В.В.Шелохаев
ИДЕОЛОГИЯ
И ПОЛИ ГИЧЕСКАЯ
ОРГАНИЗАЦИЯ
РОССИЙСКОЙ
ЛИБЕРАЛЬНОЙ
БУРЖУАЗИИ
1907-1914 гг.
„Наука”
АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ СССР
В.В.Шелохаев
ИДЕОЛОГИЯ
И ПОЛИТИЧЕСКАЯ
ОРГАНИЗАЦИЯ
РОССИЙСКОЙ
ЛИБЕРАЛЬНОЙ
БУРЖУАЗИИ
1907-1914 гг.
Москва «НАУКА» 1991
ББК 63.3(2) 523
Ш45
Ответственный редактор
доктор исторических наук
С. В. тютюкин
Рецензенты:
доктор исторических наук Н. М. ПИРУМОВА,
доктор исторических наук И. С. РОЗЕНТАЛЬ
Редактор издательства
Ю. Г. ГОРДИНА
I
Шелохаев В. В.
UI45 Идеология и политическая организация российской либе-
ральной буржуазии. 1907—1914 гг.— М.: Наука; 1991.—
232 с.
ISBN 5-02-008571-5
В монографии впервые в исторической литературе дан комплексный ана-
лиз классовой сущности идеологии, программы, тактики и организации рос-
сийского либерализма в один из наиболее сложных и предельно острых пери-
одов борьбы между пролетариатом и буржуазией за гегемонию в освободи-
тельном движении. Подробно раскрываются социальная природа, состав, тер-
риториальное размещение основных политических партий либеральной бур-
жуазии, средства, формы и методы ее борьбы за массы.
Для историков, широкого круга обществоведов.
Ш 0503020300—118 84-91,1 полугодие	ББК 63.3(2) 523
ISBN 5-02-008571-5	© Издательство «Наука», 1991
ВВЕДЕНИЕ
Настоящая книга является логическим продолжением:
предшествующих исследований автора1. Применительно к межре-
волюционному периоду 1907—1914 гг. в ней изучается одна из ко-
ренных проблем политической истории России эпохи империализ-
ма — борьба между пролетариатом и либеральной буржуазией за
гегемонию в освободительном движении.
Обращаясь к разработке темы, автор стремился учесть всю со-
вокупность факторов, оказавших влияние на ход и исход этой
борьбы. В рассматриваемый период произошли качественные сдви-
ги в самом уровне мирового и российского капитализма. Накануне
первой мировой войны царская Россия достигла высшей точки сво-
его экономического развития. Со второй половины 1909 г. в про-
мышленности началось оживление, перешедшее через год в новый
подъем. Промышленный подъем происходил в условиях сложивше-
гося монополистического капитализма, подготовки к империали-
стической войне. Ускорилось развитие капитализма в сельском хо-
зяйстве, которое происходило в 1909—1913 гг. в условиях роста
хлебных цен на мировом и внутреннем рынках.
В 1907—1914 гг. произошли качественные изменения и в сте-
пени социальной и политической консолидации основных классов
российского общества. Развитие капитализма на его монополисти-
ческой стадии привело к укреплению экономической мощи круп-
ной торгово-промышленной и финансовой буржуазии. Значительно
возросли численность многонационального пролетариата, его со-
циальная консолидация, политическая зрелость, усилилась тен-
денция к росту стачечной борьбы, достигшей накануне мировой
войны баррикадного уровня. В то же время под влиянием сто-
лыпинской "аграрной реформы довольно интенсивно шел про-
цесс социальной дифференциации среди крестьянства. Усилились
деградация и разложение правящего дворянского класса и царской
династии.
При этом принципиально важное значение имели опыт и уро-
ки, приобретенные и усвоенные всеми классами в 1905—1907 гг.
Уже в ходе первой российской революции достаточно четко и опре-
деленно были выявлены место и роль каждого класса, проверены
на практике программные, организационные и тактические уста-
новки различных политических партий, апробированы средства и
3
щисущи каждой из них. Специального изучения заслуживают
«опросы внутренней истории этих партий, изменения в их со-
циальном составе, «география» и численность, механизм прямой
связи руководящих и низовых организаций. Важ-
представляется выявление социальных связей руководя-
буржуазно-либеральных партий с капиталистами и по-
методы борьбы революционно-демократического, либерально-мо-
нархического и правительственного лагерей. Все это делало борь-
бу между классами, политическими лагерями и партиями в пери-
од после революции 1905—1907 гг. более зрелой, напряженной
и острой.
В 1907—1914 гг. произошли значительные изменения в соотно-
шении сил как между тремя политическими лагерями, так и внут-
ри каждого из них. Все яснее стала тенденция к сближению прави-
тельственного и либерально-монархического лагерей. В интересах
сохранения политического господства помещиков царизм вынужден
был пойти на заключение союза с крупной буржуазией. Политиче-
ской формой этого союза и стала третьеиюньская система, при по-
мощи которой царизм пытался «сверху» решить объективно на-
зревшие задачи исторического развития страны. В свою очередь,
либерально-монархический лагерь как целое проявил тенденцию к
врастанию в третьеиюньскую систему, приспособлению к внутри-
денция ни в коей мере не означала их слияния, ибо объективно су-
ществовавшие противоречия между помещиками-крепостниками и
буржуазией оказались более глубокими и непреодолимыми, чем
представлялось тем и другим. По мере свертывания программы
правительственных реформ и усиления реакционного курса цариз-
ма «ножницы» между правительственным и либерально-монархи-
ческими лагерями все более увеличивались. Это вело к дальнейше-
му углублению кризиса «верхов», дестабилизации, а затем и раз-
ложению третьеиюньской политической системы.
Для периода 1907—1914 гг. было характерно дальнейшее обо-
стрение борьбы между пролетариатом и буржуазией на идеологи-	-------
ческом фронте. После поражения революции 1905—1907 гг. клас- ч!анизации лиоеральной оуржуазии дает возможность углубить
сы, партии, массы интенсивно «переваривали» ее опыт, проявляя ' 1,1111 представления о оуржуазии как классе в целом и об ее от-
повышенный интерес к вопросам теории. «Не случайно, а неизбеж- " плчых слоях,
но было то,— подчеркивал В. И. Ленин,— что после неудачи рево-
люции во всех классах общества, среди самых широких народным
масс пробудился интерес к глубоким основам всего миросозерцания
вплоть до вопросов религии и философии, вплоть до принципов на-
шего, марксистского учения в целом. Не случайно, а неизбежне
массы, втянутые революцией в острую борьбу из-за вопросов так-
тики, предъявили в эпоху отсутствия открытых выступлений за-
просы к знанию общетеоретическому»2.
Цель данной работы — исследование политической идеологии v
i обратной
чым также
цего звена
лещиками.
Важное
основных теоретических посылок политической идеологии класса
буржуазии. Основные функции идеологов российской буржуа-
ши как класса в целом выполняли кадеты, являвшиеся носителя-
ми «новейших» и «моднейших» теорий и концепций, вырабо-
анных западноевропейской и российской буржуазной нау-
:ой. Именно кадеты отразили те ведущие тенденции в эволю-
1ии буржуазной идеологии и политики, которые были характер-
пи для эпохи империализма. Определенные идеологические
политическому правительственному курсу. Однако указанная тен-и’ункции выполняли также октябристы и прогрессисты. Идеоло-
и этих партий, не претендуя на широкие обобщения и даже
юмонстрируя неприязнь к разного рода «теоретическим отвле-
юпностям», тем не менее предприняли попытку создать собст-
венную модель некоего «национального» варианта капитализма
। России. Для идеологов и политиков октябризма и прогрессиз-
i.i был характерен консервативный тип мышления, отражав-
иий уровень сознания тех слоев крупной торгово-промышленной
। финансовой, «деловой» буржуазии, а также умеренно либе-
>.1льных помещиков, интересы которых они представляли на поли-
ичсской арене.
Комплексный подход к изучению идеологии и политической
место в книге отведено анализу классовой сущности и
партийной организации российской либеральной буржуазии. Пред- 1 ч^ть> привлечены воспоминания лидеров российского лиоерализ-
_______ ________ ________________11 проработаны архивные матепиалы октябпистской И КЯЛРТГКЛМ
принята попытка системного анализа деятельности трех основные
партий российской либеральной буржуазии — кадетов, прогресси
стов и октябристов, составлявших ядро либерально-монархическоп
лагеря. Историографический опыт убеждает, что именно такой сис
темный подход дает возможность раскрыть «весь облик буржуазш
как класса, как политического целого...»3. При этом ставится зада
ча не только выявить <----__ ---------г-----
названных партий, но и показать те особенности, которые был!
Теоретической и методологической основой данной работы по-
тужили труды В. И. Ленина, партийные документы. Принципи-
|ьно важное значение для раскрытия темы имеет большевистская
чать 1907—1914 гг.
Одно из центральных мест в книге занимают источники кадет-
юго, прогрессистского и октябристского происхождения. Автором
Проработан комплекс философских, социологических и экономиче-
» их работ идеологов и политиков российской либеральной бу ржу-
ши, центральная и в значительной мере местная периодическая
... проработаны архивные материалы октябристской и кадетской
।артий, документы из фондов лидеров этих партий. В книге также
и пользованы опубликованные и архивные материалы III и IV Го-
\ дарственных дум.
Учитывая, что недавно были опубликованы историографиче-
। не очерки о состоянии разработки данной темы в советской и за-
1CXKU1U цел	. при	LldDniLTi о <д дю	L	*	_______------------------ 
общие закономерности функционировани 1 но д литературе, автор считает возможным отослать к ним
______ игателя4.
5
4
Автор выражает признательность своим коллегам по отделу ис-
тории СССР периода империализма и рецензентам за замечания г
предложения.
1	Шелохаев В. В. Кадеты — главная
партия либеральной буржуазии в
борьбе с революцией 19и5—1907 гг.
М., 1983; Он же. Партия октябристов
в период первой российской револю-
ции. М., 1987.
2	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 20.
С. 58, 87.
з	Там же. Т. 16. С. 65.
4	См.: Волобуев О. В., Леонов М. И.
Уткин А. И., Шелохаев В. В. Ис
тория политических партий Россир
1907— 1914 годов в советской ис-
ториографии // Вопр. истории. 1989
№ 4; Волобуев О. В., Миллер В. И.
Шелохаев В' В. Непролетарски!
партии России: итоги изучения i
нерешенные проблемы // Непроле
тарские партии России в трех рево
люциях. M., 1989.
Глава первая
ОРГАНИЗАЦИЯ, ЧИСЛЕННОСТЬ
И СОЦИАЛЬНЫЙ СОСТАВ ПАРТИЙ
ЛИБЕРАЛЬНОЙ БУРЖУАЗИИ
*
До последнего времени исследователи уделяли сравни-
чсльно мало внимания изучению организационных и социальных:
структур буржуазно-помещичьих партий. Как правило, в литера-
туре приводились фрагментарные данные о численности и социаль-
ном составе той или иной партии в определенный исторический пе-
риод. В значительной степени подобная ситуация проистекала из-
ia отсутствия массовых источников, позволивших бы решить дан-
ную проблему в полном объеме. При этом следует иметь в виду»
что в рассматриваемые годы руководство буржуазных партий со-
знательно скрывало факты о состоянии своих центральных и мест-
ных организаций. Характеризуя положение кадетской партии по-
сле поражения революции 1905—1907 гг., В. И. Ленин писал:
-Протоколов кадетских съездов нет. Числа членов своей партии ня
в итоге, ни по организациям либералы не сообщают. Направление
разных комитетов неизвестно... Адвокаты и профессора, делающие
себе карьеру на парламентаризме, фарисейски осуждая подполье*
восхваляют открытую деятельность партий, а на деле издеваются:
над демократическим принципом гласности и скрывают от публики
различные политические тенденции в своей партии»1. Эта ленин-
ская характеристика всецело применима также к прогрессистам и
октябристам.
Вместе с тем в распоряжении исследователей все же имеется:
достаточное количество, прежде всего архивных, источников, обра-
ботка и анализ которых дают возможность получить достаточно
репрезентативные данные о состоянии буржуазно-помещичьих пар-
тий в 1907—1914 гг. Сбор информации осуществлялся автором по
программе, включавшей в себя следующие параметры: 1) место на-
хождения организации (регион); 2) тип организации (губернская,
областная, городская, уездная, сельская); 3) время возникновения:
и прекращения деятельности; 4) численность; 5) социальный со-
став местных партийных организаций; 6) социальный состав ЦК и
думских фракций; 7) партийная и околопартийная печать; 8) уча-
стие в избирательных кампаниях в Государственную думу. На ос-
новании этой программы была произведена систематическая обра-
ботка материалов, сохранившихся в архивных фондах буржуазных
партий и Департамента полиции, а также в центральной и местной
печати различных политических направлений, документов кампа-
7
ний по выборам в III и IV Государственные думы, личных анкет
депутатов Думы, разного рода справочников, мемуарной и исследо-
вательской литературы.
• В качестве базового источника взяты архивные фонды двух ос-
новных буржуазных партий: кадетов и октябристов. Что же каса-
ется архивов мирнообновленцев и возникших на их основе про-
грессистов, то они, к сожалению, не сохранились. Далеко не равно-
ценна и информация, содержащаяся в фондах кадетов и октябри-
стов. Дело в том, что кадетское руководство в отличие от октябри-
стского гораздо больше внимания уделяло ведению и сохранности
документации, периодически проводило «ревизию» состояния сво-
их местных партийных комитетов, предпринимало те или иные по-
пытки для их организационного восстановления. В ноябре 1907 rJ
по решению ЦК была создана под председательством П. А. Сады-1
рина специальная Организационная комиссия (ОК), действовавшая:
до мая 1909 г. Ее деятельность была вновь возобновлена в октябри
1913 г. Организационная комиссия возникла и действовала при мо-
сковском отделе ЦК кадетской партии (далее: МО ЦК) для провер-
ки состояния кадетской периферии. С этой целью вся территория
страны была разделена на семь округов (Петербургский, Запад-
ный, Московский, Саратовский, Харьковский, Киевский и Варшав-
ский), три области (Кавказ, Средняя Азия и Сибирь). В январе
1908 г. при петербургском отделе ЦК кадетской партии (далее: ПО
ЦК) была создана особая организационная комиссия, в ведение ко-
торой перешли два округа — Петербургский и Западный. В апреле
1908 г. была организована Сибирская комиссия.
«Ревизия» состояния местных партийных организаций осущестч
влялась путем посещения их членами ОК, специального анкетиро-
вания, переписки, личных встреч с местными партийными функ-
ционерами, приезжающими в Москву и Петербург. В 1907 — пер-
вой половине 1908 г. ОК при МО ЦК провела (главным образом
путем объезда) обследование состояния 27 губернских и 26 уезд-1
ных организаций, затратив на эти цели 1138 руб.2 В дальнейшем
сбор информации о состоянии местных партийных организаций ОК
осуществляла путем специально разработанных анкет и переписки.
Так, в 1913 г. ОК разослала анкету-вопросник в 54 губернских и:
64 уездных организации. Присланные ответы были обработаны ОК
и положены в основу организационного доклада ЦК на мартовской
конференции 1914 г.
Октябристское руководство, наоборот, не утруждало себя «за-
ботами» о выяснении состояния своих местных отделов. Исполни-
тельная комиссия, действовавшая при ЦК «Союза 17 октября», ог-
раничилась составлением в мае 1909 г. нового алфавитного списка
губернских и уездных отделов. ЦК мирнообновленцев провел пу-,
тем анкетирования лишь одну «ревизию» своих местных организа-
ций, установившую, что в мае 1908 г. на местах существовало
15 партийных групп, причем постоянные связи с ЦК поддерживали
лишь две из них — московская и рижская.(/Количество местных
организаций прогрессистов было еще меньше. В 1912—1914 гг. их
8
комитеты были созданы в Петербурге, Москве, Киеве, Казани,
Харькове, Саратове, Туле, Тамбове, Самаре, Екатеринославе,
Вильно, Одессе, Тифлисе и Области Войска Донского3. Однако они
фактически выполняли лишь функции избирательных комитетов,
целью которых было проведение выборов в IV Думу, а затем под-
держание связей с «цензовыми» избирателями. \/
Собранная информация легла в основу составленных автором
пяти приложений. В двух из них показано организационное состо-
яние кадетов и октябристов, а в остальных систематизированы све-
дения о социальном составе ЦК кадетов, октябристов и прогресси-
стов. Крайняя скудость информации об организационном состоянии
мирнообновленцев и прогрессистов не позволила обобщить ее в
специальном приложении.
При составлении первых двух приложений автор руководство-
вался следующими критериями: 1) наличие постоянно функциони-
рующих комитетов или же так называемого «ядра», по существу
выполнявшего те же функции; 2) наличие двусторонней связи
между ЦК, думскими фракциями и местными комитетами, которая
выражалась в систематическом участии в партийных конференци-
ях или совещаниях, регулярной переписке и периодической уплате
партийных взносов. В первом приложении указывается числен-
ность комитета или «ядра» и лишь в отдельных случаях (в скоб-
ках) дается численность собственно партийной организации. Такое
разграничение носит принципиально важный методический харак-
тер, ибо в литературе данные о численности комитета нередко
идентифицируются с данными о численности организации в целом.
Во втором приложении пришлось ограничиться указанием на гео-
графическое размещение и тип октябристских отделов, ибо каких-
либо других сведений в распоряжении исследователей не имеется.
В 1907—1914 гг. буржуазные партии переживали организаци-
онный кризис. Наиболее остро и болезненно он протекал у каде-
тов. В период реакции как центральные, так и особенно местные
органы власти не только усилили политику репрессий против рево-
люционно-демократических партий, но и проявили готовность за-
одно придушить и ненавистных им кадетов. 16 февраля 1908 г. Се-
нат окончательно отказал кадетскому руководству в легализации
партии. Вскоре было подтверждено запрещение принимать членов
нелегализованных партий на государственную службу, а также в
органы местного самоуправления. В декабре 1908 г. состоялся су-
дебный процесс над членами I Думы, подписавшими Выборгское
воззвание. Несмотря на сравнительно мягкий приговор (три месяца
тюремного заключения), многие видные кадеты оказались лишен-
ными права быть избранными в III Думу. В Екатеринбурге прове-
ли судебный процесс над членами местного комитета кадетской
партии. В ряде мест кадеты были отстранены от выборных должно-
стей в земствах, исключены из дворянских собраний. Из высших и
средних учебных заведений были уволены десятки кадетских про-
фессоров, приват-доцентов, преподавателей. Разумеется, подроб-
ные меры не шли ни в какое сравнение с теми жестокими репрес-
9
Таблица 1*
Динамика численности кадетских организаций в 1905—1914 гг.
Тип организации	1905-1907 гг.	1908-1909 гг.	1913-1914 гг
Губернская	44	33	29
Городская	66	16	16
Уездная	164	47	32
Волостная	72	4	3
Итого	346	100	80
* Таблица составлена на основе: Шелохаев В. В. Кадеты — главная партия
либеральной буржуазии в борьбе с революцией 1905—1907 гг. М., 1983.
С. 97—309 и Прил. 1 данной работы.
сиями (смертная казнь, тюремное заключение на длительные сро-
ки, административная ссылка), которые царизм обрушил на рево-
люционеров. Тем не менее административный нажим способство-
вал усилению кризисных явлений в кадетской партии (табл. 1).
Таблица дает возможность проследить в динамике процесс не-
уклонного сокращения числа местных кадетских организаций. За-
метим, что данная тенденция доминировала вплоть до победы Фев-
ральской буржуазно-демократической революции. В 1907—1914 гг.
кадетские организации прекратили свое существование в Польше и
Средней Азии. В единичном числе они сохранились в Прибалтике,
Белоруссии, Закавказье и Сибири. Характерно, что, как и в
1905—1907 гг., основная масса кадетских организаций продолжала
функционировать в земских губерниях европейской части России.
Этот факт подтверждает мысль о том, что именно земства явля-
лись ядром, вокруг которого шел процесс создания кадетских орга-
низаций. Недаром в своих воспоминаниях П. Н. Милюков подчер-
кивал, что «кадетизм вышел из земской организации»4.
В рассматриваемый период прекратили существование 15 гу-
бернских, 50 городских, 132 уездных и 69 волостных кадетских ор-
ганизаций. Из сохранившихся организаций наиболее устойчивыми
оказались те, которые возникли в 1905 г. Те же организации, ко-
торые были созданы в период выборной кампании в I Думу, в по-
давляющем большинстве случаев прекратили свое существование.
Этот факт также свидетельствует о том, что кадетские организа-
ции, возникшие весной 1906 г., являлись эфемерными образова-
ниями, фактически выполнявшими функции временно дейст-
вующих избирательных комитетов. По существу кадеты лиши-
лись волостных организаций, а также подавляющего большинст-
ва уездных, что, естественно, неизмеримо сократило и без то-
го крайне ограниченные возможности их воздействия на крестьян-
ские массы.
В 1907—1914 гг. организационная деятельность кадетской пар-
тии замкнулась рамками столичных, губернских и некоторых
крупных уездных городов. В университетских центрах (Петербур-
ге, Москве, Киеве, Харькове, Казани, Томске) сохранились и про-
должали действовать кадетские студенческие фракции. Так, в Пе-
4
10
тербурге имелось 12 студенческих фракций, а в Киеве и Харько-
ве — по одной5.
Организационный развал наблюдался повсеместно. Так. в Пе-
тербурге из 12 районных организаций, действовавших в
1905—1907 гг., осталось всего б6. Сократилось число районных ор-
ганизаций в Москве, Киеве и Харькове7. Приведем наиболее ти-
пичные сведения о состоянии некоторых губернских и уездных ор-
ганизаций, сохранившиеся в фонде кадетской партии. Из Черниго-
ва сообщали: «Группа к.-д. распалась, комитета не существует»8.
Из Ярославской губернии писали: «Никакой Ростовской группы бо-
лее уже не существует»9. В сообщении из Торжка (Тверской губ.)
говорилось: «Группа совершенно распалась, никогда не собирается
и не имеет своего исполнительного органа»10. В 1911 г. тамбовские
партийные функционеры информировали МО ЦК о том, что «орга-
низованной партии к.-д. ни в Тамбове, ни в губернии нет»11. А вот
еще два «печальных» для кадетского руководства сообщения из
Таврической и Рязанской губерний. В первом говорилось: «В на-
стоящее время никакой кадетской организации не имеется»12; во
втором констатировалось: «Почти все рязанские кадеты сошли со
сцены»13. В 1913 г. председатель курского губернского комитета
Долженков информировал ЦК о том, что в губернии «вряд ли най-
дется больше 3—4 человек, которые открыто объявили бы себя ка-
детами»14. Подобного рода примеры можно было бы умножить.
Уменьшение количества местных организаций привело к зна-
чительному сокращению численности кадетской партии в целом*.
Автором предпринята попытка ориентировочного подсчета числен-
ности как членов партийных комитетов или «ядра», так и кадет-
ской партии в целом. При этом решение первой половины задачи
не представляет особых трудностей, ибо в фонде кадетской партии
сохранились сведения о численности наиболее крупных губерн-
ских, городских и уездных комитетов (см. Прил. 1). На основании
этих данных можно вывести вполне репрезентативные средние по-
казатели и экстраполировать их на однотипные комитеты, данные
о численности которых отсутствуют. Средняя численность губерн-
ского комитета (исключение составляют петербургский, москов-
ский и киевский) не превышала 15 человек, городского — 18, уез-
дного — 3, волостного — 2. На основании этого метода установле-
но, что численность кадетских комитетов в 1908—1909 гг. не пре-
вышала 1100 человек, а в 1913—1914 гг.— 998 человек. Послед-
няя цифра лишь не намного превышает данные ОК МО ЦК (731
человек)15.
Что касается второй части задачи, то ее решение затрудняется
отсутствием необходимой информации. В распоряжении исследова-
телей имеются сведения о численности лишь нескольких местных
организаций. К сожалению, до сих пор автору, несмотря на много-
летние поиски, не удалось обнаружить достоверных материалов о
численности двух наиболее крупных кадетских организаций —пе-
тербургской и московской. Те же сведения, которые имеются,
представляются весьма завышенными и нуждаются в дальнейшей
проверке. По данным Департамента полиции на февраль 1912 г., в
Петербурге насчитывалось 12 540 «действительных членов кадет-
ской партии»16. Можно высказать предположение, что полицей-
ские чиновники для определения численности петербургской город-
ской кадетской организации взяли за основу сведения о количестве;
голосовавших за партию «народной свободы» на выборах в III Ду-
му. По Москве сохранились сведения о численности лишь Сущев-
ской районной организации, причем если в 1906 г. в ней насчиты-
валось 600 человек, то в 1913 г.— лишь 15017. Обнаруженные све-
дения о численности однотипных местных организаций (архангель-
ская, киевская, харьковская, самарская, казанская, ярославская,
пермская, угличская) дают возможность проследить процесс про-
грессирующего уменьшения количества их членов в 1906—1912 гг,
в три-восемь раз.
Какова же была хотя бы ориентировочно численность кадет-
ской партии в 1907—1914 гг.? По данным Департамента полиции,
в январе 1908 г. численность кадетской партии не превышала
25—30 тыс. человек18. Иными словами, по сравнению с 1906 г. она
сократилась примерно в два раза. По мерс развития и углубления
организационного кризиса интенсивность сокращения численности
местных кадетских организаций еще более возросла. По сведениям
ОК МО ЦК, в 1912—1914 гг. в подавляющем большинстве губерн-
ских городов число организованных кадетов не превышало
40—50человек, а в уездных — 12—20 человек. Если эти данные
ОК принять в качестве среднестатистических, то можно с большей
или меньшей долей вероятности предположить, что накануне пер-
вой мировой войны численность кадетской партии не превышала
10—12 тыс. человек, т. е. сократилась по сравнению с периодом
революции 1905—1907 гг. в пять раз.
Сведения о состоянии партийных организаций на периферии
производили удручающее впечатление на кадетских лидеров. Вы-
ступая в 1909 г. на майской партийной конференции, П. Н. Милю-
ков заявил: «То положение партии, которое констатировано мос-
ковским комитетом, представляет собой минимальный уровень, на
котором может находиться партия»19. 11 ноября 1909 г. на заседа-
нии МО ЦК Н. М. Кишкин подчеркнул, что «отмирание целых
партийных организаций — факт несомненный»20. В 1913 г. на
февральской партийной конференции представители с мест заяви-
ли о невозможности восстановить партийные организации. «Восста-
новить партийную организацию в губернском городе,— отмечал
представитель из Симбирска,— в ближайшее время вряд ли удаст-
ся»21. В том же духе высказался представитель Твери: «Что каса-
ется местных партийных организаций, то таковых нет, и вряд ли
имеется возможность восстановить их при нынешних условиях»22.
В том же году на партийной майской конференции Милюков в
весьма лаконичной форме констатировал: «Партия к.-д. находится
формально в разложении»23. Своеобразный итог почти восьмилет-
Мих попыток восстановить местные партийные организации был.
12
дан в неопубликованном'отчете МО ЦК, подготовленном к наме-
чавшемуся на 1914 г. VI съезду кадетской партии. «К сожалению*
пришлось убедиться,— подчеркивалось в отчете,— что многие из
групп, существовавших в 1906 г. и числивших в своих рядах
довольно значительное число членов, уже не существовали в
1908 г., и многие из них даже не оставили о себе никаких сле-
дов; другие оставили о себе лишь отдельных лиц, поддерживав-
ших сношения с центральными партийными органами, и в луч-
шем случае кое-где оставили по себе лишь отдельных лиц,
поддерживавших сношения с центральными партийными органа-
ми, и в лучшем случае кое-где сохранились партийные комитеты,
переизбрание которых оказалось, однако, почти везде трудно, как
и переизбрать ЦК. Нередко даже в тех местах, откуда в 3-ю Думу
на выборах прошли представители к.-д. партии, не осталось ника-
ких партийных организаций и создать таковые вновь оказалось не-
возможно, несмотоя на наличность на местах многих сочувствую-
щих партии лиц»24.
Плачевное организационное состояние кадетской партии приве-
ло к тому, что 22—23 марта 1914 г. на заседаниях МО ЦК был по-
ставлен вопрос о том, не следует ли в создавшихся условиях заме-
нить устав партии какой-либо специальной «внутренней Инст-
рукцией»25. И хотя до замены устава инструкцией дело не до-
шло, тем не менее постановка подобного вопроса была весьма сим-
птоматичной. .
Еще более интенсивными темпами шел организационный рас-
пад октябристов. Несмотря на то что они были легализованной,
партией и пользовались поддержкой столыпинского правительства,
их организационный развал с каждым годом набирал все более
быстрые темпы (табл. 2)
Согласно данным Исполнительной комиссии при ЦК октябри-
стов, к маю 1909 г. сохранилось 38 губернских, 11 городских,
74 уездных и 4 сельских отдела, т. е. их число по сравнению с
1905—1907 гг. уменьшилось более чем в два раза. В Петербурге,
Москве, Киеве и Казани сохранились и продолжали действовать
студенческие октябристские фракции. Однако эти данные Испол-
нительной комиссии представляются завышенными. Об этом, в
частности, свидетельствуют результаты опроса местных партий-
ных октябристских функционеров, проведенного корреспондента-
ми газеты «Русское слово» в июне 1909 г. Так, Прибалтийский.
Союз 17 октября, насчитывавший в 1906 г. до 1 тыс. членов, в
середине 1909 г. состоял из нескольких десятков человек. В
Нижнем Новгороде, где при своем возникновении в декабре
1905 г. Союз 17 октября объединял более 400 членов, сохранил-
ся лишь один комитет, состоявший всего из десяти человек. В Туле
корреспонденту газеты с трудом удалось разыскать двух-трех ок-
тябристов26.
Информация «Русского слова» подтверждается сведениями, по-
лученными ЦК от местных отделов октябристов. Так, из Орен-
бурга сообщали: «Ряды октябристов тают, число членов уменьша-

Таблица 2*
Динамика численности октябристских
отделов в 1905 — 1909 гг.
Тип органи- зации	1905-1907 гг.	1908- 1909 гг.
Губернская	47	38
Городская	20	11
Уездная	160	74
Волостная	33	4
Итого	260	127
составлена на основании: Ш е-
• Таблица
л о х а е в В. В. Партия октябристов в пери-
од первой российской революции. М., 1987.
С. 138—150 и Прил. 2 данной работы.
ется», а их деятельность «мала
встречает сочувствия как в об-
ществе, так и в широких массах
населения»27. По мере провала
политического курса октябри-
стов в III Думе развал местных
отделов еще более усилился. В
апреле 1911 г. ЦК зафиксиро-
вал: «Кременчугский отдел со-
вершенно прекратил свою дея-
тельность и должен считаться:
упраздненным», а воронежский:
отдел «совершенно не деяте-
лен»28. В мае 1911 г. председа-
тель тверского отдела С. С. Не-
манов сообщил в ЦК, что гу-
бернский отдел «совершенно распался». В то же время прекратил
функционировать чистопольский отдел29.
По данным Департамента полиции, в 1912 г. в Витебской гу-
бернии октябристы «представляют собой ничтожную по численно-
сти партию»; в Киевской губернии «организованной партии 17 ок-
тября не имеется»; в Ярославской губернии «отделы союза 17 ок-
тября ничем себя не проявляют»30.
В том же году «ревизию» некоторых местных октябристских
отделов провели корреспонденты журнала «Вестник Европы». Так,,
в августе 1912 г. на страницах журнала были помещены две кор-
респонденции из Курской, Таврической и Харьковской губерний. В
первой из них отмечалось: «Октябристов Курская губерния не слы-
шит и не видит уже около пяти лет». Во второй говорилось о том,,
что после III Думы партийная организация в Таврической и Харь-
ковской губерниях «оказалась настолько численно ничтожной и:
слабой, что не в состоянии выделить из своей среды даже избира-
тельные комитеты»31. Сведения Департамента полиции и «Вестни-
ка Европы» подтверждаются данными самих октябристов, прислан-
ными в ЦК. Так, в сообщении из Орла отмечалось, что здесь «ок-
тябристов небольшая группа»32. В корреспонденции из Твери ука-
зывалось: «Отдел раскололся. После выборов в III Думу деятель-
ность заглохла»33. В письме из Одессы сообщали: «Отдел почти не
существует»34.
После партийной конференции, состоявшейся в ноябре 1913 г.»
развал октябристской периферии приобрел уже необратимый ха-
рактер. Раскол думской фракции, как отмечалось в отчете ЦК ок-
тябристов, автоматически повлек за собой «разномыслие между*
членами провинциальных отделов, как необходимый результат его»
ослабление деятельности отделов»35. Произошло также сокращение
числа студенческих октябристских фракций в высших учебных за-
ведениях. На этом фоне парадоксом выглядит создание в 1913 г. по
инициативе и при материальной поддержке князя Куракина Вер-
14
Жне-Микульского волостного отдела в Мологском уезде Ярослав-
ской губернии36.
Попытки автора установить хотя бы ориентировочно числен-
ность партии октябристов в 1907—1914 гг. не дали каких-либо по-
ложительных результатов. Отсутствие необходимых источников —
а это уже сам по себе немаловажный показатель — позволяет
лишь высказать предположение о том, что число организованных
октябристов в рассматриваемый период было незначительным.
То же можно сказать и о численности прогрессистов. По свиде-
тельству А. П. Бурышкина, вне Государственной думы их «поч-
ти не было»37.
В условиях нараставшего организационного кризиса, охватив-
шего не только нижние, но и средние и даже верхние «этажи» ка-
детской и октябристской партий, шел довольно интенсивный про-
цесс разрушения коммуникационных связей между их центральны-
ми и низовыми организациями. В 1907—1914 гг. кадетам, прогрес-
систам и октябристам удалось созвать по одному партийному съез-
ду. Отметим, что в отличие от прогрессистов и октябристов кадет-
ское руководство все же принимало меры к тому, чтобы сохранить
Связи со своими низовыми (прежде всего губернскими) организаци-
ями. В первые месяцы после поражения революции кадетам уда-
лось провести два партийных совещания (в июне и августе 1907 г.)
с представителями местных комитетов, ряд областных съездов
(в Москве, Киеве, Казани и Екатеринбурге), а также конференцию
представителей девяти губерний Поволжского района. В последую-
щий период основной формой организационной связи ЦК и дум-
ской фракции с представителями местных комитетов стали партий-
ные конференции. Всего с июня 1908 г. по март 1914 г. состоялось
11 партийных конференций кадетской партии, на которых присут-
ствовали представители главным образом губернских комитетов.
Так, в июне 1908 г. на партийной конференции присутствовали
'представители 13 местных комитетов, в октябре 1908—14, в мае
1909 г.— 13, в ноябре 1909 г.— 19, в мае 1910 г.— 21, в мае 1911
г.— 27, в ноябре 1911 г.— 29, в мае 1912 г.— 25, в феврале 1913
г.— 23, в мае 1913 г.— 14, в марте 1914 г.— 27. Приведенные
данные показывают, что по мере обострения революционного кри-
зиса в стране кадетское руководство стало более регулярно прово-
дить партийные конференции, а число приглашенных на них пред-
ставителей местных комитетов росло.
Одной из наиболее распространенных форм организационной
Связи между ЦК и местными комитетами была переписка. Так, в
1908—1909 гг. МО ЦК вел переписку по 110 адресам, а в
1913 г.— по 130 адресам. Согласно отчету МО ЦК, с ноября
1907 г. по апрель 1912 г. партийным функционерам было отправ-
лено 3059 запросов и оповещений, а получено за тот же период с
мест всего лишь 390 ответов38. Кроме того, думская фракция пери-
одически рассылала на места отчеты о своей деятельности. Однако
эффективность такой формы связи между центральными и местны-
ми органами партии была невелика. В своих воспоминаниях Ми-
15
люков сделал любопытное признание: «Куда-то вдаль от нас ото-
двигались и наши партийные группы в провинции. Их общее на-
строение, и прежде более левое, не поспевало эволюционировать
за нами. Наша связь с провинцией поддерживалась регулярно из-
даваемыми отчетами фракции о ее деятельности в Думе
жов на эти отчеты было мало, до меня они не доходили»
, но откли-
39
В рассматриваемый период кризис охватил и верхний «этаж»
кадетской партии — ее Центральный Комитет. Заседания ЦК со-
зывались нерегулярно, в них принимало участие не более
10—15 человек, т. е. около трети состава ЦК. С середины ноября
1909 г. по октябрь 1911 г. вообще не было проведено ни одного
пленарного заседания ЦК. В отчете МО ЦК отмечалось, что в
1910 г. работа ЦК «свелась к минимуму. Даже не было пленарного
заседания, не было созвано и осенней конференции». Только к
концу 1911 г. ЦК вышел из «временной апатии»40. Очевидно, ка-
детское руководство продолжало бы пребывать в апатии и дальше,
если бы не усиление революционного движения в стране. Именно
новый революционный подъем заставил кадетское руководство ак-
тивизироваться и в организационном плане.
В 1912—1914 гг. заседания ЦК кадетской партии стали прохо-
дить более регулярно и — что не менее важно — более бурно.
В это время, как никогда прежде, в ЦК обострились разногласия
по программным, тактическим и организационным вопросам41. Со
всей остротой встала задача выработки нового тактического курса
применительно к изменившимся политическим условиям. Однако
ЦК, привыкший за годы деятельности III Думы по инерции
катиться по наезженной «конституционной колее», не был в со-
стоянии оперативно перестроиться, предпочитая выступать в ро-
ли регистратора происходивших в стране событий. Требова-
ния представителей с мест об изменении тактики и переизбрании
ЦК кадетскими лидерами в течение длительного времени просто
игнорировались. Считая себя хранителями «партийных традиций»,
они уже с трудом допускали возможность переизбрания ЦК. В свя-
зи с этим кадетские лидеры всячески стремились оттянуть созыв
партийного съезда и, естественно, собственные перевыборы. По
мнению большинства членов ЦК, его обновление вполне можно
было провести путем кооптации, т. с. включения в состав ЦК
угодных им лиц. И только в конце 1913 — начале 1914 г. кадет-
ские лидеры, сделав «левый жест», согласились с требованием мес-
тных комитетов начать подготовку очередного партийного съезда„
на котором предполагалось переизбрать ЦК. Однако кадетскому
'руководству для созыва съезда партии потребовалось еще более
двух лет.
В более сложном и запутанном состоянии находились организа-
ционные связи ЦК октябристов с местными отделами партии. Фак-
тически единственной формой связи между ними являлась перепи-
ска. Местные отделы были наводнены разного рода письмами, цир-
кулярами, воззваниями, брошюрами, отчетами и т. п. Только в
1912—1913 гг. Исполнительный совет направил в местные отделы
16
21 тыс. экз. названной «продукции»42. Однако ответов «снизу» На
эту лавину информации поступало крайне мало. За весь период
1907—1914 гг. в фонде октябристской партии отложилось не более
$00 ответов местных отделов.
В период деятельности III Думы октябристские лидеры вообще*
Sie утруждали себя частым проведением заседаний ЦК, предпочи-
тая решать тактические вопросы в бюро думской фракции или же
^просто в кулуарном порядке. Однако революционный подъем в
Стране заставил даже флегматичных октябристских лидеров не-
сколько активизировать свою организационную деятельность. В
Л912—1914 гг. наметилась тенденция к росту числа заседаний ЦК.
Если с сентября 1912 г. по октябрь 1913 г. их состоялось 15, то с
октября 1913 г. по 19 июня 1914 г. — уже 23. В ноябре 1913 г. ЦК
ттровел партийную конференцию, после которой произошел раскол
С начала думской фракции, а затем и партии43.
Сложными были взаимоотношения между ЦК и думскими
фракциями российских буржуазно-помещичьих партий. Как и в
‘других капиталистических странах, их фракции являлись автоном-
ными, а в период деятельности III и IV Думы стали оказывать до-
минирующее влияние на выработку партийного курса. Особенно
ярко эта тенденция прослеживалась у октябристов и прогрессистов.
Численность кадетских фракций в III и IV Думах по существу
оставалась стабильной44. В них соответственно входило 12 и 7 чле-
нов ЦК, занимавших ключевые позиции в комитете и бюро фрак-
ции. Так, в III Думе в состав бюро кадетской фракции, состоявше-
го из 14 человек, вошло шесть членов ЦК, непосредственно являв-
шихся депутатами Думы. Кроме того, ЦК дополнительно коопти-
ровал в бюро еще шесть своих членов, которые депутатами Думы
не были45. Такое соотношение сил в бюро фракции позволяло ЦК
осуществлять непосредственный контроль за ее деятельностью на
цсем протяжении работы III Думы. Однако в IV Думе соотношение
•сил в бюро фракции изменилось. Во-первых, в Думу прошло всего
.Лишь семь членов ЦК. Причем некоторые из них (В. А. Маклаков
и М. В. Челноков) занимали откровенно прооктябристские пози-
ции. Во-вторых, в два раза уменьшилось число кооптированных во
фракцию членов ЦК46. В конечном счете это привело к еще боль-
шей автономности думской фракции.
Серьезные изменения претерпела думская фракция октябри-
стов. В III Думу им удалось провести 154 депутата, т. е. на
112 больше, чем во II. Однако октябристскому руководству так и
не удалось преодолеть тех центробежных тенденций, которые уси-
ливались от сессии к сессии47. Провал тактического курса октябри-
стов в III Думе привел к тому, что в IV им удалось провести
, 98 своих депутатов, т. е. на 56 человек меньше, чем в III. Соответ-
ственно уменьшилось и число членов ЦК, избранных депутатами
Думы. Если в III Думе было 20 членов ЦК, то в IV — всего лишь
5. Поэтому ЦК вынужден был кооптировать в бюро думской фрак-
ции четырех своих членов48. Однако октябристскому руководству
думской фракции не удалось избежать раскола. После ноябрьской
2 Я ₽. Шелохаев
17
конференции 1913 г. она разделилась на три части: земцев-октяб-
ристов (65 человек), собственно «Союз 17 октября» (22 человека)
и группу беспартийных (15 человек), причем последняя ориенти-
ровалась на черносотенное крыло IV Думы. Фракция земцев-ок-
тябристов представляла собой своеобразный маятник, постоянна
качавшийся то вправо, то влево. Фракция левых октябристов, на
идя на окончательный разрыв с правительством, вела тактику, на-
правленную на создание в IV Думе так называемого «работоспо-
собного» центра, с помощью которого она рассчитывала провеет^
умеренные реформы конституционного характера.
На фоне организационного развала кадетской и особенно ок-
тябристской партий отчетливо прослеживается процесс политиче-
ской консолидации прогрессистски настроенных элементов буржуа-
зии. В результате дальнейшего размежевания внутри либерально-
монархического лагеря стала выделяться «настоящая» буржуазия..
«Либеральный капитал,— писал В. И. Ленин,— образовывает свою
особую партию, в которую должны отойти (и отходят) многие эле-
менты буржуазии, раньше шедшие с октябристами, и к которой, с
другой стороны, идут наиболее умеренные, крупнобуржуазные “со-
лидные0 элементы из кадетской партии»49. Обратив внимание на.
этот факт, В. И. Ленин подчеркнул, что в «русском либерализме
за время контрреволюции (1908—1912 гг.) самое характерное —
громадный рост прогрессизма»50. Этот рост прогрессизма наблю-
дался на всем протяжении пятилетнего существования III Думы51.
Именно фракция прогрессистов и притягивала к себе названные
элементы как из октябристской, так и кадетской фракций.
Наиболее интенсивно процесс организационного оформления,
прогрессистов в партию «настоящей» буржуазии проходил в период
подготовки избирательной кампании в IV Думу. Успех прогресси-
стов на выборах в IV Думу52 лишь ускорил этот процесс.
11 —13 ноября 1912 г. состоялся съезд прогрессистов, на котором:
была принята их программа. Раскрывая ее классовую сущность,
В. И. Ленин писал: «Они не хотят полного и безраздельного гос-
подства помещиков и бюрократов. Они добиваются — и говорят
это прямо — умеренной узкоцензовой конституции с двухпалатной
системой, с антидемократическим избирательным правом. Они хо-
тят “сильной власти“, ведущей “патриотическую44 политику завое-
вания огнем и мечом новых рынков для “отечественной промыш-
ленности4*. Они хотят, чтобы бюрократы с ними считались столько
же, сколько с Пуришкевичами. И тогда они готовы забыть “старые
счеты" с реакционерами и работать рука об руку с ними над созда-
нием 44великой44 капиталистической России»5*
На съезде прогрессистов был избран ЦК с отделами в Петер-
бурге и Москве, которым поручалось принять меры к организации;
местных комитетов. Съезд прогрессистов, бесспорно, явился важ-
ной вехой в политической консолидации «деловых» кругов глав-
ным образом московской буржуазии. После съезда В. И. Ленин от-
мечал, что прогрессисты «очень близки к тому, чтобы стать офи-
циальным партийным представительством этой национал-либе-
18
ральной буржуазии на парламентской арене»54. Однако Планы со-
здания «настоящей» буржуазной партии не были реализованы. В
исторической литературе убедительно показано, что прогрессистам:
;гак и не удалось превратить свою организацию ни в общероссий-
скую, ни в чисто капиталистическую. Их политическое влияние;
распространялось на сравнительно незначительные слои крупной
'буржуазии и связанной с ней буржуазной интеллигенции. По при-
знанию А. П. Бурышкина, прогрессисты оказались не в состоянии
осуществить «политическое объединение торгово-промышленников.
Даже левого фланга»55. Характерно также, что вся деятельность
□прогрессистов сосредоточивалась в IV Думе, причем основную роль
гв определении их политического курса играл не ЦК, а именно
думская фракция56. «Думская фракция,— вспоминал Бурыш-
Кин,— являлась по существу единственным выразителем прогрес-
сизма как политического направления»57.
Как это ни парадоксально на первый взгляд, все буржуазно-по-
мещичьи партии испытывали серьезные финансовые трудности. Об
,этом убедительно свидетельствуют сохранившиеся финансовые до-
кументы кадетской партии. Напомним, что согласно партийному
уставу каждый член партии должен был уплачивать членские
"взносы. Однако уже в 1905—1907 гг. эти уставные нормы не со-
блюдались. 18—20 августа 1907 г. на совещании ЦК с представи-
телями Уместных комитетов было принято решение об отмене упла-
ты членских взносов. Местные организации должны были по собст-
венному усмотрению выделять около 10 % денежных средств в
пользу ЦК58. Но и это решение оказалось практически невыполни-
мым, ибо подавляющее большинство местных комитетов само сиде-
ло на «голодной диете». Вот лишь некоторые наиболее типичные
сообщения, поступавшие в ЦК партии с мест: «членские взносы не
поступали уже второй год» (Архангельск)59; «взносы не платят»
(Вологда)60; «членские взносы поступают слабо» (Воронеж)61;
«касса пуста» (Киев)62; «денежные сборы поступают очень туго»
(Курск)6^; «финансы плохи» (Симбирск)64.
Важно отметить, что кадетские партийные организации сущест-
вовали не на членские взносы, а на другие финансовые поступле-
ния. В 1907—1908 гг. статьями прихода петербургского городского
комитета были: отчисления от районных комитетов — 2074 руб.
38 коп. пожертвования — 4422 руб. 50 коп., концерты и лекции —
2127 руб. 80 коп., продажа литературы — 138 руб. 61 коп., член-
ские взносы — 23 руб. 15 коп.65 В отчете петербургского городско- i
го комитета за 1910 г. о поступлении членских взносов вообще нс
^упоминалось. Основным источником пополнения пустующей кассы
городского комитета были частные пожертвования, которые от слу-
чая к случаю делали отдельные представители крупной монополи-
стической буржуазии. Известно, что во второй половине 1907 г.—
первой половине 1908 г. такие пожертвования внесли: председатель
правления Азовско-Донского банка Б. А. Каминка (1 тыс. руб.),
плен советов Азовско-Донского банка и Петербургского междуна-
родного банка П. Я. Хесин (1 тыс, руб-)} член правления Сибир-
2*
19
ского торгового банка М. И. Гинзбург (1 тыс. руб.), а также князь
Д. И. Бебутов (2 тыс. руб.)66. Денежные средства петербургского
городского комитета хранились на счету Сибирского торгового бан-
ка. В источниках встречаются сведения о том, что некоторые мест-
ные комитеты обращались за материальной помощью к представи-
телям торгово-промышленной и финансовой буржуазии. Так, в од-
ном из донесений Департамента полиции указывалось, что киев.-*
ские кадеты «обращаются за пожертвованием к богачам»67.
Вполне естественно, что местные комитеты, испытывавшие по-
стоянные финансовые трудности, не спешили направлять деньги в;
кассу ЦК партии. На основании источников, сохранившихся в
фонде кадетской партии, удалось установить, что в 1908 г. взносы;
в ЦК вносили: 17 губернских, 1 городской и 18 уездных комитетов;
в 1909 г.— 19 губернских и 18 уездных (2277 руб.); в 1911 г.—
5 губернских и 3 уездных; в 1912 г.— 13 губернских, 4 городских*
11 уездных (1577 руб.); в 1913 г.— 10 губернских и 18 уездных;
(991 руб.)68. Эти данные свидетельствуют, с одной стороны, об
уменьшении числа комитетов, вносящих взносы в кассу ЦК, а с
другой — о сокращении размеров вносимых сумм. На ноябрьской:
партийной конференции 1911 г. П. Д. Долгоруков констатировал*
что «взносы в ЦК поступают в небольшом размере от отдельных;
лиц и от 5—10 групп». Поэтому, продолжал он, «нельзя себя счи-
тать серьезно существующей политической партией, если у нас нет*
денег». Ссылаясь на опыт Западной Европы, где ни одна партия;
«не существует без денег», Долгоруков настоятельно рекомендовал;
создать специальный партийный денежный фонд69. Однако эти;
призывы председателя кадетской партии были гласом вопиющего а
пустыне.
В итоге ЦК кадетской партии хронически оказывался в долж-
никах. 30 ноября 1908 г. на заседании ЦК его казначей А. А. Све-
чин заявил, что долг составляет 20 500 руб.70 3 мая 1912 г. на за-
седании ЦК отмечалось, что долг ЦК составляет 3400 руб.71 Выход;
из создавшегося положения кадетское руководство видело в орга-
низации сбора частных пожертвований. Так, в 1907 г. денежные^
пожертвования в кассу ЦК внесли: А. И. Каминка (13 175 руб.)*
А. А. Свечин (5700 руб.), М. Г. Коммисаров (2683 руб.), В. Д. На-
боков (1 тыс. руб.), Н. М. Кишкин (300 руб.), Д. И. Ша-
ховский (НО руб.)72. В 1912 г.— А. М. Колюбакин (500 руб.),
А. А. Свечин (300 руб.), В. Д. Набоков (300 руб.), М. М. Винавер
(300 руб.), П. Н. Милюков (250 руб.), Д. И. Шаховской;
(60 руб.)7< Кроме того, периодические пожертвования в кассу
ЦК делали Б. А. Каминка, П. Я. Хесин, М. И. Гинзбург. Денеж-
ные суммы ЦК кадетской партии хранились в Азовско-Донском;
банке'4.	м
В распоряжении исследователей имеются подробные материа-
лы, характеризующие финансовое положение думской кадетской:
фракции. Согласно отчету казначея фракции, приход в кассу G
1 февраля 1908 г. по 1 ноября 1909 г. составил 56 800 руб., из них1
членские взносы — 8 тыс, руб., съезды. — 1500 руб., случайные —
20
23 тыс. руб., пожертвования — 25 300 руб., лекции — 5 тыс. руб.
За это же время расход фракции составил 19 500 руб., из них: на
агитационную работу — 4500 руб., поездки лекторов — 5 тыс.
руб., «Вестник партии народной свободы» — 10 тыс. руб.75 С но-
ября 1909 г. по 1 ноября 1910 г. в кассу фракции поступило
12 896 Руб., а с 1 ноября 1910 г. по 1 ноября 1911 г.— 10 595 руб.
37 коп.™. В отличие от ЦК думская фракция кадетов не имела де-
нежного дефицита, а наоборот, оказывала ЦК постоянную финан-
совую помощь.
По данным Департамента полиции, в период избирательной
кампании в IV Думу кадетов финансировали Азовско-Донской,
Международный и Санкт-Петербургский частный коммерческий
банки'7. В фонде Департамента полиции имеется информация о
том, что кадетов финансировали также отдельные представители
крупной финансовой еврейской буржуазии. Эта помощь осуществ-
лялась путем учета векселей ЦК кадетов в некоторых финских
банках и Еврейском колониальном банке. Насколько эти сведения
Департамента полиции соответствуют действительности, сказать
трудно. Но не вызывает сомнения тот факт, что в 1907—1914 гг.
кадетское центральное руководство стало получать финансовую
поддержку со стороны российской крупной буржуазии.
Крайне фрагментарны сведения источников о финансовом
положении октябристов и прогрессистов. Известно, что ЦК
октябристов существовал исключительно на пожертвования сво-
их состоятельных членов. Систематически кассу ЦК пополняли
братья А. И., Н. И., Ф. И., К. И. Гучковы, С. С. Корзинкин,
А. Л. Кнопп, О. Я. Колли, Г. Г. Лерхе, И. А. Лихачев, В. О. Люс-
тих, Е. Е. Нольтейн, М. В. Родзянко, П. П. Рябушинский (до вы-
хода из ЦК), Н. В. Щенков и некоторые другие. Что касается дум-
ской фракции рктябристов, то она существовала на взносы собст-
венных членов и частные пожертвования. При этом фракция ок-
тябристов финансировала «Клуб общественных деятелей» и газету
«Голос правды». Так, например, «Клуб общественных деятелей»
ежегодно получал от бюро фракции субсидию в 6 тыс. руб.78 После
провала политического курса октябристов в III Думе их финансо-
вое положение начинает ухудшаться. Сократились, в частности, и
субсидии московских капиталистов на избирательную кампанию
в IV Думу79.
В более выгодном положении находились прогрессисты, щедро
финансируемые группой политически активных московских капи-
талистов. Отказавшись от поддержки обанкротившихся октябри-
стов, группа крупных московских капиталистов сделала ставку на
прогрессистов. При этом они щедро финансировали избирательную
кампанию прогрессистов в IV Думу и их периодическую печать8^.
Какие же изменения произошли в 1907—1914 гг. в социальной
структуре буржуазно-помещичьих партий? К сожалению, в цент-
ральных и местных архивах, периодической центральной и мест-
ной печати сохранились лишь отрывЬчные сведения о социальном
составе отдельных местных кадетских комитетов и октябристских
21
отделов. Так, в Куйбышевском областном архиве исследователем
М. И. Леоновым обнаружен список членов самарской городской ка-
детской организации за 1910 г. Из 288 человек, включенных в
описок, социальная принадлежность известна у 161: служащих раз-
личных категорий — 76, купцов и владельцев торговых заведе-
ний— *-38, присяжных поверенных— 13, врачей—26, учи-
телей 6, агрономов — 1, подрядчиков —18С В Ярославском
областном архиве исследователем В. П. Федюком обнаружены
поименные списки членов ярославской губернской и углич-
ской уездной кадетских организаций. Так, на 1912 г. из 84 чле-
нов губернской организации было: приказчиков и конторщи-
ков — 16, присяжных поверенных — 8, врачей — 4, торгов-
цев — 7, чиновников — 11, учителей — 4, инженеров и тех-
ников — 5, священников — 7, профессоров, приват-доцентов,
редакторов и издателей газет — 9, управляющих банками и за-
водами — 2, землевладельцев — 2, служащих земского самоуп-
равления — 2, рабочих — 2, ремесленник — 1, агроном — 1,
лесопромышленник — 1, литейный мастер — 1, провизор — I82.
В 1908 г. из 62 членов угличской уездной организации было: чи-
новников — 7, учителей — 5, приказчиков — 3, купцов — 3, слу-
жащих — 12, торговцев — 2, врачей — 3, представителей местно-
го самоуправления и управления — 3, студентов — 3, священ-
ник — 1, курьер —1, помощник лесничего — 1, портниха — 1,
сапожник —1, частный поверенный — 1, женщин — 8, без опре-
деленных занятий — 683. По данным Департамента полиции, в
1912 г. архангельский губернский комитет состоял из лиц свобод-
ных профессий, приказчиков и конторщиков84.
Разумеется, подобного рода разрозненные данные о социальном
составе отдельных местных кадетских организаций не дают воз-
можности проследить те изменения, которые имели место в
1907 — 1914 гг. в социальном составе кадетской партии в целом.
Поэтому представляется целесообразным продолжить поисковую
работу по выявлению и систематизации данных о социальном со-
ставе низовых партийных организаций. На данном этапе можно
лишь высказать ряд наблюдений общего характера.
Во-первых, в рассматриваемые годы на уровне низовых орга-
низаций продолжал идти процесс «очищения» от демократических:
элементов. Так, например, исчезновение волостных и подавляю-
щей части уездных организаций свидетельствует о том, что после
I и II Думы кадетские организации покинуло и зажиточное кресть-
янство, в котором идеологи и политики правого кадетизма и про-
грессизма усматривали недостающую, по их мнению, социальную
базу для русского либерализма. Опыт со столыпинской аграрной
реформой показал, что социальные противоречия в российской де-
ревне продолжали оставаться настолько глубокими, что надежды
либералов на создание новой социальной опоры в лице зажиточ-
ного крестьянства оказались иллюзорными. В городах же от ка-
детов уходили средние городские слои и прежде всего тор-
говые служащие.
22
Во-вторых, внутри кадетских низовых организаций усилилась
Политическая дифференциация, выразившаяся в том, что часть их
членов перешла в другие партии и организации. Причем одни из
них, сделав сознательный политический выбор, перешли в револю-
ционно-демократические партии, другие — в партии и организа-
ции, стоявшие правее кадетов, а третьи, выйдя из кадетской пар-
тии, вообще отказались от участия в политической жизни и пар-
тийной борьбе. Так, из Моршанска (Тамбовская губерния) сообща-
ли в МО ЦК, что после поражения революции 1905—1907 гг.
«большинство членов группы к.-д. примкнуло к с.-д. и с.-р. Все
стремления вызвать их сочувствие к программе и действиям к.-д.
не приводят ни к чему»85. Из Сапожка (Рязанская губерния) писа-
ли, «У части членов к.-д. произошла эволюция во взглядах, за-
ставляя их уйти кого направо, кого налево»86. В письме из Корче-
ва (Тверская губерния) говорилось: «Одни (а их, пожалуй, боль-
шинство) поправели. А другие, напротив, мнят себя левее к.-д.,
хотя к известным левым партиям не принадлежат»87.
В 1907—1914 гг. известные изменения произошли в социаль-
ном облике высшего кадетского руководства. Речь идет о дальней-
шем усилении интеграции членов ЦК кадетов в капиталистиче-
скую систему. В рассматриваемые годы из 45 членов ЦК кадетской
партии было 13 крупных землевладельцев и 8 домовладельцев.
18 человек (40 %) в той или иной степени связаны с различными
отраслями промышленного производства, книгоиздательским и бан-
ковским делом. Два члена ЦК — Н. И Астров и М. В. Челноков —
являлись крупными московскими капиталистами. Широк диапазон
промышленной и финансовой деятельности А. И. Каминки,
М. Г. Комиссарова, Ф. И. Головина, Н. Н. Кутлера, А. Р. Ледниц-
кого, В. Д. Набокова, И. Я. Пергамента и Н. Н. Щепкина. Значи-
тельно улучшили свое материальное положение П. Б. Струве,
В. А. Маклаков, С. А. Котляревский, П. И. Новгородцев, А. А. Ма-
нуйлов, П. Н. Милюков и др. По собственному признанию Милю-
кова, в это время он уже имел постоянную квартиру, приобрел две
дачи — на Черноморском побережье и в Финляндии88. Все эти
факты свидетельствуют о том, что кадетская интеллигенция была
интегральной частью российской буржуазии. При этом она не
только отстаивала капитализм как систему идеологически и поли-
тически, но и защищала капитал как собственность, приносящую
ей значительную долю прибылей.
< Ярким подтверждением буржуазного характера кадетской пар-
тии является состав ее думских фракций. По сравнению с
1906—1907 гг. в кадетских фракциях III и IV Думы значительно
возрос удельный вес владельческих элементов. Из 93 членов кадет-
ских фракций III и IV Думы89 было: дворян — 47, купцов — 14,
крестьян — 14, казаков — 9, мещан — 9. Однако чисто сословный
признак не может служить основным критерием для определения
реального социального статуса того или иного члена кадетской
фракции. Так, из 47 дворян собственно землевладельцами был
лишь 21 человек, т. е. около 45 %. Им принадлежало 123 823 дес.
23
земли. В свою очередь, из 21 землевладельца 10 были крупными
помещиками, которым принадлежало 16 994 дес. земли, т. е. на
каждое имение в среднем приходилось 1699 дес. земли.
Среди дворянской части кадетской фракции было несколько
Представителей «делового» мира, являвшихся владельцами и со-
владельцами заводов, фабрик, золотых приисков, крупных паро-
вых мельниц. В их числе назовем крупного землевладельца (3 тыс.
дес.), владельца винокуренных заводов и золотых приисков (доход
до 500 тыс. руб. в год) И. К. Покровского, директора рудников Бо-
гословского горного округа В. А. Степанова, владельца крупного
книжного склада и книгоиздателя Л. А. Велихова, владельца паро-
вой мукомольной мельницы (ценой 100 тыс. руб.) и лесопильного
завода (ценой 30 тыс. руб.) И. М. Панкеева и др.
Почти половина дворян (23 человека) представляли крупную
«цензовую» интеллигенцию. Так, заработок кадетского профессора
колебался в пределах 3,5—8 тыс. руб. в год, врача — 1,8—4 тыс.
руб., адвоката — 3,4—15 тыс. руб. в год. Многие дворяне-интелли-
генты, входившие в кадетскую фракцию, владели значительной
недвижимой собственностью. Так, помощник юрисконсульта Юж-
ной железной дороги В. В. Лашкевич имел недвижимого имущест-
ва на сумму 70 тыс. руб., присяжный поверенный А. Ф. Бабянский
получал значительный доход в качестве владельца 5 тыс. дес.
лесных дач; присяжный поверенный Л. Н. Нисселович, помимо до-
ма в Петербурге, владел садом, который оценивался в 150 тыс.
руб., и т. д.
Среди купцов, входивших в состав кадетских думских фрак-
ций, было восемь крупных домовладельцев, два заводовладельца,
семь человек занимались адвокатской практикой, два были врача-
ми, один — приват-доцентом, один — агрономом, два соответст-
венно занимали должность председателя уездной управы и город-
ского головы.
Из девяти мещан было два крупных землевладельца и три до-
мовладельца. Четверо являлись присяжными поверенными с зара-
ботком от 4 тыс. до 7 тыс. руб. в год, трое занимали должность го-
родского головы с заработком до 8 тыс. руб. в год, один — долж-
ность врача.
Из девяти казаков — два землевладельца и два домовладельца.
Двое были врачами, трое — учителями, один исполнял должность
мирового судьи, один занимался сельским хозяйством, двое соот-
ветственно занимали должности станичного атамана и казачьего
офицера.
Из 14 крестьян, входивших в кадетские фракции, шесть чело-
век владели надельной землей в размере от 3,5 до 15 дес., шесть
имели собственную землю в размере от 15 до 100 дес., один являл*
ся владельцем кирпичного завода и один был торговцем.
Приведенный выше материал о социальном составе ЦК и дум*
ских фракций убедительно подтверждает ленинское положение о
том, что в кадетской партии «много помещиков, ведущих насто-
ящее капиталистическое хозяйство, есть так же фабриканты и
24
банкиры, много адвокатов, профессоров и докторов с хорошим за-
работком, получаемым ими от богачей»90. Крупная буржуазная
интеллигенция и крупные помещики капиталистического типа со-
ставляли основное ядро ЦК и думских фракций и определяли по-
литический курс кадетской партии.
Разумеется, автор далек от мысли, что ему удалось выявить все
связи членов ЦК и думских фракций кадетской партии с миром
капитала. Работу в этом направлении следует продолжить. Напом-
ним, что на необходимость выявления подобного рода связей в свое
время указывал В. И. Ленин. В статье «Капитализм и “парла-
мент"» он писал: «А сколько еще кадетских помещиков, купцов,
капиталистов, финансистов, адвокатов, дельцов расширили свои
операции, упрочили свои “связи“, обделали свои "дела" при помо-
щи депутатского звания и тех выгод, тех удобств, которые это зва-
ние дает?
А что, если бы провести анкету о финансовых операциях депу-
татов Думы и при участии депутатов Думы?» В. И. Ленин настоя-
тельно советовал рабочим депутатам «потрудиться, похлопотать,
пособирать сведения, подобрать материалы, поискать в газетах,
справиться на бирже и т. п., можно и самим провести очень поучи-
тельную и очень полезную "анкету" о деловых операциях депута-
тов Думы и при участии таковых депутатов»91. Едва ли нужно до-
казывать, что проведенная исследователями в этом направлении
работа существенно обогатила бы наши представления о буржуаз-
ном характере кадетской партии.
Обратимся к рассмотрению социального состава партии октяб-
ристов. Сразу следует оговориться, что в распоряжении исследова-
телей нет какой-либо достоверной информации, позволяющей оха-
рактеризовать социальный состав их местных организаций. Изве-
стно лишь, что на октябристской периферии интенсивно шел
процесс политической дифференциации, в результате которого
часть членов организаций перешла к черносотенцам. Об этом со-
общали корреспонденты газеты «Русское слово» из Риги и Там-
бова, Баку и Херсона, Минска и Калуги, Одессы и Екатериносла-
ва, Тулы и Нижнего Новгорода92. Известно и то, что социальный
состав руководящего звена губернских, городских и уездных
отделов фактически оставался неизменным. Во главе отделов нахо-
дились те же лица, что в период революции 1905—1907 гг.93
В свою очередь, исследователи располагают значительным ма-
териалом о социальном составе ЦК и думских фракций октябрист-
ской партии. Отметим, что этот материал активно используется и
современными западными историками, которые пытаютсй на его
основе доказать не буржуазное, а дворянско-помещичье происхож-
дение партии октябристов94. Данный вывод представляется оши-
бочным, затушевывающим подлинную классовую природу октябри-
стов. Нельзя также не обратить внимание на принципиально не-
правильный методологический подход, на основе которого запад-
ные авторы ведут обработку информации о составе ЦК и думских
фракций октябристов. Дело в том, что при рассмотрении состава
Л5.
названных органов они вполне сознательно берут за основу лишь
сословный признак и не пытаются выявить реальное место того
или иного лица в системе социальных отношений.
Действительно, если встать на формальную точку зрения, из
108 членов ЦК октябристов (см. Прил. 4) было 76 дворян (более
70 %) и 24 потомственных почетных гражданина. К сожалению,
сословную принадлежность 8 членов ЦК установить не удалось.
15 членов ЦК принадлежали к высшей титулованной знати, при-
чем 9 из них имели придворные звания. 38 являлись тайными,
действительными статскими и статскими советниками, 3 — ману-
фактур- и комерц-советниками. Эти данные свидетельствуют о
том, что значительная часть членов ЦК октябристов кровными
узами была связана со старым сословным строем. Однако из
76 дворян «чистых» помещиков лишь 13, 23 человека самым не-
посредственным образом были связаны с промышленной, финансо-
вой и издательской деятельностью, 17 являлись профессорами,
приват-доцентами и преподавателями высших учебных заведений,
9 — присяжными поверенными, 7 — чиновниками различных ми-
нистерств, 4 — директорами-попечителями, 3 — врачами.
Всего же в составе ЦК октябристов более 50 человек, т. е. поч-
ти половина, были связаны с различными формами торгово-про-
мышленной и финансовой деятельности, причем эта связь выража-
лась как в непосредственном владении торгово-промышленными
предприятиями, банками и торговыми домами, так и в управлении
ими. В числе владельцев и совладельцев торгово-промышленных
заведений и банков были: А. С. Белкин, Н. Ф. Беляев, С. П. Беля-
ев, В. Г. Залесский, Ф. Ф. Калашников, С. С. Корзинкин,
А. Л. Кнопп, А. Я. Колли, П. А. Котов, И. А. Лихачев, В. Г. Са-
пожников, Ф. Е. Федоров, Н. В. Щенков и др. Многие члены ЦК
октябристов являлись директорами, председателями и сопредседа-
телями, членами правлений различных акционерных обществ и
банков. Среди них назовем Н. С. Авдакова, В. К. Анрепа,
К. П. Бахрушина, Э. П. Беннингсена, Н. А. Варенцова, А. И. Ген-
нерта, А. Й., К. И., Ф. И. Гучковых, Ф. Е. Енакиева, А. В. Ероп-
кина, М. В. Живаго, А. Г. Карпова, Г. А. Крестовникова,
А. А. Крюденер-Струве, Г. Г. Лерхе, В. О. Люстиха, В. В. Меллер-
Закомельского, Н. М. Перепелкина, Е. Е. Тизенгаузена, П. С. Чи-
стякова и др.
Сравнительный анализ социального состава кадетского и октяб-
ристского ЦК показывает, что у октябристов был особенно значи-
тельным удельный вес капиталистических элементов. Недаром
В. И. Ленин считал октябристов непосредственными хозяевами ка-
питалистического общества95. Фактически у октябристов капитал-
функция и капитал-собственность выступали в органическом един-
стве. Все это делало октябристов прямой классовой организацией
помещиков и крупных капиталистов96.
Из 217 человек97, входивших в октябристские фракции III и
IV Думы, было: дворян — 134 (более 62 %), почетных граждан —
32, крестьян — 31, священников — 10, мещан — 3, казаков — 3,
26
поселян — 2. 16 дворян принадлежали к высшей титулованной
знати, в том числе 12 имели придворные звания. 27 дворян имели
чины тайных, действительных статских и статских советников,
33 — занимали высокие должности чиновников, причем 12 из них
служили в различных министерствах, 24 — являлись предводите-
лями губернского и уездного дворянства, 15 — председателями
уездных земских управ.
Из 134 дворян было 127 землевладельцев, которым принадле-
жало 187 600 дес. земли. При этом 81 крупному помещику принад-
лежало 177 515 дес. земли, т. е. в среднем на каждое имение при-
ходилось 2191 дес. земли. Изучение анкетных данных октябрист-
ских депутатов показывает, что более 20 дворян активно участво-
вали в различных формах торгово-промышленной и финансовой
деятельности. Среди них можно назвать председателя правления
Российского общества винокуренных заводчиков, владельца такого
завода, крупного землевладельца и домовладельца князя А. Д. Го-
лицина, крупного землевладельца и фабриканта А. Д. Протопопо-
ва, владельцев винокуренных заводов И. П. Качиони и
В. И. Стемпковского, владельцев крупных паровых мельниц и
торговцев хлебом К. Н. Гримма, И. С. Клименко, Д. А. Леонова и
С. П. Ковалевского, директора правления общества Коломенского
машиностроительного завода А. А. Крюденер-Струве, председателя
правления общества Юго-Восточных дорог Н. Л. Маркова, директо-
ра правления акционерного общества мальцевских заводов порт-
ландцемента И. К. Шешминцева, директора Ленского золотопро-
мышленного товарищества А. В. Еропкина и др.
Можно предположить, что, заполняя анкету депутата Думы,
дворяне далеко не всегда раскрывали свои связи с торгово-промыш-
ленным и финансовым миром. Однако и те данные, которые в на-
стоящее время удалось выявить, позволяют сделать вывод о том,
что в начале XX в. произошло тесное переплетение в одном лице и
помещика, и собственно буржуа. Поэтому довольно трудно опреде-
лить, где у октябристов кончается «чистый» помещик и начинается
«чистый» капиталист.
Если в дворянской части думской фракции октябристов шел
процесс «обуржуазивания», то для ее купеческой части, наоборот,
был характерен процесс «оземеливания». Показательно, что из
32 купцов 18 являлись крупными землевладельцами. Им принадле-
жало 59 738 дес. земли, т. е. в среднем на каждого купца приходи-
лось 1866 дес. Эти данные подтверждают ленинскую мысль о том,
что в пореформенный период интенсивно шел процесс переплете-
ния денежного капитала с земельной собственностью. «Либераль-
ный помещик, адвокат, крупный промышленник, купец, — писал
В. И. Ленин,— все они вполне достаточно “территориализировалии
себя»98.
Среди купеческой части октябристской фракции было 14 до-
мовладельцев, причем двое из них с миллионным состоянием.
14 человек являлись владельцами заводов, фабрик, типогра-
фий, паровых мельниц, лесопромышленниками и крупными
27
хлеботорговцами. Двое купцов были связаны с банковской дея-
тельностью.
Из 31 крестьян 9 владели только надельной землей в размере
от 5 до 12 дес., а трое имели как надельную, так и собственную
землю. При этом нельзя не заметить, что купленной земли у них
было в четыре раза больше, чем надельной. 14 крестьян имели
собственную землю, причем у четырех ее было свыше 100 дес., в у
одного — 1800 дес. 11 крестьян занимали должности волостных
старост, 1 — сельского старосты, 1 — являлся владельцем коже-
венного завода, 1 — владельцем трех водяных мельниц, 3 — зани-
мались торговлей. Итак, большинство крестьян, входивших во
фракции октябристов, принадлежало к числу зажиточных, а зна-
чительная их часть так или иначе была связана с низшими звенья-
ми местного крестьянского управления.
Из десяти священников семь владели церковной землей в раз-
мере от 38 до 110 дес. Двое священников получали жалование от
900 до 1000 руб. в год, остальные — от 300 до 600 руб. в год.
Из мещан было четыре домовладельца и мелких землевладель-
ца. Три человека занимали должности чиновников, один был учи-
телем и один — торговцем. В числе казаков было два домовла-
дельца и один землевладелец. Двое казаков занимались тор-
говым рыболовством и виноделием. Оба поселянина являлись зем-
левладельцами.
Приведенные данные о социальном составе ЦК и думских
фракций октябристов свидетельствуют, что подлинную классовую
основу партии октябристов составляли настоящие хозяева капита-
листического общества — крупные помещики, значительная часть
которых уже перестроила или же перестраивала свое хозяйство на
капиталистический лад, и крупная торгово-промышленная и фи-
нансовая буржуазия. Давая характеристику социальной основы ок-
тябризма, Ленин писал: «Октябристы — тоже отчасти поме-
щики — главным образом те, которые ведут большую торговлю
хлебом из своих имений и нуждаются в покровительстве самодер-
жавия для того, чтобы за границей брали не слишком большие по-
шлины с этого хлеба, подешевле стоила бы перевозка хлеба за гра-
ницу по русским железным дорогам, подороже покупала бы казна
для винной монополии спирт, выкуриваемый из картофеля и хлеба
многими помещиками на своих винокуренных заводах. Но, кроме
этих хищных и алчных помещиков, среди октябристов немало не
менее хищных и алчных капиталистов — фабрикантов, заводчи-
ков, банкиров. Они нуждаются также в покровительстве прави-
тельства — в том, чтобы с иностранных товаров брались высокие
пошлины, так чтобы можно было продавать русские товары втри-
дорога, чтобы казна давала выгодные для капиталистов заказы на
их заводы и так далее. Им необходимо, чтобы полиция и войско
делали рабочих такими же их рабами, какими являются крестьяне
по отношению к помещикам-крепостникам»99.
Эти слои землевладельческой и торгово-промышленной буржуа-
зии В. И. Ленин считал типичными для эпохи первоначального на-
28
копления. Октябристы, указывал он, являются хищниками эпохи
первоначального накопления, грубыми, жадными, паразитически-
ми, но «с некоторым культурным лоском и — главное — с жела-
нием также ухватить добрый кусок казенного пирога в виде гаран-
тий, субсидий, концессий, правительственных тарифов и т. д. Этот
слой землевладельческой и промышленной буржуазии, типичной
для эпохи первоначального накопления, находит себе выражение а
октябризме и примыкающих к нему течениях»100.
Рассмотрим социальный состав ЦК и думских фракций про-
грессистов. Из 39 членов ЦК (см. Прил. 5) было: дворян — 29, по-
томственых почетных граждан — 9. Сословная принадлежность од-
ного члена ЦК осталась невыясненной. Из 29 дворян 9 принадле-
жали к высшей титулованной знати, из них 4 имели придворные
звания, 8 были тайными, действительными статскими и статскими
советниками. 14 дворян являлись землевладельцами, из них 11 —
крупными. Из 9 потомственных граждан было 7 домовладельцев и
1 крупный землевладелец. 12 членов в ЦК так или иначе были
связаны с различными формами торгово-промышленной и финан-
совой деятельности. Приведенные данные показывают, что в ЦК
прогрессистов основную роль играли два социальных элемента —
крупные помещики и крупные капиталисты. Именно эти два эле-
мента и составляли социальную основу прогрессизма.
Что же касается социального состава думских фракций прогрес-
систов, то из 55 человек101 было: дворян — 27, крестьян — 13,
купцов — 9, священников — 4, мещан — 1, казаков — 1. Один из
дворян имел графский титул и придворное звание, пять — явля-
лись тайными, действительными статскими и статскими советника-
ми, шесть были уездными предводителями дворянства и председа-
телями губернских и уездных управ, один — земским начальни-
ком, один — городским головой и один — председателем окружно-
го суда. Кроме того, в дворянскую часть думских фракций прогрес-
систов входили два профессора, два присяжных поверенных, двое
военных в чине генерал-майора и полковника, два врача и один
инженер.
Из 27 дворян 18 владели землей, причем один имел 100 тыс.
дес., а остальные — 18 413 дес. В среднем на каждое имение при-
ходилось около 1096 дес. земли. К сожалению, анкетные данные не
позволяют раскрыть связи дворян-прогрессистов с торгово-промыш-
ленной и финансовой сферами деятельности.
Из купцов двое имели чин мануфактур-советника, трое зани-
мали должность городского головы. Пять купцов владели домами, а
четыре были крупными землевладельцами, которые имели в своем
распоряжении 15 971 дес. земли, т. е. в среднем на долю каждого
из них приходилось по 4240 десятин.
В числе крестьян было семь владельцев надельной земли (от 7
до 16 дес.). Трое крестьян владели довольно значительными участ-
ками собственной земли, причем их размеры колебались от 60
до 1968 дес. Однако большинство крестьян были оторваны от зем-
ли или же сочетали занятия земледельческим трудОхМ с други-
29
ми формами социальной деятельности. Так, например, среди
крестьянской части прогрессистской фракции были: волост- I
ной старшина, волостной писарь с заработком 800 руб. в год,
врач, член уездной земской управы с жалованием 1300 руб. в год,
владелец двух торговых лавок, директор ссудосберегательного то-
варищества, владелец крупного фруктового сада, мастер-ремеслен-
ник и т. п.
Все четыре священника имели церковную землю и получали
жалование от 900 до 1000 руб. в год. Мещанин занимался адвокат-
ской практикой и имел недвижимого имущества на сумму 15 тыс. !
руб. Казак имел выборную должность станичного атамана с жало-
ванием 500 руб., 25 дес. собственной земли и недвижимое имуще-
ство на сумму 5 тыс. руб.
Итак, социальный состав фракций прогрессистов также под-
тверждает буржуазный характер этой политической организации.
Таким образом, можно сказать, что в результате пореформен-
ного развития России интересы землевладельческой, торгово-про-
мышленной и финансовой буржуазии, а также крупной буржуаз- I
ной интеллигенции оказались настолько переплетенными, что со-
здать политическую организацию, состоящую из «чисто» капита-
листических элементов, было практически невозможно. Поэтому в
социальном плане все три политических организации оказались
очень «пестрыми», вобрав в себя в разных пропорциях социально
родственные элементы из дворянства, капиталистов и крупной
«цензовой» интеллигенции. «У октябристов, прогрессистов и каде-
тов,— писал В. И. Ленин,— мы видим помещика, несомненно, бо-
лее буржуазного типа, а затем и массу крупной буржуазии»102.
Причем удельный вес названных элементов в той или иной орга-
низации был различным, что, разумеется, ни в коей мере не меня-
ло их буржуазную сущность. Так, в кадетской партии по своему
удельному весу преобладала буржуазная интеллигенция. У про-
грессистов на первый план выходили элементы крупной торгово-
промышленной буржуазии. У октябристов был «слишком силен по-
мещичий элемент? °<
Не было какой-то специфической особенностью России и появ-
ление на политической арене сразу трех буржуазных организаций.
Аналогичные процессы наблюдались практически во всех капита-
листических странах104. Суть дела состояла в том, что российская
буржуазия, как и буржуазия любой другой капиталистической
страны, представляла собой класс, состоявший из различных слоев,
которые являлись социальной основой для классово-родственной
политической организации. Так, социальной основой кадетской
партии являлась та часть помещиков и буржуазии, которая, по оп-
ределению В. И. Ленина, «совсем приспособилась вести настоящее,
хорошее капиталистическое хозяйство, похожее на то, которое ве-
дется в западноевропейских странах, основанное также на эксплуа-
тации, на притеснении рабочих, крестьян, городской бедноты, но
на эксплуатации умной, тонкой, искусной, которую не всякий сра-
зу поймет и раскусит, как следует»10,5.
зо
1В отличие от кадетов, связи которых с господствующими клас-
сами носили опосредованный характер, прогрессисты и октябристы
являлись прямыми классовыми организациями крупных помещиков
и крупной торгово-промышленной буржуазии. Причем социальной
основой прогрессистов и октябристов была та часть крупных поме-
щиков, которые в значительной мере уже приспособились вести*
настоящее капиталистическое хозяйство. Вместе с тем те слои
крупных помещиков и крупной торгово-промышленной буржуазии,
интересы которых на политической арене выражали и защищали
прогрессисты и октябристы, не собирались отказываться и от «об-
ломовских» доходных методов эксплуатации крестьян, рабочих,
средних городских слоев. Все это дало основание В. И. Ленину ха-
рактеризовать октябристов как контрреволюционную буржуазию
первоначального накопления106. Те социальные слои, которые со-
ставляли основу октябризма и прогрессизма, обусловили и тот по-
литический и особенно социальный консерватизм, характерный для:
этих двух политических организаций.
-В конечном счете кадеты, прогрессисты и октябристы выражали:
и защищали интересы «первой» буржуазии, т. е. сравнительно уз-
кого слоя «зрелых и перезрелых капиталистов», в той или иной
степени заинтересованных в проведении необходимого минимума
реформ конституционного характера. Что же касается «второй»
буржуазии, т. е. широких слоев крестьянства и мелкой городской
буржуазии, то их чаяния были в корне чужды интересам буржуаз-
ных партий.
Составляя политическую основу либерально-монархического
лагеря, каждая из трех буржуазных партий выполняла в нем опре-
деленные функции. Октябристы на всем протяжении рассматривае-
мого периода стремились наладить прямую сделку с правительст-
венным лагерем и одновременно вели в откровенно черносотенной
форме борьбу против революционно-демократического лагеря. Ка-
деты, с одной стороны, продолжали питать надежды на то, что им
при содействии октябристов или же без них удастся «засыпать»
пропасть между властью и обществом, а с другой — в более зака-
муфлированной форме, чем в 1905—1907 гг. продолжали демагоги-
чески заигрывать с демократией, что вызывало неприязнь к ним
как со стороны черносотенцев, так и со стороны октябристов. Что
же касается прогрессистов, то они, находились между октябриста-
ми и кадетами, выступали в роли своего рода «идеального» инст-
румента для сговора между флангами либерально-монархическо-
го лагеря.
* Следует также отметить, что в организационном отношении все
три буржуазные партии были весьма рыхлыми и аморфными. Раз-
личия между ними в этом плане скорее носили не качественный, а
главным образом количественный характер. В результате все три
организации, по существу, оказались малоподготовленными к той
политической обстановке, которая сложилась в стране в результате
третьеиюньского государственного переворота.
31
1	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 160.
2	ЦГАОР СССР. Ф. 579 (П. Н. Милю-
кова). On. 1. Д. 1115. Л. 4.
3 Съезд прогрессистов 11, 12 и 13 нояб-
ря 1912 г. СПБ., 1913. С. 4, 14; Се-
лецкий В. Н. Образование партии
прогрессистов: (К вопросу о полити-
ческой консолидации русской бур-
жуазии) // Вестн. МГУ. Сер. 8, Ис-
тория. 1970. № 5; Вишневски Э.
Прогрессисты на выборах в IV Госу-
дарственную думу // Там же, Исто-
рия. 1984. № 4.
*4 Милюков П. Н. Воспоминания. Нью-
Йорк, 1955. Т. 2. С. 200.
5 ЦГАОР СССР. Ф. 523 (кадетская
партия). On. 1. Д. 28. Л. 24—31.
* Там же. Д. 336. Л. 24, 26 об., 30. Ко-
митеты сохранились в Васильевост-
ровском, Выборгском, Коломенском,
Московском, Петербургском и Рож-
дественском районах.
7	В Харькове функционировало шесть
районных комитетов. См. ЦГАОР
СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 413. Л. 1,
9об.
8	Там же. Д. 414. Л. 4 об.
9	Там же. Д. 418. Л. 23.
ю Там же. Д. 394. Л. 3.
и Там же. Оп. 2. Л. 10, 15 об.
12	Там же. Л. 18, 26 об.
13	Там же.
14	Там же. On. 1. Д. 14. Л. 13.
15	Там же. Оп. 2. Д. 12. Л. 13 об.
ЦГАОР СССР. Ф. 102,	1912 г.
Оп. 240. 27 ч. Д. 56. Л. 12—13. Де-
партамент полиции даже предпри-
нял попытку «расписать» числен-
ность действительных членов партии
по районам: Васильевостровский —
3150 человек, Выборгский — 1430,
Рождественский —	3140, Цент-
ральный — 2050, Петербургский —
2270 человек. Кроме того, была на-
звана численность сочувствующих в
Петербурге (4600 человек), действи-
тельных членов кадетской партии в
пригородах: Новая Деревня, Лесная,
Острова (7270) — и сочувствующих
в пригородах (3160). В итоге числен-
ность кадетской партии в Петербурге
и пригородах была определена в
27 530 человек.
17 ЦГАОР СССР. Ф. 579. On. 1.
Д. 1087. Л. 46 об.
18	Черменский Е. Д. Буржуазия и ца-
ризм в первой русской революции.
М., 1970. С. 416. "
19	ЦГАОР СССР. Ф 523. Оп. 2. Д. 27.
Л 53.
20	Там же. On. 1. Д. 245. Л. 11.
21	Там же. Д. 14. Л. 10.
22	Там же. Л. 11.
23	Там же. Л. 15 об.
24	Там же. Оп. 2. Д. 1. Л. 72.
25	Там же. On. 1. Д. 245. Л. 113 об.
26	Рус. слово. 1909. 17, 18, 20, 23 и*
25 июня.
27	ЦГАОР СССР. Д. 115 («Союз 17 ок-
тября»). Оп. 2. Д. 18; Л. 4 об.
28	Там же. On. 1. Д. 76а. Л. 6—6 об.
29	Там же. Л. Юоб.— 11.
зо Там же. Ф. 102, 1912. On. 240*
Д. 56. Ч. 27. Л. 39, 44 об.
31	Вестн. Европы. 1912.	№ 8.
С. 410—411.
32	ЦГАОР СССР, Ф. 115. On. 1. Д. 53.
Л. 119.
33	Там же. Л. 137 об.
34	Там же. Л. 81.
35	Отчет ЦК «Союза 17 октября» о его
деятельности с 1 октября 1913 года,
по 1 сентября 1914 года. М., 1914,
С. 4.
36	Отчет ЦК «Союза 17 октября» о его
деятельности с 17 сентября 1912 года,
по октябрь 1913 года. М., 1913.
С. 66.
37	Бурышкин А. II. Москва купеческая*
Нью-Йорк, 1954. С. 283.
38	ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. Ц
Л. 77—78.
39	Милюков П. Н. Воспоминания. Т. 2.
С. 50.
40	ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. 1.
Л. 93—93об.
41	Аврех А. Я. Царизм и IV Дума,.
1912—1914 гг. М., 1981. С. 180—223.
42	Отчет «Союза 17 октября» о его дея-
тельности с 1 сентября 1912 года по.
октябрь 1913 года. С. 65.
43	Аврех А. Я. Раскол фракции октяб-
ристов в IV Думе // История СССР.
1978. № 4. С. 115—127.
44	в I сессию III Думы численность ка-
детской фракции составляла 54 че-
ловека, во II — 53, в III — 52, в
IV — 53, в V — 53; в I—III сессии
IV Думы кадетская фракция насчи-
тывала 54 человека.
45	в бюро фракции были кооптированы.
М. М. Винавер, П. Д. Долгоруков,
34
И. И. Петрункевич, Н. Н. Кутлер,
В. Д. Набоков и Д. И. Шаховской.
46	В бюро кадетской фракции IV Ду-
мы были кооптированы В. Д. На-
боков, М. М. Винавер и А. С. Из-
гоев.
47	Если в I сессию III Думы фракция
октябристов насчитывала 154 челове-
ка, то II — 141, в III — 123, в IV —
122 и в V — 121.
48	Во фракцию IV Думы были коопти-
рованы А. И. Гучков, Ю. Н. Глебов,
П. В. Каменский и Г. Г. Лерхе.
49	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 244.
50	Там же. С. 327.
51	Если в I сессию III Думы во фракции
прогрессистов насчитывалось 28 че-
ловек, то во II — 36, в III — 39, в
IV — 39, в V — 37.
52	На выборах в IV Думу прогрессисты
получили 32 депутатских мандата,
вместе с примыкающими их фрак-»
ция насчитывала 48 человек.
53	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 244—245,
54	Там же.
55	Бурьиикин А. П. Указ. соч. С. 284.
56	в IV Думе в состав бюро фракции
прогрессистов входило шесть членов
ЦК: И. Н. Ефремов, Н. Н. Львов,
А. М. Масленников, А. С. Постников,
А. И. Коновалов и М. Д. Калугин.
57	Бурьиикин А. 77. Указ. соч. С. 361.
58	Вестн. партии народной свободы.
1907. № 41/42. Стб. 1803.
59	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 70.
Л. 49.
60	Там же. Л. 193, 21об.
61	Там же. Д. 198. Л. 4.
62	Там же. Ф. 102. 1908 г. Оп. 238.
Д. 47. Л. 7.
63	там же. Ф. 523. On. 1. Д. 236. Л. 12;
Д. 227. Л. 3—4.
64	Там же. Д. 277. Л. 18—18об.
65	Там же. Д. 342. Л. 41.
66	Там же. Л. 164.
67	Там же. Ф. 102. 1908 г. Оп. 238,
Д. 47. Л. 7.
68	Там же. Ф. 523. On. 1. Д. 9. Л. 53;
Оп. 2. Д. 6. Л. 1 —1об. 4, 15—15об.
69	Там же. On. 1. Д. 12. Л. 55.
70	Там же. Д. 29. Л. 176.
71	Там же. Д. 30. Л. 173.
72	Там же. Ф. 579. On. 1. Д. 751.
Л. 753.
73	Там же. Ф. 523. Д. 30. Л. 173.
74	Там же. Д. 342. Л. 88. На связь
ЦК кадетов с Азовско-Донским бан-
ком еще в 1929 г. обратил внима-
ние И. Ф. Гиндин. См.: Некоторые
спорные вопросы истории финансо-
вого капитала в России // Историк-
марксист. М., 1929. Т. 12. С. 80.
75	ЦГАОР СССР. Ф. 579. On. 1. Д. 904.
Л. 2.
76	Там же.
77	Там же. Ф. 102. 1910 г. Оп. 240.
Д. 27. Л. 53об., 57.
78	Там же. Ф. 115. Оп. 2. Д. 18.
79	Лаверычев В. Я. По ту сторону бар-
рикад. М., 1967. С. 65—66, 75—76.
80	Там же. С. 94, 97.
81	ГАКО. Ф. 468. Д. 1390. Л. 9, 19. Ав-
тор , выражает признательность
М. И. Леонову за предоставление
этих сведений.
82	ГАЯО. Ф. 912. On. 1. Д. 408*.
Л. 35—36; Д. 103. Л. 8—9. Автор
выражает признательность В. П. Фе-
дюку за предоставление этих сведе-
ний.
83	Там же.
84	Там же. Ф. 102. 1912 г. Оп. 240.
Ч. 27. Л. 35.
85	Там же. Ф. 523. On. 1. Д. 384. Л. 1.
86	Там же. Д. 246. Л. 32.
87	Там же. Оп. 2. Д. 10. Л. 31.
88	Милюков П. Н. Воспоминания. Т. 2.
С. 61.
89	Депутаты, избранные и в III и в IV
' Думу, учитывались один раз.
90	Ленин В. И. Пол. собр. соч. Т. 16.
С. 178.
91	Там же. Т. 21. С. 368.
92	Рус. слово. 1909. 17, 18, 20, 23*
25 июня.
93	Шелохаев В. В. Партия октябристов в
период первой российской револю-
ции. М., 1987. С. 49—51.
94	Новейшие исследования по исто-
рии России периода империализ-
ма в советской и зарубежной
историографии: Сб. ст. М., 1985.
С. 122.
95	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 14х
С. 25.
96	Там же. Т. 12. С. 212, 232, 283.
97	Члены октябристских фракций, из-
бранные и в III и в IV Думу, учиты-
вались один раз.
98	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 301.
99	Там же. С. 176.
3 В. В. Шелохаев
33
.100 Там же. С. 141; см. также: Т. 21,
С. 148.
301 Члены прогрессистских фракций,
избранные и в III и в IV Думу, учи-
тывались один раз.
102 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 378.
Юз Там же. С. 245.
104 Белявская И. А. Буржуазный ре-
формизм в США (1900—19.14)
М., 1968; Кертман Л. Рах-
шмир 77. Ю. Буржуазия Запад-
ной Европы и Северной Амери-
ки на рубеже XIX—XX. вв, >1.,
1984.
105 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 178.
106 Ленинский сб. XXXyill. М., 197^*
С. 25.
1 лаза вторая
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДОКТРИНА
И ТАКТИКА ЛИБЕРАЛИЗМА
*
После 3 июня 1907 г. логика классовой борьбы постави-
ла перед всеми политическими лагерями и партиями кардинальной
важности вопросы. Закончилась ли революция окончательно или
же в развитии революционного процесса наступила лишь времен-
ная пауза? Сохранились ли в стране объективные основы для но-
вой революции или же следует приспосабливаться к «конституци-
онному» пути развития? Удастся ли помещикам и крупной бур-
жуазии заключить соглашение с монархией на основе известно-
го минимума конституционных реформ и тем самым перевести
развитие страны на мирный реформистский путь или же экс-
плуатируемые классы найдут в себе силы, чтобы максималь-
но «спрямить» зигзагообразный путь «монархической консти-
туции» и вновь вернуться на путь революционной борьбы? Како-
вы классовая сущность и дальнейшие перспективы эволюции
третьеиюньской политической системы в направлении к буржуаз-
ной монархии? Эти вопросы являлись стержневыми в идейно-поли-
тической борьбе трех лагерей на всем протяжении 1907—1914 гг.
Именно здесь проходил водораздел между большевиками и ликви-
даторами, между революционно-демократическими и либерально-
монархическими лагерями.	4 ч
Чтобы понять классовый смысл стратегической и тактической
линии поведения буржуазных партий в условиях третьеиюньского
режима, целесообразно остановиться на анализе либеральной кон-
цепции социального развития. Будучи по своему миросозерцанию
убежденными и последовательными эволюционистами, идеологи
либерализма выступали решительными противниками любых на-
сильственных переворотов, которые рассматривались ими в качест-
ве некой «социальной болезни». Эта методологическая посылка
служила альтернативой марксистской теории социальной револю-
ции, которая, по мнению идеологов либерализма, противоречила
самой природе общественного развития.
Известно, что еще в конце XIX в. «легальные марксисты», за-
ложившие идейно-теоретические основы для либерализма нового
типа, буквально обрушились на марксистскую теорию социальной
революции. Опираясь на неокантианскую методологию, они наста-
ивали на необходимости «упразднить» даже само понятие «соци-
альная революция», считая его «теоретическим псевдопонятием»1.
з*
35
Отстаивая идею исторической закономерности и неизбежности
победы капитализма и одновременно всячески затушевывая его ан-
тагонистические противоречия, теоретики либерализма пытались
доказать, что «в данный момент его (капитализм.— В. Ш.) непос-
редственно нельзя устранить, не подвергая опасности само сущест-
вование общества»2. Подчеркивая, что общественный прогресс
мыслим только на основе и в рамках капитализма, они утвержда-
ли, что в истории «социальных катастроф и революций, строго го-
воря, никогда не было и никогда не будет, бывает лишь социаль-
ная эволюция большей или меньшей интенсивности»3.
Однако, сходясь в принципиальном неприятии идеи социальной
революции, идеологи либерализма расходились по вопросу о поли-
тической революции. Если для октябристов и прогрессистов было
характерно категорическое отрицание революции вообще, то теоре-
тики кадетизма различали социальную революцию, которая ими
самым решительным образом отвергалась, и революцию политиче-
скую, возможность, а в ряде случаев и необходимость которой ими
до определенного момента признавалась. Политическая революция,
по мнению кадетских теоретиков, правомерна постольку, посколь-
ку она берет на себя решение тех объективно назревших историче-
ских задач, которые в силу тех или иных причин не в состоянии
решить «сверху» существующая власть. При таком подходе поли-
тическая революция представлялась автоматическим результатом
«неразумной» политики правительства, его неспособности своевре-
менно «увенчать» то здание, строительство фундамента которого
началось в России еще в 1861 г. По мнению либералов, реформа
1861 г., в корне изменив социальную основу способа производства,
фактически не затронула политическую надстройку. Именно такие
переходные периоды, когда власть оказывается неспособной ликви-
дировать «ножницы» между новым, капиталистическим в своей ос-
нове социальным базисом и старой феодальной политической над-
стройкой, были чреваты, по мнению кадетских теоретиков, воз-
можностью, а при фатальной неуступчивости власти даже и необ-
ходимостью политической революции.
Согласно этой либеральной схеме, именно такой политической
революцией и были события 1905—1907 гг. в России. «Логика всех
революций,— писал Милюков,— вытекает из двойного условия: с
одной стороны, неспособности старого порядка добровольно и во-
время уступить, а с другой — невозможностью для разыгравшихся
народных страстей сразу успокоиться и добровольно согласиться на
компромисс»4.
Важно подчеркнуть, что правомерность политической револю-*
ции кадетские идеологи признавали до издания манифеста 17 ок-
тября 1905 г., который, по их мнению, и явился тем недоставав-
шим в 1861 г. звеном, с помощью которого удалось, наконец,
«увенчать здание». Недаром после 17 октября 1905 г. кадетские те-
оретики сняли вопрос о политической революции с повестки дня:.
Более того, учитывая опыт 1905—1907 гг., они пришли к принци-
пиально важному выводу о том, что в России оказалось практиче-
36
ски невозможным отделить политическую революцию от социаль-
ной. «Теперь-то мы знаем,— писал бывший “легальный марксист"
А. С. Изгоев,— всю искусственность отделения политической рево-
люции от социальной, знаем, что каждая политическая революция
есть в то же время социальная и каждая социальная революция
будет неизбежно революцией политической»5. Поняв диалектиче-
скую связь между социальной и политической революцией, кадет-
ские теоретики вообще выбросили за борт идею революции, встав
тем самым окончательно и бесповоротно на реформистский путь.
Отказ кадетских идеологов от идеи революции, несомненно, спо-
собствовал расчистке пути для их сближения с прогрессистской и
октябристской буружазией.
Разумеется, отказ от идеи революции еще не снимал разногла-
сий по вопросу о том, закончилась ли в России революция оконча-
тельно или же она может повториться вновь? После третьеиюнь-
ского государственного переворота октябристы, прогрессисты и пра-
вые кадеты были уверены в том, что в ближайшей исторической
перспективе революционного движения в стране не предвидится6.
Революция в России, по мнению П. Б. Струве, объективно завер-
шилась актом 17 октября 1905 г.7. При этом Струве и его едино-
мышленники прилагали немало усилий к тому, чтобы извратить
характер и содержание революции 1905—1907 гг., представить ее
в качестве сугубо деструктивного явления, «издержки» которого
якобы превосходят его созидательные результаты. Из факта пора-
жения революции «веховцы» пытались вывести некий социологи-
ческий закон, суть которого сводилась к тому, что всякая револю-
ция с логической неизбежностью приводит к реакции. «Всякая ре-
волюция,— писал Н. А. Бердяев,— есть реакция на реакцию, по-
сле которой наступает реакция на революцию»8. На основании
этого «закона» делается вывод о «виновности» революции
1905—1907 гг. в установлении в России третьеиюньского режима.
Следует также отмстить, что сразу после третьеиюньского государ-
ственного переворота некоторые из «веховцев» окончательно пере-
шли на позицию идеализма и мистицизма и пытались дадъ религи-
озную трактовку и революции, и реакции, считая ту и другую «на-
казанием свыше за совершенные преступления, за грехи власти и
грехи народа»9.
Стремясь изгнать идею революции как из теории, так и особен-
но из социальной практики, «веховцы» категорически настаивали
на необходимости разрыва со всей системой социалистических и
демократических идей, со всеми традициями русского освободи-
тельного движения вообще. При этом они призывали кадетов к со-
трудничеству с правительством и крупной торгово-промышленной
буржуазией.
В свою очередь, кадетское руководство, теоретически разделяв-
шее те же «веховские» идеи, из тактических соображений не хоте-
ло публично отрекаться от традиций русского освободительного
движения, рассчитывая на то, что рано или поздно удастся транс-
формировать их в приемлемом для либеральной буржуазии духе.
37
В отличие от «веховцев», кадетское руководство признавало, что
манифест 17 октября был получен благодаря революционным
событиям 1905 г., а сама партия связана «с революционным го-
дом как источником той внутренней силы, по инерции которой
продолжается наше собственное политическое движение»10. Одна-
ко анализ содержания дисскуссий в ЦК и на партийных конфе-
ренциях убеждает в том, что кадетскому руководству не мень-
ше, чем «веховцам», были органически чужды и идеи, и тактика,
революции.
Сознательно отказываясь от классового анализа реальной исто-
рической действительности, теоретики кадетизма предпочитали
оперировать абстрактными рассуждениями о «неповторимости ис-
тории» и на этом основании отрицали не только необходимость, но
и даже возможность в ближайшей исторической перспективе новой
революции в России. «Такого рода чудеса (читай: революция.—
В. 22/.),— заявил на ноябрьской партийной конференции 1909 г.
А. И. Шингарев,— могут не повторяться десятки лет, в особенно-
сти у нас, при громадных территориях и разноплеменности населе-
ния и нам важно быть готовыми не к чуду, а именно к отсутствию
чудес»11. По мнению П. Н. Милюкова, страна после третьеиюнь-
ского государственного переворота вступила в «затяжной» процесс
конституционного развития, и поэтому не только готовить, но и
даже мысленно желать революции не следует. «Да разве “чудо“
может быть желаемо,— подчеркивал он на той же конференции,—
раз “чудо“ не обеспечивает ликвидации всех пережитков старого
строя. Мы очутились бы в критическом положении, если бы это
“чудо“ скоро наступило. Обыкновенно “чудо“ влечет за собой гро-
мадную дезорганизацию, анархию, которую затем успокаивают ру-
ками Столыпиных»12. Именно такая оценка ближайших перспек-
тив политического развития России и была положена в основу так-
тической линии кадетской партии.
Лишь немногочисленные представители ее левого крыла, непос-
редственно соприкасавшиеся в своей практической деятельности с
демократическим массами, от случая к случаю напоминали своему
руководству о том, что «новая вспышка революции неизбежна»,
ибо «жить стало не лучше, движение в недрах растет, и революци-
онная волна движется»13. Разумеется, подобные настроения и вы-
сказывания еще не говорили о том, что левые кадеты стояли на ка-
ких-то иных, чем кадетские лидеры, мировоззренческих позициях..
Левые кадеты также были противниками революционных методов
общественного преобразования. Однако они, прежде всего из так-
тических соображений, считали, что нецелесообразно идти на от-
крытый разрыв с демократией и следует считаться как с реформи-
стской, так и с революционной альтернативами развития событий в
России. В этом они усматривали возможность, с одной стороны,
предупредить новую революцию, а с другой — в случае ее повто-
рения быть готовыми к тому, чтобы объединить демократическое
движение масс под либеральными лозунгами и канализировать его
в мирное реформистское русло,
38
Отвергая революцию как способ преобразования обществ^ ВДО*
ологи либерализма были убеждены в том, чтр дальнейший прогресс
возможен только на основе данной системы капиталистических от-
ношений. Следует иметь в виду, что речь шла о прусском типе ка>
питализма и, следовательно, о прусском варианте общественного
прогресса. Характерно также, что теоретики либерализма не принц-*
мали в расчет народные массы, которые рассматривались ими не В
качестве субъекта исторического процесса, а прежде всего в качеств
ве объекта экономического и политического воздействия господст=*
вующих классов. Игнорирование роли народных масс в развитии ис-
торического процесса являлось той общетеоретической посылкой
которая сближала все направления и течения внутри либерализма,
Вместе с тем в рамках единой концепции капиталистического
прогресса между октябристами, прогрессистами и кадетами имели
место разногласия, которые сводились к различному пониманию
ими роли и потенциальных возможностей общественных сил, в
большей или меньшей степени заинтересованных в дальнейшей
эволюции страны по прусскому пути. Так, октябристы были убеж-
дены в том, что и крупные помещики, и крупная буржуазия в рав-
ной степени заинтересованы в дальнейшей капиталистической мо-
дернизации всей системы социально-экономических и политиче-
ских отношений в России, причем эта модернизация, по их мне-
нию, должна была протекать крайне медленными темпами, не за-
трагивая экономической основы господства крупных помещиков и
торгово-промышленной буржуазии, являвшихся социальной опорой
октябризма и примыкающих к нему политических течений.
Иной точки зрения придерживались прогрессисты, считавшие,
что «между аграриями и промышленниками союза быть не мо-
жет»14, что «дворянину и буржуа нельзя уже стало вместе оста-
ваться на плечах народа: одному из них приходится уходить»15.
Обращаясь к опыту борьбы за политическое господство между дво-
рянством и буржуазией в западноевропейских странах, идеологи
прогрессизма подчеркивали, что «вся история доказывает одно: как
только наметилась противоположность интересов между классом
землевладельцев и классом торгово-промышленным, знамя про-
гресса никогда не переходило в лагерь землевладельцев»16. На ос-
новании этих общесоциологических рассуждений ими делался вы-
вод о том, что одной из главных задач «всех прогрессивных групп
русского общества» является борьба с «аграриями и аграрной идео-
логией»17. На деле же такая нарочито антипомещичья позиция
прогрессистов обусловливалась прежде всего тем, что по мере раз-
вития капитализма и укрепления своей экономической мощи круп-
ная прогрессистски настроенная буржуазия все острее ощущала по-
требность в разделе политической власти с помещиками-крепост-
никами, которые, в свою очередь, ни в коем случае не хотели ус-
тупать буржуазии монополию на управление страной.
Намного сложнее и противоречивее была позиция идеологов
кадетизма. По логике вещей из либеральной концепции историче-
ской неизбежности капитализма в России вытекал вывод о веду-
39
щей роли буржуазии в экономической и политической жизни стра-
ны. Однако эта теоретическая посылка явно противоречила реаль-
ному положению вещей, ибо основная масса крупной российской
буржуазии была консервативной и не разделяла ни политических,"
ни тем более социальных идей либерализма нового типа. В ходе
поисков выхода из данного противоречия идеологи либерализма
сконструировали весьма далекую от реальной действительности аб-
страктно-теоретическую модель общественного прогресса в России
и наметили не менее абстрактные пути ее реализации. В основу
этой модели была положена мысль о государстве как главном ору-
дии общественного прогресса, которая была внесена «легальными
марксистами» в новый либерализм взамен идеи классического ли-
берализма о роли государства как «ночного сторожа» капиталисти-
ческого порядка. Эта идея логически вытекала из неокантианской
концепции «солидарности» и «внеклассовой» сущности государст-
ва, которая традиционно разделялась всеми направлениями и тече-
ниями русского либерализма.
Теоретики «легального марксизма» были убеждены в том, что
логика капиталистического развития неизбежно ведет к вытесне-
нию хищнической и нерациональной системы крупного дворянско-
го землевладения и к превращению большинства помещиков в ре-
акционную политическую силу. Вместе с тем «легальные маркси-
сты» до определенного момента скептически относились к потенци-
альным возможностям крупной российской торгово-промышленной
буржуазии, которая характеризовалась ими как малокультурная и
политически неразвитая. На основании подобного рода рассужде-
ний делался вывод о том, что в своем подавляющем большинстве
ни дворянство, ни крупная торгово-промышленная буржуазия, на-
ходящаяся в экономической зависимости от казны и связанная тес-
ными узами с помещичьим землевладением, объективно не могут
выступать в роли двигателя общественного прогресса, которая при-
надлежит, по мнению «легальных марксистов», государству и
«внеклассовой» интеллигенции. Эта концепция была положена в
основу либерализма нового типа и всецело разделялась идеологами
кадетизма.
Однако революция 1905—1907 гг. заставила теоретиков либе-
рализма внести в эту концепцию некоторые изменения, причем
инициаторами подобной корректировки опять выступили «вехов-
цы», т. е. бывшие «легальные марксисты». Вступив в сотрудниче-
ство с крупными московскими капиталистами прогрессистского
толка, «веховцы» стали доказывать, что потребности общественно-
го развития страны якобы совпадают с классовыми интересами
крупной буржуазии. «Русский промышленный класс в современной
России,— писал С. А. Котляревский,— объективно заинтересован
и в благосостоянии крестьянина, являющегося его основным потре-
бителем, и в том числе политическом прогрессе, без которого не-
мыслим подъем энергии и инициативы населения, немыслимо и
правовое воспитание, немыслим вообще длительный культурный
рост»18. По мнению «веховцев», буржуазия, находящаяся «во гла-
40
ве хозяйственной жизни страны», имеет естественное право На
«преобладающее положение» и при определении ее политического
курса, т. е. имеет реальное право претендовать на известную долю
политической власти19. Эта «веховская» точка зрения совпадала И
разделялась представителями крупной прогрессистской буржуазии.
Одновременно «веховцы» настаивали на том, что интеллиген-
ция должна коренным образом пересмотреть свое социальное миро-
воззрение, решительно и бесповоротно отказавшись от «безответст-
венных» и «утопических» идей равенства и демократизма. «Рус-
ская интеллигенция,— писал Струве,— воспитывалась на идее
безответственного равенства. И поэтому она никогда не способна
была понять самого существа экономического развития общества,
ибо экономический прогресс общества основан на торжестве более
производительной хозяйственной системы над менее производи-
тельной, и элементом более производительной системы является
всегда человеческая личность, отмеченная более высокой ступенью
годности. Так, русская интеллигенция в ее целом не понимала и до
сих пор не понимает значения и смысла промышленного капита-
лизма. Она видела в нем только “неравное распределение**, “хищ-
ничество** и “хапание** и не видела в его торжестве победы более
производительной стороны, не понимала его роли в процессе хо-
зяйственного воспитания и самовоспитания общества»20.
Струвистская идея «личной годности» как «мерила всех обще-
ственных отношений» легла в основу концепции «нового экономи-
ческого человека», без которого якобы немыслимо ни экономиче-
ское возрождение России, ни дальнейший общественный прогресс.
Согласно этой «веховской» концепции, интеллигенция должна бы-
ла рассматривать свое содействие развитию капитализма в России
«как национальный идеал и национальное служение»21. Настаивая
на отказе от социалистических и демократических идей, традици-
онно разделяемых основной массой демократической интеллиген-
ции, «веховцы» призывали ее «пропитаться» буржуазной идеоло-
гией и интегрироваться в систему капитализма. Россию, подчерки-
вал Бердяев, «необходимо “обуржуазить**, если под этим понимать
призыв к социальному творчеству, переход к высшим формам хо-
зяйства и отрицание домогательства равенства»22. Призывая ин-
теллигенцию к сотрудничеству с капиталистами в интересах хозяй-
ственного обновления страны, «веховцы» особо подчеркивали, что
«талантливые, просвещенные предприниматели — вот класс лю-
дей, который сейчас особенно нужен России»23.
Откровенная апологетика капитализма и роли крупной буржуа-
зии в развитии общественного прогресса в России привела к тому,
что «веховцы» попытались даже сформулировать социологический
закон, суть которого состояла в следующем: во-первых, место па-
дающего класса стремится всегда занять другой, восходящий класс;
во-вторых, в истории прогрессивно действует лишь меньшинство
данного класса24. Социальный и политический смысл первой части
посылки сводился к тому, что по логике капиталистического разви-
тия дворянство рано или поздно должно уступить место буржуа-
41
зии, которая стремится к максимально полному не только эконо-
мическому, но и политическому господству. Вскрывая классовую
сущность этого положения, В. И. Ленин писал: «Неизбежность
буржуазного господства нисколько не означает того, что либераль-
ная буржуазия способна на такие проявления исторической само-
деятельности, которые могли бы вызволить ее из “неволи" пуриш-
кевической. Во-первых, история вовсе не идет таким простым и
гладким путем, чтобы всякое исторически назревшее преобразова-
ние означало тем самым достаточную зрелость и силу для проведе-
ния этого преобразования тем именно классом, которому оно в
первую голову выгодно. Во-вторых, кроме либеральной буржуазии I
есть еще другая буржуазия, например, все крестьянство, взятое в
массе, есть не что иное, как демократическая буржуазия. В-треть-
их, история Европы показывает нам, что бывали буржуазные по
своему общественному содержанию преобразования, осуществляв-
шиеся элементами вовсе не из буржуазии. В-четвертых, история
России за последние полвека показывает нам то же самое...»25.
Выявляя причины, которые обусловили боязнь российской ли-
беральной буржуазии занять место «падающего» класса, т. е. дво-
рянства, В. И. Ленин подчеркивал: «Бывает так, что оба класса, и
падающий и “стремящийся", изрядно уже прогнили — один боль-
ше, другой меньше, конечно, но все же оба изрядно прогнили. Бы-
вает так, что, чувствуя эту свою гнилость, “стремящийся** вперед
класс боится сделать шаг вперед, а ежели делает, то обязательно
при этом торопится сделать два шага назад. Бывает такая либе-
ральная буржуазия (например, в Германии и особенно в Пруссии
так было), которая боится “занять место" падающего класса, а все
усилия направляет на то, чтобы "разделить место" или, вернее,
получить местечко хотя бы в лакейской,— но только не занимать
место “падающего", только не доводить падающего до “паде-
ния"»26. Именно такая позиция и была характерна для российской
буржуазии как класса в целом.
Вторая «веховская» посылка откровенно фальсифицировала
роль народных масс в историческом процессе вообще и в период
революции 1905—1907 гг. в частности. «Надо иметь, наконец, сме-
лость сознаться,— писал А. С. Изгоев,— что в наших Государст-
венных думах огромное большинство депутатов, за исключением
трех-четырех десятков кадетов и октябристов, не обнаружило зна-
ний, с которыми можно было приступить к управлению и переуст-
ройству России»27. В более неприкрытой форме ту же мысль вы-
сказал Н. А. Бердяев. «Уж конечно,— писал он,— такие бары, как
покойные кн. С. Н. Трубецкой и гр. П. А. Гейден, более народны,
национальны, более благородны и для осуществления правды на-
родной избраны, чем интеллигенты из "третьего элемента", чем
крестьяне, вступившие на путь пугачевщины, чем рабочие, с лег-
костью совершающие убийства на партийной почве»28. Таким об-
разом, Бердяев стремился доказать, что «остальные классы России,
кроме реакционного дворянства и либеральной буржуазии, прояви-
ли себя (в первом десятилетии настоящего века) действиями своего
42
меньшинства, поддавшегося “угару“, увлечейного “интеллигент-
скими вожакаминеспособного возвыситься до “государственной,4
точки зрения»29.
По «веховской» логике получалось, что если на политической
арене действовало меньшинство дворянства или буржуазии, то это,
безусловно, было прогрессивное меньшинство, действия которого
соответствовали «общим историческим законам», причем «мораль-
ный авторитет» этого меньшинства автоматически распространялся
на все дворянство и буржуазию. В то же время действия рабочих и
крестьян оценивались «веховцами» как не соответствующие «исто-
рическому закону» и не способствующие продвижению общества
по пути прогресса30. Подобного рода «веховские» идеи были со-
звучны представлениям прогрессистов и октябристов.
Что касается официального кадетского руководства, то оно не
разделяло «веховский» оптимизм относительно потенциальных воз-
можностей крупной буржуазии к активному политическому дейст-
вию. Основная масса российской крупной буржуазии, по его мне-
нию, еще не созрела до понимания значения конституции для ее
собственных интересов, а «вся ее политика, как и в прежние вре-
мена, вращается исключительно в области ходатайств о повыше-
нии пошлин, о ссудах, о льготах и т. д.»31. Вместе с тем кадетское
руководство сходилось с «веховцами» в негативной оценке роли
народных масс в историческом процессе.
Эти установки были положены теоретиками либерализма в ос-
нову стратегического и тактического курса, который был разрабо-
тан ими применительно к условиям третьеиюньского политическо-
го режима, основанного, по оценке В. И. Ленина, «на блоке крепо-
стников-помещиков с верхушками буржуазии, причем первый со-
циальный элемент сохранял в этом блоке гигантский перевес, а
над обоими элементами стояла фактически неурезанная старая
власть»32. Вместе с тем эта политическая система была специально
рассчитана на «использование, в очень широких пределах, антаго-
низма либеральной буржуазии и помещичьей реакционности при
гораздо более глубоком общем их антагонизме со всей демократией
и с рабочим классом в особенности»33.
Третьеиюньский переворот поставил перед идеологами и поли-
тиками буржуазии задачу определить свое отношение к новому из-
бирательному закону и к созданной на его основе политической
системе.
Все они были едины в том, что 3 июня 1907 г. правительство
нарушило Основные законы 1906 г., но расходились между собой
как в оценке существа самого этого акта, так и причин, его вы-
звавших. Напуганные размахом движения народных масс, октяб-
ристский помещик и купец с восторгом и умилением взирали на
Столыпина, видя в нем, с одной стороны, своего «спасителя» от
«дикой пугачевщины», а с другой — питая надежду на проведение
им минимума реформ конституционного характера. Считая акт
3 июня 1907 г. вынужденной мерой, якобы вызванной «государст-
венной необходимостью», октябристы пытались представить дело
43
таким образом, что главным виновником «потрясения нашего мо-
лодого правового строя» является не правительство Столыпина, а
революционеры, продолжавшие и после 17 октября 1905 г. вести,
«бессмысленную и братоубийственную войну»34. Более того, они,
считали, что монарх, сохранивший и после 17 октября «свободную
волю» и «исключительные прерогативы», был вправе в «интересах,
государства и нации» пойти на изменение избирательного закона.
Октябристы надеялись на то, что новый избирательный закон пре-
доставит им реальную возможность получить большинство в
III Думе и в союзе со своим кумиром Столыпиным осуществить тот
минимум социально-политических преобразований, которые вы-
двигались в их программе. Близкую к октябристам позицию в
оценке причин третьеиюньского переворота занимали мирнообнов-
ленцы. Не жалея красок на изображение закона 3 июня как «зем-
левладельческого» и «националистического» и подчеркивая, что он
вызвал «резкое обострение классовых и национальных антагониз-
мов», мирнообновленцы тем не менее считали его хорошим инст-
рументом реализации октябристской программы35. Аналогичной
точки зрения придерживались и правые кадеты36.
Более противоречивей была позиция центрального кадетского
руководства. «Событие 3 июня,— писала “Речь",— есть катастро-
фа, крушение надежд, перерыв в юридической непрерывности пра-
вового сознания общества»3'. На заседании ЦК с представителями
22 губернских комитетов, состоявшемся 10—11 июня 1907 г. в Те-
риоках, отмечалось, что «избирательный закон 3-го июня посеет
новые семена классовой и национальной вражды, усилив этим эле-
менты смуты и государственного разложения»3®. Эти, на первый
взгляд, довольно резкие оценки были обусловлены двумя момента-
ми. Бо-первых, в отличие от октябристов, кадеты отрицали право
монарха в одностороннем порядке, т. е. «по своей воле», нарушить
Основные законы 1906 г. и тем самым совершить государственный
переворот. Во-вторых, новый избирательный закон лишал их вся-
ких надежд на сохранение руководящей роли в III Думе. Тем не
менее, возмущаясь на словах законом 3 июня 1907 г., кадеты не
предпринимали никаких реальных шагов, направленных на его от-
мену. Более того, совместно с октябристами и прогрессистами они
вели борьбу против социал-демократов и трудовиков, выступавших
за немедленную отмену этого контрреволюционного и антидемок-
ратического закона.
Однако при всех расхождениях в оценке акта 3 июня 1907 г.
идеологи либерализма сходились в главном, что и после третье-
июньского переворота в России продолжают сохранять юридиче-
скую силу и манифест 17 октября 1905 г., и Основные законы
1906 г. При этом октябристы полагали, что манифест 17 октября
является «настоящей» конституцией, установившей в России кон-
ституционно-монархический режим. Среди же кадетов по данному
вопросу существовала целая гамма мнений. Так, одни были убеж-
дены в том, что манифест 17 октября ввел в России «настоящую
европейскую конституцию» и страна уже вступила в фазу «евро-
44
пейского буржуазно-демократического строя жизни со всеми его
положительными и отрицательными сторонами». По мнению дру-
тих, Россия еще только начинает вступать в «фазис плохонькой и
^двусмысленной конституционной монархии с сильным реакцион-
ным наклоном, обычным после революционных эксцессов». Нако-
нец, третьи заявляли, что конституция в России «как живое явле-
ние» еще окончательно не оформилась и за нее еще придется вести
борьбу39.
4 Соглашаясь в том, что «у нас, слава Богу, есть конституция»,
идеологи кадетизма и октябризма, как остроумно заметил
В. И. Ленин, мечтали сойтись «на “упрочении" не того, что у
“нас“ есть, а того, чего у нас нет»49. Если же принять во внима-
ние теоретические расхождения между кадетами и октябристами
по вопросу о форме государственного устройства (первые ратовали
за развитие начал манифеста 17 октября вплоть до установления в
России конституционной парламентарной монархии английского
липа, а вторые, являясь противниками парламентаризма, выступа-
ли за наследственную конституционную монархию австро-герман-
ского типа), то они, как подчеркивал В. И. Ленин, не сошлись бы
«ни на правовых формулах, выражавших конституцию, ни на оп-
ределении того, какие реальные интересы каких реальных классов
должна удовлетворять и охранять эта конституция»41.
В конкретных условиях российской действительности кадеты и
октябристы могли стать союзниками прежде всего в борьбе против
реставрационных попыток реакции. Выдвигая общий лозунг «спа-
сения конституции», идеологи либерализма преследовали двуеди-
ную задачу: во-первых, не дать реакции восстановить неограничен-
ное самодержавие; во-вторых, объединить на этой почве либера-
лизм и демократию, затемнить сознание масс конституционными и
реформистскими иллюзиями. Недаром тезис «В России есть кон-
ституция» лежал в основе либеральной теории двух лагерей. Сле-
дует также иметь в виду, что в условиях третьеиюньского режима
'признание октябристами «Конституции 17 октября» служило свое-
то рода демаркационной линией, отделявшей их от черносотенцев.
«Интересы капитализма,— писал В. И. Ленин,— хотя бы и грубо
'хищнического, паразитического, не мирятся с безраздельным гос-
подством крепостнического землевладения. Обе родственные между
собой социальные группы стремятся отхватить себе кусок пирога
побольше и пожирнее,— и отсюда неизбежное расхождение и в
вопросах местного самоуправления и центральной организации го-
сударственной власти. Для черносотенцев в земстве и городской
Думе не нужно ничего другого кроме того, что есть, а в центре —
"долой проклятую конституцию". Для октябристов и в земстве и в
Думе надо усилить свое влияние, а в центре необходима “консти-
туция", хотя и очень куцая, фиктивная для масс»42. Конкурируя с
хищниками крепостнической эпохи, октябристы хотели взять часть
'государственной власти в свои руки, чтобы также «ухватить до-
брый кусок казенного пирога в виде гарантий, субсидий, концес-
сий, покровительственных тарифов и т. д.»43.
45
Однако, выставляя лозунг конституционализма, идеологи либе-
ральной буржуазии проявили довольно значительные колебания в
«го отстаивании, демонстрируя на деле готовность во имя сиюми-*
путных политических результатов отказаться от своих теоретиче-
ских принципов. Если в своей программе октябристы настаивали
на установлении в стране конституционно-монархического строя,
“го уже в думский ответный адрес они отказались внести даже сам
•термин «конституция». Не было определенности и в их оценках
•гретьеиюньского режима, который в одном случае характеризовал-
ся как «обновленный» строй, а в другом — как строй «представи-
тельный». Проявив колебания в этом, казалось бы, принципиаль-
ном для них вопросе, октябристы в угоду черносотенцам и, естест-
венно, Столыпину рекламировали себя сторонниками «сильной ца-
ревой власти», которой якобы еще предстоит «в обновленных госу-
дарственных формах» раскрыть «свое славное будущее». Убеждая
'черносотенцев в своей преданности принципу монархизма,
А. И. Гучков заявил: «Мы, конституционалисты, сумеем доказать
нам, что мы такие же верные, преданные слуги нашего конститу-
ционного монарха, как были мы и наши предки слугами неограни>
ченных самодержцев»44.
Кадеты, убеждавшие себя и других в том, что манифест 17 ок-*
тября 1905 г. установил в стране «принципиально новый», право-*
вой конституционно-монархический строй, проголосовали в III Ду-
ме за октябристский ответный адрес, в котором вообще отсутство-
вало упоминание о конституции4^. Отказавшись еще в годы рево-
люции от своего программного требования ответственного минис-
терства, кадетские идеологи не скупились не демонстрацию своих
ливрейных чувств по отношению к монархии. Квинтэссенцией мо-
нархизма кадетов стала речь Милюкова на завтраке у лорд-мэра,
Лондона 19 июня 1909 г. В ней лидер кадетской партии заявил:.
«Пока в России существует законодательная палата, контролирую-
щая бюджет, русская оппозиция останется оппозицией Его Величе-
ства, а не Его Величеству»46. Выступая на партийной конференции,
в ноябре 1909 г., Милюков попытался объяснить свое заявление
исключительно тактическими соображениями. «Для нас,— говорил
он,— представился удобный момент ответить на все обвинения в
том, что мы скрытые республиканцы и революционеры,— и я по-
пытался выбить это оружие из рук врагов»47. Демонстрируя «ще-
петильную лояльность» к принципу конституционной монархиил
Милюков считал свою лондонскую речь «нашим капиталом», с ко-*
торого «мы еще будем получать проценты»48.
Отвергнув идею революции и встав окончательно и бесповорот-
но на реформистский путь, кадетские политики выразили согласие
«примерить» на себя «третьеиюньский костюм», сшитый в царской:
мастерской по мерке Столыпиных и Дубасовых, т. е. удовлетвори-
лись, по словам В. И. Ленина, очень скромным участием в «систе-*
ме законодательства и управления «3-го июня»49. Таким образом,
буржуазные партии соглашались разыгрывать свой «сценарий» на
том «пятачке» политической сцены, который после поражения ре-
46
Эволюции 1905—1907 гг. предоставили им старая власть и помощи-
Ци-крепостники.
В сложившейся политической ситуации свою основную задачу
Октябристы видели в том, чтобы завершить революцию прямой
сделкой со старой властью на основе известного минимума консти-
туционных реформ, отвечавших классовым интересам крупных по-
мещиков и крупной буржуазии. С одной стороны, они строили
свою тактику на предположении, что им в союзе со старой властью
и черносотенцами удастся «искоренить» остатки «крамолы», т. е.
путем жестоких репрессий окончательно разгромить силы револю-
ции. Опыт контрреволюционного сотрудничества с черносотенцами
к период революции 1905—1907 гг. убеждал октябристов в том,
’что в деле борьбы с революционным движением последние являют-
ся великолепными союзниками. С другой стороны, тот же опыт
1905—1907 гг. показывал октябристам, что их союз с черносотен-
цами, основанный на общих экономических и политических инте-
ресах (хозяйственный паразитизм, привилегии, квасной патрио-
тизм, протекционизм, милитаризм, национализм, шовинизм) был
далеко не равноправным, ибо, как подчеркивал В. И. Ленин, «чер-
носотенцы жаждут диктатуры над октябристами, помыкают по-
следними, стремятся подмять их под себя»50.
Представляя на политической арене интересы не только поме-
щиков, но и крупных капиталистов, которым был «необходим про-
гресс и сколько-нибудь упорядоченный правовой строй, соблюдение
законности, конституции, обеспечение некоторой политической
свободы»51, октябристы понимали, что путем одного только голого
насилия над массами нельзя «уничтожить всякую революцию, вея-
ное стремление народа к свету и свободе»52. Поэтому они настаи-
вали на необходимости сочетания политики репрессий с проведени-
ем конституционных реформ.
Программа такого рода реформ была прийята на партийной
конференции «Союза 17 октября», состоявшейся в октябре 1907 г.
На первый план в ней выдвигалась задача «охраны прав монарха и
народного представительства». При этом подчеркивалось, что пере-
смотр закона 3 июня 1907 г. представляется «несвоевременным» до
тех пор, пока «рядом неотложных реформ» не будет внесено «ус-
покоение и устранена борьба страстей и классовых интересов». Та-
кими неотложными реформами в политической сфере октябристы
считали: 1) пересмотр правил, регулирующих деятельность Думы,
расширение ее бюджетных прав и права надзора за действиями,
властей; 2) постепенное распространение на национальные окраи-
ны местного самоуправления; 3) преобразование земского и город-
ского самоуправления на началах бессословности, расширение его
прав и привлечение к его деятельности возможно широкого круга
лиц с обязательным сохранением соответствующего представитель-
ства дворянства; 4) пересмотр существующего положения об «уси-
ленной охране»; 5) уравнение в правах всех граждан без различия:
сословий, национальности и вероисповедания; 6) преобразование
Сената; 7) введение независимого и бессословного суда53*
47
Думская программа октябристов полностью совпадала с их
официальной партийной программой. Этот факт ставит под сомне-
ние утверждения некоторых современных американских историков
о том, что в III Думе октябристы якобы вообще отказались от
своей программы54. Но, выставляя ее, октябристы, естественно, не
могли не отдавать себе отчета в том, что она едва ли будет поддер-
жана помещиками-крепостниками, сохранявшими в своих руках
монополию политической власти и не желавшими делить ее с бур-
жуазией. Поэтому для проведения своей программы октябристам
нужны были другие союзники, которыми могли стать думские
фракции прогрессистов и кадетов. Однако свою главную ставку ок-
тябристы все же делали на правительство Столыпина, с которым,
по свидетельству А. И. Гучкова, был заключен «молчаливый» до-
говор, т. е. закулисная сделка о взаимной поддержке. Последова-
тельная ориентация на поддержку столыпинского курса и делала
октябристов правительственной партией, питавшей на первых по-
рах довольно оптимистические надежды на потенциальные эволю-
ционные возможности третьеиюньской политической системы.
В свою очередь, усвоение опыта революции прогрессистами и
кадетами состояло прежде всего в том, чтобы «навсегда отделаться
от “наивной** порывистости “дикой“ массовой борьбы, заменив ее
“культурной, цивилизованной** конституционной работой на почве
столыпинского “конституционализма**»*5. При этом прогрессисты
были убеждены в том, что всей либеральной оппозиции следует
объединиться на октябристской программе, которая якобы пред-
ставляла собой «максимум возможного в настоящее время»56. Же-
лание еще больше урезать свои программные требования выразило
и кадетское руководство. После 3 июня 1907 г. оно активно при-
ступило к «расчистке пути», ведущего к соглашению с октябриста-
ми. В разгар избирательной кампании в III Думу Милюков опуб-
ликовал в «Речи» статью, в которой с предельной откровенностью
заявил: «Мы приобрели нравственное право сказать теперь, что к
величайшему сожалению, у нас — и всей России — есть враги
слева»57. Несмотря на все оговорки о том, что под «врагами слева»
он, Милюков, имел в виду прежде всего представителей «крайне-
го» революционного крыла социал-демократии — большевиков,
для всех было ясно, что кадеты сигнализируют таким образом о
своей готовности приспособиться к третьеиюньскому режиму и вы-
ражают согласие на сотрудничество с правым крылом либерализма.
Политический курс кадетской партии применительно к услови-
ям третьеиюньского режима был утвержден на ее V съезде, состо-
явшемся 24—27 октября 1907 г. в Гельсингфорсе. В докладе
П. Н. Милюкова и принятых по нему решениях красной нитью
проходила идея необходимости приспособления к «победам» контр-
революции. Кадетский лидер подчеркнул, что его партия ни в коем
случае не будет играть роль «безответственного меньшинства»,
рассматривающего Думу как «средство для подготовки внедумских
выступлений», а будет подходить к царскому парламенту как к
«высшему государственному органу, обладающему точно опреде-
48
ленною в законе долей верховной власти». Милюков заявил о твер-
дого намерении кадетов «вести борьбу на правовой почве, пока к
этому будет представляться хотя бы малейшая возможность», под-
держивая в ходе законодательной работы «все то, что идет в на-
правлении осуществления нашей собственной программы». Что ка-
сается собственной законодательной инициативы, то кадетская
фракция в Думе будет пользоваться ею «в зависимости от предва-
рительного выяснения практической проводимости партийных про-
ектов»58. Обратив внимание на этот исходный милюковский тезис,
В. И. Ленин писал: «Практическая проводимость зависит от октяб-
ристов. Выяснить проводимость — значит с заднего крыльца забе-
жать к октябристам. Поставить свою инициативу в зависимости от
этого выяснения — значит в угоду октябристам урезывать свои
проекты, значит поставить свою политику в зависимость от “ок-
тябристов “»59.
Прооктябристский курс, взятый на V съезде кадетским руко-
водством, явно шокировал немногочисленных представителей лево-
го крыла партии. «Вотировать поправки октябристов,— говорил
костромской кадет Сафонов,— значит наложить на них штемпель
оппозиции... Что скажет народ, видя нас рука об руку с октябри-
стами, с помещиками»60. Выступая против соглашений с октябри-
стами, представитель петербургской студенческой фракции Вилен-
кин заявил: «Входить в соглашение с октябристами значит идти
извилистой дорогой, по которой можно заблудиться и не прийти к
цели»61. С резкой критикой позиции Милюкова выступил недавно
вышедший из состава ЦК кадетской партии М. Л. Мандельштам,
считавший, что курс официального руководства «заведет нас в та-
кую трясину, что кроме унижений мы ничего не получим». Однако
никакой конструктивной альтернативы сам Мандельштам пред-
ложить не мог. «Вы,— говорил он,— хотите вести переговоры:
ведите их, но не забегайте вперед, знайте себе цену, не продеше-
вите себя»62.
Полная беспомощность левых кадетов нашла выражение в про-
екте резолюции, предложенной ими съезду. В ней, с одной сторо-
ны, предлагалось «стоять на резко оппозиционной почве, не идя на
сближения с чуждыми ей (партии.— В, Ш.) по духу и программе
октябристами», а с другой — «не отказываться от поддержки зако-
нопроектов, ведущих страну по пути освобождения и к демократи-
ческим реформам, откуда бы таковые ни исходили»63. Чувствуя
слабость своих левых оппонентов, кадетские лидеры решили дать
им «урок» политического реализма. Полемизируя с левыми кадета-
ми, Милюков заявил, что при выработке политической линии сле-
дует рассчитывать не на какой-то «мифический» новый революци-
онный подъем, а исходить из «затяжного кризиса», из которого и
надо «извлечь все, что можно». Аналогичную мысль, но в более
неприкрытой форме, высказали правые кадеты А. С. Изгоев и
Н. А. Гредескул. «У нас,— говорил Изгоев,— плохая, несовершен-
ная конституция, но она есть. Вот та почва, с которой мы сойти
не должны». Отрицая возможность новой революции, Греде-
4 В. В. Шелохаев
49
скул предлагал окончательно разорвать с демократией, отбро-
сив «левые колодки на наших ногах»64. В результате голосова-
ния за резолюцию левых кадетов высказались лишь 13 из 135 де-
легатов съезда.
V съезд кадетской партии явился крупной вехой в политиче-
ской эволюции либерализма по пути контрреволюции. Давая ему
итоговую оценку, В. И. Ленин акцентировал внимание на том, что
сближение кадетов с октябристами «есть политический факт. Ни-
какие отговорки и увертки не могут затушевать его»65.
Для понимания эволюции политической линии кадетов следует
учитывать, что на первых порах они питали иллюзию о возможно-
сти соглашения не только с октябристами, но и с правительством
Столыпина. Недаром «веховцы» настоятельно рекомендовали им
встать на пути «последовательных компромиссов с исторически
сложившейся властью»66. Предельно обнаженно эту имманентную
тягу либеральной буржуазии к соглашению со старой властью вы-
разил «веховец» М. О. Гершензон: «Каковы мы есть, нам не толь-
ко нельзя мечтать о слиянии с народом,— бояться его мы должны
пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна
своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народ-
ной»67.
Призывая к отказу от самой идеи борьбы с правительством,
правые кадеты типа Струве уповали на «государственную» муд-
рость и политическую «дальновидность» царских бюрократов, ко-
торые, подобно Бисмарку, смогут «с гениальной смелостью и
мощью» превратить «реакцию в революцию сверху»68.
Но уже первое выступление Столыпина в III Думе с правитель-
ственной декларацией свидетельствовало, как справедливо отметил
В. С. Дякин, о его сдвиге вправо, в направлении, желательном
дворянской реакции69. Основной акцент в декларации был сделан
на применении «без всякого послабления» голой силы для подавле-
ния «разрушительного движения, созданного крайними левыми
партиями». Указывалось также на необходимость провести «чист-
ку» административного и судебного аппарата от лиц, «политиче-
ские взгляды которых несовместимы с государственной службой».
В декларации вообще не упоминалось о манифесте 17 октября, а
сам третьеиюньский режим характеризовался неопределенным,
описательным выражением «представительный строй». Зато в де-
кларации на первый план были выдвинуты «историческая роль са-
модержавной власти», которая является «драгоценным достоянием
русской государственности», «свободная воля монарха» и т. д. Ми-
моходом Столыпин подверг критике кадетский парламентаризм,
подчеркнув, что «нельзя к нашим русским корням, к нашему рус-
скому стволу прикреплять какой-то чужой иностранный цветок».
Выдвигая на первый план меры «успокоения», премьер в сдержан-
ной форме пообещал, что правительство намерено внести на рас-
смотрение Думы ряд документов, среди которых особое место за-
нимали два законопроекта — аграрный и о реформе местного уп-
равления, ,
50
По логике вещей после подобного рода декларации, в которой
правительство предлагало завершить революцию по преимуществу
традиционными методами, а реформы отодвигало на задний план»
буржуазные фракции должны были «дать бой» зарвавшимся цар-
ским бюрократам. Однако у либералов была своя логика, суть ко-
торой сводилась к тому, чтобы всегда льстить и угождать более
сильному противнику. В данной ситуации сила была на стороне
правительственно-черносотенного лагеря. Вот почему на заседани-
ях октябристской, прогрессистской и кадетской фракций было при-
нято решение: «Боя не давать», а, наоборот, всячески от него ук-
лоняться, избегать критики существующего режима. Более того,
октябристы, связанные со Столыпиным "молчаливым" договором,
сразу же шарахнулись вправо, “забыв", как и в ходе обсуждения
думского ответного адреса, упомянуть в своей формуле перехода к
очередным делам о манифесте 17 октября 1905 г. Совместно с пра-
выми они провалили формулу перехода прогрессистов, в которой
говорилось о необходимости "полного и последовательного осуще-
ствления начал манифеста 17 октября»70.
Суть кадетских выступлений по правительственной декларации
сводилось к тому, чтобы убедить власть в том, что «пароксизм ре-
волюции действительно кончился, но зато время реформ наступи-
ло. И реформы теперь откладывать нсльзя»7\ Критикуя Столыпи-
на за предлагаемые им «хирургические» методы борьбы с револю-
ционным движением, лидер кадетов Милюков призывал власть
приступить к «правильному лечению диетой», т. е. к реформам72.
Внимая призывам правительственной декларации, октябристы
выразили полную готовность помочь власти в ее «успокоительных»
мероприятиях. Они одобрили реакционное предложение черносо-
тенцев об оказании материальной помощи из средств государствен-
ного казначейства лицам, «пострадавшим от разбойничьих дейст-
вий революционных партий и лиц». В ходе обсуждения этого пред-
ложения правых лидер октябристов Гучков заявил: «Истинными
героями являются не революционеры, а городовые, солдаты, гене-
ралы, губернаторы и министры, которые в течение многих лет му-
жественно выступают на своем посту, сиюминутно подвергая себя
и своих близких тяжелой опасности»^3.
В итоге октябристы проголосовали за формулу перехода черно-
сотенцев, в которой содержалось осуждение только «революцион-
ного террора» и по существу оправдывался правительственный тер-
рор в отношении революционно-демократического движения. В вы-
ступлениях с думской трибуны октябристы заявляли о том, что
власть вправе вводить не только чрезвычайное, но и в «исключи-
тельных случаях» военное положение, а при подавлении «чрезвы-
чайных явлений» и «открытого мятежа» (читай: вооруженного вос-
стания.— В. Ш.) ими признавалась необходимость и даже неиз-
бежность «нарушения прав отдельных лиц»74. Вместе с черносо-
тенцами октябристы голосовали за увеличение ассигнований на по-
лицию, корпус жандармов, устройство сыскных отделений, сохра-
нение административной ссылки и т. д.75.
4*
51
Но в отличие от черносотенцев, ратовавших только за насиль-
ственные методы удушения революционно-демократического дви-
жения, октябристы, хотя и в довольно робкой форме, высказывали
пожелания приступить, наконец, к реформам. Они считали необ-
ходимым осуществить реформирование наиболее архаичных
«звеньев» и «механизмов» отдельных министерств и ведомств, уда-
лить из них «безответственных лиц», произвести «чистку» цент-
рального и местного административного и полицейского аппарата
от наиболее одиозных бюрократов, занимавших должности по про-
текции «темных» сил, а также от лиц, которые оказались заме-
шанными в коррупции, провокациях и замечены в прямых связях
с черносотенными погромщиками.
Что касается кадетов, то они на первых порах всячески демон-
стрировали свою лояльность к старой власти и усилили контррево-
люционные вылазки против революционно-демократического дви-
жения. Наиболее ярко и рельефно «веховская» позиция кадетов
проявилась в ходе дискуссии об осуждении «революционного тер-
рора». На заседании думской фракции правые кадеты настоятельно
рекомендовали внести свою резолюцию об обсуждении террора,
что предполагалось сделать еще во II Думе76. Однако большинство
фракции считало, что будет целесообразнее уклониться от обсуж-
дения предложения правых и, сославшись на его «технические не-
совершенства», постараться добиться его передачи в комиссию.
В отличие от социал-демократов и трудовиков, выступивших про-
тив предложения правых, кадеты в своей формуле перехода к оче-
редным делам осудили террор вообще, т. е. фактически поставили
на одну доску революционные выступления трудящихся масс и
контрреволюционные действия черносотенных погромщиков, счи-
тая те и другие «злом, питающим административный произвол и
репрессии»". Кадеты отказались поддержать предложение социал-
демократов и трудовиков внести запрос правительству о третье-
июньском государственном перевороте. Они высказались также
против предложения левых фракций внести в Думу законопроект
об отмене смертной казни. И только после того, как социал-демок-
раты и трудовики сделали это, кадеты, скрепя сердце, вынуждены
были поставить под законопроектом свои подписи.
Демонстрируя «щепетильную лояльность» к старой власти, ка-
деты вместе с тем призывали правительство отказаться от старых
методов управления, унаследованных от «дооктябрьского» режима,
рекомендуя, в частности, немедленно приступить к снятию разного
рода чрезвычайных положений, ставших «нормой государственного
управления».
Призывая правительство к «чистке» старого административно-
го и полицейского аппарата, В. А. Маклаков говорил: «Для
прежнего правительства были страшны рассуждающие, крити-
кующие люди, для нового правительства, для новой России ужас-
ны индифферентные люди, ужасны молчащие люди, не имеющие
живого интереса и сознания ответственности за ход управления
всей Россией»78,
52
Выражая надежду, что новое правительство все же изменит
«методы и приемы старого управления», кадеты в период первой
сессии III Думы даже пытались выгораживать центральную власть.
Так, во время обсуждения запроса о Виленском охранном отделе-
нии в ноябре 1908 г. они в своей формуле перехода к очередным
делам отказались выразить недоверие центральной власти79. Не
решились они проголосовать и против сметы МВД, в целом выска-
зываясь лишь за отклонение кредитов на землеустройство и воз-
державшись ст голосования кредитов на Департамент полиции и
Комитет по делам печати.
Заигрывая со старой властью, кадеты одновременно пытались
заслужить и доверие со стороны октябристов, поддерживая их по-
туги, направленные на защиту «конституции» и прав Думы. Вме-
сте с ними кадеты голосовали против кредитов на постройку броне-
носцев, поддержали октябристский законопроект об ассигновании
6 млн руб. на нужды начальных школ и т. д.
Однако в конце 1908 г. и особенно в начале 1909 г. кадеты по-
степенно стали усиливать критический тон своих выступлений в
адрес правительства. Дело в том, что Столыпин под давлением
правых все активнее начал сворачивать и отодвигать осуществле-
ние обещанных им же реформ. Вместо ожидаемых либеральной
буржуазией политических свобод в стране свирепствовала жес-
точайшая реакция, не только душившая революционно-демокра-
тическое движение, но и задевавшая рикошетом либеральную
оппозицию. Даже архиправые кадеты типа Струве и Маклако-
ва стали выступать с критикой «неестественного» третьеиюньско-
го режима, в котором под «новыми формами народного предста-
вительства скрывается старый абсолютизм»80. После нашумевше-
го разоблачения Азефа, показавшего, что в стране царит «ги-
пертрофия полиции» и «атрофия закона», кадет Ф. И. Родичев
говорил в Думе: «Речь идет не об отдельных злоупотреблениях,
а о системе, которая в настоящее время действует в России и ко-
торая может быть изложена в двух словах: все дозволено... Си-
стема эта прямо ведет к анархии, ибо ставит страну в упор со
следующей дилеммой: или свергай существующий порядок
или уничтожайся; ты будешь избит, разорен, тебе жить здесь
нельзя. Ведь этим, гг., прежде всего уничтожается в России со-
знание отечества»81. Подчеркивая, что настроения, «сказавшиеся
в 1905—1906 гг., не уничтожены, а ушли куда-то вглубь», каде-
ты все чаще и чаще стали писать и говорить о том, что прави-
тельство само толкает страну к новой революции82, и чтобы из-
бежать ее, они настоятельно рекомендовали властям незамед-
лительно приступить к выполнению обещаний манифеста 17 ок-
тября 1905 г.
Царившая в стране изощренная система полицейского и адми-
нистративного произвола не могла оставить равнодушными и ок-
тябристов. Продолжая защищать действия правительства и в отли-
чие от кадетов не «замечать» органической связи между действия-
ми центральной и местной властиг октябристы тем не менее стали нд-
53
стойчивее напоминать Столыпину, что «дальнейшее сохранение
исключительных положений в большинстве местностей империи в
настоящее время не имеет основания и что в целях плодотворной
работы на почве обновления нашего строя на началах манифеста
17 октября настоятельно необходимо скорейшее возвращение к
парламентскому порядку, что действия органов политической по-
лиции необходимо обставить строгим контролем, в целях ограж-
дения прав всякого гражданина, что желательно скорейшее вне-
сение в законодательные учреждения законопроекта о реформе
полиции»83.
Повышение критического тона думских выступлений оппози-
ции явилось следствием «левения» буржуазии, начавшегося с вес-
ны 1909 г. «“Левение“ буржуазии,— писал В. И. Ленин,— вызы-
вается именно тем объективным фактом, что, несмотря на столы-
пинское подновление царизма, обеспечения буржуазной эволюции
не получается. Подобно тому, что до 1905 года, в эпоху царизма,
не знавшего никаких представительных учреждений, “левение“
помещиков и предводителей дворянства было симптомом назреваю-
щего кризиса, так и в 1909 году, в эпоху царизма, давшего нацио-
нальное представительство Крестовниковым, “левение“ этих тузов
есть симптом того, что “объективные задачи буржуазно-демократи-
ческой революции в России остаются нерешенными», что «основ-
ные факторы, вызвавшие революцию 1905 года, продолжают дей-
ствовать»84. Свое конкретное проявление «левение» буржуазии на-
шло в том, что в сентябре 1909 г. на дополнительных выборах в
III Думу московская крупная буржуазия провалила октябристского
кандидата от первой городской курии.
Учитывая симптомы «левения» буржуазии и опыт поражения
на дополнительных выборах в Москве, октябристское руководство
на III съезде партии, состоявшемся 4—8 октября 1909 г. в Москве,
приняло решение о необходимости активнее пользоваться думской
законодательной инициативой. В связи с этим на съезде был заслу-
шан и обсужден ряд докладов, в которых отдельные положения
партийной программы были «переплавлены» в законопроекты,
причем основной акцент был сделан на те из них, которые шли в
одном русле со столыпинской программой. Недаром на одно из
первых мест октябристы выдвигали земскую и судебную реформы.
Выступая против сословного принципа и за некоторое понижение
налогового ценза, октябристы вместе с тем были против реформи-
рования органов местного самоуправления на основе всеобщего из-
бирательного права: согласно их законопроекту, избирательное
право предоставлялось только плательщикам земских налогов,
включая женщин. Октябристы считали, что вполне назрела необ-
ходимость распространения земства на всю территорию страны; ор-
ганизации мелкой земской единицы — волостного земства, отмены
принципа предельного земского обложения и принятия мер к
коренному улучшению земских финансов. Они настаивали так-
же на ограничении вмешательства администрации в земскую дея-
тельность85.
54
Октябристы выступали за ликвидацию волостных судов и су-
дебных функций земских начальников и городских судей, замену
их общим всесословным судом, за восстановление мирового суда и
должности мирового судьи, за выборность местного суда. Вместе с
прогрессистами и кадетами они считали необходимым «очистить»
судебную систему от сословных пережитков, выступая за реформу
суда и судопроизводства на буржуазных началах. Но в отличие от
прогрессистов и кадетов, ограничивавшихся требованием образова-
тельного ценза для судей, октябристы настаивали еще и на имуще-
ственном цензе, который уплачивался с недвижимого имущества в
сельской местности — 100 руб., в городах — 15 тыс. руб., а в сто-
лицах — 30 тыс. руб. Выступая за выборность судей, октябристы
проявляли колебания по вопросу о назначении или избрании
председателя мирового суда. В отличие от кадетов, ратовавших
за его избрание, подавляющее большинство октябристов и да-
же значительная часть прогрессистов высказывались за принципы
назначения86.
* В докладах графа Л. А. Комаровского и П. В. Каменского были
изложены основные принципы реформ в области религии и церкви.
Настаивая на необходимости поднятия авторитета православной
церкви, октябристы считали, что нужно провести следующие ме-
роприятия: 1) реформировать Синод, ограничив при этом функции
обер-прокурорской власти; 2) поднять роль православного прихода,
предоставив ему широкие имущественные права; 3) обеспечить
сельское духовенство «приличным содержанием»; 4) реорганизо-
вать духовную школу; 5) отменить политические и гражданские
ограничения, связанные с лишением или добровольным снятием
сана; 6) предоставить верующим право переходить из одного веро-
исповедания в другое87. Позиция октябристов в отношении рели-
гии и церкви совпадала с позицией кадетов.
Эти и другие законодательные предложения, принятые на
III съезде партии, октябристское руководство намеревалось внести
в III Думу, рассчитывая таким путем поднять свой пошатнувшийся
авторитет в глазах «цензового» избирателя вообще и старообрядче-
ских кругов московского купечества в частности.
Кадеты тоже решили поднять уровень своих требований. Они
были изложены в докладе Милюкова «Политические партии в
стране и Думе», с которым он выступил на партийной конферен-
ции в ноябре 1909 г. Исходным тезисом доклада послужило при-
знание наличия в стране крайне противоречивой обстановки, кото-
рая характеризовалась, с одной стороны, как «длительный и за-
тяжной кризис», а с другой — как «политическое затишье». Счи-
тая, что общественные силы страны находятся в состоянии «дегра-
дации», Милюков вместе с тем подчеркнул, что оно все же
«не тождественно полному политическому индифферентиз-
му масс», ибо «причины массового недовольства не исчезли», а
может быть, «даже увеличились...». На основании этой общей
оценки политической ситуации в стране Милюков делал вывод о
том, что общественные силы должны приступить к использованию
• 55
новых средств и форм борьбы против реакционной политики пра-
вительства.
Что же предлагал Милюков? Прежде всего он самым решитель-
ным образом отверг «возвращение к той тактике, которая на не-
давних предвыборных собраниях оценивалась как “старая тактика
1905 года44», ибо, по его мнению, «дело русского обновления не
может быть закончено той политической судорогой, какая по вине
истории оказалась необходимой для его начала». Указывая, что ре-
волюция не является «делом ближайшего момента», Милюков на-
стаивал на необходимости продолжать строить тактику партии
именно из расчета длительного и затяжного конституционного кри-
зиса88. На деле это означало, что кадеты будут продолжать вести в
Думе линию, направленную на соглашение с октябристами, кото-
рых Милюков назвал в своем докладе «буржуазными конституцио-
налистами».
Питая ненависть к революционным средствам и формам борь-
бы, Милюков все же был вынужден выдвинуть идею так называе-
мой «параллельной деятельности демократического конституциона-
лизма с непосредственными выражениями желаний народных
масс»89.
Суть политической линии поведения кадетов, принятой на но-
ябрьской партийной конференции, состояла в том, чтобы, с одной
стороны, продолжать курс на сотрудничество с октябристами в Ду-
ме, а с другой — попытаться приучить массы к тому «государст-
венному языку, на котором мы теперь говорим», т. е. повседневно
с думской трибуны и со страниц печати внушать им одну и ту же
мысль, что якобы «без соглашений будущему большинству не уда-
стся дать народу свои законы»90. При помощи тактики «параллель-
ных действий» кадеты, по словам В. И. Ленина, стремились обес-
печить «себе местечко в народном движении»91.
Решения III съезда октябристов и ноябрьской конференции ка-
детов отразили «величайшую», по выражению Струве, «патриота- ।
ческую тревогу» о том, что Столыпину так и не удалось создать ни
«настоящего успокоения», ни «устойчивого равновесия, основанно-
го на правопорядке»92. Указывая, что дальнейшие события в стра-
не «чреваты непредвиденными политическими последствиями»,
Милюков писал: «Постепенно уничтожаются все результаты, добы-
тые манифестом 17 октября, возрождается революционное настрое-
ние, начинавшее уступать место строго конституционному, и, та-
ким образом, увеличивается острота борьбы и опасность столкнове-
ний»93. Но признавая вполне реальной «опасность столкновений»,
идеологи либеральной буржуазии продолжали возлагать все свои
надежды на «закономерную эволюцию» III Думы, которая, по их
мнению, являлась главным орудием и главным базисом «нашей ре-
альной законодательной работы»94.
Практическую реализацию решения съезда октябристов и пар-
тийной конференции кадетов получили в участившихся совмест-
ных думских голосованиях по ряду законодательных проектов и в
усилении критики незакономерных действий центральной и мест-
56
ной власти. Начиная с января 1910 г., кадетские лидеры в своих
думских выступлениях стали «сигнализировать» о том, что «терпе-
ние в стране слабеет»95. В октябрьско-декабрьских выступлениях
рабочих и студентов 1910 г. они уже усмотрели «знакомое начало
знакомого округа». «Пять лет спустя,— писала “Речь“,— после
манифеста 17 октября мы очутились перед картиной, близко напо-
минающей дооктябрьские времена»96. Однако было бы неверно
считать, что кадетские теоретики правильно поняли и осмыслили
суть качественных изменений в развитии революционно-демокра-
тического движения в стране. Дело в том, что усилившееся в стра-
не массовое демократическое движение оценивалось ими в качест-
ве простых отголосков «старой революционной бури» и «издержек»
конституционного кризиса, которые, по их мнению, вполне можно
бы канализировать в мирное парламентское русло.
С этой целью кадеты предлагали несколько активизировать в
Думе законодательную инициативу и запросную тактику. Так, в
ноябре 1910 г. в связи со смертью Л. Н. Толстого, послужившей
поводом для студенческих и рабочих забастовок и демонстраций,
проходивших под лозунгом отмены смертной казни, кадеты вне-
сли в III Думу заявление об отмене смертной казни. Одновремен-
но они предложили включить в повестку ближайшего думского
заседания обсуждение их законопроекта об отмене смертной каз-
ни, пролежавшего в течение ряда лет под сукном в думской ко-
миссии. В порядке законодательной инициативы кадеты внесли
в Думу свои законопроекты о местном самоуправлении, введе-
нии земства в неземских губерниях, свободе совести и неприкос-
новенности личности, разработанные ими еще в период деятельно-
сти I и II Дум97.
В печати и с думской трибуны кадетские идеологи продолжали
разъяснять «непонимающему» правительству, что оно «идет не ту-
да, куда следует», и если так будет продолжаться и дальше, «то
нас приведут ко второй революции», о последствиях которой «со
всякой точки зрения нельзя думать без ужаса»98. Но, выступая с
критикой правительства, кадеты вновь и вновь обращались к нему
с одной и той же неизменной просьбой — приступить к осуществ-
лению манифеста 17 октября 1905 г. При этом кадеты стремились
подтолкнуть на более активные действия и октябристов. Так, вы-
ступая 28 февраля 1911 г. во время прений по смете МВД,
В. А. Маклаков призвал октябристов «трезво смотреть на вещи» и
перестать, наконец, слепо поддерживать все правительственные ак-
ции. «Гг.,— говорил он,— нужно сказать: либо да, либо нет. Идея
центра, идея совместного обновления России правительством с Ду-
мой погибла: или с правительством против собственного знамени,
или со своим знаменем, но против правительства»99. Но октябри-
сты ни за что не хотели сходить с проторенного пути. Стремясь оп-
равдать коленопреклонную тактику собственной фракции,
С. И. Шидловский заявил: «Мы работаем вместе с правительст-
вом... и я считаю, что работа с этим правительством необходима и
неминуема»100.
57
Но правительство Столыпина больше внимало требованиям Со-
вета объединенного дворянства, чем либеральным говорунам из
Таврического дворца. Последовавшие с небольшим интервалом
«министерский» и «парламентский» кризисы 1911г. убедительно
показали, что старая власть вообще не собирается считаться с Ос-
новными законами. Оба «конституционных» кризиса показали, с
одной стороны, всю узость и убожество либерального лозунга «В
России есть конституция», а с другой — еще раз подтвердили, что
Россией и после 17 октября 1905 г. продолжают управлять крепо-
стники-помещики.
После убийства Столыпина в сентябре 1911 г. черносотенную
реакцию уже перестали удовлетворять даже октябристы. «Оказа-
лось,— писал В. И. Ленин,— даже с октябристами правительство
ужиться не может. Даже феодально-буржуазной монархии “удов-
летворительного“ для этих классов свойства наладить не уда-
лось»101. Идеологи либеральной буржуазии вынуждены были при-
знать, что их политика «мира» с третьеиюньским режимом потер-
пела провал, и они, по меткому выражению Е. Н. Трубецкого,
оказались «у разбитого корыта». Опыт деятельности III Думы по-
казал, что черносотенная реакция «взяла все, что можно было в ее
пользу взять от контрреволюционных настроений всей русской
буржуазии», которой так и не удалось ни на шаг продвинуться в
сторону упрочения конституционно-монархического строя.
Новый революционный подъем в стране способствовал ускоре-
нию процесса «левения» либеральной буржуазии, среди которой с
каждым днем росло убеждение в «тщете ее жертв на алтарь Пу-
ришкевичей»10^. Причем одной из характерных черт «левения»
буржуазии в 1912—1914 гг. явилась активизация «купцовского ли-
берализма». Если в годы первой российской революции социальный
испуг заставил купца прятаться под «крылышко» Столыпина, то в
1912—1914 гг. боязнь усиления безответственного правительства
толкнула того же купца в оппозицию. Свое практическое выраже-
ние «купцовский либерализм» нашел в попытке создания «молоды-
ми» московскими капиталистами «настоящей» партии «деловой»
буржуазии.
Учитывая неудавшийся октябристский опыт политики «мира» с
третьеиюньским режимом, идеологи либерализма в условиях подъ-
ема революционно-демократического движения в стране активизи-
ровали поиски путей выхода из политического кризиса. Стало ме-
няться и отношение официального кадетского руководства к вопро-
су о перспективах революции в России. Выступая на заседании ЦК
в октябре 1912 г., П. Н. Милюков вынужден был признать, что от
«второго движения» открещиваться «при каких бы то ни было ус-
ловиях» невозможно, можно лишь «говорить о безусловной неже-
лательности эксцессов»103. Делая это признание, Милюков строил
свои тактические расчеты на том, что либералам при содействии
оппортунистических элементов социал-демократии — ликвидато-
ров — все же удастся удержать «второе движение» в рамках кон-
ституционных лозунгов при условии, если эти лозунги сформули-
58
ровать на несколько градусов выше. Поэтому лидер кадетской пар-
тии предлагал перенести акцент с «реального законодательства»,
бесперспективность которого продемонстрировала III Дума, на вы-
движение законопроектов демонстративного характера. Так, еще в
период подготовки избирательной кампании в IV Думу Милюков
предлагал включить в партийную платформу лозунги введения
всеобщего избирательного права, реформы Государственного совета
и ответственного министерства.
Но милюковские лозунги оказались чересчур радикальными
для многих членов ЦК кадетской партии. На заседаниях ЦК, со-
стоявшихся в конце октября — начале декабря 1912 г., И. В. Гес-
сен, В. Д. Набоков, Н. А. Гредескул, А. И. Шингарев, А. М. Колю-
бакин высказались против милюковской идеи о том, что, внося в
IV Думу законопроекты демонстративного характера, «не надо бо-
яться ее роспуска». По их мнению, даже внесение в Думу одного
законопроекта о всеобщем избирательном праве приведет не к объ-
единению, а к разъединению оппозиции, оттолкнет от кадетов не
только октябристов, но даже многих прогрессистов. Выступая про-
тив внесения законопроекта о всеобщем избирательном праве в
Думу, правые кадеты, как и в 1905 г., мотивировали это тем, что
он якобы «не отвечает назревшей потребности, внутреннему чувст-
ву масс, что в массах живого отклика найти он еще не может»104.
Считая тактику «взрывания» Думы преждевременной, правые ка-
деты продолжали твердить, что объединение оппозиции возможно
на минимальной программе, общей для прогрессистов и октябри-
стов. А такой программой, по их мнению, была прежде всего ре-
форма земского и городского самоуправления.
И —13 ноября 1912 г. в Петербурге состоялся съезд прогресси-
стов, на котором была принята их думская программа, основные
требования которой сводились к следующему: 1) отмена положения
об усиленной и чрезвычайной охранах, устранение административ-
ного произвола; 2) отмена избирательного закона 3 июня 1907 гг;
3) расширение прав народного представительства; 4) реформа Го-
сударственного совета; 5) свобода слова, печати, собраний и сою-
зов; 6) неприкосновенность личности, свобода совести; 7) культур-
но-национальное самоопределение народностей, входящих в состав
империи; 8) отмена сословных ограничений и привилегий; 9) ре-
форма городского и земского самоуправления. В заключении гово-
рилось о необходимости установления в стране «конституционного
монархического строя с ответственностью перед народным предста-
вительством» 1 °5.
На съезде была выработана думская тактика. Прогрессисты с
особой силой подчеркивали, что они будут придерживаться в
IV Думс строгой законности, «беречь и защищать» ее права, а так-
же «беречь в ней зародыш национального парламента». Указывая,
что Дума представляет собой «единственное средство мирного об-
новления России», они настаивали на необходимости активно ис-
пользовать ее бюджетные права, «не останавливаясь перед отказом
в ассигновании по отдельным статьям росписи», на применении за-
59
конодательной инициативы. Считая, что «не следует необдуманно
вызывать роспуск IV Думы», прогрессисты вместе с тем в принци-
пе не отрицали необходимости при известных обстоятельствах «со-
знательно идти на роспуск и даже ускорять его, если это будет в
наших силах»106. Став важной вехой в процессе политической кон-
солидации «деловых» кругов крупной российской буржуазии, съезд
прогрессистов открывал перспективу для их сотрудничества в
IV Думе с кадетами и левыми октябристами.
Учитывая неудавшийся опыт сотрудничества со Столыпиным в
III Думе, октябристское руководство также вынуждено было вне-
сти некоторые, правда, весьма робкие и незначительные корректи-
вы в политическую линию поведения своей думской фракции. Про-
должая верить в «здравый смысл» и «нравственный авторитет»
власти, в ее реформистские потенции и сохраняя надежду на со-
трудничество с новым правительством В. Н. Коковцова107^ октяб-
ристы уже с самого начала работы IV Думы несколько повысили
тон своих выступлений, стали более настойчиво требовать осуще-
ствления манифеста 17 октября, чаще голосовать вместе с про-
грессистами и кадетами. Так, они голосовали за прогрессистскую
формулу перехода к очередным делам, в которой содержалось тре-
бование к правительству «твердо и открыто» вступить на путь
«водворения строгой законности», на путь осуществления начал
манифеста 17 октября108.
Иллюзии на сотрудничество IV Думы с правительством Коков-
цова сохраняли не только октябристы, но и прогрессисты и кадеты.
Выступая с думской трибуны, их лидеры продолжали убеждать
правительство в том, что следует «встать на путь истинного выпол-
нения манифеста». «Россией,— говорил в своем выступлении 7 де-
кабря 1912 г. В. А. Маклаков,— управлять вовсе не трудно; управ-
лять Россией в данный момент — благодарная задача. Мы не изба-
лованы, мы ценим всякую попытку власти стать честной и забо-
титься о стране; мы так не избалованы хорошими правителями,
что мы очень ценим малейший шаг вперед, который делается на-
встречу нашим желаниям. Малейший шаг в хорошем направлении
не встретит в оппозиции палок в колеса»109.
Кадеты внесли в IV Думу ряд законопроектов: «Проект поло-
жения о выборах в Государственную думу», о гражданском равен-
стве, свободе совести, неприкосновенности личности, союзах, со-
браниях, печати, реформе городового положения 11 июня 1892 г.,
изменении порядка рассмотрения государственной росписи доходов
и расходов. В своей основе эти законопроекты были идентичны за-
конопроектам, которые кадеты вносили в I и II Думы. Подробный
анализ кадетских законопроектов периода первой российской рево-
люции дан автором в предыдущем исследовании110.
Наряду с внесением законопроектов демонстративного характе-
ра кадетская фракция стала чаще прибегать к запросной тактике.
Во время бюджетных прений кадеты расширили круг центральных
правительственных ведомств, против смет которых они голосовали.
Так, наряду со ставшим уже традиционным голосованием против
60
i меты МВД, кадеты голосовали против ассигнований на централь-
ные учреждения по сметам: Синода, Министерства юстиции по об-
щей и тюремной части, Министерства народного просвещения111.
Они также поставили свои подписи под запросами левых фракций
о стеснении публичных собраний рабочих организаций, о действи-
ях должностных лиц в связи с событиями на Лене, об обыске у де-
путата-большевика Г. И. Петровского и др.
Вместе с тем было бы неверно преувеличивать степень оппози-
ционности кадетов. Важно обратить внимание на тот факт, что ка-
детское руководство не очень-то спешило ставить в IV Думе острые
политические вопросы, например, вопрос об отмене смертной каз-
ни и амнистии. Так, 20 января 1913 г. на заседании МО ЦК еди-
ногласно было принято решение, что фракция не должна брать на
себя инициативу постановки вопроса об амнистии, но если он бу-
дет все же возбужден левыми фракциями, то следует принять все
меры для перевода его на «почву конституционного акта»112.
Линия поведения кадетской фракции в IV Думе получила тео-
ретическое обоснование в докладе П. Н. Милюкова, с которым он
выступил на партийной конференции 2—3 февраля 1913 г. Под-
черкивая необходимость продолжения тактики «органического за-
конодательства», Милюков указал, что она «может найти поддерж-
ку всего оппозиционного фронта», включая прогрессистов и даже
октябристов, начавших проходить «приготовительный класс к ка-
детизму». Вместе с тем Милюков рекомендовал наряду с «органи-
ческой законодательной работой» активнее распространять и попу-
ляризировать собственные партийные лозунги. Рекомендуя «разум-
ное сочетание той и другой тактики», Милюков тем не менее счи-
тал, что в данный момент более «дальновидным» и «реалистиче-
ским» продолжает оставаться все же курс на «органическую» зако-
нодательную работу.
Развернувшаяся по докладу Милюкова полемика между правы-
ми и левыми кадетами свелась к традиционным, уже набившим ос-
комину спорам о том, стоит или не стоит ориентироваться на ок-
тябристов. Выступая против соглашений с октябристами и одновре-
менно допуская блоки с прогрессистами, левые кадеты считали,
что в случае крайней необходимости думская фракция может «ид-
ти вместе с левыми»113. Однако правые кадеты типа В. А. Макла-
кова и М. В. Челнокова уже не мыслили себе жизни без октябри-
стов и настаивали на продолжении старого курса. Так, Челноков,
видимо, используя свой купцовский опыт, предлагал вести с октяб-
ристами «торговлю», обещать им «поддержку в одном пункте це-
ной уступки по другому». Одновременно правые кадеты продолжа-
ли твердить о том, что «русская жизнь плывет в конституционном
русле» и поэтому надо бросить «косить глаза налево» и «плыть
прямо в этом русле»114.
В конечном счете кадетская партийная конференция подавляю-
щим большинством голосов одобрила тактику, предложенную Ми-
люковым. Анализируя итоги конференции, В. И. Ленин обратил
внимание на ряд моментов. Во-первых, три милюковских лозунга
61
(всеобщее избирательное право, реформа Государственного совета
и ответственное министерство) представляли собой «предлагаемые
либеральной буржуазией условия полюбовного раздела экономиче-
ских и политических привилегий между феодальным землевладе
нием и капиталом»115. По существу на такой же позиции стояли i
октябристы, выставлявшие еще «более “угодливые*4 для землевла
дения условия дележа»116. Во-вторых, кадетские и октябристские
проекты реформ отражали возросшее несоответствие «между либе
ральным реформизмом и потребностями страны»117. В-третьих, t
условиях нарастания массового революционного движения кадет
ская конференция продемонстрировала, что показное «чуть-чут!
левение кадетов имеет совершенно определенное политической
значение: обмануть эту новую демократию, повести ее за собой
выдать себя за ее представителей»118.
Прогнозы Милюкова о том, что кадетские лозунги едва ли бу
дут поддержаны их соседями справа, оправдались с лихвой. Таь
октябристы и часть прогрессистов категорически выступили протш
кадетского законопроекта о всеобщем избирательном праве, счита$
его отвлеченным теоретическим принципом. Что же касается дру-
гих кадетских законопроектов, то октябристы и прогрессисты вы
„сказались за их передачу «на предмет желательности» в думские
комиссии. Воспользовавшись этими «левыми жестами» октябри
стов, Милюков предпринял попытку подтолкнуть их к более ак
тивным действиям. «Вы, — заявил он в своей речи 27 феврал5
1913 г., — не связаны с властью не только определенными обяза
тельствами. Вы не связаны даже и благодарностью. Чего же вь
ждете? Вы ждете того, что ваше опоздание станет похоже на опоз
дание русского абсолютизма перед 17 октября? Вы хотите кончит!
тем, что требования демократии станут живее, сильнее, настойчи
вее и опять, после периода успокоения, явятся на сцену насильст
венные формы, насильственные приемы, средства борьбы»119.
Но октябристы твердо продолжали сохранять лояльность по от
ношению к правительству. Единственное, на что они решились
это проголосовать вместе с прогрессистами и кадетами против кре
дитов на путевые издержки слушателей черносотенных Восторгов
ских курсов и трех незначительных кредитов на Военно-медицин
скую академию.
Чем сильнее обострялся общенациональный политический кри
зис, тем лихорадочнее идеологи либерализма пытались найти вы
ход из тупика, в котором они оказались. Страх перед назревающей
новой революцией заставлял их усиливать тон критических вы
ступлений в адрес правительства. Так, 4 мая 1913 г. во время об
суждений бюджета А. И. Шингарев заявил: «Все выходы пере;
страной закрыты, и дудит одна на всю империю полицейская дуд
ка, все ей подчинено, все ей приносится в жертву: народные инте
ресы, народное богатство, развитие благосостояния, крепость
мощь, образование, университеты, молодежь, все пожертвовано од-
ной цели — сдержать, охранить обветшалое, то, что гибнет, по
жертвовать во что бы то ни стало, хотя бы ценой великой государ
62
ствснной разрухи»120. Еще более резким было выступление одного
из лидеров прогрессистов А. И. Коновалова. «Кто любит свою ро-
дину, кому дороги ее мощь и слава, — говорил он, — тот должен
все свои силы, все свое разумение направить на борьбу с существу-
ющим порядком, еще столь могущим в России. В борьбе с ним и в
победе над ним — залог морального и материального возрождения
России»121. Даже «толстокожие» октябристы вынуждены были уси-
лить критику не только действий местной администрации, но и
центральных правительственных ведомств. 17 мая 1913 г. во время
обсуждения сметы МВД С. И. Шидловский заявил, что политика
этого полицейского ведомства становится «явлением, угрожающим
общественной безопасности»122.
Однако эта словесная либеральная критика не производила на
правительство ни малейшего впечатления. Позиция царизма была
однозначной и вполне определенной. В лаконичной и весьма откро-
венной форме ее сформулировал товарищ министра внутренних
дел А. А. Макаров: «Так было и так будет впредь». 8 февраля
1913 г. во время обсуждения законопроекта о неприкосновенности
личности Ф. И. Родичев, осознавая безвыходность положения, вы-
нужден был сделать следующее признание. «Мы, — говорил он, —
остаемся в дураках перед всеми, которые говорят: с этой властью
иначе, как насилием, ничего не поделаешь»123.
Раньше, чем другие буржуазные партии, осознав, что «консти-
туционная» почва начинает уходить из-под ног, идеологи кадетиз-
ма один за другим «переигрывали» варианты мирного выхода из
все обостряющейся политической ситуации. 24 мая 1913 г. на засе-
дании ЦК Милюков вынужден был заявить, что «мостик к мирно-
му исходу совсем разрушен». Парируя тезис правого кадета
Н. А. Гредескула о том, что «страна идет не к революции, а по
правильному конституционному пути», Милюков с особой силой
подчеркнул: «Даже наиболее проницательные октябристы поняли,
что другого исхода, кроме насильственного, при безоглядно-реак-
ционном направлении политики правительства нет. Поэтому ус-
матривать теперь рост мирного конституционного настроения,
предсказывать мирный конституционный выход из создавшегося
тупика — значит быть еще более близорукими, чем были октя-
бристы»124.
Какой же выход из тупика предлагал сам Милюков? Признав
недостаточность тактики «параллельных действий», он предложил
заменить ее тактикой так называемых «комбинированных дейст-
вий». Суть этой новой тактики состояла в том, что кадеты, продол-
жая заниматься «органическим законодательством» в IV Думе,
(олжны одновременно активизировать внедумскую партийную ра-
боту. усиливая таким путем «оппозиционное настроение в стра-
не»*25. Но главным направлением тактики партии Милюков по-
прежнему считал думскую работу. Исходя из того, что рано или
поздно разрыв между правительством и думой станет неизбежным,
он предлагал максимально использовать «все думские способы
борьбы», обучая им как прогрессистов, так и октябристов. При
63
этом в отношении последних Милюков рекомендовал использовать
тактику «подстегивания», которая, по его мнению, должна была
заключаться в следующем: «выражать сомнения в их стойкости на-
кануне боя и хвалить после боя, если они того заслуживали»126.
Одновременно лидер кадетов самым категорическим образом вы-
ступал против каких-либо совместных действий с думскими фрак-
циями социал-демократов и трудовиков. Более того, уже в ходе
первой сессии IV Думы кадеты, по их собственному признанию,
даже усилили борьбу против социал-демократов и трудовиков, на-
чавших «возвращаться к старым обличительным и рекламно-дема-
гогическим приемам I и II Государственных дум»127.
Революционные выступления рабочего класса, широких слоев
демократии летом 1913 г. явились своего рода катализатором, ус-
корившим процесс «левения» либеральной буржуазии. Причем в
отличие от весны 1909 г., когда этот процесс начался в условиях
депрессии промышленного производства, в 1913 г. он развивался в
условиях бурного роста промышленности и расширения внутренне-
го рынка в связи с хорошими урожаями 1911 —1913 гг. Успехи в
области экономики еще острее подчеркивали возросшее несоответ-
ствие между капиталистическим в своей основе базисом и архаич-
ной политической надстройкой. Экономически самый могуществен-
ный класс капиталистической России — буржуазия, как никогда
прежде, стала осознавать это несоответствие, угрожавшее вылиться
в новую революцию. Учитывая эту перспективу, представители
крупной буржуазии в печати, на промышленных и торговых съез-
дах, банкетах и т. д. все настойчивее стали требовать у правитель-
ства осуществления обещаний манифеста 17 октября. Наиболее яр-
кими и нашумевшими в этот период были два выступления: в ав-
густе 1913 г. на Нижегородской ярмарке члена кадетской фракции
IV Думы купца А. С. Салазкина и в сентябре 1913 г. на Всероссий-
ском съезде по улучшению городских финансов в Киеве А. И. Гуч-
кова128.
В конце 1913 — начале 1914 г. вопрос о том, как миновать
«великие потрясения», стал предметом острых дискуссий на стра-
ницах либеральной печати, партийных конференциях и совещани-
ях всех трех буржуазных партий. На партийной конференции, со-
стоявшейся в самом начале октября 1913 г., прогрессисты внесли
некоторые коррективы в политическую линию своей думской
фракции. В решении конференции подчеркивалось, что фракция
должна «стремиться к реальной законодательной деятельности», но
одновременно указывалось, что она будет более активно проводить
свою программу, не считаясь с «возможностью роспуска Думы».
Конференция указала, что единственным реальным средством дум-
ской борьбы с правительством должно стать «отклонение бюджета
в целом»129. Делая основную ставку на совместные действия с ка-
детами, прогрессисты в то же время не теряли надежды на поддер-
жку со стороны левых октябристов при проведении таких законо-
проектов, как реформа Сената, земского и городского самоуправле-
ния, неприкосновенность личности. Более того, признав безрезуль-
64
татность своих переговоров с правыми и земцами-октябристами,
прогрессисты тем не менее не оставляли надежд на возможность
«координации действий» и с ними.
Наиболее остро дискуссия о путях выхода из создавшегося кри-
зисного положения протекала среди октябристов. На заседаниях
ЦК, состоявшихся 12, 30 и 31 октября 1913 г., выяснились две
точки зрения. Левые октябристы, высказывавшие еще в сентябре
1913 г. готовность «расстаться с правым крылом собственной пар-
тии»130, настаивали на необходимости заключения блока с про-
грессистами и кадетами с целью создания в Думе «оппозиционного
центра», при помощи которого они намеревались провести мини-
мум конституционных реформ. Левые октябристы признавали, что
в целях противодействия реакции следует в случае крайней необ-
ходимости пойти на отказ правительству в кредитах. В свою оче-
редь, правые октябристы самым решительным образом выступали
против заключения соглашения с прогрессистами и кадетами и
считали недопустимым отказывать правительству в кредитах131.
7—10 ноября 1913 г. в Петербурге состоялась партийная кон-
ференция октябристов, на которой с докладом «Общее политиче-
ское положение и Союз 17 октября» выступил А. И. Гучков. Лидер
партии вынужден был признать, что все попытки осуществить
мирный и безболезненный переход «от старого осужденного уклада
к новому строю» в сотрудничестве с правительством потерпели
полный крах. Центральную и местную власть, по словам Гучкова,
поразил «глубокий паралич», а «авторитет правительственной вла-
сти никогда не падал так низко». Не вызывая к себе ни симпатий,
ни доверия, «власть не способна была внушить к себе даже стра-
ха». В подобной ситуации, подчеркнул Гучков, политика прави-
тельства уже начинает представлять «прямую угрозу конституци-
онному принципу». При этом всю парадоксальность и одновремен-
но трагизм ситуации Гучков видел в том, что опасность состоит
«не в антимонархической проповеди, не в религиозных учениях,
не в пропаганде идей социализма и антимилитаризма, не в агита-
ции анархистов против государственной власти», а прежде всего в
том, что правительство своими реакционными действиями само,
как ни одна «партия насильственного переворота», подрывает госу-
дарственные основы и «революционизирует общество и народ»,
приближая тем самым страну к революции. «Историческая драма,
которую мы переживаем, заключается в том, что мы, — говорил
Гучков, — вынуждены отстаивать монархию против тех, кто явля-
ется естественными защитниками монархического начала, церковь
против церковной иерархии, армию против ее вождей, авторитет
правительственной власти против носителей этой власти».
Однако критика в адрес правительства, содержавшаяся в докла-
де Гучкова, вполне уживалась с рекомендациями сделать «послед-
нюю попытку образумить власть, открыть ей глаза, вселить в нее
тревогу, которою мы полны, ибо мы представители тех имущих
буржуазных классов, которые всеми своими жизненными интереса-
ми связаны с мирной эволюцией государства и на которые в случае
5 В В Шелохаев
65
потрясений обрушится первый удар». Отсюда следовало, что
IV Дума и, естественно, фракция октябристов должны взять в свои
руки «защиту дела русской свободы и незыблемости нашего госу-
дарственного строя». Гучков считал, что в данный момент в борьбе
за реформы могут быть использованы все «легальные средства пар-
ламентской борьбы: свобода парламентского слова, авторитет дум-
ской трибуны, право запросов, право отклонять законопроекты и
прежде всего бюджетные права, право отклонять кредиты».
Поставив вопрос о том, кто же в IV Думе может стать сюзни-
ками октябристов в борьбе за реформы, Гучков дал на него уклон-
чивый и расплывчатый ответ. «В пределах тех задач, — заявил
он, — которые ставит себе в данный момент октябризм, и в преде-
лах тех средств борьбы, которые ему свойственны, он примет вся-
кую помощь». Это означало, что думская фракция октябристов,
продолжая блокироваться с правыми, не должна пренебрегать и
блоками с прогрессистами и даже кадетами. Вместе с тем, прекрас-
но зная антикадетскую позицию не только правого крыла своей
фракции, но и подавляющего большинства земцев-октябристов,
Гучков с особой силой подчеркнул, что октябризм имеет свое «са-
мостоятельное место в общей экономии русских политических пар-
тий» и «не будет в состоянии преодолеть и даже прикрыть тех то-
чек различия, тех глубоких демаркационных линий, которые отде-
ляют октябризм от других русских общественных течений»132.
В результате мощного давления со стороны земцев-октябристов
центральное руководство «Союза 17 октября» отказалось от внесе-
ния в политическую резолюцию конференции каких-либо указа-
ний относительно тактической линии поведения думской фракции.
В итоговом варианте политической резолюции, единогласно приня-
той ноябрьской партийной конференцией по докладу Гучкова, ука-
зывалось, что «обновление России должно быть построенно на не-
зыблемости начал конституционного строя и основ гражданской
свободы». Апеллируя к правительству, октябристы уже в который
раз призывали его: 1) признать «высокий авторитет Думы»;
2) взять на себя заботу о том, чтобы «Государственный совет не
являлся искусственным тормозом законодательной деятельности»;
3) провести законы, действительно обеспечивающие свободу сове-
сти, печати, собраний, союзов и личную неприкосновенность;
4) принять «настойчивые и неуклонные меры к тому, чтобы адми-
нистрация подчинялась нормам правового порядка и чтобы все
члены администрации несли действительную ответственность за
нарушение законов»; 5) снять исключительные положения, сохра-
нение которых уже «не вызывается современным состоянием стра-
ны»; 6) обеспечить полную свободу выборов в Государственную ду-
му и устранить «всякое вмешательство власти в эти выборы»133.
Одновременно в резолюции подчеркивалось, что «современный
правительственный курс» находится «в полном противоречии с
возвещенными в манифесте новыми началами государственной и
общественной жизни», что в стране все более и более углубляется
разлад «власти с обществом и органами самоуправления», растут
66
признаки «рокота и недовольства, питавших революционное на-
строение». В этих условиях, говорилось далее в резолюции, октяб-
ристы начинают терять «веру в желание правительства выполнить
непреклонную волю монарха, выраженную манифестом 17 октяб-
ря». и считают своей обязанностью «содействовать всеми законны-
ми способами к неуклонному и незамедлительному проведению
указанных начал в русскую жизнь». Думская фракция октябристов
должна была взять на себя как «неуклонную борьбу с вредным и
опасным направлением правительственной политики», так и зако-
нодательное проведение в жизнь начал манифеста 17 октября. При
этом она должна была использовать «в полной мере все законные
способы парламентской борьбы, как-то: свободу трибуны, право за-
просов, отклонение законопроектов и отказ в кредитах». В заклю-
чении резолюции содержался призыв к согласованности действий
думской фракции и сплоченности ее рядов134.
Конференция единогласно приняла специальные резолюции по
докладам С. Т. Варун-Секрета «О главных основаниях земской ре-
формы» и М. И. Арефьева «О главных основаниях городской ре-
формы», на проведении которых в первую очередь настаивали зем-
цы-октябристы. Первый законопроект в основе своей был иденти-
чен принятому на III съезде октябристов в октябре 1909 г. Однако
как в докладе Варун-Секрета, так и в принятой по нему резолю-
ции был сделан акцент на дальнейшем сужении функций админи-
страции в отношении земств. Во втором законопроекте выдвигалось
требование немедленного пересмотра Городового положения 1892 г.
В отличие от кадетов, настаивавших на реорганизации городского
самоуправления на основе всеобщего избирательного права, октяб-
ристы считали возможным лишь несколько расширить избиратель-
ное право, распространив его не только на владельцев недвижимо-
стей, но и на квартиронанимателей, а также на других лиц, упла-
чивающих городские налоги. Кроме того, октябристы предлагали
помимо ценза оседлости ввести еще и налоговый ценз. Выдвигая
требование независимости и самостоятельности городского самоуп-
равления, они выступали за отмену административного надзора за
целесообразностью деятельности городского самоуправления и пра-
ва администрации утверждать избираемых на городскую службу
должностных лиц, а также преследовать их в дисциплинарном по-
рядке. Октябристы считали необходимым расширить функции го-
родского самоуправления, с одной стороны, путем отмены предель-
ного обложения, а с другой — распространения городского обложе-
ния «на все казенные и иные имущества»135. Как видно, суть ок-
тябристского законопроекта сводилась к приспособлению органов
городского самоуправления к потребностям и нуждам крупной бур-
жуазии.
Все попытки октябристского руководства сохранить единство
рядов думской фракции путем компромиссов потерпели крах. По-
сле заседания ЦК 6 декабря 1913 г. фракция октябристов расколо-
лась136, причем земцы-октябристы, составлявшие большинство
фракции, отказались изменить ее тактику в духе решений ноябрь-
5*
67
ской партийной конференции и продолжали вести старый курс на
сотрудничество с правительством и правыми. Лишь незначительная
группа левых октябристов ориентировалась на совместные действия
с погрессистами и кадетами.
Неизмеримо возросли «патриотическая тревога» и пессимизм
среди идеологов и политиков кадетизма. «... И в так называемом
обществе, и в широких кругах народных масс... господствует
мысль, что без новых “великих потрясений" Россия не может вый-
ти на путь здорового политического развития, — писал
П. Б. Струве. Не хотелось бы поддаваться этому пессимизму»137. В
январе 1914 г. Струве выдвинул лозунг «оздоровление власти», в
котором он видел альтернативу ответственному думскому мини-
стерству и оптимальный вариант выхода из «государственной сва-
ры». Давая оценку политическому положению в стране на всем
протяжении периода 1907—1913 гг., Струве обратил внимание на
наличие двух диаметрально противоположных тенденций. Первая
выразилась в том, что после революции 1905—1907 гг. народ силь-
но изменился и его «симпатии и инстинкты переместились в сторо-
ну интеллигенции», которая смогла «соединиться с народными
массами». Суть второй тенденции сводилась к тому, что власть
оказалась в полной изоляции и от интеллигенции, и от народа.
Правительству, как считал Струве, не удалось воспользоваться пе-
риодом «успокоения» и приобщить к «властвованию» те «средние
элементы» страны, которые «шли под флагом октябризма». Неспо-
собность власти соединиться со средними классами и на этой осно-
ве укрепить свое положение в конечном счете привела к данному
кризису, который «есть не только внешнее фиаско "политической"
системы или курса, а внутреннее крушение известного миросозер-
цания».
По мнению Струве, из политического кризиса, который оцени-
вался им как конституционный, возможны два выхода: «либо по-
степенное нарастание государственной смуты, в которой средние
классы и выражающие их интересы умеренные элементы вновь бу-
дут оттеснены на задний план стихийным потоком народных масс,
вдохновляемых крайними элементами, или оздоровление власти».
При этом Струве самым категорическим образом заявлял, что во-
обще отказывается обсуждать первую альтернативу, ибо «мы со-
знательно стоим в русских условиях на точке зрения, исключаю-
щей для нас возможность как действительного стремления к этому
выходу, так даже просто желать его». Поэтому, продолжал он,
«нам остается только ставить прямо перед общественным сознани-
ем второй выход, как такую очередную проблему, которая должна
быть осуществлена совокупными усилиями всех прогрессивных и в
то же время охранительных сил». Именно к этому, считал Струве,
и должна сводиться политика «влиятельных думских партий».
Строя свои расчеты на «благоразумии власти», Струве реко-
мендовал ей привлечь в правительство «здоровые» элементы из
бюрократии, отречься «от настроения политической борьбы», за-
быть о том, что были «когда-то те события и факты и настроения,
68
которые принято обозначать, как русскую революцию, соединиться
со «средними элементами» буржуазных классов и усвоить кадет-
ские идеи «государственного обновления», без чего «нельзя дви-
нуться вперед»^38. Давая оценку «мудрым» политическим советам
Струве, В. И. Ленин с сарказмом писал: «Превосходный, глубокий,
умный, серьезный политический совет! Пусть “власть забудет * —
забывают же иногда старые люди все, что происходит с ними и
около них! На свой аршин меряют других представители собачьей
старости российского либерализма»139.
В условиях нарастания массового революционно-демократиче-
ского движения в стране официальное кадетское руководство пред-
лагало, однако, вести более тонкую, чем Струве, политику, рас-
считанную на заигрывание с демократией и объединение ее под
своими лозунгами. В феврале-марте 1914 г. в недрах кадетского
ЦК дебатировалось два варианта такой «тонкой» политики, ко-
торые были изложены в докладах П. Н. Милюкова и Н. В. Не-
красова.
Пройдя предварительную «обкатку» 9 и 17 февраля 1914 г. на
заседаниях ЦК, оба доклада были затем в несколько переработан-
ном виде представлены на обсуждение партийной конференции,
состоявшейся 23—25 марта 1914 г. и ставшей последним форумом
кадетской партии накануне первой мировой войны140.
Наиболее концентрированное выражение идея милюковского
доклада нашла в лозунге «изоляции правительства», явившемся
своего рода антитезой струвистскому лозунгу «оздоровления вла-
сти». В целях реализации своего плана Милюков считал воз-
можным пойти не только на взаимную информацию, но даже
на «координацию действий» с меньшевиками, которые, по его
словам, выражали готовность сотрудничать с либералами. Одна-
ко при этом он с особой силой подчеркнул, что кадетам ни в ко-
ем случае нельзя «стирать грань между к.-д. и c.-д.», ни в ко-
см случае нельзя «повторять ошибки 1905 г., когда пришлось от-
межеваться от левых тогда, когда было уже поздно». Допуская
возможность повторения октябрьской ситуации 1905 г., Милю-
ков ратовал за совместные усилия всех прогрессивных сил русско-
го общества. «Из опыта 1905—1906 гг., — продолжал он, —
мы извлекаем вывод, что одиночные действия партии пролетариа-
та могут быть даже опасны и вредны делу освобождения
России»141. Исходя из того, что «физические способы воздейст-
вия никогда не достигают своей цели», Милюков предлагал ка-
детам «определять свою тактику независимо от того, как опреде-
ляют ее наши соседи слева». Речь могла идти о политическом
союзе только с «однородно настроенными элементами», желаю-
щими предупредить наступление «новой общественной судороги»
и действующими исключительно конституционными средства-
ми. При этом один из наиболее эффективных путей «изоляции
правительства» Милюков видел в активизации деятельности Думы,
т. е. в использовании тех же мирных легальных средств борьбы
69
против правительства, которые уже использовались кадетами в
прошлом и не принесли реальных результатов.
В свою очередь Некрасов настаивал на необходимости более ре-
шительной тактики, т. е. реакционная политика правительства,
выражающего интересы «своекорыстной олигархии», не только рез-
ко противоречит «нуждам населения и манифесту 17 октября», но
и начинает угрожать внешнему могуществу и безопасности госу-
дарства. Поскольку легальные возможности борьбы с данным на-
правлением правительственной политики, по мнению Некрасова,
были уже исчерпаны, мирный выход из создавшегося тупика пред-
ставлялся ему маловероятным. Предрекая «резкие конфликты»,
Некрасов советовал кадетам «быть настороже, чтобы не быть за-
хваченными событиями врасплох». Одновременно Некрасов совето-
вал партии «перекраситься» в более яркий цвет, что, с одной сто-
роны, поможет ей «отделаться от элементов наносных и чуждых,
приставших к ней в момент успеха и влияния», а с другой — «со-
здать почву для соглашений с другими демократическими течения-
ми». Вместе с тем Некрасов, как и Милюков, особо подчеркивал,
что партия не должна повторять ошибок 1905 г. и ей следует «бо-
лее выпукло отмежеваться от утопического социализма». Поэтому
он рекомендовал сохранять в «интересах успеха дела» дружеский
нейтралитет по отношению к октябристам и содействовать сплоче-
нию всех умеренно-либеральных элементов.
Настаивая на некотором расширении и углублении милюков-
ского лозунга «изоляции правительства», Некрасов считал необхо-
димым перейти от «пассивной обороны» к активному наступлению
против сил реакции. В этой связи он предлагал: 1) усилить борьбу
с антисемитизмом и клерикализмом, 2) пересмотреть свое отноше-
ние к армии, 3) перестать игнорировать пролетарское движение и,
признав, что «рабочие в высшей степени активная сила», начать
оказывать им моральную и материальную поддержку, 4) уделять
больше внимания национальному вопросу и пересмотреть аграр-
ную программу. Некрасов рекомендовал также создать в IV Думс
вместе с левыми информационное бюро, пересмотреть отношение
партии к возможности отклонения бюджета, выхода из думских
комиссий и использования обструкции в качестве крайнего средст-
ва борьбы против правительства142.
Ход обсуждения на заседаниях ЦК и мартовской партийной
конференции милюковского и некрасовского вариантов выхода из
политического кризиса служит убедительной иллюстрацией ленин-
ской мысли о том, что «споры кадетов между собой — страшно
мелки»143. Значительная часть ЦК и думской фракции, по словам
Милюкова, настолько «срослись с правительством», что уже нс
мыслили себе никакой деятельности, кроме думской. Поэтому они
увидели в докладе Н. В. Некрасова чуть ли не отказ «от партий-
ных традиций» и подготовку «немирного исхода». Так, по мнению
А. И. Шингарева, доклад Некрасова вообще «бьет мимо цели», ибо
«немирный исход еще далеко за горизонтом». Шингарсв считал не-
своевременной борьбу с антисемитизмом и клерикализмом, так как
70
«массы не поймут ни нападок на духовенство, ни защиту евреев».
Шин га рев был также убежден в том, что кадетам не следует
поднимать вопрос об армии и тем более оказывать моральную и
материальную помощь рабочему классу. «Это такой вексель, — за-
явил он, — по которому партия вряд ли может когда-нибудь за-
платить»144.
Ни малейших признаков революции в стране не увидел и
Ф. И. Родичев, заявивший, что стачки рабочих «объясняются
прежде всего промышленной конъюнктурой», а крестьянство также
«никуда не движется», ибо оно «серьезно заинтересовано столы-
пинскими мероприятиями». В данный момент, считал Родичев,
«реставрация гораздо вероятнее, чем революция». И только в слу-
чае, если бы «власть привела страну к военному столкновению,
переворот оказался бы, пожалуй, возможен, но он в свою очередь
был бы несчастием для России»145.
Близкую к Шингареву и Родичеву позицию в отношении оцен-
ки ближайших перспектив революции в России занимали А. С. Из-
гоев, М. В. Челноков и многие другие члены кадетского ЦК. Так,
подхватив родичсвский тезис об автоматической связи войны и ре-
волюции, Изгоев заявил, что в случае «потрясений» не кадеты бу-
дут «на гребне волны, а крайние левые, которые первыми утопят
кадетов, а затем и меньшевиков». Являясь последовательным сто-
ронником Струве, Изгоев настаивал на том, что следует отказать-
ся даже от милюковского лозунга «изоляции правительства»
и взять на вооружение реалистический лозунг «оздоровления
власти».
Среди членов ЦК и думской фракции кадетов нашлись лишь
отдельные лица типа А. М. Колюбакина, которые заявили, что
поддерживать в данный момент иллюзии о возможности «мирной
эволюции значило бы просто надувать страну»146, и предлагали
действовать совместно с левыми партиями и организациями. Колю-
бакин даже допускал возможность координации действий не только
с меньшевиками, но «при посредстве третьих лиц» и с большевика-
ми147. В конечном счете мартовская партийная конференция одоб-
рила милюковский лозунг «изоляции правительства» и основанный
на нем тактический курс партии.
Какие же конкретные шаги были предприняты буржуазными
партиями для практической реализации тех тактических устано-
вок, которые были выработаны на их партийных конференциях?
Известно, что еще в январе-феврале 1914 г. на петербургской
квартире А. И. Коновалова состоялся ряд совещаний, в которых
приняли участие прогрессисты (А. И. Коновалов, И. Н. Ефрехмов,
В. М. Вакар), правые кадеты (В. А. Маклаков, М. В. Челноков,
А. М. Александров, И. П. Демидов) и левые октябристы
(И. И. Опочинин)148. На этих совещаниях рассматривался вопрос о
соглашении с земцами-октябристами и о создании в IV Думе «ра-
ботоспособного» оппозиционного центра, с помощью которого мож-
но было провести умеренные конституционные реформы. Участни-
ки совещания считали, что уже наступило то время, когда в Думе
71
следует проводить более смелую тактику отклонения нежелатель-
ных правительственных законопроектов, с одной стороны, и выдви-
жения собственных законопроектов демонстративного характера —
с другой. В качестве крайней меры допускалась и возможность от-
клонения всего бюджета. Для выработки общей линии поведения
предлагалось создание межфракционного совещательного бюро. Ра-
ди соглашения с земцами-октябристами лидеры кадетов и прогрес-
систов готовы были ограничить свои требования реформой земского
и городского самоуправления. Тем не менее земцы-октябристы ка-
тегорически выступали против создания в Думе оппозиционного
центра, продолжая надеяться на то, что им удастся уговорить пра-
вительство встать на путь реформ.
Неудача с реализацией идеи создания оппозиционного думского
центра послужила толчком к тому, что отдельные более радикаль-
но настроенные прогрессисты типа А. И. Коновалова и П. П. Рябу-
шинского предложили создать такой центр вне Думы. Основная за-
дача «внедумского центра» состояла в том, чтобы заставить прави-
тельство — на сей раз уже внепарламентскими методами — реали-
зовать обещания манифеста 17 октября 1905 г. На платформе ма-
нифеста предполагалось объединить левых октябристов, прогресси-
стов, кадетов, социал-демократов, энесов, а также все националь-
ные политические группы. Действительно, на совещаниях, состояв-
шихся 3—4 марта 1914 г. в Москве на квартирах А. И. Коновалова
и П. П. Рябушинского, присутствовали левые октябристы, лидеры
прогрессистов и кадетов, меньшевики, энесы, беспартийные интел-
лигенты, а также большевик И. И. Скворцов-Степанов149. В цент-
ре внимания участников совещаний стоял вопрос о координации
действий либеральных и революционно-демократических партий
для подготовки внедумских антиправительственных выступлений.
Созданный на совещаниях Информационный комитет должен был
в подходящий момент выдвинуть требование осуществления мани-
феста 17 октября, после чего каждая партия, действуя «сообразно
своим тактическим приемам, особенностям и силам», должна была
организовать «эксцессы революциокнного характера»: 1) выступле-
ния рабочих, 2) брожение крестьян, 3) недовольство буржуазных
классов, 4) демонстративные протесты газет.
Несмотря на то что «левые жесты» Коновалова и Рябушинского
носили характер абстрактно-теоретических рассуждений, на кото-
рые «клюнули» оппортунистические элементы социал-демократии
и энесов, не желавших и боявшихся «революционных эксцессов»,
они были встречены «в штыки» октябристами, а также подавляю-
щей частью самих прогрессистов и кадетов. Отмечая, что рост по-
литических стачек указывает на возможность «скорого повторения
в жизни государства недавних потрясений», официальное руковод-
ство октябристов самым категорическим образом отвергало тем не
менее саму идею каких-либо контактов с левыми как в Думе, так
и особенно вне ее. Оно допускало лишь возможность, что на вы-
борах в V Думу «придется идти вместе с кадетами и прогресси-
стами»150.
72
От «слишком близкого соседства с левыми» предостерегали и
правые кадеты, считавшие, что объединение оппозиционных и ле-
вых партий на платформе манифеста 17 октября является шагом
глубоко «ошибочным и вредным». Такое объединение, по их мне-
нию, «обессиливает умеренные и действительно конституционные
и демократические группы». Правые кадеты настаивали на том,
что либеральные партии должны придерживаться самостоятельной
и независимой от левых партий тактики, быть готовыми «в каж-
дую данную минуту отразить нападение с двух сторон как от тер-
рора правых, так и от гегемонии крайних левых устремлений»151.
Настаивая на струвистском лозунге «оздоровления власти», правые
кадеты продолжали вести поиски «настоящего политического дея-
теля», который и должен был возглавить «планомерную, обдуман-
ную работу по сплочению живых, необходимых для объединения
родины сил». Такими силами, по их мнению, явились «средние
классы», весь «быт которых построен на частной собственности», и
которые «находятся во главе органов самоуправления, экономиче-
ских и культурных учреждений». При помощи организации «сред-
них классов» правые кадеты надеялись «заставить власть пойти по
дороге права и государственного разума»152.
Показательно, что коноваловская затея не была поддержана и
официальным руководством кадетской партии. Можно с полным
основанием утверждать, что Милюков, прекрасно осведомленный о
совещаниях 3—4 марта 1914 г. у Коновалова и Рябушинского и о
создании Информационного комитета, выступая на мартовской
партийной конференции с призывами «не повторять ошибок
1905 г.», направлял свои стрелы как раз против «левой» конова-
ловской затеи объединить либерализм и демократию. Недаром ру-
ководство кадетской думской фракции, выступавшее против «сти-
рания граней между к.-д. и c.-д.», отказалось дать свои подписи
под законопроектом социал-демократов о свободе коалиции153. Ка-
детская фракция позорно вела себя и 22 апреля 1914 г. во время
исключения из заседаний Думы левых депутатов. Еще накануне
этого события в связи с привлечением к суду Н. С. Чхеидзе по
инициативе социал-демократов было внесено поддержанное про-
грессистами и кадетами предложение о назначении специального
заседания Думы для рассмотрения законопроекта о свободе слова
депутатов. Затем опять же по инициативе социал-демократов и
трудовиков кадеты и прогрессисты внесли предложение не присту-
пать к рассмотрению бюджета до тех пор, пока не будет принято
законодательное предложение об установлении свободы слова де-
путатов. Это предложение было отвергнуто правооктябристским
большинством, причем часть прогрессистов и кадетов при поимен-
ном голосовании воздержалась1*4.
В ответ на действия правооктябристского большинства 22 апре-
ля социал-демократы и трудовики устроили обструкцию И. Л. Го-
ремыкину. Председатель IV Думы М. В. Родзянко предложил уда-
лить левых депутатов из зала заседаний. За это предложение голо-
совали правые, октябристы и часть прогрессистов. Кадетская фрак-
73
ция воздержалась от голосования, т. е. на деле молчаливо санкцио-
нировала изгнание 21 левого депутата на 15 заседаний Думы.
В условиях, когда реакция открыто приступила к подготовке
разгона IV Думы, прогрессисты и кадеты в расчете как-то реабили-
тировать себя в глазах демократии за свое поведение решили при-
бегнуть к одному из крайних парламентских средств борьбы — к
отказу вотировать бюджет. Во время прений по бюджету Милюков
от имени фракции внес формулу перехода к очередным делам,
в которой подчеркивалось, что в «настоящий момент правительство
вступило в открытый союз с партиями государственного переворо-
та» и такая политика «грозит государству опасными осложнениями
в момент международных осложнений». Поэтому, говорилось далее
в формуле перехода, фракция высказывается за отклонение всего
бюджета155. Кадетская формула перехода была поддержана про-
грессистами.
Однако октябристы, в том числе и левые, отвергнув несколько
кредитов по смете МВД, категорически отказались голосовать за
кадетскую формулу перехода. Более того, в первое время после со-
бытий 22 апреля земцы-октябристы в судебной комиссии поддер-
жали поправки правых, направленные на ограничение депутатско-
го слова156. И только 27 мая, после значительных колебаний, ок-
тябристы высказывались за поддержку законопроекта прогресси-
стов об иммунитете депутатов. Это была та «вершина» конститу-
ционализма, на которую с трудом смогли подняться октябристы.
Развитие политических событий в стране накануне первой ми-
ровой войны привело к предельному обострению всей совокупности
противоречий внутри господствующих классов. Характеризуя поли-
тическое положение в России в мае 1914 г., В. И. Ленин писал:
«Распад, колебания, взаимное недоверие и недовольство внутри си-
стемы 3-го июня, внутри помещиков и реакционной буржуазии.
“Они“ обвиняют друг друга — Пуришкевичи либералов, либера-
лы — Пуришкевичей — в поощрении и ускорении новой револю-
ции»157.
Даже в условиях, когда пролетарское движение в стране уже
достигло баррикадного уровня, идеологи и политики либеральной
буржуазии продолжали питать иллюзии насчет мирного разреше-
ния конституционного конфликта между властью и «обществом»,
усматривая в этом единственную возможность избежать новой ре-
волюции. Страх либеральной буржуазии перед массовым револю-
ционно-демократическим движением в стране оказался намного
сильнее, чем ее боязнь усиления реакции. Именно отсюда и проис-
ходило «поразительное, с точки зрения экономической силы капи-
тала, бессилие либерализма в политике»158.
Таким образом, в 1907—1914 гг. окончательно сформировалась
политическая идеология российской либеральной буржуазии как
класса в целом. Все направления и течения в либерализме как в
теории, так и на практике продемонстрировали панический страх
перед новой народной революцией. «Конституционный экспери-
мент» 1907—1914 гг. показал историческую недееспособность обо-
74
их господствующих классов — помещиков и буржуазии, их неспо-
собность реформировать политическую надстройку и приспособить
ее к объективным потребностям социально-экономического разви-
тия России в начале XX в.
1	Струве П. Марксовая теория соци-
ального развития. Киев, 1905. С. 35.
2	Булгаков С. Два града: Исследования
о природе общественных идеалов. М.,
1911. Т. 1. С. 223.
з Бердяев Н. Новое религиозное созна-
ние и общественность. СПб., 1907.
С. 81.
4	Милюков П. Год борьбы: Публици-
стическая хроника, 1905—1906.
СПб., 1907. С. 356.
5	Рус. мысль. 1914. Кн. III. С. 99.
6	Там же. 1908. Кн. VII. С. 124.
7	Вехи: Сб. ст. о русской интеллиген-
ции. М., 1910. С. 165.
8	Бердяев Н. Духовный кризис ин-
теллигенции: Ст. по обществен-
ной и религиозной психологии
(1907—1909 гг.). СПб., 1909. С. 92.
9	Там же. С. 85.
ю Милюков П. Год борьбы... С. XI.
и ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 9.
Л. 60.
12	Там же. Л. 73об.
13	Там же. Д. 7. Л. 37.
14	Утро России. 1910. 16 мая.
15	Там же. 1909. 2 дек.
16	Там же. 1910. 23 июня.
17	Там же.
18	Слово. 1909. 24 февр.
19	Рус. мысль. 1908. Кн. XII.
С. 157—158.
20	Там же. 1909. Кн. I. С. 204—205.
21	Слово. 1908. 16 нояб.
22	Там же. 30 нояб.
23	Рус. молва. 1912. 5 дек.
24	Речь. 1911. 14 февр.
25	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 20. С.
152—153.
26	Там же. С. 154.
27	вехи. С. 123.
28	Бердяев Н. Духовный кризис интел-
лигенции... С. 70.
29	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 20. С.
151.
зо Речь. 1908. 18 февр.; 1911. 14 февр.
31	Рус. ведомости. 1908. 13 сент.
32	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22. С.
320.
зз	Там же С. 325.
34	Голос Москвы. 1907. 4, 9 июня.
35	Моск, еженедельник. 1907. № 20/21.
С. 6, 11.
36	Рус. мысль. 1907. Кн 1. С. 231—232.
^7 Речь. 1907. 7 июня.
38	Вестн. партии народной свободы.
1907. № 23/24. Стб. 3326.
39	рус. мысль. 1908. Кн. IV. С. 1—7;
Кн. VII. С. 124.
40	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 20. С.
136.
41	Там же.
42	Там же. Т. 16. С. 142.
43	Там же. С. 141, 177.
44	Государственная Дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты, 1907—1908 г. Сес_
I. Ч. 1. СПб., 1908. Стб. 137—139.
45	Там же. Стб. 189—192.
46	Речь. 1909. 21 июня.
47	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 9-
Л. 50.
48	Там же Л. 50об.
49	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25. С.
279.
50	Там же. Т. 16. С. 142.
51	Там же. Т. 21. С. 472.
52	Там же. Т. 16. С. 177.
53	Голос Москвы. 1907. 25 окт.
54	Новейшие исследования по истории
России периода империализма в со-
ветской и зарубежной историогра-
фии: Сб. ст. М.; 1985. С. 117—125.
55	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 17. С.
41.
56	Моск, еженедельник. 1907. № 38-
С 8
57	Речь. 1907. 22 сент.
58	Вестн. партии народной свободы-
1907. № 43. Стб. 1835—1836.
59	Ленин В. И. Поли. соб. соч. Т. 16-
С. 156.
60	Вестн. партии народной свободы.
1907. № 49. Стб. 2136.
61	Там же. Стб. 2145.
62	Там же. Стб. 2137.
63	Там же. Стб. 2154.
64	Там же. Стб. 2140, 2143, 2149.
65	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16-
С. 157.
66	рус. мысль. 1907. Кн. X. С 209;
Кн. II. С. 150.
67	Вехи. С. 89.
68	Речь 1908. 18 марта.
69	Дякин В. С. Самодержавие, буржуа-
зия и дворянство в 1907—1911 гг. М.,
1978. С. $5.
70	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты, 1907 — 1908. Сес. I.
Ч. I. Стб. 517, 572.
71	Там же. Стб. 344.
72	Там же. Стб. 3607.
73	Там же. Стб. 1843.
74	Там же. Ч. II. Стб. 2671—2672
75	Там же. Ч. III. Стб. 3829—3831.
76	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. I.
Л. 143.
77	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты, 1907—1908. Сес. I.
Ч. II. Стб. 2759—2760.
78	Там же. Стб. 2394—2395; 2403—
2405.
79	Там же. Ч. I. Стб. 1512—1513.
80	Рус, мысль. 1909. Кн. IL С. 109. *
75
31	Государственная дума. Третий со-
зыв: Стеногр. отчеты, 1907—1908.
Сес. II. Ч. II. Стб. 2141, 2247—2256.
82	Моск, еженедельник. 1909. № 13.
С. 2; Государственная дума. Третий
созыв: Стеногр. отчеты, 1908—1909.
Сес. II. Ч. II. Стб. 2397—2398.
аз Государственная дума. Третий со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. II.
Стб. 2399.
84	Ленин В. И. Поли. Собр. соч. Т. 17.
С. 411—412.
85	Изв. Союза 17 октября. М., 1910.
Вып. I. Сер. II. С. 6.
86	Голос Москвы. 1908. 3 ян в.; 1909.
29 апр.; Государственная дума. Тре-
тий созыв: Стеногр. отчеты. Сес. V.
Ч. IV. СПб., 1912. Стб. 2039, 2048,
2055, 2063.
87	Изв. Союза 17 октября. М., 1909.
Вып. X. Сер. I. С. 7—10.
88	Третья Государственная дума: Фрак-
ция народной свободы в период
10 октября 1909 г. — 5 мая 1910 г.
СПб., 1910. С. 6—17.
89	Там же. С. 10.
90	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 9.
Л. 72.
91	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 19.
С. 182.
92	Рус. мысль. 1910. Кн. 11. С. 142—
143.
93	Речь. 1910. 1 янв.
94	Рус. мысль. 1910. Кн. I. С. 136;
ЦГАОР СССР. Ф. 523. Он. 1. Д. 9.
Л. 72об.— 73.
95	Государственная дума. Третий со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. IV.
СПб., 1910. Стб. 208.
96	Речь. 1910. 6 дек.
97	Там же. 1911. 1 янв.
98	Государственная дума. Третий со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. IV. Ч. II.
СПб., 1911. Стб. 2841—2860; Рус.
мысль. 1911. Кн. II. С. 109.
99	Там же.
юо там же. Стб. 2962—2963.
.101 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 130.
102 Там же. С. 375.
ЮЗ ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 269.
104 Там же. Л. 252.
1°5 Съезд прогрессистов, 11, 12 и 13 но-
яб. 1912 г. СПб., 1913. С. 4.
Юб Там же. С. 6—8.
107 Государственная дума. Четвертый со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. I.
СПб., 1913. Стб. 327—340.
Ю8 Там же. Стб. 897.
Ю9 Там же. Стб. 155.
НО Шелохаев В. В. Кадеты — главная
партия либеральной буржуазии в
борьбе с революцией 1005—1907 гг.
М., 1983. С. 96—110.
Ш Четвертая Государственная дума.
Сес. I. Фракция народной свободы
К,-д. в период 15 ноября 1912 г.—
25 июня 1913 г.: Отчет о деятельно-
сти фракции. СПб., 1913. С. 10.
112 ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1.
Д. 245. Л. 73.
из Там же. Оп. 2. Д. 27. Л. 22.
И4 Там же. Л. 30
Н5 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 375.
Иб Там же.
П7 Там же.
И8 Там же. С. 377.
119	Государственная дума. Четвертый со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. I.
Стб. 1801 — 1815.
120	Там же. Ч. II. Стб. 1013.
121	Там же. 1074.
122	Там же. Стб. 1519.
123	Там же.
124	ЦГАОР СССР. ф. 523. On. 1. Д. 31.
Л. 59—61.
125	Там же.
126	Там же. Л. 61—62.
127	Четвертая Государственная дума.
Сес. I. Фракция народной свободы
к.-д. в период 15 ноября 1912 г. —
25 июня 1913 г. С. 10.
128	Кризис самодержавия в России,
1895—1917 гг. Л., 1984. С. 521.
129	фракция прогрессистов в 4-й Госу-
дарственной думе. Сес. II.
1913—1914 год. СПб., 1914. Вып. 4.
С. 14—15.
1зо	Голос Москвы. 1913. 6 сект.
131	Отчет ЦК Союза 17 октября о его де-
ятельности с 1 октября 1913 года по
1 сентября 1914 года. М., 1914. С. 7.
132	Там же. С. 163—180.
133	Резолюции, принятые совещанием
Союза 17 октября в заседаниях 7-го,
8-го, 9-го и 10-го ноября 1913 г. в
г. С.-Петербурге. СПб., 1913.
С. 5—6.
134	Там же. С. 6—7.
135	Там же. С. 8—9.
136	Отчет ЦК Союза 17 октября о его де-
ятельности с 1 октября 1913 года по
1 сентября 1914 года. С. 14.
137	Рус. мысль. 1913. Кн. XI. С. 5.
138	Там же. 1914. Кн. I. С. 149—158.
139	Ленин В. И. поли. собр. соч. Т. 24.
С. 332.
140	Аврех А. Я. Царизм и IV Ду-
ма, 1912—1914 гг. М.,	1981.
С. 180—206.
141	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 31.
Л. 97—99об.
142	Там же. Ф. 523. Д. 31. Л. 99 об.,
104—105об.; Д. 16. Л. 8-10.
143	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 24,
С. 353.
144	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 31.
Л. 106— 106об.
145	Там же. Л. 107—107об.
146	Там же. Л. 108об. —109.
147	Там же. Л. 107—108.
148	Черменский Е. Д. Государственна^
дума и свержение царизма в России.
М., 1976. С. 46,
76
149 Володарская А. М. Ленин и партия в
годы назревания революционного
кризиса,	1913—1914.	№.,	1960.
С. 38—41; Лаверычев В. Я. По tv
сторону	баррикад.	М.,	1965.
С. 104—105. Участие в совещаниях
И. И. Скворцова-Степанова носило
информационный характер.
150 Отчет ЦК Союза 17 октября о его де-
ятельности с 1 октября 1913 года по
1 сентября 1914 года. С. 16.
151 Рус. мысль. 1914. Кн. V. С. 132.
152 Там же. С. 131.
153	Четвертая Государственная дума.
Сес.II. Фракция народной свободы в
период с октября 1913г. по 14 июля
1914 г.
154	Отчет деятельности фракции. Ч. I.
СПб., 1914. С. 22. Государственная
дума. Четвертый созыв. Стеногр. от-
четы. Сес.II. Ч. III. СПб., 1914. Стб.
750.
155	Там же. Стб. 1196—1197.
156	Речь. 1914. 19 мая.
157	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25.
С. 149—150.
158	Там же. Т. 22. С. 330.
Глава третья
СОЦИАЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ
ПРОТИВ СОЦИАЛЬНОЙ
РЕВОЛЮЦИИ
*
В начале XX в. одним из важнейших структурных эле-
ментов буржуазной идеологии стали социальные реформы. Эта об-
щая, международная по своему характеру тенденция хорошо про-
слеживается и на примере России, где особое значение имели аг-
рарный и рабочий вопросы. Различные либеральные проекты а
этой области самым непосредственным образом затрагивали жиз-
ненные интересы многомиллионных трудящихся масс и вместе с
тем наиболее ярко отражали реформистскую сущность российской
буржуазии как класса в целом. Поэтому они заслуживают специ-
ального рассмотрения.
Центральной осью, вокруг которой на всем протяжении
1907—1914 гг. шла острая идейная борьба между тремя политиче-
скими лагерями, была столыпинская аграрная реформа. Учитывая
обстоятельное освещение классовой сущности, хода и результатов
столыпинской аграрной политики в историографии, мы остановим-
ся здесь лишь на тех ее аспектах, которые имеют самое непосред-
ственное отношение к данной теме.
Рассчитывая несколько обновить и приспособить старые зе-
мельные порядки к быстро развивающимся капиталистическим от-
ношениям, правительство Столыпина решительно и бесповоротно
встало на прусский путь решения аграрного вопроса. При этом
Столыпин, выражавший и защищавший широко понятые интересы
класса помещиков, видел выход из создавшейся ситуации не в ра-
дикальном изменении всей системы старых аграрных отношений, а
в ломке лишь одной из ее структурных частей, оставшихся в на-
следство от дореформенной эпохи, а именно общинного крестьян-
ского землевладения.
Что же касается собственно помещичьего землевладения, яв-
лявшегося экономической основой самодержавия и основным тор-
мозом общественного развития в целом, то оно никакой ломке не
подлежало. Поэтому реформа осуществлялась в интересах и рука-
ми помещиков, ценой «безграничного разорения крестьянской мас-
сы, насильственного изгнания ее из деревень, выселения, голодной
смерти, истребления тюрьмой, ссылкой, расстрелами и пытками
всего цвета крестьянской молодежи»1.
В. И. Ленин в принципе не исключал возможность успеха сто
лыпинской аграрной политики. «Было бы пустой и глупой демок-
78
ратической фразеологией, если бы мы сказали, что в России успех
такой политики “невозможен". Возможен!»2 Особенно неясной бы-
ла ситуация в первые годы реализации столыпинской аграрной ре-
формы, от исхода которой в значительной мере зависели судьбы
буржуазно-демократической революции в России3.
В случае успеха Столыпина, отмечал В. И. Ленин, революци-
онные марксисты «прямо и открыто выкинут вовсе всякую аграр-
ную программу», ибо она рассчитана на буржуазно-демократиче-
ский этап революции. При таком исходе столыпинской реформы
окончательно решить аграрный вопрос в России могла бы уже
только социалистическая революция, ибо «после “решения44 аграр-
ного вопроса в столыпинском духе никакой иной революции, спо-
собной изменить серьезно экономические условия жизни крестьян-
ских масс, быть не может»4. В случае же провала столыпинской
аграрной реформы — а такая перспектива достаточно определенно
стала вырисовываться уже в годы нового революционного подъема
— сохранялась объективная экономическая основа и реальная воз-
можность для дальнейшей и гораздо более острой и глубокой борь-
бы за революционно-демократический путь решения аграрного
вопроса «снизу», по-крестьянски.
Явившись, несомненно, шагом вперед в буржуазном развитии
страны, столыпинская реформа в силу ряда объективных и субъек-
тивных причин потерпела крах.
Столыпинская аграрная реформа поставила перед идеологами
либерализма кардинальной важности вопрос: как быть с собствен-
ными аграрными программами? На первых порах общее мнение
сводилось к тому, что в случае успеха столыпинской политики, ви-
димо, придется выбросить их за борт. Этой точки зрения придер-
живались октябристы, прогрессисты, правые кадеты и даже значи-
тельная часть кадетского руководства. Однако, чувствуя неуверен-
ность в исходе столыпинской реформы, идеологи либерализма все
же не спешили публично отказываться от своих аграрных про-
грамм, стремясь максимально приспособить их к правительственно-
му курсу. Сделать это было в общем и целом нетрудно, ибо и ли-
бералы, и Столыпин отстаивали различные варианты одного и того
же прусского пути решения аграрного вопроса и ратовали за поме-
щичье-буржуазную эволюцию земледелия. .
Отстаивая реформистский путь решения аграрного вопроса в
России, идеологи буржуазии самым категорическим образом высту-
пали против национализации земли, хотя эта наиболее радикаль-
ная буржуазная мера могла бы в значительной степени ускорить
капиталистический прогресс, за который они так ратовали на сло-
вах. Идеологи буржуазии прекрасно отдавали себе отчет в том, что
национализация земли явится ощутимым ударом по принципу
«священной» частной собственности, по интересам всех имущих
классов. «Не следует забывать,— писал М. И. Туган-Баранов-
ский,— что денежный капитал сплетен самыми тесными узами с
земельной собственностью. Во-первых, земля обращается на рынке
и переходит из рук в руки путем купли-продажи. Почти всякий
79
крупный денежный капиталист является вместе с тем и землевла-
дельцем, благодаря чему класс капиталистов непосредственно сли-
вается с землевладельческим классом. Затем денежный класс гос-
подствует над землевладением путем ипотечного кредита. Единый,
земельный налог, проектируемый Джорджем, был бы конфиска-
цией нс только земельной ренты, но и процента по всем капита-
лам, выданным под залог земли»5. Идеологи буржуазии боялись,
что уничтожение собственности на землю может привести в даль-
нейшем к уничтожению собственности на капитал. «Если отобрали
землю,— писал А. И. Чупров,— то кто поручится, что в будущем
не отберут и капитала?»®.
Отрицание целесообразности национализации земли было вы-
звано явным нежеланием либералов ликвидировать помещичью зе-
мельную собственность, с которой уже давно и прочно связал себя
класс капиталистов. «Когда буржуазия, как класс,— писал
В. И. Ленин,— в широких, преобладающих размерах, уже связала
себя с землевладением, уже “сама себя территорилизовала“, “осе-
ла на землю“, вполне подчинила себе землевладение,— тогда на-
стоящего общественного движения буржуазии в пользу национали-
зации быть не может. Не может по той простой причине, что ни
один класс не пойдет против себя»7.
С точки зрения политической, основная причина отказа идео-
логов либерализма от национализации земли крылась в их боязни
победы народной революции, полной демократизации государст-
венного строя и усиления позиций пролетариата в его борьбе с
буржуазией. «Национализация земли,— писал Туган-Баранов-
ский, — неизбежно повела бы на практике к обострению классо-
вой борьбы благодаря укреплению позиции одной из борющихся
сторон — пролетариата. Уход с исторической арены землевладель-
ческого класса явился бы грозным предзнаменованием предстоящей
гибели и других имущих классов современного общества»8. Страх
перед усилением пролетариата заставлял идеологов либерализма
искать себе союзников в лице уходящего с исторической сцены
дворянского класса.
Если в 1905—1907 гг. октябристы еще как-то пытались делать
цифровые прикидки относительно того, сколько земли без всякого
ущерба для себя могли бы продать крупные помещики, то в после-
дующий период эти попытки практически сошли на нет. Лишь не-
которые левые октябристы примерно до 1908 г. по инерции про-
должали в абстрактно-теоретической форме рассуждать о том. что
в будущем «крупное землевладение должно само по себе устра-
ниться» и что «ведение экстенсивного хозяйства на больших пло-
щадях представляет собой ненормальное явление». При этом они
пытались убедить владельцев крупных латифундий в том, что в их
же собственных интересах было бы распродать «окраины их име-
ний», а на «остающихся малых центральных участках» организо-
вать «интенсивное хозяйство с разнообразными техническими и за-
водскими производствами, способными обслуживать прежде всего
потребности местных сельских и ближайших городских рынков*9.
80
Однако в целом октябристы самым решительным образом вы-
ступали против ломки помещичьего землевладения, считая, что
правительственных мероприятий вполне достаточно для обеспече-
ния постепенной мирной эволюции помещичьего хозяйства в капи-
талистическом направлении. Недаром в думской программе октяб-
ристов, принятой в октябре 1907 г., с особой силой подчеркива-
лось, что среди «общих мер нс может быть места принудительному
отчуждению земли, допускаемому законом только в исключитель-
ных и неизбежных случаях (в целях “рационального" землеуст-
ройства.— В. Ш.); в противном случае было бы поколеблено право
частной собственности, на прочности которой зиждется прогресс
народного хозяйства»10.
Определенный шаг вправо по вопросу о принудительном от-
чуждении частновладельческих земель сделали и мирнообновлен-
цы. Напомним, что в своей программе они в принципе не отрицали
принудительного отчуждения помещичьих земель за «справедли-
вый» выкуп. Причем это отчуждение мыслилось ими только в
крайних случаях, когда для наделения местных крестьян не хвата-
ло удельных, кабинетских и церковных земель. Одновременно &
программе подробно перечислялись земли, не подлежащие отчуж-
дению: 1) принадлежащие различным учреждениям и имеющие об-
щественное значение; 2) под усадьбами, огородами, садами и т. п.;
3) места расположения фабрично-заводских и промышленных
предприятий, а также земельные угодья, обслуживающие их по-
требности в необходимом для них размере; 4) леса, имеющие за-
щитное и водоохранное значение; 5) земли, превышающие размер,
предусмотренный законом владения, но имеющие «общеполезное»
значение11. Но с началом реализации столыпинской земельной ре-
формы мирнообновленцы спрятали свою аграрную программу в
«карман», считая, что теперь уже сама логика общественного раз-
вития рано или поздно приведет к самоликвидации крупного лати-
фундиального помещичьего землевладения. «Дворянство как
класс,— писал М. М. Федоров,— идет к несомненному экономиче-
скому упадку. Земля постепенно переходит в руки мелких собст-
венников»12. Констатируя данный факт, мирнообновленцы, а затем
и прогрессисты считали нецелесообразным форсировать этот «есте-
ственный» процесс. Если учесть, что, по подсчетам А. М. Анфимо-
ва и И. Ф. Макарова, в Европейской России за 1905—1915 гг. дво-
рянское землевладение уменьшилось лишь на 20 %13, то, видимо,
не одному поколению прогрессистских политиков пришлось бы
ждать «естественной» самоликвидации латифундиального земле-
владения и перехода помещичьих земель в руки мелких собствен-
ников. Но прогрессисты и не собирались спешить. Не случайно в
их программе, принятой на партийном съезде в 1912 г., вообще от-
сутствовали социальные разделы.
Более сложной и противоречивой в вопросе о принудительном
отчуждении помещичьих земель являлась позиция кадетов. Кадет-
ские теоретики были убеждены в том, что эволюционный ход эко-
номического развития с фатальной неизбежностью ведет к ликви-
6 В. В. Шелохаев
8t
дации «экономически нерационального крупного латифундиального
помещичьего землевладения, являющегося пережитком натураль-
ного феодального хозяйства». Без ликвидации этого «нерациональ-
ного» в экономическом смысле хозяйства были немыслимы, по их
мнению, ни дальнейший общественный прогресс, ни установление
в стране прочного конституционно-парламентарного строя. «Быть
может,— писал П. Б. Струве,— после столыпинских аграрных ре-
форм принудительное отчуждение стало навсегда невозможно, но
этим отнюдь не снята с очереди ликвидация дворянского землевла-
дения как естественный экономический процесс. Процесс этот не-
уклонно совершается, никакая политика не в силах его остановить,
и тем самым в политической жизни страны оставлено в полной не-
прикосновенности глубочайшее противоречие между экономиче-
ской гибелью поместного дворянства и его политическим господст-
вом. Жало этого противоречия таит в себе не успокоение, а наобо-
рот, хроническое разорение народного организма»14. «“130 000“,—
подчеркивал А. С. Изгоев,— клином вошедшие в крестьянскую
жизнь, помешают осуществлению всякой демократической и кон-
ституционной реформы, пока не будет сглажена пропасть между
ними и крестьянским миром»15.
Все кадеты считали, что латифундиальное помещичье земле-
владение подлежит ликвидации. Однако внутри кадетской партии
шли споры о том, целесообразно ли настаивать на проведении
своей аграрной программы через III Думу или разумнее отказаться
от выдвижения собственного аграрного законопроекта, уповая на
«естественное» разрешение земельного вопроса. Напомним, что в
годы первой российской революции кадеты требовали принудитель-
ного отчуждения большинства помещичьих земель1 °. В период
I Думы в их программе фигурировал даже «кусочек» национализа-
ции земли (требование создания общегосударственного земельного
фонда). Но уже в период II Думы кадеты отказались от создания
общегосударственного земельного фонда и расширили перечень
разного рода исключений из общего правила принудительного от-
чуждения помещичьей земли. Соглашаясь на безусловное отчужде-
ние крупного латифундиального землевладения, кадеты приняли
все меры к тому, чтобы сохранить помещичье землевладение капи-
талистического типа.
После поражения революции 1905—1907 гг. кадеты сделали
еще один шаг вправо, вернувшись к обсуждению, казалось бы, уже
теоретически решенного вопроса о необходимости безусловного от-
чуждения крупного помещичьего землевладения. Суть спора за-
ключалась в том, следует ли в условиях проведения столыпинской
аграрной реформы продолжать настаивать на необходимости безус-
ловного отчуждения крупного латифундиального землевладения
или же целесообразнее перестать придавать «голому факту дробле-
ния латифундий слишком большое значение». Так, 6 ноября 1910 г,,
на заседании ЦК Н. Н. Кутлер, И. И. Петрункевич и А. М. Колю-
бакин заявили, что с ликвидацией крупных помещичьих лати-
фундий спешить не следует и надо предоставить дело «естествен-
ному течению жизни». Однако большинство присутствовавших
придерживались иной точки зрения, которую сформулировал
Ф. И. Родичев. «Мы,— заявил он,— должны стремиться к ликви-
дации крупного землевладения во что бы то ни стало ... Экономи-
ческая история фатальна, в ней мы не властны, а история эта раз-
рушает латифундии и создает мелкое землевладение — правда,
не такое, какое хотели мы или с.-д-ты, но с этим уже приходит-
ся мириться»17.
м В ходе дискуссий в ЦК всплыл вопрос о том, не следует ли в
Сложившейся ситуации вообще отказаться от кадетской аграрной
программы, центральным пунктом которой как раз и являлся ло-
зунг принудительного отчуждения помещичьей земли за «справед-
ливый» выкуп. Кстати, это советовали кадетам и мирнообновлен-
цы, считавшие, что отказ от подобного лозунга расчистит путь для
объединения всей либеральной оппозиции. На совещании кадет-
ской фракции с представителями местных партийных комитетов,
состоявшемся в 1—2 июня 1908 г., А. А. Корнилов заявил, что в
связи со столыпинской реформой происходит «крупная перемена в
землевладении и может случиться так, что аграрную программу
к.-д. через некоторое время по существу нельзя будет проводить:
не будет земель для отчуждения»*8. Совещание поручило аграрной
комиссии ЦК собрать «более полный материал о деятельности зем-
леустроительных комиссий и в соответствии с этим установить воз-
можные и необходимые поправки в отношении к указу 9 ноября и
к аграрной программе»19.
6 ноября 1910 г. на заседании кадетского ЦК вновь было ука-
зано, что аграрная программа «делается все менее осуществимой и
приемлемой в Государственной думе»20. Но аграрная комиссия ЦК
не спешила с пересмотром партийной аграрной программы, ибо ка-
детское руководство стало проявлять все больше и больше неуве-
ренности в позитивном исходе столыпинской земельной политики.
Не случайно на партийной конференции, состоявшейся 8—9 мая
1911 г., П. Н. Милюков уже со всей определенностью высказался
против внесения в аграрную программу каких-либо изменений.
«Никто не может сказать,— заявил он,— пойдет ли совершающая-
ся сейчас ломка земельных отношений в деревне так далеко, что
возврат к нашей старой программе станет невозможен, и где прой-
дет равнодействующая разных веяний... Поэтому и делается невоз-
можным говорить сейчас о новой аграрной программе или об изме-
нении прежней. Партии к.-д. остается лишь занять критическое от-
ношение к аграрной политике правительства Столыпина (свое же
собственное отношение к аграрным проблемам оставить пока под
вопросом)»21.
Позиция Милюкова вызвала критику со стороны представите-
лей местных комитетов, которых волновал вопрос о том, что «мы
будем говорить на избирательных собраниях, когда нас будут при-
пирать к стене вопросами о нашей аграрной программе»2^2. Так,
представители из Харькова и Самары считали, что «после реформы
9 ноября аграрная программа неосуществима». В ответ Милюков
б*	S3
советовал не спешить выдвигать какие-либо позитивные меры в
области аграрного вопроса; ибо «во-1-х, самые условия крестьян-
ской жизни еще пестры и калейдоскопичны и не дают положитель-
ных указаний на совершающиеся процессы; во-2-х, без партийного
съезда изменить что-либо в партийной программе невозможно. По-
этому гораздо удобнее развивать критику земельной политики пра-
вительства»23. Подводя итог дискуссии, П. Д. Долгоруков заявил^
что «при современном соотношении сил партия фактически не д
состоянии проводить свою программу»24.
13 ноября 1911 г. на пленарном заседании ЦК, где обсуждался
проект избирательной платформы для выборов в IV Думу, Милю-
ков вынужден был признать, что аграрный вопрос для партии яв-
ляется «самым трудным делом» и поэтому его неуместно выдвигать
в качестве «ближайшей очередной задачи». Призывая занять кри-
тическую и вместе с тем выжидательную позицию в отношении аг-
рарной политики правительства, он настаивал на необходимости
приступить к выработке мер «для парализования вреда от нынеш-
ней землеустроительной политики»25. 20—21 ноября 1911 г. на
очередной партийной конференции Милюков в своем докладе зая-
вил, что «происходящая в деревне резкая ломка векового земель-
ного уклада не вылилась еще в определенные результаты, что те-
кущая действительность делает бесполезным проектирование ка-
ких-либо положительных мероприятий в этой области и что оста-
ется лишь освещать внимательною критикою земельную политику
правительства»253. Поэтому Милюков продолжал настаивать на
том, что социальные проблемы следует пока оставить открытыми,
а выдвижение собственно партийных задач в аграрном вопросе
«вряд ли было бы благотворным делом и кому-нибудь могло бы по-
казаться сужением партийной программы»26.
На протяжении 1912—1914 гт. аграрный вопрос неоднократно
дебатировался на партийных конференциях кадетского ЦК. Созда-
вались и реорганизовывались аграрные комиссии. Тем не менее ка-
детское руководство так и не решилось пойти на пересмотр пар-
тийной аграрной программы. Дело в том, что, помимо неуверенно-
сти в конечных результатах столыпинской аграрной политики, бы-
ло еще два момента, о которых кадетские лидеры не очень-то лю-
били распространяться. Во-первых, столыпинская реформа не соот-
ветствовала экономическим и политическим идеалам кадетских те-
оретиков. С одной стороны, ломка общинного крестьянского земле-
владения при сохранении в полной неприкосновенности латифун-
диального помещичьего землевладения не обеспечивала того мини-
мума необходимых преобразований, которые позволили бы избе-
жать крестьянской революции. С другой — столыпинская реформа
укрепляла третьеиюньский режим, который далеко не во всем уст-
раивал кадетов. Во-вторых, при любом исходе столыпинская ре-
форма не обеспечивала «классового мира» в деревне между кресть-
янами и помещиками. Опыт нескольких лет проведения столыпин-
ской аграрной реформы убеждал кадетских теоретиков в том, что
крестьяне, как в I, так и во II Думе; продолжают отстаивать рево-
84
люционно-дсмократический путь решения земельного вопроса. В
III Думе кадетам пришлось вновь вести борьбу не только против
социал-демократов и трудовиков, но даже против проекта правых
крестьян, названного по иронии судьбы проектом «42-х», т. е. так
же, как назывался их собственный перводумский аграрный проект,
а также против проекта депутатов-священников27.
Оба проекта свидетельствовали о том, что российское крестьян-
ство как целое продолжает отстаивать революционно-демократиче-
ские принципы решения аграрного вопроса. «Что касается поддер-
жки аграрного законопроекта, внесенного крестьянами,— заявил
на заседании фракции Милюков,— надо заметить,что, не внося
своего, поддерживать его в целом трудно, т. к. он не совсем соот-
ветствует партийной программе»28. По мнению кадетских теорети-
ков, «излечить» крестьян от трудовического духа и «утопических»
проектов может лишь серьезная аграрная реформа, основанная «на
самом широком демократическом базисе»29. «Гвоздем» этой «де-
мократической» реформы как раз и был лозунг принудительного
отчуждения помещичьих земель за «справедливый» выкуп, рас-
сматриваемый кадетским руководством в качестве альтернативы, с
одной стороны, столыпинской аграрной программе насильственного
разрушения крестьянской общины, а с другой — революционным
требованиям национализации земли, с которыми выступали кре-
стьяне и рабочие. Недаром даже архиправые кадеты типа Струве
считали аграрную реформу «в духе партии народной свободы» не
только отвечающей «требованиям здоровой экономической полити-
ки, но и нравственно-политической необходимостью». В этой ре-
форме Струве видел «ключ к нравственному и политическому оз-
доровлению нашей страны»30.
Руководствуясь решениями V съезда партии о «проводимости
партийных проектов», кадетские лидеры по тактическим соображе-
ниям отказались внести в III Думу собственной аграрный законо-
проект. Но в выступлениях с думской трибуны они достаточно под-
робно раскрыли содержание своей аграрной программы. Пытаясь
доказать «государственную мудрость» кадетской аграрной програм-
мы и приемлемость ее для помещиков, кадет Березовский прямо
заявил, например: «По моему глубокому убеждению этот проект
(имеется в виду кадетский перводумский проект “42-х“.— В. Ш.)
гораздо более полезен и для владельцев земли... Я заявляю, что
для культурного землевладельческого хозяйства проект партии на-
родной свободы был бы несомненно более полезен, чем настоящий
порядок». Обращаясь к правооктябристскому большинству III Ду-
мы, Березовский советовал им подумать и по достоинству оценить
кадетский проект, в котором «заключается только признание необ-
ходимости в первую очередь подвергнуть отчуждению те земли,
которые не эксплуатируются самими владельцами, которые обра-
батываются крестьянским инвентарем и, наконец, которые сдаются
в аренду». Затем он напомнил правым и октябристам о кадетском
проекте создания местных земельных комитетов, которые «конст-
руировались бы так, что в них была бы половина крестьян, поло-
85
вина не крестьян», и которые помогли бы мужикам понять, «в ка-
кой степени неверны и неосновательны их желания получить мно-
го земли». Рекомендуя помещикам вовремя «поступиться несколь-
ко своими землями» и таким путем «внести успокоение в дерев-
ню». Березовский подчеркивал: «Мне всегда представлялось, что
именно мы, помещики, должны проследовать за партией народной
свободы и поступиться несколько своими землевладельческими ин-
тересами»31.
В духе Березовского шли выступления и других ораторов ка-
детской фракции, пытавшихся внушить правительству и правоок-
тябристскому думскому большинству, что без принудительного от-
чуждения части помещичьих земель за «справедливый» выкуп
нельзя уничтожить причин грядущей аграрной революции. «Я
сам,— заявил кадет Бабянский,— поклонник личной собственно-
сти, культурного хозяйства, но только культурного хозяйства, та-
кого хозяйства, которое оправдывает свое существование затрачен-
ным трудом и знанием; а то хозяйство, которое ведется в хищни-
ческих формах, хозяйство, которое истощает землю, эксплуатирует
труд другого,— такое хозяйство нетерпимо и должно исчезнуть с
лица земли»32. В лозунге принудительного отчуждения части по-
мещичьих земель за выкуп кадеты видели «последний оплот, един-
ственную плотину, способную сдержать поток»33, т. е. революци-
онное крестьянское движение, направленное на полную ликвида-
цию помещичьего землевладения и коренную перестройку всего аг-
рарного строя страны.
Идеологов либерализма в принципе удовлетворяло буржуазное
в своей основе экономическое содержание столыпинской реформы,
которая должна была способствовать известному сокращению
«ножниц» между «дикой» деревней и передовым промышленным и
финансовым капитализмом. Ту же цель преследовала и либераль-
ная буржуазия, усматривавшая в новой земельной политике ца-
ризма крупный шаг вперед в экономическом развитии страны. Да-
вая высокую оценку именно экономическому содержанию столы-
пинской аграрной реформы, П. Б. Струве сравнивал ее «с благо-
датной хирургической операцией» и ставил в один ряд с освобож-
дением крестьян и строительством железных дорог34.
Идеологи либерализма разделяли также идеи создания мелкой
крестьянской собственности и экономически «крепкого» крестьян-
ства, лежавшие в основе столыпинской реформы. Мелкая крестьян-
ская собственность, по их мнению, являлась тем «крепким фунда-
ментом», которого еще не достает русскому либерализму и на ко-
тором должно быть построено здание конституционно-монархиче-
ского строя. «Если демократическая Россия,— писал С. А. Котля-
ревский,— есть не пустое слово и не отвлеченная формула, то
единственный путь для нее — это кристаллизация среди крестьян-
ства такого слоя, представители которого, как самостоятельные хо-
зяйственные субъекты, будут иметь более высокий уровень потреб-
ностей и более широкий горизонт интересов. Тогда в их руки неиз-
бежно должно перейти и местное самоуправление по мере посте-
86
ценного сокращения помещичьего землевладения. Тогда и полити-
ческие взгляды не будут определяться стихийным тяготением. К
земле»35.
Реализация идеи мелкой крестьянской собственности, по мне-*
цию либералов, явилась бы мощным фактором роста материально-
го благосостояния, покупательной способности и культурного уров-
ня крестьянства, необходимым условием его гражданского и поли-
тического равноправия. Ратуя за насаждение института мелкой
крестьянской собственности, они рассчитывали решить двуединую
задачу: во-первых, упрочить экономическую основу капитализма и
преобразовать соответственно ей политические и правовые инсти-
туты и, во-вторых, избежать революции, а в случае ее возникнове-
ния — раздавить ее «мужицким сапогом» пропитанного буржуаз-
ной идеологией мелкого крестьянина-собственника.
Идеологи либерализма были убеждены в том, что новую Рос-
сию будут строить «государственные люди», т. с. помещики и ка-
питалисты. Однако они расходились в вопросе о том, какими мето-
дами ломать старую систему аграрных отношений в деревне. Ок-
тябристов и прогрессистов в общем и целом удовлетворяли те ме-
тоды, которые были предложены Столыпиным. Так, например, в
беседе с корреспондентом журнала «Экономист России» три круп-
ных московских миллионера заявили: «Мы почти все за закон
9 ноября... Дифференциации мы нисколько не боимся.., Из 100 по-
луголодных будет 20 хороших хозяев, а 80 батраков. Мы сенти-
ментальностью не страдаем... Наши идеалы англо-саксонские. По-
могать в первую очередь нужно сильным людям... А слабеньких...
да нытиков мы жалеть не умеем»36. Аналогичную мысль высказал
в Государственном совете член ЦК октябристов М. В. Красовский.
«Мы,— говорил он,— стоим за решение принудительное, насиль-
ственное, навязанное»363.
Известно, что под влиянием октябристов III Дума пошла даль-
ше указа 9 ноября 1906 г., дополнив его новым разделом, согласно
которому те общины, в которых передел земли не производился в
течение 24 лет и более, считались автоматически перешедшими к
участково-подворному землевладению. При этом отдельные кресть-
яне-домохозяева получили право требовать выдела принадлежав-
ших им участков в одном мес^е. Выступая да форсированное раз-
рушение крестьянской общины, октябристы стремились таким пу-
тем ускорить темпы капиталистической эволюции сельского хозяй-
ства и создать условия для расширения внутреннего рынка. Кроме
того, в отличие от Столыпина, который делал ставку на сравни-
тельно узкий слой «крепких и сильных» крестьян-кулаков, октяб-
ристы рассчитывали на то, что им удастся при помощи форсиро-
ванного разрушения общины в относительно короткий срок создать
широкий слой зажиточного крестьянства, ставшего бы массовой
опорой для режима типа «17 октября 1905 года».
Выступая в печати и с думской трибуны против национализа-
ции, муниципализации, а также кадетского лозунга принудитель-
ного отчуждения части помещичьей земли за выкуп, октябристы
87
пытались доказать, что решение аграрного вопроса в России состо-
ит не в ликвидации помещичьего землевладения, а в замене экс-
тенсивных форм ведения крестьянского хозяйства более интенсив-
ными. «На смену полуголодного крестьянина-общинника,— гово-
рил В. Н. Львов,— должен явиться зажиточный крестьянин-собст-
венник, хозяйничающий на своем участке земли, независимый, за-
ботливый и культурный»37.
Согласно представлениям октябристов, закрепление земли й
личную собственность представляло собой лишь первый этап аг-
рарной реформы, создающий благоприятные условия для последу-
ющего выдела зажиточных крестьян на отруба и хутора. Вместе с
тем они считали, что одного выделения на хутора и отруба также
еще недостаточно. Поэтому в целях создания настоящего «крепко-
го» крестьянина-собственника они предлагали провести целую сис-
тему мер, суть которых сводилась к следующему: 1) созданию мел-
кой земельной собственности на отрубных и хуторских участках;
2) расселению крестьян поселками для уничтожения вредных вли-
яний длинноземья и наделов; 3) ликвидации чересполосицы; 4) со-
действию широкому развитию крестьянских кустарных промыслов;
5) содействию организации мелкого крестьянского кредита; 6) по-
ощрению сельскохозяйственной промышленности и связанных с
ней сельскохозяйственных технических производств; 7) организа-
ции доступной населению агрономической помощи и распростране-
нию сельскохозяйственных знаний; 8) передаче в законодательном
порядке для целей землеустройства местных крестьян земель ка-
зенных, удельных, кабинетских и других, находящихся в распоря-
жении государства; 9) содействию покупке крестьянами земель у
частных владельцев при посредстве Крестьянского банка; 10) орга-
низации переселения избыточного населения на свободные казен-
ные, кабинетские, удельные и на приобретенные для этого государ-
ством земли на льготных для крестьян условиях; 11) урегулирова-
нию в законодательном порядке долгосрочных и краткосрочных
арендных договоров на землю и преобразованию деятельности Кре-
стьянского банка с привлечением для участия в нем выборных,
представителей от всех разрядов землевладения и земледелия3*.
В отличие от октябристской и прогрессистской крупной про-»
мышленно-торговой буржуазии, отстаивавшей насильственные ме-
тоды разрушения крестьянской общины, прогрессистская интелли-
генция придерживалась несколько иной точки зрения. Напомним t
что ее идеалом были мелкая крестьянская собственность, хуторское
и отрубное крестьянское хозяйство. Но идеологи прогрессизма бы-
ли решительными противниками насильственного разрушения кре-
стьянской общины. Во-первых, любые методы насильственного
вмешательства во все сферы жизни, включая и крестьянскую об-
щину, явно противоречили их теории эволюционного общественно-
го развития. Во-вторых, они прекрасно понимали, что в условиях,
предельного обострения социальных антагонизмов в России насилье
ственные методы разрушения общины дадут мощный дополнитель-
ный толчок к дальнейшему обострению классовой борьбы в стране^
«По весьма понятной причине и община, и дворянское владение,—
писал М. М. Ковалевский,— являются препятствием к той проле-
таризации масс, которая необходима людям, полагающим, что
окончательный строй общества будет установлен борьбой классов,
в которой пролетаризированный крестьянин пойдет рука об руку с
городским пролетарием-рабочим. И вот к ним-то будет сделан тот
призыв, который едва ли услышат наши крестьяне, еще сидящие
на земле, еще не пролетаризированные, призыв: “Пролетарии всех
стран, соединяйтесь! “»39.
Аналогичной точки зрения придерживался один из ведущих те-
оретиков прогрессизма Е. Н. Трубецкой. «Как бы ни была нам ан-
типатична община,— писал он,— мы все-таки не считаем дозво-
ленным отдавать ее на экспроприацию кулакам, ни растаскивать
ее крючьями подобно горящему зданию. Вот почему мы — сторон-
ники земельной частной собственности — не можем сочувствовать
правительственной земельной программе. Она представляется нам
антиправовой и революционной в самом своем основании. Для нас
ясно, что единственно правовой путь ликвидации общины заклю-
чается в устранении препятствий к ее естественному саморазви-
тию; упразднение общинной собственности должно быть предостав-
лено доброй воле самого собственника, т. е. общины, а не отдель-
ных ее членов»40. Трубецкой считал, что правительство, содейст-
вуя образованию мелкой частной собственности, вкрапленной в об-
щинные владения, с экономической точки зрения ставит крестьян-
ское хозяйство в совершенно невозможные условия, а с политиче-
ской — ведет к возбуждению одной части крестьянского населения
против другой. Именно поэтому, резюмировал свою точку зрения
Трубецкой, прогрессисты, будучи сторонниками «успокоения и
мирного обновления деревни», не могут сочувствовать правитель-
ственной политике, которая в конечном счете вызовет «раздор и
междуусобье в крестьянской среде»41.
Чтобы как-то сгладить негативные последствия столыпинской
политики насильственного разрушения общины, прогрессисты
предлагали осуществить следующие меры: 1) выход домохозяина
из общины лишь с согласия крестьянского общества; 2) «гнездо-
вое» расселение крестьян на правах собственников пахотной земли
и с сохранением их связи с общиной в деле владения и пользова-
ния лугами, лесами и другими общественными угодьями; 3) огра-
ничение мобилизации крестьянской земли; 4) сохранение социаль-
ной организации общины как административной и хозяйственной
единицы42. Согласно ленинской оценке, подобного рода меры явля-
лись не чем иным, как «чиновничьим тупоумием», ибо реальная
действительность «всегда обходит тысячами приемов подобные ог-
раничения»423.
Противниками насильственных методов разрушения крестьян-
ской общины являлись и кадеты, которые еще во II Думе выступи-
ли против столыпинских аграрных мероприятий43. Кадетские тео-
ретики отстаивали эволюционный путь самоликвидации общинных
порядков в деревне. «Мы,— заявил А. И. Шингарев,— вовсе не
89
желаем закреплять людей в общине.*, мы говорим: пускай идет
этот выдел... пускай община подвергается исторической эволюции,
мы не желаем ни стеснять, ни разрушать»44. По мнению одного из
крупных кадетских специалистов по аграрному вопросу А. А. Ка-
уфмана, «отрицательное отношение к растерзанию общины отнюдь
lie синоним увлечения общиной и общинными порядками»45*
Выясняя основные мотивы отрицательного отношения кадетов К
насильственному разрушению общины, следует учитывать ряд об-
стоятельств. Во-первых, для кадетов предельно ясна была основная
идея Столыпина — сохранить экономическую и одновременно рас-
ширить социальную опору самодержавия. «Создавать в среде кре-
стьян Собственников, чтобы они уважали и помогали отстаивать
поместную собственность,— писал Кауфман,— вот в чем призна-
ется задача современной аграрной политики, вот в чем объяснение
ее экстремности и неотложности»46. Во-вторых, насильственное
разрушение общины, по мнению кадетов, было бы не в состоянии,
превратить борьбу крестьян с помещиками во внутриклассовую
борьбу между зажиточными крестьянами и основной массой дере-
венского населения. Напротив, политика разграбления общинных,
земель неминуемо привела бы к тому, что взоры крестьян вновь
обратились бы на помещичьи земли47. В-третьих, кадетов не удов-
летворяла попытка Столыпина расширить социальную опору
режиму «3-го июня». Как отмечалось выше, эта попытка не удов-
летворяла и октябристов, стремившихся к созданию конституцион-
ного режима типа «17 октября». Тем более она не могла удовлет-
ворить кадетов, ратовавших за создание конституционно-парла-
ментарного строя.
Кадеты прекрасно понимали, что насильственная ломка общи-
ны ускорит пролетаризацию сельского населения, увеличит кадры
безземельного сельскохозяйственного пролетариата, а это, в свою
очередь, еще больше обострит социальные антагонизмы и в конеч-
ном счете приведет к новой революции. «Ведь, разрушая общинное
землевладение и создавая на его обломках класс состоятельных
крестьянских собственников,— писал А. А. Мануйлов,— наши ре-
формисты отбросят в ряды безземельного пролетариата огромный
контингент людей, так или иначе сидящих в настоящее время на
земле. Явятся ли эти лица преданными поклонниками института
частной собственности и станут ли они, не имея ни кола, ни двора,
защищать частновладельческие имения, это весьма сомнительно,
не придется ли тогда и нам — увы! — слишком поздно пожалеть о
нашей общине»48. Столыпинская аграрная политика, подчеркивал
Милюков, «несомненно, будет революционизировать массы боль-
ше, чем что-либо другое, ибо она вызовет социальную борьбу бога-
I тых и бедных в самых злобных формах»49. Вот почему, выступая
против столыпинской реформы, кадеты настойчиво продолжали вы-
двигать идею принудительного отчуждения помещичьих земель за
выкуп, считая ее наиболее реальной альтернативой революции.
Понимая, что при активной поддержке правооктябристского
большинства указ 9 ноября 1906 г. будет принят III Думой и ста-
90
JieT законом, кадету в целях «смягчения» его отрицательных по-
следствий внесли в думскую аграрную комиссию ряд законопроек-
тов, среди которых центральное место занимал «Проект закона о
^выделе отдельным домохозяевам участков из общинных земель»;
'разработанный Н. Н. Кутлером50. Согласно проекту, каждому до-
мохозяину предоставлялось право требовать выдела участка об-
щинной земли, соответствующего доле его участия в общинном
землевладении. Но при этом за общиной сохранялось право «или
'удовлетворить это требование о выделе или оставить причитаю-
щийся на долю желающего выделиться домохозяина участок за со-
бой, уплатив домохозяину соответственно стоимости участка де-
"нежное вознаграждение» (ст. 1)?Получив заявление о выделе, об-
щина должна была провести его «при первом же переделе общин-
ной земли», причем она могла сделать это и путем обычной пере-
ъерстки, не прибегая к общему переделу. Если же выдел произво-
дился одновременно с общим переделом, то размер выделяемого
участка определялся «согласно общим основаниям, принятым при
этом переделе» (ст. 3). В том случае, если выдел производился в
порядке частичной переверстки, его размер определялся на основа-
нии «последнего бывшего передела, соразмерного числу развер-
сточных единиц (паев) в семье выделяющегося домохозяина ко
времени подачи им заявления о выделе». В тех же случаях, когда
число паев установить было нельзя, то выделу подлежал участок,
соответствующий «размеру постоянного (не арендного) пользо-
вания выделяющегося домохозяина общинною землей» (ст. 4).
В свою очередь, выдел, с одной стороны, мог ограничиться только
теми землями, которые состояли «в отдельном пользовании домо-
хозяина»,— и тогда за выделяющимся из общины сохранялось пра-
во «общего с остающимися в составе общины домохозяевами поль-
зования угодьями, переделяемыми на общих основаниях (луга, лес
'и т. п.), а также вовсе непеределяемыми (выгоны, пастбища и
*т. п.)», а с другой — мог привести к полному прекращению «вся-
кого участия выделяющегося домохозяина в общине». Однако и в
том, и в другом случае выделяемый участок должен быть «равно-
ценен тому пользованию общинною землею, которого домохозяин
лишился после выхода» (ст. 5).
Проект предусматривал, что количество земли в выделяемом
участке должно «увеличиваться или уменьшаться соответственно
различию в качестве земли и в угодиях» (ст. 6). Выдел участка от-
дельному домохозяину должен был производиться с таким расче-
том, чтобы «не создавалась неудобная чересполосность» и «на этом
участке Могло быть организовано хозяйство, не стесняемое хозяй-
ством общины и в свою очередь не стесняющее последнюю» (ст. 7).
В ряде последующих статей определялся сам порядок выдела.
В проекте содержались также статьи, в которых фиксировался
'процессуальный порядок защиты прав общины и отдельного домо-
хозяина. «Если в течение трех лет со времени получения требова-
ния о выделе,— говорилось в ст. 13 проекта,— община не удовлет-
ворит этого требования ... то желающему выделиться домохозяину
91
предоставляется искать с общины вознаграждения в подлежащем
суде». По решению суда община должна была уплатить вознаграж-
дение желающему выделиться домохозяину. «Но если присужден-
ное взыскание не будет уплачено общиною добровольно или в силу
мер принуждения в течение года со дня вступления решения в за-
конную силу, то истцу предоставляется право “просить суд о при-
нудительном выделе причитающегося ему участка44» (ст. 14).
Кутлеровский проект был подвергнут неоднократному обсужде-*
нию как на заседаниях специального бюро по аграрному вопросу,
действовавшего при ЦК кадетской партии под председательством
И. И. Петрункевича, так и на заседаниях думской фракции, состо-
явшихся 3, би 10 декабря 1907 г. В результате этих обсуждений
проект был дополнен двумя новыми статьями, а в ряд других были
внесены незначительные редакционные изменения. Эти дополне-
ния и изменения сводились к следующему. Во-первых, было при-
нято решение об исключении из числа домохозяев, которые могли
требовать выдела, всех тех, кто в «продолжение последних трех
лет ни лично, ни через членов своей семьи не вели хозяйства за
свой счет на общинной земле или сдавали свои наделы вперед на
срок не менее 3-х лет». По мнению фракции, распространение
права выдела «на многочисленную категорию домохозяев, отсутст-
вовавших из общины, было бы опасно для интересов последней и
не вызывалось бы соображениями об улучшении техники хозяйст-
ва и землепользования»51. Во-вторых, в одной из новых статей:
(17) особо подчеркивалось, что «выделяемые из общего состава об-
щинной земли участки отдельных домохозяев не утрачивают ха-
рактера надельной земли и подчиняются действию узаконений, ко-
торые установлены и имеют быть установлены для подворного на-
дельного землевладения». Кроме того, земля выделялась не в еди-
ноличную собственность домохозяина, а в собственность всех чле-
нов его семьи. Вторая, вновь введенная статья (18) устанавливала,
предел сосредоточения земли в' отдельных руках: запрещалась
скупка одним лицом свыше шести наделов, а в местностях,
нельзя было установить размер такого надела,— более 25 дес.52
где
Кутлеровский законопроект, а также ряд других кадетских за-
конодательных предложений (о крестьянском землепользовании на
надельных землях, о залоге крестьянских земель и др.)53, внесен-
ные в думскую аграрную комиссию, были отвергнуты ее правоок-
тябристским большинством. Одновременно были отвергнуты и все
попытки кадетов внести поправки в правительственный законопро-
ект о землеустройстве, суть которых сводилась к исключению из
состава землеустроительных комиссий предводителя дворянства и
земского начальника и к увеличению числа представителей от зем-
ства и крестьян54. В свою очередь, кадетская фракция, как и во 1£
Думе, проголосовала против указа 9 ноября 1906 г. и правительств
венного законопроекта о землеустройстве55.
В конечном счете аграрная политика кадетов в III Думс своди:-*
лась к тому, чтобы, по словам В. И. Ленина, «примирить неприми-
римое, усесться между двух стульев»56» «М еж еу мощность» позиции;

92
кадетов состояла в том, что они самым решительный образом вы-*
ступили как против революционной ломки помещичьего землевла-
дения «снизу», так и против революционной ломки общинного
крестьянского землевладения «сверху», отказавшись в отличие от*
октябристов одобрить столыпинскую аграрную реформу. Основную
цель своей политики кадеты видели в том, чтобы притупить клас-
совые антагонизмы между крестьянами и помещиками и устано-
вить в деревне «социальный мир» путем реализации лозунга при-
нудительного отчуждения части помещичьих земель за «справед-
ливый» выкуп. Вместе с тем следует иметь в виду, что если проти-
воречия между крестьянами и помещиками носили глубокий анта-
гонистический характер, то между либеральной буржуазией и по-
мещиками они существовали в виде «мелких раздоров», которые*
по выражению В. И. Ленина, ничего не решают «в судьбах России,
никакого решительного, серьезного изменения к лучшему привести
не могут»*7. Объясняя подобное явление, В. И. Ленин неоднократ-
но подчеркивал, что «либеральная буржуазия связана слишком;
тесными экономическими нитями с поместным землевладением, их:
интересы слишком переплетены взаимно, так что для первой без-
опасным и желательным представляется лишь реформирование по-
следнего, отнюдь нс уничтожение его. Лучше самое медленное, да-
же незаметно медленное реформирование, чем уничтожение,— тД$С
рассуждает подавляющее большинство либеральных буржуа»58.
После принятия закона 10 июня 1910 г. октябристская и про-
грессистская крупная буржуазия и крупные помещики все свои на-
дежды возлагали на благоприятный исход столыпинской аграрной;
реформы. На страницах «Голоса Москвы», «Русской Молвы», «Ут-
ра России» и других буржуазных газет были опубликованы сотни.,
статей, посвященных созданию отрубов и хуторов, переселенческой,
политике, совершенствованию организации сельскохозяйственного
производства и повышению производительности труда в «образцо-
вых» хозяйствах. Разумеется, на страницах этих газет было выска-
зано немало «ядовитых» слов в адрес землеустроительных комис-
сий, переселенческой политики, деятельности Крестьянского банка.
И тем нс менее ведущая их тенденция сводилась к тому, что закон’
10 июня 1910 г. «благотворно» действует на «оздоровление» сель-
ского хозяйства и на экономическое развитие страны в целом.
На первых порах «успехами» столыпинской реформы была ув-
лечена и известная часть прогрессистской интеллигенции. Так,
Е. Н. Трубецкой считал, что мелкий крестьянский собственник на-
чинает понемногу вытеснять крупного помещика. В этих мелких,
собственниках Трубецкой усматривал «надежный» оплот «не толь-
ко против пугачевской, но и против всякой социалистической про-
паганды»59. На разные лады варьируя мысль о том, что крестьян
во что бы то ни стало надо «приобщить к собственности», Трубец-
кой подчеркивал, что только тогда, когда в России будет «создан
новый тип экономически независимого крестьянина-собственника»,
насилия, погромы, грабежи найдут себе «непримиримого врага в
каждой крестьянской семье»60.
93
*В свою очередь, кадеты не спешили делать каких-либо оконча-
тельных выводов относительно конечных результатов столыпин-
ской аграрной политики. Такая позиция кадетского руководства
обусловливалась прежде всего его неуверенностью в позитивных
результатах правительственной земельной политики, к чему, кста-
ти говоря, были все основания. Согласно новейшим подсчетам, за
период 1907—1915 гг. из общины вышло и укрепило свои земли в
личную собственность 2 008 432 домохозяина, что составляло око-
ло 21 % всех крестьян. Общее число владельцев хуторов и отрубов
достигло 1,5 млн, т. е. составило 12,2 % от всей массы крестьян61.
Однако главная цель реформы — создание хуторских хозяйств —
потерпела провал. Более того, уже начиная с 1911 г. пошло на
убыль число крестьян, подававших заявления о выходе из общины,
с 1912 г.— покупавших земли Крестьянского банка, а с 1913 г.—
просивших о землеустройстве62. Возросла задолженность Крестьян-
скому банку хуторян и отрубников. Оказалось «пуфом», по выра-
жению В. И. Ленина, и хваленое правительственное устройство по-
селенцев63. И чем дальше шла реализация реформы, тем все запу-
таннее и острее становилась ситуация в деревне. «Все противоре-
чия,— писал В. И. Ленин,— обострились... совершенно ничтожен
дрогресс хозяйства»64.
Царизму так и не удалось создать себе массовую социальную
опору в лице «крепкого» крестьянства. Обращая внимание на этот
факт, В. И. Ленин писал: «Крестьянство буржуазное еще нс сло-
жилось, несмотря на судорожные усилия новой аграрной полити-
ки...»65. Крах столыпинских начинаний привел к перекрытию «по-
следнего клапана», а других клапанов «в распоряжении Пуришке-
ъичей, командующих над буржуазной страной, нет и быть не мо-
жет»66. Такой итог был вполне закономерным и неизбежным как
следствие ведения буржуазной аграрной политики старыми крепо-
стниками «при полном сохранении их земли и их власти»67.
В конечном счете столыпинская аграрная реформа до предела
обострила как первую социальную войну между помещиками и
всем крестьянством в деревне, так и вторую войну между бед-
нейшим крестьянством и сельской буржуазией. Именно такого
исхода столыпинской аграрной реформы и боялись идеологи каде-
тизма. Именно этим и объяснялась их осторожность в вопросе о
пересмотре партийной программы, их нежелание расставаться с
лозунгом принудительного отчуждения помещичьих земель за
выкуп.
Продолжая придерживаться своей межеумочной позиции, каде-
ты внесли в IV Думу законопроект о реформе земельной аренды,
который преследовал цель смягчить накал классовых противоречий
в деревне. В разработке этого проекта принимали участие
А. А. Мануйлов, Н. Н. Кутлер, А. С. Постников, Н. М. Панкеев,
А. И. Шингарев, А. М. Колюбакин и М. И. Пападжанов. Прежде
чем перейти к анализу этого законопроекта, который до сих пор
специально не рассматривался в литературе, обратим внимание на
тот факт, что кадеты, подчеркивая невозможность пока решить аг-
94
рарный вопрос в «духе партийной программы», предлагали осуще-
ствить рад «переходных мероприятий», которые постепенно подве-
ли бы к реализации их собственной программы. В объяснительной
записке к проекту, представлявшей собой историческую справку о
состоянии аренды, отмечалось, что только в европейской части
России более 1/3 крестьянских дворов арендовали вненадельную
землю для «сельскохозяйственных целей», причем площадь арен-
дуемой земли составляла почти 1/5 надельного землевладения
арендаторов и съемщиков68. Подобное явление еще более усугуби-
лось в ходе столыпинской реформы, когда рост аренды вненадель-
ных земель одновременно сопровождался повсеместным повышени-
ем арендных цен на землю. Господствующим типом аренды про-
должала оставаться продовольственная, ибо в подавляющем боль-
шинстве случаев крестьяне арендовали землю «из нужды», а не
ради получения капиталистической прибыли. Основной причиной,
побуждавшей крестьян арендовать вненадельные земли, являлось
малоземелье, вследствие которого крестьяне вынуждены были со-
глашаться на самые тяжелые и невыгодные для себя условия арен-
ды. Учитывая сложившуюся ситуацию, кадеты предлагали ряд за-
конодательных мер, которые бы, с одной стороны, ограждали нани-
мателей «от лишения их по отношению срока аренды той части
произведенных ими затрат на улучшения земли, которые они не
успели использовать», а с другой — землевладельцев, ибо арен-
датор, не «огражденный в отношении своих прав», стремится
«возможно больше извлечь из земли в течение арендного срока и
вовсе не заботится об ее улучшении или о поддержании ее произ-
водственных качеств»69. Исходя из этих общих посылок, кадеты и
предлагали собственный вариант урегулирования арендных отно-
шений.
Согласно проекту, арендаторам (а ими могли быть как отдель-
ные домохозяева, так и сельское общество в целом), которые арен-
довали землю либо с продовольственными целями, либо в преде-
лах, не превышающих трудовой нормы, на срок менее девяти лет
(но не менее одного года), предоставлялось право просить аренд-
ные комитеты о продлении срока аренды до девяти лет. Однако это
право не распространялось на аренды промыслового характера
(фруктовые сады, виноградники, огороды и. пр.) и на аренду име-
ний с коммерческими целями. Арендатор одновременно с просьбой
о продлении срока аренды мог просить арендный комитет об уста-
новлении справедливой арендной цены. Причем такая «справедли-
вая» цена устанавливалась с учетом всей совокупности обстоя-
тельств, влиявших на доходность хозяйства данного участка (сред-
ней урожайности при данном количестве земли, средних местных
цен на продукты, средней заработной платы сельскохозяйственных
рабочих и т. п.). «Справедливая» арендная плата, согласно проек-
ту, составляла «остаток, полученный за вычетом из валового до-
хода всех издержек производства, нормальной оплаты труда и
вознаграждения за риск, связанный с неурожаями, падежами ско-
та и т. п.».
95
Арендатор получал право на получение от собственника земли
вознаграждения за те затраты, которые он «произвел для улучше-
ния земли и правильного ведения хозяйства, но не успел использо-
вать ко времени прекращения аренды». Большое место в проекте
было уделено посреднической аренде, которая характеризовалась в
объяснительной записке как одна из «самых вредных форм найма
земли».
В целях борьбы с ней специальной статьей проекта (12)
предусматривалось следующее правило: «лица, арендующие землю
с целью ее передачи, не пользуются правом вознаграждения за
улучшения и не могут требовать ни продления сроков аренды, ни
регулирования арендной платы». В свою очередь, субарендаторам
предоставлялось право «просить о продлении срока аренды и об
урегулировании платы». При сдаче в аренду земель казенных, ка-
бинетских, удельных, монастырских, церковных, общественных,
войсковых правом их получения без торгов пользовались сельские
общества и земельные товарищества.
Для проведения закона планировалось создание специальных
арендных комитетов, которые должны были состоять: а) из предсе-
дателя; б) двух крестьян по выбору волостных сходов; в) двух зем-
левладельцев по выбору земского собрания. Члены арендных коми-
тетов должны были избираться на один год. Их решения не подле-
жали апелляции и приводились в исполнение по правилам, уста-
новленным для третейских судов70.
По существу дела кадеты намеревались передать решение воп-
роса о регулировании аренды в руки тех же помещиков. Оценивая
классовую сущность кадетских местных комитетов, В. И. Ленин
писал: «Такая аграрная реформа означает не что иное, как сбыт
помещиками ненужных им и худших земель крестьянам втридоро-
га, чтобы еще больше закабалить крестьян. Такое принудительное
отчуждение гораздо хуже, чем добровольное соглашение крестьян с
помещиками, потому что при добровольном соглашении половина
голосов оказывается у крестьян, половина у помещиков. При ка-
детском же принудительном отчуждении у крестьян оказывается
треть голосов, а у помещиков две трети: одна треть за то, что они
помещики, другая треть за то , что они же и чиновники»71.
Таким образом, анализ аграрных проектов буржуазных партий
показывает, что они, различаясь по глубине и темпам «чистки»
старых аграрных отношений, сходились в самом существенном —
отстаивании интересов помещиков. Ни попытки октябристов сохра-
нить крупное латифундиальное помещичье землевладение и разру-
шить насильственными методами крестьянское общинное землевла-
дение, демонстрирующие социальный консерватизм крупной бур-
жуазии, ни попытки кадетов пожертвовать «диким» помещиком и
сохранить при этом «культурного» помещика капиталистического
типа, а также в какой-то мере затормозить процесс дифференциа-
ции крестьянства не были в состоянии решить аграрный вопрос.
Без революционной ломки всех устоев русской деревни, подчерки-
вал В. И. Ленин, не может быть развития России7^.
Антидемократическая сущность буржуазных партий проявилась
в подходе не только к аграрному, но и к рабочему вопросу73. Борь-
ба здесь шла вокруг серии правительственных законопроектов (о
страховании рабочих от несчастных случаев и профессиональных
заболеваний, о создании страховых учреждений и т. д.), которые,
естественно, далеко не исчерпывали как самого понятия «рабочий
вопрос», так и содержания соответствующих разделов программ
буржуазных партий. И хотя в ходе думских прений представители
либеральной буржуазии в той или иной мере пытались изложить
свои представления по рабочему вопросу в целом, налицо была
тенденция к максимальному свертыванию их программных требо-
ваний по данному вопросу.
Уже в ходе обсуждения законопроекта Министерства финансов
о вознаграждении рабочих и служащих, пострадавших от несчаст-
ных случаев или утративших трудоспособность вследствие профес-
сиональных заболеваний74, который охватывал лишь 136 тыс. ра-
бочих и служащих данного ведомства, обнаружилось, что октябри-
сты являются решительными противниками каких-либо социаль-
ных уступок трудящимся. Во-первых, они выступили против рас-
пространения действия законопроекта на служащих, а во-вторых,
считали преждевременным рассматривать вопрос о профессиональ-
ных заболеваниях. Защищая интересы крупной торгово-промыш-
ленной буржуазии, октябристы принимали все меры к тому, чтобы
вообще снять обсуждение законопроекта с повестки дня, а в том
случае, если это им не удастся, всячески оттягивать его рассмотре-
ние в думской рабочей комиссии. Действительно, в рабочей комис-
сии октябристы ограничились рассмотрением первой части законо-
проекта Министерства финансов, где говорилось о страховании ра-
бочих только от несчастных случаев. В то же время они отказались
рассматривать вторую часть законопроекта, где реиь шла о вознаг-
раждении рабочих в связи с профессиональными заболеваниями.
Но и в данном случае октябристы сознательно растянули рассмот-
рение первой части законопроекта на целых полтора года.
Что касается кадетов, то они, исходя из посылки, что «на место
отсутствия всякого закона следует поставить какой-нибудь закон»,
настаивали на немедленном принятии законопроекта Министерства
финансов в том виде, в каком он был внесен в Думу правительст-
вом. Когда же правооктябристское большинство настояло на пере-
даче законопроекта в думскую рабочую комиссию, кадеты в ходе
работы последней попытались внести в него ряд поправок. Суть
этих кадетских поправок сводилась к следующим моментам:
1) увеличить число рабочих дней в году, от которого зависел раз-
мер исчисления пенсии, с 260 до 280; 2) повысить с 2/3 до полного
размера заработка сумму долей пенсии отдельным членам семьи
умершего вследствие несчастного случая; 3) распространить стра-
хование на рабочих и служащих без ограничения получаемого за-
работка; 4) распространить функции фабричной инспекции на ка-
зенные предприятия'5. Но эти кадетские поправки, не говоря уже
о поправках социал-демократов и трудовиков, выступивших на за- 7
7 В. В. Шелохаев
97
седаниях Думы и рабочей комиссии за полную демократизацию
рабочего законодательства, показались правооктябристскому боль-
шинству чересчур радикальными и были им отвергнуты. Ту же
участь постигло предложение кадетов избрать новую рабочую ко-
миссию, которой бы следовало поручить рассмотрение правительст-
венного законопроекта76.
В ходе постатейного обсуждения законопроекта на пленарном,
заседании Думы кадеты вместо того, чтобы последовательно отста-
ивать ими же внесенные в рабочей комиссии поправки, проявили
готовность смягчить их в угоду октябристам. При этом они рука об
руку с последними вели борьбу против социал-демократов. Так,
они отказались поддержать поправку социал-демократов о начис-
лении пенсии в полном размере в случае утраты рабочим трудо-
способности. От имени кадетской фракции депутат Степанов выра-
зил согласие устанавливать пенсию в полном размере заработка
только в том случае, когда потерпевший вообще уже не мог обхо-
диться без посторонней помощи'7. Тем не менее правооктябрист-
ское большинство III Думы осталось непреклонным и отклонило
все поправки не только левых фракций, но и кадетов. 26 мая 1909 г.
законопроект был принят III Думой в редакции октябристов.
Более двух лет рабочая комиссия «примеряла», соответствуют
ли интересам крупного капитала правительственные законопроек-
ты о страховании от несчастных случаев и от болезни, об учрежде-
нии страховых присутствий и Советов по делам страхования рабо-
чих. Обсуждение этих законопроектов в рабочей комиссии, а затем
на заседаниях Думы убедительно показало, что октябристы и про-
грессисты бдительно стояли на страже интересов крупной торгово-’
промышленной буржуазии. Выступив против распространения ।
страхования на другие отрасли промышленности и категории рабо-i
чих, октябристы ратовали за распространение страхования на
предприятия с минимальным числом рабочих в 20 человек при на-
личии механического двигателя и 30 человек — без механического
двигателя. Они выступали также за ограничение числа участников
больничных касс 200 рабочими, предлагали возложить врачебную
помощь рабочим исключительно на больничные кассы, взносы ко-
торых должны были делаться предпринимателями и рабочими в со-
отношении 2:3, требовали усиления полицейских контрольных
функций в страховом присутствии и страховом Совете.
Прекрасно понимая, что «вышибить из седла» октябристов не
так просто, кадеты решили взять себе в союзники правительство.
Отвергнув проект рабочей комиссии, где верховодили октябристы,
кадеты взяли за основу правительственные законопроекты, предло-
жив внести в них ряд поправок, суть которых сводилась к следую-
щему: 1) распространить страхование на ряд других категорий на-
емного труда (торговых служащих, строительных рабочих, рабочих
транспортных предприятий и моряков торгового флота); 2) при оп-
ределении перечня промышленных предприятий уменьшить мини-
мальное число рабочих с 30 до 16 при отсутствии механического
двигателя и не вводить никаких ограничений при наличии таково-
98
jro; 3) оказание всех видов врачебной помощи рабочим (амбулатор-
ной и стационарной) возложить на предпринимателя, причем по-
следний должен был либо сам устраивать и содержать больницы
для рабочих, либо входить в добровольное соглашение с органами
земского или городского самоуправления на предмет лечения рабо-
чих; 4) восстановить пункт правительственного законопроекта о
том, что лечение рабочих, пострадавших от несчастного случая,
должно производиться с первого дня, а не спустя 13 недель, как
предлагали октябристы; 5) восстановить пункт правительственного
законопроекта о допущении создания больничных касс с количест-
вом участников в 400 человек; 6) внести факультативное страхова-
ние для других видов труда по постановлению органов земского
или городского самоуправления; 7) ввести институт фабричной ин-
спекции; 8) изменить состав страховых присутствий и Совета по-
делам страхования78.
Призывая предпринимателей пойти на «некоторые жертвы» во
имя установления классового мира между трудом и капиталом, ка-
деты одновременно выступали против основных требований соци-
ал-демократической фракции о необходимости одновременного вве-
дения страхования всех видов и распространения его на все катего-
рии наемного труда, а также о замене фабрично-заводских боль-
ничных касс местными, территориальными. По мнению кадетов,
эти требования социал-демократов якобы находятся «вне реальной
политики». Важно подчеркнуть, что правооктябристское большин-
ство при содействии прогрессистов и кадетов отвергло все 162 по-
правки, внесенные социал-демократами.
Правооктябристское большинство III Думы отвергло все значи-
тельные поправки кадетов. Однако Дума 130 голосами против 109
при непосредственном содействии премьер-министра В. Н. Коков-
цова и'министра торговли и промышленности С. Й. Тимашева от-
клонила предложение октябристов о возложении издержек по ле-
чению рабочих на больничные кассы и восстановила пункт прави-
тельственного законопроекта о том, что оно проводится за счет
предпринимателей79. Тогда октябристы обвинили правительство,
что оно вступило в «сговор» с социал-демократами, и настояли на
изменении соотношения взносов предпринимателей и рабочих в
больничные кассы в пользу капиталистов80. В январе 1912 г.
III Дума правооктябристским большинством приняла страховые за-
конопроекты. Пройдя через «горнило» Государственного совета,
лишившего страхования сотни тысяч рабочих мелких и средних
предприятий, они 23 июня 1912 г. стали законами.
Страховые законы имели крайне ограниченный характер, ибо
их действие распространялось лишь на 15 % всех рабочих России.
Они недостаточно обеспечивали материально рабочих и членов их
семей, ставили все страховое дело и страховые органы под конт-
роль полиции и капиталистов.
Глубоко антидемократический характер носили правительст-
венные законопроекты «Об обеспечении нормального отдыха слу-
жащих в торговых заведениях, складах и конторах» и «О правилах
7'
99
найма торговых служащих», затрагивавшие жизненные интересы
широких масс торговых служащих81. Ход обсуждения этих законо-
проектов показал, что октябристы, прогрессисты и кадеты, высту-
пая за «чистку» сферы обслуживания от докапиталистических и
патриархальных порядков, стоят на страже интересов владельцев
торговых предприятий. Октябристы и прогрессисты вообще были
против каких-либо уступок торговым служащим. Так, они выска-
зались за 12-часовой рабочий день, за увеличение его до 14 часов в
сутки в течение 40 дней в году, за сверхурочные работы до 2 час. в
сутки, за расширение торговли в воскресные дни8х.
В отличие от октябристов и прогрессистов кадеты в своем зако-
нопроекте, выработанном под руководством члена ЦК Г. Ф. Шер-
шеневича, высказывались за установление для служащих торговых
заведений 10-часового рабочего дня. Однако в ходе обсуждения
правительственного законопроекта кадеты выразили свое согласие
на увеличение рабочего дня служащих продовольственных магази-
нов до 12 час., на сверхурочные работы (когда товару «угрожает
опасность», что, естественно, определял владелец магазина), а так-
же на сверхурочные работы в сезонное время (на 20 дней в году
при условии «добровольного» согласия служащего и за «особую
плату»).
Защитой интересов владельцев торговых заведений был прони-
зан и кадетский проект «О правилах найма торговых служащих».
По оценке большевика Н. Г. Полетаева, кадетские законопроекты
были на «3/4 пунктов направлены к защите торговцев, а вовсе не
к защите торговых служащих»83. Недаром они были одобрены ми-
нистром торговли и промышленности84.
Понимая, что одним думским законодательством «откупиться»
от революционного движения рабочих и служащих невозможно,
идеологи либеральной буржуазии предлагали провести в законода-
тельном порядке целую систему мероприятий, которые, по их мне-
нию, должны были способствовать установлению классового мира
между трудом и капиталом. Одним из таких обших требований ли-
беральной буржуазии было установление свободы профсоюзов и
стачек. Предполагалось, что профсоюзы должны способствовать
мирному урегулированию взаимоотношений между рабочими и
предпринимателями. Одним из таких средств мирного урегулирова-
ния должен был стать и коллективный договор между рабочими
профсоюзами (фактически его руководящей верхушкой) и союзами
предпринимателей. Решению этой задачи должны были также спо-
собствовать специальные арбитражные органы (примирительные
камеры, третейские суды, согласительные комиссии и т. п.), в ко-
торых по замыслу либералов рабочие и капиталисты должны были
«на равных» обсуждать разного рода конфликтные ситуации и
прежде всего вопрос о стачке. И только после безуспешных перего-
воров руководства профсоюза с капиталистами стачка могла быть
объявлена. Допуская мирные стачки исключительно экономической
го характера, идеологи буржуазии настаивали на их запрещении
во всех производствах, имеющих «государственный и обществен-
100
ный характер», что на деле лишало значительную часть рабочих
нрава вести даже экономическую борьбу за улучшение своего по-
ложения.
На словах идеологи буржуазии ратовали за сокращение продол-
жительности рабочего дня для рабочих и служащих, а на деле не
спешили эту меру осуществлять. Так, октябристы и прогрессисты
вообще отрицательно относились к сокращению рабочего дня для
взрослых рабочих, за исключением тех производств, которые «осо-
бо вредны для здоровья». Не спешили с реализацией своего про-
। раммного требования о введении 8-часового рабочего дня и каде-
ты, настаивавшие на его постепенном законодательном введении.
Анализ теоретических и программных положений идеологов ли-
беральной буржуазии по социальным вопросам позволяет сделать
следующие выводы. Они в той или иной мере выступали за устра-
нение полукрспостнических пережитков, тормозивших дальнейшее
капиталистическое развитие страны. Программные требования бур-
жуазных партий, не выходя за рамки капитализма как системы,
при всех своих различиях способствовали ее упрочению и укрепле-
нию экономического господства буржуазии как класса. Наиболь-
ший социальный консерватизм проявляли при этом октябристы,
тесно связанные со всей системой старых социальных отношений.
Из всех буржуазных партий только кадеты при всей ограниченно-
сти и половинчатости их программы наиболее полно и последова-
тельно выражали широко понятые интересы российской буржуазии
как класса в целом.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 417.
1 Там же. Т. 17. С. 31.
3 Там же. Т. 16. С. 423.
4 Там же. Т. 17. С. 32.
5 Туган-Барановский М. И. Национа-
лизация земли. СПб., 1906. С. 65.
6 Аграрный вопрос: Сб. ст. M., 1907.
Т. 2. С. 19.
7 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 300.
8 Туган-Барановский М. И. Указ. соч.
С. 66.
9 Изв.„ Союза 17 октября. М., 1908.
Вып. III. Сер. I. С. 94—96.
10 Голос Москвы. 1907. 25 окт.
11 Балашова Н. А. Российский либера-
лизм начала XX века: (Банкротство
идей «Московского еженедельника»).
М., 1981. С. 40—68.
12 Слово. 1908. 7 нояб.
13 Анфимов А. М., Макаров И. Ф. Но-
'вые данные о землевладении Евро-
пейской России // История СССР.
1974. № 1. С. 85.
N Рус. мысль. 1910. Кн. IX. С. 174.
И Там же. 1907. Кн. VII. С. 165.
16 Шелохаев В. В. Аграрная программа
кадетов в первой русской революции
// Ист. зап. М?, 1970. Т. 86.
С. 172—230.
17 ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 85 об.
18	Там же. Оп. 2. Д. 7. Л. 1.
19	Там же.
20	Там же. On. 1. Д. 30. Л. 85 об.
21	Там же. Д. 11. Л. 8 об. Текст в скоб-
ках вычеркнут карандашом.
22	Там же. Л. 9 об.
23	Там же. Л. 21 об.
24	Там же. Л. 31.
25	Там же Д. 30. Л. 123.
25	а Там же. Д. 12. Л. 9 об.
26	Там же. Л. 12.
27	Аврех А. Я. Аграрный вопрос в
Ill Думе // Ист. зап. М., 1988. Т. 62.
28	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 7.
Л. 30.
29	Речь. 1908. 16 марта.
30	рус. мысль. 1907. Кн. VIII. С. 235.
31	Государственная дума. Третий созыв.
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. Г. СПб.,
1908. Стб. 397-400.
32	Там же. Стб. 456.
33	Там же. Стб. 645.
34	Рус. мысль. 1911. Кн. X. С. 138.
35	Слово. 1908. 29 окт.
36	История русской экономической мыс-
ли. М., Т. III, ч. 1. 1966. С. 268.
Зба Государственный совет: Стеногр. от-
четы, 1909—1910 годы. Сес. V.
СПб., 1910. Стб. 1279.
37	Львов В. Н. Программные речи* и
статьи в Самарском отделе Союза
17 октября. М., 1907. С. 23.
101
за Программа Союза 17 октября. М.,
1907. С. 7—11: Голос Москвы. 1907.
25 окт.; Изв. Союза 17 октября. Пер-
вый вып. Вторая серия. М., 1910.
С. 7—8; Ми гули н П. П. Возрожде-
ние России. Харьков, 1910.
С. 127—128.
39	Вестн. Европы 1913. Кн. X.
С. 422—423.
40	Моск, еженедельник. 1908. № 32.
С. 6.
41	Там же.
42	Там же. С. 6; 1909. № 46. С. 38;
1910. № 18. С. 6.
42а Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 23.
С. 358-359.
43	Шелохаев В. В. Кадеты главная пар-
тия либеральной буржуазии в борьбе
с революцией 1905—1907 гг.
С.110-126.
44	Государственная дума. Третий созыв:
Стёногр. отчеты. Сес. II. Ч. 1. Стб.
270.
45	Рус. мысль. 1908. Кн. I. С. 163.
46	Там же. С. 159.
47	Там же. С. 173.
48	рус. ведомости. 1908. 7 нояб.
49	Miljukov Р. Constitutional government
for Russia. N. J., 1908. P. 2J.
50	Первые четыре статьи проекта были
приняты кадетской фракцией еще
28 мая 1907 г. под названием «Ос-
новные положения партии народной
свободы, 1905—1907 гг.» (СПб.,
1907. С. 325).
51	Вестн. партии народной свободы.
1907. № 47. Стб. 2119—2021; № 49.
Стб. 2129—2130.
52	Там же. Стб. 2128; Третья Государст-
венная дума. Сес. II. Отчет фракции
народной свободы и речи депутатов.
СПб., 1909. С. 31.
53	Отчет фракции народной свободы,
1 ноября 1907 — 28 июня 1908 г.
СПб., 1908. С. 15—16.
54	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. 1. СПб.,
1910. Стб. 77—78.
55	Там же. Стб. 2648; Сес. II. Ч. I.
СПб., 1909. Стб. 1570, 1572.
56	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 17.
С. 312.
57	Там же. Т. 21. С. 86.
58	Там же. С. 87.
59	Рус. МЫСЛЬ. 1913. Кн. XII. С. 9.
60	Там же. 1911. Кн. II. С. 193.
64 Там
65 Там
66 Там
67 Там
61	Кризис самодержавия в России
1895—1917. Л., 1984. С. 358, 359
367—368.
62	Там же. С. 369.
63	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 23
С. 266.
же. Т. 22. С. 390.
же. Т. 24. С. 331.
же. Т. 22. С. 20—21.
же. С. 20.
68	Четвертая Государственная дума
Фракция народной свободы в перио,
с 15 октября 1913 г. по 14 июл
1914 г. СПб., 1914. Ч. III. С. 2.
69	Там же.
70	Там же. С. 5, 8, 10, 11—12.
71	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 13
С. 152.
72	Там же. Т. 17. С. 274.
73	Аврех А. Я. Столыпин и третья Дума
М., 1968. С. 153—271; Лаверы
чев В. Я. Царизм и рабочий вопро
в России (1861 —1917 гг.). М., 1972
С. 219—246; Кризис самодержавия
России. С. 375—416.
74	Любаров П. Е. Третья Государствен
пая дума и вопрос о страховании ра
бочих казенных предприятий /
Вестн. МГУ. Сер. IX. 1967. № ;
С. 36—48.
75	Государственная дума. Третий созьп
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. I. Стс
638—639.
76	Там же. Стб. 1294.
77	Там же. Ч. IV. Стб. 710—712.
78	Там же. Сес. IV. Ч. III. СПб., 1911
Стб. 2327—2328,	2330—2331
2342— 2344, 2346—2348, 2364; Сес
V. Ч. I. СПб., 1912. Стб. 219—22(
480, 1325, 1380; Рус. мысль. 1909
Кн. XI. С. 173—178.
79	Государственная дума. Третий созьи
Стеногр. отчеты. Сес. V. Ч. I. СПб
1912. Стб. 554—555.
80	Там же. Стб. 1291.
81	Любаров 77. Е. Государственная дум
и вопросы положения рабочих и слу
жащих торговых заведений: (Из ис
тории борьбы большевиков проти
кадетской политики по рабочем
вопросу) // История СССР. 1981
№ Г. С. 162-172.
82	Государственная дума. Третий созьп
Стеногр. отчеты. Сес III. Ч. IV. СПб
1910. Стб. 383—386.
83	Там же. Сессия II. Ч. IV. СПб., 1909
Стб. 2568.
84	Там же. Стб. 2570.
Глава четвертая
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА
РОССИЙСКОГО
ЛИБЕРАЛИЗМА
л
Вступление капитализма в высшую, империалистиче-
скую стацию развития, укрепление экономических позиций рос-
сийской буржуазии в значительной степени стимулировало интерес
идеологов либерализма к проблемам экономического развития
страны. Известно, что еще «легальные марксисты», опираясь
на неокантианскую методологию и труды представителей «со-
циальной школы», приняли активное участие в создании моде-
ли «рационального» и «бесконфликтного» капитализма1. Разработ-
ка этой модели осуществлялась с таких мировоззренческих пози-
ций и такими методами, которые, как отмечал В. И. Ленин, всеце-
ло «совпадают с интересами “вождей “ нашей торговли и промыш-
ленности»2,
В 1907—1914 гг. интерес идеологов либерализма к проблемам
экономического развития России еще более усилился. Это отрази-
юсь в появлении в высших учебных заведениях новых дисциплин,
а также разного рода специальных курсов экономической полити-
ки, включавших в себя торговую, финансовую, транспортную
и т, д. политику. Экономическая проблематика получила постоян-
ную «прописку» на страницах либерально-буржуазных газет и
журналов, заняла важное место в деятельности Государственной
лумы и Государственного совета. Одновременно наметилась доволь-
но устойчивая тенденция к сотрудничеству представителей буржу-
.ино-профессорской экономической науки с крупным капиталом.
Начиная с 1908 г. в Москве периодически проходили «экономичен
скис беседы», в которых участвовали видные буржуазные экономи-
сты, представители крупной московской буржуазии, члены Госу-
1лрственной думы и Государственного совета3. «Экономические бе-
седы», по образному выражению В. И. Ленина, представляли собой
братание миллионов с наукой»4. Известно, что московские милли-
онеры типа братьев П. П. и В. П. Рябушинских, А. И. Коновалова
щедро расплачивались с представителями буржуазной экономиче-
ской науки, финансируя издания журнала «Русская мысль», газет
- Слово», «Русская молва», «Утро России» и др. На средства брать-
ев Рябушинских изданы двухтомный сборник «Великая Россия»,
книга П. Б. Струве «Хозяйство и цена» и т. д. И это было вполне
i;i кономерно, ибо буржуазные экономисты приносили серьезную
пользу и служили деловую службу тому классу, который «имеет
103
большую силу в народном хозяйстве России, именно землевладель-
цам и капиталистам»5.
Теоретически разрабатывая модель «рациональной» капитали-
стической экономики, буржуазные идеологи особое внимание уде-
ляли проблеме развития производительных сил. «Подъем произво-
дительных сил страны,— писал П. Б. Струве,— должен быть по-
нят и признан как национальный идеал и национальное служе-
ние»6. «Подъем производительных сил,— подчеркивал Котлярев-
ский,— есть в настоящее время подлинная национальная задача,
национальная обязанность современных поколений, от которой за-
висит политическое и культурное будущее России»7. Развитие про-
изводительных сил, по мнению буржуазных идеологов, должно бы-
ло способствовать реализации целого комплекса задач: во-первых,
превратить Россию из аграрной страны в развитую индустриаль-
ную капиталистическую державу, ликвидировав тем самым ее эко-
номическое отставание от передовых западноевропейских стран и
США; во-вторых, упрочить экономическую мощь и политическое
влияние российской буржуазии, которая могла бы «на равных» с
западноевропейской империалистической буржуазией вести борьбу
за новые рынки сбыта и новые территории для прибыльного помс-i
щения капитала; в-третьих, подвести прочную экономическую ос-
нову под систему буржуазных политических институтов и под на-
мечаемые социальные реформы, с помощью которых буржуазные
идеологи и политики намеревались избежать социальной револю^
ции. Страх перед новой революцией и перед возможным повторе-
нием поражения в назревающей новой империалистической войне
заставлял идеологов буржуазии предельно остро ставить вопрос о
необходимости форсированного развития производительных сил.
Что же мешало, по мнению буржуазных теоретиков, развитию
производительных сил в России и какие шаги следовало предпри-
нять для ускорения темпов этого развития? Известно, что полити-
ка царизма по экономическим вопросам была по своему содержа-
нию буржуазной8, ибо, как отмечал В. И. Ленин, правительства
вынуждено было «оберегать, как никак, буржуазное развитие Рос-
сии»9. Но эта политика исходила из интересов сохранения зконо-1
мического и политического господства помещичьего класса, что,
естественно, не могло не придавать ей «крепостническое направле-
ние и облик»10. Важно подчеркнуть, что идеологи либерализма ус-
матривали главную причину экономической отсталости России не в
капиталистической экономике как таковой, а в отсутствии в страна
политических свобод, в «неправильной» экономической политике
правительства, в недостаточной защите им интересов промышлен-
ности и торговли. Поэтому они настаивали в первую очередь на
необходимости коренного пересмотра экономической политики ца-
ризма в интересах класса буржуазии. «Мы полагаем,— заявил от
имени фракции октябристов А. Д. Протопопов,— что правильная
экономическая политика России должна быть направлена прежде
всего к снятию тех причинных стеснений, которые мешают русско-
му предпринимателю сосредоточить силы и внимание на своей
104
ближайшей задаче — развитии и напряжении производительности
труда и естественных богатств»11. Необходимыми условиями такой
правильной» политики должно было стать установление в России
। опс гитуционно-монархического режима и повышение роли буржу-
азии в выработке текущей и перспективной экономической поли-
hi к и страны.
Прежде чем перейти к анализу содержания предлагавшихся
идеологами либерализма экономических преобразований, представ-
। яс гея необходимым кратко остановиться на понимании ими роли
государства в экономической жизни страны. Сразу же следует под-
черкнуть, что в отличие от Англии, а отчасти и США в России не
ныло традиций так называемого «экономического либерализма» и
экономической свободы» в смысле невмешательства государства в
экономическую жизнь. Не принимались эти идеи и российскими
либералами. Напомним, что они были подвергнуты критике еще в
। нигс П. Б. Струве «Критические заметки об экономическом раз-
витии России» «Эта Nachtwachteridcc оказалась несостоятельной,—
писал Струве,— и в теоретическом и в практическом отноше-
нии»12. Для российской буржуазии и ее идеологов была характерна
тенденция к преувеличению роли государства в экономическОхМ
развитии страны. И это было вполне закономерно, ибо идея госу-
lapcTBCHHOCTn, являвшаяся системообразующим элементом идеоло-
гии российского либерализма в целом, пронизывала, естественно, и
всю ее экономическую доктрину.
Если попытаться суммировать основные требования идеологов
российского либерализма в области экономики, то их можно свести
к следующим пунктам: 1) создание при Совете министров специ-
ального органа (с участием представителей законодательных палат
и деловых промышленных кругов) для разработки перспективного
плана развития всех отраслей народного хозяйства; 2) пересмотр
устаревшего торгово-промышленного законодательства и отмена
мелочной опеки и регламентации, стесняющей свободу предприни-
мательской деятельности; 3) пересмотр налоговой системы и сокра-
щение непроизводительных расходов казны); 4) расширение бюд-
жетных прав Государственной думы и преобразование Государст-
венного контроля; 5) открытие частному капиталу доступа к экс-
плуатации природных богатств, более широкому участию в желез-
нодорожном строительстве, горных промыслах, почтово-телеграф-
ном деле; 6) ликвидация или максимальное сокращение казенного
хозяйства и распространение на казенные заводы всех налогов и
повинностей; 7) организация промышленного кредита и учрежде-
ние банка долгосрочного промышленного кредита; 8) создание
торгово-промышленных палат и биржевых судов; 9) расширение
внешней торговли и организация консульской службы13. Эти и
другие аналогичные им меры должны были, по мнению идеологов
буржуазии, создать благоприятные условия для функционирования
и развития капиталистической системы хозяйства, а также расши-
рить пути для дальнейшего укрепления экономической мощи бур-
жуазии как класса.
105
Прежде всего необходимо было обеспечить высокие темпы ин-
дустриализации, без которых нельзя преодолеть экономическую
отсталость России. В подходе к этой проблеме среди идеологов ли-
берализма имелись различные точки зрения. Так, прогрессистски
настроенные круги крупной буржуазии и «веховское» крыло кадет-
ской партии считали, что индустриализацию следует проводить
форсированными темпами и прежде всего за счет широкого при-
влечения иностранного капитала. Известно, что вопрос об ино-
странных капиталах был одним из главных на «экономических бе-
седах» «веховцев» с московскими прогрессистами. Будучи одним из
наиболее откровенных и последовательных апологетов капитализм
ма и империалистической буржуазии, П. Б. Струве настаивал на
усиленном привлечении в экономику России иностранных капита-
лов. «Есть только одно более или менее быстродействующее сред-
ство оживления хозяйственной деятельности в стране. Это помеще-
ние (или “инвестирование") больших капиталов в разного рода
“сооружения", на первом месте в железные дороги и во все обла-
сти так называемого производства. В странах богатых это происхо-
дит изнутри; страны беднее, к таковым принадлежит Россия, дол-
жны прибегать и всегда прибегают к привлечению капиталов из-
вне. Следует раз и навсегда ясно понять, что другого способа быст-
рого и ощутимого воздействия на экономическую жизнедеятель-
ность страны нет и быть не может. Те, кто думает, что можно не-
посредственно создать экономическое производство или подъем ка-
кими-нибудь внеэкономическими, общекультурными средствами,
придается иллюзиям и притом иллюзиям, вряд ли полезным для
жизни»14. Ратуя за широкое привлечение иностранных капиталов
в Россию, М. И. Туган-Барановский писал: «Без помощи иностран-
ных капиталов нечего и думать о развитии нашей промышленно-
сти... Наши самобытники с ужасом говорят о захвате иностранны-
ми капиталистами природных богатств России... Подсчитывают бу-
дущие дивиденды, которые получат иностранные капиталисты и
которые уйдут из России. Но при этом забывают, что этих прибы-
лей совсем бы не было, если бы иностранный капитал не оплодот-
ворил нашей промышленности»15. За широкое привлечение ино-
странного капитала в Россию выступали А. И. Коновалов, П. П. й
В. П. Рябушинские, С. И. Четвериков и другие.
Едва ли надо специально доказывать, что такая позиция объек-
тивно вела к экономической, а затем и к политической зависимо-
сти России от международного капитала. В известной мере этс
понимали и участники «экономических бесед», считавшие, одна-
ко, что «дальновидная политика заключается в том, чтобы ис-
пользовать иностранные капиталы и затем национализирован
основанные на них предприятия»16. Но исторический опыт мно-
гих стран убеждает в том, что широкое привлечение иностранно-
го капитала неизбежно ведет к деформации национальной эко-
номики и превращению ее в придаток международного монопо-
листического капитала со всеми вытекающими отсюда последствия-
ми. Аналогичную судьбу готовили России и многие либеральные
10$
политики, хотя на словах они всегда оставались «патриотами»
i восй страны.
Но были в либеральном лагере и противники подобных взгля-
дов. Так, октябристы и руководство кадетской партии, в принципе
не отрицавшие необходимости привлечения иностранных капита-
лов в экономику России, считали, что индустриализацию страны
следует все же осуществлять за счет внутренних ресурсов. Подчер-
кивая, что основными причинами слабости отечественной промыш-
ленности и торговли является отсутствие «оплодотворяющей силы
капитала», октябристы считали, что одной из задач законодатель-
ных учреждений и правительства является «привлечение в рус-
скую промышленность денег»17. «Неизбежна необходимость стать
на путь промышленного развития, отказаться от распространенного
еще достаточно предубеждения против промышленности...— зая-
вил Е. Е. Тизенгаузен.— Опыт соседних государств убеждает нас в
том, что никакая страна, вовлеченная в международные сношения,
одним земледелием существовать не может»*8. Считая необходи-
мым «привлечь иностоанный капитал на возможно более для нас
выгодных условиях»1^, октябристы постоянно подчеркивали, что
следует в «самых пределах нашей страны, в среде нашего русского
народа раскрыть источники, которые могут нас вывести из затруд-
нения экономического и финансового и помогут нам стать наряду с
европейскими государствами»20. Такими источниками, по мнению
октябристов, должны были стать развитие внутреннего рынка и бо-
лсс активная поощрительная финансовая помощь промышленности
со стороны государственной казны.
В свою очередь, кадетское руководство, выступавшее против
искусственного поощрения промышленности за счет казны и при-
бывавшее капиталистов «отучаться ходить на помочах государст-
венного кредита», считало главным источником индустриализации
развитие внутреннего рынка. «Вопрос о внутреннем рынке,— зая-
вил 7 мая 1908 г. при обсуждении в Думе сметы Министерства
промышленности и торговли А. И. Шингарев,— основной вопрос
нашей торговли и промышленности»21. На необходимость развития
внутреннего рынка Шингарев вновь указал в 1909 г. «Пока этот
внутренний рынок не будет богат,— говорил он,— до тех пор не
может широко развиваться торгово-промышленная жизнь»22. Еще
более определенно тот же Шингарев высказался во время обсужде-
ния сметы МТиП в 1910 г.: «Без сильного внутреннего рынка,—
подчеркнул он,— никакие меры поощрения промышленности, при-
влечения иностранных капиталов, усилия покровительственной по-
литики ни к чему нс приведут»23.
В логической связи с проблемой индустриализации ставился
шбералами и вопрос о «рациональных» формах организации и
Функционирования промышленности. Наибольшее внимание уде-
!ялось при этом проблемам казенной промышленности и монопо-
1иям. Теоретики и практики российской буржуазии сходились в
юм, что правительственные чиновники не могут быть «хорошими
предпринимателями» и поэтому типичными чертами казенной про-
107
мышленности являются бесхозяйственность и убыточность, бескон-
трольность и безответственность. Острой критике подвергались не
только казенные заводы, но и казенные железные дороги. Особен-
но активно на ликвидации казенных заводов настаивала крупная
торгово-промышленная буржуазия, стремившаяся избавиться от
конкуренции со стороны государственной промышленности. Так, в
1908 г. участники совещания о металлургической и машинострои-
тельной промышленности потребовали распространить на казенные
заводы все налоги и повинности, которые несут частные предприя-
тия, и закрыть их в случае убыточности, а также прекратить по-
стройку новых и расширение старых казенных предприятий24.
В 1909 г. журнал «Промышленность и торговля», рассмотрев
состояние уральских казенных заводов, подчеркивал, что они не
только безнадежны с точки зрения их технического оснащения, но
и «вредны своей незаконной конкуренцией частным заводам». По
мнению этого органа крупной буржуазии, «ликвидация их крайне
необходима, но возможна лишь при продаже совместно с припи-
санными к ним лесами и землями»25. В наиболее концентрирован-
ном виде отношение крупных капиталистов к казенному хозяйству
высказал в своем выступлении в Думе 29 марта 1913 г. А. И. Ко-
новалов. Отметив, что в России наблюдается «своего рода гипер-
трофия экономических функций государства, в силу которых гро-
мадные средства выкачиваются из страны и тем самым ослабляется
ее производительная потенция», Коновалов высказался против по-
литики «расширения хозяйственных операций казны», «вовлече-
ния ее в новые отрасли народного хозяйства» и «всякого рода ком-
мерческие предприятия». Считая политику концентрации оборот-
ных средств в руках государства неприемлемой «с точки зрение
грядущих задач развития производительных сил», Коновалов под-
черкнул, что «всякое усиление экономической мощи нашего прави-
тельства влечет к усилению его политической мощи», а это былс
бы принципиально нежелательным26.
Выступления, подобные коноваловскому, как справедливо отме-
тил В. С. Дякин, обусловливались прежде всего тем, что в годи
промышленного подъема (1909—1913) в экономической политике
правительства проявилась тенденция к усилению казенного хоз я it
ства, обновлению и совершенствованию рычагов государственное
вмешательства в частный сектор. Все это нс могло не привести I
дальнейшему обострению противоречий между царизмом и круп
ной буржуазией в чисто экономической сфере27. Вместе с тем еле!
дует иметь в виду, что октябристы и прогрессисты, выражавши!
стремление крупной буржуазии освободиться от конкуренции ка
зенной промышленности, ни в коей мерс не хотели освобождат)
государство от его традиционных поощрительных функций. Ре*
по существу шла лишь о том, что государство, отказавшись от к<
зенной промышленности, должно было продолжать выполнят
функции распределения заказов внутри частного сектора, т. е. вь
ступать в роли «экономического регулятора» частнокапиталистиче
ского производства. Октябристы и прогрессисты настаивали на том
чтобы правительство более активно и в более широких размерах
привлекало крупный частный капитал к строительству «экономи-
чески необходимых и коммерчески выгодных» железных дорог,
морских портов, к эксплуатации лесных и минеральных богатств,
юсударственных земель в Сибири, Средней Азии, Закавказье, на
Севере и т. д. Так, например, октябристы настаивали на необходи-
мости установить принцип раздельного распоряжения недрами зем-
ли и ее поверхностью, на расширении площади сдаваемых с торгов
н аренду нефтеносных земель и т. п.28
Что касается кадетов, то они также высказывались за корен-
ную реорганизацию казенного хозяйства и за проникновение част-
ного капитала во все сферы экономики. Они поддержали предло-
жение октябристов и прогрессистов о создании в законодательном
порядке специальной анкетной комиссии из депутатов Государст-
венной думы и Государственного совета, представителей промыш-
1СННОСТИ и торговли для обследования положения на казенных за-
водах. Но в отличие от октябристов и прогрессистов кадеты более
осторожно подходили к вопросам ликвидации или хотя бы значи-
тельного сокращения казенной промышленности. Представляется,
что такая позиция обусловливалась тем, что они питали надежду
на возможность коренной реорганизации казенной промышленно-
с ги после установления в стране конституционно-монархического
режима и использования ее в дальнейшем в качестве рычага для
создания «рационального» капиталистического хозяйства и одного
из каналов пополнения государственного бюджета в целях решения
мдач социального лавирования.
Гораздо сложнее была позиция идеологов и практиков россий-
ской буржуазии по отношению к монополиям. Из калейдоскопа
различных оценок, суждений и мнений по данному вопросу можно
выделить два основных течения: промонополистическое и антимо-
нополистическое. Первое представляли «веховские» идеологи, а
также капиталисты и менеджеры типа братьев Рябушинских,
А. И. Коновалова, Ю. П. Гужона, С. И. Четверикова, Н. С. Авда-
кова, А. А. Вольского и др. Идеологи буржуазии пытались дать те-
оретическое обоснование возникновению монополий и их важной
роли в экономике страны. В работах буржуазных экономистов «ве-
ховского» толка основной акцент делался на «благотворности» мо-
нополий, которые должны были заменить исторически изжившую
себя свободную конкуренцию, являвшуюся основной причиной
всех зол и недугов капиталистической системы хозяйства. Монопо-
лии, по мнению «веховцев», непосредственно не были связаны с
капиталистической формой хозяйства и создавались не для получе-
ния монопольной прибыли, а прежде всего для технической «раци-
онализации производства» и для борьбы с «пагубными» для пред-
приятий колебаниями промышленной конъюнктуры29.
Представители «социальной школы» в буржуазной политэконо-
мии — П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский, А. И. Каминка,
М. И. Гольдштейн и др.— усматривали в монополиях крупный шаг
к «организованному» и «демократическому» капитализму, «неиз-
109
бежную стадию прогресса» и т. д.30 По их мнению, монополии бы- (
ли нс только «регуляторами» капиталистического хозяйства и луч-
шим средством устранения кризисов и анархии производства, но и I
важнейшим инструментом для установления мира между трудом и
капиталом. Так, Струве считал, что «организация работодателей» J
заключает в себе «зерно, элемент высшей формы соглашений меж- 
ду предпринимателями и рабочими»31.
В поддержку «новых явлений» в экономической жизни высту-
пали также капиталисты и менеджеры типа Г. А. Крестовникова,
А. Д. Протопопова, С. П. Беляева, Е. Е. Тизенгаузена, а также
часть официального руководства октябристской и кадетской пар-
тий. Поводом к практической постановке вопроса о монополиях
послужил запрос правых и октябристов о металлургическом тресте;
обсуждение этого вопроса в печати и Думе вызвало острую поле-
мику среди идеологов и практиков буржуазии. Апологеты монопо-
лий самым решительным образом высказались за создание треста.
«Запрещение трестов при разрешении существования синдика-
тов,— писал М. И. Гольдштейн,— является полнейшей бессмысли-
цей... Мы не можем питать ни малейшего сочувствия ко всякого
рода реакционным попыткам, направленным к запрещению или за- .
труднению возникновения трестов или иных форм соглашений j
предпринимателей»32. Они требовали явочного порядка создания
предпринимательских союзов, учреждения «парламентской» анкет-
ной комиссии и выработки специального законодательства для ле-
гализации и урегулирования деятельности монополий. Уральские
горнопромышленники, петербургские и прибалтийские металлоза-
водчики, крупная московская буржуазия высказались против со-^
здания металлургического треста.
В ходе подготовки запроса правительству октябристы провели -
ряд совещаний, на которые в качестве экспертов были приглашены
В. И. Арондаренко, А. А. Вольский, Ю. П. Гужон, И. И. Янжул,]
М. М. Федоров, В. А. Караулов, В. А. Степанов и др. Причем Гу-
жон, Арондаренко, Вольский и Янжул высказались за создание ме-
таллургического треста. Федоров, Караулов и Степанов, считавшие
монополии закономерным и естественным результатом экономиче-
ского развития, настаивали на активном государственном контроле
за деятельностью монополистических союзов и объединений. Одна-
ко большинство октябристской фракции высказалось против созда-
ния металлургического треста. Подчеркивая, что «тенденция к мо-
нополизации есть стоглавая гидра, у которой на место отсеченной
головы вырастает новая»33, октябристы в запросе и специальном
письме к Столыпину настаивали на том, чтобы для выработки но-
вого законодательства о промышленных союзах правительство «не
санкционировало промышленных предприятий монополистического
характера»34.
Но, выступая против металлургического треста, октябристы не
были противниками монополий вообще. Излагая позицию октябри-
стов-капиталистов по отношению к синдикатам, трестам и карте-
лям, А. Д. Протопопов назвал их организациями, направленными
по
к «устранению конкуренций», к «преодолению гибельных, перио-
1ически повторяющихся кризисов». Вместе с тем он указывал, что
подобного рода организации «имеют склонность злоупотреблять
< моей силой и из организаций оборонительных переходят в органи-
зации, угрожающие правильному течению экономической жизни».
Поэтому если в первом случае синдикаты, тресты и картели следо-
мило «признать явлением естественным», то во втором случае к
ним следовало применить «меры для ограждения справедливых ин-
icpecoB как общества, так и населения»35. Октябристы настаивали
на выработке законодательных мер, ограничивающих «вредную»
с ।орону деятельности монополий. В ходе обсуждения в III Думе за-
проса о металлургическом тресте от имени фракции октябристов
II. В. Каменский внес формулу перехода к очередным делам, в ко-
юрой говорилось: «Признавая, что наши действующие законы не
заключают постановлений, регулирующих деятельность возникаю-
щих в настоящее время картелей, синдикатов и трестов, что при
отсутствии таких законов исполнительная власть лишена средств
препятствовать этим союзам превращаться в монополистиче-
ские организации, вредные для общества и государства, что по-
лому является назревшей необходимостью в выработке правитель-
< гном законодательных мер, контролирующих новые экономиче-
ские явления»36.
При выработке таких законодательных мер, отмечали октябри-
<|ы, следовало не стремиться к «упразднению нарождавшегося яв-
1гния», а направить развитие монополий в такое русло, которое
бы соответствовало интересам «государственного и народного хо-
зяйства»37.
В письме к Столыпину октябристы сформулировали и ряд кон-
кретных предложений по данному вопросу. Предлагалось, в част-
ности, создать при МТиП специальную комиссию по образцу дей-
сзвующих в некоторых государствах анкетных парламентских ко-
миссий, которая должна иметь права «американского Bureau of
»orporations и обладать его функциями». Деятельность предприни-
мательских союзов следовало регламентировать в гораздо большей
степени, чем «обычные торговые и акционерные общества», при-
чем исходным принципом такой регламентации должен был слу-
жить «действительный характер преследуемых предприниматель-
скими союзами целей». На основании этого критерия в отдельную
1 руппу выделялись союзы, «преследующие чисто промышленные
цели», создание которых признавалось «во всяком случае допусти-
мым». К другой группе были отнесены торговые союзы, «исключи-
зельно озабоченные возвышением заработков посредством торгов-
|и>>, разрешение которых признавалось условным. И, наконец, в
грстью группу предлагалось выделить так называемые «спекуля-
гивные комбинации», которые подлежали запрещению «под Стра-
ком уголовного наказания».
В новое законодательство октябристы предлагали ввести специ-
альные пункты, в которых содержались бы требования «широкой
i/iacHOCTH и публичности всей отчетности союзов», причем контро-
111 •
лю со стороны государственной власти подлежали не только «со- J
стояние счетов и производительности, но и данные о ценах на то- (
вары по сортам». Правительственным органам предоставлялось
право устанавливать «предельные цены» и строго контролировать
их соблюдение «во всех районах империи согласно наперед состав-dI
ленному прейскуранту цен». Кроме того, в отчетность должны бы-
ли входить «точные сведения о заработной плате служащих и ра-
бочих предприятий». Наконец, предлагалось ограничить размеры
промышленных союзов путем установления «минимума произвсд<
ства». В качестве ориентира для определения такого минимума
должна была служить предпринимательская организация, которая
вырабатывала около «40 или 50 % производства данного продукта
по всей стране». Итоговый вывод письма гласил: «Когда будет вы!
работано новое законодательство о предпринимательских союзах!
они перестанут быть явлением, воспрещенным законом»38. Пси
мнению октябристов, такой идеальной формой предприниматель!
ского союза должны были стать действующие в «настоящее время
акционерные предприятия»39.
В отличие от откровенных апологетов монополий кадетское ру
ководство, разделявшее положение «веховцев» о том, что монопо
лии представляют собой исторически закономерное явление, шаг »
«организованному» и «демократическому» капитализму, занимал)
на практике более сдержанную позицию по отношению к действу!
ющим монополистическим объединениям. Имея в составе партщ
довольно сильное антимонополистическое течение, в которое вхо<
дили представители земского и городского самоуправления, кадетч
ское руководство уделяло больше внимания «теневым» сторонах
деятельности монополий, указывая при этом на то, что они все ж|
не способны полностью устранить кризисы, анархию производства
рост монопольных цен, спекуляцию, коррупцию и т. д. Кадетски]
лидеры настаивали на создании эффективной системы государств
венного контроля за деятельностью монополий. «Законодательны^
нормы,— подчеркивал А. И. Шингарев,— должны быть направле
ны против всякого похода (монополий.— В. Ш.) на потребителей
против всяких преступных соглашений крупнейших промышлен
ных организаций»40.
К числу мер государственного контроля в этой области кадете
относили регистрацию картелей и трестов, которые должны был]
публиковать отчеты о сбыте продукции на внутреннем и внешней)
рынках, средних ценах, числе входящих в монополию предприятий
и занятых на них рабочих и служащих. Подчеркивая, что монопо-
лии «угрожают очень существенно как интересам рабочих, так i
широкой массе потребителей», кадеты настаивали на создании цс
лой системы противовесов (сохранение казенного хозяйства, коопс
рация, создание рабочих профсоюзов и т. д.) для защиты от пося
гательств со стороны предпринимательских союзов. «Государст!
во,— писал Туган-Барановский,— должно предоставить полною
свободу самозащиты, свободу профессиональной организации, ко
торую рабочий должен противопоставить организациям капитала!
rl Hd LUJAcUinn	------ ч ' jj
за деятельностью монополий. «Законодательные
*	» 40
них организации»™
создании це|
йства, кооп с]
(объединенному капиталу должен противостоять и объединенный
>руд»41. Аналогичной точки зрения придерживались и некоторые
прогрессисты, связанные с земским и городским самоуправлением.
Надо поддерживать новое явление (монополии.— В. Ш.) в эконо-
мической жизни,— писал М. М. Федоров,— и вместе с тем созда-
вать им противовесы — поощрение профсоюзов, коопераций и в
народном самоуправлении»42.
Однако следует подчеркнуть, что внутри кадетского ЦК и дум-
ской фракции постепенно стала набирать силу промонополистиче-
ская тенденция. Так, если в 1908—1909 гг. кадетская фракция в
общем и целом придерживалась позиции невмешательства во вре-
мя антисиндикатской кампании, развязанной правооктябристским
думским большинством, то в 1912—1914 гг. ее взгляды измен и-
1ись. Так, в 1912 г. кадетская фракция высказалась за сохра-
нение сахарной нормировки. «Я,— заявил от имени фракции
IL Н. Кутлер,— полагаю, что сахарная нормировка совместима
пс только с интересами производства, но и с интересами потреб-
ления. Отменить нормировку было бы рискованно... На смену
правительственной нормировке почти неизбежно явился бы
частный синдикат»43. Выступая за сохранение сахарной норми-
ровки, кадеты пытались доказать, что государство, осуществляя
нормировку, якобы выступает в роли арбитра, примиряющего ин-
тересы «производителей» (ограничение производства) и «потреби-
телей» (определение предельной цены и дополнительные выпу-
ски)44. На самом же деле нормировка отвечала интересам ничтож-
ной кучки сахарозаводчиков, получавших колоссальные монополь-
ные прибыли. Недаром «Вестник сахарной промышленности» оце-
нил выступление Н. Н. Кутлера как выступление «государственно-
го человека»45.
Промонополистическую в основе своей позицию заняли кадеты
и в ходе обсуждения вопроса о монополиях в нефтяной промыш-
ленности. «Я думаю,— заявил Г. Р. Килсвейн,— что бояться кон-
центрации капиталов в нефтяном деле совершенно неосновательно.
Нефтяное дело таково, что концентрация капитала там неизбеж-
на»46. Выступая против проектов о чисто русском нефтяном пред-
принимательстве и «национализации» нефтеносных земель в каз-
ну, кадеты высказались в поддержку законопроекта прогрессистов
о запрещении железным дорогам заниматься торгово-промышлен-
ной деятельностью47. Они считали необходимым выработать прави-
ла о сдаче нефтеносных земель частным лицам и компаниям и о
введении долевого отчисления нефти в казну за эксплуатацию уча-
стков. В марте 1913 г. кадеты вместе с прогрессистами выступили в
защиту нефтепромышленников от нападок правых, раздувавших
антисиндикатскую кампанию. Кадетская фракция предложила со-
здать парламентскую анкетную комиссию о предпринимательской
деятельности нефтепромышленников, а также проголосовала за от-
мену таможенных пошлин на нефть, чтобы помочь бакинским ка-
питалистам подавить всеобщую стачку рабочих на промыслах48.
Позиция кадетов в вопросе о монополиях в нефтяной промышлей-
8 В. В. Шелохаев
113
112
ности получила одобрение главного органа нефтяных магнатов —
журнала «Нефтяное дело»49.
В ходе антисиндикатской кампании, раздуваемой правыми, ка-
детские органы «Русская мысль» и «Речь» в принципе высказа-
лись в поддержку монополий в металлургической, топливной, са-
харной и некоторых других отраслях крупной промышленности.
Так, в 1912—1914 гг. на страницах «Речи» были опубликованы де-
сятки статей с критикой «отечественных антисиндикалистов» и
требованиями дать дорогу «новым формам производства». «Крити-
ковать и нападать на синдикаты,— писал Э. Вулих,— это значит
критиковать весь общественный порядок и способ производства,
который фатально ведет к тому, что единая предпринимательская
воля распоряжаться все большим количеством средств производст-
ва, приобретает все большую силу и значение для определенной
отрасли промышленности». Выступая против антисиндикатского за-
конодательства, Вулих считал, что власть должна предоставить
предпринимателям «самим выбирать необходимую им форму про-
изводства» и преследовать не сами синдикатские соглашения как
таковые, а лишь «злоупотребления синдикатов»50.
Менее жесткой в отношении синдикатов стала со временем и
позиция октябристов. Продолжая настаивать на необходимости
контроля со стороны правительства за деятельностью монополий,
они тем не менее все чаще стали обращать внимание на то, чтобы
чиновники при выработке правил о синдикатах и трестах «не вы-
плеснули вместе с ванной и ребенка»51.
После утверждения царем 18 апреля 1914 г. правил об акцио-
нерных обществах, правил, содержавших массу ограничительных
рогаток52, крупная торгово-промышленная буржуазия и ее идеоло-
ги выступили с резкой критикой «чиновничьего правотворчества»,
ведущего к дальнейшему обострению противоречий между крепост-
никами-помещиками и буржуазией. В этот конфликт с властью все
больше втягивались и наиболее мощные группировки консерватив-
но настроенных элементов крупной буржуазии. Чтобы как-то осла-
бить этот конфликт, особенно нежелательный накануне империа-
листической войны, царизм вынужден был в середине июля 1914 г.
отменить правила об акционерных обществах, что явилось, несом-
ненно, победой крупного монополистического капитала.
Обращая внимание на усиление промонополистических тенден-
ций среди идеологов буржуазных партий, следует вместе с тем
иметь в виду, что этой набирающей силу тенденции в 1912—
1914 гг. противостояла другая, не менее сильная, антимонополи-
стическая тенденция, имевшая широкое распространение среди
представителей немонополизированных кругов буржуазии. Так,
антимонополистическую позицию разделяло подавляющее боль-
шинство представителей земского и городского самоуправления,
которое, будучи втянутым в капиталистическую систему хозяйст-
ва, выступало тем не менее за свободную конкуренцию, усматри-
вая в ней необходимое условие своего самосохранения. Эта пози-
ция получила отражение в десятках статей, опубликованных на
114
i границах журналов «Городское дело» и «Земское дело». Считая
< индикаты и тресты «силой противообщественного характера», ав-
юры этих статей выступали за объединение и согласованность дей-
и вий земств и городов в борьбе с монополиями. «Война объявле-
на,— говорилось в одной из статей, опубликованной на страницах
• Земского дела»,— и земство и кооперация на капитуляцию не
пойдут, не могут пойти. Нужен стойкий отпор, и на первом плане
— в целях этого отпора — необходимо сплочение земских и коо-
перативных рядов»53.
Нельзя также не заметить, что по мере усиления промонополи-
с гической тенденции все резче становились выступления предста-
вителей земского и городского самоуправления, вносивших свою
киту в разжигание антисиндикатских настроений и пытавшихся
противопоставить натиску монополистического капитала систему
мер, включавших сохранение повышенного налогового обложения
крупной промышленности, предоставление льгот земствам и горо-
ым на ввоз из-за границы сельскохозяйственной техники и разно-
ю рода оборудования для торгово-промышленных предприятий, а
мкже минерального топлива, создание кооперации и развитие са-
мых различных форм кредита и т. д.54 Представители земского и
юродского самоуправления настаивали на необходимости поощри-
тсльных мер со стороны государства для развития средней и мел-
кой промышленности, занимающейся переработкой естественных
продуктов55.
Уделяя преимущественное внимание индустриализации про-
мышленности, идеологи буржуазии настаивали на необходимости
«иквидировать «ножницы» между развитием крупной промышлен-
ности и сельским хозяйством. Они считали, что основой для разви-
та производительных сил в сельском хозяйстве должно стать
। рупное помещичье хозяйство капиталистического типа, а также
насаждение мелкой крестьянской частной собственности на землю.
Н целях подъема сельскохозяйственного производства предлагалось
щювести при содействии государства комплекс мероприятий, вклю-
чавший: 1) поощрение сельскохозяйственной промышленности и
• вязанных с ней сельскохозяйственных технических производств;
2) развитие мелких крестьянских кустарных промыслов и органи-
мцию дешевого кустарного кредита; 3) открытие на местах банков
п ционерного типа; 4) создание широкой сети дешевого мелкого
» редита — долгосрочного (ипотечного), краткосрочного, переселен-
ческого, мелиоративного и т. п.; 5) передачу части средств сберега-
н’дьных касс на нужды сельскохозяйственного и мелиоративного
• редита, а также оказание широкой поддержки мелким сельскохо-
1миственным товариществам, которые должны иметь право объеди-
ни гься в крупные союзы; 6) создание широкой сети разного рода
• с.ч|>скохозяйственных союзов и кредитных коопераций; 7) устрой-
t тво опытных станций, образцовых крестьянских хуторов и т. п.;
И) снижение пошлин на сельскохозяйственные орудия, машины и
i смена; 9) распространение технического, агрономического и ком-
мерческого образования,
и*
115
Особое значение
буржуазные идеологи предавали
развитию
сельскохозяйственной кооперации, которая в рамках капиталисти-
ческой системы должна была стать могучим средством развития
производительных сил и повышения материального благосостояния
основной массы крестьян. «Для крестьян,— писал М. И. Туган-Ба-
рановский,— кооперация является незаменимым и единственно
возможным средством для поднятия их экономического благососто-
яния»56. Сельскохозяйственная кооперация, не мешая индивиду-
альной самостоятельности крестьян, позволила бы им реализовать
выгоды как крупного, так и мелкого производства, обеспечить уве-
личение доходов и уменьшение расходов на потребительские нуж-
ды, облегчить даже самым бедным крестьянским хозяйствам при-
обретение дорогостоящих сельскохозяйственных машин, удобре-
ний, получение кредита и т. д.
Рассматривая сельскохозяйственную кооперацию в отрыве от
капиталистических производственных отношений, буржуазные эко-
номисты считали ее совершенно новым типом хозяйства, принци-
пиально отличным от других существующих при капитализме хо-
зяйственных форм. Важнейшим отличием кооперации от капитали-
стического предприятия, по их мнению, являлось то, что коопера-
ция не преследует цели получения капиталистической прибыли да-
же тогда, когда в нее входят представители капитала и использу-
ется наемный труд. «Всякое предпринимательское промышленное
или торговое дело,— писал А. Н. Анцыферов,— основано на
стремлении извлечь наибольшую возможную прибыль. Всякое коо-
перативное учреждение — на стремлении поставить в возможно
лучшие условия труд. Кооперация не господствует ни над кем. И в
этом новизна кооперации как общественной формы»57. В коопера-
ции в отличие от капиталистического предприятия, как отмечал
Туган-Барановский, осуществляется принцип «социальной справед-
ливости»58.
Распространяя иллюзии о «внекапиталистическом» характере
кооперации, идеологи буржуазии рассчитывали тем самым укре-
пить позиции капитализма. «Кооперация,— писал М. Я. Герценш-

тейн,— не расшатывает, а укрепляет современный строй деревни,
препятствует объединению интересов деревни с интересами город-
ского пролетариата и тем сдерживает распространение программ
социалистических партий»59. Вот чем объясняется тот интерес и та
настойчивость, с которой буржуазные идеологи и политики призы-
вали к всемерному развитию кооперативного движения в России.
Кадеты одними из первых предприняли попытку на практике
реализовать буржуазные кооперативные идеи. На I Всероссийском
съезде представителей кооперативных учреждений, состоявшемся
16—21 апреля 1908 г. в Москве, был поставлен вопрос о необходим
мости создания Народного банка60. Однако только 3 марта 1911 г.
правительство утвердило устав Народного банка в Москве, который
представлял собой типичное акционерное учреждение с основным
капиталом в 1 млн руб., разделенном на 4 тыс. именных акций по
250 руб. 2975 акций предназначались для передачи 1240 коопера-
116
। ивным учреждениям, а 548 акций — 143 частным лицам. Учреди-
вшими банка и соответственно владельцами этих 548 акций стали
кадетски настроенные профессора и видные кооперативные деяте-
in: А. А. Мануйлов, А. А. Чупров, А. Ф. Фортунатов, А. Н. Анци-
феров, В. Я. Железнов, А. В. Васильев, В. А. Перелешин,
.11. А. Садырин и др.61 Считая, что главным источником пополне-
ния средств банка должны стать внутренние ресурсы, его учредите-
1и вступили в переговоры с западноевропейскими кооперативами,
рассчитывая на получение от них финансовой поддержки^2.
12 марта 1912 г. московский Народный банк начал свои опера-
ции. Уже к январю 1913 г. он сумел объединить 786 кредитных и
324 ссудосберегатсльных товариществ, 229 потребительских обще-
ств, 50 маслодельных артелей, 20 сельскохозяйственных обществ,
25 касс мелкого кредита, 10 различных кооперативных союзов и
(ругие кооперативные организации63. Чистая прибыль Народного
банка составляла 4583 руб. в год64.
Развитие капиталистической экономики остро поставило вопрос
о необходимости коренной перестройки всей инфраструктуры, ко-
юрая должна была обеспечить более эффективное функционирова-
ние капиталистической системы хозяйства. Идеологи и практики
буржуазии настаивали на том, что следует при любой экономиче-
ской конъюнктуре продолжать железнодорожное строительство,
шире используя при этом частный капитал. Они считали необходи-
мым пересмотреть всю правительственную железнодорожную поли-
1ику и реорганизовать МПС65 При выработке нового курса желез-
нодорожной политики, считал М. В. Красовский, следует учиты-
вать, насколько данная железнодорожная линия способна оживлять
местный край в экономическом отношении и насколько она помо-
жет использовать природные богатства данной местности66. С ана-
логичными планами коренной перестройки правительственной же-
лезнодорожной политики выступали прогрессисты и кадеты. Все
они настаивали на расширении почтово-телеграфной сети, строи-
>ельстве шоссейных и грунтовых дорог, разного рода торговых соо-
ружений, зернохранилищ и элеваторов, морских портов и речных
пристаней и т. д.
Считая расширение внутреннего рынка коренным вопросом
развития промышленности и торговли, октябристы, прогрессисты и
кадеты вместе с тем выступали за дальнейшее развитие внешней
юрговли. Они считали необходимым создать при МТиП Совет по
•кспертным делам и специальный экспертный банк для проведения
финансовых операций, связанных с интересами русской внешней
юрговли. Одновременно они настаивали на реформе консульской
службы, на необходимости внимательного изучения международ-
ных рынков. «Русские промышленники,— говорил Шингарев,—
должны знать, какие продукты, где и по каким ценам могли бы
найти себе сбыт»67. Отстаивая интересы русской промышленности
|i торговли, октябристы, прогрессисты и кадеты выступали за пере-
смотр торговых договоров с Германией, США, Китаем, Болгарией,
Сербией, за учреждение специального банка на Ьалканах и т. д.68
117
Значительное внимание буржуазные идеологи уделяли разра-
ботке «рациональной» финансовой и налоговой системы. Суть
предлагаемых ими в данной сфере реформ сводилась к пересмотру
государственного бюджета в целях сокращения расходов и отмены
непроизводительных по своему назначению ассигнований, введе-
нию прогрессивного подоходного и поимущественного обложения, а
также прогрессивного налога на наследство, постепенному пониже-
нию косвенного обложения и отмене косвенных налогов на предме-
ты первой необходимости, понижению таможенных пошлин «без
угрозы существованию и развитию русского народного хозяйства»,
обращению средств сберегательных касс на развитие мелкого кре-
дита и т. п.
В заключение следует отметить, что идеологи и политики бур-
жуазии прилагали все усилия к тому, чтобы внедрить сконструиро-
ванную ими модель «организованного» и «демократического» капи-
тализма в сознание широких масс и прежде всего рабочего класса,
служащих, технической интеллигенции, непосредственно связан-
ных с капиталистическим производством. Они призывали рабочих
к укреплению «свободной дисциплины труда», тесному сотрудни-
честву с капиталистами, мирному разрешению конфликтов между
трудом и капиталом. По их мнению, в «упорной и планомерной»
работе над подъемом производительных сил в «равной» мере были
заинтересованы как капиталисты, так и рабочие. «Это основная
реальная солидарность всех социальных сил,— писал С. А. Котля-
ревский,— участвующих в производственном процессе, гораздо су-
щественнее всех психологических антагонизмов, которые создаются
классовым положением этих слоев»69.
Одновременно буржуазные идеологи призывали интеллигенцию
коренным образом пересмотреть свое «экономическое мировоззре-
ние», признать, что содействие развитию производительных сил
есть «национальный идеал и национальное служение»70. Настаивая
на тесном сотрудничестве науки и капитала, буржуазные идеологи
считали, что это может в конечном счете привести к созданию «ра-
циональной» производственной системы хозяйства, к взаимному
приспособлению и примирению «демократии и капитализма», к ус-
тановлению в стране «классового мира»71.
Подобного рода концепции, созвучные современным теориям
конвергенции, представляли собой одну из форм апологии капита-
лизма. На деле тезис идеологов российской буржуазии о создании
некой «рациональной системы хозяйства» был направлен на то,
чтобы затушевать частнособственническую природу капитализма и
в конечном счете укрепить господство буржуазии как класса.
1	История русской экономической мыс-
ли: Эпоха империализма и буржуаз-
но-демократических революций в
России. М., 1966. Т. I, ч. II.
2	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25.
С. 53.
з Лаверычев В. И. По ту сторону бар-
рикад. М., 1967. С. 66—70.
4	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 17г
С. 407.
5	Там же. Т. 20. С. 117.
118
Ру< мысль. 1909. Кн. 1.
( 204—206.
Моск, еженедельник. 1909. 29 июля.
С 5—6.
' (я кин В. С. Из истории эконо-
мической политики царизма в
1907—1914 гг.// Ист. зап. М., 1983.
I 109. С. 25—58.
° Ченин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С 62.
I" 1ам же. Т. 21. С. 58.
11 Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты 1909 г. Сес. II. Ч.
Ill СПб., 1909. Стб. 652.
1 ( тру ее П. Критические заметки об
экономическом развитии России.
СПб., 1894. Вып. I. С. 72.
‘Промышленность и торговля. 1908.
№3. С. 132; № 2. С. 727; № 13.
( 4; № 14. С. 68; № 15. С. 143;
№ 16. С. 183; № 17. С. 225; № 19.
С 68; 1909. №2. С. 95; №15.
( 143; № 16. С. 183; № 17. С. 225;
№ 19. С. 331; 334; № 21. С. 463;
Красовский М. В. К вопросу о подъ-
еме экономических сил России:
Речь, произнесенная на съезде октяб-
ристов в Москве в октябре 1909 г. М.,
1910; Государственная дума. Третий
созыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. I.
СПб., 1908. Стб. 669—670; Государ-
сг венная дума. Четвертый созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. III. СПб.,
1913. Стб. 1320—1321.
1« Струве П. Patriotica. СПб., 1910.
С. 1*60.
и Гусан-Барановский М. И. К лучшему'
будущему: Сб. ст. СПб., 1912.
(’ 203—204.
I'1 Рус. ведомости. 1909. 24 марта.
и Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. И. Ч. III. СПб.,
1910. Стб. 654.
’" Там же. Сес. I. Ч. II. СПб., 1908.
Стб. 2898—2899.
,м Красовский М. В. Указ. соч. С. 23.
Гам же. С. 19.
ч Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. III.
СТб. 9.
В Гам же. Сес. II. Ч. III. Стб. 665.
Л Там же. Сес. III. Ч. 111. СПб., 1910.
Стб. 461.
‘ Кризис самодержавия в России,
1896—1917 гг. Л., 1984. С. 418.
Л Промышленность и торговля. 1909. №
19. С 331.
76 Государственная дума. Четвертый со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. III.
СПб., 1913. Стб. 236.
Дякин В. С. Указ, соч. С. 25—58.
•я Изв. Союза 17 октября. Первый вы-
пуск. Вторая серия. М.,	1910.
С. 8-9.
29 Там же.
зо Право. 1909. № 35. Стб. 1881;
Каминка А. И. Предприниматель-
ские союзы. СПб., 1909; Гольдш-
тейн И. М. Синдикаты и тресты и
современная экономическая полити-
ка. М., 1912; Он же. Экономическая
политика. М., 1913. Вып. I.
31	Труды Вольно-экономического обще-
ства. М., 1911. Т. I, кн. I.
32	Речь. 1908. 2 мая.
зз	Изв. Союза 17 октября. Седьмой вы-
пуск. Первая серия. М., 1908. С. 203,
34	Каменский П. В. Значение торгово-
промышленных трестов на Западе и
у нас. М., 1909. С. 8.
35	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. III. Стб.
652—653.
36	Там же. Стб. 681.
37	Каменский П. В. Указ. соч. С. 66.
38	Там же. С. 71—72.
39	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. III. Стб.
350.
40	Там же. Стб. 667.
41	Туган-Барановский М. И. Основы по-
литической экономии. СПб., 1911.
С. 299.
42	Слово. 1908. 22 апр.
43	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. V. Ч. II. СПб.,
1912. Стб. 2257.
44	Гефтер М. Я. Из истории монополи-
стического капитализма в России:
(Сахарный синдикат) // Ист. зап.
М., 1951. Т. 38. С. 121.
45	Вестн. сахарной промышленности.
1912. № 13. С. 469—470.
46	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. V. Ч. III. Стб.
1146.
47	Речь. 1912. 25 нояб.; Государственная
дума. Третий созыв: Стеногр. отчеты.
Сес. V. Ч. III. Стб. 1161 — 1164.
48	Гефтер М. Я. Топливно-нефтяной
голод в России и экономическая по-
литика третьеиюньской монархии //
Ист. зап. М., 1964. Т. 83. С.
99—101, 111, 115.
49	Нефтяное дело. 1913. № 9. С. 23.
50	Речь. 1913. 13, 16 марта.
51	Голос Москвы. 1913. 8 марта, 17 мая.
52	Дякин В. С. Указ. соч. С. 55—57.
53	Земское дело. 1914. № 8. С. 560.
54	Городское дело. 1914. № 6; Земское
дело. 1914. № 6.
55	Красовский М. В. Указ. соч. С. 23;
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. III. Стб.
352.
56	Туган-Барановский М. И. Социаль-
ные основы кооперации. М., 1916.
С. 345.
57	Аниыферов А. Н. Очерки по коопера-
ции: Сб. лекций и ст., 1908—1914
гг. М., 1915. С. 30—31.
58	Туган-Барановский М. И. Указ, соч,
С. 96, 104.
119
59	Герценштейн М. Я. Аграрный вопрос
в программах различных партий //
Аграрный вопрос: Сб. ст. М., 1907. Т.
II. С. 120.
60	Всероссийский съезд представителей
кооперативных учреждений в Моск-
ве, 16—21 апр. 1908 г.: Труды, из-
данные бюро московского союза по-
требительных обществ. М., 1908.
С. 259, 262.
61	Городское дело. 1911. № 24. Стб.
1775—1776; Рус. ведомости. 1912.
28 марта.
62	Труды Первого Всероссийского съез-
да деятелей по мелкому кредиту и
сельскохозяйственной кооперации в
63
64
65
66
67
68
69
70
71
С.-Петербурге, 11 — 16 марта 1912 г,
СПб., 1912. С. 16.
Земское дело. 1913. № 8. Стб. 691.
Там же. Стб. 692.
Красовский М. В. Указ. соч. С. 24.
Там же. С. 26.
Государственная дума. Третий созыв"
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. III. Стб.
12.
Рус. ведомости. 1912. 3 марта; Прое-
мы тленность и торговля. 1913. № 7.
С. 303.
Слово. 1909. 9 янв.
Рус. мысль. 1909. Кн. I. С. 204—206.^
Рус. молва. 1912. 5 дек.
Глава пятая
БУРЖУАЗНЫЙ НАЦИОНАЛИЗМ
ПРОТИВ ПРОЛЕТАРСКОГО
ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМА
*
В рамках буржуазной методологии можно условно вы-
u |ить два направления в трактовке национального вопроса: идеа-
чис । ически-метафизическое и объективистски-позитивистское.
Представители первого, «веховского», направления утверждали,
•по «нация есть понятие духовное», «национальность мистична»,
народ — мистический организм» и т. п. «Исходя из предпосылок
мистического реализма,— писал С. Н. Булгаков,— мы должны
мыслить и чувствовать национальность лишь как некоторое суб-
< i акционное бытие, существующее прежде сознания ... Мы сознаем
<гбя членами нации, потому что мы реально принадлежим к ней,
। ак к живому духовному организму. Это наша принадлежность
юнсршенно не зависит от нашего сознания: она существует и до
него и помимо него и даже вопреки ему»1. В таком же духе поня-
то «нация» и «национальность» трактовали Н. А. Бердяев,
II, Б. Струве, С. Франк и др.2
Второе направление представлял П. Н. Милюков. В его конс-
пектах лекций «Национальность и раса», «Национальность и го-
• \царство», впервые введенных в научный оборот В. П. Булда-
ковым и С. В. Кулешовым, была предпринята попытка диффе-
ренцировать понятия «нация» и «национальность». Так, раскры-
вая содержание понятия «национальность», Милюков выделял
p i ( компонентов: язык, религия, территория, «общая цель», «ис-
юрия и предания». Но перечислив эти компоненты, Милюков
«ем не менее подчеркивал, что национальность — это «культур-
но социальная группа», «объединение идеальной ценности», ко-
юрое через свою интеллигенцию отражает «национальную ду-
му»3. Как видно, попытка Милюкова конкретизировать поня-
1ие «национальность» сразу же привела его к гипертрофии
। ультурно-социальных и особенно духовных факторов, что, не-
сомненно, сближало его с представителями «веховского» направ-
|сния. Аналогичная позиция была характерна и для таких кадет-
1» их специалистов по национальному вопросу, как Ф. Ф. Кокош-
। пн, В. М. Гессен, Б. Э. Нольде и др. Так, Нольде определял «на-
циональность» как культурную ценность4. Понятие же «нация»
Милюков характеризовал как «совокупность граждан одного поли-
1ического тела»5, а В. М. Гессен — как «общность известных куль-
турных форм»6
121
По существу буржуазные идеологи рассматривали нацию ка>
некую внеисторическую, внеэкономическую и внеклассовую кате
торию. «Нация,— подчеркивал Н. А. Бердяев,— выше крестьянст
ва, пролетариата, интеллигенции, бюрократии, буржуазии, дворян
ства»7. Подход к нации как к некой вневременной духовной суб
станции на деле вел к отрицанию или максимальному затушевыва
нию социально-классовой основы национально-освободительной
движения. Отсутствие единого методологического подхода к опре
делению содержания понятия «нация» характерно не только длз
буржуазной идеологии начала XX в., но и для современной запад
ной социологии и политологии. «После длительного изучения в те
чение многих лет книг, а также реальной жизни,— пишет чле>
Британской академии Сетон-Уотсон,— я пришел к выводу, что не
возможно дать точного определения ни для национализма, ни дл5
нации»8.
В условиях конкретной российской действительности, где наци
онализм был возведен в ранг государственной политики, идеолоп
буржуазии пытались теоретически разработать собственный вари
ант теории национализма, который должен был соответствоват]
интересам буржуазии как класса. Выступая за установление «клас-
сового мира» в стране, за мирное реформистское решение социаль-
но-политических вопросов, буржуазные идеологи понимали, чтс
«зоологические» формы и «ассирийские» методы казенного нацио
нализма вели к обострению национальных антагонизмов, к рост)
масштабов национально-освободительного движения и в конечнол-
счете к распаду «единой и неделимой» Российской империи. «Тор-
жествующий ныне официальный национализм,— писал Струве,—
прокладывает путь не к национально-государственному объедине-
нию, в к национальному автономизму и федерализму. Он не соби-
рает, а дробит государство»9. Антитезу казенному национализм)
самодержавия; подрывающему «идею Российской империи как ве^
ликодержавного целого»10, буржуазные идеологи усматривали не i
отрицании национализма как такового, а в замене его так называ-
емым «внеклассовым» буржуазным национализмом. «Все мы,—
писал Бердяев,— хотим положить в основу общественного миросо^
зерцания идею нации взамен идеи интеллигенции и классов»11.
В качестве модели «творческого» решения национально-коло-
ниального вопроса идеологи российской буржуазии брали политику
английской империалистической буржуазии. «Идеалом, к которому
должна стремиться в России русская национальность, по моем}
глубокому убеждению,— подчеркивал Струве,— может быть лиш11
такая же свободная и органическая гегемония, какую утвердил за
собой англосаксонский элемент в Соединенных Штатах Северной
Америки и в Британской империи»12. Высоко оценивал политик}
английской буржуазии в национально-колониальном вопросе П. Н
Милюков. «Есть империалистическая политика и политика. Та им-
периалистическая политика, которую ведет империалистическая
Англия, разве похожа на нашу! Завидно становится, когда читаегш
о культурных методах английской колониальной политики, умею-
122
щей добиваться скрепления частей цивилизованными, современны-
ми средствами»13.
В условиях российской действительности «веховцы» прямо и
откровенно проповедовали лозунги великорусского национализма.
Разделяя народности, населяющие Российскую империю, на «де-
ржавные» и «недержавныс», Струве писал о том, что Россия «есть
национальное русское государство», а «русская народность — де-
ржавная народность». «Великому народу, создавшему могущест-
венное государство,— подчеркивал Струве,— нс только нравствен-
но приличествует, но и интересам его здоровья отвечает лишь от-
» рытый, мужественный, завоевательный национализм, провозгла-
шающий и осуществляющий свободное состязание национально-
с гей. Не ради гуманности, нс из соображений справедливости рус-
ский народ должен держаться такой политики, а из чувства нацио-
нального самосознания и самоутверждения, из здорового нацио-
нального эгоизма»14. Проповедуя «здоровый национальный эго-
изм», Струве считал, что «русской национальности должна при-
надлежать гегемония в России»15, что она должна открыто прово-
зить в жизнь «национализм англосаксонского типа», который «не
поится соперничества, сознательно задается прозелитизмом, пото-
му что он верит в то, что он не растворится в море чужеродных
uicmchtob, а претворит их в себя и, во всяком случае, рядом с ни-
ми окажется более крепким и стойким»16. В ассимиляторской по-
литике Струве видел единственный путь к росту и укреплению
• державной» национальности.
Националистическая позиция Струве всецело разделялась Бер-
дяевым, Булгаковым, Франком, Котлярсвским, Голубевым и мно-
гими другими «веховцами»17. Так, Булгаков писал, что Россия
читается и останется русским государством при всей своей много-
племенное™ даже при проведении самого широкого национального
равноправия»18. «Мы полагаем,— заявлял Голубев,— что, только
подняв русскую национальность как державную, подняв ее внут-
реннее чувство, ее самосознание, ее настроение и дух, достигнем
мы и того, что будут подняты в своей равноправности и другие на-
циональности»19.
«Веховский» тезис о «державной» государственной нации ав-
юматически снимал i повестки дня вопрос о необходимости поли-
ншеского равноправия всех народностей. Недаром «веховцы» на-
< шивали на сохранении соперничества и состязания между нацио-
нальностями, считая их требованиями «национальной гигиены»20.
Но откровенно националистические и великодержавные «вехов-
• кис» лозунги, идейно подкреплявшие национальную политику са-
модержавия, мешали либеральным политикам налаживать контак-
|ы с буржуазией нерусских народов и вызывали с их стороны есте-
• । венный протест. Они полагали, что позиция «веховцев» может
привести к отталкиванию национальных отрядов либеральной бур-
♦ уазии от русской либеральной буржуазии, к развалу «единой и
неделимой» Российской империи. Именно поэтому Милюков и его
единомышленники выступали против крайностей «веховского» ве-
123
ликодержавного национализма. Вместе с тем их критика «вехов-
цев» носила не принципиальный, а скорее платонический харак-
тер. Теоретически разделяя многие «веховские» идеи по нацио-
нальному вопросу, Милюков и его сторонники призывали Струве
«укоротить бурные чувства», ибо «мы рискуем остаться с нашим
национальным лицом по ту сторону культуры». При этом Милю-
ков пытался убедить буржуазных националистов нерусских наро-
дов в том, что «веховские» настроения не свойственны кадетской
партии, а являются наносными явлениями, возникшими в «гнилой
атмосфере современной общественной реакции»21.
Если в открытой печати Милюков «журил» Струве за его пря-
молинейность в национальном вопросе, то в черновых конспектах
своих лекций, не предназначавшихся для публикации, он дал раз-
вернутое понимание политической сущности национализма. Отме-
тив, что «всякий национализм тяготеет к национальной исключи-
тельности», что он «может подчас принимать крайне уродливые
формы шовинизма», Милюков подчеркнул, что национализм пред-
ставляет собой одно из важных средств сохранить «исторические
устои» и способ воздействия на массы с целью отвлечения их от
«великих социальных и политических задач»22. По мнению Милю-
кова, «национализм есть такое понимание национального вопроса,
при котором свойства национальности, приобретенные историей,
считаются неизменными и вечными, превозносятся за счет особен-
ностей других национальностей и кладутся в основу всей внутрен-
ней политики страны»23. В конечном счете великодержавный
национализм противопоставляет себя: «1) развитию и прогрессу;
2) равноправию народностей (во имя державной народности,
во имя захватов и завоеваний); 3) космополитизму и интернацио-
нализму»24.
Какую же альтернативу предлагал Милюков официальному и
великодержавному национализму? Отождествив понятия нацио-
нальности и государственности, он выделил три возможных вари-
анта решения национального вопроса: 1) «национальное государст-
во»— национальность и нация совпадают, т. е. государство опира-
ется на единый социальный союз граждан; 2) «государственная на
ция» (Швейцария, Америка); 3) «государство национальностей»—
государственная организация, опирающаяся на национальные сою-
зы на одинаковых правах (Австро-Венгрия)25. По мнению Милю-
кова, существовали два возможных пути объединения националы
ностей в едином государстве: ассимиляция и свободное сожительст-
во. Отвергая политику ассимиляции, которая еще нигде не удава
лась и приносила только вред, Милюков настаивал на необходимо
сти мирного сожительства национальностей в рамках единого госу
дарства. «Вот почему,— подчеркивал он,— идее национальной
русского государства мы противопоставляем идею российской госу-
дарственности»26. Исходя из данного тезиса, Милюков считал по
литически вредным выставлять в рамках «разноплеменного госу
дарства» лозунг «национального русского государства», который н<
деле означает стремление «державной» народности подчинить себ<
124
недсржавные» народности. «Русский народ,— отмечал Милю-
юн,— перестав быть “господствующей нацией4*, ничего не потеря-
г г, ибо ничего не имел, а только выиграет государство». Поэтому
и <ся «государственной нации», по мнению Милюкова, вполне мо-
жет осуществиться только в «государстве национальностей»27.
В принципе не отказываясь от самой идеи национализма, но
выступая против крайних форм его проявления, Милюков выдви-
ыл собственную теоретическую модель решения национального
вопроса. Системообразующим элементом этой модели являлась
идея космонационализма, суть которой сводилась к следующему,
('читая, что «национализм — есть провинциализм в наше время»,
что «односторонняя гордость своей культурой, предпочтение своей
общности есть жалкая ограниченность», Милюков подчеркивал,
Mio «космополитизм имеет свои хорошие стороны как знание, как
стремление приобщиться в мировой жизни». Вместе с тем по его
мнению, «нельзя стряхнуть с себя национальность». Да и делать
»то не нужно, ибо «дифференциация наций необходима, чтобы
i.i гь основу для организации человечества». Поэтому целесообраз-
нее синтезировать национализм и космополитизм. «Космо-нацио-
нализм,— писал Милюков,— как нечто среднее между националь-
ностью и человечеством — это, если не решение, то путь к реше-
нию, в котором права национальности и интересы культуры не по-
жертвованы одно другому»28.
Милюковская модель решения национального вопроса, как
1 праведливо подчеркивают В. П. Булдаков и С. В. Кулешов, пред-
11 л вл яла собой более совершенную и закамуфлированную форму
национализма, форму манипулирования общественным сознанием
нерусских народов в интересах российской либеральной буржуа-
ши29. С одной стороны, космонационализм отражал новейшую по-
штику западноевропейской империалистической буржуазии в об-
мети национально-колониального вопроса, а с другой — он, не-
сомненно, являлся уступкой великодержавному шовинизму. Неда-
ром в милюковских конспектах лекций присутствует восхищение
могучей ассимиляционной силой Америки», которая «переплавля-
 । все национальности в одну американскую нацию»30. Но в отли-
чие от Струве Милюков отстаивал более гибкие методы решения
национального вопроса, в основе которых лежала идея мирного со-
жительства различных национальностей, населяющих Российскую
империю. По его мнению, такое мирное сожительство националь-
ностей в рамках единого государства должно было в конечном сче-
IC привести к мирной ассимиляционной переплавке различных на-
циональностей в единую буржуазную нацию.
Важно подчеркнуть, что те расхождения в трактовке нацио-
нального вопроса и путей его решения, которые имели место в
рамках буржуазно-либеральной идеологии, ни в коей мере не ме-
шали «веховскому» и милюковскому направлениям выступать еди-
ным фронтом против идеологии пролетарского интернационализма,
ha тенденция красной нитью проходит через все работы буржуаз-
ных теоретиков и политиков. Об этом писали и Булгаков, критико-
125
вавший «Манифест Коммунистической партии» К. Маркса и Ф.
Энгельса за стремление направить рабочее движение на «ложный
путь интернационализма», и Струве, обвинявший РСДРП в «без-
личности» и «бесцветности» в национальном вопросе, и Трубец-
кой, отождествлявший космополитизм с интернационализмом и
считавший их «разрушительной силой»31. Борьба буржуазных иде-
ологов против пролетарского интернационализма в условиях
российской действительности была направлена на раскол единст-
ва многонационального российского пролетариата32. Либераль-
ная буржуазия гораздо больше боялась объединения пролетариа-
та на основе интернационализма, чем реакции с ее казенным на-
ционализмом.
Теоретические концепции либералов по национальному вопро-
су легли в основу национальных программ буржуазных партий.
Причем по мере усиления контрреволюционности либеральной
буржуазии менялось и содержание ее программных установок. На-
помним, что до революции 1905—1907 гг. в программе Союза ос-
вобождения фигурировал лозунг права народов на самоопределе-
ние. Это же требование было внесено в программу, которая была
принята на конференции оппозиционных и революционных пар-1
тий, состоявшейся в сентябре 1904 г.33 Во время конференции рус|||
ские либералы установили контакты с представителями ряда наци-
ональных организаций. Так, с финнами были начаты переговоры
относительно конституционных прав Финляндии, а с поляками —I
об условиях автономии Польши, которая уже в то время мыслил!
лась освобожденцами лишь в рамках «единой и неделимой импе-
рии»34. Следует также отметить, что позиция левого крыла Союза
освобождения по национальному вопросу была неприемлема дл$|
представителей земского либерализма, которые на своем ноябрь-||
ском съезде 1904 г. высказались за распространение местного само-1
управления на всю территорию России3^.
Под влиянием революционных событий 1905 г. левые освобож-!
денцы вынуждены были на несколько градусов повысить свои тре-
бования в национальном вопросе, рассчитывая при помощи такого
тактического хода привлечь на свою сторону представителей либе-
ральной интеллигенции нерусских народов и расширить тем самым
фронт оппозиционного движения. Так, во время встречи с предста-
вителями украинской интеллигенции, состоявшейся накану н
III съезда Союза освобождения, левые освобожденцы не возражал
против федеративного устройства государства и национально-тер-
риториальной автономии36. Но на самом съезде под давлением зем
ских либералов они согласились на исключение из программы пун
кта о федерации и ограничили требование областной автономии
признав ее в виде исключения только для Польши, Литвы, Зака^
казья и Украины. Другие же национальности получали право лишм
на «свободное культурное самоопределение» и употребление родне
го языка в начальных школах и местных учреждениях37.
Тем не менее и эта ограниченная программа «Союза освобол
дения» вызвала резкую критику со стороны П. Б. Струве. «В пунк
126
тс об областном самоуправлении,— писал он,— мы считаем непра-
вильной постановку на одну доску Польши, Литвы, Малороссии и
Закавказья». Если Польша, по мнению Струве, с самого начала
должна быть поставлена в такое же правовое положение, как и
Финляндия, то это «совершенно неприемлемо к таким областям
России, как Закавказье и тем более Литва и Малороссия»38. При
этом следует также иметь в виду, что автономию Польши и Фин-
ляндии Струве понимал не как признание за ними права на поли-
тическую независимость, а как автономию в пределах единого рос-
сийского государства. В связи с этим вызывает возражение утверж-
дение биографа Струве Р. Пайпса о том, что Струве якобы «был
склонен признавать автономию, а может быть, даже независимость
Финляндии и Польши»39.
Рост национально-освободительного движения и радикализация
пробований либеральной буржуазии нерусских народов вызывали
явную тревогу со стороны великорусских либералов, начавших по-
c. гепенно свертывать свои лозунги по национальному вопросу. Так,
и мае 1905 г. состоялся русско-польский съезд, на котором присут-
(гвовали представители русских либералов и польских буржуазных
партий. Под давлением польских делегатов было принято решение,
в котором признавалась необходимость «автономного строя в Коро-
iCBCTBC Польском». Однако съезд отказался от какой-либо конкре-
1изации пределов автономии Польши «до времени всесторонней
разработки этой проблемы»40. Безрезультатно закончились и по-
следующие встречи с поляками. На съезде земских и городских де-
ятелей, состоявшемся 6—8 июля 1905 г. в Москве, украинские и
грузинские буржуазные националисты высказались за федератив-
ное государственное устройство России. Однако рассмотрение этого
вопроса было также отложено41.
Понимая, что оттягивать до бесконечности обсуждение нацио-
нального вопроса нельзя, идеологи великорусской либеральной
буржуазии приняли решение вынести его на обсуждение сентябрь-
ского земско-городского съезда 1905 г. Основные теоретические по-
зиции великорусских либералов по национальному вопросу были
обстоятельно изложены в докладе Ф. Ф. Кокошкина «О правах на-
циональностей и децентрализации». Исходной идеей доклада, раз-
юляемой представителями различных направлений и течений в
русском либерализме, была идея сохранения во что бы то ни стало
унитарного устройства Российской империи. Выдвигая лозунг со-
хре нения «единой и неделимой» империи. Кокошкин самым реши-
ц ^ным образом высказался против принципа политического само-
01 еделения наций. «Реальное классовое значение либеральной
|<1 1жды к принципу политического самоопределения наций,— пи-
са В. И. Ленин,— одно и только одно: национал-либерализм, от-
11 лвание государственных привилегий великорусской буржуа-
п »42. Именно в отрицании права народов на политическое само-
01 еделение ярко проявилась антидемократическая сущность вели-
м усской либеральной буржуазии в национальном вопросе. «Во'*’
Г; • — подчеркивал В. И. Ленин,— один из корней национализма и
127
шовинизма кадетов — не только Струве, Изгоева и других от-
кровенных кадетов, но и дипломатов кадетской партии вроде
Милюкова»43.
Выражая точку зрения всех великорусских буржуазных нацио-,
налистов, Кокошкин высказался против федеративного устройства <
государства, считая, что это требование вообще находится «вне об-
ласти практической политики». Ни сам Кокошкин, ни другие бур-
жуазные идеологи, мировоззрение которых было пронизано идеями
великодержавной государственности, даже не допускали мысли о
том, чтобы «отдельные местности, обладающие собственными зако-
нодательными, административными и судебными органами», могли
осуществлять самостоятельную государственную политику без «ка-
кого-либо участия центральных органов». В представлении Кокош-1
кина это был прямой путь к расчленению «единой и неделимой
Российской империи»44. Этой же позиции придерживался Кокош-1
кин и другие кадетские юристы и после февраля 1917 г.45
В абстрактно-теоретическом плане Кокошкин ставил и вопрос о
местной автономии. По его мнению, вопрос об автономном устрой-1
стве представляется «еще далеко не вполне выясненным; при на-
стоящих условиях политической жизни мы знаем в этом отноше-|
нии лишь требования отдельных общественных групп и партий, нсц
не желания всего населения»46. Кроме того, продолжал он, нельзя
не учитывать, что «практическая постановка вопроса о разделении
России на автономные области и о предоставлении автономии от-1
дельным областям одновременно с вопросом об изменении формы
правления угрожает серьезной опасностью самому делу политиче-1
ской и гражданской свободы в нашем отечестве... Несомненно, что
вопрос о пределах и формах автономии и в особенности о границах
автономных областей вызовет острые разногласия и может усилить
национальную, рознь»47. Из этих рассуждений, естественно, следо-
вал практический вывод: «Вопрос об областной автономии не мо-
жет быть окончательно разрешен ранее общего политического ос-
вобождения»48. И только «после установления прав гражданской
свободы и правильного народного представительства с конституци-
онными правами для всей империи должен быть открыт законный
путь для установления местной автономии»49.
Несмотря на то, что Кокошкин считал-вопрос об автономии на-
ходящимся в данный момент «вне практической политики», тем н.
менее он счел необходимым сделать ряд существенных оговорок,
ограничивающих автономию. Во-первых, после политического ос-
вобождения страны автономия должна была вводиться постепенно,
по мере «выяснения потребностей в ней местного населения и есте-
ственных границ автономных областей». Причем для введения ав-
тономии каждый раз требовалось издание «особого имперского ука
за об образовании той или иной автономной области». «Местная
автономия,— отмечал Кокошкин,— не нарушает государственной'
единства, если она устанавливается общегосударственным законом
определяющим ее границы»50. Имперским законом определялись
как пределы автономии, так и разграничительные функции между
128
«иннеимперским и местным законодательным собранием. Во-вто-
рых, принятые местными представительными собраниями законы
moi in получить юридическую силу только в том случае, если они
<>ы in утверждены представителями центральной власти51. При та-
• он постановке вопроса речь по существу шла о распространении
и.। автономную область лишь принципов местного самоуправления.
Недаром Кокошкин неоднократно подчеркивал, что «областная ав-
1ОН0МИЯ и местное самоуправление суть явления одного и того же
порядка», что автономия всего лишь «высшая ступень развития
м i гного самоуправления»52.
Исключение из общего правила, по мнению Кокошкина, co-
il.шляла только Польша, вопрос об автономии которой считался
вопросом практической политики. Предполагалось, что сразу же
по установлении общеимперского демократического представи-
। п»ства с конституционными правами» Польша будет выделена в
•особую автономную единицу с сеймом, избираемым на основании
всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, при условии
(Охранения государственного единства империи»53. При этом из
компетенции сейма исключались: бюджет, внешняя политика, же-
н тыс дороги, почта, телеграф и телефон. Что же касается зако-
• н»н, издаваемых самим сеймом, то они подлежали утверждению
Царем. В роли посредника между царем и сеймом выступал статс-
п крстарь, ответственный перед сеймом. Во главе управления в
По н>ше находился наместник, назначаемый царем54.
Подобные оговорки свидетельствовали о том, что в ближайшей
перспективе вопрос об автономии автоматически снимался с пове-
гки дня. В данный момент реальным лозунгом, по мнению Ко-
кошкина, должно было стать требование культурного самоопреде-
1Г1Н1Я народностей, входивших в состав Российской империи. Под
ним требованием Кокошкин прежде всего понимал предоставление
• Цж юй народности права пользования родным языком во всех сфе-
рах общественной жизни, основание учебных заведений, имеющих
нс 1ью сохранение и развитие языка, литературы и культуры.
Всякие стеснения в этой области по отношению к народностям, не
имеющим сил развивать собственную национальную культуру,—
отмечал Кокошкин,— лишь замедляют и осложняют естественный
мирный процесс слияния их с преобладающими народностями; по
отношению же к народностям более развитым и сильным приво-
ди к противоположным своей цели результатам, вызывают с
их стороны ожесточенный отпор и сепаратистские стремле-
ния»55. Декларируя лозунг культурного самоопределения, Ко-
• ошкин вместе с тем высказался за сохранение господствующего
юсударственного языка, что в сущности означило отказ от равно-
правия языков.
Решения сентябрьского земско-городского съезда по националь-
ному вопросу легли в основу национальных программ буржуазных
партий. Общими требованиями, характерными для всех программ,
пилились: унитаризм, культурное самоопределение, сохранение го-
»единственного языка.
У II В Шелохаев
129
Вместе с тем между национальными программами буржуазных
партий имелись и некоторые расхождения. Так, кадеты включил»
в свою программу два пункта, которые были приняты еще на сен-
тябрьском земско-городском съезде. «После установления прав
гражданской свободы и правильного представительства с конститу-
ционными правами,— говорилось в параграфе 24 программы,—
для российского государства должен быть открыт правомерный
путь в порядке общегосударственного законодательства для уста-;
новления местной автономии и областных представительных собран
ний, обладающих правом участия в осуществлении законодатель-
ной власти по известным предметам, соответственно потребности;
населения». В следующем, 25 параграфе говорилось о предоставле-
нии автономии Польше «немедленно по установлении общеимпер-
ского демократического представительства с конституционными
правами»56. Как отмечалось, кадеты считали реализацию этрЦ
программных положений делом далекого будущего. Но в данной
ситуации они играли чисто пропагандистскую роль и использова-
лись кадетами для того, чтобы удержать под своим идейно-полити 4
ческим влиянием представителей национальной либеральной бур-
жуазии. Одновременно эти пункты являлись своеобразной «а хил!
лесовой пятой»’ кадетов и широко использовались черносотенцами
и октябристами для обвинения в стремлении расчленить «единую и
неделимую» Россию.
В свою очередь, октябристы самым категорическим образом вы-
ступали против идеи автономии вообще, в том числе и автономии
Польши, считая, что автономия будет «первым шагом к федера-
тивному устройству России»57. Поэтому в своей программе октяб
ристы не шли дальше требования распространить местное самоуп
равление на всю территорию России. Аналогичной точки зрения по
вопросу об автономии придерживались и прогрессисты.
Важно подчеркнуть, что теоретические и программные установ
ки буржуазных партий по национальному вопросу довольно резц<
контрастировали с их позицией в финляндском, польском, еврей
ском и украинском вопросах, которые в 1907—1914 гг. оказались'!!
центре идейно-политической борьбы.
Известно, что после поражения революции 1905—1907 гг. ца
ризм предпринял контрреволюционный поход против свободы и нс
зависимости Финляндии. Целью этого похода являлось полно
уничтожение финляндской конституции, которая защищала «прав
финляндцев от произвола русских самодержцев», а также «урав,
нение Финляндии с прочей Россией в бесправии исключительны'
положений»58. 17 марта 1910 г. Столыпин внес в III Думу проеф
«О порядке издания касающихся Финляндии законов и постанов
лений общеимперского значения»59, проект, который ограничива.
права финляндского сейма рамками «булыгинской конституции»6!
Националистическая политика царизма была всецело одобрен,
и поддержана октябристами. Запросы фракции октябристов и вы
ступления их лидеров во время обсуждения правительственного за
конопроекта об общеимперском законодательстве в мае 1910 i
130
свидетельствовали о том, что программное требование «Союза
17 октября» о предоставлении Финляндии права на «известное ав-
тономное государственное устройство» являлось фикцией. На деле
же подавляющее большинство фракции октябристов выступило
против автономии Финляндии, отстаивая принцип одностороннего
законодательства, согласно которому финляндский сейм получал
весьма ограниченное право давать лишь свои заключения, которые,
в сущности, не имели никакой реальной законодательной силы.
Характерно, что во фракции октябристов нашлось всего лишь
19 человек, которые перед окончательным голосованием прави-
1сльственного проекта 28 мая 1910 г. высказались против его при-
нятия. От имени этих «стыдливых» октябристов было внесено за-
явление, в котором говорилось, что, «признавая необходимость об-
ще имперского законодательства, но при непременном условии со-
хранения полной самостоятельности Финляндии во внутренних ее
делах и, признавая, что проект в том виде, как он принят Думой,
несомненно, противоречит высказанному пожеланию, все они бу-
дут голосовать против проекта»61. Однако подавляющее большин-
»гво членов октябристской фракции вместе с правыми проголосовав
hi за правительственный законопроект.
Прежде чем перейти к рассмотрению позиции кадетов по отно-
шению к правительственному законопроекту, напомним, что те
контакты, которые установились между Милюковым и представи-
।елями финских партий в период Парижской конференции 1904 г.,
расширились и укрепились в последующий период. По признанию
стих кадетов, «во время первой революции между демократиче-
ской русской общественностью и финляндскими деятелями сущест-
вовали наилучшие отношения»62. Как уже отмечалось в первой
। заве, финская либеральная буржуазия оказывала известную мате-
риальную поддержку кадетской партии. Так, при ее поддержке с
января 1908 г. по 25 июня 1910 г. издавался журнал «Финляндия».
В нем принимали участие 16 членов ЦК кадетской партии, мирно-
обновленцы М. М. Федоров и князь Г. Н. Трубецкой, а также вид-
ные финские общественные деятели Л. Мехелин, А. В. Игельстром
и К. Ф. Игнациус. Журнал выходил под редакцией члена ЦК каде-
1ов Д. Д. Протопопова.
21 октября 1909 г. при ЦК кадетской партии была создана в
составе П. Н. Милюкова, А. И. Шингарева, Д. Д. Протопопова,
В. Д. Набокова и В. М. Гессена специальная комиссия по финлянд-
СКому вопросу63. В ноябре 1909 г. он был вынесен на обсуждение
партийной конференции. В своем выступлении Милюков говорил: в
о ( ношении Финляндии «мы должны оставаться на точке зрения
1905 г.», т. е. требовать восстановления конституции. Вместе с тем
он предложил уточнить 26-й параграф кадетской программы64 в
плане «составления списка тех вопросов, которые подлежат рас-
смотрению и финляндских, и имперских законодательных учреж-
дений». Милюков внес на рассмотрение конференции две резолю-
ции. «Конференция,— говорилось в первой из них,— признает не-
обходимым, чтобы проект законодательного акта, перечисляющего
131
общие для Империи и Великого Княжества законы и устанавлива-
ющего порядок их законодательного разрешения, был предложен
на решение не одних только русских законодательных учреждений,
но и финляндского сейма в установленном сеймовым уставом по-
рядке». По существу, в этой резолюции, единогласно принятой
конференцией, была сформулирована идея «параллельного законо-
дательства», с которой затем Милюков выступил в III Думе. Суть ее
сводилась к выработке компромиссного решения, которое позволи-
ло бы «примирить» царское самодержавие и финскую либеральную
буржуазию. Вторая резолюция носила более общий, пропагандист-*
ский характер и предназначалась для публикации в печати. «Кон-
ференция полагает,— отмечалось в ней,— что изменение существ
вующих отношений между Россией и Финляндией должно быть
произведено с соблюдением законодательных прав финляндского
сейма». По решению конференции при ЦК была создана во главе с
Ф. Ф. Кокошкиным новая комиссия по финляндскому вопросу65.
Играя роль «примирителей», кадетское руководство призывала
«не спешить с яркими выступлениями в Думе по финляндскому
вопросу»66. Комиссия при ЦК также не спешила приступать к его
разработке. Выступая 13 декабря 1909 г. на заседании МО ЦК, Ко-»
кошкин признал, что к «решению вопроса (имеется в виду фин-
ляндского.— В. Ш.) не подготовлены»6'.
15 марта 1910 г., т. е. на другой день после внесения в III Ду-1
му правительственного законопроекта, состоялось заседание кадет-1
ской фракции. Милюков, как всегда, наметил для фракции меже-
умочную линию поведения: с одной стороны, она должна была вы-
сказаться за отклонение правительственного законопроекта без пе-
редачи его в думскую комиссию, а с другой — понимая, что право-
октябристское большинство проголосует за передачу законопроекта
в комиссию, войти в состав последней. За участие в комиссии вы-
сказалось большинство фракции. В ходе обсуждения правительств
венного законопроекта в III Думе основной смысл выступлений ка-»
детских лидеров сводился к доказательству довольно простой мыс-
ли: финляндский вопрос лучше всего решать «законными средства-|
ми», не прибегая к «ассирийским методам», провоцирующим фин-
нов на активные ответные действия. «За этим законом,— говорил
Милюков,— последует ненависть, злоба, отчаяние и борьба, за
борьбой последует необходимость репрессий, а за репрессией по-
следует разгром ... Правительство провоцирует страну на поступ-
ки, которые оправдают жестокие меры управления, а иначе оно
управлять не умеет»68. Довольно резкая критика в адрес прави
тельства прозвучала в выступлении Ф. И. Родичева. «После акта
бесправия,— заявил он,— только революция может поставить и
государство, и народ на правовые рельсы... В этом-то, г.г., жесто]
чайшая опасность всякого бесправного гнета; опасность его состоит
в том, что этим уничтожаются легальные пути восстановления
справедливости»69.
По предварительному соглашению с прогрессистами, польским
коло и мусульманами кадеты внесли в Думу декларацию, в кото*(
132
рой осудили правительственный законопроект за то, что он проти-
воречит Основным законам, является нарушением «торжественных
обязательств, положенных в основу правового существования фин-
ляндского народа», грозит «нарушением национальных учрежде-
ний и быта», противоречит «сложившемуся национальному право-
юзнанию финляндцев», наносит «огромный вред и правосознанию
русского народа»70. В заключении декларации все четыре фракции
ci я вили, что «будут голосовать против перехода к постатейному
чтению» законопроекта. Однако, несмотря на это заявление, каде-
1Ы все же приняли участие в постатейном обсуждении законопро-
екта. Обращая внимание на этот факт, А. Я. Аврех справедливо
ммсчаст, что главный свой расчет кадеты строили на готовности
финской буржуазии пойти на уступки71.
Действительно, в ходе постатейного обсуждения законопроекта
Милюков, прекрасно осведомленный о настроениях в кругах фин-
ской либеральной буржуазии, заявил, что финны «просят только
одно — сохраните хоть фикцию закона, если не хотите сохранить
< го существа»72. Соглашаясь на участие в постатейном обсуждении
|.1конопроекта, кадеты, видимо, питали иллюзию относительно ок-
1ябристов, часть которых, как было отмечено выше, голосовала
против передачи правительственного законопроекта в комиссию. И
юлько после отклонения правооктябристским большинством всех
поправок кадетов последние покинули зал заседаний Думы73. За-
конопроект был принят 164 голосами черносотенно-октябристского
думского большинства и уже 17 июня 1910 г. стал законом.
Лицемерная позиция кадетов проявилась и в том, что они вся-
чески уклонялись от публичного осуждения националистической и
шовинистической политики царизма. Так, на XVIII международ-
ном конгрессе «Обществ мира», состоявшемся в Стокгольме в июле
1910 г., председатель ЦК кадетской партии П. Д. Долгоруков и
председатель фракции прогрессистов И. Н. Ефремов отказались
\ частвовать в обсуждении политики России по отношению к Фин-
1МНДИИ, Польше, евреям. Когда же эти вопросы все же были по-
давлены на повестку дня, они демонстративно покинули зал засе-
1лний конгресса. К ним присоединился и сенатор Лео Мсхелин,
ыкже уклонившийся от обсуждения финского вопроса74.
Принятие закона 17 июня 1910 г. послужило для царизма от-
правной точкой для последующих драконовских мер против фин-
ляндского народа. В сентябре 1910 г. Столыпин внес в III Думу два
новых законопроекта: об уравнении в правах русских подданных в
Финляндии и об отбывании воинской повинности финских граж-
i.iii75. Октябристы оказали полную поддержку этим националисти-
ческим правительственным проектам. Что же касается кадетов, то
их позиция была выжидательной. Так, в ходе совещания с пред-
сгавителями финляндского сейма, состоявшегося 18 октября 1910
। , Милюков уклонился от ответа на вопрос депутата сейма социал-
демократа Нуортсна: что предполагает сделать кадетская фракция
11я защиты Финляндии? Кадетская фракция, заявил Милюков, бу-
дет «всеми мерами вести прежнюю политику, но дать какие-либо
133

изданиях вновь обнаружились разногласия внутри самого ЦК каде-
гон. Часть его членов отстаивала требование полной автономии
Финляндии; другие во главе с М. В Челноковым и М. М. Винаве-
ром считали, что принятые III Думой финляндские законопроекты
являются «полезными и необходимыми». По мнению Челнокова и
Винавера, отношения между Россией и Финляндией не должны вы-
холить «из рамок отношений между метрополией и автономной ко-
юнией». Аналогичной точки зрения придерживались В. М. Гессен
и II. Н. Кутлер. В результате предложенная правыми кадетами ре-
юл юция прошла большинством голосов, что «вызвало большой
।кандал»81.
Разногласия внутри кадетского руководства по финляндскому
вопросу свидетельствовали о том, что даже в ЦК и думской фрак-
ции с каждым годом набирали силу великодержавные национали-
11 гические и шовинистические настроения. Все это не могло не при-
------------- ' ---------- I, а затем и к постепенному ох-
мждению отношений между кадетами и финскими либералами,
которые видели, что кадеты не спешат помогать политическому и
I национальному освобождению финского народа.
Великодержавную и националистическую позицию занимали
буржуазные партии в польском вопросе, который являлся органи-
ческой частью общеславянского вопроса. Еще в марте 1908 г. в ре-
акции газеты «Слово» состоялась встреча нескольких видных об-
щественных деятелей, во время которой один из лидеров партии
------------------- 3
|( непартийного характера, которая занялась бы всесторонней разра-
|||од председательством Н. А. Хомякова состоялось первое совеща-
ние, а на другой день, 3 апреля, в помещении клуба общественных
юятелей был заслушан доклад С. А. Котляревского по славянскому
вопросу. Основные положения доклада сводились к следующим пя-
ги пунктам: 1) признать своевременным возбуждение славянского
вопроса, имеющего глубокий национальный интерес для России;
Ч признать желательным сближение на почве культурных интерс-
• он различных славянских национальностей; 3) поставить славян-
II ий вопрос независимо от вероисповедного и политического прин-
ципов; 4) не возбуждать в зарубежных славянах преувеличенных
ожиданий и 5) считая несвоевременным созыв в России общесла-
вянского съезда, принять меры к учреждению специального обще-
• nia, ставящего своей целью «ознакомление со славянской культу-
|Юй и взаимное сближение славянских народностей на почве куль-
турных интересов»82. Участники диспута в принципе одобрили
идеи Котляревского и признали своевременным создание славян-
(кот общества. На совещании был избран организационный коми-
iCT в составе О. П. Герасимова, М. М. Ковалевского, Н. П. Конда-
|,ова, П. Н. Милюкова, Ю. Н. Милютина, И. X. Озерова и
М, М. Федорова83.
30 апреля 1908 г. в клубе общественных деятелей состоялось
организационное собрание общества «Славянской взаимности». В
обещания может только в конце месяца, когда наметит свою поли-
тику для текущего момента»76.
13 ноября 1911 г. во время обсуждения законопроекта о правах
русских подданных в Финляндии в кадетской фракции возникли]
серьезные разногласия. Правые кадеты В. А. Маклаков, Н. А. За-
харьев и JI. А. Базунов высказались за признание за русскими
прав господствующей нации и за введение общеимперского законо-
дательства в Финляндии. П. Н. Милюков и Н. М. Фридман настаи-1
вали на отклонении всяких законов, направленных к угнетению
финнов77. 30 декабря 1911 г. в Петербурге на частной квартире со-
стоялось заседание ЦК кадетской партии, на которое были пригла-
шены депутаты финляндского сейма Нсовиус и Нуортена. Финские!
социал-демократы проинформировали кадетское руководство о на^
строениях в различных слоях финского общества. Указав, что со-
циал-демократы и младофинны являются сторонниками пассивной
борьбы, Неовиус и Нуортена обратились к кадетам с просьбой под< нести сначала к настороженности
держать «всеми мерами грядущее финское сопротивление», пре* — -------------------» -------
дупреждая, что «иначе народ найдет иные пути для протеста и тог-
да его кровь будет на наших руках»78. Председательствовавший на
этом заседании Н. А. Гредескул высказался против любых форм
борьбы и заявил: «у нас есть другие пути». Он предупредил фин-
нов, что во время приближающихся выборов в IV Думу «нельзя
активно агитировать за автономию финнов, ибо даже русские ра-
дикальные группы не чужды волне национализма, прокатившейся
- — — -
11V Ж VVVrui) V.	--- ---J---,- ж
лучше дела текут старым руслом, после новых выборов будут най-|
Г1 I1VD1HV	.	_____ _____
сказано все. Кадетское руководство отказывалось от какой-либ(
помощи финскому народу.
Согласно агентурным сведениям Департамента полиции, Ми
люков, «обаяние которого очень сильно в Финляндии», после при
нятия III Думой закона о введении общеимперского законодатель
ства «во всех своих увещеваниях финнов держался очень лояльно!
почвы. Он настаивает на том, чтобы финские протесты не выходи
ли за пределы дозволенного в культурных государствах, и продол
жаст уверять, что принятые русским парламентом и одобрении
законы о финских делах никогда не претворятся в практическую
жизнь. Как единственное средство борьбы он рекомендует само
широкое печатное слово»80. Выступая в роли «пожарников» ревб
люционного движения в собственной стране, кадеты предлагали ис
пользовать те же приемы и за се пределами.
Показательно, что, несмотря на явное нежелание кадетов ока
зать реальную помощь Финляндии, финская либеральная буржуа
зия и_ оппортунистические элементы социал-демократии не преры
вали контактов с кадетскими лидерами. Страх перед революцией
ним движением неудержимо толкал их в объятия, друг друга. Со
гласно агентурным сведениям Департамента полиции, 22—23 фее
рал я 1912 г. в заседаниях ЦК кадетской партии принимали уча
стие финские делегаты Кальстрем, Вреди, Ионингссн. На этих за
> H J- —	---- .	- -	---1 	 iup'nn
по России а подобная ситуация может отвратить от к.-д. ... iiycn мирноооновленцев М. М. Федоров предложил создать организацию
---------------------------------------:	<цЧпартийного характера, которая занялась бы всесторонней разра-
дёны и новые меры борьбы»79. Этим заявлением Гредескула былс (никои славянского вопроса. 2 апреля 1908 г. в редакции «Слово»
134
135
состав учредителей общества было избрано 40 человек, пред ста в «
лявших весь спектр монархических сил. Среди них были правые и
националисты (В. А. Бобринский, П. Н. Балашов, А. С Будило*
вич), 10 членов ЦК октябристов (В. И. Герье, А. И. и Н. И. Гуч-
ковы, М. Я. Капустин, Л. А. Комаровский, П. Л. Корф, М. В. Кр;н
совский, Г. А. Крестовников, Ю. Н. Милютин, Н. А. Хомяков),
5 членов ЦК кадетов (В. И. Вернадский, С. А. Котляревский!
В. А. Маклаков, П. Н. Милюков, П. Б. Струве), 5 членов ЦК пар»
тии мирного обновления (И. Е. Ефремов, Н. Н. Львов, М. А. Ста|
хович, М. М. Федоров, Д. Н. Шипов), от партии демократически*
реформ — М. М. Ковалевский и др. Уже сам состав учредителей
говорил о том, что принцип беспартийности, на основе которой
планировалось создание общества «Славянской взаимности», явля*
ется фикцией. Основную руководящую роль в правлении обществ;
играли октябристы (от кадетов в состав правления вошел линя
Маклаков), которые, естественно, и придали ему определеннук
партийную окраску. По словам Д. Н. Шипова, состав правления
общества исключал возможность «создать на почве славянской
вопроса благоприятную почву для примирения партийной розниЦ
в то же время обрекал общество на бездеятельность»84.
Вскоре после возникновения общества «Славянской взаимно
сти» в Москве и Петербурге были созданы общества «Славянске!
культуры». В мае 1908 г. прошла так называемая «Славянская не
деля» в связи с прибытием в Петербург депутации от австрийски
славян во главе с К. Крамаржем. В конце июля 1908 г. в Праге со
стоялся всеславянский съезд, в котором принимали участие и пред
ставители общества «Славянской взаимности»85. Съезд показал
что решение славянского вопроса на чисто культурнической основ
является утопией. На повестку дня с особой силой выдвигалось по
литическое решение славянской проблемы. Идеологическим обое
нованием такого решения и стал нсославизм.
В основу неославизма была положена идея политического объе
динения всех славянских народов против германизма. «В основ
нашего общественного сознания,— писал один из ведущих идеолс
гов неославизма А. Л. Погодин,— должен лежать здоровый нацио
нализм, на знамени которого будет написано: Равноправие весь
народам России, объединение всех славян для культурной борьбы
германизмом!»86 Главная задача неославизма, указывал тот я
Погодин, состоит в том, чтобы «защитить славянство от поглоще
ния враждебным миром, заставить уважать в нем равноправно!
члена европейской семьи и этим содействовать большему объедг
нению ее»87. Как видно, исходные теоретические установки идс<
логов неославизма были пронизаны националистическим и шов»
нистическим духом и были не менее реакционны, чем идеологи
пангерманизма.
В той или иной мере идеологию неославизма разделяли в<
буржуазные партии в России. На какое-то время в неославизм
«увяз», по собственному признанию, и Милюков. Но вскоре и
тактическим соображениям он пошел на организационный разры
136
• неославистами. Одной из причин этого разрыва стал польский
imiipoc. Напомним, что октябристы и прогрессисты, составлявшие
«чионное ядро неославистского движения, были решительными
противниками предоставления Польше не только политической не-
шнисимости, но даже автономии в пределах «единой и неделимой»
Российской империи. «Польская автономия,— писал Е. Н. Трубец-
юй,— в настоящее время не принадлежит к числу осуществимых,
। следовательно, и очередных. С этим волею-неволею приходится
мириться, каков бы ни был наш образ мыслей. К тому же вопрос
об автономии служит яблоком раздора между различными русски-
ми партиями. Теперь не в интересах дела и не в интересах самих
поляков его возбуждать»88. Запугивая поляков усилением пангер-
манизма, октябристы и прогрессисты пытались вообще снять воп-
рос об автономии Польши с повестки дня. По их мнению, полякам
вполне достаточно было бы предоставить право местного самоуп-
равления, право учиться и судиться на родном языке, право рели-
1ИОЗНОЙ свободы89.
В свою очередь, кадеты настаивали на том, что в условиях ос-
южнившейся международной обстановки решение польского воп-
роса следует ускорить, ибо это позволит расчистить путь и для ре-
шения общеславянской проблемы в целом. Как бы продолжая свой
<нор с А. И. Гучковым, начатый на ноябрьском земско-городском
гнезде 1905 г., П. Б. Струве считал, что с экономической точки
фения Польша больше заинтересована в русском рынке, чем Рое-
мы в польском. Развивая этот тезис, Струве писал: «Опираясь на
•кономическую прикрепленность Польши к России, мы должны
воспользоваться ее принадлежностью к империи для того, чтобы
через нее скрепить наши естественные связи с славянством вообще
и западным в частности. Польская политика должна служить на-
шему сближению с Австрией, которая является по преимуществу
державой славянской». Поэтому либеральная политика в польском
вопросе, как считал Струве, в огромной «степени поднимет наш
престиж в славянском мире»90.
Вместе с тем кадетские теоретики проявляли здесь крайнюю ос-
юрожность. Дело в том, что в мае 1908 г. лидер польского коло
Р. В. Дмовский публично отрекся от союза с кадетами и заявил о
кслании польских «просвещенных классов» помочь царскому пра-
вительству в подавлении «анархии», а также о готовности своей
фракции принять вместо автономии «каждую хорошую реформу» и
сотрудничать с Думой на основе «частичного» и «постепенного»
улучшения условий существования поляков91. Польское коло ока-
шло поддержку Столыпину и октябристам в проведении указа
9 ноября 1906 г., отклонило срочность рассмотрения законопроекта
левых фракций об отмене смертной казни, голосовало за времен-
ные правила о недопущении в армию «неблагонадежных» и т. д.
Недаром в уплату за лояльность октябристы предложили коло мес-
то в комиссии государственной обороны92. <
Все это не могло не настораживать кадетов. Вскоре эта насто-
роженность переросла в открытую неприязнь к коло, представите-
137
ли которого выражали и отстаивали националистические амбиции
крупной польской буржуазии. В ходе обсуждения правительствен
ного законопроекта о введении городового положения в Польше94
который по своему содержанию носил националистический и шо
винистический характер, польское коло вступило в сговор с право*
октябристским большинством. Прогрессисты и кадеты оказались i
трудном положении. С одной стороны, в правительственном зако-
нопроекте их привлекала идея введения в Польше городского само-
управления, которая рассматривалась ими в качестве определенно*
го шага вперед в решении польского вопроса, а с другой — они ш
могли согласиться на введение национальных курий, что объектим
но вело к обострению национальных антагонизмов и мешало рса«
лизации программы неославизма. Тем не менее прогрессисты и ка*|
деты согласились участвовать в постатейном обсуждении законо-
проекта. Выразив свое согласие с поправкой прогрессистов о замене
курий пропорциональным представительством, Н. Н. Щепкин и
А. Ф. Бабянский стремились уговорить коло отказаться от предла*
гаемых правительством и поддерживаемых правооктябристским
большинством национальных курий. Нельзя также нс отмстить!
что в своих выступлениях с думской трибуны кадеты вообще не
упоминали об автономии Польши. Высказываясь за желательность
самоуправления, кадеты одновременно отмечали, что лозунг поль-
ской автономии «временно» вычеркнут из «области практической
политики»94. Представители коло отвергли все кадетские поправки
к законопроекту. В результате между кадетами и коло произошел
конфликт.
Польский вопрос вновь возник в ходе обсуждения законопроек-
та о введении земства в шести западных губерниях95. По своей на-
правленности это был националистический проект, имевший при
этом явно антипольский оттенок. Подавляющее большинство фрак-j
ции октябристов высказалось за принятие правительственного про-
екта. Против него проголосовали 25 октябристов, а Ю. Н. Милю-
тин в знак протеста против поддержки национальных курий заявил
о своем выходе из ЦК «Союза 17 октября»96.
Разногласия по законопроекту о введении земства в шести за-
падных губерниях обнаружились и среди кадетов. Так, на заседа-
нии их думской фракции 15 марта 1910 г. Челноков настаивал на
голосовании за законопроект, если в него будут внесены необходи-
мые поправки97. На заседании 1 мая 1910 г. к точке зрения Челно-
кова поисоединились В. А. Караулов, А. Ф. Бабянский и А. А. Са-
вельев68. Однако А. М. Колюбакин, Н. В. Некрасов и Н. Н. Кутлер
высказались против законопроекта. «Не нужно забывать,— гово-
рил Колюбакин,— что, голосуя за переход к постатейному чтению,,
мы прикладываем свой штемпель к национальным куриям»99.
4 мая состоялось еще одно заседание фракции, на котором за при-
нятие законопроекта в комиссионном варианте высказался А. И.
Шингарсв, заявивший, что «решением отвергнуть законопроект мы
совершаем государственную ошибку»100. Но большинство присут4
ствовавших высказалось против законопроекта и решило «голосо*!
138
Н.Н1» против перехода к постатейному чтению как правительствен-
шн’о проекта (единогласно — 23), так и комиссионного проекта
|?0 — за, 3 — против)»101. К кадетской формуле перехода к оче-
I 'дным делам, где говорилось об отказе голосовать за правительст-
венный законопроект, присоединились и прогрессисты.
С особой остротой польский вопрос выдвинулся во время Бал-
। ин к их войн. «Решение польского вопроса, преодоление русско-
iiu ibCKoro антагонизма,— писал Е. Н. Трубецкой,— вот истинный
। ноч к обладанию Проливами и решению всего вообще ближнево-
»ючкого вопроса»102. Решение польского вопроса прогрессисты
продолжали видеть в предоставлении полякам местного самоуправ-
। имя. По существу на эту же точку зрения встали и кадеты, вы-
11учившие с резкой критикой позиции коло во время обсуждения в
1уме законопроекта о введении городового положения в Поль-
пи103. Излагая позицию кадетов по польскому вопросу, П. Д. Дол-
mpy ков заявил: «Единственно правильное решение польского Bon-
poci — дарование Польше широкой автономии в смысле местного
мконодательства и предоставления широкого развития нацио-
н.। ।иного самосознания (полная свобода вгротсрпимости, язык,
школа)»104.
Это означало отказ кадетов от лозунга польской автономии и
। нпдстельствовало о сближении их позиций с прогрессистами и ле-
шими октябристами.
Великодержавную националистическую позицию занимали
буржуазные партии в еврейском вопросе. «И школа, и печать, и
парламентская трибуна,— писал В. И. Ленин,— все, все использу-
< гея для того, чтобы посеять темную, дикую, злобную ненависть к
спреям»105. Так, октябристы, требовавшие на словах равенства
тех российских граждан без различия пола, национальности и
щ роисповедания, на деле были последовательными и решитель-
ными противниками равноправия евреев. В годы первой россий-
ской революции об этом прямо и откровенно заявляло правое
• рыло «Союза 17 октября» и его западные и юго-западные отде-
1ы. Что же касается «центра» партии, то он стоял за так назы-
п.1емое поэтапное решение еврейского вопроса, суть которого
сводилась к следующему: 1) предоставить евреям свободу пере-
тижения, но сохранить за населением отдельных местностей
право не допускать евреев; 2) евреи без ограничения принимают-
(я в средние и высшие учебные заведения, но только в том случае,
гели остались свободные места; 3) евреи допускаются к участию в
местном самоуправлении, в частных обществах и союзах, но в оп-
ределенном отношении и т. д.106 Лишь незначительная часть ле-
ших октябристов высказывалась за немедленное предоставление ев-
реям гражданских прав в полном их объеме. Но в 1907—1914 гг.,
когда великодержавные националистические и шовинистические
1енденции среди контрреволюционно-монархических сил резко
усилились, октябристы довольно быстро отказались от своих «увле-
чений» периода революции 1905—1907 гг. В III Думе они встали
па путь ничем не прикрытого антисемитизма. Так, фракция октяб-
139
ристов вместе с черносотенцами принимала самое активное уча-»,
стие в травле евреев107.
Довольно близкие к октябристам позиции в еврейском вопроса
занимало и «веховское» крыло кадетской партии. Так, П. Б. Стру-1
ве выступал против «зоологических» форм проявления черносотен-|
ного антисемитизма, а также против еврейского национализма —
сионизма. С другой стороны, он настаивал на том, чтобы русская!
интеллигенция показала евреям собственное «национальное лицо»,;
продемонстрировав на деле «открытый, мужественный и завосва-1
тельный национализм».
Струве был сторонником «эмансипации», привлечения евреев]
на службу русской государственности, а также их ассимиляции с
русской культурой. «Центр тяжести политического решения еврей-1
ского вопроса,— писал он,— заключается в упразднении так назы-
ваемой ‘‘черты оседлости“. В решении проблемы Великой России и
вообще для хозяйственного подъема страны евреи представляют!
элемент весьма ценный... В том экономическом завоевании Ближ-1
него Востока, без которого не может быть создано Великой России,
преданные русской государственности и привязанные к русской
культуре евреи прямо незаменимы в качестве пионеров и посред-1
ников»108. На деле струвистский «антисемитизм» представлял со-1
бой более изощренную форму того же антисемитизма, слегка при-
крытого псевдодемократической фразеологией.
Позицию Струве по еврейскому вопросу разделяли члены ЦК
кадетов В. А. Маклаков, Н. А. Гредескул, Д. Д. Протопопов,
А. В. Тыркова и другие. «Я,— говорил Маклаков в кругу едино-
мышленников,— отличный кадет. Я принимаю всю программу за
исключением принудительного отчуждения земли, всеобщего изби-|
рательного права и равноправия евреев»109.
Центральное руководство кадетской партии во главе с Милюко-
вым вынуждено было отмежеваться от правого, в сущности антисе!
митски настроенного, крыла собственной партии. Дело в том, что!
позиция Струве и его единомышленников в еврейском вопросе от-
талкивала от кадетов еврейскую буржуазию, которая через «Союз
равноправия евреев», возглавляемый членом ЦК партии М. М. Ви-!
навером, оказывала кадетам крупную материальную помощь. Не-
мало представителей еврейской национальности было в самом ЦК^
в редакциях кадетских органов печати, а также в составе столич-'
ных партийных организаций. Но несмотря на это, кадетское руко-
водство в условиях реакции все же не решалось поставить еврей-]
ский вопрос на повестку дня.
Эта позиция нашла отражение в решении совещания членов
кадетской фракции с представителями партийных комитетов, со-
стоявшемся 20—21 октября 1908 г. В этом решении подчеркива-J
лось, что при постановке еврейского вопроса «необходима крайняя
осторожность, и выставление своей программы по этому вопросу в
III Думс было бы крайне рискованным»110. Не хотели «рисковать»
кадеты и в IV Думе. Достаточно сказать, что во время процесса!
над Бейлисом, спровоцированного черносотенцами и националиста-
140
ми, кадеты, в отличие от революционной демократии, поднявшей
1олос протеста против преследований и травли евреев, прсдпочита-
Н1 молчать. 13 октября 1913 г. ЦК кадетов принял постановление,
и котором говорилось: «Признать несвоевременными резолюции
протеста по делу Бейлиса в общественных учреждениях, а также
агитацию в широких слоях населения, высказаться против инициа-
тив! фракции к.-д. о внесении думского запроса в связи с тем же
делом ввиду затруднительности его юридического обоснования»111.
Однако после окончания процесса кадеты, стремясь как-то спасти
i вою репутацию в глазах еврейской буржуазии и интеллигенции, в
ряде думских выступлений высказались за «демократическое» ре-
шение еврейского вопроса112. Подобная лицемерная позиция ка-
детского руководства свидетельствовала о том, что оно на деле ве-
н) «веховскую» политику в еврейском вопросе.
Великодержавную, антидемократическую позицию занимали
буржуазные партии и в украинском вопросе. Так, октябристы во-
обще отрицали существование такого вопроса и даже не включили
украинцев в «список национальностей» (поляки, литовцы, немцы,
тары, эстонцы, латыши, армяне, чехи и грузины), которым они
намеревались предоставить право обучения в начальной школе на
родном языке. Несколько иначе к постановке и решению украин-
iкого вопроса подходили прогрессисты, выступавшие за развитие
нд Украине земских учреждений и за украинский язык в началь-
ной школе. Они теоретически даже допускали возможность авто-
номии Украины, но с оговоркой: «Если в этом будет нуждаться
народ»113.
Для кадетов, поддерживавших традиционные связи с различны-
ми политическими направлениями украинского национально-осво-
бодительного движения и имевших довольно разветвленную сеть
местных партийных организаций на Украине, украинский вопрос
оказался далеко не простым. С одной стороны, правое крыло пар-
ши во главе со Струве вообще считало украинский вопрос «вред-
ной интеллигентской выдумкой» и призывало объявить решитель-
ную борьбу против «украинского партикуляризма». Такая откро-
венно контрреволюционная позиция «веховцев» с логической неиз-
бежностью вела к обострению отношений между кадетами и укра-
инскими буржуазными либералами, которые все чаще и чаще ста-
in заявлять о том, что «ждать от великороссов энергичной актив-
ной защиты инородческих требований было бы наивно»114. С дру-
гой — Союз автономистов-федералистов, возглавляемый членом
ЦК кадетской партии А. Р. Ледницким, сочувственно относился к
|рсбованиям украинских либералов. Наконец, руководство кадет-
ской партии пыталось найти некую равнодействующую в украин-
ском вопросе, которая, однако, проходила бы ближе к позиции
правого, а нс левого крыла партии.
Постановка украинского вопроса автоматически вела к тому,
что кадеты, хотели они этого или нет, должны были раскрыть свою
позицию по национальному вопросу вообще. При этом следует
иметь в виду, что постановка украинского вопроса показала, что
141
требования, предъявляемые украинскими либералами, далеко вы-
ходили за рамки кадетской программы. Если попытаться кратко
сформулировать суть этих требований, то их можно свести к сле-
дующим основным пунктам: 1) федеративное устройство государст-
ва; 2) национально-территориальная автономия Украины в этно-
графических границах; 3) широкая децентрализация и преобразо-
вание органов местного управления на демократических началах;
4) создание областного законодательного сейма, избранного на ос-
нове всеобщего избирательного права с равным, прямым и тайным
голосованием; 5) наделение областного сейма законодательной
инициативой по отношению к центральному общеимперскому за-
конодательству; 6) введение всеобщего обучения на украинском
языке на всех ступенях образования, а также допущение свободно-
го употребления украинского языка в церкви, суде, органах мест-
ного самоуправления115.
Реализацию этих требований украинские либералы во главе с
М. С. Грушевским мыслили в рамках «единой и неделимой» Рос-
сийской империи, выражая готовность отказаться от требования
федерации и соглашаясь на сохранение русского языка в качестве
государственного. Однако они продолжали активно настаивать на
национально-территориальной автономии Украины и создании об-
ластного законодательного сейма. Однако даже эти, в общем и це-
лом достаточно умеренные, требования украинских либералов ока-
зались неприемлемыми для кадетской партии.
Позиция кадетского руководства была изложена Милюковым в
1909 г. на ноябрьской партийной конференции, где присутствовали
представители партийных комитетов с Украины, настаивавшие на
необходимости постановки украинского вопроса в III Думе. Так,
представитель Киева Н. П. Василенко заявил, что «тактика к.-д. в
национальных вопросах не представляет чего-нибудь цельного»116.
В ответ на это Милюков заявил, что кадеты не намерены отожде-
ствлять себя с отдельными национальными группами. «Партия,—
подчеркнул он,— не может сделаться ни украинской, ни балтий-
ской, ни еврейской, хотя и должна пользоваться всякой практиче-
ской возможностью выступать в защиту угнетенной национально-
сти. И если сами национальные группы о взаимных своих интере-
сах мыслят не всегда одинаково, то тем труднее для нашей партии
сразу установить единую точку зрения, уравновесить все интере-
сы»117. Сами кадеты выступали в III Думе в защиту украинцев
очень редко. Так, еще в марте 1908 г. 12 членов кадетской фрак-
ции поставили свои подписи под законопроектом о введении укра-
инского языка в начальных школах118. В декабре 1909 г. во время
прений о местном суде П. Н. Милюков, Ф. И. Родичев и И. В. Лу-
чицкий высказались за допущение украинского языка в судопроиз-
водстве. В ноябре 1910 г. прги обсуждении правительственного за-
конопроекта о начальной школе Милюков и Лучицкий заявили о
возможности обучения на украинском языке119. Фактически выше-
названными мероприятиями и ограничилась деятельность кадетов в
III Думе по украинскому вопросу.
142
В связи с усилением национально-освободительного движения в
1912—1914 гг. активизировалась и деятельность украинских либе-
рально-буржуазных и радикально-демократических партий. В
1912 г. в Москве стал издаваться специальный журнал «Украин-
ская жизнь», на страницах которого была напечатана избиратель-
ная платформа украинских либералов. Ее основные положения
сводились к следующим требованиям: 1) введение преподавания на
украинском языке в начальных школах в местностях с украинским
населением; 2) введение в тех же местностях преподавания укра-
инского языка, литературы, истории и украиноведения в качестве
обязательных предметов в средних и высших учебных заведениях;
.1) допущение свободного употребления украинского языка в церк-
ви, суде и во всех общественных учреждениях на Украине; 4) от-
мена исключительных положений на заграничные издания на рус-
ском и украинском языках120.
Такая избирательная платформа, требования которой ограни-
чивались рамками культурно-национальной автономии, полностью
удовлетворяла кадетов, вступивших в предвыборное соглашение с
украинскими либералами12*. Но если для кадетов эта избиратель-
ная платформа представляла собой максимум требований, которые
они соглашались отстаивать в IV Думе, то для украинских либсра-
юв она являлась тем минимумом реформ, на который они согла-
шались идти в угоду кадетам. По существу украинские либералы
во главе с М. С. Грушевским прекрасно понимали, что кадеты, бу-
дучи великодержавными националистами, никогда не согласятся на
удовлетворение их требований не только о федерации, но и о на-
ционально-территориальной автономии Украины. Тем не менее
они продолжали питать иллюзии относительно того, что рано или
поздно им все же удастся «вырвать» у кадетов согласие если не на
федерацию, то по крайней мере на национально-территориальную
автономию Украины. Именно эти вопросы находились в центре тех
оживленных дискуссий, которые шли на протяжении 1913—
1914 гг. между великорусскими и украинскими буржуазными на-
ционалистами.
Еще в декабре 1912 г. на страницах журнала «Украинская
жизнь» А. Л. Погодин высказал пожелание, чтобы представители
русских и украинских партий съехались и договорились между со-
бой. «Мне кажется,— писал он,— что, обсудив хладнокровно и с
достаточными данными в руках вопросы русско-украинских отно-
шений, мы разъехались бы не врагами, а друзьями и союзника-
ми»122. На переговоры о такой встрече потребовался почти год.
11 это не случайно. Дело в том, что кадетское руководство вообще
мало внимания уделяло разработке национального вопроса. Так,
20 сентября 1913 г. на заседании МО ЦК Д. И. Шаховской вы-
нужден был признать, что представители отдельных национально-
стей, не дождавшись ответа от кадетов, приступили к переговорам
с трудовиками о подготовке съезда по национальному вопросу.
«Если мы,— подчеркнул Шаховской,— не будем активны в отно-
шении национального вопроса и не окажем должного внимания от-
143
дельным национальностям, они от нас уйдут и это повредит нам на
выборах»123. П. Д. Долгоруков также считал, что, «к сожалению,
среди к.-д. совсем не замечается интереса к национальным вопро-
сам»124. На заседании вновь — в который уже раз — было приня-
то решение о создании специальной комиссии в составе П. Д. Дол-
горукова, Ф. Ф. Кокошкина, А. Р. Ледницкого, Б. А. Кистяковско-
го, В. П. Обнинского и М. И. Комиссарова для предварительной
разработки национального вопроса125. 5 октября 1913 г. на заседа-
нии МО ЦК в ходе обсуждения национального вопроса Милюков
сделал следующее признание: «На Кавказе почва для к.-д. утраче-
на вследствие обострения национальных вопросов»126. В свою оче-
редь, Д. Д. Протопопов обратил внимание членов ЦК на недоволь-
ство кадетами со стороны финнов, отказавшихся послать делега-
цию на юбилей «Русских ведомостей»127.
7 октября 1913 г. на заседании МО ЦК были приглашены пред-
ставители киевского комитета И. Н. Полторацкий, Е. Г. Шольп,
Ф. Р. Штейнгель, В. А. Коссинский, Н. П. Василенко и М. М. Мо-
гильницкий. Лидеры киевских кадетов изложили платформу по ук-
раинскому вопросу, высказали ряд критических замечаний в адрес
правого крыла кадетской партии и выдвинули ряд требований. От-
рицая обвинения в сепаратизме, Штейнгель заявил: «Есть толькс
стремление, чтобы на Украину смотрели как на область, имеющую
такое же право на автономию, как и Польша. Мы стремимся через
автономию перейти к национальному бытию. Доминирующая роль
в автономной украинской области должна принадлежать украин-
цам, но другие национальности не должны быть подавляемы. Для
нас, кроме общегосударственных свобод, нужна свобода языка. Без
этого невозможна пропаганда в крестьянских массах»128. Василен-
ко настаивал на необходимости уравнения в правах «недержав-
ных» национальностей с «державными»129. Подчеркнув, что тен-
денция к сепаратизму на Украине отсутствует, Полторацкий в тс
же время заявил, что «такие выступления, как выступления Стру-
ве,— вода на мельницу сепаратизма». «Поддержка автономистских
стремлений,— подчеркнул он,— в интересах партии не только для
данного момента, но и для будущего времени»130. В свою очередь,
Шольп сформулировал два требования киевского комитета: 1) ки-
евский комитет должен быть признан областным и получить само-
стоятельное право образовывать губернские комитеты и 2) киев-
ский комитет должен получить представительство в ЦК131.
Против требований украинских кадетов дополнить программу
партии пунктом об автономии Украины самым решительным обра-
зом высказались П. Д. Долгоруков и П. Н. Милюков. «По услови-
ям момента,— заявил последний,— сейчас своевременно говорить
о расширении прав самоуправления, но не провозглашать нацио-
нальную автономию»132.
Столкновение между великорусскими и украинскими национа-
листами, имевшее место на заседании МО ЦК, получило продол-
жение в печати. Журнал «Украинская жизнь» опубликовал специ-
альную анкету, которая служила своего рода оселком для проверки
144
нсликорусских кадетов на «демократизм» в украинском вопросе.
Характерно, что даже левые кадеты высказались против автономии
S к раины. «В ближайшее время,— писал в своем ответе на анкету
IВаковский,— я нахожу наиболее подходящей формой согласова-
ния общегосударственных и местных национальных требований са-
мое широкое развитие местного самоуправления, т. е. создание ка-
। их-либо областных административных центров и предоставление
полной свободы национальным проявлениям во всех областях
► ультурной жизни»133. По мнению М. И. Туган-Барановского, Ук-
раине «вполне достаточно предоставить широкое самоуправление
при сохранении ее связи с остальной Россией»134.
В начале февраля 1914 г. состоялась поездка Милюкова в Киев.
О ходе переговоров с украинскими кадетами Милюков дважды (9 и
17 февраля) докладывал на заседании ЦК кадетской партии. Поез-
дка преследовала две цели: 1) проведение совещания с местной
партийной группой и 2) переговоры по программным вопросам с
краинскими национальными организациями. На совещаниях было
ислушано 11 докладов, среди которых особое место занимал до-
• 1ад М. С. Грушевского «Сепаратизм и федерация», вызвавший 6-
•мсовую дискуссию. Согласно записям Милюкова, Грушевский, с
одной стороны, высказался против сепаратистского лозунга о «са-
мостийной Украине», считая его утопичным и политически вред-
ным, а с другой — настаивал на федеративном устройстве государ-
< гва. Однако Грушевский признал, что требование федерации яв-
1ястся делом далекого будущего, а в настоящий момент реальным
практическим лозунгом является требование национально-террито-
риальной автономии Украины.
В ходе дискуссии Милюков высказался против федерации, пре-
дупредив своих украинских коллег о том, что «партия к.-д. не
только отрицает возможность федерации в близком будущем, но и
будет бороться против самого принципа федерации как утопиче-
(кого, хотя федералисты и не посягают ни на единство России, ни
на монархический принцип». По словам Милюкова, это его заявле-
ние «не было враждебно встречено украинцами, взаимное понима-
ние в известной мере было достигнуто». Уже на банкете участники
совещания говорили «не о федерации, а о культурном самоопреде-
лении и об автономии в се возможных пределах в условиях теку-
щей российской действительности»135.
Выступая 19 февраля 1914 г. в IV Думе по поводу запрещения
Шевченковских торжеств, Милюков реализовал свои угрозы в ад-
рес украинских федералистов-автономистов. Он со всей определен-
ностью заявил, что кадетская партия никогда не поддержит лозунг
федерации и не имеет ничего общего с позицией федералистов-ав-
юномистов. Единственное, на что кадеты могут согласиться,— это
признать законными требования украинцев в пределах культурно-
национальной автономии136.
Заявление Милюкова вызвало недовольство со стороны украин-
ских кадетов, лидеры которых стали настаивать на переговорах
\же не лично с Милюковым, а с ЦК кадетской партии. Сам Милю-
►л *
К) В. В. Шелохаев
145
23 марта 1914 г. национальный вопрос оказался в центре вни-
мания кадетской партийной конференции. Инициатором постанов-
подверг довольно резкой критике позицию думской фракции. В ка-
Мы,— заявил Некрасов,— дали возможность распространить этот
п.1 губный яд, мы боялись выступать ярко по делу Бейлиса, поста-
вить вопрос во всю ширину его, не сумели извлечь из этого дела
всех тех выводов, которые так неблагоприятны могли бы быть для
правительства. Оборонительную тактику мы довели в этом деле до
абсурда, не дали даже ни одной публичной лекции на эту тему»,
фракция, продолжал он, «вообще мало внимания уделяет нацио-
нальным вопросам. Не трудно предвидеть, что наступят бурные
щую работу? 1) подготовила устав об учреждении Русско-армя1| времена, когда все вопросы будут поставлены остро, и не лучше ли
гпузинзми- 3) при посредстве «Общества мира» поддерживала св|нос время, когда мы еще можем говорить не с одной пеною у
‘	и	-	------------ ~и|на. Хуже будет, когда они резко всплывут на поверхность в бур-
ное время»142.
Хотя сам Некрасов придерживался в национальном вопросе
пссьма умеренной позиции, тем не менее его выступление было
наречено в штыки большинством членов кадетского ЦК. Так, Ко-
кошкин высказался против постановки национального вопроса на
1'нпове лозунга «Право на политическое самоопределение». По его
ных государств включительно. Политическое самоопределение не
может быть признано для всех национальностей еще и потому, что
Многие национальности перепутаны на одной территории. Это
а по такой формуле сопряжено было бы с большими опасно-
гями»143. Обратив внимание на выступление Кокошкина на
ков считал возможным согласиться на такую встречу и договоритй!
ся с украинцами относительно законопроектов «о языке в начал!
ной и средней школе и в суде и о кафедрах украиноведения в юЛ mi этого вопроса на сей раз выступил Н В Некрасов который
ных университетах»137. Если же, заявил он, украинцы «будут де подверг довольно резкой критике позицию думской фракции В ка
монстративно настаивать на своих широких требованиях, то от ни) чсстве примера он привел отношение кадетов к антисемитизму
придется отгораживаться». В итоге было принято постановлен^	-----тт--------	У*
назначить заседание ЦК для встречи с украинцами на 24 март
1914 г.138
Накануне заседания кадетское руководство провело «ревизик|
того, что делается в ЦК в области разработки национального во|
роса. 16 марта 1914 г. на заседании ЦК была заслушана информа
ция П. Д. Долгорукова о деятельности комиссии по национальном
вопросу. Судя по этой информации, комиссия проделала следую
1 w
ской лиги; 2) на апрель 1914 г.^намстила проведение совещания! .спсрь заняться выяснением национальных требований “в мир-
зи с финнами и поляками; 4) установила связи с украинцами, э
тонцами, белорусами и грузинами. Общий же вывод Долгоруко!
сводился к тому, что национальный вопрос находится пока в ста
дии разработки и никаких конкретных решений комиссией еще н
принято139.
17 марта 1914 г. состоялось пленарное заседание ЦК, которс
явилось своего рода «репетицией» перед встречей с украинцам!
Вновь проинформировав членов ЦК о результатах своих перегово мнению, такая формула «могла быть растянута до союза сувепен-
ров в Киеве, Милюков со всей определенностью заявил, что «сч| ------------------------ У Р
тает постановку вопроса о федеративной связи Украины с Росси!
вредной и будет бороться против нее». Он подчеркнул, что «не мс
жет признавать за всеми народностями, населяющими Россия ноирос страшной сложности. Возбуждение национ£1ьного воппо-
права на автономию и что автономия может быть признана толы- ---------”	₽
тогда, когда она выходит из коренных потребностей нации». В od
нову же соглашения с украинцами, как сказал Милюков, он «мЖмртовской кадетской партийной конференции отчет о
жет ввести только право культурно-национального самоопредел|«>й появился в печати, В. И. Ленин писал- «Точка зоения К
ния и исполнение очередных задач: свободу языка в школе и суЛошкина — есть точка зрения великорусского либеоально-бупжхГ
устройство кафедр и т. д.»14и Далее Милюков отметил, что посЛ ,,,r‘rv>	—-----х--------------
его выступления в Думе состоялась вторая беседа с украинцами,!	____________
ходе которой выяснилось, что они требуют как минимум нациАйшистерством внутренних
нально-территориальной автономии Украины «с отдельными прАыл политику Министерств;
винциями, со своим бюджетом, войском и т. д.» Участники заседВ чем гвоздь дела»144,
ния, отмечалось в протоколе, высказали пожелание, чтобы Мили
ков в своем ответе украинцам разъяснил, что в вопросе «о наци!
нальных требованиях к.-д. не могут пойти далее указанных пЛ
граммой партии пределов и поэтому при настоящих условиях во!
можно говорить только о национальном самоопределении и шире
ком областном управлении, может быть с некоторыми местный} М. В. Челноков146. Подводя итог дискуссии ~П Н М "
особенностями»141. 22 марта 1914 г. Милюков проинформирова нл: «Достижение национальностями даже тех прав котопь?е
членов ЦК о результатах своих переговоров с М. С. Грушевским мы в 24 параграфе программы к.-д. прав на культурное езмопп"
М. С. Славинским, прибывшими на мартовскую партийную конф! « деление,— является задачею на многие годы. Й если хотят дела
ренцию.	| "с деклараций, пусть не перегружают нас широкими требования?
I того националиста, который отстаивает привилегии великороссов
(хотя они — меньшинство в России), отстаивает рука об руку с
__________ -------	- дел. Кокошкин “теоретически" защи-
политику Министерства внутренних дел — вот в чем суть, вот
_ _____ __---1 лл
Точку зрения Кокошкина поддержал А. М. Колюбакин, высту-
пивший против отделения хотя бы «единой пяди русской земли».
Надо,— заявил он,— чтобы всем народностям предоставлены бы-
|и права на широкое самоуправление, на родной язык и проч.»145.
( сдержанности и осторожности в национальном вопросе призывал
Ы Г> ТТ--------1 ЛА г-г	- -
_	_--- --------,	J-XU
ины в 24 параграфе программы к.-д., прав на культурное самооп-
не деклараций, пусть не перегружают нас широкими требования-
и и не отягчают нашего положения, чтобы не было снова круше-
146
147
ний. Ведь крушение 1907 г. было результатом не только широп
нашей программы, но и следствием упорно распускавшейся кленй
ты, будто мы собираемся делить Россию на части»147. По мнение
Милюкова, «практически последовательный и постепенный пуп
должен заключаться в том, чтобы с каждой национальностью пре
дельно договориться на почве ее реальных ближайших нужд»148. (
том, как кадеты пытались «договариваться» с каждой национально
стью в отдельности, ярко свидетельствует обсуждение украинское
вопроса на заседании их ЦК 24 марта 1914 г., которое имеет прин
ципиально важное значение для понимания позиции кадетско»
партии по национальному вопросу вообще.
В своем выступлении Милюков, выразив согласие с требованн
ем украинцев относительно права на культурное самоопределенж
категорически высказался как против федерации, так и против на
ционально-территориальной автономии. Он заявил, что в данны.
момент «достаточно остановиться пока на признании необходимо
сти широкого самоуправления». Сразу же после выступления Мм
люкова слово взял М. С. Грушевский, который попытался разъяв
нить членам кадетского ЦК, почему киевские кадеты настаивая
на необходимости постановки вопроса о федерации и автономи)
«Широкая постановка вопроса,— отмечал он,— нужна была и дл
осведомления общественного мнения о действительных нуждах у|
раинства, и для выяснения, с другой стороны, отношения велико
русских прогрессивных элементов к этим нуждам». В данный ж
момент «центр тяжести политической программы украински
групп — в автономии». И если партия кадетов «сознает серье|
кость этого постулата украинцев, это, конечно, нисколько не обя
жет ее включить автономию Украины в свою ближайшую програм
му. Важно пока лишь принципиальное признание». С этой точк
зрения, продолжал Грушевский, речь Милюкова в Думе быЛ
«ударом в спину дружеской стороны — в то самое время, когда на
ши группы борются с австрийской ориентацией и с лозунгом «са
мостийной Украины». Запугивая кадетов, Грушевский заявил, чт
украинские группы могут пересмотреть «свою политическую так
тику». Одновременно он продолжал убеждать кадетов в том, чп
украинцы стоят на почве лишь национально-территориальной аь
тономии в этнографических границах, которая мыслится в состав
единой Российской империи.
Выступая вслед за Грушевским, другой представитель украин
ских либералов Е. Г. Шольп заявил, что если кадеты выскажут!
против лозунга федерации, то кадеты Юго-Западного края выйд|
из состава партии. В свою очередь, вновь взявший слово Грушев
ский заявил, что «украинцы не настаивают на обязательности дл
к.-д. догмата федерации, они хотят лишь, чтобы партия не допу
скала выступлений, враждебных федерализму».
Сразу же после выступлений украинцев слово взял Ф. Ф. Ко
кошкин. Свою речь он начал с тезиса о том, что следует вообщ
«оставить вопрос о федеративном строе России, а говорить тольк
об автономии». И как бы спохватившись, что допустил тактиче
148
•кий промах, обмолвившись об автономии, Кокошкин тут же зая-
»’н i: «И этот вопрос не из тех, которые стояли бы на очереди бли-
жайшего дня, как признают сами украинцы, и П. Н. М. (Милю-
шпь,— В. Ш.) отнес его к музыке будущего». Указав, что в данный
юмснт «ограничиться одной украинской автономией не удастся»,
н(н) сейчас же явятся со своими требованиями и другие группы,
I Окошкин подчеркнул, что такая широкая постановка националь-
•нпо вопроса поставила бы партию кадетов в критическое положе-
ние «Результат будет ясен: гибель будет грозить с двух сторон или
• 1м, на окраинах, выйдут из партии, или здесь в центре. Если воп-
ри ы о национальной автономии будут поставлены конкретно, то в
I» шжайший следующий момент освободительное движение потер-
ши неизбежное крушение, так как неизбежны будут столкновения
между самими недержавными народами... Трудно заставлять наци-
ональные группы удерживать у себя внутри проявляющиеся стрем-
•< ния к автономии, но еще труднее положение партии к.-д. В
1005 г. я£но звучала общая задача — добиться прав человека и
фажданина, между отдельными соединившимися группами не бы-
торга о взаимных выгодах; теперь звучат совершенно иные ho-
ik.. Прогрессивные элементы далеко еще не хозяева положения да
н не доберутся до такого положения при том грузе, какой навали-
н.ног на них национальные требования».
Выступление Кокошкина означало лишь одно: кадетское ру-
ководство, выражавшее интересы великорусской либеральной
буржуазии, не хотело идти на уступки либеральной буржуазии
национальных районов. Будучи великодержавными национали-
* ими, кадеты прежде всего и больше всего отстаивали привиле-
»ии буржуазии своей нации и не хотели удовлетворять те требо-
•'1ния, которые предъявляли либерально-буржуазные национа-
леты, представлявшие интересы отдельных отрядов национальной
Нржуазии.
Позиция кадетского руководства была прекрасно понята укра-
инскими либералами. Об этом свидетельствуют дальнейшие вы-
иупления М. С. Грушевского, Н. П. Василенко и М. А. Славинско-
н). «Речь Милюкова в Думе,— говорил Грушевский,— заставляет
украинцев опасаться, что в партии к.-д. они могут встретить реши-
Фльную оппозицию своим жизненным интересам». Если в 1905 г.
.’4-й параграф кадетской программы удовлетворял всех, то теперь,
<»гмсчал Славинский, «уже выяснилось, что политическая свобода
нк подствующей народности может совмещаться с полным отрица-
нием прав народностей недержавных». Если кадеты не пойдут ма-
нг гречу национальным течениям, продолжал Славинский, то «эти
н‘чения пойдут боковыми руслами к невыгоде как для партии, так
и для самого дела свободы России». В случае уклонения от контак-
|ов с национальными группами кадетам «грозили бы перспективы
из общеимперской превратиться в одну из великорусских прогрес-
। пвных партий». Выступивший вслед за Славинским Грушевский
подчеркнул: «Украинцы изменения программы к.-д. не требуют, но
хорошо бы, чтобы из уст деятелей партии в Государственной думе,
149
в рамках 24-го параграфа совершенно категорически или в прибли-
зительных выражениях заявлено было о готовности работать дл$
автономии Украины и те же мысли выражены были бы в близко?
партии прессе. Для украинцев важно получить открытые уверения
в сочувствии украинской автономии. Если к.-д. в этом откажут
украинцам придется искать в других думских группах ораторов
которые ставили бы их требования».
Почувствовав, что украинские либералы начинают капитулиро-
вать, Милюков взял инициативу в свои руки и предложил им еще
более урезать свои требования. Он настоятельно рекомендовал от-}
казаться от лозунга автономии Украины, которому он «лично сим
патизирует», но как «ответственный политический деятель» не мо-
жет поставить в повестку дня. «Лучше пусть потерпят крушение
некоторые излишние требования и надежды украинцев,— заявил
Милюков,— чем партия к.-д., возьмет на себя несвоевременные и
непосильные задачи; самосохранение требует от к.-д. не выходить
за определенные границы»149.
Выступление Милюкова окончательно поставило все точки
над i. Было предельно ясно, что кадетское руководство не намерено
идти на какие-либо уступки украинским либералам. 30 марта
1914 г. М. С. Грушевский и М. А. Славинский, приглашенные на
заседание кадетского ЦК, не поднимали больше вопроса об автоно-
мии Украины. Они уже нс требовали, а просили, чтобы кадетская
фракция добивалась обсуждения в Думе ответа правительства на
запрос о репрессиях во время Шевченковских торжеств и против
участников учительского съезда, а также внесла законопроекты об
украинской школе и кафедрах украиновсдения в трех южных уни-
верситетах150. Но несмотря на крайнюю умеренность этих пожела-
ний, Милюков все же не упустил случая заявить, что «в нацио-
нальном вопросе следует выдвигать программу minimum»151.
Следует также обратить внимание на тот факт, что выступив-
ший на этом же заседании председатель ЦК партии кадетов
И. И. Петрункевич вынужден был признать, что «созданная при
ЦК комиссия по национальному вопросу не работает, а ее cocrai
еще не определен»152. Это заявление Петрункевича свидетельство-
вало о том, что кадетские лидеры не хотели «утруждать» себя раз-
работкой национального вопроса и предпочитали отодвинуть его
решение в отдаленное будущее.
Анализ позиции буржуазных партий по национальному вопро-
су в 1907—1914 гг. показывает, что при помощи лозунга национа-
лизма великорусские и национальные буржуазные партии стреми
лись воспрепятствовать единству трудящихся масс, разделить их гк
«национальным квартирам» и в конечном счете подчинить своем}
идейно-политическому влиянию. «Таков,— подчеркивал В. И. Ле
нин,— всякий либерально-буржуазный национализм, не только ве-
ликорусский (он хуже всех, благодаря его насильственному харак-
теру и родству с гг. Пуришкевичами), но и польский, еврейский,
украинский, грузинский, и всякий иной»153. Противопоставляя ло
зунгу пролетарского интернационализма лозунг буржуазного наци-
оиализма, идеологи российского либерализма пытались отвлечь
'рулящиеся массы от решения коренных социальных и политиче-
ских проблем.
1 Булгаков С. Н. Два града: Исследова-
ния о природе общественных идеа-
лов. М., 1911. Т. 2. С. 388-389; см.
I также: Т. 1. С. 280, 284.
л.и: Subspecie aeternitatus:
литературные
СПб., 1907. С
сознание i. 1>v. „-
ность. СПб., 1907. С. 52; Он же. Ду-
VAOULi/i	-___~___ _	—
С. 7; Струве П. Patriotica.
" ЮЗ; Укр. жизнь.
On. 1.
26.
. 	--uiuiiuo.
Опыты философские, социальные и
Д11']ераДРнь,е (1900—1906	гг.).
СПб., 1907. С. 166; Он же. Новое ре-
лигиозное сознание и обществен-
ность. СПб., 1907. С. 52; Он же. Ду-
хов^ыи^кризиС'Интеллнгенцни. СПб.,
СПб., 1910.’ С.
1912. № 3. С. 7.
Ч1ГАОР СССР. Ф. 579
Д. 3514. Л. 1—1об., 24об.—
Нольде Б. Э. Национальный вопрос в
России. Пг., 1917. С. 3
5 ЦГАОР СССР. ф. 579
Д. 3514. Л. 35об.
On. 1.
6 Автономия, федерация и националь-
ный вопрос. СПб., 1906. С. 4.
Бердяев Т/.^Духовный кризис интел-
н
гономия, федерация и наг
ный вопрос. СПб., 1906. С. 4.
лигенции. С. 131.
Seton-Watson Н. Nationalismus,
Nationen und die Politik des Westens //
Kuropaisdie^ Rimdschau. Wien, 1979.
I Струве 77. Указ.’ соч. С. 301.
~ Рус. мысль. 1913. Кн. XL С. 3.
Бердяев Н. Духовный кризис интел-
лигенции. С. 2.
” Струве 77. Patriotica. С. 300.
1 Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III Ч IV
СПб., 1910. Стб. 2077-2078.
14 Рус. мысль. 1910. Кн. VI. С. 177
15 Там же. 1913. Кн. XL С. 4.
ь Гам же. 1910. Кн. VI. С. 174.
17 В 1909 г. веховцы проектировали из-
дать специальный сборник статей
под названием «О национальном ли-
це», который должен был стать
продолжением сборника «Вехи». В
сборнике предполагалось участие
С. Н. Булгакова, С. А. Котляревско-
Г0, Е. н. Трубецкого, П. И. Новго-
родцева, В. А. Голубева, А. Л. Пого-
дина, П. Б. Струве, Б. А. Кистяков-
ского и М. А. Славинского (Дом
Плеханова. Ф. 753 (П. Б. Струве).
Д. 105. Л. 1—3; Д. 201. Л. 1-1Л
Б^л^.ков С- Два града... Т. 1.
С. 294.
1} вехам: Сб. ст. об интеллигенции и
^нщхиональиом лице». М., 1909.
20	Струве 77. Указ. соч. С. 299
21 По вехам. С. 40—41, 76—77.
22	ЦГАОР СССР. ф. 579. Оп
, Д- 3514. Л. 1об., 3, 17, 22, 28
23	Там же. Л. 28.
24	Там же. Л. 22.
1.
25	Там же. Л. 20.
26	Там же. Л. 31 об.
27	Там же. Л. 31 об.—32.
28	Там же. Л. 37—39.
29	Булдаков В. П., Кулешов С. В. Исто-
рия образования СССР и критика ее
фальсификаторов. М., 1982. С. 21
30	ЦГАОР СССР. ф. 579. On 1
Д. 3514. Л. 24об.—25.
31	Булдаков В. П„ Кулешов С. В. Указ
соч. С. 18—19.
32	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т 24
С. 119, 122, 131, 249.
33	Шацилло К. Ф. Из истории освободи-
тельного движения в России в нача-
ле XX в. // История СССР. 1982
№ 4.
34	Милюков 77. Н. Национальный воп-
рос: (Происхождение национально-
сти и национальный вопрос в Рос-
35	сии). Прага, 1925. С. 164.
Частное совещание земских деятелей
6—9 нояб. 1904 г. М., 1905. С. 144.
36	Корякина В.„ С. Партия кадетов и на-
циональный вопрос в период буржу-
азно-демократической революции
1905 190/ гг.// Непролетарские
партии России в годы буржуазно-де-
мократических революций и в пери-
од назревания социалистической ре-
волюции. М., 1982. С. 139.
37	Там же. С. 139—140.
38	Освобождение.	1905.	№
С. 307.
39	^Pes R. Struve: Liberal on
1870—1905.	Cambridge,
1970. P. 354.
40	Булат В. Польский вопрос
русских политических
осенью 1905 года // СССР „
ша: Интерн, связи — история и со-
временность. М., 1977. Т. 1. С. 241.
41	Милюков П. Н. Национальный воп-
рос. С. 164.
42	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25.
С. 287.
43	Там же. Т. 24. С. 210.
44	Кокошкин Ф. Областная автономия и
единство России. М., 1906. С. 7.
45	Кокошкин Ф. Ф. Автономия и феде-
рация. Пг., 1917. С. 14; Нольде Б. Э.
Указ. соч. С. 2—3.
46	О правах национальностей и децент-
рализации: Докл. бюро съезду зем-
ских и городских деятелей, 12—15
M."Ti90605с'322°3СзанОвления съезда-
47	Там же. С. 33.
48	Там же. С. 34.
49	Там же. С. 45—46.
50	Кокошкин Ф. Областная автономия и
единство России. С, 14,
51	Там же.
69/70.
the Left,
(Mass.),
в борьбе
лагерей
и Поль-
150
151
52	Там же. С. 7, 9.
53	О правах национальностей и децент-
рализации... С. 32—33.
54	Там же. С. 6—7.
55	Там же. С. 44.
56	Законодательные проекты и предло-
жения партии народной свободы
1905—1907 гг. СПб., 1907. С. XIV.
57	Рус. ведомости. 1905. 18 сент.; Слово.
1905. 16 нояб.
58	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 19.
С. 219.
59	Аврех А. Я. Столыпин и третья Дума.
М., 1968. С. 44—91.
60	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 19.
С. 219.
61	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. IV. СПб.,
1909. Стб. 2881. Против законопро-
екта проголосовало 23 октябриста, в
том числе члены ЦК: С. И. Шидлов-
ский, П. В. Каменский, Н. А. Хомя-
ков, А. Ф. Мейендорф. Против зако-
нопроекта высказалась и московская
немецкая группа «Союза 17 октяб-
ря». См.: Дякин В. С. Самодержа-
вие: буржуазия и дворянство.
1907—1911. Л., 1978. С. 199—200.
62	Милюков П. Н. Сборник материалов
по чествованию его семидесятилетия,
1859—1929. Париж, 1930. С. 210.
63	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 29.
64	В п. 26 программы говорилось: «Кон-
ституция Финляндии, обеспечиваю-
щая ее особенное государственное
положение, должна быть всецело
восстановлена. Всякие дальнейшие
мероприятия, общие Империи и Ве-
ликому Княжеству Финляндскому,
должны быть впредь делом соглаше-
ния между законодательными орга-
нами империи и Великого Княжест-
ва» (Законодательные проекты и
предложения партии народной свобо-
ды. С. XV).
65	ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. 8.
Л. 81—82, 87—87об.
66	Там же. On. 1. Д. 9. Л. 25.
67	Там же. Д. 245. Л. 14.
68	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. IV.
СПб., 1910. Стб. 2126, 2132, 2144,
2146.
69	Там же. Стб. 2207.
70	Там же. Стб. 2416—2417.
71	Аврех А. Я. Указ. соч. С. 76—77.
72	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. IV. Стб.
2441—2446.
73	Там же. Стб. 2473.
74	Общество Мира в Москве. Вып. I.
1909—1910 гг. М., 1911. С. 39—40.
75	Аврех А. Я. Указ. соч. С. 78—91.
76	ЦГАОР СССР. Ф. 102. 1910 г. Оп.
240. Д. 27. Л. 33—34.
77	Там же. Л. 40.
78	Там же. Л. 55об.— 56.
79	Там же. Л. 56об.
зап. М., 1961. Т.
80	Там же. Л. 27-Б. Л. 4.
81	Там же. Д. 27. Л. 18.
82	Шипов Д. Н. Воспоминания и дум]
о пережитом. М., 1918. С. 524.
83	Там же. С. 525.
84	Там же. с. 526.
85	Ненашева 3. С. Идейно-политич<
ская борьба в Чехии и Словакии
начале XX в. М., 1984. С. 101 — 116.
86	Вести. Европы. 1909. Кн. 1. С. 261.
87	Там же. с. 265.
88	Моск, еженедельник. 1908. N9 2(
С. 5.
89	Там же.
90	Рус. мысль. 1908. Кн.
С. 150—151.
91	Фалькович С. М. Пролетариат Ро<
сии и Польши в совместной револк
ционной борьбе (1907—1917). М
1975. С. 215.
92	Там же. С. 123—124.
93	Аврех А. Я. Указ. соч. С. 92—108.
94	Государственная дума. Третий с(
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. IV. Ч. I
СПб., 1911. Стб. 1687—1688.
95	Аврех А. Я. Вопрос о западно
земстве и банкротство Столыпв
на// Ист. зап. М., 1961. Т. 71
С. 61 —112; Дякин В. С. Указ, со»
С. 200-201.
96	Дякин В. С. Указ. соч. С. 201.
97	ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 1. д.:
Л. 100.
98	Там же. Д. 245. Л. 76—78об.
99	Там же. Л. 77.
100	Там же. Л. 88об.
101	Там же. Л. 90.
Ю2 Рус. молва. 1913. 24 марта.
юз Четвертая Государственная дум;
Фракция народной свободы в перис
15 ноября 1912 г.— 25 июня
СПб., 1913. С. 13—14.
Ю4 Речь. 1913. 15 мая.
Ю5 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 2.
С. 86.
106 Речь. 1907. 4 мая.
Ю7 Государственная дума. Третий созы|
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. III. С К
2814; Сес. IV. Ч. III. Ст1
1620—1686; Сес. V. Ч. IV. СПб
1912. Стб. 2055.
108 Струве П. Patriotica. С. 149—150.1
109 ЦГАОР СССР. Ф. 629 (А. В. Тыркс
ва). On. 1. Д. 6. Л. Збоб.
по Там же. Ф. 523. On. 1. Д. 7. Л. 8об.
in Там же. Д. 31. Л. 79.
112 Четвертая Государственная дум;
Сес. 2-я. Фракция народной свобод
в период с 15 сентября 1913 г. по 2
июня 1914 г.: Отчет о деятельное?
фракции. СПб., 1914. С. 97—103.
из Моск, еженедельник. 1908. № 26. (
16.
114 Укр. жизнь. 1912. № 7/8. С. 53.
П5 Грушевский М. С. Освобожденм
России и украинский вопрос: Ст. i
заметки. СПб., 1910. С. 88—9
Формы национального движения
1913
152
современных государствах. СПб.,
1910. С. 319—322; Укр. жизнь.
1912. № 4. С. 83.
И* ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 9.
Л. 18.
Там же. Л. 23—23об.
1|н Укр. жизнь. 1912. № 5. С. 19. Заме-
лим, что под законопроектом стояло
14 подписей октябристов.
Там же. С. 20—23.
120 Там же. № 4. С. 83.
121 ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. 26.
122 Укр. жизнь. 1912. № 12. С. 93.
J23 ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. 3.
Л. 99; On. 1. Д. 245. Л. 88об.
12’ Гам же. Оп. 2. Д. 3. Л. 99; On. 1. Д.
245. Л. 89.
125 Там же. Оп. 2. Д. 3. Л. 100; On. 1.
Д. 245. Л. 89.
12<> Там же. On. 1. Д. 245. Л. 99.
127 Там же.
*28 Там же. Л. 126.
12° Там же.
|'о Там Же. Л. 127—128.
|'| Там же. Л. 129—130.
1'2 Там же. Л. 130.
I" Укр. жизнь. 1913. № 11. С. 27.
134 Там же. 1914. № 1. С. 16.
135 ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 31
Л. 100, ЮЗоб.
136	Государственная дума. Четвертый
созыв: Стеногр. отчеты. 1913—1914
гг. Сес. II. Ч. I. СПб., 1914. Стб. 908.
137	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 31.
Л. 112—123.
138	Там же. Д. 245. Л. 174.
139	Там же. Л. 185.
140	Там же. Л. 185об.
141	Там же. Д. 16. Л. 9.
142	Там же. Л. 11 об.— 12.
143	Там же.
144	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25.
С. 68-69.
145	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 16.
Л. 18об.
146	Там же. Л. 22.
147	Там же. Л. 24об.
148	Там же. Л. 25.
149	Там же. Д. 31. Л. 124об.— 143об.,
151 об.
150	Там же. Л. 151 об.
151	Там же. Л. 159.
152	Там же.
153	Там же. Т. 24. С. 118.
Глава шестая
ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА
*
В 1907—1914 гг. буржуазная политическая идеология
пополнилась еще одним важным структурным элементом. В эти го-
ды в буквальном смысле слова произошел «взрыв» интереса к
внешнеполитическим проблемам, которые ставились и рассматрич
вались на страницах печати, в специальных исследованиях по воп-
росам международных отношений и международного права, в до-
кладах и лекциях, начиная с февраля 1908 г. — на пленарных и
закрытых заседаниях III, а затем и IV Думы. Входя в состав дум-^
ских делегаций и межпарламентских комиссий, лидеры буржуаз-
ных партий поддерживали контакты со многими парламентариями
и крупными политическими деятелями ведущих капиталистиче-
ских стран. Лидеры либерализма поддерживали личные контакты с
министрами иностранных дел А. П. Извольским и С. Д. Сазоно-
вым, крупными чиновниками МИД.
В рассматриваемый период в борьбу за влияние на выработки
внешнеполитического курса активно включились представительные
организации крупной буржуазии: Совет съездов представителей
промышленности и торговли, биржевые комитеты и т. д. Так, на
III съезде представителей промышленности и торговли, состояв-
шемся в марте 1908 г., обсуждались вопросы о реорганизации
МИД и об отмене системы порто-франко на Дальнем Востоке. На
V съезде в мае 1910 г. был заслушан доклад «Экономические интеЧ
ресы на Ближнем Востоке». Очередной съезд представителей про-
мышленности и торговли, состоявшийся в мае 1912 г, вновь рас-
сматривал вопросы ближневосточной политики и русско-германо
ских торговых отношений. Совет съездов добился права посылать
своих представителей для обсуждения вопросов внешнеторговой
политики в МТиП. Магнаты крупного капитала Г. А. Крестовни;
ков, А. И. Коновалов, В. П. и П. П. Рябушинские и др. совместна
с правительственными чиновниками принимали участие в выработ-1
ке основных направлений внешнеторгового курса России. Внешне-?
политические и внешнеторговые проблемы получили отражение на
страницах журнала «Промышленность и торговля».
Октябристы и прогрессисты настаивали на том, что в области
внешней политики следует придерживаться «внепартийной» линии.
Аналогичной точки зрения придерживалось «веховское» крыло ка-
детской партии. Характерно, что даже руководство кадетов во
154
главе с Милюковым считало, что в вопросах внешней политики
партия должна придерживаться «менее партийной линии, чем в
вопросах внутренней политики»1. Тем не менее для рассматривае-
мого периода было бы неверным ставить знак равенства между ка-
детской «менее партийной» и октябристской и прогрессистской
внепартийной» линиями поведения в области внешней политики.
Несмотря на то что по мере обострения международной обстановки
расхождения в области внешней политики между буржуазными
партиями постепенно сглаживались, полного «партийного разгора-
живания» здесь так и не произошло.
Расхождения касались довольно широкого круга международ-
ных проблем: выбора внешнеполитической ориентации, определе-
ния основных направлений внешнеполитического курса, оценки
места и роли национально-освободительных движений в междуна-
родной политике, путей и средств решения внешнеполитических
»адач. При этом октябристы и прогрессисты и в области внешней
политики отстаивали по преимуществу те формы соревнования ка-
питалистических наций и те международные соглашения, которые
прежде всего и больше всего отвечали непосредственным и даже в
известной мере сиюминутным интересам крупной торгово-промыш-
ленной буржуазии, стремившейся к расширению и упрочению сво-
ею экономического положения в тех регионах, которые традицион-
но входили в «сферу влияния» России, к завоеванию новых коло-
ний и новых рынков сбыта. В свою очередь, кадеты, выражавшие
широко понятые интересы буржуазии как класса в целом, стреми-
лись подвести под внешнюю политику более прочный идеологиче-
ский фундамент, учитывая при этом и ближайшую историческую
перспективу.
В ряде коренных вопросов внешней политики позиция кадетов
совпадала с позицией профессионалов из МИД России. Так, высту-
пая 27 февраля 1908 г. на заседании Думы, Милюков заявил: «Оп-
позиция может быть несогласна с представителями многих других
ведомств, которые говорили и будут говорить с этой кафедры. Не-
согласие оппозиции со взглядами некоторых ведомств очень часто
возрастает до размера принципиального и резкого противоречия.
Но я должен сказать, что такого разногласия не имеется по отно-
шению к представителю нашего ведомства иностранных дел в тех
случаях, когда с этой кафедры он выступает вестником мира»2.
Одобряя линию Сазонова на Ближнем Востоке и особенно на Бал-
канах, Милюков 12 октября 1912 г. на заседании ЦК заявил, что
если бы он был на месте министра иностранных дел, то делал бы
то же самое3. Лидер кадетской партии был уверен в том, что его
статьи в газете «Речь» оказывали влияние на выработку внешнепо-
литического курса МИД и его главы Извольского4. По словам
В. Д. Набокова, у Милюкова в вопросах внешней политики выра-
жение «мы» часто означало «кадетская партия и русская диплома-
тия»5.
Однако совпадение позиций кадетов и царского МИД по ря-
ду вопросов внешней политики применительно к периоду
155
основное содержание
империалистической
1907—1914 гг. еще не означало полного тождества этих позиций.
Кадеты оказывали поддержку внешнеполитическому курсу царизм
ма лишь тогда и лишь постольку, когда и поскольку он совпадал с
их внешнеполитическими программными установками и отвечал
интересам буржуазии как класса. И как бы Милюков ни был «ос-|
леплен» сходством между «мы» (кадеты) и «они» (дипломатичен
ское ведомство), как бы ему ни импонировало совпадение его
взглядов с позицей Извольского и Сазонова, он не мог не видеть
расхождений между кадетами и царизмом в области внешней пон
литики.
В наиболее концентрированном виде
внешнеполитической доктрины российской
буржуазии было изложено в статье П. Б. Струве «Великая Рос-
сия», опубликованной в январе 1908 г. с весьма характерным под-
заголовком: «Из размышлений о проблеме русского MorynjccTBa»j
Обратив внимание на органическую связь между внутренней и
внешней политикой, Струве попытался дать ответ на им же сфор-
мулированный вопрос, в какой мере изменения, происшедшие в
области государственного строя после 17 октября 1905 г., способст]
вовали укреплению внешнего могущества России. Акцентируя вни]
мание на том, что «внешнее могущество есть верховная ценность d
государственной точки зрения», Струве писал: «Оселком и мери-
лом всей т. н. “внутренней" политики как правительства, так и
партий должен служить ответ на вопрос, в какой мерс эта полити]
ка содействует т. н. внешнему могуществу государства».
Одним из необходимых условий создания «Великой России», по
мнению Струве, была ориентация на союз с Францией и соглаше]
ние с Англией, которые должны были оказать поддержку России в
осуществлении ее «национальных» задач в области внешней поли-
тики. Струве настаивал на необходимости коренного изменения ос]
новного направления внешнеполитического правительственного
курса. Он считал, что дальневосточная политика царизма была в
корне ошибочной, ибо шла вразрез с «историческим прошлым» и
«живыми культурными традициями». Крах дальневосточной аван]
тюры царизма был предопределен тем, что центр внешней полити!
ки государства был искусственно перенесен «в область, недоступ!
ную русской культуре». «Теперь пора признать, — писал Стру-]
ве, — что для создания Великой России есть только один путь: на]
править все силы на ту область, которая действительно доступна
реальному влиянию русской культуры. Эта область — весь бассейн
Черного моря, т. е. все европейские и азиатские страны, “выходя!
щие“ к Черному морю». По мнению Струве, для утверждения pJ
ального господства России в бассейне Черного моря имеется проч
ный материальный фундамент: «люди, каменный уголь и железо»!
На этом реальном базисе неустанной культурною работой, которая
должна быть поддержана государством, только и может быть созда!
на мощная Великая Россия. Именно с Черноморского побережья,
подчеркивал Струве, «мы должны экономически завоевать и наши
собственно тихоокеанские владения».
156
Теоретически разрабатывая проблему Великой России, Струве
ымым решительным образом настаивал на необходимости наращи-
н<1ния военной мощи государства, создания «сильной армии и тако-
lo флота», который «обеспечивал бы нам возможность десанта в
побом пункте Черного моря и в то же время абсолютно обеспечи-
вал бы нас от враждебного десанта в этой области. Другими слова-
ми, мы должны быть господами на Черном море». Из такого гос-
подства, продолжал он, «само собой вытечет политическое и куль-
турное преобладание России на всем так называемом Ближнем Во-
i гоке», которое якобы будет «осуществлено мирным путем»6.
Статья Струве, вызвавшая острую полемику в печати различ-
ных политических направлений, стимулировала процесс разработ-
। и внешнеполитической программы идеологами российского либе-
рализма. Следует отметить, что буржуазные идеологи и политики
сходились в том, что основным фактором, определяющим развитие
международных отношений в начале XX в., является «мировая
конкуренция Англии и Германии» и что назревающий конфликт
между ними «лежит в основе мировых отношений»7. При этом
буржуазные идеологи были против того, чтобы Россия шла «на
буксире той или другой стороны исключительно». «Наш инте-
рес, — заявил Милюков на заседании ЦК 1 марта 1909 г., — в ба-
1ансировании соответственно собственным целям. Союз России с
Англией полезнее для англичан, чем для нас: без поддержки кон-
1инентальной армии Англия не могла бы победить Германию, и та-
кую континентальную армию мы могли бы ей дать и, напротив, в
случае нашего столкновения с Германией английский флот не при-
нес бы нам большей пользы. Поэтому, как ни выгодно нам тесное
общение с Англией во многих других отношениях, но мы не можем
не оглядываться и на Германию. Что касается союза с Францией,
ю здесь фатально и мы, и Франция обречены на союз, чтобы пара-
лизовать армию Германии. И этот союз в смысле оборонительного
средства, остается еще надолго. Положение вещей, однако, меняет-
ся, если мы посмотрим на этот союз с точки зрения активной по-
штики: здесь Франция может больше рассчитывать на нас, чем мы
на нее». Общий же вывод Милюкова сводился к следующему: «Хо-
। я союзы с Францией и Англией желательны, но система этих сою-
юв скорее пассивная, чем активная, и расчет наш на поддержку со
с гороны союзников не может быть слишком велик»8.
Теоретически отстаивая идею балансирования, идеологи буржу-
азии на практике выступали тем не менее за союз с Францией и за
соглашение с Англией. При этом для кадетов внешнеполитическая
ориентация на эти страны была изначально доминирующей и все-
цело соответствовала их идеалу государственного устройства. Разъ-
ясняя, почему кадеты склоняются к союзу с Францией и соглаше-
нию с Англией, Милюков подчеркивал, что это обусловлено внут-
ренним строем указанных стран, тогда как «союз с Германией, с
которой наша дипломатия связана отчасти династическими связя-
ми, отчасти солидарностью в охране старого строя», «менее симпа-
тичен»9.
157
Для октябристов и прогрессистов до определенного момента бы
ла характерна известная двойственность в выборе внешнеполити
ческой ориентации: с одной стороны, они ориентировались на сою:
с Францией и соглашение с Англией, а с другой — на союз с Япо-
нией и даже какое-то время с Германией. Однако после Боснийско
го кризиса по мере дальнейшего обострения межимпериалистиче-
ских противоречий на Среднем и особенно на Ближнем Boctoki
октябристы и прогрессисты переходят в лагерь противников Герма
нии и сближаются в этом вопросе с кадетами. Однако октябристь
продолжают ориентироваться на Японию и старую маньчжурскук
династию в Китае, выступая при этом против кадетов, которые
ориентировались в данном регионе на США и китайскую либералы
ную буржуазию.
Определенные расхождения между идеологами российской бур
жуазии существовали и по вопросу о выборе основного направле
ния внешнеполитического курса страны. Октябристы и прогресс^
сты были убеждены в том, что Россия, несмотря на поражение i
русско-японской войне, сохранила потенциальные возможности дл5
проведения активной внешней политики одновременно на Даль
нем, Среднем и Ближнем Востоке. Такая позиция отражала эконо
мические интересы крупной торгово-промышленной буржуазии
активно рвавшейся к завоеванию новых рынков сбыта. Что же ка
сается кадетов, то они, не игнорируя дальневосточного и среднево
сточного направлений внешней политики, считали все же целесо-
образным сосредоточить основные усилия России на Ближнем Вос-
токе. Установление господства России в бассейне Черного моря, п<
мнению кадетов, должно было стать основой для проведения i
дальнейшем активной политики и в других районах мира.
Ратуя за проведение царизмом активной внешней политики
идеологи буржуазии уделяли большое внимание вопросу о мирнее
и не мирном путях решения международных проблем. С особой ос
тротой он встал во время Боснийского кризиса 1908—1909 гг. На
мечая пути выхода из сложившейся ситуации, буржуазные идеоло
ги и политики сходились в том, что Россия в данный момент не i
состоянии силой оружия поддержать справедливые требование
Сербии. «Положение дела на Ближнем Востоке таково, — писа;
Е. Н. Трубецкой, — что, как уважающая себя нация, мы должнь
были бы требовать войны; но в то же время внутреннее наше по
ложение вынуждает нас желать мира во что бы то ни стало, и&
поражение на войне теперь могло бы иметь последствием оконча
тельное разложение и конец России»10. Аналогичной позиции при
держивается и А. И. Гучков, заявивший сначала на закрытом, I
потом и на пленарном заседании III Думы, что Россия не готов
силой оружия поддержать «справедливые славянские требова
ния»11.	~
1 марта 1909 г. состоялось заседание ЦК кадетов, на которое
Милюков выступал с докладом о тактике партии ввиду грозящи
осложнений на Балканах. Считая заявление Гучкова политичесю
вредным, ибо оно «уменьшает шансы России за границей», Милю
158
ков тем не менее определенно высказался за политическое урегу-
лирование Боснийского кризиса. «Мы, — заявил он, — должны
стоять на том, что к войне мы не готовы, и все делать для того,
•побы отклонить возможность войны». Вместе с тем Милюков по-
ставил вопрос: до каких пределов «мы можем пользоваться этим
аргументом, что мы не готовы воевать?». «Бывают моменты, —
подчеркнул он, — когда даже маленькие государства решаются на
войну с крупными, поэтому и нам нельзя стоять на той точке зре-
ния, что Россия, что бы не произошло, воевать не должна и не бу-
дет. Следовательно, и от нашей дипломатии мы готовы требовать,
чтобы она держалась с большим достоинством»12.
Из этой посылки логически вытекало, что нарушение Австро-
Венгрией национальных интересов Сербии еще недостаточно для
объявления войны. Следует подчеркнуть, что подобная позиция
вполне согласовывалась с концепцией неославизма, соглано кото-
рой взаимоотношения между Россией и остальными славянскими
державами должны были строиться на принципах политического и
национального равноправия и невмешательства в дела друг друга.
Недаром на совещании кадетской фракции с представителями мес-
тных партийных комитетов, состоявшемся 20—21 октября 1908 г.,
Милюков подчеркнул, что не историческая миссия России в ее сла-
вянофильском понимании, а именно международные задачи выдви-
нули славянство в центр мировой политики. «Славянским воп-
росом,— заявил он,— необходимо интересоваться не в силу родст-
ва и сентиментальных славянофильских мотивов, а потому, что он
представляет собой часть международного русского вопроса. Им
нужно овладеть, доказав правым, что оппозиция знает его лучше
их, и лишить их монополии на патриотизм. Сейчас мировая поли-
гика исчерпывается антагонизмом Германии и Англии. Русская оп-
позиция должна определить свою позицию в этом вопросе. Славян-
ство — даровая сила против германизации Балкан, и эту силу надо
использовать»13.
Милюков заявил, что кадеты должны поддержать славянские
народы тогда и постольку, когда и поскольку это совпадает с собст-
венными интересами России. На мартовском заседании ЦК в
1909 г. он подчеркнул: «Наше положительнное отношение к славя-
нам должно найти свое подтверждение и в том, что оно соответст-
вует нашим интересам в Европе: сейчас фактическая группировка
славян в Европе идет параллельно нашим союзам и против герма-
низма. Этим положением вещей и должна определяться наша сла-
вянская политика»14. В заключительной части своего доклада Ми-
люков еще раз указал: «Мы преследуем славянскую политику
лишь в пределах собственных интересов, и нам воевать сейчас
очень трудно»15. Позднее в своих воспоминаниях Милюков, каса-
ясь славянской проблемы в период балканских войн, писал, что
балканские славянские народности «показали себя самостоятельны-
ми не только в процессе освобождения, но и в борьбе между собой.
( этих пор, находил я, с России снята обуза постоянных забот об
интересах славянства в целом. Каждое славянское государство идет
159
теперь своим путем и охраняет свои интересы, как находит нуж-
ным. Россия также по отношению к славянам должна руководство-
ваться собственными интересами. Воевать из-за славян Россия нс
должна»16. Однако если речь зайдет о нарушении непосредствен-
ных национальных интересов России, то война, как считал Милкй
ков, будет неизбежной.
После доклада Милюкова началась дискуссия, в ходе которой
большинство присутствовавших на заседании ЦК самым категори-
ческим образом высказались против «бряцания оружием».
В. М. Гессен и А. М. Колюбакин считали, что Гучков прав, ибо
«мы не можем и не должны даже из национальных соображений
говорить, что мы сильнее, чем есть на самом деле». По мнению
Гессена, «если бы мы позволили себе это, мы совершили бы пре-
ступление и тем заняли бы позицию, которую занимало в япон-
скую войну «Новое время». Нам ни в коем случае не следует бить
в барабаны и демонстрировать свою силу. Этой обязанности никто
на нас не возлагает. Будем оставаться в роли критиков и никаких
положительных решений не предлагать»1'. Настаивая на усилении
критики в адрес правительства, А. М. Колюбакин заявил: «В войну
нам втягиваться нельзя, как бы мы ни симпатизировали Сербии.
Мы должны доказывать, что воевать мы бессильны и что слабости
наша усиливается от внутренних непорядков»18. По мнению Шин-
гарева, «преступлением перед страной является все, что могло бы
принести малейший риск войны... Всеми силами надо протестовать
против войны»19. «Война, — заявил Кутлер, — гибельна для стра*
ны, и надо принять меры к тому, чтобы ее избегнуть»20.
Однако В. Д. Набоков, А. С. Изгоев, Н. А. Гредескул считали
позицию Гучкова антипатриотической, ибо он был не вправе «ар-
гументировать одним лишь указанием на наше бессилие и неподго-
товленность»21. Так, Изгоев, соглашаясь, что в данный момент
«войны не должно быть», отмечал, что рано или поздно она неми*
нуема, и поэтому «большая русская либеральная партия не может
устраниться от определения своего отношения к борющимся сторо*
нам»22. Еще дальше в своих прогнозах шел Гредескул, заявивший:
«Надо выступать против войны всеми средствами. Вместе с тем
нам не следует подчеркивать свою излишнюю уступчивость, мы
должны спокойно заявить, что если нас вынудят к войне, то мы
будем воевать... С нашим общественным мнением мы должны пря
мо говорить, что война для нас пагубное дело, но если придется,
будем воевать»23. Окончательный итог сводился к тому, что «вой-
ны, безусловно, надо избегать»24.
Приведенный выше материал ставит под сомнение утверждение
И. В. Бестужева-Лады об особой агрессивности кадетов во время
Боснийского кризиса. По его мнению, кадеты стремились «довести
дело до войны Сербии, Черногории, Турции и Болгарии при под-
держке России, Англии и Франции против Австро-Венгрии и Гер
мании»25. В действительности же все буржуазные партии в тот мо
мент выступили за мирное политическое урегулирование Босний-
ского кризиса.
Вместе с тем было бы неверно считать, что буржуазные идео-
логи и политики являлись противниками войн вообще. Дело в том,
что они исходили из общепринятого в то время в буржуазной со-
циологии тезиса о фатальной неизбежности войн в истории обще-
Сгва. Тем более не могли они отрицать возможности, а в ряде слу-
чаев и неизбежности решения международных конфликтов воору-
женными средствами. Поэтому буржуазные идеологи самым реши-
тельным образом выступали за укрепление военного могущества
России, техническое перевооружение армии и флота, внедрение в
общественное сознание идеи так называемого «здорового милита-
ризма». Теоретическое обоснование этой откровенно империали-
и оческой идеи попытался дать П. Б. Струве в статье «Экономиче-
ская проблема “Великой России“. Заметки экономиста о войне и
народном хозяйстве», опубликованной в сборнике «Великая Рос-
ши». Разрабатывая вопрос о взаимосвязи между уровнем экономи-
ческого развития страны и ее военного могущества, Струве писал:
♦Эту связь можно сформулировать в положении: чем выше эконо-
мическое развитие страны, тем — при прочих равных условиях —
ныше ее боевая готовность и тем значительнее та сила, которую
1анная страна может развить при военном столкновении». Отме-
чая, что военные успехи любой страны связаны с множеством дру-
1их факторов (техническое оснащение армии, «качество солдата»,
подготовка военачальников, «дух» армии и т. п.), Струве считал,
что определяющим фактором является все же именно уровень раз-
вития народного хозяйства. «Влияние войны на народное хозяйст-
во, — отмечал он, — гораздо меньше, чем влияние того или иного
положения народного хозяйства на войну, а точнее на те ресурсы
(поенные и финансовые), с которыми государство вступает в вой-
ну, и тем самым шансы войны».
Проецируя эти общетеоретические посылки на Россию, Струве
писал: «С точки зрения военной готовности России нет более на-
(юятельной общей задачи, чем укрепление ее экономического со-
(гояния, или иначе, чем политика, направленная на накопление
♦ лпиталов в стране. Ибо нельзя достаточно подчеркнуть, что сла-
бое место России в сравнении с ее противниками заключается в ее
жономической слабости, которая может быть преодолена лишь
\ норною и многолетней работой над поднятием страны на высшую
жономическую ступень. Нет теоретически более превратной и
практически более опасной мысли, чем мысль, что в экономиче-
ской отсталости России могут заключаться какие-либо преимуще-
ства в военном отношении». Развивая это положение, Струве под-
черкивал, что «до тех пор, пока мы не будем экономически на-
столько крепки, чтобы иметь возможность вести по крайней мере в
1счение года войну, не прибегая к разрушительным и внезаконным
средствам, т. е. пока наш внутренний денежный рынок не будет
пособен нормально удовлетворять финансовую потребность госу-
мрства, втрое или вчетверо превышающую ту кредитную потреб-
ность, которую обнаружило по случаю столкновения с Японией, —
,ю тех пор наши шансы в вооруженном столкновении с той евро-
160
I* I В. В. Шелохаев
161
н т. д., а также борьба с вредными идеями пацифизма путем изда-
ния газет, книг, брошюр и чтения лекций»31.
Таким образом, в сборнике «Великая Россия» с предельной от-
। ровенностью была изложена милитаристская программа крупной
(хксийской буржуазии, претендовавший на активное участие в
межимпериалистической борьбе за колонии и рынки сбыта. Эти
планы получили полную поддержку со стороны буржуазных пар-
ши. Прения на закрытых и пленарных заседаниях Думы убеди-
1сльно показали, что буржуазные партии оказывали поддержку
царизму в осуществлении реорганизации армии и флота, щедро ас-
(игновывали средства на вооружение32. Важно подчеркнуть, что
крупная буржуазия настаивала на том, чтобы царизм шире при-
п лекал частную промышленность и частные капиталы для реализа-
ции военно-морской программы, технического перевооружения ар-
мии и флота. Российская крупная буржуазия, как и буржуазия
других капиталистических стран, претендовала на свою, и притом
немалую, долю барышей из государственных средств, затрачивае-
мых на вооружение. Гонка вооружений являлась одним из важней-
ших источников обогащения буржуазии, усиления ее экономичс-
< кой мощи.
Несмотря на то что основная масса идеологов, политиков и
практиков буржуазии стояла на позициях милитаризма и шови-
низма, в России в рассматриваемый период все же было сравни-
1сльно узкое пацифистское течение, объединявшее в своих рядах
незначительную часть интеллигенции кадетского, прогрессистского
и даже левооктябристского толка. Еще в начале XX в. среди либе-
рально настроенных членов кружка «Беседа» возникла идея созда-
ния «Общества Мира». Тогда же были установлены связи с пред-
(। а кителями «Общества Мира» ряда западноевропейских стран.
Однако попытка П. Д. Долгорукова представить устав общества на
у гвсржденис министра внутренних дел Д. С. Сипягина закончи-
|*1сь курьезом, ибо царский бюрократ расценил устав как очеред-
ную либеральную шутку. Вновь вопрос об уставе «Общества Ми-
ра» был поднят только в августе 1908 г. и после годовой проволоч-
» и был утвержден 13 июля 1909 г.
5 октября 1909 г. в Москве открылось «Общество Мира», пред-
седателем которого был избран член ЦК кадетской партии
II. Д. Долгоруков, товарищем председателя — член ЦК партии ок-
ыбристов Л. А. Комаровский, казначеем— член ЦК кадетов
|А. Р. Ледницкий. В состав правления московского «Общества
Мира» вошли: видные кадеты П. Н. Милюков, Ф. Ф. Кокош-
। ин, С. А. Котляревский, С. А. Муромцев, А. Н. Брянчанинов и
II. В. Давыдов; члены ЦК партии мирнообновленцев И. Н. Ефре-
мов, М. А. Стахович и Д. Н. Шипов. Общая же численность «Об-
щества Мира» в Москве составляла: на февраль 1911 г. — 300, на
июль 1912 г. — 231, на июнь 1913 г. — 309 человек33-34. В рас-
I __ ---------------------------------------------------
пейской коалицией, которая реально противостоит нам, будут зна- ।
. чительно слабее шансов наших противников»26.
Струвистские идеи «здорового милитаризма», из которых логи-
чески вытекала необходимость приступить к коренной перестройке/
армии и флота, повысить их военно-техническую оснащенность и
боевую готовность, разделялись большинством идеологов, полити-
ков и практиков российской буржуазии. «Если мы, — писал Изго-
ев, — признаем государство, мы признаем и защиту его, признаем
и армию, а признаем армию, должны признавать и войну и обуче-
ние армии для войны... Перед нашим сознанием такая дилемма:
либо существование нынешних государств в их нынешних грани-
цах, а следовательно и армии, и возможность войн, или же отри-
цание войн во что бы то ни стало, а следовательно и отрицание в
конечном счете государства, да и всей культуры»27.
Идеи милитаризма пронизывали все содержание двухтомного
сборника «Великая Россия». Назовем лишь некоторые наиболее
важные статьи по вопросам реорганизации армии и флота, опубли-
кованные в этой книге: «Казенное воссоздание флота», «На новый
путь», «Развитие и роль подводного флота при современных усло-
виях войны», «Воздушный флот», «Священный долг», «Восстанов-
ление силы», «Основы подготовки командного состава армии»
и т. д. Суммируя содержание названных и подобных им статей,
можно прийти к следующему выводу. Во-первых, в них содержа-!
лась довольно резкая и нелицеприятная критика в адрес военного
и морского министерств, которые «не имели ни программ, ни четко
разработанных военно-стратегических планов». Во-вторых, выдви-
гались требования коренной перестройки всей системы руководства
армией и флотом, реорганизации армии и флота и оснащения их
новейшими видами вооружений. В третьих, велась ожесточенная
борьба против идей пацифизма. Так, в предисловии ко второму
сборнику «Великая Россия» В. П. Рябушинский писал: «Успех па-
цифизма в России явился бы большим общественным злом и, как
это ни звучит парадоксом, ослабляя боевую готовность нашей роч
дины, нанес бы сильный удар делу мира. России нужен сейчас здо-
ровый милитаризм»28. В-четвертых, в противовес морализирова-
нию буржуазных пацифистов о необходимости «исключить мили-
таризм из светской общеобразовательной школы» и «бойкотировать
магазины, продающие игрушечные орудия смерти»29, авторы сбор-
ника самым категорическим образом настаивали на том, что надо
«всеми мерами развивать воинский дух в среде своих подданных,
ибо только он один служит гарантией независимого существования
государства и надежною охраной его международных интересов»3!!
Рябушинский и другие настаивали на необходимости повышения
«боевого духа армии» и на подготовке народных масс к войне.
С этой целью они предлагали создать Всероссийский патриотиче-
ский союз, основной задачей которого должна быть «подготовка
народа к войне, a ___________* ....--- -	-----------
ние молодежи в семье и школе, организация всевозможных военных
обществ— стрелковых, гимнастических, фехтовальных, научных|
зной задачей которого должна оыгь «иидшшом.	о	___
а средствами являются: соответственное воспита-L ‘ Ривае““и ^риод Л°®.щ“тва МиРа» были^открыты в’ Петео-
и школе, опганизация всевозможных военных|и *д	едд^ель М* М. Ковалевский), Ревеле (председатель
I Д 17 С,	„	-- ----, 1 VDLJ1U \11риД|
I. А. Куиоерг), Варшаве и Новочеркасске. В Киеве было создано
I*
163
162
«Общество друзей мира». В Петербурге издавался журнал «Вест-
Лик мира».
Согласно уставу «Общества Мира» представляли собой внепар-
тийные организации, в которых могли принимать участие «как са-
мые правые по своим политическим убеждениям лица, так и самьк
левые»35. Однако основу «обществ» составляли представители ка
детской партии, мирнообновленцы и весьма незначительное число
левых октябристов. Руководящую же роль в них играли кадеты
Деятельность буржуазных пацифистов базировалась на двух прин
ципах: во-первых, на вере в конечное торжество общечеловеческих
религиозно-нравственных идеалов над «предрассудками и злом» и
во-вторых, на вере в то, что «человечество идет к полному прекра
щению войн и к торжеству международного права над физическом
расправой народов»36. Указывая, что развитие техники и разной
рода новых изобретений «сделают войну в скором времени невоз
можной», буржуазные пацифисты тем не менее признавали, что i
условиях обострения межимпериалистических противоречий войнь
все же являются неизбежными. Поэтому, выступая против за
хватнических войн, они признавали необходимость войн оборо
нительных. «Итак, скрепя сердце, — говорил в одном из свои
докладов П. Д. Долгоруков, — пацифисты допускают, что в со
временном человечестве война иногда бывает “печальной необ
ходимостью44 для обороны государства от нападения неприятеля»37
Признавая «печальную необходимость» оборонительных войн, бур
жуазные пацифисты выступали за сохранение постоянной армии
Считая себя «антимилитаристами будущего», они выступали про
тив антимилитаристской пропаганды и призывов к отказу от воен
ной службы38.
Основную свою задачу буржуазные пацифисты видели в pai
пространении своих идей среди широких масс населения, которьп
они намеревались познакомить с основами международного права
ролью и значением третейских судов и международных конферен
ций мира. Пацифисты считали необходимым оказывать воздейст
вие на законодательную власть и правительство при помощи «Об
ществ Мира», межпарламентского союза арбитража и Гаагски
международных конференций39. Так, «Общества Мира» в Росси
поддерживали связи с «Обществами Мира» других стран, принима
ли участие в работе XVIII Международного конгресса «Обществ
Мира» в Стокгольме (1910) и в работе конгресса мира в Женев
(1912). В состав межпарламентской организации арбитража вход»
ли М. М. Ковалевский, П. Н. Милюков, И. Н. Ефремов, М. А. Ста
хович и др. «Общество Мира» в Москве поддерживало связь с рс
дакциями ряда европейских специальных журналов, создало би(
лиотеку и справочное бюро, регулярно устраивало лекции по мел
дународной проблематике. С докладами выступали П. Д. Дол гор}
ков («Культура и прогресс», «Лев Толстой и “Общество Мира44!
«Текущие вопросы пацифизма»), Л. А. Комаровский («Идея ми|
и современное общество4*), С. А. Котляревский («Мотивы в поль||
сохранения мира среди современных европейских обществ»!
164
Л. Н. Брянчанинов («Итало-турецкая война и международное пра-
во»), Е. П. Семенов («Толстой и пацифизм») и др.
Следует подчеркнуть, что «Общества Мира» в России и пропа-
гандируемые ими идеи пацифизма не получили широкого распро-
странения. Более того, в период Балканских войн в московском
«Обществе Мира» произошел раскол, который привел к ослабле-
нию его деятельности. Идеи пацифизма были встречены в штыки
не только правительственно-черносотенным лагерем, но и основной
массой российской буржуазии, выступавшей за колониальные за-
хваты, вмешательство во внутренние дела других стран, завоева-
ния новых территорий и рынков сбыта.
Общетеоретические установки идеологов буржуазии конкретно
отразились в отношении различных буржуазных партий к основ-
ным направлениям внешнеполитического курса царизма. Анализ
этих позиций целесообразно начать с дальневосточного направле-
ния. Известно, что царизм строил свою дальневосточную политику
на основе русско-японского соглашения от 17 июля 1907 г. Суть
его сводилась к провозглашению статус-кво на Дальнем Востоке и
разделу сфер влияния между Россией (Северная Маньчжурия и
Внешняя Монголия) и Японией (Корея и Южная Маньчжурия),
21 июня 1910 г. было заключено новое русско-японское соглаше-
ние, направленное на дальнейшее урегулирование отношений Рос-
сии и Японии на Дальнем Востоке4^.
Сознавая ограниченность своих возможностей, царизм стремил-
ся путем разного рода договоров и соглашений (например, русско-
японского торгового договора и рыболовной конвенции от 15 июля
1907 г.) разграничить сферу империалистических интересов обеих
стран и тем самым несколько смягчить напряженность в отношени-
ях между ними. Делая ставку на соглашение с Японией, царизм
рассчитывал, что в условиях резко обострившихся межимпериали-
стических противоречий на Дальнем Востоке и усиления нацио-
нально-освободительных движений в Азии ему удастся заручиться
поддержкой Японии для реализации собственных планов в данном
регионе. Заключив соглашение с Японией, Россия получала и бо-
кс широкую возможность для активизации своей внешней поли-
1ики на Среднем и Ближнем Востоке.
Дальневосточный внешнеполитический курс правительства в
общем и целом получил поддержку со стороны буржуазных пар-
тий, выступавших против новых авантюр в данном регионе. Одна-
ко буржуазные идеологи и политики расходились между собой по
вопросу о том, на какие международные соглашения следует опи-
раться при проведении дальневосточного внешнеполитического
курса. Так, октябристы, в принципе поддержав курс правительства
на соглашение с Японией, тем не менее считали, что оно все же не
обеспечивает полной стабильности положения России на Дальнем
Востоке и более выгодно Японии, чем России41. Подталкивая пра-
вительство на проведение более активной политики в данном реги-
оне, октябристы настаивали на выработке такой системы эффек-
тивных мер, которые, с одной стороны, создали бы необходимые
165*
условия для развития на Дальнем Востоке отечественной промыш-
ленности и торговли, защищали бы российские капиталы от ино-
странной конкуренции и способствовали бы расширению колониза-
ции в Приморье и Приамурье, а с другой — привели бы к надеж-
ному военно-стратегическому укреплению дальневосточных гра-
ниц. «И пусть правительство, — заявлял Гучков, — будет увере-
но, что, если потребуется принести самые тяжелые жертвы для то->
го, чтобы упрочить нашу позицию на этой окраине России, в на-
родном представительстве оно встретит единодушную и горячую
поддержку»42.
Позиция октябристов была обусловлена прежде всего непосред^
ственными экономическими интересами крупной торгово-промыш-
ленной буржуазии, считавшей Дальний Восток одним из перспек-
тивных рынков сырья и сбыта. Известно, что в усилении экономи-
ческой экспансии на дальневосточные рынки были заинтересованы
капиталисты Центрального промышленного района и особенно moc-i
ковская крупная торгово-промышленная буржуазия. Согласно дан-
ным журнала «Промышленность и торговля», только в течение
1910 г. в Маньчжурию было вывезено из внутренних районов сз ра-
ны товаров на 20,8 млн руб., в том числе мануфактуры на
2,6 млн руб.43 Помимо вывоза товаров, усилился на Дальний Вос-
ток и вывоз капитала. Промышленники требовали у правительства I
расширения кредита, повышения железнодорожного тарифа, допу-
щения частных капиталов в освоение и разработку местных при-
родных богатств44. Одновременно торгово-промышленная буржуа-
зия (особенно московская) настаивала на закрытии порто-франко
во Владивостоке, рассчитывая таким путем обезопасить себя от
конкуренции иностранных и местных капиталистов45.
Идя навстречу этим требованиям, правительство внесло в
III Думу законопроект об отмене порто-франко во Владивостоке.
Законопроект получил поддержку октябристов и прогрессистов«I
Октябристы поддерживали и правительственный законопроект о
строительстве Амурской железной дороги, которая, по их мнению,'
имела не только важное военно-стратегическое, но и экономиче-
ское значение46.	Ц
За сохранение статус-кво на Дальнем Востоке до определенного
времени выступали прогрессисты, призывавшие правительство про-
водить более осторожную и сдержанную политику. Так, они высту*|
пили с критикой правительственного законопроекта о строительств!
ве Амурской железной дороги. «Проведение сейчас Амурской же
лозной дороги, — писал М. М. Федоров, — неизбежно повлечет з;
собой продолжение пагубной для России дальневосточной полити
ки. Это втянет нас опять в авантюру, последствия которой могул
быть еще более грозны, чем только что пережитые. Такая пагуб
ная политика отвлечет нас не только от внутренних задач, но и о
гораздо более исторически важных задач на Ближнем Востоке и i
Европе»47. В конечном счете прогрессисты голосовали против пра
ъительственного законопроекта о строительстве Амурской желез
ной дороги.
166
Однако постепенно позиция прогрессистов стала меняться. Они ’
довольно резко критиковали, например, русско-японское соглаше-*)
нис 1907 г., считая, что ориентация на Японию бесперспективна»
ибо «возбуждает против нас Китай и портит наши отношения к
Соединенным Штатам»48. Прогрессисты стали настойчиво рекомен-'
ловать правительству активнее заняться укреплением дальнево-
1 г очных границ, требуя проведения целого комплекса мероприя-
гни, которые позволили бы: 1) обеспечить исключительное преоб-
мдание России в тех районах, которые имеют стратегическое зна-
чение для защиты государственной границы; 2) сохранить те райо-
ны, которые могли бы послужить в будущем целям колонизации;
3) обеспечить преобладающее влияние по тем направлениям, по
которым возможна постройка рельсовых путей для связи с желез-
нодорожной сетью Восточной Азии; 4) обеспечить преобладающее
। влияние в тех районах, которые могут питать эти рельсовые пути;
5) сохранить за собой Приамурье и обеспечить за нами первенст-
вующее положение в прилегающих пограничных районах Северной
Маньчжурии»49.
С довольно резкой критикой правительственного дальневосточ-
ного курса выступали кадеты, считавшие русско-японское соглаше-
ние 1907 г. более выгодным для Японии, чем для России. «Очевид-
но,— заявил с думской трибуны 27 февраля 1908 г. П. Н. Милю-
। or,— что наше положение в Северной Маньчжурии не соответст-
вует положению японцев в Южной и что то равновесие, которое
установлено буквой трактата, фактическим ходом жизни и успеха-
ми японской колонизации, в значительной степени нарушилось».
В целях успешного противодействия японской экспансии Милюков
«рсбовал у правительства выработать «совершенно новую систему
отношений на Востоке», делая ставку на «новые силы»— США и
Англию, которые «входят в ряд постоянных участников дальнево-
сточной дипломатии»50.
Для понимания позиции кадетов в области дальневосточной по-
1итики определенный интерес представляет обсуждение 9 марта
1908 г. на заседании ЦК и думской фракции вопроса об отношении
к правительственному законопроекту о строительстве Амурской
железной дороги. Ф. И. Родичев и И. И. Петрункевич считали за-
конопроект «безответственной авантюрой» и предлагали его отвер-
шуть, мотивируя это тем, что правительство «ведет нас на путь
колониальной политики, которая в конечном счете может привести
। новой войне, а война будет для России гибельна»51. В свою оче-
редь, Н. В. Некрасов считал, что «с стратегической точки зрения:
постройка дороги — несомненный выигрыш»52. Подводя итоги дис-
куссии, Милюков предложил компромиссную тактику, суть кото-
рой сводилась к следующему: с одной стороны, во время обсужде-
ния законопроекта «не надо касаться империализма и отрицать не-
обходимость защиты территории», а с другой — дать критику
проекта с технической точки зрения и особенно той обстановки, в
которой происходит его обсуждение»53. Характерно также, что в
ЦК и думской фракции кадетов раздавались голоса и в поддержку
167
правительственного законопроекта, но во время голосования каде-
ты вместе с прогрессистами, социал-демократами и трудовиками
выступили против принятия законопроекта54. Подобная позиция ка- I
детов свидетельствовала о том, что с определенного момента они не
отрицали пользы русско-японского соглашения 1907 г. и советовали
правительству избегать преждевременных конфликтов с Японией.
Начиная с 1909 г. кадеты усилили, однако, критику дальнево-
сточной политики царизма, уже прямо называя ориентацию на
Японию «трудно поправимой ошибкой дипломатии»55. «Мы, — пи-
сал Милюков, — даже не знаем, кого считать своим союзником на
Дальнем Востоке: китайцев или японцев. Японцы сначала укрепи-1
лись в собственной сфере влияния, а потом начали вытеснять нас
из нашей собственной. Японцы заставили китайцев заключить вы-
годные для себя договоры, отдавшие в руки Японии железные до-
роги в Южной Маньчжурии, распоряжение горными богатствами в
определенных местностях, и добивались своеобразной консолида-
ции в районе корейской колонизации. В Северной Маньчжурии в
наших руках осталась только полоса отчуждения Восточной желез-
ной дороги. Незащищенность наших пограничных местностей со-
здала постоянную панику в общественных кругах»56.
В наиболее концентрированном виде позиция кадетов в области
дальневосточной политики была изложена в думской речи Милю-
кова 2 марта 1910 г. Выдвинув в качестве исходного положения те-
зис о том, что на Дальнем Востоке накапливаются элементы конф-
ликта, Милюков призвал правительство готовиться к тому, чтобы
«встретить опасность раньше, чем она действительно придет». По
его мнению, правительство должно сделать правильный выбор из
двух реально существующих альтернатив: либо продолжать ориен-
тироваться на Японию, либо взять курс на соглашение с США
Первый путь, считал Милюков, «вел и ведет нас к авантюрам и
международным осложнениям». Второй путь «есть путь междуна
родного мира». Аргументируя предпочтительность курса на согла-
шение с США, Милюков заявил, что «обстоятельства, не завися
щие от нас, складываются и будут складываться впредь все более г
более благоприятно в смысле американского предложения (имеется
в виду политика «открытых дверей» в Китае, — В, Ш.) и нам бу
дет все труднее и труднее стоять на точке зрения поддержки н
столько наших, сколько японских интересов». В числе этих обстоя
тельств Милюков назвал следующие: 1) предстоящее открытие Па
намского канала, что должно было с логической неизбежность»
привести к усилению позиций США в бассейне Тихого океана и
соответственно к обострению межимпериалистических противорс
, чий между Америкой и Японией; 2) наличие реальной возможно
’ сти создания «сильного Китая» в случае победы там национально
освободительного движения и прихода к власти либеральной бур
' жуазии; 3) ослабление англо-японского союза. «На основании вес
’ трех рядов фактов, мной перечисленных, — заявил Милюков, — >
I и делаю вывод, что, идя сейчас с Японией против Китая, мы, вь
‘ ражаясь словами английского дипломата, ставим ставку не на т
168
лошадь. Нам надо заранее знать, что комбинация эта будет невьг-
годна для нас». Учитывая ближайшую перспективу развития меж-*
1ународных отношений на Дальнем Востоке, Милюков рекомендо-
вал правительству делать ставку не на Японию, положение кото-
рой «чем далее, тем более становится затруднительным», а на Ки-
тай, который «несравненно более для нас нужный сосед, чем отда-
ленная Япония»57.	..J
Учитывая развитие национально-освободительного движения в
Китае, Милюков советовал правительству пересмотреть свою поли-
тику по отношению к «пробудившемуся Китаю», взять на воору-
жение американскую доктрину «открытых дверей» и оказать под-
держку национальной китайской буржуазии. «Поддержка слабо-
го, — подчеркивал он, — испытанный дипломатический прием»,
который широко и с успехом используется великими державами в
международных отношениях58. Программа дальневосточной по-
литики, предложенная Милюковым, представляла собой бо-
лее утонченный вариант буржуазной империалистической поли-
тики, построенной с учетом изменившегося соотношения сил
на Дальнем Востоке и подъема национально-освободительных дви-
жений в Азии.
В период революции в Китае межимпериалистические противо-
речия на Дальнем Востоке еще более обострились59. В. И. Ленин
подчеркивал, что антифеодальная революция в Китае вызвала сре-
ди европейской буржуазии «стремление разграбить Китай, начать
раздел Китая, оттягать земли у Китая»60. Такое же стремление
было характерно и для российской крупной торгово-промышленной
буржуазии. Октябристы и прогрессисты настойчиво подталкивали
царское правительство к открытому вмешательству во внутренние
дела Китая, советуя оказать поддержку старой маньчжурской ди-
настии и заставить последнюю пойти на выгодные для российской
буржуазии экономические и территориальные уступки. На страни-
цах «Голоса Москвы» и «Утра России» были опубликованы десятки
статей, в которых высказывались требования воспользоваться «чу-
жой слабостью и уметь получить свои выгоды и закрепить свое по-
ложение», ибо в противном случае «последний благоприятный слу-
чай для урегулирования нашей дальневосточной проблемы может
быть навсегда упущен и не использовать его было бы преступлени-
ем перед Россией»61.
Откровенно аннексионистская программа октябристов и про-
грессистов сводилась к тому, что Россия в союзе с Францией и
Японией, интересы которых в отношении Китая совпадают, долж-
на решительно настаивать на разделе Китая на сферы влияния.
При этом полагалось, что Северный Китай с Пекином должен ос-
таться под властью маньчжурской династии, которой в случае не-
обходимости Россия должна была сказать финансовую помощь. В
свою очередь, к России должны были отойти «обширные, но мало-
людные и полупустынные северные и западные окраины Китая», а
именно: Северная Маньчжурия, Монголия, Джунгари и Восточный
Туркестан. «Этот путь, путь своевременного и целесообразного
169
вмешательства, — писала «Голос Москвы», — и следует усиленно
рекомендовать руководителям внешней политики России»6^.
Настаивая на проведении активной политики вмешательства во;
внутренние дела Китая, октябристы и прогрессисты требовали у
царского правительства принятия эффективных мер, которые бы
позволили оградить интересы российской буржуазии в Северной
Маньчжурии и Монголии. «Надо предъявить, — писала “Голос
Москвы44, — категорическое требование о Маньчжурии. Японцам
нет места в Северной Маньчжурии»63. В статье «Монгольско-ки-
тайский банк и торговля в Монголии» орган октябристов наметил
целую программу развития торговых отношений с Монголией, ко-
торая включала в себя следующие пункты: 1) постройку подъезд-,
ных рельсовых путей к границам Монголии от Забайкальской, Си-
бирской и Ташкентской линий; 2) открытие складов русских това-|
ров в Тяньцзине; 3) привлечение на свою сторону китайских куп-
цов, торгующих в Монголии иностранными товарами и скупающих
для иностранцев монгольское сырье; 4) твердое отстаивание перед
Китаем договорных прав России в Монголии64.
Царизм, воздерживавшийся от активного вмешательства во внут-
ренние дела Китая и ограничивавшийся требованием, чтобы мань-
чжурская династия признала автономию Внешней Монголии и не
проводила там каких-либо реформ без предварительного согласова-1
ния с Россией, вынужден был считаться также и с требованиями I
крупной торгово-промышленной буржуазии. В 1912—1913 гг. пра-
вительство привлекало ее к участию в совещаниях по вопросам о
заключении русско-японского (1912), русско-монгольского (1912) и
русско-китайского (1913) соглашений65. В эти же годы московский
биржевой комитет организовал специальную экспедицию в Монго- I
лию, а Дальний Восток посетил лидер октябристов А. И. Гучков.
Октябристы и прогрессисты с удовлетворением встретили при-
знание царским правительством независимости Монголии, которая, ;
по их мнению, открывала для «русской промышленности широкие
перспективы почти безраздельного господства в этой стране»66. 1
Они считали, что Монголия должна явиться для крупной россий- I
ской буржуазии, с одной стороны, рынком «сбыта изделий нашей
фабрично-заводской промышленности, хлопчатобумажных тка- 1
ней», а с другой — рынком «для вывоза сырья (кожа, шерсть, I
пушнина, скот, лошади)»67. Прогрессистское «Утро России» писа-
ло: «Организовав ввоз наших товаров, мы получим возможность
широко эксплуатировать вывоз огромных естественных богатств 1
этой почти девственной страны»68.
Октябристы и прогрессисты продемонстрировали открытую не-
нависть к национально-освободительному движению в Китае. Жон-
глируя своей в сущности рассистской идеей о «желтой опасности», 1
они на деле оказывали помощь феодальной маньчжурской дина- I
стии в борьбе с революционно-демократическим движением. Рос- I
сийскую крупную буржуазию, как и буржуазию других стран, не
устраивал великодержавный националистический лозунг китайской I
буржуазиии «Китай для китайцев», который был направлен, с од- |
170
ной стороны, против маньчжурской династии, а с другой — против
। мсшательства во внутренние дела Китая империалистических де-
ржав. Китайская буржуазия требовала ликвидировать автономию
Монголии. Экспансионистские планы китайской буржуазии, под-
лаживаемые США и Японией, явно противоречили интересам
н устремлениям крупной российской буржуазии. Октябристы
и прогрессисты выступали против независимости Китая и настаи-
вали на его разделе на сферы влияния. Именно поэтому октяб-
ристы категорически выступали против предложения междуна-
родного консорциума банков предоставить заем Юань Шикаю (за-
ем способствовал бы укреплению позиций национальной китайской
буржуазии).
Более тонкую позицию по отношению к китайской революции
занимали кадеты. Оценивая национально-освободительное движе-
ние в Китае как антидинастическое и антифеодальное, они счита-
ли, что оно призвано расчистить путь для капиталистического раз-
вития и национального возрождения этой страны. Выступая 2 мар-
та 1911 г. в III Думе, П. Н. Милюков заявил: «У себя дома цвет-
ные рассы хотят, наконец, стать хозяевами, это мировой факт, иг-
норировать его нельзя»69. В отличие от октябристов и прогресси-
стов кадеты, поддерживая в принципе политику правительства в
отношении Китая, выступали за его территориальную неприкосно-
венность и предлагали сделать ставку на китайскую национальную
буржуазию и либеральную интеллигенцию. Они рекомендовали
царизму последовать примеру США и проводить свою дальнево-
сточную политику под флагом «дружбы» и «поддержки» Китая,
причем советовали поддерживать, разумеется, не революционно-
демократические и антиимпериалистические силы, возглавляемые
Сунь Ятсеном, а именно китайскую национальную буржуазию во
главе с Юань Шикаем. Недаром кадеты высказывались в под-
держку американского предложения предоставить крупный меж-
дународный заем Юань Шикаю, предназначаемый, помимо всего
прочего, и для удушения революционно-демократического движе-
ния в Китае.
Предвидя взрыв великоханьского национализма и шовинизма,
Милюков советовал искать такое политическое решение, которое
позволило бы, с одной стороны, укрепить отношения между Рос-
сией и «обновленным» Китаем, а с другой — могло стать «барье-
ром» против китайско-японского союза, который привел бы к вы-
теснению России «не только из Маньчжурии, но и с берегов Тихо-
го океана»70. Чтобы не допустить такого исхода событий, Милюков
выступил с осуждением аннексионистских устремлений октябри-
стов и прогрессистов, которые, по его мнению, не только не соот-
ветствовали реальным силам царизма, но и могли привести к обо-
стрению антагонизма с китайской национальной буржуазией, под-
толкнув ее к союзу с японской империалистической буржуазией.
Подводя итоги внешней политики России в 1911 г., Милюков
писал: «Но не нужно скрывать от себя, что всякая попытка что-ли-
бо оторвать от Китая теперь, пользуясь его временной слабостью.
171
чревата неисчислимыми последствиями. Если урок Маньчжурии
может чему-либо научить нашу власть, то это именно не повто-
рять слишком дорогого и опасного опыта»71. Разделяя идею так на-
зываемой «желтой опасности», Милюков предлагал правительству
отказаться от представлений о «параллелизме» русских и японских
интересов на Дальнем Востоке и ориентироваться в этом регионе
на США. При этом Милюков продолжал настойчиво внушать пра-
вительству мысль о необходимости использовать для экономическо-
го закабаления Китая более тонкие средства давления, применяе-
мые американской империалистической буржуазией.
Таким образом, дальневосточная внешнеполитическая програм-'
ма буржуазных партий была империалистической. Но реализовать
ее октябристы, прогрессисты и кадеты стремились различными ме-
тодами. Позиция октябристов и прогрессистов носила откровенно
аннексионистский и агрессивный характер. Пользуясь слабостью
маньчжурской династии, они рассчитывали выторговать у нее эко-
номические и территориальные уступки. Не удовлетворяла их и
полная победа китайской национальной буржуазии, в которой они
видели опасного конкурента. В свою очередь, кадеты пытались реа-
лизовать свою программу более тонкими методами. Ориентируясь
в проведении дальневосточной политики на США и «обновленный»
Китай, они рассчитывали таким путем добиться стабилизации об-
становки на Дальнем Востоке, что в свою очередь явилось бы од-
ной из необходимых предпосылок для решения кардинальных
внешнеполитических задач России на Ближнем Востоке72.
В фокусе средневосточного внешнеполитического курса цариз-
ма и буржуазных партий находилась Персия. Русско-английское
соглашение 1907 г.73 способствовало политическому урегулирова-
нию отношений между Россией и Англией в Персии. Однако пер-
сидская революция74 во многом спутала планы империалистиче-
ских держав, заставив их внести определенные коррективы во
внешнеполитический курс на Среднем Востоке. Революция в Пер-
сии привела к усилению интервенционистских устремлений со сто-
роны правящих кругов Англии и России. Царизм по мере возмож-
ностей оказывал помощь шахскому режиму, посылая в Персию ка-
рательные отряды, действовавшие там под командованием полков-
ника Ляхова. Персидская революция задела интересы российской
крупной торгово-промышленной буржуазии, кровно заинтересован-
ной в сохранении и упрочении своего экономического влияния в
этой стране75. Напомним, что торговля России с Персией в рас-
сматриваемые годы достигала 70 млн руб. в год, а в руках русских
промышленников и торговцев были сосредоточены громадные рыб-
ные, лесные, горные, дорожные и банковские предприятия76. Разу-
меется, всего этого крупная буржуазия лишаться не собиралась.
Следует также иметь в виду, что российская крупная торгово-1
промышленная буржуазия не без основания опасалась усиленного
проникновения в Персию германского капитала и конкуренции I
германских товаров. С одной стороны, российским предпринимате- 1
лям было, несомненно, выгодно столкновению интересов Англии и ।
172
Германии в Персии; поэтому они неоднократно выступали с заяв-
лениями о необходимости держаться нейтралитета в надвигавшейся
англо-германской «схватке в сфере влияния Англии»77. С другой
стороны, они самым решительным образом требовали у правитель-
ства поставить надежный барьер проникновению Германии в «сфе-
ру влияния» России. Именно поэтому представители октябристско-
ю и прогрессистского капитала выступали с критикой правительст-
венных проектов железнодорожного строительства в Персии, счи-
тая, что их реализация приведет к открытию персидского рынка
для товаров иностранных конкурентов и прежде всего Германии.
Эта позиция получила подробное обоснование на совещании про-
мышленников московского района, состоявшемся 9 ноября 1910 г.
в Москве на квартире П. П. Рябушинского. На следующий день,
10 ноября, в газете «Голос Москвы» была опубликована статья
Г. А. Крестовникова, в которой он, выражая мнение участников
совещания, решительно высказался не только против строительства
ответвления Багдадской железной дороги к Тегерану, но и против
проекта так называемой Трансперсидской дороги Тифлис — Теге-
ран и далее в Индию. «Мы, — подчеркнул председатель москов-
ского биржевого комитета, — преподносим Германии устройство
транзита на наш счет в Персию и готовый персидский рынок, от-
нимая его у своей промышленности».
По мере обострения политической обстановки в Персии и осо-
бенно после восстания в Тебризе (1908—1909), крупная торгово-
промышленная буржуазия все более настойчиво стала требовать у
правительства самых решительных и эффективных мер для ограж-
дения своих интересов в этой стране. «Нам нет дела до того, —
писала “Голос Москвы“, — кто правит Персией и как он ею пра-
вит, но нам важно, чтобы каждая капля нашего труда, каждая ко-
пейка, пущенная в оборот, были сохранены и обеспечены». Октяб-
ристский официоз недвусмысленно предупреждал: «Возможно, что
не далеко то время, когда общественное мнение России поставит
правительству строго определенное требование соблюсти русские
интересы в полной мерс, не задумываясь над путями и способами,
какими это может быть достигнуто»78. Через год с небольшим ок-
тябристы «расшифровали» свою позицию: «Сентиментальность в
этом деле излишня, — подчеркивалось в “Голосе Москвы41, — и
если для устранения мятежа нужно поставить в Тебризе ряд висе-
лиц — пусть будут виселицы»79. Октябристы явно подталкивали
царизм на путь открытой интервенции для удушения персидской
революции. Правда, они считали, что правительство должно скоор-
динировать свои интервенционистские планы с Англией. Но эта
оговорка существа дела не меняла.
Довольно быстро на позиции удушения персидской революции
встали прогрессисты. Если в первой половине 1909 г. их лидеры
еще выступали против открытой интервенции, призывали занять
выжидательную позицию и ограничиться «исключительно защитой
русской торговли и русских подданных, предоставляя шаху и его
народу устанавливать свои порядки»80? то в 1911 г. прогрессисты
173
уже настаивали на необходимости «принять действенные меры для
обеспечения порядка в признанном за нами районе влияния»81.'
Одобрив ввод царских войск в Иранский Азербайджан, они счита-»
ли, что отправка туда правительством карательных отрядов явля-
ется мерой явно недостаточной, ибо не даст возможности водворить
в Персии «тот минимум порядка, без которого немыслимы торго-
вые дела». В связи с этим Г. Н. Трубецкой ставил задачу склонить
Англию к пересмотру соглашения 1907 г., причем Россия должна
была гарантировать Англии сохранение территориальной неприкос*4
новенности Персии, а Англия взамен должна была предоставить ей
«свободу рук» для обеспечения «наших интересов в признанном ею.
районе»82. На деле это обозначало санкционирование Англией ин-
тервенции царских войск в Персию для подавления революционно-
го движения народных масс.
Особого внимания заслуживает позиция кадетов по отношению»
к персидской революции. Кадеты считали ее антидинастической и
антифеодальной и подчеркивали, что она дала стране конститу;
цию, парламент, реформу местного управления и т. д. Приветствуя
победу конституционного режима в Персии, кадеты отмечали, что
новый порядок создаст там более благоприятные, чем ранее, усло-
вия для развития русской торговли и промышленности и для раз-
мещения дополнительных займов83. Кадеты довольно резко крити-
ковали царское правительство за то, что оно не поняло характера
национально-освободительной борьбы в Персии и продолжает вести
там старую политику, как бы не замечая происшедших в этой
стране перемен. Правительство, указывали кадеты, вместо того,
чтобы продолжать ориентироваться на старую шахскую династию,
должно было сделать ставку на персидскую национальную буржуа-
зию и либеральную интеллигенцию. Кадеты стремились предупре-
дить правительство об опасности «увязнуть» в персидских делах в
такой момент, когда «Балканы еще богаты сюрпризами и когда вся»
наша свобода действий и все наши силы могут понадобиться!
там»84. Поэтому они настоятельно советовали действовать в Пер-
сии совместно с Англией, не прибегая до определенного момента к
интервенции.
Однако уже во время народного восстания в Тебризе в
1908—1909 гг. кадеты стали настаивать на насильственном подав-
лении «анархии». Свое враждебное отношение к тебризскому вос-
станию они выразили тем, что фактически одобрили ввод ^царских!
войск в Тебриз в апреле 1909 г., а затем расправу персидского'
правительства с революционными отрядами Саттар-хана и Багир-1
хана85. Начиная с 1911 г. (особенно после того, как персидское’
правительство пригласило в Персию в качестве советника Моргана-
Шустера) кадеты фактически встали на путь поддержки интервен-।
ционистской политики царского правительства. При этом они реко-|
мендовали ему применять для подавления революции не только
«домашние», но и либеральные методы удушения персидской рево-1
люции. Разъясняя суть этих методов, «Речь» писала: «Не воюя с|
Персией, мы берем на себя выполнение экзекуций вместо того>|
174
чтобы по примеру Англии предоставить расправу самим же персам:
и, избавившись таким образом от одиума народного недовольства,
наглядно доказать населению, что персидские власти не могут до-
пустить посягательства на русский престиж»86.
Призывая царизм действовать в полном согласии с Англией на
основе соглашения 1907 г., «Речь» одобрила введение дополнитель-
ного контингента царских войск в Северную Персию, а также вы-
садку английского десанта на юге Персии, что якобы полностью
соответствует «духу англо-русского соглашения и преследует цель
защиты интересов обеих стран»87. Выступая в III Думе, Милюков
прямо заявил, что посылка «нового отряда русских войск в Тебриз
была вызвана несговорчивостью меджлиса»88. Однако, не возражая
в принципе против интервенции, Милюков все же призывал ца-
ризм к осторожности: «Конечно, Персия есть тоже Азия. Но даже
и после русско-английского соглашения, даже после Потсдама, мы
так же вынуждены действовать на глазах Европы»89.
Учитывая обстоятельное освещение в литературе позиции бур-
жуазных партий по отношению к внешнеполитическому курсу
царского правительства на Ближнем Востоке90, мы остановимся
лишь на тех проблемах, которые имеют непосредственное отноше-
ние к данной теме, и прежде всего об отношении буржуазных пар-
тий к революции в Турции91.
Революция в Турции, начавшаяся в июне 1908 г., сразу же
привлекла внимание империалистической буржуазии капиталисти-
ческих стран, давно жаждавшей дележа Оттоманской империи.
В. И. Ленин подчеркивал, что «турецкая революция сразу встрети-
ла перед собой контрреволюционную коалицию держав с Россией
во главе»92. Ведущие буржуазные газеты сразу же направили в
Турцию своих специальных корреспондентов: «Русские ведомости»
Л. С. Белявского, «Слово» Г. Н. Трубецкого, «Биржевые ведомо-
сти» А. Е. Кауфмана, «Голос Москвы» Ф. А. Духовецкого93. Тур-
цию посетили П. Н. Милюков, А. И. Гучков, А. А. Стахович, кото-
рые встречались с лидерами младотурецкой революции, видными
депутатами меджлиса. Идеологов и политиков российской буржуа-
зии в принципе устраивала младотурецкая революция, явившаяся
верхушечным политическим переворотом, который привел к уста-
новлению в Турции конституционно-монархического режима. По-
ложительно оценивая монархизм, национализм и консерватизм ли-
деров младотурецкой революции, кадеты, прогрессисты и октябри-
сты до определенного момента были уверены в том, что младотур-
ки проявят «благоразумие» и в области внешней политики, согла-
сятся пойти на удовлетворение требований империалистических
держав о проведении реформ в Македонии, а также нс будут про-
тиводействовать реализации внешнеполитических планов России
на Ближнем Востоке и прежде всего решению вопроса о Проливах.
। Кроме того, все буржуазные партии питали надежду на то, что в
результате младотурецкой революции произойдет ослабление гер-
манского влияния в Турции, что позволило бы расширить возмож-
ность для сбыта товаров отечественной промышленности. Все это,
175
I
вместе взятое, и предопределило позицию «нейтралитета» к младо-
турецкой революции со стороны царизма и буржуазных партий,
рассчитывавших, кроме всего прочего, на включение «обновлен-
ной» Турции в состав Всебалканской конфедерации, направленной
острием против Австро-Венгрии и Германии.
Однако эти надежды не оправдались, ибо, добившись от султа-4
на восстановления конституции 1876 г., младотурки вступили на
путь удушения национально-освободительного движения балкан-
ских народов и под лозунгом «Турция для турок» начали осущестч
влять великодержавную империалистическую внешнюю политику,-
которая шла вразрез с интересами и устремлениями других де-
ржав, стремившихся к разделу Турции. Царизм и буржуазные
партии в качестве одного из путей выхода из Боснийского кризиса
намечали предоставление компенсаций славянским государствам за
счет территориальных уступок со стороны Турции. 1 ноября
1908 г. в большевистской газете «Пролетарий» была опубликована
статья «Национал-либерализм на русской почве», в которой гово-
рилось: «Вопреки медоточивым речам о полном сочувствии к ту-
рецкой революции кадеты на деле пальцем о палец не ударили,
чтобы отвести в сторону разбойничью руку царского правительств
ва, готового задушить турецкую свободу... Позднее, ко времени по-
следнего выступления Австрии, кадеты вслед за октябристами на-
несли своим «братьям»-младотуркам уже прямой удар. Кадеты,
поддержали целиком и безоговорочно вой «национальной» печати
о компенсации капиталистов самодержавной России за счет кон-
ституционной Турции; вслед за «Новым временем» и «Голосом
Москвы» выступая на словах против Австрии, на деле одобряли
Извольского в его политике удушения Турции, выражая опасение,
что Извольский окажется слишком мягок и не сумеет с достаточ-
ной решительностью провести эту политику разбойнической аван-
тюры, диктуемой якобы национальными интересами».
Балканский кризис 1911 г.94 привел к дальнейшему обострению
международной обстановки на Ближнем Востоке. Весной—летом
1911 г. усилилась национально-освободительная борьба балканских
народов за освобождение от оттоманского гнета и отмену устарев-
шей системы международных отношений, установленной на Балка-
нах еще Берлинским конгрессом 1878 г.95 Политический кризис на
Балканах заставил царизм и буржуазные партии самым внима-
тельным образом отнестись к развитию международных отношений
в данном регионе. Продолжая выступать за сохранение статус-кво*
на Балканах, царизм все еще надеялся, что ему удастся воспользо-1
ваться политической изоляцией Турции и выторговать у нес ком-
пенсации в вопросах о Проливах, железнодорожном строительстве
в приграничных с Россией областях и о положении в Урмийском
крае. Одновременно буржуазные партии, тоже выступая за сохрач
нение статус-кво на Балканах, настаивали на необходимости осво-
бодить русскую дипломатию от туркофильских тенденций, отка-
заться от курса на сближение с Турцией и создание Всебалканской
конференции, более активно поддерживать балканские государства»
. 176
ii стремиться к созданию Балканского союза. «Если бы даже для
обуздания не в меру воинственной Турции, — писала “Голос Мос-
ты**, — потребовалось мобилизовать несколько русских корпусов
•|.| турецкой границе, такая мера, полагаем, не была бы встречена
русским общественным мнением несочувственно»96. Призывая дип-
юматическое ведомство к активной политике на Балканах, «Утро
СЪссии» подчеркивала: «Возвращение русского дипломатического
исдомства к активной политике на Балканах будет встречено с не-
сомненной симпатией и чувством полного удовлетворения»97.
Н унисон с октябристами и прогрессистами кадеты также считали,
что в данный момент «развязались руки для новой, более реши-
1сльной политики — поддержки славянских народов против Тур-
ции»98.
Антитурецкие настроения в широких кругах российской буржу-
йки еще более усилились в период итало-турецкой войны99. Круп-
па я торгово-промышленная буржуазия настоятельно требовала у
правительства, чтобы оно добилось у Турции гарантий свободы
юргового судоходства через Проливы. В сентябре 1911 г. состоя-
лось несколько встреч представителей Совета съездов промышлен-
ности и торговли с управляющим МТиП Д. П. Коноваловым, па
к Сп орых обсуждался вопрос о принятии правительством необходи-
мых мер, чтобы не допустить закрытия Проливов для русских
юртовых судов. «Необходимо показать,— писал журнал “Про-
мышленность и торговля4*,— что Россия не перестала быть вели-
• ой державой, которая не потерпит пренебрежительного отноше-
ния к своим интересам»100.
Наиболее воинственную позицию по отношению к Турции за-
няли октябристы, выступавшие против тактики пассивного нейтра-
штета и настаивавшие на установлении русско-итальянского со-
i рудничества на Ближнем Востоке. «Высшие интересы государст-
м, — писала “Голос Москвы**, — подсказывают ныне нашей дип-
юматии иную задачу, гораздо более многообещающую, чем возня
< Турцией, и более или менее неудачные ухаживания за младоту-
рецкой камарильей. Это — задача упрочения и развития наших
огношений с Италией и осуществление русско-итальянского союза,
который может нам очень пригодиться в будущем»101. Октябристы
< читали, что правительство должно воспользоваться благоприятной
ситуацией и, предъявив Турции ультиматум, заставить ее пропу-
• гить в Черное море «несколько крупных броненосцев для немед-
ленного усиления нашего Черноморского флота из состава Балтий-
<кого флота»102. Вместе с тем они самым категорическим образом
высказывались против нейтрализации Проливов. «Совершенно яс-
но, — подчеркивалось в “Голосе Москвы**, — что нам нет никако-
10 смысла созывать весь мир на Босфор и Дарданеллы и отдавать
оба эти пролива под международный контроль по образцу Суэцко-
lo канала. Напротив, мы должны твердо и непоколебимо стоять на
Юм принципе, что вопрос о проливах касается только тех держав,
владения которых лежат в Черном море и прежде всего, конечно,
России и Турции»103.
12 В. В. Шелохаев
177
Против нейтрализации проливов высказывались также прогресс I
систы и кадеты. Как и октябристы, они считали, что помимо самих
проливов к России должна отойти и часть прилегающей к ним тер-
ритории. «Во всяком случае, — писал Милюков, — одно голос
право, не обеспеченное территориальными “анклавами'* и укрсплс-
ниями на них, о чем мечтал Николай I, не имеет особенно боль
того значения даже в том случае, если мы его добьемся в более
благоприятную минуту, чем настоящая»104. Выступая в поддержку
идеи создания Балканского союза, прогрессисты и кадеты до опре-
деленного момента рассчитывали, что в условиях итало-турецкой
войны царскому правительству все же удастся заключить соглаше-
ние с Турцией о Проливах и даже использовать ее против «импе-
риалистической политики пангерманизма»105. Однако после закры
тия Портой 7 апреля 1912 г. Проливов для торговых судов позиция
прогрессистов и кадетов в данном вопросе сблизилась с позицией
октябристов.
После того, как 6 мая 1912 г. царскому правительству удалось
добиться от Порты открытия Проливов для торгового судоходства,
буржуазные партии еще более повысили свои требования. «Рос-
сии, — писало “Утро России", — надо конфиденциальным путем,
но, безусловно, авторитетным образом заявить Европе, что при ко
печной ликвидации оттоманской территории вся балканская и ази
атская береговая полоса Черного моря должна отойти к России»106
В унисон с октябристами и прогрессистами кадеты заявляли: «Как
бы то ни было, свободное плавание по Дарданеллам должно быть
обеспечено»107.
Итало-турецкая война способствовала окончательному оформ
лению Балканского союза против Турции. На страницах буржуаз-
ной печати все чаще стали появляться статьи с обращенным к пра
вительству призывом «предоставить балканским державам... под
раться с Турцией один на один»108. После начала первой балкан
ской войны109 буржуазные партии развернули бурную шовинисти
ческую кампанию. Вкупе с националистами октябристы и погрес
систы выступили с резкой критикой позиции Сазонова, взявше
го курс на соглашение с Австро-Венгрией и на примирение госу
дарств Балканского союза с Турцией. Октябристы предлагали Са
зонову перейти к жесткому внешнеполитическому курсу на Балка
нах. «Мы просим вас, — писал “Голос Москвы", — отказаться 01
вашего оптимизма и квиетизма. Мы просим вас быть готовыми
сказать веское слово от имени России. Мы просим вас обезопасить
нашу границу. Мы желаем, чтобы Австрия и ее союзники окончи
тельно усвоили себе простую истину, что территориального прира
щения на Балканах мы не допустим. В том же случае, если их
нужно будет сделать, то они, во всяком случае, не должны нару
шать интересов балканских держав, и вместе, с тем должны был
даны компенсации и России, и они напрашиваются сами собой
нам нужны Проливы. Нам надоело сидеть в доме, ключ от которо
го в чужом кармане. Мы требуем, чтобы он был у нас. И мы дума
ем, господин министр иностранных дел, что если вы вовремя по
178
< питаетесь нашего совета и придвинете к границам несколько на-
ших корпусов, а от союзников потребуете выполнения союзных
обязательств, — ваше слово услышат и не только услышат, а и
пыполнят»110. Через два дня на страницах октябристского официо-
за была опубликована передовая с характерным названием: «Перед
шцом войны», в которой содержался призыв: «Будьте же готовы
поддержать ваше мнение всею вооруженной мощью России, она-то
> этому готова»111.
Наиболее воинственную, шовинистическую позицию занимали
прогрессисты. В декабре 1912 г. «Русская молва» потребовала от
правительства, чтобы оно в ультимативной форме заявило Австро-
Венгрии: Россия не допустит «ни шагу далее на Балканский полу-
остров». В противном случае она «вынуждена будет победить свое
hi вращение к войне и бросить на чашу весов свой меч». Далее в
питье излагались конкретные задачи России на Балканах: «1) Ни-
ыкая доля турецкого наследия не должна попасть в руки Австрии;
2) автономия Албании допустима в пределах, не нарушающих эт-
нографических и исторических прав славян; 3) территория авто-
номной Албании должна быть гарантирована всеми великими де-
ржавами; 4) сербский порт на Адриатическом море и железная до-
рога к нему должны быть гарантированы державами от всякого по-
кп ательства со стороны Австро-Венгрии»112.
Политика кадетов в этом вопросе была, как обычно, более тон-
ши и дипломатичной. Но, в сущности это была такая же велико-
державная империалистическая политика. До «свидания» Милюко-
п.| с Сазоновым, состоявшегося в конце сентября или начале ок-
тября 1912 г., «Речь» усердствовала в наладках на министра ино-
IIранных дел за его будто бы «сговорчивость», «уступки» Австрии,
недостаточную» охрану великодержавных интересов России и т. д,
• Кадеты, — писал В. И. Ленин, — обвиняют самых отчаянных ре-
акционеров-националистов не за их империализм, а, напротив, за
и), что они ослабили вес и значение “великой“ идеи о завоевании
царизмом Константинополя!!»113. После же «свидания» позиция
• Речи» изменилась, и Милюков стал усиленно хвалить Сазонова за
•сдержанность» и ругать «бестолковый задор» «Нового Времени».
Настаивая на том, что балканский вопрос надо решать не одним, а
имеете с «наладившейся европейской машиной тройственного со-
। кипения», Милюков призывал к более осторожной политике на
Калканах.
Следует отметить, что первая балканская война выявила нали-
чие в ЦК кадетов ряда серьезных разногласий. Дело в том, что по-
зиция Милюкова после встречи с Сазоновым не встретила поддер-
жи со стороны подавляющего большинства членов кадетского ЦК.
Об этом ярко свидетельствует дискуссия, развернувшаяся по воп-
|к)су об оценке балканских событий на заседании ЦК 12 октября
1012 г. Большинство присутствовавших выступило с резкой крити-
ки милюковской линии, которая, как отметил В. И. Вернадский,
ио видимости близко подходит к координации с политикой мини-
герства иностранных дел, а этой опасной близости надо избегать»
12*
179
Россия слаба». Именно эту точку зрения, по мнению Колюбакина,
и надо было проводить от имени кадетской партии121.
В заключительном слове Милюков подчеркнул, что Россия из-
.1 славян воевать не должна, но если «зайдет речь о собственных
интересах России, то дело может быть иначе». Поставив вопрос о
|ом, что же следует понимать под «русскими интересами» и где
проходит «та граница в поддержке славян, за которой начинается
ной откровенностью прожженного дипломата заявил: «Сейчас на
•гот вопрос и трудно и неудобно отвечать, и поневоле приходится
нс договаривать... Итак, нельзя сразу же ставить на почву более
цпи менее отдаленных русских интересов, говорить о ликвидации
1урции и т. п. — это был бы грубый ход».
Разъясняя собственную позицию (а не ту, которую он проводил
па страницах «Речи»), Милюков особо подчеркнул, что он «стоит
•л необходимость для России Проливов... но сейчас, хотя бал-
ийский вопрос ставится во всю ширь, вопрос о ликвидации
1урции еще не наступил. Для России трудно довольствоваться
простой нейтрализацией Проливов, для нее нужны и куски тер-
ритории по берегам Проливов... Следовательно, в постановке
«опросов должна сохраняться известная перспектива и последо-
I коллегам по
т. к. известно, что русская политика всегда терпит фиаско». По
мнению Вернадского, «прогрессивным элементам общества невоз-
можно оставаться пассивными, и члены партии к.-д. обязаны всту-
пать в те общественные организации, которые сейчас формируются
... Необходимо поэтому принять участие в организующейся помо-
щи славянам»114. А. Р. Ледницкий считал, что призывы Милюкова
к сдержанности приведут к тому, что «общественное движение I
пройдет мимо нас», и поскольку «нельзя удержать общество», то ют интерес, который может оправдать войну», Милюков с пинич-
надо проявить активность и «искреннее отношение к балканским ”
народам»115.	J ’
С критикой позиции Милюкова выступил Струве. «Россия, —
заявил он, — имеет свои вполне определенные задачи при ликви
дации Турции в Европе, и их надо поставить в полном объеме пе-
ред обществом... В настоящее время Россия вынуждается вступить
в защиту своих интересов, которые совпадают с интересами ела
вян — больше болгар, чем сербов, — это вопрос о Проливах... Мы
снова вступаем в единоборство с Западной Европой, но при более
благоприятных условиях, чем, например, в 1853 г.... В финансовом
отношении мы одна из могущественных стран, мы могли бы гово
рить таким языком, что все бы прятались в нору. Надо бросить ло
зунг в народ и зажечь его»116.
Анологичной точки зрения придерживался Н. А. Гредсскул I стельность». Милюков пытался внушить " своим коллегам V-
считавший необходимым оказывать славянам моральную и матери ЦК, что обо всем этом глупо кричать на всех углах и
альную помощь. «Война на Балканах, — отмечает он, — создас! партия должна свою политику в балканском вопросе провопить
благоприятное положение для России, а не для Австрии: не Россия шк тонко и дипломатично, чтобы у масс сохранилась иллюзия о р
будет зачинщицей войны, если таковой уже нельзя будет избе непричастности к захватнической империалистической внешней
жать. Война в высшей степени нежелательна, но и для самоп политике122.	сшнси
предотвращения войны нельзя от нее зарекаться, — и с этой точки Дискуссия по вопросам балканской политики начатая 12 or
зрения позиция П. Н. М. (Милюкова. — В. Ш.) опасна и нежели ибря в Петербургском отделении ЦК через десять дней быпя
тельна»117. А. В. Тыркова заявила, что она читает некоторые продолжена в Московском отделении ЦК С изложением nnrKvccww
статьи «Нового времени» с гораздо большим удовлетворением, чем । Петербургском отделении ЦК выступил А Р Леднипкий R хппр
партийный официоз «Речь». Подчеркнув, что «инициатива обще Прений выяснилось, что Московское отделение ЦК ' *°ДС
ственного сочувствия славянам, к сожалению, упущена партией • -------------— -----
К.—Д.», JL	--------_ _
организацию»118. По мнению А. С. Изгоева, «тон статей П. Н. М
(Милюкова. — В. Ш.) есть скорее тон дипломата, ответственной
министра иностранных дел, чем тон лидера оппозиции. И эъ
сбивает общество с толку»119. Против позиции Милюкова вы
сказался и А. А. Свечин, считавший, что «стать на почву безу(
ловного успокоения партия не может, не может она и скры
вать, что война сопряжена для страны с большим риском и поте
рями. Но при всем этом надо пустить мысль, что есть пределы
за которыми и мы не удержимся от войны. Скажем, что Г'*
вянские интересы воевать мы не пойдем, но и раздавить их мы н<
позволим»120.
Из всех присутствовавших на заседании ЦК лишь оди1
А. М. Колюбакин высказался за проведение более осторожной шилёдующей: мы” должны бытГготовыми'ГГойнГ’мГт ппч™
литики. Он считал, что славянам, безусловно, надо помогать, н-	~	’ должны гото
обещать им «активную поддержку нельзя», ибо «мы знаем, 47
4	-	-
180
, ' стоит в бал-
|» диском вопросе на еще более правых позициях, чем Пстербург-
г?	-°-	т'	так жизненн0
мжен, что мы не можем не выразить относительно него своего
I мнения. Проливы — жизненный интерес для России. Распределе-
V иис сил на Балканском полуострове также далеко не безразлично.
Наши симпатии должны быть на стороне славян. Нельзя забывать,
•но происходит борьба стран с демократической конституцией про-
й пн» страны, представляющей собой военную деспотию с призрач-
ными формами конституции. Избегая шовинизма, мы не должны
рыновиться на ту точку зрения, что войны следует избегать какой
|ли России было также неуместно»1^3. К точке зрения Кокошкина
присоединились А. А. Мануйлов, В. А. Маклаков и А. А. Кизевет-
К*р. «Наша формула, — подчеркнул Маклаков, — должна быть
Ьигься к ней во всех отношениях: приводя в порядок и наши воен-
силы и наши внутренние отношения»124.
HOIV lUMVbllbiin VJltlDiinaivi,	vv/i\u^iviu**v,	---- -------------vi4v vz^iVzV/ прашлл ниамцнил, ч
Тыркова сделала вывод: «Остается войти хотя бы в чужум.кос. «Балканский вопрос, — заявил Кокошкин, —
’	*	« < П _ А J • ТТ	_________-У- ТТ U Л Л I ' </ Лтт .	-	__ _______
за ела Гм то ни было ценой. Говорить теперь о военной неподготовленно-
С МЫ н| II! России было также HPVMPrTMOyJ *3 Kf Т'ЛТЛЛД* OnOUTlrT V ПТ/ЛТТ^ГЛГ.ТГП
181
На фоне подобного рода откровенно шовинистических реча
диссонансом прозвучало лишь выступление Д. И. Шаховского, ко
торый считал, что «сдержанность Сазонова едва ли должна бы’п
всецело осуждаема. Нужно только установить, до каких пределе!
должна идти эта сдержанность. Прежде всего мы должны уста
новить для самих себя наши основные требования в Балкан
ском вопросе»125.
Итоги обсуждения балканского вопроса в Московском отделе
нии ЦК подвел Ледницкий. Во-первых, подчеркнул он, «прогрсс
сивные элементы должны стать во главе движения и подчинить об
щественное мнение своему влиянию». Во-вторых, Россия ни npi
каких обстоятельствах не должна устраняться от решения балкам
ского вопроса. В противном случае «это поставит ее в разряд вто
ростепенных и даже трехстепенных государств». В-третьих, «мы н
можем допустить, чтобы Константинополь принадлежал какой-ни
будь сильной державе: всего лучше было бы сделать его вольны*
городом. Нельзя допустить также захвата Салоник Австрией: эт
было бы равносильно закрытию Дарданелл»126.
Постановление Московского отделения ЦК сводилось к следую
щим четырем пунктам: «1) МО ЦК полагает, что сочувствие рус
ского общества должно быть на стороне славян; 2) МО ЦК не счи
тает возможным поддерживать мнение, что следует какой бы то и
было ценою избегать войны; 3) члены партии к-д. должны занят!
ся организацией общественного мнения и оказывать всяческое со
действие обществам, принявшим на себя дело помощи славянам
При выборе обществ, которым будет оказываться содействие, слс
дует принимать во внимание нравственную и политическую физи
ономию их руководителей; 4) выяснение вопроса о позиции, какух
должна занять Россия в балканском вопросе, решено отложит
до дальнейшего обсуждения»127. Это была откровенно шовиш
стическая позиция, мало чем отличавшаяся от позиции «Новг
го времени».	
Мутные волны шовинизма стали захлестывать и московскс
Общество Мира. 4 ноября 1912 г. его правление внесло на обсу»
дение общего собрания резолюцию по поводу балканских событие
«Великий грех, — говорилось в резолюции, — творится на Балка
нах. Льется человеческая кровь. Не будучи в состоянии приостане
вить кровопролитие, русское общественное мнение должно crpi
миться хотя бы к его ограничению, чтобы оно не распространяло!
на остальную Европу. А это возможно лишь при условии, есл
Россия и Австрия будут соблюдать строгий нейтралитет. В этом н<
правлении «Общество Мира» будет стремиться влиять на русски
общественное мнение. В то же время «Общество Мира» выражас
надежду, что русское правительство совместно с другими великим
державами не только будет стремиться к локализации войны, но ।
энергично содействовать скорейшему прекращению кровопролити
на Балканах»128.
Эта резолюция, соответствовавшая в своей основе более тоню
и дипломатической позиции Милюкова в балканском вопросе, 6i
182
/i.i встречена в штыки членами правления «Общества Мира»
( , А. Котляревским и А. Р. Ледницким. Первый считал, что резо-
люция «идет вразрез с настроением русского общества, сочувство-
вавшего славянам». По мнению второго, «война балканских наро-
дов против Турции есть война чисто оборонительная и является
i шнственным способом достижения мира и в этом своем качестве
нс только не противоречит идее пацифизма, но вполне с ним со-
। асна и из него вытекает»129. В конечном счете председатель
правления «Общества Мира» Долгоруков вынужден был снять ре-
волюцию с повестки дня, но это уже нс могло предотвратить рас-
»ола внутри общества.
Теоретическое обоснование воинствующей шовинистической
позиции широких кругов крупной торгово-промышленной буржуа-
ши и либеральной интеллигенции дал П. Б. Струве в статье «Бал-
канский кризис и исторические задачи России». Исходя из тезиса о
моровом и смелом консервативном империализме», он заявил,
•но в данный момент на Балканах «творится и завершается
русское дело». Балканские события, считал Струве, «поднима-
ют наше народное чувство, дают ему удовлетворение, возрожда-
ют веру в Россию, в историческое призвание России и ее
мощь. Соответственно этому общественное движение, которое
Iможет быть порождено в России балканскими событиями, не
должно быть партийным, не должно и не может быть приурочи-
ваемо ни к какому направлению. Тут есть неоспоримо матери-
11 для чего-то всенародного и объединяющего». Струве считал,
что России следует воспользоваться балканской войной и из-
и 1счь из нее максимальную пользу. Конкретизируя программу
издания «Великой России», он писал: «Россия, экономиче-
• |.ий центр которой тяготеет к Черному морю, должна господст-
вовать на нем и командовать над выходом из него в Средизем-
ное море. Это есть хозяйственная и политическая необходимость
11я России... России нужно в удобное время безоговорочно ре-
нить вопрос о своем контроле над Проливами». Считая, что в
|нный момент нецелесообразно торопиться с разрешением это-
ю вопроса, Струве призывал готовиться к «великим испытаниям»
I- ближайшем будущем. «Мы, — писал он, — должны теперь же
не только внешне, технически, но и внутренне, духовно готовиться
» великим испытаниям. Никогда еще Россия так не нуждалась в
мордой либеральной внутренней политике, в мудрой политике со-
бирания всех сил не только русского народа, но и всех народностей
империи, как именно теперь»*30.
По существу в данной статье Струве окончательно завершил
Начатую им еще в 1908 г. разработку империалистической внешне-
политической программы российской буржуазии. Эта программа
полностью соответствовала великодержавным устремлениям широ-
П1Х кругов крупной торгово-промышленной и финансовой буржуа-
пт, а также буржуазной интеллигенции. Разоблачая классовую
щность струвистского лозунга «Великая Россия», большевистская
(Правда» писала: «Империализм и сам по себе достаточно гнусен,
183
gi о непосредственных интересах России на Ближнем Востоке и
кто упускать нельзя»135.
' Новая волна шовинизма поднялась в марте — первой половине
мая 1913 г., когда после побед над турецкой армией балканские го-
сударства приступили к подготовке дележа оттоманского наследст-
ва. Буржуазная печать подвергла резкой критике позицию Сазоно-
ва, который согласился с требованием Австро-Венгрии о передаче
Скутари Албании в обмен на территориальные и экономические
компенсации для Сербии и Черногории. 17-24 марта 1913 г. в Пе-
тербурге, Москве и ряде других городов прошли «патриотические»
манифестации под лозунгом: «Скутари — черногорцам», «Крест
над святой Софией», в которых приняли участие националисты и
представители буржуазных кругов. Демонстранты устраивали ми-
тинги у дипломатических представительств Сербии, Болгарии,
Черногории, пытались учинить разгром посольства Австро-Венгрии.
В итоге возникла парадоксальная ситуация: царское правительство,
стремясь избежать конфликта с Австро-Венгрией и Германией, на-
чало насильственными мерами разгонять верных ему «патриотов»,
затем и вообще запретило подобного рода манифестации.
Вкупе с националистами буржуазные партии требовали от пра-
вительства, чтобы оно не забыло «своей» доли при дележе Турции
и окончательно решило в свою пользу вопрос о контроле над Про-
ливами136. Правительство вынуждено было считаться с буржу-
азным общественным мнением. 23 марта 1913 г. Сазонов пригла-
сил на «чашку чая» М. В. Родзянко, В. М. Волконского, Н. А. Хо-
мякова, М. М. Алексеенко, Н. И. Антонова, Э. П. Беннигсена,
Н. Г. Савича, А. Ф. Мейендорфа, И. Н. Ефремова, А. И. Конова-
лова, В. М. Вакара, Д. Д. Урусова, П. Н. Милюкова, В. А. Макла-
кова, А. И. Шингарева, М. В. Челнокова, Н. В. Некрасова. Рассчи-
тывая успокоить «общественное мнение», министр иностранных
дел подробно изложил позицию правительства в балканском вопро-
се. По существу речь шла о выработке компромиссной позиции по
вопросу о дележе оттоманского наследства между странами Бал-
канского союза.
Как и следовало ожидать, ожесточенная борьба балканских
правительств за «свою» долю оттоманского наследства привела ко
второй балканской войне - война Болгарии против Сербии, Гре-
ции и Черногории, к которым вскоре присоединились Румыния и
Турция. Вторая балканская война с предельной остротой поставила
вопрос о реальной возможности перерастания локальной войны на
Балканах в мировую войну. Царизм при помощи разного рода ком-
бинаций предпринимал лихорадочные попытки восстановить ста-
тус-кво на Балканах и найти пути предотвращения мирового воо-
руженного конфликта. Изменившуюся международную ситуацию
вынуждены были учитывать и буржуазные партии, оказавшие под-
держку Сазонову в поисках политического решения острейших
межимпериалистических противоречий. «Локализировать вой-
ну, — писала “Утро России44, — вот первенствующая сейчас зада-
ча русского правительства и русской дипломатии»137.
185
ибо он нужен только правящему меньшинству, а империа-
лизм “подлинно-консервативный44, который проповедует Стру
ве, гнусен и кровожаден вдвойне, он преступен с точки зрения де-
мократии»131.
Шовинистическую позицию продемонстрировали октябристы,
прогрессисты и правые кадеты во время обсуждения правительст
венной декларации в IV Думе. Выступая 7 декабря 1912 i
В. А. Маклаков под аплодисменты националистов, октябристов >
прогрессистов заявил: «Россия не хочет войны, не хочет завоева
ний, не ищет ничего для себя, но надо было и сказать: она знает, и
мем ее достоинство, ее исторический долг, если она не ищет ослож
нений, но также их не боится». В случае войны, продолжал он, кн
деты, которые являются противниками правительства, «забуду
нашу вражду, будем помнить только, что власть защищает досто
инство и интересы России»132.
Аналогичным было выступление лидера фракции прогрессисте!
И. Н. Ефремова. «Русский народ, — заявил он, — не желает вой
ны: наш народ, безусловно миролюбив, мы ничего не можем и н
хотим взять для себя ценою крови наших братьев-славян. Поэтом
мы можем категорически сказать, что войны мы не желаем, но mi
не можем потерпеть оскорблений национального чувства»133. Eui
более воинственную позицию занимали октябристы. Выступая о
имени фракции 13 декабря 1912 г., С. И. Шидловский заявил, чт
вооруженная сила, готовая по мановению своего верховного вожд
двинуться во всем вооружении для защиты правого дела, есть оди
из крупных факторов сохранения мира; готовность отстаивать сво
жизненные интересы, будь они материальные или моральные, вое
руженною рукою, не есть угроза мира, не есть проявление воина
венности, а есть доказательство того, что бывают в жизни народе
столкновения таких интересов, которыми они никакой ценою п<
ступиться не могут»134.
Более гибкую линию продолжал вести Милюков. Выступа
13 декабря 1912 г. в Думе с защитой позиции Сазонова, он заяви
«Мы не хотим войны и не хотим ее совершенно независимо от пр<
вительственных успехов и поражений, ибо мы считаем, что таю
важное дело, как война, нельзя смешивать с вопросами внутренне
политики. Когда мы говорим о войне, мы думаем не об успехах р
волюции и не об успехах национализма, мы помним о русско
крестьянине, который теперь в одиннадцати губерниях голодает
которого нельзя вести на убой из-за интересов “непосредствен!
русских44 и тем более второстепенных». Поэтому, считал Милюков
следует вообще избегать выражений «мы войны не боимся», и(
подобного рода высказывания «могут усилить безответственю
влияние на нашу официальную дипломатию». Однако лидер каде
ской партии подчеркнул, что могут возникнуть такие конфликта! |
ситуации, которые «никаким мирным воздействиям не поддаются|
и которые «иначе как с оружием в руках разрешены быть не м<
гут». Заканчивая свое выступление, Милюков отметил, что, по с i
мнению, «наступил благоприятный момент» для постановки вопр
184
Вместе с тем буржуазные партии, одобряя в целом линию Са-
зонова на сближение с Румынией, в штыки встретили его попытки
сблизиться с Турцией. Напомним, что этой линии Сазонов придер-
живался до ноября 1913 г. т. е. до миссии Лимана фон Сандерса в
Турцию, которая продемонстрировала усиление прогерма некой
ориентации турецких правящих кругов138. Октябристы настаивали
на том, что следует усилить давление на Турцию и явочным по-
рядком «открыть проливы и занять Баязет»139. О необходимости
не забывать об «исторических задачах» России постоянно напоми-
нали правительству прогрессисты и кадеты. «Наша дипломатия, —
писала “Утро России“ 21 июля 1913 г., — должна использовать
нынешний момент в том смысле, чтобы результаты обеих балкан-
ских войн нынешнего года во всяком случае не отдалили нас от
возможности рано или поздно осуществить завладение проливами».
Но если в вопросе о проливах между буржуазными партиями
царило полное единодушие, то по вопросу о путях сохранения Бал-
канского союза налицо были некоторые разногласия. В данном слу-
чае речь идет об «особой позиции» Милюкова, занятой им по отно-
шению к Болгарии. Известно, что октябристы, прогрессисты и ос-
новная масса кадетов делали ставку на Сербию, считая ее подлин-
но «славянским авангардом» на Балканах, наиболее «надежным
форпостом» от пангерманизма на Ближнем Востоке. Иной была по-
зиция Милюкова, который еще в период первой балканской войны
выступал в поддержку территориальных претензий Болгарии.
«Мы, — писал Милюков, — не хотим подсказывать болгарам идею
“реванша*4. Мы понимаем, что первое, о чем они должны ду-
мать, — это мирная культурная и экономическая работа. Но нс
следует лицемерно отводить глаза от фактов, которые имеют опре-
деленный смысл и которые неизбежно приведут к известным поли-
тическим последствиям. Рано или поздно он (болгарский народ)
попытается расправить свои члены и устроиться поудобнее»140.
Сразу же после начала второй балканской войны Милюков в ряде
статей высказался в поддержку «болгарского реванша» и предлагал
удовлетворить все болгарские территориальные претензии141.
Эта болгарофильская позиция Милюкова вызвала бурю негодо-
вания в самых широких буржуазно-либеральных кругах, а также
со стороны Сербии.
Чтобы понять, почему Милюков пошел здесь против «обще-
ственного мнения», следует иметь в виду, что в 1912—1913 гг. в
правящих кругах Болгарии шла острая борьба по вопросу о выборе
внешнеполитической ориентации между сторонниками сближения
с Россией и сохранения Болгарского союза и прогерманскими кру-
гами в болгарском правительстве. Высказываясь в поддержку Бол-
гарии, Милюков, видимо, рассчитывал, что таким путем удастся
оказать поддержку сторонникам ориентации на Россию и не допу!
стить перехода Болгарии в австро-германский блок. Характерно,
что после того, как в болгарском правительстве верх одержали сто-»
ронники ориентации на Австро-Венгрию и Германию, Милюков
прекратил высказываться в поддержку «болгарского реванша».
186
Вторая балканская война привела к развалу Балканского сою-
и, к новой расстановке межимпериалистических сил. После за-
>/печения Бухарестского мирного договора произошло сближение
Турции и Болгарии с Германией и Австро-Венгрией, что еще более
обострило международную обстановку и ускорило начало мировой
пойны. Правящие круги империалистических государств приступи-
1и к дипломатической и военно-технической подготовке к войне.
20 февраля 1914 г. царское правительство внесло в IV Думу пред-
ставление Генерального штаба об отпуске 433 млн руб. на усовер-
шенствование обороны государства142. 1 марта 1914 г. у М. В. Род-
инке состоялось совещание членов правительства с лидерами всех
думских фракций, кроме социал-демократов и трудовиков, отка-
13ВШИХСЯ участвовать в закулисном сговоре с царизмом. Наряду с
обсуждением вопроса о прохождении в Думе «Большой военной
программы» на совещании был поставлен вопрос о возможности
войны между Тройственным союзом и Антантой. После совещания
некоторые его участники заявили, что Дума не откажет правитель-
ству в средствах на оборону 143. Однако 4 марта 1914 г. социал-де-
мократическая фракция с думской трибуны разоблачила контрре-
волюционный сговор буржуазно-помещичьих партий с правитель-
ством, заявив: «Вся тяжесть ответственности за потоки крови и ра-
зорения трудящихся классов падет на них в случае катастрофы, к
которой они стремятся»144.
Октябристы высказались за ассигнование средств на вооруже-
ние и принятие правительственного законопроекта об увеличении
контингента новобранцев 1914 г. Выступая на закрытом заседании
Думы 24 апреля 1914 г., А. Д. Протопопов от имени фракции зем-
цев-октябристов заявил, что «все члены Государственной думы со-
нершенно ясно осознали полную необходимость держать военную
мощь нашего отечества на той высоте, когда мы могли бы сказать
так же, как и немцы: “Мы боимся одного только бога“... Соседи
паши довели свои армии до такого могущества, что нам от них те-
перь уже отставать нельзя. Военное вооружение наших соседей до-
стигло таких размеров, что насыщенная электричеством атмосфера
может разразиться гораздо быстрее, нежели мы ожидаем. И тогда
на нас, ныне ставящих палки в колеса, падет ответ»145. Если про-
|рсссисты на заседании 24 апреля высказались против увеличения
контингента новобранцев, то уже на заседании 10 июня И. Н. Еф-
ремов заявил, что его фракция «с тяжелым чувством» решила дать
средства на усовершенствование государственной обороны146.
Сложной и противоречивой была позиция кадетов, которые на
протяжении февраля-апреля 1914 г. неоднократно обсуждали воп-
росы внешней политики на заседаниях ЦК и думской фракции.
Так, 17 февраля 1914 г. на заседании ЦК рассматривался вопрос о
связи войны и революции. В своем выступлении Ф. И. Родичев за-
явил, что если бы правительство привело страну к военному столк-
новению, то «переворот оказался бы, пожалуй, возможен», хотя и
явился бы «несчастием для России»147. По словам А. С. Изгоева, в
случае войны и сопряженных с ней потрясений «не кадеты будут
187
на гребне войны, а крайние левые, которые первыми утопят каж
тов, а затем и меньшевиков»148.
6 марта на совместном заседании ЦК и комитета думски
фракции вопрос о связи войны и революции всплыл вновь. Бол1
шинство участников полагало, что «при современном состояни
страны, при полной подавленности ее духа вследствие репрессий i
эксцессов реакции война явилась бы в высшей степени рискован
ным шагом не только с внешней стороны, но и со стороны возмож
ных внутренних осложнений». Поэтому «к попыткам агрессивно!
'политики надо отнестись с большим вниманием и осторожностью
вовлекать страну в авантюры без достаточных оснований было 6i
преступно»1"*9. Вместе с тем в ходе заседания выявилось две точкг
зрения по вопросу об отношении к чрезвычайным ассигнования*
на нужды государственной обороны. Правые кадеты В. А. Макла
ков и М. В. Челноков считали, что «естественный ход разложени
Турции, даже помимо желания России, может в любую минуту по
ставить ее перед весьма серьезными проблемами (армянский воп
рос, Дарданеллы). И нельзя допустить, чтобы при возникновении
таких проблем страна находилась в состоянии неподготовленно
сти»150. Однако большинство присутствовавших на заседании счм
тало опасным поддерживать «фикцию неизбежности войны и воз
можности достижения каких-то успехов на Ближнем Востоке»151
В отличие от небольшой группы правых кадетов, настаивавших h*i
безоговорочном голосовании в Думе за военные кредиты, больший
ство участников заседания считало необходимым потребовать от
правительства «ясных и точных доказательств неизбежности вой*
ны; и только в случае, если эта неизбежность будет доказана
явится для страны долг оказать поддержку»152. При этом подчер
кивалось, что «никакие усилия обороны не достигнут цели, если в
стране не будет необходимого воодушевления». Поэтому участники
заседания указывали на необходимость политических реформ, ко
торые «спаяли бы страну и сделали ее единодушной и солидарной с
правительством»153.	
Обращая внимание на колебания внутри кадетской партии, га-
зета «Путь Правды» в статье «Кадеты перед испытанием» писала:
«Правые кадеты Маклаков, Челноков и К0 настаивают на том, что
надо голосовать за выдачу 500 миллионов. Милюков виляет.
Он читает во фракции обширные доклады об общем положе-
нии мировой политики, но голосовать ли за или против — он по-
ка прямо не говорит. Всякий раз повторяется та же картина.
В вопросах империализма всякий либерализм забывается. Инте-
ресы собственности, интересы биржи, интересы пушечных фаб-
рикантов для него важнее всего. Тут уж не до “народной свободы44.
Если теперь Милюковы либерализма дипломатничают и колеблют*
ся голосовать за новые миллионы, то это только потому, что те-
перь усилилась демократия, что теперь в стране повеяло новым ду-
хом»*54.
Именно страх перед новой революцией привел к тому, что в
ЦК и кадетской фракции, как справедливо заметил Е. Д. Чермен-
188
ский, побеждают сторонники бюджетной борьбы путем отказа пра-
вительству в кредитах на новые вооружения155. В ходе обсуждения:
23 апреля 1914 г. на заседании ЦК вопроса об увеличении контин-
гента новобранцев Милюков заявил: «Чем важнее кредит, тем не-
обходимее потребность, тем важнее отказать в нем. В этом суть
бюджетной борьбы за права. Надо ставить так: дадим лишь тогда*
когда пойдете на необходимые для всей страны уступки». Настаи-
вая на том, что следует воздержаться от голосования за военные
кредиты, Милюков вместе с тем вынужден был признать: «Готова
in уже сейчас фракция к.-д. стать на эту точку зрения, сказать
нельзя»156. За отказ в кредитах на вооружения и увеличение кон-
тингента новобранцев высказался Ф. И. Родичев: «Остается занять
принципиальную позицию по отношению к вотированию контин-
гента новобранцев и кредитов на вооружения, отбросивши все на-
ционалистические слабости. Лозунг один: на вооружения ни копей-
ки! Последующее оправдает партию»157. По мнению Д. Д. Прото-
попова, необходимо было «перекраситься в боевой цвет и вотиро-
вать против военных кредитов... Итак борьба и борьба: отказ в
кредитах на вооружения, как бы это ни отразилось»158. Против
полного отказа в кредитах на вооружения высказался лишь один
А. А. Корнилов159.
Однако принятое на заседании ЦК постановление носило чисто
факультативный для фракции характер. В нем говорилось: «При-
знать желательным, чтобы фракция внесла поправку в смысле вре-
менною отклонения добавочного контингента, с тем чтобы этот
вопрос может быть поставлен вновь тогда, когда правительством
будет представлен в полном виде вопрос об увеличении военного
бюджета»160. В этом проявилась суть кадетской партии, которая, с
одной стороны, стремилась сохранить видимость демократизма, а с
другой — не хотела идти на открытый конфликт с правительством.
В отличие от октябристов и прогрессистов кадеты
10 июня 1914 г. проголосовали против представления правительст-
ву новых кредитов на вооружения. При этом прекрасно понимали,
что правооктябристское большинство IV Думы эти кредиты цариз-
му все равно даст. Но такая позиция позволяла кадетам выступать
в роли «спасителей» масс от «кровавой бойни».
После австрийского ультиматума Сербии октябристы и прогрес-
систы усилили шовинистическую пропаганду. Так, 13 июля 1914 г.
«Утро России» опубликовала статью «Война ради мира», в которой
говорилось: «Война с ее ужасами и жертвами никого в России не
прельщает. Но война против Австрии будет с энтузиазмом привет-
ствована всей Россией как залог предстоящего окончательного ус-
покоения Европы, как залог дальнейшего безмятежного развития
балканского славянства». Через два дня, 15 июля, «Голос Москвы»
писала, что «наступит момент, когда уже бессмысленной делается
борьба “правительственного44 и “антиправительственного44 течений.
Вся Россия должна объединиться в одном течении — государствен-
ном, и это одинаково обязательно как для общества, так и для
п ра вител ьства ».
189

Иную позицию накануне и особенно в период июльского поли
тического кризиса заняла милюковская «Речь», в которой были
опубликованы десятки статей с обращенными к правительств
призывами к «сдержанности» и «умеренности», а также с резкой
критикой «воинственного духа» националистов, октябристоп
и прогрессистов. В июльские дни 1914 г., когда в Петербург!
вновь появились после долгого перерыва баррикады, «Речь» пи
сала о «глубоком» несоответствии «нынешних беспорядков вне
запно наступившим международным осложнениям». Подчеркивая,
что «нависшая угроза войны требует прочного внутреннего
мира», «Речь» с «прискорбием» констатировала, что в стране
«чудовищное озлобление рабочих», что «все определеннее одо
левают большевики». Обращаясь к правительству, «Речь» пре-
дупреждала, что баррикады в Петерберге должны самым
внимательным образом учитываться при окончательном решс
нии вопроса о войне161. В передовой статье, опубликованном
16 июля 1914 г., правительству предлагалось использовать малей-
шую «зацепку» для политического решения конфликтной ситуации
и согласиться на международную конференцию, которая в случае
успеха позволила бы спасти народы Европы от катастрофы. «Сотни
тысяч людей,— говорилось в статье,— останутся в живых, милли-
оны не будут отвлечены от своего труда, миллиарды народных сбе-
режений не будут потрачены на войну». 18 июня «Речь» опубли-
ковала статью «Борьба за мир» в которой вновь подчеркивалось,
что «самый главный долг нс допустить войны». Следует отметить,
что позиция «Речи» нс только была осуждена правительственной и
октябристско-прогрессистской печатью, но и не получила поддерж-
ки в кадетских кругах.
19 июля 1914 г., в день объявления манифеста о войне, «Речь»
была закрыта. Но через три дня, 22 июня, после личной просьбы
Милюкова издание газеты возобновилось. В тот же день кадетским
официоз опубликовал царский манифест о войне, а в передовой
статье призвал «отложить внутренние споры, когда внешний враг
стоит у ворот», и в «едином порыве отразить дерзкий натиск вра-
га». 26 июля 1914 г. Милюков огласил в Думе декларацию кадет-
ской партии по вопросу о войне. В ней говорилось, что в «тяжелую
минуту», когда внешний враг стоит у ворот, руководители партии
народной свободы высказывают твердую уверенность, что их поли-
тические друзья и единомышленники, где бы они ни были и в ка-
ком бы положении ни застала их война, до конца исполнят свой
долг российских граждан в предстоящей борьбе. Каково бы ни бы-
ло наше отношение к внутренней политике правительства, наш
первый долг — сохранить страну единой и нераздельной и удер-
жать за ней то положение в ряду мировых держав, которое оспари-
вается у нас врагами. Пусть моральная поддержка всей страны
даст нашей армии всю ту действенную силу, на которую она спо-
собна, и пусть наши защитники не обращаются с тревогой назад,
а смело идут вперед навстречу победе и лучшему будущему»162.
В «едином патриотическом порыве» с черносотенцами, национала
. 19Q ,
11.1ми, октябристами и прогрессистами кадетская фракция голосо-
к ria за военные кредиты.
Единственной фракцией, которая 26 июля 1914 г. выступила £
,'1уме с антивоенной декларацией, была социал-демократическая.
Она решительно осудила войну и всю ответственность за ее развя-
и.1вание возложила на правящие круги всех воюющих стран. Де-
t iaрация категорически отрицала всякую возможность того «еди-
нения» народа с царскими властями, к которому призывали бур-
жуазно-помещичьи фракции IV Думы. Социал-демократы отказа-
шеи голосовать за военные кредиты и демонстративно покинули
мл заседаний Думы. Как показали последующие события, меньше-
ппки выступили вместе с большевиками под непосредственный
влением антивоенных выступлений рабочего класса. Вскоре, од-
нако, меныиевки вслед за партиями II Интернационала заняли со-
циал-шовинистические или центристские позиции.
Анализ общетеоретических и программных установок бур-
жуазных партий по вопросам внешней политики показывает»
что эти установки представляли собой различные варианты им-
периалистической политики, направленной на активное вме-
шательство российской буржуазии в борьбу ведущих капитали-
стических держав за передел мира, территориальные захваты и но-
вые рынки.
I ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 2.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Ч. II. СПб., 1908.
Стб. 119—120.
’ ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 223.
* Там же. Ф. 629. On. 1. Д. 16.
Л. 36 об.
Гам же. Л. 37.
' Pvc. мысль. 1908. Кн. I. С. 143—155.
7 Федоров М. П. Реальные основы со-
временной международной политики.
СПб., 1909; Копыяревский С. А.
Правовое государство и внешняя по-
литика. М., 1909; Милюков П. Н.
Балканский кризис и политика
А. П. Извольского. СПб., 1910; и др.
и ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1.
Д. 30. Л. 3 об.
° Там же. Л. 2 об.
1,1 Моск, еженедельник. 1908. №39.
С. 7.
И ЦГИА СССР. Ф. 1278. Оп. 4. Д. 4;
Д. 157. Л. 40; Государственная дума.
Третий созыв: Стеногр. отчеты.
Сес. II. Ч. 1. СПб., 1908. Сто.
2675—2676.
1> ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 2 об.
I’ Гам же. Д. 7. Л. 29—29 об.
’ Там же. Д. 30. Л. 2 об.—3.
15 Там же. Л. 5.
if‘ Милюков П. И. Воспоминания. Нью-
Йорк, 1955. Т. 2. С. 140.
17 ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 6 об.
is Там же. Л. 7.-7 об*.
19	Там же. Л. 8.
20	Там же. Л. 10 об.
21	Там же. Л. 7 об.—8
22	Там же. Л. 8 об.
23	Там же. Л. 9.
2*1 Там же. Л. 11.
25	Бестужев И. В. Борьба в России по
вопросам внешней политики,
1906—1910. М., 1961. С. 225—227,
244, 269, 290—291.
2ь Великая Россия. М., 1911. Кн. 2.
С. 144—154.
27	Pvc. мысль. 1911. Кн. Х1Г*
С. 112—113.
28	Великая Россия. Кн. 2. С. 5.
29	Общество Мира в Москве. Вып. К
1909—1910 гг. М., 1911. С. 32—33.
зо Великая Россия. М., 1910. Кн. 1,
С. 20.
л Там же.
32 Аврех А. Я. Столыпинский бонапар-
тизм и вопросы военной политики в
III Думе // Вопр. истории. 1956.
№ 11; Шацилло К. Ф. Русский им-
периализм и развитие флота накану-
не мировой войны (1906—1914 гг.),
М., 1968.
33-34 Общество Мира в Москве.
Вып. I. 1909—1910 гг. С. 6; Вып. II.
1911 —1912 гг. М.,	1912. С. 3;
Вып. III. 1912—1913 гг. М., 1912.
С. 2.
35	Там же. Вып. I. С. 10.
36	Там же. С. 9—10.
37	Там же. С. 32.	•
38	Там же. С. 9—10, 45, 53.
191
39
*10
41
•42
-43
44
-45
-46
47
48
-49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
’Гам же. Вып. [I. С. 45.
Маринов А. А. Россия и Япония пе-
ред первой мировой войной
(1905—1914 гг.): Очерки. М., 1974.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. II. СПб.,
1908. Стб. 105.
Там же.
Промышленность и торговля. 1912.
№ 1. С. 20.
Там же. 1908. № 15. С. 143.
Там же. № 2. С. 78.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. I. СПб.,
1908. Стб. 1330.
Слово. 1908. 20 марта.
Великая Россия. Кн. I. С. 19.
Там же. С. 209, 215—216.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. II. Стб.
122—123; Речь. 1908. 1 марта.
ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 29.
Л. 103-104, 110.
Там же. Л. 103 об.
Там же. Л. 110.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. II. Стб.
1318, 1330, 1582.
Речь. 1909. 25 июля.
Там же. 1910. 1 янв.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. II.
СПб. 1910. Стб. 2775—2785.
Третья Государственная дума. Сес. I.
Фракция народной свободы в период
15 октября 1910 г. — 15 мая 1911 г.;
Отчеты и речи депутатов. СПб.,
1911. Ч. II. С. 15—16.
Фурсенко А. А. Борьба за раздел Ки-
тая и американская доктрина «от-
крытых дверей», 1895—1900. М.; Л.;
1956; Севостьянов П. П. Экспансио-
нистская политика США на Дальнем
Востоке (в Китае и Корее в
1905—1911 гг.). М., 1958; Григорце-
вич С. С. Дальневосточная политика
империалистических держав в
1906—1917 гг. Томск, 1965; Брод-
ский Р. М. Дальневосточная полити-
ка США накануне первой мировой
войны. М., 1968; Ефимов Г. В. Бур-
жуазная революция в Китае и Сунь
Ятсен (1911 — 1913 гг.): Факты и
проблемы. М., 1974; Остриков П. И.
Колониальная политика Англии в
Китае в 1900—1914 гг. М., 1978;
и др.
Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 23.
С. 28.
Голос Москвы. 1911. 23 окт., 11 но-
яб.; 1913. 13 июля; Утро России.
1913. 14 авг.
Голос Москвы. 1911. 22 окт.; 1912.
9 марта.
Там же. 1913. 14 дек.
Там же. 1911. 9 авг.
Бестужев И. В. Борьба России по
вопросам внешней политики на-
М ।
71
72
кануне первой мировой войны
(1910—1914 гг.) // Ист. зап.
1965. Т. 75. С. 53—54.
ьб Голос Москвы. 1913. 6 февр.
67	Там же.
68	Утро России. 1913. 13 апр.
69	Государственная дума. Третий созып
Стеногр. отчеты, tec. IV. Ч. II. СПб,
1911. Стб. 3325.
70	Третья Государственная дума
tec. IV. Фракция народной свободы
в период 15 октября 1910 г.—
15 мая 1911 г. С. 15.
Ежегодник газеты «Речь» на 1912 i
СПб., 1912. С. 17.
Государственная дума. Третий созыи
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. II. СПб (
1910. Стб. 2786; Сес. IV. Ч. II. СПб,
1911. Стб. 2236.
Остальцева А. Ф. Англо-русское со
глашение 1907 г. Саратов, 1977.-
74	Иванов М. С. Иранская революция
1905—1911 г. М., 1957.
75 Голос Москвы. 1908. 29 окт.
76 Рус. ведомости. 1908. 27 янв.
77	Великая Россия. Кн. I. С. 99; Голо»
Москвы. 1910. 10 янв. 11 февр.
• 78 Голос Москвы. 1910. 26 септ.
79 Там же. 1911. 11 дек.
80
73
№ 3
Моск, еженедельник. 1909.
С. 30; Слово. 1909. 28 июня.
Рус. мысль. 1912. Кн. I. С. 20.
Там же.
Речь. 1907. 23 авг.; 1908. 8 июня.
Государственная дума. Третий созып
Стеногр. отчеты, tec. II. Ч. II. СПб
1908. Стб. 2701.
Речь. 1911. 19 дек.
Там же. 4 дек.
Там же.
Государственная дума. Третий созып
Стеногр. отчеты. Сес. V. Ч. III. СПб.
1912. Стб. 2235.
Речь. 1911. 15 дек.
90 Бестужев И. В. Борьба в России п»
вопросам внешней политики
1906—1910; Он же. Борьба в России
по вопросам внешней политики на
кануне первой мировой войн!..
(1910—1914 гг.); Гришина М. Г. Им
периалистические планы кадетскси
партии по вопросам внешней поли
тики России (1907—1914 гг.) //
Учен. зап. МГПИ им. В. И. Ленина
Некоторые вопросы истории СССР .15 Там	Л ^224—224 об
м ,п" КЙ',СА	 16 там же’ Л. 226, 232.
81
82
83
84
85
86
87
88
89
91
М., 1967. № 286.	II
Шнилькова В. И. Младотурецкая рс П7 Там же. л. 228*
волюция 1908—1909 гг. М., 1977.
92 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 17
С. 221. Подробный анализ ленинских
оценок младотурецкой j-----------
см.: Шнилькова В. И. Ленин о мла-
дотурецкой революции // Учен, зап
МГПИ им. В. И. Ленина. М., 1970
№ 370.
93 Чапкевич Е. И. Оценка большевика
ми младотурецкой революции // На
роды Азии и Африки. 1975. № 6
С. 51.
118 Там же. Л.
||(> Там же.
120 Там же. Л.
революци! |д там же. Л.
1967.	№ 252;
Итало-турецкая
I Урибес 9. Правящие круги России и
балканский кризис 1911 г //
йс1озап1ЛЛ м- l98L т 105-
Е. 72— 104.
,s Сенкевич И. Г.	Освободительное
. албанского народа в
1905~ 1912 гг-	’ 1959; Писа-
рев Ю. А. Освободительное движе-
ние югославянских народов Австро-
Венгрии, 1905—1914. М., 1962; Он
же. Великие державы и Балканы
,Лака/н\,!-е пеРвой мировой войны.
М., 1985.
. 06 Голос Москвы. 1911. 12 мая
У7 Угро России. 1911. 12 мая.
98 Речь. 1911. 4 июня.
w I риши на М. И. Итало-турецкая вой-
на и Россия // Учен. зап. МГПИ
им. В. И. Ленина. "
Я хи моей ч 3. И
воина. М., 1967; Дворецкий Е. В.
Дипломатические отношения Рос-
сии и Италии в период итало-ту-
?е192°Й В01,ны Ист. зап- 1973.
I 100 Промышленность и торговля. 1911
№ 19. С. 245.
I 101 Голос Москвы. 1911.
I 102 Там же.
I 1,м Голос Москвы. 1911.
I |,м Ежегодник газеты
1912 год. СПб., 1912. С. 14.
иь Утро России. 1911. 27, 28 июля, 2,
12, 14 сент., 5, 6 ноябр; Речь. 1911.
14 окт.
У* Утро России. 1912. 27 июля.
1,7 Рус. ведомости. 1912. 4 окт.
I 11,8 Речь. 1912. 29, 30 авг., 5,12, 13,
19 сент.
Восточный вопрос во внешней поли-
тике России, конец XVIII — начало
XX в. М., 1978; Жебокрицкий В. И.
в0 вРемя Балканских войн
1912—1913 гг. Киев, 1961; Жо-
гов П. В. Дипломатия Германии и
Австро-Венгрии и первая Балкан-
ская война 1912—1915 гг. М 1969
'° Голос Москвы. 1912. 24 окт.
111 Там же. 26 окт.
12 Рус. молва. 1912. 13 дек.
Ленин В. И. Полн. собр.
Т. 22. С 138	*
1,4 ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30
Л. 223, 226 об.
29 окт,
24 нояб.
«Речь» на
10У
СОЧ.
229.
122 Там же. Л.
229 об.— 230.
225—225 об.
222, 230—231.
’23 ЦГАОР СССР. ф. 523. Он 1
Д. 245. Л. 50.
124	Там же.
125	Там же.
126	Там же. Л. 51.
127	Там же. Л. 51 со.
128	Общество Мира в Москве. Вып. III.
С. 5—6.
129	’Гам же. С. 6.
130	Рус- мысль. 1912.	К„. хп.
Е. 156—160.
J3I Правда, 1913. 26 февр.
132	Государственная дума. Четвертый
созыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч I
СПб., 1913. Стб. 328.
133	Там же. Стб. 370.
134	Там же. Стб. 631.
135	Там же. Стб. 608—614.
136	Голос Москвы. 1913. 10 янв.; Рус.
молва. 1913. 5 февр.
’37 Утро России. 1913. 22 июня.
138	Аветян А. С. Германский имнеоиа-
лизм на Ближнем Востоке: Колони-
альная политика горманского импе-
риализма и миссия Лимана фон
Сандерса. М„ 1966; Силин А. С.
Экспансия германского империа-
лизма на Ближнем Востоке накану-
пеРв°й мировой войны
(1908—1914). М., 1976.
-7 Голос Москвы. 1913. 21 июня.
i-о Речь. 1912. 6 дек.
141 Там же. 1913. 3, 5, 7, 20, 21, 28,
29 июля, 30 авг.
142 Черменский Е. Д. История СССР,
период империализма. А!., 1974.
С. 345.
143 Там же. С. 346.
344 Государственная дума. Четвертый
созыв: Стеногр. отчеты. Сес. II.
Ч. II. СПб., 1914. Стб. 1346.
Черменский Е. Д. Указ. соч. С. 349.
I46 Там же. С. 349
147 ЦГАОР СССР. Ф. 523. Он. 1. Д. 31
Л. 107—107 об.
148	Там же. Л.
149	Там же. Л.
150	Там же.
108 об.
110 об.
151	Там же. Л. 111.
152	Там же. Л. 111 об.
153	Там же.
IJyTb Правды. 1914. 22 марта.
2 Чермнский Е. Д. Указ. соч. С. 347.
’56 ’1ГАОР СССР. Ф. 523. On. I. Д. 31
257 Там же. Л.
158 Там же. Л.
J59 Там же. Л.
360 Там же. Л.
161 Речь. 1914.
362 Там же. 27
172 об., 174 об.
173 OO.-174.
174.
169.
12, 13, 15, 17, 18 июля,
июля.
192
13 В. В. Шелохаев
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
1
1907—1914 гг. явились качественно новым этапом в ис
тории российской буржуазии и ее политических организаций. I
этот период ускоренными темпами продолжал идти процесс роста и
упрочения экономической мощи буржуазии, ее социальной и поли
тической консолидации. Начав осознавать себя и соответствен ж
действовать как класс «для себя» еще в период первой российское
революции, либеральная буржуазия на протяжении всего рассмя
риваемого периода продолжала вести поиски оптимального вариан
та такой политической организации, которой она могла бы всецелс
доверять представительство и защиту своих общеклассовых интерс
сов на политической арене. В реальной действительности такие по
иски и «примерки» выразились в политической переориентации со
циально и политически активных кругов крупной российской бур
жуазии с октябристов на прогрессистов и даже отчасти кадетов
Появление на политической арене партии прогрессистов свидетель
ствовало, по крайней мере, о трех моментах. Во-первых, октяб
ризм как политическое течение и как политическая организация
потерпел провал. Во-вторых, несмотря на дальнейший поворот ка
детов вправо, крупная российская буржуазия продолжала сохра
нять к ним недоверие, т. е., иными словами, не «дозрела» до либо
рализма кадетского типа. В-третьих, была выявлена ограничен
ность потенциальных возможностей российской буржуазии, в рас
поряжении которой для создания «своей» политической организа
ции фактически не было иного «материала», кроме «обломков» ок
тябризма и кадетизма. Именно из «обломков» левого октябризма i
правого кадетизма и была создана партия прогрессистов, представ
лявшая собой некий промежуточный тип политической организа
ции российской буржуазии.
В 1907—1014 гг. буржуазные партии проходили своеобразна
испытание на способность к адаптации и «вживанию» в третье
июньскую политическую систему. Изменение политической ситуа
ции в стране после третьеиюньского государственного переворот?
оказало прямое влияние на состояние дел в партиях октябристов i
кадетов. Организационный кризис поразил все структурные звепь-
этих партий, причем для октябристов, прочно связавших свою по
литическую судьбу со Столыпиным и ставших одним из важней
ших звеньев третьеиюньской политической системы, этот кризж
Ш
приобрел необратимый характер и в конечном счете привел к раз-
валу «Союза 17 октября» как единой партии. Кризис поразил так-
же «верхний», «средний» и особенно «нижний» этажи партии ка-
детов. Потерпела провал попытка кадетского руководства восстано-
вить разваливавшиеся низовые партийные организации «сверху»,
что уже само по себе свидетельствовало об их слабой жизнеспособ-
ности и эфемерности. Однако в отличие от октябристов, фактиче-
ски оставшихся к кануну первой мировой войны без низовых пар-
тийных организаций, и прогрессистов, которые вообще никогда
не имели разветвленной сети местных партийных организаций,
кадетскому руководству все же удалось сохранить некоторую
часть своих местных комитетов и поддерживать с ними организа-
ционные связи.
Выявилась тенденция к возрастанию роли думских фракций,
что уже само по себе говорило об усилившемся процессе «вжива-
ния» буржуазных партий в третьсиюньскую политическую систе-
му. С учетом именно этой тенденции и шло opi авизованное офор-
мление прогрессистов, представлявших собой типично парламент-
скую буржуазную партию, хотя следует иметь в виду, что в усло-
виях российской действительности начавшийся процесс превраще-
ния буржуазных партий в организации парламентского типа все
же остался незавершенным. Когда задачи буржуазно-демократиче-
ских преобразований в стране еще нс были решены, когда за их
осуществление еще предстояла открытая борьба, исход которой ре-
шался не в стенах Думы, а вне се, когда продолжала идти острая и
бескомпромиссная борьба за гегемонию в освободительном движе-
нии, чисто парламентские партии были обречены на провал. Имен-
но поэтому кадеты и стремились во что бы то ни стало сохранить
свои низовые партийные организации, используя их, с одной сто-
роны, для распространения своего идеологического влияния на тру-
дящиеся массы, а с другой — в качестве приводных ремней между
думской фракцией и избирателями.
Изучение состояния буржуазных партий показывает, что внут-
ри них шли весьма сложные и противоречивые процессы. Во-пер-
вых, произошло довольно резкое сокращение численности октябри-
стов и кадетов. Во-вторых, внутри этих партий интенсивно шел
начавшийся еще в 1905—1907 гг. процесс политической дифферен-
циации, свидетельствовавшей о росте политической зрелости их
членов. В-третьих, произошли изменения и в социальной базе ок-
тябристов и кадетов. Суть этих изменений сводилась к тому, что
по мерс провала политического курса октябристов ранее поддержи-
вавшие их слои крупной торгово-промышленной и финансовой
буржуазии переходили к прогрессистам и отчасти даже к кадетам.
При этом социальная база буржуазных партий продолжала су-
жаться. Характерно также и то, что, как и в 1905—1907 гг., бур-
жуазные партии не имели в рассматриваемый период прочной ма-
териальной базы и продолжали существовать на добровольные по-
жертвования своих богатых членов. Подобная ситуация свидетель-
ствовала Q социальном и политическом консерватизме основной
13*
195
массы российской буржуазии, привыкшей получать щедрые денеж-
ные субсидии от казны, но не проявлявшей желания субсидировать
собственные политические партии, которые представляли и защи-
щали ее классовые интересы на политической арене.
В 1907—1914 гг. фактически завершился процесс формирова-
ния буржуазной идеологии как целостной системы теоретических
взглядов, выражавших интересы российской буржуазии в условиях
новой исторической эпохи. Характерно, что в России буржуазная
идеология сформировалась за сравнительно короткий срок, что от-
ражало особый динамизм эпохи империализма, когда с логической
неизбежностью встал вопрос о создании буржуазной идеологии но-
вого типа. Важную, если не основную, роль в этом процессе сыгра-1
ли бывшие «легальные марксисты», которые еще на рубеже двух
веков приступили к разработке системы идей, положенных затем в
основу нового буржуазного либерализма. Они взяли на вооружение
«новейшие» теории и концепции западноевропейской буржуазной
науки, учли «новейший» социальный и политический опыт разви-
тых капиталистических стран и достаточно широко использовали
идеи русской, прежде всего идеалистической, философии, социоло-
гии, политэкономии и права.
Важно также иметь в виду, что разработка буржуазной идеоло-
гии нового типа проходила в условиях острой идейно-политической
борьбы между различными направлениями и течениями внутри са-
мого либерально-буржуазного лагеря. Следует также особо подчер-
кнуть, что с самого начала буржуазная идеология разрабатывалась
как альтернатива революционной марксистской теории и практике
борьбы российского рабочего класса и революционной социал-де-
мократии. На деле «легальный марксизм» стал теоретической и
методологической предтечей «веховской» идеологии, основная со-]
циальная функция которой заключалась в обосновании тактиче-
ской линии проведения российской либеральной буржуазии как]
класса в эпоху империализма.
Буржуазная идеология в России, как и в любой другой капита-1
листической стране, была неоднородной, что в опосредованной
форме отражало неоднородность самого класса буржуазии. Процесс!
осознания различными его слоями своих социальных и политиче-]
ских интересов протекал крайне неравномерно и представлял собой!
довольно сложное и противоречивое явление. Поэтому в ходе раз-
работки системы идей, соответствующих экономическому положе-1
нию и социально-политическим интересам класса буржуазии, про-|
исходили острые столкновения между интеллигентами-идеологами!
и непосредственными представителями этого класса. При этом в
социальных теориях кадетской интеллигенции концентрированно и
теоретически отразились коренные, общеклассовые, перспективные!
интересы российской буржуазии тогда как идейная платформа ок-
тябристов и прогрессистов определялась ближайшими, сиюминут-1
ними интересами известных слоев крупных помещиков, перестро-1
ивших или же перестраивающих свое хозяйство на капиталистиче-1
ский лад, и крупной торгово-промышленной и финансовой буржуа-1
196
inn. С этой точки зрения система идей октябристов и прогресси-
i iob не выходила за рамки обыденного буржуазного сознания и не
•нч ила теоретически оформленного характера.
Различный уровень разработки и систематизации тех или иных
н 1сй закреплялся в программных документах соответствующих
буржуазных партий. Наличие у кадетов теоретически оформленной
ни темы взглядов обусловило создание ими такой программы, в ко-
горой отразились «сублимированные», «очищенные» от фракцион-
ной узости интересы буржуазии как класса в целом. Кадеты в
(воей программе предлагали такую систему реформ, которые в со-
вокупности должны были, с одной стороны, «очистить» капитализм
•I разного рода полуфеодальных пережитков, а с другой — смяг-
чить существующие социальные антагонизмы и, если не снять во-
•ьще, то по крайней мере уменьшить опасность новой революции в
Лесин. В условиях дальнейшего обострения классовых противоре-
ц|й и углубления общенационального политического кризиса каде-
in в своей программе выражали готовность пойти на некоторые,
котя и весьма урезанные социальные и политические уступки на-
родным массам. Вместе с тем они сделали максимум возможного,
ртобы не только сохранить и защитить, но и укрепить буржуаз-
ную собственность, создать благоприятные условия для дальнейше-
in развития капиталистических общественных отношений.
Предлагаемые кадетами социальные и политические экспери-
менты были неодобрительно встречены октябристами и прогресси-
ями. В отличие от кадетов, мечтавших о перенесении на русскую
почву методов и приемов социального и политического лавирова-
ния, с успехом применявшихся в начале XX в. западноевропейской
«и первую очередь английской) и американской либеральной бур-
♦ уазией, для прогрессистов и особенно октябристов был характе-
рен социальный и политический консерватизм. Крупная буржуазия
октябристского толка, предпочитавшая вести свое хозяйство мето-
ими первоначального накопления, не хотела идти на какие-либо
пупки рабочим и крестьянам, а также городским демократичс-
• i им слоям. Именно поэтому она отрицательно относилась к черес-
чур радикальной, с ее точки зрения, кадетской программе, считала
ненужным и даже вредным прибегать к методам социального и по-
этического лавирования.
Следует также иметь в виду, что программы буржуазных пар-
ши по своей классовой сущности и направленности не выходили за
рамки капитализма. Представляя собой различные варианты ре-
формистского пути, они отличались друг от друга лишь глубиной и
Темпами предлагаемых в них экономических и социально-полити-
ческих преобразований, направленных на сохранение и защиту все
эй же капиталистической собственности и капиталистических об-
щественных отношений.
События 1907—1914 гг. убедительно показали, что классовые
|нтагонизмы между буржуазией и пролетариатом, между помещи-
»ами и основной массой российского крестьянства еще более углу-
бились и обострились. Пропасть между господствующими и эксплу-
197
атирусмыми классами оказалась настолько глубокой и нспреодоли
мой, что все попытки либералов «уговорить» царское самодержа
ПРИЛОЖЕНИЯ
вие, черносотенных помещиков, своих партнеров и конкуренто!	ПРИЛОЖЕНИЕ		1			
октябристов оказались тщетными.	1	Кадетская паптия и 1<м>7_1			014 п		
Логика классовой борьбы в России в 1907—1914 гг. привела » •			—					
новому и еще более глубокому провалу стратегии и тактики бур жуазных партий. Опыт классовой борьбы в России показал, чт либеральная буржуазия оказалась органически неспособной руке»	Регион	Численность комитета или «ядра»		Взносы, перс писка		ГТортто дичее КИС ИЗ—
					Дания кадетского и
водить освободительным движением не только в период открыты классовых битв, но и в относительно мирные «конституционные	1908-1909 гг	. 1913-1914 гг.	1 СО О	1 СО	околокадетского направления
периоды. Несмотря на то, что в рассматриваемые годы экономима						о о	
ская мощь российской буржуазии еще более возросла, в облаетi Т А рхангельская гиб политики этот класс продолжал проявлять полное бессилие, нерс Архангельск*	8 - 10(120)	8 10			
шительность и колебания. Страх перед народной революцией	Онега ***			+	+	«Архангельск»
либеральной буржуазии был гораздо больше, чем страх пере Шенгурск ***	—		—	—	—
реакцией, а ЭТО В СВОЮ ОЧСрСДЬ ТОЛКалО СО В объятия царСКОг! Астраханская губ.					—
самодержавия. «Вся история буржуазного либерализма показыва Астрахань ** ст,— подчеркивал В. И. Ленин,— что он оказался на помочах , п помещиков»'.	fl Г,п^а^губ-	18	—	+	—	«Астраханский листок», «Астра- ханский дневник»
	10	10			«Бакинские изве-
К кануну первой мировой войны российский либерализм ПОД» Бессарабская ei б шел внутренне разобщенным. Российские либералы так и не cmoi Кишинев * 3			—	—	стия»
					«Бессарабская
ЛИ найти оптимального выхода ИЗ экстремальной ситуации, СЛ» Владимирская губ.		—•	—	+	жизнь»
жившсйся в России в период первой мировой ВОЙНЫ. Фс1 Владимир *	18	10	1	+	«Старый владими-
раль 1917 г. предоставил российским либералам последний шан Гороховец*** для реализации своей альтернативы, но использовать его они и сопск***^03110”			г		рец»
сумели.	В Ковров ***		—	—	—	—
Покров *** Судога ***	—	(30)	+ +	+ +	—
Шуя *** Село Кохма ***	—	4-6	+ + л	+ + 1	—
1 Вологодская губ.			п	“Г"	—
Вологда *	10		1		
Великий Ус- тюг ***		IU	-в	+	—
Никольск ***		—	+	+	—
Тотьма ***			+	—	—
|| Волынская губ. Станция Ожо- гин *** *			+	—	—
					«Волынь», «Вест-
1] Воронежская губ.		—	+	—	ник Волыни»
Воронеж * 1 Екатеринин-	30	10	+	+	«Дон»
1 пая губ. Екатерппослав*	—	—•	+	—	«1 Гриднепровский край», «Южная за-
Мариуполь ***	—	10-15			ря»
1 Енисейская губ.				1	—
Красноярск **	—	—	—	+	«Сибирская
 fa байкальская обл.					жизнь»
Верхпеуднпск **	—					
1 Ленинский сб. Т. 3S. С. 26—27.	Я "иХтск	|	12—15	30		+	—
199
Продолжение п р п л. I
Регион	Численность комитета пли «ядра»		Взносы, пере- писка		Периодические пл» Дания кадетского и около к а детской) направлении
	1908-1909 гг.	1913-1914 гг.	1908- 1909 гг.	1913- 1914 гг.	
Казанская губ. Казань *	20	20(100)	+	+	«Волжско-Кам- 1
Калужская губ. Калуга *				+	скал речь», Кам ско-Волжская речь»
Киевская губ. Киев *	40	40(523)	+	+	«Киевские вести
Умань ***							+	«Киевская мысль «Курьер»
Костромская губ. Кострома *	10-15	10-15	+	+	«Костромская
Плес ***	—	3(30)	+	+	жизнь»
Пучеж ***	—	20		+		
Родники ***	—	20(15)	+	+		
Юрьевен, ***	—	—	+		—
Курская губ. Курск *	10(15)	3-4	+	+		
Лифляндская губ. Рига **	9(20)				+	+		
Могилевская губ. Могилев *			15		+	
Светскополье ***	—	(15)	—		—
Московская губ. Москва *(**)	60	60	—	—	«Русские ведомо
Богородск ***		3			сти»,	«Новь», «Жизнь», «Кооп г ративная жизнь», «Кооперация», «Русская мысль» 1
Бронницы *♦*	—	3			+		
Подольск ***	5	—	—	+		
Серпухов ***	—	+	—		—
Нижегородская губ. Нижний Новго- род **			3	+		«Нижегородский ? листок», «Листок
Новгородская губ. Г>елозерск ***	1				народной свобо ды»
Кириллов ***	—	—	—	+	—
200
Продолжение п р п л. 1
Регион	Численность комитета или «ядра»		Взносы, пе- реписка		Периодические из- дания кадетского и околокадетского направления
	1908-1909 гг.	1913-1914 гг.	1908- 1909 гг.	1913— 1914 гг.	
^гцбургская губ.					
Кронбург *	—	—	—	+'	«Оренбургский край»
ррловская губ. Орел *	10	10—12	+	+		
Елец ***	—	—	+			
Дятьково **** класть Войска	—	—		—	—
Онского					«Таганрогский
Новочеркасск **	—	—	+	+	
					вестник», «Дон-
					ская	жизнь»,
					«Приазовский край»
Ростов-на-До- ну **	20-24	20-24	+	+	—
Нищенская губ.					
1 Пенза *	—	(23)	+	+	—
Пермская губ.					_ 	 - -	 _
Екатеринбург *	—	5-6	—	+	«Уральский край»,
Пермь **	—	(25)	+	+	«Зауральский» край», «Екатерин- бургский край»
Полтавская губ.					
Кременчуг **	—	—	+	—	—
Полтава *	6	6	4-	+	—
Роммы *** Рязанская губ.	—	—	+	—	—
Рязань *	8	(18-20)	+	+	—
Зарайск ***	10	—	+	—	—
Касимов *** Самарская губ.	—	—	+	+	—
Самара *	3(300)	15(290)	+	+	«Волжское слово»
Вугульма * * *	(15)	—	—	—	«Самарский курь- ер»
В у зулу к *** С.-Петербург-	—	(23)		—	—
ская губ.					
Петербург * (**)	15-20 *	15—20 **	—	—	«Земское дело»,
	55 *	55 **		+	«Финляндия», «Ре- форма», «Речь», «Современное сло- во», «Запросы жиз- ни»,	«Право», «Вестник права»,
					
					
					«Вестник партии народной свобо-
14в. В. Шелохаев
201
Продолжение п р и л
Регион	Численность комитета или «ядра»		Взносы, пере- писка		Периодические Дания кадетского и околок а детском! направления
	1908—1909 гг.	1913-1914 гг.	1 & 00 о о о	1913- 1914 гг.	
Нарва ***	6		+		ды», «Вестник ко операции», «Сц денческая рея! «Городское дело»
Царское село ***	5-6	—	—	+	
Саратовская губ. Саратов *	29	20-25	+	—	«Саратовский bpci
Сибирская губ. Симбирск *	5-6					—	ник», «Царицын скип вестник» «Первый труд»
Смоленская губ. Смоленск *			12	+	+	«Смоленский всп
Ельня ***		—	+	+	ник»
Сычевск ***	—	12	+	+	—
Село	Крас- ное ****	—	—	+	—	
Ставрополь- ская губ. Ставрополь **	—.	—	—	+	—
Таврическая губ. Севастополь **						—	—
Симферополь *	—	—	—	—	«Жизнь Крыма»
Ялта ***					—	—	«Крымский вест ник», «Южные вс домости»
Тамбовская губ. Тамбов *	5-6			+	+	—
Козлов ***	2	—	+	+	—
Тверская губ. Тверь *	4	—	—	+	—
Бежецк ***	(5-6)	—	+	—	« Вышне воло цкий
Кашин ***				+	+	голос», «Вышне волоцкая речь»
Корчева ***	(5)	—	—	—	—
Ржев ***	—	—	—	—	—
Терская обл. Владикавказ **	10	—	—	+	«Терек»
Тифлисская губ, Тифлис *	—	—	+	+	—
202
Окончание пр пл. 1
Регион	Численность комитета пли «ядра»		Взносы, пере- писка		Периодические из- дания кадетского и околокадетского направления
	1908—1909 гг.	1913-1914 гг.	1908— 1909 гг.	1913— 1914 гг.	
Томская губ. Томск *			+		«Сибирская
Тульская губ. Тула **			+	+	жизнь», «Сибир- ский	вестник», «Народные нужды» «Тульские ново-
Уфимская губ. Уфа **			+		сти», «Тульская молва» «Уфимский край»
Харьковская губ. Харьков *	30(626)	24(100)	+	+	«Южный крап», «Утро», «Будущее» «Голос Юга», «За
Херсонская губ. Херсон **		12-15	+	+	
Елисавет- град *** Одесса **	20	20	+1	+ +	свободу» «Одесский листок»
Черниговская губ. Чернигов *	5-6	—	—	+	—
Городпя ***	—	—	—	+	—
'Лстляндская губ. Гунтербург **	—	(10)	—	—	—
//рославская губ. Ярославль *	—	(84)	—	—	«Голос», «Север-
Пошехонье ***	3				ная газета», «Се- верная молва», «Северный вест- ник», «Северные вести»
Рыбинск ***	—	—	+	+	
Романово-Бори- соглебск ***	5	—	+	+	—
Углич ***	(62)	—			—
Приложение составлено на основании следующих источников: ЦГАОР СССР. Ф. 523.
Оп. 1.Д. 31, 170, 193, 198,236,245 — 247, 248, 277, 328; Оп. 2. Д. 3, 6,10,12,26;
Ф. 579. On. 1. Д. 1087, 1115; «Вестник партии народной свободы». 1907. № 23—24; «Речь»
(1907—1914 гг.).
Условные обозначения и сокращения,
* — губернские и областные комитеты;
скип и городской комитеты в одном городе;
комитеты; (...) — численность организации;
пли уплаты взносов.
принятые в Приложении:
**— городские комитеты; *(**) — губерн-
***— уездные комитеты; ****— сельские
4----наличие систематической переписки
14*
203
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
Партия октябристов в 1907—1914 гг.
Регион г	Периодические издания октяб- ристского и око- лооктябристско- го направления	Регион	Периодически» издания октяб- ристского И <»1 лооктябристсжр направления
Акмолинская губ.		Екатеринослав *	«Русская при
Омск *	—	Мариуполь ***	Да»
Бакинская губ.		Красноярск **	—
Баку **	—	Казанская губ.	
Варшавская губ. Варшава **	—	Казань *	«Казанский телеграф»
Виленская губ.		Чистополь ***		 
Вильно **	—		
Вплойка *** Витебская губ.	—	Калужская губ. Калуга *		 J
Витебск *	—		
Двипск ***	—	Лихвин ***	—
Креславль **	—	Таруса ***	—
Лепель ***	—	Киевская губ.	
Режица ***	—		
Владимирская губ.		Киев *	—
Владимир *	—	Костромская губ.	
Юрьев-11ольский* ** Вологодская губ.	—	Кострома *	«Поволжский вестник»
Вологда *	—	Галич ***	—
Никольск ***	—	Соли гач ***	—
		Яковлевское ****	—
Волынская губ. Ровно *	«Жизнь Волы-	Кубанская губ.	
	ни», «Волын-	Екатеринодар *	—
	ская жизнь»	Курская губ.	
Воронежская губ.		Курск *	
Воронеж *	«Воронежский		
Бобров *** Богучар ***	телеграф»	Лифляндская губ.	
	—	Рига **	«Рижский вест
Задонск *** Новохоперск ***			Юрьев **	ник»
Вятская губ.		Минская губ.	
Вятка *	—	Минск *	«Минское сло-
Гродненская губ.			во»
Гродно *			Могилевская губ.	
Область Войска Дон-		Могилев *	«Могилевский
ского			вестник»
Новочеркасск *	—	Гомель ***	
Ростов-на-Дону **	—		
Таганрог ***	—	Московская губ.	
Станция Урюпин- ская ****		Москва *(**)	«Голос Моск вы», «Известия
Екатеринослав-			Союза 17 ок
ская губ.	।		тября»
204
Продолжение п р и л о ж. 2
	Периодические		Периодические
	издания октяб-		издания октяб-
Регион	рпстского п око-	Регион	ристского и око-
	лооктябрпстско-		лооктябристского
	го направления		направления
Г.огородск ***		Сапожок ***	—
Волоколамск ***			Скопин ***	—
Коломна ***	—	Село Михайлов-	
Серпухов ***	—	ское ****	
Нижегородская губ.		Самарская губ.	
Н.-Новгород *	«Волжское ело-	Самара **	«Голос Сама-
	во», «Волгарь»		ры», «Возрож-
Арзамас ***	—		денное кресть- янство»
Городец ***	—	Бугульма ***		
Сормово ****	—	Бузулук ***	
Новгородская губ.	—		
Новгород *	—	Мелекесс ***	—
Старая Руса ***	—	Новоузепск ***	—
Тпхвпн *** Череповец ***	—	Бугуруслап ***	—
Оренбургская губ.		Самаркандская об л.	
Оренбург * Орловская губ.	—	Самарканд **	—
Орел *	—	Саратовская губ.	
Брянск *** Елец ***	—	Саратов *	«Волга»
Пензенская губ.		Симбирская губ.	
Пенза	—	Симбирск *	«Спмбпряннн»
Пермская губ.			
Красноуфимск ***	—	Корсунь ***	—
Полтавская губ.		Смоленск *	—
Полтава *	—	Белый ***	—
Кременчуг ** Г .-Петербургская губ.	—	Вязьма ***	—
Петербург *	«Голос правды»	Рославль ***		
Лемболово ***	—		
Луга ***	—	Юхнов ***	—
Царское село * * *	«Царское дело»	Таврическая губ.	
Ямбург ***	—		
Рязанская губ.	—	Симферополь *	—
Рязань *	•—	Севастополь ***	«Севастополь-
Данков ***	—		ская газета»
205
ПРИЛОЖЕНИЕ 3
Социальный состав ЦК кадетской партии в 1907—1914 гг.
| н/п "И|	Фамилия, имя, отчест- во	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
1	Астров Николай Ива- нович	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Директор Московского кредитного Городского общества, глава Мос- ковского губернского земства	Домовладелец	—
2	Вернадский Влади- мир Иванович	Потомственный дворянин	»	Академик, профессор	Землевладелец (504 дес.)	—
3	Винавер Максим Мои- сеевич	—•	» кандидат прав	Присяжный поверенный, предсе- датель гражданского отделения юридического общества	—	—
4	Гессен Владимир Мат- веевич	Потомственный дворянин, стат- ский советник	Высшее	Профессор; издатель газеты «Пра- во»	—	—
5	Гессен Иосиф Влади- мирович	Надворный совет- ник	Высшее	Присяжный поверенный, редак- тор газет «Речь» и «Право», член правления т-ва «Общественная польза»	—	—
6	Головин Федор Алек- сандрович	Потомственный дворянин	»	Почетный мировой судья, член гу- бернского и уездного земства, уча- стник крупных железнодорожных концессий	Землевладелец (617 дес.)	Товарищ председа- теля кадетской фракции III Думы
7	Гредескул Николай Андреевич	»	»	Профессор	—	—
8	Долгоруков Павел Дмитриевич	Потомственный дворянин, князь, статский советник	»	Уездный предводитель дворянства	Землевладелец (5966 дес.), до- мовладелец	Председатель ЦК кадетской партии с октября 1907 г. по ноябрь 1909 г. Затем товарищ председателя
9 об	Долгоруков Петр Дмитриевич	Потомственный дворянин, князь	»	Предводитель уездной земской уп- равы	Землевладелец (1972 дес.), до- мовладелец	—
10	Изгоев (Лянде) Алек- сандр Самонович	—	»	Профессор Профессор, присяжный поверен-	—	—
И	Наминка Август Иса-	—	»		—	—
	кович			ный, члеп Совета Азовско-Донско- го банка; член правления обще- ства Карпово-Обрывских уголь- ных копей, председатель правле- ния общества аренды угольных		
				копей «Ауэрбах А. и К°»		Умер в декабре 1910 г.
12	Караулов Василий Андреевич	Дворянин	Среднее	—	—	
13	Кизеветтер Алек-	Потомственный	Высшее	Приват-доцент	—	
	сандр Александрович	дворянин, стат- ский советник				Товарищ предсе-
14	Кишкин Николай Ми-	Потомственный	»	Врач, директор Водолечебницы и	Совладелец	
	хайлович	дворянин, надвор- ный советник		Электро-Свстолсчсбппцы	крупной кли- ники	дателя ЦК кадет- ской партии
15	Кокошкин Федор Фе-	Потомственный	»	Приват-доцент	Землевладелец	——
	дорович	дворянин, коллеж- ский секретарь			(760 дес. оце- ненных в 24 тыс. руб.)	
16	Колюбакин Алек-	Потомственный	Среднее	—	Землевладелец	Секретарь кадет-
	сандр Михайлович	дворянин, гвардии поручик			(1183 дес.)	скои фракции 1V Думы
17	Комиссаров Михаил	Личный дворянин,	Высшее	Член ревизионной комиссии Учет-	Землевладелец	С 1910 г. казначей
	Герасимович	надворный совет-		ного банка, почетный мировой	(1554 дес.), два	ЦК
		ник		судья	стекольных завода	
						
18	Корнилов Александр	Потомственный	»	Профессор	—	Секретарь ЦК
	Александрович	дворянин				
Приложение 3 {продолжение)
I № п/п|	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
19	Котляревскип Сергей Андреевич	Потомственный дворянин	»	Профессор	—	В мае 1912 г. вы- шел из состава ЦК
20	Кутлер Николай Ни- колаевич	» действительный статский советник	»	Члеп правления Петербургского учетного ссудного банка, член правления акционерного обще- ства соединенных цементных за- водов «Донецкий» и «Союз»	Землевладелец (560 дес.)	
21	Ледницкий Александр Робертович	Потомственный дворянин	»	Присяжный поверенный, член Со- вета Соединенного банка	Домовладелец	—
22	Маклаков Василий Алексеевич	»	»	Присяжный поверенный	Землевладелец	—
23	Мануйлов Александр Аполлонович	Потомственный дворянин, стат- ский советник	»	Профессор, участник акционерно- го общества «Народный банк»	—	—
24	Милюков Павел Нико- лаевич	Потомственный дворянин	»	Приват-доцент, член правления то- варищества «Общественная польза»	—	Председатель ка- детской фракции III и IV Думы
25 26	Муромцев Сергей Анд- реевич Набоков Владимир Дмитриевич	Потомственный дворянин, стат- ский советник Потомственный дворянин	» »	Профессор, член Московской го- родской думы Профессор, член СПб. городской думы, член правления акционер- ного общества Алапаевских гор- ных заводов, издатель газеты «Речь»	Домовладелец	Умер в октябре 1910 г.
27	Некрасов Николай Виссарионович	»	»	Профессор Томского ун-та		Товарищ предсе- дателя комитета к.-д. фракции IV Думы
to о 28 29	Новгородцев Павел Иванович Петражицкий Лев Иосифович	Потомственный дворянин, стат- ский советник »	» »	Профессор, директор Московского коммерческого ин-та Профессор	—	—
30	Пергамент Иосиф Яковлевич	—	»	Присяжный поверенный, член на- блюдательного комитета Одесско- го городского кредитного обще- ства	Дом и дача (оценены в 11 412 руб.)	—
31	Петрункевич Иван Ильич	Потомственный дворянин	»	—	Землевладелец (680 дес.)	С ноября 1909 г. председатель ЦК кадетской партии
32	Протопопов Дмитрий Дмитриевич	»	»	Присяжный поверенный, издатель журналов «Финляндия», «Город- ское дело», «Земское дело»	—	—
33	Родичев Федор Измай- лович	»	»	Уездный предводитель дворян- ства, почетный мировой судья	Землевладелец (3000 дес.), два винокуренных завода	—
34	Рутцен Александр Ни- колаевич	Потомственный дворянин, титу- лярный советник	»	—	Землевладелец (768 дес.)	—
35	Свечин Алексей Алек- сандрович	Потомственный дворянин	»	—	Землевладелец (6814 дес.)	Казначей ЦК до 1910 г.
36	Струве Петр Бенгар- дович	»	»	Профессор, издатель журнала «Русская мысль»	—	—
37	Тесленко Николай Ва- сильевич	»	»	Присяжный поверенный, предсе- датель Московского Юридического общества	—	—
38	Тыркова Ариадна Вла-		Гимна-	Журналистка	—	
№ п/п	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
39	Челноков Михаил Ва-	Потомственный	Домаш-	Учредитель торгового дома «Ша-	Владелец кир-	—
40 41	сильевич Чериенков Николай Николаевич Шаховской Дмитрий	почетный гражда- нин Князь	нее Нет свед. Высшее	пошников, Челноков и К0»; глава Московского губернского земского собрания Агроном	пичных заво- дов на ст. Мы- тищи, домо- владелец (дом оценен	в 475 тыс. руб., дача — в 17 тыс. руб.) Землевладелец	В марте 1912 г. вышел из состава ЦК Товарищ предсе-
42	Иванович Шершеневич Габриил	Потомственный	»	Профессор	(367 дес.)	дателя ЦК кадет- ской партии Умер в августе
43	Феликсович Шингарев Андрей	дворянин, стат- ский советник Дворянин	»	Врач			1911 г. Товарищ предсе-
44	Иванович Щепкин Николай Ни-	Потомственный	»	Председатель Московского коммер-	Домовладелец	дателя кадетской фракции III и IV Думы
45	колаевич Якушкин Вячеслав	дворянин, коллеж- ский секретарь Потомственный	»	ческого ин-та, член Московской городской думы, член правления Любимовского свеклосахарного завода, товарищ директора Север- ного страхового общества Профессор, почетный мировой	(дом оценен в 30 тыс. руб.) Землевладелец	Умер в декабре
	Евгеньевич	дворянин		судья	(589 дес.)	1912 г .
ПРИЛОЖЕНИЕ 4
Социальный состав ЦК «Союза 17 октября» в 1907—1914 гг.
№ [ /п	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
1	Авдаков Николай Сте- панович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее, горный инженер	Член совета министров торговли п промышленности, совета по ж.-д. де- лам, совета по тарифным делам, со- вета съезда представителей промыш- ленности и торговли, директор об- щества Северо-Донецкой ж. д., пред- седатель Русско-Французской торго- вой палаты п совета общества для торговли минеральным топливом Донецкого бассейна	-—	——
2	Альтгаузен Павел Адольфович	Дворянин	Высшее, кандидат прав	Присяжный поверенный	—	—-
3	Анреп фон Васплпй Константинович	Дворянин, тай- ный советник	Высшее	Профессор, председатель совета Рус- ско-Франц. коммерческого банка, СПб. городского кредитного общества	—	—
4	Бахрушин Констан- тин Петрович	Потомственный почетный гражда- нин	Нет свед.	Член правления Московского учетно- го банка, член комитета Московской скотопромышленной и мясной биржи, член совета взаимопомощи страхового союза, член правления т-ва кожевен- ных и суконных фабрик «Бахрушина Алексея сыновья», член правления торг.-пром, т-ва «Александров Мака- рий Егорович»	Домовладелец	
5	Белкин Алексей Сер- геевич	Дворянин	Высшее	Приват-доцент, член торгового дома «Белкина Ал-сея с с-ями»	—	Товарищ пред- седателя ЦК до мая 1909 г.
№ п/п	Фамилия, имя, отчест- во	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
6 7 8 9 10	Беляев Василий Вик- торович Беляев Николай Фе- дорович Беляев Сергей Павло- вич Беннпгсен Эммануил Павлович Березовский Сергей Елизарович	Потомственный почетный гражда- нин » » Потомственный дворянин, граф, камер-юнкер Дворянин	» Пет свед. Высшее » Высшее, врач	Присяжный поверенный Московского коммерческого суда Член правления «Т-ва Прохоровской Трехгорной мануфактуры», ди- ректор правления Ярцевской ману- фактуры Лесопромышленник, директор т-ва «Беляева Петра наел.» Чиновник особых поручений V клас- са при Главпоуправ. земл., Предсе- датель СПб. городской больничной комиссии, член Совета Волжско-Кам- ского коммерческого банка Профессор, директор поликлиники им. Алексеевых	Недвижимость (оценена около 1 млн руб.), землевладелец (450 дес.) Землевладелец (600 дос.)	Умер в 1910 г. Товарищ пред- седателя фрак- ции и «Союза 17 октября» в III Гос. думе
И	Бобршцев-Пушкпн Александр Владими- рович	Потомственный дворянин, титу- лярный советник	Высшее	Присяжный поверенный	—	—
12	Богоявленский Нико- лай Лаврович	Дворянин	»	Врач, член Московской городской думы	—	—
13 го СО	Брафман Александр] Яковлевич	»	»	Присяжный поверенный, председатель наблюдательного комитета СПб. город- ского кредитного общества, член ре- визионной комиссии Сибирского бан- ка, член городской думы	Домовладелец	
214
14 15	Варепцов Николай Александрович Веретенников Алек- сандр Порфир ьевич	Потомственный почетный гражда- нин Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Нет свед. Высшее	Член правления Московского торго- во-промышленного т-ва; члеп прав- ления т-ва Большой Кинешемской мануфактуры Чиновник Департамента Министер- ства иностранных дел, член СПб. го- родской думы	—	—-
16	Волконский Николай Сергеевич	Потомственный дворянин, князь, статский советник	»	Бывший председатель губернской зем- ской управы, бывший член Госсовета	Землевладелец (2200 дес.)	
17	Глебов В. П.	Нет свед.	»	Председатель правления Челекено- Дагестанского нефтяного общества	—	—
18	Гельмерсен Васи- лий Павлович	Дворянин, отст. генерал-лейтенант	»	—	—	—
19	Геннерт Аркадии Ива- нович	Дворянин	»	Председатель Совета Московского Межд. торгового банка, председатель Совета Соединенного банка, член правления Московско-Киево-Воро- нежской ж. д., председатель правле- ния Московского частного коммер- ческого банка, член правления Се- верного страхового общества	Домовладелец	
20	Герье Владимир Ива- нович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Профессор, члеп городской думы и член губернского земского собрания	»	
21	Головнин Давид Ни- колаевич	Дворянин, стат- ский советник	Высшее, инже- нер-пу- теец	Профессор Московского сельскохо- зяйственного пн-та, Константинов- ского межевого ин-та	»	
22	Голицын Павел Пав- лович	Потомственный дворянин, князь, егерместер	Высшее		Землевладелец	Член Госсовета
23	Горбов Михаил Ми- хайлович	Потомственный почетный гражда- нин	Пет свед.	Члеп СПб. общества взаимного креди- та; член совета СПб. арматурного элсктр. акционерного общества	Домовладелец	
Приложение 4 (продолжение)
|п/и ох 1	| Фамилия, имя, отчество 1	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
24	Горчаков Михаил Ива- нович	Дворянин	Высшее	Профессор	—	Умер в 1910 г.
25	Грибоедов Сергей Дмитриевич	Дворянин, кол- лежский секретарь	Нрт свед.	Глав, физическая обсерватория	—	—
26	Гучков Александр	Потомственный	Высшее,	Управляющий правлением Москов-	Часть дома в	Председатель
	Иванович	почетный гражда- нин, статский со- ветник	канд. прав.	ского учетного банка (жалование 10 тыс. руб.), член правления Страхо- вого общества «Россия»; член торгово- го дома «Гучков Ефим с с-ми»; член городской думы и член Московского губернского собрания	Москве (оценен в 15 тыс. руб.)	ЦК и думской фракции «Сою- за 17 октября»; с марта 1910 г. по	март 1911 г.— Пред- седатель III Думы
27	Гучков Константин Иванович	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Председатель наблюдат. комитета Московского гор. кредитного обще- ства, член правления Московского учетного банка, член правления Мос- ковского частного коммерческого бан- ка	Домовладелец	
28	Гучков Федор Ивано- вич	»	»	Член торгового дома «Гучков Ефим с с-мп», председатель правления Мос- ковского т-ва для издания книг и га- зет	—	Казначей ЦК, умер в январе 1913 г.
29	Добротворский Борис Михайлович	Дворянин	»	Присяжный поверенный, юрискон- сульт Русского торгово-промышлен- ного общества взаимного кредита	—	—
to зо СЛ	Дурново С. Н.	»	Высшее	—	—	—
31	Енакнев Федор Егоро-	Потомственный	Высшее,	Член правления Русско-Персидского	—	—
о	вич	почетный гражда- нин, статский со- ветник	инженер	горно-промышленного т-ва; член прав- ления «Русско-Бельгийского метал- лического об-ва», член правления Рус- ско-паровозостроительного и механи- ческого общества, член правления Русско-судостроительного акционер- ного общества		
32	Еропкин Аполлон Ва- сильевич	Дворянин, кол- лежский секретарь	Высшее	Директор Ленского золотопромыш- ленного т-ва	Землевладелец (375 дес.)	—
33	Живаго Максимили- ан Васильевич	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее, кандидат прав	Председатель Сов. Моск, частного коммерческого банка, председатель Моск, казенной палаты, член прав- ления Северного страхового обще- ства, член правления Русского стра- хового общества «Помощь», член Мос- ковской городской думы		
34	Залесский Василий Герасимович	Дворянин, стат- ский советник	Высшее, инженер'	Профессор, член торг, дома «Залес- ский В., Чаплин В.»	Домовладелец	—
35	Зубков Федор Нико- лаевич	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Член правления т-ва мануф. «Зубко- ва Н. Ф.-насл.»		
36	Ильин Алексей Алек- сеевич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник, гофместер	Высшее	Чиновник особых поручений, член СПб. губернского земства, председа- тель Российского общества Красного креста		Член Госсовета
37	Ильин В. В.	Нет с вед.	Нет свод.	Нет свед.	—	
38	Калашников Федор Федорович	»	»	Доверенный И. А. Строганова, член торгового дома «А. И. Белкина с с-мп»	—	
39	Каменский Петр Ва- лерьянович	Дворянин	Высшее	Уездпый предводитель дворяпства, член губернского земства, почетный мировой судья	Землевладелец (3000 дес.)	
Приложение 4 (продолжение)
15 в* В. Шелохаев
№ п/п	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
40	Капустин Михаил Яковлевич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Профессор	Домовладелец	Товарищ пред- седателя фрак ции «Союза 17 октября» III Думы
41	Карзипкип Сергей Сергеевич	Потомственный почетный гражда- нин	»	Директор торгово-промышленного т-ва Ярославской Большой мануфак- туры, Нижегородского городского Яр- марочного т-ва, общества для содей- ствия Русской промышленности и торговли, председатель Совета Рос- сийского взаимного страхового союза, член учредительного торгового дома «Карзинкпны С. С., Е. В. и К0»	»	
42	Карпов Александр Геннадиевич	Потомственный дворянин	Нет свед.	Директор т-ва Окуловских писчебу- мажных фабрик «В. И. Пасбурга», почетный мировой судья	»	—
43	Каульбарс Владимир Александрович	Потомственный дворянин, барон, камер-юнкер, статский советник	Высшее	Старший делопроизводитель Гос. бан- ка, председатель и распорядитель СПб. губернского кредитного обще- ства, почетный мировой судья		——
44	Клюжев Иван Семено- вич	Дворянин, стат- ский советник	Среднее	Инспектор народных училищ; член городской думы губернского и уезд- ного земства	Домовладелец (оц. около 25 тыс. руб.); землевладелец (78 дес.)	Секретарь Дум- ской фракции «Союза 17 ок- тября»
45	Кнопп Андрей Льво- вич	Дворянин, барон, надворный совет- ник	Высшее	Председатель Московского учетного банка, директор т-ва Екатерппгоф-	Домовладелец	—
218
				ской бумагопрядильной мануфакту- ры, член торгового дома «Кнопп Л.», председатель правления т-ва ману- фактуры «Эмиль Циндель» в Москве, член правления Андреевского тор- гово-промышленного общества, член правления т-ва Вознесенской ману- фактуры С. Лепешкина, член прав- ления т-ва Кремгольской мануфак- туры, член правления Потеляховского торгово-промышленного т-ва		
46	Козлов Дмитрий Яковлевич	Купец	Нет свед.	—	—-	—
47	Кожевников Михаил Михайлович	Потомственный почетный гражда- нин	»	Член правления Нижегородско-Са- марского земельного банка, член го- родской думы	—	
48	Колли Яков Андрее- вич	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Директор Терского горного акционер- ного общества, директор Акционер- ного общества «Платина», член тор- гового дома «Колли Андрей»	Домовладелец	
49	Комаровский Леонид Алексеевич	Потомственный дворянин, граф, действительный статский советник	»	Профессор, член Московской город- ской думы		Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября»». Умер в	декабре 1912 г.
50	Корф Павел Леополь- дович	Потомственный дворянин, барон, действительный статский советник	»	Директор общества освещения газом Петербурга, член СПб. губернского земства	Землевладелец (8815 дес.), до- мовладелец	Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября». Умер в марте 1913 г.
51	Котов Павел Алек- сандрович	Потомственный почетный гражда- нин	Нет свед.	Член торгового дома «Ф. Котова с с-ями», член Московской городской лумы	Домовладелец	
Приложение 4 {продолжение)
* № п/п|	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин •	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
52	Крапоткпн А. А.	Потомственный дворянин, князь	Высшее	—	—	—-
53	Красовский Михаил Васильевич	Дворянин, тай- ный советник	»	Председатель СПб. городской думы	Домовладелец	Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября»
54	Крестовников Григо- рий Александрович	Потомственный почетный гражда- нин, с 1910 г.— потомственный дворянин	»	Председатель Московского биржевого ин-та, председатель Совета Москов- ского купеческого банка, директор фабрично-торгового т-ва «Бр. Кре- стовниковы», директор правления Московского т-ва механических из- делий, член правления Московско- Кавказского нефтяного общества	Домовладелец	
55	Крюденер-Струве Александр Амандовпч	Дворянин, барон	»	Директор правления общества Коло- менского Машиностр. завода (жалова- ние 6 тыс. руб.), председатель прав- ления Нефтепромышленного обще- ства «Черкен»	Землевладелец (218 дес.)	
56	Кулешов Павел Нико- лаевич	Дворянин, стат- ский советник	»	Ветеринарный врач Московской ско- топромышленной и мясной биржи; член Московского сельскохозяйствен- ного общества, член правления Юж- норусского общества для торговли домашними животными и продуктами животноводства	Домовладелец	
57 го	Куманин Борис Ва- сильевич	Дворянин	»	Врач	—	—
58	Куракин Иван Ана- тольевич	Потомственный дворянин, князь, камер-юнкер	»	Губернский предводитель дворяпства, почетный мировой судья	Землевладелец (1210 дес.)	—
59	Латкин Василий Ни- колаевич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Профессор, редактор-издатель «Цар- скосельского дела»	Домовладелец	—
60	Лерхе Герман Герма- нович	Дворянин, камер- гер, действитель- ный статский со- ветник	»	Старший инспектор Госбанка, дирек- тор Русско-Персидского горнопро- мышленного т-ва, председатель прав- ления акционерного общества Либав- ских железноделательных и стале- литейных заводов, член СПб. город- ской думы	Домовладелец	Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября»
61	Линдеман Карл Эду- ардович	Дворянин, стат- ский советник	»	Профессор, член Московской город- ской думы	—	»
62	Лихачев Иван Алексе- евич	Дворянин	Высшее, инженер	Товарищ председателя правления об- щества Московского электромехани- ческого и машиностроительного за- вода «Бр. К. А. Вейхельдт», зам. председателя акционерного общества Екатерпнославскпх (Донецких) же- лезподелательных и сталелитейных заводов, член правления Казанской и Курской гор. ж. д., член СПб. город- ской думы, СПб. губернского земского собрания, учредитель Нефтепромыс- лового общества «Кавказская звезда»		
63	Люстпх Вильгельм Осипович	»	Высшее	Присяжный поверенный, член прав- ления Уральско-Волжского метал- лургического акц. общества, член СПб. думы, юрисконсульт Урало- Волжского металлического общества п первого Российского страхового • •лмцествл		
№ п/п	Фамилия, имя, отчест- во	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
64	Максимов Михаил Ва- сильевич	Потомственный почетный гражда- нин, купец 1 гиль- дии, коммерческий советник	Пет свед.	Член СПб. думы, член правления СПб. нефтепромышленного общества, пред- седатель попечительского Совета СПб. купеческого об-ва взаимного кредита	Домовладелец	—
65	Маслов Сергей Нико- лаевич	Потомственный дворянин	Высшее	Председатель губернской земской уп- равы	Землевладелец	—
66	Маттерн Евгений Эмильевич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Присяжный поверенный, мировой судья	Домовладелец	—
67	Мейендорф Алек- сандр Феликсович	Дворянин, бароп	»	Приват-доцент, инспектор классов училища правоведения	Домовладелец, землевладелец (500 дес.)	—
68	Меллер-Закомельский Владимир Владими- рович	Потомственный дворянин,барон	»	СПб. контролер госбанка, председа- тель правления акционерного обще- ства Каштымских горных заводов, председатель СПб. губернской земской управы	Домовладелец, землевладелец	Члеп Госсовета
69	Милютин Юрий Нико- лаевич	Потомственный дворянин, отстав- ной поручик гвар- дии	»	Редактор-издатель журнала «Свобод- ная речь» и газеты «Согласие»		Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября»
70	Михельсон Лев Алек- сандрович	Потомственный дворянин	»	Попечитель Миусского 2-го город- ского начального училища	Домовладелец	»
71	Неандер Павел Эдуар- дович	Дворянин	»	Директор Рукавишниковского приюта	»	—
72	Неклюдов Сергей Ми- хайлович	Потомственный дворянин	»	——	» 1	—-
К 73	Польтейн Егор Егоро-	Дворянин, стат-	Высшее,	Директор Правления Московско-Ка-	—	Товарищ п СРПЯТРЛЯ	род- ПК
ьэ 74 75 76	вич Оболенский Алексей Васильевич Олсуфьев Дмитрий Адамович Патрикеев Павел Пав- лович	ский советник Потомственный дворянин, князь, надворный совет- ник, камер-юнкер Потомственный дворянин, граф, камергер Дворянин, над- ворный советник	инженер путей со- общения Высшее » Ног свед.	занской ж. д. Чиновник особых поручений при МВД, член СПб. городской думы Член Московского губернского зем- ского собрания, член Московской го- родской думы	Землевладелец Землевладелец (свыше 10 000 Дес.) Домовладелец	«Союза 17 ок- тября» Член Госсовета	
77 78 79	Патрикеев Сергей Пав- лович Перепелкин Алексей Павлович Перепелкин Нико- лай Митрофанович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник » » Дворянин, стат- ский советник	» Высшее Высшее, инже- нер-ме- ханик	Московский контролер Гос. банка Председатель Московского кредитно- го общества, член Московской город- ской думы, член Совета Московского частного коммерческого банка	Домовладелец	—	
80	Перцов Николай Ни- колаевич	Дворянин, стат- ский советник	Высшее, инженер	Председатель правления общества Черноморской ж. д., редактор-изда- тель газеты «Слово», член правления Строительного т-ва «Перцов Н. Н. и К0»			
81	Петрово-Соловово Ва- силий Михайлович	Потомственный дворянин	Высшее	Уездный предводитель дворянства	Землевладелец (11 000 дес.), домовладелец (оценка 135 тыс. руб.)		
Приложение 4 (продолжение)
№ п/п	Фамилия, имя, отчест- во	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Бладен пр недви- жимостью	Примечание
82	Платонов Сергей Фе- дорович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Профессор, директор женского педа- гогического пц-та и Константиновской женской гимназии	—	—
83	Плевако Федор Ники- форович	Дворянин, стат- ский советник	»	Присяжный поверенный, дпрсктор- распорядптель Акционерного т-ва Иевлевской усовершенствованной раз- борной обуви	Землевладелец (700 дес.), до- мовладелец (оценка 400 тыс. руб.)	—
84	Половцов Лев Викто- рович	»	»	Чиновник особых поручений Депар- тамента общих дел МВД, директор телеграфного агентства (жалованье 6000 руб.), зам. председателя Акцио- нерного общества Лпбавских желез- нодорожных и сталелитейных заводов		
85	Потемкин Алексей Спиридонович	»	Нет свед.	Директор правления Московского мужского благотворительного тюрем- ного комитета	Домовладелец	—
86	Преображенский Петр Васильевич	»	Высшее	Приват-доцент	—	—
87	Рейнбот Павел Ев- геньевич	»	»	Присяжный поверенный, юрискон- сульт Министерства Народного про- свещения	—	—
88	Резцов Дмитрий Пав- лович	Дворянин	»	Член правления общества призрения сирот в Москве и ее окрестностях	—	—
89	Решетовский Нико- лай Николаевич	»	»	Присяжный поверенный, помощник юрисконсульта Московской городской управы		
tc 90 91	Родзянко Михаил Владимирович Рябушпнскпй Павел Павлович	Потомственный дворянин, камер- гер Потомственный почетный гражда- нин	» »	Губернский предводитель дворянства Директор т-ва Окуловских писчебу- мажных фабрик «В. II. Пасбурга», Председатель правления Московско- го банка, директор-распорядитель тор- гово-промышленного т-ва «Рябушпп- ский П. Л. с с-вьями», председатель правления Харьковского земельного банка	Землевладелец (1625 дес.) Домовладелец	С марта 1911 i Председатель III Думы
92	Савостьянов Никита Севостьянович	Нет свед.	Нет свод.	Вспомогательное общество купцов- приказчиков	—	
93	Савельев В. В.	»	»			
94	Сапожников Влади- мир Григорьевич	Потомственный почетный гражда- нин, действитель- ный статский со- ветник	Высшее	Председатель торгового дома «Сапож- никовы А. п В.», член правления т-ва Воскресенской мануфактуры, член правления т-ва Спасо-Сетунской ману- фактуры ковровых изделий	Домовладелец, фабрика щел- ковых и парчо- вых мат.	
95	Столыпин Алек- сандр Аркадьевич	Потомственный дворянин	»	Журналист, директор литературно- художественного общества, член СПб. городской думы, председатель обще- ства «Славянская взаимность» и «Рус-		
			»	ское зерно»		
96	Суворин Борис Алек- сеевич	Нот свед.	»	Редактор газеты «Вечернее время», сотрудник газеты «Новое время», гла- ва Совета т-ва па паях «Повое время» А. С. Суворина		
97	Суворов Дмитрий Фе- дорович	»	»	Общество по устройству публичных чтений, библ потек и читален для на- рода, председатель I Рогожского от- деления общества трезвости		
Приложение 4 (окончание)
п/п 14	Фамилия, имя, отче- ство	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
98	Тизепгаузен Евге- ний Евгеньевич	Дворяппп, бароп L*	Высшее, инженер	Директор Мануфактуры Пошлина	—	—
99	Тищенко Иван Ва- сильевич	Потомственный г почетный гражда- нин	Среднее	Сельскпй хозяин, член губернского земства, издатель газеты «Русская правда»	Землевладелец (3830 дес.)	—
100	Трубников Юрий Вла- димирович	Дворянин, стат- ский советник	Высшее	—	—	—
101	Федоров Семей Андре- евич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее, инже- нер-ме- ханик	Профессор, директор технического училища, член Московской городской Думы	—	—
102	Федоров Федор Егоро- вич	Почетный гражда- нин		Торговец мануфактурой и шелком	—	—
103	Фреймап фон Ру- дольф Владимирович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее	Управление делами канцелярии царя	—	—
104	Химику с Алексей Ни- колаевич	Потомственный почетный гражда- нин		Торговец	Домовладелец	—
105	Хомяков Николай Алексеевич	Потомственный дворянин, действи- тельный статский советник	»	Бывший директор Департамента зем- леделия, бывший губернский предво- дитель дворянства	Землевладелец (6000 дес.)	С поября 1907 г. по март 1910 г., Пред- седатель III Думы
106	Чистяков Петр Степа- нович	Дворянин	»	Присяжный поверенный, директор правления Русского нефтепромышлен- ного общества, член правления СПб.	—	—
225
107	Шапошников Нико- лай Александрович	Дворянин, стат- ский советник	»
108	Щенков Николай Вла- димирович	Потомственный почетный гражда- нин	»
общества страхования и пароходства
по Днепру и его притокам, куратор
Каменноугольного общества Нижней
Крынки
Профессор
Выборный Московского купеческого
сословия, выборный Московского бир-
жевого общества, член правления т-ва
шелкового производства «С. Зубков и
К°», член торгового дома «Владимир
Щенков и с-мп», член правления СПб.
Международного коммерческого бан-
ка, член коммерческого суда, член
Московской городской думы
Товарищ пред-
седателя ЦК
«Союза 17 ок-
тября»
Крупный фаб-
рикант (шел-
ко-крутильные
фабрики), до-
мовладелец
ПРИЛОЖЕНИЕ 5
Социальный состав ЦК прогрессистов в 1912—1914 гг.
Е "е %	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
1	Бекман Иван Карлович	Дворянин	Высшее	Присяжный поверенный	—	—
2	Брянчанинов Алек- сандр Николаевич	Потомственный дворянин, камер- юнкер	»	Нет свед.	Землевладелец (975 дес.)	
3	Голицын Владимир Ми- хайлович	Потомственный дворянин, князь	»	»	Землевладелец, домовладелец	—
4	Голицын Мпхапл Влади- мирович	»	Нет свед.	»	»	
Приложение 5 (продолжение)
п/п к	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Владение недви- жимости	Примечание
5	Гусаков Павел Осипович	Потомственный почетны й гражда- нин, коммерции советник	»	Член Совета съезда представителей промышленности и торговли, предсе- датель Русского торгового-промыш- ленного коммерческого банка в СПб., член правления Акционерного обще- ства «Каспийский трубопровод», об- щества «Пелла», директор правления Торгового-промышленного об-ва «Вол- га», Нефтепромышленного и торгового общества «Колхида»	—	Член Госсо- вета
6	Давыдов Николай Ва- сильевич	Дворянин, тайный советник	Высшее	Приват-доцент, председатель Народ- ного Ун-та им. Шанявского	—	—
7	Ермолаев-Зверев Сер- гей Степанович	Потомственный почетный гражда- нин	Нет свед.	Представитель торгового дома наслед- ников С. А. Ермолаева-Зверева	—	—
8 9	Ефремов Иван Николае- вич Калугин Мпхапл Дмит- риевич	Дворянин, надвор- ный советник Потомственный почетный гражда- нин	Высшее Нет свед.	Почетный мировой судья, товарищ председателя совета. Русско-француз- ской торговой палаты Член СПб. городской думы	Землевладелец (825 дес.) Домовладелец	Председа- тель фрак- ции прог- рессистов в III и IV Ду- мах
10	Кандауров Дмитрий Пет- рович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее, инженер	»	»	—
И	Киселев Александр Ва- сильевич	Нет свед.	Нет свед.	Нет свед.	—	—
227
OJ «—1 228	Ковалевский Максим Максимович	Потомственный дворянки, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее
13	Коновалов Александр Иванович	Потомственный почетный гражда- нин, мануфактур- ный советник	Среднее
14	Кузмип-Караваев Влади- мир Дмитриевич	Потомственный дворянин, гене- рал-майор	Высшее
15	Лисицын Яков Иванович	Дворянин	»
16	Львов Георгий Евгенье- вич	Потомственный дворянин, князь, титулярный совет- ник	»
17	Львов Николай Николае- вич	Потомственный дворянин	»
18	Масленников Александр Михайлович	Лпчиый дворянин, коллежский совет- ник	»
19	Минеладзе Владимир Се- менович	Потомственный дворянин, князь	»
20	Морозов Николай Давы- дович	Потомственный почетный гражда- нин	»
21	Новосильцев Леонид Ни- колаевич	Потомственны й дворянин	»
Профессор, член-корреспондент, Ви- це-президент Педагогической акаде- мии, издатель журнала «Вестник Ев- ропы», директор высших курсов Лес- гафта Московское отделение Совета торгов- ли и мануфактур, член правления т- ва мануфактуры «Ив. Коновалов с с-м»	—	Член Гос. совета
	Фабрика (опей-	— ка в 1 401 000 руб.), домо- владелец, зем- левладелец (6830 дес.)
Профессор, член СПб. городской думы	— —
Присяжный поверенный	— —
Председатель губернской земской уп- равы	Землевладелец	— (900 дес.)
Уездный предводитель дворянства	Землевладелец	— (28 624 дес.)
Присяжный поверенный	Землевладелец	— (300 дес.), до- мовладелец
Член правления центрального банка обществ взаимного кредита Московское отделение Совета торгов- ли и мануфактур, член правления Богородско-Глуховской мануфакту- ры, члеп правления Акционерного общества «Волокно-Шсвелпна»	Домовладелец	— Землевладелец	—
и						Приложение 5 i	{продолжение)
к'	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность		Владение недви- жимостью	Примечание
22	Поплавский Юлиан Иг- натьевич	Дворянин	»	Вице-председатель общества заводов и фаорик Московского промышленно- го района, секретарь Московского об- щества фабрик кондитерского произ- водства, ^секретарь правления Москов ского общества фабрик парфюмер- ного производства	-	—	
23 24	Постников Алексей Сер- геевич Рябушинский Владимир Павлович	Потомственный дворянин, стат- ский советник Потомственный почетный гражда- нин	» »	Профессор Директор т-ва Окуловских писчебу- мажных фаорик В. И. Пасбурга, совладелец мануфактуры братьев Ря- бушинскпх, председатель правления Московского банка		Землевладелец (7150 дес.) Домовладелец	Товарищ председате- ля думской фракции
25	Рябушинский Павел Пав- лович	»	»	Члеп Совета Российского взаимного страхового союза, член правления Моск, банка, Моск, биржевого ко- митета			—
26	Стахович Михаил Алек- сандрович	Потомственный дворянин	»	Член Совета Русско-Азиатского бан- ка, Совета общества взаимного креди- та печатного дела	Землевладелец (2600 дес.)		—
27 ГС LC	Толстой Александр Пет- рович	Потомственный дворянин,граф	»	Почетный мировой судья, член гу- бернского и уездного земства	Землевладелец (4000 дес.), домовладелец		—
м СО ° 28	Толстой Иван Иванович	Потомственный дворянин, граф, гофместер	»	Председатель Совета СПб. об-ва на- родных ун-тов, член СПб. городской Думы		—
29	Толстой Сергей Львович	Потомственный дворянин,граф	»	Земский начальник	Землевладелец (2351 дес.)	—
30	Третьяков Сергей Нико- лаевич	Потомственный почетный гражда- нин	Нет свед.	Член правления Новокостромской Льняной Мануфактуры и член тор- гового дома «П. И. С. Бр. Третьяковы и В. Коншин», член правления фаб- ричного торгового т-ва «Третья- ков Николай и К0», председатель правления Русского льнопром. акц. об-ва, председатель правления Акц. оо-ва «Эльдринг Р. и С. Болотин п К »	Домовладелец	
31	Трубецкой Евгений Ни- колаевич	П отомствепный дворянин, князь	Высшее	Профессор	—	—
32	Уваров Алексей Алексее- вич	Потомственный дворянин,граф	»	Нет свед.	Землевладелец (8000 дес.)	—
33	Федоров Александр Алек- сандрович	Дворянин	Нет свед.	Уездный предводитель дворянства	Землевладелец (460 дес.)	—
34	Федоров Михаил Михай- лович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Председатель Совета Азово-Донского банка, член правления Акц. об-ва «Холодильник», председатель правле- ния Горнопромышленного комиссион- ного Российского об-ва, председатель правления Акционерного общества «Ткач», член СПб. городской думы	—	—•
Приложение 5 (окончи ние)
|п/и «м	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
35	Четвериков Сергей Ива- нович	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Член Московского отдела Совета тор- говли и мануфактуры, председатель правления промышленности и торгов- ли общества «Алексеев Владимир», директор распорядительного обще- ства Городищенской суконной фаб- рики	Домовладелец	—
36	Шубип-Поздеев Нико- лай Дмитриевич	Дворянин, стат- ский советник, камергер	Нет свед.	Предводитель дворянства СПб. уезда, почетный мировой судья, член СПб. городской думы	Землевладелец	—
37	Шипов Дмитрий Нико- лаевич	Потомственный дворянин, дей- ствительный стат- ский советник, ка- мер-юнкер	Высшее	Московский контролер Гос. банка, член Московской городской думы, по- четный мировой судья	Землевладелец (1300 дес. оцен- ка 27 тыс. руб.), домо- владелец	—
38	Энгельгардт Вадим Пла- тонович	Потомственный дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Нет свед.	Землевладелец	Член Гос- совета
39 ГС СО	Яповпч Владимир Алек- сандрович	Дворянин, тай- ный советник	Нет свед.	Почетный мировой судья, член СПб. городской думы		—
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение.......................................................... 3
Глава первая
Организация, численность и социальный состав партий либеральной
буржуазии......................................................... 7
Глава вторая
Политическая доктрина и тактика либерализма...................... 35
Глава третья
Социальные реформы против социальной революции................... 78
Глава четвертая
Экономическая программа российского либерализма................. 103
Глава пятая
Буржуазный национализм против пролетарского интернациона-
лизма........................................................... 121
Глава шестая
Внешнеполитическая программа.................................... 154
Заключение...................................................... 194
Приложения...................................................... 199
Научнее издание
Шелохаев Валент як Валентинович
ИДЕОЛОГИЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
РОССИЙСКОЙ ЛИБЕРАЛЬНОЙ БУРЖУАЗИИ.
1907—1914 гг.
Утверждено к печати Институтом истории СССР Академии наук СССР
Заведующая редакцией 3. Г. Демидова. Редактор издательства Ю. Г. Гордина. Художник Н. Н. Си-
магин. Художественный редактор М. Л. Храмцов. Технические редакторы Т. В. Полякова,
Т. Калинина. Корректоры Г. В. Молежанова, Л. И. Николаева
И Б № 47503
Сдано в набсо 19.09.90. Подписано к печати 15.04.91. Формат 60X90 1/16. Бумага кн.-журнальная.
Гарнитура Таймс. Печать офсетная. Фотонабор. Усл. печ. л. 14,5. Усл. кр. отт. 14,5. Усл.-изд. л. 17,4.
Тираж 1300 экз. Тип. зак. 438. Цена 6 руб.
Ордена Трудового Красного Знамени издательство «Наука». 117864 ГСП-7, Москва В-485, Профсо-
юзная ул., 90
4-я типография издательства «Наука». 630079 г. Новосибирск-79, ул. Станиславского, 25.

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ СССР
В.В.Шелохаев
ИДЕОЛОГИЯ
И ПОЛИТИЧЕСКАЯ
ОРГАНИЗАЦИЯ
РОССИЙСКОЙ
ЛИБЕРАЛЬНОЙ
БУРЖУАЗИИ
1907-1914 гг.
Москва «НАУКА» 1991
ББК 63.3(2) 523
Ш45
Ответственный редактор
доктор исторических наук
С. В. тютюкин
Рецензенты:
доктор исторических наук Н. М. ПИРУМОВА,
доктор исторических наук И. С. РОЗЕНТАЛЬ
Редактор издательства
Ю. Г. ГОРДИНА
I
Шелохаев В. В.
UI45 Идеология и политическая организация российской либе-
ральной буржуазии. 1907—1914 гг.— М.: Наука; 1991.—
232 с.
ISBN 5-02-008571-5
В монографии впервые в исторической литературе дан комплексный ана-
лиз классовой сущности идеологии, программы, тактики и организации рос-
сийского либерализма в один из наиболее сложных и предельно острых пери-
одов борьбы между пролетариатом и буржуазией за гегемонию в освободи-
тельном движении. Подробно раскрываются социальная природа, состав, тер-
риториальное размещение основных политических партий либеральной бур-
жуазии, средства, формы и методы ее борьбы за массы.
Для историков, широкого круга обществоведов.
Ш 0503020300—118 84-91,1 полугодие	ББК 63.3(2) 523
ISBN 5-02-008571-5	© Издательство «Наука», 1991
ВВЕДЕНИЕ
Настоящая книга является логическим продолжением:
предшествующих исследований автора1. Применительно к межре-
волюционному периоду 1907—1914 гг. в ней изучается одна из ко-
ренных проблем политической истории России эпохи империализ-
ма — борьба между пролетариатом и либеральной буржуазией за
гегемонию в освободительном движении.
Обращаясь к разработке темы, автор стремился учесть всю со-
вокупность факторов, оказавших влияние на ход и исход этой
борьбы. В рассматриваемый период произошли качественные сдви-
ги в самом уровне мирового и российского капитализма. Накануне
первой мировой войны царская Россия достигла высшей точки сво-
его экономического развития. Со второй половины 1909 г. в про-
мышленности началось оживление, перешедшее через год в новый
подъем. Промышленный подъем происходил в условиях сложивше-
гося монополистического капитализма, подготовки к империали-
стической войне. Ускорилось развитие капитализма в сельском хо-
зяйстве, которое происходило в 1909—1913 гг. в условиях роста
хлебных цен на мировом и внутреннем рынках.
В 1907—1914 гг. произошли качественные изменения и в сте-
пени социальной и политической консолидации основных классов
российского общества. Развитие капитализма на его монополисти-
ческой стадии привело к укреплению экономической мощи круп-
ной торгово-промышленной и финансовой буржуазии. Значительно
возросли численность многонационального пролетариата, его со-
циальная консолидация, политическая зрелость, усилилась тен-
денция к росту стачечной борьбы, достигшей накануне мировой
войны баррикадного уровня. В то же время под влиянием сто-
лыпинской "аграрной реформы довольно интенсивно шел про-
цесс социальной дифференциации среди крестьянства. Усилились
деградация и разложение правящего дворянского класса и царской
династии.
При этом принципиально важное значение имели опыт и уро-
ки, приобретенные и усвоенные всеми классами в 1905—1907 гг.
Уже в ходе первой российской революции достаточно четко и опре-
деленно были выявлены место и роль каждого класса, проверены
на практике программные, организационные и тактические уста-
новки различных политических партий, апробированы средства и
3
щисущи каждой из них. Специального изучения заслуживают
«опросы внутренней истории этих партий, изменения в их со-
циальном составе, «география» и численность, механизм прямой
связи руководящих и низовых организаций. Важ-
представляется выявление социальных связей руководя-
буржуазно-либеральных партий с капиталистами и по-
методы борьбы революционно-демократического, либерально-мо-
нархического и правительственного лагерей. Все это делало борь-
бу между классами, политическими лагерями и партиями в пери-
од после революции 1905—1907 гг. более зрелой, напряженной
и острой.
В 1907—1914 гг. произошли значительные изменения в соотно-
шении сил как между тремя политическими лагерями, так и внут-
ри каждого из них. Все яснее стала тенденция к сближению прави-
тельственного и либерально-монархического лагерей. В интересах
сохранения политического господства помещиков царизм вынужден
был пойти на заключение союза с крупной буржуазией. Политиче-
ской формой этого союза и стала третьеиюньская система, при по-
мощи которой царизм пытался «сверху» решить объективно на-
зревшие задачи исторического развития страны. В свою очередь,
либерально-монархический лагерь как целое проявил тенденцию к
врастанию в третьеиюньскую систему, приспособлению к внутри-
денция ни в коей мере не означала их слияния, ибо объективно су-
ществовавшие противоречия между помещиками-крепостниками и
буржуазией оказались более глубокими и непреодолимыми, чем
представлялось тем и другим. По мере свертывания программы
правительственных реформ и усиления реакционного курса цариз-
ма «ножницы» между правительственным и либерально-монархи-
ческими лагерями все более увеличивались. Это вело к дальнейше-
му углублению кризиса «верхов», дестабилизации, а затем и раз-
ложению третьеиюньской политической системы.
Для периода 1907—1914 гг. было характерно дальнейшее обо-
стрение борьбы между пролетариатом и буржуазией на идеологи-	-------
ческом фронте. После поражения революции 1905—1907 гг. клас- ч!анизации лиоеральной оуржуазии дает возможность углубить
сы, партии, массы интенсивно «переваривали» ее опыт, проявляя ' 1,1111 представления о оуржуазии как классе в целом и об ее от-
повышенный интерес к вопросам теории. «Не случайно, а неизбеж- " плчых слоях,
но было то,— подчеркивал В. И. Ленин,— что после неудачи рево-
люции во всех классах общества, среди самых широких народным
масс пробудился интерес к глубоким основам всего миросозерцания
вплоть до вопросов религии и философии, вплоть до принципов на-
шего, марксистского учения в целом. Не случайно, а неизбежне
массы, втянутые революцией в острую борьбу из-за вопросов так-
тики, предъявили в эпоху отсутствия открытых выступлений за-
просы к знанию общетеоретическому»2.
Цель данной работы — исследование политической идеологии v
i обратной
чым также
цего звена
лещиками.
Важное
основных теоретических посылок политической идеологии класса
буржуазии. Основные функции идеологов российской буржуа-
ши как класса в целом выполняли кадеты, являвшиеся носителя-
ми «новейших» и «моднейших» теорий и концепций, вырабо-
анных западноевропейской и российской буржуазной нау-
:ой. Именно кадеты отразили те ведущие тенденции в эволю-
1ии буржуазной идеологии и политики, которые были характер-
пи для эпохи империализма. Определенные идеологические
политическому правительственному курсу. Однако указанная тен-и’ункции выполняли также октябристы и прогрессисты. Идеоло-
и этих партий, не претендуя на широкие обобщения и даже
юмонстрируя неприязнь к разного рода «теоретическим отвле-
юпностям», тем не менее предприняли попытку создать собст-
венную модель некоего «национального» варианта капитализма
। России. Для идеологов и политиков октябризма и прогрессиз-
i.i был характерен консервативный тип мышления, отражав-
иий уровень сознания тех слоев крупной торгово-промышленной
। финансовой, «деловой» буржуазии, а также умеренно либе-
>.1льных помещиков, интересы которых они представляли на поли-
ичсской арене.
Комплексный подход к изучению идеологии и политической
место в книге отведено анализу классовой сущности и
партийной организации российской либеральной буржуазии. Пред- 1 ч^ть> привлечены воспоминания лидеров российского лиоерализ-
_______ ________ ________________11 проработаны архивные матепиалы октябпистской И КЯЛРТГКЛМ
принята попытка системного анализа деятельности трех основные
партий российской либеральной буржуазии — кадетов, прогресси
стов и октябристов, составлявших ядро либерально-монархическоп
лагеря. Историографический опыт убеждает, что именно такой сис
темный подход дает возможность раскрыть «весь облик буржуазш
как класса, как политического целого...»3. При этом ставится зада
ча не только выявить <----__ ---------г-----
названных партий, но и показать те особенности, которые был!
Теоретической и методологической основой данной работы по-
тужили труды В. И. Ленина, партийные документы. Принципи-
|ьно важное значение для раскрытия темы имеет большевистская
чать 1907—1914 гг.
Одно из центральных мест в книге занимают источники кадет-
юго, прогрессистского и октябристского происхождения. Автором
Проработан комплекс философских, социологических и экономиче-
» их работ идеологов и политиков российской либеральной бу ржу-
ши, центральная и в значительной мере местная периодическая
... проработаны архивные материалы октябристской и кадетской
।артий, документы из фондов лидеров этих партий. В книге также
и пользованы опубликованные и архивные материалы III и IV Го-
\ дарственных дум.
Учитывая, что недавно были опубликованы историографиче-
। не очерки о состоянии разработки данной темы в советской и за-
1CXKU1U цел	. при	LldDniLTi о <д дю	L	*	_______------------------ 
общие закономерности функционировани 1 но д литературе, автор считает возможным отослать к ним
______ игателя4.
5
4
Автор выражает признательность своим коллегам по отделу ис-
тории СССР периода империализма и рецензентам за замечания г
предложения.
1	Шелохаев В. В. Кадеты — главная
партия либеральной буржуазии в
борьбе с революцией 19и5—1907 гг.
М., 1983; Он же. Партия октябристов
в период первой российской револю-
ции. М., 1987.
2	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 20.
С. 58, 87.
з	Там же. Т. 16. С. 65.
4	См.: Волобуев О. В., Леонов М. И.
Уткин А. И., Шелохаев В. В. Ис
тория политических партий Россир
1907— 1914 годов в советской ис-
ториографии // Вопр. истории. 1989
№ 4; Волобуев О. В., Миллер В. И.
Шелохаев В' В. Непролетарски!
партии России: итоги изучения i
нерешенные проблемы // Непроле
тарские партии России в трех рево
люциях. M., 1989.
Глава первая
ОРГАНИЗАЦИЯ, ЧИСЛЕННОСТЬ
И СОЦИАЛЬНЫЙ СОСТАВ ПАРТИЙ
ЛИБЕРАЛЬНОЙ БУРЖУАЗИИ
*
До последнего времени исследователи уделяли сравни-
чсльно мало внимания изучению организационных и социальных:
структур буржуазно-помещичьих партий. Как правило, в литера-
туре приводились фрагментарные данные о численности и социаль-
ном составе той или иной партии в определенный исторический пе-
риод. В значительной степени подобная ситуация проистекала из-
ia отсутствия массовых источников, позволивших бы решить дан-
ную проблему в полном объеме. При этом следует иметь в виду»
что в рассматриваемые годы руководство буржуазных партий со-
знательно скрывало факты о состоянии своих центральных и мест-
ных организаций. Характеризуя положение кадетской партии по-
сле поражения революции 1905—1907 гг., В. И. Ленин писал:
-Протоколов кадетских съездов нет. Числа членов своей партии ня
в итоге, ни по организациям либералы не сообщают. Направление
разных комитетов неизвестно... Адвокаты и профессора, делающие
себе карьеру на парламентаризме, фарисейски осуждая подполье*
восхваляют открытую деятельность партий, а на деле издеваются:
над демократическим принципом гласности и скрывают от публики
различные политические тенденции в своей партии»1. Эта ленин-
ская характеристика всецело применима также к прогрессистам и
октябристам.
Вместе с тем в распоряжении исследователей все же имеется:
достаточное количество, прежде всего архивных, источников, обра-
ботка и анализ которых дают возможность получить достаточно
репрезентативные данные о состоянии буржуазно-помещичьих пар-
тий в 1907—1914 гг. Сбор информации осуществлялся автором по
программе, включавшей в себя следующие параметры: 1) место на-
хождения организации (регион); 2) тип организации (губернская,
областная, городская, уездная, сельская); 3) время возникновения:
и прекращения деятельности; 4) численность; 5) социальный со-
став местных партийных организаций; 6) социальный состав ЦК и
думских фракций; 7) партийная и околопартийная печать; 8) уча-
стие в избирательных кампаниях в Государственную думу. На ос-
новании этой программы была произведена систематическая обра-
ботка материалов, сохранившихся в архивных фондах буржуазных
партий и Департамента полиции, а также в центральной и местной
печати различных политических направлений, документов кампа-
7
ний по выборам в III и IV Государственные думы, личных анкет
депутатов Думы, разного рода справочников, мемуарной и исследо-
вательской литературы.
• В качестве базового источника взяты архивные фонды двух ос-
новных буржуазных партий: кадетов и октябристов. Что же каса-
ется архивов мирнообновленцев и возникших на их основе про-
грессистов, то они, к сожалению, не сохранились. Далеко не равно-
ценна и информация, содержащаяся в фондах кадетов и октябри-
стов. Дело в том, что кадетское руководство в отличие от октябри-
стского гораздо больше внимания уделяло ведению и сохранности
документации, периодически проводило «ревизию» состояния сво-
их местных партийных комитетов, предпринимало те или иные по-
пытки для их организационного восстановления. В ноябре 1907 rJ
по решению ЦК была создана под председательством П. А. Сады-1
рина специальная Организационная комиссия (ОК), действовавшая:
до мая 1909 г. Ее деятельность была вновь возобновлена в октябри
1913 г. Организационная комиссия возникла и действовала при мо-
сковском отделе ЦК кадетской партии (далее: МО ЦК) для провер-
ки состояния кадетской периферии. С этой целью вся территория
страны была разделена на семь округов (Петербургский, Запад-
ный, Московский, Саратовский, Харьковский, Киевский и Варшав-
ский), три области (Кавказ, Средняя Азия и Сибирь). В январе
1908 г. при петербургском отделе ЦК кадетской партии (далее: ПО
ЦК) была создана особая организационная комиссия, в ведение ко-
торой перешли два округа — Петербургский и Западный. В апреле
1908 г. была организована Сибирская комиссия.
«Ревизия» состояния местных партийных организаций осущестч
влялась путем посещения их членами ОК, специального анкетиро-
вания, переписки, личных встреч с местными партийными функ-
ционерами, приезжающими в Москву и Петербург. В 1907 — пер-
вой половине 1908 г. ОК при МО ЦК провела (главным образом
путем объезда) обследование состояния 27 губернских и 26 уезд-i
ных организаций, затратив на эти цели 1138 руб.2 В дальнейшем
сбор информации о состоянии местных партийных организаций ОК
осуществляла путем специально разработанных анкет и переписки.
Так, в 1913 г. ОК разослала анкету-вопросник в 54 губернских и:
64 уездных организации. Присланные ответы были обработаны ОК
и положены в основу организационного доклада ЦК на мартовской
конференции 1914 г.
Октябристское руководство, наоборот, не утруждало себя «за-
ботами» о выяснении состояния своих местных отделов. Исполни-
тельная комиссия, действовавшая при ЦК «Союза 17 октября», ог-
раничилась составлением в мае 1909 г. нового алфавитного списка
губернских и уездных отделов. ЦК мирнообновленцев провел пу-,
тем анкетирования лишь одну «ревизию» своих местных организа-
ций, установившую, что в мае 1908 г. на местах существовало
15 партийных групп, причем постоянные связи с ЦК поддерживали
лишь две из них — московская и рижская.(/Количество местных
организаций прогрессистов было еще меньше. В 1912—1914 гг. их
8
комитеты были созданы в Петербурге, Москве, Киеве, Казани,
Харькове, Саратове, Туле, Тамбове, Самаре, Екатеринославе,
Вильно, Одессе, Тифлисе и Области Войска Донского3. Однако они
фактически выполняли лишь функции избирательных комитетов,
целью которых было проведение выборов в IV Думу, а затем под-
держание связей с «цензовыми» избирателями. \/
Собранная информация легла в основу составленных автором
пяти приложений. В двух из них показано организационное состо-
яние кадетов и октябристов, а в остальных систематизированы све-
дения о социальном составе ЦК кадетов, октябристов и прогресси-
стов. Крайняя скудость информации об организационном состоянии
мирнообновленцев и прогрессистов не позволила обобщить ее в
специальном приложении.
При составлении первых двух приложений автор руководство-
вался следующими критериями: 1) наличие постоянно функциони-
рующих комитетов или же так называемого «ядра», по существу
выполнявшего те же функции; 2) наличие двусторонней связи
между ЦК, думскими фракциями и местными комитетами, которая
выражалась в систематическом участии в партийных конференци-
ях или совещаниях, регулярной переписке и периодической уплате
партийных взносов. В первом приложении указывается числен-
ность комитета или «ядра» и лишь в отдельных случаях (в скоб-
ках) дается численность собственно партийной организации. Такое
разграничение носит принципиально важный методический харак-
тер, ибо в литературе данные о численности комитета нередко
идентифицируются с данными о численности организации в целом.
Во втором приложении пришлось ограничиться указанием на гео-
графическое размещение и тип октябристских отделов, ибо каких-
либо других сведений в распоряжении исследователей не имеется.
В 1907—1914 гг. буржуазные партии переживали организаци-
онный кризис. Наиболее остро и болезненно он протекал у каде-
тов. В период реакции как центральные, так и особенно местные
органы власти не только усилили политику репрессий против рево-
люционно-демократических партий, но и проявили готовность за-
одно придушить и ненавистных им кадетов. 16 февраля 1908 г. Се-
нат окончательно отказал кадетскому руководству в легализации
партии. Вскоре было подтверждено запрещение принимать членов
нелегализованных партий на государственную службу, а также в
органы местного самоуправления. В декабре 1908 г. состоялся су-
дебный процесс над членами I Думы, подписавшими Выборгское
воззвание. Несмотря на сравнительно мягкий приговор (три месяца
тюремного заключения), многие видные кадеты оказались лишен-
ными права быть избранными в III Думу. В Екатеринбурге прове-
ли судебный процесс над членами местного комитета кадетской
партии. В ряде мест кадеты были отстранены от выборных должно-
стей в земствах, исключены из дворянских собраний. Из высших и
средних учебных заведений были уволены десятки кадетских про-
фессоров, приват-доцентов, преподавателей. Разумеется, подроб-
ные меры не шли ни в какое сравнение с теми жестокими репрес-
9
Таблица 1*
Динамика численности кадетских организаций в 1905—1914 гг.
Тип организации	1905-1907 гг.	1908-1909 гг.	1913-1914 гг
Губернская	44	33	29
Городская	66	16	16
Уездная	164	47	32
Волостная	72	4	3
Итого	346	100	80
* Таблица составлена на основе: Шелохаев В. В. Кадеты — главная партия
либеральной буржуазии в борьбе с революцией 1905—1907 гг. М., 1983.
С. 97—309 и Прил. 1 данной работы.
сиями (смертная казнь, тюремное заключение на длительные сро-
ки, административная ссылка), которые царизм обрушил на рево-
люционеров. Тем не менее административный нажим способство-
вал усилению кризисных явлений в кадетской партии (табл. 1).
Таблица дает возможность проследить в динамике процесс не-
уклонного сокращения числа местных кадетских организаций. За-
метим, что данная тенденция доминировала вплоть до победы Фев-
ральской буржуазно-демократической революции. В 1907—1914 гг.
кадетские организации прекратили свое существование в Польше и
Средней Азии. В единичном числе они сохранились в Прибалтике,
Белоруссии, Закавказье и Сибири. Характерно, что, как и в
1905—1907 гг., основная масса кадетских организаций продолжала
функционировать в земских губерниях европейской части России.
Этот факт подтверждает мысль о том, что именно земства явля-
лись ядром, вокруг которого шел процесс создания кадетских орга-
низаций. Недаром в своих воспоминаниях П. Н. Милюков подчер-
кивал, что «кадетизм вышел из земской организации»4.
В рассматриваемый период прекратили существование 15 гу-
бернских, 50 городских, 132 уездных и 69 волостных кадетских ор-
ганизаций. Из сохранившихся организаций наиболее устойчивыми
оказались те, которые возникли в 1905 г. Те же организации, ко-
торые были созданы в период выборной кампании в I Думу, в по-
давляющем большинстве случаев прекратили свое существование.
Этот факт также свидетельствует о том, что кадетские организа-
ции, возникшие весной 1906 г., являлись эфемерными образова-
ниями, фактически выполнявшими функции временно дейст-
вующих избирательных комитетов. По существу кадеты лиши-
лись волостных организаций, а также подавляющего большинст-
ва уездных, что, естественно, неизмеримо сократило и без то-
го крайне ограниченные возможности их воздействия на крестьян-
ские массы.
В 1907—1914 гг. организационная деятельность кадетской пар-
тии замкнулась рамками столичных, губернских и некоторых
крупных уездных городов. В университетских центрах (Петербур-
ге, Москве, Киеве, Харькове, Казани, Томске) сохранились и про-
должали действовать кадетские студенческие фракции. Так, в Пе-
4
10
тербурге имелось 12 студенческих фракций, а в Киеве и Харько-
ве — по одной5.
Организационный развал наблюдался повсеместно. Так. в Пе-
тербурге из 12 районных организаций, действовавших в
1905—1907 гг., осталось всего б6. Сократилось число районных ор-
ганизаций в Москве, Киеве и Харькове7. Приведем наиболее ти-
пичные сведения о состоянии некоторых губернских и уездных ор-
ганизаций, сохранившиеся в фонде кадетской партии. Из Черниго-
ва сообщали: «Группа к.-д. распалась, комитета не существует»8.
Из Ярославской губернии писали: «Никакой Ростовской группы бо-
лее уже не существует»9. В сообщении из Торжка (Тверской губ.)
говорилось: «Группа совершенно распалась, никогда не собирается
и не имеет своего исполнительного органа»10. В 1911 г. тамбовские
партийные функционеры информировали МО ЦК о том, что «орга-
низованной партии к.-д. ни в Тамбове, ни в губернии нет»11. А вот
еще два «печальных» для кадетского руководства сообщения из
Таврической и Рязанской губерний. В первом говорилось: «В на-
стоящее время никакой кадетской организации не имеется»12; во
втором констатировалось: «Почти все рязанские кадеты сошли со
сцены»13. В 1913 г. председатель курского губернского комитета
Долженков информировал ЦК о том, что в губернии «вряд ли най-
дется больше 3—4 человек, которые открыто объявили бы себя ка-
детами»14. Подобного рода примеры можно было бы умножить.
Уменьшение количества местных организаций привело к зна-
чительному сокращению численности кадетской партии в целом*.
Автором предпринята попытка ориентировочного подсчета числен-
ности как членов партийных комитетов или «ядра», так и кадет-
ской партии в целом. При этом решение первой половины задачи
не представляет особых трудностей, ибо в фонде кадетской партии
сохранились сведения о численности наиболее крупных губерн-
ских, городских и уездных комитетов (см. Прил. 1). На основании
этих данных можно вывести вполне репрезентативные средние по-
казатели и экстраполировать их на однотипные комитеты, данные
о численности которых отсутствуют. Средняя численность губерн-
ского комитета (исключение составляют петербургский, москов-
ский и киевский) не превышала 15 человек, городского — 18, уез-
дного — 3, волостного — 2. На основании этого метода установле-
но, что численность кадетских комитетов в 1908—1909 гг. не пре-
вышала 1100 человек, а в 1913—1914 гг.— 998 человек. Послед-
няя цифра лишь не намного превышает данные ОК МО ЦК (731
человек)15.
Что касается второй части задачи, то ее решение затрудняется
отсутствием необходимой информации. В распоряжении исследова-
телей имеются сведения о численности лишь нескольких местных
организаций. К сожалению, до сих пор автору, несмотря на много-
летние поиски, не удалось обнаружить достоверных материалов о
численности двух наиболее крупных кадетских организаций —пе-
тербургской и московской. Те же сведения, которые имеются,
представляются весьма завышенными и нуждаются в дальнейшей
проверке. По данным Департамента полиции на февраль 1912 г., в
Петербурге насчитывалось 12 540 «действительных членов кадет-
ской партии»16. Можно высказать предположение, что полицей-
ские чиновники для определения численности петербургской город-
ской кадетской организации взяли за основу сведения о количестве;
голосовавших за партию «народной свободы» на выборах в III Ду-
му. По Москве сохранились сведения о численности лишь Сущев-
ской районной организации, причем если в 1906 г. в ней насчиты-
валось 600 человек, то в 1913 г.— лишь 15017. Обнаруженные све-
дения о численности однотипных местных организаций (архангель-
ская, киевская, харьковская, самарская, казанская, ярославская,
пермская, угличская) дают возможность проследить процесс про-
грессирующего уменьшения количества их членов в 1906—1912 гг,
в три-восемь раз.
Какова же была хотя бы ориентировочно численность кадет-
ской партии в 1907—1914 гг.? По данным Департамента полиции,
в январе 1908 г. численность кадетской партии не превышала
25—30 тыс. человек18. Иными словами, по сравнению с 1906 г. она
сократилась примерно в два раза. По мерс развития и углубления
организационного кризиса интенсивность сокращения численности
местных кадетских организаций еще более возросла. По сведениям
ОК МО ЦК, в 1912—1914 гг. в подавляющем большинстве губерн-
ских городов число организованных кадетов не превышало
40—50человек, а в уездных — 12—20 человек. Если эти данные
ОК принять в качестве среднестатистических, то можно с большей
или меньшей долей вероятности предположить, что накануне пер-
вой мировой войны численность кадетской партии не превышала
10—12 тыс. человек, т. е. сократилась по сравнению с периодом
революции 1905—1907 гг. в пять раз.
Сведения о состоянии партийных организаций на периферии
производили удручающее впечатление на кадетских лидеров. Вы-
ступая в 1909 г. на майской партийной конференции, П. Н. Милю-
ков заявил: «То положение партии, которое констатировано мос-
ковским комитетом, представляет собой минимальный уровень, на
котором может находиться партия»19. 11 ноября 1909 г. на заседа-
нии МО ЦК Н. М. Кишкин подчеркнул, что «отмирание целых
партийных организаций — факт несомненный»20. В 1913 г. на
февральской партийной конференции представители с мест заяви-
ли о невозможности восстановить партийные организации. «Восста-
новить партийную организацию в губернском городе,— отмечал
представитель из Симбирска,— в ближайшее время вряд ли удаст-
ся»21. В том же духе высказался представитель Твери: «Что каса-
ется местных партийных организаций, то таковых нет, и вряд ли
имеется возможность восстановить их при нынешних условиях»22.
В том же году на партийной майской конференции Милюков в
весьма лаконичной форме констатировал: «Партия к.-д. находится
формально в разложении»23. Своеобразный итог почти восьмилет-
Мих попыток восстановить местные партийные организации был.
12
дан в неопубликованном'отчете МО ЦК, подготовленном к наме-
чавшемуся на 1914 г. VI съезду кадетской партии. «К сожалению*
пришлось убедиться,— подчеркивалось в отчете,— что многие из
групп, существовавших в 1906 г. и числивших в своих рядах
довольно значительное число членов, уже не существовали в
1908 г., и многие из них даже не оставили о себе никаких сле-
дов; другие оставили о себе лишь отдельных лиц, поддерживав-
ших сношения с центральными партийными органами, и в луч-
шем случае кое-где оставили по себе лишь отдельных лиц,
поддерживавших сношения с центральными партийными органа-
ми, и в лучшем случае кое-где сохранились партийные комитеты,
переизбрание которых оказалось, однако, почти везде трудно, как
и переизбрать ЦК. Нередко даже в тех местах, откуда в 3-ю Думу
на выборах прошли представители к.-д. партии, не осталось ника-
ких партийных организаций и создать таковые вновь оказалось не-
возможно, несмотоя на наличность на местах многих сочувствую-
щих партии лиц»24.
Плачевное организационное состояние кадетской партии приве-
ло к тому, что 22—23 марта 1914 г. на заседаниях МО ЦК был по-
ставлен вопрос о том, не следует ли в создавшихся условиях заме-
нить устав партии какой-либо специальной «внутренней Инст-
рукцией»25. И хотя до замены устава инструкцией дело не до-
шло, тем не менее постановка подобного вопроса была весьма сим-
птоматичной. .
Еще более интенсивными темпами шел организационный рас-
пад октябристов. Несмотря на то что они были легализованной,
партией и пользовались поддержкой столыпинского правительства,
их организационный развал с каждым годом набирал все более
быстрые темпы (табл. 2)
Согласно данным Исполнительной комиссии при ЦК октябри-
стов, к маю 1909 г. сохранилось 38 губернских, 11 городских,
74 уездных и 4 сельских отдела, т. е. их число по сравнению с
1905—1907 гг. уменьшилось более чем в два раза. В Петербурге,
Москве, Киеве и Казани сохранились и продолжали действовать
студенческие октябристские фракции. Однако эти данные Испол-
нительной комиссии представляются завышенными. Об этом, в
частности, свидетельствуют результаты опроса местных партий-
ных октябристских функционеров, проведенного корреспондента-
ми газеты «Русское слово» в июне 1909 г. Так, Прибалтийский.
Союз 17 октября, насчитывавший в 1906 г. до 1 тыс. членов, в
середине 1909 г. состоял из нескольких десятков человек. В
Нижнем Новгороде, где при своем возникновении в декабре
1905 г. Союз 17 октября объединял более 400 членов, сохранил-
ся лишь один комитет, состоявший всего из десяти человек. В Туле
корреспонденту газеты с трудом удалось разыскать двух-трех ок-
тябристов26.
Информация «Русского слова» подтверждается сведениями, по-
лученными ЦК от местных отделов октябристов. Так, из Орен-
бурга сообщали: «Ряды октябристов тают, число членов уменьша-

Таблица 2*
Динамика численности октябристских
отделов в 1905 — 1909 гг.
Тип органи- зации	1905-1907 гг.	1908- 1909 гг.
Губернская	47	38
Городская	20	11
Уездная	160	74
Волостная	33	4
Итого	260	127
составлена на основании: Ш е-
• Таблица
л о х а е в В. В. Партия октябристов в пери-
од первой российской революции. М., 1987.
С. 138—150 и Прил. 2 данной работы.
ется», а их деятельность «мала
встречает сочувствия как в об-
ществе, так и в широких массах
населения»27. По мере провала
политического курса октябри-
стов в III Думе развал местных
отделов еще более усилился. В
апреле 1911 г. ЦК зафиксиро-
вал: «Кременчугский отдел со-
вершенно прекратил свою дея-
тельность и должен считаться:
упраздненным», а воронежский:
отдел «совершенно не деяте-
лен»28. В мае 1911 г. председа-
тель тверского отдела С. С. Не-
манов сообщил в ЦК, что гу-
бернский отдел «совершенно распался». В то же время прекратил
функционировать чистопольский отдел29.
По данным Департамента полиции, в 1912 г. в Витебской гу-
бернии октябристы «представляют собой ничтожную по численно-
сти партию»; в Киевской губернии «организованной партии 17 ок-
тября не имеется»; в Ярославской губернии «отделы союза 17 ок-
тября ничем себя не проявляют»30.
В том же году «ревизию» некоторых местных октябристских
отделов провели корреспонденты журнала «Вестник Европы». Так,,
в августе 1912 г. на страницах журнала были помещены две кор-
респонденции из Курской, Таврической и Харьковской губерний. В
первой из них отмечалось: «Октябристов Курская губерния не слы-
шит и не видит уже около пяти лет». Во второй говорилось о том,,
что после III Думы партийная организация в Таврической и Харь-
ковской губерниях «оказалась настолько численно ничтожной и:
слабой, что не в состоянии выделить из своей среды даже избира-
тельные комитеты»31. Сведения Департамента полиции и «Вестни-
ка Европы» подтверждаются данными самих октябристов, прислан-
ными в ЦК. Так, в сообщении из Орла отмечалось, что здесь «ок-
тябристов небольшая группа»32. В корреспонденции из Твери ука-
зывалось: «Отдел раскололся. После выборов в III Думу деятель-
ность заглохла»33. В письме из Одессы сообщали: «Отдел почти не
существует»34.
После партийной конференции, состоявшейся в ноябре 1913 г.»
развал октябристской периферии приобрел уже необратимый ха-
рактер. Раскол думской фракции, как отмечалось в отчете ЦК ок-
тябристов, автоматически повлек за собой «разномыслие между*
членами провинциальных отделов, как необходимый результат его»
ослабление деятельности отделов»35. Произошло также сокращение
числа студенческих октябристских фракций в высших учебных за-
ведениях. На этом фоне парадоксом выглядит создание в 1913 г. по
инициативе и при материальной поддержке князя Куракина Вер-
14
Жне-Микульского волостного отдела в Мологском уезде Ярослав-
ской губернии36.
Попытки автора установить хотя бы ориентировочно числен-
ность партии октябристов в 1907—1914 гг. не дали каких-либо по-
ложительных результатов. Отсутствие необходимых источников —
а это уже сам по себе немаловажный показатель — позволяет
лишь высказать предположение о том, что число организованных
октябристов в рассматриваемый период было незначительным.
То же можно сказать и о численности прогрессистов. По свиде-
тельству А. П. Бурышкина, вне Государственной думы их «поч-
ти не было»37.
В условиях нараставшего организационного кризиса, охватив-
шего не только нижние, но и средние и даже верхние «этажи» ка-
детской и октябристской партий, шел довольно интенсивный про-
цесс разрушения коммуникационных связей между их центральны-
ми и низовыми организациями. В 1907—1914 гг. кадетам, прогрес-
систам и октябристам удалось созвать по одному партийному съез-
ду. Отметим, что в отличие от прогрессистов и октябристов кадет-
ское руководство все же принимало меры к тому, чтобы сохранить
Связи со своими низовыми (прежде всего губернскими) организаци-
ями. В первые месяцы после поражения революции кадетам уда-
лось провести два партийных совещания (в июне и августе 1907 г.)
с представителями местных комитетов, ряд областных съездов
(в Москве, Киеве, Казани и Екатеринбурге), а также конференцию
представителей девяти губерний Поволжского района. В последую-
щий период основной формой организационной связи ЦК и дум-
ской фракции с представителями местных комитетов стали партий-
ные конференции. Всего с июня 1908 г. по март 1914 г. состоялось
11 партийных конференций кадетской партии, на которых присут-
ствовали представители главным образом губернских комитетов.
Так, в июне 1908 г. на партийной конференции присутствовали
'представители 13 местных комитетов, в октябре 1908—14, в мае
1909 г.— 13, в ноябре 1909 г.— 19, в мае 1910 г.— 21, в мае 1911
г.— 27, в ноябре 1911 г.— 29, в мае 1912 г.— 25, в феврале 1913
г.— 23, в мае 1913 г.— 14, в марте 1914 г.— 27. Приведенные
данные показывают, что по мере обострения революционного кри-
зиса в стране кадетское руководство стало более регулярно прово-
дить партийные конференции, а число приглашенных на них пред-
ставителей местных комитетов росло.
Одной из наиболее распространенных форм организационной
Связи между ЦК и местными комитетами была переписка. Так, в
1908—1909 гг. МО ЦК вел переписку по 110 адресам, а в
1913 г.— по 130 адресам. Согласно отчету МО ЦК, с ноября
1907 г. по апрель 1912 г. партийным функционерам было отправ-
лено 3059 запросов и оповещений, а получено за тот же период с
мест всего лишь 390 ответов38. Кроме того, думская фракция пери-
одически рассылала на места отчеты о своей деятельности. Однако
эффективность такой формы связи между центральными и местны-
ми органами партии была невелика. В своих воспоминаниях Ми-
15
люков сделал любопытное признание: «Куда-то вдаль от нас ото-
двигались и наши партийные группы в провинции. Их общее на-
строение, и прежде более левое, не поспевало эволюционировать
за нами. Наша связь с провинцией поддерживалась регулярно из-
даваемыми отчетами фракции о ее деятельности в Думе
жов на эти отчеты было мало, до меня они не доходили»
, но откли-
39
В рассматриваемый период кризис охватил и верхний «этаж»
кадетской партии — ее Центральный Комитет. Заседания ЦК со-
зывались нерегулярно, в них принимало участие не более
10—15 человек, т. е. около трети состава ЦК. С середины ноября
1909 г. по октябрь 1911 г. вообще не было проведено ни одного
пленарного заседания ЦК. В отчете МО ЦК отмечалось, что в
1910 г. работа ЦК «свелась к минимуму. Даже не было пленарного
заседания, не было созвано и осенней конференции». Только к
концу 1911 г. ЦК вышел из «временной апатии»40. Очевидно, ка-
детское руководство продолжало бы пребывать в апатии и дальше,
если бы не усиление революционного движения в стране. Именно
новый революционный подъем заставил кадетское руководство ак-
тивизироваться и в организационном плане.
В 1912—1914 гг. заседания ЦК кадетской партии стали прохо-
дить более регулярно и — что не менее важно — более бурно.
В это время, как никогда прежде, в ЦК обострились разногласия
по программным, тактическим и организационным вопросам41. Со
всей остротой встала задача выработки нового тактического курса
применительно к изменившимся политическим условиям. Однако
ЦК, привыкший за годы деятельности III Думы по инерции
катиться по наезженной «конституционной колее», не был в со-
стоянии оперативно перестроиться, предпочитая выступать в ро-
ли регистратора происходивших в стране событий. Требова-
ния представителей с мест об изменении тактики и переизбрании
ЦК кадетскими лидерами в течение длительного времени просто
игнорировались. Считая себя хранителями «партийных традиций»,
они уже с трудом допускали возможность переизбрания ЦК. В свя-
зи с этим кадетские лидеры всячески стремились оттянуть созыв
партийного съезда и, естественно, собственные перевыборы. По
мнению большинства членов ЦК, его обновление вполне можно
было провести путем кооптации, т. с. включения в состав ЦК
угодных им лиц. И только в конце 1913 — начале 1914 г. кадет-
ские лидеры, сделав «левый жест», согласились с требованием мес-
тных комитетов начать подготовку очередного партийного съезда„
на котором предполагалось переизбрать ЦК. Однако кадетскому
'руководству для созыва съезда партии потребовалось еще более
двух лет.
В более сложном и запутанном состоянии находились организа-
ционные связи ЦК октябристов с местными отделами партии. Фак-
тически единственной формой связи между ними являлась перепи-
ска. Местные отделы были наводнены разного рода письмами, цир-
кулярами, воззваниями, брошюрами, отчетами и т. п. Только в
1912—1913 гг. Исполнительный совет направил в местные отделы
16
21 тыс. экз. названной «продукции»42. Однако ответов «снизу» На
эту лавину информации поступало крайне мало. За весь период
1907—1914 гг. в фонде октябристской партии отложилось не более
$00 ответов местных отделов.
В период деятельности III Думы октябристские лидеры вообще*
Sie утруждали себя частым проведением заседаний ЦК, предпочи-
тая решать тактические вопросы в бюро думской фракции или же
^просто в кулуарном порядке. Однако революционный подъем в
Стране заставил даже флегматичных октябристских лидеров не-
сколько активизировать свою организационную деятельность. В
Л912—1914 гг. наметилась тенденция к росту числа заседаний ЦК.
Если с сентября 1912 г. по октябрь 1913 г. их состоялось 15, то с
октября 1913 г. по 19 июня 1914 г. — уже 23. В ноябре 1913 г. ЦК
ттровел партийную конференцию, после которой произошел раскол
С начала думской фракции, а затем и партии43.
Сложными были взаимоотношения между ЦК и думскими
фракциями российских буржуазно-помещичьих партий. Как и в
‘других капиталистических странах, их фракции являлись автоном-
ными, а в период деятельности III и IV Думы стали оказывать до-
минирующее влияние на выработку партийного курса. Особенно
ярко эта тенденция прослеживалась у октябристов и прогрессистов.
Численность кадетских фракций в III и IV Думах по существу
оставалась стабильной44. В них соответственно входило 12 и 7 чле-
нов ЦК, занимавших ключевые позиции в комитете и бюро фрак-
ции. Так, в III Думе в состав бюро кадетской фракции, состоявше-
го из 14 человек, вошло шесть членов ЦК, непосредственно являв-
шихся депутатами Думы. Кроме того, ЦК дополнительно коопти-
ровал в бюро еще шесть своих членов, которые депутатами Думы
не были45. Такое соотношение сил в бюро фракции позволяло ЦК
осуществлять непосредственный контроль за ее деятельностью на
цсем протяжении работы III Думы. Однако в IV Думе соотношение
•сил в бюро фракции изменилось. Во-первых, в Думу прошло всего
.Лишь семь членов ЦК. Причем некоторые из них (В. А. Маклаков
и М. В. Челноков) занимали откровенно прооктябристские пози-
ции. Во-вторых, в два раза уменьшилось число кооптированных во
фракцию членов ЦК46. В конечном счете это привело к еще боль-
шей автономности думской фракции.
Серьезные изменения претерпела думская фракция октябри-
стов. В III Думу им удалось провести 154 депутата, т. е. на
112 больше, чем во II. Однако октябристскому руководству так и
не удалось преодолеть тех центробежных тенденций, которые уси-
ливались от сессии к сессии47. Провал тактического курса октябри-
стов в III Думе привел к тому, что в IV им удалось провести
, 98 своих депутатов, т. е. на 56 человек меньше, чем в III. Соответ-
ственно уменьшилось и число членов ЦК, избранных депутатами
Думы. Если в III Думе было 20 членов ЦК, то в IV — всего лишь
5. Поэтому ЦК вынужден был кооптировать в бюро думской фрак-
ции четырех своих членов48. Однако октябристскому руководству
думской фракции не удалось избежать раскола. После ноябрьской
2 Я ₽. Шелохаев
17
конференции 1913 г. она разделилась на три части: земцев-октяб-
ристов (65 человек), собственно «Союз 17 октября» (22 человека)
и группу беспартийных (15 человек), причем последняя ориенти-
ровалась на черносотенное крыло IV Думы. Фракция земцев-ок-
тябристов представляла собой своеобразный маятник, постоянна
качавшийся то вправо, то влево. Фракция левых октябристов, на
идя на окончательный разрыв с правительством, вела тактику, на-
правленную на создание в IV Думе так называемого «работоспо-
собного» центра, с помощью которого она рассчитывала провеет^
умеренные реформы конституционного характера.
На фоне организационного развала кадетской и особенно ок-
тябристской партий отчетливо прослеживается процесс политиче-
ской консолидации прогрессистски настроенных элементов буржуа-
зии. В результате дальнейшего размежевания внутри либерально-
монархического лагеря стала выделяться «настоящая» буржуазия..
«Либеральный капитал,— писал В. И. Ленин,— образовывает свою
особую партию, в которую должны отойти (и отходят) многие эле-
менты буржуазии, раньше шедшие с октябристами, и к которой, с
другой стороны, идут наиболее умеренные, крупнобуржуазные “со-
лидные0 элементы из кадетской партии»49. Обратив внимание на.
этот факт, В. И. Ленин подчеркнул, что в «русском либерализме
за время контрреволюции (1908—1912 гг.) самое характерное —
громадный рост прогрессизма»50. Этот рост прогрессизма наблю-
дался на всем протяжении пятилетнего существования III Думы51.
Именно фракция прогрессистов и притягивала к себе названные
элементы как из октябристской, так и кадетской фракций.
Наиболее интенсивно процесс организационного оформления,
прогрессистов в партию «настоящей» буржуазии проходил в период
подготовки избирательной кампании в IV Думу. Успех прогресси-
стов на выборах в IV Думу52 лишь ускорил этот процесс.
11 —13 ноября 1912 г. состоялся съезд прогрессистов, на котором:
была принята их программа. Раскрывая ее классовую сущность,
В. И. Ленин писал: «Они не хотят полного и безраздельного гос-
подства помещиков и бюрократов. Они добиваются — и говорят
это прямо — умеренной узкоцензовой конституции с двухпалатной
системой, с антидемократическим избирательным правом. Они хо-
тят “сильной власти“, ведущей “патриотическую44 политику завое-
вания огнем и мечом новых рынков для “отечественной промыш-
ленности4*. Они хотят, чтобы бюрократы с ними считались столько
же, сколько с Пуришкевичами. И тогда они готовы забыть “старые
счеты" с реакционерами и работать рука об руку с ними над созда-
нием 44великой44 капиталистической России»5*
На съезде прогрессистов был избран ЦК с отделами в Петер-
бурге и Москве, которым поручалось принять меры к организации;
местных комитетов. Съезд прогрессистов, бесспорно, явился важ-
ной вехой в политической консолидации «деловых» кругов глав-
ным образом московской буржуазии. После съезда В. И. Ленин от-
мечал, что прогрессисты «очень близки к тому, чтобы стать офи-
циальным партийным представительством этой национал-либе-
18
ральной буржуазии на парламентской арене»54. Однако Планы со-
здания «настоящей» буржуазной партии не были реализованы. В
исторической литературе убедительно показано, что прогрессистам:
;гак и не удалось превратить свою организацию ни в общероссий-
скую, ни в чисто капиталистическую. Их политическое влияние;
распространялось на сравнительно незначительные слои крупной
'буржуазии и связанной с ней буржуазной интеллигенции. По при-
знанию А. П. Бурышкина, прогрессисты оказались не в состоянии
осуществить «политическое объединение торгово-промышленников.
Даже левого фланга»55. Характерно также, что вся деятельность
□прогрессистов сосредоточивалась в IV Думе, причем основную роль
гв определении их политического курса играл не ЦК, а именно
думская фракция56. «Думская фракция,— вспоминал Бурыш-
Кин,— являлась по существу единственным выразителем прогрес-
сизма как политического направления»57.
Как это ни парадоксально на первый взгляд, все буржуазно-по-
мещичьи партии испытывали серьезные финансовые трудности. Об
,этом убедительно свидетельствуют сохранившиеся финансовые до-
кументы кадетской партии. Напомним, что согласно партийному
уставу каждый член партии должен был уплачивать членские
"взносы. Однако уже в 1905—1907 гг. эти уставные нормы не со-
блюдались. 18—20 августа 1907 г. на совещании ЦК с представи-
телями Уместных комитетов было принято решение об отмене упла-
ты членских взносов. Местные организации должны были по собст-
венному усмотрению выделять около 10 % денежных средств в
пользу ЦК58. Но и это решение оказалось практически невыполни-
мым, ибо подавляющее большинство местных комитетов само сиде-
ло на «голодной диете». Вот лишь некоторые наиболее типичные
сообщения, поступавшие в ЦК партии с мест: «членские взносы не
поступали уже второй год» (Архангельск)59; «взносы не платят»
(Вологда)60; «членские взносы поступают слабо» (Воронеж)61;
«касса пуста» (Киев)62; «денежные сборы поступают очень туго»
(Курск)6^; «финансы плохи» (Симбирск)64.
Важно отметить, что кадетские партийные организации сущест-
вовали не на членские взносы, а на другие финансовые поступле-
ния. В 1907—1908 гг. статьями прихода петербургского городского
комитета были: отчисления от районных комитетов — 2074 руб.
38 коп. пожертвования — 4422 руб. 50 коп., концерты и лекции —
2127 руб. 80 коп., продажа литературы — 138 руб. 61 коп., член-
ские взносы — 23 руб. 15 коп.65 В отчете петербургского городско- i
го комитета за 1910 г. о поступлении членских взносов вообще нс
^упоминалось. Основным источником пополнения пустующей кассы
городского комитета были частные пожертвования, которые от слу-
чая к случаю делали отдельные представители крупной монополи-
стической буржуазии. Известно, что во второй половине 1907 г.—
первой половине 1908 г. такие пожертвования внесли: председатель
правления Азовско-Донского банка Б. А. Каминка (1 тыс. руб.),
плен советов Азовско-Донского банка и Петербургского междуна-
родного банка П. Я. Хесин (1 тыс, руб-)} член правления Сибир-
2*
19
ского торгового банка М. И. Гинзбург (1 тыс. руб.), а также князь
Д. И. Бебутов (2 тыс. руб.)66. Денежные средства петербургского
городского комитета хранились на счету Сибирского торгового бан-
ка. В источниках встречаются сведения о том, что некоторые мест-
ные комитеты обращались за материальной помощью к представи-
телям торгово-промышленной и финансовой буржуазии. Так, в од-
ном из донесений Департамента полиции указывалось, что киев.-*
ские кадеты «обращаются за пожертвованием к богачам»67.
Вполне естественно, что местные комитеты, испытывавшие по-
стоянные финансовые трудности, не спешили направлять деньги в;
кассу ЦК партии. На основании источников, сохранившихся в
фонде кадетской партии, удалось установить, что в 1908 г. взносы;
в ЦК вносили: 17 губернских, 1 городской и 18 уездных комитетов;
в 1909 г.— 19 губернских и 18 уездных (2277 руб.); в 1911 г.—
5 губернских и 3 уездных; в 1912 г.— 13 губернских, 4 городских*
11 уездных (1577 руб.); в 1913 г.— 10 губернских и 18 уездных;
(991 руб.)68. Эти данные свидетельствуют, с одной стороны, об
уменьшении числа комитетов, вносящих взносы в кассу ЦК, а с
другой — о сокращении размеров вносимых сумм. На ноябрьской:
партийной конференции 1911 г. П. Д. Долгоруков констатировал*
что «взносы в ЦК поступают в небольшом размере от отдельных;
лиц и от 5—10 групп». Поэтому, продолжал он, «нельзя себя счи-
тать серьезно существующей политической партией, если у нас нет*
денег». Ссылаясь на опыт Западной Европы, где ни одна партия;
«не существует без денег», Долгоруков настоятельно рекомендовал;
создать специальный партийный денежный фонд69. Однако эти;
призывы председателя кадетской партии были гласом вопиющего а
пустыне.
В итоге ЦК кадетской партии хронически оказывался в долж-
никах. 30 ноября 1908 г. на заседании ЦК его казначей А. А. Све-
чин заявил, что долг составляет 20 500 руб.70 3 мая 1912 г. на за-
седании ЦК отмечалось, что долг ЦК составляет 3400 руб.71 Выход;
из создавшегося положения кадетское руководство видело в орга-
низации сбора частных пожертвований. Так, в 1907 г. денежные^
пожертвования в кассу ЦК внесли: А. И. Каминка (13 175 руб.)*
А. А. Свечин (5700 руб.), М. Г. Коммисаров (2683 руб.), В. Д. На-
боков (1 тыс. руб.), Н. М. Кишкин (300 руб.), Д. И. Ша-
ховский (НО руб.)72. В 1912 г.— А. М. Колюбакин (500 руб.),
А. А. Свечин (300 руб.), В. Д. Набоков (300 руб.), М. М. Винавер
(300 руб.), П. Н. Милюков (250 руб.), Д. И. Шаховской;
(60 руб.)7< Кроме того, периодические пожертвования в кассу
ЦК делали Б. А. Каминка, П. Я. Хесин, М. И. Гинзбург. Денеж-
ные суммы ЦК кадетской партии хранились в Азовско-Донском;
банке'4.	м
В распоряжении исследователей имеются подробные материа-
лы, характеризующие финансовое положение думской кадетской:
фракции. Согласно отчету казначея фракции, приход в кассу G
1 февраля 1908 г. по 1 ноября 1909 г. составил 56 800 руб., из них1
членские взносы — 8 тыс, руб., съезды. — 1500 руб., случайные —
20
23 тыс. руб., пожертвования — 25 300 руб., лекции — 5 тыс. руб.
За это же время расход фракции составил 19 500 руб., из них: на
агитационную работу — 4500 руб., поездки лекторов — 5 тыс.
руб., «Вестник партии народной свободы» — 10 тыс. руб.75 С но-
ября 1909 г. по 1 ноября 1910 г. в кассу фракции поступило
12 896 Руб., а с 1 ноября 1910 г. по 1 ноября 1911 г.— 10 595 руб.
37 коп.™. В отличие от ЦК думская фракция кадетов не имела де-
нежного дефицита, а наоборот, оказывала ЦК постоянную финан-
совую помощь.
По данным Департамента полиции, в период избирательной
кампании в IV Думу кадетов финансировали Азовско-Донской,
Международный и Санкт-Петербургский частный коммерческий
банки'7. В фонде Департамента полиции имеется информация о
том, что кадетов финансировали также отдельные представители
крупной финансовой еврейской буржуазии. Эта помощь осуществ-
лялась путем учета векселей ЦК кадетов в некоторых финских
банках и Еврейском колониальном банке. Насколько эти сведения
Департамента полиции соответствуют действительности, сказать
трудно. Но не вызывает сомнения тот факт, что в 1907—1914 гг.
кадетское центральное руководство стало получать финансовую
поддержку со стороны российской крупной буржуазии.
Крайне фрагментарны сведения источников о финансовом
положении октябристов и прогрессистов. Известно, что ЦК
октябристов существовал исключительно на пожертвования сво-
их состоятельных членов. Систематически кассу ЦК пополняли
братья А. И., Н. И., Ф. И., К. И. Гучковы, С. С. Корзинкин,
А. Л. Кнопп, О. Я. Колли, Г. Г. Лерхе, И. А. Лихачев, В. О. Люс-
тих, Е. Е. Нольтейн, М. В. Родзянко, П. П. Рябушинский (до вы-
хода из ЦК), Н. В. Щенков и некоторые другие. Что касается дум-
ской фракции рктябристов, то она существовала на взносы собст-
венных членов и частные пожертвования. При этом фракция ок-
тябристов финансировала «Клуб общественных деятелей» и газету
«Голос правды». Так, например, «Клуб общественных деятелей»
ежегодно получал от бюро фракции субсидию в 6 тыс. руб.78 После
провала политического курса октябристов в III Думе их финансо-
вое положение начинает ухудшаться. Сократились, в частности, и
субсидии московских капиталистов на избирательную кампанию
в IV Думу79.
В более выгодном положении находились прогрессисты, щедро
финансируемые группой политически активных московских капи-
талистов. Отказавшись от поддержки обанкротившихся октябри-
стов, группа крупных московских капиталистов сделала ставку на
прогрессистов. При этом они щедро финансировали избирательную
кампанию прогрессистов в IV Думу и их периодическую печать8^.
Какие же изменения произошли в 1907—1914 гг. в социальной
структуре буржуазно-помещичьих партий? К сожалению, в цент-
ральных и местных архивах, периодической центральной и мест-
ной печати сохранились лишь отрывЬчные сведения о социальном
составе отдельных местных кадетских комитетов и октябристских
21
отделов. Так, в Куйбышевском областном архиве исследователем
М. И. Леоновым обнаружен список членов самарской городской ка-
детской организации за 1910 г. Из 288 человек, включенных в
описок, социальная принадлежность известна у 161: служащих раз-
личных категорий — 76, купцов и владельцев торговых заведе-
ний— *-38, присяжных поверенных— 13, врачей—26, учи-
телей 6, агрономов — 1, подрядчиков —18С В Ярославском
областном архиве исследователем В. П. Федюком обнаружены
поименные списки членов ярославской губернской и углич-
ской уездной кадетских организаций. Так, на 1912 г. из 84 чле-
нов губернской организации было: приказчиков и конторщи-
ков — 16, присяжных поверенных — 8, врачей — 4, торгов-
цев — 7, чиновников — 11, учителей — 4, инженеров и тех-
ников — 5, священников — 7, профессоров, приват-доцентов,
редакторов и издателей газет — 9, управляющих банками и за-
водами — 2, землевладельцев — 2, служащих земского самоуп-
равления — 2, рабочих — 2, ремесленник — 1, агроном — 1,
лесопромышленник — 1, литейный мастер — 1, провизор — I82.
В 1908 г. из 62 членов угличской уездной организации было: чи-
новников — 7, учителей — 5, приказчиков — 3, купцов — 3, слу-
жащих — 12, торговцев — 2, врачей — 3, представителей местно-
го самоуправления и управления — 3, студентов — 3, священ-
ник — 1, курьер —1, помощник лесничего — 1, портниха — 1,
сапожник —1, частный поверенный — 1, женщин — 8, без опре-
деленных занятий — 683. По данным Департамента полиции, в
1912 г. архангельский губернский комитет состоял из лиц свобод-
ных профессий, приказчиков и конторщиков84.
Разумеется, подобного рода разрозненные данные о социальном
составе отдельных местных кадетских организаций не дают воз-
можности проследить те изменения, которые имели место в
1907 — 1914 гг. в социальном составе кадетской партии в целом.
Поэтому представляется целесообразным продолжить поисковую
работу по выявлению и систематизации данных о социальном со-
ставе низовых партийных организаций. На данном этапе можно
лишь высказать ряд наблюдений общего характера.
Во-первых, в рассматриваемые годы на уровне низовых орга-
низаций продолжал идти процесс «очищения» от демократических:
элементов. Так, например, исчезновение волостных и подавляю-
щей части уездных организаций свидетельствует о том, что после
I и II Думы кадетские организации покинуло и зажиточное кресть-
янство, в котором идеологи и политики правого кадетизма и про-
грессизма усматривали недостающую, по их мнению, социальную
базу для русского либерализма. Опыт со столыпинской аграрной
реформой показал, что социальные противоречия в российской де-
ревне продолжали оставаться настолько глубокими, что надежды
либералов на создание новой социальной опоры в лице зажиточ-
ного крестьянства оказались иллюзорными. В городах же от ка-
детов уходили средние городские слои и прежде всего тор-
говые служащие.
22
Во-вторых, внутри кадетских низовых организаций усилилась
Политическая дифференциация, выразившаяся в том, что часть их
членов перешла в другие партии и организации. Причем одни из
них, сделав сознательный политический выбор, перешли в револю-
ционно-демократические партии, другие — в партии и организа-
ции, стоявшие правее кадетов, а третьи, выйдя из кадетской пар-
тии, вообще отказались от участия в политической жизни и пар-
тийной борьбе. Так, из Моршанска (Тамбовская губерния) сообща-
ли в МО ЦК, что после поражения революции 1905—1907 гг.
«большинство членов группы к.-д. примкнуло к с.-д. и с.-р. Все
стремления вызвать их сочувствие к программе и действиям к.-д.
не приводят ни к чему»85. Из Сапожка (Рязанская губерния) писа-
ли, «У части членов к.-д. произошла эволюция во взглядах, за-
ставляя их уйти кого направо, кого налево»86. В письме из Корче-
ва (Тверская губерния) говорилось: «Одни (а их, пожалуй, боль-
шинство) поправели. А другие, напротив, мнят себя левее к.-д.,
хотя к известным левым партиям не принадлежат»87.
В 1907—1914 гг. известные изменения произошли в социаль-
ном облике высшего кадетского руководства. Речь идет о дальней-
шем усилении интеграции членов ЦК кадетов в капиталистиче-
скую систему. В рассматриваемые годы из 45 членов ЦК кадетской
партии было 13 крупных землевладельцев и 8 домовладельцев.
18 человек (40 %) в той или иной степени связаны с различными
отраслями промышленного производства, книгоиздательским и бан-
ковским делом. Два члена ЦК — Н. И Астров и М. В. Челноков —
являлись крупными московскими капиталистами. Широк диапазон
промышленной и финансовой деятельности А. И. Каминки,
М. Г. Комиссарова, Ф. И. Головина, Н. Н. Кутлера, А. Р. Ледниц-
кого, В. Д. Набокова, И. Я. Пергамента и Н. Н. Щепкина. Значи-
тельно улучшили свое материальное положение П. Б. Струве,
В. А. Маклаков, С. А. Котляревский, П. И. Новгородцев, А. А. Ма-
нуйлов, П. Н. Милюков и др. По собственному признанию Милю-
кова, в это время он уже имел постоянную квартиру, приобрел две
дачи — на Черноморском побережье и в Финляндии88. Все эти
факты свидетельствуют о том, что кадетская интеллигенция была
интегральной частью российской буржуазии. При этом она не
только отстаивала капитализм как систему идеологически и поли-
тически, но и защищала капитал как собственность, приносящую
ей значительную долю прибылей.
< Ярким подтверждением буржуазного характера кадетской пар-
тии является состав ее думских фракций. По сравнению с
1906—1907 гг. в кадетских фракциях III и IV Думы значительно
возрос удельный вес владельческих элементов. Из 93 членов кадет-
ских фракций III и IV Думы89 было: дворян — 47, купцов — 14,
крестьян — 14, казаков — 9, мещан — 9. Однако чисто сословный
признак не может служить основным критерием для определения
реального социального статуса того или иного члена кадетской
фракции. Так, из 47 дворян собственно землевладельцами был
лишь 21 человек, т. е. около 45 %. Им принадлежало 123 823 дес.
23
земли. В свою очередь, из 21 землевладельца 10 были крупными
помещиками, которым принадлежало 16 994 дес. земли, т. е. на
каждое имение в среднем приходилось 1699 дес. земли.
Среди дворянской части кадетской фракции было несколько
Представителей «делового» мира, являвшихся владельцами и со-
владельцами заводов, фабрик, золотых приисков, крупных паро-
вых мельниц. В их числе назовем крупного землевладельца (3 тыс.
дес.), владельца винокуренных заводов и золотых приисков (доход
до 500 тыс. руб. в год) И. К. Покровского, директора рудников Бо-
гословского горного округа В. А. Степанова, владельца крупного
книжного склада и книгоиздателя Л. А. Велихова, владельца паро-
вой мукомольной мельницы (ценой 100 тыс. руб.) и лесопильного
завода (ценой 30 тыс. руб.) И. М. Панкеева и др.
Почти половина дворян (23 человека) представляли крупную
«цензовую» интеллигенцию. Так, заработок кадетского профессора
колебался в пределах 3,5—8 тыс. руб. в год, врача — 1,8—4 тыс.
руб., адвоката — 3,4—15 тыс. руб. в год. Многие дворяне-интелли-
генты, входившие в кадетскую фракцию, владели значительной
недвижимой собственностью. Так, помощник юрисконсульта Юж-
ной железной дороги В. В. Лашкевич имел недвижимого имущест-
ва на сумму 70 тыс. руб., присяжный поверенный А. Ф. Бабянский
получал значительный доход в качестве владельца 5 тыс. дес.
лесных дач; присяжный поверенный Л. Н. Нисселович, помимо до-
ма в Петербурге, владел садом, который оценивался в 150 тыс.
руб., и т. д.
Среди купцов, входивших в состав кадетских думских фрак-
ций, было восемь крупных домовладельцев, два заводовладельца,
семь человек занимались адвокатской практикой, два были врача-
ми, один — приват-доцентом, один — агрономом, два соответст-
венно занимали должность председателя уездной управы и город-
ского головы.
Из девяти мещан было два крупных землевладельца и три до-
мовладельца. Четверо являлись присяжными поверенными с зара-
ботком от 4 тыс. до 7 тыс. руб. в год, трое занимали должность го-
родского головы с заработком до 8 тыс. руб. в год, один — долж-
ность врача.
Из девяти казаков — два землевладельца и два домовладельца.
Двое были врачами, трое — учителями, один исполнял должность
мирового судьи, один занимался сельским хозяйством, двое соот-
ветственно занимали должности станичного атамана и казачьего
офицера.
Из 14 крестьян, входивших в кадетские фракции, шесть чело-
век владели надельной землей в размере от 3,5 до 15 дес., шесть
имели собственную землю в размере от 15 до 100 дес., один являл*
ся владельцем кирпичного завода и один был торговцем.
Приведенный выше материал о социальном составе ЦК и дум*
ских фракций убедительно подтверждает ленинское положение о
том, что в кадетской партии «много помещиков, ведущих насто-
ящее капиталистическое хозяйство, есть так же фабриканты и
24
банкиры, много адвокатов, профессоров и докторов с хорошим за-
работком, получаемым ими от богачей»90. Крупная буржуазная
интеллигенция и крупные помещики капиталистического типа со-
ставляли основное ядро ЦК и думских фракций и определяли по-
литический курс кадетской партии.
Разумеется, автор далек от мысли, что ему удалось выявить все
связи членов ЦК и думских фракций кадетской партии с миром
капитала. Работу в этом направлении следует продолжить. Напом-
ним, что на необходимость выявления подобного рода связей в свое
время указывал В. И. Ленин. В статье «Капитализм и “парла-
мент"» он писал: «А сколько еще кадетских помещиков, купцов,
капиталистов, финансистов, адвокатов, дельцов расширили свои
операции, упрочили свои “связи“, обделали свои "дела" при помо-
щи депутатского звания и тех выгод, тех удобств, которые это зва-
ние дает?
А что, если бы провести анкету о финансовых операциях депу-
татов Думы и при участии депутатов Думы?» В. И. Ленин настоя-
тельно советовал рабочим депутатам «потрудиться, похлопотать,
пособирать сведения, подобрать материалы, поискать в газетах,
справиться на бирже и т. п., можно и самим провести очень поучи-
тельную и очень полезную "анкету" о деловых операциях депута-
тов Думы и при участии таковых депутатов»91. Едва ли нужно до-
казывать, что проведенная исследователями в этом направлении
работа существенно обогатила бы наши представления о буржуаз-
ном характере кадетской партии.
Обратимся к рассмотрению социального состава партии октяб-
ристов. Сразу следует оговориться, что в распоряжении исследова-
телей нет какой-либо достоверной информации, позволяющей оха-
рактеризовать социальный состав их местных организаций. Изве-
стно лишь, что на октябристской периферии интенсивно шел
процесс политической дифференциации, в результате которого
часть членов организаций перешла к черносотенцам. Об этом со-
общали корреспонденты газеты «Русское слово» из Риги и Там-
бова, Баку и Херсона, Минска и Калуги, Одессы и Екатериносла-
ва, Тулы и Нижнего Новгорода92. Известно и то, что социальный
состав руководящего звена губернских, городских и уездных
отделов фактически оставался неизменным. Во главе отделов нахо-
дились те же лица, что в период революции 1905—1907 гг.93
В свою очередь, исследователи располагают значительным ма-
териалом о социальном составе ЦК и думских фракций октябрист-
ской партии. Отметим, что этот материал активно используется и
современными западными историками, которые пытаютсй на его
основе доказать не буржуазное, а дворянско-помещичье происхож-
дение партии октябристов94. Данный вывод представляется оши-
бочным, затушевывающим подлинную классовую природу октябри-
стов. Нельзя также не обратить внимание на принципиально не-
правильный методологический подход, на основе которого запад-
ные авторы ведут обработку информации о составе ЦК и думских
фракций октябристов. Дело в том, что при рассмотрении состава
Л5.
названных органов они вполне сознательно берут за основу лишь
сословный признак и не пытаются выявить реальное место того
или иного лица в системе социальных отношений.
Действительно, если встать на формальную точку зрения, из
108 членов ЦК октябристов (см. Прил. 4) было 76 дворян (более
70 %) и 24 потомственных почетных гражданина. К сожалению,
сословную принадлежность 8 членов ЦК установить не удалось.
15 членов ЦК принадлежали к высшей титулованной знати, при-
чем 9 из них имели придворные звания. 38 являлись тайными,
действительными статскими и статскими советниками, 3 — ману-
фактур- и комерц-советниками. Эти данные свидетельствуют о
том, что значительная часть членов ЦК октябристов кровными
узами была связана со старым сословным строем. Однако из
76 дворян «чистых» помещиков лишь 13, 23 человека самым не-
посредственным образом были связаны с промышленной, финансо-
вой и издательской деятельностью, 17 являлись профессорами,
приват-доцентами и преподавателями высших учебных заведений,
9 — присяжными поверенными, 7 — чиновниками различных ми-
нистерств, 4 — директорами-попечителями, 3 — врачами.
Всего же в составе ЦК октябристов более 50 человек, т. е. поч-
ти половина, были связаны с различными формами торгово-про-
мышленной и финансовой деятельности, причем эта связь выража-
лась как в непосредственном владении торгово-промышленными
предприятиями, банками и торговыми домами, так и в управлении
ими. В числе владельцев и совладельцев торгово-промышленных
заведений и банков были: А. С. Белкин, Н. Ф. Беляев, С. П. Беля-
ев, В. Г. Залесский, Ф. Ф. Калашников, С. С. Корзинкин,
А. Л. Кнопп, А. Я. Колли, П. А. Котов, И. А. Лихачев, В. Г. Са-
пожников, Ф. Е. Федоров, Н. В. Щенков и др. Многие члены ЦК
октябристов являлись директорами, председателями и сопредседа-
телями, членами правлений различных акционерных обществ и
банков. Среди них назовем Н. С. Авдакова, В. К. Анрепа,
К. П. Бахрушина, Э. П. Беннингсена, Н. А. Варенцова, А. И. Ген-
нерта, А. Й., К. И., Ф. И. Гучковых, Ф. Е. Енакиева, А. В. Ероп-
кина, М. В. Живаго, А. Г. Карпова, Г. А. Крестовникова,
А. А. Крюденер-Струве, Г. Г. Лерхе, В. О. Люстиха, В. В. Меллер-
Закомельского, Н. М. Перепелкина, Е. Е. Тизенгаузена, П. С. Чи-
стякова и др.
Сравнительный анализ социального состава кадетского и октяб-
ристского ЦК показывает, что у октябристов был особенно значи-
тельным удельный вес капиталистических элементов. Недаром
В. И. Ленин считал октябристов непосредственными хозяевами ка-
питалистического общества95. Фактически у октябристов капитал-
функция и капитал-собственность выступали в органическом един-
стве. Все это делало октябристов прямой классовой организацией
помещиков и крупных капиталистов96.
Из 217 человек97, входивших в октябристские фракции III и
IV Думы, было: дворян — 134 (более 62 %), почетных граждан —
32, крестьян — 31, священников — 10, мещан — 3, казаков — 3,
26
поселян — 2. 16 дворян принадлежали к высшей титулованной
знати, в том числе 12 имели придворные звания. 27 дворян имели
чины тайных, действительных статских и статских советников,
33 — занимали высокие должности чиновников, причем 12 из них
служили в различных министерствах, 24 — являлись предводите-
лями губернского и уездного дворянства, 15 — председателями
уездных земских управ.
Из 134 дворян было 127 землевладельцев, которым принадле-
жало 187 600 дес. земли. При этом 81 крупному помещику принад-
лежало 177 515 дес. земли, т. е. в среднем на каждое имение при-
ходилось 2191 дес. земли. Изучение анкетных данных октябрист-
ских депутатов показывает, что более 20 дворян активно участво-
вали в различных формах торгово-промышленной и финансовой
деятельности. Среди них можно назвать председателя правления
Российского общества винокуренных заводчиков, владельца такого
завода, крупного землевладельца и домовладельца князя А. Д. Го-
лицина, крупного землевладельца и фабриканта А. Д. Протопопо-
ва, владельцев винокуренных заводов И. П. Качиони и
В. И. Стемпковского, владельцев крупных паровых мельниц и
торговцев хлебом К. Н. Гримма, И. С. Клименко, Д. А. Леонова и
С. П. Ковалевского, директора правления общества Коломенского
машиностроительного завода А. А. Крюденер-Струве, председателя
правления общества Юго-Восточных дорог Н. Л. Маркова, директо-
ра правления акционерного общества мальцевских заводов порт-
ландцемента И. К. Шешминцева, директора Ленского золотопро-
мышленного товарищества А. В. Еропкина и др.
Можно предположить, что, заполняя анкету депутата Думы,
дворяне далеко не всегда раскрывали свои связи с торгово-промыш-
ленным и финансовым миром. Однако и те данные, которые в на-
стоящее время удалось выявить, позволяют сделать вывод о том,
что в начале XX в. произошло тесное переплетение в одном лице и
помещика, и собственно буржуа. Поэтому довольно трудно опреде-
лить, где у октябристов кончается «чистый» помещик и начинается
«чистый» капиталист.
Если в дворянской части думской фракции октябристов шел
процесс «обуржуазивания», то для ее купеческой части, наоборот,
был характерен процесс «оземеливания». Показательно, что из
32 купцов 18 являлись крупными землевладельцами. Им принадле-
жало 59 738 дес. земли, т. е. в среднем на каждого купца приходи-
лось 1866 дес. Эти данные подтверждают ленинскую мысль о том,
что в пореформенный период интенсивно шел процесс переплете-
ния денежного капитала с земельной собственностью. «Либераль-
ный помещик, адвокат, крупный промышленник, купец, — писал
В. И. Ленин,— все они вполне достаточно “территориализировалии
себя»98.
Среди купеческой части октябристской фракции было 14 до-
мовладельцев, причем двое из них с миллионным состоянием.
14 человек являлись владельцами заводов, фабрик, типогра-
фий, паровых мельниц, лесопромышленниками и крупными
27
хлеботорговцами. Двое купцов были связаны с банковской дея-
тельностью.
Из 31 крестьян 9 владели только надельной землей в размере
от 5 до 12 дес., а трое имели как надельную, так и собственную
землю. При этом нельзя не заметить, что купленной земли у них
было в четыре раза больше, чем надельной. 14 крестьян имели
собственную землю, причем у четырех ее было свыше 100 дес., в у
одного — 1800 дес. 11 крестьян занимали должности волостных
старост, 1 — сельского старосты, 1 — являлся владельцем коже-
венного завода, 1 — владельцем трех водяных мельниц, 3 — зани-
мались торговлей. Итак, большинство крестьян, входивших во
фракции октябристов, принадлежало к числу зажиточных, а зна-
чительная их часть так или иначе была связана с низшими звенья-
ми местного крестьянского управления.
Из десяти священников семь владели церковной землей в раз-
мере от 38 до 110 дес. Двое священников получали жалование от
900 до 1000 руб. в год, остальные — от 300 до 600 руб. в год.
Из мещан было четыре домовладельца и мелких землевладель-
ца. Три человека занимали должности чиновников, один был учи-
телем и один — торговцем. В числе казаков было два домовла-
дельца и один землевладелец. Двое казаков занимались тор-
говым рыболовством и виноделием. Оба поселянина являлись зем-
левладельцами.
Приведенные данные о социальном составе ЦК и думских
фракций октябристов свидетельствуют, что подлинную классовую
основу партии октябристов составляли настоящие хозяева капита-
листического общества — крупные помещики, значительная часть
которых уже перестроила или же перестраивала свое хозяйство на
капиталистический лад, и крупная торгово-промышленная и фи-
нансовая буржуазия. Давая характеристику социальной основы ок-
тябризма, Ленин писал: «Октябристы — тоже отчасти поме-
щики — главным образом те, которые ведут большую торговлю
хлебом из своих имений и нуждаются в покровительстве самодер-
жавия для того, чтобы за границей брали не слишком большие по-
шлины с этого хлеба, подешевле стоила бы перевозка хлеба за гра-
ницу по русским железным дорогам, подороже покупала бы казна
для винной монополии спирт, выкуриваемый из картофеля и хлеба
многими помещиками на своих винокуренных заводах. Но, кроме
этих хищных и алчных помещиков, среди октябристов немало не
менее хищных и алчных капиталистов — фабрикантов, заводчи-
ков, банкиров. Они нуждаются также в покровительстве прави-
тельства — в том, чтобы с иностранных товаров брались высокие
пошлины, так чтобы можно было продавать русские товары втри-
дорога, чтобы казна давала выгодные для капиталистов заказы на
их заводы и так далее. Им необходимо, чтобы полиция и войско
делали рабочих такими же их рабами, какими являются крестьяне
по отношению к помещикам-крепостникам»99.
Эти слои землевладельческой и торгово-промышленной буржуа-
зии В. И. Ленин считал типичными для эпохи первоначального на-
28
копления. Октябристы, указывал он, являются хищниками эпохи
первоначального накопления, грубыми, жадными, паразитически-
ми, но «с некоторым культурным лоском и — главное — с жела-
нием также ухватить добрый кусок казенного пирога в виде гаран-
тий, субсидий, концессий, правительственных тарифов и т. д. Этот
слой землевладельческой и промышленной буржуазии, типичной
для эпохи первоначального накопления, находит себе выражение а
октябризме и примыкающих к нему течениях»100.
Рассмотрим социальный состав ЦК и думских фракций про-
грессистов. Из 39 членов ЦК (см. Прил. 5) было: дворян — 29, по-
томственых почетных граждан — 9. Сословная принадлежность од-
ного члена ЦК осталась невыясненной. Из 29 дворян 9 принадле-
жали к высшей титулованной знати, из них 4 имели придворные
звания, 8 были тайными, действительными статскими и статскими
советниками. 14 дворян являлись землевладельцами, из них 11 —
крупными. Из 9 потомственных граждан было 7 домовладельцев и
1 крупный землевладелец. 12 членов в ЦК так или иначе были
связаны с различными формами торгово-промышленной и финан-
совой деятельности. Приведенные данные показывают, что в ЦК
прогрессистов основную роль играли два социальных элемента —
крупные помещики и крупные капиталисты. Именно эти два эле-
мента и составляли социальную основу прогрессизма.
Что же касается социального состава думских фракций прогрес-
систов, то из 55 человек101 было: дворян — 27, крестьян — 13,
купцов — 9, священников — 4, мещан — 1, казаков — 1. Один из
дворян имел графский титул и придворное звание, пять — явля-
лись тайными, действительными статскими и статскими советника-
ми, шесть были уездными предводителями дворянства и председа-
телями губернских и уездных управ, один — земским начальни-
ком, один — городским головой и один — председателем окружно-
го суда. Кроме того, в дворянскую часть думских фракций прогрес-
систов входили два профессора, два присяжных поверенных, двое
военных в чине генерал-майора и полковника, два врача и один
инженер.
Из 27 дворян 18 владели землей, причем один имел 100 тыс.
дес., а остальные — 18 413 дес. В среднем на каждое имение при-
ходилось около 1096 дес. земли. К сожалению, анкетные данные не
позволяют раскрыть связи дворян-прогрессистов с торгово-промыш-
ленной и финансовой сферами деятельности.
Из купцов двое имели чин мануфактур-советника, трое зани-
мали должность городского головы. Пять купцов владели домами, а
четыре были крупными землевладельцами, которые имели в своем
распоряжении 15 971 дес. земли, т. е. в среднем на долю каждого
из них приходилось по 4240 десятин.
В числе крестьян было семь владельцев надельной земли (от 7
до 16 дес.). Трое крестьян владели довольно значительными участ-
ками собственной земли, причем их размеры колебались от 60
до 1968 дес. Однако большинство крестьян были оторваны от зем-
ли или же сочетали занятия земледельческим трудОхМ с други-
29
ми формами социальной деятельности. Так, например, среди
крестьянской части прогрессистской фракции были: волост- I
ной старшина, волостной писарь с заработком 800 руб. в год,
врач, член уездной земской управы с жалованием 1300 руб. в год,
владелец двух торговых лавок, директор ссудосберегательного то-
варищества, владелец крупного фруктового сада, мастер-ремеслен-
ник и т. п.
Все четыре священника имели церковную землю и получали
жалование от 900 до 1000 руб. в год. Мещанин занимался адвокат-
ской практикой и имел недвижимого имущества на сумму 15 тыс. !
руб. Казак имел выборную должность станичного атамана с жало-
ванием 500 руб., 25 дес. собственной земли и недвижимое имуще-
ство на сумму 5 тыс. руб.
Итак, социальный состав фракций прогрессистов также под-
тверждает буржуазный характер этой политической организации.
Таким образом, можно сказать, что в результате пореформен-
ного развития России интересы землевладельческой, торгово-про-
мышленной и финансовой буржуазии, а также крупной буржуаз- I
ной интеллигенции оказались настолько переплетенными, что со-
здать политическую организацию, состоящую из «чисто» капита-
листических элементов, было практически невозможно. Поэтому в
социальном плане все три политических организации оказались
очень «пестрыми», вобрав в себя в разных пропорциях социально
родственные элементы из дворянства, капиталистов и крупной
«цензовой» интеллигенции. «У октябристов, прогрессистов и каде-
тов,— писал В. И. Ленин,— мы видим помещика, несомненно, бо-
лее буржуазного типа, а затем и массу крупной буржуазии»102.
Причем удельный вес названных элементов в той или иной орга-
низации был различным, что, разумеется, ни в коей мере не меня-
ло их буржуазную сущность. Так, в кадетской партии по своему
удельному весу преобладала буржуазная интеллигенция. У про-
грессистов на первый план выходили элементы крупной торгово-
промышленной буржуазии. У октябристов был «слишком силен по-
мещичий элемент? °<
Не было какой-то специфической особенностью России и появ-
ление на политической арене сразу трех буржуазных организаций.
Аналогичные процессы наблюдались практически во всех капита-
листических странах104. Суть дела состояла в том, что российская
буржуазия, как и буржуазия любой другой капиталистической
страны, представляла собой класс, состоявший из различных слоев,
которые являлись социальной основой для классово-родственной
политической организации. Так, социальной основой кадетской
партии являлась та часть помещиков и буржуазии, которая, по оп-
ределению В. И. Ленина, «совсем приспособилась вести настоящее,
хорошее капиталистическое хозяйство, похожее на то, которое ве-
дется в западноевропейских странах, основанное также на эксплуа-
тации, на притеснении рабочих, крестьян, городской бедноты, но
на эксплуатации умной, тонкой, искусной, которую не всякий сра-
зу поймет и раскусит, как следует»10,5.
зо
1В отличие от кадетов, связи которых с господствующими клас-
сами носили опосредованный характер, прогрессисты и октябристы
являлись прямыми классовыми организациями крупных помещиков
и крупной торгово-промышленной буржуазии. Причем социальной
основой прогрессистов и октябристов была та часть крупных поме-
щиков, которые в значительной мере уже приспособились вести*
настоящее капиталистическое хозяйство. Вместе с тем те слои
крупных помещиков и крупной торгово-промышленной буржуазии,
интересы которых на политической арене выражали и защищали
прогрессисты и октябристы, не собирались отказываться и от «об-
ломовских» доходных методов эксплуатации крестьян, рабочих,
средних городских слоев. Все это дало основание В. И. Ленину ха-
рактеризовать октябристов как контрреволюционную буржуазию
первоначального накопления106. Те социальные слои, которые со-
ставляли основу октябризма и прогрессизма, обусловили и тот по-
литический и особенно социальный консерватизм, характерный для:
этих двух политических организаций.
-В конечном счете кадеты, прогрессисты и октябристы выражали:
и защищали интересы «первой» буржуазии, т. е. сравнительно уз-
кого слоя «зрелых и перезрелых капиталистов», в той или иной
степени заинтересованных в проведении необходимого минимума
реформ конституционного характера. Что же касается «второй»
буржуазии, т. е. широких слоев крестьянства и мелкой городской
буржуазии, то их чаяния были в корне чужды интересам буржуаз-
ных партий.
Составляя политическую основу либерально-монархического
лагеря, каждая из трех буржуазных партий выполняла в нем опре-
деленные функции. Октябристы на всем протяжении рассматривае-
мого периода стремились наладить прямую сделку с правительст-
венным лагерем и одновременно вели в откровенно черносотенной
форме борьбу против революционно-демократического лагеря. Ка-
деты, с одной стороны, продолжали питать надежды на то, что им
при содействии октябристов или же без них удастся «засыпать»
пропасть между властью и обществом, а с другой — в более зака-
муфлированной форме, чем в 1905—1907 гг. продолжали демагоги-
чески заигрывать с демократией, что вызывало неприязнь к ним
как со стороны черносотенцев, так и со стороны октябристов. Что
же касается прогрессистов, то они, находились между октябриста-
ми и кадетами, выступали в роли своего рода «идеального» инст-
румента для сговора между флангами либерально-монархическо-
го лагеря.
* Следует также отметить, что в организационном отношении все
три буржуазные партии были весьма рыхлыми и аморфными. Раз-
личия между ними в этом плане скорее носили не качественный, а
главным образом количественный характер. В результате все три
организации, по существу, оказались малоподготовленными к той
политической обстановке, которая сложилась в стране в результате
третьеиюньского государственного переворота.
31
1	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 160.
2	ЦГАОР СССР. Ф. 579 (П. Н. Милю-
кова). On. 1. Д. 1115. Л. 4.
3 Съезд прогрессистов 11, 12 и 13 нояб-
ря 1912 г. СПБ., 1913. С. 4, 14; Се-
лецкий В. Н. Образование партии
прогрессистов: (К вопросу о полити-
ческой консолидации русской бур-
жуазии) // Вестн. МГУ. Сер. 8, Ис-
тория. 1970. № 5; Вишневски Э.
Прогрессисты на выборах в IV Госу-
дарственную думу // Там же, Исто-
рия. 1984. № 4.
*4 Милюков П. Н. Воспоминания. Нью-
Йорк, 1955. Т. 2. С. 200.
5 ЦГАОР СССР. Ф. 523 (кадетская
партия). On. 1. Д. 28. Л. 24—31.
* Там же. Д. 336. Л. 24, 26 об., 30. Ко-
митеты сохранились в Васильевост-
ровском, Выборгском, Коломенском,
Московском, Петербургском и Рож-
дественском районах.
7	В Харькове функционировало шесть
районных комитетов. См. ЦГАОР
СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 413. Л. 1,
9об.
8	Там же. Д. 414. Л. 4 об.
9	Там же. Д. 418. Л. 23.
ю Там же. Д. 394. Л. 3.
и Там же. Оп. 2. Л. 10, 15 об.
12	Там же. Л. 18, 26 об.
13	Там же.
14	Там же. On. 1. Д. 14. Л. 13.
15	Там же. Оп. 2. Д. 12. Л. 13 об.
ЦГАОР СССР. Ф. 102,	1912 г.
Оп. 240. 27 ч. Д. 56. Л. 12—13. Де-
партамент полиции даже предпри-
нял попытку «расписать» числен-
ность действительных членов партии
по районам: Васильевостровский —
3150 человек, Выборгский — 1430,
Рождественский —	3140, Цент-
ральный — 2050, Петербургский —
2270 человек. Кроме того, была на-
звана численность сочувствующих в
Петербурге (4600 человек), действи-
тельных членов кадетской партии в
пригородах: Новая Деревня, Лесная,
Острова (7270) — и сочувствующих
в пригородах (3160). В итоге числен-
ность кадетской партии в Петербурге
и пригородах была определена в
27 530 человек.
17 ЦГАОР СССР. Ф. 579. On. 1.
Д. 1087. Л. 46 об.
18	Черменский Е. Д. Буржуазия и ца-
ризм в первой русской революции.
М., 1970. С. 416. "
19	ЦГАОР СССР. Ф 523. Оп. 2. Д. 27.
Л 53.
20	Там же. On. 1. Д. 245. Л. 11.
21	Там же. Д. 14. Л. 10.
22	Там же. Л. 11.
23	Там же. Л. 15 об.
24	Там же. Оп. 2. Д. 1. Л. 72.
25	Там же. On. 1. Д. 245. Л. 113 об.
26	Рус. слово. 1909. 17, 18, 20, 23 и*
25 июня.
27	ЦГАОР СССР. Д. 115 («Союз 17 ок-
тября»). Оп. 2. Д. 18; Л. 4 об.
28	Там же. On. 1. Д. 76а. Л. 6—6 об.
29	Там же. Л. Юоб.— 11.
зо Там же. Ф. 102, 1912. On. 240*
Д. 56. Ч. 27. Л. 39, 44 об.
31	Вестн. Европы. 1912.	№ 8.
С. 410—411.
32	ЦГАОР СССР, Ф. 115. On. 1. Д. 53.
Л. 119.
33	Там же. Л. 137 об.
34	Там же. Л. 81.
35	Отчет ЦК «Союза 17 октября» о его
деятельности с 1 октября 1913 года,
по 1 сентября 1914 года. М., 1914,
С. 4.
36	Отчет ЦК «Союза 17 октября» о его
деятельности с 17 сентября 1912 года,
по октябрь 1913 года. М., 1913.
С. 66.
37	Бурышкин А. II. Москва купеческая*
Нью-Йорк, 1954. С. 283.
38	ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. Ц
Л. 77—78.
39	Милюков П. Н. Воспоминания. Т. 2.
С. 50.
40	ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. 1.
Л. 93—93об.
41	Аврех А. Я. Царизм и IV Дума,.
1912—1914 гг. М., 1981. С. 180—223.
42	Отчет «Союза 17 октября» о его дея-
тельности с 1 сентября 1912 года по.
октябрь 1913 года. С. 65.
43	Аврех А. Я. Раскол фракции октяб-
ристов в IV Думе // История СССР.
1978. № 4. С. 115—127.
44	в I сессию III Думы численность ка-
детской фракции составляла 54 че-
ловека, во II — 53, в III — 52, в
IV — 53, в V — 53; в I—III сессии
IV Думы кадетская фракция насчи-
тывала 54 человека.
45	в бюро фракции были кооптированы.
М. М. Винавер, П. Д. Долгоруков,
34
И. И. Петрункевич, Н. Н. Кутлер,
В. Д. Набоков и Д. И. Шаховской.
46	В бюро кадетской фракции IV Ду-
мы были кооптированы В. Д. На-
боков, М. М. Винавер и А. С. Из-
гоев.
47	Если в I сессию III Думы фракция
октябристов насчитывала 154 челове-
ка, то II — 141, в III — 123, в IV —
122 и в V — 121.
48	Во фракцию IV Думы были коопти-
рованы А. И. Гучков, Ю. Н. Глебов,
П. В. Каменский и Г. Г. Лерхе.
49	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 244.
50	Там же. С. 327.
51	Если в I сессию III Думы во фракции
прогрессистов насчитывалось 28 че-
ловек, то во II — 36, в III — 39, в
IV — 39, в V — 37.
52	На выборах в IV Думу прогрессисты
получили 32 депутатских мандата,
вместе с примыкающими их фрак-»
ция насчитывала 48 человек.
53	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 244—245,
54	Там же.
55	Бурьиикин А. П. Указ. соч. С. 284.
56	в IV Думе в состав бюро фракции
прогрессистов входило шесть членов
ЦК: И. Н. Ефремов, Н. Н. Львов,
А. М. Масленников, А. С. Постников,
А. И. Коновалов и М. Д. Калугин.
57	Бурьиикин А. 77. Указ. соч. С. 361.
58	Вестн. партии народной свободы.
1907. № 41/42. Стб. 1803.
59	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 70.
Л. 49.
60	Там же. Л. 193, 21об.
61	Там же. Д. 198. Л. 4.
62	Там же. Ф. 102. 1908 г. Оп. 238.
Д. 47. Л. 7.
63	там же. Ф. 523. On. 1. Д. 236. Л. 12;
Д. 227. Л. 3—4.
64	Там же. Д. 277. Л. 18—18об.
65	Там же. Д. 342. Л. 41.
66	Там же. Л. 164.
67	Там же. Ф. 102. 1908 г. Оп. 238,
Д. 47. Л. 7.
68	Там же. Ф. 523. On. 1. Д. 9. Л. 53;
Оп. 2. Д. 6. Л. 1 —1об. 4, 15—15об.
69	Там же. On. 1. Д. 12. Л. 55.
70	Там же. Д. 29. Л. 176.
71	Там же. Д. 30. Л. 173.
72	Там же. Ф. 579. On. 1. Д. 751.
Л. 753.
73	Там же. Ф. 523. Д. 30. Л. 173.
74	Там же. Д. 342. Л. 88. На связь
ЦК кадетов с Азовско-Донским бан-
ком еще в 1929 г. обратил внима-
ние И. Ф. Гиндин. См.: Некоторые
спорные вопросы истории финансо-
вого капитала в России // Историк-
марксист. М., 1929. Т. 12. С. 80.
75	ЦГАОР СССР. Ф. 579. On. 1. Д. 904.
Л. 2.
76	Там же.
77	Там же. Ф. 102. 1910 г. Оп. 240.
Д. 27. Л. 53об., 57.
78	Там же. Ф. 115. Оп. 2. Д. 18.
79	Лаверычев В. Я. По ту сторону бар-
рикад. М., 1967. С. 65—66, 75—76.
80	Там же. С. 94, 97.
81	ГАКО. Ф. 468. Д. 1390. Л. 9, 19. Ав-
тор , выражает признательность
М. И. Леонову за предоставление
этих сведений.
82	ГАЯО. Ф. 912. On. 1. Д. 408*.
Л. 35—36; Д. 103. Л. 8—9. Автор
выражает признательность В. П. Фе-
дюку за предоставление этих сведе-
ний.
83	Там же.
84	Там же. Ф. 102. 1912 г. Оп. 240.
Ч. 27. Л. 35.
85	Там же. Ф. 523. On. 1. Д. 384. Л. 1.
86	Там же. Д. 246. Л. 32.
87	Там же. Оп. 2. Д. 10. Л. 31.
88	Милюков П. Н. Воспоминания. Т. 2.
С. 61.
89	Депутаты, избранные и в III и в IV
' Думу, учитывались один раз.
90	Ленин В. И. Пол. собр. соч. Т. 16.
С. 178.
91	Там же. Т. 21. С. 368.
92	Рус. слово. 1909. 17, 18, 20, 23*
25 июня.
93	Шелохаев В. В. Партия октябристов в
период первой российской револю-
ции. М., 1987. С. 49—51.
94	Новейшие исследования по исто-
рии России периода империализ-
ма в советской и зарубежной
историографии: Сб. ст. М., 1985.
С. 122.
95	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 14х
С. 25.
96	Там же. Т. 12. С. 212, 232, 283.
97	Члены октябристских фракций, из-
бранные и в III и в IV Думу, учиты-
вались один раз.
98	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 301.
99	Там же. С. 176.
3 В. В. Шелохаев
33
.100 Там же. С. 141; см. также: Т. 21,
С. 148.
301 Члены прогрессистских фракций,
избранные и в III и в IV Думу, учи-
тывались один раз.
102 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 378.
Юз Там же. С. 245.
104 Белявская И. А. Буржуазный ре-
формизм в США (1900—19.14)
М., 1968; Кертман Л. Рах-
шмир 77. Ю. Буржуазия Запад-
ной Европы и Северной Амери-
ки на рубеже XIX—XX. вв, >1.,
1984.
105 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 178.
106 Ленинский сб. XXXyill. М., 197^*
С. 25.
1 лаза вторая
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДОКТРИНА
И ТАКТИКА ЛИБЕРАЛИЗМА
*
После 3 июня 1907 г. логика классовой борьбы постави-
ла перед всеми политическими лагерями и партиями кардинальной
важности вопросы. Закончилась ли революция окончательно или
же в развитии революционного процесса наступила лишь времен-
ная пауза? Сохранились ли в стране объективные основы для но-
вой революции или же следует приспосабливаться к «конституци-
онному» пути развития? Удастся ли помещикам и крупной бур-
жуазии заключить соглашение с монархией на основе известно-
го минимума конституционных реформ и тем самым перевести
развитие страны на мирный реформистский путь или же экс-
плуатируемые классы найдут в себе силы, чтобы максималь-
но «спрямить» зигзагообразный путь «монархической консти-
туции» и вновь вернуться на путь революционной борьбы? Како-
вы классовая сущность и дальнейшие перспективы эволюции
третьеиюньской политической системы в направлении к буржуаз-
ной монархии? Эти вопросы являлись стержневыми в идейно-поли-
тической борьбе трех лагерей на всем протяжении 1907—1914 гг.
Именно здесь проходил водораздел между большевиками и ликви-
даторами, между революционно-демократическими и либерально-
монархическими лагерями.	4 ч
Чтобы понять классовый смысл стратегической и тактической
линии поведения буржуазных партий в условиях третьеиюньского
режима, целесообразно остановиться на анализе либеральной кон-
цепции социального развития. Будучи по своему миросозерцанию
убежденными и последовательными эволюционистами, идеологи
либерализма выступали решительными противниками любых на-
сильственных переворотов, которые рассматривались ими в качест-
ве некой «социальной болезни». Эта методологическая посылка
служила альтернативой марксистской теории социальной револю-
ции, которая, по мнению идеологов либерализма, противоречила
самой природе общественного развития.
Известно, что еще в конце XIX в. «легальные марксисты», за-
ложившие идейно-теоретические основы для либерализма нового
типа, буквально обрушились на марксистскую теорию социальной
революции. Опираясь на неокантианскую методологию, они наста-
ивали на необходимости «упразднить» даже само понятие «соци-
альная революция», считая его «теоретическим псевдопонятием»1.
з*
35
Отстаивая идею исторической закономерности и неизбежности
победы капитализма и одновременно всячески затушевывая его ан-
тагонистические противоречия, теоретики либерализма пытались
доказать, что «в данный момент его (капитализм.— В. Ш.) непос-
редственно нельзя устранить, не подвергая опасности само сущест-
вование общества»2. Подчеркивая, что общественный прогресс
мыслим только на основе и в рамках капитализма, они утвержда-
ли, что в истории «социальных катастроф и революций, строго го-
воря, никогда не было и никогда не будет, бывает лишь социаль-
ная эволюция большей или меньшей интенсивности»3.
Однако, сходясь в принципиальном неприятии идеи социальной
революции, идеологи либерализма расходились по вопросу о поли-
тической революции. Если для октябристов и прогрессистов было
характерно категорическое отрицание революции вообще, то теоре-
тики кадетизма различали социальную революцию, которая ими
самым решительным образом отвергалась, и революцию политиче-
скую, возможность, а в ряде случаев и необходимость которой ими
до определенного момента признавалась. Политическая революция,
по мнению кадетских теоретиков, правомерна постольку, посколь-
ку она берет на себя решение тех объективно назревших историче-
ских задач, которые в силу тех или иных причин не в состоянии
решить «сверху» существующая власть. При таком подходе поли-
тическая революция представлялась автоматическим результатом
«неразумной» политики правительства, его неспособности своевре-
менно «увенчать» то здание, строительство фундамента которого
началось в России еще в 1861 г. По мнению либералов, реформа
1861 г., в корне изменив социальную основу способа производства,
фактически не затронула политическую надстройку. Именно такие
переходные периоды, когда власть оказывается неспособной ликви-
дировать «ножницы» между новым, капиталистическим в своей ос-
нове социальным базисом и старой феодальной политической над-
стройкой, были чреваты, по мнению кадетских теоретиков, воз-
можностью, а при фатальной неуступчивости власти даже и необ-
ходимостью политической революции.
Согласно этой либеральной схеме, именно такой политической
революцией и были события 1905—1907 гг. в России. «Логика всех
революций,— писал Милюков,— вытекает из двойного условия: с
одной стороны, неспособности старого порядка добровольно и во-
время уступить, а с другой — невозможностью для разыгравшихся
народных страстей сразу успокоиться и добровольно согласиться на
компромисс»4.
Важно подчеркнуть, что правомерность политической револю-*
ции кадетские идеологи признавали до издания манифеста 17 ок-
тября 1905 г., который, по их мнению, и явился тем недоставав-
шим в 1861 г. звеном, с помощью которого удалось, наконец,
«увенчать здание». Недаром после 17 октября 1905 г. кадетские те-
оретики сняли вопрос о политической революции с повестки дня:.
Более того, учитывая опыт 1905—1907 гг., они пришли к принци-
пиально важному выводу о том, что в России оказалось практиче-
36
ски невозможным отделить политическую революцию от социаль-
ной. «Теперь-то мы знаем,— писал бывший “легальный марксист"
А. С. Изгоев,— всю искусственность отделения политической рево-
люции от социальной, знаем, что каждая политическая революция
есть в то же время социальная и каждая социальная революция
будет неизбежно революцией политической»5. Поняв диалектиче-
скую связь между социальной и политической революцией, кадет-
ские теоретики вообще выбросили за борт идею революции, встав
тем самым окончательно и бесповоротно на реформистский путь.
Отказ кадетских идеологов от идеи революции, несомненно, спо-
собствовал расчистке пути для их сближения с прогрессистской и
октябристской буружазией.
Разумеется, отказ от идеи революции еще не снимал разногла-
сий по вопросу о том, закончилась ли в России революция оконча-
тельно или же она может повториться вновь? После третьеиюнь-
ского государственного переворота октябристы, прогрессисты и пра-
вые кадеты были уверены в том, что в ближайшей исторической
перспективе революционного движения в стране не предвидится6.
Революция в России, по мнению П. Б. Струве, объективно завер-
шилась актом 17 октября 1905 г.7. При этом Струве и его едино-
мышленники прилагали немало усилий к тому, чтобы извратить
характер и содержание революции 1905—1907 гг., представить ее
в качестве сугубо деструктивного явления, «издержки» которого
якобы превосходят его созидательные результаты. Из факта пора-
жения революции «веховцы» пытались вывести некий социологи-
ческий закон, суть которого сводилась к тому, что всякая револю-
ция с логической неизбежностью приводит к реакции. «Всякая ре-
волюция,— писал Н. А. Бердяев,— есть реакция на реакцию, по-
сле которой наступает реакция на революцию»8. На основании
этого «закона» делается вывод о «виновности» революции
1905—1907 гг. в установлении в России третьеиюньского режима.
Следует также отмстить, что сразу после третьеиюньского государ-
ственного переворота некоторые из «веховцев» окончательно пере-
шли на позицию идеализма и мистицизма и пытались дадъ религи-
озную трактовку и революции, и реакции, считая ту и другую «на-
казанием свыше за совершенные преступления, за грехи власти и
грехи народа»9.
Стремясь изгнать идею революции как из теории, так и особен-
но из социальной практики, «веховцы» категорически настаивали
на необходимости разрыва со всей системой социалистических и
демократических идей, со всеми традициями русского освободи-
тельного движения вообще. При этом они призывали кадетов к со-
трудничеству с правительством и крупной торгово-промышленной
буржуазией.
В свою очередь, кадетское руководство, теоретически разделяв-
шее те же «веховские» идеи, из тактических соображений не хоте-
ло публично отрекаться от традиций русского освободительного
движения, рассчитывая на то, что рано или поздно удастся транс-
формировать их в приемлемом для либеральной буржуазии духе.
37
В отличие от «веховцев», кадетское руководство признавало, что
манифест 17 октября был получен благодаря революционным
событиям 1905 г., а сама партия связана «с революционным го-
дом как источником той внутренней силы, по инерции которой
продолжается наше собственное политическое движение»10. Одна-
ко анализ содержания дисскуссий в ЦК и на партийных конфе-
ренциях убеждает в том, что кадетскому руководству не мень-
ше, чем «веховцам», были органически чужды и идеи, и тактика,
революции.
Сознательно отказываясь от классового анализа реальной исто-
рической действительности, теоретики кадетизма предпочитали
оперировать абстрактными рассуждениями о «неповторимости ис-
тории» и на этом основании отрицали не только необходимость, но
и даже возможность в ближайшей исторической перспективе новой
революции в России. «Такого рода чудеса (читай: революция.—
В. 22/.),— заявил на ноябрьской партийной конференции 1909 г.
А. И. Шингарев,— могут не повторяться десятки лет, в особенно-
сти у нас, при громадных территориях и разноплеменности населе-
ния и нам важно быть готовыми не к чуду, а именно к отсутствию
чудес»11. По мнению П. Н. Милюкова, страна после третьеиюнь-
ского государственного переворота вступила в «затяжной» процесс
конституционного развития, и поэтому не только готовить, но и
даже мысленно желать революции не следует. «Да разве “чудо“
может быть желаемо,— подчеркивал он на той же конференции,—
раз “чудо“ не обеспечивает ликвидации всех пережитков старого
строя. Мы очутились бы в критическом положении, если бы это
“чудо“ скоро наступило. Обыкновенно “чудо“ влечет за собой гро-
мадную дезорганизацию, анархию, которую затем успокаивают ру-
ками Столыпиных»12. Именно такая оценка ближайших перспек-
тив политического развития России и была положена в основу так-
тической линии кадетской партии.
Лишь немногочисленные представители ее левого крыла, непос-
редственно соприкасавшиеся в своей практической деятельности с
демократическим массами, от случая к случаю напоминали своему
руководству о том, что «новая вспышка революции неизбежна»,
ибо «жить стало не лучше, движение в недрах растет, и революци-
онная волна движется»13. Разумеется, подобные настроения и вы-
сказывания еще не говорили о том, что левые кадеты стояли на ка-
ких-то иных, чем кадетские лидеры, мировоззренческих позициях..
Левые кадеты также были противниками революционных методов
общественного преобразования. Однако они, прежде всего из так-
тических соображений, считали, что нецелесообразно идти на от-
крытый разрыв с демократией и следует считаться как с реформи-
стской, так и с революционной альтернативами развития событий в
России. В этом они усматривали возможность, с одной стороны,
предупредить новую революцию, а с другой — в случае ее повто-
рения быть готовыми к тому, чтобы объединить демократическое
движение масс под либеральными лозунгами и канализировать его
в мирное реформистское русло,
38
Отвергая революцию как способ преобразования обществ^ ВДО*
ологи либерализма были убеждены в том, чтр дальнейший прогресс
возможен только на основе данной системы капиталистических от-
ношений. Следует иметь в виду, что речь шла о прусском типе ка>
питализма и, следовательно, о прусском варианте общественного
прогресса. Характерно также, что теоретики либерализма не принц-*
мали в расчет народные массы, которые рассматривались ими не В
качестве субъекта исторического процесса, а прежде всего в качеств
ве объекта экономического и политического воздействия господст=*
вующих классов. Игнорирование роли народных масс в развитии ис-
торического процесса являлось той общетеоретической посылкой
которая сближала все направления и течения внутри либерализма,
Вместе с тем в рамках единой концепции капиталистического
прогресса между октябристами, прогрессистами и кадетами имели
место разногласия, которые сводились к различному пониманию
ими роли и потенциальных возможностей общественных сил, в
большей или меньшей степени заинтересованных в дальнейшей
эволюции страны по прусскому пути. Так, октябристы были убеж-
дены в том, что и крупные помещики, и крупная буржуазия в рав-
ной степени заинтересованы в дальнейшей капиталистической мо-
дернизации всей системы социально-экономических и политиче-
ских отношений в России, причем эта модернизация, по их мне-
нию, должна была протекать крайне медленными темпами, не за-
трагивая экономической основы господства крупных помещиков и
торгово-промышленной буржуазии, являвшихся социальной опорой
октябризма и примыкающих к нему политических течений.
Иной точки зрения придерживались прогрессисты, считавшие,
что «между аграриями и промышленниками союза быть не мо-
жет»14, что «дворянину и буржуа нельзя уже стало вместе оста-
ваться на плечах народа: одному из них приходится уходить»15.
Обращаясь к опыту борьбы за политическое господство между дво-
рянством и буржуазией в западноевропейских странах, идеологи
прогрессизма подчеркивали, что «вся история доказывает одно: как
только наметилась противоположность интересов между классом
землевладельцев и классом торгово-промышленным, знамя про-
гресса никогда не переходило в лагерь землевладельцев»16. На ос-
новании этих общесоциологических рассуждений ими делался вы-
вод о том, что одной из главных задач «всех прогрессивных групп
русского общества» является борьба с «аграриями и аграрной идео-
логией»17. На деле же такая нарочито антипомещичья позиция
прогрессистов обусловливалась прежде всего тем, что по мере раз-
вития капитализма и укрепления своей экономической мощи круп-
ная прогрессистски настроенная буржуазия все острее ощущала по-
требность в разделе политической власти с помещиками-крепост-
никами, которые, в свою очередь, ни в коем случае не хотели ус-
тупать буржуазии монополию на управление страной.
Намного сложнее и противоречивее была позиция идеологов
кадетизма. По логике вещей из либеральной концепции историче-
ской неизбежности капитализма в России вытекал вывод о веду-
39
щей роли буржуазии в экономической и политической жизни стра-
ны. Однако эта теоретическая посылка явно противоречила реаль-
ному положению вещей, ибо основная масса крупной российской
буржуазии была консервативной и не разделяла ни политических,"
ни тем более социальных идей либерализма нового типа. В ходе
поисков выхода из данного противоречия идеологи либерализма
сконструировали весьма далекую от реальной действительности аб-
страктно-теоретическую модель общественного прогресса в России
и наметили не менее абстрактные пути ее реализации. В основу
этой модели была положена мысль о государстве как главном ору-
дии общественного прогресса, которая была внесена «легальными
марксистами» в новый либерализм взамен идеи классического ли-
берализма о роли государства как «ночного сторожа» капиталисти-
ческого порядка. Эта идея логически вытекала из неокантианской
концепции «солидарности» и «внеклассовой» сущности государст-
ва, которая традиционно разделялась всеми направлениями и тече-
ниями русского либерализма.
Теоретики «легального марксизма» были убеждены в том, что
логика капиталистического развития неизбежно ведет к вытесне-
нию хищнической и нерациональной системы крупного дворянско-
го землевладения и к превращению большинства помещиков в ре-
акционную политическую силу. Вместе с тем «легальные маркси-
сты» до определенного момента скептически относились к потенци-
альным возможностям крупной российской торгово-промышленной
буржуазии, которая характеризовалась ими как малокультурная и
политически неразвитая. На основании подобного рода рассужде-
ний делался вывод о том, что в своем подавляющем большинстве
ни дворянство, ни крупная торгово-промышленная буржуазия, на-
ходящаяся в экономической зависимости от казны и связанная тес-
ными узами с помещичьим землевладением, объективно не могут
выступать в роли двигателя общественного прогресса, которая при-
надлежит, по мнению «легальных марксистов», государству и
«внеклассовой» интеллигенции. Эта концепция была положена в
основу либерализма нового типа и всецело разделялась идеологами
кадетизма.
Однако революция 1905—1907 гг. заставила теоретиков либе-
рализма внести в эту концепцию некоторые изменения, причем
инициаторами подобной корректировки опять выступили «вехов-
цы», т. е. бывшие «легальные марксисты». Вступив в сотрудниче-
ство с крупными московскими капиталистами прогрессистского
толка, «веховцы» стали доказывать, что потребности общественно-
го развития страны якобы совпадают с классовыми интересами
крупной буржуазии. «Русский промышленный класс в современной
России,— писал С. А. Котляревский,— объективно заинтересован
и в благосостоянии крестьянина, являющегося его основным потре-
бителем, и в том числе политическом прогрессе, без которого не-
мыслим подъем энергии и инициативы населения, немыслимо и
правовое воспитание, немыслим вообще длительный культурный
рост»18. По мнению «веховцев», буржуазия, находящаяся «во гла-
40
ве хозяйственной жизни страны», имеет естественное право На
«преобладающее положение» и при определении ее политического
курса, т. е. имеет реальное право претендовать на известную долю
политической власти19. Эта «веховская» точка зрения совпадала И
разделялась представителями крупной прогрессистской буржуазии.
Одновременно «веховцы» настаивали на том, что интеллиген-
ция должна коренным образом пересмотреть свое социальное миро-
воззрение, решительно и бесповоротно отказавшись от «безответст-
венных» и «утопических» идей равенства и демократизма. «Рус-
ская интеллигенция,— писал Струве,— воспитывалась на идее
безответственного равенства. И поэтому она никогда не способна
была понять самого существа экономического развития общества,
ибо экономический прогресс общества основан на торжестве более
производительной хозяйственной системы над менее производи-
тельной, и элементом более производительной системы является
всегда человеческая личность, отмеченная более высокой ступенью
годности. Так, русская интеллигенция в ее целом не понимала и до
сих пор не понимает значения и смысла промышленного капита-
лизма. Она видела в нем только “неравное распределение**, “хищ-
ничество** и “хапание** и не видела в его торжестве победы более
производительной стороны, не понимала его роли в процессе хо-
зяйственного воспитания и самовоспитания общества»20.
Струвистская идея «личной годности» как «мерила всех обще-
ственных отношений» легла в основу концепции «нового экономи-
ческого человека», без которого якобы немыслимо ни экономиче-
ское возрождение России, ни дальнейший общественный прогресс.
Согласно этой «веховской» концепции, интеллигенция должна бы-
ла рассматривать свое содействие развитию капитализма в России
«как национальный идеал и национальное служение»21. Настаивая
на отказе от социалистических и демократических идей, традици-
онно разделяемых основной массой демократической интеллиген-
ции, «веховцы» призывали ее «пропитаться» буржуазной идеоло-
гией и интегрироваться в систему капитализма. Россию, подчерки-
вал Бердяев, «необходимо “обуржуазить**, если под этим понимать
призыв к социальному творчеству, переход к высшим формам хо-
зяйства и отрицание домогательства равенства»22. Призывая ин-
теллигенцию к сотрудничеству с капиталистами в интересах хозяй-
ственного обновления страны, «веховцы» особо подчеркивали, что
«талантливые, просвещенные предприниматели — вот класс лю-
дей, который сейчас особенно нужен России»23.
Откровенная апологетика капитализма и роли крупной буржуа-
зии в развитии общественного прогресса в России привела к тому,
что «веховцы» попытались даже сформулировать социологический
закон, суть которого состояла в следующем: во-первых, место па-
дающего класса стремится всегда занять другой, восходящий класс;
во-вторых, в истории прогрессивно действует лишь меньшинство
данного класса24. Социальный и политический смысл первой части
посылки сводился к тому, что по логике капиталистического разви-
тия дворянство рано или поздно должно уступить место буржуа-
41
зии, которая стремится к максимально полному не только эконо-
мическому, но и политическому господству. Вскрывая классовую
сущность этого положения, В. И. Ленин писал: «Неизбежность
буржуазного господства нисколько не означает того, что либераль-
ная буржуазия способна на такие проявления исторической само-
деятельности, которые могли бы вызволить ее из “неволи" пуриш-
кевической. Во-первых, история вовсе не идет таким простым и
гладким путем, чтобы всякое исторически назревшее преобразова-
ние означало тем самым достаточную зрелость и силу для проведе-
ния этого преобразования тем именно классом, которому оно в
первую голову выгодно. Во-вторых, кроме либеральной буржуазии I
есть еще другая буржуазия, например, все крестьянство, взятое в
массе, есть не что иное, как демократическая буржуазия. В-треть-
их, история Европы показывает нам, что бывали буржуазные по
своему общественному содержанию преобразования, осуществляв-
шиеся элементами вовсе не из буржуазии. В-четвертых, история
России за последние полвека показывает нам то же самое...»25.
Выявляя причины, которые обусловили боязнь российской ли-
беральной буржуазии занять место «падающего» класса, т. е. дво-
рянства, В. И. Ленин подчеркивал: «Бывает так, что оба класса, и
падающий и “стремящийся", изрядно уже прогнили — один боль-
ше, другой меньше, конечно, но все же оба изрядно прогнили. Бы-
вает так, что, чувствуя эту свою гнилость, “стремящийся** вперед
класс боится сделать шаг вперед, а ежели делает, то обязательно
при этом торопится сделать два шага назад. Бывает такая либе-
ральная буржуазия (например, в Германии и особенно в Пруссии
так было), которая боится “занять место" падающего класса, а все
усилия направляет на то, чтобы "разделить место" или, вернее,
получить местечко хотя бы в лакейской,— но только не занимать
место “падающего", только не доводить падающего до “паде-
ния"»26. Именно такая позиция и была характерна для российской
буржуазии как класса в целом.
Вторая «веховская» посылка откровенно фальсифицировала
роль народных масс в историческом процессе вообще и в период
революции 1905—1907 гг. в частности. «Надо иметь, наконец, сме-
лость сознаться,— писал А. С. Изгоев,— что в наших Государст-
венных думах огромное большинство депутатов, за исключением
трех-четырех десятков кадетов и октябристов, не обнаружило зна-
ний, с которыми можно было приступить к управлению и переуст-
ройству России»27. В более неприкрытой форме ту же мысль вы-
сказал Н. А. Бердяев. «Уж конечно,— писал он,— такие бары, как
покойные кн. С. Н. Трубецкой и гр. П. А. Гейден, более народны,
национальны, более благородны и для осуществления правды на-
родной избраны, чем интеллигенты из "третьего элемента", чем
крестьяне, вступившие на путь пугачевщины, чем рабочие, с лег-
костью совершающие убийства на партийной почве»28. Таким об-
разом, Бердяев стремился доказать, что «остальные классы России,
кроме реакционного дворянства и либеральной буржуазии, прояви-
ли себя (в первом десятилетии настоящего века) действиями своего
42
меньшинства, поддавшегося “угару“, увлечейного “интеллигент-
скими вожакаминеспособного возвыситься до “государственной,4
точки зрения»29.
По «веховской» логике получалось, что если на политической
арене действовало меньшинство дворянства или буржуазии, то это,
безусловно, было прогрессивное меньшинство, действия которого
соответствовали «общим историческим законам», причем «мораль-
ный авторитет» этого меньшинства автоматически распространялся
на все дворянство и буржуазию. В то же время действия рабочих и
крестьян оценивались «веховцами» как не соответствующие «исто-
рическому закону» и не способствующие продвижению общества
по пути прогресса30. Подобного рода «веховские» идеи были со-
звучны представлениям прогрессистов и октябристов.
Что касается официального кадетского руководства, то оно не
разделяло «веховский» оптимизм относительно потенциальных воз-
можностей крупной буржуазии к активному политическому дейст-
вию. Основная масса российской крупной буржуазии, по его мне-
нию, еще не созрела до понимания значения конституции для ее
собственных интересов, а «вся ее политика, как и в прежние вре-
мена, вращается исключительно в области ходатайств о повыше-
нии пошлин, о ссудах, о льготах и т. д.»31. Вместе с тем кадетское
руководство сходилось с «веховцами» в негативной оценке роли
народных масс в историческом процессе.
Эти установки были положены теоретиками либерализма в ос-
нову стратегического и тактического курса, который был разрабо-
тан ими применительно к условиям третьеиюньского политическо-
го режима, основанного, по оценке В. И. Ленина, «на блоке крепо-
стников-помещиков с верхушками буржуазии, причем первый со-
циальный элемент сохранял в этом блоке гигантский перевес, а
над обоими элементами стояла фактически неурезанная старая
власть»32. Вместе с тем эта политическая система была специально
рассчитана на «использование, в очень широких пределах, антаго-
низма либеральной буржуазии и помещичьей реакционности при
гораздо более глубоком общем их антагонизме со всей демократией
и с рабочим классом в особенности»33.
Третьеиюньский переворот поставил перед идеологами и поли-
тиками буржуазии задачу определить свое отношение к новому из-
бирательному закону и к созданной на его основе политической
системе.
Все они были едины в том, что 3 июня 1907 г. правительство
нарушило Основные законы 1906 г., но расходились между собой
как в оценке существа самого этого акта, так и причин, его вы-
звавших. Напуганные размахом движения народных масс, октяб-
ристский помещик и купец с восторгом и умилением взирали на
Столыпина, видя в нем, с одной стороны, своего «спасителя» от
«дикой пугачевщины», а с другой — питая надежду на проведение
им минимума реформ конституционного характера. Считая акт
3 июня 1907 г. вынужденной мерой, якобы вызванной «государст-
венной необходимостью», октябристы пытались представить дело
43
таким образом, что главным виновником «потрясения нашего мо-
лодого правового строя» является не правительство Столыпина, а
революционеры, продолжавшие и после 17 октября 1905 г. вести,
«бессмысленную и братоубийственную войну»34. Более того, они,
считали, что монарх, сохранивший и после 17 октября «свободную
волю» и «исключительные прерогативы», был вправе в «интересах,
государства и нации» пойти на изменение избирательного закона.
Октябристы надеялись на то, что новый избирательный закон пре-
доставит им реальную возможность получить большинство в
III Думе и в союзе со своим кумиром Столыпиным осуществить тот
минимум социально-политических преобразований, которые вы-
двигались в их программе. Близкую к октябристам позицию в
оценке причин третьеиюньского переворота занимали мирнообнов-
ленцы. Не жалея красок на изображение закона 3 июня как «зем-
левладельческого» и «националистического» и подчеркивая, что он
вызвал «резкое обострение классовых и национальных антагониз-
мов», мирнообновленцы тем не менее считали его хорошим инст-
рументом реализации октябристской программы35. Аналогичной
точки зрения придерживались и правые кадеты36.
Более противоречивей была позиция центрального кадетского
руководства. «Событие 3 июня,— писала “Речь",— есть катастро-
фа, крушение надежд, перерыв в юридической непрерывности пра-
вового сознания общества»3'. На заседании ЦК с представителями
22 губернских комитетов, состоявшемся 10—11 июня 1907 г. в Те-
риоках, отмечалось, что «избирательный закон 3-го июня посеет
новые семена классовой и национальной вражды, усилив этим эле-
менты смуты и государственного разложения»3®. Эти, на первый
взгляд, довольно резкие оценки были обусловлены двумя момента-
ми. Бо-первых, в отличие от октябристов, кадеты отрицали право
монарха в одностороннем порядке, т. е. «по своей воле», нарушить
Основные законы 1906 г. и тем самым совершить государственный
переворот. Во-вторых, новый избирательный закон лишал их вся-
ких надежд на сохранение руководящей роли в III Думе. Тем не
менее, возмущаясь на словах законом 3 июня 1907 г., кадеты не
предпринимали никаких реальных шагов, направленных на его от-
мену. Более того, совместно с октябристами и прогрессистами они
вели борьбу против социал-демократов и трудовиков, выступавших
за немедленную отмену этого контрреволюционного и антидемок-
ратического закона.
Однако при всех расхождениях в оценке акта 3 июня 1907 г.
идеологи либерализма сходились в главном, что и после третье-
июньского переворота в России продолжают сохранять юридиче-
скую силу и манифест 17 октября 1905 г., и Основные законы
1906 г. При этом октябристы полагали, что манифест 17 октября
является «настоящей» конституцией, установившей в России кон-
ституционно-монархический режим. Среди же кадетов по данному
вопросу существовала целая гамма мнений. Так, одни были убеж-
дены в том, что манифест 17 октября ввел в России «настоящую
европейскую конституцию» и страна уже вступила в фазу «евро-
44
пейского буржуазно-демократического строя жизни со всеми его
положительными и отрицательными сторонами». По мнению дру-
тих, Россия еще только начинает вступать в «фазис плохонькой и
^двусмысленной конституционной монархии с сильным реакцион-
ным наклоном, обычным после революционных эксцессов». Нако-
нец, третьи заявляли, что конституция в России «как живое явле-
ние» еще окончательно не оформилась и за нее еще придется вести
борьбу39.
4 Соглашаясь в том, что «у нас, слава Богу, есть конституция»,
идеологи кадетизма и октябризма, как остроумно заметил
В. И. Ленин, мечтали сойтись «на “упрочении" не того, что у
“нас“ есть, а того, чего у нас нет»49. Если же принять во внима-
ние теоретические расхождения между кадетами и октябристами
по вопросу о форме государственного устройства (первые ратовали
за развитие начал манифеста 17 октября вплоть до установления в
России конституционной парламентарной монархии английского
липа, а вторые, являясь противниками парламентаризма, выступа-
ли за наследственную конституционную монархию австро-герман-
ского типа), то они, как подчеркивал В. И. Ленин, не сошлись бы
«ни на правовых формулах, выражавших конституцию, ни на оп-
ределении того, какие реальные интересы каких реальных классов
должна удовлетворять и охранять эта конституция»41.
В конкретных условиях российской действительности кадеты и
октябристы могли стать союзниками прежде всего в борьбе против
реставрационных попыток реакции. Выдвигая общий лозунг «спа-
сения конституции», идеологи либерализма преследовали двуеди-
ную задачу: во-первых, не дать реакции восстановить неограничен-
ное самодержавие; во-вторых, объединить на этой почве либера-
лизм и демократию, затемнить сознание масс конституционными и
реформистскими иллюзиями. Недаром тезис «В России есть кон-
ституция» лежал в основе либеральной теории двух лагерей. Сле-
дует также иметь в виду, что в условиях третьеиюньского режима
'признание октябристами «Конституции 17 октября» служило свое-
то рода демаркационной линией, отделявшей их от черносотенцев.
«Интересы капитализма,— писал В. И. Ленин,— хотя бы и грубо
'хищнического, паразитического, не мирятся с безраздельным гос-
подством крепостнического землевладения. Обе родственные между
собой социальные группы стремятся отхватить себе кусок пирога
побольше и пожирнее,— и отсюда неизбежное расхождение и в
вопросах местного самоуправления и центральной организации го-
сударственной власти. Для черносотенцев в земстве и городской
Думе не нужно ничего другого кроме того, что есть, а в центре —
"долой проклятую конституцию". Для октябристов и в земстве и в
Думе надо усилить свое влияние, а в центре необходима “консти-
туция", хотя и очень куцая, фиктивная для масс»42. Конкурируя с
хищниками крепостнической эпохи, октябристы хотели взять часть
'государственной власти в свои руки, чтобы также «ухватить до-
брый кусок казенного пирога в виде гарантий, субсидий, концес-
сий, покровительственных тарифов и т. д.»43.
45
Однако, выставляя лозунг конституционализма, идеологи либе-
ральной буржуазии проявили довольно значительные колебания в
«го отстаивании, демонстрируя на деле готовность во имя сиюми-*
путных политических результатов отказаться от своих теоретиче-
ских принципов. Если в своей программе октябристы настаивали
на установлении в стране конституционно-монархического строя,
“го уже в думский ответный адрес они отказались внести даже сам
•термин «конституция». Не было определенности и в их оценках
•гретьеиюньского режима, который в одном случае характеризовал-
ся как «обновленный» строй, а в другом — как строй «представи-
тельный». Проявив колебания в этом, казалось бы, принципиаль-
ном для них вопросе, октябристы в угоду черносотенцам и, естест-
венно, Столыпину рекламировали себя сторонниками «сильной ца-
ревой власти», которой якобы еще предстоит «в обновленных госу-
дарственных формах» раскрыть «свое славное будущее». Убеждая
'черносотенцев в своей преданности принципу монархизма,
А. И. Гучков заявил: «Мы, конституционалисты, сумеем доказать
нам, что мы такие же верные, преданные слуги нашего конститу-
ционного монарха, как были мы и наши предки слугами неограни>
ченных самодержцев»44.
Кадеты, убеждавшие себя и других в том, что манифест 17 ок-*
тября 1905 г. установил в стране «принципиально новый», право-*
вой конституционно-монархический строй, проголосовали в III Ду-
ме за октябристский ответный адрес, в котором вообще отсутство-
вало упоминание о конституции4^. Отказавшись еще в годы рево-
люции от своего программного требования ответственного минис-
терства, кадетские идеологи не скупились не демонстрацию своих
ливрейных чувств по отношению к монархии. Квинтэссенцией мо-
нархизма кадетов стала речь Милюкова на завтраке у лорд-мэра,
Лондона 19 июня 1909 г. В ней лидер кадетской партии заявил:.
«Пока в России существует законодательная палата, контролирую-
щая бюджет, русская оппозиция останется оппозицией Его Величе-
ства, а не Его Величеству»46. Выступая на партийной конференции,
в ноябре 1909 г., Милюков попытался объяснить свое заявление
исключительно тактическими соображениями. «Для нас,— говорил
он,— представился удобный момент ответить на все обвинения в
том, что мы скрытые республиканцы и революционеры,— и я по-
пытался выбить это оружие из рук врагов»47. Демонстрируя «ще-
петильную лояльность» к принципу конституционной монархиил
Милюков считал свою лондонскую речь «нашим капиталом», с ко-*
торого «мы еще будем получать проценты»48.
Отвергнув идею революции и встав окончательно и бесповорот-
но на реформистский путь, кадетские политики выразили согласие
«примерить» на себя «третьеиюньский костюм», сшитый в царской:
мастерской по мерке Столыпиных и Дубасовых, т. е. удовлетвори-
лись, по словам В. И. Ленина, очень скромным участием в «систе-*
ме законодательства и управления «3-го июня»49. Таким образом,
буржуазные партии соглашались разыгрывать свой «сценарий» на
том «пятачке» политической сцены, который после поражения ре-
46
Эволюции 1905—1907 гг. предоставили им старая власть и помощи-
Ци-крепостники.
В сложившейся политической ситуации свою основную задачу
Октябристы видели в том, чтобы завершить революцию прямой
сделкой со старой властью на основе известного минимума консти-
туционных реформ, отвечавших классовым интересам крупных по-
мещиков и крупной буржуазии. С одной стороны, они строили
свою тактику на предположении, что им в союзе со старой властью
и черносотенцами удастся «искоренить» остатки «крамолы», т. е.
путем жестоких репрессий окончательно разгромить силы револю-
ции. Опыт контрреволюционного сотрудничества с черносотенцами
к период революции 1905—1907 гг. убеждал октябристов в том,
’что в деле борьбы с революционным движением последние являют-
ся великолепными союзниками. С другой стороны, тот же опыт
1905—1907 гг. показывал октябристам, что их союз с черносотен-
цами, основанный на общих экономических и политических инте-
ресах (хозяйственный паразитизм, привилегии, квасной патрио-
тизм, протекционизм, милитаризм, национализм, шовинизм) был
далеко не равноправным, ибо, как подчеркивал В. И. Ленин, «чер-
носотенцы жаждут диктатуры над октябристами, помыкают по-
следними, стремятся подмять их под себя»50.
Представляя на политической арене интересы не только поме-
щиков, но и крупных капиталистов, которым был «необходим про-
гресс и сколько-нибудь упорядоченный правовой строй, соблюдение
законности, конституции, обеспечение некоторой политической
свободы»51, октябристы понимали, что путем одного только голого
насилия над массами нельзя «уничтожить всякую революцию, вея-
ное стремление народа к свету и свободе»52. Поэтому они настаи-
вали на необходимости сочетания политики репрессий с проведени-
ем конституционных реформ.
Программа такого рода реформ была прийята на партийной
конференции «Союза 17 октября», состоявшейся в октябре 1907 г.
На первый план в ней выдвигалась задача «охраны прав монарха и
народного представительства». При этом подчеркивалось, что пере-
смотр закона 3 июня 1907 г. представляется «несвоевременным» до
тех пор, пока «рядом неотложных реформ» не будет внесено «ус-
покоение и устранена борьба страстей и классовых интересов». Та-
кими неотложными реформами в политической сфере октябристы
считали: 1) пересмотр правил, регулирующих деятельность Думы,
расширение ее бюджетных прав и права надзора за действиями,
властей; 2) постепенное распространение на национальные окраи-
ны местного самоуправления; 3) преобразование земского и город-
ского самоуправления на началах бессословности, расширение его
прав и привлечение к его деятельности возможно широкого круга
лиц с обязательным сохранением соответствующего представитель-
ства дворянства; 4) пересмотр существующего положения об «уси-
ленной охране»; 5) уравнение в правах всех граждан без различия:
сословий, национальности и вероисповедания; 6) преобразование
Сената; 7) введение независимого и бессословного суда53*
47
Думская программа октябристов полностью совпадала с их
официальной партийной программой. Этот факт ставит под сомне-
ние утверждения некоторых современных американских историков
о том, что в III Думе октябристы якобы вообще отказались от
своей программы54. Но, выставляя ее, октябристы, естественно, не
могли не отдавать себе отчета в том, что она едва ли будет поддер-
жана помещиками-крепостниками, сохранявшими в своих руках
монополию политической власти и не желавшими делить ее с бур-
жуазией. Поэтому для проведения своей программы октябристам
нужны были другие союзники, которыми могли стать думские
фракции прогрессистов и кадетов. Однако свою главную ставку ок-
тябристы все же делали на правительство Столыпина, с которым,
по свидетельству А. И. Гучкова, был заключен «молчаливый» до-
говор, т. е. закулисная сделка о взаимной поддержке. Последова-
тельная ориентация на поддержку столыпинского курса и делала
октябристов правительственной партией, питавшей на первых по-
рах довольно оптимистические надежды на потенциальные эволю-
ционные возможности третьеиюньской политической системы.
В свою очередь, усвоение опыта революции прогрессистами и
кадетами состояло прежде всего в том, чтобы «навсегда отделаться
от “наивной** порывистости “дикой“ массовой борьбы, заменив ее
“культурной, цивилизованной** конституционной работой на почве
столыпинского “конституционализма**»*5. При этом прогрессисты
были убеждены в том, что всей либеральной оппозиции следует
объединиться на октябристской программе, которая якобы пред-
ставляла собой «максимум возможного в настоящее время»56. Же-
лание еще больше урезать свои программные требования выразило
и кадетское руководство. После 3 июня 1907 г. оно активно при-
ступило к «расчистке пути», ведущего к соглашению с октябриста-
ми. В разгар избирательной кампании в III Думу Милюков опуб-
ликовал в «Речи» статью, в которой с предельной откровенностью
заявил: «Мы приобрели нравственное право сказать теперь, что к
величайшему сожалению, у нас — и всей России — есть враги
слева»57. Несмотря на все оговорки о том, что под «врагами слева»
он, Милюков, имел в виду прежде всего представителей «крайне-
го» революционного крыла социал-демократии — большевиков,
для всех было ясно, что кадеты сигнализируют таким образом о
своей готовности приспособиться к третьеиюньскому режиму и вы-
ражают согласие на сотрудничество с правым крылом либерализма.
Политический курс кадетской партии применительно к услови-
ям третьеиюньского режима был утвержден на ее V съезде, состо-
явшемся 24—27 октября 1907 г. в Гельсингфорсе. В докладе
П. Н. Милюкова и принятых по нему решениях красной нитью
проходила идея необходимости приспособления к «победам» контр-
революции. Кадетский лидер подчеркнул, что его партия ни в коем
случае не будет играть роль «безответственного меньшинства»,
рассматривающего Думу как «средство для подготовки внедумских
выступлений», а будет подходить к царскому парламенту как к
«высшему государственному органу, обладающему точно опреде-
48
ленною в законе долей верховной власти». Милюков заявил о твер-
дого намерении кадетов «вести борьбу на правовой почве, пока к
этому будет представляться хотя бы малейшая возможность», под-
держивая в ходе законодательной работы «все то, что идет в на-
правлении осуществления нашей собственной программы». Что ка-
сается собственной законодательной инициативы, то кадетская
фракция в Думе будет пользоваться ею «в зависимости от предва-
рительного выяснения практической проводимости партийных про-
ектов»58. Обратив внимание на этот исходный милюковский тезис,
В. И. Ленин писал: «Практическая проводимость зависит от октяб-
ристов. Выяснить проводимость — значит с заднего крыльца забе-
жать к октябристам. Поставить свою инициативу в зависимости от
этого выяснения — значит в угоду октябристам урезывать свои
проекты, значит поставить свою политику в зависимость от “ок-
тябристов “»59.
Прооктябристский курс, взятый на V съезде кадетским руко-
водством, явно шокировал немногочисленных представителей лево-
го крыла партии. «Вотировать поправки октябристов,— говорил
костромской кадет Сафонов,— значит наложить на них штемпель
оппозиции... Что скажет народ, видя нас рука об руку с октябри-
стами, с помещиками»60. Выступая против соглашений с октябри-
стами, представитель петербургской студенческой фракции Вилен-
кин заявил: «Входить в соглашение с октябристами значит идти
извилистой дорогой, по которой можно заблудиться и не прийти к
цели»61. С резкой критикой позиции Милюкова выступил недавно
вышедший из состава ЦК кадетской партии М. Л. Мандельштам,
считавший, что курс официального руководства «заведет нас в та-
кую трясину, что кроме унижений мы ничего не получим». Однако
никакой конструктивной альтернативы сам Мандельштам пред-
ложить не мог. «Вы,— говорил он,— хотите вести переговоры:
ведите их, но не забегайте вперед, знайте себе цену, не продеше-
вите себя»62.
Полная беспомощность левых кадетов нашла выражение в про-
екте резолюции, предложенной ими съезду. В ней, с одной сторо-
ны, предлагалось «стоять на резко оппозиционной почве, не идя на
сближения с чуждыми ей (партии.— В, Ш.) по духу и программе
октябристами», а с другой — «не отказываться от поддержки зако-
нопроектов, ведущих страну по пути освобождения и к демократи-
ческим реформам, откуда бы таковые ни исходили»63. Чувствуя
слабость своих левых оппонентов, кадетские лидеры решили дать
им «урок» политического реализма. Полемизируя с левыми кадета-
ми, Милюков заявил, что при выработке политической линии сле-
дует рассчитывать не на какой-то «мифический» новый революци-
онный подъем, а исходить из «затяжного кризиса», из которого и
надо «извлечь все, что можно». Аналогичную мысль, но в более
неприкрытой форме, высказали правые кадеты А. С. Изгоев и
Н. А. Гредескул. «У нас,— говорил Изгоев,— плохая, несовершен-
ная конституция, но она есть. Вот та почва, с которой мы сойти
не должны». Отрицая возможность новой революции, Греде-
4 В. В. Шелохаев
49
скул предлагал окончательно разорвать с демократией, отбро-
сив «левые колодки на наших ногах»64. В результате голосова-
ния за резолюцию левых кадетов высказались лишь 13 из 135 де-
легатов съезда.
V съезд кадетской партии явился крупной вехой в политиче-
ской эволюции либерализма по пути контрреволюции. Давая ему
итоговую оценку, В. И. Ленин акцентировал внимание на том, что
сближение кадетов с октябристами «есть политический факт. Ни-
какие отговорки и увертки не могут затушевать его»65.
Для понимания эволюции политической линии кадетов следует
учитывать, что на первых порах они питали иллюзию о возможно-
сти соглашения не только с октябристами, но и с правительством
Столыпина. Недаром «веховцы» настоятельно рекомендовали им
встать на пути «последовательных компромиссов с исторически
сложившейся властью»66. Предельно обнаженно эту имманентную
тягу либеральной буржуазии к соглашению со старой властью вы-
разил «веховец» М. О. Гершензон: «Каковы мы есть, нам не толь-
ко нельзя мечтать о слиянии с народом,— бояться его мы должны
пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна
своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народ-
ной»67.
Призывая к отказу от самой идеи борьбы с правительством,
правые кадеты типа Струве уповали на «государственную» муд-
рость и политическую «дальновидность» царских бюрократов, ко-
торые, подобно Бисмарку, смогут «с гениальной смелостью и
мощью» превратить «реакцию в революцию сверху»68.
Но уже первое выступление Столыпина в III Думе с правитель-
ственной декларацией свидетельствовало, как справедливо отметил
В. С. Дякин, о его сдвиге вправо, в направлении, желательном
дворянской реакции69. Основной акцент в декларации был сделан
на применении «без всякого послабления» голой силы для подавле-
ния «разрушительного движения, созданного крайними левыми
партиями». Указывалось также на необходимость провести «чист-
ку» административного и судебного аппарата от лиц, «политиче-
ские взгляды которых несовместимы с государственной службой».
В декларации вообще не упоминалось о манифесте 17 октября, а
сам третьеиюньский режим характеризовался неопределенным,
описательным выражением «представительный строй». Зато в де-
кларации на первый план были выдвинуты «историческая роль са-
модержавной власти», которая является «драгоценным достоянием
русской государственности», «свободная воля монарха» и т. д. Ми-
моходом Столыпин подверг критике кадетский парламентаризм,
подчеркнув, что «нельзя к нашим русским корням, к нашему рус-
скому стволу прикреплять какой-то чужой иностранный цветок».
Выдвигая на первый план меры «успокоения», премьер в сдержан-
ной форме пообещал, что правительство намерено внести на рас-
смотрение Думы ряд документов, среди которых особое место за-
нимали два законопроекта — аграрный и о реформе местного уп-
равления, ,
50
По логике вещей после подобного рода декларации, в которой
правительство предлагало завершить революцию по преимуществу
традиционными методами, а реформы отодвигало на задний план»
буржуазные фракции должны были «дать бой» зарвавшимся цар-
ским бюрократам. Однако у либералов была своя логика, суть ко-
торой сводилась к тому, чтобы всегда льстить и угождать более
сильному противнику. В данной ситуации сила была на стороне
правительственно-черносотенного лагеря. Вот почему на заседани-
ях октябристской, прогрессистской и кадетской фракций было при-
нято решение: «Боя не давать», а, наоборот, всячески от него ук-
лоняться, избегать критики существующего режима. Более того,
октябристы, связанные со Столыпиным "молчаливым" договором,
сразу же шарахнулись вправо, “забыв", как и в ходе обсуждения
думского ответного адреса, упомянуть в своей формуле перехода к
очередным делам о манифесте 17 октября 1905 г. Совместно с пра-
выми они провалили формулу перехода прогрессистов, в которой
говорилось о необходимости "полного и последовательного осуще-
ствления начал манифеста 17 октября»70.
Суть кадетских выступлений по правительственной декларации
сводилось к тому, чтобы убедить власть в том, что «пароксизм ре-
волюции действительно кончился, но зато время реформ наступи-
ло. И реформы теперь откладывать нсльзя»7\ Критикуя Столыпи-
на за предлагаемые им «хирургические» методы борьбы с револю-
ционным движением, лидер кадетов Милюков призывал власть
приступить к «правильному лечению диетой», т. е. к реформам72.
Внимая призывам правительственной декларации, октябристы
выразили полную готовность помочь власти в ее «успокоительных»
мероприятиях. Они одобрили реакционное предложение черносо-
тенцев об оказании материальной помощи из средств государствен-
ного казначейства лицам, «пострадавшим от разбойничьих дейст-
вий революционных партий и лиц». В ходе обсуждения этого пред-
ложения правых лидер октябристов Гучков заявил: «Истинными
героями являются не революционеры, а городовые, солдаты, гене-
ралы, губернаторы и министры, которые в течение многих лет му-
жественно выступают на своем посту, сиюминутно подвергая себя
и своих близких тяжелой опасности»^3.
В итоге октябристы проголосовали за формулу перехода черно-
сотенцев, в которой содержалось осуждение только «революцион-
ного террора» и по существу оправдывался правительственный тер-
рор в отношении революционно-демократического движения. В вы-
ступлениях с думской трибуны октябристы заявляли о том, что
власть вправе вводить не только чрезвычайное, но и в «исключи-
тельных случаях» военное положение, а при подавлении «чрезвы-
чайных явлений» и «открытого мятежа» (читай: вооруженного вос-
стания.— В. Ш.) ими признавалась необходимость и даже неиз-
бежность «нарушения прав отдельных лиц»74. Вместе с черносо-
тенцами октябристы голосовали за увеличение ассигнований на по-
лицию, корпус жандармов, устройство сыскных отделений, сохра-
нение административной ссылки и т. д.75.
4*
51
Но в отличие от черносотенцев, ратовавших только за насиль-
ственные методы удушения революционно-демократического дви-
жения, октябристы, хотя и в довольно робкой форме, высказывали
пожелания приступить, наконец, к реформам. Они считали необ-
ходимым осуществить реформирование наиболее архаичных
«звеньев» и «механизмов» отдельных министерств и ведомств, уда-
лить из них «безответственных лиц», произвести «чистку» цент-
рального и местного административного и полицейского аппарата
от наиболее одиозных бюрократов, занимавших должности по про-
текции «темных» сил, а также от лиц, которые оказались заме-
шанными в коррупции, провокациях и замечены в прямых связях
с черносотенными погромщиками.
Что касается кадетов, то они на первых порах всячески демон-
стрировали свою лояльность к старой власти и усилили контррево-
люционные вылазки против революционно-демократического дви-
жения. Наиболее ярко и рельефно «веховская» позиция кадетов
проявилась в ходе дискуссии об осуждении «революционного тер-
рора». На заседании думской фракции правые кадеты настоятельно
рекомендовали внести свою резолюцию об обсуждении террора,
что предполагалось сделать еще во II Думе76. Однако большинство
фракции считало, что будет целесообразнее уклониться от обсуж-
дения предложения правых и, сославшись на его «технические не-
совершенства», постараться добиться его передачи в комиссию.
В отличие от социал-демократов и трудовиков, выступивших про-
тив предложения правых, кадеты в своей формуле перехода к оче-
редным делам осудили террор вообще, т. е. фактически поставили
на одну доску революционные выступления трудящихся масс и
контрреволюционные действия черносотенных погромщиков, счи-
тая те и другие «злом, питающим административный произвол и
репрессии»". Кадеты отказались поддержать предложение социал-
демократов и трудовиков внести запрос правительству о третье-
июньском государственном перевороте. Они высказались также
против предложения левых фракций внести в Думу законопроект
об отмене смертной казни. И только после того, как социал-демок-
раты и трудовики сделали это, кадеты, скрепя сердце, вынуждены
были поставить под законопроектом свои подписи.
Демонстрируя «щепетильную лояльность» к старой власти, ка-
деты вместе с тем призывали правительство отказаться от старых
методов управления, унаследованных от «дооктябрьского» режима,
рекомендуя, в частности, немедленно приступить к снятию разного
рода чрезвычайных положений, ставших «нормой государственного
управления».
Призывая правительство к «чистке» старого административно-
го и полицейского аппарата, В. А. Маклаков говорил: «Для
прежнего правительства были страшны рассуждающие, крити-
кующие люди, для нового правительства, для новой России ужас-
ны индифферентные люди, ужасны молчащие люди, не имеющие
живого интереса и сознания ответственности за ход управления
всей Россией»78,
52
Выражая надежду, что новое правительство все же изменит
«методы и приемы старого управления», кадеты в период первой
сессии III Думы даже пытались выгораживать центральную власть.
Так, во время обсуждения запроса о Виленском охранном отделе-
нии в ноябре 1908 г. они в своей формуле перехода к очередным
делам отказались выразить недоверие центральной власти79. Не
решились они проголосовать и против сметы МВД, в целом выска-
зываясь лишь за отклонение кредитов на землеустройство и воз-
державшись ст голосования кредитов на Департамент полиции и
Комитет по делам печати.
Заигрывая со старой властью, кадеты одновременно пытались
заслужить и доверие со стороны октябристов, поддерживая их по-
туги, направленные на защиту «конституции» и прав Думы. Вме-
сте с ними кадеты голосовали против кредитов на постройку броне-
носцев, поддержали октябристский законопроект об ассигновании
6 млн руб. на нужды начальных школ и т. д.
Однако в конце 1908 г. и особенно в начале 1909 г. кадеты по-
степенно стали усиливать критический тон своих выступлений в
адрес правительства. Дело в том, что Столыпин под давлением
правых все активнее начал сворачивать и отодвигать осуществле-
ние обещанных им же реформ. Вместо ожидаемых либеральной
буржуазией политических свобод в стране свирепствовала жес-
точайшая реакция, не только душившая революционно-демокра-
тическое движение, но и задевавшая рикошетом либеральную
оппозицию. Даже архиправые кадеты типа Струве и Маклако-
ва стали выступать с критикой «неестественного» третьеиюньско-
го режима, в котором под «новыми формами народного предста-
вительства скрывается старый абсолютизм»80. После нашумевше-
го разоблачения Азефа, показавшего, что в стране царит «ги-
пертрофия полиции» и «атрофия закона», кадет Ф. И. Родичев
говорил в Думе: «Речь идет не об отдельных злоупотреблениях,
а о системе, которая в настоящее время действует в России и ко-
торая может быть изложена в двух словах: все дозволено... Си-
стема эта прямо ведет к анархии, ибо ставит страну в упор со
следующей дилеммой: или свергай существующий порядок
или уничтожайся; ты будешь избит, разорен, тебе жить здесь
нельзя. Ведь этим, гг., прежде всего уничтожается в России со-
знание отечества»81. Подчеркивая, что настроения, «сказавшиеся
в 1905—1906 гг., не уничтожены, а ушли куда-то вглубь», каде-
ты все чаще и чаще стали писать и говорить о том, что прави-
тельство само толкает страну к новой революции82, и чтобы из-
бежать ее, они настоятельно рекомендовали властям незамед-
лительно приступить к выполнению обещаний манифеста 17 ок-
тября 1905 г.
Царившая в стране изощренная система полицейского и адми-
нистративного произвола не могла оставить равнодушными и ок-
тябристов. Продолжая защищать действия правительства и в отли-
чие от кадетов не «замечать» органической связи между действия-
ми центральной и местной властиг октябристы тем не менее стали нд-
53
стойчивее напоминать Столыпину, что «дальнейшее сохранение
исключительных положений в большинстве местностей империи в
настоящее время не имеет основания и что в целях плодотворной
работы на почве обновления нашего строя на началах манифеста
17 октября настоятельно необходимо скорейшее возвращение к
парламентскому порядку, что действия органов политической по-
лиции необходимо обставить строгим контролем, в целях ограж-
дения прав всякого гражданина, что желательно скорейшее вне-
сение в законодательные учреждения законопроекта о реформе
полиции»83.
Повышение критического тона думских выступлений оппози-
ции явилось следствием «левения» буржуазии, начавшегося с вес-
ны 1909 г. «“Левение“ буржуазии,— писал В. И. Ленин,— вызы-
вается именно тем объективным фактом, что, несмотря на столы-
пинское подновление царизма, обеспечения буржуазной эволюции
не получается. Подобно тому, что до 1905 года, в эпоху царизма,
не знавшего никаких представительных учреждений, “левение“
помещиков и предводителей дворянства было симптомом назреваю-
щего кризиса, так и в 1909 году, в эпоху царизма, давшего нацио-
нальное представительство Крестовниковым, “левение“ этих тузов
есть симптом того, что “объективные задачи буржуазно-демократи-
ческой революции в России остаются нерешенными», что «основ-
ные факторы, вызвавшие революцию 1905 года, продолжают дей-
ствовать»84. Свое конкретное проявление «левение» буржуазии на-
шло в том, что в сентябре 1909 г. на дополнительных выборах в
III Думу московская крупная буржуазия провалила октябристского
кандидата от первой городской курии.
Учитывая симптомы «левения» буржуазии и опыт поражения
на дополнительных выборах в Москве, октябристское руководство
на III съезде партии, состоявшемся 4—8 октября 1909 г. в Москве,
приняло решение о необходимости активнее пользоваться думской
законодательной инициативой. В связи с этим на съезде был заслу-
шан и обсужден ряд докладов, в которых отдельные положения
партийной программы были «переплавлены» в законопроекты,
причем основной акцент был сделан на те из них, которые шли в
одном русле со столыпинской программой. Недаром на одно из
первых мест октябристы выдвигали земскую и судебную реформы.
Выступая против сословного принципа и за некоторое понижение
налогового ценза, октябристы вместе с тем были против реформи-
рования органов местного самоуправления на основе всеобщего из-
бирательного права: согласно их законопроекту, избирательное
право предоставлялось только плательщикам земских налогов,
включая женщин. Октябристы считали, что вполне назрела необ-
ходимость распространения земства на всю территорию страны; ор-
ганизации мелкой земской единицы — волостного земства, отмены
принципа предельного земского обложения и принятия мер к
коренному улучшению земских финансов. Они настаивали так-
же на ограничении вмешательства администрации в земскую дея-
тельность85.
54
Октябристы выступали за ликвидацию волостных судов и су-
дебных функций земских начальников и городских судей, замену
их общим всесословным судом, за восстановление мирового суда и
должности мирового судьи, за выборность местного суда. Вместе с
прогрессистами и кадетами они считали необходимым «очистить»
судебную систему от сословных пережитков, выступая за реформу
суда и судопроизводства на буржуазных началах. Но в отличие от
прогрессистов и кадетов, ограничивавшихся требованием образова-
тельного ценза для судей, октябристы настаивали еще и на имуще-
ственном цензе, который уплачивался с недвижимого имущества в
сельской местности — 100 руб., в городах — 15 тыс. руб., а в сто-
лицах — 30 тыс. руб. Выступая за выборность судей, октябристы
проявляли колебания по вопросу о назначении или избрании
председателя мирового суда. В отличие от кадетов, ратовавших
за его избрание, подавляющее большинство октябристов и да-
же значительная часть прогрессистов высказывались за принципы
назначения86.
* В докладах графа Л. А. Комаровского и П. В. Каменского были
изложены основные принципы реформ в области религии и церкви.
Настаивая на необходимости поднятия авторитета православной
церкви, октябристы считали, что нужно провести следующие ме-
роприятия: 1) реформировать Синод, ограничив при этом функции
обер-прокурорской власти; 2) поднять роль православного прихода,
предоставив ему широкие имущественные права; 3) обеспечить
сельское духовенство «приличным содержанием»; 4) реорганизо-
вать духовную школу; 5) отменить политические и гражданские
ограничения, связанные с лишением или добровольным снятием
сана; 6) предоставить верующим право переходить из одного веро-
исповедания в другое87. Позиция октябристов в отношении рели-
гии и церкви совпадала с позицией кадетов.
Эти и другие законодательные предложения, принятые на
III съезде партии, октябристское руководство намеревалось внести
в III Думу, рассчитывая таким путем поднять свой пошатнувшийся
авторитет в глазах «цензового» избирателя вообще и старообрядче-
ских кругов московского купечества в частности.
Кадеты тоже решили поднять уровень своих требований. Они
были изложены в докладе Милюкова «Политические партии в
стране и Думе», с которым он выступил на партийной конферен-
ции в ноябре 1909 г. Исходным тезисом доклада послужило при-
знание наличия в стране крайне противоречивой обстановки, кото-
рая характеризовалась, с одной стороны, как «длительный и за-
тяжной кризис», а с другой — как «политическое затишье». Счи-
тая, что общественные силы страны находятся в состоянии «дегра-
дации», Милюков вместе с тем подчеркнул, что оно все же
«не тождественно полному политическому индифферентиз-
му масс», ибо «причины массового недовольства не исчезли», а
может быть, «даже увеличились...». На основании этой общей
оценки политической ситуации в стране Милюков делал вывод о
том, что общественные силы должны приступить к использованию
• 55
новых средств и форм борьбы против реакционной политики пра-
вительства.
Что же предлагал Милюков? Прежде всего он самым решитель-
ным образом отверг «возвращение к той тактике, которая на не-
давних предвыборных собраниях оценивалась как “старая тактика
1905 года44», ибо, по его мнению, «дело русского обновления не
может быть закончено той политической судорогой, какая по вине
истории оказалась необходимой для его начала». Указывая, что ре-
волюция не является «делом ближайшего момента», Милюков на-
стаивал на необходимости продолжать строить тактику партии
именно из расчета длительного и затяжного конституционного кри-
зиса88. На деле это означало, что кадеты будут продолжать вести в
Думе линию, направленную на соглашение с октябристами, кото-
рых Милюков назвал в своем докладе «буржуазными конституцио-
налистами».
Питая ненависть к революционным средствам и формам борь-
бы, Милюков все же был вынужден выдвинуть идею так называе-
мой «параллельной деятельности демократического конституциона-
лизма с непосредственными выражениями желаний народных
масс»89.
Суть политической линии поведения кадетов, принятой на но-
ябрьской партийной конференции, состояла в том, чтобы, с одной
стороны, продолжать курс на сотрудничество с октябристами в Ду-
ме, а с другой — попытаться приучить массы к тому «государст-
венному языку, на котором мы теперь говорим», т. е. повседневно
с думской трибуны и со страниц печати внушать им одну и ту же
мысль, что якобы «без соглашений будущему большинству не уда-
стся дать народу свои законы»90. При помощи тактики «параллель-
ных действий» кадеты, по словам В. И. Ленина, стремились обес-
печить «себе местечко в народном движении»91.
Решения III съезда октябристов и ноябрьской конференции ка-
детов отразили «величайшую», по выражению Струве, «патриота- ।
ческую тревогу» о том, что Столыпину так и не удалось создать ни
«настоящего успокоения», ни «устойчивого равновесия, основанно-
го на правопорядке»92. Указывая, что дальнейшие события в стра-
не «чреваты непредвиденными политическими последствиями»,
Милюков писал: «Постепенно уничтожаются все результаты, добы-
тые манифестом 17 октября, возрождается революционное настрое-
ние, начинавшее уступать место строго конституционному, и, та-
ким образом, увеличивается острота борьбы и опасность столкнове-
ний»93. Но признавая вполне реальной «опасность столкновений»,
идеологи либеральной буржуазии продолжали возлагать все свои
надежды на «закономерную эволюцию» III Думы, которая, по их
мнению, являлась главным орудием и главным базисом «нашей ре-
альной законодательной работы»94.
Практическую реализацию решения съезда октябристов и пар-
тийной конференции кадетов получили в участившихся совмест-
ных думских голосованиях по ряду законодательных проектов и в
усилении критики незакономерных действий центральной и мест-
56
ной власти. Начиная с января 1910 г., кадетские лидеры в своих
думских выступлениях стали «сигнализировать» о том, что «терпе-
ние в стране слабеет»95. В октябрьско-декабрьских выступлениях
рабочих и студентов 1910 г. они уже усмотрели «знакомое начало
знакомого округа». «Пять лет спустя,— писала “Речь“,— после
манифеста 17 октября мы очутились перед картиной, близко напо-
минающей дооктябрьские времена»96. Однако было бы неверно
считать, что кадетские теоретики правильно поняли и осмыслили
суть качественных изменений в развитии революционно-демокра-
тического движения в стране. Дело в том, что усилившееся в стра-
не массовое демократическое движение оценивалось ими в качест-
ве простых отголосков «старой революционной бури» и «издержек»
конституционного кризиса, которые, по их мнению, вполне можно
бы канализировать в мирное парламентское русло.
С этой целью кадеты предлагали несколько активизировать в
Думе законодательную инициативу и запросную тактику. Так, в
ноябре 1910 г. в связи со смертью Л. Н. Толстого, послужившей
поводом для студенческих и рабочих забастовок и демонстраций,
проходивших под лозунгом отмены смертной казни, кадеты вне-
сли в III Думу заявление об отмене смертной казни. Одновремен-
но они предложили включить в повестку ближайшего думского
заседания обсуждение их законопроекта об отмене смертной каз-
ни, пролежавшего в течение ряда лет под сукном в думской ко-
миссии. В порядке законодательной инициативы кадеты внесли
в Думу свои законопроекты о местном самоуправлении, введе-
нии земства в неземских губерниях, свободе совести и неприкос-
новенности личности, разработанные ими еще в период деятельно-
сти I и II Дум97.
В печати и с думской трибуны кадетские идеологи продолжали
разъяснять «непонимающему» правительству, что оно «идет не ту-
да, куда следует», и если так будет продолжаться и дальше, «то
нас приведут ко второй революции», о последствиях которой «со
всякой точки зрения нельзя думать без ужаса»98. Но, выступая с
критикой правительства, кадеты вновь и вновь обращались к нему
с одной и той же неизменной просьбой — приступить к осуществ-
лению манифеста 17 октября 1905 г. При этом кадеты стремились
подтолкнуть на более активные действия и октябристов. Так, вы-
ступая 28 февраля 1911 г. во время прений по смете МВД,
В. А. Маклаков призвал октябристов «трезво смотреть на вещи» и
перестать, наконец, слепо поддерживать все правительственные ак-
ции. «Гг.,— говорил он,— нужно сказать: либо да, либо нет. Идея
центра, идея совместного обновления России правительством с Ду-
мой погибла: или с правительством против собственного знамени,
или со своим знаменем, но против правительства»99. Но октябри-
сты ни за что не хотели сходить с проторенного пути. Стремясь оп-
равдать коленопреклонную тактику собственной фракции,
С. И. Шидловский заявил: «Мы работаем вместе с правительст-
вом... и я считаю, что работа с этим правительством необходима и
неминуема»100.
57
Но правительство Столыпина больше внимало требованиям Со-
вета объединенного дворянства, чем либеральным говорунам из
Таврического дворца. Последовавшие с небольшим интервалом
«министерский» и «парламентский» кризисы 1911г. убедительно
показали, что старая власть вообще не собирается считаться с Ос-
новными законами. Оба «конституционных» кризиса показали, с
одной стороны, всю узость и убожество либерального лозунга «В
России есть конституция», а с другой — еще раз подтвердили, что
Россией и после 17 октября 1905 г. продолжают управлять крепо-
стники-помещики.
После убийства Столыпина в сентябре 1911 г. черносотенную
реакцию уже перестали удовлетворять даже октябристы. «Оказа-
лось,— писал В. И. Ленин,— даже с октябристами правительство
ужиться не может. Даже феодально-буржуазной монархии “удов-
летворительного“ для этих классов свойства наладить не уда-
лось»101. Идеологи либеральной буржуазии вынуждены были при-
знать, что их политика «мира» с третьеиюньским режимом потер-
пела провал, и они, по меткому выражению Е. Н. Трубецкого,
оказались «у разбитого корыта». Опыт деятельности III Думы по-
казал, что черносотенная реакция «взяла все, что можно было в ее
пользу взять от контрреволюционных настроений всей русской
буржуазии», которой так и не удалось ни на шаг продвинуться в
сторону упрочения конституционно-монархического строя.
Новый революционный подъем в стране способствовал ускоре-
нию процесса «левения» либеральной буржуазии, среди которой с
каждым днем росло убеждение в «тщете ее жертв на алтарь Пу-
ришкевичей»10^. Причем одной из характерных черт «левения»
буржуазии в 1912—1914 гг. явилась активизация «купцовского ли-
берализма». Если в годы первой российской революции социальный
испуг заставил купца прятаться под «крылышко» Столыпина, то в
1912—1914 гг. боязнь усиления безответственного правительства
толкнула того же купца в оппозицию. Свое практическое выраже-
ние «купцовский либерализм» нашел в попытке создания «молоды-
ми» московскими капиталистами «настоящей» партии «деловой»
буржуазии.
Учитывая неудавшийся октябристский опыт политики «мира» с
третьеиюньским режимом, идеологи либерализма в условиях подъ-
ема революционно-демократического движения в стране активизи-
ровали поиски путей выхода из политического кризиса. Стало ме-
няться и отношение официального кадетского руководства к вопро-
су о перспективах революции в России. Выступая на заседании ЦК
в октябре 1912 г., П. Н. Милюков вынужден был признать, что от
«второго движения» открещиваться «при каких бы то ни было ус-
ловиях» невозможно, можно лишь «говорить о безусловной неже-
лательности эксцессов»103. Делая это признание, Милюков строил
свои тактические расчеты на том, что либералам при содействии
оппортунистических элементов социал-демократии — ликвидато-
ров — все же удастся удержать «второе движение» в рамках кон-
ституционных лозунгов при условии, если эти лозунги сформули-
58
ровать на несколько градусов выше. Поэтому лидер кадетской пар-
тии предлагал перенести акцент с «реального законодательства»,
бесперспективность которого продемонстрировала III Дума, на вы-
движение законопроектов демонстративного характера. Так, еще в
период подготовки избирательной кампании в IV Думу Милюков
предлагал включить в партийную платформу лозунги введения
всеобщего избирательного права, реформы Государственного совета
и ответственного министерства.
Но милюковские лозунги оказались чересчур радикальными
для многих членов ЦК кадетской партии. На заседаниях ЦК, со-
стоявшихся в конце октября — начале декабря 1912 г., И. В. Гес-
сен, В. Д. Набоков, Н. А. Гредескул, А. И. Шингарев, А. М. Колю-
бакин высказались против милюковской идеи о том, что, внося в
IV Думу законопроекты демонстративного характера, «не надо бо-
яться ее роспуска». По их мнению, даже внесение в Думу одного
законопроекта о всеобщем избирательном праве приведет не к объ-
единению, а к разъединению оппозиции, оттолкнет от кадетов не
только октябристов, но даже многих прогрессистов. Выступая про-
тив внесения законопроекта о всеобщем избирательном праве в
Думу, правые кадеты, как и в 1905 г., мотивировали это тем, что
он якобы «не отвечает назревшей потребности, внутреннему чувст-
ву масс, что в массах живого отклика найти он еще не может»104.
Считая тактику «взрывания» Думы преждевременной, правые ка-
деты продолжали твердить, что объединение оппозиции возможно
на минимальной программе, общей для прогрессистов и октябри-
стов. А такой программой, по их мнению, была прежде всего ре-
форма земского и городского самоуправления.
И —13 ноября 1912 г. в Петербурге состоялся съезд прогресси-
стов, на котором была принята их думская программа, основные
требования которой сводились к следующему: 1) отмена положения
об усиленной и чрезвычайной охранах, устранение административ-
ного произвола; 2) отмена избирательного закона 3 июня 1907 гг;
3) расширение прав народного представительства; 4) реформа Го-
сударственного совета; 5) свобода слова, печати, собраний и сою-
зов; 6) неприкосновенность личности, свобода совести; 7) культур-
но-национальное самоопределение народностей, входящих в состав
империи; 8) отмена сословных ограничений и привилегий; 9) ре-
форма городского и земского самоуправления. В заключении гово-
рилось о необходимости установления в стране «конституционного
монархического строя с ответственностью перед народным предста-
вительством» 1 °5.
На съезде была выработана думская тактика. Прогрессисты с
особой силой подчеркивали, что они будут придерживаться в
IV Думс строгой законности, «беречь и защищать» ее права, а так-
же «беречь в ней зародыш национального парламента». Указывая,
что Дума представляет собой «единственное средство мирного об-
новления России», они настаивали на необходимости активно ис-
пользовать ее бюджетные права, «не останавливаясь перед отказом
в ассигновании по отдельным статьям росписи», на применении за-
59
конодательной инициативы. Считая, что «не следует необдуманно
вызывать роспуск IV Думы», прогрессисты вместе с тем в принци-
пе не отрицали необходимости при известных обстоятельствах «со-
знательно идти на роспуск и даже ускорять его, если это будет в
наших силах»106. Став важной вехой в процессе политической кон-
солидации «деловых» кругов крупной российской буржуазии, съезд
прогрессистов открывал перспективу для их сотрудничества в
IV Думе с кадетами и левыми октябристами.
Учитывая неудавшийся опыт сотрудничества со Столыпиным в
III Думе, октябристское руководство также вынуждено было вне-
сти некоторые, правда, весьма робкие и незначительные корректи-
вы в политическую линию поведения своей думской фракции. Про-
должая верить в «здравый смысл» и «нравственный авторитет»
власти, в ее реформистские потенции и сохраняя надежду на со-
трудничество с новым правительством В. Н. Коковцова107^ октяб-
ристы уже с самого начала работы IV Думы несколько повысили
тон своих выступлений, стали более настойчиво требовать осуще-
ствления манифеста 17 октября, чаще голосовать вместе с про-
грессистами и кадетами. Так, они голосовали за прогрессистскую
формулу перехода к очередным делам, в которой содержалось тре-
бование к правительству «твердо и открыто» вступить на путь
«водворения строгой законности», на путь осуществления начал
манифеста 17 октября108.
Иллюзии на сотрудничество IV Думы с правительством Коков-
цова сохраняли не только октябристы, но и прогрессисты и кадеты.
Выступая с думской трибуны, их лидеры продолжали убеждать
правительство в том, что следует «встать на путь истинного выпол-
нения манифеста». «Россией,— говорил в своем выступлении 7 де-
кабря 1912 г. В. А. Маклаков,— управлять вовсе не трудно; управ-
лять Россией в данный момент — благодарная задача. Мы не изба-
лованы, мы ценим всякую попытку власти стать честной и забо-
титься о стране; мы так не избалованы хорошими правителями,
что мы очень ценим малейший шаг вперед, который делается на-
встречу нашим желаниям. Малейший шаг в хорошем направлении
не встретит в оппозиции палок в колеса»109.
Кадеты внесли в IV Думу ряд законопроектов: «Проект поло-
жения о выборах в Государственную думу», о гражданском равен-
стве, свободе совести, неприкосновенности личности, союзах, со-
браниях, печати, реформе городового положения 11 июня 1892 г.,
изменении порядка рассмотрения государственной росписи доходов
и расходов. В своей основе эти законопроекты были идентичны за-
конопроектам, которые кадеты вносили в I и II Думы. Подробный
анализ кадетских законопроектов периода первой российской рево-
люции дан автором в предыдущем исследовании110.
Наряду с внесением законопроектов демонстративного характе-
ра кадетская фракция стала чаще прибегать к запросной тактике.
Во время бюджетных прений кадеты расширили круг центральных
правительственных ведомств, против смет которых они голосовали.
Так, наряду со ставшим уже традиционным голосованием против
60
i меты МВД, кадеты голосовали против ассигнований на централь-
ные учреждения по сметам: Синода, Министерства юстиции по об-
щей и тюремной части, Министерства народного просвещения111.
Они также поставили свои подписи под запросами левых фракций
о стеснении публичных собраний рабочих организаций, о действи-
ях должностных лиц в связи с событиями на Лене, об обыске у де-
путата-большевика Г. И. Петровского и др.
Вместе с тем было бы неверно преувеличивать степень оппози-
ционности кадетов. Важно обратить внимание на тот факт, что ка-
детское руководство не очень-то спешило ставить в IV Думе острые
политические вопросы, например, вопрос об отмене смертной каз-
ни и амнистии. Так, 20 января 1913 г. на заседании МО ЦК еди-
ногласно было принято решение, что фракция не должна брать на
себя инициативу постановки вопроса об амнистии, но если он бу-
дет все же возбужден левыми фракциями, то следует принять все
меры для перевода его на «почву конституционного акта»112.
Линия поведения кадетской фракции в IV Думе получила тео-
ретическое обоснование в докладе П. Н. Милюкова, с которым он
выступил на партийной конференции 2—3 февраля 1913 г. Под-
черкивая необходимость продолжения тактики «органического за-
конодательства», Милюков указал, что она «может найти поддерж-
ку всего оппозиционного фронта», включая прогрессистов и даже
октябристов, начавших проходить «приготовительный класс к ка-
детизму». Вместе с тем Милюков рекомендовал наряду с «органи-
ческой законодательной работой» активнее распространять и попу-
ляризировать собственные партийные лозунги. Рекомендуя «разум-
ное сочетание той и другой тактики», Милюков тем не менее счи-
тал, что в данный момент более «дальновидным» и «реалистиче-
ским» продолжает оставаться все же курс на «органическую» зако-
нодательную работу.
Развернувшаяся по докладу Милюкова полемика между правы-
ми и левыми кадетами свелась к традиционным, уже набившим ос-
комину спорам о том, стоит или не стоит ориентироваться на ок-
тябристов. Выступая против соглашений с октябристами и одновре-
менно допуская блоки с прогрессистами, левые кадеты считали,
что в случае крайней необходимости думская фракция может «ид-
ти вместе с левыми»113. Однако правые кадеты типа В. А. Макла-
кова и М. В. Челнокова уже не мыслили себе жизни без октябри-
стов и настаивали на продолжении старого курса. Так, Челноков,
видимо, используя свой купцовский опыт, предлагал вести с октяб-
ристами «торговлю», обещать им «поддержку в одном пункте це-
ной уступки по другому». Одновременно правые кадеты продолжа-
ли твердить о том, что «русская жизнь плывет в конституционном
русле» и поэтому надо бросить «косить глаза налево» и «плыть
прямо в этом русле»114.
В конечном счете кадетская партийная конференция подавляю-
щим большинством голосов одобрила тактику, предложенную Ми-
люковым. Анализируя итоги конференции, В. И. Ленин обратил
внимание на ряд моментов. Во-первых, три милюковских лозунга
61
(всеобщее избирательное право, реформа Государственного совета
и ответственное министерство) представляли собой «предлагаемые
либеральной буржуазией условия полюбовного раздела экономиче-
ских и политических привилегий между феодальным землевладе
нием и капиталом»115. По существу на такой же позиции стояли i
октябристы, выставлявшие еще «более “угодливые*4 для землевла
дения условия дележа»116. Во-вторых, кадетские и октябристские
проекты реформ отражали возросшее несоответствие «между либе
ральным реформизмом и потребностями страны»117. В-третьих, t
условиях нарастания массового революционного движения кадет
ская конференция продемонстрировала, что показное «чуть-чут!
левение кадетов имеет совершенно определенное политической
значение: обмануть эту новую демократию, повести ее за собой
выдать себя за ее представителей»118.
Прогнозы Милюкова о том, что кадетские лозунги едва ли бу
дут поддержаны их соседями справа, оправдались с лихвой. Таь
октябристы и часть прогрессистов категорически выступили протш
кадетского законопроекта о всеобщем избирательном праве, счита$
его отвлеченным теоретическим принципом. Что же касается дру-
гих кадетских законопроектов, то октябристы и прогрессисты вы
„сказались за их передачу «на предмет желательности» в думские
комиссии. Воспользовавшись этими «левыми жестами» октябри
стов, Милюков предпринял попытку подтолкнуть их к более ак
тивным действиям. «Вы, — заявил он в своей речи 27 феврал5
1913 г., — не связаны с властью не только определенными обяза
тельствами. Вы не связаны даже и благодарностью. Чего же вь
ждете? Вы ждете того, что ваше опоздание станет похоже на опоз
дание русского абсолютизма перед 17 октября? Вы хотите кончит!
тем, что требования демократии станут живее, сильнее, настойчи
вее и опять, после периода успокоения, явятся на сцену насильст
венные формы, насильственные приемы, средства борьбы»119.
Но октябристы твердо продолжали сохранять лояльность по от
ношению к правительству. Единственное, на что они решились
это проголосовать вместе с прогрессистами и кадетами против кре
дитов на путевые издержки слушателей черносотенных Восторгов
ских курсов и трех незначительных кредитов на Военно-медицин
скую академию.
Чем сильнее обострялся общенациональный политический кри
зис, тем лихорадочнее идеологи либерализма пытались найти вы
ход из тупика, в котором они оказались. Страх перед назревающей
новой революцией заставлял их усиливать тон критических вы
ступлений в адрес правительства. Так, 4 мая 1913 г. во время об
суждений бюджета А. И. Шингарев заявил: «Все выходы пере;
страной закрыты, и дудит одна на всю империю полицейская дуд
ка, все ей подчинено, все ей приносится в жертву: народные инте
ресы, народное богатство, развитие благосостояния, крепость
мощь, образование, университеты, молодежь, все пожертвовано од-
ной цели — сдержать, охранить обветшалое, то, что гибнет, по
жертвовать во что бы то ни стало, хотя бы ценой великой государ
62
ствснной разрухи»120. Еще более резким было выступление одного
из лидеров прогрессистов А. И. Коновалова. «Кто любит свою ро-
дину, кому дороги ее мощь и слава, — говорил он, — тот должен
все свои силы, все свое разумение направить на борьбу с существу-
ющим порядком, еще столь могущим в России. В борьбе с ним и в
победе над ним — залог морального и материального возрождения
России»121. Даже «толстокожие» октябристы вынуждены были уси-
лить критику не только действий местной администрации, но и
центральных правительственных ведомств. 17 мая 1913 г. во время
обсуждения сметы МВД С. И. Шидловский заявил, что политика
этого полицейского ведомства становится «явлением, угрожающим
общественной безопасности»122.
Однако эта словесная либеральная критика не производила на
правительство ни малейшего впечатления. Позиция царизма была
однозначной и вполне определенной. В лаконичной и весьма откро-
венной форме ее сформулировал товарищ министра внутренних
дел А. А. Макаров: «Так было и так будет впредь». 8 февраля
1913 г. во время обсуждения законопроекта о неприкосновенности
личности Ф. И. Родичев, осознавая безвыходность положения, вы-
нужден был сделать следующее признание. «Мы, — говорил он, —
остаемся в дураках перед всеми, которые говорят: с этой властью
иначе, как насилием, ничего не поделаешь»123.
Раньше, чем другие буржуазные партии, осознав, что «консти-
туционная» почва начинает уходить из-под ног, идеологи кадетиз-
ма один за другим «переигрывали» варианты мирного выхода из
все обостряющейся политической ситуации. 24 мая 1913 г. на засе-
дании ЦК Милюков вынужден был заявить, что «мостик к мирно-
му исходу совсем разрушен». Парируя тезис правого кадета
Н. А. Гредескула о том, что «страна идет не к революции, а по
правильному конституционному пути», Милюков с особой силой
подчеркнул: «Даже наиболее проницательные октябристы поняли,
что другого исхода, кроме насильственного, при безоглядно-реак-
ционном направлении политики правительства нет. Поэтому ус-
матривать теперь рост мирного конституционного настроения,
предсказывать мирный конституционный выход из создавшегося
тупика — значит быть еще более близорукими, чем были октя-
бристы»124.
Какой же выход из тупика предлагал сам Милюков? Признав
недостаточность тактики «параллельных действий», он предложил
заменить ее тактикой так называемых «комбинированных дейст-
вий». Суть этой новой тактики состояла в том, что кадеты, продол-
жая заниматься «органическим законодательством» в IV Думе,
(олжны одновременно активизировать внедумскую партийную ра-
боту. усиливая таким путем «оппозиционное настроение в стра-
не»*25. Но главным направлением тактики партии Милюков по-
прежнему считал думскую работу. Исходя из того, что рано или
поздно разрыв между правительством и думой станет неизбежным,
он предлагал максимально использовать «все думские способы
борьбы», обучая им как прогрессистов, так и октябристов. При
63
этом в отношении последних Милюков рекомендовал использовать
тактику «подстегивания», которая, по его мнению, должна была
заключаться в следующем: «выражать сомнения в их стойкости на-
кануне боя и хвалить после боя, если они того заслуживали»126.
Одновременно лидер кадетов самым категорическим образом вы-
ступал против каких-либо совместных действий с думскими фрак-
циями социал-демократов и трудовиков. Более того, уже в ходе
первой сессии IV Думы кадеты, по их собственному признанию,
даже усилили борьбу против социал-демократов и трудовиков, на-
чавших «возвращаться к старым обличительным и рекламно-дема-
гогическим приемам I и II Государственных дум»127.
Революционные выступления рабочего класса, широких слоев
демократии летом 1913 г. явились своего рода катализатором, ус-
корившим процесс «левения» либеральной буржуазии. Причем в
отличие от весны 1909 г., когда этот процесс начался в условиях
депрессии промышленного производства, в 1913 г. он развивался в
условиях бурного роста промышленности и расширения внутренне-
го рынка в связи с хорошими урожаями 1911 —1913 гг. Успехи в
области экономики еще острее подчеркивали возросшее несоответ-
ствие между капиталистическим в своей основе базисом и архаич-
ной политической надстройкой. Экономически самый могуществен-
ный класс капиталистической России — буржуазия, как никогда
прежде, стала осознавать это несоответствие, угрожавшее вылиться
в новую революцию. Учитывая эту перспективу, представители
крупной буржуазии в печати, на промышленных и торговых съез-
дах, банкетах и т. д. все настойчивее стали требовать у правитель-
ства осуществления обещаний манифеста 17 октября. Наиболее яр-
кими и нашумевшими в этот период были два выступления: в ав-
густе 1913 г. на Нижегородской ярмарке члена кадетской фракции
IV Думы купца А. С. Салазкина и в сентябре 1913 г. на Всероссий-
ском съезде по улучшению городских финансов в Киеве А. И. Гуч-
кова128.
В конце 1913 — начале 1914 г. вопрос о том, как миновать
«великие потрясения», стал предметом острых дискуссий на стра-
ницах либеральной печати, партийных конференциях и совещани-
ях всех трех буржуазных партий. На партийной конференции, со-
стоявшейся в самом начале октября 1913 г., прогрессисты внесли
некоторые коррективы в политическую линию своей думской
фракции. В решении конференции подчеркивалось, что фракция
должна «стремиться к реальной законодательной деятельности», но
одновременно указывалось, что она будет более активно проводить
свою программу, не считаясь с «возможностью роспуска Думы».
Конференция указала, что единственным реальным средством дум-
ской борьбы с правительством должно стать «отклонение бюджета
в целом»129. Делая основную ставку на совместные действия с ка-
детами, прогрессисты в то же время не теряли надежды на поддер-
жку со стороны левых октябристов при проведении таких законо-
проектов, как реформа Сената, земского и городского самоуправле-
ния, неприкосновенность личности. Более того, признав безрезуль-
64
татность своих переговоров с правыми и земцами-октябристами,
прогрессисты тем не менее не оставляли надежд на возможность
«координации действий» и с ними.
Наиболее остро дискуссия о путях выхода из создавшегося кри-
зисного положения протекала среди октябристов. На заседаниях
ЦК, состоявшихся 12, 30 и 31 октября 1913 г., выяснились две
точки зрения. Левые октябристы, высказывавшие еще в сентябре
1913 г. готовность «расстаться с правым крылом собственной пар-
тии»130, настаивали на необходимости заключения блока с про-
грессистами и кадетами с целью создания в Думе «оппозиционного
центра», при помощи которого они намеревались провести мини-
мум конституционных реформ. Левые октябристы признавали, что
в целях противодействия реакции следует в случае крайней необ-
ходимости пойти на отказ правительству в кредитах. В свою оче-
редь, правые октябристы самым решительным образом выступали
против заключения соглашения с прогрессистами и кадетами и
считали недопустимым отказывать правительству в кредитах131.
7—10 ноября 1913 г. в Петербурге состоялась партийная кон-
ференция октябристов, на которой с докладом «Общее политиче-
ское положение и Союз 17 октября» выступил А. И. Гучков. Лидер
партии вынужден был признать, что все попытки осуществить
мирный и безболезненный переход «от старого осужденного уклада
к новому строю» в сотрудничестве с правительством потерпели
полный крах. Центральную и местную власть, по словам Гучкова,
поразил «глубокий паралич», а «авторитет правительственной вла-
сти никогда не падал так низко». Не вызывая к себе ни симпатий,
ни доверия, «власть не способна была внушить к себе даже стра-
ха». В подобной ситуации, подчеркнул Гучков, политика прави-
тельства уже начинает представлять «прямую угрозу конституци-
онному принципу». При этом всю парадоксальность и одновремен-
но трагизм ситуации Гучков видел в том, что опасность состоит
«не в антимонархической проповеди, не в религиозных учениях,
не в пропаганде идей социализма и антимилитаризма, не в агита-
ции анархистов против государственной власти», а прежде всего в
том, что правительство своими реакционными действиями само,
как ни одна «партия насильственного переворота», подрывает госу-
дарственные основы и «революционизирует общество и народ»,
приближая тем самым страну к революции. «Историческая драма,
которую мы переживаем, заключается в том, что мы, — говорил
Гучков, — вынуждены отстаивать монархию против тех, кто явля-
ется естественными защитниками монархического начала, церковь
против церковной иерархии, армию против ее вождей, авторитет
правительственной власти против носителей этой власти».
Однако критика в адрес правительства, содержавшаяся в докла-
де Гучкова, вполне уживалась с рекомендациями сделать «послед-
нюю попытку образумить власть, открыть ей глаза, вселить в нее
тревогу, которою мы полны, ибо мы представители тех имущих
буржуазных классов, которые всеми своими жизненными интереса-
ми связаны с мирной эволюцией государства и на которые в случае
5 В В Шелохаев
65
потрясений обрушится первый удар». Отсюда следовало, что
IV Дума и, естественно, фракция октябристов должны взять в свои
руки «защиту дела русской свободы и незыблемости нашего госу-
дарственного строя». Гучков считал, что в данный момент в борьбе
за реформы могут быть использованы все «легальные средства пар-
ламентской борьбы: свобода парламентского слова, авторитет дум-
ской трибуны, право запросов, право отклонять законопроекты и
прежде всего бюджетные права, право отклонять кредиты».
Поставив вопрос о том, кто же в IV Думе может стать сюзни-
ками октябристов в борьбе за реформы, Гучков дал на него уклон-
чивый и расплывчатый ответ. «В пределах тех задач, — заявил
он, — которые ставит себе в данный момент октябризм, и в преде-
лах тех средств борьбы, которые ему свойственны, он примет вся-
кую помощь». Это означало, что думская фракция октябристов,
продолжая блокироваться с правыми, не должна пренебрегать и
блоками с прогрессистами и даже кадетами. Вместе с тем, прекрас-
но зная антикадетскую позицию не только правого крыла своей
фракции, но и подавляющего большинства земцев-октябристов,
Гучков с особой силой подчеркнул, что октябризм имеет свое «са-
мостоятельное место в общей экономии русских политических пар-
тий» и «не будет в состоянии преодолеть и даже прикрыть тех то-
чек различия, тех глубоких демаркационных линий, которые отде-
ляют октябризм от других русских общественных течений»132.
В результате мощного давления со стороны земцев-октябристов
центральное руководство «Союза 17 октября» отказалось от внесе-
ния в политическую резолюцию конференции каких-либо указа-
ний относительно тактической линии поведения думской фракции.
В итоговом варианте политической резолюции, единогласно приня-
той ноябрьской партийной конференцией по докладу Гучкова, ука-
зывалось, что «обновление России должно быть построенно на не-
зыблемости начал конституционного строя и основ гражданской
свободы». Апеллируя к правительству, октябристы уже в который
раз призывали его: 1) признать «высокий авторитет Думы»;
2) взять на себя заботу о том, чтобы «Государственный совет не
являлся искусственным тормозом законодательной деятельности»;
3) провести законы, действительно обеспечивающие свободу сове-
сти, печати, собраний, союзов и личную неприкосновенность;
4) принять «настойчивые и неуклонные меры к тому, чтобы адми-
нистрация подчинялась нормам правового порядка и чтобы все
члены администрации несли действительную ответственность за
нарушение законов»; 5) снять исключительные положения, сохра-
нение которых уже «не вызывается современным состоянием стра-
ны»; 6) обеспечить полную свободу выборов в Государственную ду-
му и устранить «всякое вмешательство власти в эти выборы»133.
Одновременно в резолюции подчеркивалось, что «современный
правительственный курс» находится «в полном противоречии с
возвещенными в манифесте новыми началами государственной и
общественной жизни», что в стране все более и более углубляется
разлад «власти с обществом и органами самоуправления», растут
66
признаки «рокота и недовольства, питавших революционное на-
строение». В этих условиях, говорилось далее в резолюции, октяб-
ристы начинают терять «веру в желание правительства выполнить
непреклонную волю монарха, выраженную манифестом 17 октяб-
ря». и считают своей обязанностью «содействовать всеми законны-
ми способами к неуклонному и незамедлительному проведению
указанных начал в русскую жизнь». Думская фракция октябристов
должна была взять на себя как «неуклонную борьбу с вредным и
опасным направлением правительственной политики», так и зако-
нодательное проведение в жизнь начал манифеста 17 октября. При
этом она должна была использовать «в полной мере все законные
способы парламентской борьбы, как-то: свободу трибуны, право за-
просов, отклонение законопроектов и отказ в кредитах». В заклю-
чении резолюции содержался призыв к согласованности действий
думской фракции и сплоченности ее рядов134.
Конференция единогласно приняла специальные резолюции по
докладам С. Т. Варун-Секрета «О главных основаниях земской ре-
формы» и М. И. Арефьева «О главных основаниях городской ре-
формы», на проведении которых в первую очередь настаивали зем-
цы-октябристы. Первый законопроект в основе своей был иденти-
чен принятому на III съезде октябристов в октябре 1909 г. Однако
как в докладе Варун-Секрета, так и в принятой по нему резолю-
ции был сделан акцент на дальнейшем сужении функций админи-
страции в отношении земств. Во втором законопроекте выдвигалось
требование немедленного пересмотра Городового положения 1892 г.
В отличие от кадетов, настаивавших на реорганизации городского
самоуправления на основе всеобщего избирательного права, октяб-
ристы считали возможным лишь несколько расширить избиратель-
ное право, распространив его не только на владельцев недвижимо-
стей, но и на квартиронанимателей, а также на других лиц, упла-
чивающих городские налоги. Кроме того, октябристы предлагали
помимо ценза оседлости ввести еще и налоговый ценз. Выдвигая
требование независимости и самостоятельности городского самоуп-
равления, они выступали за отмену административного надзора за
целесообразностью деятельности городского самоуправления и пра-
ва администрации утверждать избираемых на городскую службу
должностных лиц, а также преследовать их в дисциплинарном по-
рядке. Октябристы считали необходимым расширить функции го-
родского самоуправления, с одной стороны, путем отмены предель-
ного обложения, а с другой — распространения городского обложе-
ния «на все казенные и иные имущества»135. Как видно, суть ок-
тябристского законопроекта сводилась к приспособлению органов
городского самоуправления к потребностям и нуждам крупной бур-
жуазии.
Все попытки октябристского руководства сохранить единство
рядов думской фракции путем компромиссов потерпели крах. По-
сле заседания ЦК 6 декабря 1913 г. фракция октябристов расколо-
лась136, причем земцы-октябристы, составлявшие большинство
фракции, отказались изменить ее тактику в духе решений ноябрь-
5*
67
ской партийной конференции и продолжали вести старый курс на
сотрудничество с правительством и правыми. Лишь незначительная
группа левых октябристов ориентировалась на совместные действия
с погрессистами и кадетами.
Неизмеримо возросли «патриотическая тревога» и пессимизм
среди идеологов и политиков кадетизма. «... И в так называемом
обществе, и в широких кругах народных масс... господствует
мысль, что без новых “великих потрясений" Россия не может вый-
ти на путь здорового политического развития, — писал
П. Б. Струве. Не хотелось бы поддаваться этому пессимизму»137. В
январе 1914 г. Струве выдвинул лозунг «оздоровление власти», в
котором он видел альтернативу ответственному думскому мини-
стерству и оптимальный вариант выхода из «государственной сва-
ры». Давая оценку политическому положению в стране на всем
протяжении периода 1907—1913 гг., Струве обратил внимание на
наличие двух диаметрально противоположных тенденций. Первая
выразилась в том, что после революции 1905—1907 гг. народ силь-
но изменился и его «симпатии и инстинкты переместились в сторо-
ну интеллигенции», которая смогла «соединиться с народными
массами». Суть второй тенденции сводилась к тому, что власть
оказалась в полной изоляции и от интеллигенции, и от народа.
Правительству, как считал Струве, не удалось воспользоваться пе-
риодом «успокоения» и приобщить к «властвованию» те «средние
элементы» страны, которые «шли под флагом октябризма». Неспо-
собность власти соединиться со средними классами и на этой осно-
ве укрепить свое положение в конечном счете привела к данному
кризису, который «есть не только внешнее фиаско "политической"
системы или курса, а внутреннее крушение известного миросозер-
цания».
По мнению Струве, из политического кризиса, который оцени-
вался им как конституционный, возможны два выхода: «либо по-
степенное нарастание государственной смуты, в которой средние
классы и выражающие их интересы умеренные элементы вновь бу-
дут оттеснены на задний план стихийным потоком народных масс,
вдохновляемых крайними элементами, или оздоровление власти».
При этом Струве самым категорическим образом заявлял, что во-
обще отказывается обсуждать первую альтернативу, ибо «мы со-
знательно стоим в русских условиях на точке зрения, исключаю-
щей для нас возможность как действительного стремления к этому
выходу, так даже просто желать его». Поэтому, продолжал он,
«нам остается только ставить прямо перед общественным сознани-
ем второй выход, как такую очередную проблему, которая должна
быть осуществлена совокупными усилиями всех прогрессивных и в
то же время охранительных сил». Именно к этому, считал Струве,
и должна сводиться политика «влиятельных думских партий».
Строя свои расчеты на «благоразумии власти», Струве реко-
мендовал ей привлечь в правительство «здоровые» элементы из
бюрократии, отречься «от настроения политической борьбы», за-
быть о том, что были «когда-то те события и факты и настроения,
68
которые принято обозначать, как русскую революцию, соединиться
со «средними элементами» буржуазных классов и усвоить кадет-
ские идеи «государственного обновления», без чего «нельзя дви-
нуться вперед»^38. Давая оценку «мудрым» политическим советам
Струве, В. И. Ленин с сарказмом писал: «Превосходный, глубокий,
умный, серьезный политический совет! Пусть “власть забудет * —
забывают же иногда старые люди все, что происходит с ними и
около них! На свой аршин меряют других представители собачьей
старости российского либерализма»139.
В условиях нарастания массового революционно-демократиче-
ского движения в стране официальное кадетское руководство пред-
лагало, однако, вести более тонкую, чем Струве, политику, рас-
считанную на заигрывание с демократией и объединение ее под
своими лозунгами. В феврале-марте 1914 г. в недрах кадетского
ЦК дебатировалось два варианта такой «тонкой» политики, ко-
торые были изложены в докладах П. Н. Милюкова и Н. В. Не-
красова.
Пройдя предварительную «обкатку» 9 и 17 февраля 1914 г. на
заседаниях ЦК, оба доклада были затем в несколько переработан-
ном виде представлены на обсуждение партийной конференции,
состоявшейся 23—25 марта 1914 г. и ставшей последним форумом
кадетской партии накануне первой мировой войны140.
Наиболее концентрированное выражение идея милюковского
доклада нашла в лозунге «изоляции правительства», явившемся
своего рода антитезой струвистскому лозунгу «оздоровления вла-
сти». В целях реализации своего плана Милюков считал воз-
можным пойти не только на взаимную информацию, но даже
на «координацию действий» с меньшевиками, которые, по его
словам, выражали готовность сотрудничать с либералами. Одна-
ко при этом он с особой силой подчеркнул, что кадетам ни в ко-
ем случае нельзя «стирать грань между к.-д. и c.-д.», ни в ко-
см случае нельзя «повторять ошибки 1905 г., когда пришлось от-
межеваться от левых тогда, когда было уже поздно». Допуская
возможность повторения октябрьской ситуации 1905 г., Милю-
ков ратовал за совместные усилия всех прогрессивных сил русско-
го общества. «Из опыта 1905—1906 гг., — продолжал он, —
мы извлекаем вывод, что одиночные действия партии пролетариа-
та могут быть даже опасны и вредны делу освобождения
России»141. Исходя из того, что «физические способы воздейст-
вия никогда не достигают своей цели», Милюков предлагал ка-
детам «определять свою тактику независимо от того, как опреде-
ляют ее наши соседи слева». Речь могла идти о политическом
союзе только с «однородно настроенными элементами», желаю-
щими предупредить наступление «новой общественной судороги»
и действующими исключительно конституционными средства-
ми. При этом один из наиболее эффективных путей «изоляции
правительства» Милюков видел в активизации деятельности Думы,
т. е. в использовании тех же мирных легальных средств борьбы
69
против правительства, которые уже использовались кадетами в
прошлом и не принесли реальных результатов.
В свою очередь Некрасов настаивал на необходимости более ре-
шительной тактики, т. е. реакционная политика правительства,
выражающего интересы «своекорыстной олигархии», не только рез-
ко противоречит «нуждам населения и манифесту 17 октября», но
и начинает угрожать внешнему могуществу и безопасности госу-
дарства. Поскольку легальные возможности борьбы с данным на-
правлением правительственной политики, по мнению Некрасова,
были уже исчерпаны, мирный выход из создавшегося тупика пред-
ставлялся ему маловероятным. Предрекая «резкие конфликты»,
Некрасов советовал кадетам «быть настороже, чтобы не быть за-
хваченными событиями врасплох». Одновременно Некрасов совето-
вал партии «перекраситься» в более яркий цвет, что, с одной сто-
роны, поможет ей «отделаться от элементов наносных и чуждых,
приставших к ней в момент успеха и влияния», а с другой — «со-
здать почву для соглашений с другими демократическими течения-
ми». Вместе с тем Некрасов, как и Милюков, особо подчеркивал,
что партия не должна повторять ошибок 1905 г. и ей следует «бо-
лее выпукло отмежеваться от утопического социализма». Поэтому
он рекомендовал сохранять в «интересах успеха дела» дружеский
нейтралитет по отношению к октябристам и содействовать сплоче-
нию всех умеренно-либеральных элементов.
Настаивая на некотором расширении и углублении милюков-
ского лозунга «изоляции правительства», Некрасов считал необхо-
димым перейти от «пассивной обороны» к активному наступлению
против сил реакции. В этой связи он предлагал: 1) усилить борьбу
с антисемитизмом и клерикализмом, 2) пересмотреть свое отноше-
ние к армии, 3) перестать игнорировать пролетарское движение и,
признав, что «рабочие в высшей степени активная сила», начать
оказывать им моральную и материальную поддержку, 4) уделять
больше внимания национальному вопросу и пересмотреть аграр-
ную программу. Некрасов рекомендовал также создать в IV Думс
вместе с левыми информационное бюро, пересмотреть отношение
партии к возможности отклонения бюджета, выхода из думских
комиссий и использования обструкции в качестве крайнего средст-
ва борьбы против правительства142.
Ход обсуждения на заседаниях ЦК и мартовской партийной
конференции милюковского и некрасовского вариантов выхода из
политического кризиса служит убедительной иллюстрацией ленин-
ской мысли о том, что «споры кадетов между собой — страшно
мелки»143. Значительная часть ЦК и думской фракции, по словам
Милюкова, настолько «срослись с правительством», что уже нс
мыслили себе никакой деятельности, кроме думской. Поэтому они
увидели в докладе Н. В. Некрасова чуть ли не отказ «от партий-
ных традиций» и подготовку «немирного исхода». Так, по мнению
А. И. Шингарева, доклад Некрасова вообще «бьет мимо цели», ибо
«немирный исход еще далеко за горизонтом». Шингарев считал не-
своевременной борьбу с антисемитизмом и клерикализмом, так как
70
«массы не поймут ни нападок на духовенство, ни защиту евреев».
Шингарев был также убежден в том, что кадетам не следует
поднимать вопрос об армии и тем более оказывать моральную и
материальную помощь рабочему классу. «Это такой вексель, — за-
явил он, — по которому партия вряд ли может когда-нибудь за-
платить»144.
Ни малейших признаков революции в стране не увидел и
Ф. И. Родичев, заявивший, что стачки рабочих «объясняются
прежде всего промышленной конъюнктурой», а крестьянство также
«никуда не движется», ибо оно «серьезно заинтересовано столы-
пинскими мероприятиями». В данный момент, считал Родичев,
«реставрация гораздо вероятнее, чем революция». И только в слу-
чае, если бы «власть привела страну к военному столкновению,
переворот оказался бы, пожалуй, возможен, но он в свою очередь
был бы несчастием для России»145.
Близкую к Шингареву и Родичеву позицию в отношении оцен-
ки ближайших перспектив революции в России занимали А. С. Из-
гоев, М. В. Челноков и многие другие члены кадетского ЦК. Так,
подхватив родичсвский тезис об автоматической связи войны и ре-
волюции, Изгоев заявил, что в случае «потрясений» не кадеты бу-
дут «на гребне волны, а крайние левые, которые первыми утопят
кадетов, а затем и меньшевиков». Являясь последовательным сто-
ронником Струве, Изгоев настаивал на том, что следует отказать-
ся даже от милюковского лозунга «изоляции правительства»
и взять на вооружение реалистический лозунг «оздоровления
власти».
Среди членов ЦК и думской фракции кадетов нашлись лишь
отдельные лица типа А. М. Колюбакина, которые заявили, что
поддерживать в данный момент иллюзии о возможности «мирной
эволюции значило бы просто надувать страну»146, и предлагали
действовать совместно с левыми партиями и организациями. Колю-
бакин даже допускал возможность координации действий не только
с меньшевиками, но «при посредстве третьих лиц» и с большевика-
ми147. В конечном счете мартовская партийная конференция одоб-
рила милюковский лозунг «изоляции правительства» и основанный
на нем тактический курс партии.
Какие же конкретные шаги были предприняты буржуазными
партиями для практической реализации тех тактических устано-
вок, которые были выработаны на их партийных конференциях?
Известно, что еще в январе-феврале 1914 г. на петербургской
квартире А. И. Коновалова состоялся ряд совещаний, в которых
приняли участие прогрессисты (А. И. Коновалов, И. Н. Ефрехмов,
В. М. Вакар), правые кадеты (В. А. Маклаков, М. В. Челноков,
А. М. Александров, И. П. Демидов) и левые октябристы
(И. И. Опочинин)148. На этих совещаниях рассматривался вопрос о
соглашении с земцами-октябристами и о создании в IV Думе «ра-
ботоспособного» оппозиционного центра, с помощью которого мож-
но было провести умеренные конституционные реформы. Участни-
ки совещания считали, что уже наступило то время, когда в Думе
71
следует проводить более смелую тактику отклонения нежелатель-
ных правительственных законопроектов, с одной стороны, и выдви-
жения собственных законопроектов демонстративного характера —
с другой. В качестве крайней меры допускалась и возможность от-
клонения всего бюджета. Для выработки общей линии поведения
предлагалось создание межфракционного совещательного бюро. Ра-
ди соглашения с земцами-октябристами лидеры кадетов и прогрес-
систов готовы были ограничить свои требования реформой земского
и городского самоуправления. Тем не менее земцы-октябристы ка-
тегорически выступали против создания в Думе оппозиционного
центра, продолжая надеяться на то, что им удастся уговорить пра-
вительство встать на путь реформ.
Неудача с реализацией идеи создания оппозиционного думского
центра послужила толчком к тому, что отдельные более радикаль-
но настроенные прогрессисты типа А. И. Коновалова и П. П. Рябу-
шинского предложили создать такой центр вне Думы. Основная за-
дача «внедумского центра» состояла в том, чтобы заставить прави-
тельство — на сей раз уже внепарламентскими методами — реали-
зовать обещания манифеста 17 октября 1905 г. На платформе ма-
нифеста предполагалось объединить левых октябристов, прогресси-
стов, кадетов, социал-демократов, энесов, а также все националь-
ные политические группы. Действительно, на совещаниях, состояв-
шихся 3—4 марта 1914 г. в Москве на квартирах А. И. Коновалова
и П. П. Рябушинского, присутствовали левые октябристы, лидеры
прогрессистов и кадетов, меньшевики, энесы, беспартийные интел-
лигенты, а также большевик И. И. Скворцов-Степанов149. В цент-
ре внимания участников совещаний стоял вопрос о координации
действий либеральных и революционно-демократических партий
для подготовки внедумских антиправительственных выступлений.
Созданный на совещаниях Информационный комитет должен был
в подходящий момент выдвинуть требование осуществления мани-
феста 17 октября, после чего каждая партия, действуя «сообразно
своим тактическим приемам, особенностям и силам», должна была
организовать «эксцессы революциокнного характера»: 1) выступле-
ния рабочих, 2) брожение крестьян, 3) недовольство буржуазных
классов, 4) демонстративные протесты газет.
Несмотря на то что «левые жесты» Коновалова и Рябушинского
носили характер абстрактно-теоретических рассуждений, на кото-
рые «клюнули» оппортунистические элементы социал-демократии
и энесов, не желавших и боявшихся «революционных эксцессов»,
они были встречены «в штыки» октябристами, а также подавляю-
щей частью самих прогрессистов и кадетов. Отмечая, что рост по-
литических стачек указывает на возможность «скорого повторения
в жизни государства недавних потрясений», официальное руковод-
ство октябристов самым категорическим образом отвергало тем не
менее саму идею каких-либо контактов с левыми как в Думе, так
и особенно вне ее. Оно допускало лишь возможность, что на вы-
борах в V Думу «придется идти вместе с кадетами и прогресси-
стами»150.
72
От «слишком близкого соседства с левыми» предостерегали и
правые кадеты, считавшие, что объединение оппозиционных и ле-
вых партий на платформе манифеста 17 октября является шагом
глубоко «ошибочным и вредным». Такое объединение, по их мне-
нию, «обессиливает умеренные и действительно конституционные
и демократические группы». Правые кадеты настаивали на том,
что либеральные партии должны придерживаться самостоятельной
и независимой от левых партий тактики, быть готовыми «в каж-
дую данную минуту отразить нападение с двух сторон как от тер-
рора правых, так и от гегемонии крайних левых устремлений»151.
Настаивая на струвистском лозунге «оздоровления власти», правые
кадеты продолжали вести поиски «настоящего политического дея-
теля», который и должен был возглавить «планомерную, обдуман-
ную работу по сплочению живых, необходимых для объединения
родины сил». Такими силами, по их мнению, явились «средние
классы», весь «быт которых построен на частной собственности», и
которые «находятся во главе органов самоуправления, экономиче-
ских и культурных учреждений». При помощи организации «сред-
них классов» правые кадеты надеялись «заставить власть пойти по
дороге права и государственного разума»152.
Показательно, что коноваловская затея не была поддержана и
официальным руководством кадетской партии. Можно с полным
основанием утверждать, что Милюков, прекрасно осведомленный о
совещаниях 3—4 марта 1914 г. у Коновалова и Рябушинского и о
создании Информационного комитета, выступая на мартовской
партийной конференции с призывами «не повторять ошибок
1905 г.», направлял свои стрелы как раз против «левой» конова-
ловской затеи объединить либерализм и демократию. Недаром ру-
ководство кадетской думской фракции, выступавшее против «сти-
рания граней между к.-д. и c.-д.», отказалось дать свои подписи
под законопроектом социал-демократов о свободе коалиции153. Ка-
детская фракция позорно вела себя и 22 апреля 1914 г. во время
исключения из заседаний Думы левых депутатов. Еще накануне
этого события в связи с привлечением к суду Н. С. Чхеидзе по
инициативе социал-демократов было внесено поддержанное про-
грессистами и кадетами предложение о назначении специального
заседания Думы для рассмотрения законопроекта о свободе слова
депутатов. Затем опять же по инициативе социал-демократов и
трудовиков кадеты и прогрессисты внесли предложение не присту-
пать к рассмотрению бюджета до тех пор, пока не будет принято
законодательное предложение об установлении свободы слова де-
путатов. Это предложение было отвергнуто правооктябристским
большинством, причем часть прогрессистов и кадетов при поимен-
ном голосовании воздержалась1*4.
В ответ на действия правооктябристского большинства 22 апре-
ля социал-демократы и трудовики устроили обструкцию И. Л. Го-
ремыкину. Председатель IV Думы М. В. Родзянко предложил уда-
лить левых депутатов из зала заседаний. За это предложение голо-
совали правые, октябристы и часть прогрессистов. Кадетская фрак-
73
ция воздержалась от голосования, т. е. на деле молчаливо санкцио-
нировала изгнание 21 левого депутата на 15 заседаний Думы.
В условиях, когда реакция открыто приступила к подготовке
разгона IV Думы, прогрессисты и кадеты в расчете как-то реабили-
тировать себя в глазах демократии за свое поведение решили при-
бегнуть к одному из крайних парламентских средств борьбы — к
отказу вотировать бюджет. Во время прений по бюджету Милюков
от имени фракции внес формулу перехода к очередным делам,
в которой подчеркивалось, что в «настоящий момент правительство
вступило в открытый союз с партиями государственного переворо-
та» и такая политика «грозит государству опасными осложнениями
в момент международных осложнений». Поэтому, говорилось далее
в формуле перехода, фракция высказывается за отклонение всего
бюджета155. Кадетская формула перехода была поддержана про-
грессистами.
Однако октябристы, в том числе и левые, отвергнув несколько
кредитов по смете МВД, категорически отказались голосовать за
кадетскую формулу перехода. Более того, в первое время после со-
бытий 22 апреля земцы-октябристы в судебной комиссии поддер-
жали поправки правых, направленные на ограничение депутатско-
го слова156. И только 27 мая, после значительных колебаний, ок-
тябристы высказывались за поддержку законопроекта прогресси-
стов об иммунитете депутатов. Это была та «вершина» конститу-
ционализма, на которую с трудом смогли подняться октябристы.
Развитие политических событий в стране накануне первой ми-
ровой войны привело к предельному обострению всей совокупности
противоречий внутри господствующих классов. Характеризуя поли-
тическое положение в России в мае 1914 г., В. И. Ленин писал:
«Распад, колебания, взаимное недоверие и недовольство внутри си-
стемы 3-го июня, внутри помещиков и реакционной буржуазии.
“Они“ обвиняют друг друга — Пуришкевичи либералов, либера-
лы — Пуришкевичей — в поощрении и ускорении новой револю-
ции»157.
Даже в условиях, когда пролетарское движение в стране уже
достигло баррикадного уровня, идеологи и политики либеральной
буржуазии продолжали питать иллюзии насчет мирного разреше-
ния конституционного конфликта между властью и «обществом»,
усматривая в этом единственную возможность избежать новой ре-
волюции. Страх либеральной буржуазии перед массовым револю-
ционно-демократическим движением в стране оказался намного
сильнее, чем ее боязнь усиления реакции. Именно отсюда и проис-
ходило «поразительное, с точки зрения экономической силы капи-
тала, бессилие либерализма в политике»158.
Таким образом, в 1907—1914 гг. окончательно сформировалась
политическая идеология российской либеральной буржуазии как
класса в целом. Все направления и течения в либерализме как в
теории, так и на практике продемонстрировали панический страх
перед новой народной революцией. «Конституционный экспери-
мент» 1907—1914 гг. показал историческую недееспособность обо-
74
их господствующих классов — помещиков и буржуазии, их неспо-
собность реформировать политическую надстройку и приспособить
ее к объективным потребностям социально-экономического разви-
тия России в начале XX в.
1	Струве П. Марксовая теория соци-
ального развития. Киев, 1905. С. 35.
2	Булгаков С. Два града: Исследования
о природе общественных идеалов. М.,
1911. Т. 1. С. 223.
з Бердяев Н. Новое религиозное созна-
ние и общественность. СПб., 1907.
С. 81.
4	Милюков П. Год борьбы: Публици-
стическая хроника, 1905—1906.
СПб., 1907. С. 356.
5	Рус. мысль. 1914. Кн. III. С. 99.
6	Там же. 1908. Кн. VII. С. 124.
7	Вехи: Сб. ст. о русской интеллиген-
ции. М., 1910. С. 165.
8	Бердяев Н. Духовный кризис ин-
теллигенции: Ст. по обществен-
ной и религиозной психологии
(1907—1909 гг.). СПб., 1909. С. 92.
9	Там же. С. 85.
ю Милюков П. Год борьбы... С. XI.
и ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 9.
Л. 60.
12	Там же. Л. 73об.
13	Там же. Д. 7. Л. 37.
14	Утро России. 1910. 16 мая.
15	Там же. 1909. 2 дек.
16	Там же. 1910. 23 июня.
17	Там же.
18	Слово. 1909. 24 февр.
19	Рус. мысль. 1908. Кн. XII.
С. 157—158.
20	Там же. 1909. Кн. I. С. 204—205.
21	Слово. 1908. 16 нояб.
22	Там же. 30 нояб.
23	Рус. молва. 1912. 5 дек.
24	Речь. 1911. 14 февр.
25	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 20. С.
152—153.
26	Там же. С. 154.
27	вехи. С. 123.
28	Бердяев Н. Духовный кризис интел-
лигенции... С. 70.
29	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 20. С.
151.
зо Речь. 1908. 18 февр.; 1911. 14 февр.
31	Рус. ведомости. 1908. 13 сент.
32	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22. С.
320.
зз	Там же С. 325.
34	Голос Москвы. 1907. 4, 9 июня.
35	Моск, еженедельник. 1907. № 20/21.
С. 6, 11.
36	Рус. мысль. 1907. Кн 1. С. 231—232.
^7 Речь. 1907. 7 июня.
38	Вестн. партии народной свободы.
1907. № 23/24. Стб. 3326.
39	рус. мысль. 1908. Кн. IV. С. 1—7;
Кн. VII. С. 124.
40	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 20. С.
136.
41	Там же.
42	Там же. Т. 16. С. 142.
43	Там же. С. 141, 177.
44	Государственная Дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты, 1907—1908 г. Сес_
I. Ч. 1. СПб., 1908. Стб. 137—139.
45	Там же. Стб. 189—192.
46	Речь. 1909. 21 июня.
47	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 9-
Л. 50.
48	Там же Л. 50об.
49	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25. С.
279.
50	Там же. Т. 16. С. 142.
51	Там же. Т. 21. С. 472.
52	Там же. Т. 16. С. 177.
53	Голос Москвы. 1907. 25 окт.
54	Новейшие исследования по истории
России периода империализма в со-
ветской и зарубежной историогра-
фии: Сб. ст. М.; 1985. С. 117—125.
55	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 17. С.
41.
56	Моск, еженедельник. 1907. № 38-
С 8
57	Речь. 1907. 22 сент.
58	Вестн. партии народной свободы-
1907. № 43. Стб. 1835—1836.
59	Ленин В. И. Поли. соб. соч. Т. 16-
С. 156.
60	Вестн. партии народной свободы.
1907. № 49. Стб. 2136.
61	Там же. Стб. 2145.
62	Там же. Стб. 2137.
63	Там же. Стб. 2154.
64	Там же. Стб. 2140, 2143, 2149.
65	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16-
С. 157.
66	рус. мысль. 1907. Кн. X. С 209;
Кн. II. С. 150.
67	Вехи. С. 89.
68	Речь 1908. 18 марта.
69	Дякин В. С. Самодержавие, буржуа-
зия и дворянство в 1907—1911 гг. М.,
1978. С. $5.
70	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты, 1907 — 1908. Сес. I.
Ч. I. Стб. 517, 572.
71	Там же. Стб. 344.
72	Там же. Стб. 3607.
73	Там же. Стб. 1843.
74	Там же. Ч. II. Стб. 2671—2672
75	Там же. Ч. III. Стб. 3829—3831.
76	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. I.
Л. 143.
77	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты, 1907—1908. Сес. I.
Ч. II. Стб. 2759—2760.
78	Там же. Стб. 2394—2395; 2403—
2405.
79	Там же. Ч. I. Стб. 1512—1513.
80	Рус, мысль. 1909. Кн. IL С. 109. *
75
31	Государственная дума. Третий со-
зыв: Стеногр. отчеты, 1907—1908.
Сес. II. Ч. II. Стб. 2141, 2247—2256.
82	Моск, еженедельник. 1909. № 13.
С. 2; Государственная дума. Третий
созыв: Стеногр. отчеты, 1908—1909.
Сес. II. Ч. II. Стб. 2397—2398.
аз Государственная дума. Третий со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. II.
Стб. 2399.
84	Ленин В. И. Поли. Собр. соч. Т. 17.
С. 411—412.
85	Изв. Союза 17 октября. М., 1910.
Вып. I. Сер. II. С. 6.
86	Голос Москвы. 1908. 3 янв.; 1909.
29 апр.; Государственная дума. Тре-
тий созыв: Стеногр. отчеты. Сес. V.
Ч. IV. СПб., 1912. Стб. 2039, 2048,
2055, 2063.
87	Изв. Союза 17 октября. М., 1909.
Вып. X. Сер. I. С. 7—10.
88	Третья Государственная дума: Фрак-
ция народной свободы в период
10 октября 1909 г. — 5 мая 1910 г.
СПб., 1910. С. 6—17.
89	Там же. С. 10.
90	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 9.
Л. 72.
91	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 19.
С. 182.
92	Рус. мысль. 1910. Кн. 11. С. 142—
143.
93	Речь. 1910. 1 янв.
94	Рус. мысль. 1910. Кн. I. С. 136;
ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 9.
Л. 72об.— 73.
95	Государственная дума. Третий со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. IV.
СПб., 1910. Стб. 208.
96	Речь. 1910. 6 дек.
97	Там же. 1911. 1 янв.
98	Государственная дума. Третий со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. IV. Ч. II.
СПб., 1911. Стб. 2841—2860; Рус.
мысль. 1911. Кн. II. С. 109.
99	Там же.
юо там же. Стб. 2962—2963.
.101 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 130.
102 Там же. С. 375.
ЮЗ ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 269.
104 Там же. Л. 252.
1°5 Съезд прогрессистов, 11, 12 и 13 но-
яб. 1912 г. СПб., 1913. С. 4.
Юб Там же. С. 6—8.
107 Государственная дума. Четвертый со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. I.
СПб., 1913. Стб. 327—340.
Ю8 Там же. Стб. 897.
Ю9 Там же. Стб. 155.
НО Шелохаев В. В. Кадеты — главная
партия либеральной буржуазии в
борьбе с революцией 1005—1907 гг.
М., 1983. С. 96—110.
Ш Четвертая Государственная дума.
Сес. I. Фракция народной свободы
К,-д. в период 15 ноября 1912 г.—
25 июня 1913 г.: Отчет о деятельно-
сти фракции. СПб., 1913. С. 10.
112 ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1.
Д. 245. Л. 73.
из Там же. Оп. 2. Д. 27. Л. 22.
И4 Там же. Л. 30
Н5 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 22.
С. 375.
Иб Там же.
П7 Там же.
И8 Там же. С. 377.
119	Государственная дума. Четвертый со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. I.
Стб. 1801 — 1815.
120	Там же. Ч. II. Стб. 1013.
121	Там же. 1074.
122	Там же. Стб. 1519.
123	Там же.
124	ЦГАОР СССР. ф. 523. Оп. 1. Д. 31.
Л. 59—61.
125	Там же.
126	Там же. Л. 61—62.
127	Четвертая Государственная дума.
Сес. I. Фракция народной свободы
к.-д. в период 15 ноября 1912 г. —
25 июня 1913 г. С. 10.
128	Кризис самодержавия в России,
1895—1917 гг. Л., 1984. С. 521.
129	фракция прогрессистов в 4-й Госу-
дарственной думе. Сес. II.
1913—1914 год. СПб., 1914. Вып. 4.
С. 14—15.
1зо	Голос Москвы. 1913. 6 сект.
131	Отчет ЦК Союза 17 октября о его де-
ятельности с 1 октября 1913 года по
1 сентября 1914 года. М., 1914. С. 7.
132	Там же. С. 163—180.
133	Резолюции, принятые совещанием
Союза 17 октября в заседаниях 7-го,
8-го, 9-го и 10-го ноября 1913 г. в
г. С.-Петербурге. СПб., 1913.
С. 5—6.
134	Там же. С. 6—7.
135	Там же. С. 8—9.
136	Отчет ЦК Союза 17 октября о его де-
ятельности с 1 октября 1913 года по
1 сентября 1914 года. С. 14.
137	Рус. мысль. 1913. Кн. XI. С. 5.
138	Там же. 1914. Кн. I. С. 149—158.
139	Ленин В. И. поли. собр. соч. Т. 24.
С. 332.
140	Аврех А. Я. Царизм и IV Ду-
ма, 1912—1914 гг. М.,	1981.
С. 180—206.
141	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 31.
Л. 97—99об.
142	Там же. Ф. 523. Д. 31. Л. 99 об.,
104—105об.; Д. 16. Л. 8-10.
143	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 24,
С. 353.
144	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 31.
Л. 106— 106об.
145	Там же. Л. 107—107об.
146	Там же. Л. 108об. —109.
147	Там же. Л. 107—108.
148	Черменский Е. Д. Государственна^
дума и свержение царизма в России.
М., 1976. С. 46,
76
149 Володарская А. М. Ленин и партия в
годы назревания революционного
кризиса,	1913—1914.	№.,	1960.
С. 38—41; Лаверычев В. Я. По tv
сторону	баррикад.	М.,	1965.
С. 104—105. Участие в совещаниях
И. И. Скворцова-Степанова носило
информационный характер.
150 Отчет ЦК Союза 17 октября о его де-
ятельности с 1 октября 1913 года по
1 сентября 1914 года. С. 16.
151 Рус. мысль. 1914. Кн. V. С. 132.
152 Там же. С. 131.
153	Четвертая Государственная дума.
Сес.II. Фракция народной свободы в
период с октября 1913г. по 14 июля
1914 г.
154	Отчет деятельности фракции. Ч. I.
СПб., 1914. С. 22. Государственная
дума. Четвертый созыв. Стеногр. от-
четы. Сес.II. Ч. III. СПб., 1914. Стб.
750.
155	Там же. Стб. 1196—1197.
156	Речь. 1914. 19 мая.
157	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25.
С. 149—150.
158	Там же. Т. 22. С. 330.
Глава третья
СОЦИАЛЬНЫЕ РЕФОРМЫ
ПРОТИВ СОЦИАЛЬНОЙ
РЕВОЛЮЦИИ
*
В начале XX в. одним из важнейших структурных эле-
ментов буржуазной идеологии стали социальные реформы. Эта об-
щая, международная по своему характеру тенденция хорошо про-
слеживается и на примере России, где особое значение имели аг-
рарный и рабочий вопросы. Различные либеральные проекты а
этой области самым непосредственным образом затрагивали жиз-
ненные интересы многомиллионных трудящихся масс и вместе с
тем наиболее ярко отражали реформистскую сущность российской
буржуазии как класса в целом. Поэтому они заслуживают специ-
ального рассмотрения.
Центральной осью, вокруг которой на всем протяжении
1907—1914 гг. шла острая идейная борьба между тремя политиче-
скими лагерями, была столыпинская аграрная реформа. Учитывая
обстоятельное освещение классовой сущности, хода и результатов
столыпинской аграрной политики в историографии, мы остановим-
ся здесь лишь на тех ее аспектах, которые имеют самое непосред-
ственное отношение к данной теме.
Рассчитывая несколько обновить и приспособить старые зе-
мельные порядки к быстро развивающимся капиталистическим от-
ношениям, правительство Столыпина решительно и бесповоротно
встало на прусский путь решения аграрного вопроса. При этом
Столыпин, выражавший и защищавший широко понятые интересы
класса помещиков, видел выход из создавшейся ситуации не в ра-
дикальном изменении всей системы старых аграрных отношений, а
в ломке лишь одной из ее структурных частей, оставшихся в на-
следство от дореформенной эпохи, а именно общинного крестьян-
ского землевладения.
Что же касается собственно помещичьего землевладения, яв-
лявшегося экономической основой самодержавия и основным тор-
мозом общественного развития в целом, то оно никакой ломке не
подлежало. Поэтому реформа осуществлялась в интересах и рука-
ми помещиков, ценой «безграничного разорения крестьянской мас-
сы, насильственного изгнания ее из деревень, выселения, голодной
смерти, истребления тюрьмой, ссылкой, расстрелами и пытками
всего цвета крестьянской молодежи»1.
В. И. Ленин в принципе не исключал возможность успеха сто
лыпинской аграрной политики. «Было бы пустой и глупой демок-
78
ратической фразеологией, если бы мы сказали, что в России успех
такой политики “невозможен". Возможен!»2 Особенно неясной бы-
ла ситуация в первые годы реализации столыпинской аграрной ре-
формы, от исхода которой в значительной мере зависели судьбы
буржуазно-демократической революции в России3.
В случае успеха Столыпина, отмечал В. И. Ленин, революци-
онные марксисты «прямо и открыто выкинут вовсе всякую аграр-
ную программу», ибо она рассчитана на буржуазно-демократиче-
ский этап революции. При таком исходе столыпинской реформы
окончательно решить аграрный вопрос в России могла бы уже
только социалистическая революция, ибо «после “решения44 аграр-
ного вопроса в столыпинском духе никакой иной революции, спо-
собной изменить серьезно экономические условия жизни крестьян-
ских масс, быть не может»4. В случае же провала столыпинской
аграрной реформы — а такая перспектива достаточно определенно
стала вырисовываться уже в годы нового революционного подъема
— сохранялась объективная экономическая основа и реальная воз-
можность для дальнейшей и гораздо более острой и глубокой борь-
бы за революционно-демократический путь решения аграрного
вопроса «снизу», по-крестьянски.
Явившись, несомненно, шагом вперед в буржуазном развитии
страны, столыпинская реформа в силу ряда объективных и субъек-
тивных причин потерпела крах.
Столыпинская аграрная реформа поставила перед идеологами
либерализма кардинальной важности вопрос: как быть с собствен-
ными аграрными программами? На первых порах общее мнение
сводилось к тому, что в случае успеха столыпинской политики, ви-
димо, придется выбросить их за борт. Этой точки зрения придер-
живались октябристы, прогрессисты, правые кадеты и даже значи-
тельная часть кадетского руководства. Однако, чувствуя неуверен-
ность в исходе столыпинской реформы, идеологи либерализма все
же не спешили публично отказываться от своих аграрных про-
грамм, стремясь максимально приспособить их к правительственно-
му курсу. Сделать это было в общем и целом нетрудно, ибо и ли-
бералы, и Столыпин отстаивали различные варианты одного и того
же прусского пути решения аграрного вопроса и ратовали за поме-
щичье-буржуазную эволюцию земледелия. .
Отстаивая реформистский путь решения аграрного вопроса в
России, идеологи буржуазии самым категорическим образом высту-
пали против национализации земли, хотя эта наиболее радикаль-
ная буржуазная мера могла бы в значительной степени ускорить
капиталистический прогресс, за который они так ратовали на сло-
вах. Идеологи буржуазии прекрасно отдавали себе отчет в том, что
национализация земли явится ощутимым ударом по принципу
«священной» частной собственности, по интересам всех имущих
классов. «Не следует забывать,— писал М. И. Туган-Баранов-
ский,— что денежный капитал сплетен самыми тесными узами с
земельной собственностью. Во-первых, земля обращается на рынке
и переходит из рук в руки путем купли-продажи. Почти всякий
79
крупный денежный капиталист является вместе с тем и землевла-
дельцем, благодаря чему класс капиталистов непосредственно сли-
вается с землевладельческим классом. Затем денежный класс гос-
подствует над землевладением путем ипотечного кредита. Единый,
земельный налог, проектируемый Джорджем, был бы конфиска-
цией нс только земельной ренты, но и процента по всем капита-
лам, выданным под залог земли»5. Идеологи буржуазии боялись,
что уничтожение собственности на землю может привести в даль-
нейшем к уничтожению собственности на капитал. «Если отобрали
землю,— писал А. И. Чупров,— то кто поручится, что в будущем
не отберут и капитала?»®.
Отрицание целесообразности национализации земли было вы-
звано явным нежеланием либералов ликвидировать помещичью зе-
мельную собственность, с которой уже давно и прочно связал себя
класс капиталистов. «Когда буржуазия, как класс,— писал
В. И. Ленин,— в широких, преобладающих размерах, уже связала
себя с землевладением, уже “сама себя территорилизовала“, “осе-
ла на землю“, вполне подчинила себе землевладение,— тогда на-
стоящего общественного движения буржуазии в пользу национали-
зации быть не может. Не может по той простой причине, что ни
один класс не пойдет против себя»7.
С точки зрения политической, основная причина отказа идео-
логов либерализма от национализации земли крылась в их боязни
победы народной революции, полной демократизации государст-
венного строя и усиления позиций пролетариата в его борьбе с
буржуазией. «Национализация земли,— писал Туган-Баранов-
ский, — неизбежно повела бы на практике к обострению классо-
вой борьбы благодаря укреплению позиции одной из борющихся
сторон — пролетариата. Уход с исторической арены землевладель-
ческого класса явился бы грозным предзнаменованием предстоящей
гибели и других имущих классов современного общества»8. Страх
перед усилением пролетариата заставлял идеологов либерализма
искать себе союзников в лице уходящего с исторической сцены
дворянского класса.
Если в 1905—1907 гг. октябристы еще как-то пытались делать
цифровые прикидки относительно того, сколько земли без всякого
ущерба для себя могли бы продать крупные помещики, то в после-
дующий период эти попытки практически сошли на нет. Лишь не-
которые левые октябристы примерно до 1908 г. по инерции про-
должали в абстрактно-теоретической форме рассуждать о том. что
в будущем «крупное землевладение должно само по себе устра-
ниться» и что «ведение экстенсивного хозяйства на больших пло-
щадях представляет собой ненормальное явление». При этом они
пытались убедить владельцев крупных латифундий в том, что в их
же собственных интересах было бы распродать «окраины их име-
ний», а на «остающихся малых центральных участках» организо-
вать «интенсивное хозяйство с разнообразными техническими и за-
водскими производствами, способными обслуживать прежде всего
потребности местных сельских и ближайших городских рынков*9.
80
Однако в целом октябристы самым решительным образом вы-
ступали против ломки помещичьего землевладения, считая, что
правительственных мероприятий вполне достаточно для обеспече-
ния постепенной мирной эволюции помещичьего хозяйства в капи-
талистическом направлении. Недаром в думской программе октяб-
ристов, принятой в октябре 1907 г., с особой силой подчеркива-
лось, что среди «общих мер нс может быть места принудительному
отчуждению земли, допускаемому законом только в исключитель-
ных и неизбежных случаях (в целях “рационального" землеуст-
ройства.— В. Ш.); в противном случае было бы поколеблено право
частной собственности, на прочности которой зиждется прогресс
народного хозяйства»10.
Определенный шаг вправо по вопросу о принудительном от-
чуждении частновладельческих земель сделали и мирнообновлен-
цы. Напомним, что в своей программе они в принципе не отрицали
принудительного отчуждения помещичьих земель за «справедли-
вый» выкуп. Причем это отчуждение мыслилось ими только в
крайних случаях, когда для наделения местных крестьян не хвата-
ло удельных, кабинетских и церковных земель. Одновременно &
программе подробно перечислялись земли, не подлежащие отчуж-
дению: 1) принадлежащие различным учреждениям и имеющие об-
щественное значение; 2) под усадьбами, огородами, садами и т. п.;
3) места расположения фабрично-заводских и промышленных
предприятий, а также земельные угодья, обслуживающие их по-
требности в необходимом для них размере; 4) леса, имеющие за-
щитное и водоохранное значение; 5) земли, превышающие размер,
предусмотренный законом владения, но имеющие «общеполезное»
значение11. Но с началом реализации столыпинской земельной ре-
формы мирнообновленцы спрятали свою аграрную программу в
«карман», считая, что теперь уже сама логика общественного раз-
вития рано или поздно приведет к самоликвидации крупного лати-
фундиального помещичьего землевладения. «Дворянство как
класс,— писал М. М. Федоров,— идет к несомненному экономиче-
скому упадку. Земля постепенно переходит в руки мелких собст-
венников»12. Констатируя данный факт, мирнообновленцы, а затем
и прогрессисты считали нецелесообразным форсировать этот «есте-
ственный» процесс. Если учесть, что, по подсчетам А. М. Анфимо-
ва и И. Ф. Макарова, в Европейской России за 1905—1915 гг. дво-
рянское землевладение уменьшилось лишь на 20 %13, то, видимо,
не одному поколению прогрессистских политиков пришлось бы
ждать «естественной» самоликвидации латифундиального земле-
владения и перехода помещичьих земель в руки мелких собствен-
ников. Но прогрессисты и не собирались спешить. Не случайно в
их программе, принятой на партийном съезде в 1912 г., вообще от-
сутствовали социальные разделы.
Более сложной и противоречивой в вопросе о принудительном
отчуждении помещичьих земель являлась позиция кадетов. Кадет-
ские теоретики были убеждены в том, что эволюционный ход эко-
номического развития с фатальной неизбежностью ведет к ликви-
6 В. В. Шелохаев
8t
дации «экономически нерационального крупного латифундиального
помещичьего землевладения, являющегося пережитком натураль-
ного феодального хозяйства». Без ликвидации этого «нерациональ-
ного» в экономическом смысле хозяйства были немыслимы, по их
мнению, ни дальнейший общественный прогресс, ни установление
в стране прочного конституционно-парламентарного строя. «Быть
может,— писал П. Б. Струве,— после столыпинских аграрных ре-
форм принудительное отчуждение стало навсегда невозможно, но
этим отнюдь не снята с очереди ликвидация дворянского землевла-
дения как естественный экономический процесс. Процесс этот не-
уклонно совершается, никакая политика не в силах его остановить,
и тем самым в политической жизни страны оставлено в полной не-
прикосновенности глубочайшее противоречие между экономиче-
ской гибелью поместного дворянства и его политическим господст-
вом. Жало этого противоречия таит в себе не успокоение, а наобо-
рот, хроническое разорение народного организма»14. «“130 000“,—
подчеркивал А. С. Изгоев,— клином вошедшие в крестьянскую
жизнь, помешают осуществлению всякой демократической и кон-
ституционной реформы, пока не будет сглажена пропасть между
ними и крестьянским миром»15.
Все кадеты считали, что латифундиальное помещичье земле-
владение подлежит ликвидации. Однако внутри кадетской партии
шли споры о том, целесообразно ли настаивать на проведении
своей аграрной программы через III Думу или разумнее отказаться
от выдвижения собственного аграрного законопроекта, уповая на
«естественное» разрешение земельного вопроса. Напомним, что в
годы первой российской революции кадеты требовали принудитель-
ного отчуждения большинства помещичьих земель1 °. В период
I Думы в их программе фигурировал даже «кусочек» национализа-
ции земли (требование создания общегосударственного земельного
фонда). Но уже в период II Думы кадеты отказались от создания
общегосударственного земельного фонда и расширили перечень
разного рода исключений из общего правила принудительного от-
чуждения помещичьей земли. Соглашаясь на безусловное отчужде-
ние крупного латифундиального землевладения, кадеты приняли
все меры к тому, чтобы сохранить помещичье землевладение капи-
талистического типа.
После поражения революции 1905—1907 гг. кадеты сделали
еще один шаг вправо, вернувшись к обсуждению, казалось бы, уже
теоретически решенного вопроса о необходимости безусловного от-
чуждения крупного помещичьего землевладения. Суть спора за-
ключалась в том, следует ли в условиях проведения столыпинской
аграрной реформы продолжать настаивать на необходимости безус-
ловного отчуждения крупного латифундиального землевладения
или же целесообразнее перестать придавать «голому факту дробле-
ния латифундий слишком большое значение». Так, 6 ноября 1910 г,,
на заседании ЦК Н. Н. Кутлер, И. И. Петрункевич и А. М. Колю-
бакин заявили, что с ликвидацией крупных помещичьих лати-
фундий спешить не следует и надо предоставить дело «естествен-
ному течению жизни». Однако большинство присутствовавших
придерживались иной точки зрения, которую сформулировал
Ф. И. Родичев. «Мы,— заявил он,— должны стремиться к ликви-
дации крупного землевладения во что бы то ни стало ... Экономи-
ческая история фатальна, в ней мы не властны, а история эта раз-
рушает латифундии и создает мелкое землевладение — правда,
не такое, какое хотели мы или с.-д-ты, но с этим уже приходит-
ся мириться»17.
м В ходе дискуссий в ЦК всплыл вопрос о том, не следует ли в
Сложившейся ситуации вообще отказаться от кадетской аграрной
программы, центральным пунктом которой как раз и являлся ло-
зунг принудительного отчуждения помещичьей земли за «справед-
ливый» выкуп. Кстати, это советовали кадетам и мирнообновлен-
цы, считавшие, что отказ от подобного лозунга расчистит путь для
объединения всей либеральной оппозиции. На совещании кадет-
ской фракции с представителями местных партийных комитетов,
состоявшемся в 1—2 июня 1908 г., А. А. Корнилов заявил, что в
связи со столыпинской реформой происходит «крупная перемена в
землевладении и может случиться так, что аграрную программу
к.-д. через некоторое время по существу нельзя будет проводить:
не будет земель для отчуждения»*8. Совещание поручило аграрной
комиссии ЦК собрать «более полный материал о деятельности зем-
леустроительных комиссий и в соответствии с этим установить воз-
можные и необходимые поправки в отношении к указу 9 ноября и
к аграрной программе»19.
6 ноября 1910 г. на заседании кадетского ЦК вновь было ука-
зано, что аграрная программа «делается все менее осуществимой и
приемлемой в Государственной думе»20. Но аграрная комиссия ЦК
не спешила с пересмотром партийной аграрной программы, ибо ка-
детское руководство стало проявлять все больше и больше неуве-
ренности в позитивном исходе столыпинской земельной политики.
Не случайно на партийной конференции, состоявшейся 8—9 мая
1911 г., П. Н. Милюков уже со всей определенностью высказался
против внесения в аграрную программу каких-либо изменений.
«Никто не может сказать,— заявил он,— пойдет ли совершающая-
ся сейчас ломка земельных отношений в деревне так далеко, что
возврат к нашей старой программе станет невозможен, и где прой-
дет равнодействующая разных веяний... Поэтому и делается невоз-
можным говорить сейчас о новой аграрной программе или об изме-
нении прежней. Партии к.-д. остается лишь занять критическое от-
ношение к аграрной политике правительства Столыпина (свое же
собственное отношение к аграрным проблемам оставить пока под
вопросом)»21.
Позиция Милюкова вызвала критику со стороны представите-
лей местных комитетов, которых волновал вопрос о том, что «мы
будем говорить на избирательных собраниях, когда нас будут при-
пирать к стене вопросами о нашей аграрной программе»2^2. Так,
представители из Харькова и Самары считали, что «после реформы
9 ноября аграрная программа неосуществима». В ответ Милюков
б*	S3
советовал не спешить выдвигать какие-либо позитивные меры в
области аграрного вопроса; ибо «во-1-х, самые условия крестьян-
ской жизни еще пестры и калейдоскопичны и не дают положитель-
ных указаний на совершающиеся процессы; во-2-х, без партийного
съезда изменить что-либо в партийной программе невозможно. По-
этому гораздо удобнее развивать критику земельной политики пра-
вительства»23. Подводя итог дискуссии, П. Д. Долгоруков заявил^
что «при современном соотношении сил партия фактически не д
состоянии проводить свою программу»24.
13 ноября 1911 г. на пленарном заседании ЦК, где обсуждался
проект избирательной платформы для выборов в IV Думу, Милю-
ков вынужден был признать, что аграрный вопрос для партии яв-
ляется «самым трудным делом» и поэтому его неуместно выдвигать
в качестве «ближайшей очередной задачи». Призывая занять кри-
тическую и вместе с тем выжидательную позицию в отношении аг-
рарной политики правительства, он настаивал на необходимости
приступить к выработке мер «для парализования вреда от нынеш-
ней землеустроительной политики»25. 20—21 ноября 1911 г. на
очередной партийной конференции Милюков в своем докладе зая-
вил, что «происходящая в деревне резкая ломка векового земель-
ного уклада не вылилась еще в определенные результаты, что те-
кущая действительность делает бесполезным проектирование ка-
ких-либо положительных мероприятий в этой области и что оста-
ется лишь освещать внимательною критикою земельную политику
правительства»253. Поэтому Милюков продолжал настаивать на
том, что социальные проблемы следует пока оставить открытыми,
а выдвижение собственно партийных задач в аграрном вопросе
«вряд ли было бы благотворным делом и кому-нибудь могло бы по-
казаться сужением партийной программы»26.
На протяжении 1912—1914 гт. аграрный вопрос неоднократно
дебатировался на партийных конференциях кадетского ЦК. Созда-
вались и реорганизовывались аграрные комиссии. Тем не менее ка-
детское руководство так и не решилось пойти на пересмотр пар-
тийной аграрной программы. Дело в том, что, помимо неуверенно-
сти в конечных результатах столыпинской аграрной политики, бы-
ло еще два момента, о которых кадетские лидеры не очень-то лю-
били распространяться. Во-первых, столыпинская реформа не соот-
ветствовала экономическим и политическим идеалам кадетских те-
оретиков. С одной стороны, ломка общинного крестьянского земле-
владения при сохранении в полной неприкосновенности латифун-
диального помещичьего землевладения не обеспечивала того мини-
мума необходимых преобразований, которые позволили бы избе-
жать крестьянской революции. С другой — столыпинская реформа
укрепляла третьеиюньский режим, который далеко не во всем уст-
раивал кадетов. Во-вторых, при любом исходе столыпинская ре-
форма не обеспечивала «классового мира» в деревне между кресть-
янами и помещиками. Опыт нескольких лет проведения столыпин-
ской аграрной реформы убеждал кадетских теоретиков в том, что
крестьяне, как в I, так и во II Думе; продолжают отстаивать рево-
84
люционно-дсмократический путь решения земельного вопроса. В
III Думе кадетам пришлось вновь вести борьбу не только против
социал-демократов и трудовиков, но даже против проекта правых
крестьян, названного по иронии судьбы проектом «42-х», т. е. так
же, как назывался их собственный перводумский аграрный проект,
а также против проекта депутатов-священников27.
Оба проекта свидетельствовали о том, что российское крестьян-
ство как целое продолжает отстаивать революционно-демократиче-
ские принципы решения аграрного вопроса. «Что касается поддер-
жки аграрного законопроекта, внесенного крестьянами,— заявил
на заседании фракции Милюков,— надо заметить,что, не внося
своего, поддерживать его в целом трудно, т. к. он не совсем соот-
ветствует партийной программе»28. По мнению кадетских теорети-
ков, «излечить» крестьян от трудовического духа и «утопических»
проектов может лишь серьезная аграрная реформа, основанная «на
самом широком демократическом базисе»29. «Гвоздем» этой «де-
мократической» реформы как раз и был лозунг принудительного
отчуждения помещичьих земель за «справедливый» выкуп, рас-
сматриваемый кадетским руководством в качестве альтернативы, с
одной стороны, столыпинской аграрной программе насильственного
разрушения крестьянской общины, а с другой — революционным
требованиям национализации земли, с которыми выступали кре-
стьяне и рабочие. Недаром даже архиправые кадеты типа Струве
считали аграрную реформу «в духе партии народной свободы» не
только отвечающей «требованиям здоровой экономической полити-
ки, но и нравственно-политической необходимостью». В этой ре-
форме Струве видел «ключ к нравственному и политическому оз-
доровлению нашей страны»30.
Руководствуясь решениями V съезда партии о «проводимости
партийных проектов», кадетские лидеры по тактическим соображе-
ниям отказались внести в III Думу собственной аграрный законо-
проект. Но в выступлениях с думской трибуны они достаточно под-
робно раскрыли содержание своей аграрной программы. Пытаясь
доказать «государственную мудрость» кадетской аграрной програм-
мы и приемлемость ее для помещиков, кадет Березовский прямо
заявил, например: «По моему глубокому убеждению этот проект
(имеется в виду кадетский перводумский проект “42-х“.— В. Ш.)
гораздо более полезен и для владельцев земли... Я заявляю, что
для культурного землевладельческого хозяйства проект партии на-
родной свободы был бы несомненно более полезен, чем настоящий
порядок». Обращаясь к правооктябристскому большинству III Ду-
мы, Березовский советовал им подумать и по достоинству оценить
кадетский проект, в котором «заключается только признание необ-
ходимости в первую очередь подвергнуть отчуждению те земли,
которые не эксплуатируются самими владельцами, которые обра-
батываются крестьянским инвентарем и, наконец, которые сдаются
в аренду». Затем он напомнил правым и октябристам о кадетском
проекте создания местных земельных комитетов, которые «конст-
руировались бы так, что в них была бы половина крестьян, поло-
85
вина не крестьян», и которые помогли бы мужикам понять, «в ка-
кой степени неверны и неосновательны их желания получить мно-
го земли». Рекомендуя помещикам вовремя «поступиться несколь-
ко своими землями» и таким путем «внести успокоение в дерев-
ню». Березовский подчеркивал: «Мне всегда представлялось, что
именно мы, помещики, должны проследовать за партией народной
свободы и поступиться несколько своими землевладельческими ин-
тересами»31.
В духе Березовского шли выступления и других ораторов ка-
детской фракции, пытавшихся внушить правительству и правоок-
тябристскому думскому большинству, что без принудительного от-
чуждения части помещичьих земель за «справедливый» выкуп
нельзя уничтожить причин грядущей аграрной революции. «Я
сам,— заявил кадет Бабянский,— поклонник личной собственно-
сти, культурного хозяйства, но только культурного хозяйства, та-
кого хозяйства, которое оправдывает свое существование затрачен-
ным трудом и знанием; а то хозяйство, которое ведется в хищни-
ческих формах, хозяйство, которое истощает землю, эксплуатирует
труд другого,— такое хозяйство нетерпимо и должно исчезнуть с
лица земли»32. В лозунге принудительного отчуждения части по-
мещичьих земель за выкуп кадеты видели «последний оплот, един-
ственную плотину, способную сдержать поток»33, т. е. революци-
онное крестьянское движение, направленное на полную ликвида-
цию помещичьего землевладения и коренную перестройку всего аг-
рарного строя страны.
Идеологов либерализма в принципе удовлетворяло буржуазное
в своей основе экономическое содержание столыпинской реформы,
которая должна была способствовать известному сокращению
«ножниц» между «дикой» деревней и передовым промышленным и
финансовым капитализмом. Ту же цель преследовала и либераль-
ная буржуазия, усматривавшая в новой земельной политике ца-
ризма крупный шаг вперед в экономическом развитии страны. Да-
вая высокую оценку именно экономическому содержанию столы-
пинской аграрной реформы, П. Б. Струве сравнивал ее «с благо-
датной хирургической операцией» и ставил в один ряд с освобож-
дением крестьян и строительством железных дорог34.
Идеологи либерализма разделяли также идеи создания мелкой
крестьянской собственности и экономически «крепкого» крестьян-
ства, лежавшие в основе столыпинской реформы. Мелкая крестьян-
ская собственность, по их мнению, являлась тем «крепким фунда-
ментом», которого еще не достает русскому либерализму и на ко-
тором должно быть построено здание конституционно-монархиче-
ского строя. «Если демократическая Россия,— писал С. А. Котля-
ревский,— есть не пустое слово и не отвлеченная формула, то
единственный путь для нее — это кристаллизация среди крестьян-
ства такого слоя, представители которого, как самостоятельные хо-
зяйственные субъекты, будут иметь более высокий уровень потреб-
ностей и более широкий горизонт интересов. Тогда в их руки неиз-
бежно должно перейти и местное самоуправление по мере посте-
86
ценного сокращения помещичьего землевладения. Тогда и полити-
ческие взгляды не будут определяться стихийным тяготением. К
земле»35.
Реализация идеи мелкой крестьянской собственности, по мне-*
цию либералов, явилась бы мощным фактором роста материально-
го благосостояния, покупательной способности и культурного уров-
ня крестьянства, необходимым условием его гражданского и поли-
тического равноправия. Ратуя за насаждение института мелкой
крестьянской собственности, они рассчитывали решить двуединую
задачу: во-первых, упрочить экономическую основу капитализма и
преобразовать соответственно ей политические и правовые инсти-
туты и, во-вторых, избежать революции, а в случае ее возникнове-
ния — раздавить ее «мужицким сапогом» пропитанного буржуаз-
ной идеологией мелкого крестьянина-собственника.
Идеологи либерализма были убеждены в том, что новую Рос-
сию будут строить «государственные люди», т. с. помещики и ка-
питалисты. Однако они расходились в вопросе о том, какими мето-
дами ломать старую систему аграрных отношений в деревне. Ок-
тябристов и прогрессистов в общем и целом удовлетворяли те ме-
тоды, которые были предложены Столыпиным. Так, например, в
беседе с корреспондентом журнала «Экономист России» три круп-
ных московских миллионера заявили: «Мы почти все за закон
9 ноября... Дифференциации мы нисколько не боимся.., Из 100 по-
луголодных будет 20 хороших хозяев, а 80 батраков. Мы сенти-
ментальностью не страдаем... Наши идеалы англо-саксонские. По-
могать в первую очередь нужно сильным людям... А слабеньких...
да нытиков мы жалеть не умеем»36. Аналогичную мысль высказал
в Государственном совете член ЦК октябристов М. В. Красовский.
«Мы,— говорил он,— стоим за решение принудительное, насиль-
ственное, навязанное»363.
Известно, что под влиянием октябристов III Дума пошла даль-
ше указа 9 ноября 1906 г., дополнив его новым разделом, согласно
которому те общины, в которых передел земли не производился в
течение 24 лет и более, считались автоматически перешедшими к
участково-подворному землевладению. При этом отдельные кресть-
яне-домохозяева получили право требовать выдела принадлежав-
ших им участков в одном мес^е. Выступая да форсированное раз-
рушение крестьянской общины, октябристы стремились таким пу-
тем ускорить темпы капиталистической эволюции сельского хозяй-
ства и создать условия для расширения внутреннего рынка. Кроме
того, в отличие от Столыпина, который делал ставку на сравни-
тельно узкий слой «крепких и сильных» крестьян-кулаков, октяб-
ристы рассчитывали на то, что им удастся при помощи форсиро-
ванного разрушения общины в относительно короткий срок создать
широкий слой зажиточного крестьянства, ставшего бы массовой
опорой для режима типа «17 октября 1905 года».
Выступая в печати и с думской трибуны против национализа-
ции, муниципализации, а также кадетского лозунга принудитель-
ного отчуждения части помещичьей земли за выкуп, октябристы
87
пытались доказать, что решение аграрного вопроса в России состо-
ит не в ликвидации помещичьего землевладения, а в замене экс-
тенсивных форм ведения крестьянского хозяйства более интенсив-
ными. «На смену полуголодного крестьянина-общинника,— гово-
рил В. Н. Львов,— должен явиться зажиточный крестьянин-собст-
венник, хозяйничающий на своем участке земли, независимый, за-
ботливый и культурный»37.
Согласно представлениям октябристов, закрепление земли й
личную собственность представляло собой лишь первый этап аг-
рарной реформы, создающий благоприятные условия для последу-
ющего выдела зажиточных крестьян на отруба и хутора. Вместе с
тем они считали, что одного выделения на хутора и отруба также
еще недостаточно. Поэтому в целях создания настоящего «крепко-
го» крестьянина-собственника они предлагали провести целую сис-
тему мер, суть которых сводилась к следующему: 1) созданию мел-
кой земельной собственности на отрубных и хуторских участках;
2) расселению крестьян поселками для уничтожения вредных вли-
яний длинноземья и наделов; 3) ликвидации чересполосицы; 4) со-
действию широкому развитию крестьянских кустарных промыслов;
5) содействию организации мелкого крестьянского кредита; 6) по-
ощрению сельскохозяйственной промышленности и связанных с
ней сельскохозяйственных технических производств; 7) организа-
ции доступной населению агрономической помощи и распростране-
нию сельскохозяйственных знаний; 8) передаче в законодательном
порядке для целей землеустройства местных крестьян земель ка-
зенных, удельных, кабинетских и других, находящихся в распоря-
жении государства; 9) содействию покупке крестьянами земель у
частных владельцев при посредстве Крестьянского банка; 10) орга-
низации переселения избыточного населения на свободные казен-
ные, кабинетские, удельные и на приобретенные для этого государ-
ством земли на льготных для крестьян условиях; 11) урегулирова-
нию в законодательном порядке долгосрочных и краткосрочных
арендных договоров на землю и преобразованию деятельности Кре-
стьянского банка с привлечением для участия в нем выборных,
представителей от всех разрядов землевладения и земледелия3*.
В отличие от октябристской и прогрессистской крупной про-»
мышленно-торговой буржуазии, отстаивавшей насильственные ме-
тоды разрушения крестьянской общины, прогрессистская интелли-
генция придерживалась несколько иной точки зрения. Напомним t
что ее идеалом были мелкая крестьянская собственность, хуторское
и отрубное крестьянское хозяйство. Но идеологи прогрессизма бы-
ли решительными противниками насильственного разрушения кре-
стьянской общины. Во-первых, любые методы насильственного
вмешательства во все сферы жизни, включая и крестьянскую об-
щину, явно противоречили их теории эволюционного общественно-
го развития. Во-вторых, они прекрасно понимали, что в условиях,
предельного обострения социальных антагонизмов в России насилье
ственные методы разрушения общины дадут мощный дополнитель-
ный толчок к дальнейшему обострению классовой борьбы в стране^
«По весьма понятной причине и община, и дворянское владение,—
писал М. М. Ковалевский,— являются препятствием к той проле-
таризации масс, которая необходима людям, полагающим, что
окончательный строй общества будет установлен борьбой классов,
в которой пролетаризированный крестьянин пойдет рука об руку с
городским пролетарием-рабочим. И вот к ним-то будет сделан тот
призыв, который едва ли услышат наши крестьяне, еще сидящие
на земле, еще не пролетаризированные, призыв: “Пролетарии всех
стран, соединяйтесь! “»39.
Аналогичной точки зрения придерживался один из ведущих те-
оретиков прогрессизма Е. Н. Трубецкой. «Как бы ни была нам ан-
типатична община,— писал он,— мы все-таки не считаем дозво-
ленным отдавать ее на экспроприацию кулакам, ни растаскивать
ее крючьями подобно горящему зданию. Вот почему мы — сторон-
ники земельной частной собственности — не можем сочувствовать
правительственной земельной программе. Она представляется нам
антиправовой и революционной в самом своем основании. Для нас
ясно, что единственно правовой путь ликвидации общины заклю-
чается в устранении препятствий к ее естественному саморазви-
тию; упразднение общинной собственности должно быть предостав-
лено доброй воле самого собственника, т. е. общины, а не отдель-
ных ее членов»40. Трубецкой считал, что правительство, содейст-
вуя образованию мелкой частной собственности, вкрапленной в об-
щинные владения, с экономической точки зрения ставит крестьян-
ское хозяйство в совершенно невозможные условия, а с политиче-
ской — ведет к возбуждению одной части крестьянского населения
против другой. Именно поэтому, резюмировал свою точку зрения
Трубецкой, прогрессисты, будучи сторонниками «успокоения и
мирного обновления деревни», не могут сочувствовать правитель-
ственной политике, которая в конечном счете вызовет «раздор и
междуусобье в крестьянской среде»41.
Чтобы как-то сгладить негативные последствия столыпинской
политики насильственного разрушения общины, прогрессисты
предлагали осуществить следующие меры: 1) выход домохозяина
из общины лишь с согласия крестьянского общества; 2) «гнездо-
вое» расселение крестьян на правах собственников пахотной земли
и с сохранением их связи с общиной в деле владения и пользова-
ния лугами, лесами и другими общественными угодьями; 3) огра-
ничение мобилизации крестьянской земли; 4) сохранение социаль-
ной организации общины как административной и хозяйственной
единицы42. Согласно ленинской оценке, подобного рода меры явля-
лись не чем иным, как «чиновничьим тупоумием», ибо реальная
действительность «всегда обходит тысячами приемов подобные ог-
раничения»423.
Противниками насильственных методов разрушения крестьян-
ской общины являлись и кадеты, которые еще во II Думе выступи-
ли против столыпинских аграрных мероприятий43. Кадетские тео-
ретики отстаивали эволюционный путь самоликвидации общинных
порядков в деревне. «Мы,— заявил А. И. Шингарев,— вовсе не
89
желаем закреплять людей в общине.*, мы говорим: пускай идет
этот выдел... пускай община подвергается исторической эволюции,
мы не желаем ни стеснять, ни разрушать»44. По мнению одного из
крупных кадетских специалистов по аграрному вопросу А. А. Ка-
уфмана, «отрицательное отношение к растерзанию общины отнюдь
lie синоним увлечения общиной и общинными порядками»45*
Выясняя основные мотивы отрицательного отношения кадетов К
насильственному разрушению общины, следует учитывать ряд об-
стоятельств. Во-первых, для кадетов предельно ясна была основная
идея Столыпина — сохранить экономическую и одновременно рас-
ширить социальную опору самодержавия. «Создавать в среде кре-
стьян Собственников, чтобы они уважали и помогали отстаивать
поместную собственность,— писал Кауфман,— вот в чем призна-
ется задача современной аграрной политики, вот в чем объяснение
ее экстремности и неотложности»46. Во-вторых, насильственное
разрушение общины, по мнению кадетов, было бы не в состоянии,
превратить борьбу крестьян с помещиками во внутриклассовую
борьбу между зажиточными крестьянами и основной массой дере-
венского населения. Напротив, политика разграбления общинных,
земель неминуемо привела бы к тому, что взоры крестьян вновь
обратились бы на помещичьи земли47. В-третьих, кадетов не удов-
летворяла попытка Столыпина расширить социальную опору
режиму «3-го июня». Как отмечалось выше, эта попытка не удов-
летворяла и октябристов, стремившихся к созданию конституцион-
ного режима типа «17 октября». Тем более она не могла удовлет-
ворить кадетов, ратовавших за создание конституционно-парла-
ментарного строя.
Кадеты прекрасно понимали, что насильственная ломка общи-
ны ускорит пролетаризацию сельского населения, увеличит кадры
безземельного сельскохозяйственного пролетариата, а это, в свою
очередь, еще больше обострит социальные антагонизмы и в конеч-
ном счете приведет к новой революции. «Ведь, разрушая общинное
землевладение и создавая на его обломках класс состоятельных
крестьянских собственников,— писал А. А. Мануйлов,— наши ре-
формисты отбросят в ряды безземельного пролетариата огромный
контингент людей, так или иначе сидящих в настоящее время на
земле. Явятся ли эти лица преданными поклонниками института
частной собственности и станут ли они, не имея ни кола, ни двора,
защищать частновладельческие имения, это весьма сомнительно,
не придется ли тогда и нам — увы! — слишком поздно пожалеть о
нашей общине»48. Столыпинская аграрная политика, подчеркивал
Милюков, «несомненно, будет революционизировать массы боль-
ше, чем что-либо другое, ибо она вызовет социальную борьбу бога-
I тых и бедных в самых злобных формах»49. Вот почему, выступая
против столыпинской реформы, кадеты настойчиво продолжали вы-
двигать идею принудительного отчуждения помещичьих земель за
выкуп, считая ее наиболее реальной альтернативой революции.
Понимая, что при активной поддержке правооктябристского
большинства указ 9 ноября 1906 г. будет принят III Думой и ста-
90
JieT законом, кадету в целях «смягчения» его отрицательных по-
следствий внесли в думскую аграрную комиссию ряд законопроек-
тов, среди которых центральное место занимал «Проект закона о
^выделе отдельным домохозяевам участков из общинных земель»;
'разработанный Н. Н. Кутлером50. Согласно проекту, каждому до-
мохозяину предоставлялось право требовать выдела участка об-
щинной земли, соответствующего доле его участия в общинном
землевладении. Но при этом за общиной сохранялось право «или
'удовлетворить это требование о выделе или оставить причитаю-
щийся на долю желающего выделиться домохозяина участок за со-
бой, уплатив домохозяину соответственно стоимости участка де-
"нежное вознаграждение» (ст. 1)?Получив заявление о выделе, об-
щина должна была провести его «при первом же переделе общин-
ной земли», причем она могла сделать это и путем обычной пере-
ъерстки, не прибегая к общему переделу. Если же выдел произво-
дился одновременно с общим переделом, то размер выделяемого
участка определялся «согласно общим основаниям, принятым при
этом переделе» (ст. 3). В том случае, если выдел производился в
порядке частичной переверстки, его размер определялся на основа-
нии «последнего бывшего передела, соразмерного числу развер-
сточных единиц (паев) в семье выделяющегося домохозяина ко
времени подачи им заявления о выделе». В тех же случаях, когда
число паев установить было нельзя, то выделу подлежал участок,
соответствующий «размеру постоянного (не арендного) пользо-
вания выделяющегося домохозяина общинною землей» (ст. 4).
В свою очередь, выдел, с одной стороны, мог ограничиться только
теми землями, которые состояли «в отдельном пользовании домо-
хозяина»,— и тогда за выделяющимся из общины сохранялось пра-
во «общего с остающимися в составе общины домохозяевами поль-
зования угодьями, переделяемыми на общих основаниях (луга, лес
'и т. п.), а также вовсе непеределяемыми (выгоны, пастбища и
*т. п.)», а с другой — мог привести к полному прекращению «вся-
кого участия выделяющегося домохозяина в общине». Однако и в
том, и в другом случае выделяемый участок должен быть «равно-
ценен тому пользованию общинною землею, которого домохозяин
лишился после выхода» (ст. 5).
Проект предусматривал, что количество земли в выделяемом
участке должно «увеличиваться или уменьшаться соответственно
различию в качестве земли и в угодиях» (ст. 6). Выдел участка от-
дельному домохозяину должен был производиться с таким расче-
том, чтобы «не создавалась неудобная чересполосность» и «на этом
участке Могло быть организовано хозяйство, не стесняемое хозяй-
ством общины и в свою очередь не стесняющее последнюю» (ст. 7).
В ряде последующих статей определялся сам порядок выдела.
В проекте содержались также статьи, в которых фиксировался
'процессуальный порядок защиты прав общины и отдельного домо-
хозяина. «Если в течение трех лет со времени получения требова-
ния о выделе,— говорилось в ст. 13 проекта,— община не удовлет-
ворит этого требования ... то желающему выделиться домохозяину
91
предоставляется искать с общины вознаграждения в подлежащем
суде». По решению суда община должна была уплатить вознаграж-
дение желающему выделиться домохозяину. «Но если присужден-
ное взыскание не будет уплачено общиною добровольно или в силу
мер принуждения в течение года со дня вступления решения в за-
конную силу, то истцу предоставляется право “просить суд о при-
нудительном выделе причитающегося ему участка44» (ст. 14).
Кутлеровский проект был подвергнут неоднократному обсужде-*
нию как на заседаниях специального бюро по аграрному вопросу,
действовавшего при ЦК кадетской партии под председательством
И. И. Петрункевича, так и на заседаниях думской фракции, состо-
явшихся 3, би 10 декабря 1907 г. В результате этих обсуждений
проект был дополнен двумя новыми статьями, а в ряд других были
внесены незначительные редакционные изменения. Эти дополне-
ния и изменения сводились к следующему. Во-первых, было при-
нято решение об исключении из числа домохозяев, которые могли
требовать выдела, всех тех, кто в «продолжение последних трех
лет ни лично, ни через членов своей семьи не вели хозяйства за
свой счет на общинной земле или сдавали свои наделы вперед на
срок не менее 3-х лет». По мнению фракции, распространение
права выдела «на многочисленную категорию домохозяев, отсутст-
вовавших из общины, было бы опасно для интересов последней и
не вызывалось бы соображениями об улучшении техники хозяйст-
ва и землепользования»51. Во-вторых, в одной из новых статей:
(17) особо подчеркивалось, что «выделяемые из общего состава об-
щинной земли участки отдельных домохозяев не утрачивают ха-
рактера надельной земли и подчиняются действию узаконений, ко-
торые установлены и имеют быть установлены для подворного на-
дельного землевладения». Кроме того, земля выделялась не в еди-
ноличную собственность домохозяина, а в собственность всех чле-
нов его семьи. Вторая, вновь введенная статья (18) устанавливала,
предел сосредоточения земли в' отдельных руках: запрещалась
скупка одним лицом свыше шести наделов, а в местностях,
нельзя было установить размер такого надела,— более 25 дес.52
где
Кутлеровский законопроект, а также ряд других кадетских за-
конодательных предложений (о крестьянском землепользовании на
надельных землях, о залоге крестьянских земель и др.)53, внесен-
ные в думскую аграрную комиссию, были отвергнуты ее правоок-
тябристским большинством. Одновременно были отвергнуты и все
попытки кадетов внести поправки в правительственный законопро-
ект о землеустройстве, суть которых сводилась к исключению из
состава землеустроительных комиссий предводителя дворянства и
земского начальника и к увеличению числа представителей от зем-
ства и крестьян54. В свою очередь, кадетская фракция, как и во 1£
Думе, проголосовала против указа 9 ноября 1906 г. и правительств
венного законопроекта о землеустройстве55.
В конечном счете аграрная политика кадетов в III Думс своди:-*
лась к тому, чтобы, по словам В. И. Ленина, «примирить неприми-
римое, усесться между двух стульев»56» «М еж еу мощность» позиции;

92
кадетов состояла в том, что они самым решительный образом вы-*
ступили как против революционной ломки помещичьего землевла-
дения «снизу», так и против революционной ломки общинного
крестьянского землевладения «сверху», отказавшись в отличие от*
октябристов одобрить столыпинскую аграрную реформу. Основную
цель своей политики кадеты видели в том, чтобы притупить клас-
совые антагонизмы между крестьянами и помещиками и устано-
вить в деревне «социальный мир» путем реализации лозунга при-
нудительного отчуждения части помещичьих земель за «справед-
ливый» выкуп. Вместе с тем следует иметь в виду, что если проти-
воречия между крестьянами и помещиками носили глубокий анта-
гонистический характер, то между либеральной буржуазией и по-
мещиками они существовали в виде «мелких раздоров», которые*
по выражению В. И. Ленина, ничего не решают «в судьбах России,
никакого решительного, серьезного изменения к лучшему привести
не могут»*7. Объясняя подобное явление, В. И. Ленин неоднократ-
но подчеркивал, что «либеральная буржуазия связана слишком;
тесными экономическими нитями с поместным землевладением, их:
интересы слишком переплетены взаимно, так что для первой без-
опасным и желательным представляется лишь реформирование по-
следнего, отнюдь нс уничтожение его. Лучше самое медленное, да-
же незаметно медленное реформирование, чем уничтожение,— тД$С
рассуждает подавляющее большинство либеральных буржуа»58.
После принятия закона 10 июня 1910 г. октябристская и про-
грессистская крупная буржуазия и крупные помещики все свои на-
дежды возлагали на благоприятный исход столыпинской аграрной;
реформы. На страницах «Голоса Москвы», «Русской Молвы», «Ут-
ра России» и других буржуазных газет были опубликованы сотни.,
статей, посвященных созданию отрубов и хуторов, переселенческой,
политике, совершенствованию организации сельскохозяйственного
производства и повышению производительности труда в «образцо-
вых» хозяйствах. Разумеется, на страницах этих газет было выска-
зано немало «ядовитых» слов в адрес землеустроительных комис-
сий, переселенческой политики, деятельности Крестьянского банка.
И тем нс менее ведущая их тенденция сводилась к тому, что закон’
10 июня 1910 г. «благотворно» действует на «оздоровление» сель-
ского хозяйства и на экономическое развитие страны в целом.
На первых порах «успехами» столыпинской реформы была ув-
лечена и известная часть прогрессистской интеллигенции. Так,
Е. Н. Трубецкой считал, что мелкий крестьянский собственник на-
чинает понемногу вытеснять крупного помещика. В этих мелких,
собственниках Трубецкой усматривал «надежный» оплот «не толь-
ко против пугачевской, но и против всякой социалистической про-
паганды»59. На разные лады варьируя мысль о том, что крестьян
во что бы то ни стало надо «приобщить к собственности», Трубец-
кой подчеркивал, что только тогда, когда в России будет «создан
новый тип экономически независимого крестьянина-собственника»,
насилия, погромы, грабежи найдут себе «непримиримого врага в
каждой крестьянской семье»60.
93
*В свою очередь, кадеты не спешили делать каких-либо оконча-
тельных выводов относительно конечных результатов столыпин-
ской аграрной политики. Такая позиция кадетского руководства
обусловливалась прежде всего его неуверенностью в позитивных
результатах правительственной земельной политики, к чему, кста-
ти говоря, были все основания. Согласно новейшим подсчетам, за
период 1907—1915 гг. из общины вышло и укрепило свои земли в
личную собственность 2 008 432 домохозяина, что составляло око-
ло 21 % всех крестьян. Общее число владельцев хуторов и отрубов
достигло 1,5 млн, т. е. составило 12,2 % от всей массы крестьян61.
Однако главная цель реформы — создание хуторских хозяйств —
потерпела провал. Более того, уже начиная с 1911 г. пошло на
убыль число крестьян, подававших заявления о выходе из общины,
с 1912 г.— покупавших земли Крестьянского банка, а с 1913 г.—
просивших о землеустройстве62. Возросла задолженность Крестьян-
скому банку хуторян и отрубников. Оказалось «пуфом», по выра-
жению В. И. Ленина, и хваленое правительственное устройство по-
селенцев63. И чем дальше шла реализация реформы, тем все запу-
таннее и острее становилась ситуация в деревне. «Все противоре-
чия,— писал В. И. Ленин,— обострились... совершенно ничтожен
дрогресс хозяйства»64.
Царизму так и не удалось создать себе массовую социальную
опору в лице «крепкого» крестьянства. Обращая внимание на этот
факт, В. И. Ленин писал: «Крестьянство буржуазное еще нс сло-
жилось, несмотря на судорожные усилия новой аграрной полити-
ки...»65. Крах столыпинских начинаний привел к перекрытию «по-
следнего клапана», а других клапанов «в распоряжении Пуришке-
ъичей, командующих над буржуазной страной, нет и быть не мо-
жет»66. Такой итог был вполне закономерным и неизбежным как
следствие ведения буржуазной аграрной политики старыми крепо-
стниками «при полном сохранении их земли и их власти»67.
В конечном счете столыпинская аграрная реформа до предела
обострила как первую социальную войну между помещиками и
всем крестьянством в деревне, так и вторую войну между бед-
нейшим крестьянством и сельской буржуазией. Именно такого
исхода столыпинской аграрной реформы и боялись идеологи каде-
тизма. Именно этим и объяснялась их осторожность в вопросе о
пересмотре партийной программы, их нежелание расставаться с
лозунгом принудительного отчуждения помещичьих земель за
выкуп.
Продолжая придерживаться своей межеумочной позиции, каде-
ты внесли в IV Думу законопроект о реформе земельной аренды,
который преследовал цель смягчить накал классовых противоречий
в деревне. В разработке этого проекта принимали участие
А. А. Мануйлов, Н. Н. Кутлер, А. С. Постников, Н. М. Панкеев,
А. И. Шингарев, А. М. Колюбакин и М. И. Пападжанов. Прежде
чем перейти к анализу этого законопроекта, который до сих пор
специально не рассматривался в литературе, обратим внимание на
тот факт, что кадеты, подчеркивая невозможность пока решить аг-
94
рарный вопрос в «духе партийной программы», предлагали осуще-
ствить рад «переходных мероприятий», которые постепенно подве-
ли бы к реализации их собственной программы. В объяснительной
записке к проекту, представлявшей собой историческую справку о
состоянии аренды, отмечалось, что только в европейской части
России более 1/3 крестьянских дворов арендовали вненадельную
землю для «сельскохозяйственных целей», причем площадь арен-
дуемой земли составляла почти 1/5 надельного землевладения
арендаторов и съемщиков68. Подобное явление еще более усугуби-
лось в ходе столыпинской реформы, когда рост аренды вненадель-
ных земель одновременно сопровождался повсеместным повышени-
ем арендных цен на землю. Господствующим типом аренды про-
должала оставаться продовольственная, ибо в подавляющем боль-
шинстве случаев крестьяне арендовали землю «из нужды», а не
ради получения капиталистической прибыли. Основной причиной,
побуждавшей крестьян арендовать вненадельные земли, являлось
малоземелье, вследствие которого крестьяне вынуждены были со-
глашаться на самые тяжелые и невыгодные для себя условия арен-
ды. Учитывая сложившуюся ситуацию, кадеты предлагали ряд за-
конодательных мер, которые бы, с одной стороны, ограждали нани-
мателей «от лишения их по отношению срока аренды той части
произведенных ими затрат на улучшения земли, которые они не
успели использовать», а с другой — землевладельцев, ибо арен-
датор, не «огражденный в отношении своих прав», стремится
«возможно больше извлечь из земли в течение арендного срока и
вовсе не заботится об ее улучшении или о поддержании ее произ-
водственных качеств»69. Исходя из этих общих посылок, кадеты и
предлагали собственный вариант урегулирования арендных отно-
шений.
Согласно проекту, арендаторам (а ими могли быть как отдель-
ные домохозяева, так и сельское общество в целом), которые арен-
довали землю либо с продовольственными целями, либо в преде-
лах, не превышающих трудовой нормы, на срок менее девяти лет
(но не менее одного года), предоставлялось право просить аренд-
ные комитеты о продлении срока аренды до девяти лет. Однако это
право не распространялось на аренды промыслового характера
(фруктовые сады, виноградники, огороды и. пр.) и на аренду име-
ний с коммерческими целями. Арендатор одновременно с просьбой
о продлении срока аренды мог просить арендный комитет об уста-
новлении справедливой арендной цены. Причем такая «справедли-
вая» цена устанавливалась с учетом всей совокупности обстоя-
тельств, влиявших на доходность хозяйства данного участка (сред-
ней урожайности при данном количестве земли, средних местных
цен на продукты, средней заработной платы сельскохозяйственных
рабочих и т. п.). «Справедливая» арендная плата, согласно проек-
ту, составляла «остаток, полученный за вычетом из валового до-
хода всех издержек производства, нормальной оплаты труда и
вознаграждения за риск, связанный с неурожаями, падежами ско-
та и т. п.».
95
Арендатор получал право на получение от собственника земли
вознаграждения за те затраты, которые он «произвел для улучше-
ния земли и правильного ведения хозяйства, но не успел использо-
вать ко времени прекращения аренды». Большое место в проекте
было уделено посреднической аренде, которая характеризовалась в
объяснительной записке как одна из «самых вредных форм найма
земли».
В целях борьбы с ней специальной статьей проекта (12)
предусматривалось следующее правило: «лица, арендующие землю
с целью ее передачи, не пользуются правом вознаграждения за
улучшения и не могут требовать ни продления сроков аренды, ни
регулирования арендной платы». В свою очередь, субарендаторам
предоставлялось право «просить о продлении срока аренды и об
урегулировании платы». При сдаче в аренду земель казенных, ка-
бинетских, удельных, монастырских, церковных, общественных,
войсковых правом их получения без торгов пользовались сельские
общества и земельные товарищества.
Для проведения закона планировалось создание специальных
арендных комитетов, которые должны были состоять: а) из предсе-
дателя; б) двух крестьян по выбору волостных сходов; в) двух зем-
левладельцев по выбору земского собрания. Члены арендных коми-
тетов должны были избираться на один год. Их решения не подле-
жали апелляции и приводились в исполнение по правилам, уста-
новленным для третейских судов70.
По существу дела кадеты намеревались передать решение воп-
роса о регулировании аренды в руки тех же помещиков. Оценивая
классовую сущность кадетских местных комитетов, В. И. Ленин
писал: «Такая аграрная реформа означает не что иное, как сбыт
помещиками ненужных им и худших земель крестьянам втридоро-
га, чтобы еще больше закабалить крестьян. Такое принудительное
отчуждение гораздо хуже, чем добровольное соглашение крестьян с
помещиками, потому что при добровольном соглашении половина
голосов оказывается у крестьян, половина у помещиков. При ка-
детском же принудительном отчуждении у крестьян оказывается
треть голосов, а у помещиков две трети: одна треть за то, что они
помещики, другая треть за то , что они же и чиновники»71.
Таким образом, анализ аграрных проектов буржуазных партий
показывает, что они, различаясь по глубине и темпам «чистки»
старых аграрных отношений, сходились в самом существенном —
отстаивании интересов помещиков. Ни попытки октябристов сохра-
нить крупное латифундиальное помещичье землевладение и разру-
шить насильственными методами крестьянское общинное землевла-
дение, демонстрирующие социальный консерватизм крупной бур-
жуазии, ни попытки кадетов пожертвовать «диким» помещиком и
сохранить при этом «культурного» помещика капиталистического
типа, а также в какой-то мере затормозить процесс дифференциа-
ции крестьянства не были в состоянии решить аграрный вопрос.
Без революционной ломки всех устоев русской деревни, подчерки-
вал В. И. Ленин, не может быть развития России7^.
Антидемократическая сущность буржуазных партий проявилась
в подходе не только к аграрному, но и к рабочему вопросу73. Борь-
ба здесь шла вокруг серии правительственных законопроектов (о
страховании рабочих от несчастных случаев и профессиональных
заболеваний, о создании страховых учреждений и т. д.), которые,
естественно, далеко не исчерпывали как самого понятия «рабочий
вопрос», так и содержания соответствующих разделов программ
буржуазных партий. И хотя в ходе думских прений представители
либеральной буржуазии в той или иной мере пытались изложить
свои представления по рабочему вопросу в целом, налицо была
тенденция к максимальному свертыванию их программных требо-
ваний по данному вопросу.
Уже в ходе обсуждения законопроекта Министерства финансов
о вознаграждении рабочих и служащих, пострадавших от несчаст-
ных случаев или утративших трудоспособность вследствие профес-
сиональных заболеваний74, который охватывал лишь 136 тыс. ра-
бочих и служащих данного ведомства, обнаружилось, что октябри-
сты являются решительными противниками каких-либо социаль-
ных уступок трудящимся. Во-первых, они выступили против рас-
пространения действия законопроекта на служащих, а во-вторых,
считали преждевременным рассматривать вопрос о профессиональ-
ных заболеваниях. Защищая интересы крупной торгово-промыш-
ленной буржуазии, октябристы принимали все меры к тому, чтобы
вообще снять обсуждение законопроекта с повестки дня, а в том
случае, если это им не удастся, всячески оттягивать его рассмотре-
ние в думской рабочей комиссии. Действительно, в рабочей комис-
сии октябристы ограничились рассмотрением первой части законо-
проекта Министерства финансов, где говорилось о страховании ра-
бочих только от несчастных случаев. В то же время они отказались
рассматривать вторую часть законопроекта, где реиь шла о вознаг-
раждении рабочих в связи с профессиональными заболеваниями.
Но и в данном случае октябристы сознательно растянули рассмот-
рение первой части законопроекта на целых полтора года.
Что касается кадетов, то они, исходя из посылки, что «на место
отсутствия всякого закона следует поставить какой-нибудь закон»,
настаивали на немедленном принятии законопроекта Министерства
финансов в том виде, в каком он был внесен в Думу правительст-
вом. Когда же правооктябристское большинство настояло на пере-
даче законопроекта в думскую рабочую комиссию, кадеты в ходе
работы последней попытались внести в него ряд поправок. Суть
этих кадетских поправок сводилась к следующим моментам:
1) увеличить число рабочих дней в году, от которого зависел раз-
мер исчисления пенсии, с 260 до 280; 2) повысить с 2/3 до полного
размера заработка сумму долей пенсии отдельным членам семьи
умершего вследствие несчастного случая; 3) распространить стра-
хование на рабочих и служащих без ограничения получаемого за-
работка; 4) распространить функции фабричной инспекции на ка-
зенные предприятия'5. Но эти кадетские поправки, не говоря уже
о поправках социал-демократов и трудовиков, выступивших на за-
7 В. В. Шелохаев
97
седаниях Думы и рабочей комиссии за полную демократизацию
рабочего законодательства, показались правооктябристскому боль-
шинству чересчур радикальными и были им отвергнуты. Ту же
участь постигло предложение кадетов избрать новую рабочую ко-
миссию, которой бы следовало поручить рассмотрение правительст-
венного законопроекта76.
В ходе постатейного обсуждения законопроекта на пленарном,
заседании Думы кадеты вместо того, чтобы последовательно отста-
ивать ими же внесенные в рабочей комиссии поправки, проявили
готовность смягчить их в угоду октябристам. При этом они рука об
руку с последними вели борьбу против социал-демократов. Так,
они отказались поддержать поправку социал-демократов о начис-
лении пенсии в полном размере в случае утраты рабочим трудо-
способности. От имени кадетской фракции депутат Степанов выра-
зил согласие устанавливать пенсию в полном размере заработка
только в том случае, когда потерпевший вообще уже не мог обхо-
диться без посторонней помощи'7. Тем не менее правооктябрист-
ское большинство III Думы осталось непреклонным и отклонило
все поправки не только левых фракций, но и кадетов. 26 мая 1909 г.
законопроект был принят III Думой в редакции октябристов.
Более двух лет рабочая комиссия «примеряла», соответствуют
ли интересам крупного капитала правительственные законопроек-
ты о страховании от несчастных случаев и от болезни, об учрежде-
нии страховых присутствий и Советов по делам страхования рабо-
чих. Обсуждение этих законопроектов в рабочей комиссии, а затем
на заседаниях Думы убедительно показало, что октябристы и про-
грессисты бдительно стояли на страже интересов крупной торгово-’
промышленной буржуазии. Выступив против распространения ।
страхования на другие отрасли промышленности и категории рабо-i
чих, октябристы ратовали за распространение страхования на
предприятия с минимальным числом рабочих в 20 человек при на-
личии механического двигателя и 30 человек — без механического
двигателя. Они выступали также за ограничение числа участников
больничных касс 200 рабочими, предлагали возложить врачебную
помощь рабочим исключительно на больничные кассы, взносы ко-
торых должны были делаться предпринимателями и рабочими в со-
отношении 2:3, требовали усиления полицейских контрольных
функций в страховом присутствии и страховом Совете.
Прекрасно понимая, что «вышибить из седла» октябристов не
так просто, кадеты решили взять себе в союзники правительство.
Отвергнув проект рабочей комиссии, где верховодили октябристы,
кадеты взяли за основу правительственные законопроекты, предло-
жив внести в них ряд поправок, суть которых сводилась к следую-
щему: 1) распространить страхование на ряд других категорий на-
емного труда (торговых служащих, строительных рабочих, рабочих
транспортных предприятий и моряков торгового флота); 2) при оп-
ределении перечня промышленных предприятий уменьшить мини-
мальное число рабочих с 30 до 16 при отсутствии механического
двигателя и не вводить никаких ограничений при наличии таково-
98
jro; 3) оказание всех видов врачебной помощи рабочим (амбулатор-
ной и стационарной) возложить на предпринимателя, причем по-
следний должен был либо сам устраивать и содержать больницы
для рабочих, либо входить в добровольное соглашение с органами
земского или городского самоуправления на предмет лечения рабо-
чих; 4) восстановить пункт правительственного законопроекта о
том, что лечение рабочих, пострадавших от несчастного случая,
должно производиться с первого дня, а не спустя 13 недель, как
предлагали октябристы; 5) восстановить пункт правительственного
законопроекта о допущении создания больничных касс с количест-
вом участников в 400 человек; 6) внести факультативное страхова-
ние для других видов труда по постановлению органов земского
или городского самоуправления; 7) ввести институт фабричной ин-
спекции; 8) изменить состав страховых присутствий и Совета по-
делам страхования78.
Призывая предпринимателей пойти на «некоторые жертвы» во
имя установления классового мира между трудом и капиталом, ка-
деты одновременно выступали против основных требований соци-
ал-демократической фракции о необходимости одновременного вве-
дения страхования всех видов и распространения его на все катего-
рии наемного труда, а также о замене фабрично-заводских боль-
ничных касс местными, территориальными. По мнению кадетов,
эти требования социал-демократов якобы находятся «вне реальной
политики». Важно подчеркнуть, что правооктябристское большин-
ство при содействии прогрессистов и кадетов отвергло все 162 по-
правки, внесенные социал-демократами.
Правооктябристское большинство III Думы отвергло все значи-
тельные поправки кадетов. Однако Дума 130 голосами против 109
при непосредственном содействии премьер-министра В. Н. Коков-
цова и'министра торговли и промышленности С. Й. Тимашева от-
клонила предложение октябристов о возложении издержек по ле-
чению рабочих на больничные кассы и восстановила пункт прави-
тельственного законопроекта о том, что оно проводится за счет
предпринимателей79. Тогда октябристы обвинили правительство,
что оно вступило в «сговор» с социал-демократами, и настояли на
изменении соотношения взносов предпринимателей и рабочих в
больничные кассы в пользу капиталистов80. В январе 1912 г.
III Дума правооктябристским большинством приняла страховые за-
конопроекты. Пройдя через «горнило» Государственного совета,
лишившего страхования сотни тысяч рабочих мелких и средних
предприятий, они 23 июня 1912 г. стали законами.
Страховые законы имели крайне ограниченный характер, ибо
их действие распространялось лишь на 15 % всех рабочих России.
Они недостаточно обеспечивали материально рабочих и членов их
семей, ставили все страховое дело и страховые органы под конт-
роль полиции и капиталистов.
Глубоко антидемократический характер носили правительст-
венные законопроекты «Об обеспечении нормального отдыха слу-
жащих в торговых заведениях, складах и конторах» и «О правилах
7'
99
найма торговых служащих», затрагивавшие жизненные интересы
широких масс торговых служащих81. Ход обсуждения этих законо-
проектов показал, что октябристы, прогрессисты и кадеты, высту-
пая за «чистку» сферы обслуживания от докапиталистических и
патриархальных порядков, стоят на страже интересов владельцев
торговых предприятий. Октябристы и прогрессисты вообще были
против каких-либо уступок торговым служащим. Так, они выска-
зались за 12-часовой рабочий день, за увеличение его до 14 часов в
сутки в течение 40 дней в году, за сверхурочные работы до 2 час. в
сутки, за расширение торговли в воскресные дни8х.
В отличие от октябристов и прогрессистов кадеты в своем зако-
нопроекте, выработанном под руководством члена ЦК Г. Ф. Шер-
шеневича, высказывались за установление для служащих торговых
заведений 10-часового рабочего дня. Однако в ходе обсуждения
правительственного законопроекта кадеты выразили свое согласие
на увеличение рабочего дня служащих продовольственных магази-
нов до 12 час., на сверхурочные работы (когда товару «угрожает
опасность», что, естественно, определял владелец магазина), а так-
же на сверхурочные работы в сезонное время (на 20 дней в году
при условии «добровольного» согласия служащего и за «особую
плату»).
Защитой интересов владельцев торговых заведений был прони-
зан и кадетский проект «О правилах найма торговых служащих».
По оценке большевика Н. Г. Полетаева, кадетские законопроекты
были на «3/4 пунктов направлены к защите торговцев, а вовсе не
к защите торговых служащих»83. Недаром они были одобрены ми-
нистром торговли и промышленности84.
Понимая, что одним думским законодательством «откупиться»
от революционного движения рабочих и служащих невозможно,
идеологи либеральной буржуазии предлагали провести в законода-
тельном порядке целую систему мероприятий, которые, по их мне-
нию, должны были способствовать установлению классового мира
между трудом и капиталом. Одним из таких обших требований ли-
беральной буржуазии было установление свободы профсоюзов и
стачек. Предполагалось, что профсоюзы должны способствовать
мирному урегулированию взаимоотношений между рабочими и
предпринимателями. Одним из таких средств мирного урегулирова-
ния должен был стать и коллективный договор между рабочими
профсоюзами (фактически его руководящей верхушкой) и союзами
предпринимателей. Решению этой задачи должны были также спо-
собствовать специальные арбитражные органы (примирительные
камеры, третейские суды, согласительные комиссии и т. п.), в ко-
торых по замыслу либералов рабочие и капиталисты должны были
«на равных» обсуждать разного рода конфликтные ситуации и
прежде всего вопрос о стачке. И только после безуспешных перего-
воров руководства профсоюза с капиталистами стачка могла быть
объявлена. Допуская мирные стачки исключительно экономической
го характера, идеологи буржуазии настаивали на их запрещении
во всех производствах, имеющих «государственный и обществен-
100
ный характер», что на деле лишало значительную часть рабочих
нрава вести даже экономическую борьбу за улучшение своего по-
ложения.
На словах идеологи буржуазии ратовали за сокращение продол-
жительности рабочего дня для рабочих и служащих, а на деле не
спешили эту меру осуществлять. Так, октябристы и прогрессисты
вообще отрицательно относились к сокращению рабочего дня для
взрослых рабочих, за исключением тех производств, которые «осо-
бо вредны для здоровья». Не спешили с реализацией своего про-
। раммного требования о введении 8-часового рабочего дня и каде-
ты, настаивавшие на его постепенном законодательном введении.
Анализ теоретических и программных положений идеологов ли-
беральной буржуазии по социальным вопросам позволяет сделать
следующие выводы. Они в той или иной мере выступали за устра-
нение полукрспостнических пережитков, тормозивших дальнейшее
капиталистическое развитие страны. Программные требования бур-
жуазных партий, не выходя за рамки капитализма как системы,
при всех своих различиях способствовали ее упрочению и укрепле-
нию экономического господства буржуазии как класса. Наиболь-
ший социальный консерватизм проявляли при этом октябристы,
тесно связанные со всей системой старых социальных отношений.
Из всех буржуазных партий только кадеты при всей ограниченно-
сти и половинчатости их программы наиболее полно и последова-
тельно выражали широко понятые интересы российской буржуазии
как класса в целом.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 417.
1 Там же. Т. 17. С. 31.
3	Там же. Т. 16. С. 423.
4	Там же. Т. 17. С. 32.
5	Туган-Барановский М. И. Национа-
лизация земли. СПб., 1906. С. 65.
6	Аграрный вопрос: Сб. ст. M., 1907.
Т. 2. С. 19.
7	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С. 300.
8	Туган-Барановский М. И. Указ. соч.
С. 66.
9	Изв.„ Союза 17 октября. М., 1908.
Вып. III. Сер. I. С. 94—96.
10	Голос Москвы. 1907. 25 окт.
11	Балашова Н. А. Российский либера-
лизм начала XX века: (Банкротство
идей «Московского еженедельника»).
М., 1981. С. 40—68.
12	Слово. 1908. 7 нояб.
13	Анфимов А. М., Макаров И. Ф. Но-
'вые данные о землевладении Евро-
пейской России // История СССР.
1974. № 1. С. 85.
N Рус. мысль. 1910. Кн. IX. С. 174.
И Там же. 1907. Кн. VII. С. 165.
16	Шелохаев В. В. Аграрная программа
кадетов в первой русской революции
// Ист. зап. М?, 1970. Т. 86.
С. 172—230.
17	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 85 об.
18	Там же. Оп. 2. Д. 7. Л. 1.
19	Там же.
20	Там же. On. 1. Д. 30. Л. 85 об.
21	Там же. Д. 11. Л. 8 об. Текст в скоб-
ках вычеркнут карандашом.
22	Там же. Л. 9 об.
23	Там же. Л. 21 об.
24	Там же. Л. 31.
25	Там же Д. 30. Л. 123.
25	а Там же. Д. 12. Л. 9 об.
26	Там же. Л. 12.
27	Аврех А. Я. Аграрный вопрос в
Ill Думе // Ист. зап. М., 1988. Т. 62.
28	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 7.
Л. 30.
29	Речь. 1908. 16 марта.
30	рус. мысль. 1907. Кн. VIII. С. 235.
31	Государственная дума. Третий созыв.
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. Г. СПб.,
1908. Стб. 397-400.
32	Там же. Стб. 456.
33	Там же. Стб. 645.
34	Рус. мысль. 1911. Кн. X. С. 138.
35	Слово. 1908. 29 окт.
36	История русской экономической мыс-
ли. М., Т. III, ч. 1. 1966. С. 268.
Зба Государственный совет: Стеногр. от-
четы, 1909—1910 годы. Сес. V.
СПб., 1910. Стб. 1279.
37	Львов В. Н. Программные речи* и
статьи в Самарском отделе Союза
17 октября. М., 1907. С. 23.
101
за Программа Союза 17 октября. М.,
1907. С. 7—11: Голос Москвы. 1907.
25 окт.; Изв. Союза 17 октября. Пер-
вый вып. Вторая серия. М., 1910.
С. 7—8; Ми гули н П. П. Возрожде-
ние России. Харьков, 1910.
С. 127—128.
39	Вестн. Европы 1913. Кн. X.
С. 422—423.
40	Моск, еженедельник. 1908. № 32.
С. 6.
41	Там же.
42	Там же. С. 6; 1909. № 46. С. 38;
1910. № 18. С. 6.
42а Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 23.
С. 358-359.
43	Шелохаев В. В. Кадеты главная пар-
тия либеральной буржуазии в борьбе
с революцией 1905—1907 гг.
С.110-126.
44	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. 1. Стб.
270.
45	Рус. мысль. 1908. Кн. I. С. 163.
46	Там же. С. 159.
47	Там же. С. 173.
48	рус. ведомости. 1908. 7 нояб.
49	Miljukov Р. Constitutional government
for Russia. N. J., 1908. P. 2J.
50	Первые четыре статьи проекта были
приняты кадетской фракцией еще
28 мая 1907 г. под названием «Ос-
новные положения партии народной
свободы, 1905—1907 гг.» (СПб.,
1907. С. 325).
51	Вестн. партии народной свободы.
1907. № 47. Стб. 2119—2021; № 49.
Стб. 2129—2130.
52	Там же. Стб. 2128; Третья Государст-
венная дума. Сес. II. Отчет фракции
народной свободы и речи депутатов.
СПб., 1909. С. 31.
53	Отчет фракции народной свободы,
1 ноября 1907 — 28 июня 1908 г.
СПб., 1908. С. 15—16.
54	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. 1. СПб.,
1910. Стб. 77—78.
55	Там же. Стб. 2648; Сес. II. Ч. I.
СПб., 1909. Стб. 1570, 1572.
56	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 17.
С. 312.
57	Там же. Т. 21. С. 86.
58	Там же. С. 87.
59	Рус. МЫСЛЬ. 1913. Кн. XII. С. 9.
60	Там же. 1911. Кн. II. С. 193.
64 Там
65 Там
66 Там
67 Там
61	Кризис самодержавия в России
1895—1917. Л., 1984. С. 358, 359
367—368.
62	Там же. С. 369.
63	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 23
С. 266.
же. Т. 22. С. 390.
же. Т. 24. С. 331.
же. Т. 22. С. 20—21.
же. С. 20.
68	Четвертая Государственная дума
Фракция народной свободы в перио,
с 15 октября 1913 г. по 14 июл
1914 г. СПб., 1914. Ч. III. С. 2.
69	Там же.
70	Там же. С. 5, 8, 10, 11—12.
71	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 13
С. 152.
72	Там же. Т. 17. С. 274.
73	Аврех А. Я. Столыпин и третья Дума
М., 1968. С. 153—271; Лаверы
чев В. Я. Царизм и рабочий вопро
в России (1861 —1917 гг.). М., 1972
С. 219—246; Кризис самодержавия
России. С. 375—416.
74	Любаров П. Е. Третья Государствен
пая дума и вопрос о страховании ра
бочих казенных предприятий /
Вестн. МГУ. Сер. IX. 1967. № ;
С. 36—48.
75	Государственная дума. Третий созьп
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. I. Стс
638—639.
76	Там же. Стб. 1294.
77	Там же. Ч. IV. Стб. 710—712.
78	Там же. Сес. IV. Ч. III. СПб., 1911
Стб. 2327—2328,	2330—2331
2342— 2344, 2346—2348, 2364; Сес
V. Ч. I. СПб., 1912. Стб. 219—22(
480, 1325, 1380; Рус. мысль. 1909
Кн. XI. С. 173—178.
79	Государственная дума. Третий созьп
Стеногр. отчеты. Сес. V. Ч. I. СПб
1912. Стб. 554—555.
80	Там же. Стб. 1291.
81	Любаров 77. Е. Государственная дум
и вопросы положения рабочих и слу
жащих торговых заведений: (Из ис
тории борьбы большевиков проти
кадетской политики по рабочем
вопросу) // История СССР. 1981
№ Г. С. 162-172.
82	Государственная дума. Третий созьп
Стеногр. отчеты. Сес III. Ч. IV. СПб
1910. Стб. 383—386.
83	Там же. Сессия II. Ч. IV. СПб., 1909
Стб. 2568.
84	Там же. Стб. 2570.
Глава четвертая
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА
РОССИЙСКОГО
ЛИБЕРАЛИЗМА
л
Вступление капитализма в высшую, империалистиче-
скую стацию развития, укрепление экономических позиций рос-
сийской буржуазии в значительной степени стимулировало интерес
идеологов либерализма к проблемам экономического развития
страны. Известно, что еще «легальные марксисты», опираясь
на неокантианскую методологию и труды представителей «со-
циальной школы», приняли активное участие в создании моде-
ли «рационального» и «бесконфликтного» капитализма1. Разработ-
ка этой модели осуществлялась с таких мировоззренческих пози-
ций и такими методами, которые, как отмечал В. И. Ленин, всеце-
ло «совпадают с интересами “вождей “ нашей торговли и промыш-
ленности»2,
В 1907—1914 гг. интерес идеологов либерализма к проблемам
экономического развития России еще более усилился. Это отрази-
юсь в появлении в высших учебных заведениях новых дисциплин,
а также разного рода специальных курсов экономической полити-
ки, включавших в себя торговую, финансовую, транспортную
и т, д. политику. Экономическая проблематика получила постоян-
ную «прописку» на страницах либерально-буржуазных газет и
журналов, заняла важное место в деятельности Государственной
лумы и Государственного совета. Одновременно наметилась доволь-
но устойчивая тенденция к сотрудничеству представителей буржу-
.ино-профессорской экономической науки с крупным капиталом.
Начиная с 1908 г. в Москве периодически проходили «экономичен
скис беседы», в которых участвовали видные буржуазные экономи-
сты, представители крупной московской буржуазии, члены Госу-
1лрственной думы и Государственного совета3. «Экономические бе-
седы», по образному выражению В. И. Ленина, представляли собой
братание миллионов с наукой»4. Известно, что московские милли-
онеры типа братьев П. П. и В. П. Рябушинских, А. И. Коновалова
щедро расплачивались с представителями буржуазной экономиче-
ской науки, финансируя издания журнала «Русская мысль», газет
- Слово», «Русская молва», «Утро России» и др. На средства брать-
ев Рябушинских изданы двухтомный сборник «Великая Россия»,
книга П. Б. Струве «Хозяйство и цена» и т. д. И это было вполне
i;i кономерно, ибо буржуазные экономисты приносили серьезную
пользу и служили деловую службу тому классу, который «имеет
103
большую силу в народном хозяйстве России, именно землевладель-
цам и капиталистам»5.
Теоретически разрабатывая модель «рациональной» капитали-
стической экономики, буржуазные идеологи особое внимание уде-
ляли проблеме развития производительных сил. «Подъем произво-
дительных сил страны,— писал П. Б. Струве,— должен быть по-
нят и признан как национальный идеал и национальное служе-
ние»6. «Подъем производительных сил,— подчеркивал Котлярев-
ский,— есть в настоящее время подлинная национальная задача,
национальная обязанность современных поколений, от которой за-
висит политическое и культурное будущее России»7. Развитие про-
изводительных сил, по мнению буржуазных идеологов, должно бы-
ло способствовать реализации целого комплекса задач: во-первых,
превратить Россию из аграрной страны в развитую индустриаль-
ную капиталистическую державу, ликвидировав тем самым ее эко-
номическое отставание от передовых западноевропейских стран и
США; во-вторых, упрочить экономическую мощь и политическое
влияние российской буржуазии, которая могла бы «на равных» с
западноевропейской империалистической буржуазией вести борьбу
за новые рынки сбыта и новые территории для прибыльного помс-i
щения капитала; в-третьих, подвести прочную экономическую ос-
нову под систему буржуазных политических институтов и под на-
мечаемые социальные реформы, с помощью которых буржуазные
идеологи и политики намеревались избежать социальной револю^
ции. Страх перед новой революцией и перед возможным повторе-
нием поражения в назревающей новой империалистической войне
заставлял идеологов буржуазии предельно остро ставить вопрос о
необходимости форсированного развития производительных сил.
Что же мешало, по мнению буржуазных теоретиков, развитию
производительных сил в России и какие шаги следовало предпри-
нять для ускорения темпов этого развития? Известно, что полити-
ка царизма по экономическим вопросам была по своему содержа-
нию буржуазной8, ибо, как отмечал В. И. Ленин, правительства
вынуждено было «оберегать, как никак, буржуазное развитие Рос-
сии»9. Но эта политика исходила из интересов сохранения зконо-1
мического и политического господства помещичьего класса, что,
естественно, не могло не придавать ей «крепостническое направле-
ние и облик»10. Важно подчеркнуть, что идеологи либерализма ус-
матривали главную причину экономической отсталости России не в
капиталистической экономике как таковой, а в отсутствии в страна
политических свобод, в «неправильной» экономической политике
правительства, в недостаточной защите им интересов промышлен-
ности и торговли. Поэтому они настаивали в первую очередь на
необходимости коренного пересмотра экономической политики ца-
ризма в интересах класса буржуазии. «Мы полагаем,— заявил от
имени фракции октябристов А. Д. Протопопов,— что правильная
экономическая политика России должна быть направлена прежде
всего к снятию тех причинных стеснений, которые мешают русско-
му предпринимателю сосредоточить силы и внимание на своей
104
ближайшей задаче — развитии и напряжении производительности
труда и естественных богатств»11. Необходимыми условиями такой
правильной» политики должно было стать установление в России
। опс гитуционно-монархического режима и повышение роли буржу-
азии в выработке текущей и перспективной экономической поли-
hi к и страны.
Прежде чем перейти к анализу содержания предлагавшихся
идеологами либерализма экономических преобразований, представ-
। яс гея необходимым кратко остановиться на понимании ими роли
государства в экономической жизни страны. Сразу же следует под-
черкнуть, что в отличие от Англии, а отчасти и США в России не
ныло традиций так называемого «экономического либерализма» и
экономической свободы» в смысле невмешательства государства в
экономическую жизнь. Не принимались эти идеи и российскими
либералами. Напомним, что они были подвергнуты критике еще в
। нигс П. Б. Струве «Критические заметки об экономическом раз-
витии России» «Эта Nachtwachteridcc оказалась несостоятельной,—
писал Струве,— и в теоретическом и в практическом отноше-
нии»12. Для российской буржуазии и ее идеологов была характерна
тенденция к преувеличению роли государства в экономическОхМ
развитии страны. И это было вполне закономерно, ибо идея госу-
lapcTBCHHOCTn, являвшаяся системообразующим элементом идеоло-
гии российского либерализма в целом, пронизывала, естественно, и
всю ее экономическую доктрину.
Если попытаться суммировать основные требования идеологов
российского либерализма в области экономики, то их можно свести
к следующим пунктам: 1) создание при Совете министров специ-
ального органа (с участием представителей законодательных палат
и деловых промышленных кругов) для разработки перспективного
плана развития всех отраслей народного хозяйства; 2) пересмотр
устаревшего торгово-промышленного законодательства и отмена
мелочной опеки и регламентации, стесняющей свободу предприни-
мательской деятельности; 3) пересмотр налоговой системы и сокра-
щение непроизводительных расходов казны); 4) расширение бюд-
жетных прав Государственной думы и преобразование Государст-
венного контроля; 5) открытие частному капиталу доступа к экс-
плуатации природных богатств, более широкому участию в желез-
нодорожном строительстве, горных промыслах, почтово-телеграф-
ном деле; 6) ликвидация или максимальное сокращение казенного
хозяйства и распространение на казенные заводы всех налогов и
повинностей; 7) организация промышленного кредита и учрежде-
ние банка долгосрочного промышленного кредита; 8) создание
торгово-промышленных палат и биржевых судов; 9) расширение
внешней торговли и организация консульской службы13. Эти и
другие аналогичные им меры должны были, по мнению идеологов
буржуазии, создать благоприятные условия для функционирования
и развития капиталистической системы хозяйства, а также расши-
рить пути для дальнейшего укрепления экономической мощи бур-
жуазии как класса.
105
Прежде всего необходимо было обеспечить высокие темпы ин-
дустриализации, без которых нельзя преодолеть экономическую
отсталость России. В подходе к этой проблеме среди идеологов ли-
берализма имелись различные точки зрения. Так, прогрессистски
настроенные круги крупной буржуазии и «веховское» крыло кадет-
ской партии считали, что индустриализацию следует проводить
форсированными темпами и прежде всего за счет широкого при-
влечения иностранного капитала. Известно, что вопрос об ино-
странных капиталах был одним из главных на «экономических бе-
седах» «веховцев» с московскими прогрессистами. Будучи одним из
наиболее откровенных и последовательных апологетов капитализм
ма и империалистической буржуазии, П. Б. Струве настаивал на
усиленном привлечении в экономику России иностранных капита-
лов. «Есть только одно более или менее быстродействующее сред-
ство оживления хозяйственной деятельности в стране. Это помеще-
ние (или “инвестирование") больших капиталов в разного рода
“сооружения", на первом месте в железные дороги и во все обла-
сти так называемого производства. В странах богатых это происхо-
дит изнутри; страны беднее, к таковым принадлежит Россия, дол-
жны прибегать и всегда прибегают к привлечению капиталов из-
вне. Следует раз и навсегда ясно понять, что другого способа быст-
рого и ощутимого воздействия на экономическую жизнедеятель-
ность страны нет и быть не может. Те, кто думает, что можно не-
посредственно создать экономическое производство или подъем ка-
кими-нибудь внеэкономическими, общекультурными средствами,
придается иллюзиям и притом иллюзиям, вряд ли полезным для
жизни»14. Ратуя за широкое привлечение иностранных капиталов
в Россию, М. И. Туган-Барановский писал: «Без помощи иностран-
ных капиталов нечего и думать о развитии нашей промышленно-
сти... Наши самобытники с ужасом говорят о захвате иностранны-
ми капиталистами природных богатств России... Подсчитывают бу-
дущие дивиденды, которые получат иностранные капиталисты и
которые уйдут из России. Но при этом забывают, что этих прибы-
лей совсем бы не было, если бы иностранный капитал не оплодот-
ворил нашей промышленности»15. За широкое привлечение ино-
странного капитала в Россию выступали А. И. Коновалов, П. П. й
В. П. Рябушинские, С. И. Четвериков и другие.
Едва ли надо специально доказывать, что такая позиция объек-
тивно вела к экономической, а затем и к политической зависимо-
сти России от международного капитала. В известной мере этс
понимали и участники «экономических бесед», считавшие, одна-
ко, что «дальновидная политика заключается в том, чтобы ис-
пользовать иностранные капиталы и затем национализирован
основанные на них предприятия»16. Но исторический опыт мно-
гих стран убеждает в том, что широкое привлечение иностранно-
го капитала неизбежно ведет к деформации национальной эко-
номики и превращению ее в придаток международного монопо-
листического капитала со всеми вытекающими отсюда последствия-
ми. Аналогичную судьбу готовили России и многие либеральные
10$
политики, хотя на словах они всегда оставались «патриотами»
i восй страны.
Но были в либеральном лагере и противники подобных взгля-
дов. Так, октябристы и руководство кадетской партии, в принципе
не отрицавшие необходимости привлечения иностранных капита-
лов в экономику России, считали, что индустриализацию страны
следует все же осуществлять за счет внутренних ресурсов. Подчер-
кивая, что основными причинами слабости отечественной промыш-
ленности и торговли является отсутствие «оплодотворяющей силы
капитала», октябристы считали, что одной из задач законодатель-
ных учреждений и правительства является «привлечение в рус-
скую промышленность денег»17. «Неизбежна необходимость стать
на путь промышленного развития, отказаться от распространенного
еще достаточно предубеждения против промышленности...— зая-
вил Е. Е. Тизенгаузен.— Опыт соседних государств убеждает нас в
том, что никакая страна, вовлеченная в международные сношения,
одним земледелием существовать не может»*8. Считая необходи-
мым «привлечь иностоанный капитал на возможно более для нас
выгодных условиях»1^, октябристы постоянно подчеркивали, что
следует в «самых пределах нашей страны, в среде нашего русского
народа раскрыть источники, которые могут нас вывести из затруд-
нения экономического и финансового и помогут нам стать наряду с
европейскими государствами»20. Такими источниками, по мнению
октябристов, должны были стать развитие внутреннего рынка и бо-
лсс активная поощрительная финансовая помощь промышленности
со стороны государственной казны.
В свою очередь, кадетское руководство, выступавшее против
искусственного поощрения промышленности за счет казны и при-
бывавшее капиталистов «отучаться ходить на помочах государст-
венного кредита», считало главным источником индустриализации
развитие внутреннего рынка. «Вопрос о внутреннем рынке,— зая-
вил 7 мая 1908 г. при обсуждении в Думе сметы Министерства
промышленности и торговли А. И. Шингарев,— основной вопрос
нашей торговли и промышленности»21. На необходимость развития
внутреннего рынка Шингарев вновь указал в 1909 г. «Пока этот
внутренний рынок не будет богат,— говорил он,— до тех пор не
может широко развиваться торгово-промышленная жизнь»22. Еще
более определенно тот же Шингарев высказался во время обсужде-
ния сметы МТиП в 1910 г.: «Без сильного внутреннего рынка,—
подчеркнул он,— никакие меры поощрения промышленности, при-
влечения иностранных капиталов, усилия покровительственной по-
литики ни к чему нс приведут»23.
В логической связи с проблемой индустриализации ставился
шбералами и вопрос о «рациональных» формах организации и
Функционирования промышленности. Наибольшее внимание уде-
!ялось при этом проблемам казенной промышленности и монопо-
1иям. Теоретики и практики российской буржуазии сходились в
юм, что правительственные чиновники не могут быть «хорошими
предпринимателями» и поэтому типичными чертами казенной про-
107
мышленности являются бесхозяйственность и убыточность, бескон-
трольность и безответственность. Острой критике подвергались не
только казенные заводы, но и казенные железные дороги. Особен-
но активно на ликвидации казенных заводов настаивала крупная
торгово-промышленная буржуазия, стремившаяся избавиться от
конкуренции со стороны государственной промышленности. Так, в
1908 г. участники совещания о металлургической и машинострои-
тельной промышленности потребовали распространить на казенные
заводы все налоги и повинности, которые несут частные предприя-
тия, и закрыть их в случае убыточности, а также прекратить по-
стройку новых и расширение старых казенных предприятий24.
В 1909 г. журнал «Промышленность и торговля», рассмотрев
состояние уральских казенных заводов, подчеркивал, что они не
только безнадежны с точки зрения их технического оснащения, но
и «вредны своей незаконной конкуренцией частным заводам». По
мнению этого органа крупной буржуазии, «ликвидация их крайне
необходима, но возможна лишь при продаже совместно с припи-
санными к ним лесами и землями»25. В наиболее концентрирован-
ном виде отношение крупных капиталистов к казенному хозяйству
высказал в своем выступлении в Думе 29 марта 1913 г. А. И. Ко-
новалов. Отметив, что в России наблюдается «своего рода гипер-
трофия экономических функций государства, в силу которых гро-
мадные средства выкачиваются из страны и тем самым ослабляется
ее производительная потенция», Коновалов высказался против по-
литики «расширения хозяйственных операций казны», «вовлече-
ния ее в новые отрасли народного хозяйства» и «всякого рода ком-
мерческие предприятия». Считая политику концентрации оборот-
ных средств в руках государства неприемлемой «с точки зрение
грядущих задач развития производительных сил», Коновалов под-
черкнул, что «всякое усиление экономической мощи нашего прави-
тельства влечет к усилению его политической мощи», а это былс
бы принципиально нежелательным26.
Выступления, подобные коноваловскому, как справедливо отме-
тил В. С. Дякин, обусловливались прежде всего тем, что в годи
промышленного подъема (1909—1913) в экономической политике
правительства проявилась тенденция к усилению казенного хоз я it
ства, обновлению и совершенствованию рычагов государственное
вмешательства в частный сектор. Все это нс могло не привести I
дальнейшему обострению противоречий между царизмом и круп
ной буржуазией в чисто экономической сфере27. Вместе с тем еле!
дует иметь в виду, что октябристы и прогрессисты, выражавши!
стремление крупной буржуазии освободиться от конкуренции ка
зенной промышленности, ни в коей мерс не хотели освобождат)
государство от его традиционных поощрительных функций. Ре*
по существу шла лишь о том, что государство, отказавшись от к<
зенной промышленности, должно было продолжать выполнят
функции распределения заказов внутри частного сектора, т. е. вь
ступать в роли «экономического регулятора» частнокапиталистиче
ского производства. Октябристы и прогрессисты настаивали на том
чтобы правительство более активно и в более широких размерах
привлекало крупный частный капитал к строительству «экономи-
чески необходимых и коммерчески выгодных» железных дорог,
морских портов, к эксплуатации лесных и минеральных богатств,
юсударственных земель в Сибири, Средней Азии, Закавказье, на
Севере и т. д. Так, например, октябристы настаивали на необходи-
мости установить принцип раздельного распоряжения недрами зем-
ли и ее поверхностью, на расширении площади сдаваемых с торгов
н аренду нефтеносных земель и т. п.28
Что касается кадетов, то они также высказывались за корен-
ную реорганизацию казенного хозяйства и за проникновение част-
ного капитала во все сферы экономики. Они поддержали предло-
жение октябристов и прогрессистов о создании в законодательном
порядке специальной анкетной комиссии из депутатов Государст-
венной думы и Государственного совета, представителей промыш-
1СННОСТИ и торговли для обследования положения на казенных за-
водах. Но в отличие от октябристов и прогрессистов кадеты более
осторожно подходили к вопросам ликвидации или хотя бы значи-
тельного сокращения казенной промышленности. Представляется,
что такая позиция обусловливалась тем, что они питали надежду
на возможность коренной реорганизации казенной промышленно-
с ги после установления в стране конституционно-монархического
режима и использования ее в дальнейшем в качестве рычага для
создания «рационального» капиталистического хозяйства и одного
из каналов пополнения государственного бюджета в целях решения
мдач социального лавирования.
Гораздо сложнее была позиция идеологов и практиков россий-
ской буржуазии по отношению к монополиям. Из калейдоскопа
различных оценок, суждений и мнений по данному вопросу можно
выделить два основных течения: промонополистическое и антимо-
нополистическое. Первое представляли «веховские» идеологи, а
также капиталисты и менеджеры типа братьев Рябушинских,
А. И. Коновалова, Ю. П. Гужона, С. И. Четверикова, Н. С. Авда-
кова, А. А. Вольского и др. Идеологи буржуазии пытались дать те-
оретическое обоснование возникновению монополий и их важной
роли в экономике страны. В работах буржуазных экономистов «ве-
ховского» толка основной акцент делался на «благотворности» мо-
нополий, которые должны были заменить исторически изжившую
себя свободную конкуренцию, являвшуюся основной причиной
всех зол и недугов капиталистической системы хозяйства. Монопо-
лии, по мнению «веховцев», непосредственно не были связаны с
капиталистической формой хозяйства и создавались не для получе-
ния монопольной прибыли, а прежде всего для технической «раци-
онализации производства» и для борьбы с «пагубными» для пред-
приятий колебаниями промышленной конъюнктуры29.
Представители «социальной школы» в буржуазной политэконо-
мии — П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский, А. И. Каминка,
М. И. Гольдштейн и др.— усматривали в монополиях крупный шаг
к «организованному» и «демократическому» капитализму, «неиз-
109
бежную стадию прогресса» и т. д.30 По их мнению, монополии бы- (
ли нс только «регуляторами» капиталистического хозяйства и луч-
шим средством устранения кризисов и анархии производства, но и I
важнейшим инструментом для установления мира между трудом и
капиталом. Так, Струве считал, что «организация работодателей» J
заключает в себе «зерно, элемент высшей формы соглашений меж- 
ду предпринимателями и рабочими»31.
В поддержку «новых явлений» в экономической жизни высту-
пали также капиталисты и менеджеры типа Г. А. Крестовникова,
А. Д. Протопопова, С. П. Беляева, Е. Е. Тизенгаузена, а также
часть официального руководства октябристской и кадетской пар-
тий. Поводом к практической постановке вопроса о монополиях
послужил запрос правых и октябристов о металлургическом тресте;
обсуждение этого вопроса в печати и Думе вызвало острую поле-
мику среди идеологов и практиков буржуазии. Апологеты монопо-
лий самым решительным образом высказались за создание треста.
«Запрещение трестов при разрешении существования синдика-
тов,— писал М. И. Гольдштейн,— является полнейшей бессмысли-
цей... Мы не можем питать ни малейшего сочувствия ко всякого
рода реакционным попыткам, направленным к запрещению или за- .
труднению возникновения трестов или иных форм соглашений j
предпринимателей»32. Они требовали явочного порядка создания
предпринимательских союзов, учреждения «парламентской» анкет-
ной комиссии и выработки специального законодательства для ле-
гализации и урегулирования деятельности монополий. Уральские
горнопромышленники, петербургские и прибалтийские металлоза-
водчики, крупная московская буржуазия высказались против со-^
здания металлургического треста.
В ходе подготовки запроса правительству октябристы провели -
ряд совещаний, на которые в качестве экспертов были приглашены
В. И. Арондаренко, А. А. Вольский, Ю. П. Гужон, И. И. Янжул,]
М. М. Федоров, В. А. Караулов, В. А. Степанов и др. Причем Гу-
жон, Арондаренко, Вольский и Янжул высказались за создание ме-
таллургического треста. Федоров, Караулов и Степанов, считавшие
монополии закономерным и естественным результатом экономиче-
ского развития, настаивали на активном государственном контроле
за деятельностью монополистических союзов и объединений. Одна-
ко большинство октябристской фракции высказалось против созда-
ния металлургического треста. Подчеркивая, что «тенденция к мо-
нополизации есть стоглавая гидра, у которой на место отсеченной
головы вырастает новая»33, октябристы в запросе и специальном
письме к Столыпину настаивали на том, чтобы для выработки но-
вого законодательства о промышленных союзах правительство «не
санкционировало промышленных предприятий монополистического
характера»34.
Но, выступая против металлургического треста, октябристы не
были противниками монополий вообще. Излагая позицию октябри-
стов-капиталистов по отношению к синдикатам, трестам и карте-
лям, А. Д. Протопопов назвал их организациями, направленными
по
к «устранению конкуренций», к «преодолению гибельных, перио-
1ически повторяющихся кризисов». Вместе с тем он указывал, что
подобного рода организации «имеют склонность злоупотреблять
< моей силой и из организаций оборонительных переходят в органи-
зации, угрожающие правильному течению экономической жизни».
Поэтому если в первом случае синдикаты, тресты и картели следо-
мило «признать явлением естественным», то во втором случае к
ним следовало применить «меры для ограждения справедливых ин-
icpecoB как общества, так и населения»35. Октябристы настаивали
на выработке законодательных мер, ограничивающих «вредную»
с ।орону деятельности монополий. В ходе обсуждения в III Думе за-
проса о металлургическом тресте от имени фракции октябристов
II. В. Каменский внес формулу перехода к очередным делам, в ко-
юрой говорилось: «Признавая, что наши действующие законы не
заключают постановлений, регулирующих деятельность возникаю-
щих в настоящее время картелей, синдикатов и трестов, что при
отсутствии таких законов исполнительная власть лишена средств
препятствовать этим союзам превращаться в монополистиче-
ские организации, вредные для общества и государства, что по-
лому является назревшей необходимостью в выработке правитель-
< гном законодательных мер, контролирующих новые экономиче-
ские явления»36.
При выработке таких законодательных мер, отмечали октябри-
<|ы, следовало не стремиться к «упразднению нарождавшегося яв-
1гния», а направить развитие монополий в такое русло, которое
бы соответствовало интересам «государственного и народного хо-
зяйства»37.
В письме к Столыпину октябристы сформулировали и ряд кон-
кретных предложений по данному вопросу. Предлагалось, в част-
ности, создать при МТиП специальную комиссию по образцу дей-
сзвующих в некоторых государствах анкетных парламентских ко-
миссий, которая должна иметь права «американского Bureau of
»orporations и обладать его функциями». Деятельность предприни-
мательских союзов следовало регламентировать в гораздо большей
степени, чем «обычные торговые и акционерные общества», при-
чем исходным принципом такой регламентации должен был слу-
жить «действительный характер преследуемых предприниматель-
скими союзами целей». На основании этого критерия в отдельную
1 руппу выделялись союзы, «преследующие чисто промышленные
цели», создание которых признавалось «во всяком случае допусти-
мым». К другой группе были отнесены торговые союзы, «исключи-
зельно озабоченные возвышением заработков посредством торгов-
|и>>, разрешение которых признавалось условным. И, наконец, в
грстью группу предлагалось выделить так называемые «спекуля-
гивные комбинации», которые подлежали запрещению «под Стра-
ком уголовного наказания».
В новое законодательство октябристы предлагали ввести специ-
альные пункты, в которых содержались бы требования «широкой
i/iacHOCTH и публичности всей отчетности союзов», причем контро-
111 •
лю со стороны государственной власти подлежали не только «со- J
стояние счетов и производительности, но и данные о ценах на то- (
вары по сортам». Правительственным органам предоставлялось
право устанавливать «предельные цены» и строго контролировать
их соблюдение «во всех районах империи согласно наперед состав-dI
ленному прейскуранту цен». Кроме того, в отчетность должны бы-
ли входить «точные сведения о заработной плате служащих и ра-
бочих предприятий». Наконец, предлагалось ограничить размеры
промышленных союзов путем установления «минимума произвсд<
ства». В качестве ориентира для определения такого минимума
должна была служить предпринимательская организация, которая
вырабатывала около «40 или 50 % производства данного продукта
по всей стране». Итоговый вывод письма гласил: «Когда будет вы!
работано новое законодательство о предпринимательских союзах!
они перестанут быть явлением, воспрещенным законом»38. Пси
мнению октябристов, такой идеальной формой предприниматель!
ского союза должны были стать действующие в «настоящее время
акционерные предприятия»39.
В отличие от откровенных апологетов монополий кадетское ру
ководство, разделявшее положение «веховцев» о том, что монопо
лии представляют собой исторически закономерное явление, шаг »
«организованному» и «демократическому» капитализму, занимал)
на практике более сдержанную позицию по отношению к действу!
ющим монополистическим объединениям. Имея в составе партщ
довольно сильное антимонополистическое течение, в которое вхо<
дили представители земского и городского самоуправления, кадетч
ское руководство уделяло больше внимания «теневым» сторонах
деятельности монополий, указывая при этом на то, что они все ж|
не способны полностью устранить кризисы, анархию производства
рост монопольных цен, спекуляцию, коррупцию и т. д. Кадетски]
лидеры настаивали на создании эффективной системы государств
венного контроля за деятельностью монополий. «Законодательны^
нормы,— подчеркивал А. И. Шингарев,— должны быть направле
ны против всякого похода (монополий.— В. Ш.) на потребителей
против всяких преступных соглашений крупнейших промышлен
ных организаций»40.
К числу мер государственного контроля в этой области кадете
относили регистрацию картелей и трестов, которые должны был]
публиковать отчеты о сбыте продукции на внутреннем и внешней)
рынках, средних ценах, числе входящих в монополию предприятий
и занятых на них рабочих и служащих. Подчеркивая, что монопо-
лии «угрожают очень существенно как интересам рабочих, так i
широкой массе потребителей», кадеты настаивали на создании цс
лой системы противовесов (сохранение казенного хозяйства, коопс
рация, создание рабочих профсоюзов и т. д.) для защиты от пося
гательств со стороны предпринимательских союзов. «Государст!
во,— писал Туган-Барановский,— должно предоставить полною
свободу самозащиты, свободу профессиональной организации, ко
торую рабочий должен противопоставить организациям капитала!
rl Hd LUJAcUinn	------ ч ' jj
за деятельностью монополий. «Законодательные
*	» 40
них организации»™
создании це|
йства, кооп с]
(объединенному капиталу должен противостоять и объединенный
>руд»41. Аналогичной точки зрения придерживались и некоторые
прогрессисты, связанные с земским и городским самоуправлением.
Надо поддерживать новое явление (монополии.— В. Ш.) в эконо-
мической жизни,— писал М. М. Федоров,— и вместе с тем созда-
вать им противовесы — поощрение профсоюзов, коопераций и в
народном самоуправлении»42.
Однако следует подчеркнуть, что внутри кадетского ЦК и дум-
ской фракции постепенно стала набирать силу промонополистиче-
ская тенденция. Так, если в 1908—1909 гг. кадетская фракция в
общем и целом придерживалась позиции невмешательства во вре-
мя антисиндикатской кампании, развязанной правооктябристским
думским большинством, то в 1912—1914 гг. ее взгляды измен и-
1ись. Так, в 1912 г. кадетская фракция высказалась за сохра-
нение сахарной нормировки. «Я,— заявил от имени фракции
IL Н. Кутлер,— полагаю, что сахарная нормировка совместима
пс только с интересами производства, но и с интересами потреб-
ления. Отменить нормировку было бы рискованно... На смену
правительственной нормировке почти неизбежно явился бы
частный синдикат»43. Выступая за сохранение сахарной норми-
ровки, кадеты пытались доказать, что государство, осуществляя
нормировку, якобы выступает в роли арбитра, примиряющего ин-
тересы «производителей» (ограничение производства) и «потреби-
телей» (определение предельной цены и дополнительные выпу-
ски)44. На самом же деле нормировка отвечала интересам ничтож-
ной кучки сахарозаводчиков, получавших колоссальные монополь-
ные прибыли. Недаром «Вестник сахарной промышленности» оце-
нил выступление Н. Н. Кутлера как выступление «государственно-
го человека»45.
Промонополистическую в основе своей позицию заняли кадеты
и в ходе обсуждения вопроса о монополиях в нефтяной промыш-
ленности. «Я думаю,— заявил Г. Р. Килсвейн,— что бояться кон-
центрации капиталов в нефтяном деле совершенно неосновательно.
Нефтяное дело таково, что концентрация капитала там неизбеж-
на»46. Выступая против проектов о чисто русском нефтяном пред-
принимательстве и «национализации» нефтеносных земель в каз-
ну, кадеты высказались в поддержку законопроекта прогрессистов
о запрещении железным дорогам заниматься торгово-промышлен-
ной деятельностью47. Они считали необходимым выработать прави-
ла о сдаче нефтеносных земель частным лицам и компаниям и о
введении долевого отчисления нефти в казну за эксплуатацию уча-
стков. В марте 1913 г. кадеты вместе с прогрессистами выступили в
защиту нефтепромышленников от нападок правых, раздувавших
антисиндикатскую кампанию. Кадетская фракция предложила со-
здать парламентскую анкетную комиссию о предпринимательской
деятельности нефтепромышленников, а также проголосовала за от-
мену таможенных пошлин на нефть, чтобы помочь бакинским ка-
питалистам подавить всеобщую стачку рабочих на промыслах48.
Позиция кадетов в вопросе о монополиях в нефтяной промышлей-
8 В. В. Шелохаев
113
112
ности получила одобрение главного органа нефтяных магнатов —
журнала «Нефтяное дело»49.
В ходе антисиндикатской кампании, раздуваемой правыми, ка-
детские органы «Русская мысль» и «Речь» в принципе высказа-
лись в поддержку монополий в металлургической, топливной, са-
харной и некоторых других отраслях крупной промышленности.
Так, в 1912—1914 гг. на страницах «Речи» были опубликованы де-
сятки статей с критикой «отечественных антисиндикалистов» и
требованиями дать дорогу «новым формам производства». «Крити-
ковать и нападать на синдикаты,— писал Э. Вулих,— это значит
критиковать весь общественный порядок и способ производства,
который фатально ведет к тому, что единая предпринимательская
воля распоряжаться все большим количеством средств производст-
ва, приобретает все большую силу и значение для определенной
отрасли промышленности». Выступая против антисиндикатского за-
конодательства, Вулих считал, что власть должна предоставить
предпринимателям «самим выбирать необходимую им форму про-
изводства» и преследовать не сами синдикатские соглашения как
таковые, а лишь «злоупотребления синдикатов»50.
Менее жесткой в отношении синдикатов стала со временем и
позиция октябристов. Продолжая настаивать на необходимости
контроля со стороны правительства за деятельностью монополий,
они тем не менее все чаще стали обращать внимание на то, чтобы
чиновники при выработке правил о синдикатах и трестах «не вы-
плеснули вместе с ванной и ребенка»51.
После утверждения царем 18 апреля 1914 г. правил об акцио-
нерных обществах, правил, содержавших массу ограничительных
рогаток52, крупная торгово-промышленная буржуазия и ее идеоло-
ги выступили с резкой критикой «чиновничьего правотворчества»,
ведущего к дальнейшему обострению противоречий между крепост-
никами-помещиками и буржуазией. В этот конфликт с властью все
больше втягивались и наиболее мощные группировки консерватив-
но настроенных элементов крупной буржуазии. Чтобы как-то осла-
бить этот конфликт, особенно нежелательный накануне империа-
листической войны, царизм вынужден был в середине июля 1914 г.
отменить правила об акционерных обществах, что явилось, несом-
ненно, победой крупного монополистического капитала.
Обращая внимание на усиление промонополистических тенден-
ций среди идеологов буржуазных партий, следует вместе с тем
иметь в виду, что этой набирающей силу тенденции в 1912—
1914 гг. противостояла другая, не менее сильная, антимонополи-
стическая тенденция, имевшая широкое распространение среди
представителей немонополизированных кругов буржуазии. Так,
антимонополистическую позицию разделяло подавляющее боль-
шинство представителей земского и городского самоуправления,
которое, будучи втянутым в капиталистическую систему хозяйст-
ва, выступало тем не менее за свободную конкуренцию, усматри-
вая в ней необходимое условие своего самосохранения. Эта пози-
ция получила отражение в десятках статей, опубликованных на
114
i границах журналов «Городское дело» и «Земское дело». Считая
< индикаты и тресты «силой противообщественного характера», ав-
юры этих статей выступали за объединение и согласованность дей-
и вий земств и городов в борьбе с монополиями. «Война объявле-
на,— говорилось в одной из статей, опубликованной на страницах
• Земского дела»,— и земство и кооперация на капитуляцию не
пойдут, не могут пойти. Нужен стойкий отпор, и на первом плане
— в целях этого отпора — необходимо сплочение земских и коо-
перативных рядов»53.
Нельзя также не заметить, что по мере усиления промонополи-
с гической тенденции все резче становились выступления предста-
вителей земского и городского самоуправления, вносивших свою
киту в разжигание антисиндикатских настроений и пытавшихся
противопоставить натиску монополистического капитала систему
мер, включавших сохранение повышенного налогового обложения
крупной промышленности, предоставление льгот земствам и горо-
ым на ввоз из-за границы сельскохозяйственной техники и разно-
ю рода оборудования для торгово-промышленных предприятий, а
мкже минерального топлива, создание кооперации и развитие са-
мых различных форм кредита и т. д.54 Представители земского и
юродского самоуправления настаивали на необходимости поощри-
тсльных мер со стороны государства для развития средней и мел-
кой промышленности, занимающейся переработкой естественных
продуктов55.
Уделяя преимущественное внимание индустриализации про-
мышленности, идеологи буржуазии настаивали на необходимости
«иквидировать «ножницы» между развитием крупной промышлен-
ности и сельским хозяйством. Они считали, что основой для разви-
та производительных сил в сельском хозяйстве должно стать
। рупное помещичье хозяйство капиталистического типа, а также
насаждение мелкой крестьянской частной собственности на землю.
Н целях подъема сельскохозяйственного производства предлагалось
щювести при содействии государства комплекс мероприятий, вклю-
чавший: 1) поощрение сельскохозяйственной промышленности и
• вязанных с ней сельскохозяйственных технических производств;
2) развитие мелких крестьянских кустарных промыслов и органи-
мцию дешевого кустарного кредита; 3) открытие на местах банков
п ционерного типа; 4) создание широкой сети дешевого мелкого
» редита — долгосрочного (ипотечного), краткосрочного, переселен-
ческого, мелиоративного и т. п.; 5) передачу части средств сберега-
н’дьных касс на нужды сельскохозяйственного и мелиоративного
• редита, а также оказание широкой поддержки мелким сельскохо-
1миственным товариществам, которые должны иметь право объеди-
ни гься в крупные союзы; 6) создание широкой сети разного рода
• с.ч!>скохозяйственных союзов и кредитных коопераций; 7) устрой-
t тво опытных станций, образцовых крестьянских хуторов и т. п.;
И) снижение пошлин на сельскохозяйственные орудия, машины и
i смена; 9) распространение технического, агрономического и ком-
мерческого образования,
и*
115
Особое значение
буржуазные идеологи предавали
развитию
сельскохозяйственной кооперации, которая в рамках капиталисти-
ческой системы должна была стать могучим средством развития
производительных сил и повышения материального благосостояния
основной массы крестьян. «Для крестьян,— писал М. И. Туган-Ба-
рановский,— кооперация является незаменимым и единственно
возможным средством для поднятия их экономического благососто-
яния»56. Сельскохозяйственная кооперация, не мешая индивиду-
альной самостоятельности крестьян, позволила бы им реализовать
выгоды как крупного, так и мелкого производства, обеспечить уве-
личение доходов и уменьшение расходов на потребительские нуж-
ды, облегчить даже самым бедным крестьянским хозяйствам при-
обретение дорогостоящих сельскохозяйственных машин, удобре-
ний, получение кредита и т. д.
Рассматривая сельскохозяйственную кооперацию в отрыве от
капиталистических производственных отношений, буржуазные эко-
номисты считали ее совершенно новым типом хозяйства, принци-
пиально отличным от других существующих при капитализме хо-
зяйственных форм. Важнейшим отличием кооперации от капитали-
стического предприятия, по их мнению, являлось то, что коопера-
ция не преследует цели получения капиталистической прибыли да-
же тогда, когда в нее входят представители капитала и использу-
ется наемный труд. «Всякое предпринимательское промышленное
или торговое дело,— писал А. Н. Анцыферов,— основано на
стремлении извлечь наибольшую возможную прибыль. Всякое коо-
перативное учреждение — на стремлении поставить в возможно
лучшие условия труд. Кооперация не господствует ни над кем. И в
этом новизна кооперации как общественной формы»57. В коопера-
ции в отличие от капиталистического предприятия, как отмечал
Туган-Барановский, осуществляется принцип «социальной справед-
ливости»58.
Распространяя иллюзии о «внекапиталистическом» характере
кооперации, идеологи буржуазии рассчитывали тем самым укре-
пить позиции капитализма. «Кооперация,— писал М. Я. Герценш-

тейн,— не расшатывает, а укрепляет современный строй деревни,
препятствует объединению интересов деревни с интересами город-
ского пролетариата и тем сдерживает распространение программ
социалистических партий»59. Вот чем объясняется тот интерес и та
настойчивость, с которой буржуазные идеологи и политики призы-
вали к всемерному развитию кооперативного движения в России.
Кадеты одними из первых предприняли попытку на практике
реализовать буржуазные кооперативные идеи. На I Всероссийском
съезде представителей кооперативных учреждений, состоявшемся
16—21 апреля 1908 г. в Москве, был поставлен вопрос о необходим
мости создания Народного банка60. Однако только 3 марта 1911 г.
правительство утвердило устав Народного банка в Москве, который
представлял собой типичное акционерное учреждение с основным
капиталом в 1 млн руб., разделенном на 4 тыс. именных акций по
250 руб. 2975 акций предназначались для передачи 1240 коопера-
116
। ивным учреждениям, а 548 акций — 143 частным лицам. Учреди-
вшими банка и соответственно владельцами этих 548 акций стали
кадетски настроенные профессора и видные кооперативные деяте-
in: А. А. Мануйлов, А. А. Чупров, А. Ф. Фортунатов, А. Н. Анци-
феров, В. Я. Железнов, А. В. Васильев, В. А. Перелешин,
.11. А. Садырин и др.61 Считая, что главным источником пополне-
ния средств банка должны стать внутренние ресурсы, его учредите-
1и вступили в переговоры с западноевропейскими кооперативами,
рассчитывая на получение от них финансовой поддержки^2.
12 марта 1912 г. московский Народный банк начал свои опера-
ции. Уже к январю 1913 г. он сумел объединить 786 кредитных и
324 ссудосберегатсльных товариществ, 229 потребительских обще-
ств, 50 маслодельных артелей, 20 сельскохозяйственных обществ,
25 касс мелкого кредита, 10 различных кооперативных союзов и
(ругие кооперативные организации63. Чистая прибыль Народного
банка составляла 4583 руб. в год64.
Развитие капиталистической экономики остро поставило вопрос
о необходимости коренной перестройки всей инфраструктуры, ко-
юрая должна была обеспечить более эффективное функционирова-
ние капиталистической системы хозяйства. Идеологи и практики
буржуазии настаивали на том, что следует при любой экономиче-
ской конъюнктуре продолжать железнодорожное строительство,
шире используя при этом частный капитал. Они считали необходи-
мым пересмотреть всю правительственную железнодорожную поли-
1ику и реорганизовать МПС65 При выработке нового курса желез-
нодорожной политики, считал М. В. Красовский, следует учиты-
вать, насколько данная железнодорожная линия способна оживлять
местный край в экономическом отношении и насколько она помо-
жет использовать природные богатства данной местности66. С ана-
логичными планами коренной перестройки правительственной же-
лезнодорожной политики выступали прогрессисты и кадеты. Все
они настаивали на расширении почтово-телеграфной сети, строи-
>ельстве шоссейных и грунтовых дорог, разного рода торговых соо-
ружений, зернохранилищ и элеваторов, морских портов и речных
пристаней и т. д.
Считая расширение внутреннего рынка коренным вопросом
развития промышленности и торговли, октябристы, прогрессисты и
кадеты вместе с тем выступали за дальнейшее развитие внешней
юрговли. Они считали необходимым создать при МТиП Совет по
•кспертным делам и специальный экспертный банк для проведения
финансовых операций, связанных с интересами русской внешней
юрговли. Одновременно они настаивали на реформе консульской
службы, на необходимости внимательного изучения международ-
ных рынков. «Русские промышленники,— говорил Шингарев,—
должны знать, какие продукты, где и по каким ценам могли бы
найти себе сбыт»67. Отстаивая интересы русской промышленности
|i торговли, октябристы, прогрессисты и кадеты выступали за пере-
смотр торговых договоров с Германией, США, Китаем, Болгарией,
Сербией, за учреждение специального банка на Ьалканах и т. д.68
117
Значительное внимание буржуазные идеологи уделяли разра-
ботке «рациональной» финансовой и налоговой системы. Суть
предлагаемых ими в данной сфере реформ сводилась к пересмотру
государственного бюджета в целях сокращения расходов и отмены
непроизводительных по своему назначению ассигнований, введе-
нию прогрессивного подоходного и поимущественного обложения, а
также прогрессивного налога на наследство, постепенному пониже-
нию косвенного обложения и отмене косвенных налогов на предме-
ты первой необходимости, понижению таможенных пошлин «без
угрозы существованию и развитию русского народного хозяйства»,
обращению средств сберегательных касс на развитие мелкого кре-
дита и т. п.
В заключение следует отметить, что идеологи и политики бур-
жуазии прилагали все усилия к тому, чтобы внедрить сконструиро-
ванную ими модель «организованного» и «демократического» капи-
тализма в сознание широких масс и прежде всего рабочего класса,
служащих, технической интеллигенции, непосредственно связан-
ных с капиталистическим производством. Они призывали рабочих
к укреплению «свободной дисциплины труда», тесному сотрудни-
честву с капиталистами, мирному разрешению конфликтов между
трудом и капиталом. По их мнению, в «упорной и планомерной»
работе над подъемом производительных сил в «равной» мере были
заинтересованы как капиталисты, так и рабочие. «Это основная
реальная солидарность всех социальных сил,— писал С. А. Котля-
ревский,— участвующих в производственном процессе, гораздо су-
щественнее всех психологических антагонизмов, которые создаются
классовым положением этих слоев»69.
Одновременно буржуазные идеологи призывали интеллигенцию
коренным образом пересмотреть свое «экономическое мировоззре-
ние», признать, что содействие развитию производительных сил
есть «национальный идеал и национальное служение»70. Настаивая
на тесном сотрудничестве науки и капитала, буржуазные идеологи
считали, что это может в конечном счете привести к созданию «ра-
циональной» производственной системы хозяйства, к взаимному
приспособлению и примирению «демократии и капитализма», к ус-
тановлению в стране «классового мира»71.
Подобного рода концепции, созвучные современным теориям
конвергенции, представляли собой одну из форм апологии капита-
лизма. На деле тезис идеологов российской буржуазии о создании
некой «рациональной системы хозяйства» был направлен на то,
чтобы затушевать частнособственническую природу капитализма и
в конечном счете укрепить господство буржуазии как класса.
1	История русской экономической мыс-
ли: Эпоха империализма и буржуаз-
но-демократических революций в
России. М., 1966. Т. I, ч. II.
2	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25.
С. 53.
з Лаверычев В. И. По ту сторону бар-
рикад. М., 1967. С. 66—70.
4	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 17г
С. 407.
5	Там же. Т. 20. С. 117.
118
Ру< мысль. 1909. Кн. 1.
( 204—206.
Моск, еженедельник. 1909. 29 июля.
С 5—6.
' (я кин В. С. Из истории эконо-
мической политики царизма в
1907—1914 гг.// Ист. зап. М., 1983.
I 109. С. 25—58.
° Ченин В. И. Поли. собр. соч. Т. 16.
С 62.
I" 1ам же. Т. 21. С. 58.
11 Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты 1909 г. Сес. II. Ч.
Ill СПб., 1909. Стб. 652.
1 ( тру ее П. Критические заметки об
экономическом развитии России.
СПб., 1894. Вып. I. С. 72.
‘Промышленность и торговля. 1908.
№3. С. 132; № 2. С. 727; № 13.
( 4; № 14. С. 68; № 15. С. 143;
№ 16. С. 183; № 17. С. 225; № 19.
С 68; 1909. №2. С. 95; №15.
( 143; № 16. С. 183; № 17. С. 225;
№ 19. С. 331; 334; № 21. С. 463;
Красовский М. В. К вопросу о подъ-
еме экономических сил России:
Речь, произнесенная на съезде октяб-
ристов в Москве в октябре 1909 г. М.,
1910; Государственная дума. Третий
созыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. I.
СПб., 1908. Стб. 669—670; Государ-
сг венная дума. Четвертый созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. III. СПб.,
1913. Стб. 1320—1321.
1« Струве П. Patriotica. СПб., 1910.
С. 1*60.
и Гусан-Барановский М. И. К лучшему'
будущему: Сб. ст. СПб., 1912.
(’ 203—204.
I'1 Рус. ведомости. 1909. 24 марта.
и Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. И. Ч. III. СПб.,
1910. Стб. 654.
’" Там же. Сес. I. Ч. II. СПб., 1908.
Стб. 2898—2899.
,м Красовский М. В. Указ. соч. С. 23.
Гам же. С. 19.
ч Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. III.
СТб. 9.
В Гам же. Сес. II. Ч. III. Стб. 665.
Л Там же. Сес. III. Ч. 111. СПб., 1910.
Стб. 461.
‘ Кризис самодержавия в России,
1896—1917 гг. Л., 1984. С. 418.
Л Промышленность и торговля. 1909. №
19. С 331.
76 Государственная дума. Четвертый со-
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. III.
СПб., 1913. Стб. 236.
Дякин В. С. Указ, соч. С. 25—58.
•я Изв. Союза 17 октября. Первый вы-
пуск. Вторая серия. М.,	1910.
С. 8-9.
29 Там же.
зо Право. 1909. № 35. Стб. 1881;
Каминка А. И. Предприниматель-
ские союзы. СПб., 1909; Гольдш-
тейн И. М. Синдикаты и тресты и
современная экономическая полити-
ка. М., 1912; Он же. Экономическая
политика. М., 1913. Вып. I.
31	Труды Вольно-экономического обще-
ства. М., 1911. Т. I, кн. I.
32	Речь. 1908. 2 мая.
зз	Изв. Союза 17 октября. Седьмой вы-
пуск. Первая серия. М., 1908. С. 203,
34	Каменский П. В. Значение торгово-
промышленных трестов на Западе и
у нас. М., 1909. С. 8.
35	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. III. Стб.
652—653.
36	Там же. Стб. 681.
37	Каменский П. В. Указ. соч. С. 66.
38	Там же. С. 71—72.
39	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. III. Стб.
350.
40	Там же. Стб. 667.
41	Туган-Барановский М. И. Основы по-
литической экономии. СПб., 1911.
С. 299.
42	Слово. 1908. 22 апр.
43	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. V. Ч. II. СПб.,
1912. Стб. 2257.
44	Гефтер М. Я. Из истории монополи-
стического капитализма в России:
(Сахарный синдикат) // Ист. зап.
М., 1951. Т. 38. С. 121.
45	Вестн. сахарной промышленности.
1912. № 13. С. 469—470.
46	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. V. Ч. III. Стб.
1146.
47	Речь. 1912. 25 нояб.; Государственная
дума. Третий созыв: Стеногр. отчеты.
Сес. V. Ч. III. Стб. 1161 — 1164.
48	Гефтер М. Я. Топливно-нефтяной
голод в России и экономическая по-
литика третьеиюньской монархии //
Ист. зап. М., 1964. Т. 83. С.
99—101, 111, 115.
49	Нефтяное дело. 1913. № 9. С. 23.
50	Речь. 1913. 13, 16 марта.
51	Голос Москвы. 1913. 8 марта, 17 мая.
52	Дякин В. С. Указ. соч. С. 55—57.
53	Земское дело. 1914. № 8. С. 560.
54	Городское дело. 1914. № 6; Земское
дело. 1914. № 6.
55	Красовский М. В. Указ. соч. С. 23;
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. III. Стб.
352.
56	Туган-Барановский М. И. Социаль-
ные основы кооперации. М., 1916.
С. 345.
57	Аниыферов А. Н. Очерки по коопера-
ции: Сб. лекций и ст., 1908—1914
гг. М., 1915. С. 30—31.
58	Туган-Барановский М. И. Указ, соч,
С. 96, 104.
119
59	Герценштейн М. Я. Аграрный вопрос
в программах различных партий //
Аграрный вопрос: Сб. ст. М., 1907. Т.
II. С. 120.
60	Всероссийский съезд представителей
кооперативных учреждений в Моск-
ве, 16—21 апр. 1908 г.: Труды, из-
данные бюро московского союза по-
требительных обществ. М., 1908.
С. 259, 262.
61	Городское дело. 1911. № 24. Стб.
1775—1776; Рус. ведомости. 1912.
28 марта.
62	Труды Первого Всероссийского съез-
да деятелей по мелкому кредиту и
сельскохозяйственной кооперации в
63
64
65
66
67
68
69
70
71
С.-Петербурге, 11 — 16 марта 1912 г,
СПб., 1912. С. 16.
Земское дело. 1913. № 8. Стб. 691.
Там же. Стб. 692.
Красовский М. В. Указ. соч. С. 24.
Там же. С. 26.
Государственная дума. Третий созыв"
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. III. Стб.
12.
Рус. ведомости. 1912. 3 марта; Прое-
мы тленность и торговля. 1913. № 7.
С. 303.
Слово. 1909. 9 янв.
Рус. мысль. 1909. Кн. I. С. 204—206.^
Рус. молва. 1912. 5 дек.
Глава пятая
БУРЖУАЗНЫЙ НАЦИОНАЛИЗМ
ПРОТИВ ПРОЛЕТАРСКОГО
ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМА
*
В рамках буржуазной методологии можно условно вы-
u |ить два направления в трактовке национального вопроса: идеа-
чис । ически-метафизическое и объективистски-позитивистское.
Представители первого, «веховского», направления утверждали,
•по «нация есть понятие духовное», «национальность мистична»,
народ — мистический организм» и т. п. «Исходя из предпосылок
мистического реализма,— писал С. Н. Булгаков,— мы должны
мыслить и чувствовать национальность лишь как некоторое суб-
< i акционное бытие, существующее прежде сознания ... Мы сознаем
<гбя членами нации, потому что мы реально принадлежим к ней,
। ак к живому духовному организму. Это наша принадлежность
юнсршенно не зависит от нашего сознания: она существует и до
него и помимо него и даже вопреки ему»1. В таком же духе поня-
то «нация» и «национальность» трактовали Н. А. Бердяев,
II, Б. Струве, С. Франк и др.2
Второе направление представлял П. Н. Милюков. В его конс-
пектах лекций «Национальность и раса», «Национальность и го-
• \царство», впервые введенных в научный оборот В. П. Булда-
ковым и С. В. Кулешовым, была предпринята попытка диффе-
ренцировать понятия «нация» и «национальность». Так, раскры-
вая содержание понятия «национальность», Милюков выделял
p i ( компонентов: язык, религия, территория, «общая цель», «ис-
юрия и предания». Но перечислив эти компоненты, Милюков
«ем не менее подчеркивал, что национальность — это «культур-
но социальная группа», «объединение идеальной ценности», ко-
юрое через свою интеллигенцию отражает «национальную ду-
му»3. Как видно, попытка Милюкова конкретизировать поня-
1ие «национальность» сразу же привела его к гипертрофии
। ультурно-социальных и особенно духовных факторов, что, не-
сомненно, сближало его с представителями «веховского» направ-
|сния. Аналогичная позиция была характерна и для таких кадет-
1» их специалистов по национальному вопросу, как Ф. Ф. Кокош-
। пн, В. М. Гессен, Б. Э. Нольде и др. Так, Нольде определял «на-
циональность» как культурную ценность4. Понятие же «нация»
Милюков характеризовал как «совокупность граждан одного поли-
1ического тела»5, а В. М. Гессен — как «общность известных куль-
турных форм»6
121
По существу буржуазные идеологи рассматривали нацию ка>
некую внеисторическую, внеэкономическую и внеклассовую кате
торию. «Нация,— подчеркивал Н. А. Бердяев,— выше крестьянст
ва, пролетариата, интеллигенции, бюрократии, буржуазии, дворян
ства»7. Подход к нации как к некой вневременной духовной суб
станции на деле вел к отрицанию или максимальному затушевыва
нию социально-классовой основы национально-освободительной
движения. Отсутствие единого методологического подхода к опре
делению содержания понятия «нация» характерно не только длз
буржуазной идеологии начала XX в., но и для современной запад
ной социологии и политологии. «После длительного изучения в те
чение многих лет книг, а также реальной жизни,— пишет чле>
Британской академии Сетон-Уотсон,— я пришел к выводу, что не
возможно дать точного определения ни для национализма, ни дл5
нации»8.
В условиях конкретной российской действительности, где наци
онализм был возведен в ранг государственной политики, идеолоп
буржуазии пытались теоретически разработать собственный вари
ант теории национализма, который должен был соответствоват]
интересам буржуазии как класса. Выступая за установление «клас-
сового мира» в стране, за мирное реформистское решение социаль-
но-политических вопросов, буржуазные идеологи понимали, чтс
«зоологические» формы и «ассирийские» методы казенного нацио
нализма вели к обострению национальных антагонизмов, к рост)
масштабов национально-освободительного движения и в конечнол-
счете к распаду «единой и неделимой» Российской империи. «Тор-
жествующий ныне официальный национализм,— писал Струве,—
прокладывает путь не к национально-государственному объедине-
нию, в к национальному автономизму и федерализму. Он не соби-
рает, а дробит государство»9. Антитезу казенному национализм)
самодержавия; подрывающему «идею Российской империи как ве^
ликодержавного целого»10, буржуазные идеологи усматривали не i
отрицании национализма как такового, а в замене его так называ-
емым «внеклассовым» буржуазным национализмом. «Все мы,—
писал Бердяев,— хотим положить в основу общественного миросо^
зерцания идею нации взамен идеи интеллигенции и классов»11.
В качестве модели «творческого» решения национально-коло-
ниального вопроса идеологи российской буржуазии брали политику
английской империалистической буржуазии. «Идеалом, к которому
должна стремиться в России русская национальность, по моем}
глубокому убеждению,— подчеркивал Струве,— может быть лиш11
такая же свободная и органическая гегемония, какую утвердил за
собой англосаксонский элемент в Соединенных Штатах Северной
Америки и в Британской империи»12. Высоко оценивал политик}
английской буржуазии в национально-колониальном вопросе П. Н
Милюков. «Есть империалистическая политика и политика. Та им-
периалистическая политика, которую ведет империалистическая
Англия, разве похожа на нашу! Завидно становится, когда читаегш
о культурных методах английской колониальной политики, умею-
122
щей добиваться скрепления частей цивилизованными, современны-
ми средствами»13.
В условиях российской действительности «веховцы» прямо и
откровенно проповедовали лозунги великорусского национализма.
Разделяя народности, населяющие Российскую империю, на «де-
ржавные» и «недержавныс», Струве писал о том, что Россия «есть
национальное русское государство», а «русская народность — де-
ржавная народность». «Великому народу, создавшему могущест-
венное государство,— подчеркивал Струве,— нс только нравствен-
но приличествует, но и интересам его здоровья отвечает лишь от-
» рытый, мужественный, завоевательный национализм, провозгла-
шающий и осуществляющий свободное состязание национально-
с гей. Не ради гуманности, нс из соображений справедливости рус-
ский народ должен держаться такой политики, а из чувства нацио-
нального самосознания и самоутверждения, из здорового нацио-
нального эгоизма»14. Проповедуя «здоровый национальный эго-
изм», Струве считал, что «русской национальности должна при-
надлежать гегемония в России»15, что она должна открыто прово-
зить в жизнь «национализм англосаксонского типа», который «не
поится соперничества, сознательно задается прозелитизмом, пото-
му что он верит в то, что он не растворится в море чужеродных
uicmchtob, а претворит их в себя и, во всяком случае, рядом с ни-
ми окажется более крепким и стойким»16. В ассимиляторской по-
литике Струве видел единственный путь к росту и укреплению
• державной» национальности.
Националистическая позиция Струве всецело разделялась Бер-
дяевым, Булгаковым, Франком, Котлярсвским, Голубевым и мно-
гими другими «веховцами»17. Так, Булгаков писал, что Россия
читается и останется русским государством при всей своей много-
племенное™ даже при проведении самого широкого национального
равноправия»18. «Мы полагаем,— заявлял Голубев,— что, только
подняв русскую национальность как державную, подняв ее внут-
реннее чувство, ее самосознание, ее настроение и дух, достигнем
мы и того, что будут подняты в своей равноправности и другие на-
циональности»19.
«Веховский» тезис о «державной» государственной нации ав-
юматически снимал i повестки дня вопрос о необходимости поли-
ншеского равноправия всех народностей. Недаром «веховцы» на-
< шивали на сохранении соперничества и состязания между нацио-
нальностями, считая их требованиями «национальной гигиены»20.
Но откровенно националистические и великодержавные «вехов-
• кис» лозунги, идейно подкреплявшие национальную политику са-
модержавия, мешали либеральным политикам налаживать контак-
|ы с буржуазией нерусских народов и вызывали с их стороны есте-
• । венный протест. Они полагали, что позиция «веховцев» может
привести к отталкиванию национальных отрядов либеральной бур-
♦ уазии от русской либеральной буржуазии, к развалу «единой и
неделимой» Российской империи. Именно поэтому Милюков и его
единомышленники выступали против крайностей «веховского» ве-
123
ликодержавного национализма. Вместе с тем их критика «вехов-
цев» носила не принципиальный, а скорее платонический харак-
тер. Теоретически разделяя многие «веховские» идеи по нацио-
нальному вопросу, Милюков и его сторонники призывали Струве
«укоротить бурные чувства», ибо «мы рискуем остаться с нашим
национальным лицом по ту сторону культуры». При этом Милю-
ков пытался убедить буржуазных националистов нерусских наро-
дов в том, что «веховские» настроения не свойственны кадетской
партии, а являются наносными явлениями, возникшими в «гнилой
атмосфере современной общественной реакции»21.
Если в открытой печати Милюков «журил» Струве за его пря-
молинейность в национальном вопросе, то в черновых конспектах
своих лекций, не предназначавшихся для публикации, он дал раз-
вернутое понимание политической сущности национализма. Отме-
тив, что «всякий национализм тяготеет к национальной исключи-
тельности», что он «может подчас принимать крайне уродливые
формы шовинизма», Милюков подчеркнул, что национализм пред-
ставляет собой одно из важных средств сохранить «исторические
устои» и способ воздействия на массы с целью отвлечения их от
«великих социальных и политических задач»22. По мнению Милю-
кова, «национализм есть такое понимание национального вопроса,
при котором свойства национальности, приобретенные историей,
считаются неизменными и вечными, превозносятся за счет особен-
ностей других национальностей и кладутся в основу всей внутрен-
ней политики страны»23. В конечном счете великодержавный
национализм противопоставляет себя: «1) развитию и прогрессу;
2) равноправию народностей (во имя державной народности,
во имя захватов и завоеваний); 3) космополитизму и интернацио-
нализму»24.
Какую же альтернативу предлагал Милюков официальному и
великодержавному национализму? Отождествив понятия нацио-
нальности и государственности, он выделил три возможных вари-
анта решения национального вопроса: 1) «национальное государст-
во»— национальность и нация совпадают, т. е. государство опира-
ется на единый социальный союз граждан; 2) «государственная на
ция» (Швейцария, Америка); 3) «государство национальностей»—
государственная организация, опирающаяся на национальные сою-
зы на одинаковых правах (Австро-Венгрия)25. По мнению Милю-
кова, существовали два возможных пути объединения националы
ностей в едином государстве: ассимиляция и свободное сожительст-
во. Отвергая политику ассимиляции, которая еще нигде не удава
лась и приносила только вред, Милюков настаивал на необходимо
сти мирного сожительства национальностей в рамках единого госу
дарства. «Вот почему,— подчеркивал он,— идее национальной
русского государства мы противопоставляем идею российской госу-
дарственности»26. Исходя из данного тезиса, Милюков считал по
литически вредным выставлять в рамках «разноплеменного госу
дарства» лозунг «национального русского государства», который н<
деле означает стремление «державной» народности подчинить себ<
124
недсржавные» народности. «Русский народ,— отмечал Милю-
юн,— перестав быть “господствующей нацией4*, ничего не потеря-
г г, ибо ничего не имел, а только выиграет государство». Поэтому
и <ся «государственной нации», по мнению Милюкова, вполне мо-
жет осуществиться только в «государстве национальностей»27.
В принципе не отказываясь от самой идеи национализма, но
выступая против крайних форм его проявления, Милюков выдви-
ыл собственную теоретическую модель решения национального
вопроса. Системообразующим элементом этой модели являлась
идея космонационализма, суть которой сводилась к следующему,
('читая, что «национализм — есть провинциализм в наше время»,
что «односторонняя гордость своей культурой, предпочтение своей
общности есть жалкая ограниченность», Милюков подчеркивал,
Mio «космополитизм имеет свои хорошие стороны как знание, как
стремление приобщиться в мировой жизни». Вместе с тем по его
мнению, «нельзя стряхнуть с себя национальность». Да и делать
»то не нужно, ибо «дифференциация наций необходима, чтобы
i.i гь основу для организации человечества». Поэтому целесообраз-
нее синтезировать национализм и космополитизм. «Космо-нацио-
нализм,— писал Милюков,— как нечто среднее между националь-
ностью и человечеством — это, если не решение, то путь к реше-
нию, в котором права национальности и интересы культуры не по-
жертвованы одно другому»28.
Милюковская модель решения национального вопроса, как
1 праведливо подчеркивают В. П. Булдаков и С. В. Кулешов, пред-
11 л вл яла собой более совершенную и закамуфлированную форму
национализма, форму манипулирования общественным сознанием
нерусских народов в интересах российской либеральной буржуа-
ши29. С одной стороны, космонационализм отражал новейшую по-
штику западноевропейской империалистической буржуазии в об-
мети национально-колониального вопроса, а с другой — он, не-
сомненно, являлся уступкой великодержавному шовинизму. Неда-
ром в милюковских конспектах лекций присутствует восхищение
могучей ассимиляционной силой Америки», которая «переплавля-
 । все национальности в одну американскую нацию»30. Но в отли-
чие от Струве Милюков отстаивал более гибкие методы решения
национального вопроса, в основе которых лежала идея мирного со-
жительства различных национальностей, населяющих Российскую
империю. По его мнению, такое мирное сожительство националь-
ностей в рамках единого государства должно было в конечном сче-
IC привести к мирной ассимиляционной переплавке различных на-
циональностей в единую буржуазную нацию.
Важно подчеркнуть, что те расхождения в трактовке нацио-
нального вопроса и путей его решения, которые имели место в
рамках буржуазно-либеральной идеологии, ни в коей мере не ме-
шали «веховскому» и милюковскому направлениям выступать еди-
ным фронтом против идеологии пролетарского интернационализма,
ha тенденция красной нитью проходит через все работы буржуаз-
ных теоретиков и политиков. Об этом писали и Булгаков, критико-
125
вавший «Манифест Коммунистической партии» К. Маркса и Ф.
Энгельса за стремление направить рабочее движение на «ложный
путь интернационализма», и Струве, обвинявший РСДРП в «без-
личности» и «бесцветности» в национальном вопросе, и Трубец-
кой, отождествлявший космополитизм с интернационализмом и
считавший их «разрушительной силой»31. Борьба буржуазных иде-
ологов против пролетарского интернационализма в условиях
российской действительности была направлена на раскол единст-
ва многонационального российского пролетариата32. Либераль-
ная буржуазия гораздо больше боялась объединения пролетариа-
та на основе интернационализма, чем реакции с ее казенным на-
ционализмом.
Теоретические концепции либералов по национальному вопро-
су легли в основу национальных программ буржуазных партий.
Причем по мере усиления контрреволюционности либеральной
буржуазии менялось и содержание ее программных установок. На-
помним, что до революции 1905—1907 гг. в программе Союза ос-
вобождения фигурировал лозунг права народов на самоопределе-
ние. Это же требование было внесено в программу, которая была
принята на конференции оппозиционных и революционных пар-1
тий, состоявшейся в сентябре 1904 г.33 Во время конференции рус|||
ские либералы установили контакты с представителями ряда наци-
ональных организаций. Так, с финнами были начаты переговоры
относительно конституционных прав Финляндии, а с поляками —I
об условиях автономии Польши, которая уже в то время мыслил!
лась освобожденцами лишь в рамках «единой и неделимой импе-
рии»34. Следует также отметить, что позиция левого крыла Союза
освобождения по национальному вопросу была неприемлема дл$|
представителей земского либерализма, которые на своем ноябрь-||
ском съезде 1904 г. высказались за распространение местного само-1
управления на всю территорию России3^.
Под влиянием революционных событий 1905 г. левые освобож-!
денцы вынуждены были на несколько градусов повысить свои тре-
бования в национальном вопросе, рассчитывая при помощи такого
тактического хода привлечь на свою сторону представителей либе-
ральной интеллигенции нерусских народов и расширить тем самым
фронт оппозиционного движения. Так, во время встречи с предста-
вителями украинской интеллигенции, состоявшейся накану н
III съезда Союза освобождения, левые освобожденцы не возражал
против федеративного устройства государства и национально-тер-
риториальной автономии36. Но на самом съезде под давлением зем
ских либералов они согласились на исключение из программы пун
кта о федерации и ограничили требование областной автономии
признав ее в виде исключения только для Польши, Литвы, Зака^
казья и Украины. Другие же национальности получали право лишм
на «свободное культурное самоопределение» и употребление родне
го языка в начальных школах и местных учреждениях37.
Тем не менее и эта ограниченная программа «Союза освобол
дения» вызвала резкую критику со стороны П. Б. Струве. «В пунк
126
тс об областном самоуправлении,— писал он,— мы считаем непра-
вильной постановку на одну доску Польши, Литвы, Малороссии и
Закавказья». Если Польша, по мнению Струве, с самого начала
должна быть поставлена в такое же правовое положение, как и
Финляндия, то это «совершенно неприемлемо к таким областям
России, как Закавказье и тем более Литва и Малороссия»38. При
этом следует также иметь в виду, что автономию Польши и Фин-
ляндии Струве понимал не как признание за ними права на поли-
тическую независимость, а как автономию в пределах единого рос-
сийского государства. В связи с этим вызывает возражение утверж-
дение биографа Струве Р. Пайпса о том, что Струве якобы «был
склонен признавать автономию, а может быть, даже независимость
Финляндии и Польши»39.
Рост национально-освободительного движения и радикализация
пробований либеральной буржуазии нерусских народов вызывали
явную тревогу со стороны великорусских либералов, начавших по-
c. гепенно свертывать свои лозунги по национальному вопросу. Так,
и мае 1905 г. состоялся русско-польский съезд, на котором присут-
(гвовали представители русских либералов и польских буржуазных
партий. Под давлением польских делегатов было принято решение,
в котором признавалась необходимость «автономного строя в Коро-
iCBCTBC Польском». Однако съезд отказался от какой-либо конкре-
1изации пределов автономии Польши «до времени всесторонней
разработки этой проблемы»40. Безрезультатно закончились и по-
следующие встречи с поляками. На съезде земских и городских де-
ятелей, состоявшемся 6—8 июля 1905 г. в Москве, украинские и
грузинские буржуазные националисты высказались за федератив-
ное государственное устройство России. Однако рассмотрение этого
вопроса было также отложено41.
Понимая, что оттягивать до бесконечности обсуждение нацио-
нального вопроса нельзя, идеологи великорусской либеральной
буржуазии приняли решение вынести его на обсуждение сентябрь-
ского земско-городского съезда 1905 г. Основные теоретические по-
зиции великорусских либералов по национальному вопросу были
обстоятельно изложены в докладе Ф. Ф. Кокошкина «О правах на-
циональностей и децентрализации». Исходной идеей доклада, раз-
юляемой представителями различных направлений и течений в
русском либерализме, была идея сохранения во что бы то ни стало
унитарного устройства Российской империи. Выдвигая лозунг со-
хре нения «единой и неделимой» империи. Кокошкин самым реши-
ц ^ным образом высказался против принципа политического само-
01 еделения наций. «Реальное классовое значение либеральной
|<1 1жды к принципу политического самоопределения наций,— пи-
са В. И. Ленин,— одно и только одно: национал-либерализм, от-
11 лвание государственных привилегий великорусской буржуа-
п »42. Именно в отрицании права народов на политическое само-
01 еделение ярко проявилась антидемократическая сущность вели-
м усской либеральной буржуазии в национальном вопросе. «Во'*’
Г; • — подчеркивал В. И. Ленин,— один из корней национализма и
127
шовинизма кадетов — не только Струве, Изгоева и других от-
кровенных кадетов, но и дипломатов кадетской партии вроде
Милюкова»43.
Выражая точку зрения всех великорусских буржуазных нацио-,
налистов, Кокошкин высказался против федеративного устройства <
государства, считая, что это требование вообще находится «вне об-
ласти практической политики». Ни сам Кокошкин, ни другие бур-
жуазные идеологи, мировоззрение которых было пронизано идеями
великодержавной государственности, даже не допускали мысли о
том, чтобы «отдельные местности, обладающие собственными зако-
нодательными, административными и судебными органами», могли
осуществлять самостоятельную государственную политику без «ка-
кого-либо участия центральных органов». В представлении Кокош-1
кина это был прямой путь к расчленению «единой и неделимой
Российской империи»44. Этой же позиции придерживался Кокош-1
кин и другие кадетские юристы и после февраля 1917 г.45
В абстрактно-теоретическом плане Кокошкин ставил и вопрос о
местной автономии. По его мнению, вопрос об автономном устрой-1
стве представляется «еще далеко не вполне выясненным; при на-
стоящих условиях политической жизни мы знаем в этом отноше-|
нии лишь требования отдельных общественных групп и партий, нсц
не желания всего населения»46. Кроме того, продолжал он, нельзя
не учитывать, что «практическая постановка вопроса о разделении
России на автономные области и о предоставлении автономии от-1
дельным областям одновременно с вопросом об изменении формы
правления угрожает серьезной опасностью самому делу политиче-1
ской и гражданской свободы в нашем отечестве... Несомненно, что
вопрос о пределах и формах автономии и в особенности о границах
автономных областей вызовет острые разногласия и может усилить
национальную, рознь»47. Из этих рассуждений, естественно, следо-
вал практический вывод: «Вопрос об областной автономии не мо-
жет быть окончательно разрешен ранее общего политического ос-
вобождения»48. И только «после установления прав гражданской
свободы и правильного народного представительства с конституци-
онными правами для всей империи должен быть открыт законный
путь для установления местной автономии»49.
Несмотря на то, что Кокошкин считал-вопрос об автономии на-
ходящимся в данный момент «вне практической политики», тем н.
менее он счел необходимым сделать ряд существенных оговорок,
ограничивающих автономию. Во-первых, после политического ос-
вобождения страны автономия должна была вводиться постепенно,
по мере «выяснения потребностей в ней местного населения и есте-
ственных границ автономных областей». Причем для введения ав-
тономии каждый раз требовалось издание «особого имперского ука
за об образовании той или иной автономной области». «Местная
автономия,— отмечал Кокошкин,— не нарушает государственной'
единства, если она устанавливается общегосударственным законом
определяющим ее границы»50. Имперским законом определялись
как пределы автономии, так и разграничительные функции между
128
«иннеимперским и местным законодательным собранием. Во-вто-
рых, принятые местными представительными собраниями законы
moi in получить юридическую силу только в том случае, если они
<>ы in утверждены представителями центральной власти51. При та-
• он постановке вопроса речь по существу шла о распространении
и.। автономную область лишь принципов местного самоуправления.
Недаром Кокошкин неоднократно подчеркивал, что «областная ав-
1ОН0МИЯ и местное самоуправление суть явления одного и того же
порядка», что автономия всего лишь «высшая ступень развития
м i гного самоуправления»52.
Исключение из общего правила, по мнению Кокошкина, co-
il.шляла только Польша, вопрос об автономии которой считался
вопросом практической политики. Предполагалось, что сразу же
по установлении общеимперского демократического представи-
। п»ства с конституционными правами» Польша будет выделена в
•особую автономную единицу с сеймом, избираемым на основании
всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, при условии
(Охранения государственного единства империи»53. При этом из
компетенции сейма исключались: бюджет, внешняя политика, же-
н тыс дороги, почта, телеграф и телефон. Что же касается зако-
• н»н, издаваемых самим сеймом, то они подлежали утверждению
Царем. В роли посредника между царем и сеймом выступал статс-
п крстарь, ответственный перед сеймом. Во главе управления в
По н>ше находился наместник, назначаемый царем54.
Подобные оговорки свидетельствовали о том, что в ближайшей
перспективе вопрос об автономии автоматически снимался с пове-
гки дня. В данный момент реальным лозунгом, по мнению Ко-
кошкина, должно было стать требование культурного самоопреде-
1Г1Н1Я народностей, входивших в состав Российской империи. Под
ним требованием Кокошкин прежде всего понимал предоставление
• Цж юй народности права пользования родным языком во всех сфе-
рах общественной жизни, основание учебных заведений, имеющих
нс 1ью сохранение и развитие языка, литературы и культуры.
Всякие стеснения в этой области по отношению к народностям, не
имеющим сил развивать собственную национальную культуру,—
отмечал Кокошкин,— лишь замедляют и осложняют естественный
мирный процесс слияния их с преобладающими народностями; по
отношению же к народностям более развитым и сильным приво-
ди к противоположным своей цели результатам, вызывают с
их стороны ожесточенный отпор и сепаратистские стремле-
ния»55. Декларируя лозунг культурного самоопределения, Ко-
• ошкин вместе с тем высказался за сохранение господствующего
юсударственного языка, что в сущности означило отказ от равно-
правия языков.
Решения сентябрьского земско-городского съезда по националь-
ному вопросу легли в основу национальных программ буржуазных
партий. Общими требованиями, характерными для всех программ,
пилились: унитаризм, культурное самоопределение, сохранение го-
»единственного языка.
У II В Шелохаев
129
Вместе с тем между национальными программами буржуазных
партий имелись и некоторые расхождения. Так, кадеты включил»
в свою программу два пункта, которые были приняты еще на сен-
тябрьском земско-городском съезде. «После установления прав
гражданской свободы и правильного представительства с конститу-
ционными правами,— говорилось в параграфе 24 программы,—
для российского государства должен быть открыт правомерный
путь в порядке общегосударственного законодательства для уста-;
новления местной автономии и областных представительных собран
ний, обладающих правом участия в осуществлении законодатель-
ной власти по известным предметам, соответственно потребности;
населения». В следующем, 25 параграфе говорилось о предоставле-
нии автономии Польше «немедленно по установлении общеимпер-
ского демократического представительства с конституционными
правами»56. Как отмечалось, кадеты считали реализацию этрЦ
программных положений делом далекого будущего. Но в данной
ситуации они играли чисто пропагандистскую роль и использова-
лись кадетами для того, чтобы удержать под своим идейно-полити 4
ческим влиянием представителей национальной либеральной бур-
жуазии. Одновременно эти пункты являлись своеобразной «а хил!
лесовой пятой»’ кадетов и широко использовались черносотенцами
и октябристами для обвинения в стремлении расчленить «единую и
неделимую» Россию.
В свою очередь, октябристы самым категорическим образом вы-
ступали против идеи автономии вообще, в том числе и автономии
Польши, считая, что автономия будет «первым шагом к федера-
тивному устройству России»57. Поэтому в своей программе октяб
ристы не шли дальше требования распространить местное самоуп
равление на всю территорию России. Аналогичной точки зрения по
вопросу об автономии придерживались и прогрессисты.
Важно подчеркнуть, что теоретические и программные установ
ки буржуазных партий по национальному вопросу довольно резц<
контрастировали с их позицией в финляндском, польском, еврей
ском и украинском вопросах, которые в 1907—1914 гг. оказались'!!
центре идейно-политической борьбы.
Известно, что после поражения революции 1905—1907 гг. ца
ризм предпринял контрреволюционный поход против свободы и нс
зависимости Финляндии. Целью этого похода являлось полно
уничтожение финляндской конституции, которая защищала «прав
финляндцев от произвола русских самодержцев», а также «урав,
нение Финляндии с прочей Россией в бесправии исключительны'
положений»58. 17 марта 1910 г. Столыпин внес в III Думу проеф
«О порядке издания касающихся Финляндии законов и постанов
лений общеимперского значения»59, проект, который ограничива.
права финляндского сейма рамками «булыгинской конституции»6!
Националистическая политика царизма была всецело одобрен,
и поддержана октябристами. Запросы фракции октябристов и вы
ступления их лидеров во время обсуждения правительственного за
конопроекта об общеимперском законодательстве в мае 1910 i
130
свидетельствовали о том, что программное требование «Союза
17 октября» о предоставлении Финляндии права на «известное ав-
тономное государственное устройство» являлось фикцией. На деле
же подавляющее большинство фракции октябристов выступило
против автономии Финляндии, отстаивая принцип одностороннего
законодательства, согласно которому финляндский сейм получал
весьма ограниченное право давать лишь свои заключения, которые,
в сущности, не имели никакой реальной законодательной силы.
Характерно, что во фракции октябристов нашлось всего лишь
19 человек, которые перед окончательным голосованием прави-
1сльственного проекта 28 мая 1910 г. высказались против его при-
нятия. От имени этих «стыдливых» октябристов было внесено за-
явление, в котором говорилось, что, «признавая необходимость об-
ще имперского законодательства, но при непременном условии со-
хранения полной самостоятельности Финляндии во внутренних ее
делах и, признавая, что проект в том виде, как он принят Думой,
несомненно, противоречит высказанному пожеланию, все они бу-
дут голосовать против проекта»61. Однако подавляющее большин-
»гво членов октябристской фракции вместе с правыми проголосовав
hi за правительственный законопроект.
Прежде чем перейти к рассмотрению позиции кадетов по отно-
шению к правительственному законопроекту, напомним, что те
контакты, которые установились между Милюковым и представи-
।елями финских партий в период Парижской конференции 1904 г.,
расширились и укрепились в последующий период. По признанию
стих кадетов, «во время первой революции между демократиче-
ской русской общественностью и финляндскими деятелями сущест-
вовали наилучшие отношения»62. Как уже отмечалось в первой
। заве, финская либеральная буржуазия оказывала известную мате-
риальную поддержку кадетской партии. Так, при ее поддержке с
января 1908 г. по 25 июня 1910 г. издавался журнал «Финляндия».
В нем принимали участие 16 членов ЦК кадетской партии, мирно-
обновленцы М. М. Федоров и князь Г. Н. Трубецкой, а также вид-
ные финские общественные деятели Л. Мехелин, А. В. Игельстром
и К. Ф. Игнациус. Журнал выходил под редакцией члена ЦК каде-
1ов Д. Д. Протопопова.
21 октября 1909 г. при ЦК кадетской партии была создана в
составе П. Н. Милюкова, А. И. Шингарева, Д. Д. Протопопова,
В. Д. Набокова и В. М. Гессена специальная комиссия по финлянд-
СКому вопросу63. В ноябре 1909 г. он был вынесен на обсуждение
партийной конференции. В своем выступлении Милюков говорил: в
о ( ношении Финляндии «мы должны оставаться на точке зрения
1905 г.», т. е. требовать восстановления конституции. Вместе с тем
он предложил уточнить 26-й параграф кадетской программы64 в
плане «составления списка тех вопросов, которые подлежат рас-
смотрению и финляндских, и имперских законодательных учреж-
дений». Милюков внес на рассмотрение конференции две резолю-
ции. «Конференция,— говорилось в первой из них,— признает не-
обходимым, чтобы проект законодательного акта, перечисляющего
131
общие для Империи и Великого Княжества законы и устанавлива-
ющего порядок их законодательного разрешения, был предложен
на решение не одних только русских законодательных учреждений,
но и финляндского сейма в установленном сеймовым уставом по-
рядке». По существу, в этой резолюции, единогласно принятой
конференцией, была сформулирована идея «параллельного законо-
дательства», с которой затем Милюков выступил в III Думе. Суть ее
сводилась к выработке компромиссного решения, которое позволи-
ло бы «примирить» царское самодержавие и финскую либеральную
буржуазию. Вторая резолюция носила более общий, пропагандист-*
ский характер и предназначалась для публикации в печати. «Кон-
ференция полагает,— отмечалось в ней,— что изменение существ
вующих отношений между Россией и Финляндией должно быть
произведено с соблюдением законодательных прав финляндского
сейма». По решению конференции при ЦК была создана во главе с
Ф. Ф. Кокошкиным новая комиссия по финляндскому вопросу65.
Играя роль «примирителей», кадетское руководство призывала
«не спешить с яркими выступлениями в Думе по финляндскому
вопросу»66. Комиссия при ЦК также не спешила приступать к его
разработке. Выступая 13 декабря 1909 г. на заседании МО ЦК, Ко-»
кошкин признал, что к «решению вопроса (имеется в виду фин-
ляндского.— В. Ш.) не подготовлены»6'.
15 марта 1910 г., т. е. на другой день после внесения в III Ду-1
му правительственного законопроекта, состоялось заседание кадет-1
ской фракции. Милюков, как всегда, наметил для фракции меже-
умочную линию поведения: с одной стороны, она должна была вы-
сказаться за отклонение правительственного законопроекта без пе-
редачи его в думскую комиссию, а с другой — понимая, что право-
октябристское большинство проголосует за передачу законопроекта
в комиссию, войти в состав последней. За участие в комиссии вы-
сказалось большинство фракции. В ходе обсуждения правительств
венного законопроекта в III Думе основной смысл выступлений ка-»
детских лидеров сводился к доказательству довольно простой мыс-
ли: финляндский вопрос лучше всего решать «законными средства-|
ми», не прибегая к «ассирийским методам», провоцирующим фин-
нов на активные ответные действия. «За этим законом,— говорил
Милюков,— последует ненависть, злоба, отчаяние и борьба, за
борьбой последует необходимость репрессий, а за репрессией по-
следует разгром ... Правительство провоцирует страну на поступ-
ки, которые оправдают жестокие меры управления, а иначе оно
управлять не умеет»68. Довольно резкая критика в адрес прави
тельства прозвучала в выступлении Ф. И. Родичева. «После акта
бесправия,— заявил он,— только революция может поставить и
государство, и народ на правовые рельсы... В этом-то, г.г., жесто]
чайшая опасность всякого бесправного гнета; опасность его состоит
в том, что этим уничтожаются легальные пути восстановления
справедливости»69.
По предварительному соглашению с прогрессистами, польским
коло и мусульманами кадеты внесли в Думу декларацию, в кото*(
132
рой осудили правительственный законопроект за то, что он проти-
воречит Основным законам, является нарушением «торжественных
обязательств, положенных в основу правового существования фин-
ляндского народа», грозит «нарушением национальных учрежде-
ний и быта», противоречит «сложившемуся национальному право-
юзнанию финляндцев», наносит «огромный вред и правосознанию
русского народа»70. В заключении декларации все четыре фракции
ci я вили, что «будут голосовать против перехода к постатейному
чтению» законопроекта. Однако, несмотря на это заявление, каде-
1Ы все же приняли участие в постатейном обсуждении законопро-
екта. Обращая внимание на этот факт, А. Я. Аврех справедливо
ммсчаст, что главный свой расчет кадеты строили на готовности
финской буржуазии пойти на уступки71.
Действительно, в ходе постатейного обсуждения законопроекта
Милюков, прекрасно осведомленный о настроениях в кругах фин-
ской либеральной буржуазии, заявил, что финны «просят только
одно — сохраните хоть фикцию закона, если не хотите сохранить
< го существа»72. Соглашаясь на участие в постатейном обсуждении
|.1конопроекта, кадеты, видимо, питали иллюзию относительно ок-
1ябристов, часть которых, как было отмечено выше, голосовала
против передачи правительственного законопроекта в комиссию. И
юлько после отклонения правооктябристским большинством всех
поправок кадетов последние покинули зал заседаний Думы73. За-
конопроект был принят 164 голосами черносотенно-октябристского
думского большинства и уже 17 июня 1910 г. стал законом.
Лицемерная позиция кадетов проявилась и в том, что они вся-
чески уклонялись от публичного осуждения националистической и
шовинистической политики царизма. Так, на XVIII международ-
ном конгрессе «Обществ мира», состоявшемся в Стокгольме в июле
1910 г., председатель ЦК кадетской партии П. Д. Долгоруков и
председатель фракции прогрессистов И. Н. Ефремов отказались
\ частвовать в обсуждении политики России по отношению к Фин-
1МНДИИ, Польше, евреям. Когда же эти вопросы все же были по-
давлены на повестку дня, они демонстративно покинули зал засе-
1лний конгресса. К ним присоединился и сенатор Лео Мсхелин,
ыкже уклонившийся от обсуждения финского вопроса74.
Принятие закона 17 июня 1910 г. послужило для царизма от-
правной точкой для последующих драконовских мер против фин-
ляндского народа. В сентябре 1910 г. Столыпин внес в III Думу два
новых законопроекта: об уравнении в правах русских подданных в
Финляндии и об отбывании воинской повинности финских граж-
i.iii75. Октябристы оказали полную поддержку этим националисти-
ческим правительственным проектам. Что же касается кадетов, то
их позиция была выжидательной. Так, в ходе совещания с пред-
сгавителями финляндского сейма, состоявшегося 18 октября 1910
। , Милюков уклонился от ответа на вопрос депутата сейма социал-
демократа Нуортсна: что предполагает сделать кадетская фракция
11я защиты Финляндии? Кадетская фракция, заявил Милюков, бу-
дет «всеми мерами вести прежнюю политику, но дать какие-либо
133

изданиях вновь обнаружились разногласия внутри самого ЦК каде-
гон. Часть его членов отстаивала требование полной автономии
Финляндии; другие во главе с М. В Челноковым и М. М. Винаве-
ром считали, что принятые III Думой финляндские законопроекты
являются «полезными и необходимыми». По мнению Челнокова и
Винавера, отношения между Россией и Финляндией не должны вы-
холить «из рамок отношений между метрополией и автономной ко-
юнией». Аналогичной точки зрения придерживались В. М. Гессен
и II. Н. Кутлер. В результате предложенная правыми кадетами ре-
юл юция прошла большинством голосов, что «вызвало большой
।кандал»81.
Разногласия внутри кадетского руководства по финляндскому
вопросу свидетельствовали о том, что даже в ЦК и думской фрак-
ции с каждым годом набирали силу великодержавные национали-
11 гические и шовинистические настроения. Все это не могло не при-
------------- ' ---------- I, а затем и к постепенному ох-
мждению отношений между кадетами и финскими либералами,
которые видели, что кадеты не спешат помогать политическому и
I национальному освобождению финского народа.
Великодержавную и националистическую позицию занимали
буржуазные партии в польском вопросе, который являлся органи-
ческой частью общеславянского вопроса. Еще в марте 1908 г. в ре-
акции газеты «Слово» состоялась встреча нескольких видных об-
щественных деятелей, во время которой один из лидеров партии
------------------- 3
|( непартийного характера, которая занялась бы всесторонней разра-
|||од председательством Н. А. Хомякова состоялось первое совеща-
ние, а на другой день, 3 апреля, в помещении клуба общественных
юятелей был заслушан доклад С. А. Котляревского по славянскому
вопросу. Основные положения доклада сводились к следующим пя-
ги пунктам: 1) признать своевременным возбуждение славянского
вопроса, имеющего глубокий национальный интерес для России;
Ч признать желательным сближение на почве культурных интерс-
• он различных славянских национальностей; 3) поставить славян-
II ий вопрос независимо от вероисповедного и политического прин-
ципов; 4) не возбуждать в зарубежных славянах преувеличенных
ожиданий и 5) считая несвоевременным созыв в России общесла-
вянского съезда, принять меры к учреждению специального обще-
• nia, ставящего своей целью «ознакомление со славянской культу-
|Юй и взаимное сближение славянских народностей на почве куль-
турных интересов»82. Участники диспута в принципе одобрили
идеи Котляревского и признали своевременным создание славян-
(кот общества. На совещании был избран организационный коми-
iCT в составе О. П. Герасимова, М. М. Ковалевского, Н. П. Конда-
|,ова, П. Н. Милюкова, Ю. Н. Милютина, И. X. Озерова и
М, М. Федорова83.
30 апреля 1908 г. в клубе общественных деятелей состоялось
организационное собрание общества «Славянской взаимности». В
обещания может только в конце месяца, когда наметит свою поли-
тику для текущего момента»76.
13 ноября 1911 г. во время обсуждения законопроекта о правах
русских подданных в Финляндии в кадетской фракции возникли]
серьезные разногласия. Правые кадеты В. А. Маклаков, Н. А. За-
харьев и JI. А. Базунов высказались за признание за русскими
прав господствующей нации и за введение общеимперского законо-
дательства в Финляндии. П. Н. Милюков и Н. М. Фридман настаи-1
вали на отклонении всяких законов, направленных к угнетению
финнов77. 30 декабря 1911 г. в Петербурге на частной квартире со-
стоялось заседание ЦК кадетской партии, на которое были пригла-
шены депутаты финляндского сейма Нсовиус и Нуортена. Финские!
социал-демократы проинформировали кадетское руководство о на^
строениях в различных слоях финского общества. Указав, что со-
циал-демократы и младофинны являются сторонниками пассивной
борьбы, Неовиус и Нуортена обратились к кадетам с просьбой под< нести сначала к настороженности
держать «всеми мерами грядущее финское сопротивление», пре* — -------------------» -------
дупреждая, что «иначе народ найдет иные пути для протеста и тог-
да его кровь будет на наших руках»78. Председательствовавший на
этом заседании Н. А. Гредескул высказался против любых форм
борьбы и заявил: «у нас есть другие пути». Он предупредил фин-
нов, что во время приближающихся выборов в IV Думу «нельзя
активно агитировать за автономию финнов, ибо даже русские ра-
дикальные группы не чужды волне национализма, прокатившейся
- — — -
11V Ж VVVrui) V.	--- ---J---,- ж
лучше дела текут старым руслом, после новых выборов будут най-|
Г1 I1VD1HV	.	_____ _____
сказано все. Кадетское руководство отказывалось от какой-либ(
помощи финскому народу.
Согласно агентурным сведениям Департамента полиции, Ми
люков, «обаяние которого очень сильно в Финляндии», после при
нятия III Думой закона о введении общеимперского законодатель
ства «во всех своих увещеваниях финнов держался очень лояльно!
почвы. Он настаивает на том, чтобы финские протесты не выходи
ли за пределы дозволенного в культурных государствах, и продол
жаст уверять, что принятые русским парламентом и одобрении
законы о финских делах никогда не претворятся в практическую
жизнь. Как единственное средство борьбы он рекомендует само
широкое печатное слово»80. Выступая в роли «пожарников» ревб
люционного движения в собственной стране, кадеты предлагали ис
пользовать те же приемы и за се пределами.
Показательно, что, несмотря на явное нежелание кадетов ока
зать реальную помощь Финляндии, финская либеральная буржуа
зия и_ оппортунистические элементы социал-демократии не преры
вали контактов с кадетскими лидерами. Страх перед революцией
ним движением неудержимо толкал их в объятия, друг друга. Со
гласно агентурным сведениям Департамента полиции, 22—23 фее
рал я 1912 г. в заседаниях ЦК кадетской партии принимали уча
стие финские делегаты Кальстрем, Вреди, Ионингссн. На этих за
> H J- —	---- .	- -	---1 	 iup'nn
по России а подобная ситуация может отвратить от к.-д. ... iiycn мирноооновленцев М. М. Федоров предложил создать организацию
---------------------------------------:	<цЧпартийного характера, которая занялась бы всесторонней разра-
дёны и новые меры борьбы»79. Этим заявлением Гредескула былс (никои славянского вопроса. 2 апреля 1908 г. в редакции «Слово»
134
135
состав учредителей общества было избрано 40 человек, пред ста в «
лявших весь спектр монархических сил. Среди них были правые и
националисты (В. А. Бобринский, П. Н. Балашов, А. С Будило*
вич), 10 членов ЦК октябристов (В. И. Герье, А. И. и Н. И. Гуч-
ковы, М. Я. Капустин, Л. А. Комаровский, П. Л. Корф, М. В. Кр;н
совский, Г. А. Крестовников, Ю. Н. Милютин, Н. А. Хомяков),
5 членов ЦК кадетов (В. И. Вернадский, С. А. Котляревский!
В. А. Маклаков, П. Н. Милюков, П. Б. Струве), 5 членов ЦК пар»
тии мирного обновления (И. Е. Ефремов, Н. Н. Львов, М. А. Ста|
хович, М. М. Федоров, Д. Н. Шипов), от партии демократически*
реформ — М. М. Ковалевский и др. Уже сам состав учредителей
говорил о том, что принцип беспартийности, на основе которой
планировалось создание общества «Славянской взаимности», явля*
ется фикцией. Основную руководящую роль в правлении обществ;
играли октябристы (от кадетов в состав правления вошел линя
Маклаков), которые, естественно, и придали ему определеннук
партийную окраску. По словам Д. Н. Шипова, состав правления
общества исключал возможность «создать на почве славянской
вопроса благоприятную почву для примирения партийной розниЦ
в то же время обрекал общество на бездеятельность»84.
Вскоре после возникновения общества «Славянской взаимно
сти» в Москве и Петербурге были созданы общества «Славянске!
культуры». В мае 1908 г. прошла так называемая «Славянская не
деля» в связи с прибытием в Петербург депутации от австрийски
славян во главе с К. Крамаржем. В конце июля 1908 г. в Праге со
стоялся всеславянский съезд, в котором принимали участие и пред
ставители общества «Славянской взаимности»85. Съезд показал
что решение славянского вопроса на чисто культурнической основ
является утопией. На повестку дня с особой силой выдвигалось по
литическое решение славянской проблемы. Идеологическим обое
нованием такого решения и стал нсославизм.
В основу неославизма была положена идея политического объе
динения всех славянских народов против германизма. «В основ
нашего общественного сознания,— писал один из ведущих идеолс
гов неославизма А. Л. Погодин,— должен лежать здоровый нацио
нализм, на знамени которого будет написано: Равноправие весь
народам России, объединение всех славян для культурной борьбы
германизмом!»86 Главная задача неославизма, указывал тот я
Погодин, состоит в том, чтобы «защитить славянство от поглоще
ния враждебным миром, заставить уважать в нем равноправно!
члена европейской семьи и этим содействовать большему объедг
нению ее»87. Как видно, исходные теоретические установки идс<
логов неославизма были пронизаны националистическим и шов»
нистическим духом и были не менее реакционны, чем идеологи
пангерманизма.
В той или иной мере идеологию неославизма разделяли в<
буржуазные партии в России. На какое-то время в неославизм
«увяз», по собственному признанию, и Милюков. Но вскоре и
тактическим соображениям он пошел на организационный разры
136
• неославистами. Одной из причин этого разрыва стал польский
imiipoc. Напомним, что октябристы и прогрессисты, составлявшие
«чионное ядро неославистского движения, были решительными
противниками предоставления Польше не только политической не-
шнисимости, но даже автономии в пределах «единой и неделимой»
Российской империи. «Польская автономия,— писал Е. Н. Трубец-
юй,— в настоящее время не принадлежит к числу осуществимых,
। следовательно, и очередных. С этим волею-неволею приходится
мириться, каков бы ни был наш образ мыслей. К тому же вопрос
об автономии служит яблоком раздора между различными русски-
ми партиями. Теперь не в интересах дела и не в интересах самих
поляков его возбуждать»88. Запугивая поляков усилением пангер-
манизма, октябристы и прогрессисты пытались вообще снять воп-
рос об автономии Польши с повестки дня. По их мнению, полякам
вполне достаточно было бы предоставить право местного самоуп-
равления, право учиться и судиться на родном языке, право рели-
1ИОЗНОЙ свободы89.
В свою очередь, кадеты настаивали на том, что в условиях ос-
южнившейся международной обстановки решение польского воп-
роса следует ускорить, ибо это позволит расчистить путь и для ре-
шения общеславянской проблемы в целом. Как бы продолжая свой
<нор с А. И. Гучковым, начатый на ноябрьском земско-городском
гнезде 1905 г., П. Б. Струве считал, что с экономической точки
фения Польша больше заинтересована в русском рынке, чем Рое-
мы в польском. Развивая этот тезис, Струве писал: «Опираясь на
•кономическую прикрепленность Польши к России, мы должны
воспользоваться ее принадлежностью к империи для того, чтобы
через нее скрепить наши естественные связи с славянством вообще
и западным в частности. Польская политика должна служить на-
шему сближению с Австрией, которая является по преимуществу
державой славянской». Поэтому либеральная политика в польском
вопросе, как считал Струве, в огромной «степени поднимет наш
престиж в славянском мире»90.
Вместе с тем кадетские теоретики проявляли здесь крайнюю ос-
юрожность. Дело в том, что в мае 1908 г. лидер польского коло
Р. В. Дмовский публично отрекся от союза с кадетами и заявил о
кслании польских «просвещенных классов» помочь царскому пра-
вительству в подавлении «анархии», а также о готовности своей
фракции принять вместо автономии «каждую хорошую реформу» и
сотрудничать с Думой на основе «частичного» и «постепенного»
улучшения условий существования поляков91. Польское коло ока-
шло поддержку Столыпину и октябристам в проведении указа
9 ноября 1906 г., отклонило срочность рассмотрения законопроекта
левых фракций об отмене смертной казни, голосовало за времен-
ные правила о недопущении в армию «неблагонадежных» и т. д.
Недаром в уплату за лояльность октябристы предложили коло мес-
то в комиссии государственной обороны92. <
Все это не могло не настораживать кадетов. Вскоре эта насто-
роженность переросла в открытую неприязнь к коло, представите-
137
ли которого выражали и отстаивали националистические амбиции
крупной польской буржуазии. В ходе обсуждения правительствен
ного законопроекта о введении городового положения в Польше94
который по своему содержанию носил националистический и шо
винистический характер, польское коло вступило в сговор с право*
октябристским большинством. Прогрессисты и кадеты оказались i
трудном положении. С одной стороны, в правительственном зако-
нопроекте их привлекала идея введения в Польше городского само-
управления, которая рассматривалась ими в качестве определенно*
го шага вперед в решении польского вопроса, а с другой — они ш
могли согласиться на введение национальных курий, что объектим
но вело к обострению национальных антагонизмов и мешало рса«
лизации программы неославизма. Тем не менее прогрессисты и ка*|
деты согласились участвовать в постатейном обсуждении законо-
проекта. Выразив свое согласие с поправкой прогрессистов о замене
курий пропорциональным представительством, Н. Н. Щепкин и
А. Ф. Бабянский стремились уговорить коло отказаться от предла*
гаемых правительством и поддерживаемых правооктябристским
большинством национальных курий. Нельзя также нс отмстить!
что в своих выступлениях с думской трибуны кадеты вообще не
упоминали об автономии Польши. Высказываясь за желательность
самоуправления, кадеты одновременно отмечали, что лозунг поль-
ской автономии «временно» вычеркнут из «области практической
политики»94. Представители коло отвергли все кадетские поправки
к законопроекту. В результате между кадетами и коло произошел
конфликт.
Польский вопрос вновь возник в ходе обсуждения законопроек-
та о введении земства в шести западных губерниях95. По своей на-
правленности это был националистический проект, имевший при
этом явно антипольский оттенок. Подавляющее большинство фрак-j
ции октябристов высказалось за принятие правительственного про-
екта. Против него проголосовали 25 октябристов, а Ю. Н. Милю-
тин в знак протеста против поддержки национальных курий заявил
о своем выходе из ЦК «Союза 17 октября»96.
Разногласия по законопроекту о введении земства в шести за-
падных губерниях обнаружились и среди кадетов. Так, на заседа-
нии их думской фракции 15 марта 1910 г. Челноков настаивал на
голосовании за законопроект, если в него будут внесены необходи-
мые поправки97. На заседании 1 мая 1910 г. к точке зрения Челно-
кова поисоединились В. А. Караулов, А. Ф. Бабянский и А. А. Са-
вельев68. Однако А. М. Колюбакин, Н. В. Некрасов и Н. Н. Кутлер
высказались против законопроекта. «Не нужно забывать,— гово-
рил Колюбакин,— что, голосуя за переход к постатейному чтению,,
мы прикладываем свой штемпель к национальным куриям»99.
4 мая состоялось еще одно заседание фракции, на котором за при-
нятие законопроекта в комиссионном варианте высказался А. И.
Шингарсв, заявивший, что «решением отвергнуть законопроект мы
совершаем государственную ошибку»100. Но большинство присут4
ствовавших высказалось против законопроекта и решило «голосо*!
138
Н.Н1» против перехода к постатейному чтению как правительствен-
шн’о проекта (единогласно — 23), так и комиссионного проекта
|?0 — за, 3 — против)»101. К кадетской формуле перехода к оче-
I 'дным делам, где говорилось об отказе голосовать за правительст-
венный законопроект, присоединились и прогрессисты.
С особой остротой польский вопрос выдвинулся во время Бал-
। ин к их войн. «Решение польского вопроса, преодоление русско-
iiu ibCKoro антагонизма,— писал Е. Н. Трубецкой,— вот истинный
। ноч к обладанию Проливами и решению всего вообще ближнево-
»ючкого вопроса»102. Решение польского вопроса прогрессисты
продолжали видеть в предоставлении полякам местного самоуправ-
। имя. По существу на эту же точку зрения встали и кадеты, вы-
11учившие с резкой критикой позиции коло во время обсуждения в
1уме законопроекта о введении городового положения в Поль-
пи103. Излагая позицию кадетов по польскому вопросу, П. Д. Дол-
mpy ков заявил: «Единственно правильное решение польского Bon-
poci — дарование Польше широкой автономии в смысле местного
мконодательства и предоставления широкого развития нацио-
н.। ।иного самосознания (полная свобода вгротсрпимости, язык,
школа)»104.
Это означало отказ кадетов от лозунга польской автономии и
। нпдстельствовало о сближении их позиций с прогрессистами и ле-
шими октябристами.
Великодержавную националистическую позицию занимали
буржуазные партии в еврейском вопросе. «И школа, и печать, и
парламентская трибуна,— писал В. И. Ленин,— все, все использу-
< гея для того, чтобы посеять темную, дикую, злобную ненависть к
спреям»105. Так, октябристы, требовавшие на словах равенства
тех российских граждан без различия пола, национальности и
щ роисповедания, на деле были последовательными и решитель-
ными противниками равноправия евреев. В годы первой россий-
ской революции об этом прямо и откровенно заявляло правое
• рыло «Союза 17 октября» и его западные и юго-западные отде-
1ы. Что же касается «центра» партии, то он стоял за так назы-
п.1емое поэтапное решение еврейского вопроса, суть которого
сводилась к следующему: 1) предоставить евреям свободу пере-
тижения, но сохранить за населением отдельных местностей
право не допускать евреев; 2) евреи без ограничения принимают-
(я в средние и высшие учебные заведения, но только в том случае,
гели остались свободные места; 3) евреи допускаются к участию в
местном самоуправлении, в частных обществах и союзах, но в оп-
ределенном отношении и т. д.106 Лишь незначительная часть ле-
ших октябристов высказывалась за немедленное предоставление ев-
реям гражданских прав в полном их объеме. Но в 1907—1914 гг.,
когда великодержавные националистические и шовинистические
1енденции среди контрреволюционно-монархических сил резко
усилились, октябристы довольно быстро отказались от своих «увле-
чений» периода революции 1905—1907 гг. В III Думе они встали
па путь ничем не прикрытого антисемитизма. Так, фракция октяб-
139
ристов вместе с черносотенцами принимала самое активное уча-»,
стие в травле евреев107.
Довольно близкие к октябристам позиции в еврейском вопроса
занимало и «веховское» крыло кадетской партии. Так, П. Б. Стру-1
ве выступал против «зоологических» форм проявления черносотен-|
ного антисемитизма, а также против еврейского национализма —
сионизма. С другой стороны, он настаивал на том, чтобы русская!
интеллигенция показала евреям собственное «национальное лицо»,;
продемонстрировав на деле «открытый, мужественный и завосва-1
тельный национализм».
Струве был сторонником «эмансипации», привлечения евреев]
на службу русской государственности, а также их ассимиляции с
русской культурой. «Центр тяжести политического решения еврей-1
ского вопроса,— писал он,— заключается в упразднении так назы-
ваемой ‘‘черты оседлости“. В решении проблемы Великой России и
вообще для хозяйственного подъема страны евреи представляют!
элемент весьма ценный... В том экономическом завоевании Ближ-1
него Востока, без которого не может быть создано Великой России,
преданные русской государственности и привязанные к русской
культуре евреи прямо незаменимы в качестве пионеров и посред-1
ников»108. На деле струвистский «антисемитизм» представлял со-1
бой более изощренную форму того же антисемитизма, слегка при-
крытого псевдодемократической фразеологией.
Позицию Струве по еврейскому вопросу разделяли члены ЦК
кадетов В. А. Маклаков, Н. А. Гредескул, Д. Д. Протопопов,
А. В. Тыркова и другие. «Я,— говорил Маклаков в кругу едино-
мышленников,— отличный кадет. Я принимаю всю программу за
исключением принудительного отчуждения земли, всеобщего изби-|
рательного права и равноправия евреев»109.
Центральное руководство кадетской партии во главе с Милюко-
вым вынуждено было отмежеваться от правого, в сущности антисе!
митски настроенного, крыла собственной партии. Дело в том, что!
позиция Струве и его единомышленников в еврейском вопросе от-
талкивала от кадетов еврейскую буржуазию, которая через «Союз
равноправия евреев», возглавляемый членом ЦК партии М. М. Ви-!
навером, оказывала кадетам крупную материальную помощь. Не-
мало представителей еврейской национальности было в самом ЦК^
в редакциях кадетских органов печати, а также в составе столич-'
ных партийных организаций. Но несмотря на это, кадетское руко-
водство в условиях реакции все же не решалось поставить еврей-]
ский вопрос на повестку дня.
Эта позиция нашла отражение в решении совещания членов
кадетской фракции с представителями партийных комитетов, со-
стоявшемся 20—21 октября 1908 г. В этом решении подчеркива-J
лось, что при постановке еврейского вопроса «необходима крайняя
осторожность, и выставление своей программы по этому вопросу в
III Думс было бы крайне рискованным»110. Не хотели «рисковать»
кадеты и в IV Думе. Достаточно сказать, что во время процесса!
над Бейлисом, спровоцированного черносотенцами и националиста-
140
ми, кадеты, в отличие от революционной демократии, поднявшей
1олос протеста против преследований и травли евреев, прсдпочита-
Н1 молчать. 13 октября 1913 г. ЦК кадетов принял постановление,
и котором говорилось: «Признать несвоевременными резолюции
протеста по делу Бейлиса в общественных учреждениях, а также
агитацию в широких слоях населения, высказаться против инициа-
тив! фракции к.-д. о внесении думского запроса в связи с тем же
делом ввиду затруднительности его юридического обоснования»111.
Однако после окончания процесса кадеты, стремясь как-то спасти
i вою репутацию в глазах еврейской буржуазии и интеллигенции, в
ряде думских выступлений высказались за «демократическое» ре-
шение еврейского вопроса112. Подобная лицемерная позиция ка-
детского руководства свидетельствовала о том, что оно на деле ве-
н) «веховскую» политику в еврейском вопросе.
Великодержавную, антидемократическую позицию занимали
буржуазные партии и в украинском вопросе. Так, октябристы во-
обще отрицали существование такого вопроса и даже не включили
украинцев в «список национальностей» (поляки, литовцы, немцы,
тары, эстонцы, латыши, армяне, чехи и грузины), которым они
намеревались предоставить право обучения в начальной школе на
родном языке. Несколько иначе к постановке и решению украин-
iкого вопроса подходили прогрессисты, выступавшие за развитие
нд Украине земских учреждений и за украинский язык в началь-
ной школе. Они теоретически даже допускали возможность авто-
номии Украины, но с оговоркой: «Если в этом будет нуждаться
народ»113.
Для кадетов, поддерживавших традиционные связи с различны-
ми политическими направлениями украинского национально-осво-
бодительного движения и имевших довольно разветвленную сеть
местных партийных организаций на Украине, украинский вопрос
оказался далеко не простым. С одной стороны, правое крыло пар-
ши во главе со Струве вообще считало украинский вопрос «вред-
ной интеллигентской выдумкой» и призывало объявить решитель-
ную борьбу против «украинского партикуляризма». Такая откро-
венно контрреволюционная позиция «веховцев» с логической неиз-
бежностью вела к обострению отношений между кадетами и укра-
инскими буржуазными либералами, которые все чаще и чаще ста-
in заявлять о том, что «ждать от великороссов энергичной актив-
ной защиты инородческих требований было бы наивно»114. С дру-
гой — Союз автономистов-федералистов, возглавляемый членом
ЦК кадетской партии А. Р. Ледницким, сочувственно относился к
|рсбованиям украинских либералов. Наконец, руководство кадет-
ской партии пыталось найти некую равнодействующую в украин-
ском вопросе, которая, однако, проходила бы ближе к позиции
правого, а нс левого крыла партии.
Постановка украинского вопроса автоматически вела к тому,
что кадеты, хотели они этого или нет, должны были раскрыть свою
позицию по национальному вопросу вообще. При этом следует
иметь в виду, что постановка украинского вопроса показала, что
141
требования, предъявляемые украинскими либералами, далеко вы-
ходили за рамки кадетской программы. Если попытаться кратко
сформулировать суть этих требований, то их можно свести к сле-
дующим основным пунктам: 1) федеративное устройство государст-
ва; 2) национально-территориальная автономия Украины в этно-
графических границах; 3) широкая децентрализация и преобразо-
вание органов местного управления на демократических началах;
4) создание областного законодательного сейма, избранного на ос-
нове всеобщего избирательного права с равным, прямым и тайным
голосованием; 5) наделение областного сейма законодательной
инициативой по отношению к центральному общеимперскому за-
конодательству; 6) введение всеобщего обучения на украинском
языке на всех ступенях образования, а также допущение свободно-
го употребления украинского языка в церкви, суде, органах мест-
ного самоуправления115.
Реализацию этих требований украинские либералы во главе с
М. С. Грушевским мыслили в рамках «единой и неделимой» Рос-
сийской империи, выражая готовность отказаться от требования
федерации и соглашаясь на сохранение русского языка в качестве
государственного. Однако они продолжали активно настаивать на
национально-территориальной автономии Украины и создании об-
ластного законодательного сейма. Однако даже эти, в общем и це-
лом достаточно умеренные, требования украинских либералов ока-
зались неприемлемыми для кадетской партии.
Позиция кадетского руководства была изложена Милюковым в
1909 г. на ноябрьской партийной конференции, где присутствовали
представители партийных комитетов с Украины, настаивавшие на
необходимости постановки украинского вопроса в III Думе. Так,
представитель Киева Н. П. Василенко заявил, что «тактика к.-д. в
национальных вопросах не представляет чего-нибудь цельного»116.
В ответ на это Милюков заявил, что кадеты не намерены отожде-
ствлять себя с отдельными национальными группами. «Партия,—
подчеркнул он,— не может сделаться ни украинской, ни балтий-
ской, ни еврейской, хотя и должна пользоваться всякой практиче-
ской возможностью выступать в защиту угнетенной национально-
сти. И если сами национальные группы о взаимных своих интере-
сах мыслят не всегда одинаково, то тем труднее для нашей партии
сразу установить единую точку зрения, уравновесить все интере-
сы»117. Сами кадеты выступали в III Думе в защиту украинцев
очень редко. Так, еще в марте 1908 г. 12 членов кадетской фрак-
ции поставили свои подписи под законопроектом о введении укра-
инского языка в начальных школах118. В декабре 1909 г. во время
прений о местном суде П. Н. Милюков, Ф. И. Родичев и И. В. Лу-
чицкий высказались за допущение украинского языка в судопроиз-
водстве. В ноябре 1910 г. прги обсуждении правительственного за-
конопроекта о начальной школе Милюков и Лучицкий заявили о
возможности обучения на украинском языке119. Фактически выше-
названными мероприятиями и ограничилась деятельность кадетов в
III Думе по украинскому вопросу.
142
В связи с усилением национально-освободительного движения в
1912—1914 гг. активизировалась и деятельность украинских либе-
рально-буржуазных и радикально-демократических партий. В
1912 г. в Москве стал издаваться специальный журнал «Украин-
ская жизнь», на страницах которого была напечатана избиратель-
ная платформа украинских либералов. Ее основные положения
сводились к следующим требованиям: 1) введение преподавания на
украинском языке в начальных школах в местностях с украинским
населением; 2) введение в тех же местностях преподавания укра-
инского языка, литературы, истории и украиноведения в качестве
обязательных предметов в средних и высших учебных заведениях;
.1) допущение свободного употребления украинского языка в церк-
ви, суде и во всех общественных учреждениях на Украине; 4) от-
мена исключительных положений на заграничные издания на рус-
ском и украинском языках120.
Такая избирательная платформа, требования которой ограни-
чивались рамками культурно-национальной автономии, полностью
удовлетворяла кадетов, вступивших в предвыборное соглашение с
украинскими либералами12*. Но если для кадетов эта избиратель-
ная платформа представляла собой максимум требований, которые
они соглашались отстаивать в IV Думе, то для украинских либсра-
юв она являлась тем минимумом реформ, на который они согла-
шались идти в угоду кадетам. По существу украинские либералы
во главе с М. С. Грушевским прекрасно понимали, что кадеты, бу-
дучи великодержавными националистами, никогда не согласятся на
удовлетворение их требований не только о федерации, но и о на-
ционально-территориальной автономии Украины. Тем не менее
они продолжали питать иллюзии относительно того, что рано или
поздно им все же удастся «вырвать» у кадетов согласие если не на
федерацию, то по крайней мере на национально-территориальную
автономию Украины. Именно эти вопросы находились в центре тех
оживленных дискуссий, которые шли на протяжении 1913—
1914 гг. между великорусскими и украинскими буржуазными на-
ционалистами.
Еще в декабре 1912 г. на страницах журнала «Украинская
жизнь» А. Л. Погодин высказал пожелание, чтобы представители
русских и украинских партий съехались и договорились между со-
бой. «Мне кажется,— писал он,— что, обсудив хладнокровно и с
достаточными данными в руках вопросы русско-украинских отно-
шений, мы разъехались бы не врагами, а друзьями и союзника-
ми»122. На переговоры о такой встрече потребовался почти год.
11 это не случайно. Дело в том, что кадетское руководство вообще
мало внимания уделяло разработке национального вопроса. Так,
20 сентября 1913 г. на заседании МО ЦК Д. И. Шаховской вы-
нужден был признать, что представители отдельных национально-
стей, не дождавшись ответа от кадетов, приступили к переговорам
с трудовиками о подготовке съезда по национальному вопросу.
«Если мы,— подчеркнул Шаховской,— не будем активны в отно-
шении национального вопроса и не окажем должного внимания от-
143
дельным национальностям, они от нас уйдут и это повредит нам на
выборах»123. П. Д. Долгоруков также считал, что, «к сожалению,
среди к.-д. совсем не замечается интереса к национальным вопро-
сам»124. На заседании вновь — в который уже раз — было приня-
то решение о создании специальной комиссии в составе П. Д. Дол-
горукова, Ф. Ф. Кокошкина, А. Р. Ледницкого, Б. А. Кистяковско-
го, В. П. Обнинского и М. И. Комиссарова для предварительной
разработки национального вопроса125. 5 октября 1913 г. на заседа-
нии МО ЦК в ходе обсуждения национального вопроса Милюков
сделал следующее признание: «На Кавказе почва для к.-д. утраче-
на вследствие обострения национальных вопросов»126. В свою оче-
редь, Д. Д. Протопопов обратил внимание членов ЦК на недоволь-
ство кадетами со стороны финнов, отказавшихся послать делега-
цию на юбилей «Русских ведомостей»127.
7 октября 1913 г. на заседании МО ЦК были приглашены пред-
ставители киевского комитета И. Н. Полторацкий, Е. Г. Шольп,
Ф. Р. Штейнгель, В. А. Коссинский, Н. П. Василенко и М. М. Мо-
гильницкий. Лидеры киевских кадетов изложили платформу по ук-
раинскому вопросу, высказали ряд критических замечаний в адрес
правого крыла кадетской партии и выдвинули ряд требований. От-
рицая обвинения в сепаратизме, Штейнгель заявил: «Есть толькс
стремление, чтобы на Украину смотрели как на область, имеющую
такое же право на автономию, как и Польша. Мы стремимся через
автономию перейти к национальному бытию. Доминирующая роль
в автономной украинской области должна принадлежать украин-
цам, но другие национальности не должны быть подавляемы. Для
нас, кроме общегосударственных свобод, нужна свобода языка. Без
этого невозможна пропаганда в крестьянских массах»128. Василен-
ко настаивал на необходимости уравнения в правах «недержав-
ных» национальностей с «державными»129. Подчеркнув, что тен-
денция к сепаратизму на Украине отсутствует, Полторацкий в тс
же время заявил, что «такие выступления, как выступления Стру-
ве,— вода на мельницу сепаратизма». «Поддержка автономистских
стремлений,— подчеркнул он,— в интересах партии не только для
данного момента, но и для будущего времени»130. В свою очередь,
Шольп сформулировал два требования киевского комитета: 1) ки-
евский комитет должен быть признан областным и получить само-
стоятельное право образовывать губернские комитеты и 2) киев-
ский комитет должен получить представительство в ЦК131.
Против требований украинских кадетов дополнить программу
партии пунктом об автономии Украины самым решительным обра-
зом высказались П. Д. Долгоруков и П. Н. Милюков. «По услови-
ям момента,— заявил последний,— сейчас своевременно говорить
о расширении прав самоуправления, но не провозглашать нацио-
нальную автономию»132.
Столкновение между великорусскими и украинскими национа-
листами, имевшее место на заседании МО ЦК, получило продол-
жение в печати. Журнал «Украинская жизнь» опубликовал специ-
альную анкету, которая служила своего рода оселком для проверки
144
нсликорусских кадетов на «демократизм» в украинском вопросе.
Характерно, что даже левые кадеты высказались против автономии
S к раины. «В ближайшее время,— писал в своем ответе на анкету
IВаковский,— я нахожу наиболее подходящей формой согласова-
ния общегосударственных и местных национальных требований са-
мое широкое развитие местного самоуправления, т. е. создание ка-
। их-либо областных административных центров и предоставление
полной свободы национальным проявлениям во всех областях
► ультурной жизни»133. По мнению М. И. Туган-Барановского, Ук-
раине «вполне достаточно предоставить широкое самоуправление
при сохранении ее связи с остальной Россией»134.
В начале февраля 1914 г. состоялась поездка Милюкова в Киев.
О ходе переговоров с украинскими кадетами Милюков дважды (9 и
17 февраля) докладывал на заседании ЦК кадетской партии. Поез-
дка преследовала две цели: 1) проведение совещания с местной
партийной группой и 2) переговоры по программным вопросам с
краинскими национальными организациями. На совещаниях было
ислушано 11 докладов, среди которых особое место занимал до-
• 1ад М. С. Грушевского «Сепаратизм и федерация», вызвавший 6-
•мсовую дискуссию. Согласно записям Милюкова, Грушевский, с
одной стороны, высказался против сепаратистского лозунга о «са-
мостийной Украине», считая его утопичным и политически вред-
ным, а с другой — настаивал на федеративном устройстве государ-
< гва. Однако Грушевский признал, что требование федерации яв-
1ястся делом далекого будущего, а в настоящий момент реальным
практическим лозунгом является требование национально-террито-
риальной автономии Украины.
В ходе дискуссии Милюков высказался против федерации, пре-
дупредив своих украинских коллег о том, что «партия к.-д. не
только отрицает возможность федерации в близком будущем, но и
будет бороться против самого принципа федерации как утопиче-
(кого, хотя федералисты и не посягают ни на единство России, ни
на монархический принцип». По словам Милюкова, это его заявле-
ние «не было враждебно встречено украинцами, взаимное понима-
ние в известной мере было достигнуто». Уже на банкете участники
совещания говорили «не о федерации, а о культурном самоопреде-
лении и об автономии в се возможных пределах в условиях теку-
щей российской действительности»135.
Выступая 19 февраля 1914 г. в IV Думе по поводу запрещения
Шевченковских торжеств, Милюков реализовал свои угрозы в ад-
рес украинских федералистов-автономистов. Он со всей определен-
ностью заявил, что кадетская партия никогда не поддержит лозунг
федерации и не имеет ничего общего с позицией федералистов-ав-
юномистов. Единственное, на что кадеты могут согласиться,— это
признать законными требования украинцев в пределах культурно-
национальной автономии136.
Заявление Милюкова вызвало недовольство со стороны украин-
ских кадетов, лидеры которых стали настаивать на переговорах
\же не лично с Милюковым, а с ЦК кадетской партии. Сам Милю-
►л *
К) В. В. Шелохаев
145
23 марта 1914 г. национальный вопрос оказался в центре вни-
мания кадетской партийной конференции. Инициатором постанов-
подверг довольно резкой критике позицию думской фракции. В ка-
Мы,— заявил Некрасов,— дали возможность распространить этот
п.1 губный яд, мы боялись выступать ярко по делу Бейлиса, поста-
вить вопрос во всю ширину его, не сумели извлечь из этого дела
всех тех выводов, которые так неблагоприятны могли бы быть для
правительства. Оборонительную тактику мы довели в этом деле до
абсурда, не дали даже ни одной публичной лекции на эту тему»,
фракция, продолжал он, «вообще мало внимания уделяет нацио-
нальным вопросам. Не трудно предвидеть, что наступят бурные
щую работу? 1) подготовила устав об учреждении Русско-армя1| времена, когда все вопросы будут поставлены остро, и не лучше ли
гпузинзми- 3) при посредстве «Общества мира» поддерживала св|нос время, когда мы еще можем говорить не с одной пеною у
‘	и	-	------------ ~и|на. Хуже будет, когда они резко всплывут на поверхность в бур-
ное время»142.
Хотя сам Некрасов придерживался в национальном вопросе
пссьма умеренной позиции, тем не менее его выступление было
наречено в штыки большинством членов кадетского ЦК. Так, Ко-
кошкин высказался против постановки национального вопроса на
1'нпове лозунга «Право на политическое самоопределение». По его
ных государств включительно. Политическое самоопределение не
может быть признано для всех национальностей еще и потому, что
Многие национальности перепутаны на одной территории. Это
а по такой формуле сопряжено было бы с большими опасно-
гями»143. Обратив внимание на выступление Кокошкина на
ков считал возможным согласиться на такую встречу и договоритй!
ся с украинцами относительно законопроектов «о языке в начал!
ной и средней школе и в суде и о кафедрах украиноведения в юЛ mi этого вопроса на сей раз выступил Н В Некрасов который
ных университетах»137. Если же, заявил он, украинцы «будут де подверг довольно резкой критике позицию думской фракции В ка
монстративно настаивать на своих широких требованиях, то от ни) чсстве примера он привел отношение кадетов к антисемитизму
придется отгораживаться». В итоге было принято постановлен^	-----тт--------	У*
назначить заседание ЦК для встречи с украинцами на 24 март
1914 г.138
Накануне заседания кадетское руководство провело «ревизик|
того, что делается в ЦК в области разработки национального во|
роса. 16 марта 1914 г. на заседании ЦК была заслушана информа
ция П. Д. Долгорукова о деятельности комиссии по национальном
вопросу. Судя по этой информации, комиссия проделала следую
1 w
ской лиги; 2) на апрель 1914 г.^намстила проведение совещания! .спсрь заняться выяснением национальных требований “в мир-
зи с финнами и поляками; 4) установила связи с украинцами, э
тонцами, белорусами и грузинами. Общий же вывод Долгоруко!
сводился к тому, что национальный вопрос находится пока в ста
дии разработки и никаких конкретных решений комиссией еще н
принято139.
17 марта 1914 г. состоялось пленарное заседание ЦК, которс
явилось своего рода «репетицией» перед встречей с украинцам!
Вновь проинформировав членов ЦК о результатах своих перегово мнению, такая формула «могла быть растянута до союза сувепен-
ров в Киеве, Милюков со всей определенностью заявил, что «сч| ------------------------ У Р
тает постановку вопроса о федеративной связи Украины с Росси!
вредной и будет бороться против нее». Он подчеркнул, что «не мс
жет признавать за всеми народностями, населяющими Россия ноирос страшной сложности. Возбуждение национ£1ьного воппо-
права на автономию и что автономия может быть признана толы- ---------”	₽
тогда, когда она выходит из коренных потребностей нации». В od
нову же соглашения с украинцами, как сказал Милюков, он «мЖмртовской кадетской партийной конференции отчет о
жет ввести только право культурно-национального самоопредел|«>й появился в печати, В. И. Ленин писал- «Точка зоения К
ния и исполнение очередных задач: свободу языка в школе и суЛошкина — есть точка зрения великорусского либеоально-бупжхГ
устройство кафедр и т. д.»14и Далее Милюков отметил, что посЛ ,,,r‘rv>	—-----х--------------
его выступления в Думе состоялась вторая беседа с украинцами,!	____________
ходе которой выяснилось, что они требуют как минимум нациАйшистерством внутренних
нально-территориальной автономии Украины «с отдельными прАыл политику Министерств;
винциями, со своим бюджетом, войском и т. д.» Участники заседВ чем гвоздь дела»144,
ния, отмечалось в протоколе, высказали пожелание, чтобы Мили
ков в своем ответе украинцам разъяснил, что в вопросе «о наци!
нальных требованиях к.-д. не могут пойти далее указанных пЛ
граммой партии пределов и поэтому при настоящих условиях во!
можно говорить только о национальном самоопределении и шире
ком областном управлении, может быть с некоторыми местный} М. В. Челноков146. Подводя итог дискуссии ~П Н М "
особенностями»141. 22 марта 1914 г. Милюков проинформирова нл: «Достижение национальностями даже тех прав котопь?е
членов ЦК о результатах своих переговоров с М. С. Грушевским мы в 24 параграфе программы к.-д. прав на культурное езмопп"
М. С. Славинским, прибывшими на мартовскую партийную конф! « деление,— является задачею на многие годы. Й если хотят дела
ренцию.	| "с деклараций, пусть не перегружают нас широкими требования?
I того националиста, который отстаивает привилегии великороссов
(хотя они — меньшинство в России), отстаивает рука об руку с
__________ -------	- дел. Кокошкин “теоретически" защи-
политику Министерства внутренних дел — вот в чем суть, вот
_ _____ __---1 лл
Точку зрения Кокошкина поддержал А. М. Колюбакин, высту-
пивший против отделения хотя бы «единой пяди русской земли».
Надо,— заявил он,— чтобы всем народностям предоставлены бы-
|и права на широкое самоуправление, на родной язык и проч.»145.
( сдержанности и осторожности в национальном вопросе призывал
Ы Г> ТТ--------1 ЛА г-г	- -
_	_--- --------,	J-XU
ины в 24 параграфе программы к.-д., прав на культурное самооп-
не деклараций, пусть не перегружают нас широкими требования-
и и не отягчают нашего положения, чтобы не было снова круше-
146
147
ний. Ведь крушение 1907 г. было результатом не только широп
нашей программы, но и следствием упорно распускавшейся кленй
ты, будто мы собираемся делить Россию на части»147. По мнение
Милюкова, «практически последовательный и постепенный пуп
должен заключаться в том, чтобы с каждой национальностью пре
дельно договориться на почве ее реальных ближайших нужд»148. (
том, как кадеты пытались «договариваться» с каждой национально
стью в отдельности, ярко свидетельствует обсуждение украинское
вопроса на заседании их ЦК 24 марта 1914 г., которое имеет прин
ципиально важное значение для понимания позиции кадетско»
партии по национальному вопросу вообще.
В своем выступлении Милюков, выразив согласие с требованн
ем украинцев относительно права на культурное самоопределенж
категорически высказался как против федерации, так и против на
ционально-территориальной автономии. Он заявил, что в данны.
момент «достаточно остановиться пока на признании необходимо
сти широкого самоуправления». Сразу же после выступления Мм
люкова слово взял М. С. Грушевский, который попытался разъяв
нить членам кадетского ЦК, почему киевские кадеты настаивая
на необходимости постановки вопроса о федерации и автономи)
«Широкая постановка вопроса,— отмечал он,— нужна была и дл
осведомления общественного мнения о действительных нуждах у|
раинства, и для выяснения, с другой стороны, отношения велико
русских прогрессивных элементов к этим нуждам». В данный ж
момент «центр тяжести политической программы украински
групп — в автономии». И если партия кадетов «сознает серье|
кость этого постулата украинцев, это, конечно, нисколько не обя
жет ее включить автономию Украины в свою ближайшую програм
му. Важно пока лишь принципиальное признание». С этой точк
зрения, продолжал Грушевский, речь Милюкова в Думе быЛ
«ударом в спину дружеской стороны — в то самое время, когда на
ши группы борются с австрийской ориентацией и с лозунгом «са
мостийной Украины». Запугивая кадетов, Грушевский заявил, чт
украинские группы могут пересмотреть «свою политическую так
тику». Одновременно он продолжал убеждать кадетов в том, чп
украинцы стоят на почве лишь национально-территориальной аь
тономии в этнографических границах, которая мыслится в состав
единой Российской империи.
Выступая вслед за Грушевским, другой представитель украин
ских либералов Е. Г. Шольп заявил, что если кадеты выскажут!
против лозунга федерации, то кадеты Юго-Западного края выйд|
из состава партии. В свою очередь, вновь взявший слово Грушев
ский заявил, что «украинцы не настаивают на обязательности дл
к.-д. догмата федерации, они хотят лишь, чтобы партия не допу
скала выступлений, враждебных федерализму».
Сразу же после выступлений украинцев слово взял Ф. Ф. Ко
кошкин. Свою речь он начал с тезиса о том, что следует вообщ
«оставить вопрос о федеративном строе России, а говорить тольк
об автономии». И как бы спохватившись, что допустил тактиче
148
•кий промах, обмолвившись об автономии, Кокошкин тут же зая-
»’н i: «И этот вопрос не из тех, которые стояли бы на очереди бли-
жайшего дня, как признают сами украинцы, и П. Н. М. (Милю-
шпь,— В. Ш.) отнес его к музыке будущего». Указав, что в данный
юмснт «ограничиться одной украинской автономией не удастся»,
н(н) сейчас же явятся со своими требованиями и другие группы,
I Окошкин подчеркнул, что такая широкая постановка националь-
•нпо вопроса поставила бы партию кадетов в критическое положе-
ние «Результат будет ясен: гибель будет грозить с двух сторон или
• 1м, на окраинах, выйдут из партии, или здесь в центре. Если воп-
ри ы о национальной автономии будут поставлены конкретно, то в
I» шжайший следующий момент освободительное движение потер-
ши неизбежное крушение, так как неизбежны будут столкновения
между самими недержавными народами... Трудно заставлять наци-
ональные группы удерживать у себя внутри проявляющиеся стрем-
•< ния к автономии, но еще труднее положение партии к.-д. В
1005 г. я£но звучала общая задача — добиться прав человека и
фажданина, между отдельными соединившимися группами не бы-
торга о взаимных выгодах; теперь звучат совершенно иные ho-
ik.. Прогрессивные элементы далеко еще не хозяева положения да
н не доберутся до такого положения при том грузе, какой навали-
н.ног на них национальные требования».
Выступление Кокошкина означало лишь одно: кадетское ру-
ководство, выражавшее интересы великорусской либеральной
буржуазии, не хотело идти на уступки либеральной буржуазии
национальных районов. Будучи великодержавными национали-
* ими, кадеты прежде всего и больше всего отстаивали привиле-
»ии буржуазии своей нации и не хотели удовлетворять те требо-
•'1ния, которые предъявляли либерально-буржуазные национа-
леты, представлявшие интересы отдельных отрядов национальной
Нржуазии.
Позиция кадетского руководства была прекрасно понята укра-
инскими либералами. Об этом свидетельствуют дальнейшие вы-
иупления М. С. Грушевского, Н. П. Василенко и М. А. Славинско-
н). «Речь Милюкова в Думе,— говорил Грушевский,— заставляет
украинцев опасаться, что в партии к.-д. они могут встретить реши-
Фльную оппозицию своим жизненным интересам». Если в 1905 г.
.’4-й параграф кадетской программы удовлетворял всех, то теперь,
<»гмсчал Славинский, «уже выяснилось, что политическая свобода
нк подствующей народности может совмещаться с полным отрица-
нием прав народностей недержавных». Если кадеты не пойдут ма-
нг гречу национальным течениям, продолжал Славинский, то «эти
н‘чения пойдут боковыми руслами к невыгоде как для партии, так
и для самого дела свободы России». В случае уклонения от контак-
|ов с национальными группами кадетам «грозили бы перспективы
из общеимперской превратиться в одну из великорусских прогрес-
। пвных партий». Выступивший вслед за Славинским Грушевский
подчеркнул: «Украинцы изменения программы к.-д. не требуют, но
хорошо бы, чтобы из уст деятелей партии в Государственной думе,
149
в рамках 24-го параграфа совершенно категорически или в прибли-
зительных выражениях заявлено было о готовности работать дл$
автономии Украины и те же мысли выражены были бы в близкой
партии прессе. Для украинцев важно получить открытые уверения
в сочувствии украинской автономии. Если к.-д. в этом откажут
украинцам придется искать в других думских группах ораторов
которые ставили бы их требования».
Почувствовав, что украинские либералы начинают капитулиро-
вать, Милюков взял инициативу в свои руки и предложил им еще
более урезать свои требования. Он настоятельно рекомендовал от-}
казаться от лозунга автономии Украины, которому он «лично сим
патизирует», но как «ответственный политический деятель» не мо-
жет поставить в повестку дня. «Лучше пусть потерпят крушение
некоторые излишние требования и надежды украинцев,— заявил
Милюков,— чем партия к.-д., возьмет на себя несвоевременные и
непосильные задачи; самосохранение требует от к.-д. не выходить
за определенные границы»149.
Выступление Милюкова окончательно поставило все точки
над i. Было предельно ясно, что кадетское руководство не намерено
идти на какие-либо уступки украинским либералам. 30 марта
1914 г. М. С. Грушевский и М. А. Славинский, приглашенные на
заседание кадетского ЦК, не поднимали больше вопроса об автоно-
мии Украины. Они уже нс требовали, а просили, чтобы кадетская
фракция добивалась обсуждения в Думе ответа правительства на
запрос о репрессиях во время Шевченковских торжеств и против
участников учительского съезда, а также внесла законопроекты об
украинской школе и кафедрах украиновсдения в трех южных уни-
верситетах150. Но несмотря на крайнюю умеренность этих пожела-
ний, Милюков все же не упустил случая заявить, что «в нацио-
нальном вопросе следует выдвигать программу minimum»151.
Следует также обратить внимание на тот факт, что выступив-
ший на этом же заседании председатель ЦК партии кадетов
И. И. Петрункевич вынужден был признать, что «созданная при
ЦК комиссия по национальному вопросу не работает, а ее cocrai
еще не определен»152. Это заявление Петрункевича свидетельство-
вало о том, что кадетские лидеры не хотели «утруждать» себя раз-
работкой национального вопроса и предпочитали отодвинуть его
решение в отдаленное будущее.
Анализ позиции буржуазных партий по национальному вопро-
су в 1907—1914 гг. показывает, что при помощи лозунга национа-
лизма великорусские и национальные буржуазные партии стреми
лись воспрепятствовать единству трудящихся масс, разделить их гк
«национальным квартирам» и в конечном счете подчинить своем}
идейно-политическому влиянию. «Таков,— подчеркивал В. И. Ле
нин,— всякий либерально-буржуазный национализм, не только ве-
ликорусский (он хуже всех, благодаря его насильственному харак-
теру и родству с гг. Пуришкевичами), но и польский, еврейский,
украинский, грузинский, и всякий иной»153. Противопоставляя ло
зунгу пролетарского интернационализма лозунг буржуазного наци-
оиализма, идеологи российского либерализма пытались отвлечь
'рулящиеся массы от решения коренных социальных и политиче-
ских проблем.
1 Булгаков С. Н. Два града: Исследова-
ния о природе общественных идеа-
лов. М., 1911. Т. 2. С. 388-389; см.
I также: Т. 1. С. 280, 284.
л.и: Subspecie aeternitatus:
литературные
СПб., 1907. С
сознание i. 1>v. „-
ность. СПб., 1907. С. 52; Он же. Ду-
VAOULi/i	-___~___ _	—
С. 7; Струве П. Patriotica.
" ЮЗ; Укр. жизнь.
On. 1.
26.
. 	--uiuiiuo.
Опыты философские, социальные и
Д11']ераДРнь,е (1900—1906	гг.).
СПб., 1907. С. 166; Он же. Новое ре-
лигиозное сознание и обществен-
ность. СПб., 1907. С. 52; Он же. Ду-
хов^ыи^кризиС'Интеллнгенцни. СПб.,
СПб., 1910.’ С.
1912. № 3. С. 7.
'ЦГАОР СССР. Ф. 579
Д. 3514. Л. 1—1об., 24об.—
Нольде Б. Э. Национальный вопрос в
России. Пг., 1917. С. 3
'ЦГАОР СССР. ф. 579
Д. 3514. Л. 35об.
On. 1.
6 Автономия, федерация и националь-
ный вопрос. СПб., 1906. С. 4.
Бердяев Т/.^Духовный кризис интел-
н
гономия, федерация и наг
ный вопрос. СПб., 1906. С. 4.
лигенции. С. 131.
Seton-Watson Н. Nationalismus,
Nationen und die Politik des Westens //
Kuropaisdie^ Rimdschau. Wien, 1979.
I Струве 77. Указ.’ соч. С. 301.
~ Рус. мысль. 1913. Кн. XL С. 3.
Бердяев Н. Духовный кризис интел-
лигенции. С. 2.
” Струве 77. Patriotica. С. 300.
1 Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III Ч IV
СПб., 1910. Стб. 2077-2078.
14 Рус. мысль. 1910. Кн. VI. С. 177
15 Там же. 1913. Кн. XL С. 4.
ь Гам же. 1910. Кн. VI. С. 174.
17 В 1909 г. веховцы проектировали из-
дать специальный сборник статей
под названием «О национальном ли-
це», который должен был стать
продолжением сборника «Вехи». В
сборнике предполагалось участие
С. Н. Булгакова, С. А. Котляревско-
Г0, Е. н. Трубецкого, П. И. Новго-
родцева, В. А. Голубева, А. Л. Пого-
дина, П. Б. Струве, Б. А. Кистяков-
ского и М. А. Славинского (Дом
Плеханова. Ф. 753 (П. Б. Струве).
Д. 105. Л. 1—3; Д. 201. Л. 1-1Л
Б^л^.ков С- Два града... Т. 1.
С. 294.
1} вехам: Сб. ст. об интеллигенции и
^нщхиональиом лице». М., 1909.
20	Струве 77. Указ. соч. С. 299
21 По вехам. С. 40—41, 76—77.
22	ЦГАОР СССР. ф. 579. Оп
, Д- 3514. Л. 1об., 3, 17, 22, 28
23	Там же. Л. 28.
24	Там же. Л. 22.
1.
25	Там же. Л. 20.
26	Там же. Л. 31 об.
27	Там же. Л. 31 об.—32.
28	Там же. Л. 37—39.
29	Булдаков В. П., Кулешов С. В. Исто-
рия образования СССР и критика ее
фальсификаторов. М., 1982. С. 21
30	ЦГАОР СССР. ф. 579. On 1
Д. 3514. Л. 24об.—25.
31	Булдаков В. П„ Кулешов С. В. Указ
соч. С. 18—19.
32	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т 24
С. 119, 122, 131, 249.
33	Шацилло К. Ф. Из истории освободи-
тельного движения в России в нача-
ле XX в. // История СССР. 1982
№ 4.
34	Милюков 77. Н. Национальный воп-
рос: (Происхождение национально-
сти и национальный вопрос в Рос-
35	сии). Прага, 1925. С. 164.
Частное совещание земских деятелей
6—9 нояб. 1904 г. М., 1905. С. 144.
36	Корякина В.„ С. Партия кадетов и на-
циональный вопрос в период буржу-
азно-демократической революции
1905 190/ гг.// Непролетарские
партии России в годы буржуазно-де-
мократических революций и в пери-
од назревания социалистической ре-
волюции. М., 1982. С. 139.
37	Там же. С. 139—140.
38	Освобождение.	1905.	№
С. 307.
39	^Pes R. Struve: Liberal on
1870—1905.	Cambridge,
1970. P. 354.
40	Булат В. Польский вопрос
русских политических
осенью 1905 года // СССР „
ша: Интерн, связи — история и со-
временность. М., 1977. Т. 1. С. 241.
41	Милюков П. Н. Национальный воп-
рос. С. 164.
42	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25.
С. 287.
43	Там же. Т. 24. С. 210.
44	Кокошкин Ф. Областная автономия и
единство России. М., 1906. С. 7.
45	Кокошкин Ф. Ф. Автономия и феде-
рация. Пг., 1917. С. 14; Нольде Б. Э.
Указ. соч. С. 2—3.
46	О правах национальностей и децент-
рализации: Докл. бюро съезду зем-
ских и городских деятелей, 12—15
М."Т1 90605с'322°3СзанОвления съезда-
47	Там же. С. 33.
48	Там же. С. 34.
49	Там же. С. 45—46.
50	Кокошкин Ф. Областная автономия и
единство России. С, 14,
51	Там же.
69/70.
the Left,
(Mass.),
в борьбе
лагерей
и Поль-
150
151
52	Там же. С. 7, 9.
53	О правах национальностей и децент-
рализации... С. 32—33.
54	Там же. С. 6—7.
55	Там же. С. 44.
56	Законодательные проекты и предло-
жения партии народной свободы
1905—1907 гг. СПб., 1907. С. XIV.
57	Рус. ведомости. 1905. 18 сент.; Слово.
1905. 16 нояб.
58	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 19.
С. 219.
59	Аврех А. Я. Столыпин и третья Дума.
М., 1968. С. 44—91.
60	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 19.
С. 219.
61	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. IV. СПб.,
1909. Стб. 2881. Против законопро-
екта проголосовало 23 октябриста, в
том числе члены ЦК: С. И. Шидлов-
ский, П. В. Каменский, Н. А. Хомя-
ков, А. Ф. Мейендорф. Против зако-
нопроекта высказалась и московская
немецкая группа «Союза 17 октяб-
ря». См.: Дякин В. С. Самодержа-
вие: буржуазия и дворянство.
1907—1911. Л., 1978. С. 199—200.
62	Милюков П. Н. Сборник материалов
по чествованию его семидесятилетия,
1859—1929. Париж, 1930. С. 210.
63	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 29.
64	В п. 26 программы говорилось: «Кон-
ституция Финляндии, обеспечиваю-
щая ее особенное государственное
положение, должна быть всецело
восстановлена. Всякие дальнейшие
мероприятия, общие Империи и Ве-
ликому Княжеству Финляндскому,
должны быть впредь делом соглаше-
ния между законодательными орга-
нами империи и Великого Княжест-
ва» (Законодательные проекты и
предложения партии народной свобо-
ды. С. XV).
65	ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. 8.
Л. 81—82, 87—87об.
66	Там же. On. 1. Д. 9. Л. 25.
67	Там же. Д. 245. Л. 14.
68	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. IV.
СПб., 1910. Стб. 2126, 2132, 2144,
2146.
69	Там же. Стб. 2207.
70	Там же. Стб. 2416—2417.
71	Аврех А. Я. Указ. соч. С. 76—77.
72	Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. IV. Стб.
2441—2446.
73	Там же. Стб. 2473.
74	Общество Мира в Москве. Вып. I.
1909—1910 гг. М., 1911. С. 39—40.
75	Аврех А. Я. Указ. соч. С. 78—91.
76	ЦГАОР СССР. Ф. 102. 1910 г. Оп.
240. Д. 27. Л. 33—34.
77	Там же. Л. 40.
78	Там же. Л. 55об.— 56.
79	Там же. Л. 56об.
зап. М., 1961. Т.
80	Там же. Л. 27-Б. Л. 4.
81	Там же. Д. 27. Л. 18.
82	Шипов Д. Н. Воспоминания и дум]
о пережитом. М., 1918. С. 524.
83	Там же. С. 525.
84	Там же. с. 526.
85	Ненашева 3. С. Идейно-политич<
ская борьба в Чехии и Словакии
начале XX в. М., 1984. С. 101 — 116.
86	Вестн. Европы. 1909. Кн. 1. С. 261.
87	Там же. с. 265.
88	Моск, еженедельник. 1908. N9 2(
С. 5.
89	Там же.
90	Рус. мысль. 1908. Кн.
С. 150—151.
91	Фалькович С. М. Пролетариат Ро<
сии и Польши в совместной револк
ционной борьбе (1907—1917). М
1975. С. 215.
92	Там же. С. 123—124.
93	Аврех А. Я. Указ. соч. С. 92—108.
94	Государственная дума. Третий с(
зыв: Стеногр. отчеты. Сес. IV. Ч. I
СПб., 1911. Стб. 1687—1688.
95	Аврех А. Я. Вопрос о западно
земстве и банкротство Столыпв
на// Ист. зап. М., 1961. Т. 71
С. 61 —112; Дякин В. С. Указ, со»
С. 200-201.
96	Дякин В. С. Указ. соч. С. 201.
97	ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 1. д.:
Л. 100.
98	Там же. Д. 245. Л. 76—78об.
99	Там же. Л. 77.
100	Там же. Л. 88об.
101	Там же. Л. 90.
Ю2 Рус. молва. 1913. 24 марта.
юз Четвертая Государственная дум;
Фракция народной свободы в перис
15 ноября 1912 г.— 25 июня
СПб., 1913. С. 13—14.
Ю4 Речь. 1913. 15 мая.
Ю5 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 2.
С. 86.
106 Речь. 1907. 4 мая.
Ю7 Государственная дума. Третий созы|
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. III. С К
2814; Сес. IV. Ч. III. Ст1
1620—1686; Сес. V. Ч. IV. СПб
1912. Стб. 2055.
108 Струве П. Patriotica. С. 149—150.1
109 ЦГАОР СССР. Ф. 629 (А. В. Тыркс
ва). On. 1. Д. 6. Л. Збоб.
по Там же. Ф. 523. On. 1. Д. 7. Л. 8об.
in Там же. Д. 31. Л. 79.
112 Четвертая Государственная дум;
Сес. 2-я. Фракция народной свобод
в период с 15 сентября 1913 г. по 2
июня 1914 г.: Отчет о деятельное?
фракции. СПб., 1914. С. 97—103.
из Моск, еженедельник. 1908. № 26. (
16.
114 Укр. жизнь. 1912. № 7/8. С. 53.
П5 Грушевский М. С. Освобожденм
России и украинский вопрос: Ст. i
заметки. СПб., 1910. С. 88—9
Формы национального движения
1913
152
современных государствах. СПб.,
1910. С. 319—322; Укр. жизнь.
1912. № 4. С. 83.
И* ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 9.
Л. 18.
Там же. Л. 23—23об.
1|н Укр. жизнь. 1912. № 5. С. 19. Заме-
лим, что под законопроектом стояло
14 подписей октябристов.
Там же. С. 20—23.
120 Там же. № 4. С. 83.
121 ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. 26.
122 Укр. жизнь. 1912. № 12. С. 93.
J23 ЦГАОР СССР. Ф. 523. Оп. 2. Д. 3.
Л. 99; On. 1. Д. 245. Л. 88об.
12’ Гам же. Оп. 2. Д. 3. Л. 99; On. 1. Д.
245. Л. 89.
125 Там же. Оп. 2. Д. 3. Л. 100; On. 1.
Д. 245. Л. 89.
12<> Там же. On. 1. Д. 245. Л. 99.
127 Там же.
*28 Там же. Л. 126.
12° Там же.
|'о Там Же. Л. 127—128.
|'| Там же. Л. 129—130.
1'2 Там же. Л. 130.
I" Укр. жизнь. 1913. № 11. С. 27.
134 Там же. 1914. № 1. С. 16.
135 ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 31
Л. 100, ЮЗоб.
136	Государственная дума. Четвертый
созыв: Стеногр. отчеты. 1913—1914
гг. Сес. II. Ч. I. СПб., 1914. Стб. 908.
137	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 31.
Л. 112—123.
138	Там же. Д. 245. Л. 174.
139	Там же. Л. 185.
140	Там же. Л. 185об.
141	Там же. Д. 16. Л. 9.
142	Там же. Л. 11 об.— 12.
143	Там же.
144	Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 25.
С. 68-69.
145	ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 16.
Л. 18об.
146	Там же. Л. 22.
147	Там же. Л. 24об.
148	Там же. Л. 25.
149	Там же. Д. 31. Л. 124об.— 143об.,
151 об.
150	Там же. Л. 151 об.
151	Там же. Л. 159.
152	Там же.
153	Там же. Т. 24. С. 118.
Глава шестая
ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА
*
В 1907—1914 гг. буржуазная политическая идеология
пополнилась еще одним важным структурным элементом. В эти го-
ды в буквальном смысле слова произошел «взрыв» интереса к
внешнеполитическим проблемам, которые ставились и рассматрич
вались на страницах печати, в специальных исследованиях по воп-
росам международных отношений и международного права, в до-
кладах и лекциях, начиная с февраля 1908 г. — на пленарных и
закрытых заседаниях III, а затем и IV Думы. Входя в состав дум-^
ских делегаций и межпарламентских комиссий, лидеры буржуаз-
ных партий поддерживали контакты со многими парламентариями
и крупными политическими деятелями ведущих капиталистиче-
ских стран. Лидеры либерализма поддерживали личные контакты с
министрами иностранных дел А. П. Извольским и С. Д. Сазоно-
вым, крупными чиновниками МИД.
В рассматриваемый период в борьбу за влияние на выработки
внешнеполитического курса активно включились представительные
организации крупной буржуазии: Совет съездов представителей
промышленности и торговли, биржевые комитеты и т. д. Так, на
III съезде представителей промышленности и торговли, состояв-
шемся в марте 1908 г., обсуждались вопросы о реорганизации
МИД и об отмене системы порто-франко на Дальнем Востоке. На
V съезде в мае 1910 г. был заслушан доклад «Экономические интеЧ
ресы на Ближнем Востоке». Очередной съезд представителей про-
мышленности и торговли, состоявшийся в мае 1912 г, вновь рас-
сматривал вопросы ближневосточной политики и русско-германо
ских торговых отношений. Совет съездов добился права посылать
своих представителей для обсуждения вопросов внешнеторговой
политики в МТиП. Магнаты крупного капитала Г. А. Крестовни;
ков, А. И. Коновалов, В. П. и П. П. Рябушинские и др. совместна
с правительственными чиновниками принимали участие в выработ-1
ке основных направлений внешнеторгового курса России. Внешне-?
политические и внешнеторговые проблемы получили отражение на
страницах журнала «Промышленность и торговля».
Октябристы и прогрессисты настаивали на том, что в области
внешней политики следует придерживаться «внепартийной» линии.
Аналогичной точки зрения придерживалось «веховское» крыло ка-
детской партии. Характерно, что даже руководство кадетов во
154
главе с Милюковым считало, что в вопросах внешней политики
партия должна придерживаться «менее партийной линии, чем в
вопросах внутренней политики»1. Тем не менее для рассматривае-
мого периода было бы неверным ставить знак равенства между ка-
детской «менее партийной» и октябристской и прогрессистской
внепартийной» линиями поведения в области внешней политики.
Несмотря на то что по мере обострения международной обстановки
расхождения в области внешней политики между буржуазными
партиями постепенно сглаживались, полного «партийного разгора-
живания» здесь так и не произошло.
Расхождения касались довольно широкого круга международ-
ных проблем: выбора внешнеполитической ориентации, определе-
ния основных направлений внешнеполитического курса, оценки
места и роли национально-освободительных движений в междуна-
родной политике, путей и средств решения внешнеполитических
»адач. При этом октябристы и прогрессисты и в области внешней
политики отстаивали по преимуществу те формы соревнования ка-
питалистических наций и те международные соглашения, которые
прежде всего и больше всего отвечали непосредственным и даже в
известной мере сиюминутным интересам крупной торгово-промыш-
ленной буржуазии, стремившейся к расширению и упрочению сво-
ею экономического положения в тех регионах, которые традицион-
но входили в «сферу влияния» России, к завоеванию новых коло-
ний и новых рынков сбыта. В свою очередь, кадеты, выражавшие
широко понятые интересы буржуазии как класса в целом, стреми-
лись подвести под внешнюю политику более прочный идеологиче-
ский фундамент, учитывая при этом и ближайшую историческую
перспективу.
В ряде коренных вопросов внешней политики позиция кадетов
совпадала с позицией профессионалов из МИД России. Так, высту-
пая 27 февраля 1908 г. на заседании Думы, Милюков заявил: «Оп-
позиция может быть несогласна с представителями многих других
ведомств, которые говорили и будут говорить с этой кафедры. Не-
согласие оппозиции со взглядами некоторых ведомств очень часто
возрастает до размера принципиального и резкого противоречия.
Но я должен сказать, что такого разногласия не имеется по отно-
шению к представителю нашего ведомства иностранных дел в тех
случаях, когда с этой кафедры он выступает вестником мира»2.
Одобряя линию Сазонова на Ближнем Востоке и особенно на Бал-
канах, Милюков 12 октября 1912 г. на заседании ЦК заявил, что
если бы он был на месте министра иностранных дел, то делал бы
то же самое3. Лидер кадетской партии был уверен в том, что его
статьи в газете «Речь» оказывали влияние на выработку внешнепо-
литического курса МИД и его главы Извольского4. По словам
В. Д. Набокова, у Милюкова в вопросах внешней политики выра-
жение «мы» часто означало «кадетская партия и русская диплома-
тия»5.
Однако совпадение позиций кадетов и царского МИД по ря-
ду вопросов внешней политики применительно к периоду
155
основное содержание
империалистической
1907—1914 гг. еще не означало полного тождества этих позиций.
Кадеты оказывали поддержку внешнеполитическому курсу царизм
ма лишь тогда и лишь постольку, когда и поскольку он совпадал с
их внешнеполитическими программными установками и отвечал
интересам буржуазии как класса. И как бы Милюков ни был «ос-|
леплен» сходством между «мы» (кадеты) и «они» (дипломатичен
ское ведомство), как бы ему ни импонировало совпадение его
взглядов с позицей Извольского и Сазонова, он не мог не видеть
расхождений между кадетами и царизмом в области внешней пон
литики.
В наиболее концентрированном виде
внешнеполитической доктрины российской
буржуазии было изложено в статье П. Б. Струве «Великая Рос-
сия», опубликованной в январе 1908 г. с весьма характерным под-
заголовком: «Из размышлений о проблеме русского MorynjccTBa»j
Обратив внимание на органическую связь между внутренней и
внешней политикой, Струве попытался дать ответ на им же сфор-
мулированный вопрос, в какой мере изменения, происшедшие в
области государственного строя после 17 октября 1905 г., способст]
вовали укреплению внешнего могущества России. Акцентируя вни]
мание на том, что «внешнее могущество есть верховная ценность d
государственной точки зрения», Струве писал: «Оселком и мери-
лом всей т. н. “внутренней" политики как правительства, так и
партий должен служить ответ на вопрос, в какой мерс эта полити]
ка содействует т. н. внешнему могуществу государства».
Одним из необходимых условий создания «Великой России», по
мнению Струве, была ориентация на союз с Францией и соглаше]
ние с Англией, которые должны были оказать поддержку России в
осуществлении ее «национальных» задач в области внешней поли-
тики. Струве настаивал на необходимости коренного изменения ос]
новного направления внешнеполитического правительственного
курса. Он считал, что дальневосточная политика царизма была в
корне ошибочной, ибо шла вразрез с «историческим прошлым» и
«живыми культурными традициями». Крах дальневосточной аван]
тюры царизма был предопределен тем, что центр внешней полити!
ки государства был искусственно перенесен «в область, недоступ!
ную русской культуре». «Теперь пора признать, — писал Стру-]
ве, — что для создания Великой России есть только один путь: на]
править все силы на ту область, которая действительно доступна
реальному влиянию русской культуры. Эта область — весь бассейн
Черного моря, т. е. все европейские и азиатские страны, “выходя!
щие“ к Черному морю». По мнению Струве, для утверждения pJ
ального господства России в бассейне Черного моря имеется проч
ный материальный фундамент: «люди, каменный уголь и железо»!
На этом реальном базисе неустанной культурною работой, которая
должна быть поддержана государством, только и может быть созда!
на мощная Великая Россия. Именно с Черноморского побережья,
подчеркивал Струве, «мы должны экономически завоевать и наши
собственно тихоокеанские владения».
156
Теоретически разрабатывая проблему Великой России, Струве
ымым решительным образом настаивал на необходимости наращи-
н<1ния военной мощи государства, создания «сильной армии и тако-
lo флота», который «обеспечивал бы нам возможность десанта в
побом пункте Черного моря и в то же время абсолютно обеспечи-
вал бы нас от враждебного десанта в этой области. Другими слова-
ми, мы должны быть господами на Черном море». Из такого гос-
подства, продолжал он, «само собой вытечет политическое и куль-
турное преобладание России на всем так называемом Ближнем Во-
i гоке», которое якобы будет «осуществлено мирным путем»6.
Статья Струве, вызвавшая острую полемику в печати различ-
ных политических направлений, стимулировала процесс разработ-
। и внешнеполитической программы идеологами российского либе-
рализма. Следует отметить, что буржуазные идеологи и политики
сходились в том, что основным фактором, определяющим развитие
международных отношений в начале XX в., является «мировая
конкуренция Англии и Германии» и что назревающий конфликт
между ними «лежит в основе мировых отношений»7. При этом
буржуазные идеологи были против того, чтобы Россия шла «на
буксире той или другой стороны исключительно». «Наш инте-
рес, — заявил Милюков на заседании ЦК 1 марта 1909 г., — в ба-
1ансировании соответственно собственным целям. Союз России с
Англией полезнее для англичан, чем для нас: без поддержки кон-
1инентальной армии Англия не могла бы победить Германию, и та-
кую континентальную армию мы могли бы ей дать и, напротив, в
случае нашего столкновения с Германией английский флот не при-
нес бы нам большей пользы. Поэтому, как ни выгодно нам тесное
общение с Англией во многих других отношениях, но мы не можем
не оглядываться и на Германию. Что касается союза с Францией,
ю здесь фатально и мы, и Франция обречены на союз, чтобы пара-
лизовать армию Германии. И этот союз в смысле оборонительного
средства, остается еще надолго. Положение вещей, однако, меняет-
ся, если мы посмотрим на этот союз с точки зрения активной по-
штики: здесь Франция может больше рассчитывать на нас, чем мы
на нее». Общий же вывод Милюкова сводился к следующему: «Хо-
। я союзы с Францией и Англией желательны, но система этих сою-
юв скорее пассивная, чем активная, и расчет наш на поддержку со
с гороны союзников не может быть слишком велик»8.
Теоретически отстаивая идею балансирования, идеологи буржу-
азии на практике выступали тем не менее за союз с Францией и за
соглашение с Англией. При этом для кадетов внешнеполитическая
ориентация на эти страны была изначально доминирующей и все-
цело соответствовала их идеалу государственного устройства. Разъ-
ясняя, почему кадеты склоняются к союзу с Францией и соглаше-
нию с Англией, Милюков подчеркивал, что это обусловлено внут-
ренним строем указанных стран, тогда как «союз с Германией, с
которой наша дипломатия связана отчасти династическими связя-
ми, отчасти солидарностью в охране старого строя», «менее симпа-
тичен»9.
157
Для октябристов и прогрессистов до определенного момента бы
ла характерна известная двойственность в выборе внешнеполити
ческой ориентации: с одной стороны, они ориентировались на сою:
с Францией и соглашение с Англией, а с другой — на союз с Япо-
нией и даже какое-то время с Германией. Однако после Боснийско
го кризиса по мере дальнейшего обострения межимпериалистиче-
ских противоречий на Среднем и особенно на Ближнем Boctoki
октябристы и прогрессисты переходят в лагерь противников Герма
нии и сближаются в этом вопросе с кадетами. Однако октябристь
продолжают ориентироваться на Японию и старую маньчжурскук
династию в Китае, выступая при этом против кадетов, которые
ориентировались в данном регионе на США и китайскую либералы
ную буржуазию.
Определенные расхождения между идеологами российской бур
жуазии существовали и по вопросу о выборе основного направле
ния внешнеполитического курса страны. Октябристы и прогресс^
сты были убеждены в том, что Россия, несмотря на поражение i
русско-японской войне, сохранила потенциальные возможности дл5
проведения активной внешней политики одновременно на Даль
нем, Среднем и Ближнем Востоке. Такая позиция отражала эконо
мические интересы крупной торгово-промышленной буржуазии
активно рвавшейся к завоеванию новых рынков сбыта. Что же ка
сается кадетов, то они, не игнорируя дальневосточного и среднево
сточного направлений внешней политики, считали все же целесо-
образным сосредоточить основные усилия России на Ближнем Вос-
токе. Установление господства России в бассейне Черного моря, п<
мнению кадетов, должно было стать основой для проведения i
дальнейшем активной политики и в других районах мира.
Ратуя за проведение царизмом активной внешней политики
идеологи буржуазии уделяли большое внимание вопросу о мирнее
и не мирном путях решения международных проблем. С особой ос
тротой он встал во время Боснийского кризиса 1908—1909 гг. На
мечая пути выхода из сложившейся ситуации, буржуазные идеоло
ги и политики сходились в том, что Россия в данный момент не i
состоянии силой оружия поддержать справедливые требование
Сербии. «Положение дела на Ближнем Востоке таково, — писа;
Е. Н. Трубецкой, — что, как уважающая себя нация, мы должнь
были бы требовать войны; но в то же время внутреннее наше по
ложение вынуждает нас желать мира во что бы то ни стало, и&
поражение на войне теперь могло бы иметь последствием оконча
тельное разложение и конец России»10. Аналогичной позиции при
держивается и А. И. Гучков, заявивший сначала на закрытом, I
потом и на пленарном заседании III Думы, что Россия не готов
силой оружия поддержать «справедливые славянские требова
ния»11.	~
1 марта 1909 г. состоялось заседание ЦК кадетов, на которое
Милюков выступал с докладом о тактике партии ввиду грозящи
осложнений на Балканах. Считая заявление Гучкова политичесю
вредным, ибо оно «уменьшает шансы России за границей», Милю
158
ков тем не менее определенно высказался за политическое урегу-
лирование Боснийского кризиса. «Мы, — заявил он, — должны
стоять на том, что к войне мы не готовы, и все делать для того,
•побы отклонить возможность войны». Вместе с тем Милюков по-
ставил вопрос: до каких пределов «мы можем пользоваться этим
аргументом, что мы не готовы воевать?». «Бывают моменты, —
подчеркнул он, — когда даже маленькие государства решаются на
войну с крупными, поэтому и нам нельзя стоять на той точке зре-
ния, что Россия, что бы не произошло, воевать не должна и не бу-
дет. Следовательно, и от нашей дипломатии мы готовы требовать,
чтобы она держалась с большим достоинством»12.
Из этой посылки логически вытекало, что нарушение Австро-
Венгрией национальных интересов Сербии еще недостаточно для
объявления войны. Следует подчеркнуть, что подобная позиция
вполне согласовывалась с концепцией неославизма, соглано кото-
рой взаимоотношения между Россией и остальными славянскими
державами должны были строиться на принципах политического и
национального равноправия и невмешательства в дела друг друга.
Недаром на совещании кадетской фракции с представителями мес-
тных партийных комитетов, состоявшемся 20—21 октября 1908 г.,
Милюков подчеркнул, что не историческая миссия России в ее сла-
вянофильском понимании, а именно международные задачи выдви-
нули славянство в центр мировой политики. «Славянским воп-
росом,— заявил он,— необходимо интересоваться не в силу родст-
ва и сентиментальных славянофильских мотивов, а потому, что он
представляет собой часть международного русского вопроса. Им
нужно овладеть, доказав правым, что оппозиция знает его лучше
их, и лишить их монополии на патриотизм. Сейчас мировая поли-
гика исчерпывается антагонизмом Германии и Англии. Русская оп-
позиция должна определить свою позицию в этом вопросе. Славян-
ство — даровая сила против германизации Балкан, и эту силу надо
использовать»13.
Милюков заявил, что кадеты должны поддержать славянские
народы тогда и постольку, когда и поскольку это совпадает с собст-
венными интересами России. На мартовском заседании ЦК в
1909 г. он подчеркнул: «Наше положительнное отношение к славя-
нам должно найти свое подтверждение и в том, что оно соответст-
вует нашим интересам в Европе: сейчас фактическая группировка
славян в Европе идет параллельно нашим союзам и против герма-
низма. Этим положением вещей и должна определяться наша сла-
вянская политика»14. В заключительной части своего доклада Ми-
люков еще раз указал: «Мы преследуем славянскую политику
лишь в пределах собственных интересов, и нам воевать сейчас
очень трудно»15. Позднее в своих воспоминаниях Милюков, каса-
ясь славянской проблемы в период балканских войн, писал, что
балканские славянские народности «показали себя самостоятельны-
ми не только в процессе освобождения, но и в борьбе между собой.
( этих пор, находил я, с России снята обуза постоянных забот об
интересах славянства в целом. Каждое славянское государство идет
159
теперь своим путем и охраняет свои интересы, как находит нуж-
ным. Россия также по отношению к славянам должна руководство-
ваться собственными интересами. Воевать из-за славян Россия нс
должна»16. Однако если речь зайдет о нарушении непосредствен-
ных национальных интересов России, то война, как считал Милкй
ков, будет неизбежной.
После доклада Милюкова началась дискуссия, в ходе которой
большинство присутствовавших на заседании ЦК самым категори-
ческим образом высказались против «бряцания оружием».
В. М. Гессен и А. М. Колюбакин считали, что Гучков прав, ибо
«мы не можем и не должны даже из национальных соображений
говорить, что мы сильнее, чем есть на самом деле». По мнению
Гессена, «если бы мы позволили себе это, мы совершили бы пре-
ступление и тем заняли бы позицию, которую занимало в япон-
скую войну «Новое время». Нам ни в коем случае не следует бить
в барабаны и демонстрировать свою силу. Этой обязанности никто
на нас не возлагает. Будем оставаться в роли критиков и никаких
положительных решений не предлагать»1'. Настаивая на усилении
критики в адрес правительства, А. М. Колюбакин заявил: «В войну
нам втягиваться нельзя, как бы мы ни симпатизировали Сербии.
Мы должны доказывать, что воевать мы бессильны и что слабости
наша усиливается от внутренних непорядков»18. По мнению Шин-
гарева, «преступлением перед страной является все, что могло бы
принести малейший риск войны... Всеми силами надо протестовать
против войны»19. «Война, — заявил Кутлер, — гибельна для стра*
ны, и надо принять меры к тому, чтобы ее избегнуть»20.
Однако В. Д. Набоков, А. С. Изгоев, Н. А. Гредескул считали
позицию Гучкова антипатриотической, ибо он был не вправе «ар-
гументировать одним лишь указанием на наше бессилие и неподго-
товленность»21. Так, Изгоев, соглашаясь, что в данный момент
«войны не должно быть», отмечал, что рано или поздно она неми*
нуема, и поэтому «большая русская либеральная партия не может
устраниться от определения своего отношения к борющимся сторо*
нам»22. Еще дальше в своих прогнозах шел Гредескул, заявивший:
«Надо выступать против войны всеми средствами. Вместе с тем
нам не следует подчеркивать свою излишнюю уступчивость, мы
должны спокойно заявить, что если нас вынудят к войне, то мы
будем воевать... С нашим общественным мнением мы должны пря
мо говорить, что война для нас пагубное дело, но если придется,
будем воевать»23. Окончательный итог сводился к тому, что «вой-
ны, безусловно, надо избегать»24.
Приведенный выше материал ставит под сомнение утверждение
И. В. Бестужева-Лады об особой агрессивности кадетов во время
Боснийского кризиса. По его мнению, кадеты стремились «довести
дело до войны Сербии, Черногории, Турции и Болгарии при под-
держке России, Англии и Франции против Австро-Венгрии и Гер
мании»25. В действительности же все буржуазные партии в тот мо
мент выступили за мирное политическое урегулирование Босний-
ского кризиса.
Вместе с тем было бы неверно считать, что буржуазные идео-
логи и политики являлись противниками войн вообще. Дело в том,
что они исходили из общепринятого в то время в буржуазной со-
циологии тезиса о фатальной неизбежности войн в истории обще-
Сгва. Тем более не могли они отрицать возможности, а в ряде слу-
чаев и неизбежности решения международных конфликтов воору-
женными средствами. Поэтому буржуазные идеологи самым реши-
тельным образом выступали за укрепление военного могущества
России, техническое перевооружение армии и флота, внедрение в
общественное сознание идеи так называемого «здорового милита-
ризма». Теоретическое обоснование этой откровенно империали-
и оческой идеи попытался дать П. Б. Струве в статье «Экономиче-
ская проблема “Великой России“. Заметки экономиста о войне и
народном хозяйстве», опубликованной в сборнике «Великая Рос-
ши». Разрабатывая вопрос о взаимосвязи между уровнем экономи-
ческого развития страны и ее военного могущества, Струве писал:
♦Эту связь можно сформулировать в положении: чем выше эконо-
мическое развитие страны, тем — при прочих равных условиях —
ныше ее боевая готовность и тем значительнее та сила, которую
1анная страна может развить при военном столкновении». Отме-
чая, что военные успехи любой страны связаны с множеством дру-
1их факторов (техническое оснащение армии, «качество солдата»,
подготовка военачальников, «дух» армии и т. п.), Струве считал,
что определяющим фактором является все же именно уровень раз-
вития народного хозяйства. «Влияние войны на народное хозяйст-
во, — отмечал он, — гораздо меньше, чем влияние того или иного
положения народного хозяйства на войну, а точнее на те ресурсы
(поенные и финансовые), с которыми государство вступает в вой-
ну, и тем самым шансы войны».
Проецируя эти общетеоретические посылки на Россию, Струве
писал: «С точки зрения военной готовности России нет более на-
(юятельной общей задачи, чем укрепление ее экономического со-
(гояния, или иначе, чем политика, направленная на накопление
♦ лпиталов в стране. Ибо нельзя достаточно подчеркнуть, что сла-
бое место России в сравнении с ее противниками заключается в ее
жономической слабости, которая может быть преодолена лишь
\ норною и многолетней работой над поднятием страны на высшую
жономическую ступень. Нет теоретически более превратной и
практически более опасной мысли, чем мысль, что в экономиче-
ской отсталости России могут заключаться какие-либо преимуще-
ства в военном отношении». Развивая это положение, Струве под-
черкивал, что «до тех пор, пока мы не будем экономически на-
столько крепки, чтобы иметь возможность вести по крайней мере в
1счение года войну, не прибегая к разрушительным и внезаконным
средствам, т. е. пока наш внутренний денежный рынок не будет
пособен нормально удовлетворять финансовую потребность госу-
мрства, втрое или вчетверо превышающую ту кредитную потреб-
ность, которую обнаружило по случаю столкновения с Японией, —
,ю тех пор наши шансы в вооруженном столкновении с той евро-
160
I* I В. В. Шелохаев
161
н т. д., а также борьба с вредными идеями пацифизма путем изда-
ния газет, книг, брошюр и чтения лекций»31.
Таким образом, в сборнике «Великая Россия» с предельной от-
। ровенностью была изложена милитаристская программа крупной
(хксийской буржуазии, претендовавший на активное участие в
межимпериалистической борьбе за колонии и рынки сбыта. Эти
планы получили полную поддержку со стороны буржуазных пар-
ши. Прения на закрытых и пленарных заседаниях Думы убеди-
1сльно показали, что буржуазные партии оказывали поддержку
царизму в осуществлении реорганизации армии и флота, щедро ас-
(игновывали средства на вооружение32. Важно подчеркнуть, что
крупная буржуазия настаивала на том, чтобы царизм шире при-
п лекал частную промышленность и частные капиталы для реализа-
ции военно-морской программы, технического перевооружения ар-
мии и флота. Российская крупная буржуазия, как и буржуазия
других капиталистических стран, претендовала на свою, и притом
немалую, долю барышей из государственных средств, затрачивае-
мых на вооружение. Гонка вооружений являлась одним из важней-
ших источников обогащения буржуазии, усиления ее экономичс-
< кой мощи.
Несмотря на то что основная масса идеологов, политиков и
практиков буржуазии стояла на позициях милитаризма и шови-
низма, в России в рассматриваемый период все же было сравни-
1сльно узкое пацифистское течение, объединявшее в своих рядах
незначительную часть интеллигенции кадетского, прогрессистского
и даже левооктябристского толка. Еще в начале XX в. среди либе-
рально настроенных членов кружка «Беседа» возникла идея созда-
ния «Общества Мира». Тогда же были установлены связи с пред-
(। а кителями «Общества Мира» ряда западноевропейских стран.
Однако попытка П. Д. Долгорукова представить устав общества на
у гвсржденис министра внутренних дел Д. С. Сипягина закончи-
|*1сь курьезом, ибо царский бюрократ расценил устав как очеред-
ную либеральную шутку. Вновь вопрос об уставе «Общества Ми-
ра» был поднят только в августе 1908 г. и после годовой проволоч-
» и был утвержден 13 июля 1909 г.
5 октября 1909 г. в Москве открылось «Общество Мира», пред-
седателем которого был избран член ЦК кадетской партии
II. Д. Долгоруков, товарищем председателя — член ЦК партии ок-
ыбристов Л. А. Комаровский, казначеем— член ЦК кадетов
|А. Р. Ледницкий. В состав правления московского «Общества
Мира» вошли: видные кадеты П. Н. Милюков, Ф. Ф. Кокош-
। ин, С. А. Котляревский, С. А. Муромцев, А. Н. Брянчанинов и
II. В. Давыдов; члены ЦК партии мирнообновленцев И. Н. Ефре-
мов, М. А. Стахович и Д. Н. Шипов. Общая же численность «Об-
щества Мира» в Москве составляла: на февраль 1911 г. — 300, на
июль 1912 г. — 231, на июнь 1913 г. — 309 человек33-34. В рас-
I __ ---------------------------------------------------
пейской коалицией, которая реально противостоит нам, будут зна- ।
. чительно слабее шансов наших противников»26.
Струвистские идеи «здорового милитаризма», из которых логи-
чески вытекала необходимость приступить к коренной перестройке/
армии и флота, повысить их военно-техническую оснащенность и
боевую готовность, разделялись большинством идеологов, полити-
ков и практиков российской буржуазии. «Если мы, — писал Изго-
ев, — признаем государство, мы признаем и защиту его, признаем
и армию, а признаем армию, должны признавать и войну и обуче-
ние армии для войны... Перед нашим сознанием такая дилемма:
либо существование нынешних государств в их нынешних грани-
цах, а следовательно и армии, и возможность войн, или же отри-
цание войн во что бы то ни стало, а следовательно и отрицание в
конечном счете государства, да и всей культуры»27.
Идеи милитаризма пронизывали все содержание двухтомного
сборника «Великая Россия». Назовем лишь некоторые наиболее
важные статьи по вопросам реорганизации армии и флота, опубли-
кованные в этой книге: «Казенное воссоздание флота», «На новый
путь», «Развитие и роль подводного флота при современных усло-
виях войны», «Воздушный флот», «Священный долг», «Восстанов-
ление силы», «Основы подготовки командного состава армии»
и т. д. Суммируя содержание названных и подобных им статей,
можно прийти к следующему выводу. Во-первых, в них содержа-!
лась довольно резкая и нелицеприятная критика в адрес военного
и морского министерств, которые «не имели ни программ, ни четко
разработанных военно-стратегических планов». Во-вторых, выдви-
гались требования коренной перестройки всей системы руководства
армией и флотом, реорганизации армии и флота и оснащения их
новейшими видами вооружений. В третьих, велась ожесточенная
борьба против идей пацифизма. Так, в предисловии ко второму
сборнику «Великая Россия» В. П. Рябушинский писал: «Успех па-
цифизма в России явился бы большим общественным злом и, как
это ни звучит парадоксом, ослабляя боевую готовность нашей роч
дины, нанес бы сильный удар делу мира. России нужен сейчас здо-
ровый милитаризм»28. В-четвертых, в противовес морализирова-
нию буржуазных пацифистов о необходимости «исключить мили-
таризм из светской общеобразовательной школы» и «бойкотировать
магазины, продающие игрушечные орудия смерти»29, авторы сбор-
ника самым категорическим образом настаивали на том, что надо
«всеми мерами развивать воинский дух в среде своих подданных,
ибо только он один служит гарантией независимого существования
государства и надежною охраной его международных интересов»3!!
Рябушинский и другие настаивали на необходимости повышения
«боевого духа армии» и на подготовке народных масс к войне.
С этой целью они предлагали создать Всероссийский патриотиче-
ский союз, основной задачей которого должна быть «подготовка
народа к войне, a ___________* ....--- -	-----------
ние молодежи в семье и школе, организация всевозможных военных
обществ— стрелковых, гимнастических, фехтовальных, научных|
зной задачей которого должна оыгь «иидшшом.	о	___
а средствами являются: соответственное воспита-L ‘ Ривае““и ^риод Л°®.щ“тва МиРа» были^открыты в’ Петео-
и школе, опганизация всевозможных военных|и *д	едд^ель М* М. Ковалевский), Ревеле (председатель
I Д 17 С,	„	-- ----, 1 VDLJ1U \11риД|
I. А. Куиоерг), Варшаве и Новочеркасске. В Киеве было создано
I*
163
162
«Общество друзей мира». В Петербурге издавался журнал «Вест-
Лик мира».
Согласно уставу «Общества Мира» представляли собой внепар-
тийные организации, в которых могли принимать участие «как са-
мые правые по своим политическим убеждениям лица, так и самьк
левые»35. Однако основу «обществ» составляли представители ка
детской партии, мирнообновленцы и весьма незначительное число
левых октябристов. Руководящую же роль в них играли кадеты
Деятельность буржуазных пацифистов базировалась на двух прин
ципах: во-первых, на вере в конечное торжество общечеловеческих
религиозно-нравственных идеалов над «предрассудками и злом» и
во-вторых, на вере в то, что «человечество идет к полному прекра
щению войн и к торжеству международного права над физическом
расправой народов»36. Указывая, что развитие техники и разной
рода новых изобретений «сделают войну в скором времени невоз
можной», буржуазные пацифисты тем не менее признавали, что i
условиях обострения межимпериалистических противоречий войнь
все же являются неизбежными. Поэтому, выступая против за
хватнических войн, они признавали необходимость войн оборо
нительных. «Итак, скрепя сердце, — говорил в одном из свои
докладов П. Д. Долгоруков, — пацифисты допускают, что в со
временном человечестве война иногда бывает “печальной необ
ходимостью44 для обороны государства от нападения неприятеля»37
Признавая «печальную необходимость» оборонительных войн, бур
жуазные пацифисты выступали за сохранение постоянной армии
Считая себя «антимилитаристами будущего», они выступали про
тив антимилитаристской пропаганды и призывов к отказу от воен
ной службы38.
Основную свою задачу буржуазные пацифисты видели в pai
пространении своих идей среди широких масс населения, которьп
они намеревались познакомить с основами международного права
ролью и значением третейских судов и международных конферен
ций мира. Пацифисты считали необходимым оказывать воздейст
вие на законодательную власть и правительство при помощи «Об
ществ Мира», межпарламентского союза арбитража и Гаагски
международных конференций39. Так, «Общества Мира» в Росси
поддерживали связи с «Обществами Мира» других стран, принима
ли участие в работе XVIII Международного конгресса «Обществ
Мира» в Стокгольме (1910) и в работе конгресса мира в Женев
(1912). В состав межпарламентской организации арбитража вход»
ли М. М. Ковалевский, П. Н. Милюков, И. Н. Ефремов, М. А. Ста
хович и др. «Общество Мира» в Москве поддерживало связь с рс
дакциями ряда европейских специальных журналов, создало би(
лиотеку и справочное бюро, регулярно устраивало лекции по мел
дународной проблематике. С докладами выступали П. Д. Дол гор}
ков («Культура и прогресс», «Лев Толстой и “Общество Мира44!
«Текущие вопросы пацифизма»), Л. А. Комаровский («Идея ми|
и современное общество4*), С. А. Котляревский («Мотивы в поль||
сохранения мира среди современных европейских обществ»!
164
Л. Н. Брянчанинов («Итало-турецкая война и международное пра-
во»), Е. П. Семенов («Толстой и пацифизм») и др.
Следует подчеркнуть, что «Общества Мира» в России и пропа-
гандируемые ими идеи пацифизма не получили широкого распро-
странения. Более того, в период Балканских войн в московском
«Обществе Мира» произошел раскол, который привел к ослабле-
нию его деятельности. Идеи пацифизма были встречены в штыки
не только правительственно-черносотенным лагерем, но и основной
массой российской буржуазии, выступавшей за колониальные за-
хваты, вмешательство во внутренние дела других стран, завоева-
ния новых территорий и рынков сбыта.
Общетеоретические установки идеологов буржуазии конкретно
отразились в отношении различных буржуазных партий к основ-
ным направлениям внешнеполитического курса царизма. Анализ
этих позиций целесообразно начать с дальневосточного направле-
ния. Известно, что царизм строил свою дальневосточную политику
на основе русско-японского соглашения от 17 июля 1907 г. Суть
его сводилась к провозглашению статус-кво на Дальнем Востоке и
разделу сфер влияния между Россией (Северная Маньчжурия и
Внешняя Монголия) и Японией (Корея и Южная Маньчжурия),
21 июня 1910 г. было заключено новое русско-японское соглаше-
ние, направленное на дальнейшее урегулирование отношений Рос-
сии и Японии на Дальнем Востоке4^.
Сознавая ограниченность своих возможностей, царизм стремил-
ся путем разного рода договоров и соглашений (например, русско-
японского торгового договора и рыболовной конвенции от 15 июля
1907 г.) разграничить сферу империалистических интересов обеих
стран и тем самым несколько смягчить напряженность в отношени-
ях между ними. Делая ставку на соглашение с Японией, царизм
рассчитывал, что в условиях резко обострившихся межимпериали-
стических противоречий на Дальнем Востоке и усиления нацио-
нально-освободительных движений в Азии ему удастся заручиться
поддержкой Японии для реализации собственных планов в данном
регионе. Заключив соглашение с Японией, Россия получала и бо-
кс широкую возможность для активизации своей внешней поли-
1ики на Среднем и Ближнем Востоке.
Дальневосточный внешнеполитический курс правительства в
общем и целом получил поддержку со стороны буржуазных пар-
тий, выступавших против новых авантюр в данном регионе. Одна-
ко буржуазные идеологи и политики расходились между собой по
вопросу о том, на какие международные соглашения следует опи-
раться при проведении дальневосточного внешнеполитического
курса. Так, октябристы, в принципе поддержав курс правительства
на соглашение с Японией, тем не менее считали, что оно все же не
обеспечивает полной стабильности положения России на Дальнем
Востоке и более выгодно Японии, чем России41. Подталкивая пра-
вительство на проведение более активной политики в данном реги-
оне, октябристы настаивали на выработке такой системы эффек-
тивных мер, которые, с одной стороны, создали бы необходимые
165*
условия для развития на Дальнем Востоке отечественной промыш-
ленности и торговли, защищали бы российские капиталы от ино-
странной конкуренции и способствовали бы расширению колониза-
ции в Приморье и Приамурье, а с другой — привели бы к надеж-
ному военно-стратегическому укреплению дальневосточных гра-
ниц. «И пусть правительство, — заявлял Гучков, — будет увере-
но, что, если потребуется принести самые тяжелые жертвы для то->
го, чтобы упрочить нашу позицию на этой окраине России, в на-
родном представительстве оно встретит единодушную и горячую
поддержку»42.
Позиция октябристов была обусловлена прежде всего непосред^
ственными экономическими интересами крупной торгово-промыш-
ленной буржуазии, считавшей Дальний Восток одним из перспек-
тивных рынков сырья и сбыта. Известно, что в усилении экономи-
ческой экспансии на дальневосточные рынки были заинтересованы
капиталисты Центрального промышленного района и особенно moc-i
ковская крупная торгово-промышленная буржуазия. Согласно дан-
ным журнала «Промышленность и торговля», только в течение
1910 г. в Маньчжурию было вывезено из внутренних районов сз ра-
ны товаров на 20,8 млн руб., в том числе мануфактуры на
2,6 млн руб.43 Помимо вывоза товаров, усилился на Дальний Вос-
ток и вывоз капитала. Промышленники требовали у правительства I
расширения кредита, повышения железнодорожного тарифа, допу-
щения частных капиталов в освоение и разработку местных при-
родных богатств44. Одновременно торгово-промышленная буржуа-
зия (особенно московская) настаивала на закрытии порто-франко
во Владивостоке, рассчитывая таким путем обезопасить себя от
конкуренции иностранных и местных капиталистов45.
Идя навстречу этим требованиям, правительство внесло в
III Думу законопроект об отмене порто-франко во Владивостоке.
Законопроект получил поддержку октябристов и прогрессистов«I
Октябристы поддерживали и правительственный законопроект о
строительстве Амурской железной дороги, которая, по их мнению,'
имела не только важное военно-стратегическое, но и экономиче-
ское значение46.	Ц
За сохранение статус-кво на Дальнем Востоке до определенного
времени выступали прогрессисты, призывавшие правительство про-
водить более осторожную и сдержанную политику. Так, они высту*|
пили с критикой правительственного законопроекта о строительств!
ве Амурской железной дороги. «Проведение сейчас Амурской же
лозной дороги, — писал М. М. Федоров, — неизбежно повлечет з;
собой продолжение пагубной для России дальневосточной полити
ки. Это втянет нас опять в авантюру, последствия которой могул
быть еще более грозны, чем только что пережитые. Такая пагуб
ная политика отвлечет нас не только от внутренних задач, но и о
гораздо более исторически важных задач на Ближнем Востоке и i
Европе»47. В конечном счете прогрессисты голосовали против пра
ъительственного законопроекта о строительстве Амурской желез
ной дороги.
166
Однако постепенно позиция прогрессистов стала меняться. Они ’
довольно резко критиковали, например, русско-японское соглаше-*)
нис 1907 г., считая, что ориентация на Японию бесперспективна»
ибо «возбуждает против нас Китай и портит наши отношения к
Соединенным Штатам»48. Прогрессисты стали настойчиво рекомен-'
ловать правительству активнее заняться укреплением дальнево-
1 г очных границ, требуя проведения целого комплекса мероприя-
гни, которые позволили бы: 1) обеспечить исключительное преоб-
мдание России в тех районах, которые имеют стратегическое зна-
чение для защиты государственной границы; 2) сохранить те райо-
ны, которые могли бы послужить в будущем целям колонизации;
3) обеспечить преобладающее влияние по тем направлениям, по
которым возможна постройка рельсовых путей для связи с желез-
нодорожной сетью Восточной Азии; 4) обеспечить преобладающее
। влияние в тех районах, которые могут питать эти рельсовые пути;
5) сохранить за собой Приамурье и обеспечить за нами первенст-
вующее положение в прилегающих пограничных районах Северной
Маньчжурии»49.
С довольно резкой критикой правительственного дальневосточ-
ного курса выступали кадеты, считавшие русско-японское соглаше-
ние 1907 г. более выгодным для Японии, чем для России. «Очевид-
но,— заявил с думской трибуны 27 февраля 1908 г. П. Н. Милю-
। or,— что наше положение в Северной Маньчжурии не соответст-
вует положению японцев в Южной и что то равновесие, которое
установлено буквой трактата, фактическим ходом жизни и успеха-
ми японской колонизации, в значительной степени нарушилось».
В целях успешного противодействия японской экспансии Милюков
«рсбовал у правительства выработать «совершенно новую систему
отношений на Востоке», делая ставку на «новые силы»— США и
Англию, которые «входят в ряд постоянных участников дальнево-
сточной дипломатии»50.
Для понимания позиции кадетов в области дальневосточной по-
1итики определенный интерес представляет обсуждение 9 марта
1908 г. на заседании ЦК и думской фракции вопроса об отношении
к правительственному законопроекту о строительстве Амурской
железной дороги. Ф. И. Родичев и И. И. Петрункевич считали за-
конопроект «безответственной авантюрой» и предлагали его отвер-
шуть, мотивируя это тем, что правительство «ведет нас на путь
колониальной политики, которая в конечном счете может привести
। новой войне, а война будет для России гибельна»51. В свою оче-
редь, Н. В. Некрасов считал, что «с стратегической точки зрения:
постройка дороги — несомненный выигрыш»52. Подводя итоги дис-
куссии, Милюков предложил компромиссную тактику, суть кото-
рой сводилась к следующему: с одной стороны, во время обсужде-
ния законопроекта «не надо касаться империализма и отрицать не-
обходимость защиты территории», а с другой — дать критику
проекта с технической точки зрения и особенно той обстановки, в
которой происходит его обсуждение»53. Характерно также, что в
ЦК и думской фракции кадетов раздавались голоса и в поддержку
167
правительственного законопроекта, но во время голосования каде-
ты вместе с прогрессистами, социал-демократами и трудовиками
выступили против принятия законопроекта54. Подобная позиция ка- I
детов свидетельствовала о том, что с определенного момента они не
отрицали пользы русско-японского соглашения 1907 г. и советовали
правительству избегать преждевременных конфликтов с Японией.
Начиная с 1909 г. кадеты усилили, однако, критику дальнево-
сточной политики царизма, уже прямо называя ориентацию на
Японию «трудно поправимой ошибкой дипломатии»55. «Мы, — пи-
сал Милюков, — даже не знаем, кого считать своим союзником на
Дальнем Востоке: китайцев или японцев. Японцы сначала укрепи-1
лись в собственной сфере влияния, а потом начали вытеснять нас
из нашей собственной. Японцы заставили китайцев заключить вы-
годные для себя договоры, отдавшие в руки Японии железные до-
роги в Южной Маньчжурии, распоряжение горными богатствами в
определенных местностях, и добивались своеобразной консолида-
ции в районе корейской колонизации. В Северной Маньчжурии в
наших руках осталась только полоса отчуждения Восточной желез-
ной дороги. Незащищенность наших пограничных местностей со-
здала постоянную панику в общественных кругах»56.
В наиболее концентрированном виде позиция кадетов в области
дальневосточной политики была изложена в думской речи Милю-
кова 2 марта 1910 г. Выдвинув в качестве исходного положения те-
зис о том, что на Дальнем Востоке накапливаются элементы конф-
ликта, Милюков призвал правительство готовиться к тому, чтобы
«встретить опасность раньше, чем она действительно придет». По
его мнению, правительство должно сделать правильный выбор из
двух реально существующих альтернатив: либо продолжать ориен-
тироваться на Японию, либо взять курс на соглашение с США
Первый путь, считал Милюков, «вел и ведет нас к авантюрам и
международным осложнениям». Второй путь «есть путь междуна
родного мира». Аргументируя предпочтительность курса на согла-
шение с США, Милюков заявил, что «обстоятельства, не завися
щие от нас, складываются и будут складываться впредь все более г
более благоприятно в смысле американского предложения (имеется
в виду политика «открытых дверей» в Китае, — В, Ш.) и нам бу
дет все труднее и труднее стоять на точке зрения поддержки н
столько наших, сколько японских интересов». В числе этих обстоя
тельств Милюков назвал следующие: 1) предстоящее открытие Па
намского канала, что должно было с логической неизбежность»
привести к усилению позиций США в бассейне Тихого океана и
соответственно к обострению межимпериалистических противорс
, чий между Америкой и Японией; 2) наличие реальной возможно
’ сти создания «сильного Китая» в случае победы там национально
освободительного движения и прихода к власти либеральной бур
' жуазии; 3) ослабление англо-японского союза. «На основании вес
’ трех рядов фактов, мной перечисленных, — заявил Милюков, — >
I и делаю вывод, что, идя сейчас с Японией против Китая, мы, вь
‘ ражаясь словами английского дипломата, ставим ставку не на т
168
лошадь. Нам надо заранее знать, что комбинация эта будет невьг-
годна для нас». Учитывая ближайшую перспективу развития меж-*
1ународных отношений на Дальнем Востоке, Милюков рекомендо-
вал правительству делать ставку не на Японию, положение кото-
рой «чем далее, тем более становится затруднительным», а на Ки-
тай, который «несравненно более для нас нужный сосед, чем отда-
ленная Япония»57.	..J
Учитывая развитие национально-освободительного движения в
Китае, Милюков советовал правительству пересмотреть свою поли-
тику по отношению к «пробудившемуся Китаю», взять на воору-
жение американскую доктрину «открытых дверей» и оказать под-
держку национальной китайской буржуазии. «Поддержка слабо-
го, — подчеркивал он, — испытанный дипломатический прием»,
который широко и с успехом используется великими державами в
международных отношениях58. Программа дальневосточной по-
литики, предложенная Милюковым, представляла собой бо-
лее утонченный вариант буржуазной империалистической поли-
тики, построенной с учетом изменившегося соотношения сил
на Дальнем Востоке и подъема национально-освободительных дви-
жений в Азии.
В период революции в Китае межимпериалистические противо-
речия на Дальнем Востоке еще более обострились59. В. И. Ленин
подчеркивал, что антифеодальная революция в Китае вызвала сре-
ди европейской буржуазии «стремление разграбить Китай, начать
раздел Китая, оттягать земли у Китая»60. Такое же стремление
было характерно и для российской крупной торгово-промышленной
буржуазии. Октябристы и прогрессисты настойчиво подталкивали
царское правительство к открытому вмешательству во внутренние
дела Китая, советуя оказать поддержку старой маньчжурской ди-
настии и заставить последнюю пойти на выгодные для российской
буржуазии экономические и территориальные уступки. На страни-
цах «Голоса Москвы» и «Утра России» были опубликованы десятки
статей, в которых высказывались требования воспользоваться «чу-
жой слабостью и уметь получить свои выгоды и закрепить свое по-
ложение», ибо в противном случае «последний благоприятный слу-
чай для урегулирования нашей дальневосточной проблемы может
быть навсегда упущен и не использовать его было бы преступлени-
ем перед Россией»61.
Откровенно аннексионистская программа октябристов и про-
грессистов сводилась к тому, что Россия в союзе с Францией и
Японией, интересы которых в отношении Китая совпадают, долж-
на решительно настаивать на разделе Китая на сферы влияния.
При этом полагалось, что Северный Китай с Пекином должен ос-
таться под властью маньчжурской династии, которой в случае не-
обходимости Россия должна была сказать финансовую помощь. В
свою очередь, к России должны были отойти «обширные, но мало-
людные и полупустынные северные и западные окраины Китая», а
именно: Северная Маньчжурия, Монголия, Джунгари и Восточный
Туркестан. «Этот путь, путь своевременного и целесообразного
169
вмешательства, — писала «Голос Москвы», — и следует усиленно
рекомендовать руководителям внешней политики России»6^.
Настаивая на проведении активной политики вмешательства во;
внутренние дела Китая, октябристы и прогрессисты требовали у
царского правительства принятия эффективных мер, которые бы
позволили оградить интересы российской буржуазии в Северной
Маньчжурии и Монголии. «Надо предъявить, — писала “Голос
Москвы44, — категорическое требование о Маньчжурии. Японцам
нет места в Северной Маньчжурии»63. В статье «Монгольско-ки-
тайский банк и торговля в Монголии» орган октябристов наметил
целую программу развития торговых отношений с Монголией, ко-
торая включала в себя следующие пункты: 1) постройку подъезд-,
ных рельсовых путей к границам Монголии от Забайкальской, Си-
бирской и Ташкентской линий; 2) открытие складов русских това-|
ров в Тяньцзине; 3) привлечение на свою сторону китайских куп-
цов, торгующих в Монголии иностранными товарами и скупающих
для иностранцев монгольское сырье; 4) твердое отстаивание перед
Китаем договорных прав России в Монголии64.
Царизм, воздерживавшийся от активного вмешательства во внут-
ренние дела Китая и ограничивавшийся требованием, чтобы мань-
чжурская династия признала автономию Внешней Монголии и не
проводила там каких-либо реформ без предварительного согласова-1
ния с Россией, вынужден был считаться также и с требованиями I
крупной торгово-промышленной буржуазии. В 1912—1913 гг. пра-
вительство привлекало ее к участию в совещаниях по вопросам о
заключении русско-японского (1912), русско-монгольского (1912) и
русско-китайского (1913) соглашений65. В эти же годы московский
биржевой комитет организовал специальную экспедицию в Монго- I
лию, а Дальний Восток посетил лидер октябристов А. И. Гучков.
Октябристы и прогрессисты с удовлетворением встретили при-
знание царским правительством независимости Монголии, которая, ;
по их мнению, открывала для «русской промышленности широкие
перспективы почти безраздельного господства в этой стране»66. 1
Они считали, что Монголия должна явиться для крупной россий- I
ской буржуазии, с одной стороны, рынком «сбыта изделий нашей
фабрично-заводской промышленности, хлопчатобумажных тка- 1
ней», а с другой — рынком «для вывоза сырья (кожа, шерсть, I
пушнина, скот, лошади)»67. Прогрессистское «Утро России» писа-
ло: «Организовав ввоз наших товаров, мы получим возможность
широко эксплуатировать вывоз огромных естественных богатств 1
этой почти девственной страны»68.
Октябристы и прогрессисты продемонстрировали открытую не-
нависть к национально-освободительному движению в Китае. Жон-
глируя своей в сущности рассистской идеей о «желтой опасности», 1
они на деле оказывали помощь феодальной маньчжурской дина- I
стии в борьбе с революционно-демократическим движением. Рос- I
сийскую крупную буржуазию, как и буржуазию других стран, не
устраивал великодержавный националистический лозунг китайской I
буржуазиии «Китай для китайцев», который был направлен, с од- |
170
ной стороны, против маньчжурской династии, а с другой — против
। мсшательства во внутренние дела Китая империалистических де-
ржав. Китайская буржуазия требовала ликвидировать автономию
Монголии. Экспансионистские планы китайской буржуазии, под-
лаживаемые США и Японией, явно противоречили интересам
н устремлениям крупной российской буржуазии. Октябристы
и прогрессисты выступали против независимости Китая и настаи-
вали на его разделе на сферы влияния. Именно поэтому октяб-
ристы категорически выступали против предложения междуна-
родного консорциума банков предоставить заем Юань Шикаю (за-
ем способствовал бы укреплению позиций национальной китайской
буржуазии).
Более тонкую позицию по отношению к китайской революции
занимали кадеты. Оценивая национально-освободительное движе-
ние в Китае как антидинастическое и антифеодальное, они счита-
ли, что оно призвано расчистить путь для капиталистического раз-
вития и национального возрождения этой страны. Выступая 2 мар-
та 1911 г. в III Думе, П. Н. Милюков заявил: «У себя дома цвет-
ные рассы хотят, наконец, стать хозяевами, это мировой факт, иг-
норировать его нельзя»69. В отличие от октябристов и прогресси-
стов кадеты, поддерживая в принципе политику правительства в
отношении Китая, выступали за его территориальную неприкосно-
венность и предлагали сделать ставку на китайскую национальную
буржуазию и либеральную интеллигенцию. Они рекомендовали
царизму последовать примеру США и проводить свою дальнево-
сточную политику под флагом «дружбы» и «поддержки» Китая,
причем советовали поддерживать, разумеется, не революционно-
демократические и антиимпериалистические силы, возглавляемые
Сунь Ятсеном, а именно китайскую национальную буржуазию во
главе с Юань Шикаем. Недаром кадеты высказывались в под-
держку американского предложения предоставить крупный меж-
дународный заем Юань Шикаю, предназначаемый, помимо всего
прочего, и для удушения революционно-демократического движе-
ния в Китае.
Предвидя взрыв великоханьского национализма и шовинизма,
Милюков советовал искать такое политическое решение, которое
позволило бы, с одной стороны, укрепить отношения между Рос-
сией и «обновленным» Китаем, а с другой — могло стать «барье-
ром» против китайско-японского союза, который привел бы к вы-
теснению России «не только из Маньчжурии, но и с берегов Тихо-
го океана»70. Чтобы не допустить такого исхода событий, Милюков
выступил с осуждением аннексионистских устремлений октябри-
стов и прогрессистов, которые, по его мнению, не только не соот-
ветствовали реальным силам царизма, но и могли привести к обо-
стрению антагонизма с китайской национальной буржуазией, под-
толкнув ее к союзу с японской империалистической буржуазией.
Подводя итоги внешней политики России в 1911 г., Милюков
писал: «Но не нужно скрывать от себя, что всякая попытка что-ли-
бо оторвать от Китая теперь, пользуясь его временной слабостью.
171
чревата неисчислимыми последствиями. Если урок Маньчжурии
может чему-либо научить нашу власть, то это именно не повто-
рять слишком дорогого и опасного опыта»71. Разделяя идею так на-
зываемой «желтой опасности», Милюков предлагал правительству
отказаться от представлений о «параллелизме» русских и японских
интересов на Дальнем Востоке и ориентироваться в этом регионе
на США. При этом Милюков продолжал настойчиво внушать пра-
вительству мысль о необходимости использовать для экономическо-
го закабаления Китая более тонкие средства давления, применяе-
мые американской империалистической буржуазией.
Таким образом, дальневосточная внешнеполитическая програм-'
ма буржуазных партий была империалистической. Но реализовать
ее октябристы, прогрессисты и кадеты стремились различными ме-
тодами. Позиция октябристов и прогрессистов носила откровенно
аннексионистский и агрессивный характер. Пользуясь слабостью
маньчжурской династии, они рассчитывали выторговать у нее эко-
номические и территориальные уступки. Не удовлетворяла их и
полная победа китайской национальной буржуазии, в которой они
видели опасного конкурента. В свою очередь, кадеты пытались реа-
лизовать свою программу более тонкими методами. Ориентируясь
в проведении дальневосточной политики на США и «обновленный»
Китай, они рассчитывали таким путем добиться стабилизации об-
становки на Дальнем Востоке, что в свою очередь явилось бы од-
ной из необходимых предпосылок для решения кардинальных
внешнеполитических задач России на Ближнем Востоке72.
В фокусе средневосточного внешнеполитического курса цариз-
ма и буржуазных партий находилась Персия. Русско-английское
соглашение 1907 г.73 способствовало политическому урегулирова-
нию отношений между Россией и Англией в Персии. Однако пер-
сидская революция74 во многом спутала планы империалистиче-
ских держав, заставив их внести определенные коррективы во
внешнеполитический курс на Среднем Востоке. Революция в Пер-
сии привела к усилению интервенционистских устремлений со сто-
роны правящих кругов Англии и России. Царизм по мере возмож-
ностей оказывал помощь шахскому режиму, посылая в Персию ка-
рательные отряды, действовавшие там под командованием полков-
ника Ляхова. Персидская революция задела интересы российской
крупной торгово-промышленной буржуазии, кровно заинтересован-
ной в сохранении и упрочении своего экономического влияния в
этой стране75. Напомним, что торговля России с Персией в рас-
сматриваемые годы достигала 70 млн руб. в год, а в руках русских
промышленников и торговцев были сосредоточены громадные рыб-
ные, лесные, горные, дорожные и банковские предприятия76. Разу-
меется, всего этого крупная буржуазия лишаться не собиралась.
Следует также иметь в виду, что российская крупная торгово-1
промышленная буржуазия не без основания опасалась усиленного
проникновения в Персию германского капитала и конкуренции I
германских товаров. С одной стороны, российским предпринимате- 1
лям было, несомненно, выгодно столкновению интересов Англии и ।
172
Германии в Персии; поэтому они неоднократно выступали с заяв-
лениями о необходимости держаться нейтралитета в надвигавшейся
англо-германской «схватке в сфере влияния Англии»77. С другой
стороны, они самым решительным образом требовали у правитель-
ства поставить надежный барьер проникновению Германии в «сфе-
ру влияния» России. Именно поэтому представители октябристско-
ю и прогрессистского капитала выступали с критикой правительст-
венных проектов железнодорожного строительства в Персии, счи-
тая, что их реализация приведет к открытию персидского рынка
для товаров иностранных конкурентов и прежде всего Германии.
Эта позиция получила подробное обоснование на совещании про-
мышленников московского района, состоявшемся 9 ноября 1910 г.
в Москве на квартире П. П. Рябушинского. На следующий день,
10 ноября, в газете «Голос Москвы» была опубликована статья
Г. А. Крестовникова, в которой он, выражая мнение участников
совещания, решительно высказался не только против строительства
ответвления Багдадской железной дороги к Тегерану, но и против
проекта так называемой Трансперсидской дороги Тифлис — Теге-
ран и далее в Индию. «Мы, — подчеркнул председатель москов-
ского биржевого комитета, — преподносим Германии устройство
транзита на наш счет в Персию и готовый персидский рынок, от-
нимая его у своей промышленности».
По мере обострения политической обстановки в Персии и осо-
бенно после восстания в Тебризе (1908—1909), крупная торгово-
промышленная буржуазия все более настойчиво стала требовать у
правительства самых решительных и эффективных мер для ограж-
дения своих интересов в этой стране. «Нам нет дела до того, —
писала “Голос Москвы“, — кто правит Персией и как он ею пра-
вит, но нам важно, чтобы каждая капля нашего труда, каждая ко-
пейка, пущенная в оборот, были сохранены и обеспечены». Октяб-
ристский официоз недвусмысленно предупреждал: «Возможно, что
не далеко то время, когда общественное мнение России поставит
правительству строго определенное требование соблюсти русские
интересы в полной мерс, не задумываясь над путями и способами,
какими это может быть достигнуто»78. Через год с небольшим ок-
тябристы «расшифровали» свою позицию: «Сентиментальность в
этом деле излишня, — подчеркивалось в “Голосе Москвы41, — и
если для устранения мятежа нужно поставить в Тебризе ряд висе-
лиц — пусть будут виселицы»79. Октябристы явно подталкивали
царизм на путь открытой интервенции для удушения персидской
революции. Правда, они считали, что правительство должно скоор-
динировать свои интервенционистские планы с Англией. Но эта
оговорка существа дела не меняла.
Довольно быстро на позиции удушения персидской революции
встали прогрессисты. Если в первой половине 1909 г. их лидеры
еще выступали против открытой интервенции, призывали занять
выжидательную позицию и ограничиться «исключительно защитой
русской торговли и русских подданных, предоставляя шаху и его
народу устанавливать свои порядки»80? то в 1911 г. прогрессисты
173
уже настаивали на необходимости «принять действенные меры для
обеспечения порядка в признанном за нами районе влияния»81.'
Одобрив ввод царских войск в Иранский Азербайджан, они счита-»
ли, что отправка туда правительством карательных отрядов явля-
ется мерой явно недостаточной, ибо не даст возможности водворить
в Персии «тот минимум порядка, без которого немыслимы торго-
вые дела». В связи с этим Г. Н. Трубецкой ставил задачу склонить
Англию к пересмотру соглашения 1907 г., причем Россия должна
была гарантировать Англии сохранение территориальной неприкос*4
новенности Персии, а Англия взамен должна была предоставить ей
«свободу рук» для обеспечения «наших интересов в признанном ею.
районе»82. На деле это обозначало санкционирование Англией ин-
тервенции царских войск в Персию для подавления революционно-
го движения народных масс.
Особого внимания заслуживает позиция кадетов по отношению»
к персидской революции. Кадеты считали ее антидинастической и
антифеодальной и подчеркивали, что она дала стране конститу;
цию, парламент, реформу местного управления и т. д. Приветствуя
победу конституционного режима в Персии, кадеты отмечали, что
новый порядок создаст там более благоприятные, чем ранее, усло-
вия для развития русской торговли и промышленности и для раз-
мещения дополнительных займов83. Кадеты довольно резко крити-
ковали царское правительство за то, что оно не поняло характера
национально-освободительной борьбы в Персии и продолжает вести
там старую политику, как бы не замечая происшедших в этой
стране перемен. Правительство, указывали кадеты, вместо того,
чтобы продолжать ориентироваться на старую шахскую династию,
должно было сделать ставку на персидскую национальную буржуа-
зию и либеральную интеллигенцию. Кадеты стремились предупре-
дить правительство об опасности «увязнуть» в персидских делах в
такой момент, когда «Балканы еще богаты сюрпризами и когда вся»
наша свобода действий и все наши силы могут понадобиться!
там»84. Поэтому они настоятельно советовали действовать в Пер-
сии совместно с Англией, не прибегая до определенного момента к
интервенции.
Однако уже во время народного восстания в Тебризе в
1908—1909 гг. кадеты стали настаивать на насильственном подав-
лении «анархии». Свое враждебное отношение к тебризскому вос-
станию они выразили тем, что фактически одобрили ввод ^царских!
войск в Тебриз в апреле 1909 г., а затем расправу персидского'
правительства с революционными отрядами Саттар-хана и Багир-1
хана85. Начиная с 1911 г. (особенно после того, как персидское’
правительство пригласило в Персию в качестве советника Моргана-
Шустера) кадеты фактически встали на путь поддержки интервен-।
ционистской политики царского правительства. При этом они реко-|
мендовали ему применять для подавления революции не только
«домашние», но и либеральные методы удушения персидской рево-1
люции. Разъясняя суть этих методов, «Речь» писала: «Не воюя с|
Персией, мы берем на себя выполнение экзекуций вместо того>|
174
чтобы по примеру Англии предоставить расправу самим же персам:
и, избавившись таким образом от одиума народного недовольства,
наглядно доказать населению, что персидские власти не могут до-
пустить посягательства на русский престиж»86.
Призывая царизм действовать в полном согласии с Англией на
основе соглашения 1907 г., «Речь» одобрила введение дополнитель-
ного контингента царских войск в Северную Персию, а также вы-
садку английского десанта на юге Персии, что якобы полностью
соответствует «духу англо-русского соглашения и преследует цель
защиты интересов обеих стран»87. Выступая в III Думе, Милюков
прямо заявил, что посылка «нового отряда русских войск в Тебриз
была вызвана несговорчивостью меджлиса»88. Однако, не возражая
в принципе против интервенции, Милюков все же призывал ца-
ризм к осторожности: «Конечно, Персия есть тоже Азия. Но даже
и после русско-английского соглашения, даже после Потсдама, мы
так же вынуждены действовать на глазах Европы»89.
Учитывая обстоятельное освещение в литературе позиции бур-
жуазных партий по отношению к внешнеполитическому курсу
царского правительства на Ближнем Востоке90, мы остановимся
лишь на тех проблемах, которые имеют непосредственное отноше-
ние к данной теме, и прежде всего об отношении буржуазных пар-
тий к революции в Турции91.
Революция в Турции, начавшаяся в июне 1908 г., сразу же
привлекла внимание империалистической буржуазии капиталисти-
ческих стран, давно жаждавшей дележа Оттоманской империи.
В. И. Ленин подчеркивал, что «турецкая революция сразу встрети-
ла перед собой контрреволюционную коалицию держав с Россией
во главе»92. Ведущие буржуазные газеты сразу же направили в
Турцию своих специальных корреспондентов: «Русские ведомости»
Л. С. Белявского, «Слово» Г. Н. Трубецкого, «Биржевые ведомо-
сти» А. Е. Кауфмана, «Голос Москвы» Ф. А. Духовецкого93. Тур-
цию посетили П. Н. Милюков, А. И. Гучков, А. А. Стахович, кото-
рые встречались с лидерами младотурецкой революции, видными
депутатами меджлиса. Идеологов и политиков российской буржуа-
зии в принципе устраивала младотурецкая революция, явившаяся
верхушечным политическим переворотом, который привел к уста-
новлению в Турции конституционно-монархического режима. По-
ложительно оценивая монархизм, национализм и консерватизм ли-
деров младотурецкой революции, кадеты, прогрессисты и октябри-
сты до определенного момента были уверены в том, что младотур-
ки проявят «благоразумие» и в области внешней политики, согла-
сятся пойти на удовлетворение требований империалистических
держав о проведении реформ в Македонии, а также нс будут про-
тиводействовать реализации внешнеполитических планов России
на Ближнем Востоке и прежде всего решению вопроса о Проливах.
। Кроме того, все буржуазные партии питали надежду на то, что в
результате младотурецкой революции произойдет ослабление гер-
манского влияния в Турции, что позволило бы расширить возмож-
ность для сбыта товаров отечественной промышленности. Все это,
175
I
вместе взятое, и предопределило позицию «нейтралитета» к младо-
турецкой революции со стороны царизма и буржуазных партий,
рассчитывавших, кроме всего прочего, на включение «обновлен-
ной» Турции в состав Всебалканской конфедерации, направленной
острием против Австро-Венгрии и Германии.
Однако эти надежды не оправдались, ибо, добившись от султа-4
на восстановления конституции 1876 г., младотурки вступили на
путь удушения национально-освободительного движения балкан-
ских народов и под лозунгом «Турция для турок» начали осущестч
влять великодержавную империалистическую внешнюю политику,-
которая шла вразрез с интересами и устремлениями других де-
ржав, стремившихся к разделу Турции. Царизм и буржуазные
партии в качестве одного из путей выхода из Боснийского кризиса
намечали предоставление компенсаций славянским государствам за
счет территориальных уступок со стороны Турции. 1 ноября
1908 г. в большевистской газете «Пролетарий» была опубликована
статья «Национал-либерализм на русской почве», в которой гово-
рилось: «Вопреки медоточивым речам о полном сочувствии к ту-
рецкой революции кадеты на деле пальцем о палец не ударили,
чтобы отвести в сторону разбойничью руку царского правительств
ва, готового задушить турецкую свободу... Позднее, ко времени по-
следнего выступления Австрии, кадеты вслед за октябристами на-
несли своим «братьям»-младотуркам уже прямой удар. Кадеты,
поддержали целиком и безоговорочно вой «национальной» печати
о компенсации капиталистов самодержавной России за счет кон-
ституционной Турции; вслед за «Новым временем» и «Голосом
Москвы» выступая на словах против Австрии, на деле одобряли
Извольского в его политике удушения Турции, выражая опасение,
что Извольский окажется слишком мягок и не сумеет с достаточ-
ной решительностью провести эту политику разбойнической аван-
тюры, диктуемой якобы национальными интересами».
Балканский кризис 1911 г.94 привел к дальнейшему обострению
международной обстановки на Ближнем Востоке. Весной—летом
1911 г. усилилась национально-освободительная борьба балканских
народов за освобождение от оттоманского гнета и отмену устарев-
шей системы международных отношений, установленной на Балка-
нах еще Берлинским конгрессом 1878 г.95 Политический кризис на
Балканах заставил царизм и буржуазные партии самым внима-
тельным образом отнестись к развитию международных отношений
в данном регионе. Продолжая выступать за сохранение статус-кво*
на Балканах, царизм все еще надеялся, что ему удастся воспользо-1
ваться политической изоляцией Турции и выторговать у нес ком-
пенсации в вопросах о Проливах, железнодорожном строительстве
в приграничных с Россией областях и о положении в Урмийском
крае. Одновременно буржуазные партии, тоже выступая за сохрач
нение статус-кво на Балканах, настаивали на необходимости осво-
бодить русскую дипломатию от туркофильских тенденций, отка-
заться от курса на сближение с Турцией и создание Всебалканской
конференции, более активно поддерживать балканские государства»
. 176
ii стремиться к созданию Балканского союза. «Если бы даже для
обуздания не в меру воинственной Турции, — писала “Голос Мос-
ты**, — потребовалось мобилизовать несколько русских корпусов
•|.| турецкой границе, такая мера, полагаем, не была бы встречена
русским общественным мнением несочувственно»96. Призывая дип-
юматическое ведомство к активной политике на Балканах, «Утро
СЪссии» подчеркивала: «Возвращение русского дипломатического
исдомства к активной политике на Балканах будет встречено с не-
сомненной симпатией и чувством полного удовлетворения»97.
Н унисон с октябристами и прогрессистами кадеты также считали,
что в данный момент «развязались руки для новой, более реши-
1сльной политики — поддержки славянских народов против Тур-
ции»98.
Антитурецкие настроения в широких кругах российской буржу-
йки еще более усилились в период итало-турецкой войны99. Круп-
па я торгово-промышленная буржуазия настоятельно требовала у
правительства, чтобы оно добилось у Турции гарантий свободы
юргового судоходства через Проливы. В сентябре 1911 г. состоя-
лось несколько встреч представителей Совета съездов промышлен-
ности и торговли с управляющим МТиП Д. П. Коноваловым, па
к Сп орых обсуждался вопрос о принятии правительством необходи-
мых мер, чтобы не допустить закрытия Проливов для русских
юртовых судов. «Необходимо показать,— писал журнал “Про-
мышленность и торговля4*,— что Россия не перестала быть вели-
• ой державой, которая не потерпит пренебрежительного отноше-
ния к своим интересам»100.
Наиболее воинственную позицию по отношению к Турции за-
няли октябристы, выступавшие против тактики пассивного нейтра-
штета и настаивавшие на установлении русско-итальянского со-
i рудничества на Ближнем Востоке. «Высшие интересы государст-
м, — писала “Голос Москвы**, — подсказывают ныне нашей дип-
юматии иную задачу, гораздо более многообещающую, чем возня
< Турцией, и более или менее неудачные ухаживания за младоту-
рецкой камарильей. Это — задача упрочения и развития наших
огношений с Италией и осуществление русско-итальянского союза,
который может нам очень пригодиться в будущем»101. Октябристы
< читали, что правительство должно воспользоваться благоприятной
ситуацией и, предъявив Турции ультиматум, заставить ее пропу-
• гить в Черное море «несколько крупных броненосцев для немед-
ленного усиления нашего Черноморского флота из состава Балтий-
<кого флота»102. Вместе с тем они самым категорическим образом
высказывались против нейтрализации Проливов. «Совершенно яс-
но, — подчеркивалось в “Голосе Москвы**, — что нам нет никако-
10 смысла созывать весь мир на Босфор и Дарданеллы и отдавать
оба эти пролива под международный контроль по образцу Суэцко-
lo канала. Напротив, мы должны твердо и непоколебимо стоять на
Юм принципе, что вопрос о проливах касается только тех держав,
владения которых лежат в Черном море и прежде всего, конечно,
России и Турции»103.
12 В. В. Шелохаев
177
Против нейтрализации проливов высказывались также прогресс I
систы и кадеты. Как и октябристы, они считали, что помимо самих
проливов к России должна отойти и часть прилегающей к ним тер-
ритории. «Во всяком случае, — писал Милюков, — одно голос
право, не обеспеченное территориальными “анклавами'* и укрсплс-
ниями на них, о чем мечтал Николай I, не имеет особенно боль
того значения даже в том случае, если мы его добьемся в более
благоприятную минуту, чем настоящая»104. Выступая в поддержку
идеи создания Балканского союза, прогрессисты и кадеты до опре-
деленного момента рассчитывали, что в условиях итало-турецкой
войны царскому правительству все же удастся заключить соглаше-
ние с Турцией о Проливах и даже использовать ее против «импе-
риалистической политики пангерманизма»105. Однако после закры
тия Портой 7 апреля 1912 г. Проливов для торговых судов позиция
прогрессистов и кадетов в данном вопросе сблизилась с позицией
октябристов.
После того, как 6 мая 1912 г. царскому правительству удалось
добиться от Порты открытия Проливов для торгового судоходства,
буржуазные партии еще более повысили свои требования. «Рос-
сии, — писало “Утро России", — надо конфиденциальным путем,
но, безусловно, авторитетным образом заявить Европе, что при ко
печной ликвидации оттоманской территории вся балканская и ази
атская береговая полоса Черного моря должна отойти к России»106
В унисон с октябристами и прогрессистами кадеты заявляли: «Как
бы то ни было, свободное плавание по Дарданеллам должно быть
обеспечено»107.
Итало-турецкая война способствовала окончательному оформ
лению Балканского союза против Турции. На страницах буржуаз-
ной печати все чаще стали появляться статьи с обращенным к пра
вительству призывом «предоставить балканским державам... под
раться с Турцией один на один»108. После начала первой балкан
ской войны109 буржуазные партии развернули бурную шовинисти
ческую кампанию. Вкупе с националистами октябристы и погрес
систы выступили с резкой критикой позиции Сазонова, взявше
го курс на соглашение с Австро-Венгрией и на примирение госу
дарств Балканского союза с Турцией. Октябристы предлагали Са
зонову перейти к жесткому внешнеполитическому курсу на Балка
нах. «Мы просим вас, — писал “Голос Москвы", — отказаться 01
вашего оптимизма и квиетизма. Мы просим вас быть готовыми
сказать веское слово от имени России. Мы просим вас обезопасить
нашу границу. Мы желаем, чтобы Австрия и ее союзники окончи
тельно усвоили себе простую истину, что территориального прира
щения на Балканах мы не допустим. В том же случае, если их
нужно будет сделать, то они, во всяком случае, не должны нару
шать интересов балканских держав, и вместе, с тем должны был
даны компенсации и России, и они напрашиваются сами собой
нам нужны Проливы. Нам надоело сидеть в доме, ключ от которо
го в чужом кармане. Мы требуем, чтобы он был у нас. И мы дума
ем, господин министр иностранных дел, что если вы вовремя по
178
< питаетесь нашего совета и придвинете к границам несколько на-
ших корпусов, а от союзников потребуете выполнения союзных
обязательств, — ваше слово услышат и не только услышат, а и
пыполнят»110. Через два дня на страницах октябристского официо-
за была опубликована передовая с характерным названием: «Перед
шцом войны», в которой содержался призыв: «Будьте же готовы
поддержать ваше мнение всею вооруженной мощью России, она-то
> этому готова»111.
Наиболее воинственную, шовинистическую позицию занимали
прогрессисты. В декабре 1912 г. «Русская молва» потребовала от
правительства, чтобы оно в ультимативной форме заявило Австро-
Венгрии: Россия не допустит «ни шагу далее на Балканский полу-
остров». В противном случае она «вынуждена будет победить свое
hi вращение к войне и бросить на чашу весов свой меч». Далее в
питье излагались конкретные задачи России на Балканах: «1) Ни-
ыкая доля турецкого наследия не должна попасть в руки Австрии;
2) автономия Албании допустима в пределах, не нарушающих эт-
нографических и исторических прав славян; 3) территория авто-
номной Албании должна быть гарантирована всеми великими де-
ржавами; 4) сербский порт на Адриатическом море и железная до-
рога к нему должны быть гарантированы державами от всякого по-
кп ательства со стороны Австро-Венгрии»112.
Политика кадетов в этом вопросе была, как обычно, более тон-
ши и дипломатичной. Но, в сущности это была такая же велико-
державная империалистическая политика. До «свидания» Милюко-
п.| с Сазоновым, состоявшегося в конце сентября или начале ок-
тября 1912 г., «Речь» усердствовала в наладках на министра ино-
IIранных дел за его будто бы «сговорчивость», «уступки» Австрии,
недостаточную» охрану великодержавных интересов России и т. д,
• Кадеты, — писал В. И. Ленин, — обвиняют самых отчаянных ре-
акционеров-националистов не за их империализм, а, напротив, за
и), что они ослабили вес и значение “великой“ идеи о завоевании
царизмом Константинополя!!»113. После же «свидания» позиция
• Речи» изменилась, и Милюков стал усиленно хвалить Сазонова за
•сдержанность» и ругать «бестолковый задор» «Нового Времени».
Настаивая на том, что балканский вопрос надо решать не одним, а
имеете с «наладившейся европейской машиной тройственного со-
। кипения», Милюков призывал к более осторожной политике на
Калканах.
Следует отметить, что первая балканская война выявила нали-
чие в ЦК кадетов ряда серьезных разногласий. Дело в том, что по-
зиция Милюкова после встречи с Сазоновым не встретила поддер-
жи со стороны подавляющего большинства членов кадетского ЦК.
Об этом ярко свидетельствует дискуссия, развернувшаяся по воп-
|к)су об оценке балканских событий на заседании ЦК 12 октября
1012 г. Большинство присутствовавших выступило с резкой крити-
ки милюковской линии, которая, как отметил В. И. Вернадский,
ио видимости близко подходит к координации с политикой мини-
герства иностранных дел, а этой опасной близости надо избегать»
12*
179
Россия слаба». Именно эту точку зрения, по мнению Колюбакина,
и надо было проводить от имени кадетской партии121.
В заключительном слове Милюков подчеркнул, что Россия из-
.1 славян воевать не должна, но если «зайдет речь о собственных
интересах России, то дело может быть иначе». Поставив вопрос о
|ом, что же следует понимать под «русскими интересами» и где
проходит «та граница в поддержке славян, за которой начинается
ной откровенностью прожженного дипломата заявил: «Сейчас на
•гот вопрос и трудно и неудобно отвечать, и поневоле приходится
нс договаривать... Итак, нельзя сразу же ставить на почву более
цпи менее отдаленных русских интересов, говорить о ликвидации
1урции и т. п. — это был бы грубый ход».
Разъясняя собственную позицию (а не ту, которую он проводил
па страницах «Речи»), Милюков особо подчеркнул, что он «стоит
•л необходимость для России Проливов... но сейчас, хотя бал-
ийский вопрос ставится во всю ширь, вопрос о ликвидации
1урции еще не наступил. Для России трудно довольствоваться
простой нейтрализацией Проливов, для нее нужны и куски тер-
ритории по берегам Проливов... Следовательно, в постановке
«опросов должна сохраняться известная перспектива и последо-
I коллегам по
т. к. известно, что русская политика всегда терпит фиаско». По
мнению Вернадского, «прогрессивным элементам общества невоз-
можно оставаться пассивными, и члены партии к.-д. обязаны всту-
пать в те общественные организации, которые сейчас формируются
... Необходимо поэтому принять участие в организующейся помо-
щи славянам»114. А. Р. Ледницкий считал, что призывы Милюкова
к сдержанности приведут к тому, что «общественное движение I
пройдет мимо нас», и поскольку «нельзя удержать общество», то ют интерес, который может оправдать войну», Милюков с пинич-
надо проявить активность и «искреннее отношение к балканским ”
народам»115.	J ’
С критикой позиции Милюкова выступил Струве. «Россия, —
заявил он, — имеет свои вполне определенные задачи при ликви
дации Турции в Европе, и их надо поставить в полном объеме пе-
ред обществом... В настоящее время Россия вынуждается вступить
в защиту своих интересов, которые совпадают с интересами ела
вян — больше болгар, чем сербов, — это вопрос о Проливах... Мы
снова вступаем в единоборство с Западной Европой, но при более
благоприятных условиях, чем, например, в 1853 г.... В финансовом
отношении мы одна из могущественных стран, мы могли бы гово
рить таким языком, что все бы прятались в нору. Надо бросить ло
зунг в народ и зажечь его»116.
Анологичной точки зрения придерживался Н. А. Гредсскул I стельность». Милюков пытался внушить " своим коллегам V-
считавший необходимым оказывать славянам моральную и матери ЦК, что обо всем этом глупо кричать на всех углах и
альную помощь. «Война на Балканах, — отмечает он, — создас! партия должна свою политику в балканском вопросе провопить
благоприятное положение для России, а не для Австрии: не Россия шк тонко и дипломатично, чтобы у масс сохранилась иллюзия о р
будет зачинщицей войны, если таковой уже нельзя будет избе непричастности к захватнической империалистической внешней
жать. Война в высшей степени нежелательна, но и для самоп политике122.	сшнси
предотвращения войны нельзя от нее зарекаться, — и с этой точки Дискуссия по вопросам балканской политики начатая 12 or
зрения позиция П. Н. М. (Милюкова. — В. Ш.) опасна и нежели ибря в Петербургском отделении ЦК через десять дней быпя
тельна»117. А. В. Тыркова заявила, что она читает некоторые продолжена в Московском отделении ЦК С изложением nnrKvccww
статьи «Нового времени» с гораздо большим удовлетворением, чем । Петербургском отделении ЦК выступил А Р Леднипкий R хппр
партийный официоз «Речь». Подчеркнув, что «инициатива обще Прений выяснилось, что Московское отделение ЦК ' *°ДС
ственного сочувствия славянам, к сожалению, упущена партией • -------------— -----
К.—Д.», JL	--------_ _
организацию»118. По мнению А. С. Изгоева, «тон статей П. Н. М
(Милюкова. — В. Ш.) есть скорее тон дипломата, ответственной
министра иностранных дел, чем тон лидера оппозиции. И эъ
сбивает общество с толку»119. Против позиции Милюкова вы
сказался и А. А. Свечин, считавший, что «стать на почву безу(
ловного успокоения партия не может, не может она и скры
вать, что война сопряжена для страны с большим риском и поте
рями. Но при всем этом надо пустить мысль, что есть пределы
за которыми и мы не удержимся от войны. Скажем, что Г'*
вянские интересы воевать мы не пойдем, но и раздавить их мы н<
позволим»120.
Из всех присутствовавших на заседании ЦК лишь оди1
А. М. Колюбакин высказался за проведение более осторожной шилёдующей: мы” должны бытГготовыми'ГГойнГ’мГт ппч™
литики. Он считал, что славянам, безусловно, надо помогать, н-	~	’ должны гото
обещать им «активную поддержку нельзя», ибо «мы знаем, 47
4	-	-
180
, ' стоит в бал-
|» диском вопросе на еще более правых позициях, чем Пстербург-
г?	-°-	т'	так жизненн0
мжен, что мы не можем не выразить относительно него своего
I мнения. Проливы — жизненный интерес для России. Распределе-
V иис сил на Балканском полуострове также далеко не безразлично.
Наши симпатии должны быть на стороне славян. Нельзя забывать,
•но происходит борьба стран с демократической конституцией про-
й пн» страны, представляющей собой военную деспотию с призрач-
ными формами конституции. Избегая шовинизма, мы не должны
рыновиться на ту точку зрения, что войны следует избегать какой
|ли России было также неуместно»1^3. К точке зрения Кокошкина
присоединились А. А. Мануйлов, В. А. Маклаков и А. А. Кизевет-
К*р. «Наша формула, — подчеркнул Маклаков, — должна быть
Ьигься к ней во всех отношениях: приводя в порядок и наши воен-
силы и наши внутренние отношения»124.
HOIV lUMVbllbiin VJltlDiinaivi,	vv/i\u^iviu**v,	---- -------------vi4v vz^iVzV/ прашлл ниамцнил, ч
Тыркова сделала вывод: «Остается войти хотя бы в чужум.кос. «Балканский вопрос, — заявил Кокошкин, —
’	*	« < П _ А J • ТТ	_________-У- ТТ U Л Л I ' </ Лтт .	-	__ _______
за ела Гм то ни было ценой. Говорить теперь о военной неподготовленно-
С МЫ н| II! России было также HPVMPrTMOyJ *3 Kf Т'ЛТЛЛД* OnOUTlrT V ПТ/ЛТТ^ГЛГ.ТГП
181
На фоне подобного рода откровенно шовинистических реча
диссонансом прозвучало лишь выступление Д. И. Шаховского, ко
торый считал, что «сдержанность Сазонова едва ли должна бы’п
всецело осуждаема. Нужно только установить, до каких пределе!
должна идти эта сдержанность. Прежде всего мы должны уста
новить для самих себя наши основные требования в Балкан
ском вопросе»125.
Итоги обсуждения балканского вопроса в Московском отделе
нии ЦК подвел Ледницкий. Во-первых, подчеркнул он, «прогрсс
сивные элементы должны стать во главе движения и подчинить об
щественное мнение своему влиянию». Во-вторых, Россия ни npi
каких обстоятельствах не должна устраняться от решения балкам
ского вопроса. В противном случае «это поставит ее в разряд вто
ростепенных и даже трехстепенных государств». В-третьих, «мы н
можем допустить, чтобы Константинополь принадлежал какой-ни
будь сильной державе: всего лучше было бы сделать его вольны*
городом. Нельзя допустить также захвата Салоник Австрией: эт
было бы равносильно закрытию Дарданелл»126.
Постановление Московского отделения ЦК сводилось к следую
щим четырем пунктам: «1) МО ЦК полагает, что сочувствие рус
ского общества должно быть на стороне славян; 2) МО ЦК не счи
тает возможным поддерживать мнение, что следует какой бы то и
было ценою избегать войны; 3) члены партии к-д. должны занят!
ся организацией общественного мнения и оказывать всяческое со
действие обществам, принявшим на себя дело помощи славянам
При выборе обществ, которым будет оказываться содействие, слс
дует принимать во внимание нравственную и политическую физи
ономию их руководителей; 4) выяснение вопроса о позиции, какух
должна занять Россия в балканском вопросе, решено отложит
до дальнейшего обсуждения»127. Это была откровенно шовиш
стическая позиция, мало чем отличавшаяся от позиции «Новг
го времени».	
Мутные волны шовинизма стали захлестывать и московскс
Общество Мира. 4 ноября 1912 г. его правление внесло на обсу»
дение общего собрания резолюцию по поводу балканских событие
«Великий грех, — говорилось в резолюции, — творится на Балка
нах. Льется человеческая кровь. Не будучи в состоянии приостане
вить кровопролитие, русское общественное мнение должно crpi
миться хотя бы к его ограничению, чтобы оно не распространяло!
на остальную Европу. А это возможно лишь при условии, есл
Россия и Австрия будут соблюдать строгий нейтралитет. В этом н<
правлении «Общество Мира» будет стремиться влиять на русски
общественное мнение. В то же время «Общество Мира» выражас
надежду, что русское правительство совместно с другими великим
державами не только будет стремиться к локализации войны, но ।
энергично содействовать скорейшему прекращению кровопролити
на Балканах»128.
Эта резолюция, соответствовавшая в своей основе более тоню
и дипломатической позиции Милюкова в балканском вопросе, 6i
182
/i.i встречена в штыки членами правления «Общества Мира»
( , А. Котляревским и А. Р. Ледницким. Первый считал, что резо-
люция «идет вразрез с настроением русского общества, сочувство-
вавшего славянам». По мнению второго, «война балканских наро-
дов против Турции есть война чисто оборонительная и является
i шнственным способом достижения мира и в этом своем качестве
нс только не противоречит идее пацифизма, но вполне с ним со-
। асна и из него вытекает»129. В конечном счете председатель
правления «Общества Мира» Долгоруков вынужден был снять ре-
волюцию с повестки дня, но это уже нс могло предотвратить рас-
»ола внутри общества.
Теоретическое обоснование воинствующей шовинистической
позиции широких кругов крупной торгово-промышленной буржуа-
ши и либеральной интеллигенции дал П. Б. Струве в статье «Бал-
канский кризис и исторические задачи России». Исходя из тезиса о
моровом и смелом консервативном империализме», он заявил,
•но в данный момент на Балканах «творится и завершается
русское дело». Балканские события, считал Струве, «поднима-
ют наше народное чувство, дают ему удовлетворение, возрожда-
ют веру в Россию, в историческое призвание России и ее
мощь. Соответственно этому общественное движение, которое
Iможет быть порождено в России балканскими событиями, не
должно быть партийным, не должно и не может быть приурочи-
ваемо ни к какому направлению. Тут есть неоспоримо матери-
11 для чего-то всенародного и объединяющего». Струве считал,
что России следует воспользоваться балканской войной и из-
и 1счь из нее максимальную пользу. Конкретизируя программу
издания «Великой России», он писал: «Россия, экономиче-
• |.ий центр которой тяготеет к Черному морю, должна господст-
вовать на нем и командовать над выходом из него в Средизем-
ное море. Это есть хозяйственная и политическая необходимость
11я России... России нужно в удобное время безоговорочно ре-
нить вопрос о своем контроле над Проливами». Считая, что в
|нный момент нецелесообразно торопиться с разрешением это-
ю вопроса, Струве призывал готовиться к «великим испытаниям»
I- ближайшем будущем. «Мы, — писал он, — должны теперь же
не только внешне, технически, но и внутренне, духовно готовиться
» великим испытаниям. Никогда еще Россия так не нуждалась в
мордой либеральной внутренней политике, в мудрой политике со-
бирания всех сил не только русского народа, но и всех народностей
империи, как именно теперь»*30.
По существу в данной статье Струве окончательно завершил
Начатую им еще в 1908 г. разработку империалистической внешне-
политической программы российской буржуазии. Эта программа
полностью соответствовала великодержавным устремлениям широ-
П1Х кругов крупной торгово-промышленной и финансовой буржуа-
пт, а также буржуазной интеллигенции. Разоблачая классовую
щность струвистского лозунга «Великая Россия», большевистская
(Правда» писала: «Империализм и сам по себе достаточно гнусен,
183
gi о непосредственных интересах России на Ближнем Востоке и
кто упускать нельзя»135.
' Новая волна шовинизма поднялась в марте — первой половине
мая 1913 г., когда после побед над турецкой армией балканские го-
сударства приступили к подготовке дележа оттоманского наследст-
ва. Буржуазная печать подвергла резкой критике позицию Сазоно-
ва, который согласился с требованием Австро-Венгрии о передаче
Скутари Албании в обмен на территориальные и экономические
компенсации для Сербии и Черногории. 17-24 марта 1913 г. в Пе-
тербурге, Москве и ряде других городов прошли «патриотические»
манифестации под лозунгом: «Скутари — черногорцам», «Крест
над святой Софией», в которых приняли участие националисты и
представители буржуазных кругов. Демонстранты устраивали ми-
тинги у дипломатических представительств Сербии, Болгарии,
Черногории, пытались учинить разгром посольства Австро-Венгрии.
В итоге возникла парадоксальная ситуация: царское правительство,
стремясь избежать конфликта с Австро-Венгрией и Германией, на-
чало насильственными мерами разгонять верных ему «патриотов»,
затем и вообще запретило подобного рода манифестации.
Вкупе с националистами буржуазные партии требовали от пра-
вительства, чтобы оно не забыло «своей» доли при дележе Турции
и окончательно решило в свою пользу вопрос о контроле над Про-
ливами136. Правительство вынуждено было считаться с буржу-
азным общественным мнением. 23 марта 1913 г. Сазонов пригла-
сил на «чашку чая» М. В. Родзянко, В. М. Волконского, Н. А. Хо-
мякова, М. М. Алексеенко, Н. И. Антонова, Э. П. Беннигсена,
Н. Г. Савича, А. Ф. Мейендорфа, И. Н. Ефремова, А. И. Конова-
лова, В. М. Вакара, Д. Д. Урусова, П. Н. Милюкова, В. А. Макла-
кова, А. И. Шингарева, М. В. Челнокова, Н. В. Некрасова. Рассчи-
тывая успокоить «общественное мнение», министр иностранных
дел подробно изложил позицию правительства в балканском вопро-
се. По существу речь шла о выработке компромиссной позиции по
вопросу о дележе оттоманского наследства между странами Бал-
канского союза.
Как и следовало ожидать, ожесточенная борьба балканских
правительств за «свою» долю оттоманского наследства привела ко
второй балканской войне - война Болгарии против Сербии, Гре-
ции и Черногории, к которым вскоре присоединились Румыния и
Турция. Вторая балканская война с предельной остротой поставила
вопрос о реальной возможности перерастания локальной войны на
Балканах в мировую войну. Царизм при помощи разного рода ком-
бинаций предпринимал лихорадочные попытки восстановить ста-
тус-кво на Балканах и найти пути предотвращения мирового воо-
руженного конфликта. Изменившуюся международную ситуацию
вынуждены были учитывать и буржуазные партии, оказавшие под-
держку Сазонову в поисках политического решения острейших
межимпериалистических противоречий. «Локализировать вой-
ну, — писала “Утро России44, — вот первенствующая сейчас зада-
ча русского правительства и русской дипломатии»137.
185
ибо он нужен только правящему меньшинству, а империа-
лизм “подлинно-консервативный44, который проповедует Стру
ве, гнусен и кровожаден вдвойне, он преступен с точки зрения де-
мократии»131.
Шовинистическую позицию продемонстрировали октябристы,
прогрессисты и правые кадеты во время обсуждения правительст
венной декларации в IV Думе. Выступая 7 декабря 1912 i
В. А. Маклаков под аплодисменты националистов, октябристов >
прогрессистов заявил: «Россия не хочет войны, не хочет завоева
ний, не ищет ничего для себя, но надо было и сказать: она знает, и
мем ее достоинство, ее исторический долг, если она не ищет ослож
нений, но также их не боится». В случае войны, продолжал он, кн
деты, которые являются противниками правительства, «забуду
нашу вражду, будем помнить только, что власть защищает досто
инство и интересы России»132.
Аналогичным было выступление лидера фракции прогрессисте!
И. Н. Ефремова. «Русский народ, — заявил он, — не желает вой
ны: наш народ, безусловно миролюбив, мы ничего не можем и н
хотим взять для себя ценою крови наших братьев-славян. Поэтом
мы можем категорически сказать, что войны мы не желаем, но mi
не можем потерпеть оскорблений национального чувства»133. Eui
более воинственную позицию занимали октябристы. Выступая о
имени фракции 13 декабря 1912 г., С. И. Шидловский заявил, чт
вооруженная сила, готовая по мановению своего верховного вожд
двинуться во всем вооружении для защиты правого дела, есть оди
из крупных факторов сохранения мира; готовность отстаивать сво
жизненные интересы, будь они материальные или моральные, вое
руженною рукою, не есть угроза мира, не есть проявление воина
венности, а есть доказательство того, что бывают в жизни народе
столкновения таких интересов, которыми они никакой ценою п<
ступиться не могут»134.
Более гибкую линию продолжал вести Милюков. Выступа
13 декабря 1912 г. в Думе с защитой позиции Сазонова, он заяви
«Мы не хотим войны и не хотим ее совершенно независимо от пр<
вительственных успехов и поражений, ибо мы считаем, что таю
важное дело, как война, нельзя смешивать с вопросами внутренне
политики. Когда мы говорим о войне, мы думаем не об успехах р
волюции и не об успехах национализма, мы помним о русско
крестьянине, который теперь в одиннадцати губерниях голодает
которого нельзя вести на убой из-за интересов “непосредствен!
русских44 и тем более второстепенных». Поэтому, считал Милюков
следует вообще избегать выражений «мы войны не боимся», и(
подобного рода высказывания «могут усилить безответственю
влияние на нашу официальную дипломатию». Однако лидер каде
ской партии подчеркнул, что могут возникнуть такие конфликта! |
ситуации, которые «никаким мирным воздействиям не поддаются|
и которые «иначе как с оружием в руках разрешены быть не м<
гут». Заканчивая свое выступление, Милюков отметил, что, по с i
мнению, «наступил благоприятный момент» для постановки вопр
184
Вместе с тем буржуазные партии, одобряя в целом линию Са-
зонова на сближение с Румынией, в штыки встретили его попытки
сблизиться с Турцией. Напомним, что этой линии Сазонов придер-
живался до ноября 1913 г. т. е. до миссии Лимана фон Сандерса в
Турцию, которая продемонстрировала усиление прогерма некой
ориентации турецких правящих кругов138. Октябристы настаивали
на том, что следует усилить давление на Турцию и явочным по-
рядком «открыть проливы и занять Баязет»139. О необходимости
не забывать об «исторических задачах» России постоянно напоми-
нали правительству прогрессисты и кадеты. «Наша дипломатия, —
писала “Утро России“ 21 июля 1913 г., — должна использовать
нынешний момент в том смысле, чтобы результаты обеих балкан-
ских войн нынешнего года во всяком случае не отдалили нас от
возможности рано или поздно осуществить завладение проливами».
Но если в вопросе о проливах между буржуазными партиями
царило полное единодушие, то по вопросу о путях сохранения Бал-
канского союза налицо были некоторые разногласия. В данном слу-
чае речь идет об «особой позиции» Милюкова, занятой им по отно-
шению к Болгарии. Известно, что октябристы, прогрессисты и ос-
новная масса кадетов делали ставку на Сербию, считая ее подлин-
но «славянским авангардом» на Балканах, наиболее «надежным
форпостом» от пангерманизма на Ближнем Востоке. Иной была по-
зиция Милюкова, который еще в период первой балканской войны
выступал в поддержку территориальных претензий Болгарии.
«Мы, — писал Милюков, — не хотим подсказывать болгарам идею
“реванша*4. Мы понимаем, что первое, о чем они должны ду-
мать, — это мирная культурная и экономическая работа. Но нс
следует лицемерно отводить глаза от фактов, которые имеют опре-
деленный смысл и которые неизбежно приведут к известным поли-
тическим последствиям. Рано или поздно он (болгарский народ)
попытается расправить свои члены и устроиться поудобнее»140.
Сразу же после начала второй балканской войны Милюков в ряде
статей высказался в поддержку «болгарского реванша» и предлагал
удовлетворить все болгарские территориальные претензии141.
Эта болгарофильская позиция Милюкова вызвала бурю негодо-
вания в самых широких буржуазно-либеральных кругах, а также
со стороны Сербии.
Чтобы понять, почему Милюков пошел здесь против «обще-
ственного мнения», следует иметь в виду, что в 1912—1913 гг. в
правящих кругах Болгарии шла острая борьба по вопросу о выборе
внешнеполитической ориентации между сторонниками сближения
с Россией и сохранения Болгарского союза и прогерманскими кру-
гами в болгарском правительстве. Высказываясь в поддержку Бол-
гарии, Милюков, видимо, рассчитывал, что таким путем удастся
оказать поддержку сторонникам ориентации на Россию и не допу!
стить перехода Болгарии в австро-германский блок. Характерно,
что после того, как в болгарском правительстве верх одержали сто-»
ронники ориентации на Австро-Венгрию и Германию, Милюков
прекратил высказываться в поддержку «болгарского реванша».
186
Вторая балканская война привела к развалу Балканского сою-
и, к новой расстановке межимпериалистических сил. После за-
>/печения Бухарестского мирного договора произошло сближение
Турции и Болгарии с Германией и Австро-Венгрией, что еще более
обострило международную обстановку и ускорило начало мировой
пойны. Правящие круги империалистических государств приступи-
1и к дипломатической и военно-технической подготовке к войне.
20 февраля 1914 г. царское правительство внесло в IV Думу пред-
ставление Генерального штаба об отпуске 433 млн руб. на усовер-
шенствование обороны государства142. 1 марта 1914 г. у М. В. Род-
инке состоялось совещание членов правительства с лидерами всех
думских фракций, кроме социал-демократов и трудовиков, отка-
13ВШИХСЯ участвовать в закулисном сговоре с царизмом. Наряду с
обсуждением вопроса о прохождении в Думе «Большой военной
программы» на совещании был поставлен вопрос о возможности
войны между Тройственным союзом и Антантой. После совещания
некоторые его участники заявили, что Дума не откажет правитель-
ству в средствах на оборону 143. Однако 4 марта 1914 г. социал-де-
мократическая фракция с думской трибуны разоблачила контрре-
волюционный сговор буржуазно-помещичьих партий с правитель-
ством, заявив: «Вся тяжесть ответственности за потоки крови и ра-
зорения трудящихся классов падет на них в случае катастрофы, к
которой они стремятся»144.
Октябристы высказались за ассигнование средств на вооруже-
ние и принятие правительственного законопроекта об увеличении
контингента новобранцев 1914 г. Выступая на закрытом заседании
Думы 24 апреля 1914 г., А. Д. Протопопов от имени фракции зем-
цев-октябристов заявил, что «все члены Государственной думы со-
нершенно ясно осознали полную необходимость держать военную
мощь нашего отечества на той высоте, когда мы могли бы сказать
так же, как и немцы: “Мы боимся одного только бога“... Соседи
паши довели свои армии до такого могущества, что нам от них те-
перь уже отставать нельзя. Военное вооружение наших соседей до-
стигло таких размеров, что насыщенная электричеством атмосфера
может разразиться гораздо быстрее, нежели мы ожидаем. И тогда
на нас, ныне ставящих палки в колеса, падет ответ»145. Если про-
|рсссисты на заседании 24 апреля высказались против увеличения
контингента новобранцев, то уже на заседании 10 июня И. Н. Еф-
ремов заявил, что его фракция «с тяжелым чувством» решила дать
средства на усовершенствование государственной обороны146.
Сложной и противоречивой была позиция кадетов, которые на
протяжении февраля-апреля 1914 г. неоднократно обсуждали воп-
росы внешней политики на заседаниях ЦК и думской фракции.
Так, 17 февраля 1914 г. на заседании ЦК рассматривался вопрос о
связи войны и революции. В своем выступлении Ф. И. Родичев за-
явил, что если бы правительство привело страну к военному столк-
новению, то «переворот оказался бы, пожалуй, возможен», хотя и
явился бы «несчастием для России»147. По словам А. С. Изгоева, в
случае войны и сопряженных с ней потрясений «не кадеты будут
187
на гребне войны, а крайние левые, которые первыми утопят каж
тов, а затем и меньшевиков»148.
6 марта на совместном заседании ЦК и комитета думски
фракции вопрос о связи войны и революции всплыл вновь. Бол1
шинство участников полагало, что «при современном состояни
страны, при полной подавленности ее духа вследствие репрессий i
эксцессов реакции война явилась бы в высшей степени рискован
ным шагом не только с внешней стороны, но и со стороны возмож
ных внутренних осложнений». Поэтому «к попыткам агрессивно!
'политики надо отнестись с большим вниманием и осторожностью
вовлекать страну в авантюры без достаточных оснований было 6i
преступно»1"*9. Вместе с тем в ходе заседания выявилось две точкг
зрения по вопросу об отношении к чрезвычайным ассигнования*
на нужды государственной обороны. Правые кадеты В. А. Макла
ков и М. В. Челноков считали, что «естественный ход разложени
Турции, даже помимо желания России, может в любую минуту по
ставить ее перед весьма серьезными проблемами (армянский воп
рос, Дарданеллы). И нельзя допустить, чтобы при возникновении
таких проблем страна находилась в состоянии неподготовленно
сти»150. Однако большинство присутствовавших на заседании счм
тало опасным поддерживать «фикцию неизбежности войны и воз
можности достижения каких-то успехов на Ближнем Востоке»151
В отличие от небольшой группы правых кадетов, настаивавших h*i
безоговорочном голосовании в Думе за военные кредиты, больший
ство участников заседания считало необходимым потребовать от
правительства «ясных и точных доказательств неизбежности вой*
ны; и только в случае, если эта неизбежность будет доказана
явится для страны долг оказать поддержку»152. При этом подчер
кивалось, что «никакие усилия обороны не достигнут цели, если в
стране не будет необходимого воодушевления». Поэтому участники
заседания указывали на необходимость политических реформ, ко
торые «спаяли бы страну и сделали ее единодушной и солидарной с
правительством»153.	
Обращая внимание на колебания внутри кадетской партии, га-
зета «Путь Правды» в статье «Кадеты перед испытанием» писала:
«Правые кадеты Маклаков, Челноков и К0 настаивают на том, что
надо голосовать за выдачу 500 миллионов. Милюков виляет.
Он читает во фракции обширные доклады об общем положе-
нии мировой политики, но голосовать ли за или против — он по-
ка прямо не говорит. Всякий раз повторяется та же картина.
В вопросах империализма всякий либерализм забывается. Инте-
ресы собственности, интересы биржи, интересы пушечных фаб-
рикантов для него важнее всего. Тут уж не до “народной свободы44.
Если теперь Милюковы либерализма дипломатничают и колеблют*
ся голосовать за новые миллионы, то это только потому, что те-
перь усилилась демократия, что теперь в стране повеяло новым ду-
хом»*54.
Именно страх перед новой революцией привел к тому, что в
ЦК и кадетской фракции, как справедливо заметил Е. Д. Чермен-
188
ский, побеждают сторонники бюджетной борьбы путем отказа пра-
вительству в кредитах на новые вооружения155. В ходе обсуждения:
23 апреля 1914 г. на заседании ЦК вопроса об увеличении контин-
гента новобранцев Милюков заявил: «Чем важнее кредит, тем не-
обходимее потребность, тем важнее отказать в нем. В этом суть
бюджетной борьбы за права. Надо ставить так: дадим лишь тогда*
когда пойдете на необходимые для всей страны уступки». Настаи-
вая на том, что следует воздержаться от голосования за военные
кредиты, Милюков вместе с тем вынужден был признать: «Готова
in уже сейчас фракция к.-д. стать на эту точку зрения, сказать
нельзя»156. За отказ в кредитах на вооружения и увеличение кон-
тингента новобранцев высказался Ф. И. Родичев: «Остается занять
принципиальную позицию по отношению к вотированию контин-
гента новобранцев и кредитов на вооружения, отбросивши все на-
ционалистические слабости. Лозунг один: на вооружения ни копей-
ки! Последующее оправдает партию»157. По мнению Д. Д. Прото-
попова, необходимо было «перекраситься в боевой цвет и вотиро-
вать против военных кредитов... Итак борьба и борьба: отказ в
кредитах на вооружения, как бы это ни отразилось»158. Против
полного отказа в кредитах на вооружения высказался лишь один
А. А. Корнилов159.
Однако принятое на заседании ЦК постановление носило чисто
факультативный для фракции характер. В нем говорилось: «При-
знать желательным, чтобы фракция внесла поправку в смысле вре-
менною отклонения добавочного контингента, с тем чтобы этот
вопрос может быть поставлен вновь тогда, когда правительством
будет представлен в полном виде вопрос об увеличении военного
бюджета»160. В этом проявилась суть кадетской партии, которая, с
одной стороны, стремилась сохранить видимость демократизма, а с
другой — не хотела идти на открытый конфликт с правительством.
В отличие от октябристов и прогрессистов кадеты
10 июня 1914 г. проголосовали против представления правительст-
ву новых кредитов на вооружения. При этом прекрасно понимали,
что правооктябристское большинство IV Думы эти кредиты цариз-
му все равно даст. Но такая позиция позволяла кадетам выступать
в роли «спасителей» масс от «кровавой бойни».
После австрийского ультиматума Сербии октябристы и прогрес-
систы усилили шовинистическую пропаганду. Так, 13 июля 1914 г.
«Утро России» опубликовала статью «Война ради мира», в которой
говорилось: «Война с ее ужасами и жертвами никого в России не
прельщает. Но война против Австрии будет с энтузиазмом привет-
ствована всей Россией как залог предстоящего окончательного ус-
покоения Европы, как залог дальнейшего безмятежного развития
балканского славянства». Через два дня, 15 июля, «Голос Москвы»
писала, что «наступит момент, когда уже бессмысленной делается
борьба “правительственного44 и “антиправительственного44 течений.
Вся Россия должна объединиться в одном течении — государствен-
ном, и это одинаково обязательно как для общества, так и для
п ра вител ьства ».
189

Иную позицию накануне и особенно в период июльского поли
тического кризиса заняла милюковская «Речь», в которой были
опубликованы десятки статей с обращенными к правительств
призывами к «сдержанности» и «умеренности», а также с резкой
критикой «воинственного духа» националистов, октябристоп
и прогрессистов. В июльские дни 1914 г., когда в Петербург!
вновь появились после долгого перерыва баррикады, «Речь» пи
сала о «глубоком» несоответствии «нынешних беспорядков вне
запно наступившим международным осложнениям». Подчеркивая,
что «нависшая угроза войны требует прочного внутреннего
мира», «Речь» с «прискорбием» констатировала, что в стране
«чудовищное озлобление рабочих», что «все определеннее одо
левают большевики». Обращаясь к правительству, «Речь» пре-
дупреждала, что баррикады в Петерберге должны самым
внимательным образом учитываться при окончательном решс
нии вопроса о войне161. В передовой статье, опубликованном
16 июля 1914 г., правительству предлагалось использовать малей-
шую «зацепку» для политического решения конфликтной ситуации
и согласиться на международную конференцию, которая в случае
успеха позволила бы спасти народы Европы от катастрофы. «Сотни
тысяч людей,— говорилось в статье,— останутся в живых, милли-
оны не будут отвлечены от своего труда, миллиарды народных сбе-
режений не будут потрачены на войну». 18 июня «Речь» опубли-
ковала статью «Борьба за мир» в которой вновь подчеркивалось,
что «самый главный долг нс допустить войны». Следует отметить,
что позиция «Речи» нс только была осуждена правительственной и
октябристско-прогрессистской печатью, но и не получила поддерж-
ки в кадетских кругах.
19 июля 1914 г., в день объявления манифеста о войне, «Речь»
была закрыта. Но через три дня, 22 июня, после личной просьбы
Милюкова издание газеты возобновилось. В тот же день кадетским
официоз опубликовал царский манифест о войне, а в передовой
статье призвал «отложить внутренние споры, когда внешний враг
стоит у ворот», и в «едином порыве отразить дерзкий натиск вра-
га». 26 июля 1914 г. Милюков огласил в Думе декларацию кадет-
ской партии по вопросу о войне. В ней говорилось, что в «тяжелую
минуту», когда внешний враг стоит у ворот, руководители партии
народной свободы высказывают твердую уверенность, что их поли-
тические друзья и единомышленники, где бы они ни были и в ка-
ком бы положении ни застала их война, до конца исполнят свой
долг российских граждан в предстоящей борьбе. Каково бы ни бы-
ло наше отношение к внутренней политике правительства, наш
первый долг — сохранить страну единой и нераздельной и удер-
жать за ней то положение в ряду мировых держав, которое оспари-
вается у нас врагами. Пусть моральная поддержка всей страны
даст нашей армии всю ту действенную силу, на которую она спо-
собна, и пусть наши защитники не обращаются с тревогой назад,
а смело идут вперед навстречу победе и лучшему будущему»162.
В «едином патриотическом порыве» с черносотенцами, национала
. 19Q ,
11.1ми, октябристами и прогрессистами кадетская фракция голосо-
к ria за военные кредиты.
Единственной фракцией, которая 26 июля 1914 г. выступила £
,'1уме с антивоенной декларацией, была социал-демократическая.
Она решительно осудила войну и всю ответственность за ее развя-
и.1вание возложила на правящие круги всех воюющих стран. Де-
t iaрация категорически отрицала всякую возможность того «еди-
нения» народа с царскими властями, к которому призывали бур-
жуазно-помещичьи фракции IV Думы. Социал-демократы отказа-
шеи голосовать за военные кредиты и демонстративно покинули
мл заседаний Думы. Как показали последующие события, меньше-
ппки выступили вместе с большевиками под непосредственный
влением антивоенных выступлений рабочего класса. Вскоре, од-
нако, меныиевки вслед за партиями II Интернационала заняли со-
циал-шовинистические или центристские позиции.
Анализ общетеоретических и программных установок бур-
жуазных партий по вопросам внешней политики показывает»
что эти установки представляли собой различные варианты им-
периалистической политики, направленной на активное вме-
шательство российской буржуазии в борьбу ведущих капитали-
стических держав за передел мира, территориальные захваты и но-
вые рынки.
I ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 2.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Ч. II. СПб., 1908.
Стб. 119—120.
’ ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 223.
* Там же. Ф. 629. On. 1. Д. 16.
Л. 36 об.
Гам же. Л. 37.
' Pvc. мысль. 1908. Кн. I. С. 143—155.
7 Федоров М. П. Реальные основы со-
временной международной политики.
СПб., 1909; Копыяревский С. А.
Правовое государство и внешняя по-
литика. М., 1909; Милюков П. Н.
Балканский кризис и политика
А. П. Извольского. СПб., 1910; и др.
и ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1.
Д. 30. Л. 3 об.
° Там же. Л. 2 об.
1,1 Моск, еженедельник. 1908. №39.
С. 7.
И ЦГИА СССР. Ф. 1278. Оп. 4. Д. 4;
Д. 157. Л. 40; Государственная дума.
Третий созыв: Стеногр. отчеты.
Сес. II. Ч. 1. СПб., 1908. Сто.
2675—2676.
1> ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 2 об.
I’ Гам же. Д. 7. Л. 29—29 об.
’ Там же. Д. 30. Л. 2 об.—3.
15 Там же. Л. 5.
if‘ Милюков П. И. Воспоминания. Нью-
Йорк, 1955. Т. 2. С. 140.
17 ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30.
Л. 6 об.
is Там же. Л. 7.-7 об*.
19	Там же. Л. 8.
20	Там же. Л. 10 об.
21	Там же. Л. 7 об.—8
22	Там же. Л. 8 об.
23	Там же. Л. 9.
2*1 Там же. Л. 11.
25	Бестужев И. В. Борьба в России по
вопросам внешней политики,
1906—1910. М., 1961. С. 225—227,
244, 269, 290—291.
2ь Великая Россия. М., 1911. Кн. 2.
С. 144—154.
27	Pvc. мысль. 1911. Кн. Х1Г*
С. 112—113.
28	Великая Россия. Кн. 2. С. 5.
29	Общество Мира в Москве. Вып. К
1909—1910 гг. М., 1911. С. 32—33.
зо Великая Россия. М., 1910. Кн. 1,
С. 20.
л Там же.
32 Аврех А. Я. Столыпинский бонапар-
тизм и вопросы военной политики в
III Думе // Вопр. истории. 1956.
№ 11; Шацилло К. Ф. Русский им-
периализм и развитие флота накану-
не мировой войны (1906—1914 гг.),
М., 1968.
33-34 Общество Мира в Москве.
Вып. I. 1909—1910 гг. С. 6; Вып. II.
1911 —1912 гг. М.,	1912. С. 3;
Вып. III. 1912—1913 гг. М., 1912.
С. 2.
35	Там же. Вып. I. С. 10.
36	Там же. С. 9—10.
37	Там же. С. 32.	•
38	Там же. С. 9—10, 45, 53.
191
39
*10
41
•42
-43
44
-45
-46
47
48
-49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
’Гам же. Вып. [I. С. 45.
Маринов А. А. Россия и Япония пе-
ред первой мировой войной
(1905—1914 гг.): Очерки. М., 1974.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. II. СПб.,
1908. Стб. 105.
Там же.
Промышленность и торговля. 1912.
№ 1. С. 20.
Там же. 1908. № 15. С. 143.
Там же. № 2. С. 78.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. II. Ч. I. СПб.,
1908. Стб. 1330.
Слово. 1908. 20 марта.
Великая Россия. Кн. I. С. 19.
Там же. С. 209, 215—216.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. II. Стб.
122—123; Речь. 1908. 1 марта.
ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 29.
Л. 103-104, 110.
Там же. Л. 103 об.
Там же. Л. 110.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч. II. Стб.
1318, 1330, 1582.
Речь. 1909. 25 июля.
Там же. 1910. 1 янв.
Государственная дума. Третий созыв:
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. II.
СПб. 1910. Стб. 2775—2785.
Третья Государственная дума. Сес. I.
Фракция народной свободы в период
15 октября 1910 г. — 15 мая 1911 г.;
Отчеты и речи депутатов. СПб.,
1911. Ч. II. С. 15—16.
Фурсенко А. А. Борьба за раздел Ки-
тая и американская доктрина «от-
крытых дверей», 1895—1900. М.; Л.;
1956; Севостьянов П. П. Экспансио-
нистская политика США на Дальнем
Востоке (в Китае и Корее в
1905—1911 гг.). М., 1958; Григорце-
вич С. С. Дальневосточная политика
империалистических держав в
1906—1917 гг. Томск, 1965; Брод-
ский Р. М. Дальневосточная полити-
ка США накануне первой мировой
войны. М., 1968; Ефимов Г. В. Бур-
жуазная революция в Китае и Сунь
Ятсен (1911 — 1913 гг.): Факты и
проблемы. М., 1974; Остриков П. И.
Колониальная политика Англии в
Китае в 1900—1914 гг. М., 1978;
и др.
Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 23.
С. 28.
Голос Москвы. 1911. 23 окт., 11 но-
яб.; 1913. 13 июля; Утро России.
1913. 14 авг.
Голос Москвы. 1911. 22 окт.; 1912.
9 марта.
Там же. 1913. 14 дек.
Там же. 1911. 9 авг.
Бестужев И. В. Борьба России по
вопросам внешней политики на-
М ।
71
72
кануне первой мировой войны
(1910—1914 гг.) // Ист. зап.
1965. Т. 75. С. 53—54.
ьб Голос Москвы. 1913. 6 февр.
67	Там же.
68	Утро России. 1913. 13 апр.
69	Государственная дума. Третий созыв
Стеногр. отчеты, tec. IV. Ч. II. СПб,
1911. Стб. 3325.
70	Третья Государственная дума
tec. IV. Фракция народной свободы
в период 15 октября 1910 г.—
15 мая 1911 г. С. 15.
Ежегодник газеты «Речь» на 1912 i
СПб., 1912. С. 17.
Государственная дума. Третий созыи
Стеногр. отчеты. Сес. III. Ч. II. СПб (
1910. Стб. 2786; Сес. IV. Ч. II. СПб,
1911. Стб. 2236.
Остальцева А. Ф. Англо-русское со
глашение 1907 г. Саратов, 1977.-
74	Иванов М. С. Иранская революция
1905—1911 г. М., 1957.
75 Голос Москвы. 1908. 29 окт.
76 Рус. ведомости. 1908. 27 янв.
77	Великая Россия. Кн. I. С. 99; Голо»
Москвы. 1910. 10 янв. 11 февр.
• 78 Голос Москвы. 1910. 26 сент.
79 Там же. 1911. 11 дек.
80
73
№ 3
Моск, еженедельник. 1909.
С. 30; Слово. 1909. 28 июня.
Рус. мысль. 1912. Кн. I. С. 20.
Там же.
Речь. 1907. 23 авг.; 1908. 8 июня.
Государственная дума. Третий созып
Стеногр. отчеты, tec. II. Ч. II. СПб
1908. Стб. 2701.
Речь. 1911. 19 дек.
Там же. 4 дек.
Там же.
Государственная дума. Третий созыв
Стеногр. отчеты. Сес. V. Ч. III. СПб.
1912. Стб. 2235.
Речь. 1911. 15 дек.
90 Бестужев И. В. Борьба в России п»
вопросам внешней политики
1906—1910; Он же. Борьба в России
по вопросам внешней политики на
кануне первой мировой войн!..
(1910—1914 гг.); Гришина М. Г. Им
периалистические планы кадетскси
партии по вопросам внешней поли
тики России (1907—1914 гг.) //
Учен. зап. МГПИ им. В. И. Ленина
Некоторые вопросы истории СССР .15 Там	Л ^224—224 об
м ,п" КЙ',СА	 16 там же’ Л. 226, 232.
81
82
83
84
85
86
87
88
89
91
М., 1967. № 286.	II
Шнилькова В. И. Младотурецкая рс П7 Там же. л. 228*
волюция 1908—1909 гг. М., 1977.
92 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 17
С. 221. Подробный анализ ленинских
оценок младотурецкой j-----------
см.: Шнилькова В. И. Ленин о мла-
дотурецкой революции // Учен, зап
МГПИ им. В. И. Ленина. М., 1970
№ 370.
93 Чапкевич Е. И. Оценка большевика
ми младотурецкой революции // На
роды Азии и Африки. 1975. № 6
С. 51.
118 Там же. Л.
||(> Там же.
120 Там же. Л.
революци! |д там же. Л.
1967.	№ 252;
Итало-турецкая
I Урибес 9. Правящие круги России и
балканский кризис 1911 г //
йс1озап1ЛЛ м- l98L т 105-
Е. 72— 104.
,s Сенкевич И. Г.	Освободительное
. албанского народа в
1905~ 1912 гг-	’ 1959; Писа-
рев Ю. А. Освободительное движе-
ние югославянских народов Австро-
Венгрии, 1905—1914. М., 1962; Он
же. Великие державы и Балканы
,Лака/н\,!-е пеРвой мировой войны.
М., 1985.
. 06 Голос Москвы. 1911. 12 мая
У7 Угро России. 1911. 12 мая.
98 Речь. 1911. 4 июня.
w I риши на М. И. Итало-турецкая вой-
на и Россия // Учен. зап. МГПИ
им. В. И. Ленина. "
Я хи моей ч 3. И
воина. М., 1967; Дворецкий Е. В.
Дипломатические отношения Рос-
сии и Италии в период итало-ту-
?е192°Й В01,ны Ист. зап- 1973.
I 100 Промышленность и торговля. 1911
№ 19. С. 245.
I 101 Голос Москвы. 1911.
I 102 Там же.
I 1,м Голос Москвы. 1911.
I |,м Ежегодник газеты
1912 год. СПб., 1912. С. 14.
иь Утро России. 1911. 27, 28 июля, 2,
12, 14 сент., 5, 6 ноябр; Речь. 1911.
14 окт.
У* Утро России. 1912. 27 июля.
1,7 Рус. ведомости. 1912. 4 окт.
I 11,8 Речь. 1912. 29, 30 авг., 5,12, 13,
19 сент.
Восточный вопрос во внешней поли-
тике России, конец XVIII — начало
XX в. М., 1978; Жебокрицкий В. И.
в0 вРемя Балканских войн
1912—1913 гг. Киев, 1961; Жо-
гов П. В. Дипломатия Германии и
Австро-Венгрии и первая Балкан-
ская война 1912—1915 гг. М 1969
'° Голос Москвы. 1912. 24 окт.
111 Там же. 26 окт.
12 Рус. молва. 1912. 13 дек.
Ленин В. И. Полн. собр.
Т. 22. С 138	*
1,4 ЦГАОР СССР. Ф. 523. On. 1. Д. 30
Л. 223, 226 об.
29 окт,
24 нояб.
«Речь» на
10У
СОЧ.
229.
122 Там же. Л.
229 об.— 230.
225—225 об.
222, 230—231.
’23 ЦГАОР СССР. ф. 523. Он 1
Д. 245. Л. 50.
124	Там же.
125	Там же.
126	Там же. Л. 51.
127	Там же. Л. 51 со.
128	Общество Мира в Москве. Вып. III.
С. 5—6.
129	’Гам же. С. 6.
130	Рус- мысль. 1912.	К„. хп.
Е. 156—160.
J3I Правда, 1913. 26 февр.
132	Государственная дума. Четвертый
созыв: Стеногр. отчеты. Сес. I. Ч I
СПб., 1913. Стб. 328.
133	Там же. Стб. 370.
134	Там же. Стб. 631.
135	Там же. Стб. 608—614.
136	Голос Москвы. 1913. 10 янв.; Рус.
молва. 1913. 5 февр.
’37 Утро России. 1913. 22 июня.
138	Аветян А. С. Германский имнеоиа-
лизм на Ближнем Востоке: Колони-
альная политика горманского импе-
риализма и миссия Лимана фон
Сандерса. М„ 1966; Силин А. С.
Экспансия германского империа-
лизма на Ближнем Востоке накану-
пеРв°й мировой войны
(1908—1914). М., 1976.
-7 Голос Москвы. 1913. 21 июня.
i-о Речь. 1912. 6 дек.
141 Там же. 1913. 3, 5, 7, 20, 21, 28,
29 июля, 30 авг.
142 Черменский Е. Д. История СССР,
период империализма. А!., 1974.
С. 345.
143 Там же. С. 346.
344 Государственная дума. Четвертый
созыв: Стеногр. отчеты. Сес. II.
Ч. II. СПб., 1914. Стб. 1346.
Черменский Е. Д Указ. соч. С. 349.
146 Там же. С. 349
147 ЦГАОР СССР. Ф. 523. Он. 1. Д. 31
Л. 107—107 об.
148	Там же. Л.
149	Там же. Л.
150	Там же.
108 об.
110 об.
151	Там же. Л. 111.
152	Там же. Л. 111 об.
153	Там же.
IJyTb Правды. 1914. 22 марта.
2 Чермнский Е. Д. Указ. соч. С. 347.
’56 ’1ГАОР СССР. Ф. 523. On. I. Д. 31
257 Там же. Л.
158 Там же. Л.
J59 Там же. Л.
360 Там же. Л.
161 Речь. 1914.
362 Там же. 27
172 об., 174 об.
173 OO.-174.
174.
169.
12, 13, 15, 17, 18 июля,
июля.
192
13 В. В. Шелохаев
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
1
1907—1914 гг. явились качественно новым этапом в ис
тории российской буржуазии и ее политических организаций. I
этот период ускоренными темпами продолжал идти процесс роста и
упрочения экономической мощи буржуазии, ее социальной и поли
тической консолидации. Начав осознавать себя и соответствен ж
действовать как класс «для себя» еще в период первой российское
революции, либеральная буржуазия на протяжении всего рассмя
риваемого периода продолжала вести поиски оптимального вариан
та такой политической организации, которой она могла бы всецелс
доверять представительство и защиту своих общеклассовых интерс
сов на политической арене. В реальной действительности такие по
иски и «примерки» выразились в политической переориентации со
циально и политически активных кругов крупной российской бур
жуазии с октябристов на прогрессистов и даже отчасти кадетов
Появление на политической арене партии прогрессистов свидетель
ствовало, по крайней мере, о трех моментах. Во-первых, октяб
ризм как политическое течение и как политическая организация
потерпел провал. Во-вторых, несмотря на дальнейший поворот ка
детов вправо, крупная российская буржуазия продолжала сохра
нять к ним недоверие, т. е., иными словами, не «дозрела» до либо
рализма кадетского типа. В-третьих, была выявлена ограничен
ность потенциальных возможностей российской буржуазии, в рас
поряжении которой для создания «своей» политической организа
ции фактически не было иного «материала», кроме «обломков» ок
тябризма и кадетизма. Именно из «обломков» левого октябризма i
правого кадетизма и была создана партия прогрессистов, представ
лявшая собой некий промежуточный тип политической организа
ции российской буржуазии.
В 1907—1014 гг. буржуазные партии проходили своеобразна
испытание на способность к адаптации и «вживанию» в третье
июньскую политическую систему. Изменение политической ситуа
ции в стране после третьеиюньского государственного переворот?
оказало прямое влияние на состояние дел в партиях октябристов i
кадетов. Организационный кризис поразил все структурные звепь-
этих партий, причем для октябристов, прочно связавших свою по
литическую судьбу со Столыпиным и ставших одним из важней
ших звеньев третьеиюньской политической системы, этот кризж
Ш
приобрел необратимый характер и в конечном счете привел к раз-
валу «Союза 17 октября» как единой партии. Кризис поразил так-
же «верхний», «средний» и особенно «нижний» этажи партии ка-
детов. Потерпела провал попытка кадетского руководства восстано-
вить разваливавшиеся низовые партийные организации «сверху»,
что уже само по себе свидетельствовало об их слабой жизнеспособ-
ности и эфемерности. Однако в отличие от октябристов, фактиче-
ски оставшихся к кануну первой мировой войны без низовых пар-
тийных организаций, и прогрессистов, которые вообще никогда
не имели разветвленной сети местных партийных организаций,
кадетскому руководству все же удалось сохранить некоторую
часть своих местных комитетов и поддерживать с ними организа-
ционные связи.
Выявилась тенденция к возрастанию роли думских фракций,
что уже само по себе говорило об усилившемся процессе «вжива-
ния» буржуазных партий в третьсиюньскую политическую систе-
му. С учетом именно этой тенденции и шло opi авизованное офор-
мление прогрессистов, представлявших собой типично парламент-
скую буржуазную партию, хотя следует иметь в виду, что в усло-
виях российской действительности начавшийся процесс превраще-
ния буржуазных партий в организации парламентского типа все
же остался незавершенным. Когда задачи буржуазно-демократиче-
ских преобразований в стране еще нс были решены, когда за их
осуществление еще предстояла открытая борьба, исход которой ре-
шался не в стенах Думы, а вне се, когда продолжала идти острая и
бескомпромиссная борьба за гегемонию в освободительном движе-
нии, чисто парламентские партии были обречены на провал. Имен-
но поэтому кадеты и стремились во что бы то ни стало сохранить
свои низовые партийные организации, используя их, с одной сто-
роны, для распространения своего идеологического влияния на тру-
дящиеся массы, а с другой — в качестве приводных ремней между
думской фракцией и избирателями.
Изучение состояния буржуазных партий показывает, что внут-
ри них шли весьма сложные и противоречивые процессы. Во-пер-
вых, произошло довольно резкое сокращение численности октябри-
стов и кадетов. Во-вторых, внутри этих партий интенсивно шел
начавшийся еще в 1905—1907 гг. процесс политической дифферен-
циации, свидетельствовавшей о росте политической зрелости их
членов. В-третьих, произошли изменения и в социальной базе ок-
тябристов и кадетов. Суть этих изменений сводилась к тому, что
по мерс провала политического курса октябристов ранее поддержи-
вавшие их слои крупной торгово-промышленной и финансовой
буржуазии переходили к прогрессистам и отчасти даже к кадетам.
При этом социальная база буржуазных партий продолжала су-
жаться. Характерно также и то, что, как и в 1905—1907 гг., бур-
жуазные партии не имели в рассматриваемый период прочной ма-
териальной базы и продолжали существовать на добровольные по-
жертвования своих богатых членов. Подобная ситуация свидетель-
ствовала Q социальном и политическом консерватизме основной
13*
195
массы российской буржуазии, привыкшей получать щедрые денеж-
ные субсидии от казны, но не проявлявшей желания субсидировать
собственные политические партии, которые представляли и защи-
щали ее классовые интересы на политической арене.
В 1907—1914 гг. фактически завершился процесс формирова-
ния буржуазной идеологии как целостной системы теоретических
взглядов, выражавших интересы российской буржуазии в условиях
новой исторической эпохи. Характерно, что в России буржуазная
идеология сформировалась за сравнительно короткий срок, что от-
ражало особый динамизм эпохи империализма, когда с логической
неизбежностью встал вопрос о создании буржуазной идеологии но-
вого типа. Важную, если не основную, роль в этом процессе сыгра-1
ли бывшие «легальные марксисты», которые еще на рубеже двух
веков приступили к разработке системы идей, положенных затем в
основу нового буржуазного либерализма. Они взяли на вооружение
«новейшие» теории и концепции западноевропейской буржуазной
науки, учли «новейший» социальный и политический опыт разви-
тых капиталистических стран и достаточно широко использовали
идеи русской, прежде всего идеалистической, философии, социоло-
гии, политэкономии и права.
Важно также иметь в виду, что разработка буржуазной идеоло-
гии нового типа проходила в условиях острой идейно-политической
борьбы между различными направлениями и течениями внутри са-
мого либерально-буржуазного лагеря. Следует также особо подчер-
кнуть, что с самого начала буржуазная идеология разрабатывалась
как альтернатива революционной марксистской теории и практике
борьбы российского рабочего класса и революционной социал-де-
мократии. На деле «легальный марксизм» стал теоретической и
методологической предтечей «веховской» идеологии, основная со-]
циальная функция которой заключалась в обосновании тактиче-
ской линии проведения российской либеральной буржуазии как]
класса в эпоху империализма.
Буржуазная идеология в России, как и в любой другой капита-1
листической стране, была неоднородной, что в опосредованной
форме отражало неоднородность самого класса буржуазии. Процесс!
осознания различными его слоями своих социальных и политиче-]
ских интересов протекал крайне неравномерно и представлял собой!
довольно сложное и противоречивое явление. Поэтому в ходе раз-
работки системы идей, соответствующих экономическому положе-1
нию и социально-политическим интересам класса буржуазии, про-|
исходили острые столкновения между интеллигентами-идеологами!
и непосредственными представителями этого класса. При этом в
социальных теориях кадетской интеллигенции концентрированно и
теоретически отразились коренные, общеклассовые, перспективные!
интересы российской буржуазии тогда как идейная платформа ок-
тябристов и прогрессистов определялась ближайшими, сиюминут-1
ними интересами известных слоев крупных помещиков, перестро-1
ивших или же перестраивающих свое хозяйство на капиталистиче-1
ский лад, и крупной торгово-промышленной и финансовой буржуа-1
196
inn. С этой точки зрения система идей октябристов и прогресси-
i iob не выходила за рамки обыденного буржуазного сознания и не
•нч ила теоретически оформленного характера.
Различный уровень разработки и систематизации тех или иных
н 1сй закреплялся в программных документах соответствующих
буржуазных партий. Наличие у кадетов теоретически оформленной
ни темы взглядов обусловило создание ими такой программы, в ко-
горой отразились «сублимированные», «очищенные» от фракцион-
ной узости интересы буржуазии как класса в целом. Кадеты в
(воей программе предлагали такую систему реформ, которые в со-
вокупности должны были, с одной стороны, «очистить» капитализм
•I разного рода полуфеодальных пережитков, а с другой — смяг-
чить существующие социальные антагонизмы и, если не снять во-
•ьще, то по крайней мере уменьшить опасность новой революции в
Лесин. В условиях дальнейшего обострения классовых противоре-
ц|й и углубления общенационального политического кризиса каде-
in в своей программе выражали готовность пойти на некоторые,
котя и весьма урезанные социальные и политические уступки на-
родным массам. Вместе с тем они сделали максимум возможного,
ртобы не только сохранить и защитить, но и укрепить буржуаз-
ную собственность, создать благоприятные условия для дальнейше-
in развития капиталистических общественных отношений.
Предлагаемые кадетами социальные и политические экспери-
менты были неодобрительно встречены октябристами и прогресси-
ями. В отличие от кадетов, мечтавших о перенесении на русскую
почву методов и приемов социального и политического лавирова-
ния, с успехом применявшихся в начале XX в. западноевропейской
«и первую очередь английской) и американской либеральной бур-
♦ уазией, для прогрессистов и особенно октябристов был характе-
рен социальный и политический консерватизм. Крупная буржуазия
октябристского толка, предпочитавшая вести свое хозяйство мето-
ими первоначального накопления, не хотела идти на какие-либо
пупки рабочим и крестьянам, а также городским демократичс-
• i им слоям. Именно поэтому она отрицательно относилась к черес-
чур радикальной, с ее точки зрения, кадетской программе, считала
ненужным и даже вредным прибегать к методам социального и по-
этического лавирования.
Следует также иметь в виду, что программы буржуазных пар-
ши по своей классовой сущности и направленности не выходили за
рамки капитализма. Представляя собой различные варианты ре-
формистского пути, они отличались друг от друга лишь глубиной и
Темпами предлагаемых в них экономических и социально-полити-
ческих преобразований, направленных на сохранение и защиту все
эй же капиталистической собственности и капиталистических об-
щественных отношений.
События 1907—1914 гг. убедительно показали, что классовые
|нтагонизмы между буржуазией и пролетариатом, между помещи-
»ами и основной массой российского крестьянства еще более углу-
бились и обострились. Пропасть между господствующими и эксплу-
197
атирусмыми классами оказалась настолько глубокой и нспреодоли
мой, что все попытки либералов «уговорить» царское самодержа
ПРИЛОЖЕНИЯ
вие, черносотенных помещиков, своих партнеров и конкуренто!	ПРИЛОЖЕНИЕ		1			
октябристов оказались тщетными.	1	Кадетская паптия и 1<м>7_1			014 п		
Логика классовой борьбы в России в 1907—1914 гг. привела » •			—					
новому и еще более глубокому провалу стратегии и тактики бур жуазных партий. Опыт классовой борьбы в России показал, чт либеральная буржуазия оказалась органически неспособной руке»	Регион	Численность комитета или «ядра»		Взносы, перс писка		ГТортто дичее КИС ИЗ—
					Дания кадетского и
водить освободительным движением не только в период открыты классовых битв, но и в относительно мирные «конституционные	1908-1909 гг	. 1913-1914 гг.	1 СО О	1 СО	околокадетского направления
периоды. Несмотря на то, что в рассматриваемые годы экономима						о о	
ская мощь российской буржуазии еще более возросла, в облаетi Т А рхангельская гиб политики этот класс продолжал проявлять полное бессилие, нерс Архангельск*	8 - 10(120)	8 10			
шительность и колебания. Страх перед народной революцией	Онега ***			+	+	«Архангельск»
либеральной буржуазии был гораздо больше, чем страх пере Шенгурск ***	—		—	—	—
реакцией, а ЭТО В СВОЮ ОЧСрСДЬ ТОЛКалО СО В объятия царСКОг! Астраханская губ.					—
самодержавия. «Вся история буржуазного либерализма показыва Астрахань ** ст,— подчеркивал В. И. Ленин,— что он оказался на помочах , п помещиков»'.	fl Г,п^а^губ-	18	—	+	—	«Астраханский листок», «Астра- ханский дневник»
	10	10			«Бакинские изве-
К кануну первой мировой войны российский либерализм ПОД» Бессарабская ei б шел внутренне разобщенным. Российские либералы так и не cmoi Кишинев * 3			—	—	стия»
					«Бессарабская
ЛИ найти оптимального выхода ИЗ экстремальной ситуации, СЛ» Владимирская губ.		—•	—	+	жизнь»
жившсйся в России в период первой мировой ВОЙНЫ. Фс1 Владимир *	18	10	1	+	«Старый владими-
раль 1917 г. предоставил российским либералам последний шан Гороховец*** для реализации своей альтернативы, но использовать его они и сопск***^03110”			г		рец»
сумели.	В Ковров ***		—	—	—	—
Покров *** Судога ***	—	(30)	+ +	+ +	—
Шуя *** Село Кохма ***	—	4-6	+ + л	+ + 1	—
1 Вологодская губ.			п	“Г"	—
Вологда *	10		1		
Великий Ус- тюг ***		IU	-в	+	—
Никольск ***		—	+	+	—
Тотьма ***			+	—	—
|| Волынская губ. Станция Ожо- гин *** *			+	—	—
					«Волынь», «Вест-
1] Воронежская губ.		—	+	—	ник Волыни»
Воронеж * 1 Екатеринин-	30	10	+	+	«Дон»
1 пая губ. Екатерппослав*	—	—•	+	—	«1 Гриднепровский край», «Южная за-
Мариуполь ***	—	10-15			ря»
1 Енисейская губ.				1	—
Красноярск **	—	—	—	+	«Сибирская
 fa байкальская обл.					жизнь»
Верхпеуднпск **	—					
1 Ленинский сб. Т. 3S. С. 26—27.	Я "иХтск	|	12—15	30		+	—
199
Продолжение п р п л. I
Регион	Численность комитета пли «ядра»		Взносы, пере- писка		Периодические пл» Дания кадетского и около к а детской) направлении
	1908-1909 гг.	1913-1914 гг.	1908- 1909 гг.	1913- 1914 гг.	
Казанская губ. Казань *	20	20(100)	+	+	«Волжско-Кам- 1
Калужская губ. Калуга *				+	скал речь», Кам ско-Волжская речь»
Киевская губ. Киев *	40	40(523)	+	+	«Киевские вести
Умань ***							+	«Киевская мысль «Курьер»
Костромская губ. Кострома *	10-15	10-15	+	+	«Костромская
Плес ***	—	3(30)	+	+	жизнь»
Пучеж ***	—	20		+		
Родники ***	—	20(15)	+	+		
Юрьевен, ***	—	—	+		—
Курская губ. Курск *	10(15)	3-4	+	+		
Лифляндская губ. Рига **	9(20)				+	+		
Могилевская губ. Могилев *			15		+	
Светскополье ***	—	(15)	—		—
Московская губ. Москва *(**)	60	60	—	—	«Русские ведомо
Богородск ***		3			сти»,	«Новь», «Жизнь», «Кооп г ративная жизнь», «Кооперация», «Русская мысль» 1
Бронницы *♦*	—	3			+		
Подольск ***	5	—	—	+		
Серпухов ***	—	+	—		—
Нижегородская губ. Нижний Новго- род **			3	+		«Нижегородский ? листок», «Листок
Новгородская губ. Г>елозерск ***	1				народной свобо ды»
Кириллов ***	—	—	—	+	—
200
Продолжение п р п л. 1
Регион	Численность комитета или «ядра»		Взносы, пе- реписка		Периодические из- дания кадетского и околокадетского направления
	1908-1909 гг.	1913-1914 гг.	1908- 1909 гг.	1913— 1914 гг.	
^гцбургская губ.					
Кронбург *	—	—	—	+'	«Оренбургский край»
ррловская губ. Орел *	10	10—12	+	+		
Елец ***	—	—	+			
Дятьково **** класть Войска	—	—		—	—
Онского					«Таганрогский
Новочеркасск **	—	—	+	+	
					вестник», «Дон-
					ская	жизнь»,
					«Приазовский край»
Ростов-на-До- ну **	20-24	20-24	+	+	—
Нищенская губ.					
1 Пенза *	—	(23)	+	+	—
Пермская губ.					_ 	 - -	 _
Екатеринбург *	—	5-6	—	+	«Уральский край»,
Пермь **	—	(25)	+	+	«Зауральский» край», «Екатерин- бургский край»
Полтавская губ.					
Кременчуг **	—	—	+	—	—
Полтава *	6	6	4-	+	—
Роммы *** Рязанская губ.	—	—	+	—	—
Рязань *	8	(18-20)	+	+	—
Зарайск ***	10	—	+	—	—
Касимов *** Самарская губ.	—	—	+	+	—
Самара *	3(300)	15(290)	+	+	«Волжское слово»
Вугульма * * *	(15)	—	—	—	«Самарский курь- ер»
В у зулу к *** С.-Петербург-	—	(23)		—	—
ская губ.					
Петербург * (**)	15-20 *	15—20 **	—	—	«Земское дело»,
	55 *	55 **		+	«Финляндия», «Ре- форма», «Речь», «Современное сло- во», «Запросы жиз- ни»,	«Право», «Вестник права»,
					
					
					«Вестник партии народной свобо-
14в. В. Шелохаев
201
Продолжение п р и л
Регион	Численность комитета или «ядра»		Взносы, пере- писка		Периодические Дания кадетского и околок а детском! направления
	1908—1909 гг.	1913-1914 гг.	1 & 00 о о о	1913- 1914 гг.	
Нарва ***	6		+		ды», «Вестник ко операции», «Сц денческая рея! «Городское дело»
Царское село ***	5-6	—	—	+	
Саратовская губ. Саратов *	29	20-25	+	—	«Саратовский bpci
Сибирская губ. Симбирск *	5-6					—	ник», «Царицын скип вестник» «Первый труд»
Смоленская губ. Смоленск *			12	+	+	«Смоленский всп
Ельня ***		—	+	+	ник»
Сычевск ***	—	12	+	+	—
Село	Крас- ное ****	—	—	+	—	
Ставрополь- ская губ. Ставрополь **	—.	—	—	+	—
Таврическая губ. Севастополь **						—	—
Симферополь *	—	—	—	—	«Жизнь Крыма»
Ялта ***					—	—	«Крымский вест ник», «Южные вс домости»
Тамбовская губ. Тамбов *	5-6			+	+	—
Козлов ***	2	—	+	+	—
Тверская губ. Тверь *	4	—	—	+	—
Бежецк ***	(5-6)	—	+	—	« Вышне воло цкий
Кашин ***				+	+	голос», «Вышне волоцкая речь»
Корчева ***	(5)	—	—	—	—
Ржев ***	—	—	—	—	—
Терская обл. Владикавказ **	10	—	—	+	«Терек»
Тифлисская губ, Тифлис *	—	—	+	+	—
202
Окончание пр пл. 1
Регион	Численность комитета пли «ядра»		Взносы, пере- писка		Периодические из- дания кадетского и околокадетского направления
	1908—1909 гг.	1913-1914 гг.	1908— 1909 гг.	1913— 1914 гг.	
Томская губ. Томск *			+		«Сибирская
Тульская губ. Тула **			+	+	жизнь», «Сибир- ский	вестник», «Народные нужды» «Тульские ново-
Уфимская губ. Уфа **			+		сти», «Тульская молва» «Уфимский край»
Харьковская губ. Харьков *	30(626)	24(100)	+	+	«Южный крап», «Утро», «Будущее» «Голос Юга», «За
Херсонская губ. Херсон **		12-15	+	+	
Елисавет- град *** Одесса **	20	20	+1	+ +	свободу» «Одесский листок»
Черниговская губ. Чернигов *	5-6	—	—	+	—
Городпя ***	—	—	—	+	—
'Лстляндская губ. Гунтербург **	—	(10)	—	—	—
//рославская губ. Ярославль *	—	(84)	—	—	«Голос», «Север-
Пошехонье ***	3				ная газета», «Се- верная молва», «Северный вест- ник», «Северные вести»
Рыбинск ***	—	—	+	+	
Романово-Бори- соглебск ***	5	—	+	+	—
Углич ***	(62)	—			—
Приложение составлено на основании следующих источников: ЦГАОР СССР. Ф. 523.
Оп. 1.Д. 31, 170, 193, 198,236,245 — 247, 248, 277, 328; Оп. 2. Д. 3, 6,10,12,26;
Ф. 579. On. 1. Д. 1087, 1115; «Вестник партии народной свободы». 1907. № 23—24; «Речь»
(1907—1914 гг.).
Условные обозначения и сокращения,
* — губернские и областные комитеты;
скип и городской комитеты в одном городе;
комитеты; (...) — численность организации;
пли уплаты взносов.
принятые в Приложении:
**— городские комитеты; *(**) — губерн-
***— уездные комитеты; ****— сельские
4----наличие систематической переписки
14*
203
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
Партия октябристов в 1907—1914 гг.
Регион г	Периодические издания октяб- ристского и око- лооктябристско- го направления	Регион	Периодически» издания октяб- ристского И <»1 лооктябристсжр направления
Акмолинская губ.		Екатеринослав *	«Русская при
Омск *	—	Мариуполь ***	Да»
Бакинская губ.		Красноярск **	—
Баку **	—	Казанская губ.	
Варшавская губ. Варшава **	—	Казань *	«Казанский телеграф»
Виленская губ.		Чистополь ***		 
Вильно **	—		
Вплойка *** Витебская губ.	—	Калужская губ. Калуга *		 J
Витебск *	—		
Двипск ***	—	Лихвин ***	—
Креславль **	—	Таруса ***	—
Лепель ***	—	Киевская губ.	
Режица ***	—		
Владимирская губ.		Киев *	—
Владимир *	—	Костромская губ.	
Юрьев-11ольский* ** Вологодская губ.	—	Кострома *	«Поволжский вестник»
Вологда *	—	Галич ***	—
Никольск ***	—	Соли гач ***	—
		Яковлевское ****	—
Волынская губ. Ровно *	«Жизнь Волы-	Кубанская губ.	
	ни», «Волын-	Екатеринодар *	—
	ская жизнь»	Курская губ.	
Воронежская губ.		Курск *	
Воронеж *	«Воронежский		
Бобров *** Богучар ***	телеграф»	Лифляндская губ.	
	—	Рига **	«Рижский вест
Задонск *** Новохоперск ***			Юрьев **	ник»
Вятская губ.		Минская губ.	
Вятка *	—	Минск *	«Минское сло-
Гродненская губ.			во»
Гродно *			Могилевская губ.	
Область Войска Дон-		Могилев *	«Могилевский
ского			вестник»
Новочеркасск *	—	Гомель ***	
Ростов-на-Дону **	—		
Таганрог ***	—	Московская губ.	
Станция Урюпин- ская ****		Москва *(**)	«Голос Моск вы», «Известия
Екатеринослав-			Союза 17 ок
ская губ.	।		тября»
204
Продолжение п р и л о ж. 2
	Периодические		Периодические
	издания октяб-		издания октяб-
Регион	рпстского п око-	Регион	ристского и око-
	лооктябрпстско-		лооктябристского
	го направления		направления
Г.огородск ***		Сапожок ***	—
Волоколамск ***			Скопин ***	—
Коломна ***	—	Село Михайлов-	
Серпухов ***	—	ское ****	
Нижегородская губ.		Самарская губ.	
Н.-Новгород *	«Волжское ело-	Самара **	«Голос Сама-
	во», «Волгарь»		ры», «Возрож-
Арзамас ***	—		денное кресть- янство»
Городец ***	—	Бугульма ***		
Сормово ****	—	Бузулук ***	
Новгородская губ.	—		
Новгород *	—	Мелекесс ***	—
Старая Руса ***	—	Новоузепск ***	—
Тпхвпн *** Череповец ***	—	Бугуруслап ***	—
Оренбургская губ.		Самаркандская об л.	
Оренбург * Орловская губ.	—	Самарканд **	—
Орел *	—	Саратовская губ.	
Брянск *** Елец ***	—	Саратов *	«Волга»
Пензенская губ.		Симбирская губ.	
Пенза	—	Симбирск *	«Спмбпряннн»
Пермская губ.			
Красноуфимск ***	—	Корсунь ***	—
Полтавская губ.		Смоленск *	—
Полтава *	—	Белый ***	—
Кременчуг ** Г .-Петербургская губ.	—	Вязьма ***	—
Петербург *	«Голос правды»	Рославль ***		
Лемболово ***	—		
Луга ***	—	Юхнов ***	—
Царское село * * *	«Царское дело»	Таврическая губ.	
Ямбург ***	—		
Рязанская губ.	—	Симферополь *	—
Рязань *	•—	Севастополь ***	«Севастополь-
Данков ***	—		ская газета»
205
ПРИЛОЖЕНИЕ 3
Социальный состав ЦК кадетской партии в 1907—1914 гг.
| н/п "И|	Фамилия, имя, отчест- во	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
1	Астров Николай Ива- нович	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Директор Московского кредитного Городского общества, глава Мос- ковского губернского земства	Домовладелец	—
2	Вернадский Влади- мир Иванович	Потомственный дворянин	»	Академик, профессор	Землевладелец (504 дес.)	—
3	Винавер Максим Мои- сеевич	—•	» кандидат прав	Присяжный поверенный, предсе- датель гражданского отделения юридического общества	—	—
4	Гессен Владимир Мат- веевич	Потомственный дворянин, стат- ский советник	Высшее	Профессор; издатель газеты «Пра- во»	—	—
5	Гессен Иосиф Влади- мирович	Надворный совет- ник	Высшее	Присяжный поверенный, редак- тор газет «Речь» и «Право», член правления т-ва «Общественная польза»	—	—
6	Головин Федор Алек- сандрович	Потомственный дворянин	»	Почетный мировой судья, член гу- бернского и уездного земства, уча- стник крупных железнодорожных концессий	Землевладелец (617 дес.)	Товарищ председа- теля кадетской фракции III Думы
7	Гредескул Николай Андреевич	»	»	Профессор	—	—
8	Долгоруков Павел Дмитриевич	Потомственный дворянин, князь, статский советник	»	Уездный предводитель дворянства	Землевладелец (5966 дес.), до- мовладелец	Председатель ЦК кадетской партии с октября 1907 г. по ноябрь 1909 г. Затем товарищ председателя
9 об	Долгоруков Петр Дмитриевич	Потомственный дворянин, князь	»	Предводитель уездной земской уп- равы	Землевладелец (1972 дес.), до- мовладелец	—
10	Изгоев (Лянде) Алек- сандр Самонович	—	»	Профессор Профессор, присяжный поверен-	—	—
И	Каминка Август Иса-	—	»		—	—
	кович			ный, члеп Совета Азовско-Донско- го банка; член правления обще- ства Карпово-Обрывских уголь- ных копей, председатель правле- ния общества аренды угольных		
				копей «Ауэрбах А. и К°»		Умер в декабре 1910 г.
12	Караулов Василий Андреевич	Дворянин	Среднее	—	—	
13	Кизеветтер Алек-	Потомственный	Высшее	Приват-доцент	—	
	сандр Александрович	дворянин, стат- ский советник				Товарищ предсе-
14	Кишкин Николай Ми-	Потомственный	»	Врач, директор Водолечебницы и	Совладелец	
	хайлович	дворянин, надвор- ный советник		Электро-Свстолсчсбппцы	крупной кли- ники	дателя ЦК кадет- ской партии
15	Кокошкин Федор Фе-	Потомственный	»	Приват-доцент	Землевладелец	——
	дорович	дворянин, коллеж- ский секретарь			(760 дес. оце- ненных в 24 тыс. руб.)	
16	Колюбакин Алек-	Потомственный	Среднее	—	Землевладелец	Секретарь кадет-
	сандр Михайлович	дворянин, гвардии поручик			(1183 дес.)	скои фракции 1V Думы
17	Комиссаров Михаил	Личный дворянин,	Высшее	Член ревизионной комиссии Учет-	Землевладелец	С 1910 г. казначей
	Герасимович	надворный совет-		ного банка, почетный мировой	(1554 дес.), два	ЦК
		ник		судья	стекольных завода	
						
18	Корнилов Александр	Потомственный	»	Профессор	—	Секретарь ЦК
	Александрович	дворянин				
Приложение 3 {продолжение)
I № п/п|	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
19	Котляревский Сергей Андреевич	Потомственный дворянин	»	Профессор	—	В мае 1912 г. вы- шел из состава ЦК
20	Кутлер Николай Ни- колаевич	» действительный статский советник	»	Члеп правления Петербургского учетного ссудного банка, член правления акционерного обще- ства соединенных цементных за- водов «Донецкий» и «Союз»	Землевладелец (560 дес.)	
21	Ледницкий Александр Робертович	Потомственный дворянин	»	Присяжный поверенный, член Со- вета Соединенного банка	Домовладелец	—
22	Маклаков Василий Алексеевич	»	»	Присяжный поверенный	Землевладелец	—
23	Мануйлов Александр Аполлонович	Потомственный дворянин, стат- ский советник	»	Профессор, участник акционерно- го общества «Народный банк»	—	—
24	Милюков Павел Нико- лаевич	Потомственный дворянин	»	Приват-доцент, член правления то- варищества «Общественная польза»	—	Председатель ка- детской фракции III и IV Думы
25 26	Муромцев Сергей Анд- реевич Набоков Владимир Дмитриевич	Потомственный дворянин, стат- ский советник Потомственный дворянин	» »	Профессор, член Московской го- родской думы Профессор, член СПб. городской думы, член правления акционер- ного общества Алапаевских гор- ных заводов, издатель газеты «Речь»	Домовладелец	Умер в октябре 1910 г.
27	Некрасов Николай Виссарионович	»	»	Профессор Томского ун-та		Товарищ предсе- дателя комитета к.-д. фракции IV Думы
to о 28 29	Новгородцев Павел Иванович Петражицкий Лев Иосифович	Потомственный дворянин, стат- ский советник »	» »	Профессор, директор Московского коммерческого ин-та Профессор	—	—
30	Пергамент Иосиф Яковлевич	—	»	Присяжный поверенный, член на- блюдательного комитета Одесско- го городского кредитного обще- ства	Дом и дача (оценены в 11 412 руб.)	—
31	Петрункевич Иван Ильич	Потомственный дворянин	»	—	Землевладелец (680 дес.)	С ноября 1909 г. председатель ЦК кадетской партии
32	Протопопов Дмитрий Дмитриевич	»	»	Присяжный поверенный, издатель журналов «Финляндия», «Город- ское дело», «Земское дело»	—	—
33	Родичев Федор Измай- лович	»	»	Уездный предводитель дворян- ства, почетный мировой судья	Землевладелец (3000 дес.), два винокуренных завода	—
34	Рутцен Александр Ни- колаевич	Потомственный дворянин, титу- лярный советник	»	—	Землевладелец (768 дес.)	—
35	Свечин Алексей Алек- сандрович	Потомственный дворянин	»	—	Землевладелец (6814 дес.)	Казначей ЦК до 1910 г.
36	Струве Петр Бенгар- дович	»	»	Профессор, издатель журнала «Русская мысль»	—	—
37	Тесленко Николай Ва- сильевич	»	»	Присяжный поверенный, предсе- датель Московского Юридического общества	—	—
38	Тыркова Ариадна Вла-		Гимна-	Журналистка	—	
№ п/п	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
39	Челноков Михаил Ва-	Потомственный	Домаш-	Учредитель торгового дома «Ша-	Владелец кир-	—
40 41	сильевич Чериенков Николай Николаевич Шаховской Дмитрий	почетный гражда- нин Князь	нее Нет свед. Высшее	пошников, Челноков и К0»; глава Московского губернского земского собрания Агроном	пичных заво- дов на ст. Мы- тищи, домо- владелец (дом оценен	в 475 тыс. руб., дача — в 17 тыс. руб.) Землевладелец	В марте 1912 г. вышел из состава ЦК Товарищ предсе-
42	Иванович Шершеневич Габриил	Потомственный	»	Профессор	(367 дес.)	дателя ЦК кадет- ской партии Умер в августе
43	Феликсович Шингарев Андрей	дворянин, стат- ский советник Дворянин	»	Врач			1911 г. Товарищ предсе-
44	Иванович Щепкин Николай Ни-	Потомственный	»	Председатель Московского коммер-	Домовладелец	дателя кадетской фракции III и IV Думы
45	колаевич Якушкин Вячеслав	дворянин, коллеж- ский секретарь Потомственный	»	ческого ин-та, член Московской городской думы, член правления Любимовского свеклосахарного завода, товарищ директора Север- ного страхового общества Профессор, почетный мировой	(дом оценен в 30 тыс. руб.) Землевладелец	Умер в декабре
	Евгеньевич	дворянин		судья	(589 дес.)	1912 г .
ПРИЛОЖЕНИЕ 4
Социальный состав ЦК «Союза 17 октября» в 1907—1914 гг.
№ [ /п	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
1	Авдаков Николай Сте- панович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее, горный инженер	Член совета министров торговли п промышленности, совета по ж.-д. де- лам, совета по тарифным делам, со- вета съезда представителей промыш- ленности и торговли, директор об- щества Северо-Донецкой ж. д., пред- седатель Русско-Французской торго- вой палаты п совета общества для торговли минеральным топливом Донецкого бассейна	-—	——
2	Альтгаузен Павел Адольфович	Дворянин	Высшее, кандидат прав	Присяжный поверенный	—	—-
3	Анреп фон Васплпй Константинович	Дворянин, тай- ный советник	Высшее	Профессор, председатель совета Рус- ско-Франц. коммерческого банка, СПб. городского кредитного общества	—	—
4	Бахрушин Констан- тин Петрович	Потомственный почетный гражда- нин	Нет свед.	Член правления Московского учетно- го банка, члеп комитета Московской скотопромышленной и мясной биржи, член совета взаимопомощи страхового союза, член правления т-ва кожевен- ных и суконных фабрик «Бахрушина Алексея сыновья», члеп правления торг.-пром, т-ва «Александров Мака- рий Егорович»	Домовладелец	
5	Белкин Алексей Сер- геевич	Дворянин	Высшее	Приват-доцент, член торгового дома «Белкина Ал-сея с с-ями»	—	Товарищ пред- седателя ЦК до мая 1909 г.
№ п/п	Фамилия, имя, отчест- во	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
6 7 8 9 10	Беляев Василий Вик- торович Беляев Николай Фе- дорович Беляев Сергей Павло- вич Беннпгсен Эммануил Павлович Березовский Сергей Елизарович	Потомственный почетный гражда- нин » » Потомственный дворянин, граф, камер-юнкер Дворянин	» Пет свед. Высшее » Высшее, врач	Присяжный поверенный Московского коммерческого суда Член правления «Т-ва Прохоровской Трехгорной мануфактуры», ди- ректор правления Ярцевской ману- фактуры Лесопромышленник, директор т-ва «Беляева Петра наел.» Чиновник особых поручений V клас- са при Главпоуправ. земл., Предсе- датель СПб. городской больничной комиссии, член Совета Волжско-Кам- ского коммерческого банка Профессор, директор поликлиники им. Алексеевых	Недвижимость (оценена около 1 млн руб.), землевладелец (450 дес.) Землевладелец (600 дос.)	Умер в 1910 г. Товарищ пред- седателя фрак- ции и «Союза 17 октября» в III Гос. думе
И	Бобршцев-Пушкпн Александр Владими- рович	Потомственный дворянин, титу- лярный советник	Высшее	Присяжный поверенный	—	—
12	Богоявленский Нико- лай Лаврович	Дворянин	»	Врач, член Московской городской думы	—	—
13 го СО	Брафман Александр] Яковлевич	»	»	Присяжный поверенный, председатель наблюдательного комитета СПб. город- ского кредитного общества, член ре- визионной комиссии Сибирского бан- ка, член городской думы	Домовладелец	
214
14 15	Варепцов Николай Александрович Веретенников Алек- сандр Порфир ьевич	Потомственный почетный гражда- нин Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Нет свед. Высшее	Член правления Московского торго- во-промышленного т-ва; члеп прав- ления т-ва Большой Кинешемской мануфактуры Чиновник Департамента Министер- ства иностранных дел, член СПб. го- родской думы	—	—-
16	Волконский Николай Сергеевич	Потомственный дворянин, князь, статский советник	»	Бывший председатель губернской зем- ской управы, бывший член Госсовета	Землевладелец (2200 дес.)	
17	Глебов В. П.	Нет свед.	»	Председатель правления Челекено- Дагестанского нефтяного общества	—	—
18	Гельмерсен Васи- лий Павлович	Дворянин, отст. генерал-лейтенант	»	—	—	—
19	Геннерт Аркадии Ива- нович	Дворянин	»	Председатель Совета Московского Межд. торгового банка, председатель Совета Соединенного банка, член правления Московско-Киево-Воро- нежской ж. д., председатель правле- ния Московского частного коммер- ческого банка, член правления Се- верного страхового общества	Домовладелец	
20	Герье Владимир Ива- нович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Профессор, члеп городской думы и член губернского земского собрания	»	
21	Головнин Давид Ни- колаевич	Дворянин, стат- ский советник	Высшее, инже- нер-пу- теец	Профессор Московского сельскохо- зяйственного пн-та, Константинов- ского межевого ин-та	»	
22	Голицын Павел Пав- лович	Потомственный дворянин, князь, егерместер	Высшее		Землевладелец	Член Госсовета
23	Горбов Михаил Ми- хайлович	Потомственный почетный гражда- нин	Пет свед.	Члеп СПб. общества взаимного креди- та; член совета СПб. арматурного элсктр. акционерного общества	Домовладелец	
Приложение 4 (продолжение)
|п/и ох 1	| Фамилия, имя, отчество 1	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
24	Горчаков Михаил Ива- нович	Дворянин	Высшее	Профессор	—	Умер в 1910 г.
25	Грибоедов Сергей Дмитриевич	Дворянин, кол- лежский секретарь	Нрт свед.	Глав, физическая обсерватория	—	—
26	Гучков Александр	Потомственный	Высшее,	Управляющий правлением Москов-	Часть дома в	Председатель
	Иванович	почетный гражда- нин, статский со- ветник	канд. прав.	ского учетного банка (жалование 10 тыс. руб.), член правления Страхо- вого общества «Россия»; член торгово- го дома «Гучков Ефим с с-ми»; член городской думы и член Московского губернского собрания	Москве (оценен в 15 тыс. руб.)	ЦК и думской фракции «Сою- за 17 октября»; с марта 1910 г. по	март 1911 г.— Пред- седатель III Думы
27	Гучков Константин Иванович	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Председатель наблюдат. комитета Московского гор. кредитного обще- ства, член правления Московского учетного банка, член правления Мос- ковского частного коммерческого бан- ка	Домовладелец	
28	Гучков Федор Ивано- вич	»	»	Член торгового дома «Гучков Ефим с с-мп», председатель правления Мос- ковского т-ва для издания книг и га- зет	—	Казначей ЦК, умер в январе 1913 г.
29	Добротворский Борис Михайлович	Дворянин	»	Присяжный поверенный, юрискон- сульт Русского торгово-промышлен- ного общества взаимного кредита	—	—
to зо СЛ	Дурново С. Н.	»	Высшее	—	—	—
31	Енакнев Федор Егоро-	Потомственный	Высшее,	Член правления Русско-Персидского	—	—
о	вич	почетный гражда- нин, статский со- ветник	инженер	горно-промышленного т-ва; член прав- ления «Русско-Бельгийского метал- лического об-ва», член правления Рус- ско-паровозостроительного и механи- ческого общества, член правления Русско-судостроительного акционер- ного общества		
32	Еропкин Аполлон Ва- сильевич	Дворянин, кол- лежский секретарь	Высшее	Директор Ленского золотопромыш- ленного т-ва	Землевладелец (375 дес.)	—
33	Живаго Максимили- ан Васильевич	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее, кандидат прав	Председатель Сов. Моск, частного коммерческого банка, председатель Моск, казенной палаты, член прав- ления Северного страхового обще- ства, член правления Русского стра- хового общества «Помощь», член Мос- ковской городской думы		
34	Залесский Василий Герасимович	Дворянин, стат- ский советник	Высшее, инженер'	Профессор, члеп торг, дома «Залес- ский В., Чаплин В.»	Домовладелец	—
35	Зубков Федор Нико- лаевич	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Члеп правления т-ва мануф. «Зубко- ва Н. Ф.-насл.»		
36	Ильин Алексей Алек- сеевич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник, гофместер	Высшее	Чиновник особых поручений, член СПб. губернского земства, председа- тель Российского общества Красного креста		Член Госсовета
37	Ильин В. В.	Нет свед.	Нет свед.	Нет свед.	—	
38	Калашников Федор Федорович	»	»	Доверенный И. А. Строганова, член торгового дома «А. И. Белкина с с-мп»	—	
39	Каменский Петр Ва- лерьянович	Дворянин	Высшее	Уездпый предводитель дворянства, член губернского земства, почетный мировой судья	Землевладелец (3000 дес.)	
Приложение 4 (продолжение)
15 в* В. Шелохаев
№ п/п	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
40	Капустин Михаил Яковлевич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Профессор	Домовладелец	Товарищ пред- седателя фрак ции «Союза 17 октября» III Думы
41	Карзипкип Сергей Сергеевич	Потомственный почетный гражда- нин	»	Директор торгово-промышленного т-ва Ярославской Большой мануфак- туры, Нижегородского городского Яр- марочного т-ва, общества для содей- ствия Русской промышленности и торговли, председатель Совета Рос- сийского взаимного страхового союза, член учредительного торгового дома «Карзинкпны С. С., Е. В. и К0»	»	
42	Карпов Александр Геннадиевич	Потомственный дворянин	Нет свед.	Директор т-ва Окуловских писчебу- мажных фабрик «В. И. Пасбурга», почетный мировой судья	»	—
43	Каульбарс Владимир Александрович	Потомственный дворянин, барон, камер-юнкер, статский советник	Высшее	Старший делопроизводитель Гос. бан- ка, председатель и распорядитель СПб. губернского кредитного обще- ства, почетный мировой судья		——
44	Клюжев Иван Семено- вич	Дворянин, стат- ский советник	Среднее	Инспектор народных училищ; член городской думы губернского и уезд- ного земства	Домовладелец (оц. около 25 тыс. руб.); землевладелец (78 дес.)	Секретарь Дум- ской фракции «Союза 17 ок- тября»
45	Кнопп Андрей Льво- вич	Дворянин, барон, надворный совет- ник	Высшее	Председатель Московского учетного банка, директор т-ва Екатерппгоф-	Домовладелец	—
218
				ской бумагопрядильной мануфакту- ры, член торгового дома «Кнопп Л.», председатель правления т-ва ману- фактуры «Эмиль Циндель» в Москве, член правления Андреевского тор- гово-промышленного общества, член правления т-ва Вознесенской ману- фактуры С. Лепешкина, член прав- ления т-ва Кремгольской мануфак- туры, член правления Потеляховского торгово-промышленного т-ва		
46	Козлов Дмитрий Яковлевич	Купец	Нет свед.	—	—-	—
47	Кожевников Михаил Михайлович	Потомственный почетный гражда- нин	»	Член правления Нижегородско-Са- марского земельного банка, член го- родской думы	—	
48	Колли Яков Андрее- вич	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Директор Терского горного акционер- ного общества, директор Акционер- ного общества «Платина», член тор- гового дома «Колли Андрей»	Домовладелец	
49	Комаровский Леонид Алексеевич	Потомственный дворянин, граф, действительный статский советник	»	Профессор, член Московской город- ской думы		Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября»». Умер в	декабре 1912 г.
50	Корф Павел Леополь- дович	Потомственный дворянин, барон, действительный статский советник	»	Директор общества освещения газом Петербурга, член СПб. губернского земства	Землевладелец (8815 дес.), до- мовладелец	Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября». Умер в марте 1913 г.
51	Котов Павел Алек- сандрович	Потомственный почетный гражда- нин	Нет свед.	Член торгового дома «Ф. Котова с с-ями», член Московской городской лумы	Домовладелец	
Приложение 4 {продолжение)
* № п/п|	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин •	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
52	Крапоткпн А. А.	Потомственный дворянин, князь	Высшее	—	—	—-
53	Красовский Михаил Васильевич	Дворянин, тай- ный советник	»	Председатель СПб. городской думы	Домовладелец	Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября»
54	Крестовников Григо- рий Александрович	Потомственный почетный гражда- нин, с 1910 г.— потомственный дворянин	»	Председатель Московского биржевого ин-та, председатель Совета Москов- ского купеческого банка, директор фабрично-торгового т-ва «Бр. Кре- стовниковы», директор правления Московского т-ва механических из- делий, член правления Московско- Кавказского нефтяного общества	Домовладелец	
55	Крюденер-Струве Александр Амандовпч	Дворянин, барон	»	Директор правления общества Коло- менского Машиностр. завода (жалова- ние 6 тыс. руб.), председатель прав- ления Нефтепромышленного обще- ства «Черкен»	Землевладелец (218 дес.)	
56	Кулешов Павел Нико- лаевич	Дворянин, стат- ский советник	»	Ветеринарный врач Московской ско- топромышленной и мясной биржи; члеп Московского сельскохозяйствен- ного общества, член правления Юж- норусского общества для торговли домашними животными и продуктами животноводства	Домовладелец	
57 го	Куманин Борис Ва- сильевич	Дворянин	»	Врач	—	—
58	Куракин Иван Ана- тольевич	Потомственный дворянин, князь, камер-юнкер	»	Губернский предводитель дворяпства, почетный мировой судья	Землевладелец (1210 дес.)	—
59	Латкин Василий Ни- колаевич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Профессор, редактор-издатель «Цар- скосельского дела»	Домовладелец	—
60	Лерхе Герман Герма- нович	Дворянин, камер- гер, действитель- ный статский со- ветник	»	Старший инспектор Госбанка, дирек- тор Русско-Персидского горнопро- мышленного т-ва, председатель прав- ления акционерного общества Либав- ских железноделательных и стале- литейных заводов, член СПб. город- ской думы	Домовладелец	Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября»
61	Линдеман Карл Эду- ардович	Дворянин, стат- ский советник	»	Профессор, член Московской город- ской думы	—	»
62	Лихачев Иван Алексе- евич	Дворянин	Высшее, инженер	Товарищ председателя правления об- щества Московского электромехани- ческого и машиностроительного за- вода «Бр. К. А. Вейхельдт», зам. председателя акционерного общества Екатерпнославскпх (Донецких) же- лезподелательных и сталелитейных заводов, член правления Казанской и Курской гор. ж. д., член СПб. город- ской думы, СПб. губернского земского собрания, учредитель Нефтепромыс- лового общества «Кавказская звезда»		
63	Люстпх Вильгельм Осипович	»	Высшее	Присяжный поверенный, член прав- ления Уральско-Волжского метал- лургического акц. общества, член СПб. думы, юрисконсульт Урало- Волжского металлического общества п первого Российского страхового • •лмцествл		
№ п/п	Фамилия, имя, отчест- во	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
64	Максимов Михаил Ва- сильевич	Потомственный почетный гражда- нин, купец 1 гиль- дии, коммерческий советник	Пет свед.	Член СПб. думы, член правления СПб. нефтепромышленного общества, пред- седатель попечительского Совета СПб. купеческого об-ва взаимного кредита	Домовладелец	—
65	Маслов Сергей Нико- лаевич	Потомственный дворянин	Высшее	Председатель губернской земской уп- равы	Землевладелец	—
66	Маттерн Евгений Эмильевич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Присяжный поверенный, мировой судья	Домовладелец	—
67	Мейендорф Алек- сандр Феликсович	Дворянин, бароп	»	Приват-доцент, инспектор классов училища правоведения	Домовладелец, землевладелец (500 дес.)	—
68	Меллер-Закомельский Владимир Владими- рович	Потомственный дворянин,барон	»	СПб. контролер госбанка, председа- тель правления акционерного обще- ства Каштымских горных заводов, председатель СПб. губернской земской управы	Домовладелец, землевладелец	Члеп Госсовета
69	Милютин Юрий Нико- лаевич	Потомственный дворянин, отстав- ной поручик гвар- дии	»	Редактор-издатель журнала «Свобод- ная речь» и газеты «Согласие»		Товарищ пред- седателя ЦК «Союза 17 ок- тября»
70	Михельсон Лев Алек- сандрович	Потомственный дворянин	»	Попечитель Миусского 2-го город- ского начального училища	Домовладелец	»
71	Неандер Павел Эдуар- дович	Дворянин	»	Директор Рукавишниковского приюта	»	—
72	Неклюдов Сергей Ми- хайлович	Потомственный дворянин	»	——	» 1	—-
К 73	Польтейн Егор Егоро-	Дворянин, стат-	Высшее,	Директор Правления Московско-Ка-	—	Товарищ п СРПЯТРЛЯ	род- ПК
ьэ 74 75 76	вич Оболенский Алексей Васильевич Олсуфьев Дмитрий Адамович Патрикеев Павел Пав- лович	ский советник Потомственный дворянин, князь, надворный совет- ник, камер-юнкер Потомственный дворянин, граф, камергер Дворянин, над- ворный советник	инженер путей со- общения Высшее » Ног свед.	занской ж. д. Чиновник особых поручений при МВД, члеп СПб. городской думы Член Московского губернского зем- ского собрания, члеп Московской го- родской думы	Землевладелец Землевладелец (свыше 10 000 Дес.) Домовладелец	«Союза 17 ок- тября» Член Госсовета	
77 78 79	Патрикеев Сергей Пав- лович Перепелкин Алексей Павлович Перепелкин Нико- лай Митрофанович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник » » Дворянин, стат- ский советник	» Высшее Высшее, инже- нер-ме- ханик	Московский контролер Гос. банка Председатель Московского кредитно- го общества, член Московской город- ской думы, член Совета Московского частного коммерческого банка	Домовладелец	—	
80	Перцов Николай Ни- колаевич	Дворянин, стат- ский советник	Высшее, инженер	Председатель правления общества Черноморской ж. д., редактор-изда- тель газеты «Слово», член правления Строительного т-ва «Перцов Н. Н. и К0»			
81	Петрово-Соловово Ва- силий Михайлович	Потомственный дворянин	Высшее	Уездный предводитель дворянства	Землевладелец (11 000 дес.), домовладелец (оценка 135 тыс. руб.)		
Приложение 4 (продолжение)
№ п/п	Фамилия, имя, отчест- во	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Бладен пр недви- жимостью	Примечание
82	Платонов Сергей Фе- дорович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Профессор, директор женского педа- гогического пц-та и Константиновской женской гимназии	—	—
83	Плевако Федор Ники- форович	Дворянин, стат- ский советник	»	Присяжный поверенный, дпрсктор- распорядптель Акционерного т-ва Иевлевской усовершенствованной раз- борной обуви	Землевладелец (700 дес.), до- мовладелец (оценка 400 тыс. руб.)	—
84	Половцов Лев Викто- рович	»	»	Чиновник особых поручений Депар- тамента общих дел МВД, директор телеграфного агентства (жалованье 6000 руб.), зам. председателя Акцио- нерного общества Лпбавских желез- нодорожных и сталелитейных заводов		
85	Потемкин Алексей Спиридонович	»	Нет свед.	Директор правления Московского мужского благотворительного тюрем- ного комитета	Домовладелец	—
86	Преображенский Петр Васильевич	»	Высшее	Приват-доцент	—	—
87	Рейнбот Павел Ев- геньевич	»	»	Присяжный поверенный, юрискон- сульт Министерства Народного про- свещения	—	—
88	Резцов Дмитрий Пав- лович	Дворянин	»	Член правления общества призрения сирот в Москве и ее окрестностях	—	—
89	Решетовский Нико- лай Николаевич	»	»	Присяжный поверенный, помощник юрисконсульта Московской городской управы		
tc 90 91	Родзянко Мпхапл Владимирович Рябушинский Павел Павлович	Потомственный дворянин, камер- гер Потомственный почетный гражда- нин	» »	Губернский предводитель дворянства Директор т-ва Окуловских писчебу- мажных фабрик «В. II. Пасбурга», Председатель правления Московско- го банка, директор-распорядитель тор- гово-промышленного т-ва «Рябушпп- ский П. Л. с с-вьями», председатель правления Харьковского земельного банка	Землевладелец (1625 дес.) Домовладелец	С марта 1911 i Председатель III Думы
92	Савостьянов Никита Севостьянович	Нет свед.	Нет свод.	Вспомогательное общество купцов- приказчиков	—	
93	Савельев В. В.	»	»			
94	Сапожников Влади- мир Григорьевич	Потомственный почетный гражда- нин, действитель- ный статский со- ветник	Высшее	Председатель торгового дома «Сапож- никовы А. п В.», член правления т-ва Воскресенской мануфактуры, член правления т-ва Спасо-Сетунской ману- фактуры ковровых изделий	Домовладелец, фабрика щел- ковых и парчо- вых мат.	
95	Столыпин Алек- сандр Аркадьевич	Потомственный дворянин	»	Журналист, директор литературно- художественного общества, член СПб. городской думы, председатель обще- ства «Славянская взаимность» и «Рус-		
			»	ское зерно»		
96	Суворин Борис Алек- сеевич	Нот свед.	»	Редактор газеты «Вечернее время», сотрудник газеты «Новое время», гла- ва Совета т-ва па паях «Повое время» А. С. Суворина		
97	Суворов Дмитрий Фе- дорович	»	»	Общество по устройству публичных чтений, библиотек и читален для на- рода, председатель I Рогожского от- деления общества трезвости		
Приложение 4 (окончание)
п/и 14	Фамилия, имя, отче- ство	Сословие, титул, чин	Образова- ние	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
98	Тизенгаузен Евге- ний Евгеньевич	Дворяппи, бароп L*	Высшее, инженер	Директор Мануфактуры Коншина	—	—
99	Тищенко Иван Ва- сильевич	Потомственный г почетный гражда- нин	Среднее	Сельскпй хозяин, член губернского земства, издатель газеты «Русская правда»	Землевладелец (3830 дес.)	—
100	Трубников Юрий Вла- димирович	Дворянин, стат- ский советник	Высшее	—	—	—
101	Федоров Семей Андре- евич	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее, инже- нер-ме- ханик	Профессор, директор технического училища, члеп Московской городской Думы	—	—
102	Федоров Федор Егоро- вич	Почетный гражда- нин		Торговец мануфактурой и шелком	—	—
103	Фреймап фон Ру- дольф Владимирович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее	Управление делами канцелярии царя	—	—
104	Химику с Алексей Ни- колаевич	Потомственный почетный гражда- нин		Торговец	Домовладелец	—
105	Хомяков Николай Алексеевич	Потомственный дворянин, действи- тельный статский советник	»	Бывший директор Департамента зем- леделия, бывший губернский предво- дитель дворянства	Землевладелец (6000 дес.)	С поября 1907 г. по март 1910 г., Пред- седатель III Думы
106	Чистяков Петр Степа- нович	Дворянин	»	Присяжный поверенный, директор правления Русского нефтепромышлен- ного общества, член правления СПб.	—	—
225
107	Шапошников Нико- лай Александрович	Дворянин, стат- ский советник	»
108	Щенков Николай Вла- димирович	Потомственный почетный гражда- нин	»
общества страхования и пароходства
по Днепру и его притокам, куратор
Каменноугольного общества Нижней
Крынки
Профессор
Выборный Московского купеческого
сословия, выборный Московского бир-
жевого общества, член правления т-ва
шелкового производства «С. Зубков и
К°», член торгового дома «Владимир
Щенков и с-мп», член правления СПб.
Международного коммерческого бан-
ка, член коммерческого суда, член
Московской городской думы
Товарищ пред-
седателя ЦК
«Союза 17 ок-
тября»
Крупный фаб-
рикант (шел-
ко-крутильные
фабрики), до-
мовладелец
ПРИЛОЖЕНИЕ 5
Социальный состав ЦК прогрессистов в 1912—1914 гг.
Е "е %	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
1	Бекман Иван Карлович	Дворянин	Высшее	Присяжный поверенный	—	—
2	Брянчанинов Алек- сандр Николаевич	Потомственный дворянин, камер- юнкер	»	Нет свед.	Землевладелец (975 дес.)	
3	Голицын Владимир Ми- хайлович	Потомственный дворянин, князь	»	»	Землевладелец, домовладелец	—
4	Голицын Мпхапл Влади- мирович	»	Нет свед.	»	»	
Приложение 5 (продолжение)
п/п к	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Владение недви- жимости	Примечание
5	Гусаков Павел Осипович	Потомственный почетны й гражда- нин, коммерции советник	»	Член Совета съезда представителей промышленности и торговли, предсе- датель Русского торгового-промыш- ленного коммерческого банка в СПб., член правления Акционерного обще- ства «Каспийский трубопровод», об- щества «Пелла», директор правления Торгового-промышленного об-ва «Вол- га», Нефтепромышленного и торгового общества «Колхида»	—	Член Госсо- вета
6	Давыдов Николай Ва- сильевич	Дворянин, тайный советник	Высшее	Приват-доцент, председатель Народ- ного Ун-та им. Шанявского	—	—
7	Ермолаев-Зверев Сер- гей Степанович	Потомственный почетный гражда- нин	Нет свед.	Представитель торгового дома наслед- ников С. А. Ермолаева-Зверева	—	—
8 9	Ефремов Иван Николае- вич Калугин Мпхапл Дмит- риевич	Дворянин, надвор- ный советник Потомственный почетный гражда- нин	Высшее Нет свед.	Почетный мировой судья, товарищ председателя совета. Русско-француз- ской торговой палаты Член СПб. городской думы	Землевладелец (825 дес.) Домовладелец	Председа- тель фрак- ции прог- рессистов в III и IV Ду- мах
10	Кандауров Дмитрий Пет- рович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее, инженер	»	»	—
И	Киселев Александр Ва- сильевич	Нет свед.	Нет свед.	Нет свед.	—	—
227
OJ «—1 228	Ковалевский Максим Максимович	Потомственный дворянки, дей- ствительный стат- ский советник	Высшее
13	Коновалов Александр Иванович	Потомственный почетный гражда- нин, мануфактур- ный советник	Среднее
14	Кузмип-Караваев Влади- мир Дмитриевич	Потомственный дворянин, гене- рал-майор	Высшее
15	Лисицын Яков Иванович	Дворянин	»
16	Львов Георгий Евгенье- вич	Потомственный дворянин, князь, титулярный совет- ник	»
17	Львов Николай Николае- вич	Потомственный дворянин	»
18	Масленников Александр Михайлович	Лпчиый дворянин, коллежский совет- ник	»
19	Минеладзе Владимир Се- менович	Потомственный дворянин, князь	»
20	Морозов Николай Давы- дович	Потомственный почетный гражда- нин	»
21	Новосильцев Леонид Ни- колаевич	Потомственны й дворянин	»
Профессор, член-корреспондент, Ви- це-президент Педагогической акаде- мии, издатель журнала «Вестник Ев- ропы», директор высших курсов Лес- гафта Московское отделение Совета торгов- ли и мануфактур, член правления т- ва мануфактуры «Ив. Коновалов с с-м»	—	Член Гос. совета
	Фабрика (опей-	— ка в 1 401 000 руб.), домо- владелец, зем- левладелец (6830 дес.)
Профессор, член СПб. городской думы	— —
Присяжный поверенный	— —
Председатель губернской земской уп- равы	Землевладелец	— (900 дес.)
Уездный предводитель дворянства	Землевладелец	— (28 624 дес.)
Присяжный поверенный	Землевладелец	— (300 дес.), до- мовладелец
Члеп правления центрального банка обществ взаимного кредита Московское отделение Совета торгов- ли и мануфактур, член правления Богородско-Глуховской мануфакту- ры, члеп правления Акционерного общества «Волокно- Шевелила»	Домовладелец	— Землевладелец	—
и						Приложение 5 i	{продолжение)
к'	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность		Владение недви- жимостью	Примечание
22	Поплавский Юлиан Иг- натьевич	Дворянин	»	Вице-председатель общества заводов и фаорик Московского промышленно- го района, секретарь Московского об- щества фабрик кондитерского произ- водства, ^секретарь правления Москов ского общества фабрик парфюмер- ного производства	-	—	
23 24	Постников Алексей Сер- геевич Рябушинский Владимир Павлович	Потомственный дворянин, стат- ский советник Потомственный почетный гражда- нин	» »	Профессор Директор т-ва Окуловских писчебу- мажных фаорик В. И. Пасбурга, совладелец мануфактуры братьев Ря- бушинскпх, председатель правления Московского банка		Землевладелец (7150 дес.) Домовладелец	Товарищ председате- ля думской фракции
25	Рябушинский Павел Пав- лович	»	»	Члеп Совета Российского взаимного страхового союза, член правления Моск, банка, Моск, биржевого ко- митета			—
26	Стахович Михаил Алек- сандрович	Потомственный дворянин	»	Член Совета Русско-Азиатского бан- ка, Совета общества взаимного креди- та печатного дела	Землевладелец (2600 дес.)		—
27 ГС LC	Толстой Александр Пет- рович	Потомственный дворянин,граф	»	Почетный мировой судья, член гу- бернского и уездного земства	Землевладелец (4000 дес.), домовладелец		—
м СО ° 28	Толстой Иван Иванович	Потомственный дворянин, граф, гофместер	»	Председатель Совета СПб. об-ва на- родных ун-тов, члеп СПб. городской Думы		—
29	Толстой Сергей Львович	Потомственный дворянин,граф	»	Земский начальник	Землевладелец (2351 дес.)	—
30	Третьяков Сергей Нико- лаевич	Потомственный почетный гражда- нин	Нет свед.	Член правления Новокостромской Льняной Мануфактуры и член тор- гового дома «П. И. С. Бр. Третьяковы и В. Коншин», член правления фаб- ричного торгового т-ва «Третья- ков Николай и К0», председатель правления Русского льнопром. акц. об-ва, председатель правления Акц. оо-ва «Эльдринг Р. и С. Болотин и К »	Домовладелец	
31	Трубецкой Евгений Ни- колаевич	П отомствепный дворянин, князь	Высшее	Профессор	—	—
32	Уваров Алексей Алексее- вич	Потомственный дворянин,граф	»	Нет свед.	Землевладелец (8000 дес.)	—
33	Федоров Александр Алек- сандрович	Дворянин	Нет свед.	Уездный предводитель дворянства	Землевладелец (460 дес.)	—
34	Федоров Михаил Михай- лович	Дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Председатель Совета Азово-Донского банка, член правления Акц. об-ва «Холодильник», председатель правле- ния Горнопромышленного комиссион- ного Российского об-ва, председатель правления Акционерного общества «Ткач», член СПб. городской думы	—	—•
Приложение 5 (окончи ние)
|п/и «м	Фамилия, имя, отчество	Сословие, титул, чин	Образо- вание	Занимаемая должность	Владение недви- жимостью	Примечание
35	Четвериков Сергей Ива- нович	Потомственный почетный гражда- нин	Высшее	Член Московского отдела Совета тор- говли и мануфактуры, председатель правления промышленности и торгов- ли общества «Алексеев Владимир», директор распорядительного обще- ства Городищенской суконной фаб- рики	Домовладелец	—
36	Шубин-Поздеев Нико- лай Дмитриевич	Дворянин, стат- ский советник, камергер	Нет свед.	Предводитель дворянства СПб. уезда, почетный мировой судья, член СПб. городской думы	Землевладелец	—
37	Шипов Дмитрий Нико- лаевич	Потомственный дворянин, дей- ствительный стат- ский советник, ка- мер-юнкер	Высшее	Московский контролер Гос. банка, член Московской городской думы, по- четный мировой судья	Землевладелец (1300 дес. оцен- ка 27 тыс. руб.), домо- владелец	—
38	Энгельгардт Вадим Пла- тонович	Потомственный дворянин, дей- ствительный стат- ский советник	»	Нет свед.	Землевладелец	Член Гос- совета
39 ГС СО	Яповпч Владимир Алек- сандрович	Дворянин, тай- ный советник	Нет свед.	Почетный мировой судья, член СПб. городской думы		—
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение.......................................................... 3
Глава первая
Организация, численность и социальный состав партий либеральной
буржуазии......................................................... 7
Глава вторая
Политическая доктрина и тактика либерализма...................... 35
Глава третья
Социальные реформы против социальной революции................... 78
Глава четвертая
Экономическая программа российского либерализма................. 103
Глава пятая
Буржуазный национализм против пролетарского интернациона-
лизма........................................................... 121
Глава шестая
Внешнеполитическая программа.................................... 154
Заключение...................................................... 194
Приложения...................................................... 199
Научнее издание
Шелохаев Валент як Валентинович
ИДЕОЛОГИЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
РОССИЙСКОЙ ЛИБЕРАЛЬНОЙ БУРЖУАЗИИ.
1907—1914 гг.
Утверждено к печати Институтом истории СССР Академии наук СССР
Заведующая редакцией 3. Г. Демидова. Редактор издательства Ю. Г. Гордина. Художник Н. Н. Си-
магин. Художественный редактор М. Л. Храмцов. Технические редакторы Т. В. Полякова,
Т. Калинина. Корректоры Г. В. Молежанова, Л. И. Николаева
И Б № 47503
Сдано в набсо 19.09.90. Подписано к печати 15.04.91. Формат 60X90 1/16. Бумага кн.-журнальная.
Гарнитура Таймс. Печать офсетная. Фотонабор. Усл. печ. л. 14,5. Усл. кр. отт. 14,5. Усл.-изд. л. 17,4.
Тираж 1300 экз. Тип. зак. 438. Цена 6 руб.
Ордена Трудового Красного Знамени издательство «Наука». 117864 ГСП-7, Москва В-485, Профсо-
юзная ул., 90
4-я типография издательства «Наука». 630079 г. Новосибирск-79, ул. Станиславского, 25.