в 691 млрд долларов, финансировалось посредством
сделок Р Е П О . У Goldman Sachs, Merrill Lynch и Morgan Stanley
57. T. Adrian et al., «Repo and Securities Lending», Federal Reserve Bank of New York Staff
Reports 529 (исправлено в феврале 2013 г.).
58. G. В .Gorton and A.Metrick, «Who Ran on Repo?» (N B E R Working Paper 18455, Octo­
ber 2012).
59. Повторение сделки на аналогичных условиях.—Прим. науч. ред.

91

КРАХ

эта доля составляла 4о%60. Если бы какой-либо из этих инвести­
ционных банков лишился доступа к рынкам Р Е П О , то его биз­
нес-модель обрушилась бы в один момент, увлекая за собой весь
его баланс —не только сделки с И Ц Б , но и сделки с дериватива­
ми, а также с валютными и процентными свопами.

IV
При наличии такого большого числа заинтересованных сторон
рост объемов американского ипотечного кредитования на по­
следнем этапе бума был впечатляющим, если не сказать гро­
тескным. В 1999-2003 гг. 70% новых ипотечных займов, выдан­
ных в С Ш А , оставались традиционными, отвечавшими требо­
ваниям предприятий с государственной поддержкой (пгп).
Под конец бума рефинансирования это соотношение измени­
лось. К 2006 г. 70% новых ипотечных кредитов представляли
собой субстандартные и прочие нетрадиционные займы, кото­
рым была суждена секьюритизация не в формате предприя­
тий с государственной поддержкой, а в качестве частных И Ц Б .
В 2005 и 2006 г. сумма выданных нестандартных кредитов со­
ставила i трлн долларов по сравнению со юо млрд в 2001 г. Fan­
nie Мае и Freddie Mac старались не отставать, пополнив соб­
ственные портфели неагентскими секьюритизированными
долгами на сумму в 300 млрд долларов. Но предприятия с го­
сударственной поддержкой плелись в хвосте, а не вели за со­
бой. Они конкурировали с такими выскочками, как Country­
wide, на долю которых в 2006 г. приходилась выдача 20% всех
ипотечных кредитов в С Ш А 61. Они конкурировали и с таким
сверххитроумным инвестиционным банком, как Lehman Bro­
thers, который собрал в своих руках всю цепочку ипотечно­
го кредитования. В 2005 г. источником двух третей ипотеч­
ных кредитов, секьюритизированных Lehman в виде И Ц Б /О Д О
на 133 млрд долларов, являлись его собственные эмитенты суб­
стандартных займов. Топовый банк Уолл-стрит выскребал са­
мое дно кредитной бочки.
Послание, передававшееся при этом вниз по цепочке полу­
чаемых доходов, было простым: мы хотим обрабатывать как
можно больше ипотечных кредитов, и чем ниже их качество,
60. E.Callan, «Lehman Brothers—Leverage Analysis», Lehman Brothers, 7.04.2008, https://
w e b .s ta n fo r d .e d u / ~ jb u lo w / L e h m a n d o c s / d o c s / D E B T O R S / L B E X - D O C ID % 2 0

1401225.pdf.
61. S.Olster, «How the Roof Fell In on Countrywide», Fortune, 23.12.2010.

92

СУБСТАНДАРТНАЯ

1996 1997 1998 1999

2000

2001

ИПОТЕКА

2002 200^ 2004 2005 200б 2ОО7 2008

В З Л Е Т И П А Д ЕН И Е С У БС ТА Н Д А РТН О ГО
К Р Е Д И Т О В А Н И Я В С Ш А , 19 9 6 - 2 0 0 8
П р и м е ч а н и е . Доля секьюритизированной ипотеки определяется как отно­

шение суммы субстандартных ценных бумаг к общей сумме кредитов, выдан­
ных в данном году. В 2007 г. сумма эмитированных ценных бумаг превыси­
ла сумму кредитов.
И с т о ч н и к : Inside Mortgage Finance.

тем лучше. Согласно магии независимых вероятностей, чем
хуже было качество долгов, из которых складывались тран­
ши и пулы, тем более впечатляющим был эффект. Значитель­
ная часть выданных без полного комплекта документов, низ­
корейтинговых, но высокодоходных кредитов всплывала уже
с рейтингом А А А . Любой бум сопряжен с безответственным,
почти преступным или откровенно мошенническим поведени­
ем. Но механизм секьюритизации ипотеки систематически по­
рождал эту гонку к достижению самого низкого качества ипо­
течных кредитов. Источником прибыли была разница между
высокой доходностью ценных бумаг, объединявшихся в пулы
в виде обеспечения, и низкими процентами, выплачивавши­
мися инвесторам, которые покупали обеспеченные активами
ценные бумаги с рейтингом А А А . Начиная с 2004 г. на поло­
вину субстандартных займов, которыми питалась эта систе­
ма, не имелось никакой документации или она была неполная,
а 30% этих займов составляли кредиты, по которым выпла­
93

КРАХ

чивались только проценты. Эти кредиты выдавались людям,
в принципе не способным погасить основную сумму долга62.
Рейтинговые агентства впоследствии столкнулись с остры­
ми вопросами об их участии в этом процессе. Дело усугубля­
лось тем, что им платили банки, для которых они производи­
ли оценку облигаций, и что три главных рейтинговых агентства
в порядке взаимной конкуренции стремились предложить кли­
ентам самый простой и дешевый путь к получению рейтинга
А А А . В свое оправдание они говорили, что пользовались прове­
ренными формулами, которые были одобрены умнейшими эко­
номистами страны. Но платили им по результатам. Агентство
Fitch, применявшее модель оценки рисков, которая не так ча­
сто выдавала желанный рейтинг А А А , в целом оказалось отре­
занным от работы с секьюритизацией субстандартной ипотеки63.
Как выяснилось в ходе последующих расследований, проведен­
ных конгрессом, персонал рейтинговых агентств Moody’s и S&P
однозначно осознавал, что выращивает монстра. Как один спе­
циалист по рейтингу писал в декабре 2006 г. по электронной
почте своему коллеге, «Будем надеяться, что все мы разбогате­
ем и уйдем на пенсию к тому моменту, когда этот карточный
домик развалитсяю)»646
5.
Кое-кому действительно удалось разбогатеть. В 1980-х и кон­
це 1990-х гг. хорошую прибыль получали инвестиционные бан­
ки. Теперь же зарабатывали все. В начале 2000-х гг. 35% всей
прибыли в американской экономике доставалось финансовому
сектору. На самой верхушке пирамиды доходы были ошелом­
ляюще огромными. Хотя фирмы с Уолл-стрит на протяжении
1990-х гг. были преобразованы в публичные компании, про­
дающие свои акции инвесторам, фактически они продолжали
работать как партнерства. Как правило, половина чистой вы­
ручки после выплаты процентов направлялась в фонд заработ­
ной платы персонала, а вторая половина доставалась акционе­
рам. 2006 деловой год принес 6о млрд долларов в виде бонусов
для нью-йоркского финансового люда, а в 2007 г. сумма бону­
сов составила 66 млрд долларов63. Заработок у руководства ин­
вестиционных банков при этом достигал десятков миллионов
долларов на человека. Ричард Фалд, руководивший банком Leh­
man в период его стремительного роста после 1994 г-> в 200062. S.Olster, «How the Roof Fell In on Countrywide».
63. Engelen et ah, After the Great Complacence, 56.
64. https://w eb .archive.0rg/w eb/20090226105739/http://oversight. house.gov/documents/20081022112154.pdf.
65. «Кег-ching: The Thorny Issue of Bankers’ Bonuses», Economist, 26.01.2008.

94

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

2008 г г . заработал в виде оклада и бонусов 484,8 млн долларов.
Это была грандиозная цифра сама по себе, но для того, что­
бы понять психологию тех, кто стоял во главе системы, нужно
учесть, что даже главные инвестиционные банкиры знали, что
вовсе не они—реальные короли в денежной игре. Их заработки
меркли по сравнению с тем, что доставалось менеджерам хеджфондов, с которыми они сотрудничали в сфере первичного бро­
керства и на рынках Р Е П О и К Б О А . В хедж-фондах и частных
инвестиционных группах можно было заработать сотни мил­
лионов или даже миллиарды долларов в год. В 2007 г. каждый
из шести менеджеров главных хедж-фондов получил в качестве
компенсации как минимум по миллиарду долларов.
При этом алчность царила не только на самом верху. Не­
сомненно, многие заемщики по ипотеке пали жертвой процес­
са, который систематически вводил их в заблуждение и был
полностью заинтересован в этом. Но как только рынок не­
движимости переходит из состояния равновесия в состояние
бума, волей-неволей спекулянтами становятся все. После того
как прирост капитала стал ожидаемой вещью, сущность домо­
владения изменилась. Домовладельцы, нравилось ли им это
или нет, оказались в положении спекулянтов. Те, кто подни­
мался по самым нижним ступеням жилищной лестницы, по­
лучая низкорейтинговые ипотечные кредиты по регулируемой
ставке, рассчитывали на то, что их собственность настолько
вырастет в цене, что им хватит средств для получения рефи­
нансирования на более выгодных условиях. Те, кто находил­
ся на более высоких ступенях, пустились в спекуляции недви­
жимостью. В 2006 г. не менее трети всех ипотечных кредитов
в С Ш А было выдано на покупку второй, третьей и даже чет­
вертой собственности. Во Флориде, Аризоне, Калифорнии, по­
лучивших известность в качестве «пузырных штатов» («bubble
states»), эта доля достигала 45%66. Понятно, что совсем не такие
состояния сколачивались на Уолл-стрит или на Золотом бере­
гу в Коннектикуте, но все же спекуляция недвижимостью ста­
ла массовым спортом.
При всем вышесказанном, если учитывать только ту часть
рынка, которая реально была порождением пузыря, к лету
2007 г. было выпущено частных ценных бумаг, обеспеченных
активами, на 5,213 трлн долларов—речь идет об И Ц Б , произ­
водных от нестандартных ипотечных кредитов, долгов по кре­
дитным картам, студенческих займов и автокредитов. При
66. A. Haughwout et al., «„Flip This House": Investor Speculation and the Housing Bubb­
le», Liberty Street Economics (blog), Federal Reserve Bank of New York, 5.12.2011.

95

КРАХ

Ф И Н А Н С И Р О В А Н И Е З А Д О Л Ж Е Н Н О С Т И ПО А М Е Р И К А Н С К И М
ЧАСТН Ы М Ц ЕН Н Ы М БУМАГАМ, О БЕС П Е Ч ЕН Н Ы М АКТИВАМ И,
И КОРПОРАТИВНЫМ ОБЛИГАЦИЯМ

во II квартале 2007 г., м л р д долл.

Частные ЦБОА

Корпоративные
облигации

Сумма

%

Сумма

%

5213

100

5591

100

Х173

23

Общая задолженность
КРАТКОСРОЧНОЕ ФОНДИРОВАНИЕ
КБОА
НЕПОСРЕДСТВЕННЫЕ АВУАРЫ
ФДР

243

5

179

3

Эмитенты ценных бумаг

5°а

10

369

7

1

42

1

165

3

12 1

2

2 113

4і

7 11

13

РЕПО
ФДР

З1

Эмитенты ценных бумаг
и т о г о , краткосрочное фондирование■

И с т о ч н и к : Arvind Krishnamurthy, Stefan Nagel and Dmitry Orlov, «Sizing Up
Repo», Journal o fFinance 69, no. 6 (2014): 2381-2417, table II.

этом объем самого опасного ипотечного компонента — И Ц Б ,
производных от субстандартной ипотеки,—достигал величи­
ны в і,з трлн долларов. Хотя это составляло «всего» 12% от аме­
риканского ипотечного рынка в целом, все эти ценные бума­
ги на і,з трлн долларов были выпущены одной серией после
2003 г. Из общей суммы в 5,13 трлн долларов более 3 трлн было
размещено у долгосрочных инвесторов, а 700 млрд —непосред­
ственно в инвестиционных фондах и инвестиционных банках.
Но бумаги на 1,173 ТРЛН долларов находились в банках, которые
финансировали их покупку без отражения этих операций в ба­
лансе, выпуская К Б О А . В результате К Б О А стали основным ин­
струментом краткосрочного денежного рынка для инвесторов,
желающих вложить наличные средства менее чем на три меся­
ца. Рынок К Б О А превосходил своими размерами даже рынок
краткосрочных казначейских векселей, выпускавшихся амери­
канским правительством с целью управления своими денежны­
ми потоками. Если и существовал канал, через который кризис

96

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

в сф ере н едв и ж и м ости мог вы рваться н ар у ж у и привести к г л о ­
бальном у кризису, то им сл уж и ли и м ен н о КБОА, являвш и еся
п лощ адкой , на которой частн ы е ИЦБ встречались с оптовы м
ф ондированием.

V
Каждый год в августе элита центральных банков и монетарной
экономической науки собиралась на курорте в Джексон-Хоул
(Вайоминг). В августе 2005 г. темой очередной конференции
был не кризис, зарождавшийся на американском жилищном
рынке, а торжества в честь уходящего в отставку председателя
правления Ф Р С Алана Гринспена. Соответственно, большинство
выступлений было пронизано оптимизмом. Но одно из них
выбивалось из общей струи. Это была презентация Рагурама
Дж. Раджана, родившегося в Индии, но ставшего полноценным
членом американской экономической элиты, профессором чи­
кагской школы бизнеса и главным экономистом М В Ф . Его до­
клад носил еретический заголовок «Не повысило ли финансо­
вое развитие всемирные риски?»67. Раджана беспокоило то, что
резкое распространение современного финансового посредни­
чества влечет за собой рост опасного аппетита к рискованным
сделкам. На прощальном вечере в честь Гринспена слова Ра­
джана не встретили теплого приема. Ему устроил выволочку
Ларри Саммерс. Кичась своим авторитетом в качестве бывшего
министра финансов, Саммерс представился как «человек, мно­
гое узнавший по этой теме от Алана Гринспена <...> и <...> счи­
тающий принципиальные, несколько луддитские предпосылки
этого доклада в целом ошибочными»68. Привлекать внимание
к рискам в сложной современной финансовой системе, как это
бестактно делает Раджан, означает нарываться на «ограниче­
ния» и прочие «ошибочные политические побуждения». Точно
так же можно отказаться и от воздушных перелетов из-за стра­
ха перед авиакатастрофами.
Этот ответ Саммерса—его предупреждение о том, что даже
обсуждение рисков, присущих системе, способно спровоциро­
вать опасную политическую реакцию и равносильно неприятию
67. R. G. Rajan, «Has Financial Development Made the World Riskier?» (NBER Working
Paper 11728, November 2005).
68. M .D . Knight, «General Discussion: Has Financial Development Made the World Ris­
kier?», Kansas City Federal Reserve, 2005, https://www.kansascityfed.org/publicat/sympos/2005/pdf/G D5_2005.pdf.

97

КРАХ

технического прогресса,—было показательно для настроений,
стоявших за сорокалетним курсом на дерегулирование. Под­
линно решающими первыми шагами в этом направлении слу­
жили восстановление глобального рынка капитала в 1960-е гг.,
крах Бреттон-Вудской системы и дерегулирование учетных ста­
вок и потоков капитала в начале 1980-х гг.69 Именно эти шаги
вызвали монетарную нестабильность и имели своим следствием
волкеровское повышение учетных ставок. Эта буря стала при­
чиной инноваций на жилищном рынке и породила новую поро­
ду гиперактивных инвестиционных банков с Уолл-стрит. Таким
образом, за всем последующим стояли вырвавшиеся на свобо­
ду конкурирующие потоки капитала. Рубин и Саммерс внесли
в процесс свой личный вклад, в 1 9 9 9 г- предложив Закон о мо­
дернизации финансовых услуг, который уничтожил послед­
ние препятствия к слиянию коммерческих и инвестиционных
банков. Через несколько месяцев после ухода из министерства
финансов Рубин вернулся в банковскую сферу, получив ме­
сто в Citigroup. Саммерс не так быстро пришел на Уолл-стрит,
но не более чем через год после стычки с Раджаном в ДжексонХоул он начал работать в хедж-фонд D.E.Shaiи в качестве управ­
ляющего директора (но не полный рабочий день).
Реакция Саммерса на доклад Раджана тем более показатель­
на в свете того, что мировая экономика уже явственно демон­
стрировала признаки стресса. На уровне макроэкономической
политики Саммерс был готов бить тревогу, заводя разговоры
о балансе финансовых угроз. Возможно, банальная рекоменда­
ция ужесточить фискальную политику могла бы принести поль­
зу. Но эта мера отвлекла бы внимание от истинного средоточия
стресса —финансовой системы. Более того, с точки зрения фи­
нансовой стабильности, возможно, было бы желательно, что­
бы находившиеся в обращении ценные бумаги с рейтингом А А А
по большей части были бы подлинными долговыми обязатель­
ствами американского правительства, а не продуктами финан­
сового инжиниринга. В конечном счете было удобно перевести
дискуссию на уровень макроэкономических совокупных показа­
телей. Не составляло труда потребовать от президента-республиканца, чтобы тот сменил курс. Куда менее приятно было об­
суждать бум цен на жилье и грандиозное строение, возведенное
Уолл-стрит на этом фундаменте.
Оптимисты намного превосходили числом скептиков, при­
чем не только в Джексон-Хоул. Лобби ипотечной отрасли тру69. E.Helleiner, States and the Reemergence of Global Finance: From Bretton Woods to the iggos
(Ithaca, NY: Cornell University Press, 1996).

98

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

дилось вовсю. Дэвид Лириа, главный экономист Национальной
ассоциации риелторов, подсуетился с книгой, называвшейся
«Почему бум в сфере недвижимости не кончится крахом»70. Та­
кие консервативные гуру, как Ларри Кадлоу, редактор раздела
экономики в National Review, метали громы и молнии по адресу
«всех болванов, которые думают, что обрушение цен на жилье
в Лас-Вегасе или в Неаполе в штате Флорида свалит потреби­
теля, остальную экономику и весь фондовый рынок»71. Кадлоу
мог не беспокоиться. Власти не видели никакой необходимости
в принятии срочных мер по ограничению бума.
Скандал с Enron породил недолгий импульс к ужесточе­
нию регулирования. Шли разговоры о том, чтобы потребовать
от материнских структур, спонсировавших внебалансовые С И К ,
обеспечивать их более серьезным капиталом. Одной этой угро­
зы хватило для того, чтобы остановить рост в индустрии К Б О А .
Moody’s предупреждало инвесторов, что банки вскоре могут
утратить один из своих самых доступных источников фонди­
рования. Однако в июле 2004 г., когда субстандартная ипотека
реально стала набирать темп, регуляторы согласились сделать
постоянное исключение, фактически разрешив, чтобы активы,
вложенные в С И К , были обеспечены всего ю% капитала — та­
кой норматив требуется выполнять в том случае, если активы
содержатся на балансе у самих банков. Это было особенно при­
влекательно для таких больших коммерческих банков, как Ci­
tigroup и Bank of America, на которые распространялись отно­
сительно строгие требования по части капитала, что ставило
их в крайне невыгодную позицию по отношению к слабо регу­
лируемым инвестиционным банкам. Именно после этого шага
рынок К Б О А раздулся с 650 млрд долларов до і трлн долла­
ров с лишним72. К лету 2007 г. один только банк Citigroup да­
вал гарантии под К Б О А на сумму в д2 ,7 млрд долларов, чего
было достаточно, чтобы истратить весь его капитал первого
уровня.
Этот шаг, представлявший собой нечто большее, чем демон­
стративные акты дерегулирования наподобие закона 1999 г->
являлся одной из тех на первый взгляд мелких мер, которые
устранили помехи к росту теневого банкинга. То же самое было
верно в отношении Р Е П О . Традиционно их использованию пре­
пятствовал тот факт, что в число активов, не подлежащих ав70. D. Rosato, «Confessions of a Former Real Estate Bull», CN N Money, 6.01.2009; D. Lereah,
Why the Real Estate Boom Will Not Bust (New York: Crown, 2005).
71. L.Kudlow, «The Housing Bears Are Wrong Again», National Review, 20.06.2005.
72. Acharya, Schnabl and Suarez, «Securitization Without Risk Transfer».

99

КРАХ

тематическому аресту в случае банкротства, входили только
государственные ценные бумаги С Ш А и агентские бумаги, бан­
ковские сертификаты вкладов и банковские акцепты. Если бы
эти классы ценных бумаг предлагались в качестве залога при
сделках Р Е П О , то в случае банкротства они могли быть немед­
ленно арестованы и использованы для возмещения убытков.
В 2005 г. Закон о предотвращении злоупотребления банкрот­
ством и защите потребителей обеспечил кредиторам гораз­
до более серьезную защиту от неплатежеспособных заемщиков,
что по иронии судьбы повысило их готовность давать в долг.
Но в то же время в число особо защищенных типов залога при
сделках Р Е П О вошли ипотечные ссуды и ипотечные ценные бу­
маги. Неудивительно, что после принятия этого закона наблю­
дался всплеск двусторонних сделок Р Е П О , обеспеченных не­
стандартными активами73.
Могла ли Ф Р С сдержать рост пузыря, проводя более жест­
кую политику учетных ставок? Действия Гринспена в начале
2000-х гг. повлекли за собой подъем кредитования. Более того,
Гринспен явно намеревался вызвать бум рефинансирования,
чтобы помочь экономике оправиться от кризиса доткомов и со­
бытий п сентября. Но Ф Р С не приняла во внимание структурные
изменения в ипотечной машине, которые спровоцировал бум
рефинансирования. Несомненно, к 2004 г. стало ясно, что пора
поднимать ставки. В семнадцать осторожных приемов Ф Р С шаг
за шагом подняла ставки с і% в июне 2004 г. до 5,25% в ин>не
2006 г. Это была тонкая настройка, а вовсе не удар обухом. Ипо­
течный бум беспрепятственно продолжался, как и глобальный
спрос на американские надежные активы и разрастание сектора
теневого банкинга. К весне 2006 г., к тревоге многих наблюдате­
лей, это привело к переворачиванию кривой доходности. Дол­
госрочные процентные ставки оказались ниже краткосрочных
учетных ставок, установленных Ф Р С . Обычно это служило сиг­
налом о проблемах. Стандартная модель банковского фондиро­
вания с ее краткосрочными займами и выдачей долгосрочных
кредитов становилась бессмысленной.
Со временем переворачивание кривой доходности само
по себе могло привести к рецессии. Но отнюдь не Гринспен
и не Бернанке убили ипотечный бум. Он убил сам себя. Самое
позднее к 2005 г. стало ясно, что долги по низкокачественной
ипотеке —тикающая бомба. Кредиты по субстандартной ипоте73. E. R. Morrison and J. Riegel, «Financial Contracts and the New Bankruptcy Code: Insula­
ting Markets from Bankrupt Debtors and Bankruptcy Judges», American Bankrupt­
cy Institute Law Review 13 (2005), 641-644.

I OO

СУБСТАНДАРТНАЯ

ИПОТЕКА

ке в большинстве случаев выдавались по ставкам с баллоном74,
которые стремительно возрастали через 2-3 года. В 2007 г. ти­
пичная ипотека с регулируемой ставкой, которой в С Ш А отда­
вали предпочтение малообеспеченные заемщики, перестраи­
валась с годовой ставки в 7-8% на ставку в ю -10,5% 75. Такие
трейдеры, как Грег Липман из Deutsche Bank, осознавали, что
в период с августа 2006 г. по август 2009 г. «шоку невыплат»
подвергнутся ипотечные сделки на сумму в 738 млрд долла­
ров76. Когда подойдет срок выплат по резко возросшим став­
кам, более-менее неизбежной стала бы волна дефолтов. И после
того как она начнется, рано или поздно цены на жилье прекра­
тят повышаться и на рынке произойдет переворот. В этот мо­
мент миллионы долларов спекулятивных инвестиций в недви­
жимость вылетят в трубу. Многие семьи лишатся своих домов.
По тысячам И Ц Б будет объявлен дефолт и держатели залогов
обогатятся. В обширном документе, в котором Липман убеждал
Deutsche Bank избавляться от И Ц Б , не содержится ни одного
упоминания об ужесточении политики Ф Р С . В машину субстан­
дартной ипотеки саму по себе был встроен ужесточающий тай­
мер. Если бы цены на жилье продолжили расти рекордными
темпами, то он бы безжалостно активировался и положил ко­
нец буму.
Первый раунд этого ужесточения начал ощущаться в наибо­
лее проблемных общинах С Ш А уже в 2006 г. Уровень дефолтов
возрастал. Вскоре рейтинг А А А , присвоенный самым низкока­
чественным ОДО, был бы поставлен под сомнение. Спеша вос­
пользоваться этим, все большее число инвесторов, идущих про­
тив потока, начало наращивать большие короткие (big short)
позиции, что в итоге сделало их знаменитыми. В число этих
игроков входили Липман из Deutsche Bank, JPMorgan, Goldman
Sachs, а также группа хедж-фондов. В рамках своей стратегии
они скупали К Д С — деривативы, призванные обеспечить защиту
от дефолта. В предчувствии катастрофы держатели больших ко­
ротких позиций бронировали себе места в спасательной шлюп­
ке. Они могли либо придерживать страховки до тех пор, пока
74. Имеется в виду, что в течение периода кредитования применяются различные
процентные ставки. В течение некоторого времени процентная ставка фик­
сирована на относительно низком уровне, а потом увеличивается. —Прим,
науч. ред.
75. Н. М. Schwartz, Subprime Nation, 180.
76. «Shorting Home Equity Mezzanine Tranches: A Strategy to Gash In on a Slowing
Housing Market», Deutsche Bank, February 2007, http://www.valuewalk.com/
wp-content/uploads/20i5/o5/2007_Subprime_Shorting-Home-Equity-Mezzanine-Tranches-i.pdf.

IOI

КРАХ

облигации не прогорят и по ним не настанет срок выплат, либо
с огромной прибылью продать свои позиции кредиторам, отча­
янно нуждающимся в защите от дефолта. Проблемы заключа­
лась лишь во временном факторе и в фондировании. Скупать
К Д С в ситуации, когда подавляющее большинство все еще игра­
ло на повышение, было дорогостоящей стратегией, требовавшей
крепких нервов. Можно было просчитаться в ходе последнего
всплеска сделок с К Б О А и Р Е П О . Летом 2007 г. исполнитель­
ный директор Citigroup Чак Принс все еще говорил журнали­
стам: «пока играет музыка, нужно вставать и танцевать. И мы
пока что танцуем»77. Вопрос был в том, что случится, когда му­
зыка остановится.

77. M.Nakomoto and D.Wighton, «Citigroup Chief Stays Bullish on Buy-outs», Financial
Times, 9.07.2007.

ГЛАВА

3

Трансатлантические финансы

обычно считали свои проблемы чисто
американским делом и чужаки были лишь рады поддерL-жать их в этом мнении. В 2007-2008 гг., когда ипотеч­
ный крах охватывал городскую Америку подобно смертоносно­
му вирусу, европейские наблюдатели говорили о национальном
американском кризисе. «Дикий» финансовый капитализм, по­
добно иракской войне и отрицанию изменений климата, счи­
тался одним из аспектов токсичного англо-американского ва­
рианта современности1. Когда в 2008 г. разразился шторм,
в среде европейских политиков наблюдалось ощутимое злорад­
ство. Вежливые слова, произносившиеся в О О Н , были лишь ви­
димостью. іб сентября 2008 г., когда на Уолл-стрит разверзлась
бездна, Пер Штайнбрюк, жесткий немецкий министр финансов,
член партии С Д П Г , объявил в бундестаге, что глобальной фи­
нансовой системе угрожает возникший в Америке кризис, кото­
рым Германия пока что не затронута. Впоследствии он заявил
германским парламентариям, что «Американская идеология
laissez-faire», практиковавшаяся во время ипотечного кризиса,
«была столь же примитивной, сколь опасной». Штайнбрюк уве­
ренно предсказывал, что Америка вскоре лишится своей роли
финансовой сверхдержавы2. Ему вторил французский прези­
дент Николя Саркози. 25 сентября, сразу же после возвращения
из Нью-Йорка, Саркози, прежде считавшийся верным сторон­
ником атлантического капитализма, заявил перед аудиторией
в Тулоне: «идея о том, что рынок всегда прав, была безумием
<...> с laissez-faire покончено, как и с концепций всемогуще­
го рынка, всегда все знающего лучше других»3. А на тот слу­
м е р и к а н ц ы

А

1. Формулировку «дикий капитализм Буша» предложил Робин Кук, бывший министр
иностранных дел в правительстве Тони Блэра; см.: R.Cook, «А Strong Euro­
p e —Or Bush’s Feral US Capitalism», Guardian, 28.10.2004.
2. «Lessons from a Crisis», Economist, 2.10.2008.
3. «Le discours de Nicolas Sarkozy a Toulon», Le Monde, 25.09.2008.

103

КРАХ

чай, если кто-то задастся вопросом, откуда взялась эта безумная
идея невмешательства, Джулио Тремонти, министр финансов
при Сильвио Берлускони, открыто похвалялся, что с итальян­
ской банковской системой все будет в порядке, потому что «она
не говорит по-английски»4. Это был пусть удобный, но само­
обман. Американская система секьюритизированной ипотеки
с самого начала была призвана привлекать иностранный капи­
тал на американские финансовые рынки и зарубежные банки
немедленно разглядели эту возможность.

I
Еще с 1980-х гг. американцы свыклись с идеей о том, что их
государственный долг принадлежал азиатам —сперва японцам,
а потом китайцам. Мысль об этом не давала покоя участникам
проекта «Гамильтон». Но при этом не учитывалось, что ино­
странцам принадлежит и значительная часть американского
жилья. К 2008 г. примерно четверть всех секьюритизирован­
ных ипотечных кредитов находилась в руках иностранных ин­
весторов. Fannie Мае и Freddie Mac фондировали 1,7 трлн дол­
ларов из их портфеля ипотечных ценных бумаг на общую сумму
в 5,4 трлн долларов, продавая ценные бумаги иностранцам.
Прочих зарубежных инвесторов, вкладывавших деньги в эти
«агентские облигации», с большим отрывом опережал Китай,
чьи вложения оценивались в 500-600 млрд долларов56
. Но в бо­
лее рискованном сегменте секьюритизированного ипотечного
бизнеса лидировали не азиаты, а европейцы®.
Из общей суммы нестандартных ненадежных И Ц Б , кото­
рые не поддерживались ни Fannie Мае, ни Freddie Mac, доля,
находившаяся у европейских инвесторов, составляла порядка
29%7. В 2006 г., в самый разгар американского бума ипотечной
секьюритизации, треть новых выпусков частных И Ц Б была осу­
ществлена британскими или континентальными европейскими
4. S.Zedda, «Italian Banks’ Paths Through the Crisis», Scientific Research, March 2016.
5. B.Setser, «Too Chinese (and Russian) to Fail?», Follow the Money (blog), Council on For­
eign Relations, 12.07.2008; Schwartz, Subprime Nation, 101-104.
6. C.Bertaut, L.P.DeMarco, S.Kamin and R.Tryon, «ABS Inflows to the United States and
the Global Financial Crisis», Journal of International Economics 99 (2012), 219-234;
B.Bernanke, C.Bertaut, L. DeMarco and S.Kamin, «International Capital Flows
and the Returns to Safe Assets in the United States, 2003-2007» (International
Finance Discussion Papers, 2011).
7. D.O. Beltran, L. Pounder and C.Thomas, «Foreign Exposure to Asset-Backed Securities
of US Origin» (International Finance Discussion Papers 939, August 2008, table 6,
line 6).

IO4

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

М ЕСТО П О Л О Ж ЕН И Е СПОНСОРОВ КБОА И И СП О Л ЬЗУЕМ АЯ ВАЛЮТА,
МЛН ДОЛЛ.

Местоположение
спонсора
Бельгия

Валюта
-----------------------------------------------------------------------Доллары США
Евро
Иены
Другая валюта
4729

30473

Дания

Всего

о

о

35202

о

1796

П 96

О

о

Франция

51237

23670

228

557

75692

Германия

139068

62885

О

2566

204519

Италия

1365

о

о

О

1365

Япония

181О7

о

22713

о

40820

Нидерланды

567Э°

65859

о

3116

125765

1719

о

о

о

1719

І3082

о

о

о

13082

Ш веция
Ш вейцария
Великобритания

92842

62298

о

3209

158349

США

302054

о

о

2996

30505°

Всего

74871

219441

22941

12444

969697

И с т о ч н и к : V ira l V .A c h a r y a a n d P h ilip p S c h n a b l, « D o G l o b a l B a n k s S p r e a d G l o b a l I m b a ­
la n c e s ? A s s e t - B a c k e d C o m m e r c ia l P a p e r D u r in g th e F in a n c ia l C r is is o f 2 0 0 7 - 0 9 » , I M F

nomic Review

Eco­

5 8 , n o . 1 ( 2 0 1 0 ) : 3 7 —7 3 , fig u r e 15 . Н а о с н о в е д а н н ы х M o o d y ’s.

банками8. Тот сегмент в цепочке секьюритизации, в котором
европейские банки играли действительно ключевую роль —
К Б О А , —в то же время являлся самым слабым звеном в цепи.
Летом 2007 г., несмотря на то что самая большая внебалансо­
вая задолженность по С И К накопилась у Citigroup, на рынке до­
минировали европейские банки. В целом европейцы были ин­
весторами двух третей всех выпущенных коммерческих бумаг,
включая 57% коммерческих бумаг, деноминированных в долла­
рах. Европейские банки имели хорошую репутацию у рейтин­
говых агентств, но у них не было крупных долларовых депози­
тов. Если они желали принять участие в буме и ЦБ, то им нужно
было выходить на оптовый рынок.
Среди европейских спонсоров особенно заметное место за­
нимали германские финансовые институты, причем особенно
примечательно было то, какие именно немецкие банки прини­
мали участие в событиях. Ведущим игроком на Уолл-стрит был
германский гигант Deutsche Bank. Он не случайно играет та­
8. B a n k o f E n g la n d ,

Financial Stability Report

( 2 2 .1 0 .2 0 0 7 ) , t a b le 2 .14 .

105

КРАХ

кую важную роль в посвященном данному кризису бестселлере
Майкла Льюиса «Игра на понижение», как и в последующем се­
натском расследовании9. Dresdner Bank, немецкий банк номер
два, тоже активно работал в С Ш А . Но в первую очередь в аме­
риканскую авантюру очертя голову бросились небольшие не­
мецкие региональные банки, Landesbanken. В начале 2000-х гг.
по требованию Брюсселя Landesbanken были лишены местных
государственных гарантий, снижавших их расходы на фонди­
рование. В ответ на это они занялись авантюрным финансовым
инжинирингом. Такие банки из бывшего индустриального ядра
Германии, как Sachsen-Finanzgruppe, WestLB и І К В из Дюссель­
дорфа, сделали огромные ставки на инвестиции в американ­
скую недвижимость. По крайней мере четыре немецких спонсо­
р а—Sachsen, WestLB, І К В и Dresdner—накопили такую большую
задолженность по К Б О А , которой хватило бы для того, чтобы
несколько раз поглотить их собственный капитал.
При этом европейские банки не ограничивались сделками
с ценными бумагами. Европейцы приобщались к местным обы­
чаям, вслед за американскими коллегами интегрируясь в про­
изводственную цепочку с тем, чтобы контролировать собствен­
но выдачу ипотечных кредитов. В конце концов, если этим мог
заниматься инвестиционный банк с Уолл-стрит, то что мешало
пойти по этому пути европейскому банку, имевшему некоторый
опыт розничного банкинга? С середины іддо-х гг. такие банки,
как британский H S B C , агрессивно внедрялись на американский
ипотечный рынок. К 2005 г. H S B C мог похвастаться тем, что
он обслужил 45° тыс. ипотечных кредитов общей стоимостью
в 70 млрд долларов10. Credit Suisse основал отделение по об­
служиванию американской ипотеки, которое финансировало
одну из крупнейших операций по К Б О А -О Д О начала 2000-х г г .11
Deutsche Bank наладил тесные взаимоотношения с гигантски­
ми машинами по выдаче ипотечных кредитов при Countrywide
и AmeriQuest. В 2006 г. этот германский банк купил специали­
зирующиеся на субстандартной ипотеке компании Mortgage IT
Holdings и Chapel Funding L L C . Как распинались авторы прессрелиза Deutsche Bank, владение этими структурами, служив­
шими фундаментом американской кредитной пирамиды, дол­
9. М. Lewis, The Big Short: Inside the Doomsday Machine (New York: W. W. Norton, 2010); Uni­
ted States Senate Permanent Subcommittee of Investigations, «Wall Street and the
Financial Crisis: Anatomy of a Financial Collapse», 13.04.2011.
10. HSBC, «Fact Sheet», April 2005, http://www.banking.us.hsbc.com/personal/pdf/fact_
sheet_4-o5 .pdf.
11. M .Zaki, UBS, les dessous d ’un scandale: Comment Г empire aux trois cle's a perdu son pari (Lau­
sanne: Favre Sa, 2008), 121.

106

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

жно было «обеспечить серьезные конкурентные преимущества,
включая доступ к стабильному источнику продуктов для их
распределения на рынках ипотечного капитала»12. G точки зре­
ния эмиссии высокодоходных ОДО именно дно ипотечной боч­
ки обладало наибольшей привлекательностью.

II
Как это стало возможно? Не составляет большого труда понять,
каким образом Китай стал владельцем долговых обязательств
С Ш А . Он имел гигантский торговый профицит, оборачиваю­
щийся притоком долларов, которые скупались финансовыми
властями Китая и вкладывались в американские казначейские
ценные бумаги, что и привело Ларри Саммерса к его идее о «ба­
лансе финансовых угроз». Но Европа редко упоминалась в чис­
ле тех игроков, которых беспокоил глобальный макроэкономи­
ческий дисбаланс. Профицит текущего счета Е С по отношению
к С Ш А был небольшим в сравнении с китайским. По отноше­
нию к миру в целом у Европы имелся скромный дефицит теку­
щего счета. Европейцы не привязывали свои валюты к долла­
ру. В Брюсселе не имелось учреждения, которое бы накапливало
иностранные активы с целью валютной стабилизации, так же
как в Германии не имелось государственных инвестиционных
фондов. Каким же образом европейские банки завладели такой
большой частью американского ипотечного долга?
Ответ заключается в том, что европейские банки работали
точно так же, как авантюрно настроенные американские бан­
ки. Они брали взаймы доллары, чтобы ссужать доллары. Размах
этой деятельности станет ясен, если мы изучим не чистый при­
ток капитала в С Ш А (приток минус отток), аналогом которого
является торговый дефицит или профицит, а валовый приток —
величину, отражающую, сколько именно активов было куплено
и продано обеими сторонами. Как показывают данные по вало­
вому притоку, крупнейшими покупателями американских ак­
тивов и крупнейшими зарубежными кредиторами С Ш А до кри­
зиса были не азиаты, а намного обгонявшие их европейцы. Так,
в 2007 г. из Великобритании в С Ш А поступило примерно вдвое
больше денег, чем из Китая.
До 2008 г. чистый финансовый приток из Азии в С Ш А мог
быть достаточно обоснованно интерпретирован как финансо-

12. «Deutsche Bank to Acquire Mortgage IT Holdings, Inc.», Deutsche Bank, 12.07.2006.

IO7

КРАХ

Япония
I ОПЕК
I Китай
Канада
I Великобритания

В А Л О ВЫ Й П РИ ТО К К А П И ТАЛ А В С Ш А ПО РЕГИ О Н А М ,
% от ВВП

СШ А

И с т о ч н и к и : Claudio Borio and Piti Disyatat, «Global Imbalances and
the Financial Crisis: Link or No Link?», BIS Working Paper 346 (2011), graph 6.

вый аналог американского торгового дефицита по отношению
к Азии. Напротив, финансовые потоки между Европой и С Ш А
составляли систему финансового обращения, более-менее неза­
висимую от торговли между ними. Через Тихий океан деньги
текли в одну сторону —из Азии в С Ш А . В Североатлантической
финансовой системе они текли в обе стороны—и в С Ш А , и обрат­
но. Это было продиктовано логикой рыночной банковской моде­
ли. У европейских банков не имелось филиалов по всей терри­
тории С Ш А . Но их не было и у такой фирмы с Уолл-стрит, как
Lehman. В этом и заключалась прелесть рыночной модели бан­
ковского дела. Вы получали займы на Уолл-стрит и с их помо­
щью фондировали находящиеся у вас на руках ипотечные дол­
ги со всех концов С Ш А .
Витриной этой трансатлантической системы служил рынок
К Б О А . Проводники К Б О А собирали пакеты секьюритизирован­
ных активов из С Ш А и Европы13. Имея эти ценные бумаги в ка­
честве обеспечения, далее они производили эмиссию кратко­
срочных коммерческих бумаг, скупавшихся менеджерами пулов
13. V.Acharya and Р. Schnabl, «Do Global Banks Spread Global Imbalances? The Case of
Asset-Backed Commercial Paper During the Financial Crisis of 2007-09», Jacques
Polak Annual Research Conference, 5-6.11.2009.

108

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

наличности в С Ш А . В 2008 г. в облигации и коммерческие бума­
ги европейских банков и их структур был инвестирован і трлн
долларов, или половина объемов главных негосударственных
фондов денежного рынка в С Ш А 14.51 Значительная часть этих де­
нег просто перемещалась из одного офиса на Уолл-стрит в дру­
гой, причем на одном из них значилось название того или
иного европейского банка. Но сотни миллиардов долларов пе­
редвигались и более кружным путем. Они утекали из нью-йорк­
ских филиалов иностранных банков в головные офисы европей­
ских банков, откуда возвращались в С Ш А с целью инвестиций,
иногда через такие офшорные налоговые убежища, как Дуб­
лин или Каймановы острова13. Именно вращательное движение
этой трансатлантической финансовой оси и стояло за наступле­
нием финансовой глобализации в начале X X I в.
Ключевую роль в управлении этими потоками играли муль­
тивалютные балансы европейских банков. Разобраться в при­
роде этих потоков можно на примере немецкого банка, стре­
мящегося участвовать в прибыльном американском ипотечном
бизнесе. У самого этого банка не имеется долларовой депо­
зитной базы. Имеющиеся у него пассивы —вклады, выпущен­
ные им облигации и краткосрочные займы —деноминированы
в евро. Это означает, что немецкий банк, желающий выдавать
ссуды в долларах, сталкивается с проблемой фондирования.
Но в этом отношении он ничем не отличается от инвестицион­
ного банка с Уолл-стрит. С тем чтобы участвовать в прибыль­
ном американском буме секьюритизации, европейские банки
обменивали часть своих фондов в евро на доллары (опция і),
занимая длинную долларовую позицию, либо хеджировались
посредством своп-соглашений (опция 2). Помимо этого, немец­
кий банк мог брать займы непосредственно в С Ш А (опция 3),
например у одного из американских фондов денежного рынка,
желающего заработать чуть больше, чем проценты по казначей­
ским ценным бумагам, которые теперь скупались китайцами16.
В результате на балансе у немецкого банка числились пасси­
вы и активы с различными сроками погашения, деноминиро­
ванные в различных валютах. При этом в число его партнеров
могли входить банк или иная структура, ссужавшая доллары
в обмен на евро (если он выбирал опцию і или 2), либо аме­
14. N .Baba, R. N. McCauley and S.Ramaswamy, «US Dollar Money Market Funds and
Non-US Banks», B I S Quarterly Review, March 2009.
15. H .S.Shin, «Global Banking Glut and Loan Risk Premium», Jacques Polak Annual Rese­
arch Conference, 10-11.11.2011.
16. Имеется в виду, что спрос китайских инвесторов на казначейские бумаги снизил
их доходность. —Прим. иауч. ред.

109

КРАХ

риканский фонд денежного рынка, у которого имелась дено­
минированная в долларах задолженность немецкого банка (оп­
ция з). В статистике национального платежного баланса можно
видеть и получение, и выдачу займов в Америке на счетах одно­
го и того же банка. Можно вычислить величину чистого пото­
ка, чтобы узнать, в какую сторону в целом перетекают средства,
но это не даст представления о масштабах обязательств каж­
дой из сторон. Точно так же уравновешивают друг друга и два
слона на цирковых качелях. Такой подсчет даст верный резуль­
тат, но его нельзя назвать достаточно адекватным описанием
сил, участвующих в игре.
Современные представления о глобализации в начале X X I в.
сформированы экономическим ростом в Китае. При этом боль­
ше всего внимания наблюдатели уделяли дисбалансу, сложив­
шемуся между Китаем и С Ш А . Геополитические соображения,
идея Ларри Саммерса о балансе финансовых угроз, сберегатель­
ный бум Бена Бернанке —все это связано с данным обстоятель­
ством. Но если мы нанесем на карту не годовые потоки, а транс­
граничные банковские обязательства, то это даст нам еще одно
доказательство того, насколько однобокими являются представ­
ления о китайско-американской причине кризиса. Централь­
ной осью мировых финансов оказывается не азиатско-амери­
канская, а европейско-американская. Более того, Европа входит
в состав пяти из шести наиболее важных парных связей в сети
трансграничных банковских обязательств.
Самым важным звеном в этой системе являются обязатель­
ства С Ш А перед европейскими банками, за которым следу­
ют обязательства Европы перед Азией и обязательства Европы
перед Америкой. Обязательства Азии перед Европой превос­
ходят своими размерами азиатско-американские связи, о ко­
торых столько говорят. Более того, одни лишь обязательства
развивающихся стран Восточной Европы перед Западной Ев­
ропой в три с лишним раза превосходят размерами задолжен­
ность Азии перед Америкой. Кроме того, следует отметить, что
инвесторы с богатого нефтью и газом Ближнего Востока пред­
почитали направлять свои средства не прямо в С Ш А , а через
Европу. Эта модель сложилась уже в 1970-е гг. и лишь окреп­
ла вследствие агрессивной политики Буша с его «войной с тер­
рором». Европейские финансовые центры представляли собой
надежный канал для более спекулятивных инвестиций азиат­
ских и ближневосточных средств в С Ш А . Китай отнюдь не слу­
чайно предпочитал направлять займы в С Ш А через Бельгию.
При этом, по словам аналитиков из Ф Р С , европейская фи­
нансовая система взяла на себя функции «глобального хеджІІО

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

2002

Ф И Н А Н С О В А Я Г Л О Б А Л И ЗА Ц И Я В Р А Щ А Е Т С Я В О К РУ Г ЕВ РО П Ы

тр ан сгран и ч н ая банковская задолж ен ность, м л р д долл.
П р и м е ч а н и е . Толщина стрелок соответствует величине непогашенной

задолженности. Направление стрелок указывает на то, кто кому должен:
если стрелка направлена из региона А в регион Б, это означает, что бан­
ки, расположенные в регионе А, выдают ссуды заемщикам, находящимся
в регионе Б.
И с т о ч н и к : Stefan Avdjiev, Robert N. McCauley and Hyun Song Shin, «Breaking
Free of the Triple Coincidence in International Finance», Economic Policy 31, no. 87
(2016): 409-451. graph 6.

фонда», делая краткосрочные займы и выдавая долгосрочные
ссуды17.
Из всего этого вытекает следующий принципиальный ар­
гумент. Если ошибочно выстраивать наш образ финансовой
глобализации вокруг китайско-американского торгового ба-

17. Bertaut et al., «ABS Inflows to the United States and the Global Financial Crisis».

Ill

КРАХ

ланса, то неверно и воображать, будто она вращалась вокруг
американской секьюритизации, «втягивавшей» иностран­
цев. В реальности вся структура международного банковско­
го дела в начале X X I в. носила трансатлантический характер.
Местоположение новой Уолл-стрит не ограничивалось юж­
ной оконечностью Манхэттена. Это была северо-атлантическая
система. Вторым узлом, отделенным в пространстве, но инте­
грально и неотделимо связанным с Нью-Йорком, был лондон­
ский Сити18. В X I X в., в эпоху золотого стандарта и Британской
империи, Лондон по праву был столицей глобальных финансов.
Начиная с 1950-х гг. лондонский Сити закрепил за собой новую
роль в качестве главного центра офшорного глобального долла­
рового финансирования.

III
Созданная после Второй мировой войны Бреттон-Вудская мо­
нетарная система была нацелена на ограничение спекулятив­
ных потоков капитала. Благодаря этому американское мини­
стерство финансов и Ф Р С оказались в роли контролеров. Задача
состояла в том, чтобы минимизировать валютную нестабиль­
ность и регулировать глобальный дефицит долларов. Но это
означало, что американским властям приходилось прибегать
к таким способам контроля, которые сейчас ассоциируют­
ся с Китаем. Это сильно ограничивало свободу частных бан­
ков. Начиная с 1950-х гг. с попустительства британских властей
в лондонском Сити возник финансовый центр, позволявший
обходить эти ограничения19. Британские, американские, евро­
пейские, а затем и азиатские банки стали пользоваться Лондо­
ном как центром нерегулируемого приема вкладов и выдачи
ссуд в долларах. Одними из первых такие «евродолларовые»
счета завели коммунистические государства, стремившиеся
обезопасить свои экспортные поступления от вмешательства
со стороны американского министерства финансов. Тем са­
мым они задали тенденцию. К 1960-м гг. евродолларовые сче­
та в Лондоне уже представляли собой базовые рамки в целом
нерегулируемого глобального финансового рынка. В результа­
18. Т. Norfield, The City: London and the Global Power of Finance (London: Verso, 2017); D. Kynaston, City o f London: The History, vol. 4 (London: Penguin, 2002); N.Shaxson, Trea­
sure Islands: Uncovering the Damage o f Offshore Banking and Tax Havens (New York:
St. Martin’s Press, 2012).
19. E.Helleiner, States and the Reemergence of Global Finance: From Bretton Woods to the iggos
(Ithaca, N Y : Cornell University Press, 1996).

112

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

те то, что сегодня известно как американская финансовая геге­
мония, получило сложную географию. Она не ограничивалась
пределами Уолл-стрит — так же, как производство айфонов
не ограничивается Кремниевой долиной. Долларовая гегемо­
ния обеспечивалась посредством сетей. Доллар стал глобаль­
ной валютой при помощи Лондона20.
Офшорные доллары, вызванные к жизни стремлением
к прибыли и державшиеся на банковском леверидже, с само­
го начала представляли собой разрушительную силу. Их цена
была слабо связана с официальной стоимостью доллара, задан­
ной в Бреттон-Вудской системе, и именно давление со сторо­
ны этого фактора способствовало тому, что сохранять привязку
к золоту становилось все труднее. Когда случившийся в 1973 г.
окончательный крах Бреттон-Вудской системы совпал с резким
ростом долларовых доходов О П Е К , на лондонские евродол­
ларовые счета хлынули офшорные деньги. К началу 1980-х гг.
и Великобритания, и С Ш А отменили все ограничения на дви­
жение капитала, вслед за чем в октябре 1986 г. настала очередь
«большого шока»21 —тэтчеровского дерегулирования. Лондон­
ский Сити в одночасье открылся для внешних инвестиций, по­
жертвовав своими многовековыми структурами типа гильдий
ради того, чтобы стать подлинно глобальным финансовым
центром. В течение десятилетия британские инвестиционные
банки были поглощены своими американскими и европейски­
ми конкурентами22. В Лондон хлынули американские, азиат­
ские и европейские капиталы. Этот процесс включал в себя
не только изменение правил и колоссальные финансовые пото­
ки, но и физическую перестройку средневекового ядра лондон­
ского Сити. С тем чтобы где-то разместить новые гигантские
офисы и электронные торговые платформы, требующиеся гло­
бальным банкам, канадские магнаты недвижимости выстрои­
ли новый огромный офисный комплекс в заброшенных пост­
индустриальных доках Канэри-Уорф. В апреле 2004 г. министр
финансов Гордон Браун торжественно открыл новый офис Leh­
man на Банк-стрит, 2523. В то же время зарождающаяся инду­
стрия хедж-фондов нашла себе новый удобный дом в Мейфэре,
20. J. Green, «Anglo-American Development, the Euromarkets, and the Deeper Origins of
Neoliberal Deregulation», Review of International Studies 42 (2016), 425-449.
21. В оригинале игра слов —«Big Bang». В физике этим термином обозначается теория
«Большого взрыва».—Прим. иауч. ред.
22. Р. Augar, The Death of Gentlemanly Capitalism: The Rise and Fall of London’s Investment Banks
(London: Penguin, 2000).
23. В 2001 г. Lehman унаследовал этот офис от Enron: https://en.wikipedia.org/
wiki/ 25_Bank_Street.

п3

КРАХ

гд е а м е р и к а н с к и й с т р а х о в щ и к A I G в п о с л е д с т в и и р а з м е с т и л св ое
п е ч а л ь н о и з в е с т н о е о т д е л е н и е Financial Products.

Для многих из наиболее скоростных глобальных трансак­
ций самым подходящим местом был именно Лондон, а не Уолл­
стрит. К 2007 г. 35% глобального оборота иностранной валю­
ты, достигавшего ошеломляющей величины в і трлн долларов
в день, осуществлялось между компьютерными системами
в лондонском Сити24. Самыми большими игроками в этом деле
были европейские банки. Кроме того, Лондон являлся цен­
тром бизнеса внебиржевых процентных деривативов, представ­
лявших собой способ хеджироваться от риска колебания учет­
ных ставок и являвшихся ключевым компонентом сделок Р Е П О .
На Лондон приходилось 43% годового оборота процентных де­
ривативов, превышавшего боо трлн долларов, в то время как
доля Нью-Йорка составляла всего 24%25.
Через десятилетие после тэтчеровского «большого шока»,
в условиях, когда национальная британская банковская от­
расль сталкивалась с интенсивной конкуренцией, неолейбо­
ристское правительство Тони Блэра приступило к дальней­
шему упрощению системы регулирования Сити26. Девять от­
дельных регуляторов были объединены в единое учреждение,
Управление финансовых услуг ( у ф у ). Оно еще сильнее опусти­
ло планку финансового надзора. Гордон Браун, министр фи­
нансов в правительстве Тони Блэра, похвалялся, что У Ф У осу­
ществляет «не только облегченное, но и ограниченное регули­
рование»27. Управлению было вменено в обязанность достигать
своих «целей наиболее рациональным и эффективным обра­
зом». Главным приоритетом при этом объявлялось «непричинение ущерба конкурентоспособности Великобритании»28.
От У Ф У требовалось при своих собственных интервенциях ру­
ководствоваться анализом прибылей и издержек и ориен­
тироваться в своих операциях на лучшие образцы в других
24. «Triennial Central Bank Survey: Report on Global Foreign Exchange Market Activity in
2010», Monetary and Economic Department, Bank for International Settlements,
December 2010, http://v^w.bis.org/publ/rpfxfiot.pdf.
25. L.Jones, «Current Issues Affecting the OTC Derivatives Market and Its Importance to
London», City o f London, April 2009, https://www.cityoflondon.gov.uk/busi~
ness/economic-research-and-information/research-publications/Documents/research%202009/Current%20issues%20affecting%20the%200TC%20derivatives%20
market% 2oand% 2oits% 2oimportance% 20to% 20London.pdf.
26. G. Morgan, «Supporting the City: Economic Patriotism in Financial Markets», Journal of
European Public Policy 19 (2012), 373—387.
27. R. Wade, «Financial Regime Change?», New Left Review 53 (September/October 2008).
28. «Financial Regulation: Industry Changes Prompt Need to Reconsider US Regulatory
Structure», US Government Accountability Office, GAO-05-61, 6.10.2004.

114

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

странах29. Пожалуй, с учетом такой программы неудивитель­
но, что штат У Ф У имел в несколько раз меньшую численность,
чем штат аналогичных организаций в С Ш А . Как первый пред­
седатель У Ф У Говард Дэвис выразился на либертарианском язы­
ке тех времен, «Философия У Ф У с того момента, когда я осно­
вал его, сводилась к принципу: „Двое взрослых людей наедине?
Это их проблема11»30. Примером того, что можно было делать
в Лондоне, но не в Нью-Йорке, служили «перезалоги» («collate­
ral rehypothecation»).
В рамках сделок Р Е П О , являющихся главным гибким ис­
точником средств для инвестиционных банков, другие банки,
играющие роль «брокеров-дилеров», в обмен на наличность
берут залог в виде ценных бумаг. Что им делать с этими огром­
ными запасами обеспечения? Почему бы не использовать это
обеспечение в качестве залога при следующих сделках Р Е П О ,
на этот раз от имени своего брокера —речь идет о так называе­
мом обратном Р Е П О . В С Ш А согласно правилам, принятым еще
в 1934 гч такие перезалоги имели строгий предел в 140% имею­
щегося обеспечения. В Великобритании же никаких пределов
на перезалоги не существовало. По этой причине согласно рас­
следованию, проведенному командой аналитиков М В Ф , лондон­
ский Сити получил роль «платформы для мощного левериджа,
невозможного в С Ш А » . Масштабы этих операций были гран­
диозными. Как выяснила команда М В Ф , главные европейские
и американские банки, проводя сделки через Лондон, достига­
ли 400-процентного умножения обеспечения, что равносиль­
но получению примерно 4,5 трлн долларов дополнительных
средств, добытых фактически из пустоты31.
Проведенная в Великобритании либерализация не толь­
ко дала свободу британским рынкам, но и сыграла роль ры­
чага для ослабления регулирования в глобальных масштабах.
Благодаря трансатлантической обратной связи уровень регули­
рования снижался по обе стороны Атлантики32. Пресловутые
меры по дерегулированию, предпринятые в С Ш А администра­
цией Клинтона в конце 1990-х гг. и ликвидировавшие послед­
ние сохранявшиеся финансовые ограничения эпохи «Нового
курса», осуществлялись не в вакууме. Закон 1 9 9 9 г- не 3РЯ на"
29. A. Baker, «Restraining Regulatory Capture? Angloamerica, Crisis Politics and Trajecto­
ries o f Change in Global Financial Governance», International Affairs 86 (2010),
647-663.
30. Wade, «Financial Regime Change?»
3 1. M. Singh and J.Aitken, «The (Sizable) Role of Rehypothecation in the Shadow Banking
System» (IMF Working Paper WP/10/172, Ju ly 2010).
32. Green, «Anglo-American Development».

n5

КРАХ

зывался Законом о модернизации финансовых услуг. Америка
претворяла в жизнь четкие представления о современных фи­
нансах, определявшиеся глобальной конкуренцией и прежде
всего лондонским Сити. Выступая за принятие этого закона, се­
натор Чарльз Шумер (демократ, штат Нью-Йорк) утверждал,
что на кон поставлена «судьба господства Америки в качестве
мирового финансового центра». Если бы конгресс отклонил за­
кон, то вперед бы вырвались Лондон, Франкфурт или Шанхай33.
Естественно, Нью-Йорку этот закон был выгоден, но не следует
думать, что речь шла о защите национальных интересов. Никто
не участвовал в формировании глобального рынка в Лондоне
более активно, чем американские банкиры-экспаты, работаю­
щие в лондонских конторах главных фирм с Уолл-стрит. По­
следняя стремилась получить право на введение в родной
стране авантюрных практик, насаждавшихся в Лондоне «взрос­
лыми людьми».
При этом в Лондоне старались не одни лишь американцы.
Пусть европейские политики и культурные критики скептиче­
ски высказывались о бесконтрольных «англосаксонских» фи­
нансах. Но не надо забывать о той степени, в какой европейцы
участвовали в выстраивании глобальных финансов. Начиная
с 1980-х гг. швейцарские, немецкие, французские и голландские
банки начали скупать лондонский Сити путем агрессивных
приобретений. В большинстве случаев именно Сити становил­
ся для них трамплином для прыжка на американские рынки.
В 1989 г. Deutsche Bank приобрел Morgan Grenfell Group, пре­
жде чем купить в 1999 г. в С Ш А Bankers Trust, а в 2002 г. —Scudder
Investments, американскую фирму, занимавшуюся менеджмен­
том активов. Вскоре после этого ведущий банк Германии объ­
явил своим официальным рабочим языком английский. Credit
Suisse нетипичным образом начал в 1990 г. с приобретения First
Boston, а в 1996-1997 гг- реорганизовался в качестве C SF B 34, ку­
пив в том же году у Barclays лондонскую фирму BZW. Немецкий
Dresdner Bank в 1995 г. купил Kleinwort Benson, а в 2001 г.—малень­
кий, но очень влиятельный нью-йоркский инвестиционный
банк Wasserstein Perella. В 1980-х гг. инсайдер из лондонского
Сити Hoare Govett продался Security Pacific, таким образом не до­
ставшись агрессивному голландскому банку A B N A M R O , кото­
рый в дальнейшем стал ведущим европейским эмитентом К Б О А ,
прежде чем был приобретен и расчленен панъевропейским кон­
33. М. Hirsch, Capital Offense: How Washington's Wise Men Turned America's Future Over to Wall
Street (Hoboken, NJ: Wiley, 2010), 200.
34. Credit Suisse First Boston. —Прим. пер.

Il6

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

сорциумом. Швейцарский банк U B S - S B C купил в 1995 г. фирму
S . G . Warburg из Лондона. В 1997 г. за этим приобретением по­
следовала покупка Dillon, Read & Со., инвестиционного банка
из Нью-Йорка. После прошедших в 1999 г. неудачных перего­
воров о слиянии с Merrill Lynch U B S купил фирму Paine Webber,
управляющую активами. В июне 2004 г. исполнительный ди­
ректор U B S Марсель Оспель заявил, что намеревается не толь­
ко выдвинуть этот швейцарский банк с его процветающим биз­
несом в сфере бумаг с фиксированной доходностью и валютных
операций на первые позиции в области управления капиталом,
но и сделать его ведущим инвестиционным банком мира35. U B S
так и не достиг этой цели, но благодаря своему гигантскому от­
делению в Коннектикуте он все же сумел стать третьим круп­
нейшим эмитентом О ДО , основывающимся на частных И Ц Б ,
после Merrill и Citigroup и лидером в рискованнейшем сегмен­
те «мезонинных» Ц БО А .
В целом лондонский Сити в 2007 г. служил резиденцией
для 250 зарубежных банков и банковских филиалов, что вдвое
превышало число банков, работавших в Нью-Йорке36. Но евро­
пейцы захватили серьезный плацдарм и на Уолл-стрит. Из 20
ведущих нью-йоркских брокеров-дилеров 12 принадлежали
иностранцам и владели 50% активов37. Речь идет о конкурентах
за первые места. Но европейский финансовый авантюризм при­
нимал любые формы и масштабы. И он не ограничивался осью
«Лондонский Сити —Уолл-стрит». Начиная с 1980-х гг. в каче­
стве юрисдикции с низкими налогами и слабым регулировани­
ем заявил о себе Дублин, заманивая к себе банкиров из Евро­
пы и Северной Америки. В пример можно привести немецкий
банк Depfa. Будучи основан в 1922 г., в эпоху Веймарской рес­
публики, прусским правительством для выдачи субсидируемых
ипотечных займов, Depfa в 2002 г. перебрался в дублинский
Международный центр финансовых услуг ради того, чтобы
воспользоваться преимуществами ирландского налогового за­
конодательства. Вскоре Depfa стал известен по всему миру в ка­
честве агрессивного инвестора в инфраструктуру, выдававшего
кредиты испанскому городу Херес, оказывавшего финансовые
консультации Афинам и финансировавшего конференц-центр
в Дублине и платную дорогу между Тихуаной и Сан-Диего.
35. Zaki, UBS, 75
36. L. S.Talani, «The Impact of the Global Financial Crisis on the City of London: Towards
the End of Hegemony?», Competition and Change 15 (February 2011), 11-30.
37. D.K.Tarullo, «Regulating Large Foreign Banking Organizations», Harvard Law School
Symposium on Building the Financial System of the Twenty-first Century: An Agenda fo r
Europe and the United States, 27.03.2014.

n7

КРАХ

Этот ирландско-немецкий банк вкладывал средства в пенсион­
ный фонд учителей штата Висконсин, а также финансировал
строительство моста «Золотые колосья» в Ванкувере. К момен­
ту кризиса общие активы Depfa, согласно рейтинговому агент­
ству Moody’s, достигли 218 млрд долларов, что составляет треть
от размеров Lehman38. Источником этого поразительного роста
являлись отнюдь не собственные ресурсы Depfa. Их было у него
слишком мало. Depfa разрастался так же, как и другие совре­
менные банки, работающие на рынке. Он брал взаймы для того,
чтобы выдавать ссуды. И при этом ему удавалось получать хо­
рошую прибыль. Собственно говоря, она была настолько хоро­
шей, что привлекла внимание Hypo Real Estate, мюнхенского
банка, выдававшего ипотечные кредиты. Hypo стремился ди­
версифицировать свой профиль риска и в июле 2007 г. осуще­
ствил сделку по покупке Depfa, после чего на совместном балан­
се обоих банков оказалось более 400 млрд евро39.

IV
Современные банки, выраставшие в X I X и X X в. на простран­
ствах С Ш А и Европы, работали в региональных и национальных
масштабах. Они существовали в тесных и нередко кровосмеси­
тельных взаимоотношениях с национальными министерства­
ми финансов, центральными банками и регуляторами. Регло­
бализация банковского дела, начавшаяся в 1950-е гг., подняла
принципиальный вопрос о подчинении. Первоначальный им­
пульс сводился к созданию слабо регулируемых очагов фи­
нансовой активности в таких офшорных центрах, как Лондон.
Но самое позднее к началу 1970-х гг. стало ясно, что трансат­
лантическая финансовая система обладает потенциалом к опас­
ной нестабильности40. Более того, конкуренция между банка­
ми за прибыль и долю рынка, в свою очередь, повлекла за собой
последовательное устранение регулирования. В 1984 г. предсе­
датель правления Ф Р С Пол Волкер предложил новые правила,
задающие минимальный уровень банковского капитала, в наде­
жде на то, что этот шаг защитит относительно крепкие банки
от конкурентов с более низким уровнем капитализации, в пер­
вую очередь из Японии. В том, что касается стойкости банка пе­
38. «Rating Action: Moody’s Downgrades Depfa Entities to A s, BFSR at D+», Moody’s Inves­
tors Service, 30.09.2008.
39. G. Robinson, «Hypo to Buy Depfa Bank for €5.7bn», Financial Times, 23.07.2007.
40. W. Munchau, The Meltdown Years (Munich: McGraw-Hill, 2010), 19-28.

118

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

ред лицом убытков от кредитного портфеля, капитал является
решающим критерием. Чем больше капитала у банка, тем выше
его способность к списанию убытков. Однако чем больше кре­
дитный портфель банка по отношению к его капиталу, тем выше
норма прибыли, которая привлечет к нему инвесторов. Имен­
но в этом заключался смысл сложных юридических структур,
имевших целью дать банку возможность не держать секьюрити­
зированные активы у себя на балансе, минимизировать величи­
ну собственного инвестированного капитала и максимизировать
кредитное плечо. Соответственно, нормативы, связанные с ка­
питалом, были одним из источников головной боли у управляю­
щих банков. В сентябре 1986 г., после многих лет противостоя­
ния, Ф Р С и Bank o f England заключили сделку, которая в июле
1988 г. в конце концов заставила Базельский комитет прийти
к так называемому Соглашению о капитале или «Базель I». От­
ныне минимальный размер капитала, обладание которым вме­
нялось крупным международным банкам при выдаче нормаль­
ных коммерческих кредитов, устанавливался на уровне в 8%41.
Почти сразу же после того, как этот стандарт был установ­
лен, начались споры по поводу его истолкования, воплощения
и последствий. Если бы эти 8% понимались в качестве простой
доли, то в итоге банки бросились бы делать самые рискованные
инвестиции в отчаянной попытке выжать из каждого доллара
капитала каждый цент прибыли. Тем самым был бы создан сти­
мул к чрезмерному риску. По этой причине Базельский коми­
тет разработал базовую систему весов рисков, согласно которой
выдача низкорисковых, краткосрочных займов государствам —
членам О Э С Р , эксклюзивного клуба богатых стран, вообще
не влияла на нормативы использования капитала42. Ипотечные
займы и ипотечные ценные бумаги тоже получили низкие веса
рисков. Но в предельных случаях система по-прежнему поощ­
ряла рискованное поведение. Более того, нестрогие положения
«Базеля-І» позволяли банкам держать значительную часть сво­
их портфелей вне баланса, в компаниях специального назна­
чения ( к с н ) , финансировавшихся с помощью К Б О А . Это была
одна из главных причин повышенной активности европейских
банков в секторе К Б О А . Их национальные регуляторы интер­
претировали «Базель I» таким способом, который позволял
банкам владеть ценными бумагами на сотни миллиардов дол­
ларов и фондировать их с помощью краткосрочных коммерче­
41. D. K.Tarullo, «Banking on Basel», Peterson Institute for International Economics, 2008.
42. R.Abdelal, Capital Rules: The Construction of Global Finance (Cambridge, MA: Harvard Uni­
versity Press, 2007), 88.

n9

КРАХ

ских бумаг, почти не используя собственный капитал. Помимо
того что достаточность капитала была низкой, вдобавок скла­
дывалась ужасающая несогласованность по срокам погашения.
Очевидная неадекватность «Базеля I » повлекла за собой выра­
ботку новых правил, которые окончательно сложились в 2004 г.,
приняв форму соглашения «Базель I I » . Но переход от одного
режима к другому был весьма показателен. В то время как «Ба­
зель I» представлял собой традиционный свод правил, призван­
ный задать для отрасли внешние стандарты, главная задача «Ба­
зеля I I » состояла в том, чтобы привести регулирование рисков
в соответствие с «лучшей деловой практикой», как ее определяли
сами банкиры. «Базель I I » требовал, чтобы внебалансовые риски
учитывались на счетах самих банков. Но вместе с тем им предла­
галось применять к этим активам свои собственные модели оцен­
ки рисков с целью определить, насколько большим должен быть
их буферный капитал. Кроме того, намного большим доверием
теперь пользовались кредитные оценки, выносившиеся частны­
ми рейтинговыми агентствами43. Хотя в «Базеле I I » теоретиче­
ски сохранялось требование о 8%, после того, как крупные бан­
ки начали применять свои собственные модели оценки рисков,
им стало ясно, что они могут резко увеличить размеры своего ба­
ланса по сравнению со всеми прежними эпохами. Согласно «Ба­
зелю I» ипотечные активы считались относительно безопасны­
ми и капитал, требовавшийся от банка, составлял 50% от обыч­
ной нормативной величины. Вместо того чтобы ужесточать эти
правила с целью притормозить развитие бума недвижимости, со­
гласно «Базелю I I » вес капитала, соответствующего ипотечным
активам, сокращался до 35%, что намного повышало привлека­
тельность владения высокодоходными ипотечными активами44.
Смягчение правил произошло именно в тот момент, когда бум
частной секьюритизации стал набирать обороты45.
Один из методов улучшения отчетности заключался в том,
чтобы страховать рискованные активы в портфеле. Главным по­
ставщиком страховок для «уменьшения нормативного капитала»
был американский страховой гигант A I G и его отделения финан­
совых продуктов в Лондоне и Париже. К концу 2007 г. у них
на 379 млрд долларов были застрахованы активы главных евро­
пейских банков, в первую очередь A B N A M R O (56,2 млрд дол­
43. Abdelal, Capital Rules, 193-194.
44. A. Blundell-Wignall, Р. Atkinson and S. H .Lee, «The Current Financial Crisis: Causes and
Policy Issues»,’ OECD Financial Markets Trends (2008).
45. A. Blundell-Wignall and P. Atkinson, «The Subprime Crisis: Causal Distortions and Regu­
latory Reform» (2008), in P. Bloxham and C. Kent, Lessonsfrom the Financial Turmo­
il of 2007 and 2008, proceedings of a conference, Reserve Bank of Australia, Sydney.

120

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

ларов), датского банка Danske (32,2 млрд долларов), немецкого
банка KfW (30 млрд долларов), французского эмитента ипотеч­
ных кредитов Credit Logement (29,3 млрд долларов), B N P Paribas
(23,3 млрд долларов) и Societe Generale (15,6 млрд долларов)46.
Благодаря купленным у A I G страховкам эти банки сумели сэко­
номить на нормативном капитале іб млрд долларов, еще боль­
ше увеличив кредитное плечо, прибыли и бонусные выплаты47.
Вместо того чтобы вводить назойливые проверки и внешний
аудит, соглашение «Базель I I » делало упор на самоконтроль, от­
крытость и прозрачность. Считалось, что «продуманные» ры­
ночные решения обеспечат более тщательный контроль, чем
«произвольные» решения регуляторов. В конце концов, разум­
ные инвесторы не заинтересованы в том, чтобы подвергаться
риску катастрофических убытков —по крайней мере предпола­
галось, что дело обстоит таким образом. И они станут соответ­
ствующим образом оценивать банковские акции, тем самым
четко сигнализируя о том, какие банки надежны, а какие нет.
Регуляторы полностью подчинялись логике сделок, которые
они были призваны контролировать. Проект документа, кото­
рый стал известен как правила «Базель I I » , был составлен для
Базельского комитета Институтом международных финансов,
главным лоббистом глобального банковского дела48.
Помимо этого, базельские рамки были недостаточно удач­
ными для того, чтобы способствовать повышению стандартов.
И «Базель I » , и «Базель I I » исходили из принципа «отечествен­
ных правил». Он требовал от участников данного соглашения
признавать адекватность правил, используемых другими сто­
ронами. По этой причине банки из стран со слабым надзором
были вправе работать по своим отечественным нормам на при­
быльных американском и европейском рынках. При этом лон­
донский Сити и Нью-Йорк освобождались от ответственности
за обременительный надзор за сотнями зарубежных банков, ра­
ботавших на их территории49. Ф Р С пошла еще дальше, в янва­
ре 2001 г. объявив, что американские банковские операции за­
рубежных финансовых холдинговых компаний, имеющих
46. «The AIG Rescue, Its Impact on Markets, and the Government’s Exit Strategy», 111th
Cong., US Government Printing Office, 10.06.2010; R. Peston, «How Banks
Depend on A I G » , B B C News, 16.09.2008.
47. «The A IG Rescue, Its Impact on Markets», 111th Cong.
48. A. Baker, «Restraining Regulatory Capture? Anglo- America, Crisis Politics and Trajec­
tories of Change in Global Financial Governance», International Affairs 86 (2010),
647-663.
49. M.Thiemann, «In the Shadow o f Basel: How Competitive Politics Bred the Crisis», Review
of International Political Economy (5.02.2014), 1203-1239.

121

КРАХ

адекватную капитализацию в их родных странах, не обязаны
удовлетворять особым американским требованиям в отноше­
нии адекватности капитала30. Несмотря на огромный размах их
американских операций, европейским банкам не нужно было
иметь достаточного капитала в самих С Ш А .
Неудивительно, что европейские регуляторы почти не
встретили сопротивления при проведении в жизнь соглаше­
ния «Базель ІІ», настолько снисходительными были его поло­
жения. Европейские банки с их стремлением к экспансии мог­
ли прекрасно существовать в этих рамках. Аналогичной точки
зрения придерживались Комиссия по ценным бумагам и бир­
жам и Ф Р С , приглядывавшие за американскими инвестицион­
ными банками. Показательно, что возражения выдвинуло F D I C ,
американское агентство по страхованию вкладов, надзиравшее
за средними и мелкими американскими банками. Председатель
правления F D IC Шейла Бэр, прямодушная ставленница Респуб­
ликанской партии со Среднего Запада, не могла поверить в то,
что крупным банкам, по сути, предоставлена свобода «самим
устанавливать требования к своему капиталу»50
5152.Тем самым они
получали огромное преимущество над своими более мелкими
конкурентами. По оценкам F D I C , правила «Базель I I » позволи­
ли бы крупным банкам сократить свой капитал на 22%. В 2006 г.
Бэр задействовала все свое влияние для того, чтобы отсрочить
начало действия новых правил. Вместе с Бернанке как с новым
председателем правления Ф Р С они пришли к компромиссу, со­
гласно которому до 2011 г. для каждого банка краткосрочное
сокращение капитализации благодаря принятию «Базеля I I »
не должно было превышать 15%32. Отчасти по этой причине
если мы возьмем кредитное плечо —отношение банковского ба­
ланса к его капиталу —как базовый показатель рискованности
банковских операций, то в этом отношении между С Ш А и ев­
ропейцами перед кризисом наблюдался заметный разрыв. Со­
гласно подсчетам Банка международных расчетов ( B M P ) , Deut­
sche Bank, U B S и Barclays, три самых агрессивных европейских
игрока на глобальных финансовых рынках, могли похвастаться
50. М. Berlin, «New Rules for Foreign Banks: What’s at Stake?», Business Review, Federal
Reserve of Philadelphia, 2015; «Letter S R 0 1-1: Application of the Board’s Capi­
tal Adequacy Guidelines to Bank Holding Companies Owned by Foreign Banking
Organizations», Board of Governors of the Federal Reserve System, 5.01.2001, https://www.federalreserve.gov/boarddocs/srletters/200i/sroioi.htm.
5 1. Выступление Ш .Бэр на Конференции по управлению и распределению рисков,
25.07.2007.
52. S. Bair, Bull by the Horns: Fighting to Save Main Streetfrom Wall Street and Wall Streetfrom Its­
elf (New York: Free Press, 2012), 38-39-

122

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

кредитным плечом, превышавшим у каждого из них 40:1, при­
том что у их главных американских конкурентов этот показа­
тель в среднем составлял 20:1. В 2007 г., еще до того, как кри­
зис разразился в полную силу, кредитное плечо у Deutsche Bank
и UBS приблизилось к уровню 50:1й. Даже со скидкой на разли­
чия в ведении бухгалтерской отчетности у европейцев и амери­
канцев разрыв между ними был очень серьезным.
Американские банки считали это несправедливым. Их от­
раслевое лобби прилагало все усилия к тому, чтобы условия ста­
ли равными для всех. В феврале 2007 г. мэр Нью-Йорка Майкл
Блумберг отправился в Лондон, где встретился с главой бри­
танского У Ф У и использовал эту лондонскую платформу для
лоббирования в пользу дальнейшего дерегулирования в С Ш А .
« У Ф У —пример таких простых и отзывчивых нормативных ра­
мок, которые должен создать конгресс, если он хочет, чтобы
Нью-Йорк остался финансовой столицей мира»,—заявил мэр.
Не только Блумберг побывал в Лондоне. В том же месяце Finan­
cial Times сообщала, что Citigroup «перетасовал свое руководство
с целью усилить влияние своих лондонских представителей:
на пятерых из них была возложена глобальная ответственность
за их территории, а глобальный глава по товарным рынкам был
послан в Лондон. Merrill Lynch, JPM organ и Lehman Brothers
также возложили обязанности по глобальному менеджменту
на руководителей своих британских отделений»5354. Имея в виду
именно эти обстоятельства, Блумберг и сенатор Чарльз Шумер
в мае 2007 г. поставили свои подписи под докладом McKinsey
& Company, в котором предупреждалось, что положение НьюЙорка как ведущего мирового финансового центра окажется
под угрозой, если он не будет соблюдать международные стан­
дарты: «Выводы очевидны <...> наши нормативные рамки пред­
ставляют собой частокол из запутанных правил, а не простой
набор общепризнанных принципов, что наблюдается в случае
Великобритании и других стран»55.
Разумеется, на каждом этапе строительства глобальных
рынков капитала мозговые центры, экономисты и юристы вы­
ступали с идеями и аргументами, оправдывающими следующий
шаг. Технический прогресс наделил банки новыми широчай­
53. S. G.Cecchetti, «Five Years in the Tower» (выступление на ежегодной конференции
БМР в 2013 г.). В 2008 г. кредитное плечо Deutsche Bank подскочило до 70:1.
Об UBS см.: Zaki, UBS, 117.
54. С. Hughes and J . Grant, «City Limits: London Counts the Cost of Six Stormy Months for
Banks», Financial Times, 20.01.2008.
55. J . R. Dearie and G .J.V ojta, «Reform and Modernization of Financial Supervision in the
United States: A Competitive and Prudential Imperative», Mimeo, 2007.

123

КРАХ

шими возможностями по обработке информации. Создаваемые
ими сложные финансовые инструменты источали мощную ха­
ризму36. Клановое сообщество банкиров выстроило социальное
силовое поле общих представлений и приобрело высокомерный
комплекс превосходства. Они были повелителями вселенной.
Они не могли потерпеть поражения. Однако главным движите­
лем экспансии и перемен было конкурентное стремление к при­
были, имевшее место в силовом поле финансового инжинирин­
га, транснациональных перемещений капитала и конкуренции
за дерегулирование между Уолл-стрит, лондонским Сити и Ба­
зелем. Не то чтобы ключевые игроки совершенно не осознавали
рисков. Но они верили в свою способность справиться с ними
и были намерены пойти на все ради максимизации нормы при­
были. И потому все правила и все ограничения на леверидж
подвергались переоценке и подрывались непреодолимыми фак­
торами конкуренции и неограниченного перемещения капита­
ла, набиравшими силу еще с 1960-х гг.
Что, если контролеры не справятся со своими задачами?
Что, если трансатлантическую финансовую систему настигнет
всеобъемлющий кризис? Никто не желал задаваться такими во­
просами. В 1990-е гг. во главе операций по спасению развиваю­
щихся рынков встал Вашингтон. Министерство финансов С Ш А
и М В Ф действовали согласованно. Несмотря на то что их уси­
лия сопровождались решительной критикой и проволочками
со стороны европейцев, их ресурсов хватило на то, чтобы спас­
ти Мексику и Южную Корею от банкротства37. Можно ли было
рассчитывать на это же в том случае, если бы инфаркт пора­
зил трансатлантическую финансовую систему? В ней вращались
колоссальные суммы, выражавшиеся не в миллиардах, и даже
не в сотнях миллиардов, а в триллионах долларов. Американ­
ские банки в крайнем случае могли рассчитывать на поддерж­
ку со стороны Ф Р С с ее бездонными резервами. Но этот вопрос
был особенно актуален для европейских банков, оперирующих
мультивалютными балансами. Где бы они могли получить не­
обходимые им доллары в случае чрезвычайной ситуации? Кто
стал бы их кредитором последней инстанции?
Глобальный Форум финансовой стабильности ( Ф Ф С ) , груп­
па, созданная после финансовых кризисов 1990-х гг., размышля­
ла над этим вопросом еще с 2000 г. Джон Гив из Банка Англии
был увлечен «штабными играми», на которых проигрывал-56
7
56. A.Appadurai, Banking on Words: The Failure of Language in the Age of Derivative Finance (Chi­
cago: University of Chicago Press, 2015).
57. P. Blustein, The Chastening: Inside the Crisis That Rocked the Global Financial System and Hum­
bled the I M F (New York: PublicAffairs, 2003).

I24

ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИЕ

ФИНАНСЫ

ся сценарий крупномасштабного международного банковского
краха. Но его старания почти не находили отклика. Управляю­
щий Банка Англии Мервин Кинг, чистой воды макроэкономист,
не питал особого интереса к техническим проблемам финансо­
вой стабильности. «Со стороны американцев не наблюдалось за­
метного стремления к обсуждению конкретных примеров. Мы
предлагали провести реальный анализ балансов банков H S B C
или Barclays, чтобы в ответ они сделали то же самое с Citigroup
или Lehman. Но из этого так ничего и не вышло»38. Нашлись бы
у европейских центральных банков долларовые резервы, необ­
ходимые для поддержки европейской финансовой системы? Это
был старомодный вопрос, явно неуместный в мире неограни­
ченной глобальной ликвидности39. Но в тех случаях, когда этот
вопрос ставился аналитиками из банка Б М Р , ответ был отрезв­
ляющим. В балансе европейских банков на конец 2007 г. наблю­
далось несоответствие между долларовыми активами (выданные
кредиты) и долларовыми пассивами (фондирование посред­
ством вкладов, облигаций или краткосрочных займов на денеж­
ном рынке) в размере порядка і,1-1,3 трлн долларов60.
Центральные банки, у которых имелись подобные суммы,
находились только в Китае и в Японии. На фоне самых радуж­
ных представлений о финансовых рынках то, что они «накап­
ливали» доллары, рассматривалось многими как симптом бес­
покойства, как последствие травматического кризиса 1997 г.61
Показательно, что никто не потрудился задаться вопросом
о том, каким является адекватный уровень резервов для евро­
пейской страны с гигантской глобализованной банковской си­
стемой. Как выяснилось впоследствии, с учетом масштабов бан­
ковского бизнеса в данных юрисдикциях уровень валютных
резервов, имевшихся у швейцарского и британского централь­
ных банков, был поразительно низким —менее чем по 50 млрд
долларов у каждого. Европейский центральный банк, на кото­
рый опиралась обширная банковская система еврозоны, распо­
лагал суммой чуть более чем в 200 млрд долларов.
Что это может сказать нам об их отношении к финансово­
му риску и финансовому суверенитету? Когда одному из самых
58. Roche, Histoire secrete d ’un krach qui dure, 99-100; RBlustein, Off Balance, 113-114.
59. M.Obstfeld, J.C .Sham baugh and A. M.Taylor, «Financial Instability, Reserves, and Cen­
tral Bank Swap Lines in the Panic of 2008» (NBER Working Paper 14826, 2009).
60. P. McGuire and G. von Peter, «The US Dollar Shortage in Global Banking», B I S Quarter­
ly Review, March 2009.
61. Обзор аргументов см. в: J.Aizenman and L.Jaewoo, «Financial Versus Monetary Mer­
cantilism: Long-Run View of Large International Reserves Hoarding», World Eco­
nomy 31 (2008), 593-би.

!25

КРАХ

видных руководителей центральных банков данного периода
впоследствии задали вопрос о том, как он может объяснить на­
столько низкий уровень резервов накануне кризиса, он немно­
го помолчал, улыбнулся, одобряя меткость вопроса, а затем дал
очень простой ответ: «С учетом нашей давней истории взаимо­
отношений с Ф Р С мы не ожидали каких-либо затруднений при
попытке получения долларов». Иными словами, банкиры ис­
ходили из предположения, что они могут рассчитывать на со­
трудничество с Ф Р С и что в случае необходимости та предоста­
вит Европе, и в частности Лондону, необходимые им доллары.
С учетом масштабов офшорного долларового бизнеса иного от­
вета и не могло быть. Но по той же самой причине это было по­
разительно смелое допущение: ожидания европейцев были на­
столько чрезмерными, что о них не стоило говорить вслух.

ГЛАВА

4

Еврозона

Е

СЛИ Европа предпочитала не привлекать внимания к ро­
ли, сыгранной ею в «американском» финансовом кризи­
се 20о8 г ., т о заметание следов облегчалось тем фактом,
что начиная с 2010 г. Европу охватил ее собственный «чисто
европейский» кризис. Кризис еврозоны шел по пятам обвала
на Уолл-стрит и американского ипотечного краха. Но с точ­
ки зрения традиционных представлений кризис на Уолл-стрит
и катастрофа еврозоны разразились в разных мирах. Ведь если
в американском кризисе были замешаны чрезмерно разросшие­
ся банки и ипотечные заемщики, движимые алчностью и фи­
нансовыми излишествами, то кризис еврозоны разворачивал­
ся вокруг таких чисто европейских тем, как государственные
финансы и национальный суверенитет. Он настроил греков
против немцев и пробудил память о Второй мировой войне.
Оба сюжета сохраняют верность типажам: торгаши-американ­
цы, вздорный европейский национализм. Но неужели то, что
второй кризис следовал сразу за первым, объясняется одним
только невезением? И лишь невезением вызвано то, что в оба
кризиса были вовлечены одни и те же банки? Если причины
американского кризиса, вопреки распространенным представ­
лениям, не были чисто американскими, то насколько «европей­
скими» были проблемы еврозоны?

I
На рубеже X X и X X I веков европейцам, несомненно, можно
было простить их чрезмерную поглощенность вопросами по­
литики и институционального строительства. Состоявшее­
ся в 1999-2002 гг. учреждение евро в качестве единой валюты
и произошедшее в 2004 г. расширение Е С , в состав которого во­
шла большая часть Восточной Европы, стали поистине драма­
тическими экспериментами, за которыми наряду с экономикой

127

КРАХ

стояли не менее серьезные политические и геополитические со­
ображения1.
В том, что касается евро, сюжет снова восходит к началу
1970-х гг. и краху Бреттон-Вудской системы. В 1945-1971 гг. ев­
ропейцам не приходилось беспокоиться из-за внутриевропейских валютных вопросов. Глобальная валютная система опира­
лась на доллар, привязанный к золотому запасу в Форт-Ноксе.
Но после того как Никсон в августе 1971 г. отменил привязку
к золоту, перед Европой встала проблема. Колебания обмен­
ных курсов расшатывали тесно интегрированные торговые свя­
зи, объединявшие Европу. С другой стороны, попытки создать
зону стабильных обменных курсов путем привязки европейских
валют друг к другу вновь поднимали принципиальный вопрос
о власти. Чья валюта могла заменить в европейской валютной
системе доллар в качестве «ключевой валюты»? Потрясения
можно было бы сдерживать, введя ограничения на движение
капитала, которые бы препятствовали спекулятивным атакам.
Однако к началу 1980-х гг. свобода евродолларового бизне­
са стала глобальной нормой. Мощные потоки «горячих денег»
из одной валютной зоны в другую ставили под удар финансо­
во неустойчивые государства и наделяли чрезмерным влиянием
консервативный германский центральный банк. Еще с начала
1970-х гг. антиинфляционная позиция Бундесбанка и соответ­
ствующее укрепление немецкой марки лишали свободы дей­
ствий не только правительство самой Германии, но и прави­
тельства прочих европейских стран. К ід8з г. даже французское
социалистическое правительство во главе с Франсуа Миттера­
ном было вынуждено сдаться. После ряда хаотических деваль­
ваций в 1981-1983 гг. Париж отказался от попыток построить
социал-демократию в одной стране и перешел к твердовалют­
ной политике «крепкого франка» («franc fort»). Учетные став­
ки устанавливались на таком уровне, который позволял фран­
ку держаться по отношению к марке, даже если заемщикам при
этом приходилось выплачивать 18% или больше. Европейские
чиновники из таких международных организаций, как О Э С Р ,
отнюдь не стремясь ограничивать перемещения капитала, вы­
ступали за дальнейшую либерализацию. Давление, создавае­
мое неограниченным движением капитала между европейски1. Наиболее авторитетным описанием этих событий является: Н. James, Making the Euro­
pean Monetary Union (Cambridge, MA: Harvard University Press, 2012); в качестве
полезного экономического введения можно назвать: J. Pisani-Ferry, The Euro
Crisis and Its Aftermath (Oxford: Oxford University Press, 2014). О политическом
аспекте см.: D. Marsh, The Euro: Battlefor the New Global Currency (New Haven, CT:
Yale University Press, 2009).

128

ЕВРОЗОНА

ми странами с их фиксированными обменными курсами, в свою
очередь, служило мощным аргументом для тех, кто стремился
к еще более тесной европейской интеграции2.
Каким еще образом более слабые члены Европейской ва­
лютной системы могли сохранить хотя бы толику контроля
над монетарной политикой? К концу ід8о-х гг., в первую оче­
редь стараниями Жака Делора, председателя Европейской ко­
миссии, и его сторонников из французской Социалистической
партии, полным ходом строились планы очередного раунда пе­
реговоров о валютной интеграции. С учетом затрагиваемых на­
циональных интересов из этих планов, скорее всего, ничего бы
не вышло, если бы не внезапный конец холодной войны. Па­
дение Берлинской стены в 1989 г. и неудержимое стремление
германского канцлера Гельмута Коля к воссоединению стра­
ны создавали угрозу еще большего усиления Германии. Валют­
ный союз и необратимое экономическое объединение представ­
лялись и Колю, и Миттерану наилучшим способом обеспечить
для укрупнившейся Германии место на мирном и стабильном
континенте3. В обмен на отказ от марки немцы добились обе­
щания, что новый Европейский центральный банк не отка­
жется от консервативного наследия Бундесбанка. Но в совете
правления совместного центрального банка должны были быть
слышны голоса всех прочих его членов, а валютный союз по­
кончил бы с пагубным международным давлением со стороны
финансовых рынков.
Это было откровенно амбициозное начинание. Валютный
союз окончательно вступил в силу в 2001 г. Создавался еди­
ный Европейский центральный банк. Принимались фискаль­
ные правила, ограничивающие бюджетный дефицит и устанав­
ливающие потолок долга (они стали известны как Соглашение
о стабильности и росте). Но евро явно осталось недоделанным4.
Не существовало ни единой экономической политики, ни еди­
ной структуры по надзору над банками. В то же время никто
особенно не спешил и с дальнейшей интеграцией. В первые
годы своего существования новая валютная зона функциони­
ровала удовлетворительно. В Европе ускорился экономиче­
ский рост. После первоначального скачка цен, последовавшего
2. R. Abdelal, Capital Rules: The Construction o f Global Finance (Cambridge, MA: Harvard Uni­
versity Press, 2007).
3. M .E.Sarotte, ig 8g : rlhe Struggle to Create Post-Cold War Europe (Princeton, N J : Princeton Uni­
versity Press, 2009).
4. Наряду со многими другими работами см.: Т .Mayer, Europe’s Unfinished Currency: The
Political Economics o f the Euro (New York: Anthem Press, 2012). Ее автор был глав­
ным экономистом Deutsche Bank в 2009-2012 гг.

129

КРАХ

за принятием единой валюты, инфляция держалась на умерен­
ном уровне. На рынках капитала было спокойно.
Несмотря на эту благодушную атмосферу, существовали
две проблемы, беспокоившие специалистов и внутри еврозо­
ны, и за ее пределами. Первая заключалась в том, что случит­
ся с уже существовавшими дисбалансами во внутриевропейской
торговле: будут ли они сокращаться или возрастать с течени­
ем времени3. Существовали опасения, что в отсутствие валют­
ных корректировок расхождения будут накапливаться по мере
того, как менее конкурентоспособные регионы будут все боль­
ше и больше отставать. Во-вторых, имелся риск асимметрич­
ных внешних шоков56. Спад в туристической отрасли ударил бы
по Греции намного сильнее, чем по Германии. Падение в Ки­
тае спроса на импорт нанесло бы Германии такой ущерб, кото­
рого бы не знала Ирландия. В частности, американский кризис
дал понять, что европейские рынки рабочей силы не обладают
гибкостью и мобильностью аналогичных американских рын­
ков7. А если бы люди в условиях кризиса не перебирались в дру­
гие места, то Европе было бы не обойтись без единой системы
пособий, налогов и расходов, которая бы позволила средствам
перетекать из более процветающих в более пострадавшие регио­
ны. Наряду с мобильностью рабочей силы именно этот стано­
вой хребет социального страхования и пособий по нетрудоспо­
собности и безработице скреплял всю американскую экономику
от Алабамы до Калифорнии с ее грандиозным разнообразием.
Тревогу вызывало и то, что в Брюсселе в начале 2000-х гг. слы­
шалось много самовосхвалений, но при этом никто не спешил
с построением общего механизма перераспределения налогов
и налогового бремени, который был бы необходим для спасе­
ния еврозоны в случае рецессии, не говоря уже о крупном фи­
нансовом кризисе.
Подготовка к объединению потребовала колоссальных уси­
лий со стороны многих членов еврозоны. В частности, серь­
езным затягиванием поясов занялась Италия8. Коллективные
усилия iggo-x гг. по стабилизации итальянских финансов сфорОзабоченность э т и м была выражена уже в: D.Gros, «Will E M U Survive 2010?», Center
for European Policy Studies, 17.01.2006.
6. T. Bayoumi and B. Eichengreen, «Shocking Aspects of European Monetary Unification»
( N B E R Working Paper 3949, 1992).
7. M.Feldstein, «The Political Economy o f the European Economic and Monetary Union:
Political Sources of an Economic liability», Journal o f Economic Perspectives 11 (1997),
5.

23 - 4 2 -

8. U .G.Silveri, «Italy 1990-2014: The Transition That Never Happened», Journal of Modem
Italian Studies 20 (2015), 171-175.

130

ЕВРОЗОНА

мировали поколение итальянских технократов и политиков,
которые впоследствии стали ключевыми игроками в европей­
ской политике; в их числе можно назвать Марио Монти, эко­
номиста, комиссара Е С и будущего премьер-министра Италии,
и Марио Драги, будущего главу Е Ц Б 9. Еще один итальянский
экономист, Романо Проди, в качестве председателя комиссии
контролировал внедрение новой валюты. Но после преодоле­
ния острого финансового и политического кризиса, бушевав­
шего в Италии в 1992-1993 гг., и получения членства в еврозоне
у Рима почти не осталось энергии на дальнейшие инициативы.
Знаковой стала победа партии Сильвио Берлускони Forza Ita­
lia на выборах 2001 г. Одно лишь соблюдение бюджетных кри­
териев, установленных Маастрихтским договором, было доста­
точно сложным делом, снимавшим продолжение европейской
интеграции с повестки дня. В 2003 г. и Франция, и Германия
превысили договорный лимит бюджетного дефицита в 3%,
но Брюссель воздержался от наложения санкций на этих тя­
желовесов. Сторонники фискальной дисциплины били тре­
вогу. Найдут ли когда-нибудь центральные институты Е С до­
статочно политического мужества, чтобы навязать свою волю
сильнейшим членам союза? Для прочих самый злободневный
вопрос заключался в том, почему у Германии что-то пошло
не так.
Вхождение Германии в зону евро оказалось трудным. Про­
чие члены зоны поспешили установить конкурентоспособные
обменные курсы по отношению к марке. Германский экспорт
нес потери. Противоречивший правилам бюджетный дефицит
страны отражал вялый рост ее экономики. Мировые С М И окре­
стили Германию «больным человеком Европы»10. Сами немцы
говорили о «blockierte Gesellschaft» («заблокированном обще­
стве»)11. Реакция со стороны красно-зеленой коалиции Герхарда
Шредера, правившей в Германии с 1998 по 2005 гг., была неожи­
данно энергичной. На протяжении многих лет немцы страдали
от мучительно высокого уровня долгосрочной безработицы, ко­
торую усугубляла внезапная деиндустриализация бывшей ГДР.
В 2005 г. уровень безработицы достиг іо,6%. С тем чтобы побо­
роть эту напасть, правительство Шредера объявило о проведе­
нии в 2003-2005 гг. национальной программы реструктуриза­
9. К. Dyson and К. Featherstone, «Italy and EMU as a ‘Vincolo Esterno’ : Empowering the
Technocrats, Transforming the State», South European Society and Politics 1.2 (1996),
272-299.
10. «The Sick Man of the Euro», Economist, 3.06.1999.
11. R. R. G. Heinze, Blockierte Gesellschaft (Opladen: VS Verlag, 1998); K. v. Hammerstein et al.,
«Die blockierte Republik», Der Spiegel, 21.09.2002.

КРАХ

ции, озаглавленной «Повестка дня —2010». Ее ядро составляла
поэтапная программа либерализации рынка труда и сокраще­
ния пособий, разработанная комитетом во главе с Питером
Хартцем, начальником управления кадров фирмы Volkswagen12.
Четвертый и последний этап сокращений, «Хартц IV » , стал си­
нонимом нового германского «реформаторского» нарратива.
Безработные вернулись на работу. Ограничение ставок заработ­
ной платы восстановило германскую конкурентоспособность.
Усилия были вознаграждены уже в 2003 г., когда Германия мог­
ла похвастаться чемпионским титулом в мировом экспорте (Ехportweltmeister).
«Повестка дня — 2010» стала определять новое двухпартий­
ное самоосознание немецкого политического класса13. Доведя
до завершения грандиозную работу по воссоединению страны,
Германия преодолела свои внутренние трудности и «испра­
вилась», вернув себе экономическое здоровье. Эта на первый
взгляд убедительная точка зрения впоследствии оказала су­
щественное влияние на подход Берлина к кризису еврозоны,
но она не выдерживает пристальной проверки. В результате вы­
полнения «Хартц IV » миллионы людей, несомненно, лишились
долгосрочных пособий по безработице и более-менее добро­
вольно перешли в ряды обладателей негарантированной рабо­
ты. Это позволило сдержать рост заработной платы у неква­
лифицированных трудящихся, таких как кассиры и уборщики.
За первые десять лет существования евро, несмотря на стреми­
тельный рост производительности, в половине немецких домо­
хозяйств не наблюдалось какого-либо роста заработков. Это со­
кратило ряды безработных. Кроме того, усилилось неравенство
в размерах доходов до уплаты налогов и снизились заработ­
ки немцев по отношению к их европейским соседям. Но в том,
что касается конкурентоспособности немецкого экспорта, зна­
чение «Хартц I V » намного менее очевидно14. Германские ком­
пании получали экспортные заказы отнюдь не путем урезания
заработков неквалифицированных работников. Намного более
важным источником конкурентных преимуществ являлся аут­
сорсинг производства в Восточную и Южную Европу. К этому
12. A. Hassel and G. Schiller, Der Fall Hartz I V (Frankfurt: Campus, 2010); S.Beck and
C.Scherrer, «Der rot-grime Einstieg in den Abschied vom ‘ Modell Deutschland’:
Ein Erklarungsversuch», Prokla 35 (2005), 111-130.
13. S. Dullien, «A German Model for Europe?», European Council on Foreign Relations,
1.07.2013.
14. M. Fratzscher, Verteilungskampf: Warum Deutschland immer ungleicher wird (Munich: Carl
Hanser, 2016); C.O dendahl, «The Hartz Myth: A Closer Look at Germ any’s
Labour Market Reforms», Center for European Reform, June 2017.

132

ЕВРОЗОНА

прибавлялся импульс, задававшийся глобальным экономиче­
ским восстановлением начала 2000-х гг.
Хотя экономический эффект «Хартц I V » является преуве­
личенным, итогом осуществления этих мер стала революция
в немецкой политике. Электорат «синих воротничков» и левое
крыло С Д П Г так и не простили Шредеру «Хартц I V » 13. Левое
крыло С Д П Г , отколовшись от партии, объединилось с бывши­
ми восточными коммунистами. В результате на свет появилась
новая партия, известная как Die Linke, которой досталось по­
чти ю % голосов электората. Совместно Die Linke, С Д П Г и «Зе­
леные» представляли собой мощную политическую силу. «Крас­
но-красно-зеленые» имели возможность получить большинство
голосов. Но наблюдавшиеся между ними острые разногласия
по поводу «Повестки дня — 2010» сделали широкую левоцен­
тристскую коалицию маловероятной. Тем самым они отдали
политическую инициативу своим противникам. С тех пор ре­
шающей силой в европейской политике на протяжении деся­
ти с лишним лет остаются германские христианские демокра­
ты и их лидер Ангела Меркель.
Меркель стала восприниматься как лицо европейского по­
литического центра — колеблющегося между консервативной
экономической и финансовой политикой и культурной модер­
низацией1516. Когда Меркель впервые появилась на политической
сцене, она более жестко проводила свою линию. На выборах
2005 г., которые привели ее к власти, Меркель стояла на одно­
значно прорыночной платформе. Но так как та не пользова­
лась популярностью, впоследствии Меркель смягчила свою по­
зицию. Однако нет особых сомнений в том, что повестка дня
2005 г. выражала личную принципиальную точку зрения канц­
лера. Ее можно свести к трем цифрам: 7, 25 и 50. Как любит под­
черкивать Меркель, на Европу приходится 7% мирового населе­
ния и 25% глобального В В П . Но при этом она отвечает за 50%
глобальных социальных выплат17. И это, по мнению Меркель,
не может продолжаться. В Еермании наблюдается стабильный,
но в лучшем случае неспешный экономический рост. Население
Еермании, так же как и население большей части Европы, ста­
реет. В этой ситуации следует поступиться государственными
расходами. Фискальная консолидация —неизменная тема госу­
15. H .Geiling, ed., Die Krise der SPD: autoritare oder par tizipatorische Demokratie (Miinster:
L IT , 2010).

16. A.Craw ford, Angela Merkel: A Chancellorship Forged in Crisis (Sussex: Bloomberg Press,
2013); M. Qvortrup, Angela Merkel: Europe’s Most Influential Leader (New York: Over­
look Press, 2016).
17. «The Merkel Plan», Economist, 15.06.2013.

43

КРАХ

дарственной политики Меркель. Как она заявила в ходе своего
первого выступления в Давосе в январе 2006 г., «С тем чтобы
увидеть в социальной рыночной экономике Н О В У Ю социаль­
ную рыночную экономику X X I в., мы должны в первую очередь
пересмотреть политические приоритеты в сторону такого по­
нимания политики, которое ориентировано вперед, на буду­
щие поколения. Для нас, жителей Германии, это в первую оче­
редь означает расчистку нашей финансовой ситуации, нашего
бюджета. Нас преследует демографическая проблема. Мы зна­
ем, что у нас слишком мало молодежи, и тем не менее живем
за счет будущего, накапливая долги. Это означает, что мы ли­
шаем будущие поколения возможностей для инвестиций и раз­
вития, а это аморально»18.
Нужно ли говорить, что все это прозвучало сладкой му­
зыкой для ушей бизнес-лобби, добивавшегося ограничения
налогов и государственных расходов. Но первое правитель­
ство Ангелы Меркель представляло собой большую коали­
цию с участием побежденной С Д П Г 19. Фискальная консолида­
ция, как и «Хартц IV», требовала консенсуса всех центристских
сил в немецкой политике. На пост министра финансов претен­
довал Пер Штайнбрюк, приверженец легендарного канцлера
1970-х и 1980-х гг. от С Д П Г , Гельмута Шмидта20. Штайнбрюк
был решительным сторонником политики увеличения пред­
ложения, он придерживался антикейнсианских взглядов. В его
глазах восстановление «фискального пространства» являлось
не просто вопросом финансовой стабильности. Окостенение
государственного бюджета под воздействием квазиавтоматических расходов на выплату пособий и на платежи по процентам
было признаком более общей проблемы, преследовавшей раз­
витый мир: кризиса демократической политики и демократи­
ческого участия. Какой выбор могли предложить избирателям
политические партии, если пространство для бюджетных мане­
вров так или иначе ограничивалось расходами на выплату по­
собий, обслуживанием долга и низкими ставками налогов, со­
ставляя не более і% В В П ? Разумеется, можно было взять пример
с Чейни и возглавляемого им республиканского крыла и про­
сто раздуть дефицит. Но тому, кто не желал рисковать, оста­
валось лишь занимать центристские позиции. В системе с про­
18. Rede von Bundeskanzlerin, «Dr. Angela Merkel beim Weltwirtschaftsforum am»,
Д авос, 2 5.0 1.20 0 6, https://w w w .bundesregierung.de/Content/D E/Bulletin/200i_2007/20o6/oi/o7-i-M erkel.html.
19. C. Egle and R. Zohlnhofer, eds., Die zweite Grqfie Koalition: eine Bilanz der Regierung Merkel
2005-2009 (Wiesbaden: VS Verlag fur Sozialwissenschaften, 2010).
20. P. Steinbriick, Unterm strich (Hamburg: Hoffmann und Campe, 2010).

134

ЕВРОЗОНА

порциональным представительством, подобно германской, это
вело к разочарованию в среде избирателей и к изменению по­
литического расклада сил, когда прежде доминировавшие Х Д С
и С Д П Г сгрудились в центре. Большая коалиция Меркель была
характерна для этого тупика. Неслучайно термин «постдемо­
кратия» постоянно звучал в немецких политических дискусси­
ях начала 2000-х гг.21 Как ни странно, для Штайнбрюка ныне­
шняя дисциплина несла в себе обещание грядущей свободы.
Помимо этих высоколобых соображений, германская фи­
скальная стратегия опиралась и на более элементарные рас­
четы, связанные с получением электоральных преимуществ.
На протяжении двух с лишним десятилетий после объедине­
ния Западная Германия выделила более триллиона евро на ре­
конструкцию и региональные субсидии для востока страны22.
В 2005-2006 гг., когда к власти пришла большая коалиция Мер­
кель, в западной части страны, и особенно в богатых южных
землях, царило возмущение. Жителей этих регионов насильно
привлекли к участию в грандиозном акте солидарности с восто­
ком. И теперь с них было довольно. Богатым южным землям
почти в открытую обещали ограничить бюджетный дефицит
в порядке отказа от избыточного внимания, уделявшегося ну­
ждавшимся и задолжавшим восточным и северным членам фе­
деративной республики.
Фатальную роль в судьбе еврозоны сыграло то, что проблема
фискального контроля уже в начале 2000-х гг. была сформули­
рована немецкими политиками как проблема равенства в рам­
ках федерального трансфертного союза23. Задолго до того, как
разразился греческий кризис, наиболее преуспевающие регио­
ны Германии дали понять о своем отказе брать на себя ответ­
ственность за чужие долги, как немецкие, так и чьи-либо еще.
Аргумент о том, что долги, которые «взвалил на себя запад»,
оплачивающий расходы востока, породили громадный спрос
на продукцию западногерманских предприятий —по сути, экс­
порт с запада на восток Германии,—не находил отклика. После
2010 г. точно так же не находил отклика аналогичный аргумент,
21. Это понятие, предложенное Колином Краучем в 2000 г., получило в Германии
намного большее хождение, чем в англосфере: G. Grouch, «Coping with
Post-Democracy», Fabian Ideas, no. 598 (2000); C.Crouch, Post-Democracy (Cam­
bridge: Polity, 2004); К. Крауч, Постдемократия (Москва: Постдемократия.
Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2010; С. Grouch, «Postdemokratie?», Aus Politik und
Zeitgeschichte, 1. о 2.2011.
22. S.Lessenich, «Die Kosten der Einheit», Bundeszentrale fur politische Bildung, 30.03.2010.
23. Имеется в виду, что между федеральными землями Германии осуществляется пере­
распределение доходов от налоговых поступлений.—Прим. науч. ред.

45

КРАХ

выдвигавшийся на европейском уровне. Самые влиятельные из­
биратели и голоса немецкого общественного мнения требовали
очень простого: всеобщей дисциплины. В 2006 г. была созда­
на комиссия для выработки условий нового федерального фи­
скального соглашения. Идея заключалась в том, чтобы по при­
меру, поданному Швейцарией в 2001 г., создать «налоговые
тормоза», которые бы позволили блокировать всякое дальней­
шее наращивание долга на федеральном, земельном или об­
щинном уровнях. Проработка многоуровневой политической
сделки была делом медленным. Но ІПтайнбрюк и федеральное
министерство финансов не теряли оптимизма. В 2007-2008 гг.,
когда на глобальном экономическом горизонте начали сгущать­
ся тучи, германское министерство финансов прогнозировало,
что в 2011 г. бюджет станет профицитным2425.
Разумеется, национальная политика и драматичное вос­
соединение придавали немецким дискуссиям особую окраску.
Но совсем не нужно выстраивать новый нарратив о своеобра­
зии немецкой истории или отыскивать какую-то особую не­
мецкую травму, которые бы объясняли новый берлинский курс
на фискальную жесткость. По сути, просматривается порази­
тельное сходство между дискуссиями, которые велись в Герма­
нии и в окружении Рубина в С Ш А . По обе стороны Атлантики
ключевыми вопросами являлись глобализация, конкурентоспо­
собность и фискальная устойчивость. И в этом нет ничего уди­
вительного. Усиление Китая и проблемы финансирования со­
временного государства социального обеспечения касались всех.
Пусть администрация Буша отравляла жизнь европейским по­
литикам. Но в конце 1990-х гг. источником вдохновения для
красно-зеленой коалиции Герхарда Шредера служили демокра­
ты Клинтона23. А Меркель —кем она была, если не сторонником
атлантизма?
Но если существует общая повестка дня, то имеются и об­
щие слепые зоны. Несмотря на все внимание, которое уделя­
лось в еврозоне необходимости сделать рабочую силу отзывчи­
вой к требованиям глобальной конкуренции, несмотря на все
призывы к общей фискальной дисциплине, там наблюдалось
почти полное отсутствие осознания дестабилизирующих сил,
вызванных к жизни глобальными финансами. В Европе, как
и в С Ш А , проблемой считались политики, рабочие и получате­
ли пособий, а вовсе не банки или финансовые рынки.

24. «Steinbrtick setzt auf schwarze Null», Der Tagesspiegel, 4.07.2007.
25. W.Wolfrum, Rot-GriXn an der Macht: Deutschland ідд8-гоо5 (Munich: C. H.Beck, 2013).

136

ЕВРОЗОНА

II
Если у Европы не было единой фискальной политики или еди­
ной политики в отношении рынков труда, то она по крайней
мере проводила единую монетарную политику. Ее стражем был
Е Ц Б , во главе которого с ноября 2003 г. стоял Жан-Клод Три­
ше26. Именно на эту сделку надеялся Миттеран: француз, управ­
ляющий европейскими деньгами. Но за это приходилось рас­
плачиваться тем, что Е Ц Б в своей политике унаследовал курс
Бундесбанка. А Трише идеально годился для того, чтобы иг­
рать эту двойственную роль. Он был крайне консервативным
бывшим главой Banque de France. Независимость Е Ц Б облада­
ла в его глазах наивысшей ценностью и он ревностно охранял
ее. В уставе Е Ц Б содержалось множество защитных мер. Его
решения были ограждены от общественного надзора благода­
ря минимальным требованиям по части прозрачности. G тем
чтобы он не мог стать орудием фискальной политики, ему за­
прещалось покупать новые выпуски облигаций европейских го­
сударств. В отличие от Ф Р С , имевшей двойную задачу обеспе­
чивать и стабильность цен, и максимум занятости, цель Е Ц Б
заключалась только в поддержании ценовой стабильности.
Все это делало Е Ц Б самым дистанцированным из всех со­
временных центральных банков27. Называть его аполитичным
было бы ошибкой, поскольку он по сути воплощал в себе кон­
сервативный антиинфляционный уклон как бесспорную ев­
ропейскую ортодоксию. Но было бы несправедливо говорить,
что антиинфляционная политика являлась единственной ам­
бицией Е Ц Б . Помимо этого, он стремился превратить Европу
в финансовый центр, а евро —в резервную валюту, а для это­
го требовалось активно развивать европейские долговые рын­
ки. Конкретно это означало импортировать в Европу амери­
канскую модель с ее рынком Р Е П О для государственного дол­
га. Возможность заключать сделки Р Е П О по государственным
ценным бумагам намного повышала их привлекательность в ка­
честве активов. Этот урок Франция выучила в 1980-х гг. Пе­
ред лицом финансового давления со стороны Германии Фран­
ция активно стимулировала рынок своего долга, предлагая
возможности для заключения сделок Р Е П О в американском
26. Его проницательный, но некритический портрет см. в: N. Irwin, The Alchemists: Three
Central Bankers and a World on Fire (New York: Penguin, 2013).
27. C. Ban, Ruling Ideas: How Global Neoliberalism Goes Local (Oxford: Oxford University Press,
2016).

*37

КРАХ

стиле28. Чем легче было обменивать французские государствен­
ные облигации на инструменты, обладающие мгновенной ли­
квидностью, тем активнее они раскупались и тем отзывчивее
был рынок к потребности Франции в займах.
Несмотря на сопротивление Бундесбанка, Е Ц Б избрал Р Е П О
в качестве ключевой операционной модели. В отличие от более
традиционных центральных банков, таких, как Банк Англии
или Ф Р С , Е Ц Б не владел большими оъемами государственных
долговых обязательств. Он управлял европейской финансовой
системой, осуществляя сделки Р Е П О по широкому диапазону
долговых обязательств, включая частные долги и публичные об­
лигации29. Вместо Е Ц Б облигации европейских государств ску­
пали их банки. Но при этом они понимали, что если им сроч­
но понадобится наличность, облигации могли быть обменены
у Е Ц Б на условиях обратной покупки. Условия Р Е П О и вели­
чина «стрижки», взимаемая Е Ц Б , служили главными перемен­
ными для управления единой финансовой системой еврозоны.
В этом отношении рыночная логика присутствовала в работе
Е Ц Б в такой степени, которая не наблюдалась ни в случае Ф Р С ,
ни в случае Банка Англии.
Если Е Ц Б желал оказывать на европейские власти макси­
мальное давление с целью соблюдения ими фискальной дис­
циплины, то он мог бы использовать дискриминационную си­
стему разных величин «стрижки» по Р Е П О для разных стран,
выдвигая более жесткие условия по отношению к менее пла­
тежеспособным заемщикам с периферии еврозоны. Величина
«стрижки» на двустороннем рынке Р Е П О в С Ш А тоже сильно
варьировалась в зависимости от типа облигаций. Более значи­
тельная величина «стрижки» вынуждала банки иметь больше
капитала по отношению к имеющимся у них пакетам облигаций
и сокращать свои портфели таких долгов. Что касается Европы,
то Греции в конце 1990-х гг. для привлечения кредиторов при­
ходилось предлагать намного более высокие процентные став­
ки по сравнению с Германией. Но вместо дискриминационной
политики Е Ц Б придерживался мнения о том, что единая валю­
та подразумевает единую ставку. Он собирался проводить сдел28. D. Gabor and С. Ban, «Banking on Bonds: ТЪе New Links Between States and Markets»,
Journal of Common Market Studies 54 (2015), 617-635.
29. S.Cheun, I. von Koppen-Mertes, and B. Weller, «The Collateral Frameworks of the Euro­
system, the Federal Reserve System and the Bank o f England and the Financi­
al Market Turmoil», Occasional Paper No. 107, European Central Bank, 2009;
D. Gabor, «The Power o f Collateral: The E G B and Bank Funding Strategies in C ri­
sis», (18.05.2012), доступно на сайте S S R N : https://ssrn.com/abstract=2o623i5
или http://dx.doi.org/10.2139/ssrn.2062315.

138

ЕВРОЗОНА

ки Р Е П О по облигациям всех европейских суверенных наций
на одних и тех же условиях30. Неудивительно, что это привело
к резкому сближению доходности облигаций, так как инвесто­
ры взвинчивали цены на высокодоходные долговые обязатель­
ства таких стран, как Греция, Италия, Португалия и Испания,
которые в глазах Е Ц Б отныне были эквивалентны германским
государственным облигациям, надежным как скала. Итогом
стал порочный круг: Е Ц Б рассчитывал на то, что рынки окажут
дисциплинирующее воздействие на государственных заемщи­
ков, в то время как рынки полагали, что проводившаяся Е Ц Б
политика «единого подхода» подразумевает наличие европей­
ских гарантий даже для самых слабых заемщиков.
В итоге Греция и Португалия получили возможность делать
займы на самых выгодных условиях в своей истории, и мож­
но было ожидать, что это приведет к резкому скачку государ­
ственного долга. Некоторые комментарии по поводу кризиса
еврозоны оставляют впечатление, что это и произошло в дей­
ствительности31. Но несмотря на беспрецедентно низкие про­
центные ставки, на самом деле после 2001 г. не наблюдалось
бума государственной задолженности. Некоторые страны брали
в долг больше, чем другие. Но в целом маастрихтские правила,
ограничивавшие бюджетный дефицит, служили эффективным
ограничителем, особенно с учетом того стимула к займам, ко­
торый создавало сближение доходности. Несмотря на глубокую
неоднозначность институциональной структуры, тот факт, что
ни один крупный государственный заемщик не позволял себе
серьезного злоупотребления ситуацией, способствовал сохране­
нию спокойствия. Более того, по мере ускорения экономическо­
го роста отношение государственного долга к В В П сократилось
в пределах еврозоны на 7%32.
Страны, не способные соблюдать бюджетные правила еврозоны, представляли собой пеструю компанию. Португалия от­
личалась наиболее быстрорастущим уровнем государственно­
го долга, а бюджетное планирование в этой стране, несомненно,
30. W. Buiter and A.Sibert, «How the Eurosystem’s Treatment of Collateral in Its Open Mar­
ket Operations Weakens Fiscal Discipline in the Eurozone (and What to Do About
It)», CEPR Discussion Papers No. 5387, 2005; см. также дискуссию в: Schelkle,
Political Economy of Monetary Solidarity, 145-148.
3 1. В качестве примеров можно упомянуть: Bernanke, Courage to Act, 477; о Греции, еврозоне и неявных немецких гарантиях см.: М .Lewis, «How the Financial Crisis
Created a ‘New Third World», NPR Fresh Air, 30.09.2011, http://www.npr.org/templates/transcript/transcript.php?storyId=i40948i38
32. S. Storm and C. W. Naastepad, «Myths, Mix-ups and Mishandlings: What Caused the
Eurozone Crisis?», Institute for New Economic Thinking Annual Conference,
11.04.2015, table 2.

49

КРАХ

велось небрежно. Но в момент присоединения к еврозоне ее
долг был небольшим. К несчастью, Лиссабон совершил ошибку,
выбрав для перехода на евро неконкурентоспособный обмен­
ный курс. Последовавшее резкое ухудшение отношения долга
к В В П было вызвано как безответственным заимствованием, так
и замедлением роста33. Другим нарушителем спокойствия была
Греция. В 1990-е гг., стремясь выполнить условия членства в ев­
розоне, Греция, как и Италия, увеличила первичный профицит
(доход по бюджету за вычетом средств на обслуживание долга).
Даже в условиях, когда затраты на выплату процентов состав­
ляли 11,5% ВВП, ей удавалось сдерживать бюджетный дефицит.
После создания еврозоны стоимость кредитования для Греции
и ее издержки на обслуживание долга сократились более чем
вдвое. Страна могла бы воспользоваться этой возможностью
для серьезной фискальной консолидации. Вместо этого Афины
допустили снижение налоговых поступлений. Первичный про­
фицит испарился, а дефицит вырос до 5,5%, почти вдвое пре­
высив маастрихтский лимит. Это было терпимо лишь благода­
ря быстрому росту номинального дохода3435. Однако опасность
греческой ситуации заключалась не в темпе заимствования по­
сле 2001 г., а в долгах, накопленных в 1980-х и 1990-х гг., ко­
гда происходило становление современной греческой демокра­
тии в условиях громадного прироста государственных расходов
и обширных займов33. Греческий долг в 2000 г. составлял уже
104% В В П .
Хотя степень греческих проблем осознавалась не в полной
мере, их существование было хорошо известно и считалось ме­
лочью. В начале 2000-х гг. более значимым в политическом
плане было нарушение Францией и Германией правил Пакта
стабильности и роста. Оно однозначно подрывало авторитет
фискальной дисциплины. Но каковы были экономические по­
следствия? На финансовых рынках наблюдался активный спрос
на германские «бунды»36 и французские государственные обли­
гации, известные также как О А Т 37. Учетные ставки оставались
низкими. Франция не допускала дефицита торгового баланса.
33. Р. Lourtie, «Understanding Portugal in the Context of the Euro Crisis», in Resolving the
European Debt Crisis, ed . W. R. Cline and G. Wolff (Washington, DC: P I IE , 2012).
34. C.Wyplosz and S.Sgherri, «The IM F’s Role in Greece in the Context of the 2010 StandBy Arrangement», Independent Evaluation Office of the IM F , BP/16-02/11, 2016.
35. S. Kalyvas, Modern Greece: What Everyone Needs to Know (Oxford: Oxford University Press,
2015); M.Husson, «The Greek Public Debt Before the Crisis», март 2015, http://
hussonet.free.fr/graudite.pdf.
36. Bund (w&m.) —облигации немецкого федерального правительства.
37. O A T —Les Obligations Assimilables du Tresor (фр-)—казначейские облигации.

14О

ЕВРОЗОНА

1400
1200

1000

8оо
боо
400
200

о

e s s в б б s s a s s a s e s g « » « «
§
s (Ui ”
W

I в ? s Г Ht в 1 S I S i s І

W

<U

W

Cl

Cl

w

О

о

s

РО СТ Ч А С ТН О Й И ГО С У Д А Р С Т В Е Н Н О Й
ЗА Д О Л Ж ЕН Н О С Т И В ЕВ РО ЗО Н Е

2 0 о о - 2 о о д ( п о годам)
И с т о ч н и к и : Richard Baldwin and Daniel Gros, «The Euro in CrisisWhat to Do?», in Completing the Eurozone Rescue: What More Needs to Be
Done (aoio), 1- 84, figure 3, http://voxeu.org/sites/default/files/file/
Eurozone_Rescue.pdf.

Германское правительство наращивало долг, но, по сравнению
с потребительскими расходами и инвестициями, он был так
мал, что в стране постоянно возрастал профицит текущего сче­
та. С точки зрения макроэкономического баланса в еврозоне
было бы даже лучше, если бы Германия нарушала фискальные
правила с большим размахом.
Все это может противоречить консервативным гипотезам
о «дефиците демократии» и расточительном поведении безот­
ветственных политиков, но создание еврозоны в отсутствие же­
лезобетонного фискального устава не привело к разгулу неогра­
ниченного накопления суверенного долга. Кризис еврозоны,
несомненно, разразился на фоне гигантского прироста долга,
но это наблюдалось не в государственном, а в частном секторе.
Еврозона стала ареной такого же безоглядного рыночного про­
цесса роста кредитования, как и тот, что происходил в северо­
атлантической экономике при столь активном участии европей­
ских банков.
141

КРАХ

III
Как отмечал экономический обозреватель Financial Times Мар­
тин Сэндбу, евро «крайне не повезло» родиться на свет в мо­
мент «величайшего в истории пузыря частных кредитов»38.
К этому можно добавить, что дело было не только в невезе­
нии. Придание Европе масштабов, необходимых для того, что­
бы справляться с мощнейшими приливами и отливами глобаль­
ного капитала, выпущенного на волю в начале 1970-х гг., всегда
служило главной причиной существования Европейского ва­
лютного союза. Однако глобальная кредитная экспансия начала
2000-х гг. затмила всё наблюдавшееся ранее, и европейские бан­
ки находились на переднем крае этого бума. Банки из Франции,
Германии, Италии, Бенилюкса, Испании, Ирландии и Велико­
британии накачивали кредитами прибыльные горячие точки
роста. Еврозона позволяла им делать это без оглядки на госу­
дарственные границы или валютные риски. Трансграничное
кредитование в еврозоне развивалось взрывообразно и его
объемы возрастали даже быстрее, чем глобальные трансгранич­
ные финансы39. Европейские банкиры использовали в еврозоне
тот же спектр современных банковских технологий, к которо­
му с такой выгодой прибегали в Лондоне и Нью-Йорке. Се­
кьюритизация издавна была в Европе одним из инструментов
финансирования ипотеки. Что касается Германии, там модель
Pfandbrief40 была в ходу еще с X V I I I в. Но с начала 2000-х гг.
секьюритизация в американском стиле заразила и Европу.
В 2007 г. в Европе было секьюритизировано кредитов более чем
на 500 млрд долларов. В 2008 г. общий объем эмиссии Ц Б О А
достиг в Европе 750 млрд долларов, причем особую активность
проявляли британские и испанские банки41.
Опять же, как и в случае с американскими международными
финансами, очень несложно обмануться в отношении направле­
ния этих внутриевропейских потоков. У нас в голове сложилась
четкая карта европейской экономической иерархии. Мы знаем,
38.
39.
40.
41.

Sandbu, Europe’s Orphan, 24.
Р. R. Lane, «Capital Flows in the Euro Area», Economic Papers 497 (April 2013).
Pfandbrief (нем.) —закладные листы, ипотека.
G. Gorton and A.Metrick, «Securitization» (2011), in Handbook of the Economics of Finan­
ce, ed. G.Gonstantinides, M .Harris and R.Stulz (North Holland: Elsevier, 2012);
T. Santos, «Antes del Diluvio: The Spanish Banking System in the First Decade
of the Euro», in After the Flood: How the Great Recession Changed Economic Thought,
Edward L.Glaeser, Tano Santos and Glenn Weyl, eds. (Chicago: University of Chi­
cago Press, 2017).

I42

ЕВРОЗОНА

куда шли кредиты,—в Грецию, Испанию, Ирландию. Мы знаем,
что Германия была главной страной с «профицитом» и главным
«кредитором». Означает ли это, что кредитный бум финансиро­
вался Германией? Несомненно, она имела самый большой тор­
говый профицит и потому являлась крупнейшим нетто-экспортером капитала. Но в том, что касается общих финансовых
потоков в рамках Европы, эта простая мысленная карта так же
ошибочна, как и исключительное внимание к китайско-амери­
канским финансовым отношениям —в глобальном масштабе.
Благодаря трудам экономистов из Европейской комиссии
мы в состоянии составить карту потока средств в Европе в рам­
ках общей циркуляции средств в мировой экономике. В ниж­
ней правой части помещенной ниже таблицы мы видим кон­
туры мировой экономики, обрисованные в предыдущих главах.
Но если проанализировать внутриевропейские потоки, станет
ясно, что Германия, несмотря на ее экспортные успехи, отнюдь
не доминировала в европейской финансовой системе. Герма­
ния была крупнейшим нетто-кредитором. Она имела тот же
статус, какой был у Китая по отношению к экономике С Ш А .
Однако внутри Европы финансовые потоки совпадают с по­
токами торговли не больше, чем в мировой экономике. Гер­
мания была чемпионом по экспорту автомобилей и оборудо­
вания, но в сфере банков и финансов лидерами были другие.
Главными хабами финансовых потоков служили Великобри­
тания, Франция, Бенилюкс и Ирландия (последняя скрывается
в категории «прочие страны еврозоны»). Лондонский Сити, где
расположены банки со всего мира, включая все ведущие немец­
кие банки, выделяется как важный финансовый партнер всех
членов еврозоны, несмотря на то что он не был членом валют­
ного союза. Особое значение имели Франция и Бенилюкс, по­
скольку они играли роль каналов, через которые в еврозону
поступали внешние средства. Американские и прочие креди­
торы из остальных стран мира явно предпочитали вести дела
с хорошо известными французскими, голландскими и бель­
гийскими контрагентами, которые далее переправляли сред­
ства на европейскую периферию. Важным финансовым хабом
была Франция — не потому, что у нее имелся огромный торго­
вый профицит, а потому, что там существовали крупные, амби­
циозные банки, готовые брать взаймы, чтобы выдавать креди­
ты: из Франции ушло 445 млрд евро и пришло 447 млрд евро,
создав чистый дисбаланс всего в 2 млрд евро. В то же время
из банковских центров Бенилюкса ушло 602 млрд евро, а вза­
мен пришло 559 млрд евро. Разницу восполнил голландский
торговый профицит.
143

Т Р А Н С Г Р А Н И Ч Н ЫЕ ФИНАНСОВЫЕ П О Т О К И В ПРЕДЕЛАХ ЕВРОЗОНЫ И В

1

прочих страі
еврозоны

1

Бенилюкса

27

Португалии

2
0

48

20

1

3

4

3

13
1

9

3

0

Испанию

4і

0

-

29

8

2

4

43

17

0

Францию

27

0

іб

-

15

3

2

78

15

1

Италию

23

0

7

35

-

5

0

38

24

0

Австрию

20

0

3

7

6

-

0

9

3

1

5

3

1

0

-

4

9

0

4

-

25

2

Португалию

Польши

20

-

Грецию

Греции

Австрии

1

Италии

-

Франции

Германию

Испании

в

Германии

Из

5

0

Бенилюкс

56

2

23

69

39

6

Прочие страны еврозоны

3«

1

5

45

8

9

1

47

-

0

4

0

1

1

1

2

0

6

2

-

4

0

0

1

-1

0

0

4

6

0

95

3°

4

2

155

б7

1

1

11

0

6

7

1

і5
1

5

167

110

4

1

100

51

0

0

0

14

11

0

Польшу
Швецию
Великобританию

84

7

34

1

4

5

Прочие страны ЕС

15

Прочие страны

6і

9

54

126

СШ А

29

1

8

43

Японию

-5

0

0

11

Швейцарию

12

0

1

13

-з
-1

1

0

14

0

1

і5
і8

1

6

13

1

2

1

36

13

0

1

-2

32

5

4

1

38

25

0

0

0

-1

-1

0

0

3

1

0

Остальной мир

1
-11

13

9

3

9

154

445

131

68

2
21

-46

382

6
20

4°

Всего

602

3°8

Прочие страны ОЭСР
Офшоры
Гонконг

5

- 10

2
11

П р и м е ч а н и е : в таб л и ц е пр и вед ен ы о ц ен к и в а л о в ы х п о то к о в п р я м ы х , п о р т ф е л ь н ы х и « п р о ­
ч и х » и н в ест и ц и й (н е т т о —п р и р а щ е н и я а к т и в о в ), за и ск л ю ч ен и е м ф и н а н с о в ы х д ер и в а ти в о в .

Финансовые потоки в Европе, как и во всей глобальной эко­
номике, определялись не торговыми потоками, а деловой логи­
кой банкиров, которым были нужны самое дешевое фондирова­
ние и самая большая прибыль. Восходящая спираль банковских
144

Э К О Н О М И К Е : с р е д н е г о д о в ы е з н а ч е н и я , 2 0 0 4 - 2 0 0 6 г г ., м л р д е в р о

Прочих стран

Японии

Швейцарии

Офшоры

Гонконга

Остального
мира

7

72

-6

5

9

іб

7

0

9

3

0

7

1

1

1

2

0

0

1

33

2

41

1

27

8

2

0

4

—18

0

23

год

2

110

3

181

68

18

9

11

29

2

4°

447

О

1

1

33

9

1

1

3

-1

0

14

іб2

О

2

1

17

4

0

2

1

2

0

4

66

О

-з

1

8

-1

0

0

1

4

0

2

32

6

б4

2

275

4°

21

4

26

29

7

134

559

13

б4

3

78

3°

2

4

9

9

2

15

3°5

о

2

0

1

2

1

0

0

0

0

-2

20

6

Всего

Прочих стран
1 ЕС-27

24

прочих стран
ОЭСР

Великобритані

6
о

СШ А

Швеции

м и ро в о й

2 11

12

8

-1

0

2

5

0

-4

39

12

-

іб

431

156

зб

6о

2б

9°

10

19

9°4

7

14

-

9

-2

1

2

4

0

о

4

82

427

130

24

178

- 10

71

0

1973

-

44

-1

82

173

6

443

1219

5

4

4

-2

-11

155

-

5

23

2

-56

51

21

290
627

-

7

іб

56 2

17

-

5

328

іб

816

1

59

1

8о

б4

-

О

35

- 14

-4

іб

1

10

53

4

165

75

12

8

-

9

12

6

102

2

19

202

82

бо

-7

-

б4

-6

6і

8

2

0

2

іб

-

31

71

-11

-

87

0

9

0

-7

69

7

0

5е

- 18

-53

73

-5 8

63

884

57

2287

738

212

111

262

323

94

682

И с т о ч н и к : A.H obza and S.Zeugner, «The „Imbalanced Balance" and Its Unravelling: Current
Accounts and Bilateral Financial Flows in the Euro Area», European Commission Economic Papers 520
(2014): table A .2.

балансов и цен на активы, стоявшая за американским бумом,
была еще ярче выражена в Европе. В 2001-2006 гг. бум недви­
жимости наблюдался в Греции, Финляндии, Швеции, Бельгии,
Дании, Великобритании, Франции, Ирландии и Испании, при­
45

КРАХ

чем он был еще более ярко выраженным, чем тот, который на­
электризовал С Ш А . В Ирландии и Испании сочетание кредит­
ного бума и инфляции цен на жилье носило поистине взрывной
характер.
Именно этот бум, подпитываемый кредитами, стоял за тор­
говым и фискальным дисбалансом еврозоны, а вовсе не наоборот.
Грандиозный наплыв кредитов со всего мира в такую горячую
точку, как Испания, вызывал там всплеск экономической актив­
ности. Это обеспечивало щедрые налоговые поступления Мад­
риду, кичившемуся фискальным профицитом. Это же обстоя­
тельство было и источником экспортных заказов для Германии.
Зарубежный спрос придал импульс вялой немецкой экономике,
вызывая рост доходов и прибыли42. Но немецкие домохозяйства
и предприятия не желали тратить свои дополнительные дохо­
ды внутри страны —ни на потребление, ни на инвестиции. Гер­
манское правительство делало займы, но их не хватало для того,
чтобы покрыть разницу. Посредством межбанковских рынков
избыточная ликвидность с севера помогала финансировать де­
ловые предприятия по всей Европе. Неудивительно, что часть
этих средств направлялась в Испанию. В итоге счета уравнива­
лись. Германские сбережения выступают в качестве противове­
са испанскому торговому дефициту.
Но совпадение счетов —не то же самое, что и причинноследственные отношения. Бум в Испании был создан не избы­
точными сбережениями Германии и не ее экспортом. Причи­
ной дисбаланса спроса, а также дисбаланса торговых потоков
и сбережений являлся однобокий бум, подпитываемый креди­
тами. Европейская банковская система работала в качестве эла­
стичного посредника. Если бы отечественная экономика Герма­
нии находилась в лучшей форме, то там наблюдался бы более
значительный спрос на импорт и торговый дисбаланс в еврозоне мог бы быть не таким большим. Несколько более значи­
тельная часть испанской экономики могла бы быть направле­
на на производство товаров для экспорта в Германию, а не на
обеспечение внутреннего бума. Но нет никаких оснований по­
лагать, что не такой большой поток чистых сбережений из бо­
лее быстрорастущей немецкой экономики сумел бы замедлить
подпитываемый кредитами подъем в Ирландии или Испании.
В современных финансах кредит —не фиксированная сумма,
ограниченная «основными факторами» «реальной экономики».
Это эластичная величина, которая в условиях бума цен на ак-

42. Schelkle, Political Economy of Monetary Solidarity, 180-185.

146

ЕВРОЗОНА

тивы вполне способна сама собой возрастать в транснациональ­
ных масштабах.
В какой части этой картины находится Греция —страна, ко­
торой предстояло стать эпицентром кризиса еврозоны? Она
присутствует там, но занимает исчезающе малое место. Если
годовые объемы трансграничного финансирования в пределах
еврозоны в 2004-2006 гг. в среднем составляли около 1,8 трлн
евро, то на долю Греции приходилось всего 33 млрд евро.
Это менее 2%, что соответствует весу Греции в В В П еврозоны.
Из этого потока средств греческому государству доставалась бо­
лее значительная доля, чем властям Ирландии или Испании.
Но в Греции, как и в С Ш А , тоже произошел бум недвижимо­
сти. Роль красного флажка в Греции играли не объемы годово­
го притока капитала после 2001 г., а тот факт, что новые займы
добавлялись к обширным долгам, накопленным за предыду­
щие десятилетия. Вопрос о том, что случится, если этот поток
средств внезапно иссякнет, вызывал тревогу, но с учетом незна­
чительных размеров Греции он бы вряд ли попал в газетные за­
головки.
Впоследствии утверждалось, что Е Ц Б должен был при­
нять более действенные меры для смягчения бума в Ирландии
и Испании. При этом совершенно ясно, что этому препятство­
вала единая учетная ставка, устанавливаемая для всей еврозо­
ны. По сути Е Ц Б , устанавливая низкую ставку, отдавал приори­
тет необходимости стимулировать немецкую экономику перед
сдерживанием бума на периферии. И это было разумное реше­
ние. Немецкая экономика намного крупнее. Более того, с уче­
том норм прибыли, заманивавших капитал в горячие точки ев­
ропейской экономики, было бы наивно думать, что Е Ц Б стал бы
бороться с бумом посредством резкого повышения ставки. Если
верить статистике бизнеса Е С , то инвестиции в испанский ту­
ризм и недвижимость обещали норму прибыли в 30% и боль­
ше. Неудивительно, что инвестиции текли туда рекой43. В мире
глобализованных финансов Е Ц Б имел не больше возможностей
ограничить наплыв средств в такую горячую точку, чем Ф Р С —
поставить заслон на пути притока капитала в С Ш А . Показате­
лен пример ирландских банков. Они нашли оптовый источник
фондирования в лондонском Сити, за пределами непосред­
ственной юрисдикции Е Ц Б 44.

43. Storm and Naastepad, «Myths, Mix-ups and Mishandlings».
44. P. R. Lane, «The Funding of the Irish Domestic Banking System During the Boom», Jo u r­
nal o f the Statistical and Social Inquiry Society of Ireland 44 (2014), 40-71.

47

КРАХ

И ЗМ Е Н Е Н И Е Р Е А Л Ь Н Ы Х ЦЕН НА Ж И Л Ь Е И С РЕД Н И Й
тем п

Р О С Т А К Р Е Д И Т А (в н о м и н а л ь н ы х ц е н а х )
п о о т н о ш е н и ю к В В П , 2002-2006

И с т о ч н и к : Prakash Kannan, Pau Rabanal and Alasdair M. Scott,
«Macroeconomic Patterns and Monetary Policy in the Run-up to Asset
Price Busts», IM F Working Papers (November 2009), figure a.

Для того чтобы притормозить бум, требовалось не осторож­
ное изменение учетной ставки Е Ц Б , а полномасштабная моби­
лизация политических и экономических мер в странах, затро­
нутых бумом. Эта мобилизация могла бы включать ужесточение
правил кредитования, замедление роста в банковской системе
и даже более строгую фискальную политику. В случае Испании
правительство по сути держало свои крупные банки, вышедшие
на мировой рынок, на коротком поводке. Зарубежные инвесто­
ры ожидали высоких стандартов управления. И банки пережи­
ли кризис без больших потерь43. Но того же самого нельзя ска­
зать о местных ипотечных кредиторах, cajas, на долю которых
приходилось 50% кредитного рынка4
546. Они были тесно связаны
с местными политиками и активно участвовали в буме недви45. S. Royo, «How Did the Spanish Financial System Survive the First Stage of the Global C ri­
sis?», Governance 26 (October 2013), 631-656; Santos, «Antes del Diluvio».
46. A. Cardenas, «The Spanish Savings Bank Crisis: History, Causes and Responses» (Working
Paper 13-003, Universitat Oberta de Catalunya, 2013); Santos, «Antes del Diluvio».

148

ЕВРОЗОНА

жимости. В 2002-2009 гг. объем их операций вырос в 2,5 раза,
в целом достигнув суммы в 483 млрд евро, или 40% от испан­
ского В В П 47. Но попытки ограничить их кредитную деятель­
ность моментально воспринимались как посягательства Мад­
рида на централизацию полномочий.
И с какой стати испанским политикам было бы идти на та­
кие непопулярные шаги? Один из побочных эффектов пузыря
заключается в том, что в такие моменты баланс операций созда­
ет самое благоприятное впечатление. Жесткая реформа управ­
ления кажется ненужной и репрессивной мерой48. Испанцы ра­
довались своему сильно задержавшемуся возвращению в центр
внимания. Такие фирмы, как Telefonica, Ferrovial и Banco San­
tander, приобретали статус глобальных игроков. Амансио Орте­
га, владелец гиганта индустрии моды Zara, стал самым богатым
миллиардером Европы. Премьер-министр Хосе Луис Родригес
Сапатеро добивался того, чтобы Испанию пригласили занять
место за столом «Большой семерки» в качестве ее восьмого чле­
на. В условиях слаборазвитых социальных служб и резкого ро­
ста налоговых поступлений испанский государственный бюд­
жет находился в намного лучшей форме, чем французский или
немецкий. Зачем же было тормозить такой мощный рост част­
ного сектора?
Среди малочисленной политической элиты Ирландии пре­
обладал такой же дух возбуждения. Политики, избалованные
инвестициями Е С и связанные кровосмесительным образом
с банкирами и застройщиками, похвалялись глобальной при­
влекательностью дублинского Международного центра финан­
совых услуг. Ирландская налоговая система позволяла зарубеж­
ным корпорациям зарабатывать сотни миллиардов долларов
в обход налоговых органов в С Ш А и других стран Европы. Ир­
ландцы, имея членство в еврозоне и колоссально наживаясь
на субсидиях от Брюсселя, любили объявлять себя «форпостом
американских (или англо-американских) свободно-рыночных
ценностей на дальнем краю континента, где политической нор­
мой все еще оставались различные изводы социал-демокра­
тии»49. Во время американских президентских выборов 2008 г.
Фил Грэмм, в 1990-е гг. —главный сторонник дерегулирования
в конгрессе, а впоследствии экономический советник надежды
47. Т. Santos, «EI Diluvio: ТЪе Spanish Banking Crisis, 2008-2012», рукопись, Columbia
Business School, Columbia University (2017).
48. Santos, «Antes del Diluvio».
49. См.: I.Jack, «Ireland: The Rise and the Crash», New York Review of Books, 11.11.2010, где
приводится рецензия на книгу: F. O’Toole, Ship of Fools: How Stupidity and Cor­
ruption Sank the Celtic Tiger (London: Faber and Faber, 2009).

H9

КРАХ

РОСТ ЗАДО ЛЖ ЕН НО СТИ В ЕВРО ЗО Н Е, 2ООО-20О7, % ОТ В ВП *
Нефинан- ФинансоОбщий
Индекс реДомохо- совые кор- вые корГосу- рост задол- альных цен
женности
на жилье
зяйства
порации порации дарства
Бельгия
Германия

7

іЯ4

57

-2б

162

48.7

5

27

-14,0

-8

645

52,8

4

9°

37.2

-24

162

73.1

5

15а

8 і ,7

-7

55

37.6

- 12

195

14,4

-7

І4О

1,2

122

—11,2

4

37,7

- 10

0

33

Ирландия

54

-13

6і2

Греция

За

!3

41

Испания

34

78

74

Франция

'5

20

из

Италия

'7

аз

22

За

- 4а

217

7

68

Португалия

аб

12

71

Финляндия

аз

-77

7°

-11

Еврозона-11

21

12

13а

-6

159

28,3

Дания

37

6о

145

-26

2і6

57,9

Швеция

84

49

70

- 10

133

55,3

Великобритания

З1

-34

367

1

365

63,4

В среднем

23

15

145

-7

176

38,3

Нидерланды
Австрия

7Я

13

И с т о ч н и к : вычислено по данным Евростата и О Э С Р (индекс реальных цен на жилье)
из: S.T .H . Storm and С. W. M.Naastepad, «Myths, Mix-ups and Mishandlings: What Caused
the Eurozone Crisis?», Annual Conference Institute for New Economic Thinking, «Liberte,
figalite, Fragilite», Paris, France, April 2015, https://www:ineteconomics.org/uploads/papers/
The-Eurozone-Crisis.pdf.

республиканцев Джона Маккейна, разыграл на глазах у всего
мира нелепый спектакль, провозгласив Ирландию идеальным
образцом экономики с низкими налогами. Дискредитирован­
ный бывший премьер-министр Берти Ахерн30 устроил мировое
турне, вещая своим слушателям о выгодах «крайней экономиче­
ской глобализации, низких личных и корпоративных налогов,
„дружелюбных к бизнесу11 властей и слабого регулирования».

50. Патрик Бартоломью Ахерн (более известен как Берти Ахерн) —ирландский поли­
тический деятель. Премьер-министр Ирландии с июня 1997 г- Д° мая 20о8 г.

150

ЕВРОЗОНА

IV
Создание валютного союза в Европе было сопряжено со множе­
ством рисков и, несомненно, имело бы смысл добавить к нему
фискальную конституцию. Однако главной проблемой Евро­
пы было не отсутствие фискальных противопожарных правил.
Ее проблемой было отсутствие финансовой пожарной охра­
ны31. Тем провалом государственного строительства, который
имел наибольшее значение, был не фискальный союз, а неспо­
собность создать мощности для борьбы с банковским кризисом.
Высокоинтегрированный финансовый капитализм способно об­
уздать лишь дисциплинированное государство, имеющее волю
и возможности для действия. При этом справиться с банков­
ским кризисом такого масштаба, который назревал в Европе,
могло лишь очень умелое государство.
Насколько велика была потребность в этом умении, мож­
но осознать лишь изучив как локальную, так и глобальную дея­
тельность европейских банков с целью получить полное пред­
ставление о гипертрофированных темпах роста в этом секторе.
Американские банки были очень большими и играли очень важ­
ную роль в глобальных финансах. Но наиболее непропорцио­
нальный рост банковских финансов наблюдался в Европе5152. Ев­
ропейские банки всегда были крупными. В отличие от С Ш А , где
главным источником финансирования бизнеса были рынки ак­
ций и облигаций, европейские экономики издавна активно по­
лагались на банковские кредиты. Но затем европейские банки
выросли до гигантских размеров, расползаясь по Е С и подпитываясь из трансатлантических финансовых цепочек. В 2007 г.
европейскими были три крупнейших банка мира по величине
активов: R B S , Deutsche Bank и B N P Paribas. Их совместный ба­
ланс был равен 17% мирового В В П . Баланс каждого из них при­
51. Р. De Grauwe, «How to Embed the Eurozone in a Political Union», Vox, 17.06.2010. Убий­
ственный обзор слабых мест традиционных теорий оптимальных валютных
зон с их требованием фискальной интеграции см. в: Schelkle, Political Eco­
nomy of Monetary Solidarity, 174-179. Обзор дискуссий о финансовой стабилиза­
ции, последовавших за заключением Маастрихтского договора 1992 г., см. в:
M.Obstfeld, «Finance at Center Stage: Some Lessons of the Euro Crisis», Direc­
torate General Economic and Financial Affairs No. 493 ( D G E C F I N ) , European
Commission, 2013.
52. Пугающе безмятежное резюме принимавшихся в ЕС мер предосторожности см. в:
Е С В , «The E U Arrangements for Financial Crisis Management», E C B Monthly Bul­
letin, February 2007. Уже в самом начале кризиса масштабы потенциальных
проблем одним из первых обозначил автор работы N. Veron, «Is Europe Rea­
dy for a Major Banking Crisis?», Bruegel Policy Brief (9.08.2007).

КРАХ

ближался к В В П стран их происхождения—Великобритании,
Германии и Франции, трех крупнейших экономик Е С 53. В ма­
ленькой Ирландии дело доходило до еще больших крайностей.
Пассивы ее банков составляли 700% от В В П страны. Франция
и Нидерланды соперничали друг с другом: пассивы их банков
достигали 400% от В В П . Пассивы банков Германии и Испании
находились на уровне в 300% от В В П . По этому критерию каж­
дый член еврозоны был по крайней мере втрое «перебанкован»
по сравнению с С Ш А . Более того, европейские банки гораздо
сильнее зависели от нестабильных «оптовых», рыночных источ­
ников фондирования, чем американские.
С учетом величины балансов и сложного устройства евро­
пейского банковского дела можно было предвидеть, что лишь
коллективные действия позволят справиться с кризисом, кото­
рый может охватить еврозону. Призывы к единым действиям
с целью обуздать, призвать к порядку и обезопасить конкрет­
ный сектор деловой активности едва ли были чем-то новым
в европейской истории. Более того, вся европейская интегра­
ция исходила из понимания того, что европейская стальная
и угольная отрасли служили источниками конфликтов и не­
стабильности. Эта логика привела к созданию Европейского
объединения угля и стали в качестве первого шага к «спасению
национального государства по-европейски»54. Аналогичным
образом с 1960-х гг. в Европе проводилась Единая аграрная
политика с целью ограничить косвенные издержки, связан­
ные с поддержкой фермеров властями отдельных стран. Лишь
в 1980-х гг. такой секторальный подход вышел в Е С из моды,
сменившись единым рынком с его обманчивой простотой. Это
был реальный изъян еврозоны. Она представляла собой валют­
ный союз, объединявший финансовые рынки, но не имевший
никаких управляющих институтов, необходимых для банков­
ского союза. Если и существовала срочная причина, по кото­
рой Европа действительно нуждалась в фискальной конститу­
ции, то она заключалась в том, чтобы подвести финансовый
фундамент под гигантский фонд страхования вкладов и финан­
совой помощи.
В конце 1990-х гг., по мере приближения к созданию Евро­
пейского валютного союза, Ларри Саммерсу хватило безрассуд­
ства спросить на международном форуме финансовых экспер53. D.K.Tarullo, «Regulating Large Foreign Banking Organizations» (speech, Harvard Law
School Symposium on Building the Financial System of the Twenty-first Century:
An Agenda for Europe and the United States, 27.03.2014).
54. A. Milward, European Rescue of the Nation State (London: Routledge, 1992).

42

ЕВРОЗОНА

тов: «Могут ли находящиеся здесь европейцы объяснить мне,
что случится, если испанский банк попадет в серьезную беду?
В чем заключаются соответствующие обязанности испанских
надзорных учреждений, центрального банка Испании, Е Ц Б
и Брюсселя?». После этого вопроса настала тишина. Затем не­
ловкая пауза сменилась «хаотической дискуссией среди евро­
пейцев, которая завершилась ничем, оставив лишь ощущение,
что они не хотят выносить сор из избы перед посторонними»53.
Оглядываясь на этот инцидент, Саммерс приписывал хаос и не­
ловкую паузу традиционному отсутствию единства в европей­
ской политике. Но на самом деле у американцев не то чтобы
дело обстояло по-другому. Никто в С Ш А не желал думать про
банковские неурядицы —ни в 1997 г., ни в 2007 г. Более того, как
четко дает понять реакция Саммерса на бестактное выступление
Раджана на конференции в Джексон-хоул в августе 2005 г., он
сам входил в число «очень серьезных людей», устанавливавших
это табу. В обоих случаях отрицалось существование проблемы.
Разница заключалась в том, что когда немыслимое случилось,
у С Ш А нашлась федеральная структура, в рамках которой мож­
но было сымпровизировать ответ. К несчастью для Е С , у него
не только не оказалось подобных структур в момент кризиса.
Помимо этого, кризис разразился именно тогда, когда попытки
Е С выстроить более прочные конституционные рамки натолк­
нулись на принципиальные политические барьеры.
Вплоть до начала 2000-х гг. Е С существовал на фоне того,
что политологи называют «попустительствующим консенсу­
сом»36. Европейское население воспринимало постепенное про­
движение ко все более тесному союзу без энтузиазма, но в то же
время и без протестов. Е С присутствует ненавязчиво. Вопреки
господствующим мифам, Е С ни в коем случае не представляет
собой гигантскую бюрократическую систему. В учреждениях ЕС
работает меньше людей, чем в большинстве городов среднего
размера. Но он имеет сильно разросшуюся, неупорядоченную
структуру, в которой отсутствует демократическая подотчет­
ность. Ситуация была явно неудовлетворительной, еще больше
усугубившись после того, как в состав Е С в 2004 г. вошли новые
члены из Восточной Европы. В декабре 2001 г. Европейский со­
вет поручил Европейской комиссии составить проект консти­
туционного документа, который бы обеспечил эффективность,56
55. L.H . Summers, «Summers Speaks», Magazine of International Economic Policy (Fall 2007),
http://wwwanternational~econo my.com/TIE_F07_Summers. pdf.
56. G. Majone, Europe as the Would-Be World Power (Cambridge: Cambridge University Press,
2009).

43

КРАХ

четко определил сферы ответственности и подготовил путь
к европейской экспансии. В состав Европейской комиссии вхо­
дила комиссия, состоявшая из важных персон во главе со ста­
рым боевым конем французского европейства, бывшим пре­
зидентом Жискаром д ’Эстеном57. Это предложение закрепило
новый баланс между централизованным принятием решений
большинством голосов и не поддающейся сокращению ролью
европейских национальных государств. Всевозможные институ­
ты и договоры, являвшиеся столпами европейской интеграции,
подчинялись при этом единому всеобъемлющему Европейско­
му союзу. Европейские амбиции определялись как стремление
существовать в качестве «социальной рыночной экономики»,
в которой во главу угла ставились полная занятость, «социаль­
ная справедливость» и «солидарность между поколениями»,
а также борьба с «социальной исключенностью и дискримина­
цией», но при сохранении «высокой конкурентоспособности»
этой экономики58.
Эта конституция служила привлекательной упаковкой для
всех патентованных принципов хорошего управления, извест­
ных в начале 2000-х гг. Она получила одобрение со стороны
европейского профсоюзного движения. Тони Блэр и британ­
ское неолейбористское правительство встретили ее с энтузиаз­
мом. Участники проекта «Гамильтон» из Вашингтона, вероятно,
были бы рады подписаться под ней. Однако 29 мая 2005 г. про­
ект конституции был отвергнут всенародным референдумом
во Франции, а затем, в июне, и в Нидерландах. Враждебность
левых сил к прорыночному характеру Е С и националистиче­
ская враждебность к Брюсселю совместно настроили против
нее большинство населения. Это был тяжелый удар. Попусти­
тельствующий консенсус перестал существовать. При всех плю­
сах и минусах конституции народная демократия сказала свое
слово и европейская элита отступила в беспорядке59. Но с уче­
том реальности все более тесной экономической и финансовой
интеграции и расширения Е С за счет Восточной Европы про­
ект реорганизации Европы просто не мог быть отброшен. Сле­
довало найти ему какую-то замену. Если настоящая конститу­
ция перестала быть осуществимой идеей, то Европе следовало
вернуться к испытанному механизму межправительственных
57. М. Bernard, Ѵаіёгу Giscard d ’Estaing: Les ambitions deques (Paris: Armand-Colin, 2014).
58. M. O ’Neill, The Strugglefo r the European Constitution: A Past and Future History (Basingsto­
ke, UK: Routledge, 2009).
59. M. K. Davis Cross, The Politics of Crisis in Europe (Cambridge: Cambridge University Press,
2017).

154

ЕВРОЗОНА

8оо

Пассивы
юридических лиц
I Вклады
физических лиц

боо

400

4
s

Ч

Ч

S S Ю
«
s
£

Он

Он
О

c33r
p
j
Dh
e

IlllllmllJltal
и
4

w sв
p3
s
Dh

4
s

Dh

s

<

QJ

в

PS

s

a,

0

-

2sC

П О отнош ению
к отечествен н ом у В В П (по состоянию на 2008 г.)

ПАССИВЫ ЕВРО П ЕЙ СКИ Х БАНКОВ

И с т о ч н и к : https://qz.com/1g386/europe-is-still-massiveIy-overbanked-by-theway/. На основании данных из Barclays Research.

договоров. При этом ключевая роль переходила к Германии,
то есть с ноября 2005 г. —к канцлеру Ангеле Меркель.
Отношение Меркель к Европе весьма отличалось от соот­
ветствующего отношения ее наставника Гельмута Коля60. Мер­
кель выросла в Восточной Германии в эпоху холодной войны,
и потому рано развившееся у нее восхищение перед внешним
миром было направлено сперва на Россию, а затем на Велико­
британию и С Ш А . Неудивительно, что в 1990-е гг. она восприня­
ла глобализм, а также те факторы, которые способствовали его
возникновению,—политику по улучшению экологии и борьбу
с последствиями изменения климата, как приемлемую концеп­
цию. Личность Меркель была сформирована единой Германией.
Помимо этого, мир Меркель простирался за пределы Европы.
Принципиальным следствием этого факта было то, что в евро­
пейских делах канцлер Германии не обращалась за решения-

бо. S. Kornelius, Angela Merkel: The Chancellor and Her World (London: Alma Books, 2014).

!55

КРАХ

ми к Брюсселю. Она не была федералистом. Вместо того что­
бы видеть будущее Европы в строительстве общих европейских
институтов и механизмов под управлением Брюсселя, Меркель
выступала за межправительственный подход. Она стремилась
к заключению крупных сделок между европейскими националь­
ными государствами. Кое-кто подозревает, что это было просто
прикрытие для проекта насаждения германского господства61.
На обочине германской политики существуют националисты,
в отношении которых это верно. Но Меркель не принадлежа­
ла к их числу, как и прочие ключевые фигуры в руководстве
Х Д С , включая ее бывшего министра внутренних дел Вольфганга
Шойбле, который в 2009 г. сменил Штайнбрюка в качестве ми­
нистра финансов во втором правительстве Меркель. В отличие
от нее, Шойбле был федералистом, стремившимся к выведению
европейской интеграции на более высокую ступень. Их с Мер­
кель объединяло вовсе не желание главенствовать в Европе.
В Берлине в начале X X I в. не существовало большого проекта
по достижению гегемонии. Их объединяло убеждение в том, что
Германия не только имеет законную возможность, но и призва­
на историей играть роль уверенного в себе участника европей­
ских дел с правом вето. Ужасающая история Германии делает
для нее невозможными не только какие-либо стратегии господ­
ства, но даже и откровенно агрессивное лидерство.
Тем не менее успехи Федеративной Республики Германии
давали ей право требовать, чтобы общеевропейские решения от­
вечали ее стандартам, притом что Берлин может применять эти
стандарты так, как сочтет уместным. Это была минималистская,
требовательная и порой необоснованная и эгоистическая пози­
ция. Репутация «госпожи ,,нет“», которую Меркель с избыточ­
ной готовностью приобрела в европейских делах, пользовалась
решительной поддержкой со стороны отечественного электора­
та. Если это был близорукий подход, то его причиной служило
не подавляемое стремление к господству, а тенденция недооце­
нивать ту степень, в которой успехи Германии и ее междуна­
родное значение, по сути, зависели от Европы. Кроме того, Гер­
мания присвоила себе право устанавливать темп изменений.
Наложение вето влечет за собой потерю времени, а в случае
стремительно разгорающегося кризиса, как в финансовых, так
и в иностранных делах, за упущенное время порой приходится
дорого платить. Чем более острым является кризис, тем боль­
шее значение приобретает контроль за временем, осуществляеб 1. См. превосходное обсуждение в: H.Kundnani, The Paradox o f German Power (Oxford:
Oxford University Press, 2015).

156

ЕВРОЗОНА

мый игроком с правом вето. Несложно было предсказать, что
по мере того как Европа входила в бурные воды, усиливались
как страхи перед «немецким господством», так и стремление
видеть Германию в роли лидера. Это же касалось и решимости
Берлина контролировать темп событий.
По роковой случайности после конституционного пораже­
ния 2005 г. именно к Германии перешло председательство в Со­
вете Е С . В тот момент Меркель, только-только занявшая долж­
ность канцлера, взяла на себя ответственность за пересмотр
отвергнутой конституции и ее принятие в новом варианте. По­
сле нескольких месяцев кропотливой подготовки и оказывае­
мого Берлином мощного давления, итогом этой работы ста­
ло заключение Лиссабонского договора в декабре 2007 г. Как
и конституция, которую он заменил, Лиссабонский договор
предусматривал слияние многочисленных составных частей ев­
ропейского интеграционного проекта в единый Европейский
союз с населением в 500 млн человек. Договор диктовал но­
вую внешнюю политику Е С и политику в области безопасности.
Он упрощал устройство Европейской комиссии и устанавливал
принцип принятия решений большинством голосов, без кото­
рого чрезвычайно разросшаяся структура Е С стала бы неуправ­
ляемой. Но в первую очередь он институционализовал Совет
Европы в качестве органа, представляющего национальные
правительства Европы, и предусматривал создание должности
председателя совета в качестве его постоянного представителя.
Он покончил со всякими претензиями со стороны Европейской
комиссии и ее председателя на руководящую роль62. Тем самым
сохранялись многие ключевые положения первоначального
конституционного договора. Тем не менее поражение 2005 г.
не прошло бесследно. Лиссабонский договор подтверждал гла­
венствующее положение европейских национальных прави­
тельств. В обозримом будущем не предполагалось каких-либо
дальнейших шагов к объединению Европы в федерацию. Обще­
европейская политика вырабатывалась не централизованным
порядком, в Брюсселе, а путем межправительственного торга.
В 2007 г., когда дал о себе знать первый финансовый бум
X X I в., Европа оказалась в противоречивой ситуации. Она была
тесно интегрирована в экономическом плане, причем Е Ц Б уда­
ленно управлял гиперактивной финансовой системой, связы­
вавшей еврозону с лондонским Сити и Уолл-стрит. Но при этом
общая политика европейской интеграции отступала на преж­
62. S. Fabbrini, Which European Union? Europe After the Euro Crisis (Cambridge: Cambridge
University Press, 2015).

*57

КРАХ

ние позиции. Лиссабонский договор закрепил межправитель­
ственный подход, а европейские избиратели продемонстри­
ровали готовность блокировать какие-либо дальнейшие шаги.
Каким образом в такой несбалансированной ситуации Е С будет
реагировать на непредвиденный кризис, оставалось только до­
гадываться. И это касалось не только финансов.
V
При сравнении американских и европейских политических
дискуссий начала 2000-х гг. можно увидеть, что в обоих случаях
поднимался ряд общих проблем. Эксперты по политике с обо­
их континентов ставили во главу угла фискальную дисципли­
ну и международную конкурентоспособность, стимулы со сто­
роны предложения, эффективность государственных расходов,
дефицит, доказательную политику в сфере социального обеспе­
чения, реформу образования и гибкие рынки рабочей силы. Все
это были лозунги примитивной рыночной экономики предло­
жения, унаследованной из эпохи Рейгана, Тэтчер и Вашингтон­
ского консенсуса 1990-х гг. Кроме того, политическим сообще­
ствам по обе стороны Атлантики были присущи и одинаковые
заблуждения. Разделяя глубокую веру в рынок, ни то ни другое
не осознавало угрозы, исходившей от новой, рыночной моде­
ли банковского дела. Игроки по обе стороны Атлантики оста­
вались слепы к рискам, накапливающимся в банках с чрезмер­
ным уровнем левериджа, полагающихся на крупномасштабное
оптовое фондирование. Но почему же обеим сторонам было так
трудно распознать угрожавшие им общие риски? И почему ис­
толкования кризиса по обе стороны Атлантики так сильно раз­
личались после 2008 г.?
Если мы хотим найти решающее различие, то оно, несо­
мненно, состоит в том, что начиная с п сентября 2001 г. Аме­
рика была сверхдержавой, находившейся в состоянии войны.
Помимо этого, в годы правления Буша его режим вел глобаль­
ную войну с терроризмом. Первоначально Европа отреагиро­
вала на события и сентября изъявлением солидарности. Из­
гнание талибов из Кабула пользовалось всеобщей поддержкой.
Но на протяжении зимы 2002-2003 гг., когда Вашингтон и Лон­
дон взяли курс на вторжение в Ирак, чувство преданности об­
щему делу испарилось. Немецкое и французское правительства
выступали против войны, как и миллионы европейских гра­
ждан, вышедших на улицы на одни из крупнейших демонстра­
ций в истории Европы. Именно в этот момент американский

158

ЕВРОЗОНА

неоконсерватор Роберт Каган изрек знаменитые слова о том,
что американцы родом с Марса, а европейцы —с Венеры63. Ве­
дущие европейские интеллектуалы ответили ему в том же духе.
Контрудар нанесли неожиданно объединившиеся Юрген Хабер­
мас и Жак Деррида. В их глазах значение имело то, что транс­
атлантический раскол вышел за рамки внешней политики, за­
хватив социальную политику и политическую культуру. По их
словам, в начале X X I в. это было равнозначно ни много ни мало
как бифуркации в рамках современности, цивилизационному
водоразделу между прошедшим очищение постимперским ми­
ром Европы и склонной к экспансии, по-имперски агрессивной
Англосферой646
5.
Описания глобальной геополитики в ситуации, сложив­
шейся после п сентября, как правило, далеко отстоят от наших
трактовок истоков финансового кризиса. Но при внимательном
рассмотрении станет ясно, что вашингтонскую политическую
элиту в начале 2000-х гг. преследовали мысли об иракском бо­
лоте, пробуждая кошмарные воспоминания о Вьетнаме и о кри­
зисе американской мощи и авторитета в 1930-е гг. Ощущение
угрозы исходило и от усиливавшегося Китая. Показательным
было сделанное Ларри Саммерсом описание китайско-амери­
канского торгового баланса как баланса финансовых угроз. Со­
всем не так воспринимали свой торговый профицит немцы или
голландцы. Сплошная милитаризация языка, которым изъяс­
нялись американские государственные деятели, стала еще более
явственной после начала кризиса. И его риторика, и самоосознание являлись признаками фундаментального трансатланти­
ческого раскола.
В политической культуре различия были бесспорны. Но от­
носиться к громко провозглашавшемуся трансатлантическому
отчуждению начала 2000-х гг. как к описанию реально сложив­
шейся экономической или геополитической ситуации было бы
двойным самообманом63. Идея о том, что «социальная Европа»
каким-либо существенным образом отклонилась от логики тур­

63. R. Kagan, «Americans Are from Mars, Europeans Are from Venus», Sunday Times,
2.02.2003; Кейган развил эту тему в книге: R. Kagan, Paradise and Power: Ame­
rica and Europe in the New World Order (London: Vintage, 2003); P. Кейган, О рае
и силе. Америка и Европа в новом мировом порядке (Москва: РОСС ПЭН, 2004).
64. Habermas and Derrida, «February 15, or What Binds Europeans Together»; Хабермас
и Деррида, «Наше обновление после войны: второе рождение Европы».
65. В данном отношении я полностью согласен с принципиальным диагнозом, постав­
ленным в: Р. Anderson, The New Old World (London: Verso, 2009); и P. Baldwin, The
Narcissism of Minor Differences: How America and Europe Are Alike (Oxford: Oxford
University Press, 2009).

*59

КРАХ

бореактивного «финансового капитализма», воплотившегося
в Америке, была иллюзией. На самом деле европейский финан­
совый капитализм в еще большей степени перерос все разумные
пределы, причем значительной частью своего роста он был обя­
зан глубокой сопричастности к американскому буму. Более того,
каковы бы ни были разногласия из-за Ирака, европейская поза
геополитической невинности —исторически недавнее явление.
Хотя Франция уперлась в случае Ирака, она остается закален­
ным ветераном постколониальных войн.
Вообще про Европу нельзя сказать, что она ведет только
«малые войны». Еще в 1980-е гг. европейские члены Н А Т О ак­
тивно участвовали в холодной войне и в закреплении одержан­
ной в ней победы. С учетом драматической эскалации трений
с Советским Союзом ставки едва ли могли быть более высоки­
ми. В особой степени обращает на себя внимание привержен­
ность Федеративной Республики жесткой силе. Максимальная
численность бундесвера составляла 500 тыс. человек, а в случае
мобилизации эту величину можно было увеличить до 1,3 млн
человек. Состоявшееся в 1983 г. размещение в Европе ядерных
крылатых ракет и ракет «Першинг» представляло собой транс­
атлантический акт, сплотивший тогдашнее поколение атлантистов перед лицом согласованной оппозиции со стороны левых
из Европы и из С Ш А 66. Верховные жрецы охватившего Евро­
пу в X X I в. культа политической невинности, разумеется, сидят
в Брюсселе. Но пусть Е С и предпочитает отрицать этот факт,
в мире, сложившемся после холодной войны, он отнюдь не пре­
давался геополитической инертности. Е С поддерживал слож­
ные взаимоотношения со своими соседями в Средиземноморье
и в Восточной Европе, которые едва ли могли быть с легкостью
отделены от проявлений жесткой силы со стороны Н А ТО или
от строгих полицейских мер по охране границы. И это было
важно, поскольку если Е С и дистанцировался от ближнево­
сточных проблем и отказывался видеть в усилении Китая гео­
политическую угрозу, то именно на пороге Европы разразилась
жестокая конфронтация между великими державами, и произо­
шло это именно в тот момент, когда начала рушиться банков­
ская система. В августе 2008 г., когда финансовые рынки на всех
парах мчались к катастрофе, состоялась война между Россией
и Грузией, сателлитом западных держав.
66. J . Herf, War Ъу Other Means: Soviet Power, West German Resistance, and the Battle o f the Euro­
missiles (New York: Free Press, 1991); L.Nuti, F. Bozo, M .Rey and B.Rother, eds.,
The Euromissile Crisis and the End o f the Cold War (Washington, DC: Woodrow Wil­
son Center Press, 2015).

160

ГЛАВА

5

Многополярный мир

Р ос сии на мировую арену в начале
2000-х гг. было обязано глобальному экономическому ро­
сту в еще большей степени, чем усиление Китая. Россия
выбрасывала на мировые рынки нефть и газ. Ее банки и про­
мышленные корпорации с энтузиазмом брали займы у Европы
и С Ш А . Как и Китай, Россия обладала огромными долларовы­
ми резервами, но в отличие от Китая, ее финансовые и эконо­
мические взаимоотношения с С Ш А носили косвенный харак­
тер. Россия не зарабатывала доллары на экспорте в С Ш А . Она
продавала нефть и газ в Европу и Азию. Более того, если Ком­
мунистическая партия Китая вела дела с Западом с уверенно­
стью в себе, то раны поражения Советского Союза в холодной
войне еще не зарубцевались. У Кремля не было никаких свет­
лых воспоминаний о «никсоно-киссинджеровских» мгновени­
ях. И потому не случайно, что именно российский президент
Владимир Путин, оперативник КГБ времен холодной вой­
ны, поставил вопрос, который Китай и Америка предпочитали
не задавать вслух. Что именно,—желал знать Путин,—даст вос­
становившая равновесие и реинтегрированная мировая эконо­
мика геополитическому миропорядку? Путин не только задал
этот вопрос. Сделав это, он выявил наличие глубоких разно­
гласий на Западе—в рамках Европы и между Европой и С Ш А —
в отношении того, какая именно международная архитектура
должна служить рамками экономического и финансового раз­
вития, не только в мире в целом, но, в частности, и на самом по­
роге Европы, в Восточной Европе, витрине капиталистического
перехода в мире, сложившемся после холодной войны.

В

ОЗВРАЩЕНИЕ

I
В Европе, в отличие от Азии, триумф «Запада» над коммуниз­
мом был абсолютным. Это был триумф как жесткой, так и мяг­
кой силы, военной, политической и экономической мощи. Пусть
ібі

КРАХ

немцы в большей степени отдавали должное Горбачеву и ди­
пломатии разрядки, а американцы —Рейгану и «Звездным вой­
нам», победа сплотила атлантический альянс. Никто не извлек
больше выгоды из завершения холодной войны, чем воссо­
единившаяся Германия, и именно германо-американское со­
трудничество обеспечило победу. В 1990 г. французский пре­
зидент Франсуа Миттеран склонялся к примирительной идее
о том, чтобы включить бывший советский блок в общеевропей­
ские структуры безопасности, которые придут на смену НАТО
и Варшавскому договору1. Но ни Гельмут Коль, ни Джордж Буш
не желали ничего предпринимать в этом отношении. Запад по­
бедил. И именно он должен был выдвигать условия европейско­
го воссоединения.
После падения Берлинской стены и распада Советско­
го Союза в декабре 1991 г. размеры страны сократились и Рос­
сия оказалась в изоляции. Она не испытывала такого униже­
ния с мрачных дней пагубного мира, заключенного Лениным
в Брест-Литовске в 1918 г. При Ельцине отношения Москвы
с Западом были дружественными. Но экономика России была
разрушена. По словам Джорджа Сороса, Россия представляла
собой «экономику с централизованным планированием, лишив­
шуюся своего центра»2. В ходе так называемой рецессии пере­
ходного периода инфляция в России катастрофически выросла,
а реальный российский ВВП в 1989-1995 гг' сокРатился на 4 °%п октября 1994 г., в «черный вторник», в ходе одной-единственной сессии лихорадочных валютных торгов рубль потерял бо­
лее четверти своей стоимости по отношению к доллару.
Российская экономика стабилизировалась лишь в 1995 г.
Скромное восстановление, подпитывавшееся крупномасштаб­
ным ввозом зарубежного капитала, позволило России перевести
дух, но лишь для того, чтобы снова быть выбитой из равнове­
сия азиатским финансовым кризисом 1 9 9 7 г-3 Пытаясь удер­
жать обменный курс, Центральный банк России учредил валют­
ный контроль и обратился в М В Ф с просьбой о срочном займе4.
Однако в августе 1998 г. правительство Ельцина не совладало
с ситуацией. 17 августа Москва произвела девальвацию и объ­
явила 90-дневный мораторий на выплату иностранных дол­
гов российскими банками. Рубль перешел в свободное падение;
1 . М . Е . S a ro t t e ,

ід 8д : The Struggle to Create Post-Cold War Europe ( P r in c e t o n ,

N J : P r in c e to n U n i ­

v e r s it y P re s s , 2 0 1 0 ) .

Wall StreetJournal, 7 .1 2 .1 9 8 9 .
No Precedent, No Plan: Inside Russia’s ідд 8 Default ( B o s t o n : M I T P re ss , 2 0 1 0 ) .
P. B lu s t e in , The Chastening: Inside the Crisis That Rocked the Global Financial System and Humb­
led the I M F ( N e w Y o r k : P u b lic A ffa ir s , 2 0 0 3 ) , 2 3 5 - 2 7 7 .

2 . G . S o r o s , « N o t W ith o u t U S A id » ,
3 . M . G . G ilm a n ,
4.

162

м н о г о п о л я р н ы й

м и р

его курс по отношению к доллару рухнул с 7 до 21. Стоимость
импорта резко выросла. Тем россиянам, которые брали зай­
мы за границей, угрожало банкротство. Через два дня, 19 авгу­
ста, российское правительство объявило дефолт по внутренним
долгам, деноминированным в рублях. В октябре 1998 г., в усло­
виях, когда считалось, что доходы 40% населения не превыша­
ют прожиточного минимума, Москва была вынуждена просить
у международного сообщества помощи при оплате продоволь­
ственного импорта. В условиях, когда среднегодовой уровень
инфляции достиг 84%, россияне утратили доверие к своей на­
циональной валюте. В начале нового тысячелетия на доллары
приходилось 87% стоимости всех денег, находившихся в обра­
щении в России. За пределами С Ш А Россия была крупнейшей
долларовой экономикой в мире. Международные инвесторы
должны были платить местные российские налоги в американ­
ской валюте. Россия превратилась в площадку для решающе­
го эксперимента по долларизации экономики, будучи бывшей
сверхдержавой с ядерным оружием и с деньгами, поставляемы­
ми из Вашингтона3.
Не считая получившей независимость Украины, Россия была
наиболее пострадавшей из всех постсоветских стран, однако на­
чало 1990-х гг. выдалось тяжелым для всего бывшего восточного
блока56. Страны Восточной Европы и бывшего Советского Сою­
за, лишившись институциональной структуры экономического
планирования, пережили экономическую травму. В 1989-1994 гг.
выпуск продукции в среднем упал более чем на 30%. Инфляция,
безработица и социальное неравенство взмыли вверх одновре­
менно с тем, как обрушились заработки и развалились системы
социального обеспечения коммунистических времен. В странах
Прибалтики по уровню заработков в iggo-e гг. был нанесен со­
крушительный удар. Заработки сократились на 6о% в Эстонии
и на 70% в Литве. Для многих миллионов наилучшим выходом
была эмиграция, пусть даже нелегальная.
На этом фоне Н А Т О и Е С приняли решение о расшире­
нии на восток с целью стабилизировать текущий кризис, пред­
ложить будущий курс и навсегда перекроить геополитическую
карту7. Двойное расширение Е С и Н А Т О проходило нескоор­
динированно. Его движущей силой были не только Вашинг5. J . Johnson, «Forbidden Fruit: Russia’s Uneasy Relationship with the U S Dollar», Review of
International Political Economy 15 (2008), 379-398.
6. P.Ther, Europe Since ig 8g : A History (Princeton, N J : Princeton University Press, 2016).
7. J. M. Goldgeier, Not Whether but When: The US Decision to Enlarge NATO (Washington, D C :
Brookings, 1999).

163

КРАХ

Белоруссия
Эстония
Польша
Латвия
Россия
Литва
Украина

П О С Т С О Ц И А Л И С Т И Ч ЕС К И Й И Н Д ЕК С ВВП

(с уч етом П П С 8), 19 8 9 -2 0 10
И с т о ч н и к : http://www.ggdc.net/maddison/
maddison-projec t/home.htm.

тон, Берлин и Париж, но и сами восточные европейцы. Польша,
Венгрия, чехи и словаки —«Вышеградская группа» —стали про­
ситься в Н А Т О еще в феврале 1991 г. Е С ответил на это соглаше­
нием об ассоциации. Но решение Е С о расширении было при­
нято лишь в 1993 г., а его условия были подробно прописаны
лишь в 1997 г. В то время как некоторые сторонние наблюдатели
призывали к принятию Плана Маршалла ради ускорения эконо­
мического развития, Е С обещал кандидатам на членство из Во­
сточной Европы содействие специалистов в деле преобразова­
ния всех сторон жизни —от государственных финансов до транс­
портной инфраструктуры, прав собственности и юридической
системы. Н А ТО , занимавшееся только военным аспектом, могло
действовать быстрее. Поляки, венгры и чехи стали его полно­
правными членами уже в 1999 г. Но это было лишь начало, і ап­
реля 2004 г. в Н А ТО были приняты Болгария, Эстония, Латвия,
Литва, Словакия, Словения и Румыния. Месяцем позже все они,8
8 . П П С — п а р и т е т п о к у п а т е л ь н о й с п о с о б н о с т и . — Прим.

164

науч. ред.

м н о г о п о л я р н ы й

м и р

за исключением Болгарии и Румынии, вступили и в Е С . Двое
отставших были сочтены готовыми для членства в Е С в 2007 г.
С момента, когда окончилась холодная война, прошло пят­
надцать лет. В Вашингтоне наблюдались сомнения, да и власти
многих западноевропейских государств были против расшире­
ния на восток. Предполагалось, что издержки этого шага бу­
дут колоссальными. Несомненным был и риск спровоцировать
Россию. 2003 год был отмечен глубоким и тревожным расколом
по поводу вторжения в Ирак9. Тем восточным европейцам, ко­
торые являлись кандидатами на вступление и в Н А Т О , и в Е С ,
приходилось выбирать. На одной стороне были Берлин и Па­
риж, выступавшие против войны. На другой стороне находи­
лись Вашингтон, Лондон и их сторонники в Мадриде и Риме.
Восточная Европа в подавляющем большинстве проголосова­
ла за войну, а американский министр обороны Дональд Рам­
сфелд еще и подсыпал соли на раны, настраивая «новую Ев­
ропу» против «старой», вследствие чего негодующие Франция
и Германия оказались в изоляции10. Выдвинутая в 2003 г. Ха­
бермасом и Деррида идея о своеобразной «европейской иден­
тичности» была направлена не только против англо-американ­
цев, но и против восточных европейцев. Предполагалось, что
значение имеет лишь западноевропейское ядро. Делать хоро­
шую мину выпало на долю Европейской комиссии. Председа­
тель комиссии Романо Проди с гордостью объявил, что падение
Берлинской стены в 1989 г. и воссоединение Германии и Европы
ознаменовали не конец истории, а ее новое начало11. Если рань­
ше европейская история сводилась к конфликтам и бедствиям,
то отныне Европе нечего бояться, а миру незачем бояться Евро­
пы. Е С преодолел как классическую силовую политику X I X в.,
так и вооруженное перемирие холодной войны. Отныне Е С как
носитель стабильности, процветания и правления закона при­
ступает к воплощению мечты Канта о вечном мире.
В словах Проди слышалось убеждение в том, что Е С вскоре
превратился в полноценное государство, сочетающее в своей по­
литике жесткую и мягкую силу. Но на самом деле геополитиче­
ская конфигурация, сложившаяся после холодной войны, была
более неопределенной и непрочной. Е С так и не обрел способ­
ностей для использования жесткой силы. Помимо того, что ев­
ропейское военное сотрудничество трещало по швам и вызыва­
9. S.F. Szabo, Parting Ways: The Crisis in German-American Relations (Washington, D C : Broo­
kings, 2004).
10. «Outrage at „Old Europe" Remarks», BB C News, 23.01.2003.
1 1 . R. Prodi, «Europe and Peace» (выступление в Ольстерском университете, 1.04.2004).

165

КРАХ

ло неудовольствие в Вашингтоне, все европейские государства
пожинали дивиденды, принесенные установлением мира. В све­
те ослабления России какая им была нужда в том, чтобы сохра­
нять значительные военные расходы времен холодной войны?
Именно это решение легло в основу трансатлантического рас­
кола 2000-х гг. по поводу политики в сфере безопасности. Кро­
ме того, восточные европейцы при этом оказались в еще боль­
шей зависимости от Америки, военное превосходство которой
с каждым годом нового столетия лишь возрастало. В то же вре­
мя после первого раунда финансового содействия, пришедше­
гося на начало iggo-х гг., С Ш А играли не более чем перифе­
рийную роль при определении контуров широкой интеграции
Восточной Европы. В практическом плане именно Е С задавал
темп ликвидации следов советского эксперимента.

II
Включение Восточной Европы в состав Е С и Н А Т О представ­
ляло собой всеобъемлющий геополитический, политический
и бюрократический процесс. Но в его авангарде шли не офици­
альные круги, а западноевропейский бизнес12. Перед привлека­
тельностью использования восточноевропейской рабочей силы,
высококвалифицированной, но зарабатывающей менее четвер­
ти того, что было нормой в Еермании в iggo-e гг., было невоз­
можно устоять. Процесс интеграции был еще более драматиче­
ским, чем заключение договора Н А Ф Т А между Канадой, С Ш А
и Мексикой. В течение десятилетия после падения коммуниз­
ма около половины всех восточноевропейских производствен­
ных мощностей перешло в руки европейских мультинацио­
нальных корпораций13. Восточноевропейская автомобильная
промышленность, на долю которой вскоре пришлось 15% ев­
ропейского производства автомобилей, на до% принадлежала
иностранцам —показательным примером здесь служит покуп­
ка «Шкоды» «Фольксвагеном». В то же время крупнейшим еди­
ничным иностранным инвестором в Польше в iggo-х гг. был
F IA T , за которым следовал корейский концерн Daewoo14.
Если во главе этих процессов шел частный капитал, то
за ним следовала нараставшая волна государственного финан­
12. J . Becker, «Europe’s Other Periphery», New Left Review 99 (M ay/June 2016).
13. R. Martin, Constructing Capitalisms: Transforming Business Systems in Central and Eastern Euro­
pe (Oxford: Oxford University Press, 2013).
14. J . Hardy, Poland’s New Capitalism (London: Pluto Press, 2009).

166

м н о г о п о л я р н ы й

м и р

сирования. Шоссейные дороги и общественные здания по всей
Восточной Европе оказались украшены синей эмблемой Е С
и его звездным кругом. Несмотря на то что первоначальный
уровень финансирования был весьма скромным, после 2000 г.
через Фонд сплочения, Европейский фонд регионального раз­
вития и созданные в Е С механизмы сельскохозяйственного суб­
сидирования с запада на восток потекли десятки миллиардов
евро. На протяжении последнего периода финансирования,
в 2007-2013 гг., на Восточную Европу в структурных фондах
было выделено 175 млрд евро, причем 67 млрд евро —на одну
только Польшу13, 26,7 млрд евро получили чехи, а 25,3 млрд
евро досталось венграм. В пределах всего региона денег Е С хва­
тило на финансирование от 7% до 17% валового прироста ос­
новного капитала на протяжении семилетнего периода. Суммы,
направленные Брюсселем новым членам Е С из Восточной Ев­
ропы, были сопоставимы по размерам со знаменитым Планом
Маршалла, осуществлявшимся с 1947 г. с целью спасения разру­
шенной послевоенной Западной Европы. Но если после Второй
мировой войны частный капитал в больших количествах потек
из-за Атлантики лишь к концу 1950-х гг., то в переходных эко­
номиках Восточной Европы государственное финансирование
со стороны Е С было немедленно дополнено частными инвести­
циями, которые многократно умножили его эффект.
Произошедший в iggo-e гг. захват восточноевропейской ин­
дустриальной базы был только началом. К концу 2008 г. при­
надлежащие западным хозяевам банки в постсоветских эконо­
миках выдали кредитов на 1,3 трлн долларов. Эти колоссальные
цифры были обязаны своим происхождением не только «зару­
бежным займам», они стали фактором интеграции местной бан­
ковской системы. В то время как в еврозоне средства в такие
горячие точки, как Ирландия и Испания, вкладывали француз­
ские, голландские, британские и бельгийские банки, в бывших
коммунистических странах тон задавали такие банки, как гол­
ландский I N G , баварский Bayerische Landesbank, австрийский
Raiffeisen Bank и итальянский UniCredit.
По всей Восточной Европе финансовая интеграция дости­
гала «самого дна». Займы в иностранной валюте чрезвычайно
широко использовались для финансирования ипотеки, выпуска
кредитных карт и автокредитов. В Венгрии, представлявшей со­
бой крайний случай, весь 130-процентный рост задолженности
домохозяйств в 2003-2008 гг. был обеспечен валютными кре-15
1 5 . М . F e r r y a n d I . M c M a s t e r , « C o h e s io n P o lic y a n d th e E v o lu t io n o f R e g io n a l P o lic y in C e n ­
tral a n d E a s t e r n E u r o p e » ,

Europe-Asia Studies 6 5

167

(2 0 13 ), 15 0 2 -15 2 8 .

КРАХ

ЗАДО ЛЖ ЕН Н ОСТЬ ЦЕН ТРАЛЬНО Й И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
П Е Р Е Д З А П А Д Н О Е В Р О П Е Й С К И М И Б А Н К А М И , м л р д ДОЛЛ.

Швеция

Западная
Европа

0
0,2

205,7

11,9

37,9

29,3

5,6

о,3

153,3

55,4

54,4

41,2

8,і

287,4

3,8

12,9

11

4,і

23,6

6,7

0,2
0,2

124,1

6,4

0,1

1,1

о ,4

32,7

4°,2

25,0

43,3

28,9

45,5

5.7

2

3,6

Чехия

65.1

56.7

Венгрия

38.3

18,7

Польша

17,2

25.2

22,9

Румыния

46,5

1,2

17,6

33.2

ю ,9

Словакия
Эстония

о.З

Латвия

о,8

Литва

о.З

Белоруссия

2,1

0,1
0
0,1
0,1

Италия
19

6,2

Франция

°,7

Бельгия

8,і

38,6

2,8
12,7

Австрия
Болгария

Германия

3
в
сЗ
4
Он
V
ЕС
5
X

0,4

4,8

і ,4

о,4

3,8

°,7

0,2

о ,9

0,2

49,5

25,7

0
0
0
0,1

41,5

87,3

0

3,8

9,9

222,6

Россия

23.9

10,3

34,7

Украина

12,9

о,8

10,6

5

4,9

3,7

5,4

52,8

246,3

126,1

147,4

181,8

180,6

100,7

110,9

1307,5

Всего

25,5

И с т о ч н и к : Danske Bank Research, «Euro Area: Exposure to the Crisis in Cent­
ral and Eastern Europe», 24.02.2009, table 1.

дитами. Что могло свидетельствовать о вашем вхождении в за­
падный мир более четко и более личным образом, чем тот факт,
что кредит на ваш только что приватизированный дом был вы­
дан вам в швейцарских франках?
Воздействие этого одновременного финансового, политиче­
ского и дипломатического включения носило преобразующий ха­
рактер. В главных городах Восточной Европы материальный уро­
вень жизни быстро приближался к западным нормам. И едва ли
удивительно, что это должно было производить сильное впечат­
ление на более восточные бывшие советские республики, кото­
рым не уделялось такого же внимания. К началу зооо-х гг. мно­
гие бывшие советские республики словно бы застряли во вре­
менной ловушке. Эдуард Шеварднадзе в качестве министра
иностранных дел при Горбачеве был любимцем Запада. Но к на­
чалу 2000-х гг. его личный режим в Грузии был настолько отяго­
щен коррупцией, что ему не выдавал займов даже МВФ. Украина

168

МНОГОПОЛЯРНЫЙ

МИР

почти так же сильно, как Россия, пострадала от экономического
коллапса 1990-х гг. и почти не демонстрировала признаков вы­
здоровления. Контраст с соседней Польшей мог вызвать слезы.
Движущей силой «цветных революций» 2003 и 2004 г. в Грузии
и на Украине в первую очередь была решимость не допустить
дальнейшего отставания и не оказаться отрезанными от драма­
тических изменений, идущих западнее16. Не случайно главная
украинская протестная группа называлась « П О Р А » . Ее символом
были тикающие часы17. Постсоветские страны больше не могли
терять времени. На Украине революционеры 2004 г. постарались
сохранить геополитический баланс, не выказывая однозначно­
го предпочтения ни России, ни Западу. В Грузии все было про­
ще. Новое грузинское правительство во главе с Михаилом Саа­
кашвили, изгнавшее Шеварднадзе и пользовавшееся поддерж­
кой Запада, к 2006 г. упивалось своим новым статусом «главных
реформаторов», который был ему присвоен Всемирным банком.
Вскоре грузинские солдаты пополнили силы коалиции в Ираке18.
Пусть Брюссель заявлял, что « Е С не занимается геополитикой»,
и пусть этот лозунг годился для многих политиков в старой Ев­
ропе, особенно в Берлине. Но в глазах стаи стран, присоединив­
шихся к Н А Т О и Е С в 1999-2007 гг., в нем не было большого
смысла. Как европейская интеграция, так и Н А Т О были детища­
ми холодной войны. Их совместная экспансия на Восток, начав­
шаяся в 1989 г., была итогом поражения Советского Союза. В том,
что касалось новых присоединившихся стран, к ним, бесспорно,
была применима историческая логика, связывавшая Е С с Н А ТО ,
а соответственно, и с С Ш А . Интеграция с Западом обещала без­
опасность и процветание. Но она же влекла за собой и риски —
финансовые и геополитические.

III
В ходе финансовой интеграции Восточной Европы, как и
в случае многих других молодых рыночных экономик, важней­
шее значение имел валютный вопрос. В бывших коммунисти­
16. K.Wolczuk, «Integration Without Europeanisation: Ukraine and Its Policy Towards the
European Union» ( E U I working paper 15, Robert Schuman Centre of Advanced
Studies, 2004).
17. A.Polese, «Ukraine 2004: Informal Networks, Transformation of Social Capital and
Coloured Revolutions», Jo u rn a l o f Communist Studies and Transition Politics 25

(2009), 255-277.
18. «Doing Business 2006», World Bank (13.09.2005), http://www.doingbusiness.org/reports/
global-reports/doing-business-2006.

169

КРАХ

ческих странах не существовало единообразного валютного ре­
жима19. В Прибалтике Латвия выбрала прямую привязку к евро,
которую осуществлял и поддерживал центральный банк. Лит­
ва и Эстония сделали выбор в пользу валютного совета, при ко­
тором вся отечественная монетарная система привязана к запа­
су евро, находящемуся в распоряжении совета. Поляки и чехи
предпочли свободный плавающий курс. Венгрия установила для
форинта валютный коридор. Болгария выбрала валютный совет,
а Румыния —управляемый плавающий курс, когда центральный
банк совершает периодические интервенции с целью управлять
поведением валютных рынков в пределах регулируемого кори­
дора20. При этом их объединяли оптимистические ожидания
в отношении сближения с Е С и последующего членства в еврозо­
не. И эти надежды не были пустыми мечтами. Предварительная
адаптация экономик Восточной Европы к условиям Е С измени­
ла в этих странах методы ведения бизнеса, установила новый ре­
жим работы рынков и вызвала перераспределение собственности.
Не меньшее значение имела адаптация политических институ­
тов этих стран и их кадров. Благодаря активному содействию
со стороны Банка Англии и Е Ц Б восточноевропейские государ­
ства к началу Х Х І в. имели центральные банки западного типа,
штат которых составляли профессиональные экономисты21. При
этом никто не выказывал больше энтузиазма в отношении вхо­
ждения в еврозону, чем руководители центральных банков. Рав­
нение на Брюссель и Франкфурт не только повышало их статус.
Помимо этого, оно защищало их от нежелательного внутренне­
го политического давления. Вскоре им предстояло войти в гло­
бальную элиту глав центральных банков.
По всем этим причинам Восточная Европа воспроизве­
ла на пороге Европы ту же конфигурацию сверхоптимистич­
ной экспансии, которая вызвала кризисы iggo-х гг. на разви­
вающихся рынках. Примеры успешных рыночных реформ
и приватизации в сочетании со свободой перемещения капи­
тала и относительной стабильностью обменного курса привели
к грандиозному притоку капитала. В свою очередь, он повлек
за собой давление на валютные курсы в сторону их роста. Все
показатели внушали оптимизм. Но вся эта ситуация —процве­
19. «Glassification of Exchange Rate Arrangements and Monetary Policy Frameworks»,

IM F,

30.06.2004.

20. Чрезвычайно удачный разбор румынской системы см. в: D.Gabor, Central Banking
and Financialization: A Romanian Account o f How Eastern Europe Became Subprime
(Basingstoke, UK: Routledge, 2010).
21. J. Johnson, Priests o f Prosperity: How Central Bankers Transformed the Postcommunist World
(Ithaca, N Y : Cornell University Press, 2016).

I7O

м н о г о п о л я р н ы й

м и р

тающая национальная экономика, укрепление национальной
валюты, накопление резервов —была обусловлена одним общим
фактором: мощнейшим наплывом зарубежного капитала. Что,
если бы направление этого потока изменилось? Что, если бы он
внезапно иссяк?
В условиях строжайшей секретности М В Ф в феврале 2007 г.
провел деловую игру с целью отработки своего ответа на кризис
в Венгрии, входившей в число наиболее уязвимых восточноев­
ропейских экономик. М В Ф так стремился сохранить секретность
и избежать паники, что его IT-отдел разработал отдельную си­
стему электронной почты SimulationMail с тем, чтобы перепис­
ка, связанная с этой игрой, случайно не попала в распоряжение
сторонних лиц22. Аналогичную деловую игру провел централь­
ный банк в самой Венгрии. Итоги игры, как представители
банка беззаботно сообщили на совещании в ЕЦБ летом 2007 г.,
были обнадеживающими. Если что-то и призывало к осторож­
ности, то лишь напоминание о том, что венгерский банковский
сектор на 6о% принадлежал бельгийским, австрийским, италь­
янским и немецким банкам. В случае кризиса Будапешт мог бы
справиться с ним лишь при условии теснейшего сотрудничества
со своими западноевропейскими партнерами23.
Ситуация в Венгрии была крайне неустойчивая, но еще хуже
обстояло дело в государствах Прибалтики. В начале 2008 г.
М В Ф отмечал такой сильный перегрев латвийской экономи­
ки, что импорт в ней превышал экспорт на величину, соответ­
ствующую 20% В В П 24. Согласно моделям М В Ф валюта Латвии
была переоценена на 17-37%. В то время как Китай и С Ш А на­
ходились в тупике торгового дисбаланса, персонал И М Ф счел
менее спорным назвать Латвию в качестве страны с явным
«принципиальным дисбалансом» в экономике. Это оказалось
просчетом. Любые публичные заявления об иррациональном
изобилии в Прибалтике блокировались европейцами из совета
правления М В Ф . Они не желали, чтобы Прибалтика свернула
с дороги к членству в еврозоне, и боялись, что предупреждение
М В Ф может вызвать цепную реакцию неуверенности по всей Во­
сточной Европе. В частности, особую озабоченность выражали
шведы. Их банки кредитовали Латвию так щедро, что кризис
с легкостью мог перекинуться на прочие прибалтийские стра­
22. Blustein, Off Balance, 1-12.
23. «Sim ulating Financial Instability», Conference on Stress Testing and Financi­
al Crisis Simulation Exercises, European Central Bank, 12-13.07.2007, https://
w w w .ecb.eur0pa.eu/pub/pdf/0ther/sim ulatingfinancialinstability200809en.
pdf?f6427026bcf40oe849ff884i5bi386ba.

24. Blustein, Off Balance, 67-92.

171

КРАХ

ны. Зимой 2007-2008 гг. представитель Скандинавии в совете
правления М В Ф дошел до того, что воспрепятствовал отправке
делегации М В Ф в Ригу с целью заслушать регулярный доклад
Латвии по соблюдению Статьи IV.
Никто в Европе не желал того, чтобы пузырь лопнул. Лат­
вия пожинала плоды восстановления после кризисных 1990-х гг.
Осенью 2007 г. ее министерство иностранных дел переехало
в отремонтированное здание, которое оно в последний раз за­
нимало в 1930-е гг., в первый период существования независи­
мой Латвии, ранее находившейся под властью царской Рос­
сии23. Как задним числом отмечал один обозреватель, имелись
большие надежды на то, что «Латвия окажется способна выве­
сти свое внешнеполитическое присутствие за пределы трансат­
лантического пространства и содействовать налаживанию тес­
ных связей между такими постсоветскими государствами, как
Украина, Грузия и Молдавия, и Е С и Н А Т О . Предполагалось,
что латвийский бюджет сотрудничества в сфере развития будет
быстро возрастать, что Латвия будет открывать новые посоль­
ства в дальних странах и что ее присутствие в Африке с целью
оказывать содействие развитию бедных наций является лишь
делом времени»2526.
Говорить, что речь шла о коренной перемене в судьбах кро­
хотной Латвии, было бы чрезмерной скромностью. Это были
смелые и в то же время малообоснованные надежды. Их осу­
ществление зависело от двух ключевых условий: продолжения
бурного латвийского экономического бума и попустительства
со стороны ее гигантского восточного соседа. Россия безучастно
смотрела, как Латвия в мае 1990 г. провозгласила восстановле­
ние независимости. Она безучастно смотрела, как осенью 2003 г.
Латвия на референдуме о членстве в Е С преодолела сопротив­
ление этнического русского меньшинства, проголосовавше­
го против, и безучастно смотрела, как в апреле 2004 г. Латвия
со своими прибалтийскими соседями вступила в Н А ТО . Мож­
но ли было рассчитывать, что Россия и впредь будет безучаст­
но смотреть, как Латвия и подобные ей страны отодвигают еще
дальше на восток границы влияния, существовавшие в совет­
скую эпоху?

25. «Minister Rinkevi£s: The Foreign Ministry Building Is a Touchstone for the Nation’s His­
tory», Ministry o f Foreign Affairs o f the Republic of Latvia, 15.11.2013.
26. T. Rostoks, «Latvia’s Foreign Policy —Living Through Hard Times», Diplomaatia (blog)
(April 2010), https://www.diplom aatia.ee/en/article/latvias-foreign-policyliving-through-hard-times/.

I72

МНОГОПОЛЯРНЫЙ

МИР

IV
Если 1990-е годы выдались ужасными для российской экономи­
ки, то новое тысячелетие принесло с собой период восстановле­
ния. Владимир Путин, ставший президентом после убедитель­
ной победы на выборах в мае 2000 г., теперь уже всегда будет
претендовать на лавры человека, возродившего Россию. На са­
мом деле коренной поворот в финансовых судьбах России был
начат уже в 1 9 9 9 г- аскетичным бывшим коммунистом Евгением
Примаковым, политическим наставником Путина. Обвал курса
рубля пробудил экспортные отрасли России к жизни и способ­
ствовал обузданию импорта. Но главным движителем возрожде­
ния был глобальный бум торговли нефтью и прочими товарами,
начавшийся во второй половине 2000 г., через несколько ме­
сяцев после прихода Путина к власти. Спотовая цена на нефть
марки Urals, составлявшая в 1998 г. 9,57 доллара за баррель,
к 2008 г. взлетела до 94 долларов за баррель. Лишь катастрофи­
чески дурное управление могло бы помешать процветанию рос­
сийской экономики и российских государственных финансов.
Вопрос заключался в том, кто сумеет воспользоваться этим бу­
мом и как он повлияет на отношения России с внешним миром.
Если в 1990-х гг. значительная часть российской экономи­
ки была приватизирована, то при Путине энергетический сек­
тор вновь оказался под контролем у государства, роль которо­
го фактически играло олигархическое окружение президента.
В энергетическом секторе боевыми таранами государствен­
ной промышленности были корпоративные гиганты Газпром
и «Роснефть». В октябре 2003 г. респектабельное общественное
мнение на Западе с ужасом наблюдало, как Михаил Ходорков­
ский—который в 1990-е гг. заявил о себе как миллиардер, став­
ший владельцем частного нефтяного гиганта «Юкос» в ходе
особенно вопиющей приватизационной сделки,—был аресто­
ван и посажен в тюрьму по обвинению в неуплате налогов27. Год
спустя основные активы «Юкоса» были скуплены по бросовой
цене подставной компанией, которая, как выяснилось, служи­
ла прикрытием для принадлежащей государству «Роснефти».
В то же время Газпром укрепил свои позиции в обширной га­
зовой отрасли, купив «Сибнефть» у Романа Абрамовича, ко­
торый счел за благо удалиться в Лондон и там наслаждаться
27. R. Sakwa, The Crisis o f Russian Democracy: The Dual State, Factionalism and the Medvedev Suc­
cession (Cambridge: Cambridge University Press, 2010); R. Sakwa, Putin and the Oli­
garchs: The Khodorkovsky-Yukos Affair (London: I. B. Tauris, 2014).

m

КРАХ

жизнью в высшем обществе в качестве владельца футбольного
клуба «Челси». В 2006 г. угроза судебного преследования выну­
дила крупную англо-голландскую нефтяную фирму Shell про­
дать Газпрому свои ценные активы на Сахалине. В 2007 г. со­
вместное предприятие «ТНК-БР» было вытеснено с еще одного
перспективного газового месторождения. Хотя слияния «Рос­
нефти» с Газпромом так и не произошло, вдвоем они стали
мощным корпоративным фундаментом для российского госу­
дарства. Согласно некоторым оценкам, доля государственных
предприятий в российской нефтедобывающей отрасли выросла
с 19% в 2004 г. до 50% в 2008 г.28
Опираясь на процветающий, контролируемый государством
энергетический сектор, Путин и его команда продолжили на­
чатый в 1990-е гг. курс на восстановление российских финансов.
Доходы российского государства чуть менее чем на 50% скла­
дывались из налогов и поступлений от нефти и газа. Прибыль
могла бы быть еще больше, если бы рост добычи нефти и газа
после 2005 г. не замедлился самым разочаровывающим образом.
Тем не менее благодаря прибылям от нефтяного и газового бума
потребление обычных русских домохозяйств быстро возвраща­
лось к предкризисному уровню, возрастая на ю% в год. К 2007 г.
доля населения, имеющего доход ниже прожиточного миниму­
ма, сократилась до 14%. И речь уже не шла о лихорадочной дол­
ларовой спекуляции прежних лет. Цены в стране были стабиль­
ными и уже не указывались в долларах. Налоги выплачивались
в рублях. Российский парламент принял закон о штрафовании
должностных лиц, не способных расстаться со старой дурной
привычкой использовать доллары в качестве расчетной едини­
цы29. Однажды, к большому смущению Путина, на этом пой­
мали даже его самого. Начиная с 2003 г. российское министер­
ство финансов во главе с экономистом-технократом Алексеем
Кудриным использовало нефтяные и газовые доходы для на­
копления гигантского стратегического резерва международных
активов. К началу 2008 г. его объем достиг 550 млрд долларов.
Россия вышла на третье место в мире после Китая и Японии
по величине долларовых резервов. По приказу Путина специ­
альная команда занималась накоплением национального резер­
ва продовольствия и стратегического сырья30. Россия не собира28. Р. Hanson, «ТЪе Economic Development of Russia: Between State Control and Liberaliz­
ation» (ISPI Working Paper 32, October 2008).
29. Johnson, «Forbidden Fruit».
30. F.Hill and C .G .G addy, Mr. Putin: Operative in the Kremlin (Washington, DC: Brookings,
2013), chapter 5.

174

МНОГОПОЛЯРНЫЙ

МИР

лась больше страдать от унизительных кризисов, подобных раз­
разившемуся В 1998 г.
Таким образом, Россия выглядела образцом мощной на­
циональной экономики с гигантским торговым профицитом,
быстрым ростом иностранных резервов и сильной властью.
Но парадокс положения России заключался в том, что достиг­
нутое ею процветание было связано не с независимостью от ми­
ровой экономики, а с вовлеченностью в нее31. И эта вовлечен­
ность не ограничивалась экспортом нефти и газа. Деньги были
еще более текучей субстанцией, а офшорные банки уже были
связаны трубопроводами. Десятки миллиардов долларов неф­
тяных и газовых поступлений так и не попали в Россию. Рос­
сийские олигархи вели себя подобно хозяевам нефтегосударств
1970-х гг., храня свои богатства в таких офшорных убежищах,
как Кипр, откуда они возвращались в Лондон, на удобные ев­
ро-долларовые счета. С начала 2000-х гг. картину еще силь­
нее запутал мощный поток средств обратно в Россию. В 2007 г.
он достиг годового уровня в 180,7 млрд долларов, из которых
прямые иностранные инвестиции (п и и ) составляли лишь 27,8
млрд долларов32. Остальное поступало через такие междуна­
родные банки, как Сбербанк и В Т Б , в российскую финансовую
систему. Для того чтобы предотвратить резкое укрепление руб­
ля, Центральный банк России, подобно китайскому, был вы­
нужден стерилизовать приток долларов, скупая их в обмен
на свеженапечатанные рубли. Выводя доллары из внутренне­
го обращения, Москва оказалась в неожиданной для нее роли
фактического кредитора С Ш А .
Поскольку глобальный торговый бум служил топливом
для возрождения России в то же самое время, когда западно­
европейские деньги хлынули на восток, на территорию бывше­
го Варшавского договора, дело обстояло таким образом, словно
над Евразией столкнулись друг с другом два мощных грозовых
фронта глобального капитализма. Можно ли сказать, что про­
тиворечивые геополитические последствия глобального роста,
укреплявшего и Россию, и ее бывших сателлитов, делали кон­
фликт неизбежным? С экономической точки зрения, безуслов­
но нет. Рост польской и прибалтийских экономик и развитие
Украины, Грузии и России не препятствовали друг другу. Евро­
пейский экспорт в Россию был на подъеме, а вся Европа очень
сильно зависела от российского газа. Вопрос заключался в том,
удастся ли придать совместному и взаимосвязанному процвета­
3 1. Р. Anderson, «Incommensurate Russia», New Left Review 94 (July-August 2015).
32. World Bank in Russia, Russia Economic Report 17 (November 2008), table 1.9.

*75

КРАХ

нию общий политический смысл. Мог ли он стать основой для
международной стабильности и процветания? Или же неравно­
мерный, но стремительный рост стал бы топливом для новой
гонки вооружений? Не могло ли случиться так, что к взаимоза­
висимости стали бы относиться не как к продуктивному и эф­
фективному фактору, а как к источнику уязвимости и угроз?
В мрачные 1990-е гг. бывшие коммунистические экономики пе­
реживали одинаковые затруднения. Все они сталкивались с из­
неможением и хаосом. По иронии судьбы совместный бум ока­
зался намного более взрывоопасным.
У Путина с учетом его биографии было намного мень­
ше оснований для того, чтобы благосклонно взирать на Запад,
чем у Бориса Ельцина. Однако в начале президентской карье­
ры Путина даже его критики признавали, что он как будто бы
добивается своего признания Вашингтоном33. После событий
п сентября Путин пресек враждебные поползновения многих
российских националистов и демонстративно поддержал аме­
риканское вторжение в Афганистан. Но это сближение было од­
носторонним. При Буше Вашингтон никогда всерьез не воспри­
нимал Россию в качестве союзника и отказывался рассматривать
жестокую войну, которую Москва вела в Чечне, как составную
часть общей борьбы с терроризмом и «исламским экстремиз­
мом». Разногласия по поводу иракской войны дали России, по­
лучившей отпор Вашингтона, рычаг влияния. Путин принял­
ся настраивать немцев против американцев — эта игра была
ему знакома с тех давних дней, когда он был резидентом К Г Б
в Дрездене. При этом друг с другом не ладили не только Герма­
ния и Америка. Готовность Германии к разрядке в отношениях
с Россией служила источником отчуждения и между Берлином
и восточными европейцами. Когда Германия и Россия в 2005 г.
заключили первую сделку о строительстве газопровода «Север­
ный поток», резко увеличившего объемы газа, поставляемого
Газпромом на Запад, польский министр иностранных дел за­
клеймил это событие как второе издание пакта между Гитлером
и Сталиным, в 1939 г- решившего участь Польши. И когда Мо­
сква зимой 2005-2006 гг. подняла цену на газ для Украины, это
лишь подтвердило худшие польские опасения. К началу 2006 г.
Варшава и Вашингтон призывали к созданию нового подразде­
ления Н А ТО с тем, чтобы дать отпор России на ее излюбленном
театре энергетической безопасности34.
33. А .Е . Stent, The Limits o fPartnership (Princeton, NJ: Princeton University Press, 2014); Hill
and Gaddy, Mr. Putin.
34. P. Gallis, NATO and Energy Security, CRS Report for Congress (15.08.2007).

176

МНОГОПОЛЯРНЫЙ

МИР

Но помимо поставок газа, имелись и другие факторы. В ап­
реле 2006 г. на совещании МВФ и Всемирного банка в Вашингто­
не на глазах у руководителей центральных банков Марио Драги,
Бена Бернанке и Жан-Клода Трише путинский министр финан­
сов Алексей Кудрин обменялся рукопожатием с американским
министром финансов. Кудрин прибыл с известием о выплате
крупного транша международных долгов, еще имевшихся у Рос­
сии перед Парижским клубом кредиторов со старых недобрых
времен iggo-x гг. Но вместе с тем он привез и менее дружествен­
ное послание. Кудрин заявил, что доллару грозит опасность
утратить свой статус «всеобщей или абсолютной резервной ва­
люты»33. Дело в том, что непонятно, сколько он стоит. «Идет ли
речь об обменном курсе американского доллара или об амери­
канском торговом балансе, статус доллара в качестве резервной
валюты определенно вызывает опасения». Всего через восемь лет
после унижений 1998 г. рынки уже прислушивались к россий­
скому министру финансов. Заявления Кудрина хватило для того,
чтобы доллар просел относительно евро почти на полцента.
На улицах Москвы звучали более зажигательные речи.
В 2006 г. русское националистическое движение «Наши» выве­
ло своих оплачиваемых сторонников на уличные шествия про­
тив долларовой гегемонии. Сохранявшаяся у простых русских
людей приверженность к «баксам» объявлялась не просто при­
знаком психологической слабости. В листовках «Наших» про­
хожим сообщалось: «Покупая юо долларов, вы инвестируете
2660 рублей в экономику С Ш А . На эти деньги финансирует­
ся война в Ираке, на эти деньги финансируется строительство
американских атомных подводных лодок. Согласно различным
оценкам, доллар стоит от 15% до 20% своего номинала. Секрет
стабильности доллара—в непрерывной экспансии долларовой
зоны <...> это финансовая пирамида, не опирающаяся ни на что,
кроме простаков, верящих в доллар»3536.
В феврале 2007 г. президент Путин впервые посетил пре­
стижную Мюнхенскую конференцию по безопасности. Эта кон­
ференция, в которой принимают участие главы правительств
и министры со всего мира, играет в сфере безопасности ту же
роль, что и Давосская конференция — в сфере бизнеса и эконо­
мики. В своем выступлении Путин решительно поставил во­
прос о силовой политике в век глобализации37. Оглядываясь
35. «Kudrin Has Reservations on Dollar», Moscow Times, 24.04.2006.
36. Johnson, «Forbidden Fruit».
37. Выступление и дискуссия на Мюнхенской конференции по вопросам политики без­
опасности. 10.02.2007, http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/24034.

177

КРАХ

на десятилетия, прошедшие после окончания холодной вой­
ны, Путин спрашивал: какое мироустройство хочет увидеть За­
пад? Он говорит о правах человека и о международном пра­
ве, однако «сегодня мы наблюдаем почти ничем не сдерживае­
мое, гипертрофированное применение силы в международных
делах, военной силы, силы, ввергающей мир в пучину следую­
щих один за другим конфликтов <...> система права одного го­
сударства, прежде всего, конечно, Соединенных Штатов, пере­
шагнула свои национальные границы во всех сферах: и в эконо­
мике, и в политике, и в гуманитарной сфере — и навязывается
другим государствам. Ну кому это понравится?., это, конеч­
но, крайне опасно. И ведет к тому, что никто уже не чувствует
себя в безопасности. Я хочу это подчеркнуть: никто не чувству­
ет себя в безопасности! Потому что никто не может спрятаться
за международным правом как за каменной стеной. Такая по­
литика является, конечно, катализатором гонки вооружений».
Когда-то Америка выиграла у Советского Союза в гонке во­
оружений благодаря своей сильной экономике. В новом тыся­
челетии в распоряжении С Ш А по-прежнему имеются огром­
ные запасы ядерного оружия и ракетных систем. Военная мощь
Америки бесспорна. Но в свете текущего экономического раз­
вития любые претензии на всемогущество просто нереалистич­
ны. «„Международный ландшафт11 столь ощутимо и столь бы­
стро меняется — меняется за счет динамичного развития це­
лого ряда государств и регионов <...> суммарный В В П Индии
и Китая по паритетной покупательной способности уже боль­
ше, чем у Соединенных Штатов Америки. А рассчитанный
по тому же принципу В В П государств группы Б Р И К — Брази­
лия, Россия, Индия и Китай — превосходит совокупный В В П
Евросоюза. И, по оценкам экспертов, в обозримой историче­
ской перспективе этот разрыв будет только возрастать. Не сто­
ит сомневаться, что экономический потенциал новых центров
мирового роста будет неизбежно конвертироваться в полити­
ческое влияние и будет укреплять многополярность». При та­
ких обстоятельствах Запад, воображая, что глобальный миро­
порядок может основываться на его собственных организаци­
я х — Е С и Н А Т О , — а не на реально всеобъемлющем авторите­
те О О Н , либо обманывает себя, либо выказывает откровенную
злонамеренность. Нет у Запада никаких оснований и для того,
чтобы утверждать, что продвижение Н А ТО в Восточную Евро­
пу имеет какое-либо отношение «к модернизации самого аль­
янса или к обеспечению безопасности в Европе», если только
оно не основывается на предполагаемой враждебности со сто­
роны России. Но в таком случае Москва не может не интер­

178

МНОГОПОЛЯРНЫЙ

МИР

претировать это расширение как «серьезно провоцирующий
фактор».
Путин признавал, что предметом споров между Европой
и Россией является энергия. Но что в этой связи можно сде­
лать? По его мнению, цена «должна определяться рынком,
а не являться предметом политических спекуляций, экономи­
ческого давления или шантажа». В условиях глобального тор­
гового бума Россия может не опасаться решений рынка. Россий­
ские эксперты с восторгом предсказывают, что в будущем цены
на нефть достигнут 250 долларов за баррель38. Позиции Газпро­
ма в глобальном корпоративном рейтинге улучшаются с каж­
дым днем. Согласно прогнозам, через несколько лет он должен
обогнать ExxonMobil в качестве крупнейшей в мире открытой ак­
ционерной компании39. Нет никаких оснований и для утвержде­
ний, будто бы Россия не открыта для бизнеса. Разумеется, рос­
сийское государство заботится о своих законных национальных
интересах, однако «до двадцати шести процентов добычи неф­
ти в России приходится на иностранный капитал. Попробуй­
те, попробуйте привести мне пример подобного широкого при­
сутствия российского бизнеса в ключевых отраслях экономики
западных государств. Нет таких примеров!». Россия предстала
перед судом рейтинговых агентств и радуется улучшению своих
позиций. Она надеется на полноценное членство в В Т О . Однако
чего Россия не потерпит,—и тут тон Путина стал суровым,—так
это превращения таких организаций, как Организация по без­
опасности и сотрудничеству в Европе ( О Б С Е ) , «в вульгарный
инструмент обеспечения внешнеполитических интересов одной
или группы стран в отношении других стран». Москва реши­
тельно отвергала утверждения критиков о подтасовках на вы­
борах 2004 г. Она не допустит повторения поддержанных Запа­
дом революций 2003-2004 гг. в Грузии и на Украине40.
Как отмечал один из ведущих российских обозревателей,
Дмитрий Тренин, Путин стремился донести до слушателей
реальность многополярности: «До недавнего времени Россия
видела себя Плутоном в западной солнечной системе, очень
далеким от центра, но в принципе являющимся ее частью. Сей­
час же она окончательно сошла с этой орбиты: вожди России
отчаялись стать частью Запада и начали создавать свою соб­
ственную систему с центром в Москве». Россия заявляла о себе
38. «At $US250 a Barrel, We’re Headed for Meltdown», Sydney Morning Herald, 21.06.2008.
39. A. E. Kramer, «As Gazprom Goes, So Goes Russia», New York Times, 11.09.2008.
40. Выступление и дискуссия на Мюнхенской конференции по вопросам политики без­
опасности. 10.02.2007, http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/24034.

179

КРАХ

как о «важном стороннем игроке, который не является ни веч­
ным врагом, ни автоматическим другом»41. Вопрос, разумеется,
заключался в том, кого Россия намеревалась включить в эту но­
вую «солнечную систему». В частности, какие последствия это
могло иметь для постсоветских и восточноевропейских стран?
Что это означало применительно к такой стране, как Латвия,
с ее отреставрированным министерством финансов и желанием
распространить свою модель рыночной экономики на прочие
бывшие советские республики?
В Мюнхене в феврале 2 0 0 7 г. Путину немедленно дал от­
вет министр иностранных дел Чехии Карел Шварценберг. «Мы
должны поблагодарить президента Путина,—шутливо сказал
он,—за то, что тот не только постарался привлечь внимание
к этому совещанию, но и ясно и убедительно показал, поче­
му Н А Т О должно было расширяться»42. Шварценберг говорил
в прошедшем времени. Но в реальности речь шла о будущем.
Мог ли Запад перед лицом вызова, брошенного Путиным, до­
вольствоваться поддержанием статус-кво в Восточной Европе
или же это подразумевало молчаливое согласие с чертой, прове­
денной Путиным? Было ли единственной возможной реакцией
Запада на вызов Путина дальнейшее расширение Е С и Н А Т О ?
Злободневность этого вопроса для небольших стран из бывше­
го коммунистического блока была очевидной. Их уязвимость
в том, что касалось безопасности и состояния экономики, слиш­
ком явственно давала о себе знать. Но какой могла быть реак­
ция со стороны крупных игроков из европейской и трансат­
лантической системы —Вашингтона, Берлина и Парижа? Этот
вопрос самым неприятным образом оказался поднят на самми­
те Н А Т О , проходившем 2 - 4 апреля 2 0 0 8 г. в Бухаресте.

V
Место, выбранное для проведения саммита, само по себе было
символичным. Румыния как активный претендент на место
в новой Европе вступила в Н А ТО в 2 0 0 4 г. и в Е С в 2 0 0 7 г. Ру­
мынские солдаты исполняли полицейские функции в бывшей
Югославии, Анголе и Ираке. В то же время вступление в Е С
повлекло за собой выплату субсидии в 19 ,8 млрд евро притом,
что население Румынии составляло 2 1 миллион человек. Кроме
того, этот шаг обеспечил румынам свободу передвижения и по­
41. D.Trenin, «Russia Leaves the West», Foreign Affairs 85 (July/August 2006), 87.
42. «Gates Dismisses Putin Remarks as Blunt Spy Talk», Reuters, 12.02.2007.

180

МНОГОПОЛЯРНЫЙ

МИР

влек за собой их массовую миграцию на Запад, главным обра­
зом в Италию, где численность румын к 2007 г. достигло і млн
человек, вызвав всплеск местных антииммигрантских настрое­
ний, который с трудом сдерживало правительство Проди43.
Вместе с тем темпы роста румынского В В П достигли 6 % , обе­
щая в 2008 г. вырасти до 7%. Румыны называли себя «восточ­
ными тиграми»444
5. Шли разговоры о том, что Румыния вступит
в клуб богачей из еврозоны уже в 2012 г. Согласно Европейскому
ежегоднику недвижимости, в Бухаресте, только что отреставри­
рованной столице страны, доля свободных от аренды дорогих
офисных помещений составляла не более о,02%43. Бум амери­
канской субстандартной ипотеки заставил таких международ­
ных инвесторов, как I N G Real Estate, расхватывать румынские
активы с целью расширения своих восточноевропейских порт­
фелей46. Бухарест, в апреле 2008 г. принимавший у себя сам­
мит Н А Т О , был идеальной сценой для последней серьезной по­
пытки Джорджа У. Буша навести лоск на свое президентское
наследие. При этом не было вопроса, более важного для судь­
бы отношений между Россией и Западом, чем членство Грузии
и Украины в НАТО .
В феврале 2008 г. и Грузия, и Украина подали формаль­
ные заявки на участие в «Плане действий по членству в Н А Т О »
(п д ч )47. После стран Прибалтики они собирались стать четвер­
той и пятой из бывших советских республик, присоединивших­
ся к западному альянсу. Аналогично странам Прибалтики, при
всей щекотливости членства Грузии в Н А Т О она была малень­
кой страной. Напротив, Украина находилась совсем в другой
лиге. При ее населении в 45 млн человек, крупной экономике,
стратегическом расположении на Черном море и ее историче­
ском значении для Российской империи вступление Украины
в западную коалицию было бы ужасным ударом по России, при­
чем нанесенным ровно в тот момент, когда Путин провозгласил
о своем намерении остановить обвал. Несмотря на откровенно
провокационную природу украинской заявки, а может быть,
благодаря ей, президент Буш немедленно задействовал все свое
влияние, чтобы поддержать ее. Как заявил Белый дом, приня­
43. «Migration in Europe: Case Studies: Bulgaria and Romania», CRCE2010 Colloquium,
2010.
44. «Country report: Lugoj, Romania», Ungersteel, http://www.ungersteel.com/unger/download/UngerSteelGroup_Lugoj-property_Exposee.pdf.
45. Europe Real Estate Yearbook (The Hague: Europe Real Estate Publishers, 2008), 362.
46. «ING Real Estate Buys in Germany and Romania», PropertyEU(9.10.2007).
47. G.Toal, Near Abroad: Putin, the West and the Contest over Ukraine and the Caucasus (Oxford:
Oxford University Press, 2017).

181

КРАХ

тие Украины и Грузии в П Д Ч должно было стать сигналом для
всего региона. Оно бы ясно дало понять России, что «две эти
страны остаются и останутся суверенными и независимыми го­
сударствами». Это предложение должно было порадовать но­
вую Европу. Польское правительство было довольно, не смуща­
ясь тем фактом, что у Берлина и Парижа имелись возражения.
Помимо этого, и сам Буш не собирался разделять их опасений.
В начале апреля по пути в Бухарест американский президент
побывал с кратким визитом в Киеве, где объявил: «Моя останов­
ка здесь должна четко дать всем понять, что я говорю всерьез:
мы заинтересованы в присоединении Украины»48. Как отметил
один официальный представитель Вашингтона, уходящий пре­
зидент обозначал «курс»4950
.
На встрече Н А Т О в румынской столице последствия этого
шага были предсказуемыми. Путин, впервые присутствовавший
на совместной сессии Россия —Н А Т О после того, как на посту
президента России его сменил близкий к нему Дмитрий Мед­
ведев, не собирался идти на компромиссы. В феврале 2008 г.
Запад подсыпал соли на раны российского возмущения, при­
знав независимость Косово вопреки протестам Сербии, которую
Россия считала своим клиентом. Когда на встрече Н А Т О разго­
вор зашел об Украине и Грузии, Путин в знак протеста вышел
из зала. В итоге заводить идею о П Д Ч в тупик пришлось Берли­
ну и Парижу. При этом они могли рассчитывать на поддержку
Италии, Венгрии и стран Бенилюкса, которым противостояли
восточноевропейские и скандинавские сторонники расшире­
ния НА ТО . Американцы оставались безучастными наблюдателя­
ми. Как выразился в интервью для New York Times один из стар­
ших должностных лиц в администрации Буша, «Дискуссия шла
главным образом между европейцами <...> Это был серьезный
раскол, но раскол удачный»30.
Кондолиза Райс была настроена менее оптимистично. Про­
исходившие в ее присутствии стычки между немцами и поля­
ками вызывали у нее беспокойство. По ее словам, переговоры
в Бухаресте вылились в «едва ли не самые острые и упорные
дебаты с нашими союзниками, в которых я когда-либо прини­
мала участие. По сути, я не сталкивалась с таким ожесточени­

48. «ТЪе President’s News Conference with President Viktor Yushchenko of Ukraine in Kiev,
Ukraine», The American Presidency Project (1.04.2008), http://www.presidency.ucsb.
edu/ws/?pid=769io.
49. S. Erlanger and S.L . Myers, «NATO Allies Oppose Bush on Georgia and Ukraine», New
York Times, 3.04.2008.
50. Ibid.

182

МНОГОПОЛЯРНЫЙ

МИР

ем за все время моего пребывания в должности госсекретаря»51.
Формальный процесс принятия кандидатов в П Д Ч так и не был
инициирован. Однако Меркель согласилась на то, чтобы участ­
ники саммита выступили с заявлением, в котором одобрялись
чаяния Грузии и Украины и смело объявлялось: «Эти страны
станут членами Н А Т О » 52. Это был вздор, причем имевший ка­
тастрофические последствия. Он приглашал Россию принять
меры к тому, чтобы у Грузии и Украины не появилось возмож­
ности сделать следующий шаг к вступлению в Н А Т О . Но в то же
время он призывал Грузию, Украину и их спонсоров ускорить
процесс. Такая неоднозначность служила гарантией эскалации.
И обе стороны дали соответствующий ответ.
В мае, по настоянию Польши, Е С провозгласил идею о «Во­
сточном партнерстве» для Украины в качестве одного из ключе­
вых элементов новой внешней политики Е С , которую следовало
выстраивать по условиям Лиссабонского договора53. Несмотря
на выказанное в Бухаресте противодействие со стороны Берлина
и Парижа, они ничего не предпринимали. Е С и Н А Т О по-преж­
нему шагали в ногу. В то же время русско-американские отно­
шения резко ухудшились. Медведев, сменивший Путина в каче­
стве президента, продолжил его жесткую линию, хотя и любил
подавать себя в качестве модернизатора. Летом 2008 г. на фоне
паники, царившей на финансовых рынках в С Ш А , стали про­
сачиваться глухие известия о том, что Москва готова перейти
от словесных нападок на долларовую гегемонию к согласован­
ным действиям.
Американский министр финансов Полсон не называл своих
источников, но в преддверии Олимпийских игр его китайские
осведомители сообщили ему о том, что они «получили от рус­
ских приглашение объединиться и выбросить на рынок ценные
бумаги Fannie и Freddie»54. Хрупкость американского ипотечно­
го рынка была готова превратиться в геополитическое орудие.
Китай, праздновавший свой выход в глобальный свет в качестве
хозяина Олимпийских игр, слишком многое поставил на аме­
риканскую экономику, чтобы всерьез отнестись к этому предло­
жению. Однако на протяжении 2008 г. Россия действительно
избавилась от своего портфеля облигаций Fannie Мае и Freddie
Mac ценой в юо млрд долларов. Согласно сообщению Reuters,
5 1. С. Rice, No Higher Honor: A Memoir o f My Years in Washington (New York: Broadway Books,
2011), 422.
52. J. Mearsheimer, «How the West Caused the Ukraine Crisis», Foreign Affairs (August 2014).
53. R. Youngs, Europe’s Eastern Crisis (Cambridge: Cambridge University Press, 2017), 50-64.
54. R. Peston, «Russia „Planned Wall Street Bear Raid“», BBC News, 17.03.2014.

183

КРАХ

это решение было обусловлено в первую очередь внутриполити­
ческими соображениями33. «Эти активы вызывали враждебную
реакцию со стороны ряда российских С М И и общественности,
опасавшихся рискованных инвестиций». К лету 2008 г. не нуж­
но было быть русским националистом, чтобы считать амери­
канские ипотечные ценные бумаги неудачной инвестицией.
П Г П оказались в самом эпицентре ипотечного кризиса и нахо­
дились на грани эффектного краха. Патриотично настроенные
россияне не видели оснований для того, чтобы оказывать под­
держку С Ш А , которые столь открыто попирали российские на­
циональные интересы. Задним числом министр финансов Пол­
сон с горечью признавал: «Мне лишь стало окончательно ясно,
насколько уязвимым я себя ощущал»36.
Но если Китай отказался принять участие в шагах, которые
могли подорвать международный порядок, то друзья Америки
в Тбилиси были не столь осторожны. В начале августа 2008 г.
иррегулярные силы в мятежной провинции Южная Осетия
с одобрения России начали обстреливать позиции грузинской
армии37. 7 августа, грузинское правительство, явно полагая, что
получит поддержку в Вашингтоне, клюнуло на наживку. Вне­
запный контрудар грузинской армии, обученной американцами,
был призван разгромить Осетию и Абхазию, снять нерешенный
вопрос о спорных территориях и расчистить путь к успешной
подаче заявки на членство в НА ТО . Одновременно с тем, как эк­
раны западных телевизоров взорвала ошеломляющая церемо­
ния открытия Олимпийских игр в Пекине, грузинские армия
и военно-воздушные силы вторглись в Южную Осетию. Ответ
Москвы был сокрушительным. Всего за несколько дней россий­
ская армия раздавила малочисленные грузинские силы, поте­
рявшие сотни человек убитыми и ранеными. Согласно грузин­
ским источникам, 230 тыс. гражданских лиц бежало из своих
домов. После стремительного наступления русские танки оста­
новились на шоссе Гори —Тбилиси, в часе езды от столицы.
В то время как президент Медведев объявил на заседании
российского Совета безопасности, что день 8 августа 2008 г.
ознаменовал собой поворотный момент в международных от­
ношениях и что отныне миру придется считаться с российской
мощью, Запад кипел от возмущения38. Президенты Польши,56
78
55. Т. Vorobyova, «Russia Will Not Dump Fannie, Freddie Debt: FinMin», Reuters, 20.08.2008.
56. Peston, «Russia „Planned Wall Street Bear Raid"».
57. Описание этих событий приводится по: Independent International Fact-Finding Mission
on the Conflict in Georgia Report (September 2009).
58. Varvara, «President Medvedev: Events in South Ossieta Show That Russia Is a Force to

184

м ногополярны й

мир

Украины и стран Прибалтики отправились в Грузию с целью
выразить свою солидарность. Эстония потребовала принятия
санкций против России, включая изгнание российских студен­
тов из западных университетов и отказ олигархам в праве въез­
да39. Польша призвала к срочным действиям ради того, чтобы
покончить с зависимостью Европы от Газпрома как поставщи­
ка энергоресурсов. Кроме того, Варшава поспешно предприня­
ла шаги к заключению соглашения о развертывании американ­
ского ракетного щита в Польше.
Но реакция других стран была не такой однозначной. 12 ав­
густа 2008 г ., пока С Ш А были заняты событиями на Уолл-стрит
и президентскими выборами, президент Саркози поспешил
из Парижа в Москву в надежде организовать прекращение огня.
Хотя канцлер Меркель уже не возражала против приема Грузии
в Н А Т О , i сентября на саммите Е С какие-либо жесткие антироссийские меры были блокированы единым фронтом Франции,
Германии и Италии. России было дано три месяца на вывод
своих сил. Но Москва сказала свое слово, и сентября в разго­
воре с западными экспертами на заседании Валдайского дис­
куссионного клуба в Сочи Путин указал, что любые попытки
подталкивать Украину к членству в Н А ТО приведут к жестким
контрмерам59
60. Вместе с тем из России ушло 25 млрд долларов
иностранного капитала. Но это не стало причиной для пани­
ки. На дворе стоял уже не 1998 год. У Москвы имелись обшир­
ные резервы, позволявшие справиться с такой малозначитель­
ной сменой настроений на рынке. Если где финансовая система
и рушилась, то это происходило в Америке, а не в России.
VI
Расколы в трансатлантическом альянсе были делом не новым.
В 2002-2003 гг. разногласия между Берлином с Парижем и ад­
министрацией Буша по поводу войны в Ираке регулярно ста­
новились темой газетных заголовков. Но Россия и постсовет­
ская Европа находились гораздо ближе, имели намного более
принципиальное значение для будущего Европы и были на­
много более непосредственно связаны с успехами финансовой
Be Reckoned With», Voicesfrom Russia (6.09.2008), https ://o2varvara.wordpress.
com/2008/09/06/president-medvedev-events-in-south-ossetia-show-that-russiais-a-force-to-be-reckoned-with/
59. «Georgian War Exposes Rift with Russians», Deutsche Welle, 15.08.2008.
60. A.Rahr, Putin nach Putin (Munich: Universitas-Verlag, 2008), 269.

185

КРАХ

и политической интеграции в предыдущие десятилетия. Наря­
ду с незавершенным проектом создания еврозоны и отсутствием
политических рамок у североатлантической финансовой систе­
мы геополитическая проблематика европейского «Восточного
вопроса» входила в тройку нерешенных политических вопросов,
тень которых летом 2008 г. нависла над западным влиянием.
На этом фоне в сентябре 2008 г. в Нью-Йорке открылась
63-я сессия Генеральной ассамблеи О О Н . Россия и западные
державы, не обращая внимания на опасный дисбаланс в гло­
бальной экономике, впервые после окончания холодной войны
вели друг с другом войну «по доверенности». Россия заявила,
что окажет противодействие дальнейшим попыткам расшире­
ния западного влияния, и претворяла свою угрозу в жизнь. За­
пад, в свою очередь, был разобщен. Несмотря на все бряцанье
оружием в Варшаве и Вашингтоне, у них не имелось ни полити­
ческой воли, ни ресурсов для дальнейшей восточной экспансии.
В этих условиях президент Саркози объявил перед Генеральной
ассамблеей О О Н : «Европа не хочет войны. Она не хочет вой­
ны между цивилизациями. Она не хочет религиозной войны.
Она не хочет холодной войны <...> Наш мир —уже не однопо­
лярный мир с единственной сверхдержавой, и не биполярный
мир, разделенный на Восток и Запад. Мы живем в многополяр­
ном мире»61. По сути он соглашался с тем, что полутора года­
ми ранее сказал в Мюнхене Путин. Даже если существовала воз­
можность или воля к дальнейшей эскалации геополитической
борьбы, то к осени 2008 г. грандиозная волна капитала, на греб­
не которой западное политическое влияние глубоко проникло
в Восточную Европу, быстро отступала. Период глобализации
под знаком западной мощи и денег подошел к концу. В скором
будущем потрясение, вызванное финансовым кризисом, в це­
лом привело к ослаблению геополитических трений. Но по­
следствия ущерба, нанесенного эскалацией 2007-2008 гг., ощу­
щались еще очень долго.

61. «Press Conference by President of France Nicolas Sarkozy» (United Nations press confe­
rence, 23.09.2008), http://www.un.0rg/press/en/2008/080923_Sark0zy.d0c.htm.

Ч асть II
Глобальный кризис

ГЛАВА

6

«Наихудший финансовый кризис
в глобальной истории»

цены на недвижимость достигли пика
летом 20о6 г., после чего, поначалу очень неспешно, стали
L снижаться. В Ирландии поворотный момент пришелся
на март 2007 г. К лету начали закрываться стройки в Испании.
В октябре 2007 г. впервые просели цены на жилье в Великобри­
тании. Десятки миллионов домовладельцев почувствовали, что
рост стоимости активов пошел вспять1. По мере снижения цен
на жилье размеры капитала сокращались и те, кто пострадал
сильнее всего, остались с отрицательным собственным капита­
лом. Семьи спешили сократить расходы и расплатиться по кре­
дитным картам и прочим краткосрочным долгам. Итогом стало
стремительное снижение потребительского спроса. Вне зависи­
мости от каких-либо прочих процессов значительная часть се­
вероатлантической экономики перешла в фазу спада. На пер­
вый взгляд это была именно та случайность, с которой был
призван справиться финансовый инжиниринг. Предполага­
лось, что благодаря секьюритизации риски распределены та­
ким образом, что даже сильнейшие убытки будут распределены
по всей большой экономике. Так гласила теория. К концу лета
2007 г. стало очевидно, что в реальности дело обстоит по дру­
гому. Несмотря на то что ипотечные ценные бумаги действи­
тельно разошлись по многим покупателям, смертоносные очаги
риска были сосредоточены в ряде самых уязвимых узлов тене­
вой банковской системы.
Первыми испустили дух ипотечные эмитенты нижнего сег­
мента2. Первой такая участь 3 января 2007 г. постигла фирму,
м е р и к а н с к и е

А

1. Механизм, блестяще описанный для США в книге: А. Mian and A. Sufi, House o f Debt:
How They (and You) Caused the Great Recession, and How We Can Prevent It from Hap­
pening Again (Chicago: University of Chicago Press, 2014), работал и в других
местах.
2. Описание главных банковских крахов см. в: Milne, Fall o f the House o f Credit, 195-256.

189

КРАХ

носившую уместное название Ownit Mortgage Solutions («Ипо­
течные решения ,,Владейэтим“»), одну из опор секьюритизационных схем Merrill Lynch. 8 февраля 2007 г. кризис перекинулся
на следующее звено ипотечной цепочки: H S B C , имевшая отде­
ления в Гонконге, Шанхае и Лондоне, объявила, что выделяет
ю,б млрд долларов на покрытие убытков по ипотечным инве­
стициям. 7 марта Бен Бернанке, все еще пребывая в благодушном
настроении, заявил, что, по его мнению, проблема субстандарт­
ной ипотеки решается. Но дурные вести на этом не кончились.
В апреле прекратил работу New Century Financial, крупнейший
независимый эмитент субстандартной ипотеки. В мае швейцар­
ский мегабанк U B S объявил, что он закрывает свой хедж-фонд
Dillon Read Capital Management3. 22 июня Bear Stearns был выну­
жден выкупить два фонда, понесшие сильные убытки на И Ц Б .
К этому моменту стало ясно, что почва под ногами колеблет­
ся. Полные масштабы финансовых проблем выяснились к кон­
цу лета. 29 июля 2007 г. консорциуму банков, за которыми стоя­
ло государство, пришлось выкупать мелкого немецкого креди­
тора І К В 4.5 8 августа 2007 г. еще один из немецких региональных
банков, не рассчитавших свои силы, W e s t L B , объявил о гигант­
ских убытках, понесенных его фондом недвижимости, и пре­
кратил платежи. Через несколько дней за ним последовал Sach­
sen L B . Но действительно решающий удар по доверию рынка
был нанесен д августа 2007 г., когда самый известный француз­
ский банк B N P Paribas объявил, что замораживает работу трех
своих фондов3. Объяснение, которое дал Paribas, указывало на
ключевой момент начальной фазы кризиса: «Полное исчезнове­
ние ликвидности в некоторых рыночных сегментах американ­
ского рынка секьюритизации делает невозможной справедли­
вую оценку некоторых активов, не зависящую от их качества или
кредитного рейтинга»6. Без оценки активов их нельзя было ис­
пользовать в качестве залога. Отсутствие залога означало отсут­
ствие фондирования. А в отсутствие фондирования у всех банков
начинались неприятности, вне зависимости от того, насколько
масштабно они работали с недвижимостью. При общей нехватке
ликвидности, являвшейся аналогом грандиозного набега вклад­
чиков на банки, ни один банк не был в безопасности. 9 августа
2007 г., около полудня по центральноевропейскому времени,
когда начали проясняться последствия парижского заявления,
3. Dealbook, «UBS’s Hedge Fund: A Post- Mortem», New York Times, 4.06.2007.
4. T. Buck, «National Reputation Hangs on IKB Rescue», Financial Times, 2.08.2007.
5. Roche, Histoire Secrete.
6. «BNP Paribas Suspends Funds Because of Subprime Problems», New York Times, 9.08.2007.

190

«НАИХУДШИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

стоимость получения займов на европейских межбанковских
рынках резко подскочила7. Как отмечал один банковский ру­
ководитель, происходило что-то непонятное: «Никто из нас не
сталкивался ни с чем подобным. Словно бы вы всю свою жизнь
открывали кран и из него шла вода. А теперь воды не было»8.
У Е Ц Б в тот момент не имелось данных о масштабах рабо­
ты европейских банков с субстандартной ипотекой. Однако на­
пряжение на межбанковском кредитном рынке было слишком
очевидным. В ответ на него Жан-Клод Трише и его коллеги от­
крыли кран ликвидности, предлагая средства по привлекатель­
ной ставке и в неограниченных количествах. К концу дня д авгу­
ста европейские банки получили 94,8 млрд евро, и еще 50 млрд
евро —іо августа. Размах и поспешность этих мер наконец-то убе­
дили Бена Бернанке и Хэнка Полсона в том, насколько серьезна
ситуация. Как отмечал Ларри Эллиотт, редактор отдела эконо­
мики в Guardian, «В том, что касается финансовых рынков, день
9 августа 2007 г. во всем созвучен 4 августа 1914 г. Он проводит
черту между „эдвардианским летом“ процветания и безмятеж­
ности и окопной войной кредитного кризиса с ее разоривши­
мися банками, застывшими рынками и рынками недвижимости,
разорванными в клочья дефицитом кредита»9. Насколько поло­
жение может вскоре ухудшиться, стало ясно три недели спустя,
14 сентября, когда разорился Northern Rock («Северная скала»),
один из крупнейших британских ипотечных кредиторов. На эк­
ранах телевизоров паника, вызванная этим крахом, выглядела
как классический набег на банк. Встревоженные вкладчики тол­
пились в очередях у осаждаемых отделений банка, пытаясь вер­
нуть свои деньги. У фотокорреспондентов и телеоператоров вы­
дался горячий день. Но вне поля зрения объективов происходи­
ло нечто гораздо худшее. Схлопывался весь рынок глобального
финансирования объемом в триллион долларов10.

I
Northern Rock был детищем перегретого британского жилищ­
ного пузыря. Этот банк, возникший в 1960-е гг. путем слияния
двух созданных еще в X I X в. строительных обществ и базиро­
7. Munchau, The Meltdown Years, 102.
8. Irwin, The Alchemists, 2.
9. L. Elliott, «Credit Crisis —How It All Began», Guardian, 4.08.2008.
10. H .S. Scott, Connectedness and Contagion: Protecting the Financial System from Panics (Cam­
bridge, M A : M I T Press, 2016).

КРАХ

вавшийся в суровом Ньюкасле, к iggo-м гг. скупил 53 конку­
рента со всего севера Англии. В октябре igg7 г. с целью создать
фундамент для дальнейшего роста он изменил свой статус, пре­
вратившись из строительного общества11 в акционерную компа­
нию с ограниченной ответственностью, и вышел на Лондонскую
фондовую биржу. После этого, в igg8-2007 гг., он резко разросся,
учетверив свой баланс. Когда цены на жилье пошатнулись, ряд
его наименее качественных кредитов неизбежно перешел в раз­
ряд безнадежных. Неудивительно, что у «Скалы» начались про­
блемы. Но очевидность этой связи обманчива. Причиной кра­
ха в 2007 г. стали не кредиты, находившиеся на балансе банка,
а механизм их фондирования. Northern Rock являлся типич­
ным современным банком с высоким уровнем левериджа: ис­
точником его фондирования на 8о% служили не вклады, а оп­
товые межбанковские кредиты по самым низким ставкам, какие
могли предложить глобальные денежные рынки. Представле­
ние о размахе этих операций дает годовой отчет банка за 2006 г.:
«В течение данного года мы привлекли на 3,2 млрд фунтов сред­
несрочных оптовых средств из различных источников со все­
го мира, в первую очередь из С Ш А , Европы, Азии и Австралии.
Сюда входят две трансакции по продаже бумаг банка внутриамериканским инвесторам на общую сумму в 3,5 млрд долларов.
В январе 2007 г. мы привлекли еще 2,0 млрд долларов по нашей
американской программе С Д О [среднесрочных долговых обяза­
тельств]. Ключевые события в 2006 г. включали создание австра­
лийской долговой программы, первый выпуск облигаций по ко­
торой принес 1,2 млрд австралийских долларов. Эта трансакция
являлась крупнейшей дебютной для того рынка сделкой с уча­
стием независимого финансового института с рейтингом «А»,
работающего как с отечественными австралийскими инвестора­
ми, так и с Дальним Востоком»12.
Northern Rock почти не занимался американской субстан­
дартной ипотекой. Но это было неважно, поскольку источни­
ком его фондирования служили рынки, широко использовав­
шиеся банками, которые активно работали с такой ипотекой.
Неприятного известия, поступившего g августа от BNP-Paribas,
хватило для того, чтобы закрылись и межбанковские кредитные
рынки, и рынок коммерческих бумаг, обеспеченных активами.
11. Строительное общество (building society) —финансовая организация, которая при­
влекает депозитные вклады и использует эти средства для предоставления
долгосрочных ипотечных кредитов. —Прим. пауч. ред.
12. H .S.Sh in , «Reflections on Northern Rock: The Bank Run That Heralded the Global
Financial Crisis »,Joun al o f Economic Perspectives 23 (2009), 101-119.

192

«НАИХУДШИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В

ИСТОРИИ»

Именно крах на рынке фондирования обрушил весь секьюритизационный бизнес и, в частности, его европейский сектор, кото­
рый особенно активно участвовал в эмиссии К Б О А . По причине
крайней зависимости Northern Rock от оптового фондирования
понадобилось всего два рабочих дня после того, как рынки ис­
сякли, чтобы банк известил Управление по финансовому регу­
лированию и надзору о надвигающемся кризисе1
Однако Банк Англии не спешил на выручку. Его руководи­
тель Мервин Кинг считал, что неосторожный ипотечный креди­
тор должен сам пожинать плоды безответственного расширения
своих операций. К концу августа проблемы ликвидности, с кото­
рыми столкнулся Northern Rock, грозили ему гибелью. Но лишь
13 сентября, после того как этот сюжет был показан «Би-би-си»
и власти приняли меры противодействия кризису, объявив о га­
рантиях, мелкие вкладчики впали в панику. После этого глав­
ный ущерб балансу Northern Rock был нанесен онлайн-изъятиями вкладов. Зрелище того, как пожилые вкладчики толпят­
ся на улице, нагоняло тревогу на телезрителей. Но вовсе не эти
люди свалили банк. Причиной его гибели стал банковский на­
бег совершенно иного масштаба, разворачивавшийся со скоро­
стью работы компьютерных терминалов на денежных рынках
по всему миру. Это был банковский набег без изъятия вкладов,
поскольку вкладов не было и изымать было нечего. Для того
чтобы у банка образовался дефицит в триллион долларов, до­
статочно лишь, чтобы институты, предоставлявшие главные ис­
точники фондирования, ушли с денежных рынков.
К Б О А всегда были самым слабым звеном в теневой банков­
ской цепи. Что касается Р Е П О , т о в качестве займов с полным
обеспечением они считались надежными. Первоначально эти
ожидания оправдывались. Bear Stearns, самый маленький из аме­
риканских инвестиционных банков, сообщил о первых убытках
в истории фирмы в I квартале 2007 г.14 Всем было известно, что
он активно участвует в секьюритизации ипотеки. Этого хватило
для того, чтобы ограничить ему доступ к рынкам коммерческих
бумаг. Эмиссия К Б О А банком рухнула с 21 млрд долларов в кон­
це 2006 г. до 4 млрд долларов годом позже. Первоначально Bear
был в состоянии компенсировать это падение, увеличив объемы
своего финансирования посредством Р Е П О с 69 млрд долларов
до 102 млрд долларов. В качестве обеспечения этих сделок Bear
еще в понедельник іо марта 2008 г. владел «пулом» ультрали13. «Lessons of the Fall», Economist, 18.10.2007.
14. United States Financial Crisis Inquiry Commission, The Financial Crisis Inquiry Report (New
York: PublicAffairs, 2011), 283.

m

КРАХ

В З Л Е Т И П А Д Е Н И Е Ф И Н А Н С И РО В А Н И Я

п осредством ком м ер ч еск и х бум аг и Р Е П О ,
2 0 0 0 - 2 0 14 (п о месяцам)
И с т о ч н и к : Tobias Adrian, Daniel Covitz and Nellie Liang, «Financial
Stability Monitoring», Annual Review of Financial Economics 7 (2015):
357-395. chart 15.

КВИДНЫХ высококачественных ценных бумаг на і8 млрд долла­
ров. Но затем займы под залог тоже начали давать сбои.
В отличие от краха К Б О А , «набег на Р Е П О » стал сюрпри­
зом13. Согласно британским и американским законам, держа­
тель залога по Р Е П О имеет первоочередное право на его при­
своение в случае банкротства должника. Поэтому даже с учетом
имевшегося у Bear крупного портфеля токсичных ипотечных
ценных бумаг его Р Е П О должны были быть надежными. В кон­
це концов, казначейская бумага—это казначейская бумага. К не­
счастью для Bear, в условиях наличия множества других участ­
ников сделок Р Е П О никто не желал идти на риск и забирать
себе обеспечение, предложенное рушащимся банком, даже если15
15. Значение набегов в случае трехсторонних РЕПО, двухсторонних РЕПО и рынков
КБОА обсуждается в: G. Gorton and A. Metrick, «Securitized Banking and the
Run on Repo», Journal o f Financial Economics 104, no. 3 (2012), 425-451; G. B. G or­
ton, Misunderstanding Financial Crises: Why We Don’t See Them Coming (Oxford:
Oxford University Press, 2012), 39-40; и A. Krishnamurthy, S.Nagel and D.Orlov,
«Sizing Up Repo», Journal o f Finance 69, no. 6 (December 2014), 2381-2417-

19 4

«НАИХУДШИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В

ИСТОРИИ»

это обеспечение имело высокий рейтинг и было столь же ли­
квидным, как и американские казначейские ценные бумаги.
Когда в марте 2008 г. на рынке стало известно о новом ра­
унде ипотечных крахов и хедж-фонды начали опустошать свои
прайм-брокерские счета, «стрижки», с которыми Bear Stearns
имел дело на рынке двусторонних Р Е П О , внезапно выросли
в размере, а доступ к финансированию посредством трехсто­
ронних Р Е П О оказался перекрыт. Банк, который в начале марта
с легкостью мог в одночасье привлечь юо млрд долларов в об­
мен на хорошее обеспечение, больше был не в состоянии финан­
сировать свои операции. В четверг 13 марта, когда запасы ли­
квидности, имевшиеся у Bear, сократились до 2 млрд долларов,
его директора были оповещены о том, что сделки Р Е П О в сум­
ме 14 млрд долларов не смогут быть перезаключены до конца
следующего дня и что над банком нависла неминуемая угроза
остаться без наличности. Так выглядел современный банков­
ский крах. У дверей банка не толпились вкладчики. Bear не об­
служивал пенсионеров. Он погиб, потому что из-за сомнений
в отношении его надежности он оказался отрезан от рынка оп­
тового фондирования.
Но худшее еще ждало впереди. Сомнения в отношении от­
дельных слабых банков распространились на всю систему. Спер­
ва весной 2008 г., а затем еще раз в июне в массовом порядке
резко выросли размеры «стрижки» по двусторонним Р Е П О —
для активов всех классов, для всех игроков16. Это означало, что
количество капитала, требовавшееся для того, чтобы держать
у себя непогашенный запас облигаций, подскочило в рамках
всей банковской системы. Сделки Р Е П О с казначейскими цен­
ными бумагами С Ш А и имевшими обеспечение ипотечными
ценными бумагами предприятий с государственной поддерж­
кой, пострадали меньше всего. Будучи высококачественным
обеспечением, они предназначались главным образом для ис­
пользования в трехсторонних Р Е П О под надзором JPMorgan
Chase и Bank of New York Mellon. До тех пор пока контраген­
ты находились в хорошей форме и имели высококачественное
обеспечение, этот рынок Р Е П О работал и сохранял стабиль­
ность. Но на межбанковском рынке двусторонних Р Е П О , где
в качестве обеспечения использовались частные Ц Б О А , условия
фондирования становились все более и более жесткими17.
G. В. Gorton and A. Metrick, «Who Ran on Repo?» (N B E R Working Paper 18455, 2012);
T. Adrian and H. Y. Shin, «The Shadow Banking System: Implications for Financial
Regulation», Federal Reserve Bank of New York Staff Reports 382 (1.07.2009).
17. Gordon and Metrick, «Securitized Banking and the Run on Repo».
16.

*95

КРАХ

РАЗМ ЕР « С Т Р И Ж К И » ПО С Д ЕЛ К АМ РЕП О , %
Тип ценных бумаг

Апрель 2007 Август 2008

Казначейские ценные бумаги США

0,25

3

Облигации инвестиционного уровня

о-З

8 -12

10 -15

25-40

Высокодоходные облигации
Акции

'5

20

Займы с высоким уровнем левериджа

10 -12

15-20

Займы с мезонинным уровнем
левериджа

18-25

Премиальные ИЦБ
ЦБОА

35+

2-4

10-20

3-5

50-60

И с т о ч н и к : Tobias Adrian and Hyun Song Shin, «The Shadow Ban­
king System: Implications for Financial Regulation», Federal Reserve
Bank of New York Staff Reports 38a, Ju ly 2009, table 9. Fla основе IMF
Global Financial Stability Report, October 2008.

Рост «стрижек» обернулся сильнейшим давлением на ин­
вестиционные банки, особенно сильно зависевшие от рынков
краткосрочного фондирования. При этом было понятно, какие
из них после Bear наиболее уязвимы. Несомненные тревожные
сигналы исходили от Lehman18. Как и Bear, этот банк был из­
вестен страшно рискованными операциями с недвижимостью,
на которые он шел в надежде подняться на верхние строчки
в рейтинге Уолл-стрит. Он полностью интегрировал свой биз­
нес с механизмом ипотечной секьюритизации. G начала 2008 г.
акции банка упали в цене на 73%. Как и в случае Bear, объем
эмиссии коммерческих бумаг сократился у Lehman с 8 млрд
долларов в 2007 г. до 4 млрд долларов в 2008 г. Тем не менее
на 31 мая 2008 г. величина его пула ликвидности, предназначав­
шегося для покрытия оттока наличности в течение 12-месячного
периода, достигала 45 млрд долларов19. В июне 2008 г. инвесто­
ры достаточно верили в банк для того, чтобы предоставить ему
б млрд долларов в виде нового акционерного капитала. Причи­
ной краха Lehman послужили требования об увеличении зало­
га, выдвигавшиеся встревоженными кредиторами. Из-за сниже­
ния цены акций банка JPMorgan потребовал увеличить размер
18. L. Ball, «ТЪе Fed and Lehman Brothers: Introduction and Summary» (NBER Working
Paper 22410, 2016).
19. «Liquidity Management at Lehman Brothers», Lehman Brothers, Ju ly 2008.

196

«НАИХУДШ ИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

обеспечения по однодневным трехсторонним сделкам Р Е П О .
Во вторник 9 сентября с учетом претензий кредиторов на акти­
вы Lehman его пул ликвидности сократился до 22 млрд долла­
ров. Два дня спустя, в четверг п сентября, Lehman по-прежнему
предлагал 150 млрд долларов в качестве залога на рынке Р Е П О 20.
Но затем доверие иссякло. И S&P, и Fitch, и Moody’s понизили
рейтинг Lehman. Курс его акций упал, а с ним —и его положе­
ние на рынках Р Е П О : сделки Р Е П О в сумме 20 млрд долларов
не удалось перезаключить и JPMorgan потребовал 5 млрд дол­
ларов в качестве обеспечения хотя бы по самому существенному
сектору трехсторонних сделок Р Е П О с участием Lehman. В пят­
ницу 12 сентября пул ликвидности Lehman в течение несколь­
ких часов сократился до 1,4 млрд долларов и стало ясно, что,
если за выходные банк не получит помощи, он будет вынужден
объявить о банкротстве.
В понедельник 15 сентября, когда персонал из отделений
Lehman по всему миру в ошеломлении покидал офисы, все за­
давались вопросом: кто будет следующим? Bear и Lehman дур­
но управлялись. В условиях сильнейшего конкурентного давле­
ния они сделали крайне рискованные ставки на самые опасные
секторы секьюритизационного бизнеса. Но они были не оди­
ноки в этом отношении. Merrill Lynch тоже активно работал
с недвижимостью, и летом 2008 г. доля его баланса, фондиро­
вавшегося на краткосрочной основе, достигала 194 млрд долла­
ров21. В целом до банкротства Lehman в один только трехсто­
ронний сегмент рынка Р Е П О ежедневно направлялось 2,5 трлн
долларов в виде обеспечения. Эту гигантскую гору претензий
и контрпретензий можно было дестабилизировать за какие-то
часы. Рыночные аналитики видели две стороны этого опыта.
Один из них отзывался о сложившейся ситуации как о «гранди­
озной теории игр»22. В том, что касается трехсторонних Р Е П О ,
по причине безупречного качества используемого обеспечения
фактически не существует механизма регулирования цен. Еще
сегодня инвестиционные банки, дилеры и те, у кого они берут
взаймы и кому ссужают ценные бумаги, функционируют как ги­
гантская машина с оборотом в триллион долларов, опирающая­
ся на доверие и признанное всеми обеспечение. Завтра же даже
самым крупным игрокам может быть закрыт вход в систему.
20. A.Copeland, A. Martin and М. Walker, «Repo Runs: Evidence from the Tri-Party Repo
Market», Federal Reserve Bank o f New York Staff Reports 506 (July 2011).
21. T. V. Dang, G.Gorton and B.Holmstrom, «Haircuts and Repo Chains», Working Paper,
17.10.2013.
22. Ball, «The Fed and Lehman Brothers», 37.

*97

КРАХ

Млрд долл-:

200

Банкротство
Lehman

l6 o

□ □ Н аличность
Н е п р и н и м а ем ы е
Ф Р С 232
4
П р о ч и е б ум аги ,
приним аем ы е Ф РС
■ А ге н т с к и е И Ц Б
■ А ге н т с к и е д о л го в ы е
об язател ьства
К а зн а ч ей с к и е ц ен н ы е
б ум аги С Ш А
24
и « с тр и п с »

120

8о
4о

о

Ю

<.о

сч

-

2

<ги

<

О

S

О БЪ ЕМ Ы А К ТИ В О В РА ЗЛ И Ч Н Ы Х К Л А С С О В ,

ф и н ан си р овавш и хся банком Lehm an Brothers
посредством тр ехсто р о н н и х Р Е П О
И с т о ч н и к : Adam COpeland, Antoine Martin and Michael
Walker, «Repo Runs: Evidence from the Tri- Party Repo
Market», Federal Reserve Bank of New York Staff Reports
506, Ju ly 2011 (исправлено в августе 2014 г.).

После Lehman следующим звеном в теневой банковской це­
пи, оказавшимся под невыносимым давлением, стала страхо­
вая компания A I G . В ходе стремительной экспансии, начавшей­
ся в 1990-е гг., Департамент финансовых продуктов A I G превра­
тился в крупного игрока на рынке деривативов. Всего за 2007 г.
он заключил контракты по деривативам на 2,7 трлн долларов25.
Из этой величины 527 млрд долларов приходилось на кредит­
ные дефолтные свопы, в том числе 70 млрд долларов —на ипо23. Имеются в виду бумаги, считающиеся неприемлемыми для ФРС (e lig ib le ), в частно­
сти для залога. См.: https://www.federalreserve.gov/monetarypolicy/files/FOMC20021201mem001.pdf. —Прим. науч. ред.
24. Strips (Separate Trading o f Registered Interest and Principal o f Securities) — ценные
бумаги, облигации, у которых отдельно торгуются сами облигации и их
купоны. —Прим. науч. ред.
25. Авторитетное описание катастрофы, постигшей A IG , см. в: Congressional Oversight
Panel, «The A IG Rescue, Its Impact on Markets, and the Government’s Exit Stra­
tegy», Ju n e Oversight Report (June 10, 2010).

198

«НАИХУДШ ИМ

ФИНАНСОВЫМ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

темные денные бумаги, включая бумаги на 55 млрд долларов,
связанные с опасной субстандартной ипотекой. По причине хо­
рошего знакомства с рынком недвижимости A I G перестал вы­
писывать новые К Д С уже в 2005 г. Но с учетом относительно
небольших размеров своего портфеля и того, что активы, кото­
рые были задействованы в К Д С , имели рейтинг А А А, он не счел
необходимым предохраняться от убытков. Это была фатальная
ошибка. Как оказалось, в портфеле Департамента финансовых
продуктов A I G , содержавшем 44 тыс. контрактов по деривати­
вам, имелась группа из 125 К Д С на ипотечные ценные бумаги, ко­
торые вскоре после этого лопнули особенно эффектно. Эти кон­
тракты обернулись для баланса A I G убытками в 11,5 млрд долла­
ров, что было вдвое больше того, что злосчастный Департамент
финансовых продуктов заработал в 1994-2006 гг. Это был тяже­
лый удар, но с учетом колоссального размаха глобального бизне­
са A I G фирма могла пережить портфельные потери такого мас­
штаба. Со временем рынок должен был восстановиться. Кро­
ме того, A I G не сталкивалась с требованием о выплатах по И Ц Б ,
которые фактически прогорели. В отличие от Bear и Lehman,
угрозу для A I G представлял не медленно развивавшийся кризис
на рынках недвижимости. Лавина дефолтов и принудительной
реализации залогов со временем должна была затопить систему.
Но на это могли уйти годы. Первый кредитный дефолт, по кото­
рому A I G должна была расплачиваться, случился лишь в декабре
2008 г. Проблема заключалась в превентивной реакции финан­
совых рынков и стремительной переоценке секьюритизирован­
ных закладных по ипотеке и основывавшихся на них деривати­
вах. Когда A I G лишилась своего высокого кредитного рейтинга,
это привело к немедленным margin call требованиям со стороны
контрагентов по страховым контрактам A I G . Они хотели иметь
дополнительный залог, который бы гарантировал выполнение
A I G своих обязательств в том случае, если бы закладные по ипо­
теке действительно прогорели. Именно эти залоговые требова­
ния на сумму в десятки миллиардов долларов угрожали столк­
нуть A I G в пропасть.
Неприятности A I G на этом не кончались. Она сама сильно
осложнила себе жизнь, ввязавшись в кредитование ценными бу­
магами. В A I G существовала группа, занимавшаяся созданием
пулов из высококачественных казначейских ценных бумаг С Ш А
и других ценных бумаг, находившихся в страховых фондах A IG .
Она ссужала эти активы другим инвесторам в обмен на налич­
ность, используя схемы, аналогичные Р Е П О . G тем чтобы мак­
симально увеличить размеры прибыли, A I G вкладывала полу­
ченную таким образом наличность в высокодоходные, но менее
т

КРАХ

надежные ипотечные ценные бумаги. Поразительно, но отделе­
ние A I G , занимавшееся кредитованием ценными бумагами, на­
чало заключать эти рискованные сделки в 2005 г. —именно в тот
момент, когда Департамент финансовых продуктов той же A IG
решил, что осуществлять К Д С на ипотечные ценные бумаги ста­
новится слишком опасно. К лету 2007 г. A I G по своей програм­
ме кредитования ценными бумагами инвестировала 45 млрд
долларов в высокодоходные частные Ц Б О А . После того как секьюритизационный бизнес рухнул, эти активы стали буквально
непродаваемыми, из-за чего A I G пришлось лихорадочно изы­
скивать средства, чтобы расплатиться с теми заемщиками цен­
ных бумаг, которые желали вернуть свои деньги. В стремлении
к прибыли страховая компания, не испытывавшая недостатка
в наличности и сидевшая на гигантском портфеле высококаче­
ственных ценных бумаг, превратилась в теневой банк с опасным
уровнем левериджа и серьезной несогласованностью по срокам
погашения. Что еще хуже, она имела дело с рядом наиболее
влиятельных игроков из мира глобальных финансов.
Во главе тех, кто требовал от A I G увеличения залога, сто­
ял Goldman Sachs26. Этот банк был одним из самых жестких иг­
роков на рынке. Но в то же время он являлся инвестиционным
банком, у которого не имелось депозитной базы, застрахован­
ной во F D I C (Федеральной корпорации по страхованию депо­
зитов). Подобно Bear, Lehman и Merrill, Goldman был почти
беззащитен перед утратой доверия. Одним из шагов, который
позволил Goldman преодолеть кризис, было создание большой
короткой позиции, которую банк занял, играя против ипотеч­
ных ценных бумаг. Значительную часть этой игры составляла
покупка К Д С у A IG . Уже 30 июня 2008 г. Goldman потребовал
7,5 млрд долларов в качестве залога. Когда A I G 15 сентября по­
лучила пониженный рейтинг, это вызвало новую волну margin
call требований. Из общих претензий к A I G , сумма которых до­
стигла 32 млрд долларов, на долю Goldman Sachs и его партне­
ра Societe Generale приходилось 19,8 млрд долларов27. Для A I G
это имело самые печальные последствия. Фирма осталась без
наличности в наихудший возможный момент. В условиях, ко­
гда ее рейтинг снижался, она не могла взять взаймы десятки
миллиардов долларов по обычным каналам. Она могла добыть
средства лишь путем распродажи активов по бросовым ценам,
26. G.Morgenson and L. Story, «Testy Conflict with Goldman Helped Push A. I.G. to Edge»,
New York Times, 6.02.2010.
27. Ibid.; https://fcic-static.law.stanf0rd.edu/cdn_media/fcic-testim0ny/2010-0701-G0ldm a n -A IG -C o lla te ra l-C a ll-tim e lin e .p d f.

200

«НАИХУДШ ИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

а это означало признание убытков на бухгалтерском балансе,
что делало ее позицию еще более ненадежной. Утром іб сентя­
бря всего несколько часов отделяло A I G от дефолта.
После того как жертвой кризиса пали К Б О А , Р Е П О и К Д С ,
следующим уязвимым звеном в теневой банковской цепи стали
фонды денежного рынка, ю сентября, еще перед крахом Lehman,
Ф Д Р коллективно распоряжались суммой в 3,58 трлн долларов
в сбережениях и наличных средствах частных лиц, пенсионных
фондов и прочих инвесторов28. Привлекательность Ф Д Р в суще­
ственной степени обеспечивало то, что они обещали более высо­
кую прибыль по сравнению с обычными сберегательными сче­
тами, но в то же время гарантировали надежность собственных
инвестиций. Они обещали вернуть каждый вложенный доллар
при любом исходе событий. Эта иллюзия развеялась іб сентября,
на следующий день после кончины Lehman. Первичный резерв­
ный фонд (Reserve Primary Fund), один из старейших и наиболее
уважаемых в данной области, в распоряжении которого находи­
лось более 62 млрд долларов, предупредил Ф Р С , что он готов
«сломать зеленый» («break the buck»). Он уже не мог гарантиро­
вать возвращение каждого вложенного доллара. В августе 2007 г.
Первичный резервный фонд подвергался мощному конкурент­
ному давлению. Ради того, чтобы повысить свою доходность
и привлечь новых инвесторов, он выделил 6о% своих фондов
на покупку К Б О А как раз в тот момент, когда другие инвесто­
ры начали от них отказываться29. Большие проценты, предлагае­
мые отчаявшимися заемщиками, вознесли фонд из нижних 20%
в верхние ю% игроков и позволили всего за год удвоить активы,
которыми он распоряжался. Но в то же время он подверг сво­
их инвесторов серьезному риску. В целом выбор его менеджеров
был удачным. Тем не менее 1,2% его средств были вложены в вы­
сокодоходные К Б О А банка Lehman, а к сентябрю их цена резко
снизилась. Потери, которые понес Первичный резервный фонд,
были ничтожными. К 2014 г. он мог выплатить по 99,1 цента на
каждый вложенный доллар, но сразу после 15 сентября, когда
инвесторы потеряли уверенность в том, что они могут получить
полное возмещение, из уязвимых взаимных фондов испарилось
полтриллиона долларов, изъятых и вложенных в надежные аме­
риканские казначейские ценные бумаги30.
28. Р. Е. McCabe, «The Gross Section of Money Market Fund Risks and Financial Crises»
( F E D S Working Paper 2010-51, 12.09.2010).
29. M . T. Kacperczyk and P. Schnabl, «How Safe Are Money Market Funds?», Quarterly Jo u r­
nal of Economics 128 (2013), 1073-1122.
30. Board of Trustees of the Primary Fund-In Liquidation, «Additional Information Regar­
ding Primary Fund-In Liquidation», 23.09.2014.

201

КРАХ

События сентября 2008 г. довели впечатляющее сжатие
рынков оптового фондирования, начавшееся в августе 2007 г.,
до кризисной точки. Индекс «стрижек» по низкокачествен­
ным залогам, использовавшимся на рынке двусторонних Р Е П О ,
подскочил с повышенного уровня в 25%, достигнутого летом
2008 г., до 45%31. Это привело к удвоению объема денег, кото­
рые инвестиционный банк должен был мобилизовать для того,
чтобы держать на своем балансе что-либо, помимо высококаче­
ственных ценных бумаг. Даже у Goldman Sachs, самого крепко­
го из независимых инвестиционных банков, жизненно важный
резерв ликвидности, доведенный с 6о млрд долларов в 2007 г.
до 113 млрд долларов к I I I кварталу 2008 г., 18 сентября обру­
шился к номинальной величине в 66 млрд долларов32. Если бы
это падение продолжилось, то игре вскоре бы пришел конец.
В то же время бегство с целью обеспечить безопасность при­
вело к сокращению балансов, следствием чего стал отзыв кре­
дитов из других сегментов системы. Сумма займов, выданных
банками, инвестиционными банками, хедж-фондами и взаим­
ными фондами крупному бизнесу в С Ш А — так называемых син­
дицированных кредитов,—сократилась с 702 млрд долларов
во I I квартале 2007 г. до скромной величины в 150 млрд дол­
ларов в I V квартале 2008 г. Проценты, которые устанавлива­
лись по высокодоходным рискованным корпоративным займам,
подскочили до 23%, лишив кредитов всех, кроме самых отчаяв­
шихся заемщиков33. Это привело к резкому сокращению всякой
деловой активности. Вместе с тем корпорации, которым было
трудно получить кредиты из других источников, более активно
использовали имеющиеся у них кредитные линии, еще сильнее
повышая нагрузку на банки34.
Поскольку под сомнение были поставлены и взаимные фон­
ды денежного рынка, и Р Е П О , и К Б О А , и кредитные дефолтные
свопы A I G , ударная волна вышла далеко за пределы С Ш А . В чис­
ло инвестиций, наиболее привлекательных для фондов денеж­
ного рынка, входили долги европейских банков. Они служили
3 1. Gorton and Metrick, «Securitized Banking and the Run on Repo».
32. Авторы официального самооправдательного отчета Goldman спешили добавить
к этому, что так получилось из-за новых правил учета, введенных самим
банком. На следующий день размеры пула выросли до 89 млрд долларов,
но даже это было на 20% ниже уровня, наблюдавшегося всего несколькими
днями ранее: http://www.goldmansachs.com/media-relations/in-the-news/archive/response-to-fcic-folder/gs-liquidi ty.pdf.
33. Р. Krugman, End This Depression Now! (New York: W. W.Norton, 2012), 115; П.Кругман,
Выход из кризиса есть! (Москва: Азбука-Аттикус, 2013), 121.
34. V. Ivashina and E. Scharfstein, «Bank Lending During the Financial Crisis of 200S», Jo u r­
nal of Financial Economics 97 (2010), 319-338.
209

«НАИХУДШ ИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

ключевым источником долларового фондирования европейских
мегабанков33. Теперь же, когда взаимные фонды отступали, где
европейские банки могли получить фондирование своих обшир­
ных долларовых активов? В условиях, когда межбанковское кре­
дитование иссякало, европейские банки прибегали к различным
окольным механизмам получения долларового фондирования.
Показателем их отчаяния была цена, которую они были готовы
платить за займы в евро, фунтах стерлингов, иенах, швейцар­
ских франках и австралийских долларах с тем, чтобы затем за­
ключать своповые сделки в долларах. В нормальных обстоятель­
ствах премия за риск, взимаемая при этих трансакциях, прак­
тически не сопряженных с каким-либо риском, была нулевой.
Но после того, как долларовое фондирование оказалось недо­
ступно, она подскочила до 2-3%. Применительно к балансам,
достигавшим триллионов долларов, этот спред был достаточно
большим для того, чтобы угрожать лавиной. Если бы европейцы
оказались не способны фондировать свои долларовые портфели
по доступным ставкам, то они были бы вынуждены распродавать
их. Но, как четко дал понять своим заявлением Paribas еще в ав­
густе 2007 г., в мире попросту не было рынка для этих активов,
когда-то оценивавшихся в сотни миллиардов долларов. Во втор­
ник іб сентября 2008 г., на следующий день после краха Leh­
man, проблемы фондирования европейских банков были сочте­
ны настолько серьезными, что именно о них в первую очередь за­
шла речь на собрании Комитета Ф Р С по открытым рынкам —еще
до того, как Бернанке и его коллеги занялись проблемами A I G 36.
53
При этом отнюдь не только Ф Р С готовилась к концу све­
та. Рано утром в субботу 13 сентября на селекторном совеща­
нии в JPMorgan Джейми Даймон приказал своим ошеломлен­
ным коллегам готовиться к Армагеддону. Несмотря на то что
сам JPMorgan мог укрыться в своем легендарном «неприступ­
ном балансе», им следовало быть готовыми к банкротству всех
инвестиционных банков на Уолл-стрит — не только Lehman,
но и Merrill Lynch, Morgan Stanley и даже Goldman37. В то же вре­
мя по другую сторону Атлантики кризис фондирования нанес
катастрофический удар по цепочке крупных европейских кре­
35. Р. McGuire and G. von Peter, «The US Dollar Shortage in Global Banking and the Inter­
national Policy Response» (BIS Working Paper 291, October 2009).
36. Стенограмма собрания ФКОР, 16.09.2008.
37. A. R. Sorkin, Too Big to Fail: The Inside Story of How Wall Street and Washington Fought to Save
the Financial System—and Themselves (New York: Penguin, 2010), 1-2 ; Э.Р.Соркин,
Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит
и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих
себя (Москва: Астрель, CORPUS, 2012), 1-2 .

203

КРАХ

диторов. Крах угрожал британским H B O S и R B S , Fortis и Dexia
из Бенилюкса, мюнхенскому Hypo Real Estate, Англо-Ирланд­
скому банку, U B S , Credit Suisse и десяткам других. С учетом
отсутствия вкладов никому не нужно было бежать в банк. Все
просто прекращали трансакции на денежном рынке и трубили
отбой. Итогом коллективного бегства в убежище, в котором уча­
ствовали не домохозяйства, а крупнейшие игроки глобальной
финансовой системы, стала катастрофа на триллион долларов.

II
За пределами Манхэттена и лондонского Сити экономические
известия тоже были ужасающими. Активность в сфере недви­
жимости сворачивалась по обе стороны Атлантики. В Евро­
пе не в меньшей степени, чем в С Ш А , именно кризис 2008 г.,
а не последующие бедствия еврозоны, ознаменовал решитель­
ный перелом в том, что касалось инвестиций, потребления
и уровня безработицы. Со второй половины 2007 г., по мере
того как большие и малые банки в Германии, Франции, Велико­
британии, Швейцарии и Бенилюксе начали осознавать масшта­
бы своих убытков, кредитование стало рушиться. Банковский
сектор ощущал сильное давление в первую очередь потому, что
он был наиболее зависим от повседневного кругооборота огром­
ных объемов кредита. Но вскоре кредитное сжатие распростра­
нилось и на нефинансовый сектор, и на домохозяйства. В еврозоне рост нового кредитования, прежде составлявший 10-15%,
рухнул до нуля. Экономический рост Европы был остановлен
не кризисом суверенного долга в 2010 г., а трансатлантическим
банковским кризисом 2008 г.
По мере сокращения ипотечного кредитования ускорился
спад на финансовом рынке. Падение цен на жилье и крах фи­
нансовых рынков ударили по личному благосостоянию. В Ис­
пании чистый уровень личных активов на одного человека
в 2007-2009 гг. сократился не менее чем на ю%. В течение пяти
лет уровень личных активов снизился на 28% или на 1,4 трлн
евро, что превышает годовой объем выпуска страны38. В Велико­
британии убытки домохозяйств из-за краха на фондовом рын­
ке и обвала цен на жилье в 2008-2009 гг., по оценкам М ВФ , со­
ставили 1,5 трлн долларов —50% от В В П всего за 12 месяцев. ю %
домовладельцев завязли в трясине отрицательного собственно38. https://wMw.juliusbaer.com/files/user_upload/your~private~bank/investment-excellence/
research/european-wealth-report/documents/Weal th_Report_Europe.pdf.

2О4

НАИХУДШИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

Т ЕМ П Ы РО СТА К Р Е Д И Т О В А Н И Я
д о м о х о з я й ст в и п р е д п р и я т и й (к р о м е бан ков) в евр о зо н е

И с т о ч н и к : http://macro-man.blogspot.co.uk/aoi6/o6/a-broad-scan.htinI.

го капитала39. В Ирландии цены на жилье, в 1994-2007 гг. вы­
росшие вчетверо, в 2008-2012 гг. сократились вдвое, унося с со­
бой благосостояние домохозяйств404
1.
Это были суровые потрясения, но все они меркли на фоне
американского кризиса с его масштабами. По ранней оценке
М В Ф , сделанной летом 2009 г., убытки американских домохо­
зяйств составляли п трлн долларов42. В 2012 г. Министерство
финансов С Ш А подняло эту оценку до 19,2 трлн долларов43. Со­
гласно независимым оценкам, эта величина ближе к 21-22 трлн
долларов: 7 трлн долларов составляли убытки в сфере недви­
39.
40.
41.
42.
43.

Economic and Financial Analysis, «Household Wealth in Europe: Post-Crisis Reco­
very Leaves Big Differences Between Countries and Households», 18.01.2016.
R. Lydon and T. Mclndoe- Calder, «The Great Irish (De)Leveraging 2005-14», Irish Eco­
nomic Analysis Division Central Bank of Ireland, March 2017.
М3 («широкие деньги») —денежные средства в обращении плюс суммарные депози­
ты в коммерческих банках и сберегательных учреждениях. —Прим. науч. ред.
Р. К. Brooks, « I M F Survey: Households Hit Hard by Wealth Losses», World Economic Out­
look: I M F Research Department, 24.06.2009.
U S Department of Treasury, «The Financial Crisis Response: In Charts», April 2012.
IN G

205

КРАХ

жимости, ii трлн —на фондовом рынке и 3,4-4 трлн долларов —
в сфере пенсионных накоплений44. Американские цены на жи­
лье к 2009 г. упали на треть по сравнению с пиковым уровнем
2006 г. В худший момент кризиса серьезная задолженность на­
копилась по ю % жилищных кредитов в С Ш А , а держатели 4,5%
ипотечных кредитов лишились своей собственности. Более
9 млн семей остались без жилья. Еще для многих миллионов
начались тревожные годы, в течение которых они пытались де­
лать выплаты за дома, не стоившие выданных под них креди­
тов. В худший момент кризиса задолженность по более чем чет­
верти американских домов превышала их стоимость45.
Ситуация усугублялась распределением убытков между бо­
лее богатыми и более бедными домохозяйствами. В 2007-2010 гг.
средняя сумма активов американских домохозяйств сократилась
с 563 тыс. долларов до 463 тыс. долларов. Но эти цифры являют­
ся завышенными из-за огромных состояний, скопленных самыми
богатыми. Если мы возьмем медианное домохозяйство —то есть
такое, которое находится в самой середине шкалы распределения
доходов,—то окажется, что чистая величина его активов сократи­
лась вдвое, с 107 тыс. долларов до 57800 долларов46. И при всем
ужасе этих цифр испытания, выпавшие на долю американских
меньшинств, были еще хуже. Медианное состояние испаноязыч­
ного населения, особенно активно участвовавшего в жилищном
буме, в 2007-2010 гг. обрушилось на 86,3%47. Медианное афро­
американское домохозяйство практически полностью лишилось
недвижимости, а афроамериканские домовладельцы были выну­
ждены вдвое чаще расставаться со своей собственностью по срав­
нению с белыми заемщиками48. О воспроизведении памятного
образа «Пыльной чаши» 1930-х гг. речи не шло, и все же жилищ­
ный кризис, разразившийся в 2007 г., привел к самому крупно­
му массовому перемещению людей в С Ш А со времен Великой де­
прессии. Помимо этого, по мере того как среди меньшинств ста­
новилось все меньше домовладельцев, вновь началась сегрегация
населения по расовому признаку49.

44. «The Cost of the Crisis: $20 Trillion and Counting», Better Markets, Ju ly 2015.
45. A. Bangalore, «US Housing Market: Share of Underwater Homes Trending Down», Mar­
ket Oracle, 13.07.2012, http://www.marketoracle.co.uk/Article35579.html.
46. E. Wolff, «The Asset Price Meltdown and the Wealth of the Middle Class», US2010: Disco­
ver America in a New Century, May 2013.
47. State of Working America, «African Americans», Economic Policy Institute ( n d ), http://
www.stateofworkingamerica.org/fact-sheets/african-americans./
48. D. G. Bocian, W. Li and K. Ernst, «Foreclosures by Race and Ethnicity: The Demographics
of a Crisis», Center for Responsible Lending Research, 18.06.2010.
49. M .H all, K.Crowder and A.Spring, «Neighborhood Foreclosures, Racial/ Ethnic Tran-

206

«НАИХУДШ ИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

В связи с бедствиями, обрушившимися на домохозяйства,
лидером американского экономического спада 2008 г. стало
потребление30. По мере сокращения спроса снижались произ­
водство и занятость. В калифорнийской Центральной долине,
где стоимость жилья рухнула на 50%, потребление снизилось
на зо%50
51523. Любые расходы, которые могли быть отложены, со­
кращались. Для американской многострадальной автомобиль­
ной промышленности это стало последней каплей. Ежегодные
продажи автомобилей и легких грузовиков обрушились с іб млн
в 2007 г. до 9 млн в 2009 г. В декабре 2008 г. стало ясно, что
и Chrysler, и General Motors обанкротятся. В начале X X I в. G M
перестала быть тем символом нации, каким она когда-то была.
Всего в этой корпорации по всему миру в 2007 г. трудилось
266 тыс. человек по сравнению с пиковой величиной в 853 тыс.
человек в 1979 г. Но на начало 2008 г. она все равно оставалась
крупнейшей автомобилестроительной фирмой в мире. Еже­
месячно G M выплачивала 476 млн долларов в виде заработ­
ной платы, а также в виде пенсионных отчислений и пособий
по болезни для своих 493 тыс. работников, ушедших на пенсию.
В ходе своей производственной деятельности корпорация вы­
давала 11500 поставщикам заказы на детали и услуги на сумму
в 50 млрд долларов32. По заявлениям отраслевых лоббистов, ав­
томобильная промышленность в целом обеспечивала работой
около 4,5% всех трудящихся в С Ш А , ежегодно выплачивая бо­
лее 500 млрд долларов в виде заработной платы и более 70 млрд
долларов в виде налогов33. 7 ноября 2008 г. G M объявила, что
в случае отсутствия государственной помощи к лету 2009 г. она
окажется неплатежеспособной.
Неминуемый крах G M и Chrysler стал кульминационным
моментом длительного упадка американской автомобильной
промышленности. Умирал один из вариантов «Американской
мечты». Но при этом кризис в Детройте породил круги, разо­
шедшиеся по всему миру. Под вопросом оказалось будущее ста­
ринных британского и немецкого подразделений G M , Vauxhall
и Opel54. То же самое касалось операций Детройта в Мексике.
sitions, and Residential Segregation», American Sociological Review 80.3 (2015),

526-549.
50.
51.
52.
53.

Mian and Sufi, House o f Debt, 38.
Brooks, «IMF Survey».
«The Bankruptcy of General Motors: A Giant Falls», Economist, 4.06.2009.
K .H ill, D. Menk, J.C regger and M. Schultz, Contribution of the Automotive Industry to the
Economies o f All Fifty States and the United States (Ann Arbor, MI: Center for Auto­
motive Research, 2015).
54. «The Crisis in the Gar Industry: No Opel, No Hope», Economist, 5.03.2009.

2О7

КРАХ

В рамках системы свободной торговли Н А Ф Т А взаимосвязанные
производственные системы, известные как стоимостные цепоч­
ки, протянулись из одного конца Северной Америки в дру­
гой. В результате Мексика впала в чрезвычайную зависимость
от С Ш А . В 2007 г. в С Ш А отправлялось 8о% мексиканского экс­
порта. Под ударом американского кризиса В В П Мексики сокра­
тился почти на 7%, что было больше, чем даже во время мест­
ного финансового кризиса 1995 г-—так называемого текилового
кризиса35. Объем мексиканского экспорта вне нефтяного секто­
ра с мая 2008 г. по май 2009 г. снизился на 28%. Экспорт авто­
мобилей сократился на 50%36. В северных промышленных горо­
дах Сьюдад-Хуаресе и Тихуане, важных центрах производства
на экспорт, занятость в сфере промышленности упала более
чем на 20%. Наряду с волной насилия, вызванной нарковой­
нами, рецессия вынудила более юо тыс. отчаявшихся рабочих
и их семьи покинуть Сьюдад-Хуарес. По мере роста безрабо­
тицы к северу от границы денежные переводы прекращались
и сотни тысяч мигрантов возвращались домой, делая положе­
ние беднейших мексиканцев все более и более безнадежным.
Вместе с тем приток новых иностранных инвестиций снизил­
ся вдвое и курс песо упал с п до 15 за доллар, повышая стои­
мость жизни.
При этом проблемы не ограничивались Северной Амери­
кой. Десятилетиями главным глобальным соперником GM яв­
лялась Toyota, и в 2008 г. она получила возможность претендо­
вать на титул крупнейшего производителя автомобилей в мире.
Но за это она заплатила большую цену. В 2009 г. Япония испы­
тала шок, когда ее национальный промышленный лидер сооб­
щил о первых убытках за 70 лет и сократил глобальное произ­
водство на 22%37. Toyota, в 2007-2008 гг. получившая прибыль
в 28 млрд долларов, в 2008-2009 гг. понесла убытки в размере
1,7 млрд долларов. По словам президента компании Кацуаки
Ватанабе, «Изменения такого масштаба во всемирной экономи­
ке наблюдаются раз в столетие <...> Мы столкнулись с беспреце­
дентной чрезвычайной ситуацией»38. Одновременно с тем, как56
*8
55. В. Deilus, «Economic Performance of Mexico and South Korea After 2008 Crisis» (2015),
http://w w w .boeckler.de/pdf/v_2015_10_23_desilus.pdf; M .A .Villarreal, The
Mexican Economy After the Global Financial Crisis, Congressional Research Service,
16.09.2010.
56. J . Sidaoui, M. Ramos-Francia and G.Cuadra, «The Global Financial Crisis and Policy Res­
ponse in Mexico», (B IS Papers 54, 2010).
57* «75 Years of Toyota», http://www.toyota-global.com/company/history_of_toyota/75years/index.html.
58. M.Fackler, «Toyota Expects Its First Loss in 70 Years», New York Times, 22.12.2008.

208

«НАИХУДШ ИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

в С Ш А и Европе накапливались запасы нераспроданных машин,
японский автомобильный экспорт сократился на две трети39.
В Японии прекратилась инвестиционная активность. Силь­
нее всего пострадал гигантский концерн Hitachi, выпускающий
средства производства и электронику,—он понес убытки в 7,87
млрд долларов, рекордные для японской промышленности59
60.
Sony, идол потребительской электроники, объявила об убытках
в 2,6 млрд долларов. Toshiba прогнозировала убытки в 2,8 млрд
долларов, Panasonic —в 3,8 млрд долларов61. В целом темп со­
кращения японской экономики в январе 2009 г. составлял 20%
в год, а экспорта —50% в годовом исчислении62. По большей
части это сокращение было обусловлено снижением экспорта
в С Ш А , а также в соседние с Японией азиатские страны —Китай,
Тайвань и Корею: все они погрузились в рецессию.
Как показал шок 2008 г., в ситуации, когда синхронизация
цепочек поставок была доведена до совершенства, «фабричная
Азия» реагировала на колебания спроса в Европе и Америке
в течение каких-то недель. При этом были и другие пострадав­
шие. Экспорт Германии между II кварталом 2008 г. и 2009 г. со­
кратился на 34%, причем особенно большим был спад в секторе
машиностроения и транспортного оборудования. Это было са­
мое сильное экономическое потрясение, выпавшее на долю Фе­
деративной Республики с момента ее основания в 1949 г. Как от­
мечал один банковский экономист, «Нужно вернуться в 1930-е,
в эпоху Великой депрессии, чтобы найти цифры, сопоставимые
по своей кошмарности»63. В то же время были затронуты и раз­
вивающиеся рынки. Турция, после финансовой стабилизации
2004 г. вступившая в клуб быстрорастущих экономик, столк­
нулась с неожиданной и резкой остановкой роста. К послед­
нему кварталу 2009 г. В В П Турции сократился на 14,7% в пе­
ресчете на год. Уровень безработицы подскочил с 8,6% летом
2008 г. до 14,6% в первую кризисную зиму. Из всех развиваю­
щихся рынков за пределами Восточной Европы Турция по­
страдала сильнее всего. Такой тяжелой ситуация в этой стра­
не не была со времен катастрофического финансового кризиса
59. М .Sommer, «Why Has Japan Been Hit So Hard by the Global Recession?», IMF Staff
Position Note, 18.03.2009.
60. K.O tsuka, «Resurgent Hitachi Goes Global After Painful Reforms», Japan Times,
28.05.2015.
61. «Japan’s Electronics Giants: Unplugged», Economist, 5.02.2009.
62. R. Baldwin, ed., The Great Trade Collapse: Causes, Consequences and Prospects (VoxEU, 2009), 58,
http://voxeu.org/content/great-trade-collapse-causes-consequences-and-prospects.
63. K . Hopkins, «German Economy Suffered Worst Postwar Slump in 2009», Guardian,
13.01.2010.

209

КРАХ

2001 г.646
5Стамбульский фондовый рынок между декабрем 2007 г.
и ноябрем 2008 г. рухнул на 54%63Столь суровым крах 2008 г. делала его поразительная гло­
бальная синхронность. Все до единой из 104 стран, по которым
Всемирная торговая организация собирает данные, между вто­
рой половиной 2008 г. и первой половиной 2009 г. испытали со­
кращение как импорта, так и экспорта. Спад затронул все без ис­
ключения страны и все типы товаров, поступающих в продажу66.
Если в сфере производства спад выразился в снижении объе­
мов торговли —числа отгруженных автомобилей или отправ­
ленных на экспорт сотовых телефонов,—то в сфере потребле­
ния удар пришелся по ценам. В течение самых сложных шести
месяцев 2008 г. цены на нефть упали более чем на 76%. Это,
в свою очередь, стало катастрофой для бюджетов нефтегосударств. В Саудовской Аравии на смену бюджетному профици­
ту, составлявшему в 2008 г. 23% В В П , пришел серьезный дефи­
цит67. Кувейт содрогнулся от кризиса, ударившего по Gulf Bank,
который понес убытки на валютных торгах68. Но нигде потря­
сения не оказались такими сильными, как в процветающем Ду­
бае. Благодаря взлету товарных цен и при мощной поддержке
со стороны таких международных банков, как R B S и Standard
Chartered, дубайский сектор недвижимости стал центром гло­
бальной строительной лихорадки69. К 2008 г. город ощети­
нился строительными кранами. Площадь его роскошных мол­
лов, приходящаяся на душу населения, вчетверо превышала
аналогичный показатель в С Ш А . Осенью 2008 г. пузырь лоп­
нул. Выдача новых кредитов резко сократилась. К февралю
2009 г. непрерывному шестилетнему дубайскому строительно­
му буму пришел конец. Всего за несколько месяцев была отме­
нена половина портфеля строительных проектов на общую сум­
му в і,і трлн долларов, предпринятых Советом сотрудничества
Персидского залива. Западные контрактные работники, бро­
сая роскошные автомобили, толпами устремлялись в аэропорт,
чтобы не попасть в долговую тюрьму. Для репатриации индий­
64. H.Comert and S.Colak, «The Impacts of the Global Crisis on the Turkish Economy and
Policy Responses», Economic Research Center, December 2014.
65. M .Yalgin, «Evaluation o f the 2008 Global Financial Crisis’ Effects on Turkish Eco­
nomy: Is It Tangential?», 15.05.2012, https://www.academ ia.edu/1564330/
Effect_of_20o8_Global_Financial_Crisis_over_Turkey.
66. Baldwin, Great Trade Collapse.
67. H.Hakimian and N. Dhillon, «Global Economic Crisis: A Catalyst for Change in Saudi
Arabia?», Brookings Institution, 25.02.2009.
68. R. Wigglesworth, «G ulf Bank Chief Quits as Kuwait Crisis Deepens», Financial Times,
28.10.2008.
69. A. Hanieh, Capitalism and Class in the Gulf Arab States (New York: Palgrave Macmillan, 2011).
210

«НАИХУДШ ИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

ских гастарбайтеров был организован воздушный мост из чар­
терных рейсов™.
Обвал в сфере домашнего потребления и деловых инвести­
ций вызвал спад во I I квартале 2009 г., зарегистрированный
в 52 из 6о стран, передававших в М В Ф ежеквартальные данные
о состоянии В В П 71.
0
7 Такой крупномасштабной синхронной ре­
цессии еще не наблюдалось с момента начала сбора статистики.
Десятки миллионов человек оказались без работы. Хотя вни­
мание телеканалов привлекали потрясенные банкиры, вместе
со своими пожитками выходящие из офисных башен в Лондоне
и Нью-Йорке, сильнее всего пострадали молодые неквалифи­
цированные промышленные рабочие72. В Соединенных Ш та­
тах, эпицентре кризиса, ежемесячные темпы роста безработицы
зимой 2008-2009 гг. были ошеломляющими. В самые тяжелые
дни ежемесячный темп сокращения рабочих мест достигал
8оо тыс. Особенно бедственным было положение афроамери­
канского населения, уровень безработицы среди которого вырос
с 8% в 2007 г. до 16% в начале 2010 г.7374Наиболее сильно постра­
дали молодые чернокожие работники —в январе 2010 г. работы
не имело 32,5% из их числа. На самом дне оказались молодые
афроамериканские мужчины без школьного аттестата. В 2009 г.
в Нью-Йорке уровень безработицы в этой категории населения
превышал 50%™. Сколько именно человек лишилось работы
в рамках всей глобальной экономики, зависит от того, как оце­
нивать безработицу среди колоссальной кочевой рабочей силы
в Китае. Тем не менее разумные оценки дают цифру от 27 млн
до чуть менее 40 млн безработных по всему миру75.

III
Ситуация была явно скверная. Но в историческом плане на­
сколько скверным было это скверное? Пытаясь разобраться
70. Р. Lewis, «Dubai’s Six-Year Building Boom Grinds to Halt as Financial Crisis Takes Hold»,
Guardian, 13.02.2009.
71. International Labour Office, «Global Employment Trends 2011: The Challenge of a Jobs
Recovery».
72. Clark, Hard Times, 41-67.
73. International Labour Office, «Global Employment Trends 20И».
74. M. Holder, «Unemployment in New York City During the Recession and Early Recovery:
Young Black Men Hit the Hardest», Community Service Society, December 2010.
75. F. Cai and K. W. Chan, «The Global Economic Crisis and Unemployment in China», Eura­
sian Geography and Economics 50, no. 5 (2009), 513-531. Совершенно иная оценка
глобального уровня безработицы приводится в: International Labour Office,
«Global Employment Trends 2011» (Geneva: ILO, 2011).
211

О БЪ ЕМ Ы М ИРО ВО Й ТО РГО В Л И В 19 29
И

2008

ГГ.

И с т о ч н и к : Barry Eichengreen and Kevin O ’ Rourke,
«ATale of Two Depressions Redux», http://voxeu.org/article/
tale-two-depressions-redux.

М И РО ВО Е П Р О М Ы Ш Л Е Н Н О Е П Р О И ЗВ О Д С Т В О .

Тогда и сейчас
И с т о ч н и к : Barry Eichengreen and Kevin O ’ Rourke,
«ATale of Two Depressions Redux», http://voxeu.org/article/
tale-two-depressions-redux.

«НАИХУДШ ИЙ

40

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

%■ ■

I Экспортеры нефти
Развивающиеся страны Азии
Развитые экономики

3°

1996

1998

вал о вы е

2000

потоки

кап

2002

ит а л а

2004

2006

2008

2010

как д о л я от м и рового В В П

И с т о ч н и к : Claudio Borio and Piti Disyatat, «Global Imbalances and the
Financial Crisis: Link or No Link?», BIS Working Paper 346 (2011), graph 5.

в происходящем, Пол Кругман весной 2009 г. заключил, что
положение сложилось ужасающее. Но по крайней мере в том,
что касалось индустриальной экономики С Ш А , в эпоху Великой
депрессии 1930-х гг. дело обстояло еще хуже76. Как саркастиче­
ски выразился Кругман, теперь речь шла лишь о «полувеликой
депрессии». Но эта точка зрения продержалась недолго. Как
поспешили указать критики, оценка Кругмана была глубоко
местечковой. Ни Великая депрессия 1930-х гг., ни кризис, разра­
зившийся в 2008 г., не ограничивалась Соединенными Штата­
ми. На глобальном уровне и промышленная выработка, и фон­
довые рынки, и торговля в 2008-2009 гг. переживали не менее
быстрый спад, чем в 1929 г.77
Сейчас мы знаем, что срочные и крупномасштабные контр­
меры позволили бы избежать мучительной депрессии, через ко­
торую мир прошел в начале 1930-х гг. Но такая относительно
оптимистичная точка зрения сложилась лишь задним числом.
В сентябре 2008 г. показателем реакции служил индекс отчая­
76. Р. Krugman, «The Great Recession Versus the Great Depression», New York Times,
20.03.2009.
77. B. Eichengreen and K. O ’ Rourke, «Tale of Two Depressions: What Do the New Data Tell
Us?», CEPR, 8.03.2010.

213

КРАХ

ния, ощущавшегося в эпицентре кризиса —в С Ш А . И Бен Бер­
нанке из Ф Р С , и Тим Гайтнер из Федерального резервного банка
Нью-Йорка, и Хэнк Полсон из министерства финансов отзыва­
лись об этих событиях как об очень болезненных. После кра­
ха Lehman Полсон указал своим подчиненным на вероятность
«экономического и сентября»78. Утром 20 сентября министр
финансов С Ш А предупредил конгресс о том, что, если только
не будут предприняты срочные меры, к двум часам дня в нику­
да исчезнут 5,5 трлн долларов. «В течение суток» можно было
ожидать краха мировой экономики79. В частной беседе с руко­
водством конгресса Бернанке, не склонный к преувеличениям,
указал, что в отсутствие немедленных действий «к понедельни­
ку мы можем лишиться экономики»80.
В том, что касалось Америки, это было явным преувели­
чением. Бернанке пытался напугать конгресс, чтобы расше­
велить его. Но при изучении данных о потоках международ­
ных инвестиций мы увидим поистине поразительную картину.
До того как разразился кризис, приток и отток капитала по все­
му миру составляли чуть менее 33% мирового В В П . В подавляю­
щем большинстве это были не трансакции между развитым ми­
ром и развивающимися рынками, а потоки между развитыми
экономиками. В разгар кризиса, между последним кварталом
2008 г. и I кварталом 2009 г., объем этих потоков сократился
на 90%, составив менее 3% глобального В В П 81. Во второй поло­
вине 2008 г. объемы потоков капитала между богатыми стра­
нами скатились с уровня в 17 трлн долларов до величины, едва
превышавшей 1,5 трлн долларов. Никакой другой совокупный
показатель глобальной экономики не испытал такого мощного
и такого внезапного сокращения. Можно сказать, что внезапно
остановился гигантский стабилизирующий маховик, вызвав со­
трясение всей финансовой системы.
Бен Бернанке понимал, что на публике ему необходимо де­
лать хорошую мину. Как он указывал впоследствии, «Финансо­
вая паника сопряжена с серьезным психологическим компонен­
том. Внушить спокойствие, здравомыслие и уверенность —уже
половина победы»82. Но как экономист и историк экономи­
ки Бернанке осознавал масштабы того, с чем он столкнулся.
78. Sorkin, Too Big to Fail, 417; Соркин, Слишком большие, чтобы рухнуть, 416.
79. M.Taibbi, «Secrets and Lies of the Bailout», Rolling Stone, 4.01.2013.
80. A. Sorkin, D. Henriques, E. Andrews and J.N ocera, «As Credit Crisis Spiraled, Alarm Led
to Action», New York Times, 1.10.2008.
81. C. Borio, «Capital Flows and the Current Account: Taking Financing (More) Seriously»,
(BIS Working Paper 525, 2015).
82. Bernanke, The Courage to Act, 38.

214

НАИХУДШИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

2008 го д грозил вовсе не повторением ig2g года. На этот раз
угроза была более масштабной и, что вполне возможно, еще
более серьезной. Как впоследствии несколько раз утверждал
Бернанке, для него «сентябрь и октябрь 2008 года» однознач­
но являлись «наихудшим финансовым кризисом в глобальной
истории, включая Великую депрессию»83. В 1930-е гг. ни разу
не наблюдалось такой массовой синхронности, ни разу не было
так, чтобы угроза краха одновременно нависла над таким ко­
личеством крупнейших банков мира. Скорость и масштабы об­
рушения были беспрецедентными. Как впоследствии Бернанке
признавался читателям своих мемуаров, «Слишком частые раз­
мышления о том, сколь многое поставлено на кон, подавляли
и даже вызывали паралич воли, и потому я по возможности ста­
рался сконцентрироваться на конкретных задачах, стоящих пе­
редо мной <...> по мере развития событий я подавлял свои стра­
хи и не думал ни о чем, кроме решения проблем»848
5. Лишь при
приближении к концу его второго срока пребывания в долж­
ности он был готов расслабиться. Задним числом он сравнивал
события тех дней с автокатастрофой: «По большей части вы за­
ботитесь только о том, как бы не слететь с моста, а когда все
кончилось, говорите: „Боже мой!11»83.
Тим Гайтнер со своей обзорной площадки в Федеральном
резервном банке Нью-Йорка описывал свое отношение к борьбе
за спасение финансовой системы в типичном крутом стиле: «Я
не знал, как передать кошмар тех дней, до тех пор пока не по­
смотрел „Повелитель бури11 —оскароносный фильм о команде
саперов в Ираке. То, что мы пережили на бесконечных селек­
торных совещаниях в причудливых офисных зданиях, безуслов­
но, нельзя сравнить с ужасами войны, но через десять минут
после начала фильма я понял, что наконец-то нашел способ
описать свои ощущения во время кризиса: непереносимое бре­
мя ответственности в сочетании с парализующим страхом ка­
тастрофического провала; желание опустить руки, когда со­
бытия выходят из-под контроля; невозможность решить, что
нужно делать; понимание того, что даже хорошие решения мо­
гут обернуться неудачей; боль и вина перед семьей, на которую
у тебя нет времени; одиночество и отупение»86.
Нет никаких оснований для сомнений в искренности таких
признаний. Ситуация была ужасающая. Но эти метафоры—тер­
83.
84.
85.
86.

М. Egan, «2008: Worse Than the Great Depression?», CNN Money, 27.08.2014.
Bernanke, Courage to Act, 386, 561.
Ibid., 561.
Geithner, Stress Test, 200.

215

КРАХ

рористическая авария, автокатастрофы, невзорвавшиеся само­
дельные бомбы —весьма показательны. Они превращают коман­
ду, ведущую борьбу с кризисом, в силы быстрого реагирования,
столкнувшиеся с серьезной угрозой. И при этом мы, их ауди­
тория, оказываемся на их стороне. Найдется ли тот, кто не по­
сочувствует папаше Бену Бернанке, пытающемуся удержать се­
мейную машину на мосту, или героической команде саперов
Гайтнера? С тревогой наблюдая за тем, как наши герои пытают­
ся спасти нас от катастрофы, мы забываем о политике. Нет вре­
мени спрашивать, почему все это случилось. Мы все «влипли
в это». Но именно с этого заявления начинается политическая
экономия кризиса87. Чью именно систему надлежало спасать
осенью 2008 г.? Кто был пострадавшим? Кто входил в число ну­
ждавшихся в защите? И кто в него не входил?
Ближе к сентябрю 2008 г., когда кризис набирал обороты,
силы быстрого реагирования произвели подмену. Все началось
с предсказуемого, но катастрофического события—лопнувшего
жилищного пузыря. Этот кризис затронул миллионы домохо­
зяйств по обе стороны Атлантики. Но кризис в сфере недвижи­
мости, начавшийся в конце лета 2007 г. с цепочки банковских
крахов и банкротств фондов, постепенно был выведен из цен­
тра внимания. Отныне имел значение возможный крах инве­
стиционных банков. К сентябрю 2008 г. спасать любой ценой
следовало уже не отдельные банки, а всю финансовую систе­
му. В поддержании жизнеобеспечения нуждались целые рынки
и сектора —рынок Р Е П О , К Б О А , взаимные фонды. Экономике
как таковой угрожал взрыв финансовой системы, представляв­
шийся как нечто вроде массового отключения электричества.
Как гласил известный лозунг, было важно поддержать Уолл­
стрит, чтобы помочь Мейн-стрит (иными словами, простым
людям). Эта мантра в переводе на местные языки повторялась
по всему миру. При этом было ясно, что для поддержания де­
ловой активности было необходимо сохранить кредитование
бизнеса. В сентябре даже самые преуспевающие фирмы порой
не могли получить краткосрочного финансирования. Bank of
America отказывал в овердрафте такому гиганту, как McDonalds88.
87. «Секьюритизационная» риторика как государственная стратегия продуктивно изу­
чается так называемой Копенгагенской школой исследований в сфере без­
опасности во главе с Б. Барзуном и О .Веве. См. критические обзоры: H.Stritzel, «Towards a Theory o f Securitization: Copenhagen and Beyond», European
Journal o f International Relations 13.3 (2007), 357-383; M. McDonald, «Securitiza­
tion and the Construction of Security», European Journal o f International Relations
14.4 (3008), 563-587.
88. Sorkin, Too Big to Fail, 417; Соркин, Слишком большие, чтобы рухнуть, 416.

216

«НАИХУДШ ИЙ

ФИНАНСОВЫЙ

КРИЗИС

В ИСТОРИИ»

По слухам, проблемы с ликвидностью имелись у машинострои­
тельного гиганта G E и у Гарвардского университета89. Но если
не считать таких срочных спасательных мер, действительно ли
исключительное внимание к финансовой системе отвечало ин­
тересам реальной экономики?90 Вызывала ли невозможность по­
лучить кредиты инвестиционный крах, а соответственно, и про­
должительную депрессию? Или же крах на жилищном рынке
и домохозяйства, оставшиеся без наличности, настолько тормо­
зили экономическую активность, что это устраняло стимул к ин­
вестициям, а следовательно, и спрос на кредиты?
Может показаться, что все это были отвлеченные вопро­
сы. Бомба тикала. Машина летела к краю моста. Действитель­
но ли в разгар глобальной катастрофы было важно, что служи­
ло причиной, а что —следствием? И кому это было интересно
посреди мощного финансового кризиса? Но дело в том, что все
последующее вытекало из принятого американскими бойцами
с кризисом решения замести эти вопросы под ковер и объявить
абсолютным приоритетом спасение финансовой системы. Тем
самым были подготовлены условия для примечательной инвер­
сии, скрывавшей в себе горькую иронию. В то время как начи­
ная с 1970-х гг. неизменной мантрой ораторов от финансового
сектора были свободные рынки и слабое регулирование, теперь
они требовали мобилизации всех ресурсов государства с целью
спасения финансовой системы общества от угрозы системного
обрушения, сравнивая эту угрозу с военной опасностью.

89. J.G erth, «Paulson Book: Behind the Scenes, GE’s Top Exec Confided Credit Woes», ProPublica, 5.02.2010; B.Condon and N.Vardi, «Harvard: The Inside Story o f Its
Finance Meltdown», Forbes, 26.02.2009.
90. Этот вопрос наиболее решительно ставится в: Mian and Sufi, House of Debt.

ГЛАВА

7

Спасение

С В И Р Е П Ы Й финансовый кризис 2008 г. государ­
ство ответило мобилизацией своих сил, беспрецедент­
ной в истории капитализма. Никогда прежде, если
не считать военного времени, государства не осуществляли та­
ких масштабных и таких поспешных интервенций в экономи­
ку. Это был ошеломляющий удар по самодовольной вере в «Ве­
ликое успокоение», шокирующий разворот господствовавшей
идеологии laissez-faire на 180 градусов. Мобилизация триллио­
нов долларов за счет налогоплательщика ради спасения банков
от последствий их собственного безрассудства и алчности пе­
реступала через принципы справедливости и хорошего управ­
ления. Но, с учетом риска заражения всей системы, как власти
могли продолжать бездействовать? Однако после того как они
приняли меры, как им было вернуться к идее об эффективных
и саморегулирующихся рынках, которые лучше предоставить
самим себе? Принципиальной идее, которой руководствова­
лось управление экономикой еще с 1970-х гг., был брошен мощ­
ный вызов. Еще более существенным был тот факт, что этот вы­
зов не пришел извне. За ним не стоял какой-либо радикальный
идеологический поворот влево или вправо. Для размышлений
или для соображений более общего плана не оставалось време­
ни. Побудительным мотивом к интервенции служил разлад са­
мой финансовой системы и невозможность отделить крах от­
дельных фирм от их широких системных последствий. Мартин
Вульф, досточтимый главный экономический обозреватель Fi­
nancial Times, окрестил 14 марта 2008 г. «днем, когда умерла меч­
та о глобальном свободно-рыночном капитализме»1. Именно
в тот день было объявлено о спасении Bear Stearns. И это было
лишь начало.

Н

А

i. M .W olf, «The Rescue o f Bear Sterns Marks Liberalisation’s Limit», Financial Times,
25.03.2008.

218

С ПАС Е НИ E

I
Спасательные операции развернулись по всем фронтам инте­
грированной атлантической финансовой экономики —в С Ш А ,
Исландии, Ирландии, Великобритании, Франции, Германии,
Бенилюксе, Швейцарии. Объемы задействованной финансовой
огневой мощи были колоссальными и ее учет сам по себе стал
сферой политических дискуссий. Но какие бы критерии мы
ни использовали, понятно, что эти мероприятия были беспре­
цедентны по своему размаху и масштабам. Всего на них было
выделено более 7 трлн долларов.
Существовало четыре главных механизма интервенций:
і) займы банкам; 2) докапитализация; 3) приобретение акти­
вов; и 4) государственные гарантии банковских вкладов, банков­
ской задолженности и даже всего банковского баланса. Повсю­
ду, где разразился кризис, власти были вынуждены прибегать
к тому или иному сочетанию этих мер. В этом участвовали та­
кие учреждения, как центральные банки, министерства фи­
нансов и банковские регуляторы. То, что итоговая статистика
подает как холодный расчет, по сути представляло собой по­
спешные импровизированные решения, родившиеся в ходе по­
чти нескоординированных круглосуточных мозговых штурмов.
По мере усиления кризиса испытанию подверглась уже финан­
совая и политическая устойчивость целых государств. Вообще
говоря, это привело к последствиям, отражающим степень по­
гружения в глобальную финансовую систему, величины ресур­
сов государств, подвергшихся опасности, состояние правящей
элиты и баланс власти в рамках самого финансового сектора2.
В ряде исключительных случаев кризис оказался сильнее го­
сударства. У Ирландии и Исландии просто не имелось ресур­
сов, институтов или политических мощностей для того, чтобы
справиться со страшным потрясением, которому подвергся их
чрезмерно разросшийся финансовый сектор. Эти страны, как
и сильнее всего пострадавшие развивающиеся рыночные эко­
номики Восточной Европы, охватил всеобъемлющий кризис.
Другие находились в лучшем положении. Несмотря на свой
крайне гипертрофированный финансовый сектор, Швейцария
2. Яркие сопоставления см. в: Р. Culpepper and R. Raphael, «Structural Power and Bank
Bailouts in the United Kingdom and the United States», Politics and Society 42
(2014), 427-454; C. Woll, The Power of Inaction: Bank Bailouts in Comparison (Ithaca,
NY: Cornell University Press, 2014); о финансовой власти см. в: Accounting, Eco­
nomics and Law 6, no. 1 (2016).

219

КРАХ

ГО СУД АРСТВЕН Н АЯ П О Д Д ЕРЖ КА Ф И Н АН СО ВЫ Х И НСТИ ТУТО В С о к тя б р я

Вливания капитала
предоставленные
в рамках схем
Австрия

использо­
ванные

Гарантии по облигациям

вне схем

предостав­
ленные
75

использо­
ванные

'5

5,8

0,6
19,9

32

34

Германия

40

29,4

24,8

4OO

ію ,8

Испания

99

11

і ,3

100

56,4

Франция

21

8,3

3

320

134,2

5

3,2

0

3°

13,3

Ирландия

10

12,3

7

485

72,5

Италия

12

4,і

0

0

0

Нидерланды

20

10,2

16,8

200

54,2

3,5

2,2

0

Зб,9

35,8

300

157,2

602

118,6

19,1

1066

369,8

іЗ °,5

3610

1321,7

Бельгия

Греция

Дания
Ш веция
Великобритания
Ш вейцария

и

142

о,5

5
55

33,7

4

Австралия
США
Всего

21,8

58°
879

2і6,2
338,2

осталась невредима. Это удалось ей благодаря своевременному,
серьезному и неустанному вниманию, которое ее власти уделя­
ли единственному пошатнувшемуся мегабанку страны —U B S 3.
Не будучи национализован, в итоге он, по сути, оказался под
опекой государства. В более крупных европейских государствах
и в странах с не столь разросшимися банковскими системами —
в Великобритании, Германии, Франции, Бельгии и Нидерлан­
д ах—дела обстояли по-разному. Несмотря на масштабы обру­
шившегося на них кризиса, у них имелись ресурсы для борьбы
с ним. Они прибегали к всеобъемлющим организационным
и финансовым решениям, включая бесплодные предложения

3. Swiss National Bank, Financial Stability Report (2009); Zaki, UBS, 184-190.
220

С ПАС ЕНИ E

2008 г., по состоянию на конец мая 2010 г., м л р д евро (если не указано иное)
Прочие гарантии
предостав­
ленные

использо­
ванные

Поддержка активов
предостав­
ленные

использо­
ванные

вне схем

Общая помощь, %
от ВВП за 2008 г.
32

9° ,8

і6,8

47

75

4°

17

39,3

25

9

5°

19.3

2,5

24

о

0

18
і8
З19

0

О

0

8

4,4

0

0

9°

8

0

5°

О

0

4

21,4

52

0
5°

23
25.4

49

217,8
4і

41,2

25
13
97

534

26,7

1148

4°

74,9

559.4

251.5

1427

129,9

372,7

3°

И с т о ч н и к : по данным из Stephanie Stolz and Michael Wedow, «Extraordinary Measures in
Extraordinary Times: Public Measures in Support o f the Financial Sector in the E U and the Uni­
ted States», Bundesbank Series 1 Discussion Paper 13, 2010.

выработать единый европейский ответ на кризис. Однако по­
пытки добиться согласования и координации подрывались на­
циональными политическими расчетами и неконструктивным
поведением ведущих банков, считавших себя достаточно круп­
ными для того, чтобы выжить, не получая унизительной помо­
щи от государства. Катастрофического развития событий уда­
лось избежать, но сдерживание кризиса обошлось в огромную
цену и успех в лучшем случае был частичным.
США вышли из этой проверки на прочность как един­
ственное национальное государство, оказавшееся способным
не только поддержать крупнейший финансовый сектор в мире,
но и навязать ему всеобъемлющее решение. Американские бор­
цы с кризисом недаром любили выражаться по-военному и го­
ворить о «больших базуках» и о введении врага в «шок и тре­
221

КРАХ

пет». Гайтнер в этом отношении зашел дальше всех. Он черпал
вдохновение из военной доктрины, разработанной после вьет­
намского поражения председателем американского Комите­
та начальников штабов Колином Пауэллом: бей изо всех сил
и подготовь безопасный путь к отступлению45. К этой аналогии
впервые прибег Ларри Саммерс во время мексиканского фи­
нансового кризиса 1994 г. Теперь же эти слова стали мантрой
Гайтнера. В его глазах «доктрина Пауэлла в приложении к ме­
ждународным финансам» означало «использование подавляю­
щей силы в сочетании с четкой стратегией решения проблемы».
Как утверждал Гайтнер, «Постепенный подход сопряжен с бо­
лее серьезным риском и с более крупными издержками, чем аг­
рессивные действия». Для Гайтнера и его окружения было ясно,
что быстрые и решительные действия окупаются. По сравне­
нию с катастрофическим состоянием европейской экономики
Соединенные Штаты встали на ноги3. Руководство американ­
скими финансами обновилось. Даже с узко бухгалтерской точки
зрения многие программы поддержки, осуществлявшиеся ми­
нистерством финансов и ФРС, обернулись прибылью для амери­
канского налогоплательщика6. Выгоды от предотвращения вто­
рой Великой депрессии были огромными.
При сопоставлении с европейским опытом нетрудно по­
нять, каким образом этой самодовольной картине американско­
го успеха удалось приобрести популярность. Но экономические
достоинства этого пути были не столь очевидны, как полагали
его сторонники. К тому же он не обещал утешения защитникам
принципа laissez-faire. Давно прошли те дни, когда экономи­
ческая политика состояла в том, чтобы задвинуть государство
в угол с целью расчистить путь для спонтанного обустройства
свободного рынка. Мудрость уже не заключалась в разработ­
ке предсказуемых правил ради обуздания произвола со сторо­
ны политиков. Экономическая политика, подражавшая войне,
опиралась на волю, бдительность, тактическое мастерство и ог­
невую мощь. И несмотря на популистскую привлекательность
военной риторики, за нее приходилось платить политическую
цену7.
4. Т. Geithner, «Reflections on the Asian Financial Grises», Trends in Asian Financial Sectors
Conference, Federal Reserve Bank of San Francisco, 20.06.2007.
5. J. Schildbach, «Bank Performance in the US and Europe: An Ocean Apart», Deutsche
Bank, 26.09.2013.
6. US Department of the Treasury, «The Financial Crisis Response: In Charts», April 2012.
7. О легитимности и нелегитимности адхократии см.: P.A.Wallach, То the Edge: Legali­
ty, Legitimacy, and the Responses to the 2008 Financial Crisis (Washington, DC: Broo­
kings, 2015).

222

СПАСЕНИЕ

Усилия 2008-2008 гг. по борьбе с кризисом обернулись по­
трясением для американской политики. Администрация Буша
утратила поддержку со стороны большинства конгрессменовреспубликанцев. Кризис разорвал непрочную связь между эли­
той «большой старой партии» из рядов управленцев и большо­
го бизнеса и ее массовой базой правого толка. Одновременно
с тем, как народное крыло партии, поддерживаемое спонсора­
ми из числа эксцентричных олигархов, во все большей степе­
ни переходило в оппозицию, охваченную негодованием в адрес
истеблишмента, таким умеренным консерваторам, как Бернан­
ке и Полсон, оставалось лишь сетовать на то, что не они броса­
ют партию, а партия бросает их8. Антикризисные мероприятия
администрации Буша осуществлялись демократическим боль­
шинством в составе конгресса. Это противоречие было снято
лишь после 4 ноября 2008 г., когда всего через несколько не­
дель после достижения кризисом своего пика победу на выбо­
рах одержал Барак Обама. Однако раскол в рядах американ­
ских правых со временем обернулся серьезными последствиями
и для Америки, и для всего мира.

II
В 2007 г. власти по-прежнему надеялись главным образом на то,
что частный сектор спасет себя сам. На Уолл-стрит сохраня­
лась память о легендарном консорциуме, созданном в 1907 г.
Дж. П. Морганом. В конце октября 2007 г. при содействии
американского министерства финансов три крупнейших бан­
к а— Citigroup, Bank of America и JPMorgan Chase— договори­
лись о совместной выработке так называемого Главного меха­
низма повышения ликвидности (Master Liquidity Enhancement
Conduit), призванного стабилизировать рынок ипотечных
ценных бумаг и реанимировать рынок КБОА9. Неудивитель­
но, что эта идея была одобрена министром финансов Полсо­
ном. Но любые договоренности в частном секторе были уязви­
мы с точки зрения проблем коллективных действий. Несмотря
на то что государственные интервенции вызывали ненависть
у банкиров, в то же время те не желали запятнать себя присо­
единением к тем или иным картелям проблемных фирм, осо­
бенно к картелю с участием Citigroup, чей баланс был особенно

8. Bernanke, Courage to Act, 432.
9. F. Norris, «3 Major Banks Offer Plan to Calm Debts in Housing», New York Times, 16.10.2007.

223

КРАХ

токсичным10. Когда их крупный глобальный конкурент H S B C
объявил, что запишет все 45 млрд долларов убытков, понесен­
ных его С И К , на свой баланс, его основным американским со­
перникам осталось лишь последовать его примеру11. К дека­
брю 2007 г. частный план по спасению плохих банков потерпел
крах.
Провал коллективных действий открыл путь для вмеша­
тельства со стороны государства, играющего роль главной сва­
хи -п осредн и ка в сделках о поглощении между отдельными
банками. В 2008 г. в Великобритании шотландский конгломе­
рат H B O S с подачи Даунинг-стрит был продан банку Lloyd12.
Немецкий банк номер два, Dresdner, подвергся слиянию с Com­
merzbank, банком номер три13. Как обнаружилось в ходе обе­
их сделок, существовал риск того, что проблемный банк утянет
на дно и своего спасителя. В С Ш А серьезные слияния начались
с банка Bear Stearns, оказавшегося на грани разорения в ночь
с 13 на 14 марта 2008 г.1415Если бы он распродал свой портфель
ценных бумаг, обеспеченных активами, и О ДО на сумму в 200
млрд долларов за бесценок, это бы имело катастрофические
последствия. Все прочие банки были бы вынуждены признать
сильнейшие убытки, тем самым распространяя панику. К об­
легчению министерства финансов и Ф Р С , JPMorgan проявил за­
интересованность в покупке Bear. Его агрессивный руководи­
тель Джейми Даймон был уверен в том, что здоровый баланс
JPMorgan позволит ему без особых проблем поживиться пада­
лью. Но с тем чтобы осуществить сделку, Даймону требовался
подходящий стимул. Согласно чрезвычайным полномочиям,
предусмотренным в разделе 13(3) устава Ф Р С , 30 млрд долларов
наиболее токсичных активов были изъяты со счетов Bear струк­
турной инвестиционной компанией, финансировавшейся Феде­
ральным резервным банком Нью-Йорка13. После этого в 5 часов
утра 14 марта, когда рынки Р Е П О закрылись для Bear, Федераль­
ный резервный банк Нью-Йорка ссудил JPMorgan 12,9 млрд
10. D. Berman, «А Bailout for Citigroup?», DealJournal (blog), Wall StreetJournal, 14.10.2007.
11. A.Barr, «HSBC’s Bailout Puts Pressure on Citi, ,,Superfund“», MarketWatch, 26.11.2007;
D.Wilchin, «HSBC Is Not Interested in SIV Bailout Fund», Reuters, 26.11.2007;
S. Jones, «SIV Watch: Superfund Not So Super», Financial Times, 6.12.2007.
12. I. Fallon, Black Horse Ride: The Inside Story of Lloyds and the Banking Crisis (London: Rob­
son Press, 2015).
13. A.Nolting, «German Banking Gets Boost from Mega- Merger», Der Spiegel, 1.09.2008.
14. K. Kelly, Street Fighters: The Last 72 Hours of Bear Steams, the Toughest Firm on Wall Street
(New York: Portfolio, 2009). Изложение этих событий глазами одного из слу­
жащих полсоновского министерства финансов см. в: Р. Swagel, «The Financi­
al Crisis: An Inside View», Brookings Papers on Economic Activity (Spring 2009), 1-63.
15. О применении раздела 13(3) см.: Wallach, То the Edge, 46-49.

224

СПАСЕНИЕ

долларов, которые JPMorgan далее ссудил Bear. Тем самым жре­
бий был брошен. Первоначально JPMorgan согласился купить
то, что осталось от Bear, за смехотворную цену в 2 доллара за ак­
цию. Всего годом ранее акции Bear шли по цене 159 долларов
за штуку. После протеста со стороны акционеров Bear цена была
поднята до іо долларов за акцию. Но какой бы она ни была —
2 доллара или іо долларов,—JPMorgan был уверен в прибыль­
ности сделки.
Действия Ф Р С предотвратили возможное разрушительное
и хаотическое банкротство. Но стимул, полученный JPMorgan,
был по меньшей мере сомнительным. По словам Пола Волкера,
легендарного экс-председателя правления Ф Р С , в данном случае
едва ли не был переступлен «предел законных и подразумевае­
мых полномочий»16. Решительные защитники логики мораль­
ных рисков впоследствии неизменно утверждали, что именно
спасение Bear повлекло за собой крах Lehman17. После того как
один инвестиционный банк был спасен, руководители Lehman
почувствовали себя в безопасности, будучи уверены в том, что
решение их проблем тоже будет найдено. Они могли себе по­
зволить не спешить в надежде заключить сделку повыгоднее,
и этот подход им дорого обошелся.
Спасение инвестиционных банков посредством закулисных
балансовых операций, вне зависимости от того, было ли это за­
конно или разумно, представляло собой техническую задачу,
которую можно было не вносить в политические сводки. Все из­
менилось после событий вокруг Fannie Мае и Freddie Mac. Пред­
ставляя собой незаменимую опору американского жилищного
рынка, спонсировавшуюся государством, они занимали ключе­
вое положение в одной из самых мощных политических сетей
в Вашингтоне. Помимо этого, к лету 2008 г., когда частная се­
кьюритизация начала буксовать, они оказались ответственны
за гарантии по 75% новых ипотечных сделок в С Ш А . Подав­
ляющую часть баланса Fannie Мае и Freddie Mac составляли вы­
сококачественные стандартные ипотечные кредиты. При нали­
чии традиционного баланса они были бы в состоянии пережить
бурю. К несчастью, дело обстояло иным образом. В июне 2008 г.
1 6 . Р. C o y , « V o lc k e r S h u n s th e B la m e G a m e » ,

Bloomberg Businessweek,

1 0 .0 4 .2 0 0 8 , h t t p s :/ /

w w w .b l 0 0 m b e r g .c 0 m / n e w s / a r t ic l e s / 2 0 0 8 - 0 4 - 1 0 / v 0 lc k e r ~ s h u n s - t h e - b l a m e - g a m e ~
b u s in e ss w e e k -b u s in e ss ~ n e w s~ s to c k -m a rk e t~ a n d ~ fin a n c ia l~ a d v ic e .
1 7 . W . P o o le , « M o r a l H a z a r d : T h e L o n g - L a s t in g L e g a c y o f B a ilo u t s » ,

nal

Financial AnalystsJo u r­

6 5 , n o . 6 ( 2 0 0 9 ) , 1 7 - 2 3 ; J . H . C o c h r a n e , « L e s s o n s fr o m th e F in a n c ia l C r is i s » ,

H o o v e r In s t it u t io n , 1 1 . 0 1 . 2 0 1 0 ; V. R e in h a r t , « A Y e a r o f L i v i n g D a n g e r o u s ly : T h e
M a n a g e m e n t o f th e F in a n c ia l C r is is in 2 0 0 8 », Journal
( 2 0 11), 7 1- 9 0 .

225

o f Economic Perspectives

25

КРАХ

Fannie Мае и Freddie Mac имели на своем счету на 1,8 трлн дол­
ларов И Ц Б и давали гарантии еще на 3,7 трлн долларов, опира­
ясь на акционерный капитал, который в случае Fannie Мае со­
ставлял всего 41,2 млрд долларов, а в случае Freddie Mac —12,9
млрд долларов18. Такой уровень левериджа вогнал бы в краску
даже самого наглого инвестиционного банкира. Он был возмо­
жен лишь потому, что Fannie Мае и Freddie Mac были предприя­
тиями с государственной поддержкой. И летом 2008 г. смыс­
лу этого термина предстояло подвергнуться проверке. Капитал
и Fannie Мае и Freddie Mac, допускавший лишь минимальные
убытки, был бы полностью утрачен. Если бы они прекрати­
ли работу, то погубили бы последних оставшихся кредиторов
на ипотечном рынке и подорвали бы доверие к американскому
государству. Тем самым они бы подставили под удар колоссаль­
ный портфель ценных бумаг, находившихся во владении у мно­
гочисленных иностранных инвесторов. Летом 2008 г. у ино­
странных инвесторов имелось на 8оо млрд долларов долговых
обязательств, выпущенных предприятиями с государственной
поддержкой. Fannie Мае и Freddie Mac, как сострил влиятель­
ный блогер Брэд Сетсер, были «слишком китайскими, чтобы
потерпеть крах»19.
Весной 2008 г. министерство финансов во главе с Хэнком
Полсоном, отчаянно стремившееся взять ситуацию под кон­
троль, попыталось организовать сделку между конгрессмена­
ми из числа демократов и республиканцев, которая бы надели­
ла федеральное правительство полномочиями, необходимыми
для переустройства этих ипотечных гигантов20. Однако на про­
тяжении всего лета конгресс тянул время. Республиканцы вели
себя несговорчиво, а демократы требовали, что если закон при­
дется принимать им, то он должен включать меры по поддерж­
ке попавших в беду домовладельцев и выдачу единовременных
субсидий сильнее всего пострадавшим штатам с целью выкупа
заложенной собственности. К середине июля ситуация стано­
вилась критической. С учетом масштабов кризиса и непрозрач­
ности финансового положения предприятий с государственной
поддержкой не исключалось, что могли потребоваться колос­
18. W.S. Frame, «The 2008 Federal Intervention to Stabilize Fannie Mae and Freddie Mac»
(Federal Reserve Bank of Atlanta Working Paper 2009-13, April 2009); W.S. Fra­
me, A. Fuster, J.Tracy and J. Vickery, «The Rescue of Fannie Mae and Freddie Mac»,
Federal Reserve Bank of New York Staff Reports 719 (March 2015).
19. B.Setser, «Too Chinese (and Russian) to Fail?»
20. T. Ferguson and R.Johnson, «Too Big to Bail: The ‘Paulson Put,’ Presidential Politics, and
the Global Financial Meltdown: Part 1: From Shadow Financial System to Shadow
Bailout», InternationalJournal of Political Economy 38 (2009), 3-34.

226

СПАСЕНИЕ

сальные вливания капитала21. Министерство финансов добива­
лось полномочий, ограниченных только лимитом на получение
внутренних кредитов федеральным правительством, с тем что­
бы бросить на поддержку предприятий с государственной под­
держкой всю финансовую мощь американского государства. Со­
гласно знаменитому заявлению Полсона, сделанному им перед
Банковским комитетом сената, «Если у вас в кармане водяной
пистолет, вам, вероятно, понадобится его достать. Если же у вас
базука и люди знают, что она у вас есть, то вам, возможно, и вы­
нимать ее не придется»22. Слова Полсона были призваны про­
извести впечатление на слушателей, а его замечание о базуке вы­
звало отклики по всему миру. Американский министр финансов
отчаянно старался внушить уверенность зарубежным держате­
лям облигаций. В частности, нарастало беспокойство в Пеки­
не23. В своих мемуарах Полсон отмечал: «Я регулярно говорил
с ними [китайскими министрами и должностными лицами], по­
тому что не хотел, чтобы они выбросили свои ценные бумаги
на рынок, что повлекло бы за собой еще более глубокий кри­
зис <...> И потому после того, как я отправился в конгресс и по­
требовал этих чрезвычайных полномочий [с целью стабилизи­
ровать положение в Fannie и Freddie\, а наш конгресс устроил мне
публичное избиение, мне пришлось регулярно звонить в Китай
и объяснять людям из китайского Народного банка: „слушай­
те, такая у нас политическая система, все это политический те­
атр, и мы добьемся своего11. Сам я не слишком был в этом уверен,
но старался сделать все, что мог, чтобы успокоить их»24.
Китайцам можно простить их беспокойство. Политический
спектакль, разыгрывавшийся в Вашингтоне, представлял собой
новое и странное зрелище. Консервативная, свободно-рыноч­
ная администрация во главе с бизнесменами предлагала пойти
на неограниченные государственные расходы с целью нацио­
нализации значительной части системы жилищных финан­
сов. Республиканский электорат приходил в ярость при мысли
о том, чтобы оказывать помощь недостойным ипотечным заем­
щикам и машине времен «Нового курса», способствовавшей их
безрассудству и поощрявшей его.
Но в глазах Полсона системные императивы были очевид­
ны. К тому же его поддерживал президент Буш. «Это был акт

2 1 . S w a g e l , « Т Ъ е F in a n c ia l C r is is » .
2 2 . P a u ls o n ,

On the Brink,

15 1.

2 3 . D . W . D re z n e r, « B a d D e b ts : A s s e s s in g C h i n a ’s F in a n c ia l I n flu e n c e in G r e a t P o w e r P o litic s :

International Security

34 (2 0 0 9 ), 34.

2 4 . P e s to n , « R u s s ia ‘ P la n n e d W a ll S t r e e t B e a r R a id .’ »

227

КРАХ

колоссальной политической смелости, —распинался Полсон.—
Можно было подумать, что в последние дни своего пребывания
в должности президент внезапно перешел на другую сторону,
поддерживая демократов и выступая против республиканцев
по вопросам, которые противоречили элементарным принци­
пам его правительства. Но он был полон решимости сделать то,
что было нужно для страны»23. Полсон фиксирует принципи­
альный раскол в рядах американских консерваторов. Нельзя
было рассчитывать, что правое крыло партии окажет поддержку
мерам, которые были непопулярны и отвратительны, но вместе
с тем явно требовались для спасения «системы». Полсон пони­
мал, что он требовал беспрецедентных полномочий. «Не знаю,
обладал ли когда-либо раньше какой-либо орган исполнитель­
ной власти полномочиями на выдачу ссуд предприятиям или
инвестиции в неограниченных масштабах. Все, что мне остава­
лось—указывать, что подобные полномочия в данном случае
оправдываются чрезвычайным и непредсказуемым характером
ситуации»26. Кроме того, он знал, что лишь демократы —партия,
относительно менее сдержанная в том, что касается расшире­
ния масштабов государственного присутствия,—готовы поддер­
жать эту логику абсолютной и неограниченной необходимости,
продиктованную не соображениями национальной безопасно­
сти, а финансовым кризисом.
Чрезвычайные полномочия с целью спасения Fannie Мае
и Freddie Mac были получены Полсоном от конгресса 26 июля,
причем против этого проголосовали три четверти республи­
канцев в палате представителей. Соответствующий закон был
подписан 30 июля. Белый дом счел разумным пренебречь тра­
диционной торжественной церемонией в Овальном кабинете.
Не было никаких причин для того, чтобы дразнить республи­
канцев, и к тому же нельзя было терять времени. Министер­
ство финансов, набрав команду волонтеров из Morgan Stanley,
погрузилось в многонедельные расследования и переговоры
с органами контроля над предприятиями с государственной
поддержкой, не справившимися с ситуацией. Результаты были
удручающими. Оба предприятия с государственной поддерж­
кой оказались неплатежеспособными. Поддержки в виде ли­
квидности было бы недостаточно. В воскресенье 7 сентября
2008 г. на Fannie Мае и Freddie Mac было введено внешнее
управление. Фактически речь шла о национализации. При не­
обходимости министерство финансов было готово пополнить
25* Paulson, On the Brink, 152.
26. Ibid., 153.

228

СПАСЕНИЕ

их капитал на сумму, первоначально не превышавшую ю о млрд
долларов для каждого из предприятий с государственной под­
держкой, с тем чтобы покрыть разницу между их активами
и пассивами. Ф Р С открывала кредитные линии и обязывалась
скупать все И Ц Б , от которых пришлось бы избавиться попав­
шим в беду предприятиям с государственной поддержкой. Это
была даже не базука, а атомная бомба.
Ключевым итогом этой интервенции стала уверенность кре­
диторов—особенно зарубежных —в том, что Fannie Мае и Fred­
die Mac не обанкротятся. Невзирая на российские махинации,
крах американской ипотечной машины с участием государства
не вылился в глобальный кризис. Однако эти события имели
плачевные политические последствия, оказавшие серьезное воз­
действие на дальнейший ход кризиса. Национализация Fannie
Мае и Freddie Mac вызвала взрыв негодования в рядах правого
крыла Республиканской партии, полностью отмобилизованной
в преддверии ожесточенной конкуренции на грядущих прези­
дентских выборах27. Министерство финансов изо всех сил стара­
лось избежать обвинений в клановости, установив карательный
дивиденд на предоставленный им капитал и тем самым изба­
вив предприятия с государственной поддержкой от последних
акционеров. Американская ассоциация банкиров выразила со­
лидарность с администрацией, призвав республиканцев под­
держать спасательную операцию. Но против этого немедленно
выступил консервативный Клуб роста, ключевая группа пра­
вых лоббистов, финансировавшаяся братьями Кох. Лидер боль­
шинства в палате представителей Джон Бенер и бывший спи­
кер Ньют Гингрич высказались против мер, предпринятых
Полсоном. Предполагалось, что лично Джон Маккейн благо­
склонно относится к спасению. Однако 29 августа он назначил
своим кандидатом в вице-президенты аляскинского губернатора-популиста Сару Пэйлин. Та не имела последовательной точ­
ки зрения ни на предприятия с государственной поддержкой,
ни на финансовый кризис. Но ее прямолинейность привела
к раздуванию страстей среди республиканских низов. По мере
углубления кризиса администрация Буша с ужасом осознала,
что она может столкнуться с бунтом в рядах своей собствен­
ной партии во главе с кандидатом в президенты, выступившей
на тропу войны со спасательной операцией. Особую тревогу не­
годование среди республиканцев вызывало потому, что к нача­
лу сентября стало ясно: спасение Fannie Мае и Freddie Mac—это

27. С. Hulse, «Behind a G.O.P. Revolt, Ideology and Politics», New York Times, 26.07.2008.

229

КРАХ

лишь начало, а исход следующей фазы сражения будет опреде­
ляться не в Белом доме, а на Уолл-стрит.
Министерство финансов уже не первый месяц с беспокой­
ством наблюдало, как Lehman Brothers пытается найти покупа­
теля. Ко второй неделе сентября все варианты были исчерпаны.
Переговоры с потенциальным претендентом из Кореи зашли
в тупик. В ходе отчаянного торга, проводившегося под эгидой
Федерального резервного банка Нью-Йорка во главе с Гайтнером и под личным присмотром Полсона, поиск решения
в частном секторе завершился провалом. Решающий момент
настал во время уикенда 13-14 сентября. То, что именно произо­
шло в течение этих двух суток, навсегда останется под вопро­
сом. Бесспорно лишь то, что Bank of America, гигантский ком­
мерческий банк, который, как ожидалось, должен был сыграть
роль белого рыцаря по отношению к Lehman, вместо этого ку­
пил Merrill Lynch.
Merrill был крупнее Lehman. Кроме того, он тоже активно
участвовал в буме недвижимости. Как и Lehman, это был ин­
вестиционный банк, не способный функционировать в отсут­
ствие доступа к рынку Р Е П О . Несомненно, его бы постиг крах
вслед за Lehman28. Но руководство Merrill, в отличие от Leh­
man, проявило изворотливость и спасло банк, добившись пря­
мых переговоров с Bank of America. Все знали, что исполнитель­
ный директор Bank of America Кен Льюис уже давно стремился
по примеру Citigroup дополнить коммерческие банковские опе­
рации покупкой инвестиционного банка. В дни безумного уик­
енда 13-14 сентября 2008 г. сотни миллиардов долларов на роз­
ничных вкладах в Bank of America, имевших гарантии от F D I C ,
являлись единственной незадействованной частью финансовой
системы. Эта финансовая база давала Bank of America платфор­
му для покупки Merrill Lynch. Но на каких условиях? На пер­
вый взгляд Merrill был лакомым кусочком. Будучи одним из са­
мых громких имен на Уолл-стрит, в конце 2007 г. он оценивался
в 150 млрд долларов, имея 1,02 трлн долларов в активах и бо­
лее 6о тыс. служащих по всему миру. Но сколько реально сто­
ил Merrill в сентябре 2008 г. с учетом потенциальных убытков
на его балансе и проблем с оптовым фондированием? Так или
иначе, Bank of America под сильнейшим нажимом со стороны
Полсона и Бернанке выплатил 50 млрд долларов—по 29 долла­
ров за акцию,—что составляло треть от той суммы, в которую

28. G. Farrell, Crash of the Titans: Greed, Hubris, the Fall o f Merrill Lynch, and the Near-Collapse of
Bank of America (New York: Grown Business, 2010).

230

СПАСЕНИЕ

еще недавно оценивался Merrill, но на 40% превышало его ры­
ночную оценку, сделанную неделей ранее.
После того как Bank of America купил Merrill, последней
надеждой для Lehman оставалась трансатлантическая сделка
с британским банком Barclays, где всем заправлял экспат-аме­
риканец Боб Дайамонд, прежде работавший в Morgan Stanley
и Credit Suisse. Однако премьер-министр Гордон Браун и ми­
нистр финансов Алистер Дарлинг отказались идти на ослаб­
ление требований, которое бы позволило осуществить погло­
щение в отсутствие одобрения со стороны всех акционеров
и обещания помощи со стороны министерства финансов С Ш А .
Если Bank of America выбрал Merrill, то что было не в порядке
с Lehman? Полсону было объявлено, что Лондон не желает «им­
портировать американские метастазы»29.
Принципиальный вопрос заключается в том, почему у Leh­
man был настолько ограничен выбор? Почему Ф Р С и министер­
ство финансов не желали подсластить сделку с Lehman так же,
как они сделали в случае с поглощением Bear Stearns банком JPMorgan?30 Почему после провала варианта с частным сектором
не сработал какой-либо иной предохранитель —из тех, к кото­
рым они так щедро прибегали в последующие недели? И Гайтнер, и Полсон, и Бернанке настаивали на неуместности данного
вопроса. По их словам, проблема была не в нехватке воли у ми­
нистерства финансов и Ф Р С , а в отсутствии у них возможностей.
Крах Lehman не был результатом сознательных действий со сто­
роны властей. «У нас не было такого намерения,—утверждал
Гайтнер.—Но мы столкнулись с пределами своих полномочий
и опасениями со стороны британских контролирующих орга­
нов»31. По словам Бернанке, Ф Р С не могла давать взаймы Leh­
man, потому что она кредитует только платежеспособные банки
при наличии хорошего обеспечения32. Lehman же был неплате­
жеспособен, а вследствие характера его инвестиционного бизне­
са и отсутствия депозитной базы и альтернативных источников
дохода у него не было и обеспечения.
Но все это —оправдания задним числом. В тот же момент
банкротство Lehman выглядело итогом сознательного —и жела­
тельного—решения. 17 сентября конгрессмен-демократ Барни
29. Sorkin, Too Big to Fail, 348; Соркин, Слишком большие, чтобы рухнуть, 347.
30. Ball, «ТЪе Fed and Lehman Brothers».
3 1. Geithner, Stress Test, 190. С научной точки зрения позиция Полсона — Гайтнера —
Бернанке удачнее всего защищается в: W. Cline and J.G agnon, «Lehman Died,
Bagehot Lives: Why Did the Fed and Treasury Let a Major Wall Street Bank Fail?»,
Peterson Institute for International Economics No. PB13-21, 2013.
32. Bernanke, Courage to Act, 288.

231

КРАХ

Фрэнк заявил в ходе слушаний с участием представителей ми­
нистерства финансов, что понедельник 15 сентября—день краха
Lehman —еще долго будет праздноваться как «День свободного
рынка»33. Фрэнк шутил —но этого нельзя сказать о других. Как
отмечал один из помощников Полсона, 15 сентября настрое­
ние «в министерстве финансов было приподнятым». Они дали
рынкам сделать свою работу3435. По словам передовицы в New
York Times, то, что банкротство Lehman не было предотвращено,
«странным образом обнадеживает»33. Wall StreetJournal поздрав­
лял Полсона с тем, что тот не отступил: «Властям нужно было
где-то провести черту»36. Но для Гайтнера из Федерального ре­
зервного банка Нью-Йорка это не служило утешением: «Мы
не собирались проводить черту. Мы были бессильны, а не бес­
страшны. Мы пытались предотвратить катастрофическое банк­
ротство, но нам это не удалось»3738
.
Далее Гайтнер на основе этой интерпретации кризиса вы­
страивает целую программу государственного строительства.
Если в 2008 г. проблемой являлось отсутствие у государства
достаточных полномочий для вмешательства, то, следователь­
но, необходимо было снабдить Ф Р С и Министерство финансов
соответствующими инструментами. При этом Гайтнер не мог
признать возможности того, что «Хэнк и Бен» по сути сделали
ошибку — того, что они недооценивали всей тяжести послед­
ствий, к которым мог привести крах Lehman. Или того, что
Полсон, республиканский министр финансов, на самом деле
действовал с оглядкой на политику. Но все это — соображения,
сделанные задним числом. Если отталкиваться не от само­
оправданий, к которым участники данных событий прибегали
после того, как в полной мере проявились катастрофические
итоги банкротства Lehman, а от наиболее надежных из имею­
щихся у нас фактов, то мы придем к тому, что Полсон с само­
го начала не желал выделять деньги на оплату долгов Lehman,
что и стало главным препятствием к его спасению33. На про­
тяжении ключевого уикенда британский министр финансов
Алистер Дарлинг регулярно выходил на связь с Нью-Йорком.
Показательно его отношение к этим событиям: «Тревогу вы­
33.

Wall Street Journal s ta ff,
17.09.2008.

« B a r n e y F r a n k C e le b r a t e s F re e M a r k e t D a y » ,

Wall Street Journal,

3 4 . S w a g e l, « F in a n c ia l C r is is » , 4 1.
3 5 . « W a ll S tr e e t C a s u a lt ie s » ,

New York Times, 1 5 .0 9 .2 0 0 8 .
Wall StreetJournal , 1 5 .0 9 .2 0 0 8 .

3 6 . « W a ll S tr e e t R e c k o n in g » ,
3 7 . G e it h n e r ,

Stress Test,

19 0 .

3 8 . T . F e r g u s o n a n d R . J o h n s o n , « T o o B i g to B a i l » , 5 - 4 5 ; B a l l , « T h e F e d a n d L e h m a n
B ro t h e r s » .

232

СПАСЕНИЕ

зывало то все более очевидное обстоятельство, что американ­
ский министр финансов не желает оказывать финансовую под­
держку, без которой из этой сделки ничего бы не вышло. Я был
не слишком удивлен <...> Не думаю, что он обладал достаточ­
ным политическим капиталом, чтобы склонить республикан­
цев к национализации еще одного банка»39. Это суждение под­
твердилось две недели спустя, в ходе отчаянной битвы за при­
нятие Программы выкупа проблемных активов ( П В П А ) . Хотя
на проходивших в Нью-Йорке переговорах по поводу Lehman
главную роль играл Полсон, Бернанке из Вашингтона выра­
жал полное согласие с его позицией. Нежелание Ф Р С идти на­
встречу особенно заметно проявилось во время отчаянных по­
пыток руководства Lehman выиграть время. Вопреки впечатле­
нию, создаваемому ретроспективным свидетельством Бернанке,
Ф Р С согласованными усилиями подталкивала Lehman к краху.
В тот момент это обосновывалось тем, что банкротство бан­
ка, покончив с неопределенностью, позволит успокоить рын­
ки. Говорить такое задним числом просто, но это было порази­
тельно ошибочное суждение.
Масштабы этой ошибки стали ясны уже через несколько ча­
сов, когда ударная волна, вызванная банкротством Lehman, со­
трясла американскую и мировую экономику. Днем позже перед
Полсоном, Бернанке и Гайтнером встал вопрос о том, что де­
лать со страховым гигантом A I G 40. В данном случае первым по­
буждением тоже стал поиск решения в частном секторе: «лихо­
радочные» дискуссии, главную роль в которых играли JPMorgan
и Goldman Sachs, продолжались в течение всего понедельника
15 сентября. Однако к 7 часам вечера все надежды на частный
сектор улетучились. Когда сутками ранее спасательная команда
пришла к аналогичному заключению в отношении Lehman, она
сразу же начала готовиться к его банкротству.
На этот раз было принято противоположное решение. Фи­
нансовые рынки не вынесли бы второго удара, а уровень взаи­
мосвязанности A I G и рынка посредством деривативов, Р Е П О
и кредитования ценными бумагами был даже выше, чем
в случае Lehman. Крах A I G , по словам одного игрока с Уолл­
стрит, стал бы событием, ставившим отрасль «на грань выми­
рания». Вместо этого Ф Р С решила вмешаться. Как и в случае
с Bear Stearns, она сослалась на раздел 13(3). Федеральный ре­
39. A. Darling, Back from the Brink: w oo Days at Number 11 (London: Atlantic Books, 2011),
121-122.
40. Об этом и д ал ьн ей ш ем см .: Congressional Oversight Panel, «The A IG Rescue, Its Impact
on the Markets and the Government’s Exit Strategy».

233

КРАХ

зервный банк Нью-Йорка открывал обеспеченную кредитную
линию на сумму до 85 млрд долларов. Вскоре после полудня
во вторник іб сентября инкассаторы Ф Р С поспешили в офис
A I G на Пайн-стрит, 8о в Нижнем Манхэттене с тем, чтобы за­
брать акционерные сертификаты на десятки миллиардов дол­
ларов в качестве обеспечения. После того как активы второй
по величине страховой компании мира были сданы на хране­
ние в сейфы Федерального резервного банка Нью-Йорка, в 3.30
после полудня было объявлено о начале первой фазы спасе­
ния. Ф Р С давала гарантии по портфелю кредитных дефолтных
свопов A I G и его бизнесу по кредитованию ценными бумагами.
В обмен она получала пакет акций A I G и его филиалов, благо­
даря чему американское правительство становилось собствен­
ником 79,9% глобального страхового бизнеса A I G . По образ­
цу, сложившемуся в ходе национализации Fannie Мае и Freddie
Mac, сделка ввергла в огромные убытки прежних акционеров
A I G . Бизнес по кредитованию ценными бумагами был закрыт;
приобретение Федеральным резервным банком Нью-Йор­
ка обесцененного портфеля И Ц Б у A I G позволило ему распла­
титься со своими контрагентами по этому бизнесу. Наиболее
щедрым актом было урегулирование ситуации с портфелем
К Д С , сопровождавшееся покупкой опасных ОД О, застрахован­
ных в A I G . По сути, наряду с обеспечением, которое контраген­
ты уже требовали от A I G , им была выплачена юо-процентная
номинальная стоимость токсичных ипотечных ценных бумаг
на 62,2 млрд долларов, рыночная цена которых была ближе
к 27,2 млрд долларов. Сколько бы они стоили, если бы банк­
ротство A I G состоялось, оставалось только гадать. В любом слу­
чае, субсидия, полученная контрагентами и их клиентами, явно
составляла миллиарды долларов. При этом в выигрыше оказа­
лась не только американская финансовая система. В ходе спаса­
тельной операции Ф Р С позаботилась о том, чтобы в силе оста­
лись все страховые контракты, заключенные A I G с европейски­
ми банками в порядке «облегчения их нормативной нагрузки».
По американским оценкам, в случае прекращения действия
этих контрактов европейские банки столкнулись бы с требова­
нием об увеличении их капитала по крайней мере на іб млрд
долларов. Как впоследствии представитель Федерального ре­
зервного банка Нью-Йорка заявил перед конгрессом, «из-за
опасения услышать крик „П ожар!“ в переполненном театре»
было сочтено разумным даже не упоминать европейским кон­
тролирующим органам об этом потенциальном последствии
краха A IG .

234

СПАСЕ Н И E

III
Если цель заключалась в стабильности системы, то тех импрови­
заций, результатом которых стало банкротство Lehman и спасе­
ние A I G , было недостаточно. Осознавая масштабы представших
перед ними проблем, Бернанке и Полсон 17 сентября решили
затребовать у конгресса дополнительных ресурсов и полномо­
чий на их использование41. Полсон осознавал серьезный по­
литический риск такого шага. Но они столкнулись с угрозой
краха всей системы Уолл-стрит, а имевшиеся в их распоряже­
нии ресурсы находились на грани исчерпания. В условиях, ко­
гда из фондов денежного рынка стремительно утекали деньги,
министерство финансов ід сентября приняло чрезвычайное ре­
шение предоставить гарантии любому фонду, готовому запла­
тить за страховку, выплата по которой обеспечивалась за счет
Фонда валютной стабилизации величиной в 50 млрд долларов.
Это была очередная импровизация. Фонд валютной стабилиза­
ции был детищем эпохи «Нового курса». Он был создан в 1934 г.
с целью дать рузвельтовскому министерству финансов возмож­
ность регулировать обменный курс доллара после отмены зо­
лотого стандарта. Размеры фонда были ничтожны по сравне­
нию с пулами наличности величиной в триллионы долларов,
которые существовали в сентябре 2008 г. Но его использова­
ние в качестве обеспечения страхового фонда позволяло при­
бегнуть к левериджу, и что более важно, это был единственный
денежный резерв, в тот момент доступный для министерства
финансов.
Между тем Morgan Stanley и Goldman, два оставшихся ин­
вестиционных банка, столкнулись с сильнейшими проблема­
ми по части фондирования. Через неделю после банкротства
Lehman они были спасены с помощью прозрачной уловки — пе­
реименования в коммерческие банковские холдинговые ком­
пании, что позволяло им получать помощь от F D I C , занимав­
шейся страхованием вкладов. Но это лишь увеличило нагрузку
на F D I C , у которой имелись свои проблемы. 25 октября F D IC
закрыла, обанкротила и продала Washington Mutual (WaMu).
Имея на своем балансе на 2 4 4 млрд долларов ипотечных кре­
дитов, WaMu стал крупнейшим обанкротившимся коммерче­
ским банком в американской истории. JPMorgan поспешил за­

41. Swagel, «The Financial Crisis», 1-63.

235

КРАХ

хватить сеть из 2239 розничных филиалов WaMu и их вклады42.
При этом JPMorgan был не единственным покупателем, кото­
рый нашел чем поживиться во время этой грандиозной распро­
дажи за бесценок. Японский банк Mitsubishi был готов спасти
Morgan Stanley, купив 20% его акций. Уоррен Баффетт собирал­
ся поддержать Goldman Sachs, выдав ему ссуду в 5 млрд долла­
ров. Однако обе сделки состоялись бы лишь при условии госу­
дарственных гарантий.
20 сентября министерство финансов направило в конгресс
трехстраничный законопроект, в котором испрашивало полно­
мочия на то, чтобы израсходовать 700 млрд долларов с целью
стабилизации рынков ценных бумаг. Министерство, уже полу­
чившее неограниченные полномочия на спасение предприятий
с государственной поддержкой, теперь желало потратить сум­
му, эквивалентную всему оборонному бюджету С Ш А , на выкуп
плохих ипотечных ценных бумаг. Но особенно вопиющим мо­
ментом в законопроекте Полсона была сущность испрашивае­
мых им полномочий.
Три ключевых положения законопроекта гласили:
М и н и стер ст во ф и н а н со в п ол уч ает п о л н о м о ч и я на п ри о бр ете­
ние и на п р и н яти е об язател ьств по ф о н д и р о ван и ю п ри обр ете­
ний и п о т еч н ы х ак ти во в у лю бого ф и н а н со в о го и н сти тута, ба­
зи р ую щ егося в С Ш А , на у с л о в и я х , о п р ед ел я е м ы х м и н и стр о м
ф и н ан со в <...> П о л н о м о ч и я м и н и стер ства п о п о к уп ке и п о теч ­
н ы х акти вов согласно д а н н о м у Закон у ограничиваю тся сум м ой
в 700 о о о о о о о о о д о л л ар о в в лю бой кон кр етн ы й м ом ен т врем е­
ни. Реш ения м ин истра ф и н ан сов, связанны е с вы п олнением д а н ­
ного Закона, не п од л еж ат п ересм отру, п ри н и м аю тся по усм о тр е­
нию м инистерства и не м о гут бы ть отм енены каким -либо судом
или уч реж ден и ем 43.

Полсон требовал для себя юридический карт-бланш.
Несмотря на эскизный характер законопроекта, он появил­
ся не на пустом месте. Полсон и команда из министерства фи­
нансов уже в середине апреля 2008 г. встречались с Бернанке
и его штабом с целью обсуждения меморандума названном ими
«Разбить стекло», в котором обрисовывались различные вари­
анты действий в случае чрезвычайной ситуации44. Они заду­
42. R.Sidel, D. Enrich and D. Fitzpatrick, «WaMu Is Seized, Sold Off to J . P. Morgan, in Lar­
gest Failure in US Banking History», Wall Street Journal, 26.09.2008.
43. «Text of Draft Proposal for Bailout Plan», New York Times, 20.09.2008.
44. Об этом меморандуме см.: N. Kashkari and P. Swagel, «‘ Break the Glass’ Bank Recapi­
talization Plan», US Treasury Department; Sorkin, Too Big to Fail, chapter 5; Соркин, Слишком большие, чтобы рухнуть, гл. 5.

236

С ПАСЕ Н И Е

мывались о крупномасштабных гарантиях ипотечных долгов,
но отказались от этой идеи из-за отсутствия ясности с размером
задолженности, которая в потенциале могла быть громадной.
Докапитализация являлась более непосредственным — и при
этом эффективным —способом поддержать банк. На каждый
доллар банковского капитала было наращено кредитное пле­
чо. Соответственно, каждый доллар государственного капитала
позволял проводить операции в десять, двадцать или тридцать
раз большие, чем при кредитовании.
Однако докапитализация была отвергнута из политических
соображений. Полсон не имел желания войти в историю как
министр финансов, национализовавший американскую банков­
скую систему. И даже в том случае, если бы Полсон лично был
готов взять это на себя, открытый призыв к докапитализации
за счет государства никогда бы не был поддержан конгрессом.
Республиканцы в массовом порядке проголосовали бы против
национализации, а демократы, не имея двухпартийного при­
крытия, не пошли бы на такой риск45. Таким образом, коман­
да министерства финансов уже весной 2008 г. решила, что при­
обретение активов —путь наименьшего сопротивления. Скупка
долгов не подразумевала вступления во владение банками. Она
не была связана с вопросами контроля или корпоративного
управления. Все могло быть сделано «через рынок». Для опре­
деления цен можно было использовать аукционный механизм.
Понятно, что это был медленный и дорогой путь: суммы в 700
млрд долларов хватило бы на покрытие чуть более половины
задолженности по секьюритизации субстандартной ипотеки.
Это был не идеальный вариант. Но после того что случилось
с Lehman, A I G и WaMu, министерство финансов и Ф Р С находи­
лись в отчаянном положении. Им требовалось решение, кото­
рое бы прошло, причем прошло быстро.
Законопроект, который в нормальной ситуации проле­
жал бы в конгрессе не один месяц, требовалось принять всего
за несколько дней. Речь шла о «сверхскоростном блицкриге»,
как легкомысленно заметил один лоббист, и проблемы нача­
лись с самого старта46. Как писал в своих мемуарах Гайтнер,
«Лидеры конгресса, словно бы находившиеся в шоке, но гото­
вые действовать после того, как Хэнк и Бен предупредили их
о второй депрессии <...> теперь, казалось, просто разозлились».
«Это предложение ошеломляющее, беспрецедентно масштаб­
ное—и, как я бы добавил, очень неконкретное,—заявил предсе­
45. Swagel, «The Financial Crisis».
46. P. Mason, Meltdown: The End of the Age of Greed (London: Verso, 2009), 22.

237

КРАХ

датель сенатского Банковского комитета Крис Додд.—Остается
лишь сделать вывод о том, что под ударом оказалась не толь­
ко наша экономика, но и наша Конституция»47. Демократ Додд
по крайней мере был готов к тому, чтобы рассматривать воз­
можность тех или иных шагов. Республиканцы были менее
сдержанны. Джим Баннинг от Кентукки назвал это предложе­
ние «антиамериканским финансовым социализмом»48. Тед По,
республиканец от Техаса, обрушился на план Полсона с такими
словами: «Жирные коты из Нью-Йорка ожидают, что Просто­
филя Джо подтянет ремень и заплатит за всю эту нелепицу <...>
Приставлять финансовый пистолет к виску каждого американ­
ца—это не ответ»49.
К 2008 г . администрация Буша уже сталкивалась с пробле­
мой доверия, когда речь заходила о чрезвычайных полномо­
чиях. «Все это имеет жутковатое сходство с поспешным нача­
лом войны в Ираке,—заявил член палаты представителей Майк
Макналти, демократ из глубинки штата Нью-Йорк,—Ныне­
шняя администрация неоднократно внушала нам, что экономи­
ка в принципе находится в хорошей форме, а потом нам внезап­
но говорят, что экономика на грани краха. Это неприемлемо»50.
Член палаты представителей Пит Старк (демократ, Калифор­
ния) вспоминал, как генерал Колин Пауэлл, госсекретарь при
Буше во время иракского кризиса, «несколько лет назад пытал­
ся запугать нас, утверждая, что если мы не проголосуем за эту
злосчастную войну, то увидим террористов на улицах»51.
Экономист и блогер Уиллем Бейтер отмечал в Financial Times,
что законопроект Полсона производит впечатление, «будто он
составлен лично Диком Чейни, королем абсолютной исполни­
тельной власти без всяких сдержек и противовесов, подотчет­
ности и обратной связи. Администрации, которая преподнес­
ла нам оружие массового поражения в Ираке и пытки в лагерях
Гуантанамо и Абу-Грейб, в ответ на такой запрос не следует
ожидать ничего, кроме истерических смешков»52. Свое слово
сказал и левый кинематографист Майкл Мур, выступив с пыл­
47. М. Landler and S. L. Myers, «Buyout Plan for Wall Street Is a Hard Sell on Capitol Hill»,
New York Times, 23.09.2008.
48. C.Isidore, «Bailout Plan Under Fire», C N N Money, 23.09.2008.
49. G. Robinson, «Never Underestimate the Power of Populist Scare- Mongering», Financi­
al Times, 30.09.2008.
50. «Bernanke, Paulson Face Skeptics on the Hill Despite Dire Warnings», Wall Street Jo u r­
nal, 24.09.2008.
51. Цит. no: Wallach, To the Edge, 85.
52. W. Buiter, «The Paulson Plan: A Useful First Step but Nowhere Near Enough», C E P R ,
25.09.2008, http://voxeu.org/article/paulson-plan-useful-first-step-nowhere-nearenough.

238

СПАСЕНИЕ

ким посланием своим многочисленным поклонникам, кото­
рое носило название «Нынче утром богачи планируют путч».
Как отмечал британский журналист Пол Мейсон, неуклюжее
предложение Полсона породило «случайную синергию между
правопопулистской оппозицией спасательной операции и ле­
волиберальными кругами»33. Как показала история, это была
не просто случайность.
Эти события в разгар президентских выборов могли обер­
нуться взрывом. Кандидат от демократов Барак Обама не был
проблемой. Помимо того что Обаму поддерживала команда
экономистов, набранная при посредстве Роберта Рубина и про­
екта «Гамильтон», в его личное окружение входил ряд ключе­
вых банкиров из U B S и Merrill Lynch34. Проблемой был Джон
Маккейн. Если бы он выступил на стороне бунтующих респуб­
ликанцев, то это бы не только создало угрозу для предложенно­
го законопроекта, но и заставило бы демократов в разгар пре­
зидентской кампании сделать катастрофически непопулярный
выбор. И лидер республиканцев в палате представителей Джон
Бенер ничем не мог помочь. Треть республиканцев в конгрес­
се по идеологическим соображениям была настолько настрое­
на против новых спасательных операций, что на ее поддержку
не было никакой надежды. Еще одной трети наступали на пят­
ки соперники, и она не могла рисковать потерей поддержки
своих избирателей. «От вас требуют выбирать между финансо­
вым крахом с одной стороны и банкротством налогоплатель­
щиков и дорогой к социализму—с другой, и вы должны опреде­
литься в течение суток»,—с негодованием говорил журналистам
конгрессмен Джеб Хенсарлинг из Техаса, глава консервативного
Республиканского исследовательского комитета33. Сопротивле­
ние «сговору», задуманному в администрации Буша, сплотило
вокруг себя таких восходящих звезд из правого крыла Респуб­
ликанской партии, как Пол Райан из Висконсина и Эрик Кан­
тор из Вирджинии.
В условиях глубокого раскола среди республиканцев Маккейн
24 сентября приостановил свою кампанию и объявил, что возвра­
щается в Вашингтон с целью лично «заняться» кризисом. В ми-534
53. Mason, Meltdown, 33.
54. Этот мотив звучит рефреном в таких работах, написанных с противоположных
политических точек зрения, как: R. Suskind, Confidence Men: Wall Street, Was­
hington, and the Education of a President (New York: Harper Perennial, 2011); C.Gasparino, Bought and Paid For: The Unholy Alliance Between Barack Obama and Wall Street
(New York: Portfolio, 2010); и R. Kuttner, A Presidency in Peril (White River Jun c­
tion, VT: Chelsea Green Publishing, 2010).
55. G.Hulse, «Conservatives Viewed Bailout Plan as Last Straw», New York Times, 26.09.2008.

239

КРАХ

нистерстве финансов и Белом доме это заявление вызвало пани­
ку. Рынки лихорадило. Никто не знал, что на уме у Маккейна.
Несомненно было лишь то, что это приведет к брожению среди
сторонников республиканцев. Полсон, потрясенный известиями,
орал в свой мобильный телефон, требуя, чтобы Белый дом обуз­
дал «своего» кандидата36. Бернанке был настолько встревожен
накалом политических страстей, что счел разумным отступить
под прикрытие Ф Р С . В итоге для того, чтобы удержать Мак­
кейна в повиновении, потребовалось вмешательство со стороны
главы аппарата Белого дома и крупных спонсоров Республикан­
ской партии, включая частного инвестора миллиардера Генри
Крейвиса, вице-председателя правления JPMorgan Джеймса Ли
и Джона Тейна из Merrill Lynch56
57. Но это завело Маккейна в ту­
пик, вынудив его разрываться между требованиями «системы»
и массовой опорой в лице популистов, мобилизованных на его
поддержку усилиями Пэйлин. Во время состоявшейся 25 сен­
тября ключевой встречи обоих кандидатов с администраци­
ей Буша —встречи, организованной по требованию Маккейна,—
республиканскому кандидату было буквально нечего сказать58.
К воскресенью 28 сентября сложилось впечатление, что
Полсон и конгрессмены-демократы сумели договориться. Пол­
сон согласился на установление предельной величины компен­
саций, поэтапное оказание помощи по П В П А , создание много­
уровневой системы надзора и положение о том, что возможные
убытки налогоплательщиков будут покрываться за счет нало­
га на финансовую отрасль. G тем чтобы ускорить выполнение
П В П А , она была объединена с Резолюцией палаты представите­
лей № 3997, известной также как Закон о налоговых льготах для
защитников свободы и предусматривавшей налоговые послаб­
ления для служащих вооруженных сил, членов добровольных
пожарных дружин и миротворцев. Утром в день голосования,
в понедельник 29 сентября, президент провел пресс-конферен­
цию, на которой дал высокую оценку соглашению по законо­
проекту Полсона. В тот же день он принимал у себя украинско­
го президента Ющенко, попавшего под огонь критики. Это был
подходящий повод продемонстрировать, что лидер свободного
мира прочно держит бразды правления. Для рынков в тот мо­
мент никакая помощь не была бы лишней. Из Европы прихо­
дили ужасающие известия. Дельцов с Уолл-стрит била истерика.
56. Paulson, On the Brink, 288; Bernanke, Courage to Act, 320.
57. M. Langley, «As Economic Crisis Peaked, Tide Turned Against McCain», Wall StreetJo u r­
nal, 5.n .2008.
58. H .M . Paulson, «When Mr. McCain Came to Washington», Wall StreetJournal, 6.02.2010.

24О

СПАСЕНИЕ

Все взгляды были прикованы к телевизорам в ожидании ново­
стей с Капитолийского холма.
Ход событий в палате представителей не приносил утеше­
ния. После утренних полемических выступлений во второй
половине дня началось голосование. Весь мир мог наблюдать
на телеэкранах неспешный демократический процесс, разво­
рачивающийся в стенах конгресса. В 1.49 после полудня, к мо­
менту, когда истекал стандартный срок голосования, за зако­
нопроект было подано 205 голосов, против—228. Под ногами
у руководства обеих партий разверзлась пропасть. С тем чтобы
дать боссам возможность настегать своих бойцов, срок голосо­
вания был продлен; телекамеры следили за тем, как «вожди обе­
их партий, сжимая баллотировочные списки <...> столпились
перед трибуной, совершая нетипичные вылазки за проходы,
на то, что обычно считается вражеской территорией»59. Пять
минут спустя стало ясно, что это не помогло. За несколько ми­
нут до двух часов дня раздался стук молотка. Закон не прошел.
Показательно, что из 205 голосов, поданных за предложенный
Хэнком Полсоном план П В П А , 140 принадлежали демократам
и всего 65 —республиканцам. Из тех, кто проголосовал против,
133 были республиканцами и 95—демократами.
Итак, после того, как Ф Р С и министерство финансов допу­
стили банкротство Lehman, выборные представители американ­
ского народа отказались поддержать спасательную операцию,
предпринятую их правительством. Рынки охватил ужас. Ин­
декс Доу-Джонса рухнул на 778 пунктов, всего за несколько ча­
сов уменьшив стоимость американских предприятий на 1,2 трлн
долларов. Это были самые большие убытки в истории, превы­
сившие рекорд, поставленный после событий и сентября, ко­
гда индекс обрушился на 684 пункта60. Уверенность глобальной
экономики была потрясена до самого основания. Итогом стала
ужасающая синхронизация кризиса по обе стороны Атлантики.

IV
В то время как американцы тщетно пытались прийти к со­
гласию относительно П В П А , в Лондоне правительство Гордо­
на Брауна отчаянно старалось убедить испанский банк Santan­
der выкупить сеть филиалов ипотечного кредитора Bradford 8с
59. C.H ulse and D. Herszenhorn, «Defiant House Rejects Huge Bailout; Next Step Is Uncer­
tain», New York Times, 29.09.2008.
60. A. Twin, «Stocks Crushed», CN N Money, 29.09.2008.

24I

КРАХ

УЯЗВИ М О СТЬ БРИТАНСКОЙ БАНКОВСКОЙ СИ СТЕМ Ы :

Зад ол ж ен н о сть по ип отечны м кредитам и источники ф он д и ро ван и я
(отнош ение акти вов к пассивам , %)
Ипотечные
кредиты

Вклады

Оптовое
фондирование

Собственный
капитал

Abbey National

53

34

21

і ,7

Alliance Sc Leicester

55

45

52

3,о

6

аб

!9

2,5

Bradford Sc Bingley

6а

51

44

3,2

Halifax Bank of Scotland

37

38

Зб

3,6

4

48

17

6,2

а8

42

27

3,4

77

27

68

3,і

8

43

24

4,8

!7

5«

20

7,і

34,7

41,2

32,8

3,86

Barclays

HSBC

Lloyds

TSB

Northern Rock
Royal Bank of Scotland
Standard Chartered
В среднем

И с т о ч н и к : Tanju Yorulmazer, «Case Studies on Disruptions During the Crisis», Econo­
mic Policy Review 20, no. 1 (February 2014). Доступно на сайте S S R N : https://ssrn.com/
abstract= 2403923

Bingley вместе со вкладами на сумму в 22 млрд фунтов стерлин­
гов. У британского министерства финансов при этом бы остава­
лось на 41 млрд фунтов ипотечных кредитов, с которыми никто
не хотел иметь дела61. Когда британское правительство годом
ранее оплатило долги Northern Rock, можно было утешаться
мыслью, что это единичный инцидент. Теперь же стало ясно,
что речь идет о судьбе всей британской финансовой системы. Ее
жизнь и смерть зависели от рынка оптового фондирования, ко­
торый сворачивал работу.
Пугало то, что паника, которой были охвачены такие спе­
циализированные ипотечные кредиторы, как Northern Rock,
вскоре могла перекинуться на такие крупные банки, как H B O S ,
а затем и на коммерческий банк RBS, чей баланс, по крайней
мере на бумаге, еще недавно считался самым большим во всей
мировой банковской системе. На континенте на грани закры­
тия находился бельгийско-голландско-люксембургский гигант

6і. L.Elliot, J.Treanor, P.Wintour and S.Goldenberg, «Bradford & Bingley: Another Day,
Another Bail- out», Guardian, 28.09.2008.

242

СПАСЕНИЕ

Fortis. Его баланс был равноценен балансу Lehman62. Француз­
ское правительство пыталось удержать на плаву франко-бель­
гийского кредитора Dexia. Ангела Меркель и ее министр фи­
нансов Пер Штайнбрюк вели тяжелые переговоры по поводу
банка Hypo Real Estate, которого тянул на дно его безрассуд­
ный дублинский филиал Depfa63. Каждая спасательная опера­
ция сочетала в себе списание убытков, докапитализацию за счет
государственных средств, гарантии частным заемщикам, за­
ключение сделок с другими банками и срочные вливания ли­
квидности из центрального банка.
Европейцы тушили один пожар за другим, банк за банком.
Но в ночь на 29 сентября, когда неудача с П В П А потрясла рынки,
Дублин дал трещину646
5. На грани краха оказались три главных
ирландских банка —Англо-Ирландский банк, Банк Ирландии
и Allied Irish Bank63. Баланс этих банков, зарегистрированных
в Ирландии, составлял почти 700% В В П страны. У ирландско­
го государства не имелось финансовых ресурсов для того, что­
бы справиться с всеобщим набегом на банки. После паниче­
ской ночи, прошедшей в дискуссиях, рано утром 30 сентября
дублинское правительство объявило, что под страхом смерти
оно совершит самоубийство. Европа, включив утренние ново­
сти, узнала, что ирландское правительство дает полные гаран­
тии не только на вклады, но и на обязательства шести глав­
ных ирландских банков на двухлетний период. На этот шаг
оно пошло не посоветовавшись ни с другими правительства­
ми, ни с Е Ц Б , ни с ирландскими налогоплательщиками66. На­
бег был предотвращен, но в итоге Ирландия, население которой
составляло половину населения Нью-Йорка, давала гарантии
на банковские обязательства объемом в 440 млрд евро. В итоге
убытки, понесенные банками, обанкротили ирландское государ­
ство. Они стали многозначительным звеном между банковским
кризисом 2008 г. и кризисами суверенного долга, охватившими
в 2010 г. еврозону. Но все это было делом будущего, а 30 сентя­
бря вопрос заключался в непосредственном влиянии на осталь­
ной мир. Если Ирландия предоставляла надежное убежище,
то не мог ли набег перекинуться на остальную Европу?

62. Y. Melin and Р. Billiet, «Le scandale Fortis, une histoire beige», La Revue, 16.01.2009.
63. C.Schomann-Finc, «Skandalbank H R E : Wie Ackermann Merkel in der Rettungsnacht
iiber den Tisch zog», Focus Money, 16.09.2013.
64. F. O’Toole, Ship of Fools: How Stupidity and Corruption Sank the Celtic Tiger (London: Faber
& Faber, 2009).
65. S. Carswell, Anglo Republic: Inside the Bank That Broke Ireland (London: Penguin, 2on).
66. Darling, Backfrom the Brink, 143.

243

КРАХ

С учетом того, насколько тесно ирландские банки были
интегрированы с британской финансовой системой, имен­
но в Лондоне ощущалось наиболее острое давление. Британ­
цы были вынуждены немедленно поднять лимит страхования
вкладов. Лондон и Париж проводили срочные совещания, как
и голландцы. Немцы вели себя менее кооперативно. Когда бри­
танское министерство финансов попыталось связаться с Бер­
лином, чтобы обсудить единый европейский ответ, немецкий
министр финансов Штайнбрюк не подходил к телефону. Бри­
танский министр Дарлинг впал в такое беспокойство, что обра­
тился в министерство иностранных дел с просьбой выяснить,
не может ли британское посольство в Берлине связаться с не­
мецким правительством67. При этом Берлин не просто уклонял­
ся от контактов.
В последние дни сентября голландское правительство, из­
мученное операцией по спасению Fortis, выдвинуло смелое
предложение68. Все европейские государства должны были
на общей основе создать фонды спасения банков размером в 3%
В В П . Предполагалось, что в целом объем этих фондов соста­
вит 300 млрд евро. Реакция французского правительства была
восторженной. В порядке борьбы с кризисом Саркози пригла­
сил в Париж лидеров «большой четверки», включавшей Фран­
цию, Германию, Италию и Великобританию. Накануне встречи
французский министр финансов Кристин Лагард в интервью
для германской деловой газеты Handelsblatt заявила о необходи­
мости совместных мер69. После напряженных транснациональ­
ных переговоров о спасении Dexia и Fortis она была серьезно
озабочена способностью малых государств справиться с кризи­
сом. «Что случится в том случае, если одна из небольших стран—
членов Евросоюза столкнется с банковским крахом?—вопроша­
ла она риторически.—Возможно, у правительства не окажется
средств для спасения данного учреждения. И поэтому встает во­
прос о решении на европейском уровне»70. Итальянцы одобри­
ли эту идею71. Понравилась она и влиятельному руководителю
Deutsche Bank Йозефу Аккерману72. Европе требовалось что-то
столь же масштабное, как и то, к чему стремился Полсон в С Ш А .
67.
68.
69.
70.

Ibid., 144.
Gammelin and Low, Europas Strippenzieher, 59.
L. Phillips, «France and Germany at Odds over EU „Paulson Plan"», E U Observer, 2.10.2008.
E.C ody and K. Sullivan, «European Leaders Split on Rescue Strategy», Washington Post,
3.10.2008.
71. Munchau, Meltdown Years, 136.
72. DPA, «Banken fordern Hilfe von der EU: Deutsche Banker warnen vor einem europaischen
„Flickenteppich"», Zeit Online, 2.10.2008.

244

СПАСЕНИЕ

Неожиданно Берлин пробудился. Штайнбрюк заявил, что
о совместной оплате долгов не может быть и речи. Меркель
дала понять, что не приедет на саммит в Париж, если он бу­
дет объявлен кризисной встречей. Словно бы отрезая себе пути,
в интервью популярному таблоиду Bild-Zeitung, вскоре полу­
чившему печальную известность за освещение кризиса с на­
ционалистической точки зрения, канцлер осудила какую-либо
выдачу карт-бланша банкирам73. При этом Берлин мог рассчи­
тывать на поддержку Франкфурта. Жан-Клод Трише из Е Ц Б за­
явил журналистам, что единое европейское решение неумест­
но, потому что еврозона —не фискальный союз. Аналогичным
образом и Жан-Клод Юнкер, премьер-министр Люксембурга
и давний председатель Еврогруппы, сказал в интервью для не­
мецкого радио: «Не вижу оснований для того, чтобы прини­
мать в Европе программу в американском стиле». Кризис при­
шел из С Ш А . Там он был более глубоким. Европа в состоянии
обойтись решениями на национальном уровне.
Саркози отступил, ради сохранения лица объявив данную
идею непрошеной личной инициативой со стороны Лагард.
Однако французы и голландцы были правы. Год спустя еврозона пала жертвой того самого сценария, который Лагард об­
рисовала для Handelsblatt. Пошатнувшиеся банки и слабые го­
сударства-заемщики тянули друг друга на дно. Но при всей
прозорливости французов они ничего не могли сделать без Бер­
лина. 4 октября Саркози, Меркель, Браун и Берлускони собра­
лись в Париже. Итоги их встречи были разочаровывающими.
Гордон Браун отбыл, увозя с собой ощущение того, что евро­
пейцы считали кризис американской проблемой7475. Как указы­
вал один разочарованный представитель британского прави­
тельства, европейцы «не замечали надвигающейся беды. Они
не разбирались в экономике. Они не понимали, каким образом
коллективные действия способны привести к успеху»73. Саркози
безропотно отмечал: «Если мы не сумеем скроить общеевропей­
ское решение, это будет катастрофа... Но это будет катастрофа
не для меня, а для Ангелы. Знаете, что она мне сказала? „Chacun sa merde!“ („Каждому—свое дерьмо!“)». Согласно немецким
источникам, язык фрау канцлер был менее вульгарным. «Мер­
кель процитировала поговорку, позаимствованную у... Иоганна
Вольфганга Гете: „Еіп jeder kehre vor seiner Tiir, und rein ist jedes
D.Gow, «Greece’s Deposit Guarantee Deepens EU Financial Rift», Guardian, 2.10.2008.
74. G. Brown, Beyond the Crash (New York: Free Press, 2010), Kindle location 924.
75. A.Seldon and G. Lodge, Brown at 10 (London: Biteback Publishing, 2011), footnote 148,
Kindle locations 5686-5688.
73.

245

КРАХ

Stadtquartier“ („Пусть каждый подметет у себя под дверью, и то­
гда во всех кварталах города будет чисто11)»76.
Почему немцы так упорствовали? В конце концов, в Гер­
мании имелось немало проблемных банков, которые могли бы
получить поддержку от общего фонда. Но суровая истина за­
ключалась в том, что немецкие налогоплательщики не желали
оплачивать чужие долги —ни в самой Германии, ни за ее пре­
делами. В более широком плане вопрос о выборе между на­
циональными и федеральными решениями в глазах Меркель
не сводился к вопросу евро и центов. Она еще с 2005 г. труди­
лась на руинах провалившихся попыток дать Европе конститу­
цию. Лиссабонский договор, закрепивший большое отступление
к принципу выстраивания Е С на национально-государственной
основе, был подписан лишь в декабре 2007 г. В июне 2008 г. он
пострадал от серьезного противодействия, будучи отвергнут
на референдуме в Ирландии. В момент, когда разразился фи­
нансовый кризис, лиссабонские рамки претерпевали срочную
хирургическую операцию. Германский конституционный суд
не спешил с вынесением вердикта. В условиях неопределенной
ситуации с базовыми политическими рамками Евросоюза Бер­
лин не собирался поддерживать резкое расширение полномо­
чий Европейской комиссии, необходимое для спасения банков77.
Он признал бы лишь такое решение, которое бы основывалось
на межправительственных соглашениях, а не на укреплении фе­
деральной власти.
Максимум чего удалось достичь на саммите 4 октября —при­
нятия совместного заявления с призывом к скоординирован­
ным действиям и упреком в адрес Ирландии за ее односторон­
ние шаги на предыдущей неделе. Тем более шокирующим стало
дальнейшее. Когда главы европейских государств уже разъезжа­
лись из Парижа, пришло известие о том, что из спасения Hypo
Real Estate ничего не вышло. Состояние Depfa оказалось более
скверным, чем предполагалось. Команда специалистов, коман­
дированная по приказу Deutsche Bank в Дублин, выяснила, что
Hypo требуется не 35, а 50 млрд евро, чтобы вытащить Depfa
из финансовой ямы. Банки, которые Меркель и Штайнбрюк
привлекли к спасению Hypo, немедленно дали задний ход. Как
впоследствии выразился один немецкий банкир на расследова­
нии, устроенном бундестагом, если крах Lehman был цунами,
то банкротство Hypo Real Estate обернулось бы армагеддоном
для всей немецкой экономики. Аксель Вебер, глава Бундесбанка,
76. С. Bastasin, Saving Europe: Anatomy of a Dream (Washington,
77. Gammelin and Low, Europas Strippenzieher.

246

DC:

Brookings, 2015), 15.

СПАСЕНИЕ

говорил о ядерной катастрофе (Kernschmelze). Германский бан­
ковский контролер Йохен Занио несколько мелодраматически
сослался на фильм «Апокалипсис сегодня»78. По-настоящему
Берлин тревожили слухи о панике среди немецких вкладчиков.
На всплеске изъятия вкладов Бундесбанк отмечал беспреце­
дентный спрос на банкноты евро крупных номиналов. Меньше
чем через сутки после возвращения из Парижа Меркель внезап­
но решила, что она должна сделать заявление. Все, что удалось
Штайнбрюку, —убедить ее в том, что ей не следует выступать
в одиночку79. После полудня в воскресенье 5 октября Меркель
и Штайнбрюк предстали перед телекамерами. Они не имели
никаких полномочий от бундестага и сознательно не приводи­
ли никаких внятных подробностей. Тем не менее вожди двух
политических партий, правивших Германией с 1949 г-> совмест­
но заявили, что все сберегательные вклады находятся в полной
безопасности.
Это выступление было адресовано немецкой аудитории.
Но оно имело намного более широкие последствия. Германия
не была Ирландией. Даже в самом строгом смысле Меркель
и Штайнбрюк дали гарантии на сумму порядка не менее трил­
лиона евро. Собиралась ли Германия извлечь выгоду из гло­
бального банковского набега? Берлин не дал никакого заблаго­
временного предупреждения ни Лондону, ни Вашингтону. Уже
через несколько часов после выступления Меркель и Штайн­
брюка премьер-министр Браун созвал на Даунинг-стрит сроч­
ное совещание с целью обдумать ответ Лондона. Британские
должностные лица «отчаянно пытались связаться с немцами»,
но Берлин снова не брал трубку80. В отсутствие четкой евро­
пейской политики такие небольшие страны с крупными банка­
ми, как Дания, были вынуждены принимать односторонние ре­
шения и расширять свои собственные гарантии. В Вашингтоне
команда Полсона тоже упорно пыталась выяснить, что имела
в виду Меркель. Были ли это «моральные гарантии» или что-то
вроде двухгодичных обязательств, которые взяла на себя И р­
ландия? Возникало ощущение, что американские власти теряют
контроль над ситуацией. «Похоже, что все это будет развивать­
ся быстро и вынудит нас к шагам, на которые мы не обязатель­
но захотим пойти»,— заявил Полсон своим подчиненным81.
78. Deutscher Bundestag 16. Wahlperiode, Beschlussempfehlung und Bericht des 2. Untersuchungsausschusses nach Artikel 44 des Grundgesetzes Drucksache 16/14000 (Ber­
lin, 2009).
79. D. Goffart, Sttinbriick—Die Biogrqfie (Munich: Heyne, 2012), 191.
80. Seldon, Brown at 10, Kindle locations 5706-5710.
81. Paulson, On the Brink, 332-333.

247

КРАХ

Если Германия сочла необходимым дать гарантии, то где в та­
ком случае американские гарантии? В понедельник 6 октября
рынки ценных бумаг просели в цене на 2 трлн долларов. Тем
временем министры финансов всего мира съезжались в Вашинг­
тон на осенние сессии М В Ф и Всемирного банка, и американ­
цы решили io-и октября провести в министерстве финансов
импровизированное совещание министров финансов «Большой
семерки» и «Большой двадцатки».
То, что американское министерство финансов осозна­
вало необходимость в сотрудничестве, служило утешением.
Но во время финансового кризиса неделя —это очень долго,
и Лондон не мог ждать. Правительству Гордона Брауна угрожал
крах двух гигантских банков —H B O S и R B S . Lloyds согласился
купить H B O S еще і8 сентября. Но этот хромающий ипотечный
кредитор терял доступ к оптовым рынкам финансирования82.
Его кредитный рейтинг резко снижался, а розничные и кор­
поративные клиенты по мере распространения паники изъя­
ли из него 30 млрд фунтов стерлингов. Если бы он обанкро­
тился до завершения сделки о поглощении, то эта катастрофа
затмила бы крах Northern Rock83. Ситуация с R B S по причине
его размеров была еще более опасной. Две отдельные коман­
ды в британском министерстве финансов и на Даунинг-стрит
еще с 26 сентября прорабатывали план спасения. С целью ко­
ординации этих антикризисных мер Браун 3 октября объявил
о создании Национального экономического совета ( Н Э С ). Daily
Telegraph немедленно окрестила его «экономическим военным
кабинетом» —на эту идею ее натолкнул тот факт, что совет со­
бирался в подземном сверхсекретном конференц-зале, предна­
значавшемся для чрезвычайного правительственного комитета
C O B R A 84. Несмотря на неудобную и зловещую обстановку, засе­
дания совета оказались продуктивными. В то время как полсоновская модель П В П А основывалась на идее о выкупе проблем­
ных активов, Лондон задействовал сразу две идеи: гарантии
и докапитализацию. Подобно Ирландии и Германии, Лондон
предоставлял гарантии. Банк Англии и министерство финан­
сов должны были страховать банковские долговые обязатель­
ства. Но эти гарантии действовали лишь при условии докапитализации либо посредством рыночных инвестиций, либо за счет
82. A. Smith and М .Arnold, «Неге Is the Big Reason Banks Are Safer Than a Decade Ago»,
Financial Times, 22.08.2017.
83. R. Perman and A. Darling, Hubris: How HBOS Wrecked the Best Bank in Britain (Edinburgh:
Birlinn, 2012).
84. Seldon, Brown at 10, Kindle locations 6856-6861.

248

СПАСЕНИЕ

государственных средств. Детали прорабатывались на лихора­
дочных совещаниях в Уайтхолле и проходили проверку на фо­
кус-группах инвестиционных банкиров, поклявшихся соблю­
дать тайну. Утром 7 октября, пока министр финансов Дарлинг
принимал участие в совещании европейских министров финан­
сов, пытавшихся выработать согласованную политику по стра­
хованию вкладов, курс акций R B S обрушился и торги пришлось
приостановить. Банк, который еще совсем недавно, весной
2008 г. рекламировался как крупнейший в мире, был в несколь­
ких часах от краха85.
Британский пакет мер по спасению банков, введенный в дей­
ствие 8 октября 2008 г ., после ночи труднейших переговоров
с ведущими банками, представлял собой чистейший образчик
политического театра. По сравнению с Полсоном, боровшим­
ся с конгрессом, Браун и Дарлинг имели громадное преиму­
щ ество-уверенное большинство в палате общин. Несмотря
на то что позиция Брауна как лидера Лейбористской партии
не отличалась прочностью, ему не приходилось опасаться пар­
ламентского мятежа, с которым столкнулся президент Буш.
В целом обязательства британского министерства финансов
и Банка Англии соответствовали обязательствам по програм­
ме ПБПА и даже превосходили их. По отношению к британ­
ской экономике, сильно уступавшей в объемах американской,
они были намного более обширными.
Британский план включал три пункта:
1. От восьми главных британских банков требовалось составить
планы докапитализации. Решение вопроса о том, восполь­
зуются ли они государственным фондом в 50 млрд фунтов
стерлингов (т.е. около 75-85 млрд долларов) или будут изы­
скивать частные ресурсы, оставлялось на их усмотрение.
2. Для страхования новых долговых обязательств, выданных
банками, участвующими в программе, создавался фонд в 250
млрд фунтов стерлингов (374-420 млрд долларов).
3. На реализацию Специальной схемы ликвидности Банка Ан­
глии дополнительно выделялось 200 млрд фунтов стерлин­
гов (300-350 млрд долларов), что позволяло банкам обмени­

85.

FSA,

«The Failure of the Royal Bank of Scotland», Financial Services Board Report (Decem­
ber 2011). Окончательные денежные расходы на спасение RBS составили 115
млрд фунтов стерлингов (138 млрд евро), что делает эту операцию крупней­
шим актом финансовой помощи в истории: Schelkle, The Political Economy of
Monetary Solidarity, 171.

249

КРАХ

вать не пользующиеся спросом денные бумаги, обеспеченные
активами, на государственные облигации.
Проблема, из-за которой банкиры и служащие министерства
финансов в эту ночь остались без сна, заключалась в том, сле­
дует ли докапитализацию объемом в 50 млрд фунтов стер­
лингов осуществить одномоментно или это станет потрясени­
ем для рынков? Не будет ли лучше действовать поэтапно? Как
ни странно, проблемные банки сопротивлялись до последней
крайности. Ни один из них не желал становиться государствен­
ным подопечным. Даже находясь на грани краха, они все рав­
но пытались выторговать для себя хоть какие-нибудь уступки.
В конце концов 15 млрд фунтов государственных средств было
выделено для R B S (5 7 >9 ^ его акций) и 13 млрд фунтов—для
Lloyds T S B - H B O S (43,4% акций)86. Barclays и H S B C , самые силь­
ные банки Британии, демонстративно не участвовали в сделке.
Они не нуждались ни в капитале, ни в гарантиях. Британское
правительство в итоге так и не получило полномочий для того,
чтобы навязать кому-либо из них докапитализацию, и даже
не предпринимало таких попыток. H S B C , имевший крупную
клиентскую базу в Азии, был достаточно крепким для того, что­
бы привлекать средства на рынке. Barclays прибег к совершенно
незаконной сделке с суверенным фондом благосостояния стра­
ны Персидского залива, которому он ссудил средства для своей
собственной докапитализации: впоследствии ему пришлось за­
платить за эту трансакцию серьезный штраф, а на его руковод­
ство были заведены уголовные дела87.
На фоне неудачи с П В П А и хаоса в Европе план Гордона
Брауна производил впечатление прорыва. Пол Кругман в НьюЙорке расточал похвалы в адрес британского лейбористско­
го правительства. Британские социал-демократы придумали,
как спасти финансовый капитализм88. Несомненно, удачным
оказалось то, что лейбористское правительство питало мень­
ше отвращения к национализации, чем Хэнк Полсон. С дру­
гой стороны, новых лейбористов можно упрекнуть в том, что
они, подобно американским демократам, еще с 1990-х гг. охот­
но сотрудничали с лондонским Сити. И потому не случайно то,
что теперь именно лейбористы в Великобритании и демократы
86. D. Lin, «Bank Recapitalizations: A Comparative Perspective», HarvardJournal on Legislation 50 (3013), 513-544.
87. C.Binham, «Barclays and Former Executives Charged with Crisis-Era Fraud», Financi­
al Times, 20.06.2017.
88. P. Krugman, «Gordon Does Good», New York Times, 12.10.2008.

250

СПАСЕНИЕ

в С Ш А с такой энергией включились в борьбу с банковским кри­
зисом. Этот монстр появился на свет при их содействии. Так
или иначе, с учетом колоссального бремени для британских на­
логоплательщиков, в которое должна была вылиться поддерж­
ка H B O S и R B S , было трудно себе представить какую-либо аль­
тернативу национализации.
Реакция инвесторов была не такой восторженной, как ре­
акция ученых мужей. В пятницу іо октября, когда состоялась
встреча министров финансов «Большой семерки», глобальные
рынки пребывали в панике. Тем днем в знаменитом богато укра­
шенном кассовом зале американского министерства финансов
царила далеко не доброжелательная атмосфера. Итальянский
министр финансов Джулио Тремонти и японец Сёити Накагава неустанно напоминали об ущербе, который был вызван ре­
шением американцев не препятствовать банкротству Lehman.
ІПтайнбрюк повторял свою идею о конце англо-американско­
го капитализма89. Жан-Клод Трише разыграл небольшой спек­
такль, пустив по рукам график, на котором изображалось, как
вырос спред Libor-OlS90 после краха Lehman. Это был показа­
тель тех проблем с финансированием, с которыми столкну­
лись европейские банки. Американцы, которым вторил Мервин
Кинг из Банка Англии, не теряли самообладания и настаивали,
что даже если все началось с краха Lehman, вряд ли это был
принципиальный источник проблем во всем мире. С целью на­
править дискуссию в более позитивное русло они предложили
короткий план из пяти пунктов:
1. Недопущение новых банкротств системно значимых учре­
ждений.
2. Принятие мер по содействию декапитализации.
3- Работа по разморозке ликвидности на межбанковских рын­
ках.
4- Обеспечение адекватного страхования вкладов.
5. Восстановление рынков секьюритизированных активов.

89. D. Wessel, In Fed We Trust, Ben Bernanke’s War on the Great Panic (New York: Crown, 2009),
23590. Libor (London interbank offer rate)—средневзвешенная процентная межбанков­
ская ставка, по которой банки предоставляют кредиты на лондонском рын­
ке. OIS (Overnight Index Sw ap)—фиксированный/плавающий процентный
своп, плавающая ставка которого завязана на межбанковскую ставку. В дату
погашения, одна из сторон платит разницу между фиксированной ставкой
и геометрическим средним от значений плавающей ставки за период дей­
ствия OIS. Разница между этими ставками считается ключевым показателем
кредитного риска в банковском секторе. —Прим. науч. ред.

251

КРАХ

Неожиданной любезностью в адрес министров финансов стало
незапланированное появление президента Буша, в какой-то мере
разрядившее атмосферу. К несчастью, Буш своими не слишком
продуманными словами не сумел внушить своим гостям уверен­
ности. «Ребята, не нужно волноваться, —сказал он. —У Хэнка
все под контролем. Он заморозит эту ликвидность»91. С учетом
того, что П В П А все еще пребывала в подвешенном состоянии
и что заморозка ликвидности была решительно никому не нуж­
на, выступление президента едва ли кого-либо успокоило.
Договоренности, достигнутые в Вашингтоне, три дня спу­
стя задавали в Европе тональность встречи глав правительств
стран еврозоны, прошедшей в Париже. Хотя хозяином был Сар­
кози, главную скрипку играл Гордон Браун. Хотя Великобри­
тания не принадлежала к еврозоне, лондонский Сити являлся
финансовой столицей Европы и британский план по спасению
банков теперь уже рекламировался как образцовый. В полити­
ческом плане Саркози надеялся с помощью тяжеловеса Брауна
подтолкнуть немцев к более кооперативному поведению92. Хотя
встреча 12 октября дала для газетных заголовков громадную ци­
фру гарантий банкам, все же это не был единый европейский
план. Относительно общего европейского ответа так и не уда­
лось договориться. Европейская комиссия дала странам —чле­
нам Е С добро на предоставление гарантий по долгу при усло­
вии, чтобы те распространялись на все банки в стране, как
отечественные, так и зарубежные. Какая-либо дискриминация
не допускалась. Европейские государства получали право зака­
чивать капитал в банки до тех пор, пока кризис не завершит­
ся. При этом Е С должен был играть роль надзорного учрежде­
ния и стремиться минимизировать раскол общего европейского
рынка. Но сама по себе борьба с кризисом не входила в ком­
петенцию Е С . Впоследствии комиссия рассмотрела и одобрила
двадцать схем предоставления гарантий по банковским долгам
и пятнадцать схем докапитализации93. Первостепенное внима­
ние уделялось прошениям о помощи отдельным банкам —в од­
ной только Германии их было 44. Тем не менее разбор произво­
дился по очереди: дело за делом, страна за страной. В конечном
счете все решала Меркель с ее правом вето. Прошло три долгих
года, прежде чем вопрос об общеевропейской программе спасе­
ния вернулся в повестку дня.
91. Darling, Backfrom the Brink, 192 (Kindle edition).
92. Seldon, Brown at 10, Kindle location 5946.
93. A. Sutton, K.Lannoo and G. Napoli, Bank State Aid in the Financial Crisis: Fragmentation or
Level Playing Field? ( Brussels: CEPS, 2010).

252

СПАСЕНИЕ

В понедельник 13 октября 2008 г. британское правительство
национализировало L l o y d s - H B O S и R B S . В тот же день Герма­
ния объявила, что она предоставляет 400 млрд евро на выпла­
ты по гарантиям и юо млрд евро на докапитализацию. Франция
выделяла на страхование среднесрочных банковских долгов 320
млрд евро и создавала для капитализации фонд размером в 40
млрд евро. Италия закладывала в свой бюджет 40 млрд евро
на капитализацию и «столько, сколько будет нужно» в виде га­
рантий. В Нидерландах размер гарантий составлял 200 млрд
евро. Испания и Австрия выделили по юо млрд евро949
5. По от­
ношению к размеру В В П самая крупная программа была при­
нята в Ирландии. Впрочем, Бельгия и Нидерланды тоже брали
на себя огромные обязательства.
Национальные европейские программы диктовались со­
стоянием банков и местной политикой. Крупные французские
банки находились в относительно хорошей форме. Банку So­
ciete Generale повезло в том отношении, что так называемое
дело Кервиеля, который самочинно открыл позиции на сумму
в 50 млрд евро, что привело к убыткам банка почти в 5 млрд
евро, случилось в январе 2008 г., а не шесть месяцев спустя,
в разгар кризиса93. Societe Generale сумел провести докапита­
лизацию и избежал поглощения, которое могло закончиться
так же скверно, как и другие вынужденные «свадьбы» того пе­
риода. Кроме того, этот французский банк, работавший в тес­
ном партнерстве с Goldman Sachs, извлек особенно большую вы­
году из щедрых условий спасения A I G . Но даже если остальные
крупные французские банки твердо держались на ногах, осенью
2008 г. никто не был застрахован от утраты доверия, іб октя­
бря через французский парламент была продавлена экстренная
программа докапитализации и рефинансирования. В ее чрезвы­
чайном характере не было ничего необычного. Отличие Фран­
ции заключалось в реакции частного сектора. Все крупные бан­
ки во главе с B N P Paribas согласились взять капитал у Societe de
Prise de Participation de l’fitat ( s p p e ) 96. Второй транш был выдан
в январе 2009 г. И все банки снова взяли капитал.
Еще более необычной была схема рефинансирования, завя­
занная на Societe de Financement de l’Economie Frangaise ( S F E F ) .
Эта структура имела законные полномочия на то, чтобы от име­
94. G. Brown, Beyond the Crash: Overcoming the First Crisis o f Globalization (New York: Free Press,
2010), Kindle locations 1125-1128.
95. N. Clark and D. Jolly, «French Bank Says Rogue Trader Lost $7 Billion», New York Times,
25.01.2008.
96. Имеется в виду продажа части акций банков государственному агентству.

253

КРАХ

ни банков выпускать облигации, имевшие государственные га­
рантии, на сумму до 265 млрд евро, но 66% ее акций были вы­
куплены шестью главными французскими банками. Даже H S B C
France приобрел эти акции. Это было изящное решение. По­
скольку французскому государству принадлежал в S F E F лишь
миноритарный пакет акций, обязательства этой компании
не приплюсовывались к французскому государственному долгу.
В то же время благодаря специальному соглашению с контро­
лирующими органами S F E F была не обязана соблюдать правила
«Базель I I » и потому реальные финансовые требования к бан­
кам были минимальными. Это был эффективный механизм
по восстановлению доверия, ставший возможным благодаря от­
носительно слабому давлению на крупнейшие французские бан­
ки и тесному сотрудничеству в рамках чрезвычайно сплоченной
французской элиты97. Пусть бизнес и власти действуют совер­
шенно по-разному, в Париже они связаны друг с другом так же
тесно, как в Нью-Йорке и Вашингтоне, что позволило добиться
добровольного соглашения о коллективных действиях, крайне
редкого в условиях рыночной конкуренции.
В том, что касается масштабов, лишь немецкая программа
соперничала с британской. 17 октября у бундестага удалось вы­
рвать согласие на создание Sonderfonds Finanzmarktstabilisierung98. Но как и в Великобритании, какое-либо общее решение
оказалось невозможным из-за позиции главного игрока. В усло­
виях, когда региональные Landesbanken столкнулись с боль­
шими проблемами, a Commerzbank не мог оправиться после
злополучного поглощения Dresdner Bank, Deutsche Bank вос­
пользовался возможностью, чтобы дистанцироваться от всех
остальных. В ходе внутренней дискуссии его исполнительный
директор Йозеф Аккерман раскритиковал национальный па­
кет финансовой помощи, явно позаботившись о том, чтобы
быть услышанным за пределами банка. Он дал понять, что ему
будет стыдно, если его банк обратится за помощью к Берлину.
Так же, как Barclays в Великобритании, Deutsche Bank предпо­
читал справиться с кризисом с помощью бухгалтерских уло­
вок и инвестиций из суверенных фондов благосостояния стран
Персидского залива. Впоследствии ему тоже были предъявлены
обвинения за антикризисные импровизации, но не в Германии,
97. Это краткое резюме важных выводов, сделанных в: C.W oll, The Power of Inaction.
См. также: E.Grossman and C.Woll, «Saving the banks: The political economy
of bailouts», Comparative Political Studies 47.4 (2014): 574-600.
98. О политике, связанной с германской программой финансовой помощи, см.: L. Міііler, Bank-Rauber: Wie kriminelle Manager und unfahige Politiker uns in den Ruin treiЪеп (Berlin: Econ Verlag, 2010).

254

СПАСЕНИЕ

а в С Ш А 99. Между тем Штайнбрюк был в ярости. По его словам,
Аккерман вымостил путь к разделению «банковского сектора
на два класса: тех, кому не нужна помощь, и тех, кому грозит из­
гнание. И это опасно, потому что рынки реагируют на такое»100.
Та же самая проблема в тот момент занимала Вашингтон.

V
После 29 сентября, когда американское министерство финансов
потерпело поражение в конгрессе, у него не оставалось иного
выхода, кроме как снова добиваться принятия закона о П В П А .
G тем чтобы преодолеть сопротивление конгрессменов, Полсон
снял свое требование о карт-бланше. 700 млрд долларов из фон­
дов спасения разделялись на три транша: первый в 250 млрд
долларов, второй в юо млрд долларов и третий в 350 млрд дол­
ларов, выдававшихся по запросу президента и с одобрения кон­
гресса. Поддержка банков компенсировалась налоговыми по­
слаблениями для среднего класса и мерами по поддержке
домовладельцев. Согласно статье 109 закона министр финансов
получал специальные полномочия на «содействие изменениям
условий кредитов с целью предотвращения арестов обеспече­
ния в тех случаях, когда этого можно избежать»101. Вместо не­
зависимости в принятии решений министром финансов новый
вариант закона предусматривал несколько перекрывающихся
уровней надзора. 3 октября законопроект о П В П А прошел через
конгресс, получив голоса 74% демократов из палаты представи­
телей и всего 46% республиканцев.
Однако на первой неделе октября, в условиях стремитель­
ного развития событий на американских рынках и в Европе,
стало ясно, что П В П А в том виде, в каком она была изначально
задумана, неработоспособна. Министерство финансов столкну­
лось с непрактичностью создания рынков сомнительных акти­
вов на сотни миллиардов долларов в момент, когда на рынках
царил ужас. Либо оно переплачивало и приносило в жертву ин­
тересы налогоплательщиков, либо выдвигало жесткие условия,
рискуя погубить те банки, которые оно пыталось спасти. Между
тем британцам удалось переломить ход дискуссии в пользу до­
99. Т. Braithwaite, K.Scannell and М. Mackenzie, «Deutsche Bank Whistleblower Spurns Sha­
re of $16.5m SEC Award», Financial Times, 18.08.2016.
100. «Germany’s Faltering Bank Bailout Program: The Bottomless Pit—Part II: A Waste of
Taxpayers’ Money», Der Spiegel, 23.12.2008.
10 1. Taibbi, «Secrets and Lies of the Bailout».

255

КРАХ

капитализации. Они указывали, что государству следует не вы­
купать проблемные активы или выдавать гарантии по новым
банковским займам, а закачивать в банки акционерный капи­
тал. И П Б П А , получив от конгресса средства на выкуп активов,
должна быть превращена в механизм предоставления дополни­
тельного капитала. В то же время события в Ирландии, Гер­
мании и Великобритании повернули в новое русло разговор
о страховании вкладов. По словам Полсона, именно риск утеч­
ки средств из С Ш А в Европу вынудил его и Бернанке согласо­
вать свою позицию по F D IC и потребовать от ее директора Шей­
лы Бэр еще более всеобъемлющих гарантий102.
Новый пакет был проработан министерством финансов,
Ф Р С и F D IC за уикенд 11-12 октября, в тени заседаний «Большой
семерки» и «Большой двадцатки». Он был предъявлен оше­
ломленным руководителям девяти крупнейших банков Аме­
рики в понедельник 13 октября, одновременно с тем, как евро­
пейцы презентовали свои гарантии103. Это было предложение
из тех, которые либо принимают, либо отвергают. От всех де­
вяти крупнейших банков требовалось дополнить свой капи­
тал государственными средствами в размерах, установленных
Тимом Гайтнером как президентом Федерального резервного
банка Нью-Йорка. Покупаемые государством акции были при­
вилегированными. Федеральное правительство требовало для
себя низких гарантированных дивидендов, но через пять лет
они возрастали, что создавало для банков стимул к досрочно­
му выкупу акций у государства. В обмен на согласие получить
дополнительный капитал F D IC давал банкам гарантию по всем
деловым текущим счетам и гарантию по всем новым долговым
обязательствам, выданным до лета 2009 г., на величину до 125%
от задолженности, срок погашения которой истекал к концу
того же года. Одно увязывалось с другим. Гарантии F D I C вы­
давались лишь на условиях вливания государственного капи­
тала. Характерно, что Бен Бернанке попытался разрядить нер­
возную атмосферу, призвав всех присутствующих учитывать
общие интересы. Все они сидят в одной лодке. «Честное сло­
во, я не понимаю, почему мы должны быть врагами»,—сказал
он примирительным тоном104. Банкиры не верили своим ушам.
Самое сердце американского финансового капитализма оказа­
лось на грани частичной национализации.

102. Paulson, On the Brink, 333.
103. «Paulson Gave Banks No Choice on Government Stakes: Memos», Reuters, 13.05.2009.
104. Wessel, In Fed We Trust, 240; Paulson, On the Brink, 365.

256

СПАСЕНИЕ

Однако при всем ощущении шока реакция собравшихся
все же подчинялась деловой логике. Для слабейших в группе
это, очевидно, была отличная сделка, и Викрам Пандит из Ci­
tigroup так и сказал. С учетом состояния баланса его банка он
не мог привередничать. «Это дешевый капитал»,—выпалил он.
Да, так оно и было. Доходность по облигациям Citigroup в тот
день составляла 22%. Полсон просил 5%103. Банк, находившийся
в лучшей форме, —такой, как JPMorgan —мог обойтись и без де­
нег П В П А . Но Даймон понимал системную логику и был в числе
первых подписавшихся, хотя и обусловил свою подпись согла­
сием со стороны всех прочих присутствующих. Раскрыть прави­
тельство свои карты заставил калифорнийский банк Wells Fargo.
Когда он стал возражать против спасения нью-йоркских банков,
Полсон спокойно указал, что напротив представителя Wells Far­
go сидит его контролер. И если сегодня банк не возьмет пред­
лагаемый ему капитал, то на следующее утро он получит изве­
щение о том, что его капитализация недостаточна, и лишится
доступа к рынку капитала. И когда его руководство побежит
к Полсону за помощью, то ее условия окажутся менее привле­
кательными, чем сегодня. После этого Полсон отпустил бан­
киров с тем, чтобы те могли обсудить предложение с советами
директоров своих банков. В течение нескольких часов все они
дали согласие. В соответствии с Программой покупки капита­
ла девять крупнейших американских банков получили от госу­
дарства 125 млрд долларов в качестве привилегированных паев.
По сравнению с менее всеобъемлющими европейскими про­
граммами американская программа докапитализации выглядела
очень впечатляюще. И эта точка зрения подтверждается задним
числом. Американские банки оправились от кризиса быстрее
и полнее, чем европейские. Похоже, что именно собрание 13 ок­
тября 2008 г. положило начало великому трансатлантическому
расхождению10
5106. Сторонники обширных прерогатив исполни­
тельной власти впоследствии воспевали эти меры как принци­
пиальное проявление суверенной власти. Как и после событий
и сентября, американское государство объявило чрезвычайное
положение и оказалось на высоте107. Но как бы ни было удобно
ссылаться на суверенную власть в моменты серьезной неопреде­
105. Kuttner, Presidency in Peril, 121.
106. Gammelin and Low, Europas Strippenzieher, 57.
107. См. беззастенчивое воздание почестей Карлу Шмитту в работе Е. Posner and А. Ѵегmeule, The Executive Unbound: After the Madisonian Republic (Oxford: Oxford Uni­
versity Press, 2011). О точке зрения Шмитта на чрезвычайную экономическую
ситуацию см. в: W. E. Scheuerman, «The Economic State of Emergency», Cardozo Law Review 21 (1999), 1869.

257

КРАХ

ленности, такая трактовка событий сентября и октября 2008 г.
является мистификацией. История событий от краха Lehman
до П В П А —сюжет не о суверенном государстве, дающем ответ
на кризис, а о дисфункциональной силовой борьбе в рамках со­
циальной и политической сети, связывавшей Вашингтон с Уолл­
стрит и европейской финансовой системой. В сентябре полити­
ческие и коммерческие соображения воспрепятствовали сделке
по спасению Lehman. Потребовался месяц паники, политическо­
го замешательства и беспрецедентного финансового хаоса, что­
бы в середине октября прийти к моменту, когда бароны Уолл­
стрит стали слушать Полсона, стукнувшего по столу и заявив­
шего, что все должны взять у министерства финансов деньги.
Причем даже тогда можно было подумать, что исполнительная
власть сумела настоять на своем главным образом потому, что JPMorgan поддержал предложение министерства финансов. Если
это было проявление суверенной воли, то чья это была суверен­
ная воля? Американского государства или «новой Уолл-стрит» —
сети, олицетворением которой служили такие фигуры, как Пол­
сон и Гайтнер, связывавшие министерство финансов и Ф Р С с гло­
бализованным американским финансовым сектором?108
Это изъявление власти со стороны министерства финансов
было бы более впечатляющим, если бы вливания капитала про­
изводились на более обременительных условиях. Но речь шла
об обратном. Викрам Пандит был прав. Капитал министерства
финансов, «навязывавшийся» банкам, был дешевым —во всех от­
ношениях. Как выразился Филипп Свейджел, заместитель мини­
стра финансов по экономической политике и главный архитек­
тор полсоновской программы помощи, «С тем чтобы получить
быстрое и всеобщее согласие на вливания капитала, его усло­
вия должны были быть привлекательными, а не карательными
<...> Требовалось нечто противоположное „Семье Сопрано11 или
„Крестному отцу“ —не попытка запугать банки, а напротив, сдел­
ка столь привлекательная, что банкам было бы неразумно от­
казываться от нее»109. Министерство финансов отнюдь не было
трудным пайщиком. Обозначив себя в качестве «вынужденного
пайщика», американское правительство не стало требовать для
себя права голоса110. В то время как в Великобритании и Герма­
нии национализация L l o y d s - H B O S , R B S , Hypo и Commerzbank
108. О том, как сложно выявить носителей суверенной воли даже в тех случаях, когда
она сталкивается с противодействием, см. в: J.W hite, «Emergency Europe»,
Political Studies 63.2 (2015), 300-318.
109. P. Swagel, «The Financial Crisis», 1-78.
110 . S. M. Davidoff Solomon, «Uncomfortable Embrace: Federal Corporate Ownership in the
Midst of the Financial Crisis», Minnesota Law Review 95 (2011), 1733-1778.

258

СПАСЕНИЕ

была сродни реструктуризации после банкротства и повлекла
за собой массовые перестановки в руководстве, более всесторон­
ний американский подход был вынужденно щадящим111. Для
того чтобы привлечь к участию в американской схеме не только
проблемный Citigroup, но и уверенно стоящий на ногах JPMorgan, ее условия должны были быть не слишком обременитель­
ными. Участникам П Б П А было позволено продолжать выпла­
чивать дивиденды. Дивиденды, выплачиваемые с капитала,
предоставленного в рамках П Б П А , не должны были превышать
5% —половины от того, что выплатил Goldman Sachs «спасше­
му» его Уоррену Баффетту. Цель министерства финансов заклю­
чалась в том, чтобы убедить все банки участвовать в програм­
ме и тем самым добиться, чтобы государственная поддержка
не воспринималась как сигнал слабости, который бы привлек
внимание спекулянтов, играющих на понижение. Как высказал­
ся Штайнбрюк, разъяренный поведением Deutsche Bank, в мо­
мент кризиса оборона системы включает в себя такое обращение
со всеми, как будто бы они здоровы, и готовность более здоро­
вых банков играть наравне с остальными. Они должны пони­
мать, что в случае действительно всестороннего кризиса обере­
гаемое ими превосходство не спасет их от катастрофы.
Итогом «суверенной» интервенции министерства финансов
стали дополнительные огромные субсидии банкам, увеличив­
шие стоимость их бизнеса на величину, возможно, достигавшую
131 млрд долларов112. Больше всего пользы это принесло пошат­
нувшимся инвестиционным банкам и распростертому колос­
су Citigroup. Тот получил от министерства финансов 25 млрд
долларов в обмен на ценные бумаги, которые оценивались в 15,5
млрд долларов и вскоре должны были сильно упасть в цене. На­
против, Wells Fargo, имевший репутацию одного из самых силь­
ных игроков в банковской отрасли, выдал в обмен на 25 млрд
долларов государственного капитала примерно на 23,2 млрд
долларов ценных бумаг113. JPMorgan не нуждался в деньгах,
и, согласившись участвовать в усилиях правительства по борьбе
с набегом, Даймон отказался от возможности съесть кого-либо
еще из своих более слабых конкурентов. Таким критикам спа­
сательной операции, как Шейла Бэр из F D I C , весь этот процесс
і и . Даже в британском случае управление новыми банковскими активами, принадле­
жащими государству, было доверено неполитической организации, UK Finan­
cial Investments Ltd, с тем, чтобы держать их на расстоянии от министерства
финансов: Р. Burnham, «Depoliticisation: Economic Crisis and Political Manage­
ment», Policy <§? Politics 42.2 (2014), 189-206.
112 . P.Veronesi and L.Zingales, «Paulson’s Gift» (NBER Working Paper 15458, October 2009).
113 . Lin, «Bank Recapitalizations», 513-544.

259

КРАХ

казался дымовой завесой, поставленной, чтобы скрыть спасение
Citigroup114. Сети клинтоновских времен все еще действовали.
Citigroup был не только слишком большим, чтобы разориться.
Помимо этого, он обладал хорошими связями. Как бы ни отно­
ситься к этой интерпретации, бесспорно то, что как только под­
нявшаяся в начале октября сильнейшая паника улеглась, всякие
претензии на равное отношение ко всем были отброшены.
Октябрьской стабилизации для Citigroup оказалось недо­
статочно. В ноябре он декларировал гигантские убытки и объ­
явил об увольнении 52 тысяч сотрудников. К пятнице 21 ноя­
бря 2008 г. рыночная стоимость Citigroup составляла 20,5 млрд
долларов по сравнению с 250 млрд долларов в 2006 г. Вслед
за расползавшимися страхами прозвучал похоронный звон. Ci­
tigroup терял доступ к рынкам Р Е П О . Казалось, что конец бли­
зок. С учетом колоссальных размеров Citigroup и его тесных
связей с глобальными рынками о последствиях даже не хоте­
лось думать. В ходе экстренных переговоров, кульминацией ко­
торых стал «уикенд Citigroup» 22-23 ноября, была скроена еще
одна сделка. Второе вливание капитала в объеме 20 млрд долла­
ров укрепляло баланс Citigroup, в то время как так называемый
план защиты от убытков давал ему защиту от убытков по ток­
сичным активам на сумму в 306 млрд долларов. В обмен пра­
вительство получало на 7 млрд долларов привилегированных
акций с доходностью 8%11S. Bank of America тоже находился
в тяжелом положении, и это поставило под удар и Merrill Lynch.
По мере того как осуществлялось поглощение, в полной мере
выяснились масштабы ипотечных убытков Merrill, и исполни­
тельный директор Bank of America Кен Льюис и его команда
отчаянно пытались выйти из сделки, которая спасла инвести­
ционный банк 14 сентября. Никто не хотел повторения того
уикенда, когда потерпел крах Lehman. В условиях сильного на­
жима со стороны Полсона и Бернанке Льюис, спешивший за­
ключить сделку, скрыл от акционеров Bank of America ключевую
информацию, но получил от государства еще 20 млрд долла­
ров капитала и заключил «соглашение по защите от убытков»
по проблемным активам Merrill на 118 млрд долларов116.
114. Bair, Bull by the Horns, Kindle locations 142-143.
115 . Special Inspector General for the Troubled Asset Relief Program, «Extraordinary Finan­
cial Assistance Provided to Citigroup, Inc.», Washington, D C : Office o f SIG T A R P ,
13.01.2011.
116. B. Bernanke, «Acquisition of Merrill Lynch by Bank of America», Congressional Commit­
tee on Oversight and Government Reform, June 25, 2009. Bank of America в дан­
ном случае не стал прибегать к всестороннему соглашению о защите от убыт­
ков. Kuttner, Presidency in Peril, 144-146.

260

СПАСЕНИЕ

Финансовый кризис еще не был преодолен. Но по край­
ней мере в политическом плане к Уолл-стрит вернулась уве­
ренность. 4 ноября Барак Обама победил на президентских вы­
борах и демократы укрепили свои позиции и в палате предста­
вителей, и в сенате. Американские прогрессивные праздновали
историческую победу. Обама производил впечатление едва ли
не мессианской фигуры и в его руках оказался не только Бе­
лый дом. На его стороне было большинство в конгрессе, необ­
ходимое для того, чтобы реально изменить Америку. При этом
по примечательному капризу истории избрание первого афро­
американского президента, баллотировавшегося от Демокра­
тической партии, было хорошим известием и для Уолл-стрит.
Именно Обама и демократы обеспечили администрации Буша
политическую поддержку, требовавшуюся для осуществления
чрезвычайных антикризисных мер в 2008 г. И они явно наме­
ревались продолжать эту линию. 23 ноября, в тот же день, ко­
гда министерство финансов объявило о последнем раунде меро­
приятий по поддержке Citi, команда Обамы назвала имя своего
кандидата на должность министра финансов. Мельница слу­
хов крутилась уже не первую неделю. На первых местах в спис­
ке претендентов стояли Рубин —что, пожалуй, неудивительно
с учетом его давних связей с Обамой,—а также Ларри Саммерс,
совместно с ним проводивший в жизнь клинтоновское дерегу­
лирование. Сам Обама отдавал предпочтение Полу Волкеру,
предшественнику Гринспена в качестве главы Ф Р С и отцу анти­
инфляционных мер во времена Картера и Рейгана. Но он был
слишком стар. Другие кандидаты были неприемлемы с полити­
ческой точки зрения. В итоге на должность министра финансов
оказался выбран не кто иной, как решительный глава Федераль­
ного резервного банка Нью-Йорка Тим Гайтнер, протеже Сам­
мерса и Рубина. Саммерс был назначен главой Национального
экономического совета, в то время как сам он ожидал возглавить
Ф Р С вместо Бернанке. Рубину предстояло играть роль закулис­
ного «серого кардинала»—кого-то вроде «Гарри Гопкинса», как
выражался сам Рубин,—в то время как еще один из его проте­
же и партнеров по проекту «Гамильтон», Питер Орсаг, полу­
чил должность директора по бюджету. Хранителем традиций
в переходной команде был Майкл Фроман, при Рубине руко­
водивший отделом кадров в министерстве финансов. Фроман
продолжал получать жалованье как глава отдела стратегий для
развивающихся рынков в Citigroup, одновременно участвуя
в проведении предвыборной кампании Обамы117. В 2009 г. он
117 . D. Dayen, «The Most Important WikiLeaks Revelation Isn’t About Hillary Clinton»,

261

КРАХ

получил в администрации Обамы должность заместителя по­
мощника президента и заместителя советника по националь­
ной безопасности, отвечающего за международные экономи­
ческие дела. Единственным членом экономической команды
Обамы, не принадлежавшей к кругам «старичков» клинтонов­
ской эпохи, была Кристина Ромер, экономист-«неокейнсианец»
из Беркли и известный специалист по истории Великой депрес­
сии, назначенная председателем Совета экономических совет­
ников118. Рынок одобрил эти новости. Как отмечал один совет­
ник по инвестициям, «Гайтнер гарантирует плавный переход
власти от администрации Буша к администрации Обамы, пото­
му что он уже участвует в том, что сейчас происходит»119.
В самом деле, даже говорить о переходе власти от адми­
нистрации Буша к Обаме означает преувеличивать масшта­
бы разрыва. Жезл перешел из рук в руки задолго до 4 ноября.
Политической партией, продемонстрировавшей готовность
мобилизовать все ресурсы американского государства на борь­
бу с финансовым кризисом, была Демократическая партия. Рес­
публиканцы же в большей мере были не партнером по обузда­
нию кризиса, а его симптомом. В ходе кризиса Б С П выказала
себя не столько правящей партией, сколько политической ма­
шиной, с помощью которой консервативные белые американ­
цы выражали свою тревогу среди землетрясений, сотрясавших
их мир.

New Republic, 14.10.2016. J. Podesta, «Fw: Huffpost: The Obama Test: Personnel Is
Policy», WikiLeaks, Podesta Emails, 25.10.2008.
118. C.Ram pell, «Christina D. Romer», New York Times, 25.11.2008.
119. См. также убийственный отзыв: M.Taibbi, «Obama’s Big Sellout: The President Has
Packed His Economic Team with Wall Street Insiders», Common Dreams, 13.12.2009.

ГЛАВА

8

«Крутая тема»:
глобальная ликвидность

Р Е Т Р О С П Е К Т И В Е может показаться, что дальнейший
ход событий был продиктован решениями, принятыми
на протяжении первых недель октября 2008 г. С Ш А со­
гласованно шли к докапитализации своих банков. В Европе
предложения о едином подходе блокировались Берлином. От­
туда кризис последовательно развивался в виде кризисов в раз­
личных странах, а затем, в 2010 г., снова трансформировался
в единый кризис еврозоны. В конечном счете Европа не сумела
уклониться от принятия общего решения, но понадобилось не­
сколько лет экономической неопределенности и неурядиц, пре­
жде чем она пришла к этому. Как впоследствии показал кризис
еврозоны, национальный подход, на котором настаивал Берлин,
принципиально не годился для этой цели. Но это суждение, за­
остряя внимание на европейском аспекте взаимозависимости,
в реальности недооценивает ее степень.
Европейские банки и заемщики действительно были связа­
ны друг с другом. Но еще более принципиальным и намного
более животрепещущим фактором осенью 2008 г. была их зави­
симость от С Ш А . Закрытие межбанковских и оптовых финан­
совых рынков создало огромные проблемы на рынках долла­
рового фондирования по всему миру, и именно в Европе эти
проблемы были наиболее острыми. И с этой бедой даже самые
сильные европейские государства не могли ничего поделать.
То, что это не привело к масштабному трансатлантическому
кризису, стало достижением не Европы, а С Ш А , где Ф Р С , дей­
ствуя в просвещенных корыстных интересах американской фи­
нансовой системы, воздала должное непреодолимой силе фи­
нансовых взаимосвязей и действовала исходя из этого.
В тот момент, когда Полсон и министерство финансов сра­
жались с конгрессом за мобилизацию политической поддерж­
ки с целью оказания помощи американской финансовой систе­
ме, Ф Р С без каких-либо публичных консультаций взяла на себя

В

263

КРАХ

роль мирового кредитора последней инстанции. Когда музыка
на частных денежных рынках умолкла, Ф Р С подхватила мело­
дию, затыкая дыры ликвидностью, которая в общей сложности
своими объемами достигала триллионов долларов и обеспечи­
вала потребности банков в С Ш А , Европе и Азии. Это было исто­
рически беспрецедентное мероприятие, имевшее впечатляющие
масштабы, но почти не получившее освещения. Оно преобразо­
вало взаимоотношения между финансовыми системами и на­
циональными валютами —какими мы эти отношения себе пред­
ставляем.

I
Остановка оптового фондирования ударила по европейским
банкам уже в августе 2007 г. И потому не случайно то, что глав­
ным образом именно усилиями Е Ц Б межбанковские овернайтрынки 9 августа получили 95 млрд евро ликвидности1. Трише
был не из тех руководителей центральных банков, которые бы
пошли на столь решительные меры без серьезной причины2.
К осени 2008 г. и Е Ц Б , и Банк Англии накачивали рынки ли­
квидностью в огромных объемах. Это не требовало голосов
парламентариев или необычных долгосрочных капитальных
инвестиций. Речь шла не о спасательных операциях, а о тран­
сакциях на денежном рынке из числа тех, которые централь­
ные банки постоянно производят с целью ужесточения или
смягчения финансовых ограничений,— но только эти опера­
ции совершались в невиданных прежде масштабах. По мере
того как центральные банки ссужали наличность или эквива­
лент наличности в обмен на обеспечение —и хорошее, и пло­
хое,—баланс всех важнейших центральных банков начал увели­
чиваться. По крайней мере потенциально в пределах замкнутой
национальной экономики или крупной валютной зоны —такой,
как зона доллара или евро,—этим можно было заниматься бес­
конечно. Но чего такие операции не могли дать, так это ли­
квидности в зарубежной валюте. Банк Англии раздавал фунты
стерлингов, Е Ц Б —евро. Этот фактор, связанный с географией
валюты, накладывал принципиальные ограничения на размах
операций центральных банков, особенно в 2008 г., поскольку
европейские банки отчаянно нуждались в долларах. Именно эту
брешь заткнула Ф Р С со своей программой предоставления ли1. Gillian Tett, «ЕСВ injects €95bn to Help Markets», Financial Times, 9.08.2007.
2. Irwin, The Alchemists, 43-73.

264

«КРУТАЯ

ТЕМ А»:

ГЛОБАЛЬНАЯ

ЛИКВИДНОСТЬ

квидности, соответствовавшей глобальному размаху офшорной
долларовой банковской системы.
Если исходить из традиционной точки зрения на между­
народную экономику, основанной на торговле, нелегко понять,
почему нехватка долларов была такой угрозой для Европы.
В сентябре 2008 г. еврозона в целом имела профицит в торгов­
ле с С Ш А . В частности, чемпионом по экспорту была Еермания.
Понятно, что если бы европейские банки нуждались в долла­
рах, то они могли бы купить их или взять взаймы у таких гло­
бальных экспортеров, как Audi, V W и Mercedes-Benz. Но именно
здесь перед нами со всей очевидностью встает несоответствие
между представлением об экономике как о системе торговли,
и пониманием того, что глобализация финансов уже произо­
шла. В 2007 г. германские экспортеры имели в торговле с С Ш А
профицит, составлявший примерно 5 млрд долларов в месяц.
Но согласно вычислениям экономистов из Банка международ­
ных расчетов, европейским банкам требовалось не 5 и даже
не іо миллиардов. До кризиса они фондировали свои долла­
ровые операции средствами в размере примерно і трлн долла­
ров в обязательствах перед американскими фондами денежного
рынка. Помимо этого, они позаимствовали 432 млрд долларов
на межбанковском рынке, 315 млрд долларов на рынках валют­
ных свопов и 386 млрд долларов в качестве краткосрочного
фондирования у тех монетарных структур, которые управляли
долларовыми пулами наличности. В целом все это составляло
более 2 трлн долларов3. Точная цифра зависела от того, в какой
степени и насколько срочно гигантский европейский банков­
ский баланс нуждался в рефинансировании.
Кризис 2008 г. выявил наличие опасного дисбаланса в биз­
нес-модели европейских банков. Когда американские денежные
рынки закрылись, все европейские банки остались без долла­
рового фондирования. Они пытались брать взаймы друг у дру­
га, что привело к болезненному скачку издержек краткосрочно­
го фондирования, критерием которых служит так называемый
спред Libor-OIS4. В то же время рынок валютных свопов подвер­
гался опасному сжатию: европейцы выпрашивали долларовые
кредиты, но находили все меньше и меньше контрагентов, гото­
вых пойти им навстречу. Спред базового валютно-процентного
свопа, представляющий собой процентный спред, который ев­
ропейские банки были готовы платить за конвертацию фонди­
3. McGuire and von Peter. «The US Dollar Shortage».
4. N. Baba and F. Packer, «From Turmoil to Crisis: Dislocations in the FX Swap Market Befo­
re and After the Failure of Lehman Brothers» (BIS Working Paper 285, Ju ly 2009).

265

КРАХ

рования в евро или в фунтах стерлингов в доллары, стал резко
отрицательным, свидетельствуя о крайней сложности получе­
ния непосредственного долларового фондирования. В услови­
ях, когда рынки функционируют нормально, эта наценка дол­
жна быть близка к нулю. В сентябре 2008 г. она превышала 200
базисных пунктов, іб сентября, на следующий день после банк­
ротства Lehman, когда A I G балансировал на краю пропасти,
первым пунктом в повестке заседания F O M C стояли проблемы
с фондированием не у американских, а у европейских банков.
Как выразился Билл Дадли из Федерального резервного бан­
ка Нью-Йорка, «Долларовая ликвидность для зарубежных бан­
ков—вот та большая штука, которая создает, вероятно, самое
сильное напряжение на рынке»5.
Где можно было найти новые возможности для долларово­
го фондирования? На ум в качестве возможного источника ино­
странной валюты приходят центральные банки. Однако долла­
ровые резервы европейских центральных банков сами по себе
были совершенно недостаточными для удовлетворения потреб­
ностей банков в фондировании6. Осенью 2008 г., в самый разгар
кризиса, когда лондонский Сити била дрожь, на руках у Банка
Англии имелось всего іо млрд долларов7. В июле, на долларо­
вых аукционах, регулярно проводившихся Е Ц Б , заявки четы­
рехкратно превышали ассигнованные суммы. Неудивительно,
что по мере углубления кризиса доллар отнюдь не падал в цене,
как предсказывают стандартные макроэкономические модели,
а наоборот, дорожал.
Небольшие страны в случае подобных затруднений обрати­
лись бы к М ВФ . И осенью 2008 г. Фонд в условиях тесного диа­
лога с американским министерством финансов и Ф Р С с целью
помощи странам, испытывавшим острые проблемы с фонди­
рованием, пытался изобрести новый механизм краткосрочного
предоставления ликвидности, который бы не требовал прове­
дения полноценных структурных реформ8. Но для того что­
бы к М В Ф в 2008 г. обратились Е Ц Б или Банк Англии, нужна
была катастрофа эпохальных масштабов. В любом случае Фонд
по-прежнему работал исходя из тех целей, которые перед ним
5. Стенограмма заседания FOMC, 16.09.2008.
6. W. А. Allen and R. Moessner, «Central Bank Co-operation and International Liquidity in
the Financial Crisis of 2008-9» (BIS Working Paper 310, May 2010).
7. M.Obstfeld, J.C .Sham baugh and A. M.Taylor, «Financial Instability, Reserves, and Cen­
tral Bank Swap Lines in the Panic o f 2008» ( N B E R Working Paper No. 14826,
January 2009).
8. R. Marino and U.Volz, «A Critical Review of the IM F’s Tools for Crisis Prevention» ( D I E
Discussion Paper, April 2012).

266

КРУТАЯ

ТЕМА»:

ГЛОБАЛЬНАЯ

ЛИКВИДНОСТЬ

СП РО С НА Д О Л Л А Р О В О Е Ф О Н Д И РО В А Н И Е

на од н о м еся ч н ы х аук ц и о н ах Е вр оп ей ского
ц ен трального банка с 17Л2.2007 по 9.09.2008
И с т о ч н и к : Michael J.Flem ing and Nicholas J.K lagg e, «The Federal
Reserve’s Foreign Exchange Swap Lines», Current Issues in Economics and
Finance 16, no. 4 (2010): 1.

ставились в 1944 г., когда он был создан, и имел соответствую­
щие пропорции. М В Ф фондировал торговый дефицит и борол­
ся с кризисами государственного долга. Не его делом было за­
крытие гигантских брешей фондирования в частном секторе.
Его программы имели масштабы в десятки миллиардов долла­
ров. Он не был рассчитан на эпоху транснациональных банков­
ских операций на триллионы долларов.
Осенью 2008 г. от суровой истины было уже не отвертеться.
Как заявил перед F O M C Тим Гайтнер из Федерального резерв­
ного банка Нью-Йорка, европейцы «завели у себя банковскую
систему, которой было позволено вырасти очень, очень боль­
шой по отношению к В В П при наличии колоссального валют­
ного дисбаланса и при отсутствии планов по удовлетворению
потребностей банков в долларовой ликвидности на случай бури,
подобной нынешней»9. Как отмечал Бернанке с привычной для
него сдержанностью, потребность европейской банковской си9. Стенограмма заседания FOMC, 28-29.10.2008.

267

КРАХ

стемы в долларовом фондировании представляет собой «совер­
шенно новый аспект текущей ситуации»10. И этот новый аспект
имел потенциально суровые последствия для С Ш А . Если бы
не вмешалась Ф Р С , им бы грозил трансатлантический обвал те­
кущих счетов: европейцы бы сворачивали кредитные операции
в С Ш А и распродавали бы долларовые портфели по катастро­
фически низким ценам. Именно с целью сохранения портфе­
лей этих активов, деноминированных в долларах, Ф Р С в кон­
це 2007 г. начала в беспрецедентных масштабах предоставлять
долларовую ликвидность не только американцам, но и всей гло­
бальной финансовой системе, и прежде всего Европе. В 2008 г.
этот поток долларов достиг таких объемов, что любые попыт­
ки написать отдельные истории американского и европейского
кризиса становятся анахронизмом и большой ошибкой11.

II
называла свои механизмы предоставления ликвидно­
сти самыми причудливыми аббревиатурами — у инсайдеров
эти программы стали известны под общим названием «хобби­
ты». Но с точки зрения функций все они точно соответство­
вали тем или иным ключевым элементам теневой банковской
системы: рынку коммерческих бумаг, обеспеченных актива­
ми, сделкам Р Е П О , рынку ипотечных ценных бумаг, валютным
свопам. Как отмечали экономисты Ф Р С , это была уже не тра­
диционная монетарная политика, когда Ф Р С манипулировала
учетными ставками с целью повлиять на рыночное поведение.
На этот раз «расширение баланса Ф Р С » производилось с целью
«срочного восполнения недостатка собственных средств в част­
ном секторе за счет государственного сектора»12. Ф Р С встраива­
лась в сами механизмы рыночной банковской модели. Взаимо­
отношения между государством, представленным центральным
банком, и финансовым рынком выявлялись во всей своей оче­
видности. Ф Р С была не просто одним из государственных учре­
ждений. Это был банкирский банк, и по мере усиления кризи­
са денежный рынок соответствующим образом перестраивался,
принимая форму спиц колеса с Ф Р С в качестве ступицы.
ФРС

10. Wessel, In Fed We Trust, 140.
11. J. L. Broz, «The Federal Reserve as Global Lender of Last Resort, 2007-2010», Internati­
onal Political Economy Society, University of Virginia, 9 -10 .n .2012.
12. T.Adrian and H .S.Shin, «Prices and Quantities in the Monetary Policy Transmission
Mechanism», InternationalJournal of Central Banking 5, no. 4 (2009), 131-142.

268

«КРУТАЯ

ТЕМА»:

ГЛОБАЛЬНАЯ

ЛИКВИДНОСТЬ

Действия Ф Р С , связанные с ликвидностью, были настолько
обширными и разнообразными, что это порождало проблему
отчетности. Какие критерии годились для оценки масштабов
грандиозных программ Ф Р С ? Размер капитала в момент мак­
симальной задолженности? Объемы денежного потока за опре­
деленный промежуток времени в период кризиса? Или же сле­
довало просто подсчитать сумму всех выданных займов в про­
межуток между началом и концом кризиса? Используя первый
критерий, мы, скорее всего, получим недооценку масштабов ин­
тервенции. Последний критерий даст самые большие цифры.
Каждый показатель годится для тех или иных конкретных слу­
чаев13. Благодаря данным Ф Р С , доступ к которым был получен
в судебном порядке, мы можем сопоставить все три цифры14.
Механизмом, посредством которого банки, попавшие в беду,
обычно обращаются за помощью к центральному банку, явля­
ется дисконтное окно. Оно подразумевает покупку и прода­
жу ценных бумаг центральным банком за наличные средства.
Дисконтное окно, будучи классическим признаком проблем,
обычно предназначается для банков, испытывающих крайне
срочную потребность в ликвидности. Список крупнейших кли­
ентов, воспользовавшихся в 2008 г. дисконтным окном, вклю­
чал все наиболее видные жертвы кризиса в Америке—A I G , Leh­
man, Countrywide, Merrill Lynch, Citigroup. Пожалуй, обращение
к дисконтному окну выглядело менее позорным в случае неаме­
риканских банков. И потому наряду с американскими страдаль­
цами в отчетности Ф Р С часто встречаются два европейских ин­
валида: франко-бельгийский банк Dexia и Depfa, злосчастный
ирландский филиал Hypo Real Estate15.
После того как осенью 2007 г. прекратил работу рынок
К Б О А , Ф Р С поняла, что ей требуются новые механизмы. Пер­
вым из них был M B A —Механизм временных аукционов (Term
Auction Facility), обеспечивавший банкам доступ к краткосроч­
ному финансированию, которое они не могли получить на рын­
ках К Б О А . При этом важнейшей проблемой было недопущение
ущерба для репутации. M B A предусматривал широкий диапа­
зон разновидностей обеспечения, включая Ц Б О А и О ДО , и чем
13. L. Randall Wray, «Bernanke’s Obfuscation Continues: The Fed’s $29 Trillion Bail- Out O f
Wall Street», Hiiffington Post, 14.12.2011.
14. См. полезную ссылку: James Felkerson, «$29,000,000,000,000: A Detailed Look at the
Fed’s Bailout by Funding Facility and Recipient», Levy Economics Institute (Wor­
king Paper 698, December 2011).
15. A. Berger, L. K. Black, C.H .Bouwm an and J. Dlugosz, «Bank Loan Supply Responses to
Federal Reserve Emergency Liquidity Facilities», Journal of Financial Intermediati­
on
(October 2017), 1-15.

269

КРАХ

больше банков в нем участвовало, тем более популярным он ста­
новился. С декабря 2007 г. по март 2010 г. масштабы M B A испы­
тали колоссальный прирост. Максимальный непогашенный ба­
ланс весной 2009 г. составлял почти 500 млрд долларов. Если
полученные по M B A займы с разными сроками погашения кон­
вертировать в традиционные 28-дневные займы, то общая сум­
ма выданных взаймы средств достигнет ошеломляющей цифры
в 6,18 трлн долларов в 28-дневных займах. К M B A прибегли сот­
ни небольших американских банков, но его крупнейшими бене­
фициарами оказались гигантские американские и европейские
банки —в первую очередь Bank of America, Barclays, Wells Fargo
и Bank of Scotland. Доля иностранцев среди крупных заемщиков
намного превышала 50%16.
После кризиса вокруг Bear Stearns прекратили работу не
только рынки К Б О А , но и рынки Р Е П О с обеспечением. Соот­
ветственно летом 2008 г. Ф Р С была вынуждена закрывать и эту
брешь, взяв на себя роль дилера Р Е П О последней инстанции
и предлагая 28-дневные сделки Р Е П О на условиях стандартно­
го обеспечения (однотраншевые операции на открытом рын­
ке или ST ОМО). К декабрю 2008 г. посредством этого механиз­
ма было выдано взаймы 855 млрд долларов, причем более 70%
этой суммы получили зарубежные банки, включая пять евро­
пейских банков, являвшихся главными участниками програм­
мы. Так, 30% всей ликвидности, полученной от Ф Р С , досталось
одному только швейцарскому гиганту Credit Suisse.
Поскольку на рынках трехсторонних Р Е П О предпочтитель­
ным видом обеспечения являлись американские казначейские
ценные бумаги, весной 2008 г. Ф Р С учредила еще одну програм­
му—Кредитный механизм по срочным ценным бумагам (Term
Securities Lending Facility), предусматривавший выдачу 28-днев­
ных ссуд в американских топовых казначейских ценных бу­
магах в обмен на различные ипотечные ценные бумаги, вклю­
чая и частные. В целом посредством этого механизма в систему
было закачано 2 трлн долларов в виде первоклассного обеспече­
ния, причем пик интенсивности программы пришелся на сен­
тябрь и октябрь 2008 г., после событий вокруг Lehman. 51%
обеспечения, предоставленного в рамках Кредитного механиз­
ма по срочным ценным бумагам, было выдано неамериканским
банкам—только R B S , Deutsche Bank и Credit Suisse получили бо­
лее 8оо млрд долларов.

іб . E.Benmelech, «Ап Empirical Analysis o f the Fed’s Term Auction Facility» (C ATO Papers

on Public Policy, Working Paper 18304, 2012): 57-91.

27О

«КРУТАЯ

ТЕМА»:

ГЛОБАЛЬНАЯ

ЛИКВИДНОСТЬ

Но главной опорой рынка Р Е П О , к которой Ф Р С прибегла
во время кризиса, был Механизм кредитования первичных ди­
леров (Primary Dealer Credit Facility, М К П Д ) 17. Он был учрежден
после набега на Bear Steams согласно статье 13(3) устава Ф Р С .
М К П Д предоставлял ключевым операторам на рынке Р Е П О
тайный и неограниченный доступ к овернайт-ликвидности Ф Р С
в обмен на самые разные типы обеспечения. Неудивительно,
что дилеры воспользовались этим щедрым предложением. Об­
щая сумма займов в рамках М К П Д достигала 8,951 трлн долла­
ров. Это была гигантская сумма, но речь шла о займах овернайт,
и их следует рассматривать в связи с ежедневным размещени­
ем обеспечения на рынках Р Е П О , в марте 2008 г. достигшим
пика в 4,5 трлн долларов. Самая большая сумма задолженности
по М К П Д наблюдалась 26 сентября 2008 г., когда она составила
146,57 млрд долларов. Особенностью М К П Д являлось то, что это
была единственная крупная программа Ф Р С по предоставлению
ликвидности, предназначавшаяся преимущественно для аме­
риканских банков. Самыми активными получателями помощи
по этой программе были Merrill Lynch, Citigroup, Morgan Stan­
ley и Bank of America. Но видимость в какой-то мере была об­
манчивой, поскольку Ф Р С позволила воспользоваться этой про­
граммой лондонским филиалам Goldman Sachs, Morgan Stanley,
Merrill Lynch и Citigroup. Таким образом, Ф Р С оказывала уда­
ленную поддержку и рынку Р Е П О в лондонском Сити.
После того как кризис фондов денежного рынка выбил по­
следнюю опору из-под ног у рынка коммерческих бумаг, Ф Р С
приняла беспрецедентное решение не только поддерживать
банки и взаимные фонды, но и заняться непосредственно кре­
дитными операциями. Она основала свою собственную К С Н ,
«Механизм финансирования коммерческих бумаг» (Commerci­
al Paper Funding Facility), с целью покупки высококачественных
краткосрочных коммерческих бумаг. Посредством этого меха­
низма в целом она выдала средств на 737 млрд долларов, с пи­
ком задолженности в 348 млрд долларов, пришедшимся на ян­
варь 2009 г. Шире всего этой системой пользовался проблем­
ный швейцарский гигант U B S , поглотивший ю% фондов Ф Р С .
Еще 7,з% досталось Dexia, и по 5% — Fortis и R B S . Около 27%
средств, выделенных в рамках данной программы, получили
некоторые из сильнее всего пострадавших европейских банков.
В целом европейская доля не могла составлять сильно мень­
ше 40%.
17. Т. Adrian, С. R. Burke and J .J . McAndrews, «The Federal Reserve’s Primary Dealer Credit
Facility», Current Issues in Economics and Finance 15, no. 4 (2009), 1.

27I

КРАХ

Наряду с ипотечным рынком был заморожен и более об­
ширный рынок ценных бумаг, обеспеченных активами. G це­
лью оживить кредитование Ф Р С 25 ноября 2008 г. учредила
Кредитный механизм по срочным бумагам, обеспеченным ак­
тивами (Term Asset-Backed Securities Loan Facility), в рамках ко­
торого выдавались самые разные займы, спонсируемые Ф Р С
и министерством финансов С Ш А . Он предусматривал предо­
ставление избранным заемщикам пятилетних займов без права
регресса, обеспеченных посредством покупки высокорейтинго­
вых секьюритизированных потребительских кредитов —таких,
как автокредиты, студенческие займы, долги по кредитным
картам и кредиты, выданные мелким предприятиям на покуп­
ку оборудования и строительные работы. Эта программа нико­
гда не была самой крупной среди программ Ф Р С . Всего по ней
было выдано кредитов на 71,09 млрд долларов. Однако в ее
рамках были предприняты некоторые из наиболее авантюрных
мер поддержки, осуществленных Ф Р С . Воспользовались данной
программой исключительно американские фирмы —в первую
очередь Morgan Stanley, Р І М С О и C a l P E R S .
Наконец в начале 2009 г. Ф Р С начала поворот от срочного
предоставления ликвидности к тому, что впоследствии стало из­
вестно как Q E 1 , —выкупу и размещению на балансе Ф Р С боль­
ших объемов ипотечных ценных бумаг. Для центрального бан­
ка покупка ценных бумаг является традиционным механизмом
монетарной политики. Но теперь подобные операции произво­
дились в намного больших масштабах, чем когда-либо прежде,
и с более широким диапазоном активов. Помимо традиционных
покупок казначейских ценных бумаг, Ф Р С к июлю 2010 г. купи­
ла на 1,85 трлн долларов ипотечных ценных бумаг с гарантиями
от предприятий с государственной поддержкой. Наиболее ак­
тивно закупки производились на третьей неделе апреля 2009 г.,
в то время как величина авуаров (за вычетом продаж) достигла
максимума в июне 2010 г., составив 1,129 ТРЛН долларов. Прин­
ципиально важно то, что Ф Р С не просто закачивала ликвидность
в систему. Одновременно с этим она забирала на свой баланс не­
согласованность по срокам погашения, причинившую столько
вреда на таких рынках, как рынок К Б О А . Ф Р С забирала долго­
срочные активы в обмен на немедленно предоставляемую ли­
квидность.
Количественное смягчение ( q e ) обычно считается типич­
но «американской» политикой, символом авантюрности Ф Р С .
Именно она навлекала на голову Бернанке регулярные упреки
со стороны консервативных европейских политиков. Но после
всего вышесказанного нас не должно удивлять то, что 52% ипо­

272

«КРУТАЯ

ТЕМА»:

ГЛОБАЛЬНАЯ

ЛИКВИДНОСТЬ

течных ценных бумаг, купленных Ф Р С в рамках Q E , было прода­
но иностранными банками, причем среди продавцов с большим
отрывом лидировали европейцы. Двумя крупнейшими продав­
цами были Deutsche Bank и Credit Suisse, намного опережавшие
всех своих американских соперников. Barclays, U B S и Paribas за­
нимали восьмое, девятое и десятое места. Ф Р С , которая в 2008 г.,
в момент самой острой фазы кризиса, поддерживала на плаву
ключевые институты трансатлантического теневого банкинга, те­
перь в тесном контакте с европейскими мегабанками принимала
меры к стабилизации трансатлантического платежного баланса.

III
Не все участники атлантической финансовой сети могли вос­
пользоваться возможностями, которые Ф Р С предоставляла вер­
хушке международных банков в Нью-Йорке. Не у всех имелось
обеспечение, которое требовала Ф Р С . Выдавать ссуды самым
уязвимым европейским банкам в отсутствие адекватного обес­
печения было для Ф Р С слишком рискованно. Однако отказы­
вать самым слабым банкам в ликвидности означало напраши­
ваться на большие неприятности. И потому начиная с 2007 г.
Ф Р С вновь обратилась к инструменту, впервые примененному
в Бреттон-Вудскую эпоху. G целью управления системой фик­
сированных валютных курсов центральные банки в ідбо-е гг.
разработали механизм так называемых валютных своп-линий, позволявший Ф Р С ссужать доллары Банку Англии в обмен
на размещение фунтов стерлингов на ее счетах18. Своп-линии,
выйдя из употребления в 1970-х гг., были ненадолго возрожде­
ны в 2001 г. с целью справиться с последствиями событий и сен­
тября. В 2007 г. перед лицом обрушения трансатлантической
банковской системы они в гигантских масштабах вновь пущены
были в ход ради того, чтобы удовлетворить потребности в фон­
дировании, возникшие не у суверенных государств, а у европей­
ских мегабанков. Как разъяснял Гайтнер своим коллегам из Ф Р С ,
«У нас на руках имеется пачка американских филиалов неко­
торых из слабейших европейских учреждений, столкнувшихся
с очень серьезной потребностью в долларовом фондировании
18. M .D .Bordo, О. F. Humpage and A. J. Schwartz, «The Evolution of the Federal Reserve
Swap Lines Since 1962», I M F Economic Review 63, no. 2 (2015), 353-372. О н а ч а в ­
ш ем ся в 1960-е гг. с т ан о в л ен и и С Ш А к ак гл о б а л ьн о го к р е д и т о р а п о сл ед н ей
и н с т а н ц и и с м . в: D. McDowell, Brother Can You Spare a Billion? The United Sta­
tes, the I M F , and the International Lender of Last Resort (Oxford: Oxford Universi­
ty Press, 2016).

273

КРАХ

и обратившихся к нам с просьбой предоставить им широкий
и постоянный доступ к ликвидности. В тех случаях, когда у них
имелось серьезное количество <...> обеспечения с рыночной
стоимостью, значительной по отношению к их потребностям,
мы спокойно удовлетворяли эти потребности [в первую очередь
с помощью описанной выше программы М ВА]. Когда же их по­
требности существенно превышали или в потенциале могли
превысить рыночную стоимость имеющегося у них приемлемо­
го обеспечения, мы обращались к их национальному централь­
ному банку. По сути мы говорили: «Если вы хотите, чтобы мы
смогли удовлетворить эти потребности, а у них на вашем рынке
имеется обеспечение, серьезное по отношению к этим потребно­
стям, то для нас было бы удобнее всего, если бы их потребности
в долларовой ликвидности удовлетворил в обмен на обеспече­
ние их национальный центральный банк <...> а мы позаботимся
о долларовых гарантиях от центрального банка”»19.
Достигнув лимита предоставления долларовой ликвидно­
сти непосредственно европейским хромающим банкам, Ф Р С ста­
ла выдавать ссуды Е Ц Б , Банку Англии, Национальному банку
Швейцарии и центральным банкам Скандинавии. В свою оче­
редь, те выдавали драгоценные доллары европейским мегабан­
кам20. Сначала Ф Р С и те центральные банки, которым она по­
могала, договаривались об обменном курсе. Затем европейские
центральные банки, нуждавшиеся в долларах, размещали тре­
буемое количество местной валюты на счетах, открытых на имя
Ф Р С . Та ссужала Европейскому центральному банку эквивалент­
ную сумму в долларах. Обе стороны обязывались через какое-то
время совершить обратный обмен по обговоренному обменному
курсу. Условия сделки без особого шума прописывались в кон­
тракте объемом не более семи страниц21. Ф Р С получала за свои
19. Заседание FOMC, 28-29.10.2008, https://www.federalreserve.gov/monetarypolicy/files/
FOMC 20081029meeting.pdf.
20. Возможно, первым сторонним комментатором, осознавшим значение этих меха­
низмов, был П.М ерлинг: Р. Mehrling, «Understanding the Fed’s Swap Line»,
Financial Times, 18.11.2008, http://blogs.ft.com/economistsforum/2008/11/254/.
Следующими были: M .Obstfeld, J .C . Shambaugh and A. M.Taylor, «Financi­
al Instability, Reserves, and Central Bank Swap Lines in the Panic of 2008», Ame­
rican Economic Review 99 (2009): 480-486; D.McDowell, «The U S as ‘Sovereign
International Last-Resort Lender’ : The Fed’s Currency Swap Programme During
the Great Panic of 2007-09», New Political Economy 17.2 (2012), 157-178; J.L .B ro z,
«The Politics of Rescuing the World’s Financial System: The Federal Reserve as a
Global Lender of Last Resort» (20.11.2014), Korean Journal of International Studies
13 ( A u g u s t 3 0 1 5 ) , 3 3 3 - 3 5 1 .
2 1. См. свежий пример: «US Dollar-British pounds swap agreement», 16.01.2014, https://
w w w .n e w y o r k fe d .o r g / m e d ia lib r a r y / m e d ia / m a r k e t s / U S D _ P o u n d _ s w a p _ a g r e e m e n t .

pdf.

274

«КРУТАЯ

ТЕМА»:

ГЛОБАЛЬНАЯ

ЛИКВИДНОСТЬ

труды определенный процент от сделки, гарантировавший, что
своп-линии будут использоваться лишь в случае недоступности
рыночного фондирования. Европейские центральные банки пе­
рекладывали эти издержки на банки, которым в конечном сче­
те доставались доллары.
Инициатива по созданию программы своп-линий была вы­
двинута Ф Р С . После катастрофического заявления Paribas, сде­
ланного в августе 2007 г., Ф Р С наблюдала регулярные утренние
всплески стоимости европейского долларового фондирова­
ния, вызывавшие сбои на американских рынках, открывавших­
ся в разгар европейского рабочего дня. Показательно, что пер­
воначальная реакция со стороны Е Ц Б была скептической. Как
выразился один американский журналист, предложение Ф Р С
«натолкнулось на мощные усилия» Е Ц Б «повесить „Большую панику“ на С Ш А » . Ф Р С получила от Е Ц Б резкий ответ: «Это дол­
ларовая проблема. Это ваша проблема»22. Как впоследствии от­
мечал Бернанке, Е Ц Б «не без труда двигался к пониманию того,
что у Европы возникнут большие проблемы и что ей не отмеже­
ваться от С Ш А » 23. В том, что касается своп-линий, эти настрое­
ния быстро кончились после 2007 г. Первые соглашения с Е Ц Б
и Национальным банком Швейцарии были заключены в дека­
бре 2007 г.2425В сентябре 2008 г., когда кризис подошел к крити­
ческой точке, масштабы своп-линий стремительно выросли, до­
стигнув уровня в 620 млрд долларов. 13 октября 2008 г., когда
европейцы анонсировали свои программы гарантий, а Полсон,
Бернанке и Гайтнер убедили американских банкиров забрать
свои доли капитала в П Б П А , даже этот лимит был снят. Четы­
рем центральным банкам —Е Ц Б , Банку Англии, Банку Японии
и Национальному банку Швейцарии — был предоставлен не­
ограниченный доступ к долларам.
Своп-линии помогли успокоить рынки. Но вместе с тем они
бросили тень сомнения на те банки, которые не получили та­
ких преференций. Остановка денежных рынков стала ударом
для всей финансовой системы. Где центральные банки крупней­
ших развивающихся рынков могли раздобыть доллары? Для та­
кой страны, как Южная Корея, хорошо помнившей азиатский
финансовый кризис і 9 9 7 _1 9 9 ^ гг-> обращение к М В Ф исключа­
лось23. И потому 29 октября любезность Ф Р С была распростра­
22. Wessel, In Fed We Trust, 141.
23. Селекторное совещание в FOMC, 7.10.2009, https://www.federalreserve.gov/monetary
policy/files/FOMC20o8ioo7confcall.pdf.
24. Селекторное совещание в FOMC, 6.12.2007, https://www.federalreserve.gov/monetary
policy/files/FOMC2007i2o6confcall.pdf.
25. Helleiner, Status Quo Crisis, 36.

275

КРАХ

нена на центральные банки четырех ключевых развивающихся
рынков: Бразилии, Кореи, Мексики и Сингапура26. Всего в эту
программу в итоге было включено 14 центральных банков27.
Общий объем задолженности в рамках сети долларовых
своп-линий достиг максимума в декабре 2008 г., составив 580
млрд долларов. В течение короткого времени со свопами было
связано 35% всего баланса Ф Р С . Но даже эти гигантские цифры
не дают представления о масштабах программы. Сущность своплинии заключается в предоставлении легкого доступа к кратко­
срочному долларовому фондированию. Лихорадочными стара­
ниями Федерального резервного банка Нью-Йорка и его парт­
неров по всему миру в систему на повседневной основе хлынуло
долларовое фондирование. За одну неделю в конце октября
2008 г., когда из глобальной банковской системы утекали дол­
лары, прежде поступавшие с американских денежных рынков,
Ф Р С посредством своп-линий ссудила 850 млрд долларов. Имен­
но этот оборот средств позволил Банку Англии, Е Ц Б и Нацио­
нальному банку Швейцарии удовлетворить огромный спрос
на доллары, не истощая своих валютных резервов до все более
критических уровней. Если бы не своп-линии, ежемесячный
спрос на доллары на аукционах, проводившихся Е Ц Б , за сен­
тябрь 2008 —май 2009 г. несколько раз опустошил бы его запасы.
Отсутствие евро-долларового или стерлинго-долларово­
го валютного кризиса было одной из примечательных черт
2008 г. Так произошло не случайно. И благодарить за это нуж­
но своп-линии. То, что Ф Р С сделала для денежных рынков, те­
перь делали центральные банки ради глобального предостав­
ления банковского фондирования в долларах. Они переводили
несоответствие валют на счетах европейских банков непосред­
ственно на свои собственные счета. Компенсирующие действия,
предпринятые госструктурами, служили гарантией того, что
дисбаланс в частной сфере не выльется во всеобщий кризис.
Размеры компенсирующих кредитных потоков были оше­
ломляющими. К сентябрю 2011 г. общие объемы кредитова­
ния (и выплат), осуществлявшегося по своп-линиям, достигли
іо трлн долларов при различных сроках погашения. В пере­
счете на стандартные 28-дневные займы эта сумма была экви26. Заседание FOMC, 28-29.10.2008.
27. Ими были ЕЦБ, Национальный банк Швейцарии, Банк Японии, Банк Англии, Банк
Канады, Резервный банк Австралии, Sveriges Riksbank, Norges Bank, Danmarks National bank, Резервный банк Новой Зеландии, Banco Central do Bra­
sil, Banco de Mexico, Банк Кореи и Валютное управление Сингапура. См.:
M .J. Fleming and N .J.K lagge, «The Federal Reserve’s Foreign Exchange Swap
Lines», Current Issues in Economics and Finance 16 no. 4 (2010), 1.

276

«КРУТАЯ

ТЕМА»:

ГЛОБАЛЬНАЯ

ЛИКВИДНОСТЬ

НА ПУТИ К Д ЕФ И Ц И ТУ :
вал ю тн ы е резер вы евр оси стем ы и объем ы и н о стр ан н о й
валю ты , п р ед о ставл ен н о й к о м м ер ческ и м банкам
Д оллары СШ А,
полученны е к ом м ер ­
ч е с к и м и бан кам и
от ЕЦ Б, млрд

Ш вей царски е ф ран ки ,
к уп л ен н ы е на а у к ц и о н а х
по д ан н ы м Е Ц Б (в п е р е сч е­
те на д о л л . С Ш А ), м л р д

В ал ю т н ы е р езервы
евросистем ы , м л р д
долл. СШ А

15 0 .7

0

2 10 ,3

октября

2 7 1,2

17 ,4

2 10 ,2

н оября

244,0

19 ,2

204,2

д ек аб р я

265,7

25,8

202,0

2008, н а к о н е ц
с ен тя б р я

2009, на к о н е ц
ян вар я

18 7 ,3

27,8

19 1,1

ф евраля

14 4 ,5

32,5

186 ,4

м ар та

16 5 ,7

33,і

189 ,2

апреля

1 3 0 ,1

33,о

18 7 ,9

99,7

35,4

1 9 1,9

ию ня

59,9

а 9,9

19 2 ,5

ию ля

48,3

18 ,6

197,9

а в гу с т а

4 б ,1

15,4

19 7 ,8

43,7

10 ,1

19 5 ,0

мая

с ен тя б р я

И с т о ч н и к : William A.Allen and Richhild Moessner, «Central Bank Co-operation and
International Liquidity in the Financial Crisis of 2008-9», BIS Working Paper 310 (May
2010), table 12.2.

валентна 4,45 трлн долларов в одномесячных займах. Так или
иначе, крупнейшим бенефициаром своп-линий, не знавшим
в этом отношении соперников, был Е Ц Б . Каждый цент этого
невероятного потока средств был полностью выплачен. Более
того, в 2008-2009 гг. Ф Р С извлекла из своп-кредитования при­
быль в размере около 4 млрд долларов.
Но эти трезвые подсчеты не позволяют оценить, насколь­
ко драматической была данная инновация. Давая такой импро­
визированный ответ на кризис, Ф Р С подтвердила роль доллара
как всемирной резервной валюты и превратила американский
центральный банк в незаменимое ключевое звено долларо­
вой сети. По причине все более громадных объемов ежеднев­
ных трансакций на глобальных финансовых рынках значение
имели даже не масштабы этих усилий. Программы Ф Р С но-

277

КРАХ

ФРС В К А Ч Е С Т В Е ГЛ О БАЛ ЬН О ГО К РЕД И Т О РА

центральных
2010 г., млрд долл.

П О СЛ ЕД Н ЕЙ И Н СТАН Ц И И : св о п -л и н и и

банков с

декабря

2007

по август

ЕЦ Б

Валовый
объем
свопов

В пересчете
на 28-дневные
свопы

8 0 11

3537

Банк Японии

387

737

Банк Англии

9J9

З11

Национальный банк Швейцарии

466

344

Sveriges Riksbank

67

202

Банк Кореи

41

124

Резервный банк Австралии

53

122

Danmarks National bank

73

95

Norges Bank

30
10

68

10057

445°

Банк Мексики
Итого

3°

И с т о ч н и к : Fed eral R eserve.

сили решающий характер, поскольку они внушали ключевым
участникам глобальной системы—как центральным банкам, так
и крупным мультинациональным банкам —уверенность в том,
что в случае, если с частным фондированием возникнут неожи­
данные проблемы, в системе найдется игрок, способный ком­
пенсировать дисбаланс в отдельных банках неограниченными
поставками долларовой ликвидности. Именно в этом и заклю­
чается роль глобального кредитора последней инстанции.

IV
До начала кризиса у трансатлантической офшорной долларовой
системы отсутствовал ярко выраженный центр или лидер. Бо­
лее того, она была сделана «офшорной» именно для того, чтобы
избежать национальных ограничений и контроля. После 2008 г.
она уже открыто выстраивалась вокруг Ф Р С как поставщика ли­
квидности. «В каком-то смысле,—отмечал руководитель одного
из европейских центральных банков,—мы стали тринадцатым
округом Ф Р С » 28. Но даже если дело обстояло именно так, амери28. Irwin, The Alchemists, 169.

278

«КРУТАЯ

ТЕМА»:

ГЛОБАЛЬНАЯ

ЛИКВИДНОСТЬ

канскую общественность никто не уведомил о расширении ва­
лютной территории ее страны. В том, что касается реакции Ф Р С
на кризис, не последним примечательным моментом была ее
политика или, точнее, отсутствие явной политической легити­
мации. Срочные вливания ликвидности в международную эко­
номику, осуществлявшиеся Ф Р С в 2007-2009 гг., ее руководство
постаралось производить как можно более незаметно. В июле
2009 г., когда конгрессмен-демократ из Флориды Алан Грей­
сон в ходе своей кампании потребовал у Бернанке ответа на во­
прос о том, «кому достались» деньги, поставлявшиеся по своплиниям, председатель правления Ф Р С смог лишь ответить: «Не
знаю»29. Американцы не могли непосредственно контролиро­
вать, где в итоге окажутся триллионы долларов, перетекавшие
взад и вперед между центральными банками глобальной систе­
мы. Разумеется, мало кто сомневался в том, что Национальный
банк Швейцарии переправил доллары, полученные от Ф Р С ,
своим хворым гигантам —U B S и Credit Suisse30. Но с точки зре­
ния Ф Р С было намного удобнее производить своп с централь­
ным банком, чем с самими уязвимыми банками.
По словам Нейла Ирвина, «масштабы кредитования зару­
бежных банков < ...> были тщательно охраняемым секретом даже
по стандартам неизменно скрытной Ф Р С <...> Во время паники
эта информация содержалась в такой тайне—и была настолько
взрывоопасной в случае ее разглашения,—что доступ к ней име­
ли всего по два человека в каждом из дюжины резервных бан­
ков»31. Ф Р С использовала все имевшиеся в ее распоряжении ле­
гальные средства для того, чтобы не допустить ознакомления
общественности с подробной информацией о ее программах
помощи как отечественным, так и зарубежным банкам. Громо­
гласный либертарианец и защитник золотого стандарта, кон­
грессмен Рон Пол провел энергичную кампанию за прозрач­
ность Ф Р С , на противодействие которой Бернанке потратил
огромные усилия.
Лишь в июне 2009 г. Ф Р С начала публиковать регулярные от­
четы о работе своп-линий. Доступ к полной документации о чрез­
вычайных программах Ф Р С , на которой основывается эта глава,
был открыт для общественности лишь в декабре 2010 г. и марте
2011 г. Эти сведения были обнародованы в результате принятия
29. «No One Telling Who Took $586 Billion in Swaps -with Fed Condoning Anonymity»,
Bloomberg, 11.12.2011; «Alan Grayson Sc Ben Bernanke», C SP A N , 21.07.2009, https://www.youtube.com/watch?v=noNYBTkEryO.
30. Заседание FO M C , 28-29.10.2008.
3 1. Irwin, The Alchemists, 154.

279

П О Д ДЕРЖ КА БАН КОВ:
п ри м ен явш и еся Ф РС м ехан и зм ы п р едоставлен и я ли кви д н о сти
и их бен еф ициары
М ехан и зм ф и н а н ­

B a n k o f A m e ric a
C it ig r o u p

О днотран ш е-

К редитны й м еха­

си р ован и я ком ­

М ехан и зм врем ен­

вы е о п ер ац и и

низм по ср о ч н ы м

М ехан и зм о в ер ­

м е р ч е с к и х бум аг,

ны х аукци онов,

на откры том р ы н ­

цен ны м бум агам ,

н а й т -к р е д и т о в а ­

3-м е ся ч н ы е

м лрд долларов

ке, м л р д д о л л а р о в

м лрд долларов

ния первичны х

КБОА/КБ

в м есяц

в м есяц

в м есяц

ди леров

о

487

40

87

7 16

33

19 5

8

297

1757

C it ig r o u p ( Л о н д о н )

263

W e lls F a r g o

3°4

W a c h o v ia

224

JP M o rg a n C h ase

17 1

S t a te S tre e t

3

6о

53

18 6

79

B a n k o f N Y M e llo n

0

G o ld m a n
G o ld m a n ( Л о н д о н )

434
О 6

Lehm an

31

87

83

M e r r ill L y n c h

12

154

14 8 7

M e r r ill L y n c h ( Л о н д о н )
M o r g a n S t a n le y
M o r g a n S t a n le y ( Л о н д о н )

Bear Stearns

594
4

4 і

10 1

136 4

54 .8

2

дбо

B a r c la y s

зр

RES

gg

HBOS
C r e d it S u is s e

j

UBS

2

D e u ts c h e B a n k
C o m m erz b an k

4

D re s d n e r

g

D e p fa
BNP

Societe Generale
D e x ia

54

F o rtis

зр

И того

737

И т о го (к р у п н ы е )

253

К р уп н ы е не ам ери кан ски е

201

%

уд

Д о л я не ам ер и кан ски х,

И с т о ч н и к : Federal Reserve и вычисления автора.

313

67

159

153

7°

250

аба

66

о

259

225

94

57

109

115

101

239

410

119

171

5

52
63

97

35

6180

910

аооб

3259

910

аооб

17 99

656

IOI7

2О72

55

72

51

23

217
132
ю8
895 і

КРАХ

в 2010 г. закона Додда—Фрэнка и иска о свободе информации,
поданного новостным агентством Bloomberg к Ф Р С и нью-йорк­
ской Ассоциации клиринговых палат, группе банковских лоб­
бистов, и дошедшего до Верховного суда32. Ф Р С , защищая свои
меры секретности, утверждала, что оглашение сведений, требуе­
мых Bloomberg, поставит под удар ее усилия по успокоению фи­
нансовых рынков, потому что после полного раскрытия инфор­
мации станет известно, какие именно банки больше всего нужда­
лись в содействии Ф Р С при получении ликвидности. Но суды
решили дело в пользу Bloomberg и Ф Р С была вынуждена подчи­
ниться. Принудительное обнародование ее данных дало беспре­
цедентную возможность ознакомиться с работой ключевых цен­
тральных банков мира в момент наибольшего стресса. Эти све­
дения представляют собой переведенные в цифры ультразвуки
конвульсий атлантической финансовой системы. У нас нет по­
добной информации ни по Е Ц Б , ни по Банку Англии. Поми­
мо общего представления о «системном стрессе и стабильности»,
эти цифры выявляют значение отдельных банков, уровень дав­
ления, которому они подвергались, и масштабы помощи, полу­
ченной ими от Ф Р С .
Верхние строчки в списке Ф Р С занимали Citigroup и Bank
of America, а также два американских инвестиционных банка,
попавших в крайне тяжелое положение, Merrill Lynch и Mor­
gan Stanley, и их лондонские филиалы. Далее следует список
едва ли не всех крупных европейских и американских участни­
ков глобального долларового банковского бизнеса. В том, что
касается предоставления крупным банкам ликвидности на ме­
сяц или три месяца, большинство составляют европейские бан­
ки. На них и на лондонские филиалы крупных американских
инвестиционных банков приходится 23% даже овернайт-кредитования первичных дилеров. Если приплюсовать эту помощь
к гигантским объемам работы своп-линий, открытых для евро­
пейских центральных банков, мы придем к неизбежному выво­
ду. В 2008 г. Ф Р С пыталась противостоять не двум отдельным
кризисам —американскому и европейскому,—а одному гранди­
озному шторму в североатлантической финансовой системе, за­
вязанной на доллары.
Эти данные взрывоопасны не только в плане выявления
требований, выдвигавшихся Ф Р С с целью удержания глобали­
зованной финансовой системы на рельсах. Они примечатель­
ны еще и с точки зрения света, который они проливают на ан32. K.Karlson, «Checks and Balances: Using the Freedom of Information Act to Evaluate the
Federal Reserve Banks», American University Law Review 60 (2010), 213.

282

«КРУТАЯ

ТЕМ А»:

ГЛОБАЛЬНАЯ

ЛИКВИДНОСТЬ

тикризисную политику в Европе. Напористые исполнительные
директоры европейских Deutsche Bank и Barclays претендовали
на исключительный статус, поскольку они якобы избегали об­
ращения за помощью к своим национальным правительствам.
Данные Ф Р С показывают всю необоснованность этих претензий.
Пусть эти банки избежали докапитализации, проводившейся
властями, но все крупные банки мира в широчайших масштабах
пользовались содействием местных центральных банков ради
получения ликвидности —либо непосредственно от них, либо
косвенно, через своп-линии, открытые Ф Р С . Исходя из сведе­
ний Ф Р С , мы можем проследить процесс предоставления ли­
квидности такому банку, как Barclays, день за днем, и увидеть
первый всплеск получения займов от Ф Р С во время кризиса во­
круг Bear Stearns и второй после краха Lehman.
Кроме того, анатомия скрытых мер Ф Р С по предоставлению
ликвидности выставляет в несколько ином свете проходившие
в 2008 г . многочисленные дискуссии о будущем долларовой си­
стемы. Неудивительно, что С Ш А в 2008 г. столкнулись с гло­
бальным хором критиков. Сторонники реформ утверждали,
что корни глобальной финансовой нестабильности скрываются
в чрезмерной зависимости от доллара как от резервной валюты.
Это наделяло Америку чрезмерными привилегиями, которыми
та пользовалась безответственным образом, наращивая дефицит
и делая зарубежные займы.
В 2009 г. глава центрального банка Китая и специальная
комиссия О О Н выдвинули предложения по созданию новой
глобальной валютной системы33. Русские одобрили эту идею,
как и западные европейцы3435. В сентябре Пер Стайнбрюк ска­
зал журналистам: «Даже если исходить из перспективы деся­
тилетней давности, 2008 год все равно предстанет перед нами
как ключевой поворотный момент. Я не утверждаю, что дол­
лар лишится своего статуса резервной валюты, но этот статус
будет относительным»33. Два месяца спустя президент Сарко­
зи заявил в преддверии саммита «Большой двадцатки»: «Завтра
я отправляюсь в Вашингтон объяснить, что доллар —который
после Второй мировой войны согласно Бреттон-Вудским дого­
воренностям был единственной валютой в мире—уже не может

33. J.Anderlini, «China Calls for a New Reserve Currency», Financial Times, 23.03.2009; UN,
«Report of the Commission of Experts o f the President of the United Nations
General Assembly on Reforms of the International Monetary and Financial Sys­
tem», New York, 2009.
34. J . Steele, « Г т a Young President, Don’t Try to Label Me», Guardian, 2.07.2008.
35. B.Benoit, «Germany Sees an End to U S Hegemony», Financial Times, 26.09.2008.

283

КРАХ

претендовать на статус единственной мировой валюты. То, что
было верно в 1945 г., не может быть верно сейчас»36.
Финансовая система, основанная на долларе, несомнен­
но, переживала экзистенциальный кризис. Убежденные скеп­
тики и критики американского могущества не могли упустить
этой возможности свести счеты с англосаксонскими финанса­
ми. Но в условиях чрезвычайно сильной зависимости таких
отдельных банков, как Deutsche Bank и Paribas, от поддерж­
ки со стороны Ф Р С и наличия мощных своп-линий, открытых
ею для Е Ц Б , неизвестно, могли ли быть и Штайнбрюк, и Сар­
кози более далеки от реальности. В начале X X I в. господство
доллара уже не опиралось ни на Бреттон-Вудское соглашение
1944 г., ни на созданные на его основе институты —такие, как
М В Ф . Фундаментом глобального доллара служила сеть част­
ных банков и финансовых рынков, материализовавшаяся в узле
Уолл-стрит —лондонский Сити. Он являлся совместным поро­
ждением американских и европейских финансов, сознательно
выведенным за пределы государственного контроля. Осенью
2008 г. произошла не релятивизация доллара, а наоборот, дра­
матическое подтверждение ключевой роли американского цен­
трального банка. Реакция Ф Р С , отнюдь не сошедшей со сцены,
наделила глобальный доллар совершенно новым качеством.
Возможно, Штайнбрюку и Саркози можно простить неспо­
собность оценить значение момента, поскольку Ф Р С действо­
вала втихомолку и не добивалась публичной легитимности
ни у себя в стране, ни за границей. Спорадические глобальные
дискуссии об альтернативах доллару служили ценой, которую
Ф Р С платила за то, чтобы скрыть свою стабилизационную кам­
панию от посторонних глаз. На Капитолийском холме, где бу­
шевали страсти вокруг П В П А , в отношении титанических гло­
бальных усилий Ф Р С по закачке ликвидности царило молчание.
Как выразился один из руководителей Федерального резервно­
го банка Нью-Йорка, «за нами будто присматривал ангел-хра­
нитель»37. Если некоторые конгрессмены и понимали, что про­
исходит, они не считали нужным открыто обсуждать действия
Ф Р С . Реальность глобальной финансовой политики исчезала
в «спирали молчания», что отвечало стремлению Ф Р С и ее парт­
неров замалчивать всю степень обширной и откровенно иерар­
хической взаимозависимости.

36. L.Phillips, «US Laissez-Faire to Battle European „Social Market" at G20», EUObserver,
14.11.2008, https://euobserver.com/foreign/27114.
37. Интервью с автором.

284

ГЛАВА

9

Забытый европейский кризис:
Восточная Европа

2008 г . с в о п - л и н и и , открытые Ф Р С , дикто­
вали отношения зависимости и взаимозависимости ме­
жду американским центральным банком и эксклюзив­
ным клубом его привилегированных контрагентов из числа
центральных банков. Но при этом вставал вопрос. Кто в этом
участвовал, а кто —нет? В чем заключались критерии членства
в своп-клубе?1 28 октября 2008 г. Натан Шиите, директор от­
дела международных финансов Ф Р С , составил краткий список
из трех критериев2. Клиентом своп-линий можно было стать
в случае:

К

ОКТЯБРЮ

i. Обладания такой существенной экономической и финансо­
вой массой, которые могли привести к влиянию на ситуацию
в СШ А.
2. Проведения «благоразумной» политики, свидетельствую­
щей, что соответствующие проблемы, несомненно, пришли
из американской или какой-либо другой «из развитых эко­
номик», и потому борьба с ними заслуживает содействия
со стороны С Ш А .
3. Наличия у местных банков проблем, связанных с долларо­
вым фондированием, в силу чего своп-линии действительно
могут принести пользу при их решении.
В конечном счете Ф Р С приходилось оправдывать применяемые
ею меры с точки зрения их пользы для экономики С Ш А . Неко­
торые экономики были слишком малы для того, чтобы зани­
1. B.Setser, «Where Is Му Swap Line? And Will the Diffusion of Financial Power Balkanize the Global Response to a Broadening Crisis?», 18.10.2008, https://www.cfr.org/
blog/where-my-swap-line-and-will-diffusion-financial-power-balkanize-global-response-broadening.
2 . Заседание F O M C , 2 8 - 2 9 . 1 0 . 2 0 0 8 .

285

КРАХ

маться ими. В случае стран, попавших в беду в результате краха
торговли или обрушения товарных цен, своп-линии не могли
ничем помочь. Но именно пункт 2 с его акцентом на «благо­
разумной политике» создавал возможности для политической
дискриминации. Степень благоразумности той или иной по­
литики в значительной мере зависела от мнения наблюдателя.
Как в конце 2009 г. отмечали два американских аналитика, свя­
занных с Национальным советом по разведке, «Искусственное
разделение между „экономической11 и „внешней11 политикой
представляет собой ложную дихотомию. То, для кого работа­
ют своп-линии» —вопрос «не только экономический, но и вне­
шнеполитический»3. Ф Р С прекрасно понимала, что обращение
к своп-линиям означает выход на арену геополитики. Канди­
датура каждого из четырнадцати европейских, латиноамери­
канских и азиатских банков, подключенных к сети своп-линий,
была одобрена министерством финансов и Госдепартаментом.
Все они, очевидно, были надежными партнерами. Ф Р С дела­
ла все, что в ее силах, чтобы отвадить новых кандидатов. Од­
нако две страны все же подали заявки на участие в програм­
ме и не были к ней допущены. Названия этих стран держатся
в тайне. Но в то же время, несомненно, имелись такие страны,
которые никогда бы не попали в список Ф Р С , какими бы круп­
ными они ни были и как бы сильно ни пострадали от кризиса.

I
14 ноября 2008 г. Саркози принимал российского президента
Медведева, заехавшего к нему по пути на первый саммит «Боль­
шой двадцатки» лидеров, проводившийся в Вашингтоне. Сар­
кози и Медведев поздравили друг друга с мирным урегулирова­
нием, которое Саркози организовал в августе в Грузии. Но это
была не единственная тема франко-российского панибратства.
Помимо этого, Саркози выразил согласие с последними ини­
циативами Москвы по валютному вопросу4. На протяжении
лета, в ситуации, когда цены на нефть били исторические ре­
корды, Медведев призывал к диверсификации резервных валют
и более активному использованию рубля.
За несколько дней до прибытия во Францию Медведев в вы­
ступлении перед российским парламентом провел параллель
3. M .J. Burrows and J. Harris, «Revisiting the Future: Geopolitical Effects of the Financial
Crisis», Washington Quarterly 32, no. 2 (2009), 27-38.
4. Conference de presse, 14.11.2008, http://discours. vie-publique.fr/n0tices/087003590.html.

286

ЗАБЫТЫЙ

ЕВРОПЕЙСКИЙ

КРИЗИС:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

между кризисом в Грузии и глобальными финансовыми по­
трясениями. Это «две совершенно разные проблемы»,—заявил
Медведев Федеральному собранию в ноябре 2008 г. —но они
имеют «общие черты» и «общее происхождение»: самонадеян­
ность американского правительства, «отказывающегося воспри­
нимать критику и предпочитающего односторонние решения»5.
Его слова были с одобрением встречены националистами в Рос­
сии, но и европейская сторона в целом была с ними согласна.
На саммите в Ницце Медведев отмечал, что в отношении ва­
лютных вопросов «российская и европейская позиции практи­
чески совпадают». Не упомянул он лишь того, что если фран­
цузские банки могли рассчитывать на безграничные поставки
долларовой ликвидности из Ф Р С , то российские были предо­
ставлены сами себе.
Если возрастающая решительность Москвы опиралась на
нефтяные цены, подскочившие до 145 долларов за баррель,
то кризис стал для нее серьезным ударом. К концу 2008 г. неф­
тяные цены рухнули, 21 декабря достигнув минимальной отмет­
ки в 34 доллара. Поскольку 20% российского ВВП приходилось
на ресурсную ренту, этот обвал товарных цен имел катастро­
фические последствия. Налоговая выручка с метрической тон­
ны нефти сократилась на 8о%6. Но у российского государства
еще оставались ресурсы. В отличие от 1998 г., к 2008 г. Москва
накопила достаточно большие финансовые резервы для того,
чтобы выдержать давление глобального кризиса. По оценкам,
на пике роста российских валютных запасов их величина дости­
гала боо млрд долларов. В беду попало не государство, а рос­
сийский глобализованный бизнес.
Вместе с ценами на нефть обрушился и российский фондо­
вый рынок. К 15 сентября он уже просел на 54% по сравнению
с пиком в мае 2008 г. В течение нескольких дней после банк­
ротства Lehman биржу так лихорадило, что московские над­
зорные органы приняли решение приостановить торги. Когда
рынки 19 сентября вновь открылись, конвульсии продолжи­
лись: за один лишь день —6 октября —снижение составило і8%7.
5. V. Feklyunina and S. White, «Discourses o f ‘Krizis’: Economic Crisis in Russia and Regime
Legitimacy», Journal o f Communist Studies and Transition Politics 27 (2011), 385-406.
6. N. Robinson, «Russia’s Response to Crisis: The Paradox of Success», https://www.academ ia.edu/2125038/Russia_s_Response_to_Crisis_The_Paradox_of_SuccessPauto=download.
7. S. Guriev and A. Tsyvinski, «Challenges Facing the Russian Economy After the Crisis»,
in A.Aslund, S. Guriev and A. Kuchins, eds., Russia After the Global Economic Cri­
sis (New York: Columbia University, 2010), 9 -38 ; С. Гуриев и О.Цывинский,
«Задачи посткризисной российской экономики», в: С . Гуриев, Э. Качинс

287

КРАХ

РОССИЙСКИЕ БИ РЖ ЕВЫ Е И НЕФТЯН Ы Е ЦЕНЫ,

2008

г

.

И с т о ч н и к : World Bank in Russia, Russian Economic Report 17 (N o­
vember 2008), figure ал . Данные: PTC, Thomson Datastream.

Согласно одной широко известной оценке, размер объединен­
ного богатства российских олигархов сократился с 520 млрд
долларов в начале 2008 г. до 148 млрд долларов в начале 2009 г.*8
Помимо цен на нефть, инвесторов пугало возможное влияние
резкой девальвации рубля на балансы российских компаний.
Под угрозой оказался не государственный, а частный сектор.
К I I I кварталу 2008 г. российские банки, производители сы­
рья и индустриальные конгломераты накопили на 540 млрд
долларов внешних долгов, причем половину этой суммы были
должны российские промышленные корпорации, а остальное—
банки. Эта долговая гора находилась на одном уровне с офи­
циальными российскими валютными резервами и была при­
близительно равна балансу Lehman. Ее существенную долю
составляли краткосрочные долги. Особенно сильно рисковали
российские банки, перешедшие на рыночную модель —к кони А.Ослунд Андерс, ред., Россия после кризиса (Москва: Альпина Бизнес Букс,
2011), 29-70.
8. L. Harding, «Russia’s Oligarchs Lose 70% of Their Wealth in a Year», Guardian, 17.04.2009.

288

ЗАБЫТЫЙ

ЕВРОПЕЙСКИЙ

КРИЗИС:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

ду 2008 г . и х потребность в рефинансировании достигала ве­
личины в 72 млрд долларов9. Помимо банков, в список постра­
давших долларовых заемщиков входили все главные русские
олигополии: Газпром (55 млрд долларов), «Роснефть» (23 млрд
долларов), «Русал» (11,2 млрд долларов), Т Н К - В Р (7,5 млрд
долларов), Е В Р А З (6,4 млрд долларов), «Норильский никель»
(6,з млрд долларов) и «Лукойл» (6 млрд долларов). Обвал то­
варных цен резко сократил их выручку, а обрушение рубля ста­
ло бы еще большим ударом для тех, кто получал доходы в мест­
ной валюте, а не в долларах —что было серьезной проблемой
для Газпрома, крупнейшего поставщика газа в России.
Как и на Западе, кризис и условия спасения поставили во­
прос о соотношении сил. Кое-кому казалось, что кремлевские
власти собираются лишь спасать шкуры своих дружков за счет
российских налогоплательщиков10. Согласно этой трактов­
ке российский сюжет отличался от драмы, разыгрывавшейся
в Америке, лишь еще большей коррумпированностью и жесто­
костью11. Как и бароны с Уолл-стрит, российские олигархи ну­
ждались в государственной помощи, и режим пришел им на вы­
ручку. Несомненно, верно то, что Россия избежала драматиче­
ских банкротств и что это было достигнуто ценой значительных
государственных ресурсов.
Однако при сопоставлении событий в России с события­
ми в С Ш А и Европе поразительным окажется не столько пре­
следование российским кризисным менеджментом своих соб­
ственных интересов, сколько откровенность, с которой в России
поднимался вопрос власти, и очевидная готовность президен­
та Медведева и премьер-министра Путина воспользоваться воз­
можностью для изменения баланса сил в свою пользу. G момен­
та разрушения нефтяного конгломерата «Юкос» в 2003 г. никто
из олигархов не осмеливался пойти против Кремля. И теперь
Медведев с Путиным начали закручивать гайки. Они обещали
финансовую защиту, но за нее приходилось платить.
Краеугольным камнем антикризисной стратегии Кремля
являлось предотвращение штопора девальвации и банкротств.
На первом этапе кризиса центральный банк использовал свои
обширные валютные резервы для предотвращения обвала руб­
ля. В результате 64-процентное падение цен на нефть в октя­
бре-декабре 2008 г. сопровождалось снижением курса рубля
9. World Bank in Russia, Russia Economic Report 18 (March 2009).
10. A. E.Kramer, «А $50 Billion Bailout in Russia Favors the Rich and Connected», New York
Times, 30.10.2008.
1 1 . S.Johnson, «The Quiet Coup», Atlantic, 1.05.2009, 1.

289

КРАХ

по отношению к доллару всего на 6%12. Лишь в январе Мо­
сква отпустила рубль, допустив его 34-процентную девальва­
цию с последующей стабилизацией в феврале. Подобно любым
успешным оборонительным боям, это обошлось недешево. Ради
предотвращения обвала центральный банк истратил 212 млрд
долларов из своих запасов—35% от общей суммы. Но взамен он
покупал время, давая долларовым заемщикам возможность пе­
ревести дух, а государству —подготовить ответ13.
Ключевым элементом этой программы было выдвинутое
Кремлем требование о том, чтобы олигархи пожертвовали зна­
чительной частью своего состояния для стабилизации фондо­
вого рынка. Ходили слухи об «обязательной явке на встречу,
продолжавшуюся всю ночь в Кремле» іб сентября, в день спа­
сения A I G , на которой «олигархам было приказано пополнить
наличностью счета своих собственных падающих в цене ком­
паний, непосредственно скупая терпящие бедствие финансо­
вые институты или просто выкладывая на стол деньги и/или
акции»14. После такой «помощи» олигархам правительство со­
ставило план поглощений и оплаты долгов самых маленьких
и слабых российских банков. Эту работу координировал Внеш­
экономбанк ( в э б ), председателем Наблюдательного совета ко­
торого был Путин как российский премьер-министр. Было ас­
сигновано 5 млрд долларов на покупку Связь-Банка, банка
«Глобэкс» и Собинбанка. После этого было докапитализовано
Агентство страхования вкладов ( А С В ), а страховой лимит под­
нят до 28 тыс. долларов15. 50 млрд долларов, выделенных Цен­
тральным банком, позволили В Э Б играть роль заслона, в то вре­
мя как еще 35,4 млрд долларов в виде субординированных
займов было доступно на условиях высоких ставок для испыты­
вавших проблемы олигархических предприятий. Займы подле­
жали погашению в течение года, а в противном случае конвер­
тировались в контрольные пакеты акций16. Это был не захват
в пользу государства, а жесткое условие и неприкрытая демон­
страция того, кому принадлежала власть.

12. С .G. Gaddy and B.W. Ickes, «Russia After the Global Financial Crisis», Eurasian Geogt'aphy and Economics 51, no. 3 (2010), 281-311.
13. J.C o n rad , «Russia in the Financial Crisis and Beyond», Deutsche Bank Research,
11.12.2009.
14. «The Financial Crisis in Russia», Stratfor, 28.10.2008, https://www.stratfor.com/analysis/
financial-crisis-russia.
15. Имеется в виду увеличение для вкладчиков банков суммы гарантий АСВ до і млн
400 тыс. руб. —Прим. пауч. ред.
16. World Bank in Russia, Russian Economic Report 17 (November 2008).

290

ЗАБЫТЫЙ

ЕВРОПЕЙСКИЙ

КРИЗИС:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

ВЭ Б закачал 4,5 млрд долларов в «Русал», алюминиевую ком­
панию, находившуюся под контролем Олега Дерипаски, чтобы
позволить ей расплатиться по иностранным займам, исполь­
зовавшимся для покупки 25"процентной доли в горнорудном
гиганте «Норильский никель». Кроме того, В Э Б выдал 2 млрд
долларов консорциуму Михаила Фридмана «Альфа-Групп»,
чтобы помочь ему погасить долг перед Deutsche Bank и спасти
крупный пакет акций «Альфы» второго по размерам российско­
го оператора сотовой связи «Вымпелком», который иначе мог
быть арестован в качестве залога.
Одновременно с резким сокращением инвестиций и затуха­
нием внутренней экономической активности вдвое вырос уро­
вень безработицы. Это было особенно тревожно в так называе­
мых моногородах — детищах сталинской индустриализации17,
іб октября 2008 г. Игорь Сечин, правая рука18 Путина, провел
общеотраслевой мозговой штурм по автомобильной промыш­
ленности в Тольятти, городе, где находится АвтоВАЗ — разо­
рившийся наследник советской автомобильной промышленно­
сти. Сечин объявил о немедленном получении от ВЭБа займа
для АвтоВАЗа в размере і млрд долларов, который был при­
зван поддержать на плаву завод и его персонал в юо тыс. че­
ловек19. До окончания кризиса на спасение российской автомо­
бильной промышленности было выделено 1,7 млрд долларов.
Вслед за обвалом нефтяных цен российский федераль­
ный бюджет был пересмотрен в предположении, что сред­
няя цена на нефть составит 41 доллар за баррель, в противопо­
ложность бюджету, принятому в июне 2008 г., в котором была
прописана цена в 95 долларов за баррель. В условиях сокраще­
ния налоговых поступлений Путин как премьер-министр по­
заботился о создании серьезных фискальных стимулов. Чет­
верть государственного бюджета в 9,7 трлн рублей выделя­
лась на такие антикризисные меры, как создание рабочих мест,
промышленные субсидии и налоговые льготы. По отноше­
нию к величине экономики страны, которую обычно сопостав­
ляют с испанской или с имеющей примерно такие же разме­
ры экономикой Техаса, реакция России на кризис была одной
из самых масштабных в мире, своим размахом намного превос­

17. S. Crowley, «Monotowns and the Political Economy of Industrial Restructuring in Rus­
sia», Post-Soviet Affairs 32, no. 5 (2016), 397-422.
18. В это время (с 12 мая 2008 г.) И. Сечин был заместителем председателя правитель­
ства России.—Прим. иауч. ред.
19. J.Jungm ann and B.Sagemann, eds., Financial Crisis in Eastern Europe: Road to Recovery
(Wiesbaden: Gabler, 2011), 433.

291

КРАХ

ходя меры, предпринятые западноевропейскими правитель­
ствами20.
Она имела сильный перекос в сторону крупнейших, наи­
более влиятельных корпораций, входивших в список 295 кор­
пораций национального значения и 1148 фирм регионального
значения. Это было стимулирование, нисходящее по степени
крупности корпораций, и Москва дала понять, что ожидает
от олигархов взаимности. Более того, она не побоялась назвать
их поименно. Однажды Путин выделил четырех из них сле­
дующим примечательным образом: «Владимир Потанин (хол­
динг «Интеррос»), Леонид Лебедев (группа «Синтез»), Михаил
Прохоров (группа «Онэксим») и Виктор Вексельберг (груп­
па «Ренова»)... Я знаю всех вас много лет; собственно говоря,
мы вместе работали. Позвольте мне напомнить, что в труд­
ных условиях кризиса мы прикладывали все силы, чтобы под­
держать вас и различные направления вашего бизнеса. Кри­
зис подходит к концу. Он еще не завершился, но идет к этому».
И теперь Путин ожидал от них, что они отдадут долги. «Мы
согласились пойти вам навстречу и в этом отношении. Мы ото­
двинули крайние сроки инвестиций. Больше такой корректи­
ровки графика не будет. Прошу вас уделить все свое внимание
выполнению взятых на себя обязательств»21.
Что случится, если кто-либо из олигархов попытается
уйти от ответственности, было продемонстрировано в июне
2009 г., когда Путин явился в Пикалёво, городок к югу-востоку
от Санкт-Петербурга, зависимый от металлургической империи
Олега Дерипаски. Когда-то Дерипаска считался самым богатым
человеком в России и его состояние достигало 28 млрд долла­
ров, но к тому моменту оно сократилось до 3,5 млрд долларов.
Но это не было оправданием для невыплаты зарплат22. Возму­
щенные рабочие перекрыли шоссе на Москву, создав 250-километровую дорожную пробку. Прямо перед телекамерами Путин
отчитал Дерипаску. Швырнув ему ручку, премьер потребовал,
чтобы олигарх немедленно подписал зарплатные ведомости.
Это был пример руководства экономикой посредством личного
устрашения, принявшего облик телегеничной работы на публи­
ку23. Смысл послания был ясен. Через десять лет после унизи­
20. М. Korostikov, «Russia and China: Against the Storm», Journal of Communist Studies and
Transition Politics 27, no. 3-4 (2011), 605-631.
21. Gaddy and Ickes, «Russia After the Global Financial Crisis», 281-311.
22. Russian Analytical Digest 63 (7.07.2009), http://www.laender-analysen.de/russland/rad/
pdf/Ru ssian_Analytical_Digest_63.pdf.
23. S. Fortescue, «Putin in Pikalevo: PR or Watershed?», Australian Slavonic and East European
Studies 23, nos. 1-2 (2010), 19-38.

292

ЗАБЫТЫЙ

ЕВРОПЕЙСКИЙ

КРИЗИС:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

тельного 1998 года в стране нашлись люди, способные добиться
того, чтобы «дело шло».
Такой подход был по-своему эффективен. Он продемонстри­
ровал, что у страны есть лидер. Он ставил олигархов на место.
Он способствовал сплочению российских социальных интересов
вокруг государства, заботившегося о них, и позволял премьерминистру Путину оставаться в центре внимания. Но был ли
он пригоден в качестве долгосрочной стратегии роста? В этом
сомневались как либеральные экономисты, так и Медведев,
в 2008 г. сменивший Путина на должности президента. Еще
до кризиса опытные советники, которых Медведев взращивал
в своем личном окружении, призывали к новому курсу2425. По­
сле того как кризис разразился, их голоса зазвучали еще громче.
Сильная уязвимость России в 2008 г. была обусловлена ее
однобокой интеграцией в мировую экономику: с одной сторо­
ны, ее чрезмерной зависимостью от нефти и газа, а с другой —
коррупционной культурой капитала, в рамках которой русские
олигархи перекачивали деньги за границы России и в Россию
посредством офшорной банковской системы. Как еще мож­
но объяснить такую причудливую аномалию, как превращение
крохотного Кипра в один из главных источников иностран­
ных инвестиций для России? Россия нуждалась в модерниза­
ции. Как выразился Медведев іо сентября 2009 г., «Должны ли
мы и дальше тащить в наше будущее примитивную сырьевую
экономику [и] хроническую коррупцию?»23 Одной только аг­
рессивной борьбы с кризисом недостаточно. Одно лишь вос­
становление после потрясений 2008 г. приведет «в никуда. Нам
нужно выходить из кризиса путем реформирования собствен­
ной экономики»26. Россия нуждалась в экономических преоб­
разованиях, а для этого ей требовалось не ослабить, а усилить
взаимодействие с мировой экономикой, и прежде всего с ее тех­
нологическими лидерами. Из этого заявления вытекали по­
следствия более общего плана. После шокирующего столкнове­
ния с Западом в августе 2008 г. Москва нуждалась в изменении
курса. Разгромом Грузии Кремль сказал свое слово. По утвер­
ждению Медведева, успешность российской внешней полити­
ки в дальнейшем следовало оценивать по единственному крите­
рию: «вносит ли она вклад в повышение уровня жизни в нашей
24. Sakwa, The Crisis of Russian Democracy, 332-341.
25. Д.М едведев. Россия, вперед! 10.09.2009, http://www.kremlin.ru/events/president/
news/5413.
26. Д. Медведев. Выступление на заседании Совета законодателей. 28.12.2009, http://
www.kremlin.ru/events/president/transcripts/6497.

293

КРАХ

стране». Вместо того чтобы «надувать щеки» и пугать прочих,
России нужно было сосредоточиться на привлечении иностран­
ных технологий и капитала27. Это было послание на тему мо­
дернизации и партнерства, немедленно вызвавшее отклик как
в европейских столицах, так и со стороны новой вашингтон­
ской администрации.

II
Заманчиво сделать вывод о том, что кризис, обуздав Россию,
привнес успокоение в международные отношения. И в крат­
косрочном плане дело, несомненно, обстояло именно так. Од­
нако в международной сфере стандарты влияния —вещь отно­
сительная. И если кризис 2008 г. нанес России тяжелый удар,
то для Восточной Европы он был еще более болезненным. Пе­
реживавшие переходный период государства бывшего комму­
нистического блока с самым высоким уровнем левериджа были
потрясены до основания. Если мы сравним прогнозы на 2010 г.,
сделанные в октябре 2007 г., с ожиданиями, наблюдавшимися
два года спустя, то увидим, насколько радикально кризис из­
менил перспективы сильнее всего пострадавших стран региона.
В этом отношении предельный случай представляет собой
Латвия. Через год после начала кризиса, в октябре 2009 г., про­
гноз М В Ф по В В П Латвии на 2010 г. был на 39% ниже, чем в ок­
тябре 2007 г. Ожидания в отношении эстонского и литовского
В В П за тот же двухлетний период были пересмотрены в сторо­
ну снижения на целую треть. И Словения, и Чехия, и Слова­
кия, и Венгрия, и Болгария, и Румыния столкнулись с пересмо­
тром ожиданий в сторону уменьшения на 15-18% —на величину
вдвое большую, чем в С Ш А . В соседнем постсоветском Содруже­
стве Независимых Государств (С Н Г ) снижение прогнозов по ро­
сту составляло от 18% для России до 32% для Армении. Единых
тенденций при этом не просматривается. В частности, Польша
в целом не пострадала28. Тем не менее самый большой ущерб
от кризиса 2008-2009 гг. наблюдался в переходных экономиках
бывшего советского блока.

27. Р. Р. Pan, «Medvedev Calls for Economic Changes», Washington Post, 13.11.2009.
28. См.: E. Berglof, Y. Korniyenko, J. Zettelmeyer and A. Plekhanov, «Understanding the C ri­
sis in Emerging Europe», (European Bank for Reconstruction and Development
(Working Paper No. 109, 2009), где подчеркивается польза разнообразия для
данного региона.

294

ЗАБЫТЫЙ

ЕВРОПЕЙСКИЙ

КРИЗИС:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

Латвия
Литва
Эстония
Армения
Украина
Грузия
Азербайджан
Казахстан
Россия
Румыния
Болгария
Молдавия
Турция
30 стран Центр, и Воет. Европы
Словакия
Хорватия
Венгрия
Чехия
Словения
Черногория
Босния и Герцеговина
Сербия
Таджикистан
15 стран ЕС
Македония
Белоруссия
25 стран Азии
Албания

Новые члены ЕС
Кандидаты и потенциальные
кандидаты на членство в Е С
Участники «Восточного
партнерства»
Прочие страны СНГ
Прочие страны/регионы мира

США

48 стран Африки
32 страны Лат. Америки
Польша
13 стран Бл. Востока
Киргизия
Китай
Туркмения
Узбекистан

%

-40,0 -35,0 -30,0 -25,0 -2 0 ,0 -15,0 -ю ,о -5,0

п о т ря с ен и е

о,о

5,0

: п р о г н о з ы 2009 г. п о В В П в 2010 г. п о с р а в н е н и ю
с п р о г н о з а м и 2007 г. ( р а з л и ч и е , % )

И с т о ч н и к : Zsolt Darvas, «The E U ’s Role in Supporting Crisis-Hit Countries
in Central and Eastern Europe», Bruegel Policy Contribution 2009/17 (December
2009), figure 1.

По отдельности восточноевропейские страны не являются
крупными экономиками. Но совместно они образуют серьезный
блок, сопоставимый по своему экономическому весу с Францией
или со штатом Калифорния. Они были гордостью европейского
переходного процесса и ареной новой конфронтации с Росси­
295

КРАХ

ей, оформившейся в 2007-2008 гг. Они были ревностными сто­
ронниками рыночной либерализации и финансовой глобализа­
ции. Это делало их положение особенно рискованным в случае
краха глобальных финансовых рынков. Однако ситуацию до­
полнительно усугублял источник капитала, служившего топли­
вом их экономического роста: западноевропейские банки с их
чрезмерным уровнем левериджа. В целом западноевропейские
банки и их местные филиалы вложили в развивающиеся евро­
пейские рынки і,з трлн долларов—за вычетом России 1,08 трлн
долларов29. В условиях, когда балансы европейских банков ру­
шились по другую сторону Атлантики, существовал риск того,
что те резко сократят свои операции в Восточной Европе.
До того как разразился кризис, обычным делом было еже­
квартальное поступление в среднем 50 млрд долларов на раз­
вивающиеся рынки Восточной Европы и постсоветского мира.
В последнем квартале 2008 г. этот поток внезапно поменял на­
правление—из данного региона было выведено юо млрд дол­
ларов и еще 50 млрд долларов в I квартале 2009 г.30 Кредитная
пирамида, выросшая за прошедшие 15 лет, пошатнулась. В ходе
«естественного» процесса корректировки плавающий обменный
курс восточноевропейских валют рухнул. Итогом стал катастро­
фический рост стоимости обслуживания международных зай­
мов в местной валюте31. В Болгарии, Румынии, Венгрии и Литве
на зарубежные займы приходилось более половины всех креди­
тов. Через несколько недель после обрушения форинта венгер­
ские семьи столкнулись с тем, что их выплаты по ипотечным
кредитам и автокредитам выросли на 20%. Сильнее всего по­
страдали те венгерские семьи, чьи долги были деноминирова­
ны в японских иенах. Их налоговая нагрузка вместе с взлетом
курса иены подскочила на 40%32.
Если Россия ответила на унижения 1990-х гг. накоплением
крупных валютных резервов, то у восточноевропейских госу­
дарств не имелось такой защиты. В их глазах безопасность за­
ключалась в интеграции с Западом или по крайней мере так им
казалось. После того как Ф Р С прибегла к своп-линиям ради ста­
билизации ключевой группы экономик, в которой американ­
ские интересы были бесспорны, можно было бы ожидать, что
Е Ц Б окажет аналогичную поддержку восточноевропейским со­
седям еврозоны. Несомненно, именно этого ожидали в Ф Р С .
29. Danske Bank Research, «Euro Area: Exposure to the Crisis in Central and Eastern Euro­
pe», 24.02.2009.
30. E B R D Transition Report 2015-2016 (London: E B R D , 2016), 12.
3 1. I.Kaminska, «The E E Mortgage», Financial Times, 24.10.2008.
32. L.Thomas Jr., «Politics Add to Economic Turmoil in Hungary», New York Times, 1.04.2009.

296

ЗАБЫТЫЙ

ЕВРОПЕЙСКИЙ

КРИЗИС:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

Если применить три критерия, сформулированных Натаном
Шитсом, к Восточной Европе, окажется, что она безусловно за­
служивала содействия со стороны Е Ц Б 33. Восточные европейцы
были членами Е С и претендовали на будущее членство в еврозо­
не. Как таковая, респектабельность их экономической политики
в целом не подлежала сомнению. Непосредственной причиной
кризиса в Восточной Европе являлось неожиданное прекра­
щение зарубежного кредитования. К тому же в этих событиях
были активно замешаны банки самой еврозоны, которым гро­
зили серьезные убытки. Существовал риск серьезной отдачи.
Как указывал Шитс на заседании F O M C , «Полагаю, что всем ев­
ропейским развивающимся рынкам следовало бы обратиться
в Е Ц Б со своими проблемами с ликвидностью»34.
Но если Ф Р С фактически предоставила Е Ц Б право на эмис­
сию долларов, то сам Е Ц Б не имел намерения распространять
аналогичные привилегии на Польшу или Румынию. Е Ц Б создал
публично анонсированные своп-линии с Швецией и Данией.
Их банки должны были поставлять ликвидность в Восточную
Европу. Вместе с тем от центральных банков Польши и Венгрии
отделались, предложив им сделки Р Е П О на таких условиях, как
будто бы те были не более чем попавшими в тяжелое положе­
ние коммерческими банками, нуждавшимися в дополнитель­
ной ликвидности. Единственные меры содействия, на которые
был готов пойти Е Ц Б , заключались в том, чтобы предоставить
им краткосрочное фондирование в обмен на первоклассные
ценные бумаги, деноминированные в евро. В случае когда про­
блемой была нехватка фондирования в евро, это вряд ли мог­
ло чем-то серьезно помочь. Они нуждались в свопах по венгер­
скому форинту или польскому злотому. В этом отношении Е Ц Б
сделал ограниченные шаги им навстречу лишь под серьезным
нажимом со стороны центральных банков Австрии и Франции,
имевших особые причины беспокоиться в отношении потерь,
которые банки их стран могли понести по своим восточноевро­
пейским кредитным портфелям35. В особенно сложном поло­
жении находились австрийские банки, поскольку они выдавали
кредиты в швейцарских франках, фондируя их за счет получе­
ния кредитов в Швейцарии, где учетные ставки были низкими.
Теперь же курс швейцарского франка резко вырос и возник де­
фицит фондирования. В порядке борьбы с этими проблемами
центральный банк Швейцарии предоставил полноценные ва­
33- FOMC meeting, 28-29.10.2008.
34. Ibid.
35. S.Vallee, «Behind Closed Doors at the Е С В » , Financial Times, 30.03.2010.

297

КРАХ

лютные своп-линии в обмен на евро, но не на польские злотые
или венгерские форинты36.
Предполагалось, что членство в Е С и Н А ТО позволит изба­
виться восточноевропейским странам от своего неполноцен­
ного статуса и подняться вверх в глобальной табели о рангах.
Бывшие члены Варшавского договора и бывшие советские рес­
публики с готовностью спешили превратиться в представителей
новой Европы Дональда Рамсфелда. Теперь же их перспективы
на экономический рост оказались под большим вопросом, а их
правители откатились туда, где они находились в начале своей
посткоммунистической карьеры —на позиции мелких царьков
и более или менее обиженных претендентов на международ­
ную финансовую помощь. М В Ф был их последним прибежи­
щем. И это было весьма болезненно. Никто в Восточной Европе
не желал заново проходить через плачевные последствия кра­
ха коммунизма, с которыми неразрывно ассоциировался М ВФ.
Первой и самой отчаянной просьбой о помощи, поступив­
шей из Е С , была венгерская37. 27 октября 2008 г. Будапешт до­
стиг с М В Ф и Е С (в противоположность Е Ц В ) договоренности
о пакетном займе в 25 млрд долларов. Так как эта сумма со­
ставляла 20% венгерского докризисного В В П , то это был весьма
серьезный вклад и необычайно щедрое увеличение венгерской
квоты на капитал в М В Ф 38. Условия программы рассматрива­
лись в М В Ф как чрезвычайно мягкие. Венгры, что неудивитель­
но, относились к ним по-иному. По мере того как программа
экономии давала о себе знать, в венгерской политике начал­
ся раскол. Националистическая газета Magyar Hirlap утвержда­
ла, что Венгрию медленно удушает «кредитная петля на нашей
шее»39. По мнению венгерских ультраправых, от этого «неоко­
лониализма» Е С и М В Ф было недолго до возвращения к време­
нам Трианонского договора, выпотрошившего Венгрию после
Первой мировой войны. В 2010 г. правая партия «Фидес» вос­
пользовалась плодами этих настроений, одержав сокрушитель36. R. A. Auer, S.Kraenzlin and D. Liebeg, «How Do Austrian Banks Fund Their Swiss Franc
Exposure?», Austrian National Bank Financial Stability Report (2012), 54-61.
37. L. Andor, «Hungary in the Financial Crisis: A (Basket) Case Study», Journal of Contempo­
rary Central and Eastern Europe 17, no. 3 (2009): 285-296; L.Calmfors et al., «The
Hungarian Crisis», EEAG Report on the European Economy (2012), И5-130; T. Egedy,
«The Effects of Global Economic Crisis in Hungary», Hungarian Geographical Bul­
letin 61, no. 2 (2012), 155-173.
38. S. Liitz and M .Kranke, «The European Rescue of the Washington Consensus? EU and
IM F Lending to Central and Eastern European Countries», Review of International
Political Economy 21, no. 2 (2014), 310-338.
39. «Days of New Flats, Cars and Generous State Benefits Over as Currency Collapses», Guar­
dian, 28.10.2008.

298

з а б ы т ы й

е в р о п е й с к и м

кри зи сн ы е

про грам м ы

Установ­
ленные
Дата объемы

к р и з и с

:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

МВФ (н а ав густ 20 0 9 года), м л н д о л л .

Выбран­
ные
суммы

Доп. поддержка
ЕС

Всемир­
ный банк Прочие

Общее
финанси­
рование

Действующие договоренности
Грузия
Украина

і 5 -° 9 -°8
5.ІІ.О8

ІІ72

453

і 84

338

боб

2290

1 7353

1000

1250

31353

0

26229

Венгрия

6.11.08

16539

і °979
ІІ9ОО

8400

1750
1300

Сейш ел ы

i4.ll.O8

38

12

0

0

0

28

Исландия

i9.ll.O8

з і 96

878

100

о

9000

ІІ296

7376
840

0

3400

6800

21549

4382

5®5

10585

0

200

3251
1000

0

45°

9°0

2156

35°

0

4869
2000

Пакистан

24.ll.O8

11349

Латвия

23.i2.O8

2387

Белоруссия

i2.Ol.O9

1499

Сальвадор

l6.Ol.O9

3560
8о6

Сербия

l6.Ol.O9

4ІО8

1100

Армения

6.03.09

838

416

4 11
0

1.04.09

24°

120

0

535
6о

637

Монголия

135

435

Коста-Рика

ll.O4.O9

772

0

0

5° °

5° °

1773

Г ватемала

22.О4.О9

989

О

0

393

361

1743

Румыния

4.05.09

17948

6854

655°

1310

1310

27118

159З

287

74

2062

335

137
0

359

3594

0

О

3594

21164

і і 39°

25814

142729

Босния
и Герцеговина
Шри-Ланка

8.07.09
24.07.09

Итого

84361

О

43° 38

4760

Гибкие кредитные линии
Мексика

17.04.09

Польша

6.05.09

49451
21472

11.05.09

10926

Колумбия

49451

-

21472
10926

И с т о ч н и к : IMF, Review of Recent Crisis Programs (14.09.2009), Appendix I, https://www.
imf.0rg/external/np/pp/eng/2009/091409.pdf.

ную победу на выборах, после которой Венгрия встала на путь
к самопровозглашенной нелиберальной демократии.
За пакетом помощи Венгрии, предоставленным в октябре
2008 г., последовали программы М В Ф для Исландии, Латвии,
Украины и Пакистана40. В 20од г. за помощью к М В Ф были вы­
40. J. A. Cordero, «The IM F’s Stand-by Arrangements and the Economic Downturn in Eas­
tern Europe: The Cases of Hungary, Latvia, and Ukraine», CEPR, September 2009.

299

КРАХ

нуждены обратиться Армения, Белоруссия и Монголия. Менее
чем через год после того, как Бухарест принимал у себя проти­
воречивый саммит Н А Т О , Румыния тоже вступила в перегово­
ры о получении помощи от М В Ф . Превентивные кредиты вы­
делялись Коста-Рике, Сальвадору, Гватемале, Сербии, а также
Боснии и Герцеговине. Дополнительно по настоянию Вашинг­
тона минимально инвазивные гибкие кредитные линии на об­
щую сумму более чем в 8о млрд долларов наличными откры­
вались для Мексики, Польши и Колумбии. Таким образом
Мексика стала единственной страной, для которой были откры­
ты и своп-линия, и кредитная линия М ВФ .
Благодаря вмешательству со стороны М В Ф и Е С осенью
20о8 г . удалось избежать краха на восточной периферии Евро­
пы41. Но ситуация оставалась крайне сложной. К тому же она
была опасной не только для заемщиков. Задолженность, еще
с 1990-х гг. накопившаяся у Восточной Европы перед неосторож­
ными австрийскими банками, превышала 55% австрийского В В П .
Одни только Венгрия и Румыния, страны с гибкими обменными
курсами, которые казались наиболее уязвимыми для платежно­
го шока, накопили перед австрийскими банками задолженность,
достигавшую 20% австрийского В В П . Помимо этого, у Восточ­
ной Европы имелись большие долги перед немецкими, фран­
цузскими и итальянскими банками, но все они были посиль­
ными по сравнению с отечественными ресурсами. Еще одним
кредитором, подвергавшимся серьезному риску, была Швеция,
чьи банки почти полностью монополизировали банковские рын­
ки Прибалтики, подпитывая бурный бум недвижимости. Такие
международные учреждения, как Всемирный банк и Европей­
ский банк реконструкции и развития, выражали серьезную оза­
боченность тем, что внезапный отказ одного или нескольких
проблемных западноевропейских банков от предоставления
средств может вызвать цепную реакцию, для борьбы с которой
не хватит скромных ресурсов, выделенных М В Ф и Еврокомисси­
ей. Западноевропейские банки, отчаянно пытаясь сократить ле­
веридж на всех фронтах, в массовом порядке стали бы покидать
Восточную Европу, провоцируя погибельное бегство к выходу.
Боб Зеллик, кандидат Джорджа Буша на должность главы Все­
мирного банка, испытывал сильнейшие опасения в отношении
будущего Европы. «Прошло 20 лет после объединения Европы
в 1989 г. —напоминал Зеллик читателям Financial Times в нача­
ле 2009 г.— Какая будет трагедия, если вы позволите ей снова

41. IM F, «Review of Recent Crisis Programs», 14.09.2009.

300

ЗАБЫТЫЙ

ЕВРОПЕЙСКИЙ

КРИЗИС:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

развалиться»42. Новая Европа, которую С Ш А и два президента
Буша, в частности, пестовали с самого конца холодной войны,
была в опасности. Пробуждая память о совсем другой главе в ис­
тории Европы, венская печать предупреждала о «валютном Ста­
линграде», угрожавшем австрийским и итальянским банкам43.
Ситуация сложилась серьезная. Однако алармистские разго­
воры в Центральной Европе в то же время отражали тот факт,
что Западная Европа не прислушивалась к ним. Берлин выка­
зывал не больше энтузиазма в отношении коллективного евро­
пейского решения для Восточной Европы, чем в случае еврозо­
ны. Еермания загубила австрийские и венгерские инициативы
по созданию общего фонда поддержки444
5. «Это не наша пробле­
ма»,—заявил Пер Штайнбрюк. Восточные европейцы не мог­
ли не заметить, что Ереция как член еврозоны как будто бы вы­
держивала шторм несколько лучше, чем Венгрия, несмотря
на то что ее принципиальное финансовое состояние едва ли
было более надежным43. В начале 2009 г. раздавались весь­
ма ироничные в свете последующих событий призывы к тому,
чтобы ускорить принятие Польши и прочих восточноевропей­
ских членов Е С в еврозону и тем самым обеспечить им укрытие
под зонтиком Е Ц Б 46. Это предложение поддерживалось в кон­
фиденциальном докладе сотрудников М В Ф , указывавших, что
«для стран Е С переход на евро обещает самую большую выго­
ду в смысле выплат по накопленной валютной задолженно­
сти, устранения неопределенности и восстановления доверия.
В отсутствие перехода на евро решение проблемы внешней за­
долженности потребует крупномасштабных мер экономии
в некоторых странах в условиях растущего политического со­
противления»47. Но при этом никакой помощи со стороны Е Ц Б
ожидать не следовало. Он не был заинтересован в том, чтобы
связываться с Восточной Европой.
В декабре 2008 г. самые уязвимые итальянские и австрий­
ские банки начали громко требовать принятия согласованной
программы международной помощи. Натолкнувшись на за­
42. L. Barber, С .Giles, S.Wagstyl and T.Barber, «Zoellick Urges EU to Help East Europe»,
Financial Times, 18.02.2009.
43. «Keep Calm and Carry On», Economist, 19.02.2009.
44. A. Evans-Pritchard, «Failure to Save East Europe Will Lead to Worldwide Meltdown»,
Telegraph, 14.02.2009. Z.Kudrna and D.Gabor, «ТЪе Return of Political Risk: Foreign-Owned Banks in Emerging Europe», Europe-Asia Studies 65(3) (2013), 548-66.
45. Z.Darvas, «The E U ’s Role in Supporting Crisis-Hit Countries in Central and Eastern
Europe», Bruegel Policy Contribution No. 2009/172009.
46. E.H ugh, «Let the East into the Eurozone Now!», 20.02.2009, http://fistfulofeuros.net/
afoe/let-the-east-into- the-eurozone-now/.
47. S.Wagstyl, «IMF Urges Eastern EU to Adopt Euro», Financial Times, 5.04.2009.

301

КРАХ

крытые двери в Брюсселе, они обратились к Вене, которая
с учетом масштабов австрийской вовлеченности не могла себе
позволить пустить дело на самотек. Австрийское правитель­
ство в обход Брюсселя анонсировало то, что впоследствии по­
лучило известность как «Венская инициатива». Согласно это­
му многостороннему плану, Всемирный банк, Европейский
банк реконструкции и развития и Европейский инвестици­
онный банк принимали участие в программе новых кредитов
и вливаний капитала на сумму в 24,5 млрд евро. Существен­
но то, что эту инициативу подкрепляло соглашение по край­
ней мере с несколькими из ведущих частных банков. В рам­
ках «Венской инициативы» от главных кредиторов по оче­
реди удалось добиться обещаний о том, что они не будут за­
крывать свои кредитные линии для данного региона, что
позволяло предотвратить еще более драматичную остановку
кредитования48. Участниками программы стали и итальянские
UniCredit и Banca Intesa, и австрийский Raiffeisen, и шведский
Swedbank — в отличие от немецкого Commerzbank и Deutsche
Bank49.
Вышло так, что важнейшее поле битвы за восточноевро­
пейскую стабилизацию находилось далеко от Вены. В начале
X X I столетия Латвия, Литва и Эстония казались счастливчика­
ми. В отличие от других бывших советских республик —таких
как Украина, Грузия или Белоруссия —они успешно добились
полноценного членства и в Е С , и в Н А Т О . Более того, в отли­
чие от Венгрии или Польши, прибалты стремились как можно
скорее перейти на евро. В преддверии этого события они при­
вязали к евро свои валюты. В 2008 г., несмотря на внезапную
остановку притока иностранного капитала, от них активно тре­
бовали не сходить с пути к конвергенции. Но по мере того, как
кончались зарубежные кредиты, поддержание фиксированно­
го обменного курса становилось все более мучительным делом.
Когда в начале 2008 г. М В Ф рассматривал вероятность кризиса,
спровоцированного макроэкономическим дисбалансом, Латвия
с ее вопиющим дефицитом текущего счета называлась в каче­
48. R. De Haas et al., «Foreign Banks and the Vienna Initiative: Turning Sinners into Saints?»
( I M F Working Paper 12-117, 2012). На эффективность этой инициативы ука­
зывается в: Berglof, Korniyenko, Zettelmeyer and Plekhanov, «Understanding
the Crisis», где говорится о том, что трансграничная банковская принадлеж­
ность способствовала стабилизации кредитования.
49. E B R D , Е І В and World Bank, Final Report on theJoint I F I Action Plan (March 2011). Соглас­
но официальным представителям немецкого министерства финансов, они
предприняли действия на национальном уровне с целью поддержать немец­
ких кредиторов.

302

ЗАБЫТЫЙ

ЕВРОПЕЙСКИЙ

КРИЗИС:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

стве особенно уязвимой страны30. Но тогда она рассматрива­
лась сама по себе в качестве примера национальных проблем.
Теперь же Латвия столкнулась с раскручиванием ее гигантско­
го дефицита в контексте всеобъемлющего глобального кризи­
са, принудившего ее региональных конкурентов —Польшу, Вен­
грию и Румынию —к девальвации своих валют. Как прибалты
могли продержаться, если они не последовали этому приме­
ру? Как они выжили в отсутствие зарубежного фондирования?
Как они сохранили конкурентоспособность в экспортной сфе­
ре и сократили импорт, если они не могли скорректировать
курс своих валют по отношению к евро? В отсутствие деваль­
вации единственный путь к восстановлению торгового баланса
заключался в корректировке внутреннего спроса путем уреза­
ния зарплат, повышения налогов и сокращения государствен­
ных расходов. Это были болезненные меры, но с учетом уже
достигнутого прибалтийскими странами высокого уровня фи­
нансовой интеграции девальвация тоже была опасна. В услови­
ях, когда кредиторами 8о% непогашенной задолженности были
их европейские соседи, любая значительная девальвация с боль­
шой вероятностью могла привести к полномасштабному дефол­
ту. Расходы на обслуживание их долгов в евро стали бы просто
непомерными. Хотя страны Прибалтики еще не были членами
еврозоны, в начале 2009 г. они столкнулись с проблемой, кото­
рая являлась мрачным предвестником грядущих бедствий.
Латвия из-за масштаба своих долгов и теснейших связей
со скандинавскими банками традиционно рассматривалась
как ключ к стабильности в Прибалтике31. Если бы она отказа­
лась от привязки к евро, зараза, скорее всего, перекинулась бы
на Эстонию и Литву, а оттуда — на Словакию и Болгарию, ко­
торые тоже изо всех сил старались сохранить курс своих ва­
лют по отношению к евро32. После начала волны дальнейших
девальваций было бы уже невозможно удерживать укрепле­
ния, возведенные в рамках «Венской инициативы». Распрода­
жи за бесценок охватили бы всю Восточную Европу. Некото­
рые игроки могли уцелеть. Но два важнейших шведских банка,
Swedbank и Nordea, слишком активно работали с Прибалти­
кой50
51253. Если бы выданные ими займы были списаны, то оба бан­
50. Blustein, Off Balance, Kindle location 1816.
51. C. Dougherty, «Sweden Aids Bailout of Baltic Nations», New York Times, 12.03.2009.
52. «Latvia: Will It Start a Dangerous Domino Effect?», 6.05.2009, http://www.economonitor.com/analysts/author/mstokes/.
53. L. Nyberg, «The Baltic Region in the Shadow of the Financial Crisis», B IS Review 105
(2009); Y. Koyama, «Economic Crisis in the Baltic States: Focusing on Latvia»,
Economic Annals 55, no. 186 (2010), 89-114.

303

КРАХ

ка полностью лишились бы капитала. Как выразился аналитик
из BNP Paribas, «Пусть Латвия — страна маленькая, но от нее
очень многое зависит»54. Один из центральноевропейских ми­
нистров финансов, который предпочел сохранить аноним­
ность, предсказывал, что цепная реакция в Центральной и Во­
сточной Европе повалит по крайней мере полдюжины евро­
пейских банков. При этом Латвия сыграла бы роль Lehman,
или еще более зловещую роль печально знаменитого австрий­
ского банка Kreditanstalt, чей крах во время финансового кри­
зиса 1931 г. окончательно подтолкнул веймарскую Германию
к катастрофе.
По мнению М В Ф , стандартным рецептом для страны, ока­
завшейся в положении Латвии, являлась разовая девальвация
с последующей реструктуризацией долгов или пересмотром
графика их выплат. Но Европейская комиссия уперлась. Лат­
вия находилась на пути к членству в еврозоне и ей нельзя было
сходить с этого курса. Для того чтобы избавиться от дисбаланса
счета текущих операций, она должна была прибегнуть к дефля­
ции и мерам экономии. Последствия для Латвии были плачев­
ными. К лету 2009 г. цены на жилье обрушились на 50%. Были
уволены многие государственные служащие, включая треть всех
учителей страны, а ставки зарплаты в госсекторе были сокраще­
ны на 35%. Безработица подскочила с 5% до 20%55. Поразитель­
но, но Латвия держалась, как и ее соседи. Выстраивая линию
обороны, Латвия получила помощь в объеме, составлявшем 32%
от ее докризисного В В П : 3,1 млрд евро было выделено Европей­
ской комиссией; М В Ф предоставил 1,7 млрд; о,8 млрд поступи­
ло от Всемирного банка и Европейского банка реконструкции
и развития; наконец, і,д млрд было предоставлено Швецией,
Данией, Финляндией, Норвегией и Эстонией56. Все они пред­
почитали бороться с кризисом в Латвии вместо того, чтобы спа­
сать банки у себя дома. Показательно то, что Е Ц Б уклонился
от участия в антикризисной коалиции.
Курс на финансовую экономию стал тяжелым испытанием
для новых прибалтийских демократий57. В Латвии народное не­
довольство мерами экономии и обвинения в коррупции, предъ­
явленные политическому классу, привели к двум референдумам,
на которых решался вопрос о пенсионных гарантиях и о пра­
54. А. Evans- Pritchard, «Latvian Debt Crisis Shakes Eastern Europe», Telegraph, 3.06.2009.
55* O .J. Blanchard, M. Griffiths and B.Gruss, «Boom, Bust, Recovery: Forensics of the Latvia
Crisis», Brookings Papers on Economic Activity 2 (2013), 325-388.
56. Darvas, «The E ll’s Role».
57. J . Sommers and C. Woolfson, The Contradictions o f Austerity: The Socio- Economic Costs o f the
Neoliberal Baltic Model (New York: Routledge, 2014).

3°4

з а б ы т ы й

е в р о п е й с к и м

к р и з и с

:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

ве общественности на роспуск парламента путем плебисцита.
В январе 2009 г. Ригу сотрясли массовые протесты, вылившие­
ся в бунты и ночь уличных столкновений с полицией. В февра­
ле к власти пришло консервативное коалиционное правитель­
ство во главе с видным депутатом Европарламента Валдисом
Домбровскисом. Цель его правительства состояла в сохранении
курса на жесткую экономию. «Нам грозит национальное банк­
ротство. Будет трудно»58,—объявил Домбровские стране. В кон­
це концов, что еще он мог предложить? Над Латвией нависало
наследие советского периода. Напоминанием об этом служил
пример Грузии. Прибалтам приходилось выбирать между за­
падным и восточным гегемоном. С 1990-х гг. они чудесным об­
разом сумели попасть под зонтик Е С и Н А Т О . И по крайней
мере в том, что касалось латвийского политического класса,
они намеревались там остаться.

III
Реакция Восточной Европы на двойной кризис 2008 г. не отли­
чалась единством. Прибалтика удержала прежний курс. Вен­
герский национализм поднял бунт. Но нигде этот двойной шок
не был более явственным, чем на Украине. Совпадение эскала­
ции геополитических трений между Россией и Западом с фи­
нансовым кризисом нанесло сокрушительный удар по хрупкой
украинской государственности. Путь к украинскому кризису
2013 г. был извилистым. Но дорога, которой пошла Украина,
была проложена уже пятью годами ранее.
Весной 2008 г. решение украинского президента Викто­
ра Ющенко подать заявку на вступление в Н А Т О —с готовно­
стью поддержанное администрацией Буша, Польшей и другими
восточными европейцами, — раскололо украинский полити­
ческий класс. В то время как президент Ющенко связал свою
судьбу с Западом, премьер-министр Юлия Тимошенко выступа­
ла за политику балансирования между Россией и Западом, ко­
торую Киев проводил с момента достижения независимости
и которая лично ей принесла состояние в качестве главной фи­
гуры в газовой торговле. Война в Грузии в августе 2008 г. окон­
чательно разделила то, что оставалось от политического насле­
дия революции 2004 г.59 Затем не прошло и нескольких недель
58. J . Brundsen, «Brexit Gives Valdis Dombrovskis Big Sway over Banks», Financial Times,
30.06.2016.
59. D. Arel, «Ukraine Since the War in Georgia», Survival 50, no. 6 (2008), 15-25.

305

КРАХ

после подписания соглашения о прекращении огня на Кавказе,
как на Киев обрушился финансовый кризис.
С момента революции 2004 г. экономический рост на Украи­
не попал в зависимость от внешних займов. К началу 2008 г.
на зарубежные фонды приходилось 45% всего украинского кор­
поративного финансирования и 65% жилищных кредитов60.
В целом европейские банки ссудили Украине не менее 40 млрд
долларов, причем почти за половину этой суммы предостави­
ли австрийские и французские банки. Кризис остановил приток
кредитов. В то же время он больно ударил по украинскому экс­
порту. 42% украинских валютных поступлений обеспечивалось
за счет экспорта стали, доставшейся стране в наследство от со­
ветской эпохи. При этом ни один сектор не пострадал от гло­
бального инвестиционного спада так же сильно, как сталь. Цены
на нее обрушились, а производство стали к январю 2009 г. со­
кратилось на 34% в годовом исчислении61. Одновременно с тем,
как украинская экономика сползала в рецессию, миллионам че­
ловек перестали платить зарплату, если просто не вышвырива­
ли за ворота предприятий. Из всех экономик мира лишь Лат­
вия испытала более значительный спад.
В октябре 2008 г. у Украины не оставалось выбора, кро­
ме как вслед за Венгрией обратиться в М ВФ . Киев подписался
на пакет займов в объеме 16,4 млрд долларов. Подход М В Ф был
не особо требовательным по его обычным стандартам. Украи­
не предлагалось полностью финансировать свой бюджет, уста­
новить реалистичный обменный курс и принять меры к стаби­
лизации финансовой системы. Но даже это было Киеву не под
силу. Обменному курсу было позволено опуститься с переоце­
ненного уровня в 5 гривен за доллар до 7,7, хотя неофициально
за доллар давали целых іо гривен. Рост налогов и сокращения
субсидий, необходимые для того, чтобы сбалансировать бюджет,
были катастрофически непопулярны62.
В ответ на заданный в 2009 г. вопрос «Кто в наибольшей
степени ответственен за тяжелую социально-экономическую си­
туацию на Украине?» 69% обвиняли героев 2004 г., причем 47%
указывали на Ющенко, а 22% называли Тимошенко. Уровень

60. А. Mayhew, «The Economic and Financial Crisis: Impacts on an Emerging Economy-Ukraine» (SEI Working Paper 115, 2010).
61. A. Aslund, «Ukraine: Worst Hit by the Financial Crisis», George Washington University,
23.02.2009, https://www2.gwn.edu/~iiep/assets/docs/aslund_ukraine_23febo9.
pdf.
62. A. Aslund, «Ukraine’s Financial Crisis, 2009», Eurasian Geography and Economics 50, no. 4
(2009), 371-386.

306

ЗАБЫТЫЙ

ЕВРОПЕЙСКИЙ

КРИЗИС:

ВОСТОЧНАЯ

ЕВРОПА

личной популярности Ющенко колебался между 2,5% и 5%63Развязка оказалась парадоксальной. С одной стороны, было как
никогда очевидно, что развитие постсоветской Украины зашло
в тупик. Если у страны и оставались надежды на дальнейшее
экономическое развитие, то они заключались в дальнейшей ин­
теграции с Западом даже за счет болезненной структурной пере­
стройки. С другой стороны, осенью 2009 г. самым популярным
политиком на Украине был Виктор Янукович, представитель
ориентирующейся на Россию и опиравшейся на восточные об­
ласти страны «Партии регионов», неразборчивый в средствах
динозавр переходной эпохи, чья подстроенная победа на выбо­
рах 2004 г. стала толчком к «оранжевой революции».
Единственным позитивным моментом для Украины
в 2009 г. было то, что геополитические трения между Востоком
и Западом как будто бы затихали. В Кремле воцарился Мед­
ведев, и Запад стремился «перезагрузить» отношения с Рос­
сией. Но непрочность ситуации самым болезненным образом
дала о себе знать в январе 2009 г., когда спор между Россией
и Украиной по поводу неоплаченных счетов и цен на газ оста­
вил Украину без тепла в разгар зимы и вызвал перерыв в постав­
ках газа в Европу64. Спор был улажен лишь при посредничестве
Е С и за счет полученной Газпромом надбавки к цене на газ, ко­
торая впоследствии стала камнем на шее у премьер-министра
Тимошенко. Хотя Украина редко когда попадала в газеты, она
уже в 2008-2009 гг. сползала к взрыву. Как проницательно от­
мечал в феврале 2009 г. австрийский министр иностранных дел
Йозеф Прелль, «Украина—очень важная ключевая страна и мы
обязаны избежать в ЕС эффекта домино в случае экономической
и политической катастрофы в такой огромной соседней стране
<...> Сейчас не заметно, чтобы этот сценарий развивался. Но мы
должны быть готовы к нему и не спускать глаз с Украины»65.

63. R. Connolly and N. Copsey, «The Great Slump of 2008-9 and Ukraine’s Integration with
the European Union», Journal of Communist Studies and Transition Politics 27, no. 3-4
(2011), 541-565.
64. K. Westphal, «Russian Gas, Ukrainian Pipelines, and European Supply Security: Lessons
of the 2009 Controversies», SWP research paper, n.09.2009.
65. T. Alloway, «Domino Theory, Eastern Europe Edition», Financial Times, 16.02.2009.

ГЛАВА

10

Ветер с Востока: Китай

непосредственным итогом финансового кризиса
стало вынужденное неловкое перемирие на старых полях
сражений европейской холодной войны, то 2008 год при­
нес с собой шокирующее осознание того, насколько далеко го­
товы зайти обе стороны. Москва уже не забудет необдуманную
попытку экспансии со стороны Н А Т О и столкновение с Грузи­
ей. Россия подтвердила сделанное Путиным в Мюнхене заяв­
ление о том, что однополярный мир уходит в прошлое. И аме­
риканцы знали, что это правда. Но думая о многополярности,
они в первую очередь и главным образом, вовсе не имели в виду
работающую в режиме импровизации систему власти Путина.
Они имели в виду Китай. Собственно говоря, в этом с ними схо­
дились и лучшие аналитики в самой России1. Возможность ки­
тайско-американского кризиса была очевидна для обеих сто­
рон. И неожиданная буря в североатлантической финансовой
системе еще больше обострила напряженность2. Однако Пекин
и Вашингтон избегали катастрофы. Ни одна из сторон не жела­
ла идти на риск, подобный тому, который привел к кровавому
столкновению на Кавказе.
В 2008 г. китайское общественное мнение с тревогой обна­
ружило, что в их ценном портфеле долларовых активов содер­
жатся не только настоящие казначейские ценные бумаги С Ш А ,
но и долговые обязательства предприятий с государственной
поддержкой, эмитированные с целью фондировать экспансию
американского ипотечного кредитования. Как и в России, обще­
ственное мнение в Китае негодовало. G какой стати бедный Ки­
тай должен финансировать американские излишества? В каче­
стве знака раздражения Пекин позволил своим представителям

Е

СЛИ

1. А. Tsygankov, «What Is China to Us? Westernizers and Sinophiles in Russian Foreign
Policy», Russia.Nei. Visions 45 December 2009.
2. D. W. Drezner, «Bad Debts: Assessing China’s Financial Influence in Great Power Politics»,
International Security 34, no. 2 (2009), 7-45.

308

ВЕТЕР

С

ВОСТОКА:

КИТАИ

делать драматические и необычайно откровенные заявления.
Китай дал понять, что если С Ш А позволят предприятиям с го­
сударственной поддержкой прогореть, то это будет «катастро­
фой»3. К концу 2008 г . журналу Atlantic удалось взять интервью
у говорливого менеджера китайского суверенного фонда благо­
состояния4*. Из его слов вытекала ошеломляющая картина мира,
перевернутого вверх тормашками. Как отмечал Гао Сикинг,
на протяжении предыдущих месяцев мир следил за тем, как
Америка «после многих месяцев борьбы с вашей собственной
идеологией, вашей собственной гордостью, вашей собственной
самоуверенностью» в итоге обратилась к «одному из великих та­
лантов американцев, состоящему в том, что вы прагматичны».
Ф Р С и министерство финансов осуществили крупномасштабные
интервенции с целью стабилизировать финансовую экономи­
ку, и теперь,—сострил Гао,—китайцы, смотря на С Ш А , видят
не капиталистическую демократию, а «социализм с американ­
ской спецификой».
При всей язвительности этих слов подход Гао был недоста­
точно марксистским. На пути у решений, принятых в сентя­
бре и октябре 2008 г ., стояли не только идеология и тщеславие.
На кон были поставлены и различные интересы. Учреждение
«исполнительного комитета буржуазии» никогда не было про­
стой задачей. С другой стороны, Гао не был партийным теоре­
тиком. Он был выпускником школы права Университета Дьюка
и в его резюме входила работа в юридической фирме Ричарда
Никсона на Уолл-стрит. Но как бы там ни обстояло дело с тео­
рией, он проницательно ощущал изменение баланса сил. «Ны­
нешнее поколение американцев так привыкло к вашему превос­
ходству. Все были к вам так любезны. И вам досадно думать:
„Что делать, теперь приходится держаться на равных с другими
людьми11. „Держаться на равных11 означает, что время от време­
ни вам придется сгибаться, чтобы выглядеть скромными в гла­
зах других <...> Сегодня простая истина состоит в том, что ваша
экономика опирается на глобальную экономику. И при этом она
опирается на поддержку, на безвозмездную поддержку со сто­
роны многих стран. И почему бы вам не прийти и... я не ска­
жу — поклониться в ноги [смеется], но по крайней мере про­
явить любезность в отношении стран, ссужающих вам деньги.
3. «Fannie, Freddie Failure Would Be World „Catastrophe"», Bloomberg, 22.08.2008, https://
mises.org/blog/fannie-freddie-failure-would-be-world-catastrophe.
4. J . Fallows, «Be Nice to the Countries That Lend You Money», Atlantic, December 2008,
https://www. theatlantic.com/magazine/archive/2008/12/be-nice-to-the-coun triesthat-lend-you-money/307148/.

309

КРАХ

Поговорите с китайцами! Поговорите с жителями Ближнего
Востока! И выведите свои войска!».
Как продемонстрировала ошеломляющая победа Барака
Обамы на президентских выборах, многие американцы были
согласны с Гао. И, по сути, уходящая администрация Буша изо
всех сил старалась «проявлять любезность». В реальности же
китайцы желали получить всеобъемлющие государственные га­
рантии по долговым обязательствам Fannie Мае и Freddie Mac.
Это имело бы поистине драматические последствия для фи­
скальной позиции американского правительства, разом увели­
чив государственный долг более чем на 5 трлн долларов. Fannie
Мае не зря было приватизировано во время вьетнамской вой­
ны. Но взяв предприятия с государственной поддержкой под
свою опеку, министр финансов Полсон избрал лучший вари­
ант. Даже если этот шаг привел в ярость правое крыло Респуб­
ликанской партии, управленческая элита знала, что он необхо­
дим. Да и президенту Бушу хватило смирения, чтобы позвонить
в Пекин и лично сообщить эту новость3.
Китайцы сократили свой пакет ценных бумаг предприятий
с государственной поддержкой, хотя они не избавились от него
по примеру России, а просто вернули его размер на уровень
лета 2007 г., когда Гао и его коллеги еще не начали выполнение
непродуманной программы диверсификации резервов. В то же
время закупки американских казначейских ценных бумаг китай­
цами лишь увеличились. Общая стоимость американских цен­
ных бумаг, находящихся во владении у Китая, продолжала рас­
ти: в июне 2007 г. она составляла 922 млрд долларов, а два года
спустя —1464 млрд долларов56. И в этом не было ничего удиви­
тельного. Паника и кризис превратили американские казначей­
ские ценные бумаги в самый желанный актив в мире. Все хоте­
ли безопасности. Цены на казначейские ценные бумаги росли,
их доходность снизилась, а доллар усиливался. Если Китай хо­
тел диверсифицировать свои преимущественно долларовые ак­
тивы, то настал самый подходящий момент для этого. Мир был
охвачен ненасытным спросом на надежные долларовые акти­
вы. Но в то же время кризис показал, что выбор у Китая неве­
лик. Какие другие надежные активы он мог купить? Если бы
Китай скупал японские облигации, то это создало бы потенци­
ально еще более взрывоопасную ситуацию. Европейские рынки
5. Drezner, «Bad Debts».
6. W. M. Morrison and M. Labonte, «China’s Holdings of US Securities: Implications for the
US Economy», Current Politics and Economics o f Northern and Western Asia 20, no. 3
(зон), 507.

310

ВЕТЕР

С

ВОСТОКА:

КИТАИ

облигаций были недостаточно масштабными. Китай и Амери­
ка волей-неволей оказались связаны друг с другом. Их взаи­
мозависимость была структурно обусловленной и это касалось
не только иностранных инвестиций, но и торговли.

I
С учетом успехов китайского экспорта и масштабов накопления
Китаем зарубежных активов западные наблюдатели склонны ве­
рить в «экспортную зависимость» китайского экономического
роста. Но это —оптическая иллюзия, отражающая нашу упор­
но западоцентричную точку зрения. Экспорт важен для Китая,
и его внедрение в мировую экономику преобразило глобальную
торговлю. Но отечественная экономика Китая еще до кризиса
была большой и росла с поразительной скоростью, намного об­
гоняя рост китайских зарубежных рынков. Китай сделался чем­
пионом по экспорту, но одновременно с этим он поощрял и им­
порт—товаров и компонентов из Австралии и Южной Азии,
с Ближнего Востока, из Африки, прочих стран Азии и Латин­
ской Америки, а также технологий и передовой техники с Запа­
да. Немалая часть стоимости рекордного в мировых масштабах
китайского экспорта обеспечивалась импортными сырьем и суб­
компонентами. Вследствие этого на чистый экспорт приходи­
лась менее значительная доля роста китайского В В П до 2008 г.,
чем мы себе представляем.
По сути, экспортом обеспечивалось менее трети китайско­
го роста после 1990 г., а за остальными двумя третями стоял
внутренний спрос7. Это соотношение очень сильно отличалось
от того, что наблюдается в экономике, действительно завися­
щей от экспорта, типичным примером которой является Гер­
мания. В условиях медленно растущих внутренних инвестиций
и потребления важнейшим источником германского экономи­
ческого роста после 2000 г. был зарубежный спрос. В Китае же
движителем роста в первую очередь служила грандиозная вол­
на внутренних инвестиций. По мере того как разрастались го­
рода Китая, а его инфраструктура модернизировалась ошелом­
ляющими темпами, физическая реконструкция страны тянула
вслед за собой и всю китайскую экономику.

7. «А Truer Picture o f China’s Export Machine», McKinsey Quarterly (September 2010),
http://www.mckinsey.com/business-functions/strategy-and-corporate-finance/
our-insights/a-truer-picture-of-chinas-export-machine.

3 11

КРАХ

К 2008 г . поразительный динамизм китайского внутреннего
спроса и ключевое положение страны в качестве регионально­
го торгового узла в Восточной Азии навели некоторых аналити­
ков на мысль, что Азия, возможно, готова «развестись» с Аме­
рикой и Европой8. Весной 2008 г., когда весь остальной мир
сползал к рецессии, главным источником беспокойства для Пе­
кина было слишком стремительное развитие китайской эконо­
мики. Рост потребления держался на ошеломляющем уровне,
превышавшем 20% в год. Народный банк Китая повышал учет­
ные ставки, а государство ужесточало фискальную политику
с целью удушения бума. В то же время государственная маши­
на Китая перестраивалась с целью возложить ответственность
за более сбалансированный национальный рост на централизо­
ванные сверхминистерства9.
Но при этом никто не учитывал всей мощи глобального тор­
гового коллапса. Если в июле 2008 г. китайский экспорт вырос
на 25%, импорт —на 30%, а прямые иностранные инвестиции
(п и и ) — на 65% в годовом исчислении, то шестью месяцами
позже китайский экспорт снизился на 18%, импорт—более чем
на 40%, а П И И —на 30%. Это был невероятный откат. Даже если
чистый экспорт обычно обеспечивал всего треть китайского ро­
ста, удар был тяжелым. Осенью 2008 г. южнокорейские и тай­
ваньские корпорации неожиданно начали сворачивать свои
китайские операции10. В то же время такие нуждавшиеся в на­
личности западные банки, как Bank of America, U B S и R B S , про­
водили распродажи и уходили из страны. Но это были лишь
булавочные уколы по сравнению с последствиями сокращения
экспортных заказов для китайского рынка рабочей силы. В ка­
нун зимы 2008-2009 гг. 30% гигантской ежегодной волны вы­
пускников вузов—5,6 млн человек в год—не могли найти работу.
Еще хуже приходилось резервной армии, насчитывавшей десят­
ки миллионов выходцев из деревни. Из 70 млн человек, при­
бывших в свои родные села на праздник середины осени в ок­
тябре 2008 г., лишь 56 млн вернулось обратно в города. Из их
числа, по оценкам Всемирного банка, и млн так и не нашли ра­
боту. В целом без дела остались не менее 20 млн а может быть,
и до 36 млн китайских работников11.
8. «The Decoupling Debate», Economist, 6.03.2008.
9. J.Yardley, «China to Streamline Government into „Super Ministries"», New York Times,
11.03.2008.
10. S. Minggao and H.Yin, «Macroreview: Crisis Tests Strength of China’s Export Muscle»,

http://english.caijing.c0m.cn/2009-08-19/110227250.html.
11. Эта приближенная цифра приводится в: S.Fardoust, J.Y ifu and L .X .L u o , «Demys­
tifying China’s Fiscal Stimulus», World Bank (Policy Research Working Paper 6221,

312

ВЕТЕР

с

в о с т о к а

:

КИТАЙ

Пекин, всегда внимательно относившийся к признакам вну­
треннего социального недовольства, понимал, что ему нужно
как-то реагировать. Госсовет К Н Р уже 5 ноября провел чрезвы­
чайное заседание, на котором была одобрена программа рас­
ходов на сумму в 4 трлн юаней (586 млрд долларов). Это со­
ставляло ни много ни мало как 12,5% В В П страны в 2008 г.
Данная программа, выполнение которой предполагалось к кон­
цу гою г., служила дополнением к уже имевшимся инвестици­
онным планам. Это был первый реально крупномасштабный
фискальный ответ на мировой кризис. В воскресенье д ноября
2008 г., когда о плане было сообщено прессе, Госсовет заявил:
«На протяжении последних двух месяцев глобальный финансо­
вый кризис усиливался день ото дня <...> Увеличивая размеры
инвестиций, мы должны действовать быстро и решительно»*12.
При этом декларация Госсовета дополнительно подкреплялась
партийным приказом, директивой центра № 18, в которой при­
зывалось к разработке «пакетного плана по противодействию
глобальному финансовому кризису». В этом призыве использо­
вался именно старый термин времен Мао jihua (план), а не но­
вомодное словечко guihua, получившее широкое распростране­
ние после 2006 г., которое употреблялось в отношении менее
жестких государственных программ или инициатив13. В ин­
струкциях для прессы от нее требовалось «внушать оптимизм,
не создавать паники и вносить вклад в сохранение потребитель­
ского доверия»14.
В ноябре 2008 г. фискальная политика проводилась в Ки­
тае с такой же настойчивостью, которую Запад приберегал для
инициатив центральных банков и случаев спасения банков
от банкротства. Это был «максимально мощный» подход Тима
Гайтнера, но применительно к государственным расходам,
а не к монетарной политике. Комиссия по национальному раз­
витию и реформам, ведущее учреждение, проводящее в жизнь
китайскую экономическую политику, призывала местные вла­
сти «не тратить зря ни секунды». Директива центра № 18 приве­
2012). Более детально вопрос рассматривается в: С. Fang and К. Wing Chan,
«The Global Economic Crisis and Unemployment in China», Eurasian Geography
and Economics 50, no. 5 (2009), 513-531.
12. B.Naughton, «Understanding the Chinese Stimulus Package», China Leadership Monitor
28, no. 2 (2009), 1-12.
13. D. Schmidt and S.Heilmann, «Dealing with Economic Crisis in 2008-2009», China Ana­
lysis 77 (January 2010), www.chinapolitik.de; см. также: http://knowledge.ckgsb.
edu.cn/2015/12/14/china/the-party-planners-five-year-plans-in-china/.
14. Эта и дальнейшие цитаты приводятся по: Naughton, «Understanding the Chinese
Stimulus Package», 1-12.

34

КРАХ

ла в движение местный партийный аппарат. По словам ведуще­
го американского аналитика, директива № і8 «усилила чувство
потребности в срочных действиях, давая понять, что можно пе­
реступить через обычные препятствия к денежным тратам».
В последующие дни по всему Китаю поспешно проводились
провинциальные партийные собрания с целью «воспользовать­
ся благоприятными возможностями, созданными экспансионной фискальной политикой и „разумным ослаблением11 моне­
тарной политики», как заявил один из шаньдунских комитетов.
Вечером п ноября в уезде Вугон провинции Шаньси состоялось
собрание «малой руководящей уездной группы по выполне­
нию директивы центра № і8», стремившейся извлечь максимум
пользы из этой «чрезвычайно редкой и бесценной возможно­
сти». Цель, согласно заявлению группы, состояла в том, что­
бы «сосредоточить наши силы и быстро действовать, укрепить
наши связи с провинциальными и муниципальными властями
и принять меры к тому, чтобы ключевые инвестиционные про­
екты пришли и в наш уезд <...> Наша важнейшая текущая зада­
ч а —получить больше средств на выполнение проектов». В те­
чение года эта мобилизация усилий под руководством партии
позволила развернуть работы по 50% китайских проектов сти­
мулирования экономики.
Очевидной точкой приложения усилий стали восстанови­
тельные работы после ужасного сычуаньского землетрясения
в мае 2008 г., в результате которого более 70 тыс. человек погиб­
ло, а миллионы остались без крова. Впоследствии эти мероприя­
тия обернулись волной общественной критики и народного ак­
тивизма, порицавшего низкое качество многих китайских обще­
ственных зданий и требовавшего их реконструкции. Местным
партийным вождям экстренные стимулирующие расходы пре­
доставили шанс восстановить свой авторитет15. Более широкие
программные рамки были заданы Комиссией по национальному
развитию и реформам с ее обещаниями «научного девелопментализма»16. Средства предполагалось сосредоточить в десяти сек­
торах, включая здравоохранение, образование (особенно в отно­
сительно нуждающихся и политически неспокойных западных
регионах Китая), строительство недорогого жилья на окраинах
новых гигантских китайских городов, защиту окружающей сре­
15. C.Sorace, «China’s Vision for Developing Sichuan’s Post- Earthquake Countryside: Tur­
ning Unruly Peasants into Grateful Urban Citizens», China Quarterly 218 (2014),
404-427.
16. J . Kirkegaard, «China’s Experimental Pragmatics of „Scientific Development" in Wind
Power: Algorithmic Struggles over Software in Wind Turbines», Copenhagen Jo u r­
nal of Asian Studies 34, no. 1 (2016), 5-24.

34

ВЕТЕР

с

в о с т о к а

:

КИТАИ

ды, технические инновации, скоростные шоссе, электрифика­
цию городов, систему распределения угля и железные дороги.
Придерживавшаяся популистских взглядов команда пред­
седателя Ху Цзиньтао начала дискуссии о реформе здравоохра­
нения уже в 2005 г., вслед за вспышкой атипичной пневмонии.
Что-то нужно было делать с вопиющим неравенством в пла­
не здравоохранения между городскими и сельскими региона­
ми17. После нескольких лет дискуссий чрезвычайная экономиче­
ская ситуация 2008 г. довольно неожиданно привела к решению
в пользу системы, выстроенной с помощью финансирования,
осуществляемого центральным правительством. 7 апреля 2009 г.
Пекин объявил, что медицинским страхованием будет охвачено
90% китайского населения вместо прежних 30% и что средства
центрального правительства будут направлены на строитель­
ство двух тысяч районных больниц и пяти тысяч медицинских
центров поселков. Это было крупнейшее на сей день расшире­
ние системы здравоохранения в мировой истории, причем «не­
расторжимо связанное с пакетом мер стимулирования». Пекин
с удовольствием одобрял расходы на больницы, клиники и суб­
сидии на общественное страхование, «поскольку опасения в от­
ношении краткосрочного дефицита» «улетучились <...> Эконо­
мический кризис <...> открыл окно, в пределах которого стал
возможным более агрессивный фискальный подход к социаль­
ной политике»18.
В рамках гигантской волны расходов на стимулирование
экономики был оплачен, пожалуй, самый впечатляющий ин­
фраструктурный проект нынешнего поколения во всем мире —
строительство китайской сети сверхскоростных железных до­
рог ( с с ж д ) . На первом этапе китайского экономического роста
приоритет отдавался моторизации и строительству шоссе. Те­
перь на передний план вышли железные дороги. «Позаимство­
вав» технологии у первопроходцев в сфере С С Ж Д —Японии, Гер­
мании и Франции,—Китай приступил к выполнению програм­
мы, на фоне которой меркли все прежние аналогичные проекты.
В 2008-2014 гг. протяженность сети железных дорог, пригодных
для передвижения со скоростью 250 км в час или больше, вырос­
ла с юоо км до п тыс. км. 819-мильная поездка из Пекина в Шан­
хай отныне занимает 4,5 часа, в то время как поезд Асеіа —гор­
дость американской железнодорожной компании Amtrak —по­
крывает 454 мили пути из Бостона в Вашингтон за 7 часов.
17. H.Yu, «Universal Health Insurance Coverage for 1.3 Billion People: What Accounts for
China’s Success?», Health Policy 119, no. 9 (September 2015): 1145-И52.
18. Naughton, «Understanding», 8.

34

КРАХ

Китай не только первым освоил сверхскоростные поез­
да, способные развивать 360 км в час. Помимо этого, экономия
за счет масштаба, ставшая возможной благодаря грандиозной
строительной программе, сделала Китай технологическим ли­
дером в сфере строительства железных дорог и путепроводов19.
Гигантские машины, похожие на улитки, миля за милей укла­
дывают непрерывную полосу путей на бесконечный ряд стан­
дартных бетонных опор заводского изготовления. По оценкам
Всемирного банка, даже с учетом более низкой стоимости рабо­
чей силы и земли, издержки Китая на железнодорожное строи­
тельство составляют небольшую долю аналогичных расходов
в Европе и Северной Америке.
Скорость осуществления и масштабы китайских мер фи­
скального стимулирования стали еще одним доказательством
мобилизационных возможностей коммунистического режима
после впечатляющих Олимпийских игр 2008 г. На фоне непо­
воротливости многих западных стран трудно избежать обид­
ных сопоставлений. Барак Обама и как кандидат в президен­
ты, и как президент, только что приведенный к присяге, часто
ссылался на большие успехи Китая в строительстве инфра­
структуры20. Но эти вполне заслуженные похвалы не должны
закрывать от нас трений, притаившихся под поверхностью. Ки­
тайские меры стимулирования носили глубоко противоречи­
вый характер. У многих наблюдателей сложилось впечатление,
что кризис на Западе тянет китайскую экономику в совершенно
неверном направлении. Были ли эти меры яркой демонстраци­
ей государственной мощи или очередным доказательством не­
здорового пристрастия китайской властной элиты к модели не­
устойчивого роста?21

II
Китайские темпы роста вызывали зависть во всем мире. Но вну­
три страны с учетом колоссальных социальных и экономиче­
ских издержек реакция на них была неоднозначной. Цель пред­
19. G.Ollivier, J.Sondhi and N.Zhou, « High- Speed Railways in China: A Look at Const­
ruction Costs», World Bank China Transport Topics 9 (July 2014).
20. Настолько часто, что этот энтузиазм стал причиной критики в адрес Обамы:
«Obama Needs to Get Over His China Envy», Baltimore Sun, 5.11.2011, http://
www.baltimoresun.com/news/opinion/bal-obama-needs-to-get-over-his-china-envy-20111104-story.html.
2 1. S.Breslin, «China and the Crisis: Global Power, Domestic Caution and Local Initiative»,
Contemporary Politics 17, no. 2 (2011), 185-200.

316

ВЕТЕР

С

ВОСТОКА:

КИТАЙ

седателя Ху Цзиньтао, когда тот вступил в должность в ноябре
2002 г., состояла в том, чтобы сделать приоритетным потреб­
ление и рост уровня жизни домохозяйств. За десятилетия
сверхбыстрого роста китайцы достаточно вложили в развитие
тяжелой индустрии22. Но рост тяжелой промышленности, за­
даваемый инвестициями,—привычка, от которой трудно изба­
виться. Пять лет спустя, в марте 2007 г., в поразительно откро­
венном выступлении перед Всекитайским собранием народных
представителей премьер Вэнь Цзябао предупреждал, что «круп­
нейшей проблемой китайской экономики» остается «нестабиль­
ный, несбалансированный, нескоординированный и неустойчи­
вый» рост23.
Анонсируя свои меры стимулирования в ответ на кризис
2008 г., Пекин изо всех сил выталкивал на передний план но­
вейшие железные дороги и здравоохранение, поскольку хо­
тел избежать ассоциаций со штампами индустриального роста.
Правительство было намерено избежать «непродуманных или
спекулятивных инвестиций». «Не будет потрачено ни гроша
на расширение массового производства или на экологические
вредные и ресурсоинтенсивные секторы»,—подчеркивал Чжан
Пин, председатель Комиссии по национальному развитию и ре­
формам. Все ее усилия направлялись «в те сферы, которые бу­
дут развивать и укреплять потребительское кредитование»2425.
В декабре 2008 г. Госсовет КНР дополнил свое ноябрьское за­
явление о мерах стимулирования «Мнением о стимулировании
оборота и развитии потребления», содержавшим список из 20
мер по стимулированию потребления. 220 млн сельских домо­
хозяйств Китая за счет государства получали скидки на покуп­
ку двух крупных предметов бытовой техники, таких как теле­
визоры, кондиционеры, стиральные машины и холодильники23.
Поскольку среднее китайское домохозяйство в 2008 г. в сред­
нем зарабатывало менее іб тыс. жэньминьби (т.е. «народных
денег»; это понятие относится к китайским деньгам как тако­
вым, в то время как юань —единица, в которой измеряется ко­
личество денег, хотя в обыденном употреблении между этими
терминами не делается никакой разницы), покупка компьюте­
ра или цветного телевизора ценой в 7 тыс. жэньминьби была
большим делом. Но если заглядывать вперед на 2 или 3 года,
22. IMF, «Survey: China’s Difficult Rebalancing Act», September 2007, http://www.imf.org/
en/News/Articles/20i5/o9/28/c>4/53/socarc>9i2a.
23. A. Wheatley, «Calculating the Coming Slowdown in China», New York Times, 23.05.2011.
24. «China Seeks Stimulation», Economist, 10.11.2008.
25. Fardoust, Yifu and Luo, «Demystifying China’s Fiscal Stimulus».

3*7

КРАХ

то 140 млн жэньминьби, обещанных Пекином, представляли со­
бой мощный стимул26.
Итак, цели китайского руководства были ясны. И соблаз­
нительно представлять себе, что эти приоритеты были навя­
заны всей стране всемогущим однопартийным государством.
Но на административные структуры центральной власти Ки­
тая распределены тонким слоем по самой многолюдной стране
мира с ее огромными размерами и многообразием. Несмотря
на то что полномочия на сбор налогов принадлежат преиму­
щественно центральному правительству, государственные рас­
ходы, непосредственно контролируемые из Пекина, с 1990-х гг.
составляли не более 4-5% в в п , что очень мало по сравнению
с Америкой или Европой. В Китае 8о% государственных расхо­
дов производится на региональном и местном уровнях, чьи рас­
ходы с 1994 по 2008 г. подскочили с 8% до 18% В В П , в то время
как китайский национальный доход вырос пятикратно27. Таким
образом, пекинский режим сделал ставку на децентрализацию
и косвенные механизмы, которые усиливают его власть и рас­
ширяют охватываемую им сферу, хотя при этом искажают и вы­
холащивают его намерения.
Из обещанных центром в ноябре 2008 г. 4 трлн юаней, пред­
назначенных для стимулирования экономики, лишь 1,18 трлн
юаней выделялось непосредственно из центральных фондов.
Остальное должны были предоставить местные власти в соот­
ношении 1:3, которое приблизительно соответствует общему ба­
лансу между центральными и местными расходами. Именно де­
централизованная природа государственного аппарата делала
столь насущным делом мобилизацию Коммунистической пар­
тии и ее общенационального аппарата. Директива центра № 18
привела в действие сети, связывавшие друг с другом Коммуни­
стическую партию, местные власти и деловые интересы. Имен­
но эта система на протяжении последнего поколения надувала
ветром паруса поразительного китайского экономического ро­
ста. Но это же сочетание во многом объясняет и однобокий ха­
рактер китайского роста. Для того чтобы выполнить установ­
ленные центром цели или квоты, всегда требовалось построить
какое-нибудь региональное шоссе, жилой комплекс, мост или
индустриальный парк и нажиться на этом.
Запуск программы стимулирования вызвал именно ту цеп­
ную реакцию, которой опасались сторонники более сбалан­
сированной модели роста. Предписанные центром стимулы
26. Naughton, «Understanding», ю .
27. Fardoust, Yifu and Luo, «Demystifying China’s Fiscal Stimulus», figure 2.

318

ВЕТЕР

С

ВОСТОКА:

КИТАИ

привели в движение бульдозеры инфраструктурной маши­
ны. И результаты подтвердили наихудшие опасения критиков.
В провинции Хубэй с населением в 57 млн человек и региональ­
ным В В П , составлявшим в 2009 г. 225 млрд долларов, к 2010 г.
осуществлялись строительные проекты номинальной стоимо­
стью в 363 млрд долларов28. Еще 390 млрд и 450 млрд плани­
ровалось потратить в 2011 и 2012 г. соответственно. Теорети­
чески это означало, что в одной лишь китайской провинции,
имеющей численность населения примерно как в Великобри­
тании и В В П примерно как в Греции, выполнялась инвестици­
онная программа, своим размахом превышавшая любые стиму­
лирующие меры, когда-либо испробованные в С Ш А . В течение
месяца после ноябрьской инициативы Госсовета 18 провинций
из всех концов Китая предложили проекты с общим бюджетом
в 25 трлн жэньминьби, что было в шесть раз больше первона­
чально запланированных мер стимулирования и составляло бо­
лее 8о% китайского В В П 29. Помимо гигантских масштабов пред­
полагаемых расходов, в корпоративном секторе инициативу
взяли на себя государственные предприятия. G 1990-х гг. основ­
ным направлением политики центра были экономия рабочей
силы и упрощение этих инструментов коммунистической поли­
тики экономического развития30. Теперь же под знаком стиму­
лирования госпредприятия снова вышли на передний край ки­
тайского роста.
Несомненно, страна получила мощный импульс к расходам.
Но с экономической точки зрения принципиально важным был
вопрос, каким образом они будут финансироваться. Это клю­
чевой вопрос в том, что касается всякой фискальной политики
«стимулирования». Если расходы оплачиваются за счет повы­
шения налогов, то это сводит на нет любой прирост покупа­
тельной способности. Получение займов путем эмиссии обли­
гаций приводит к опустошению частных сбережений, из-за чего
в портфелях частных обладателей капитала может не найтись
места для прочих инвестиций. Создание кредита —единствен­
ный надежный способ финансировать стимулирующие расхо­
ды, если цель состоит в скорейшем оживлении недостаточно
задействованной экономики. Пекинские меры стимулирования
были особенно эффективными именно потому, что они сочета28. B.Naughton, «Reading the NPG: Post-Crisis Economic Dilemmas of the Chinese Leaders­
hip», China Leadership Monitor 32 (2010), 1-10 .
29. Naughton, «Understanding», 3.
30. A. Szamosszegi and C .K yle, An Analysis of State-Owned Enterprises and State Capitalism in
China, US-China Economic and Security Review Commission (October 2011), 1-116.

3*9

КРАХ

«
в
64
f /

0

сч

Он
в
<

£
ч

2

S

н

£
0

м
г
64

со
5
сч

Он
В

<

£

ь

К £

2

S

0

«
в
64
ch

5

сч

Он
В
<

£
5
s

S

н

£
0

м
г
64
О

Он А н
В 5 £
2 0
S

<

о

м
г
64
2

о

сч

сч

Он Л н
В 5 £
2 0
S

<

м
г
64
сч

Он Л н
В 5 £
2 0
S

<

о

сч

Он Л
В 5
2
S
со
о
м
г

64

<

сч

К Р Е Д И Т Н О Е С Т И М У Л И Р О В А Н И Е В К И ТА Е ,

2007—2013 (тем пы роста в годовом исчислении)
И с т о ч н и к : Yukon Huang and Canyon Bosler, «China’s Debt Dilemma», 2014,
figure 1, http://carnegieendow m ent.org/2014/09/18/china-s-debt-dilem m adeleveraging-while-generating-growth-pub-56579. Данные: UBS.

ли в себе колоссальные государственные расходы с впечатляю­
щим ослаблением монетарной политики.
В Китае, помимо существования множества крупных про­
мышленных фирм, контролируемых государством, весь банков­
ский сектор находится под непосредственным влиянием со сто­
роны центрального банка31. Народный банк Китая (НБК), желая
контролировать кредитование, не только устанавливает учетные
ставки. Помимо этого, он распределяет между крупными бан­
ками квоты на выдачу кредитов. Другими орудиями для мани­
пуляции с кредитным потоком могут служить повышение или
снижение нормативов резервирования и повышение степени
«стерилизации» его валютных интервенций. Все эти механизмы
когда-то были распространены и на Западе, являясь наследием
времен Второй мировой войны. Но начиная с 1970-х гг. от непо­
средственного регулирования банковского кредитования на За­
паде постепенно отказались. Перед лицом кризиса 2008 г. эти

3 1. G .E . Walter and F. J.T . Howie, Red Capitalism (Singapore: Wiley, 2012).

320

ВЕТЕР

С

ВОСТОКА:

КИТАЙ

инструменты банковского контроля дали Пекину мощный ры­
чаг влияния. В сентябре и ноябре 2008 г. Н Б К свел на нет весен­
нее ужесточение, снизив свою учетную ставку почти на 5 пунк­
тов. После этого он объявил, что удваивает поставленные перед
банком задания по кредитованию с 4,7 трлн до іо трлн жэнь­
миньби. Нормативы резервирования были сокращены для мел­
ких банков на 25%. Как объявил в апреле 2009 г. комитет Н Б К
по монетарной политике, это было «разумное ослабление моне­
тарной политики» с целью поддержания приоритетов программы стимулирования .
Реакция банков была ожидаемой. Один только Китайский
банк в первой половине 2009 г. выдал займов на і трлн юаней,
в то время как Сельскохозяйственный китайский банк, Китай­
ский строительный банк и Китайский промышленно-торго­
вый банк не слишком отставали. Всего за I квартал 2009 г. было
выдано кредитов на 4,6 трлн юаней, причем из них 3,433 трлн
юаней предоставила четверка крупнейших банков. За три меся­
ца было выдано больше кредитов, чем было выделено в течение
следующих двух лет в рамках официальных мер фискального
стимулирования. В то же время провинциальным и муници­
пальным властям было предписано сотрудничать с местными
банками. Главными механизмами финансирования их местных
расходов служили так называемые муниципальные инвестици­
онные компании, или аппараты финансирования местного са­
моуправления,—«ударные отряды политики стимулирования».
Эти компании специального назначения получали от муници­
палитетов земельные участки, которые они закладывали с це­
лью финансирования строительных проектов3233. В 2008-2010 гг.
долг местных органов самоуправления взлетел от і трлн жэнь­
миньби (146 млрд долларов) до суммы, оцениваемой в іо трлн
жэньминьби (1,7 трлн долларов)3435.
В разгар осуществления мер стимулирования, в первой по­
ловине 2009 г., в виде новых займов было выдано 7,37 трлн
жэньминьби. Это было на 50% больше, чем годом раньше, кото­
рый тоже был годом экономического бума. К концу года общий
объем выданных займов достиг 9,6 трлн юаней33. Если мы при­
бавим государственный дефицит на всех уровнях к росту бан32. N. Lardy, Sustaining China’s Economic Growth (New York: Columbia University Press, 2012).
33. A. Collier, Shadow Banking and the Rise of Capitalism in China (Singapore: Palgrave Mac­
millan, 2017).
34. N.-L. Sum, «А Cultural Political Economy of Crisis Recovery: (Trans-)National Imaginaries o f ‘ B R I C ’ and Subaltern Groups in China», Economy and Society 42 no. 4
(2013), 543- 57°35. Schmidt and Heilmann, «Dealing with Economic Crisis in 2008-2009».

321

КРАХ

«БО Л ЬШ О Й ВЗРЫ В»:

банковское кредитовани е в К и тае и програм м ы
ф и скал ьн о го сти м ул и ро ван и я, 2 0 0 8 -2 0 10
С т и м у л и р о в а н и е , м л р д ж э н ьм и н ьб и

2008

2ОО9

2 0 10

Ф искальн ы й деф и ц и т

іи

95°

бдо

Ч и с т ы е н о вы е б ан к о в с к и е зай м ы

353

5° 7°

1 936

Ч и с т ы й н о вы й в ы п у с к о б л и гац и й

251

467

-332

И то го

6 14

6487

2354

і,6

С т и м у л и р о в а н и е , % о т ВВП
Ф искальн ы й деф и ц и т

о,4

з,8

Ч и с т ы е н о вы е б ан к о в с к и е зай м ы

о,8

і 5,і

4,9

Ч и с т о е н о во е ф и н а н с и р о в а н и е о б л и гац и й

о,8

!,4

-0,6

И то го

2,0

! 9,3

5,9

И с т о ч н и к : С .Wong, «The Fiscal Stimulus Program and Problems
of Macroeconomic Management in China», (2011), table 4, https://ora.
0x.ac.Uk/0bjects/uuid:4b8af91e-89c7-4a25-be7c-2394cd3c4e9b. Дан­
ные: China Data Online.

конского кредитования (без учета годового увеличения в 15%,
которое было в Китае нормой в предыдущие годы), то получим
оценку подлинных масштабов китайской программы стимули­
рования. В 2009 г. ее показатели были поразительными —де­
фицит в 950 млрд юаней, 467 млрд юаней на дополнительное
финансирование облигаций и 5 трлн юаней банковских займов
за вычетом прежней нормы роста, что дает общие объемы сти­
мулирования в 6487 млрд жэньминьби или 19,3% В В П 36.
Этот колоссальный добавочный прирост был обеспечен
с помощью различных каналов. Но он контролировался госу­
дарством на всех уровнях сверху донизу и служил дополнени­
ем к темпам экономического роста в Китае, которые были сами
по себе колоссальными. Если учитывать весь комплекс мер,
мы получим интервенцию, сопоставимую по своим масшта­
бам со всем, что когда-либо предпринималось в эпоху Мао или
в годы советского коммунизма. Западные капиталистические
экономики проходили через такую грандиозную мобилизацию
36. С. Wong, «The Fiscal Stimulus Program and Problems of Macroeconomic Management in
China», 2011, https://www.oecd.org/gov/budgeting/48143862.pdf; C.Wong, «The
Fiscal Stimulus Programme and Public Governance Issues in China», OECDJournal
on Budgeting 2011/3, https://www.oecd.org/gov/budgeting/49633058.pdf.

322

ВЕТЕР

6

С

ВОСТОКА:

КИТАЙ

Мир в целом
Остальной мир
Еврозона
Япония

•: П . / П .

США

Китай

2000

2002

2004

200б

2008

2010

2012

2014

20l6

20і 8

Д РАЙ В ЕРЫ МИРОВОГО РОСТА

И с т о ч н и к : S.Barnett, «China: Size Matters», IM F (blog), https://blogs.imf.
org/2014/03/26/china-size-matters/.

лишь во время войны. Уровень инвестиций в китайскую эко­
номику взлетел до едва ли когда-либо наблюдавшегося прежде
уровня в 50% ВВП. Этого было достаточно, чтобы компенсиро­
вать даже самые сильные потрясения в глобальной торговле37.
Темпы китайского роста, составившие в 2009 г. 9,1%, были
едва ли ниже, чем в 2008 г., и намного превышали все, что на­
блюдалось тогда в мире. А с учетом масштабов, которые приоб­
рела китайская экономика, это был решающий фактор. В 2009 г.
впервые в истории современной эпохи именно рост китайской
экономики увлекал за собой всю мировую экономику. Совмест­
но с мощными стимулами в виде предоставления ликвидности
Федеральной резервной системой С Ш А объединенные китай­
ские меры фискального и финансового стимулирования были
главной силой, оказавшей противодействие глобальному кри­
зису. Политика этих стран не была скоординированной, но она
обратила в реальность идею «большой двойки»: Китая и Амери­
ки как мировых лидеров.

37. Fardoust, Yifu and Luo, «Demystifying China’s Fiscal Stimulus:

32 3

КРАХ

III
С учетом геополитических выводов, которые наверняка будут
сделаны из факта «обгона» С Ш А Китаем, стоит отметить, что
мобилизация 2008 г. не входила в какие-либо стратегические
планы. Это была всего лишь гиперактивная реакция на непред­
виденную внешнюю угрозу, с которой столкнулся Китай. Ис­
точники этого негативного шока лежали на Западе. Внутри Ки­
тая они высвободили силы, которые толкнули его экономику
в направлении, против которого боролось пекинское руковод­
ство и которое не пользовалось никакой популярностью у ки­
тайского населения. При этом драматическое воздействие мер
стимулирования имело последствия, связанные не только с эко­
номикой, но и с политикой и геополитикой.
Впечатляющие меры, предпринятые государством, хорошо
вписываются в популярные нарративы о китайском экономиче­
ском росте. В начале X X I в. китайская аудитория была подса­
жена на солидную диету из телепередач и кинофильмов, посвя­
щенных вопросу о взлете и падении великих держав38. Интернет
затопила мощная волна публичных дискуссий на тему о «китай­
ском величии» и «китайской модели»39. В большом мире опро­
сы, проводившиеся авторитетным американским центром Pew
Charitable Trusts, выявили резкий сдвиг в массовых представле­
ниях о местоположении глобального центра тяготения. По мере
того как давало о себе знать воздействие экономического кризи­
са, число респондентов, называющих С Ш А главной экономикой
мира, начало резко сокращаться. К 2010 г. множество респонден­
тов как в С Ш А , так и в Европе в качестве «ведущей мировой эко­
номики» называли уже Китай40. В материальном плане это уси­
ливало влияние Коммунистической партии и выстраивавшихся
вокруг нее коалиций роста. Из-за децентрализованной приро­
ды власти в Китае эти коалиции имели различные окраски, а их
диапазон простирался от шанхайского гипермодернизма до нео­
маоизма Во Силая с его «Чунцинской моделью». Однако порази­
тельно то, что это были почти исключительно гражданские коа­
лиции. В отличие от других исторических примеров мощного
38. D. Shambaugh, «Coping with a Conflicted China», Washington Quarterly 34, no. 1 (2on),
7-27.

39. G. Qian, «How Should We Read China’s „Discourse of Greatness"», China Media Project,
http://cmp.hku.hk/2010/02/23/4565/.
40. «In Wake of Stronger Growth, More Americans and Europeans Say US Is Top Economic
Power», 2.07.2015, http://www.pewresearch.org/fact-tank/2015/07/02/in-wake-0fstronger-growth-more-americans-and-europeans-say-u-s-is-top-economic-power/.

324

ВЕТЕР

С

ВОСТОКА:

КИТАЙ

экономического роста китайские меры стимулирования не были
связаны с военно-индустриальным рывком.
В отличие от подчиненных участников американской гло­
бальной сети —таких как Япония или Германия — Китай при­
держивался традиционных представлений о национальной
мощи. Он считал само собой разумеющимся, что националь­
ная независимость подразумевает и независимость в сфере без­
опасности. В условиях китайского экономического бума рас­
ходы на оборону выросли наряду с остальными расходами.
Китайский военно-промышленный комплекс уже в 1999 г. был
реструктурирован с целью усиления конкуренции. В 20052006 гг. китайская армия сформулировала крупную програм­
му технологической модернизации41. Но это было всего лишь
признание того, насколько большим было отставание Китая.
Его армия была чрезмерно велика и недооснащена с техниче­
ской точки зрения. Общество, так же стремительно вступающее
в эпоху всеобщего благосостояния, как Китай, не обещает бла­
гоприятных условий существования военным с их низкими за­
работками. Китайская армия нуждалась не в необученных но­
вобранцах, а в специалистах по технике, но их было мало и они
дорого стоили. Китайское военное оборудование и инфраструк­
тура далеко отставали от оборудования и инфраструктуры за­
падных армий и от стандартов, задаваемых процветающим ки­
тайским деловым сектором. И хотя китайские военные расходы
быстро возрастали в абсолютных цифрах, их доля в В В П про­
держалась в течение всего кризиса на уровне в 2% —вдвое ниже
уровня, который сохранялся в С Ш А после событий п сентября.
С началом выполнения программы экономического стимулиро­
вания 2008-2009 гг., адресованной в первую очередь граждан­
скому сектору, доля военных расходов в общих государствен­
ных расходах сократилась вдвое—с 12% до 6%42.
Эти факты были известны общественности, но вашингтон­
ский сейсмограф чутко реагирует на любую угрозу. Когда в мар­
те 2009 г. флотилия китайских траулеров преследовала амери­
канский разведывательный корабль у острова Хайнань, этот
инцидент был поспешно объявлен признаком усиления кон­
фронтации43. Первые контакты администрации Обамы с ки­
тайцами проходили в ледяной атмосфере. Министр финансов
41. Т. М. Cheung, «Dragon on the Horizon: China’s Defense Industrial Renaissance»,yowrn<z/
of Strategic Studies 32, no. 1 (2009): 29-66.
42. «What Does China Really Spend on Its M ilitary?», http://chinapower.csis.org/
military-spending/.
43. T. Shanker and M.M azzetti, «China and US Clash on Naval Fracas», New York Times,
10.03.2009.

325

КРАХ

Гайтнер был осмеян националистически настроенными сту­
дентами в Пекинском университете после его заявления о том,
что американский долг «чрезвычайно надежен»44. Как отмечал
один американский аналитик, «2009-2010 годы запомнятся как
период, когда миру стало сложно иметь дело с Китаем»45. Отра­
жались ли в этом геополитические амбиции, еще не было ясно.
Но с точки зрения вашингтонских стратегов это было несуще­
ственно46. Решающую роль играла собственно экономика.
Вашингтон был убежден в том, что военный потенциал Ки­
тая будет возрастать с течением времени, как и его амбиции.
За тем и другим стоял впечатляющий экономический рост, и при
этом ключевое значение имела способность Китая контролиро­
вать его. В этом смысле финансовый кризис ознаменовал собой
переходный момент, причем не только в Китае, но и на Запа­
де. С учетом реакции Пекина на кризис 2008 г., его становление
в качестве решающей силы в мировых делах было бесспорным.
Равно как и другой урок, преподанный событиями 2008 г.: если
Китай и не зависел от экспорта, то он находился в условиях зна­
чительной взаимозависимости с Западом. В какой-то степени ее
можно было контролировать, но речь не шла об изоляции. С на­
чала 2000-х гг. амбиции Вашингтона заключались в том, чтобы
превратить Китай в «ответственного акционера» мировой эко­
номики. Теперь же речь шла о противоположном. После кри­
зиса Пекин желал знать, чего ему ожидать от Америки. Как от­
мечал Гао в интервью для Atlantic: «Почему бы нам не собраться
и не подумать об этом? Если 2 триллиона долларов [в амери­
канских активах] имеется у Китая, почти 2 триллиона —у Япо­
нии и кое-что у России и всех остальных, то давайте забудем про
идеологические разногласия и подумаем о том, что будет хоро­
шо для всех. Мы можем собрать всех людей, от которых это за­
висит, и придумать то, что назовут второй Бреттон-Вудской си­
стемой, по примеру первой конференции в Бреттон-Вудс»47.

4 4. « U P D A T E 3 - G e it h n e r T e lls C h in a Its D o lla r A s s e ts A r e S a f e » ,

Reuters,

3 1 .0 5 .2 0 0 9 .

4 5 . S h a m b a u g h , « C o p i n g w ith a C o n flic t e d C h in a » .
46. N a t io n a l I n t e llig e n c e C o u n c il G l o b a l T re n d s 2 0 2 5 (W a s h in g to n , D C , 2 0 0 8 ) ; K . L ia o , « T h e
P e n ta g o n a n d th e P iv o t » ,

Survival 5 5 ,

n o. 3 (2 0 13 ), 9 5 -114 .

4 7 . J . F a llo w s , « B e N ic e to th e C o u n t r ie s T h a t L e n d Y o u M o n e y » .

ГЛАВА

11

«Большая двадцатка»

р е д п р и н я т ы е
Китаем меры стимулирования по­
шли на пользу всем его торговым партнерам, от Австра­
лии до Бразилии1. Доля торговли с Китаем по всему
миру выросла2. Однако, признавая масштабы и значение ки­
тайских усилий, важно не допустить того, чтобы в тени этих
событий осталось все прочее. Если вместо узко западной точ­
ки зрения мы будем делать однобокий акцент на Китае, то нам
не удастся осознать всей драматичности и сложности перехо­
да к подлинно многополярному миру. Через десять лет после
долговых кризисов развивающихся рынков 1997_199^ гг. собы­
тия 2008 г . впечатляли политической реакцией в развиваю­
щихся экономиках. На сессии Генеральной ассамблеи О ОН
в Нью-Йорке в сентябре 2008 г. самыми громогласными были
латиноамериканцы. Но в том, что касалось ответа на кризис,
темп задавала «развивающаяся Азия».

П

I
Летом 1997 г. азиатский финансовый кризис зародился в Таи­
ланде и распространился оттуда по Юго-Восточной Азии, пора­
зив Индонезию, Малайзию и Сингапур, после чего рикошетом
перелетел на две тысячи миль к северо-востоку, вызвав опусто­
шения в Южной Корее. После года суровой рецессии к 2000 г.
в Таиланде, Индонезии, Малайзии и Корее снова начался рост.
Их совместный В В П с учетом паритета покупательной способ­
ности (ппс), составлявший в 1997 г. 2,3 трлн долларов, к 2008 г.

1 . С . P e re ira a n d J . А . d e C a s t r o N e v e s , « B r a z il a n d C h in a : S o u t h - S o u t h P a r tn e r s h ip o r N o r th S o u t h C o m p e t it io n ? » B r o o k in g s P o lic y P a p e r N u m b e r 2 6 , M a r c h 2 0 11.
2 . A . A h u j a a n d M . S . N a b a r , « I n v e s t m e n t - L e d G r o w t h in C h i n a : G l o b a l S p ill o v e r s » ( I M F
W o r k in g P a p e r 1 2 / 2 6 7 , 2 0 1 2 ) .

3 27

КРАХ

почти удвоился, достигнув 4,4 трлн долларов3. Это наделяло их
в мировой экономике значением, с учетом ППС, сопоставимым
с весом Франции и Италии, вместе взятых, или с объединен­
ным весом Калифорнии и Техаса. G точки зрения экономиче­
ской политики восточноазиатские экономики были образцовы­
ми учениками. Выучив уроки, традиционно предписываемые
после кризисов iggo-x гг., они проводили жесткую фискальную
политику и накапливали огромные валютные резервы. Индо­
незия, где кризис igg8 г. привел к падению диктатуры Сухарто,
дошла до того, что облачилась в фискальную смирительную ру­
башку по образцу Маастрихтских критериев Е С 4. Хотя эта фи­
скальная дисциплина сильно ограничивала свободу действий,
особенно если речь шла о развивающейся экономике, нуждаю­
щейся в государственных инвестициях, в 2008 г., когда разра­
зился кризис, у стран Юго-Восточной и Восточной Азии оста­
валось пространство для маневра5. И оно было им необходимо.
Хотя истоки кризиса лежали не в Азии, эти страны были весьма
уязвимы для глобальных потрясений.
Больше всех в 2008 г. рисковала Южная Корея, где знаме­
нитые корпоративные гиганты экспортного производства («чеболи») —Daewoo, Hyundai, Samsung —и их грандиозные стале­
плавильные комбинаты, судоверфи и автомобильные заводы
подверглись сокрушительному удару. «Мы — побочные жерт­
вы кризиса, устроенного не нами,— отмечал профессор Ко­
рейского университета в Сеуле.—Мы живем в несправедливом
мире»6. Но каким бы реальным ни было это чувство виктими­
зации, оно не передает всей многогранной реальности южнокорейской ситуации. Фактором, отличавшим Южную Корею
от других азиатских стран, и делавшим ее такой же уязвимой,
как Восточная Европа или Россия, была глобальная интегри­
рованность ее финансовой системы7. После шока іддо-х гг.
южнокорейский центральный банк позаботился о том, чтобы
скопить крупные резервы зарубежной валюты, к лету 2008 г. до­
3 . O EC D , M a d d is o n P r o je c t d a t a b a s e , h t t p :/ / w w w .g g d c .n e t / m a d d i s o n / m a d d is o n - p r o je c t /
d a t a .h t m .
4. J . R . B lo n d a l, I . H a w k e s w o r t h a n d H .- D . C h o i , « B u d g e t i n g in In d o n e s ia » , O EC D J o u r n a l on

Budgeting 9 ,

n o. 2 (2 0 0 9 ), 49.

5 . A .D o r a is a m i, « M a c r o - E c o n o m ic P o lic y R e s p o n s e s to F in a n c ia l C r is e s in M a la y s ia , I n d o n e ­
sia a n d T h a ila n d » , Journal

of Contemporary Asia 4 4 ,

n o . 4 (2 0 14 ), 5 8 1-5 9 8 .

6. M .F a c k le r , « S o u t h K o r e a n s R e l iv in g N ig h tm a r e o f L a s t F in a n c ia l C r is is » ,

New York Times,

2 4 .1 0 .2 0 0 8 .
7. H . C h o ,

South Korea’s Experience with Banking Sector Liberalisation

(r e s e a r c h r e p o r t , A m s t e r ­

d a m , 2 0 1 0 ) ; T . K a lin o w s k i a n d H . C h o , « T h e P o lit ic a l E c o n o m y o f F in a n c ia l L i b e ­
r a liz a t io n in S o u t h K o r e a : S t a te , B i g B u s in e s s , a n d F o r e ig n I n v e s to r s » ,

vey 4 9 ,

n o. 2 (2 0 0 9 ), 2 2 1-2 4 2 .

328

Asian Sur­

«БОЛЬШ АЯ

ДВАДЦАТКА»

стигавшие 240 млрд долларов. Но это не покончило с уязви­
мостью корейской финансовой системы. В отличие от Европы,
дело было не в субстандартной ипотеке. У Южной Кореи име­
лось токсичных американских ипотечных ценных бумаг всего
на 850 млн долларов8. Проблема заключалась в другой сторо­
не текущего счета—не в активах, а в финансировании. С начала
2000-х гг. Сеул стремился играть роль регионального финансо­
вого узла, обслуживающего Северо-Восточную Азию. Он осуще­
ствил либерализацию валюты и потоков капитала. Значитель­
ная часть южнокорейских банков принадлежала иностранным
инвесторам, причем корейские банки перешли на ненадежную
новую модель оптового фондирования, привлекая краткосроч­
ные займы на глобальных долларовых рынках с тем, чтобы про­
изводить долгосрочные инвестиции по более высоким ставкам
в Корее. Этой модели добавляли привлекательности экспорт­
ные успехи Южной Кореи и стабильное укрепление корейской
воны по отношению к доллару. Проблема для «чеболей» за­
ключалась в хеджировании их экспортной долларовой выруч­
ки от девальвации. Это можно было делать, например, полу­
чая займы в долларах и вкладывая их в корейские активы с тем,
чтобы впоследствии выплатить долларовый заем по более бла­
гоприятному обменному курсу9. Такие сделки были прибыль­
ными до тех пор, пока краткосрочное долларовое фондиро­
вание оставалось дешевым, а обменный курс воны продолжал
вести себя в соответствии с ожиданиями. К июню 2008 г. в ре­
зультате этой тактики хеджирования у южнокорейского бизне­
са имелось непогашенных краткосрочных долларовых займов
на 176 млрд долларов, что было на 150% больше, чем в 2005 г.
Банковский сектор имел долгов на 8о млрд долларов, которые
следовало пролонгировать к лету 2009 г.
Когда же рынки краткосрочного долларового кредитова­
ния стали по всему миру закрываться, а курс доллара подско­
чил, эта логика кэрри-трейда с вонами и долларами внезапно
сменилась на свою противоположность. Корейский бизнес бро­
сился собирать средства для возврата своих долларовых дол­
гов, ввергая финансовую систему страны в катастрофический
штопор. Превентивная скупка долларов привела к немедлен­
ному обрушению курса воны. Вскоре национальные долларо­
вые резервы опустились к опасному психологическому порогу
8. H .C h o ,

South Korea’s Experience with Global Financial Crisis ( O n t a r io :

N o r t h - S o u t h I n s t it u ­

te, 2 0 1 2 ) , 10 .
9 . J . R e e , K . Y o o n a n d H . P a r k , « F X F u n d in g R is k s a n d E x c h a n g e R a t e V o l a t i l i t y - K o r e a ’s
C a s e » ( I M F W o r k in g P a p e r 1 2 - 2 6 8 , 2 0 1 2 ) .

329

КРАХ

в 200 млрд долларов, что лишь усилило панику10. Между летом
2008 г . и маем 2009 г. курс воны рухнул от юоо до ібоо за дол­
лар, увеличив местную стоимость займов в американских дол­
ларах на 6о%. Лишь крохотная обанкротившаяся Исландия пе­
режила более сильную девальвацию. Для корейских заемщиков
стоимость страхования долларовых облигаций от дефолта (пре­
мия по кредитно-депозитным свопам) подскочила от 20 базис­
ных пунктов (о,2% от величины займа) летом 2007 г. до 700
к октябрю 2008 г.11 Прибавка 7% к процентному бремени бан­
ковских облигаций исключала новые займы в обозримом бу­
дущем. Даже такие банки с государственной поддержкой, как
Woori, оказались отрезанными от рынков Р Е П О .
Нигде больше в Азии не наблюдалось сочетание всех этих
факторов — обрушение экспорта, девальвация и крупномас­
штабное сжатие ликвидности,— поразившее Южную Корею
в 2008 г. Однако влияние кризиса на весь регион было драма­
тическим. В Таиланде финансовый крах совпал с эскалацией
политического кризиса, кульминацией которого стали гран­
диозные демонстрации, захват Бангкокского аэропорта проте­
стующими из рядов среднего класса и произошедшее в декабре
2008 г. по решению суда отстранение от власти правительства
во главе с Партией народной власти, связанной с проживавшим
в изгнании олигархом и бывшим премьер-министром Таксином Чинаватом. Поскольку экспорт товаров и услуг, и в част­
ности туризм, обеспечивал почти 70% В В П страны, граждан­
ские беспорядки делали экономику Таиланда весьма уязвимой12.
К I I I кварталу 2009 г. тайский экспорт сократился в годовом ис­
числении на 25%В случае Малайзии зависимость от экспорта была еще боль­
ше: он составлял 103% В В П 13. То, что стоимость экспорта превы­
шала В В П , было возможно, поскольку Малайзия в еще большей
степени, чем Китай, служила сборочной площадкой для произExorbitant Privilege: The Rise and Fall of the Dollar and the Future of the Inter­
national Monetary System ( O x f o r d : O x f o r d U n iv e r s it y P r e s s , 2 0 1 0 ) , 1 6 8 ; Б . Э й х е н г р и н , Непомерная привилегия. Взлет и падение доллара ( М о с к в а , И з д а т е л ь с т в о

10 . В . E ic h e n g r e e n ,

И н с т и т у т а Г а й д а р а , 2 0 13 ), 287.
1 1 . Н . С . C h u n g , « T h e B a n k o f K o r e a ’s P o lic y R e s p o n s e to th e G l o b a l F in a n c ia l C r is i s » ,

fo r International Settlements Paper 5 4

Bank

( 2 0 10 ), 257.

1 2 . J .C h o m t h o n g d i , « T h a ila n d a n d th e W o r ld F in a n c ia l C r is is : H o w W ill C iv i l U n r e s t F u r th e r
D a m a g e T h a il a n d ’s E c o n o m ic P o s i t i o n ? » , 2 0 . 0 4 . 2 0 0 9 , h t t p :/ / w w w .t h e g l o b a li s t .
c o m / t h a ila n d - a n d - t h e - w o r ld - f in a n c i a l- c r i s i s / ; S . C h i r a t h i v a t a n d S . M a l li k a m a s .
« T h a ila n d ’s E c o n o m ic P e r fo r m a n c e a n d R e s p o n s e s to th e G l o b a l C r is i s » , P r o c e e ­
d in g s o f A s ia A f t e r th e C r is is C o n fe r e n c e , 2 0 1 0 .
1 3 . M . Z . A b i d i n a n d R . R a s i a h , « T h e G l o b a l F in a n c ia l C r is i s a n d th e M a la y s ia n E c o n o m y :
I m p a c t a n d R e s p o n s e s » ( K u a l a L u m p u r : U N D P M a la y s ia , 2 0 0 9 ) .

3 3 0

«БОЛЬШ АЯ

ДВАДЦАТКА»

водителей со всего мира, работающей на импортируемом сырье
и субкомпонентах. К зиме 2008-2009 гг. глобализованный про­
мышленный сектор Малайзии сжался на 17,6%. Малайзийские
заводы по сборке электроники сократили объемы производства
на 44% в годовом исчислении. В противоположность Таиланду
и Малайзии в Индонезии, крупнейшей и беднейшей из стран
А С Е А Н , экспорт давал всего 20% В В П . Но он состоял из товаров,
цены на которые падали с лета 2008 г.
Для азиатских экономик, затронутых преимущественно экс­
портным шоком, политический ответ был простым: фискальное
и монетарное стимулирование. Эти меры не достигли масштаба
китайских, но тем не менее они были впечатляющими. В Таи­
ланде после состоявшегося в декабре 2008 г. «судебного пере­
ворота» к власти пришло новое правительство, тесно связанное
с бангкокским истеблишментом, королевской семьей и армией.
Его возглавлял Апхисит Ветчачива, получивший образование
в Итоне и Оксфорде. Учитывая влияние кризиса на чрезвычай­
но открытую экономику Таиланда и испытывая необходимость
в легитимизации своей власти, Апхисит немедленно присту­
пил к выполнению программы стимулирования. На первом ее
этапе, анонсированном в январе 2009 г. и достигавшем объема
116,7 млрд бат, или 1,3% В В П , приоритет отдавался массовому
потреблению, включая выдачу «чеков спасения нации», распре­
деляемых при посредстве Управления общественной безопас­
ности, пособий для престарелых граждан и субсидий на госу­
дарственное образование. Одновременно Банк Таиланда снизил
учетные ставки до 1,2 5 % - по сравнению с уровнем в 12,5%, кото­
рого они достигли во время кризиса 1998 г.,—и приказал шести
государственным банкам поспешить с выдачей займов, особен­
но для малого бизнеса. Но январский план был только началом.
По мере усиления кризиса Апхисит увеличил объемы стимули­
рования до поразительного уровня в 17% от В В П в 2009 г. —что
составляло 40 млрд долларов, которые предстояло истратить
в течение следующих четырех лет. В 2009 г. бюджетный дефи­
цит вырос с і% до 5,6% В В П 14.
По сравнению с соседями, крайне зависимыми от экспор­
та, Индонезия в какой-то мере была изолирована от глобально­
го шока. Но она была крупнейшим государством региона и ее
центральным властям было чрезвычайно сложно с достаточ­
ной эффективностью распределять ресурсы по ее обширным
14. K .S a n g s u b h a n a n d М . С . B a s r i, « G lo b a l F in a n c ia l C r is is a n d ASEAN: F is c a l P o lic y R e s ­
p o n s e in th e C a s e o f T h a ila n d a n d I n d o n e s ia » , Asian Economic Policy Review 7 , n o . 2
(2012), 248-269.

331

КРАХ

островным территориям. С подачи вице-президента Будионо,
бывшего министра финансов и директора Банка Индонезии,
Джакарта избрала вариант стимулирования, основывающийся
в большей степени на налоговых льготах, нежели на государ­
ственных расходах13. Это означало, что стимулированием были
охвачены только іо млн человек из 97 млн человек индонезий­
ских работников и 200 тыс. фирм, зарегистрированных в нало­
говых органах, из огромного количества мелких предприятий
страны, число которых достигало 48 млн. Но в пределах этого
сектора влияние данных мер было существенным. Налоговые
льготы достигали 1,4% В В П с учетом П П С . Может показаться,
что это не очень много, но с учетом масштабов бюджета цен­
трального правительства Индонезии это составляло ю% госу­
дарственных расходов.
Малайзию, как и Таиланд, кризис поразил в момент поли­
тической напряженности. Правящая националистическая пар­
тия проходила через кризис наследования. Отнюдь не слу­
чайностью было то, что после распада правительства во главе
с премьер-министром Абдуллой Ахмадом Бадави его стремил­
ся сменить могущественный министр финансов Наджиб Разак.
Не тратя времени, он объявил своим детищем меры стимулиро­
вания на сумму в 16,4 млрд долларов, выполнявшиеся с весны
2009 г. Это была «крупнейшая инициатива по экономическому
стимулированию, когда-либо осуществлявшаяся в Малайзии»,
с учетом налоговых льгот и гарантий составлявшая д% В В П 16.
51
Она подавалась как важный шаг на пути к обновлению Новой
экономической модели, которой якобы руководствовалось раз­
витие Малайзии с момента достижения независимости.
На волне иностранных инвестиций и нефтехимического
бума Малайзия надеялась взлететь к статусу полноценной раз­
витой страны, не уступавшей соседнему Сингапуру, вызывав­
шему зависть у малайзийцев. Эта программа включала в себя
налоговые льготы и снижение учетных ставок центральным
банком, но ее главными движителями были министерство фи­
нансов и Khazanah Nasional, малайзийский суверенный фонд
благосостояния. Одним из главных механизмов, посредством
которых они производили кредитование, являлся і Malaysia De­
velopment Berhad (iMDB), фонд, предназначенный для закачи­
вания нефтедолларов из Персидского залива в малайзийское
1 5 . M . C . B a s r i a n d S . R a h a r d ja , « M il d C r is is , H a l f H e a r t e d F is c a l S tim u lu s : In d o n e s ia D u r in g
th e G F C » ,

Assessment on the Impact of Stimulus, Fiscal Transparency and Fiscal Risk

( E R I A R e s e a rc h P ro je c t R e p o r t 1 ,2 0 1 0 ) , 1 6 9 - 2 1 1 .

16 . E . C h e w , « M a la y s ia S t im u lu s T o p s $ 16 B il li o n » ,

332

Wall StreetJournal ,

n .0 3 . 2 0 0 9 .

«БОЛЬШ АЯ

ДВАДЦАТКА»

национальное развитие и играющий роль контрагента в про­
ектах инфраструктурного развития, осуществляемых Госсетями —китайскими сетями электроснабжения. Программа Над­
жиба в момент ее запуска получила широкое международное
одобрение. Малайзия поднялась с і8-го на ю-е место в глобаль­
ном рейтинге конкурентоспособности, составляемом Между­
народным институтом управленческого развития, и получи­
ла крупные инвестиции от Goldman Sachs и Citigroup. Особую
готовность прийти на помощь выражал сингапурский филиал
Goldman, откликаясь на грандиозную эмиссию облигаций ком­
пании lMDB на 6,5 млрд долларов. Лишь впоследствии, благо­
даря расследованию, проведенному Wall StreetJournal и New York
Times, выяснилось, что компания i M D B была не только инстру­
ментом малайзийского экономического развития и источником
аппетитных гонораров для Goldman. Помимо этого, малайзий­
ский премьер-министр использовал ее как орудие для корруп­
ционных схем на миллиарды долларов17.
Всей Азии пришлось как-то справляться с экспортным шо­
ком. При этом Южная Корея выделялась чрезвычайной си­
туацией в ее финансовом секторе. G тем чтобы как-то ком­
пенсировать закрытие рынков долларового фондирования,
корейское государство в октябре 2008 г. было вынуждено выде­
лить іоо млрд долларов в виде гарантий по зарубежным займам
и не менее 30 млрд долларов в качестве ликвидности и прочих
мер поддержки. При этом мобилизация на борьбу с кризисом,
проводившаяся в Корее осенью 2008 г., затрагивала не только
государство. Такие крупные корейские экспортеры, как произ­
водитель стали Posco, Hyundai Motor и Samsung Electronics, вы­
бросили на сеульские биржи сотни миллионов долларов с тем,
чтобы ослабить давление на вону18. Корейская государственная
пенсионная система вызвалась скупать банковские облигации
с целью ослабления проблем с финансированием.
Одновременно президент Кореи Ли Мён Бак, бывший ис­
полнительный директор строительного подразделения Hyundai,
призвал граждан экономить импортное ископаемое топливо
и пожертвовать свои личные долларовые сбережения на спасе­
ние воны. Очереди в обменных пунктах стали отрадным при­
знаком патриотизма и в то же время тревожным показателем
всей опасности ситуации. Вместе с тем Банк Кореи осуществлял
активные интервенции на рынках зарубежной валюты, отчаян­
1 7 . А . M a ie r b r u g g e r , « lM D B S c a n d a l : N e x t S u s p e c t G o l d m a n S a c h s B a n k e r » , 1 5 .0 2 .2 0 1 6 ,
h t t p :/ / in v e s t v in e .c o m / im d b - s c a n d a l- n e x t - s u s p e c t - g o ld m a n - s a c h s - b a n k e r / .
1 8 . « C h r o n o lo g y o f K o r e a n R e s p o n s e s to th e F in a n c ia l C r is is » ,

333

New York Times,

1 9 .1 0 .2 0 0 8 .

КРАХ

но пытаясь сдержать падение воны. Но наиболее эффектив­
ной при остановке набега на вону оказалась внешняя помощь19.
30 октября Банк Кореи объявил о том, что он открывает своплинию на 30 млрд долларов с Ф Р С , что позволяло в щедрых ко­
личествах выставлять на аукцион доллары.
После того как в сфере обмена валюты улеглась паника,
Сеул смог приступить к восстановлению банковского сектора.
В начале 2009 г. южнокорейское правительство выделило еще
55 млрд долларов на поддержку межбанковского кредитования
и зарезервировало 23 млрд долларов на реструктуризацию бан­
ков и плохих долгов. К этому были добавлены фонд в 7,8 млрд
долларов на стабилизацию рынка облигаций и фонд в 31,3 млрд
долларов на корпоративную реструктуризацию. В то же время
президент Ли, полностью оправдывая свое прозвище Бульдозер,
запустил в 2009 г. грандиозную строительную программу с бюд­
жетом в 94 млрд долларов на четырехлетний период20. Глав­
ные пункты этой программы включали крупные инвестиции
в строительство атомных электростанций, реконструкцию же­
лезных дорог страны и любимое детище президента—Проект
возрождения четырех главных рек стоимостью в 15 млрд долла­
ров, предусматривавший восстановление ложа рек и строитель­
ство новой системы плотин21. Как обещал Ли, Южная Корея
не только выйдет на уровень в 7% роста, достигнет величины
душевого дохода в 40 тыс. долларов и сможет претендовать
на 7-е место в глобальном рейтинге национальных экономик­
ой выдвинул девиз «7-4-7», —но и заявит о себе в качестве пер­
вопроходца «зеленого роста».
Реакция на кризис 2008 г. по всей Восточной и Юго-Восточ­
ной Азии представляла собой историческую веху. Такие страны,
как Таиланд, Малайзия и Южная Корея, по сравнению с их уни­
зительным обращением за помощью к М В Ф и администрации
Клинтона во время кризиса 1 9 9 7 г-> достигли нового уровня не­
зависимости. Точно так же, как в Китае или на Западе, это уже
не был вопрос чисто технократической компетентности, хотя
таковой им вполне хватало. Главные меры по стимулированию
экономики носили насквозь политический характер. Но какие
местные интересы ни были бы мобилизованы в каждом кон­
19. N. Baba and I. Shim, «Policy Responses to Dislocations in the FX Swap Market: The Expe­
rience of Korea», BIS Quarterly Review, June 2010.
20. T. Kalinowski, «The Politics of Market Reforms: Korea’s Path from Chaebol Republic
to Market Democracy and Back», Contemporary Politics 15, no. 3 (2009), 287-304.
2 1. T. Kalinowski, «Crisis Management and the Diversity of Capitalism: Fiscal Stimulus
Packages and the East Asian (Neo-)Developmental State», Economy and Society 44,
no. 2 (2015), 244-270.

334

«БОЛЬШАЯ

ДВАДЦАТКА»

кретном случае, азиатские развивающиеся рынки дали эффек­
тивный политический ответ на кризис. И Вашингтон признал
их стойкость. Одна из причин, по которой должностные лица
Ф Р С выступали за открытие своп-линии с Южной Кореей, со­
стояла в том, что, по их мнению, Сеул отныне не желал обра­
щаться за помощью к М ВФ . Лучше было потихоньку пригласить
Южную Корею за главный стол, чем идти на риск политиче­
ского столкновения, которое могло навредить хрупким гло­
бальным рынкам22. Азиатские экономики быстро восстанавли­
вались и вскоре вновь должны были начать привлекать потоки
зарубежного капитала. Помимо этого, две из них, Южная Корея
и Индонезия, вышли из кризиса в качестве полноправных чле­
нов новой организации, рассчитанной конкретно на отражение
сложной реальности многополярной глобальной экономики.

II
«Большая двадцатка» обязана своим существованием инициати­
ве, выдвинутой в декабре 1999 г- тогдашним министром финан­
сов С Ш А Ларри Саммерсом и канадским премьер-министром
Полом Мартином. Их идея заключалась в том, чтобы создать
форум глобального управления, более представительный, чем
такие бреттон-вудские институты, как М В Ф и Всемирный банк,
но не такой неуправляемый, как О О Н . Круглого числа в два­
дцать членов казалось вполне достаточно. Рассказывают, что
их список был составлен помощником Саммерса Тимоти Гайтнером (который тогда отвечал в министерстве финансов за ме­
ждународные дела) и Кайо Кох-Везером, бывшим управляю­
щим директором Всемирного банка, впоследствии работавшим
в немецком министерстве финансов. Руководствуясь данными
по В В П , численности населения и всемирной торговле, они со­
ставили список, «вписывая одни страны и вычеркивая другие:
Канаду включить, Испанию выкинуть, Ю АР включить, Ниге­
рию и Египет выкинуть, Аргентину включить, Колумбию вы­
кинуть и т.д».23. После того как список был одобрен «Большой
восьмеркой», в министерства финансов и центральные банки
соответствующих стран были разосланы приглашения. Ника­
ких предварительных дискуссий или консультаций не прово­
дилось. Просто богатые страны решили создать более крупный
22. Заседание F O M C , 28- 29.10.2008.
23. R. H.Wade, «Emerging World Order? From Multipolarity to Multilateralism in the G20,
the World Bank, and the I M F » , P olitics & Society 39, no. 3 (2011), 347-378.

335

КРАХ

клуб и пригласили в него 12 новых членов. Речь шла об упро­
щенном варианте глобального управления.
На протяжении 2000-х гг. «Большая двадцатка» функцио­
нировала как форум технических специалистов высшего уров­
ня24. Ее сессии нередко носили формальный характер и некото­
рые особо занятые министры финансов не удостаивали их сво­
им присутствием. Однако Пол Мартин неутомимо трудился
над тем, чтобы превратить «Большую двадцатку» в полноцен­
ную встречу лидеров государств. Вполне ожидаемым образом
в этом ему противодействовала администрация Буша, предпо­
читавшая договариваться напрямую с Китаем, а в других случа­
ях собирать сами собой формирующиеся коалиции заинтересо­
ванных сторон. Соответственно, отнюдь не было предрешенным
делом то, что этот разовый межправительственный форум пре­
вратится в глобальную платформу, которая послужит для веду­
щих экономик мира орудием борьбы с финансовым кризисом.
Президент Саркози в своем выступлении перед Генераль­
ной ассамблеей О ОН в сентябре 2008 г. призывал довести чис­
ло членов «Большой восьмерки» до 13 или 14, пригласив в нее
Китай, Индию, ЮАР, Мексику и Бразилию. И Франция, и Япо­
ния предпочитали небольшую группу, поскольку в ней они бы
играли более заметную роль. Это предложение подхватил бри­
танский премьер-министр Гордон Браун, после сессии Гене­
ральной ассамблеи в сентябре 2008 г. собравший в Нью-Йорке
импровизированное совещание с целью сформулировать со­
вместное обращение к Белому дому. Вопрос заключался в том,
как привлечь С Ш А в новую организацию и кого включить в ее
состав. Великобритания выступала за более крупный формат
«Большой двадцатки», как и Австралия, Канада и латиноаме­
риканцы. После хаотических мер по спасению банков в сентя­
бре и начале октября администрация Буша по-новому оцени­
вала необходимость сотрудничества. В то же время Белый дом
желал избежать глобальной ассамблеи в Нью-Йорке под эгидой
О О Н , на которую наверняка прибыло бы множество критиков
администрации Буша. Американцы предпочитали собираться
в Вашингтоне, где М В Ф мог придать происходящему благород­
ный глянец. Хотя во главе М В Ф по традиции стояли европейцы,
число голосов в фонде зависело от финансового вклада, давая
С Ш А право вето. С таким глобальным устройством администра­
ция Буша могла ужиться. Приглашения на первую встречу глав
правительств «Большой двадцатки», намеченную на 14 ноября
в конце концов были разосланы 22 октября. В последние дни
24. J.K irton, G20 Governancefo r a Globalized World (Farnham, UK: Ashgate, 2013).

336

«БОЛЬШАЯ

ДВАДЦАТКА»

своего пребывания у власти администрации Буша, чьими уси­
лиями слово «унилатерализм» стало ругательством, против
своего желания предстояло открыть новую главу в глобальном
мультилатерализме.
Для таких новых членов элитного кружка, как Австралия,
Бразилия, Корея и Индонезия, «Большая двадцатка» была вос­
хитительным новшеством. В глазах С Ш А она обещала хотя бы
минимум координации между главными экономиками. Для Ки­
тая это был удобный механизм для приобретения глобально­
го влияния, не требующий принимать на себя бремя чрезмер­
ной ответственности. Однако «Большая двадцатка» отнюдь
не пользовалась всеобщим одобрением. Как сообщал Der Spie­
gel, по мнению норвежского министра иностранных дел Ионаса Бара Стёре, создание олигархии глобально значимых го­
сударств представляло собой один из сильнейших откатов
в области международных организаций после Второй мировой
войны25. По его словам, «Духу Венского конгресса [1814-1815 гг.],
на котором собрались великие державы, чтобы фактически пра­
вить миром, не место в современном международном сообще­
стве. „Большая двадцатка41 обладает плачевным отсутствием
легитимности и должна измениться». Это было сильное заяв­
ление, но в какой-то степени оно било мимо цели.
Венский конгресс являлся реакционным собранием, восста­
новившим старый режим после Французской революции и На­
полеона. Что же касается «Большой двадцатки», то это, конеч­
но, был эксклюзивный клуб, но клуб новый и с новыми членами,
чье повышение в глобальном рейтинге вполне могло привести
в негодование такую небольшую европейскую страну, как Норве­
гия. Организационным принципом «Большой двадцатки» была
не логика старого режима с его балансом сил или традициона­
листской легитимностью или, если на то пошло, логика глоба­
лизма, которой руководствовались в 1945 г. проводники рузвельтовского «нового курса». «Большая двадцатка» отражала новый
мир, сформированный начиная с 1970-х гг. глобализованным
экономическим ростом. Пусть страны, представленные в «Боль­
шой двадцатке», составляли всего ю% членов О О Н и на них
приходилось 6о% населения мира, но они отвечали за 8о% тор­
говли и 85% глобального В В П , причем их доля возрастала. Пре­
тензий на равенство не было ни в пределах «Большой двадцат­
ки», ни тем более по отношению к странам, оставшимся за ее
рамками. Однако члены «Большой двадцатки» по крайней мере
признавали друг друга в качестве слишком значимых элементов
25. «Norway Takes Aim at G-20», Spiegel Online, 22.06.2010.

337

КРАХ

глобальной системы, чтобы их игнорировать. В рамках О О Н экс­
клюзивность «Большой двадцатки» спровоцировала что-то вро­
де ответных мер. Но когда в 2009 г. Генеральная ассамблея ООН
созвала свой собственный комитет по глобальному экономиче­
скому кризису, «Большая двадцатка» отмахнулась от него26.
О О Н обвиняли либо в том, что она превратилась в пустую
говорильню, либо в том, что она служит сценой для глобаль­
ного позерства. Создание расширенного совета с участием всех
главных игроков в лице «Большой двадцатки» обещало более
деловой подход. Но можно ли было таким образом привнести
какую-либо новизну в глобальное управление? Первое собра­
ние «Большой двадцатки», состоявшееся 15 ноября 2008 г., было
не особенно многообещающим. Для него отвели слишком мало
времени. Лидеры по очереди зачитывали готовые заявления.
После 15-минутных выступлений каждого из двадцати участни­
ков выделенные пять часов истекли. Заявления отличались раз­
ным уровнем строгости, значимости и глубины. Немцы, австра­
лийцы и канадцы говорили по делу. Саркози рисовался и тре­
бовал сдвинуть с места Дохийский раунд торговых переговоров,
невзирая на то что позиция Франции, защищающей европейское
сельское хозяйство, служила одним из главных препятствий
на пути к либерализации мировой торговли. Итальянскому пре­
мьер-министру Берлускони было нечего сказать об экономике,
но у него по крайней мере нашлись теплые слова для покидаю­
щего свою должность президента Буша. Для «глобального» фо­
рума за столом все равно присутствовало слишком много евро­
пейцев27. Бразилия и Аргентина наслаждались минутой славы.
У них было на кого точить зуб и они хотели дать прощальные
залпы в сторону президента Буша.
Вместо какой-либо существенной дискуссии лидеры одобри­
ли перечень из 95 обязательств, включая соглашение провести
вторую встречу весной. Возможно, самое важное то, что все ре­
шительно заявляли о необходимости сохранять открытую гло­
бальную торговлю. Никто не желал протекционистской свал­
ки, как в 1930-е гг. Кроме того, лидеры соглашались отказаться
от узкой точки зрения на фискальные приличия и не препят­
ствовать дефициту, однако соглашения о скоординированных
всемирных мерах стимулирования достигнуто не было. Пред26. Кульминацией усилий ООН стало проведение Конференции в верхах по всемир­
ному финансовому и экономическому кризису и его влиянию на экономи­
ческое развитие (июнь 2009 г.), http://www.un.org/ga/president/63/interactive/uneconference.shtml.
27. Darling, Backfrom the Brink, 193.

338

«БОЛЬШАЯ

ДВАДЦАТКА»

ставлялось, что значение «Большой двадцатки» сведется к тому,
что она станет каналом, через который «великие державы» бу­
дут задавать повестку дня преобразований в прочих глобальных
институтах. В ноябре 2008 г. Ф Ф С (Форум финансовой стабиль­
ности) —глобальное собрание банковских надзорных органов —
и М В Ф договорились о том, чтобы Ф Ф С определил новые стан­
дарты работы финансовых надзорных органов и следил за их
соблюдением и чтобы все международные финансовые органи­
зации расширили свой состав, приняв в него новые энергичные
развивающиеся экономики.

III
Одна из причин, по которой первой «Большой двадцатке»
не удалось сделать большего, состояла в том, что она собралась
через десять дней после выборов в С Ш А . Ожидалось, что после
восьми лет республиканского контроля над Белым домом ново­
избранный президент Барак Обама задаст новый курс. Но Оба­
ма отказался отодвигать действующего президента в сторону.
И каким будет подход Обамы к международным экономическим
делам после его вступления в должность, было неясно. Про­
чим участникам оставалось лишь проецировать свои фантазии
на следующую американскую администрацию. Гордон Браун
всячески добивался права принимать вторую встречу «Большой
двадцатки» в Лондоне. На фоне меркнущих лозунгов «новых
лейбористов» Тони Блэра Браун и его штаб прилагали все уси­
лия к тому, чтобы их ассоциировали с харизмой нового пре­
зидента и его обнадеживающими обещаниями23. Однако планы
Брауна шли намного дальше. Летом 1933 г. Лондон принимал
у себя Всемирную экономическую конференцию. Этот форум,
призванный исцелить раны, нанесенные Великой депрессией,
потерпел крах из-за позиции нацистской Германии, разногла­
сий между Великобританией и Францией и изоляционистской
направленности первых лет рузвельтовского «нового курса».
Лондон в 1933 г. символизировал скатывание в дезинтеграцию
и экономический национализм, омрачавший последующее де­
сятилетие. Браун был намерен избежать этой участи. Лондон
сделал все, чтобы представить собрание «Большой двадцатки»
в 2009 г. как новый Бреттон-Вудс28
29. Посматривая в учебники ис­
28. Seldon, Brown at ю , 45.
29. Вашингтонская пресс-конференция с участием Гордона Брауна и Алистера Дарлинга,
пятница 15.11.2008, http://webarchive.nati0nalarchives.g0v.uk/20090330160949;
http://www.numbeno.gov.uk/Page17514.

339

КРАХ

тории, Браун и его штаб консультировались со специалистами
по Ф. Д . Рузвельту и «новому курсу». На Даунинг-стрит под ру­
кой всегда была биография Джона Мейнарда Кейнса. Для того
чтобы Лондон смог воплотить в жизнь эти исторические сю­
жеты, нужно было чтобы ему подыгрывали прочие участники
«Большой двадцатки». Но предзнаменования не обнадеживали.
Новая команда в Белом доме прохладно отнеслась к актив­
ным домогательствам со стороны британцев. Она не желала го­
ворить об «особых взаимоотношениях». Администрация Оба­
мы ставила во главу угла Тихоокеанский регион, а не Европу.
Первым иностранным посетителем, которого приняли в Белом
доме, был японский премьер-министр Таро Асо. Но на первом
месте стояла необходимость заниматься внутренней политикой.
Возможно, у Обамы даже не нашлось бы времени на то, чтобы
посетить собрание «Большой двадцатки», если бы помощники
не вписали ему в дневник напоминание о том, что 4 апреля он
должен присутствовать в Страсбурге на торжествах в честь 6о-летия основания НА ТО . Команда Брауна решила провести лондон­
скую встречу «Большой двадцатки» двумя днями раньше, с тем,
чтобы ей нашлось место в дорожных планах президента30.
С целью подготовить почву Гордон Браун 3 марта 2009 г.
прибыл в Вашингтон, где встретился с президентом и с триум­
фом выступил перед обеими палатами конгресса. Он говорил
напыщенные слова о «великой сделке», заключенной в Лондо­
не, и о бесповоротности «глобального нового курса»31. Речь шла
ни много ни мало как о «саммите на триллион долларов», гран­
диозных согласованных мерах стимулирования, призванных вы­
вести мировую экономику из рецессии. К досаде для пиар-ма­
шины Лейбористской партии, одержимой стремлением все кон­
тролировать, остальной мир не был склонен к сотрудничеству.
14 марта 2009 г. на встречу министров финансов «Большой два­
дцатки», собравшихся в Лондоне в преддверии саммита, загля­
нула канцлер Ангела Меркель. Итогом, к смущению Гордона
Брауна, стал согласованный отпор, о котором Меркель догово­
рилась с Кристин Лагард. Германия и Франция не только счита­
ли меры стимулирования в масштабах, о которых ходили слухи,
неоправданными, но и подозревали Брауна в попытке таким об­
разом выбросить из глобальной повестки дня более щекотливые
вопросы. «Французов и немцев беспокоило то, что главного на­
рушителя спокойствия—англосаксонское рыночное поведение—
снимут с крючка, поскольку акцент делался уже на мировой эко30. Seldon, Brown at іо , Kindle locations 7411-7417.
3 1. J. Beale, «Lofty Ambitions for Obama’s Visit», B B C

340

N ew s,

31.03.2009.

«БОЛЬШАЯ

ДВАДЦАТКА»

номике»32. В свою очередь, Америка пожелала бы говорить о чу­
жом торговом профиците, а не о своих опасных банках.
Еще более досадной была реакция Китая. К весне 2009 г.
Пекин все сильнее терял терпение из-за отсутствия дисципли­
ны на Западе. С точки зрения Пекина, причиной глобального
дисбаланса был безрассудный американский дефицит. А сей­
час Британия с Америкой говорили о новых расходах вместо
их сокращения. За неделю до встречи «Большой двадцатки»,
23 марта, председатель центрального банка Китая Чжоу Сяочуань удивил мир своим собственным призывом к новому Брет­
тон-Вудсу33. Китайцы присутствовали на первой встрече в Брет­
тон-Вудсе в 1944 г. и знали свою экономическую историю3435. Как
представлялось Чжоу, настало время пересмотреть принципи­
альные решения, принятые в 1944 г. Ведь именно вследствие са­
моуверенной мощи Америки, накопленной ею к концу Второй
мировой войны, доллар получил статус глобальной резервной
валюты. С тех пор Америка имела возможность тратить сколь­
ко угодно, накапливая гигантский дефицит. Ради достижения
подлинной стабильности, как от имени британской делегации
в 1944 г. указывал Джон Мейнард Кейнс, миру требовалась гло­
бальная денежная единица, независимая от какой-либо нацио­
нальной валюты. Очевидным кандидатом, по мнению Чжоу,
служила используемая в М В Ф единица учета и кредитования —
Специальные права заимствования ( s d r ). Она могла бы стать
подлинным якорем стабильности, не зависящим от милости
единственной сверхдержавы. Далее на этой основе можно было
заводить разговор о правилах, обязательных для обладателей
как дефицита, так и профицита—и для С Ш А , и для Китая.
Может показаться странным, с какой стати китайский режим
пожелал изменить систему, из которой он извлек столько выго­
ды. В конце концов, именно Пекин в 1990-е гг. привязал свою
валюту к доллару, породив то, что некоторые экономисты уже
называли «вторым Бреттон-Вудсом»33. Согласно традиционной
вашингтонской трактовке, Китай при этом наживался за счет
32. Seldon, Brown at ю , Kindle locations 7660-7663.
33. См. обсуждение в: E. Helleiner and J. Kirschner, eds., The Great Wall of Money (Ithaca, NY:
Cornell University Press, 2014). Текст см. в: «Zhou Xiaochuan: Reform the Inter­
national Monetary System», 23.03.2009, http://www.pbc.gov.cn/english/130724/
2842945/index.html.
34. J.Zhongxia, «The Chinese Delegation at the 1944 Bretton Woods Conference: Reflections
for 2015», https://www.omfif.org/media/io675i5/chinese-reflections-on-brettonwoods-by-jin-zhongxia.pdf.
35. M.P. Dooley, D. Folkerts-Landau and P. Garber, «The Revived Bretton Woods System»,
InternationalJournal of Finance and Economics 9, no. 4 (October 2004), 307-313.

341

КРАХ

Америки. Но это была западная точка зрения на ситуацию. Ки­
тай перешел на фиксированный обменный курс в 1994 г. в каче­
стве защитной меры в тот момент, когда С Ш А проводили ответ­
ственную фискальную политику. Если начиная с 2000 г. у них
начал накапливаться гигантский дисбаланс, то это, по мнению
Пекина, в большей степени было вызвано американским фи­
скальным безрассудством, чем китайскими валютными мани­
пуляциями. Китайский экспортный профицит отнюдь не был
абсолютным благом. С точки зрения Пекина этот профицит за­
гонял Китай на путь роста, избыточно зависевшего от инвести­
ций, и все сильнее вовлекал его в однобокие связи с С Ш А . Бо­
лее сбалансированные торговые расчеты естественным образом
сопутствовали бы попыткам повернуть направление экономи­
ческого роста в сторону отечественного потребления36. Пока же
Н Б К выступил с валютным предложением, которое служило
предупреждением для новой администрации и признаком того,
что Пекин теряет терпение в отношении Америки.
Решительное предложение Китая привлекло к себе боль­
ше внимания, чем тоскливые напоминания Брауна о 1940-х гг.,
и не без причины. Китай не делал таких смелых предложений
по фундаментальным вопросам глобального управления со вре­
мен Мао. При этом китайское предложение перекликалось с за­
явлениями Франции и России, которые тоже оспаривали дол­
ларовый стандарт. Помимо этого, оно было созвучно планам,
возникшим в О О Н , — их главным проводником являлся нобе­
левский лауреат, экономист Джозеф Стиглиц, выдвигавший
идею глобальной валюты на основе S D R 37. Вашингтон был захва­
чен врасплох. Журналисты добились от президента Обамы за­
явления о том, что, по его мнению, мир не нуждается в глобаль­
ной валюте38. Его новый министр финансов Тим Гайтнер был
менее осторожен. Стремясь задобрить китайцев, Гайтнер не­
брежно заметил, что он «вполне открыт» к идее об «эволюции»
в сторону более широкого использования S D R в качестве гло­
бального резервного актива39. Его слова вызвали шок на валют36. О попытках Китая вести более сбалансированную торговлю см. в: B.Setser, «The
Balance o f Financial Terror, Circa August 9, 2007», https://www.cfr.org/blog/
balance-financial-terror-circa-august-9-2007.
37. UN, «Report of the Commission of Experts of the President of the United Nations Gene­
ral Assembly on Reforms of the International Monetary and Financial System»,
New York, September 2009.
38. G . C. Chang, «China’s Assault on the Dollar», 26.03.2009, https://www.forbes.
com/2009/03/26/zhou-xiaochuan-geithner-renminbi-currency-opinions-columnists-dollar.html.
39. J. Kollewe, «Global Currency Flies with Push from Russia and Slip from Timothy Geith­
ner», Guardian, 26.03.2009.

34 2

«БОЛЬШАЯ

ДВАДЦАТКА»

ных рынках. Доллар просел на 1,3 цента по отношению к евро.
Это был хороший подарок для правого крыла республикан­
цев и комментаторов из Fox News, шокировавших свою аудито­
рию заявлениями о том, будто бы администрация Обамы наме­
ревается заменить «зеленый» глобальной валютой40. Гайтнеру
был преподан суровый урок пиара. Срочно сдавая назад, он вы­
шел в телеэфир, чтобы заявить, что на самом деле он согласен
со своим боссом. Сильный доллар должен оставаться якорем
мировой экономики.
Вероятно, не следует удивляться тому, что китайская идея
о «втором Бреттон-Вудсе» не попала в повестку дня «Большой
двадцатки», составленную Гордоном Брауном. Впрочем, сами
реалии ситуации, сложившейся после осени 2008 г., не под­
лежали обсуждению. Кризис, отнюдь не ослабив зависимость
глобальных финансов от доллара, наоборот, лишь укрепил ее41.
На валютных рынках спрос на американские казначейские цен­
ные бумаги как на надежный инструмент инвестирования тол­
кал курс доллара вверх. Ф Р С посредством системы своп-линий
накачивала долларовой ликвидностью всю глобальную бан­
ковскую систему. Если лондонская «Большая двадцатка» дей­
ствительно хотела стать вторым Бреттон-Вудсом, то в центре
дискуссии должны были находиться банковская система, ос­
нованная на долларе, своп-линии и новая роль Ф Р С как гло­
бального поставщика ликвидности. А это наверняка задело бы
интересы европейцев, чьи банки находились в числе главных
бенефициаров данной системы. Но никто не был заинтересо­
ван в том, чтобы предавать огласке эти хрупкие договоренно­
сти. Было разумнее совсем вычеркнуть из повестки дня общие
вопросы об архитектуре глобальной валюты.

IV
Ситуация была очень щекотливая. Вашингтон понимал, что ну­
ждается в сотрудничестве, но не был заинтересован в том, что­
бы трубить о ключевой роли, которую Ф Р С и американское ми­
нистерство финансов играли с прошлого года. Британцы жела­
ли навязать новому президенту свой собственный маломощный
40. A. Lane, «In Defending US Currency, Bachmann Distorts Geithner’s Comments About
Dollar», 1.04.2009, http://wivw.pohtifact.com/truth-o-meter/statements/2009/
apr/oi/michele-bachmann/defending-dollar-bachmann-distorts-geithners-comme/.
41. E. S. Prasad, The Dollar Trap: How the U S Dollar Tightened Its Grip on Global Finance (Prince­
ton, N J : Princeton University Press, 2014).

343

КРАХ

вариант «большой двойки», возродить вновь извлеченные
на свет «особые взаимоотношения» с Америкой. Но это самым
плачевным образом находилось не в ладах с реальностью. Ут­
ром i апреля 2009 г., после совместного завтрака Брауна и Оба­
мы на Даунинг-стрит, президент выступил перед прессой. По­
здравив Брауна с успешной организацией встречи, Обама заме­
тил: «Если бы в комнате сидели только Рузвельт и Черчилль
с бутылкой бренди, то это бы... это бы упростило переговоры...
Но не таков мир, в котором мы живем, и он не должен быть та­
ким»42. Этот момент был подчеркнут в Лондоне тем же утром
усилиями Меркель и Саркози. Они заранее прибыли в Лондон
с тем, чтобы устроить свою собственную встречу за завтраком
и выступить с совместным заявлением. Как выразился Саркози,
«Франция и Германия будут говорить одним голосом»43. По его
мнению, требовалось не фискальное стимулирование, а реши­
тельные меры по регулированию глобальных финансовых рын­
ков. Саркози угрожал покинуть конференцию, если она не ста­
нет всерьез рассматривать проблему налоговых убежищ. «Это
не имеет никакого отношения к эго, это не имеет никакого отно­
шения к приступам ярости,—утверждал он, предупреждая воз­
можную британскую интерпретацию критики со стороны фран­
цузов.—Все дело в том, сможем ли мы дать ответ на ожидающие
нас вызовы или нет». Меркель в типичном для нее духе вывела
моральный урок: «Корни зла сплошь и рядом оказываются в не­
прикосновенности. Этот кризис должен нас чему-то научить»44.
Когда тем вечером лидеры «Большой двадцатки» встрети­
лись в Букингемском дворце, собрание превратилось в причуд­
ливую демонстрацию напыщенности. Когда Саркози не работал
на публику, он демонстративно разговаривал по сотовому теле­
фону. Кристина Фернандес де Киршнер из Аргентины повторяла
свои вашингтонские антикапиталистические выпады. Сильвио
Берлускони из Италии шумел, отчаянно пытаясь привлечь вни­
мание Обамы. Все остальное время он клевал носом. Меркель
была невозмутима и почти неподвижна. Китайцы ни на шаг
не отступали от своих позиций. Некоторые лидеры были не спо­
собны бегло говорить по-английски и слабо разбирались в су­
ществе вопроса. И поверх всего этого метал громы Гордон Бра­
ун, оставшийся без сна и находившийся на грани психоза, кото­
рый вскоре сменила тяжелая депрессия. В качестве председателя
42. Н. Cooper, «On the World Stage, Obama Issues an Overture», New York Times, 2.04.2009.
43. Совместная пресс-конференция Ангелы Меркель и Николя Саркози, 1.04.2009, https://ca.ambafrance.org/Joint-press-conference-with-Angela.
44. О дальнейшем см. в: A.Rawnsley, The End of the Party (London: Penguin, 2010), 626.

344

«БОЛЬШАЯ

ДВАДЦАТКА»

на закрытой сессии Браун, по всем отзывам, вел себя настолько
властно и возбужденно, что, по мнению некоторых свидетелей,
это уже выходило за рамки приличий. Брауну повезло иметь
такого любезного и заинтересованного помощника, как Обама.
Были моменты, когда казалось, что переговоры будут прерва­
ны. Но, несмотря на неприглядность и даже причудливость этой
кухни, к концу 2 апреля —главного дня конференции —вторая
встреча «Большой двадцатки» все же дала результаты.
Коммюнике сессии начиналось и заканчивалось общими за­
явлениями о масштабах кризиса и готовности к совместной ра­
боте с целью избежать протекционизма и не забывать об инте­
ресах широких масс населения, наименее развитых стран и т. п.
Все это были дежурные фразы. Серьезная политика начиналась
в разделе о финансовой реформе. Предполагалось создать новый
глобальный Совет финансовой стабильности, который будет раз­
рабатывать усовершенствованные нормы и контролировать не­
эффективные частные кредитные рейтинговые агентства. Тем са­
мым «Большая двадцатка» подтверждала свою роль в качестве
де-факто ведущего органа, задающего повестку для Базельско­
го комитета, М В Ф и прочих структур глобального управления.
Поскольку немцы и французы были намерены блокировать вся­
кие разговоры о скоординированном фискальном стимулиро­
вании, а вокруг роли, сыгранной Ф Р С при предоставлении гло­
бальной ликвидности, сложилось что-то вроде заговора молча­
ния, то именно М В Ф предстояло стать проводником побуждений
Брауна и Обамы к экспансии.
Амбициозный директор М В Ф Доминик Стросс-Кан был бо­
лее чем рад тому, что фонду предстояло играть ведущую роль.
Но с учетом портфеля ссуд, накопленных с предыдущей осе­
ни, и масштаба его операций в Восточной Европе М В Ф сроч­
но нуждался в пополнении своих ресурсов. Во внутреннем ме­
морандуме, составленном в январе 2009 г., предполагалось, что
в наихудшем случае, если список клиентов М В Ф вырастет с двух
до шестнадцати, ему понадобится не менее 300 млрд долларов
дополнительных ресурсов45. Министр финансов Гайтнер, вер­
ный своей доктрине «непреодолимой силы», настаивал на го­
раздо больших суммах. Камнем преткновения являлось то, что
согласие стран Азии и Латинской Америки на любое увеличе­
ние ресурсов М В Ф ставилось ими в зависимость от перераспре­
деления голосов.

45. N. Woods, «Global Governance After the Financial Crisis: A New Multilateralism or the
Last Gasp of the Great Powers?», Global Policy 1, no. 1 (2010), 51-63.

345

КРАХ

К апрелю 2008 г., в результате двух раундов реформ, 5,4% го­
лосов в М В Ф уже были перераспределены, причем в наибольшем
выигрыше оказались Корея, Сингапур, Турция и Китай. Но при
этом Китаю все равно принадлежало лишь 3,81% голосов, а Ин­
дии— 2,34%. В Лондоне была достигнута договоренность о пе­
рераспределении еще 5%, главным образом за счет европей­
цев. Благодаря этому удалось получить достаточно поддержки
для подлинно сенсационного увеличения ресурсов М ВФ . Члены
фонда обязывались немедленно выделить ему 250 млрд долла­
ров. Финансирование на сумму до 500 млрд долларов предусма­
тривалось новыми соглашениями о займах, согласно которым
члены М В Ф предоставляли ему кредит по первому требованию.
Наконец, члены М В Ф получили 250 млрд долларов в S D R 46. Тем
самым Браун получал «жирную, круглую цифру в і трлн дол­
ларов», о которой он так мечтал47. Это не было традиционное
кейнсианское стимулирование, но такие договоренности пред­
ставляли собой вывод из уроков, преподанных мощным циклом
международных кризисов, начавшимся в 1994 г. в Мексике. М В Ф
получил достаточную огневую мощь, чтобы справиться с послед­
ствиями транснационального банковского кризиса начала X X I в.
Однако «Большая двадцатка» еще не разделалась со все­
ми вопросами. В последний день камнем преткновения ста­
ли налоговые убежища. И Саркози, и Меркель требовали дей­
ствий по обузданию этих paradis fiscaux. За то же самое выступал
Обама. Гордон Браун, внимательный к интересам лондонско­
го Сити, выражал меньше энтузиазма. Но самыми непреклон­
ными были китайцы. Макао и Гонконг играли роль каналов
для бегства капитала из материкового Китая. Однако если бы
эта дверь оказалась закрыта, Пекин столкнулся бы с потрясе­
ниями в рядах китайской олигархии. Более того, Китай, сто­
явший на позициях антиимпериалистического национализма,
не собирался допустить, чтобы бывшие колониальные владения
подчинялись новому режиму международного надзора во гла­
ве с представителями Запада. Его суверенитет не подлежал об­
суждению. Когда осталось всего несколько минут перед тем,
как главы правительств должны были разойтись, брауновская
«Большая двадцатка» грозила развалиться из-за стычки между
французами и китайцами. Сам Браун был полностью поглощен
своими председательскими обязанностями и не мог оторвать­
ся от них, чтобы организовать сделку на стороне. В то же вре46. N. Woods, «Global Governance After the Financial Crisis: A New Multilateralism or the
Last Gasp of the Great Powers?», Global Policy l, no. 1 (2010), 51-63.
47. О дальнейшем см. в: Rawnsley, The End of the Party, p. 633.

346

«БОЛЬШАЯ

ДВАДЦАТКА»

мя Франция или Китай едва ли дали бы себя застращать мелким
сошкам с Даунинг-стрит, даже самым громогласным. И тогда
пришлось вмешаться Обаме, уговорившему обе стороны пой­
ти на почетный компромисс, согласно которому «Большая два­
дцатка» должна была «принять во внимание» черный список
налоговых убежищ, составленный Организацией экономиче­
ского сотрудничества и развития ( О Э С Р ), созданной еще в эпо­
ху плана Маршалла; Китай не состоял в ней и поэтому был
в полном праве ее игнорировать.
Саркози, удовлетворенный сделкой, тут же попытался ото­
звать повестку дня, оглашенную им в О О Н в сентябре прошлого
года. Он покинул финальное заседание раньше хозяина, спеша
первым предстать перед телекамерами. По крайней мере в тече­
ние нескольких мгновений французский президент изображал
из себя главного человека сплоченной «Большой двадцатки».
Пробуждая в себе голлиста, он заявил, что страница истории
«англосаксонского капитализма» «перевернута». С эпохой де­
регулирования покончено. То, что Саркози так стремился за­
нять место Брауна в лучах славы, служило мерилом успеха по­
следнего. Разногласий и краха удалось избежать. Обращаясь
к глобальной телевизионной аудитории, численность которой
утомленный Браун оптимистично оценивал в і млрд человек,
он сообщил ей о сплочении ведущих мировых держав. Все они
договорились действовать согласованно. Обама с удовольстви­
ем объявил, что «по любым меркам Лондонский саммит имел
историческое значение»48. Принятые на нем решения оказались
«смелее, чем любой ответ на кризис, сохранившийся в памяти
у людей <...> будет ли их достаточно, покажет время». Ангела
Меркель высказывалась более сдержанно. Она признала, что
это был «очень, очень хороший, почти исторический компро­
мисс. На этот раз мир реагирует не так, как в тридцатые. Это
победа глобального сотрудничества»49.
Лондонский саммит «Большой двадцатки» нельзя назвать
чистым театральным представлением. Кооптация ключевой
группы развивающихся рынков в глобальную экономическую
политику являлась подлинной инновацией. Особенно значи­
мой оказалась ратификация сделки по М В Ф . В последующие
годы он зарекомендовал себя жизненно важным ресурсом, при­
чем по известной иронии судьбы для Европы. Но если таким
48. «Transcript: Obama’s G20 Press Conference», 2.04.2009, https://www.cbsnews.com/
news/transcript-obamas-g20-press-conference/.
49. A. Sparrow, К. Baldwin and H.Stewart, «Today’s G20 Deal Will Solve Financial Crisis,
Claims Gordon Brown», Guardian, 2.04.2009.

347

КРАХ

предстояло стать глобальному управлению в будущем, то, мо­
жет быть, отсылки к Венскому конгрессу не были такими уж не­
уместными. Лондон был в восторге, принимая у себя нового
гламурного американского президента, и поблекший инвентарь
«крутой Британии» 1990-х гг. вновь был вытащен на свет. Пода­
ваемые саммитом сигналы уверенности и резкое увеличение ре­
сурсов М В Ф были хорошими известиями —в первую очередь для
финансовых рынков в Лондоне, Нью-Йорке, Токио и Шанхае,
для обслуживавших их С М И и для аудитории крупных и мел­
ких инвесторов по всему миру.
Но когда речь заходила о квотах М В Ф или о налоговых убе­
жищах, общественное участие не приветствовалось ни британ­
цами, ни американцами, не говоря уже о китайцах или о саудитах. Саммит как политическое событие представлял собой
закрытый междусобойчик исполнительной власти, скрывавшей­
ся в пещероподобных бункерах конференц-центра ExCeL, где ее
защищали от десятков тысяч участников протеста грандиозные
полицейские силы5051. В ходе столкновений в лондонском Сити
смертельные ранения от рук полиции получил бездомный про­
давец газет, что лишь подлило топлива в огонь яростных проте­
стов против репрессивной полицейской тактики. В самом кон­
ференц-зале Гордон Браун доказал, что он идеально подходит
на роль мирового министра финансов. Но его положение в ка­
честве премьер-министра Великобритании выглядело все более
ненадежным. Более того, советников Брауна беспокоило, что их
босс, в мыслях привыкший иметь дело с триллионами долларов,
утратит контакт с обыденной реальностью страны среднего раз­
мера, погружавшейся в глубокую рецессию.
Хотя на глобальном уровне Браун выступал за меры сти­
мулирования, в своей стране он был зажат в угол. За неделю
до саммита, 24 марта 2009 г., Мервин Кинг, управляющий Бан­
ка Англии, дал показания специальному казначейскому коми­
тету палаты общин и вслед за немцами, французами и китай­
цами высказался против какого-либо серьезного фискального
стимулирования. «Думаю, что с учетом величины этого дефи­
цита было бы разумно проявлять осторожность в отношении
дальнейшего использования дискреционных мер, направлен­
ных на увеличение этого дефицита», —заявил он31. Тем самым
Кинг решительно пошел против премьер-министра, кото­
рый в тот же день выступал перед Европейским парламентом
50. М. Rosie and H.Gorringe, «What a Difference a Death Makes: Protest, Policing and the
Press at the G20», Sociological Research Online 14, no. 5 (2009), 4.
51. «K ing Warns Against More Spending», BBC News, 24.03.2009.

348

БОЛЬШАЯ

ДВАДЦАТКА»

в Страсбурге и призвал правительства сделать «все необходимое
для обеспечения роста и создания рабочих мест».
Со стороны управляющего Банка Англии это была чрез­
вычайно рискованная политическая интервенция, выходящая
за пределы монетарной политики и вступающая в сферу фи­
скальной политики, и она потрясла рынки. На следующий день
министерство финансов ожидал первый неудачный аукцион
казначейских облигаций после 1995 г.32 При предложении три­
дцатилетних британских казначейских облигаций на 1,75 млрд
фунтов стерлингов было получено заказов всего на 1,67 млрд.
Такая норма покрытия, составлявшая 0,93, была сочтена худ­
шей в истории. Оппозиция едва могла сдержать злорадство.
Как сострил представитель тори Майкл Гоув, Кинг «порезал
кредитную карту премьер-министра»33. Винс Кейбл от треть­
ей британской партии, либеральных демократов, довольно ме­
лодраматически говорил об «очень британском перевороте»:
управляющий Банка Англии послал «свои танки по Молл34»,
чтобы «посадить правительство под домашний арест»33. В усло­
виях, когда в бюджете зияла дыра в 118 млрд фунтов, а финансо­
вые рынки лихорадило, премьер-министру Брауну требовались
масштабные планы, связанные с «Большой двадцаткой», что­
бы скрыть за ними ограниченность пространства для маневра.

V
С учетом того, что сопротивление со стороны Франции и Герма­
нии помешало включить в лондонскую повестку дня «Большой
двадцатки» какие-либо строгие обязательства в сфере фискаль­
ной политики, некоторым сюрпризом стало то, что в итоговом
коммюнике «Двадцатки» говорились напыщенные слова о фи­
скальной экспансии на 5 трлн долларов, призванной сохранить
миллионы рабочих мест и «ускорить переход к зеленой эконо­
мике»36. Откуда взялась эта громадная цифра, остается загад­
кой. На протяжении последующих недель таким сторонним5234
6
52. P.Aldrick, «Failed Gilt Auction Stokes Fears over UK Economy», Telegraph, 25.03.2009.
53. M .G ove, «Coyote U gly: G 20 Finally Pushes Prudence into the Abyss», Scotsman,
28.03.2009.
54. Улица Молл (Mall) идет от Букингемского дворца к Трафальгарской площади,
а оттуда меньше километра до Даунинг стрит ю . —Прим. иауч. ред.
55. P.Wintour and N.Watt, «Gordon Brown: A Statesman Abroad, Under Fire Back Home»,
Guardian, 25.03.2009.
56. «London Summit — Leaders’ Statement», 2.04.2009, https://www.imf.org/external/np/
sec/pr/2009/pdf/g20_040209 .pdf.

349

КРАХ

ГЛ О БАЛЬН О Е СТИ М УЛ И РО ВАН И Е:

ди ск р ец и он н ая ф и скал ьн ая реакция « Б о л ьш ой двад ц атки »

%

ОТ

млрд долл.
с учетом ППС

В ВП

м лр д долл.

2008

2ОО9

2010

2008

2009

гою

2008

Аргентина

0

1.5

0

0,0

10,6

0,0

0,0

5,7

0,0

Австралия

°,7

2,1

1,7

6,1

і 8,6

15,6

7,4

2о,9

21,2

Бразилия

0

0,6

о,8

0,0

15,5

22,4

0,0

10,0

17,7

Канада

0

1.9

і ,7

0,0

24,6

23,0

0,0

26,0

27,4

0,4

3.1

2,7

39,3

335,2

326,3

і8,а

158,3

і6о,6

Франция

0

0.7

о,8

0,0

15,9

18,7

0,0

18,9

21,2

Германия

0

1,6

2

0,0

49,8

65,5

0,0

54,7

68,4

0,6

0,6

0,6

а6,4

28,9

32,2

7,3

8,а

іо ,3

0,0

24,2

12,0

0,0

7,5

4,5

Китай

Индия

2009

2010

Индонезия

0

1,3

0,6

Италия

0

0,2

0,1

0,0

4,о

2,1

0,0

4,4

2,1

Япония

о.З
1,1

2,4

1,8

іа,8

97,8

77,7

14,5

120,8

98,9

3,9

1,2

14,8

53,3

11,0

35,2

13 ,1

Мексика

0

і ,5

0

0,0

25,2

і 7,7
0,0

0,0

13,4

0,0

Россия

0

4,і

і ,3

0,0

117,5

39,4

0,0

50,1

19,8

2,4

3,3

3,5

26,9

37,9

42,6

12,5

14,2

l8,4

1,7

і,8

-0 ,6

9,9

іо,4

- 3,6

4,9

5,3

- 2,3

0

0,8

о.З

0,0

8,6

3,6

0,0

4,9

2,2

Великобритания

0,2

1,4

- 0 ,1

4,5

30,3

- 2 ,2

5,6

32,5

-2,4

СШ А

1 ,1

2

1,8

161,9

288,4

269,4

і6і,9

288,4

269,4

Корея

Саудовская Аравия
ЮАР

Турция

Региональные доли

3°2,6

243,4

879,5

Китай

13,0

Ч 9 6,7
28,0

96а,4
33,9

7,5

і8,о

750,7
21,4

Остальная Азия

17,9

17,1

14,5

13,5

19,5

16,9

і ,5

8,4

8,7

2,3

12,6

ч ,9

СШ А

53,5

24,1

а8,о

66,5

32,8

35,9

Остальной мир

14,1

22,5

і 4,9

10,2

17 ,1

іЗ ,9

100

100

100

100

100

100

Европа

И с т о ч н и к и : вычисления автора по данным из IM F , «Update on Fiscal Stimulus and
Financial Sector Measures», 26.04.2009, в сочетании с данными по В ВП с учетом П П С
из Проекта Мэддисона, http://www.ggdc.net/maddison/maddison-project/home.htm.

учреждениям, как М В Ф , осталось собирать данные об иниции­
рованных по всему миру программах чрезвычайных расходов.
Результаты оказались ошеломляющими.

350

«БОЛЬШАЯ

ДВАДЦАТКА»

Всего в 2008-2010 гг. расходы на борьбу с кризисом состави­
ли 1,87 трлн долларов, или 2,4 трлн с учетом П П С —причем учи­
тывались только дискреционные расходы и чрезвычайные меры
по снижению налогов. Пусть эта сумма и не достигала 5 трлн
долларов, но все равно таких прецедентов в истории не было.
Еще более поразительным было распределение этих расходов.
Какие бы критерии ни использовать, в 2009 и 2010 г. самый ре­
шительный ответ на кризис дали Азия и развивающиеся рын­
ки. Положение России, Индонезии, Кореи, Турции, Бразилии
и Аргентины отныне позволяло им проводить действитель­
но серьезную фискальную политику37. Согласно данным М В Ф ,
в 2009 г. дискреционные антикризисные меры, предпринятые
в России, по своим масштабам более-менее соответствовали не­
мецким или даже превосходили их, если учитывать П П С 58.
75 При­
чем эти суммарные цифры в значительной степени недоучиты­
вали китайских усилий. Они также не включали колоссальный
бум кредитования. И наоборот, несмотря на размеры экономи­
ки Е С , фискальная реакция Европы на кризис была ничтожной,
по самым позитивным оценкам она составляла едва ли более
ю%. Это был знак того, что ждет впереди. Из всех стран Запа­
да только в С Ш А осуществлялось фискальное стимулирование,
серьезно сказавшееся на общем балансе.

57. N.-L. Sum, «А Cultural Political Economy o f Crisis Recovery».
58. Немецкие дискреционные меры стимулирования, будучи скромными в начале
2009 г., впоследствии выросли благодаря налоговым льготам, последовав­
шим за выборами в сентябре 2009 г.

ГЛАВА

12

Стимулы

МЕРИКА «катится в ад»1. Это были слова Мирека Тополанека, незадачливого премьер-министра Чехии, адресованL ные Европейскому парламенту 25 марта 2009 г. Они вы­
звали конфуз, потому что Тополанек не был очередным цен­
тральноевропейским консерватором. Он выступал в качестве
председателя Европейского совета всего за несколько дней
до лондонской встречи «Большой двадцатки». Чех утверждал,
что экономическая политика администрации Обамы разруша­
ет доверие. Рост дефицита и гигантские распродажи облигаций
«подорвут ликвидность глобального финансового рынка»2. Это
были сильные слова. Все знали, что консерваторы по обе сторо­
ны Атлантики с подозрением относятся к администрации Оба­
мы, но «катится в ад»? Кое-кто выражал сомнение в точности
перевода. New York Times провела расследование. Возможно, То­
поланек, десятки лет проживший при коммунистической ти­
рании, особенно болезненно относился к государственным ин­
тервенциям. Но президенту Саркози было наплевать. Он был
в ярости. Как смеет какой-то жалкий выскочка из Восточной Ев­
ропы говорить такие слова об Америке, причем от имени всей
Европы? В Лондоне Саркози упрекнул чеха в неуместности его
тона. Тополанек, защищаясь, дал несколько менее банальное
и более обезоруживающее объяснение. Эта фраза, отнюдь не на­
веянная ужасами сталинизма, пришла ему на ум после того, как
он провел вечер, прослушивая классику тяжелого металла—аль­
бом Мит Лоуфа Bat Out o f Hell («Летучая мышь из ада»)3.
К каким бы идиомам ни прибегали консерваторы по обе сто­
роны Атлантики, в начале 2009 г. их расшевелило негодование
по поводу первой важной законодательной инициативы адми­

А

1. S. Erlanger and S.Castle, «European Leader Assails American Stimulus Plan», New York
Times, 25.03.2009.
2. A. White, « E U Presidency: US Stimulus Is ‘The Road to H ell,’» San Diego Tribune,
25.03.2009.
3. Rawnsley, End o f the Party, p. 630.

352

СТИМУЛЫ

нистрации Обамы: закона о восстановлении Америки и реин­
вестициях, впоследствии ставшего известным как «обамовское
стимулирование». Этот закон, поспешно проталкиваемый де­
мократами, был одобрен палатой представителей уже 28 января
2009 г. По настоянию нового президента он обсуждался в сена­
те на специальной сессии, проведенной в выходные дни, и был
принят іо февраля. Неделей спустя, 17 февраля, данный пакет
расходов, подписанный Обамой, вступил в силу. Это были самые
обширные меры фискального стимулирования, предпринятые
на Западе в ответ на кризис, и крупнейшие в американской ис­
тории. Помимо этого, они моментально поляризовали полити­
ческие силы на экономической арене по обе стороны Атлантики.

I
Команда Обамы никогда не ставила под сомнение необходи­
мость действовать. Зимой 2008-2009 гг. экономическая ситуа­
ция в Америке быстро ухудшалась. Рабочие места сокращались.
Детройт был поставлен на колени. Всю страну охватило ощуще­
ние кризиса и потребности в переменах. Политические ставки
были очевидными. Именно драматический финансовый кри­
зис в сентябре и октябре 2008 г. поломал кампанию Маккейну
и обеспечил Обаме огромный перевес над соперником на вы­
борах. Его инаугурация проходила в атмосфере, наэлектризо­
ванной надеждами и обещаниями. Многие ожидали от ново­
го президента едва ли не революционных изменений. Обама
не только поднял дело афроамериканцев на новый уровень,
пробуждая память о Мартине Лютере Кинге-младшем. Вступив
в должность в разгар финансового кризиса, он не мог избежать
сопоставлений с Ф.Д. Рузвельтом и его первыми «ста днями».
И словно Кинга и Рузвельта было мало, новоизбранный прези­
дент напомнил об еще одной оптимистичной эпохе из истории
Демократической партии. Он хотел предложить новому поко­
лению лунную программу в стиле Кеннеди.
Какие бы действия ни предпринимала администрация Оба­
мы, они не могли не быть грандиозными в силу одной лишь
грандиозности американской экономики в начале X X I в. Аме­
риканский В В П в 2008 г. составлял около 14,7 трлн долларов.
Соответственно, для того, чтобы меры стимулирования оказали
заметное влияние, они тоже должны были отличаться гигант­
скими масштабами. Проблема была в том, что конгресс никак
не мог усвоить этот элементарный факт. Как показали события
вокруг П В П А , идея того, что федеральное правительство по­
353

КРАХ

тратит триллион долларов на создание рабочих мест, наверня­
ка бы вызвала негодование, панику, либо и то и другое. Поэтому
в условиях передачи власти команда Обамы избрала осторож­
ный подход. Руководству Демократической партии была пред­
ложена цифра в 775 млрд долларов в надежде на то, что благо­
даря пресловутой склонности конгресса к взаимным подачкам
окончательная сумма приблизится к і трлн долларов4. Если бы
поддержку со стороны республиканцев удалось купить дальней­
шими налоговыми льготами или дополнительными расходами,
то чем всего этого будет больше, тем лучше.
Несмотря на радикальные ожидания в отношении Обамы,
он был центристом, склонным к согласованию своей позиции
с обеими партиями. Чего он не учел, так это накала консерва­
тивной враждебности по отношению к нему. На двухпартийную
поддержку не было никакой надежды. В то время как по край­
ней мере меньшинство республиканцев вместе с большинством
демократов проголосовало за спасение Fannie Мае и Freddie Mac
и за П В П А , в январе 2009 г. за Закон о восстановлении Амери­
ки и реинвестициях в палате представителей не было подано
ни одного республиканского голоса, несмотря на налоговые
льготы, которыми он был обвешан5. В сенате за него проголо­
совали всего три республиканца. Это служило предупреждени­
ем о глубине партийной враждебности, с которой предстояло
столкнуться администрации Обамы.
С самого начала его президентского срока значительная
часть республиканцев фактически отказала ему в легитимности.
На низовом уровне это нашло выражение в сомнениях в том, что
Обама родился в С Ш А . В стенах конгресса этот отказ выражал­
ся в абсолютной оппозиции к новому президенту. Правые аме­
риканские мозговые центры в массовом порядке были моби­
лизованы на осуждение спасательных мер и на дискредитацию
грядущих стимулов и финансовых правил. К весне волна анти­
правительственного негодования, называвшая себя «Движени­
ем чаепития» (Tea Party movement)6, расшевелила низы Респуб­
ликанской партии и заполонила экраны телевизоров. На заднем
плане масла в огонь подливали спонсоры-миллиардеры во гла­
ве с братьями Кох.
4. N. Sheiber, The Escape Artists: How Obama’s Team Fumbled the Recovery (New York: Simon &
Schuster, 2012), 96.
5. R.Lizza, «The Obama Memos», New Yorker, 30.01.2012, http://www.newyorker.com/magazine/2012/01/30/the-obama-memos.
6. Очевидная аллюзия. «Бостонское чаепитие» (Boston Tea Party) —акция протеста аме­
риканских колонистов іб декабря 1773 года в ответ на действия британского
правительства. —Прим. науч. ред.

354

СТИМУЛЫ

В 2009 г. республиканцы находились в меньшинстве и в па­
лате представителей, и в сенате. Но их непрестанные парти­
занские вылазки и шум, создаваемый подконтрольными ими
С М И , имели реальный и непосредственный эффект7. В первую
очередь они изменили соотношение сил в рамках пестрой коа­
лиции демократов. Тот факт, что администрация нуждалась
в демократах, чтобы те блоком голосовали за меры стимулиро­
вания, наделял рычагом влияния так называемых умеренных —
коалицию «Синяя собака» и Новую демократическую коали­
цию—демократов-рыночников, выступавших против расходов
и стремившихся сохранить свою с трудом завоеванную репута­
цию выразителей интересов бизнеса8. В результате вместо того,
чтобы поднимать планку стимулирования выше уровня в 775
млрд долларов, «умеренные» конгрессмены старались ее опу­
стить. Результат оказался менее значительным по сравнению
с тем, на что надеялась команда Обамы, и с тем, в чем нужда­
лась экономика С Ш А . Закон о восстановлении Америки и реин­
вестициях принимался под знаком суммы в 820 млрд долларов.
В реальности же она, скорее, приближалась к 725 млрд долла­
ров в новых деньгах, на 50 млрд меньше той цифры, с которой
начинала команда Обамы.
Политика диктовала не только величину, но и форму под­
держки. Президент желал крупных инновационных проектов.
Однако руководитель аппарата Обамы Рам Эмануэль и его по­
литическая команда всегда скептически относились к одержи­
мости президента экологической повесткой дня и «зеленым
ростом». Капитолийский холм нуждался в налоговых льготах
и программах расходов, призванных ублажить ключевые груп­
пы избирателей. В конечном счете 212 млрд долларов стиму­
лирования вылилось в налоговые льготы, а 296 млрд долларов
было выделено в качестве дополнительного финансирования
таких необходимых программ, как Medicaid (медицинское стра­
хование для групп с низким доходом) и борьбу с безработицей.
В итоге на дискреционные расходы оставалось 279 млрд долла­
ров, включая 27 млрд и у млрд соответственно на такие прези­
дентские приоритеты, как зеленая энергетика и совершенство­
вание широкополосной сети9. В целом в рамках программы
стимулирования предусматривалась починка или замена 42 тыс.
у. M.Grunwald, The New New Deal: The Hidden Story o f Change in the Obama Era (New York:
Simon & Schuster, 2012).
8. D.Loewe, «Obama’s Blues Agenda», Guardian, 13.02.2009.
9. J . Green, «The Elusive Green Economy», Atlantic, July/August 2009, https://www.theatlantic.c0m/magazine/archive/2009/07/the-elusive-green-ec0n0my/307554/.

355

КРАХ

миль дорог и 2700 мостов. Но, в отличие от эпохи «нового кур­
са», на этот раз не было ни броских лозунгов, ни харизматиче­
ских памятников наподобие тех, которые остались от Управле­
ния общественных работ10.
Тем не менее это были серьезные расходы. В абсолютном вы­
ражении они находились на уровне расходов осуществленных
в рамках «Нового курса». И пусть обамовские меры стимули­
рования были менее значительными по отношению к сильно
увеличившейся национальной экономике, они осуществлялись
за более короткий промежуток времени11. В 2009 г. они приве­
ли Америку наряду с азиатскими государствами в лигу передо­
виков, далеко превосходя все дискреционные фискальные меры,
предпринятые в Европе. И они принесли свои плоды. Невзирая
на протесты со стороны «пресноводных» экономистов-рыночников и сложные экономические аргументы, выдвигавшиеся
против «наивной» кейнсианской «закачки средств», по данным
всех заслуживающих доверия эконометрических исследований
обамовское стимулирование оказало серьезное положительное
воздействие на экономику С Ш А 12. По оценкам обамовского Со­
вета экономических консультантов при президенте, в течение
четырех лет создавалось по 1,6 млн рабочих мест в год —все­
го 6 млн человеко-лет13. Мультипликатор14 был положитель­
ным и превышал і. Это означает, что влияние государственных
расходов на экономику было не просто положительным. След­
ствием этих мер стал более значительный прирост частной эко­
номической активности по сравнению с изначальным вкладом
государства. Таким образом, в результате государственных рас­
ходов сократилась доля государства в общей экономической ак­
тивности.
10. M .Grabell, Money Well Spent? The Truth Behind the Trillion- Dollar Stimulus, the Biggest Eco­
nomic Recovery Plan in History (New York: PublicAffairs, 2012).
1 1 . B.Dupor, «The Recovery Act of 2009 vs. F D R ’s New Deal: Which Was Bigger?», htt­
ps ://www. stlouisfed.org/publications/regional-economist/first_quarter_2017/
the-recovery-act-of-2009-vs-fdrs-new-deal-which-was-bigger.
12. F. Reichling, «Estimated Impact o f the American Recovery and Reinvestment Act on
Employment and Economic Output from October 2011 Through December 20И»,
Congressional Budget Office, Washington, D C , 2012. В целом выводы этого
исследования соответствуют работе Т. G. Conley and В. Dupor, «The American
Recovery and Reinvestment Act: Solely a Government Jobs Program?», Journal of
Monetary Economics 60.5 (2013), 535-549.
13. Council of Economic Advisers, «The Economic Impact of the American Recovery and
Reinvestment Act Five Years Later» (финальный доклад конгрессу, февраль
зон).
14. Мультипликатор — это показатель, который показывает, насколько увеличится
доход при увеличении инвестиций. Здесь имеется в виду, что каждый вло­
женный доллар дал больше одного доллара прирост дохода .—Прим. науч. ред.

356

СТИМУЛЫ

Но если так обстояло дело, если стимулы работали, то по­
чему же администрация Обамы не добивалась большего?15 С за­
просами, превышавшими цифру в і трлн долларов, были связа­
ны политические риски. Но чрезмерная скромность тоже была
сопряжена с риском. К 2010 г. уровень безработицы в Америке
по-прежнему превышал іо%. Аресты имущества и принудитель­
ные продажи разрушали целые общины. Миллионы молодых
людей по окончании школы или колледжа не могли найти ра­
боту. Мужчин и женщин в самом расцвете жизни выбрасыва­
ли из рядов работников. И многие так и оставались за бортом.
На выборах 2010 и 2012 г. демократы защищали свои позиции
на фоне хромающей экономики и нового всплеска активно­
сти республиканцев. Президентская должность осталась за де­
мократами, но они утратили контроль над конгрессом. Адми­
нистрация Обамы так и не приобрела таких же несгибаемых
сторонников, каких выпестовал Рузвельт со своим «Новым кур­
сом». С учетом того, что демократам в 2009 г. принадлежа­
ло большинство и в палате представителей, и в сенате, почему
команда Обамы не пыталась поднять планку и подавать заявки
на все более крупные суммы? Если наилучшим подходом к фи­
нансовой стабилизации было приложение максимальных уси­
лий, то почему применительно к фискальной политике была
проявлена такая скупость?
Отчасти ответ состоит в том, что переходная команда не
вполне осознавала масштабов цунами, обрушившегося на амери­
канскую экономику. Из подготовительных документов, распро­
странявшихся в переходной команде в начале января 2009 г., мы
знаем, что команда Обамы в наихудшем случае ожидала безрабо­
тицу на уровне в д% при отсутствии стимулирования16. В реаль­
ности же даже в условиях выполнения крупнейшей программы
государственных расходов в истории Америки безработица до­
стигла 10,5%. Но несмотря на эту недооценку, ясно, что главные
макроэкономисты в переходной команде Обамы по сути понима­
ли, что этих стимулов недостаточно, іб декабря 2008 г. Кристи­
на Ромер подала предназначенный для новоизбранного прези­
дента доклад, в котором указывала, что для компенсации спада
производства к I кварталу 2011 г. потребуются дискреционные
стимулы в объеме 1,7-1,8 трлн долларов. Ромер исходила из тра­
15. Krugman, End This Depression Now; Кругман, Выход из кризиса есть!; Eichengreen, H all
o f Mirrors, 297-301; Эйхенгрин, Зеркальная галерея, 504-512.
1 6. G. Romer and J. Bernstein, «The Job Impact of the American Recovery and Reinvestment
Plan», 9.01.2009, https://www.economy.com/mark-zandi/documents/The_Job_
Impact_of_the_American_Recovery_and_Reinvestment_Plan.pdf.

357

КРАХ

диционных моделей. Ее цифры были разумными. Ее предложе­
ние на триллион долларов превышало цифру, которую команда
Обамы в итоге выбила у конгресса. Решающим фактором была
политика или, точнее, самоцензура, к которой прибегала эконо­
мическая команда во имя политики. Предугадывая настроения
руководителя аппарата Рама Эмануэля и его политических опе­
ративников, Ларри Саммерс как глава Национального экономи­
ческого совета пришел к выводу о том, что к нему и к Ромер будет
утрачено всякое доверие, если их предложение хотя бы прибли­
зится к величине, которую Ромер считала необходимой. Итоги
ее вычислений, как сострил Саммерс, были «инопланетными».
Он не хотел подвергать риску влияние экономической команды,
проявляя наивность и «неопытность». В результате аргументы
с самого начала оказались однобокими. Никто даже не пытался
предлагать цифру, превышающую goo млрд долларов, что со­
ставляло половину базовой оценки Ромер. Аналогичные дефля­
ционные расчеты исключали какое-либо серьезное и непосред­
ственное воздействие на долги домовладельцев.
Администрация Обамы в начале своей работы упустила серь­
езный политический шанс, не начав в дополнение к П В П А и фи­
скальному стимулированию проталкивать всеобъемлющую про­
грамму помощи для домовладельцев17. В то время как банкам
и кредиторам помогли, 9,3 млн американских семей лишились
своих домов, арестованных в качестве залога, отобранных кре­
диторами или срочно выставленных на продажу18. Влияние мер
по реструктуризации ипотеки, предложенных администрацией,
было ничтожным. В ответ на критику Ларри Саммерс впослед­
ствии утверждал, что проблема помощи домовладельцам посто­
янно обсуждалась в администрации19. Ежемесячно он проводил
регулярные встречи с представителями министерства финансов
и других ключевых учреждений, на которых требовал от них
более удачных решений. Но эффективного и политически осу­
ществимого механизма так и не удалось создать. Этому мешали
принципиальные препятствия. Программа помощи миллионам
попавшим в беду заемщикам должна была иметь гигантские
масштабы. Списание долгов в существенных масштабах при17. N. Barofksy, Bailout: An Inside Account o f How Washington Abandoned Main Street While Res­
cuing Wall Street (New York: Free Press, 2012).
18. Согласно оценке Национальной ассоциации риелторов; эта цифра приводится по:
L. Kusisto, «Many Who Lost Homes to Foreclosure in Last Decade Won’t Return»,
Wall StreetJournal, 20.04.2015. См. также: «The End Is in Sight for the US Foreclo­
sure Crisis», 3.12.2016, https://www.stlouisfed.org/publications/housing-marketperspectives/issue-3- dec-2016/the-end-is-in-sight-for-the-us-foreclosure-crisis.
19. «Lawrence Summers on „House of Debt'1», Financial Times, 6.06.2014.

358

СТИМУЛЫ

чинило бы убытки банковской системе в период финансовой
неопределенности. Кроме того, такие меры вызвали бы взрыв
возмущения в конгрессе, где администрация должна была на­
капливать политический капитал, причем не столько среди рес­
публиканцев, от которых нечего было ожидать, сколько среди
умеренных демократов. Саммерс, Эмануэль и министр финан­
сов Гайтнер не желали платить такую цену.
Весной 2009 г. стало очевидно, что в администрации Оба­
мы лучше всего сохранилась историческая память не о Руз­
вельте или Кеннеди, а о последней демократической админи­
страции во главе с Биллом Клинтоном, находившейся у власти
в 1990-е гг. В лагере Обамы наибольшее хождение имели идеи
проекта «Гамильтон». Перед лицом кризиса демократы про­
явили себя не смелыми и изобретательными, а здравомысля­
щими менеджерами экономики, задача которых заключалась
в исправлении ошибок, накопленных за очередную эпоху рес­
публиканского правления. Хотя в 2009 г. никто не возражал
против потребности в немедленных стимулах, команда Обамы
сохраняла полную верность наследию их наставника, Робер­
та Рубина20. И Саммерс, и Гайтнер, и Питер Орсаг, при Обаме
возглавивший Административно-бюджетное управление ( а б у ),
были ветеранами министерства финансов, где они трудились
в 1990-е гг. В 2004 г. Орсаг и Рубин утверждали, что государ­
ственный дефицит не только вызывает сокращение частных ин­
вестиций, но и способен привести в действие порочный круг
доверия и ожиданий, а также может стать причиной внезапной
паники на финансовых рынках21. Таким образом, перед лицом
огромного дефицита, порожденного финансовым кризисом
2008 г., не существовало никакого противоречия между реши­
тельным подходом к банковской стабилизации и осторожным
подходом к фискальной политике. Их единой основой была за­
бота об уверенности на финансовых рынках.

II
Несмотря на заметные размеры обамовского стимулирования,
его эффективность и окружавшие его политические противоре­
чия, оно было обставлено политическими компромиссами. Во20. R. Suskind, Confidence Men.
21. R. Е. Rubin, R R . Orszag and A. Sinai, «Sustained Budget Deficits: The Risk of Financi­
al and Fiscal Disarray», АЕА-NAEFA Joint Session, Allied Social Science Associa­
tions Annual Meetings, 2004.

359

КРАХ

лее того, невзирая на поспешность, с которой действовал кон­
гресс, в итоге эти меры опоздали. Для того чтобы программа
расходов принесла плоды, требуются месяцы, если не годы.
Дискреционные расходы, осуществлявшиеся в рамках обамовского стимулирования, начались всерьез лишь в июне 2009 г.,
когда рынок рабочей силы уже достигал дна22. Реже привле­
кающим к себе внимание обстоятельством являлось то, что фи­
скальная щедрость, характерная для первого года работы ад­
министрации Обамы, в значительной степени была наследием
решений, принятых и непринятых в 2008 г., когда будущий
президент все еще заседал в сенате.
В январе 2009 г., в результате противостояния между адми­
нистрацией Буша и конгрессменами-демократами, федераль­
ное правительство работало без нормального бюджета и шло
к беспрецедентному дефициту, превышавшему 1,3 трлн долла­
ров. Это была политическая проблема и тревожная фискаль­
ная дыра, но в том, что касается экономики, именно это и тре­
бовалось23. Конгресс отказался утвердить бюджет, годом ранее
представленный ему администрацией Буша, в частности из-за
мнения, что тот основывался на безнадежно нереалистичных
экономических прогнозах. В момент, когда уже начал ощущать­
ся кризис в сфере недвижимости, Белый дом на 2009 г. запла­
нировал дефицит всего в 407 млрд долларов. Администрация
предполагала расходы в объеме 3,1 трлн долларов, рассчиты­
вая, что при тогдашних ставках налогов фискальные поступле­
ния достигнут 2,7 трлн долларов. Конгресс усомнился в обеих
цифрах и оказался прав. Из-за рецессии размер поступлений,
полученных с сентября 2008 г. по сентябрь 2009 г., сократился
до 2,1 трлн долларов. В то же время расходы выросли до 3,5 трлн
долларов, включая взнос в 151 млрд долларов по П В П А и пер­
вый транш на 225 млрд долларов в рамках обамовских мер сти­
мулирования. Баталии вокруг П В П А и обамовского стимулиро­
вания стали хорошим политическим театром для всех сторон.
Экономическое воздействие этих программ было значитель­
ным. Но по большей части фискальные стимулы в 2009 г. стали
результатом прошлогоднего бюджетного противостояния и об­
рушения налоговых поступлений из-за рецессии.
Автоматические стабилизаторы —невоспетые герои совре­
менной фискальной политики. В С Ш А не более трети расходов
22. Р. Mauro, М. А. Horton and M .S. Kumar, «ТЪе State of Public Finances: A Cross-Coun­
try Fiscal Monitor», I M F , 2009.
23. «Budget o f the US Government Fiscal Year 2011», https://wAVAv.gpo.gov/fdsys/pkg/
BUD GET-2011-BUD/pdf/BU DGET-2011-BUD.pdf.

360

СТИМУЛЫ

федерального правительства носит дискреционный характер.
Остальное составляют обязательные расходы, обусловленные
существующими «правами на получение денег», такие социаль­
ные программы, как пособия по безработице и инвалидности,
и пенсионные выплаты. Как правило, они возрастают в пери­
од рецессии. Аналогичным образом, объем налоговых поступ­
лений, попадающих в закрома министерства финансов, зависит
от уже существующих налоговых ставок и уровня взносов, дик­
туемых не политическими решениями, а колебаниями экономи­
ки. Современный государственный бюджет, в котором преоб­
ладают подобные недискреционные потоки, оказывает мощное
стабилизирующее воздействие на экономику. Когда экономиче­
ская активность снижается и экономика требует стимулов, на­
логовые поступления сокращаются, расходы на выплату посо­
бий увеличиваются и государственный дефицит автоматически
возрастает.
С точки зрения этих факторов воздействие кризиса 20072009 гг. на бюджеты богатых стран было очень заметным. Ка­
кую бы политику стимулирующих расходов ни проводили кон­
гресс, бундестаг или палата общин, источником мощнейших
и своевременных стимулов служили автоматические стабили­
заторы. Согласно вычислениям М В Ф , если бы в американской
экономике в 2009 г. наблюдалась полная занятость, то антикри­
зисных мер, предпринятых администрациями Буша и Обамы,
хватило бы для того, чтобы создать дефицит в 6 ,2 % В В П —и это
был дискреционный дефицит. В реальности общий государ­
ственный дефицит составлял 12,5% В В П 24. Поддержка, оказы­
ваемая совокупному спросу, более чем наполовину была авто­
матической или квазиавтоматической. И это было типично для
всех развитых экономик.
Согласно вычислениям М ВФ , мощный рост государственно­
го долга в развитом мире на протяжении кризиса чуть менее
чем наполовину был обязан просто уменьшению поступлений,
вызванному сокращением налогооблагаемой базы. Посколь­
ку снижались и прибыли, и заработки, и расходы, это автома­
тически порождало дефицит и тем самым компенсировало го­
сударственное стимулирование. Это подает в несколько ином
свете баталии вокруг фискальной политики в рамках «Большой
двадцатки». Хотя Германия, Франция и Италия старались дер­
жаться подальше от мер стимулирования, предпринятых ад­
министрацией Обамы, не говоря уже о тех, о которых трубил

24. IM F , Fiscal Monitor, Washington, D C , May 2 0 10 .

361

КРАХ

Пекин, в этих странах дефицит тоже возрастал. В условиях, ко­
гда частный сектор сокращал кредитное плечо и уменьшал свои
расходы, они тоже столкнулись с громадным недискреционным
дефицитом. Более того, потребовался бы героический и поис­
тине извращенный акт аскетизма, чтобы помешать действию
этих автоматических стабилизаторов. Чистый итог был драма­
тическим. В 2007-2011 гг. спрос в мировой экономике был ста­
билизирован самым крупным приростом государственного дол­
га после Второй мировой войны.
Макроэкономистам это дало повод поднять на щит ста­
билизирующие свойства современной системы сбора налогов
и социального обеспечения. Напротив, в глазах фискальных
ястребов это стало причиной глубокой озабоченности. В дол­
госрочном плане для обслуживания и выплаты этих долгов по­
требовалось бы повышение налогов. А это бы повлекло за собой
серьезные политические проблемы. Кроме того, как бы на это
отреагировали рынки капитала? Согласно сценарию, предла­
гаемому традиционным фискальным консерватизмом, в этом
случае можно было бы ожидать немедленных и серьезных по­
следствий. Не вызовет ли налоговый шок утраты доверия, о чем
предупреждали Орсаг, Рубин и многие другие? Как заставить
вкладчиков держать триллионы долларов в государственных
облигациях? Вырастут ли учетные ставки? Не приведет ли это
к вытеснению частных инвестиций? Не охватит ли держателей
облигаций нервозность? Не бросятся ли «линчеватели облига­
ций», как в 1990-е гг., продавать государственные облигации,
обрушивая курс казначейских ценных бумаг С Ш А и повышая
их доходность? Весной 2009 г., когда выяснились масштабы
дефицита, деловые С М И сообщали, что рынки взбудоражены.
В свете «невероятной ставки Вашингтона на фискальную и мо­
нетарную рефляцию» Wall StreetJournal ожидал сурового ответа
от рынков ценных бумаг23.
Раскаты гр о м а бы ли н асто л ьк о серьезн ы м и , а п ам я т ь об э п о ­
хе К л и н т о н а — н ас т о л ьк о б о л езн ен н о й , ч т о в м ае 20 0 9 г. О б а­
м а п о п р о с и л д и р е к т о р а по б ю д ж ету О р сага п о д го то в и ть р е ­
зервн ы й п л а н 2526. О твет д и р е к т о р а п о б ю д ж ету бы л ж естк и м .
В случае п ан и ки н а р ы н к е обли гаци й ад м и н и стр ац и и сл ед о ва­
л о резко п о д н я т ь н ал оги . Э тот д о к л ад п р ед н азн ач ал ся то л ько
д л я глаз прези ден та. К о гд а ж е стар ан и ям и Р а м а Э м ан уэл я он
п о п ал к С ам м ер су, разр ази л ась буря. С ам м ер с угр о ж ал о тстав­
кой и п отребовал , чтобы в будущ ем он им ел п о л н ы й кон тр ол ь
Wall StreetJournal, 2 9 .0 5 .2 0 0 9 .
Escape Artists, 1 5 1; S u s k in d , Confidence Men, 5 16 .

2 5 . « T h e B o n d V ig ila n t e s » ,
2 6 . S c h e ib e r ,

362

СТИМУЛЫ

над всеми выкладками по экономической политике, поступаю­
щими к президенту. Саммерс, при всем своем отсутствии ло­
ска и поглощенности наукой обладал хорошим чутьем в том,
что касалось власти, и мог почувствовать, что в администрации
складывается новый подход к фискальной консолидации. А это
угрожало его личному положению. Но в то же время это про­
тиворечило его инстинктам экономиста-«нового кейнсианца».
Пусть Саммерс подверг цензуре предложения Ромер в отноше­
нии стимулов, но он не верил в силу «сказок о доверии»27. Го­
ворить о бюджетных сокращениях в начале лета 2009 г., когда
С Ш А были готовы свалиться в пропасть самой суровой рецес­
сии с начала 1930-х гг., было крайне преждевременно. Если речь
шла о доверии, то наилучшим способом восстановить его было
организовать стабильное возрождение.
В конечном счете Саммерс и другие скептики оказались
правы. Никакого набега на казначейские ценные бумаги не со­
стоялось. «Линчеватели облигаций» оказались призраком.
Американские домохозяйства вновь накапливали сбережения.
Взаимные фонды избавлялись от рискованных ипотечных об­
лигаций. Всем были нужны американские казначейские цен­
ные бумаги. Эти системные макроэкономические и фискальные
механизмы слишком часто ускользали от внимания фискаль­
ных ястребов, относившихся к государственному бюджету как
к частному домохозяйству. В условиях, когда частный сектор
претерпевает резкое сокращение кредитного плеча и норма сбе­
режений резко возрастает, как в 2009 г., для сохранения обще­
го финансового баланса национальной экономики требуется,
чтобы государство тоже не сокращало свой дефицит. Если все
одновременно будут накапливать сбережения, рецессии не из­
бежать. Как указывали еще с 1940-х гг. сторонники «функцио­
нальных финансов», государство должно играть роль заемщика
последней инстанции28. Тем самым оно сохраняет совокупный
спрос и обеспечивает поступление надежных долгосрочных об­
лигаций на финансовые рынки. После потрясений 2008 г. весь
мир сильнее, чем когда-либо прежде, стремился к обладанию
надежными активами. Огромный класс частных ценных бу­
маг с рейтингом А А А оказался очень даже ненадежным и пото­
му спрос на казначейские ценные бумаги С Ш А был огромным.
При этом американские государственные долговые обязатель­
ства были нужны не только американцам. Более половины за­
долженности по американским казначейским ценным бумагам
2 7 . S c h e ib e r ,

Escape Artists,

15 0 .

2 8 . А . Р. L e rn e r , « F u n c t io n a l F in a n c e a n d th e F e d e r a l D e b t» ,

36 3

Social Research

(19 4 3 ), 3 8 - 5 1.

КРАХ

перед общественностью, с лета 2007 г. по конец 2009 г. вырос­
шей на 2,9 трлн долларов, досталось иностранным покупате­
лям. Объем казначейских ценных бумаг С Ш А на руках у китай­
цев вырос на 418 млрд долларов.
В числе тех, кто продавал, находился ряд банков, оказав­
шихся в наиболее сложной ситуации. Им нужно было сокра­
щать свой баланс. Но эта корректировка амортизировалась
центральными банками. 18 марта 2009 г., на первом этапе про­
граммы количественного смягчения, которая стала известна
как Q E i, Ф Р С объявила, что она купит агентских И Ц Б и агент­
ских долговых обязательств на 750 млрд долларов, а также
казначейских ценных бумаг на 300 млрд долларов. Банк Ан­
глии выступил с аналогичным заявлением 9 марта, обязав­
шись приобрести британских государственных облигаций, или
«гилтс», сперва на 150 млрд а затем на 200 млрд фунтов стер­
лингов. Таким образом, вместо затоваривания рынка долговы­
ми обязательствами, в 2009 г., наоборот, наблюдалось сниже­
ние доходности по государственным облигациям с высоким
рейтингом.
В еврозоне ситуация была более сложной. Там тоже вклю­
чились в игру автоматические стабилизаторы и раздулся дефи­
цит. Эмиссия долговых обязательств шла вовсю. Но, в отличие
от Великобритании и С Ш А , Е Ц Б не вправе покупать только что
эмитированные государственные ценные бумаги. Однако после
событий вокруг Lehman Трише не желал рисковать. Хотя Е Ц Б
не покупал новые государственные долговые обязательства,
он заключал сделки Р Е П О с суверенными еврооблигациями29.
По мере роста дефицита в еврозоне Е Ц Б претворял в жизнь то,
что носило неформальное название «большая сделка»30. В рам­
ках так называемой Операции долгосрочного рефинансирова­
ния (О Д Р ), выполнение которой началось в мае 2009 г., он по­
ставлял европейским банкам дешевую ликвидность, объемы
которой достигали сотен миллиардов евро31. Далее банки поку­
пали суверенные облигации. В среднем европейские банки пла­
тили Е Ц Б за такое фондирование лишь треть прибыли, кото2 9 . D . G a b o r a n d С . B a n , « B a n k i n g o n B o n d s : T h e N e w L in k s B e tw e e n S ta te s a n d M a r k e t s » ,

Journal o f Common Market Studies 5 4 ,
Saving Europe, 1 1 0 - 1 1 1 .

n o . 3 (2 0 16 ), 6 17 -6 3 5 .

3 0 . B a s t a s in ,

3 1 . D .G a b o r , « T h e E C B

a n d t h e E u r o z o n e D e b t C r is is »

( n d ) , h t t p s :/ / w w w .a c a d e m ia .

e d u / 8 6 8 2 i8 / T h e _ E C B _ a n d _ th e _ E u r o p e a n _ D e b t_ C r is is ; D. G a b o r, «Th e P o w ­
e r o f C o l l a t e r a l : T h e E C B a n d B a n k F u n d in g S t r a t e g ie s in C r i s i s » , 1 8 . 0 5 . 2 0 1 2 ,
д о с т у п н о н а с а й т е S S R N : h t t p s :/ / s s r n .c o m / a b s t r a c t = 2 o 6 2 3 i 5 , и л и h t t p :/ / d x .d o i .
o r g / i o .2 i 3 9 / s s r n .2 0 6 2 3 15 . В д о п о л н е н и е к О Д Р Е Ц Б т а к ж е о с у щ е с т в л я л м е н е е
м асш табны е оп ер ац и и по п о ддер ж ке р ы н ков обесп еченны х обли гац и й .

364

СТИМУЛЫ

р у ю и м п р и н о си л и обли гац и и . В сего в 2009 г. в еврозоне банки
н абр али с увер ен н ы х д о л г о в ы х о бязательств на 4 0 0 м л р д ев р о 32.
Э то б ы л а л егк ая и по ви д и м о сти н ад еж н ая п р и б ы л ь , и в п е р ­
вую оч ер ед ь этой схем ой сп еш и л и во сп ол ьзоваться те е в р о п е й ­
ские банки, кото р ы е н ах о д и л и сь в сам о м с л о ж н о м п о л о ж ен и и ,
вк л ю ч ая н ем ец ки й об ан к р о ти вш и й ся H y p o R eal Estate и ф р а н ­
к о -б ел ь ги й ск и й банк D exia. С т р е м я с ь у в е л и ч и т ь свою в ы р у ч ­
ку, они в к л а д ы в ал и ср ед ства Е Ц Б в м енее н ад еж н ы е о бли гац и и
п е р и ф е р и й н ы х стран — П о р т у га л и и и Г р е ц и и ,— по к о т о р ы м
п р ед л агал ась ч у т ь более вы сокая д о х о д н о сть . К ак и в В е л и к о ­
б ри тан и и и С Ш А , это сп особ ствовал о стаби л и зац и и р ы н к а г о ­
с уд ар ст вен н ы х д о л г о в ы х об язател ьств, но и м ел ось одн о п р и н ­
ц и п и ал ьн о е р азл и ч и е. В С Ш А и В ел и к о б р и тан и и ц ен тр ал ь н ы е
банки з акач и вал и л и к в и д н о с т ь в б ан к о вск ую систем у. Н а п р о ­
ти в, в еврозоне н а б ал ан сах у банков н ак ап л и вал ся сувер ен н ы й
д о л г.

III
Меры фискального стимулирования были явно необходимы
зимой 2008-2009 гг. Автоматические стабилизаторы служили
к ним желанным дополнением. Совместно они способствова­
ли оживлению развитых экономик в момент наихудшего кри­
зиса, переживавшегося ими с 1930-х гг. Благодаря общей ма­
кроэкономической ситуации и вмешательству центральных
банков ни в Европе, ни в С Ш А не было набега на рынки облига­
ций. Тем не менее уже весной 2009 г. по обе стороны Атланти­
ки, и в первую очередь в Германии, начали давать о себе знать
беспокойство в отношении чрезмерного дефицита и необходи­
мость в консолидации.
На лондонской встрече «Большой двадцатки» Меркель
и Саркози публично заявляли о необходимости финансовой
консолидации. В значительной степени это был политический
театр. С учетом шока, которому подвергся германский экспорт­
ный сектор, правительство Меркель не могло игнорировать
призывов к принятию пакета стимулирующих мер. Безработи­
ца росла высокими темпами, а грядущей осенью Х Д С и С Д П Г
ожидала борьба на выборах. В начале 2009 г. большая коали­
ция Ангелы Меркель заключила сделку. Министр финансов
Штайнбрюк неохотно согласился на скромный чрезвычайный
3 2 . I I F , « I n t e r im R e p o r t o n th e C u m u la t iv e I m p a c t o n th e G l o b a l E c o n o m y o f P r o p o s e d
C h a n g e s in th e B a n k in g R e g u l a t o r y F r a m e w o r k » , J u n e 2 0 1 0 , 2 6 .

365

КРАХ

пакет дополнительных расходов и налоговых льгот33. Обо всем
остальном предстояло позаботиться автоматическим стабили­
заторам. Однако от вопроса фискальной консолидации, кото­
рый преследовал большую коалицию Меркель с 2005 г., боль­
ше нельзя было уклоняться. Х Д С и С Д П Г договорились о том,
что одновременно с мерами стимулирования будет принята по­
правка к конституции, закрепляющая баланс бюджета на на­
циональном и на региональном уровнях управления.
Это решение не было навязано Германии паникой на рын­
ках облигаций или финансовыми потребностями. Германские
государственные облигации («бунды») являлись для еврозо­
ны тем же, чем для долларового мира являлись казначейские
ценные бумаги С Ш А — предпочтительным надежным активом34.
Несмотря на вопиющий дефицит бюджета в 2009 г., Германия
без труда распродавала свои долговые обязательства. Решитель­
ный и необратимый поворот к бережливости был продиктован
не рынками, а межпартийным консенсусом в отношении фи­
скальной консолидации, сложившимся еще до кризиса. За этим
решением стояли долгосрочные представления о конкуренто­
способности и экономии, а также лоббирование со стороны
защитников интересов налогоплательщиков и деловых кру­
гов и региональных интересов богатых западногерманских зе­
мель35. Этот выбор в итоге изменил политику не только Герма­
нии, но и еврозоны в целом.
В четверг 5 февраля 2009 г. в спартанских казармах бундес­
вера в окрестностях аэропорта Тегель на северной окраине Бер­
лина канцлер Меркель лично провела переговоры по сделке36.
Под нажимом со стороны ультраконсервативной Баварии, вот­
чины Х Д С , земли коллективно согласились на конституцион­
ную поправку, которая должна была к 2020 г. покончить со вся­
кими займами. Вплоть до 2019 г. отстающим —Бремену, Саару,
Берлину, Саксонии-Анхальт и Шлезвиг-Гольштейну—причита­
лись ежегодные субсидии в 8оо млн евро. Взамен их фискаль­
ная политика подлежала ревизии со стороны так называемого
Совета стабильности (Stabilitatsrat). Земли, отказывавшиеся сле­
довать рекомендациям совета, лишались федеральной помощи.
В свою очередь, германское федеральное правительство обязы­
валось соблюдать конституционную поправку и в нормальных

3 3 . M .D e t t m e r , D . K u r b ju w e it , R . N e lle s , R . N e u k ir c h u n d C .R e i e r m a n n , « D ie b is c h e F r e u -

Spiegel, 1 2 .0 1 .2 0 0 9 .
Public Debt Markets: Trends and Recent Structural Trends ( P a r is :
« K o n ju n k t u r p a k e t I I » , Spiegel, 2 7 .0 1 .2 0 0 9 .
« K o n ju n k t u r p a k e t » , Spiegel, 6 . 0 1 . 2 0 0 9 .
de»,

34. O ECD ,
35.
36 .

366

O ECD , 2 0 0 2).

СТИМУЛЫ

обстоятельствах не делать займов больше чем на 0,35% ВВП37.
Из этого правила делались исключения в случае циклических
шоков, но сам лимит не подлежал изменению. Он действовал
в отношении как текущих расходов, так и инвестиций.
Никто не задумывался о последствиях введения этого но­
вого драконовского правила для одного из крупнейших рын­
ков облигаций в мире. Государственные облигации отныне рас­
сматривались только в качестве обязательства, а не надежного
актива для вкладчиков. Риторика экономии взяла верх. Бавар­
ский премьер-министр Зеехофер торжествовал. Канцлер Мер­
кель провозгласила Weichenstellung (перевод стрелки). Дол­
говой тормоз служил демонстрацией того, что германский
федерализм работает38. 27 марта 2009 г. Штайнбрюк с типич­
ной для него энергией отстаивал конституционную поправку
в бундестаге. По его словам, это был вопрос не макроэкономи­
ки, а демократической автономии, «фискального пространства
для маневра». Начиная с 1970-х гг. несмотря на существование
номинального долгового лимита ежегодный дефицит приво­
дил к тому, что 85% федеральных расходов, предусмотренных
в бюджете, уходило на обслуживание долга и недискредиционные расходы. Фискальная политика «окаменела и стала безжиз­
ненной» («versteinert und verkarstet»)39. Ограничение величины
долга даст избирателям и парламенту свободу выбора фискаль­
ных приоритетов.
Антидолговой консенсус не вполне избежал противодей­
ствия. Его подверг разгромной критике Петер Бофингер, сво­
бодомыслящий кейнсианец, входивший в состав Wirtschaftsweisen, официального консультативного комитета по германской
экономике. Если германское федеральное правительство не бу­
дет эмитировать новые облигации, то куда немецкие вкладчи­
ки инвестируют 120 млрд евро, которые они стараются откла­
дывать каждый год? Поскольку в германском корпоративном
секторе тоже накапливается финансовый излишек, то в целом
они не смогут инвестировать свои средства в германский биз­
нес. Вместо того чтобы быть инвестированными внутри стра­
ны, германские сбережения будут поневоле утекать за границу40.
Это был финансовый аспект свойственного Германии хрониче­
ского профицита счета текущих операций, служившего сим­
3 7 . С . R e ie r m a n n , « G o ld e n e r Z u e g e l» ,

Spiegel, 9 .0 2 . 2 0 0 9 .
Spiegel,

3 8 . F .G a t h m a n n , « E i n i g u n g z u r S c h u ld e n b r e m s e » ,

6 . 0 2 . 2 0 0 9 ; « F in a n z h i lf e n fu r

Spiegel, 1 3 .0 2 . 2 0 0 9 .
« F o e d e r a lis m u s r e fo r m » , Spiegel, 2 7 .0 3 .2 0 0 9 .
arm ere L a n d e r» ,

39.

40. « F u e h r e n d e O e k o n o m e n v e r t e u fe ln d ie S c h u ld e n b r e m s e » ,
lie n , « K o m m e n t a r » ,

Spiegel, 9 .0 2 . 2 0 0 9 .

367

Handelsblatt, 1 3 .0 2 . 2 0 0 9 ;

S .D u l -

КРАХ

птомом не только экспортных успехов, но и недостаточного
внутреннего потребления и инвестиций. 29 мая 2009 г., в день
голосования в бундестаге, поправка была принята, но лишь не­
значительным большинством голосов — 68,6% по сравнению
с требуемыми Уз. Для того чтобы отменить ее, тоже нужно было
набрать Уз голосов.
В первую очередь и главным образом это был вопрос вну­
тренней политики. Но еще до того, как налоговый тормоз был
одобрен бундестагом, он был разрекламирован Берлином как
важный элемент немецкой внешнеэкономической политики.
Сильная дойчмарка и независимый Бундесбанк сделали Запад­
ную Германию образцом консервативной экономической поли­
тики. Строгие правила «Хартц IV» задали стандарты «реформы
рынка рабочей силы» в Европе. И теперь Schuldenbremse41 пре­
вращался в новейший германский инструмент консервативно­
го управления экономикой, предназначенный на экспорт42. Для
политика типа Меркель проблема государственного долга, как
и проблема инфляции, была проблемой, преследующей все раз­
витые общества. Ее корни восходили к 1960-м гг. Она нараста­
ла десятилетиями. И теперь настало время определиться. На­
правляясь в Лондон на встречу «Большой двадцатки», Меркель
объявила германский налоговый тормоз большим достижением.
Как она заявила на выступлении в Германской торговой палате,
«Мы постараемся распространить это на весь мир»43.

IV
Стычка между Меркель, Брауном и Обамой на лондонском сам­
мите «Большой двадцатки» отражала в себе знакомые трансат­
лантические стереотипы. Склонные к экономии немцы выража­
ли скепсис в отношении англосаксонской свободно-рыночной
финансовой системы. Американцы и британцы безоглядно за­
щищали любые меры, необходимые для того, чтобы капитали­
стическая машина вертелась. Но при этом ни у тех ни у других
слова не вполне сочетались с делом. У немцев имелось множе­
ство своих собственных фискальных проблем и банки-банкро­
ты в придачу. В то же время обамовцы никогда не были таки­
ми транжирами, какими их рисовали. Если министр финансов
Гайтнер и призывал остальные страны «Большой двадцатки»
(нем) . — Прим. науч. ред.
Manager Magazin, 1 6 .0 1 .2 0 0 9 .
A b g r u n d » , Spiegel, 3 0 . 0 3 .2 0 0 9 .

4 1. Ф и н ан со вы й , д ол го вой то р м о з

4 2 . « S c h la c h t u m d ie S c h u ld e n b r e m s e » ,
4 3 . D . H a w r a n e k , e t a l ., « G ip f e l a m

368

СТИМУЛЫ

прилагать больше стараний, то в значительной степени им дви­
гала надежда на то, что Америка сможет делать меньше усилий.
В конгрессе имелись демократы, желавшие предпринять вто­
рую крупную попытку и начать следующий раунд стимулиро­
вания. Но они не нашли отклика в Белом доме44. В самой пре­
зидентской администрации Кристина Ромер с ее требованиями
более серьезных фискальных усилий оказывалась во все боль­
шем одиночестве. Время от времени ее поддерживал Ларри
Саммерс. Но когда она откровенно выступала за новый раунд
стимулирования, как произошло зимой 2009-2010 гг., ей безжа­
лостно затыкал рот сам Обама45.
В Вашингтоне, как и в Европе, начиная с конца лета 2009 г.
верх постепенно одерживала фискальная политика предкри­
зисного периода. На передний план вернулась цель фискаль­
ной «устойчивости». Гайтнер в американском министерстве
финансов наметил на 2012 г. дефицит в 3%, что представляло
собой огромное ужесточение по сравнению с дефицитом в ю%
В В П в 2009 г. Еще агрессивнее вел себя Орсаг в А ВУ , проводив­
ший внутренние конкурсы лучших идей по экономии средств46.
Едва ли не все среднесрочные приоритеты администрации Оба­
мы были связаны с упрощением управления и сокращением
расходов.
Главный политический приоритет имела реформа здраво­
охранения. Хотя республиканцы критиковали ее как социа­
лизм в европейском стиле, с учетом крайней неэффективности
американского коммерческого медицинско-индустриально­
го комплекса, субсидируемого государством,—чья доля в В В П ,
составлявшая 17%, вдвое превышала долю индустрии финансо­
вых услуг,—приоритетом Закона о доступном здравоохранении
было сокращение расходов. Аналогичным образом главной те­
мой внешней политики Обамы была экономия. В 2009 г. Белый
дом согласился отправить новые войска в Афганистан, но лишь
потому, что одновременно он сокращал свое присутствие в Ира­
ке. Американским военным это не нравилось, но эпоха круп­
ного роста расходов осталась в прошлом. Хотя стимулирова­
ние Обамы достигло максимума на втором году его пребывания
в должности, в гою г. оно было скомпенсировано сокращения­
ми в других сферах федеральных расходов и резким уменьше­
нием расходов на уровне штатов и местных властей. Никому
не хотелось признавать этот факт, но в 2009-2010 гг. герман­
Presidency in Peril, 7 8 - 7 9 .
Confidence Men, 6 5 6 .
S c h e ib e r , Escape Artists, 15 0 .

4 4 . K u t tn e r ,

4 5 . S u s k in d ,
46.

3 69

КРАХ

ский дефицит в реальности возрастал быстрее, чем американ­
ский47. Хотя эти аргументы явно были более прозрачными, послекризисная политика фискального надзора по-своему была
не менее непроницаема, чем действия, окружавшие монетарную
политику.

4 7 . IM F,

Fiscal Monitor,

W a s h in g t o n , D C , N o v e m b e r 2 0 1 0 .

ГЛАВА

13

Лекарства для финансов

«

I О В Е Р И Е » — одна из самых ускользающих концепций
в экономике. В 2007-2008 гг. именно крах доверия к ипоітечной секьюритизации, денежным рынкам и банкам по­
родил бурю и вызвал необходимость в спасательных операци­
ях. К 2009 г. доверие оставалось проблемой. Но теперь темой
для газетных заголовков служили государственный дефи­
цит и гипотетическая угроза со стороны «линчевателей обли­
гаций». С учетом условий, реально преобладавших в то вре­
мя на рынках облигаций, проблемы, которые это беспокойство
создавало для фискальной политики, являлись триумфом до­
кризисной центристской ортодоксии над реалиями послекризисной ситуации. Хотя «линчеватели облигаций» так и не ма­
териализовались, миллионы безработных заплатили высокую
цену за неспособность правительства продолжать фискальное
стимулирование. Причем последствия этой неспособности вы­
шли за пределы рынка рабочей силы. Предполагалось, что цель
сдерживания фискальной политики состоит в сохранении до­
верия и расчистке пространства для возрождения частного сек­
тора. Но откуда бы всему этому было взяться? Рынок недви­
жимости продолжал рушиться. Домохозяйствам нужно было
выплачивать свои долги и восстанавливать непомерно обре­
мененные финансы. Подъем могли обеспечить деловые инве­
стиции. Но для этого требовались финансовая стабильность
и доступный кредит, а это приводит нас обратно к институ­
там, которые в 2008 г. и были причиной краха доверия —бан­
кам и их опасным балансам. Поскольку полномасштабный фи­
скальный ответ был исключен под предлогом защиты доверия,
возрождение банков за неимением лучшего стало казаться са­
мым многообещающим путем к восстановлению.
Хотя общая паника, вспыхнувшая в сентябре 2008 г., улег­
лась, банки оставались крайне уязвимыми. После того как
в полной мере начал проясняться масштаб убытков —по оцен­
кам М В Ф , к маю 2009 г. по всему миру было списано 1,5 трлн
1

J

I

371

КРАХ

долларов,— премии за страхование банковских долгов от де­
фолта подскочили до 300 базисных пунктов1 в еврозоне и 400
базисных пунктов в С Ш А 2. При таких ставках получение бан­
ками нового фондирования стало запредельно дорогим. При
этом весной 2009 г. Bank of America и Citigroup, два крупней­
ших коммерческих банка Америки, все еще находились в опас­
ности3. Bank of America переваривал кошмарный баланс Merrill
Lynch. Ситуация в Citigroup была еще хуже. Несмотря на двой­
ное вливание капитала, произведенное министерством финан­
сов, и ограждение самых токсичных активов банка на общую
сумму в 300 млрд долларов, к маю 2009 г. акции Citigroup шли
по 97 центов45. Федеральный резервный банк Нью-Йорка гото­
вил планы полномасштабной спасательной операции, которая
включала выдачу гарантий на все долги Citigroup и 500 млрд
долларов зарубежных вкладов. Между тем, не осознавая поли­
тической травмы, вызванной спасательными мерами 2008 г.,
банкиры в своей самодовольной изоляции по-прежнему при­
сваивали львиную долю всех поступлений, какие им удавалось
получить.
В Великобритании самым вопиющим примером такого под­
хода служил RBS, банк, отныне принадлежавший в основном
государству; в феврале 2009 г. он объявил, что намеревается вы­
платить i млрд долларов в виде бонусов по контрактам с пер­
соналом3. В С Ш А аналогичные цифры были намного круп­
нее. В бонусный сезон 2008 г. на Уолл-стрит, понесшей убытки
на десятки миллиардов долларов, высшему руководству было
выплачено 18,4 млрд долларов. Это было в два с половиной раза
больше той суммы, которую конгресс выделил на один из пре­
зидентских приоритетов —модернизацию американской широ­
кополосной инфраструктуры. С другой стороны, если бы эти
деньги остались на балансах банков, они стали бы серьезным
вкладом в их докапитализацию6. Но инвестиционные банки
не были традиционными публичными компаниями. Они были
партнерствами, работавшими в первую очередь на благо своей
управленческой элиты, и от них ожидались выплаты при лю­
1. Базисный пункт —о,оі%. —Прим. науч. ред.
2. OECD, Economic Outlook No. 85 (June 2009).
3. «Acquisition of Merrill Lynch by Bank of America», 5.06.2009, https://www.federalreserve.gov/newsevents/testimony/bernanke20090625a.htm.
4. «Citigroup Stock Sinks to an All-Time Low of 97 Cents», 4.05.2009, http://www.huffingt0np0st.c0m/2009/03/05/citigr0up-st0ck-sinks-t0_n_172167.html.
5. P.Wintour and J.Treanor, «RBS Bonuses to Reach L775111 Despite Treasury Tough Talk»,
Guardian, 17.02.2009.
6. B. White, «What Red Ink? Wall Street Paid Hefty Bonuses», New York Times, 28.01.2009.

372

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

бых обстоятельствах. За 2008 г. один только Merrill Lynch вы­
платил бонусы в размере 4-5 млрд долларов. И он позаботился
о том, чтобы произвести выплаты раньше обычного, в дека­
бре 2008 г., сразу же после того, как фирма обнародовала ве­
личину понесенных в I V квартале убытков — 21,5 млрд долла­
ров,—и за день до того, как он упал в объятия к пожалевшему
об этом Bank of America7. Однако из всех скандалов, связанных
с бонусами, реально привлек внимание общественности скан­
дал с A I G . Она закончила I V квартал 2008 г. с убытками в 61,7
млрд долларов, крупнейшими в корпоративной истории С Ш А .
Тем не менее іб марта 2009 г. компания объявила, что ее отде­
ление финансовых продуктов, которое было главной причиной
ее проблем, получит в виде бонусов 165 млн долларов, причем
эта цифра могла вырасти до 450 млн долларов. Даже президент
Обама выразил «возмущение» и потребовал компенсации для
американских налогоплательщиков8. Что в этой ситуации мож­
но было сделать?

I
Первым вариантом была национализация. Именно так британ­
цы были вынуждены поступить применительно к Lloyds-H B O S
и R B S . В руках государства оказались и немецкие банки С отmerz и Hypo. Экономисты указывали на положительный при­
мер Швеции, которая пошла на подобные радикальные меры
перед лицом крупного банковского кризиса в 1990-е гг. После
национализации и реструктуризации банков экономика страны
быстро оправилась. Напротив, Япония отложила реструктури­
зацию и докапитализацию своих банков и с тех пор пребывала
в застое. Возможное решение состояло в том, чтобы последовать
шведскому примеру, разукрупнить американские мегабанки, ре­
структуризировать их, докапитализировать, а затем вернуть их
на рынок. То, что прежде было бы объявлено луддизмом, теперь
диктовалось простым здравым смыслом. В феврале 2009 г. быв­
ший председатель Ф Р С , который в молодости сидел у ног боги­
ни свободного рынка Айн Рэнд, заявил корреспонденту Finan­
cial Times: «Возможно, нам нужно временно национализировать
ряд банков с тем, чтобы обеспечить их быструю и упорядочен­
ную реструктуризацию <...> Я понимаю, что раз в сто лет такое
7. G. Farrell and J. Macintosh, «Merrill Delivered Bonuses Before BofA Deal», Financial Times,
21.01.2009.
8. «Obama’s Statement on A I G » , New York Times, 16.03.2009.

373

КРАХ

приходится делать»9. Сенатор-республиканец от Южной Каро­
лины, выступая по кабельному телевидению, высказался в том
смысле, что «идея национализировать банки неприятна <...>
но, как мне кажется, во всем банковском и финансовом сооб­
ществе, по всему миру накопилось столько токсичных активов,
что нам придется сделать что-то, что никто не представлял себе
еще год назад, что никому не нравится»10.
Антибанковские настроения в начале 2009 г. приняли та­
кой размах, что свое слово был вынужден сказать президент
Обама. На пресс-конференции іо февраля 2009 г. он обратил­
ся к ряду примеров из международной практики, о которых все
говорили. Он упомянул неудачный выбор Японии, не пожелав­
шей в 1990-е гг. выкупать свои банки, и признал, что Швеция,
национализировавшая свои банки, добилась гораздо лучших
результатов. «Таким образом,—продолжил президент,— гля­
дя на Швецию, можно счесть ее хорошим образцом». Но это
сравнение никогда не казалось президенту удачным. «Есть одна
проблема,—отметил Обама.—В Швеции имеется около пяти
банков [смех]. У нас их тысячи. Знаете, масштабы американ­
ской экономики и рынков капитала так велики <...> По нашим
представлениям, это было бы бессмысленно. Кроме того, у нас
в стране иные традиции <...> Очевидно, что в Швеции есть своя
культурная традиция в том, что касается взаимоотношений ме­
жду правительством и рынками, а в Америке —своя. И мы хо­
тим сохранить решительное чувство того, что частный капитал
удовлетворяет ключевые... ключевые инвестиционные потреб­
ности нашей страны. И потому мы из самых лучших побужде­
ний пытались применить ряд жестких мер, в которых имеет­
ся необходимость, но применить их, одновременно признавая
существование крупных рынков частного капитала, и в конеч­
ном счете именно это будет ключом к восстановлению кредит­
ных потоков»11.
Это выступление Обамы не относится к шедеврам крас­
норечия. Но в нем были четко обозначены базовые принци­
пы. «Ключевые инвестиционные потребности нашей страны»
должен удовлетворять «частный капитал». Государственные
меры стимулирования, будь то расходы на инфраструктуру или
на образование, носили случайный характер. Что важно в пер­

9.

K .Guha and Е . Luce, «Greenspan Backs Bank Nationalization», Financial Times, 17.02.2009.
«Nationalization: Is It the Only Answer to Save Banks?», 15.02.2009, http://abcnews.

10.

g o .c o m / W N / E c o n o m y / s t o r y ? id = 6 8 8 5 5 8 7 .
11.

«Obama: Swedish Model Would Be Impossible Here»,

11.02.2009,

http://www.bu sines s-

insider.com /ob am a-sw edish -m odel-w ou ld -b e -im p oss ib le -h ere-2 0 0 9 -2 .

374

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

вую очередь —поставить банки на ноги. Это звучало музыкой
для ушей человека, которому «из самых лучших побуждений»
предстояло «применить ряд жестких мер», обещанных Оба­
мой,—Тима Гайтнера, его министра финансов. Гайтнер нико­
гда не рассматривал национализацию как вариант. В 2008 г.,
работая в Федеральном резервном банке Нью-Йорка, он видел
разгар рыночной паники. Он был свидетелем баталий вокруг
Bear, Fannie Мае и Freddie Mac. В понедельник 13 октября он си­
дел рядом с Полсоном, Бернанке и Бэр, заставившими банки­
ров вложить капитал в программу выкупа проблемных активов.
И этого ему хватило. В глазах Гайтнера требовать в 2009 г. даль­
нейшей национализации было бы «политической ошибкой, вле­
кущей за собой далеко идущие последствия»12.
Несмотря на то что Обама с Гайтнером выступили еди­
ным фронтом против шведского варианта, с учетом накала об­
щественного возмущения и утечки скандальных подробностей,
связанных со спасательными мерами, дальнейший путь был
далеко не очевиден. Ларри Саммерс и Кристина Ромер, веду­
щие экономисты в администрации президента, были покорены
шведским примером, как и Пол Волкер. Может быть, быстрая
и энергичная реструктуризация национализированных бан­
ков была именно тем, что требовалось американской финансо­
вой системе. Споры приняли такой накал, что вечером 15 марта
2009 г. в Белом доме была проведена встреча, призванная раз­
рядить атмосферу13. Дискуссия продолжалась несколько часов,
прежде чем присутствовавший на ней Обама нетерпеливо за­
явил, что у него есть другие дела и что он ожидает окончатель­
ного решения к утру. После того как президент ушел, точки над
і расставил его руководитель аппарата, сквернослов Рам Эма­
нуэль. Если банковская реструктуризация и всеобъемлющая ре­
структуризация по шведскому образцу обойдутся в 700 милли­
ардов с лишним, этого, «б...дь, не будет!». После П В П А и мер
стимулирования, в ситуации, когда своей очереди ждала рефор­
ма здравоохранения, Эмануэль не мог требовать от центристовдемократов в палате представителей одобрения новых расходов.
Экономистам следовало предложить другой план.
К 2009 г. проблему составляли уже не инвестиционные
банки. Они снова приносили прибыль. Источником проблем
служили нездоровые коммерческие банки. И хуже всего было
12. J . Cassidy, «No Credit Timothy Geithner’s Financial Plan Is Working —And Making
Him Very Unpopular», New Yorker, 15.03.2010, http://www.newyorker.com/
magazine/20io/o3/i5/no-credit-2#ixzzohaHEOfV7.
13. Suskind, Confidence Men, 397-464.

375

КРАХ

положение у Citigroup. И поэтому вместо всеобъемлющей ре­
структуризации всей американской банковской системы собрав­
шиеся согласились с тем, чтобы оставшиеся фонды ПВПА были
направлены на обеспечение «решения» по Citigroup. Этот ги­
гантский, непомерный монолит предстояло раздробить, умень­
шить в размерах, реструктуризировать и передать его самые
опасные активы в «плохой» банк. Саммерс, не раскрывая перед
Шейлой Бэр из F D I C степени накала, которой достигли деба­
ты в стенах администрации, обсудил с ней возможность созда­
ния «плохого» банка на 8оо млрд долларов для самых проблем­
ных активов Citigroup и помочь акционерам банка14. Вечером
того же дня план по Citigroup был одобрен Обамой. Прорабо­
тать детали было поручено министерству финансов. Дело пред­
стояло нешуточное. Citigroup был огромным банком. В 1998 г.
его слияние с Travelers Group прозвучало похоронным звоном
по старым дням «скучных» банков. При посредстве Рубина он
имел тесные политические связи с демократической партией.
А необходимость что-то делать лишь усилилась на следующий
день, когда разразился скандал вокруг бонусов, выплаченных
руководству A I G . Президент был в ярости. Он требовал немед­
ленных действий. Начальники тринадцати главных банков
страны были вызваны на встречу в Белом доме15.
В тот момент на Уолл-стрит реально опасались того, что ад­
министрация Обамы готова начать войну. С учетом того, на­
сколько непопулярными стали банки, это был бы хороший
политический ход. Но этого не случилось. Несмотря на реше­
ние, одобренное президентом 15 марта, Гайтнер так и не со­
гласился на реструктуризацию Citigroup. Еще никому никогда
не приходилось расчленять такой сложный банк, как Citigroup.
Было неизвестно, найдутся ли у министерства финансов ре­
сурсы и юридические полномочия для такой акции. Затяжная
реструктуризация могла бы напугать рынки. По словам доку­
мента об аутопсии, впоследствии составленного одним из бли­
жайших советников Обамы, министерство финансов «заканителило» предложение по Citigroup16.
14. Bair, Bull by the Horns, Kindle location 3032.
15. S. Johnson and J . Kwak, Bankers: The Wall Street Takeover and the Next Financial Meltdown
(New York: Pantheon Books, 2010); G. Джонсон и Дж. Квак, 13 банков, которые
правят миром (Москва: Карьера Пресс, 2013).
16. Suskind, Confidence Men, 455-460, 695. Гайтнер выступил с публичным опровержени­
ем: «Press Briefing by Press Secretary Ja y Carney, Treasury Secretary Tim Geith­
ner, and OMB Director Jack Lew», 19.11.2011, https://obamawhitehouse.archives.
gov/the-press-office/2011/09/19/press-briefing-press-secretary-jay-carney-treasurysecretary-tim-geithne.

376

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

Хотя эти проволочки граничили с неповиновением, Оба­
ма не проявлял большой склонности к тому, чтобы навязы­
вать свою волю. Как показывают его замечания в отношении
«шведского примера», он отнюдь не был склонен к радикализ­
му в банковских вопросах. Состоявшийся 27 марта напряжен­
ный разговор Обамы с руководителями банков проходил в ле­
дяной атмосфере. Однако Обама вызвал банкиров в Вашинг­
тон, чтобы увещевать их, а не наказывать. Он призвал банкиров
проявить сдержанность в том, что касалось их вознаграждений
и бонусов. «Помогите мне помочь вам»,—заклинал президент.
Когда директоры стали приводить традиционные оправдания
своих непомерных окладов —они заняты крупным и рискован­
ным бизнесом, они конкурируют с международным пулом та­
лантов,—президент раздраженно прервал их: «Господа, осто­
рожнее выбирайте выражения. Публика на это не купится <...>
Моя администрация — единственное, что стоит между вами
и вилами»17.
Весной 2009 г., вместо того чтобы переходить в наступле­
ние, Обама и Гайтнер встали в позицию последних защитни­
ков американской финансовой системы. Они сами определили
себе задачу утихомирить «толпу». Разумеется, игра в хороше­
го полицейского —опробованная тактика ведения переговоров.
Но обычно она сочетается с жесткими требованиями. Кому-то
приходится играть в плохого полицейского. В 2009 г. пора­
зительным было то, как мало администрация Обамы просила
в обмен на предлагаемую ею защиту. К изумлению закаленных
дельцов с Уолл-стрит, единственное, что было выложено перед
ними на стол 27 марта —добровольное ограничение окладов.
Это было даже меньше, чем полгода назад просил Полсон, ко­
гда навязывал им П В П А . По правде говоря, если весной 2009 г.
кто-то и размахивал вилами, то не левые, желающие насадить
на них банкиров, а популисты правого толка. Пользуясь вни­
манием, которое им щедро уделял канал Fox Кет , и субсидия­
ми от дружественных олигархов, они объединились в «Движе­
ние чаепития». Целью их гнева был не Уолл-стрит, а либералы
в Белом доме. Неуютная правда заключалась в том, что у обамовцев не имелось своих вил. Как признавал сам Гайтнер, ад­
министрация, проклинаемая правыми и подозреваемая левыми
в том, что она находится на содержании у Уолл-стрит, оказа­
лась в политической «пустыне»18.
17. E.Javers, «Inside Obama’s Bank CEOs Meeting», Politico, 4.03.2009, http://www.polmc0.c0m/st0ry/2009/04/inside-0bamas-bank-ce0s-meeting-020871.
18. Geithner, Stress Test, 376.

377

КРАХ

Гайтнера в начале его работы на должности министра фи­
нансов нередко называли бывшим человеком Goldman Sachs19.
С учетом прецедента, созданного Полсоном и Рубином, этого
только следовало ожидать. Такой репутации соответствовала
и внешность Гайтнера с его излишней моложавостью и задири­
стостью лихого инвестиционного банкира. Из досье Федераль­
ного резервного банка Нью-Йорка выясняется, что Гайтнер, ра­
ботая там, регулярно общался с руководителями Citigroup, где
вершил суд его наставник Роберт Рубин20. И в свою бытность
министром финансов Гайтнер не отказался от этих привычек21.
Но несмотря на свой культ Уолл-стрит, Гайтнер до 2013 г. был
карьерным государственным служащим, причем он гордился
этим. Гайтнер изображает себя не банкиром, а солдатом, стой­
ким бойцом, защищающим интересы национальной экономи­
ки и американского народа и готовым взять на себя моральное
бремя грязной работы, делать то, что отвечает интересам обще­
ственности. Но как Гайтнер определял эти интересы?
В первую очередь и главным образом он ставил перед собой
цель поддерживать стабильность «финансовой системы», по­
тому что без этой стабильности вся экономика была обречена
на крах22. Это был ключевой постулат его веры. Интересы Аме­
рики и финансовой системы шли рука об руку. Для того чтобы
объяснить его поступки, вовсе не нужно воображать себе, что он
находился на содержании у какого-то конкретного банка. Рас­
членять Citigroup ему не позволяла его преданность всей си­
стеме. Что еще более важно, в его глазах в защите нуждались
и ключевые институты финансового надзора и управления.
Гайтнер сопротивлялся национализации банков в стремлении
оградить не только какой-либо конкретный банк, но и монетар­
ные власти в целом. Массированная атака на Уолл-стрит могла
с легкостью вылиться в атаку на учреждения, контролирующие
ее работу. В 2009 г. требование «аудита Ф Р С » было боевым кли­
чем и левых, и правых.
Пока Гайтнер стоял у руля, реакция министерства финан­
сов на кризис заключалась в том, чтобы не нападать на «слиш­
ком большие, чтобы разориться» крупнейшие банки и требовать
их расчленения. Не собиралось оно и привлекать к делу заин­
тересованную общественность посредством политизированного
19. Dealbook, «Geithner Haunted by a Goldman Past He Never Had», New York Times,
19.08.2010.
20. Органайзер Гайтнера: https://www.nytimes.com/interactive/projects/documents/
geith n er-sch ed u le-n ew -york -fed .

2 1. A. Clark, «Diary Shows Geithner- Darling Contact During Crisis», Guardian, 11.10.2009.
22. Scheiber, Escape Artists, 38.

378

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

надзора. Вместо этого решение министерства финансов заклю­
чалось в том, чтобы усилить надзорные и управленческие воз­
можности государственных учреждений —самого министерства
финансов, ключевых контролирующих органов и Ф Р С .
Если капиталистические финансы были данностью, то сле­
довало смириться с необходимостью иметь дело с гигантскими
банками и сложными, быстро развивающимися рынками. Сле­
довало также смириться с тем, что эта система подвержена кри­
зисам. Более того, кризисы были неизбежностью. Все, на что
можно было надеяться, —на создание адекватных антикризис­
ных мощностей на национальном и международном уровнях.
В 2008 г . впечатляющие масштабы действий Ф Р С и министер­
ства финансов имели последствия, выходившие далеко за пре­
делы американской национальной экономики. На лондонской
встрече «Большой двадцатки» М В Ф был наделен необходимой
ему огневой мощью. В 2009 г. министерство финансов наме­
ревалось продолжить консолидацию на национальном уров­
не. Так же, как это делалось с октября 2008 г., в центре этого
процесса должна была стоять докапитализация. Банкам, опра­
вившимся от шока, не терпелось вернуть средства, полученные
по П В П А . С тем чтобы еще больше ускорить темпы, Ф Р С и ми­
нистерство финансов совместными усилиями учредили новый
режим контроля и надзора, известный как «стресс-тестиро­
вание». За этим последовали серьезные политические усилия
по проведению через конгресс закона, призванного легити­
мизировать и упорядочить задачу надзора за финансовой ста­
бильностью. По мере того как острый кризис 2008 г. уходил
в прошлое, новые взаимоотношения между крупными банками
и властями начали приобретать постоянные очертания.

II
Федеральный резервный банк Нью-Йорка чисто в своих соб­
ственных целях какое-то время назад ввел в обычай модели­
ровать сценарии кризиса с главными банками Уолл-стрит23.
В феврале 2009 г. в своем первом важном выступлении в каче­
стве министра финансов Гайтнер объявил, что эти так называе­
мые стресс-тесты будут превращены во всесторонние упражне­
ния в области публичной политики. Предполагалось, что Ф Р С
и министерство финансов будут инспектировать и аттестовы-

23. J . Anderson, «Calm Before and During a Storm», New York Times, 9.02.2007.

379

КРАХ

вать работу всех крупных американских банков на предмет ее
разумности. Для этого всем крупнейшим американским бан­
кам следовало предоставить свои счета для проверки. Далее
должностные лица из Ф Р С и министерства финансов должны
были применить к этим данным гипотетический сценарий фи­
нансовой катастрофы, оценивая потери, которые понесут бан­
ки, и ресурсы, которые они будут способны мобилизовать, что­
бы выдержать шок. Фактически министерство финансов и Ф Р С
превращались в верховные кредитные рейтинговые агентства—
в «Соединенные Штаты Moodys» —с тем, чтобы играть роль
официальных арбитров кредитоспособности частных учре­
ждений и стражей доверия в американской финансовой систе­
ме2425.Тем банкам, чье положение было бы сочтено рискованным,
предъявлялось требование увеличить свой капитал. Те банки,
которые не могли этого сделать при посредстве частных рын­
ков капитала, должны были взять средства из фондов П В П А .
Отвергая шведский вариант, президент Обама ссылался
на «тысячу банков», насчитывавшихся в Америке. В тот момент,
когда президент произносил эти слова, в реальности в С Ш А ра­
ботало 6978 коммерческих банков. Но они никогда не интере­
совали Гайтнера или Бернанке. Они являлись вотчиной F D I C .
В плане системной стабильности значение имели 19 крупных
банков с активами более чем на юо млрд долларов —всего при­
мерно на іо трлн долларов. Тщательная проверка этих чрез­
вычайно сложных финансовых учреждений была бы подвигом
Геркулеса. Что касается стресс-тестов, то они носили, скорее,
тактический характер и были более скоротечными. Собранная
с нуля команда из двухсот банковских ревизоров, контролеров
и аналитиков поспешно проверяла документы банка23.
Сценарий катастрофы, которым она руководствовалась, от­
нюдь не носил апокалиптического характера. Предполагалось,
что В В П упадет всего на 2-3%, безработица вырастет до 8,5%,
а сокращение цен на жилье составит 14-22%. Оказалось, что эти
оценки были слишком оптимистичными. Но даже эти цифры
и вытекающие из них вероятности дефолта приводили к неуте­
шительным выводам. Помимо убытков в 350 млрд долларов,
уже признанных к весне 2009 г., согласно сценарию стресс-те­
стов можно было ожидать, что банкам до конца 2010 г. пред­
24. Suskind, Confidence Men, 455.
25. Federal Reserve, «The Supervisory Capital Assessment Program: Design and Implemen­
tation», 24.04.2009, https://www.federalreserve.gov/newsevents/press/bcreg/bcreg20090424a1.pdf. Как указывается в Kuttner, Presidency in Peril, 151, команды для
проведения стресс-тестов были крайне маломощными с учетом сложности
изучаемых ими операций.

380

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

стоят потери и списания еще на боо млрд долларов. Из этого
вытекал действительно принципиальный вопрос: сколько ка­
питала нужно, чтобы обезопасить банки и восстановить дове­
рие на рынках? Все зависело от того, с какой стороны смотреть.
Оценки министерства финансов и Ф Р С находились в диапазо­
не от 35 млрд до 175 млрд долларов. В том случае, если они объ­
являли о большой нехватке капитала, риск заключался в необ­
ратимой утрате доверия. С другой стороны, если они называли
слишком низкую цифру, это могло подорвать доверие к резуль­
татам стресс-тестов26.
Согласно внутренним отчетам, первоначальные оценки
ввергли банковские круги в ужас. Bank of America столкнулся
с требованием увеличить свой капитал на 50 млрд долларов. Ci­
tigroup должен был изыскать дополнительные 35 млрд долларов.
Wells Fargo был настолько возмущен первоначальным требова­
нием об увеличении капитала на 17 млрд долларов, что пригро­
зил обратиться в суд. В конце концов дело уладили компромис­
сом. Самое большое бремя было возложено на Bank of America,
которому нужно было найти 33,9 млрд долларов, чтобы выпи­
саться из реанимационной палаты. Для Wells Fargo была уста­
новлена квота в 13,7 млрд долларов. Как отмечал его старший
финансовый сотрудник, «В итоге мы пришли к соглашению
о цифре. Но из этого не следовало, что она нам нравилась»27.
У хворого Citigroup было больше оснований для удовлетворе­
ния. С учетом будущих поступлений предъявленное ему тре­
бование об увеличении капитала было сокращено до скромных
5,5 млрд долларов, что было в семь раз меньше первоначаль­
ной цифры28. Это было лишь немногим больше того, что банку
предстояло выплатить в том году в виде бонусов. 7 мая 2009 г.,
после нескольких недель торга, общественности было объявле­
но, что крупным американским банкам нужно добыть не более
75 млрд долларов.
Стресс-тесты представляли собой акт эквилибристики, на­
чавшийся как упражнение на точность учета и завершившийся
как игра в торг и доверие29. Вне зависимости от того, обманы­
вались ли рынки или они были просто рады открыть, какими
услужливыми могут быть министерство финансов и Ф Р С , реак­
ция с их стороны была благоприятной. Спред между ставками
26. Geithner, Stress Test, 345_ 35°*
27. D. Enrich, D. Fitzpatrick and M. Eckblad, «Banks Won Concessions on Tests», Wall Street
Journal, 9.05.2009.
28. Bair, Bull by the Horns, Kindle location 2843; F.Guerrera and J. Eaglesham, «Citi Under
Fire over Deferred Tax Assets», Financial Times, 6.09.2010.
29. Scheiber, Escape Artists, 128.

381

КРАХ

по очень надежным корпоративным облигациям с рейтингом
и теми процентами, которые банки платили за займы в усло­
виях, когда их облигации имели рейтинг Ваа, сократился с 6%
до з%, что снизило стоимость фондирования. В течение недели
после обнародования релиза произошло устойчивое повышение
курса банковских акций на ю%, и самые сильные банки, пользу­
ясь этим, сразу же добыли дополнительных средств на 20 млрд
долларов. 19 июня первые девять банков расплатились по П В П А
и вышли из программы. На протяжении последующих месяцев
восемь банков, по-прежнему участвующих в программе, вклю­
чая таких гигантов, как Bank of America и Citigroup, прибега­
ли ко всем хитростям бухгалтерского учета и использовали всю
помощь, которую им могли оказать охотно идущие им навстре­
чу налоговое управление, Ф Р С и министерство финансов, что­
бы выйти из П В П А 30. На протяжении невероятных двух недель
в декабре 2009 г. Citigroup, Bank of America и Wells Fargo напере­
гонки собрали 49 млрд долларов в виде обычных акций. Офер­
та Bank of America на сумму в 19,3 млрд долларов была крупней­
шим предложением обычных акций в американской истории31.
Рынок оказался затоварен и они, вероятно, смогли бы добыть
больше капитала по более низкой цене, если бы растянули эмис­
сию на несколько месяцев. Но власти спешили закрыть П В П А ,
а для банков фактор времени имел принципиальное значение.
Чем раньше они могли расплатиться с министерством финан­
сов, тем скорее они освобождались от лимитов на выплаты со­
трудникам, установленных для всех участников П В П А , и это по­
зволяло им удерживать и привлекать талантливые кадры. Как
с горечью отмечала Бэр, «все сводилось к выплатам»32.
Администрации президента понравился такой сценарий.
Осторожные государственные интервенции позволяли част­
ному бизнесу встать во главе процесса. Национализации уда­
лось избежать. Как и обещал президент Обама, «ключевые
инвестиционные потребности нашей страны» предстояло удо­
влетворять частному капиталу. Однако в тени этого ликования
остались менее однозначные последствия избранного метода.
В ходе стресс-тестов отчетность компаний, занимающих ко­
мандные высоты в американских финансах, подверглась назой­
ливой проверке со стороны не общественности и рынков, а из­
бранных представителей государственных контролирующих
органов. Кроме того, они поставили печать «одобрено государ­
АА

30. О Citi см. в: Kuttner, Presidency in Peril, 129.
3 1. S IG T A R P , «Exiting T A R P : Repayments by the Largest Financial Institutions», 29.09.2011.
32. Bair, Bull by the Horns, Kindle location 3686.

382

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

ством» на частной деловой активности, движимой стремлени­
ем к прибыли. Они служили образцом нового режима всеобъем­
лющего, упреждающего надзора и в то же время свидетельством
тесных связей между американским госаппаратом и крупными
банками.
С бюрократической точки зрения эти меры могли быть на­
вязчивыми и дорогостоящими. Они были обременительными
для тех банков, которые им подвергались. Но в то же время
они сопровождались наделением привилегий, в число которых
входило неявное обещание того, что банк, прошедший стресстест, будет сочтен Ф Р С и министерством финансов надежным.
Если бы дело дошло до кризиса, то банку, прошедшему тест,
едва ли бы было отказано в содействии. В этой группе органи­
заций, находящихся под пристальным надзором и пользую­
щихся активной поддержкой, не могло быть внезапных и не­
предвиденных крахов. После устранения этого риска подобным
банкам становилось значительно дешевле выпускать акции
и брать займы. По некоторым оценкам, после кризиса преиму­
щество в смысле стоимости финансирования, которое имели
крупные банки по сравнению с более мелкими, более чем удвои­
лось, увеличившись с 0,29 до 0,78. Для восемнадцати крупней­
ших американских банков это подразумевало ежегодную субси­
дию не менее чем в 34 млрд долларов33.

III
Таким образом, неудивительно, что рынки одобрили эти изве­
стия. Банки очевидно находились в надежных руках. При не­
явной поддержке со стороны властей положение банков на­
конец-то стабилизировалось. Это дало время для того, чтобы
подумать о более долгосрочных решениях. Администрация
Обамы могла подступиться к грандиозной задаче финансовой
реформы.
Политические ставки были большими. К лету 2009 г. Бе­
лый дом отчаянно нуждался в «победе». Программа стимули­
рования в политическом смысле оказалась провалом. Реформа
здравоохранения сталкивалась с несгибаемой оппозицией. Фи­
нансовая реформа как политический проект диктовалась на­
сущной необходимостью «что-нибудь наконец сделать». Это
привело к заключению нечестивого альянса между министер33. D. Baker and Т. McArthur, «The Value of the ‘Too Big to Fail’ Big Bank Subsidy», CEPR,
2009.

38 3

КРАХ

ством финансов Гайтнера и ведущими политиками оператив­
никами из Западного крыла3435во главе с Рамом Эмануэлем. Если
не считать приверженности к кулачным методам и общей люб­
ви к слову на букву «f», решительность и целеустремленность
Эмануэля и Гайтнера толкали их в противоположные, но взаи­
модополняющие направления. Для политического махинато­
ра Эмануэля значение имели только «полученные очки». Сущ­
ность финансовой реформы его не интересовала. И наоборот,
для Гайтнера с его подозрительным отношением к конгрес­
су важно было лишь протащить через него закон, который бы
по возможности не предусматривал новых полномочий для
политиков-«популистов» и по максимуму обеспечивал свобо­
ду действий и наделял огневой мощью специалистов по над­
зору. Однако для достижения этой цели министерству финан­
сов было необходимо сотрудничать с конгрессом и, в частности,
с председателями двух ключевых комитетов —Барни Фрэнком
в палате представителей и Крисом Доддом в сенате. Кроме того,
ему предстояла конкуренция с такими ключевыми надзорны­
ми органами, как F D IC во главе с Шейлой Бэр. Ему нужно было
находить выход для энергии различных активистов —в пер­
вую очередь Элизабет Уоррен, профессора права из Гарварда
и одного из лидеров движения за права потребителей —и вести
борьбу с бессмертным банковским лобби33.
Результатом стал обширный закон объемом в 849 страниц36.
Вместо того чтобы предлагать один внятный тезис, Закон о ре­
форме Уолл-стрит и защите потребителей, известный как Закон
Додда—Фрэнка, представлял собой компендиум диагнозов кри­
зиса. Была ли причиной кризиса массовая алчность плохо ин­
формированных заемщиков? В этом случае стране требовалось
Бюро Элизабет Уоррен по финансовой защите потребителей
(Часть X). Или же систему взорвали непрозрачные внебирже­
вые деривативы? На этот случай предлагалось лекарство в виде
прозрачной, рыночной торговли деривативами (Часть V I I —
Прозрачность и подотчетность Уолл-стрит). Являлась ли ис­
точником зла утрата ответственности в протяженных цепочках
34. Имеется в виду западное крыло Белого дома. —Прим. науч. ред.
35. Выдающееся описание процесса принятия закона Додда—Фрэнка можно найти в:
А. S. Blinder, When the Music Stopped: The Financial Crisis, the Response and the Work
Ahead (New York: Penguin, 2013), 263-366. Изложение этих событий с точки
зрения политических конкурентов см. в: Geithner, Stress Test, 388-438; Bernanke, Courage to Act, 435-466; и S. Bair, Bull by the Horns, Kindle location 3223-4339.
36. «Dodd-Frank Wall Street Reform and Consumer Protection Act», Public Law 111-203,
2 1.0 7 .2 0 10 , h ttp s ://w w w .g p o .g o v /fd s y s /p k g / P L A W -111p u b l2 0 3 /p d f/P L A W ~ 111p u b l2 0 3 .p d f.

384

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

секьюритизации? Тогда нужно, чтобы секьюритизаторы несли
финансовую ответственность (Часть I X —Защита инвесторов).
А может, корень всех проблем скрывался в размере банков? Мо­
жет быть, они просто были слишком большими, чтобы позво­
лить им разориться? В этом случае решение состояло в том,
чтобы ограничить масштабы спасательных мероприятий и за­
ставить отрасль расплачиваться за них (Часть I I —Управление
упорядоченной ликвидации), а также ограничить дальнейший
рост банков (Часть V I , разделы 622 и 623). Или же инвести­
ционные банки использовали деньги клиентов для азартной
игры? В таком случае нужно было восстановить характерное
для 1930-х гг. разграничение между коммерческими и инве­
стиционными банками посредством так называемого правила
Волкера, запрещающего «проп-трейдинг»37 (Часть V I , Прави­
ло Волкера). Все эти объяснения кризиса 2007-2009 гг. вызва­
ли серьезный политический резонанс. И все они в итоге попали
в путаный текст закона Додда—Фрэнка. В нем предусматрива­
лось много разумных и ценных мер, позволивших избавиться
от ряда наиболее вопиющих перекосов в индустрии финансо­
вых услуг. Но в целом они не имели особого отношения к обру­
шению системы теневого банкинга с оптовым фондированием,
которое и привело к общему краху 2008 г.
У министерства финансов были более четкие представле­
ния о механике кризиса. Оно хотело больше капитала, мень­
ше левериджа и больше ликвидности. Кроме того, оно хотело
на случай новой катастрофы сосредоточить соответствующие
полномочия в руках министерства финансов и Ф Р С . Эти идеи
были изложены в программе, обнародованной летом 2009 г.38
Во многих отношениях она весьма отличалась от закона Дод­
да—Фрэнка в его окончательном варианте. Но это не было слу­
чайностью. Многие лакуны в программе носили стратегиче­
ский характер. Как без всякого стеснения отмечал Гайтнер, «мы
не хотели, чтобы конгресс устанавливал новые коэффициенты
устойчивости капитала, ограничения на леверидж или требова­
ния по части ликвидности. При всех своих недостатках надзор­
ные органы намного лучше подготовлены» к решению этих тех­
нических вопросов. «История показывает, что Капитолийский
холм слишком легко поддается нажиму со стороны финансо­
37. Proprietory trading—покупка финансовыми компаниями и банками ценных бумаг
за счет собственных средств. В данном случае имеется в виду, что эти сред­
ства должны использоваться на покрытие обязательств перед клиентами,
а не для инвестирования. —Прим. науч. ред.
38. US Treasury, «Financial Regulatory Reform: A New Foundation», Washington, DC, 2009.

385

КРАХ

вой отрасли и текущим политическим соображениям; мы не ду­
мали, что он является подходящим местом для такой сложной
работы, как калибровка амортизаторов финансовой системы»39.
Иными словами, то, что министерству финансов и Ф Р С пред­
ставлялось главными движителями кризиса, не было включено
в законодательную повестку дня. Министерство финансов хо­
тело от конгресса в первую очередь юридических полномочий,
которых, по мнению Гайтнера, не хватало в решающий момент
в сентябре 2008 г. Если задача состояла в том, чтобы выстроить
более устойчивый симбиоз Вашингтона и Уолл-стрит, то, как
считали в министерстве финансов, решить ее было удобнее с по­
мощью административных и надзорных органов, а не посред­
ством ожесточенных баталий в конгрессе.
Хотя министерство финансов пыталось дирижировать хо­
ром надзирателей для осуществления своих предложений в те­
чение всего лета 2009 г., вскоре оно поняло, что его ожидает
упорное сопротивление со стороны F D IC и конгресса. Те пита­
ли глубокие подозрения в отношении сговора Ф Р С и министер­
ства финансов с Уолл-стрит и расширенных полномочий, ко­
торых добивался Гайтнер. С целью обеспечения коллективной
ответственности Бэр и Фрэнк требовали, чтобы надзор над всей
системой осуществлялся не одними лишь министерством фи­
нансов и Ф Р С , а Советом по надзору за финансовой стабильно­
стью, в котором были бы представлены все ключевые надзорные
органы при общем руководстве советом со стороны министер­
ства финансов.
Идея комитета для осуществления кризисного управления
приводила Гайтнера в ужас. Но, по сути, этот Совет получил
многие полномочия из числа тех, которых он добивался. Совет
получал право называть институты, имеющие системное значе­
ние. В их отношении мог быть введен режим усиленного над­
зора и контроля, включая регулярные стресс-тесты. Если тот
или иной крупный банк мог стать причиной системного кри­
зиса, совет получал обширные полномочия на управленческое
вмешательство. От всех системно значимых институтов требо­
валось заранее подготовить «завещания», в которых бы описы­
валось, как их следует выручать в случае банкротства. Этот над­
зор и контроль мог быть распространен и на зарубежные банки,
работающие в С Ш А .
Ф Р С занимала ключевое место в идеях Гайтнера о новой си­
стеме контроля. Но в политическом плане она была пассивом.

39. Geithner, Stress Test, 399.

386

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

Говорить, что кризис нанес ущерб положению Ф Р С , было бы
преуменьшением. Он поляризовал политику этого учреждения
и со временем перевернул ее с ног на голову40. В 2008 г. Бернан­
ке, как и его предшественник Алан Гринспен был значительно
более популярен у республиканцев, чем у демократов. К 2010 г.
он был почти в равной степени непопулярен у обоих, причем
на правом крыле нарастал бой барабанов «Движения чаепи­
тия». В то же время в глазах Обама Бернанке служил символом
двупартийности, к которой стремился он сам. В августе прези­
дент объявил, что во второй раз номинирует его на должность
председателя Ф Р С . Журнал Time к концу 2009 г. назвал Бернан­
ке человеком года41. Но это нисколько не добавило ему любви
ни со стороны правого крыла республиканцев, ни со стороны
левого крыла демократов42. В декабре 2009 г. и январе 2010 г.
в сенате разгорелись свирепые стычки по поводу вторичного на­
значения Бернанке. Белый дом в отчаянных поисках поддерж­
ки мобилизовал на лоббирование кандидатуры Бернанке таких
влиятельных фигур, как Уоррен Баффетт. Дело усугубляло то,
что Бернанке в то же самое время обзванивал телефоны, стре­
мясь не допустить, чтобы в предложенном Доддом сенатском
проекте закона о финансовой реформе содержалось положение
о лишении Ф Р С права надзора за крупнейшими банками43.
В своих попытках сохранить за Ф Р С роль центральной струк­
туры финансового управления Бернанке и Гайтнер были выну­
ждены пойти на уступки. Они согласились на создание отдель­
ного учреждения по потребительским финансам —Бюро Уоррен
по финансовой защите потребителей44. Это позволило участни­
кам кампании за реформу объявить о важной победе. Этот же
шаг отвлек внимание лоббистов. При этом в целом он не имел
отношения к идеям о системной стабилизации, которыми ру­
ководствовались Гайтнер и Бернанке. Они могли поступиться
надзором за кредитными картами и потребительскими займами,
пока сохраняли контроль над банками, чей баланс превышал
50 млрд долларов. Более того, защита потребителей и макропру­
40. Pew

41.
42.
43.

44.

Research Center, «Am ericans’ Views o f Fed Depend on Their Poli­
tics», 16 .12 .2 0 15 ,
h ttp ://w w w .p e w re se arch .o rg/fact-tan k /2 0 15 /12 /16 /
americans-views-of-fed-depend-on-their-politics/.
«Ben Bernanke», Time, 16.12.2009.
Bernanke, Courage to Act, 430-434.
S. A. Binder, «Ben Bernanke’s Second Term as Chairman of the Federal Reserve»,
30.01.2010, https://www.brookings.edu/opinions/ben-bernankes-second-term-aschairman-of-the-federal-reserve/; S.Chan, «Senate, Weakly, Backs New Term for
Bernanke», New York Times, 28.01.2010.
Bernanke, Courage to Act, 445-447.

387

КРАХ

денциальный надзор вполне могут преследовать разные цели.
Как говорил президенту Ларри Саммерс, «совет по безопасности
воздушных перевозок не должен отвечать за финансовую жиз­
неспособность авиакомпаний»43. Это были справедливые слова,
но они заслуживают уточнения. При наличии множества учре­
ждений, отвечающих за безопасность, не существует учреждений,
ответственных за финансовую жизнеспособность авиакомпаний
или каких-либо прочих предприятий, помимо банков. Предпо­
лагается, что авиакомпании сами позаботятся о своих финансах.
Однако Гайтнер и Саммерс предпочитали не задумываться над
следствиями, вытекающими из этой идеи.
После событий вокруг Lehman министерство финансов
больше всего занимал вопрос о том, какими надежными спо­
собами можно предотвратить крах мегабанка. Гайтнер не ви­
дел никакой замены сочетанию, в итоге обеспечившему стаби­
лизацию ситуации в октябре 2008 г. —широким полномочиям
F D I C по предоставлению гарантий, в идеале сопровождаю­
щимся общей поддержкой в виде предоставления ликвидно­
сти со стороны Ф Р С и декапитализации и ограждения убытков
под руководством Ф Р С и министерства финансов. Кризис про­
демонстрировал необходимость добавить к этому обеспеченные
ресурсами полномочия на принятие решений в отношении тех
банков, которые не подлежали спасению.
Но в конгрессе царили склочные настроения, а Шейла Бэр
вступила на тропу войны. В конечном счете закон Додда—Фрэн­
ка воплотил в себе решительное неприятие практик 2008 г.
Больше не должно было быть никаких спасательных операций
за счет налогоплательщиков. Ф Р С могла обеспечивать общую
поддержку посредством предоставления ликвидности, но ей
было запрещено предлагать инструменты, разработанные для
конкретных банков. С согласия президента и Ф Р С министерство
финансов должно было передавать терпящие крах учреждения
под контроль F D I C . Той следовало управлять банком как дей­
ствующим предприятием с перспективой на его расчленение
и продажу по частям. За министерством финансов сохранял­
ся единственный элемент контроля —оно отвечало за финанси­
рование решения F D I C , причем издержки следовало возмещать
посредством налога на финансовую отрасль после завершения
кризиса. Бернанке и Ф Р С считали, что они смогут пережить эту
сделку. Председатель Ф Р С всегда был недоволен интервенция­
ми ad hoc, которые он должен был совершать согласно разде-4
5

45. Geithner, Stress Test, 404.

388

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

лу 13(3) о чрезвычайных полномочиях. С точки зрения Гайтнера, это было тревожное ограничение. Как всегда, он обратился
к своей любимой аналогии между финансовыми кризисами
и национальной безопасностью: «Президент наделен чрезвы­
чайными полномочиями по защите страны от угроз для нашей
национальной безопасности. Этим полномочиям сопутствуют
тщательно продуманные ограничения, но они позволяют пре­
зиденту быстро реагировать в случае необходимости. Конгресс
должен наделить президента и службы оперативного финансо­
вого реагирования полномочиями, необходимыми для защиты
страны от финансовых кризисов с их бедствиями»46.
В глазах Гайтнера «популистская ярость», вызванная «ком­
пенсационными мероприятиями», опасным образом отвлекала
внимание от расчетливой технической работы по борьбе с кризи­
сом47. Однако неприятности и переживания, вызванные кризи­
сом, были силами, с которыми следовало считаться. Они волна­
ми накатывали на американское общество, причем одна из таких
волн пришлась на начало 2010 г., когда настал критический мо­
мент на извилистом пути прохождения закона Додда—Фрэнка
через конгресс. Через три года после того, как лопнул пузырь не­
движимости, наконец-то в полной мере начало ощущаться воз­
действие кредитного сжатия и массовой безработицы. С 2007
по 2009 г. арест был наложен на 2,5 млн домов и пик еще не был
пройден. На начало 2010 г. у 3,7 млн семей выплаты по ипоте­
ке были просрочены более чем на до дней. У миллионов дру­
гих, едва сводивших концы с концами, платежи были просро­
чены на 1-2 месяца. На протяжении следующего года, который
стал наихудшим годом кризиса, было арестовано 1,178 млн до­
мов. В условиях, когда цены по-прежнему падали, капитал все
новой и новой собственности становился отрицательным. Как
отмечал в начале 2010 г. один аналитик, «Мы находимся в точке
максимальной уязвимости. Эмоциональная привязанность лю­
дей к их собственности обращается в дым»48. В таких наиболее
пострадавших регионах, как Флорида, 12% собственности было
брошено владельцами или арестовано банками за неуплату дол­
гов. Мероприятия по аресту собственности производились в та­
ком темпе, что им на смену пришли квазиавтоматизированные
юридические процедуры, которые, как выяснилось впослед­
ствии, страдали плачевными изъянами. В условиях кошмарной
46. Ibid., 432.
47. Ibid., 398.
48. «The United States Residential Foreclosure Crisis: Ten Years Later», March 2017, http://
www.corelogic.com/research/foreclosure- report/national-foreclosure-report-io-year.pdf.

38 9

КРАХ

административной и юридической путаницы в пучине кризиса
тонули все новые и новые жертвы.
Контраст между богатством Уолл-стрит и Мейн-стрит49 ста­
новился все более невыносимым. Крупные банки были спасены.
Возможно, некоторым из наиболее нечистоплотных руководи­
телей банков угрожало судебное преследование, но их уделом
не становилась личное банкротство. Они уходили в отставку
и жили в богатстве и комфорте30. Никто из них не отправился
на нары. А те, кто поднялся на Уолл-стрит к вершинам успе­
ха, вновь были в седле, явно ничего не стыдясь и ни о чем не со­
жалея. Бонусный сезон в 2009 г. выдался как никогда удачным,
принеся 145 млрд долларов чистыми деньгами руководителям
главных инвестиционных банков, компаний по управлению ак­
тивами и хедж-фондов по сравнению со 117 млрд долларов
в 2008 г.31 Goldman выплатил своим акционерам 13,4 млрд дол­
ларов в виде прибыли и 16,2 млрд долларов своему персоналу
в виде окладов и бонусов32. Поразительно, но даже Citigroup, ко­
торый в 2009 г. понес убытки в 1,6 млрд долларов и на протя­
жении года выживал лишь благодаря государственному вмеша­
тельству, выплатил в виде бонусов 5 млрд долларов.
Банкиры были рады оставить прошлое за спиной, но это­
го нельзя было сказать об американской общественности. Вес­
ной 2010 г. рейтинг одобрения Уолл-стрит среди широкой об­
щественности находился на уровне в 6%33. А работники надзора
и их юристы наконец-то начали поспевать за событиями послед­
них трех лет. іб апреля 2010 г. Комиссия по ценным бумагам
объявила, что она выдвигает против Goldman Sachs обвинение
в том, что банк вводил инвесторов в заблуждение, продавая им
ипотечные ценные бумаги сомнительного качества. Это объяв­
ление вызвало бурю негодования. Наконец-то банку с действи­
тельно громким именем предстоит держать ответ. К смущению
президентской администрации, закон Додда—Фрэнка пересек
финишную черту не за счет усилий министерства финансов или
Белого дома, а на новой волне народного гнева.
Весной 2010 г. эмоции достигли такого накала, что лишь коа­
лиция министерства финансов, демократов-центристов и лобби­
стов из деловых сфер сумела блокировать предпринятую в по-4
123
50
9
49. Имеются в виду остальные жители С Ш А , не финансисты. —Прим. науч. ред.
50. «Life After Lehman», 13.09.2013, http://www.institutionalinvestor.com/Article/3254651/
L ife - A ft e r - L e h m a n - A - L o o k - a t - H o w - 6 - P r o m in e n t - P la y e r s - H a v e - F a r e d .h t m l# .

Wavm3ZOGNos.
51. S. Grocer, «Banks Set Record for Рау», Wall StreetJournal, 14.01.2010.
52. T. M.Tse, «Goldman Sachs Earns $13 bn in 2009», Washington Post, 22.01.2010.
53. Gasparino, Bought and Paid For, 6.

390

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

следнюю минуту попытку запретить любым банкам, имеющим
гарантии от F D I C , участвовать в торговле какими бы то ни было
деривативами. Для самых больших банков это действительно бы
обернулось серьезным ущербом. В результате итогового компро­
мисса удалось «выкинуть» лишь ю% наименее опасных дерива­
тивов. Аналогичным образом выдвинутое в последнюю минуту
предложение разобраться со «слишком большими, чтобы ра­
зориться» банками путем ограничения общего размера их ба­
лансов было блокировано банковским комитетом Криса Додда
и другими «умеренными» союзниками.
В окончательный закон удалось попасть такой ключе­
вой поздней поправке, как поправка Коллинса, предложенная
в мае 2ШО г.34 Эта поправка, закулисным образом составленная
во F D I C , требовала, чтобы любые стандарты в отношении капи­
тала, устанавливаемые Ф Р С и надзорными органами для круп­
нейших банков, по крайней мере соответствовали уровню, дей­
ствующему в отношении небольших банков, подчиняющихся
F D I C . Бэр стремилась покончить с фаворитизмом, проявляв­
шимся в отношении крупных банков согласно положениям «Ба­
зель I I » . Кроме того, она хотела добиться того, чтобы стандарты
в отношении капитала действовали и применительно к хол­
динговым компаниям, так же, как к филиалам коммерческих
банков. Ф Р С и министерство финансов были против. Они на­
стаивали на том, что установление требований по отношению
к капиталу является исключительно их прерогативой. Банки жа­
ловались на то, что установление новых стандартов в отношении
капитала вынудит их сократить объем кредитования на 1,5 трлн
долларов. Дело дошло до противостояния в палате представите­
лей и до процесса примирения в сенате, в ходе которого сенатор
Сьюзен Коллинз и Бэр при поддержке Додда взяли верх.

IV
Закон Додда—Фрэнка, подписанный Обамой 21 июля 2010 г.,
называли самым значительным нормативным актом с 1930-х гг.
Критики ворчали о том, что он устанавливает не очень высокую
планку. Легко проявлять цинизм в отношении путаного зако­
на, испещренного компромиссами и выделяющегося не только
в плане учтенных в нем моментов, но и того, что в него не во­
шло. К тому же его бессвязность усугубилась после принятия54

54. Bair, Bull by the Horns, Kindle location 3924-3971.

391

КРАХ

закона. Пока законопроект находился в конгрессе, банковские
лоббисты — осознававшие, какого накала достигли эмоции,—
держались тихо. Как они отлично понимали, принятие закона
было лишь первым шагом. Все они набросились на закон после
того, как он вступил в силу и за закрытыми дверями начались
дискуссии по поводу его выполнения. Претворение закона Дод­
да-Ф рэнка в жизнь завязло в трясине сложности, свойствен­
ной данной теме, соперничества между надзорными органами
и шума, поднятого лоббистами.
В целом закон Додда—Фрэнка требовал от надзорных ор­
ганов и учреждений сформулировать для финансового секто­
ра 398 новых правил. Каждое из них становилось объектом бес­
пощадного лоббирования со стороны заинтересованных сторон,
которые теперь могли не стесняться яркого света дебатов в кон­
грессе. К июлю 2013 г., через три года после принятия закона,
окончательный облик получило не более 155 из 398 требуемых
правил55. В качестве примера можно сослаться на вызвавшее
много споров правило Волкера56578
. Проведение в банках внутрен­
9
них границ, которые бы оградили деньги клиентов от проптрейдинга, было чрезвычайно тонким и сложным делом. Даже
при самом большом желании было почти невозможно прове­
сти грань между рыночными операциями, совершаемыми бан­
ком в интересах клиента, и трейдингом от имени самого бан­
ка. В результате на свет появилась норма, более аморфная, чем
пятно Роршаха37. Лишь в декабре 2013 г., через 1238 дней после
принятия закона Додда—Фрэнка, пять участвующих в этой ра­
боте учреждений пришли к согласию в отношении принципи­
альной формулировки правила Волкера38. Итогом этой работы
стал документ на 71 странице с комментариями, уместивши­
мися на скромных доо страницах. Банки получили не столько
указания в отношении того, что им надлежит делать, сколько
приглашение продемонстрировать, что они не нарушают дан­
ное правило. Что именно считать доказательством послушания,
служило предметом дальнейшего торга39.
55. D. Polk, «Dodd-Frank Progress Report». Ju ly 2013, https://www.davispolk.com/files/
Jul2013_Dodd.Frank_.Progress.Report.pdf.
56. Blinder, After the Music Stopped, 314-319.
57. Имеется в виду тест Г.Роршаха, швейцарского психолога и психиатра. Пациенту
показывают десять чернильных пятен разного цвета и спрашивают, на что
они похожи. —Прим. науч. ред.
58. В. Protess and Р. Eavis, «At the Finish Line on the Volcker Rule», New York Times, 10.12.2013.
59. PWC, «Volcker Rule Clarity: Waiting for Godot», May 2014, http://www.pwc.com/us/
en/financial-services/regulatory-services/publications/volcker-rule-clarity-waiting-for-godot.html.

392

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

В этой ситуации адвокаты могли лишь указывать на то, что
банки должны сами определять приемлемый для них уровень
«терпимости к нормативным рискам». После принятия закона
в июле 2010 г. и достижения договоренности по «окончатель­
ной» формулировке правила Волкера в декабре 2013 г. начало
2014 г. было отмечено новым раундом дискуссий об «указани­
ях» в отношении этих нормативных рисков. Ясно было лишь то,
что они породят огромный спрос на специалистов по банков­
скому надзору и корпоративных юристов. Согласно знаменитой
жалобе Джейми Даймона из JPMorgan, для работы в условиях
новой «системы» банкиру потребовались бы услуги не только
юриста, но и психиатра60.
Закон Додда—Фрэнка вызывал беспокойство не только
у банкиров. Гайтнера волновало, как закон будет работать в слу­
чае кризиса. Он опасался того, что формализованный процесс
принятия решений, завязанный на F D I C , будет осложнять борь­
бу с кризисом. Но это повышало значение превентивных ан­
тикризисных мер, и здесь мы видим действительно значимое
новшество, связанное с законом Додда—Фрэнка. Он увековечи­
вал и институционализовал режим стресс-тестов, действовав­
ший с весны 2009 г., и в этом качестве представлял собой один
из первых столпов нового типа управления, известного как макропруденциальный надзор61. В его рамках требовалось, чтобы
банки оценивались не только с точки зрения их бизнес-моделей,
но и в плане их влияния на макроэкономическую стабильность.
И наоборот, макроэкономические сценарии оценивались с точ­
ки зрения их влияния на ключевые банки.
Отныне риск финансового кризиса уже не был вопросом ad
hoc интервенций в развивающихся рыночных экономиках, как
это было в 1990-е гг. Он должен был стать объектом постоян­
ного внимания властей во всех странах «Большой двадцатки».
Совет финансовой стабильности, создававшийся согласно зако­
ну Додда—Фрэнка, становился для Ф Р С , министерства финан­
сов и прочих надзорных органов фундаментом для разработки
этой новой формы надзора и контроля. По мере того как госу­
дарственные надзорные органы проявляли все более изощрен­
ное понимание современных финансов, банки собирали у себя
гигантские команды специалистов по банковскому надзору для
повседневного взаимодействия с контролирующими учрежде­
ниями. Именно в рамках этого взаимодействия производилась
60. В. Protess, «Jamie Dimon Shows Some Love for Volcker Rule», New York Times, 21.05.2012.
61. P. Clement, «The Term ,,Macroprudential“ : Origins and Evolution 1», B IS Quarterly Review,
2010, 59.

393

КРАХ

действительно ключевая работа по определению правил для
трех параметров, имеющих наибольшее значение для финан­
совой стабильности: капитала, левериджа и ликвидности. Это
были глубоко кровосмесительные взаимоотношения, изоби­
лующие конфликтами интересов. В глазах американских кон­
серваторов именно в этой точке возвышенный корпоративный
либерализм перерождался в корыстный либеральный корпора­
тизм62. При этом дело не ограничивалось социологией бюро­
кратических взаимодействий и вращающихся дверей, соединяв­
ших надзорные органы, юридические фирмы и банки. Чтобы
вникнуть в то, как жестко работала эта логика тесных связей,
достаточно лишь вернуться к первым стресс-тестам, проведен­
ным в мае 20од г.
Было понятно, что выдача сертификата стабильности клю­
чевой группе системно значимых банков ставит их в привиле­
гированное положение. Это обеспечивало им снижение стои­
мости фондирования, в чем и заключалась суть дела. Но при
этом задача упражнений сводилась к привлечению капитала
по номинальной стоимости и уделялось недостаточное вни­
мание деталям теста. Если цель заключалась в восстановлении
финансового здоровья банков, то эмиссия новых акций была
не единственным вариантом. Собственно говоря, 6о% убытков
на боо млрд долларов, предсказывавшихся в сценарии стресстестов 20од г., должно было покрываться за счет «иных ресур­
сов, нежели капитал». В комментариях, сопровождавших соот­
ветствующую таблицу, объяснялось, что главным источником
этих дополнительных «ресурсов» должны были стать «чистые
доходы до создания резервов» ( Ч Д Д Р ) 63. Они определяются
как чистый доход из процентных и непроцентных источников
за вычетом непроцентных расходов. Это не то же самое, что
и прибыль, потому что в данном случае не учитываются созда­
ние резервов на возможные убытки, но оба этих понятия нахо­
дятся в близком родстве друг с другом. Одной из главных задач
политики Ф Р С и министерства финансов на обозримое будущее
становилась забота о том, чтобы 19 крупнейших банков Амери­
ки получали достаточно большие Ч Д Д Р . На кону стояло мно­
гое. Те банки, которым не удалось бы обеспечить достаточный
объем Ч Д Д Р , не смогли бы выдержать стресс-тест и были бы вы­
нуждены выходить на рынок или обращаться к фондам П В П А .
62. D. Skeel, The New Financial Deal: Understanding the Dodd-Frank Act and Its (Unintended) Con­
sequences (Hoboken, N J : Wiley, 2010).
63. Federal Reserve, “The Supervisory Capital Assessment Program, May 2009, https://www.
federalreserve.g0v/newsevents/files/bcreg20090507a1.pdf.

394

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

Прибегнув к стресс-тестам, министерство финансов сумело
проигнорировать требования о национализации и уклониться
от принятия «решения» по Citigroup. Вместо этого в интересах
финансовой стабильности и минимального использования фон­
дов П В П А министерство финансов и Ф Р С по сути сделали за­
дачей правительства возвращение банковских доходов на нор­
мальный уровень. Логика такого подхода была неопровержима.
Если ключевой целью экономической политики наряду с кон­
тролем над инфляцией и созданием рабочих мест отныне яв­
лялась финансовая стабильность, то банковские прибыли ста­
новились одной из главных промежуточных переменных.
Рост прибыли укреплял баланс банка и повышал его стабиль­
ность. В рамках режима стресс-тестов Ф Р С собирала статистику
по Ч Д Д Р и разрабатывала модели, позволявшие предсказывать
вероятный ход событий в соответствии с различными макроэкономическими сценариями 64-.
Но тесные связи с банками этим не ограничивались. Вполне
логично, что надзорные органы, позаботившись о прибыли бан­
ков, получали право голоса и в отношении того, что им с этой
прибылью делать6
65. Как указывалось в пресс-релизе, выпущен­
4
ном в ноябре 2 0 1 1 г. в рамках проведенного Ф Р С Всестороннего
анализа и обзора капитала:
Ф едеральная резервная система будет еж егодн о оц ен и вать д о ста­
то ч н ость кап итала, имею щ егося у ф и н ан со вы х и нститутов, п р о ­
цессы вн утренней оц ен ки до стато ч н о сти кап и тал а и и х планы
по р аспределению капитала, вклю чая вы п л ату ди ви ден дов и вы ­
куп акц и й . Ф ед ер ал ьн ая резервн ая систем а будет д ава т ь добро
на увеличение ди ви ден дов или др уги е варианты распределения
капитала только тем ком п ани ям , чьи планы в отнош ении кап и та­
ла одобрены н адзорн ы м и органам и и которы е в состоянии п р о ­
д ем о н стр и ро вать достаточн ую ф инансовую устой чи вость, чтобы
усп еш н о р аб отать в качестве ф и н а н с о в ы х п оср ед н и к ов в р а м ­
ках небл аго пр и ятн ы х сценариев м акроэконом ической ситуац ии
и п ол ож ен и я на ф и н ан со вы х р ы н к ах даж е после реализаци и ж е ­
лательного расп ределения кап и тал а66.

Даже если Обама и Гайтнер заблокировали курс на национали­
зацию, по причудливой иронии судьбы менее чем через два­
64. Federal Reserve, «Dodd-Frank Act Stress Test 2013: Supervisory Stress Test Methodolo­
gy and Results», 28.03.2013, https://www.federalreserve.gov/bankinforeg/stresstests/appendix-b.htm.
65. «Rules and Regulations», Federal Register 76, no. 231 (1.12.2011), https://www.gpo.gov/
fdsys/pkg/FR-2on-i2-oi/pdf/2on-3o665.pdf.
66. Federal Reserve, «Federal Reserve Board Issues Final Rule on Annual Capital Plans, Laun­
ches 2012 Review», https://www.federalreserve.gov/newsevents/pressreleases/bcreg20111122a.htm.

395

КРАХ

дцать лет после краха коммунизма на волне глубочайшего кри­
зиса из тех, через которые глобальный капитализм проходил
после 1930-х гг., от бастионов американской финансовой систе­
мы требовалось подавать на одобрение государственным учре­
ждениям «планы в отношении капитала», прежде чем выпла­
чивать дивиденды акционерам. Что-либо меньшее вступало
в противоречие с императивом обеспечения системной стабиль­
ности. Это был драматический акт назойливого вмешательства
в работу сектора, прежде гордившегося своим статусом бульдо­
зера рыночных свобод.
При этом с самого начала было ясно, что любые изменения,
на которые пойдет Америка, не остановятся у ее границ. Их
придется подкреплять глобальными мерами: во-первых, сле­
довало позаботиться о том, чтобы конкурентоспособность Аме­
рики не пострадала, а во-вторых, принять меры к тому, чтобы
опасные практики не были просто-напросто переведены в оф­
шоры. Министры финансов «Большой двадцатки» на своих
ключевых встречах в октябре 2008 г. приняли решение о недо­
пущении краха системно значимых институтов. И теперь вста­
вал вопрос о том, каким образом их контролировать. Амери­
канцы сделали первый шаг. Установить более широкие рамки
предстояло Базельскому комитету.

V
Поспешность, с которой осуществлялись изменения, поража­
ла воображение. Банковские кризисы начала 1970-х гг. отделяло
от первых базельских правил, принятых в 1988 г., четырнадцать
лет вялых переговоров. Формальный процесс ревизии, в ходе
которого правила «Базель I » превратились в «Базель II», начал­
ся в 1999 г. Восемь лет спустя, когда разразился кризис, новые
стандарты так и не были до конца воплощены в жизнь. Рабо­
та над «Базелем I I I » началась в совершенно ином темпе. Пер­
вые призывы к немедленным действиям раздались на встрече
«Большой двадцатки» в ноябре 2008 г. Летом состоялось первое
заседание нового глобального Совета финансовой стабильно­
сти во главе с Марио Драги, руководителем центрального бан­
ка Италии. Драги вместе с Бернанке учился в 1970-х гг. в М Т И
и был красноречивым защитником нового гибрида финансов
и макроэкономики. К сентябрю 2009 г. технические дискус­
сии уже вовсю шли. Через несколько недель появились слухи
о том, что Базельский комитет в духе американских стресс-те­
стов выявил тридцать финансовых групп, «системно значимых»
З96

ЛЕКАРСТВА

Активы,
3000 млрд долл.

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

Капитализация по отношению
к стандарту «Базель III»
■ Выше стандарта или равная ему (8 банков)
Ш 50-ю о% от стандарта (іб банков)
Ш Менее 5°% ■ стандарта (5 банков)...............
• Капитал первого уровня
(правая шкала)
\ т

Капитал
первого уровня,
млрд долл.
180

ібо

2500

140

2000

120

100

1500

8о

1000

6о
5°о

40
20

о
£

О *

й t

<и

3

ъ

t/З <^-н

о

о
л

PQ

о

л . сЗ 0
и 0 ,^ 1 Оьс JJ Он и и
й.
3 М
W.С.5 £
! “•• - r—
■= S и
"(3 X
t
*
3
d
и -3
р
(/3 О
0 Й- О СО Р
ы §,0
3
<
3 5 | «О д
-5 -g
N 'Л
_ О
он д
ЬС с3 S я S 'я g
О
с а "^ % т£Эj 5
«SO
й
Л
2
ЬС S ^
=
гл *—
л
о
о
Е
О 5
о
о- =
СО
О
о
Г О
§
я
Р
м

(3
и

гё

<и

JU

и

— га

(J

° " ді О
; 8So
* д
< е
р£
с:
О Ь
^ о
SП
2
зQ
мЬ
О

™

л -

и

^

Он

Он

3

о

ГЛОБАЛЬНЫЕ СИСТЕМНО ЗНАЧИМЫЕ ФИНАНСОВЫЕ
и н с т и т у т ы : активы и капитал первого уровня
(на конец 2012 г.)
И сто ч н и к : А. Rostom and M .J. Kim, «Watch Out for S I F I s —One Size Won’t Fit
All», World Bank (blog), 1.07.2013, http://blogs.worldbank.org/psd/watch-out-sifisone-size-wont-fit-all. Данные: The Banker, July 2012, и ежегодные отчеты банков.

на глобальном уровне67. Предполагалось, что они должны бу­
дут подчиняться более жестким стандартам в отношении капи­
тала и заранее составить инструкции о том, что с ними следует
делать в случае наихудшего исхода. «Большая двадцатка» одоб­
рила новые правила на встрече в Сеуле, прошедшей в ноябре
2 0 1 0 г. Первый список из 29 системно значимых финансовых
институтов ( С З Ф И ) , от которых требовалось полное подчине­
ние режиму «Базель I I I » , был обнародован в ноябре 2 0 11 г.
67. Р. Jenkins and P.J. Davies, «Thirty Financial Groups on Systemic Risk List», Financial
Times, 30.11.2009.

397

КРАХ

Сразу после кризиса общие активы этих 29 институтов, бази­
ровавшихся в С Ш А , Европе, Японии и Китае, достигали 46 трлн
долларов. Таким образом, на них приходилось примерно 22%
всех мировых финансовых активов. Отныне они подчинялись
специальному режиму надзора, причем не только на нацио­
нальном уровне, при посредстве стресс-тестов, но и на глобаль­
ном уровне. С учетом механики кризиса 2008 г. в рамках правил
«Базель I I I » основное внимание уделялось новым сферам надзо­
ра. Для того чтобы С З Ф И сохраняли устойчивость в случае «на­
бега на Р Е П О » , они должны были иметь достаточное количе­
ство высококачественных ликвидных активов, которые можно
было продать или использовать в сделках Р Е П О для покрытия
тридцатидневного чистого оттока средств из их бизнеса. Кроме
того, в порядке борьбы с несогласованностью по срокам активов
и пассивов банки должны были продемонстрировать, что у них
налажено достаточное и стабильное долгосрочное фондирова­
ние, находящееся в соответствии с их портфелем долгосрочных
займов. Цель правил «Базель I I I » состояла в том, чтобы банки
не оказались в ситуации Northern Rock, у которого на балан­
се скопилось гигантское количество долгосрочных ипотечных
кредитов, фондировавшихся за счет нестабильных краткосроч­
ных оптовых источников. Со временем все это вылилось в про­
тиворечивые новомодные положения «Базель I I I » . Но на пер­
вом этапе баталий вокруг новых правил на первый план вышла
классическая проблема капитала банков.
После кризиса многие экономисты-реформаторы призы­
вали к резкому увеличению размеров капитала68. Экономисты
Анат Адмати и Мартин Хеллвиг возглавляли ряд тех, кто до­
бивался, чтобы от банков требовалось иметь капитал в размере
20-30% от их баланса, т.е. такой достаточности капитала, ко­
торая была типична для других компаний и хедж-фондов. Это
обеспечило бы им большую надежность и сделало бы оправдан­
ными намного более низкие нормы прибыли. По этой же при­
чине такой мере активно сопротивлялись глобальные банки,
не имевшие желания превращаться в банальных поставщиков
финансовых услуг.
Оборону возглавил Институт международных финансов
( и м ф ). Среди его членов был представлен весь глобальный бан­
ковский мир, американский, европейский и азиатский. Управ­
ляющий директор института, Чарльз Даллара, был ветераном
68. См. коллективное письмо: «Healthy Banking System Is the Goal, Not Profitable Banks»,
Financial Times, 8.11.2010; A.Admati and M.Hellwig, The Bankers’ New Clothes (Prin­
ceton, N J : Princeton University Press, 2013).

398

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

переговоров по суверенному долгу, в ід8о-е гг. присматривав­
шим за Тимом Гайтнером на первых шагах его карьеры в аме­
риканском министерстве финансов. Уверенное руководство
группой осуществлял Йозеф Аккерман, швейцарский испол­
нительный директор Deutsche Bank. Оба они указывали, что
агрессивная капитализация замедлит выдачу кредитов, а со­
ответственно, и экономический рост. Согласно внутренним эко­
нометрическим моделям И М Ф , в том случае, если бы требова­
ния в отношении капитала, предъявляемых к глобальным С З Ф И ,
были увеличены на 2 %, В В П С Ш А , Японии и Европы сократи­
лись бы на з%, а годовые темпы роста снизились бы на величи­
ну до 0,6%. В условиях, когда экономика никак не могла выйти
на уровень роста в 1-2% , это был зловещий прогноз69. Именно
этому тенденциозному и гипотетическому аргументу сторонни­
кам увеличения капитала приходилось противопоставлять свои
собственные намного более тонкие эконометрические выкладки.
В разгар проходившей в Базеле войны экономических моде­
лей в лидеры движения за увеличение капитала вышла Шейла
Бэр. В этом ее поддерживали швейцарские надзорные органы.
После едва не случившегося банкротства U B S и огромных убыт­
ков, понесенных Credit Suisse, они четко осознавали, что не мо­
гут допустить краха того или иного из их мегабанков70. Прочие
члены американской делегации выказывали меньше рвения, чем
Бэр. Компромисс, к которому в итоге пришли, предусматривал
серьезные, но ни в коем случае не радикальные изменения.
Согласно новым правилам, минимальная сумма стоимости
обычных акций первого уровня по отношению к активам, взве­
шенным по риску, составляла не менее 7% для всех банков. Од­
нако системно значимым банкам предписывалось иметь более
крупный капитал, величина которого зависела от их размера
и влияния на мировую экономику. С ноября 2014 г. по январь
2019 г. 29 избранных институтов должны были довести размер
своего капитала по отношению к активам, взвешенным по рис­
ку, до уровня в 8-12,5%, в зависимости от их степени системной
значимости71. Еще 3,5% можно было добавить в виде, напри­
мер, конвертируемых облигаций, которые в кризисные мо­
менты превращались из облигаций в акции. Что было прин­
ципиально важно, величина левериджа, в отличие от правил
69. IIF, «Interim Report on the Cumulative Impact on the Global Economy of Proposed
Changes in the Banking Regulatory Framework Institute of International Finan­
ce», June 2010.
70. Bair, Bull by the Horns, Kindle location 4731-4748.
71. FSB, «Policy Measures to Address Systemically Important Financial Institutions», Novem­
ber 4, 20И.

399

КРАХ

«Базель I I » , измерялась двумя способами. Базовый стандарт
устанавливался относительно активов, взвешенных по риску;
банки могли вычислить его по сложным внутренним форму­
лам. Но в качестве более грубой оценки показателя надежности
использовалось сопоставление левериджа, взвешенного по рис­
ку, с простым соотношением между общими активами банка
и капиталом, выделяемым для компенсации убытков. Оно дол­
жно было составлять не менее 3% «уровня левериджа» между
капиталом и активами. Все это приводило Бэр и ее соратников
в негодование. В С Ш А благодаря поправке Коллинза и стандар­
ту, установленному F D I C , планка была поднята выше. Но если
в Базеле не удалось добиться большего, то в этом была винова­
та не американская делегация, а сопротивление со стороны ев­
ропейцев.
С самого начала кризиса Берлин и Париж жестко отзыва­
лись об англосаксонских финансах и Комиссия Е С в конце кон­
цов занялась вопросом создания финансовой пожарной коман­
ды. Комитет Ларосьера по финансовому надзору отчитался
в феврале 2009 г.72 Он рекомендовал создать совершенно но­
вую структуру общеевропейского банковского надзора с тем,
чтобы к 2011 г. было сформировано четыре новых учрежде­
ния: Европейская служба банковского надзора ( Е С Б Н ) , Евро­
пейская организация по ценным бумагам и рынкам ( Е О Ц Б Р ) ,
и Европейская организация страхования и пенсионного обес­
печения ( Е О С П О ) , а также Европейский совет по системным
рискам, занимающийся макропруденциальным надзором.
В организационном плане это была намного более всеобъем­
лющая система, нежели что-либо, создававшееся в рамках за­
кона Додда—Фрэнка. Но хотя группа Ларосьера признавала,
что гигантские трансграничные банки создают огромные про­
блемы для национальных надзорных органов и хотя комитет
понимал, что федеральные структуры Америки наделяют ее
заметным преимуществом в плане антикризисных мер, он ре­
комендовал не более чем ad hoc соглашения по распределению
бремени и отвергал идею общей системы страхования вкладов.
Он склонялся к принципу координации и гармонизации на­
циональных мер, а не к банковскому союзу73. В то же время,
несмотря на всю энергию, вкладывавшуюся в создание новых
надзорных учреждений, в том, что касалось банковских бизнес­
72. ТЪе High Level Group on Financial Supervision in the EU chaired by Jacques de Larosiere, Report, 25.02.2009, http://ec.europa.eu/internal_market/finances/docs/
de_l aro siere_repo r t_en.pdf.
73. На этот момент мое внимание обратил Шахин Валье.

400

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

моделей и докапитализации, Европа двигалась вперед мучи­
тельно медленно74.
В условиях, когда темп задавали С Ш А , Комитет европей­
ских банковских надзорных органов в мае 2009 г. объявил, что
он будет проводить с европейскими банками учения по плани­
рованию сценариев. Но при этом комитет подчеркивал, что это
будут не «стресс-тесты для оценки отдельных банков» и что
«результаты [будут сохранены] в тайне»75. Для того чтобы опа­
саться итогов более тщательных расследований, имелись осно­
вания. Поскольку банки отчаянно пытались избежать клейма
официального содействия, то сотни миллиардов долларов го­
сударственных средств, распределенных по Европе в октябре
2008 г. с целью фондировать докапитализацию, по большей ча­
сти оставались нетронутыми.
Вместе с тем упавшие до нижнего предела цены на банков­
ские акции делали привлечение капитала посредством выхо­
да на рынок слишком дорогим делом. В итоге М В Ф уже в ап­
реле 2009 г. в своем первом разгромном резюме финансового
кризиса сделал вывод о том, что С Ш А в деле банковской дока­
питализации ушли далеко вперед76. По оценкам фонда, евро­
пейским банкам к 2010 г. угрожало списание по крайней мере
еще триллиона долларов дополнительно к уже признанным
ими убыткам. Это было вдвое больше величины задолженно­
сти, сохранявшейся в С Ш А . В докладах с мест, приходивших
со всей Европы, фигурировали еще более тревожные цифры.
В апреле 2009 г. в руки газеты Siiddeutsche Zeitung попал конфи­
денциальный документ немецкой службы по банковскому над­
зору BaFin, из которого как будто бы следовало, что на счетах
немецких банков скопилось активов, которые либо были ток­
сичными, либо не могли быть проданными в текущих услови­
ях, на 816 млрд евро77. Летом 2009 г. в Германии был принят но­
вый закон, имеющий целью заставить плохие банки списать эти
токсичные долги. Но выделенные на это дело фонды все рав­
но остались нетронутыми. Европейские меры носили факуль­
тативный, а не обязательный характер. Согласно оценкам М ВФ ,
для восстановления чего-либо, похожего на стабильность, евро­
пейским банкам в целом требовалось от 500 млрд до 1,25 трлн
долларов в виде либо нового капитала, либо накопленной и не74. М .Goldstein and N.Veron, «Too Big to Fail: The Transatlantic Debate» (Bruegel wor­
king paper 2011/03, 2011).
75. A. S. Posen and N. Veron, «А Solution for Europe’s Banking Problem», Bruegel Policy B rief

(2009).

76. I M F , Global Financial Stability Report (April 2009).
77. «Bafin beziffert Kreditrisiken auf 816 Milliarden Euro», Spiegel, 24.04.2009.

4OI

КРАХ

ТЕМПЫ ДО КАПИТАЛИЗАЦИИ: эмиссия акций
американскими и европейскими банками (значения
в годовом исчислении как доля от общих активов)
И с т о ч н и к : D.Schoenmaker and Т .Peek, «The State of the Banking
Sector in Europe», O E C D Economics Department Working Papers 1102
(2014), figure 8, http://dx.doi.org/10.1787/5k3ttg7n4r32-en.

распределенной прибыли. Однако на протяжении последую­
щих лет европейские банки, отнюдь не спеша активно изыски­
вать новые средства, сохранили сильное отставание от амери­
канских банков.
Итог первой фазы кризиса уместно подвести с помощью это­
го поразительного графика, показывающего, насколько агрес­
сивно американские банки привлекали капитал по сравнению
с европейскими банками. П В П А , а вслед за ней стресс-тесты, ре­
жим Додда—Фрэнка и планирование в отношении капитала вы­
вели американскую банковскую систему на путь к ускоренному
выздоровлению. Более радикальные варианты были пресече­
ны. Банки оставались слишком большими, чтобы дать им ра­
зориться. JPMorgan, Goldman Sachs, Bank of America, Citigroup,
Wells Fargo и Morgan Stanley, отнюдь не уменьшившиеся в раз­
мерах и не расчлененные, к 2013 г. выросли на 37% по сравне­
нию с 2008 г.78 Ресурсы государства были однобоким образом
поставлены на службу менеджменту и акционерам.

78. Eichengreen, H all o f Mirrors, 323; Эйхенгрин, Зеркальная галерея, 547.

402

ЛЕКАРСТВА

ДЛЯ

ФИНАНСОВ

Но если цель заключалась в том, чтобы вытащить американ­
ские банки из реанимации, то она была достигнута. Как подчер­
кивал Гайтнер, в конечном счете показателем успешности его
политики стабилизации служило финансовое здоровье банков,
и в этом смысле итог был однозначным. С 2009 по 2012 г. общая
величина капитала восемнадцати крупнейших американских
банков выросла с 400 млрд долларов до 8оо млрд долларов.
При этом уровень рискованного оптового фондирования сокра­
тился с 1,38 доллара на доллар розничных депозитов, имеющих
гарантии от F D I C , до 0,64 доллара. В то же время доля налично­
сти, казначейских ценных бумаг С Ш А и высоколиквидных ин­
струментов в их активах выросла с 14% до 23%79. Прекращение
прений и сотрудничество в рядах элиты, которого министер­
ство финансов и Ф Р С в конце концов сумели добиться в октя­
бре 2008 г., принесли свои плоды.
Напротив, так и не состоявшаяся всеобъемлющая докапитализация пострадавшей европейской банковской системы яв­
лялась упущением, ознаменовавшим один из ключевых пово­
ротных моментов кризиса. Пользуясь займами под низкие
проценты, которые предоставлял Е Ц Б под руководством Три­
ше, многие банки прибегли к паллиативной мере, раздувая
свои прибыли путем покупки государственных долговых обя­
зательств с более высоким доходом. Но из-за того, что евро­
пейские банки не стали привлекать новый капитал, они ока­
зались не способны выдержать новые потрясения. В то время
как в С Ш А началась стабилизация, в Европе банковский кри­
зис 2008 г. год спустя дополнился новым кризисом: паникой
на рынке государственного долга в еврозоне. Нитью, соединяю­
щей кризис субстандартной ипотеки с кризисом еврозоны, слу­
жила уязвимость европейских банковских балансов. Сочетанием
двух этих кризисов был отмечен один из самых значительных
перегибов в европейской экономической истории после 1945 г.
Он до основания потряс европейскую политику, обозначил рез­
кую грань в атлантической экономике между Европой и Аме­
рикой и бросил мощный вызов трансатлантическим взаимоот­
ношениям.

79. Geithner, Stress Test, 425-426.

Часть III
Еврозона

ГЛАВА

14

Греция-2010: пролонгируй
и имитируй

Л

ЕТОМ 2009 г., после того как острый кризис в банков­
ском секторе был купирован, и в европейской, и в аме­
риканской экономике началось выздоровление. Но аф­
тершоки продолжались. Благодаря предохранительным мерам,
предпринятым Ф Р С и министерством финансов, в С Ш А эти аф­
тершоки проявлялись уже не в виде сильнейшего стресса фи­
нансовой системы, а в виде бедствий, обрушившихся на мил­
лионы домохозяйств, которые мучились с непосильными
выплатами по ипотеке и с домами, уже не стоившими получен­
ных под них кредитов. Волна изъятия домов достигла в Аме­
рике пика лишь в начале 2 ШО г. Иными словами, все новые
и новые должники объявляли о своей неплатежеспособности,
но их несчастья не представляли собой системного риска. Речь
шла о беспомощных людях, почти не получавших поддержки
ни от администрации Обамы, ни от кого-либо другого.
Главными костылями для экономики, помимо щедрого пре­
доставления ликвидности из средств Ф Р С , служили автомати­
ческие стабилизаторы фискального аппарата. Они обошлись
государственным финансам в большую сумму, причем не толь­
ко в Америке, но и во всех развитых экономиках. В 2010 г. это
вызвало глобальную реакцию в виде призывов к фискальной
консолидации и возвращению к повестке фискальной устой­
чивости, которая так активно проталкивалась перед кризи­
сом. Контроль соотношения между долгом и В В П превратил­
ся в мантру. На смену размаху, с которым в 2008 г. выделялись
средства на спасение банков, пришла скупость, хотя, конечно,
в отношении совсем других людей. Однако деньги —вещь взаи­
мозаменяемая. В конечном счете здравоохранение, образование
и местные государственные услуги являются статьями того же
бюджета, за счет которого возмещаются издержки кризиса.
В еврозоне переход от щедрости, сопровождавшей банков­
ский кризис, к последующей скупости принял особенно драма-

407

КРАХ

тический оборот, поскольку в трех из ее самых маленьких стран
фискальное воздействие кризиса оказалось чрезмерным. Кри­
зис 2008 г . привел к сползанию Греции, Ирландии и Португа­
лии ко все более невыносимой бюджетной ситуации. Из трех
этих стран наиболее суровым было положение в Греции и Ир­
ландии. Греческий государственный долг был просто слишком
большим и требовал реструктуризации. Ирландия была оглу­
шена последствиями сделанного 30 сентября 2008 г. паническо­
го объявления о предоставлении гарантий на банковские обяза­
тельства в объеме 440 млрд евро.
С учетом бремени, лежавшего на Греции и Ирландии
к 2009 г., единственный разумный выход заключался в реструк­
туризации долга, известной так же как «стрижка держателей об­
лигаций» или, более иносказательно, как привлечение частного
сектора ( П Ч С ) . В Греции при этом были бы затронуты кредиторы
государства. В Ирландии речь шла о невозможности удовлетво­
рить претензии банковских кредиторов. Как и в случае любого
банкротства, сюда входило посягательство на права собственно­
сти, что служило причиной неопределенности. Риск заражения
был серьезным. Если сейчас провести реструктуризацию в Гре­
ции или в Ирландии, то кто будет следующим? С учетом ослаб­
ленного состояния европейских банков вовлекать их в даль­
нейшие убытки могло быть опасным. А с учетом степени их
взаимосвязанности с финансовой системой С Ш А беспокоиться
приходилось не одной лишь Европе. И потому не удивительно,
что греческие и ирландские проблемы, а за ними и португаль­
ские, стали причиной политического и финансового стресса, ко­
торый распространился по обе стороны Атлантики. Но то, что
происходило в еврозоне после 2010 г., было невероятным.
Отрицание фактов и нехватка инициативы и координации,
характерные для первой реакции Европы на банковский кри­
зис в сентябре и начале октября 2008 г., давали представление
о том, чего ждать дальше. Осенью 2008 г., на первом этапе кри­
зиса, потрясения все еще можно было сдержать на националь­
ном уровне. В 2010 г. они вылились в общую борьбу за будущее
Европы. Единую европейскую валюту едва не постиг крах. Гре­
ция, Португалия, Ирландия и Испания были охвачены депрес­
сией, невиданной с 1930-х гг. Италия понесла косвенный ущерб.
Под угрозой оказался французский суверенный кредит. От­
правлялись в отставку премьер-министры. Разваливались поли­
тические партии. Националистические страсти дошли до точки
кипения. Администрация Обамы столкнулась с перспективой
того, что новый европейский кризис может охватить и Америку.
Весной 2009 г. Франция и Германия читали Великобритании

408

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

и Соединенным Штатам лекции о финансовой стабильности.
Через год они были вынуждены обратиться к М В Ф за помощью
не только для Греции, но и для всей еврозоны. И этого не хва­
тило. Спустя два года кризис еврозоны по-прежнему угрожал
глобальной финансовой стабильности.

I
На фоне общей картины глобального кризиса, охватившего
мир от Уолл-стрит до Сеула, проблемы Греции и Ирландии
не представляли собой ничего особенного и у нас нет нужды
ссылаться для их объяснения на своеобразные черты управле­
ния еврозоной1. Ирландия представляла собой гипертрофиро­
ванный офшорный банковский хаб. Расходов на оплату долгов,
которые взвалил на себя Дублин, хватило бы для того, чтобы
стать угрозой даже в случае самой разумной фискальной поли­
тики. Кошмар, преследовавший Лагард в октябре 2008 г., стал
реальностью: в тесно интегрированной европейской финан­
совой системе разразился кризис, слишком сильный для того,
чтобы с ним в одиночку могла справиться страна, оказавшаяся
его очагом. Поступки политиков в Дублине диктовались пани­
кой и их тесными связями с местным банковским сообществом,
однако вето, наложенное Меркель на любое коллективное евро­
пейское решение, сделало ситуацию в Ирландии невыносимой.
15 января 2009 г., когда Дублин был вынужден национализиро­
вать Англо-ирландский банк, уже ходили слухи о вмешатель­
стве со стороны М ВФ . Ирландские суверенные облигации спеш­
но распродавались, а риск ирландского дефолта был даже выше,
чем риск греческого2.
Если бы Греция в 2008 г. находилась в положении Венгрии,
которая была членом Е С , но не входила в еврозону, то она бы
по всей вероятности присоединилась к восточным европей­
цам в первом раунде выполнения кризисных программ М В Ф 3.
1. В этом я полностью согласен с: Sandbu, Europe's Orphan; Е. Jones, «The Forgotten Finan­
cial Union: How You Can Have a Euro Crisis Without a Euro», in The Future of
the Euro, ed. M.Matthijs and M .Blyth (New York: Oxford University Press, 2015);
и D. Mabbett and W. Schelkle, «What Difference Does Euro Membership Make to
Stabilization? The Political Economy of International Monetary Systems Revisi­
ted», Review o f International Political Economy 22.3 (2015), 508-534.
2. J. M. Brown, «Things Fall Apart», Financial Times, 15.01.2009; C.Lapavitsas et al., Crisis in
the Eurozone (London: Verso, 2012), 58.
3. Z. Darvas, «The EU’s Role in Supporting Crisis-Hit Countries in Central and Eastern Euro­
pe», Bruegel Policy Contribution (17.12.2009).

409

КРАХ

Не то чтобы Греция была непосредственно поражена трансат­
лантическим финансовым кризисом. Ее банки в лучшем случае
имели региональные интересы. Кризис пришел в Грецию че­
рез ее экспортный и туристический секторы. После этого вклю­
чились автоматические фискальные стабилизаторы. Налоговые
поступления просели. В 2008-2009 гг. в этом не было ничего
необычного. Однако Греция отличалась неустойчивостью сво­
ей фискальной позиции в тот момент, когда разразился кри­
зис. Стоит повторить, что Греция не пользовалась вступлением
в еврозону для того, чтобы по-прежнему брать несоразмер­
но большие займы. Основная часть ее долга была накоплена
в 1980-х и iggo-x гг., когда две ее главные партии, П А С О К (со­
циал-демократы) и «Новая демократия» (христианские демо­
краты), соблазняли избирателей обещаниями сделать страну та­
кой же современной и богатой, как Западная Европа45. В 2006 г.
уровень греческого долга по отношению к В В П был ниже, чем
до вступления страны в еврозону в 2001 г. Но сильного сокра­
щения долга не произошло, и ситуация была бы еще серьезнее,
если бы не финансовые махинации. Афины не сумели восполь­
зоваться уникальным периодом быстрого роста и низких учет­
ных ставок для того, чтобы существенно снизить свое налоговое
бремя. Любой неожиданный прирост дефицита, любое повы­
шение учетных ставок наверняка бы ввергли Грецию, пока что
кое-как справлявшуюся со своими проблемами, в неплатеже­
способное состояние. Именно это и случилось в 2008 г. В ответ
на кризис консервативное правительство новых демократов от­
казалось от всяких фискальных сдержек и в то же время учет­
ные ставки для Греции как для слабого суверенного заемщика
резко выросли.
В июле 2009 г. Афины уведомили Еврогруппу о том, что де­
фицит страны может приближаться к ю % В В П или к более вы­
сокой цифре. Но в тот момент ни та ни другая сторона не сочли
удобным предавать этот факт огласке. Положение изменилось
4 октября, когда греческий электорат дал отставку правоцен­
тристской партии новых демократов и победа с огромным пе­
ревесом досталась реформаторской партии П А С О К . Две недели
спустя правительство Георгиоса Папандреу нарушило молча­
ние3. Афины известили европейское статистическое агентство
Евростат о том, что дефицит страны превысит 12,7%. Одним ма­
4. S.Kalyvas, Modern Greece: What Everyone Needs to Know (Oxford: Oxford University Press,

2015).

5. G. Papaconstantinou, Game Over: The Inside Story o f the Greek Crisis (Athens: George Papaconstantinou, 2016).

4IO

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

хом бюджет на 2009 г. был пересмотрен и налоговое бремя стра­
ны возросло с 9 9 % до 115% В В П . Дефицит, составлявший десят­
ки миллиардов долларов, непрерывно прибавлявшихся к уже
существовавшей горе долгов, в сочетании с ростом учетных ста­
вок вскоре сделал обуздание проблемы невозможным. Толь­
ко в 2010 г. Грецию ожидали выплаты, составлявшие огром­
ную сумму в 53 млрд евро. Она бы стала тяжелой нагрузкой для
любого заемщика. Но проблемы Греции заключались не в не­
хватке ликвидности, а в неплатежеспособности. Согласно од­
ному подсчету, для того, чтобы действительно стабилизировать
свои долги, Греция должна была увеличить налоговые поступ­
ления на 14% В В П и на ту же величину сократить расходы. Это
было невозможно по политическим причинам. Греция нужда­
лась в реструктуризации, в том, чтобы договориться с креди­
торами об уменьшении их претензий. Любые другие шаги, уве­
личение уже невыносимого долгового бремени за счет новых
займов, отсрочили бы решение проблемы, но за счет возраста­
ния ее масштабов.
Разумеется, вариант реструктуризации не пользовался по­
пулярностью у кредиторов. Еще в 2007 г. облигации Греции
сбывались буквально при таком же уровне доходности, что и не­
мецкие. Они имели широкое хождение. На конец 2009 г. при
общем непогашенном государственном долге Греции в 293 млрд
евро она была должна 206 млрд евро иностранным кредиторам,
до млрд —европейским банкам и примерно ту же сумму —пен­
сионным и страховым фондам. Если бы эти долги были спи­
саны, это бы облегчило положение Греции. Но в то же время
Греция была бы выброшена из клуба респектабельных европей­
ских заемщиков. Возможно, в более ранний момент своей исто­
рии П А С О К превратила бы национальное банкротство в про­
рыв к свободе6. Но к 2009 г. это была уже другая политическая
партия. Реструктуризация вовлекла бы Афины в унизительные
переговоры с их кредиторами. Почти наверняка в этом бы уча­
ствовал и М В Ф . Более того, реструктуризация была не просто
непопулярна —о ней нельзя было говорить. Если вы надеялись
каким-то образом отсрочить неизбежное и выкарабкаться, са­
мым важным было сохранение уверенности. Даже упоминание
возможности реструктуризации с большой вероятностью вы­
звало бы панику и отлучение от краткосрочного финансирова­
ния и сделало бы неизбежным немедленный дефолт. Однако
в конечном счете, какую бы тактику ни использовать, с ариф­
6. О политике объявления дефолта не должниками, а кредиторами см.: Lapavistas et
al., Crisis in the Eurozone, 126-135.

411

КРАХ

метикой было не поспорить. Греческие долги были слишком
большими и к тому же продолжали накапливаться. Без реструк­
туризации было не обойтись. Но вместо того, чтобы разом по­
кончить с этим, итогом стали продолжительные и мучительные
арьергардные бои, проходившие под покровом неразберихи
и бесконечно повторяемой тактики «пролонгируй и имитируй».
Откуда брал начало этот извилистый путь? В качестве от­
правной точки можно взять хотя бы весну 2010 г., когда грече­
ский премьер-министр Папандреу посетил Париж, где встре­
чался с президентом Саркози и его министрами. Французы
четко дали понять, что не хотят кризиса. В то же время они
не желали ничего слышать и о реструктуризации. Они хотели
мобилизовать средства для того, чтобы оплатить греческие дол­
ги. Еще с момента бурных событий осени 2008 г., когда Буда­
пешту пришлось идти на поклон к М В Ф , вопрос о том, как следу­
ет поступить еврозоне в том случае, если кто-либо из ее членов
будет втянут в кризис наподобие венгерского, обсуждался на за­
седаниях секретного комитета, учрежденного крупными евро­
пейскими странами7. Париж вместе с Европейской комиссией
желал общеевропейского решения. Для греков это, несомнен­
но, было хорошей новостью. Ни в тот момент, ни на протяже­
нии всего кризиса еврозоны во Франции почти не наблюдалось
истерического противодействия спасательным мероприяти­
ям8. Хотя в пересчете на душу населения французы вносили по­
чти такой же вклад во все спасательные операции в еврозоне,
как и Германия, а в смысле абсолютных цифр —лишь немногим
меньше, чем она, эта проблема никогда не достигала здесь тако­
го же уровня политизированности. Но при этом встает вопрос —
почему Париж выражал такую готовность выбрасывать в Гре­
ции деньги на ветер?
Президент Саркози никогда не упускал возможности на­
брать очки за счет англосаксонской финансовой системы. Тем
более неприятным было то, что с Грецией активнее всего ра­
ботали французские банки. Крупнейшим иностранным дер­
жателем греческого долга был Paribas. В греческие дела через
свой филиал в этой стране был серьезно вовлечен Credit Agrico­
le. Но наиболее уязвимым было положение банка Dexia9. Но по­
чему же, спросите вы, Париж был так обеспокоен? Баланс B N P
7. М .Walker, C.Forelle and В .Blackstone, «On the Secret Committee to Save the Euro, a
Dangerous Divide», Wall StreetJournal, 24.09.2010.
8. Papaconstantinou, Game Over.
9. V. Acharya and S. Steffen, «The Banking Crisis as a Giant Carry Trade Gone Wrong», VoxEU,
23.05.2013.

412

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

Paribas был достаточно крупным, чтобы амортизировать убыт­
ки, понесенные в Греции.
Сумма непосредственного возможного ущерба Dexia в Гре­
ции составляла всего 3 млрд евро. В обычных обстоятельствах
такая величина едва ли представляла бы собой угрозу для жиз­
ни. Причиной того, что это вызывало такую большую заботу,
в первую очередь служило плачевное состояние баланса Dexia.
Это было поистине слабое звено и в 2010 г. никто не хотел им
заниматься. Общественность не потерпела бы оплаты дол­
гов очередного банка. При этом беспокойство не ограничива­
лось одним лишь Dexia и ему подобными. Источником трево­
ги служила вся бизнес-модель крупнейших европейских банков
и даже таких столпов французской нации, как B N P Paribas. Они
по-прежнему полагались на оптовое фондирование. В том слу­
чае, если у них начинались проблемы с кредитом, им оставалось
полагаться на милость рынков коммерческих бумаг и Р Е П О . До­
верие к рыночному фондированию еще не восстановилось после
потрясений, начавшихся в 2007 г. Удар по доверию в пределах
еврозоны мог привести к общему отказу в фондировании. Под
угрозой была не только судьба Греции, но и вся обширная сеть
трансграничных долгов, в которой доля Франции, как и доля
прочих богатых стран-кредиторов, была поистине огромной.
В целом кредиты, выданные зарубежными банками тем
странам, которые стали известны как периферия еврозоны —
Греции, Ирландии, Португалии и Испании,—достигали сум­
мы в 2,5 трлн долларов. При этом доля французских банков со­
ставляла около 500 млрд долларов и примерно такой же была
задолженность перед немецкими банками. По большей части
эти кредиты и займы выдавались не правительствам. Испанию
и Ирландию поглотил гигантский пузырь цен на недвижи­
мость, который сейчас болезненно сдувался. В частности, в Ис­
пании имелись основания опасаться за судьбу не государствен­
ных финансов, а местных ипотечных кредиторов. За пределами
периферии еще более тревожной была ситуация с итальянским
государственным долгом. Бюджетная ситуация в Италии кон­
тролировалась еще более жестко, чем в Греции. Более того,
до кризиса итальянский бюджет сводился с первичным профи­
цитом (до выплаты процентов по долгам). Но уровень италь­
янской задолженности был пугающе высоким, а в мае 2008 г.
во главе итальянского правительства встал Сильвио Берлуско­
ни, который, несмотря на свою репутацию успешного бизнес­
мена и на консервативных партнеров по коалиции, считался
опасным оппортунистом. Никто не желал, чтобы на Италию пе­
рекинулось пламя паники. За Италией была Бельгия, а потом
413

ДОЛГОВАЯ ПИРАМИДА ЕВРОЗОНЫ

Германия

Испания

Франция

Госсектор

23,1

0,9

27

Банки

ю ,5

0

3,9

10

0,2

4°, 2

43.6

1,1

7 1,1

7.4

0,5

40,5

5і

1,6

ш ,6

3.4

0,2

8,7

46

2,5

21,1
20,5

Участие в долгах

Тип участия

Греции

Небанковские частные долги
Общая внешняя задолженность
Прочие виды задолженности
Общая задолженность
Ирландии

Госсектор
Банки
Небанковские частные долги

i і8,і

9,6

Общая внешняя задолженность

167.5

12,3

50,3

Прочие виды задолженности

38.З
205,8

3,9

35,4

і6,2

85,7

9.9

10,6

20,4

Общая задолженность
Португалии

Госсектор
Банки

20,3

7,4

7,3

8,2

66,7

14,4

38.4
8,і

84,7

42,1

Прочие виды задолженности

23,3

7,6

Общая задолженность

46,6

ю8,8

49,7

Небанковские частные долги
Общая внешняя задолженность

Испании

Госсектор

3°

46,9

Банки

95

69,7

Небанковские частные долги
Общая внешняя задолженность
Прочие виды задолженности
Общая задолженность
Италии

(Участие глобальны х

55.2

83,1

180,2

199,8

37.7

44,4

217.9

244,2

11,8

119,4

54.5

3,1

5 і ,2

66,і

24,2

3° 9,9

176,2

39,3

480,1

58,2

20,3

97,6

234,4

59,6

577,7

Госсектор

55.6

Банки
Небанковские частные долги
Общая внешняя задолженность
Прочие виды задолженности
Общая задолженность

Примечания:
1) В число прочих видов задолженности входят контракты по деривативам, гарантии
и кредитные обязательства.
2) Значения задолженности по секторам для Италии на I квартал 2010 г. вычислены исхо­
дя из пропорций, сообщавшихся для IV квартала 2010 г.

414

банков в д о л гах еврозоны на I к вартал 2010 г., м л р д долл.
И талия

П рочи е страны еврозоны

Великобритания

США

М и р в целом

3,3

22,9

3,6

5,4

92,5

1,2

2,6

2,2

3,1

26,1

2,2

14,5

6

5,2

83,2

6,8

40,1

11,8

13,6

20,2

2

7,8

4,7

27,5

95,2

8,8

47,9

16,5

41,2

297,2

0,9

3,8

7,3

1,9

29,7

3,6

14

42,3

24,6

168,6

12

66,8

114,4

34,1

421,7

16,5

84,9

164

60,6

6 2 1,1

12,1

7,6

58,4

53,2

222,7

28,6

92,5

222,4

113,9

843,8

2,2

2,6
6,6
15,8

1,6
2
1,6

62,9

1,1

11,5
7
8,2

118 ,4

6,5

267

25

5,2

236,7

2,9

2,4

7,4

32 ,1

85,6

29Д

32,4

37,3

322,4

3,1

9,4

2,3

11,1

55,4

19 ,1

7,6

4,9

127,6

68,7

27,6

28,6

317,4

16,4

98,3

75

28,7

378,2

29,9

186,1

110,2

62,2

824,1

12,6

14,4

31,5

12 4 ,1

278,5

42,5

200,6

141,7

186,4

1102,6

н/д

12,2

21,3

371,3

н/д

13,4

13,6

171,4

н/д

43

17,8

445,5

143,6

68,6

52,7

988,2

н/д

28,8

237,3

487,1

н/д

97,4

290

1475,3

3)

Значения прочих видов задолж енности Германии, Испании и Франции в И талии
вычислены исходя из их д олей в общей внешней задолж енности на I V квартал 2010 г.
И с т о ч н и к и : B IS Consolidated Banking Statistics и B I S Quarter ly Review, September 2010 , http://

www.bis.org/publ/qtrpdf/r_qt 10 0 9 .pd f.

44

КРАХ

и сама Франция. G французской точки зрения политика кри­
зиса еврозоны диктовалась именно этой трехуровневой струк­
турой долга: внизу мелкие суверенные должники-банкро­
ты —Греция и Португалия; далее —Ирландия, а впоследствии
и Испания, жертвы бума недвижимости, оставшиеся после бан­
ковского кризиса с большими обязательствами на руках; и нако­
нец, страны с действительно крупным государственным долгом,
во главе с Италией. Насколько дело касалось Парижа, вопрос
долгосрочной устойчивости греческого долга был менее важен,
чем недопущение обрушения этой гигантской пирамиды.
Несомненно, Афины были рады встретить в Париже та­
кое сочувственное отношение к своим проблемам. Но это дол­
жно было их встревожить. В самом ли деле Греция желала
стать полем борьбы Франции за финансовую стабильность ев­
розоны? Отвечали ли интересам греческих налогоплательщи­
ков спасательные мероприятия, призванные минимизировать
риск для чрезмерно разросшихся европейских банков и не ста­
вить политиков в неудобное положение? Риски, которым под­
вергалась Греция, были очевидны. Со стороны Франции тоже
можно было задаться вопросом о том, действительно ли луч­
шей тактикой было откладывать прямолинейное и всесторон­
нее решение проблемы огромных греческих долгов, если цель
заключалась в укреплении еврозоны. Если же речь шла о выбо­
ре оборонительной линии, то действительно ли Греция была
самым удачным местом для этого? Если использовать мрачную
метафору, которая вскоре получила широкое хождение в еврозоне, то не лучше ли было сразу отрезать пораженную гангре­
ной конечность, агрессивно подталкивая Грецию к реструкту­
ризации?10 Обе стороны чем-нибудь да рисковали. Но Париж
выбрал подход «пролонгируй и имитируй».
Что касается Германии, поначалу казалось, что там могут
возобладать аналогичные настроения. Немецкие банки, как
и французские, активно работали с более слабыми заемщиками
из еврозоны. В Берлине не забывали про логику системной ста­
бильности11. В феврале 2009 г., когда на Грецию и Ирландию
обрушился первый удар, министр финансов Пер ПІтайнбрюк
успокоил рынки заявлением: «Если какая-либо из стран еврозоны попадет в беду, то мы должны будем коллективно прийти
10. S.Wagstyl, «Greeks Search for Hint of Daylight Between Schauble and Merkel», Finan­
cial Times, 19.02.2015.
11. Интерпретацию, в рамках которой это обстоятельство рассматривается как ключ
ко всей политике правительства Меркель, см. в: Н .Thompson, «Germany and
the Euro- Zone Crisis: The European Reformation of the German Banking C ri­
sis and the Future of the Euro», New Political Economy 20, no. 6 (2015), 851-870.

416

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

ей на помощь. Договоры еврорегиона не предусматривают ка­
кой-либо помощи неплатежеспособным странам, но в реально­
сти другим странам придется спасать тех, которые столкнутся
с затруднениями»12. Год спустя, когда правительство Папандреу
взывало о помощи, Йозеф Аккерман, энергичный исполнитель­
ный директор Deutsche Bank и председатель Института между­
народных финансов ( И М Ф ) , пришел на выручку. В начале 2010 г.
он отправился в Афины, чтобы предложить там государствен­
но-частный заем на 30 млрд евро13. Понятно, что, если в деле
участвовали и Берлин, и Париж, подобная косметическая мера
могла успокоить рынки и настолько снизить доходность, что
Греция смогла бы продержаться еще какое-то время. Но дол­
ги неумолимо накапливались. И что бы случилось в том случае,
если бы на всю еврозону —от Ирландии до Португалии —об­
рушился следующий шок? Для неплатежеспособного заемщика
новый долг был паллиативом, а не серьезным решением.
Так или иначе, к весне 2010 г. такой контрфактический под­
ход был снят с повестки дня. 27 сентября 2009 г., когда нем­
цы после ожесточенной предвыборной кампании отправились
на избирательные участки, они дали отставку Штайнбрюку
и С Д П Г . Ангела Меркель сохранила должность канцлера, но те­
перь уже в коалиции со свободно-рыночной СвДП, выступавшей
за сокращение налогов1415.Такие союзники в большей степени от­
вечали идеологическим пристрастиям канцлера, но сейчас ее
политическая база резко сузилась и ей приходилось уделять еще
больше внимания внутреннему фронту. К удовлетворению кон­
серваторов Штайнбрюка на посту министра финансов сменил
Вольфганг Шойбле. Он был убежденным сторонником европей­
ской интеграции и представителем поколения 1980-х гг. —эпо­
хи Гельмута Коля. В качестве христианского консерватора вре­
мен холодной войны он имел обширные стратегические виды
на ЕС как на опору Западной цивилизации в эру глобализации13.
В глазах Шойбле Rechtsstaat, юридически обязывающее государ­
ство, служило ключом к его концепции Запада, а в качестве ми­

1 2 . В . B e n o it a n d Т . B a r b e r , « G e r m a n y R e a d y to H e lp E u r o z o n e M e m b e r s » , F in a n cia l Times,
1 8 . 0 2 .2 0 0 9 .
1 3 . T . K o u k a k is , « J o s e f A c k e r m a n n : T h e S e c re t 2 0 1 0 F in a n c ia l S u p p o r t P la n fo r G r e e c e a n d
W h y It W a s S u n k » , h t t p :/ / w w w .to v im a .g r / e n / a r t ic le / ? a id = 6 3 9 5 3 9 .
1 4 . R . Z o h ln h o f e r a n d T . S a a l f e l d , e d s ., Politi к ini Schatten der Krise. E in e B ilanz der Regierung

M erkel 2 0 0 9 - 2 0 13 ( W ie s b a d e n : S p r in g e r V S , 2 0 1 5 ) .
1 5 . A .T o o z e , « A ft e r th e W a r s » , р е ц е н з и я Г . А . В и н к л е р а н а The Age o f Catastrophe: A Histo­

ry o f the West 1 9 14 - 4 3 , London R eview o f Books 3 7 .2 2 ( 2 0 1 5 ) , 1 5 - 1 7 , 7 .1 2 .2 0 1 7 , h t t p s :/ /
w w w .lr b .c o .u k / v 3 7 / n 2 2 / a d a m - t o o z e / a ft e r - t h e - w a r s .

4 17

КРАХ

нистра финансов именно ему по закону приходилось занимать­
ся вопросами налогового тормоза, прописанного в конституции.
Новый партнер Х Д С по коалиции, СвДП, была партией, за­
щищавшей интересы бизнеса и требовавшей сокращения нало­
гов, что ограничивало для Шойбле свободу маневра в том, что
касалось поступлений. Германия и Европа нуждались в фи­
скальной дисциплине. Если Греции не удавалось преуспеть
в этом отношении, то Шойбле еще с 1990-х гг. непримиримо
выступал за идею многоскоростной Европы, в которой клю­
чевая группа стран задает темп, а менее конкурентоспособные
и дисциплинированные нации находятся в положении дого­
няющих. п февраля 2010 г. правительство Меркель шокировало
рынки, договорившись со своими партнерами о срочных дей­
ствиях по поддержке евро как такового, но заблокировав какиелибо меры помощи конкретно Греции. Как заявил журнали­
стам один чиновник Е С , «Германия решительно затормозила
финансовое содействие —по юридическим причинам, по кон­
ституционным причинам и из принципа»16.
Отказ Берлина участвовать в спасательных операциях встре­
вожил французов и потряс греков. Но он не должен был ни­
кого удивить. Статья 125 Маастрихтского договора запрещала
взаимную финансовую помощь. Лиссабонский договор, окон­
чательно вступивший в силу в декабре 2009 г., как раз в момент
обострения греческого кризиса, укреплял главенство принци­
па об ответственности национального государства. Кроме того,
он закрывал путь к созданию коллективных долговых обяза­
тельств, который мог бы позволить европейскому консорциу­
му разделить между собой бремя гарантий по какой-то части
греческой задолженности. Германский конституционный суд,
30 июня 2009 г. дав критическую оценку Лиссабонскому дого­
вору, создал дополнительное препятствие для каких-либо ша­
гов к дальнейшей европейской интеграции17. Карлсруэ18 настаи­
вал на строгой проверке демократической подотчетности перед
тем, как в ведение Брюсселя могли бы быть переданы какие-ли­
бо очередные полномочия, и февраля 2010 г. Берлин согласился
лишь на крайние меры поддержки евро как такового.
Что это означало для такого «гнилого яблока», как Гре­
ция, было неясно. Несомненно, Греция должна была сокра­
16. Цит. по: І.Тгаупог, «Angela Merkel Dashes Greek Hopes o f Rescue Bid», Guardian,
11.02.2010.
17. BVerfG, Решение Второго Сената от 30.06.2009-2 B vE 2/08—paras. 1-421.
18. В Карлсруэ находятся Федеральный конституционный суд, Верховный суд Герма­
нии и Генеральная прокуратура Германии.—Прим. иауч. ред.

418

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

тить бюджетный дефицит и заняться реформой рынка рабо­
чей силы, чтобы подтолкнуть экономический рост. Но Гер­
мания не была настроена на оказание финансовой помощи.
Подавляющее большинство немецких политиков и обществен­
ности как будто было готово отдать и Грецию, и ее кредито­
ров на волю рынков. Если было необходимо списание долгов,
то значит, так тому и быть. Если Афины были не способны
платить, то по всему немецкому политическому спектру на­
блюдалась поддержка такого шага, как реструктуризация дол­
гов за счет банков19. Опросы показывали, что две трети тех, кто
выступал за помощь Греции, в то же время требовали, чтобы
банки тоже внесли свой вклад20. Этим призывам вторили та­
кие группы лоббистов, как лига германских налогоплательщи­
ков, требовавшая участия со стороны частного сектора21. Это
был жесткий и весьма рискованный подход, чья привлекатель­
ность для немецкой общественности сочеталась с тем фактом,
что она предпочитала возлагать вину на «чужие» банки и не­
дооценивать степень вовлеченности финансовых институтов ее
собственной страны.
В этом заключалась ключевая дилемма долгового кри­
зиса в еврозоне. Греция нуждалась в списании долгов. Нем­
цы не противились этому и одобряли «стрижку» кредиторов.
Но греческое правительство П А С О К не желало платить з а про­
блему, по большей части созданную предыдущими властями.
Реструктуризации подверглись бы не только долги государства,
но и греческая банковская система. Речь шла о судьбе всей гре­
ческой социальной и политической структуры. Что касается
французов, то они выступали против списания, причем Париж
поддерживали не только другие европейские страны-кредито­
ры, но и сам Е Ц Б . Его ужасала перспектива суверенного дефол­
та в еврозоне. Не окажется ли пример заразительным?
Греция, несомненно, нуждалась в хорошей дозе финансовой
дисциплины. Это был популярный ответ. Такое лекарство, как
экономия, будут впихивать в горло Греции на протяжении по­
следующих лет. Но требуемые бюджетные поправки были нере­
альными и их влияние на греческую экономику было бы ката­
строфическим. Поскольку реструктуризация в конечном счете
была неизбежной, то следовало поставить вопрос о том, как еде19. «Merkel sagt Griechenland Milliarden-Hilfe zu», Die Welt, 26.04.2010; «Union will Bankenbeteiligung prtifen», Die Zeit, 27.04.2010.
20. J . Schonenborn, «G riechenland-H ilfe nur mit Bankenbeteiligung», 4.04.2010,
ARD-DeutschlandTrend Mai 2010, www.tageschau.de.
21. Bund der Steuerzahler, «Keine Steuerzahlergarantien ohne Bankenbeteiligung», 5.05.2010,
https://www.steuerzahler.de/.

4 19

КРАХ

лать ее безопасной, каким образом выстроить рамки, в преде­
лах которых можно было списывать убытки и причинять ущерб
кредиторам, не вызывая всеобщей паники. Проблема была
в том, что одни только разговоры об этом могли спровоциро­
вать набег до того, как была бы готова страховочная сеть. При­
бегая к принципу «пролонгируй и имитируй» и отрицая необ­
ходимость в реструктуризации, было сложно придать импульс
каким-либо коллективным европейским попыткам институ­
ционального строительства. И при этом нельзя было обойтись
без Германии, которая не шарахалась от реструктуризации Гре­
ции и ее кредиторов, но не выражала ни малейшего энтузиазма
по поводу создания механизмов, требовавшихся для безопасной
реструктуризации.
Нежелание Германии что-либо делать в этом отношении
было близоруким, но понятным. Уже к весне 2010 г. стало ясно,
что всеобъемлющее решение проблемы кризиса суверенного
долга требует:
1) агрессивной докапитализации европейских банков с тем,
чтобы они могли пережить убытки—это было начинание,
в котором Европа уже в 2009 г. отставала от С Ш А ;
2) наличия европейских фондов для финансирования этой бан­
ковской докапитализации, поскольку в противном случае эта
работа могла дестабилизировать хрупкие финансы неболь­
ших государств—это предложение Берлин заблокировал уже
в октябре 2008 г.;
3) принятия Европейским центральным банком мер по стаби­
лизации рынков облигаций либо путем предоставления ли­
квидности европейским банкам, либо посредством активных
закупок по образцу программ Ф Р С , хотя открытая монетиза­
ция долга запрещалась договором о Е Ц Б , а консервативное
общественное мнение в Германии питало отвращение к по­
добным интервенциям;
4) учреждения европейской П В П А , опирающейся на бюджеты
национальных государств, с целью выкупа суверенных дол­
гов слабейших европейских государств — это предложение
не могло пройти из-за содержащегося в Лиссабонском дого­
воре запрета на коллективные долги. В политическом плане
все эти шаги становились несколько менее невообразимыми
при возвращении к вопросу финансовой дисциплины;
5) налогоплательщики из таких платежеспособных север­
ных стран, как Нидерланды и Финляндия, но прежде всего
из Германии, должны были иметь гарантии того, что пробле­
ма решается не за их счет.

420

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

Какой-либо коллективной ответственности по задолженности
должно было предшествовать соглашение о фискальных пра­
вилах. Планку в мае 2009 г. установила Германия, приняв кон­
ституционную поправку о налоговом тормозе. С точки зрения
Берлина что-либо меньшее было бы компромиссом. Именно ре­
шение этих взаимосвязанных проблем делало дорогу к сдержи­
ванию и тем более к ликвидации греческого долгового кризиса
такой мучительной. Финансовые рынки наблюдали за всем этим
со смесью беспокойства, нетерпения и готовности получить спе­
кулятивную прибыль на торговле неопределенностью.

II
К поискам решения в начале 2010 г. приступило министер­
ство финансов Германии во главе с Шойбле. Судя по всему, без
предварительного согласования с канцелярией Ангелы Мер­
кель Шойбле предложил основать в Е С Европейский валют­
ный фонд ( е в ф ), способный играть в рамках еврозоны ту же
реструктуризирующую, стабилизирующую и дисциплинирую­
щую роль, которую М В Ф играл на глобальной сцене22. Соглас­
но одному из вариантов идеи о Е В Ф , выдвинутому в том чис­
ле и главным экономистом Deutsche Bank Томасом Майером,
фонд должен был оказывать помощь по долгам, не превышав­
шим предела в 6о% В В П страны. Долги выше этого уровня, под­
лежали бы реструктуризации при пропорциональной и едино­
образной «стрижке» всех держателей облигаций23.
Это было поразительно амбициозное предложение, отра­
жавшее глубокую приверженность Шойбле европейскому фе­
дерализму. Он стремился использовать кризис, чтобы протолк­
нуть повестку дня европейской интеграции, оставшуюся невы­
полненной в 1992 г. в Маастрихте. Если бы Берлин всей своей
мощью поддержал идею о Е В Ф и если бы тот получил бюджет
соответствующего размера—на что требовались сотни миллиар­
дов евро,—то кризис мог бы пойти иным путем. Если бы Бер­
лин откликнулся на вызов, то едва ли остальные страны ев­
22. W. Schauble, «Why Europe’s Monetary Union Faces Its Biggest Crisis», Financial Times,
11.03.2010; «Proposal for European Monetary Fund Wins E U Support», Spiegel
Online, 8.03.2010; «Why Is Germany Talking About a European Monetary Fund?»,
Economist, 9.03.2010.
23. Со вторым вариантом этого предложения, выдвинутым в мае 2010 г., можно озна­
комиться по адресу: https://www.ceps.eu/system/files/b00k/2010/02/N0percent
20202percent20EMFpercent2oe-versionpercent20updatepercent20i7percent2oMay.
pdf.

42I

КРАХ

розоны смогли бы оказать сопротивление. Они с готовностью
согласились на что-то очень похожее в 2012 г. Но эта открыв­
шаяся перед Германией возможность возглавить борьбу с кри­
зисом не пришлась ко двору. Весной 2010 г. план Шойбле был
погублен дружественным огнем2425. Канцлер Меркель не была
европейским федералистом. Она не имела желания пересма­
тривать условия Лиссабонского договора, за которые она так
упорно сражалась и которые только что вступили в силу. Она
не собиралась создавать для Брюсселя его собственный валют­
ный фонд. Меркель слишком скептически относилась к евро­
пейским способностям к самодисциплине и ей следовало учи­
тывать решение германского Конституционного суда в отноше­
нии Лиссабонского договора. Она понимала, что радикальные
меры необходимы, но вместо создания Е В Ф она предлагала про­
сто привлечь М В Ф к наведению порядка в еврозоне.
Идея о том, чтобы вынудить Грецию обратиться к М В Ф , им­
понировала немецким консерваторам23. Сам фонд с его амби­
циозным управляющим директором, французом Домиником
Стросс-Каном, тоже не желал оставаться в стороне. Но наблю­
дались и колебания. М В Ф уже закачал десятки миллиардов евро
в Восточную Европу. Еврозона потребовала бы еще больше.
Была ли в новую эпоху глобализации глубокая вовлеченность
в дела Европы верным курсом для М В Ф ? И могли ли эконо­
мисты фонда быть уверены в том, что именно их точка зрения
возьмет верх при работе с европейскими странами, имеющими
мощное представительство в правлении самого фонда? Говоря
конкретно, могли ли европейцы прислушаться к советам М В Ф
по вопросу реструктуризации? И вообще, разбирались ли они
в политике, проведение которой являлось обязанностью М В Ф ?
После катастрофического опыта участия в аргентинском
финансовом кризисе 2 0 0 1 г. М В Ф принял новые правила26. От­
ныне фонд должен был выдавать кредиты только платежеспо­
собным заемщикам, в противном случае от последних требова­
лась реструктуризация. И если ему приходилось давать займы,
то ему следовало настаивать, чтобы их брали заблаговремен­
но, до того, как разразится паника. По причине масштабов спе­
кулятивной огневой мощи, которая могла быть мобилизована
на финансовых рынках с высоким уровнем левериджа, выдача
2 4 . М . F e ld e n k ir c h e n , С . R e ie r m a n n , М . S a u g a a n d H .- J . S c h la m p , « M e r k e l T a k e s O n th e E U
a n d H e r O w n F in a n c e M in is te r » ,

Spiegel Online,

2 2 .0 3 .2 0 1 0 .

2 5 . « I s s i n g z u r L a g e G r ie c h e n la n d s : I W F - H il f e ist d ie e in z ig e A lt e r n a t iv e » , 1 0 .0 2 .2 0 1 0 , w w w .
t a g e s s c h a u .d e ; « M a n m u ss d e n G r ie c h e n a u f d ie F in g e r s c h a u e n » , 2 .0 3 .2 0 1 0 , w w w .
d e u t s c h la n d fu n k k u lt u r .d e .
2 6 . B lu s t e in ,

Laid Low,

2 6 -3 1.

422

Г Р Е Ц И Я - 2 О1 о : П Р О Л О Н Г И Р У Й

И

И М ИТ И РУ и

займов после начала набега, скорее всего, оказалась бы доро­
гостоящим и неэффективным делом. С учетом того, насколь­
ко глубоким стал кризис в Греции уже в первые месяцы 2010 г.,
было трудно утверждать, что он удовлетворяет каким-либо
из этих критериев.
Здесь можно снова задуматься о возможности альтернатив­
ного пути: мог ли Берлин поддержать требование М В Ф о немед­
ленной греческой реструктуризации? Несомненно, ретроспек­
тивный анализ, проведенный самим фондом, указывает на то,
что это был бы более удачный путь27. Однако вето, наложен­
ное Меркель на идею о Европейском валютном фонде, указы­
вает на главное препятствие, с которым бы столкнулась любая
подобная стратегия. Меркель не желала рассматривать допол­
нительные фланговые мероприятия, которые требовались для
безопасного проведения реструктуризации. При этом предло­
жение задействовать М В Ф настраивало против Меркель всю
Европу. Более того, министр финансов в самом правительстве
Меркель, Шойбле, дал понять, что он рассматривает привлече­
ние М В Ф как «унижение» Европы28. В глазах Саркози участие
М В Ф было вообще немыслимо: «Забудьте об М ВФ . М В Ф не для
Европы. Он для Африки —для Буркина-Фасо!» —заявил он гре­
ческому правительству в начале марта29. Аналогичным обра­
зом и Е Ц Б решительно противился всему, что включало бы ре­
структуризацию долгов и привлечение М В Ф . Хватило и того,
что американские ипотечные облигации привели к банковско­
му кризису. Для Трише было просто немыслимо, чтобы суве­
ренная подпись на государственном долге в еврозоне уважалась
не в полной мере. А вовлекать М В Ф во внутренние европейские
дела означало подливать масла в огонь. Возражение Трише сво­
дилось не к тому, что М В Ф — для Африки, а к тому, что это «аме­
риканский» институт30.
Трише имел основания для того, чтобы не забывать о вне­
шнем мире, потому что когда речь заходила о еврозоне, все
глаза обращались к Е Ц Б . Если бы Е Ц Б был центральным бан­
ком наподобие Ф Р С или Банка Англии, т о , возможно, никако­
го кризиса суверенного долга вообще бы не произошло. Греция
не делала долларовых займов. Она делала займы в евро и деле27. См.: IMF Country Report 13/156, 20.05.2013, отчет МВФ, изложенный в драматиче­
ском тоне в: А. Evans-Pritchard, «IMF Admits Disastrous Love Affair with the
Euro, Apologises for the Immolation o f Greece», Telegraph, 28.07.2016.
28. « E Z B warnt vor IWF-Hilfen fiir Griechenland», F A Z , 24.03.2010.
29. Papaconstantinou, Game Over, Kindle locations 1465-1470.
30. C. Volkery, «Merkel’s Risky Hand of Brussels Poker», Spiegel Online, 26.03.2010; «Deutsch­
land hilft den Griechen, wenn der IWF hilft», F A Z , 25.03.2010.

423

КРАХ

тировала Е Ц Б суверенные полномочия на эмиссию своей соб­
ственной валюты. Судьба Греции и всех остальных стран ев­
розоны находилась в руках Трише. Для того чтобы остановить
рост учетных ставок в Греции, дестабилизирующий ситуацию,
Е Ц Б достаточно было делать то же, что делают центральные
банки по всему миру: скупать суверенные облигации.
Разумеется, покупка облигаций не могла быть долгосрочным
решением. Греция нуждалась в реструктуризации, фискальной
дисциплине и экономическом росте. Но на кону стояла финан­
совая стабильность обширного экономического региона. Грече­
ский государственный долг составлял лишь ничтожную часть
европейской финансовой системы. Договоры о создании Е Ц Б
ограничивали его право на покупку новых греческих долговых
обязательств. Но банк мог покупать непогашенные облигации
в рамках усилий по стабилизации рынка. Если Е Ц Б не вмеши­
вался, то не по экономическим, а по политическим соображени­
ям, и зимой 2009-2010 гг. казалось, что руководители европей­
ских центральных банков намерены проводить жесткую линию.
Вместо того чтобы по-прежнему щедро предоставлять ликвид­
ность, как в 2009 г., Е Ц Б допустил прекращение операции дол­
госрочного рефинансирования31. После этого, в апреле 2010 г.,
Е Ц Б начал обсуждение нового режима, в рамках которого он со­
бирался подвергать суверенные облигации с низким рейтингом
дифференцированной «стрижке» Р Е П О с целью ограничить их
привлекательность для банков32.
Трише ввязался в весьма рискованную игру, сводившую­
ся к подмене отсутствующих в еврозоне федеральных структур
фискального и экономического управления давлением на рын­
ках облигаций. Под присмотром Е Ц Б рост доходности облига­
ций должен был вынудить греков всерьез взяться за наведение
фискальной дисциплины и экономические реформы. Проводя
эту линию, Трише не только выполнял собственную повестку
дня. Помимо этого, он задабривал Бундесбанк и руководивше­
го им воинственного монетариста профессора Акселя Вебера.
Любая покупка облигаций Европейским центральным банком
воспринималась в Германии как шаг, угрожающий инфляцией.
Более того, с еще большим на то основанием в таких покупках
видели скрытую разновидность коллективной ответственности
по долгам. При посредстве операций Е Ц Б немецкие налогопла­
тельщики в итоге превратились бы в кредиторов всей осталь­
3 1. Gabor, «The Power of Collateral», 23.
32. D. Gabor and C. Ban, «Banking on Bonds: The New Links Between States and Markets»,
Jo u r n a l o f Common M arket Studies 54.3 (2016), 617-635.

424

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

ной еврозоны33. Разумеется, как и все прочие акционеры Е Ц Б .
Но у немецких евроскептиков беспокойство вызывала доля Гер­
мании.
На протяжении первых месяцев 2010 г. дискуссия находи­
лась в тупике. Давление рынка на Грецию усилилось. Зарубеж­
ные инвесторы избавлялись от всех греческих долговых обя­
зательств, какие они могли продать. Даже если европейские
твердолобые считали все это законным способом насажде­
ния дисциплины, отсутствие решения вызывало беспокойство
у инвесторов. Кто мог оказаться следующим? Ирландия? Ита­
лия? Для греческого правительства ситуация, честно говоря,
была ужасающая. 19 мая 2010 г. Афинам предстояли платежи
на 8,9 млрд евро. И было не особенно понятно, откуда им взять
денег. Правительство П А С О К в отчаянных поисках выхода об­
ратилась за помощью на другой берег Атлантики.
Весной гою г. посетители из Европы, приносившие дур­
ные вести, были в Белом доме нежеланными гостями. Адми­
нистрация Обамы внимательно наблюдала за развитием грече­
ского долгового кризиса и требовала от европейцев экстренных
действий3435. Но она сама увязла в отечественной политической
трясине. По причине проигрыша на специальных январских
выборах в Массачусетсе, состоявшихся после смерти Тедди Кен­
неди33, демократы утратили большинство в сенате, ограждавшее
их от угрозы филибастера36. Борьба за реформу здравоохране­
ния превратилась в изнурительную войну на истощение. При­
нятие закона Додда—Фрэнка затягивалось на неопределенный
срок. Последнее что было нужно американскому министерству
финансов и Ф Р С —новый кризис. Однако к весне 2010 г. стало
ясно, что именно этим грозит неспособность европейцев разо­
браться с Грецией.
Когда-то в прошлом, 63 годами ранее, политический кризис
в Греции привел к повороту в американской политике. 12 марта
1947 г., после того как британцы в ходе греческой гражданской
войны объявили о своей неспособности справиться с повстанцами-коммунистами, президент Трумэн анонсировал доктри­
33. Резюме этой аргументации см. в иске «Verfassungsbeschwerde», поданном в 2015 г.
в германский верховный суд против Е Ц Б : 22.10.2015, https://www.jura.uni-freiburg.de/de/institute/ioeffr3/forschung/papers/murswiek/verfassungsbeschwerde-qe-anleihenkaeufe-gauweiler.pdf.
34. Gammelin and Low, Europas Strippenzieher, 70.
35. Эдвард Кеннеди, младший брат Джона Кеннеди, президента С Ш А . —Прим. науч. ред.
36. Филибастер (англ. filibuster)—тактика затягивания обсуждения законопроекта пар­
ламентским меньшинством путем внесения большого количества поправок,
длительных выступлений и а .п .—Прим. nayч. ред.

425

КРАХ

ну сдерживания, ставшую одним из первых шагов в холодной
войне. Тем летом госсекретарь при администрации Трумэна,
генерал Джордж Маршалл, подкрепил политику сдерживания
своим вошедшим в легенду обещанием экономической помо­
щи для Европы. В 2010 г. в мире не существовало такого про­
тивника, как Советский Союз, чтобы заставить администрацию
Обамы форсировать события. Греция превратилась в американ­
скую проблему не из-за глобального противостояния идеологий,
а из-за денег, обращающихся в замкнутой системе трансатлан­
тических финансов. Американские взаимные фонды вложили
сотни миллиардов долларов в европейские банки —прежде все­
го во французские. И именно эти банки тесно работали с Греци­
ей. При этом американские филиалы тех же самых европейских
банков одновременно были крупными кредиторами американ­
ских домохозяйств и фирм. Любой финансовый кризис в еврозоне ударил бы и по Америке.
9 марта 2010 г., через месяц после того, как Германия за­
блокировала курс на скорое спасение Греции, президент Обама
и его главные экономические советники, Ларри Саммерс и Тим
Гайтнер, выкроили время для встречи с греческим премьер-ми­
нистром и его делегацией. Известия от Обамы были обнадежи­
вающими. Вашингтон собирался использовать свои 17% голо­
сов в М В Ф , чтобы высказаться за его содействие, и подкрепить
своим влиянием обращенное к Меркель требование об оказании
помощи со стороны Е С 37. Это позволяло преодолеть противо­
действие вовлечению М В Ф со стороны Франции и Е Ц Б . Но при
этом Белый дом четко давал понять одну вещь. Не могло быть
и речи о реструктуризации долгов. «Мы не можем допустить
второго Lehman»,—подчеркнул Обама. Посильны ли грече­
ские долги, не было заботой Америки. Приоритетом Вашинг­
тона являлось сдерживание финансовой эпидемии. Реструкту­
ризация не подлежала обсуждению до тех пор, пока европейцы
не найдут способ стабилизировать рынки облигаций и будут го­
товы осуществить оптовую докапитализацию европейских бан­
ков. А с учетом франко-германского противостояния соглаше­
ние такого рода казалось маловероятным.
Именно это силовое поле интересов и породило первое обра­
щение к принципу «пролонгируй и имитируй». В Европе устано­
вился чрезвычайный режим, диктовавшийся не единым суверен­
ным автором, а отсутствием какого-либо подобного авторитета38.
На саммите Е С 25 марта 2010 г., преодолев возражения со сторо­
37. Papaconstantinou, Game Over, Kindle locations 1529-1536.
38. J. White, «Emergency Europe», Political Studies 63.2 (2015), 300-318.

4 26

Г Р ЕЦ И Я - 20 1о : П Р О Л О Н Г И Р У Й

И

ИМИТИРУЙ

ны французов и Е Ц Б , Меркель при поддержке Вашингтона на­
стояла на обращении к М В Ф 39. Предполагалась совместная опе­
рация Е С и М ВФ , как в странах Прибалтики в предыдущем году.
Но на этот раз планировалось полноценное участие Е Ц Б . Коми­
тет в составе Е С , Е Ц Б и М В Ф вскоре превратился в пресловутую
«тройку», диктовавшую политику Греции и прочим «странам,
входящим в программу». При этом реструктуризация исключа­
лась. В этом отношении Вашингтон был солидарен с француза­
ми и Е Ц Б . Существующие греческие долги надлежало оплатить
за счет новых займов, полученных от «тройки», вне зависимо­
сти от степени приемлемости результата. М В Ф должен был внес­
ти изменения в свои рабочие процедуры применительно к дан­
ному случаю. С тем чтобы удовлетворить требование Меркель
о соблюдении лиссабонских правил, не допускалось, чтобы «ев­
ропейский» компонент состоял из мер, предпринимаемых кол­
лективно через центральные институты в Брюсселе или совмест­
но финансируемых членами Е С . Это бы потребовало изменения
положений договора и могло пойти вразрез с решением герман­
ского конституционного суда.
Вместо этого предполагалась выдача Афинам индивидуаль­
ных национальных кредитов на двусторонней и добровольной
основе при координации со стороны Еврогруппы —влиятель­
ного, но неформального клуба министров финансов еврозоны.
С тем чтобы избежать видимости финансового спасения—запре­
щенного маастрихтскими правилами,—займы не должны были
выдаваться на льготных условиях. Устанавливались жесткие
процентные ставки, а также комиссия за проведение операции,
призванная компенсировать кредиторам их труды. Наконец,
что самое важное, меры поддержки не подлежали превентив­
ному осуществлению с целью предотвратить утрату рыночного
доверия. Они представляли собой крайнее средство на тот слу­
чай, если Греция лишится доступа к рынкам. При этом Греция
получала возможность посредством мер экономии избегать это­
го момента как можно дольше.
Для простых греков это означало сокращение выплат во всем
государственном секторе. Трудовые договоры не подлежали про­
длению. Были сняты ограничения на увольнения в частном сек­
торе. Повышался пенсионный возраст. Резко повышались Н Д С
и прочие налоги на потребление. Экономике страны, уже нахо­
дившейся под нажимом, предстояло дальнейшее сжатие. На­
селение Греции, где уровень жизни и так был одним из самых

39. А. Evans-Pritchard, «Europe Agrees IMF-EU Rescue for Greece», Telegraph, 25.03.2010.

427

КРАХ

низких в Европе, ввергалось в еще большую бедность. Грече­
ское рабочее движение провело кампанию яростных протестов.
Но принятые сокращения издержек были достаточны по край­
ней мере для того, чтобы удовлетворить рынки облигаций. В по­
следние дни марта 2010 г. Афины оказались в состоянии выпу­
стить последний транш долгосрочного долга объемом в 5 млрд
евро на семь лет при ставке всего в 6%. Впрочем, неудивительно,
что инвесторы отреагировали на это предложение без энтузиаз­
ма40. Европа готовила страховочную сеть. Единственный вопрос
заключался в том, когда Греция свалится с карниза.

III
30 марта рынки были потрясены известиями не из Греции, а из
Ирландии. Счет за докапитализацию обанкротившихся ирланд­
ских банков взлетел к небесам. Теперь Дублин для одного лишь
Англо-ирландского банка выделял из бюджета 34 млрд евро, что
было больше, чем ирландские налоговые поступления в 2010 г.
Вскоре дефицит в Ирландии был уже больше, чем в Греции41.
В Ирландии банки тянули суверенное государство в пропасть.
В Греции механизм работал в обратную сторону. Осторожные
клиенты греческих банков знали, что их сбережения инвести­
руются в государственные облигации, которые Афины обслужи­
вали с большим трудом. За первые месяцы 2010 г. из греческих
банков было выведено и перемещено в другие страны еврозоны
14 млрд евро. Первыми этим занялись олигархи, переводившие
гигантские суммы через Кипр, но за ними вскоре последовали
вкладчики из рядов среднего класса, выводившие по несколь­
ко тысяч евро за раз42. Лишившись источников фондирования,
греческие банки обратились к центральному банку Греции, их
местному филиалу Е Ц Б , где Трише по-прежнему позволял им
использовать греческие государственные облигации, потеряв­
шие прежний высокий рейтинг, в сделках Р Е П О . Это была жиз­
ненно важная спасательная система, дававшая центральному
банку возможность диктовать свою волю не только греческому
правительству, но и греческому обществу и экономике страны
в целом. Без одобрения со стороны Франкфурта в банкоматах
40. Papaconstantinou, Game Over, Kindle location 1677.
41. «Irish Deficit Balloons After New Bank Bail-Out», BBC News, 30.09.2010.
42. H. Smith, «Super-Wealthy Investors Move Billions out of Greece», Guardian, 6.02.2010;
F. Batzoglou, «Anxious Greeks Emptying Their Bank Accounts», Spiegel Online,
6.12.2011.

428

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

не было бы денег, но без него же не было бы и какой-либо ре­
структуризации ничем не обеспеченного греческого долга.
На протяжении апреля «тройка» дискутировала о том, кому
вносить какой вклад и насколько большим должен быть па­
кет финансовой помощи Греции, а время между тем истекало43.
Из-за того, что кредитное рейтинговое агентство Fitch понизило
рейтинг греческих государственных долговых обязательств, при­
быльность по ним подскочила до 7,4%. Утром 22 апреля агент­
ство Евростат объявило, что, по его оценке, греческий дефицит
в 2009 г. вырос до 13,6% В В П . В Ирландии дефицит был даже
выше, составляя 14,3%. Спреды на греческие облигации подско­
чили до боо базисных пунктов, из-за чего ставка заимствования
поднялась до 9%, что фактически означало изгнание Греции
с рынка. Настал момент для того, чтобы прибегнуть к крайне­
му средству. Понукаемое и Шойбле, и Гайтнером, греческое пра­
вительство запустило чрезвычайный механизм. Греции требо­
валось много денег, притом что нельзя было терять ни минуты.
Это было весьма символическое совпадение. Вечером 22 ап­
реля, всего через несколько часов после того, как известие от Ев­
ростата потрясло рынки, мировая финансовая элита собралась
в Вашингтоне на весеннюю сессию М ВФ . Тем же вечером собрав­
шихся ждала развлекательная программа в канадском посоль­
стве и там-то наконец настало время для откровенных разгово­
ров. Кризис вышел за пределы Европы. Еврозона стала угрозой
для глобальной финансовой стабильности. Китай еще с марта
требовал принятия мер по защите глобальных инвестиций, вло­
женных в активы, деноминированные в евро444
5. Как вспоминал
британский министр финансов Алистер Дарлинг, в воздухе ви­
тало нетерпение: «Нельзя было переоценить тот факт, что Аме­
рика наблюдала за неспособностью Европы к действию с возра­
стающим недоверием и беспокойством <...> Во всем этом ясно
слышалось: „Почему вы ничего не предпринимаете? Вы же
знаете, что вам нужно что-то сделать11»43. По словам Financi­
al Times, неспособность еврозоны восстановить стабильность
на своих собственных условиях привела к тому, что к апрелю
2010 г. «спасение» евро, «предельного выражения европейской
интеграции, оказалось в руках чужаков из международных ин­
ститутов и администрации С Ш А » .
Но вашингтонская встреча так и не дала никаких резуль­
татов. «Тройка» только начинала торг с Афинами по пово­
43. «Euro Zone Readies Giant Rescue Package for Greece», Reuters, 11.04.2010.
44. Evans-Pritchard, «Europe Agrees IMF-EU Rescue for Greece».
45. T. Barber, «Saving the Euro: Dinner on the Edge of the Abyss», Financial Times, 22.04.2010.

429

КРАХ

ду условий спасительного займа. Рынки были предоставлены
самим себе. 28 апреля 2010 г. дно было пробито. Как и мож­
но себе представить, официальная хроника немецкого мини­
стерства финансов —трезвый документ. Вот как в нем описы­
ваются события того дня на европейских рынках суверенного
долга и межбанковских денежных расчетов: «Кризис приобре­
тает драматическую остроту. Премии за риск для государствен­
ных облигаций в некоторых странах еврозоны, включая Порту­
галию, Ирландию и Испанию, быстро возрастают и достигают
уровней, равных тем, которые в апреле закрыли для Греции до­
ступ к финансовым рынкам. Как отголосок последних драма­
тических этапов финансового кризиса [2008 г.], в Европе прак­
тически прекратилось межбанковское кредитование. В течение
очень короткого промежутка времени появились общие призна­
ки приближения острого системного кризиса»46.
Что осталось за рамками этого официального описания —
роль самого Берлина в провоцировании «приближения ост­
рого системного кризиса». В преддверии важных региональ­
ных выборов, запланированных на начало мая, в Германии ве­
лась яростная публичная агитация против оказания помощи
Греции. СвДП, партнер Меркель по коалиции, столкнувшаяся
с падением своей популярности среди рыночников-националистов, без всякого стеснения разыгрывала антигреческую карту,
сужая для канцлера пространство для маневра. С тем чтобы на­
помнить Меркель о глобальной стороне дела, 28 апреля в Бер­
лин отправились Доминик Стросс-Кан и Жан-Клод Трише47.
Но невзирая на нарастающую панику, минималистский сцена­
рий, продиктованный Берлином 25 марта, соблюдался неукос­
нительно. Более того, Меркель подлила масла в огонь спекуля­
ций, напомнив о том, что допуск Греции в еврозону был ошиб­
кой и что Германия будет участвовать в каких бы то ни было
спасательных мероприятиях лишь добровольно и на условиях,
установленных Берлином48. Подобные разговоры никак не до­
бавляли рынкам спокойствия. Спреды для Греции подскочили
до юоо базисных пунктов, а Вашингтон к концу дня охватила
такая тревога, что Обама лично позвонил немецкому канцле­
46. Bundesfinanzministerium, «Chronology: Stabilisation o f the Economic and Monetary
Union», http://www.bundesfinanzministerium.de/Content/EN/Standardartikel/
Topics/Europe/Articles/20io-o6-04-Chronologie-Euro-S tabilisierung.html?___
act=render Pdf&___iDocId=i99342.
47. K.Connolly, «Greek Debt Crisis: IMF Chief to Woo Germany over Bailout Deal», Guar­
dian, 28.04.2010.
48. «Transcript of Statements to the Media by Angela Merkel and Strauss- Kahn in Berlin»,
28.04.2010, https://www.imf.0rg/en/News/Articles/2015/09/28/04/54/tr042810.

43°

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

ру49. В это время в Европе телефон звонил не только у Меркель.
В регистрационных журналах Гайтнера и его сотрудников упо­
минаются почти ежедневные контакты между Вашингтоном
и Берлином, Франкфуртом и Парижем50. Сделать что-нибудь
требовали от Е С власти многих стран мира.
Наконец в первых числах мая сделка состоялась. Греция со­
гласилась на требование «тройки» не только сократить свой де­
фицит, но и взять курс на профицит. Она обещала улучшить
бюджетный баланс на ошеломляющую величину в і 8 % В В П 51.
В одном только 2ШО г. дефицит ее бюджета должен был сокра­
титься на 7,5% В В П . При этом были бы затронуты все аспекты
жизни греческого государства —от контрактов на уборку в гре­
ческих министерствах до приватизации государственных ак­
тивов. На продажу выставлялось все. В ответ Греция получала
намного более обширную финансовую помощь, чем предполага­
лось ранее: по млрд евро, в том числе 8 о млрд от Е С и 30 млрд
от М В Ф , подлежащие погашению посредством ежеквартальных
платежей на протяжении трех лет. Эти займы выдавались под
большие проценты и было понятно, что их обслуживание вы­
зовет в 2013 г. проблемы с погашением. Но страны-кредиторы
не были готовы предложить ничего более щедрого. Меркель
обещала позаботиться о том, чтобы бундестаг 7 мая вынес одоб­
рительный вердикт. Вопрос заключался в том, дадут ли рынки
столько времени Европе.
Меркель представила пакет спасательных мероприятий не­
мецкому бундестагу в среду 5 мая. Как она заявила, этот план
был «alternativlos» —безальтернативным52. Эта аллюзия на зна­
менитое изречение Маргарет Тэтчер об отсутствии альтернати­
вы —there is no alternative ( t i n a ) —впоследствии приобрела пе­
чальную известность. Между тем Грецию в тот же день потрясла
всеобщая забастовка, мобилизовавшая оба главных крыла гре­
ческого рабочего движения и вызвавшая остановку транспорта
и закрытие государственных учреждений. В Афинах произошли
столкновения между протестующими и полицией. Пока парла­
ментский комитет обсуждал программу экономии, в окно фи­
лиала банка Marfin влетела зажигательная бомба, вызвав пожар,
49. Bastasin, Saving Europe, 203.
50. J. Pi sani-Ferry, «Tim Geithner and Europe’s Phone Number», Bruegel (blog), 4.02.2013.
51. Pap aeons tan tinou, Game Over, Kindle locations 2186-2188.
52. «Regierungserklarung von Bundeskanzlerin Merkel zu den Hilfen fur Griechenland», 5.05.2010, https://www.bundesregierung.de/G0ntentArchiv/DE/Archiv17/
Regierungserklaerung/20io/20io-05-05-m erkel-erklaerung-griechenland.htm l.
О последствиях TINA более общего плана см.: A. Seville, «There Is No Alterna­
tive», Politik zwischen Demokratie und Sachzwang (Frankfurt: Campus, 2017).

431

КРАХ

во время которого погибли три сотрудника филиала. Каролос
Папульяс, седовласый президент Республики эллинов и ветеран
греческого Сопротивления времен Второй мировой войны, за­
явил: «Наша страна подошла к краю пропасти»33. 6 мая грече­
ский парламент собрался, чтобы проголосовать за самую дра­
коновскую из программ экономии, когда-либо предлагавшихся
в современных демократических государствах. В то утро в Лис­
сабоне проходило заседание правления Е Ц Б и репортеры пе­
редавали по электронной почте сообщения о том, что власт­
ный Жан-Клод Трише отказался даже обсуждать возможность
участия в покупке греческих облигаций. В начале той недели
на волне принятия новой фискальной программы Е Ц Б неохот­
но согласился продолжать операции Р ЕП О с греческими долго­
выми обязательствами, но он не мог пойти на активную скуп­
ку облигаций34. Совсем не такие известия были нужны рынкам.
Сразу после открытия торгов на американских биржах—это
произошло после полудня по европейскому времени —цены об­
рушились. К часу дня рынок просел на 4%. Отказ Е Ц Б помогать
Греции вызвал активную торговлю кредитными дефолтными
свопами по греческим государственным долговым обязатель­
ствам. Всего за один день индекс волатильности (ѵ іх), служив­
ший критерием рыночной неопределенности, рухнул на 31,7%.
Просело и евро, курс которого в первые послеполуденные часы
снизился на 2,5 цента33. То, что происходило в тот день между
терминалами по обе стороны Атлантики, впоследствии стало
предметом разбирательств в американских судах. Но к 2.32 дня
рынок охватили спазмы36. В течение получаса, к 3.05 дня, глав­
ные американские фондовые рынки потеряли 6% своей стои­
мости; портфели инвесторов оскудели на і трлн долларов.
Впавшие в панику трейдеры кинулись скупать качественные
финансовые продукты —и спрос на американские казначейские
ценные бумаги подскочил, из-за чего их доходность за несколь­
ко минут упала с 3,6% до 3,25%.
По причине разницы во времени между обеими сторонами
Атлантики известия о биржевом крахе настигли больших ши­
шек из правления Е Ц Б как раз тогда, когда они приступили534
6
53. «Deaths Place Greece on „Edge of Abyss“», 6.05.2010, www.ekathimerini.com.
54. Gabor, «The Power of Collateral», 25.
55. «Findings Regarding the Market Events of May 6, 2010», Report o f the staffs of the CTFC
and SEC to the Joint Advisory Committee on Emerging Regulatory Issues, http://
www.sec.gov/news/studies/2010/marketevents-report.pdf.
56. «Preliminary Findings Regarding the Market Events of May 6, 2010», Report o f the staffs
of the C F T C and S E C to the Joint Advisory Committee on Emerging Regulatory
Issues, https://www.sec.gov/sec-cftc-prelimreport.pdf.

432

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

в Лиссабоне к обеду. В этот момент, через полтора года после
кризиса, связанного с Lehman, казалось, что задержка с оказа­
нием Греции помощи вот-вот вызовет новую финансовую ка­
тастрофу. Даже глава Бундесбанка, суровый Аксель Вебер, по­
нимал, что Е Ц Б не в состоянии проводить жесткую линию,
которую в то утро провозгласил Трише. « Е Ц Б должен покупать
государственные облигации»,—выкрикнул Вебер через обеден­
ный стол37. Для консервативной команды, стоявшей во главе
Е Ц Б , это был драматический момент. Они понимали, что дол­
жны что-то предпринять. Мир следил за ними. Афины полыха­
ли в буквальном смысле. Вскоре загореться мог и Рим. Но Е Ц Б
не желал быть единственным покупателем на рынке. Он был
намерен не дать европейским властям сорваться с крючка. Е Ц Б
требовал экономии на всех фронтах. Более того, даже если он
мог скупать облигации в порядке оказания временной помощи,
скорее раньше, чем позже все равно бы возникла нужда в ги­
гантском государственном фонде для обеспечения уверенности
на рынках облигаций. Возложение на европейские правитель­
ства и налогоплательщиков взаимной ответственности за их
долги было чревато возникновением кошмарного политическо­
го узла, но при этом по крайней мере была бы восстановлена
четкая грань между фискальной и монетарной политикой, слу­
жившая для Е Ц Б основанием для столь высоко ценившихся им
претензий на независимость.
На следующий день, 7 мая 2010 г., на заседании Европей­
ского совета царили апокалиптические настроения. Комиссар
Рен и председатель Трише выступили с мрачными предупре­
ждениями. «Это дело Европы. Это дело глобальное. Ситуация
ухудшается чрезвычайно быстро и активно»,—утверждал Три­
ше. По словам Financial Times, все это стало потрясением для не­
сколько провинциального Европейского совета: «Лидеры не­
больших стран еврозоны, не вполне привязанных к мировым
финансовым рынкам, до данного момента не вполне осозна­
вали всей серьезности кризиса. Но даже более опытные лиде­
ры имели ошеломленный вид». «[Николя] Саркози побелел
от шока,—сообщал один посол. —Я никогда не видел его та­
ким бледным»5758. Но несмотря на ощущение кризиса и несмотря
на сделку по Греции, по вопросу о создании зонтика безопас­
ности для еврозоны в целом сохранялись разногласия. Сарко­
зи тыкал пальцем в Е Ц Б . Как мог Европейский центральный
57. Bastasin, Saving Europe, 202.
58. Об этом и дальнейшем см. в: Т. Barber, «Saving the Euro: Dinner on the Edge of the
Abyss», Financial Times, 22.04.2010.

433

КРАХ

банк стоять в стороне, пока рушится кредит европейских прави­
тельств? Почему Е Ц Б не следовал примеру Ф Р С или Банка Ан­
глии? Как вспоминал один европейский политик, Саркози кри­
чал: «Давайте же, давайте, хватит колебаться!». Его поддержали
Сильвио Берлускони из Италии и Жозе Сократеш из Португа­
лии, имевшие основания опасаться общего кризиса суверенного
долга. Но Меркель, голландцы и финны были против. Е Ц Б — не­
зависимый орган. Он должен быть вправе действовать так, как
сочтет нужным. В пятницу 7 мая к согласию прийти не удалось.
Но после событий на Уолл-стрит было ясно, что нужно сделать
что-то серьезное, прежде чем в понедельник іо мая в Азии воз­
обновятся торги. Европейцы столкнулись с необходимостью ду­
мать уже не о спасении одной только Греции, а о создании бо­
лее всеобъемлющей системы финансовых гарантий для всей их
валютной зоны. Они не могли рассчитывать на то, что их про­
блемы удастся решить посредством двусторонних соглашений
отдельных стран с М ВФ . И если несколько недель назад они ша­
рахались от сумм в десятки миллиардов евро, то теперь им при­
ходилось думать уже о намного более крупных цифрах.
В условиях сильнейшего нажима со стороны властей мно­
гих стран мира европейские лидеры устроили новое совещание
во второй половине дня в воскресенье 9 мая59. Обама обзвонил
всех ключевых европейских руководителей, начиная с Меркель.
Бен Бернанке провел импровизированное телефонное совеща­
ние с FO M C с целью одобрить возобновление своп-линий с Е Ц Б ,
Банком Англии, Национальным банком Швейцарии и Банком
Канады60. Аналогичное телефонное совещание провела и «Боль­
шая семерка» одновременно с совещанием европейских мини­
стров финансов. На связи находились Япония, Канада и С Ш А .
В этот решающий момент Шойбле был госпитализирован с ал­
лергической реакцией на лекарство. Председательство перешло
к Испании и французский министр финансов Кристин Лагард
оказалась в положении посредника между обеими группами. Ей
пришлось говорить сразу по двум телефонам: по одному—с ев­
ропейскими министрами финансов, по другому —с «Большой
семеркой».
В итоге удалось договориться о создании огромного фонда
финансовой помощи: бо млрд евро выделялось из фондов Евро­
комиссии, 440 млрд предоставляли европейские власти. Доми­
ник Стросс-Кан обещал использовать ресурсы М В Ф с тем, чтобы
59. Barber, «Saving the Euro».
60. Bernanke, Courage to Act, 481. Бернанке провел закрытый брифинг сенатского бан­
ковского комитета с целью позаботиться об отсутствии негативной реакции.

434

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

финансировать фонд по той же ставке, которая была предыду­
щим летом назначена для Латвии. Но если крохотной Латвии
требовалось лишь несколько миллиардов евро, то сейчас М В Ф
обещал 250 млрд. Это было самое крупное обязательство, ко­
торое М В Ф когда-либо брал на себя в рамках какой-либо про­
граммы. i триллион долларов, который был обещан для М В Ф
на лондонской встрече «Большой двадцатки» и должен был
ознаменовать начало новой эпохи глобального тушения пожа­
ров, теперь использовался для спасения Европы. Эти цифры
производили впечатление, но теперь важнейший вопрос за­
ключался в том, каким образом спасательный фонд будет со­
здан и как он будет финансироваться. Было ли это первым ша­
гом на пути к коллективной ответственности по суверенным
долгам и, таким образом, радикальным нарушением Лиссабон­
ского договора? Берлин не собирался идти ни на какие уступки
такого рода61. Сделка висела на волоске до тех пор, пока один
из ее голландских участников, имеющий опыт теневого банкин­
га, не предложил учредить Европейский фонд финансовой ста­
бильности ( е ф ф с ) в качестве частной компании специального
назначения, зарегистрированной в налоговом убежище Люк­
сембурга. Правительства стран еврозоны должны были по от­
дельности предоставлять капитал этому фонду при отсутствии
каких-либо межправительственных «общеевропейских» обяза­
тельств.
Даже в таком импровизированном варианте для создания
Е Ф Ф С потребовался бы не один месяц. Между тем утром в по­
недельник, когда возобновились торги, европейские рынки об­
лигаций нуждались в немедленной поддержке. И оказать ее
мог только Е Ц Б . Соглашение по Е Ф Ф С устраивало Трише. Ев­
ропейские правительства наконец-то отнеслись к делу серьез­
но. Вопрос был в том, удастся ли ему склонить на свою сторо­
ну правление Е Ц Б и , в частности, взять верх над Бундесбанком.
Аксель Вебер, едва не согласившись на покупку облигаций в мо­
мент паники 6 мая, впоследствии передумал. Он не желал идти
наперекор немецкому общественному мнению и своему немец­
кому коллеге в правлении Е Ц Б , главному экономисту Юрге­
ну Штарку. Возвращаясь из Португалии во Франкфурт, Вебер
отозвал свое согласие. Тем не менее в воскресенье д мая Три­
ше поставил предложение на голосование и оно было одобрено
большинством голосов. Но он воздержался от каких-либо пуб­
личных заявлений до раннего утра іо мая, когда европейские

61. Gammelin and R. Low, Europas Strippenzieher, 75-86.

435

КРАХ

п р а в и т е л ь с т в а н а к о н е ц -т о б ы л и го т о в ы а н о н с и р о в а т ь св о й коек а к с л е п л е н н ы й ф о н д ф и н а н с о в о г о с п а с е н и я 62. Е Ц Б н е с т а л д е ­
л ать первы й ход.

На протяжении последующих дней рынки успокоились. Не­
смотря на противодействие со стороны Германии, обещание
Е Ц Б покупать облигации принесло пользу. При наличии поку­
пателя последней инстанции с продажей предпочитали не спе­
шить. Но для того чтобы Е Ц Б мог выполнить взятое на себя
обязательство, следовало решить еще один вопрос, не получив­
ший огласки. Даже если бы немедленной реструктуризации
греческого долга не состоялось, банкам не следовало позволять
избавляться от всех проблемных долговых обязательств, нахо­
дившихся у них во владении. Наряду с согласием Е Ц Б на покуп­
ку облигаций все министерства финансов еврозоны —на этом
особенно настаивали Меркель и Шойбле —должны были потре­
бовать от своих ведущих банков воздержаться от продажи имев­
шихся у них греческих и других проблемных облигаций. В ито­
ге этого не удалось добиться. В Германии группа банков во главе
с Deutsche Bank согласилась в течение трех лет не сбывать дол­
говых обязательств63. Но многие небольшие банки отказались
выполнять это требование. Кроме того, быстро разошлись слу­
хи о том, что большинство облигаций из первого пакета на 25
млрд евро, купленного Е Ц Б , поступило из Франции.
М ВФ одобрил сделку на заседании правления в воскресенье
9 мая 2010 г. Пока Стросс-Кан находился в Европе, председа­
тельство в Вашингтоне перешло к Джону Липски, назначенцу
Буша, который чередовал службу в М В Ф с работой в JPMorgan.
Ситуация не радовала никого из собравшихся за столом в штабквартире М В Ф 64. Речь шла об огромных обязательствах. Осо­
бенно тревожным было то, что все это затевалось ради борьбы
с кризисом в Греции, относительно богатой европейской стране,
по просьбе Е С . Сумма долгов, набранных Грецией, намного пре­
вышала ее квоту в фонде—размер предоставленного ею капита­
ла, который обычно ограничивал право страны на получение
займов от М ВФ . От фонда требовалось разделить контроль над
выполнением программы с другими членами «тройки», причем
его собственные эксперты были отнюдь не убеждены в посильности греческих долгов. Как они уклончиво выражались, бес­
спорно то, что «значительная неопределенность, окружавшая»
62. Bastasin, Saving Europe, 214-215.
63. Bastasin, Saving Europe, 218; Papaconstantinou, Game Over, Kindle location 2707.
64. Разгромный некролог от самого МВФ см. в: І Е О , The I M F and the Crises in Greece, Ire­
land, and Portugal (Washington, DC: IMF, 2016), 15-18.

4 3 6

ГРЕЦИЯ-2010:

ПРОЛОНГИРУЙ

И

ИМИТИРУЙ

программу, «препятствовала категорическим утверждениям»
о том, что Греция сможет когда-нибудь расплатиться по своим
долгам. В нормальных обстоятельствах это было равносильно
красному флажку. В конце концов, кто выиграл бы от того, что
Греция взяла бы у официальных кредиторов новые займы с тем,
чтобы выплатить имеющиеся у нее частные долги, которые она
была не способна обслуживать? Прямолинейный член правле­
ния от Бразилии требовал, чтобы речь шла не о «спасении Гре­
ции, которой придется проходить через мучительные реформы,
а о погашении греческих частных долгов, главным образом взя­
тых у европейских финансовых институтов»65.
Едва ли можно было требовать более четкого провозглаше­
ния принципа «замани и подмени», посредством которого про­
блема чрезмерной выдачи банковских кредитов превращалась
в кризис государственного долга66. Но за этой подменой сто­
ял не столько ловкий идеологический фокус, сколько компро­
мисс по методу наименьшего общего делителя между главными
участниками греческой долговой драмы —Германией, Франци­
ей, Е Ц Б , М В Ф и администрацией Обамы. Несомненно, в М В Ф
питали мало иллюзий по поводу компромиссов, в которых они
собирались участвовать, g мая на заседании правления М В Ф ца­
рили такие негативные настроения, что Липски счел необходи­
мым высказаться в противоположном духе. Он был полностью
предан линии Белого дома и был приверженцем гайтнеровской
логики максимального приложения сил67. Более того, Липски
любил вызывать смущение у своих космополитических кол­
лег по М В Ф , призывая фонд взять на вооружение не доктрину
Пауэлла, а принцип «шок и трепет», как американские воен­
ные называли свою опустошительную воздушную атаку на Баг­
дад в 2003 г.68g мая, председательствуя на ключевом совещании
в Вашингтоне, Липски принимал во внимание озабоченность
своих коллег и звучавшую из их уст критику, но заявил, что «не­
много встревожен словами о том, что программа фонда со всей
очевидностью должна включать реструктуризацию долга или
даже дефолт». Реструктуризация обернется «немедленными
и катастрофическими последствиями для греческой банковской
системы, не говоря уже о более общих эффектах перелива». Вот
что в конечном счете имело решающее значение.
65. Blustein, LaidLow> 136.
66. М. Blyth, Austerity: The History of a Dangerous Idea (Oxford: Oxford University Press, 2013),
73 -

67. «John Lipsky Biographical Information», https://www.imf.org/extemal/np/omd/bios/
jl.htm.
68. Blustein, Laid Low, 64.

437

КРАХ

Правление М В Ф одобрило непропорционально обширную
и рискованную программу оплаты греческих долгов не потому,
что она сама по себе имела смысл или была хороша для Греции,
а потому что в свете прежней истории Европы ее неспособность
справиться с греческим кризисом означала наличие «большо­
го риска международных системных последствий»69. Вместо
реструктуризации непосильного греческого долга реструкту­
ризации подлежал весь государственный сектор страны и ее
трещавшая по швам экономика. С помощью героических пред­
положений о сокращении затрат и повышении эффективно­
сти М В Ф старался примирить программу для Греции со своими
собственными угрызениями совести. Предполагалось, что если
«склеротическая» и «клиентелистская» Греция получит доста­
точно сильную встряску, это позволит ей выйти на путь более
быстрого роста, который в конечном счете сделает ее долги по­
сильными. Экономия и «реформы» были единственными пунк­
тами в повестке дня, на которых сходились участники сделки,
во всех прочих отношениях не знавшие единства. Были ли эти
меры экономически эффективными или политически прием­
лемыми и что они означали для европейской демократической
политики —это был уже совсем другой вопрос.

69. Ib id ., 139; IM F , Greece: Staff Report on Request fo r Stand-By Arrangement (IM F Country
Report No. 10/110, 2010).

ГЛАВА

15

Эпоха долгов

Гленн, я хочу сказать, что P l [ l ] G S —э т о м ы ... м ы
I / I очень быстро можем оказаться в такой же ситуации, что
3/ .А. и Греция»1. Так выразился п февраля 2010 г. работав­
ший тогда в Гарвардском университете историк Нил Фергю­
сон, выступая на телешоу Гленна Бека на канале Fox News. Под
«нами» Фергюсон имел в виду граждан и налогоплательщи­
ков С Ш А . Сокращением P I I G S обозначались проблемные стра­
ны еврозоны—Португалия, Ирландия, Италия, Греция и Ис­
пания. Бек и его гости потчевали свою аудиторию сценами
беспорядков, забастовок, уличных бунтов, сожженных автомо­
билей. Как показал пример Греции, после того как рынки утра­
чивают уверенность, так просто из этой ситуации не выбрать­
ся. Согласно жестким словам Фергюсона, «Либо вы объявляете
дефолт по значительной части долга, либо его все равно съеда­
ет инфляция. На самом деле у нашей страны, накопившей та­
кие долги, почти нет других вариантов. И ни в одном из этих
процессов нет ничего забавного». Если подскочат учетные став­
ки, такое может произойти в С Ш А в течение года. Как объяс­
нял Фергюсон, «то, что творится сегодня в Европе и что случи­
лось в России двадцать лет назад, показывает нам, что коллапс
может подкрасться к вам и обрушиться на вас абсолютно вне­
запно». С учетом такой перспективы Фергюсон приветствовал
охватившую Америку популистскую реакцию против обширных
правительственных полномочий. Это был здоровый признак.
Но стране требовалось еще кое-что: «если только у нас не по­
явится политический лидер, которому хватит смелости сказать
американцам: „Нам нужно это сделать, нам нужно реформиро­
вать нашу систему сверху донизу11, боюсь, мы продолжим скаты­
ваться в сторону не только европейских, но и латиноамерикан­
ских экономик».

«~Т" /Ш~ Т А К ,

1. Об этом и дальнейшем см. в: http://www.foxnews.com/story/2010/02/12/glenn-beck-is~
us-doomed-to~follow-greece-into~crisis.html.

439

КРАХ

Фергюсон был человеком науки, выходцем из «Лиги плюща».
Бек был одним из самых азартных барабанщиков американско­
го консерватизма. Однако страх перед долгами и их потенциаль­
но катастрофическими последствиями в 2010 г. царил повсюду.
Он существовал еще до кризиса, находя выражение в призывах
сторонников Рубина к консолидации и в кампании за учрежде­
ние налогового тормоза в Германии. После потрясений 20082009 гг. он резко усилился. Это стало самым серьезным ударом
по государственным финансам из всех, от которых пострадали
крупные развитые страны после Второй мировой войны. Каза­
лось, что участь Греции в 2010 г. показывала, что ждет любое го­
сударство, рухнувшее в пропасть неплатежеспособности. Преду­
преждения могли принимать любую форму—от яростных тирад
и паникерских заявлений из уст таких, как Бек, до ультрареспектабельных научных трудов, в первую очередь работы двух быв­
ших экономистов М ВФ , Кармен Рейнхарт и Кеннета Рогоффа.
После выхода их удивительного бестселлера «На этот раз
все будет иначе: восемь столетий финансового безрассудства»
Рейнхарт и Рогофф в январе 2010 г. выступили с научной стать­
ей, носившей название «Рост в эпоху долгов»2. В ней они пыта­
лись показать, что после того, как государственный долг пре­
вышал порог в до% В В П , экономический рост резко замедлялся.
Это была скользкая дорожка, ведущая к обрыву. Чрезмерный
долг отрицательно сказывался на росте, из-за чего долг стано­
вился еще менее посильным, еще больше замедляя рост. С тем
чтобы избежать такой участи, необходимо не медлить с приня­
тием соответствующих мер.
При более пристальном изучении выяснилось, что статья
Рейнхарт и Рогоффа изобилует ошибками. После внесения не­
обходимой правки в приведенную ими электронную таблицу,
составленную в Excel, резкий разрыв на отметке в 90% исчезал
и необходимость в срочных мерах оказывалась далеко не такой
острой, как они утверждали3. Но в начале 2010 г. их аргумента­
ция торжествовала. В Financial Times они указывали: «чем рань­
ше политики смирятся с мыслью о проведении реформы, тем
ниже будет риск возникновения реально пагубной проблемы
долга <...> Хотя большинство государств по-прежнему имеют
широкий доступ к финансовым рынкам при очень низких про­
2. С. М . Reinhart and К. Rogoff, This Time Is Different, Eight Centuries of Financial Folly (Prince­
ton, N J: Princeton University Press, 2009); K .M . Рейнхарт и К. Рогофф, На этот
раз все будет иначе: восемь столетий финансового безрассудства (Москва: Карь­
ера Пресс, гои); G .M . Reinhart and К. S. Rogoff, «Growth in a Time of Debt»
(N B E R Working Paper 15639, 2010).
3. J . Cassidy, «The Reinhart and Rogoff Controversy: A Summing Up», New Yorker, 26.04.2013.

440

ЭПОХА

ДОЛГОВ

центных ставках, рыночная дисциплина может нагрянуть без
предупреждения». После того как рынки облигаций в полной
мере осознают масштабы «фискального цунами», вызванного
банковским кризисом, их приговор будет безжалостным. «Стра­
ны, не подготовившие почву для реформ, пожалеют об этом»4.
И никто не был в безопасности. Как заявил Рогофф в интервью
для правой германской газеты Welt am, Sonntag, едва ли нуждав­
шейся в понукании: «Государственные финансы Германии идут
по неприемлемому пути <...> Настанет время, когда у Германии
будут такие же проблемы, как у Греции <...> Будет не так сквер­
но, как в Греции, но это будет болезненно»5.
Как должно было быть известно таким осведомленным ком­
ментаторам, как Фергюсон, Рейнхарт и Рогофф, рыночная дис­
циплина, которая была на повестке в еврозоне, отнюдь не «на­
грянула без предупреждения». Е Ц Б и немецкое правительство
сознательно обхаживали кишевших вокруг Греции «линчевате­
лей облигаций». Все, что требовалось для того, чтобы ослабить
нажим—чтобы Е Ц Б делал то, что делали как нечто само собой
разумеющееся Ф Р С , Банк Англии и Банк Японии, то есть ску­
пал греческие облигации. Но Е Ц Б не собирался так поступать,
по крайней мере до самой последней минуты. Он намеревал­
ся четко дать понять: или экономия, или вы пожалеете! Гло­
бальная реакция, должно быть, вызывала у него удовольствие.
2010 году предстояло стать поворотным моментом в процессе
восстановления. Ссылаясь на пример Греции, союз по расчету
между правыми паникерами, консервативными политическими
махинаторами и центристскими фискальными ястребами изме­
нил политическое соотношение сил. Несмотря на то что сохра­
нялся высокий уровень безработицы, а объемы производства
едва восстанавливались, меры стимулирования были отменены.
Фискальные гайки были закручены раньше и туже, чем во вре­
мя какой-либо другой рецессии в современной истории. В итоге
по обе стороны Атлантики восстановление прекратилось.

I
Самый примечательный пример заразности мер экономии пред­
ставляла собой Великобритания. 6 мая 2010 г., в тот же день, ко­
гда в Афинах горели банки, а в Америке обрушились финансо­
4. С. Reinhart and К. Rogoff, «Why We Should Expect Low Growth Amid Debt», Financi­
al Times, 28.01.2010.
5. «Germans Say Euro Zone May Have to Expel Greece: Poll», Reuters, 14.02.2010.

441

КРАХ

вые рынки, после тяжелой борьбы на выборах подошло к концу
долгое правление «новых лейбористов». Ключом и к итогам вы­
боров, и к последующим переговорам о создании коалиции слу­
жила фискальная политика. Великобритания находилась в чис­
ле наиболее сильно пострадавших в 2007-2008 гг. Несмотря
на то что Банк Англии, в отличие от Е Ц Б , никогда не давал по­
вода усомниться в оказании официальной поддержки британ­
ским казначейским долговым обязательствам, и несмотря на то,
что Великобритания сохранила свой кредитный рейтинг, курс
фунта стерлингов упал по отношению к доллару и евро. Пока
усилиями Банка Англии на рынке облигаций сохранялась ста­
бильность, все это не являлось непосредственной причиной для
беспокойства. Но в результате глава Банка Англии Мервин Кинг
превратился в ключевую фигуру, а, как он продемонстриро­
вал весной 2009 г. в преддверии встречи «Большой двадцатки»
в Лондоне, он не боялся использовать свое влияние6.
21 декабря 2009 г. «теневой» министр финансов Джордж Ос­
борн открыл избирательную кампанию оппозиционной партии
тори, заявив, что если только Великобритания не примет разум­
ную программу фискальной консолидации, вскоре ее постигнет
участь Греции. «Испытывая терпение международных инвесто­
ров,—провозгласил Осборн,—лейбористы играют с экономиче­
ским огнем». Страны, желающие сохранить рейтинг А А А , «не
могут себе позволить дожидаться, когда будет обеспечено вос­
становление, и только потом анонсировать разумные планы фи­
скальной консолидации»7. Осборн подкреплял свои слова ссыл­
ками на аналитиков из B N P Paribas, Deutsche Bank и Barclays.
Билл Гросс, звездный фондовый менеджер из гиганта рынка об­
лигаций Р І М С О , подыграл ему, заявив Financial Times, что отны­
не его рекомендаций по поводу британских облигаций является
«следует избегать». В характерном для него напыщенном сти­
ле Гросс объявил, что британский государственный долг «по­
коится на нитроглицериновом ложе» и его нужно поместить
в «огненное кольцо», включающее не только Великобританию,
Грецию и Ирландию, но и Испанию, Францию, Италию, Я по­
нию и С Ш А 8. 14 февраля 2010 г. двадцать старших экономистов,
включая Кена Рогоффа, обратились с письмом в Sunday Times,
повторяя обвинительные слова Осборна о том, что лейборист6. Irwin, The Alchemists, 237-238.
7. G. Osborne, «The Threat of Rising Interest Rates Is a Greek Tragedy We Must Avoid», Tele­
graph, 21.12.2009.
8. P. Habbard, «The Return of the Bond Vigilantes», 7.03.2012, http://www. ituc-csi.org/lMG/
pdf/i203t_bond.pdf; S. Johnson, «Bond Fund Managers Brave „The Ring of Fire"»,
Financial Times, 7.02.2010.

442

ЭПОХА

ДОЛГОВ

ское правительство не предпринимает всех необходимых мер
для того, чтобы контролировать бюджет9. Ответом на это стало
письмо в Financial Times от значительно более крупной группы
не менее заслуженных авторов, выступавших против призывов
к сокращению бюджета как к преждевременной мере и указы­
вавших на иронию того, что «авторы письма в Sunday Times, тре­
буя ускорить сокращение дефицита с целью успокоить финан­
совые рынки, неявно объявляют обязательной для исполнения
точку зрения тех же самых финансовых рынков, чьи ошибки
и стали причиной кризиса!»10.
В результате состоявшихся 6 мая выборов лейбористы по­
терпели поражение, но консерваторы не сумели набрать боль­
шинство голосов и потому нуждались в поддержке со сторо­
ны либеральных демократов. Переговоры о создании коалиции
вылились в напряженный торг за будущее фискальной полити­
ки11. «Над нашими переговорами маячил призрак дефицита»,—
писал Дэвид Лос, переговорщик от либералов12. Консерваторы
сделали ключевой темой торга вопрос о сокращении расхо­
дов. При этом финансовые ястребы от тори знали, что они мо­
гут рассчитывать и на министерство финансов, и на Банк Ан­
глии. 12 мая 2010 г. Мервин Кинг уведомил новое правительство
о том, что «сейчас самое важное <...> решить проблему фискаль­
ного дефицита <...> Думаю, что на протяжении последних двух
недель в частности, а в случае Греции на протяжении послед­
них трех месяцев мы видели, что нет смысла идти на риск не­
благоприятной рыночной реакции»13.
В так называемом чрезвычайном бюджете, принятом в июне
2010 г., министр финансов Осборн предусмотрел сокраще­
ние расходов и повышение Н Д С . Цель заключалась в том, что­
бы успокоить рынки путем обещания ликвидировать дефицит
к 2015 г.14 В гою г. это аргументировалось «необходимостью».
Но, как впоследствии подчеркивал Нил Ирвин, «Британия <...>
пускалась в то, на что решались очень редко <...> сокращение
расходов и повышение налогов в качестве превентивной меры
9. A. Stratton, «Тор Economists Attack Labour Plan to Tackle Britain’s Budget Deficit», Guar­
dian, 14.02.2010.
10. Lord Skidelsky et al., «Letter: First Priority Must Be to Restore Robust Growth», Finan­
cial Times, 18.02.2010.
1 1 . P.Wintour, «Mervyn King Shaped Tough Deficit Policy —But Was It Political Bias?»,
Guardian, 30.11.2010.
12. D. Laws, 22 Days in May: The Birth o f the Lib Dem-Conservative Coalition (London: Biteback
Publishing, 2010); Irwin, The Alchemists, 244.
13. P.Wintour, «Mervyn King: I Gave Nick Clegg No New Information on Debt Crisis»,
Guardian, 28.07.2010.
14. S. Wren-Lewis, «The Austerity Con», London Review of Books 37, no. 4 (2015), 9-11.

443

КРАХ

против угрозы будущего долгового кризиса»13. Как отмечал
в Нью-Йорке Пол Кругман, «одно дело —дать себя запугивать
линчевателям с рынка облигаций, и совсем другое —поддавать­
ся страху того, что на рынке облигаций не сегодня-завтра объ­
явятся линчеватели»1516. По мере того как продолжалось сжатие,
давали о себе знать и другие мотивы. Выяснилось, что сокра­
щение государства является самоцелью. В конечном счете, как
три года спустя выразился Дэвид Кэмерон в своем выступле­
нии на банкете у лорд-мэра, речь шла о «намного более серьез­
ной» задаче: сделать так, чтобы государство «усохло... не толь­
ко в данный момент, но и навсегда»17.
К 2015 г. министр финансов Осборн заявлял, что сократил
годовые расходы британского государства на 98 млрд фунтов.
Численность рабочей силы в британском госсекторе, в сентя­
бре 2009 г. достигшая уровня в 6,44 млн человек, к июлю 2016 г.
сократилась до 5,43 млн18. Миллион рабочих мест подверг­
ся сокращению, приватизации или аутсорсингу. Это было бо­
лее серьезное сокращение, чем при Тэтчер или при Мейджо­
ре в 1980-е и в 1990-е гг. В пересчете на оклады в американском
госсекторе это было равнозначно ликвидации 3,3 млн должно­
стей. Поскольку расходы на пенсии и на здравоохранение тро­
гать было нельзя, главный удар обрушился на местные органы
власти. Как откровенно заявил министр, отвечавший за эту сфе­
ру, «на местные органы власти приходится огромная доля го­
сударственных расходов. Долгие годы они существовали в усло­
виях неприемлемого роста, неприемлемого государственного
финансирования... Люди возлагают вину на банкиров, но я ду­
маю, что большое правительство виновато не меньше, чем боль­
шие банки»19. С 2010 по 2016 г. расходы местных советов по всем
статьям — от центров дневного пребывания для престарелых
до автобусных линий, общественных парков и библиотек —со­
кратились более чем на треть. Британия превратилась в более
темное, грязное, опасное и менее цивилизованное место. Сот­
ни тысяч людей, с трудом выживавших на пособия по инвалид­
ности и безработице, оказались в подлинно отчаянном положе15.
16.
17.
18.

Irwin, The Alchemists, 248-249.
Р. Krugman, «More on Invisible Bond Vigilantes», New York Times (blog), 10.11.2012.
N. Watt, «David Cameron Makes Leaner State a Permanent Goal», Guardian, 12.11.2013.
O N S, «Statistical Bulletin: Public Sector Employment, UK: September 2016», https://www.
ons.gov.uk/employmentandlabourmarket/peopleinwork/publicsectorpersonnel/
bulletins/publicsectoremployment/september20i6.
19. T. Crewe, «The Strange Death of Municipal England», London Review of Books 38, no. 24
(2016), 6-10 . Драматический обзор влияния политики экономии на британ­
скую систему социального обеспечения см. в сборнике: V. Cooper and D. Why­
te, eds., The Violence o f Austerity (London: Pluto Press, 2017).

444

ЭПОХА

% ВВП

120

ДОЛГОВ

Вторая
мировая
война

100 і-

Текущее Прогноз
состояние на основе
базовых
значений

1790 1810 1830 1850 1870 1890 1910 1930 1950 1970 1990 2010 2030
П У Б Л И Ч Н Ы Й Д О Л Г Ф ЕД ЕР А Л Ь Н О Г О
П Р А В И Т Е Л Ь С Т В А 20
И с т о ч н и к и : Congressional Budget O ffice, «Understanding the
Long-Term Budget Outlook» (July 2015); Congressional Budget Office,
«Historical Data on Federal Debt Held by the Public» (July 2010), www.
cbo .gov/publication/ 217 28.

нии20
21. По данным О Э С Р , лишь Греция, Ирландия и Испания
пошли на более жесткие меры экономии, чем те, что осуществ­
лялись в Великобритании22.
Причина, по которой американские либералы так вни­
мательно наблюдали за британской политикой, заключалась
не только в их солидарности с потерпевшим поражение Гордо­
ном Брауном. Они опасались того, что события 2010 г. в Вели­
кобритании могут предвещать аналогичный оборот дел у них
в стране. При этом ситуацию нагнетали не только экспертыалармисты и канал Fox News с его альтернативной реальностью.
Этим занималась и сама администрация Обамы. Еще в февра­
ле 2009 г. президент принимал в Белом доме Саммит фискаль­
ной ответственности. Год спустя администрация подверглась
давлению со стороны центристов-демократов, беспокоившихся
по поводу своей репутации в фискальной сфере. Администра20. Federal Debt held by public —задолженность частным лицам и корпорациям, иным
инвесторам, не являющимся государственными структурами США. —Прим,
науч. ред.
2 1. Clark, Hard Times, 180-191.
22. «The Risks and Rewards of George Osborne’s Austerity», Financial Times, 21.07.2015.

445

КРАХ

дня нуждалась в их поддержке при повышении потолка, огра­
ничивавшего эмиссию долговых обязательств федеральным
правительством23.
К ужасу наблюдателей-кейнсиандев, 27 января 2010 г. прио­
ритетной темой второго президентского послания Обамы стали
не рабочие места, а сокращение бюджетного дефицита2425. Оба­
ма обещал, что к 2011 г. все невоенные дискреционные расхо­
ды будут заморожены на их текущем уровне. «Семьи по всей
стране затягивают пояса и принимают трудные решения,—за­
явил Обама.—То же самое следует сделать и федеральному пра­
вительству»23. Эта примитивная аналогия с домохозяйством
ввергла экономистов в отчаяние26. Вместе с тем она была абсо­
лютно созвучна разговорам о «фискальной ответственности»,
охватившим Вашингтон. Как отмечал один консервативный
обозреватель, «если в грядущие годы предстоит выбирать ме­
жду заморозкой расходов и сокращением расходов, то мы уже
выиграли»27. 18 февраля 2010 г. президент своим указом создал
Национальную комиссию по фискальной ответственности и ре­
форме, известную также как Комиссия Симпсона—Боулза. Она
была призвана давать рекомендации, направленные на дости­
жение баланса основного бюджета к 2015 г. Первые итоги рабо­
ты комиссии были оглашены лишь в декабре, после промежу­
точных выборов в конгресс.
Между тем в администрации Обамы дали о себе знать вред­
ные разногласия по фискальному вопросу28. Такие ястребы, как
Орсаг, добивались повышения налогов даже для тех, чьи дохо­
ды не превышали 250 тыс. долларов. Это было бы нарушени­
ем главного предвыборного обещания Обамы и против этого
шага решительно выступал исходя из политических соображе­
ний Эмануэль как руководитель аппарата Белого дома, а так­
ж е—по экономическим причинам —Ларри Саммерс. В то же
время Бен Бернанке, незадолго до этого назначенный предсе­
дателем правления Ф Р С , наиболее убедительно сформулиро­
вал альтернативу налоговому алармизму. Бернанке не отрицал
ни масштабов дефицита, ни серьезных долгосрочных послед23. S. Stein, «Peter Orszag, Former Top Obama Adviser, Takes Issue with Portrayal in New
Book», Huffington Post, 24.12.2012, www.huffingtonpost.com.
24. Kuttner, Presidency in Peril, 207.
25. «Obama’s State of the Union Transcript 2010: Full Text», Politico, 27.01.2010.
26. P. Krugman, «Obama Liquidates Himself», New York Times, 26.01.2010.
27. Блог J.G eraghty в National Review, цит. no: «How the Austerity Glass Rules Washing­
ton»,
19.10.2011.
28. H. Yeager, «Circling Back on the Orszag Story», Columbia Journalism Review 9 (January
2010).

4 46

ЭПОХА

ДОЛ гов

ствий резкого усиления налогового бремени. Однако он выра­
жал опасения по поводу жестких мер экономии. Едва начавшее­
ся экономическое возрождение Америки могло не выдержать
резкого фискального шока. В этом отношении принципиально
важной была разница между кратко- и среднесрочными мера­
ми. Дальнейшие меры краткосрочного стимулирования следо­
вало дополнить реалистичным планом по устранению дефици­
та в среднесрочной перспективе29. Такое сочетание принесло бы
немедленную помощь экономике и в то же время успокоило бы
инвесторов, позволяя вернуть их доверие.
Но этого было недостаточно для таких бюджетных ястре­
бов, как Орсаг, который летом 2010 г. уволился из администра­
ции30. Еще более суровым оказалось суждение электората о пер­
вых двух годах правления Обамы. В условиях, когда уровень
безработицы едва не достигал ю%, четыре из пяти американцев
оценивали экономическое положение страны как плохое или
очень плохое. «Движение чаепития» пыталось натравить кон­
сервативные националистические круги на вашингтонскую эли­
ту31. Даже среди демократов большинство приписывало спаса­
тельные мероприятия 2008 г. своей собственной партии32. Они
ошибались в отношении президента, но с учетом того, кто под­
держивал данные меры в конгрессе, такая связь была не вполне
высосана из пальца. 2 ноября разозленный электорат обеспечил
историческую победу республиканцам. Те получили 63 места
в палате представителей, что являлось самым резким измене­
нием соотношения сил после 1948 г. Этот сдвиг придал новое
лицо американской политике.
Администрация Обамы в отчаянных попытках не допустить,
чтобы прекратилось экономическое восстановление, торопи­
лась провести через старый конгресс на его последней сессии
второй пакет мер стимулирования. Принятый в декабре 2010 г.
Закон о налоговых льготах, продлении страхования по безрабо­
тице и создании рабочих мест обеспечил, по некоторым оцен­
кам, прирост спроса на сумму в 858 млрд долларов33. Одна­
ко при этом меры стимулирования сводились исключительно
29. Bernanke, Courage to Act, 504; L. Elliott, «It’s Too Soon for Austerity, Ben Bernanke Tells
Congress», Guardian, 22.07.2010.
30. E.Luce, «US Deficit Key to Orszag Departure», Financial Times, 25.06.2010.
3 1. T. Skocpol and V. Williamson, The Tea Party and the Remaking of Republican Conservatism
(Oxford: Oxford University Press, 2012).
32. G .C . Jacobson, «The Republican Resurgence in 2010», Political Science Quarterly 126, no. 1
(2011), 27-52.
33. S.-A. Mildner and J.H ow ald, «Jumping the Fiscal Cliff: The Political Economy of Fiscal
Policy-Making under President Obama», CESifo Forum (June 2013).

447

КРАХ

к налоговым льготам, включая пролонгацию унаследованных
от эпохи Буша крайне несправедливых послаблений для по­
лучателей самого большого дохода, что давало представление
о степени политических затруднений, с которыми столкнулась
команда Обамы. Это был последний крупный закон в сфере
экономической политики, принятия которого добилась адми­
нистрация Обамы, хотя прошло всего два года из восьми лет его
президентского срока. В следующем году, при новом республи­
канском конгрессе, ей пришлось перейти к обороне. Посколь­
ку центристские рекомендации комитета Симпсона—Боулза
включали скромный рост поступлений, они оказались никому
не нужны, несмотря на их сильный уклон в сторону сокращения
различных пособий. Республиканцы во главе с Эриком Канто­
ром, влиятельным лидером большинства в палате представите­
лей, не желали даже слышать о повышении налогов3435. Их целью
было немедленное сокращение расходов на юо млрд долларов,
которое коснулось в первую очередь дискреционных расходов
и нанесло непоправимый ущерб целому ряду федеральных про­
грамм, включая продовольственную безопасность, помощь по­
страдавшим от стихийных бедствий и контроль за воздушным
движением. Республиканцы стремились «уморить зверя голо­
дом» с тем, чтобы избавиться от проклятия большого прави­
тельства и возродить американскую мечту.

II
Финансовый кризис нанес серьезный фискальный ущерб и Ве­
ликобритании, и С Ш А . И потому неудивительно, что они
столкнулись с призывами к экономии. Существовали ли дру­
гие экономики, способные закрыть брешь? Помимо Японии
и развивающихся рыночных экономик, очевидным кандидатом
на роль глобального противовеса являлась Германия. Как летом
2 0 1 0 г. признавала Ангела Меркель, «прочие члены Е С и адми­
нистрация С Ш А призывают Германию увеличить расходы с тем,
чтобы поддержать нынешнее экономическое восстановление,
и сократить свой экспортный профицит»33. Но не в этом Герма­
ния видела свою миссию. Согласно преобладавшим в Германии
интерпретациям, кризис являлся итогом чрезмерной задолжен­
ности. И Германии следовало встать во главе мирового восста34. Т. Е. Mann and N.J.Ornstein, It’s Even Worse Than It Looks: How the American Constitutional
System Collided with the Hew Politics o f Extremism (New York: Basic Books, 2016), 9-10.
35. O. Peel, «Merkel Spells Out €8obn Spending Cuts», Financial Times, 8.06.2010.

448

ЭПОХА

ДОЛГОВ

новления не в качестве расточительного противовеса, а в каче­
стве образца экономии.
С учетом господствующих настроений обосновать такой
подход было несложно. Германский дефицит достигал 50 млрд
евро в год. Долги страны превысили 8о% В В П . Идеи Рейн­
харт и Рогоффа были услышаны Европой. Министр финансов
Шойбле ссылался на грозный порог в 90%, выступая за немед­
ленные контрмеры36. В понедельник 7 июня, анонсируя круп­
нейшее сокращение бюджета в истории Федеративной Респуб­
лики, канцлер Меркель объявила, что восстановление баланса
германского бюджета станет «уникальной демонстрацией силы
<...> Германия как крупнейшая экономика обязана подавать хо­
роший пример»37. В 2011 г. бюджет сокращался на 11,2 млрд евро
(13,4 млрд долларов), а всего к 2014 г. он подлежал сокращению
на 8о млрд евро. В Германии все это тоже требовало сделать вы­
бор в отношении будущего облика государства. Показательно,
что самые большие сокращения, предложенные правительством
Меркель, приходились на министерство обороны, от которо­
го к 2014 г. требовалось снизить расходы на 25%. Предстояло
уменьшить численность бундесвера и постепенно отменить во­
инский призыв. Для Берлина было более важно соблюдать пра­
вило о дефиците в 3%, прописанное в действующем в еврозоне
Пакте стабильности и роста, чем выполнять свои обязательства
перед Н А ТО и тратить на оборону не менее 2% В В П 38.
На саммите «Большой двадцатки», прошедшем в июне
2010 г. в Торонто, были созданы условия для очередного ра­
унда трансатлантической дискуссии на тему фискальной по­
литики. В преддверии саммита Обама выступил с открытым
письмом, в котором призывал к поэтапному проведению фи­
скальной консолидации с тем, чтобы не ставить под угрозу эко­
номическое восстановление39. Шойбле на страницах Financi­
al Times отстаивал характерный для его страны долгосрочный
подход к экономической политике, сравнивая его с американ­
ским краткосрочным подходом. Он рекламировал налоговый
тормоз как фундамент стабильности для Европы40. На сторону
36. O EC D , «Budget Deficits: What Governments Are Doing» (2010), http://www.oecd.org/
germany/budgetdeficitswhatgovernmentsaredoing.htm.
37. «German Government Agrees on Historic Austerity Program», Spiegel Online, 7.06.2010;
Peel, «Merkel Spells Out €8obn Spending Guts».
38. D. Mara and A. Bowen, «German Government Unveils Unprecedented Austerity Plan»,
Deutsche Welle, 7.06.2010.
39. A. Beattie and Q. Peel, «Scene Set for G20 Battle over Fiscal Strategy», Financial Times,
24.06.2010.
40. W. Schauble, «Maligned Germany Is Right to Gut Spending», Financial Times, 23.06.2010.

449

КРАХ

О БЩ И Е Г О С У Д А Р С Т В Е Н Н Ы Е РАС Х О Д Ы В РЕАЛ ЬН О М
в ы р а ж е н и и : Е вр озо н а и С Ш А , от I квартала 2006 г.
д о 1 1 1 квартала 2014 г.
П р и м е ч а н и е : государственны е расходы в еврозоне вычислены
как сумма расходов 18 стран, в настоящ ее время являю щ ихся ч л е­
нами еврозоны.

И с т о ч н и к и : для Европы — Eurostat, доступ к данным — 29.11.2014.
Для С Ш А —B EА, доступ к данным — 29-И-2014.

Шойбле встали премьер-министр Кэмерон, а также их канад­
цы, принимавшие саммит. По настоянию администрации Оба­
мы в окончательном тексте коммюнике «Большой двадцатки»
содержалось упоминание о том, что фискальная консолидация
должна осуществляться постепенно, поскольку в противном
случае может пострадать «импульс к восстановлению в частном
секторе»41. Но это пожелание не было расслышано за требова­
ниями о фискальной консолидации42. После самого тяжелого
с 1930-х гг. экономического кризиса, в момент, когда, по дан­
ным О Э С Р , во всем богатом мире насчитывалось 47 млн без­
работных, а общее число потерявших работу и лишь частично
занятых трудящихся приближалось к 8о млн человек, члены
41. L. Summers and Т. Geithner, «Our Agenda for the G-20», Wall StreetJournal, 23.06.2010.
42. J.Calm es and S.Chan, «Leaders at Summit Turn Attention to Deficit Cuts», New York
Times, 26.06.2010.

45°

ЭПОХА

ДОЛГОВ

«Большой двадцатки» приняли обязательство в течение трех
следующих лет одновременно сократить свой дефицит бюдже­
та в два раза43. Это было безрассудство, простительное для до­
мохозяйства, но только не для глобальной экономики. Такой
подход мог обернуться лишь мучительно медленным и непол­
ным экономическим восстановлением.
Для Германии даже этого было недостаточно. Берлин из­
влек из греческого кризиса урок, состоявший в том, что дей­
ствующий в еврозоне Пакт стабильности и роста не достиг своих
целей. Определенную ответственность за это несла и Германия,
или точнее, коалиция красных и зеленых, правившая Герма­
нией в 2003 г. Сейчас, когда у руля стояли Меркель и НІойбле,
Берлину следовало подать остальной еврозоне пример самодис­
циплины. Это было важно не только для восстановления эко­
номического здоровья. Этого требовала и политика еврозоны.
Греческий кризис показал, что европейским правительствам
нужно работать совместно. Такие федералисты, как ПІойбле,
по-прежнему настаивали на том, что в конечном счете ответом
на кризис должно стать «увеличение Европы». Но для того что­
бы это было приемлемо для налогоплательщиков Северной Ев­
ропы, их следовало убедить в том, что все играют по одинако­
вым правилам.
По мере того как кризис в еврозоне усугублялся, а ключе­
вая роль Германии во все большей степени выступала на перед­
ний план, риторика обострялась все сильнее. Протестующие
размахивали плакатами, на которых изображалось лицо Мер­
кель с гитлеровскими усиками. Это было не только оскорби­
тельно и крайне несправедливо. Такие плакаты свидетельство­
вали и о принципиальном непонимании германской позиции.
Когда немецкий политический класс обвиняли в империализ­
ме, он мог честно ответить, что ни в коем случае не стремится
к господству на материке. Однако у Берлина имелись опреде­
ленные представления об экономической и фискальной дис­
циплине, которые должны были признать все остальные, пре­
жде чем Германия дала бы согласие на какие-либо дальнейшие
шаги в сторону интеграции44. По причинам глобальной конку­
рентоспособности было необходимо взять под контроль госу­
дарственные расходы и долги.
43.

«Employment: Jo b Creation Must Be a Top Priority in Months Ahead, Says
OECD’s Gurria», 7.07.2010, http://^ovw.oecd.org/newsroom/employmentjobcreationmustbeatoppriorityinmonthsaheadsaysoecdsgurria.htm.
44. H.Zimmermann, «А Grand Coalition for the Euro: The Second Merkel Cabinet, the Euro
Crisis and the Elections of 2013», German Politics 23, no. 4 (2014): 322-336.
O ECD,

451

КРАХ

Необходимость в срочных мерах диктовалась еще и де­
мографическими проблемами, стоявшими перед Европой.
Что касается рынков рабочей силы и безработицы, то осталь­
ной Европе следовало учиться на примере немецких реформ
по программе «Хартц IV » . На беспокойство кейнсианцев в от­
ношении внутреннего спроса немцы отвечали ростом экспорта.
Стареющий континент должен был стать мировым экспорте­
ром и выстроить систему финансов, позволяющую осуществ­
лять влияние на быстрорастущие развивающиеся рынки. В этом
отношении новая коалиция Меркель с ее партнерами из СвДП,
за которыми стояли интересы деловых кругов, выражалась бо­
лее четко, чем когда-либо прежде. Германия приняла консти­
туционную поправку о налоговом тормозе. И она должна была
требовать от своих партнеров как минимум того же, если соби­
ралась объединить свои финансовые обязательства с обязатель­
ствами прочих стран еврозоны. Налогоплательщики и избира­
тели из регионов, являвшихся вотчиной Х Д С , при всей своей
зажиточности и при всех выгодах, которые им давала европей­
ская интеграция, просто не согласились бы на превращение Е С
в континентальный «трансфертный союз». Берлин был готов
подумать о том, чтобы поступиться суверенитетом, лишь в том
случае, если бы остальная Европа могла гарантировать подчи­
нение общему набору правил. Проблема была в том, что эти
правила следовало принять, соблюдать и насаждать. Именно
здесь и начинались проблемы.
Летом 2010 г. двумя конкурирующими командами, работаю­
щими на председателя Еврокомиссии Баррозу и Хермана Ван
Ромпёя, первого постоянного главу Европейского совета (эта
должность, предусмотренная в Лиссабонском договоре, была
призвана подчеркнуть межправительственный характер про­
цесса принятия решений в Е С ) , были разработаны планы ново­
го режима управления экономикой в Европе43. Конечная цель
Берлина заключалась в принятии для всех членов еврозоны но­
вого закона, содержащего положения о налоговом тормозе, ана­
логичные тем, которые в 2009 г. были прописаны в немецкой
конституции. Те, кто не подчинялся этим правилам, должны
были подпадать под автоматические санкции, включая времен­
ное лишение права голоса. При этом для тех, у кого имелись ре­
альные финансовые проблемы, эти санкции должны были стать
еще более суровыми. Как выразился Трише, «в случае активации
механизма помощи какой-либо стране она де-юре или де-факто4
5

45. Bastasin, Saving Europe, 221-335.

452

ЭПОХА

ДОЛГОВ

лишается фискальной автономии»46. В свою очередь, Франция
выступала против автоматических санкций. Неудивительно, что
небольшие страны, имевшие причины опасаться того, что от них
потребуют более строгого соблюдения правил, противились вся­
ким разговорам о временной утрате права голоса.
Это были вопросы, важные для будущего Европы. Но как они
были связаны с краткосрочной проблемой финансовой стабили­
зации? Уже к лету стало ясно, что механизм, задействованный
для сдерживания греческого кризиса в мае 2010 г., был неприем­
лем. Стремительно подтверждались худшие опасения наиболее
пессимистично настроенных аналитиков М ВФ . Помимо того что
правительство П А С О К медленно осуществляло изменения, кото­
рых требовала «тройка», результаты этих мер оказались контр­
продуктивными. Как и предсказывала классическая кейнсиан­
ская модель штопора, спрос сокращался, а безработица возраста­
ла, еще сильнее снижая доход. В 2010 г. В В П Греции уменьшился
на 4,5%. В 2011 г. дело обстояло еще хуже47. Стекавшиеся в Афины
налоговые поступления, которые даже в лучшие времена едва ли
были обильными, сократились до размеров струйки по мере того,
как снижались заработки, прибыль и потребительские расхо­
ды. Принятая в мае 2010 г. программа строилась на идее о том,
что через два года Греция сможет вернуться на рынки капитала.
Но в ситуации, когда увеличивался дефицит бюджета и возра­
стало налоговое бремя, на это оставалось мало шансов. К концу
августа 2010 г. спред доходности греческих десятилетних обли­
гаций по отношению к «бундам» подскочил до 937 пунктов, что
было больше, чем даже в разгар весеннего кризиса48. И все же не­
смотря на этот провал, «тройка» по-прежнему требовала от Гре­
ции выполнения майской программы.
Если эта продолжительная пытка, которой подвергалась
Греция, и оправдывалась чем-либо, так только опасениями того,
что немедленная реструктуризация долга подаст дурной при­
мер другим суверенным должникам по всей еврозоне и при­
ведет к дестабилизации европейских банков, вызвав еще более
обширный кризис. Соответственно, ближайшим приоритетом
европейской политики должно было стать использование вре­
мени, купленного посредством подхода «пролонгируй и ими­
тируй», для повышения устойчивости финансовой системы
еврозоны и оздоровления ее банков. Если же предполагалось
46. Papaconstantinou, Game Over, Kindle locations 2352-2365.
47. IMF Country Report 11/68 (March 2011).
48. Bank of Greece, “The Chronicle of the Great Crisis: 2008-2013, http://www.bankofgreece.
gr/BogEkdoseis/The% 2oChronicle% 2oOf% 2oThe% 2oGreat%2oCrisis.pdf.

453

КРАХ

следовать американскому примеру, то очевидный следующий
шаг заключался в том, чтобы провести стресс-тест для оценки
вероятных убытков, а затем осуществить энергичную докапитализацию с помощью государственных, либо частных средств.
И в 2009, и в 2010 г. европейцы проводили своего рода
стресс-тесты. В 2010 г. они еще более активно, чем в 2009 г., на­
зывали конкретные банки. Но все равно это был фарс. Согласно
итогам, обнародованным 23 июля 2010 г., из 91 ведущего евро­
пейского банка лишь у семерых в результате кризиса суверен­
ного долга размер основного капитала і-го порядка сократился
до опасного уровня4950
. По оценкам Комитета европейских бан­
ковских надзорных органов, всего европейским банкам требо­
валось увеличить свой капитал не более чем на 3,5 млрд евро.
Однако, как указывали скептики из числа аналитиков, этот оп­
тимистичный результат получался в предположении, что по­
давляющее большинство суверенных долговых обязательств,
находившихся на балансе банков, имело нулевой риск дефолта
либо было полностью защищено механизмами финансовой ста­
бильности Е С 30. Согласно подсчетам О ЭС Р, исходившим из ме­
нее радужных предположений, потенциальные убытки европей­
ских банков от периферийного кризиса облигаций составляли
не 26,4 млрд евро, как следовало из официальных результатов,
а 165 млрд евро. И эти убытки в первую очередь понесли бы на­
циональные банковские системы наиболее уязвимых стран —
Греции, Ирландии, Португалии и Испании. Это был бы ката­
строфический ущерб. Если бы кризис перекинулся на Испанию
или Италию, то под угрозой оказались бы банковские системы
Германии и Франции. Как всегда, наиболее серьезный риск был
сосредоточен на балансе нескольких проблемных банков. Пер­
выми в их списке шли Dexia и Fortis, а также несчастный немец­
кий Hypo Real Estate. По данным О Э С Р , капитализация Hypo
была настолько недостаточной, что кризис суверенного долга
в Италии, Испании, Ирландии или Греции поставил бы под во­
прос его выживание.
Европейские институты не имели полномочий для вме­
шательства в национальную банковскую политику. Примене­
ние средств, накопленных в 2008-2009 гг. для докапитализации, носило не обязательный, а точечный и факультативный
49. C E B S , « Е В А Aggregate Outcome o f the 2 0 1 0 E U Wide Stress Test», 2 3 . 0 7 . 2 0 1 0 ,
h t t p s : / / w w w . e b a . e u r o p a . e u / d o c u m e n t s / 1 0 18 0 / 1 5 9 3 8 / S u m m a r y r e p o r t .

p d f/ 9503o a fa - 7b 5 a - 453o-afei-fo 67a 8g 5 d i 63.

50. A. Blundell-Wignall and P. Slovik, «The EU Stress Test and Sovereign Debt Exposures»
(O E C D Working Papers on Finance, Insurance and Private Pensions, no. 4, O ECD
Financial Affairs Division, 2010).

454

ЭПОХА

ДОЛГОВ

характер31. Национальные правительства пребывали в благо­
душии, не желая разрушать удобный статус-кво. Вместо этого
Европа предавалась двойному притворству. «Тройка» продол­
жала объявлять греческий долг посильным, если только Афи­
ны будут вести себя достаточно экономно. Но это было невер­
но, как становилось очевидным по мере того, как один месяц
сменялся другим: Грецию просто загоняли в могилу. В то же
время стресс-тесты якобы демонстрировали устойчивость евро­
пейских банков, которой они явно не обладали. Более того, их
слабость могла бы стать самым удобным аргументом для отказа
идти на риск греческой реструктуризации. Однако Е Ц Б не мог
оглашать такой аргумент из опасения вызвать панику. Более
того, он сделал бы необходимыми серьезные действия в направ­
лении докапитализационном, чему противились и банки, и на­
циональные правительства. «Тройке», попавшей в этот двойной
капкан, оставалось лишь делать вид, что на всех фронтах все
в порядке. Тем временем безработица в Греции, составлявшая
летом 2008 г . всего 8%, к 2010 г. поднялась выше уровня в 12%.
Среди молодежи она уже превышала 30%.
Если греки были жертвами подхода «пролонгируй и имити­
руй», то кому он был полезен? Миллиарды евро из первого тран­
ша, выделенного Афинам согласно программе, принятой в мае
2010 г., достались их кредиторами. Тем счастливчикам, у кото­
рых на руках имелись долговые обязательства, подлежащие по­
гашению в гою и гоп г., они были оплачены вовремя и полно­
стью. Те банки, которые решили сократить свои убытки путем
распродажи авуаров, могли найти покупателей среди хеджфондов, скупавших долговые обязательства по цене в 36 центов
за евро в надежде на то, что дальше положение может только
улучшиться и что в самом крайнем случае они что-нибудь по­
лучат при окончательном расчете32. Судя по всему, неформаль­
ное эмбарго на продажу греческих облигаций наиболее активно
нарушали французские и голландские банки. Сумма греческих
долгов, находившихся на руках у французских банков, с марта
по декабрь 2010 г. сократилась с 27 млрд до 15 млрд долларов,
а у голландских банков —с 22,9 млрд до 7,7 млрд долларов33.
Однако избавление от греческих облигаций не распростра­
нялось на всю периферию. Распродавая греческие и ирланд­
51. Тот факт, что стресс-тесты европейских банков не опирались на четкие механизмы
докапитализации, подчеркивается в: Т. Santos, «EI Diluvio: The Spanish Ban­
king Crisis, 2008-2012», manuscript (2017), Columbia Business School, Colum­
bia University.
52. L.Thomas Jr., «Greek Bonds Lure Some, Despite Risk», New York Times, 28.09.2011.
53. Bastasin, Saving Europe, 259.

455

КРАХ

ские облигации, европейские банки гнались за доходностью,
обращая свои деньги в испанские и итальянские облигации54.
В целом можно было бы ожидать, что европейские банки, за­
интересованные в своем собственном выживании и процвета­
нии, проводили бы энергичную докапитализацию и переори­
ентировали свои операции на грядущую посткризисную эпоху.
Но в реальности ничего подобного почти не наблюдалось. Если
большие американские банки подчинялись дисциплине «пла­
нов относительно капитала» и должны были оставлять при себе
всю прибыль, не распределявшуюся в виде бонусов, с тем чтобы
использовать ее для восстановления своих резервов, то европей­
ские банки могли поступать так, как сочтут нужным. В отчаян­
ной попытке ублажить своих акционеров они выплачивали всю
заработанную ими незначительную прибыль в виде дивидендов
в надежде на то, что когда-нибудь в будущем сумеют привлечь
новый капитал55. Но до этого было еще далеко.

III
В случае Греции вопрос реструктуризации долгов и принужде­
ния банков к признанию убытков был выведен за рамки повест­
ки дня. Однако Ирландия заставила снова заняться им. П о­
разительно, но летом 2010 г. все ирландские банки в ходе ев­
ропейских стресс-тестов были признаны здоровыми — даже
Англо-Ирландский банк, прославившийся в 2008 г. своими
проблемами. К тому моменту объемы средств, заимствованных
ирландскими банками из специальных фондов Е Ц Б , достигали
6о млрд евро и всю ирландскую банковскую систему отделяло
лишь несколько недель от «обрыва фондирования» в сентябре
2008 г., когда истекали государственные гарантии и все банки
должны были лишиться доступа к финансовым рынкам. П о­
сле этого они оказывались в полной зависимости от централь­
ного банка Ирландии и Е Ц Б . 30 сентября ирландское прави­
тельство объявило, что с учетом его обязательств по поддержке
банков потребность государства в заемных средствах увеличит­
ся в 2010 г. с 14% до умопомрачительных 32% В В П . В резуль­
тате ирландский государственный долг должен был вырасти
со скромных 25% В В П в 2007 г. до 98,6% в гою г. Ирландское
правительство, когда-то представлявшее собой образец госу54. Acharya and Steffen, «The Banking Crisis as a Giant Carry Trade Gone Wrong».
55. В. H. Cohen, «How Have Banks Adjusted to Higher Capital Requirements?», B IS Quar­
terly Review, 2013, 25.

456

ЭПОХА

ДОЛГОВ

дарственной экономии, было вынуждено уйти с рынка обли­
гаций56.
Если Ирландия собиралась и впредь брать на себя ответ­
ственность за все долговое бремя своих банков, задолжавших
главным образом иностранным инвесторам, то это должно
было иметь самые печальные последствия. Еще с 2008 г., когда
начался кризис, доходы ирландцев облагались чрезвычайны­
ми налогами, урезались пособия для молодых ирландцев, ищу­
щих работу, пособия по болезни для тех, кому больше 70 лет,
выплачивались лишь действительно нуждающимся, заработки
в государственном секторе были сокращены на 5-10% , суммы
социальных пособий уменьшились на 4% и подверглись сокра­
щению пособия на детей57. Анонсированные в сентябре расхо­
ды на оплату долгов банков подразумевали дальнейшее сокра­
щение расходов и рост налогов. При содействии М В Ф Дублин
начал неформально изучать имеющиеся у него возможности58.
Громогласная фракция в М В Ф так и не примирилась со сво­
ими уступками по вопросу о реструктуризации греческого дол­
га. Ирландия же давала возможность спасать банки за счет ин­
весторов, нажившихся во время ирландского финансового бума.
Одна лишь «стрижка» кредиторов самого проблемного АнглоИрландского банка могла принести средства в размере 2,4 млрд
евро. «Стрижка» инвесторов всех четырех банков, получивших
гарантии, могла дать бюджету до 12,5 млрд евро. По отношению
к общим налоговым поступлениям, составлявшим 32 млрд евро,
это были огромные суммы. К тому моменту позиция Е Ц Б была
хорошо известна. Он собирался противодействовать реструкту­
ризации до последнего. Но чего следовало ожидать от осталь­
ной еврозоны? Немецкое общественное мнение все решительнее
выступало против любых новых программ еврозоны, которые
не требовали участия банков и их инвесторов59.
18 октября 2010 г. Саркози и Меркель принимали россий­
ского президента Медведева в нормандском приморском ку­
рортном городке Довиль. К некоторому беспокойству Вашинг­
тона темой их встречи было объявлено обсуждение будущих
сфер внешнеполитического сотрудничества —в первую очередь
на Ближнем Востоке60. Известиям из Довиля суждено было
56. Report of the Joint Committee of Inquiry into the Banking Crisis, Houses of the Oireachtas
(Inquiries, Privileges and Procedures) Act, 2016.
57. C.Gleeson, «Ireland’s Austerity Budgets», Irish Times, 13.12.2013.
58. Blustein, Laid Low, 157.
59. G . Wiesmann, «Merkel Seeks to Pull Bondholders into Rescues», Financial Times,
24.12.2010.
60. K. Bennhold, «At Deauville, Europe Embraces Russia», New York Times, 18.10.2010.

457

КРАХ

попасть на первые полосы. Однако под вопросом находилась
вовсе не судьба Атлантического альянса, а еврозона. Без кон­
сультаций со своими партнерами по еврозоне, Е Ц Б или С Ш А ,
Меркель и Саркози —которых вскоре окрестили «Меркози» —
сочинили новую повестку дня. Она представляла собой смесь
французских и немецких идей. Заключенный в 1997 г. Пакт ста­
бильности и роста подкреплялся правилами о налоговом тор­
мозе в германском стиле. Однако французы заставили немцев
согласиться на то, чтобы применение дисциплинарных мер со­
держало в себе элемент политического своеволия. Санкции дол­
жны были применяться лишь по решению квалифицированно­
го большинства в случае, когда дефицит бюджета превысит 3%
В В П или правительство накопит долги, превышающие 6о% В В П .
Санкции предполагались суровые —включая лишение права го­
лоса. Но дело не сводилось к дисциплине. Ее дополнял институ­
ционализированный вариант Европейского механизма финан­
совой стабильности, который должен был получить прочную
юридическую основу самое позднее к 2013 г. посредством внесе­
ния изменений в договор. Этот механизм предназначался для
выдачи экстренных займов любому члену еврозоны, попавше­
му в беду. Но никто не собирался повторять греческую сделку.
Меркель и Саркози договорились о том, что начиная с 2013 г.
в случае кризиса к борьбе с ним будут привлекаться кредито­
ры. Новые средства предстояло собирать не только налогопла­
тельщикам. «Стрижка» кредиторов должна была снижать дол­
говое бремя. Это было справедливо. И это должно было играть
роль полезной дисциплинирующей функции. Кредиторы отно­
сились бы к своим обязанностям более ответственно, если бы
знали, что тоже многим рискуют. Этот пакет мер был без вся­
кого предупреждения анонсирован в пресс-релизе, вышедшем
в конце дня 18 октября 2010 г.
Сказать, что Довиль стал шоком, было бы преуменьшени­
ем. Франция и Германия выступили в одиночку. Это попахива­
ло старыми днями, днями «европейской шестерки», а не новой
Европы эпохи после окончания холодной войны. При этом они
не только выступили в одиночку, но и обратились к проблеме,
представлявшей собой, как было всем известно, самый животре­
пещущий вопрос кризиса—П Ч С и реструктуризации долгов,—
в одностороннем порядке и не подготовив заранее ни рынки,
ни своих партнеров. Для Трише это была катастрофа. О нали­
чии замалчиваемого резерва в виде реструктуризации громко
заговорили на публике.
Когда известия о сделке между Меркель и Саркози достиг­
ли Люксембурга, где проходила встреча министров финансов,
45 8

ЭПОХА

ДОЛГОВ

председатель Е Ц Б вышел из себя. «Вы погубите евро!»—кричал
Трише через стол французским делегатам. Десять дней спустя
Трише встретился с Саркози лицом к лицу. «Вы не понимае­
те, насколько серьезна ситуация»,—набросился Трише на фран­
цузского президента, но тот в ответ огрызнулся: «Обращайтесь
с этим к банкирам <...> Мы несем ответственность перед гра­
жданами»61. Пусть приоритетом для Трише была уверенность
на финансовых рынках, но Меркель и Саркози приходилось
учитывать возмущение европейских избирателей. Меркель по­
нимала, что в бундестаге ее европейская политика будет в луч­
шем случае поддержана незначительным большинством, если
частью сделки не станут «стрижки»62. Как впоследствии призна­
вал Марио Драги, сменивший Трише, даже если с точки зрения
частных рынков разговоры о П Ч С были справедливыми, «будем
снова честными: у этого вопроса имелась и другая сторона. Не­
хватка фискальной дисциплины у некоторых стран восприни­
малась другими странами [т.е. Германией] как трещина в дове­
рии, на которое должно было опираться евро. И потому П Ч С
представляло собой политический ответ, имевший целью вер­
нуть доверие граждан этих стран»63.
Насколько большим в реальности был урон от объявле­
ния, сделанного в Довиле? Защитники подхода «пролонги­
руй и имитируй» впоследствии неизменно настаивали, что это
именно Меркель и Саркози столкнули Ирландию в пропасть,
что Трише был прав и что это было европейское повторение ис­
тории с Lehman: добровольно сделанная, политически мотиви­
рованная ошибка. Однако, как и в случае с Lehman, политиче­
ские и технические соображения переплетались друг с другом.
Ирландии, с учетом гигантского дефицита ее бюджета и исте­
чения гарантий, полученных в 2008 г. ее банками, в любом слу­
чае пришлось бы очень нелегко, как с Довилем, так и без него.
Спреды на ирландские государственные долговые обязательства
подскочили еще до неожиданного заявления Меркель и Сарко­
зи. Довиль не стал спасением. Но он не вызвал паники на рын­
ках. Рынки уже считались с риском привлечения кредиторов
к спасению банков64. Главным итогом Довиля стало ужесточе­
ние позиции Е Ц Б . Трише был намерен не допустить, чтобы
Дублин использовал заявление Меркель и Саркози как прикры­
61. С. Forelle, D.Gauthier-Villars, B.Blackstone and D. Enrich, «As Ireland Flails, Europe Lur­
ches Across the Rubicon», Wall StreetJournal, 27.12.2010.
62. Zimmermann, «A Grand Coalition for the Euro».
63. L. Barber and R. Atkins, FT interview transcript: Mario Draghi, Financial Times, 18.12.2011.
64. A. Mody, «The Ghost of Deauville», VoxEU, 7.01.2014.

459

КРАХ

тие для того, чтобы ощипать держателей банковских облигаций.
Вместо этого Ирландия должна была принять программу напо­
добие той, что была навязана Греции. При этом в условиях, ко­
гда ежедневное выживание ирландских банков, как и в Греции,
полностью бы зависело от финансирования со стороны Е Ц Б ,
главный рычаг оказывался в руках у Трише65.
Дублин не сдался без боя. Попасть против своей воли в фи­
нансовое реанимационное отделение вместе с Грецией было
унизительным шоком. И потому Е Ц Б ввел в действие главные
силы. 12 ноября Совет управляющих Е Ц Б пригрозил отказать
ирландской банковской системе в поддержке, одновременно на­
мекнув СМИ, что Ирландия готова обратиться за финансовой
помощью. і8 ноября председатель центрального банка Ирлан­
дии Патрик Хонохан, вернувшись с совещания Е Ц Б во Франк­
фурте, сообщил ирландской вещательной компании RTE о том,
что до операции по финансовому спасению Ирландии осталось
всего несколько дней66, ід ноября Трише в конфиденциальном
письме ирландскому премьер-министру сформулировал усло­
вия, при которых Е Ц Б будет готов к дальнейшему оказанию со­
действия ирландским банкам67. Дублин должен был немедленно
обратиться за помощью и выполнять инструкции «тройки». Он
должен был дать согласие на экстренную программу дальней­
шей фискальной консолидации, структурных реформ и реорга­
низации финансового сектора. Также необходимо было прове­
сти полную декапитализацию банков и дать полные гарантии
возвращения средств, полученных от Е Ц Б в порядке кратко­
срочного финансирования ирландской банковской системы.
Несмотря на непомерность всех этих требований, Дублин
21 ноября был вынужден дать на них согласие. Irish Times ото­
звалась на это примечательной передовицей, отразившей в себе
чувство национального унижения. Ее украшала строка из эле­
гии Йейтса, посвященной романтическому ирландскому нацио­
нализму, «Сентябрь 1913 г».: «Ради чего?». Ради чего,—вопроша­
ла газета,—ирландские националисты вели свою многовековую
борьбу: ради того, чтобы получить «финансовую помощь от не­
мецкого канцлера в придачу с несколькими шиллингами со­
чувствия от британского министра финансов? Все это очень
позорно. Добившись политической независимости от Велико­
65. Report o f theJoint Committee o f Inquiry into the Banking Crisis (Dublin: Houses of the Oire­
achtas, 2016), https://inquiries.oireachtas.ie/banking/.
66. L .O ’Carroll, «Ireland’s Central Bank Governor Confirms IMF Loan on Its Way», Guar­
dian,, 18.11.2010.
67. «Jean Claude Trichet Letter to Brian Lenihan», Irish Times, 6.11.2014.

460

ЭПОХА

ДОЛГОВ

британии и став хозяевами своей судьбы, мы подарили свой су­
веренитет Европейской комиссии, Европейскому центральному
банку и Международному валютному фонду».
Но вместо того чтобы предаваться жалобам на судьбу, Irish
Times далее писала: «По-настоящему позорной текущую си­
туацию делает не то, что у нас отняли наш суверенитет, а то,
что мы сами его разбазарили. Давайте не будем топить чувство
стыда в утешительной иллюзии, будто бы могущественные ев­
ропейские нации вступили в заговор с целью поработить нас.
В конце концов, сейчас мы —невеликая добыча для какого-ли­
бо будущего оверлорда686
. Ни один разумный европеец по сво­
9
ей воле не возьмется расчищать устроенный нами бардак. Нашу
способность самим принимать решения так сильно скомпроме­
тировали в первую очередь некомпетентные власти, выбранные
нами самими» «а.
При всем блеске этой передовицы не менее примечательным
в ней было и то, на кого она возлагала вину. Историческую от­
ветственность несли «некомпетентные власти, выбранные нами
самими», а не ирландские банкиры, инвесторы и их деловые
партнеры из многих стран Европы и всего мира, не финансо­
вые эксперты, экономисты и регуляторы. Утрата политического
суверенитета, несомненно, была болезненной. Но кому в реаль­
ности пришлось бы платить за «расчистку бардака»? Избира­
телям и налогоплательщикам или тем, кто нажился, надувая
кредитный пузырь? По крайней мере в случае Греции должни­
ком было государство. В Ирландии же от налогоплательщиков
требовали покрыть огромные убытки, в которые страну вверг­
ли крайне безответственные банки и их инвесторы со всей Ев­
ропы. 7 декабря Дублин анонсировал новый раунд бюджетных
сокращений в объеме 6 млрд евро, причем половину этой сум­
мы можно было бы сэкономить, если бы держателям облига­
ций банков была устроена повальная «стрижка». Вместо этого
повышались налоги, которыми облагались низкооплачиваемые
трудящиеся. Сокращались пособия по уходу за детьми, повы­
шалась плата за высшее образование. Урезались пособия для
безработных, опекунов и инвалидов.
Помимо крайней несправедливости требований «тройки»,
существовала ли хотя бы возможность того, что Ирландия была
такой же заразной, как и Lehman? Как с редкой убедительно­
68. П о -в и д и м о м у, имеется в виду операция «O v e r lo r d » — высадка б июня 1944 г.
на побережье Н ормандии (Ф ранц ия) сою знического десанта численностью
155000 человек (Д ень Щ . —П рим . науч. ред.
69. «W as It for Ib is ? », Irish Times, 18.11.2010.

461

КРАХ

стью выразился в Financial Times Мартин Сэндбу, «Lehman был
глобальным банком». На его работе «покоилась вся мировая фи­
нансовая система». Нежелание спасать его обернулось катастро­
фой. Напротив, ирландские банки были «мелкими конторами
на европейской финансовой периферии, суетливо и щедро рас­
трачивавшими <...> деньги инвесторов посредством освящен­
ного веками способа: ссужая под залог домов больше денег, чем
они стоили». Если бы их кредиторам не были возвращены их
средства, это не имело бы никаких «системных» последствий70.
Разумеется, существовал известный риск внешних эффектов.
Но если французские и немецкие банки и понесли косвенный
ущерб, то лишь потому, что они с таким энтузиазмом и так при­
быльно участвовали в ирландском буме. С учетом такого огром­
ного количества ответственных было ли разумно перекладывать
все бремя борьбы с бедствием на плечи ирландских налогопла­
тельщиков? Как впоследствии отмечал Аджай Чопра из М В Ф ,
«Да, без внешних эффектов бы не обошлось. Но <...> Е Ц Б вполне
мог вмешаться <...> Для этого-то и нужен центральный банк —
для противодействия подобным внешним эффектам»71.
Но не таким центральным банком считал себя Е Ц Б . 2 6 ноя­
бря его представители в Дублине четко выразились в том смыс­
ле, что никакой финансовой помощи не будет, если дело дойдет
до «стрижек». Днем позже находившаяся в Дублине коман­
да М В Ф получила из Вашингтона прямое приказание прекра­
тить всякие попытки задействовать банки. Министры финан­
сов «Большой семерки» дали понять Доминику Стросс-Кану,
что никто из них не одобряет разговоров о «стрижках», при­
чем в первую очередь это относилось к С Ш А . Как впослед­
ствии выразился Тим Гайтнер, «Помню, как в День благода­
рения я был на Кейп[-Код] и обзванивал „Большую семерку11
<...> из своего маленького номера в отеле <...> Я говорил: „Ре­
бята, если вы сделаете это [т.е. „стрижки11], то лишь ускорите
бегство из Европы <...> если только вы не сможете реально за­
щитить остальную Европу от распространения заразы или дать
соответствующие гарантии, то это будет всего лишь метафора
нашего краха в 2008 году11»72. После того как еретикам из М В Ф
заткнули рот, у ирландцев не осталось альтернативы. Премьерминистр Ленихан покорно признал: «Я не могу пойти против

70. Sanbu, E u ro p e’s Orphan, 104.
71. A . Chopra, «Lessons from Ireland’s Financial C risis», 2015, https://www.youtube.com/
w a t c h ? v = 6 X D o m fa i7 D Y .

72. P. Spiegel, «D ra g h i’s E C B Management: The Leaked G eithner Files», F in a n c ia l Times,
11.11.2014.

462

ЭПОХА

ДОЛГОВ

И с т о ч н и к : William A.Allen and Richhild Moessner, «The Liquidity
Consequences of the Euro Area Sovereign Debt Crisis», World Economics
14, no. 1 (2013): 103-126, graph 2.3.

всей „Большой семерки11». Одностороннее проведение Ирлан­
дией «стрижек» было бы «немыслимо в политическом, между­
народном, и политическом плане»73. 28 ноября Ирландия со­
гласилась взять 85 млрд евро в виде экстренных займов: 63,5
млрд предоставляла «тройка», а остальное выдавалось в виде
двусторонней помощи со стороны других членов Е С , в первую
очередь Великобритании, чьи финансовые рынки внесли такой
важный вклад в катастрофу.
Так была слеплена еще одна сделка. Долги остались в не­
прикосновенности. Расплачиваться пришлось ирландскому на­
селению. «Нового Lehman» удалось избежать. Но уверенность
на рынках так и не была восстановлена. Европейский финан­
совый кризис нельзя было сдержать, перекладывая издержки
на налогоплательщиков в отдельных странах. Соответствую­
щие спасательные операции позволяли сохранять видимость
стабильности, но по существу ничего не меняли. В ходе двух
волн—сперва весной, а затем осенью 2010 г,—спреды на кредит­
ные дефолтные свопы для европейских банков, представляв­
шие собой цену страхования от дефолта по банковским облига­

73. Report of theJoint Committee of Inquiry into the Banking Crisis, Houses of the Oireachtas.

463

КРАХ

циям, поднялись выше спредов, взимавшихся с американских
банков. Первым толчком к этому стали события в Греции, вто­
ры м—в Ирландии. Европейский финансовый кризис был про­
сто слишком обширным и взаимосвязанным, чтобы бороться
с ним на национальном уровне. Убытки следовало либо пере­
ложить на инвесторов со всей Европы, наживавшихся на не­
устойчивых банковских бизнес-моделях, либо покрывать в ходе
скоординированной общеевропейской спасательной опера­
ции. Подход «пролонгируй и имитируй», применяемый на на­
циональном уровне, всего лишь превращал банковские кри­
зисы в фискальные кризисы, порождавшие неопределенность
и в то же время отвлекавшие внимание от реальной проблемы.

IV
Законники из Е Ц Б в свою защиту утверждали, что централь­
ный банк имел полномочия на достижение лишь одной цели —
ценовой стабильности. Из этого они выводили обязательство
поддерживать функционирование европейских финансовых
рынков и европейских банков. Для Трише это служило оправ­
данием его вмешательства в греческие и ирландские дела и по­
следующие события. На что у Е Ц Б не имелось полномочий—так
это на заботу об экономическом благополучии еврозоны и вхо­
дивших в ее состав стран в каком-либо более широком смысле.
Но это была преднамеренно упрощенная и консервативная ин­
терпретация74. Она была пагубной для еврозоны. Кризис начал
отступать лишь после того, как Е Ц Б вышел за рамки такого ис­
толкования.
Ф Р С никогда не придерживалась такой узкой точки зрения.
Ей было поручено и сохранение ценовой стабильности, и обес­
печение максимальной занятости. Это было наследием, остав­
шимся от более обширных дискуссий 1970-х гг. в сфере эконо­
мической политики. Но такой подход коренился и в организа­
ционных генах Ф Р С , хранивших память о Великой депрессии.
Дефляционные бедствия 1930-х гг. являлись ключевым событи­
ем в истории Ф Р С . И Бернанке поклялся, что больше он тако­
го не допустит. В 2010 г. С Ш А уже выкарабкивались из кризи­
са. Но до полного выздоровления было еще далеко. Жилищный
рынок по-прежнему пребывал в состоянии шока. Доля непога­
шенных кредитов, по которым начались процедуры ареста соб74. M.Matthijs and М. Blyth, «When Is It Rational to Learn the Wrong Lessons? Technocratic
Authority, Social Learning, and Euro Fragility», Perspectives on Politics (2017): 1-17.

464

ЭПОХА

ДОЛГОВ

ственности, зимой 2010-2011 гг. приближалась к мрачному ре­
корду, составляя 4,64% —более 2 млн домов. Бернанке с самого
начала 2010 г. бил тревогу в отношении чрезмерного ужесточе­
ния фискальной политики. Вечером 3 ноября, через день после
драматических промежуточных выборов в конгресс, Ф Р С анон­
сировала свой ответ. После напряженных внутренних дискуссий
Федеральный комитет по открытым рынкам решил в течение
следующих восьми месяцев покупать ценные бумаги на 75 млрд
долларов в месяц. Так началось QE2.
Как на самом деле работает количественное смягчение, оста­
ется спорным вопросом73. Крупномасштабные закупки преиму­
щественно краткосрочных облигаций вызывают рост цен на об­
лигации и, соответственно, снижение доходности. Уменьшение
краткосрочных ставок, возможно, способствует снижению дол­
госрочных ставок и тем самым стимулирует инвестиции. Но это
зависит от наличия предприятий, желающих делать инвести­
ции, что в период кризиса наблюдается отнюдь не всегда. Ко­
личественное смягчение наиболее непосредственным образом
влияет на ситуацию через финансовые рынки. Скупка облига­
ций центральным банком приводит к снижению их доходности,
заставляя менеджеров активов пускаться на поиски других клас­
сов активов с более высокой доходностью. Переключение с об­
лигаций на акции влечет за собой раздувание фондового рынка,
обогащая обладателей портфелей акций, что повышает их го­
товность инвестировать и потреблять. Мягко говоря, это нена­
дежный и косвенный метод стимулирования экономики. Делая
и без того богатые домохозяйства еще более богатыми, он неиз­
бежно увеличивает неравенство. Домохозяйства с низким дохо­
дом не имеют возможности наживаться на приросте капитала.
Количественное смягчение никогда не являлось чем-ли­
бо, помимо экстренного механизма, использовавшегося Ф Р С
по причине того, что конгресс никак не мог определиться с фи­
скальной политикой. Но поляризация американской полити­
ки не могла обойти Ф Р С стороной7576. При голосовании по во­
просу о Q E2 в F O M C произошел двойной раскол. Громогласное
меньшинство настаивало на том, чтобы сделать меры стимули­
рования более обширными. После анонсирования QE2 рынки
уже выросли на 75 млрд долларов. Для получения серьезного
результата требовался сюрприз от Ф Р С . Бернанке был против.
Он не желал слишком далеко отклоняться от чувства «нормы»,
потому что тем самым можно было посеять беспокойство и ре­
75. Eichengreen, Hall of Mirrors, 302-311; Эйхенгрин, Зеркальная галерея, 51.3—5 3 °.
76. Bernanke, Courage to Act, 482-496.

465

КРАХ

зультат оказался бы контрпродуктивным77. Как отвечал Бернан­
ке критикам на заседании комиссии, «Безопасных мер не быва­
ет <...> Мне бы хотелось, чтобы принятое нами сегодня решение
не выходило за рамки очень консервативного подхода, „сред­
него пути“ , а если говорить конкретно, мы признаем, что без­
действие влечет за собой серьезный риск дальнейшей дефляции
и мешает восстановлению набрать скорость отрыва»78. Кроме
того, два члена F O M C проголосовали против Q E2 не по причи­
не его недостаточности, а потому, что считали этот путь чрева­
тым чрезмерной инфляцией.
Вне стен Ф Р С реакция была менее сдержанная. В сверхнакаленном политическом климате, сопровождавшем триумф рес­
публиканцев на выборах в ноябре 2010 г., С М И кричали о том,
что Ф Р С планирует ежемесячно «печатать» десятки миллиардов
долларов. У части правого крыла, охваченного параноидальны­
ми настроениями, интервенция Бернанке укрепила убеждение
в том, что темные силы не дремлют. Гленн Бек на канале Fox
предупреждал миллионы своих зрителей-республиканцев, что
победа на выборах в конгресс не должна вводить их в заблужде­
ние: настоящие рычаги власти все равно находятся в руках у либералов-инфляционистов. Америке угрожала гиперинфляция
в «веймарском стиле»79. В то же время ряд видных консерваторов-интеллектуалов, включая —в очередной раз —историка
Нила Фергюсона и Эмити Шлее из Совета по международным
отношениям, вслед за Сарой Пэйлин потребовал от Ф Р С «пре­
кратить это и не начинать снова»80. Что существенно, они ука­
зывали, что «программа закупок Ф Р С сталкивается с широким
сопротивлением и со стороны прочих центральных банков»
со всего мира. И это не было преувеличением. После полутора
лет споров о фискальной политике на встречах «Большой два­
дцатки» QE2 повлекло за собой открытый раскол в том, что ка­
салось монетарной политики.
Это было предсказуемо, но отнюдь не неизбежно. Две клю­
чевые инновации октября и ноября 2010 г.—объявленный «Меркози» в Довиле курс на П Ч С и Q E 2 , проводившееся по ини­
77. См. проницательный ретроспективный анализ Н. Кочерлакоты из Федерального
резервного банка Миннеаполиса: N. Kocherlakota, «The Fed’s Unspoken Man­
date: It Wants to Be „Normal", and That’s Bad for Most Americans», 13.06.2017, https://www.bloomberg.com/view/articles/20i7-o6-i3/the-fed-s-unspoken-mandate.
78. «Fed Doubted QE2 Impact, Worried over ‘Currency War’ Perception», Reuters, 15.01.2016.
79. Г.Бек, передача на канале Fox News, 3.11.2010; Irwin, The Alchemists, 409; Blinder, After
the Music Stopped, 248-256.
80. D. Morgan, «Palin Tells Bernanke to „Cease and Desist"», Reuters, 8.11.2010; C.Asness et
al., «Open Letter to Ben Bernanke», Wall StreetJournal, 15.11.2010.

466

ЭПОХА

ДОЛГОВ

циативе Бернанке,—вполне могли дополнять друг друга. Как
указывал Чопра из М В Ф , идеальным дополнением к агрессив­
ной реструктуризации долгов в Ирландии была бы программа
Е Ц Б по скупке облигаций, призванная оградить прочих слабых
членов еврозоны от последствий этого шага. И П Ч С , и интер­
венция на рынке облигаций представляли собой реакцию на не­
пригодность курса, навязанного Греции в мае 2010 г. Но еврозона так и не увидела этого дополнения. Наоборот, вместо того
чтобы признать количественное смягчение необходимым при­
ложением к более устойчивому пути выхода из долгового кри­
зиса в еврозоне, берлинские консерваторы встали во главе ме­
ждународного движения против монетарных экспериментов.
Ф Р С анонсировала Q E 2 всего за несколько дней до того, как
президент Обама и его команда отбыли на очередной саммит
«Большой двадцатки», на этот раз проходивший в Сеуле. Там их
ожидала беспрецедентная критика. Один из должностных лиц
американского министерства финансов, прошедший через это
испытание, отзывался о сеульском «шоу» в нецензурных выра­
жениях. Бразильцы в качестве предполагаемых лидеров левого
крыла развивающихся рынков выступили с инвективами в адрес
спекулятивного капитала и связанных с ним рисков и обвиняли
Бернанке в девальвации доллара, производящейся по принци­
пу «ограбь соседа». Они предупреждали о «валютной войне»81.
Для китайцев действия Ф Р С служили признаком того, что «Со­
единенные Штаты не уважают <...> своих обязательств по стаби­
лизации рынков капитала», как выразился китайский вице-ми­
нистр финансов Чжу Гуанъяо. «Не принимают они во внимание
и влияние этой избыточной ликвидности на финансовые рынки
развивающихся стран»82.
Дальше всех зашел Вольфганг Шойбле. По его словам, Аме­
рика снова выступила в роли агента глобального экономиче­
ского беспорядка. Сперва она устроила крах Lehman. Затем она
защищала меры стимулирования. Теперь же Ф Р С монетизиру­
ет государственный долг. На собрании «Большой двадцатки»
немецкий министр финансов осуждал американскую экономи­
ческую политику как «бестолковую» и имеющую тенденцию
к «повышению ненадежности мировой экономики»83. Полити­
ка Ф Р С «затрудняла достижение разумного баланса между ин­
81. J . Wheatley and P.Garnham, «Brazil in „Currency War“ Alert», Financial Times, 27.02.2010.
82. Irwin, The Alchemists, 257.
83. «Interview with German finance minister Schauble, The U S Has Lived on Borrowed
Money for Too Long», Spiegel Online, 8.11.2010; «Global Anger Swells at U S Fed
Actions», Reuters, 5.11.2010.

467

КРАХ

дустриальными и развивающимися странами и подрывала до­
верие к С Ш А в сфере финансовой политики». В то время как
Германия сохраняла верность своей модели экспортных успехов
и не нуждалась в «махинациях с обменным курсом», «американ­
ская модель роста», по словам Шойбле, находилась «в глубо­
ком кризисе. Американцы слишком долго жили за счет креди­
тов, непомерно раздув свой финансовый сектор и пренебрегая
индустриальной базой»848
5.
Американцы не собирались сдаваться без боя. Тим Гайтнер
заявил, что реальным источником дисбаланса в мировой эко­
номике служит не монетарная политика С Ш А , а меркантилист­
ская торговая политика Китая и Германии. Ф Р С не занимается
сознательной девальвацией доллара. Предмет ее заботы — си­
туация в стране, а не обменный курс83. Если другие страны же­
лают оградить свои валюты от укрепления, то все, что им нуж­
но делать,—дополнять проводившуюся Ф Р С политику низких
учетных ставок собственной денежной экспансией. Таким об­
разом, то, что критики называли «валютной войной», можно
было превратить во всеобъемлющую программу денежной экс­
пансии, противопоставив ее сползанию в двойную рецессию
не только в С Ш А , но и в Европе. Если же они не хотят при­
соединяться к программе стимулирования, то им нужно толь­
ко не препятствовать укреплению своих валют, что обеспечит
естественное восстановление баланса, как Вашингтон пропове­
довал еще с начала 2000-х гг. Соединенные Штаты несут все
бремя ответственности из-за зависимости Германии от экспор­
та и желания Китая привязывать свою валюту к доллару. Если
они желают благоденствовать за счет американского совокуп­
ного спроса, то по крайней мере пусть им хватит такта делать
это молча.
Как предложил Гайтнер, если кто-то чем-то недоволен,
то почему бы по общей договоренности не позволить М В Ф вер­
нуться к начатой еще до кризиса работе по мониторингу ме­
ждународных дисбалансов и надзору за ними —не только за де­
фицитом Америки, но и за профицитом Китая и Германии?86
Но это была мертворожденная идея. Германия никогда бы
не позволила считать свой профицит чем-либо иным, неже­
ли вознаграждением за ее конкурентоспособность и производ­
ственные таланты. Это перетягивание каната только создава84. R.Atkins, «Germany Attacks US Economic Policy», Financial Times, 7.11.2010.
85. B.S.Bernanke, «Federal Reserve Policy in an International Context», IMF Economic Review
65, no. 1(20 17), 5-36.
86. «UPDATE2-Geithner: Beijing Supportive of G20 Rebalancing Effort», Reuters, 8.11.2010.

468

ЭПОХА

млрд долл.

2000

ДОЛ г о в

- Размер резервов
Активы зарубежных банков
Активы отечественных банков:

ібоо
крупных
1200

8оо

4°о

м Н 5g
К

Он *

Ч* S

мелких и крупных отечественных
и зарубежных банков и федеральные банковские
резервы

д ен еж н ы е акти вы

И сто ч н и к : Federal Reserve, «Assets and Liabilities of Commercial Banks
in the United States —H.8», https://www.federalreserve.gov/releases/h8/
current/default.htm.

ло головокружительное ощущение нереальности. В то время
как десятки миллионов человек оставались без работы, а евро­
пейское государство социального обеспечения лишалось сво­
ей сущности по предписанию «тройки», Fox News терроризиро­
вал своих зрителей картиной того, как Бен Бернанке подобно
ученику чародея выпускает на волю гиперинфляцию в веймар­
ском стиле, а германский министр финансов осуждает предло­
жение американского министерства финансов как напоминаю­
щее о недобрых старых днях «экономического планирования»
в советском стиле87.
Но если Берлин осуждал количественное смягчение как ис­
точник нестабильности, то европейские банки смотрели на дело
совершенно иначе. Ф Р С , покупая на миллиард долларов цен­
ных бумаг, кредитовала счет с соответствующим количеством

87. Morgan, «Palin Tells Bernanke to „Cease and Desist")

469

КРАХ

долларов. Но кто держал эти долларовые счета в Ф Р С и тем са­
мым «финансировал» количественное смягчение? Как показы­
вает статистика Ф Р С , вовсе не американские банки воспользова­
лись количественным смягчением для того, чтобы избавиться
от крупных портфелей облигаций или получить наличные, хотя
некоторые американские пенсионные и взаимные фонды дей­
ствительно продавали облигации Федеральной резервной систе­
ме. Наиболее активно в QE2 участвовали не американские, а ев­
ропейские банки, сокращавшие свои портфели американских
ценных бумаг и накапливавшие наличность на счетах Ф Р С 88. На­
чиная с ноября 2010 г. мы видим почти точное совпадение ро­
ста баланса Ф Р С с накоплением долларовой наличности на сче­
тах неамериканских банков в Ф Р С . Из этого следует, что Ф Р С
отнюдь не увеличивала «ненадежность мировой экономики»,
а наоборот, по сути играла роль мировой копилки. По мере того
как еврозона снова сползала к кризису, европейские банки от­
казывались от заключенного в мае 2010 г. соглашения о бездей­
ствии. Они выводили деньги из Европы, сокращали свои опера­
ции в С Ш А , уменьшали леверидж своего баланса и накапливали
огромные объемы наличности. QE2 давало им возможность хра­
нить этот резерв ликвидности не в Е Ц Б , а в Ф Р С , игравшей роль
конечного гаранта глобальной финансовой системы. Это не был
рецепт экономического роста. Но в отсутствие каких-либо ва­
риантов выхода из кризиса еврозоны он по крайней мере давал
надежду на стабильность.

88. R. Neil, «Non-US Banks’ Claims on the Federal Reserve», BIS Quarterly Review, March
2014; C.Choulet, «QE and Bank Balance Sheets: The American Experience», BNP
Paribas, Conjoncture 7 and 8 (July/August 2015), 3-19.

ГЛАВА

16

Мир «большого ноля»

У Р С на экономию, взятый в 20Ю г., привел критически
мыслящих экономистов в сильнейшее раздражение. По­
чему мир пошел путем, который со всей очевидностью
был контрпродуктивным и вредным с точки зрения перспек­
тив десятков миллионов безработных по всему миру? В чьих
интересах было сохранение этой резервной армии? Пол Кругман задавался этим вопросом в New York Times1. Чьим интересам
отвечали однобокие дискуссии о бюджетном дефиците, в рам­
ках которых незначительное повышение налогов обменивалось
на резкое сокращение социальных выплат? Какое потрясение
понадобилось бы, чтобы выйти из этого тупика? Исторический
опыт не внушал особых надежд. Рузвельтовского «Нового кур­
са» оказалось недостаточно. Он был стреножен собственной
осторожностью и неустанным противодействием со стороны
правых2.
Для того чтобы задействовать все мощности американского
государства, понадобилась такая чрезвычайная ситуация нацио­
нального масштаба, как война. «Собственно говоря,—утверждал
Кругман,—Великая депрессия завершилась главным образом
благодаря типу по имени Адольф Гитлер. Он устроил гумани­
тарную катастрофу, которая вместе с тем привела к обширным
государственным расходам»3. Это не означало, что Кругман на­
деялся на Третью мировую войну. Но он не справился с иску­
шением сказать в интервью журналу Playboy: «если будет объяв­
лено, что нам угрожают космические пришельцы и мы должны
наращивать средства обороны, то через полтора года у нас будет
полная занятость». В свете событий 2011 г. нельзя не задумать­

К

1. Р. Krugman and R. Wells, «Where Do We G o from Here?», New York Review o f Books,
13.01.2011; P. Krugman, «The Intimidated Fed»,.M?ze> York Times, 28.04.2011; P. Krug­
man, «Against Learned Helplessness», New York Times, 29.05.2011.
2. P. Krugman, «The Mistake of 2010»,New York Times, 2.06.2011.
3. «Playboy Interview: Paul Krugman», Playboy, 15.02.2012.

471

КРАХ

ся над тем, не видел ли Кругман слишком много логики в по­
литике X X I в.
По сути год начался с геополитического землетрясения:
«арабской весны». В соответствии со сценарием Кругмана она
в самом деле сопровождалась военными интервенциями и тре­
бованиями о Плане Маршалла для Ближнего Востока45. Одна­
ко после Афганистана и Ирака нигде на Западе не наблюдалось
желания заниматься национальным строительством в чужих
странах. У консервативных наблюдателей тревога, вызванная
свержением дружественных арабских диктаторов, сочеталась
с испуганной реакцией на количественное смягчение Бернанке,
создавая пьянящий коктейль. Автор статьи в Wall Street Journal
проводил параллели с 1970-ми гг., когда глобальная инфляция
стала одной из причин свержения шаха и исламской революции
в Иране3. Сейчас же мир дестабилизировала Ф Р С с ее програм­
мой количественного смягчения, сопровождаемой «печатани­
ем денег» и ростом товарных цен. После низвержения диктатур
в Тунисе и Египте консервативные активисты из социальных се­
тей призывали своих сторонников постить твиты «У Бернанке
руки в крови»6. Вместе с тем либеральная пресса возражала: от­
ветственность за высокие товарные цены и хлебные бунты несет
не монетарная политика, а глобальное потепление. Этот ответ­
ный выпад позволил Полу Кругману поставить консерватив­
ное сопротивление количественному смягчению на одну доску
с отрицанием климатических изменений7. Это были не столько
серьезные дебаты по поводу «арабской весны», сколько показа­
тель все более глубокого расстройства американского полити­
ческого дискурса.
Европа находилась ближе к североафриканской драме, но ее
реакция была едва ли более последовательной. Франция, Вели­
кобритания и Германия поругались по вопросу об интервенции
Н А Т О в Ливии, причем Германия, как и на сеульском саммите
«Большой двадцатки», заняла сторону Китая и России. Прави­
тельство Меркель отказалось голосовать в Совете безопасности
О ОН за воздушную кампанию против Каддафи. В то же время
в Е С разгорелись некрасивые склоки в отношении того, кто дол­
жен принимать у себя отчаявшихся беженцев и мигрантов, хлы­
нувших через Ливию в Италию. Эта проблема стала удручаю­
4. А. Etzioni, «No Marshall Plan for the Middle East», Prism 3, no. 1 (2011), 75-86.
5. T. Duncan, «The Federal Reserve Is Causing Turmoil Abroad», Wall StreetJournal, 23.02.2011.
6. «Blood on Bernanke’s Hands», Mish’s Global Economic Trend Analysis, 27.01.2011, http://
globaleconomicanalysis.blogspot.com/2011/01/blood-on-bernankes-hands-riotsin-egypt.html.
7. P. Krugman, «Droughts, Floods and Food», New York Times, 6.02.2011.

472

МИР

«БОЛЬШОГО

НОЛЯ»

щим аккомпанементом к ползучему кризису в еврозоне. Летом
2011 г. под сомнение оказалась поставлена не только устойчи­
вость ближневосточных режимов, но и кредитоспособность Ита­
лии и С Ш А . Пожалуй, нас не должно удивлять, что, по словам
двух проницательных наблюдателей текущих событий, миром
в 2011 г. правили не столько «Большая двадцатка», «Большая
восьмерка» или «большая двойка», сколько «большой ноль»89
.

I
Весной 2011 г. экономия проникла глубоко в социальную ткань
Европы. Снижение государственных расходов и рост нало­
гов повлекли за собой уменьшение спроса и сокращение эко­
номической активности. В рамках еврозоны работы не имело
ю% рабочей силы. Однако среди лиц в возрасте от 15 до 24 лет
безработица достигала 20%. А на проблемной периферии соот­
ветствующие цифры поражали воображение. В Ирландии общая
безработица достигала 15%, а среди молодежи—30%, в Греции —
14% и 37% соответственно. В Испании к лету 2011 г. безработны­
ми были 20% всех взрослых и 44% молодежи. Половине поко­
ления был закрыт доступ к трудовой жизни после получения
образования. Несмотря на это, требования все новых мер эко­
номии не ослабевали. 23 марта 2011 г., уже после того, как про­
граммы «тройки» были навязаны Ирландии и Греции, порту­
гальский премьер-министр Жозе Сократеш подал в отставку,
не найдя желающих поддержать задуманное им бюджетное со­
кращение. Неделю спустя, 2 апреля, испанский премьер-ми­
нистр от партии социал-демократов, Хосе Луис Родригес Сапа­
теро, объявил, что не станет переизбираться и поставит во главу
угла стабилизацию испанских финансов. 7 апреля Португалия
стала третьей страной, выразившей готовность к выполнению
программы «тройки»'.
Чувство того, что европейское социальное государство отда­
но на заклание программе непрерывных отступлений, за кото­
рой стоят требования банкиров и рынков облигаций, вызвало
негодование. Бестселлером неожиданно стал вовремя появив­
шийся манифест Indignez-Vous! («Возмущайтесь!») авторства
Стефана Эсселя, бывшего бойца французского Сопротивле­
8. I. Bremmer and N. Roubini, «AG-Zero World: The New Economic Club Will Produce Con­
flict, Not Cooperation», Foreign Affairs 90 (2011), 2.
9. J . M. Magone, «Portugal Is Not Greece», Perspectives on European Politics and Society 15.3
(2014), 346-360.

473

КРАХ

ния и экологического активиста, бывшего узника Бухенвальда,
Доры и Берген-Бельзена10. Требованиям глобальных финансов
Эссель противопоставил дух мученика Сопротивления Жана
Мулена, убитого в 1943 г. в гестапо. 15 мая 2011 г., в преддверии
местных выборов, толпа из 20 тысяч протестующих испанцев
под лозунгом Эсселя оккупировала самую символическую пло­
щадь Мадрида—Пуэрта-дель-Соль. Indignados провели на ней
месяц, сопротивляясь попыткам полиции и судебных приставов
прогнать их оттуда11. Построив палаточный городок, они заяв­
ляли: «мы —не товар в руках политиков и банкиров»12. Движе­
ние «М15» продолжало акции протеста долгое время после того,
как его первый лагерь был разогнан. 19 июня 2011 г. стало днем
крупнейших демонстраций в бурной современной истории Ис­
пании: по некоторым подсчетам, на улицы вышли до 3 млн че­
ловек—7% испанского населения13.
В демонстрациях аналогичного масштаба в С Ш А приня­
ло бы участие 19 млн протестующих. Среди скандировавших­
ся испанцами лозунгов более юмористического характера один
был адресован грекам, их соратникам по экономии: «Тихо!
Греки спят!». В 2010 г. Грецию сотрясали массовые протесты.
Но начиная с осени сопротивление в Греции пошло на убыль.
28 мая гоп г. на испанский вызов и последний раунд сокраще­
ний, требуемый «тройкой», Афины ответили оккупацией пло­
щади Синтагма. Спустя неделю, 5 июня, в столице Греции со­
стоялся гигантский митинг, в котором участвовало от 200 тыс.
до 300 тыс. человек. Синтагма была очищена только после кро­
вопролитных схваток 28-29 июня между воинствующими рево­
люционерами и спецназом, в рядах которого многие не делали
секрета из своей симпатии греческому неофашистскому движе­
нию «Золотой рассвет».
Волна национализма, отстаивающего суверенитет от требо­
ваний кризиса, стала одним из самых мощных политических от­
ветов на кризис. Существовали левый и правый варианты на­
ционализма. И тот и другой, наиболее громко заявили о себе
в Греции, где диктат «тройки» пробудил память об оккупации,
гражданской войне и диктатуре. Левые во время демонстраций
10. S. Hessel, Indignez-Vous! (Paris: Indigene editions, 2010).
1 1 . E.Castaneda, «The Indignados of Spain: A Precedent to Occupy Wall Street», Social
Movement Studies 11. 3 -4 (2012), 309-319.
12. «„We Are Not Goods on Politicians and Bankers’ Hands"—A Letter from Spain», 13.06.2011,
http://www.fondation-bourdieu.org/index.php?id=20&tx_ttnews%5Btt_news%
5D=4 o &.

13. J . M. Antentas, «Spain: The Indignados Rebellion of 2011 in Perspective», Labor History
56.2 (2015), 136-160.

474

МИР

«БОЛЬШОГО

НОЛЯ»

2010 и 2011 г. традиционно ассоциировали германское вето, при­
меняемое в отношении экономической политики в еврозоне,
с нацистским империализмом. В то же время по улицам откры­
то маршировали собственные греческие фашисты1415. Партия «Зо­
лотой рассвет» устраивала факельные шествия под руническими
флагами, проходившие под охраной мускулистых штурмовиков.
Сторонники «Золотого рассвета» запугивали и преследовали ле­
вых и иммигрантов-неевропейцев, в то же время устраивая раз­
дачу супа, предназначенного, разумеется, только для голодных
греков. Всеобъемлющий социальный и экономический кризис,
хрестоматийно воспроизводя 1930-е гг., создал условия для по­
явления программы национального расового общества.
Модели сопротивления, порожденные кризисом, были зна­
чимы сами по себе. Шествия, демонстрации и забастовки сочета­
лись с палаточными лагерями, для которых требовалось место.
На общественные пространства, в годы экономического бума
вылизанные и модернизированные до неузнаваемости, заявлял
претензии альтернативный образ жизни13. В Греции неподчи­
нение «тройке» принимало облик неуплаты налогов и штра­
фов. В Испании, где 500 тыс. семей столкнулись с перспекти­
вой выселения и жизненного краха под бременем непосильных
долгов —в испанском законодательстве не предусмотрено защи­
ты от банкротства для ипотечных должников,—протестующие
брали на вооружение новые разновидности ненасильственно­
го, прямого противостояния16. Например, так называемые escraches представляли собой флешмобы, организуемые посредством
социальных сетей для того, чтобы «достать политиков» и заста­
вить безразличную элиту признать размах и глубину чрезвычай­
ной ситуации17. Если рынкам разрешена паника, то почему гра­
ждане обязаны оставаться добропорядочными? С какой стати
во внимание принимается только «доверие» инвесторов?18
14. А. А. Ellinas, «ТЪе Rise of Golden Dawn: The New Face of the Far Right in Greece», South
European Society and Politics 18, no. 4 (2013), 543-565.
15. N. Hughes, «‘Young People Took to the Streets and All of a Sudden All of the Political
Parties Got O ld’: The 15M Movement In Spain», Social Movement Studies 10, no. 4
(2011), 407-413; M .Kaika and K.Lazaros, «The Spatialization of Democratic Poli­
tics: Insights from Indignant Squares», European Urban and Regional Studies 23,
no. 4 (3016), 556-570.
16. E. Romanos, «Evictions, Petitions and Escraches: Contentious Housing in Austerity
Spain», Social Movement Studies 13, no. 2 (2014), 296-302.
17. Escraches устраивались по образцу аргентинских акций протеста, призванных раз­
облачить палачей времен военного режима: S. Kaiser, «Escraches: Demonstra­
tions, Communication and Political Memory in Post-Dictatorial Argentina», Media,
Culture eg7Society 24, no. 4 (2002), 499-516.
18. W. Streeck, Buying the Time: The Delayed Crisis o f Democratic Capitalism (London: Verso,

475

КРАХ

Движение новых левых, начавшее формироваться в от­
вет на кризис еврозоны, со временем встряхнуло европейскую
политику19. В Греции коалиция левых радикалов под назва­
нием «Сириза» во главе со своим харизматическим молодым
лидером Алексисом Ципрасом, представлявшая собой соче­
тание антиглобалистских движений с раскольниками-коммунистами, впервые образовавшееся десятью годами ранее, заяви­
ла о себе как о радикальной альтернативе П А С О К , как о пар­
тии, готовой возглавить греческий народ в его борьбе против
отечественных олигархов и брюссельской «тройки»20. В Испа­
нии в число протестующих в 2011 г. входил обладатель хоро­
шо подвешенного языка, профессор политической социологии
и ведущий левого ток-шоу Пабло Иглесиас, впоследствии став­
ший главным вдохновителем основанной в 2014 г. партии «Подемос»21. По примеру «Сиризы» активисты «Подемос» широко
пользовались «народным» языком ради создания широкой коа­
лиции против проводившейся правительством линии на эко­
номию22. «Подемос» защищала дело «Іа gente»23 против «Іа cas­
ta» —коррумпированной клики, намеренной украсть «у народа
демократию»24.
Греческая и испанская политика уже не могли стать преж­
ними. Кризис перекинулся из финансовой в политическую сфе­
ру. Однако весной 2011 г. действующие правительства были на­
дежно ограждены от протестов. Изменения в политике были
вызваны не протестами, какими бы страстными и изобретатель­
ными они ни были, а неизбежным пониманием того, что метод
«пролонгируй и имитируй», этот «рецепт», скроенный в 2010 г.,
просто не работает.

19.
20.

2 1.
22.
23.
24.

2014), пб; В .Ш трик, Купленное время. Отсроченный кризис демократического
капитализма (Москва: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2019), 170.
М. Kaldor and S.Selchow, «The „Bubbling Up“ of Subterranean Politics in Europe», Jou r­
nal of Civil Society 9, no. 1 (2013), 78-99.
Едкий анализ новой народной риторики Ципраса см. в: J.B .Ju d is, The Populist Explo­
sion (New York: Columbia Global Reports, 2016), Kindle location 1516-1517. Точ­
ку зрения крайних левых кругов см. в: K.Ovenden, Syriza: Inside the Labyrinth
(London: Pluto Press, 2015).
C.Delclos, Hope Is a Promise (London: Zed Books, 2015).
D. Hancox, «Why Ernesto Laclau Is the Intellectual Figurehead for Syriza and Podemos»,
Guardian, 9.02.2015.
Народ (ucn.). —Прим. науч. ред.
P. Iglesias, Politics in a Time of Crisis: Podemos and the Future of European Democracy (Lon­
don: Verso, 2015), 61.

476

МИР

«БОЛЬШОГО

НОЛЯ»

II
Ситуация в Греции ухудшалась. Несмотря на меры экономии,
соотношение между долговым бременем и В В П возрастало,
а не снижалось. Сокращение государственных расходов не по­
влекло за собой активизации частного бизнеса, на что надеялись
сторонники экспансионистской экономии, а скорее наоборот23.
Потребительские расходы и инвестиции резко уменьшались.
Крах спроса повлек за собой дальнейшее сокращение рабо­
чих мест и уменьшение налоговых поступлений. К началу лета
2011 г. стало ясно, что в 2012 г. Греция вопреки прогнозам не по­
лучит доступа к рынкам капитала. Это означало, что европей­
цам придется либо смириться с новыми займами, либо найти
какой-то способ уменьшить греческие обязательства до наступ­
ления дедлайна в 2013 г. М В Ф не стал бы тратить новые день­
ги на программу, не получающую полноценного фондирования.
Через год после весеннего кризиса 2010 г. терпение истощалось
и в Берлине. 14 апреля на встрече «Большой семерки», после
того как Стросс-Кан изложил условия М В Ф , вмешался Шойбле.
«Мы не можем просто взять и расплатиться с частными инвесто­
рами государственными деньгами»,—увещевал он2526. Сколочен­
ная Меркель коалиция с трудом держалась. СвДП, по правде
говоря, принадлежала к евроскептикам. С Д П была готова голо­
совать по вопросам единой Европы вместе с Меркель на усло­
вии, что держатели облигаций будут обчищены. Однако Евро­
пейская комиссия и французское правительство протестовали,
а Трише был готов идти на все, чтобы убрать реструктуризацию
из повестки дня. 6 апреля, когда греки формально поставили
вопрос о перепрофилировании —такой реструктуризации дол­
га, когда его сумма не снижается, но удлиняются сроки его по­
гашения и выплаты процентов,—Трише заставил их вернуться
в строй, пригрозив греческим банкам отлучением27.
Позиция Е Ц Б была не чисто негативной. Трише хотел того,
чтобы национальные правительства взяли на себя стабилиза­
цию рынка облигаций, чем Е Ц Б занимался с мая 2010 г. Начал
работу Европейский фонд финансовой стабильности, о созда­
нии которого европейские правительства договорились іо мая
2010 г. Он играл роль механизма для выдачи спасательных зай­
25. Р. Krugman, «The Expansionary Austerity Zombie», New York Times, 20.11.2015.
26. C. Forelle and M. Walker, «Dithering at the Top Turned EU Crisis to Global Threat», Wall
Street Journal, 29.12.2011.
27. Papaconstantinou, Game Over, Kindle locations 3083-3095.

477

КРАХ

мов Ирландии и Португалии. Однако его юридический статус
был непрочным. Его финансирование производилось на доб­
ровольной и двусторонней основе. При этом его полагалось
использовать только в экстренных случаях для покупки но­
вых долговых обязательств, эмитированных государствами,
не имеющими доступа к рынкам капитала. Фонд не был упол­
номочен выполнять работу, спихнутую на Е Ц Б , — покупать об­
лигации на вторичном рынке с целью стабилизации цен и до­
ходности. Для Меркель создание общего европейского фонда
для стабилизации рынка облигаций было политически непри­
емлемо, поскольку такой шаг попахивал коллективной ответ­
ственностью по долгам со всеми вытекающими из этого поли­
тическими и юридическими осложнениями. Пусть Бундесбанк
не одобрял то, что Е Ц Б скупает облигации, но это могло быть
оправдано как рутинная интервенция центрального банка.
В том, что касается Меркель, свалить черную работу на Трише
было меньшим из двух зол.
В этом состояло принципиальное противоречие немецкой
политики. Берлин не только неустанно призывал к экономии.
При этом он наиболее последовательно и разумно относил­
ся к реструктуризации и П Ч С . Но когда речь заходила о неиз­
бежных сопутствующих обстоятельствах, начиная с поддержки
остальной части рынка облигаций, Берлин вел себя непоследо­
вательно и нелогично. Вместе с тем он не выказывал особого
стремления и к докапитализации своих банков, из-за чего Hypo
Real Estate и более слабые из Landesbanken превратились в жер­
нов у него на шее. Спасение кредиторов без оказания помощи
рынку облигаций и укрепления банков было не столько ответ­
ственной политикой, сколько жонглированием, вызывавшим
ужас и у Е Ц Б , и у французов, и у американцев. И это еще са­
мая щадящая интерпретация мотиваций, стоявших за поступ­
ками Берлина. Согласно менее щадящему прочтению, Германия
проводила стратегию нагнетания напряженности, сознательно
насаждая на рынках неуверенность с тем, чтобы угрозами при­
нудить остальную еврозону к подчинению28. В то же время Гер­
мания пользовалась привилегиями надежного убежища. Пока
P I I G S стонали под бременем роста доходности, учетные ставки
в Германии неудержимо сползали к нулю. Неопределенность
в еврозоне была неприятна для экспортных отраслей. Однако
германский экспорт в остальные части света процветал. Рын­
ки рабочей силы активизировались. От богатства и самодоволь-

28. Bastasin, Saving Europe, 223.

478

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

ства Мюнхена и Франкфурта было очень далеко до ожесточения
на улицах Мадрида и Афин. Берлин мог себе позволить выжи­
дательную тактику.
Статус-кво был неприемлем для Трише и его коллег из Е Ц Б .
К весне 2011 г. в результате многомесячной скупки облигаций
они стали гордыми владельцами 15% греческого государствен­
ного долга с мусорным рейтингом. После того как на перегово­
рах о создании Механизма европейской стабильности, призван­
ного прийти на смену временному Е Ф Ф С , был обойден стороной
вопрос о покупке облигаций на вторичном рынке, у Е Ц Б иссяк­
ло терпение. Настала очередь Франкфурта подвести черту. Пуб­
личным аспектом новой, более жесткой позиции Е Ц Б была по­
литика учетных ставок. Когда кризис еврозоны снова разгорелся
в апреле и июле 2011 г., Е Ц Б , приняв одно из самых ошибоч­
ных решений в истории монетарной политики, поднял ставки29.
В защиту Е Ц Б можно указать, что в Германии и других эконо­
мических горячих точках еврозоны нарастала инфляция. Асим­
метрия между относительным процветанием Северной Евро­
пы и остальной Европой была слишком очевидна. Но этот шаг
Е Ц Б явно играл роль политического сигнала. Е Ц Б отстаивал
свою независимость. Он уведомлял европейские правительства
о том, что отныне они несут ответственность за рынки долговых
обязательств30. Учетные ставки были не единственным способом
сообщить об этом. Без всяких фанфар и вообще без каких-либо
публичных объявлений на этот счет Европейский центральный
банк в середине марта прекратил покупать суверенные облига­
ции стран еврозоны и учредил дифференцированные «стриж­
ки» для сделок Р Е П О по облигациям с низким рейтингом31.
Прошло несколько недель, прежде чем рынки заметили
серьезное ужесточение кредитных условий. После этого на­
чались распродажи. Резко вырос спред доходности между са­
мыми надежными и самыми рискованными облигациями ев­
розоны. Спред по греческим облигациям достиг 1200 пунктов,
но на этот раз причиной были страхи иного рода. В 2010 г. ди­
намика рынков была неблагоприятной для отдельных стран —
сперва для Греции, затем для Ирландии. Теперь же вся еврозо­
на уперлась в денежную стену. Одним из важных проявлений
новой ситуации стало изменение политики американских фон29. R. Atkins, « Е С В Raises Rates for First Time Since 2008», Financial Times, 7.04.2011;
R. Atkins, « Е С В Raises Interest Rates to 1.5%», Financial Times, 7.07.2011.
30. J. Stark, « Е С В Must Favour No Nation», Financial Times, 30.03.2011.
3 1. Bastasin, Saving Europe, 268; Gabor, «Power of Collateral», 27; D. M. Woodruff, «Gover­
ning by Panic: The Politics of the Eurozone Crisis», Politics & Society 44.1 (2016),
81-116.

479

КРАХ

дов денежного рынка. Они были ключевыми поставщиками
средств для фондирования европейских банков и представля­
ли колоссальные источники ликвидности, управлявшиеся та­
кими менеджерами гигантских активов, как BlackRock. Если
в начале 2011 г. европейские банки еще получали от фондов де­
нежного рынка финансирование на сумму до боо млрд долла­
ров, то начиная с весны те резко уменьшили масштабы опера­
ций на этом направлении32. На протяжении года они сократили
предоставление средств европейским банкам на 45%. Особенно
сильно пострадали от этого французские банки, и исключени­
ем не были даже такие гиганты, как BNP.
На Уолл-стрит большие ставки теперь делались не только
на дефолт самых слабых заемщиков —к весне S&P прогнозиро­
вал «стрижку» по греческим долговым обязательствам в разме­
ре 50-70% и определял вероятность полного неуправляемого
дефолта как і к 3 ,—инвесторы все чаще ставили на крах са­
мого евро. Самые агрессивные менеджеры хедж-фондов дела­
ли ставки то на то, то на другое —сперва играя против доллара
вслед за повышением учетных ставок по воле Е Ц Б , а затем, на­
оборот, наращивая огромные позиции против европейских су­
веренных властей, банков и прочих уязвимых активов33. Такие
крупные фигуры Уолл-стрит, как король облигаций Билл Гросс
из Р І М С О и Джон Полсон, в 2008 г. прославившийся как герой
хедж-фондов, дали понять, что в отношении Европы они бу­
дут играть на понижение. Конечно, они всегда скептически от­
носились к еврозоне, но в условиях разлада между Е Ц Б и евро­
пейскими правительствами, когда европейцы, казалось, взяли
курс на самоубийство, на этом тоже нужно было делать деньги.
Об утрате доверия сигнализировала не только ситуация с аме­
риканскими деньгами. Наблюдалось мощное движение средств
в пределах самой еврозоны. Оно было зафиксировано прежде
остававшимся в тени, но вскоре печально прославившимся при­
датком евросистемы, известным как система T A R G E T 2 34. Деньги,
в поисках безопасного пристанища утекавшие со счетов в Гре­
32. Bank of England, Financial Stability Report (December 2011).
33. P.Garheim, «Traders ,,Short“ Dollar as Currency Loses Attraction», Financial Times,
7.03.2011; C. Comstock, «Check Out the Hedge Funds Profiting O ff Big Europe
Shorts», Business Insider, 5.08.2011.
34. Трезвый разбор этой аргументации см. в: Sandbu, Europe’s Orphan, 118-122, и Schelkle, Political Economy o f Monetary Solidaity, 266-302. [TARGET2-Trans-European
Automated Real-time Gross Settlement Express Transfer System —трансевропейская автоматизированная система платежей в реальном времени. Это меж­
банковская система, позволяющая проводить платежи внутри Европейско­
го союза.. —Прим. пауч. ред.~\

480

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

ции, Ирландии, Испании и Португалии, перемещались в Гер­
манию и прочие центральные страны еврозоны. Если бы рын­
ки фондирования функционировали нормально, то проблемные
периферийные банки могли бы найти альтернативные источни­
ки фондирования на межбанковских рынках, не беспокоя свои
центральные банки. В конце концов банки-получатели на севе­
ре были переполнены беглыми деньгами, а их греческие парт­
неры были готовы предложить хорошие ставки по займам. Од­
нако межбанковское кредитование в Европе так и не оправилось
от потрясений 2007 и 2008 г., а еще один удар по ним нанесла па­
ника в апреле 2010 г. И потому периферийным банкам приходи­
лось обращаться за фондированием к своим национальным цен­
тральным банкам, которые перестали играть роль суверенных
эмитентов отечественной валюты и получали евро из штаб-квар­
тиры Е Ц Б во Франкфурте, в то время как у Бундесбанка и дру­
гих получателей беглых денег накапливались кредиты. Весной
2011 г., главным образом благодаря журналистской предприим­
чивости профессора экономики Ганса-Вернера Зинна, герман­
скую общественность внезапно встревожило шокирующее и со­
вершенно неверное известие о том, что те втайне предоставляют
периферии огромные «кредиты»33. В случае краха валютной си­
стемы «пропали» бы сотни миллиардов евро.
К этой алармистской интерпретации бухгалтерских данных
следует относиться не как к образцу экономического анализа,
как к симптому того, что евросистема все сильнее утрачивала
свою легитимность. Сальдо платежей в системе T A R G E T 2 заре­
гистрировали вовсе не «займы», выданные Германией осталь­
ным участникам системы. На счетах T A R G E T 2 официально от­
ражалось крупномасштабное перемещение частных средств
с периферии еврозоны на счета немецких банков. Некоторые
из этих средств принадлежали богатым греческим или испан­
ским предприятиям. Но по большей части это были средства
инвесторов из самой Германии, возвращавших свои евро до­
мой. Благодаря валютному союзу и клиринговой системе Е Ц Б
они могли это сделать без риска потерь на разнице валютных
курсов или сильного укрепления евро, которое бы больно уда­
рило по немецким экспортерам. Зинн распалял своих читате­
лей мрачными сценариями, согласно которым крах евро приво­
дил к утрате немецких денег, находящихся на счетах Е Ц Б . Это
была мрачная и сомнительная перспектива. Но одно было ясно35
35. Замечательно всеобъемлющую и многоязычную библиографию этой дискус­
сии см. на веб-сайте профессора Зинна: http://wAvw.hanswernersinn.de/en/
controversies/TargetDebate.

481

КРАХ

САЛЬДО П Л АТЕЖ ЕЙ В T A R G E T 2

д л я н екото ры х стран еврозоны
И с т о ч н и к и : Bruegel, National Central Banks.

наверняка: средства, которые встревоженные инвесторы уже пе­
ревели в безопасную Германию, едва ли ушли бы оттуда. Гер­
мания извлекала выгоду из чего-то вроде непомерных приви­
легий, которыми пользовались С Ш А в глобальной экономике.
В тревожные времена глобальные деньги обращались в долла­
ры. В еврозоне деньги перемещались в Германию36. Мерилом
этой привилегии служил спред по доходности. Когда спреды
на облигации из стран, охваченных кризисом, поднимались,
спреды на «бунды», наоборот, снижались. Это был один из фак­
торов, подпитывавших немецкий пузырь процветания. То, что
в этом притоке средств предлагали видеть обузу, было симпто­
мом лихорадочного дискурса, сопутствовавшего кризису.

III
К маю 2Ш1 г. доверие настолько пошатнулось, что в Люксембур­
ге было поспешно проведено секретное совещание Еврогруппы.
Это совещание, намеченное на пятницу 6 мая, было призвано
36. W.Jacoby, «Germany and the Eurocrisis: The Timing o f Politics and the Politics of
Timing» ( A C E S Cases, no. 2014.3, 2014).

482

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

восстановить единство и сплоченность. Но вместо этого оно вы­
лилось в пиар-катастрофу. Когда Шойбле стал настаивать о том,
что начать следует с дискуссии о реструктуризации и ПЧС, Три­
ше бросился вон. Он не желал терпеть таких разговоров. С дру­
гой стороны, продолжать без него было бессмысленно, так как
греческие банки держались на плаву лишь благодаря поддерж­
ке со стороны Е Ц Б 37. Никто не заикался о том, чтобы и их под­
вергнуть реструктуризации. В ответ на сообщение о совещании,
появившееся в Der Spiegel, и первую реакцию со стороны рын­
ков в С Ш А пресс-секретарь Жан-Клода Юнкера, бывшего пре­
мьер-министра Люксембурга и председателя Еврогруппы, пона­
чалу наотрез отрицал сам факт этой встречи38. Но несколько ча­
сов спустя тот же пресс-секретарь был вынужден признать, что
она все же состоялась. «У нас имелась очень серьезная причина
отрицать, что встреча была,—заявил он собравшимся журнали­
стам.—В тот момент открывались торги на Уолл-стрит». Курс
евро падал и ложь становилась вопросом «самосохранения». Ко­
гда же корреспондент Wall StreetJournal поинтересовался, не по­
дорвет ли такой обман «доверие рынка к будущим заявлениям
в еврозоне», пресс-секретарь Юнкера ответил, что рынок уже
как будто бы игнорирует любые слова председателя Е Ц Б Три­
ше и французского премьер-министра Лагард. «Похоже, что ни­
кто уже не верит ничему», сказанному ими на тему греческих
долгов. И потому такая ложь во спасение не в состоянии при­
чинить дальнейшего вреда. К аналогичному печальному выво­
ду пришел и сам Юнкер. «Монетарная политика —вопрос серь­
езный,—заявил председатель Еврогруппы своим слушателям
в апреле.—Нам приходится обсуждать его втайне, в Еврогруп­
пе... Указывая возможные решения, мы даем пищу для спеку­
ляций на финансовых рынках и тем самым подвергаем лишени­
ям в первую очередь тех людей, которых мы пытаемся оградить
от этого <...> Я —за секретные, тайные дискуссии... Я готов к об­
винениям в недостаточной демократичности, но я хочу, чтобы
все делалось серьезно <...> А в случае серьезных вопросов при­
ходится лгать»39*. К маю 2011 г. попытки защитить то, что не под­
давалось защите, поддерживать на плаву метод «пролонгируй
и имитируй», привели к полному краху достоверного и внятно­
го освещения экономической политики в еврозоне. Слова Юн­
37. С. Forelle and М. Walker, «Dithering at the Тор», Wall StreetJournal, 29.12.2011.
38. G. Reiermann, «Greece Considers Exit from Euro Zone», Spiegel Online, 6.05.2on; «Bai­
ling Out the Bail-out», Economist, 9.05.2011.
39. C. Forelle, «Luxembourg Lies on Secret Meeting», Wall Street Journal, 9.05.2011; V. Pop,
«Eurogroup Chief: „ Г т for Secret, Dark Debates44», 21.04.2011, https://euobserver.c0m/economic/3 2222.

483

КРАХ

кера необычны только из-за ощущения того, что он не нуждал­
ся в иносказаниях. Поскольку дело касалось такого крохотно­
го буржуазного налогового убежища, как Люксембург, это впол­
не могло быть правдой. Последствия юнкеровского «реализма»,
спроецированные на более крупную сцену Е С , были несколько
более обескураживающими.
В условиях, когда Европе верили все меньше, требовалась
«перезагрузка», действия, которые прояснили бы ситуацию, вос­
становили авторитет Европы и предотвратили расширение кри­
зиса доверия. По-видимому, именно это имел в виду Доминик
Стросс-Кан, когда в качестве главы М В Ф он запланировал на се­
редину мая 2011 г. встречи сперва с Ангелой Меркель, а затем
и с Еврогруппой. Стросс-Кан «собирался призвать к строитель­
ству большого брандмауэра,—вспоминал один высокопоставлен­
ный представитель американского правительства. — Мы возла­
гали немалые ожидания на результаты этих встреч»40. В стенах
М В Ф нарастала новая волна оппозиции подходу «пролонгируй
и имитируй». Ирландская группа в составе фонда так и не сми­
рилась с неравноправной сделкой, навязанной Дублину Евро­
пейским центральным банком и «Большой семеркой» в ноябре
2010 г. Как настойчиво указывал Аджай Чопра, ирландские про­
блемы не были делом одной лишь Ирландии, они являлись «об­
щеевропейской проблемой», требовавшей совместных европей­
ских действий41. Необходимо было укрепить Е Ф Ф С , выделив ему
больше ресурсов и предоставив более широкие полномочия для
интервенций. Более того, как показывал пример Ирландии, ев­
ропейские банки были слишком крупными для того, чтобы им
могли оказать финансовую помощь не слишком большие госу­
дарства. Поэтому Чопра требовал осуществлять скоординиро­
ванную докапитализацию банков силами всего Е С в тех случаях,
когда они окажутся не в состоянии привлечь достаточное коли­
чество капитала из частных источников42. Еще год назад, в мар­
те 2010 г., Стросс-Кан призывал европейцев создать совместно
финансируемое учреждение по спасению банков43. В отсутствие
этих мер какое-либо обсуждение шагов к крупной реструктури­
зации долгов было чревато опасностями.
40. Blustein, Laid Low, 201.
41. «No Country Is an Island: Ireland and the IMF», I M F (blog), 14.07.2011, https://blogs.imf.
org/2011/07/14/no-country-is-an-island-ireland-and-the-imf/.
42. N. Veron, «The IM F’s Role in the Euro Area Crisis: Financial Sector Aspects» (I E O Backg­
round Paper BP/16-02/10, IMF, 2016).
43. D. Strauss-Kahn, «Crisis Management Arrangements for a European Banking Sys­
tem» (выступление в Брюсселе 19.03.2010), https://www.imf.org/en/News/
Ar ticles/20i5/o9/28/o4/53/spo3i910.

484

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

К маю 2011 г. М В Ф четко сформулировал принципиальную
логику спасительного рецепта для еврозоны, выходящего за
рамки подхода «пролонгируй и имитируй», и Стросс-Кан явно
был готов приложить все усилия для того, чтобы воплотить его
в жизнь. Однако 14 мая, за несколько минут до вылета из аэро­
порта им. Кеннеди, управляющий директор М В Ф был снят
с рейса сотрудниками нью-йоркской полиции, обвинившими
его в сексуальных домогательствах к горничной отеля, которую
он незаконно лишил свободы, заперев в комнате. Это был неве­
роятный поворот событий. Европейское общественное мнение
пришло в негодование при виде того, как такую видную фигуру
ведут по Нью-Йорку в наручниках. Что, в Америке уже не дей­
ствует презумпция невиновности?444
5Во Франции те, кто не ви­
нил американцев, возлагали вину на Саркози, которого многие
подозревали в интриге по устранению Стросс-Кана как соперника на пост президента4-6.
Между тем надежды на то, что М В Ф встряхнет еврозону, вы­
ведя ее из паралича, испарились, а фонд остался без управляю­
щего директора. Вопрос о его наследнике был больной темой.
В 2007 г. развивающимся странам было обещано, что следующим
главой М В Ф станет их кандидат. Сейчас же, перед лицом кризиса
еврозоны, указывалось, что по причине такого тесного участия
М В Ф в европейских делах было важно, чтобы у руля встал евро­
пеец. Можно себе представить реакцию в том случае, если бы ла­
тиноамериканцам, азиатам или африканцам когда-либо хватило
безрассудства для подобного заявления. Но европейцы предло­
жили такое не моргнув глазом. Их кандидатом на эту долж­
ность была Кристин Лагард, проявившая и лояльность, и ком­
петентность в свою бытность министром финансов при Саркози.
Ее поддерживали Европа, С Ш А и Китай. Вместе с тем еврозо­
на скатывалась в кризис, а М В Ф лишился импульса к решитель­
ным действиям. Пока Лагард готовилась к своей новой роли,
у руля встал Джон Липски, американец номер два в руковод­
стве фонда. Липски был обеими руками за крупномасштабные
меры поддержки в интересах системной стабильности. С другой
стороны, в случае привлечения частного сектора оно должно
было быть добровольным и иметь скромные масштабы. На пер­
вый план снова выдвигались приоритеты системной стабильно­
сти и предотвращения эпидемии. Опасные разговоры о реструк­
туризации долга и банковской докапитализации объявлялись
неуместными. В первую очередь было важно сдержать кризис
и предотвратить расползание неуверенности за пределы Европы.
44.
45.

P.J. Williams, «L’Affaire D S K : Presumption o f Innocence Lost», Nation, 2 4 .0 5 .2 0 1 1 .
P. Wilkinson, «Sarkozy Party Chief Denies D S K „Plot Claim"», C N N , 2 8 .1 1 .2 0 n .

485

КРАХ

IV
Стросс-Кану так и не удалось поговорить с Меркель. Однако
5 июня немецкий канцлер направилась в Вашингтон46. По сво­
им склонностям Меркель была атлантистом. Но после 2003 г.
отношения между двумя странами еще никогда не были такими
натянутыми. В том, что касается экономической политики, Гер­
мания и Америка шли не в ногу с самого начала кризиса. Источ­
ником трений служила буря по поводу QE2. А кроме того, что
Германия сделала для Ливии? Какими были планы Берлина для
Европы? Дискуссии с Обамой шли напряженно. Меркель верну­
лась домой 8 июля с Президентской медалью Свободы и новы­
ми песнями. Все разговоры о греческом дефолте или «грекзите»
отменялись. В обмен на новые меры экономии, предпринятые
Грецией, ей предоставлялся очередной пакет помощи. Сделка
предусматривала привлечение частного сектора, т. е. реструкту­
ризацию долгов, как Германия желала с самого начала. Но оно
осуществлялось на добровольной основе. Это должна была быть
реструктуризация под руководством кредиторов, когда банки
обладают правом вето в отношении метода и масштабов спи­
сания долгов. При этом в берлинских заявлениях по-прежне­
му отсутствовал смелый план по созданию европейского фонда
облигаций или докапитализации. Поэтому в итоге напряже­
ние только возросло. Рынки услышали то, что П Ч С будет про­
водиться, но в отсутствие адекватных предохранительных мер.
29 июня потрепанное греческое правительство протолкну­
ло через парламент четвертый раунд мер экономии, включая
приватизацию, повышение налогов и сокращение пенсий. Это­
му предшествовали насильственная зачистка площади Син­
тагма, оккупированной протестующими, и двухдневная все­
общая забастовка. Правительство пошло на эти шаги перед
лицом подсчетов М В Ф , из которых вытекало, что для достиже­
ния посильности долга Греция должна была распродать при­
мерно на 50 млрд евро государственных активов. Более того, со­
гласно новой оценке М В Ф , обнародованной 4 июля, даже этого
было бы недостаточно47. Для того чтобы вернуть Греции устой­
чивость, понадобились бы не только экономия и приватизация,
но и по-настоящему серьезная «стрижка» владельцев облига­
ций. Тональность переговоров в Институте международных фи­
нансов, начавшихся 27 июня, подсказывала, что на это нет осо­
46. M.Nafi, «USA wollen mehr deutsche Verlasslichkeit», DieZeit, 5.06.2011.
47. IMF Country Report 11/175 (July 2011).

4 86

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

бой надежды. Банки и прочие держатели облигаций шли лишь
на скромные уступки. Это устраивало Е Ц Б , стремившийся не до­
пустить «случая дефолта», но самым вопиющим образом контра­
стировало с сокращением выплат на десятки миллиардов евро,
которое Афины навязывали своим гражданам. Для Греции но­
вая договоренность между Меркель и Обамой предстала в каче­
стве метода «пролонгируй и имитируй» в новом обличье.
К июню, когда рейтинговое агентство S&P понизило рей­
тинг Греции до С С С —самого низкого рейтинга, который когдалибо получал суверенный заемщик,—а спреды выросли до 1300
пунктов, рынки начали задаваться новым вопросом. Если еврозона не может справиться с Грецией, то что с ней будет в случае
более серьезных проблем? Что, если она столкнется с кризисом
в Испании или в Италии? Двадцатью годами ранее, в начале
1990-х гг., Италия находилась на мели. С тех пор положение
Италии стабилизировалось. Рим накопил первичный профицит
бюджета. Но размер его долга по-прежнему был пугающе боль­
шим по сравнению с В В П страны. А с учетом масштабов италь­
янской экономики —занимавшей восьмое место в мире по но­
минальному В В П — ее долги были огромными: 1,8 трлн евро.
Тревогу вызывало то, что в последние дни июня 2011 г., после
решения об осуществлении П Ч С в Греции, было распродано
итальянских долговых обязательств на юо млрд евро. Европей­
ские банки отказывались от них, причем тон задавали француз­
ские банки. Всего за несколько недель доля итальянского дол­
га, находившаяся в зарубежном владении, сократилась с 50%
до 45%48. Этого хватило для того, чтобы с июня по август 2011 г.
стоимость заимствования для Италии выросла с 4,25% до 5,54%.
Может показаться, что это немного. Но с учетом гигантских по­
требностей Италии в рефинансировании это предвещало ката­
строфу. По подсчетам Рима, со второй половины 2011 г. по ко­
нец 2014 г. ему нужно было привлечь 813 млрд евро с целью
рефинансирования и в качестве новых долгов. 25_процентное
повышение стоимости обслуживания такого огромного долга
было действительно серьезным делом. В случае набега на Ита­
лию история еврозоны вполне могла закончиться.
Вопреки североевропейским предрассудкам, итальянский
политический класс ни в коем случае не закрывал глаза на серь­
езность ситуации. Итальянские экономисты, и в первую очередь
«ребята из Боккони», которых называли так по имени извест­
48. А. Faiola and Н. Schneider, «Debt Crisis Threatens Italy, One of Euro Zone’s Biggest Eco­
nomies», Washington Post, 12.07.2011; S. Castle, «Italian Debt Adds to Fears in Euro
Zone», New York Times, 10.07.2011.

487

КРАХ

ной бизнес-школы в Милане, по сравнению с прочими внесли
ничуть не меньший вклад в новый консенсус, предусматриваю­
щий сокращение расходов и «экспансионистскую экономию»4950
.
В условиях чрезвычайной ситуации 2008-2010 гг. Италия не по­
зволяла себе буквально никаких мер стимулирования. Вопрос
заключался в том, хватит ли у Рима воли и возможностей для
ответа на новую панику на рынках облигаций. А также, в част­
ности, какой будет реакция премьер-министра Берлускони.
Тот был фигурой, погрязшей в скандалах30. Его обвиняли
в различных преступлениях, включая рэкет, крупномасштабное
уклонение от налогов и коррупцию. Однако самые неприятные
обвинения были предъявлены ему 15 февраля 2011 г., когда он
был обличен в платном сексе с несовершеннолетней и в злоупо­
треблениях должностью, сводившимся к попыткам скрыть свою
связь с экзотической танцовщицей и «девушкой по вызову», из­
вестной под именем Руби-Сердцеедка. Вместо того чтобы пода­
вать в отставку, Берлускони цеплялся за свою должность. 6 ап­
реля 2011 г. итальянский премьер-министр под пристальным
взглядом финансовых рынков предстал перед судом. Процесс
был сразу же отложен, однако в конце мая слушания возобнови­
лись. Все это время над итальянским правительством нависала
темная туча неопределенности и позора. Новые сомнения воз­
никли в конце мая, когда сколоченный Берлускони политиче­
ский альянс между «Форца Италия» и Северной лигой утратил
контроль над Миланом, его личной вотчиной51. Даже в лучшие
времена Берлускони инстинктивно подстраивался под настрое­
ния публики. Сейчас же, когда шла борьба за его политическую
жизнь, можно ли было рассчитывать, что он будет проталки­
вать меры экономии, которых требовал его министр финансов
Джулио Тремонти?
На выходные 9 -10 июля Меркель лично связалась с Бер­
лускони, чтобы донести до него всю серьезность ситуации.
От Италии зависело будущее Европы. Но была ли слабым зве­
ном Италия, или же на самом деле им была Германия? Для мно­
гих европейцев было неясно, действительно ли Меркель стре­
мится сохранить евро. Начали ходить мрачные слухи о том, что
49. О. Helgadottir, «The Bocconi Boys Go to Brussels: Italian Economic Ideas, Professio­
nal Networks and European Austerity», Journal o f European Public Policy 23, no. 3
(2016), 392-409; M. Blyth, Austerity: The History o f a Dangerous Idea (Oxford: Oxford
University Press, 2013), 170-171.
50. A. Friedman, Berlusconi: The Epic Story o f the Billionaire Who Took Over Italy (New York:
Hachette, 2015).
51. S. Braghiroli, «The Italian Local Elections of 2011: Four Ingredients for a Political Defeat»,
Bulletin o fItalian Politics 3, no. 1 (2011), 137-157.

488

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

немецкий канцлер-ветеран Гельмут Коль, отец евро и воссоеди­
нения Германии, не уверен в безопасности его европейского на­
следия, оказавшегося в руках Меркель. «Эта девчонка [Меркель]
разрушает мою Европу»,—якобы заявил Коль одному журнали­
сту32. Меркель и Шойбле с большой неохотой согласились пере­
смотреть планы летних поездок и созвать 21 июля чрезвычайное
заседание Европейского совета для обсуждения стабилизации
в еврозоне. Поднятые темы были предсказуемыми: фискаль­
ная реформа и экономия, П Ч С , реструктуризация и устой­
чивость долга, скупка облигаций Европейским центральным
банком. Не затрагивался только вопрос общеевропейской бан­
ковской докапитализации, последнего элемента продуманной
стратегии по сдерживанию кризиса. Но какую игру вел Берлин?
Было ли то, чем занимались Меркель и Шойбле, балансирова­
нием на грани ужасной катастрофы? Или же немецкий полити­
ческий класс, укрывшийся в коконе относительного процвета­
ния, просто не понимал, с чем столкнулась остальная еврозона?
14 июля 2011 г., в ответ на давление со стороны рынков,
итальянский парламент одобрил жесткую программу эконо­
мии на 70 млрд евро, что было сопоставимо с немецким вкла­
дом в 2010 г.33 Но пока Берлускони находился у руля, сомнения
оставались. Кроме того, оставался нерешенным вопрос о П Ч С
в Греции. Трише стоял на своем. В случае чего-либо похожего
на полномасштабную реструктуризацию греческого долга, Е Ц Б
перестал бы признавать греческие облигации в качестве при­
емлемого залога. Долговые рынки еврозоны вновь охватывала
паника. То, что первоначально было проблемой таких мелких
игроков, как Греция и Ирландия, быстро перерастало во все­
общий кризис Южной Европы, включая и такие крупные эко­
номики, как Испания и Италия. Если в 2007 г. инвесторы, по­
купавшие облигации еврозоны, считали греческие долговые
обязательства равноценными тем, которые предлагала Герма­
ния, то к сентябрю 2011 г. спреды К Д С для Италии и Испании
были выше, чем для Египта в разгар революции5253545. Все три стра­
ны мира, в которых дефолт считался наиболее вероятным —Гре­
ция, Ирландия и Португалия, далеко опережавшие Белоруссию,
Венесуэлу и Пакистан,—находились в еврозоне33. Революцион­
ные настроения как будто бы перепрыгнули через Средизем­
52.
53.
54.
55.

«H elm u t K ohl rechnet mit Merkels Europapolitik a b », Spiegel Online, 17.07.2011.
T.Allow ay, «G oldm an Answers 10 Questions on Italy», F in a n cia l Times, 18.07.2011.
Bastasin, S a vin g Europe, 313.
E T F , «M arket-Im plied Default Probabilities and Credit Indexes», 30.12.2011, http://www.
etf.com /pu blications/journalofindexes/joi-articles/10605-m arket-im plied-default-probabilities-and-credit~indexes.html?nopaging=i.

489

КРАХ

ное море. Сцены насилия в Афинах порождали фантазии о со­
циальных беспорядках, распространяющихся по всей Европе.
Вроде бы серьезные финансовые аналитики говорили о «гипер­
инфляции, военных переворотах и возможной гражданской
войне»36. Но речь уже не шла об отдельных хищных хедж-фон­
дах или одном-двух перевозбужденных аналитиках, слова ко­
торых вызывали обрушение евро; коммерческие банки и пенси­
онные фонды из всех стран Европы и С Ш А выводили десятки
миллиардов евро из Италии и стран, выполнявших программу
«тройки»37. После того как суверенные власти еврозоны утра­
тили свою репутацию эмитентов надежных активов, институ­
циональным инвесторам оставалось только пересмотреть свои
портфели. Это касалось и европейских банков. Летом 2011 г. оп­
товое фондирование сворачивалось38.
Когда до саммита, намеченного на 21 июля, оставалось
лишь несколько дней, до Парижа дошло, что Меркель, возмож­
но, стремится к провалу предстоящих переговоров56
59. То сокра­
578
щение долгов, о котором удалось договориться с банковскими
лоббистами, не удовлетворяло Берлин своими незначительны­
ми масштабами. Ресурсов и полномочий Е Ф Ф С было недоста­
точно для того, чтобы вернуть французам уверенность, успоко­
ить рынки или убедить Трише возобновить скупку облигаций.
Если бы переговоры провалились, никто бы не был в безопасно­
сти, включая Францию. Саркози понял, что для выхода из тупи­
ка ему придется переговорить с Меркель с глазу на глаз. Фран­
цузский президент прибыл в Берлин 20 июля в 5.30 пополудни
и сразу же наткнулся на преграду в лице Е Ф Ф С . Вскоре ста­
ло ясно, что Берлин и Париж не смогут решить этот вопрос
без Трише. Он был вызван из Франкфурта и прибыл в Берлин
на последнем самолете в іо вечера. Участниками сделки дол­
жны были стать не Германия и Франция, а Германия, Франция
и Е Ц Б . В первые часы 21 июля Саркози и Меркель по одному со­
товому телефону по очереди зачитали условия своего соглаше­
ния председателю Европейского совета Ван Ромпёю. Вечером
того же дня в Брюсселе данный пакет был формально предъяв­
лен другим главам правительств и поставлен среди них на го­
лосование.

56. L. Thomas Jr., «Pon d erin g a Dire Day: Leaving the Euro», New York Times, 12.12.2011.
57. R. De Bock, «W h a t Happens in Emerging Markets I f Recent Bank and Portfolio Inflows
Reverse?», I M F , 15.04.2012.
58. J. Barthelemy, V. Bignon and B. Nguyen, «Illiq u id Collateral and Bank Lending During
the European Sovereign Debt Crisis», M im eo, 2017.
59. Bastasin, S a vin g Europe, 293.

49°

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

Греция получала дополнительные юр млрд евро, позволяв­
шие удовлетворить ее финансовые потребности до конца 2014 г.
и обеспечивавшие дальнейшее участие М В Ф в работе «тройки».
Проценты, выплачивавшиеся Грецией по ее займам, уменьша­
лись до 3,5%. Сроки погашения продлевались, а греческим кре­
диторам посредством разных вариантов П Ч С предстояло внес­
ти свой вклад, хотя точная сумма еще подлежала определению.
Возможные убытки Е Ц Б подлежали компенсации. В тех случаях,
если бы греческим банкам был причинен непоправимый ущерб,
им была обещана докапитализация за счет средств «тройки»60.
Что самое важное, главы государств настойчиво подчеркивали,
что П Ч С предполагалось только в отношении Греции. Она была
единственным неплатежеспособным суверенным членом еврозоны. Все прочие должны были в любом случае выполнять свои
обязательства. G тем чтобы сдержать эпидемию, Е Ф Ф С укреп­
лялся и по требованию Е Ц Б получал право выходить на вторич­
ный рынок и открывать кредитные линии для стран, не участ­
вующих в программе, —таких, как Испания и Италия. Отныне
Е Ф Ф С предстояло играть роль не последнего рубежа, на чем на­
стаивала Меркель с марта 2010 г., а превентивного инструмента,
способствующего стабилизации рынков с целью предупрежде­
ния любых возможных угроз. Таким образом, наконец-то обо­
значились контуры работоспособного решения —привлечение
самих греков, реструктуризация долгов, новые займы, сотруд­
ничество с Е Ц Б и опора в лице получившего новые полномочия
Е Ф Ф С . Частично признавалась даже потребность в декапитали­
зации банков. С общей структурой все было в порядке. Но схо­
дились ли суммы? И кому предстояло платить?
Болезненным моментом оставались масштабы П Ч С . Пер­
воначальная цифра, прозвучавшая в ходе вежливых перегово­
ров с И МФ, составляла всего 20%. Банкиры не были допущены
на встречи глав правительств 21 июля. Но они толпились сна­
ружи, в коридорах. Когда главы правительств дали понять, что
цифры в 20% недостаточно, И М Ф предложил 2 1 %. Эта симво­
лическая уступка вызвала у всех удовлетворение состоявшейся
сделкой. Подсчетами никто не занимался. Важны были жесты,
а не арифметика. Когда представитель М В Ф усомнился в устой­
чивости Греции в предположении столь скромной реструк­
туризации, Чарльз Даллара из И М Ф обрушился на собрание
с «яростными нападками»61. Но это негодование тоже было по­
казным. Частным образом Даллара был только счастлив похва­
60. G.W earden, «European Debt Crisis M eetin g», G u ardian, 21.07.2011.
61. Blustein, L a id Low , 227.

491

КРАХ

статься поразительно щедрой сделкой, благодаря его лоббиро­
ванию заключенной в интересах его клиентов, больших банков62.
В результате этого компромисса Греция должна была по­
ступиться репутацией в обмен на реструктуризацию своих дол­
гов, получая взамен минимум финансовой помощи. Ей остав­
ляли явно непосильное бремя долгов размером в 14 3 % В В П .
Как отмечал один аналитик из Goldman Sachs, «Эта тенденция
к „урезанию11 в принципе разумных политических инициатив
стала хронической чертой европейской политики». Представи­
тель экономической команды U B S выражался более откровен­
но: «Все это мышиная возня <...> Долг нужно сократить вдвое».
В отношении новых мер поддержки, предоставляемых Е Ф Ф С ,
Виллем Буйтер, главный экономист Citigroup, сказал на те­
леканале Bloomberg Television: «Европейский фонд финансовой
стабильности превратился из одностволки в пулемет Гатлин­
га, но с тем же количеством патронов <...> Его нужно срочно
увеличить в размерах»63. Если бы в Италии сложилась крити­
ческая ситуация, то Е Ф Ф С понадобилось бы не 2 0 0 - 4 0 0 млрд
а 1 - 2 трлн евро. В противном случае только Е Ц Б с его бездон­
ным запасом евро мог поддержать систему на плаву.
Между тем инвесторы сгорали от нетерпения. К концу июля
стало известно, что Deutsche Bank с начала года сократил свой
пакет итальянских долговых обязательств на 88%646
5. В глазах
итальянцев из лагеря Берлускони это был очевидный шантаж.
В окружении министра финансов Тремонти говорили об уда­
ре ножом в спину63. Ближе к началу того же года Риму хватило
смелости предложить, чтобы любой общий европейский фонд
финансовой помощи финансировался в пропорции не к В В П ,
а к величине банковских задолженностей, подлежащих спасе­
нию. Неудивительно, что в Берлине эта идея не пользовалась
популярностью. Тремонти был убежден в том, что внезапные
распродажи, которые производил Deutsche Bank, служили сиг­
налом от Меркель и Шойбле. Как бы то ни было, это подозре­
ние было симптоматичным. Доверие рушилось на глазах.

62. О босн ов ан н ость это го хвастовства подтверждается эконом ическим анализом ,
из к отор ого следует, ч то разм ер «с т р и ж к и » по сути бы л м иним альны м :
J.Zettelm eyer, C.Trebesch and M .G u lati, «T h e Greek Debt Restructuring: An
A u topsy», Econom ic Policy 28, no. 75 (2013), 513-563.
63. О б этом и дальнейш ем см.: «E U Leaders Must N o w Persuade Investors That N ew
Drive Can W o rk », 22.07.2011, http://business.financialpost.com/news/economy/
eu-leaders-must-now-persuade-investors-that-new-drive-can-work.
64. R. M ilne and J. W ilson, «Deutsche Bank Hedges Italian Risk», F in a n cia l Times, 26.07.2011.
65. V. Damiani, «Ita lian Prosecutor Investigates Deutsche Bank over 2011 Bond Sale», R eu ­
ters, 6.05.2016.

492

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

V
Если деньги утекали из Европы, то куда они направлялись? Как
ни странно, с самого начала финансового кризиса ответ был:
в С Ш А . Когда в С Ш А обрушилась субстандартная ипотека, это
не сопровождалось, вопреки всеобщим опасениям, панической
распродажей долларовых активов. Наоборот, инвесторы пере­
ключались на американские казначейские денные бумаги, пред­
ставлявшие собой верхушку глобальной монетарной пирами­
ды. В 2008 г . курс доллара подскочил, а учетные ставки в С Ш А
снизились. Несколько волн количественного смягчения пере­
ломили эту тенденцию. Доллар упал по отношению к валютам
главных торговых партнеров. Это ввергло инвесторов в убыт­
ки и немного снизило привлекательность американских обли­
гаций. Однако к лету 2011 г. на горизонте показалось нечто на­
много более зловещее.
В начале года, когда новое республиканское большинство
в конгрессе поигрывало мускулами, попытки выковать двух­
партийный, долгосрочный подход к фискальной консолида­
ции пошли прахом66. Из-за неутвержденного бюджета феде­
ральное правительство С Ш А в апреле 2011 г. едва не прекратило
работу, іб мая был достигнут допустимый потолок федераль­
ного долга, составлявший 14,3 трлн долларов. Поскольку нало­
говые поступления покрывали только 6о% текущих расходов,
Вашингтон уперся в предел своих законных прав брать в долг.
Министерство финансов было вынуждено пойти на «чрезвы­
чайные меры», включая займы из государственных резервов на­
личности и продажу активов пенсионного фонда для госслу­
жащих67. Это позволяло министерству финансов продержаться
до 2 августа. После этого американскому федеральному прави­
тельству предстояло выбрать одно из двух: либо платить зар­
плату служащим, либо расплачиваться со своими кредиторами.
Америка сползала к чему-то гораздо более худшему, чем со­
гласованная экономия: к хаотическому закрытию учреждений
с риском дефолта по обязательствам государства перед отече­
ственными и зарубежными кредиторами.

66. Т. Е .М ап п and N. J. Ornstein, I t ’s E ven Worse Than It Looks, 2nd ed. (N e w York: Basic
Books, 2016).
67. U S Treasury, «A s U S Reaches Debt Limit, Geithner Implements Additional Extraordi­
nary Measures», 16.05.2011, https://wAVAv.treasury.gov/connect/blog/Pages/Geithner-Im plem ents-Additional-Extraordinary-M easures-to-Allow-Continued-Funding-of-Governm ent-Obligations.aspx.

493

КРАХ

В конце июля 2011 г., когда Саркози, Меркель и Трише ста­
вили на кон будущее еврозоны, С Ш А оказались в опасной близо­
сти к обрыву. Больше в Вашингтоне никто не возражал против
необходимости в срочной фискальной консолидации68. Но при
этом налицо была глубокая пропасть между демократами, на­
стаивающими на сбалансированном подходе к сокращению де­
фицита, включая не только уменьшение выплат по пособиям,
но и повышение налогов, и республиканцами, признававшими
исключительно сокращение расходов. Спикер палаты предста­
вителей Джон Венер стремился взять под свой контроль фрак­
цию «Чаепития», заключив с Белым домом сделку по сокраще­
нию дефицита на 4 трлн долларов в течение десяти лет. Однако
22 июля переговоры между Бенером и администрацией Обамы
были сорваны из-за выдвинутых республиканцами требований
о резком сокращении расходов на медицину и желания Белого
дома увеличить налоги на 1,2 трлн долларов69.
Журналисты начали строить прогнозы в отношении того,
по каким счетам, подлежащим погашению в августе, американ­
скому правительству придется расплачиваться в первую оче­
редь. Специалисты-правоведы обсуждали плюсы и минусы
такой прерогативы исполнительной власти, как выпуск плати­
новых монет в триллион долларов, чтобы оплачивать ими на­
циональный долг70. Если Греция была проблемой, а Италия
была слишком большой, чтобы допустить ее крах, то возмож­
ные последствия американского дефолта просто не поддавались
учету. В одном лишь августе министерству финансов предстоя­
ло пролонгировать долги почти на 500 млрд долларов71. Из-за
потрясений в еврозоне американские фонды денежного рын­
ка, выводившие средства из европейских банковских облигаций,
по-прежнему переводили их в американские казначейские цен­
ные бумаги. Но видимость была обманчивой. Спрос инвесторов
на долговые обязательства американского правительства дер­
жался, но прежде всего это касалось низкорискованных бумаг
с коротким сроком погашения. Средний срок погашения аме­
риканских казначейских ценных бумаг, находившихся во владе­
нии у взаимных фондов денежного рынка, сократился с 95 дней

68. G. Sargent, «N o n stop Chatter About Deficit Does N oth in g to Reassure People About Eco­
nom y», Washington Post, 28.04.2011.
69. P. Wallsten, L. M ontgomery and S. W ilson, «O bam a’s Evolution: Behind the Failed ‘Grand
Bargain’ on the D ebt», Washington Post, 17.03.2012.
70. «T rillio n Dollar C o in », https://en.wikipedia.org/wiki/Trillion_dollar_coin.
71. «D e b t Lim it Analysis», July 2011, http://cdn.bipartisanpolicy.org/wp-content/uploads
sites/default/files/DebtLimi tAnalysis.pdf.

494

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

в январе 2ШО г. до 70 дней в конце июля 2011 г.72 Между тем спе­
циалисты по финансовому инжинирингу начали задумываться
над необходимостью того, о чем никто не задумывался прежде —
кредитных дефолтных свопах по американским государствен­
ным облигациям73.
Вплоть до 2 0 0 8 г. рынка К Д С по американским гособлига­
циям не существовало. Какой был смысл в страховании абсо­
лютно надежного класса активов, на который опиралась вся
глобальная финансовая система? В случае такого крайне ма­
ловероятного события, как дефолт С Ш А , общая дестабилиза­
ция приняла бы такой размах, что неизвестно, нашлось бы ка­
кое-нибудь частное финансовое учреждение, способное играть
роль надежного контрагента. Кто смог бы выплатить страхов­
ку на случай конца света? Тем не менее нишевый рынок К Д С
по американским гособлигациям, впервые возникший во время
потрясений 2 0 0 8 г., когда казалось весьма вероятным банкрот­
ство Fannie Мае и Freddie Mac, в 2 0 11 г. вновь пробудился к жиз­
ни. В последние дни июля непогашенными оставались чуть бо­
лее тысячи контрактов при спредах, достигавших 82 базисных
пунктов. Это была лишь небольшая доля того, что платили дер­
жатели греческих облигаций, но удивительно то, что этот ры­
нок вообще существовал.
31 июля гоп г. Вашингтон отошел от края пропасти. Был
достигнут компромисс по бюджету, согласно которому авто­
матически вводился режим экономии в том случае, если двум
враждующим партиям к концу года не удастся договориться
о бюджетных сокращениях. Республиканскому руководству коекак удалось склонить на свою сторону достаточное количество
радикалов из «Движения чаепития», чтобы сделка состоялась.
Потребовалось активное лоббирование и многочасовые пани­
керские лекции, прочитанные экспертами по кредитному рей­
тингу и бывшими должностными лицами из администрации
Буша, чтобы убедить инсургентов-республиканцев в драматиче­
ских последствиях дефолта. Но непоправимое свершилось. Как
беспечно сообщил журналистам Митч Макконнелл, лидер рес­
публиканцев в сенате, «Думаю, некоторые из нас могли отно­
ситься к проблеме дефолта как к заложнику, которого можно
попробовать застрелить. Но большинство из нас так не дума­

72. N. Krishnan, A . M artin and A . Sarkar, «P ic k Your Poison: H o w M on ey Market Funds
Reacted to Financial Stress in 2011», Liberty Street Economics (b lo g ), 2013.
73. D .A . Austin and R. S. M iller, «Treasury Securities and the US Sovereign Credit Default
Swap M arket», CRS Report f o r Congress, no. 7-5700, 20И.

495

КРАХ

ло. Мы уяснили для себя, что этот заложник стоит выкупа»7475.
Джейсон Чаффетц, один из твердолобых новичков «Чаепи­
тия», отмечал, что угроза была реальной: «Мы не шутили <...>
Ее нужно было устранить»73.
3 августа китайское рейтинговое агентство Dagong первым
пришло к очевидному выводу. Оно снизило рейтинг С Ш А с А+
до А. Как отмечал представитель Dagong, «в этот критический
момент ни Демократическая партия, ни Республиканская пар­
тия не пожелали принимать во внимание общие интересы, от­
стаивая свои собственные партийные интересы; они не могли
своевременно сделать верный выбор, держа мир в страхе, что
демонстрирует негативное влияние американской политиче­
ской системы на экономический базис»76. Как рассудили китай­
ские аналитики, американская политическая система «не в со­
стоянии устранить принципиальное влияние низких темпов
экономического роста, большого дефицита и возрастающей за­
долженности на способность к обслуживанию долга, которая
могла бы быть обеспечена увеличением создаваемого матери­
ального богатства. Это делает снижение национальной платеже­
способности необратимым. Вполне естественно, что в качестве
следующего шага будет допущена такая монетарная политика,
как Q E 3 , что ввергнет мировую экономику во всеобщий кризис;
при этом подвергнутся потрясению сами основы статуса амери­
канского доллара». Это был переведенный на язык кредитных
рейтингов вердикт, вынесенный «Большой двадцаткой» в Сеу­
ле. Год завершился тем, что Пекин устроил крупную распрода­
жу американских государственных долговых обязательств. Па­
ники при этом не было. Долгое наращивание задолженности
американских налогоплательщиков перед Китаем завершилось.
Однако китайский портфель стабилизировался на отметке ме­
жду і,2 трлн и і,з трлн долларов.
Критики со стороны Китая следовало ожидать. Более удиви­
тельными были последствия в самой Америке. 5 августа случи­
лось немыслимое. Одно из американских рейтинговых агентств,
Standard & Poor’s, понизило рейтинг С Ш А с А А А до АА+. При
этом S&P ссылалось на «политическое безрассудство последних
месяцев» и все новые доказательства того, что «управление Аме­
рикой и политический процесс в ней» «становятся менее ста­

74. К. Drum, «Q u o te o f the Day: Hostages and Ransom Demands», M other Jo n e s , 3.04.2011,
h ttp://w w w .m otherjones.com /kevin-drum /2011/08/quote-day-hostage-andransom-notes.
75. «O rigin s o f the Debt Show dow n», Washington Post, 6.08.20И.
76. «U S Credit Rating D owngraded», Economist, 3.08.20И.

496

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

бильными, менее эффективными и менее предсказуемыми»77.
Также оно указывало на якобы неприемлемый уровень амери­
канской задолженности и скорость ее увеличения. К 2021 г. долг
должен был превысить 90% В В П —пресловутый порог Рейнхар­
та и Рогоффа.
Но когда объяснение решения S&P попало в американское
министерство финансов, стало ясно, что рейтинговое агентство
допустило элементарную ошибку. Применяя цифры роста за­
долженности к неверному базовому сценарию, оно сильнейшим
образом преувеличило дефицит, ожидаемый в ближайшие де­
сять лет. Что еще более удивительно, когда агентству указали
на его ошибку, S&P не отступило. Оно не стало пересматривать
ни пониженный рейтинг, ни его объяснение —за исключением
ошибки моделирования. Это вынудило министерство финан­
сов выступить с официальным осуждением. «S&P по-прежнему
настаивает на своей неверной оценке, просто поменяв принци­
пиальное обоснование своего решения по снижению кредитно­
го рейтинга с экономического на политическое <...> Величина
этой ошибки —а также поспешность, с которой S&P поменяло
принципиальное обоснование своего поступка <...> вынужда­
ет поставить принципиальный вопрос о надежности и добро­
совестности рейтинговых решений S&P»78. Никто не сомневал­
ся в слабости американской политической системы. Но S&P
лишь дополнительно продемонстрировало ущербность рейтин­
говых агентств. Именно рейтинги А А А , присвоенные ими сот­
ням миллиардов субстандартных И Ц Б , стали одной из причин
кризиса 2008 г. Именно произведенное ими массовое снижение
рейтинга задавало темп кризиса в еврозоне. Но выяснилось, что
они не в состоянии даже верно вычислить параметры американ­
ского бюджета.

VI
Статус надежного актива теряли долговые обязательства
на триллионы долларов. Немецкий министр финансов обвинял
американское министерство финансов в интервенционистских
тенденциях, попахивающих коммунизмом. Н А Т О раздирали

77. «Research U pdate: U n ited States o f Am erica Long-Term R ating Lowered to ‘AA+,’ »
6.08.2011, http://www.standardandpoors.eom/en_AP/web/guest/article/-/view/
sourceId/6802837.
78. US Treasury, «Just the Facts», 6.08.20И, https://www.treasury.gov/connect/blog/Pages/
Just-the-Facts-SPs-2-Trillion-Mistake.aspx.

497

КРАХ

склоки по поводу Ливии. На слабую монетарную политику Ф Р С
возлагали вину за разжигание бунтов на Ближнем Востоке. Е С
застрял в тупике самообмана, не в силах справиться с греческим
долговым кризисом, а в тех случаях, когда он не прибегал к ме­
тоду «пролонгируй и имитируй», он открыто и бесстыдно лгал.
И итальянского премьер-министра, и управляющего директо­
ра М ВФ обвиняли в сексуальных преступлениях. Вашингтон со­
знательно заигрывал с банкротством. Рейтинговые агентства
не могли справиться с элементарными подсчетами. На улицы
вышли миллионы людей, выражавших протест, требовавших
«прорыва», не способных или не желающих платить по долгам,
взятых ими или от их имени.
В выходные дни 6-7 августа, когда мир переваривал сни­
жение рейтинга американского суверенного долга, главы пра­
вительств и центральных банков и должностные лица мини­
стерства финансов С Ш А прервали свои летние отпуска ради
отчаянного раунда телефонных переговоров. Но в итоге на свет
появились лишь вялые коммюнике, нисколько не способство­
вавшие возвращению доверия. В понедельник 8 августа плохие
известия с обеих сторон Атлантики привели к массовым рас­
продажам на фондовых рынках. Президенту Обаме оставалось
только отметить: «Мы живем в глобальной экономике, где все
взаимосвязано, а это значит, что когда возникают проблемы
в Европе, в Испании, в Италии, в Греции, то эти проблемы вы­
носит и на наши берега»79.
Общий кризис легитимности 2010-2011 гг. отличался отсут­
ствием Архимедовой точки опоры. Встать над схваткой было
невозможно. На это и пытались указать протестующие, «до­
стававшие» государственных чиновников в Испании и Ита­
лии. Они желали пробить невидимый барьер власти и преодо­
леть расстояние, отделявшее тех, кто принимал решения, от тех,
по кому ударяли эти решения, заставить их взглянуть в лицо
иной реальности. Летом 2011 г. небольшая группа американских
активистов решила сделать то же самое в самом ядре мировой
финансовой экономики, в Нью-Йорке.
19 августа 2011 г. представители Нью-Йоркской фондовой
биржи провели необычное совещание с агентами Ф Б Р 80. Про­
чесывая интернет на предмет подозрительной активности, Ф БР
пронюхало об «анархистской» сети, носившей название «За­
79. М. Walker, D. Paletta, and В. Blackstone, «Global Crisis of Confidence», W a ll Street J o u r ­
n a l, 13.08.2011.
80. «FBI Documents Reveal Secret Nationwide Occupy Monitoring», 21.12.2012, http://www.
ju s tic e o n lin e .o r g /fb i_ file s _ o w s .

49 8

МИР

«БОЛЬШ ОГО

НОЛЯ»

хвати Уолл-стрит». Ее цель заключалась в распространении
протестного движения, принявшего такой размах в Европе,
на С Ш А . Оккупация парка Зуккотти в непосредственном сосед­
стве с Уолл-стрит была намечена на 17 сентября. Американские
С М И сперва проигнорировали этот сюжет. Первыми его освети­
ли агентства France-Presse и Guardian81. Но всего через несколько
недель о крохотном лагере, расположенном на дистанции окри­
ка от Уолл-стрит, говорил уже весь мир82.
С учетом масштабов бури, разразившейся в социальных се­
тях, важно рассмотреть «Захвати Уолл-стрит» в соответствую­
щей перспективе. Это движение было ничтожным в сравнении
с массовыми европейскими акциями протеста против мер эко­
номии. В демонстрациях, прошедших по всему миру 15 октя­
бря 2011 г., приняли участие до миллиона человек в Мадриде,
от 2 0 0 тыс. до 4 0 0 тыс. в Риме, десятки тысяч в Португалии.
В Нью-Йорке на марши протеста вышли от 35 тыс. до 50 тыс.
человек. Однако символическое значение нью-йоркской окку­
пации далеко превосходило ее скромные масштабы. Знамя ра­
дикальной оппозиции было поднято в самом сердце американ­
ского капитализма. Аналогичные лагеря создавались по всем
С Ш А , в Филадельфии, Окленде, Бостоне, Сиэтле, Атланте, ЛосАнджелесе, Денвере, Тусоне, Новом Орлеане, Солт-Лейк-Си­
ти и многих других городах. За границами страны обращали
на себя внимание лагеря солидарности в Лондоне, Сеуле, Риме,
Маниле, Берлине, Мумбай, Амстердаме, Париже и Гонконге.
Существуют разные оценки, однако демонстрации в поддержку
движения прошли не менее чем в доо городах по всему миру83.
В какой бы точке С Ш А ни возникали лагеря протестующих, им
было обеспечено пристальное внимание со стороны Ф Б Р и даже
контртеррористических ведомств. Но несмотря на крохотный
размер и жалкий вид этих лагерей, очевидным и неприятным
фактом оставалось то, что гневное настроение радикально­
го меньшинства разделяли широкие слои американской обще­
ственности.
В х о д е о п р о с а , п р о в е д е н н о г о в о к т я б р е 2 0 11 г. д л я New York
Times и п р о г р а м м ы C B S News, в ы я с н и л о с ь , ч т о п о ч т и п о л о в и н а
о п р о ш е н н ы х с ч и т а л а , ч т о э т и , п о в ы р а ж е н и ю Ф БР , « а н а р х и с т ­
ски е л а гер я » в ы р аж ал и т о ч к у зр ен и я б о л ьш и н ств а ам ер и к ан 8 1. «Media Coverage o f Occupy vs. Tea Party», 21.10.2011, http://wAvw.journalism.org/
numbers/tale-two-pro tests/.
82. M. A. Gould-Wartofsky, The O c cu p iers: The M a k in g o f th e д д P e rc e n t M o vem en t (Oxford:
Oxford University Press, 2015).
83. E.Addly, «Occupy Movement: From Local Action to a Global Howl of Protest», G u a rd i­
a n , 17.10.2011.

499

КРАХ

дев84. Две трети считали, что богатство должно быть разделе­
но более равномерно —с этим мнением были согласны девять
из десяти демократов, две трети независимых и даже треть рес­
публиканцев. При этом всего п% американцев доверяло сво­
ему правительству и считало его действия правильными, 84%
не одобряло поведения конгресса, угрожавшего поставить фе­
деральное правительство на колени, а 74% думало, что их стра­
на движется в неверном направлении. Начиная с января 2009 г.
администрация Обамы прикладывала все усилия к тому, что­
бы обуздать народное недовольство. Но вместо того чтобы по­
пытаться сбить негодование, вскипающее в американском обще­
стве, оно предлагало один технократический рецепт успокоения
за другим. Через два года это привело к впечатляющей делеги­
тимизации правительства в глазах как левых, так и правых.

84. J.Z eley and M.Thee- Brenan, «New Poll Finds a Deep Distrust of Government», N ew York
T im es, 25.10.2011; «Americans’ Approval of Congress Drops to Single Digits», N ew
Y ork T im es, 25.10.2011.

ГЛАВА

17

Мертвая петля

П

ЕРВОГО сентября 2011 г. Педру Пасуш Коэлью, новый
премьер-министр Португалии, совершил первый ви­
зит в Берлин. Принимавшая его канцлер Меркель нача­
ла совместную пресс-конференцию с заявления о том, как она
рада услышать, что «тройка» только что представила свой пер­
вый доклад о португальской программе структурных реформ
и объявила о своей удовлетворенности достигнутым прогрес­
сом. Кроме того, Меркель была рада узнать и то, что Коэлью
не видел препятствий для включения в португальскую консти­
туцию налогового тормоза по образцу немецкого. В ходе после­
дующего обмена вопросами и ответами возникло впечатление,
что Меркель выболтала секрет. В ответ на вопрос о парламент­
ском контроле над Европейским фондом финансовой стабиль­
ности, учредить который незадолго до этого постановил гер­
манский Конституционный суд, Меркель невозмутимо сказала:
«Мы живем при демократии и рады этому. И это парламентская
демократия. Это означает, что бюджет—ключевая прерогатива
парламента. Соответственно, мы найдем способы организовать
парламентскую кодетерминацию таким образом, который тем
не менее будет приемлемым для рынков, чтобы рынки получа­
ли предназначенные для них сигналы. Я слышала от наших спе­
циалистов по бюджету, что они осознают эту ответственность»1.
Кодетерминация, приемлемая для рынков,—вот до чего
скатилась европейская демократия к осени 2011 г.? Или в этом
и заключалась скрытая повестка дня «тройки» с ее програм­
мами, навязанная не только Греции, Ирландии и Португалии,
но и бундестагу,—сделать их приемлемыми для рынков? В гла­
зах многих, кто в гоп г. участвовал в акциях протестов, сло­
ва Меркель подтвердили их желчное мнение об Е С , в котором
они видели лишь немногим более, чем вместилище для прав­
i. «Pressestatements», 1.09.2011, https://-wivw.bundesregierung.de/ContentArchiv/DE/
Archivi7/Mitschrift/Pressekonferenzen/20ii/o9/20ii-09-oi-merkebcoelho.html.

5°

!

КРАХ

ления рынков или «неолиберализма», этого модного словечка
кризисной эпохи2. Меркель не слишком старалась прояснить
ситуацию. 22 сентября, за несколько дней до заседания М В Ф
в Вашингтоне, она принимала у себя первого немецкого папу,
Бенедикта X V I . Осаждаемая любопытными журналистами,
Меркель призналась, что главной темой их разговора был евро­
пейский кризис: «Мы говорили о финансовых рынках и о том,
что политики должны иметь полномочия для работы в интере­
сах народа, а не под диктовку рынков... Это очень, очень важ­
ная задача в нынешние времена глобализации»;.
Эти заявления с их расплывчатым многословием симпто­
матичны с точки зрения глубины, которой достиг кризис к осе­
ни 2Ш1 г. В течение всего трех недель немецкий канцлер сперва
умудрилась сказать прессе, что политики должны отвечать пе­
ред рынками, а затем сказать папе, что политики должны рабо­
тать «в интересах народа», не обращая внимания на эти рынки.
Было ли это противоречием? Или же Меркель подразумева­
ла некий синтез? А если так, то шла ли речь о поиске такого
приемлемого для рынков способа выражения, который бы по­
зволял политикам ловко проявлять свою власть или, если ис­
пользовать более зловещие слова, о низведении демократии
до такой степени приемлемости, при которой ни одному рын­
ку никогда бы не пришлось опасаться каких бы то ни было по­
литических шагов парламента? Кто-нибудь в Берлине знал это?
Неудивительно, что язвительный Грегор Гизи от имени Die Ыпке (левых) нападал на действия Меркель во время кризиса еврозоны как на источник хаоса и замешательства45.
Самое меньшее, что можно было из этого вывести,—смерть
оптимистичной догмы, согласно которой демократия и рынки
рассматривались как естественные и необходимые дополнения
друг к другу, этой мантры, получившей популярность после хо­
лодной войны3. Вместе с кризисом ей на смену пришло более
реалистичное осознание потенциального конфликта между тем
и другим. Но это обобщение тоже не свободно от рисков, осо­
бенно в том случае, когда предполагается, что этот конфликт
порождают финансовые рынки, а не политика. Разумеется,
во время кризиса еврозоны дело обстояло не так. Нажим, ко2. V. A. Schmidt and М .Thatcher, «Why Are Neoliberal Ideas So Resilient in Europe’s Politi­
cal Economy?», C ritic a l P o lic y S tu d ies 8, no. 3 (2014): 340-347.
3. O.Peel, «Germany and the Eurozone: Besieged in Berlin», F in a n c ia l T im es , 26.09.2011.
4. «Merkel im Bundestag: Die groftte Belastungsprobe, die es je gab», D ie Z e d , 26.10.2011.
5. См. ее классическое изложение в: F. Fukuyama, The E n d o f H isto ry a n d th e L a st M a n (New
York: Free Press, 1992); Ф. Фукуяма, К о н ец и ст о р и и и п о сл ед н и й ч ел о век (Москва:
A C T , 2004).

502

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

торому подвергались менее стойкие члены еврозоны, опреде­
лялся не каким-то неизбежным столкновением людей и рынков,
или глобального капитализма и демократии6. В первую очередь
и главным образом он диктовался готовностью или неготовно­
стью Е Ц Б скупать облигации. На рынках многие банки и трей­
деры не только взывали к Е С , чтобы тот принял меры к ста­
билизации положения, но и ставили миллиарды на то, что он
в конце концов этим займется. Причиной, которая замедлила
стабилизацию и довела конфликт между демократией и рынка­
ми до крайней степени накала, являлась борьба между Германи­
ей, Францией и Е Ц Б за управление еврозоной —вопрос, в рам­
ках которого политика и экономика неразрывно переплелись
друг с другом. По иронии судьбы итогом, как и в 2010 г., стала
такая эскалация кризиса, когда решение европейских проблем
уже нельзя было оставить в руках одних европейцев.

I
Предполагалось, что достигнутый 21 июля компромисс относи­
тельно нового пакета помощи для Греции будет сопровождать­
ся новым раундом скупки облигаций Европейским централь­
ным банком. По крайней мере было сочтено, что Ирландия
и Португалия достаточно далеко продвинулись в выполнении
навязанных ими программ под наблюдением М В Ф . И потому
4 августа 2011 г. Е Ц Б дал понять, что снова выходит на рынок
их облигаций. Цены и доходность быстро стабилизировались.
На этом жизнерадостном фоне и состоялся визит Коэлью в Бер­
лин. Но в том, что касалось Италии и Испании, Трише не же­
лал, чтобы они так легко соскочили с крючка. Е Ц Б нуждался
в новых доказательствах послушности. G тем чтобы подчерк­
нуть это, Трише 5 августа отправил премьер-министрам Сапа­
теро и Берлускони конфиденциальную записку с изложением
условий, на которых Е Ц Б распространил бы на их страны свою
защиту в виде покупки их облигаций7. В случае Италии допол­
нительный вес посланию придавала подпись Марио Драги, гла­
вы центрального банка Италии и помазанного наследника Три­
ше как председателя ЕЦБ.
Ни Испания, ни Италия не подавали заявок на участие
в программе «тройки», но это не помешало Е Ц Б потребовать
6. Как решительно утверждается в: W. Streeck, B u y in g T im e; Штрик, К уп л ен н о е врем я.
7. G. Dinmore and R. Atkins, «ЕСВ Letter Shows Pressure on Berlusconi», F in a n c ia l T im es ,
29 .0 9.2on.

503

КРАХ

от них резкого сокращения государственных расходов и повы­
шения налогов. В случае Италии Трише и Драги призывали
к приватизации местных государственных услуг —это предло­
жение незадолго до того было решительно отвергнуто на обще­
национальном референдуме8. Кроме того, Е Ц Б призывал резко
изменить политику в области рынков труда, покушаясь на пра­
ва итальянских и испанских профсоюзов. Подобные изменения,
как настаивал Е Ц Б , были необходимы для сокращения безрабо­
тицы и повышения темпов роста. Это была очевидная попытка
изменить соотношение социальных и политических сил посред­
ством монетарной политики, едва замаскированная оговоркой
Е Ц Б о том, что нужно принять меры к неприкосновенности си­
стемы социального страхования. В том случае, если эти непо­
пулярные меры вызовут сопротивление, Трише и Драги пред­
лагали, чтобы итальянское правительство прибегло к статье 77
итальянской конституции, наделяющей исполнительную власть
широкими полномочиями «в случаях экстренной необходимо­
сти и чрезвычайной ситуации». Статья 77, изначально преду­
смотренная на случай коммунистического восстания во время
гражданской войны, являлась юридическим фиговым листком,
к которому неоднократно обращались начиная с 1970-х гг. для
оправдания «экстренных мер»9. Ее избыточное использование
критиковалось итальянскими судами. Если же Берлускони вол­
новал вопрос о законности этих процедур, Трише и Драги сове­
товали ему задним числом представить их на одобрение парла­
менту. Пожалуй, не удивительно, что более законопослушные
члены кабинета Берлускони задумывались над тем, кто пред­
ставляет собой наибольшую угрозу для правления закона —их
запятнавший себя премьер-министр или Драги с Трише.
Испанское правительство предпочло не разглашать письмо
из Е Ц Б . Если его унижали, то оно не желало выносить этот факт
на публику. В знак своего подчинения две крупнейшие полити­
ческие партии Испании согласились внести в испанскую консти­
туцию, не менявшуюся в течение 33 лет, поправку о сбалансиро­
ванном бюджете10. Наоборот, Берлускони принял условия Трише,
но выразил публичный протест. Впоследствии он говорил, что
из-за инструкций Е Ц Б «нас можно было принять за правитель8. E.Lobina and R.Cavallo, «The Campaign Against Water Privatisation in Italy», 2on, https://research.ncl.ac.uk/media/sites/researchwebsites/gobacit/Emanuele%20Lobina.pdf.
9. G. Angiulli, «The State of Emergency in Italy» (University of Trento, 2009) mimeo, http://
www.jus.unitn.it/cocoa/papers/PAPERS%204TH%20PDF%5CEmergency%20
I taly% 2oAngiulli .pdf.
10. G.Tremlett, «Spain Changes Constitution to Cap Budget Deficit», G u a rd ia n , 26.08.2011.

5 °4

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

ство оккупированной страны»11. Но вместо того чтобы смутить
Е Ц Б , упреки из Рима лишь укрепили репутацию Трише как бес­
компромиссного человека, что, по иронии судьбы, развязало ему
руки. 7 августа Е Ц Б начал скупать итальянские и испанские об­
лигации по Программе выкупа облигаций (П В О )12.
Этого хватило для того, чтобы успокоить рынки и отве­
сти непосредственную угрозу катастрофы. Однако правитель­
ство Берлускони проявляло уклончивость в отношении полно­
го масштаба мер экономии, на которые оно было готово пойти.
Итальянская экономика балансировала на грани суровой рецес­
сии. На рынках сохранялась нервозность. А как все понимали,
прежде, чем ситуация начнет налаживаться, она могла толь­
ко ухудшиться. Компромисс по Греции, заключенный на вы­
ходные 20-21 июля, был неадекватным с самого начала. Вме­
сто обеспечения устойчивости программа консолидации для
Греции хронически отставала от расписания. G тем чтобы из­
бежать неплатежеспособности, Греция нуждалась в более серь­
езной «стрижке», чем та, которой подвергли банкиров летом:
не 21-процентной, а приближающейся к 50%. Для того чтобы
не допустить паники, все это следовало заключить в рамки на­
дежного франко-немецкого соглашения о будущем управле­
нии еврозоной. Франция поистине являлась последним рубе­
жом обороны. Если бы кризис перекинулся из Рима на Париж,
то это был бы конец всему. Зловещим предзнаменованием ста­
ло то, что осенью 2011 г., когда Е Ц Б вмешался с тем, чтобы под­
держать итальянский рынок государственных облигаций, спред
на ю-летние французские облигации по сравнению с «бундами»
подскочил до уровня в 89 базисных пунктов13. В ответ на это
Меркель и Саркози укрепили свой союз. Саркози отчаянно ну­
ждался в денежной опоре. В условиях, когда Е Ц Б осуществлял
стратегию по поддержанию напряженности, единственный спо­
соб действительно успокоить рынки заключался в расширении
Е Ф Ф С или в том, чтобы согласиться на полномасштабную кол­
лективную ответственность по государственным долгам в еврозоне. Именно мучительно медленное осознание этих элемен­
тарных фактов Берлином диктовало темп кризиса.
29 сентября бундестаг наконец проголосовал за ничтожное
расширение фонда для стабилизации рынка облигаций при
1 1 . Цит. по: G. Hewitt, The Lost Continent: The Inside Story of Europe’s Darkest Hour Since World
War Two (London: Hodder & Stoughton, 2013), 184.
12. «Financial Markets in Early August 20И», ECB, Monthly Bulletin, September 2011.
13. Bastasin, Saving Europe, 306; V. Constancio, «Contagion and the European Debt Crisis»,
Financial Stability Review 16 (2012), 109-121.

505

КРАХ

Е Ф Ф С , о чем была достигнута договоренность 21 июля. Многие
считали, что это голосование решало судьбу коалиции Мер­
кель14. Хотя за Е Ф Ф С выступало большинство в бундестаге, по­
купка облигаций Европейским центральным банком вызва­
ла яростную реакцию со стороны немецких правых. В августе
на ключевом заседании правления Е Ц Б Йенс Вайдман, новый
твердолобый выдвиженец Меркель, назначенный главой не­
мецкого Бундесбанка, а прежде —звездный ученик Акселя Вебе­
ра и личный экономический советник Меркель, не только про­
голосовал против покупки облигаций, но и публично заявил
о своем несогласии15, 9 сентября Юрген Старк, представитель
от Германии в правлении Е Ц Б и его главный экономист —счи­
талось, что именно он стоял за произведенным Е Ц Б в начале
года повышением учетных ставок —в знак протеста подал в от­
ставку. С тем чтобы сбить импульс консервативного бунта, Мер­
кель нужно было победить на голосовании по Е Ф Ф С в бундеста­
ге—причем не за счет голосов проевропейской оппозиционной
С Д П , а опираясь на собственное Kanzlermehrheit — голоса ее
партнеров по коалиции. В итоге Меркель 29 сентября победи­
ла, но с плачевно ничтожным перевесом в числе голосов. Из 330
членов правящей коалиции «за» проголосовало лишь 315 чело­
век—на 4 голоса больше необходимых 311. Меркель одержала
верх, но у нее почти не оставалось пространства для маневра.
В любом случае, как только бундестаг проголосовал, ста­
ло ясно, что он не поспевает за событиями. Как понимали все
на рынках, фонд, о котором удалось договориться летом, был
слишком маленьким. Голосование в бундестаге, состоявшееся
29 сентября, было лишь поводом поговорить о возможных спо­
собах осуществить леверидж этого фонда, открыто исключав­
шийся Шойбле еще до голосования16. Правительству Меркель
вскоре пришлось бы снова играть в парламентскую рулетку,
и избавить его от этого могло лишь внезапное восстановление
спокойствия на рынках.

II
Летом было окончательно признано, что любая реструктури­
зация греческих долгов потребует полномасштабной помощи
банкам самой Греции. Они обладали такой значительной ча14. M.Schlieben and L.Caspari, «Merkels Mehrheit fur einen Tag», D ie £ e it, 29.09.2011
15. J . Ewing and N. Kulish, «A Setback for the Euro Zone», N ew York T im es , 9.09.2011.
16. S. Fidler, « E F S F Leverage: A Rundown», W all Street Jo u r n a l , 27.09.2011.

5°6

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

стью греческого государственного долга, что их баланс просто
не вынес бы списания долгов. G чем европейские правитель­
ства по-прежнему не желали смириться —это с тем, что про­
блема была намного шире. Возможно, у политики «пролонги­
руй и имитируй» имелся такой плюс, как отвлечение внимания
от банков-кредиторов к обанкротившимся государственным за­
емщикам. Расплачиваться за это пришлось гражданам стран,
находившихся под опекой «тройки». Но это же избавило ев­
ропейских политиков от необходимости заниматься скрыты­
ми проблемами финансовой стабильности. Очевидно, пред­
полагалось, что если дать банкам время, они сами позаботятся
о себе. Но, несмотря на сказочные цифры, полученные в ходе
европейских стресс-тестов, было ясно, что все это лишь благие
пожелания.
На самом деле европейские банки осенью 2011 г. сползали
к краю пропасти. Они пытались справиться с нажимом, которому
подвергались сразу с шести сторон. У них на счетах все еще чис­
лились убытки, оставшиеся от 2007-2008 гг. Их активы в виде
европейских суверенных облигаций становились все более про­
блемными. Трудности, которые переживала экономика еврозо­
ны, вредили новым деловым начинаниям. Правила «Базель I I I »
с их новыми требованиями в отношении размеров капитала
и ликвидности вызывали необходимость в болезненной коррек­
ции балансов. На своих наиболее прибыльных нишевых рынках
в С Ш А , Европе и Азии европейские банки сталкивались с ярост­
ной конкуренцией со стороны оживших американских и азиат­
ских банков. К тому же в свете всего вышесказанного оптовые
денежные рынки все менее охотно предлагали фондирование.
Постепенное сокращение баланса было одним делом. Если бы
рынки фондирования закрылись, Европу бы ожидало повторе­
ние 2008 года. С учетом этой острой угрозы открыто заниматься
долгосрочными проблемами данного сектора было достаточно
рискованно. Но как можно было обеспечить безопасность банков
уклоняясь от решения проблемы докапитализации?
В августе 2011 г. Кристин Лагард, заняв должность управляю­
щего директора М В Ф , подняла жезл, оброненный Стросс-Каном, когда его увезли в тюрьму на острове Райкерс. Аналитики
М В Ф уже в 2009 г. подчеркивали неадекватную докапитализацию европейских банков17. Сейчас же, два года спустя, в свете
эскалации кризиса суверенного долга в еврозоне, европейским
банкам, согласно оценкам М ВФ , требовалось как минимум 267

17 . IMF, Global Financial Stability Report (Washington, D C : IMF, 2 0 0 9 ).

507

КРАХ

млрд долларов нового капитала18. Это была устрашающая про­
блема, но без ее решения все прочие антикризисные меры в об­
ласти фискальной и монетарной политики лишались прочного
фундамента. За европейской политической неразберихой те­
рялся из виду элементарный урок 2008 г.: вопросы макроэко­
номической политики и системной стабильности невозможно
гигиенически отделить от действий мегабанков, сейчас имев­
ших более политкорректное название «системно значимые фи­
нансовые институты».
Разумеется, банки отстаивали то, что они считали своими
интересами. По оценкам Института международных финан­
сов, никогда не чуравшегося алармизма в тех случаях, когда
речь шла о правилах работы банков, правила «Базель I I I » , а так­
же национальные требования вынудили бы банки всего мира
к 2015 г. увеличить свой капитал на 1,3 трлн долларов19. Это
была огромная сумма и многие банки могли бы просто предпо­
честь сократить свой баланс, тормозя неуверенное восстановле­
ние. 23 сентября на заседании Совета финансовой стабильности
в Вашингтоне Джейми Даймон из JPMorgan перешел в контр­
атаку. Он так яростно поносил новые правила в отношении ка­
питала и нападал на Марка Карни, председателя Банка Кана­
ды и главу С Ф С , что Ллойд Бланкфейн из Goldman Sachs счел
необходимым вмешаться20. Даймон почему-то осуждал правила
«Базель I I I » как антиамериканские, хотя в реальности их воз­
действие на европейцев было намного более мощным. Вместо
того чтобы привлекать капитал, подобно их американским кол­
легам, главные европейские банки в массовом порядке прово­
дили делеверидж, сокращая объемы своего кредитного бизнеса.
Исходя из планов, обнародованных самими банками, аналити­
ки предсказывали сокращение в размере от 480 млрд до 2 трлн
евро. С точки зрения регуляторов, именно этого они и доби­
вались. Нужно было, чтобы банки снизили «риски». Но это
был не только вопрос корпоративной стратегии. Сокращение
данного бизнеса было вызвано в том числе и обвалом спроса
на кредиты. Это предвещало грядущие беды экономике еврозо­
ны и угрожало порочным кругом, когда углубление депрессии
вынуждает банки создавать дополнительные резервы в связи

18. C.Lagarde, «Global Risks Are Rising, But There Is a Path to Recover», 27.08.2011, https://www.imf.org/en/News/Articles/20i5/o9/28/o4/53/spo827ii.
19. I I F , The Cumulative Impact on the Global Economy o f Changes in the Financial Regulatory Fra­
mework (September 2011).
20. B. Masters and T. Braithwaite, «Tighter Rules on Capital: Bankers Versus Basel», Finan­
cial Times, 2.10.2011.

5°8

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

Е В Р О П Е Й С К И Е БАНКИ ПОД Д А В Л Е Н И Е М

осень

2 0 11

года, млрд евро

Активы, остав­
шиеся от 2008 г.

Долги
PIIGS

Ожидаемый
делеверидж

RBS

79.6

ІО,4

93-121

HSBC

54.3

Н.6

83

Deutsche Bank

51.9

12,8

3° - 9°

Credit Agricole

28,2

16,7

17-5°

Societe Generale

27.5

і8,3

7°-95

Commerzbank

23,8

19 ,8

3 1-18 8

Barclays

20,7

20,3

BNP Paribas

12,5

4 1 ,1

20
5°-8 і

П р и м е ч а н и е : п о д долгами P I I G S имеются в виду авуары в суве­
ренных долговых обязательствах Португалии, Италии, Ирландии,
Греции и Испании.
И с т о ч н и к и : Bank of England, Financial Stability Report 30 (December
2011); http://www.forecastsandtrends.com/article.php/770/.

с увеличением размеров проблемных кредитов, что еще больше
усиливает давление на их балансы.
Вовсе не плачевное положение безработной молодежи в Ис­
пании и Греции превратило кризис еврозоны в предмет гло­
бального беспокойства. Мир лишь какое-то время спустя был
разбужен тем, что впоследствии окрестили «популистской угро­
зой». В 2011 г. внимание политиков всего мира было приковано
к перспективе европейского банковского кризиса. Если бы сче­
та французских, немецких, швейцарских, итальянских и испан­
ских банков на триллионы долларов подверглись потрясениям,
то опасность бы нависла и над лондонским Сити и Уолл-стрит.
Кроме того, как и в 2008 г., влияние распространялось в обе
стороны. Если бы из-за прекращения фондирования из аме­
риканских источников европейские банки оказались под чрез­
мерным давлением, то они бы резко сократили масштабы своих
операций в С Ш А . Как впоследствии объяснял конгрессу Уиль­
ям Дадли из Федерального резервного банка Нью-Йорка, «Вза­
имные фонды денежного рынка, предоставлявшие долларовое
фондирование европейским банкам летом и осенью [2011 г.], на­
чали в нем отказывать. Другие кредиторы, крупные менеджеры
активов, тоже не желали иметь дела с европейскими банками.
И это заставило эти банки сворачивать свои долларовые опера509

КРАХ

дни <...> это происходило в лихорадочном темпе на протяже­
нии поздней осени, продолжившись и в начале зимы»21. Пани­
ка начала охватывать и сами американские банки. Осенью 2011 г.
начался зловещий рост премий по кредитным дефолтным сво­
пам на американские банки22.

III
Утром іб сентября 2011 г. министр финансов Гайтнер направил­
ся в Варшаву, чтобы впервые посетить ежемесячное совещание
европейских министров финансов и руководителей централь­
ных банков. Его выступление на этой встрече, получившее ши­
рокую огласку, началось, насколько можно судить, на скромной
ноте23. «Наша политика ужасна—может быть, хуже, чем во мно­
гих странах Европы»,—сказал Еайтнер. Баталии вокруг потолка
долга завершились в конгрессе лишь полутора месяцами ранее.
«С учетом ущерба, который мы нанесли миру на ранних этапах
финансового кризиса, и с учетом стоящих перед нами проблем
мы находимся не в особенно сильной позиции для того, чтобы
давать всем вам советы, и потому я прибыл сюда со смирением».
Но далее он заявил, что «продолжающийся конфликт» между
европейскими властями и Е Ц Б «очень вреден». «Вы —и власти,
и центральные банки—должны отвести катастрофический риск
от рынков». Откровенный австрийский министр финансов Ма­
рия Фектер впоследствии отмечала, что тон выступления аме­
риканского министра финансов был «очень драматическим»2425.
Предложение Fайтнера сводилось к стандартной американской
доктрине приложения максимума усилий. «Брандмауэр, кото­
рый вы строите, должен превосходить своими размерами мас­
штабы проблемы. Вы не достигнете успеха сокращая проблему
до текущего уровня ваших финансовых обязательств <...> Посте­
пенное и медленное наращивание усилий опаснее, чем масси­
рованный превентивный удар». По оценкам самого американ­
ского министерства финансов, еврозоне требовался фонд не ме­
нее чем в i трлн евро, а желательно —в 1,5 трлн23. Подхватывая
идею, выдвинутую Марком Карни из Банка Канады и Филип­
21. «Federal Reserve Aid to the Eurozone: Its Impact on the US and the Dollar», https://archiv e .0 r g / s t r e a m / g 0 v .g p 0 .f d s y s .C H R G - 1 1 2 h h r g 7 5 0 8 3 / C H R G - 1 1 2 h h r g 7 5 0 8 3 _ d jv u .t x t .

22. Bespoke Investment Group, «А Look at Bank and Broker Credit Default Swap Prices»,
seekingalpha.com, 15.02.2017.
23. Geithner, Stress Test, 474.
24. M .Krupa and J.R ied l, «Ach, die Maria!», Die £eit, 21.06.2012.
25. Geithner, Stress Test, 473.

510

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

пом Гильдебрандом из центрального банка Швейцарии, Гайтнер утверждал, что Европейскому фонду финансовой стабиль­
ности следует нарастить кредитное плечо с тем, чтобы он мог
играть роль достаточно надежного брандмауэра26. Е Ф Ф С мог
брать взаймы под залог капитала, полученного им от европей­
ских правительств. Это было изящное решение, но оно вызыва­
ло возражения в Европе, особенно в Германии, поскольку с уси­
лением мощи фонда возрастала и ответственность за убытки.
Гайтнера в Варшаву пригласили европейцы. Однако со вре­
мени краха на Уолл-стрит в 2008 г. и бюджетного кризиса
в июле 2011 г. трудно припомнить менее удачный момент для
того, чтобы Европа была бы готова прислушиваться к финансо­
вым советам из Америки. Жан-Клод Юнкер наотрез отказался
обсуждать предложение Гайтнера о спасательном фонде с чело­
веком, не представляющим еврозону. Гайтнер покинул встре­
чу, отказавшись давать комментарии для прессы. Как отмечал
один нью-йоркский аналитик, «Не думаю, что для министра
Гайтнера было продуктивно отправляться в Польшу, учиты­
вая возмущение европейцев по адресу С Ш А . . . Боюсь, что евро­
пейцы смогут навредить себе назло Америке»27. Этот диагноз,
упрощающий ситуацию, был по-своему показательным. Но Со­
единенные Штаты, бесспорно, получили отпор. После возвра­
щения Гайтнера New York Times весьма нелицеприятно проти­
вопоставила оказанный ему прием триумфальным 1990-м гг.,
когда журнал Time прославлял его наставников — Гринспена,
Саммерса и Рубина —как «комитет по спасению мира». В сен­
тябре 2011 г. Шейла К. Бэр, давно противостоявшая Гайтнеру в качестве главы F D I C , отмечала, что советы американского
министерства финансов могли бы быть более убедительными,
если бы исходили одновременно от С Ш А и Китая —на это ки­
тайцы указывали на следующей встрече «Большой двадцатки»28.
В конце сентября в Вашингтоне на очередном ежегодном
совещании М В Ф , на которое съехались лидеры мировых финан­
сов, царил мрачный настрой. Было объявлено, что мировые фи­
нансовые институты смотрят «в пропасть»29. Ларри Саммерс,
незадолго до этого уволившийся из Белого дома, заявил с галер­
ки: «Сейчас, когда эти проблемы в потенциале способны оста26. «EFSF Leverage Explained», 28.10.2011, https://www.macrobusiness.com.au/2011/10/

efsf-leverage-explained/.
27. J.Chaffin, A. Barker and K. Hope, «Geithner Warns E U of „Catastrophic Risk“», Financi­
al Times, 17.09.2011.
28. S.Castle, L. Story, «Advice on Debt? Europe Suggests US Can Keep It», New York Times,
16.09.2011.
29. C. Giles, «Financial Institutions Stare into the Abyss», Financial Times, 22.09.2011.

5 11

КРАХ

новить экономический рост по всему миру, все страны обязаны
требовать от Европы, чтобы та нашла разумный выход»30. Евро­
пейцы не могли и дальше делать вид, будто на кону стоят лишь
вопросы управления еврозоной. На предварительной встрече
«Большой двадцатки» было принято коммюнике, в котором
подчеркивалось, что перед лицом продолжающегося кризиса
еврозоны «мы обязуемся предпринимать все действия, требуе­
мые для сохранения необходимой стабильности банковских си­
стем и финансовых рынков». Гайтнер и его британский коллега
Джордж Осборн совместно потребовали положить конец «по­
литическому кризису» в Европе. Упор на политику был показа­
тельным. Канадский министр финансов выразил удивление тем,
что на глобальных саммитах разговоры о Греции продолжают­
ся с января гою г.31 Гайтнер предупреждал о «волне дефолтов,
набегах на банки и катастрофическом риске» в том случае, если
Европа не сумеет воздвигнуть достаточно высокий брандмау­
эр. Лагард со своей новой смотровой площадки в Вашингтоне
указывала, что еще открыт «проход к восстановлению», но «на­
много более узкий, чем раньше, и продолжающий сужаться»32.
И все же через неделю после совещания М В Ф план Е Ф Ф С , кото­
рый Меркель предстояло провести через бундестаг, был пере­
смотрен в сторону сокращения, а министр финансов Шойбле
публично опроверг существование каких-либо планов по увели­
чению фонда посредством левериджа. Европейцы, и в частно­
сти немцы, по-прежнему «не подписывались» на это.
На первой неделе октября, словно в подтверждение того,
что мрачные разговоры в Вашингтоне были не просто паникер­
ством, начался набег на франко-бельгийский банк Dexia, одну
из жертв 2008 г . , активнее всего работавший с долгами пери­
ферийных стран еврозоны33. Европейская служба банковско­
го надзора снова оскандалилась. Летом Dexia выдержал третий
европейский стресс-тест на «отлично». Аутопсия обнаружи­
ла, что эти стресс-тесты были не в состоянии адекватно оце­
нить ущерб, вызванный реструктуризацией греческого долга.
Более того, они полностью игнорировали проблему ликвид­
ности. В 2008 г . Lehman и A I G потерпели крах из-за требова­
ний об увеличении залога. В 2011 г. то же самое случилось и
30. L. Summers, «The World Must Insist That Europe Act», Financial Times, 18.09.2011.
3 1. H. Stewart, «Eurozone Ministers Under Pressure as Debt Crisis Dominates IMF Summit»,
Financial Times, 24.09.2011.
32. «IMF Survey: Lagarde Urges Collective Action to Restore Confidence», 15.09.20И, http://
www.imf.org/external/pubs/ft/survey/so/2011/NEW091511A.htm.
33. N.Whitbeck, «Dexia —Rise and Fall of a Banking Giant», Les Etudes Du Club no. 100,
2013.

5 !2

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

с Dexia3435.Банк накопил огромный портфель процентных свопов,
на которые теперь от него требовали десятков миллиардов евро
залога. Бельгийское и французское правительства были выну­
ждены осуществлять обширную спасательную операцию в наи­
худший возможный момент. С учетом потенциального влия­
ния на французский государственный долг руководитель Банка
Франции Кристиан Нойе был вынужден отрицать заявления,
что под угрозой может оказаться кредитный рейтинг Франции33.
Тем временем с другого берега Атлантики пришли новости
о проблемах у известной брокерской фирмы M F Global. Аме­
риканские регуляторы предписали ей увеличить свой неттокапитал, чтобы застраховать позицию на миллиарды долла­
ров, выстроенную ею по отношению к ирландским, испанским,
итальянским и португальским суверенным долговым обязатель­
ствам. Выворачивая наизнанку легендарную большую короткую
позицию, открытую в 2007 г. спекулянтами против ипотечных
ценных бумаг, M F Global открыла большую длинную позицию
против суверенного долга в еврозоне. Ставка делалась на то,
что другие инвесторы недооценивают стабильность еврозоны
и стоимость периферийных облигаций. По мере того как ин­
ституциональные инвесторы, такие как пенсионные и страхо­
вые фонды и банки, избавлялись от своих ценных бумаг из ев­
розоны, M F Global скупала их. Как и в случае большой короткой
позиции, это была гонка между настроениями рынка и способ­
ностью инвестора, играющего наперекор ему, изыскивать ли­
квидность. В октябре 2011 г. игре M F Global пришел конец. Тре­
бование регулятора об увеличении капитала повлекло за собой
расследование, в ходе которого выяснилось, что с тем чтобы
остаться на плаву перед лицом сильнейшего давления со сто­
роны рынка, фирма использовала средства своих клиентов. Так
в конце октября была бита ставка одного из самых известных
инвесторов на то, что у еврозоны есть будущее36.
По горькой иронии судьбы именно в тот момент, когда M F
Global обратилась за помощью, еврозона в конце концов нача­
ла принимать более решительные меры по борьбе с кризисом.
23 октября на собрании европейских лидеров были намечены
контуры очередного стабилизационного плана. Он включал
глубокую реструктуризацию долгов, новые займы для Греции,
34. Acharya and Steffen, «The Banking Crisis as a Giant Carry Trade Gone Wrong».
35. M.Sparkes and A. Wilson, «Debt Crisis: As It Happened», Telegraph, 5.10.2011.
36. A. Lucchetti, «MF Global Told to Boost Capital», Wall Street Journal, 17.10.2011; Cause of
Action, «The Collapse of MF Global: Summary & Analysis», https://causeofaction.
org/wp-content/uploads/2013/06/MF-Global-Summary-and-Analysisi.pdf.

5*3

КРАХ

расширение Е Ф Ф С , докапитализацию банков — все элементы
решения наконец-то были выложены на стол. Более того, рас­
сматриваемые проблемы начали отличаться монотонным од­
нообразием. Это, однако, не означало, что путь вперед был оче­
видным или простым с политической точки зрения. 26 октября
Меркель, выступив перед бундестагом, объявила ему, что рас­
ширение Е Ф Ф С , за которое он проголосовал месяцем ранее,
было недостаточным и что фонду, возможно, в итоге все-таки
придется увеличить леверидж3738
. На условиях, что долговые обя­
зательства Германии ни при каких обстоятельствах не превы­
сят потолка в 211 млрд евро, Меркель снова получила необходи­
мое ей большинство голосов. По крайней мере при формальном
участии Германии европейские лидеры вечером 26 октября
во второй раз собрались в Брюсселе, чтобы окончательно при­
нять третий пакет мер по спасению Греции.
На этот раз краеугольным камнем всей сделки должно было
стать П Ч С . Предстояла большая «стрижка». Банкам и их ак­
ционерам предлагалось признать убытки на десятки миллиар­
дов евро. Ходили слухи, что немцы настаивали на цифре в 6о%.
Кредиторы, ведя торг из офисов в подвале здания Е С Justus Lipsius, требовали уменьшить эту величину, а они были могучей
группой. Несмотря на продолжающуюся распродажу облига­
ций периферийных стран, в 2011 г. у всех крупных банков Фран­
ции, Германии и Италии по-прежнему имелись греческие об­
лигации —как и у банков из самой Греции, крупных страховых
фондов и американских хедж-фондов.
Для того чтобы поколебать позиции этой влиятельной коа­
лиции финансовых интересов, потребовались не только финан­
совые стимулы, но и мощное личное вмешательство со стороны
Меркель и Саркози. 27 октября в 4.04 утра была анонсирова­
на сделка о «добровольном обмене облигаций» при «стриж­
ке» в 5о%33. Согласно этому плану величина греческого долга
должна была стать меньше 120% В В П . С тем чтобы удержаться
на плаву, Греция получала еще 130 млрд евро, что увеличивало
общий объем экстренных займов, полученных ею после 2010 г.,
до 240 млрд евро или более юо% греческого В В П . В порядке
борьбы с возможными последствиями этого судьбоносного ре­
шения все прочие страны еврозоны торжественно подтверди­
ли «свою непреклонную решимость полностью признавать свои
37. «Regierungserklarung», 26.10.2011, https://www.bundesregierung.de/Content Archiv/DE/
Archivi7/Regierungserklaerung/2on/20ii-io-27-merkel-eu-gipfel.html.
38. Bastasin, Saving Europe, 332; любопытный доскональный блог «Debt Crisis as It Hap­
pened», Telegraph, 26.10.2011; Papaconstantinou, Game Over, chapter 19.

54

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

СОСТАВ И П РИ Б Л И ЗИ Т ЕЛ Ь Н А Я В ЕЛ И Ч И Н А П О РТ Ф Е Л ЕЙ О БЛИ ГАЦИ Й
ком итета

креди то ро в

Руководящие члены комитета
Allianz (Германия)

, м л р д евро

Остальные члены комитета
1,3

Ageas (Бельгия)

1,2

Alpha Eurobank (Греция)

1,7

Банк Кипра

1,8

Аха (Франция)

1,9

Bayern

BNP Paribas (Франция)

5.0

BBVA

CNP Assurances (Франция)

2,0

ВРСЕ (Франция)

1,2

Commerzbank (Германия)

2,9

Credit Agricole (Франция)

0,6

Deutsche Bank (Германия)

1,6

DekaBank (Германия)

Greylock Capital (США)

н/д

LB

(Германия)

(Испания)

Dexia (Бельг/Люкс/Фр)

н/д
н/д

н/д
3,5

Intesa San Paolo (Италия)

0,8

Emporiki (Греция)

н/д

LBB BW (Германия)

1,4

Generali (Италия)

З.о

ING (Франция)

і ,4

Groupama (Франция)

2,0

HSBC (Великобритания)

о,8

Национальный банк Греции

13,7

M A C SF

(Франция)

Marathon

(С Ш А )

Marfin (Греция)
MetLife

П

рим ечание

(С Ш А )

н/д
н/д
2,3

н/д

Piraeus (Греция)

9 ,4

RBS (Великобритания)

1,1

Societe Gen. (Франция)

2,9

UniCredit (Италия)

о,э

: о ц е н к и в ел и ч и н ы п о р т ф е л е й о б л и г а ц и й д а н ы на и ю н ь 2011 г., состав

к о м и те та к р е д и т о р о в — на д ек а бр ь 2 o n г.

И с т о ч н и к : Jeromin Zettelmeyer, Christoph Trebesch and Mitu Gulati, «The Greek Debt
Restructuring: An Autopsy», Economic Policy 28, no. 75 (2013): 513-563.

личные суверенные долговые обязательства». Размер Е Ф Ф С уве­
личивался почти до 1,2 трлн евро посредством левериджа
или же путем использования его средств не для непосредствен­
ного получения кредитов, а в качестве страхового фонда для
покрытия убытков по частным ценным бумагам. Кроме того,
от европейских банков ожидали докапитализацию примерно
на іо6 млрд евро, хотя вопрос о том, каким образом им привле­
кать средства, оставался на их усмотрение. Европа наконец-то
приняла пакет мер, который, по крайней мере в общих чертах,
давал ответ на суть проблемы. Ключевыми моментами явля­

54

КРАХ

лись сокращение долга, декапитализация и гарантии. Вопросы
о том, кто будет платить и как именно Е Ф Ф С получит нужные
ему средства, оставались нерешенными, но прежде чем зани­
маться этими принципиальными техническими задачами, Ев­
ропе нужно было разобраться с политическими последствиями.

IV
К концу октября 2011 г., после двух лет экономических бед­
ствий и финансовой паники, греческая политическая систе­
ма разваливалась. Безработица выросла до 19,7%, по сравне­
нию с 8% в 2008 г. В обществе царили мрачные настроения.
С самого начала кризиса греческая оппозиция —как левая, так
и правая — последовательно отказывалась вслед за правитель­
ством признать требования иностранных кредиторов. Вся ка­
тастрофическая программа экономии опиралась на большин­
ство, полученное П А С О К в октябре 2009 г. Партии пришлось
расплачиваться за это. На третьей неделе октября по всей Гре­
ции прошли грандиозные демонстрации против последнего ра­
унда сокращения расходов. Беспрецедентно широкий размах
приняли забастовки. «Работу бросали сборщики мусора, учи­
теля, отставные армейские офицеры, адвокаты и даже судьи»39.
В столкновениях с полицией погиб член Коммунистической
партии. 28 октября, в день памяти о национальном сопротив­
лении, участники протестов в Салониках сорвали выступление
престарелого президента республики Карлоса Папулиаса, ко­
торый сам был ветераном партизанского движения. Стремясь
вернуть себе инициативу, премьер-министр Папандреу вечером
31 октября провел совещание своей партии и заявил, что пора
призвать большинство греческого народа к действию и присты­
дить оппозицию с тем, чтобы заставить ее поддерживать меры,
продиктованные «тройкой»40. Предстояло провести референ­
дум —сказать «да» или «нет» последней программе реструкту­
ризации долгов и экономии, принятой Е С .
Со стороны Папандреу это был разумный политический
ход, но оставалась ли у Греции свобода маневра, подразумевае­
мая референдумом? Сложная сделка, анонсированная в ран­
ние часы 27 октября, была итогом многомесячных мучитель39. R. Donadio and N. Kitsantoni, «Thousands in Greece Protest Austerity Bill», New York
Times, 19.10.20И.
40. A.Visvizi, «The Crisis in Greece, Democracy, and the E U », 10.12.2012, https://www.camegiecouncil.org/publications/ethics_online/oo76/: pf_printable.

516

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

ных дискуссий между Парижем и Берлином, Брюсселем, Е Ц Б
и И М Ф , представляющим кредиторов всего мира. Меркель два­
жды задавала взбучку бундестагу. План, принятый 21 июля, был
ратифицирован всеми парламентами Европы. И теперь гре­
ческий премьер-министр без всякого предупреждения ставил
еще один демократический барьер. Как следовало реагировать
на это другим парламентам, не говоря уже о рынках? А что, если
греческие избиратели отвергли бы предложение? По крайней
мере Меркель получила некие предварительные намеки об игре
Папандреу. Но Париж впервые услышал о ней 31 октября и Сар­
кози пришел в ярость. Греки ставили под сомнение весь пакет
стабилизационных мер и Франция понимала, что и над ней на­
висла опасность. 2 ноября Папандреу был вызван для объясне­
ний на встречу «Большой двадцатки» в Каннах —форум, куда
Грецию обычно не приглашали41.
На пресс-конференции в Каннах Саркози и Меркель поста­
вили условие: если референдум и состоится, то его предметом
должен быть единственный вопрос — оставаться или не оста­
ваться в еврозоне. «Наши греческие друзья должны решить, хо­
тят ли они и дальше идти вместе с нами <...> Мы хотим, чтобы
они остались в зоне евро, но они должны подчиняться прави­
лам». В противном случае они не получили бы «ни единого цен­
та» от французских и немецких налогоплательщиков. На самом
деле большая часть греческого политического класса и Барро­
зу, как председатель комиссии, расценивали предложение о ме­
сячной кампании по подготовке к референдуму как слишком
рискованное. 3 -4 ноября в кулуарах встречи в Каннах Меркель
и Саркози провели интригу с участием греческой оппозиции
и амбициозного министра финансов в правительстве Папан­
дреу, Евангелоса Венизелоса, договорившись с ними об отмене
предложения о референдуме и смещении Папандреу с должно­
сти премьер-министра. На смену Папандреу пришел надежный
технократ Лукас Пападемос. Новый греческий премьер-ми­
нистр был экономистом, получившим образование в Америке,
и руководителем центрального банка, бывшим вице-председа­
телем Е Ц Б 42.
Однако реальной темой каннской встречи после того, как
греки были призваны к порядку, стал поиск решения для Ита­
лии. В самом худшем случае Грецию можно было предоставить
собственной участи. Но ситуация в Италии нуждалась в стаби­
41. Описание каннской встречи см. в: Р. Spiegel, How the Euro Was Saved (London: Finan­
cial Times, 2014)
42. «Lucas Papademos: A Man Who Tried to Rescue Greece», BBC News, 25.05.2017.

5*7

КРАХ

лизации. В качестве превентивной меры по восстановлению
уверенности М В Ф предложил предупредительную программу
на 8о млрд евро, обставленную такими жесткими финансовы­
ми условиями, которые лишали Берлускони всякого простран­
ства для маневра43. Берлускони отклонил назначенную ему
роль. Единственным публичным итогом встречи в Каннах ста­
ло добровольное согласие Рима на мониторинг со стороны Е Ц Б ,
продиктованное соображениями гордости и самооправдания,
но не являвшееся условием для получения кредитов. Берлуско­
ни дал понять, что отвергает деньги, предложенные ему М ВФ .
Тем самым Италия получила худшее из возможного: клеймо
страны, рассматривавшейся в качестве кандидата на программу
М В Ф , и бремя надзора без получения доступа к новым деньгам.
Итоги Каннской конференции в тот момент казались очень
плачевными: отставка греческого премьер-министра, зашедшие
в тупик переговоры, отсутствие помощи для Италии и очеред­
ной faux pas444
5Берлускони. Но три года спустя выяснилось, что
там назревало нечто гораздо более драматическое. Предложе­
ние Лагард для Италии было лишь отвлекающим маневром.
В реальности же Париж и Берлин замышляли сместить италь­
янского премьер-министра. Согласно расшифровкам бесед
с Гайтнером, на основе которых были составлены его мемуары,
«европейцы перед этим делом [встречей в Каннах] подступались
к нам осторожно, окольным путем, со словами: „В принципе мы
хотим, чтобы вы помогли нам выгнать Берлускони11. Вообще-то
они хотели от нас заявления, что мы не будем поддерживать
выделения денег из средств М В Ф или каких-либо новых мер
по Италии, если они им будут нужны, пока премьер-министром
остается Берлускони. Это было круто и интересно»43. Гайтнер
был не в силах скрыть, что он одобряет ключевую идею: «Я в са­
мом деле думал, я считал действия Саркози и Меркель в осно­
ве своей правильными, то есть они старались не допустить это­
го. Германия и немецкая общественность в качестве главного
финансового брандмауэра не собирались поддерживать выде­
ление новых денег для Европы, пока Берлускони стоял во гла­
ве той страны». К сожалению, следующая страница откровен­
ных замечаний Гайтнера подверглась редактированию. В своих
мемуарах Гайтнер сообщает, что уведомил президента об этом
«неожиданном предложении» из Европы, но рассудил: «не надо
43. Blustein, Laid Low, 271-276.
44. Ошибочный шаг (фр.^. —Прим. науч. ред.
45. Р. Spiegel, «DraghTs E C B Management: The Leaked Geithner Files», Financial Times,
11.11.2014.

518

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

участвовать в подобных махинациях». Как заявил Гайтнер пре­
зиденту, «У нас на руках не должно быть крови [Берлускони]»46.
Но вне зависимости от того, принял ли Белый дом «неожи­
данное предложение» или нет, дни пребывания Берлускони
в должности премьера были сочтены. Его правительство разва­
ливалось само собой. Северная лига отказалась поддержать из­
менения пенсионной системы, которых добивались остальная
Европа и М В Ф . Министр финансов Тремонти требовал от Берлу­
скони подать в отставку47. Ангела Меркель уже в середине октя­
бря звонила непосредственно итальянскому президенту Джор­
джо Наполитано в порядке изучения возможных вариантов48.
Наполитано, давний аппаратчик И К П — любимый еврокомму­
нист Генри Киссинджера,—согласился с тем, что «обязан <...>
следить за состоянием» итальянских «социальных и политиче­
ских сил». 12 ноября, когда коалиция Берлускони уже развали­
валась, он проиграл в парламенте голосование по вотуму дове­
рия и подал в отставку. «Состояние» итальянских «социальных
и политических сил» судя по всему требовало во главе страны
технократа. Человеком, предложившим себя на эту роль, был
профессор Марио Монти49. Подобно новому греческому пре­
мьер-министру, он был представителем экономической науки,
имевшим тесные связи с С Ш А . Занимая в 1 9 9 5 - 2 0 0 4 гг. долж­
ность еврокомиссара по внутренним рынкам, а затем по конку­
ренции, он заслужил прозвище «итальянский пруссак». Поки­
нув Еврокомиссию, Монти служил в качестве международного
советника в Coca-Cola и Goldman Sachs, а также основал Brue­
gel, самый влиятельный европейский мозговой центр50. В 2011 г.
он сел в кресло итальянского премьер-министра, покинув долж­
ность президента университета Боккони. С тем чтобы его назна­
чение в качестве главы итальянского правительства стало воз­
можным, Монти, не занимавший выборных должностей, полу­
чил от Наполитано почетное звание «пожизненного сенатора».

46. Geithner, Stress Test, 476.
47. То, что политическая смерть Берлускони как премьер-министра последовала
от естественных причин, и то, что роль Наполитано была вполне закон­
ной, подчеркивается в: А. Benvenuti, «Between Myth and Reality: The Euro C ri­
sis and the Downfall of Silvio Berlusconi», Journal of Modern Italian Studies 22.4

(2017), 512-529.
48. M. Walker, C.Forelle and S.Meichtry, «Deepening Crisis over Euro Pits Leader Against
Leader», Wall Street Journal, 30.12.2011; «Kissinger: „I Tell You What Napolitano
Did in 2011 and 2014“», 26.11.2015, http://www.ilgiornale.it/news/cronache/kissinger-vi-dico-cosa-ha-fatto-napolitano-2011-e-2014-1198786.html.
49. Friedman, Berlusconi, 207-237.
50. «Profile: Mario Monti», B B C News, 18.12.2013.

5*9

КРАХ

Итак, в середине ноября во главе правительств двух стран
еврозоны встали люди, не получившие мандата от избирате­
лей и имевшие в качестве своей главной заслуги то, что их кан­
дидатуры бесспорно были приемлемы для рынков51. Критики
указывали на паутину связей между ключевыми деятелями ев­
розоны и Goldman Sachs с его операциями на европейском рын­
ке облигаций5253. Безусловно, отнюдь не случайностью было то,
что на Goldman Sachs работали и Монти, и Драги, и Отмар Иссинг, любимый экономический советник Меркель. Но истолко­
вывать все это просто как победу глобальных рынков над демо­
кратией было бы как минимум ошибкой. Многие правительства
пали под давлением со стороны рынков. Но Гайтнер был прав.
Осенью 2011 г. судьбу еврозоны определяли не экономические,
а политические силы. Берлускони должен был уйти, потому
что в противном случае «немецкая общественность», по край­
ней мере в лице правительства Меркель, не согласилась бы
на строительство большого европейского брандмауэра. Распра­
ва с греческой и итальянской демократией в 2011 г. была след­
ствием токсичного сочетания крупномасштабной финансовой
интеграции с упорной приверженностью Берлина к межправи­
тельственному подходу. Отсутствие общих структур, которые
могли бы компенсировать асимметричный эффект кризиса, за­
ставляло одну страну за другой склоняться перед берлинской
версией финансовой порядочности. В окружении немецкого
канцлера после перестановок в Греции и Италии никто не се­
товал на деспотичную силу рынков. Наоборот, старшие долж­
ностные лица похвалялись: «Мы меняем режимы успешнее американцев» .
Однако запутанная логика кризиса еще не сказала последне­
го слова. Поставив «пруссаков» во главе двух наиболее опасно
задолжавших стран еврозоны, Меркель и Шойбле, несомненно,
почувствовали себя более уверенно. Но в том, что касается рын­
ков, характер национальных правительств в Италии и Греции
был второстепенным фактором. И рынки, и остальные стра­
ны «Большой двадцатки» ждали следующего шага: решитель­
ного перехода на более высокий уровень европейской интегра­
ции. Требовалось решение в отношении Е Ф Ф С , а оно зависело
не от Греции или Италии, а от того, удастся ли преодолеть воз5 1. G . Pastorella, Technocratic Governments: Power, Expertise and Crisis Politics in European
Democracies (Ph.D. thesis, London School o f Economics and Political Science,
2016).
52. S. Foley, «What Price the New Democracy?», Independent, 18.11.2011.
53. Интервью с Гансом Кнундани, сентябрь 2017 г.

520

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

ражения Германии против создания крупного стабилизацион­
ного фонда.
Ни один член еврозоны не мог пойти на риск открытого
противостояния с Берлином, и Меркель знала это. Поэтому не­
мецкой делегации в Каннах был преподнесен неприятный сюр­
приз, когда в 9.30 вечера \ ноября Саркози пригласил глав пра­
вительств продолжить совещание по итальянскому вопросу,
причем председателем на этот раз был не французский прези­
дент, а Барак Обама. Как отмечал один член немецкой делега­
ции в интервью для Financial Times: «Все это было странно <...>
Это был <...> сигнал, что Европа не способна с этим справиться;
это был признак слабости»54. Было бы более справедливым ска­
зать, что это был признак германской силы и упрямства. Сар­
кози уступил председательство Обаме в надежде на то, что веса
и влияния Америки хватит для того, чтобы преодолеть немец­
кие политические и юридические возражения против решения,
в котором отчаянно нуждалась еврозона. Как выразился Обама,
«Мы в С Ш А предпочли бы, чтобы Е Ц Б действовал хотя бы от­
части по образцу Федерального резерва». Иными словами, Е Ц Б
следовало успокоить рынки, покупая облигации.
Если Бундесбанк накладывал вето на это решение, потому
что оно стирало грань между фискальной и монетарной поли­
тикой, то Европа нуждалась в реально мощном фонде с эффек­
тивной покупательной способностью более чем в і трлн евро,
а в идеале более чем в 1,5 трлн евро, который был имел государ­
ственную поддержку и занимался покупкой облигаций. С уче­
том ограниченных возможностей существующего Е Ф Ф С амери­
канцы и французы предложили импровизацию, включавшую
предоставление фонду С Д Р (специальных прав заимствова­
ния), эмитированных М В Ф , и последующий леверидж, исполь­
зующий эти средства. Это было изящное техническое решение,
но его подоплека слишком бросалась в глаза. Бундесбанк не со­
гласился бы на план, предполагавший наделение Е Ф Ф С огром­
ным влиянием при помощи М В Ф , так как не мог непосредствен­
но воздействовать ни на ту ни на другую организацию55. Даже
нажима со стороны Обамы было недостаточно. Меркель обеща­
ла, что если Италия согласится на выполнение требований М ВФ ,
она сможет вернуться в бундестаг, чтобы получить от него одоб­
рение на увеличение спасательного фонда еврозоны. Но она
54. Р. Spiegel, «It Was the Point Where the Eurozone Could Have Exploded», Financial Times,
11.05.2014.
55. E. Kuehnen and A. Breidthardt, «ECB Should Stay Out of EFSF Leveraging: Buba Chief»,
Reuters, 17.09.2011.

521

КРАХ

не могла согласиться на идею о леверидже с использованием
С Д Р . Даже если бы все остальные 19 членов «Большой двадцат­
ки», поддержанные всеми финансовыми авторитетами мира,
настаивали бы, что это наилучший выход, то в случае, если бун­
дестаг был бы против, Меркель предпочла бы смириться с раз­
рушением рынков.
В тот раз «Большой двадцатке» оставалось лишь зафикси­
ровать отрицательный итог встречи. Подробности дискуссий
были окутаны покровом молчания. Никто не сомневался в том,
где скрыт камень преткновения. Лишь несколько лет спустя
выяснилось, что давление со стороны Обамы и Саркози чуть
не довело Меркель до нервного срыва. Едва не рыдая, она вы­
палила: «Это нечестно! Я не могу решать взамен Бундесбан­
ка, Ich will mich nicht selbst umbringen [Я не собираюсь кончать
жизнь самоубийством]. Я не пойду на такой большой риск, ни­
чего не получив от Италии»36. За закрытыми дверями больше
никто не рассуждал о глобализации, демократии и рынках—аб­
стракциях, о которых Меркель вела разговоры с папой. Пара­
метры приемлемого решения для кризиса еврозоны определя­
лись конституцией Федеративной Республики, независимостью
ее центрального банка и политическими интересами немец­
ких правоцентристов. Если американцев это не устраивает,—
заявляла Меркель,—то винить в этом они должны сами себя.
Именно они в 1948 г. создали эмбрион Бундесбанка как осново­
полагающего института Западной Германии. В Каннах в ноя­
бре 2011 г. создавалось впечатление, что на карту поставлено все
трансатлантическое мироустройство, сложившееся после Вто­
рой мировой войны.
Меркель не притворялась. Она знала, каким незначитель­
ным большинством обладает ее коалиция. Если бы она верну­
лась в Берлин с франко-американским предложением, то впол­
не могла бы столкнуться с серьезным бунтом в рядах правых
и необходимостью в досрочных выборах. С учетом тогдашних
настроений общественности такой вариант не казался Меркель
привлекательным. В условиях, когда СвДП, ее партнер по коа­
лиции, теряла поддержку, выборы в Германии в конце 2011 г.
вполне могли принести победу красно-зеленым37. Не такой раз­
вязки кризиса в еврозоне желал Саркози. С учетом нажима, ко­
торому подвергалась Франция, Париж не желал идти на риск.
В итоге французы и американцы отступились.56
7

56. Spiegel, «It Was the Point Where the Eurozone Could Have Exploded».
57. «Klare Umfragemehrheit fur Rot-Griin», Die Zeit, 16.12.2011.

522

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

V
Конфликт в Каннах в ноябре 2011 г. показывал, каким силь­
ным к тому моменту было напряжение в Европе. В то же вре­
мя из-за него еврозона уперлась в преграду в лице Германии
и разделилась во мнениях в отношении дальнейшего маршрута.
После того как твердолобые представители Бундесбанка в знак
протеста покинули Е Ц Б , их сменил Иорг Асмуссен, рыночник,
и в то же время прагматичный госслужащий с социал-демокра­
тическими наклонностями, во многом идущий курсом РубинаСаммерса—Орсага, один из архитекторов германской финан­
совой глобализации, состоявшейся в начале 2000-х гг., когда
у власти в Германии находилась красно-зеленая коалиция. Све­
дя близкое знакомство с Е Ц Б и «Большой двадцаткой», он сле­
дующим образом обрисовывал стоящую перед ним суровую ди­
лемму: «Либо вы делаете то, что полезно для Европы, и вас
распинают в Германии, либо вы —герой F A Z [консервативной
газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung\ и губите Европу»38.
Напряженность ощущалась даже в стенах такой крупной
финансовой структуры, как Deutsche Bank. Среди сообщества
финансовых блогеров циркулировала презентация в PowerPoint,
согласно которой англоязычный исследовательский отдел Deut­
sche Bank, расположенный в Лондоне, выражал беспокойство
по поводу того, что еврозона подошла к опасному критическо­
му моменту, который она могла преодолеть лишь при условии
экстренных действий со стороны Е Ц Б . В отсутствие такой ин­
тервенции Европу могла ожидать мертвая петля государствен­
ной и частной неплатежеспособности и неликвидности58
59. Как
и в Греции, безнадежные государственные долги потопят бан­
ки. Или же, как в Ирландии, прогоревшие банки утянут за со­
бой государственный кредит.
Лишь Е Ц Б мог разорвать эту петлю. До сих пор это был «недо­
стающий ингредиент» во всех европейских попытках справиться
с кризисом. Между тем Der Spiegel ссылался на исполнительного
директора Deutsche Bank Йозефа Аккермана, из главного офи­
са банка во Франкфурте нападавшего на линию Бундесбанка60.
«Если мы начнем перестраивать Е Ц Б в банк, выполняющий со­
вершенно иные задачи, помимо поддержания ценовой стабиль­
58. Р.Spiegel, « If the Euro Falls, Europe Falls», Financial Times, 15.05.2014.
59. T. Durden, «Presenting Deutsche Bank’s Pitchbook to the ECB to Go „Ali In“», Zero Hed­
ge (blog), 15.11.20n.
60. «Germany’s Central Bank Against the World», Spiegel Online, 15.11.2011.

5 2 3

КРАХ

ности,—указывал начальник Deutsche Bank,—то утратим дове­
рие общественности». Он расходился во мнениях со своими соб­
ственными аналитиками и с аналитиками всех прочих крупных
банков в англоязычной сфере, но в Германии именно линия Ак­
кермана брала верх. Главный экономист страхового гиганта Al­
lianz решительно возражал «против неограниченной скупки го­
сударственных облигаций». Он заявил, что если страна не в со­
стоянии навести порядок в своих финансах, то «пусть свое слово
скажут рынки». Главный экономист Commerzbank Йорг Кремер
предупреждал, что если «вирус недоверия перекинется на Е Ц Б ,
это будет иметь серьезные последствия». Покупка облигаций
Европейским центральным банком влечет за собой необрати­
мое перемещение средств из Северной в Южную Европу «в от­
сутствие демократической легитимизации и решения долговых
проблем». В то же время даже Германия уже не оставалась им­
мунной к вирусу уязвимости. 23 ноября 20X1 «бунды», по словам
наблюдателей, потерпели на аукционе облигаций «полную и со­
вершенную катастрофу»: при общем объеме выпуска немецких
десятилетних облигаций в 6 млрд евро было куплено облигаций
лишь на 3,644 млрд евро61.
Еврозоне, несомненно, нужно было выбрать направление.
И определить его мог только Берлин. На это с беспрецедент­
ной решительностью указал польский министр иностранных
дел Радек Сикорский, бывший журналист, учившийся в Окс­
форде. Выбрав в качестве трибуны Германский совет по между­
народным отношениям в Берлине, Сикорский 28 ноября 2011 г.
потребовал, «чтобы Германия —читай: Меркель —встала и по­
вела других за собой. Если она сделает это, Польша будет на ее
стороне»62. По его мнению, величайшей угрозой для безопас­
ности и процветания современной Польши являлся «не тер­
роризм, не Талибан и, конечно, не немецкие танки. И даже
не русские ракеты», которые Москва угрожала развернуть вдоль
восточной границы Е С . По мнению Сикорского, самым страш­
ным сценарием стал бы крах еврозоны, который, несомненно,
увлек бы за собой и более слабые государства на ее периферии.
Далее Сикорский заявил: «Требую от Германии, чтобы ради ва­
шего и ради нашего блага вы помогали ей выжить и процветать.
Вы прекрасно понимаете, что больше никто не в состоянии это­
го сделать. Вероятно, я буду первым в истории польским мини­
стром иностранных дел, который говорит это, но тем не менее:
61. «Germany Suffers „Disaster" at Bond Auction», Telegraph, 23.11.2011.
62. R. Sikorski, «Poland and the Future of the European Union», 28.11.2011, http://www.mfa.
g 0 v .p l/ re s0 u rc e /3 3 c e 6 0 6 1-e c 12 -4 d a 1-a 14 5 -0 1e 2 9 9 5 c 6 3 0 2 : J C R .

524

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

я опасаюсь немецкой мощи меньше, чем начинаю опасаться не­
мецкого бездействия. Вы стали незаменимой страной Европы.
Вы не можете не идти впереди».
Через месяц после встречи в Каннах, на первой неделе де­
кабря 2011 г., в Брюсселе получили хождение две версии евро­
пейского будущего63. Меркель и Саркози подписывались на об­
новленный вариант повестки дня, впервые принятой в Довиле
в 2010 г.: фискальную дисциплину, прописанную во внутренних
законах и международных соглашениях. Франция видела в этом
обещание безопасного союза с Германией. В свою очередь, Мер­
кель нуждалась в Саркози, чтобы отвести обвинения в односто­
роннем подходе. Но в свете расширения и эскалации кризиса
в 2011 г. эта повестка дня не могла не производить впечатле­
ния минимальной и по сути своей негативной. В своем совмест­
ном письме, отправленном в начале декабря в Европейский со­
вет, Меркель и Саркози не брали на себя никаких обязательств
по докапитализации банков и даже не упоминали о ползучем
кризисе на рынке суверенных облигаций. Согласно самому оп­
тимистичному прочтению, фискальный пакт Меркель—Сарко­
зи являлся принципиальным политическим условием для даль­
нейших шагов Германии.
Но в Брюсселе теперь добивались реального осуществления
этих шагов. 7 декабря Ван Ромпёй, председатель Европейского
совета, обнародовал свой «промежуточный доклад». Хотя Ев­
ропейский совет создавался в качестве гаранта минимально­
го межправительственного подхода, предусмотренного Лисса­
бонским договором, в условиях кризиса Ван Ромпёй призывал
к смелым действиям. Он предложил резко увеличить финан­
совую мощь Е Ф Ф С / Е С М . В крайних случаях он должен был
иметь возможность осуществлять докапитализацию проблем­
ных европейских банков и тем самым разрывать мертвую петлю.
А в качестве страховочных мер, в «долгосрочной перспективе»
Ван Ромпёй призывал Е С признать необходимость в обобщении
долга. Известное объединение европейских кредитов, ограни­
ченное строгими критериями и всеми необходимыми мерами
европейского надзора, позволяло бы более слабым членам на­
ходить убежище за кредитоспособностью более сильных заем­
щиков, тем самым устраняя элемент рыночной паники, кото­
рый делал положение в Италии невыносимым. К тем или иным
разновидностям этих мер призывала вся «Большая двадцатка».
Именно за это выступала прогрессивная общественность в Ев­

63. Bastasin, Saving Europe (2nd ed.), Kindle location 6847-7544.

525

КРАХ

ропе. Более того, идея еврооблигаций пользовалась осторожной
поддержкой и со стороны немецкой оппозиции, СДП. Но в гла­
зах Меркель, и в частности, СвДП, ее партнеров по коалиции,
все это было анафемой. Еще сильнее возмущало немцев то, что
если фискальный пакт Саркози и Меркель подлежал институ­
ционализации путем официального внесения поправок в дого­
воры Е С , то, согласно предложению Ван Ромпёя, его более да­
леко идущие меры можно было реализовать посредством так
называемого вторичного законодательства и при неполном со­
гласии среди членов еврозоны. Для Берлина было ясно, что
Брюссель взялся за свои обычные «штучки».
В этот критический момент, усугубляя положение, в игру
вступила еще одна сила. Помимо Польши, другим важным чле­
ном Е С , не входящим в еврозону, была Великобритания. Лон­
дон наблюдал за развитием кризиса еврозоны со смесью злорад­
ства и досады64. При всяком удобном случае премьер-министр
Кэмерон читал членам еврозоны лекции о необходимости более
глубокой интеграции, в то же самое время отстаивая свободу
Лондона от всяких обязательств. На благо Европы, Великобри­
тании и всей мировой экономики Лондон требовал, чтобы еврозона двигалась к полному экономическому союзу. Вместе с тем
для Кэмерона, пытающегося сдержать нарастание евроскепти­
цизма в партии тори, европейский кризис давал возможность
для торга. Кэмерон считал, что посредством игры на разно­
гласиях в еврозоне он способен добиться ряда недвусмыслен­
ных преференций для лондонского Сити, и в первую очередь
оградить его от требований налога на финансовые трансакции.
Но против любых уступок такого рода яростно возражал Сарко­
зи, а Меркель нуждалась во Франции намного больше, чем в Ве­
ликобритании. Когда Кэмерон осознал, что находится в изоля­
ции, он заявил, что не только наложит вето на коллективные
сделки между 27 членами Е С 65. Он собирался воспользоваться
своим правом блокировать любые дальнейшие шаги членов ев­
розоны к более глубокой интеграции в рамках Е С .
Отношения между Великобританией и Е С оказались на пе­
репутье. Было ясно, что по крайней мере в том, что касалось
британских консерваторов, вскоре им следовало решить, гото­
вы ли они продолжать сотрудничество в качестве членов союза.
64. G. Giles and G. Parker, «Osborne Urges Eurozone to „Get a Grip"», Financial Times,
20.07.2011; A. Woodcock and D. Higgens, «Eurozone Crisis: David Cameron Calls
for Action», Independent, 2.12.2011.
65. I.Traynor et al., «David Cameron Blocks EU Treaty with Veto, Casting Britain Adrift in
Europe», Guardian, 9.12.2011.

526

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

С точки зрения еврозоны итоги столкновений начала декабря
2011 г. представляли собой наименьший общий делитель обоих
предлагаемых вариантов. Германия получила свой фискальный
пакт, хотя и не в форме изменений в договоре, чего добивалась
Меркель, а в минимальной юридической форме межправитель­
ственного соглашения вне рамок Лиссабонского договора66.
Условия фискального пакта были драконовские. В будущем
бюджеты европейских стран должны были быть сбалансиро­
ванными или иметь профицит. Посредством конституционных
поправок или их аналогов устанавливался потолок дефицита
в о,5% В В П . За принятием этих правил на национальном уров­
не должен был следить Европейский суд. Государства, имеющие
дефицит в размере более 3% В В П , подвергались автоматическим
санкциям, если только против этого не высказывалось квали­
фицированное большинство стран. Страны, чей уровень дол­
га превышал 6о% В В П , были обязаны принять меры к сокраще­
нию долга.
Это была немецкая идея о налоговом тормозе, перенесен­
ная на европейский уровень. В том, что касалось более обще­
го вопроса о достройке архитектуры еврозоны, Меркель не по­
шла ни на какие уступки. Она не согласилась ни на общую
ответственность по европейским займам, ни на еврооблига­
ции, ни на докапитализацию банков, ни на увеличение разме­
ров Е Ф Ф С / Е С М . Берлин сделал единственную уступку в отноше­
нии того, чтобы в июле 2012 г. на смену импровизированному
Е Ф Ф С пришел постоянный Европейский стабилизационный
механизм, имеющий право производить интервенции на вто­
ричных рынках облигаций, и чтобы адекватность европейского
брандмауэра подверглась переоценке уже в марте 2012 г. Кроме
того, Берлин согласился впредь не тревожить призраки Дови­
ля и ограничивать всякое будущее П Ч С в Европе стандартами,
установленными М В Ф . Несмотря на глубину итальянского кри­
зиса и на драму в Каннах, темп по-прежнему задавала Германия.
Если межправительственный подход принес такие ничтож­
ные и по сути своей негативные решения, то, может быть, вы­
зов пожелало бы принять единственное мощное федеральное
учреждение еврозоны, Е Ц Б ? Все взоры были обращены к Марио
Драги, i ноября 2011 г. занявшему должность президента Е Ц Б .
В 1990-е гг., работая в Риме в министерстве финансов, он был
ключевым членом команды, которая перевела Италию на евро.
G 2006 г. он находился на виду в качестве главы Банка Италии.

66. Bastasin, Saving Europe, 342-351.

527

КРАХ

До этого он недолгое время трудился во Всемирном банке, а за­
тем был вице-председателем правления Goldman Sachs. Свою
докторскую степень по экономике он получил в 1970-х гг. в ко­
лыбели американской макроэкономики, М І Т , одновременно
с Беном Бернанке и Лукасом Пападемосом, который сейчас стал
премьер-министром Греции. В М І Т Мервин Кинг из Банка Ан­
глии и Бернанке делили один кабинет. Братство руководите­
лей центральных банков по крайней мере имело готовый ответ
на проблемы, стоящие перед европейской финансовой систе­
мой.
Банки подвергались сильнейшему давлению в виде отказа
в оптовом фондировании, причем особенно остро ощущалась
нехватка долларового фондирования. Все это ужасно напоми­
нало 2008 г. G тем чтобы ослабить давление, вызванное лише­
нием доступа к американским фондам денежного рынка, Банк
Франции, в числе прочих, прибег к экстренным мерам, чтобы
обеспечить доступность долларов для французских банков67.
Сейчас, по состоянию на 30 ноября, все главные центральные
банки мира — Ф Р С , Е Ц Б , Банк Англии, Банк Японии, Нацио­
нальный банк Швейцарии и Банк Канады — вновь открыли
своп-линии, учрежденные в 2008 г., и снизили по ним ставки.
Глобальный размах сделки был «театром»; японские и канад­
ские банки не испытывали никаких проблем. Нужду в долларах
снова ощущала еврозона68.
Летом 2012 г. Марио Драги предстал в обличье «спасителя
евро». В этом качестве его демонизировали как итальянского
инфляциониста немецкие правые, а англоязычный мир чест­
вовал как компетентного руководителя центрального банка.
Но при этом игнорировалось то, что способность Драги летом
2012 г. сменить тему разговора зависела от одной принципи­
альной предпосылки: поддержки со стороны Берлина. Обыч­
но прочность взаимоотношений между Драги и Меркель недо­
оценивают по сравнению с политическими навыками Драги69.
Но при этом упускается из виду тот факт, что хотя германские
твердолобые выступали против всякой активности со сторо­
ны Европейского центрального банка, в глазах Меркель Е Ц Б
с самого начала был полезным орудием. В нескольких случаях
она исподволь, но серьезно дистанцировалась от Бундесбанка,
признавая, что интервенции Е Ц Б были необходимым допол­
67. Rapport Annuel de la Banque deFrance (Paris, 2011), 37, 92.
68. J . Daley, «Eurozone Crisis: ТЪе US Has to Ride to the Rescue Once Again», Telegraph,
3.12.2011.
69. Spiegel, « If the Euro Falls, Europe Falls».

528

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

нением к многолетнему процессу внушения немецких пред­
ставлений о «реформе» остальной Европе. Несмотря на вопли
протеста со стороны немецких правых, Меркель знала, что мо­
жет положиться на руководителей европейских центральных
банков. Ей было нечего опасаться со стороны таких фискаль­
ных и монетарных консерваторов, как Трише. Драги подходил
на роль партнера именно потому, что всячески демонстриро­
вал свое согласие с представлениями Германии о том, как пе­
рестроить европейское государство социального обеспечения70.
Более того, это было так же характерно для Драги как для эко­
номиста, учившегося в Америке, и бывшего сотрудника Gold­
man Sachs, как и его широкие взгляды на политику централь­
ного банка.
Как Драги напомнил читателям Financial Times вскоре по­
сле того, как возглавил Е Ц Б , он был ветераном жесткой стаби­
лизационной кампании, проводившейся в Италии в 1990-х гг.71
В августе 2011 г. Драги вместе с Трише подписал адресованный
Берлускони ультиматум с требованием реформы итальянских
госслужб и рынков труда. Драги, как и его предшественника,
выводили из себя и уклончивость Рима, и медлительность про­
чих европейских правительств, і декабря 2011 г. Драги отме­
тил свое вступление в должность президента Е Ц Б , выступив пе­
ред Европейским парламентом и поддержав своим весом план
Меркель—Саркози по установлению фискальной дисципли­
ны72. При этом его сочувствие немецким призывам к «реформе»
было неподдельным. Как заявил Драги в феврале 2012 г. в ин­
тервью для Wall StreetJournal, европейская социальная модель,
ставившая на первое место гарантию работы и социальное обес­
печение, была «уже мертва». В конце концов, чего стоят все эти
разговоры о социальной модели, когда работы нет у 50% испан­
ской молодежи?73
По его мысли, европейские рынки труда следовало перестро­
ить —очевидно, по образцу немецкой программы «Хартц IV».
Как вспоминал Драги, в 1970-е гг., в его бытность аспирантом
70. «FT Person of the Year: Mario Draghi», Financial Times, 13.12.2012; A. Verdun, «Politi­
cal Leadership o f the European Central Bank», Journal of European Integration 39,
no. 2 (2017), 207-221.
7 1. L. Barber, R. Atkins, расшифровка интервью для FT: Mario Draghi, Financial Times,
18.12.2011.
72. ECB, «Introductory Statement by Mario Draghi», 1.12.2011, https://www.ecb.europa.eu/
press/key/date/20ii/html/spni20i.en.html.
73. B. Blackstone, M. Karnitschnig and R.Thomson, «Europe’s Banker Talks Tough», Wall
Street Journal, 24.12.2012; более развернутые комментарии Драги по вопросу
безработицы см. в: М. Draghi, «Unemployment in the Euro Area», https://www.
kansascityfed.org/publicat/sympos/2014/2014Draghi.pdf.

529

КРАХ

в M IT , его американские профессора восхищались готовностью
Европы «платить всем, кто не работает. Больше этого нет». Для
нового главы Е Ц Б не существовало «приемлемого компромис­
са» между реформой рынков труда и фискальной экономией.
«Возвращение к фискальным целям вызовет немедленную ре­
акцию со стороны рынков»,—и Драги дал понять, что он не на­
меревается смягчать фискальную дисциплину. В декабре 2011 г.
в беседе с корреспондентом Financial Times он отказался обсу­
ждать тему поддержки Е Ф Ф С Европейским центральным бан­
ком в качестве окончательного гаранта надежности европей­
ского брандмауэра. Также он не желал ничего слышать и о ко­
личественном смягчении для Европы. Едва заняв свою новую
должность, он потребовал, чтобы выполнявшаяся Трише про­
грамма скупки облигаций, программа для рынка ценных бумаг,
не была «ни вечной, ни бесконечной»7475. Более того, с учетом ре­
путации, впоследствии приобретенной Драги, стоит повторить,
что в 2 0 1 2 г., на первом году его пребывания во главе Е Ц Б , тот
прекратил скупать облигации. Для Драги приоритетом было
восстановление «системы, при которой граждане снова начнут
доверять друг другу, а от властей можно ожидать фискальной
дисциплины и структурных реформ».
Что Драги желал сделать немедленно —поддержать банки73.
Для этого можно было задействовать своп-линии. Другим спо­
собом являлось возрождение такого знакомого Е Ц Б механизма,
как дешевое финансирование банков. В 2009 и 2010 гг., когда
кредитные рынки трясло, европейские банки были вынуждены
обращаться к источникам все более краткосрочного финанси­
рования, и сейчас с этим нужно было покончить. В том слу­
чае, если бы они не нашли новых источников финансирова­
ния, еврозоне угрожало серьезное кредитное сжатие76. Е Ц Б уже
в октябре 2011 г. объявил, что будет предлагать ликвидность ев­
ропейской банковской системе в виде операции долгосрочно­
го рефинансирования ( О Д Р ) — долгосрочных займов под очень
привлекательные проценты77. Драги открыл кран, предлагая
финансирование на благоприятных условиях на беспрецедент74. Об этом и дальнейшем см.: Barber, Atkins, расшифровка интервью для F T : Mario
Draghi.
75. Bastasin, Saving Europe, 343-345.
76. E. Kuehnen, « Е С В Wall of Gash Averts Credit Crunch», Reuters, 27.02.2012, https://
uk.reuters.com/article/us-ecb-m3/ecb-wall-0f-cash-averts-credit-crunch-idUSTRE81Q0XP20120227.
77. J.Cotterill, «Keep On Carrying On LTROs», Financial Times, 7.10.2011; « Е С В Announces
Details of Refinancing Operations from October 2011», http://www.ecb.europa.eu/
press/pr/date/2on/html/pmioo6_4.en.html.

5 30

МЕРТВАЯ

ПЕТЛЯ

но долгий трехлетний срок и соглашаясь на намного более низ­
корейтинговое обеспечение78. 21 декабря 2011 г. 523 банка полу­
чили фондирование в размере 489 млрд евро. В феврале 8оо
банков получили еще 500 млрд евро. 65% первого транша О Д Р
досталось банкам из пораженной кризисом периферии —в Ита­
лии, Испании, Ирландии и Греции.
Хотя Драги поспешил объяснить, что это, «очевидно, вовсе
не было эквивалентом действий Е Ц Б по наращиванию покуп­
ки облигаций», со временем триллион евро в займах О Д Р был
вложен банками в покупку суверенных долговых обязательств79.
Эта мера повысила спрос на рынках облигаций и привела к сни­
жению доходности. Рынки суверенных долговых обязательств
получили поддержку. Кроме того, перед банками открылась
возможность легко получать прибыль на спреде между і%, взи­
маемым Е Ц Б , и 5 % , предлагаемыми тем, кто желал держать
у себя итальянские государственные облигации80.
Но, как и в 2009 г., за это пришлось платить. Вместо того
чтобы позволить слабым европейским банкам избавиться от со­
мнительных активов в обмен на безопасную наличность, в чем
заключалась суть количественного смягчения в С Ш А , програм­
ма Е Ц Б привела к увеличению их портфелей долговых обяза­
тельств периферийных государств81. Особенную инициати­
ву проявляли испанские и итальянские банки. Таким образом,
банки и суверенные власти оказались еще теснее связаны друг
с другом. При этом ни те ни другие не были в безопасности.
14 января S&P провело пересмотр рейтингов европейских су­
веренных властей и понизило рейтинг семи из них. Франция
и Австрия утратили свой ценный рейтинг ААА. Рейтинг Пор­
тугалии снизился до «мусорного». В пределах еврозоны лишь
Германия, Нидерланды, Финляндия и Люксембург сохранили
заветный рейтинг А А А . Снижение рейтинга грозило даже спа­
сательному фонду еврозоны, Е Ф Ф С / Е С М . Как и Вашингтон по­
сле того, как S&P понизило его рейтинг, европейцы протесто­
вали, но на этот раз рейтинговое агентство стояло на своем.
Месяцы переговоров «не привели к достаточно серьезному про­
рыву», который бы позволил внушить оптимизм в отношении

78. R. Atkins and T.Alloway, «Е С В Launches New Support for Banks», Financial Times,
8.12.2on.
79. Barber, Atkins, расшифровка интервью для F T : Mario Draghi.
80. P.Jenkins, M. Watkins, and R. Sanderson, «Draghi’s Gash Tonic Makes Bank Smile»,
Financial Times, 1.03.2012.
81. J. Plender, «Beware Sovereign Stress If E C B Backdoor Bet Backfires», Financial Times,
28.02.2012.

531

КРАХ

будущего еврозоны82. Несмотря на «бурю и натиск» осени 2011 г.,
выйти из политического тупика так и не удалось. Решающее
значение имел контроль над сроками, а темп задавал Берлин.
5 ноября на встрече «Большой двадцатки», за стенами каннско­
го Дворца фестивалей, Меркель заявила: «С долговым кризи­
сом невозможно справиться одним махом и нам наверняка по­
требуется десятилетие, чтобы положение вновь улучшилось»83.
Эти слова были показательны с точки зрения перспектив Герма­
нии, но оставался вопрос: имелось ли столько времени у осталь­
ной Европы?

82. G. Wiesmann, Р. Spiegel and R. Wigglesworth, «S&P Downgrades France and Austria»,
Financial Times, 14.01.2012.
83. «Merkel: World Needs a Decade to Recover from the Crisis», 7.11.2011, https://www.newsmax.com/t/finance/article/417090.

ГЛАВА

18

Любой ценой

В

ПЕРВОЙ половине 2012 г. председательство в «Большой
двадцатке» перешло к Мексике. В пятницу 20 января
2012 г., через неделю после того, как S&P понизило рей­
тинг суверенных властей еврозоны, в Мехико собрались финан­
совые должностные лица со всего мира. На повестке дня стоял
примечательный запрос. Члены еврозоны из числа «Большой
двадцатки» призывали остальной мир предоставить М В Ф до­
полнительное фондирование на 300-400 млрд долларов с тем,
чтобы фонд мог принять участие в борьбе с кризисом не на ка­
ком-либо развивающемся рынке или в одной из слаборазвитых
стран Африки южнее Сахары, а в Европе. Неевропейские члены
«Большой двадцатки» во главе с С Ш А , Китаем и Бразилией рас­
смотрели европейский запрос и отклонили его. Как сказал жур­
налистам заместитель мексиканского министра финансов, «Мы
воздаем должное мерам, предпринятым Европой. Но ясно и то,
что этого недостаточно»1.
В шуме и гаме мировых событий этот случай едва ли заслу­
живал упоминания в прессе. Однако местоположение встре­
чи, сущность запроса и ответная реакция со стороны осталь­
ной «Большой двадцатки» добавляют примечательности этому
историческому моменту. Кроме того, он служит показателем
опасного состояния, в которое еврозону ввергли жестокие бата­
лии 2011 г. «Большая двадцатка» и S&P были едины во мнении:
европейцы не сделали всего, что следует. Они так и не приня­
ли никаких непосредственных мер для борьбы с принципиаль­
ной нестабильностью в том, что касалось рынка суверенных об­
лигаций и докапитализации банков —из-за которых М В Ф еще
в 2010 г. был втянут в европейские дела. Европейцы в конце
концов признали неплатежеспособность Греции и были гото­
1. К. Hughes and L. Rojas, «G20 Pushes for Extra Steps from Europe on Crisis», 21.01.2012,
http://www.livemint.com/Politics/JVBm6ECtqt90BlHCDcRZ2L/G20-pushes-forextra-steps-from-Europe-on-crisis.html.

533

КРАХ

вы заняться реструктуризацией долгов. Это было важно, однако
«стрижка» греческих кредиторов лишь увеличивала давление
на рынках облигаций. В политическом плане Европа удовле­
творила немецкое требование об экономии, которое, как обе­
щал Берлин, должно было открыть дверь к дальнейшим шагам
в сторону интеграции. Но в декабре 2011 г. стало ясно, как не хо­
чет Берлин на самом деле делать следующий ход. Между тем
КОНСеНСуС ВОКруГ ПОЛИТИКИ ЭКОНОМИИ, СЛОЖИВШИЙСЯ В 2010 г.,
начал разваливаться.
Силой, стоявшей в декабре 2011 г. за вынужденным заключе­
нием европейского фискального пакта, было франко-германское
сотрудничество. Но Саркози в мае 2012 г. предстояли перевыбо­
ры, а его главные соперники на президентскую должность, со­
циалисты, вели кампанию против этого соглашения. И это было
предсказуемо. Менее предсказуемым было то, что к его пересмо­
тру стал призывать сам М В Ф . На брифинге в преддверии пол­
ноценной встречи министров финансов и руководителей цен­
тральных банков, которая должна была состояться в Мехико
2 5 - 2 6 февраля 2 0 1 2 г., М ВФ высказывался жестко. Над всей гло­
бальной экономикой «нависла угроза» усилившегося глобально­
го «парадокса бережливости». Домохозяйства, фирмы и власти
всего мира, пытаясь разом сократить свой дефицит, создавали
острый риск глобальной рецессии. Согласно М ВФ , этот риск еще
сильнее усугубляли «хрупкие финансовые системы, высокий
уровень государственного дефицита и долга и уже пониженные
учетные ставки, превращающие нынешнее окружение в плодо­
родную почву для многочисленных равновесий —самовоспроиз­
водящихся исходов, диктуемых пессимизмом или оптимизмом,
в первую очередь в зоне евро»2. Тем местом, где парадоксы бе­
режливости особенно бросались в глаза, являлась Греция.

I
В ходе затяжной борьбы за то, чтобы заключить к октябрю 2 0 11 г.
сделку по греческим долгам, вся дискуссия вращалась вокруг
бюджета Греции и уступок со стороны ее кредиторов. В наде­
жде вывести Грецию на уровень задолженности в 12 0 % В В П по­
следним была навязана 50-процентная «стрижка». После этого,
согласно обязательной процедуре фискальной корректировки,
предусмотренной в фискальном пакте Саркози и Меркель, от2. «IMF Note on Global Economic Prospects and Policy Changes», 25.02.2012, https://www.
imf.0rg/external/np/g20/022512.htm.

534

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

крывалась возможность уменьшить греческий долг до 6о% В В П —
уровня, изначально установленного в Маастрихтском договоре.
Такая фискальная арифметика вселяла надежду, но при этом иг­
норировались петли обратной связи, на которые указывал М ВФ.
Проблемой, препятствующей достижению приемлемости гре­
ческого долга, был не только высокий уровень задолженности,
но и падение В В П страны. К моменту дискуссий в Мехико, со­
стоявшихся в начале 2012 г., стало ясно, что сделка, заключенная
тремя месяцами ранее, утратила смысл, —не потому что ее нару­
шали греческое правительство или кредиторы, а потому что гре­
ческая экономика слишком быстро сокращалась3.
Многие европейские правительства к тому моменту счита­
ли, что с них хватит. Они не могли обращаться к своим парла­
ментам с просьбой об очередном спасении Греции. Пора было
задуматься о более радикальных вариантах. Вместо того, что­
бы пытаться вести переговоры о реструктуризации, возможно,
было бы лучше бросить Грецию на произвол судьбы. Открытый
дефолт мог привести к выходу Греции из еврозоны. Но Греция
по крайней мере избавилась бы от долгов. А если бы она оказа­
лась отрезана от новых займов, Афины были бы вынуждены со­
блюдать фискальную дисциплину ради своего выживания.
Именно тогда, в начале 2012 г., началась разработка совер­
шенно секретных планов на случай возможного «грекзита»4.
Работа над так называемым планом Z продолжалась до авгу­
ста 2012 г., когда была в конце концов остановлена Берлином.
Он положил ей конец, потому что предполагаемые итоги вы­
полнения этих планов всякий раз получались одними и теми
же. «Грекзит», скорее всего, стал бы катастрофой для Греции,
а его последствия для остальной Европы были совершенно не­
предсказуемыми. Эта непредсказуемость была обусловлена тем,
что Европа так и не выстроила достаточно надежный барьер,
который бы защитил прочих слабых членов еврозоны от ре­
зультатов греческого банкротства. Именно с целью укрепить
и расширить эту неадекватную страховочную сеть европейцы
обратились к «Большой двадцатке» с просьбой поддержать рас­
ширение возможностей М В Ф . Но «Большая двадцатка» дала
недвусмысленный ответ. В глазах остального мира «грекзит»
стал бы провалом не только Греции, но и тех крупных евро­
пейских государств, которые претендовали на глобальную роль
в качестве членов «Большой двадцатки». 19 февраля 2012 г. Япо­
ния и Китай, демонстрируя редкую для них солидарность, за­
3. S. Boll et al., «European Politicians in Denial as Greece Unravels», Spiegel Online, 30.01.2012.
4. P. Spiegel, «Inside Europe’s Plan Z», Financial Times, 14.05.2014.

535

КРАХ

явили, что готовы поддержать просьбу об увеличении финанси­
рования М В Ф , но лишь в том случае, если европейцы поднимут
лимит кредитования для Европейского стабилизационного ме­
ханизма, против чего выступал бундестаг5. Европейцы должны
были сперва сами помочь себе.
Расширение Е С М состоялось в конце марта6. Берлин бло­
кировал какие-либо реально серьезные меры. Однако Евро­
па, приплюсовав деньги, уже выделенные Греции, разрешив
дальнейшую работу Е Ф Ф С и подняв общий кредитный лимит
Е Ф Ф С и Е С М до 700 млрд евро, могла утверждать, что воздвигла
брандмауэр величиной в 8оо млрд евро, «или более і трлн дол­
ларов С Ш А » . Эта уловка позволила правлению М В Ф дать согла­
сие на дальнейшую поддержку европейских стабилизационных
мероприятий. Однако в начале 2012 г. никто в Европе не желал
повторения сделки по Греции, заключенной в октябре 2011 г.7
Европейские правительства выделили 130 млрд евро, и это был
предел. В случае дальнейшего снижения устойчивости Греции
нужно было, чтобы греческое правительство принимало новые
меры экономии, а не чтобы кредиторы делали новые уступки.
Новый раунд переговоров с И М Ф , начавшийся в феврале,
в итоге дал увеличение «стрижки» с 50% до 53,5%. Остаток гре­
ческого долга обменивался на двухлетние векселя, имевшие га­
рантии от Е Ф Ф С , и долгосрочные облигации с низкой ставкой.
Для того чтобы это скромное расширение октябрьской про­
граммы обещало какую-либо надежду на фискальную устойчи­
вость, со стороны Афин требовалась крайняя дисциплиниро­
ванность, а это влекло за собой следующий вопрос. «Тройка»,
похоронив предложение Папандреу о референдуме и отправив
его в отставку путем кабинетного переворота, получила в Афи­
нах послушное правительство. Но при этом у Пападемоса, ру­
ководителя центрального банка, ставшего премьер-министром,
отсутствовала легитимность. Выборы, назначенные на апрель
2Ш2 г., не сулили ему ничего, кроме поражения.
Главная оппозиционная партия, «Новая демократия», нахо­
дившаяся у власти в момент начала кризиса, на всех перегово­
рах после 2010 г. последовательно отказывалась поддерживать
правительство Папандреу. Это с самого начала ставило под во5. В. McLannahan and К. Hille, «China and Japan Unite on IMF Resources», Financial Times,
19.02.2012.
6. S. Foxman, «European Firewall Capacity Raised to €800 Billion», Business Insider,
30 .03.20 12, http://www.businessinsider.com /european-firewall-capacity-raised-to-8oo-billion-20i2-3.
7. Превосходный разбор переговоров по Греции в начале 2012 г. см. в: К. Н. Roth, Gre­
ece: What Is to Be Done? (Winchester: Zero Books, 2013).

536

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

прос новое соглашение с Афинами. Каким образом можно было
воздействовать на греков? Немецкий министр финансов Вольф­
ганг Шойбле с типичной для него прямотой предположил, что,
может быть, грекам не стоит устраивать выборы8. Приостанов­
ка демократии в Греции позволила бы принять ключевые меры,
прежде чем избиратели получили бы шанс выразить свое мне­
ние. Но это предложение вызвало возмущение в Афинах. И по­
тому взамен «тройке» удалось вырвать у доселе уклончивого
вождя «Новой демократии» Антониса Самараса обещание со­
блюдать все договоренности, заключенные его предшествен­
никами, в том случае, если он придет к власти. Чем бы ни за­
кончились выборы, фискальная программа должна была иметь
приоритет. На этой основе Греция и ее кредиторы приступили
к последнему раунду игры «пролонгируй и имитируй».
Может показаться, что было бы чрезмерно пренебрежитель­
но описывать реструктуризацию долгов в 2012 г. как всего лишь
продолжение импровизаций, характерных для греческого дол­
гового кризиса с самого его начала. Реструктуризация, навя­
занная кредиторам Греции между февралем и апрелем 2012 г.,
была самой крупной и самой решительной в истории, с поправ­
кой на инфляцию превосходя дефолт России во время револю­
ции или дефолт Германии в 1930-х гг.9 К 26 апреля 2012 г. грече­
ские государственные облигации на 199,2 млрд евро были обме­
няны на 29,7 млрд евро в выписанных на Е Ф Ф С краткосрочных
векселях, эквивалентных наличности, и 62,4 млрд евро в новых
долгосрочных облигациях с льготными ставками. Всего частные
кредиторы Греции согласились на списание 107 млрд евро. С уче­
том значительной отсрочки выплат по новым долгосрочным об­
лигациям чистая приведенная стоимость греческого долга была
сокращена на 65%. В декабре 2012 г. задолженность перед част­
ными кредиторами была еще сильнее сокращена путем обрат­
ного выкупа недавно эмитированных долгосрочных облигаций.
Проблема была в том, что средства, позволяющие подсла­
стить сделку и соблазнить кредиторов на участие в «доброволь­
ном» списании долгов, не могли взяться ниоткуда. То же от­
носилось и к деньгам для оплаты д©капитализации греческих
банков после реструктуризации долга, и для обратного выку­
па облигаций в декабре 2012 г. Все это финансировалось за счет
новых кредитов, выданных «тройкой». Более того, имевшиеся
у Е Ц Б греческие облигации на 56 млрд евро были избавлены
8. G. Wiesmann and Q. Peel, «Berlin Split on Bail-out for Greece», Financial Times, 16.02.2012.
9. Дальнейшее основывается на: J. Zettelmeyer, C.Trebesch and M.Gulati, «The Greek Debt
Restructuring: An Autopsy», Economic Policy 28, no. 75 (2013), 513-563.

537

КРАХ

ГРЕЧЕСКИ Й ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ДОЛГ

до и после реструктуризации

2 0 12

года, млрд евро (% долга)
2009
Дек.

О б л и га ц и и во вл ад ен и и у ч а с т н ы х к р ед и т о р о в

2012
Февраль
305.6 (58,7)

К а зн а ч ей с к и е векселя во вл ад ен и и у ч а с т н ы х
к р ед и т о р о в

'5 (4.3)

Декабрь
35,1 (12,2)
23,9 (8,3)

Е С /Е Ф Ф С

5 2 ,9 ( 1 5 ,1 )

і6 і,і (56,0)

Е Ц Б /Н а ц и о н а л ь н ы е ц е н т р а л ь н ы е бан ки

56,7 ( 1б,а)

45,3 ( і 5,8)

М ВФ

яо.і (5, 7)

22,1 ( 7, 7)

35°,3 (100,0)

287,5 (юо,о)

О б щ а я за д о л ж е н н о с т ь

3° !

И с т о ч н и к : Jeromin Zettelmeyer, Christoph Trebesch and Mitu Gulati, «The Greek Debt
Restructuring: An Autopsy», Economic Policy 28, no. 75 (2013): 513-563.

от реструктуризации 2012 г. Таким образом, общее сокращение
греческого долга оказалось отнюдь не таким большим, как было
объявлено. В результате реструктуризации 2012 г. греческий го­
сударственный долг сократился с 350 млрд до 285 млрд евро,
то есть на 19%. Реально драматические изменения были связаны
не с величиной долга, а с тем, кто им владел: отныне 8о% дол­
га находилось во владении у институциональных кредиторов —
Е Ф Ф С , Е Ц Б и М ВФ . По сути, в обмен на сокращение задолжен­
ности Греции перед частными кредиторами на 161,6 млрд евро
она получила увеличение своей задолженности перед институ­
циональными кредиторами на 98,8 млрд евро.
Эта замена являлась единственной постоянной в бесконеч­
ной изменяющейся политике по греческому долгу: на смену
частным долгам шли институциональные. И это еще сильнее
бросается в глаза в том случае, если рассматривать не объемы за­
долженности, а движение средств10. Из 226,7 млрд евро финан­
сирования, которое Греция получила из европейских источни­
ков и от М В Ф с мая 2010 г. по лето 2014 г., подавляющая часть
тут же уходила из Греции на обслуживание и частичное погаше­
ние долга. Кредиторы из Греции и других стран получили 81,3
млрд евро в виде погашения части основной суммы долга. Тем
счастливчикам, задолженность перед которыми подлежала по­
гашению до момента реструктуризации, заплатили полностью.
іо. Y. Mouzakis, «Where Did All the Money Go?», Macropolis, 5.01.2015, h ttp://www. macro polis.gr/?i=portal.en.the-agora.2o8o.

538

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

Именно произвольность этого процесса заставляла М В Ф в нор­
мальных условиях выступать против экстренного кредитова­
ния неплатежеспособных должников. Для Греции было сдела­
но исключение на «системных» основаниях. Помимо этого, 40,6
млрд евро пошло на обычные платежи по процентам, опять же
кредиторам в Греции и в остальном мире. С тем чтобы подсла­
стить обмен долгов в 2012 г., было выделено 34,6 млрд евро в ка­
честве известного стимула для тех, кто не желал расставаться
со своими облигациями. На декапитализацию греческих банков,
чьи балансы были уничтожены в результате реструктуризации,
пошло еще 48,2 млрд евро. Это означало, что из 226,7 млрд евро,
полученных Грецией в виде вспомогательных кредитов, лишь
п% было направлено на устранение греческого государственно­
го дефицита и непосредственно на облегчение участи греческих
налогоплательщиков.
Рынок облигаций уже не был главным вершителем грече­
ской финансовой участи. Но в этом качестве его заменила мо­
гущественная «тройка» в лице М ВФ , Е С и Е Ц Б и национальные
правительства Европы. Отныне именно с ними Афины должны
были договариваться о своем финансовом будущем. Это тоже
имело две стороны11. С одной стороны, в качестве нерыночных
кредиторов Греческая кредитная линия и Е Ф Ф С могли дикто­
вать условия кредитов исходя из политических соображений.
В 2010 г. эти условия были карательными. К весне 2012 г. Е Ф Ф С
предлагал Афинам долгосрочные кредиты на льготных услови­
ях. Хотя величина долга, фигурировавшая в заголовках, оста­
лась непомерной, ежегодные расходы на обслуживание долга
были более скромными. С другой стороны, в отсутствие «част­
ной подушки» политика в сфере греческого долга стала суро­
вой. Уступки Греции делались непосредственно за счет «трой­
ки», то есть в первую очередь за счет налогоплательщиков
остальной Европы. Это делало переговорный процесс жестким
и откровенно политизированным. При этом его невозможно
было избежать. Реструктуризация 2012 г. не ответила на вопрос
греческой платежеспособности. Вопрос реструктуризации впо­
следствии снова вернулся на повестку дня.
В 2009 г., когда начался кризис, греческий государственный
долг составлял около 299 млрд евро12. В результате кризиса он
вырос до 350 млрд евро. Сделка 2012 г. вернула его к уровню
1 1 . 0 дальнейшем см. в: J. Schumacher and B.Weder di Mauro, «Diagnosing Greek Debt
Sustainability: Why Is It So Hard?», Brookings Papers on Economic Activity (2015).
12. CADTM, «Evolution of the Greek Public Debt During 2010-2015», http://www.cadtm.org/
Evolution-of-the-Greek-public-debt.

539

КРАХ

в 285 млрд евро. Но в промежутке в результате спада, кризиса
еврозоны и политики, диктуемой кредиторами, греческая эко­
номика совершила жесткую посадку. Если в 2009 г. В В П Гре­
ции составлял около 240 млрд евро, то к концу 2012 г. он просел
до 191,1 млрд евро13. Если греческие долги были такими боль­
шими, что их было невозможно погасить в 2009 г., то в 2012 г.,
даже с учетом уступок со стороны официальных кредиторов,
они оставались такими же. В то же время измученное греческое
общество изменилось до неузнаваемости.
В 2008 г. безработица в Греции составляла 8%. За четыре по­
следующих года она безжалостно выросла до 25%. Без работы
сидела половина молодых греков. В стране с ю-миллионным
населением четверть миллиона человек ежедневно питалась
в благотворительных буфетах и столовых, содержавшихся цер­
ковью. В то же время греческий парламент превратился в фаб­
рику по штамповке указов, диктуемых «тройкой». За полтора
года после спасательной операции, проведенной в мае 2010 г.,
афинский парламент настругал 248 законов, по закону в три
дня. К 2012 г. за оружие взялись не только профсоюзы и грече­
ские левые. Неповиновение греческому государству выказыва­
ли судьи, военные и гражданские служащие. Имелись и другие
способы выразить недовольство и недоверие. Весной 2012 г. от­
ток средств из греческих банков принял угрожающие масшта­
бы. По мере приближения выборов, назначенных на май 2012 г.,
евросистема скрытно закачивала в Грецию миллиарды евро
в наличных деньгах, чтобы сохранить в стране видимость нор­
мальности. Всего в Грецию было втихомолку переправлено 28,5
млрд евро, чтобы скрыть размах набега на банки14.
6 мая народ, наконец, сказал свое слово. Итоги выборов
ярко продемонстрировали всю глубину разочарования15. Доля
избирателей, поддерживающих П А С О К —партию, с 1970-х гг.
в большей мере, чем какая-либо иная, отождествлявшуюся с де­
мократическими преобразованиями в Греции и имевшую несча­
стье находиться у власти в самый разгар кризиса,—сократилась
с 43,9% до 13,2%. Новое левое движение «Сириза» вместе с ком­
мунистами из К К Е получило почти вдвое больше голосов, чем
П А С О К . В том, что касается правых, доля «Новой демократии»
рухнула с 34% до 18%, в то время как фашистский «Золотой
13.

FRED,

«Current Price Gross Domestic Product in Greece», https://fred.stlouisfed.org/
s e r ie s / G R C G D P N A D S M E I .

14. Spiegel, «Inside Europe’s Plan Z».
15. E. Dinas and L.Rori, «The 2012 Greek Parliamentary Elections: Fear and Loathing in the
Polls», West European Politics 36, no. 1 (2013), 270-282.

540

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

рассвет» набрал 7%. Даже с учетом того, что «Новой демокра­
тии», получившей больше всего голосов, причитались допол­
нительные 50 мест в парламенте, сформировать правительство
было невозможно. Новые выборы были назначены на 17 июня.
До того момента Греция повисла в пустоте. Избиратели не вру­
чили мандата правительству, готовому взять на себя ответствен­
ность за те меры, которые, как настаивала Еврогруппа, требова­
лись, чтобы страна осталась в еврозоне. Как четко дали понять
Шойбле и многие другие европейские политики, июньские гре­
ческие выборы должны были стать референдумом по вопросу
о пребывании Греции в еврозоне16.

II
Греки были не единственными избирателями, 6 мая 2012 г. вы­
несшими свой вердикт в отношении европейских достиже­
ний. В тот же день, в ходе второго тура президентских выборов
во Франции избиратели отвергли Саркози, предпочтя ему со­
циалиста Франсуа Олланда17. Обещание Саркози сохранять рав­
нение на Германию не пришлось по вкусу избирателям. Олланд
выстроил свою кампанию на антибанковской платформе, высту­
пая против привилегий и предложив обложить налогами по­
лучателей самых больших доходов и финансовые трансакции18.
Он обещал пересмотреть фискальный пакт «Меркози», заклю­
ченный в декабре 2011 г. Как считало новое французское пра­
вительство, ключом к созданию разумной финансовой системы
являлась не самоубийственная экономия, а экономический рост.
Принципиально важно, что Олланд получил не только прези­
дентскую должность. В июне социалисты выиграли на выборах
в Национальное собрание19. Казалось, что во Франции сложи­
лось твердое большинство, выступавшее не за соблюдение ли­
нии «Меркози», а за перемены.
Эти настроения разделяли и немецкие левые. Хотя они яв­
лялись соавторами налогового тормоза в самой Германии, С Д П
1 6. Р. Spiegel, «Greeks Urged to Run Poll as Vote on Euro», Financial Times, 17.05.2012.
17. B.Clift, «Le Changement? French Socialism, the 2012 Presidential Election and the Poli­
tics of Economic Credibility Amidst the Eurozone Crisis», Parliamentary Affairs 66,
no. 1 (2013), 106-123; N. Hewlett, «Voting in the Shadow of the Crisis: The French
Presidential and Parliamentary Elections of 2012», Modern & Contemporary France
20, no. 4 (2012), 403-420.
18. F. Hollande, Le Changement C’est Maintenant (Paris: Liberation, 2012).
19. S.Erlanger, «Socialists’ Victory in France Buttresses Hollande’s Power», New York Times,
17.06.2012.

541

КРАХ

была встревожена катастрофическим ходом событий в еврозо­
не. Левые побеждали во всех опросах, причем требования С Д П
в 2012 г. были завязаны не на долги и фискальную устойчи­
вость, а на экономический рост. Этот курс получил неожидан­
ную поддержку со стороны М ВФ . Упор на «парадокс бережливо­
сти», прозвучавший в напутствии «Большой двадцатке» перед
встречей в Мехико, был первым признаком серьезного пово­
рота в представлениях фонда о фискальной политике20. Ле­
том 2012 г. сотрудники фонда пересмотрели прогнозы, делав­
шиеся ими весной 2010 г., когда начинался кризис в еврозоне,
и выяснили, что они систематически недооценивали негатив­
ное воздействие бюджетных сокращений. Если в начале кризиса
они считали мультипликатор в среднем равным 0,5, то сейчас
был сделан вывод о том, что начиная с 2010 г. он превышал і21.
Это означало, что при сокращении государственных расходов
на i евро в соответствии с требованиями программ экономии
сокращение экономической активности составляло более і евро.
По этой причине доля государства в экономической активности
в реальности возрастала, а не сокращалась, как предполагалось
во всех этих программах. Это было ошеломляющее признание.
Из-за плохого знания экономики и неверных эмпирических
предположений М В Ф поддерживал политику, которая разру­
шила экономические перспективы для целого поколения моло­
дых людей в Южной Европе.
Консервативная коалиция в Берлине теряла контроль над
ситуацией. Во время президентских выборов во Франции Мер­
кель откровенно поддерживала Саркози. Она отказалась даже
от символического появления в обществе Олланда, публично
бросившего вызов фискальному пакту. Вероятно, это только сы­
грало на руку Олланду. Отныне Берлину предстояло проводить
свою линию в отсутствие своего главного европейского партне­
ра22. К тому же у Меркель имелись проблемы не только за Рей­
ном. Внутри страны популярность правительства Х Д С - С в Д П
падала. Их коалиция опиралась на чрезвычайный прирост чис­
ла сторонников рыночно-либеральной и партии евроскептиков
С в Д П в 2009 г., после первого этапа кризиса и непопулярных
операций по спасению рынков. К 2012 г. эта поддержка умень­
шилась. 13 мая Х Д С ожидали важные региональные выборы
20. С. Ban, «Austerity Versus Stimulus? Understanding Fiscal Policy Change at the Inter­
national Monetary Fund Since the Great Recession», Governance 28, no. 2 (2015),
16 7-183.

2 1. D. Leigh and O .J. Blanchard, «Growth Forecast Errors and Fiscal Multipliers» (IMF Wor­
king Paper 13/1, Washington, DC, 2013).
22. C. Luther, «Mit Hollande wird es Merkel nicht leicht haben», Die £eit, 16.05.2012.

542

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

в Северной Рейн-Вестфалии23. Эта земля с населением в 17 млн
человек и В В П , втрое превышающим греческий, была крупней­
шей в Федеративной Республике. Этот бывший регион тяже­
лой индустрии, включавший в свой состав Рур, пытался найти
для себя место в мире, где уже Китай, а не Германия, занимал­
ся выплавкой стали. Показательно, что выборы в Северной
Рейн-Вестфалии проводились раньше срока из-за неспособно­
сти регионального правительства привести бюджет в соответ­
ствие с налоговым тормозом, который большая коалиция на­
вязала Германии в 2009 г.24 Для Меркель итоги выборов были
катастрофическими. Позиции С Д П резко улучшились. В регио­
нальный парламент вошла новая протестная Партия пиратов
Германии, а доля Х Д С —партии Меркель —просела до 26%. Это
был самый плохой результат, показанный Х Д С в этой ключевой
земле с момента основания Федеративной Республики25.
Вслед за этим, словно специально усугубляя майские поли­
тические потрясения, произошел последний афтершок кризи­
са недвижимости —на этот раз в Испании. Наряду с Ирландией
в Испании вырос один из самых больших жилищных пузырей
в мире. Когда он лопнул, последствия, как и в Ирландии, были
катастрофическими. Различие заключалось в том, что Испания
была крупной страной с населением более чем в 45 млн человек
по сравнению с 4,5 млн в Ирландии. До кризиса экономика Ис­
пании была по размерам сопоставима с экономикой штата Те­
хас. И потому лопнувший пузырь повлек за собой последствия
для европейской макроэкономики. Вместе с крахом испанско­
го жилищного рынка в стране резко подскочил уровень без­
работицы. При общем росте числа безработных, составившем
в еврозоне в 2007-2012 г. 6,6 млн человек, 3,9 млн приходилось
на Испанию, что составляло 6о% от общей прискорбной цифры.
Какой бы скверной ни была ситуация в Греции, она была мело­
чью по сравнению с испанскими проблемами, отвечая только
за 12% прироста числа безработных в еврозоне. Наиболее ката­
строфическим был уровень безработицы среди испанской моло­
дежи, к лету 2Ш2 г. выросший до 55%26. Даже со скидкой на об­
ширный теневой сектор это была крайне печальная статистика.
В отличие от дублинских властей, социал-демократическое
правительство Испании на первом этапе глобального кризи23. S.Bajohr, «Die nordrhein-westfalische Landtagswahl vom 13. Mai 2012: Von der Minderheit zur Mehrheit», Zeitschrijlfar Parlamentsfragen (2012), 543-563.
24. «Landtag beschlieEt Neuwahlen in N R W » , DieZeit, 14.03.2012.
25. «Ein Sommer ohne Sonne», http://cicero.de/innenpolitik/ein-sommer-ohne-sonne/51299.
26. Economic Research St. Louis Fed, «Spain: Unemployment and the Crisis», https://research.stlouisfed.org/dashboard/770.

543

КРАХ

са сумело скрыть масштаб проблем ее ипотечных банков —ре­
гиональных c a ja s 27. Спасательный фонд позволил им списать
многие из наиболее плохих кредитов со своих счетов. В 2010 г.
самые слабые cajas, многие из которых были связаны с двумя ве­
дущими политическими партиями Испании, были объединены
в один проблемный банк, B a n k ia / B F A . Число cajas было сокра­
щено с 45 до 17, но за счет создания крупной и более опасной
структуры. Баланс B a n k i a достигал 328 млрд евро, что состав­
ляло до 30% испанского В В П . Неудивительно, что несмотря
на поддержку со стороны глобальных инвестиционных банков,
попытка продать акции B a n k i a глобальным инвесторам закон­
чилась обескураживающим провалом.
В ноябре 2011 г., когда кризис достиг пика, социалисты по­
требовали досрочных выборов, в результате которых к власти
пришло новое консервативное правительство во главе с Народ­
ной партией Мариано Рахоя. Не вполне ясно, осознавал ли ка­
бинет Рахоя всю серьезность ситуации. Возможно, испанские
социал-демократы надеялись на солидарность Берлина. В та­
ком случае их постигло разочарование, а тональность Мадри­
да по отношению к Берлину стала более воинственной28. Ре­
зервы на случай убытков, требовавшиеся от испанских банков,
были недостаточными для того, чтобы успокоить рынки. К вес­
не 2 0 12 г. лишь грандиозные вливания полученной от Е Ц Б ли­
квидности позволяли держаться испанской системе на плаву.
Однако поддержание ликвидности —не то же самое, что восста­
новление платежеспособности. 9 мая 2012 г. руководство Bankia
объявило, что банк находится на грани банкротства и нужда­
ется в экстренной докапитализации. К 25 мая, когда во главе
Bankia были поставлены новые люди, величина потребности
в новом капитале выросла до 19 млрд евро29. В условиях, ко­
гда экономика страны и без того находилась в депрессии, по­
следнее, что было нужно Испании,—новый раунд банковских
кризисов, а еще хуже могло бы быть в том случае, если бы опе­
рации по спасению банков вылились в мертвую петлю в ирланд­
ском стиле с участием банков и государства. После объявления
о Bankia доходность испанских государственных долговых обя­
зательств подскочила до 6%, а затем начала медленно подни27. A.Cdrdenas, «ТЪе Spanish Savings Bank Crisis: History, Causes and Responses» (ZA§ Wor­
king Paper Series, 2013); Santos, «Antes del Diluvio» (2017); и в первую очередь
бесценное описание в: Т. Santos, «EI Diluvio: The Spanish Banking Crisis, 20082012», manuscript (2017), Columbia Business School, Columbia University.
28. F.Ortiz, «Newsmaker Rajoy Leans on Abrasive Economist in Spanish Crisis», C N B C ,
25.10.2012, https://www.cnbc.com/id/iooo46357.
29. V. Mallet and M. Johnson, «The Bank That Broke Spain», Financial Times, 21.06.2012.

544

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

маться к 7% —уровню, выше которого испанское долговое бре­
мя стало бы нарастать как снежный ком, так как рост расходов
на обслуживание долга повлек бы за собой дальнейшее увеличе­
ние дефицита бюджета.
К маю 2012 г. стало ясно, что Европа снова сползает к краю
пропасти. Доходность рынков облигаций росла по всей перифе­
рии. Ничего хорошего это не сулило. По данным М В Ф , на про­
тяжении одного только 2012 г. европейским властям и банкам
нужно было пролонгировать и рефинансировать долги на впе­
чатляющую сумму в 23% В В П 30. Они просто не могли допустить,
чтобы в результате паники в Испании учетные ставки вышли
из-под контроля.

III
Из-за надвигающегося кризиса в Испании на повестку дня был
снова поставлен вопрос о всеобъемлющей реформе еврозоны,
заблокированный Меркель зимой 2011-2012 гг. В конце апреля,
выступая перед Европейским парламентом, Драги призвал к со­
ставлению политической дорожной карты, чтобы наметить оче­
редные шаги в сторону фискального союза. Между тем новый
президент Франции и осаждаемое проблемами правительство
Марио Монти в Риме координировали свои позиции. Доход­
ность итальянских облигаций угрожающе возрастала, и Мон­
ти нуждался в общеевропейском решении. Мог ли испанский
кризис привести к принципиальной смене позиций или же он
снова бы сопровождался воспроизведением немецкой тактики
отсрочек? Если Меркель продолжала блокировать всякие раз­
говоры о коллективной ответственности по суверенным долгам,
то, может быть, она проявила бы больше гибкости по вопросу
о декапитализации банков? Можно ли было ожидать, что бан­
ковский союз с коллективной ответственностью за банковский
надзор и спасательные операции наконец откроет путь к реше­
нию для всей еврозоны?
9 июня 2012 г. министры финансов еврозоны, оценив ситуа­
цию в Испании как чрезвычайную, согласились выделить Мад­
риду іоо млрд евро из резервов Е С на финансирование декапи­
тализации31. Однако для того, чтобы разорвать мертвую петлю,
30.

«Global Economic Prospects and Policy Changes», 25-26.02.2012, https://www.imf.
org/external/np/g2o/pdf/0 2 2512 .pdf.
3 1. R. Minder, N. Kulish and P. Geitner, «Spain to Accept Rescue from Europe for Its Ailing
Banks», New York Times, 9.06.2012.
IM F,

545

КРАХ

требовался отдельный общеевропейский фонд для спасения
банков, имеющий возможности для вмешательства и непосред­
ственной докапитализации банков. Если бы вместо этого деньги,
предоставленные испанским банкам, были записаны на счета
испанского правительства, то это бы грозило усилением кри­
зиса. Словно бы желая доказать это, 14 июня 2012 г. агентство
Moody’s понизило рейтинг Испании до Вааз, ниже которого
был только «мусорный». Как заявил министр иностранных дел
Испании, в течение следующих нескольких дней должно было
решиться будущее Европейского союза. К тому же, как он напо­
мнил Берлину, когда потонул «Титаник», «с ним на дно пошли
все, даже те, кто ехал в первом классе»32. Более того, список по­
терь мог выйти за пределы Европы. Испания и Италия находи­
лись в разных лигах. Однако кризис в Испании легко мог пе­
рекинуться на другие страны. Как неоднократно происходило
после 2010 г., неспособность еврозоны решить свои внутренние
проблемы превращала Европу во всемирную проблему.
Журнал телефонных звонков Тима Гайтнера в министер­
стве финансов С Ш А в мае 2012 г. демонстрирует тревожный
всплеск активности —Гайтнер десятки раз звонил в Брюссель,
в М В Ф и министрам финансов еврозоны33. 18-19 мая на встре­
че «Большой восьмерки» в Кэмп-Дэвиде Обама отвел Меркель
и Монти в сторону ради шокирующего двух с половиной часо­
вого разговора в кулуарах. В ноябре 2011 г., на встрече «Большой
двадцатки» в Каннах, на переговорах преобладала тема еврозо­
ны. Девять месяцев спустя, когда «Большая двадцатка» собра­
лась под ослепительным солнцем на закрытом мексиканском
курорте Лос-Кабос, Европа по-прежнему занимала главное ме­
сто в повестке дня. Мировым политологам, политикам и С М И
пришлось смириться с мыслью о том, что проблемы еврозоны
не только не решены, но и усугубляются день ото дня. В возду­
хе было разлито осязаемое нетерпение. 19 июня на пресс-кон­
ференции председателю комиссии Баррозу задавали такие аг­
рессивные вопросы, что он вышел из себя. В ответ на вопрос
канадского журналиста о том, какими рисками грозит еврозо­
на для Северной Америки, Баррозу огрызнулся: «Честно гово­
ря, мы собрались здесь не для того, чтобы нам читали лекции
о демократии или о том, как управлять экономикой <...> Кри­
зис зародился не в Европе <...> раз уж вы упомянули Северную
Америку, напомню, что кризис зародился в Северной Амери32. G.Tremlett, «Spain Issues Dramatic Messages of Impending Eurozone Doom», Guardi­
an, 14.07.2012.
33. J . Pisani- Ferry, «Tim Geithner and Europe’s Phone Number», Bruegel, 4.02.2013.

546

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

ке и что значительная часть нашего финансового сектора была
заражена, так сказать, неортодоксальными практиками, при­
шедшими из некоторых секторов финансового рынка»34. Про­
должая в таком же самодовольном духе, Баррозу добавил, что
Европа—сообщество демократий. Поиск нужной стратегии тре­
бует времени. А некоторые члены «Большой двадцатки» даже
не являются демократиями. Чему может научиться от них Ев­
ропа?
Очевидно, старые иерархии умирали с трудом. Но очевид­
но было и то, что Европа нуждалась в помощи. В Каннах Обама
через Саркози пытался добиться, чтобы немцы изменили свою
позицию. Из этого ничего не вышло. Саркози не пошел на риск
разрыва с Меркель. К лету 2012 г. в распоряжении Вашингто­
на оказалось больше рычагов для того, чтобы влиять на ситуа­
цию. Итальянский премьер-министр Марио Монти посетил
Белый дом в начале 2012 г. и был объявлен в журнале Time по­
тенциальным спасителем Европы35. Несмотря на то что Монти
был крестным отцом школы Боккони, придерживавшейся нео­
классического направления экономики, и классическим италь­
янским либералом-рыночником, он придерживался убеждения,
что рынкам облигаций в еврозоне уже нельзя доверять. Спеку­
лянты выстраивали свою оценку стоимости итальянских и ис­
панских облигаций не на конкретной фискальной ситуации
в этих странах, а на вероятности системного краха. Шли раз­
говоры о риске «реденоминации» и о том, что возможно лишь
коллективное решение.
Но для того чтобы подвигнуть еврозону к действию, Мон­
ти нуждался в союзниках. Вашингтон выражал ему поддержку.
Но решающее значение имел развал фронта «Меркози» в мае
2012 г. Помимо того что новоизбранный Олланд требовал де­
лать упор на меры стимулирования и экономический рост,
должностные лица из французского министерства финансов
склонялись к идее банковского союза. Спекулятивный нажим,
свидетелями которого они стали осенью 2011 г., когда потерпел
крах банк Dexia и под сомнением оказался кредитный рейтинг
самой Франции, убедил их в том, что в отсутствие коллектив­
ной ответственности за риски никто не был в безопасности36.
В качестве третьего участника Монти и Олланд могли привлечь
к союзу Мариано Рахоя, испанского премьер-министра от хри­
стианских демократов. Рахой не был провидцем. Более того, не­
34. «G20 Summit: Leaders Alarmed over Eurozone Crisis», BBC News, 19.06.2012.
35. «Can This Man Save Europe?», Time, 20.02.2012.
36. N. Veron, «Tectonic Shifts», Finance & Development 51, no. 1 (March 2014).

547

КРАХ

редко создавалось впечатление, что он едва воспринимает всю
степень серьезности испанской ситуации. Но не было сомнений
в том, что Мадрид отчаянно нуждался в прекращении разгово­
ров о крахе еврозоны.
На второй день встречи в Лос-Кабос Обама и Монти устрои­
ли ловушку. Беседуя с Меркель с глазу на глаз, американский
президент ознакомил немецкого канцлера с планом, состав­
ленным итальянцами37. Согласно этому плану, Е Ц Б или Е С М
устанавливал потолок доходности для облигаций тех стран,
которые проводили достаточно ответственную фискальную по­
литику. Если доходность вырастала выше порога устойчивости,
осуществлялась интервенция с целью восстановления более
нормального уровня учетных ставок. Предполагалось, что это
будет квазиавтоматический механизм, не требующий навязчи­
вых проверок или надзора в духе «тройки». Меркель в негодо­
вании отказалась даже обсуждать эту идею под тем предлогом,
что она не была заранее обговорена с ее штабом. Она не ж е­
лала одобрять предложения, размывавшие грань между мо­
нетарной и фискальной политикой — откуда бы те ни исходи­
ли. В глазах немцев «независимость» Е Ц Б оставалась святыней.
Вследствие напряженной тональности разговора было сочтено
разумным отменить послеобеденное пленарное заседание, на­
значенное по просьбе Обамы. В ходе частных бесед было ска­
зано достаточно много. Никто не желал повторения каннских
сцен.
Меркель еще раз сумела пресечь трансатлантический им­
пульс к принятию экстренных мер. Однако давление нарастало
по обе стороны Атлантики. 17 июня ко всеобщему облегчению
выборы в Греции прояснили политическую обстановку в такой
степени, что удалось создать новое правительство. П А С О К была
изгнана. На этот раз избиратели сплотились вокруг «Новой де­
мократии» на правом фланге и «Сиризы» на левом38. Те, кто вы­
ступал против «тройки», теперь отдавали предпочтение «Сиризе». 20 июня Самарас сформировал правительство. Хоть
какое-то правительство —лучше, чем вообще никакого, одна­
ко с учетом того, как вел себя Самарас во время кризиса, ни­
кто не знал, чего от него ожидать. Собирался ли он выполнять
взятые на себя обязательства и уважать договоренности, заклю­
ченные правительством Пападемоса? Ответ на этот вопрос был
отнюдь не очевиден и планирование на случай «грекзита» про­
должалось. В любом случае, к июню 2012 г. уже не Греция была
37. Spiegel, « If the Euro Falls, Europe Falls».
38. Dinas and Rori, «The 2012 Greek Parliamentary Elections:

548

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

главным источником беспокойства. В отсутствие какого-ли­
бо плана согласованных коллективных действий смертельная
угроза нависла над Испанией, и вскоре за ней должна была по­
следовать и Италия.
Пытаясь как-то повлиять на ситуацию, Монти и Олланд
на состоявшейся 22 июня в Риме встрече пришли к согласию
в отношении Пакта роста для Европы, номинально стоивше­
го 130 млрд евро в виде инвестиций и налоговых льгот. Они
знали об уязвимости Меркель, вызванной тем, что ее коалици­
онные партнеры из СвДП пытались спасти шкуры, сплачивая
ряды евроскептиков и выступая против европейской политики
канцлера. В результате Меркель оказалась в зависимости от оп­
позиционной С Д П , координировавшей свою позицию с фран­
цузскими социалистами39. С Д П в качестве цены за свои голоса
в бундестаге потребовала, чтобы Германия поддержала повест­
ку дня роста. К тем фронтам, на которых сражалась Меркель,
26 июня прибавился еще один, когда так называемая квадрига—
председатель Европейского совета Херман Ван Ромпёй, глава
Европейского центрального банка Марио Драги, председатель
Европейской комиссии Жозе Мануэль Баррозу и председатель
Еврогруппы Жан-Клод Юнкер — вернулись к идее, на которую
Берлин наложил вето в декабре. Они предложили создать бан­
ковский союз, опирающийся на общеевропейскую систему стра­
хования вкладов и общий кризисный фонд. Не стали они от­
ворачиваться и от идеи о необходимости совместной эмиссии
долговых обязательств40. Ответ Меркель не заставил себя дол­
го ждать. Не прошло и суток, как она воспользовалась собрани­
ем своих партнеров по коалиции, СвДП, чтобы заявить: «Пока
я жива, в Европейском союзе не будет никакой коллективной
ответственности по долгам»41. В Германии нарастало противо­
действие новым спасательным операциям в еврозоне. 21 июня
у Меркель осталось еще меньше пространства для маневра, ко­
гда Федеральный конституционный суд постановил, что пра­
вительство, согласившись с требованием Франции создать Е С М
к лету 2012 г., нарушило право бундестага на предварительные
консультации. Смысл послания был ясен. Не будет никаких
спасательных операций с черного хода.

39. Michael Kaczmarek, «S PD-Troika: Fiskalpakt nicht antasten, aber erganzen», 15.05.2012,
http://www.euractiv.de/section/wahlen-und-macht/news/spd-troika-fiskalpaktnicht-antasten-aber-erganzen/.
40. Bastasin, Saving Europe, Kindle location 8460.
41. D.G. Smith, «Merkel’s Hard Line „Gould Kill the Euro“», Spiegel Online, 28.06.2012.

549

КРАХ

28 июня 2012 г. в Брюсселе в атмосфере «глубокого кризи­
са» прошло заседание Европейского совета42. Испания явно
сползала к краю пропасти. Тремя днями ранее Мадрид подал
формальную заявку на получение в виде внешнего содействия
іоо млрд евро на докапитализацию и реструктуризацию своих
банков. Ради того чтобы предотвратить надвигающуюся ката­
строфу, Совету только и оставалось, что согласиться на созда­
ние банковского союза. Он должен был обеспечивать непо­
средственную докапитализацию банков через голову властей
их стран после установления общего эффективного надзор­
ного режима. Наконец-то на горизонте показалось структур­
ное решение, адекватное кризису. В краткосрочной перспекти­
ве Германия согласилась на немедленную финансовую помощь
испанским банкам при условии проведения строгого стресс-те­
ста. Это был чрезвычайно важный шаг. Через четыре года по­
сле 2008 г. Европа наконец признавала, что еврозона нуждает­
ся в совместной ответственности за ее финансовый сектор даже
в большей степени, чем в фискальном союзе.
Тем не менее это не ликвидировало неуверенности, терзаю­
щей рынки государственных долговых обязательств. Для Ита­
лии и Испании, столкнувшихся с ростом учетных ставок, до­
стигавших 7% и более высоких уровней, это был вопрос жизни
и смерти. У них не было надежды на стабилизацию своих госу­
дарственных финансов до тех пор, пока не успокоятся рынки об­
лигаций. Вечером 28 июня Монти и Рахой пошли на обостре­
ние43. В тот момент, когда председатель Совета Ван Ромпёй был
готов сообщить прессе о новом Пакте роста, призванном пора­
довать общественность, они заявили, что наложат вето на пакт,
если не будет достигнуто соглашение о борьбе с новым кризисом
на суверенных рынках облигаций. Это была ловушка. Меркель,
лишившись Пакта роста, оказалась бы беззащитной перед лицом
бундестага. Но в то же время она обещала не отступаться в том,
что касалось спасения банков и покупки облигаций, и теперь ей
грозила капитуляция и на том и на другом направлении. Канц­
лер в конце концов уступила лишь в 4.20 утра 29 июня. После
переговоров, затянувшихся на 15 часов, Баррозу и Ван Ромпёй
вышли к журналистам, объявив о соглашении не только по Пак­
ту роста, но и по плану, позволявшему Е С М оказывать поддерж­
ку государственным долгам всех стран, подчиняющихся прави­
42. J . А. Emmanouilidis, «The Prospects o f Ambitious M uddling Through», 2.07.2012,
http://www.epc.eu/documents/uploads/pub_2765_post-summit_analysis_-_2_
july_2012.pdf.
43. «German Dominance in Doubt After Summit Defeat», Spiegel Online, 2.07.2012.

550

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

лам фискального контроля, принятым в декабре. Отныне все
страны еврозоны получали право на это вместо экстренной по­
мощи, предоставляемой после подачи унизительных прошений
«тройке». Покидая заседание, торжествующий Монти восклик­
нул: европейский «мозговой ступор» преодолен!44
Это в самом деле был прорыв. И в политическом, и в фи­
нансовом плане еврозона в июле 2012 г. все еще пребывала в со­
стоянии неопределенности. Отступление Меркель не умиротво­
рило немецких консерваторов. Новое греческое правительство
по-прежнему считалось пассивом. В то же время Испания ска­
тывалась к катастрофе. С тем чтобы запустить в действие ме­
ханизм поддержки рынков облигаций, любая страна еврозоны
должна была подчиняться правилу о 3-процентном дефици­
те. Испании до этого было очень далеко. Летом 2012 г. она пы­
талась сократить свой дефицит бюджета с 11,2% до 5,4% В В П .
Еврогруппа все еще прорабатывала детали докапитализации
испанских банков. Поскольку испанская банковская система пе­
реживала тихий набег на банки, а рынок межбанковского кре­
дитования был закрыт, испанские банки получили от Е Ц Б фон­
дирование на серьезную сумму в 376 млрд евро45.
Региональные власти по всей Испании испытывали пробле­
мы. В июле за помощью к Мадриду обратилась Валенсия. Сле­
дующей могла стать Каталония. 23 июля ставки по испанским
десятилетним облигациям выросли до 7,$%, а К Д С по ним под­
скочили до 633 базисных пунктов. В тот же день испанский ми­
нистр по делам экономики Луис Де Гиндос помчался в Бер­
лин в надежде получить от Шойбле подтверждение, которое
могло бы успокоить рынки и открыть дверь к покупке обли­
гаций Европейским центральным банком. Как предупреждал
Де Гиндос, Испании грозил «неминуемый финансовый крах»46.
Но Шойбле не спешил оказывать поддержку такому же, как он,
христианскому демократу. Для того чтобы Германия одобрила
немедленную покупку облигаций, Мадрид должен был внести
изменения в свою пенсионную систему и продемонстрировать
приверженность принципу сбалансированного бюджета. Ценой
поддержки со стороны Берлина служило подчинение немецкой
идее о европейском социальном договоре. Еврозона все еще на­
ходилась в неустойчивом равновесии.
Три дня спустя, в четверг 26 июля, Марио Драги полетел
44. С. Volkery, «Monti’s Uprising», Spiegel Online, 29.06.2012.
45. «Spanish Bank Borrowings from E C B Continue Parabolic Rise», 14.08.2012, http://www.
zerohedge.com/news/spanish-bank-borrowings-ecb-continue-parabolic-rise.
46. S.P.Chan and R.Cooper, «Debt Crisis: As It Happened», Telegraph, 24.07.2012.

551

КРАХ
б Лондон, где накануне Олимпийских игр открывалась конфе­
ренция по глобальным инвестициям, призванная укрепить роль
Великобритании как делового центра. В Лондоне Драги столк­
нулся с недружелюбными настроениями47. Мервин Кинг, высту­
павший в рабочей группе до Драги, дал понять, что он не рассма­
тривает европейский политический союз в качестве возможно­
го решения. Как впоследствии Драги признавался другу, «Я сыт
всем этим по горло! От всех этих разговоров о крахе евро меня
тошнит». Судя по всему по-итальянски его слова звучали более
колоритно48.
В итоге Драги решил изменить сценарий. Рынки должны
осознать качественные изменения, которые претерпевает Ев­
ропа. Пусть еврозона начала существование как плохо проду­
манная конструкция, но под давлением со стороны кризиса она
быстро эволюционирует. Глобальные рынки должны оценить
принципиальные изменения, формирующие новый облик Ев­
ропы. После фискального пакта, заключенного в декабре 2011 г.,
саммит в июне 2012 г. стал поворотным моментом, потому что
впервые с 2008 г. все лидеры решительно констатировали, что
«единственный путь к выходу из текущего кризиса —прираще­
ние Европы, а не ее сокращение»49. Интеграционная машина Е С
возобновила движение вперед. Момент, который Драги хотел
донести до глобальных рынков, носил политический характер.
«Когда люди говорят о хрупкости евро, о возрастающей хрупко­
сти евро и даже о кризисе евро,—заявил он скептической ауди­
тории в лондонском Сити, —очень часто государства, не входя­
щие в зону евро, и их лидеры недооценивают объем политиче­
ского капитала, инвестированного в евро». И это были не пустые
слова, потому что «были предприняты и предпринимаются дей­
ствия с тем, чтобы сделать все это необратимым». Кроме того,
Драги хотел, чтобы инвесторы услышали «еще одно послание»:
«В рамках своих полномочий Е Ц Б готов сохранить евро любой
ценой». Затем, сделав эффектную паузу, он добавил: «И поверь­
те мне, этого будет достаточно».

47. А. Monaghan, «Sir Mervyn King Admits Policymakers Made ‘ Major Mistakes’ in Finan­
cial Crisis», Telegraph, 27.07.2012.
48. В разговоре с другом Драги употреблял более колоритные итальянские выражения.
См.: Bastasin, Saving Europe, Kindle location 8731. Враждебность и непонимание
англоязычных комментаторов по отношению к проекту евро отмечал и Иорг
Асмуссен за несколько недель до появления Драги в Лондоне. См.: J. Asmussen, «Building Trust in a World of Unknown Unknowns —Central Bank Commu­
nication Between Markets and Politics in the Crisis», выступление на Европей­
ском коммуникационном саммите 2012 г., Брюссель, 6.07.2012.
49. Е С В , «Verbatim of the Remarks Made by Mario Draghi», 26.07.2012, https://Mww.ecb.
europa.eu/press/key/date/20i2/html/spi20726.en.html.

552

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

IV
В ретроспективе заявление Драги про «сохранение евро любой
ценой» стало считаться поворотным моментом в истории кри­
зиса еврозоны. Рынки после этих слов немедленно успокоились.
Доходность, требуемая от наиболее уязвимых заемщиков, сни­
зилась. Никто уже больше не говорил о распаде еврозоны. Это
очень заманчивое объяснение. Ключ к стабильности все это вре­
мя находился в руках Е Ц Б . И Драги, наконец, стал тем челове­
ком, который повернул его. Но это всего лишь ретроспективное
прочтение. Более или менее открытая борьба вокруг полити­
ческого курса Е Ц Б , начавшаяся еще в 2010 г., не завершилась
26 июля вместе с выступлением Драги. Все висело на волоске
и эффект его речи легко мог быть разрушен. Понадобилось сде­
лать многое для того, чтобы выступление Драги повлекло за со­
бой исторический поворот, который все равно отличался при­
скорбной неполнотой.
В течение нескольких часов после выступления Драги, пока
постепенно прояснялось его значение, в штаб-квартире Е Ц Б
во Франкфурте царило замешательство. Как выразился в интер­
вью для Reuters один из руководителей Е Ц Б , «Никто не знал, что
это случится. Никто»30. Отдел Е Ц Б по связям с общественно­
стью и редакторы веб-страницы банка не получили текста речи
заранее, чтобы предоставить его журналистам. Драги вскользь
упоминал о своих замыслах в разговорах с несколькими члена­
ми исполнительного совета. Но с учетом возможных послед­
ствий принятого им решения он, вероятно, полагал, что лучше
ни с кем не делиться им и поставить мир перед свершившимся
фактом. Показательно, что в число тех, кто узнал о заявлении
Драги из печати, входил и Йенс Вайдман, председатель Бундес­
банка. Заранее не были предупреждены ни какие-либо из евро­
пейских властей, ни Клаус Реглинг, глава Е Ф Ф С , — учреждения,
которому по плану Драги предстояло сыграть ключевую роль.
Тот «не имел в мыслях ничего конкретного»,—как сказал один
сотрудник Е Ц Б в его штаб-квартире во Франкфурте.—«Это была
импровизация». По словам Reuters, Драги «пошел на риск <...>
эта речь —только начало».
Если выступление Драги было призывом к сплочению,
то значение имело то, кто на него откликнется. До начала новой
недели в поддержку Драги высказался глава Еврогруппы Жан-50
50. Об этом и дальнейшем см.: Р.Carrel, N. Barkin and A. Breidthardt, «Special Report:
Inside Mario Draghi’s Euro Rescue Plan», Reuters, 25.09.2012.

553

КРАХ

2б и ю л я ,
заявл ен и е М ар и о Д р аги
п р о « сп асен и е евро
лю бой цен ой »

«ЛЮБОЙ ц е н о й »: доходность по испанским
и итальянским суверенным облигациям,
январь —октябрь 2 0 1 2 года
И с т о ч н и к : Thomson Reuters, по Marcus M iller and Lei Zhang,
«Saving the Euro: Self-Fulfilling Crisis and the „Draghi Put"», in Life
After Debt (Basingstoken, UK: Palgrave Macmillan, 2014), 227-241.

Клод Юнкер: «Мир судачит о том, сколько месяцев еще просу­
ществует еврозона»,—восклицал он. Европа подошла к «решаю­
щему моменту»31. Юнкер предупредил немецкое правительство
о возможных последствиях такой роскоши, как «оглядка на вну­
треннюю политику в тех случаях, когда речь идет о судьбе евро».
Между тем Меркель, Монти и Олланд выступили с совместным
заявлением о решимости не допустить краха евро. Монти за­
явил, что с целью окончательно выстроить квартет еврозоны он
отправится в Мадрид на встречу с Рахоем.
На сторону Драги поспешил встать и Вашингтон. Утром
в понедельник 30 июля министр финансов Гайтнер вылетел
в Европу, чтобы нанести Шойбле визит на острове Зильт, где
тот проводил отпуск. В отношении последующего С М И разо-51

51. «No Time to Lose», Spiegel Online, 30.06.2012.

554

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

шлись во мнениях. Некоторые сообщали о соглашении, дру­
гие — об упрямом нежелании немца идти на компромисс32.
Гайтнера беспокоило, что Германия по-прежнему подумывает
об изгнании Греции из еврозоны. Как он писал в своих мемуа­
рах, «Предполагалось, что, если дать Греции сгореть, это об­
легчит строительство более сильной Европы с более надежным
брандмауэром. Этот аргумент ужаснул меня». Выход Греции
из еврозоны обернулся бы «впечатляющим кризисом доверия».
После этого бегство из Европы «могло стать необратимым».
Гайтнеру было неясно, почему «немецкий электорат намного
положительнее относится к спасению Испании, Португалии
или кого-либо еще»33.
После встречи с ПІойбле Гайтнер заглянул во Франкфурт
к Драги. Как впоследствии вспоминал Гайтнер, результаты вы­
ступления Драги отнюдь не внушали оптимизма. Драги сооб­
щил Гайтнеру, что слова, произнесенные в Лондоне, родились
у него спонтанно под воздействием глубокого скептицизма, ко­
торый он ощущал в своей аудитории, состоявшей из менедже­
ров хедж-фондов. Он понимал, что ему нужно как-то встрях­
нуть рынки. Как выразился Гайтнер, «все это встревожило его,
и он решил дополнить свое выступление, в принципе без вся­
кой подготовки сделав ряд заявлений типа „мы сделаем это лю­
бой ценой11. Нелепо... совершенно на пустом месте... В тот мо­
мент у Драги не было никакого плана. Его заявление ни на чем
не основывалось»34. В Вашингтон Гайтнер возвращался пол­
ный пессимизма: «Я сказал президенту, что очень обеспокоен,
и он чувствовал то же самое <...> Взрыв в Европе мог ввергнуть
нас обратно в рецессию или даже в новый финансовый кризис.
Как отмечали многочисленные ученые мужи, нам этого совсем
не было нужно в год выборов, но нам бы этого не было нужно
ни в какой другой год» .
По сути, немцы оказали яростное сопротивление инициа­
тиве Драги36. Некоторые осведомленные люди убеждены, что
лишь после 30 августа, когда состоялась встреча немецкого
правительства с его китайскими коллегами, Меркель и Шойбле наконец согласились одобрить инициативу Е Ц Б и удер-5234
6
о

о

КК

52. ‘Schauble Unmoved by Geithner’s Pleas,” Deutsche Welle, 31.07.2012; G. Heller, «Geithner,
Schaeuble Discuss Euro on Windy German Island», Reuters, 30.07.2012.
53. Geithner, Stress Test, 483.
54. «Draghi’s ECB Management: The Leaked Geithner Files».
55. Geithner, Stress Test, 483.
56. P. Carrel, N. Barkin and A. Breidthardt, «Special Report: Inside Mario Draghi’s Euro Res­
cue Plan», Reuters, 25.09.2012.

555

КРАХ

жать Грецию в валютной зоне37. Китайский премьер-министр
Вэнь Цзябао, несомненно, дал понять, что он считает крупней­
шие европейские страны, Германию и Францию, ответствен­
ными за судьбу еврозоны и что от эффективности их действий
зависит продолжение покупки европейских облигаций Кита­
ем38. Видимо, позиция администрации Обамы к тому момен­
ту была слишком хорошо известна и линия фронта слишком
четко обозначена, чтобы оказывать серьезное дополнительное
воздействие.
Как обычно, идея о том, что Е Ц Б будет скупать облигации,
приводила в ужас ястребов-антиинфляционистов из бундестага.
Но в глазах Меркель это было меньшим из двух зол. Если бы
Испания получала помощь не из фондов Е С М , это повлекло бы
за собой намного более серьезные политические и юридические
проблемы39. 6 сентября Бундесбанк продемонстрировал свое
неудовольствие, подав единственный голос против плана Дра­
ги. Более того, Вайдман был настолько возмущен, что потребо­
вал разговора с Драги, чтобы внушить ему, что к Бундесбанку
нельзя относиться просто как к одному из голосов в совете Е Ц Б .
Он должен иметь право вето5758
60. Однако при поддержке со сто­
9
роны Меркель и Шойбле жребий был брошен. Е Ц Б формаль­
но принял на себя роль условного кредитора последней инстан­
ции, учредив механизм Прямых денежных трансакций ( п д т ) 61.
Но это было обещание со строгим условием. Е Ц Б вступал в игру
лишь в том случае, если данная страна соглашалась на выполне­
ние программы экономии и помощи, одобренной Е С М . Это было
обставлено намного большим числом условий, чем безусловная
покупка облигаций, которой Е Ц Б занимался при Трише.
Даже после речи Драги о «спасении евро любой ценой» мо­
нетарная политика Е Ц Б оставалась крайне сдержанной. С дру­
гой стороны, этого отнюдь нельзя было сказать в отношении
аналогичного учреждения в С Ш А . В 2012 г. темп восстановле­
ния американской экономики снижался. Консервативная вол­
на, в 2011 г. противодействовавшая любому дальнейшему расши­
рению монетарной активности, выдохлась. 13 сентября 2012 г.
57. Gammelin and Low, Europas Strippenzieher, 96-97.
58. Gammelin and Low, Europas V. Pop, «China Urges Germany and France to Solve Euro-Crisis», 30.08.2012, https://euobserver.com/china/117376.
59. D. Lombardi, «The European Central Bank’s Bond Buying Program», 25.09.2012, https://www.brookings.edu/opinions/the-european-central-banks-bond-buying-program-is-berlin-the-greatest-beneficiary/amp/.
60. Bastasin, Saving Europe, Kindle locations 8910-8912.
61. E C B , «Technical Features of Outright Monetary Transactions», 6.09.2012, https://www.
ecb.europa.eu/press/pr/date/2012/html/pr120906_1.en.html.

556

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

ВАЛЮТА БАЛАНСА ФРС И ЕЦБ,

2004-2015

И с т о ч н и к : Fed, E C B .

FO M C проголосовал за Q E 3 62. На тот момент это было крупней­
шее расширение операций Ф Р С . Первоначально Ф Р С обязыва­
лась покупать агентские облигации Fannie Мае и Freddie Mac
на 40 млрд долларов в месяц. Отличие заключалось в том, что
на этот раз Ф Р С должна была делать это вплоть до «значитель­
ного улучшения перспектив на рынке рабочей силы». Помимо
этого, FO M C сообщил, что, вероятно, будет поддерживать ставку
по федеральным фондам около нуля, пока уровень безработицы
превышает 6,5%, а инфляция, по прогнозам Ф Р С , не превыша­
ет 2 ,5 % - 12 декабря 2012 г. FO M C объявил, что объем закупок уве­
личивается с 40 млрд до 85 млрд долларов в месяц. Вследствие
того, что QE3 не ограничивалось во времени, оно получило по­
пулярное прозвище «бесконечное количественное смягчение».
Бернанке отмечал в своих мемуарах: «Как и Марио Дра­
ги, мы объявили, что не остановимся ни перед чем»63. Но он
был слишком снисходителен по отношению к европейцам.
Программа П Д Т Драги в том виде, в каком она была учрежде­
на в сентябре 2012 г., представляла собой обставленный усло­
виями механизм по восстановлению доверия. Она воздейство­
62. Пресс-конференция FOMC, 13.09.2012, https://www.federalreserve.gov/monetarypolicy/fomcpresconf20i209i3.htm.
63. Bernanke, Courage to Act, 532.

557

КРАХ

вала на ситуацию, успокаивая рынки и останавливая панику.
Но помимо этого она не предусматривала никаких стимулов
для экономики еврозоны. По правде говоря, у Е Ц Б имелись
лишь ограниченные возможности. Количественное смягчение
для Европы в обстановке, когда немецкие консерваторы вышли
на тропу войны, было немыслимо64. По мере того как в еврозоне
продолжалась стагнация и ее банки сокращали кредитное пле­
чо, займы О ДР постепенно погашались. В отличие от Ф Р С , ба­
ланс которой активно увеличивал Бернанке, баланс Е Ц Б сокра­
щался до уровня, на котором он находился до вспышки кризиса
осенью гоп г. Европа еще глубже увязала во второй рецессии.

V
Если задаться вопросом, каким образом была, наконец, преодо­
лена острая фаза кризиса еврозоны, речь Драги, произнесенная
26 июля, даст два ответа. Один из них дал сам Драги. Кризис
еврозоны был остановлен благодаря громадным инвестициям
политического капитала, осуществленным европейскими пра­
вительствами. Он был остановлен путем сооружения нового
управляющего аппарата, включавшего реструктуризацию гре­
ческого долга, фискальный пакт, банковский союз, Е С М и П Д Т
от Е Ц Б . Те, кто ставил на отсутствие будущего у еврозоны, недо­
оценивали масштабы инвестиций, на которые пошли европей­
ские власти. Вот что Драги хотел донести до своих слушателей.
Как выразился Драги, это было политическое послание о серь­
езности европейского государственного строительства. Пусть
его задержки обходились гражданам Европы в огромную сум­
му, но Европа в своей обычной неспешной манере снова двига­
лась в сторону «еще более тесного союза».
Однако большинство из тех, кто слушал выступление Драги
в тот день в лондонском Сити, извлекли из его речи несколько
иной ответ. Они сохраняли скептицизм в отношении Е С , и им
не были интересны подробности его политики. Из речи Драги
они выловили не ее конкретное содержание или известие о ко­
ренном повороте в политике еврозоны, сделавшем ее возмож­
ной. Они услышали единственное и простое послание. Перед
ними стоял влиятельный руководитель центрального банка,
утверждавший, что примет меры «любой ценой». Наконец-то
нашелся европейский политик, понявший, что нужно делать.

64. А. Hali, «EU Summit: How Germany Reacted to Merkel’s ,,Defeat“», Telegraph, 30.06.2012.

558

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

Он обращался по-английски на языке финансовой доктрины
Пауэлла к собранию инвесторов в лондонском Сити. Драги по­
давал сигнал о том, что до Европы наконец-то «дошло».
В его прочтении того, что произошло летом 2012 г., неяв­
но присутствовало иное толкование, противоречившее смыс­
лу, который Драги вкладывал в свою речь. Слова о принятии
мер «любой ценой», по сути, представляли собой капитуля­
цию. Еврозона в конце концов пошла на то, к чему англоязыч­
ные экономические обозреватели призывали с самого начала.
Если бы Е Ц Б не тянул так долго с подражанием модели Ф Р С ,
как разъяснял Обама в Каннах, худших эксцессов кризиса еврозоны, возможно, удалось бы избежать. Сейчас Драги обещал то,
к чему Гайтнер, Бернанке и Обама призывали европейцев на­
чиная с 2010 г.: «Делайте так, как мы». Не случайностью было
и то, что такой развязкой мучительная история кризиса еврозоны обязана именно Драги —экономисту, учившемуся в Аме­
рике, бывшему сотруднику Goldman Sachs, наемному предста­
вителю глобального финансового сообщества, «другу Бена»,
интернационализованному горожанину-итальянцу, а не немцу
из провинции. Формула Драги —американская формула —была
самоисполняющейся. Он сказал волшебные слова, рынки ста­
билизировались, и эта запоздалая американизация спасла ев­
розону.
Если при ретроспективном изучении хода событий, произо­
шедших после 2007 г. остановить часы истории осенью 2012 г.,
то сюжету о североатлантическом финансовом кризисе будет
возвращен знакомый облик. Перед лицом кризиса эпохальных
масштабов администрация Обамы на свой манер предъявила
миру образец гегемонии X X I в. При этом обошлось без спеш­
ки и шумихи, характерных для времен плана Маршалла, но ре­
зультаты носили принципиальный характер. Америка не толь­
ко подавала пример своими программами стимулирования
отечественной экономики и монетарной политикой. Ф Р С по­
средством тонкой дипломатии и крупномасштабных программ
по предоставлению ликвидности помогла Европе преодолеть
самый глубокий кризис со времен Второй мировой войны. От­
ветом на него стала американизация.
При этом сторонники американской экономической поли­
тики отнюдь не стеснялись трубить о своих достижениях. Ме­
муары Бернанке носят название «Решимость к действию». Их
мелодраматичность заставляла морщиться его более скромных
европейских коллег. Отнюдь не такого языка можно ожидать
от воспоминаний представителя экономической науки, ставше­
го руководителем центрального банка. Общие оптимистичные
559

КРАХ

настроения нашли отражения и в других, более научных назва­
ниях книг, изданных вдогонку стабилизации 2012 г. В итоге ока­
залось, что происходящее было «Кризисом статус-кво»63 и что
«Система работает»6
566. Глобальная экономика уцелела, а Амери­
ка навязала миру новую разновидность либеральной гегемонии.
Европа возобновила решительное движение к Соединенным
Штатам Европы, которое она начала под американским руко­
водством в 1947 г. В сообществе научных обозревателей по обе
стороны Атлантики выросла надомная индустрия по сравнению
очередных интеграционных усилий Европы с американской ис­
торией. По-прежнему ли Европа находится на филадельфий­
ском этапе или на горизонте уже маячат времена Гамильтона?67
Можно добавить, что это вполне разумная оценка, по край­
ней мере если остановить часы в ноябре 2012 г. и забыть о не­
приглядной роли, сыгранной Америкой в 2010 г. при одобрении
первого раунда тактики «пролонгируй и имитируй». Помимо
этого, данное истолкование в американском контексте является
насквозь политизированным. Как признавал Гайтнер, 2012 год
был годом выборов. А в том случае если бы финансовый кри­
зис и его европейские последствия наконец удалось остановить,
то демократы заслуживали бы всех возможных похвал. Начи­
ная с 2008 г. поведение конгрессменов-республиканцев было
обструктивным, если не откровенно опасным.
Ведя в 2012 г. кампанию за свое переизбрание, Обама извле­
кал выгоду из ситуации. Пропала та скромность, которая была
характерна для его выступлений 2008-2009 гг. в обстановке
смущения, вызванного делами и словами Буша. Сейчас Обама
без всякого стеснения поднимал на щит американскую исклю­
чительность. «Я вижу это везде, где мне приходилось бывать —
от Лондона и Праги до Токио и Сеула, Рио и Джакарты,—за­
явил он группе курсантов воздушных вооруженных сил летом
2012 г.—Повсюду вновь наблюдается доверие к нашей роли ли­
дера <...> [Америка остается] единственной незаменимой стра­
ной в мировых делах <...> Я вижу впереди американское сто­
летие, поскольку ни одна другая страна не стремится к роли,
которую мы играем в глобальных делах, и ни одна другая стра65. E.Helleiner, The Status Quo Crisis: Global Financial Governance After the 2008 Meltdown
(Oxford: Oxford University Press, 2014).
66. D.W. Drezner, The System Worked: How the World Stopped Another Great Depression (Oxford:
Oxford University Press, 2014).
67. Начало этому положила нобелевская лекция Т. Д ж .Сарджента, прочитанная в дека­
бре 2011 г.: T .J. Sargent, «Nobel Lecture: United States Then, Europe N ow »,/w rnal of Political Economy 120, no. 1 (2012), 1-40. См. также: H. James and H.-W. Sinn,
«Mutualisation and Constitutionalisation», Vox E U , 26.02.2013.

560

ЛЮБОЙ

ЦЕНОЙ

на не способна справиться с той ролью, которую мы играем
в глобальных делах»68. В том, что касается международной эко­
номической политики, победа Обамы в ноябре 2012 г., QE3 Бер­
нанке и выступление Драги совместно закрепили данное про­
чтение. Центристско-либеральный кризисный менеджмент
взял верх. В новом американском столетии разнообразию, от­
крытости мира и технократическому прагматизму предстояло
идти рука об руку.
Тем не менее это примирительное истолкование победы над
кризисом оставляет в тени глубокие противоречия по обе сто­
роны Атлантики. Еврозона уцелела. Драги был прав. На смену
кризису пришел важный этап государственного строительства.
Но за это пришлось заплатить ужасающую экономическую и по­
литическую цену. В Италии и Греции были смещены старые
правительства. Ирландия и Португалия оказались под опекой
«тройки», а Испания едва избежала такой участи. И несмотря
на то, что острый кризис суверенных облигаций был преодо­
лен, после двух лет тревоги и нервозности доверие со стороны
потребителей и деловых кругов было утрачено. Спрос в еврозоне сильно пострадал из-за безработицы. Фискальную поли­
тику стреноживало стремление Германии к сбалансированно­
му бюджету. Торговый профицит Германии парадоксальным
образом вырос на фоне падения совокупного спроса по всему
континенту. Настало самое подходящее время для активной
монетарной политики. Однако пресечь панику на рынке об­
лигаций—это одно, а оживить экономику в еврозоне —совсем
другое. В отличие от Ф Р С , у Драги не было соответствующих
полномочий. Какой могла быть реакция Европы в условиях усу­
губления социальных несчастий и нарастания чувства униже­
ния? Неудовлетворенность ощущали не одни только «жертвы».
Бесконечные компромиссы, на которые шла Меркель, приво­
дили в негодование немецких консерваторов. Драги, спаситель
еврозоны, сталкивался в немецких С М И с враждебностью и не­
доверием. Если бы этот немецкий евроскептицизм не был пре­
одолен, едва ли стоило бы надеяться на реальное выполнение
планов амбициозной интеграции и институционального строи­
тельства, провозглашенных Драги в своей лондонской речи.
Возможно, в С Ш А переизбрание Обамы и вдохнуло новую
энергию в его сторонников. Но в чем именно заключалось его
новое американское столетие? В чем состояли его приорите­
68. «Obama: US „The One Indispensable Nation in World Affairs44», 23.05.2012, http://
www.voanews.com/a/obama_tells_air_force_academy_us_is_one_indispensable_country_world_affairs/940158.html.

561

КРАХ

ты? На протяжении своего первого президентского срока Оба­
ма был занят борьбой с последствиями ошибок Буша и с кризи­
сом. Но действительно ли кризис остался в прошлом? И даже
если это было так, означало ли это, что Америка могла беспре­
пятственно двигаться к будущему? Или же, пережив кризис,
Америка столкнулась с теми же вызовами, из-за которых Обама
как младший сенатор в 2006 г. участвовал в инициации проекта
«Гамильтон» —с вызовами, которые с тех пор только выросли
в масштабах и усилились? Во внешнеполитических кругах на­
чало второго президентского срока Обамы ознаменовалось бур­
ными дискуссиями на тему об отступлении Америки и основах
ее международного влияния69.
Скептики находились и в сфере экономической политики.
Действительно ли произошло так много изменений, что но­
вый кризис стал маловероятным? Действительно ли были пре­
одолены противоречия в рамках финансовой системы или же
они только ослабли? Если удалось избежать второй Великой де­
прессии, не привело ли это парадоксальным образом к устра­
нению стимула к действительно глубоким реформам?70 Можно
усмотреть немалую иронию судьбы в том, что в рядах проро­
ков, предвещающих несчастья, один из самых громких и убеди­
тельных голосов принадлежал не кому-нибудь, а самому Ларри
Саммерсу, министру финансов при Клинтоне и главному эко­
номическому советнику Обамы до декабря 2010 г. Через год по­
сле второй победы Обамы на президентских выборах, на одном
из мероприятий М В Ф в ноябре 2013 г., Саммерс предупреждал:
«урок, вынесенный мною из кризиса, причем главный урок, ко­
торый, как я должен сказать, кажется, не до конца усвоен ми­
ром, состоит в том, что кризис не кончится, пока он не кон­
чится, и что время для этого еще точно не пришло»71. Он и сам
не представлял, насколько справедливыми окажутся его слова.

69. S .G . Brooks, G .J. Ikenberry and W.C. Wohlforth, «Don’t Gome Home, America: The Case
Against Retrenchment», Quarterly Journal: International Security 37, no. 3 (Winter
2012-2013), 7-51; S.M.W alt, «More or Less», http://foreignpolicy.com/2013/01/02/
more-or-less-the-debate-on-u-s-grand-strategy/.
70. B. Eichengreen, H all of Mirrors; Эйхенгрин, Зеркальная галерея.
7 1. https://www.facebook.com/notes/randy-fellmy/transcript-of-larry-summers-speech-atthe-imf-economic-forum-nov-8-2013/585630634864563/.

Часть IV
Афтершоки

ГЛАВА

19

Американская готика

жертвой банковского кризиса 2008 г. стала
американская автомобильная промышленность. Сокра­
щение продаж поставило на колени GM и Chrysler. В де­
кабре 2008 г. агрессивный конгресс забаллотировал пакет мер
экстренной помощи обеим корпорациям, но ни Буш, ни Обама
не собирались допустить их краха. Эти былые локомотивы аме­
риканской индустрии были спасены за счет средств, первона­
чально выделенных на спасение банков. К 2013 г. и G M , и Chrys­
ler снова приносили прибыль. Как и прочие представители
американского крупного бизнеса, они выдержали бурю, и Chrys­
ler отметил свое выздоровление так, как это принято в корпора­
тивной Америке,—купив несколько минут в эфире для броско­
го рекламного ролика во время финальной игры Национальной
футбольной лиги в феврале 2014 г. Руководство Chrysler хоте­
ло чего-нибудь впечатляющего и потому наняло для создания
рекламы специального человека. Автором, режиссером и глав­
ным актером ролика стал лично Боб Дилан, престарелый бард
исконной Америки. Выступая на черном фоне в стиле Эдварда
Хоппера, Дилан исполнил следующий поразительный образчик
беспардонного националистического китча:

К

О СВЕННОЙ

« Е сть ч то -н и б удь более ам ериканское, ч ем А м ер и к а? О р и ги н ал ь­
ное нельзя и м п о рти ро вать. П о д д ел ать н асто ящ ую к р ути зн у не­
возм ож но.
Н аследие не п оддается клони рованию . Д етр о й т был первы м ,
и то, ч то он создал, стало вдохновени ем д л я ... всего мира.
Д а... Д етрой т дел ал м аш и ны . А маш ины делали А м ерику. Ч т о ­
бы дел ать самое лучш ее и качественное, нуж н а убеж ден ность.
Н ельзя им п орти ровать сердца и душ и всех м уж чи н и ж енщ ин,
работаю щ их на конвейере.
М ож н о обы скать весь мир в п ои сках лучш его, но вам не найти
ничего, ч то сравн илось бы с ам ериканской до ро гой и сущ ества­
ми, ж и вущ и м и на ней.
П о то м у ч то мы верим в ры вок, в рев и в напор. А то, ч то сде­
лан о здесь, содерж и т в себе то, ч то н евозм ож н о до стать ни в о д ­

5б 5

КРАХ

ной др угой стране. Э то — ам ери кан ская гордость. П усть Г ерм а­
ния варит вам пиво, Ш вей ц ар и я делает вам часы, а А зия собирает
вам телеф оны .
М ы ж е ... будем стр о и ть... вам м аш и н ы » 1.

Эти строки приобретали новое звучание в свете того, что ауди­
тория могла знать о месте, где снимался ролик, —о Детройте.
Если американский автопром и восстал из мертвых, то этого от­
нюдь нельзя было сказать про Автоград.
Детройт, чьи золотые дни пришлись на послевоенное вре­
мя, давно пребывал в упадке. В период расцвета его население
достигало 1,8 млн человек, включая 500 тыс. афроамериканцев.
Под ударами деиндустриализации и бегства белого населения
после волнений 1967 г. население собственно Детройта к 2013 г.
сократилось до 688 тыс. человек, из которых 550 тыс. были аф­
роамериканцами. Они были брошены в городе, буквально пре­
вращающемся в руины и обремененном долгами, достигавшими
десятков миллиардов долларов. После того как было закрыто
большинство крупных заводов, превративших Детройт в один
из промышленных оплотов мира, город вошел в смертельное
пике безработицы, неблагоприятного расового состава и нена­
дежного и хищнического финансирования2. К 2013 г. 36% насе­
ления Детройта считалось живущим за чертой бедности, не осо­
бенно высокой в штате Мичиган. Уровень безработицы достигал
18%. Детройт представлял собой крайний пример порочного
круга, в котором государственные и частные финансовые неуря­
дицы усугубляли друг друга. В 2005 г. из всех выданных в Де­
тройте ипотечных кредитов 68% были субстандартными3. Когда
по Америке прошелся катком кризис, в Детройте у должников
было отобрано 65 тыс. домов. 36400 из их числа были сочтены
настолько малоценными, что они были просто брошены, войдя
в число 140 тыс. ничейных участков. Пытаясь сдержать распро­
странение этого бедствия, городские власти сносили целые квар­
талы. Хотя Детройт получал от штата и федеральных властей
субсидии на программу сноса ветхих домов, эти мероприятия
обошлись городу в 195 млн долларов. И это в придачу к недополу­
ченным налоговым поступлениям на сумму в 300 млн долларов4.
1. https://'www.yоutube.com/watch?v=nY_T- JID J-c.
2. T.J.Sugrue, The Origins o f the Urban Crisis: Race and Inequality in Postwar Detroit, 2nd ed.
(Princeton, NJ: Princeton University Press, 2014).
3. L. Deng, E. Seymour, M. Dewar and J. Manning Thomas, «Saving Strong Neighborhoods
from the Destruction of Mortgage Foreclosures: The Impact of Community-Based
Efforts in Detroit, Michigan», Housing Policy Debate (2017), 1-27.
4. C. MacDonald and J . Kurth, «Foreclosures Fuel Detroit Blight, Cost City $500 Million:

566

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

Город не мог себе позволить ни того ни другого. Он нанял кри­
зисного менеджера, который в июне 2013 г., когда долги горо­
да составляли от 18 млрд до 20 млрд долларов, подал заявление
о банкротстве. Это было крупнейшее муниципальное банкрот­
ство в истории Америки5.
Как было известно зрителям крайслеровского ролика с Ди­
ланом, Детройт представлял собой крайний случай, но он был
не одинок. Борьбу за выживание вели многие большие и малые
промышленные города по всей Америке. Некоторые из них
обанкротились. В 2011 г. заявление о банкротстве подал округ
Джефферсон в штате Алабама, включающий в свой состав город
сталеваров Бирмингем. В 2012 г. настала очередь калифорний­
ских Стоктона и Сан-Бернардино. Это были кое-как управляе­
мые города, обремененные побочными последствиями обвет­
шалого американского государства социального обеспечения,
а их экономика страдала от длительного спада или непосред­
ственного воздействия лопнувшего пузыря в сфере недвижимо­
сти. Они имели мало общего с северным постиндустриальным
Детройтом. Но будучи вместе взятыми, они символизировали
ошеломляющий поворот от Американской мечты к американ­
скому кошмару.
В этом не было ничего нового. Брюс Спрингстин уже в кон­
це 1970-х гг. сочинял скорбные песни о постиндустриальной
Америке6. В 2006 г. Обама напоминал шишкам из проекта «Га­
мильтон» о суровых реалиях жизни «в таких местах, как Декей­
тер (Иллинойс) или Гейлсбург (Иллинойс)... Это не бескров­
ный процесс»,—заявил он. Но на протяжении большей части
первого президентского срока Обамы его экономическую поли­
тику диктовали вовсе не проблемы подобных мест. Шла борьба
за спасение Уолл-стрит и глобальных финансов. Под влиянием
протестов 2011 г. с их политизацией неравенства тема дискуссий
начала меняться, но лишь через полтора года после переизбра­
ния Обамы, состоявшегося в ноябре 2012 г., возникло ощущение,
что болезнь Америки снова обострилась7. В условиях, когда над
горизонтом уже не сгущались тучи кризиса, вновь громко за­
явили о себе озабоченность долгосрочной траекторией амери­
Risky Loans Contribute to Swaths o f Empty Homes, Lost Tax Revenue», Detroit

News, June 2015.
5. C.S. Chung, «Zom bieland/ТЪе Detroit Bankruptcy: W hy Debts Associated with Pensions,
Benefits, and Municipal Securities Never Die and H ow They Are K illin g Cities Like
D etroit», Fordham Urban Law Journal 41 (2014): 771-848.
6. J.Zeitz, «B o rn to Run and the Decline o f the American Dream », Atlantic, 24.08.2015.
7. S. Lemke, Inequality, Poverty and Precarity in Contemporary American Culture (N e w York:
Palgrave, 2016).

567

КРАХ

канского развития, преследовавшая центристов-либералов уже
в начале 2000-х гг., и чувство, что положение в стране далеко
от «нормального».

I
Неожиданным, но симптоматичным проявлением этого чув­
ства было грозное выступление Ларри Саммерса в М В Ф в ноя­
бре 2013 г.8 Его темой служили восстановление экономики и его
крайне разочаровывающие темпы. Американские политики
были вправе поздравлять себя с тем, что они вывели европей­
цев из рецессии. После 2010 г. экономические показатели Ев­
ропы были еще плачевнее. Но восстановление в самой Амери­
ке шло как никогда медленно. Согласно «рывковой модели»
(plucking model) деловых циклов, после такого резкого спада,
как в 2008 г., можно было бы ожидать не менее мощного роста.
В 2009-2010 гг. восстановление началось энергично, но впо­
следствии экономический рост удручающе замедлился. Где же
был «рывок»? Что пошло не так?
Согласно традиционной точке зрения Соединенные Ш та­
ты страдали от афтершоков чрезвычайно сурового финансово­
го кризиса. Это был не обычный деловой цикл, и для того, что­
бы рынки и банковские балансы восстановились, требовалось
время9. Именно с целью избежать подобного похмелья такие
экономисты, как Рейнхарт и Рогофф, призывали к финансо­
вой сдержанности. Если не допускать образования кредитно­
го пузыря и чрезмерных темпов роста, можно избежать и краха.
Такие кейнсианцы, как Кругман, указывали, что все это очень
хорошо, но восстановление было без всякой нужды заторможе­
но преждевременными мерами экономии. Как язвительно вы­
разился Кругман, «в 2010 г. все пошло не туда»10. Глобальный
поворот к экономии, за который ратовали Рейнхарт и Рогофф,
стал причиной мучительно медленного восстановления. Ко­
личественное смягчение Бернанке в какой-то степени служило
компенсацией, но оно не могло в полной мере заменить недо­
статочный совокупный спрос.

8.

Э ти и п о с лед у ю щ и е с л о в а С ам м ер са ц и ти р у ю тся п о ра сш и ф р ов ке из: D. V inik, «L a r r y

Summers G ave an A m azin g Speech on the Biggest Economic Problem o f O ur
T im e », Business Insider, 17.11.2013.
9. Reinhart and Rogoff, This Time Is Different; Рейнхарт и Рогофф, На этот раз все будет

иначе.
10. Р. Krugman, «T h e Big Fail», New York Times, 6.01.2013.

568

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

РАЗОЧАРОВЫВАЮЩИЙ РОСТ:
оценки потенциального ВВП, сделанные в 2007 и 2013,
в сравнении с реальным ВВП (в долларах 2013 г.)
И с т о ч н и к : L . H . Summers, « U . S.Economic Prospects: Secular Stag­
nation, Hysteresis, and the Zero Lower Bound», Business Economics 49,
no. a (2014): 65-74. Данные: CBO.

Эти аспекты дискуссий на тему экономической полити­
ки были хорошо известны и после 2009 г., и намного раньше
этой даты. Однако они оставляли за кадром ощущение того, что
на американскую экономику и общество, которое на нее опира­
ется, оказывает воздействие более глубокая и более серьезная
проблема. В ноябре 2013 г. Саммерс вынес на суд своей аудито­
рии в М В Ф незнакомую и тревожную гипотезу; собственно гово­
ря, она настолько резала слух, что Саммерс, которому не свой­
ственны ни скромность, ни неуверенность в себе, признавал:
«все это может быть безумием, и не исключено, что я совершен­
но не прав». Тем не менее в свете имеющихся данных вставал во­
прос: а что, если причина замедленного восстановления скры­
вается вовсе не в политических ошибках? Что, если существует
более глубокая проблема, хроническая нехватка спроса на ин­
вестиции по сравнению с размерами сбережений, вызывающая
устойчивое состояние «вековой стагнации»?
5б 9

КРАХ

Чтобы продемонстрировать убедительность своих аргумен­
тов, Саммерс предложил изумленной аудитории вспомнить пе­
риод до катастрофы. В ретроспективе все были согласны с тем,
что монетарная политика до 2008 г. была «слишком облегчен­
ной <...> выдавалось огромное количество неосторожных кре­
дитов. Почти все вслед за домохозяйствами верили, что у них
имелось больше средств, чем они располагали в реальности.
Слишком легкие деньги, слишком много займов, слишком мно­
го богатства». Однако если дело обстояло именно так, то от аме­
риканской экономики можно было бы ожидать стремительного
роста. Но его не наблюдалось. Несмотря на эксцессы жилищ­
ного бума, темпы роста до 2008 г. были весьма средними. Более
того, по сравнению с 1950-ми и 1960-ми гг. темпы роста были
низкими, из-за чего в таких местах, как Детройт, и сложилась
столь плачевная ситуация. «Уровень безработицы не был осо­
бенно низким. Инфляция совершенно не ощущалась. Поэтому
даже огромного пузыря почему-то не хватило, чтобы вызвать
сколько-нибудь избыточный совокупный спрос». Представим
себе,— продолжал Саммерс свои размышления,— «насколько
приличным» было бы состояние американской экономики в на­
чале 2000-х гг. «в отсутствие жилищного пузыря и при под­
держании высоких стандартов кредитования». Оно было бы
таким же разочаровывающим, каким оказалось нынешнее вос­
становление, и даже еще более плачевным.
Производя поразительную ревизию недавней экономиче­
ской истории Америки, Саммерс предположил, что по край­
ней мере в течение двух десятилетий американский экономи­
ческий рост опирался на очень слабый фундамент. Не более
чем «нормальных» темпов роста удавалось достичь, лишь при­
бегая к «ненормальным» финансовым пузырям. Оглядываясь
на последние десятилетия, Саммерс далее сказал: «можем ли
мы вычленить промежуток, в течение которого наблюдался
устойчивый и удовлетворительный рост экономики в условиях
финансовой устойчивости? Может быть, такой период и най­
дется, но в истории они явно пребывают в меньшинстве, а вовсе
не в большинстве»11. Это было примечательное обвинение в ад­
рес политического консенсуса, определяющей фигурой которо­
го был сам Саммерс12. И это имело драматические последствия
11. L.H .Sum m ers, «U S Economic Prospects: Secular Stagnation, Hysteresis, and the Zero
Lower Bound», Business Economics 49, no. 2 (2014): 65-74.
12. Выдающееся развитие и у глу б л ен и е аргум ентации Самм ерса см. в: B .D eL o n g,
«Three, Four... Many Secular Stagnations», Grasping R eality with Both H ands (b lo g ),
7.01.2017, http://www.bradford~delong.com/2017/01/three~four~many~secular-stagnations.html.

570

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

для текущей политики. Если бы Америка решила просто подо­
ждать, то долгожданное восстановление после кризиса 2008 г.
могло бы никогда не состояться.
Ради борьбы с этой хронической нехваткой инвестиций
Саммерс призывал к новой эпохе государственной активно­
сти. Разумеется, Соединенные Штаты не смогли бы сравняться
с Китаем. Да этого и не следовало делать. Однако в стране сло­
жились подходящие условия для резкого роста государствен­
ных инвестиций. Они бы позволили перестроить американскую
инфраструктуру и при этом решить более принципиальные во­
просы, воплощением которых служил Детройт. Физическая
реконструкция позволила бы восстановить ощущение нацио­
нальной сплоченности и национальной гордости. Как отмечал
Саммерс в другом случае, «Взгляните на аэропорт им. Кенне­
ди. Такие ворота главного города главной страны мира —про­
сто позор. Самые богатые люди, летающие на частных самоле­
тах, в большинстве своем избавлены от зрелища этой разрухи
<...> Борьба с ней позволила бы занять значительное число лю­
дей, работающих руками, и создать серьезный стимул для заня­
тости и роста <...> Если для этого не подходит момент, когда
Соединенные Штаты имеют возможность брать кредиты менее
чем под з% в валюте, которую мы сами печатаем, и когда уро­
вень безработицы среди строительных рабочих превышает ю%,
то когда такой момент настанет?»13.
Саммерс с запозданием призывал к тому, чего так и не суме­
ла обеспечить администрация Обамы —к согласованным усили­
ям по сплочению американского общества вокруг устойчивой
программы роста на основе инвестиций и всесторонней мо­
дернизации. Попытки стимулирования, предпринятые в 2009
и 2010 г., были достаточно серьезными. Однако они сталкива­
лись с тревожной ситуацией, сопротивлением со стороны кон­
гресса, впечатляющей и агрессивной мобилизацией правого
крыла общества и нервозностью самого Саммерса, опасавшегося
проиграть в схватке с хитроумными политиками. Итогом стало
не только замедленное, но и крайне несправедливое восстанов­
ление экономики. Если шокирующих образов упадка в Детрой­
те и других постиндустриальных городах по всей Америке было
недостаточно, то картину дополняла убийственная статистика.
В октябре 2013 г. два французских экономиста—один из них
работал в Калифорнии, другой в Париже,—опубликовали по­
следние итоги давнего проекта на тему об американском нера13. L. Н . Summers, «Th e Inequality Puzzle: Piketty Book R eview », D E M O C R A C Y : A Jo u r n a l o f
Ideas 32 (Spring 2014).

571

КРАХ

р а с х о ж д е н и е : прои зводи тел ьн ость труда
и его оп лата. С о вокуп н ы е изм енения после 1973 г -

вели ко е

И с т о ч н и к : Lawrence Mishel, «T h e W edges Between Productivity and
Median Compensation G row th», E P I Issue Brief 330 (2012): 1-7, http://
www.epi.org/publication/ib330-productivity-vs-compensation/.

венстве1415.Оба они —и Эммануэль Саэс, и Томас Пикетти —были
к тому моменту достаточно известны. Их более ранняя статья,
в которой они давали картину самых больших доходов в США
на протяжении длительного отрезка времени, породила лозунг
«Нас 99%», который так удачно использовало движение «Захва­
ти Уолл-стрит»13. Тем не менее данные, обнародованные ими
в октябре 2013 г., поражали воображение. Согласно их вычис­
лениям, благодаря последнему раунду налоговых льгот 95%
плодов экономического роста в период восстановления после
2009 г. было монополизировано верхним і% получателей до­
ходов. Доход этой ничтожной доли населения вырос по срав­
нению с минимальным уровнем, наблюдавшимся во время
рецессии, на 31,4%16. В то же время 99% американцев после за­
вершения кризиса практически не ощутили роста доходов.
14. E. Saez, «S trik in g It Richer: The Evolution o f T op Incomes in the United States (U pdated
with 2012 Preliminary Estim ates)», UC Berkeley, 3.09.2013 http://eml.berkeley.
edu//~saez/saez-UStopincomes-20i2.pdf.
15. T. Piketty and E. Saez, «In co m e Inequality in the United States, 1913-1998», Quarterly J o u r ­
n a l o f Economics 118 (2003): 1-39.
16. Saez, «S trik in g It Richer».

572

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

Эти данные впоследствии были пересмотрены в сторону ме­
нее серьезной диспропорции17. Но в 2013 г. они произвели сен­
сацию. Медленный рост В В П , вызывавший тревогу у Саммер­
са, на самом деле имел два принципиально разных аспекта.
В то время как ничтожно малая элита преуспевала, для средне­
го американца тезис о вековой стагнации, который Саммерс вы­
двинул в качестве осторожной научной гипотезы, представлял
собой повседневную реальность последних сорока лет. Начиная
с 1976 г., когда отмечалось двухсотлетие Америки, рост произ­
водительности, который тянет за собой общий экономический
рост, резко обгоняет рост оплаты труда в виде дохода домохо­
зяйств. На среднего американца приходится лишь незначитель­
ная доля плодов национального экономического роста, выра­
женного в приросте В В П . Почти все результаты роста были моно­
полизированы наиболее высокооплачиваемыми слоями и теми,
кто достаточно богат для того, чтобы владеть значительными
портфелями финансовых активов. Финансовый кризис 2008 г.
показал, что в чрезвычайных ситуациях национальная эконо­
мическая политика диктуется потребностями кучки гигантских
транснациональных банков. Сейчас же перед лицом плачевных
темпов восстановления как таковое оспаривалось соответствие
между экономическим ростом и развитием американского обще­
ства. Можно ли было национальную экономику и впредь без осо­
бых натяжек считать общим делом всех американцев?

II
Закат американской мечты занимал ключевое место в поли­
тическом дискурсе Барака Обамы еще с тех пор, как он был
младшим сенатором. Эта тема красной нитью проходила че­
рез повестку дня проекта «Гамильтон». В декабре 2013 г., через
год после переизбрания Обамы президентом, он посетил об­
щественный центр в 8-м округе, входившем в афроамерикан­
скую часть Вашингтона, где выступил с важной речью о соци­
альном кризисе в Америке18. Обама расписывал «ежедневные
сражения», которые простые американцы ведут с «нескончае­
17. П ри чин ой искажения бы ло то, что чрезвычайно богатые слои населения в 2012 г.
при декларировании своих доходов восп ользовались ды рой в налоговом
законодательстве, оставшейся от времен Буша. К 2015 г. д о ля выгод от эко­
номического роста, доставшаяся верхнему і% получателей дохода, сократи­
лась до 52%: Gary Burtless, «In com e Growth Has Been N egligib le But (Surprise!)
Inequality Has Narrowed Since 2007», Brookings, 22.07.2016.
18. «President Obama on Inequality (Transcript)», Politico, 4.12.2013.

573

КРАХ

мой многолетней тенденцией» к «опасному росту неравенства».
«Нарушен ключевой договор, лежащий в основе нашей эконо­
мики»,—провозгласил он. Разумеется, тенденция к росту нера­
венства наблюдалась не только в Америке. Однако,—утверждал
Обама,—нельзя больше не замечать того, что «это возрастающее
неравенство наиболее заметно в нашей стране <...> статистика
показывает, <...> что наш уровень неравенства доходов ставит
нас в один ряд с такими странами, как Ямайка и Аргентина».
Сопоставимые «богатые союзники, такие страны, как Канада,
Германия или Франция <...> отличаются большей, а не меньшей,
чем у нас, мобильностью». Половина всех американцев хотя бы
раз в жизни жила в бедности. «Сочетание тенденции к росту не­
равенства с тенденцией к снижению мобильности создает прин­
ципиальную угрозу для американской мечты, для нашего обра­
за жизни и того, за что мы выступаем по всему земному шару».
По словам президента, неравенство являлось «проблемой, опре­
деляющей облик нашей эпохи».
Обрушившиеся на такие города, как Детройт, бедствия,
имевшие расовую подоплеку, действительно вызывали оторопь.
Однако, как подчеркивал Обама, американский кризис затро­
нул не только афроамериканские общины. Жизненные пер­
спективы американца определялись по всей стране в первую
очередь его классом, а не расой, и главным сюжетом второго
президентского срока Обамы стало отчаянное положение сель­
ских белых трудящихся. Заголовки новостей не покидала тема
Аппалачии —Западной Виргинии и Кентукки,—впавшей в от­
сталость по причине структурных перемен, слабого образова­
ния и низкой мобильности.
Символом этого смертоносного коктейля в его крайних
проявлениях стала эпидемия наркомании, подпитываемая де­
шевым героином из Мексики и массовым злоупотреблением
опиатами19. Смерть от передозировки наркотиков уже в 2007 г.
обогнала дорожно-транспортные происшествия как главную
причину смертности в США20. Среди белых американцев смерт­
ность от передозировки только в 2010-2014 гг. выросла на 297%.
В отличие от всех прочих развитых стран, ожидаемая про­
должительность жизни среди белых трудящихся американцев
с начала 2000-х гг. сокращалась. В современной истории един-

19. G. Beauchamp and L. Nelson, «Th e O p ioid Epidemic: A Brief H istory», June 2017, Pain

andPSA.org.
20. Centers for Disease Control and Prevention, «V ital Signs: Overdoses o f Prescription O p i­
oid Pain Relievers — U n ited States, 1999-2008», M orbidity a n d M ortality Weekly
Report 60 (2011): 1487-1492.

574

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

ственной очевидной параллелью служила Россия в отчаянный
период после распада Советского Союза. Наличие катастрофы
наперегонки подтверждали газетные статьи и научные исследо­
вания, пока точку в этом сюжете в 2015 г. не поставило знамени­
тое описание «смертей от отчаяния», принадлежащее перу Энн
Кейс и Энгуса Дитона21.
Кризис был налицо. Вопрос заключался в том, что с ним
делать. Когда левое крыло Демократической партии подняло
проблему неравенства в iggo-e гг., в период правления Клинто­
на, стандартный диагноз сводился к техническим и экономиче­
ским аспектам22. Глобализация вызвала рост самых высоких до­
ходов и сокращение самых низких доходов. Начиная с iggo-x гг.
воздействие этих факторов только возрастало. Импорт деше­
вых промышленных товаров, ставший возможным благодаря
Н А Ф Т А и вступлению Китая в В Т О , был выгоден потребителям,
но он вызывал снижение заработной платы и лишал амери­
канцев, занятых физическим трудом, гарантированной работы
в промышленности и сопутствовавших ей медицинских посо­
бий и пенсионного обеспечения. По оценкам экспертов, близ­
ких к американскому рабочему движению, к 2013 г. дефицит
в торговле с Китаем обошелся стране в 3,2 млн рабочих мест,
а конкуренция со стороны низкооплачиваемой зарубежной ра­
бочей силы привела к сокращению заработков юо млн амери­
канских трудящихся, не имеющих высшего образования, на 180
млрд долларов23.
Это были серьезные последствия, но в рамках экономики
с численностью рабочей силы более чем в 150 млн человек и об­
щим объемом заработков, превышающим 7 трлн долларов, их
было далеко не достаточно для того, чтобы объяснить огром­
ный прирост неравенства. И потому ссылка на глобализацию
дополнялась тезисом о квалификационно-несимметричных
технических изменениях24. Согласно этому тезису, вне зави­
симости от глобализации и внешней торговли тенденции тех2 1. А. Case and A. Deaton, «Rising M orbidity and Mortality in Midlife Among White
Non-Hispanic Americans in the 21st Century», Proceedings o f the National Academy
o f Sciences 112, no. 49 (2015), 15078-15083.
22. См., например: R. Reich, The Work of Nations: Preparing Ourselvesfo r 21st Century Capita­
lism (New York: Vintage, 2010).
23. W. Kimball and R. Scott, «China Trade, Outsourcing and Jobs», Economic Policy Institu­
te, briefing paper 385, 11.12.2014. Согласно более свежим оценкам, число рабо­
чих мест сократилось примерно на 2 млн. См.: David H.Autor, David Dorn
and Gordon H. Hanson, «The China Shock: Learning from Labor-Market Adjust­
ment to Large Changes in Trade», Annual Review of Economics 8 (2016), 205-240.
24. D.Card and J . E. DiNardo, «Skill-Biased Technological Change and Rising Wage Inequa­
lity: Some Problems and Puzzles», Journal o fLabor Economics 20.4 (2002), 733-783.

575

КРАХ

нического развития таковы, что оно приносит непропорцио­
нально большую выгоду самым высоко квалифицированным
работникам во всех сферах американской экономики вне зави­
симости от того, связаны ли они с торговлей или нет.
Стандартной реформаторской реакцией служили выступ­
ления в защиту той роли, которую федеральное правитель­
ство и власти штатов играют в сфере совершенствования обра­
зования, облегчения поступления в местные вузы и содействия
профессиональному переобучению. Потому в рамках проекта
«Гамильтон» в 2006 г. и делался упор на принятие мер к тому,
чтобы дети из обездоленных семей с толком проводили летние
каникулы. Однако через двадцать лет после начала выполне­
ния этих мер их итоги с учетом нарастания неравенства и сни­
жения мобильности едва ли можно было назвать успешными.
Разочарование традиционными реформаторскими решениями
служило отличительной чертой «новых» дискуссий о неравен­
стве, развернувшихся после 2011 г.
Несмотря на старательные попытки многих государствен­
ных учреждений исправить и улучшить условия жизни среднего
американца, в целом их результаты были, мягко говоря, скром­
ными. С 1977 г. по 2014 г. доля национального дохода, достающе­
гося верхнему і% населения до выплаты налогов и пособий вы­
росла на 88,8%. С учетом фискального перераспределения она
выросла на 81,4%. При этом налоги и система социального обес­
печения не предотвратили сокращения доли нижних 50% насе­
ления с 25,6% до 19,4%25. И это не было случайностью. Облада­
тели денег использовали все доступные им рычаги и источни­
ки влияния, чтобы максимально увеличить свои преимущества.
Согласно знаменитому изречению инвестора-миллиарде­
ра Уоррена Баффетта, «На самом деле последние 20 лет у нас
шла классовая война, и мой класс победил»26. Последствия этой
победы приводили Баффетта в такой ужас, что в 2011 г. он сам
выступил с предложением обложить получателей самых боль­
ших доходов в Америке как минимум 35-процентным налогом;
Обама поддержал это предложение, но оно было заблокировано
республиканцами в конгрессе27. То, что программа социального
совершенствования сводилась к тому, чтобы миллиардеры, ис­
полненные благих побуждений, вызвались выдать чуть больше
25. R. Shapiro, «The Politics of Widening Income Inequality in the United States, 1977 to
2014», C B P P , Georgetown University, October 2017.
26. G. Sargent, «There’s Been Class Warfare for the Last 20 Years, and My Class Has Won»,
Washington Post, 30.09.2011.
27. M .J.Lee, «Buffett: My Plan to Tax the Rich», Politico, 15.11.2011.

576

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

денег на благо американского общества, свидетельствовало как
о личной порядочности Баффетта, так и о крайнем дисбалансе
власти в Америке XXI в.
Для тех, кто находился в самом низу пирамиды доходов,
во всем этом не было ничего нового. Опросы общественного
мнения, особенно те, которые проводились по заказу правого
крыла, уже давно фиксировали распространенное среди амери­
канского населения глубокое возмущение тем, что экономикой
и политической системой явно манипулируют невыгодным для
него образом28. От этой точки зрения нередко отмахивались как
от теории заговора —порой заслуженно. Такие онлайн-источ­
ники новостей, как Breitbart, получивший известность благода­
ря «Движению чаепития», служили платформой для опасной
расовой и антисемитской риторики29. Но за вычетом отравлен­
ного ядом языка и приблизительной логики, идея о том, что
неравенство носит «системный» характер и что эта «система»
работает против простых трудящихся американцев, являлась
не паранойей, а чистой реальностью.
То же самое исходя из совершенно иной точки зрения и с со­
вершенно иной целью всегда утверждали американские левые.
Более того, именно этот радикальный скептицизм отделял их
от либеральных центристов, задающих тон в Демократической
партии. Левые не доверяли институтам. Они не верили, что из­
брание благонамеренных выпускников элитных вузов в капи­
таны машины, обслуживающей интересы богатых, может дать
надежду на фундаментальные изменения. Как в 2011 г. гласил
лозунг движения «Захвати Уолл-стрит», «Система не сломана,
просто она нечестная»30. Во многих отношениях либеральные
центристы последними узнали об этом. Из всех политических
течений именно они внесли самый большой вклад в идею, что
от социальных болезней Америки имеется технократическое ле­
карство и что государство —подходящий инструмент для осу­
ществления таких перемен. Именно переход комментаторов
подобного сорта на более радикальные позиции и свидетель­
ствовал о том, насколько серьезным стало ощущение кризиса31.
Исключительно мрачную точку зрения на американское об­
щество, экономику и политику выразил после выборов 2012 г.
в примечательной серии статей для New York Times Пол Кругман.
28. J . Hayward, «ТЪе Smith Project», Breitbart, 3.02.2016, http://www.breitbart.com/big-government/2016/02/03/the-smith-project-a-look-at-the-new-american-insurgency/.
29. M. Phelan, «Building the House of Breitbart», Jacobin, 5.11.2016.
30. «The Corruption in Academic Economics: I N E T ’s Interview with Charles Ferguson», StopForeclosureFraud.com, 25.11.2012.
3 1. P. Krugman, «Challenging the Oligarchy», New York Review o f Books, 17.12.2015.

577

КРАХ

«Что объединяет пред- и послекризисный консенсусы?» —спра­
шивал Кругман в декабре 2013 г.32 и отвечал: «Оба они экономи­
чески деструктивны. Дерегулирование способствовало возник­
новению кризиса, а преждевременный поворот к фискальной
экономии сделал больше, чем что-либо иное, для замедления
восстановления. Однако оба консенсуса были связаны с инте­
ресами и предрассудками экономической элиты, политическое
влияние которой нарастало вместе с ее богатством <...> Неко­
торые ученые мужи [желают] деполитизировать наш экономи­
ческий дискурс, сделать его технократическим и беспартий­
ным. Но это пустые мечты. Даже в тех случаях, когда речь идет
на первый взгляд о чисто технократических вопросах, классо­
вая принадлежность и неравенство в конечном счете влияют
на ход дискуссии и искажают ее». И это писал экономист —но­
белевский лауреат, который в 1980-х и 1990-х гг. считался ти­
пичным представителем мейнстрима.
Аналогичное разочарование точно в тот же исторический
момент испытал Роберт Рич, бывший клинтоновский министр
труда. «На протяжении четверти века, — признавался он,—
я предлагал в книгах и лекциях объяснение того, почему сред­
ние трудящиеся в таких передовых странах, как Соединенные
Штаты, не сумели улучшить своего положения и существуют
во все более напряженных экономических условиях». Он про­
тивопоставлял силам глобализации и технических измене­
ний интервенционистское государство. Как сейчас осознавал
Рич, эти объяснения по большей части были «недостаточны­
ми», а то и вовсе «неуместными», поскольку они не учитывали
«принципиально важного явления: усиливающейся концентра­
ции политической власти в руках корпоративной и финансовой
элиты, имевшей возможность влиять на правила, которым под­
чиняется экономика <...> Проблема не в размере правительства,
а в том, на кого оно работает»33.
Мог ли кто-то всерьез усомниться в том, на кого работает
правительство, после событий 2008-2009 гг. и поразительно
однобоких спасательных мероприятий? На уровне кадров вра­
щающаяся дверь, соединявшая друг с другом министерство фи­
нансов, Ф Р С и главные банки, продолжала вертеться с прежней
скоростью. К 2014 г. и Бернанке, и Гайтнер покинули госслужбу,
получив очень теплые места в финансовой сфере. Гайтнер пе­
решел в обладавший хорошими связями инвестиционный фонд
32. Р. Krugman, «Why Inequality Matters», New York Times, 15.12.2013.
33. Отрывок из R. В. Reich, Saving Capitalism: For the Many, Not the Few (New York: Vintage, 3015), 19.

578

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

Warburg Pineus. Бернанке работал советником в хедж-фонде
Citadel и возглавлял экспертный совет при гигантском обли­
гационном фонде Р І М С О , принадлежавшем немецкому банку
Allianz; помимо Бернанке, в состав этого совета также входи­
ли Жан-Клод Трише и Гордон Браун, а также Энн-Мари Сло­
тер из внешнеполитической команды Обамы3435. Это походило
на мини-воссоединение антикризисной команды 2008 г. И им
было что праздновать. Цена акций вернулась к докризисному
уровню и превысила его. Банки восстанавливали свой прежний
баланс. По мере того как они увеличивали капитал и резервы,
нормы прибыли в финансовом секторе снижались. Однако в со­
ответствии с неизменной целью стресс-тестов чистая выручка
до создания резервов на покрытие долгов возвращалась к преж­
ним значениям, а дополнительный капитал повышал безопас­
ность банков. Финансовые гиганты Америки расширяли свои
операции, прорываясь на рынки, оставленные их ослабевшими
о
ай
европейскими конкурентами .
Очевидно, что Уолл-стрит вовсю пользовалась привиле­
гированными связями с правительством. После 2008 г. никто
в этом не сомневался. Однако в том, что касалось последствий
кризиса, поражало то, что критика в адрес американской поли­
тической экономии вышла далеко за пределы банков. При этом
она следовала меняющимся контурам самой экономики. Благо­
даря изобретению смартфона и буму социальных сетей 2007 г.
высокие технологии вернули себе тот лоск, который они утра­
тили во время краха доткомов. Кремниевая долина стала новым
передним краем американского капитализма. Загребать огром­
ные деньги продолжала большая фармацевтика. По мере того
как вновь поднималась цена на нефть, достигшая минимума
в 2009 г., на повестку дня возвращалась «большая нефть» и но­
вые технологии гидроразрыва.
Одновременно с тем, как отступала рецессия 2008-2009 гг.,
на передний план все активнее выходила тенденция к концен­
трации и созданию олигополий, отнюдь не ограничивавшаяся
рамками Уолл-стрит. Одним из побочных последствий поли­
тики количественного смягчения Бернанке с ее низкими учет­
ными ставками было то, что она делала для компаний крайне
привлекательным получение кредитов с целью покупки конку­
рентов. В ходе трех грандиозных волн слияний в 2000, 2006
и 2015 г., не обративших на себя внимания антимонопольных
34. «Bernanke, Trichet, Brown Join Pimco Advisory Board», Reuters, 7.12.2015.
35. G.Goodhart and D. Schoenmaker, «The United States Dominates Global Investment Ban­
king: Does It Matter for Europe?» Bruegel, 7.03.2016.

579

КРАХ

органов, американский капитализм перестраивался, достигая
все более высоких степеней концентрации и монополизации36.
К 2013 г. прибыли выросли почти до неприличного уров­
ня37. Прибыльно работали даже такие хронически убыточные
предприятия, как авиакомпании. Однако по-настоящему круп­
ные прибыли были получены в других сферах. Как отмечали
в научной статье Питер Орсаг, служивший при Обаме директо­
ром по менеджменту и бюджету, а сейчас трудившийся в Citi­
group, и Джейсон Фарман, возглавлявший Совет экономических
советников, две трети нефинансовых компаний, в 2010-2014 гг.
сумевших достичь не менее чем 45-процентной нормы прибы­
ли на инвестированный капитал, «работали в секторах здраво­
охранения и информационных технологий»38. Факторами, обес­
печившими сосредоточение в этих секторах таких гигантских
прибылей и колоссальных зарплат, являлись рыночная сила,
защита на международном уровне и государственный контроль
над ценами39.
Кремниевая долина не видела нужды в оправданиях. На их
стороне была история грандиозного технологического и пред­
принимательского успеха конца X X —начала X X I в. Антитре­
стовские законы, защита данных и навязчивые налоговые
инспекции в глазах Тима Кука из Apple были не более чем «по­
литической мутью», застарелыми ухабами на шоссе, ведущем
в будущее40. Как заявил своим слушателям и читателям техно­
логический олигарх Питер Тил, «Создавать стоимость недоста­
точно —нужно еще и присвоить часть созданной стоимости».
А эта способность зависела от рыночной силы. «Американ­
цы мифологизируют конкуренцию, считая, что она спасает их
от социалистических очередей за хлебом», —но Тилу-то было
виднее. Согласно его точке зрения, «капитализм и конкурен­
ция являются противоположностями. Капитализм основыва36. A. Schechter, «Market Power and Inequality: How Big Should Antitrust’s Role Be
in Reducing Inequality?», ProMarket, 14.07.2016; E. Porter, «With Com peti­
tion in Tatters, the Rip o f Inequality Widens», 12.07.2016. См. также дискус­
сию, зафиксированную в: A. Schechter, «Is There a Connection Between Mar­
ket Concentration and the Rise in Inequality?», 5.05.2017, https://promarket.org/
connection-market-concentration-rise-inequality/.
37. «Too Much of a Good Thing», Economist, 26.03.2016.
38. J . Furman and P.Orszag, «A Firm-Level Perspective on the Role of Rents in the Rise of
Inequality» (presentation at «A Just Society» Centennial Event in Honor of Joseph
Stiglitz at Columbia University, 16.10.2015), http://gabriel-zucman.eu/files/teaching/FurmanO rszag15.pdf.
39. H. M. Schwartz, «Wealth and Secular Stagnation: The Role of Industrial Organization and
Intellectual Property Rights», Russell Sage Foundation Journal 2.6 (2016): 226-249.
40. J . Kollewe, «‘ Political Crap’ : Tim Cook Condemns Apple Tax Ruling», Guardian, 1.09.2016.

58°

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

ется на накоплении капитала, но в условиях идеальной конку­
ренции она съедает всю прибыль. Урок для предпринимателей
очевиден <...> конкуренция —это для лузеров»41.
Едва ли когда-либо высокомерие барона-разбойника дава­
ло о себе знать с большей откровенностью. И оно приводило
к совсем не радостным выводам. Крайне неравномерное распре­
деление дохода и богатства в Америке было порождением уна­
следованных активов, усугубленным повсеместными техниче­
скими и экономическими изменениями и «классовой войной»
Уоррена Баффетта, которая затрагивала все аспекты полити­
ческого регулирования и дерегулирования экономики. Если
так обстояло дело, то что можно было противопоставить это­
му дисбалансу с целью исправить поразительный перекос в рас­
пределении доходов? Такой воспитанный европейский соци­
ал-демократ, как Томас Пикетти, делал вывод из своих данных
о неравенстве, что мир нуждается в глобальном налоге на богат­
ство. Таким был смысл его примечательного глобального бест­
селлера «Капитал в X X I веке», в 2014 г. направившего глобаль­
ную дискуссию о неравенстве в новое русло42. Подобный налог,
несомненно, внес бы вклад в компенсацию тенденции к росту
неравенства. Но какой смысл имели подобные благонамерен­
ные предложения применительно к настолько поляризованной
и однобокой системе, какая сложилась в С Ш А ? В предложении
о налоге не было ничего плохого. Просто оно оставляло за ка­
дром главную причину, вызывавшую потребность в таком нало­
ге,—свирепую борьбу за привилегии и власть, десятилетиями
позволявшую верхам накапливать огромные богатства, кото­
рым не угрожали никакие серьезные попытки перераспределе­
ния. Если ответ и имелся, то он явно был не техническим, а по­
литическим в самом широком смысле слова. Власти следовало
противопоставить власть.
В январе 2014 г. Рич давал показания в конгрессе. «Я слу­
жил в Вашингтоне и знаю, как трудно там чего-нибудь до­
биться, если только широкая общественность не понимает, что
поставлено на кон, и активно добивается реформ. Именно по­
этому нам нужно движение против экономического неравен­
ства и за общий рост—движение, своим размахом сопоставимое
с Прогрессивным движением в начале прошлого века, кото­
рое стояло за принятием первого прогрессивного подоходно­
го налога и антимонопольных законов, с движением за женское
41. Р. Thiel, «Competition Is for Losers», Wall Street Journal, 12.09.2014.
42. Piketty, Capital in the Twenty-First Century (Cambridge, MA: Harvard University Press,
3014).

581

КРАХ

равноправие, добившимся для женщин права голоса, с трудо­
вым движением, способствовавшим проведению „Нового курса11
в 1930-е гг. и ставшим основой большого процветания в первые
три десятилетия после Второй мировой войны, с движением
за гражданские права, обеспечившим принятие эпохальных за­
конов о гражданских правах и праве голоса, и с экологическим
движением, которое дало нам Закон о защите окружающей сре­
ды и другие важные законы»43.
Призыв Рича к оружию был мощным и убедительным. Для
того чтобы исправить нечестную систему, требовалась всеобщая
мобилизация. Но как прекрасно понимал Рич, к такому вы­
воду пришли не одни только прогрессивные левые. На самом
деле американское правое крыло поднялось первым. В отличие
от прогрессивных либералов, либертарианское правое крыло
в С Ш А никогда не сомневалось в том, что правительство явля­
ется проблемой. Более того, они всегда громогласно утвержда­
ли, что вся проблема и состоит в правительстве. В их глазах
и общий упадок Америки, и давние тенденции к росту неравен­
ства и олигархии, и катастрофа 2008 г., и последующее однобо­
кое восстановление служили симптомами глубокой коррупции,
порожденной махинациями большого государства, оказавшего­
ся в руках у заинтересованных групп. Кризисная политика Оба­
мы была просто последней фазой этого процесса.
В ответ на речь Обамы о неравенстве, произнесенную в де­
кабре 2013 г., комментаторы с канала Fox Nem без малейших ко­
лебаний ссылались на поразительные данные Пикетти и Саэса
об однобоком характере восстановления, но лишь для того, что­
бы обратить их против президента: «Он утверждает, что хочет
ликвидировать неравенство и что его политика с самого начала
была уравнительной». Но что случилось с неравенством в годы
президентства Обамы? — спрашивали ведущие Fox. «Возьми­
те верхний і% —его доходы с 2009 по 2012 г. выросли на 31,4%.
А знаете, насколько вырос доход у всех остальных? На 0,4%. Вот
вам голые факты. 95% прироста доходов досталось верхнему і%.
Вот о какой системе он толкует. Эта система —он сам, это его
система!»44.
Само собой, именно конгрессмены-республиканцы уста­
новили и не давали отменить низкие ставки налогов для бо­
гатых, которые и стали причиной этого крайнего неравенства.
43. R. Reich, «Income Inequality in the United States» (testimony before the Joint Economic
Committee, US Congress, 16.01.2014).
44. E.McMurry, «Fox’s Hasselbeck Knocks Obama’s „Class Warfare44Speech: „He Is the Sys­
tem44 He Criticizes», MEDIAite, 5.12.2013.

582

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

Тем не менее эта полемика была показательной. Значительная
часть американских правых была согласна с Обамой в том, что
американская мечта в опасности, но в их глазах воплощением
всех проблем был сам Обама. Его победа над Миттом Ромни
в 2012 г. лишь подтверждала их убеждение в том, что текущая
республиканская политика безнадежно неадекватна. Республи­
канцы никогда бы не пришли к желанным переменам, имея та­
кого кандидата, как Ромни, финансист и выходец из высшего
класса. В 2013 г., пока демократов по-прежнему убаюкивал слад­
кий запах второй победы Обамы, правые нанесли контрудар.
Их целью была великая социально-политическая инициатива
первого президентского срока Обамы, Закон о доступном здра­
воохранении. И в заложники они взяли бюджет.

III
В 2 0 11 г. «Движение чаепития» едва не ввергло С Ш А в фискаль­
ный кризис. Его в последнюю минуту удалось избежать благода­
ря компромиссу, согласно которому создавался двухпартийный
«сверхкомитет» с целью давать рекомендации по сокращению
бюджетного дефицита. Когда в январе 2 0 12 г. к соглашению
прийти так и не удалось, это означало, что в январе 2 0 13 г. дол­
жно было произойти автоматическое секвестирование бюдже­
та, затрагивающее весь государственный аппарат, включая обо­
рону43. Этот недискреционный механизм был популярен среди
сторонников Рубина, выступающих за фискальную реформу4
546.
В число самых громких и влиятельных голосов, призывавших
к сокращению бюджета, входила коалиция представителей де­
ловых кругов и вашингтонских инсайдеров, сколоченная Пите­
ром Дж. Питерсоном в рамках кампании за «Решение проблемы
долга»47. Они отдавали решительное предпочтение сокращению
социальных выплат, а с учетом их подозрительного отношения
к «политической мути», приводившей в отчаяние и бизнесме­
нов, и политических экспертов, автоматический секвестр был
далеко не самым худшим из всех возможных миров. Как в октя­
бре 2 0 11 г., по следам первой бюджетной схватки с «Движением
чаепития», выразился Питер Орсаг, бывший директор по бюд­
45. Mildner and Howald, «Jumping the Fiscal Cliff».
46. R .T. Meyers, «The Implosion o f the Federal Budget Process: Triggers, Commissions,
Cliffs, Sequesters, Debt Ceilings, and Shutdown», Public Budgeting & Finance 34.4
(Я014), 1-2 3.
47. http://www.fixthedebt.org/.

583

КРАХ

жету при Обаме, « Чтобы решить серьезные проблемы, стоящие
перед нашей страной, нам нужно свести к минимуму вред зако­
нодательной инерции, в большей степени полагаться на авто­
матические политические меры и деполитизированные комис­
сии для принятия некоторых политических решений. Иными
словами, как бы радикально это ни прозвучало, нам нужно вы­
вести наши политические институты из ступора, сделав их чуть
менее демократическими <...> Нужно выкинуть за борт сказочку
о чисто представительной демократии и вместо нее начать вы­
страивать новый набор правил и институтов, которые бы умень­
шили пагубность законодательной инерции для долгосрочного
здоровья нашей страны»48.
В отсутствие принятия каких-либо мер автоматическое со­
кращение бюджета в 2013 г. было бы огромным —на 563 млрд
долларов за один год; подобный экономический антистимул
вполне мог бы вызвать новую рецессию. С тем чтобы избежать
этой катастрофы, был начат напряженный торг в надежде прий­
ти к соглашению. Так называемая большая сделка, заключен­
ная в гоп г. Обамой и Бенером, представляла собой однобокую
демонстрацию порочной вашингтонской политики в действии.
В ее рамках резкое сокращение выплат из бюджета компенси­
ровалось чрезвычайно аккуратным повышением налогов, затра­
гивавшим домохозяйства с высокими доходами, но щадящим
предприятия, «создающие рабочие места» и «обеспечивающие
рост». В глазах левых все это было возмутительно4950
.
Популярная кампания за сокращение дефицита страдала
от многочисленных конфликтов интересов. Многие из наибо­
лее активных сторонников сокращения выплат лоббировали
специальные налоговые льготы. Как выразился один циничный
наблюдатель, «В Вашингтоне проще получить эфирное время
в качестве борца с дефицитом бюджета, чем в качестве врага
корпораций»30. В то же время попытки лоббистов Питерсона
представить кампанию за экономию как низовое и молодеж­
ное движение сделали ее мишенью для насмешек. Эта кампа­
ния включала автобусное турне по студенческим кампусам под
названием «Банка наносит ответный удар», причудливый ро­
лик в YouTube, в котором престарелого сенатора Алана Симпсо­
на убедили станцевать в стиле Gangnam, и неуклюжую попытку
завалить конгресс фальшивыми письмами от негодующих под­
ростков, протестующих против налогового бремени, которое их
48. Р. Orszag, «Too Much of a Good Thing», New Republic, 14.09.2011.
49. R. Kuttner, «Destroying the Economy and the Democrats», American Prospect, 5.04.2013.
50. «Public Goals, Private Interests in Debt Campaign», New York Times, 9.01.2013.

584

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

деды грозят оставить им в наследство. Это было не столько вы­
ражение общественного мнения, сколько «астротурфинг»31.
Разоблачение этой «постправды» массовой кампании за эко­
номию давало обширный материал для журналистов. Кроме
того, оно позволяло левым сосредоточить огонь своей крити­
ки на таких, как Питерсон, Орсаг, Симпсон и Боулс, в которых
видели реальных носителей власти в Вашингтоне. При этом
никто не учитывал поразительную агрессивность и энергию
ультраправых, заинтересованных не столько в сокращении го­
сударства, сколько в его полном низвержении. «Движение чае­
пития» представляло собой небольшую, решительную и состоя­
тельную группу в рамках Республиканской партии. В том, что
касается сокращения дефицита, она признавала только сниже­
ние расходов. В частности, она хотела ликвидировать расходы
на «Обамакэр», видя в нем смертельную «социалистическую»
угрозу для американского будущего. Пусть республикан­
ское руководство беспокоилось об утрате голосов центристов.
Оно знало, что бюджетный кризис 2011 г. вызвал раздражение
у электората. Но самые твердолобые сторонники «Движения
чаепития» не желали ничего слышать. Этим талибам правого
крыла было ясно, что Ромни проиграл из-за своей умеренно­
сти и компромиссов в отношении иммиграции и здравоохране­
ния. Единственный способ вернуть себе поддержку электората,
по крайней мере электората в их округах, где всем заправляли
конгрессмены-республиканцы, в их глазах заключался в прове­
дении как можно более жесткой линии.
К январю 2013 г. никакого межпартийного соглашения так
и не было заключено. Автоматический секвестр был отложен
на два месяца путем принятия паллиативного закона. В то же
время потолок долга был поднят достаточно высоко для того,
чтобы покрыть расходы до мая. После того как значительная
часть республиканцев согласилась немного увеличить налог
на получателей самых больших доходов и на крупное наслед­
ство, возникла надежда, что кризиса удастся избежать. Но вре­
мя поджимало, i марта секвестр полностью вступил в силу, уда­
рив по бюджету вооруженных сил, Федерального агентства
по управлению в чрезвычайных ситуациях ( F E M A ) , Ф БР, Управ­
ления по санитарному надзору ( f d a ) и Комиссии по ценным
бумагам и биржам ( s e c ). Американский государственный ап­
парат начал впадать в спячку32. В 2013 г. фискальное ужесточе-512

51. «Stacking the Deck: The Phony „Fix the Debt“ Campaign», Nation, 20.02.2013.
52. «To Understand the Budget Debate, You Need to Understand the Sequester: Here’s a

585

КРАХ

Мир в целом
Европа
США
Япония
Азия кроме Японии
Китай
Латинская Америка

-з>°
2007

20 13

2009

2015

2017

ГЛ О Б А Л Ь Н О Е Ф И С К А Л Ь Н О Е У Ж Е С Т О Ч Е Н И Е И О С Л А Б Л Е Н И Е
как д о л я глобальн ого В ВП
И с т о ч н и к : C r e d it S u is s e .

ние, эквивалентное почти \% глобального В В П , угрожало еще
сильнее замедлить вялое экономическое восстановление в С Ш А .
На смену экспансии, масштабами которой Америка в 20082009 гг. существенно превосходила Е С , теперь шло гораздо бо­
лее сильное, чем в Е С , сокращение.
Между тем ради выполнения элементарных государствен­
ных функций были одобрены статьи расходов для покрытия
потребностей федерального правительства по сентябрь. Утвер­
ждение нормального бюджета на 2014 г. оказалось задачей, не­
посильной для конгресса. 21 марта, 23 марта и іо апреля сперва
палата представителей, затем сенат и, наконец, Белый дом внес­
ли отдельные бюджетные предложения. Позиции сената и Бе­
лого дома были близки друг другу с точки зрения как предло­
женного ими сокращения дефицита (на і,8-1,9 трлн долларов
в течение десяти лет), так и соотношения между сокращени­
ем расходов и повышением налогов33. Что касается республи­
канцев из палаты представителей, то они жили в другом мире.
Они требовали намного более серьезного сокращения бюдже-*53
Q u ic k P r im e r » ,

New Republic,

2 9 .0 9 . 2 0 1 3 ; M i ld n e r a n d H o w a ld , « J u m p i n g th e

F is c a l C liff» .
5 3 . N . C o n fe s s o r e , « S e n a t e P a s se s F ir s t B u d g e t in F o u r Y e a r s » ,

586

Washington Post,

2 3 . 0 3 .2 0 1 3 .

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

та (на 4,6 трлн долларов в течение десяти лет), которого следо­
вало достичь исключительно путем снижения расходов. Пала­
та представителей не желала рассматривать сенатский бюджет,
и в то же время ни сенат, ни палата представителей не желали
голосовать за предложение Белого дома.
Несогласованность фискальной политики в С Ш А достиг­
ла новых высот. 19 мая налоговый потолок был установлен
на уровне, покрывавшем займы, взятые после февральской
приостановки, но не предусматривавшим новых долгов. Поэто­
му министерство финансов было вынуждено снова обратиться
к экстренным мерам, к которым оно прибегало в 2011 г., опусто­
шая государственные запасы наличности и обращаясь к резерв­
ным фондам. К середине октября у министерства финансов дол­
жны были закончиться деньги и ему бы пришлось рассматри­
вать вопрос о том, по каким счетам платить в первую очередь.
Это было бы равносильно выборочному дефолту. Чтобы при­
нять меры на случай такого исхода, республиканцы-центристы
в мае 2013 г. предложили законопроект, гарантирующий, что
будет заплачено по крайней мере держателям государственных
облигаций54. Джону Бенеру, традиционно мыслящему лидеру
республиканцев в палате представителей, это представлялось
разумным первым шагом к тому, чтобы упорядочить счета фе­
дерального правительства на случай банкротства. Однако демо­
краты не проявляли интереса к тому, чтобы сделать немысли­
мый исход более управляемым, и из предложения о том, чтобы
сперва заплатили китайским кредиторам, а лишь затем —воен­
нослужащим и получателям социальных пособий, легко сдела­
ли политическую отбивную. Закон о полном доверии и уваже­
нии быстро получил прозвище «Закон „Сперва заплати китайцам“» и был забаллотирован демократами. Обама заявил, что
наложит вето на закон в том случае, если он будет принят.
После того как прошло лето, а никаких шагов к достиже­
нию соглашения так и не было предпринято, министерство фи­
нансов 25 сентября объявило, что к 17 октября 2013 г. у него кон­
чатся деньги. Нэнси Пелози призвала Бенера вспомнить о той
жертве, на которую пошли демократы при принятии програм­
мы П В П А для президента Буша55. Но это воззвание не нашло
отклика у республиканского большинства, которое без всяко­
го сочувствия вспоминало годы президентства Буша и ужаса­
5 4 . J . B e n d e ry , « J o h n B o e h n e r o n D e b t C e ilin g : L e t ’s P a y C h i n a F ir s t , T h e n U S T r o o p s » ,

Jington Post,

Huf-

8 .0 5 .2 0 1 3 .

5 5 . J . C o h n , « D o n ’t B la m e th e T e a P a r t y fo r th e S h u t d o w n . B la m e B o e h n e r » ,
3 0 . 0 9 .2 0 1 3 .

587

New Republic,

КРАХ

лось перспективе того, что его обойдет с правого фланга «Дви­
жение чаепития», для которого П В П А и спасательные операции
были анафемой. В условиях, когда республиканцы требовали
обширного сокращения расходов и приватизации системы Me­
dicare, соглашение было невозможно, и і октября 2013 г. в 12.01
по Североамериканскому восточному времени правительство
частично прекратило работу, отправив до 850 тыс. служащих
федеральных органов власти во временные неоплачиваемые от­
пуска5657. Белый дом был вынужден приостановить зарубежные
поездки президента, поэтому на заседании А Т Э С в Индоне­
зии ему не довелось повидаться со своим китайским коллегой.
Лишь іб октября, за несколько часов до крайнего срока, уста­
новленного министерством финансов, сенат принял продлевае­
мую резолюцию о финансировании правительства по февраль
2014 г. Республиканское руководство пошло на такую времен­
ную меру, осознав политический ущерб, который приносило
ему это противостояние.

IV
Хотя катастрофы удалось избежать, важно не принимать слу­
чившееся за норму. Праворадикальное крыло Республикан­
ской партии, националисты-ксенофобы, включавшие большое
число фанатичных евангелистов и руководствующиеся миро­
воззрением, продиктованным альтернативными правыми или
экстремистским национализмом в духе Пата Бьюкенена с его
лозунгом «Америка превыше всего», группа, в ядро которой вхо­
дило ю% палаты представителей, угрожала парализовать важ­
нейшее национальное государство на земном шаре. Как в ноя­
бре 2013 г. распинался перед корреспондентом Daily Beast Стив
Бэннон, редактор новостного сайта Breitbart, чирлидер «Движе­
ния чаепития» и восходящая звезда альтернативных правых,
«Я —ленинист. Ленин хотел уничтожить государство, что явля­
ется и моей целью. Я хочу все разрушить и уничтожить весь ны­
нешний истеблишмент»37. В глазах таких, как Бэннон, кризис
2008 г. и последующие меры по спасению банков представляли
собой фундаментальный разрыв в американской истории. Утро
18 сентября 2008 г., когда впавшие в панику Бернанке и Пол­
5 6 . S . M . B u r w e l l , « I m p a c t s a n d C o s t s o f th e G o v e r n m e n t S h u t d o w n » , W h ite H o u s e a r c h i ­
v e s , 7 .1 1 .2 0 1 3 .
5 7 . R . R a d o s h , « S t e v e B a n n o n , T r u m p ’s T o p G u y , T o ld M e H e W a s „ a L e n in is t " » ,

22.08.2016.

588

Daily Beast,

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

сон запугали президента Буша до того, что он одобрил план
П В П А , воспринималось ими как ключевая поворотная точка.
Согласно Бэннону, в тот момент угроза системного краха вы­
явила истинную структуру власти: «Мы перевернуты вверх но­
гами; современным индустриальным демократиям свойственна
проблема, которой у нас прежде никогда не было; мы страда­
ем от чрезмерного левериджа <...> и мы выстроили государство
социального обеспечения, которое абсолютно не в состоянии
жить по средствам»58. Америку может спасти лишь беспощад­
ная борьба против либеральной элиты и государства, которое
она построила по своему подобию. И если эта идея неприят­
на и для обанкротившегося республиканского истеблишмента,
то тем лучше.
Ради того, чтобы бросить вызов силовой структуре, Роберт
Рич призывал к новой прогрессивной эпохе, к новому движе­
нию за гражданские права—движению, которое бы не боялось
поставить под сомнение статус-кво на всех уровнях. Этот вы­
зов был брошен, но не левыми, а правыми. Мир пришел в ужас.
В Японии на газетных прилавках бросался в глаза заголовок
в Newsweek: «Погибшая Америка — сверхдержава уничтожает
себя». Wall StreetJournal сообщал об охватившем всю Европу зло­
радстве: в кои-то веки не Европа, а Америка попала под при­
цел глобального общественного мнения59. Der Spiegel сурово от­
мечал: «Соединенные Штаты опозорились на глобальной сцене
<...> Неужели так себя ведут сверхдержавы?»60. На это можно
ответить, что лишь сверхдержава может позволить себе подоб­
ное поведение.
Но сколько времени Соединенным Штатам удалось бы со­
хранять свои позиции, если внутри страны царил такой раздрай, что она была не способна решить, что ей делать в первую
очередь—платить по долгам или расплачиваться со своими сол­
датами? Китайское официальное новостное агентство «Синьхуа» вполне предсказуемо не ждало от этой ситуации ничего
хорошего. Колумнист Лю Чан писал: «В то время как амери­
канские политики из обеих политических партий продолжают
мотаться взад и вперед между Белым домом и Капитолийским
холмом не в состоянии прийти к реалистичному соглашению,
которое бы вернуло к норме политическое устройство, вызы­
вающее у них такую гордость, возможно, настала пора для того,
5 8 . A . C r o o k e , « S t e v e B a n n o n ’s A p o c a l y p t ic „ U n r a v e l li n g " » ,

Consortium News,

9 .0 3 .2 0 1 7 .

5 9 . G . S t e in h a u s e r, « E u r o p e E n jo y s „ S h u t d o w n fr e u d e " o v e r US D e b t T r o u b le s » ,

Journal,

Wall Street

1 6 .1 0 .2 0 1 3 .

6 0 . M . H u j e r a n d D . S a n d e r , « U S F u m b lin g P u ts C h in a a t R i s k » ,

589

Der Spiegel,

2 2 .1 0 .2 0 1 3 .

КРАХ

чтобы одурманенный мир задумался о строительстве деамериканизированного мира»61. Канадский комик, живущий в Китае,
отмечал в более шутливом ключе: «Должно быть, китайцы про
себя думают: когда же Америка приступит к реальным рефор­
мам? Сколько еще времени продержится эта система? Где же
американский Горбачев?»62.
Беспокойство выражали не только иностранцы. Что оста­
нется в безопасности, если «Движению чаепития» удастся пре­
вратить Республиканскую партию в орудие для подрыва креди­
тоспособности американского правительства? На тот момент
«Движение чаепития» сделало своей главной мишенью обамовскую реформу здравоохранения. Чья очередь настанет после
нее? К 2014 г. правые республиканцы заблокировали иммигра­
ционную реформу и отказывались финансировать Экспорт­
но-импортный банк —и то и другое было приоритетным для
американского бизнеса. На встрече «Большой двадцатки» аме­
риканцы смущенно сообщили, что финансирование М В Ф ока­
залось в заложниках у республиканцев-противников абор­
тов, требующих, чтобы медицинское страхование «Обамакэр»
не распространялось на средства контрацепции63. Что, если бы
в следующий раз фанатичные республиканцы напали на незави­
симость Ф Р С или на торговую политику?
Разумеется, в том, что касается налогов и социального обес­
печения, на стороне «Чаепития» выступали определенные де­
ловые круги. Угольное лобби желало избавиться от экологиче­
ского законодательства. Клика правых олигархов видела в этом
движении орудие культурной и социоэкономической контрре­
волюции646
5. Но после бюджетных баталий 2013 г. основная часть
лидеров американского бизнеса больше не могла игнорировать
эту проблему. Зимой 2013-2014 гг. Торговая палата мобилизова­
лась не на борьбу с организованным трудом, а на противостоя­
ние республиканскому восстанию. К промежуточным выборам
2014 г. палата выдвинула лозунг «Нам дураки не нужны», имея
в виду под этим эвфемизмом «Движение чаепития»63. Предста­
витель палаты выразился таким образом: «С людьми, желаю­
щими попасть в Вашингтон, чтобы там все разнести и позакры6 1. D. Roberts, «C h in a ’s State Press Calls for „Building a de-Americanized W o rld "», Bloom­
berg Businessweek, 1 4 .1 0 .2 0 1 3 .
6 2 . M .P a r k , « U S S h u t d o w n : H o w th e W o r ld R e a c t e d » , CNN, 1 .1 0 .2 0 1 3 .
6 3 . R . M c G r e g o r , « C o n g r e s s io n a l I m p a s s e o n I M F S h o w s th e T i g h t S p o t O b a m a I s In » , Finan­
cial Times, 2 7 .0 1 .2 0 1 4 .
6 4 . J . M a y e r , Dark Money ( N e w Y o r k : D o u b le d a y , 2 0 1 6 ) .
6 5 . N . Hemmer, «T h e Chamber o f Commerce Is Fed U p with the Tea Party», U.S.JVews & Wor­
ld Report, 3 1 .1 2 .2 0 1 3 .

590

АМЕРИКАНСКАЯ

ГОТИКА

вать, нам не по пути <...> Нам небезразлично, как управляется
страна»66.
К 2014 г. признаки перестановок в политической сфере
были бесспорными. В то время как «Движение чаепития» опол­
чилось против «особых интересов», которые «взяли верх в на­
шей политической культуре», «корыстных политиков» и «на­
зойливой сильной руки властной элиты», стремление оказывать
поддержку бизнесу выражали уже кандидаты от демократов67.
Как выразился сенатор Чак Шумер от Нью-Йорка, «Демократы
и деловые круги стоят на одних и тех же позициях по целому
ряду вопросов <...> „Чаепитие11 уволокло Республиканскую пар­
тию так далеко вправо, что сейчас деловые круги ближе к демократам-центристам, чем к республиканцам»68. Расстановка сил,
впервые обозначившаяся во время операций по спасению бан­
ков в 2008 г., приобрела более отчетливые очертания. Правое
крыло во имя национализма и американской мечты объявило
себя борцом за системные изменения, в то время как истеблиш­
мент Демократической партии утвердился на центральных по­
зициях, оставленных республиканцами. Но вопрос всеобъемлю­
щей прогрессивной кампании за большее равенство оставался
открытым.

66. Р. Hamby, «C o m p an y M en: The US Cham ber Flexes Its N ew Political M uscle», CNN,
2 2 .0 7 .2 0 1 4 , h t t p :/ / c n n .it / it M A h v T .
6 7 . E . E ic h e lb e r g e r , « H o w th e T e a P a r t y Is C a u s in g B i g B u s in e s s to B a c k D e m o c r a ts » ,

Jones ,

Mother

1 5 .0 9 .2 0 1 4 .

6 8 . A . A lt m a n , « T h e U S C h a m b e r o f C o m m e r c e Is S a v i n g th e G O P E s t a b lis h m e n t a t B a llo t

Box»,

Time,

1 4 .0 7 .2 0 1 4 .

ГЛАВА

2 0

Истерика1

О, ЧТО поразительные события, происходившие в 2013 г.
i конгрессе, не привели к немедленному кризису на рынке
блигаций, свидетельствует об устойчивости американских
казначейских ценных бумаг как надежного актива, которому
отдавали предпочтение во всем мире. Несмотря на сетования
со стороны китайцев и немцев и движения рынка, спрос на аме­
риканские гособлигации быстро восстановился. В конечном
счете рынок долговых обязательств, за которые отвечали аме­
риканские налогоплательщики, имел страховку от Ф Р С . В от­
личие от Е Ц Б , американский центральный банк не оставлял со­
мнений в том, что он играет роль опоры для государственного
долга. Средством его непосредственной поддержки стала по­
купка облигаций в рамках Q E 3 , позволившая сохранить высо­
кие цены и низкие ставки.
Это давало глобальным инвесторам по крайней мере одну
стабильную точку. Но после событий 2013 г. от вопросов было
уже не отвертеться. Не стало ли одним из непреднамеренных
побочных последствий стабильности, созданной Ф Р С , освобо­
ждение политики от рыночных сдержек, открывшее ворота
для республиканского экстремизма? Не приводила ли способ­
ность Америки выдерживать краткосрочные бюджетные кризи­
сы наподобие тех, что имели место в 2011 и 2013 г., к недооцен­
ке будущих угроз, которые могла принести с собой деградация
американской демократии? И как долго технократические ин­
тервенции Ф Р С могли компенсировать вялое экономическое
восстановление Америки и хаос в законодательной ветви? Как
долго Ф Р С собиралась продолжать Q E 3 ? Когда Ф Р С возьмет курс
на снижение активности? По сравнению с хаосом в фискальной
1. В английском

тексте название главы — «Taper tantrum». Tapering — это термин, о б о ­
значающий постепенное сворачивание программы количественного смягче­
ния. Однако информация об этом может вызвать на рынке панику, истери­
ку (tantrum). — П рим . науч. ред.

592

ИСТЕРИКА

политике, все это на первый взгляд были вопросы «нормаль­
ной» монетарной политики, если не считать того, что нормаль­
ная монетарная политика кончилась в 2008 г. Колоссальное
увеличение баланса Ф Р С служило фундаментом не только для
американской банковской системы, но и для всей глобальной
долларовой системы. Более того, Ф Р С не только увеличила свой
баланс, но и изменила его структуру. Покупая долгосрочные
денные бумаги в обмен на наличные средства, Ф Р С создавала
в своем балансе несогласованность по срокам, которая погуби­
ла теневую банковскую систему. После нескольких количествен­
ных смягчений именно Ф Р С держала у себя долгосрочные цен­
ные бумаги, которым соответствовали краткосрочные пассивы,
такие, как наличность и депозиты американских и европейских
банков.
Несмотря на известную нервозность со стороны инфляци­
онных ястребов, это не создавало непосредственной угрозы для
стабильности. Банки были только рады держать свои резер­
вы наличности в Ф Р С . Если бы процентные ставки поднялись,
Ф Р С в качестве одного из крупнейших держателей облигаций
понесла бы серьезные убытки. Но это более чем компенсиро­
валось 350 млрд долларов прибыли, выплаченной Ф Р С мини­
стерству финансов в 2008-2013 гг.2 По-настоящему серьезным
вопросом являлись возможные последствия того, что Ф Р С изме­
нит свою позицию, для финансовых и денежных рынков. Лю­
бой шаг к уменьшению объемов скупки облигаций Федеральной
резервной системой, не говоря уже о резком повороте в ее по­
литике, подразумевал всесторонний учет готовности рынков
поглотить не только более значительные объемы облигаций,
но и часть рисков, связанных с несогласованностью по срокам,
которые несла Ф Р С . А это случилось бы одновременно с повы­
шением краткосрочных учетных ставок. Если бы, с другой сто­
роны, Ф Р С продолжила выполнять QE3 , то ее баланс вырос бы
еще больше, цены на облигации остались бы высокими, учет­
ные ставки по-прежнему бы находились почти на нулевом уров­
не и произошло бы дальнейшее накопление дисбаланса. Начи­
ная с 2008 г. Ф Р С занималась головокружительным хождением
по натянутому канату, откуда уже не было возврата к опреде­
ленности «Великого успокоения».

2 . « F e d e r a l R e s e r v e B o a r d A n n o u n c e s R e s e r v e B a n k In c o m e a n d E x p e n s e D a ta a n d T r a n s fe r s
to th e T r e a s u r y fo r 2 0 1 5 » ( p re s s r e le a s e , B o a r d o f G o v e r n o r s o f th e F e d e r a l R e s e r ­
v e S y ste m , 11.0 1.2 0 16 ).

593

КРАХ

I
И внутри страны, и за рубежом проводившаяся Ф Р С полити­
ка низких учетных ставок порождала перегретый инвестици­
онный климат. Посредством своей программы скупки облига­
ций, способствовавшей росту цен на облигации и снижению их
доходности, Ф Р С подталкивала инвесторов к тому, чтобы отка­
зываться от облигаций и вкладывать средства в менее надеж­
ные активы с более высокой нормой прибыли. В какой мере это
стимулирование было ответственно за бум на фондовом рынке—
вопрос спорный. Согласно эконометрическим данным, наибо­
лее заметным было воздействие QE1, с которого начался первый
этап восстановления фондовых рынков в 2009 г.3 Но для сред­
него дельца с Уолл-стрит визуальной ассоциации между балан­
сом Ф Р С и ростом индекса S&P 500 было более чем достаточно.
Как сказал специалист по стратегии из Citigroup корреспонден­
ту Financial Times, «Все вращается вокруг монетарной полити­
ки. Движителем событий служит вовсе не состояние экономи­
ки, а ликвидность центрального банка»45.В 2008 г. интервенция
Ф Р С не позволила рынку обрушиться. Ф Р С закачала триллионы
долларов в финансовую систему. И сейчас рынки прислушива­
лись к каждому ее слову.
В поисках высокой доходности инвесторы обращались
не только к американским ценным бумагам, но и к другим ак­
тивам. Доллары были дешевы для всех. Любой инвестор, гото­
вый сыграть на изменении обменных курсов, мог взять дешевый
кредит в долларах и вложить их в высокодоходные развиваю­
щиеся рынки. В предположении, что доллар не испытает рез­
кого укрепления до наступления срока уплаты по долгу, это
была прибыльная стратегия3. К середине 2015 г. правительства
и предприниматели за пределами Америки накопили 9,8 трлн
долларов долгов, деноминированных в долларах6. Значитель­
ная часть этого долга приходилась на богатые развитые стра­
ны мира. Однако 3,3 трлн долларов находилось на счетах как
3. Тщательный эконометрический анализ с использованием глобальных данных см. в:
М. Fratzscher, M .Lo Duca and R. Straub, «On the International Spillovers of US
Quantitative Easing», EconomicJournal (2016), doi:io.nn/ecoj .12435.
4. «А Marriage of Convenience Comes to an End», Financial Times, 17.10.2014.
5. О значении взаимодействия между учетными ставками и изменением обменных
курсов см. в: В. S. Bernanke, «Federal Reserve Policy in an International Cont­
ext», I M F Economic Review 65.1 (2017), 5-36.
6. R. N. McCauley, P. McGuire and V. Sushko, «Dollar Credit to Emerging Market Economies
1», B I S Quarterly Review (2015), 27.

5 94

ИСТЕРИКА

5 400 ооо

4 200 ооо

3 ооо ооо

i 8оо ооо

боо ооо

д л я р ы н к о в ? С вя зь (возм ож но, лож ная)
м еж ду индексом S & P 5 0 0 и балансом Ф Р С

п о дп о рка

И с т о ч н и к : Federal Reserve Economic Database ( F R E D ) .

у государственных, так и у частных заемщиков с развивающих­
ся рынков.
Среди инвесторов, стремящихся к прибыльности, привлека­
тельность ценных бумаг определялась их экзотичностью. В сен­
тябре 2012 г. первую эмиссию облигаций, деноминированных
в долларах, произвела Замбия. При скромном купоне в 5,6%
транш стоимостью в 750 млн долларов привлек заявок более
чем на и млрд долларов7. Спустя год государственное пред­
приятие по ловле тунца в Мозамбике выручило за свои обли­
гации 850 млн долларов. В целом африканские суверенные за­
емщики в 2012-2013 гг. получили в обмен на облигации 17 млрд
долларов8. Пик этого бума пришелся на май 2013 г., когда бра­
зильская государственная нефтедобывающая компания Petrobas
выпустила транш десятилетних облигаций на п млрд долларов.
Это была крупнейшая в истории эмиссия облигаций корпора­
ции из развивающейся страны. Спрос был так велик, что доход­
ность по облигациям Petrobas упала до 4,35%, что было меньше,
чем у многих суверенных заемщиков9.
7. «Zambia Raises $750 min in Debut 10-Year Eurobond», Reuters, 13.09.2012.
8. R. Wigglesworth, «Zambia Makes Bond Market Return», Financial Times, 7.04.2014.
9. «The Dollar’s Strength Is a Problem for the World», Economist, 3.12.2016.

595

КРАХ

Такой глобальный интерес к долгам развивающихся рынков
был замечательным с точки зрения заемщиков. Но в то же вре­
мя он подвергал их серьезному риску. На тесных рынках тол­
пились огромные, агрессивно управляемые фонды. Как указы­
вал М ВФ , с учетом того, что в портфелях у крупнейших пятисот
компаний, занимавшихся управлением активами, находилось
более 70 трлн долларов, перераспределение объемом в і% под­
разумевало приток или отток класса активов на 700 млрд дол­
ларов. Этого было достаточно для того, чтобы затопить или до­
суха выкачать развивающиеся рынки. Отток средств, в 2008 г.
вызвавший такое напряжение на всей периферии мировой эко­
номики, составлял всего 246 млрд долларов. Беспрецедентный
приток средств, в 2012 г. открывший новые перспективы пе­
ред теми же самыми экономиками, составлял 368 млрд долла­
ров10. Эта диспропорция влекла за собой риски для заемщиков.
Но в потенциале от этого могли пострадать и инвесторы. В слу­
чае неожиданной волны вывода средств небольшой размер раз­
вивающихся финансовых рынков мог усугубить эффект пани­
ки11. Кто первым побежал бы продавать в том случае, если бы
Ф Р С изменила свою политику на противоположную и деньги бы
потекли назад в С Ш А ? Кому бы удалось избежать фатальных
убытков?
Согласно данным B IS , с 2008 по 2014 г. объем средств, вло­
женных профессионально управляемыми фондами в ценные
бумаги и облигации развивающихся рынков, вырос с 900 млрд
до 1,4 трлн долларов12. По сравнению с глобальными итоговыми
цифрами, достигающими десятков триллионов долларов, это
было немного. Но эти величины были сопоставимы с объема­
ми токсичных субстандартных активов, вызвавших такой хаос
в 2007-2008 гг., и долгами Греции, Испании и Ирландии, деста­
билизировавшими еврозону в 2010-2012 гг. Не могли ли разви­
вающиеся рынки стать очередным томом в «трилогии» долго­
вых кризисов после кризиса субстандартной ипотеки и кризиса
суверенных долгов в еврозоне?13
Финансовые должностные лица на таких бурно развиваю­
щихся рынках, как Бразилия, не зря сетовали на наплыв го­
рячих денег из С Ш А . В ноябре 2010 г. на встрече «Большой
10. К. Miyajima and I. Shim, «Asset Managers in Emerging Market Economies», B I S Quar­
terly Review, 14.09.2014.
11. IMF, «The Asset Management Industry and Financial Stability: Chapter 3», Global Finan­
cial Stability Report: Navigating Monetary Policy Challenges and Managing Risks, April
2015.
12. IMF, Global Financial Stability Report, April 2015.
13. «The Never-Ending Story», Economist, 14.11.2015.

596

ИСТЕРИКА

двадцатки» в Сеуле они нападали на Бернанке за проведение
Q E 2 , снижение учетных ставок в С Ш А и ослабление доллара.
К 2013 г. многие развивающиеся рынки вышли из стадии сло­
весной войны, учредив контроль над капиталом. И Бразилия,
и Южная Корея, и Таиланд, и Индонезия предприняли меры
к замедлению притока средств и пресечению укрепления их ва­
лют. Пятнадцатью годами ранее, в золотые дни «Вашингтон­
ского консенсуса», это бы превратило их в изгоев. Ограничение
международных перемещений капитала являлось отступлени­
ем от важнейших принципов либерализационной политики
1970-х и 1980-х гг. Однако сторонники рыночной революции
не предвидели ни кризисов iggo-x гг. на развивающихся рынках,
ни монетарной политики, достигающей размаха количествен­
ного смягчения. В условиях грандиозного подъема в рамках
глобального кредитного цикла, к чему прибавлялись послед­
ствия антикризисных мер Ф Р С , к контролю над притоком ка­
питала в качестве вынужденной необходимости неохотно при­
бегал даже М Ф В 14.* Как отмечал журнал Economist, это походило
на то, как «если бы Ватикан благословил контроль над рождае­
мостью»13.

II
Насколько дело касалось рынков, все зависело от того, когда
и каким образом Ф Р С сменит курс. В сентябре 2013 г. Бернан­
ке поставил Q E3 —грандиозную программу покупки облигаций,
затопившую мир долларовой ликвидностью,—в зависимость
от состояния американского рынка рабочей силы. Он обещал,
что учетные ставки будут оставаться на самом низком уров­
не, пока безработица не упадет ниже 6,5%. Весной 2013 г., ко­
гда американская экономика начала приближаться к этому по­
рогу, Ф Р С стала делать намеки. Приближался момент, когда ей
предстояло задуматься о замедлении темпа покупки активов.
Это была тонкая игра. Ф Р С не желала слишком резко «закры­
14. О глобальном кредитном цикле см. чрезвычайно влиятельную статью, первона­
чально обнародованную в августе 2013 г. в Джексон-Хоул: Helene Rey, «Dilem­
ma Not Trilemma: ТЪе Global Financial Cycle and Monetary Policy Independence»
(NBER Working Paper 2И62, May 2015). Об эволюции отношения МВФ к кон­
тролю над капиталом см. в: IMF Survey, «IM F Adopts Institutional View on Capi­
tal Flows», 3.12.2012, http://www.imf.0rg/en/News/Articles/2015/09/28/04/53/
sopoli203i2a.
1 5 * «Just in Case: Capital Controls Are Back as Part of Many Countries’ Financial Armoury»,
E c o n o m is t , 13.10.2013.

597

КРАХ

вать кран». Рынок рабочей силы еще не вполне оправился по­
сле кризиса. Вялое восстановление, беспокоившее Ларри Сам­
мерса, могло не выдержать внезапного скачка учетных ставок.
С другой стороны, для инвесторов было принципиально важно
не упустить момент. Если бы они знали, что Ф Р С в обозримом
будущем собирается поднимать ставки и что цены на облигации
упадут, то поспешили бы продавать первыми.
Разумеется, никто не мог знать наверняка, действитель­
но ли Ф Р С начнет закрывать кран и когда именно это произой­
дет. Поэтому еще одной причиной для продаж была проверка
решимости Ф Р С . Как в характерной для него красочной манере
выразился в интервью для Financial Times Ричард Фишер, пред­
седатель правления Федерального резервного банка Далласа
и бывший менеджер хедж-фонда, «Рынкам свойственно устраи­
вать проверки <...> Мы не забыли того, что случилось с Бан­
ком Англии [когда Джордж Сорос в сентябре 1992 г. обрушил
курс фунта стерлингов, зафиксированный в рамках Европей­
ского стабилизационного механизма16]. Не думаю, чтобы комунибудь удалось повалить Ф Р С <...> но я знаю, что крупные день­
ги ведут себя как дикие кабаны. Учуяв где-нибудь слабость или
вонь, они тут же бросаются туда»17. По мнению Фишера, Ф Р С
с учетом этой тенденции к стадности поступила бы «разумно»,
если бы «усвоила идею о том, что это количественное облегче­
ние —не улица с односторонним движением». Но по причине
вероятного влияния резкого повышения учетных ставок на уяз­
вимое восстановление, Фишер не ожидал от Бернанке того, что­
бы тот «в одночасье перешел с виски на наркоту». Диким каба­
нам не стоит забегать слишком далеко вперед.
22 мая 2013 г. Бернанке перешел Рубикон. Он заявил кон­
грессу: «Если мы наблюдаем непрерывное улучшение ситуации
и уверены в том, что оно окажется устойчивым, то тогда на од­
ном из следующих заседаний мы могли бы принять решение
о снижении темпа покупок»18. Рынки немного просели. После
этого в 2.15 пополудни 19 июня 2013 г. Бернанке сделал более
конкретное заявление. При условии дальнейшего улучшения
экономических показателей F O M C на своем политическом за­
седании, намеченном на сентябрь 2013 г., собирался проголосо­
16. В результате атаки на фунт стерлингов, совершенной Соросом 17 сентября, Велико­
британия в тот же день вышла из Европейского стабилизационного механиз­
ма и фунт перешел в режим свободного курсообразования. —Прим. науч. ред.
17. С. Jones, R. Wigglesworth and J. Politi, «Fed Fights Back Against „Feral Hogs“», Finan­
cial Times, 24.06.2013.
18. P. da Costa and A. Bull, «Bernanke Says More Progress Needed Before Stimulus Pull­
back», Reuters, 22.05.2013.

598

ИСТЕРИКА

вать за сокращение ежемесячных объемов покупки облигаций
с 85 млрд до 65 млрд долларов. Программа покупки облига­
ций могла быть полностью свернута к середине 2014 г. Несмо­
тря на то что оставалось еще несколько недель, заявление Бер­
нанке вызвало полномасштабную панику (taper tantrum). Всего
за несколько секунд доходность облигаций подскочила с 2,17%
до 2,3%. Два дня спустя она выросла до 2,55%, в итоге достигнув
пика в 2,66%. Хотя в абсолютном выражении это было немно­
го, такое повышение было равнозначно росту расходов на упла­
ту процентов почти на 25% и влекло за собой соответствую­
щие серьезные капитальные убытки для держателей облигаций.
Американские рынки ценных бумаг отреагировали адекватно,
потеряв всего за несколько дней 4,3%.
Для того чтобы спровоцировать бурную реакцию на раз­
вивающихся рынках, хватило и майского заявления Бернанке.
Если бы Ф Р С сократила объемы покупок, вызвав тем самым сни­
жение цены облигаций и рост доходности по ним, то развиваю­
щиеся рынки оказались бы под двойным ударом. Помимо того,
что их ставки должны были претерпеть коррекцию по крайней
мере на такую же величину, как в С Ш А , они бы ощутили на себе
еще и эффект усиления, действующий через обменные курсы.
Как объяснял Economist, «накопленные долларовые долги анало­
гичны короткой позиции», т. е. спекулятивной позиции, исхо­
дящей из предположения, что курс доллара останется неизмен­
ным либо упадет19. Рост учетной ставки, устанавливаемой Ф Р С ,
сигнализировал не только о повышении стоимости заимствова­
ния, но и о вероятном росте курса доллара.
Уязвимые заемщики с развивающихся рынков спешили по­
крыть свои возможные долларовые убытки, что влекло за собой
дальнейшую валютную корректировку и усиливало давление
на других заемщиков, имеющих долларовые долги. Развиваю­
щиеся рынки ощутили это давление уже весной 2013 г., когда
встал вопрос о следующем шаге Бернанке. Для развивающихся
рынков бум финансирования кончился. Обменные курсы валют
стран, которые банк Morgan Stanley окрестил «уязвимой пятер­
кой»—Турции, Бразилии, Индии, Ю АР и Индонезии,—резко
упали. Западные инвесторы выводили свои средства20. Учет­
ные ставки поднимались, компенсируя «эффект пылесоса», вы­
званный политикой Ф Р С 21. Контроль за движением капиталов,
учрежденный с целью обуздания избыточного притока фондов,
19. «The Dollar’s Strength Is a Problem for the World».
20. Miyajima and Shim, «Asset Managers in Emerging Market Economies».
21. K . Forbes, «Don’t Rush to Blame the Fed», New York Times, 5.02.2014.

599

КРАХ

не мог помешать уходу иностранных денег. Но он ограничи­
вал масштаб ущерба. Как отмечал один сотрудник бразильско­
го центрального банка, «Мы знали, что это должно будет слу­
читься, и приняли меры»"".
Строгие американские наблюдатели отмечали, что глобаль­
ный кредитный цикл —не фатум2223. Те страны, которые допусти­
ли укрепление своих валют, не подвергались такому сильному
наплыву средств. Помимо этого, отток средств после того, как
глобальный кредитный цикл сменил направление, не везде шел
с одной и той же скоростью. Среди развивающихся рынков наи­
более сильно пострадали те, чья финансовая позиция была не­
достаточно разумной. Ужесточение политики Ф Р С ни для кого
не было приятным, но если какие-то страны не привели свой
бюджет в порядок, то им оставалось винить только самих себя24.
Это соображение имело смысл в качестве морального урока
и очень удобно снимало ответственность с С Ш А . В конце концов,
развивающиеся рынки должны были сами о себе позаботиться.
Но эта точка зрения не вполне подтверждается фактами.
Сильнее всего среди развивающихся рынков проиграли, как
правило, те, куда направлялись самые большие потоки зару­
бежных средств —причем они же, как правило, отличались са­
мыми хорошими финансовыми показателями25. В любом слу­
чае, горький урок фискальной дисциплины слишком поздно
дошел до тех, кто столкнулся с сокращением финансирования.
Некоторые взялись за ум. Рагурам Раджан, бывший критик
эйфории, царившей на финансовых рынках, и бывший глав­
ный экономист М В Ф , сейчас отличился в качестве управляюще­
го центрального банка Индии, подняв ставки и обеспечив ста­
билизацию рупии26. Тем не менее паника стала проверкой как
на политическую, так и на финансовую устойчивость. Не все
правительства невозмутимо реагировали на такое неожиданное
изменение ситуации.
В тот момент, когда разговоры об отмене количественного
смягчения в мае 2013 г. ударили по турецкой валюте, президент
Эрдоган столкнулся с серьезным внутриполитическим вызо22. «Just in Case».
23* См. убедительную ретроспективную защиту политики ФРС в: В. S. Bernanke, «Federal
Reserve Policy in an International Context», IMF Economic Review 65.1 (2017), 5-36.
24. J. Frankel, C. Reinhart and B. Zoellick, «The Fed and Emerging Markets: Another Crash?»,
Belfer Center, Harvard Kennedy School, 15.05.2014.
25. B. Eichengreen and P. Gupta, «Tapering Talk: The Impact of Expectations of Reduced
Federal Reserve Security Purchases on Emerging Markets», CEPR’s Policy Por­
tal, 19.12.2013.
26. «Raghu’s Reality Check», Economist, 20.09.2013.

600

ИСТЕРИКА

вом: в стамбульском парке Гези произошли столкновения ме­
жду протестующими и полицейским спецназом27. У Эрдогана
не было сомнений в том, как интерпретировать такое совпаде­
ние. В его глазах это было вовсе не совпадение. Внутриполи­
тические и внешние финансовые проблемы, с которыми столк­
нулось его правительство, являлись частями единого «заговора
невыясненных иностранных сил, банкиров, а также междуна­
родных и местных средств массовой информации», имеющего
целью подтолкнуть режим к переменам28. По мнению Эрдога­
на, нажиму подверглись все страны, осмелившиеся потребовать
для себя нового места на мировой арене —такие, как Бразилия
и Турция. «Та же самая символика, те же самые плакаты, те же
самые Twitter и Facebook, те же самые международные С М И .
Ими управляют из одного и того же центра <...> та же самая
игра, та же ловушка, та же цель». В этом участвовали и хозяева
социальных сетей из Кремниевой долины, и воинствующие ли­
бералы из Госдепартамента и Ф Р С . В обличительной речи Эр­
доган осудил связь между турецкими частными банками, ме­
ждународными финансовыми группами и, согласно по крайней
мере одному источнику, Израилем. «Кто выиграл от этих трех­
недельных [sic] демонстраций?» —спрашивал Эрдоган. «Заинте­
ресованное лобби. Враги Турции»29. Пусть иностранные экспер­
ты настаивали, что Турции всего лишь нужно навести порядок
в своем экономическом доме —у Эрдогана было иное мнение.
Раздосадованный нежеланием Е С продолжать переговоры
о принятии Турции в его состав и неспособностью администра­
ции Обамы принять меры в Сирии, он бросился в объятия Мо­
сквы. Как дала понять Анкара, Турция с удовольствием вступит
в Шанхайскую организацию сотрудничества, основанную Рос­
сией и Китаем30. По сравнению с капризным Западом ось Рос­
сия—Китай как будто бы обещала стабильность.
На встрече «Большой двадцатки», прошедшей в Санкт-Пе­
тербурге 5-6 сентября 2013 г., когда весь мир замер в ожида­
нии того, как проголосует Федеральный комитет по открытым
рынкам, преобладала более сдержанная тональность по срав­
нению с Анкарой, однако сигнал был подан громкий и недву­
27. C.Tugal, The Fall of the Turkish Model: How the Arab Uprisings Brought Down Islamic Libera­
lism (New York: Verso, 2016), Kindle locations 3-5.
28. «Turkish Police Use Water Cannon to Disperse Remembrance Gathering», Guardian,
22.06.2013; D.Dombey, «Erdogan Hits at Financiers in Effort to Quell Turkey Pro­
tests», Financial Times, 10.06.2013.
29. D.Dombey, «Erdogan Says Same Forces Behind Brazil and Turkey Protests», Financial
Times, 23.06.2013.
30. M.Champion, «Is Erdogan’s Turkey the Next Putins Russia?», Bloomberg, 5.06.2013.

601

КРАХ

смысленный. Ф Р С должна признать, что все, включая С Ш А , жи­
вут во «взаимозависимом мире». Министры финансов Бразилии
и Индонезии потребовали от Бернанке большей ясности. Китай,
связанный с С Ш А не только через торговлю, но и через свои ги­
гантские запасы долларовых облигаций, был не менее громо­
гласным. Как выразился один официальный оратор, «С уче­
том того, что монетарная политика С Ш А оказывает колоссаль­
ное влияние на развивающиеся рынки и глобальную экономику,
мы надеемся, что американские учреждения, проводящие моне­
тарную политику, при отмене мер стимулирования или сокра­
щении их масштабов будут не только учитывать экономические
потребности самих С Ш А , но и принимать во внимание экономи­
ческую ситуацию на развивающихся рынках»3132. Наиболее извест­
ным в С Ш А представителем развивающихся рынков был Раджан.
Он напомнил Америке, что во время кризиса 2008 г. развиваю­
щиеся рынки осуществляли «обширные фискальные и монетар­
ные меры стимулирования» в поддержку глобального экономи­
ческого роста. И теперь промышленно развитые страны не мо­
гут «умывать руки <...> и говорить: „Мы будем делать то, что
нам нужно, а вы приспосабливайтесь11 <...> Нам требуется более
яо
тесное сотрудничество, но, к сожалению, до этого еще далеко» .
«Взаимозависимость» была одной из излюбленных идей
в эпоху глобализации. Не было ничего дурного и в призывах
к более тесному сотрудничеству. Но с какой стати Ф Р С должна
была прислушиваться к подобным требованиям? В 2008 г. она
снабжала ликвидностью всю мировую экономику. Сейчас она
делала все, что в ее силах, чтобы обеспечить устойчивое вос­
становление. Но ее полномочия ограничивались национальны­
ми рамками. Она отвечала за американскую экономику, а не за
мир в целом. В том, что касалось Ф Р С , реально убедительным
был аргумент о последствиях ее действий. Именно ими обос­
новывалось массовое открытие своп-линий в 2008 г. И имен­
но на это осенью 2013 г. делала упор управляющий директор
М В Ф Кристин Лагард. Она предупреждала Вашингтон, что от­
голоски сильных монетарных потрясений, вызванных полити­
кой Ф Р С , «вполне могут вернуться туда, откуда они пришли»,
т. е. в Соединенные Штаты33. Но одно дело —осознание руко­
водителями Ф Р С , что европейские мегабанки могут обрушить
всю систему, и совсем другое —говорить то же самое в отно­
31.
32.
33.

«Fed Officials Rebuff Coordination Calls as QE Taper Looms», Livemint, 26.08.2013.
R. Harding et al., «India’s Raghuram Rajan Hits Out at Uncoordinated Global Policy»,
Financial Times, 30.01.2014.
«Fed Officials Rebuff Coordination Calls as QE Taper Looms».

602

ИСТЕРИКА

шении развивающихся рынков. Исходя из цифр никто не мог
всерьез утверждать, что деловые циклы в Индонезии или Ин­
дии способны оказывать заметное влияние на финансовую ста­
бильность С Ш А 34. Взаимозависимость глобальной эпохи носи­
ла всеохватывающий характер, но она совершенно определенно
не была симметричной. Одни наносили удары, а другие испы­
тывали их на себе.
В любом случае, с учетом того, что инсургенты-республи­
канцы объявили войну федеральному правительству и рассма­
тривали бюджет М В Ф в качестве потенциального заложника,
со стороны Ф Р С было бы политической катастрофой призна­
вать, что она ставит свою политику в зависимость от рыночной
ситуации в Индонезии. Наоборот, протесты со стороны разви­
вающихся рынков давали Ф Р С удобный повод для демонстра­
ции непреклонного американского патриотизма. Как в августе
2013 г. на канале Bloomberg TV уверял Деннис Локхарт, прези­
дент Федерального резервного банка Атланты, «Вы должны
помнить, что мы —юридическая креатура конгресса и что мы
уполномочены учитывать лишь интересы Соединенных Ш та­
тов... Другим странам следует просто смириться с этим и при­
спосабливаться, если мы делаем что-то оказывающее влияние
на их экономики». То же самое подчеркивал и Джеймс Баллард
из Федерального резервного банка Сент-Луиса: «Мы не собира­
емся проводить нашу политику исключительно исходя из вола­
тильности развивающихся рынков»35.

III
18 сентября наконец настала и пора долгожданного решения
В условиях напряжения, нараставшего с мая, F O M C объ­
явил, что не станет изменять учетные ставки и продолжит по­
купку облигаций в прежнем темпе в ожидании «новых доказа­
тельств того, что прогресс будет устойчивым»36. Закрытие крана,
мысль о чем еще с мая ввергала рынки в дрожь, откладывалось.
Решение ничего не менять повлекло за собой поток лихо­
радочных спекуляций на тему не о вероятности закрытия кра­
на, а о том, почему этого не случилось. Может быть, голуби
ФРС.

34. R. Harding, «Why Emerging Markets Are Unlikely to Sway the Fed», Financial Times,
2.02.2014.
35. «Federal Reserve Won’t Consider Problems Abroad», Boston Globe, 26.08.2013.
36. P. da Costa, A. Bull, «Fed Surprises, Sticks to Stimulus as It Cuts Growth Outlook», Reu­
ters, 18.09.2013.

603

КРАХ

из правления Ф Р С выступили против повышения учетных ста­
вок? Или Бернанке пошел на попятную? Может быть, он ре­
шил переложить решение на своего преемника?37 Или же у Ф Р С
было все в порядке с последовательностью в политике, но плохо
обстояло дело с прогнозированием? В промежутке между вес­
ной 2013 г., когда начались разговоры о закрытии крана, и сен­
тябрем, когда Ф Р С решила отложить его, она резко пересмотре­
ла свой прогноз в отношении экономического роста в сторону
ухудшения38.
Если экономика восстанавливалась не так уверенно, как
ожидалось, то это спасло бы репутацию Ф Р С с точки зрения ее
политической последовательности, но за счет подрыва дове­
рия к ее прогнозам и привлечения внимания к смене ожиданий
на более пессимистические. А может, дело было не в трусости
и не в ошибочных прогнозах? Может, Ф Р С вела тонкую такти­
ческую игру? Если она была намерена позаботиться о том, что­
бы американская экономика завершила медленное восстановле­
ние в отсутствие такой помехи, как преждевременное и сильное
повышение ставок, ей нужно было знать, насколько резко рын­
ки облигаций будут реагировать на сокращение монетарных
стимулов. Признаки паники в июне 2013 г. были бесспорными.
Рынки пребывали в нетерпении. Инвесторы бы стремительно
ужесточили кредитные условия при малейшем намеке на изме­
нение политики Ф Р С . Если Ф Р С полагала, что требуется нечто
более постепенное, то после первоначальных объявлений о за­
крытии крана, сделанных в мае и июне, ей нужно было устроить
рынкам еще одну встряску в противоположном направлении,
давая им понять, что хотя кран будет перекрыт, делать ставку
на это преждевременно39.
Итак, мы имеем четыре разных объяснения: политика Ф Р С ,
слабость Ф Р С , ошибка Ф Р С в прогнозах, тонкая игра Ф Р С . Какое
из них было верным? Как рынки могли это узнать и как бы они
реагировали, не зная этого? G учетом нерешительности Ф Р С
вполне можно было ожидать, что поднимут голову линчевате­
ли облигаций. В кругах более воинственных инвесторов цари­
ла глубокая враждебность по отношению к Бернанке. В октябре
2013 г. Ларри Финк, исполнительный директор BlackRock, круп­
нейшего менеджера активов, обвинил Ф Р С в том, что она созда37. А. Fontevecchia, «Bernanke Keeps the Printing Press at Full Speed as Taper Decision
Likely to Fall on Yellen», Forbes, 30.10.2013.
38. K. Lansing and B. Pyle, «Persistent Overoptimism About Economic Growth», Federal Reser­
ve Bank o f San Francisco Economic Letter, 2.02.2015.
39. A .K a l e t s k y , « T h e M a r k e ts a n d B e r n a n k e ’s „T a p e r T a n t r u m s " » , Reuters, 19.09.2013.

604

ИСТЕРИКА

ет на рынке условия «типа пузыря»40. Его главный специалист
по инвестициям с фиксированным доходом сетовал на «громад­
ные искажения», накапливающиеся в сфере учетных ставок41.
Однако на рынке не наблюдалось единодушия. Билл Гросс
из A ll i a n z - P I M C O указывал, что инвесторам следует смирить­
ся с неизбежным. Если цель Ф Р С состоит в организации посте­
пенного выхода из гигантского долгового пузыря времен бума—
в том, что Рэй Далио из хедж-фонда Bridgewater назвал «кра­
сивым делевериджем»,—то инвесторы, покупающие облигации,
должны знать, что это будет сделано за их счет42. Им надо отка­
заться от ожиданий неизбежного повышения ставок. «В данный
момент рынки (и составители прогнозов в Ф Р С ) ожидают, что
ставки по федеральным фондам к концу 2015 г. вырастут на і%
и еще на і% к декабрю 2016 г. Не надо на это ставить <...> Рас­
считывая на политику более низких ставок, чем те, что диктуют
цены на рынках, инвестор, работающий с облигациями, должен
ожидать в ближайшие годы некоего пасторального спокойствия,
примерно как у пасущейся коровы. Не слишком вдохновляет,
но все же какая-никакая, а жизнь!.. Что мать-природа, что отецрынок—им обоим наплевать и на ваши убытки, и на ваши наде­
жды на двузначную прибыль от портфеля ценных бумаг и обли­
гаций, оцениваемых в намного меньшую сумму. Будьте доволь­
ной коровой, а не прожорливой вороной, и спокойно паситесь
с возрастающей уверенностью в том, что Ф Р С и его мудрое руко­
водство—ваш наилучший шанс на выживание»43.
В условиях, когда на кону стояли триллионы долларов,
а рынки лихорадочно пытались разгадать политику Ф Р С , не
был ли пасторальный образ Билла Гросса самообольщением?
Журналистам из Financial Times отношения между рынками
и Ф Р С все больше напоминали не мирный выпас скота, а изло­
манную психодраму неудачного брака. Инвесторы могли после­
довать совету Гросса и «исповедовать веру в то, что централь­
ные банки любят меня». Но за этим рефреном скрывались глу­
бокие трения и неопределенности. На протяжении последних
пяти лет под влиянием крупномасштабных мер Ф Р С по стиму­
лированию экономики все инвестиционные стратегии стали
походить друг на друга, вследствие чего инвесторам осталось
40. «BlackRock’s Fink Says There Are „Bubble-Like Markets" Again», 29.10.2013, http://www.
p io n lin e .c o m / a r t ic le / 2 0 13 1 0 2 9 / O N L I N E / 1 3 1 0 2 9 8 5 7 / b la c k r o c k s - fin k - s a y s - t h e r e - a r e -

bubble-like-markets-again.
41. «BlackRock Admits the Fed Is Causing „Tremendous Distortions"», ZeroHedge (blog),
1 9 .0 8 .2 0 1 3 .

42. W. Gross, «Survival of the Fittest?», Investment Outlook, Pimco, October 2013.
43. Gross, «Survival of the Fittest?».

605

КРАХ

только задавать себе, друг другу и центральному банку вопро­
сы: «Что вы думаете? Что вы чувствуете? Что мы сделали друг
для друга? Что нам делать дальше? —вопросы, равно уместные
в устах как озабоченного политика, так и нервного мужа <...>
Все это попахивает браком, выстроенным на очень непрочном
фундаменте»444
5. Поворот в политике или смена рыночных на­
строений в любой момент могли разрушить это равновесие, что
имело бы «крайне непредсказуемые» последствия для всей гло­
бальной экономики11.

IV
Предписанию «исповедовать веру в то, что Ф Р С любит меня»
приходилось следовать и руководителям зарубежных централь­
ных банков. Решение не останавливать QE3 ослабило давле­
ние на развивающиеся рынки. Курс индийской рупии, по ко­
торой паника ударила больнее всего, в начале октября вырос
с 68 до 6і,9 за доллар46. Остановился и стремительный обвал
индонезийской валюты. Это послужило облегчением. Однако
Раджану и его коллегам приходилось верить, что Ф Р С не забы­
вает о них несмотря на то, что под ревностным присмотром
со стороны конгресса Ф Р С не могла заботиться об иных инте­
ресах помимо американских, и несмотря на то, что Ф Р С приня­
ла свое решение, демонстрируя полное безразличие к судьбам
остального мира. Тем более существенными были закулисные
действия Ф Р С . 31 октября 2013 г., через несколько недель по­
сле сентябрьского отказа закрывать кран и бюджетных баталий
в конгрессе, Ф Р С , Е Ц Б , Банк Японии, Банк Англии, Банк Кана­
ды и Национальный банк Швейцарии выступили с совместным
сдержанным заявлением:
...их существующие двусторонние своп-договоренности в от­
ношении ликвидности преобразуются в постоянные догово­
ренности, т.е. в договоренности, которые будут действовать
до дальнейшего уведомления. Эти постоянные договоренно­
сти формируют сеть двусторонних своп-линий между данны­
ми шестью центральными банками. Эти договоренности пред­
усматривают предоставление ликвидности в каждой из сфер
юрисдикции в любой из пяти валют, являющихся иностранны­
ми по отношению к данной сфере юрисдикции, в том случае,
44. Т. Alloway, «А Marriage of Convenience Comes to an End», Financial Times, 17.10.2014.
45. Ibid.
46. D. Ranasinghe, «Best Performing Currency in September? India’s Rupee», C N B C , 8.10.2013.

606

ИСТЕРИКА

если два центральных банка в рамках конкретной двусторон­
ней своп-договоренности сочтут, что состояние рынка требует
подобной операции в одной из их валют. Существующие вре­
менные своп-договоренности способствовали снижению на­
пряженности на финансовых рынках и ослаблению ее влияния
на состояние экономики. Постоянные договоренности продол­
жат играть роль осмотрительной инстанции, оказывающей под­
держку в плане ликвидности47.
Итак, своп-линии, которые занимали такое важное место
при стабилизации глобальных финансовых рынков и с кото­
рых в октябре 2008 г . были сняты всякие ограничения, реорга­
низовывались на постоянной основе48. Как и в 2008 г., их сеть
имела свои пределы. К главной сети своп-линий Ф Р С не был
подключен ни один из наиболее уязвимых развивающихся
рынков. Но при этом они не были брошены на произвол судь­
бы. В различных регионах начали формироваться собственные
подсети. Они не отличались однородностью. Вокруг ядра ев­
ропейских центральных банков не сложилось ничего скольконибудь заметного. Однако в Азии центральные банки проявля­
ли большую активность. В сентябре 2013 г., когда беспокойство
в отношении дальнейших действий Ф Р С достигло пика, Ин­
дия договорилась о расширении объема существующих у нее
своп-линий с Японией с іо млрд до 50 млрд долларов. В дека­
бре Япония удвоила размер своп-линий, открытых ею для Ин­
донезии и Филиппин, и объявила, что намеревается заключить
аналогичные соглашения с Сингапуром, Таиландом и Малай­
зией49. Япония имела такую возможность благодаря наличию
у нее огромного долларового резерва, своим объемом уступаю­
щего только китайскому. При этом в случае кризиса Банк Япо­
нии всегда мог рассчитывать на Ф Р С . Таким путем долларовая
ликвидность распространялась по всей системе.
Как и в 2008-2009 гг., в 2013 г. за громкими призывами
к установлению нового монетарного порядка и строительству
«деамериканизированного мира» от внимания общественно­
сти ускользало то, что всю мировую экономику охватила новая
мощная сеть предоставления ликвидности. Сюжет о своп-лини47. «Federal Reserve and Other Central Banks Convert Temporary Bilateral Liquidity Swap
Arrangements to Standing Arrangements», Board o f Governors o f the Federal
Reserve System, 31.10.2013.
48. Наиболее глубокий разбор этой логики см. в: Р. Mehrling, «Elasticity and Discip­
line in the Global Swap Network», International Journal o f Political Economy 44.4

(2015), 311-324.
49. T. Nakamichi, «Japan to Double Indonesia, Philippines Swap Lines», Wall Street Jo u r­
nal, 6.12.2013.

607

КРАХ

ях оставался погребенным в глубинах Financial Times и Wall Street
Journal?0. Обошлось без фанфар, без новой Бреттон-Вудской кон­
ференции, равно как и без одобрения со стороны конгресса или
прочих парламентов. Все это были чисто административные
меры. Но в то же время они представляли собой нечто намно­
го большее. Спустя пять лет после кризиса, в то время как рын­
ки так и не успокоились, а американскую политическую систему
одолевали раздоры, глобальная долларовая система получила
новый и беспрецедентно обширный фундамент.
Техническая эффективность своп-линий не вызывала особых
сомнений, чего нельзя было сказать об их политической леги­
тимности. Кроме того, осенью 2013 г. на ум не могло не прийти
сравнение с другой американской технической системой, о ко­
торой стало известно несколькими месяцами ранее: электрон­
ной сетью наблюдения А Н Б 51.
0
5 Эта сеть, о которой в начале июня
сообщил Эдвард Сноуден, тоже основывалась на силе и техно­
логических возможностях С Ш А . И она тоже не была амери­
канским монолитом. Как и Ф Р С , А Н Б работало через местные
филиалы. Оно тоже обещало выстроить надежную крышу над
Америкой и ее союзниками. Разумеется, слежка и обмен валют—
далеко не одно и то же. Но их объединяет то, что своими функ­
циональными возможностями и административной эффектив­
ностью они далеко превосходят все имеющее какое-то сходство
с органами публичной власти. В одно и то же время они сви­
детельствовали как о сохранившемся значении американского
глобального влияния, так и о проблематичности оправдания
этого влияния в глазах общественности, как в самих С Ш А , так
и в тех странах, чьи власти и деловые круги были вовлечены
в американские сети.

50. «Fed Officials Rebuff Coordination Calls as QE Taper Looms», Livemint, 26.08.2013.
51. E.Macaskill and G. Dance, «The N S A Files», Guardian, 1.11.2013.

ГЛАВА

21

«На хрен ЕС»
Украинский кризис

2 0 0 8 Г О Д А ожидалось, что движущей силой кри­
зиса станет баланс финансовых угроз в отношениях ме­
жду С Ш А и Китаем. Существовали опасения, что мощное
раскручивание глобального дисбаланса, завязанного на Китай
и Америку и подпитываемого глубоким внутренним дисбалан­
сом в обеих этих странах, потрясет самые основы американской
мощи. В 2008 г . еще один фактор риска создало расширение ЕС
и Н А Т О перед лицом сопротивления со стороны России. После
столкновения между Грузией и Россией Москва предложила
Пекину совместно нанести удар по хрупким американским фи­
нансам. Пекин ответил отказом. Великой распродажи долларов
не состоялось. Геоэкономическая траектория кризиса поверну­
ла в неожиданную, совершенно новую сторону. Своп-линии
Ф Р С обеспечили стабилизацию долларовой финансовой систе­
мы. В ноябре 2008 г . благодаря повышению представительно­
сти «Большой двадцатки» возник еще один форум мировых
лидеров, что оказалось важным при легитимизации драматиче­
ского расширения ресурсов М В Ф в 2009 г. Это послужило опо­
рой для экстренных операций М В Ф в Восточной Европе. При­
мечательно, что спустя год М В Ф выделял сотни миллиардов
долларов уже на спасение еврозоны. В то же время Соединен­
ные Штаты агрессивно проталкивали через Базельский коми­
тет, медлительный в обычных обстоятельствах, новую систему
регулирования глобальной банковской системы.
В 2008 и 2009 г. Вашингтон шел в отрыве от геоэкономических вызовов, порожденных кризисом. Мог ли он и дальше вы­
держивать прежний темп? В мае 2010 г. администрация Обамы
и М В Ф сыграли ключевую роль при принуждении европейцев
к осуществлению первых мер по спасению еврозоны. Но за­
тем процесс начал вязнуть. Поворотным моментом стал ноябрь
2010 г. Демократы утратили контроль над конгрессом. Восста­
новление шло так вяло, а фискальный тупик представлял такую

Д

О

бод

КРАХ

угрозу, что Ф Р С запустила осторожную вторую волну количе­
ственного смягчения, подвергшуюся яростной критике на сам­
мите «Большой двадцатки» в Сеуле. Однако нападки со сторо­
ны «Большой двадцатки» были одним делом. Во время вывода
европейцев из предкатастрофического состояния в 2011 и 2012 г.
стало ясно, что лишь администрация Обамы способна стать
противовесом Германии. Обама был прав. По крайней мере
в том, что касалось Европы, Соединенные Штаты в качестве
«внутреннего стороннего» арбитра были незаменимы. Но после
стабилизации ситуации в Европе и начала второго президент­
ского срока Обамы на повестку дня вернулись вопросы времен
Буша1. Следовало ли Вашингтону и впредь играть такую обшир­
ную роль в мировых делах? Мог ли он отойти в сторону, не под­
вергая себя угрозе? Можно ли было принять сознательное реше­
ние на этот счет, не сталкиваясь с помехами в виде внутренних
сдержек либо внешних сил? И могло ли это стать планомерным
отступлением, оставляющим после себя стабильность, или оно
превратилось бы в беспорядочное бегство?

I
Хиллари Клинтон как госсекретарь принадлежала к лагерю сто­
ронников упреждающих мер, куда ее привели энергия и ощуще­
ние важности ее миссии, оставшиеся в наследство от iggo-x гг.,
и амбициозное стремление к президентской должности. Осе­
нью 2011 г. возглавляемый X. Клинтон Госдепартамент, завер­
шая мероприятия по выводу войск из Ирака, пытался вернуться
к агрессивной политике. Его новой инициативой стал «поворот
к Азии»2. В военном плане он заключался в переводе ударной
авианосной группировки в Тихоокеанский бассейн. В эконо­
мическом плане он опирался на Транстихоокеанское партнер­
ство (ттп ). По мере того как Европа все глубже увязала в кри­
зисе 2011 г., американское министерство финансов и торговые
представители С Ш А давили на Канаду и Мексику с тем, что­
бы те вместе с ними заключили широкомасштабное соглашение
о торговле и инвестициях с ведущими экономиками Азии за ис­
1. S.G . Brooks, G .J. Ikenberry and W.G. Wohlforth, «Don’t Gome Home, America: The Case
Against Retrenchment», International Security 37, no. 3 (Winter 2012-2013), 7-51;
S.M .W alt, «More or Less: The Debate on US Grand Strategy», Foreign Policy,
2.01.2013.
2. M. Landler, Alter Egos: Hillary Clinton, Barack Obama, and the Twilight Struggle over American
Power (New York: Random House, 2016); K. Campbell, The Pivot: The Future of Ame­
rican Statecraft in Asia (New York: Twelve, 2016).

610

«НА

ХРЕН

ЕС»

ключением Китая. Цель заключалась не в том, чтобы запугать
Китай и тем более остановить его экономический рост, который
был слишком выгоден всем заинтересованным сторонам. Цель
состояла в создании блока, достаточно сильного для того, что­
бы служить противовесом возрастающей мощи Китая. Это был,
как выразился один из неосторожных корреспондентов Хилла­
ри Клинтон, «де-факто альянс по сдерживанию Китая»3.
В далеком 1947 г. сдерживание стало клеем, скрепившим
мощную сеть альянсов, сколоченных С Ш А в Западной Европе
и Восточной Азии. Эта система альянсов резко расширила аме­
риканскую сферу влияния. Она служила основой, на которой
убежденные интернационалисты-либералы отстаивали идею
о том, что Америка остается державой-гегемоном4. Но она же
подвергала С Ш А риску. Сдерживание могло принимать раз­
личные оттенки, зависевшие как от решений, принимаемых
в Вашингтоне, так и от американских союзников. У тех были
собственная политическая линия и собственные экономиче­
ские проблемы. Их вовлечение в американскую сферу влияния,
происходившее посредством финансов, торговли или полити­
ки в области безопасности, еще сильнее подхлестывало эти ин­
тересы. С точки зрения Пекина азиатский поворот Америки
приобрел заметно более темную окраску после того, как в де­
кабре 52012 г. японским премьер-министром стал политик-на­
ционалист Синдзо Абэ. Он выражал сильную обеспокоенность
в отношении китайской мощи и без всякого стеснения высту­
пал за усиление и повышение независимости японских во­
оруженных сил. Кроме того, он был готов поступиться отече­
ственными экономическими интересами ради стратегического
сотрудничества с Соединенными Штатами. Он даже выражал
готовность пожертвовать японскими фермерами-рисовода­
ми, чтобы сделать свою страну главной опорой т т п 5. Если он
был готов на все это, то чего еще можно было от него ожи­
дать? К 2014 г. начались разговоры о японско-китайском воен­
ном психозе.
Как бы там ни было, загнать Южную Корею, Австралию,
Японию и Вьетнам в американский геоэкономический альянс
было слишком просто. Их заинтересованность в сдерживании
Китая была очевидна. Но существовал риск того, что вовлече­
3. G.Resnick, «Inside the New Hillary Clinton Emails: All the Secretary’s Yes Men», Daily
Beast, 1.09.2015.
4. G .J. Ikenberry, «The Illusion of Geopolitics», Foreign Affairs (May/June 2014).
5. «Political Staple», Economist, 2.12.2013. О подоплеке стратегической конкуренции
в Восточной Азии см. ценный обзор: G. Rachman, Easternization: Asia’s Rise and
America’s Decline (New York: Other Press, 2016).

61I

КРАХ

ние Америки в азиатские дела приведет к ужесточению позиций
и спровоцирует региональные конфликты, что не отвечало аме­
риканским интересам. Совсем не так обстояло дело с европей­
цами. К тому же их было сложнее привлечь к участию в проекте
по сдерживанию Китая. Е С был глубоко заинтересован в тор­
говле с Китаем и в китайских инвестициях. Германия хотела
продавать Китаю автомобили и промышленное оборудование.
Берлинская политическая элита, уставшая от бесконечных ба­
талий в еврозоне, любила строить фантазии о глобальном бу­
дущем, основанном на партнерстве с Пекином6. Лондонский
Сити напрашивался на особую позицию при интернационали­
зации жэньминьби7. Не одни американцы проводили в жизнь
обширную геоэкономическую стратегию.
В октябре 2013 г., по пути на встречу А Т Э С на Бали, пред­
седатель Си Цзиньпин обнародовал предложение о создании
нового китайского инвестиционного банка. Это была смелая
многосторонняя инициатива по совершенствованию азиатской
инфраструктуры. К участию в ней приглашались все. Это была
страница, вырванная прямо из американского сценария, и Ва­
шингтону это не понравилось. Администрация Обамы дала по­
нять, что не одобряет китайскую инициативу, и Южная Корея,
Япония и Австралия поспешно вернулись в строй8. Однако Ве­
ликобритания, изо всех сил обхаживавшая китайские деловые
круги, откликнулась на пекинское предложение и стала членом-учредителем Азиатского банка инфраструктурных инве­
стиций ( А Б И И ) 9. Вашингтон пришел в ярость10. Официальный
представитель Госдепартамента дал понять, что Лондон при­
нял такое решение не проведя предварительных консультаций.
Америка не одобряла «тенденции к непрерывным компромис­
сам с Китаем, что является не лучшим способом ведения дел
с восходящей державой»11.
Но к этим словам не прислушался ни Лондон, ни другие
европейцы, тоже поспешно давшие свое согласие. На вопрос
об американском недовольстве один британский официальный
представитель с иронией отметил, что администрации Обамы,
6. J.X i, «Gut ftir China, Europa und die Welt», Frankfurter Allgemeine, 28.03.2014.
7. S. Farrell, «City o f London Boosted by China Currency Trading Move», Guardian,
18.06.2014.
8. N.Watt, P. Lewis and T. Branigan, «US Anger at Britain Joining Chinese-Led Investment
Bank AIIB», Guardian, 12.03.2015.
9. G.Rachman, «China’s Money Magnet Pulls in US Allies», Financial Times, 16.03.2015.
10. G.D yer and G. Parker, «US Attacks UK’s „Constant Accommodation" with China», Finan­
cial Times, 12.03.2015.
11. Ibid.

612

«НА

ХРЕН

ЕС»

должно быть, сложно проводить международную экономиче­
скую политику в нынешней политической ситуации. Если кон­
гресс не желает одобрить ничтожное увеличение китайской кво­
ты в М В Ф , то чего ожидать в области торговли и инвестиций?
«Конгресс не позволил бы им вступить в А Б И И , даже если бы
они этого захотели»12. Более того, из-за противостояния с кон­
грессом Обама не смог посетить встречу А Т Э С на Бали. Амери­
канские внутриполитические проблемы начинали сказываться
на осуществлении глобальной стратегии, а мир не собирался до­
жидаться развязки.
С учетом проблем, с которыми явно столкнулась Америка,
возможно, имело бы смысл совершить шаг, противоположный
знаменитому ходу Киссинджера, сделанному в 1970-е гг., и по­
стараться сблизиться с Россией в рамках усилий по сдержива­
нию Китая. Не ясно, готов ли был Вашингтон когда-либо всерь­
ез воспринимать Россию как стратегического партнера, хотя бы
на уровне Японии или Саудовской Аравии13. Б 2009 г. адми­
нистрация Обамы действительно попыталась наладить взаи­
моотношения. «Перезагрузка» отношений с Россией во главе
с президентом Медведевым выглядела многообещающе. Ради
содействия Медведеву в выполнении его модернизационной
повестки дня он был приглашен в поездку по Кремниевой до­
лине в компании губернатора Шварценеггера14. Русские дело­
вые круги с готовностью ухватились за возможности, которые
предоставляло дешевое долларовое финансирование. В 2011 г.
Медведев проявил такую покладистость в отношении интервен­
ции Н А Т О в Ливии, что это спровоцировало окрик из Москвы.
Кадры ужасной смерти Каддафи вызвали болезненную реакцию
со стороны Путина, коротавшего время на второй по значению
в государстве должности премьер-министра.
Те же самые западные державы, которые бесстыдно обхажи­
вали ливийского диктатора, теперь ополчились против него,
разбомбив его армию и отдав его на растерзание мстительной
толпе. Нужно быть дураком, чтобы доверять им. И попусти­
тельство со стороны Медведева лишь провоцирует их на но­
вую агрессию. Путину нужно было возвращать себе рычаги
власти. Он лишь укрепился в этом решении, когда зимой 20112012 гг. в Москве разразились протесты, вызванные подтасовка­
12. G. Parker, A.-S. Chassany and G. Dyer, «Europeans Defy US to Join China-Led Develop­
ment Bank», Financial Times, 16.03.2015.
13. A. Stent, The Limits of Partnership: US. -Russian Relations in the Twenty-First Century (Prince­
ton, NJ: Princeton University Press, 2014).
14. A. Clark, «Dmitry Medvedev Picks Silicon Valley’s Brains», Guardian, 23.06.2010.

613

КРАХ

ми на парламентских выборах. Клинтон едва скрывала восторг,
который у нее вызывала перспектива смены режима. Вместо пе­
резагрузки и разрядки Путин начал в 2012 г. свой новый пре­
зидентский срок с решительных шагов. В противоположность
либерализму обамовской администрации Кремль облачился
в одежды консервативного культурного национализма. Пра­
ва геев, провокационные акции феминисток, греческий йогурт
для американских спортсменов-олимпийцев — все пало жерт­
вой постмодернистского римейка холодной войны15.
Несомненно, это совсем не походило на выстраивание про­
тивовеса Китаю, какого можно было бы ожидать. Однако вовсе
не американцы довели дело до открытого кризиса в отношени­
ях между Россией и Западом. Всему виной были главные со­
юзники Америки, европейцы. Впоследствии Е С утверждал, что
«случайно вляпался» в украинский кризис. Эти слова находи­
лись в одном ряду с простодушным заявлением о том, что « Е С
не занимается геополитикой»16. Возможно, оно отражает на­
ивность некоторых должностных лиц из Брюсселя, но это ни­
когда не было правдой. Было бы более честно сказать, что ев­
ропейские национальные государства не были согласны с той
геополитикой, которую за них проводил Е С . Франция и Берлин
были всей душой за разрядку в отношениях с Москвой, Поль­
ша и Швеция —нет. При активной поддержке со стороны Н АТО
«новые европейцы» продвигали программу «Восточное парт­
нерство», адресованную постсоветским государствам. В Варша­
ве и Риге ни для кого не было секретом, что эта программа, как
и Т Т П , представляло собой «де-факто политику сдерживания».
В том, что касается Польши, приоритеты были очевидны. Как
выразился президент Бронислав Коморовский, «Мы не желаем
когда-либо снова иметь общую границу с Россией»17.
Орудиями «Восточного партнерства» Е С служили соглаше­
ния об ассоциации с Е С . Это были сложные документы о гар­
монизации законодательства, либерализации торговли и пе­
ремещении рабочей силы. Соглашение с Украиной, работа над
которым началась в 2012 г., превозносилось в качестве самого
обширного соглашения, когда-либо заключенного со страной,
не входящей в Е С . Оно насчитывало 1200 страниц технических
подробностей, разделенных на 28 отдельных частей acquis com15. Т. Kaplan, «Russia Blocks Yogurt Bound for US Athletes», New York Times, 5.02.2014.
16 . R. Korteweg, «Mogherini’s Mission: Four Steps to Make EU Foreign Policy More Strate­
gic», Centre for European Reform, 19.01.2015.
17. «How the EU Lost Russia over Ukraine: Four Thousand Deaths and an Eastern Ukraine
Gripped by War», Der Spiegel, 24.n .2014.

614

«НА

ХРЕН

ЕС»

munautaire18. В соглашениях об ассоциации основной упор де­
лался на правила в сфере торговли и бизнеса, но определенное
внимание уделялось и политике в области безопасности. Ста­
тья 4 Соглашения об ассоциации с Украиной содержала при­
зыв к «политическому диалогу во всех сферах, представляющих
взаимный интерес <...> Это будет способствовать постепенному
сближению в вопросах внешней политики и безопасности с це­
лью все более глубокого вовлечения Украины в европейскую
зону безопасности»19. Статья 7 предусматривала «сближение ЕС
и Украины в сферах иностранных дел, безопасности и оборо­
ны». Согласно статье іо, носившей заглавие «Предотвращение
конфликтов, кризисный менеджмент и военно-техническое со­
трудничество», Украине и Е С предстояло «изучать потенциал
к военному и техническому сотрудничеству. Украина и Евро­
пейское оборонное агентство (E O A ) наладят тесные контакты
с целью дискуссии о повышении военных возможностей, вклю­
чая вопросы технологий»20.
К 2013 г. переговоры с Украиной находились на наиболее
продвинутой стадии. Однако все переговоры по программе Е С
«Восточное партнерство» шли на широком фронте. На совеща­
нии глав правительств, прошедшем 2 9 _ 3 ° ноября 2013 г. в Виль­
нюсе, Брюссель надеялся не только подписать Соглашение
об ассоциации с Украиной, но и начать переговоры с Молдави­
ей, Грузией и Арменией. Кроме того, Брюссель вступил в диалог
с Белоруссией21. После того как в начале 2000-х гг. в состав Е С
вошли страны Прибалтики и бывшие участники восточноевро­
пейского Варшавского договора, Брюссель стремился углубить
и перестроить свои отношения с бывшими западными респуб­
ликами С С С Р . Это, бесспорно, был важный поворот в междуна­
родных отношениях, тем более существенный из-за того, что он
вступал в непосредственный конфликт с российскими амбиция­
ми в данном регионе. Россия с 2011 г. перестраивала Евразий­
ский таможенный союз в более обширный Евразийский эконо­
мический союз. Он явно предлагался в качестве альтернативы
«Восточному партнерству» Е С . Условия этих соглашений были
намного менее обременительными по сравнению с теми, кото­
рые выдвигались Е С . Но они означали вступление в однобокие
взаимоотношения с Россией, а таможенный союз включал уста­
18. А. Aslund, «Ukraine’s Choice: European Association Agreement or Eurasian Union?»,
Policy Brief (2013), 13-26.
19. R. Sakwa, Frontline Ukraine: Crisis in the Borderlands (New York: I. B .Tauris, 2015), 76.
20. Ibid.
21. R. Youngs, Europe’s Eastern Crisis: The Geopolitics o f Asymmetry (Cambridge: Cambridge Uni­
versity Press, 2017), 54.

615

КРАХ

новление единых внешних тарифов. Это было несовместимо
с соглашениями об ассоциации с Е С .
При наличии доброй воли, несомненно, можно было найти
компромисс между соглашениями об ассоциации с Е С и Евр­
азийским таможенным союзом. Но ни одна из сторон не жела­
ла этого. На технические и экономические вопросы приведения
двух различных экономических блоков во взаимное соответ­
ствие накладывались геополитические трения, признавал ли
это Брюссель или нет. Правительствам восточноевропейских го­
сударств приходилось сделать выбор: смотреть ли им на запад
или на восток? Брюссель дал понять, что членство в Евразий­
ском союзе Путина несовместимо с соглашениями об ассоциа­
ции с Е С . Президент Еврокомиссии Баррозу ответил отказом
на предложение Кремля о переговорах между обоими блока­
ми22. Брюссель не признавал их равнозначности. В отсутствие
каких-либо договоренностей между блоками Москва уведоми­
ла Украину и Армению о том, что при продолжении сближения
с Е С им следует ожидать санкций со стороны России. Подписа­
ние соглашения об ассоциации с Е С станет для них «самоубий­
ственным шагом»23. На уязвимый регион, живший в условиях
серьезных экономических и политических стрессов, под успо­
каивающими ярлыками ассоциации, сотрудничества и сближе­
ния было возложено тяжелое геополитическое бремя.

II
Экономическое и политическое восстановление после потря­
сений 2008 г . неравномерно шло на постсоветском простран­
стве. На северном фланге прибалтийские страны продолжили
свой курс на Запад, i января 2011 г. Эстония вступила в еврозону. Латвия, на которую пришелся главный удар кризиса
2009 г., перешла на единую валюту і января 2014 г., а год спустя
за ней последовала и Литва. Предполагалось, что со временем
на евро согласно условиям их вступления в Е С в 2004 г. перей­
дут и прочие страны Восточной Европы. Однако их движение
в этом направлении испытало серьезный откат вследствие кри­
зиса еврозоны. Польский министр иностранных дел Сикор­
22. «How the E U Lost Russia over Ukraine»; «The Eu-Ukraine Association Agreement

and Deep and Comprehensive Free Trade Area: What’s It All About?», http://
eeas.europa.eu/archives/delegations/u kraine/docum ents/virtual_lib rary/
vademecum_en.pdf.
23. Aslund, «Ukraine’s Choice».

616

«НА

ХРЕН

ЕС»

ский в декабре 2011 г. заявил, что он ожидает перехода Польши
на евро к 2016 г., но лишь в том случае, если валютный союз бу­
дет реформирован, что явно отвечало польским национальным
интересам2425.Дональд Туск как премьер-министр страны обещал
провести общенациональную дискуссию по вопросу о членстве
в еврозоне. Однако главная оппозиционная сила —национали­
стическая партия «Право и справедливость» —немедленно от­
ветила на это осуждением каких-либо дальнейших шагов к ев­
ропейской интеграции, объявив их «подчинением Германии»21.
В Польше националисты находились в оппозиции. В Вен­
грии они стояли у власти. На выборах в апреле 2010 г. правя­
щая Социалистическая партия расплатилась за коррумпиро­
ванность и двуличие при проведении экономической политики
и за финансовую катастрофу 2008 г. Выступив с обещанием за­
щитить венгерский народ и венгерских пенсионеров от алчно­
го М В Ф , коалиция во главе с националистической партией «Фидес» и христианскими демократами получила 53% голосов. Еще
более неожиданным образом 17% голосов набрало движение
«Иоббик», открыто заигрывавшее с неофашизмом, вследствие
чего общая доля голосов, отданных за националистов, состави­
ла 70%. В число грехов «Фидес» входил ее отказ отделять друг
от друга вопросы политического суверенитета и финансовой
зависимости. Игнорируя протесты со стороны М В Ф и Е С , она
оправдывала налог на зарубежные банки и давление на частные
пенсионные фонды суровой исторической необходимостью26.
Венгрии, освободившейся из-под советского ярма, в течение по­
следних двадцати лет пришлось «на собственном горьком опы­
те убедиться в обоснованности и правде старой мудрости о том,
что страну можно покорить двумя путями —мечом и долгами»27.
Когда Греция в апреле 2010 г. отдалась на волю «тройки», воин­
ственный премьер-министр Орбан заявил на пресс-конферен­
ции: «По моему мнению, ни М В Ф , ни финансовые органы Е С
не являются нашими господами. Мы им не подчиняемся». Вен­
грия будет вести переговоры, но она не приемлет «диктата»28.

24. «We Want to See the Euro Zone Flourish», DerSpiegel, 16.05.2012; K.Gebert and U. Guerot,
«Why Poland Is the New France for Germany», European Council on Foreign Rela­
tions, 19.10.2012.
25. K.Gebert, «Reinventing Europe: Poland and the Euro Crisis», European Council on For­
eign Relations, 7.02.2012.
26. Kudrna and Gabor, «The Return of Political Risk».
27. S. Lam bert, «The Orban Governm ent and Public Debt», The Orange Files:
Notes on Illiberal Democracy in Hungary, https://th eo ran gefiles.h u /
the-orban-government-and-public-debt/.
28. «Hungary’s Orban Wants Deal Math IMF, Cbank Cuts Rates», Reuters, 26.04.2010.

617

КРАХ

Агрессивный национализм Орбана и развернутая «Фидес»
кампания за сворачивание гражданских свобод и политическо­
го плюрализма обратили вспять либерализацию венгерской по­
литической культуры, происходившую с момента краха комму­
низма. Тем не менее предпринятые Орбаном агрессивные меры
по увеличению поступлений и националистическая экономия
оказались по-своему действенными. Инфляция не превышала
2%. В декабре 2011 г. с зарубежными банками было заключено
соглашение о распределении издержек, связанных с реструкту­
ризацией долгов домохозяйств. После того как Венгрия достиг­
ла 3-процентного дефицита бюджета, Е С отменил унизитель­
ные процедуры чрезмерного дефицита, которые страна была
вынуждена соблюдать после своего вступления в союз.
В условиях бума на развивающихся рынках зарубежные кре­
диторы снисходительно взирали на националистический экспе­
римент Орбана. Благодаря щедрому финансированию Венгрия
летом 2013 г. расплатилась с М В Ф и попросила фонд закрыть
его офис в Будапеште29. С тем чтобы дополнительно укрепить
свою позицию, в начале 2013 г. Орбан взял курс на новую раз­
рядку в отношениях с Москвой. Альянс с Россией был совсем
не очевидным выбором для венгерского националиста. Одна­
ко Орбана в Кремле ожидал теплый прием. Путин приветство­
вал его эксперимент по построению нелиберальной демократии
и предложил материальное содействие в форме гражданских
ядерных технологий и субсидированных поставок газа, что при­
шлось по душе избирателям, голосовавшим за «Фидес»30.
Венгрия, прочно укоренившаяся и в Е С , и в Н А Т О , могла
себе позволить риск лавирования между Востоком и Западом.
Совсем в ином положении находилась такая крохотная страна,
претендующая на заключение соглашения об ассоциации с Е С ,
как Армения, которой угрожали российские санкции. Перед ли­
цом недвусмысленной угрозы со стороны Москвы Ереван в сен­
тябре 2013 г. пошел на попятную. Он объявил о намерении всту­
пить в путинский Евразийский таможенный союз, после чего
Брюссель закрыл для Армении дверь к соглашению об ассоциа­
ции31. Эта неудача в восточной политике Е С лишь повысила
значение Украины. С учетом ее размеров и геополитической
роли именно позиция Киева определяла баланс влияния в дан­
29. J . Johnson and A. Barnes, «Financial Nationalism and Its International Enablers: The Hun­
garian Experience», Review o f International Political Economy 22 (2014): 535-569.
30. A.Deak, «The Putin-Orb&n Nuclear Deal: A Short Assessment», Green Political Foundati­
on, 27.01.2014.
3 1. O .Sushko, «A Fork in the Road? Ukraine Between E U Association and the Eurasian
Customs Union», PONARS Eurasia, September 2013.

618

«НА

ХРЕН

ЕС»

ном регионе. Е С был убежден в легитимности своих действий.
Он предлагал правление закона и процветание. Он обещал бу­
дущее. Игнорируя очевидную опасность того, что Украина была
слишком слабой в экономическом плане, слишком хрупкой по­
литически и слишком уязвимой с геополитической точки зре­
ния, чтобы выдержать давление, порождаемое противостояни­
ем России и Запада, Брюссель упорно гнул свою линию.
То, что Украина нуждалась в переменах, было бесспорно.
Даже после возмещения ущерба, понесенного в 2008-2009 гг.,
средний доход в 2013 г., согласно официальным данным, был
лишь немногим выше, чем в 1989 г. В отличие от западных со­
седей Украины, посткоммунистический переход в этой стране
обернулся стагнацией длиной в поколение. В то время как ни­
чтожное меньшинство баснословно разбогатело, стандарты
жизни менее зажиточных слоев поддерживались на терпимом
уровне лишь благодаря системе пенсий и субсидий на энергию,
поглощавшей 17% В В П . В 2008 г. М В Ф предоставил Украине экс­
тренную помощь. Но эта программа сопровождалась требова­
нием о пересмотре налогов и социальных выплат, вследствие
чего правительство лишилось возможности сохранять легитим­
ность. К моменту выборов в феврале 2010 г. значительная часть
населения испытывала глубокое разочарование. Украина все
больше и больше отставала не только от своих западных сосе­
дей, но и от путинской России. Президент Ющенко фактически
устранился от участия в электоральной гонке, предоставив пре­
мьер-министру Тимошенко вести напряженную борьбу с Я ну­
ковичем, чья нечестная победа на прежних выборах стала пово­
дом к революции 2004 г. В 2010 г. в условиях раскола электора­
та между востоком и западом Янукович честно победил с очень
небольшим перевесом.
Янукович был коррумпированным махинатором, лавиро­
вавшим между Западом и Россией. Он брал деньги у М В Ф и про­
должал переговоры с Е С 32. Он посадил Тимошенко в тюрьму
по обвинению в коррупции, пользуясь ею как разменной моне­
той. В то же время он заигрывал с Путиным и его Евразийским
блоком. По мере того как клан Януковича богател, он терял по­
пулярность, а запасы зарубежной валюты истощались. Созда­
валось впечатление, что в преддверии следующих выборов, вы­
играть которые у него было мало надежды, он готовит силы
безопасности к захвату власти33. Однако выборы 2014 г. были
32. «How the E U Lost Russia over Ukraine».
33. A. Wilson, Ukraine Crisis: What It Means fo r the West (New Haven, CT: Yale University
Press, 2014).

619

КРАХ

Он
С

\0 U5 U5

2

О 3

et

s

&
Ф

ф

Ф
О
сч

У К Р А И Н А : д о х о д н о сть по 7-летним

государственн ы м облигациям
И с т о ч н и к : Benn Steil and Dinah Walker, «Was Ukraine Tapered?»,
25.02.2014, Geo-Graphics Blog C F R , https://www.cfr.org/blog/wasukraine-tapered.

не единственным дедлайном. Переговоры с Е С и с русскими
уже в 2013 г. достигли той стадии, на которой Киев был выну­
жден делать выбор, зависевший, среди прочего, и от междуна­
родного финансового климата.
Вплоть до весны 2013 г. под влиянием количественно­
го смягчения, проводившегося Ф Р С , доллары текли даже на
Украину, іо апреля 2013 г. Киев отклонил новое предложе­
ние М В Ф помочь финансировать вопиющий дефицит украин­
ского текущего счета, вместо этого произведя эмиссию обли­
гаций на 1,15 млрд евродолларов, которые были с готовностью
скуплены рынками при относительно скромной ставке в 7,5 %34.
Но вскоре после этого, 22 мая, по рынкам ударило заявление
Бернанке о прекращении количественного смягчения. Ставка
подскочила до ю%. В поисках альтернативных источников фи­
нансирования и личного обогащения Янукович изучал различ­
ные возможности. Он обдумывал проект о добыче сланцевого
34. В. Steil, «Taper Trouble», Foreign Affairs (July/August 2014).

620

«НА

ХРЕН

ЕС»

газа с участием Shell и Chevron. Осенью 2013 г. готовилась сделка
по передаче в аренду Китаю гигантского участка в 7,5 млн ак­
ров первоклассных пахотных угодий, что составляло 5% всех
украинских земель и ю% ее обрабатываемых земель —терри­
торию размером с Бельгию. Китай не просто стремился рас­
ширить свое жизненное пространство. Помимо этого, он обе­
щал вложить іо млрд долларов в портовые мощности Крыма33.
Но ключевое значение все же имели переговоры с Е С . Янукович
обещал украинскому населению, что оно будет жить в Европе.
Украинские С М И , спонсируемые государством, подавали согла­
шение об ассоциации как прелюдию к полноценному членству
в Е С . Тот никак не комментировал возможность такого исхо­
да, но в то же время и не старался разрушить ожидания. Запад­
ная пресса вполне открыто называла вильнюсский саммит куль­
минацией «шестилетней кампании по привлечению Украины
к интеграции в Е С и ее выводу с кремлевской орбиты»3536.
Эта угроза не укрылась от внимания России, притом что
санкции, которыми она грозила, имели немалое значение: хотя
25% украинского экспорта направлялось в Е С , 26% шло в Рос­
сию, а остальное —в страны С Н Г , на которые простиралось
влияние Путина. В начале сентября Янукович все еще запуги­
вал недовольных пророссийских членов своей партии заклю­
чением сделки с Западом37. Но при этом вплоть до 20 ноября
2013 г., когда Киев получил письмо из М В Ф , никто не знал, на­
сколько непривлекательными окажутся западные условия. М В Ф
предлагал Украине всего 5 млрд долларов и при этом высказы­
вал пожелание, чтобы 3,7 млрд долларов из этой суммы пошло
на оплату по займу 2008 г., срок погашения которого наступал
в 2014 г. Ни у кого в Киеве не было оснований для того, чтобы
ожидать щедрости со стороны М ВФ . Но предложение Е С стало
настоящим потрясением. По оценкам комитета немецких экс­
пертов, вследствие санкций Украине предстояло ежегодно те­
рять в торговле с Россией не менее 3 млрд долларов. В Киеве
оценку убытков раздули до цифры примерно в 50 млрд долла­
ров. Брюссель отмахнулся от всех этих цифр38.
В связи с заключением Соглашения об ассоциации Е С был
готов предложить не более чем 6ю млн евро. Взамен М В Ф тре­
бовал сильного сокращения бюджета, 40-процентного повы­
35. Wilson, Ukraine Crisis, 16.
36. I.Traynor and O.Grytsenko, «Ukraine Aligns with Moscow as E U Summit Fails», Guar­
dian, 28.11.2013.
37. E. Piper, «Special Report: Why Ukraine Spurned the Eu and Embraced Russia», Reu­
ters, 19.12.2013.
38. «How the E U Lost Russia over Ukraine».

621

КРАХ

шения цены на природный газ и 25-процентной девальвации39.
Это была вовсе не золотая жила, обещанная Януковичем. Неко­
торые украинские олигархи обладали более крупным личным
состоянием. Даже без учета ожидавшихся санкций со стороны
России согласие на такую сделку было бы политической ката­
строфой40. В Киеве царило возмущение. «Мы не могли сдержать
своих эмоций, это было неприемлемо»,—заявил агентству Reu­
ters постоянный представитель Украины при НА ТО . Когда его
страна обратилась к Европе за помощью, они «плюнули в нас
<... > судя по всему, мы —не Польша, судя по всему, мы не ровня
Польше <... > на деле они не пускают нас к себе, мы будем стоять
у дверей. Мы славные люди, но мы не поляки»41. К счастью для
Киева —или по крайней мере так казалось,—у Москвы имел­
ся альтернативный план. 21 ноября 2013 г. Янукович принял
предложение Путина о газовом контракте на льготных услови­
ях и займе в 15 млрд долларов. В ответ на это Украина, как и Ар­
мения, должна была вступить в Евразийский таможенный союз.
В свете последующих событий решение Януковича стали
рассматривать как условный рефлекс на промосковскую при­
манку. Вполне возможно, что Россия его шантажировала. Од­
нако, если абстрагироваться от подобных слухов, его выбор
едва ли можно было назвать необъяснимым. Как говорил укра­
инский премьер-министр Николай Азаров, решающим факто­
ром стали «чрезвычайно суровые условия» пакета Е С —М В Ф 42.
И эта логика не укрылась от европейцев сразу после их пора­
жения. 28 ноября 2013 г. президент Европарламента Мартин
Шульц в интервью для Der Spiegel признал, что должностные
лица Е С совершили ошибки на переговорах с Украиной: «Ду­
маю, мы недооценили драматичность внутриполитической
ситуации на Украине»43. По его словам, Украина «находилась
в глубоком экономическом и финансовом кризисе» с самого
момента установления демократии. «Они отчаянно нуждаются
в деньгах и отчаянно нуждаются в надежном газоснабжении».
Ш ульц сказал, что понимает, почему Украина повернулась
к России. «В Европе не особенно популярна помощь странам,
находящимся в кризисе <...> посмотрите на предложения Мо­
39. «Press Release: Statement by I M F Mission to Ukraine» ( I M F press release no. 13/419,
31.10.2013), https://www.imf.0rg/en/News/Articles/2015/09/14/01/49/pr13419.
40. Wilson, Ukraine Crisis, 64-65.
41. Piper, «Special Report: Why Ukraine Spurned the Eu and Embraced Russia».
42. D. M.Herszenhorn, «Ukraine Blames IMF for Halt to Agreements with Europe», New York
Times, 22.11.2013; A. Evans-Pritchard, «Historic Defeat for E U as Ukraine Returns
to Kremlin Control», Telegraph, 22.11.2013.
43. «Merkel Still Open to Ukraine Cooperation», Der Spiegel, 28.n .2013.

622

«НА

ХРЕН

ЕС

сквы: они обещают Украине краткосрочное содействие, которо­
го мы, европейцы, не можем и не хотим себе позволить».
Чего никто —ни Янукович, ни русские, ни Е С —не прини­
мал в расчет, так это реакции со стороны громогласного и сме­
лого меньшинства украинского населения. Согласно опросам
общественного мнения, подавляющее большинство украинцев
вовсе не высказывалось за решительный поворот к Е С . По дан­
ным киевского Международного института социологии, в ноя­
бре 2013 г. лишь 39% респондентов положительно относилось
к ассоциации с Е С , в то время как доля украинцев, выступав­
ших за таможенный союз с Россией, составляла 37% — всего
на 2% меньше44. При этом в данном случае речь шла о гипоте­
тических, а не о реальных жестких условиях, выдвинутых М ВФ
и Е С . Однако ход событий на Украине в 2013 г. определялся во­
все не референдумом на основе четкой оценки различных аль­
тернатив. Судьбу страны решали восторженные, распаленные
меньшинства, вдохновлявшиеся надеждами и страхами, связан­
ными с Россией и Западной Европой, а также пестрым набором
политических образов, почерпнутых из всех частей политиче­
ского спектра.
В ноябре и декабре на морозных киевских улицах митин­
говали сотни тысяч людей, протестовавшие против внезапного
решения Януковича отказаться от Соглашения об ассоциации.
Однако они не пытались свергнуть власть и Янукович вполне
мог бы пережить эту бурю, если бы не принятое им с подачи Мо­
сквы недальновидное решение разогнать митингующих, іб ян­
варя, используя имевшееся у него большинство в парламенте,
чтобы протащить поправки к конституции, он спровоцировал
вторую волну массовых протестов и захват государственных
учреждений по всей Украине. В этот момент перестало быть
тайной вмешательство со стороны Е С и Соединенных Ш та­
тов. Насколько глубоко был вовлечен в украинские события Ва­
шингтон, стало ясно из пресловутого подслушанного разгово­
ра Виктории Нуланд, помощника госсекретаря по европейским
и евразийским делам, с американским послом на Украине—раз­
говора, поучительного как в плане состояния тогдашних взаи­
моотношений между С Ш А и Е С , так и в плане неприкрытой
инструментализации украинских политиков. 28 января 2014 г.,
обсуждая с послом Пайеттом различные альтернативы, Ну­
ланд небрежно заметила: «Думаю, будет здорово все это устро­
ить и привлечь к этому О ОН —и на**й Е С » . На взгляд Нуланд,
Е С был слишком медлительным и слишком готовым к компро­
44. «P o ll: Ukrainian Public Split over EU , Customs Union O ption s», K yiv Post, 26.11.2013.

623

КРАХ

миссу с президентом Януковичем, с которым он всего несколько
месяцев назад стремился заключить всестороннее Соглашение
об ассоциации. Пайетт не моргнув глазом ответил: «Нам нуж­
но кое-что сделать, чтобы все это наладить, потому что можно
быть уверенным —едва у нас начнет что-то получаться, русские
устроят закулисную возню, чтобы пустить все под откос»43.
Спустя две недели отчаянное противостояние на улицах
Киева положило конец президентству Януковича. 21 февра­
ля в ходе переговоров с участием министров иностранных дел
Германии, Франции и Польши в роли посредников и в присут­
ствии представителя Путина Януковичу было обещано сохра­
нение за ним его должности вплоть до новых президентских
выборов, запланированных на конец 2014 г. Но поскольку под­
держка со стороны его партии и сил правопорядка таяла на гла­
зах, он решил не рисковать4
546. Он тоже помнил о судьбе Кад­
дафи. Рано утром 22 февраля он сбежал, оставив страну без
власти. Пренебрегая конституционными процедурами, на срок
до проведения выборов, намеченных на 2 5 мая, страну возгла­
вило новое временное правительство. Длительный переходный
процесс, замышлявшийся Е С , вылился в революционный пере­
ворот. А вместо того чтобы дожидаться итогов выборов, времен­
ное правительство, в котором преобладала партия Тимошенко
«Батькивщина», разбавленная активистами майдана, поспеши­
ло закрепить новый расклад сил и аннулировало неожидан­
ное ноябрьское решение Януковича. Оно намеревалось подве­
сти черту под отношениями с Россией, подписать Соглашение
об ассоциации с Европой и заключить новые финансовые согла­
шения—не с Россией, а с М В Ф и Евросоюзом.
Чем могла ответить Москва? Выбор, сделанный в ноябре
2013 г. в Вильнюсе, воспринимался обеими сторонами в каче­
стве стратегического поворотного момента. Благодаря скупости,
проявленной М В Ф и Е С , Москва одержала серьезную победу,
тут же лишившись ее из-за народных протестов и смены режи­
ма, которая имела сомнительную законность, даже если пользо­
валась поддержкой со стороны значительной части украинских
граждан, и, несомненно, была инспирирована Западом. Для
России кротко смириться с этим исходом было бы еще хуже,
чем если бы Янукович все-таки подписал Соглашение об ассо­
циации. В ночь с 22 на 23 февраля Кремль решил действовать.
Воспользовавшись протестами местного населения и исполняя
45. «Ukraine Crisis: Transcript of Leaked Nuland-Pyatt Call», B B C , 7.02.2014.
46. A. Higgins and A. E. Kramer, «Ukraine Leader Was Defeated Even Before He Was Ous­
ted», N e w York T im es , 3.01.2015.

624

«НА

ХРЕН

ЕС»

планы, подготовленные в 2008 г. на случай поспешной заявки
Украины на вступление в Н А ТО , кое-как переодетые российские
военнослужащие 27 февраля 2014 г. заняли Крымский полуост­
ров47. Спустя несколько дней при поддержке со стороны России,
стремившейся еще сильнее надавить на Киев, началось восста­
ние сепаратистов на востоке Украины, в Донбассе.

III
Всестороннее экономическое, политическое и дипломатиче­
ское столкновение между Западом и Россией, репетицией ко­
торого послужила грузинская «война по доверенности» 2008 г.,
теперь развернулось на сцене, во всех отношениях намного бо­
лее значительной. В условиях, когда под ударом оказалась тер­
риториальная целостность Украины, временное правительство
в Киеве 13 апреля 2014 г. начало «антитеррористическую» опе­
рацию с целью вернуть контроль над Донбассом. В Вашингтоне
и штаб-квартире Н А Т О раздавались голоса, требовавшие оказа­
ния немедленной военной помощи Киеву и полномасштабно­
го возвращения к холодной войне. Маккейну и прочим респуб­
ликанским ястребам очень хотелось сколотить партию войны.
Возможно, что это помогло бы восстановить сплоченность их
партии, сотрясаемой неурядицами. Но как и в 2013 г. в Сирии,
Обама отказался идти на обострение48. В Европе никто не под­
держивал военную операцию. Не то чтобы Украине отказыва­
ли в поставках оружия. Но как и в Сирии, оно поставлялось
по тайным каналам. Публично реакция Запада выражалась
в экономических санкциях.
Путинская линия всегда сводилась к тому, что геоэкономи­
ка—это геополитика. На Украине борьба вокруг торговых пере­
говоров и таможенных соглашений вылилась в необъявленную
войну. Сейчас же орудием борьбы могла стать сама экономи­
ка. Или не могла? Чтобы оказывать давление на Иран, Соеди­
ненные Штаты установили свирепый и эффективный режим
санкций. Россия как глобально интегрированная экономика
была намного более уязвима. Помимо того что российский биз­
нес нуждался в экспортных возможностях, он глубоко подсел
на иглу дешевых долларовых кредитов. К началу 2014 г. его за­
47. Эти планы были впервые составлены в 2008 г. после войны в Грузии: Wilson, Ukrai­
ne Crisis, 108.
48. D.Chollet, The Long Game: How Obama Defied Washington and Redefined America’s Role in the
World (N e w York: Hachette, 2016).

625

КРАХ

долженность составляла 728 млрд долларов49. Но в то же время
под ударом оказывались и западные интересы. Помимо всего
прочего, Россия была вторым по значению поставщиком нефти
и газа на мировые рынки. В период крайней уязвимости разви­
вающихся рыночных экономик Соединенные Штаты не желали
усиливать напряженность на товарных рынках. К досаде твер­
долобых С Ш А сохраняли сдержанность и не использовали сво­
его санкционного оружия на полную мощь. Вместо этого они
сделали мишенью санкций отдельных представителей путин­
ского окружения, самым видным из которых был Игорь Сечин,
босс нефтяного гиганта «Роснефть»50. Более того, Вашингтон
ограничил доступ на рынки капитала для важнейших корпо­
раций —«Роснефти», «Новатэка», Газпромбанка и ВЭБа51. Это
был болезненный удар, но с учетом ограниченного характера
российско-американских экономических отношений он был от­
нюдь не решающим.
Принципиальный вопрос заключался в том, поддержит ли
своим весом американские санкции Европа. Торговля между
Россией и Е С своими объемами в десять раз превышала тор­
говлю между Россией и С Ш А . В Е С направлялся 41% всего рос­
сийского экспорта. Это давало Е С серьезный рычаг влияния,
но в то же время означало, что Европа теряла намного больше.
Немецкие корпоративные лидеры и старшие политики, вклю­
чая бывшего канцлера Герхарда Шредера, продолжали поддер­
живать дружеские отношения с Путиным даже в тот момент,
когда российские войска вторглись на территорию Украины.
Франция по заказу России строила два больших универсальных
десантных корабля-вертолетоносца. Итальянские энергетиче­
ские корпорации активно участвовали в черноморских проек­
тах. Тем местом, где санкции могли бы сказать свое слово, был
Лондон, пристанище олигархов. Правительство Кэмерона го­
ворило много красивых слов, но не спешило действовать. При
этом на кону стояли не только экономические интересы. В Гер­
мании наблюдался глубокий скептицизм в отношении како­
го-либо поспешного сближения с С Ш А 52. Еще летом 2013 г.
шпионский скандал с участием А Н Б сильно омрачил герма­
но-американские отношения. Год спустя доля немцев, видев­
49. К. Rogov, «W h a t W ill Be the Consequences o f the Russian Currency Crisis?», European
Council on Foreign Relations, 23.12.2014.
50. A . Evans-Pritchard, «U S Hits Russia’s O il K ingpin Ig o r Sechin with First Energy Sanc­
tions», Telegraph, 28.04.2014.
51. W ilson, Ukraine Crisis, 202.
52. M . Feldenkirchen, C. Hoffmann and R. Pfister, « W ill It Be America or Russia?», D er Sp ie­
gel, 10.07.2014.

626

«НА

ХРЕН

ЕС»

ших в С Ш А «надежного партнера», сократилась до 38% —уров­
ня, в последний раз наблюдавшегося в эпоху Буша33. В то время
как за прием Украины в Н А Т О выступало 6 8 % американцев, 67%
немцев были против этого. Аналогичным образом 63% немцев
не желали видеть Украину в составе Е С .
К негодованию правых конгрессменов все, на что был со­
гласен Е С —индивидуальные санкции против 18 ведущих рос­
сийских фигур. Сенатор Джон Маккейн дошел до того, что
заявил: «Если европейцы считают, что экономические сообра­
жения слишком важны для того, чтобы накладывать суровые
санкции на Владимира Путина... то они игнорируют уроки ис­
тории»53545. Политика умиротворения не помогла против Гитлера
в ідз8 году. Не поможет она и против Путина. В мае трансатлан­
тические трения достигли такого накала, что Меркель и Обама
поспешно провели переговоры в Белом доме. Меркель не со­
мневалась в необходимости принимать меры, но она не могла
игнорировать европейского общественного мнения, и вспыш­
ки Маккейна ничем не могли ей помочь. Оба лидера догово­
рились о том, что Обама попридержит американских ястребов,
в то время как Меркель постарается выстроить в Европе консен­
сус в отношении более жестких мер.
Таким образом, военной помощи не ожидалось, а против
России были введены лишь минимальные санкции — но, мо­
жет быть, Запад по крайней мере был готов оказать Украине
щедрую финансовую поддержку? По оценкам нового киевского
правительства, только для того, чтобы выполнить непогашен­
ные обязательства, ему бы понадобилось 35 млрд долларов в те­
чение двух лет. Эта цифра не слишком отличалась от оценок,
сделанных режимом Януковича шестью месяцами ранее и сра­
зу же проигнорированных. В марте 2014 г. Киев подал в М В Ф
заявку на получение 15 млрд долларов. Администрация Обамы
поддержала эту просьбу и постаралась воспользоваться ею, что­
бы преодолеть в конгрессе тупик по вопросу о реформе М ВФ .
Администрация президента увязывала кредитную гарантию для
Украины объемом в і млрд долларов, популярную у республи­
канского правого крыла, с предложением разблокировать фи­
нансирование М В Ф 33. Как утверждал Белый дом, украинский
кризис четко продемонстрировал стратегическое значение М ВФ
53. 13-26, «Deutsche trauen den U S A nicht mehr», 18.07.2014, https:/ / w w w . tagesschau.de/
inland/deutschlandtrend-n6.html.
54. I.Traynor et al., «Ukraine Crisis: US-Europe Rifts Surfacing as Putin Tightens Crimea
Grip», G u a r d ia n , 4.03.2014.
55. A. Yukhananov, «Ukraine Could Borrow More If IMF Reforms Passed —U S » , R eu ters,
4.03.2014.

627

КРАХ

для Соединенных Штатов. Глобалисты, критиковавшие М В Ф ,
тут же набросились на эти слова, увидев в них четкое указание
на подчиненное положение М В Ф как орудия американской по­
литики36. Вот только республиканцы в конгрессе не были с этим
согласны. Они отправили в корзину предложение о финансиро­
вании М ВФ .
Лагард и М В Ф были вынуждены держаться в отсутствие
полноценной поддержки со стороны Америки37. Для хорошо
управляемой страны, живущей в условиях мира и имеющей ин­
ституты, позволяющие наилучшим образом распорядиться ее
обширными ресурсами, такое бремя долгов, как украинское,
было бы далеко не чрезмерным. Но ничего этого у Украины
не было. С учетом сильнейшей политической неопределенно­
сти, угроз, вызванных российской интервенцией, и слабых ин­
ститутов страны, на самом деле можно было уверенно утвер­
ждать, что долги Украины для нее непосильны. Украина была
неплатежеспособна, и ее задолженность следовало списать. Это
полагалось сделать по правилам М ВФ .
Однако Украина представляла собой особый случай. В 2010 г.
Греция получила финансирование в порядке «системного ис­
ключения». Необеспеченный экстренный заем оправдывался
риском финансового заражения. В апреле 2014 г. на Украине си­
стемный риск носил геополитический характер. Главные акцио­
неры М В Ф не желали, чтобы осажденный прозападный режим
в Киеве объявил о банкротстве всего через несколько недель по­
сле антипутинской революции. И потому, несмотря на очевид­
ные риски и ужасающий послужной список Украины в том, что
касалось выполнения программ, М В Ф снова пришел на выручку.
Вдохновляясь восторженными разговорами о реформах и чрез­
мерно оптимистичными ожиданиями в отношении экономиче­
ского возрождения страны, М В Ф сочинил сценарий, позволяв­
ший ссудить Украине 17 млрд долларов на протяжении двух лет.
Еще и млрд долларов должно было поступить от Е С и і млрд
в виде кредитных гарантий —от С Ш А . Не осталась в стороне
и Япония. Кроме того, Е С согласился на 98% сократить тарифы
на украинский экспорт. На 2015 г. намечались безвизовые пере­
мещения. В течение зимы Е С обещал обеспечить гарантирован­
ное энергоснабжение Украины путем поставок газа через Сло­
вакию, Польшу и Венгрию.56
7

56. Y. K w on , «T h e IMF, Ukraine, and the Asian Financial Crisis H a n go v er», D ip lom at,
17.03.2014.
57. S. Schadler, «U kraine: Stress at the IMF», CIGI p olicy b rief no. 49, O ctober 2014.

628

«НА

ХРЕН

ЕС»

Это были серьезные обязательства. Но они были совершен­
но недостаточными по сравнению с украинскими потребно­
стями. Получение помощи от Европы растягивалось на семь
лет. Кредит от М В Ф , как всегда, выдавался на жестких услови­
ях. Цены на газ следовало поднять на 56%, а государственные
расходы —сократить на ю%38. Предусматривалась либерализа­
ция в сфере валютного обмена с целью обеспечить конкуренто­
способный обменный курс украинской валюты —это была очень
рискованная операция, которая наверняка бы создала большие
проблемы для украинских банков. Но самый сильный риск был
связан с военными действиями на востоке Украины. М В Ф нико­
гда прежде не выдавал кредитов воюющей стране. Поэтому при
составлении апрельского пакета фонд просто проигнорировал
свидетельства об эскалации конфликта.
Как признавала Лагард в заявлении для прессы, это с самого
начала ставило всю программу под удар39. Всего через несколько
дней после того, как финансовый пакет был готов, стало ясно,
что события на Украине действительно развиваются по наихуд­
шему сценарию. Вместо того чтобы успокаиваться, конфликт
на востоке Украины разгорался58
60. В начале мая киевское прави­
59
тельство, нуждавшееся в армии, было вынуждено восстановить
воинский призыв. Олигарх Петр Порошенко, ставший прези­
дентом Украины на последней неделе мая 2014 г., столкнулся
с неразрешимой проблемой: как выполнить навязанную М В Ф
программу экономии, одновременно ведя войну; более того,
Россия не допустила бы украинской победы в этой войне. Един­
ственная надежда Киева состояла в том, что военная эскалация,
ложась все более непосильным бременем на хрупкую украин­
скую экономику, одновременно покажет, что именно поставле­
но на карту в этом конфликте, и прочно втянет в него Запад.
В июле энергичное наступление украинских сил постави­
ло донбасских повстанцев на грань поражения. В ответ Мо­
сква снабдила сепаратистское ополчение тяжелым вооруже­
нием. Конфликт, сводившийся к мелким стычкам, перерастал
в более-менее открытую войну, включавшую мобилизацию де­
сятков тысяч человек, массовое перемещение людей и тысячи
жертв. 17 июля повстанческая зенитная батарея, вооруженная
новыми русскими ракетами, с ликованием сообщила, что она
58. D. Tolksdorf, «T h e European U nion to Ukraine’s Rescue», Politique Etrangere 3 (2014):
109-И9; S.Erlanger and D .M .H erszenhorn, «IM F Prepares $18 Billion in Loans
for Ukraine», N ew York Times, 27.03.2014.
59. A . Yukhananov, «IM F Approves $17 Billion Bailout for Ukraine amid B ig Risks», R e u ­
ters, 30.04.2014.
60. « IM F Survey: Ukraine Unveils Reform Program with IM F Support», IM F, 30.04.2014.

629

КРАХ

сбила тяжелый транспортный самолет. Оказалось, что это был
самолет компании Malaysian Airlines, выполнявший рейс МН1 7 ,
имея на борту 298 человек пассажиров и экипажа. Негодование,
вызванное этим прискорбным происшествием, в итоге позволи­
ло Меркель добиться введения намного более жесткого санкционного режима. Е С заблокировал экспорт в Россию любого обо­
рудования военного назначения и оборудования для нефтяной
промышленности, а также запретил на своей территории разме­
щение долгосрочных долговых обязательств российских госу­
дарственных банков и энергетических корпораций. Соединен­
ные Штаты поддержали эти меры, ограничив доступ к рынку
капитала для Сбербанка и заставив ExxonMobil и ВР отказаться
от сотрудничества с российскими энергокомпаниями. Однако
реальное значение в X X I в. имели финансовые санкции. К сен­
тябрю 2014 г. от западных финансовых рынков оказались от­
резаны «Роснефть», «Транснефть», Газпром, «Новатэк», Сбер­
банк, В Т Б , Газпромбанк и Банк Москвы, а также производители
вооружений — Объединенная авиастроительная корпорация
и «Калашников». На американских счетах были заморожены
сотни миллионов долларов двух банков, наиболее тесно связан­
ных с Путиным и его окружением61.
В свою очередь, Москва ответила в более классическом стиле.
Она не стала прекращать поставки газа. Однако она полностью
запретила ввоз сельскохозяйственной продукции из Европы, од­
новременно увеличив военную помощь донбасским повстанцам,
которые 23-24 августа провели кровавое контрнаступление. По­
сле того как образовалась устойчивая линия фронта, Киев был
вынужден пойти на прекращение огня, соглашение о котором
было подписано 5 сентября в Минске при посредничестве Гер­
мании и Франции. Новая холодная война между Россией и Запа­
дом, вылившаяся во всестороннюю и кровавую конфронтацию,
теперь перешла в фазу силового противостояния.

IV
Со времени потрясений 2008 г. российская официальная фи­
нансовая позиция была пересмотрена. В начале 2014 г. ва­
лютные резервы Москвы составляли 510 млрд долларов. Как
и в 2008 г., уязвимым являлось не государство, а российский
глобализованный частный сектор. Хотя олигархи, разумеется,
61. Р. Shishkin,

Sanctions over Ukraine Hit Two Russian Banks Hardest»,
5.05.2015.

«U S

Jo u r n a l,

630

W all Street

НА

ХРЕН

ЕС»

следовали путинской линии, рынки не лгали. Эскалация тре­
ний вокруг Украины вызвала немедленный отток капитала.
За патриотическим решением российского Совета Федерации,
в пятницу 1 марта 2014 г. одобрившего ввод российских войск
на украинскую территорию, последовал «черный понедельник»
3 марта, когда рынок впечатляюще просел на п-12% 62. Такие интернационализованные российские банки, как Сбербанк —ги­
гант, контролировавший 28% российских банковских активов,—
были поставлены санкциями в поистине шизофреническую
ситуацию. Как отмечал исполнительный директор Сбербанка
Герман Греф, 50% акций Сбербанка, находившихся в свобод­
ном обороте, принадлежали американским и британским ин­
весторам, однако сам банк лишился возможности изыскивать
средства на Западе63. В течение 2014 г. российские компании
были вынуждены сократить свою зарубежную задолженность
с 729 млрд до 599 млрд долларов, причем для осуществления
выплат им предоставил свои резервы Центральный банк646
5. На­
пряжение нарастало, но кризис разразился лишь осенью.
Третий пакет санкций, введенных после инцидента с рейсом
М Н 1 7 , оказался болезненным для России. В тот же самый мо­
мент Ф Р С во главе с Джанет Йеллен наконец покончила с Q E 3 ,
тем самым ужесточив кредитные условия по всему миру. За­
тем настал конец согласованности в рамках О П Е К . Саудовская
Аравия перестала ограничивать добычу нефти, обрушив цены
на нее. Даже в отсутствие санкций Россия осенью 2014 г. столк­
нулась бы с серьезными финансовыми затруднениями. Но со­
четание санкций, монетарного ужесточения, вызванного поли­
тикой Ф Р С , и резкого снижения товарных цен оказалось просто
убийственным. Собственно говоря, оно было настолько убий­
ственным, что напрашивался вопрос—носило ли это сочетание
чисто случайный характер, или же Соединенные Штаты и саудиты сговорились с целью нанести удар по России63.
Нефтяная политика дает обильную пищу для теорий заго­
вора. Между Вашингтоном и Эр-Риядом действительно суще­
ствуют тайные каналы связи. Госсекретарь Керри осенью 2014 г.
62. OSW Report, «The Economic and Financial Crisis in Russia —Background, Symptoms and
Prospects for the Future», Centre for Eastern Studies, 2.06.2015.
63. N. Buckley and M. Arnold, «Herman Gref, Sberbank’s Modernising Sanctions Survivor»,
Financial Times, 31.01.2016.
64. K. Rogov, «Can Putinomics Survive?» E C F R policy memo, 5.06.2015.
65. Dmitry Zhdannikov and Alex Lawler, «Saudi Oil Policy Uncertainty Unleashes the
Conspiracy Theorists», 18.11.2014, https://www.reuters.com/article/opec/refile-saudi-oil-policy-uncertainty-unleashes-the-conspiracy-theoristsidUSL6NoT73VG20i4in8.

631

КРАХ

К У Р С Д О Л Л А Р А по отнош ению к рублю
и цены на нефть

И с т о ч н и к : Bloomberg, Global Investors.

побывал с визитом в странах Персидского залива. У саудитов
имелись все основания для действий, если не в связи с Украи­
ной, то в связи с Сирией66. Россия наряду с Ираном служила
главной опорой для твердолобого режима Асада, а Саудовская
Аравия была его заклятым врагом. Убедительных доказательств
не имеется. Да и заговор вовсе не обязателен для объяснения
этого совпадения. Нефтяной рынок подвергался нажиму. Но­
вые американские технологии гидравлического разрыва откры­
вали новый, дешевый и очень эластичный источник энергоре­
сурсов. Впрочем, с точки зрения российской экономики вопрос
о мотивации в любом случае не имел значения. Цены на нефть
рухнули со 112 долларов за баррель в июне примерно до бо дол­
ларов за баррель к декабрю 2014 г. и продолжали снижаться.
В дополнение к санкциям и ужесточению кредитных условий
это был жестокий удар.
66. M.Mazzetti, Е. Schmitt and D. D. Kirkpatrick, «Saudi Oil Is Seen as Lever to Pry Russi­
an Support from Syria’s Assad», New York Times, 3.02.2015.

632

НА

ХРЕН

ЕС»

В октябре Центральный банк России осуществлял обширные
интервенции с целью предотвратить крах рубля. Но ему прихо­
дилось экономить резервы, и в ноябре он ушел с рынка. До на­
чала украинского кризиса за доллар давали 33 рубля, но к де­
кабрю 2014 г. курс упал до 49 рублей за доллар. Это приводило
в ужас российских корпоративных заемщиков, которым к кон­
цу года предстояли выплаты на сумму в 35 млрд долларов. На­
чалась борьба за выживание. «Роснефть», которая должна была
заплатить іо млрд долларов, сметала с рынка евро и доллары67.
Более слабые русские предприятия подверглись невыносимому
нажиму. В декабре разорились банк «Траст», крупный заимода­
вец, и третья по величине российская авиакомпания «ЮТэйр»,
и Центральный банк был вынужден предоставить гарантии все­
му банковскому сектору68.
Утром в понедельник 15 декабря началось новое падение руб­
ля, курс которого к концу дня снизился на 8%. Той ночью, по­
сле длительной вечерней дискуссии с участием самого Путина,
Центральный банк решил поднять учетную ставку с 6,5% до 17%.
Объявление об этом было сделано в час ночи. Такая мера была
призвана успокоить инвесторов и наказать спекулянтов. Но она
не сработала. Ее восприняли не как сигнал к спокойствию, а как
признак паники, іб декабря, в российский «черный вторник»,
на валютном рынке сразу же после открытия торгов произошел
обвал. К концу дня курс рубля упал до 8о за доллар. На следую­
щий день Сбербанк подвергся массированной атаке. Миллион
его клиентов получили с зарубежных адресов SMS-сообщения
с предупреждением о том, что банк будет совершенно отрезан
от источников внешней ликвидности. 18 декабря из банка было
изъято 6 млрд долларов. На протяжении следующей недели эта
цифра достигла 20 млрд долларов69. Это был впечатляющий
банковский набег даже по стандартам 2007-2008 гг.
Олигархи снова оказались под ударом. По различным оцен­
кам, сочетание украинского кризиса, падения нефтяных цен
и потрясений декабря 2014 г. обошлось двадцати самым бога­
тым россиянам в сумму от 62 млрд до 73,4 млрд долларов70. Пу­
тин снова отказал в подачках и потребовал действий. Были при­
67. Rogov, «Сап Putinomics Survive?»
68. Courtney Weaver and Jack Farchy, «Russian Economy: An Asset to the State», Financi­
al Times, 15.06.2015.
69. A. Mercouris, «Sberbank CEO Confirms Russia Came Under Financial Attack in Decem­
ber—Was US Involved?», Russia Insider, 29.05.2015. Buckley and Arnold, «Herman
Gref, Sberbank’s Modernising Sanctions Survivor».
70. OSW Report, «The Economic and Financial Crisis in Russia — Background, Symptoms
and Prospects for the Future».

633

КРАХ

няты меры к тому, чтобы положить конец накоплению средств
в офшорах. Тем, кто вернет наличность на родину, была обеща­
на амнистия. В то же время Центральный банк пытался взять
ситуацию под контроль, увеличив объемы страхования вкладов
и докапитализации пострадавших банков.
Президент Путин призвал должностных лиц отказать­
ся от общих политических принципов. Им следовало перейти
на режим «ручного управления» с тем, чтобы вывести страну
из кризиса. Но оставался один общий принцип, не подлежав­
ший отмене. Россия не желала губить свою репутацию в гла­
зах зарубежных инвесторов, прибегнув к контролю над капита­
лом. Вместо этого с целью обеспечивать валютой тех, кто в ней
нуждался, Центральный банк опустошил свои резервы, кото­
рые к 26 декабря сократились до 388,5 млрд долларов. Это за­
тормозило падение рубля, однако он по-прежнему подвергался
давлению. Западные рейтинговые агентства для начала пони­
зили рейтинг Газпрома. В январе та же судьба постигла «Рос­
нефть», «Транснефть» и «Лукойл». Затем рубль просел на 7% —
почти на столько же, на сколько он подрос с конца декабря71.
Это, в свою очередь, поставило вопрос о валютных резервах
Центрального банка. Россия пыталась бороться с чем-то вро­
де порочного круга банковских и суверенных долгов, который
до 2012 г. угрожал еврозоне. Но сейчас на кону стояла не толь­
ко финансовая состоятельность, но и победа в геополитическом
перетягивании каната.
Легитимность правления Путина в течение его первого пре­
зидентского срока в значительной степени основывалась на уве­
ренном восстановлении уровня жизни. Эта простая трактовка
была разрушена кризисом 2008 г. Начиная с 2014 г. экономи­
ческие ожидания продолжили снижаться. Зимой 2014-2015 гг.
темп падения В В П составлял более ю% в год. Стабилизация
произошла лишь во второй половине 2015 г. Для простых рос­
сиян кризис 2014-2015 гг. был значительно более тяжелым, чем
в 2008-2009 гг. Реальные заработки сократились более резко
и восстанавливались менее энергично.
Россия, вышедшая из украинского кризиса, стала в первую
очередь националистическим режимом, от граждан которого
требовалось заплатить любую цену за возвращение их страны
на глобальную сцену. Им приходилось несладко, но они легко
вжились в эту роль. Более того, можно даже сказать, что в ка­

71. А. E. Kramer, «S& Р Guts Russian Debt One Notch to Jun k Level», New York Times,
26.01.2015.

634

«НА

ХРЕН

ЕС»

ких-то отношениях она была удобной72. Будучи премьер-мини­
стром во время кризиса 2008 г., Путин энергично подключился
к проведению отечественных антикризисных мер73. G того мо­
мента, как в 2012 г. он снова стал президентом, Кремль раздувал
национализм, компенсируя им разочаровывающий экономиче­
ский рост и разочаровывающие рейтинги руководителей стра­
ны. С учетом обрушения нефтяных цен в 2014-2015 гг. какой-то
кампании по разжиганию националистических настроений сле­
довало ожидать. Кризис на Украине оказался как раз вовремя.
Даже в условиях вялой экономики личная популярность Пути­
на подскочила с 40 с чем-то процентов в 2013 г. до рекордного
уровня в 89% в июне 2015 г.74
Россия пострадала, но если экономика—оружие, то это ору­
жие обоюдоострое. России нельзя было навредить, не навредив
ее соседям. Кризис развивающихся рынков, которого все опа­
сались, ударил по постсоветскому миру с удвоенной силой75.
G конца 2013 г. по начало 2015 г. валюты Казахстана, Азербай­
джана и Белоруссии девальвировались по отношению к доллару
на 50%. Киргизская, молдавская и таджикская валюта утратили
30-35% своей стоимости. По всей Средней Азии внезапно и рез­
ко повысились учетные ставки, а балансы глобализованных бан­
ков и предприятий, бравших кредиты за рубежом, подверглись
сильнейшему давлению76. В то же время одновременно с денеж­
ными переводами от гастарбайтеров, трудившихся в России, со­
кращался и доход их семей77. В Таджикистане—стране, которая
сильнее всего в мире зависит от денежных переводов, так как
примерно половина ее граждан-мужчин трудоспособного воз­
раста зарабатывает на жизнь в России,—ситуация угрожала ка­
тастрофическим сокращением дохода домохозяйств и поступ­
лений иностранной валюты. Сильно пострадала и Киргизия,

72. Rogov, «Сап Putinomics Survive?»
73. О преемственности между 2008 г. и отечественной «военной коалицией» 2014 г. см.:
K.Gaaze, «The Accidental Formation of Russia’s War Coalition», Carnegie Mos­
cow Center, 22.06.2017, http://carnegie.ru/commentary/71340; К. Гаазе, «Гибрид
или диктатура —2. Как сложилась коалиция войны Владимира Путина»,
Московский центр Карнеги, 24.05.2017, https://carnegie.ru/commentary/69995.
74. M.Birnbaum, «Putin’s Approval Ratings Hit 89 Percent, the Highest They’ve Ever Been»,
Washington Post, 24.06.2015.
75. A.Stepanyan, A.Roitman, G. Minasyan, D. Ostojic and N. Epstein, «The Spillover Effects
of Russia’s Economic Slowdown on Neighboring Countries», IMF, 2015.
76. M.Dabrowski, «Currency Crises in Post-Soviet Economies—A Never Ending Story?»,
Russian Journal of Economics 2 (2016), 302-326; M.Dabrowski, «It’s Not Just Rus­
sia: Currency Crises in the Commonwealth of Independent States», Bruegel, Feb­
ruary 2015.
77. «Contagion», Economist, 15.01.2015.

635

КРАХ

по зависимости от денежных переводов занимающая второе ме­
сто в мире78.
Но если кризис собрал дань со всего региона, то в эпицен­
тре потрясений находилась Украина. В апреле 2014 г., в ходе
предоставления Украине экстренной финансовой помощи, М В Ф
в своих оценках украинской экономической ситуации исходил
из обменного курса в 12,5 гривен за доллар. М В Ф призвал Киев
учредить валютный контроль с тем, чтобы предотвратить бег­
ство капитала, и в то же время перейти на плавающий курс ва­
люты и позволить внутренним ценам достигать такого уровня,
который бы гарантировал выживание государственных газовых
компаний. Если бы эта программа была принята, она бы уда­
рила и по простым украинцам, и по богатым украинцам, кото­
рые не могли бы вывести свои средства из обесценивающейся
валюты. Но центральный банк Украины поступил наоборот798
.
0
Он допустил бегство миллиардов долларов из украинской бан­
ковской системы, одновременно пустив свои драгоценные ва­
лютные резервы на то, чтобы пресечь падение обменного курса.
В то время как цены подскочили на 50%, в выигрыше оказа­
лось большинство богатых украинцев, обменивавших свои сред­
ства на доллары по благоприятному обменному курсу. В целом
валютные резервы оскудели на 8 млрд долларов. Все деньги,
закачанные в Украину, просто утекли из нее. После того как
валютные резервы к февралю 2015 г. сократились до 4,7 млрд
долларов, центральный банк наконец перестал поддерживать
обменный курс. В то время как европейские державы пыта­
лись чего-то добиться дипломатическими мерами, а ястребы
из Вашингтона и штаб-квартиры Н А ТО требовали наращивать
военную помощь Украине, 5 -6 февраля курс украинской ва­
люты за сутки обрушился на 50%®°. Цены менялись ежеднев­
но, и с тем, чтобы предотвратить накопление запасов, в стра­
не де-факто была введена система нормирования, запрещавшая
продажу муки, масла, риса и гречки в количествах сверх уста­
новленных лимитов. В то же время В В П упал почти на 18% в го­
довом исчислении, вследствие чего украинские долги станови­
лись все менее и менее посильными.
По мере того как продолжались боевые действия в Донбассе,
революционное украинское правительство, пришедшее к вла­
78. D.Trilling, «Remittances to Central Asia Fall Sharply, as Expected», EurasiaNet, 21.04.2015.
79. S.Schadler, «Ukraine and the IM F’s Evolving Debt Crisis Narrative», CIGI policy brief
no. 68, November 2015.
80. R.O learchyk, «War-Torn Ukraine’s Currency Collapses», Financial Times, 5.02.2015;
L. Kinstler, «Ukraine Is Heading for a Total Economic Collapse», Quartz, 12.02.2015.

636

НА

ХРЕН

ЕС»

сти в 2014 г., как и предшествовавшее правительство в 2004 г.,
столкнулось с постепенной утратой легитимности перед лицом
непреодолимых экономических проблем. Для того чтобы но­
вый украинский режим мог выжить, весной 2015 г. пришлось
продолжить оказание внешней помощи, и марта 2015 г. М В Ф
вновь вспомнил об Украине, возобновив прошлогодние догово­
ренности, но на этот раз в объеме 17,5 млрд долларов. Эта сумма
должна была стать краеугольным камнем сделки по предостав­
лению 40 млрд долларов в течение четырех лет при поддерж­
ке со стороны Е С . Но на этот раз М В Ф наконец признал, что без
реструктуризации долга не обойтись.

V
Всеобъемлющий кризис как в геополитической, так и в финан­
совой сфере, в 2008 г. угрожавший постсоветскому пространству,
разразился в 2014 г., и тот вердикт, который он вынес гегемо­
нии Соединенных Штатов и созданной ими системе альянсов,
был, мягко говоря, неоднозначным. Народное восстание толк­
нуло Украину в сторону Европы. Соглашение об ассоциации,
с готовностью подписанное президентом Порошенко в июне
2014 г., было окончательно ратифицировано в июле 2017 г. За­
пад не дал Украине потонуть. Но он и не спас ее от кризиса.
Финансовое положение Украины по-прежнему было опасным.
Договоренность о реструктуризации долга, в конце концов до­
стигнутая в августе 2015 г., формально удовлетворяла требова­
ние М В Ф о привлечении частного сектора. Но в реальности она
означала лишь минимальные убытки для хедж-фондов, прогло­
тивших проблемный украинский долг. Долговое бремя Украи­
ны уменьшилось лишь незначительно —с 71 млрд до 67 млрд
долларов, в то время как В В П страны продолжал снижаться81.
Осуществимость пакета помощи зависела от непредсказуемо­
го хода внутренних реформ и накала конфронтации с Росси­
ей, притом что ни у С Ш А , ни у Европы не имелось ни ресурсов,
ни политической воли для того, чтобы дать ей решительный
отпор. В том, что касается России, санкции даже в сочетании
с падением нефтяных цен были болезненными, но не смертель­
ными. К весне 2015 г. режим Путина восстановил контроль над
ситуацией. В том случае, если бы цены на нефть начали стаби­
лизироваться, Москва вернула бы себе прежние позиции. Санк­

8 1. «Tinkering Around the Edges», Economist, 29.08.2015.

637

КРАХ

ции вскоре оказались крайне непопулярными в Е С . Ко всеоб­
щему изумлению, у России нашлись видные сторонники даже
в С Ш А . Москва в ожидании своего часа могла вмешиваться в со­
бытия на Ближнем Востоке, надеяться ловить рыбу во время не­
погоды в американской политике и могла искать новых страте­
гических партнеров в других местах.
Во время холодной войны решающую роль в изменении
соотношения сил сыграло взаимодействие между Вашингто­
ном, Пекином и Москвой. В принципе окрепшему Китаю было
из чего выбирать. У него не было особых причин для того, что­
бы отдавать предпочтение Путину. Однако весной 2014 г. на во­
сточноазиатской арене трения между Японией и Китаем достиг­
ли опасного уровня. Вашингтон дал понять, что он поддержит
своего стратегического союзника. Он не собирался терпеть ки­
тайских поползновений в Южно-Китайском море. Но проведе­
ние решительной линии в Азии при одновременной конфрон­
тации с Россией в Европе обходилось Америке недешево. Это
дало России возможность, которой поспешил воспользоваться
Путин. Весной 2014 г., когда стала очевидной серьезность кон­
фронтации России с Западом, московское руководство приняло
решение о стратегическом сближении с Китаем82. Предполага­
лось, что Китай поддержит Россию в ее противостоянии с За­
падом. Если бы С Ш А и Е С решились на экономическую войну
с Россией, то та могла бы найти рынки в Китае, а источники ка­
питала—в Шанхае и Гонконге. В свою очередь, Китай, столкнув­
шись с сопротивлением в Южно-Китайском море, мог наладить
евразийский сухопутный маршрут через Россию и Централь­
ную Европу. Е С не проявил заинтересованности в присоедине­
нии к американскому «фактическому альянсу по сдерживанию
Китая» в Азии. России предстояло стать мостом. Начало этому
было положено в мае 2014 г. с подписанием тридцатилетней ки­
тайско-российской газовой сделки на 400 млрд долларов83.
При всей неоспоримости этой стратегической логики
на практике Москва обнаружила, что ведение дел в Китае со­
пряжено с рядом проблем. С китайцами было сложно догово­
риться. Российские олигархи, попавшие в тяжелую ситуацию,
с неохотой шли на долгосрочные сделки, если не вели пере­
говоры по ним с позиции силы. Прокладка необходимой ин­
А .Gabuev, «А „Soft Alliance'1? Russia-China Relations After the Ukraine Crisis», E C F R
policy brief, 2015.
83. I. Koch- Weser and G. Murray, «The China-Russia Gas Deal: Background and Implications
for the Broader Relationship», US-China Economic and Security Review Commis­
sion Staff Research Backgrounder, 9.06.2014.
82.

638

«НА

ХРЕН

ЕС»

фраструктуры в восточном направлении стоила огромных де­
нег, а российская элита опасалась открывать Сибирь для все бо­
лее серьезного влияния со стороны Китая. Газовая дипломатия
в период, когда цены на ископаемое топливо постоянно коле­
бались, была рискованным делом. Однако как для Москвы, так
и для Пекина речь шла не только об экономике. Речь шла об из­
менении соотношения сил и утверждении многополярности.
Миропорядок в X X I в. должен был определять не старый геге­
мон, а восходящая азиатская держава и ее союзники.
Одновременно Москва и Пекин переписывали финал X X в.848
5
Символичность списков гостей, приглашенных в 2015 г. на
празднества по случаю юбилея победы во Второй мировой
войне, было трудно игнорировать. Через семьдесят лет по­
сле той борьбы, в ходе которой Китай, Россия, С Ш А , Велико­
британия и Франция вступили в союз против держав Оси, ме­
жду Китаем и Россией выстраивались новые взаимоотношения,
которые в потенциале могли изменить облик Евразии. Сна­
чала 9 мая Си Цзиньпин в Москве, а затем 3 сентября Влади­
мир Путин в Пекине были почетными гостями на впечатляю­
щих торжествах. Обама, Кэмерон, Олланд и Меркель приехать
отказались83. Весной 2015 г. единственным западным лиде­
ром, обратившимся за поддержкой к своим бывшим союзникам
во Второй мировой войне, стал осаждаемый проблемами левый
премьер-министр Греции.

84. «America’s Seven-Decade History as Asia’s Indispensable Power», Economist, 20.04.2017.
85. M.Sieff, «Why Is the US Failing to Honor Russia’s Victory Day Anniversary?», Nation,
7.05.2015.

ГЛАВА

22

#Этопереворот

2013-2014 гг. во время демонстраций на майдане
украинцы восторженно размахивали синими флагами Е С .
После изнурительных баталий в еврозоне для Европы было
некоторым облегчением узнать, что кто-то где-то ее еще честву­
ет. Демонстранты в Киеве, выступавшие за сближение с Е С , сла­
вили Европу как желанное будущее. В их глазах она несла с со­
бой обещания демократии, свободы, процветания, верховенства
закона, «доброй Европы». Этот образ восходил своими корня­
ми к эпохе 1990-х и начала 2000-х гг., когда Европа радовалась
окончанию холодной войны, экономическому росту и перспек­
тивам «все более тесного союза». Некоторым ученым мужам
и в Европе, и в С Ш А столкновение с Путиным давало повод
напомнить об этом плане противостояния внешним угрозам1.
Однако кризисы еврозоны 2008-2012 гг. заставляли задуматься
о том, откуда в реальности исходит главная угроза доброй Евро­
пе —снаружи или изнутри. Произошедшая в 2012 г. стабилиза­
ция еврозоны, за которой с беспокойством наблюдал остальной
мир, основывалась на компромиссе между Германией, Италией,
Испанией, Францией и прочими. За ним стоял страх перед эс­
калацией кризиса, который поглотит сперва Испанию, а затем
Италию. Спустя год острая фаза кризиса осталась в прошлом.
Но после того, как в полной мере дала о себе знать вторая ре­
цессия, поразившая Европу вслед за первой, Е С вступил в но­
вый сезон волнений.

З

ИМОЙ

I
Условием для стабилизации еврозоны в 2012 г. служили обеща­
ния дальнейшего движения вперед. Исходя из этой програм1. «Russia’s Friends in Black», Economist, 19.04.2014; B.-H. Levy and G. Soros, «Save the New
Ukraine», New York Times, 27.01.2015.

640

ІЭТОПБРЕВОРОТ

мы 28-29 июня Европейский совет рассмотрел вопрос испан­
ского кризиса. К этому же сводился смысл выступления Драги
в Лондоне. И фискальный пакт, и банковский союз, и разработ­
ка Е С М и программы п д т , которую выполнял Е Ц Б , служили
важными шагами по пути к консолидации еврозоны. Вопрос,
как всегда, заключался в том, было ли этого достаточно и хва­
тит ли у Е С воли для того, чтобы двигаться вперед в необходи­
мом темпе. Работа по созданию банковского союза только на­
чиналась, а Берлин не спешил соглашаться на участие в общем
антикризисном фонде до тех пор, пока не вскрылась вся сте­
пень урона, понесенного Южной Европой2. Банковский кризис,
разразившийся в 2013 г. на Кипре, стал причиной острых раз­
ногласий между Германией и Францией3. Между тем у Меркель
имелась собственная программа реформ. Не удовлетворившись
распространением долгового тормоза на всю Европу, Меркель
желала протолкнуть на общеевропейский уровень и немецкие
идеи о реформе рынка рабочей силы45. В 2013 г. ее мантрой ста­
ли конкурентоспособность и удельные трудовые затраты. Гер­
мания добивалась договоренностей и правил и в этом отноше­
нии, как и в отношении бюджетной дисциплины.
Авторитет Меркель после завершения кризиса еврозоны был
очень высоким, а экономическая ситуация в Германии склады­
валась наиболее удачно по сравнению с прочими европейскими
странами. Рынки рабочей силы были плотными, а глобальный
спрос на экспортную немецкую продукцию находился на подъ­
еме3. Даже если экспорт в остальные страны Европы топтался
на одном уровне, немцы не имели особых причин, чтобы сомне­
ваться в объяснениях успеха их страны. Но даже в этом коконе
процветания немецкая политика не была ограждена от потрясе­
ний. Слабым звеном была СвДП, излюбленный коалиционный
партнер Меркель с 2009 г.6 Повестка дня СвДП, предусматри­
вающая содействие бизнесу и сокращение налогов, даже в луч­
шие времена имела в Германии не более чем нишевую привлека­
тельность. На протяжении кризиса еврозоны СвДП, стоявшая
на позициях национального суверенитета, подвергалась все бо­
лее сильной критике. СвДП могла бы стать хорошей основой
2. N. Ѵёгоп, «Tectonic Shifts», IMF, Fin an ce & Development, March 2014; A. Posen and N. Veron,
«Europe’s Half a Banking Union», Bruegel, E u rope’s World 15, September 2014.
3. H.Thompson, «The Crisis of the Euro: The Problem of German Power Revisited», SPERI
paper 8 (2013).
4. «The Merkel Plan», Economist , 15.06.2013.
5. «Germany’s Current Account and Global Adjustment», General Theorist, 6.07.2017.
6. U .Jun, «Der elektorale Verlierer der Regierung Merkel I I : Griinde fiir den Absturz der
FDP», Politik im Schatten der Krise (Wiesbaden: Springer Fachmedien, 2015), 113-135.

641

КРАХ

для оппозиции. Но в рамках правительства, постоянно выну­
жденного идти на компромиссы, чтобы не допустить развала
еврозоны, СвДП находилась в проигрышном положении. Не­
годование, вызванное в 2012 г. в Германии разговорами о евро­
облигациях, новый раунд мер по спасению Греции и действия
Драги лишь усилили политические проблемы партии.
Еще больше они обострились весной 2013 г., с появлени­
ем в современной немецкой политике первой партии откры­
тых евроскептиков, «Альтернативы для Германии» (АдГ)7. Хотя
в 2015 г. АдГ встала во главе кампании против политики Мер­
кель по вопросу о беженцах и собрала вокруг себя нативистский
электорат, первоначально она была основана группой консер­
вативных профессоров, выступающих против компромиссной
политики Меркель в отношении еврозоны. На общегерман­
ских выборах, состоявшихся в сентябре 2013 г., АдГ к облегче­
нию приверженцев основных партий не набрала 5% голосов,
необходимых для попадания в бундестаг. Однако она отобрала
у СвДП достаточно голосов для того, чтобы та впервые с 1949 г.
не прошла в парламент.
Опираясь на резко выросшую долю мест, доставшихся ХДС,
Меркель стала канцлером в третий раз, снова в коалиции с СДП.
Несмотря на то что та заняла лишь второе место, она жестко
торговалась и выговорила себе поразительно большую долю
ключевых портфелей в кабинете. С другой стороны, благодаря
большой коалиции Меркель получила широкую опору в парла­
менте, а наиболее важный элемент преемственности был обес­
печен Вольфгангом Шойбле, снова получившим должность
министра финансов. В сентябре 2014 г. Шойбле огласил в бун­
дестаге радостное известие о том, что впервые с 1969 г. бюджет
будет составлен при отсутствии новых долгов. Он заявил, что
для мира, сотрясаемого кровопролитием на Украине, в Сирии
и Ираке и напуганного эпидемией лихорадки Эбола, устойчи­
вая финансовая позиция Германии даст основания для уверен­
ности в завтрашнем дне8. Программа по выстраиванию нало­
гового тормоза, к реализации которой Германия приступила
в 2009 г., осуществлялась досрочно.
У остальных стран еврозоны имелись более непосредствен­
ные причины для беспокойства. И в экономическом, и в поли­
тическом плане они подвергались непрерывному давлению. Ан­
тикризисные меры 2012 г. на время отвели угрозу катастрофы.
7. D. Bebnowski, Die Alternativefa r Deutschland: Aufstieg und gesellschaftliche Reprasentanz einer
rechten populistischen Partei (Wiesbaden: Springer Fachmedien, 2015).
8. «Schauble: Die Schwarze Null ist kein Selbstzweck», F A Z , 9.09.2014.

642

ІЭТОПЕРЕВОРОТ

Однако удары по доверию, которым оно подверглось в 20112012 гг., вызвали сильный спад в еврозоне, а смирительная ру­
башка фискальной консолидации не давала ей свободно вздох­
нуть. Глубокая рецессия начала ослабевать лишь во второй
половине 2013 г. К тому моменту безработица в Греции и Ис­
пании достигла 26-27%. Начавшееся восстановление шло му­
чительно медленно и к тому же под знаком все более тревож­
ных известий с развивающихся рынков. В 2014 г., когда по всему
миру снижались цены, Е С был охвачен страхом перед дефляци­
ей. Не увязает ли Е С в экономических зыбучих песках, в кото­
рые еще в 1990-х гг. попала Япония: плохие долги препятствуют
восстановлению, а недостаточный спрос оборачивается пороч­
ным кругом?9 Как Европе следовало реагировать?
Фискальный пакт ограничивал выделение государствен­
ных средств даже на крайне необходимые инвестиции. В Испа­
нии, претерпевавшей едва ли не самую болезненную коррекцию,
были резко сокращены государственные расходы на инфра­
структуру и образование10. Но с учетом девальвации едва ли
не самый низкий уровень государственных инвестиций наблю­
дался в Германии. Собирался ли Е Ц Б наконец выполнять свое
обещание о спасении еврозоны «любой ценой»? Драги снизил
ставки, но готов ли был Е Ц Б сделать следующий шаг и присту­
пить к количественному смягчению?11 По мере того как уро­
вень инфляции стремился к нулю, а ожидания уходили в от­
рицательную зону, у Е Ц Б появлялись серьезные экономические
основания для вмешательства. Но в условиях, когда в Германии
нарастало националистическое возмущение, а Бундесбанк все
еще болезненно переживал свое поражение 2012 г., существова­
ли и политические риски.
Пока экономисты и политики обсуждали различные поли­
тические варианты, значительная часть европейского населения
просто решила, что с нее хватит. Опросы общественного мне­
ния по всей Европе свидетельствовали о резком снижении уров­
ня поддержки Е С даже в тех странах, в которых традиционно
преобладали сторонники единой Европы12. А затем в мае 2014 г.
прошли выборы в Европарламент. Их результаты потрясли ев­
9. «Europe’s Deflation Risk», O ECD Observer, October 2014.

10. T. Winkelmann, «Infrastrukturpolitik im Zeitalter von Austeri tat», Austeritat als gesellschaftliches Projekt, R. Sturm, T.Griebel and T. Winkelmann (eds.) (Wiesbaden: Springer
Fachmedien, 2017), 155-179.
11. N. Kwasniewski, « E C B Rate Drop Shows Draghi’s Resolve», Der Spiegel, 8.11.2013; A. EvansPritchard, «Dam Breaks in Europe as Deflation Fears Wash Over E C B Rhetoric»,
Telegraph, 10.10.2014.
12. «Public Opinion in the European Union», European Commission, December 2014.

643

КРАХ

ропейский политический истеблишмент. Националистические
партии евроскептиков резко улучшили свои позиции. В Вели­
кобритании успеха добилась Партия независимости (икір). Что
более существенно, во Франции победу одержал Националь­
ный фронт ( н ф ), получивший 25% голосов, по сравнению с 20%
у центристского консервативного Союза за народное движение
и 14,7% у правящей Социалистической партии.
Национальный фронт опирался на скрытые во французском
обществе националистические, антисемитские и постколони­
альные расистские настроения. Однако в январе 2011 г. Марин
Ле Пен начала кампанию за дедемонизацию своей партии, стре­
мясь придать ей облик орудия народного национализма, высту­
пающего против глобализации и Е С . Мелкобуржуазная база НФ
расширилась за счет значительной доли рабочего класса и без­
работных избирателей —тех слоев, которые прежде считались
опорой левых13. Когда перед майскими выборами 2014 г. изби­
рателей НФ спрашивали о том, какие моменты для них наибо­
лее важны, они называли три вещи. Для 63% самым главным
был вопрос иммиграции. Столько же людей отдавало приори­
тет экономическим проблемам. Но на первом месте стояла вра­
ждебность по отношению к Е С : 83% избирателей НФ были убе­
ждены в том, что принадлежность к Е С усугубила воздействие
экономического кризиса на Францию; 8і% полагал, что эконо­
мическая политика существующего правительства, идущего на­
встречу требованиям экономии, с большой вероятностью при­
ведет к провалу. С учетом того, что пришлось пережить Европе
после 2008 г., едва ли можно сказать, что это были необоснован­
ные мнения. Две трети избирателей НФ пришли к выводу о том,
что Франции следует отказаться от евро.
В больших резервах правого национализма на обочине ев­
ропейской политики не было ничего нового, хотя он приобрел
новых приверженцев и стал внушать намного больше доверия
в свете катастрофически неэффективной реакции на кризис. Но­
востью стала мобилизация левых. В противоположность озлоб­
ленным и малообразованным избирателям Н Ф из рядов нижних
классов, новые левые партии представляли собой обновленное
и энергичное подобие прогрессивных социальных движений,
которые Европа неоднократно видела с конца 1960-х гг. В Ис­
пании партия «Подемос» являлась отпрыском М15 — изобре­
тательного широкого социального движения, возглавляемого
университетским преподавателем и имевшего электорат, ко­

13. «Europeennes 2014: Comprendre le Vote Des Fran^ais», Ipsos, 25.05.2014.

644

ФЭТОПЕРЕВОРОТ

торый отличался большей долей выпускников университетов
по сравнению со всеми прочими испанскими политическими
силами1415. Из всех греческих партий в «Сиризе» наблюдалось
самое сбалансированное представительство высших, средних
и низших классов. За резким приростом популярности левых,
начавшимся в 2008 г., стояла не столько фундаменталистская
оппозиция, сколько ощущение того, что ЕС предает ожидания,
возлагавшиеся на него Европой.
Первой реакцией основных С М И на итоги майских выбо­
ров стало презрительное отношение к левым и правым крити­
кам статус-кво как к «популизму»13. Нетерпение и иррациона­
лизм партий протеста угрожали уничтожить плоды фискаль­
ной консолидации, полученные после 2010 г. Эти движения
раскалывали Европу в тот момент, когда ей требовалось един­
ство перед лицом новых угроз на ее рубежах16. Ходили мрач­
ные слухи о русском влиянии. Несомненно, все это было тре­
вожно. Но в 2014 г. наряду с более утешительными сценариями
предлагалась и холодная война. Что, если Европа возвраща­
лась не в 1950-е, а в 1930-е гг.? Не был ли этот сценарий до боли
знакомым?
Финансовый кризис, на который отвечали упорной эко­
номией, имел своим следствием массовую безработицу и по­
литическую радикализацию. В сочетании со страхом перед
путинским вмешательством и террористическими акциями ра­
дикальных исламистов воспоминания о мрачной истории Ев­
ропы вполне могли породить ужасающий образ нового Темно­
го континента. Возможно, самым драматическим проявлением
этого апокалиптического течения евроскептицизма стал вопрос,
в марте 2015 г. поставленный популярным американским жур­
налом Atlantic. «Не пора ли евреям уезжать из Европы?»17. Влия­
тельный журналист Джеффри Голдберг сочинил для своих аме­
риканских читателей сюжет, объединявший в себе недовольство
безработной мусульманской молодежи, не находящей для сво­
их сил выхода в обветшавших европейских окраинных микро­
районах и городских центрах, давнюю историю европейского
14. J . Pavia, А. Bodoque and J . Martin, «The Birth of a New Party: Podemos, a Hurricane in
the Spanish Crisis of Trust», Open Jo u r n a l o f Social Sciences 4 (2016): 67-86.
15. A. Higgins, «Populists’ Rise in Europe Vote Shakes Leaders», N ew York Times , 26.05.2014;
C.M udde, «Jean-Claude Juncker and the Populist Zeitgeist in European Politics»,
Washington Post, 30.12.2014; T. Barber, «European Democracy Must Keep Rightwing
Populism at Bay», F in a n cia l Times , 16.09.2014.
16. F. Wesslau, «Putin’s Friends in Europe», European Council on Foreign Relations,
19.10.2016.
17. J.G oldberg, «Is It Time for the Jews to Leave Europe?», Atlantic , April 2015.

645

КРАХ

антисемитизма и подъем новых правых. На вопрос о том, что
должен сделать последний европейский еврей, отбывающий
из «Старого света», Леон Уисельтир в прилагавшемся к ста­
тье видеоролике ответил: «Плюнуть!». Страх и сарказм, выра­
женные в этом ответе, опирались на память о холокосте и бо­
лее давних событиях. Поразительно то, что этот алармистский
нарратив появился как раз вовремя для того, чтобы произвести
впечатление.
В 2014 г., через два года после видимого выхода из кризи­
са, Европа вновь оказалась в тупике. Для того чтобы еврозо­
на не утратила функциональной жизнеспособности, ей следова­
ло смело двигаться в сторону дальнейшей интеграции. Однако
откуда мог исходить политический импульс для такого дви­
жения в свете нарастающего массового недовольства и сохра­
нявшейся экономической неопределенности? Кто бы пошел
на риск волны референдумов по ратификации изменений, вне­
сенных в договор, после вердикта, вынесенного европейскими
избирателями в мае 2014 г.? В то же время большая часть Ев­
ропы за пределами процветающего северного ядра пыталась
вернуться к чему-то вроде нормального экономического роста.
Могла ли со временем принести обещанные плоды предложен­
ная немцами формула —экономия и реформы? Испания и Ир­
ландия медленно возвращались на прежние позиции. Однако
на большей части Южной Европы сохранялся острый кризис
безработицы. В 2014 г. вопросы ставились все более решитель­
но. Не перегонит ли нарастающая политическая оппозиция Ев­
росоюзу неуверенное экономическое восстановление Европы?
И вообще продолжится ли это восстановление? К 2014 г. угро­
за дефляции была неоспоримой. Развивающиеся рынки, с ко­
торыми Германия связывала свои надежды на рост, проседа­
ли. Угроза стагнации должна была повлечь за собой дальнейшее
усиление политического давления. Не придется ли Е Ц Б выну­
жденно отказаться от оборонительного подхода ради более ак­
тивной политики? Как всегда, тем местом, где трения в рамках
еврозоны ощущались наиболее остро, была Греция.

II
После шести лет рецессии социальный кризис в Греции ощу­
щался в полной мере. В 2014 г. безработица приближалась
к 27%• Работы не имело более половины греческой молодежи,
и если прежде она могла рассчитывать на поддержку со сторо­
ны семей, то сейчас главный кормилец сплошь и рядом тоже

646

#ЭТОПЕРЕВОРОТ

был лишен источника доходов. К 2015 г. половине населения
приходилось существовать на пенсию своих старших родствен­
ников—эта статистика не могла не внушать тревогу с учетом
того, что половина пенсий по старости была ниже прожиточ­
ного минимума. По данным Евростата, при привязке стандар­
та бедности к предкризисному уровню выходило, что к 2015 г.
угроза нависла почти над половиной греческого населения18.
Как отмечала О Э С Р , каждый шестой житель Греции ежедневно
испытывал голод19. Афины были полны бездомных. У тех, кому
повезло сохранить работу, реальные заработки сократились
на 25%. В то же время резко выросли налоги. Новые земельные
налоги приводили страну мелких собственников в ярость. На­
лог на добавленную стоимость, наиболее чувствительный для
самых бедных, был повышен с 13% до 24%. Вопреки представле­
ниям, распространенным в Северной Европе, в Греции систе­
ма социального обеспечения была не особенно щедрой, а систе­
ма здравоохранения разваливалась под бременем бюджетных
сокращений. С тем чтобы избежать кризиса на рынке рабочей
силы, начиная с 2008 г. страну покинуло 400 тыс. человек при
общем населении Греции в іо млн. Уезжали преимущественно
молодые люди, получившие хорошее образование, включая де­
сятки тысяч врачей20.
Греция не просто переживала социальный кризис — это
произошло по требованию «тройки». С учетом того, что боль­
шинство греков очень сильно хотело сохранить свое поло­
жение в Европе, сперва П А С О К , а затем «Новая демократия»
не видели иного выхода, помимо подчинения требованиям
кредиторов из числа «тройки». Однако кризис вполне есте­
ственным образом породил широкие протестные настроения,
которые подпитывались стремлением к социальной солидар­
ности и национальному самоутверждению. На правом крыле
из этих настроений извлекал выгоду расистский «Золотой рас­
свет», настоящее неофашистское движение. Но куда большую
популярность имела «Сириза», партия левых радикалов, кото­
рая на выборах в Европарламент в мае 2014 г. с легкостью обо­
шла правящую партию «Новая демократия».
18. Eurostat, «At-Risk-of Poverty Rate Anchored at a Fixed Moment in Time (2008), 2014 and
2015», http://ec.europa.eu/eurostat/statistics-explained/index.php/File: At-risko f_p o ve rty_rate _an ch o re d _at_a_fixe d __m o m en t_in _tim e _(2 0 o 8 ),_20 i4 _
and_20i5_(%25).png.
19. «Society at a Glance 2014 Highlights: Greece The Crisis and Its Aftermath», O E C D , March
2014.
20. H.Smith, «Young, Gifted and Greek: Generation G —the World’s Biggest Brain Drain»,
Guardian, 19.01.2015.

647

КРАХ

Понимая, что лишается поддержки, коалиционное пра­
вительство Самараса потребовало у Е С и Берлина уступок.
Если бы Греции вслед за Ирландией и Португалией удалось
раньше срока выполнить программу «тройки», это бы стало
большой победой Европы и могло бы дать тем, кто сотрудничал
с Еврогруппой, шанс на избирательных участках. Но Берлин от­
махнулся от этого предложения. Он никогда не доверял Самарасу и не собирался идти на уступки. В надежде получить но­
вый мандат Самарас объявил выборы. Как уже стало традицией,
свое слово поспешили сказать власти европейских стран, про­
водившие линию на экономию, а также М В Ф . У греческих изби­
рателей не осталось сомнений в том, что с точки зрения «Евро­
пы» приемлемым выбором были «Новая демократия», П А С О К
и центристская партия «Река». За Самараса в Афинах агити­
ровал консервативный испанский премьер-министр Рахой.
С учетом успехов «Подемос» испанские консерваторы отчаян­
но стремились избежать победы левых сил. Но 25 января 2015 г.
именно такой исход обеспечили греческие избиратели. «Сириза» во главе с молодым активистом Ципрасом сформировала
правительство и, вопреки ожиданиям умеренных социал-демо­
кратов из Берлина и Брюсселя, избрала в партнеры по коали­
ции не центристскую проевропейскую партию «Река», а уль­
транационалистическую партию «Независимые греки» ( A N E L ).
Пусть они придерживались совершенно разных взглядов на ре­
лигию и культурные ценности, но на «Независимых греков»
можно было вполне положиться в ходе противостояния с Е С 21.
Это противостояние обещало быть жестким. Перед «Сиризой» стояла задача поднять болезненный и нерешенный во­
прос греческой платежеспособности. Благодаря проведенной
в 2012 г. реструктуризации долга, в ходе которой афинское пра­
вительство откупилось от частных держателей облигаций, оно
больше не подвергалось давлению со стороны рынка. Но с уче­
том экономического спада греческое долговое бремя все равно
оставалось чрезмерным. Кроме того, сделка 2012 г., в ходе ко­
торой долги перед частными лицами сменились институцио­
нальной задолженностью перед Е С и М В Ф , лишь подняла по­
литические ставки. Одно дело —разорить частных кредиторов,
поставивших на высокодоходные греческие облигации, и со­
всем другое — предлагать консервативным налогоплательщи­
кам из Северной Европы сделать очередные серьезные уступки
бунтарскому левому правительству из Ереции. В 2015 г. итогом

2 1 . V. P e ts in is , « S y r iz a a n d A N E L : A M a tc h M a d e in G r e e c e » ,

648

OpenDemocracy,

2 5 .0 1 .2 0 1 7 .

♦ЭТОПЕРЕВОРОТ

стало возобновление политической конфронтации, но на этот
раз фронты самым причудливым образом оказались переверну­
ты наоборот —по крайней мере именно так воспринимал ситуа­
цию в Греции ее новый министр финансов Янис Варуфакис22.
Варуфакис, неортодоксальный левый политик, который
значительную часть своей жизни провел за пределами Греции,
в англоязычном научном мире, никогда не был своим челове­
ком в «Сиризе». Он не имел никакого отношения ни к ее преж­
ней левой политике, ни к ортодоксальному марксизму. П о­
скольку греческие долги были уже не кредитами, полученными
на рынке, а долгами перед «тройкой», тактика Варуфакиса за­
ключалась в том, чтобы мобилизовать рыночный прагматизм
на борьбу с финансовой ортодоксией еврозоны. Он пытал­
ся привлечь на свою сторону лондонский Сити, Financial Times
и таких авторитетов, как Ларри Саммерс, а также целую свиту
американских экономических советников, в состав которой вхо­
дили как убежденные левые —такие, как Джеймс К. Гэлбрейт,—
так и Джеффри Сакс, прежде выступавший за «шоковую тера­
пию» для посткоммунистического мира. Варуфакис утверждал,
что вопрос греческого долга идеологизируют вовсе не те, кто
утверждает, что если с долгами невозможно расплатиться, зна­
чит, с ними невозможно расплатиться. По его мнению, этот
вопрос идеологизировали консервативные педанты из Евро­
группы, уверенные в том, что уплата долгов —дело принципа,
чего бы это ни стоило. «Системой», на которую нападал Вару­
факис, был вовсе не капитализм, а нездоровая и дисфункцио­
нальная зацикленность на экономии и ее сторонники в Греции
и за рубежом.
Противопоставление рациональной экономики и консерва­
тивной идеологии со стороны Варуфакиса было удачным по­
литическим ходом. С его помощью Варуфакис заручился серь­
езной международной поддержкой. Но он недооценивал своих
противников. Проект фискальной консолидации, навязанный
Европе под предводительством Германии, конечно, носил по­
литический характер. Но дело не только в этом. Это был проект
долгосрочного переустройства европейского общества и эконо­
мики. Меркель любила ошарашивать своих гостей неожидан­
ным заявлением о том, что, если Европа не перестроится, ее
постигнет участь цивилизации инков23. По пути к своей цели,
22. Y. Varoufakis, Adults in the Room: My Battle with Europe’s Deep Establishment (New York: Vin­
tage, 2017); Я . Варуфакис, Взрослые в доме. Неравная борьба с европейским «глу­
бинным государством» (Москва: A C T , 2018).
23. S.Kornelius, «Six Things You Didn’t Know About Angela Merkel», Guardian, 10.09.2013.

649

КРАХ

достижение которой предполагалось в течение десятилетия,
Берлин без всяких колебаний навязывал тяжелые краткосроч­
ные издержки. Это подразумевалось реформой пробуксовы­
вающей социальной и экономической модели. Таким был урок,
преподанный крушением коммунизма, экономическим проек­
том германского объединения и включением Восточной Евро­
пы в Е С .
При осуществлении этого проекта нельзя было делать усту­
пок ни краткосрочным рыночным целям, ни протестной поли­
тике в стиле «Сиризы». Для того чтобы Европа не сошла с курса,
было необходимо сдерживать «политическую заразу». Было бы
катастрофой идти на уступки перед ультралевым греческим
правительством, притом что во время кризиса в таких же уступ­
ках было отказано правительствам Восточной Европы, Ирлан­
дии, Испании и Португалии. Каким бы лишениям ни подверга­
лось население Греции, это было несущественно с точки зрения
общего экономического баланса в еврозоне. Предметом сра­
жений служили более широкие вопросы политической дисци­
плины и авторитета, которые, с точки зрения консервативных
глобалистов из Берлина, являлись основой долгосрочных эко­
номических успехов.
Борьба обещала стать тем более острой в свете того, что яст­
ребы из Еврогруппы, требовавшие экономии, знали о нена­
дежности центристских правительств во Франции и Италии.
В 2012 г. правительство Олланда во Франции стремилось к про­
ведению более экспансивной политики. При выполнении по­
вестки дня роста, игравшей такую роль во время политических
маневров, последовавших за избранием Олланда, были достиг­
нуты скромные успехи. И теперь у нового правительства в Риме,
возглавляемого популярным центристом Маттео Ренци, возник­
ло искушение двигаться в этом же направлении24. Это еще более
подчеркивало необходимость жесткой линии в отношении «Си­
ризы». Роль опоры играла Германия, но на решающих перего­
ворах министру финансов Шойбле почти не пришлось раскры­
вать рта. На сессии Еврогруппы председательствовал голландец
Иерун Дейсселблум, а аргументы против «Сиризы» выдвига­
ли такие приверженцы экономии, как испанец Луис де Гиндос
и португалка Мария Луиш Альбукерке. Они знали, что проти­
воборство с «Сиризой» было для них борьбой за собственную
политическую жизнь и за проект, в который они втянули свои
страны, когда в 2011 г. подписались на программу экономии.

24. «The Plan for Italy», Economist, 13.11.2014.

650

♦ЭТОПЕРЕВОРОТ

Ирония заключалась в том, что, выражая свое предпочте­
ние старым греческим партиям, Еврогруппа и М В Ф вставали
на сторону именно тех политических сил и социальных инте­
ресов, которые и довели Грецию до плачевной фискальной си­
туации. При этом проблемы не ограничивались одной поли­
тикой. Ядро бизнес-олигархии и ее медийной сети составляли
греческие банки. В 2012 г. в рамках сделки о реструктуризации
они подверглись докапитализации за счет греческих налого­
плательщиков. Но у них все равно сохранилась сильная зави­
симость от фондирования со стороны центрального банка Гре­
ции и Е Ц Б . G июня 2014 г. во главе центрального банка Греции
стоял Янис Стурнарас, очередной из красноречивых греческих
профессоров экономики, один из архитекторов вхождения Гре­
ции в еврозону и министр финансов в прежнем правительстве
Самараса25. Когда в декабре 2014 г. стало ясно, что «Сириза» ли­
дирует в опросах общественного мнения и вскоре может прий­
ти к власти, Стурнарас ничего не сделал для остановки медлен­
ного банковского набега. Перед выборами зажиточные греки
уже забрали из банков іб млрд евро. После того как Ципрас за­
нял должность премьер-министра, всего за три недели из бан­
ков было изъято еще 8 млрд евро26. В результате этого бегства
капитала банки оказались в еще большей зависимости от Е Ц Б .
Если бы правительство «Сиризы» отказалось сотрудничать
с «тройкой», Е Ц Б мог ответить на это угрозой не выдавать бан­
кам экстренных кредитов, как он уже делал раньше в отноше­
нии Ирландии и Греции. Это был бы сокрушительный удар.
Но в самом ли деле «тройка» была готова идти на риск возоб­
новления кризиса в еврозоне? Эта угроза финансовой эпидемии
представляла собой главный козырь греческого правительства.
Если бы Брюссель, Франкфурт и Берлин столкнули Грецию
в пропасть, то она могла бы увлечь за собой и прочих. Но в этом
отношении за три дня до того, как «Сириза» пришла к власти,
ситуация принципиально изменилась.
22 января 2015 г. Марио Драги объявил, что Е Ц Б наконец
приступает к полномасштабному количественному смягчению.
На этот шаг Е Ц Б через два с половиной года после слов Дра­
ги о спасении евро «любой ценой» пошел без всякого энтузи­
азма. В 2012-2014 гг. Драги допустил сокращение баланса Е Ц Б .
В 2015 г. его действиями руководила острая угроза дефляции.
25* «Yiannis Stournaras: А Brief Bio of the New Finance Chief», Ekathimerini, 26.06.2012.
26. P. Mason, «The Inside Story of Syriza’s Struggle to Save Greece», Nation, 18.12.2015; Tyler
Durden, «Greece Suffers Biggest Bank Run in History: January Deposits Plunge
to 2005 Levels», ZeroHedge (blog), 26.02.2015.

651

КРАХ

С тем чтобы остановить снижение цен, Драги испробовал все
варианты. Но на этот раз предложением о долгосрочном ре­
финансировании никто не спешил воспользоваться. Европей­
ские банки сокращали кредитное плечо. Лишь в сентябре 2014 г.
Драги начал скупку частных ценных бумаг, обеспеченных ак­
тивами, в рамках «легкого количественного смягчения»27. Это
сразу же вызвало предсказуемое негодование в Германии. Сиг­
налом к более смелым шагам послужило оглашенное 14 января
2015 г. предварительное мнение Европейского суда по делу, пе­
реданному на его рассмотрение из германского верховного суда:
Европейский суд решил, что применявшаяся Драги в 2012 г.
схема покупки облигаций не представляет собой явного нару­
шения запрета на монетарное финансирование28. Не дожида­
ясь окончательного вердикта, Е Ц Б стал действовать. 2 2 января
2015 г. Драги объявил, что до тех пор, пока инфляция в еврозо­
не окончательно не стабилизируется в положительном диапазо­
не, Е Ц Б будет покупать суверенные облигации на 6о млрд евро
в месяц29.
В этот момент, когда в январе 2015 г. поворот Е Ц Б к актив­
ности на монетарном фронте совпал с победой «Сиризы» на вы­
борах, экономические и политические последствия кризиса ев­
розоны наконец стали соответствовать друг другу. И это имело
судьбоносные итоги. По иронии судьбы именно программа Е Ц Б
по покупке облигаций, которой так долго сопротивлялись евро­
пейские консерваторы, развязала им руки для борьбы с поли­
тической заразой всеми возможными средствами. Выход Е Ц Б
на рынок устранил риск того, что греческая драма обернется
финансовой эпидемией. После того как программа Е Ц Б набрала
ход, вызвав отток суверенных облигаций с рынков, доходность
по испанским, португальским и итальянским долговым обяза­
тельствам снизилась. В 2010 г. МВФ выступал именно за этот
курс с тем, чтобы преодолеть ирландский банковский кризис
справедливым образом —посредством П Ч С , а не только за счет
налогоплательщиков. Тогда Трише воспротивился этому. Сей­
час же выполнявшееся Драги количественное смягчение по­
зволило консервативному большинству в Еврогруппе начать
27. S. Nixon, « E C B ’s Draghi Takes a Gamble on QE-lite», Wall StreetJournal, 7.09.2014.
28. «Opinion o f Advocate General Cruz C illalon», 14.01.2015, http://curia.europa.eu/juris/docum ent/docum ent.jsf; jsessionid=9ea7dofi3oded729obdi5b934 id a b 778 o o 7656336 d 9 .e 34 K a x iL c 3 e Q c 4 o L a x q M b N 4 0 b h iR e o ? te x t= & d o cid=i6i370& pageIndex=o& doclang=en& m ode=req& dir=& occ=first& part=i& -

cid=205645.
29. «ЕСВ Announces Expanded Asset Purchase Programme», European Central Bank,
22.01.2015.

652

ІЭТОПЕРЕВОРОТ

наступление на левое греческое правительство, не опасаясь вы­
звать всеобщий кризис.
Означало ли это, что исход был предопределен? Вполне ли
«Сириза» осознавала, в какое тяжелое положение она попала?
Источники того времени и доступные материалы не позволя­
ют четко ответить на этот вопрос. Однако из мемуаров Варуфакиса следует, что по крайней мере некоторые члены кабине­
та Ципраса понимали масштабы стоящей перед ними задачи.
Варуфакис в качестве теоретика-экономиста был специалистом
по теории игр. Он знал, что Драги своим количественным смяг­
чением загнал Афины в угол. Если бы правительство «Сиризы»
хотело чего-то добиться на переговорах по долгу, ей требова­
лась какая-то угроза, которая бы восстановила риск финансо­
вой эпидемии. Варуфакис полагал, что роль рычага, в котором
нуждалась Греция, может сыграть одна зацепка в соглашении
2012 г. об экстренной помощи наряду с нарастающей волной на­
ционалистических настроений в Германии30.
На счетах Е Ц Б находилось 30 млрд евро в облигаци­
ях, купленных в рамках проводившейся Трише программы
П В О . Реструктуризация 2012 г. их не коснулась и на них рас­
пространялось действие греческих законов. Если бы Греция
в одностороннем порядке объявила дефолт по этим облигаци­
ям, Е Ц Б понес бы сильные убытки, что привлекло бы внимание
к угрозам, связанным с покупкой облигаций, и более-менее за­
ставило бы немецкое правое крыло вновь поднять вопрос о за­
конности количественного смягчения. Сомнительные юриди­
ческие основы количественного смягчения привели бы к краху
доверия. Брандмауэр бы рухнул, вся периферия еврозоны сно­
ва оказалась бы в опасности и Еврогруппе пришлось бы серьез­
но отнестись к требованиям Греции из-за страха перед охватом
рынков паникой.
С учетом слабости Греции было бы чрезмерной мелодра­
мой называть все это «ядерным вариантом». Но то, что гото­
вил Варуфакис, несомненно, было грязной бомбой. Ради того,
чтобы принудить Еврогруппу к серьезным переговорам, Греция
угрожала разрушить хрупкое политическое равновесие, на ко­
торое опиралась вся проводившаяся Драги стабилизация еврозоны. Греция была готова сознательно развязать в еврозоне гра­
жданскую войну. Вследствие юридических тонкостей на самом
30. В общих чертах эта идея уже была высказана в 2012 г. См.: Y.Varoufakis, «Ап Emergency Program for Greece», Yanis Varoufakis: Thoughts fo r the
Post-2008 World (blog), 5.11.2012, https://w1vw.yanisvaroufakis.eu/2012/11/05/
an-emergency-program-for-greece/.

653

КРАХ

деле было неясно, ударял ли дефолт Греции непосредствен­
но по Е Ц Б или только по ее собственному центральному бан­
ку. Но угроза дефолта, несомненно, вызывала тревогу во Франк­
фурте и Брюсселе. Варуфакис получил составленный по всей
форме приказ о дефолте и держал его при себе в министерстве.
Вопрос был в том, хватит ли у правительства Ципраса решимо­
сти, чтобы в критический момент воспользоваться этим сдер­
живающим фактором.

III
Первый раунд переговоров между новым греческим прави­
тельством и его кредиторами, прошедший в Брюсселе, был та­
ким неудачным, что дело чуть не дошло до немедленного «раз­
рыва». Меркель, ее министр иностранных дел Франк-Вальтер
Штайнмайер и их французские коллеги 12 февраля 2015 г. от­
правились в Брюссель на сессию Европейского совета прямо
с напряженных переговоров с Путиным по поводу договорен­
ности о прекращении огня в Донбассе «Минск-2». На первом
месте в повестке дня стояла не Греция, а Украина, а новый гре­
ческий министр иностранных дел восстановил против себя сво­
их коллег, пригрозив наложить вето на новые санкции против
Путина31, и февраля Варуфакис, впервые принимавший участие
в заседании Еврогруппы, придерживался более примиритель­
ного тона, делая упор на принадлежность «Сиризы» к Евро­
пе и на ее стремление к добросовестной работе. Он утверждал,
что они не «популисты, обещающие дать всем все сразу». Од­
нако Шойбле ответил суровой отповедью. «Сириза» не участ­
вовала в соглашении 2012 г. с греческими политическими пар­
тиями. Но Варуфакис должен понимать, что в том, что касается
принципов еврозоны, «нельзя допустить, чтобы выборы приве­
ли к смене экономической политики»32.
На первый взгляд это было поразительное заявление, но оно
заключало в себе дилемму, в которой оказалась еврозона. В ре­
зультате кризиса национальная экономическая политика во все
большей степени определялась международными соглашения­
ми. В глазах Еврогруппы меморандум о греческом долге слу­
жил дорожной картой. От Греции ожидалось, что она будет ее
соблюдать, каким бы ни был состав греческого национального
3 1. А. Higgins, «Greece Steps Back into Line with European Union Policy on Russia Sanc­
tions», New York Times, 29.01.2015.
32. Varoufakis, Adults, 237; Варуфакис, Взрослые, 294.

654

ФЭТОПЕРЕВОРОТ

правительства. Несмотря на то что форма была соблюдена, стра­
сти разгорались и даже ходили слухи, что Варуфакис и Дейсселблум едва не подрались33. Шойбле, несомненно, был бы рад,
если бы Греции там же и тогда же указали на дверь. Однако
20 февраля Меркель своим личным вмешательством приостано­
вила исполнение приговора, позволив новому греческому пра­
вительству с одобрения кредиторов представить взамен мемо­
рандума свой собственный список предложений по реформе3435.
Погашение долга в 7,2 млрд евро было отложено до момента до­
стижения соглашения и проведения реформ.
Далее последовали месяцы мучительного перетягивания ка­
ната на до боли знакомой площадке. Смогут ли Афины удовле­
творить кредиторов своими предложениями о мерах по эко­
номии? Готовы ли кредиторы обсуждать требование «Сиризы»
о втором раунде реструктуризации долга? Все это было вой­
ной на истощение. Пока тянулись переговоры, греческие банки
опустошали свои резервы, впадая во всю большую зависимость
от Е Ц Б , в то время как правительство «Сиризы» выдыхалось.
Многим представителям левого крыла «Сиризы» достигнутый
20 февраля компромисс, позволивший Греции остаться в еврозоне, впоследствии казался ошибкой. Правительство Ципраса впустую растрачивало политический импульс своей победы,
упустив шанс пойти на популярный в народе разрыв с Брюс­
селем и в дальнейшем торгуясь в условиях ослабления своей
позиции. Однако Ципрас не желал провоцировать разрыв еще
до начала переговоров, а Варуфакис хотел посмотреть, срабо­
тает ли его козырь. Он знал, что всякий раз, как он упоминал
о возможности дефолта по облигациям, купленным по про­
грамме П В О , Е Ц Б начинал нервничать33.
Имелась ли какая-либо возможность компромисса? В том,
что касалось долга, неплатежеспособность Греции была очевид­
на. Однако ничто не указывает на то, что кредиторы хоть в ка­
кой-то момент были готовы уступить. Осуществляя атлантистскую стратегию, группа вокруг Варуфакиса надеялась на то, что
фактором, который изменит ход переговоров, может стать М ВФ.
Большинство аналитиков фонда сожалело о том, что по воле
Доминика Стросс-Кана М В Ф участвовал в первом раунде про­
ведения политики «пролонгируй и имитируй». Спустя пять лет
после гою г. греческие долги оставались непосильными. Требо­
33. А. Evans-Pritchard, «Europe’s Manhandling of Greece Is a Strategic Gift to Russia’s Vla­
dimir Putin», Telegraph, 8.04.2015.
34. Varoufakis, Adults, 274; Варуфакис, Взрослые, 342.
35. Ibid., 185-187; там же, 235-238.

655

КРАХ

валась реструктуризация. Но Лагард была решительно против
разрыва с европейскими партнерами. Лагард с ее политически­
ми корнями не питала особых симпатий к «Сиризе». А коман­
да М В Ф , работавшая на месте, была тесно связана с «тройкой»
и прикладывала силы к выполнению ее жесткой программы.
С тем чтобы подтвердить обязательства фонда, руководить все­
ми его европейскими операциями был назначен Поул Том­
сен, ранее возглавлявший делегацию фонда в Греции36. В част­
ном порядке Томсен соглашался с большинством своих коллег
по М ВФ , что греческие долги непосильны.
Но, как обнаружили Афины, вопрос посильности был
обоюдоострым оружием. Посильность долга зависела не толь­
ко от его величины, но и от будущего направления греческо­
го экономического роста. Хотя в отношении таких вопросов,
как фискальный мультипликатор, М В Ф склонялся к более «ли­
беральной» точке зрения, в тех случаях, когда речь заходила
о долгосрочном экономическом росте, фонд держался старой
веры. С тем чтобы повысить темпы роста, Греция должна от­
менить свои законы о рынке рабочей силы и отказаться от мас­
сового ограничительного лицензирования предприятий. Это
требовало дотошной и крайне навязчивой «реформы в сфе­
ре предложения»37. Более того, греческое правительство всегда
могло получить средства, проводя приватизацию. Осуществле­
ние таких мер было бы болезненным для любого правительства.
Для такой левой коалиции, как «Сириза», это было политиче­
ским самоубийством.
Если в М В Ф наблюдалось несогласие во мнениях, то не мог­
ла ли стать решающей позиция его главного акционера, Соеди­
ненных Штатов? Пять лет назад, когда начался кризис, одоле­
ваемое проблемами правительство П А С О К во главе с Папандреу
нашло утешение в Вашингтоне. Сразу же после победы «Сиризы» Обама снова говорил ободряющие слова38. По мнению пре­
зидента, не стоило слишком многого требовать от народа, кото­
рый и без того поставлен на колени. «Нельзя выжимать досуха
страны, в которых бушует депрессия»39. В то же время прослав­
ленные левоцентристские американские экономисты во главе
с Полом Кругманом и Джозефом Стиглицем поддержали сво­
36. Blustein, Laid Low, 384.
37. Особое внимание МВФ уделял фармацевтической промышленности Греции: IMF
Country Report 14/151 (June 2014).
38. M.Walker and G.Steinhauser, «Germany’s Merkel Intervenes in Greek Rift with Credi­
tors», Wall StreetJournal, 19.03.2015.
39. «Barack Obama Signals Support for Greece’s Call to Loosen Austerity Programme», Tele­
graph, 2.02.2015.

656

ФЭТОПЕРЕВОРОТ

им авторитетом призыв Варуфакиса составить «разумную» дол­
говую программу для Греции.
Но все это не получило теплого приема в Берлине. При
этом Афинам не слишком сочувствовал и новый министр фи­
нансов Обамы, Джек Лью. Этот юрист, менеджер хедж-фонда
и бывший сотрудник Citigroup принадлежал к числу ястребов
из администрации Обамы. Как указывал Лью, новый греческий
кризис «будет совсем некстати в мировой экономике, толь­
ко что оправившейся от глубокой рецессии». И соответствен­
но, греческое правительство должно было постараться вернуть
себе доверие кредиторов40. В апреле, когда напряжение возра­
стало, свое веское слово сказал Джейсон Фармен, новый пред­
седатель действовавшего при Обаме Совета экономических
советников, отметив, что греческий кризис —«не тот экспери­
мент, который мы бы хотели проводить». Но когда его попро­
сили оценить стихийный выход Греции из еврозоны «по деся­
тибалльной шкале, если считать, что крах Lehman равен десяти
баллам», Фармен заметил, что «греческий дефолт наверняка бу­
дет заслуживать шести баллов, что ниже, чем восемь баллов, ко­
торые он бы получил в 2012 г.»414
2. Когда на карте стояло многое,
Вашингтон без всяких колебаний вмешивался в политику еврозоны. Но если кризис оценивался лишь в шесть баллов из де­
сяти, Вашингтон не желал ставить под удар свои отношения
с Берлином. Как сказал Варуфакису один американский офици­
альный представитель, «Для нас вы входите в берлинскую сферу влияния, и мы не станем с этим спорить»4.0 .
Если от Вашингтона не стоило ожидать никакой помощи,
то как обстояло дело с Китаем, новой державой в глобальной
экономике? Пекин рассматривал восточное Средиземномо­
рье в качестве естественного продолжения своей евразийской
транспортной сети «Один пояс, один путь». Китай уже произ­
вел демонстративное и спорное вложение денег в порт Пирея43.
Варуфакис с готовностью изучал возможности привлечения до­
полнительного китайского капитала и даже китайской интер­
венции на рынке долговых обязательств греческого казначей­
40. С. Giles et al., « I M F Knocks Greek Debt Rescheduling Hopes», Financial Times, 16.04.2015.
41. S.Nixon, «Can US Bring an End to Greek Drama?», Wall Street Journal, 31.05.2015; I.T al­
ley and G.Steinhauser, «IMF Official Sees Greek Bailout Needing Several More
Weeks of Talks», Wall StreetJournal, 17.04.2015.
42. ThePressProject, «Clinton Emails Give Away Schauble Plans in 2012—Exclusive Commen­
tary by Varoufakis», https://www.thepressproject.gr/article/91399/Clinton-EmailsGive-Away-Schauble-Plans-in-2012— Exclusive-Gommentary-by-Varoufakis.
43. S. Meunier, «A Tale of Two Ports: The Epic Story of Chinese Direct Investment in the
Greek Port of Piraeus», Council for European Studies, 14.12.2015.

657

КРАХ

ства. Пекин как будто бы проявил заинтересованность. Однако
покупка облигаций, обещанная Пекином, так и не состоялась.
Когда же Варуфакис поинтересовался причиной, он получил
из Пекина неутешительный ответ. Пекин дал задний ход, по­
скольку Берлин довел до сведения китайцев, что он недоволен
их вмешательством в греческий кризис44.
Китай и Америка в качестве партнеров обладали привле­
кательностью в глазах таких греков, как Варуфакис, которые
считали себя «модернизаторами» и не имели глубоких корней
в греческой коммунистической среде. Но для старой гвардии
«Сиризы» очевидным вариантом была Россия45. В 2015 г. Мер­
кель и Олланд все еще пытались сдержать украинский кри­
зис. Путин совершал все более интервенционистские маневры
в Сирии. Могла ли Греция использовать свое стратегическое
положение в восточном Средиземноморье в качестве рыча­
га влияния? 8 апреля Ципрас отправился в Москву на встречу
с Путиным. Но в Кремле он услышал то же, что греки слыша­
ли от Вашингтона и Пекина. Смысл сказанного Путиным был
прост: «Вы должны договариваться с немцами»46.
Но с кем в Германии было договариваться грекам? Финансо­
вую политику держал в своих руках министр финансов Шойбле, но он все более ясно давал понять, что в будущем не видит
Грецию в еврозоне47. Разделяла ли Меркель эту точку зрения?
Она была более прагматичным политиком, чем НІойбле, и, не­
сомненно, развал евро не был ей нужен. Ципрас полагал, что
сможет добиться от нее желаемого посредством личной дипло­
матии. В свою очередь, Варуфакис считал, что Меркель дол­
жна осознать потенциальную угрозу со стороны Греции для
стабилизационных усилий Драги. Меркель воспользовалась
отсутствием единства между ними. Стремясь устроить разлад
в отношениях между греческим премьер-министром и более ле­
выми членами его кабинета, она удостоила Ципраса несколь­
ких личных встреч, которые убедили его, что в итоге она пой­
дет на компромисс. Вопрос заключался в том, когда и на каких
условиях. Чем дольше Меркель выжидала, тем отчаяннее стано­
вилось положение в Греции.
В апреле на фоне разговоров о греческом дефолте доход­
ность по немногочисленным непогашенным греческим облига44. Varoufakis, Adults, 321; Варуфакис, Взрослые, 402.
45. S. Jones, К. Hope and С. Weaver, «Alarm Bells Ring over Syriza’s Russian Links», Finan­
cial Times, 28.01.2015.
46. Varoufakis, Adults, 348; Варуфакис, Взрослые, 437.
47. M. Gilbert, «Bond Markets Bet on Grexit», Bloomberg, 20.03.2015, http ://www.greekcri sis.
net/2015/03/bond-markets-bet-on-grexit.html.

658

ІЭТОПЕРЕВОРОТ

дням, еще имевшим хождение на открытых рынках, взлетела
до 26,2%48. В 2012 г. это могло вызвать тревогу в Риме, Мадри­
де и Лиссабоне. Но сейчас эпидемии не случилось. Е Ц Б оста­
вался невозмутим. Как отмечал Драги, «В данный момент нам
хватает инструментов <...> даже если они были созданы для
иных целей, при необходимости они, конечно же, могут быть
использованы в момент кризиса <...> Мы оснащены лучше, чем
в 2 Ш2 , 2011 и 2010 г».49. В условиях, когда Е Ц Б , покупая облига­
ции, не только забирал себе все новые транши государственных
долговых обязательств в еврозоне, но и сократил общие объемы
суверенных долговых обязательств, доступных для частных ин­
весторов, на 265 млрд евро, можно было особо не опасаться лин­
чевателей облигаций. Предполагалось, что планировавшийся
Варуфакисом целенаправленный дефолт по облигациям, нахо­
дящимся у Е Ц Б , нанесет удар по этому самодовольству. Но, как
становилось ясно, Ципрас не собирался приводить эту угрозу
в действие.
Если компромисс был невозможен, а Ципрас не желал ис­
пользовать единственное реальное оружие, имевшееся у Гре­
ции, то где же был выход из этого тупика? С точки зрения кре­
диторов было бы проще, если бы Ципрас и его эксцентричная
команда просто исчезли со сцены. Но сразу же после его вну­
шительной победы на выборах на это не стоило надеяться. Е С
преследовали призраки 2011 года. Как отмечала Financial Times,
Брюссель был «чувствителен к обвинениям», согласно которым
« Е С приложил руку к отставкам греческого премьер-министра
Георгиоса Папандреу... и Сильвио Берлускони»50. Однако Евро­
группа не делала секрета из того, что желает, чтобы Ципрас из­
бавился от Варуфакиса и левого крыла своей партии51.
Найти исторические прецеденты было несложно. У Евро­
пы имелся обширный послужной список обуздания леворади­
кальных правительств. Осенью 1998 г., после нескольких «без­
умных месяцев», красно-зеленое германское правительство
во главе с Герхардом Шредером отправило за борт министра

48. J . Сох, «Greek Government Bonds Plunge», Wall StreetJournal, 16.04.2015; C. Giles, S. Fle­
ming and P. Spiegel, «Christine Lagarde Dashes Greek Hopes on Loan Respite»,
Financial Times, 16.04.2015.
49. S. Fleming and C. Giles, «Draghi Says Eurozone Has Tools to Deal with Greece Crisis»,
Fiiiancial Times, 18.04.2015.
50. P. Spiegel and K. Hope, «Frustrated Officials Want Greek Premier to Ditch Syriza Far
Left», Financial Times, 5.04.2015.
51. Ibid.

659

КРАХ

финансов Оскара Лафонтена32. В 1983 г. за поворотом Миттера­
на к твердовалютной политике последовало изгнание комму­
нистов из его коалиционного правительства. Оглядываясь еще
дальше в прошлое, Financial Times услужливо предлагала в ка­
честве прецедента «британское Национальное правительство
1931 г».33. Мог ли стать Ципрас греческим Рамсеем Макдональ­
дом? После очередного раунда угроз, которыми 25 апреля со­
провождался рижский саммит Еврогруппы, Ципрас при ак­
тивном понукании со стороны Меркель отстранил Варуфакиса
от переговорного процесса. Тот остался министром финансов,
но главным переговорщиком по вопросу долгов становился Ев­
клид Цакалотос, министр по международным экономическим
отношениям. Еще одна возможность привести в действие гре­
ческую угрозу оказалась упущена.
Афины поддавались. Однако многомесячная осадная война
недешево обходилась обеим сторонам. Пусть Меркель и Шойбле могли спать спокойно, но Брюссель вложил больше, чем они,
в идею доброй Европы. В мае возникло впечатление, что «трой­
ка» колеблется. Отвага Ципраса начинала импонировать Ев­
рокомиссии. Французское правительство не желало унижения
Греции. М В Ф выражал сомнения в отношении выполнимости
требований кредиторов. Понадобилась встреча, состоявшаяся
i июня в Берлине, чтобы укрепить решимость «тройки» и окон­
чательно загнать «Сиризу» в угол525354. М В Ф и еврозона «преодо­
лели свои разногласия». М В Ф , выражавший озабоченность посильностью греческого долга, успокоили, потребовав от Греции
решительно реформировать рынки рабочей силы и законода­
тельство в сфере бизнеса. Это бы позволило кредиторам бо­
лее оптимистично оценивать перспективы роста и избавило бы
их от необходимости брать на себя какие-либо непосредствен­
ные обязательства в отношении будущего списания долгов55.
G точки зрения Афин это был наихудший возможный исход56.
По оценкам экономистов из лондонского Сити, согласно пла­
ну кредиторов греческая экономика к 2019 г. должна была со52. «One Economist Just Delivered a Scathing Indictment of the New Greek Government»,
Bloomberg, 1.04.2015, http://www.greekcrisis.net/2015/04/one-economist-just-delivered-scathing.html.
53. T. Barber, «Don’t Bank on Tsipras Dumping Syriza’s Leftwing Diehards», Financial Times,
14.04.2015.
54. S.Wagstyl, P. Spiegel and C.Jones, «Greek Bailout Monitors Hold Emergency Summit»,
Financial Times, 1.06.2015.
55. M. Walker, «Greece’s Creditors Draft Final Offer for Bailout Aid in Bid to Break Stalema­
te», Wall StreetJournal, 2.06.2015.
56. Y. Palaiologos, «Running Out of Options on a Deal with Greece», Wall Street Jou rn al,
4.06.2015.

660

♦ЭТОПЕРЕВОРОТ

ИТОГИ П О КУ П К И О БЛИ ГАЦ И Й

Европейским центральным банком, 2015
Валовая
эмиссия
облигаций
в 2015 г.

Погашено

Германия

і 59

155

4

113

-10 9

Франция

118

69

89

-20

Италия

187
185

196

-11

77

-88

Испания

I42

92

5°

5е

-6

Нетто- Закупки по про­
Неттоэмиссия грамме количе- предложение
облигаций ственного смягза вычетом
закупок
в 2015 г.
чения в 2015 г.

Нидерланды

4«

37

12

25

-И

Бельгия

33

21

11

іб

-5

Австрия

17

13

4

12

-8

Финляндия

10

5

5

8

-з

Ирландия

н

2

11

7

4

Португалия

13

6

7

11

-4

Греция
Итого

7

7

0

13

-13

814

651

162

427

-266

И с т о ч н и к : Morgan Stanley Research, National Treasuries.

кратиться еще на 12,6%, а коэффициент задолженности — вы­
расти до ошеломляющих 200%. Как выразился в Financial Times
Вольфганг Мунхау, Греция, сказав «нет», ничего бы не потеря­
ла. «Согласие с программой „тройки11 станет двойным само­
убийством—и греческой экономики, и политической карьеры
греческого премьер-министра»57.
Было ли это самоубийство или убийство? Когда Афины от­
казались уступать, Европа в открытую попыталась делегитимизировать правительство «Сиризы» в глазах ее собственного на­
рода. Жан-Клод Юнкер и словацкий министр финансов Петер
Кажимир публично заявили, что у них имеются разногласия
только с правительством Ципраса, но не с греческим народом58.
Намек был понят, и в Facebook на 18 июня был объявлен ми­
тинг греков, выступающих за Европу и против «Сиризы». Спец­
наз был отозван; правительство старалось избежать какой-либо
57. W. Munchau, «Greece Has Nothing to Lose by Saying No to Creditors», Financial Times,
14.06.2015.
58. P. Spiegel and K.H ope, «Greece Central Ban Warns of „Painful" EU Exit If No Deal Rea­
ched», Financial Times, 17.06.2015.

661

КРАХ

публичной конфронтации со сторонниками Е С . Однако дове­
рие к «Сиризе» пошатнулось. Демонстранты дали понять, что
не только левым под силу мобилизовать экстрапарламентские
силы. После разочаровывающих итогов первых месяцев пребы­
вания «Сиризы» у власти никто уже не мог сказать однозначно,
какая из сторон может рассчитывать на наиболее активную на­
родную поддержку39.
В начале июня Ципрас и Цакалотос снова попытались до­
биться компромисса. Предполагалось, что Афины выполнят
требования кредиторов по части экономии, повысив пенсион­
ный возраст, а также резко подняв налоги и отчисления в со­
циальные фонды. Это предложение на двое суток оживило
надежду на сделку. Однако оставались камни преткновения.
Согласившись резко нарастить профицит первичного бюджета,
«Сириза» по-прежнему не желала отступаться от «политиче­
ских принципов», планируя корректировку не столько в сторо­
ну сокращения социальных выплат, сколько в сторону повыше­
ния налогов на богатых греков. Это удовлетворяло требование
социальной справедливости, но кредиторы утверждали, что
в итоге «экономика будет задушена»59
60. Более того, взамен «Си­
риза» желала предварительных обязательств по реструктуриза­
ции долга. На это Германия пойти не могла.
Афины, лишившиеся доступа к последнему траншу по про­
грамме 2012 г., находились в нескольких днях от банкротства.
В отчаянной попытке сплотить сторонников Ципрас преподнес
новый сюрприз61. В час ночи 27 июня он выступил по телевизо­
ру, объявив, что назначает референдум. Вопрос о том, отверг­
нуть или принять меморандум кредиторов, предстояло решить
греческому народу. В свою очередь, Ципрас заявил, что будет
выступать против меморандума, и призвал греков отвергнуть
требования «шантажистов с их ультиматумом»62. Еврогруп­
па пришла в ужас. Как дала понять Меркель, афинскому пра­
вительству, ведущему компанию против соглашения, больше
не стоит ждать никаких компромиссов63. На следующий день,
59. Р. Mason, «The Inside Story of Syriza’s Struggle to Save Greece», Nation, 18.12.2015.
60. K . Hope, «Knives Out for Tsipras as Syriza Hardliners Threaten Mutiny», Financial Times,
23.06.2015.
61. «Sorry, No Extensions», Economist, 16.04.2015; G. Steinhauser and M. Dalton, «Germany
Signals It’s Open to a Greek Referendum on Bailout Program», Wall Street Jo u r­
nal, 11.05.2015.
62. P. Spiegel, S.Wagstyl and H.Foy, «Tsipras Announces Referendum on Creditors’ Bailout
Demands», Financial Times, 27.06.2015.
63. См. об этом: P. Mason, «Greece Referendum: Did The Euro Just Die at 4pm?» Chan­
n e l, 28.06.2015.

662

ФЭТОПЕРЕВОРОТ

в воскресенье 28 июня, Е Ц Б нажал на курок. Он заморозил экс­
тренные поставки ликвидности для греческих банков на теку­
щем уровне. На следующий день это должно было привести
к катастрофическому банковскому набегу. Е Ц Б мог бы пой­
ти еще дальше. Он мог совершенно отказаться от экстренного
предоставления ликвидности и потребовать погашения долга.
На кризисном заседании правления Е Ц Б , несомненно, раздава­
лись голоса в поддержку такого жесткого курса.
Однако наличие у Е Ц Б всеобъемлющих властных полномо­
чий ставило Драги в деликатное положение646
5. В качестве члена
«тройки» и главного поставщика помощи греческой финансо­
вой системе Е Ц Б одновременно являлся «судьей, присяжными
и палачом»63. Драги не хотел производить впечатление, будто
он нагнетает напряжение или «сознательно усугубляет грече­
ские финансовые неурядицы»66. Ограничение доступа Греции
к ликвидности и так было достаточно суровой мерой. G тем
чтобы избежать немедленного краха, греческие банки были за­
благовременно закрыты, выдача наличных ограничивалась сум­
мой в 6о евро в день, а контроль над движением капиталов пре­
пятствовал вывозу капитала. У банков скопились нетерпеливые
очереди вкладчиков из рядов среднего класса, желающих за­
брать свои деньги. Частные греческие С М И заходились от воз­
мущения. Они втолковывали своей аудитории, что безответ­
ственные радикалы из «Сиризы» сталкивали страну в пропасть.
Поскольку кредиторы не желали ни вести переговоры,
ни делать уступки до тех пор, пока не станут известны резуль­
таты референдума, 30 июня Афины объявили, что приостанав­
ливают выплаты по долгу перед М В Ф . Это была не просто адми­
нистративная мера. М В Ф являлся признанным самым старшим
кредитором в международном кредитовании. Вследствие за­
долженности перед М В Ф Греция оказывалась в одной компа­
нии с Суданом, Сомали, Зимбабве, Афганистаном и Камбоджей
при «красных кхмерах»67. При этом величина ее долгов была
беспрецедентной. В течение следующих десяти лет Греция дол­
жна была выплатить М В Ф 26 млрд евро.
Но в этот решающий момент реакция М В Ф оказалась не та­
кой, какой можно было бы ожидать. Летом 2015 г. накапли­
вавшееся в стенах фонда недовольство европейским подходом
64. R. Christie, C .Ruhe and J. Stearns, «Euro Area Pushes Greece to Open Books as Talks
Resume», Bloomberg, 9.03.2015.
65. M .Gilbert, «Greece’s True Deadline May Be May 29», Bloomberg, 19.05.2015.
66. J . Black, K .S . Navarra and N. Ghrysoloras, «ЕСВ Said to Reject Supervisory Move on
Greek Banks», Bloomberg, 19.03.2015.
67. Blustein, Laid Low, 429.

663

КРАХ

к греческому долговому кризису наконец вырвалось наружу.
В промежутке между серединой июня, когда главный эконо­
мист фонда Оливье Бланшар написал первый пост в блоге М ВФ ,
и серединой июля, когда был формально опубликован документ
о посильности греческого долга, ведущий финансовый инсти­
тут мира объявил политику «пролонгируй и имитируй», прак­
тиковавшуюся с 2010 г., и экономически, и политически непри­
емлемой.
Несомненно, Греции и впредь предстояло принимать не­
простые решения, однако «тройке» и Еврогруппе следовало пе­
рестать делать вид, что этого будет достаточно. На стол нужно
было выкладывать реструктуризацию долга68. При поддержке
со стороны американских членов правления, преодолевших со­
противление европейских представителей, 2 июля М В Ф опуб­
ликовал предварительный доклад, в котором показывалась вся
абсурдность выполнявшихся до тех пор программ. Вместо за­
планированных на 2012 г. поступлений от приватизации в раз­
мере 50 млрд евро Греция получила 3,2 млрд. Как текущая
программа, так и все варианты, служившие предметом прере­
каний с тех пор, как «Сириза» пришла к власти, были нереаль­
ными. Ни один серьезный человек не стал бы исходить из та­
кого невыполнимого сценария, как первичный профицит в 4%,
крупномасштабные структурные изменения и годовой прирост
В В П в 2 %69. После того, что Греция прошла начиная с 2010 г.,
ни от одной политической партии страны нельзя было ожи­
дать того, что она подпишется под такой суровой политиче­
ской программой. А если никто под ней не подпишется, то она
и не будет выполнена. Сейчас М В Ф призвал к сокращению за­
долженности по меньшей мере на 50 млрд евро, удвоению сро­
ков погашения и выдаче 36 млрд евро в качестве краткосроч­
ного финансирования с тем, чтобы Греция смогла протянуть
до 2018 г.70
То, что американцы допустили все это, было для европей­
цев неприятным сюрпризом. Еще в начале июня, на дружеской
встрече «Большой семерки» в Баварии, Обама играл роль вер­
ного союзника. Однако то, что конфликту было позволено вый­
ти наружу, служило показателем того, насколько стабильной
68. О. Blanchard, «Greece: A Credible Deal Will Require Difficult Decisions by All Sides»,
IM FBlog, 14.06.2015.
69. См. об этом: R Mason, «Greece Crisis: A Failure of Economics in the Face of Politics»,
C h an n el, 3.07.2015, https://www.channel4.com/news/by/paul-mason/blogs/
greece-crisis-failure-economics-face-politics.
70. P.Taylor, «Exclusive: Europeans Tried to Block IMF Debt Report on Greece: Sources»,
Reuters, 3.07.2015.

664

ІЭТОПЕРЕВОРОТ

стала ситуация в Европе. Единственным соображением, оправ­
дывавшим участие М ВФ в спасении Греции в мае 2 0 10 г ., служил
риск системного заражения. Программа Марио Драги по по­
купке облигаций покончила с этой угрозой. М В Ф мог себе по­
зволить выразить свое принципиальное несогласие, не опасаясь
практических последствий. Он не собирался принимать даль­
нейшего участия в самообмане, которому предавалась еврозона.
Но он не сделал того, что стало бы для Берлина серьезным уда­
ром: не вышел из состава «тройки».
Перед населением Греции стоял более сложный выбор. Го­
тово ли оно было бросить вызов кредиторам? Если бы оно ска­
зало им «нет», не могло ли это стать концом членства Греции
в еврозоне или даже в Е С ? Несмотря на откровенное и широ­
кое запугивание, 5 июля против предложения «тройки» прого­
лосовало целых 61,31% избирателей. С учетом того, что данный
план к тому моменту был отвергнут М В Ф как неприемлемый,
этот итог был не столько безумным актом политического от­
чаяния, сколько отважным и крайне необходимым изъявлени­
ем здравого смысла.
Тем не менее кредиторы твердо стояли на своем. Афинам
до 12 июля следовало согласиться с еще более жестким и еще ме­
нее приемлемым предложением либо столкнуться с перспекти­
вой исключения из еврозоны. 9 июля при помощи французско­
го министерства финансов правительство «Сиризы» составило
новый план, пойдя на компромисс по сокращению социаль­
ных выплат и повышению налогов, предложенный Еврокомис­
сией, и дополнив его просьбой о скромном списании долгов
и получении новых кредитов на 53 млрд евро. В глазах левого
крыла «Сиризы» это было позорной капитуляцией. К внутри­
партийной оппозиции присоединился и Варуфакис, сразу по­
сле референдума подавший в отставку. Ципрас тем временем
отбыл в Страсбург в надежде заручиться поддержкой в Евро­
пе. іо июля он выступил в Европарламенте, где был встречен
бурным одобрительным свистом не только со стороны левых,
но и со стороны ультраправых. Центр ответил на это шиканьем
и освистыванием71. Европейские политики разделились на сто­
ронников статус-кво и на пестрое скопище обличителей еврозо­
ны, видевших в ней германскую тюрьму.
В субботу и июля, за день до запланированного саммита ли­
деров, европейские министры финансов собрались в Брюсселе
71. Н. Mahoney, «The EU Parliament’s Big, Fat Greek Moment», E U O b serv er , 10.07.2015; «Gre­
ece: MEPs Debate the Country’s Situation with Prime Minister Tsipras», E u ro p a r i,
8.07.2015.

665

КРАХ

на предварительную встречу. Вскоре стало ясно, что позиция
Берлина не только не смягчилась, а наоборот, стала более жест­
кой. Как настаивал Шойбле, если Греция хочет оставаться в ев­
розоне, она должна продемонстрировать, что заслуживает дове­
рия, согласившись на создание гарантийного фонда ценой в 50
млрд евро, состоящего из греческих национальных активов, по­
мещенных под непосредственный контроль кредиторов. За со­
зданием такого фонда последуют новые займы и очередная по­
пытка сыграть в игру «пролонгируй и имитируй».
В ином случае, если Греция выбирала путь суверенитета,
Шойбле обещал пятилетий «тайм-аут» от еврозоны, который
могли сопровождать реструктуризация долга и «гуманитарная»
помощь72. Шли разговоры о срочной поставке лекарств в гре­
ческие больницы. Что не было выложено на стол, так это по­
вторение глубокой реструктуризации долга 2012 г. при дальней­
шем присутствии Греции в еврозоне. «Стрижка» банков была
одним делом, а «стрижка» немецких налогоплательщиков —со­
вершенно другим. Перед Грецией открывали дверь на выход.
Но что, если бы она воспользовалась им? Что, если бы она со­
гласилась на вариант с тайм-аутом? Это бы означало, что член­
ство в еврозоне становится условным. Сколько времени бы про­
шло, прежде чем Шойбле предложил бы тайм-аут Италии или
Испании? Для французов это было неприемлемо73. Немцы вели
себя так, будто они казначеи Европы, но в случае разрыва с Гре­
цией это стало бы тяжелым бременем и для Франции. Францу­
зы работали бок о бок с Афинами при составлении их последне­
го компромиссного предложения, а Шойбле просто отмахнулся
от него.
С тем чтобы разрядить обстановку, Мишель Сапен, фран­
цузский министр финансов, предложил просто «покончить
с этим и сказать друг другу правду, чтобы выпустить пар»74.
Но из групповой терапии ничего не вышло. Последовавший
разговор описывался одним из его участников как «чрезвычай­
но жесткий и даже жестокий». Показательно, что сражение вы­
шло за рамки национальных интересов. По словам молодого
французского министра экономики Эмманюэля Макрона, Гре­
ция спровоцировала натуральную европейскую гражданскую
войну, «религиозную войну», причем северяне, восточные евро­
пейцы, Германия и Нидерланды были в одном лагере, а Фран­
72. «Schauble’s Push for Grexit Puts Merkel on Defensive», D e r S p ie g el, 17.07.2015.
73. G. Davet and F. Lhomme, U n p resid en t n e d e v ra it p a s d ir e да (Paris: Stock, 2016).
74. A.-S. Chassany, A. Barker and D. Robinson, «Greece Talks: „Sorry, But There Is No Way
You Are Leaving This Room11», F in a n c ia l T im es, 13.07.2015.

666

# ЭТ О П Е Р Е В О Р О Т

ция, Италия, Испания и остальные —в другом75. Мучительный
кульминационный момент наступил тогда, когда Шойбле сце­
пился с Драги и в итоге немецкий министр финансов выпалил,
что он «не идиот». В тот момент Дейсселблум счел разумным
прервать заседание. Вердикт предстояло вынести главам пра­
вительств на следующий день.
Хотя на решающем саммите, начавшемся во второй полови­
не дня в воскресенье 12 июля 2015 г., был представлен весь союз,
в переговорах участвовали только четыре игрока: Меркель, Ципрас, которому давал советы его новый министр финансов, До­
нальд Туск как председатель Европейского совета и Олланд,
фактически представлявший общие интересы прочих членов
союза. Переговоры шли трудно и мучительно. Меркель отказа­
лась от вызвавшего тревогу предложения Шойбле о тайм-ауте,
но по-прежнему требовала гарантийного фонда. Ципрас согла­
сился на фонд, но не мог пойти на то, чтобы он управлялся
из Брюсселя и Люксембурга. Раз фонд будет контролировать
греческие активы, его штаб-квартира должна находиться в Афи­
нах. Как подчеркивал Олланд, «речь шла о вопросе „суверени­
тета"»76. И Меркель уступила.
Фонд должен был располагаться в Греции и при необходи­
мости использоваться для докапитализации греческих банков
и в прочих внутренних инвестиционных целях. Но даже при
этом компромиссе к раннему утру понедельника 13 июля дого­
воренность все еще не была достигнута. К семи утра, после пере­
говоров, продолжавшихся всю ночь, между Меркель и Ципрасом стояли 2,5 млрд евро. Казалось, что оба они, утомленные
и раздосадованные, хотят все бросить. В этот судьбоносный мо­
мент вмешался Дональд Туск. Обе стороны могут отказаться
от переговоров, но, если они сделают это, он без всяких колеба­
ний поведает миру, что они допустили «крах Европы» в конеч­
ном счете просто из-за того, что не сошлись в цене.
Меркель была приведена в чувство вовсе не перспективой
экономической катастрофы, а возможными политическими по­
следствиями выхода Греции из еврозоны. Когда пришло время
принимать решение, она не чувствовала себя связанной финан­
совой логикой. Она не желала быть канцлером, «развалив­
шим Европу». Это было более важно, чем окончательное реше­
ние вопроса греческого долга. И они с Ципрасом сторговались.
Германия давала согласие на еще одну спасательную опера­
цию. Греция получала от Европы новые займы на общую сум­
75. «Europe’s Religious War Failure and Its Consequences»,
76. Chassany, Barker and Robinson, «Greece Talks».

667

E co n o m ist ,

26.08.2015.

КРАХ

му в 86 млрд евро. В обмен Афины соглашались на серьезное
ограничение своего суверенитета. В течение двух суток они дол­
жны были произвести новые сокращения бюджета. Функции су­
веренного парламента сводились к тому, чтобы ставить печати.
Разрыва не произошло. Греция осталась в еврозоне. Евро­
па сохранила способность к достаточно суровым коллективным
действиям. Е Ц Б продемонстрировал умиротворяющую силу ин­
тервенций со стороны центрального банка. Грецию удержали
на пути реформ, которых требовала «тройка». Но как дал по­
нять своим демаршем М В Ф , речь шла о политике, а не только
о финансовом кризисном менеджменте. Европейские кредито­
ры упрямо отказывались обсуждать единственную действитель­
но важную проблему—реструктуризацию долга. На кону стояли
не макроэкономические показатели, а наказание своевольно­
го члена еврозоны. Консервативное финансовое решение было
демонстративно навязано левому правительству, имеющему
мандат от большинства жителей страны, чему способствовало
и отсутствие опасности финансовой эпидемии. Нехорошим по­
следствием «освободительного» поворота Е Ц Б к количествен­
ному смягчению служило то, что он создал возможности для
продолжения политики «пролонгируй и имитируй» с сопут­
ствующей ей нескончаемой политикой жесткой экономии.

IV
Хэштег #Этопереворот (#Thisisacoup), придуманный сторонни­
ками «Сиризы» в Барселоне в ночь с 12 на 13 июля, разлетелся
по Twitter, всего за несколько часов будучи подхвачен 377 тыс.
пользователей по всему миру и в течение каких-то дней поро­
див миллиард откликов77. В самих Афинах представители Ле­
вой платформы во главе с бывшим министром энергетики
и экологии Панайотисом Лафазанисом вечером 14 июля собра­
лись в отеле «Оскар», чтобы обсудить, каким образом им осу­
ществить обещанный Шойбле «грекзит», которого всячески
старались избежать Меркель, Туск, Олланд и Ципрас. Было
ошибкой не порвать с Брюсселем уже в феврале. И сейчас, пока
тюремная дверь снова не закрылась, нужно было добиться раз­
рыва—при необходимости радикальными мерами. Их мише­
77. А. Kassam, «#ThisIsACoup: How a Hashtag Born in Barcelona Spread Across the G lo ­
be», G u a r d ia n , 13.07.2015; W. Ahmed, «Amplified Messages: How Hashtag Acti­
vism and Twitter Diplomacy Converged at #ThisIsACoup —and Won», D em o cra tic
A u d it U K , 14.01.2016.

668

ФЭТОПЕРЕВОРОТ

нью был национальный монетный двор, на котором, по их мне­
нию, хранился резерв в 22 млрд евро, которых бы хватило для
того, чтобы выдавать пенсии и оплачивать прочие необходимые
государственные расходы до тех пор, пока не будет выпущена
новая национальная валюта. Если бы управляющий централь­
ного банка Янис Стурнарас, как и ожидалось, не пошел на это,
его бы следовало арестовать. Встреча была отнюдь не подполь­
ной. За стенами отеля кишели журналисты.
Трудно понять, насколько всерьез следует принимать подоб­
ные разговоры. Но как вспоминал один из участников встречи,
«Момент, очевидно, был крайне напряженный <...> в помеще­
нии ощущался реальный дух революции»78. Но до революции
дело не дошло. Ципрас и основная часть «Сиризы» протолк­
нули необходимые меры через парламент. Левое крыло отко­
лолось от «Сиризы», но лишь для того, чтобы потерпеть уни­
зительное поражение на всеобщих выборах в сентябре, которые
стали оправданием выбранного Ципрасом курса, снова дав ему
практически такое же большинство голосов и мандат на согла­
шение о новом займе. Выяснилось, что большинство греков
все же желало сохранить членство в еврозоне, пусть даже ценой
дальнейшего надзора со стороны «Тройки».
Центристы всей Европы были шокированы яростью июль­
ских баталий. Дональд Туск, под чьим присмотром проходил
последний раунд переговоров, был согласен с греческими ра­
дикалами. В воздухе действительно витал дух революционно­
го нетерпения. В глазах Туска, либерала времен холодной вой­
ны и ветерана «Солидарности», все это было очень тревожно.
«Слишком много Руссо и слишком мало Монтескье»,— заявил
он перед ошеломленной аудиторией финансовых журналистов79.
Юрген Хабермас, самая лучшая замена этим мыслителям эпохи
Просвещения, какую могла предложить Европа в X X I в., был
в ужасе. Меркель «наказала» левое греческое правительство,—
заявил он корреспонденту Guardian. «Боюсь, что немецкое пра­
вительство, включая и его социал-демократическую фракцию,
за одну ночь проиграла весь политический капитал, который
хорошая Германия накопила за полвека». Германия «бесстыдно
заявила о себе как о главном европейском экзекуторе и впервые
открыто сделала заявку на немецкую гегемонию в Европе»80.
78. К. Hope and Т. Barber, «Syriza’s Covert Plot During Crisis Talks to Return to Drachma»,
F in a n c ia l T im es , 24.07.2015.
79. P. Spiegel, «Donald Tusk Interview: The Annotated Transcript», F in a n c ia l T im es, 16.07.2015.
80. P.Oltermann, «Merkel „Gambling Away" Germany’s Reputation over Greece, says Haberman», G u a rd ia n , 16.07.2015.

669

КРАХ

Разумеется, никто не сомневался в том, что Меркель
и Шойбле играли сильными картами. Но чего именно они при
этом добились? Немецких правых беспокоила не болезненность
столкновений с Грецией, а то, как мало Германия от этого по­
лучила. В конце концов, кто вышел победителем из решающих
схваток 12-13 июля 2015 г.? Конечно же, не Шойбле, которо­
го окоротила его собственный канцлер. Главным в итоге стало
решение «сохранить Европу» за счет очередной сделки о пре­
доставлении необеспеченного экстренного займа. В глазах не­
мецких правых уступки Меркель во время греческого кризиса
служили уместной прелюдией к катастрофическому предатель­
ству немецкой нации, совершенному Меркель осенью того же
года во время кризиса с сирийскими беженцами. Главным вы­
игравшим оказалась АдГ — правая прорыночная партия, со­
зданная в апреле 2013 г. с целью заявить протест против беско­
нечных уступок Германии в ходе кризиса еврозоны. Как язвил
Шойбле, своей популярностью АдГ на 50% была обязана Драги;
надо понимать, что за другие 50% она должна была поблагода­
рить начальницу Шойбле и ее либеральную позицию в отно­
шении сирийских иммигрантов81. Шойбле не был ксенофобом,
но на кону стояло будущее. Своими возмутительными уступка­
ми Меркель ставила под угрозу историческую миссию Х Д С : об­
уздать немецкий национализм и привязать Германию к Европе.
Немецкие правые четко видели некоторые моменты. Они
понимали, что при всем могуществе Германии ее доминирова­
ние было в лучшем случае неполным. В 2012 г. еврозону стаби­
лизировало нерешительное движение к более глубокой интегра­
ции, на которое накладывалось возникшее на рынках ощущение,
что Драги наконец-то «американизирует» Е Ц Б . В 2015 г., как
и тогда, верх одержал не один лишь немецкий консерватизм.
Необходимым компонентом победы над «Сиризой» служи­
ло количественное смягчение. Как и в С Ш А , одно причудли­
вым образом дополняло другое. Экономия в отсутствие количе­
ственного смягчения оказывала бы парализующее воздействие
на экономику. Количественное смягчение в отсутствие эконо­
мии было бы в политическом плане неприемлемо для консерва­
торов82. То, насколько тесно одно было связано с другим, стало
ясно во второй половине 2015 г., когда напряженность, сохра­
нившаяся со времен кризиса еврозоны, продолжала терзать ев81. S.Wagstyl and G. Jones, «Germany Blames Mario Draghi for Rise of Rightwing AfD Par­
ty», F in a n c ia l T im es , 10.04.2016.
82. M. Matthijs and M. Blyth, «When Is It Rational to Learn the Wrong Lessons? Technocratic
Authority, Social Learning, and Euro Fragility», Perspectives o n P olitics (2017), 1-17.

670

ІЭТОПБРЕВОРОТ

ропейскую политику. У антисиризовского фронта в Еврогруппе
были основания для тревоги. Сперва в октябре 2015 г. в Порту­
галии, а затем в декабре того же года в Испании очередные вы­
боры стали серьезным ударом для консервативных и центрист­
ских партий, с 2010 г. следовавших курсу на экономию.
В результате всеобщих испанских выборов, прошедших в де­
кабре 2015 г., развалилась двухпартийная система в составе кон­
серваторов и социалистов. Начиная с 1975 г., когда умер генерал
Франко, эта система управляла процессом перехода к демокра­
тии. Консерваторы и социалисты, чья доля рухнула до 28%
и 22% соответственно, заслужили доверие лишь у половины
электората83. Большинство остальных голосов поделили друг
с другом две абсолютно новые партии —«Подемос» и Граждан­
ская партия. «Подемос» набрала 20,7%, что было разочаровы­
вающим результатом лишь в сравнении с более чем 30% голосов,
отдававшихся за нее участниками опросов вскоре после ее со­
здания в 2014 г. В 2015 г. она утратила поддержку отчасти из-за
взбучки, устроенной «Сиризе», но главным образом вследствие
роста популярности еще более молодой Гражданской партии,
называвшей себя «прогрессивной» партией, взявшей на воору­
жение программу социального, культурного и экономическо­
го либерализма.
И «Подемос», и Гражданская партия обещали дать стра­
не новую армию чистых рук для борьбы с коррупцией. У обе­
их дела шли отлично. Однако выборы не дали никому реши­
тельной победы. Ни одна из партий не получила абсолютного
большинства, которое бы позволило ей встать во главе страны.
Раскол между социалистами и «Подемос» был слишком глубо­
ким для того, чтобы они могли создать левое правительство.
В 2016 г., после второго тура голосования, у власти удержался
упрямый консервативный премьер-министр Рахой. Испания,
чья экономика постепенно восставала из мертвых, как и Ирлан­
дия, в дальнейшем поднималась на щит в качестве образцового
проводника политики жесткой экономии.
В Португалии экономическое восстановление шло более
медленно. В отличие от Испании, она несла на себе всю тя­
жесть полноценной программы «Тройки». В 2015 г. уровень без­
работицы среди португальской молодежи был немногим ниже
6о%, а уровень долгосрочной безработицы колебался в районе
40%. Правоцентристская коалиция П В («Португалия, вперед!»),
83. L.Orriols and G. Cordero, «The Breakdown of the Spanish Two-Party System: The Upsur­
ge of Podemos and Ciudadanos in the 2015 General Election», Sou th E u r o p e a n S o c i­
ety a n d P olitics 4 (2016), 469-492.

671

КРАХ

во главе которой стоял Педру Пасуш Коэлью, ставший премьерминистром в июне 2011 г., долго сражалась за стабилизацию ев­
розоны. В начале предвыборной кампании казалось, что п в
потерпит сокрушительное поражение. Однако частично бла­
годаря сумятице в Греции и защите, которую обещало прово­
дившееся Е Ц Б количественное смягчение, итог оказался иным.
4 октября 2015 г. Коэлью и п в получили на 12% голосов меньше,
чем на выборах в 2011 г. Но со своими 38,6% они все равно силь­
но опережали социалистов, получивших 32,3%Президент Каваку Силва, консервативный финансовый эко­
номист, с облегчением предложил Коэлью попытаться сформи­
ровать новое правительство. Но несмотря на всю популярность
П В у избирателей, ей было далеко до полного большинства. У со­
циалистов, несмотря на разочаровывающие результаты выборов,
имелись и другие возможности. Если бы они пожелали всту­
пить в альянс с радикальным Левым блоком, представлявшим
собой португальский эквивалент «Сиризы», и бывшей коммуни­
стической Унитарной демократической коалицией, то получи­
ли бы большинство. Осуществление такого варианта потребова­
ло бы разрыва с табу времен холодной войны и с условностями,
которым следовала португальская демократия после краха дик­
татуры в 1970-х гг. Так же, как в случае отношений между С Д П
и немецкими левыми, португальские социалисты ранее отказы­
вались иметь дело с бывшими коммунистами. Но после многих
лет политики жесткой экономии лидер Социалистической пар­
тии Антониу Кошта сделал решительный шаг и начал переговоры о создании трехпартииного левого правительства .
Чем мог на это ответить президент Силва? Перед ним пред­
стала серьезная дилемма. Как он отмечал с поразительной от­
кровенностью, «на протяжении 40 лет демократии» власть
в Португалии никогда не находилась в руках радикальных ле­
вых партий, оспаривавших Лиссабонский договор, бюджетное
соглашение Е С , банковский союз, Пакт стабильности и роста
и членство в еврозоне и Н А Т О 85.
4
8 Как четко дал понять прези­
дент, с его точки зрения право управлять Португалией зависе­
ло от приверженности этим институтам и ценностям, которые
они воплощали в себе. При этом 2015 год принес еще одно уточ­
нение. Португалия должна была соответствовать требованиям,
предъявлявшимся к кандидатам на включение в программу ко­
о

___

Q4

84. D.Finn, «Luso-Anomalies», С. Martins, «The Portuguese Experiment», и то и другое
в New Left Review 106 (July-August 2017).
85. A. Evans-Pritchard, «Eurozone Crosses Rubicon as Portugal’s Anti-Euro Left Banned from
Power», Telegraph, 23.10.2015.

672

♦ЭТОПЕРЕВОРОТ

личественного смягчения, проводившегося Е Ц Б . Именно по­
купка облигаций, которой занимался Драги, дала Португалии
убежище от греческой бури.
В свою очередь, по воле Е Ц Б право на включение в про­
грамму количественного смягчения зависело от рейтинга, вы­
ставлявшегося международными кредитными агентствами. Все
самые известные рейтинговые агентства —Fitch, Moody’s и Stan­
dard 8с Poor’s —в 2011 г. снизили рейтинг Португалии до мусор­
ного. Единственным исключением было D B R S , наименее из­
вестное из международных рейтинговых агентств. Именно
благодаря рейтингу D B R S сохранялось членство Португалии
в «респектабельном европейском клубе»86. Если бы Португа­
лия выпала из программы Е Ц Б , это бы имело катастрофические
результаты, и, насколько дело зависело от президента Силвы,
из этого вытекали однозначные следствия. По мнению Сил­
вы, это был «наихудший момент для того, чтобы подвергать ра­
дикальным изменениям основы нашей демократии <...> После
того как мы выполняли обременительную программу финансо­
вой помощи, означавшую тяжелые жертвы, мой долг —в рамках
конституционных полномочий сделать все возможное для того,
чтобы предотвратить подачу ложных сигналов финансовым ин­
ститутам, инвесторам и рынкам»87. А если бы левое большин­
ство пришло к власти, это был бы такой ложный сигнал.
После событий в Греции было совсем не удивительно, что
Ангела Меркель поспешила выразить свое согласие. Перспек­
тива создания в Лиссабоне левой коалиции, выступавшей про­
тив мер жесткой экономии, была «крайне негативной»88. Но что
оставалось президенту Силве? Он не мог взять и объявить но­
вые выборы, если было сформировано альтернативное прави­
тельство, готовое действовать и ожидающее этого. 24 ноября
Силва смирился с неизбежным и объявил Кошту премьер-ми­
нистром Португалии. Но он не просто допустил, чтобы побе­
ду одержал принцип большинства. Напротив, в рамках дого­
воренности, сомнительной с конституционной точки зрения,
Силва поставил пребывание Кошты на посту премьера в зави­
симость от ряда условий89. Правительство должно было уважать
португальские обязательства перед Е С в соответствии с Пактом
стабильности, согласно которому от всех членов еврозоны тре­
86. «DBRS Confirms Portugal’s ВВВ (Low) Rating, Stable Trend», Reuters, 13.11.2015.
87. «Eurozone Crosses Rubicon».
88. J . Henley, «Portugal Faces Political Crisis as Leftists Vow to Topple New Government»,
Guardian, 26.10.2015.
89. A .Khalip and A. Bugge, «Socialist Costa to head Portuguese Government with Uneasy
Far-Left Backing», Reuters, 24.11.2015.

673

КРАХ

бовалось сократить дефицит бюджета до величины, не превы­
шавшей з% В В П . Оно должно было выполнять обязательства
перед Н А ТО . Оно должно было продолжать реструктуризацию
проблемной португальской банковской системы в соответствии
с установленными планами. Наконец, ему следовало ограни­
чить влияние профсоюзов на политику правительства и ува­
жать существующий баланс в отношениях между нанимателя­
ми и наемным трудом.
Шойбле заявил, что выборы не должны приводить к сме­
не экономической политики, и президент Португалии недву­
смысленно согласился с этим. Левая коалиция под присмотром
президента, кредиторов из числа членов Е С , Е Ц Б , рейтинговых
агентств и рынков облигаций пришла к власти. Как она мог­
ла ей воспользоваться и могла ли португальская демократия
в рамках еврозоны рассчитывать на нечто большее, чем «про­
лонгируй и имитируй», зависело от способности коалиции раз­
двигать пределы наложенных на нее ограничений. По крайней
мере, в отличие от Греции, арифметика португальских долгов
не обрекала новое правительство на поражение с самого начала.

V
Тактика финансового нажима работала в отношении левых пра­
вительств в слабых и зависимых странах еврозоны. Проект по­
литической и экономической дисциплины, принятый Евро­
группой, проводился в жизнь. Правительства Ципраса и Кошты,
несмотря на всю свою браваду и на неподдельное восхищение,
которое они вызывали и на родине, и за рубежом, не обещали
революций. Они обещали национальную независимость и само­
уважение, но в первую очередь социальный прогресс. И это де­
лало их уязвимыми к угрозе немедленного экономического уду­
шения. В конце концов, в чем смысл небольшого увеличения
вашей пенсии или сокращения очереди на социальное жилье,
если из-за введенного Е Ц Б ограничения на предоставление ли­
квидности вы не в состоянии получить в банке наличность?
Однако угроза сложившемуся в Е С статус-кво исходила
не только от левых. В тени греческих событий набирала силу
националистическая волна, впервые заявившая о себе в мае
2014 г. на выборах в Европарламент. В 2014 г. героями новостей
становились французский Национальный фронт, британская
U K I P и Партия датского народа. В следующем году, на майских
всеобщих выборах в Великобритании, абсолютное большинство
голосов неожиданно получила Консервативная партия. Британ­

674

♦ЭТОПЕРЕВОРОТ

ские консерваторы отличались большой пестротой. Дэвид Кэ­
мерон вывел их партию из оппозиционной глуши тропой куль­
турной модернизации. Однако правое крыло консерваторов
с его зацикленностью на суверенитете, проблеме иммиграции
и ура-патриотическом традиционализме однозначно принадле­
жало к националистическому лагерю90. Еще правее маячили вы­
ступавшие против Е С маргиналы из U K I P , не попавшие в Вест­
минстер, но победившие на европейских выборах 2014 г.
Через несколько недель после победы британских консерва­
торов президентом Польши стал кандидат от партии «Право
и справедливость» с ее программой откровенного национализ­
ма и культурного консерватизма91. Они тоже были национали­
стами, враждебными к посягательствам со стороны Брюсселя
и угрозе германского «господства». Летом и осенью 2015 г. топ­
лива в костер национализма подбросили драматический кризис
с сирийскими беженцами и исполненная благих побуждений,
но неуклюжая реакция на него со стороны Ангелы Меркель.
Германия не просто вела себя как диктатор. Она открывала две­
ри перед вторжением чужаков. Это был двойной подарок для
националистических демагогов. К осени 2015 г. «Право и спра­
ведливость» в дополнение к должности президента взяла в свои
руки польский парламент и правительство.
Совместно на Польшу и Великобританию приходилось
іоо млн граждан Е С —20% от их общего числа,—притом что
власти этих стран потворствовали самым скептическим еврофобским элементам. Это вызывало тревогу в Брюсселе, а кроме
того, имело и более широкие последствия. Традиционно Вели­
кобритания была главным союзником Америки в Европе—и как
член Н А Т О , и как опора трансатлатической евродолларовой си­
стемы. С начала 2000-х гг. Польша шла в авангарде «новой Ев­
ропы» Дональда Рамсфелда. Из всех восточноевропейских го­
сударств она была наиболее тесно связана с американским
геополитическим проектом. В начале того года «Сириза» тщет­
но пыталась получить рычаг воздействия на Европу, привлекая
внимание глобальных игроков к своим проблемам. Но как С Ш А ,
так и Китай с Россией отказали ей в поддержке. Они не жела­
ли покушаться на сферу интересов Германии. Дать ответ на вы­
зов, брошенный Польшей и Великобританией существовавше­
му в Е С статус-кво, было гораздо сложнее.

90. Katharine Dommett, «The Theory and Practice of Party Modernisation: The Conservati­
ve Party Under David Cameron, 2005-2015», British Politics 10.2 (2015), 249-266.
91. M. A.Orenstein, «Paranoid in Poland», Foreign Affairs (September 2017).

675

ГЛАВА

23

Планы устрашения

Т Ы С Я Ч И Ш Е С Т Н А Д Ц А Т Ы Й год начался с раз­
борок между националистическим правительством в Вар­
шаве и Брюсселем вокруг свободы печати, независимости
судебных органов и права на аборты. Польские националисты,
бросая вызов Е С , могли рассчитывать на аплодисменты со сто­
роны Виктора Орбана с его самопровозглашенной «нелибе­
ральной демократией» в Венгрии. В то же время британское
правительство требовало переговоров по поводу неучастия в ев­
ропейском будущем. Британский премьер-министр дал понять
Брюсселю, что он был бы рад занять проевропейские позиции.
Однако смущало то, что Кэмерон с самого начала избрал метод
шантажа. Он угрожал, что в том случае, если не получит требуе­
мых им уступок, то возглавит кампанию против членства в Е С
на референдуме, намеченном на лето 2016 г.
Национализм и ксенофобия были общими чертами вызовов,
исходящих от правых сил. Однако в отличие от вождей «Права
и справедливости», Кэмерон находился в неловком положении.
Он пытался согласовать волну массовых настроений, раздував­
шихся пропагандистами из его собственной партии, с широ­
кой повесткой дня глобализма, движимого деловыми интереса­
ми. Начиная с 1970-х гг. модернизация британской экономики,
проходившая под флагом конкуренции, диктовалась членством
в Е С . Тори, как и все прочие партии, участвовали в этом про­
цессе. Лондонский Сити X X I в. сформировался в качестве од­
ной из важнейших скреп в американо-британских отношениях.
Его офшорные взаимоотношения с еврозоной определяли и ме­
сто Великобритании, и место Европы в структуре финансовой
глобализации, а также их отношения с С Ш А . Сейчас же прави­
тельство Тори использовало положение Лондона как ключевого
узла в глобальной экономической сети, делая чрезвычайно ри­
скованную ставку на роль проводника политики народного на­
ционализма и на ее эксплуатацию.

Д

ВЕ

676

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

I
Менее чем десятью годами ранее лондонский Сити был на коне.
Он являлся самым драгоценным алмазом в экономической ко­
роне новых лейбористов. На нем держалось глобальное значе­
ние Великобритании. Он был стандартом, к которому стреми­
лись дерегуляторы с Уолл-стрит, и излюбленным местоположе­
нием текучих глобальных финансов высшего сорта. Тем более
сокрушительными стали для него потрясения 2008 г. Сити стал
местом кризиса и банкротств1. Без работы остались десятки ты­
сяч человек. Два самых крепких британских банка — B a r c la y s
и H S B C —уклонились от участия в объявленной Брауном и про­
славлявшейся на все лады программе докапитализации. В итоге
властям пришлось национализировать не только N o r th e r n R o c k ,
но и L l o y d s - H B O S и R B S . Послекризисное «восстановление ба­
ланса» рассматривалось в качестве повестки дня и лейбориста­
ми, и пришедшим им на смену коалиционным правительством2.
Британское банковское законодательство пошло гораздо даль­
ше закона Додда—Фрэнка. Когда-то всячески рекламировавшее­
ся У Ф У было упразднено. Банковский надзор был снова включен
в функции Банка Англии. Новая концепция макропруденциализма не позволяла провести четкое различие между регули­
рованием и экономической политикой. Закон 2013 г. о реформе
банков отделял банковские функции от розничного обслужи­
вания. Финансовые услуги уже не входили в число объяснений
британского национального успеха.
Однако в отличие от ситуации с Уолл-стрит, ужесточение
надзора над британскими банками не было равнозначно об­
узданию лондонского Сити. В первую очередь Сити —отнюдь
не национальный финансовый центр. Его главная функция —
глобальные операции. Состоявшаяся в Лондоне 26 июля 2012 г.
конференция, на которой Драги выступил со своей знаменитой
речью, была организована для глобальных инвесторов с целью
предъявить им Сити во всей его красе. В преддверии Олимпий­
ских игр управляющий Банка Англии Мервин Кинг проводил
спортивные сравнения. Как он выразился, лондонский Сити иг­
рал ту же роль, что и Всеанглийский клуб лаун-тенниса и кроке­
1. G. Morgan, «Supporting the City: Economic Patriotism in Financial Markets», Journal of
European Public Policy 19, no. 3 (2012), 373-387.
2. G. Berry and C.Hay, «The Great British „Rebalancing" Act: The Construction and Imple­
mentation of an Economic Imperative for Exceptional Times», British Journal of
Politics and International Relations 18, no. 1 (2016), 3-25.

677

КРАХ

та, принимающий у себя Уимблдонский турнир3. Иными слова­
ми, речь шла о глобальных состязаниях в типично английском
окружении. Но хотя Кинг не стал развивать эту тему, из его
сравнения следовало и то, что британские банки находились
по отношению к Сити в том же положении, что и националь­
ный британский теннис с его вечными неудачами —по отно­
шению к Уимблдону. И первое и второе было предметом на­
ционального увлечения. Время от времени они могли рождать
на свет чемпионов, но ни они, ни остальная британская эконо­
мика не были главной приманкой.
Современный лондонский Сити был выстроен на евродол­
ларовой системе. Благодаря Ф Р С он пережил кризис. Однако
американские регуляторы отводили Лондону роль платформы
для некоторых наиболее рискованных активов, накопленных
в американских банках. Как выразился в 2012 г., выступая пе­
ред комитетом конгресса, один из ведущих американских регу­
ляторов, С Ш А позволили своим рискам перебраться в Лондон
лишь для того, чтобы они «возвращались назад, терпя круше­
ние на наших берегах»456
. В пределах весьма вместительных ра­
мок закона Додда—Фрэнка американские регуляторы теперь
резко ужесточали надзор за зарубежными банками, работаю­
щими в С Ш А , и за операциями американских банков в других
странах3. Европейские банки, служившие воплощением свя­
зи между лондонским Сити и Уолл-стрит, такие как Barclays
и Deutsche Bank, U B S и Credit Suisse, подвергались сильнейшему
давлению. В 2015 г. из всех европейских банков, когда-то пре­
тендовавших на высшие позиции на Уолл-стрит, один лишь
Deutsche Bank по-прежнему состязался за главные места в гло­
бальном инвестиционном банкинге, что воспринималось мно­
гими как признак его отчаянного положения®. У Deutsche Bank
не имелось других надежных направлений бизнеса, на которые
он мог бы положиться. В целом вектор был направлен из С Ш А
в Европу. Все крупные американские банки по-прежнему актив­
но работали в Лондоне. Однако признаком новых времен слу­
жило то, что в 2014 г. Уолл-стрит впервые был поставлен выше
3. https://www.youtube.com/watch?v=jS4ytmMDQME.
4. Н .Jones, «London Stung by US Attack on Bank Regulation Record», Reuters, 20.06.2012.
5. «Deutsche Bank Capital Concerns in US Far from Over, According to U N I T E H E R E
Report», Business Wire, 5.0 9 .20 12, https://www.businesswire.com /news/
hom e/20120905005476/en/D eutsche-Bank-capital-concerns-U N ITE-Report;
T. Braithwaite and S. Nasiripour, «Deutsche Bank Avoids US Capital Rules», Finan­
cial Times, 2.03.2012; «Balkanised Banking: The Great Unravelling», Economist 20,
no. 4 (2013).
6. J.G apper, «Europe Needs Deutsche Bank as Its Champion», Financial Times, 22.04.2015.

678

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

Сити в качестве глобальной банковской площадки в известном
докладе группы Z/Yen7.
Каким образом Лондон мог вернуть свое преимущество?
Сразу после кризиса главными конкурентами американских
глобальных банков были не европейцы, а азиаты. Из числа
«британских» банков кризис лучше всех пережил H S B C . Под
давлением конкуренции Лондон пустился в примечательную
игру X X I в. Прежде лондонский Сити служил финансовы­
ми воротами во внешний мир для С Ш А , теперь же он был го­
тов играть такую роль для Китая8. Особые отношения с Кита­
ем, обходившие стороной геополитику китайско-американского
соперничества, были призваны восстановить конкурентоспособ­
ность Лондона. Весной 2012 г. Корпорация лондонского Сити
приступила к осуществлению проекта по превращению Сити
в ключевой центр торговли жэньминьби. Результатом стал
ряд ярких сделок, совершенных впервые в истории. H S B C уже
в 2012 г. впервые осуществил эмиссию облигаций, деноминиро­
ванных в жэньминьби, а Лондон считал, что в нем проводится
62% платежей в жэньминьби за пределами Китая. В июне 2013 г.
с тем, чтобы поддержать развивающийся жэньминьби-бизнес,
Банк Англии заключил соглашение о свопах с Народным бан­
ком Китая. Пекин предоставил лондонским управляющим ак­
тивами привилегию стать первыми западными фирмами, кото­
рым было позволено инвестировать непосредственно в акции,
деноминированные в жэньминьби. В октябре 2014 г. само бри­
танское министерство финансов произвело эмиссию облигаций
на 3 млрд жэньминьби9. С Ш А уже давно брали взаймы у Китая.
Теперь же Великобритания начинала делать займы в китайской
валюте.
Делая эти шаги, Банк Англии открыто ссылался на модель
евродолларовых рынков 1970-х гг. Различие, разумеется, состоя­
ло в том, что Лондон, способствуя становлению евродолларово­
го рынка, позволял глобальным финансам уходить от контроля
со стороны властей. Напротив, содействуя интернационализа­
ции жэньминьби, лондонский Сити и британское правитель­
ство работали рука об руку с пекинскими властями. Лондон
настаивал на нормализации этих взаимоотношений. Китай
являлся важнейшим развивающимся рынком, а за интерна­
7. R. Florida, «According to at Least One Index, New York Has Overtaken London as the
World’s Leading Financial Center», City Lab, 20.03.2014.
8. J . Green, «The offshore city, Chinese finance and British capitalism», The British Journal of
Finance and International Relations, October 2017.
9. G.Osborne, «Britain Issues Western World’s First Sovereign RMB Bond, Largest Ever RMB
Bond by Non-Chinese Issuer», HM Treasury, Gov.UK, 14.10.2014.

679

КРАХ

ционализацией последовала бы либерализация. При этом за­
крывались глаза на то, что и С Ш А , и Китай состязались за геоэкономические позиции. Это состязание всплыло наружу после
китайского предложения о создании Азиатского банка инфра­
структурных инвестиций. Показательной была бешеная реак­
ция Вашингтона на готовность Лондона участвовать в работе
банка, возглавлявшегося китайцами.
Смелость шага, на который пошел Лондон, покажется еще
более удивительной, если мы примем во внимание общую об­
становку, в которой он был сделан. В 1980 г. Великобритания
аналогичным образом брала на себя роль перевалочного пунк­
та для японских инвестиций —совершавшихся как японскими
банками, так и промышленниками. Британия как ворота для
глобальных П И И являлась проповедником рыночной либера­
лизации внутри Е С . В X X I в. игра в паре с американцами и ки­
тайцами в сфере финансовых услуг могла рассматриваться как
аналог роли Германии в качестве глобального экспортера высо­
котехнологичной продукции. Похоже, что такой была идея Кэ­
мерона во время его визита в Пекин в 2013 г. Он рекламировал
Великобританию как партнера, «находящегося в уникальной
позиции для того, чтобы содействовать углублению торговых
и инвестиционных взаимоотношений Е С с Китаем», и выдви­
нул идею «амбициозного и всеобъемлющего Соглашения о сво­
бодной торговле между Е С и Китаем»10. Но это лишь делало еще
более злободневным вопрос о том, насколько прочным было по­
ложение Великобритании в Е С .
В 2008 г. кризис ознаменовал собой раскол во взаимоотно­
шениях между Британией и Е С . По мере того как британская
экономика скатывалась в рецессию, идея единой Европы пе­
реставала пользоваться у населения популярностью. При этом
находившиеся в оппозиции тори ничего не сделали для борь­
бы с этими настроениями. Мощный наплыв мигрантов из Во­
сточной Европы, которым открыли дверь правительства Блэра
и Брауна, мог стать отличной дубинкой для избиения лейбори­
стов. Но после того, как коалиция во главе с тори начала про­
водить в жизнь свою программу экономии, то бремя, которым
иммиграция якобы стала для системы здравоохранения и со­
циальных служб, стало играть роль громоотвода. Помимо это­
го, чувство разочарования подпитывалось и однобоким британ­
ским экономическим ростом.

іо. N. Watt and R. Mason, «David Cameron Calls for New EU-China Free Trade Agreement»,
Guardian, 2.12.2013.

680

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

В то время как производственные сектора британской эко­
номики— промышленность, строительство и п р.— пребыва­
ли в стагнации, объем финансовых услуг в 2010-2014 гг. вы­
рос на 1 2 ,4 %“ . Под напором денег, скопившихся в Сити, цены
на жилье в Лондоне и его окрестностях с 2013 по 2016 г. под­
скочили на 50%, резко обгоняя рост цен в остальной стра­
не. Лондон превратился в типичнейший космополитический
глобальный город, излюбленное место жительства олигархов.
В экономическом плане «восстановление баланса» было мифом,
а в политическом плане—реальностью. Космополитические бо­
гатства Лондона вызывали глубокую неприязнь у большей ча­
сти Великобритании. В глазах консервативных комментаторов,
симпатизировавших U K I P , «„Лондон11231415превратился в синоним
чужаков, далеких от проблем страны»12. Одной из столиц этой
элиты был Лондон, другой — Брюссель. Популистский табло­
ид Daily Express, в ноябре 2010 г. начавший кампанию за Брекзит, стал первой газетой, вставшей на сторону U K I P 13. В октябре
2011 г. в самый разгар кризиса еврозоны 8о рядовых парламентариев-тори порвали с правительством, потребовав референду­
ма о Лиссабонском договоре и других изменений в конституции
Е С 14. Согласно опросам, проведенным осенью 2011 г., продолже­
ние членства Великобритании в Е С одобряло чуть менее тре­
ти британского электората, в то время как более 50% было про­
тив этого13.
Если крыло партии тори, выступавшее за модернизацию
и защищавшее интересы крупного бизнеса, хотело удержать
свои позиции, ему однозначно требовалось решить европей­
ский вопрос раз и навсегда. При этом оно подвергалось нажи­
му с двух сторон —и снаружи, и изнутри Британии16. Реакция
на кризис, заметная в Европе, не сулила Лондону ничего хоро­
шего. Как обычно, главными врагами оказались французы. Сар­
1 1 . «Why We Need to Question the Influence o f the City on U K Pic», The Conversation,
20.04.2015.
12. G.Archer, «Local Elections: The Capital Fails to See the Heartache and Pain Beyond»,
Telegraph, 23.05.2014.
13. S.Hinde, «Brexit and the Media», Hermes, La Revue 77 (2017): 80-86.
14. P. Whyte, «Britain, Europe and the City of London: Can the Triangle Be Managed?», Cen­
tre for European Reform, Ju ly 2012.
15. H. Clarke, M. Goodwin and P. Whiteley, Brexit: Why Britain Voted to Leave the European Uni­
on (Cambridge: Cambridge University Press, 2017), 61-85.
16. H.Thompson, «Competing Political Logics: The Political Intractability of London and
the E U » (б/д), доступно по адресу: http://speri.dept.shef.ac.uk/wp-content/
uploads/20i6/o4/Thompson_DraftPaper_Workshop.pdf; см. также изложение
важной инсайдерской точки зрения в: I. Rogers, «The Inside Story of How
David Cameron Drove Britain to Brexit», Prospect 25, November 2017.

681

КРАХ

кози и Трише как будто бы намеревались лишить лондонский
Сити, в их глазах являвшийся источником финансовой неста­
бильности, центрального положения в финансовой системе, де­
номинированной в евро. Во время борьбы европейских властей
с кризисом еврозоны не могло не казаться аномалией то, что
большая часть сделок в евро и большая часть трансакций де­
ривативов, деноминированных в евро, совершались в Лондо­
не. Многие члены еврозоны одобряли идею налога на финансо­
вые трансакции. Эту идею проталкивали такие оппозиционные
силы, как французские социалисты и немецкая С Д П . Меркель
не могла себе позволить их игнорировать с учетом политиче­
ской слабости ее партнеров по коалиции. Еврокомиссия, изучив
вопрос, пришла к неизбежному выводу о том, что любой такой
налог даст не менее 62% от поступлений, получаемых в лондон­
ском Сити.
Именно эти трения в декабре 2011 г. привели к катастро­
фическому конфликту между Великобританией и остальным
Е С по вопросу о фискальном пакте. Показательно, что Кэме­
рон прибыл в Брюссель на решающие переговоры по еврозоне с единственным принципиальным вопросом из повест­
ки дня — защитой лондонского Сити17. Продвигавшиеся Ван
Ромпёем планы глубокой интеграции, включая и выпуск евро­
облигаций, были неприемлемы ни для Берлина, ни для Лон­
дона. И потому Кэмерон считал, что существуют основы для
сделки. В обмен на поддержку при блокировании федералист­
ской повестки дня Меркель обещала Кэмерону оградить Сити
от какого-либо обременительного регулирования. Но оказалось,
что они не поняли друг друга. С тем чтобы пройти через кри­
зис еврозоны, Меркель нуждалась в Саркози и фракции С Д П
в бундестаге гораздо сильнее, чем в Кэмероне. Чувствуя себя
обманутым, Кэмерон наложил вето на сделку, представ в гла­
зах окружающих ограниченным лоббистом лондонского Сити18.
В то же время большой фискальный пакт Меркель и Саркози
был низведен до уровня межправительственного торга.
Кэмерон ужасающе плохо проявил себя в этом конфликте,
но его поведение не было лишено логики. С тем чтобы спра­
виться с кризисом еврозоны, Берлину и Парижу явно следовало
двигаться в сторону более глубокой фискальной и финансовой
интеграции. На всех заседаниях Европейского совета, на встре­
чах «Большой двадцатки» и «Большой восьмерки», и на пуб­
17. Н .Thompson, «How the City of London Lost at Brexit: A Historical Perspective», Eco­
nomy and Society 46, no. 2 (2017): 211-228.
18. См. реакцию Spiegel: «The Failure of a Forced Marriage», Dei' Spiegel, 10.12.2on.

682

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

лике, и частным образом британское правительство навязыва­
ло эту логику еврозоне19. В глазах англоязычных экономистов
функциональная необходимость такого шага была просто не­
избежной. Слова Драги о спасении евро «любой ценой» были
встречены с глубоким облегчением. Но несмотря на то, что кон­
солидация еврозоны была необходимостью, для вождей партии
тори она влекла за собой серьезные политические последствия.
Банковский союз и фискальный союз были неприемлемы для
широких слоев британского населения, а не только для евро­
фобов. Если речь шла уже не о том, нужна ли дальнейшая ин­
теграция еврозоны, а о том, когда она состоится, Лондону при­
шлось бы требовать от Брюсселя открытого признания модели
многоскоростной и многоуровневой Европы.
Задним числом об этом легко забыть, однако референдум
по Брекзиту изначально не задумывался как выбор между тем,
оставаться ли Британии в Е С , «какой он есть», или выходить
из него. Не рассматривался он и как способ добиться мелких
уступок. Лондон исходил из высокомерной гипотезы, будто
Британия в состоянии изменить курс Е С . Предполагалось, что
в то время как страны еврозоны продолжат идти к более глубо­
кой интеграции, Британия вынудит Брюссель формально при­
знать не только многоскоростную, но и многовекторную модель.
Великобритания не двигалась к более тесному союзу на бо­
лее низкой скорости. Если бы это зависело от тори, она бы вооб­
ще туда не двигалась. Брюссель следовало заставить смириться
как с этим фактом, так и с его последствиями для европей­
ской политической экономии. «Офшорный» статус лондонско­
го Сити как внутреннего и вместе с тем внешнего финансового
узла должен был получить окончательное признание. Помимо
того, что это столкновение было неизбежно, для Лондона на­
стал момент решительно поставить данный вопрос. С тем что­
бы уходить от кризиса 2010-2012 гг. и консолидировать ин­
ституциональные структуры еврозоны, ее членам надлежало
приступить к трудной задаче изменения договора. Эти слож­
ные переговоры следовало начать в 2013 г. после стабилизации
еврозоны, и самое позднее к 2016 г. они должны были достичь
кульминации. Именно во время этих щекотливых переговоров
Великобритания получила бы максимум влияния. Мучитель­
ные усилия по консолидации еврозоны открывали перед Кэме­
роном окно стратегических возможностей для торга в отноше­
нии нового распределения прав и обязанностей.
19. А . Gamble, «B etter O f f Out? Britain and E urope», P olitical Quarterly 83, no. 3 (2012):

468-477.

683

КРАХ

Именно этот тройной расчет —попытки столичных вождей
тори взять под контроль низы своей партии, высокомерная уве­
ренность в том, что Лондон обладает достаточной силой, чтобы
навязать обсуждение вопроса о структуре Е С , и мнение о том,
что настала пора заняться этим — и вылился в судьбоносное
выступление Кэмерона в новой штаб-квартире медиахолдин­
га Bloomberg в лондонском Сити 23 января 2013 г.20 Его нельзя
назвать откровенно антиевропейским, однако Кэмерон настаи­
вал на необходимости пересмотреть задачи Е С за рамками ев­
розоны. Он обещал, что ограничит иммиграцию в Великобри­
танию. С этой целью он желал ограничить право граждан Е С
претендовать на социальное обеспечение в Великобритании. Он
требовал, чтобы члены Е С , не входящие в еврозону, получили
гарантии от новых решений по интеграции, принятых ядром
Еврогруппы. По крайней мере в том, что касалось Великобри­
тании, он хотел подвести черту под принципиальным европей­
ским обещанием о более тесном союзе. Он призывал к перего­
ворам и исходя из этого обещал провести референдум самое
позднее в 2017 г.
Это была четкая, но в то же время рискованная стратегия.
По мере того как в 2013 г. на смену весне шло лето, становилось
очевидно, что британцы были слишком оптимистичны, полагая,
будто бы кризис 2010-2012 гг. приведет еврозону к полномас­
штабному пересмотру договоров. Это могло иметь смысл с точ­
ки зрения экономического управления, однако Берлин, Париж
и Брюссель слишком хорошо понимали, насколько уязвимы­
ми их сделают переговоры в отношении договора. После шоки­
рующего результата европейских выборов, состоявшихся в мае
2014 г., пересмотр договора был отложен на неопределенное
время. Перед Кэмероном так и не открылось окно возможно­
стей. Идея большой сделки между Великобританией, голланд­
цами и немцами о переговорах по поводу нового либерального
проекта общего рынка оказалась мертворожденной21. Состояв­
шееся летом 2014 г. избрание Юнкера новым председателем Ев­
рокомиссии перед лицом ожесточенного сопротивления со сто­
роны британской оппозиции показало, что лондонское влияние

2 0 . N . C o p s e y a n d Т . H a u g h t o n , « F a r e w e ll B r i t a n n i a ? „ I s s u e C a p t u r e 44 a n d th e P o lit ic s o f
D a v id C a m e r o n ’s 2 0 1 3 EU R e fe r e n d u m P le d g e » , Journal

of Common Market Studies

52 (2014), 74-89.
2 1 . « C o u l d th e N e t h e r la n d s P r o v id e th e B e g in n in g s o f a C o a lit io n fo r EU R e f o r m ? » ,

Europe 11

Open

( J a n u a r y 2 0 1 3 ) ; R . K o r t e w e g , « W ill th e D u tc h H e lp C a m e r o n to R e fo r m

th e EU?»,

CER Bulletin 9 1

( A u g u s t / S e p t e m b e r 2 0 1 3 ) ; R . K o r t e w e g , « W h y C a m e r o n ’s

T im in g o n EU R e fo r m Is O ff» , C ER , 2 6 .0 3 .2 0 1 4 .

684

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

быстро улетучивается22. В 2014-20x5 гг. на Европу обрушились
украинский кризис, схватка за Грецию, кризис с беженцами,
и в свете всех этих событий Е С производил негативное впечат­
ление, Великобритания выглядела вопиюще несговорчивой,
а предложенная Кэмероном программа реформ казалась мело­
чью. Кэмерон говорил напыщенные слова о том, каким ему те­
перь видится европейское будущее. Но не сводилось ли все это
к безответственному потворству ксенофобам и к эгоистическим
интересам лондонского Сити?23
Но Кэмерон не мог отступить, тем более после того, как
в мае 2015 г. тори неожиданно получили абсолютное большин­
ство. До обещанного референдума оставалось все меньше време­
ни. Мог ли Кэмерон добиться существенных уступок со сторо­
ны Брюсселя даже в отсутствие переговоров о новом договоре?
Берлин хотел помочь. Меркель стремилась избежать изменения
сложившегося в Европе равновесия, неизбежного в результате
Брекзита. Однако после поражения в декабре 2011 г. и бестакт­
ной лондонской кампании против Юнкера, с брендом «Вели­
кобритания» старались не иметь дела2425. Даже варшавских на­
ционалистов было трудно привлечь на свою сторону по вопросу
об ограничении свободы передвижения. В конце концов, эта
мера была направлена против поляков. Туск в качестве пред­
седателя Европейского совета мало что мог обещать Кэмерону.
Е С не мог допустить, чтобы Лондон диктовал ему дальнейший
курс интеграции. Свобода передвижения и равноправие всех
граждан ЕС не подлежали обсуждению.
Кэмерон, отчаянно стремившийся предъявить британским
избирателям хоть какой-то результат, 20 февраля 2016 г. со­
гласился на «экстренный тормоз», который позволял британ­
ским властям ограничить социальные выплаты мигрантам в те­
чение «разового» семилетнего периода23. Помимо этого, Туск
согласился с необходимостью признания со стороны Е С того,
что «Соединенное Королевство <...> не стремится к дальней­
шей политической интеграции в рамках Европейского союза
<...> Слова о все более тесном союзе не относятся к Соединенно­
му Королевству». Как отмечал один опытный британский член
Европарламента, «Сами по себе слова мало что значат. И во­

2 2 . J . S p r in g f o r d a n d S . T i l f o r d , « W h y th e P u s h to I n s t a ll J u n c k e r Is S o D a m a g in g » , CER,
2 3 .0 6 .2 0 1 4 .
2 3 . A .M o l l e r , « T h e B r it is h - G e r m a n M is u n d e r s t a n d in g » , E C F R , 4 .1 1 .2 0 1 5 .
2 4 . C . G r a n t , « А F iv e - P o in t P la n fo r C a m e r o n to W in a n E U R e fe r e n d u m » , C E R , 8 .0 5 .2 0 1 5 .
2 5 . T. M cT ag u e, A . S p e n c e an d E .-I. D o vere, « H o w
2 5 .0 6 .2 0 1 6 .

685

D a v i d C a m e r o n B le w I t » ,

Politico,

КРАХ

обще ничего не меняется. Все статьи Договора с тем же успе­
хом можно было бы оставить в силе применительно к Велико­
британии»26. Дело самоутверждения Лондона находилось у него
в руках. Это имело очень мало общего с данным Кэмероном
в январе 2013 г. обещанием, что Британия сможет иницииро­
вать коренной пересмотр задач Е С . И это было гораздо меньше,
чем требовалось британскому премьер-министру для того, что­
бы не дать партии тори развалиться. Два тяжеловеса из рядов
тори — мэр Лондона Борис Джонсон и министр просвещения
Майкл Гоув —немедленно порвали с Кэмероном, чтобы возгла­
вить «ядро» партии тори в ходе кампании за Брекзит в преддве­
рии референдума, назначенного на 23 июня 2016 г.

II
Годом ранее, во время конфронтации с «Сиризой», немецкий
министр финансов Шойбле заявил, что, насколько дело каса­
ется его, нельзя допустить, чтобы выборы оказывали влияние
на основные принципы экономической политики. Греческая
экономика давала і% В В П Е С . В ходе референдума по Брекзиту простому большинству предстояло определять судьбу стра­
ны, на экономику которой приходилось 17% экономики Е С . Для
самой Великобритании на кону стояло очень многое. Доля Е С
в британской торговле составляла половину, или около 200
млрд долларов. Е С давал половину П И И в Великобритании,
имевших общий объем в 1,2 трлн долларов. И европейские, и не­
европейские инвесторы отдавали предпочтение Великобрита­
нии из-за ее членства в союзе. Великобритания стала главной
базой японской автомобильной промышленности для экспорта
в остальные страны Европы. К 2015 г. в Великобритании прожи­
вало з,2 млн граждан Е С , из которых 2,3 млн имели работу, со­
ставляя 7% рабочей силы; в то же время в странах Е С постоян­
но жило 1,2 млн граждан Великобритании.
Разумеется, британско-европейские торговля, инвестиции
и миграция осуществлялись бы и в том случае, если бы Брита­
ния не была членом Е С . Но в каком объеме? Согласно наибо­
лее надежным оценкам, объемы торговли с другими членами
Е С были на 55% больше, чем можно было бы ожидать в отсут­

26. G.Van Orden, «Britain’s Departure from „Ever Closer U nion" Is o f Great Significance»,
http://blogs.lse.ac.uk/brexit/2016/04/28/britians-departure-from-ever-closerunion-is-of-great-significance/.

686

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

ствие членства Британии в Е С 27. Еще более остро эти вопро­
сы стояли применительно к Сити. Десятки тысяч рабочих мест
и операции на миллиарды фунтов стерлингов зависели от так
называемых паспортных договоренностей, благодаря кото­
рым лондонские банки могли работать так, будто бы они на­
ходились в еврозоне. Это была удобная условность для евро­
пейских, британских, американских и азиатских финансовых
фирм. И у Лондона не было надежды сохранить такую уступку,
если бы он перестал быть членом Е С .
Насколько жители страны поддерживали членство в Е С ,
было неясно. Брюссель служил красной тряпкой в глазах пра­
вых националистов. Банкиры и лондонская «элита» не пользо­
вались популярностью. Кампания за сохранение членства от­
ветила удвоением ставок. Ее главный лагерь находился в Сити,
а стратегия, которую она использовала, состояла не в том, что­
бы склонить избирателей отдать свои голоса за Е С . По мне­
нию стратегов, идея Е С не пользовалась спросом. Европей­
ских политиков просили не показываться в Великобритании.
Они бы только все испортили. Кампания за сохранение член­
ства, возглавляемая главными пиарщиками Консервативной
партии и поддерживаемая либералами и лейбористами, исхо­
дила из единственной посылки: «Британские избиратели нико­
гда не проникнутся любовью к Европейскому союзу. Но может
быть, их удастся запугать последствиями выхода из союза»28.
Эта стратегия получила уместное название «План устрашения»,
впервые использовавшееся в контексте референдума о незави­
симости Шотландии в 2014 г. Ее творцами были австралийский
гуру пиара Линтон Кросби и Джим Мессина, которого перема­
нили из обамовского Белого дома. Мессина четко дал понять,
что он думает в отношении ставок: «В эти времена, непростые
для экономики, последнее, что нам нужно, —подвергать эконо­
мику Великобритании и Е С риску этого опасного шага [Брекзита]»29. Под «экономикой» Мессина и его присные понимали
бизнес. И потому их кампания за завоевание большинства голо­
сов проходила под знаком простой и нескромной идеи о том,
что если членство Е С полезно для британского бизнеса, то со­
хранение этого членства полезно для Британии.

27. J.Springford and S .Tilford, «T h e Great British Trade-off: The Impact o f Leaving the EU
on the U K ’s Trade and Investment», CER, January 2014.
28. A . Spence, «D a vid Cameron Unleashes „Project Fear“ » , Politico, 26.02.2016.
29. N.Vinocur, «Jim Messina to Advise David Cameron’s EU Referendum Cam paign», P oli­
tico, 24.02.2016.

687

КРАХ

Пятьдесят ведущих британских фирм поддались на угово­
ры и подписали заявления о том, что в «реформированном Е С »
Великобритания станет «более сильной, безопасной и благо­
получной» страной30. За кадром остались предпринятые Кон­
федерацией британской промышленности попытки убедить
ее ведущих членов включить в свои ежегодные отчеты преду­
преждения об опасности Брекзита31. Корпорация лондонско­
го Сити вопреки возражениям со стороны сторонников Брек­
зита открыто поддержала кампанию за сохранение членства32.
Некоторые лидеры делового мира выражали несколько брезг­
ливое беспокойство в отношении того, что слова о вероятном
сокращении рабочих мест и отмене инвестиционных проектов
в итоге Брекзита попахивают шантажом. Но по крайней мере
в том, что касается профсоюзов, у них не было причин для бес­
покойства. Депутат парламента от лейбористов Пэт Макфэдден, бывший министр и сопредседатель лейбористской кампа­
нии за сохранение членства, утверждал: «Думаю, что деловые
круги являются законными участниками дискуссии и у них
имеются все права на то, чтобы их точка зрения была услыша­
на»33. Unite, крупнейший британский профсоюз и главный спон­
сор Лейбористской партии, насчитывавший в своих рядах око­
ло 500 тыс. членов, подал четкий сигнал: «Мы недвусмысленно
говорим нашим членам из BMW, Airbus и пр.: сохранение член­
ства—это рабочие места и права»3435.
Этот же сигнал вызвал отголоски по всему миру. 12 апре­
ля М В Ф объявил, что решение Британии о выходе из Е С мо­
жет повлечь за собой «серьезный региональный и глобальный
ущерб». По словам М В Ф , один лишь факт проведения референ­
дума наносил такой удар по доверию инвесторов, что фонд был
вынужден пересмотреть свой прогноз по британскому эконо­
мическому росту на 15% в сторону снижения —с 2,2% до 1,9%.
Последствия реального Брекзита, предупреждала Лагард, могут
оказаться в диапазоне от «весьма плохих до очень, очень пло­
хих»33. «Большая семерка», собравшаяся в Токио, довела до све-

30. S. Swinford and В. Riley-Smith, «M ilita ry Leaders to Warn Against a Brexit», Telegraph,
21.02.2016.
31. V.Chadwick, «D a v id Cameron to N igel Farage: N o ,,Neverendums“ » , Politico, 17.05.2016.
32. L. Fedor, «EU Referendum: City o f London Corporation Signs O ff on Cam paigning for
the UK to Remain in the EU», City A . M ., 3.03.2016.
33. F. Guerrera and T. McTague, «C ity M ay Be G agged in Brexit V ote», Politico, 17.04.2016.
34. «Breathe Easy Brussels, UK W ill Stay in EU», Politico, 4.05.2016.
35. A .M o d y , «E U Referendum: W hy the Economic Consensus on Brexit Is Flawed», Indepen­
dent, 31.05.2016; K .A llen and A.Asthana, «IM F Says Brexit W ould Cause „Global
D am age"», Politico, 12.04.2016.

688

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

дения общественности, что «выход Великобритании из Е С
обратит вспять тенденцию к росту глобальной торговли и ин­
вестиций, а также числа порождаемых ими рабочих мест, и ста­
нет очередной серьезной угрозой для экономического роста».
Как выразилась Ангела Меркель, «Большая семерка» намере­
валась подать «сигнал о том, что все, кто сидит здесь, желают,
чтобы Британия осталась в составе Е С » 36. В самой Великобри­
тании министерство финансов выступило с обширным докла­
дом, в котором утверждалось, что ущерб от выхода из Е С соста­
вит от 2600 до 5200 фунтов в год на домохозяйство. К 2030 г.
В В П страны может недосчитаться 6%, что обойдется государ­
ству в сумму от 20 млрд до 45 млрд фунтов недополученных на­
логовых поступлений и нанесет суровый ущерб государствен­
ным услугам либо вызовет значительный рост налогов37.
Кампания за сохранение членства представляла собой ле­
гендарный лозунг клинтоновской эры «Это экономика, дура­
чок!» в его самой буквальной и доходчивой форме. Она отража­
ла в себе детерминизм заявлений Тэтчер и Меркель об «отсут­
ствии альтернативы». Общая расстановка сил и представляемых
ими точек зрения не могла не показаться жутковатой. Харак­
терными были слова министра финансов Осборна, выразивше­
го беспокойство, которое многие ощущали, но по большей ча­
сти старались держать при себе. Как заявил Осборн журнали­
стам, полное единодушие авторитетных мнений в поддержку
сохранения членства не было «итогом сговора. Это называет­
ся консенсусом <...> экономические аргументы не вызывают со­
мнений»38.
Тем не менее это единодушие никогда не было таким моно­
литным, как хотелось бы участникам кампании за сохранение
членства. С учетом неопределенности исхода и того, что зна­
чительная часть населения явно отдавала предпочтение Брекзиту, компании, слишком открыто выступавшие за сохранение
членства, подвергали себя риску39. Полного единства не было
и в лондонском Сити. Идея о разрыве с Брюсселем была при­
влекательной для либертарианского крыла. Тем более показа­
3 6 . А . A s t h a n a , « B r e x it W o u ld P o s e „ S e r io u s R is k " to G l o b a l G r o w t h , S a y G 7 L e a d e r s » ,

dian,

Guar­

2 7 .0 3 .2 0 16 .

3 7 . T . M c T a g u e , « 11 T h in g s Y o u N e e d to K n o w A b o u t G e o r g e O s b o r n e ’s B r e x it W a r n in g » ,

tico,

n e n tly P o o r e r " » ,

Politico,

1 8 .0 4 .2 0 1 6 .

3 8 . A . A s t h a n a , « B r e x it W o u ld P o s e „ S e r io u s R is k " to G l o b a l G r o w t h , S a y G 7 L e a d e r s » ,

dian,

Poli­

1 8 .0 4 .2 0 1 6 ; T . M c T a g u e , « G e o r g e O s b o r n e : B r e x it W o u ld L e a v e UK „ P e r m a ­

Guar­

2 7 .0 3 .2 0 16 .

3 9 . M . A r n o ld , «UK B a n k s B a c k S t a y in g in EU b u t R e m a in R e lu c t a n t to S p e a k O u t » ,

cial Times,

2 4 .0 3 .2 0 1 6 .

689

Finan­

КРАХ

тельной была позиция главных зарубежных инвесторов в Сити.
Самыми громогласными и наиболее преданными кампании
за сохранение членства были американские инвестиционные
банки. С учетом той роли, которую они играли в лондонском
Сити, положение Великобритании в Е С значило для них очень
многое и они не боялись говорить об этом. Лондон служил для
них воротами в европейскую экономику и в бизнес еврозоны.
Как отмечали экономисты из Goldman Sachs, согласно сведе­
ниям БМ Р, британские заемщики к концу 2015 г. были должны
американским банкам 424 млрд долларов, включая 46 млрд
долларов, выданных в качестве кредитов британским банкам.
С учетом деривативов, гарантий и одобренных кредитных ли­
ний общая сумма составляла 919 млрд долларов. Задолжен­
ность С Ш А перед британскими банками была еще больше, до­
стигая 1,4 трлн долларов40. С учетом таких инвестиций едва ли
удивительно, что и Goldman Sachs, и JPMorgan, и Morgan Stan­
ley поспешили поддержать кампанию за сохранение членства
серьезными взносами41. Джейми Даймон из JPMorgan наряду
с Осборном открыто агитировал за то, чтобы Британия оста­
лась в Е С 42.
О том, что Соединенным Штатам не безразлично положе­
ние Великобритании в Европе, дал понять лично президент
Обама, прибывший в Лондон 22 апреля 2016 г. Этот визит со­
стоялся по личной просьбе Кэмерона. Обама, крайне популяр­
ный у британской общественности, не стал оставаться в стороне.
По словам В В С , американский президент «сделал все, от него
зависящее, чтобы убедить Британию не выходить из Е С » . Спе­
циальные взаимоотношения, Вторая мировая война и текущие
проблемы —все взывало к тому, чтобы Великобритания остава­
лась неотъемлемой частью Европы43. Обама понимал, что по­
стороннему, может быть, и не пристало обращаться к британ­
цам в такой щекотливый момент, но «я скажу с дружеской
откровенностью, что Соединенным Штатам крайне небезраз­
личны последствия вашего решения». Более того, британская
публика должна была знать, что надежды сторонников Брекзита на то, что они сумеют быстро заключить новый торговый
договор между «независимой» Великобританией и С Ш А , осно40. W. Watts, «„Fin an cial C on tagion 44 Biggest Risk to U S from Brexit: G o ld m a n », M a r­
ket-Watch, 29.06.2016.
41. J.Treanor, «JPM organ Backs Campaign to Keep Britain in the EU», G uardian, 21.01.2016.
42. S. Farrell, «JP M organ Boss: U p to 4,000 Jobs Could Be Cut A fter Brexit», G u a rd ia n ,

3.06.2016.
43. T. McTague, «B oris Johnson Slaps Down ,,Part-Kenyan“ Barack Obama over Brexit Push»,
Politico, 22.04.2016.

690

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

вываются на ложных предпосылках. В том, что касается торго­
вых договоров, Америка предпочитает иметь дело с большими
блоками. Трансатлантическое торговое и инвестиционное парт­
нерство между С Ш А и Е С —атлантический аналог азиатского
Т Т П —служит ключом к будущему. «Может быть, американо­
британское торговое соглашение и будет когда-нибудь заклю­
чено», но «это едва ли произойдет в ближайшем будущем <...>
Британия окажется в конце очереди»44.
Американская власть и деньги подавали четкий сигнал о том,
что Британия должна вернуться в строй. Речь шла о судьбе евро­
пейского филиала Уолл-стрит в лице лондонского Сити, опре­
делявшего систему международных финансов еще с 1970-х гг.
Неудивительно, что ведущий интеллектуальный журнал левых
обозначил выбор следующим образом: «...голосование за сохра­
нение членства, какими бы ни были его мотивы, в данном кон­
тексте будет играть роль голосования за британский истеблиш­
мент, который уже давно служит для Вашингтона каналом для
передачи его требований в брюссельские переговорные комна­
ты, убив надежду на „социальную Европу1', возникшую после
принятия в 1986 г. Закона о единой Европе»45.

III
Кампания за сохранение членства в Е С делала единодушный
упор не только на то, что «экономика, бизнес и то, что тебе же
будет лучше [если ты проголосуешь против Брекзита] —все это
твое»; при этом проводилась грань между разумной и неразум­
ной политикой. Не имея экономических аргументов, сторон­
ники Брекзита были бы вытеснены в более маргинальные сфе­
р ы —прежде всего в сферу иммиграции и «изоляции Британии
от всего мира»46. Как надеялись сторонники сохранения член­
ства, при этом на передний план вышли бы более эксцентрич­
ные и сомнительные элементы из лагеря Брекзита —в первую
очередь Найджел Фараж и U K I P . Их пылкая риторика оттолк­
нула бы еще не определившихся «середняков». В качестве так­
тики этот подход оказался успешным. В ходе кампании за Брекзит на первый план действительно вышел вопрос иммиграции.
4 4. Т . M c T a g u e , « 9 T a k e a w a y s fro m B a r a c k O b a m a s B r e x it I n t e r v e n tio n » ,

Politico,

2 2 .0 4 .2 0 1 6 ;

B . G u r c i u l l o , « O b a m a to th e B r it is h P e o p le : J u s t S a y N o to B r e x i t » ,

Politico,

2 2 .0 4 .2 0 1 6 .
4 5 . S . W a tk in s , « O p p o s it io n s » ,

New Left Review

98 (2 0 16 ).

46. T. M c T a g u e , A . S p e n c e an d E .- I . D o v ere, « H o w
2 5 .0 6 .2 0 1 6 .

691

D a v i d C a m e r o n B le w I t » ,

Politico,

КРАХ

Однако сторонники сохранения членства недооценивали тот
риск, на который они шли. Они не осознавали, что наряду с же­
ланием показать фигу истеблишменту иммиграция и ксенофо­
бия на самом деле были козырными картами.
Расовая политика не пощадила даже президента С Ш А . Ка­
кое Обама имеет право,—вопрошал Борис Джонсон,—предла­
гать Британии идти на такие ограничения ее суверенитета, ко­
торые С Ш А никогда не признают? G какой стати Британия
должна доверять президенту, убравшему из Овального кабинета
бюст Черчилля? «Некоторые говорят, что это был выпад в ад­
рес Британии. Другие считают, что это был знак наследствен­
ной неприязни президента с кенийскими корнями к Британ­
ской империи —чьим ревностным защитником был Черчилль.
Кое-кто даже полагает, что, возможно, сейчас Черчилль счита­
ется менее значительной фигурой, чем он был прежде. Может
быть, его замшелые идеи давно устарели». Искусно поданный
Джонсоном сигнал насчет «президента с кенийскими корня­
ми» достиг цели. Джонсон свистнул и явился Фараж. В отли­
чие от уклончивого Джонсона Фараж издавал недвусмысленно
фашистское рычание. G точки зрения вождя U K I P было очевид­
но, что «Обама питает к нашей стране злобу из-за своего деда,
Кении и колониализма»47.
В мае, по мере того как кампания за Брекзит набирала обо­
роты, на передний план во все большей степени выходил во­
прос иммиграции. При этом заложником ситуации стал сам
Кэмерон. Пять лет назад он обещал, что сократит масштабы
иммиграции до «десятков тысяч» человек48. В конце мая 2016 г.
Бюро национальной статистики сообщало, что чистая мигра­
ция за предыдущий год в реальности достигла 333 тыс. человек,
что составляло вторую по величине цифру из зафиксированных
в истории, іб июня фаражевское крыло кампании за Брекзит об­
народовало свой самый выразительный плакат. На этом пла­
кате под словами «Переломный момент» изображалась колон­
на оборванных сирийских беженцев, на самом деле движущаяся
в сторону словенской границы. Все это почти не имело отно­
шения к Брекзиту как таковому, но наделяло новым смыслом
призыв брать судьбу в свои собственные руки. Беспорядок в Ев­
ропе—вот от чего Британии следовало защищаться49. В тот же
день психопат-неонацист из числа сторонников Брекзита среди
47. S.Chan, «Boris Johnson’s Essay on Obama and Churchill Touches Nerve Online», New
York Times, 22.04.2016.
48. McTague, Spence and Dovere, «How David Cameron Blew It».
49. G.Younge, «Brexit: A Disaster Decades in the Making», Guardian, 30.06.2016.

692

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

белого дня убил популярного парламентария Джо Кокса, вы­
ступавшего за сохранение членства. Ответом на устрашение ста­
ло устрашение.
Утром в день референдума сторонники сохранения член­
ства были более-менее уверены в своей победе. В первые часы
2 4 июня стало ясно, что сторонники Брекзита выиграли с не­
большим преимуществом. Задним числом можно убедиться, что
такой исход уже в течение какого-то времени предсказывали
опросы общественного мнения. Движение за Брекзит победило
в тех же регионах, в которых в 2014 г. одержала верх U K I P . При­
чем оно победило с помощью тех же людей. Низовой электорат
тори, пожилые, провинциальный средний класс—все они мас­
сово голосовали за Брекзит. Вероятно, иного от них и не стоило
ожидать. Но к ним присоединились широкие слои малообеспе­
ченных, слабо образованных избирателей, с 1990-х гг. дрейфо­
вавших вправо. По данным одного опроса, за членство Вели­
кобритании в Е С выступало 6о% представителей таких социоэкономических групп, как средний класс и верхушка среднего
класса, преимущественно занятых в сфере свободных профессий
и на управленческих должностях, в то время как среди безработ­
ных и неквалифицированных рабочих наблюдалось обратное со­
отношение30. За сохранение членства проголосовало 6о% изби­
рателей лейбористов. Но это лишь свидетельствует о том, что
на большей части страны Лейбористская партия в целом оторва­
лась от более бедных и менее образованных избирателей. Поми­
мо образования, другой социоэкономической переменной, ока­
завшей серьезное влияние на исход голосования, были пробле­
мы, вызванные после 2010 г. проведением курса на экономию,
причем сильнее всего они ощущались там, где уже давно наблю­
дался упадок31. Но в еще большей степени, чем с низким образо­
вательным уровнем и низким доходом, голосование за Брекзит
коррелировало с авторитарными настроениями. На культурных
картах из числа тех, что составляются специалистами по марке­
тингу, голосование за Брекзит соседствовало с такими ценностя­
ми, как безопасность, поддержка смертной казни и одобрение
публичной порки за сексуальные преступления32.
Каковы бы ни были мотивации голосования за Брекзит, оно
подбросило топлива в националистический костер. Намного
50. «Breathe Easy Brussels, U K Will Stay in E U » .
51. S. Becker, T. Fetzer and D. Novy, «Who Voted for Brexit? A Comprehensive District-Level
Analysis» (CESifo Working Paper 6438, 24.04.2017).
52. E. Kaufmann, «It’s NOT the Economy, Stupid: Brexit as a Story of Personal Values», L S E
European Politics and Policy (blog), 9.07.2016.

693

КРАХ

менее ясно то, действительно ли голосование за Брекзит было
голосованием против глобализации. Такого мнения придер­
живались комментаторы по всему миру33. И думать так было
разумно, исходя из традиционных представлений о возмож­
ных последствиях Брекзита. Но при этом неверно воспринима­
лось мировоззрение его сторонников. По сути, они вообража­
ли, что Британия, выйдя из единой Европы, вернет себе былое
величие и свободу. Голосование за Брекзит в качестве нацио­
налистического голосования против Европы не было голосо­
ванием за уменьшение британской роли в мировых делах. На­
оборот, оно представляло собой требование, чтобы Британия
играла в мире роль, независимую от Европы, а не подчиненную
ей. Как выразилась министр внутренних дел от тори и буду­
щий премьер-министр Тереза Мэй, 23 июня Британия проголо­
совала за то, чтобы «покинуть Европейский союз и стать частью
мира <...> В тот момент мы избрали строительство подлинно
глобальной Британии»34*. Брекзит был голосованием за незави­
симость. Или, выражаясь менее деликатно и в большем соответ­
ствии с духом голосования, это было голосование за националь­
ный авантюризм. В итоге Великобритания получила именно
это —авантюру.

IV
После оглашения итогов референдума фунт стерлингов испы­
тал самое сильное однодневное снижение его курса в истории33.
Фонды, производящие инвестиции в недвижимость, ненадол­
го охватила паника. Не погубит ли падающий фунт междуна­
родные инвестиции в Лондоне? В пятницу 24 июня стоимость
акций на глобальных фондовых рынках сократилась на 2 трлн
долларов36. К следующему понедельнику убытки выросли
до з трлн долларов. Инвесторы ожидали, что по мере отка­
за ФРС от количественного смягчения процентные ставки бу53. L.Elliott, «Brexit Is a Rejection of Globalization», Guardian, 26.06.2016; J.Tankersely,
«Britain Just Killed Globalization as We Know It», Washington Post, 25.06.2016;
Deutsche Welle, «Brexit —the End of Globalization?», 30.06.2016, http://www.dw.
com/en/brexit-the-end-of-globalization/a-19369680; T.Guenole, «La victoire du
Brexit est un vote contre la mondialisation», Figaro, 24.06.2016.
54. «Theresa May’s Brexit Speech in Full: Prime Minister Outlines Her 12 Objectives for
Negotiations», Independent, 17.01.2017.
55. R. Blitz and L. Lewis, «Pound Tumbles to 30-Year Low as Britain Votes Brexit», Financi­
al Times, 24.06.2016.
56. H .Lash and E.Krudy, «World Stocks Tumble as Britain Votes for E U Exit», Reuters,
23.06.2016.

694

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

дут расти, и потому сокращали долю облигаций с фиксирован­
ным доходом в своих портфелях, но теперь началось поспешное
вложение средств в такие надежные активы, как гособлигации
С Ш А , вызвавшее снижение их доходности37. Выдали это прелю­
дия к новому 2008 году?
Постановка диагноза на основе экономических данных —за­
дача сама по себе политическая. Сторонники сохранения член­
ства предсказывали, что Брекзит обернется катастрофой. Они
предлагали апокалиптический сценарий. И после референдума
управляющий Банка Англии Марк Карни не отступал от него.
Как он заявил в июле журналистам, экономика страдает «от
экономического посттравматического стрессового расстройства
у домохозяйств и предприятий, а также финансовых рынков»575859
.
К реактивации подготавливались своп-линии. Несмотря на па­
дение курса фунта, не должно было ощущаться нехватки долла­
ровой ликвидности. 4 августа Карни продавил через правление
Банка Англии экстренный пакет покупки облигаций в целях
стимулирования экономики. С пессимистической точки зрения
сторонника сохранения членства, чьи надежды не оправдались,
это была абсолютно оправданная мера. Карни делал все воз­
можное для того, чтобы предотвратить наихудшее. Но сейчас
условия устанавливали сторонники Брекзита, а действия Кар­
ни приводили их в ярость. Активация своп-линий Банком Ан­
глии и очередной раунд количественного смягчения были сиг­
налом кризиса, реальность которого отрицалась большинством
твердолобых сторонников Брекзита. По их мнению, избыточ­
ная реакция со стороны Банка Англии, отнюдь не успокаивая
рынки, только усиливала неопределенность, включая и пани­
ку, предсказанную сторонниками сохранения членства, но так
и не состоявшуюся39.
Для Ашоки Моди, экономиста-нонконформиста, который
ранее служил в МВФ и в 2010 г. находился в самой гуще ирланд­
ского кризиса, это была слишком знакомая картина. Хотя Карни
использовал другие инструменты — осуществляя количествен­
ное смягчение вместо того, чтобы отказаться от него,—точно та­
кую же стратегию напряженности использовал Е Ц Б во время
кризиса еврозоны. Если бы Банк Англии сохранял спокойствие,
позволив фунту падать, а британской экономике —восстанавли­
вать равновесие, то не было бы никаких причин ожидать кризи­
са. Экономист Рут Ли, выступавшая за Брекзит, заявила: «Пакет
57. Blitz and Lewis, «Pound Tumbles to 30-Year Low».
58. M.Carney, «Uncertainty, the Economy and Policy», Bank of England, 30.06.2016.
59. A.M ody, «Stop Being So Gloomy About Brexit», Bloomberg, 13.07.2016.

695

КРАХ

мер Банка Англии от 4 августа был преждевременным и вполне
может оказаться даже не ненужным, а реально контрпродуктив­
ным <...> я бы решительно предпочла, чтобы он [Карни] сидел
тихо и ждал, когда у него появятся надежные данные»60. После
того как первоначальный шок прошел, потребительский спрос,
отнюдь не рухнув, взлетел на волне дешевых кредитов: домо­
хозяйства спешили опередить возможное последующее повы­
шение цен616
23. Немногие экономисты, поддерживавшие Брекзит,
требовали от своих коллег из движения за сохранение членства,
чтобы те извинились за то, что ввели общественность в заблу­
ждение в отношении возможных последствий"1.
Это было правдой. Взрыва не случилось. Но, с другой сто­
роны, не было и Брекзита. Оказалось, что Брекзит —процесс,
а не одномоментное решение. И этот процесс был неизмеримо
сложным и продолжительным. Сторонники Брекзита обещали
свободу и власть. Они обещали смену режима. А как выразился
Адам Позен, президент такого влиятельного мозгового центра,
как Институт Питерсона в Вашингтоне, в прошлом работавший
в комитете Банка Англии по монетарной политике, «измене­
ния режима не бывают нейтральными. Конституции отражают интересы тех, кому в данный момент принадлежит власть» .
Но кому принадлежала власть в Британии после Брекзита?
Именно в этом и состоял вопрос.
В современной истории Великобритании трудно найти мо­
мент, когда средоточие власти было бы менее очевидным, чем
после Брекзита. Вожди главных политических партий и то,
что большинство людей принимало за истеблишмент, входили
в коалицию за сохранение членства. Им чуть-чуть не хватило
голосов для победы на ключевом референдуме и они уступи­
ли власть своим противникам, которые оказались совершенно
не готовыми к своей победе. Часто ли левые строили фантазии
о том, как они приходят к власти? Но никакого нового рассве­
та не состоялось. После нескольких недель хаоса, охвативше­
го консервативный лагерь, новым премьер-министром стала
Тереза Мэй. Это был логичный шаг. Мэй заслужила свою ре­
путацию в качестве жесткого министра внутренних дел, про­
талкивая протекционистскую программу ограничения иммиграо

___

йЯ

60. L. Meakin, «Carney’s Stimulus Questioned as BoE Faces Pro-Brexit Lawmakers», Bloom­
berg,, 5.09.2016.
61. C. Giles, «Brexit Experts, Confess to Your Errors and Carry On», Financial Times, 4.01.2017.
62. M .H all, «WRONG! And WRONG Again —The Utterly Useless ‘Forecasters’ We Should
Stop Listening To», Express, 28.10.2016.
63. A. Posen, «Dangers of Following the Path to an Offshore Britain», Financial Times,
21.06.2016.

696

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

дни646
5. При ее осторожном участии в кампании за сохранение
членства она была вполне в состоянии представлять изолиро­
ванное большинство. И при этом она старалась делать хоро­
шую мину. Раз народ проголосовал за Брекзит, она позаботится
о том, чтобы тот состоялся.
Для лондонского Сити и британского крупного бизнеса ито­
ги референдума стали оглушительным ударом. Но в глазах неко­
торых комментаторов именно такой удар открывал перспекти­
вы великого восстановления баланса в экономике. Не был ли это
момент, когда могли развалиться структуры власти и денег, вы­
страивавшиеся с 1970-х гг. вокруг лондонского Сити? Моди при­
ветствовал итоги голосования, потому что они разрушили «связь
между все более обширным финансовым сектором и сильным
фунтом <...> От девальвации фунта реально пострадают толь­
ко те, кто брал краткосрочные кредиты в долларах, чтобы вло­
жить их в долгосрочные активы —недвижимость. Эта „элитная11
группа по-прежнему держит в своих руках микрофоны полити­
ки и финансовая пресса вторит ее словам»63. Богатство Лондо­
на давно оттеснило остальную британскую экономику на обо­
чину; возможно сейчас, после девальвации фунта, британская
промышленность сможет вернуть себе конкурентоспособность66.
На самом деле, конечно же, крупнейшие британские произ­
водства, работающие на экспорт, решительно поддержали сво­
им весом кампанию за сохранение членства, имея на это серь­
езные причины. С учетом свирепости рыночной конкуренции
последнее, что им было нужно,— многолетняя неопределен­
ность в отношении доступа к рынкам. Такие крупные отрасли,
как автомобильная промышленность, принадлежали иностран­
цам, в основном немцам и японцам. И эти инвесторы вполне
могли воспринять Брекзит как сигнал к уходу. Девальвация
принесла им лишь маргинальную выгоду, поскольку британско­
му экспорту по большей части была свойственна низкая ценовая
эластичность, а значение повышения конкурентоспособности
серьезно снижалось из-за роста стоимости импортного сырья67.
То, что Брекзит стал ударом по статус-кво, было бесспор­
но. Другой вопрос — могла ли в обозримом будущем прийти
ему на смену ситуация большей сбалансированности и процве­
64. W. Davies, «Home Office Rules», London Review o f Books 38, no. 21 (2016), 3-6.
65. A. Mody, «Don’t Believe What You’ve Read: The Plummeting Pound Sterling Is Good
News for Britain», Independent, 10.10.2016.
66. «Brexit and the Pound» (выступление Бена Бродбента, заместителя управляющего
по монетарной политике, Империал-колледж, Лондон, 23.03.2017).
67. R. Skidelsky, «Why Sterling’s Collapse Is Not Good for the U K Economy», Guardian,
21.10.2016.

697

КРАХ

тания? Волна настроений против Е С нарастала десятилетиями.
Но это была политика возмущения и протестов. Она не сфор­
мулировала позитивных альтернативных предложений. И сей­
час Мэй и ее советникам пришлось вырабатывать повестку дня.
Ко всеобщему изумлению они, казалось, были намерены осу­
ществить радикальный поворот. Повестку дня Дэвида Кэмеро­
на с ее модернизацией в интересах высшего класса в одночасье
сменил национальный велферизм с примесью мягкого автори­
таризма68. Как в октябре 2016 г. выразилась Мэй в ключевом вы­
ступлении на съезде партии тори, «Сегодня слишком многие
люди, находящиеся у власти, ведут себя так, будто у них больше
общего с международной элитой, чем с простыми жителями их
стран <...> Но если вы считаете себя гражданином мира, то зна­
чит, вы—лицо без гражданства. Вы не понимаете, что такое гра­
жданство»69. Умолчав о политике самих тори после 2010 г., Мэй
вернулась к кризису 2008 г. «После финансового краха самые
большие жертвы понесли не богатые люди, а простые трудя­
щиеся семьи. И если вы —один из тех, кто остался без работы,
кто сохранил работу, но лишь на часть ставки, кто столкнулся
с сокращением зарплаты в момент, когда резко выросли счета
за жилье, или кто не может найти работу либо вынужден рабо­
тать за меньшую зарплату из-за неквалифицированных имми­
грантов, то мир просто кажется вам несправедливым».
И хотя Мэй говорила о жертвах 2008 г. и проводившейся
тори политики экономии в третьем лице, история с Lehman в ре­
троспективе служила оправданием для принципиальной смены
курса. И поэтому Мэй собиралась поставить «государственную
власть непосредственно на службу простым трудящимся лю­
дям». Она клеймила равнодушных боссов, международные ком­
пании, уклоняющиеся от уплаты налогов, интернет-компании,
отказывающиеся участвовать в борьбе с терроризмом, и дирек­
торов корпораций, выводивших из них «огромные дивиденды,
зная, что пенсионный фонд компании вот-вот лопнет». Прибе­
гая к языку, более привычному в устах Путина или латиноаме­
риканских демагогов, она заявляла: «Я предупреждаю вас: даль­
ше так продолжаться не может»70.
Контроль, ограничение иммиграции и равенство получали
приоритет над абсолютным ростом. Это была совсем не либе68. J . Kirkup, «Fiona Hill and Nick Timothy: The Story Being Told About Theresa May’s Top
Advisers Is Inaccurate and Unfair», Telegraph, 10.06.2017.
69. M.Bearak, «Theresa May Criticized the Term ‘Citizen o f the World.’ But H alf the World
Identifies», Washington Post, 5.10.2016.
70. J. Pickard and K. Allen, «Theresa May Sets Out Post-Brexit for a Fairer Britain», Finan­
cial Times, 5.10.2016.

698

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

ральная программа. Она подразумевала создание совершенно
нового аппарата регулирования и контроля. Как отмечал один
критик, попытки Мэй исключить иностранцев из рядов рабо­
чей силы потребуют «такого уровня государственного вмеша­
тельства на рынке труда, который вгонит в краску даже самого
твердолобого социалиста. Маргарет Тэтчер, должно быть, пере­
ворачивается в гробу»71. Это было небольшой ценой для тако­
го, как Мэй, выходца из министерства внутренних дел —кото­
рое можно деликатно назвать «охранительной ветвью» власти.
Но напрашивался следующий вопрос: насколько далеко Мэй
в реальности готова зайти при обуздании излишеств большого
бизнеса? Одно дело —ставить преграды на пути у иностранных
рабочих и нежелательных беженцев и совсем другое — иметь
дело с крупными зарубежными инвесторами. Когда Nissan при­
грозил пересмотреть вопрос об инвестициях в Сандерленде,
«мускулистое государство» поспешило пригласить эту автомо­
бильную компанию на Даунинг-стрит для переговоров72. Впо­
следствии правительство отрицало, что оно обещало оградить
Nissan от убытков, связанных с Брекзитом. Однако история
с Nissan стала одним из первых признаков того, что «возвраще­
ние свободы» могло оказаться не таким смелым актом утвер­
ждения независимости, как воображали некоторые. Отнюдь
не исключалось, что в реальности дело свелось бы к достаточно
затратному и унизительному процессу торга.
А как обстояло дело с лондонским Сити? Мог ли он и по­
сле Брекзита функционировать в качестве перевалочного пунк­
та между глобальными финансами и еврозоной? Мог ли он
и дальше играть роль главного центра клиринговых операций
в евро и торговли деривативами в евро? Банкиры не собирались
сдаваться без боя. Сити вел активную кампанию лоббирования
за то, чтобы правительство сделало приоритетными существую­
щие паспортные договоренности, в соответствии с которыми
банки, работающие в Лондоне, де-факто считались работающи­
ми в еврозоне73. Согласно исследованиям, проведенным по зака­
зу Сити, в том случае, если бы этого не удалось добиться, разрыв
деловых связей с еврозоной мог привести к убыткам в разме­
ре от 32 млрд до 38 млрд фунтов, утрате от 65 тыс. до 75 тыс.
рабочих мест и сокращению налоговых поступлений на сумму
71. «Theresa May Brexit Speech: Economic Experts React», Independent, 17.01.2017.
72. P.Campbell, «Nissan Boss „Confident44 After Downing Street Talks», Financial Times,
14.10.2016.
73. P. Jenkins and J . Ford, «City of London Lobby Group Wants „No Change44 Brexit Deal»,
Financial Times, 7.11.2016.

699

КРАХ

до іо млрд фунтов в год7475. Само собой, примерно такие же оцен­
ки безуспешно пыталось пустить в ход движение за сохранение
членства. Чего с их помощью можно было добиться сейчас?
Сразу же после референдума возникло впечатление, что
Даунинг-стрит, возможно, склоняется к компромиссной сдел­
ке. Однако к январю 2017 г. возобладали более решительные на­
строения. Великобритания собиралась настаивать на праве огра­
ничивать свободу передвижения и на судебном суверенитете,
а это означало, что Лондону не следует ожидать уступок от Брюс­
селя. Брекзит означал не просто Брекзит, а «жесткий Брекзит».
Именно это Мэй старалась донести до слушателей во многих
своих выступлениях, как и в ходе прямых переговоров с веду­
щими финансовыми боссами. Когда Ллойд Бланкфейн из Gold­
man Sachs, одного из основных корпоративных спонсоров кам­
пании за сохранение членства, задал Мэй вопрос о том, на каком
месте находится лондонский Сити в списке ее приоритетов, она
уклонилась от ответа73. Банкиры с недоверием осознавали, что
они уже не первые в списке. Оказывалось, что паспортные до­
говоренности76 Сити имели меньшее значение, чем восстановле­
ние «контроля» над польскими водопроводчиками77.
Однако кто в реальности определял последствия Брекзита?
Зимой 2016-2017 гг. начало зарождаться понимание того, что
возвращение власти и свободы означает и их получение теми,
с кем ты порываешь. Какую свободу приобретала Великобри­
тания и какой ценой, зависело от тех сделок, на которые Е С
был готов пойти сейчас, избавившись от беспокойных британ­
цев. Сторонники Брекзита утверждали, что Германия и прочие
будут вынуждены предложить Великобритании хорошие усло­
вия по причине своих экспортных интересов. Вопиющий торго­
вый дефицит Британии должен был стать ее главным козырем
на переговорах. Но эта упрощенческая логика не слишком рабо­
тала в отношении такой сложной организации, как Е С , в кото­
рой решение вопроса о Брекзите определялось множеством са­
мых различных интересов и соображений78.
74. Н .Sants, М .Austen, L.Naylor, Р. Hunt and D.Kelly, «The Impact of the U K ’s Exit from
the EU on the UK-Based Financial Services Sector», Oliver Wyman, 2016.
75. «Goldman Sachs’ Chief Takes Theresa May to Task over Brexit», Irish Times, 29.01.2017.
76. Согласно этим договоренностям, компании, зарегистрированные в любой стране
Европейской экономической зоны (ЕЭЗ), м о г л и вести бизнес в любой дру­
гой стране без дополнительных согласований. В ЕЭЗ входят страны ЕС и три
страны из Европейской ассоциции свободной торговли (ЕАСТ) —Норвегия,
Исландия и Лихтенштейн. —Прим. науч. ред.
77. J. Ford, «City of London Lobbying Group Drops Demand for EU ‘ Passports,’» Financi­
al Times, 11.01.2017.
78. M. Savage, «Germany Industry Warns UK Not to Expect Help in Brexit Negotiations»,
Guardian, 9.07.2017.

7OO

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

Прочие члены Е С , явно подталкиваемые Берлином, пора­
зительно быстро согласились занять на переговорах жесткую
позицию и настаивать на том, что никаких торговых перего­
воров не состоится до того, как будут согласованы условия раз­
вода. Британию вынуждали к выполнению ее финансовых обя­
зательств перед Е С , достигавших десятков миллиардов евро.
В отсутствие свободы передвижения она не допускалась к об­
щему рынку. На граждан Е С по-прежнему распространялась
юрисдикция Европейского суда. После того как Великобри­
тания, прибегнув к Статье 50, запускала в действие механизм
Брекзита, ей уже не полагалось никакой двухлетней отсрочки.
Отсутствие договоренности означало, что Британию выталки­
вают из Е С на обочину. Ей даже пришлось бы заново вести пе­
реговоры об участии во Всемирной торговой организации. Как
Юнкер объяснил Мэй за обедом в Лондоне в мае 2017 г., британ­
цы обманывали самих себя, если воображали, что Брекзит мог
обернуться для них «благом»79.
Характерно, что после того, как Лондон начал осознавать
всю сложность и затруднительность ситуации, правительство
Мэй ответило резкими, грубыми и противоречивыми угрозами.
В своем выступлении на съезде партии тори в октябре 2016 г.
Мэй связывала требование суверенитета с идеей национальной
солидарности. Однако по мере ужесточения переговорных по­
зиций становилось ясно, что существует еще один вариант. Как
заявила Мэй послам стран Е С в середине января на тщатель­
но спланированной встрече в Ланкастер-хаусе, если Британия
не сумеет заключить с Е С приемлемой торговой сделки, то она
выйдет из Е С явочным порядком. Если Е С займет «каратель­
ную» позицию, Британия в ответ откажется от «европейской
модели» и с помощью «конкурентных налоговых ставок и со­
ответствующей политики постарается привлечь лучшие в мире
компании и крупнейших инвесторов». Как сообщали журна­
листы, Великобритания собиралась превратиться в «западный
Сингапур с низкими налогами»80. Днем позже министр фи­
нансов Филип Хэммонд повторил эту угрозу. Он лично выра­
зил надежду на то, что Великобритании удастся «удержаться
в основном русле европейского экономического и социально­
го мышления. Но если нас вынуждают к чему-то иному, то нам
придется превратиться во что-то иное». Чтобы сохранить кон­
курентоспособность, Великобритании, возможно, придется
79. T.Gutschker, «The Disastrous Brexit Dinner», Frankfurter Allgemeine Zeitung, 3.05.2017.
80. G. Parker, J. Ford and A. Barker, «Is Theresa May’s Brexit Plan В an Elaborate Bluff?»,
Financial Times, 19.01.2017.

7O I

КРАХ

пересмотреть свою «экономическую модель <...> И вы може­
те быть уверены в том, что мы сделаем все, что потребуется»81.
Участники кампании за сохранение членства всегда настаивали
на том, что решение о Брекзите затронет всю экономику. Сво­
ими угрозами, сделанными в январе 2017 г. в преддверии пере­
говоров с Е С , Хэммонд и Мэй фактически подтвердили пра­
вомерность подобных заявлений. «Мускулистое государство»,
отнюдь не пытаясь обуздать британский капитализм, превра­
щало лондонский Сити и офшорное положение Великобрита­
нии в таран.
Возможно, подобная бравада и грела сердца сторонникам
Брекзита. Но она не произвела впечатления на серьезных иг­
роков глобального бизнеса. Лондонский Сити не просил Ве­
ликобританию покидать «основное русло европейского эко­
номического и социального мышления». Это русло более чем
устраивало банкиров и они сыграли важную роль при опреде­
лении его направления. О предложениях, которые беспокоили
тори в 2011 г. —в первую очередь налог на финансовые трансак­
ции,—уже не шло речи. Е Ц Б или французы вполне могли стро­
ить препоны для бизнеса, деноминированного в евро. Но это
не служило основанием для выхода из Е С . Это служило лишь
основанием для борьбы за место под солнцем. Транснацио­
нальное деловое сообщество в Лондоне было тесно связано с Е С
на самом высоком уровне. Глава Е Ц Б был их человеком82. Летом
2016 г., когда бывший председатель Еврокомиссии Баррозу по­
дыскивал себе новую работу, выяснилось, что в его глазах «евро­
пейская модель» сводится к поступлению на службу в европей­
ский филиал Goldman Sachs83.
Идея о том, что Европа в некотором смысле была враждебна
по отношению к глобальному бизнесу, базирующемуся в Вели­
кобритании, принадлежала к сфере позднетэтчеровских фанта­
зий. С другой стороны, «свобода», обещанная Брекзитом, озна­
чала радикальную неопределенность. Ни один из ведущих
американских банков не желал составлять резервные планы
на случай вывода из Лондона их бизнеса в евро, но какова была
альтернатива? При колоссальной привлекательности Лондона
его национальная политика становилась безответственной. За8 1. А. Withnall, «UK Could Become „Tax Haven“ of Europe If It Is Shut Out of Single Mar­
ket After Brexit, Chancellor Suggests», Independent, 15.01.2017.
82. «Professor Mario Draghi Join s Goldm an Sachs», Goldm an Sachs Press Relea­
se, 2002, http://www.goldmansachs.com/media-relations/press-releases/archived/2002/2002-oi-28.htm l.
83. A. Monaghan, «Juncker Questions Barroso’s Decision to Join Goldman Sachs», Guardi­
an, 15.09.2016.

7О2

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

манчивость приобретали второстепенные узлы трансатланти­
ческой финансовой сети—Париж, Дублин, Франкфурт. В про­
тивном случае, возможно, дни трансатлантического офшорного
доллара были сочтены. Сити чувствовал, в какую сторону дует
ветер. Новые рубежи открывались в Азии.

V
Столкнувшись с итогами голосования по Брекзиту, страны Е С
согласовали свои позиции с ошеломляющей скоростью. Брюс­
сель умел проводить сложные переговоры. Но это не означало
отсутствия шока. За свою историю Е С пережил не один кризис.
Как любил говорить Жак Делор, легендарный отец едино­
го рынка и евро, «Европа наступает незаметно». Однако Брекзит увенчал собой длинную цепь ударов, бросавших вызов этой
оптимистичной телеологии. Не оказалась ли Европа,— спра­
шивал Алекс Стубб, министр финансов Финляндии,— в «поло­
жении Lehman Brothers»?84 Во время конфликта с «Сиризой»
главным источником беспокойства для консерваторов из Ев­
рогруппы служила угроза политической эпидемии. Эти стра­
хи вернулись с Брекзитом. Как отмечал представитель Moo­
dy’s, «Побочные риски для глобального роста проистекают
не из возможности рецессии в Великобритании, а из возможно­
сти того, что события в Великобритании повлекут за собой уси­
ление политических рисков в других странах Е С » 85. Марин Ле
Пен приветствовала референдум по Брекзиту как «ошеломляю­
щий урок демократии»86. Правый нидерландский националист
Герт Вилдерс призывал к голосованию по «Некзиту». Не мог­
ла ли волна национализма и еврофобии, исходящая из Велико­
британии, Польши и Венгрии, накрыть всю Европу? Эта угроза
казалась более чем реальной едва ли не целый год после Брекзита. И на кону стояли большие ставки. Экономическая стаби­
лизация Европы зависела от спокойствия на рынках облига­
ций. Как отмечал один аналитик, «Нет никаких гарантий того,
что инвесторы снова не поддадутся эмоциям в том случае, если

84. G. Steinhauser, « ‘Brexit’ Would Be Europe’s Lehman Brothers Moment, Finnish Minister
Says», Wall StreetJournal, 16.06.2016.
85. Z. Radionova, «Moody’s: Political Contagion Across European Union Is Greatest Brexit
Risk», Moody’s Investors Service, 8.07.2016.
86. K. Forster, «Brexit Vote Met with Celebrations from Far- Right Groups Across Europe»,
Independent, 24.06.2016.

703

КРАХ

признаки распространения политической эпидемии из Велико­
британии по материковой Европе станут более явными»87.
Затем началась целая полоса выборов. В декабре 2016 г. была
отклонена конституционная поправка в Италии, что привело
к отставке левоцентристского премьер-министра Ренци. В Ав­
стрии в жестокую борьбу на президентских выборах вступили
ультраправые. По Нидерландам победно шествовали Герт Вилдерс и его правая партия. Тереза Мэй объявила в Великобри­
тании выборы с намерением консолидировать большинство,
голосовавшее за Брекзит. Но самые серьезные вопросы стави­
ла Франция. G учетом электоральной базы, созданной Нацио­
нальным фронтом, и его успехов на европейских выборах в мае
2014 г. мало кто сомневался в том, что на президентских выбо­
рах, грядущих в мае 2017 г., Марин Ле Пен пройдет в финаль­
ный тур. Вопрос заключался в том, кто станет ее противником:
традиционный консерватор, центрист-модернизатор в лице
Эмманюэля Макрона или настоящая гроза истеблишмента, ле­
вак Меланшон? Расклад «Ле Пен против Меланшона» приво­
дил рынки в ужас88. Какими бы ни были разногласия между
Ле Пен и Меланшоном, их объединяла неприязнь к Германии.
Весной 2017 г. мир затаил дыхание. Евро скакало вверх-вниз.
Европейская политическая неопределенность представляла со­
бой важнейший «побочный риск» в глазах менеджеров фондов.
Единственным серьезным источником стабильности служи­
ла покупка облигаций Европейским центральным банком. Ка­
ким бы невероятным ни был сценарий победы Ле Пен во Фран­
ции, было трудно себе представить, каким образом даже самая
обширная программа Е Ц Б могла бы в этом случае предотвра­
тить очередной кризис суверенных долговых обязательств. Как
оказалось, центр удержался. Электорат во всех случаях голосо­
вал против популистского правого крыла. Во Франции спер­
ва на президентских выборах, а затем на выборах в Националь­
ное собрание победу одержал харизматичный бывший министр
из правительства Олланда Эмманюэль Макрон, за которого го­
лосовали и правоцентристы, и левоцентристы. Эта победа по­
кончила с призраком популизма89. Европейские вожди съезжа­
лись в июне 2017 г. на свою встречу с жизнерадостным настроем.
Е С уцелел. Он обуздал левых в Греции и Португалии. Он пере­
8 7. «M oody’s: Political Contagion Across EU Is Greatest Brexit Risk, Moody’s Says», Inde­
pendent4 8 .0 7 .2 0 16 .

88. «What If the French Second Round Pits Melenchon Against Le Pen?», Economist,
11.0 4 .2 0 17 .
89. P. Anderson, «The Center Can Hold», New Left Review 105 (May/June 20 17 ).

7°4

ПЛАНЫ

УСТРАШЕНИЯ

жил и всплеск правых настроений. Переговоры с Великобрита­
нией обещали быть неприятными, но только для одной сторо­
ны. Единая Европа вернулась. Но летом 2017 г. она столкнулась
с новым вызовом ее идентичности и ее роли в мировых делах—
вызовом, исходившим не изнутри, а извне. Этот вызов был огла­
шен еще год назад, на поле для гольфа в Шотландии через день
после референдума по Брекзиту.
В то солнечное пятничное утро телекамеры у стен здания
гольф-клуба в Тернберри-Айршире были направлены на аме­
риканского бизнесмена, не скрывавшего восторга по пово­
ду итогов референдума: «В принципе они вернули себе власть
над страной»,—заявил он скептически настроенной шотланд­
ской аудитории. И Обаме не следовало вмешиваться. «Это
не его страна, не его часть света, не надо было ему этого делать,
и на самом деле я думаю, что его советы, может быть, только все
испортили». Оратор безоговорочно вставал на сторону Брекзита: «Люди хотят вернуть себе свою страну, они хотят быть в ка­
ком-то смысле независимыми, и это можно видеть и в Европе,
по всей Европе <...> Можно привести много других приме­
ров, когда люди хотят вернуть себе свои границы, вернуть себе
свои валюты,—они много чего хотят вернуть, они хотят, что­
бы у них снова была страна <...> Люди недовольны, они недо­
вольны по всему миру <...> Они недовольны из-за границ, не­
довольны из-за того, что в страну являются какие-то люди, все
подминают под себя, и никто даже не знает, кто они такие. Они
недовольны очень, очень многим».
Оратор был косноязычен. Он был плохо осведомлен. Похо­
же, он даже не осознавал, что его шотландская аудитория в мас­
се своей голосовала за сохранение членства в Е С . На следующий
день после шокирующих итогов референдума у Е С , несомнен­
но, имелось много других причин для беспокойства. Но все эти
реплики заслуживали внимания и были достойны упоминания
в новостях по той причине, что их произнес человек, которого
Республиканская партия судя по всему собиралась выдвинуть
на смену Бараку Обаме как президенту Соединенных Штатов.

ГЛАВА

24

Трамп

в а д ц а т ь
п е р в о г о
и ю л я 2016 г. на подиум в све­
те огней вышел крупный человек, чей костюм вызывал ас­
социации с Капитаном Америка, «Гражданином Кейном»
и фашистскими митингами 1930-х гг. Он поднялся на трибу­
ну, чтобы выступить с речью, призванной изменить американ­
скую историю1. Эта речь представляла собой пылкое осуждение
администрации Обамы. Оратор нарисовал перед слушателя­
ми тревожный образ Америки, одолеваемой терроризмом, на­
силием и хаосом. Он рассказывал о 180 тыс. нелегальных им­
мигрантах с криминальным прошлым, которые в этот самый
момент «рыскали по стране», терроризируя и убивая невинных
американцев. В то же время их жизнь становилась все тяжелее.
«Доход домохозяйств начиная с 2000 г. сократился более чем
на 4 тыс. долларов. Наш дефицит в торговле промышленными
товарами никогда еще не был так велик, составляя почти 8оо
млрд долларов в год. Не в лучшем состоянии и бюджет. Пре­
зидент Обама удвоил наш национальный долг <...> И что мы
имеем взамен? Наши дороги и мосты разваливаются, состояние
наших аэропортов такое же, как в третьем мире, а 43 миллиона
американцев получают продуктовые талоны». Почему все так
плохо? Все дело в сговоре «большого бизнеса, медийной эли­
ты и главных спонсоров», десятилетиями подминавших под
себя систему. И теперь те же самые силы сплотились за спиной
его противницы. «Она —их марионетка, а они дергают за ни­
точки». В этот момент слушатели разразились криками, при­
зывая отправить ее за решетку. Человек на трибуне дал обеща­
ние вступить в бой с этим заговором элит ради «отверженных,
игнорируемых и брошенных на произвол судьбы <...> уволен­
ных заводских рабочих, общин, задавленных нашими ужасны­
ми и несправедливыми торговыми договорами <...> позабытых

Д

1. «Full Text: Donald Trump 2016 R N C Draft Speech Transcript», Politico, 2 1.0 7 .2 0 16 .

706

ТРАМП

мужчин и женщин нашей страны. Людей, упорно работающих,
но лишенных права голоса <...> История смотрит на нас,—за­
явил он,—и ждет, дадим ли мы ответ, докажем ли мы всему
миру, что Америка—все еще свободная, независимая и сильная
страна». Его ответ прогремел по всему залу. Он обещал одно:
«поставить Америку на первое место. Нашим кредо станет аме­
риканизм, а не глобализм».
Если бы кто-то написал сценарий о том, как экономиче­
ский кризис и упадок демократии приведут к всплеску нацио­
нализма в С Ш А , такая развязка могла бы показаться несколько
карикатурной. Но это был не сценарий. Все это происходило
на самом деле или по крайней мере было «реальностью». Ора­
тор, о котором идет речь, был тем же самым магнатом из сфе­
ры недвижимости и героем телепередач, который месяц назад
в Шотландии прилетел на вертолете на поле для гольфа в Тернберри, чтобы выразить восхищение Брекзитом. Дональд Трамп
шел на выборы президента С Ш А кандидатом от Республикан­
ской партии против Хиллари Клинтон. Елавным доверенным
лицом Трампа была его дочь Иванка. А для тех, кто оценил ее
наряд, в котором она появилась на партийном съезде, универ­
маг Macy’s рекламировал линию ее одежды в Twitter2.
На следующий день, во время пресс-конференции в Розовом
саду3, президент Обама пытался восстановить ощущение того,
что все находится в норме, «...идея о том, что Америка нахо­
дится на грани какого-то краха, этот образ повсеместного хао­
са и насилия,—заявил президент журналистам,—в реальности
не соответствует опыту большинства людей. Надеюсь, что ко­
гда завтра утром люди выйдут из дома, все так же будут щебе­
тать птицы и все так же будет светить солнце, а сегодня вечером
люди будут болеть за своих детей, участвующих в спортивных
матчах, и отправятся в плавательные бассейны, а сейчас стра­
на работает и готовится к уикенду. И в частности, я считаю, что
важно внести полную ясность: некоторые из опасений, выра­
жавшихся на этой неделе, просто не сочетаются с фактами»4.
В июле 2016 г. эта отповедь Обамы казалась многим полез­
ной дозой здравого смысла. Но в ретроспективе слова прези­
дента о «щебечущих» птичках и детях, наслаждающихся длин­
ным жарким американским летом, приобретают несколько иное
2. D.Diaz, «Ivanka Trump Markets Her Look After R N C Speech», C N N , 22.07.2016.
3. Розарий размером 38 на 18 метров расположен у здания Белого дома. —Прим. пауч.
ред.
4. К. Reilly, «Read President Obama’s Remarks on Donald Trump’s Convention Speech»,
Time, 22.07.2016.

707

КРАХ

звучание. Они напоминают нам о самодовольстве, стоившем де­
мократам проигранных выборов. Команда Клинтон не прини­
мала всерьез образ современной Америки, на который ссылал­
ся их соперник. И 8 ноября Трамп навязал им свою реальность.
Несмотря на полную победу Клинтон в штате Нью-Йорк и Ка­
лифорнии и то, что за нее было отдано большинство голосов,
именно Трамп благодаря небольшому перевесу его сторонников
в коллегии выборщиков стал сорок пятым президентом С Ш А .
Это было самое дезориентирующее событие в жизни амери­
канского политического класса за многие поколения. Немысли­
мое случилось. Демократический истеблишмент пребывал в уве­
ренности в отношении 2016 г. Правда, выборы в конгресс после
2008 г . были не слишком удачными. Но 2012 г. укрепил веру де­
мократов в то, что президентская должность им гарантирована5.
Под их руководством Америка пережила кризис. По мере того
как американцы возвращались к послекризисной нормальной
жизни, неизбежное доминирование более современной и разно­
образной Демократической партии ощущалось все сильнее. Не­
сомненно, у американского общества имелись серьезные про­
блемы. Экономика развивалась не с такой скоростью, как им бы
хотелось. Но после того, как Клинтон и последнее поколение
демократов-технократов снова взяли бы дело в свои руки, все
можно было бы исправить. Закон Обамы о доступной медицин­
ской помощи и закон Додда—Фрэнка служили только затрав­
кой. Америке требовалось больше аналогичных законов. Что
в ответ могли предложить республиканцы? Помимо того что
Трамп лично не годился для этой высокой должности, рисуе­
мая им мрачная картина американского кризиса была далека
от реальности.
Как выяснилось, итоги 2012 года еще ни о чем не говорили.
В тот год Обама шел на выборы как умеренно популярный дей­
ствующий президент, а его соперник от республиканцев Митт
Ромни, мормон и губернатор Массачусетса с его успехами в сфе­
ре венчурного капитала, о которых трубили на все лады, был са­
мой неподходящей фигурой для прихода к власти на волне мас­
сового недовольства. Четыре года спустя Обама вышел из игры,
а республиканская вакансия не была никем занята. В итоге пре­
зидентская гонка 2016 г. оказалась в более сильной степени свя­
зана с финансовым кризисом 2008 г., чем выборы 2012 г. И это
привело к взрывоопасному и непредсказуемому результату.

5. D. W.Drezner, «Му One Contribution to the Autopsies of the 2016 Presidential Election»,
Washington Post, 2.05.2017.

708

ТРАМП

I
Самым очевидным отпечатком финансового кризиса 2008 г.
на выборах 2016 г. служил тот факт, что Берни Сандерс был
серьезным претендентом на роль кандидата от Демократи­
ческой партии. Сандерс даже не был ее членом. Он объявлял
себя демократическим социалистом и был убежденным врагом
Уолл-стрит. В 2008 г. он голосовал против П В П А . Он призы­
вал разукрупнить крупные банки. Он хотел посадить банкиров
в тюрьму и хотел возвращения к банковским правилам времен
«Нового курса». Его бойцов вдохновлял дух движения «Захва­
ти Уолл-стрит». Сандерс был крайне популярен среди моло­
дых избирателей и Независимых6. Тот факт, что Сандерс мог
стать кандидатом, отражал сделанный в ходе опросов вывод
о том, что американские избиратели в возрасте до 30 лет в це­
лом более положительно относились к социализму, чем к капи­
тализму7. Раздражение, вызванное 2008 годом, было более чем
живо, и Сандерс раздувал его. Едва ли какой митинг обходил­
ся без толп, криками выражавшими негодование по поводу экс­
тренных мер финансовой помощи. Простые американцы ни­
как не могли оправиться от рецессии. Как Сандерс указывал
в сентябре 2015 г. с типичной для него напыщенностью, при­
ветствуя решение Ф Р С не поднимать учетные ставки: «В тот мо­
мент, когда реальная безработица превышает ю%, мы должны
делать все возможное для создания миллионов хорошо опла­
чиваемых рабочих мест и увеличения заработков американских
граждан. Настала пора для того, чтобы Ф Р С приняла такие же
экстренные меры к воссозданию исчезающего среднего клас­
са, какие она принимала семь лет назад для спасения банков
с Уолл-стрит»8.
Толкуя об исторических несправедливостях 2008 г., «Бер­
ни» не только играл на чувствах своих сторонников. Это было
прекрасное орудие для того, чтобы устроить взбучку фавориту,
Хиллари Клинтон. Та была законченным инсайдером. В каче­
стве бывшего госсекретаря и сенатора от штата Нью-Йорк она
6. Вопрос в том, действительно ли молодые белые люди —так называемые братишки
Берни, —которые преобладали в коалиции Берни, раздували страсти среди
левых в течение долгого времени после выборов. См.: Т .Cahill, «А New Har­
vard Study Just Shattered the Biggest Myth About Bernie Supporters», 19.04.2017,
http://resistancereport.com/politics/harvard-poll-bernie-supporters/.
7. M.Talbot, «The Populist Prophet», New Yorker, 12.10.2015.
8. J. Kasperkevic and G.Wearden, «Federal Reserve Puts Rate Rise on H old —As It H ap­
pens», Guardian, 17.09.2015.

709

КРАХ

была безнадежно связана с Уолл-стрит9. Весной 2016 г. между
Клинтон и Сандерсом развернулась дуэль вокруг закона Дод­
да-Фрэнка. Сандерс хотел вернуться к решающему моменту
в 2009 г. и сделать все, как надо —разукрупнить банки. Клин­
тон в ответ указывала, что нужно просто неукоснительно со­
блюдать закон Додда—Фрэнка. Это позволило Сандерсу задать
вопрос о том, не связана ли сдержанность Клинтон с гонораром
в боо тыс. долларов, полученным ею за выступления в Goldman
Sachs. Не желает ли она показать их стенограммы?10
В глазах левых речи Клинтон в Goldman Sachs являлись
тем же, чем ее ливийские электронные письма были для ее оп­
понентов из числа правых: еще одним доказательством того,
что ей нельзя доверять. Насколько тесными были связи Клин­
тон с банком, сейчас более известным как «спрут-кровосос»?11
Даже New York Times призывала Клинтон предъявить тексты вы­
ступлений. Взвесив все «за» и «против», организаторы ее кам­
пании решили, что слова Клинтон на самом деле не придутся
общественности по вкусу. Она выглядела слишком дружелюб­
но настроенной по отношению к банкам12. Мы знаем это, пото­
му что начиная с июля, когда номинация была уже у Клинтон
в кармане, на WikiLeaks в огромном количестве стала появлять­
ся внутренняя переписка между участниками ее кампании. Кто
на самом деле проник в секреты партийного аппарата демокра­
тов, стало предметом запутанных технических и юридических
разбирательств13.
Но в тот момент быстро набрало популярность убеждение,
что это —дело рук хакеров, связанных с Россией14. Действитель­
но ли нарастающая конфронтация с Путиным по украинско­
му и сирийскому вопросам, достигшая нового накала интенсив­
ности, ударила рикошетом по С Ш А и по Клинтон в частности?
За кулисами американские разведывательные службы спешили
выяснить степень русского вмешательства в американские пре­
зидентские выборы. На основе источников из Кремля они были
вынуждены сделать вывод, что с учетом хорошо известной вра­
9. N. Confessore and S. Craig, «2008 Crisis Deepened the Ties Between Clintons and G old­
man Sachs», New York Times, 24.09.2016.
10. T. Gabriel, «Hillary Clinton —Bernie Sanders Schism Grows on „Too Big to Fail" Banks»,
New York Times, 13.04.2016.
11. M.Taibbi, «The Great American Bubble Machine», Rolling Stone, 5.04.2010.
12. L. Fang et al., «Excerpts of Hillary Clinton’s Paid Speeches to Goldman Sachs Finally Lea­
ked», The Intercept, 7.10.2016.
13. P. Lawrence, «A New Report Raises Big Questions About Last Year’s DNC Hack», Nati­
on, 9.08.2017.
14. H.Levintova, «Hacks, Leaks, and Tweets: Everything We Now Know About the Attack
on the 2016 Election», MotherJones, 30.05.2017.

7IO

ТРАМП

ждебности Клинтон к режиму Путина Москва делала все, что
могла, чтобы пустить ее кампанию под откос. Даже если рус­
ские были не в состоянии изменить итог, они изо всех сил ста­
рались подорвать легитимность и без того хрупкой американ­
ской политической системы. Москва давала понять, что в такую
игру, как смена режима, могут играть двое. К осени Обама всерь­
ез рассматривал имеющиеся у него возможности, включая санк­
ции, которые, по словам анонимного источника из администра­
ции, были способны «пробить дыру» в российской экономике13.
Этот сценарий не был выполнен, потому что Путин дал задний
ход. Но было ясно, что это будут не простые выборы. Республи­
канцам открывалось, насколько необычными они окажутся.
В то время как баталии внутри Демократической пар­
тии следовали четкой логике «левые против правых», а истеб­
лишмент владел ситуацией, события в республиканском стане
в меньшей мере поддавались объяснению. «Большая старая пар­
тия» вышла из-под контроля. На самом деле республиканцы
так и не оправились от последних катастрофических лет прав­
ления Буша, шока 2008 г. и мобилизации «Движения чаепития»
в ответ на финансовый кризис. Трещины в рядах партии, став­
шие причиной бюджетных кризисов 2011 и 2013 г., были широ­
ки как никогда. В 2013 г. «шатдаун»10 так и не состоялся из-за
угрозы дефолта, но правые отведали вкус крови. Сперва в июне
2014 г. они в ходе первичных выборов сместили лидера пала­
ты представителей Эрика Кантора. После этого в октябре 2015 г.
злосчастный Джон Бенер был изгнан с должности спикера па­
латы посредством мобилизации правой фракции «Свобода»1516
17.
В условиях раздрая в партии те кандидаты от истеблишмен­
та, которые, как ожидалось, должны были играть первые роли
на президентских праймериз —такие фигуры, как Джеб Буш ,—
быстро отошли в тень. В первые ряды ринулись любимцы пра­
вых. На сенатора от Техаса Теда Круза посыпались «темные
деньги» спонсоров-миллиардеров во главе с братьями Кох18.
Однако Трамп получил почти вдвое больше голосов рядовых
республиканцев19.
15. G. Miller, E.Nakashima and A. Entous, «Obama’s Secret Struggle to Punish Russia for
Putin’s Election Assault», Washington Post, 23.06.2017.
16. Ш атдаун (shutdawn) — приостановка деятельности правительства С Ш А . —Прим.
науч. ред.
17. Т. Dickinson, «Meet the Right-Wing Rebels Who Overthrew John Boehner», Rolling Sto­
ne, 6.10.2015.
18. Mayer, Dark Money.
19. Выдающийся анализ динамики праймериз см. в: Т. Ferguson and В. I. Page, «The Hin­
ge of Fate? Economic and Social Populism in the 2016 Presidential Election, a Pre-

7 11

КРАХ

Если, согласно остроте Джейми Даймона, для того, чтобы
разобраться в законе Додда—Фрэнка, нужно обратиться к услу­
гам юриста и психиатра, то же самое, несомненно, верно и при­
менительно к личности Дональда Трампа. Но свой вклад могут
внести и историки20. Трамп предложил изумленному настояще­
му откат в более ранние времена. Родившийся в 1946 г., в один
год с Биллом Клинтоном, Трамп вступил в должность пре­
зидента в 70-летнем возрасте, воспроизведя застарелый вари­
ант сюжета о «беби-бумерах», который в 1990-е гг. еще казался
свежим. Расовые взгляды Трампа отражали конфликты эпо­
хи борьбы за гражданские права, десегрегации и Нью-Йор­
ка 1970-х гг. Его хамоватые манеры и сексизм вызывали в па­
мяти манхэттенские гулянки 1980-х гг., на которых трейдеры,
занимающиеся облигациями, в тостах называли друг друга
«хрен моржовый». Ощущение национального кризиса, на кото­
ром строилась кампания Трампа, отражало не столько недав­
нее прошлое, сколько первый момент, когда современные аме­
риканцы почувствовали, что мир вокруг них меняется —конец
1970-х и начало ід8о-х. Травма поражения во Вьетнаме, кризис
американских городов и взбучка от рук злых японцев —Трамп
и тридцать лет спустя муссировал эти страхи, правда, обращен­
ные на новых врагов: Китай, ислам и беспаспортных иммигран­
тов из Латинской Америки.
Главная фишка Трампа сводилась к тому, что он —бизнес­
мен и умеет заключать сделки. А поскольку объектом его биз­
неса служила недвижимость, Трамп был хорошо знаком с аме­
риканскими деловыми циклами. Как уже в 1990-х гг. отмечал
Хайман Мински, легендарный аналитик финансовых кризи­
сов, Дональд Трамп был само воплощение капиталиста, живу­
щего по схеме Понци: кое-как перебивающегося изо дня в день
и берущего кредиты в расчете на то, что его активы поднимут­
ся в цене21. По этой причине вся карьера Трампа прошла под
знаком кризисов. Он сильно пострадал от рецессии в начале
1990-х гг., едва не потеряв свой бизнес. К 2008 г. он стал менее
уязвим, отчасти переключившись на С М И и брендинг. Но он
по-прежнему активно работал с недвижимостью. Более того,
он стремился расширить эти операции. В 2006 г. он обратился
liminary Exploration», prepared for delivery at the I N E T Conference, Edinburgh,
UK, October 20-23, 2017, https://www.ineteconomics.org/uploads/papers/Ferguson-and-Page-Scotland-Paper-revised- for-Conference.pdf.
20. C.Laderman and B. Simms, Donald Trump: The Making o f a Worldview (London: Endea­
vour Pess, 2017).
2 1. K.W. Capehart, «Hyman Minsky’s Interpretation of Donald Trump», Journal of Post Key­
nesian Economics 38.3 (2015): 477-492.

712

ТРАМП

к ипотечному брокерству и объявил о намерении заняться вы­
дачей ипотечных кредитов. К счастью для Трампа, ни из того
ни из другого ничего не вышло. К 2008 г. его казино снова про­
горали и в итоге были закрыты. Но настоящей уязвимой точ­
кой Трампа был его гигантский жилой дом в Чикаго22. Это был
грандиозный проект —самое высокое здание, которое было бы
построено в С Ш А после небоскреба Сирс,—и первоначально
квартиры в нем хорошо распродавались. Однако в 2008 г. в Чи­
каго перестали покупать квартиры. К осени стало ясно, что дела
у Трампа и его партнеров по бизнесу обстоят очень скверно.
В результате своих банкротств iggo-x гг. Трамп рассорил­
ся с главными американскими банками, и потому чикагскую
стройку финансировало в основном североамериканское отде­
ление Deutsche Bank, работавшее с недвижимостью. На первой
неделе ноября 2008 г., когда Барак Обама праздновал победу
на выборах в обществе своих восторженных чикагских избира­
телей, между Deutsche Bank и Трампом началась война. Deut­
sche Bank предъявил Трампу иск на 40 млн долларов, за кото­
рые тот нес личную ответственность. На это Трамп ответил
поразительно дерзкой юридической атакой. Он заявлял, что
величайший после ig2g г. финансовый кризис представляет со­
бой форс-мажор, аналогичный стихийному бедствию. Поэтому
он требовал больше времени для того, чтобы его стройка оку­
пилась. Иск Deutsche Bank объявлялся типичным иском со сто­
роны хищного и опасного кредитора, который сам прибли­
зил кризис своими действиями. В своем встречном иске Трамп
требовал 3 млрд долларов компенсации за ущерб, нанесенный
его репутации. Это была чистой воды юридическая пикировка,
но она дала Трампу отсрочку, в которой он так нуждался.
В трудных обстоятельствах Трамп ведет себя в высшей сте­
пени прагматично — безусловно, он не из тех, кто стал бы жа­
ловаться на принципы свободной рыночной экономики. Перед
лицом кризиса 2008 г. он понимал, что американский бизнес
нуждается во всей возможной помощи. Трамп десятилетия­
ми работал с субсидиями, предоставлявшимися американским
правительством. Ему нравилось то, как Обама взялся за дело;
гоод год был для Трампа не тем моментом, чтобы записывать­
ся в его противники. Комментируя одно из первых появлений
Обамы на публике, Трамп заявил удивленному ведущему те­
леканала Fox News: «Думаю, что он [Обама] проделал прекрас­
ную работу <...> Это сильный парень, знающий, чего он хочет,—

22. F.Norris, «Trump Sees Act of God in Recession», New York Times, 4.12.2008.

7*3

КРАХ

как раз такой, какой нам нужен <...> похоже, у нас наконец есть
тот, кто разбирается в своем деле, а ему в наследство досталась
огромная проблема. Он вляпался всерьез». Так же невозмути­
мо Трамп отзывался и о мерах стимулирования, предпринятых
Обамой: «Ну надо же что-то делать. А насчет того, хорошо это
или плохо,—идеала все равно не бывает. Все это делается мето­
дом проб и ошибок <...> Дела обстоят очень, очень серьезно —
ведь у нас сейчас... у нас сейчас худший год, худшая пара лет
со времен Великой депрессии. Вы тут упоминали начало вось­
мидесятых. Я хочу сказать, что начало восьмидесятых — ни­
что по сравнению с этим <...> возьмем банки: если бы в банки
не были закачаны триллионы долларов, то мы бы получили не­
платежеспособную банковскую систему, и это был бы абсолют­
ный 1929 год- Они все сделали правильно»23.
Если Трамп без всякого восторга поддерживал операции
по спасению банков, то он выражал неприкрытый энтузиазм
в отношении помощи Детройту: «Думаю, что правительство
должно оказать им поддержку на все сто процентов. Нельзя те­
рять автомобильные компании. Это великие компании. Они
выпускают превосходный товар». Когда консервативные веду­
щие попытались привлечь внимание Трампа к сокращению на­
логов, он моментально купился. Ему не нравилось платить на­
логи. Но в том, что касалось мер стимулирования, он стоял
на своем. «Сооружение инфраструктуры, большие стройки, со­
здание рабочих мест»—все это было правильно и полезно24.
Через шесть лет после кризиса Трамп оставался восторжен­
ным сторонником активного, увлеченного, «крепкого» испол­
нения президентских обязанностей. Изменилось его отношение
к Обаме: на смену восхищению пришла пренебрежительная вра­
ждебность. Именно это связывало Трампа с правыми: не сход­
ство программ или интеллектуальная близость, а таблоидная
абсурдность обвинений из National Enquirer и заявлений о том,
что власти скрывают факт рождения Обамы за пределами С Ш А .
Несмотря на то что в начале своей телевизионный карьеры
Трамп обхаживал аудиторию из числа меньшинств, сейчас он
разыгрывал расовую карту25. В 2013 г., после того как пораже­
23. Soopermexican, «Trump on T A R P and Stimulus Sounds More Like a Crony Capita­
list Than a Conservative», The Right Scoop (blog), 15.08.2015, http://therightscoop.com/trump-on-tarp-and-stimulus-sounds-more-like-a-crony-capitalist-than-aconservative/.
24. Southern constitutionalist, «Trump Has Supported Nearly All o f Obama’s Economic
Policy Agenda», RedState (blog), 27.08.2015.
25. J . Green, Devil’s Bargain: Steve Bannon, Donald Trump, and the Storming of the President (New
York: Penguin Press, 2017), 96-103.

74

ТРАМП

ние Ромни привело к радикализации правого крыла, Трамп бо­
лее агрессивно заявил о себе как о выразителе взглядов антииммиграционного крыла Республиканской партии. К 2014 г. он
выдвинул свою коронную идею о строительстве «Стены» и бук­
вально взял патент на лозунг «Снова сделаем Америку великой».
Основу связи с правыми составляли ксенофобия, национализм
и апокалиптический диагноз ситуации в Америке. Правое кры­
ло оценило лозунг Трампа, отвечавший не только тому, что они
ждали от будущего, но и тому, что они видели вокруг себя: Аме­
рика, их Америка, была в беде.
Если победу на республиканских праймериз Трампу, в пер­
вую очередь, принесли его беззастенчивые призывы к белым из­
бирателям мужского пола, то у партийного истеблишмента это
вызывало тревогу из-за того, что подобные воззвания коррели­
ровали с курсом Трампа на экономический национализм. Ру­
ководство партии еще в 1980-е гг. прибило себя к мачте глоба­
лизации. Идею Н А Ф Т А выдвинула администрация Рейгана. Ее
довел до ума Буш-старший —только для того, чтобы в 1993 г. ее
воплотил в жизнь Клинтон. В 1990-е гг. «глобализация» явля­
лась двухпартийным проектом республиканцев и рубиновского
крыла Демократической партии. Их усилия распространялись
не только на товары и капитал, но и на рабочую силу. Бизнеслобби выступало за иммиграционную реформу, включавшую
выдачу видов на жительство многочисленной и дешевой ра­
бочей силе —беспаспортным мигрантам. Оппозиция каким бы
то ни было правилам, «свобода» для рабочей силы, товаров
и капитала —такой была идеологическая платформа, объеди­
нявшая американские деловые круги, от мелких подрядчиков
до завсегдатаев Давоса, в один блок.
Существовали секторы — в первую очередь, пожалуй, сле­
дует назвать добычу угля,—которые не вписывались в эту кар­
тину. В таких экологически грязных отраслях, как добыча ис­
копаемого топлива, слишком удачно сочетались друг с другом
оппозиция глобализму, неприязнь к политике борьбы с изме­
нениями климата и привлекательность американского нацио­
нализма для лиц, занятых физическим трудом26. Но это были
исключения. В целом Республиканской партии удавалось под­
держивать напряженное перемирие между националистически
настроенными партийными низами и глобалистским руковод­
ством. В 1990-е гг. правый националист Пэт Бьюкенен дважды
угрожал разрушить это хрупкое равновесие. Но в конце кон­
26. M.Grunwald, «Trump’s Love Affair with Coal», Politico, 15.10.2017, https://www.politico.
com/magazine/story/20i7/io/i5/trumps-love-affair-with-coal-2i57io.

74

КРАХ

дов оно развалилось вследствие прогрессирующего ослабления
партийной сплоченности после 2008 г. В 2015 г. на сцену во­
рвался Трамп, ведя за собой «альтернативных правых», и по­
вернул дискуссию в новом направлении. Не проявляя никакого
интереса к экономической доктрине, он предложил обновлен­
ный вариант идеи 1970-х гг. о японской угрозе, а своими обе­
щаниями оградить страну от «нелегалов» и вернуть в Америку
промышленное производство вдохнул в партию свежие силы.
Республиканцы по примеру своего нового вождя в массовом по­
рядке покидали ряды сторонников свободной торговли. Доля
считающих, что соглашения о свободной торговле вредны для
Америки, в 2014 г. составлявшая 36%, спустя два года подскочи­
ла до 68%. К тому моменту лишь 24% республиканцев по-преж­
нему желали вставать под знамена свободной торговли27.
Трамп рвался в номинанты, а республиканская элита пре­
бывала в замешательстве. «Столпы республиканской экономи­
ческой повестки дня рассыпались в пыль,—признавал предста­
витель Американского института предпринимательства. — Их
больше нет, по крайней мере до конца этих выборов»28. Амери­
канская торговая палата не желала сдаваться без боя, открыто
выступая против республиканского номинанта по торговым во­
просам. Но все было тщетно29. Победу одержали Трамп и про­
текционистская повестка дня.
В итоге к лету 2016 г. произошли любопытные перестанов­
ки. Несмотря на то что за кулисами олигархи-мегаспонсоры изо
всех сил раздували пламя правого радикализма, известнейшие
американские корпорации больше не желали быть связанными
с республиканцами. Когда в 2012 г. номинантом от Республикан­
ской партии стал Ромни, в ее ряды потекли люди с деньгами.
Корпоративная Америка наперегонки записывалась в спонсо­
ры республиканского съезда в Тампе. Но в 2016 г. ни одна круп­
ная фигура из сферы американских финансов не хотела, чтобы
ее имя ассоциировалось с трибуной, с которой Трамп собирался
выступать со своей апокалиптической благодарственной речью.
Даже если какие-то большие шишки с Уолл-стрит сохраняли ло­
яльность к «Большой старой партии», они не выносили Трампа
и не собирались делать того, что могло оскорбить их клиентов
27. Pew Research, «Clinton, Trump Supporters Have Starkly Different Views o f a Chan­
ging Nation», 18.08.2016, http://www.people-press.org/2016/08/18/5-issues-andthe- 2016 -campaign/.
28. R. Rubin and N.Timiraos, «Donald Trump Shows GOP’s Economic Pillars Are Loosening»,
Wall Street Journal, 19.07.2016.
29. J.Creswell, «Trump and US Chamber of Commerce Pull No Punches on Trade Policy»,
New York Times, 11.07.2016.

716

ТРАМП

или служащих. Это был вопрос деловой культуры. Как отме­
чал один консультант по пиару, «Любая корпорация посмотрит
на это с точки зрения того, захочет ли она, чтобы ее исполни­
тельный директор делил трибуну в Давосе, Аспене или Сан-Вэлли с республиканским номинантом. Если ответом будет „нет“,
то они не поедут в Кливленд». Примечательно, что этот же кон­
сультант счел необходимым объяснить: «Риск столкновений
на съезде» между сторонниками и противниками Трампа «яв­
ляется вторичным фактором, так как в пределах охраняемой
зоны будут приняты необходимые меры безопасности». Тучи
гражданской войны, сгущающиеся над горизонтами Америки,
были не столь важны, как вопрос о том, «соответствуют ли г-н
Трамп и идеи, которые он <...> представляет, бренду и бизнесплану данной компании»30. Никого не привлекал образ «флагов
конфедератов, реющих над корпоративными брендами»31.
При этом финансовый кризис 2008 г. был на уме не только
у сторонников Сандерса. На страницах Washington Post бывший
министр финансов Хэнк Полсон задавался вопросом: «Что бы
произошло, если бы такой сомнительный персонаж, как Трамп,
был президентом во время финансового кризиса 2008 г.?.. Мы
сумели избежать новой Великой депрессии лишь благодаря
тому, что республиканцы и демократы сообща проголосовали
за Программу выкупа проблемных активов»32. На самом деле,
как Полсон знал из первых рук, единство в 2008 г. сложилось
нелегко. Раскол в рядах республиканцев едва не похоронил
усилия администрации Буша по предотвращению глобально­
го банковского набега. Непопулярные меры по борьбе с кризи­
сом проводили в жизнь Белый дом во главе с Бушем и демокра­
ты, но не их республиканские партнеры в конгрессе. Сейчас же
Полсон предупреждал: «мы наблюдаем захват одной из вели­
ких политических партий С Ш А популистами. Республиканская
партия, делая Трампа своим главным кандидатом, тем самым
одобряет разновидность популизма, основанную на невежестве,
предрассудках, страхе и изоляционизме»33. Это крушение од­
ной из главных политических партий Америки создавало угро­
зу, которую нельзя было назвать иначе чем системной. В глазах

30. В. White, «Wall Street Shuns Trump’s Cleveland Convention», Politico, 13.07.2016.
3 1. T. Mak, «Major Corporate Sponsors Are Scaling Back Support for GOP Convention»,
6.05.2016, https://www.thedailybeast.com/major-corporate-sponsors-are-scalingback-support-for-gop-convention.
32. H. Paulson, «When It Comes to Trump, a Republican Treasury Secretary Says: Choose
Country Over Party», Washington Post, 24.06.2016.
33. Ibid.

PI

КРАХ

Полсона это оставляло только одну альтернативу. Он призывал
своих сограждан-американдев поддержать Клинтон.
На самом деле Трамп в ответ на это мог бы сослаться на свой
послужной список. В 2008 г . о н активно приветствовал меры
по спасению банков. Однако в 2016 г. Трамп не имел желания
напоминать об этом своим сторонникам. «Кандидат Трамп»
уже не был лихим нью-йоркским воротилой образца 2008 г. Он
превратился в нечто более зловещее. За его президентскую кам­
панию отвечал Стив Бэннон, одиозный импресарио сайта Breitbart, во время «шатдауна» 2013 г. объявивший себя «ленинистом». Он был только рад ответить на вызов Полсона. Согласно
мрачным представлениям Бэннона об американской истории,
тот момент утром 18 сентября 2008 г., когда Полсон и Бернан­
ке потребовали от президента Буша крупномасштабных спаса­
тельных операций, ознаменовал новую эпоху, которую Бэннон
называл «четвертым поворотом», началом апокалиптического
этапа борьбы34. Утром 18 сентября 2008 г. Соединенные Штаты
подошли вплотную к потере своей души.
В глазах Бэннона миссия Трампа как президента заключа­
лась в том, чтобы вырвать власть над страной из рук глобалист­
ской элиты. Как объявлялось в поразительном заключительном
телевизионном ролике кампании Трампа, «Глобальная структу­
ра власти —вот кто несет ответственность за экономические ре­
шения, ограбившие наш трудящийся класс, лишившие нашу
страну ее богатств и разложившие эти деньги по карманам кучки
больших корпораций и политических игроков»35. Этот закадро­
вый текст сопровождался портретами тех, кто якобы составлял
эту глобальную структуру власти: Джорджа Сороса, председате­
ля Ф Р С Джанет Йеллен и Ллойда Бланкфейна из Goldman Sachs.
Для богатейшего бизнесмена, когда-либо боровшегося за прези­
дентскую должность, это был поразительный выпад в адрес де­
ловых кругов. Кроме того, это был самый откровенный анти­
семитский агитационный ролик в современной истории. Вне
зависимости от того, стоило ли соглашаться с Бэнноном или нет,
бесспорно было то, что за десятилетие после начала кризиса аме­
риканская политика проделала очень большой путь.
В 2007 г. цюрихская газета Tages-Anzeiger спрашивала у быв­
шего председателя Ф Р С Алана Гринспена, какого кандидата он
будет поддерживать на предстоящих президентских выборах.
Гринспен дал поразительный ответ. Как он выразился, неважно,
34. S. Bannon, Generation Zero (фильм), https://www.youtube.com/watch?v=bsqu9gh6xhk.
35. D. Johnson, «Trump Nominates Goldman Sachs ‘Alligator’ Jay Clayton to Run S E C » , TruthOut, 29.03.2017.

718

ТРАМП

за кого он будет голосовать, потому что «на наше счастье, благо­
даря глобализации политические решения в С Ш А по большей
части вытеснены глобальными рыночными силами. Если речь
не идет о национальной безопасности, едва ли имеет значение,
кто будет следующим президентом. Миром правят рыночные
силы»36. Это была мантра эпохи безальтернативной глобали­
зации. Разумеется, Гринспен не просто одобрял то, что ми­
ром правят рыночные силы, он сделал все, что в его силах, что­
бы добиться этого. В качестве председателя Ф Р С он превратил
рынки в главного арбитра американской экономической поли­
тики. В первые годы президентства Клинтона он способствовал
налаживанию нового партнерства демократов с Уолл-стрит, тем
самым еще сильнее ограничив набор политических альтернатив.
Глобализация не была естественным процессом, в этом смысле
противоположным политике. Начиная с 1940-х гг. ее диктовал
альянс американских политиков, деловых элит и таких полити­
ческих советников, как Гринспен.
Выборы 2016 г. показали, насколько сильно кризис 2008 г.
расшатал этот альянс и выстроенный им мир. И в первую оче­
редь кризис выявил всю фантастичность представлений Грин­
спена о мире, управляемом рынками. Как показал кризис,
власть рыночных сил в лучшем случае была очень непрочной.
После развала глобальной финансовой системы в управлении
нуждались уже сами рынки, для чего потребовалось государ­
ственное вмешательство, достигавшее гигантских масштабов.
А по этой причине было отнюдь не несущественно, кто имен­
но стоит у власти и из каких источников он черпает политиче­
скую поддержку. Оказалось, что выборы и партийная полити­
ка все же имеют значение. Более того, перед лицом альтернатив,
существовавших в 2016 г., даже Алан Гринспен уже не выказы­
вал безразличия. В отличие от Полсона, он не мог заставить
себя встать на сторону Клинтон. Однако он предупреждал жур­
налистов, что налицо наихудшая «экономическая и политиче­
ская ситуация» из тех, к которым он «когда-либо имел хотя бы
отдаленное отношение». Его сильно беспокоило то, что «безум­
цы» способны погубить Америку. И в противоположность своей
уверенности десятилетней давности на этот раз он признавал­
ся: «в плане политики я не имею ни малейшего понятия о том,
что из этого выйдет» .
о

4*7

36. А. Greenspan, «Ich bin im falschen Jahrhundert geboren», Zurcher Tages-Anzeiger,
19.09.2007.
37. M.Adday, «Alan Greenspan Doesn’t Want ‘Crazies’ to Undermine the U.S.», Fortune,
15.09.2016.

m

КРАХ

Возможно, кампания Трампа и могла показаться безумной,
но она отнюдь не была неуправляемой. Онлайн-СМИ немедлен­
но нанесли ответный удар. «Кого Гринспен называет безумца­
ми?»—желали знать протрамповские веб-сайты. После этого
они перешли в атаку на бывшего председателя Ф Р С и его пре­
емников. Неужели политическая позиция Трампа «более без­
умна, чем отрицательные учетные ставки? Более безумна, чем
премии банкам за то, что они держат средства, которые мож­
но было бы выдавать в кредиты, на стерильных сберегательных
счетах в Ф Р С ? Более безумна, чем скупка Казначейством госу­
дарственных долговых обязательств на триллионы долларов,
перечисление процентов по облигациям Казначейству и учет
этих сумм в качестве поступлений в федеральный бюджет?»38.
Если все это выдавалось за нормальную монетарную поли­
тику, то неужели их кандидат проявлял безумие, обвиняя Ф Р С
в раздувании пузыря «фальшивой экономики» и «искусствен­
ного фондового рынка»? В ситуации, когда счет Ф Р С , стремив­
шейся к достижению полной занятости, чего требовал закон,
принятый при Джимми Картере, разбух до 4,4 трлн долларов,
может ли кто-либо всерьез отрицать политизированность эко­
номики?39 Были ли кампании Трампа и Сандерса безумными
или они просто констатировали то, что должно быть очевид­
ным: провал проекта, который претворяло в жизнь поколение
Гринспена. Выяснялось, что финансовая глобализация, которую
Гринспен и иже с ним так упорно старались институционализовать в качестве квазиестественного процесса, представляет собой
именно не более чем институт, порождение целенаправленного
политического и юридического строительства, влекущее за собой
серьезные последствия в плане распределения богатства и власти.

II
Какими бы тревожными ни были кампании Трампа и Сандер­
са для статус-кво, летом 2016 г. чаще всего от них просто отма­
хивались как от мимолетного призрака. После того как Клин­
тон отправила Сандерса в нокаут, она должна была одержать
над Трампом разгромную победу. Хотя «альтернативные пра­
38. «Who’s Greenspan Calling Crazy?», New York Sun, 14.09.2016, http://wivw.nysun.com/
editorials/who-is-greenspan-calling-crazy/89716/.
39. «Trump Says US Interest Rates Must Change as Fed Weighs Rate Hike», Reuters, 5.09.2016;
«Trump Finally Got It Right on the Fed’s ‘ False Economy’—but Will We Listen?»,
Guardian, 8.09.2016; «Donald Trump Says Federal Reserve Chair Janet Yellen
„Should Be Ashamed of Herself“», Washington Post, 12.09.2016.
72О

ТРАМП

вые» по-прежнему стояли за Трампа, спонсоры-республиканцы
вкладывали деньги уже не в президентскую кампанию, а в гон­
ку на выборах в палату представителей и сенат с тем, чтобы
Хиллари Клинтон как президенту пришлось иметь дело с вра­
ждебным большинством в конгрессе. Лишь самые верные сто­
ронники Трампа и аудитория Fox News, убаюкиваемая тем, что
мейнстримные С М И поносили как «альтернативная реаль­
ность», продолжали верить в победу. В ночь после выборов, ко­
гда стало ясно, что побеждает Трамп, мейнстримные С М И едва
могли скрыть свое недоверие и замешательство40. Не прошло
и нескольких часов, как начались взаимные обвинения и поис­
ки виновных. Объявлялось, что победу Трампу принесли белый
рабочий класс и расисты, в то время как женщины и меньшин­
ства не поднялись на поддержку Клинтон. Или же во всем было
виновато русское вмешательство. Произносились слова и о гло­
бальном сплочении антилиберальных сил. Сам президент Оба­
ма счел нужным заявить, что Трамп, как и Брекзит—выражение
протеста против глобализации41.
На самом же деле серьезный анализ данных с избиратель­
ных участков показывает, что те, кто голосовал за Трампа,
были более зажиточными, чем средний американец42. Избира­
тели с самыми низкими доходами —в подавляющем большин­
стве относящиеся к меньшинствам —по-прежнему голосовали
за демократов. Однако из подробного изучения электораль­
ной статистики все же следует серьезный сдвиг предпочтений
в сторону республиканцев среди белых избирателей-мужчин,
не имеющих высшего образования. Отдавать голоса за Трам­
па людей заставляли не столько непосредственные лишения,
сколько беспокойство за будущее, те страхи, которые у бело­
го населения ассоциировались с враждебностью к выходцам
из Латинской Америки и чернокожим американцам, а у муж­
чин — с враждебностью к вертикальной мобильности жен­
щин43. Трамп привлек на свою сторону штаты «Ржавого пояса»,
в которых потерпел фиаско Ромни. Сплочению избирателей
из этих регионов способствовали замаскированный расизм
и национализм. Даже тема торговли изобиловала расовыми
40. «ТЪе Untold Stories of Election Day 2016», Esquire, 5.11.2017, http://www.esquire.com/
news-politics/ai326697i/election-20i6~behind-the-scenes/.
41. C. E.Lee and N.Stamouli, «Trump’s Win, Brexit Vote Stem from Mishandling of Globa­
lization, Obama Says», Wall StreetJournal, 16.11.2016.
42. N. Carnes and N. Lupu, «It’s Time to Bust the Myth: Most Trump Voters Were Not Wor­
king Class», Washington Post, 5.06.2017.
43. R. Blendon, L.Casey and J. Benson, «Public Opinion and Trump’s Jobs and Trade Poli­
cies», Challenge 60 (2017), 228-244.

72I

КРАХ

намеками444
5. В одном агитационном ролике за другим в качестве
американского труженика, оставшегося без работы из-за зару­
бежного импорта, изображался крепкий белый мужчина в каске.
Агитация имела немалое значение. Концентрируя свои уси­
лия там, где это было нужно, республиканцы без устали лично
и через С М И вели агитацию в ключевых среднезападных штатах,
которые демократы считали по праву своими. Самодовольство
и нежелание считаться с реальной привлекательностью Трампа
пустили среди них глубокие корни. У демократов не было ни­
чего, что бы они могли противопоставить трамповскому «кар­
го-культу» промышленности43. В ответ на грубую апелляцию
Трампа к белому мужскому национализму Клинтон предлага­
ла утешительную приверженность политическим условностям
корпоративного глобализма. Это не нашло отклика у 7 млн аме­
риканцев, ранее голосовавших за Обаму, а теперь переметнув­
шихся к Трампу. Они искали кандидата, который, по видимо­
сти, не представлял истеблишмент. Хотя на них приходилось
всего 4% электората, их голосов хватило для того, чтобы Ми­
чиган, Пенсильвания и Висконсин перешли на сторону респуб­
ликанцев, вследствие чего многочисленные голоса, полученные
Клинтон в Нью-Йорке и Калифорнии, оказались несуществен­
ными. Чего так и не поняли организаторы кампании демокра­
тов —того, что итог гонки отнюдь не был у них в кармане46.
Клинтон собиралась унаследовать президентскую должность,
в течение двух сроков принадлежавшую демократам. Между
тем стране требовались перемены. Пусть даже экономика на­
ходилась не в таком катастрофическом состоянии, как заявлял
Трамп, но и процветающей ее нельзя было назвать. С тем чтобы
все это не стало причиной поражения, Клинтон нужно было ак­
тивно мобилизовать низы Демократической партии. Но в этом
смысле ее постиг полный провал.
В результате шокирующая победа Трампа вызвала заме­
шательство и ошеломленное недоумение, примерно как по­
сле Брекзита. Если президентом избран Дональд Трамп,
то кто в реальности правит Америкой? Конечно же, ожида­
лось, что та или иная ветвь истеблишмента вмешается с тем,
чтобы парировать или перенаправить этот странный выбор

44. А. Guisinger, «Americans’ Views of Trade Aren’t Just About Economics. They’re Also
About Race», Washington Post, 16.08.2016.
45. M. Davis, «The Great God Trump and the White Working Glass», Jacobin, 7.02.2017; Fer­
guson and Page, «The Hinge of Fate?»
46. D. Drezner, «My One Contribution to the Autopsies of the 2016 Presidential Election»,
Washington Post, 2.05.2017.
722

ТРАМП

народа47. Идея о «глубинном государстве» покинула сферы
маргинализованных теорий заговора и радикальной крити­
ки, превратившись в тему мейнстримных С М И и оказав влия­
ние на команду самого Трампа, рассылавшую меморандумы
о том, против каких частей «глубинного государства» им следу­
ет вступить в борьбу в первую очередь48. В условиях, когда Ф Б Р
и Ц Р У изучали данные о русском следе, а Трамп явно напра­
шивался на драку, ответный удар ожидался со стороны аппа­
рата безопасности и сил правопорядка. Но на самом деле про­
тив избранного президента выступил весь истеблишмент С Ш А .
В августе 2016 г. Wall StreetJournal связался со всеми сорока пя­
тью живыми членами Совета экономических советников, вхо­
дившими в его состав со времен Ричарда Никсона. Несмотря
на то что двадцать три из них были назначены в Совет при президентах-республиканцах, ни один из них не был за Трампа4950
.
Трамп не отступал. Если он и был ради чего-то выбран, так
это для того, чтобы встряхнуть страну. Это означало конфликт,
причем чем более обширный и шумный, тем лучше. Трамп был
зациклен на своей повестке дня экономического национализма.
Это даже не был осознанный выбор. Просто он не знал ничего
иного. В декабре 2016 г. он обратился к Carrier, производителю
печей и кондиционеров из Индианаполиса, чтобы убедить его
сохранить тысячу рабочих мест в С Ш А . Штат Индиана, в кото­
ром служил губернатором вице-президент Трампа Майк Пенс,
выплачивал миллионы в виде возврата налогов. Представите­
ли компании услужливо объявили, что они доверяют обещанию
Трампа пересмотреть корпоративный налоговый кодекс и улуч­
шить условия для бизнеса в С Ш А . После этого новый президент
поспешил в Индианаполис отпраздновать свое первое дости­
жение в экономической политике и раскрыть еще одну причи­
ну, которая могла склонить к сотрудничеству компанию United
Technologies, чьей дочерней фирмой являлась Carrier. «Отны­
не компании не смогут уходить из С Ш А безнаказанно,—с угро­
зой заявил Трамп. —Такого не будет <...> уход из С Ш А станет
очень, очень трудным делом»30. В те же выходные в его Twitter
47. М .Crowley, «ТЪе Deep State Is Real», Politico, September/October 2017; T. Porter, «Deep
State: How a Conspiracy Theory Went from Political Fringe to Mainstream», News­
week, 2.08.2017.
48. J . Winter and E. Groll, «Here’s the Memo That Blew Up the N S C » , Foreign Policy, 10.08.2017.
49. B.Leubsdorf, E.Morath and J.Zum brun, «Economists Who’ve Advised Presidents Are No
Fans of Donald Trump», Wall StreetJournal, 25.08.2016.
50. B.Casselman, «Why Trump’s Carrier Deal Isn’t the Way to Save US Jobs», FiveJhirtyEight
(blog), 5.12.2016, https://fivethirtyeight.com/features/why-trumps-carrier-dealisnt-the-way-to-save-u-s-jobs/.

723

КРАХ

появилась запись: «Любое предприятие, которое уходит из на­
шей страны ради другой страны, увольняет сотрудников, стро­
ит в другой стране фабрику или завод, а затем думает, что смо­
жет торговать своей продукцией в С Ш А без всякого возмездия
или последствий, О Ш И Б А Е Т С Я ! » .
Комментаторы традиционного толка только разевали рты.
Неужели президент не понимает, что успех американского биз­
неса обусловлен именно этой способностью использовать рабо­
чую силу и капитал в масштабах всего земного шара? Как от­
мечали некоторые комментаторы, угрожающий тон Трампа
«сильнее напоминал популизм Уго Чавеса, чем то, что мог бы
сказать Берни Сандерс. Крайней формой, в которой находят вы­
ражение подобные угрозы, является валютный контроль—этот
излюбленный инструмент экономических диктаторов по всему
миру»31. Если бы на такую провокацию клюнули левые, воспре­
пятствовав вмешательству со стороны министерства финансов
и Ф Р С , рынки бы, несомненно, обрушились. Но после избрания
Трампа ничего подобного не случилось. Он был возмутителем
спокойствия, но не все возмутители спокойствия одинаковы.
Среди избирателей-демократов глубокая политическая досада
сочеталась с экономическим унынием. Но не менее примеча­
тельной была и реакция с другой стороны.
Всевозможных сторонников республиканцев — от их тра­
диционных избирателей до мелких бизнесменов и трейдеров
с финансовых рынков — распирал оптимизм32. К некоторому
смущению больших шишек с Уолл-стрит, считавших, что новый
президент несовместим с «ценностями их брендов», среди тех,
кому новый курс сильнее всего пошел на пользу, были и бан­
ковские акции. Трамп любил распинаться об отмене закона
Додда—Фрэнка. Если бы это случилось, то банки оказались бы
в выигрыше, по крайней мере в краткосрочном плане. Взлетели
и акции медицинских компаний: рынок ожидал отмены «Обамакэра» с его потолками цен. На подъеме были и инфраструк­
турные акции. В то же время все избавлялись от облигаций, так
как перспектива «Трампфляции» делала тем более вероятным
повышение ставок Федеральной резервной системой515253.
Этот «трамповский подъем» лишь упрочился после того,
как Трамп начал набирать себе команду. Он собрал вокруг себя
51. D.Griswold, «Trump’s Carrier „Success" Signals a Retreat of US Business in Global Mar­
kets», Mad About Trade, 2.12.2016.
52. S. Liesman, «Optimism on Economy, Stocks Surges Since Trump Election: C N B C Sur­
vey», CNBC, 9.12.2016.

53. RDomm, «How Donald Trump Blew Up the Bond Market and Changed Everyone’s View
of Interest Rates», C N B C , 14.n .2016.

724

ТРАМП

лоялистов и идеологов. Трамп не делал уступок в значимых по­
литических вопросах, но расширил свою коалицию, набив свой
кабинет богатыми корпоративными менеджерами и генерала­
ми. Самым поразительным, с учетом угрожающей риторики его
последней агитационной атаки, было возвращение Уолл-стрит
во власть. Трамп якобы прочил в министры финансов Джейми
Даймона из JPMorgan, прежде чем склониться к очевидной аль­
тернативе—Goldman Sachs. И первую, и вторую по значимости
должности в министерстве финансов предложили питомцам
Goldman Sachs —Стиву Мнучину и Джиму Доновану. Дина Пау­
элл, назначенная на влиятельную позицию помощника в Белом
доме, ранее ведала в этом банке филантропической деятельно­
стью. Гэри Кон, директор Национального экономического сове­
та, прежде был председателем Goldman. В то же время во главе
Комиссии по ценным бумагам и биржам команда Трампа пред­
ложила поставить одного из партнеров из Sullivan & Cromwell,
главной юридической фирмы, обслуживавшей Goldman. Гла­
ва администрации Белого дома выражал некоторое беспокой­
ство в отношении того, что все это не очень красиво выглядит,
но его опасения рассеялись, когда Донован ответил отказом34.
С точки зрения традиционного программного политиче­
ского мышления все это выглядело вопиющим противоречи­
ем и указывало на то, что истеблишмент возвращает себе власть
над страной. Но непонятно, понимал ли Трамп программные
политические дебаты в традиционном смысле. Что Трамп по­
нимал, или по крайней мере где он был своим,—это чистый
мир власти, мир, в котором господствовала только одна логика:
наезжай или на тебя наедут. По словам одного комментатора,
Трамп воспринимал мир как «своего рода манхэттенский ры­
нок недвижимости во всей красе, жестокую змеиную яму, в ко­
торой сильные и голодные пожирают слабых и мягкотелых»33.
При таком подходе то, что Трамп сперва критиковал вождей
Уолл-стрит, а затем нанимал их в качестве своих подчиненных,
не заключало в себе никакого противоречия или отказа от своих
прежних позиций. Это было выражением его триумфа.
Популизм Трампа вращался не столько вокруг полити­
ки, сколько вокруг чистой реализации власти. Он, Трамп, был
не только успешным бизнесменом —помимо этого, он был зна­
менит и имел высокий рейтинг на телевидении. Он мог по-54
54. D. Dayen, «Donald Trump Isn’t Even Pretending to Oppose Goldman Sachs Anymore»,
The Intercept, 15.03.2017.
55. M .Grunwald, «The Trade Deal We Just Threw Overboard», Politico Magazine, March/
April 2017.

725

КРАХ

меряться силами с истеблишментом в ходе своей предвыбор­
ной кампании, заклеймить председателя Ф Р С , демонизировать
исполнительного директора Goldman Sachs и победить. А по­
сле победы он мог рассмотреть кандидатуру Джейми Даймо­
на из JPMorgan на место министра финансов и отвергнуть его
в пользу менее известного выходца из Goldman Sachs, который
был ему больше по душе. Если вы способны на все это, то вы —
однозначно царь горы, и тем более приятно быть царем по воле
народа. Все это было необходимо для Трампа, и к этому сюже­
ту он маниакально возвращался снова и снова.
Вращающаяся дверь, которая служит источником кадров
для американского правительства, обеспечивает регулярную
ротацию между государственной службой и корпоративным
миром. В таких фирмах, как Goldman Sachs, эта ротация явля­
ется правилом для высокопоставленных фигур. Патриотично­
му американцу нелегко отказаться от приглашения на службу
в Белый дом. Но встает вопрос: с какой стати крупной фигу­
ре из делового мира желать, чтобы ее имя связывали с такой
администрацией? Ответ прост: победа Трампа все измени­
ла. Отныне его сомнительная личность и нелепые политиче­
ские предложения были не так уж и важны в сравнении с бо­
лее принципиальным политическим вопросом: что, кем и для
кого будет сделано.

III
Когда дело дошло до управления страной, было непросто до­
биться от такой пестрой коалиции какой-либо связной програм­
мы действий. Но было одно, на чем сходились администрация
Трампа и республиканцы из конгресса: борьба с наследием Оба­
мы. В этом смысле после кампании, определявшейся послед­
ствиями 2008 г . , первый этап работы администрации Трампа
тоже был задан наследием 2008 г., но в отрицательном смыс­
ле. Первый год президентства Трампа был посвящен проверке
устойчивости проекта государственного строительства, вопло­
щавшегося в жизнь демократами после кризиса. Какая часть
всего этого пережила бы нападение со стороны президента-республиканца и республиканского конгресса? В 2008 г., рассматри­
вая фискальный послужной список администрации Джорджа
У. Буша, Брэд Делонг задавался вопросом о том, какой страте­
гический и тактический курс следует избрать демократам, «если
нет никаких гарантий, что у них когда-нибудь снова будут „нор­

726

ТРАМП

мальные“ республиканские преемники»36. Спустя девять лет
этот вопрос стал еще более животрепещущим. Начиная с 2009 г.
конгрессмены-республиканцы вели бесконечную политическую
войну —сперва со стимулированием, затем с Законом о доступ­
ных медицинских услугах, известном также как «Обамакэр».
Дважды —в 2011 и 2013 г, —они шантажировали правительство
с помощью потолка долга. Что они могли сделать сейчас, когда
в их руках находились и президентская должность, и конгресс?
Скальпом, который они желали снять в первую очередь, был
«Обамакэр», и сделать это должно было быть несложно. Закон
о доступных медицинских услугах, в марте 2010 г. выдержав
пытку прохождения через конгресс, вышел из его стен искале­
ченным и ущербным. Но, несмотря на всю свою мрачную ре­
шимость, за первые ключевые полгода президентства Трампа
республиканцы так и не сумели ни отменить этот закон, ни за­
менить его. Препятствием оказалась сложная природа этого во­
проса и глубокие разногласия в рядах их партии. Но эта не­
удача отражала и тот факт, что у «Обамакэр», как и у всякого
действительно важного образца социального или экономиче­
ского законодательства, возник круг защитников. Даже с «Оба­
макэр» —институтом, обернувшимся таким разочарованием,—
было трудно справиться после того, как от него в зависимости
оказались десятки миллионов человек, а по его каналам потек­
ли сотни миллиардов долларов. Более того, в число штатов,
больше всего выигравших благодаря расширению объемов ме­
дицинского страхования в соответствии с «Обамакэр», вошли
Кентукки и Западная Виргиния, главная вотчина Трампа56
57. По­
сле того как Трамп вступил в президентскую должность, под­
держка «Обамакэр» среди самой важной группы избирателей,
Независимых, составлявшая в 2010 г. 36%, выросла до 53%58.
К лету, когда отчаявшиеся лидеры конгрессменов-республиканцев сделали последнюю попытку просто отменить «Обамакэр»,
не обеспечив ему никакой замены, их поддерживало всего 13%
американцев59. Неудивительно, что достаточно много умерен­
ных республиканцев отказалось идти на этот шаг.
56. «Brad Delong: The Democrats’ Line in the Sand», Economist’s View, 30.06.2008, http://
economistsview.typepad.com/economistsview/2008/06/brad-delong- the.html.
57. «Kentucky Residents Express Dissatisfaction with GOP Efforts to Dismantle Obamacare»,
All Things Considered, NPR, 18.07.2017, https://www.npr.org/2017/07/18/537948591/
kentucky-residents-express-dissatisfaetion-with-gop-efforts-to-dismantle-obamaca.
58. H.Fingerhut, «Support for 2010 Health Care Law Reaches New High», Pew Research
Center, 23.02.2017.
59. R.Savransky, «Poll: Support for ObamaCare Repeal-Only Plan at 13 Percent», The Hill,
19.07.2017.

727

КРАХ

Если республиканцам не удалось отменить и заменить «Обамакэр», то что они могли сделать? К лету 2017 г. казалось, что
разногласия среди республиканцев, столкнувшихся со слож­
ными реалиями современной власти, могут помешать какимлибо эффективным действиям с их стороны60. Баталии вокруг
«Обамакэр» не давали всерьез заняться законодательной по­
весткой дня. Обещанная Трампом инфраструктурная програм­
ма оставалась благим пожеланием. Налоговая реформа служи­
ла темой обширных дискуссий, которые не влекли за собой ка­
ких-либо явных шагов. В то же время требовали рассмотрения
принципиальные финансовые вопросы. Потолок долга нику­
да не делся, и когда министерство финансов весной 2017 г. до­
стигло пределов заимствования, оно было вынуждено прибег­
нуть к привычным импровизациям61. Министр финансов Мнучин тщетно призывал конгресс поднять потолок. Однако летом
палата представителей отправилась на каникулы, так и не вынеся вердикт. Между тем новым директором Административ­
но-бюджетного управления стал Мик Малвени, отец-основатель
фракции «Свобода», которая в 2011 и 2013 г. чуть не довела дело
до дефолта62. Он не желал делать уступок ни центристам, ни де­
мократам. Сильнейшие сокращения расходов, которых требова­
ли его старые друзья из фракции «Свобода», не получали под­
держки со стороны большинства. В глазах трамповского дирек­
тора по бюджету «шатдаун» был не самым плохим вариантом.
Если Соединенные Штаты врежутся в потолок долга и будут вы­
нуждены заняться приоритизацией долговых обязательств, что,
по сути, являлось дефолтом, то значит, так тому и быть63. Уди­
вительно, но президент как будто бы был с этим согласен. В мае
2017 г. Трамп написал беспечный твит о «хорошем шатдауне»64.
К концу лета, несмотря на то что республиканцы контроли­
ровали и Белый дом, и конгресс, возникло впечатление, что они
так и не сумеют решить проблему бюджета. Реальный вопрос
заключался в том, позволят ли им демократы столкнуть С Ш А
с фискального утеса. Когда в Белом доме сидел Обама, демокра­
ты клеймили республиканцев за то, что те не желают нести свою
долю государственного бремени. Могли ли они отказаться под­
60. R. Berman, «The Republican Majority in Congress Is an Illusion», Atlantic, 31.03.2017.
6 1. M .Sheetz, «Treasury Secretary Mnuchin Extends Measure to Hold O ff Debt-Limit
Default», C N B C , 28.07.2017.
62. M.Grunwald, «Mick the Knife», Politico, September/October 2017.
63. E. D. Kleinbard, «The Debt Ceiling Crisis Is Real», New York Times, 7.08.2017.
64. R. Savransky and J . Fabian, «Trump: US „Needs a Good Shutdown4», The Hill, 2.05.2017,
http://thehill.com/homenews/administration/331512-trump-us-needs-a-good-s
hutdown.

728

ТРАМП

держать президента, даже если президентом был Трамп? Пре­
жде чем эта дилемма стала реально злободневной, вмешалось
стихийное бедствие. Ни Трамп, ни демократы не желали произ­
водить впечатление бездействия в то время как ураган «Харви»
опустошил значительную часть Техаса, а другой ураган бушевал
над Флоридой63. 6 сентября на совещании в Овальном кабинете
президент сделал поворот кругом. Он не только бросил лиде­
ров республиканцев в конгрессе, но и оборвал на полуслове соб­
ственного министра финансов, чтобы заключить сделку с демо­
кратами. Это был ошеломляющий ход, после которого ученые
мужи бросились искать в истории примеры того, как «незави­
симые» президенты поднимались над американской партийной
системой6
566. В реальности все обстояло куда менее радужно. По­
сле того как Чак Шумер и Нэнси Пелози спасли правительство
от «шатдауна», Трамп был лишь рад поддержать республикан­
цев, возобновивших атаку67. Может быть, ликвидация «Обамакэра» и не сошла бы за политическое предложение, но за него
однозначно сошло бы сокращение налогов. Республиканцы
в палате представителей и сенате поспешно приступили к про­
работке «налоговой реформы».
Появившийся в результате этих усилий закон, в декабре
2017 г. принятый обеими палатами конгресса, был крайне спор­
ным. Сладкая пилюля по сути сводилась к сокращению нало­
га на личный доход, затрагивавшему всех налогоплательщиков,
и к уменьшению льгот, которое главным образом било по мест­
ным налогоплательщикам с большими доходами в штатах, го­
лосовавших за демократов. Но и то и другое действовало лишь
временно. Через несколько лет многих американцев с низкими
доходами ожидало увеличение налогов. Более долгосрочная
выгода для очень богатых состояла в повышении порога налога
на недвижимость до п млн долларов. При этом реальное значе­
ние имело 40-процентное сокращение ставок налога на бизнес,
что означало появление дополнительной прибыли, которую
можно было потратить на расширение дела или выплатить ак­
ционерам. С учетом крайнего неравенства в распределении ма­
териальных благ и особенно акций—90% корпоративных акций
находится во владении у верхнего квинтиля распределения до­
хода в Америке —это было выгодно только имущим. К этому се­
65. R. Bade, В. Everett and J. Dawsey, «Trump Sides with Democrats in Debt Limit, Funding,
Harvey Deal», Politico, 6.09.2017. Гораздо более страшные масштабы бедствия
в Пуэрто-Рико так и не вызвали интереса в Вашингтоне.
66. I.Millhiser, «Memo to the New York Times: Donald Trump Is a Republican», Think Pro­
gress, 11.09.2017.
67. M.Yglesias, «The Looming Debt Ceiling Fight, Explained», Vox, 9.08.2017.

729

КРАХ

нат для ровного счета добавил отмену правила, требовавшего,
чтобы все американцы имели медицинскую страховку. Соглас­
но большинству оценок, в отсутствие этого правила 13 млн аме­
риканцев оставались без страховки. Одновременно с тем, как
из системы страхования уходили многие лица, характеризую­
щиеся низким уровнем риска, страховые премии для тех, кто
оставался, резко вырастали. Опасения Делонга оправдались
в полной мере. В том, что касается последствий в плане распре­
деления доходов и масштабов послаблений, 2017 год стоит в од­
ном ряду с резким рейгановским сокращением налогов в 1981 г.,
а также с 2001 и 2003 г., когда налоги сокращал Буш68.
С тем чтобы облегчить прохождение этих налоговых мер
через конгресс и успокоить фискально консервативных респуб­
ликанцев, министерство финансов и сочувствовавшие ему рес­
публиканские экономисты старались заболтать вопрос о том,
что станет с бюджетным дефицитом69. Они прибегали к ста­
рым аргументам времен Рейгана о том, что снижение налогов
станет стимулом для роста и тем самым обеспечит увеличение
фискальных поступлений. В ход была пущена даже преслову­
тая кривая Лаффера, якобы демонстрирующая положительную
взаимосвязь между сокращением налогов и ростом поступле­
ний70. Однако подавляющее большинство экономистов насме­
халось над этими уловками. Сокращение налогов, несомненно,
должно было привести к увеличению дефицита. Симпсон и Бо­
улз, при Обаме возглавлявшие национальную комиссию по фи­
скальной ответственности и реформе, осуждали налоговый план
как возврат к эпохе «отрицания дефицита»71. На самом деле это
было не столько отрицание, сколько трезвый политический
расчет. Ставку корпоративного налога нельзя было сократить
до 21%, не вызвав дефицита72. И это не пугало республиканских
активистов. По их мнению, чем больше был дефицит, тем бо­
68. «How the Republican Tax Bill Compares with Previous Reforms», Economist, 9.12.2017.
69. A. Rappeport, «Ahead o f Vote, Promised Treasury Analysis o f Tax Bill Proves Elusi­
ve», New York Times, 30.11.2017. См. также краткий меморандум, резюмирую­
щий утверждения министерства финансов о влиянии налоговых сокраще­
ний на экономический рост: «Analysis of Growth and Revenue Estimates Based
on the U. S. Senate Committee on Finance Tax Reform Plan», n.12.2017, https://
www.treasury.gov/press-cen ter/press-releases/Documen ts/TreasuryGrowthMem 012-n-17.pdf.
70. P. Baker, «Arthur Laffer’s Theory on Tax Cuts Comes to Life Once More», New York Times,
25.04.2017.
71. A. Simpson and E. Bowles, «А Moment of Truth for Our Country’s Financial Future», Was­
hington Post, 29.11.2017.
72. R. Rubin, «Analysis: How Consensus for Corporate Rate Cut Turned into Partisan Tax
Brawl», Wall StreetJournal, 22.12.2017.

73 °

ТРАМП

лее насущной становилась необходимость переходить ко второ­
му этапу их программы73. В условиях, когда налоговые сокра­
щения грозили увеличить национальный долг еще на полтора
триллиона долларов, сокращение расходов становилось обяза­
тельным. Программа Medicaid была бы урезана настолько, на­
сколько позволял закон, а прочие федеральные органы власти
сажались бы на скудный паек. К этому сводилась республикан­
ская тактика не только в 1980-е, но и в 1990-е гг. Конгрессменыреспубликанцы намеревались уморить зверя голодом.
Понятно, что вопиющая несправедливость налоговых пред­
ложений вызвала негодование у либералов. Специальный до­
кладчик О ОН по вопросу о крайней нищете, как раз объезжав­
ший С Ш А и посетивший некоторых из 40 млн американцев,
которые проживали в условиях сильнейших лишений, осуждал
налоговый план как «заявку на то, чтобы превратить С Ш А в ми­
рового чемпиона по крайнему неравенству»7475. Но даже без учета
соображений равенства попытка уморить зверя голодом пред­
ставляла собой провальную фискальную стратегию. В прошлом
сокращение расходов, которое должно было следовать за со­
кращением налогов, так ни разу и не состоялось. Критиковать
налоговые льготы было проще, чем добиться их отмены. Клю­
чевые сферы социальных расходов имели сторонников даже
среди республиканцев.
В то же время планы республиканцев до 2027 г. увеличить
армию на ю% и построить для флота 355 новых боевых кораб­
лей требовали роста военных расходов, представлявших собой
главную статью дискреционных расходов, на 683 млрд долла­
ров, или на 12% за десять лет73. Вместо сокращения большого го­
сударства главным итогом фискальной тактики республиканцев,
вероятно, стало бы дальнейшее сужение и без того совершенно
неадекватной американской налоговой базы. После налоговых
сокращений причитающаяся федеральному правительству доля
В В П снизилась бы до 17% —величины, более уместной в разви­
вающейся стране, чем в развитой экономике76.

73. К. Zernike and A. Rappeport, «Heading Toward Tax Victory, Republicans Eye Next Step:
Cut Spending», New York Times, 2.12.2017.
74. «Tax Reform Plan a „Bid to Make US Inequality Champion44», A 1 Jazeera, 16.12.2017,
https://www.aljazeera.com/news/2017/12/tax-reform-plan-bid-champion-inequality-171216105649640.html.
75. CBO, «Analysis of the Long- Term Costs of the Administration’s Goals for the Military»,
December 2017, https://www.cbo.gov/publication/53350.
76. L. Summers, «Sugar High Is Right Diagnosis, Tax Cuts Are the Wrong Prescription»,
10.12.2017, http://larrysummers.com/2017/12/10/sugar-high-is-right-diagnosis-taxcuts-are-the-wrong-prescription/.

731

КРАХ

В 2009 г., когда президент-демократ призывал конгресс при­
нять меры к стимулированию американской экономики, погру­
жавшейся в наихудший кризис с 1930-х гг., все до одного респуб­
ликанцы проголосовали против. Они осуждали предложенный
Обамой Закон о восстановлении Америки и реинвестициях как
пагубную демонстрацию фискальной безответственности. Сей­
час же, когда безработица упала до уровня, не наблюдавшегося
со времен бума 2007 г., а президентом был Трамп, они делали
все, чтобы принять десятилетнюю программу стимулирования
в объеме 1,4 трлн долларов. В их оправдание можно сказать, что
с учетом вялых темпов восстановления и многочисленности
тех, кто во время кризиса покинул ряды рабочей силы, имелись
серьезные аргументы в пользу разогрева экономики77. Но даже
тем, кто выступал за столь авантюрную политику, было сложно
оправдать республиканский налоговый план78.
Самые богатые люди Америки не нуждались в новых льготах.
Инвестиции действительно находились на низком уровне, но во­
все не из-за нехватки средств. На руках у американских корпора­
ций имелись триллионы долларов наличными. В чем уже давно
наблюдалась несомненная нужда, так это в программе государ­
ственных инвестиций с целью преодолеть досадную недоразви­
тость американской инфраструктуры. Но конгресс не проявлял
на этот счет особого энтузиазма. Республиканцам нужно было
завершить первый год пребывания Трампа в должности на ма­
жорной ноте. И им нужно было как-то ублажить своих спонсо­
ров79. «Налоговая реформа» 2017 г. решала обе эти задачи.
Когда бюджетные ястребы из администраций Клинтона
и Обамы выражали беспокойство в отношении дефицита, они
думали об уверенности на рынках. Какой могла быть реакция
рынков на последний раунд расточительной республиканской
политики? Увеличение долга на величину до 1,5 трлн долларов
за десять лет, несомненно, должно было вызвать с их стороны
какой-то отклик. После неожиданного итога выборов рынки об­
лигаций пребывали в беспокойстве80. В предчувствии того, что
администрация Трампа обратит усиленное внимание на инфра77. J. Hilsenrath and D. Harrison, «Yellen Cites Benefits to Running Economy Hot for Some
Time», Wall StreetJournal, 14.10.2017.
78. L. Summers, «Three (Almost) Inexplicable Parts of the Republican Tax Plan», Washing­
ton Post, 5.11.2017.
79. C. Collins, «House Republican: My Donors Told Me to Pass the Tax Bill „or Don’t Ever Call
Me Again“», 7.11.2017, https://www.vox.eom/policy-and-politics/2017/11/7/16618038/
house-republicans-tax-bill-donors-chris-collins.
80. «What Donald Trump’s Election Means for Government-Bond Markets», Economist,
3.12.2016.

732

ТРАМП

структуру и проведет налоговую реформу, которая послужит до­
полнительным стимулом для экономики, рынки ожидали, что
Ф Р С будет повышать учетные ставки. Зимой 2016-2017 гг. это по­
влекло за собой распродажу облигаций и повышение их доход­
ности. Поскольку и Е Ц Б , и Банк Японии занимались количе­
ственным смягчением, доллар стремительно укреплялся, и из-за
этого по миру долларовых заемщиков прокатывались волны не­
уверенности. Стоимость обслуживания их долгов росла.
Но затем, после того как дали о себе знать бестолковость
администрации Трампа и ступор, из которого никак не мог­
ли выйти республиканцы в конгрессе, началась лихорадка.
На фондовом рынке под влиянием техно-эйфории продолжил­
ся бум. Ф Р С заявляла, что продолжит постепенное повышение
учетных ставок. Но на рынке облигаций почти не было заметно
признаков паники81. Налоговые сокращения, которыми респуб­
ликанцы завершили год, вызвали на рынке облигаций лишь не­
доумение. Как отмечал один аналитик, «Какой бы рейтинг вы
ни присваивали конечному результату, рынок облигаций и эко­
номисты всегда добавят к нему минус. И если вы ставите тем
или иным мерам оценку „В“, то рынок оценит их на „В с минусом“»82. На рынках не наблюдалось радости, но и на хвосте у ад­
министрации Трампа не висели линчеватели облигаций.
Баталии в конгрессе вокруг «Обамакэра» и республикан­
ских налоговых сокращений служили образцом жесткой аме­
риканской политики. Но ключ к относительному спокойствию
на рынке американских гособлигаций дают те же факторы, ко­
торые обеспечили спокойствие в условиях бушевского дефици­
та начала 2000-х гг.—глобальный спрос и предложение надеж­
ных активов. Осенью 2017 г. М В Ф опубликовал примечательную
таблицу, в которой показывалась эмиссия долговых обяза­
тельств после гою г.83 Как следовало из этих данных, меры эко­
номии и количественное смягчение привели к серьезной пере­
тасовке портфелей ценных бумаг. С учетом принятых в Европе
мер по контролю над бюджетом, активной скупки облигаций
Европейским центральным банком и еще большей активности
Банка Японии, все они в обозримом будущем не могли стать
серьезными поставщиками надежных активов для глобальных
инвесторов. Помимо того что Е Ц Б поглощал облигации в евро8 1. J . Sommer, «Clouds Are Forming over the Bond Market», New York Times, 30.07.2017.
82. S.O h, «Treasury Yields Rise as Roadblock to Tax Bill Removed», 15.12.2017, https://
www.marketwatch.com/story/treasury-yields-inch-higher-as-tax-bill-set-for-unveiling-2017-12-15.
83. IMF, World Economic Outlook (Washington, DC: IMF, 2017), 19, Figure 1.13, panel 4.

733

КРАХ

22 трлн долл.
і8

I Еврозона —частные инвесторы
IЯ пон и я—частные инвесторы
Великобритания —частные инвесторы
С Ш А —частные инвесторы
«Большая четверка»госструктуры

Н

Он

о

2010 2011 2012 2013 2014 2015 20l6 2017 20l8 2019 2020 2021 2022
Прогноз --------------------------►

ГЛОБАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ НАДЕЖНЫХ
АКТИВОВ: изменение структуры суверенных долговых
обязательств развитых экономик по регионам эмиссии
и типам держателей (совокупные изменения после 2010)
И сточн и к:

IMF, Global Financial Stability Report, October 2017, 19,
figure 1.13, panel 4.

зоне, Германия, главный поставщик надежных европейских ак­
тивов, жила с бюджетным профицитом. В глобальном масштабе
в течение следующих пяти лет лишь С Ш А могли стать источни­
ком надежных активов уровня американских гособлигаций для
мировых инвесторов. Что бы вы ни думали об администрации
Трампа, если вам нужно было вложить крупные средства в на­
дежные государственные долговые обязательства, единствен­
ным вариантом оставались американские гособлигации.

IV
Республиканская кампания за отмену «Обамакэра» и сокращение
налогов имели давние корни. Нападки Трампа на Уолл-стрит
в ходе его предвыборной кампании были более новым явлением.
Но в них был смысл с точки зрения выборов. После финансово­
го кризиса прошло уже почти десять лет, а банки по-прежнему
оставались крайне непопулярны. Согласно опросу, проведенно­
734

ТРАМП

му летом 2017 г., 6о% американцев все еще полагали, что Уолл­
стрит «представляет опасность для нашей экономики», и лишь
27% считали, что существующее регулирование зашло слишком
далеко или «стало угрожать инновациям или экономическому
росту». Целых 47% избирателей Трампа желали «сохранить или
дополнить» закон Додда—Фрэнка в противоположность всего
27%, выступавшим за его отмену или сокращение. В том, что ка­
салось финансовых продуктов и услуг, за регулирование высту­
пало 87% республиканцев и до% Независимых848
5. Пусть лобби­
сты с Уолл-стрит возмущались законом Додда—Фрэнка, но, как
знали инсайдеры из администрации Обамы, именно они помог­
ли сдержать волну массового возмущения банками. А Трамп, как
выяснилось, вел себя точно так же.
Его нападки в ходе предвыборной кампании представля­
ли собой простую и чистую политику. Трамп никогда не нра­
вился вождям Уолл-стрит. Они явно отдавали предпочтение
бренду «Клинтон». Трамп платил им той же монетой и побе­
дил. На вопрос о том, кто здесь босс, был дан ответ. И вступив
в должность, Трамп без всякого смущения совершил поворот
кругом. Он собирался делать то, что пристало боссу-президенту. Регулирование и, в частности, то, которое ввел его предше­
ственник, следовало отправить в костер. Мысль о том, чтобы
разобраться с законом Додда—Фрэнка, доставляла президен­
ту удовольствие. Помимо этого, ему доставляло удовольствие
оказывать услуги влиятельным кругам и получать в ответ сло­
ва благодарности, даже если прежде он демонстративно напа­
дал на них. Как он заявил на встрече исполнительных директо­
ров в апреле 2017 г.: «Что касается банкиров в этой комнате, они
будут очень довольны»83. Осыпать щедротами тех, кого ранее
Трамп обвинял во всех смертных грехах, могло показаться пол­
ной нелепостью. Но банкиры не жаловались. Как отмечалось
в Financial Times, «Представьте себе, что вы пришли на бега, по­
ставили 98% своей ставки на фаворита [т.е. Клинтон], который
проиграл перед самым финишем, но вернулись домой с огром­
ным выигрышем»86. В том, что касалось Уолл-стрит, оказалось,
что игра в политику —это игра в одни ворота. Ни политики,
ни Уолл-стрит даже не вспоминали об озлобленных избирате­
лях, по чьей воле Трамп и попал в Белый дом.
8 4 . A m e ric a n s fo r F in a n c ia l R e f o r m , « H o w A m e ric a n s V ie w W a ll S tr e e t a n d F in a n c ia l R e g u ­
la t io n » , A u g u s t 2 0 1 7 , h ttp :/ / o u r fin a n c ia ls e c u r it y .o r g / a m e r ic a n s - v ie w ~ w a ll~ s t r e e t fin a n c ia l- r e g u la t io n - a u g u s t - 2 0 1 7 / .
8 5 . J . M a s o n a n d S . N . L y n c h , « T r u m p ’s M e s s a g e to B a n k e r s : W a ll S tr e e t R e fo r m R u le s M a y
B e E lim in a t e d » ,

Reuters,

1 1 .0 4 .2 0 1 7 .

8 6 . J . D iz a r d , « T h e T r u m p E r a o f L ig h t - T o u c h R e g u la t io n D a w n s » ,

735

Financial Times,

2 .0 7 .2 0 1 7 .

КРАХ

Не составляло никакого труда найти банковских лоббистов
и экономистов, защищающих интересы бизнеса, которые по­
могли бы расправиться с законом Додда—Фрэнка. Энтузиазм
на этот счет проявляли и республиканцы из палаты предста­
вителей. Под руководством Джеба Хенсарлинга, в 2008 г. воз­
главлявшего противодействие спасательным мероприятиям,
а сейчас председательствовавшего в Комитете по финансовым
услугам, палата представителей быстро приняла так называе­
мый Закон о финансовом В Ы Б О Р Е — причем слово « В Ы Б О Р »
( C H O IC E ) расшифровывалось как «Создание перспектив и воз­
можностей для инвесторов, потребителей и предпринимате­
лей». Он не только делал закон Додда—Фрэнка беззубым. Это
был образчик чистого либертарианства. Правило Волкера от­
правлялось в утиль, а стресс-тесты отныне предстояло прово­
дить не ежегодно, а раз в два года. Упразднялось Управление
упорядоченной ликвидации на том основании, что для рабо­
ты с обанкротившимися банками существуют суды по делам
о банкротстве87. Поразительно, но во имя свободы выбора в За­
коне о В Ы Б О Р Е даже предполагалась расправа с Бюро Элизабет
Уоррен по финансовой защите потребителей88.
Удивительно то, насколько непопулярным оказался этот
закон, принятый с подачи администрации, традиционно об­
виняемой в популизме. Как и в случае с отменой «Обамакэр»,
Закон о В Ы Б О Р Е почти не имел шансов на прохождение че­
рез сенат, где его бы заблокировали демократы. Как и в случае
борьбы с «Обамакэр», участники баталий старались действо­
вать закулисным образом. Даже если закон Додда—Фрэнка со­
хранялся в неприкосновенности, режим регулирования являлся
законной добычей. Это было наследием концепции дискреци­
онного управления финансами, служившей рамками для закона
Додда—Фрэнка. Министерство финансов во главе с Гайтнером,
стремясь по максимуму оградить себя от вмешательства со сто­
роны конгресса, добивалось для учреждений как можно боль­
шей широты действий при осуществлении ими регулирующих
функций. И сейчас этот дискреционный подход можно было
использовать, чтобы принципиально изменить режим банков­
ского надзора, не прибегая к закону.
Подчиненные Мнучина в министерстве финансов начали
работу над серией докладов о его подходе к финансовому ре­
87. H.Levintova, «House Republicans Are Trying to Pass the Most Dangerous Wall Street
Deregulation Bill Ever», MotherJones, 7.06.2017.
88. G. Bennett, «House Passes Bill Aimed at Reversing Dodd-Frank Financial Regulations»,
NPR, 8.06.2017.

736

ТРАМП

гулированию, открывавших дверь для банковского лобби89. Со­
гласно некоторым подсчетам, в новой программе регулирова­
ния министерство финансов учло 75% пожеланий, сделанных
банкирами90,91. Демонтаж правила Волкера, разрабатывавшего­
ся в течение почти четырех лет, начался с заданного банкам во­
проса о том, какие изменения они бы хотели в него внести92.
В ноябре 2017 г., вместо упразднения Управления упорядо­
ченной ликвидации и передачи его полномочий судам по де­
лам о банкротстве, как предлагалось в Законе о В Ы Б О Р Е , ми­
нистерство финансов решило, что для него предпочтительнее
сохранить контроль над ликвидацией мегабанков в периоды
кризиса93. Даже если новые спасательные операции не предпо­
лагались, перспектива краха очередного Lehman никого не при­
влекала. Администрация Трампа выявила главное слабое место
гайтнеровского механизма регулирования. Он требовал от тех,
кто осуществляет выполнение законодательства, программной
приверженности принципу системной стабильности. В отсут­
ствие такой приверженности законодательство как таковое по­
чти не имело реального содержания.
Вероятно, самой радикальной частью Закона о В Ы Б О Р Е яв­
лялись его положения, касающиеся Ф Р С . Они представляли
собой неприкрытую атаку на деятельность центрального бан­
ка в том виде, в каком она практиковалась при Бене Бернанке.
В будущем Закон о В Ы Б О Р Е требовал почти полной прозрачно­
сти всех заседаний Ф Р С . F O M C согласно новому закону должен
был обосновывать выбор величины учетной ставки специаль­
ным математическим правилом. По умолчанию закон преду­
сматривал использование так называемого правила Тейлора,
названного по имени Джона Б. Тейлора из Стэнфордского уни­
верситета, любимца правых и давнего соперника Бена Бернанке
в научной сфере. Согласно этому правилу, учетные ставки дол­
жны были представлять собой сумму
• уровня инфляции за предыдущие 4 квартала;
• половины разницы между реальным В В П и оценкой потен­
циального В В П ;
89. «А Financial System That Creates Economic Opportunities: Banks and Credit Unions —
Core Principles for Regulating the United States Financial System», US Treasury
report to President Donald J.Trum p, Executive Order 13772 (June 2017).
90. J. Dizard, «The Trump Era of Light-Touch Regulation Dawns», Financial Times, 2.07.2017.
91. A. Scaggs, «Save the OFR», Financial Times, 15.06.2017.
92. B.Jopson, «US Regulator Moves to Loosen Volcker Rule», Financial Times, 2.08.2017.
93. R. Tracy, «Trump Team to Recommend Keeping Dodd-Frank Liquidation Power», Wall
StreetJournal, 29.11.2017.

737

КРАХ

Р Е А Л Ь Н А Я С Т А В К А ПО Ф Е Д Е Р А Л Ь Н Ы М

ФОНДАМ

и ставка в соответствии с п рави л о м Т ейлора
И с т о ч н и к : A t la n t a Fed.

• половины разницы между уровнем инфляции за предыду­
щие 4 квартала и 2%;
• и предполагаемой реальной учетной ставки, равной 2%.
Это была механическая формула, требующая повышения учет­
ных ставок в случае высокой инфляции и низкой безработицы
и их снижения в обратном случае. Если ж е Ф Р С отдавала пред­
почтение иному правилу, то, согласно Закону о В Ы Б О Р Е , она
должна была дать аналогичную формулу своего правила и эко­
нометрическими методами продемонстрировать, что оно луч­
ше модели Тейлора.
Как прекрасно понимали авторы законопроекта, включение
этой формулы в закон предполагало совершенно иную трактов­
ку американской монетарной политики в период кризиса и в бо­
лее раннюю эпоху. Тейлор и его последователи объявляли при­
чиной краха то, что в начале 2000-х гг., при Гринспене, ставки
были слишком низкими94. С другой стороны, при попытке ис­
пользовать правило Тейлора во время кризиса получилось бы,
94. См. ответ Гринспена в: A.Greenspan, «ТЪе Crisis», Brookings Papers on Economic Acti­
vity, Spring 2010, 202-250. О б освещении этой темы в СМ И см. в: Dealbook,
«Greenspan: The Fed Failed to Gauge the Bubble», New York Times, 18.03.2010.

738

ТРАМП

что учетные ставки должны быть отрицательными. Иными сло­
вами, строгое применение правила Тейлора осенью 2008 г. при­
вело бы к фактическому введению налога на сбережения. Имен­
но потому, что Бернанке счел это неосуществимым, он и прибег
к количественному смягчению. Закон о В Ы Б О Р Е накладывал за­
прет на импровизации такого рода. После завершения острой
фазы кризиса формула Тейлора вместо Q E 2 и Q E 3 требовала по­
вышения учетных ставок. В этом случае можно было бы не ожи­
дать никакой паники —ни внутри страны, ни за рубежом. Более
того, Ф Р С работала бы, учитывая состояние дел только в С Ш А ,
если бы, конечно, она не осмелилась включить соображения
глобального плана в качестве переменной в свою собственную
формулу учетных ставок.
Закон о В Ы Б О Р Е в первую очередь представлял собой по­
литический жест. Обещание ограничить свободу Ф Р С отвеча­
ло стремлениям республиканцев. Но по существу эта полити­
ка в реальности не вызывала разногласий. Вне зависимости
от правила Тейлора в 2017 г. явно настала пора начинать уже­
сточение, повышать ставки и осторожно приступать к сокраще­
нию гигантского баланса, раздувшегося за годы количественно­
го смягчения93. Ф Р С , в октябре 2014 г. завершив покупку акций
в рамках О Е З в декабре 2015 г. немного повысила ставки. Сделав
после этого паузу, она еще на чуть-чуть поднимала их в дека­
бре 2016 г. и в марте и июне 2017 г. К концу 2017 г. F O M C проло­
жил путь по крайней мере к еще трем дальнейшим повышени­
ям в 2018 г.
Как всегда, F O M C вел тонкую игру с рынками. Джанет Мед­
лен оказалась мастером этой игры, сумев пустить в широкое об­
ращение идею повышения ставок и не вызвав при этом паники.
Но у нее не было особых шансов на сохранение ее должности
при президенте Трампе9
596. Шли разговоры о том, что на место
Медлен претендует сам Джон Б.Тейлор. Трамп склонялся к кан­
дидатуре Кевина Уорша, малоопытного нью-йоркского князька,
попавшего в правление Ф Р С с подачи бушевского Белого дома
в 2006 г. Но в итоге президент остановился на Джероме Пау­
элле. В этом выборе не было решительно ничего необычного.
Пауэлл был республиканцем и занимался инвестиционным бан­
кингом, представляя собой подобие Митта Ромни и Хэнка Пол­
сона. Он заслужил доверие у администрации Обамы, ведя в Рес­
95. B.Bernanke, «Shrinking the Fed’s Balance Sheet», Brookings, 26.01.2017.
96. V. G uida and B. White, «Trump Dumps Yellen, Picks Powell in Biggest Econo­
mic Move», Politico, 2.11.2017, https://www.politico.com /story/2017/11/02/
trump-picks-powell-fed-chair-244475.

739

КРАХ

публиканской партии агитацию против «шатдауна» 2он г.97 Это
привело к тому, что в декабре 2011 г. он был назначен в прав­
ление Ф Р С , где он выделялся своей лояльностью и к Бернанке,
и к Иеллен. Кроме того, считалось, что в целом он поддержи­
вает закон Додда—Фрэнка98. Но Трамп обратил на него внима­
ние главным образом из-за его личных качеств. Пауэлл не был
ученым-экономистом. Обладая состоянием, чистый размер ко­
торого оценивался более чем в юо млн долларов, Пауэлл был
самым богатым человеком, занимавшим должность председа­
теля Ф Р С с 1930-х гг. В отличие от профессора Тейлора, Пауэлл
не страдал доктринерством, когда речь шла о политике. При
нем Белый дом мог не бояться излишне болезненного роста
учетных ставок.

V
Подбор членов новой администрации и выработка внутрипо­
литической повестки дня было сложным и продолжительным
процессом, к которому Трамп и его окружение были слабо под­
готовлены. Тем более решительным был их подход к иностран­
ным делам, где у Белого дома и исполнительной ветви власти
имелось намного больше пространства для маневра. Не про­
шло и двух суток с момента инаугурации Трампа, состоявшейся
в пятницу 20 января 2017 г., как он объявил о своем намерении
пересмотреть договор о Н А Ф Т А . Сразу после выходных, в поне­
дельник 23 января, С Ш А вышли из Транстихоокеанского парт­
нерства (ттп ). Трансатлантическое торговое и инвестиционное
партнерство ( Т Т И П ) , предмет многолетних мучительных пере­
говоров с Е С , тоже было брошено на произвол судьбы.
Это был впечатляющий отказ от ключевых положений вне­
шнеэкономической политики времен Обамы. Т Т П служило об­
разчиком американской большой стратегии в многополярный
век. Американские союзники были шокированы. Привержен­
ность к Т Т П стоила многим азиатским странам, и в первую оче­
редь Японии, серьезного политического капитала. Напрашивал­
ся вопрос: если большой региональный альянс отменялся, то что
оставалось от поворота Обамы и Клинтон к Азии и от фактиче­
ской политики сдерживания Китая? Более того, отказ от Т Т П
97. См. биографию Пауэлла на сайте Центра двухпартийной политики: https://bipartisanpolicy.org/person/jerome-powell-o/.
98. B.Applebaum, «In Choice of Fed Chairman, Trump Downgrades Deregulation», New York
Times, 29.10.2017.

740

ТРАМП

и т т и п был не просто разрывом с эпохой Обамы, это был от­
каз от приверженности многосторонней торговой политике, ко­
торой Америка покровительствовала еще с 1940-х гг." На пер­
вой встрече «Большой двадцатки» в марте 2017 г. в Баден-Бадене,
на которой присутствовал министр финансов Мнучин, оказалось
невозможным достичь согласия даже в отношении такого про­
стого дела, как «противодействие всем видам протекциониз­
ма»9
100. Как в своем бескомпромиссном стиле отмечал Вольфганг
9
Шойбле, встреча зашла в «тупик»101. Все, что Мнучин мог пред­
ложить в порядке прояснения ситуации,—что новая админи­
страция придерживается «иных взглядов на торговлю». Филип
Хэммонд, британский министр финансов, внушал своим кол­
легам, что было бы лучше дать администрации Трампа больше
времени: «Если мы потребуем четкого ответа в данный момент,
то этот ответ нам наверняка не понравится»102.
Между тем в Вашингтоне разгорались баталии вокруг Н А Ф ТА .
G точки зрения Трампа, это была «одна из худших сделок в ис­
тории»103. Как он заявил журналистам после трех месяцев пре­
бывания в должности, он «был вполне готов положить ей конец
и ему не терпелось это сделать»104. Было понятно, к чему идет
дело. Бэннон и экономический советник Питер Наварро, стояв­
ший на позициях торгового национализма, призывали прези­
дента следовать своим инстинктам. Соответствующее заявление
предполагалось сделать 29 апреля 2017 г. на съезде в Гаррисбер­
ге (Пенсильвания) по случаю первых юо дней президентства
Трампа. Для Мексики и Канады это был бы жестокий удар. Осо­
знавая всю серьезность ситуации, они быстро согласовали свои
позиции. Стремясь предотвратить разрыв, сотни лидеров аме­
риканского делового мира пытались повлиять на Белый дом.
И министр сельского хозяйства, и министр торговли, и госсе­
кретарь призывали к отсрочке приговора.
В конечном счете решающим аргументом, похоже, послужи­
ла карта, демонстрировавшая, какую часть «страны Трампа» за­
денет выход из Н А Ф Т А . Неужели президент действительно хо­
99. D. А. Irwin, «Mr.Trump’s Trade War», Wall StreetJournal, 15.12.2017.
100. D. Lawder, «G20 Ministers Give Mnuchin Space to Define Trump Trade Agenda», Reu­
ters, 20.03.2017.
10 1. C.Jones and S. Fleming, «G20 Drops Vow to Resist All Forms o f Protectionism», Finan­
cial Times, 18.03.2017.
102. Ibid.
103. A. Parker, P. Rucker, D.Paletta and K . Deyoung, «Inside Donald Trump’s Sudden Rever­
sal on N A F T A » , Chicago Tribune, 27.04.2017.
104. J . Mason and D. Lawder, «Trump Says Was „Psyched to Terminate N A F T A “ b u t Recon­
sidered», Reuters, 26.04.2017.

741

КРАХ

чет восстановить против себя Техас? Как впоследствии сказал
Трамп журналистам, карта показывала, «что у меня вправду име­
ется широкая база среди фермеров, и это хорошо». «Они любят
Трампа, а я люблю их, и я собираюсь им помочь»103. Это озна­
чало сохранение Н А Ф Т А . Взамен выхода из него Вашингтон со­
бирался произвести пересмотр договора. Но ему пришлось бы
это делать, имея ослабленную позицию. Администрация Обама
многие годы вела торг о более свободном доступе на канадский
рынок сельскохозяйственной продукции, трансграничном ли­
цензировании финансовых услуг и повышении уровня требова­
ний, предъявляемых к рабочей силе в Мексике. Чтобы добить­
ся всего этого, она прибегала не к угрозам, а к такой приманке,
как еще более обширный торговый договор—Т Т П , проект, к уча­
стию в котором С Ш А склонили Мексику и Канаду на саммите
«Большой двадцатки» в Лос-Кабос в 2012 г. В отсутствие Т Т П все
уже сделанные уступки по Н А Ф Т А отправлялись на свалку исто­
рии10
5106. Трампу предстояло начинать переговоры с чистого листа,
не имея возможности предложить чего-либо, кроме угроз.
Н А Ф Т А , Т Т П и Т Т И П были региональными соглашениями.
Подлинно глобальным форумом торговой политики являлась
В ТО . Изначально ее породил на свет в ід4.о-е гг. импульс, зало­
живший основы американского глобализма107. И С Ш А в течение
долгого времени оставались самым мощным ее покровителем.
В ноябре 2017 г. президент Трамп не присутствовал на торже­
ствах по случаю 70-летия основания В Т О , проходивших в Рональд-Рейган-билдинг в Вашингтоне, но он передал свои наи­
худшие пожелания через Fox News. « В Т О выгодна всем, кроме
нас <...> Они эксплуатируют нашу страну самым невероятным
образом»,—заявил он в эфире этого новостного канала108. В ка­
честве своего торгового представителя Трамп назначил вете­
рана торговых войн Роберта Лайтхайзера, который в 1980-е гг.
отвечал за принуждение главных конкурентов Америки к под­
писанию договоров о добровольном ограничении экспорта их
стали в С Ш А .
Лайтхайзер повел решительную атаку на В Т О . Он подверг
критике деятельность арбитражной комиссии В Т О , ее склон­
105. «Inside Donald Trump’s Sudden Reversal on N A F T A » .
106. M.Grunwald, «The Trade Deal We Just Threw Overboard», Politico Magazine, March/
April 2017.
107. D.A.Irwin, Clashing over Commerce: A History o f US Trade Policy (Chicago: Chicago Uni­
versity Press, 2017), Kindle location 9115-10214.
108. G. Shaffer, M .E lsig and M. Pollack, «The Slow K illing o f the World Trade Organi­
zation», Hiiffington Post, 17.11.2017, https://www.huffingtonpost.com/entry/
the-slow-killing-of-the-world-trade-organization_us_5aoccdide4bo3fe7403f82df.

742

ТРАМП

ность идти на уступки таким крупным развивающимся стра­
нам, как Индия, ее нежелание принять меры в отношении та­
ких промышленных отраслей, как сталеплавильная, в кото­
рых наблюдалось хроническое перепроизводство, и в первую
очередь ее неспособность ответить на беспрецедентный вызов,
брошенный экономическому либерализму подъемом китай­
ского государственного капитализма109. По мнению Вашинг­
тона, В Т О следовало бы ограничиться ролью форума для пе­
реговоров между главными торговыми державами. Что каса­
ется самих С Ш А , то они должны были отказаться от всякой
сдержанности при принятии встречных мер против эконо­
мик, проводящих в их отношении дискриминационную поли­
тику. Но вместо того, чтобы обратить эти идеи в позитивные
предложения, адресованные В Т О , администрация Трампа при­
бегла к тактике, которую так успешно применяли в конгрес­
се республиканцы. С Ш А отказались одобрять назначение но­
вых арбитров в комиссии В Т О , угрожая выхолостить эту ор­
ганизацию, лишить ее функциональности и в итоге сделать
нелегитимной. Безрезультатность конференции В ТО в декабре
2017 г. имела своим следствием плачевное отсутствие прогрес­
са во всех сферах либерализации торговли110. Лайтхайзер даже
не счел нужным задержаться на конференции до момента ее
завершения.
Действия новой администрации стали жестоким потрясени­
ем для глобальных экономических институтов. Ничего подоб­
ного не происходило еще с 1930-х гг. и нигде это не ощущалось
более остро, чем в Европе. Поначалу было неясно, действитель­
но ли команда Трампа признает Е С в качестве партнера или
понимает, что у С Ш А уже не осталось двусторонних торговых
отношений с отдельными европейскими странами. В интервью,
которое Трамп дал за несколько дней до вступления в долж­
ность, он отмахнулся от Е С как от «орудия Германии». Соглас­
но инсайдерским источникам, члены его окружения звонили
европейским лидерам с целью выяснить, какие страны «выхо­
дят следующими»111. Люди Трампа приняли на веру шумиху во­
круг Брекзита. Европа пребывала в тревоге. Лондон был готов
прибегнуть к Статье 50 и начать формальную процедуру выхо­
да из союза. Полным ходом шла предвыборная кампания в Ав­
стрии, Нидерландах и Франции. В Белом доме были силы, от­
109. Р. Levy, «Robert Lighthizer’s Global Trade Governance Critique», Forbes, 12.12.2017.
110 . «US Broadside Leaves WTO Meeting in Tatters», Deutsche Welle, 12.12.2017.
1 1 1 . K. McNamara, «Trump Takes Aim at the European Union: Why the EU Won’t Unify in
Response», Foreign Affairs, 24.01.2017.

743

КРАХ

крыто поддерживавшие не только Брекзит, но и Марин Ле Пен
и ее Национальный фронт112.
После того как первый шок прошел, началось сплочение ме­
ждународных сил. Мексика и Канада совместно делали все воз­
можное для спасения Н А Ф Т А . Прочие участники Т Т П решили
продолжать процесс без С Ш А . К концу мая, когда Трамп нанес
свой первый визит в Европу, призрак «популизма» исчез. В Па­
риже победил Макрон. Когда американский президент публич­
но отказался подтверждать приверженность Америки 5-й статье
договора о Н А ТО и уведомил о своем намерении выйти из Па­
рижского соглашения о борьбе с изменениями климата, Мер­
кель решила, что с нее хватит. Германию ожидали всеобщие
выборы, а благодаря тому, что европейское общественное мне­
ние резко ополчилось против Трампа, у Меркель появились все
основания для того, чтобы действовать. 28 мая 2017 г., на сле­
дующий день после отъезда Трампа, обращаясь к восторженной
толпе в Мюнхене, немецкий канцлер заявила, что Европе при­
дется приспосабливаться к новой реальности113. После Трампа
и Брекзита стало ясно, что Европа уже не может в полной мере
полагаться на своих давних американских и британских союз­
ников. «То время, когда мы могли вполне рассчитывать на дру­
гих, в целом прошло, в чем я убедилась за последние дни. Мы,
европейцы, должны брать свою судьбу в собственные руки. Ко­
нечно, нам нужно сохранять дружеские отношения с С Ш А , как
и с Великобританией и другими соседями, включая Россию.
Но за свое будущее мы должны сражаться сами»11415.
Несомненно, это был примечательный момент. Как отме­
чал в Twitter Ричард Хаасс, председатель Совета по иностран­
ным делам, «Слова Меркель о том, что Европа не может по­
лагаться на других и должна брать дело в свои руки, — это
водораздел и это то, чего С Ш А пытались избежать после Вто­
рой мировой войны»113. Но что все это означало на самом деле?
Процесс европейской консолидации после кризиса, казалось,
топтался на одном месте. Французский президент Макрон об­
рисовал смелую картину европейского будущего в программной
речи, произнесенной в Сорбонне116. Но кому она была адресо­
112 . Е.-К. Symons, «Steve Bannon Loves France», Politico, 22.03.2017, C.Alduy, «The Novel
That Unites Marine Le Pen and Steve Bannon», Politico, 23.04.2017.
113. D. Frum, «Trump’s Trip Was a Catastrophe for US-Europe Relations», Atlantic, 28.05.2017.
114. J . Henley, «Angela Merkel: EU Cannot Completely Rely on US and Britain Any More»,
Guardian, 28.05.2017.
115 . R. Haass, Twitter, 28.05.2017.
116 . http://international.blogs.ouest-france.fr/archive/2017/09/29/macron-sorbonne-verbatim-europe-18583.html.

744

ТРАМП

вана? После безрезультатных выборов, прошедших в Германии
в сентябре 2017 г., в Берлине осталось только временное прави­
тельство. Италия трещала по швам под бременем многолетней
рецессии. Каталонское движение за независимость ввергло Ис­
панию в хаос.
Более того, любые шаги к дальнейшей интеграции конти­
нента и его самоопределению не могли не встретить сопро­
тивления. Если Британия уходила из Европы, то трудные во­
сточные европейцы оставались. В июле 2017 г., во второй раз
прибыв в Европу на саммит «Большой двадцатки» в Гамбурге,
Трамп специально заехал в Польшу. Оказавшись перед толпой
сторонников партии «Право и справедливость», Трамп нашел
европейскую аудиторию, которая его любила. Заявление Трам­
па о приверженности Америки Н АТО как оплоту цивилизации
и бастиону тех людей Запада, которые «все еще восклицают:
„Нам нужен Бог!“», публика встретила развевающимися флага­
ми117. От темы «Сперва Америка» Трамп перешел к «столкнове­
нию цивилизаций», но ни то ни другое не пришлось бы по нра­
ву мультикультурной публике, ожидавшей Америку на встрече
«Большой двадцатки». Как указывал британский министр фи­
нансов Хэммонд, в некоторых случаях было разумнее не тре­
бовать от администрации Трампа уточнения ее позиции. Име­
лись основания опасаться, что ответ оказался бы не слишком
приятным.
Идея Меркель о единой Европе, сражающейся за свое бу­
дущее, очевидно, сталкивалась с глубокими внутренними раз­
ногласиями. И подъем правого национализма был не един­
ственным моментом, раскалывавшим Европу. Протекционизм
Трампа был направлен не только против азиатских конкурен­
тов. Под прицелом находилась и Германия. Министр финан­
сов Шойбле, как всегда, не замедлил с ответом. Критика со сто­
роны Трампа и Мнучина была для него столь же неприемлема,
как и со стороны Обамы, Гайтнера, М В Ф или европейцев118.
По мнению немцев, торговый профицит в первую очередь яв­
лялся наградой за конкурентоспособность в экспортной сфере.
Однако гигантский дефицит, накопленный в С Ш А , в то же вре­
мя указывал на скрытый макроэкономический дисбаланс. Не­
удивительно, что с учетом бюджетного профицита Германии
и крупного и растущего дефицита Америки их торговые счета
117 . https://wAvw.whitehouse.gov/briefings-statements/remarks-president-trump-peoplepoland/.
118 . «Schauble Defends German Trade Surplus in the US», 20.04.2017, http://www.dw.com/
en/sch%G3%A4uble-defends-german-trade-surplus-in-the-us/a-385 25267.

745

КРАХ

так сильно различались. Все это был знакомый репертуар аргу­
ментов на тему трансатлантической торговли.
Но на этот раз Шойбле сказал неожиданные слова. Он при­
знал, что германский экспорт пользуется конкурентными пре­
имуществами. И причина тому—недооценка евро. Но учетные
ставки или курс евро устанавливает вовсе не Германия, а Е Ц Б .
К ужасу немецких вкладчиков, проводившаяся Марио Дра­
ги экспансивная политика количественного смягчения загоня­
ла доходность по европейским облигациям в отрицательную
зону и обесценивала евро. Посетив Вашингтон в апреле 2017 г.,
Шойбле заявил своим американским слушателям, что он преду­
преждал Драги о росте германского торгового профицита из-за
тенденции Е Ц Б к экспансивной монетарной политике119. То, что
это приводило к трениям в отношениях с С Ш А , было предска­
зуемо. Е Ц Б не шел на попятную, а М В Ф поддерживал продолже­
ние количественного смягчения в Европе. Но Шойбле показал,
каким образом нападки Трампа можно инструментализовать
в рамках давней дискуссии об экономической политике в еврозоне. За шумихой, окружавшей Трампа, нельзя было упускать
из виду, как свирепо европейцы и американцы грызлись из-за
экономической политики в «хорошие» годы правления Обамы.
Запоздалая монетарная экспансия, осуществлявшаяся Е Ц Б
одновременно с ужесточением политики Ф Р С , служила реаль­
ным источником трансатлантического дисбаланса, представляя
собой осколок дисгармонии в вопросе о монетарной полити­
ке, характерной для мировой экономики с начала кризиса —
и консервативные голоса в Германии внесли в эту дисгармонию
не меньший вклад, чем все остальные120. При этом хрониче­
ский профицит Германии, Нидерландов и Китая вовсе не был
плодом воображения Трампа. Он свидетельствовал о реальном
и сохраняющемся дисбалансе в мировой экономике. В глобаль­
ной торговой политике, как и во многих других сферах, возму­
щение, вызванное хамоватой воинственностью администрации
Трампа, слишком легко задвигало в тень реальность проблем,
на которые та указывала.
На саммите «Большой двадцатки» царила атмосфера са­
модовольства. В Т О удостоилась аплодисментов за то, что при
ней мировая экономика вышла из финансового кризиса 2008 г.
в намного лучшей форме, чем из Великой депрессии 1930-х гг.
119. Т. Fairless, «Schauble Defends Germany’s Trade Surplus», Wall StreetJournal, 20.04.2017.
120. B.W. Setser, «G-3 Coordination Failures of the Past Eight Years? (A R iff on Coeure
and Brainard)», Follow the Money (blog), 23.08.2017, https://www.cfr.org/
blog/g-3-coordination-failures-past-eight-years-riff-coeure-and-brainard.

746

ТРАМП

Катастрофического поворота к высоким тарифам и протекцио­
низму не состоялось121. Дело обошлось и без воспроизведения
учрежденного в 1930 г. тарифа Смута—Хоули. Пусть нынешняя
система глобального управления была непопулярна, но она ра­
ботала, или по крайней мере так объявлялось. Таким образом,
спустя десять лет после кризиса предаваться злобному экономи­
ческому национализму было вершиной популистской безответ­
ственности. В глазах защитников статус-кво Трамп играл роль
идеального карикатурного врага, борьба с которым позволяла
сплотить все либеральные силы. Но при этом из виду упуска­
лась более сложная и неоднозначная реальность.
Идея о том, что курс Трампа представлял собой внезапное
и шокирующее отрицание господствующего сюжета о либераль­
ном успехе, опиралась на чрезмерно благодушные представле­
ния о глобальном состоянии дел. И это было верно по отно­
шению как к монетарной политике, так и к торговле. По сути,
последняя серьезная попытка заключить глобальное торговое
соглашение, Дохийский раунд, летом 2008 г. зашла в полный
тупик. Всемирная торговля оправилась от катастрофы 20082009 гг. Но после гою г. объемы торговли застыли на одном
уровне. В 2015 г. они даже сократились122. Отчасти это объяс­
нялось соответствующей фазой делового цикла. Паника, вы­
званная отказом от количественного смягчения, и ее влияние
на товарные цены пошатнули развивающиеся рынки. Но вместе
с тем свою роль сыграла и волна протекционистских мер, при­
нимавшихся странами по всему миру, преимущественно не по­
вышавшими тарифы, а возводившими различные нетарифные
барьеры123.
Никто не думал, что личная точка зрения Трампа на тор­
говлю отражает тайные знания о новых типах протекционизма.
Трамп всего лишь воспроизводил взгляды, сформировавшиеся
в 1970-е и 1980-е гг. Но если команда экспертов, собравшихся во­
круг Лайтхайзера, нуждалась в боеприпасах, чтобы продемон­
стрировать реальность дискриминации в отношении амери­
канского экспорта, то они были под рукой. Облик всемирной
торговли во все большей степени задавали не только корпора­
тивные цепочки создания стоимости, но и государственные ин­
12 1. См. замечания генерального директора ВТО: R.Azevedo, «Remarks: ТЪе Evolution of
Trade, Technology, and Globalization: How to Foster Inclusive Growth», 8.11.2017,
https://www.wto.org/english/news_e/spra_e/spra198_e.htm.
122. G.Constantinescu, A. Mattoo, and M .Ruta, «The Global Trade Slowdown: Cyclical or
Structural?», International Monetary Fund, No. 15-16, 2015.
123. См. убедительную критику в: S. J . Evenett and J. Fritz, Will Awe Trump Rules? The 21st
Global Trade Alert Report (Fondon: C E P R , 2017).

747

КРАХ

тервенции в виде налоговых льгот, субсидий и систем креди­
тования экспорта, не говоря уже о китайском государственном
капитализме.
Гигантский торговый дефицит Америки в значительной сте­
пени объяснялся не только торговой дискриминацией со сторо­
ны Китая, но и потерей экспортных поступлений, проникавших
в страну через офшорные налоговые убежища, находившиеся
не только в Карибском бассейне, но и в Е С 124. Прежде казав­
шаяся бесспорной идея о том, что глобализация —неизбежный,
естественный процесс, теряла свою убедительность и в этом от­
ношении. Торговые ястребы Трампа не выступали за возвраще­
ние в 1930-е гг., но в то же время они не желали делать вид, буд­
то наивные восторги 1989 г. с вытекавшими из них выводами
о неизбежной победе демократического капитализма по-преж­
нему «соответствуют фактам». Как с сожалением заявлялось
в обнародованном в декабре 2017 г. изложении национальной
стратегии в области безопасности, «Ни один исторический про­
цесс не дает никаких гарантий того, что свободная американ­
ская политическая и экономическая система автоматически
восторжествует»125.

VI
Несомненно, подобные разговоры были призваны продемон­
стрировать глубокую мудрость и реализм. Но, по сути, они
в большей степени служили признаком не смелого или проду­
манного нового мировоззрения, а достаточно безнадежных на­
строений, царивших в Вашингтоне. Особенно часто такие сиг­
налы исходили от администрации, чьи сторонники в конгрессе
во имя ниспосланных свыше американских ценностей неодно­
кратно пытались саботировать антикризисные мероприятия,
а сейчас требовали, чтобы Ф Р С обеспечила им лучший из всех
возможных миров путем автоматического соблюдения недис­
креционного правила. Трамповские ястребы, разумеется, гро­
могласно отвергали тот «исторический процесс», о котором го­
ворил президент Обама126. Но он использовал эту фигуру речи,

124.

Setser, «Dark Matter. Soon to Be Revealed?», Follow the Money (blog), 2.02.2017,
https://www.cfr.org/blog/dark-matter-soon-be-revealed.
125. National Security Strategy of the United States (Washington, December 2017), 37, https ://
B .W .

W W W .w h iteh O U Se.gO v/w p-C O n ten t/up lo ad s/2O i7/i2/N SS-Fin al-i2-l8 -2O i7-O 9O 5.

pdf.
126. D. A.Graham , «The Wrong Side of „the Right Side o f History"», Atlantic, 21.12.2015,

748

ТРАМП

имея в виду не детерминистскую неоконсервативную филосо­
фию истории, а пророчество одной из величайших войн Аме­
рики за свободу.
Никакого детерминизма в этом, разумеется, не было. Вопрос
заключался в том, что могло привести к краху этого процес­
са. Даже если мы согласимся с той или иной версией разочаро­
ванного взгляда на мировую экономику, предлагаемого лагерем
Трампа, остается вопрос о том, как реагировать на это. Был ли
принцип «сперва Америка» адекватным ответом, хотя бы для
Америки? Как бы ни отвечать на этот вопрос, реальность, с ко­
торой приходилось иметь дело остальному миру, заключалась
в том, что американский электорат поставил во главе С Ш А сума­
сбродного националиста, страдающего нарциссизмом, который
не давал никаких обязательств по поддержанию международно­
го порядка, если только это не было непосредственным образом
связано с американскими национальными интересами, что бы
под ними ни подразумевалось. С учетом масштабов и влияния
американского национального государства и его экономики все
это влекло за собой самые серьезные глобальные последствия.
В 2008 г . С Ш А оказались в эпицентре кризиса. И админи­
страция Буша, и администрация Обамы столкнулись с тем суро­
вым фактом, что в функционировании глобальной финансовой
системы нет или почти нет ничего автоматического. Для ста­
билизации «свободной американской политической и экономи­
ческой системы» и мировой экономики потребовались беспре­
цедентные усилия, во главе которых стояли С Ш А и остальные
страны «Большой двадцатки». В 2017 г. С Ш А снова стали сре­
доточием глобальных тревог, но на этот раз из-за неопределен­
ности, которую распространяло новое сумасбродное американ­
ское правительство127. А после того, как дело обернулось таким
образом, уже нельзя было уклониться от вопроса, поставленно­
го Полсоном летом 2016 г. Чем обернулся бы для Америки но­
вый финансовый кризис при президенте Трампе? Был ли тот
способен обеспечить согласованный ответ? Если в этом смыс­
ле можно было ссылаться на опыт 2017 г. с его торгом по пово­
ду потолка долга, то итогом снова оказалась бы сделка между
прагматичными центристами-республиканцами и конгрессменами-демократами.
Разумеется, мы можем лишь угадывать контуры будущего.
Чему в таком случае нас может научить взгляд в прошлое? Если
https://www.theatiantic.com/poiitics/archive/2015/12/obama-right-side-of-history/
420462/.
127. IMF, World Economic Outlook, October 2017, 23,187, 204.

749

КРАХ

и есть вопрос, который может пролить свет на то, что нас ожи­
дает впереди, то это вопрос не о том, что стал бы делать Трамп
в 2008 г . и л и в случае каких-либо будущих проблем, а о том, по­
чему в 2017 г., когда Трамп вступил в должность, он не столк­
нулся с глобальным экономическим крахом. Может показаться,
что это дурацкий вопрос. В 2017 г. в С Ш А наблюдался стабиль­
ный экономический рост. Безработица снизилась до предкри­
зисных уровней. Рынки процветали. В Европе экономика на­
конец приходила в себя. Непосредственной угрозы кризиса
не существовало. Реальная законность этого вопроса станет оче­
видна, если в заключение мы обратим свой взор не на Америку
и Европу, это старое ядро трансатлантической глобализации,
а на Китай и развивающиеся рынки, где будет решаться судьба
мировой экономики. Чего не наблюдалось на этих рынках в те­
чение нескольких лет перед 2017 г., так это спокойствия.

ГЛАВА

25

Облик грядущего

Я Н В А Р Я 2017г. в Давосе, на Все­
мирном экономическом форуме, собравшемся, чтобы об­
судить последствия Брекзита и действий Трампа, честь
открыть первое пленарное заседание была предоставлена пред­
седателю К Н Р Си Цзиньпину. Его выступление многими рассма­
тривалось как заявка на новую роль Китая как «якоря глобали­
зации»1. Восемью годами ранее глава Народного банка Китая
попал в мировые новости, предложив новое Бреттон-Вудское
соглашение. Этим ходом Китай заявил претензии на серьезное
участие в управлении глобальной экономикой. В 2017 г. Си уже
совсем не обязательно было ломиться в запертую дверь. Доста­
точно лишь осудить самые расхожие банальности былого гло­
бального консенсуса, подкрепив свои слова хорошей дозой ис­
торического материализма, несколькими древними афоризмами
и убедительной ссылкой на немыслимые китайские рекорды
экономического роста2.
Именно такое послание желали услышать собравшиеся в Да­
восе корпоративные руководители, инвесторы и политологи,
а Си оказался именно тем человеком, чтобы огласить его. В от­
личие от Трампа, он был явно утонченной личностью. Пусть он
стоял во главе Коммунистической партии, но в качестве «пра­
вителя» обладал солидной аурой человека, рожденного, чтобы
властвовать. В отличие от Ангелы Меркель, Си не приходилось
кого-либо убеждать в своей способности и готовности предпри­
нимать меры, соизмеримые с местом Китая в глобальных делах.
Его явный авторитет демонстрировал становление Китая в ка­
честве не только крупнейшей экономики, но и сверхдержавы.
В глазах многих людей по всему миру, и в частности европейцев,
Китай уже был экономической сверхдержавой. Благоговейное

С

ЕМНАДЦАТОГО

1. N.Barkin and E. Piper, «In Davos, Xi Makes Case for Chinese Leadership Role», Reuters,
17.01.2017.
2. «President X i’s Speech to Davos in Full», World Economic Forum, 17.01.2017.

751

КРАХ

ощущение эпохальных исторических событий не способствова­
ло хорошей памяти. Все быстро забыли, что год назад здесь же,
в Давосе, говорили не о китайской гегемонии, а о том, что ки­
тайская экономика провоцирует глобальную катастрофу.

I
Развивающиеся рыночные экономики находились в скверном по­
ложении со времен паники 2013 г. Две экономики, в новом тыся­
челетии чаще всего рассматривавшиеся как пример успеха,—Бра­
зилия и ЮАР —совершили жесткую посадку. Крах товарных цен
осенью 2014 г. стал тяжелым ударом для экспортеров нефти, газа,
железной руды и другого сырья. Россия и большая часть Средней
Азии боролись с последствиями санкций и украинского кризиса.
С учетом вялого роста в Европе и С Ш А единственной устойчи­
вой силой в мировой экономике оставался неустанный рост Ки­
тая, но в 2015 г. даже он неожиданно оказался под сомнением.
12 июня 2015 г., в то время как Запад отвлекали события
в Греции и на Украине, на китайском фондовом рынке начал­
ся обвал. Фондовый индекс Шанхайской биржи, составлявший
5166 пунктов, за три недели рухнул на 30%. После того как на­
значенная государством «национальная команда» инвесторов —
компаний и фондов —закачала в рынок миллиарды юаней, бир­
жевые цены временно стабилизировались. Но в середине августа
на фоне тревожных разговоров о девальвации юаня рынок сно­
ва упал, в сентябре остановившись на отметке чуть выше 3000
пунктов. Государственные интервенции на какое-то время при­
подняли его над этим уровнем. Однако 4 января 2016 г. падение
продолжилось. К февралю новые волны распродаж заставили
индекс просесть до 2737, что составляло лишь чуть более поло­
вины от его значения, наблюдавшегося полгода назад.
Для китайских властей все это было очень неприятно.
В 2013 г. Си, встав во главе страны, дал обещание воплотить
в жизнь «китайскую мечту». Пропагандистская машина партии
непродуманно связала это обещание непосредственно с поло­
жением на фондовом рынке3. Сотни миллионов китайцев до­
верили рынку свои сбережения. И сейчас эти инвестиции шли
прахом, в то время как режим готовился к грандиозному празд­
нику по случаю юбилея победы над Японией в 1945 г. Намечен­
ный на 3 сентября Парад победы должен был стать эпохальным
3. E.W ong and G. Buckley, «Stock Market Plunge in China Dents Communist Party’s Sta­
ture», New York Times, 9.07.2015.

752

ОБЛИК

ГРЯДУЩЕГО

событием, компенсирующим лозунг «Не забудем национальных
унижений!» и отвечающим на него победными торжествами.
Почетным гостем на них был Путин. По удачному совпадению
юань как раз тогда получал признание в качестве международ­
ной валюты. Осенью 2015 г. М В Ф был готов включить китайскую
валюту в корзину, определявшую курс СДР . Но для этого Пекин
должен был отказаться от жесткого контроля над курсом юаня.
Тот десятилетиями находился в беспроигрышном положении.
По отношению к переоцененному доллару его курс мог только
расти. Но когда в начале августа 2015 г. Пекин либерализовал ва­
лютный обмен, юань тут же рухнул.
Очевидно, существовали какие-то серьезные проблемы, и в
отличие от 2008 г. было ясно, что их источник находится внутри
Китая. За годы стремительного роста, на который после 2008 г.
дополнительно работал мощный всплеск кредитования, китай­
ская тяжелая промышленность нарастила огромные избыточ­
ные мощности. Сектор недвижимости обременяло чрезмерное
строительство. Фондовый рынок подпитывали «иррациональ­
ное изобилие» и волна опасного маржинального кредитования.
В Китае возник сверхраздутый теневой банковский сектор, ужа­
сающим образом напоминавший тот, который рухнул в Европе и
Америке в 2007-2008 гг.4 Однако наблюдателей, отслеживавших
события на китайской сцене, сильнее всего беспокоил колоссаль­
ный отток денег из Китая: в поисках надежных убежищ страну
ежемесячно покидали сотни миллиардов долларов5. Может быть,
их владельцы знали что-то, чего не знал остальной мир?
На протяжении двадцати лет заниженный курс юаня являл­
ся константой в мировых экономических делах. Сейчас же со­
здавалось впечатление, что все изменилось. Неужели Китай со­
бирался стать очередным развивающимся рынком, лопнувшим
после бума, пусть даже этот крах оказался бы крупнейшим в ис­
тории? Это была ужасная мысль, и она требовала ответа на сле­
дующий вопрос. Как страна с крепким торговым балансом
и огромными валютными резервами могла оказаться на поро­
ге валютного кризиса? Все это служило жутковатым напомина­
нием о 2008 г., когда у банков таких чемпионов экспорта, как
Южная Корея и Россия, начались проблемы и они испытывали
крайнюю нужду в долларовом фондировании. При этом в 2015 г.
объяснение было точно таким же, как и в 2008 г.
4. С. Walter and F. Howie, Red Capitalism: The Fragile Financial Foundation o f China’s Extraordi­
nary Rise (Singapore: Wiley, 2011).
5. «China Forex Reserves Fall $512.66 Billion in 2015, Biggest Drop on Record», Reuters,
7.01.2016.

753

КРАХ

зоо Млрд долл.
150

Движение валютных резервов!
...Банка Пекина...:............. і
----- Валютные резервы Народного
банка Китая
----- Нетто-валютные расчеты
:
2000

25 О

2002

2ОО4

ЮАНЕВАЯ

200б

2008

2010

2012

2014

( I I I К В . 2О І 5
20і6

2 0 1 5 : поквартальный приток
и отток денег в Китае

п ан и ка

И с т о ч н и к : Brad Setser, «Asia Is Adding to Its FX Reserves in 2017
(China Included?)», Follow the Money (blog), 21.08.2017, https://www.cfr.
org/blog/asia-adding-its-fx-reserves-2017-china-included.

Глобализация работает по разным каналам и на разных уров­
нях. Находящийся на виду торговый канал, в котором верхово­
дили такие страны, как Южная Корея и Китай, был лишь одним
из проводников финансового кризиса, и к тому же не самым глав­
ным. В экономике с мощным торговым профицитом, обширными
резервами зарубежной валюты и укрепляющейся валютой впол­
не могут найтись банки, корпорации и частные лица, накапли­
вающие долговые обязательства в иностранной валюте. Потреб­
ность в долларовом фондировании была общей чертой южноко­
рейских, российских и европейских банков в 2008 г. Она делала
их чрезвычайно уязвимыми перед изменением разниц в процент­
ных ставках или переменой направления движения валютных
курсов. Уязвимым их делал не торговый, а корпоративный баланс.
В 2008 г. Китай еще не в полной мере подчинялся этой логике.
Его глобализация до того момента оставалась «классической» —
ее определял счет текущих операций. Именно этот знакомый ас­
пект китайского развития и противостоящий ему «двойной аме­
риканский дефицит» отвлекали внимание западных аналитиков
от мощных финансовых напряжений, накапливавшихся на ба­
лансах североатлантических компаний. Но после 2008 г., по мере
754

ОБЛИК

ГРЯДУЩЕГО

того как в Китае продолжалась стремительная модернизация, он
все сильнее интегрировался в мировую финансовую систему.
С коммерческой логикой, стоявшей за финансовой инте­
грацией Китая, было трудно поспорить. Китайские предприя­
тия осуществляли инвестиции с невиданным прежде размахом.
Учетные ставки в Китае были низкими. Однако благодаря коли­
чественному смягчению Бернанке они были еще ниже в долла­
ровом мире. Курс юаня мог только расти. Возьмите то и другое,
и вы получите все ингредиенты прибыльного «кэрри-трейда»:
делайте займы в долларах, инвестируйте в юанях6и выплачивай­
те долларовые займы за счет дохода от процветающей китайской
экономики при растущем обменном курсе юаня7. Если китайские
валютные правила затрудняли прямой ввоз американских долла­
ров, добавлялись еще один или два шага: делайте займы в дол­
ларах, покупайте товары, используйте ожидаемые послупления
за проданные товары как залог для получения займов в юанях,
и инвестируйте юани в Китае. Прибыль можно было получить
за счет трех источников: спред между доходами, полученными
в Китае, и стоимостью долларового фондирования; девальвация
доллара по отношению к юаню; вероятное повышение цен на то­
вары, вызванное бурным ростом спроса в Китае.
По оценкам Банка международных расчетов, к концу 2014 г.,
когда официальные китайские валютные резервы достигли
4 трлн долларов, объем трансграничной задолженности китай­
ских предприятий подскочил до 1,1 трлн долларов, причем боль­
шая часть этой задолженности была деноминирована в долла­
рах, а более 8оо млрд долларов из этой суммы приходилось
на долги крупным западным банкам8. В целом долларовыми
были 25% китайских корпоративных долгов, но лишь 8 % китай­
ской корпоративной прибыли. Такой перекос был прибыльным,
но рискованным. В случае изменения какого-либо из соответ­
ствующих факторов —процентных ставок, обменного курса или
товарных цен —доход мог обернуться убытками. В 2015 г. изме­
нились все три этих фактора.
Отказ Ф РС от количественного смягчения предполагал, что
вскоре процентная маржа изменится не в ту сторону, в какую
нужно. Замедление экономического роста в самом Китае и вне­
запное обрушение цен на нефть в 2014 г. изменили вектор товар­
ных цен. Объявленная Си борьба с коррупцией в Китае застави­
6. Имеются в виду юани, полученные при конвертации долларов. —П р и м . н а у ч . р ед .
7. «China’s Yuan Carry Trade, an Anchor and a Risk for Asia», R eu ters , 30.01.2014; «Is the $itn
China Carry Trade Imploding?», F in a n c ia l T im es , 5.02.2015.
8. «Highlights of the B IS International Statistics», B IS , 7.12.2014.

755

КРАХ

ла богатые семьи выводить из страны активы. Этот отток давил
на юань в сторону снижения его курса. Для тех, на кого прихо­
дилась какая-то часть трансграничной задолженности в 1,1 трлн
долларов, это сочетание факторов было очень плохой новостью,
а тот факт, что это знали все, усугублял риск паники9.
Зимой 2015-2016 гг., по словам Economist, мировой экономи­
ке угрожала ни много ни мало как «катастрофа»10. Бум на раз­
вивающихся рынках, на котором уже много лет держался сюжет
о глобализации, завершился внезапной остановкой. Россия, Сред­
няя Азия, Бразилия и ЮАР уже находились в рецессии. Крах ки­
тайской экономики, сопровождающийся падением юаня и бег­
ством инвесторов из страны, вполне мог ввергнуть в рецессию
всю мировую экономику. Economist нарисовал пугающий сцена­
рий, согласно которому массовый вывод средств из Китая и на­
личие громадных избыточных мощностей усугубляли глобаль­
ный цикл дефляции, остановить который было бы намного слож­
нее, чем в 2008 г. Производители промышленной продукции
оказались бы неплатежеспособными. В то же время в том случае,
если бы оказалась разрушена привязка юаня к доллару, девальви­
ровался бы не один только юань. Рухнул бы долларовый «кэрритрейд» на всех развивающихся рынках, вызвав всеобщий финан­
совый кризис. И западные банки не были бы от него защищены.
Этот сценарий был ужасающим. Одной лишь возможности
его реализации было достаточно для того, чтобы вызвать пани­
ку. Товарные рынки охватила крайняя нервозность. После паде­
ния в пропасть в ноябре 2014 г. цены на нефть весной 2015 г. ста­
билизировались на отметке примерно в 6о долларов за баррель.
Однако крупнейшим импортером сырой нефти теперь был Ки­
тай. Перспектива китайского кризиса вкупе с избытком предло­
жения сланцевой нефти из С Ш А и несговорчивостью саудовских
властей снова обрушила цены11. С лета 2015 г. по январь 2016 г.
они упали вдвое —с 6о до 29 долларов за баррель. Как, несомнен­
но, и замышляли саудиты, это стало болезненным ударом по аме­
риканской сланцевой отрасли с ее огромным кредитным пле­
чом и привело в беспокойство американские финансовые рынки.
Даже перед развитыми экономиками, которым помогало количе­
ственное смягчение, замаячил призрак дефляционного давления.
В январе 2016 г. в Давосе требовался ответ не на вопрос о том, спо­
собен ли Китай стать лидером, а о том, справится ли он с ситуаци­
9. R .N . McCauley, «Capital Flowed Out of China Through B IS Reporting Banks in Q12015»,
B I S , 13.09.2015.
10. «The World Economy Is Picking Up», E co n o m ist , 18.03.2017.
11. «China’s Slowdown and Cheap Oil», BBC, 26.08.2015.

756

ОБЛИК

ГРЯДУЩЕГО

ей. Был ли Пекин в состоянии предотвратить крах? Не мог ли ки­
тайский крах привести к тому, что проблемы, с которыми столк­
нулись развивающиеся рынки, выльются в их полный разгром?
Спустя год именно этот глобальный кризис не довелось унасле­
довать администрации Трампа. Встает вопрос —почему?
Ответ на него следует начать с разбора действий, предпри­
нятых Пекином. Благодаря решительной реакции китайско­
го режима на кризис 2008 г. китайская экономическая полити­
ка приобрела репутацию весьма эффективной. Однако в 2015 г.
первоначальный ответ Китая на кризис был совсем не убедитель­
ным. Неуклюжие попытки стабилизировать ситуацию на шан­
хайском фондовом рынке развеяли миф о пекинском всемогуще­
стве12. Количественное смягчение с китайскими особенностями
не достигло успеха. Либерализация валютного рынка в августе
2015 г. была проведена неудачно. Но Пекин не впадал в панику.
Вместо того чтобы допустить дальнейшее падение юаня, Народ­
ный банк Китая снова привязал его к доллару на новом уровне.
Был ужесточен контроль над капиталом, но в прочих отноше­
ниях Народный банк позволял избавляться от уязвимых долла­
ровых долгов. Если речь шла о коррекции балансов компаний,
а не о всеобщей панике, то все это были правильные меры.
Китайские валютные резервы, летом 2014 г. достигшие пика
в 4 трлн долларов, к началу 2017 г. сократились до 3 трлн долла­
ров. Наблюдать ежемесячный отток десятков миллиардов долла­
ров было крайне досадно, но в конце концов резервы стабилизи­
ровались на более низком уровне. Для того чтобы в начале 2016 г.
оживить спрос, Пекин устроил очередной кредитный бум и за­
нялся фискальным стимулированием, одновременно с этим при­
ступив к ликвидации избыточных мощностей в чрезмерно разви­
тых секторах тяжелой индустрии. Западные С М И , традиционно
известные своей защитой рыночных свобод, не могли скрыть сво­
его облегчения, вызванного тем, что Пекин восстановил контроль
над ситуацией. Как отмечал Economist, «Сейчас, когда капитал за­
перт в стране, он в значительной степени вложился в местную не­
движимость: цены на жилье взлетели, сперва в крупных городах,
а затем и за их пределами. Налоги на продажу небольших автомо­
билей сократились вдвое. Все это —следствие этих мер контроля
и стимулирования»13. В ответ товарные цены вернулись на преж­
ний уровень и Азию затопило промышленными товарами, благо­
даря чему гигантские промышленные мощности Китая отошли
от края пропасти. Угроза глобальной дефляции отступила.
12. «Timeline of China’s Attempts to Prevent Stock Market Meltdown»,
13. «The World Economy Is Picking Up».

757

R eu ters ,

28.08.2015.

КРАХ

Такова победная трактовка событий. Китай не стал очеред­
ным развивающимся рынком, подверженным кризисам. У Пеки­
на все под контролем. С зародившейся в Китае угрозой кризиса,
угрожавшего дестабилизировать мировую экономику, справился
сам Китай. Можно сказать, что пока что тревожиться не о чем.
Однако 2015 год продемонстрировал не только то, что Китай
не неуязвим и не всемогущ. Что более существенно, он проде­
монстрировал, что Китай не независим. В 2008 г. вопрос за­
ключался в том, не захочет ли Китай сбросить свои долларовые
авуары и дестабилизировать С Ш А . Восемь лет спустя, благода­
ря более глубокой финансовой интеграции Китая, этот вопрос
сменился на противоположный. Пока Пекин пытался вернуть
контроль над фондовым рынком и удержать отток зарубеж­
ной валюты, вопрос заключался не в том, откажется ли Китай
от доллара, а в том, поддержит ли Ф Р С Китай в его усилиях ста­
билизировать юань.
Для Джанет Йеллен и правления Ф Р С это была серьезная ди­
лемма. 2015 год начался с того, что F O M C надеялся продолжить
процесс, начавшийся в декабре 2014 г., когда было покончено
с количественным смягчением. Они собирались поднимать став­
ки. Вопрос был в том —насколько высоко и как скоро. После па­
ники 2013 г. Ф Р С остро осознавала возможные последствия этого
шага для развивающихся рынков14. Но в условиях, когда амери­
канская экономика медленно шла к полной занятости, они хо­
тели уйти от нуля, хотя бы для того, чтобы иметь пространство
для маневра в случае новых проблем. В целом же наблюдалось
сильнейшее стремление к «нормализации» ситуации. Несмотря
на все разговоры о вековой стагнации, было трудно смириться
с тем, что нулевые процентные ставки или сильно раздутый ба­
ланс Ф Р С должны стать постоянной чертой мировой экономи­
ки. Однако сейчас дорогу к нормализации блокировала угроза
китайского кризиса. В 2013 г. Ф Р С кичилась своим исключитель­
ным вниманием к состоянию национальной американской эко­
номики. Была ли она способна на такой же подход к Китаю?
Летом 2015 г. Ф Р С вела себя уклончиво, но на сентябрьском
заседании FO M C от ответа на этот вопрос уже нельзя было уви­
ливать. Большинство аналитиков ожидало, что Ф Р С ненамно­
го поднимет ставки. Но затем случились шокирующая деваль­
вация юаня и второй обвал на Шанхайской фондовой бирже.
Какими бы ни были пределы полномочий Ф Р С , она имела дело
с глобальными рынками. А те не могли игнорировать угрозу,
14. S. Fischer, «The Federal Reserve and the Global Economy», Board of Governors of the
Federal Reserve System, 11.10.2014.

758

ОБЛИК

ГРЯДУЩЕГО

исходящую из Китая. 24 августа американский индекс Dow Jo ­
nes опустился на юоо пунктов и Ф Р С отступила. Нормализация
американской монетарной политики была временно отложена,
причем Джанет Йеллен не скрывала, чем мотивировалось прав­
ление Ф Р С . Причиной была нестабильность в Китае. На прессконференции 18 сентября 2015 г. журналисты подсчитали, что
Йеллен, объясняя решение Ф Р С , шесть раз сослалась на Китай
и десять —на «глобальные» факторы. В отличие от 2013 г., когда
под ударом находились Индия и Турция, риск влияния ситуа­
ции в Китае на С Ш А был слишком серьезен, чтобы его игнори­
ровать. Более того, китайская дефляция оказывала такое мощное
влияние на мировую экономику, что Ф Р С было вовсе не нужно
еще и повышать учетные ставки15.
Для Пекина сдержанная позиция Ф Р С стала облегчением.
Китайцам нравилось думать, что Ф Р С признает их взаимную за­
висимость. В октябре 2015 г. министру финансов Лоу Цзивэю
хватило опрометчивости, чтобы на заседании М В Ф заявить, что
Ф Р С не могла поднять учетные ставки из-за Китая. «Соединен­
ные Штаты еще не готовы поднимать учетные ставки и не могут
поднимать их из-за своей глобальной ответственности»,—сказал
Лоу. По его словам, С Ш А «должны взять на себя глобальную от­
ветственность» из-за статуса доллара как глобальной валюты16.
В самих С Ш А реакция была более смешанная. Как сразу же ука­
зали те, кто следил за состоянием беспокойного американско­
го рынка, то, что Йеллен ставит политику С Ш А в зависимость
от Китая, крайне усложняет задачу интерпретации следующего
шага Ф Р С . Рынки уверенно предсказывали поступки Ф Р С . Но ни­
кто на Западе не был уверен в том, что они знают, как трактовать
действия Пекина17.
В декабре 2015 г., исходя из улучшения ситуации на амери­
канском рынке труда, FO M C двинулась дальше и подняла став­
ки. Это было первое повышение ставок с 2006 г.18 Йеллен в сво­
ем заявлении дала понять, что Ф Р С намеревается подать сигнал
об устойчивости экономического восстановления. Однако оба
крыла американской политики подвергли ее действия реши­
тельной критике. Сторонники Берни Сандерса провели митинг
у здания Федерального резервного банка Нью-Йорка, задавая
вопрос: «Что еще за восстановление?». Миллионам американ­
цев по-прежнему было далеко до их положения в 2008 г. С дру­
15.
16.
17.
18.

«Janet Yellen Invokes China 16 Times in i Hour», CNN, 18.09.2015.
«Fed Should Not Raise Interest Rates Just Yet: China FinMin», CNBC, 12.10.2015.
«Fed’s Focus on China Unnerves Some Investors», R eu ters , 18.09.2015.
«Fed Raises Key Interest Rates for First Time in Almost a Decade», N e w Y ork
16.12.2015.

759

T im e s ,

КРАХ

гой стороны, консервативное общественное мнение, к которому
в итоге присоединился и Дональд Трамп, было рассержено мед­
лительностью Йеллен.
Реакция со стороны рынков тоже была неоднозначной. В де­
кабре 2015 г. инвесторы первоначально обрадовались тому, что
Ф Р С наконец-то приступила к нормализации. Но затем на пер­
вый план вновь вышли неопределенность в Китае и на разви­
вающихся рынках, а также обрушение нефтяных цен. 2016 год
начался с крупных распродаж на рынках. К середине февраля
индекс S&P 500 упал на п % . Ф Р С снова сделала паузу, и это реше­
ние оправдалось летом, когда рынки отреагировали на Брекзит
активными распродажами. Те, кто пытается разобраться в при­
чинах поражения Хиллари Клинтон в ноябре 2016 г., слишком
часто забывают о нервозности, в которой пребывала американ­
ская экономика. Хотя после 2008 г. прошло уже восемь лет, со­
перничество между Сандерсом, Клинтон и Трампом разворачи­
валось отнюдь не на фоне экономического бума. В воздухе была
разлита такая неуверенность, что Ф Р С не сочла возможным под­
нимать ставки до конца года, когда фондовый рынок начал рас­
ти в результате победы Трампа и призрак глобальной дефляции
наконец отступил.

II
В 2015-2016 гг. мировая экономика избежала третьего акта гло­
бального кризиса. Рецессия на развивающихся рынках оказа­
лась ограниченной рамками отдельных экономик —России, Бра­
зилии, ЮАР — и отдельных товаров, в первую очередь нефти.
Спад не приобрел всеобщего характера. Он не распространил­
ся на развитые экономики. Медленное восстановление в еврозо­
не, Великобритании и С Ш А продолжилось. Этот факт, о котором
слишком часто забывают, следует учитывать при изучении мощ­
нейших политических и геополитических бурь, сотрясавших мир
после 2013 г. Во время украинского кризиса обрушение товарных
цен даже работало на руку Западу, усиливая санкционное давле­
ние на Россию. Между тем и греческая драма 2015 г., и Брекзит,
и избрание Трампа происходили на фоне нервного спокойствия.
В 2017 г. нам не пришлось испытать на себе всю мощь вопроса
Полсона: чего следовало ожидать Америке и всему миру в том
случае, если бы в момент инаугурации Трампа перед ним стояли
такие же вызовы, с которыми столкнулся Обама в 2009 г.?
Но несмотря на то, что в 2015-2016 гг. кризиса удалось избе­
жать, на карту было поставлено многое. Если мы вернемся в пе­

760

ОБЛИК

ГРЯДУЩЕГО

риод до 2008 г . , т о в с п о м н и м , ч т о тогда все ждали «китайского
кризиса». Однако наблюдателей беспокоила возможность массо­
вой распродажи активов, деноминированных в долларах, мене­
джерами китайских резервов. По мере того как сгущались тучи,
удержание Китая в узде стало главным приоритетом для полсоновского министерства финансов. И Полсон был готов заплатить
за это большую политическую цену. Вполне уместной казалась
острота Брэда Сетсера: Fannie Мае и Freddie Mac были «слиш­
ком китайскими, чтобы допустить их крах»19. Их национализа­
ция позволила предотвратить одновременный атлантический
и китайский кризис, последствия которого лучше и не пытать­
ся себе представить. Однако финансовая дипломатия Полсона
указывает и на тот факт, что в 2008 г. управление китайско-аме­
риканскими финансовыми отношениями по-прежнему в значи­
тельной степени было делом межправительственных отношений.
Напротив, в 2015-2016 гг., помимо того, что источником риска
был Китай, перемещением денег занимались частные предприя­
тия и инвесторы. Менее чем за десять лет китайская коммерче­
ская и финансовая интеграция проделала ошеломляюще боль­
шой путь. С учетом сюжета, излагаемого в этой книге, это имело
обескураживающие последствия.
В нашей книге рассматриваются усилия по обузданию кризи­
са в трех взаимосвязанных зонах глубокой частной финансовой
интеграции: трансатлантической долларовой финансовой си­
стеме, еврозоне и постсоветской сфере Восточной Европы. Эти
усилия сталкивались с сильнейшими проблемами. Крах вовлек
и государственные, и частные финансы в порочный круг. Банк­
ротства банков повлекли за собой скандальные государственные
мероприятия по спасению частных олигополистов. Ф Р С выходи­
ла за рамки национальных границ, обеспечивая ликвидностью
банки других стран. Кризис оказал влияние и на вопросы ме­
ждународных отношений: между Германией и Грецией, Вели­
кобританией и еврозоной, С Ш А и Е С . И эти вопросы ставились
не в политическом вакууме, а в геополитическом силовом поле,
которое наглядно иллюстрируют конфликты с Россией по по­
воду судьбы Грузии и Украины. Эти проблемы были умопомра­
чительно сложными и специальными. Они были грандиозными
по своим масштабам. Они требовали срочных решений. В 20072012 гг. они не позволяли расслабиться ни на минуту.
В качестве усилий по стабилизации капитализма ответные
действия со стороны министерства финансов С Ш А и Ф Р С по-сво­
ему были поразительно успешными. Их цель заключалась в вое19. B.Setser, «Too Chinese (and Russian) to Fail?»

761

КРАХ

становлении жизнеспособности банков. Они не только сделали
это, но и в массовом порядке предоставляли ликвидность и осу­
ществляли монетарное стимулирование всей долларовой фи­
нансовой системы, Европы и развивающихся рынков за ее пре­
делами. Тем более показательной была неспособность Демокра­
тической партии, которая несла на себе основное бремя усилий,
обратить их в политический капитал. По сути, ПВГТА и меры фи­
нансовой помощи банкам стали ругательствами, а легитимность
Ф РС была серьезно подорвана. Выборы 2 0 16 г., прошедшие в тени
воспоминаний о 2 0 0 8 г., вынесли жесткий вердикт. После того
как президентом стал Трамп, а республиканцы оказались в боль­
шинстве в конгрессе, никто уже не может сказать, станет ли аме­
риканская политическая система поддерживать хотя бы основ­
ные институты глобализации, не говоря уже о каких-либо аван­
тюрных антикризисных мероприятиях на национальном или
глобальном уровнях.
Перед лицом этого отречения Америки можно было бы
предположить, что альтернативой может стать еврозона. Од­
нако из-за неспособности Е Ц Б , Германии и Франции разрабо­
тать работоспособную антикризисную стратегию, в 2010-2015 гг.
евро являлось источником опасности и нестабильности в ми­
ровой экономике. Если в итоге оно было спасено, то в значи­
тельной степени это произошло благодаря внешнему давлению
и содействию. Не утешает и то, что необходимые меры в тече­
ние мучительно долгого времени сталкивались с противодей­
ствием со стороны Германии, самого влиятельного члена еврозоны. Пекину и прочим членам «Большой двадцатки», отнюдь
не видевшим в Европе многообещающего партнера по управле­
нию глобальной экономикой, то и дело приходилось задаваться
вопросом, что означают все эти выходки европейцев20.
Немцы могли на это ответить, что они преподносят урок
дисциплины, заставляя Европу готовиться к будущей глобаль­
ной конкуренции. Но какой в этом был смысл, если итогом стал
кризис не только в Греции, но и в Ирландии, Португалии, Ис­
пании и Италии? Наконец, в 2012 г. этот «мозговой ступор», как
вежливо назвал его Монти, был преодолен. Энергичные меры,
наконец-то предпринятые Е Ц Б , позволили стабилизировать
рынки облигаций. Однако дальнейшая работа по подведению
необходимого финансового фундамента под банковский союз
шла мучительно медленно, а Берлин до сих пор препятствует

20. «The View of the Eurozone Crisis from China», C hicago P o lic y R e v ie w , 16.04.2012; «China’s
Fears Grow over Eurozone Crisis», T ele g ra p h , 20.08.2012.

762

ОБЛИК

ГРЯДУЩЕГО

эмиссии единого европейского надежного актива, или еврооб­
лигаций21.
Как всегда, ключевую роль играет франко-германская ось.
В 2017 г. голоса, отданные за Макрона, были голосами, отданны­
ми за Европу. Не за ту Европу, какая она есть, а за новый курс22.
Но все зависит от Германии. В мае 2017 г., столкнувшись с ка­
тастрофической внешней политикой Трампа, Меркель заявила,
что Европа должна сама прокладывать себе путь. Но станет ли
Берлин партнером в таком проекте после германских выборов
2017 г.—вопрос открытый. Большую тревогу вызывает рост по­
пулярности «Альтернативы для Германии». Сейчас она в основ­
ном известна как расистская, антииммигрантская и антибеженская партия. Но своим возникновением в 2013 г. она была обязана
яростной реакции правых на действия Драги и ЕЦБ. Не мень­
шие последствия для Европы имеет и крах большой коалиции.
В 2 0 1 0 - 2 0 1 2 гг. СвДП сыграла пагубную роль во время попыток
Меркель справиться с кризисом еврозоны, как и правая ХСС в Ба­
варии. На момент написания этих строк Европа ожидает форми­
рования нового немецкого правительства.
Разумеется, в основе трансатлантических взаимоотношений
лежат не только деньги. Они тесно переплетаются с глубокими
культурными, политическими, дипломатическими и военными
отношениями. При этом они распространяются (если только это
не видимость) и на Восточную Европу, которая в начале 2000-х гг.
с такой готовностью интегрировалась в Е С и НАТО . В Восточной
Азии система американских альянсов всегда была менее прочной.
А победа Запада в холодной войне была отнюдь не полной. Эко­
номический триумф Китая —это триумф Коммунистической пар­
тии. Это до сих пор остается принципиальной причиной для со­
мнений в возможности действительно глубокого сотрудничества
с Китаем в деле управления глобальной экономикой. В отличие
от Южной Кореи, Японии или Европы, Китай не является под­
чиненным фрагментом американской глобальной сети.
Соединенные Штаты, в 2008 г. увеличивая размеры своп-линий, действовали в зоне, представляющей собой территорию де­
политизированной экономической активности, которая вместе
с тем заключена в рамки глубоких властных взаимоотношений.
Внешняя инвестиционная политика Китая и та подозрительная
роль, которую играют его государственные предприятия, указы­
21. V. Dombrovskis and Р. Moscovici, «Reflection Paper on the Deepening of the Economic
and Monetary Union» (Brusssels: European Commission, 2017).
22. «Initiative for Europe: A Sovereign, United, Democratic Europe» (speech by Emmanuel
Macron, Sorbonne, Paris, September 26, 2017).

КРАХ

вают на то, что в данном случае общие глубокие экономические
интересы, наподобие тех, которые оправдывали открытие своплиний Ф Р С для Европы, будет намного труднее удовлетворить.
Накопленный опыт масштабов западного влияния в Восточной
Европе едва ли дает основания для надежды на то, что либо Ва­
шингтон, либо европейцы будут способны на финансовую ди­
пломатию там, где существует реальная геополитическая напря­
женность.
В разгар кризиса 2008-2009 гг. Запад, честно говоря, забы­
вал о Восточной Европе, несмотря на то что разговоры о рас­
ширении НАТО привели к войне между Россией и Грузией всего
за несколько недель до начала кризиса в августе 2008 г. Пока­
зательно, что в 2009 г. именно ветераны администрации Джор­
джа Буша-старшего предупреждали об опасности нового раз­
рыва между Восточной и Западной Европой. После этого Е С
в 2013 г. вляпался в конфронтацию с Путиным из-за Украины.
И это в тот момент, когда администрация Обамы продавлива­
ла Т Т П , на которое в Пекине смотрели как на агрессивную меру
сдерживания, а Япония и Китай конфликтовали из-за скали­
стых островков в Восточно-Китайском море.
Администрация Трампа, несомненно, непредсказуема, но
именно во время вахты Обамы, когда госсекретарем была Хилла­
ри Клинтон, отношения между Россией и Китаем вышли на та­
кой высокий уровень. Россия пережила санкции благодаря сво­
им резервам. Китайские резервы намного обширнее. Возможно,
они так велики, что в фантазиях о подлинно тесном сотрудниче­
стве между Ф Р С и Народным банком Китая нет никакой нужды.
Но эти китайские резервы накоплены благодаря системе финан­
сового регулирования и валютного контроля, которую так дол­
го критиковал Запад. Способность Китая остановить отток своих
валютных резервов в том числе связана и с ужесточением это­
го контроля. В экономическом смысле оно лишь отчасти достиг­
ло успеха. А в самом Китае оно сопровождается силовой борьбой
между теми слоями элиты, которых волнует в первую очередь
безопасность их капитала, и режимом, стремящимся обеспечить
стабильность. Все это по-прежнему чревато сильнейшими финан­
совыми рисками. Как однажды едко заметил великий экономист
Абба Лернер, «экономическая наука заслужила звание царицы об­
щественных наук, избрав своей сферой уже решенные политиче­
ские проблемы»23. Будущее китайской политической экономии
и ее отношений с Западом явно не принадлежат к этой сфере.
23. А. Lerner, «The Economics and Politics o f Consumer Sovereignty»,
R e v ie w 62 (1972), 258-66.

764

A m e ric a n E co n o m ic

ОБЛИК

ГРЯДУЩЕГО

III
События 2015-2016 гг. в Китае заставляют вспомнить и о второй
главной теме этой книги. Даже такой компетентный и осведом­
ленный режим, как китайский, сталкивается с экономически­
ми проблемами внезапно и неожиданно. Все это можно назы­
вать разными словами, такими как паника, кризис, заморозка,
обвал, набег, внезапная остановка, радикальная неопределен­
ность,—и все эти описания того, что происходило или угрожало
произойти в глобальной финансовой системе после 2007 г., ука­
зывают на один момент: тот факт, что помимо структурных, за­
медленных трений, которые может порождать глобальная инте­
грация, она порождает и внезапные разрывы, события, которые
нельзя в полной мере объяснить структурными условиями или
свести к ним и которые не подчиняются законам. Такие кризисы
трудно предсказать или определить заранее. Они являются не­
предвиденными и нередко носят чрезвычайно сложный харак­
тер. В то же время их нельзя игнорировать. Подобные момен­
ты требуют встречных интервенций. Они требуют действий. Это
противопоставление и задает сюжет нашей книги: с одной сто­
роны крупные организации, структуры и процессы; с другой —
решения, дискуссии, аргументы и действия.
Такие моменты можно описывать с помощью метафоры
чрезвычайной ситуации или тушения пожара. В рядах амери­
канских борцов с кризисом был широко распространен военный
словарь: «максимум силы», доктрина Пауэлла, «шок и трепет»,
«большая базука». Но можно также сказать, что в данных случа­
ях требуется такая неосязаемая и неуловимая вещь, как полити­
ческое лидерство и действия. А в этом отношении все зависит
от формулирования планов и программ, сплочения поддержки
и борьбы с оппозицией.
В 2008 г., в момент эскалации финансового кризиса, разра­
зившегося в последние месяцы существования администрации
Буша, сомнения в американских лидерах были обычным делом.
И в том, что касается Республиканской партии, они были более
чем оправданными. В тот критический момент Республиканская
партия не сумела сыграть роль моста между своей массовой ба­
зой и императивами системной стабилизации. Воспроизведение
именно этой ситуации в более крайней форме, в виде ниспровер­
жения республиканской элиты и выбора Трампа как кандидата,
Полсон усмотрел в 2016 г. В 2008 г. заинтересованность системы
в спасательных мероприятиях была очевидна. Она наблюдалась
по обе стороны Атлантики. Но в том, что касается политической
7 б5

КРАХ

сути дела, лишь хрупкая межпартийная коалиция, сколоченная
республиканской элитой и руководством Демократической пар­
тии, не позволила С Ш А развалиться и стала основой для усилий
Ф Р С и американского министерства финансов по стабилизации
глобальной системы. Последующая политическая поляризация
Америки и избрание Трампа в 2016 г. еще более резко подчерки­
вают историческое значение этой коалиции.
Это американская сторона драмы. Сама по себе она имеет
глобальное значение. Но у нее есть аналоги и в других регионах,
затронутых кризисом, —как в Европе, так и в Азии. Кризис ев­
розоны заставлял снова и снова задаться следующим вопросом.
Каким образом собрать коалицию ради непопулярных, но необ­
ходимых действий? Чья воля, настойчивость, терпеливость, ин­
тересы и готовность к компромиссам возобладают? Пожалуй, то,
что для одной из важнейших точек опоры глобального порядка
характерна такая высокая неопределенность, может шокировать.
Но при управлении капиталистической системой в условиях де­
мократии не обойтись без создания подобных сиюминутных
и однобоких политических коалиций. В X X в. именно этим от­
личались друг от друга Версальский договор и План Маршалла,
или реакции Герберта Гувера и Ф.Д. Рузвельта на Великую де­
прессию. К определению «политическая» в понятии «политиче­
ская экономия» следует относиться серьезно.
Начиная с 2007 г. в результате обширного финансового кри­
зиса возникло сильнейшее напряжение во взаимоотношении
между демократической политикой и императивами капитали­
стического управления. Это напряжение выразилось в первую
очередь не в кризисе массового участия и не в том, что политику
в конечном счете контролировали выборные лидеры, а в кризи­
се политических партий, которые традиционно играли роль по­
средников между тем и другим. Их программы, их сплоченность
и их способность мобилизовать сторонников не прошли испы­
тания. Во многих странах—в первую очередь в Греции и Фран­
ции —это привело к тому, что умеренные левые партии сошли
со сцены. Они расплатились за свою неспособность конструк­
тивно бороться с проблемами, порожденными кризисом еврозо­
ны. На выборах 2017 г. в бундестаг обе главные партии Германии,
которая считалась наименее затронутой кризисом, получили
беспрецедентно мало голосов. В США и в Великобритании жерт­
вами раскола оказались основные правые партии, что принес­
ло драматические плоды в виде Брекзита, а в потенциале может
иметь еще более далеко идущие последствия, проистекающие
из усиливающихся разногласий между американскими респуб­
ликанцами. Республиканская партия имеет внушительный ап­

766

ОБЛИК

ГРЯДУЩЕГО

парат по привлечению голосов избирателей, беспощадную ме­
дийную машину и мощные механизмы по сбору средств. Но судя
по ее послужному списку за последние десять лет, она не способ­
на на законодательную деятельность или эффективное сотруд­
ничество с правительством.
С учетом когда-то модной идеи о том, что мы живем в эпоху
постдемократии и даже постполитики, значение этих чисто по­
литических явлений становится некоторым сюрпризом. Такие
сложные социальные системы, как финансовые рынки, и такие
механизмы, как современное государство и система государств,
в которой оно существует, в силу одной своей внушительности
создают ощущение надежности. Они заставляют нас сомневаться
в том, что на них могут оказать воздействие политические силы,
решения или дискуссии. Мы склонны видеть за каждым углом
технократическое упреждение и узурпацию, причем нередко
не без причины. Работу этих систем можно описывать, избегая
ссылок на политику. Но если история как таковая и нужна для
чего-то, так для того, чтобы продемонстрировать убогость таких
трактовок. Политический выбор, идеология и действие поли­
тических сил повсеместно встречаются в этом сюжете и влекут
за собой чрезвычайно важные последствия —не только в каче­
стве помех, но и в качестве живой реакции на сильнейшую из­
менчивость и случайности, вызываемые сбоями гигантских «си­
стем», «машин» и аппаратов финансового инжиниринга. Успех
или провал, стабильность или кризис — исход реально зави­
сит от конкретного момента. Одним из таких моментов было
банкротство Lehman. Были и другие: Довиль, Канны-2011, судь­
боносная речь Драги, не говоря уже о референдуме по вопросу
о Брекзите или об умопомрачительных американских выборах
в ноябре 2016 г.
Из подобных моментов принятия решений, случайностей,
выбора и сопутствующих драматических событий складывает­
ся наше чувство современной истории, начало которой восходит
к X V I в. с его совместным рождением капитализма и современ­
ной государственной системы. Хотя это чувство, возможно, вре­
менно оставило нас после 1989 г., затем оно вновь очень гром­
ко дало о себе знать. Подобные моменты служат вехами памяти
и воспоминаний. Они побуждают к действию: после 15 сентя­
бря 2008 г. стремление избежать нового краха Lehman стало на­
вязчивой идеей кризисных менеджеров по всему миру. Из этих
моментов складывается хронологическая шкала исторического
нарратива. Они дают повод для юбилеев, побуждая к дискуссиям
и переосмыслению событий. Из-за бурного начала X X в. первые
годы X X I в. переполнены столетними годовщинами. Самая зна-

767

КРАХ

чимая из них отмечалась в 2014 г.: речь идет о столетней годов­
щине 1914 года. Воспоминания и дискуссия о том, как началась
Первая мировая война, вызвали глубокий интерес во всем мире.
Историки вспоминали родовую травму X X в.24 И они делали это
на фоне конфликтов на Украине и в Восточной Азии, из-за кото­
рых уроки 1914 г. казались особенно злободневными. В менее бук­
вальном смысле изучение 1914 г. может также стать хорошим спо­
собом рассмотрения исторических проблем наподобие тех, при­
мером которых служит финансовый кризис 2008 г.
Между вопросами, которыми мы задаемся по поводу 1914
и 2008 г., существует поразительное сходство25. Каким образом
закончилось «Великое успокоение»? Каким образом накаплива­
ются огромные риски, слабо осознаваемые и едва контролируе­
мые? Каким образом великие тектонические сдвиги глобально­
го строя вызывают внезапные землетрясения? Каким образом
«железнодорожные расписания» гигантских технических си­
стем, сочетаясь, приводят к катастрофе? Каким образом анахро­
ничные и устарелые системы отсчета мешают нам понять, что
происходит вокруг нас? Сами ли мы вляпались в кризис, или
нас подталкивали к этому темные силы? Кого винить за итог —
спровоцированную людьми, рукотворную катастрофу? Не явля­
ется ли движущей силой всякой нестабильности неравномерное
и совместное развитие глобального капитализма? Каким обра­
зом массовая политика с ее страстями диктует решения, приня­
тые элитой? Как политики эксплуатируют эти страсти? Дости­
жим ли международный и внутренний порядок? Можем ли мы
прийти к постоянной стабильности и миру? Дает ли закон ответ
на этот вопрос? Или же мы должны полагаться на баланс угроз
и суждения специалистов и генералов?
Этими вопросами мы уже сотню лет задаемся применитель­
но к 1914 году. Не случайно их аналогами служат вопросы, кото­
рыми мы задаемся по отношению к 2008 г. и его последствиям.
Эти вопросы сопутствуют всем великим кризисам современности.

24. Двумя самыми значительными работами на эту тему являются: G. Clark, S le e p w a l­
kers (London: Penguin Press, 2013); и J . Leonhard, P a n d o r a ’s B o x (Cambridge, MA:
Harvard University Press, 2017).
25. См. замечательную социально-теоретическую реконструкцию: M .M ann, S o u rces
o f S o c ia l P o w e r , vol. 2, 2nd ed. (Cambridge: Cambridge University Press, 2012);
М .М анн, И с т о ч н и к и с о ц и а л ь н о й в л а с т и , т. 2 (Москва: Издательский дом
«Дело» РАНХиГС, 2018).

Научное издание

А д ам

Туз

КРАХ

Как десятилетие
финансовых кризисов
изменило мир
Главный редактор издательства В а л е р и й А н а ш в и л и
Н аучный редактор издательства А р т е м С м и р н о в
Выпускающий редактор Е л е н а П о п о в а
Дизайн и верстка С е р г е й З и н о в ь е в
Корректор О л ь г а Ч е р к а с о в а
Издательство И нститута Гайдара
1.25993, Москва, Газетный пер., д. 3-5, стр. 1
#
Подписано в печать 10.10.2019.
Тираж 1000 экз. Формат 70^100/16.
О тпечатано в ф или але «Ч еховск ий печатный двор »
ОАО «П ер вая образцовая типограф ия»
www.chpd.ru. Факс (496) 726-54-10, ( 4 9 5 ) 988-63-87
142300, Московская обл., г. Ч ехов, ул. П олиграф истов, 1

ИЗДАТЕЛЬСТВО
ИНСТИТУТА
ГАЙДАРА
СПРАШИВАЙТЕ КНИГИ
В МАГАЗИНАХ ВАШЕГО ГОРОДА

МОСКВА

А кадемия, просп. В ерн ад ского, 82, ( 4 9 9 ) 270-29-78
Москва, ул. Т вер ск ая, 8, стр. 1, (495) 629-64-83, 797-87-17
Библио-глобус, ул. М ясн и ц кая, 6/3, стр. 1, ( 4 9 5 ) 781-19-00
Московский Дом Книги, ул. Н овы й А рбат, 8 , (4 9 5 ) 789-35-91
М олодая гвардия, ул . Бол ьш ая П о л я н ка, 28, ( 4 9 5 ) 780-33-70
Фаланстер, М . Гн ездниковски й пер., 12/27, стр.3,
(495) 629-88-21, 504-47-95 falan ster@ m ail.ru

Фаланстер на Винзаводе, 4-й С ы р ом я тн и чески й пер., 1, стр. 6,
(4 9 5 )

9 26- 3 0- 4 2

Книжный клуб 36,6, ул. Б ак ун и н ская, 71, стр. 10,
(4 9 5 )

9 2 6 - 4 5 -4 4

Циолковский, ул. Б. М олч ан овк а, 18, ( 4 9 5 ) 691-51-16, 691-56-28
У Кентавра, кн и ж ная лавка, И О Ц «Гум ан и тар н ая книга»,
ул. Ч аян ° в а 15 (р г г у ) (499) 9 7 3 -4 3 -01
Буквышка, ул. М ясн и ц кая , 20, ( 4 9 5 ) 628-29-60

Книжная экспедиция Управления делам и Президента
Российской Федерации, ул. В ар вар ка, 9, ( 4 9 5 ) 606-52-94
MMOMA A rt Book Shop в И н сти туте Strelka in R ussian,
Берсеневская наб., 14, стр. 5А

Ходасевич, ул. П окр овк а, 6 , +7-965-179-34-98
Гараж, павильон Ц ен тр а « Гар аж », П и онерски й пруд,
П ар к Горького, (495) 645-05-21
Сеть Читай-Город (Н овы й кн и ж н ы й ), ( 4 9 5 )
Сеть Академкнига
ул. В ави лова, 55/7, (499) 124-55-00
М и чури н ски й п р осп ., 12, (499) 932-74-79
Ц ветной б-р, 21, стр. 2, (499) 921-55-96

9 3 7 - 8 5 - 81,

177-22-11

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

Санкт-Петербургский дом книги , Н евский п р осп ., 28
(дом Зи нгера), (812) 448-23-55

Подписные издания, Л итейн ы й просп ., 57, (812) 273-50-53
Порядок слов, наб. р. Ф он тан ки , 15, (812) 310 -50 -36
Все свободны, ул. Н екрасова, 23, +7-911-977-40-47
Дом университетской книги (И зд ательство С П б Г У ),
М енделеевская ли н и я, 5, (812) 329 -24-70, 329-24-71,
vitan o va@ sp b u .ru
Свои Книги, ул . Репина, 41, (812) 966-16-91,
ВОРОНЕЖ

Петровский, книж ны й м агазин и клуб, ул . Л ен и н а, 54,
(3 4 2 2 )

4 3 - 03-51

ЕКАТЕРИНБУРГ

Пиотровский в П рези д ен тском ц ентре Б ори са Е л ьц и н а,
ул. Б ориса Е л ьц и н а, 3, (912) 485-79-35
Екатеринбургский Дом книги, ул . А н тон а В алека, 12,
( 3 4 3 ) 253 -50-10
ПЕРМЬ

Пиотровский, Н езависим ы й кн иж ны й м агазин, ул. Л енин а, 54,
(3 4 2 )

2 4 3 - 03-51

РОСТОВ-НА-ДОНУ

И нтеллектуал, книж ны й салон, ул . С ад овая, 55, Д вор ец творчества
детей и м олодеж и , ф ойе главн ого здани я, (988)-565-14-35
НОВОСИБИРСК

Капиталъ, л и тературн ы й м агазин, ул . М аксим а Горького, 78,
(3 8 3 )

2 2 3 - 69-73

СТАВРОПОЛЬ

Князь Мышкин, ул . К осм онавтов, 8, (928) 963-94-81, (928) 329 -13-43,
m ysh kin boo ks@ yan d ex.ru
КИЕВ

Книжный бум, книж ны й ры н ок « П етр овка», ряд 62, м есто 8
(пави льон «А кад ем кн и га»), + 380-63-437-52-38
КАЗАНЬ

Смена, Ц ен тр соврем енной культуры , ул. Б у р х ан а Ш а хи д и , 7,
(8 43 )

2 4 9 - 5 0 -2 3

КРАСНОЯРСК

Бакен, ул. К ар л а М аркса, 34а, (3912) 88-20-82

ИНТЕРНЕТ-МАГАЗИНЫ

LibroRoom h ttp ://lib ro ro o m .ru /
OZON.ru h ttp://w w w .ozon.ru/
Лабиринт http://w w w .labirin t.ru/
Боффо! h ttp ://w w w .b o ffo b o o ks.ru /
Books.ru h ttp://w w w .book s.ru /
Бизнес-книга h ttp ://b izb o o k .ru /
Книга.т http://w w w .kn iga.ru/
Read.ru h ttp ://read .ru /
Спринтер http://w w w .sprin ter.ru/
Издательская группа URSS h ttp ://u rss.ru /
В ЭЛЕКТРОННОМ

ВИДЕ

ЛитРес h ttp://w w w .litres.ru /
OZON.ru h ttp://w w w .ozon.ru/
О ПТОВЫЕ ПРОДАЖИ

Издательский дом «Д ело» РАНХ и ГС ,
М осква, просп. В ерн ад ского, 82, ( 4 9 5 )
d e lo @ a n x .ru , com @ an x.ru

4 3 3 - 25 - ° 2 , 4 3 3 - 25 -10 ,

И н сти тут эко н о м и ч еско й поли ти ки
имени

Е

гора

Т

имуровича

Гайдара —

кр уп н ей ш и й росси й ски й
н ауч н о -и ссл ед о вател ьск и й и у ч е б н о ­
м етоди чески й ц ен тр.
И н сти тут эко н о м и ч еско й п о л и ти к и был
уч р е ж д ен А к ад ем и ей н ар о д н о го х о зя й ства
в 1990 году. С 1992 по 20 09 год был известен
как И н сти ту т эк о н о м и к и п ер ехо д н о го
п ер и о д а , бессм енны м р ук о во д и тел ем ко то р о го
был Е. Т. Гай дар.
В 20 10 го д у по и н и ц и ати ве к о л л ек ти ва
в соответстви и с У к азом П р е зи д ен та

РФ

от 14 мая 2 0 10 г. № 601 и н сти тут верн улся
к и с х о д н о м у н аи м ен ован и ю , и ем у было
п р и своен о им я Е. Т. Гай д ара.
И зд ател ьство И н сти ту та Г ай д ар а осн овано
в 2 0 10 году. Задачей и зд ател ьства явл я ется
п уб л и кац и я о теч ествен н ы х и зар уб еж н ы х
и ссл ед ован и й в области эк о н о м и ч е ск и х ,
со ц и а л ь н ы х и гу м а н и т а р н ы х наук, тр уд о в
кл асси ков и соврем ен н и ко в.