Автор: Любецкий С.М.
Теги: всеобщая история период феодализма (iv в - 1861 г) история россии историография краеведение
ISBN: 978-5-85209-299-1
Год: 2013
Текст
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПУБЛИЧНАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ
БИБЛИОТЕКА РОССИИ
Москва и москвичи: из века в век
С. М. ЛЮБЕЦКИЙ
Москва в 1812 году
Занятие Москвы французами
Тогдашний вид Москвы
Пребывание французов в Москве
Пожар Москвы
Выступление французов из Москвы
Бегство Наполеона I
МОСКВА
2013
УДК 94(47)" 1812"+94(470-25)
ББК 63.3(2)47
Л93
Печатается по изданию: Любецкий С.М. Москва в
1812 году. Занятие Москвы французами. Тогдашний вид Мо¬
сквы. Пребывание французов в Москве. Пожар Москвы. Вы¬
ступление французов из Москвы. Бегство Наполеона I /
С.М.Любецкий. —М.: Тип. Н.Ф.Савича, 1872. — 198 с., 206 с.
Любецкий С.М.
Л93 Москва в 1812 году. Занятие Москвы французами. То¬
гдашний вид Москвы. Пребывание французов в Москве. По¬
жар Москвы. Выступление французов из Москвы. Бегство
Наполеона I / С.М.Любецкий; предисл., ред., коммент., указ.
B. М.Боковой; Гос. публ. ист. б-ка России.— М., 2013.—
340 с. — (Москва и москвичи: из века в век).
ISBN 978-5-85209-299-1
Русская история и московская старина стали основными тема¬
ми в творчестве выдающегося краеведа и уникального знатока Мо¬
сквы Сергея Михайловича Любецкого (1808/10—1881). Сочинения
C. М.Любецкого, в которых с большим умением воссозданы картины
быта и обычаев прошлого, имели большой успех у самого широкого
любознательного читателя. Интерес к работам этого писателя, забы¬
того после его кончины, возник уже в наше время. Многие его про¬
изведения были переизданы, в т.ч. и Государственной публичной ис¬
торической библиотекой („Старина Москвы и русского народа в ис¬
торическом отношении с бытовой жизнью русских44, „Московские
окрестности44, 2008). С.МЛюбецкий не раз обращался к теме Отече¬
ственной войны 1812 года. Работа „Москва в 1812 году44 была подго¬
товлена им к 60-летнему юбилею этого знаменательного события.
Новое издание книги снабжено вступительной статьей, коммента¬
риями и именным указателем доктора исторических наук
В.М.Боковой.
УДК 94(47)" 1812"+94(470-25)
ББК 63.3(2)47
© Государственная публичная
историческая библиотека
России, 2013
© Бокова В.М., предисловие,
редакция, комментарии,
указатель имен, 2013
ISBN 978-5-85209-299-1
Предисловие
Знаток московской старины
Сергей Михайлович Любецкий прожил в Москве всю
свою жизнь. Родился он то ли в 1808, то ли в 1810 г.; детские
свои годы провел в доме на Петровском бульваре (дом 8).
Этот дом не только пережил великий пожар 1812 г., но и
сейчас существует — редкость для современной Москвы. В
XVIII веке здание принадлежало известному семейству Та¬
тищевых; Елизавета Ростиславовна Татищева, выходя замуж
за князя Вяземского, получила дом в приданое.
Именно у этой дамы был воспитанником Любецкий.
Происхождение его было темно: в ранней юности он носил
фамилию Вяземский, потом стал именоваться Любецким —
верные признаки незаконнорожденности.
Известная в XIX веке актриса А.И.Шуберт, урожденная
Куликова, которая тоже выросла в доме Вяземских (ее отец
был здесь управителем) рассказывала: „У княгини всем жи¬
лось хорошо. Дом был богатый, дворня большая, проживали
на покое старушки, бывшие служанки княгини и ее родите¬
лей. Обращались со всеми хорошо, деликатно, звали по име¬
ни и отчеству, а молодых — Сонюшка, Танюшка и т.д.
Ничего тут крепостного не было. Княгиня любила пус¬
кать к себе странников и странниц, и для них был отведен
особый флигель. [...]
Семейство княгини состояло из двух сыновей и дочери.
Глава семьи, сам князь Сергей Сергеевич, жил отдельно в
нижнем этаже, наверх выходил только в экстренных случаях
и роли никакой в семье не играл. Что он был за человек —
не знаю, но кругом говорили, что княжне трудно найти хо¬
рошего жениха — „кто захочет родниться с таким беспут¬
ным отцом ?“ (Шуберт А.И. Моя жизнь // Судьба таланта.
Театр в дореволюционной России. М., 1990. С. 278).
4
Москва в 1812 году
Очень возможно, что Сергей Михайлович был нагулян¬
ным на стороне сыном как раз этого „беспутного44 князя
(вроде бы и имя — Сергей — на это указывает). Добрая Ели¬
завета Ростиславовна потеряла большинство своих детей в
младенчестве и вполне могла проникнуться жалостью к не¬
счастному малютке, к тому же не чужому для ее семейства.
Как бы то ни было, Любецкий рос в доме князей Вязем¬
ских на правах воспитанника и получил вполне приличное
домашнее образование. Помимо общеобразовательных
предметов, он знал по меньшей мере два языка — француз¬
ский и немецкий.
В 1824 г. подростка определили в Архитектурную шко¬
лу ведомства Экспедиции Кремлевского строения — гаран¬
тия хорошего куска хлеба на будущее: и профессия прилич¬
ная, чистая, и возможность в дальнейшем вращаться в при¬
личном кругу. Определение в архитекторы внебрачных де¬
тей вельмож в те времена было чуть ли не традицией. Одно¬
временно с Любецким в Архитектурной школе учились
„воспитанники44 родовитого Ивана Яковлева — Александр и
Егор Герцены, его брата Льва Яковлева — Сергей Левицкий,
князя Николая Юсупова — Сергей Гирейский и другие „ле¬
вые44 отпрыски знатных семей. Школа давала не только про¬
фессиональное, но и хорошее общее образование.
Через несколько месяцев Любецкий стал еще и вольно¬
слушателем словесного отделения Московского университе¬
та, куда ходил в свободное от основных занятий время.
Этот этап его образования завершился в 1827 г., доволь¬
но неприятным образом: Любецкий попал в смирительный
дом. То было начало царствования Николая I, когда после
декабрьского мятежа много говорили о „неблагонадежно¬
сти44 молодежи, особенно московской, о ее буйных нравах и
о пороках университетского воспитания. В Московском
университете как раз в 1827 г. была проведена чистка, в ре¬
зультате которой вышел в отставку ректор А. А. Прокопович -
Антонский, а многие студенты (включая популярного в мо¬
лодежной среде поэта Александра Полежаева) были отчис¬
лены и даже отданы в солдаты. И вот в эти-то месяцы в
Александровском саду шумная компания молодежи, в кото¬
Предисловие
5
рой находился и Любецкий, затеяла ссору с какой-то бары¬
ней, нагрубила ей, оказала сопротивление полиции — в об¬
щем вызвала шумный скандал, завершившийся для всех уча¬
стников печально. Княгиня Елизавета Ростиславовна под¬
ключила свои связи — и Сергей Любецкий был освобожден,
но из Архитектурной школы, как и из списка университет¬
ских вольнослушателей, его отчислили.
Пришлось искать другое место учебы, и через несколько
месяцев Любецкий поступил в московскую Медико¬
хирургическую академию. Вряд ли это был добровольный
выбор: молодой человек был типичный гуманитарий, уже
начинал писать (сперва стихи, разумеется) и наверняка меч¬
тал не о том, чтобы всю жизнь возиться с чужими поносами,
чесоткой и гнилыми горячками.
Годы учебы (1828—1832) он посвятил преимуществен¬
но литературному творчеству. У него появились приятели —
такие же начинающие поэты и прозаики: П.В.Шереметев-
ский, Ф.Н.Соловьев, И.Н.Глухарев, И.Е.Тюрин, М.И.Вос-
кресенский и др. — и вместе они издали несколько альмана¬
хов (тогда все издавали альманахи), в которых и Любецкий
поместил свои стихи, эпиграммы и даже прозу. В 1832 г.
анонимно вышла его первая книжка — „Сокольники, или
Поколебание владычества татар над Россиею. Исторический
роман XIV века. Эпизод из княжения Дмитрия Донского44.
Соединившиеся в этом опусе темы — русская история и мо¬
сковская старина — сделались с этих пор для С.М.Любец-
кого-писателя основными.
В 1830—1831 гг. по России прошла эпидемия холеры.
„Общественная благотворительность, — вспоминал совре¬
менник, — помогая страждущим, приняла, кроме того, сред¬
ства обеспечить положение сирот, которые остались без
приюта после их родителей, похищенных эпидемией. На
первый раз для девочек устроено было помещение в доме
князя Павла Павловича Гагарина. Здесь, под надзором трех
дам высшего московского круга, должны были оставаться
сироты до дальнейшего устройства их правительством44 (Га-
лахов А.Д. Записки человека. М., 1999. С. 109). В числе этих
трех дам была и княгиня Е.Р.Вяземская.
6
Москва в 1812 году
Все причастные к новому приюту стали искать среди
своих знакомых добровольцев, готовых — на первых порах
безвозмездно — давать уроки сиротам. Откликнулось не¬
сколько человек. Можно предположить, что в их числе был
и Любецкий, потому что когда в 1832 г. приют получил
официальный статус, новое название — Александринский
сиротский институт — и помещение во дворце графа
А.К.Разумовского на Гороховом поле, Сергей Михайлович
сразу же занял в нем пост надзирателя и одного из препода¬
вателей.
Вот так он не стал врачом, а сделался учителем.
Преподавал Любецкий русскую словесность, историю и
географию сначала в Сиротском институте, в обоих его от¬
делениях — для мальчиков и для девочек, потом одновре¬
менно с ним в своем родном Московском дворцовом архи¬
тектурном училище, затем (с 1836 г.) еще и в Строгановском
училище технического рисования. Именно воспитанники
„Строгановки“ оставили несколько воспоминаний о Любец-
ком-педагоге. „Это был человек довольно молодой, — рас¬
сказывал один из них, — роста немного выше среднего, су-
туловатый“. „Он носил золотые очки и имел довольно
странную привычку охорашиваться: войдя в класс, он преж¬
де всего занимался прической, потом тщательно рукой сма¬
хивал пыль с рукавов своего фрака; то же проделывал с во¬
ротником и в заключение всей этой чистки тряс фалдами
фрака. Сев, наконец, за свой стол, снимал очки и начинал их
вытирать самым методическим образом и снова надевал
только тогда, когда вполне убеждался в их безукоризненной
чистоте... Как московский старожил, он любил щеголять
своими историческими познаниями о Москве и ее окрестно¬
стях; но когда он об этом говорил нам в старшем классе,
речь его, не согретая теплотою чувства, отличалась сухостью
и изобиловала собственными именами, а потому оставляла
по себе очень слабый след“.
„Его преподавание, — по словам другого выпускника,
— носило совершенно бесцветный характер. Бывало, ходит
он по классу и, будучи близоруким, тщательно рассматрива¬
Предисловие
7
ет рукав своего вицмундира и смахивает с него пылинки, в
то же время монотонно диктуя:
Имея общий дом и общую контору...
Эту басню (И.А.Крылова „Раздел44 — В.Б.) ученики обя¬
заны были переложить в прозу; но так как Любецкий не объ¬
яснял, что такое проза, то ученики просто переставляли сло¬
ва так, чтобы не было стихов44.
О схоластическом характере преподавания Любецкого
вспоминал и еще один выпускник „Строгановки44. „Главный
недостаток учителя заключался в том, что он не обращал
никакого внимания на слабых учеников, задавая же урок, он
не вникал в это различие и только требовал, чтобы „отселе и
доселе44 было выучено наизусть; а когда слабые (...) урока не
выучивали, он ставил в список низкий балл и вписывал та¬
ковых на особую бумагу за леность44. Таких „ленивых44 после
урока ждала экзекуция. Но, по крайней мере, сам Любецкий,
подобно другим преподавателям, „к ручной расправе44 нико¬
гда не прибегал. „Он был для этого слишком чистоплотен,
— рассказывал ученик. — По-видимому, он очень ценил се¬
бя как литератора и историка44 (Гартвиг А. Школа рисования
в отношении к искусствам и ремеслам, учрежденная в
1825 году графом С.Г.Строгановым. Ее возникновение и
развитие до 1860 г. М., 1901. С. 332—334).
Все это — и явная нервозность Любецкого перед лицом
класса, и его равнодушие к предмету и ученикам, могло оз¬
начать только одно — он тяготился своим учительством и
тянул лямку кое-как, добросовестно, но без малейшего увле¬
чения, лишь бы отбыть положенное. Настоящая его жизнь и
подлинное увлечение давно уже переместились в старинную
Москву. И пусть он не умел об этом увлекательно рассказы¬
вать глупым школьникам — он умел, и неплохо, делать это
на бумаге за письменным столом.
На раннем этапе своего творчества Любецкий писал в
основном полулубочные исторические романы „во вкусе
Рафаила Зотова44: „Падение Великого Новгорода44, „Танька,
разбойница Ростокинская44 и др., имевшие настолько боль¬
шой читательский успех, что уже в XIX веке успели превра¬
титься в исключительную библиографическую редкость.
8
Москва в 1812 году
Критики единогласно ругали их за ходульность персонажей
и запутанность сюжетов: „Вальтер Скотт должен умереть с
горя44, за вычурный стиль, „достойный Марлинского44, и
„беспрестанные нападения на грамматику, на бедный язык
русский, на здравый смысл человеческий44 („Молва44. 1835.
№6. С. 94). Критики были правы, в особенности по поводу
стиля. Даже и впоследствии, во многом преодолев недостат¬
ки своих первых творений, Любецкий остался приверженцем
замысловатой и слегка напыщенной фразы. Но при всех не¬
достатках творения Любецкого уже тогда обнаруживали не¬
заурядное умение воссоздать картины быта и обычаев про¬
шлого, а со временем эта сторона его таланта достигла пол¬
ного развития. Интерес к русскому, а особенно московскому,
прошлому, незаурядная начитанность, общение со старожи¬
лами и такими знатоками московского прошлого, как
И.М.Снегирев, М.П.Погодин, С.Т.Аксаков, собирание ред¬
ких и редчайших изданий XVIII — начала XIX века, — все
это постепенно сформировало из Сергея Михайловича уни¬
кального знатока, кладезь редкой информации.
С 1841 г. писатель стал выступать под собственной фа¬
милией. В Малом театре была поставлена его пьеса „Стенька
Разин, разбойник волжский44, но так и осталась эпизодом в
биографии автора: дальнейшие его пьесы по разным причи¬
нам не пошли, хотя написал он их несколько.
Собственный путь в литературе он нашаривал посте¬
пенно. В 1846 г. вышла его первая книжка, посвященная ис¬
тории Москвы: „Живописные виды московских монасты¬
рей44; в 1848 г. еще одна — „Панорама народной русской
жизни, особенно московской44. В 1850-х гг. он довольно мно¬
го печатается в периодике: „Москвитянине44, „Московских
ведомостях44, позднее в „Современной летописи44, „Развлече¬
нии44, „Русских ведомостях44, „Ниве44 и др. Ряд очерков вы¬
шел отдельными книгами или был собран в сборники: „Село
Останкино с окрестностями своими44 (М., 1868), „Старина
Москвы и русского народа в историческом отношении с бы¬
товой жизнью русских44 (М., 1867; 1872 — в 1-м изд. называ¬
лась „Отголоски старины44), „Московские окрестности,
ближние и дальние44 (М., 1877; переизд. под заголовком
Предисловие
9
„Окрестности Москвы в историческом отношении и в со¬
временном их виде../4 М., 1880) и др.
Очень возможно, что Любецкий действительно, как
вспоминали его ученики, считал себя серьезным историком.
Многие его очерки и книги содержали библиографические
справки, отсылки к источникам и другие внешние признаки
научного труда. К сожалению, только внешние. Научного
профессионализма там было немного: цитаты давались при¬
близительно, часто в собственном пересказе, ссылки отлича¬
лись неряшливостью. Любецкий путал и непростительно
сокращал названия и года, „забывал44 о номерах журналов и
страниц, перевирал фамилии и даты. Если добавить к этому
многочисленные опечатки в его книгах, то картина выходила
совсем удручающая. К тому же он в буквальном смысле
„брал свое добро там, где его находил44, и потому использо¬
вал на равных и факты, и слухи, и легенды, и прямые вы¬
думки, компонуя их самым произвольным образом, чтобы
получалось позанимательнее. Для популярной книжки — то,
что надо... Ну, а наука — Бог с ней!..
Конечно же, все его работы носили чисто популярный
характер и предназначались для читателя самого широкого,
так сказать, полуинтеллигентного, любознательного, но не
обремененного университетским образованием. „Наряд¬
ность44 слога, известная живописность, любовь к вырази¬
тельной детали и нешуточная эрудиция автора — все это
обеспечивало сочинениям Любецкого большой успех. И
опять та же история: номера журналов и газет с его очерка¬
ми активно прочитывались; тексты нередко вынимались и
собирались в конволюты; книжки, изданные не слишком
большими тиражами, становились библиографическими
редкостями. (А маститый исторический романист
Н.Э.Гейнце, раздобыв где-то литературный дебют Любецко¬
го — „Падение Великого Новгорода44 (напомним, напеча¬
танный анонимно), фактически переписал его, позаимство¬
вав и сюжет, и ряд сцен, в своем романе „Первый русский
самодержец44.)
Не раз Любецкий обращался и к Отечественной войне
1812 г. Его первая большая работа на эту тему — „Русь и
10
Москва в 1812 году
русские в 1812 году44 вышла в 1869 г. и была воспринята
критикой как своеобразный отклик на только что появив¬
шуюся тогда „Войну и мир44 графа Толстого. Любецкого по¬
дозревали в намерении поэксплуатировать модную тему,
адаптировав ее для невзыскательного низового читателя.
Вообще критики его так до конца его жизни и не полюбили,
тем более критики 1860-х гг., озабоченные лишь социально¬
обличительным направлением литературы. Они и Толстого-
то ругали, а тут какой-то Любецкий. На своеобразие книги
никто не обратил внимания; между тем это была первая на¬
писанная на русском языке популярная история славной
войны. Ею с успехом могли пользоваться все, кому тяжело и
долго было штудировать Михайловского-Данилевского и
других маститых авторов, писавших на эту тему, — от гим¬
назистов и учителей до грамотных крестьян. Работая над
этой книгой, Любецкий проштудировал кучу источников —
и все основные журналы той эпохи, и публицистические
брошюры, и груду мемуаров на трех языках: русском, не¬
мецком и французском; расспросил еще живых очевидцев,
сам лично обошел все памятные места Москвы, связанные с
теми событиями. В общем он очень старался; книга получи¬
лась неплохой и вполне соответствовала своему назначению.
Через несколько лет, уже к 60-летнему юбилею Отече¬
ственной войны, когда в Москве к тому же готовилась к от¬
крытию знаменитая Политехническая выставка, Любецкий
счел возможным приложить основательно переработанный
вариант „Руси и русских44 к написанному им для гостей вы¬
ставки путеводителю по Москве. Эта работа — „Москва в
1812 году44 — стала вполне самостоятельным произведени¬
ем.
Последняя книга на эту же тему — „Рассказы из Отече¬
ственной войны 1812 года44 — была издана Любецким неза¬
долго до смерти, в 1880 г.
За полвека литературной работы Сергей Михайлович
Любецкий, конечно, не приобрел особой славы. Издатели не
выстраивались в очередь, чтобы завладеть его новой книгой.
Его уделом был устойчивый читательский успех и верность
избранному жанру. Сразу после его кончины в 1881 г. на¬
Предисловие
11
ступило забвение. Даже могила писателя на московском Ла¬
заревском кладбище лет через двадцать уже была затеряна.
Интерес к работам этого, казалось бы, прочно забытого
писателя возник лишь в наше время. В 1990-е и 2000-е гг. —
в том числе и в издательстве Государственной публичной
исторической библиотеки — по несколько раз были переиз¬
даны все его основные книги — и „Старина Москвы и рус¬
ского народа44, и „Московские окрестности44, и „Русь и рус¬
ские в 1812 году44. Настала очередь „Москвы в 1812 году44.
В. М. Бокова,
доктор исторических наук
Москва в 1812 году
Москва в 1812 году
Часть первая
В тайниках нашей старины, в сумерках времен давно
прошедших, как в сокровенной кладовой богача, заключает¬
ся много драгоценностей, в исторических свитках наших
находится много светлых и мрачных страниц. По лицу Рус¬
ской земли прошло много разных событий; но ни в средней,
ни в новой истории отечества нашего не встречается наше¬
ствия, подобного нашествию Наполеона. Оно памятно не
только сердцу русских, но и чужеземцам, потому что в
1812 г. почти все европейские народы, обрушившись на Рос¬
сию, играли значительные роли в этой кровавой драме. Сце¬
на была обширна: от реки Сены до Москвы. Многие частные
события этих великих годов поглощены временем. Небеспо¬
лезно будет привести на память некоторые из них.
Предварительно взглянем на предшествовавшие собы¬
тия этой эпохи.
В конце прошедшего столетия явился новый исполин
мира , Наполеон, сделавшийся из простого корсиканского
жителя императором французов. Есть предание, что, упоен¬
ный славой громких побед своих, он велел выбить медаль с
изображением Вседержителя Бога и с надписью вокруг: „Те¬
бе небо, мне земля441.
„Для произведения подобного ему потребно десять веков“, — сказал
Шатобриан. — Здесь и далее подстрочные примечания автора.
Часть первая
13
Еще до 1812 г. русские неоднократно вступали в ожес¬
точенную борьбу с французами; так, в 1806 г., когда еще
кровь русских не высохла на неприятельском оружии, импе¬
ратор Александр I вынужден был силой обстоятельств опол¬
читься за Европу2 и за неприкосновенность своих границ,
которым Наполеон угрожал бедствиями войны. Это лучше
всего выразилось в следующем манифесте, изданном 16 но¬
ября 1806 г. Он известен, вероятно, очень немногим:
„Манифестом нашим, в 30-й день августа изданным,
возвестили мы о положении дел наших с французским пра¬
вительством.
В сем неприязненном положении, Пруссия была еще
преградой между нами и французами, в разных частях Г ер-
мании преобладавшими.
Но вскоре огонь войны возгорелся и в пределах Прус¬
сии. После разных неудач и важных, с ее стороны, уронов,
ныне собственные наши пограничные владения им угрожа-
ются.
Россиянам, обыкшим любить славу своего отечества и
всем ему жертвовать, нет нужды изъяснять, сколь происше¬
ствия сии делают настоящую войну необходимой.
Меч, извлеченный честию на защиту наших союзников,
колико с большею справедливостью должен обратиться в
оборону собственной нашей безопасности. Прежде, нежели
сии происшествия могли приблизиться к нашим пределам,
мы заранее приняли все меры встретить их в готовности.
Повелев заблаговременно армии нашей двинуться за грани¬
цу, мы поручили ныне нашему генерал-фельдмаршалу, гра¬
фу Каменскому (1-му, Мих. Федот. — С.Л.), предводитель¬
ствуя ею, действовать против неприятеля всеми вверенными
ему силами.
Мы удостоверены, что все наши верные подданные со¬
единят с нами усердные их молитвы ко Всевышнему, судь¬
бой царств и успехами браней управляющему, да приимет
Он праведное дело наше в свою Всемогущую защиту, да
предыдет Его победоносная сила и благословение оружию
российскому, подъемлемому на отражение общего врага Ев¬
ропы.
14
Москва в 1812 году
Мы удостоверены, что верные наши подданные погра¬
ничных губерний, в настоящих обстоятельствах, особенно
усилят опыты их преданности и усердия ко благу общему и,
не колебаясь ни страхом, ни тщетным обольщением, пойдут
с твердостью тою же стезею, на коей, под сению законов и
кроткого правления, сретали они доселе спокойствие, не¬
зыблемую собственность, и разделяли благоденствие, всей
империи общее.
Наконец, мы удостоверены, что все сыны отечества, по¬
лагаясь на помощь Божию, на храбрость наших войск, на
известную опытность их предводителя, не пощадят ни
жертв, ни усилий, каких любовь к отечеству и безопасность
его потребовать могут44.
Эта война, которую можно назвать только предислови¬
ем к войне 1812 г., кончена была (хотя не совсем удачно для
нас) Тильзитским миром . Наполеон, с затаенной, враждеб¬
ной мыслью к России, протянул руку Александру, между
тем как наш государь с душой, полной радости, окончил
тяжкую войну. Эта радость вполне выразилась в следующем
рескрипте его, данном на имя тогдашнего главнокоманду¬
ющего Москвы, генерала от инфантерии, Тимофея Иванови¬
ча Тутолмина, равно как и в приказе, совершить, по случаю
мира, в Москве празднества:
„Тимофей Иванович! Упорная и кровопролитная война
между Россией и Францией, в которой каждый шаг, каждое
действие ознаменованы неустрашимой храбростью и муже¬
ством войск российских, заключенным 27 дня сего месяца
(июня, 1807 г. — С.77.) миром, Богу благодарение, прекра¬
щена; восстановлено блаженное спокойствие, неприкосно¬
венность и безопасность границ российских охранена новым
приращением, и Россия тем обязана единственно геройским
подвигам, неутомимым трудам и рвению, с которым храб¬
рые ее сыны на все бедствия и самую смерть бесстрашно
стремились. Я спешу о сем благополучном происшествии
вас уведомить, для извещения во всем начальстве вашем44.
Вот расписание празднеств, указанных совершиться в
Москве.
Часть первая
15
„7 июля. Повсеместное в городе объявление о заклю¬
ченном мире возвестится в 7 часов утра 21 выстрелом из
пушек.
В 9 часов начнется во всех соборах, монастырях и церк¬
вах божественная литургия, последуемая торжественным
Царю веков и Богу мира молением о долголетнем царство¬
вании и вожделеннейшем высочайшем здравии государя им¬
ператора и всего августейшего дома его.
Войска московского гарнизона, артиллерии и милиции,
в Москве обретающиеся, выстроятся пред обедней на Ива¬
новской площади, где, по возглашении в большом соборе
многолетия, артиллерия сделает 101 выстрел из пушек, а
войска три залпа из ружей.
Колокольный звон продолжится во весь день при всех
соборах, монастырях и церквах.
В большой общего собрания зале, в которой поставлено
будет бронзовое его императорского величества изображе¬
ние, военный губернатор4 угостит обеденным столом: пер¬
венствующее духовенство, заседающих в правительству¬
ющем сенате, знатных особ, благородное дворянство, воен¬
ных и гражданских чиновников и почетное купечество.
Перед обедом предводитель дворянства вручит, именем
сего сословия, вестнику мира, ген.-майору князю Долгору¬
кову, табакерку, алмазами украшенную, с алмазной надпи¬
сью на верхней стороне: вестнику мира московское дворян¬
стве?; на нижней: 27 июля 1807 г., кн. Василъю Юрьевичу
Долгорукову.
Московское купечество в то же время поднесет ему на
серебряном вызолоченном блюде 2000 червонных.
В продолжение стола, при питии, обратясь к бюсту, за
высочайшее здравие государя императора и дома его, произ¬
ведена будет пушечная пальба.
За сим, при игрании на трубах и литаврах, предложатся
здоровья: победоносного воинства, благоденствие отечества
и всех верноподданных.
Во все время стола будет играть инструментальная му¬
зыка.
16
Москва в 1812 году
Для войск, составляющих московский гарнизон, приго¬
товятся в казармах обеденные яства, вино и пиво.
Вечером, перед домом главнокомандующего, зажжется
иллюминация, с картиной на щите, изображающей затво¬
ренный храм Януса5 (бога войны — С.Л.), перед входом ко¬
торого будут видны две фигуры, представляющие Россию и
Францию, со штандартами обеих наций, кои слава и гений
мира связывают масличной ветвью. В то же самое время по¬
следует всех публичных зданий и всего города освещение,
имеющее продолжиться целую ночь.
8 июля. Спектакль на русском театре со свободным без
платы входом.
9 июля. Публичное гулянье на бульваре , который на
всем расстоянии от Никитских до Тверских ворот будет ил¬
люминован с аллегорическими картинами. Вокальная и ин¬
струментальная музыка будет играть в разных местах буль¬
вара .
10 июля. Дворянский корпус пригласит всю публику в
маскарад и на ужин. Здание и площадь дворянского собра¬
ния украсятся иллюминацией, так же с аллегорическими
изображениями.
11 июля. Публичное на Пресненских прудах6 гулянье* ** ***,
которое, сверх огромной в продолжение оного музыки и ве¬
ликолепного освещения, окончится фейерверком на воде.
12 июля. Театр французов с входом без платы.
13 июля. Гулянье в Дворцовом саду7 с музыкой и осве¬
щением
14 июля. Общество московских граждан угостит публи¬
ку в Брюсовском доме обеденным столом8. На простран¬
* Тверском: он был первый устроенный бульвар.
** Тогда был любимый публикой „Преображенский марш“9 и кант: Гром
победы раздавайся.
Император Александр I любил гулять на Пресненских прудах: по ним
носились украшенные шлюпки с музыкой и с гулявшими.
В тогдашнее время его часто посещала московская публика, особенно
в Вознесение и в Троицын день, несмотря на далекое расстояние (Лефорт,
части).
У Брюса была дача около Сокольников, после перешла она во владе¬
ние графа Ростопчина, ныне г-на Митькова: там бывали публичные гуля¬
нья по праздникам.
Часть первая
17
ной перед домом равнине устроятся разные для народа уве¬
селения: открытые театры, качели и пр. общенародные доз¬
воленные забавы, в продолжение которых пустятся на воз¬
дух четыре воздушных шара, из коих первый произведет в
воздухе гром, другой подымет с собой российские и фран¬
цузские штандарты, перевязанные масличным венком, тре¬
тий с парашютом спустит на землю гения мира, четвертый
представит фейерверк на воздухе. Сад будет иллюминован с
прозрачными картинами44.
Надобно сознаться, что Тильзитскому миру предшест¬
вовала победа Наполеона над русским войском при Фрид-
ланде10; но если рассмотреть обстоятельства, в которые по¬
ставлено было оно, то увидим, что упорная битва с францу¬
зами выдержана была ими с честью. Император Александр I
вступился за Пруссию, которую Наполеон хотел уничто¬
жить, вероломно нарушив нейтралитет ее: он пошел на Ав¬
стрию через прусские владения. Операционный план союз¬
ных монархов был таков, чтобы, соединив войска свои, вме¬
сте встретить французов; но пруссаки, не дождавшись рус¬
ских, вступили с французами в сражение и потеряли его при
Иене. Наполеон вошел в Берлин. Австрия действовала нере¬
шительно, медленно и малодушно; к тому же Англия, обе¬
щавшая оказать свое содействие союзникам, обманула их
надежды; русские, будучи отдалены от своего отечества и
имея малочисленное войско, на полях войны остались одни,
и одни выдержали напор неприятеля, в то самое время, когда
с юга порывались вторгнуться в наши пределы турки. Еще в
сражении при Прейсиш-Эйлау11 Наполеон узнал стойкость
русских войск и всегда уважал в них это качество. Что Тиль¬
зитский мир не был унизителен для России, доказательством
тому служит следующее: Александр I не только сохранил
целость русской державы, но приобрел еще Белостокскую
область, а впоследствии и Тарнопольскую, с 400 тыс. жите¬
лей; сверх того, он отстоял права Пруссии; от нее отдели¬
лись только области, лежащие по левую сторону реки Эль¬
бы, и польские земли, из которых, с присоединением от Ав¬
стрии Галицийских владений, составилось Варшавское гер¬
18
Москва в 1812 году
цогство12, отданное тогда Саксонии*. Политики того времени
говорили, что Тильзитский мир есть только перемирие.
Наполеон созидал Польшу и отдал владения ее королю,
происходившему из дома польских королей13. Наполеон об-
морачивал поляков; они были ему нужны.
Кроме неисполнения условий, Александр имел причину
негодовать на англичан и за то, что они напали на союзницу
России, Данию, жестоко бомбардировали Копенгаген и уве¬
ли с собой датский флот14. Все это побудило Александра
вступить с Наполеоном в союз, основание которому поло¬
жил еще император Павел, и вместе с этим пристать к так
называемой континентальной системе Наполеона, которая
состояла в том, чтобы все европейские государства заперли
свои гавани для английской торговли. Что Александр не же¬
лал и не ожидал новой войны, доказательством тому служит
распущенная милиция15 в 1807 г.**; но у Наполеона созрела и
окрепла уже мысль, если не уничтожить, то ослабить Рос¬
сию, подчинить ее своей могучей воле и обратить в такую
же раболепную державу, какие он привык видеть на юго-
западной части Европы, выключая Испанию16.
От 1807 до 1812 г. проглядывали слабые лучи мира из
мрачных облаков политического горизонта, оглашаемого
время от времени отдаленными раскатами грома, глухо от¬
зывавшимися и у нас в России. Вот перечень общих собы¬
тий, предшествовавших походу Наполеона на Россию.
В 1808 г. войска Наполеона вторгнулись в Рим и оста¬
лись там хозяйничать, как и в настоящее время17. Папа пора¬
зил Наполеона своим духовным оружием: он всенародно, в
церкви Св. Марии, после литургии, со всей торжественно-
стью, предал его анафеме . Это нисколько не помешало На¬
полеону раздвигать свои границы на счет Италии и Герма¬
нии; император Александр тревожно смотрел на его дейст¬
* Наполеон называл эту войну первой польской войной.
В том же году разнесся слух по всей Московской губернии, что скоро и
непременно будет рекрутский набор из девок. Крестьяне так испугались
этого слуха, что поспешили выдать своих дочерей замуж, большей частью
преждевременно. Главнокомандующий Москвой, генерал Тутолмин, узнав
о том, предписал городничим и исправникам своей губернии уверить кре¬
стьян в их ошибке. „Эх, сгубили мы девок-то!“ — отвечали крестьяне19.
Часть первая
19
вия, но до времени молчал. Замечательно, что, вследствие
папского проклятия, в „Кенигсбергских ведомостях44 появи¬
лась статья, писанная из Варшавы, в которой было сказано:
„Весьма ошибаются те, кто думает, будто бы большая часть
поляков действительно была привержена к Наполеону; по¬
ляки считаются добрыми католиками, а им известно, что па¬
па предал его проклятию44.
Действительно, многие благоразумные поляки видели,
как дорого им обходилось покровительство Наполеона; лег¬
комысленная польская молодежь ежегодно должна была по¬
полнять собой французские войска, оставлять свои трупы в
Германии и Испании20 и, сверх того, платить Наполеону
тяжкий денежный оброк, без всякой для себя выгоды, имея
только в виду мнимое соединение своих областей, сшивае¬
мых на живую нитку, или, лучше сказать, затягиваемых
мертвой петлей...
Но довольны ли были французы действиями Наполео¬
на? Большинство только боялось его; приверженцами его
были так называемые наполеоновцы, которых он вывел из
ничтожества и которые были палкой, бичом в руках его. Ве¬
ликодушие не было в свойствах этого человека. „Не отме¬
няйтесь количеством обвиненных, казните всех44, — писал
он в Париж, когда узнал о заговоре, открытом против него21.
Приказ был исполнен, и немало безвинных, по одному толь¬
ко подозрению, было бесчеловечно умерщвлено.
Едва только раскаленные от выстрелов пушки остыли у
французов, как в 1809 г. Наполеон обратил их опять на Ав-
стрию “, следствием этой войны было совершенное униже¬
ние царствующего дома Габсбургов и вступление Наполеона
в брак с принцессой этого дома23.
В 1810 г. Наполеон посягнул даже на владение своего
брата, Людовика, короля голландского24, отца нынешнего
французского императора; он присоединил все владения его
к Франции и, таким образом, перешел черту реки Рейна, за
Исполняя условия Тильзитского мира, Россия должна была действовать
против Австрии, союзно с Францией, но войско наше маневрами своими
мало принесло пользы союзнице. Это возбудило подозрение Наполеона в
прочность дружбы к себе России.
20
Москва в 1812 году
которую обязывался не переступать. Сверх того, он кстати
захватил и вольные города: Любек, Бремен и Гамбург. Эти
насильственные приобретения Наполеона были оскорби¬
тельны и для России, потому что они поглотили владения
герцога Ольденбургского, зятя императора Александра*25.
Государь наш объявил свое неодобрение действиям На¬
полеона, которое посланники наши передали всем дворам
Европы; — все видели и понимали коварные действия Напо¬
леона, но глухой ропот европейских государей заглушался
звуком победоносного оружия французов.
Между тем набор нового войска во Франции, чрезмер¬
ные вооружения поляков в герцогстве Варшавском, все это
были несомненные признаки угроз Наполеона России. Госу¬
дарь наш стал принимать против этого свои меры: он прика¬
зал подвигать свои войска на западные границы, что встре¬
вожило Наполеона, потому что отсюда он мог заключить о
счастливом исходе войны, которую Россия вела в то время с
Турцией . Наполеону хотелось выиграть время, необходи¬
мое для окончания громадных приготовлений к войне; он
опять вошел в свою роль, начал притворствовать и делать
нашему двору новые обнадеживания о желании своем упро¬
чить мир в России.
Могущество Наполеона возрастало, самовольные по¬
ступки его с германскими государствами не находили себе
границ. Он просто межевал Европу по своему желанию.
Францию окружала цепь королевств, предавших себя могу¬
чей воле его. Сильный слабому закон. Через Западную Г ер-
манию, Саксонию и герцогство Варшавское шли военные
пути французов до самой России; все большие дороги, начи¬
ная от Рейна, покрыты были обозами их. Поляки были в
авангарде Наполеона; они выставили для него до 70 тыс.
войска. Тайная мысль императора французов была: ослабить
Россию, подобно Германии, отдалить владения ее за Днепр,
воздвигнуть между ею и Германией новые, подвластные ему
королевства, с тем чтобы не считать уже Россию европей-
Герцогу предлагали взамен другое владение, но он отказался от него,
сказав: „Мои подданные — дети мои, а детьми торговать и менять их на
других я не согласен44.
Часть первая
21
ской державой, а потом с ней и с Персией проложить себе
путь в Индию, в английские владения, для нанесения Англии
окончательного удара.
Война день ото дня делалась вероятнее; Наполеон скры¬
вал свои вооружения и жаловался на Россию за то, что она
будто бы не вполне соблюдает разрыв свой с Англией. Ответ
России был совместный с достоинством независимой держа¬
вы. Взоры всей порабощенной Европы обращались на Алек¬
сандра как на единственный оплот ее. Запуганная Австрия
должна была склониться на сторону Франции. Пруссия ко¬
лебалась. „Неужели вы опять вступите в союз с потомками
Чингисхана?44 — писал Наполеон к прусскому королю27. По¬
лагают, что если бы Александр двинул свою армию поспеш¬
ными маршами к реке Одеру, то Пруссия готова бы была
вступить в союз с Россией, но государь не хотел начинать
войну. Целую зиму, предшествовавшую войне, Наполеон
ежедневно совещался со своими министрами, беспрерывно
посылал доверенных людей в Россию, для собрания о ней
сведений, и позволял каждому выражать о предстоящей
войне свое мнение. Наконец, 3 августа 1811 г., Наполеон, в
Тюильрийском дворце своем, среди всего дипломатического
круга, сделал нашему посланнику, князю Куракину, дерзкий
выговор, будто бы за неприязнь к нему России; тогда все
увидели, что уже близок час окончательного разрыва. Позд¬
нее время года не дозволило Наполеону начать свой поход
немедленно; с обеих сторон делались грозные приготовле¬
ния, впрочем, шли еще переговоры, ни к чему не ведущие.
Тихо, спокойно, с обычными зимними удовольствиями, на¬
ступил громоносный двенадцатый год. Современники рас¬
сказывают, что давно не было в наших столицах таких бле¬
стящих маскарадов, собраний, катаний и прочих увеселений,
как в эту зиму; прислушиваясь к отдаленному гулу военных
громов, русские надеялись на свои силы; они всегда готовы
были, как и предки их, стать сплошной стеной, для отраже¬
ния врагов. Между тем еще в 1811 г., по самый декабрь ме¬
сяц, появлялась на небе власатая комета28, с огромным, бле¬
стящим хвостом . Большое разлитие рек, бури, землетрясе-
„Мегла Божия“ называли ее простолюдины, а Наполеон — своей путе-
водителью звездной в Россию.
22
Москва в 1812 году
ния в России (как например в Дубоссарах, в Балте и в Оча¬
кове) и в других государствах как бы предвещали что-то не¬
доброе; в Москве бушевали сильные ветры, несшиеся с юга;
от них все небо затмевалось пылью, трещали заборы, и со¬
рванные с домов крыши с грохотом падали на землю. „Быть
великой войне! “ — говорили старожилы .
В России о Наполеоне, особенно в простонародье, име¬
ли смутное понятие: ходили слухи, что появился в мире тот
самый Аполион, о котором написано в 9-й главе Апокалип¬
сиса (в откровении Иоанна Богослова)29; что он антихрист и,
при помощи сатаны, собрал великие силы; что воинство его
со львиными зубами и с скорпионовыми хвостами. Дерпт-
ский профессор Гецель, в письме своем к военному минист¬
ру Барклаю де Толли, от 11 июля 1812 г., писал, что в числе
666 (число зверино, Апокалипсис. Гл. 13, ст. 18) содержится
имя Наполеона, причем приложил он и французский алфа¬
вит. У нас в России, со времени основания Москвы, прошло
уже до того времени 665 лет; это почитали знаменатель-
ным . В начале 1812 г. стали появляться на западной нашей
границе французские эмиссары (шпионы), в лице комедиан¬
тов, фокусников, странствующих монахов, землемеров, по-
польски коморников31, которые снимали планы с разных
мест наших владений . В столицах наших и во многих про¬
винциальных городах находились наемники Наполеона; это
были большей частью иностранцы, занимавшиеся непозво¬
лительной торговлей или воспитанием юношества; они пи¬
сали к Наполеону разные нелепости, что будто дворянство
наше не имеет доверенности к правительству, что купцы
обедняли, что народ удручен налогами и рекрутскими набо¬
рами, что донские и украинские казаки не могут выставить ** „С необычайными явлениями природы сопряжены бывают и необычай¬
ные политические события; тайна эта известна Тому, Кто управляет при¬
родой и судьбой человечества44, — сказал Фридрих II (прусский король).
Тогда во всей Европе славился несгораемый французский фокусник,
Жени Латур, объездивший почти все дворы Европы, для показания искус¬
ства своего, для собрания денег и, полагают еще, для выполнения роли
шпиона. Он входил в раскаленную печь, в которой жар простирался до
125° и преспокойно садился в ней обедать или ужинать (Сев. почта.
1812)32.
Часть первая 23
много войска, потому что земли их опустошены войной с
Турцией, и проч., и проч.
В начале весны войска французские и Рейнского союза33
собирались уже на разных пунктах Германии. 17 апреля, в
Париже, осмотрев на Тюильрийской площади всю гвардию
свою, Наполеон отправил ее в поход за Рейн; а 27 апреля, в
сопровождении императрицы и всей своей многочисленной
свиты, поехал он в Дрезден, где был сборный пункт всех его
поклонников, угодников, где разные короли, владетельные
принцы и толпы знатнейших особ всех наций ожидали его
прибытия.
Взглянем на сборную толпу представителей Европы,
около своего светила.
15 мая король саксонский34, как хозяин Дрездена, вме¬
сте с королевой, отправился в Фрейбург для встречи Напо¬
леона. Там, на главной улице, расставлены были шпалерами
войска саксонские и французские; весь город блистал огня¬
ми. Около полуночи прибыл туда Наполеон со своей супру¬
гой, при звуке колоколов, при ружейной пальбе и множестве
народа. На другой день весь двор собрался в парадной одеж¬
де для приветствия именитых гостей. Вскоре после них при¬
был туда прусский король с наследным принцем*35 и импе¬
ратор австрийский с императрицей, которую, по слабости ее
здоровья, внесли на дворцовую лестницу на креслах. Нача¬
лись церемониальные обеды, визиты, концерты, театры ,
прогулки в вызолоченных каретах, запряженных восьмью
лошадьми, с разноцветными кокардами на головах, в сопро¬
вождении саксонских лейб-кирасиров и швейцарской гвар¬
дии.
Прусский король, чувствуя над собой преобладающую силу Наполеона,
остался верен искренней дружбе, питаемой им к имп. Александру как к
защитнику своему. Заключая союз с Наполеоном, он писал к Александру:
„Жалейте обо мне, но не обвиняйте меня“. И австрийский император так¬
же писал к русскому государю, уверяя его в дружбе своей и объясняя
крайнюю необходимость, побуждавшую его вступить в союз с Наполео¬
ном.
Достойно замечания, что дамы того времени, из особого уважения к
таланту французского танцора, Дюпора, носили на груди своей, в медаль¬
онах, изображение ног его.
24
Москва в 1812 году
В Дрездене Наполеон произнес следующую речь к
князьям Рейнского союза:
„Венценосные друзья Франции! Дела в Европе приняли
дурной оборот. Как глава Рейнского союза, повелеваю вам,
для пользы общей, удвоить свои ополчения и, приведя их в
готовность, пожинать лавры, под моим начальством, на поле
чести и славы. Объявляю вам мои намерения, я желаю вос¬
становления Польши, хочу исторгнуть ее из неполитическо¬
го существования и возвесть на степень могущественного
королевства; хочу наказать варваров, презирающих мою
дружбу. Уже берега Прегеля36 и Вислы покрыты орлами
Франции. Мои народы, мои союзники, мои друзья! Думайте
со мной одинаково. Я хочу поразить и поражу древних тира¬
нов Европы. Я держал свое слово и теперь говорю: прежде
шести месяцев две северные столицы, т.е. Москва и Петер¬
бург, будут видеть в стенах своих непобедимых победите-
леи!
Выслушав эту хвастливую речь и придя от нее будто бы
в надлежащий восторг (как писали тогда в ,,Монитёре“) ,
венценосные друзья Франции пробыли в Дрездене до 29 мая.
В этот день Наполеон отправился в Познань, а оттуда далее,
форсированным маршем, в Польшу.
В Варшаве действительно он принят был с восторгом;
разодетые польские девицы вели под уздцы его лошадь; но
гости-французы и смесь разных наций скоро обратились там
в хозяев, Наполеон распоряжался без всяких церемоний в
Варшаве, он занял войсками все тамошние монастыри и
многих монахов побрал в солдаты.
Посмотрим теперь, что делалось у нас в это роковое
время. В Москве Светлый день праздника, 21 апреля, назна¬
чен был для постановки бюста императрицы Екатерины II в
доме Благородного собрания. Это был день рождения по¬
койной государыни. Колоссальное изображение Екатерины
изваял из бронзы известный в то время художник Мартос, на
иждивение русского дворянства, попечением старшин мос¬
ковского Благородного собрания. В помянутый день бюст
был торжественно открыт, в присутствии 1500 членов соб¬
рания и при многочисленном стечении зрителей, помещав¬
шихся на хорах.
Часть первая
25
В 10 часов вечера звуки труб и литавр возвестили, что
открытие памятника готово; раздалась музыка, нарочно для
того сочиненная, распахнулась занавесь — и глазам присут¬
ствующих явилось величественное изображение монархини.
Восторг был общий, всякий старался засвидетельствовать
его не одними восклицаниями, но и разными жертвами, в
пользу бедных семейств и благотворительных заведений. В
четверг на Святой неделе дан был в собрании маскарад для
дворянства и для купечества; перед началом его старшины,
при звуках труб и литавр, поставили у подножия бюста на
посеребрённом блюде книгу с именами лиц, которые по¬
жертвованиями своими содействовали устроению памятни¬
ка. В следующие дни все залы собрания, от 10 часов утра до
2 пополудни, открыты были для посетителей всякого звания.
Десятки тысяч любопытных перебывали в них. Дань уваже¬
ния и памяти к государыне простиралась до того, что когда
старшины заботились о средствах перенести такую огром¬
ную массу (бюст) в зал и утвердить на подножии и когда не¬
которые думали о надобности выломать пол, чтобы, подо¬
двинув монумент, поднять его в зал механическими спосо¬
бами, столпившийся около дома собрания народ, узнав, в
чем дело, воскликнул: „Да мы ее, матушку, на руках донесем
куда угодно!“ — и чрез несколько времени колоссальная
статуя очутилась на показанном месте.
В Петербурге, в начале весны этого года, государь при¬
звал к себе вице-адмирала Шишкова и сказал ему: „Я читал
рассуждение твое о любви к отечеству ; имея такие чувства,
ты можешь быть ему полезен. Кажется, у нас не обойдется
без войны с французами. Нужно сделать рекрутский набор,
напиши о том манифест. Вскоре после того появился извест¬
ный манифест, начинающийся словами:
„Настоящее состояние дел в Европе требует решитель¬
ных и твердых мер“39, и т.д.
На шестой неделе40, во вторник Великого поста, в два
часа пополудни, в самую распутицу, государь, со свитой
своей, отправился из Петербурга в Вильно, для осмотра при¬
26
Москва в 1812 году
бывающих туда наших войск; гвардия выступила туда преж¬
де его. Перед отъездом своим он был в Казанском соборе,
где преосвященный Амвросий, с первенствующим духовен¬
ством, совершал напутственное молебствие. Вся церковь
наполнена была усердными молельщиками. Когда стройный
хор придворных певчих запел: Спаси, Господи, люди Твоя!,
все преклонились до земли. По окончании молебна, когда
государь вышел из собора и стал садиться в дорожную коля¬
ску, народ, покрывавший собой всю площадь и улицу перед
церковью, громко и восторженно выразил ему свое привет¬
ствие. Многие знали, куда и зачем едет он; многие ждали
рокового начала войны, и среди перекатных звуков „ура44,
среди несдержанных рыданий слышались возгласы: „Боже,
спаси Царя!44
По случаю отбытия государя из Петербурга, по прика¬
занию его, учрежден был там Комитет министров, под пред¬
седательством генерал-фельдмаршала, графа Салтыкова, для
заведования столицей.
На пути своем государь осматривал войска, тянувшиеся
из разных мест России к западной границе. Окрестности
Вильно принимали тогда самый воинственный и вместе с
тем самый одушевленный вид: со всех сторон сходились ту¬
да войска; дороги заставлены были обозами; в некоторых
местах белелись раскинутые лагери, казаки сновали взад и
вперед, они из ближних селений сгоняли туда множество
рогатого скота. Везде дымились бивачные огни, бряцало
оружие, раздавалась музыка и звук барабанов по зорям...
„Война!“ — послышалось в рядах наших войск, —
„Война!44 — отозвалось это восклицание от берегов Немана
до Ангары, и от Ледовитого океана — до южных стран моря
Хвалынского...41
Восстала Русская земля!
С нашей стороны приняты были всевозможные меры к
отражению врагов: повсюду заготовлялись военные снаря¬
ды, строились магазины, исправлялись и созидались крепо¬
сти. Начальнику Тульского оружейного завода, Воронову,
предписано было заготовить большое количество ружей и
Часть первая
27
проч. Работа кипела повсюду. Слышно было, что французы
большими массами двигались уже к реке Неману.
14 апреля, в самое Вербное воскресенье, в два часа по¬
полудни, государь прибыл в Вильно. Военный министр
(граф Барклай де Толли) и весь генералитет ожидали его за
заставой и сопровождали при вшествии его в город. За ними
эскадронами ехала кавалерия. У застав встречен был госу¬
дарь войсками, со всеми почестями, с пушечной пальбой и с
музыкой. Еврейское общество встретило его с хлебом и со¬
лью и со своей музыкой; потом встречен он был купечест¬
вом и цехами, а у соборной церкви знатнейшим духовенст¬
вом. По всем церквам раздался торжественный колокольный
звон, народ теснился густыми толпами около царя и радост¬
ными восклицаниями выражал свой восторг. Вечером весь
город был ярко иллюминован; по реке разъезжали суда, ос¬
вещенные цветными шкаликами42.
На другой день прибытия государя в Вильно представ¬
лялись ему все тамошние знатнейшие жители. После того
государь перед обедом проехал по городу верхом, в сопро¬
вождении свиты своей; к столу его были приглашены многие
знатные особы, военные и статские. После обеда государь
прохаживался по городу пешком и осматривал госпитали. В
следующие дни представлялось ему наше православное и
католическое духовенство, также магистрат, потом Вилен¬
ский университет и еврейский кагал. Никто не запомнит,
чтобы в Вильно было когда-нибудь такое стечение народа,
как в то время.
В Вильно исстари существует обыкновение, состоящее
в том, что на Страстной неделе благородные дамы и девицы
— в самой скромной одежде и с видом глубочайшего смире¬
ния, по долгу религии и из сострадания к ближним, прием¬
лют на себя труд собирать подаяние в пользу человеколюби¬
вых заведений. В описываемом мной году это обыкновение
получило новый блеск в присутствии государя. В Великий
четверг собирательницы подаяний: г-жа Багговут (супруга
гродненского вице-губернатора), княжна Гедройц, г-жи Ба¬
рятинская, Залесская и девица Абрамовичева представлены
были государю. Он каждой из них вручил по 100 червонных.
28
Москва в 1812 году
В то время был случай, обнаруживший теплое сердце и вме¬
сте с тем усердие русского солдата к своей обязанности.
Во время сбора для бедных польскими дамами некото¬
рые из них, в блестящих экипажах, приехали в один дом, у
которого стоял на часах рядовой Кременчугского полка. Он
имел приказание никого не впускать в этот дом; он так и по¬
ступил. Дамы объявили солдату, что они имеют право всюду
ходить по своей должности, для собирания помощи бедным.
„А, если для бедных, — отвечал солдат, — то вот, возьмите,
— и подал им — грош. — А впустить сюда без позволения
командирского не могу“, — сказал исправный солдат43.
Наступила Пасха. В доме генерал-губернатора, в кото¬
ром имел пребывание государь, устроили полковую церковь:
перед заутреней собрались туда все знатнейшие особы, ок¬
ружая императора. Когда запели „Да воскреснет Бог и рас¬
точатся врази Его“, в церкви громко повторилась эта молит¬
ва, и руки у всех зашевелились на груди. По окончании ли¬
тургии государь, приняв от всех обычные поздравления, во¬
шел во внутренние свои покои. В полдень за городом был
блестящий парад всем находившимся там войскам, в присут¬
ствии государя и всего генералитета. Вероятно, таковой па¬
рад был первый со времени существования Вильно. Народу
съехалось туда из всех окрестностей неисчислимое множе¬
ство. Разнообразная одежда войск, стройное движение кон¬
ницы, лес блестящих штыков, звуки „Преображенского
марша“, так всеми любимого в то время, флюгера улан, зыб-
лющиеся султаны на шляпах военных чиновников, светлый
весенний день, вид оживляющейся природы — все это пред¬
ставляло великолепное зрелище...
Государь щедро изливал на всех свои милости; в числе
высочайше награжденными чинами, орденами и подарками
были многие поляки. На Святой неделе наступил полный
разгар удовольствий: гулянья, катанья, общее ликование; в
четверг виленское дворянство дало государю бал. Г ости со¬
брались в Закретском парке, в восемь часов вечера. Дамы в
цветах, в роскошных нарядах сидели на скамьях, поставлен¬
ных четырехугольником на лугу, на котором симметрично
выставлены были померанцевые деревья в полном цвете,
Часть первая
29
напитывая воздух благоуханием. Гвардейская музыка греме¬
ла в разных местах парка, по аллеям расхаживали толпы гос¬
тей. Государь был в мундире гвардейского Семеновского
полка. Он прошел по всем рядам скамей, на которых сидели
дамы, любезно приветствовал их и не позволял им вставать с
мест их. Когда обнесли плоды и мороженое, государю пред¬
ложили открыть бал на лугу, в четырехугольнике; он принял
это предложение и открыл бал полонезом с генеральшей
Беннигсен, потом танцевал с супругой Барклая де Толли и с
девицей Тизенгауз. Обошед с ней вокруг луга, он повел тан¬
цующих в залу. Портрет государя, помещавшийся в главной
зале, был иллюминован огненными гирляндами и обвешан
цветочными венками, сплетенными знатнейшими польскими
дамами и девицами (из них некоторые пожалованы были
фрейлинами). Приветствие ему было общее, восторг оду¬
шевленный. Государь оставил собрание во время ужина, ко¬
торый был на маленьких столиках, на открытом воздухе, в
парке, роскошно освещенном. Государь говорил на бале, что
он надеется на сохранение мира: он не хотел тревожить об¬
щего спокойствия и удовольствия. Из Вильно государь от¬
правился для обозрения расположенных войск своих в Шав-
ле и в Вилькомире; везде встреча ему была такая же торже¬
ственная, как и в Вильно. При возвращении его в этот город
устроены были ему ворота, украшенные зеленью, а крыльцо
и лестница усыпаны цветами; передняя часть дома убрана
была таким же образом, над балконом красовалось вензеле¬
вое имя его. В половине мая государь отправился в Гродно.
Далеко за город вышли жители его для встречи императора.
Он остановился в доме губернского маршала, князя Друцко-
го-Любецкого; войска встречали его парадом, а граждане со
своими цеховыми значками; все улицы в городе и окна до¬
мов наполнены были зрителями. Отдохнув с дороги, госу¬
дарь проезжал по городу верхом; всюду слышалось оглуши¬
тельное „Ура!“; девицы в белых платьях, с венками на голо¬
вах, бросали ему под ноги цветы, первенцы весны, звучно
гремела музыка, раздавался кимвальный звук колоколов. —
После обеда государь ездил за реку Неман, для осмотра
30
Москва в 1812 году
войск, это было 16 мая; а 10 июня берега ее были уже по¬
крыты войском дванадесяти языков...
Время, проведенное государем в Вильно в разнообраз¬
ных удовольствиях, привело почти у всех в забвение мысль
о враждебном намерении Наполеона — вторгнуться в Рос¬
сию. В это время евреи тайно пробрались через границу, не¬
смотря на то, что она была оберегаема казаками, и принесли
известие, что французские войска со всех сторон идут к Не¬
ману; но евреям неохотно верили. Между тем переговоры
между императорами еще длились, война не была объявлена,
ни с той, ни с другой стороны; как вдруг, 13 июня, в два часа
ночи, государь послал за Шишковым. Шишков застал его
уже одетым, сидящим в раздумье, за письменным столом.
„Поспеши, — сказал он входящему секретарю своему, —
написать приказ моим войскам и к Салтыкову в Петербург о
вторжении неприятеля в наши пределы; да непременно упо¬
мяни, что я не помирюсь с ним до тех пор, пока хоть один
неприятельский воин будет оставлен в нашей земле. На на¬
чинающего Бог!“
В это время погода стояла превосходная, лето было в
полном развитии своем. „Как очаровательна природа и как
злобны люди!44, — сказал еще Ж.-Ж.Руссо. Что влекло На¬
полеона в Россию? Разве исполины своего времени не чув¬
ствуют над собой какую-то таинственную, высшую, кара¬
тельную силу? Наполеон веровал в счастливую звезду
свою**. Он был суеверен; по временам тяжелое предчувствие
налегало на грудь его. В окрестностях Вены, после Ваграм-
ской битвы, поехал он гулять на Сент-Еленскую долину,
прелестную местность, улыбающуюся цветами; взглянув на
нее, он воскликнул: „Здесь хочется поселиться и умереть44 .
Сент-Елена! Он действительно поселился и умер — только
не на долине, а на острове Св. Елены, и в какой местности!
Граф Сегюр говорит в записках44 своих: „Наполеон, перед походом на
Россию, часто восклицал: „Кто зовет меня туда?“
В парижских театрах ложи Наполеона были великолепно отделаны; к
украшению их принадлежали в особенности золотые звезды, возвышав¬
шиеся над каждой его ложей, потому что он верил в звезду свою больше,
нежели в свои дарования.
*** Об этом говорит барон Мортемар в своих записках45.
Часть первая 31
Среди диких, голых скал, при всплесках вечноропотного мо¬
ря...
Наполеон предстал перед русской границей с полумил¬
лионным строевым войском, исключая огромной свиты и
множества прислужников; в армии его находилось дванаде-
сять языков; в том числе были и славянские племена, даже
португальцы, испанцы и мамелюки46. Какая перекличка на¬
родов! Одних фурманщиков47 для упряжки телег и фур на¬
ходилось при войске его до 2500 ч., пекарей до 3000 ч.,
больничных сторожей 1200 ч., провиантских чиновников
2000 ч., всех до 600 тыс. ч., при которых было 1500 пушек*.
Как будто ожили древние времена диких полчищ! Судьба
поручила одному человеку судьбу двадцати народов. Напо¬
леон вносил оружие свое в три части света, он был в Сирии и
в Иерусалиме, где Спаситель завещал миру — мир и любовь,
а он нарушал их . Нил, Иордан, Рейн, Неман, Москва — ка¬
кие знаменательные названия для истории! Еще у француз¬
ского короля Генриха IV была мысль: войной завоевать мир
европейский. Наполеон окружен был опытными государст¬
венными чиновниками и закаленными в боях генералами,
вполне преданными ему; да и как не быть им преданными
своему императору, когда он почти всех их вывел из ничто¬
жества; новые деятели, поборники славы и блистательных
побед его, были все люди талантливые, но небезукоризнен¬
ной нравственности. Например, Камбассарес, герцог Парм-
ский, архиканцлер империи, изменивший присяге, данной
им королю своему, Людовику XVI; Лебрюн, архиказначей
империи, герцог Пиаченцский, бывший свирепый республи¬
канец; Талейран Перигор, принц Беневентский, вице¬
архиканцлер (бывший епископ), приобретший себе огромное
Поход Наполеона в Россию48. 1815. Ч. 1 и „Записки о Петербургском
ополчении44, барона Штейнгеля. 181449.
В Египте, перед мамелюками, Наполеон выдавал себя за посланника
Божия, в Сирии, перед евреями, за обещанного мессию. Еще в 1807 г. Св.
Правит. Синод, в послании своем ко всем православным христианам, вы¬
разился о Бонапарте, что он в Египте приобщился гонителям церкви Хри¬
стовой — и проповедовал Алкоран Магометов, а во Франции воздавал
раввинам почести и установил новый синедрион50, богопротивный собор,
который некогда осудил на распятие Христа.
32
Москва в 1812 году
богатство разными неправедными путями; Фуше, герцог От-
рантский, губернатор римский, бывший министр полиции,
человек развращенный; Шампаньи, герцог Кодорский, ми¬
нистр внутренних дел, бывший простой флотский лейтенант;
Марет, герцог Бассанский, государственный секретарь, сын
аптекаря; Коленкур, герцог Виченцский, обер-шталмейстер,
рабский исполнитель воли Наполеона; Дюрок, герцог Фри¬
ульский, обер-гофмаршал, фаворит Жозефины; Савари, гер¬
цог де Ровиго, министр полиции, исполнитель тайных пору¬
чений Наполеона: он насильственным образом захватил ис¬
панскую королевскую фамилию.
Маршалы Наполеона были большей частью из самого
простого звания (выключая Бертье, Бессьера, Мармонта, Да-
ву и Бараге де Ильера (робеспьеровский шпион)); Массена
был сержантом в армии сардинского короля, из которой он
бежал и за то публично наказан; Ожеро был два раза пуб¬
лично сечен, заклеймен на спине и сослан на галеры; Сульт
из рядовых солдат; Мортье из купеческих приказчиков, Ней
из конюхов, Виктор из барабанщиков; Лефевр — солдат ста¬
рой французской армии, жена его была прачкой в казармах;
Удино из арлекинов бульварного театра; Макдональд шот¬
ландец, беглец из Ирландского легиона; Брюн поденщик в
типографии (в 1792 г. он носил и показывал по парижским
улицам голову и сердце герцогини Помбальской)51; Жюно из
лакеев; Себастиани — корсиканец, буржуа, родня Наполео¬
на; Рапп, адъютант Наполеона, из солдат; Вандам, бежавший
с галер, выключенный генералом Моро из службы .
Сам Наполеон, по удостоверению многих биографов
его, был второй сын Карла Бонапарта, публичного нотариуса
города Аяччио, на острове Корсика; другие утверждают, что
отцом его был граф Марбеф, губернатор Корсики; старший
брат Наполеона, Иосиф, нареченный король испанский, был
писарем у нотариуса в Марселе, потом посланником при
дворах римском и венском; Люсьен, второй брат, был учи¬
тельским помощником в марсельском народном училище,
потом посланником в Испании и Португалии; жена его была
дочь трактирщика ; Людовик, бывший король голландский, ** Поход Наполеона в Россию. 1815. Ч. 1.
Часть первая
33
был в немилости у Наполеона: в 1811 г. он сложил с себя это
звание, потому что он был добросовестнее всех; он был же¬
нат на дочери Жозефины (первой жены Наполеона)53; Иеро¬
ним, известный своей безнравственностью, развелся с пер¬
вой женой; он был незамечателен в политическом отноше¬
нии; Иоахим Мюрат, зять Наполеона, женатый на младшей
сестре его, Каролине (жившей прежде у модной торговки в
Марселе), сын трактирщика в Кочаре. Сперва он был извоз¬
чиком у погонщика, потом находился поваром у принца
Конде, после чего вступил в полк солдатом; он понравился
Наполеону, который, бывши в Италии, взял его к себе адъю¬
тантом, отдал за него свою сестру и сделал его неаполитан¬
ским королем. Мюрат исполнил смертный приговор над
принцем Энгиенским54, он грабил Италию и в Москве свое-
ручно делал выжигу из парчовых риз и стихарей. Мать На¬
полеона, Летиция, имела о себе дурную репутацию; сестра
его, Элиза55, была в ученье у торговки, потом жена маркера,
произведенного в герцоги Флорентийские .
Вот герои описываемой мной кровавой драмы, которая
обратилась в маскарадную комедию, во время бегства Напо¬
леона из России.
Во многих местах о Наполеоне ходили преувеличенные
слухи. Говорили, что он изобрел разные маневры, которые
делали войско его непобедимым, например, новый образ хо¬
дить на штыки, держа в левой руке ружье наперевес, а в пра¬
вой тесак; будто француз, ударив неприятеля по руке теса¬
ком, вышибает у него ружье и закалывает его штыком; будто
француз десять раз успевает зарядить ружье свое и выстре¬
лить из него, пока неприятель его выстрелит из своего ружья
только один раз, потому что у француза боевые патроны на¬
ходятся не в сумке, как у прочих, но за галстуком, за пазу¬
хой, в карманах кафтанных, за штиблетами, за сапогами и
проч. Говорили, что Наполеон всеведущ, что он знает не
Наполеон с причетом своим56. М., 1813. К фамилии Наполеона прибавим
еще дядю его, Феша, который назначен был для духовного звания, но сов¬
ратился с этой стези и за предосудительное поведение свое был выгнан из
города Базеля; тогда он поступил в армию фурьером; племянник принудил
его опять обратиться к церкви и сделал его архиепископом Лионским и
кардиналом.
34
Москва в 1812 году
только то, что о нем говорят, но даже то, что о нем думают.
Особенно из маршалов его превозносили Виктора: только
что сделается плохо Наполеону, рассказывали легковерные,
он выпустит Виктора, будто из рукава, — и победа его* **57.
Приближаясь к русским границам, Наполеон произнес
своему войску следующую напыщенную и хвастливую речь:
„Непобедимые французы! Вы творили чудеса во всех
землях и доказали свету, что нет в подсолнечной народа, ко¬
торый бы не трепетал страшного грома ваших побед. Ныне
вам открывается пространное поле пожинать лавры и увен¬
чать себя бессмертной славой. Вам предстоит путь в Россию,
победить ее и оставить по себе величие имени французов
позднейшим потомкам. Москва и Петербург будут наградой
ваших подвигов. Вы в них найдете золото, серебро и такие
сокровища, каких не мог найти ни Пизарро в Америке, ни
Крёз не имел в царстве своем. Вы будете господствовать над
русским народом, готовым исполнять раболепно все ваши
повеления и доставлять вам удовольствия, какие только бу¬
дут угодны душе вашей. Ступайте, друзья, и окажите муже¬
ство, достойное имени вашего!“ *
10 июня Наполеон, из Главной квартиры своей, в Вил-
ковисках, объявил еще следующую прокламацию: „Солда¬
ты! начинается вторая польская война — первая окончена
была под Фридландом и в Тильзите44; между прочим он ска¬
зал: „Россия увлечена неизбежным роком; мир, который мы
заключим, положит конец пятидесятилетнему влиянию Рос¬
сии на Европу4458.
С 11-го на 12 июня, в два часа ночи, Наполеон прибыл
на передовые посты свои против Ковно и, надев на себя ши¬
нель и каску польского улана, в сопровождении инженерно¬
го генерала Гаско, осмотрел берега р. Немана для назначе¬
ния места переправы. Наконец все было готово, мосты наве¬
дены. „Да, Россия увлечена своим роком44, — повторил На¬
полеон, возвещая ей гибель, — и подал знак к переправе.
Она началась еще до рассвета, в четырех местах * , в одно и
то же время, при раскатах грома и проливного дождя.
* Сын Отечества. 1812.
** „Записки о войне 1812 г.“, полковника Похвиснева59.
При Юрбурге, Олите, Мериче и Гродно.
Часть первая
35
Заколыхались мосты, двинулась многочисленная сила,
гремя ружьями и бряцая саблями, топот и гул ее разносились
далеко; враги ринулись в наши области. Застонала Русская
земля .
Наши солдаты тогда говорили: „Столько валит вражьей силы, что и
плюнуть негде, если штыком места не очистишь“.
Москва в 1812 году
Часть вторая
Се уже, братие, никто же нам не
поможет, кроме Бога и правды нашей;
умрем же друг за друга — и Бог будет с
нами. Забудем жены, домы, детей и все
стяжание наше и пойдем на дело усерд¬
но, пешие и конные.
Изречение князя Мстислава Новго¬
родского дружине своей
Среди бесчисленных рядов пехоты, конницы, артилле¬
рии и обозов мчалась карета Наполеона. На четырехстах
верстах двигалось слишком 400 тыс. строевого войска. Ни¬
чего не видно и не слышно было неприятелям за Неманом;
там представлялись неоглядные пески, болота и непроходи¬
мые мрачные леса. Негостеприимна показалась французам
эта сторона, со своими бедными городами, обитаемыми
грязными жидами, и селениями с грубыми и неопрятными
крестьянами. Артиллерия французов едва влачилась по лип¬
кой грязи, влекомая волами...
Здесь кстати можно заметить, что число 12 играло важ¬
ную роль в царствование императора Александра I. Он ро¬
дился 12 декабря, вступил на престол 12 марта. Роковая вой¬
на с французами началась в 12-м году. Наполеон вторгся в
Россию 12 июня, государь прибыл в Москву 12 июля (а при¬
бытие его в столицу имело важное следствие, как увидим
далее); совершенно вытеснены были французы из Москвы
12 октября. В тот же день произошла и битва под Малояро¬
Часть вторая 37
славцем, имевшая значительное влияние на гибель полчищ
Наполеона .
После дождя настали жары (до 28°), французы сравни¬
вали их с жарами южной Италии. Сделалась засуха, и густая
пыль затемняла воздух при маршах французских колонн.
Наполеон, замечая отступление русских, сказал: „Эта война
будет без сражений, одна увеселительная травля людей; рус¬
ские трусливы, как зайцы44. Но все видели, что русские не
бежали, а стройно отступали от напора сильнейших врагов,
завлекая их вовнутрь России и сражаясь на каждом шагу.
Особенно беспокоили французов летучие отряды казаков
быстрыми наскоками своими. Русские, приученные Румян¬
цевым и Суворовым всегда ходить вперед и побеждать, если
и знали слово ретирада, то не исполняли его. „Русак не рак,
задом ходить не умеет44, — говорил Суворов. Но в тогдашнее
время делать было больше нечего русской армии, которая не
успела еще собраться, сдвинуться и пополниться. Отступле¬
ние ее было совершено по всем правилам военной стратегии
грозно и оборонительно; ею командовал бывший военный
министр Барклай де Толли**, тот самый, которому принц
Ангальт, смертельно раненный (в последнюю войну со Шве¬
дами, при Екатерине)60, подарил свою шпагу, сказавши: „Эта
шпага в ваших руках будет неразлучна со славой44. Барклай
был тогда еще майором.
Государь, лично присутствуя при отступающей нашей
армии, издал в Главной квартире своей, при Полоцке, па¬
мятные манифесты к Москве и к народу своему. Первый на¬
чинается так: „Неприятель вошел с великими силами в пре¬
делы России; он идет разорять любезное наше отечество44.
Далее, обращаясь собственно к Москве, он продолжает:
„Наипервее обращаемся мы к древней столице предков на-
Замечателен дневной Апостол 12 июня, именно того дня, в который
французы, в 1812 г., вступили на наши границы: Открывается гнев Бо¬
жий с небесе на всякое нечестие и неправду человеческую (Римл. гл. 1,
ст. 18). Августин ввел это изречение в слове своем, произнесенном при
освящении Успенского собора 1813 г., августа 3061.
Его место в министерстве заступил кн. Горчаков.
38
Москва в 1812 году
ших, к Москве: она всегда была главой прочих городов рос¬
сийских; она всегда изливала из недр своих смертоносную
силу на врагов. Мы не замедлим сами стать посреди народа
своего в сей столице. Да обратится погибель, которую враг
наш мнит низринуть на нас, на главу его, и освобожденная
от рабства Европа да возвеличит имя России!“ Вещие изре¬
чения!
Во втором манифесте государь обращается уже ко всему
народу своему, со следующими словами: „Неприятель всту¬
пил в пределы наши и продолжает нести оружие свое внутрь
России, надеясь силой и соблазнами потрясть спокойствие
великой сей державы. Он положил в уме своем злобное на¬
мерение: разрушить славу ее и благоденствие. С лукавством
в сердце и лестью в устах, несет он вечные для нее цепи и
оковы. Мы, призвав на помощь Бога, поставляем в преграду
войска наши, кипящие мужеством44.
Далее говорится о рекрутском наборе; потом государь
продолжает:
„Мы уже воззвали к первопрестольному граду нашему,
Москве, а ныне взываем — ко всем нашим верноподданным,
ко всем сословиям и состояниям духовным и мирским, при¬
глашая их, вместе с нами, единодушным и общим восстани¬
ем содействовать противу всех вражеских замыслов и поку¬
шений. Да найдет он на каждом шагу верных сынов России,
поражающих его всеми средствами и силами, не внимая ни¬
каким его лукавствам и обманам. Да встретит он в каждом
дворянине — Пожарского, в каждом духовном — Палицына,
в каждом гражданине — Минина. Благородное дворянское
сословие! Ты во все времена было спасителем отечества.
Святейший синод и духовенство! Вы всегда теплыми молит¬
вами своими призывали благодать на главу России. Народ
русский! Храброе потомство храбрых славян! Ты неодно¬
кратно сокрушал зубы устремлявшихся на тебя львов и тиг¬
ров. Соединитесь все: со крестом в сердце и с оружием в ру¬
ках, никакие силы человеческие вас не одолеют!
Переступив нашу границу, Наполеон сказал: „Это мой
последний поход; кто не был со мной, тот будет сожалеть о
том, потому что этот поход славнее всех прочих: после Кар¬
Часть вторая
39
л а XII я первый вторгнулся в Россию44* ** ***. За то он и претерпел
участь более бедственную, нежели шведский король.
Замечательно, что к отражению наших врагов в 1812 г.
приняты были те же меры, какие привел в исполнение Петр I
/л
в 1707 г. Тогда тоже была роковая борьба между двумя се¬
верными исполинами. 30 апреля помянутого года Петр со¬
брал в Желковке военный совет, на котором обсуживали: где
лучше вступить с неприятелем в сражение — в Польше или
на границах России? Совет решил: в Польше сражения не
давать, потому что неудача затруднила бы отступление; если
потребует нужда, то вступить в сражение с неприятелем в
России, а лучше всего тревожить его отрядами, голожать63 и
истомлять переходами . То же самое было ив 1812 г.
Император Александр держался правил Петра I. Подпи¬
сав манифесты, он тотчас послал их с князем Трубецким в
Москву; в ту же ночь он и сам последовал за ним (6 июля). С
дороги писал он к Барклаю: „Читайте и перечитывайте жур¬
нал Петра I44. Государь спешил в Москву, личное присутст¬
вие его там было необходимо. Он не останавливался нигде,
кроме Смоленска, и то на несколько часов. На пути ему
встречались совершенно опустелые деревни; зато в Смолен¬
ске было большое стечение народа; между ним находилось
много отставных дворян, которые с одушевлением говорили,
что они поголовно вооружат всех своих крестьян, и сами с
ними пойдут навстречу врагам .
Далее путь к Москве государя не представлял ни пусто¬
ты деревень, ни бегства людей из жилищ своих. Гул военных
громов слышался еще далеко...
Теперь обратимся к враждующим действующим арми¬
ям. Генерал Писарев, в „Военных письмах4464 своих, гово¬
рит****: „1812 год единствен в наших летописях; в нем более
соберешь важных подвигов, нежели в ином целом столетии;
ни в одном царстве не найдешь такого пространного риста¬
лища для героев и такого блестящего позорища для побед и
слав44.
* „История Наполеона44, графа Сегюра.
** Поденные записки Петра I65. С. 144.
*** „Записки44 адмирала Шишкова66.
Изданных в 1817 г.
40
Москва в 1812 году
Здесь излагается не подробная военная летопись про¬
исшествий 1812 г., а замечательнейшие события этого вре¬
мени, жизнь и характеристика России; потому мы и делаем
только обзор тогдашних военных действий, представляем
только панораму их.
С самого начала французы производили свое наступа¬
тельное движение не быстро, но, как говорили тогда, ощу¬
пью; потом, замечая отступление русских, они двинулись
скорее. Пустынные места, через которые проходили они,
являли чудную картину: огромное войско их, в соединенной
массе, издали представляло какое-то шевелящееся, изги¬
бающееся, необъятной величины чудовище, сверкающее зо¬
лотой чешуей; потом оно начало разделяться и двигаться по
данным ему направлениям. В особенности щеголи францу¬
зы, вычищенные, вылощенные, шли, как на пир, весело,
шумно: кирасиры в блестящих латах, в кованых шлемах, пе¬
хота в стройных колоннах, блистая ружьями и штыками,
гренадеры в высоких медвежьих шапках, драгуны в касках, с
развевающимися на них черными лошадиными хвостами;
трехцветные знамена, полоскающиеся в воздухе, значки на
уланских пиках — все это представляло живое, великолеп¬
ное зрелище. Французы вполне были уверены, что жители
польских и литовских областей везде будут принимать их
как избавителей своих. „Мы встретим или догоним непри¬
ятелей, — говорили они, — разобьем их — и конец войне44.
Граф Сегюр, один из лучших биографов Наполеона, го¬
ворит, что он во время этого похода часто устремлял нетер¬
пеливые взоры свои вдаль и был беспокоен: ему досадно
было видеть отступление русских. На биваках он то ложился
на свою походную кровать, то вставал и подходил к столу,
на котором развернута была ландкарта России, то расхажи¬
вал в раздумье взад и вперед, то, соскучившись одиночест¬
вом, призывал к себе маршалов своих на совещание. „Госпо-
да, — сказал он им на одном из главных военных советов, —
русские имеют не более трехсот тысяч войска. Первая армия
Барклая растянута, она не в состоянии удержать нас; другие
части русского войска я разобью поодиночке или отброшу
назад; да мне еще помогут турки. Литва готова вооружиться
по одному слову моему, ну, что же вы думаете?44
Часть вторая
41
Многие раболепно соглашались с ним, но Коленкур ре¬
шился высказать ему откровенно свое мнение о наступив¬
шей войне.
„Государь, — возразил он, — наши финансы теперь в
хорошем состоянии, от трех до четырех миллиардов, но для
расстройства их нужен только один сильный удар, и этот
удар — есть нынешняя война. Прежде война питала войну,
теперь я этого не предвижу: страна, в которую мы идем, ни¬
чего нам не даст, кроме строевого леса, смолы и пеньки.
Франции нельзя содержать на свой счет вооруженную Евро¬
пу; мы в одно время воюем на севере и на юге (в Испании):
это то же, что зажечь дом с обоих концов44.
— Мы получим помощь в Литве, — с нетерпением
воскликнул Наполеон.
— Но какая это страна и какой там климат, это Азия,
— отвечал Коленкур.
— Государь, — вмешался Дюрок, — и князь Понятов-
ский подтверждает, что Литву нельзя сравнить с Польшей;
это пустыня.
— А я имею лучшие известия о Литве и о России, —
сказал Наполеон. — Коленкур, кажется, стращает нас на¬
родной войной; он, пожив при дворе императора Александ¬
ра, сделался настоящим русским . Я положительно знаю, что
русское дворянство не имеет той душевной силы, которая
нужна для подобной войны; а простой народ беден, он не
примет в ней участия. Кабинет мой завален рапортами и за¬
мечаниями о России.
— Вас обманули! — горячо воскликнул Коленкур. —
Русский народ предан престолу и отечеству. Да и что мы
сделаем с завоеванными провинциями? И так уже французы
не узнают друг друга в отечестве, которое не имеет преде¬
лов; нельзя не ослабить себя, расширяя их все более и более.
— Чтобы укрепить мою монархию, надобно утвердить
ее краеугольными камнями, исторгнутыми из основания
России, — отвечал Наполеон, — надобно уничтожить влия¬
ние ее на Европу и привести ее в такое положение, чтобы
* Коленкур был посланником в Петербурге.
42
Москва в 1812 году
она в целое столетие не могла достигнуть до нынешнего со¬
стояния своего.
— Прежде мы воевали, чтобы приобрести, а теперь
воюем, чтобы сохранить приобретенное, — сказал неаполи¬
танский король.
Недобрые предзнаменования были Наполеону при
вторжении его в Россию. Скоро ясная погода опять измени¬
лась, небо нахмурилось, завыли бури, раздались оглуши¬
тельные перекаты грома, как будто вещие глаголы самого
Провидения; несколько суток шли проливные дожди; страна,
оставляемая русскими, при отступлении их, нарочно была
опустошаема. Чтобы затруднить продовольствие для непри¬
ятелей, налившиеся тучные колосья ярового хлеба были по¬
топтаны, земля от дождей сделалась влажна и скользка, в
покинутых жителями селениях, через которые проходили
наши войска, даже с крыш домов растаскивали солому, а
заборы, двери и ставни разбирали на топливо, мосты и пло¬
тины ломали и уничтожали.
При начале неприятельских действий к Наполеону от¬
правлен был А.Д.Балашов, для напоминания ему о народных
правах. Наполеон пригласил его к себе обедать и, разговари¬
вая с ним о настоящих делах, заметил ему, что везде, куда он
ни вносил своего оружия, все ему подчинялись безусловно.
Он отвергал мысль, чтобы религия и любовь к отечеству,
питаемая русскими, могли противостоять силе оружия его.
На это Балашов отвечал, что вера и любовь к отечеству спа¬
сает Испанию. Наполеон нахмурился и замолчал, потому что
в то время военные дела его в Испании шли очень дурно.
Ему очень хотелось, чтобы русские дали сражение, тем бо¬
лее что тогда наши армии не соединились еще, и он всей
массой своего войска мог бы уничтожить оплот нашего го¬
сударства; поэтому французы подымались на разные хитро¬
сти: подкидывали русским подметные письма, адресованные
будто бы на имя графа Сен-При: в них было писано, „что
малейшее наступательное движение русской армии истреби¬
ло бы все их передовые посты“ . Русские отступали, но где
было нужно и можно, там они упорно сражались и даже со-
* „Ведомости департамента устий эльбских“
Часть вторая
43
вершенно поражали отдельные части неприятельского вой¬
ска, несмотря на многочисленность его. Доказательством
тому служило множество пленных, взятых русскими в раз¬
ных сражениях.
Запасшись провиантом только на 14 дней, в надежде
найти его в изобилии в Вильно и в России, французы скоро
начали ощущать в нем недостаток; скоро узнали они, с кем
имеют дело. И тогда уже вся Россия пришла в движение, на¬
родная война начала уже развевать свое мрачное знамя...
Как-то случайно попался французам в плен русский
крестьянин; заметя в нем силу и ловкость, они наложили на
руку его клеймо с буквой N. В армии Наполеона, как у нас
на конских заводах, клеймили волей-неволей попавшихся в
его службу. Лишь только крестьянин узнал, для какой цели
это сделано, тотчас выхватил из-за пояса топор — и отсек
свою заклейменную руку* ** ***. Это был наш русский Муций
Сцевола67.
Наполеон преследовал нашу Первую армию (Барклая де
Толли), Даву Вторую (князя Багратиона ); а маршал Удино,
которого Наполеон называл своим непобедимым Ролан-
/о
дом , с лучшей частью войск, с гренадерским корпусом (из
45 тыс. ч.), называвшимся адским легионом, отряжен был на
Псковскую дорогу, против графа Витгенштейна69. Прощаясь
с Наполеоном, Удино сказал: „Поздравьте меня, ваше вели¬
чество: хотя мне и совестно, но я прежде вас буду в одной из
русских столиц44 (т.е. в Петербурге); но граф Витгенштейн
успокоил французскую совесть Удино: маршал даже и не
видал Петербурга
* Русские поселяне и тогда уже говорили: „Мы гостей не звали, а постели
им постлали".
Сын Отечества. 1812.
*** Державин назвал его Бог-рати-он70.
Витгенштейн разбил Удино при Клястицах, 18 июля. Перед этим вре¬
менем некоторые парижские дамы писали к петербургским французским
торговкам, чтоб они к Петрову дню приготовили им платья для бала в
Петергофе (Собрание стихотворений, относящихся к 1812 г. 1814)71.
44
Москва в 1812 году
Известно, что Наполеон хотел разбить наши армии по¬
рознь. „Они более не увидятся44, — сказал он; но тактика
русских генералов сбила его с толку: они соединились.
Французы, говоря полякам, что они пришли защищать и ос¬
вободить их от русских, поступали с их достоянием, как
скифы. Весь путь армии Наполеона освещался пожарами.
Князь Сапега был на стороне французов, но авангард их,
прибыв в Витебск, разграбил его экипаж; когда же вступил в
этот город Наполеон со всей своей армией, то беспорядоч¬
ный грабеж прекратился, а начался порядочный, системати¬
ческий...
Впереди армии его, нестройной толпой, шли тонеры72 с
топорами; русские называли их школьниками, потому что
они были очень молоды, вероятно, только что выпущены из
училищ; мигом бросались они на все то, что оставалось им
после отбытия авангарда, разбирали заборы для топлива,
бросались по домам, по чердакам, по подвалам, отыскивая
себе добычи, а за ними стремились уже и прочие голодные
дети великой нации. Они заглядывали даже в каретные са¬
раи, обдирали экипажи, ища сокровищ. Жители Литвы гово¬
рили про французов: „Вконец разорили они нас, дома наши
разобрали на дрова, хлеб скосили на корм своим лошадям,
всю домашнюю скотину перерезали или угнали с собой, а
лошадей взяли под подводы, и нас гонят при них; мы носим
их кладь, рубим дрова, таскаем воду; они запирают нас вме¬
сте с лошадьми в сарай и не кормят. А в панских домах, ища
денег, они и полы-то выламывают, разбивают печи, прору¬
бают стены, выкатывают бочки с вином, пьют до остервене¬
ния, а чего не допивают, то выпускают на землю, муку рас¬
сыпают по двору, вещи жгут... Наша сторона, как горох при
дороге, всякий щиплет, сколько хочет44.
Из числа грабителей особенно поселяне жаловались на
беспальцев (так называли они вестфальцев) и на поварцев
(баварцев). „Француз, как сыт да пьян, так никого не трогает,
— говорили они, — только болтает без умолку, а эти хуже
исправников и заседателей, ко всем пристают: давай клеба,
пеиноза (деньги), они шайками ходят даже по лесам, оты¬
скивая скотину44. Вообще, исключая панов, жители Литвы не
сочувствовали французам.
Часть вторая
45
По большой дороге невозможно было тогда проехать;
она была завалена сломанными и покинутыми телегами и
падшими лошадьми. Пространство между Вильно и Ковно73
представляло совершенную пустыню. Французы появлялись
и на проселочных дорогах, многие из них скрывались от
своих команд по деревням и усадьбам. Часто между граби¬
телями происходили смертные драки за добычу. А в Литву
входили все новые войска, о них никто не заботился, они
сами должны были искать себе пропитания; своих больных и
раненых французы размещали кое-как, в уцелевших домах, а
русских пленных раненых покидали на улицах...
Французы вторгались и в единоверческие свои костелы,
раскладывали там огонь, варили себе кушанье и проч. Один
из костелов в Полоцке превратили они в театр, а ксендза за¬
ставили там, в скоро устроенном оркестре, играть на контра¬
басе. Этому событию нечего и изумляться, потому что, неза¬
долго до нашествия французов на Россию, в одной из па¬
рижских церквей, во время богослужения, театральная тан¬
цовщица, в самой воздушной одежде, ходила с тарелкой для
сбора денег. На другой же день после этого напечатано было
в парижском журнале, что она исправляла свою должность с
такой грацией, что едва можно было удержаться от рукопле¬
сканий.
А что делалось в богатых домах и в больших городах,
через которые проходили французы! Об этом рассказывали
уже наши русские очевидцы; там не только что ставили на
дорогие фортепьяно нечистые горшки и кастрюли и кроши¬
ли на них табак, но и по стенам, между редкими эстампами,
развешивали сырое мясо, с утра до вечера топили печи из¬
рубленной мебелью, не закрывая труб, не затворяя окон и
дверей; обдирали материю с диванов, рубили в саду деревья,
били стекла, посуду, зеркала. Так проходила партия за пар¬
тией, и каждая из них оставляла по себе следы опустошения.
Иных жилых мест совсем нельзя было узнать, так они были
безлюдны и такую имели у себя печальную физиономию:
окончины расколоты, иные висели вкось по окну, на одних
только крючках. Там не слышно было не только звуков ко¬
46
Москва в 1812 году
локола, но даже человеческого голоса и пения петухов, как у
сибаритов .
Там одни только евреи, в черных мантиях своих, скита¬
лись, как привидения, по опустелым улицам. На одном рус¬
ском чиновнике французы увидели крест (знак отличия): „А
что он стоит?44 — спросили они. — „39-летней службы44, —
отвечал чиновник. Несмотря на это, с него сорвали не только
крест, но и всего быстро раздели и разули.
Тогда про французов говорили: „Недаром наши бара
платят французам-камердинерам большие деньги, французы
скоро умеют раздевать и разувать44. Некоторых попавшихся
им русских французы, для указания дорог, брали себе в про¬
вожатые, привязывая их к козлам экипажей, других влекли
за собой на веревках. Французы не предчувствовали, что они
ожесточенно опустошают тот край, по которому им придет¬
ся так скоро и так маскарадно возвращаться или, как тогда
говорили, делать раковое движение, т.е. пятиться назад.
Еще незадолго перед вступлением неприятелей в Ви¬
тебск начала уже в армии их оказываться зараза; армия, сна¬
ружи грозная и сильная, носила уже в себе зародыш уничто¬
жения; многие солдаты их питались незрелыми растениями,
парили их в горшках и ели без всякой приправы. По дорогам
валялись обнаженные трупы солдат и поселян; картина
опустошения расширяла свои рамы, по мере дальнейшего
вторжения французов в Россию; все окрестности большой
дороги заняты были разными прислужниками, мародерами
(русские звали их миродерами), женщинами-авантюрист-
ками, находившимися при обозах, и должностными чинами.
Там были своего рода ярмарки: фуражиры продавали на¬
грабленную добычу, разноплеменные народы ссорились за
нее, сыпались ругательства на всех языках...
При вступлении неприятелей в Витебск, от тесноты и
разных лишений, зараза стала распространяться и голод ока¬
зался ощутительнее. Об этом доложили Наполеону. „При
хорошем распоряжении солдаты никогда не умирают с голо¬
да44, — отвечал он. Распорядителем всего был сам Наполеон,
Изнеженные жители Древней Греции; они перерезали у себя всех пету¬
хов, чтоб они пением своим не мешали им спать.
Часть вторая
47
следовательно, нечего было и докучать ему подобными из¬
вещениями . В то время Витебск представлял собой огром¬
ную казарму: везде двигались, суетились, кишели солдаты, а
между ними смиренно прокрадывались жидки, имея особен¬
ное чутье к поживе. Только в городе, как в Главной кварти¬
ре, соблюдалась военная дисциплина; там маршировали ка¬
раулы (не защищавшие, впрочем, жителей от грабежа), кон¬
ные и пешие патрули. Там многие дома превращены были в
конюшни и хлева, из разбитых окон их высовывались голо¬
вы быков и лошадей.
Наполеон имел там долгий отдых; 26 июня и 7 июля от¬
даны были им два приказа по армии. Содержанием первого
было то, что рядовой 7-го легкого пехотного полка, Антон
Букет, уличенный в краже церковных вещей, приговорен
военной комиссией к смертной казни, а во втором строжай¬
ше подтверждалось, чтоб все беспорядки и грабежи были
прекращены; но эти приказы нисколько не подействовали на
нравственность такой разнородной армии, какую вел Напо¬
леон. Витебск был весь разграблен, и храмы Божии и жен¬
щины осквернены. Известно, что и язычники уважают свои
капища, а враги России убивали в церквах укрывавшихся
там младенцев и, в каком-то яростном безумии, обвешивали
членами их иконостасы и алтари... Подобные зверские дей¬
ствия производили только поляки над малороссиянами, на¬
шими единоверцами (незадолго перед отторжением от них
Малороссии); подучаемые иезуитами, они склоняли их пе¬
рейти в католицизм и, которые не соглашались на их пред¬
ложения, тех нещадно убивали, а детей их бросали на раска¬
ленные плиты и жаровни и, под пронзительный вопль и сте¬
нания их, как под музыку, плясали мазурку...
Страшно представить себе то, что было в действитель¬
ности: враги наши вколачивали гвозди в очи св. икон, втас¬
кивали в церкви из домов статуи и ставили их на место обра-
Еще перед началом этой компании, во время пребывания Наполеона в
Дрездене, саксонский король заметил ему, что начинающаяся война будет
стоить много людей. — „Вероятно, — отвечал Наполеон, — но я могу
ежемесячно расходовать 25 тыс. чел.“
Историческое.
48
Москва в 1812 году
зов, пили вино из церковных сосудов, вводили в церкви ло¬
шадей и проч., и проч. Точно это были времена Юлиана Бо¬
гоотступника.
Витебск считался границей России; все полагали, что
неприятели здесь останутся зимовать; сперва Наполеон хо¬
тел образовать и устроить Литву, завести магазины, госпи¬
тали, учредить защиту на операционной линии, которая рас¬
тянулась на такое огромное пространство; там уже строили
хлебные печи, заводили швальни74 и проч.
„Здесь, на берегах р. Двины, конец походу 1812 г., по¬
ход 1813 г. довершит остальное44, — сказал Наполеон. По¬
том, обратясь к графу Дарю, прибавил: „А вы заготовляйте
нам продовольствие, мы не повторим безумия Карла XII44 .
Наполеон отдал уже и приказ выписать из Парижа в Витебск
актеров, для услаждения зимнего постоя своего. За недос¬
татком зрительниц хотели пригласить дам из Вильно и из
Варшавы. Но кто же двинул его к Смоленску и далее? —
Ведь Наполеон знал, что в Витебске ближе к нему Европа,
окованная могуществом его, знал, что зимние вьюги и моро¬
зы наши неотвратимы; знал, что тыл армии его не обеспечен.
„Надобно обдумать, куда идешь, чтоб уметь выйти оттуда44,
— сказал маршал Детре.
Французы приближались к местечку Чечерск, принад¬
лежавшему графине Чернышевой (во 100 верст от Могиле¬
ва). Протоиерей и благочинный тамошней церкви, Герасим
Курганский, отдавший единственного своего сына на защиту
отечества, всякий день совершал крестные ходы вокруг со¬
бора и коленопреклоненные молебны о благоденствии им¬
ператора Александра. Лишь только показались там враги,
протоиерей, призвав на помощь Бога, будто свыше вдохно¬
венный, приказал в трех церквах начать звон во все колоко¬
ла, и со всем церковным клиром, с иконами и хоругвями,
неся сам в руке крест, смело пошел навстречу неприятелям.
Французы так поражены были этим явлением, что не только
отступили от священной процессии, но стремглав побежали
назад, скатываясь с вала, и растеряли свои седла. „Сии на ** Собственные слова Наполеона. См. „Записки“ Шамбре75.
Супруге фельдмаршала, Анне Родионовне.
Часть вторая
49
колесницах и сии на конях, мы же имя Господа Бога нашего
призовем44, — сказал протоиерей.
В окрестностях Вильно французы разрывали могилы,
вынимали из гробов покойников, стаскивали с пальцев их
перстни*, взрывали поля, ища добычи, даже разбирали вени¬
ки и помела, думая найти и там что-нибудь запрятанное ; а
если они ничего не находили, то, в отмщение, сжигали дома
и даже ульи с пчелами у поселян. В одном месте какой-то
догадливый поселянин спрятал в землю свое добро и поло¬
жил на него убитого француза; — грабители приметили
рыхлую землю и бросились ее разрывать, но когда откопали
труп своего земляка, то с негодованием покинули это место.
Наполеон подступил к Вильно...
Перед началом войны, во время пребывания в Вильно
императора Александра, в разгар праздников и увеселений,
там говорили, что войны не будет, что русская гвардия оста¬
нется в Вильно зимовать, что там соберется конгресс, что
даже русский двор приедет туда. В то время русских так уб¬
лажали, так сожалели о выступлении оттуда наших войск; но
когда Наполеон подступил под Вильно, жители города при¬
ветливо и церемониально встретили его, повсюду слыша¬
лись восклицания: да здравствует Наполеон! Польские деви¬
цы, в белых платьях и в венках, вели под уздцы лошадь его;
авангард французской армии весь состоял из поляков. Рек-
тор бывшего там университета, Ян Снядецкий , со всеми
студентами вышел к нему навстречу. Добродзеи76 и цуречки
их устроили Наполеону разные потехи и иллюминацию.
Наполеон пробыл в Вильно 17 дней, тогда как ему нуж¬
но было бы быстро преследовать русских. Он почел себя то¬
гда уже полным властелином Литовского края и начал зани-
По изгнании французов из Вильно, найден был монумент княгини Реп¬
ниной разрушенный, гроб выкопанный, а тело ее выброшенное из него.
** Они, как наторелые в грабежах, поливали дворы домов водой, которая
тотчас входила в землю, недавно взрытую, и этим способом открывали
закопанные вещи.
Брат его, Андрей Снядецкий, был в Виленском университете профес¬
сором математики, известный в Европе астроном77.
50
Москва в 1812 году
маться внутренним устройством его: он разделил Виленский
округ на провинции, департаменты, кантоны и назначил в
них своих начальников, учредил свою почту и полицию, из¬
менил даже названия денег, мер, весов и проч. Нечего и го¬
ворить, как стеснительны были жителям Вильно распоряже¬
ния новых начальников для доставления продовольствия
французской армии.
Накануне отбытия Наполеона из Вильно представилась
к нему депутация из герцогства Варшавского, с просьбой о
восстановлении Польши. Депутаты произнесли в своей речи:
„Мы потеряли землю нашу и свободу не трактатами и побе¬
дами, но раздорами и коварством44. Наполеон отвечал им:
„Если бы я был поляк, то думал и поступал бы так же, как и
вы. Если бы я царствовал во время разделов Польши, то воо¬
ружил бы народ мой на защиту ее44. Он отвечал уклончиво,
потому что поручился Австрии за целость владений ее .
Не доходя еще до Вязьмы, Наполеон велел распростра¬
нять повсюду и даже напечатать в „Варшавских ведомостях44
следующее: „Московские жители просили своего государя
приказать русской армии взять такое направление, чтобы
она не заслоняла собой Москвы, потому что они хотели пре¬
даться во всем милосердию Наполеона44. С тех пор вошло в
пословицу изречение: „Врет, как французский бюлле-
44***
тень
Перед неприятельским войском бежали несчастные жи¬
тели опустошенных городов и селений; между ними находи¬
лись и женщины с грудными детьми на руках; иные матери
влекли усталых малюток за собой, догоняя нашу армию. По
дорогам, по которым двигались оба войска, валялись каски
драгун, изломанные палаши и мундирные лоскутья, призна¬
ки стычки с неприятелем. В иных местах прыгали ядра, как
зайцы; раненых и убитых по дороге убирали с обеих сторон. * *** Во французских бюллетенях напечатано было, что французы занялись в
Вильно построением крепости на горе, где в старину находились палаты
Ягеллонов. См. 7-й бюллетень.
** „Описание войны 1812 г.“, Дмитрия Ахшарумова. 181978.
„Кто хочет узнать характер народа, чиггай его газеты", — сказал Коце¬
бу.
Часть вторая
51
Войска наши на ходу звенели шомполами, заряжая свои ру¬
жья; так вступили они в Смоленск, где решились дать фран¬
цузам сражение.
Опасаясь заблудиться в России, неприятели по большим
и проселочным дорогам ставили конные отряды вместо вер¬
стовых столбов. Русские, разумеется, рубили эти живые вер¬
сты; кроме того, многие изнеженные новобранцы в непри¬
ятельском войске, ощущая разного рода недостатки, начали
отставать от Великой армии и заболевать; наши же русские
спартанцы все переносили с изумительной твердостью, во
всякое время и во всяком месте, где им приходилось насо¬
вать или ночевать, по солдатской пословице: „Клади под го¬
лову кулак, а под бока и так, а если высоко в головах, то два
пальца спусти .
Из Белой России Наполеон вторгался уже в недра Вели¬
кой России, переходя на левый берег Днепра .
И вот Наполеон перед Смоленском!.. Смоленск! Памят¬
но имя твое в нашей истории. Ив 1612 г., когда поляки рва¬
ли на части нашу родину, заря избавления России от врагов
блеснула сперва в Смоленске, из него раздался тогда первый
призывный клич брани, отозвавшийся потом по всей Рос¬
сии... Смоляне первые послали тогда грамоту к московским
жителям. „Для Бога, — писали они в ней, — положите креп¬
кий совет меж себя, пошлите в Новгород и на Вологду, и в
Нижний нашу грамоту, и свой совет к нам пишите, станьте
всей землей за веру праотцев, покамест еще свободны, а не в
рабстве и в плен не разведены".
Смоленск и тогда первый выставил дружины свои про¬
тив врагов; после него уже раздался в Нижнем могучий глас
Минина. Ровно через два столетия, т.е. в 1812 г., Смоленск
также первый выставил свои дружины ополченцев против
француза .
Наполеон желал перехватить Московскую дорогу; над¬
лежало приостановить его в Смоленске, и то уже солдаты
наши громко роптали на отступление, порицая действия
* Древний Смоленск, первый русский город на границах Литвы и Белорус¬
сии, в 1812 г. имел до 15 тыс. жителей; стены смоленские были в то время
ветхи и окружались обширными предместьями.
Их составил Е. И.Оленин.
52
Москва в 1812 году
мудрого полководца своего, Барклая де Толли. Перед Смо¬
ленском, вопреки ожиданиям Наполеона, 1-я и 2-я армии
наши соединились.
Замечательно, что митрополит Платон, за несколько лет
до вторжения французов в Россию, проезжая в Киев через
Смоленск и осматривая стены его, прорицательно сказал:
„Древние стены Смоленска достаточны были в свое время
для обороны города, но в настоящее время им нужны новые
укрепления44 .
Во время приступа неприятелей к Смоленску быстро
зажжен был русскими мост, устроенный через Днепр, чтобы
остановить их преследование; обыватели, жившие по ту сто¬
рону Днепра, увидев наступающих на себя сзади врагов, а
впереди ярко пылающий мост и находясь между двух огней,
в отчаянии, бегая по берегу, предпочли лучше броситься в
воду, нежели достаться в добычу неприятелям. Ужасна была
картина плывущих жителей через неверную стихию и при¬
держивавших малюток своих: вопли, смятение, суматоха,
толкотня — превосходят всякое описание...
На рассвете, 4 августа, войска наши поспешно двину¬
лись к Смоленску; полки перегоняли один другого, спеша на
защиту города, куда достигли они уже вечером. Этот день
был днем тезоименитства Наполеона; французы хотели сде¬
лать подарок повелителю своему, взявши город, и для этого
торжества, напившись допьяна, вдруг бросились они к кре¬
пости, как безумные; они подошли уже к городским воро¬
там, но были задержаны семьюстами наших хлебопеков, по¬
ка не подоспел туда генерал Раевский со своим корпусом; он
отразил неприятелей, и Наполеон остался в этот день без
подарка .
Настало 5 августа. Канонада началась еще с четырех ча¬
сов утра, несколько сот гранат и ядер свистели и лопались
одни за другими; пороховой дым балдахинами нависал над
городом; воздух помрачался от него, земля стонала; от бро-
* Городские стены Смоленска выстроил царь Борис Федорович Годунов, в
начале XVII столетия.
Походные записки артиллериста с 1812 до 1816 г.79 Французы заняли
Смоленск уже 5 августа.
Часть вторая
53
шенных в город множества бомб запламенели церкви и до¬
ма, пылали целые улицы в темноте ночной, освещаемые вы¬
стрелами и пожарами, но русские были тверды, неуступчи¬
вы, они умирали среди пламени, на развалинах родного го¬
рода своего; они не впустили в него неприятелей до самой
полуночи, и после не иначе оставили его, как по приказанию
начальников своих. Священник церкви Св. Одигитрии (изба¬
вительницы), Никифор Мурзакевич, во все это время ходил
по укреплениям города с крестом в руках и поощрял русских
воинов твердо стоять за родную землю.
Между тем, среди оглушительных выстрелов, густых
клубов дыма и яркого пламени, когда Смоленск сиял, как
будто окруженный огненным венцом мученика, в церквах
его совершалось всенощное бдение, накануне дня Преобра¬
жения Господня. Из Благовещенской церкви народ поднял
чудотворную икону Смоленской Божией Матери и со всей
священной процессией понес сокровище свое из собора к
армии. На городской площади, при большом стечении наро¬
да, все остановились и началось умилительное пение молеб¬
на. Только что священник, читавший Евангелие (от Луки),
заключил его словами: „Пребыст же Мариам с нею яко три
месяцы и возвратися в дом свой“80, — вдруг еще громче за¬
грохотали убийственные орудия... Икону опять подняли и
понесли, народ с рыданием последовал за ней. „И ты остав¬
ляешь нас, Мать ты наша, заступница!“ — восклицали со
стоном и слезами несчастные смоляне .
Выстрелы из 150 орудий беспрестанно громили город
до глубокой ночи. Наполеон провел ее в селении Чернуш-
81
ках; там сказал он окружавшим его генералам (пишет Рапп
в своем журнале): „Вино налито в чашу, выпьем ее“; но он
только еще хлебнул из нее... Мрачный и унылый въехал На¬
полеон, по дымившимся развалинам, в Смоленск.
В продолжение отступления нашей армии к Москве чу¬
дотворную икону везли на запасном лафете батарейной роты
полковника Воейкова .
4( O')
Скобелев И.Н. Записки инвалида
4 4с
Во время мора в Смоленской губернии многие, прибегавшие к этой
иконе с молитвами, исцелялись.
54
Москва в 1812 году
Полки генерала Раевского во время сражения не хотели,
чтобы их сменяли свежими. „Мы не устали, дайте нам драть¬
ся,“ — говорили они. Неприятели ввели в это дело больше
половины своей армии. Честь Смоленского сражения осо¬
бенно принадлежит генералу Дохтурову, который с 30 тыс.
русских удерживал напор всей массы огромной неприятель¬
ской армии; он был болен перед сражением, но эта битва
излечила его. Английский генерал Вильсон, бывший в то
время при нашей армии, сказал: „Только русские могут так
сражаться4. В 13-м французском бюллетене напечатано бы¬
ло: „Среди прекрасной ночи августа месяца Смоленск пред¬
ставлял то же зрелище, какое жителям Неаполя представляет
извержение Везувия44. В этом же бюллетене прибавлено бы¬
ло, будто на поле сражения, между восемью трупами рус¬
ских, находился только один убитый француз и что будто бы
французы в две недели не могли собрать пленных!!!
Лишь только Смоленск, оплот Москвы, пал, как русские
с унынием воскликнули: „Ну, ворота в Москву отворены!..44
Зато в самый этот день граф Витгенштейн разбил наголову
французов перед Полоцком. Когда, по взятии Смоленска,
французы приближались к Дорогобужу, тамошнего уезда,
села Ненашева священник Федор Павлинов собрал в церковь
всех приходских крестьян своих и, объявив им о приближе¬
нии неприятелей, приказал им двое суток держать строгий
пост и молиться, а потом собраться в церковь для принятия
Святых Тайн. Крестьяне целовали крест, в свидетельство
готовности служить царю и отчизне, не щадя живота своего.
В Смоленске отставной полковник Энгельгарт и кол¬
лежский асессор Шубин, защищая свое имущество против
грабителей, были осуждены французами на казнь; впрочем,
французы готовы были даровать им жизнь, если они изменят
Ф.Н.Глинка (в „Письмах русского офицера44) говорит о Смоленском
сражении: „5-го числа августа, с ранней зари до позднего вечера, 12 часов
продолжалось сражение перед стенами, на стенах и за стенами Смоленска.
Русские не уступали ни на шаг места, французы, а более поляки (недаром
Наполеон говорил, что он будет воевать с Россией кровью поляков) в бе¬
шеном исступлении лезли на стены, ломились в ворота, бросались на ва¬
лы. Полнеба рдеет, как раскаленное железо, я перехожу от огня к огню44.
Изд. 1815 г.
Часть вторая
55
присяге своей. Разумеется, это предложение было отвергну¬
то с негодованием. Энгельгарт даже не позволил себе завя¬
зать глаза перед казнью. Их расстреляли .
Наполеон не взял, но занял Смоленск.
Незадолго перед сражением у Смоленска граф Витген¬
штейн, после ожесточенного упорного сражения с маршалом
Удино при Себеже, совершенно разбил его; а князь Баграти¬
он под Могилевом отразил маршала Даву и соединился с 1-й
армией Барклая де Толли. После этого, как будто в насмеш¬
ку, послал он предупредить маршала Мортье, что в русском
лагере будет производиться пушечная пальба, для праздно¬
вания полученного известия о заключении с турками мира.
Эти события уничтожили планы Наполеона; вследствие того
он принял меры для ускорения взятия Смоленска. Он наде¬
ялся найти в нем изобильные магазины съестных припасов;
кавалерия его, по недостатку фуража, приходила в самое пе¬
чальное положение . Все корпуса, выключая гвардии, пита¬
лись чем ни попало; они оставляли на биваках своих множе¬
ство больных. Зато в деньгах у них было большое изобилие;
эти новые танталы84, осыпанные золотом и серебром, чуть не
умирали с голоду. Войско роптало; Наполеон утешал него¬
дование его тем, в своих приказах, что взятие Смоленска те¬
перь скоро уже решит судьбу Москвы и положит конец вой¬
не.
Маршалы Наполеона советовали ему остановиться в
Смоленске, в ожидании подкреплений из Польши. „Мы уже
за Европой44, — говорили они; но он был противного мне¬
ния, он думал быстро двинуться в Москву, чтобы не дать
* Помянутый выше священник Мурзакевич напутствовал Энгельгарта при
отходе его в будущую жизнь. Император Александр I приказал произво¬
дить родственникам Энгельгарта и Шубина значительную пенсию, а им¬
ператор Николай I приказал соорудить Энгельгарту памятник на месте его
казни.
Of
Пленный баварский генерал, граф Прейсинген , говорил, что у них
убивалось ежедневно по несколько лошадей для прокормления кирасир и,
сверх того, падало их много от чрезмерных тяжестей, которыми их нагру¬
жали; кормили же их, за недостатком овса, разными овощами. Надежда
Наполеона на скорый мир была так велика, что он, вступая в Россию, не
подумал запастись для кавалерийских лошадей зимними подковами
(Вести. Европы. 1813).
56
Москва в 1812 году
русской армии воспользоваться пособиями, стекающимися к
ней отовсюду. „Что касается до Польши, то в ней, поодиноч¬
ке, много хороших людей, — говорил Наполеон, — а масса
их, право, не заслуживает внимания44 .
11 августа Наполеон выехал из Смоленска, там из 2050
домов уцелело только 350, а из жителей осталось едва тыся¬
ча; кто погиб, кто бежал. Дикие леса и сыпучие пески Лит¬
вы, во время дальнейшего марша неприятелей, сменились
прекрасными рощами, злачными полями и лугами, красивы¬
ми селениями и городами, но все это как будто вымерло,
обезлюдело.
„Мы спешим в Москву, как мусульмане в Мекку44, —
говорили маршалы. Не нашедши того, чего ожидали в Смо¬
ленске, французы начали страшно свирепствовать во всех
местах, через которые они проходили. Преосвященному
Иринею, епископу Смоленскому, доносили благочинные его
ведомства о том, как французы грабили церкви, ломали там
шкафы и сундуки, исторгали оттуда священные сосуды и
серебряные деньги, а медные рассыпали по полу; иные церк¬
ви жгли, в другие ставили лошадей, а причетников церков¬
ных всячески истязали. В домах же обывателей они произ¬
водили страшные неистовства: хозяевам прибивали ноги к
полу гвоздями, вымучивая у них признание, где сокрыты их
деньги; они отыскивали имущество их в стенах домов, под
кровлями, в колодезях и в прочих местах .
От самого Вильно до Москвы представлялось дымящее¬
ся кладбище; это широкое, грозное зарево воззвало всю Рос¬
сию к непримиримой вражде с французами. Лишь только
они вступили в Смоленскую губернию, как вся эта область
восстала, вооружилась. В то время тамошние помещики
имели множество псарей, ловчих; из них поголовно образо¬
вались лихие наездники, лазутчики, гонцы. Вспыхнула на
далекое пространство ожесточенная народная война; тогда
ф о/
Memorial de St.-Helene, par le comte de Las-Cases .
Сев. почта. 1812. Еще с самого перехода через Неман дисциплина во
французском войске стала ослабевать, явилось множество отсталых и
мародеров. Наполеон должен был усилить подвижные колонны, чтоб под¬
гонять отсталых и собирать мародеров.
Часть вторая
57
забыты были различия вер, нравов и обычаев; тогда, по вы¬
зову царского манифеста, калмыки, башкиры и татары со¬
ставляли дружины, на службу вызывались из глубины Сиби¬
ри тунгусы, из Крыма татары.
Появилась и иррегулярная (необученная) конница из
поселян, появились и пешие толпы крестьян, между которы¬
ми были и старики, и недоростки, и даже бабы, вооруженные
чем попало: рогатинами, вилами, топорами, цепами; иные
днем укрывались в лесах и сгоняли туда домашнюю скотину
свою, а ночью выходили сторожить врагов. Иногда к ним
присоединялись летучие казаки и, завидя французов, накло¬
няли пики свои, гикали, врубались в ряды их — и мигом
рассыпались в разные стороны, если неприятелей было мно¬
го. Примеров самоотвержения у поселян встречаем мы до¬
вольно; тогда почти все поголовно превратили серп и косу в
оружие: дети с простреленными ногами шли за вожатыми
своими и не жаловались на боль, у крестьян же часто бывали
прострелены шапки, полы и даже лапти; бабы убивали
французов древесными сучьями. Села Левшина бурмистр,
необыкновенный силач, запер французов в избе и после всех
их передушил; у него засели две пули в тулупе, а третья уго¬
дила ему в грудь — и он пал на трупы врагов. В особенности
славился удальством и храбростью Сычевский уезд; чтоб
крестьянам не отвлекаться от дела своего, они поручали
провожать пленных французов старостихе Василисе , кото¬
рая, набрав себе в команду баб и ребятишек, вооруженных
дрекольями, часто гоняла перед собой пленных в город Сы-
чевск*. Однажды она, устраивая ряды их, стала разъезжать
верхом вокруг пленных, командовать ими и тормошить их с
криками и даже с побоями; тогда один из пленных офице¬
ров, раздраженный ее обхождением, начал обороняться. Ва¬
силиса поразила его косой и с грозным восклицанием
„Марш вперед!“ погнала перед собой пленных, как стадо
овец . Деревни Соколовой баба, Прасковья, убила француз¬
ского полковника за излишнюю любезность его, потом,
* Небольшой городок Смоленской губ.
Писарев А.А. Военные письма. Василиса изображалась и на лубочных
картинах того времени.
58
Москва в 1812 году
снявши с него мундир, надела его на себя и, с орденами и в
каске, верхом на его же лошади, явилась к своему помещи¬
ку*. Тогда некоторые из баб назывались сотский — Матрена,
десятский — Агафья и т.д. Всесветные победители бывали
побеждаемы, в свою очередь, у нас, в России, прекрасным
полом, только в разных отношениях. Одна баба, сжалясь над
голодным французом, налила ему серых щей, — он отведал
их, сморщился и наплевал в них; тогда она вылила горячие
щи ему на голову, произнеся: „Как же ты смеешь плевать на
дар Божий!“ Сычевский городничий, члены ратуши и от¬
ставной майор Емельянов примерно храбро защищались от
французов88. Имена их остались в предании. В Вышегород-
ской волости, Верейского уезда, поселяне спустили воду и
тем сохранили церковь свою от расхищения; они скрытно
наблюдали за врагами, взлезали на деревья, сторожили их в
перелесках, за буераками и, чтобы устрашить французов,
переодевались в казачье платье (иногда и бабы, с проведен¬
ными углем усами); били в набат, при появлении их, и сами
жгли свое имущество, чтобы оно не доставалось врагам.
Французы, для мародерства, должны были посылать боль¬
шие партии с артиллерией; пойманных крестьян они рас¬
стреливали. Мужички твердо шли на смерть. „Прощайте,
добрые люди!“ — восклицали они и падали. Французы толь¬
ко пожимали плечами, произнося: „Варвары!“ Иногда, как
волкам, для приманки, голодным французам привязывали к
дереву овцу или теленка и подстерегали неосторожных бро¬
дяг.
Всякое оружие сильно там, где движет рукой сердце,
горящее любовью к отечеству. Как не воскресить воспоми¬
нания о подобных поступках, для примера и назидания по¬
томства!
Характер народной войны был почти одинаков, как в
Смоленской губернии, так и в окрестностях Москвы: здесь
действовали поселяне, под предводительством славных на¬
ших партизан: Давыдова, Фигнера, Сеславина, Кудашева и
прочих; а там какой-нибудь отставной солдат, суворовец,
усердно командовал нестройной дружиной. Вот главный
* 89
Полное собрание анекдотов из Отечественной войны. 1813 .
Часть вторая
59
очерк народной войны. Блеснет заря, еще спит кругом кре¬
щеный мир, как вдруг зыкнет колокол или вспыхнет пук со¬
ломы на высокой жерди, или сторожевой забьет в трещотку
— это повестка о появлении вдали неприятелей. Быстро ото¬
всюду начнут сбегаться поселяне обоего пола на большую
улицу села, с топорами за поясами и с рогатинами в руках; у
иных были сабли и ружья; явится отставной, закаленный в
бою бравый солдат и начнет ставить крестьян в шеренги,
разделять повзводно, наказывает им держаться плотно, ло¬
коть с локтем, идти дружнее; у которых были ружья, тех
ставил он по флангам; бабы уже наперед приготовляют ве¬
ревки, вязать пленных; толпа разрастается, волнуется, жуж¬
жит — и вдруг примолкнет. К ней подходит священник в
полном облачении, с крестом в руках, за ним идут причетни¬
ки, все крестьяне снимут шапки и набожно перекрестятся.
„Православные! — воскликнет священник, — неисто¬
вые враги хотят ниспровергнуть нашу веру и предать рус¬
ский народ в египетскую неволю. Ополчимся за дом Пресвя¬
той Богородицы! Ополчимся, как некогда народ Божий вос¬
стал против гордых филистимлян. Погибших ожидает венец
мученический, оставшимся в живых подобает честь и слава.
Господи, спаси люди Твоя! Именем распятого за грехи на¬
ши, благословляю вас на праведную брань. Да укрепит Гос-
подь мышцы ваши!“
Начинаются земные поклоны, многие прослезятся; дья¬
чок подает святую воду, священник кропит ею ополченцев;
они прикладываются к кресту, целуют руки и края ризы
священника. Жены и дети прощаются с идущими на брань,
слышится вой женщин, всхлипыванья, причитанья. Некото¬
рые из баб усиленно просятся взять их с собой. „Ведь мы
поднимаем же вилами снопы, так как же нам не поднять ими
поджарого хранцуза“, — говорят они. — „Да, им или сена
клок, или вилы в бок! — восклицает предводитель-солдат.
— Ну же, вы, бабьи дети, пошевеливайтесь, — продолжает
он грозно, с нетерпением, обращаясь к поселянам, — пора,
Господи благослови!“
Толпа, глядя на церковь, крестится и выступает; кого-
нибудь порасторопнее отделят из нее и спешно отправят из¬
60
Москва в 1812 году
вестить казаков о появлении неприятелей; а казаки везде и
нигде, вдруг откуда-то они вырастут — и исчезнут, потом
опять появятся с противоположной стороны. Между тем
французы, награбив, что им попадало под руку, и проезжая
мимо опустевших деревень, часто предавались беспечности,
весело болтали меж собой, хохотали, пели песни; некоторые
из пехотных солдат их езжали верхом на крестьянских ло¬
шадях, привязав ранцы свои к шее лошадей, а ружья откинув
за плечи; перед ними выступало награбленное стадо коров и
овец, за стадом скрипели телеги, нагруженные мукой, раз¬
ными овощами, водкой, печеным хлебом и проч.; у некото¬
рых подпивших французов ружья и ранцы лежали на теле¬
гах. Иногда мародеры влекли с собой проводника со связан¬
ными руками, которого нарочно подсылали поселяне, чтобы
он навел их на опасность. (В своем роде Иваны Сусанины.)
Вдруг, откуда-нибудь из скрытого места, раздавалось не¬
сколько выстрелов, окрестность дрогла, русские пули нахо¬
дили обреченных на смерть. Французы встрепенутся, поста¬
вят телеги в кружок, а сами станут в средину их; крестьяне,
выстрелив залпом, ринутся с гиком и криком на врагов, с
топорами и обухами бросятся на телеги — начнется свалка,
суматоха, кровавая борьба; выстрелы накличут новых опол¬
ченцев или подоспеют казаки и ударят на врагов в дротики;
они изумят, смешают, напугают неприятелей — и иногда
быстро решат победу.
Французы, бросая свое оружие, кричат: „Ля ви! la vie!44
(т.е. жизнь). „Вот еще, лови, — скажут крестьяне, — мы и
так возьмем44 . Пощаду редко кому давали, особливо при
взгляде на трупы своих земляков. После того иные в селени¬
ях радостно торжествовали победу, под призывный, гудя¬
щий звук церковного колокола, сзывавшего на благодарст¬
венный молебен; в других местах слышалось вытье осироте¬
лых жен и сколачиванье гробов...
Грустно и безмолвно отступала русская армия, ждавшая
решительной битвы, от Смоленска, по Московской дороге;
* Изустное предание.
Часть вторая
61
порой слышался ропот солдат и офицеров на отступление.
„Нет, братцы, дело нечисто, нам изменяют; у нас немецкий
командир, душа его не болит об России44, — говорили солда¬
ты. — „Надобно бы еще нам упереться грудью на границе,
или в Смоленске, а не впускать сюда врагов, — замечали
офицеры, — эка важность, что их много; Россия не птичье
гнездо, ее не разоришь44. Холодно встречаемый солдатами,
Барклай был в размолвке и с Багратионом; цесаревич Кон¬
стантин Павлович с неудовольствием оставил армию, за ним
последовал и генерал Беннигсен. Да и французы были недо¬
вольны своей мнимой победой. „Какая нам польза, что рус¬
ские отступают, — роптали они, — враги наши и перелом¬
ленного штыка нам не оставляют; далеко заводит нас наш
капрал!.. (Наполеон). Еще в Египте обещал он нам раздать
земли и сдержал свое слово: кто остался там мертвым, тот
получил ее; а которые возвратились оттуда, отказались от
его подарка44, — острили французы.
Русские в унынии продолжали отступать. Вдруг разда¬
лась быстрая, радостная весть о скором прибытии к армии
нового главнокомандующего, сподвижника Суворова, Куту¬
зова; одно имя этого полководца одушевило, воскресило дух
в наших войсках. Генералы и офицеры начали поздравлять
друг друга, как с одержанной победой; все обнимались, це¬
ловались; прибытию его радовались более того, если бы к
ним пришла на помощь великая армия. Даже солдаты, шед¬
шие с котлами за водой, бросили все и побежали встречать
нового командира своего, про которого говорили, что он,
подобно Суворову, знает большую дорогу к солдатскому
сердцу. Иные воскликнули: „Приедет Кутузов бить францу¬
зов!44 Старые служивые вспоминали походы свои с ним еще
в царствование Екатерины II и рассказывали молодым сол¬
датам о том, как тогда пролетела ружейная пуля насквозь
обоих висков Кутузова, как один глаз чуть усидел у него, а
другой вылетел, как воробей из гнезда90, говорили они, и как
генерал сам чудесно уцелел.
Михаил Ларионович Кутузов, перед этим временем,
оказал величайшую услугу отечеству своему, принудив ту¬
рок победой заключить с Россией выгодный для нее мир,
62
Москва в 1812 году
мая 16-го, в Бухаресте91, в то время, когда французские аген¬
ты употребляли все усилия свои, чтобы поощрить турок к
продолжению войны; еще несколько времени, — и заключе¬
ние мира сделалось бы невозможным, потому что через три
недели после того Наполеон вторгнулся уже в Россию. Сдав
команду над Молдавской армией адмиралу Чичагову, Куту¬
зов приехал в Петербург. Государь возвел его в княжеское
достоинство, с титулом светлейшего, а митрополит Амвро¬
сий благословил его иконой Св. Александра Невского. С тех
пор Кутузов был простым зрителем роковой борьбы наро¬
дов. Он иногда посещал общество и театр. Однажды, еще
летом, в театре давали трагедию „Димитрий Донской4492, и в
то время, когда в этой пьесе вбегает на сцену вестник и вос¬
клицает: „Россия спасена!44 — в партере громко повторилось
это восклицание; все обернулись взглянуть, кто принял та¬
кое живое участие в пьесе, — и увидели Кутузова, в глазах
которого дрожали слезы...
Наконец последовало воззвание об образовании ополче¬
ния в Москве и в Петербурге. Кутузов был единодушно и
единогласно избран начальником ополчения в обеих столи¬
цах; но так как он находился тогда в Петербурге, то и принял
начальство над ополчением С.-Петербургской губернии. Он
усердно занялся образованием его. Государь прислал ему (от
25 июля) рескрипт следующего содержания:
„С удовольствием усмотрели мы в С.-Петербургском
дворянстве то же самое рвение и усердие к нам и отечеству,
какое видели в московском дворянстве, почему и поручаем
губернатору, предводителям и всему здешнему благородно¬
му сословию — объявить благоволение наше и признатель¬
ность44.
Между тем с театра войны получаемы были неутеши¬
тельные известия об отступлении нашей армии — в то время
еще не умели оценить благоразумную тактику Барклая. По¬
этому тогдашние обстоятельства побудили государя избрать
другого главнокомандующего — и на этот пост избран был
♦ 07
Кутузов . 9 августа государь поехал из Петербурга в Або ,
В начале текущего столетия он был с.-петербургским воен. ген.-
губернатором, в 1808 г. киевским, а с 1809 г. до 1811 литовским94, по
Часть вторая
63
чтобы личным свиданием своим с наследным шведским
принцем, Бернадотом (бывшим французским маршалом),
преклонить его к прочному союзу с Россией, в чем он со¬
вершенно успел, и, возвратившись в Петербург (21 августа),
прислал Кутузову другой, следующий рескрипт:
„Михаил Илларионович!
Положение обстоятельств военных наших действующих
армий, хотя и предшествуемо было начальным успехом, но
последствия оных не открывают мне той быстрой деятель¬
ности, с каковой бы надлежало действовать на поражение
неприятеля.
Соображая сии последствия, извлекая истинные тому
причины, нахожу нужным назначение над всеми действу¬
ющими армиями одного общего главнокомандующего, ко¬
торого избрание, сверх воинских дарований, основывалось
бы на самом старшинстве.
Известные военные достоинства ваши, любовь к отече¬
ству и неоднократные опыты отличных подвигов приобре¬
тают вам истинное право на сию мою доверенность.
Избирая вас для сего важного дела, я прошу всемогуще¬
го Бога, да благословит он деяния ваши к славе российского
оружия, и да оправдаются тем счастливые надежды, которые
отечество на вас возлагает44 .
Заметим кстати, что некоторые из наших современников
упрекают Кутузова за излишнюю осторожность его, в дейст¬
виях против неприятелей, упрекают за медлительность его .
Не входя в стратегические соображения, можно извинить
Кутузова тем, что он, чуть не на краю гроба, принимая на¬
чальство над усталыми и унывшими войсками и выступая с * *смерти графа Ник. Мих. Каменского он отправлен был на место его ко¬
мандовать Молдавской армией. Для избрания нового полководца, в
1812 г., составлен был комитет, на котором все голоса соединились в
пользу Кутузова.
* П.И.Кутузов (однофамилец) назвал кн. Кутузова в стихах своих „Божий
меч“95; Суворов говорил про Кутузова, что его и Рибас не проведет, Напо¬
леон называл Кутузова старой лисицей.
** Поэтому его и прозвали: Фабий Кунктатор (Фабий был римский полко¬
водец; кунктатор — значит медлитель).
64
Москва в 1812 году
ними против ополчений всей Европы, предводимых Наполе¬
оном, увенчанным славой, при неудаче рисковал сойти в мо¬
гилу, отягченный упреками современников своих и потомст¬
ва. Еще когда его избрало дворянство в начальники ополче¬
ния, он, обращаясь к нему в собрании, трогательно произнес:
„Честь, которую вы мне делаете, красит всю прежнюю
службу мою и сии седины../4 Кутузов приподнял свои белые
волосы и прослезился. Что же должен он был почувствовать,
когда сам государь, отправляя его в армию, сказал ему:
„Идите спасать Россию44; когда народ тоже кричал ему
вслед: „Спаси Россию!44
Г-жа Сталь (француженка, личная неприятельница На¬
полеона), бывшая в то время в Петербурге, простившись с
Кутузовым, говорит в своих записках: „Я не знаю, кого я
обнимала, победителя или мученика, но я заметила, что он
чувствовал всю великость того дела, на которое он обрекал
себя: ему надлежало исторгнуть все блага народов из когтей
одного смертного44*96.
В воскресенье, 11 августа, Кутузов был в Казанском со¬
боре, желая помолиться об успешном действии своих буду¬
щих подвигов. Народ, возлагавший на него все свои надеж¬
ды, стеснился около старого вождя, и когда он, с умилением,
коленопреклонился перед иконой Казанской Божией Мате¬
ри, все последовали его примеру; в храме послышались не¬
умолчные рыдания, у многих заблистали слезы... Протоие¬
рей собора, Иоанн, поднес Кутузову икону Божией Матери,
в малом медальоне, которую тут же князь надел на себя .
На место Кутузова, председателем комитета С.-Петер¬
бургского народного ополчения, избран был генерал от ар¬
тиллерии барон Меллер-Закомельский .
Иванчин-Писарев Н. Отечественная галерея. 183297. „Русские баловни в
Петербурге делаются татарами в армии“, — прибавила г-жа Сталь.
** Собрание русских сочинений. 182598. Предчувствовал ли Кутузов, что в
скором времени в этом соборе будет покоиться прах его?
*** Кутузов уже дрался с французами (в первую войну)99, но от двусмыс¬
ленных и нерешительных действий тогдашних наших союзников, авст¬
рийцев, потерпел неудачу; государь остался им недоволен.
Часть вторая
65
Кутузов получил полную волю располагать военными
действиями; государь не приказал только вступать ему ни в
какие переговоры с Наполеоном; он не успел прибыть к
Смоленску прежде неприятелей; Смоленск был уже занят
ими. По мере приближения его к театру войны, бедствия ее
делались очевиднее: дворяне, купцы, мещане, крестьяне
Смоленской и прилежащих к ней уездов Тверской губернии
наполняли собой дороги, увозя имущество свое; везде при¬
нимали князя со слезами и молитвами, бросались перед ним
на колени и называли его избавителем России. 17 августа
Кутузов прибыл к армии (близ Гжатска). Здесь увидал он
поставленный для него почетный караул, вышел из коляски
и, поздоровавшись с войском, воскликнул: „Можно ли от¬
ступать с такими молодцами!“ Войско хотело построиться
перед ним, но он сказал: „Не надо, не надо; солдату в походе
должно думать не о щегольстве и параде, но о победе44.
Вскоре по его прибытии отслужили молебен Смоленской
Божией Матери; после того началось общее ликование, раз¬
дались веселые песни...
Есть предание, что лишь только Кутузов сел на верхо¬
вую лошадь свою и начал объезжать приветствовавшее его
войско, как вдруг над головой его взвился орел; князь снял с
головы белую фуражку свою и воскликнул: „Ура!44 Это вос¬
клицание оглушительно повторилось во всех рядах армии с
перекатными звуками.
Под размахом орлиных крыльев Кутузов начал совер¬
шать свое великое дело.
Вскоре прибыл к нему на помощь другой сподвижник
Суворова, Милорадович, с 15 тыс. новонабранного войска;
быстро примчался он из Калуги, везя войско на телегах. Ку¬
тузов называл Милорадовича: „Мой крылатый гений, булат¬
ный меч и золотое сердце, Баярд, рыцарь без страха и упрека44.
Впрочем, отступление наших войск продолжалось. Око¬
ло Можайска в первый раз появилось народное ополчение,
ратники, в смурых100 кафтанах, с крестом на шапках. Это
были смоляне и москвитяне, русские крестоносцы. Наконец
избрано было удобное место для сражения с французами —
это было Бородино.
66
Москва в 1812 году
Прежде, нежели сделаем очерк этой великой битвы на¬
родов, взглянем на Москву.
В начале войны в Москве было еще все покойно; при¬
верженность к иностранцам продолжалась, особенно к
французам. В конце мая многие русские дворяне возврати¬
лись из Парижа в Россию. Это было недаром. В высшем и в
дипломатическом кругах еще с зимы начали поговаривать о
возможности войны и, несмотря на все затишье, уже сомни¬
тельно покачивали головами. Военные вспоминали о Суво¬
рове, об этой солдатской звезде, как его тогда называли, и
размышляли о том, кем бы можно было заместить этого ве¬
ликого полководца. В Москве очень веселились в Танце¬
вальном клубе и усердно читали „Московские ведомости44,
но в них слишком осторожно и только вскользь писали о
движении наполеоновских полчищ.
Итак, в начале этой войны в столицах наших все шло
еще по-прежнему. В гостиных слышался французский язык,
а в театрах куплеты из французских водевилей, в Петербурге
заметно было отсутствие гвардии, а в Москве еще не оказы¬
валось никаких признаков войны. Весна стояла тогда пре¬
красная. На Тверской появился бульвар, усаженный новыми
березками, в Марьиной роще Ивлев поставил красивую па¬
латку. В ней гикали и плясали цыгане, в Нескучном саду
шли разные волшебные представления, в Государевом гре¬
мела роговая музыка, там играли любимые в то время увер¬
тюры из „Калифа Багдадского44, „Редкой вещи44 (Casa гага) и
„Дианина древа44'01. Тогда Москва напевала еще известную
песнь времен Екатерины „Гром победы раздавайся44, с пу¬
шечными выстрелами. Вместо графа Гудовича назначен был
в Москву главнокомандующим граф Ростопчин, друг Суво¬
рова, любимец императора Павла I. Хотя граф Ростопчин
воспитан был французскими гувернерами, как и большая
часть тогдашних наших баричей, но в душе он был чисто
русский, и словом и делом.
* Ныне кадетский сад, в Лефортовской части.
Часть вторая
67
Многие в это время роптали, что после Тильзитского
мира для нас было заперто море, и русский товар, особенно
хлеб, не шел за границу; стало являться безденежье. Англия
тоже много терпела, но она могла отстреливаться золотыми
бомбами. Про Наполеона шли недобрые слухи, что будто бы
он хотел назваться царем царей; что он заставил археологов
доказать знатность своего происхождения; что он из обру¬
чального кольца своего, через супружество с австрийской
принцессой, сделал якорь, который бросил в политическое
море, чтобы удержаться на месте, и для этого же он старался
породнить членов своей фамилии с древними королевскими
домами . Простолюдины мало боялись французов. „Да мы
их шапками закидаем, штыками через голову перекинем44, —
говорили они .
Вдруг из Вильно, от 13 июня, получено было в Петер¬
бурге извещение императора графу Салтыкову, председа¬
тельствующему в Государственном совете, о вторжении не¬
приятелей в Россию, и издан был приказ армиям, от того же
числа. Обе эти новости скоро достигли и до Москвы, быстро
разнеслась молва о начале не простой, но роковой борьбы.
Оба манифеста были написаны сильно, резко, впечатлитель¬
но. Москвитяне встрепенулись, прилив народа начал сосре¬
доточиваться на Никольской улице, близ Казанского собора,
откуда тогда был узкий проход в управскую типографию102,
в которой печатались и раздавались известия, получаемые из
Первой армии; там шел еще обмен изустных известий, часто
преувеличенных. Все это побуждало многих призадумы¬
ваться...
Лишь только вышел из типографии приказ государя ар¬
миям, как тучи листиков его разлетелись по Москве. Тол¬
пившийся на Никольской народ подхватывал, перехватывал
их друг у друга и с жадностью читал следующее: „Из давне¬
го времени примечали мы неприязненные против России
поступки французского императора, но всегда кроткими и
миролюбивыми способами надеялись отклонить оные. На¬
конец, видя беспрестанное возобновление явных оскорбле-
* Об этом писали тогда и в иностранных газетах.
Предание старожилов.
68
Москва в 1812 году
ний, при всем нашем желании сохранить тишину, принуж¬
дены мы были ополчиться и собрать войска наши. Но и то¬
гда, ласкаясь еще примирением, оставались в пределах на¬
шей империи, не нарушая мира, а быв токмо готовыми к
обороне. Все сии меры кротости и миролюбия не могли
удержать желаемого нами спокойствия. Французский импе¬
ратор, нападением на войска наши при Ковно, открыл пер¬
вый войну. И так, видя его никакими средствами непреклон¬
ного к миру, не остается нам ничего иного, как, призвав на
помощь свидетеля и защитника правды, Всемогущего Твор¬
ца небес, поставить силы наши против сил неприятельских.
Не нужно мне напоминать вождям, полководцам и воинам
нашим о их долге и храбрости: в них издревле течет громкая
победами кровь славян. Воины! вы защищаете веру, отече¬
ство и свободу. Я с вами. На начинающего Бог!“
Вслед за этим приказом отпечатано было извещение го¬
сударя фельдмаршалу, графу Салтыкову, следующего со¬
держания :
„Граф Николай Иванович! Французские войска вошли в
пределы нашей империи. Самое вероломное нападение было
возмездием за строгое соблюдение союза. Я, для охранения
мира, истощал все средства, совместные с достоинством
престола и пользой моего народа. Все старания мои были
безуспешны. Император Наполеон в уме своем положил
твердо разорить Россию. Предложения, самые умеренные,
остались без ответа. Нечаянное нападение открыло явным
образом лживость подтверждаемых в недавнем еще времени
миролюбивых обещаний. И потому не остается мне иного,
как поднять оружие и употребить все, врученные мне Про¬
видением, способы, к отражению силы силой. Я надеюсь на
усердие моего народа и на храбрость войск моих. Будучи в
недрах домов своих угрожаемы, они защитят их со свойст¬
венной им твердостью и мужеством. Провидение благосло¬
вит праведное наше дело. Оборона отечества, сохранение
Граф Салтыков был надзирателем при великих князьях Александре и
Константине Павловичах. Наставником Александра был известный евро¬
пейский ученый Лагарп; его пригласила в Россию императрица Екатери¬
на II.
Часть вторая
69
независимости и чести народной принудили нас препоясать¬
ся на брань. Я не положу оружия, доколе ни единого непри¬
ятельского воина не останется в царстве моем“ .
Эти манифесты не испугали, но одушевили Москву,
призвали ее к новой жизни. Тогда многие забыли споры и
вражды свои. По Смоленской дороге в Москву начали летать
курьерские тройки, направляясь к главнокомандующему,
который переехал тогда на лето из города на свою дачу, к
* *
Сокольникам . Там радушный, хлебосольный хозяин при¬
нимал у себя московских гостей своих и роскошно угощал
их. Сад его был доступен для всех; в нем по праздникам
гремела музыка, иногда сверкали потешные огни. Граф Рос¬
топчин деятельно занимался текущими делами. Он понимал
всю важность своей обязанности, но никому не показывал
вида уныния и забот, даже своим однодомцам; в часы отдох¬
новения иногда играл он на бильярде с шутом своим Маха-
ловым, которому за каждую проигранную им партию платил
по синей пятирублевой ассигнации, а за выигранную застав¬
лял своего потешника выпивать по большому стакану воды
или пролезать несколько раз под бильярд .
Народ ревностно следил за курьерскими тройками, но
положительных сведений о состоянии и о действиях наших
армий он не имел; по частным известиям знали, что она от¬
ступает в боевом порядке, для отыскания удобного места для
сражения. 3 июля граф Ростопчин известил жителей Москвы
особой афишей, что в столице показалась дерзкая бумага, в
которой сказано, что Наполеон обещал через шесть месяцев
быть в обеих наших столицах ; но полиция отыскала со¬
чинителя этой бумаги, он сын московского 2-й гильдии куп¬
ца Верещагина, развращенный иностранным воспитанием и
* Эти манифесты писал адмирал Шишков.
Бывшая графа Брюса, о ней уже было сказано.
Рассказ очевидца, который был тогда ординарцем у графа Ростопчи¬
на103.
Это была речь Наполеона в Дрездене, о ней уже выше было сказано,
она начинается „Венценосные друзья Франции...“ и т.д.
70
Москва в 1812 году
трактирной беседой; губернский секретарь Мешков перепи¬
сывал эту бумагу. Оба они преданы суду. Обвинители и об¬
виняемые теперь сами находятся перед судом Божиим. Дей¬
ствительно ли несчастный Верещагин был так много вино¬
вен, как сказано в афише? Образование его послужило ему в
пагубу. По изустным преданиям известно, что Верещагин,
сидев в кондитерской на Никольской (тогда называли ее
конфетной лавкой), прочел французские газеты, в которых
было напечатано это хвастливое намерение Наполеона. Не¬
осторожный юноша начал пересказывать вслух содержание
газеты. В тогдашнее смутное время везде находилось у пра¬
вительства много шпионов, и таким образом это дело дошло
до главнокомандующего. Обстоятельства требовали опро¬
вержения подобных слухов, чтоб не испугать народ, чтоб не
выказать могущества Наполеона, и потому Верещагин был
арестован, как изменник отечества, и над ним началось фор¬
мальное следствие, равно как и над Мешковым104.
10 июля получено было в Москве воззвание государя к
Первопрестольной столице своей, и в этот же день получено
было известие о том, что государь сам, вслед за воззванием
своим, осчастливит Москву прибытием в нее. „И я стану по¬
среди вас44, — сказал он. Тогда тотчас были забыты все
предстоящие опасности, все работы и заботы оставлены,
лавки запирались, граждане говорили: „Пойдем, сперва по¬
молимся за батюшку-царя, а после встретим его за заставой44.
Еще с ранней зари, 11 июля, толпы народные двинулись
к Дорогомиловской заставе, на Смоленскую дорогу; внутри
Москвы священники, в полном облачении, с крестами в ру¬
ках, стояли, каждый у своей приходской церкви, по той до¬
роге, где надлежало проезжать государю. Успенский собор
наполнен был духовными и гражданскими сановниками.
Граф Ростопчин со своей свитой также отправился встречать
государя.
На Поклонной горе (около 4 верст от Москвы), откуда
наша Белокаменная является взорам путешественников ве¬
ликолепной панорамой, во всем блеске своих золотых цер¬
ковных маковок, толпилось уже много народа, около быв¬
шей тогда там дубовой рощи. Иные отдыхали под тенью де¬
Часть вторая
71
ревьев, другие в нетерпении расхаживали взад и вперед по
большой дороге, ожидая государя. Вдруг пронеслась весть,
что московские обыватели уговорились меж собой выпрячь
у заставы лошадей из коляски государя и нести ее на плечах
своих прямо в Кремль. „Мы не допустим, мы впереди44, —
восклицали отдыхавшие на Поклонной горе и быстро двину¬
лись вперед, с криком „Ура!44 Шапки их тучами летели
вверх, воздух оглашался радостными криками.
Между тем начинало уже смеркаться, и на 13-й версте
от Москвы узнали они от проезжих, что государь остановил¬
ся отдыхать в селе Перхушкове и приедет в Москву на дру¬
гой день утром. Опечаленный этим известием, народ стал
расходиться, в ожидании грядущего утра.
Наступила ночь, Москва опочила. Но крестьяне деревни
Филей и села Покровского105 (в 3 верстах от заставы) не хо¬
тели успокоиться до тех пор, пока не увидят государя; вме¬
сте с тем, желая встретить его, по коренному русскому обы¬
чаю, с хлебом и солью, они отправили в Перхушково конных
гонцов, узнать, когда он отправится в путь. Гонцы, исполнив
свое дело, быстро прискакали назад и уведомили поселян,
что государь уже выехал. По обычной своей скромности, он
хотел уклониться от торжественной встречи москвитян и
въехать в Кремль, не быв никем видимым .
В самую полночь государь прибыл на Поклонную гору.
Священник села Покровского, Григорий Гаврилов, ожидал
уже его там, в облачении, держа на серебряном блюде крест,
а маститый старец, дьякон, стоял с горящей свечой, трепет¬
ный блеск которой в темную безлунную ночь эффектно оза¬
рял благоговейную картину. Государь ехал шибко, в откры¬
той коляске; но вдруг, увидев священную встречу, приказал
остановиться и, вышед из экипажа, с глубоким вздохом при¬
ложился к Распятию...
12 июля, при первом мерцании зари, народ, узнавший
уже о прибытии царя в Москву, начал стекаться на Красную
площадь. День был блистательно хорош. Волны народа все
прибывали да прибывали и затопили собой Кремль; всякому
* Принадлежавшие г-дам Нарышкиным.
** Глинка С.Н. Записки о 1812 г.106
72
Москва в 1812 году
хотелось увидеть, когда государь появится из своего дворца
на Красное крыльцо. Пробило девять часов на Спасской
башне, и на Ивановской колокольне торжественно загудел
колокол, наконец показался Александр, со своей сияющей
кроткой улыбкой, и вдруг раздался оглушительный звон ко¬
локолов и слившиеся с ним восторженные восклицания на¬
рода, вылетавшие из тысячи грудей: „Батюшка царь, отец
наш, дай насмотреться на себя, веди нас всюду, дай умереть
за себя!44 — слышалось со всех сторон.
Началось шествие государя в Успенский собор. Народ
стеснил его; чиновники стали раздвигать ряды их, но госу¬
дарь сказал своим кротким голосом: „Не троньте, не троньте
их, я пройду44; но шествие его от тесноты народа было оста¬
навливаемо на каждом шагу. При входе в собор его встретил
преосв. Августин с крестом в руках. В этот день должно бы¬
ло совершиться благодарственное молебствие о замирении с
турками; сам государь был благовестником мира. Преосв.
Августин приветствовал царя следующей прекрасной речью:
„Еще курятся фимиамы на алтарях сих, еще пламенеют
огни благодарственных молений за те достославные победы,
которыми Всевышний увенчал оружие твое. И се, наконец,
гордый оттоман преклонил перед тобой побежденную главу;
на юге, покрытом тучей браней, воссиял свет благословен¬
ного мира. Столица сия, подъяв чело свое, покрытое седина¬
ми, восхищается, взирая на распространение пределов Рос¬
сии; изумляется, внемля громам славы твоей. Россия готова
воспеть хвалебную песнь Господу сил и тебе, Христу Гос¬
подню.
Но се, на западе восшумели бури, — и Ты, яко исполин,
исходишь на путь бессмертных подвигов и славы. От края
небесе исход Твой, и сретение Твое до края небесе. Там,
среди мощных и храбрых ополчений своих, Ты метешь пе¬
руны на дерзкого врага, здесь воспламеняешь души наша
любовью к Тебе и отечеству. Там двигаешь громы на пора¬
жение злобы; здесь возбуждаешь и движешь сердца наши на
защищение возлюбленной тебе России. Там казнишь, здесь
покоишь; там мертвишь, здесь оживляешь.
Часть вторая
73
Государь! оружием ты победил тысящи, а благостью
тмы. Наша благодарность, наша любовь к тебе не имеют
пределов; но твоя отеческая к нам любовь превосходит все
чувствия нашего к Тебе усердия и признательности, Ты и
над нами победитель, ты торжествуешь и над своими.
Царю! Господь с тобою: Он гласом твоим, повелит бу¬
ри, и станешь в тишину, и умолкнут волны воды потопные.
С нами Бог! Разумейте, языцы, и покоряйтеся, яко с нами
Бог!..“107
И Августин, и царь прослезились; высокие и бла¬
гоговейные чувства сообщились народу. Александр вступил
в храм, и певчие громко, стройно запели: „Да воскреснет Бог
и расточается врази Его!“ При возглашении многолетия раз¬
далась пушечная пальба. Тогда праздновали благотворный
мир, среди ужасов грозной брани . После молебствия госу¬
дарь прикладывался к святым иконам и мощам.
Во время обеда государя во дворце народ толпился на
Красном крыльце; государь, кушая, с ласковой улыбкой
смотрел в окно на своих подданных. П.С.Валуев, пригла¬
шенный к столу государя, сказал: „Отец семейства вкушает
хлеб-соль среди своей семьи“.
14 июля митрополит Московский Платон, посылая к го¬
сударю образ преп. Сергия, писал к нему :
„Первопрестольный град Москва, новый Иерусалим,
приемлет Христа своего, яко мать, в объятия усердных сы¬
нов своих, и, сквозь возникающую мглу, провидя блиста¬
тельную славу своей державы, поет в восторге: осанна, бла¬
гословен грядый! Пусть дерзкий и наглый Голиаф от преде-
В Петербурге празднование мира с турками происходило 14 июля. Оно
возвещено было при восхождении солнца 21 выстрелом с Петропавлов¬
ской крепости. Потом царская фамилия, с знатными особами обоего пола,
прибыла в Казанский собор, где митрополит Амвросий совершил литур¬
гию; а при окончании ее управлявший Военным министерством кн. Гор¬
чаков читал объявление о заключенном мире. Потом целым собором при¬
несено было Богу благодарственное молебствие с коленопреклонением.
При пении: „Тебя Бога хвалим“ производилась пушечная пальба. В этот
день в Таврическом дворце был парадный обед, на который приглашены
были все придворные и почетные чины военные и гражданские. Вечером
весь город был иллюминован.
Митрополит Платон был тогда стар и немощен; он проживал то в Тро-
108
ицкой лавре, то, близ нее, в Вифании
74
Москва в 1812 году
лов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы;
но кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит вне¬
запно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ препо¬
добного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечест¬
ва, приносится В. Имп. Величеству. Болезную, что слабе¬
ющие силы мои препятствуют мне насладиться любезней¬
шим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам мо¬
литвы, да Всесильный возвеличит род правых и исполнит во
благих желание вашего Величества44.
Государь отвечал ему:
„Преосвященнейший Платон!
Я получил от вас письмо, и при нем образ преподобного
Сергия. Первое принял я с удовольствием, как от знаменито¬
го и мной так уважаемого пастыря церкви, второе с благого¬
вением. Образ святого поборника российских военных сил
велел я отдать составляющемуся для защиты отечества Мос¬
ковскому ополчению; да сохранит он его своим предстатель-
ством у престола Божия, и да продлит молитвами своими
украшенные честью и славой дни ваши44.
Преосв. Платон, вспоминая прежние годы, захотел
блеснуть еще раз своим красноречием в благодарственном
письме к государю. Он писал ему:
„Старец Симеон имел в жизни блаженнейший удел:
приять на руце своя Предвечного Младенца109, и из глубины
восхищенной души воспел священный гимн Владыке мира.
Я, недостойный, удостоен ответа августейшей особы вашей,
в восторге лобызаю высокомонаршую десницу; ношу бремя
скучной старости, но как бы юнею в сладостных чувствиях,
благоговея к любезнейшему имени — Александр. Государь!
Вы, по духу христианского благочестия, благословили ново
вооружаемых героев принесенной вам от меня иконой чудо¬
творца Сергия. Много может молитва праведного споспеше-
ствуема. Покусится алчный враг простерт за Днепр злобное
оружие, и этот фараон погрязнет здесь с полчищем своим,
яко в Черном море. Он пришел к берегам Двины и Днепра
провести третью новую реку — страшно выговорить! — ре¬
ку крови человеческой. О, каждая капля крови воззовет от
земли к небу. Крови брата твоего взыщу от руки твоея.
Часть вторая
75
Франция познает в Боге Господа отмщений, а Россия вос¬
чувствует, исповедует, воспоет к нему: Авва — Отче! Царю
небесный! Ты изведения, яко свет, правду монарха, и судьбу
России, яко полудне44 .
День 15 июля так же достопамятен для Москвы, как и
12 июля; в этот день возвещено было дворянству и купече¬
ству собраться в Слободской дворец 110, в 9 часов утра, по¬
сле молебствия в придворной церкви, в две залы: в дворян¬
ской зале собрание открыл государственный секретарь,
А.С.Шишков, чтением высочайшего манифеста (от 6 июля),
об объявлении войны России с Францией (т.е. почти со всей
Европой). По обеим сторонам стола, покрытого зеленым
сукном, сидело более семидесяти вельмож в разноцветных
лентах на груди, кроме других дворян; там, между прочими
разговорами, некто спросил: „Сколько у нас войска и где
оно?44 — Генерал Апраксин отвечал: „Об этом никто не зна¬
ет, оно движется в разных направлениях, теперь не время
рассуждать, надо действовать44. — Да, теперь война необъ¬
ятная, она изрывает могилы городам и народам, — раздались
голоса, — она требует небывалой доселе меры; от Немана до
Москвы нет ни природной, ни искусственной обороны. Мо¬
сква привыкла страдать за Россию44. Граф Ростопчин, войдя
в собрание, сказал: „Господа! наш государь предоставил со¬
ставить ополчение44. Дворянство единодушно и единогласно
вызвалось дать по одному человеку с каждых десяти душ
своих крестьян со всеми потребными припасами, многие и
сами изъявили желание встать в ряды ополченцев. „Все по¬
головно пойдем!44 — раздались голоса. Когда доложили об
этом государю, он тотчас же почтил собрание своим присут¬
ствием и в выразительных словах изъявил верноподданным
свое благоволение. „Никогда я не сомневался в усердии дво¬
рянства, но рвение его превзошло мои ожидания44, — сказал
Письма государя к митрополиту Платону находятся в Вифании, в быв¬
шей келье его.
Где ныне ремесленное заведение, этот дворец куплен имп. Павлом у гр.
Безбородко: во время коронации его там были большие праздники. В
1812 г. имп. Александр получил в этом дворце ключи от взятой у турок
крепости Браилова.
76
Москва в 1812 году
он с чувством. Граф Ростопчин, показывая на купеческую
залу, произнес: „Оттуда польются миллионы, а наше дело не
щадить себя44. После государь посетил купеческую залу.
Градской голова А.А.Куманин1П, принимая государя, вос¬
кликнул: „Мы все готовы жертвовать тебе жизнью и имуще¬
ством!44 Открыли подписку на пожертвование для военных
действий; все стремительно бросились к подписному листу,
чуть-чуть не вырывали друг у друга пера, каждый скорее
хотел внести туда цифру жертвуемой им суммы. Ожили Ми¬
нины и Пожарские, доблесть их отразилась в их потомках!..
Кто видел, тот никогда не забудет того светлого взора, кото¬
рым монарх, казалось, благословил народ свой на славное
начало великого дела. В то же время избран был начальни¬
ком Московского ополчения князь Кутузов.
После того учредились два комитета: один для приема
ополченцев, другой для пожертвований . Имена жертвовате¬
лей не должны быть забыты в потомстве, воскресим память
их. Из купечества: городской голова Куманин пожертвовал
50 тыс. руб., Григ. Абр. Кирьяков 50 тыс. руб., Алексеев 50,
Мазурин 25, Лухманов 25, Корзинкин 25, Пантелеев 25, Жи¬
вов 25, П. И. Кожевни ков 40, Савельев 25, Титов 20, г-жа Бе¬
кетова 60, Ярцев 25, Козлов 15, Зосима 15, Лепехин 10, Кра¬
сильников 10, Дубровина 15, купчиха Бородина 10, Шевал-
дышев 5 и проч., и проч. Из дворян, кроме выставки опол¬
ченцев, жертвовали значительными суммами: князь
С.М.Голицын, князь Н.Б.Юсупов и графиня А.А.Орлова.
Монастыри, в том числе и Троицкая лавра, по распоряжению
митроп. Платона, пожертвовали 10 тыс. руб., кроме других
ценных серебряных слитков; священнослужители, церков¬
ные причетники, чиновники, артисты театра, — одним сло¬
вом, все классы народа, даже самые бедные, несли туда свои
лепты. Купец Рахманинов жертвовал сукном для ополчен¬
цев, а портной Гетман даром шил им одежду. ** Комитеты учреждены были на Тверской, в казенном доме главнокоман¬
дующего112: он куплен у гр. З.Г.Чернышева. Ратнический комитет вскоре
подчинен был Петербургскому комитету, составленному под председа¬
тельством гр. Аракчеева. Гр. Ростопчину это не понравилось. Пожертво¬
ваний из векселей и заемных писем там не принимали (Моек, ведомости.
1812).
Часть вторая
77
Московское дворянство выставило 80 тыс. ратников*,
вот какой был костюм их: штаб- и обер-офицеры имели об¬
щие армейские мундиры, конные и пешие егеря и казаки —
одеты были в русские серые кафтаны из толстого сукна и
такие же шаровары; рубашки на них были с косым воротом,
на шее платки, на голове суконные фуражки, сапоги смаз¬
ные, сверх шаровар; кафтаны широкие, чтоб можно было
надеть под них полушубки, длина их по колено, кушак имел
кто какой хотел; фуражки, удобные и для холодного време¬
ни, чтоб можно было подвязывать их сверх ушей под боро¬
дой, ранцы кожаные или телячьи, просторные, для того, чтоб
можно было уложить в них сухарей на трое суток. Сотенные
начальники ратников получали жалованья по 30 руб. в ме¬
сяц, прочие офицеры по 20. В то время это были почтенные
денежные цифры.
Ополченцев называли жертвенниками, т.е. пожертво¬
ванными отечеству; с блестящими крестами на шапках, с
ружьями и пиками начали они мелькать по улицам, везде их
встречали ласково и принимали радушно. Многие охотно
шли в ратники: чиновники, университетские студенты , се¬
минаристы и всякого прочего звания. Первым ополченцем, в
полной форме, явился тогда к графу Ростопчину С.Н.Глинка,
а после него К.Ф.Калайдович (историки и литераторы). Пол¬
ковник Караулов избран был начальником штаба дружин
ополчения, состоявшего под начальством ген.-лейт. Чичери¬
на. Для большего усиления составлявшегося временного
ополчения отставной гвардии ротмистр П.И.Салтыков, обер-
прокурор Сената граф М.А.Дмитриев-Мамонов, камергер
Н.Н.Демидов и камер-юнкер князь Н.С.Гагарин, движимые
любовью к отечеству, приняли на свой счет вооружить че¬
тыре полка: гусарский, казацкий, егерский и пехотный. ** Тверское и новгородское дворянство составляли свои ополчения в одно
время с московским; прочие губернии также откликнулись на голос отече¬
ства.
Студентов в Московском университете значилось тогда, по отчету
Правления университета, 215 человек. В то время нарочно поспешили
кончить их экзамены и сделать им выпуск.
78
Москва в 1812 году
Во всех губерниях, городах и селах начались деятель¬
ные вооружения. По справедливости сказано о русском дво¬
рянстве (в маниф. 1814 г. авг. 30): „Верная и крепкая ограда
престола есть ум и душа народа!“ Благословляемый своими
подданными, в конце июля государь отправился в Петер¬
бург; перед отъездом своим он пожаловал Августину, за
труды и рвение к пользе отечества, орден Св. Александра
Невского, а графу Ростопчину вензелевое имя свое на эполе¬
ты, сказав: „Теперь я буду у тебя на плечах44.
Государь прибыл в Петербург ночью, на 22 июля, в день
тезоименитства113 своей родительницы, императрицы Марии
Феодоровны. Долго не был он в этой столице, по случаю от¬
крытия на западе России военных действий. И там приняли
его восторженно, вечером весь город был иллюминован.
Между тем, еще в отсутствие его, в исполнение манифеста
(от 6 июля) все сословия С.-Петербургской губернии изъя¬
вили усердную готовность соответствовать монаршему на¬
значению, вследствие чего 17-го числа помянутого месяца в
Казанском соборе было большое собрание духовенства, на¬
чальства, дворянства и прочего народа. Перед началом ли¬
тургии прочтен был манифест, и вслед за тем совершено бы¬
ло всем Собором молебствие с коленопреклонением. По
окончании литургии, преосв. Амвросий произнес к предсто¬
явшим воззвание от Св. Синода к поднятию оружия; оно от¬
носилось и ко всей России.
Для любопытных и любознательных читателей помеща¬
ем это воззвание; оно сильно, выразительно, знаменательно
и небезынтересно в историческом отношении.
„Божией милостью, Святейший Правительствующий
Всероссийский Синод. По благодати, дару и власти, данным
нам от Бога и Господа нашего Иисуса Христа, его великим и
сильным именем взываем ко всем благоверным чадам Рос¬
сийские Церкви. — С того времени, как ослепленный мечтой
вольности, народ французский ниспровергнул престол еди¬
нодержавия и алтари Христианские, мстящая рука Господа
видимым образом отяготела сперва над ним, а потом, через
него и вместе с ним, над теми народами, которые наиболее
отступлению его последовали. За ужасами безначалия еле-
Часть вторая
79
довали ужасы угнетения. Одна брань рождала другую, и са¬
мый мир не приносил покоя; Богом спасаемая церковь и
Держава Российская доселе была по большей части состра¬
дающей зрительницей чуждых бедствий, как бы для того,
чтоб тем более утвердилась во упование на Промысл, и тем с
большим благодушием приготовилась сретить годину иску¬
шения. Ныне сия година искушения касается нас, Россияне!
Властолюбивый, ненасытимый, не хранящий клятв, не ува¬
жающий алтарей враг, дыша столько же ядовитой лестью,
сколько лютой злобой, покушается на нашу свободу, угро¬
жает домам нашим и на благолепие храмов Божиих еще из¬
далеча простирает хищную руку. Сего ради взываем к вам,
чада Церкви и отечества! приимите оружие и щит, да сохра¬
ните верность и охраните веру отцев наших. Принесите с
благодарением отечеству те блага, которыми вы ему обяза¬
ны. Не щадите временного живота вашего для покоя церкви,
пекущейся о вашем вечном животе и покое. Помяните дни
древнего Израиля и лета предков ваших, которые, именем
Божиим, с дерзновением повергались в опасности и выходи¬
ли из них со славой. Взываем к вам, мужи именитые, стя¬
жавшие власть или право на особенное внимание своих со¬
отечественников, предшествуйте примером вашего мужест¬
ва и благородной ревности тем, которых очи обращены на
вас. Да выдвинет на вас Господь новых Навинов, одолева¬
ющих наглость Амалика, новых судей, спасающих Израиля,
новых Маккавеев114, огорчающих цари многи и возвеселя¬
ющих Иакова в делах своих. Наипаче же взываем к вам, пас¬
тыри и служители алтаря! Яко же Моисей, во весь день бра¬
ни с Амаликом, не восхотел опустить рук, воздеянных к Бо¬
гу, утвердите и вы руки ваша к молитве дотоле, доколе не
оскудеют мышцы борющихся с вами. Внушайте сынам силы
упования на Господа сил. Вооружайте словом истины про¬
стые души, открытые нападениям коварства. Всех научайте
словом и делом, не дорожите никакой собственностью, кро¬
ме Веры и отечества. И если кто из сынов Левитских115, еще
не определившихся к служению, возревнует ревностью к
брани, — благословляется на сей подвиг от самые церкви.
Всем же и каждому, от имени Господа нашего, заповедуем и
80
Москва в 1812 году
всех умоляем, блюстися всякого неблагочестия, своеволия и
буиих шатаний, перед очами нашими привлекавших гнев
Божий на языки, пребывать в послушании законной от Бога
поставленной власти, соблюдать бескорыстие, братолюбие,
единодушие и тем оправдать желания и чаяния взывающего
к нам, верноподданным своим, Богом помазанного Импера¬
тора Александра. Церковь, уверенная в неправедных и не
Христолюбивых намерениях врага, не престанет от всея кро¬
тости своея вопиять к Господу о венцах победных для доб¬
лестных подвижников и о благах нетленных для тех, кото¬
рые душу свою положат за братию свою. Да будет, как было
всегда, и утверждением и воинственным знамением Россиян,
сие пророческое слово: О Боге спасение и слава“ .
После этого дворяне, движимые любовью к отечеству,
большой толпой поспешили в дом князя Безбородко, где
гражданский губернатор Бакунин прочитал манифест, а дво¬
рянский предводитель Жеребцов произнес речь, в которой
сказал: „Глас Бога и всеавгустейшего монарха призывает нас
к единодушному и общему ополчению против врага. Мы,
братия, чада общего семейства, соединимся все со крестом в
сердце и с оружием в руках, вручим себя Богу и Царю на¬
шему! Спасем отечество или, умирая, сохраним честь Росса,
верноподданного Александру Г\
И здесь избран был главным начальником ополчения
князь Кутузов. Помещение для заседаний комитета ополче¬
ния избрано было против Новой Голландии116, в доме барона
Раля. В Петербурге, так как и в Москве, дворянство опреде¬
лило дать с каждых десяти душ своих крестьян по одному
ратнику; кроме того, вооружены были из охотников два пол¬
ка: 1-й — Смертоносный, 2-й — Александровский. Ратники
имели на шапках крест из медной латуни, с вензелевым изо¬
бражением государя и с надписью: „За Веру и Царя“. Наде¬
вая на себя шапки, они прикладывались ко кресту. И здесь
начались значительные пожертвования: от комиссии духов¬
ных училищ дано было 750 тыс., от преосв. Амвросия и
Александро-Невской лавры 25 тыс., от монастырей, соборов
* Наполеон читал это воззвание в переводе на французском языке. ,Алек¬
сандр старается возбудить дикое изуверство москвичей44, — сказал он.
Часть вторая
81
и церквей 29 тыс., от с.-петербургского купечества 2 млн.
Скоро общей суммы скопилось до 4 млн. Все взволновались,
бросались к оружию, на улицах, в кофейнях, в семейном
кругу — везде говорили о войне; умолкли ссоры, любовь к
отечеству примирила всех. Народ начал толпиться на ули¬
цах, ожидая курьеров из армии и от Московской заставы. В
ополчение шли охотно: чиновники из департаментов мини¬
стерских , воспитанники академий и прочих казенных заве¬
дений, колонисты, ямщики, одним словом, все сословия лю¬
дей свободного состояния. Тогда недоброжелательно смот¬
рели на тех, кто был не в военном мундире. Одним из глав¬
ных предводителей ополчения был сенатор Бибиков, сын
того Бибикова, который был учредителем народного опол¬
чения, составленного казанским дворянством против Пуга¬
чева (поэтому имп. Екатерина II, в знак своей признательно¬
сти к тамошнему дворянству, изъявила желание быть казан¬
ской помещицей)117. 7 августа объявлено было, что мир с
Англией восстановлен и все порты наши для англичан от¬
крыты. 31 августа все генералы и офицеры новосоставленно-
го ополчения прибыли в комитет, для прибытия знамени,
дарованного ополчению; оно состояло из белого полотна, на
котором, посередине, изображен был восьмиконечный крест
с надписью: „Сим победиши“, а по углам вензелевые изо¬
бражения государя в лавровых венках, под коронами. Тогда
закипела изумительная деятельность и быстрота во всем, в
действиях, в словах и в поступках. В продолжение только
пяти дней ополчение обучено было всем военным экзерци-
циям, выключая церемониального марша; даже по ночам
ратники не сходили с Измайловского плац-парада118. Когда в
Петербурге распространилась весть о Бородинской битве,
про которую говорили, что она остановила напор французов
на Москву, то думали, что ополчение уже распустят; многие
новобранцы искренне сожалели о том, что им не удастся
подраться с врагами; между тем граф Витгенштейн просил
себе вспомогательных дружин, и в Петербурге занялись ус¬
корением удовлетворения его просьбы.
* Им сохранили жалованье их и оставили за ними места их, до возвраще¬
ния из похода.
82
Москва в 1812 году
В воскресенье, 1 сентября, происходило торжественное
освящение хоругви, в присутствии государя и цесаревича
Константина Павловича; все ополчение собрано было рано
поутру на Петровской площади119, вокруг Исаакиевского
собора. Государь объехал верхом все ряды воинов, в сопро¬
вождении многих генералов, и приветствовал новых защит¬
ников отечества. Преосв. Амвросий освятил знамя, потом
пятнадцать дружин ополчения проходили церемониальным
маршем мимо государя; он с удовольствием заметил, что
отряды их шли стройно, с веселым и добрым видом. В изъ¬
явление благоволения своего к ним, он пожаловал им по
рублю на каждого воина . Утро тогда было прекрасное,
солнце сияло в полном блеске на чистом небе; но вдруг, по
окончании молебствия, когда митрополит начал кропить св.
водой стоявших в строю воинов, появилось на небе тонкое и
светлое облако, прыснул дождь и мельчайшими брызгами
оросил броненосцев, потом облачко исчезло и лучи солнеч¬
ные опять ярко заискрились на оружии ратников. Народ,
стоявший сплошной стеной вокруг ополченцев, почел это
воздушное окропление за благодать Божию и утвердился
еще более в надежде на помощь Его . По вере вашей будет
вам, Вся возможна верующему. Государь сам командовал
войсками; при выходе их из города они двинулись с музы¬
кой и с барабанным боем; все посылали им благословение
свое и усердно молились за них. Их повел на брань Бибиков,
начальник 1-го отряда. Преосв. Амвросий, благословляя их
иконой Спаса, произнес: „Христиане Воины! Соотечествен¬
ники ваши, московские ополченцы, уже вступили на поле
брани; в залог сего обетования вручаю вам Св. икону Госпо-
да Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, и ею благословляю
вас, во имя Отца и Сына и Св. Духа“. Бибиков принял эту
икону.
5 сентября собрался на Семеновский плац 2-й отряд
ополчения. Государь прибыл туда с английским посланни-
* Сев. почта. 1812.
Петербургский комендант Башутский получил высочайшее благоволе¬
ние за сказанное обучение новобранцев (Записки барона Штейнгеля о
Петербургском ополчении) “ . Барон был правителем канцелярии у графа
Тормасова.
Часть вторая
83
ком, лордом Коткартом; церемония отправления их проис¬
ходила такая же. Государь скомандовал отряду построиться
в колонны и на молитву; когда священнослужитель провоз¬
гласил: „Паки и паки преклонит колена44, государь, духовен¬
ство, ополченцы и весь народ преклонили их. Картина была
величественная и поразительная. Многие заметили, что го¬
сударь был во время молебствия в печальном расположении
духа и в глазах его блистали слезы: он только что узнал пе¬
ред этим о занятии Москвы неприятелем. Для прочих это
было еще тайной. Этот отряд благословлен был иконой Св.
Александра Невского; ее принял начальник 2-го отряда,
И.М.Бегичев. Марш обоих отрядов ополчения направлен
был к Московской заставе, в сопровождении множества на¬
рода и плачущих родственников ополченцев; они останови¬
лись за 8 верст от Петербурга, у Руки121, где им купец Зло¬
бин приготовил по чарке водки и сытную закуску. Ополчен¬
цы шли весело, пели песни и думали только о том, как бы им
поскорей встретиться с неприятелем; они даже во время
дневки обучались военным приемам. Слезные проводы род¬
ственников их продолжались до конца Петербургского уез¬
да; „Да подите прочь! — говорили некоторые ратники своим
женам, — не смущайте нас44.
Граф П.Хр.Витгенштейн был до того времени малоиз¬
вестен; ополчение назначалось ему в подкрепление отдель¬
ного его корпуса. Государь дозволил ему действовать само-
стоятельно. Победа его над неприятелями, при Клястицах " ,
спасла Петербург, эта победа была для нас чувствительна
тем, что здесь пал известный генерал Кульнев, шеф Грод¬
ненского гусарского полка; пушечное ядро оторвало ему обе
ноги; перед смертью он сорвал с себя Георгиевский крест и
отбросил его далеко, чтобы он не достался неприятелю. В
Петербурге праздновали эту победу (25 сент.) молебствием и
пушечными выстрелами, Витгенштейна назвали спасителем
Петербурга и защитником Пскова. Петербургское купечест¬
во поднесло ему 150 тыс. руб., а псковитяне прислали ему
богатую икону Св. Гавриила Псковского, с изображением на
ней меча его, на клинке которого была начертана латинская
84 Москва в 1812 году
надпись: Honorem meam nemini dabo (Чести моей никому не
отдам).
А в Петербурге, перед этим временем, в чаянии нашест¬
вия на него французов, сделано было уже от правительства
распоряжение для вывоза из него государственных драго¬
ценностей и редкостей; также архивов, кадетских корпусов,
институтов и присутственных мест; все были напуганы, во
всех каналах стояли нанятые дорогой ценой суда, для поме¬
щения на них частных имуществ и для отплытия их в море
при первом известии о приближении неприятелей к Петер¬
бургу. Праздные люди рассеивали слухи, что неприятель¬
ские отряды направлены с одной стороны к Твери, а с дру¬
гой к Великим Лукам и к Риге; для прекращения этих слу¬
хов, по высочайшему повелению, (21 сент.) изданы были
успокоительные извещения.
Наши новобранцы скоро привыкли к военному быту; на
биваках пошла у них стукотня, треск и ломка, запылали ко¬
стры, повесили артельные котлы над кашеварным огнем; у
них появились даже плетеные шалаши, если ополчению
нужно было иметь долгую стоянку. Когда оно прибыло в
первый литовский город, Невиль, там его приняли
недоброжелательно, спрятали от него провизию и отказыва¬
ли даже ему в помещении; но лишь только из Литвы начали
вытеснять мало-помалу неприятелей — нашим воинам стали
доставаться прекрасные стоянки. Французы, собираясь там
на продолжительное пребывание, устроили себе спокойные,
даже роскошные землянки с рамами, с дверями, с мебелью,
даже с зеркалами; все это, разумеется, было награблено ими
в разных городах и местечках.
Наконец, ратники подошли уже близко к месту военных
действий; это было для них еще первоучен кой. Начальство
распорядилось перед сражением отслужить молебен; тотчас
поставили барабаны в пирамиды и на них водрузили икону
Св. Александра Невского. Благочинный123 при этом отряде,
свящ. Песоцкий, совершил богослужение; все молились го¬
рячо, усердно, может быть — в последний раз... После того
генерал Бегичев, обращаясь к ополченцам, сказал: „Ну, ре¬
бята, поздравляю вас, вот уже и неприятель близко, мы
Часть вторая
85
должны исполнить то, для чего нас послал сюда государь и
отечество. Это дело святое, ребята, надо приступить к нему с
чистой совестью, если кто сердит на кого, то примиритесь
братски, и меня простите, я, как начальник, может быть, ко¬
му из вас досадил44. — Он скинул свою шляпу и низко, низко
поклонился на все стороны. — „Бог тебя простит, мы тобой
довольны, прости и ты нас!44 — послышались в ответ ему
восклицания, в которых дрожали слезы. Тут начались обни¬
мания и целования между всеми.
Петербургское ополчение особенно отличилось перед
Полоцком и при местечке Чашниках124, оно, врезываясь в
неприятельские ряды, не слушалось отбоя. Французы, уви¬
дав ратников, воскликнули: „Откуда взялись эти пешие каза¬
ки?44 (cozaques a pieds). Витгенштейн действовал стреми¬
тельно, молодецки, как будто по приказу Екатерины II, дан¬
ному ею герою Задунайскому125: „Не спрашивать, силен ли
враг, но где он?44 Сначала новобранцы с ужасом смотрели на
поражающую картину войны, иные из них, слыша свист
пуль, приседали или отмахивались от них руками, как от
мух; но к чему не привыкают! Скоро стали они смотреть
равнодушнее на повалку своих товарищей, которые, на по¬
ходе, заряжая ружья, вдруг падали навзничь, держа еще в
губах недокусанные патроны126. В ином месте лежала ло¬
шадь с оторванной ногой и лизала кровь свою, в другом суе¬
тились лекаря и фельдшера, перемокшие от крови, даже тра¬
ва почернела от нее... Первые в Полоцк ворвались ополчен¬
цы (12 дружин); по случаю отнятия этого города от францу¬
зов сложена была тогда песня:
Витгенштейн — другой Суворов,
Полоцк — новый Измаил;
Из-за рвов и из окопов
Сен-Сир лыжи навострил .
Дальнейшая судьба этого отдельного отряда сливается
уже напоследок с судьбой главной нашей армии; теперь об¬
ратимся опять к ней.
* Французский маршал.
Записки барона Штейнгеля.
86
Москва в 1812 году
С приездом нового главнокомандующего в нашу армию
русские отступали уже не в унынии, а в надежде на скорую
битву; в это же время прибыл в армию другой современник
Суворова, Милорадович, с 15 тыс. новобранцев. По всему
войску пронеслась молва, что Кутузов выбирает выгодное
местоположение для битвы валовой. Для этого, как уже бы¬
ло сказано, представилось обширное Бородинское поле. Ге¬
нерал Коновницын, командуя арьергардом, выдержал натиск
целой французской армии и остановился под стенами Ко-
лоцкого монастыря127. Там осталось несколько старых мона¬
хов; денно и нощно служили они молебны и панихиды. От¬
ступление от Гжатска до Бородина было не что иное, как
продолжительное сражение, с небольшими роздыхами; у
стен Колоцкого монастыря оно было упорно, русские оспа¬
ривали себе место для занятия выгодной позиции, французы
медленно подвигались вперед, по трупам своих товарищей.
Здесь надлежало быть великой битве, к которой Наполеон
стремился на протяжении тысячи верст; до Москвы остава¬
лось уже недалеко. Бородино принадлежало тогда партизану
Давыдову “ ; он сжег свой дом, чтоб не оставить его непри¬
ятелю. Замечательно, что на равнине Бородинской струятся
четыре речки, называемые: Войня, Колоча (извивистая, кру¬
тобережная), Стонец, а под Семеновским, где французские
батареи изрыгали целый ад, течет речка Огник . Дошед до
этого места, французская армия вдруг распахнулась направо
и налево; представились необозримые движущиеся толпы,
кажется, поля гнулись под множеством конницы, леса на¬
полнились стрелками, пушки вытянулись из-за кустов. „Те¬
перь ни шагу назад!" — произнес Кутузов, остановясь при
Бородине. Французы, выступя на обширную равнину, радо¬
стно воскликнули, увидев в строю не отступающее русское
войско. Они надеялись, что теперь достигли до цели своих
желаний; узнав, что налево от них река называется Москвой,
восторг их умножился. „Москва, Москва! — раздались вос¬
клицания в рядах их. — Конец войне, победа и славный
мир!" „Мы назовем эту битву Московской", — сказал Напо¬
леон. Русские заслоняли собой Москву, они стояли на род-
* Впадающие в Москву-реку.
Часть вторая
87
ной земле, они устали отступать и охотно порывались на
врагов своих. Многие из них оглядывались на ту сторону,
где находилась Москва, и в них вливались новые силы; бит¬
вы ожидали они, как великого праздника. Говорят, что мно¬
гие наши солдаты отказались от винной порции в этот день,
их укрепляла и ободряла любовь к отечеству. Они принаря¬
дились, пригладились, переменили даже белье, как будто
готовились на пир. Князь Кутузов, осматривая ряды нашего
войска и приметя непоколебимое мужество, отразившееся на
лицах солдат, улыбаясь, сказал: „Французы переломают над
нами зубы". Говорят, что он присягнул перед иконой Смо¬
ленской Божией Матери, чтобы ни шагу не отступать с этого
места.
Накануне роковой битвы, с раннего утра, все пригото¬
вилось для нее; артиллерию развозили по местам, солдаты
острили штыки, белили портупеи, будто готовясь на парад¬
ный смотр; жизнь, готовая скоро остыть, кипела еще впол¬
не... Настал полдень; вдруг раздалось стройное, священное
пение стихиры „Заступница наша усердная", по всей армии
понесли чудотворную икону Смоленской Божией Матери;
русское войско, бывшее дотоле грозным, со смирением и
благоговением коленопреклонилось перед Нею. Зрелище
было трогательное и умилительное; сердца всех, усердно
молившихся, переполнились чудодейственной силой жела¬
ния — сподобиться славной смерти за дорогую родину.
Накануне битвы прибыло под Бородино Московское
ополчение, в числе 10 тыс. человек; их отвели к деревне Се¬
меновской, стоящей на высоте, близ оврага; им приказано
было разбирать избы, таскать бревна и помогать саперам
устраивать шанцы129.
Настала темная, непроглядная ночь; на биваках обоих
войск запылали бесчисленные огни, метавшие багряное за¬
рево свое на далекое пространство; пламя, отразившееся на
небе, как бы предзнаменовало пролитие крови на земле. Ча¬
совые расхаживали взад и вперед, всадники, проезжая с фу¬
ражом, раздавали сено и овес. Вокруг каждого костра стоя¬
ли, сидели и лежали отдельные кучки воинов; в иных местах
слышался стук от рубки дров, ломанье сараев и заборов,
88
Москва в 1812 году
треск от огней и гул от разговоров. Во французском лагере,
рассказывали наши пленные, раздавались разноязычные
песни, хохот, хлопанье пробок из бутылок и шумные вос¬
клицания. Некоторые из неприятелей резались даже в
штос130; с насмешкой смотрели они на благоговейную кар¬
тину молебствия русских, они называли это изуверством;
мечты о славе и победе заменяли им молитву. Спал ли кто в
эту ночь! — Многим готовился непробудимый сон. Перед
ранним утром настало вещее затишье, костры гасли... Палат¬
ка Наполеона раскинута была позади итальянской армии ;
беспрестанно посылал он узнавать: не уходят ли русские?
Настало роковое 26 августа, в которое должна была решить¬
ся участь Европы; в 5-м часу утра прискакал к Наполеону
курьер, посланный от маршала Нея, с известием, что русские
выстраиваются уже на месте, готовые к бою. „Лошадь мою,
лошадь! — воскликнул Наполеон. — Пойдем отворять Мос¬
ковские ворота!“ Окруженный своими маршалами, скоро
явился он на высоте (при с. Шевардине). Раннее утро было
холодно и пасмурно, сквозь нависший на землю туман чуть
видно было движение массы враждующих армий. Наполеон
увидел, что здесь собраны были все силы русских; он запел
вполголоса: „La victoire en chantant nous ouvre la barriere44
(победа с пением открывает нам путь). Наконец, в половине
шестого часа, вспыхнуло на востоке яркое солнце, знамено¬
вавшее начало прекрасного дня; ослепительно заиграло оно
на меди пушек и скользило лучами своими по смертоносной
стали штыков и ружей. Наполеон истощал все способы для
ободрения своего войска. „C’est le soleil d’Austerlitz (Это
аустерлицкое солнце!44) — громко воскликнул он; „Nousen
acceptons. I’Augure, sire (Приемлем предвещание, Ваше Ве¬
личество44, — отвечали ему солдаты). — После этого, перед
каждым полком его, читали следующее воззвание:
„Солдаты! наступает сражение, которого вы так давно
желали; неприятель, до сих пор уклонявшийся от сражения
бегством, наконец остановился и ожидает боя. Победа зави¬
сит от вас самих. Она нам необходима. Следствием ее будет
* За задней стеной Бородинского монастыря, от сада, виден ров, где Напо¬
леон обедал при звуках батарейного грома.
Часть вторая
89
всевозможное изобилие, хорошие зимние квартиры и скорое
возвращение в отечество; помните, что вы французы. Посту¬
пайте так, как вы поступали под Аустерлицем, под Фрид-
ландом, под Смоленском, под Витебском, — и позднейшее
потомство будет твердить о ваших подвигах, оказанных в
этот день. О вас будут говорить: он был в знаменитом сра¬
жении под стенами Москвы!“
„Да здравствует император! Мы взяли Вену, Берлин,
Мадрид, Рим и Неаполь — возьмем и Москву! “ — воскли¬
цали французы.
В этот день Наполеон был неузнаваем: то молчалив и
задумчив, то вспыльчив и говорлив; рука Провидения тяго¬
тела уже над ним... Раздался сигнальный трубный звук и пе¬
рекаты барабанного боя...
Князь Кутузов еще с ранней зари находился на возвы¬
шенном месте, в деревне Горках; обозревая оттуда всю ме¬
стность, он хладнокровно расставлял полки свои, он чувст¬
вовал важность битвы и говорил начальникам войск: „Сбе¬
регайте резервы, кто их сохранил, тот еще не побежден, на¬
ступать колоннами и быстро действовать штыками“. Наших
солдат поставили в боевой порядок, им прочитали краткое
воззвание главнокомандующего, самое важное и впечатли¬
тельное выражение было в нем: за налги Москва.
Все распоряжения были уже сделаны, все предусмотре¬
но и обдумано; никакому поэту и художнику не нашлось бы
безопасного места, откуда бы он мог наблюдать за картиной
этого сражения. Первое французское ядро упало на то место,
где Кутузов имел ночлег: это была повестка к битве. Войско
наше, в глубоком, но грозном безмолвии, двинулось против
врагов. Икона Смоленской Богоматери в кивоте стояла в се¬
редине армии, перед ней священники, в полном облачении,
совершали молебствие, раздавались отрадные напевы —
Взбранной Воеводе победительная.
Полки наши, проходя мимо иконы на смертный бой,
благоговейно крестились. Французы, со штыками наперевес
— перешли за реку Колочу, и вдруг раздался ужасный гром
из нескольких сот огнедышащих французских жерл; наши
отвечали тем же. Пошла страшная трескотня канонады, ка¬
90
Москва в 1812 году
залось, что громы воздушные уступали место свое громам
земным; войска сшиблись — и густые клубы дыма, сквозь
который прорывались снопы пламени, закутали их... Огнен¬
ные параболы гранат забороздили небо, понесся невидимый
ураган чугуна и свинца. Столкновение противников было
самое ожесточенное. Очевидцы рассказывают, что многие из
сражавшихся, побросав свое оружие, сцеплялись друг с дру¬
гом, раздирали друг другу рты, душили друг друга в тесных
объятиях и вместе падали мертвыми. Здесь бился Восток со
всем Западом, здесь бился Наполеон за всю свою будущ¬
ность... Артиллерия скакала по трупам, как по бревенчатой
мостовой, втискивая их в землю, упитанную кровью, и все
это происходило на пространстве одной квадратной версты.
Многие батальоны перемешались между собой так, что
нельзя было различить неприятелей от своих. Люди и лоша¬
ди, ужасно изуродованные, лежали в разных группах; ране¬
ные, покуда могли, брели к перевязкам, начальников несли
на плащах. Стойкость русских, хотя их было и менее чис¬
лом, нежели французов, остановила бешеные порывы вра¬
гов; пронзаемые штыками и поражаемые картечью, воины
до того сперлись, что, умирая, не имели места, где упасть на
землю; ядра сталкивались между собой и отскакивали назад,
некоторые попадали в дула сражающихся. Чугун и железо,
пережившие самое время, отказались служить мщению лю¬
дей, раскаленные пушки не могли выдерживать действия
пороха и лопались с треском, поражая заряжавших их ар¬
тиллеристов; ядра, с визгом ударяясь о землю, взбрасывали
вверх кусты и разрывали поля, как плугом; пороховые ящи¬
ки взлетали на воздух. Крики командиров и вопли отчаяния
на 10 разных языках смешивались с пальбой и барабанным
боем. С обеих сторон, более нежели из тысячи пушек, свер¬
кало пламя и гремел оглушительный гром, от которого дро¬
жала земля на несколько верст; ядра залетали далеко по¬
следними прыжками или катались на излете, батареи пере¬
ходили из рук в руки. Чудное и ужасное зрелище представи¬
лось тогда: над левым крылом нашей армии висело густое
облако от дыма огнестрельных орудий, смешавшись с пара¬
ми крови, оно совершенно затмило дневной свет, солнце по¬
Часть вторая
91
крылось кровавой пеленой, перед центром пылало Бородино
— облитое огнем, а правый фланг наш освещен был ярким
солнцем. Там в одно и то же время представлялись: день,
вечер и ночь! — Земля взмокла, напиталась кровью и почер¬
нела... Канонада с обеих сторон продолжалась до вечера, с
наступлением мрака она стала ослабевать прежде у непри¬
ятелей.
По окончании битвы и при наступлении вечера, прибав¬
ляют очевидцы, солнце, закатываясь в этот день за горизонт,
отбрасывало на землю самые багровые лучи, будто обмок-
нутые в лужах крови; луна, как лик покойника, тускло осве¬
тила на Бородинском поле более 100 тыс. трупов... Около
взорванных зарядных ящиков вокруг была выжжена земля, а
люди и лошади разбросаны, обгорелые... Обширное и вместе
тесное кладбище! Французы назвали эту битву битвой гене¬
ралов , по причине множества убитых высших чинов с обеих
сторон131; наши солдаты говорили тогда: „Такова была жар-
ня и побоище, что у самого черта тряслась борода, лес пел и
вода говорила, мы не сдвинулись со своего места ни на шаг,
где начали, там и покончили44. Присутствие духа и врожден¬
ная веселость не оставляли русских солдат, они гранаты на¬
зывали хлопушками, а картечь катышками. „Эх, брат, ногу-
то отстегнули у тебя,44 — сказал один раненый другому. —
„Так что ж такое, — отвечал безногий, поморщиваясь от бо¬
ли, — для меня же лучше, теперь только один сапог придет-
ся чистить44 . Бесспорно, что французов при Бородине было
больше, но русские не уступали им; трофеи с обеих сторон
были ровные, не взято ни одного русского знамени, ни одно¬
го французского орла.
Подобной битвы, со времени изобретения огнестрельно¬
го оружия, не было еще в Европе; как же не назвать ее гене¬
ральной, по множеству убитых на ней генералов с обеих
сторон. Про геройское самоотвержение нашего войска нече¬
го говорить, о нем, хотя безмолвно, но красноречиво выска¬
зывает памятник, эта каменная летопись, поставленный на
* Bataille de generaux.
**
Рассказ инвалида.
92
Москва в 1812 году
4! I ЛЛ
Бородинском поле Здесь в первый и в последний раз был
смертельно ранен князь Багратион; ему хотели отнять ногу.
„Оставьте, — сказал он, предчувствуя свою кончину, — эта
рана за Москву, Боже, спаси отечество!“ — Там пали: моло¬
дой герой Кутайсов, разорванный ядром, когда он, вместе с
Ермоловым, вел в штыки полк на батарею; Тучков (о нем
писали, что он действовал с полком своим, как на ученье; он
был убит в то самое время, когда воскликнул полку своему:
„Вперед!“) и многие другие; о них подробнее, как и о отли¬
чившихся героях на этой битве, говорит история на всех ев¬
ропейских языках. Нельзя пройти молчанием храбрость и
искусные распоряжения в этой битве Барклая де Толли: по¬
трясенный душевным недугом от того, что никто не оценил
его благоразумных действий во время командования им 1-й
армией, он искал смерти; он являлся в самых опасных мес¬
тах сражения, но не торопясь; очевидцы рассказывают, что
он хладнокровно останавливался под сыплей пуль, погладит
свой мундир, понюхает табаку и вдруг, дав своей лошади
шпоры, брызнет на врагов. Имена героев врезаны не на од¬
них холодных могильных плитах.
Кроме воинов, при Бородине явили знаки своего муже¬
ства и духовные особы, шедшие впереди своих полков с кре¬
стами, под сыплей пуль, под разрывами бомб и лопаньем
гранат. Известный бывший врач государя, Вилье, произво¬
дил спасительные действия свои под тучей летавших ядер,
он собственноручно сделал, во время этого сражения, более
двухсот операций. Но главный перевязочный пункт нахо¬
дился у ближней рощи, там стояло множество лазаретных
фур, толпа лекарей и фельдшеров, в белых фартуках, обрыз¬
ганных кровью, с засученными рукавами, вооруженные все¬
ми хирургическими инструментами, бинтами и перевязками,
суетились около раненых. Содрогательно было взглянуть на
наваленные кучи отнятых рук и ног...
На другой день после сражения солнце как будто отка¬
залось осветить поразительную картину смертного побоища,
тучи серыми клочьями носились по небосклону, посыпался
дождь и загудел сильный ветер. Наполеон, медленно, на бе-
* Там сожжено было 51 тыс. убитых воинов и 31 тыс. лошадиных трупов.
Часть вторая
93
лом, статном арабском коне своем, Евфрате (подаренном
ему персидским шахом), выехал осмотреть обширное поле
сражения, изрытое ядрами, на котором, в разных положени¬
ях, лежали трупы людей и лошадей. Там победитель кончал¬
ся на побежденном, живой погребался под мертвым, там
виднелись разломанные пороховые ящики, подбитые лафеты
и разные орудия, выпавшие из мертвых рук; силой картечи
расторженные перья из султанов носились по воздуху, свет¬
лые кирасы потеряли свой блеск, закопченные порохом или
обрызганные кровью раненые ползали по земле со стоном,
некоторые, из сострадания, добивали друг друга... Между
ними бродили истощенные голодом солдаты, отыскивая себе
пищи в ранцах убитых товарищей своих. Заметно было, что
вопли несчастных проникли до глубины души Наполеона;
он, приказав, по возможности, облегчить их участь, повер¬
нул лошадь свою в сторону .
Кутузов, на другой день после сражения, поручил Барк¬
лаю сделать сильный натиск на неприятелей. Барклай гото¬
вился уже к отчаянному подвигу, но вдруг получил записку
с приказанием отступить: с досады Барклай изорвал эту за¬
писку. Наполеона обвиняли некоторые из маршалов его за
то, что он не пустил в дело Старую гвардию свою и оттого
не мог одержать полной победы над русскими. Осматривая
русских пленных, Наполеон с изумлением спросил окру¬
жавших его: „Отчего это их так мало?“ — „Оттого, государь,
— отвечали ему, — что русские упрямы, не даются живы-
ми“. Эта битва для французов была победой только по име¬
ни, несмотря на то, что солдаты их были отборные, закален- ** „Записки“ Сегюра. Наполеон из походного ящика своего сыпал ордена
на сражающихся: заметив отличившихся в сражении, он восклицал: „Ско¬
рей мой ящик!“ „Между одним французом, — говорил он тогда, — лежат
четыре свиньи“, т.е. убитые иностранцы, союзники его. В этот роковой
день два курьера привезли ему разные известия: одно весьма неприятное,
из Испании, о том, что французы потеряли там сражение и брат его, Ио¬
сиф, бежал из Мадрида; другой вестник, из Парижа, привез ему письмо от
жены его, Марии Луизы, и портрет сына, который велел выставить он
перед своей палаткой; около нее стали собираться толпы, но Наполеон
вдруг приказал убрать портрет, сказав: „Рано еще ему показывать крова¬
вое поле битв“.
94
Москва в 1812 году
ные в бою воины, а у русских находились много рекрутов.
Унгерн133 говорит, что после того, подходя к Москве, неапо-
u 134 и
литанскии король , недовольный атакой конницы, которая
исполнена была не с должной быстротой, заметил это гене¬
ралу Нансути. Нансути отвечал ему: „Это происходило отто¬
го, что лошади мои не имеют патриотизма; наши солдаты
хорошо дерутся без хлеба, но лошади не исполняют своей
обязанности без овса“.
Что же выиграл Наполеон от этой битвы? Выгода Боро¬
динского сражения для французов была та, что после нее в
Париже продано было бюллетеней, содержавших в себе опи¬
сание этой битвы, около 100 тыс. экз. в один день.
Кутузов произведен был за это сражение в генерал-
фельдмаршалы, и, сверх того, он получил 100 тыс. руб. (а
супруга его, Екатерина Ильинишна, произведена была в
штате-дамы135 к императрице); прочие начальники также
получили щедрые награды .
Кутузов отступал, сражаясь на каждом шагу, не остав¬
ляя ни пушки, ни обоза неприятелям и прикрывая длинные
ряды телег с ранеными. Он сберегал свои войска и стройно
приближался к Москве; французы порывались к ней, ожидая
найти там конец тяжкой войне; Наполеон вполне был уве-
* *
рен, что под Москвой будет еще ожесточенное сражение .
Теперь опять обратимся к Москве, взглянем, что проис¬
ходило в ней в это грозное время.
Военные донесения главнокомандующего русской ар¬
мией успокаивали Москву. До Бородинской битвы в ней
продолжало все еще идти по-прежнему (выключая того, что
в то время был упадок ассигнаций)136; в барских домах
усердно танцевали экосезы, матрадуры и полонезы137; в ней ** Сев. почта. 1812.
Шамбре говорит, что после этого сражения французская армия пораже¬
на была остолбенением (Z’armee etait frappee de stupeur). Лас-Казас свиде¬
тельствует в своих записках, что Наполеон на острове Св. Елены отозвал¬
ся о Бородинской битве, что она была одной из тех, где выказано было
много военных дарований, а приобретено мало результатов.
Часть вторая
95
преобладал еще тон старой Франции, тон эмигрантов, псев¬
до- (ложных) графов и маркизов, выброшенных волнами ре¬
волюции к нам в Россию; известно, что из пленных, беглых
и отсталых иностранцев, барабанщиков и маркитантов, в
1812 г. многие поселились в России, разбогатели и некото¬
рые из них вышли в большие чины. В то время в Москве
русская речь подкрашивалась еще французскими фразами.
В Английском и Танцевальном клубах восклицали:
вист! бостон! лябет! Гулянья были наполнены народом,
многие дворяне, по случаю приезда государя в Москву, про¬
хаживались там в мундирах, а щеголи рисовались в серых
шляпах a la Sandrilion139, в пышных жабо с батистовыми
брыжами140, с хлыстиками или с витыми, из китового уса
тросточками, украшенными масонскими молоточками;
франты щеголяли во фраках василькового, кофейного или
бутылочного цвета, в узких панталонах горохового цвета141,
а сверх них в сапогах с кисточками. Дамы являлись туда в
платьях с высокой талией, с короткими рукавами и в длин¬
ных, по локоть, перчатках, в прическах a la Titus, в погрузи-
тельных шляпках и в башмаках a la Dupore142 (известный па¬
рижский танцовщик, который незадолго до этого времени
был в Москве и вскружил головы дамам всех наций). Мод¬
ные романы того времени: „Страстный Вертер44, „Geune
Troubadur44, „Матильда и Малек-Адель44 (из Крестовых похо¬
дов), „Бедная Лиза44 Карамзина, „Фоблаз и Жилблаз44, „Па¬
рижская дура44, „1001 дурачество44, мистерии Редклиф143,
чувствительные конфетные билетцы144, песни Нелединского-
Мелецкого145, арии из „Русалки44146, разные амурезные кар¬
тинки, изображенные на махальцах147 или на веерах и т.п.,
довершали кружение дамских головок. Набожные читали:
„Путь ко спасению44, „Угроз Световостоков44 и т.п. Из гос¬
тиных выбыли только лощеные, завитые и раздушенные чи¬
новники французского посольства, также исчезли таланте-
*
рейные лавочники из французских магазинов . Некоторые из
Иностранцы, особенно французы, уже около 70 лет до того времени
гнездились в России, более в столицах. Еще Посошков писал, что инопле¬
менники прорыли себе разные входы в Россию. Шпионы Наполеона, это
невидимое войско, распространяли слух, что Наполеон идет не воевать с
русскими, а несет им свободу.
96
Москва в 1812 году
дам, по общепринятому тогда обыкновению, и многие по
внушению доброго сердца щипали корпию149, кроили и ши¬
ли перевязки для раненых; в редкой комнате, даже из парад¬
ных, модная мебель желтой карельской березы не была зава¬
лена бинтами и засорена обрезками холста и полотна. Даже
маленькие дети занимались этим. А в девичьих и поготово150
кипела эта работа.
Неприятель был еще далеко, немногим приходило в го¬
лову, чтоб он дерзнул посягнуть на Москву.
Тверской бульвар, усаженный березками (еще при обер-
полицмейстере Каверине; других бульваров тогда не было),
Нескучный и Дворцовый сады посещались прилежно; мос¬
ковским жителям была большая потребность в свидании
друг с другом: там собирались кучки народа и менялись по¬
литическими новостями. Некоторые ударились в богомолье,
езжали в дальние монастыри, на что очень косо посматрива¬
ли простолюдины. „Ишь, ударил гром, и начали креститься44,
— говорили они. На народных гуляньях, у Новоспасского и
у Андроньева монастырей, устроены были красивые воен¬
ные палатки, вокруг которых гремела музыка, а внутри их
блестело разное оружие и военные доспехи, уставленные
пирамидами; там возвышались вазы с фруктами и находился
буфет с винами. Здесь вербовались охотники в военную
службу; новобранцев из простолюдинов принимали унтер-
офицерами и обмундировывали на казенный счет. Посреди¬
не палатки стоял стол, покрытый красным сукном, обшитом
золотым галуном с кистями, а на столе лежала книга в пун¬
цовом бархатном переплете, с гербом русской империи.
Охотники вписывали в эту книгу свои имена . Механик и
гимнастик Винстер, прибывший из Або с акустической ма¬
шиной, выставил ее на Тверской, в гостинице „Париж44; поя¬
вилась еще новая труппа вольтижеров, в театре играли более
русские пьесы: „Наталья боярская дочь44 С.Глинки, „Добрые
солдаты44, „Илья Богатырь44 (опера Кавоса), „Иван Сусанин44
(Шаховского). Сверх того, композитор Дехтерев написал
тогда первую русскую ораторию „Минин и Пожарский44151, в
Воспоминания очевидца о пребывании французов в Москве в 1812 го-
152
ду .
Часть вторая
97
которой звуками рассказывалось то, что чувствовало русское
сердце; музыка и театр, гимны, кантаты, куплеты, петые в
честь русских, служили патриотическим целям, увлекали
всех силой проникавшего в души русских настроения.
30 июля объявлено было от театра, в „Московских ве¬
домостях", представление комедии „Модная лавка",
И.А.Крылова, где живо изобразил он проделки французов
обоего пола; но вместо этой пьесы сыграна была опера:
„Старинные святки"153, в которой, как в панораме, представ¬
лено было старинное житье-бытье Москвы, русских бояр и
святочные игрища затворниц боярышень. Обмен пьес про¬
изошел, по случаю полученных известий об одержанных
Витгеншгейном победах над французами, при Кобрине154 и
при Клястицах. Утром в этот день, в Успенском соборе,
торжественно отслужен был благодарственный молебен, с
коленопреклонением, а вечером воспето было в театре, в
громком хоре певчих и оркестре музыки, с трубами и литав¬
рами, величание царю Александру; потом известная, знаме¬
нитая в то время певица Сандунова, прибавила: „Слава
храброму генералу Витгенштейну, поразившему силы вра¬
жеские! Слава храброму Кульневу, умершему за отечество!"
При общем, оглушительном рукоплескании Сандунова
должна была несколько раз повторить эти певучие изрече¬
ния.
В Петербурге, в это грозное время, с большим удоволь¬
ствием смотрели пьесы: „Пожарский"155 и „Димитрий Дон¬
ской"; когда в последней пьесе вестник, вбегая на сцену,
восклицал: „Россия спасена!" — театр стонал от избытка
душевных потрясений. Тогда особенно сочувствовали пьесе
Висковатого „Ополчение" и присоединенному к ней балету
Кавоса, под названием „Любовь к Отечеству"156. Для публи¬
ки приготовлен был сюрприз. Славный трагический восьми-
*
десятилетний артист, Иван Афанасьевич Дмитревский , два-
* Настоящая фамилия его была Нарыков; когда артистов Волкова157 (при
императрице Елизавете) привезли из Ярославля в Петербург, он играл
женскую роль Оснельды в пьесе „Хорев“ Сумарокова158, императрица
сама румянила его и прилаживала на голову его бриллиантовый убор. „Ты
похож на польского графа Дмитревского, — сказала она ему, — так и на-
зывайся“.
98
Москва в 1812 году
дцать лет уже перед тем временем оставивший сцену, кото¬
рой он был украшением, вдруг явился на ней перед публи¬
кой, в роли престарелого воина, возвещавшего славу Румян¬
цева и Суворова и жертвовавшего отечеству тремя медаля¬
ми, блиставшими на израненной груди инвалида; тут благо¬
словил он на брань и смерть внука своего (Самойлова), воз-
ложа трепещущую руку на голову юноши; Дмитревский не
по заданным словам, но по вдохновению души своей, произ¬
нес живую русскую речь, завидуя не летам юноши, но тому,
что он может служить и умереть за отечество... Публика
дошла до исступления, Дмитревский, откланиваясь ей, про¬
изнес сквозь слезы: „Другим ничем не мог я выразить своей
любви к дорогой родине моей, как, собрав слабые силы свои,
явиться пред вами44... Дмитревский рыдал, его без чувств
привезли домой; (на другой день утром он получил драго¬
ценный перстень от государя). В балете одно появление зна¬
мени, с надписью: „За отечество44, также доводило зрителей
до громкого, одушевленного восторга: кто плакал, кто кри¬
чал: „Браво, ура!44, кто рукоплескал, одни вскакивали с мест
своих, другие бросали на сцену кошельки с деньгами, крича:
„В пользу ополченцев, в пользу раненых!44 Эти представле¬
ния давали сряду несколько раз; многие после того спешили
в комитет записываться в ополчение.
В продолжение лета проходили через Москву отделе¬
ниями башкирские полки (отчасти и калмыки) на Смолен¬
скую дорогу, в действующую армию, в своих конусообраз¬
ных войлочных башлыках159, вооруженные стрелами, с кол¬
чанами за плечами. На больших площадях граф Ростопчин
делал им смотр, при стечении народа, и там производили
они свои военные эволюции. 14 августа в Москве, на Земля¬
ном валу, против Спасских казарм160, собралось Московское
ополчение, в числе 6 тыс. человек. Туда, вместе с начальни¬
ками Москвы, прибыл и преосв. Августин благословить кре¬
стоносцев на брань за отечество. Народу собралось на то ме¬
сто со всех концов Москвы. Преосвященный сам служил мо¬
лебен и совершил водосвятие. Ополчение стройными рядами
Часть вторая
99
проходило мимо архипастыря. Августин, окропляя их святой
водой, возглашал: „Господь сил с вами! Господь поборает по
вас!“ Эти слова одушевили наших крестоносцев, многие
прослезились, народ молился вместе с ними. Зрелище было
величественное и трогательное...
У ополчения не было еще знамен; преосвященный взял
из церкви Спаса, что в Спасской, хоругви161, одну с изобра¬
жением Успения Божией Матери и Николая Чудотворца, а
другую с изображением Воскресения Христова, и вручил их
ополчению. Долго на площади Спасских казарм теснились
отцы и матери, благословляя своих сынов на службу за оте¬
чество.
Между тем с 16 августа начались уже отправления ка¬
зенных вещей в Казань, в Нижний Новгород и во Владимир.
Для этого определено было до 15 тыс. повозок. Один только
Сенат не прекращал своих действий до 29 августа, также
Гражданская палата162. В это же время из Москвы выпрово¬
дили 2100 человек пожарной команды и 96 заливных труб на
Калужскую дорогу. Но Ростопчин успокаивал московских
жителей. Он, действуя в духе народном, подготовлял рус¬
ских к войне народной.
Первая афиша Ростопчина163, без подписи его, явилась
1 июля, с изображением вверху питейного дома, целоваль¬
ника и московского мещанина, Карнюшки Чихирина, кото¬
рый, быв в ратниках и выпив „лишний крючок на тычке“,
услышал, будто Бонапарт хочет идти в Москву, рассердился,
разругал скверными словами всех французов, вышел из пи¬
тейного дома и заговорил под орлом164 собравшемуся наро¬
ду:
„Как! К нам? милости просим, хоть на Святках, хоть на
Масленице, да и тут жгутами девки так припопонят, что спи¬
на вздуется горой. Полно демоном-то наряжаться: молитву
сотворим, так до петухов сгинешь! Сиди-ка дома да играй в
жмурки, либо в гулючки. Полно тебе фиглярить, ведь солда-
ты-то твои карлики да щегольки: ни тулупа, ни рукавиц, ни
малахая, ни онуч не наденут. Ну где им русское житье-бытье
вынесть? От капусты раздуются, от каши перелопаются, от
щей задохнутся, а которые на зиму-то останутся, так кре¬
100
Москва в 1812 году
щенские морозы поморят, будут у ворот замерзать, на дворе
околевать, в сенях зазябать, в избе задыхаться, на печи об¬
жигаться. Да что и говорить! Повадился кувшин по воду хо¬
дить, там ему и голову положить. Карл-то шведский пожи¬
листей тебя был, да и чистой царской крови, да уходился под
Полтавой, ушел без возврату. Да и при тебе будущих-то ма¬
ло будет. Побойчей твоих французов были: поляки, татары и
шведы, да и тех наши так отпотчевали, что и по сю пору
круг Москвы курганы, как грибы, а под грибами-то их кости.
Ну, и твоей силе быть в могиле. Да знаешь ли, что такое на¬
ша матушка Москва? Вить это не город, а царство. У тебя
дома-то слепой да хромой, старухи да ребятишки остались, а
на немцах не выйдешь: они тебя с маху оседлают. А на Руси
что, знаешь ли ты, забубенная голова, у нас выведено
600 тыс., да забритых165 300 тыс., да старых рекрут 200 тыс.
А все молодец к молодцу: они одному Богу веруют, одному
царю служат, одним крестом молятся, все братья родные. Да
коли понадобится, скажи нам батюшка, Александр Павло¬
вич: „Сила христианская, выходи!“ — и высыпет бесконеч¬
ная, и свету Божьего не увидишь! Ну, передних бей, пожа¬
луй, тебе это по сердцу, зато остальные-то тебя доконают на
веки веков. Ну как же тебе к нам забраться? Не токмо что
Ивана Великого, да и Поклонной (горы) во сне не увидишь.
Белорусцев возьмем, да тебя в Польше и погребем. Ну, по¬
минай, как звали! По сему и прочее разумевай, не наступай,
не начинай, а направо кругом домой ступай, и знай из рода в
род, каков русский народ!“ — Потом Чихирин пошел бодро
и запел „Во поле береза стояла44, — а народ, смотря на него,
говорил: „Откуда берется! А что говорил дело, то уж дело44.
Перед этим временем писал Ростопчин (26 июня) к аб¬
батам двух католических церквей, находившихся в Москве,
напоминая им обязанность их: внушать своим прихожанам,
чтобы они вели себя скромно, „ибо, — выражался он, —
здесь вам оказывают гостеприимство, бедняки ваши находят
здесь изобилие, несчастные покров, а бродяги свое счастье44.
Уж и в окрестностях Москвы начали приготовлять рога¬
тины и вилы-тройчатки, тогда Ростопчин написал еще афи¬
шу.
Часть вторая
101
„Православные! не торопитесь оставлять белокаменной,
я сносился с Главнокомандующим армией, Кутузовым, он
клянется своими сединами, что не допустит злодея-
неприятеля в нашу матушку Москву44. Действительно, от
21 августа, Кутузов писал к Ростопчину:
„Разные слухи нарушают спокойствие жителей Москвы.
Мы еще не имели генерального сражения, прошу уверить
московских жителей моими сединами, что еще не было сра¬
жения, где бы мы не одержали поверхности над неприяте¬
лем; мы ожидаем с нетерпением минуты запечатлеть кровью
преданность свою к престолу и отечеству. Все движения
наши доселе были направлены к спасению первопрестоль¬
ной столицы44.
Особенный, оригинальный язык Ростопчина понятен,
доступен был для каждого; он скоро достучался до сердца
русского человека и влил новые силы, бодрость в душу его:
в трудных обстоятельствах узнается сила русского народа.
Несмотря на то, богатые и сметливые люди еще в июле ме¬
сяце начали укладываться и выезжать тайком из Москвы.
Тогда Ростопчин, вслед за помянутой афишей, разослал сле¬
дующую:
„Здесь есть слух и есть люди, кои ему верят и повторя¬
ют, что я запретил выезд из города. Если бы это было так,
тогда на заставах были бы караулы, и по несколько тысяч
карет, колясок и повозок не выезжали бы во все стороны; я
рад, что барыни и купеческие жены едут из Москвы для сво¬
его спокойствия; меньше страха, меньше новостей. Но нель¬
зя похвалить мужей, братьев и родни их, которые, при жен¬
щинах, в будущее отправились безвозвратно. Если, по их
мнению, есть опасность, то непристойно, а если нет ее, то
стыдно. Я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет, и
вот почему: в армиях наших 130 т. войска славного, 1800
пушек и светлейший князь Кутузов, истинно Государев из¬
бранный воевода русских сил и надо всеми начальник; у не¬
го, сзади неприятеля, генералы; Тормасов и Чичагов, вместе
85 тыс. славного войска; генерал Милорадович из Калуги
пришел в Можайск с 36 т. пехоты, 3800 кавалерии и 84 пуш¬
ками пешей и конной артиллерии. Граф Марков через три
102
Москва в 1812 году
дня придет в Можайск с 2 т. нашей военной силы, а осталь¬
ные семь тысяч вслед за ним. В Москве, в Клину, в Завидове
и в Подольске 14 т. пехоты, а если мало того для погибели
злодея, тогда уж я скажу: ну, дружина Московская, пойдем и
мы! И выдем 100 т. молодцов, возьмем Иверскую Божью
Матерь да 150 пушек и кончим дело все вместе. У неприяте¬
ля же своих и сволочи 150 тыс. человек, кормятся они паре¬
ной рожью и лошадиным мясом. Вот что я думаю и вам объ¬
являю, чтоб иные радовались, а другие успокоились. Прочи¬
тайте, понять можно все, а толковать нечего44.
Незадолго до Бородинской битвы привезена была в Мо¬
скву из действующей армии икона Смоленской Божией Ма¬
тери, ее сопровождал тамошний преосв. Ириней и некоторые
из смоленских жителей, бежавшие из разгромленного горо¬
да. Эту икону поставили в Тверской-Ямской, в церкви Васи¬
лия Кесарийского166. Августин отправил туда двоих архи¬
мандритов с торжественным крестным ходом, для встречи и
принятия чудотворного образа, который почти через 400 лет
опять внесен был в стены Москвы и с подобающим молебст¬
вием поставлен в Успенском соборе. Эта икона перенесена
была в Москву в 1398 г., а в 1455 г., июля 28-го числа, по
просьбе смолян, возвращена в их город. (По этому случаю в
этот день в Москве совершается крестный ход из Успенско¬
го собора в Новодевичий монастырь.) В день Бородинской
битвы, когда наша церковь празднует Сретение Владимир¬
ской Божией Матери, преосв. Августин, с архиереями Ионой
и Пафнутием (грузинским) обносил иконы Смоленской,
Иверской и Владимирской Богоматери вокруг Кремля, Китая
и Белого города .
В Успенском соборе находится икона Владимирской Божией Матери,
украшенная драгоценными камнями и озаряемая неугасаемой лампадой.
Перед ней, в часы скорби и грозящей опасности, падали ниц наши великие
князья и цари. По преданию, во время грозного нашествия на Москву Те¬
мир Аксака, или Тамерлана, в 1395 г. эта икона перенесена была из Вла¬
димира в Москву; на месте сретения ее основан Сретенский монастырь. В
эту же ночь татарскому хану представилось какое-то видение и он тотчас
приказал сняться своему лагерю и бежал от Москвы, никем же гоним, как
сказано в летописи.
Часть вторая
103
Когда тронулся крестный ход от Сретенских ворот, по
направлению к Арбатским, явилось трогательное, надры¬
вающее сердце зрелище: иконы понесли между рядами обо¬
зов, тянувшихся с тяжко раненными, из которых, кто только
мог, приподнимал руку и с благоговением крестился. Зрите¬
ли плакали навзрыд...
На другой день (27 августа) происходило не менее гру¬
стное зрелище: по направлению от Кремля, к Донскому мо¬
настырю, тянулась погребальная процессия — это были по¬
хороны генерала Краснова, тяжело раненного под Колоцким
монастырем .
Народ отовсюду стекался в Донской монастырь, где
Краснова отпевали и схоронили подле Г.Иловайского. (На¬
стоятель Донского монастыря не принял денег за место по¬
гребения Краснова в монастыре.) Там герой опочил подле
героя.
Отгремела Бородинская битва... В Москве скоро, еще до
получения официального известия о ней, носились уже не¬
ясные слухи об этом погроме. Вместе с тем донеслась сюда
весть и о тяжко раненном Багратионе. В этот же день Куту¬
зов сообщил афишей о Бородинском сражении, во всеобщее
сведение:
„Дрались упорно, побитых с обеих сторон много; не¬
приятель не выиграл ни шагу земли44.
(Так он доносил и государю.) О Бородинской битве го¬
ворили, как некогда о Мамаевом побоище. Москвитяне
праздновали победу и торжествовали ее, особливо когда
афиши Ростопчина, еще мокрые, только что снятые с типо¬
графского станка, тысячами разлетелись по Москве. Он, в
этих дружеских посланиях к жителям Москвы, дополнил
свою афишу.
„Вчерашний день (26 авг.) было весьма жаркое и крово¬
пролитное сражение. С помощью Божьей, русское войско не
уступило в нем врагам ни шагу, хоть неприятель с отчаяни¬
ем действовал против нас. Завтра князь Кутузов, возлагая
упование на Бога и на московскую святыню, сразится с но-
Генерал Платов вызвал на войну старика Краснова. Он писал к нему в
начале войны: „Именем дружбы и отечества зову тебя на поле ратное“.
104
Москва в 1812 году
выми силами. Потеря неприятеля несчетная; он отдал в при¬
казе, чтоб в плен не брать и что французам должно победить
или погибнуть. Когда он еще раз будет отражен, то все зло¬
деи погибнут от голода, огня и меча. Я посылаю в армию
4000 человек здешних новых солдат и на 250 пушек снаря¬
дов и провианта. Православные! будьте покойны; кровь на¬
ших проливается за спасение отечества и наша готова, и ес¬
ли придет время, то мы поддержим войско; Бог укрепит на¬
ши силы и злодей положит кости свои в земле русской44.
Вот уж с Бородинской битвы, когда московские жители
узнали, что наши войска отступают, началось в Москве
большое волнение: все заведения и фабрики перестали дей¬
ствовать; торги прекратились. Правительство сильно озабо¬
чено было успокоением народных масс, боялись возмуще¬
ния. Всех говоривших по-французски считали за шпионов;
тогда уже франты стали реже посещать греческие и фран¬
цузские кондитерские на Никольской и на Кузнецком Мос¬
ту, и стали одеваться попроще. В Москве тогда было около
300 питейных домов, гербергов167 и трактиров. Ростопчин
приказал обер-полицеймейстеру Ивашкину привести их в
пристойное положение и запирать их в 10 часов пополудни.
— Многие потеряли присутствие духа, но надеялись, что
скоро под Москвой будет решительная битва. Кроме афиш
Ростопчина, читали незадолго перед этим вышедшую кни¬
жечку, под названием: „Мысли вслух на Красном крыль¬
це44'68, Силы Андреевича Богатырева, где он, между прочим,
говорил о модниках, приверженцах французов :
„Их отечество на Кузнецком мосту, а царство небесное
в Париже44. После прибавил он: „Жаль дубинки Петра Пер¬
вого! взять бы ее, хоть на недельку из кунсткамеры, да вы¬
бить бы ею дурь из дур и дураков44.
От праздности народ начал волноваться еще более.
Университет кончил свои учебные занятия; тогда поспешили
экзаменами, чтобы скорее выпустить студентов; из них мно-
* В Москве находились в то время до 30 тыс. иностранцев; не быв никем
оскорбляемы, они спокойно отправляли свои занятия („Правда о пожаре
Москвы“, графа Ростопчина169).
Часть вторая
105
гие вступили в военную службу, в которую ретиво и охотно
вписывались и семинаристы. Народ более толпился в Горо-
де , около Рядов, и на Никольской, у Казанского собора,
где расхватывались афиши и вывешены были разные юмо¬
ристические лубочные картины, соответствовавшие тогдаш¬
нему времени, например: русские богатыри Долбила и Гвоз¬
дила, казак с длинной пикой, унизанной французами, ста¬
ростиха Василиса (Сычевского уезда), хворостиной гонящая
партию пленных французов; изображение Наполеона из че¬
ловеческих костей (подражание немецкой карикатуре, там
писали, что Наполеон хочет царствовать над трупами), семе¬
ро тощих французов, подымающие одну соломинку, и т.п.
Между прочими картинами, по случаю дороговизны сахара,
получаемого из Англии (во время неприязненных отноше¬
ний наших с ней, после Тильзитского мира, он очень вздо¬
рожал), представлено было изображение двух особ, пьющих
чай, между которыми поставлена была голова сахару, на ко¬
торую они только смотрели, — это называлось: пить чай с
наглядкой.
А Ростопчин, для успокоения народа, все беседовал с
ним посредством своих летучих посланий.
„Слава Богу, — писал он, — все у нас в Москве хорошо
и спокойно. Хлеб не дорожает и мясо дешевеет. Одного всем
хочется, чтоб злодея побить, — и то будет. Станем Богу мо¬
литься, да воинов снаряжать, да в армию их отправлять, а за
нас перед Богом заступники: Божия Матерь и Московские
Чудотворцы, перед светом — милосердый Государь наш,
Александр Павлович, а перед супостаты — христолюбивое
воинство; а чтоб скорее дело решить, Государю угодить,
Россию одолжить и Наполеону насолить, то должно иметь:
послушание, усердие и веру к словам начальников, а они
рады с вами жить и умереть. Когда дело делать — я с вами,
на войну идти — перед вами, а отдыхать — за вами. Не бой¬
тесь ничего! нашла туча, да мы ее отдуем; все перемелется,
мука будет, а берегитесь одного: пьяниц да дураков. Они,
распустя уши, шатаются, да и другим в уши врасплох наду¬
вают. Иной вздумает, что Наполеон за добром идет, а его
дело — кожу драть: обещает все, а выйдет ничего. Солдатам
106
Москва в 1812 году
сулит фельдмаршальство, нищим — золотые горы, народу
свободу: а всех ловит за виски, да в тиски — и пошлет на
смерть, убьют либо там, либо тут. Для сего я и прошу, если
кто из наших или из чужих станет его выхвалять и сулить, и
то и другое, то, какой бы он ни был, — за хохол — да на
съезжую: тот, кто возьмет, тому — честь, слава и награда, а
кого возьмут, с тем я разделаюсь, хоть пяти пядей будь во
лбу; мне на то и власть дана, и Государь изволил приказать
беречь матушку Москву, а кому ж беречь мать, как не дет¬
кам! Ей-Богу, братцы, Государь на вас, как на Кремль наде¬
ется, а я за вас присягнуть готов. Не введите в слово! Я вер¬
ный слуга царский, русский барин и православный христиа¬
нин. Вот моя и молитва: Господи, Царю Небесный! продли
дни благочестивого земного царя нашего! Продли благодать
Твою на православную Россию; продли мужество христолю¬
бивого воинства, продли верность и любовь к отечеству пра¬
вославного русского народа! Направь стопы воинов на ги¬
бель врагов, просвети и укрепи их силой Животворящего
Креста, чело их охраняюща, и сим знамением победиша“.
Несмотря на то, что в распоряжении Ростопчина остава¬
лось только 2800 рекрутов, 160 полицейских драгун и по¬
жарная команда, спокойствие в столице не нарушилось до
2 сентября, т.е. до дня вступления в Москву французов.
Впрочем, были небольшие вспышки. Какие-то два ино¬
странца расхаживали по Рядам и разговаривали по-немецки.
Их сочли за шпионов и избили; выручила их полиция. Рос¬
топчин пришел в негодование и издал новую афишу.
„Я знаю все, что в Москве делается, — писал он, — а
вчера было не хорошо и побранить вас есть за что: два немца
пришли деньги менять, а народ их катать, один чуть ли не
умер. Вздумали, что это шпионы, а для этого допросить
должно — это мое дело! А вы знаете, что я не спущу и сво¬
ему брату, русскому; и что за диковинка: ста человекам при¬
бить костяного француза или в парике окуренного немца.
Охота руки марать! Когда думаете, что шпион, ну, веди ко
мне, а не бей и не делай нарекания русским. Войска-то
французские должно доконать, а не шушерам глаза подби¬
вать. Сюда раненых привезено; они лежат в Головинском
Часть вторая
107
дворце171; я их смотрел, напоил, накормил и спать положил.
Ведь они за вас дрались, не оставьте их, посетите и накорми¬
те. Вы и колодников кормите, а это Государевы верные слу¬
ги и наши друзья, как им не помочь!“
В этот день у графа Ростопчина в Сокольниках обедали
князь Н.Б.Юсупов и Н.М.Карамзин. Вдруг к графу вводят
какого-то испитого немца, говоря, что это шампион, т.е.
шпион. Граф посмеялся и освободил его. Перед этим време¬
нем от графа скрылся французский аббат, воспитатель детей
его; „Туда ему и дорога44, — сказал граф.
Очевидец, в воспоминаниях своих о пребывании фран¬
цузов в Москве, говорит, что в ней жили несколько лет два
француза: хлебник и повар. Первый имел на Тверской бу¬
лочную, а второй будто бы находился у самого графа Рос¬
топчина кухмистером. Их действительно изобличили в шпи¬
онстве, и они приговорены были к телесному наказанию.
Хлебник был маленький, худенький и бледный, но одет ще¬
голем: в цветном фраке и штанах, в пестрых чулках и баш¬
маках с пряжками. Когда его окружили конвоем и, в сопут-
ствии толпы народа, называвшего его щелкопером, повезли
для наказания на Конную, он смертельно испугался и начал
прежалостно восклицать: „Батушки, переяславные, не пуду,
не пуду!44 Повар, высокий, богатырского сложения, в модном
сюртуке, в пуховой шляпе и при часах, шел бодрой и твер¬
дой поступью на Болотную площадь172. Вероятно, он пола¬
гал, что никто не осмелится дотронуться до иностранной
спины; но когда заплечный мастер начал полосить ее своей
плетью, то он так потерялся, что не мог шевельнуться ни
одним членом. После наказания его взвалили на телегу и по¬
везли в тюрьму, впредь до решения их участи. Решение
судьбы подозрительных иностранцев скоро последовало,
еще гораздо прежде этого происшествия, тем более что на
них было общее негодование простолюдинов. Ростопчин
приказал посадить многих иностранцев на барку173 и выслать
на житье в низовые волжские губернии. В своем к ним по¬
слании он сказал им каламбур: „entre dans la barque et rentrez
dans vous memes44 (Взойдите на барки и в самих себя).
108
Москва в 1812 году
Тогда уже Кузнецкий Мост совершенно обрусел, исчез¬
ли затейливые вывески Викторины Пеш, Антуанетты Лапо-
тор, Madame Шальме, Обер174 и соблазнительные магазины а
la „Corbeille au temple de bongout“175 и ресторан ,,Goyeux“176,
вместо них появились: Карп Майков, Доброхотов, Абрам
Григорьев, Иван Пузырев и другие русские торговцы . На
барках отправлено было 47 якобинцев, с приличным увеща¬
нием, „что если они из злых французов не сделаются добры¬
ми русскими, то барки, на которых они плывут, завезут их
куда-нибудь подалее, по Владимирской дороге...“
Граф Ростопчин жил еще на своей Сокольничьей даче.
Он одевался в полный ратнический костюм177. Передняя его
и зал перед кабинетом наполнены были людьми разного зва¬
ния. С Бородинского поля приезжали к нему: казачий атаман
Платов, генерал-адъютант Васильчиков, граф Николай Пет¬
рович Панин, генерал-лейтенант, князь Сергей Николаевич
Долгорукий, первый московский ополченец, Сергей Ник.
Глинка (он содержал тогда пансион, в котором воспитыва-
лись дети богатых донцов, в том числе и сын Платова) ,
секретарь графа А.П.Рунич, Н.М.Карамзин (семейство свое
отправил он в Нижний Новгород), сенатор Ю.А.Неледин¬
ский-Мелецкий, автор многих русских песен и романсов,
домовый доктор графа Шнауберт и проч., проч. Они прихо¬
дили к графу прямо, без доклада, иные являлись запылен¬
ные, в дорожных платьях, и передавали ему самые свежие
новости из армии. Некоторые из новостей были сомнитель¬
ны, например: слух носился, что будто государь тайно пре¬
бывает в Москве. Уланский полковник Шульгин (памятный
Москве, после бывший в ней обер-полицмейстером), при¬
сланный к Ростопчину с поручениями от великого князя
Константина Павловича, рассказывал, что Мюрат взят в
плен казаками и отправлен с конвоем в Москву. Граф, улы¬
баясь, выслушал эту новость и сказал: „Покуда Шульгин по¬
лонит у Наполеона королей, французы берут у нас города; а
Известно, что еще Петр I не жаловал французов и языка их. „Русским
можно учиться голландскому языку для мореплавания, — говорил он, —
немецкому, по соседству в Германии, а французский нам ни к чему не
пригоден“.
Часть вторая
109
Кутузов называет это победами44. (Граф Ростопчин не совсем
ладил с Кутузовым, особенно в последнее время.)
— Там, в армии, делали свое дело, жестоко дрались, те¬
перь моя очередь, — говорил Ростопчин, — дело доходит до
Москвы, но Москва не Можайск, Москва Россия! Все это
ляжет на меня!
— Но ведь вы одни не можете спасти столицу, — заме¬
тили ему посетители его.
— Я буду во всем виноват, — отвечал Ростопчин, —
меня станут проклинать, сперва барыни, а там купцы, меща¬
не, подьячие, а там и все умники и православный народ. Я
знаю Москву!..
В этот разговор вмешался Карамзин:
— Поверьте, граф, — сказал он вещательно, — будучи
обязан всеми успехами своими дерзости, Наполеон от дерзо¬
сти и погибнет .
Раненые солдаты все прибывали в Москву. Ввезя их в
Дорогомиловскую заставу, им делали роздых на Смолен¬
ском179 рынке; там лежали они на плащах, на шинелях, на
соломе. Московские жители носили туда целые лотки кала¬
чей, вина, сбитню и кто что мог; некоторые разрывали свои
рубашки, делали бинты, обмывали и перевязывали им раны.
Их посетил и Ростопчин; за ним везли также разные припа¬
сы. „На здоровье кушайте, ребята, — говорил он им, — это
государь вам жалует44.
Раненых ввозили в другие заставы, на телегах, устлан¬
ных сеном. Медленно тянулись с ними повозки по Тверской.
Легко раненные шли пешком возле телег. Народ толпился
около них; угощал их водкой, купцы давали им деньги, рас¬
спрашивали их о Бородинской битве. Главным пристанищем
для тяжелораненых был Лефортовский дворец . Там про¬
исходило поразительное зрелище: при виде навалки полужи¬
вых страдальцев, стенающих в предсмертных страданиях,
преосв. Августин, для успокоения последних минут жизни
их, отправил к ним с духовенством иконы Иверской и Смо¬
ленской Божией Матери. С умилением, слезами и восторгом
встретили воины святыню. Стоны их замолкли. Собрав ос-
* 181
Москвитянин. 1843. № 2. Ст. Ал. Булгакова
110
Москва в 1812 году
татки сил своих, приподнялись они с страдальческого ложа
своего; кто двигался на костылях, кто, во время молебного
пения, подползал ближе к иконам, чтобы приложиться к ним
или окропиться СВ. водой .
За несколько дней до вступления неприятелей в Москву
прибыл в нее из Вифании старец, митрополит Платон, как
бы желая проститься с ней. В угасающем сердце его тепли¬
лась еще горячая искра любви к столице и к пастве своей. Он
предсказал, что кроткая Вера сразит внезапно главу крово¬
жаждущей гордыни. Слухи носились, что он хотел ехать на
Бородинское поле или на Поклонную гору, чтоб благослове¬
нием своим одушевить воинство к битве за Москву. Приехав
в Чудов монастырь, он сел в кресла, на входном крыльце,
опираясь на жезл свой, в простом полуряске и в белой вяза¬
ной шапочке на голове; долго, долго, с выступавшими сле¬
зами на глазах, задумчиво смотрел архипастырь на Кремль.
Это было безмолвное прощание его с Москвой. Народ тол¬
пился около него, подходя к нему за благословением; осеняя
его крестным знамением, он произносил: „Простите, прости¬
те, спаси вас Господи!“ Спокойно хотел он ожидать в Моск¬
ве неприятелей; Августин едва уговорил его удалиться в
Вифанию .
В народе носилась молва, что все Смоленское предме¬
стье, до Дорогомиловской заставы, будет выжжено и на этом
месте устроятся батареи для защиты Москвы. Многие мос¬
ковские жители спешили вооружиться. Прежде в городе, в
Рядах, сабля и шпага продавались по 6 руб.; пара пистолетов
Тульского завода по 7 руб., ружье от 11 до 15 руб. (ассигн.);
но когда настало большое требование на оружие, тогда оно
значительно вздорожало. Еще с тех пор, когда объявлено
было о сформировании ополчения, некоторые цеховые мас¬
тера также наложили цены на свои товары. Вследствие этого
граф Ростопчин сделал следующую публикацию в газетах: * 184* 1 У!
Снегирев И.М. Очерки жизни Преосв. Августина “.
Зарево московского пожара видно было и в Вифании, приближенные к
Платону почти насильно увезли его оттуда в Махру183. „Вот до чего я до¬
жил! — говорил он там. — Господи! приидоша языцы, и оскверниша дос-
184
тояние Твое“ (Очерки жизни митр. Платона)
Часть вторая
111
„Дабы остановить преступное лихоимство московских
купцов, которые берут непомерную цену за оружие, необхо¬
димое для вступивших в ополчение против врага, я приказал
открыть цейхгауз185 *, в котором будет продаваться всякое
оружие дешевой ценой44.
Вскоре за этой публикацией он издал еще афишу:
„Многие из жителей желают вооружаться, а оружия ты¬
сяч на десять есть в арсенале, которое куплено дешево на
Макарьевской ярмарке. Всякое утро желающие могут поку¬
пать в арсенале ружья, пистолеты и сабли; цены тут означе¬
ны .
За это скажут мне спасибо, а осердятся одни из Ору¬
жейного ряда; но воля их, Бог их простит!44
Развязка кровавой драмы была уже близка. Авангард
нашей отступающей армии находился уже в предместьях
столицы; этого скрыть было нельзя. Граф Ростопчин обод¬
рял жителей Москвы тем, что врагов без битвы в нее не пус¬
тят. Остальное оружие раздавали уже даром, скоро стало
недоставать его; тогда Ростопчин объявил:
„Жители еще требуют оружия — и оно готово, но я им
вручу его накануне того дня, который должен решить участь
Москвы. Если Провидение определило Наполеону в нее вой¬
ти — он не найдет в ней ничего для удовлетворения своего
корыстолюбия. Деньги будут вывезены, вещи зарыты, армия
и Москва соединятся воедино для спасения России44.
Народ слушал назидательные проповеди преосв. Авгу¬
стина и с жадностью читал двусмысленные афиши Ростоп¬
чина. Между тем прошел слух, что какой-то иностранец,
1 OZ
Смит , предложил Ростопчину устроить большой огненный
шар, могущий вместить в себя до 50 человек, что он воору¬
* Ружье и карабин стали продаваться по 2 руб., сабля по 1 руб., ассигн. Но
это оружие было очень дурно, ружья без замков, стволы согнутые или
измятые, сабли без эфесов, клинки зазубрены, а что было получше, то
скупили оружейные торговцы („Описание происшествий в Москве в
1812 г.“, Бестужева-Рюмина187). 1700 починенных ружей в арсенале было
отдано Московскому ополчению, 94 шестифугового калибра пушки были
отправлены в Нижний Новгород. В арсенале остались неприятелю только
6 разорванных пушек, без лафетов, и 2 гаубицы („Правда о пожаре Моск-
вы“ графа Ростопчина).
112
Москва в 1812 году
жится огнестрельным оружием, наполнится солдатами и,
поднявшись над неприятелями, осыплет их громами и мол¬
ниями; что этот шар уже приготовляется в селе Воронове за
6 верст от Москвы (этот шар не полетел будто бы от ветре¬
ной погоды). Народ верил всему этому и волновался, осо¬
бенно когда Ростопчин увлек его новой афишей:
„Здесь мне поручено было от Государя сделать большой
шар (писал он), на котором 50 челов. полетят, куда захотят, и
по ветру и против ветра, а что от него будет, узнаете и пора¬
дуетесь; если погода будет хороша, то завтра или послезав¬
тра ко мне привезут маленький шар, для пробы. Я вам объ¬
являю, чтоб вы, увидя его, не подумали, что от злодея, а он
сделан к его вреду и погибели. Ген. Платов, по приказанию
Государя, и думая, что Его Императорское Величество уже в
Москве, приехал сюда прямо ко мне и едет после обеда об¬
ратно в армию и поспеет к баталии, чтоб там петь благодар¬
ственный молебен: „Тебя Бога хвалим".
Тогда многие богатые люди содержали на свой счет
конных гонцов, которые беспрестанно скакали по Смолен¬
ской дороге взад и вперед, с уведомлением о движении не¬
приятелей. День ото дня, час от часу Москва все пустела и
пустела; тогда говорили — Москва выходит из Москвы; Мо¬
сква в поход пошла. Некоторые отправляли свой багаж на
барках в Нижний и в Казань. Лошади и повозки неимоверно
вздорожали; бедные уносили на себе свое имущество, а гро¬
моздкие вещи упрятывали в секретные места, ценные зака¬
пывали в землю, в садах на дворах, на огородах, или заму-
равливали их в каменные стены. Иные нарочно разбивали и
ломали дорогие вещи, музыкальные инструменты, зеркала,
посуду, чтоб не доставалось врагам. Сперва ставили в ямы
сундуки, потом перины и подушки, чтобы острие непри¬
ятельских оружий упиралось во что-нибудь мягкое, потом
наваливали на все это землю и щепы и накидывали дрова.
Дети туда же, на сохранение, бросали свои игрушки: кубари,
кнутики и проч. Иные имущество свое хоронили ночью,
чтоб не видели соседи. Лавки постепенно запирались, одна
за другой, или стояли настежь, опустелые. Дня за два до
вступления неприятелей в Москву и полиция с пожарными
Часть вторая
113
инструментами выбыла из столицы. Оставались только ста¬
рые, больные, неимущие и т.п. из простонародья, которые
вполне были уверены, что московские чудотворцы не допус¬
тят врагов в богоспасаемую Москву. Были и такие, которые
не боялись французов. „И бабы бьют ледащих басурманов,
как поросят, так как же нам не постоять за себя и за дом Бо¬
жий44, — говорили они, потрясая своим разнообразным ору¬
жием. Были и такие, которые радовались прибытию францу¬
зов в Москву...
Ростопчин, по совещании с преосв. Августином, соби¬
рался идти на Три горы с крестным ходом, для благослове¬
ния войска и народа к упорной битве. Неутомимый главно¬
командующий призывал москвичей именем Божией Матери
дать врагам отпор от столицы.
„Вооружитесь, кто чем может, — писал он, — конные и
пешие, возьмите только на три дня хлеба, идите со крестом,
возьмите хоругви из церквей, и с сим знамением собирай¬
тесь тотчас на Трех горах; я буду с вами — и вместе истре¬
бим злодея44.
Ростопчин 30 августа ездил на Поклонную гору (видел¬
ся там с Кутузовым, долго разговаривал с ним и остался в
полной уверенности, что Москва без боя не отдастся вра¬
гам). День 30 августа известен Москве и всей России. Это
день тезоименитства государя; в Благородном собрании
давался еще бал-маскарад, но публики было немного, осо¬
бенно из высшего класса. Музыка гремела, залы сверкали
огнями, но танцы шли вяло, не то было на уме у всех, и по¬
тому все скоро разъехались. В этот же день на Арбатском
театре давали драму: „Наталья боярская дочь44 , в которой
важную роль играл пожар. Этого же числа, вечером, появи¬
лась в Москве новая ободрительная и успокоительная афиша
Ростопчина, в которой он, между прочим, говорил:
„Светлейший уверяет, что он будет защищать Москву
до последней капли крови и готов хоть в улицах драться. Вы,
братцы, не смотрите на то, что присутственные места закры¬
ты; дела прибирать надобно, а мы своим судом с злодеем
разберемся. Когда до чего дойдет, мне надобно молодцев,
городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь
114
Москва в 1812 году
не надо, я и молчу. Хорошо с топором, не дурно с рогатиной,
а всего лучше вилы-тройчатки, француз не тяжелее снопа
ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую Бого¬
матерь в гошпиталь к раненым (к вновь прибывшим. Тогда
ежеминутно тащились по Москве рогожаные кибитки с ра¬
неными), там воду освятим; они скорее выздоровеют, и я
теперь здоров. У меня болел глаз, а теперь смотрю в оба44 .
Тогда и многие рассуждали, что если потеря войска под
Бородином ослабила нашу армию, то народное восстание в
Москве значительно наполнило бы ее, и, при виде москов¬
ских храмов, при повсеместном, дружном звоне стоустых
колоколов, русские удвоили бы свое мужество. Ростопчин и
к государю писал:
„Москва и армия соединятся для спасения России44.
Он, за несколько времени под этим, писал и к Кутузову:
„Если вы станете драться под Москвой, я выду к вам со
ста тысячами жителей. В случае же неудачи, я оставлю вра¬
гам один пепел Москвы44.
Только 31 августа Ростопчин переехал из Сокольников в
свой московский дом, на Лубянку . В это время близ По¬
клонной горы делались укрепления. Войска наши стояли
уже у Дорогомиловской заставы. Народ валил толпами на
Три горы190 с пиками, вилами, топорами, рогатинами, и дол¬
го все ожидали там Ростопчина, но тщетно; с досадой и
унынием разошлись все. Преосв. Августин, с места своего
жительства, из Саввинского подворья191, также неоднократ¬
но посылал к главнокомандующему наведаться, когда он
назначит крестный ход на Три горы; но граф отвечал ему
уклончиво. Осторожный Кутузов, решив в мыслях своих от¬
дать Москву французам без боя, не мог объявить о том без
приговора военного совета. 1 сентября, в воскресенье, в день
Симеона Летопродавца192 (прежний наш новый год — ново-
летие), преосв. Августин служил еще в Успенском соборе
Накануне занятия Москвы более 16 тыс. раненых отправлено было на
4 тыс. подвод в Коломну, а оттуда Окой на больших крытых барках в Ря¬
занскую губернию, где устроены были для них большие госпитали; неко¬
торых не могли и не успели увезти. Из них многие, во время пребывания
французов в Москве, помещались в Шереметевской больнице193.
Часть вторая
115
обедню и молебен о приятном лете Господнем. После все
коленопреклонились, моля Бога о низложении врага и супо¬
стата и о спасении Москвы. Задушевна и трогательна была
эта горячая молитва, сопровождаемая слезами и рыданиями.
Тогда многие напутствовали себя, как на смерть, приобще¬
нием Святых Тайн. Окончив литургию и складывая анти¬
минс194, преосвященный воскликнул: „Скоро ли Бог удосто¬
ит нас служить в сем храме!“
Когда он возвратился домой, народ толпился уже у его
подворья, ожидая крестного хода на Три горы; но ворота
подворья были заперты, и на всякий случай ему готовили
лошадей к выезду из Москвы. Патриаршую ризницу преос¬
вященный отправил уже в Вологду, с рукописями, с драго¬
ценностями всех соборов и некоторых монастырей, также
нужнейшие дела консистории, на 600 подводах, с заиконо-
спасским архимандритом Симеоном; но убирать утварь в
приходских церквах не было настоящего предписания, что¬
бы не привести в смятение народ.
Первого же сентября, вечером, когда уже стало смер¬
каться, с берега Москвы-реки, у Дорогомиловского моста,
видно было, как осветились биваки нашей армии, располо¬
женной у Поклонной горы; там толпился народ смотреть на
пленных французов, взятых в Бородинском сражении. Вер¬
сты за три от столицы, из неприятельского лагеря, слышны
были выстрелы и музыка; где-то били вечернюю зорю. А
Ростопчин морочил еще легковерных; накануне этого дня он
писал в афише своей:
„Я завтра рано иду к Светлейшему князю, чтоб с ним
переговорить, действовать и помогать войскам истреблять
злодеев, станем и мы из них дух искоренять и этих гостей к
черту отправлять. Я приеду назад к обеду и примемся за де¬
ло, доделаем и злодеев отделаем".
Посылая народ на Три горы, он писал еще:
„Братцы, сила наша многочисленная и готова положить
живот, защищая отечество; не впустим злодея в Москву;
должно и нам свое дело сделать. Грех тяжкой своих выда¬
вать. Москва наша мать; она нас поила, кормила и богатила.
Собирайтесь на Трех горах; Слава в вышних Богу — кто не
116
Москва в 1812 году
отстанет, вечная память — кто мертвый ляжет; горе на
страшном суде — кто отговариваться станет!“
Последняя афиша произвела страшную сумятицу и вол¬
нение в народе. Остальная полиция тихомолком стала уда¬
ляться из Москвы. Замечательно, что в это время обер-
полицмейстер П.А.Ивашкин строил большой деревянный
дом под Новинском. Полицмейстерами тогда были:
А.А.Волков, Е.А.Дурасов и Брокер. Чернь просто взбунтова¬
лась; скромные и робкие жители заперлись в домах своих и
только лишь украдкой выглядывали на улицу. В некоторых
домах служили напутственные молебны. Из Ямы195 и остро¬
га выпустили колодников; с полуобритыми головами, звер¬
ского вида, бросились они разбивать кабаки, погребки, трак¬
тиры, герберги и просто грабить кого и что попало; некото¬
рые расхищали оставшийся хлеб в Коммерсиате196. Воору¬
жившись ножами, топорами, дубинами, кистенями, они
бегали по улицам и, останавливая прохожих, неистово кри¬
чали: „Где французы! где басурманы! давай их сюда! Не да¬
вай им пардону; бей, коли, руби, режь!“ Разбив питейную
контору на Поварской, они выбили у винных бочек дно,
втулки и краны, и, чего не могли выпить, разливали по зем¬
ле. Волны вина хлестали по улицам... Повсюду слышался
шум, вопль, охриплые восклицания, битье и хрустенье сте¬
кол под ногами; к этому присоединился еще вой собак, оты¬
скивавших своих хозяев. Это неистовство продолжалось во
всю ночь на второе сентября, последнюю ночь свободной
Москвы... Военный караул стоял еще на гауптвахтах — его
сняли только 2 сентября, утром.
Между тем в это время решалась судьба Москвы. На
крутой горе, близ Можайской дороги, в деревне Филях, сто¬
ял одинокий домик (недавно сгорелый)197, с красными окош¬
ками, обнесенный валом и неглубоким рвом. Он находился в
одной версте от села Покровского (теперь Фили переведены
ближе к усадьбе Кунцеву Нарышкиных). Там, в этом доми¬
ке, происходил роковой военный совет, на котором присут¬
ствовали: фельдмаршал Кутузов, генералы: Барклай, Дохту¬
ров, Уваров, Остерман, Раевский, Ермолов, Коновницын и
другие. Там, после долговременных прений, решено было
Часть вторая
117
отдать Москву французам без боя, особенно когда Кутузов
сказал, что потеря Москвы не есть еще потеря России .
Уже вечером 1 сентября прискакал к главнокоманду¬
ющему курьер от князя Кутузова, с уведомлением, что Мо¬
сква без боя отдается неприятелю. Ростопчин хоть и давно
догадывался о намерении Кутузова, но был поражен этим
известием. Ему было неприятно, что его не пригласили на
совещание, происходившее на Филях. Опасность была в ви¬
ду, ближние села и деревни вокруг Москвы уже пылали, не¬
приятельские полчища двигались уже по направлению к
Москве. Ростопчин тотчас послал следующее донесение к
государю.
„Князь Кутузов прислал ко мне письмо, в коем требует
от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на
Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет
Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий сто¬
лицы и Вашей империи. Россия содрогнется от уступления
города, где сосредоточивается величие ее, где прах ваших
предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается
только плакать об участи моего отечества
В поздний, темный осенний вечер приехал к преосв. Ав¬
густину чиновник от гражданского губернатора Обрезкова с
известием, что неприятель уже перед Москвой и что губер¬
натор, перед выездом своим, просит себе у преосвященного
благословения. Это поразило и преосв. Августина, он начал
спешно собираться к выезду из Москвы.
Наконец и граф Ростопчин, ровно в полночь, уведомил
его официально о том же и назначил ему безопасный путь на
Владимир, с иконами: Владимирской, Иверской и Смолен¬
ской. Уже ночью, наскоро, распорядился преосвященный:
св. иконы доставлены были к нему в крытых экипажах, и он,
среди мрака, освещенного только заревом пожаров, втихо¬
молку отправился с иконами в далекий путь...
* На голых стенах этого домика висели портреты героев 1812 г., на столе
стояла чернильница и книга, для вписывания имен любопытных посетите¬
лей. В нем в 1826 г. останавливался великий князь Константин Павлович,
проездом в Москву, на коронацию своего брата, Николая Павловича.
118
Москва в 1812 году
Наступило 2 сентября (понедельник, тяжелый день).
Утро было тихое, безоблачное, улыбчивое; великолепно
сияло солнце над позлащенными крестами и куполами мос¬
ковских храмов. Природа не принимала участия в распре
людей. С ранней зари этого утра народные толпы толклись
уже на дворе дома главнокомандующего (ныне г-на Шипова,
тогда двор его не был еще так тесно застроен флигелями). В
этот же день правителем канцелярии его А.П.Руничем раз¬
давалась последняя афиша графа. Народ громко требовал,
чтоб главнокомандующий вел его на Три горы. „Что же это
нас все обманывают, — роптали и восклицали хмельные и
неистовые, — француз уж под Москвой, говорят, вся Евро¬
пия идет на нас, а мы резонту не дождемся, толку не добьем¬
ся; в печатных граматках всех православных призывают
именем Бога к защите Москвы, а нас не ведут на супоста¬
тов !“ На этот громкий, угрожающий зов Ростопчин должен
был показаться народу. Он вышел на крыльцо и сказал: „По¬
годите, братцы, дайте мне сперва управиться с изменником!“
Тут представили ему долго содержавшегося во временной
тюрьме (в Яме), несчастного, бледного, изнеможенного два-
дцатилегнего Верещагина (сына пивовара) . Он был одет по
купеческому: в тулупе на лисьем меху. Ростопчин взял его за
руку и воскликнул, обращаясь к народу: „Вот изменник! вот
от кого погибает Москва!“ Верещагин только что успел про¬
говорить: „Грех вам будет, ваше сиятельство— Ростоп¬
чин махнул рукой, и стоявший подле Верещагина ординарец
графа Бурдаев (он после был квартальным надзирателем в
Москве) ударил его саблей в лицо. Несчастный упал, испус¬
кая стоны... Народ с остервенением накинулся на него, начал
его добивать, терзать и трупом его мести улицы по направ¬
лению от Лубянки к Никольской, а Ростопчин, воспользуясь
этим смятением, сошел с крыльца и в задние ворота дома
своего выехал из Москвы, на дрожках, в Серпуховскую за¬
ставу. Долго труп Верещагина, обезображенный, валялся на
Тверской, на углу Чернышевского переулка .
* Дом его находился на Покровском бульваре.
Почти одновременно с Верещагиным арестован был престарелый почт-
директор, Федор Петрович Ключарев, по мнению Бестужева-Рюмина,
Часть вторая
119
Без главнокомандующего и без прочих правительствен¬
ных лиц Москва еще более осиротела; вот появился авангард
отступающей нашей армии; он выступал тихим, похоронным
маршем; с унылым видом, в глубоком молчании; сперва шли
ряды пехоты и кавалерии, за ними тянулись фуры,
госпитальные повозки; барабаны звучали, мостовая грохота¬
ла под грузными экипажами. Некоторые купцы растворили
свои лавки и зазывали солдат на даровое угощение. — У ка¬
баков бушевали толпы народа и отсталые солдаты. Грабите¬
ли, расхищая чужое имущество, шли, обремененные ноша¬
ми. Оставшиеся жители Москвы робко спрашивали: „Куда
вы идете?44 „В обход44, — коротко отвечали им. — „Не наше
дело, про то ведают командиры,44 — нехотя говорили другие.
Дворники, оставленные караулить господские дома, стояли у
ворот в раздумье, а некоторые подпившие из них принимали
грозные меры к обороне жилищ своих хозяев. Еще не все
колокольни были заперты и не все веревки обрезаны у коло¬
колов (в видах предосторожности); кое-где слышался благо¬
вест к обедням, кое-где встречались священники с Св. Дара¬
ми. Иные из них, в полном облачении, стояли на папертях
церквей и благословляли проходившее мимо них войско .
Это было какое-то унылое торжество, какой-то нерадостный
праздник**. Бедные москвитяне толклись взад и вперед в не¬
доумении и в испуге. „Войско нас покидает! — восклицали
они, — пойдем и мы с ними44. Многие примкнули к рядам
армии — и все это перемешалось, повозки стеснились, заце¬
плялись осями одна за другую. Покинутых экипажей остава¬
личный враг графа Ростопчина. Его арестовал бывший его подчиненный,
служивший в Почтамте экзекутором, 3-й полицмейстер Брокер, с давних
лет приверженный к графу, и когда этот последний утвержден был глав¬
нокомандующим в Москве, он взял Брокера к себе на службу и переиме¬
новал его в военный чин. Ключарева обвиняли в связи с Верещагиным и
сослали в Воронеж, а имение его было расхищено.
* Многие священники, с дозволения преосвященного, выехали из Москвы,
а некоторые остались при своей пастве.
Перед 1812 г. были отменены некоторые двунадесяти198 (так как и в
наше время, пред Крымской войной). Тогда вышла поговорка: архиерей
Амвросий (Петербургский) праздники отбросил. По окончании Отечест¬
венной войны отмененные праздники опять были восстановлены. Это
помнят старожилы.
120
Москва в 1812 году
лось много в Москве, на произвол всякого, но некем было их
вывозить, лошадей недоставало. Неимущие, преклонных лет
старики, едва передвигая ноги, шли, окруженные своим се¬
мейством, матери несли на руках грудных младенцев и,
сверх того, вели еще за собой малолеток. Некоторые потеря¬
ли в толпе своих детей и с плачем бросались во все стороны
отыскивать их. Больных тащили на плечах. Некоторые ехали
верхами с большими узлами по сторонам седла. Иные влек¬
лись с котомками за спиной, а другие, в противоположность
им, неслись в каретах, на лихих четверках, или двигались в
разных объемистых повозках, загроможденных, набитых
перинами, подушками, баулами, сундуками, чемоданами,
картонами, картинами, статуями, клетками с попугаями,
обезьянами на цепочках, музыкальными инструментами, фа-
воритными собаками и даже курятниками. Иные из женщин
были разряжены, одеты в несколько платьев, чтоб лучше
сохранить их на себе, это была уже не драма — комедия. За
иными гнали коров, овец, коз и бежали охотничьи собаки:
полное хозяйство. Это было уже нечто вроде патриархально¬
го переселения народов, здесь недоставало только верблю¬
дов и дромадеров199. — Так как церкви, мимо которых про¬
ходило войско, были отперты, то некоторые из солдат, ос¬
тавляя свои ряды, входили в них и усердно молились; народ,
простершись на помостах, вслух читал свои молитвы; мно¬
гие плакали, били земные поклоны и рыдали. Все москов¬
ские жители ясно видели, что им уже не будет защиты: при¬
ходится расставаться с родным гнездом или схорониться под
его развалинами. Армия имела направление на Рязанскую
дорогу; пронесся слух, что она пойдет в обход на Звениго-
родку, чтоб ударить в тыл неприятелям. „Да нет, братцы, нас
морочат, дело-то нечисто, — говорили солдаты, — сами-то
мы, пожалуй, уцелеем, а Москву отдадим44. Проходя через
Кремль, некоторые начальники командовали своим отрядам:
„Стой! Кивера долой, молитесь!44 Многие коленопреклоня-
лись и перед глазами их, полными слез, бледнели золотые
маковки храмов; даже магометане-солдаты, проходя через
Москву, утирали глаза и всхлипывали. Известный партизан
Фигнер, будучи набожен, всегда носил под мундиром образ
Часть вторая
121
Св. Николая. Фигнер также молился в одной церкви; мундир
носил он из толстого солдатского сукна и был нечесан и не¬
брит; дьячок принял его за простого солдата и подал ему
гривну медью, сказав: „Служивый! Приими малую толику“;
Фигнер подал ему серебряный рубль, сказав: „На, приими
большую толику“. Замечательно, что перед этим временем,
на шпиле у Сухаревой башни, в крылах двуглавого медного
орла запутался ястреб с путами на ногах; долго вырывался
он, наконец, обессиленный, повис и издох. Собравшийся там
народ говорил: „Вот так-то и Бонапарт запутается в крылах
русского орла“.
Кутузов не у Ростопчина, а у Ивашкина вытребовал ча¬
стных приставов для препровождения войска дальними,
окольными дорогами, чтобы, коснувшись разных застав,
развлечь внимание неприятелей и чтоб не дать им возмож¬
ности обойти себя с флангов . Предписания свои начертил
он наскоро, карандашом. Он хотел показать неприятелю, что
наша армия уйдет далеко от Москвы, к Казани. Сам он про¬
езжал через Москву верхом, тихо, спокойно, величаво; вся
свита его тянулась за ним в глубоком молчании. Московские
жители шумным потоком бросились за войском из Москвы
— и вот этот поток разделился, распрыснулся на ручьи, на¬
правляясь к разным заставам, противоположным Дорогоми¬
ловской и соседним с ней. Казалось, что каждая улица сби¬
ралась бежать. У самых застав трудно было проехать от тес¬
ноты спершихся экипажей, медленно тянувшихся длинных
обозов и бегущих пешеходов, опережающих, толкающих
друг друга. Большая часть московских жителей бежала по
Владимирской дороге; в селе Купавне был их большой при¬
вал. Повозки от тесноты тянулись шагом. У некоторых пово¬
зок были колокольчики, звучавшие так жалобно...
Вышед и выехав за заставы, многие в последний раз ог¬
лянулись на Москву; солнце горьмя горело на небе. Москва,
облитая лучами его, будто улыбалась еще им на прощанье;
еще слышался благовест, замирающий вдали... „Москва,
красавица ты наша! — восклицали некоторые. — По камуш-
* Главнокомандующий армией в то время превышал своей властью власть
градоначальника столицы.
122
Москва в 1812 году
ку, по дощечке растащили бы мы тебя и унесли с собой, не
доставайся врагам лютым“. За некоторыми заставами стояли
пикеты, потому что среди народного потока находились и
любители чужого имущества. В деревнях, через которые
двигались эти переселения, встречали их недружелюбно.
„Что, продали Москву!“ — кричали мужики, вооруженные
рогатинами; они с постояльцев брали за все очень дорого,
особенно за перевозку через реки; многие располагались но¬
чевкой и отдыхом в поле или в лесу, вроде цыганского табо¬
ра-кочевья. В Москву же почти никого не впускали.
День потухал, ночь стала заволакивать своим широким
пологом все окрестности, вдруг над Москвой будто блеснула
заря — и рассвет ее стал распространяться все более и более,
все светлее и светлее; весь город стоял, будто под огненным
сводом, но заклубившиеся черные тучи скоро омрачили его;
вдруг из них вспыхнуло алое пламя и опять ярко отразилось
на горизонте — вот очертилась стройная колокольня Ивана
Великого и темный шатер Сухаревой башни, пламя разрос¬
лось в целое огненное море, и посыпался из него огненный
дождь искр. Москва потонула в них, картина была велико¬
лепная, но поражающая. „Господи, что это такое, Заступни¬
ца милосердная, святые угодники, мать-то наша горит, горит
родная, как свеча пред Богом!“ — с отчаянием восклицали
несчастные переселенцы, взглянув на пылающую Москву.
— Взглянем и мы на покинутую столицу.
Граф Ростопчин съехался с Кутузовым близ Яузского
моста; одному хотелось узнать, куда полководец ведет свое
войско, но другой упорно молчал на его вопрос, он не любил
до времени ни с кем делиться своими замыслами; солдаты
роптали вслух: „Куда нас ведут, враги-то на плечах у нас!“
От прохода многочисленного войска, народа и экипажей
пыль вилась столбом над Москвой и за Москвой, так что за¬
стилала солнце, начинавшее склоняться к западу. Между тем
во время унылого перехода войск через Москву вдруг разда¬
лись звуки военной музыки; все с изумлением взглянули в ту
сторону и увидели, что московский комендант (немец) вы¬
водит из Кремля гарнизон с торжеством, форсированным
маршем, с распущенными знаменами и с музыкой200. В вой¬
Часть вторая
123
ске и в народе послышались всклики негодования: „Чему
они радуются!“ Тотчас послано было коменданту приказа¬
ние совершить свой выступ как можно скромнее. Угрюмость
и негодование русского войска усиливались воплями народа,
толпы которого втеснялись в ряды его и расстраивали душу
солдат и воинский порядок. Последние русские войска про¬
ходили набережной около Воспитательного дома, а францу¬
зы вступали уже в Кремль.
Граф Ростопчин сделал свое дело, он по возможности
сохранил спокойствие столицы до самого вшествия в нее
неприятелей. Некоторые современники не совсем были им
довольны за то, что он своими афишами обманывал жителей
и не дал им возможности заблаговременно убраться и спасти
свое имущество , но более всех остался им недоволен Напо¬
леон; зато, по окончании войны, в Англии многие старались
достать портрет графа Ростопчина, а в Пруссии дамы раз¬
ным модным костюмам давали его имя . Положим, что в его
правде хоть и есть доля неправды, но он поступал самоот¬
верженно. Ростопчин оставил на расхищение врагам много
своего имущества и сжег свой прекрасный каменный заго¬
родный дом в с. Воронове. Только смерть Верещагина легла
темным пятном на его совести.
Наш арьергард остановился в нескольких верстах от
Москвы, на Рязанской дороге; ночная темнота начала уже
сгущаться над ней, как вдруг перед глазами войска, обра¬
щенными к столице, вспыхнуло пирамидальное, огненно¬
лиловое пламя — и раздался страшный грохот: это был
взрыв барок с комиссариатскими вещами под Симоновым
монастырем, а пламя сверкнуло от загоревшегося Винного
двора за Москворечьем; там огромные бочки взметывались и
Тогда, по этому случаю, была поговорка: Ростопчин, Ростопчин, всю
Москву растащил.
„Правда о пожаре Москвы“, графа Ростопчина.
В Ливерпуле дали имя гр. Ростопчина новой площади, в Берлине сде¬
лали ему почетный прием, в Париже Людовик XVIII принял его также с
отличием, регент Англии, через герцога Веллингтона, приглашал его в
Англию, шведский король прислал ему орден Меча. „Неудовольствие
против меня Наполеона, — писал граф, — есть награда, гнев — слава, а
печатная брань — грамота на бессмертие“.
124
Москва в 1812 году
лопались в воздухе. Все содрогнулись. Около фельдмаршала
стеснился весь Главный штаб его, на стороне дороги стояли
его дрожки. В глубокой задумчивости сидел он в них, опер¬
шись на правую руку, и смотрел на Москву; он слышал ро¬
пот и негодование войска; вероятно, все это язвило его ду¬
шу, но он не отрывал своих глаз от ненаглядной Москвы. —
Что ни чувствовало его сердце, но он наружно оставался
тверд и непоколебим; спокойствие, изображавшееся на лице
его, было противоположно лицам окружавших его. Тут под¬
скакал к нему Толь и доложил, что Москва занята француза¬
ми. „Слава Богу, — отвечал спокойно Кутузов, — это их по¬
следнее пиршество44. После того он велел поворотить лоша¬
дей, скомандовал поход и медленно поехал за войском — по
Рязанской дороге. Вскоре после этого он донес государю в
своем рапорте, что потеря Москвы не есть потеря России.
Многие из неимущих переселенцев московских терпели
большую нужду, истому. В некоторых местах, при реках,
дожидались они переправы по несколько суток, от столпив¬
шихся казенных и обывательских повозок; кругом, на не¬
сколько верст, пылали прибрежные огни на их биваках, днем
для приготовления пищи, а ночью для освещения. Там, по
преданию, качались колыбели плачущих младенцев, разда¬
вались вопли рожениц и слышалось погребальное пение. То¬
гда, в короткое время, проживались все эпохи житейские,
только что не совершались браки. Обозы москвитян, повозки
с ранеными и пушки из Арсенала тянулись более по Влади¬
мирской дороге; там ратники гнали и пленных французов,
конные смешались с пешими; по этой дороге ехал и преосв.
Августин, и к нему доносились упреки от крестьян за то, что
он покинул свою паству. Недалеко от Москвы встретился с
ним князь Лобанов-Ростовский, спешивший с новосостав-
ленным ополчением в Москву; он не знал, что она уже заня¬
та французами. Между тем Кутузов, пустив несколько отря¬
дов своего войска по Коломенке, вдруг с главной армией
повернул на Калужскую дорогу. Французы следили за ним
прямо, а он очутился сзади их .
* „Наш командир, — говорили русские солдаты про Кутузова, — играет с
французами в гулючки (в прятки)“.
Часть вторая
125
Теперь, проводив народ и войско из Москвы, опять вер¬
немся в нее.
Опустела шумная Москва, не много осталось в ней жи¬
телей; одни из них, удерживаемые страхом, заперлись в сво¬
их домах, другие бродили по улицам бессознательно, не
зная, что делать, что предпринять, сердца их сжимались при
взгляде на безмолвный Кремль и на опустелую часовню
Иверской Божией Матери. Смельчаки, в числе которых были
женщины и даже дети, опрометью бежали около Каменного
моста, со ската кремлевского возвышения, из Арсенала на¬
встречу французам, размахивая оружием, взятым из этой
кладовой. Близился роковой четвертый час пополудни...
С Воробьевых гор отчетливо видно было движение
французской армии к Москве, шедшей тремя колоннами. 1-я
из них переходила Москву-реку у Воробьевых гор, 2-я пе¬
решла ее на Филях и направилась в Тверскую заставу, глав¬
ная входила в Москву через Дорогомиловскую, а некоторые
отряды ее в Пресненскую. Вот Наполеон и перед Москвой!
Исполнилось давно ожиданное, стремительное желание его,
он въехал на Поклонную гору . Оттуда, как будто из распах¬
нутого занавеса, открылась перед ним чудная панорама сто¬
лицы; прежде всего ярко сверкнул перед ним крест древнего
благовестника нашего, Ивана Великого, далее представились
массивные главы кремлевских соборов и наконец показалась
вся неоглядная масса зданий, среди зыбкой зелени садов.
Пораженный этим великолепным зрелищем, Наполеон при¬
остановился; долго рассматривал он Москву в зрительную
трубку, потом самодовольно улыбнулся и сказал: „Теперь
война кончилась, мы в Москве; Россия покорена, я предпи¬
шу ей такой мир, какой мне надобен, и вы, французы, упив¬
шиеся всеми удовольствиями, возвратитесь во Францию, в
новых и неувядаемых лаврах44. Авангард его построился над
горой в боевой порядок. Наполеон, с планом в руке, со всей
свитой своей, сошел с лошади, чтоб приготовиться к сраже¬
нию (он все ожидал еще защиты Москвы); конвой его, шас-
серы (стрелки) прежде всех были наготове. Простояв здесь
с полчаса и не видя никакого движения со стороны Москвы,
* За 3 версты от Москвы, по Смоленской дороге.
126
Москва в 1812 году
Наполеон приказал сделать сигнал из пушки к дальнейшему
движению; потом он сел на лошадь и нетерпеливо поскакал
к Москве; все бросились за ним. Быстро колонны армии его
начали спускаться с горы, сверкая оружием, и через 12 ми¬
нут все очутились у Дорогомиловской заставы. Здесь Напо¬
леон остановился, при охриплых восклицаниях своих солдат,
которые так были запылены, истомлены и оборваны, что ви¬
девшие их окрестные жители говорили: „Кто из них капрал,
кто генерал, никого не узнаешь, так они обносились44.
Неистово обрадовалось все неприятельское войско при
виде Москвы, которую почитали французы обетованной
землей, источником богатой добычи и ложем отдохновения,
„Moscou! Moscou! (Москва! Москва!)44, — восклицали офи¬
церы и солдаты; они забыли все претерпленные бедствия и
труды свои и даже воинский порядок, выступили из рядов и
начали бить в ладоши, обниматься и поздравлять друг друга
с преддверием обетованной земли. Так мореходцы, долго
носясь по волнам океана, над зияющими безднами, увидя
вожделенный берег, вскрикивают от радости и стремятся к
нему. Авангард французской армии, состоявший из поль¬
ских и прусских улан, под предводительством неаполитан¬
ского короля (Мюрата) вступил через Дорогомиловскую за¬
ставу в Москву, прежде Наполеона и главной армии его .
Афиши Ростопчина (которые переводились Наполеону) уве¬
ряли всех, что Москву не отдадут без боя; тем радостнее и
самодовольнее входил отряд французской гвардии в нашу
столицу. На Спасской башне только что уныло пробило
4 часа, и на Ивановской колокольне раздался обычный ве¬
черний благовест, раздался — и замер в воздухе... Настала
тишина перед бурей, и вдруг, в четыре заставы , как в четы¬
ре жерла, ринулись неприятели, под начальством генерала
Себастиани; впереди всех ехали трубачи на белых лошадях.
* Французы шли за русским войском по пятам, но без напора. Милорадо-
вич остановил передовые отряды их и сказал начальникам их, что если
они сделают хотя один выстрел в русских, то он будет драться на всех
улицах. Перестрелка между армиями началась тогда уже, когда за Рогож¬
ской заставой выстроилась наша цепь, для прикрытия отступления.
В Калужскую, Дорогомиловскую, Пресненскую и Тверскую.
Часть вторая
127
На Арбате появились шибко скачущие русские всадники,
кричавшие: „Спасайтесь, спасайтесь! Неприятели идут!“
Вслед за ними послышались выстрелы (холостыми заряда¬
ми) из пушек, возвещавшие Наполеона о вступлении армии
его в Москву; вдали раздавалась музыка и дробные звуки
барабанов. За Себастиани вступил Мюрат, который, вместо
ожидаемого им приветливого общества, встретил только
хромоногого слесаря и двух пивоваров . Взирая на отряд
французской гвардии, некоторые москвичи воскликнули:
„Это идет вспомогательное английское войско!“~ — Но
когда народ, толпами бежавший от Арбата, закричал:
„Французы, французы!“ — тут-то пошла сумятица, разда¬
лись вопли, стоны, никто не знал, куда деваться, спрятаться;
знакомые, столкнувшись друг с другом, стали прощаться,
как перед смертью. Некоторые же молча, с любопытством и
с затаенной злобой смотрели на незваных гостей. Большая
толпа народа, захватив в Арсенале оружие, заняла Николь¬
ские ворота и все пути, ведущие к соборам и ко дворцу.
Лишь только французы вступили в Кремль, для занятия
квартиры для Наполеона, какой-то неистовый горожанин, по
преданию калачник, с ожесточением бросился на польского
генерала, почтя его за самого Наполеона — и убил его203;
несчастного тотчас же изрубили; другой наш герой сшиб с
ног французского офицера и начал рвать тело его зубами; он
также заплатил жизнью за свое самоотвержение . Некото¬
рые русские заперлись в Арсенале и стреляли из окон его в
французов, чем произвели в рядах их смятение; ворота Ар¬
сенала разбиты были пушками. Троицкие ворота, ведущие в
Кремль, были наглухо заколочены; оставлена была только
одна калитка для пешеходов. Французы выломали их пуш¬
ками и ворвались в Кремль . Они вступали в него также
через Никольские, Боровицкие и Спасские ворота, с торже¬
ством, с развернутыми знаменами, при звуках церемониаль¬
ного марша. Одни из первых въехали туда польские уланы.
* Русские и Наполеон Бонапарте. 1813204.
** Полное собрание анекдотов о 1812 г. 18 1 3205.
В Кремле найдено было до полутораста разных огнестрельных орудий,
множество шпаг и старинных польских и русских знамен.
128
Москва в 1812 году
Несколько отчаянных граждан, стоявших у Арсенала, бро¬
сились на них с тесаками и топорами, и, разумеется, погиб¬
ли. Вскоре за уланами начали входить в Кремль прочие не¬
приятельские войска; впереди ехали генералы. Грабеж в Мо¬
скве начался с Кремля. Солтык, польский генерал, в какой-то
исступленной ярости начал рвать бархат с царского трона.
Из Кремля несколько отрядов выступило в Китай-город и
далее. Вшествие неприятелей в Москву продолжалось до
глубоких сумерек; сзади ехала гремящая артиллерия и дела¬
ла сигнальные выстрелы. Сенат и круглый двор его тотчас
же заняты были неприятелями; они стали бегать по всем
комнатам Сената и выкидывать из них в окна столы и сту¬
лья, для устроения себе биваков. Смерклось. Пламя зажжен¬
ного еще перед самым вшествием французов в Москву мос¬
кательного ряда разрослось и заревом своим обагровело ок¬
рестности. Губительная стихия начала уже пожирать Моск¬
ву, как будто в честь новоприбывшим зажглась страшная
иллюминация .
Между тем Наполеон, с главной армией своей, с марша¬
лами и со всем штабом, стоял еще за Дорогомиловской за¬
ставой (шла молва, будто он был в Москве инкогнито еще с
вечера, но возвратился опять к заставе). Войско его переоде¬
лось в парадные мундиры, все охорашивались, оправлялись
для торжественного вшествия в Москву; там делали уже и
раскладку, сколько должно собрать контрибуции с Москвы.
Там ожидал Наполеон городских ключей и покорной депу¬
тации от столицы, вроде тех оваций, к которым привык он в
Вене, в Берлине, в Варшаве и в прочих завоеванных им го¬
родах. Он думал увидать у окон разряженных дам, любезно
приветствующих его, воображению его рисовались лавры и
цветы; избалованный счастьем, он самодовольно помышлял
о всех сословиях русского народа, которые припадут к ногам
его, быть может, он помышлял уже о новом бюллетене, в
котором описано будет новое торжество его. Но, вглядыва¬
ясь в город, он изумился. Москва походила на какой-то ска¬
зочный очарованный город, в котором вымерла вся жизнь.
Долго ждал он депутации, но она не являлась. Наполеон со-
* Зарево горевшей Москвы видно было в Коломне, за 100 верст.
Часть вторая
129
шел с лошади и стал расхаживать в нетерпении взад и впе¬
ред. „Может быть, эти варвары не знают, как сдают города!
— воскликнул он, — подите кто-нибудь, приведите ко мне
бояр (les bouyrds)44. Наконец несколько подозрительных лич¬
ностей, дурно одетых, вероятно, иностранцев, потому что
они свободно владели французским языком, предстали перед
Наполеоном с поклонами. Сначала он презрительно отвер¬
нулся от них, потом спросил их с пасмурным видом: „Где же
начальство (Autorites) Москвы?44 — „Никого нет44, — отвеча¬
ли ему. — „Где магистрат? (Municipalite). Где Ростопчин?44
— „Поехал провожать Кутузова44. — „Где жители?44 — „Их
немного осталось в Москве, и те спрятались44, — были ему
ответы. Наполеон обратился спиной к отвечавшим. „Прого¬
ните эту сволочь!44 — закричал он. (Qu on fasse retirez cette
canaille!) После опять вздумал он послать в город адъютан¬
тов своих за почетной депутацией; они заметались во все
стороны, но никого не могли отыскать. Гордость Наполеона
уязвилась, ожидания обманулись, он пришел в исступление,
начал ходить скорыми шагами взад и вперед, то останавли¬
вался, то оправлялся, то надевал перчатку, то скидывал и
мял ее, то опускал руки в карман, то складывал их, в нем
виднелись какие-то конвульсивные движения. Свита его
стояла вокруг него неподвижно, на лицах ее отражалась
также затаенная досада. Делать нечего, надобно было вы¬
ехать в заставу без приглашения. Уж вечерело. Наполеон
велел подавать себе лошадь. „Еп avant! (вперед!)44 — ско¬
мандовал он, — и поскакал к заставе. Проехав Дорогомилов¬
скую слободу и приближаясь к Москве-реке, остановился он
на правой стороне улицы, на береговом косогоре; здесь На¬
полеон опять сошел с лошади и опять начал расхаживать
взад и вперед. Пехота и артиллерия тянулись мимо его по
мосту, конница перешла реку вброд, разделилась на не¬
сколько отрядов и заняла караулы по окрестным улицам и
переулкам . Наполеон полагал, что на другой день прибудут
к нему хотя иностранцы из Немецкой слободы, и остался
ночевать недалеко от заставы, в доме харчевника .
* Поражение французов на севере. 1814206.
Сохранился ли этот замечательный дом?
130
Москва в 1812 году
3 сентября встал он с беспокойного ложа своего, под
звуки военной музыки, и часов в 10, сопровождаемый фран¬
цузской, итальянской и польской гвардией, конной и пешей,
тронулся в путь, по направлению к Кремлю. Он сидел на бе¬
лой, богато убранной арабской лошади, окруженный бле¬
стящей свитой. Каких наций и костюмов не было в этих пе¬
стрых, мозаических полчищах! Здесь были и лейб-гусары
его в красных мундирах и в высоких киверах под импера¬
торским гербом, с висящими вдоль спины лошадиными хво¬
стами, и отряд беспардонных207 в блестящих кирасах и в
косматых киверах, и живые, легкие уланы, и рослые гусары:
синие, зеленые, серые, выступавшие поэскадронно, на стат¬
ных лошадях, и меткие, ловкие шассёры на игривых скаку¬
нах, и железная конница в шишаках, с тигровыми шкурами,
и гвардейские артиллеристы в куньих шапках, и тяжелые
драгуны в медных касках и в светлых плащах, с висящими за
плечами их на ремнях карабинами, и Старая гвардия Напо¬
леона, усатая, рослая, стройная, закаленная африканским
солнцем, в красивых мундирах с разноцветными отворотами
и в высоких медвежьих шапках с кистями. Пруссаки в синих
колетах , и белые, как гуси, австрийские кирасиры с зеле¬
ными плюмажами на шляпах, и красные голландские ко¬
пейщики, вооруженные копьями, и тяжелые ратники Мюра-
та, и смуглые итальянские стрелки, и малорослые вестфаль¬
цы, и чопорные поляки, в национальных костюмах, с откид¬
ными рукавами (они самодовольно ехали и шли под знаме¬
нами того белого орла208, который за два столетия перед
этим водил их на Москву) и прочие воины дробных евро¬
пейских государств — дванадесять языков. Генералы Напо¬
леона одеты были в парадные мундиры, расшитые по швам
золотыми галунами и украшенные орденскими лентами раз¬
ных цветов, артиллерийские с вышитыми бомбами на фал¬
дах. Это была движущаяся мозаика. При огромном, тяну¬
щемся обозе ехали француженки и польки, иные также вер¬
хом, в полувоинском, изысканном, фантастическом костю- * *** Камзол с рукавами.
** Войско у австрийцев состояло из всякого сброда: немцы, кроаты209, цы¬
гане, жиды и проч.
Часть вторая
131
ме, — это были жены воинов и искательницы приключений.
Какая смесь наций, какое смятение языков огласило центр
России! Многие из них не понимали друг друга, многие из
разнородных полчищ носили уже тление в одежде и в обуви
своей.
Сам Наполеон одет был в простом сером сюртуке и в
своей невысокой треугольной шляпе, каким он представля¬
ется в бесчисленных бюстах-статуэтках, без всяких знаков
отличия. Он поразительно отличался от сверкающей, бле¬
стящей свиты своей, выказывая величие в простоте . Арбат,
через который он проезжал, был совершенно пуст; первые
лица, встретившиеся ему в поездке его, были: немец апте¬
карь, торчавший в окне арбатской аптеки с семьей своей, и
несколько раненых французов, накануне поставленных к
нему на постой**. Увидя Наполеона, он скинул с головы кол¬
пак и поклонился ему. — Вот и все приветствие от Москвы
завоевателю! Кое-где на домах пестрели еще нарядные вы¬
вески, но все двери домов были заперты. Кое-где из-за углов
выглядывали летучие отряды любопытных ребятишек, пере¬
бегавших с одного места на другое. Так ехал Наполеон, как
по пустыне, до Боровицкого моста; угрюмо посмотрел он на
Кремль. „Какие страшные стены! (Voila defiers murelles!)“ —
воскликнул он, да и войско его было недовольно безлюдьем
Москвы. Недоброе предзнаменование!
И вот — Наполеон в Кремле, в самом гнезде двуглавого
орла; вот царский дворец осветился огнями, французские
военачальники поспешили отыскивать себе квартиры, вой¬
ско их облегло столицу, в некотором расстоянии от нее,
ближе или далее, часть его расположилась с биваками у за¬
став и вне их, на полях и на огородах; по городу приказано
было разъезжать патрулям. После этого тотчас велено было
отыскивать типографию и написать объявление к жителям
Москвы, увещевая их быть спокойными; но прежде всего
администрация Наполеона распорядилась напечатать извес¬
тия о занятии Москвы и поспешно отправить их с курьерами
* Простой народ не верил, что это был сам Наполеон. „Да где же француз¬
ский Аполион-то?“ — слышались вопросы в толпе.
Полное собрание анекдотов. 1813.
132
Москва в 1812 году
по всей Европе. Эти известия вышли из-под редакции самого
Наполеона и были следующего содержания: „Великая битва
7 сент. (нов. ст.), т.е. Бородинская, поставила русских вне
возможности защищать Москву, и они оставили свою столи¬
цу. Теперь УА часа, наша победоносная армия вступает в
Москву. Император сейчас прибыл сюда4. Для поляков эти
известия были напечатаны по-польски. Губернатором в Мо¬
скве назначен был Мортье, комендантом — Дюронель, ин¬
тендантом — Лессепс. (Он был в Петербурге консулом до
1812 г.) Сколько раз Москва была сценой трагических дей¬
ствий! Маститые стены Кремля оглашались то ярыми, неис¬
товыми восклицаниями монголов, то звуками польских са¬
бель, труб и литавр, то, наконец, при Наполеоне, вся Москва
представила собой позорище страшного разгрома; послед¬
няя, широкая сцена ярко освещена была пожарами, в кото¬
рых честолюбивый завоеватель, подобно Бальтасару210,
должен был прочесть свою будущность, начертанную ог¬
ненными буквами...
Да, не холодна была встреча Наполеону; в этот же день,
еще утром, показались густые клубы дыма над Гостиным
двором, но едва только Наполеон въехал в Кремль — ярко
вспыхнули москательные лавки, Масляные ряды, Зарядье,
Балчуг и окрестности Яузского моста, где расположился бы¬
ло квартировать Мюрат; наконец запламенел и Лесной ряд
(около Остоженки). Между тем французы, рассыпавшись по
Земляному городу, добрались до Каретного ряда; там оста¬
валось еще много экипажей (покинутых хозяевами, за недос¬
татком лошадей); неприятельские генералы выбрали себе по
экипажу и отметили их своими фамилиями. Но вдруг запы¬
лал и Каретный ряд, вероятно, зажженный самими хозяева¬
ми каретных лавок, чтобы добро их не доставалось врагам.
Потом пожар забушевал на Солянке, перекинулся за Яуз¬
ский мост и далее; он вспыхнул вдруг в 11 местах. Три дня
особенно страшно свирепствовало сокрушающее пламя в
В Париже торжествовали это событие: главный актер, Тальма, прочел
известие о вступлении французов в Москву на театральной сцене. Во всех
парижских церквах велено было петь „Те Deum“211. Город иллюминовал¬
ся; не догадались только служить панихиды за многих убитых французов.
Часть вторая
133
Москве; с 5-го на 6-е число загорелось Замоскворечье, мосты
на реке, также барки с хлебом охватились огнем. Общее
пламя как будто слилось, сплотилось в поток раскаленной
лавы и обвилось ярким венцом над несчастной Москвой.
Оно представляло собой волнующееся, огнедышащее море,
волны которого хлестали по зданиям города. К довершению
этого бедствия поднялся северо-восточный ветер, страшный
союзник пожара; от разрежения воздуха закрутил быстрый
вихрь... Громкие вопли народа, плач детей, резкий барабан¬
ный бой, колокольный набат, грохот падающих стен и вы¬
стрелы, прорезывавшие воздух, заглушались порывами гу¬
дящего ветра; все эти звуки соединились в какой-то неопре¬
деленный гул, в адскую музыку, раздирающую слух и над¬
рывающую душу отчаянием. С колоколен обрывались коло¬
кола и падали с глухим звоном, огромные головни летали из
улицы в улицу, пылающие бревна перекидывались с дома на
дом; посыпались блёстки искр и закипели огненным фонта¬
ном, дождем, каскадами; особенно ярко горели казенный
Винный двор и сальные заводы, пламя яростно впилось в
них и охватило их своими огненными языками; змеями из¬
вивалось оно по крышам зданий, выметывалось в окна и с
оглушающим шумом высоко взбрасывало на воздух лопа¬
ющиеся винные бочки, объятые пирамидальным голубым
огнем. По улицам потекли огненные реки, а бедные голуби,
рассказывают очевидцы, спугнутые с гнезд своих в Охотном
Ряду, вились — кружились над огнем, не находя себе нигде
приюта. Собаки с вытьем метались по улицам, разнузданные
лошади со ржанием скакали в разные стороны, несчастные
горожане, в каком-то исступлении, спешили вытаскивать из
домов своих образа, ставили их у ворот и, задыхаясь от ды¬
ма, опаленные огнем, метались, сами не зная куда .
Пепел Москвы орошался кровью, и в сердцах русских
вспыхнуло пламя — пламя мщения...
Что стало с Москвой в самое короткое время! — Груды
каменьев, пепелище, курящиеся головни — огонь пожрал
три четверти ее. И храмы, и большие улицы, обстроенные
Некоторые московские жители спасались от удушающего жара на Ка¬
менном мосту.
134
Москва в 1812 году
рядами домов, представили собой смрадное пожарище, на
котором валялись вперемешку обгорелые трупы людей, ло¬
шадей и других животных. Это еще только очерки общей
картины, здесь изображена только одна сторона бедствий
Москвы. Редко в истории представлялись явления подобного
содрогательного позорища; это был полный разгул гибель¬
ной стихии. Но пожар Москвы опалил крылья французских
орлов; в Москве не было сражений, в ней не гремели громы
орудий, но шла тихая и осмысленная война. Москва воору¬
жилась голодом и огнем, она начала воевать с врагами свои¬
ми днем и ночью.
Заметно было, что неприятели с досадой и ужасом
смотрели на пожар и на всю добычу пламени, которой они
сами хотели поживиться . „Какое самоотвержение, какое
варварство!“ — восклицали они. Не отыскав пожарных ин¬
струментов, неприятели сами совались во все стороны, рас¬
хищали, что могли и, под грузом добыч, шныряли по ули¬
цам, не зная, куда девать свои ноши. Вероятно, иные из них,
упившись отысканным в подвалах вином, по неосторожно¬
сти, раскладывая на дворах домов и в самих домах огонь,
способствовали действию пожаров. Историки не говорят по¬
ложительно, кто сжег Москву; французы полагали на нее все
свои надежды, особенно утешались они мыслью иметь в ней
покойные квартиры и обильное продовольствие; по многим
признакам, пожар Москвы есть более дело русских, но не
будем упрекать их этим; для спасительной операции человек
готов пожертвовать каким-нибудь членом своего тела, чтобы
сохранить себя от смерти. Москва спасла Россию. „О Сионе,
Сионе, граде Божий (сказал преосв. Августин в проповеди
своей), от тебя изыде спасение Израилево и всея земли44. Оп-
ределительно можно сказать только то, что без Наполеона
Москва не была бы сожжена, без него не было бы изрыто
столько могил. Он говорил, что Москва сожжена по начер¬
танию Сент-Джемского (английского) кабинета, но вместе с
этим он прибавил: „La nation Russe une grande natione! (Рус¬
ская нация — великая нация)44.
Тогда в иностранных ведомостях называли Москву кладовой Европы и
Азии.
Часть вторая
135
Доказательством моего мнения о пожаре Москвы может
служить письмо графа Ростопчина к императору Александру
(от 13 сент.): „Я в отчаянии, В.В., что Кутузов скрывал от
меня свое намерение, потому что я, не быв в состоянии
удержать города, зажег бы его и лишил бы Бонапарта славы
взять Москву, ограбить ее и потом предать пламени, я отнял
бы у французов плод их похода и пепел столицы. Я заставил
бы их думать, что они лишились великих сокровищ, и тем
доказал бы им, с каким народом имеют они дело44. — Еще
прежде Бородинской битвы Ростопчин писал к князю Багра¬
тиону из Москвы: „Народ здешний решительно умрет у стен
московских, и когда, в благом предприятии, Бог ему не по¬
может, то, следуя русскому правилу: не доставайся злодею,
обратит город в пепел, и Наполеон получит, вместо добычи,
только место, где была добыча44*. Следовательно, Ростопчин
начал, а клевреты его и московские жители привели в ис¬
полнение его замысел: жертвуя жизнью, не дорожить кам¬
нями. „Гори Москва, но живи Россия44, — говорили тогда.
Теперь многие согласны в том, что 1-й пожар (2 сент.) в виду
неприятелей, произведен был, по приказанию графа Ростоп-
чина, следственным приставом Вороненковым . Это под¬
тверждает и Михайловский-Данилевский; согласно с ним
писал и Бутурлин: „Отступление нашей армии воспрепятст¬
вовало Ростопчину зажечь тогда Москву, но, по его распо¬
ряжению, сжигаемые вещества разложены были во многих
домах, оставленных жителями. Толпа наемных зажигателей
рассеяна была по городу, под надзором переодетых поли¬
цейских офицеров44.
Смотря на горевший Гостиный Двор, купцы говорили:
„Теперь остается нам торговать в нем золой да угольями44.
Набожные люди восклицали: „Господь даде, Господь и
отъя44, а некоторые, произнося укоры Ростопчину, говорили:
„Вот он писал, что нашла туча, да мы ее отдуем; тучи-то он
не отдул, а нас надул44.
* Гр. Ростопчин печатно отказывается от этой славы; Наполеон назвал его
Геростратом Москвы. В бытность графа в Париже (уже по падении Напо¬
леона) за Ростопчиным бегала толпа любопытных, там печатали на него
разные пасквили и представляли его на балаганных вывесках с факелом,
зажигающим Москву (Рус. инвалид. 1846. №271. Ст. кн. Голицына213).
136
Москва в 1812 году
В то время, когда огонь лился по улицам и по кривым
узким переулкам, все гордые и корыстные помышления На¬
полеона разорялись; ужас положения его ярко осветился мо¬
сковским пожаром . При начале его ударили сбор; Мортье
первый явился тушить его с отрядом войска, но пожарных
инструментов, как было уже сказано, в Москве не нашлось;
оставшиеся же в ней были испорчены, и огонь продолжал
пожирать здание за зданием; тут-то французы увидали, что
горящая Москва была тоже своего рода ополчением, а зарево
ее — огненным знаменем его. О распространении пожара
донесли Наполеону. Он пришел в сильное негодование и
послал на тушение пожара большие отряды войск. Они бро¬
сились в огонь, волосы трещали на голове их, но солдаты
ничего не могли сделать. Так тревожно прошли первые ночи
Наполеона в Москве, не радовали его и донесения о трофеях,
найденных в ней. Особенно во вторую ночь, проведенную
им в Кремле, чувствовал он себя беспокойно, в каком-то
тоскливом, сильном волнении расхаживал он по залам двор¬
ца и несколько раз из кабинета Александра выходил на тер¬
расу, обращенную к Москве-реке; но вид огненного океана,
объявшего город, пронзительный визг крутящегося пламени
— все это побуждало его возвращаться в комнаты дворца .
Опасность пребывания его в Кремле умножалась более и
более, во дворце лопались стекла от жара, отовсюду летели в
него искры и головни, от дыма и огня воздух стал смраден и
удушлив. Уж Кремль стал заниматься огнем и зарядные
ящики гвардейской артиллерии (находившиеся там) близки
были к тому, чтобы вспыхнуть. Тогда приближенные к На¬
полеону маршалы убедили его покинуть Кремль . В пас¬
мурный осенний день, с большой опасностью, с окружавшей
его свитой, начал пробираться Наполеон по раскаленной
мостовой к Пресненской заставе, а оттуда, полем, в Петров¬
И на острове Св. Елены214 Наполеон говорил, что никакие описания го¬
ревшей Трои не могут сравняться с картиной московского пожара.
А он надеялся было в чертогах русских царей делать балы для москов¬
ского дворянства.
Москвитяне говорили: „Мы, по старинному обычаю, попотчевали Бо¬
напарта жаркой баней, истопили для его французского величества
Кремль“.
Часть вторая
137
ский дворец*215, который тотчас окружили пушками. Гвардия
его поселилась на это время на Ходынском поле . У каждой
заставы стояли часовые.
Мюрат, до командировки своей за наблюдением Тару¬
тинского лагеря, занял дом графа Разумовского216 на Горо¬
ховом поле, Лористон остановился в доме графа Ростопчина,
на Лубянке, Даву в доме г-жи Нарышкиной, на Девичьем
поле (туда к нему русские должны были обращаться за про¬
пускными билетами, желая выйти из Москвы); когда же он,
по служебным делам своим, приезжал в Кремль, то останав¬
ливался в Чудовом монастыре, в алтаре которого устроил
себе спальню. Голландский генерал Вендемен жил в доме
г-на Дурасова217 за Покровскими воротами, близ Яузского
моста (этот дом славился хлебосольством радушного хозяи¬
на до неприятельского нашествия), после перешел генерал
ближе к мельнице у Пресненских прудов, где стояла Италь¬
янская гвардия и где мололи пшеницу для продовольствия
французов; Лессепс жил на Пречистенке, в доме княгини
Голицыной; канцелярия Лористона устроена была на Ива¬
новской колокольне; там со всех четырех сторон ее ободра¬
ны были листы, для вида на Замоскворечье; оттуда и Напо¬
леон смотрел на громады своих полчищ. Рязанское подворье
(где консистория)218 было занято разными неприятельскими
генералами; на Маросейке, в доме графа Румянцева219 *, нахо¬
дился комитет городского правления; на Покровке, в Кол-
пачном переулке (в доме купца Колосова) помещался ла¬
зарет, за безопасностью которого строго наблюдали; на Сав¬
винском подворье жил также французский генерал . Поч¬
тамт бдительно охранялся от пожара и расхищения, в нем
помещалась французская почта; ежедневно выезжали из не¬
го несколько драгун с сумками писем за плечами и направ¬
Есть предание, что на проводы Наполеона из Кремля к заставе явился
какой-то русский простолюдин (вероятно, переодетый агент Ростопчина)
и, заведя его в лабиринт переулков, охваченных огнем, скрылся. Наполеон
насилу мог выпутаться из них.
Часть гвардии его стояла в Кремле, в Потешном дворце, это был отряд
Мортье; там всякое утро происходил развод.
Троицкое221, отчасти и Саввинское подворья были разграблены: на
Саввинском, во время пожара, образ преп. Саввы остался невредим.
138
Москва в 1812 году
ляли путь свой по Смоленскому тракту; в Иверской часовне
находилась гауптвахта, у Спаса на Бору сохранялось сено
для лошадей Наполеона; в Сенате и в Оружейной палате был
штаб его ; Замок, или острог " был укреплен и обращен в
запасный магазин для продовольствия французов. Вообще
уцелевшие в Москве большие дома были только те, в кото¬
рых жили французские военачальники.
Биваки французов были во многих местах, например, у
обгорелых лавок Гостиного двора, на площадях, на Твер¬
ском бульваре, где солдаты раскладывали огонь и варили
себе суп или кашицу (в чугунах, в которых парили прежде
грязное белье, а тесто месили они в поганых корытах и по¬
мойных лоханях). Биваки их за заставами или у самых застав
были самые неудобные; там, в грязи, курилось у них топливо
из расколонной мебели, рам, дверей, иконостасов; бараки
или шалаши устраивали они себе из обломков разных зда¬
ний, крышами для которых служили большие картины, кни¬
ги, иконы, обгорелые доски; вместо стен стояли там зеркала
или ширмы. Около огней, скорчившись, сидели или проха¬
живались солдаты, обрызганные грязью, закопченные ды¬
мом и пеплом пожаров, в изношенных мундирах, в стоптан¬
ной и обтрепанной обуви; некоторые счастливцы лежали на
диванах, обитых дорогой материей, иные нежились в погру-
зительных креслах или на связках мехов, парчи, бархата.
Перед ними, в золоченых люстрах и жирандолях, торчала
горящая лучина и валялось в кучах разное награбленное
добро, в том числе и бутылки с вином, заткнутые, вместо
пробок, листами, выбранными из книг.
Многие из неприятелей начинали уже роптать на Напо¬
леона за то, что он завел их на край света, в Татарию, в суро¬
вую сторону, особенно немцы, которые, по тяжкой неволе,
должны были идти сюда на убой, с берегов своего Рейна, где
Боровицкие и Тайницкие ворота были окопаны рвами, около них поде¬
лали валы и поставили на них пушки, за строгим присмотром караульных;
Никольские ворота были в таком же положении. В Кремль и французы
входили с особого дозволения начальства: „Qui vive?4*-23 — спрашивали
часовые входивших и, после двукратного спроса, стреляли в не отвечав¬
ших.
Часть вторая
139
в это время собирали янтарный виноград с обычными поте¬
хами: пением и плясками, с объедением и упоением, а они
должны были тут питаться пареной рожью, кониной и хо¬
дить на собственных природных подошвах.
4 сентября был самый ужасный пожар в Москве; на¬
правление улиц ее можно было узнать только по рядам труб
и обгорелых печей; в некоторых уцелевших домах францу¬
зы, готовя себе кушанье, опасались лазить по чердакам и не
открывали труб, потому и угорали; Наполеон угорел первый
в Кремле и удалился на чистый воздух, в Петровский дво¬
рец. Сначала он думал, что русские отступили за Волгу, для
прокормления себя, в низовые губернии ; по распоряжению
его распустили молву о том, что русские просят мира, что
победители останутся зимовать в Москве, что французы
скоро получат подкрепление. Для подтверждения этих слу¬
хов каждый день выезжали и входили как бы новые отряды
их в заставы, за ними тянулись вагенбурги224 и обозы. Гово¬
рили, что правительство заботится о доставлении нужных
запасов для войска, что из Вильно идет большой транспорт с
полушубками в Москву , что Рига взята уже приступом, что
Макдональд уже в Петербурге, что русский император, ли¬
шенный обеих столиц, удалился в Казань, куда вызвал Се¬
нат, что из Парижа велено выписать в Москву итальянских
артистов и артисток на всю зиму, и проч., и проч. Все эти
вымыслы были выработаны на станке собственной фантазии
Наполеона, между тем как армия его, находясь в Москве,
была сама в осаде русскими войсками, партизанами и посе¬
лянами. Наполеон велел собрать сведения о Пугачеве, что¬
бы, подобно ему, произвести волнения в России, в отноше¬
нии крепостного состояния; он посылал своих шпионов даже
в Казань, бунтовать татар против России, но все это ни к че¬
му не привело.
В Петровском дворце Наполеон завален был топогра¬
фическими картами, с воткнутыми в них разноцветными бу- ** „Пусть дворяне уезжают из Москвы, нам нужны только их запасы и по¬
греба", — говорили французы.
Обозы, шедшие с запада в Россию, отбиваемы были у французов каза¬
ками, партизанами и подмосковными поселянами.
140
Москва в 1812 году
лавками, изображавшими границы России и всей Европы.
„Вот, — говорил он приближенным своим, — когда я запру
английские гавани, что-то скажут эти акулы, что-то эти пи¬
раты всех морей будут делать, сварит ли их желудок жесткие
гинеи и залежалые товары; о, воображаю я, какую они сде¬
лают кислую гримасу, когда узнают, что я в Москве! Вклю¬
чив русских в число моих солдат, пойду я в Азию и нанесу
им в Индии окончательный удар; тогда-то мой трон будет
стоять над всеми тронами — и тем кончится политическое
землетрясение".
Наполеон пробыл в Петровском дворце трое суток; его
уведомили, что пожары в Москве стали утихать, он возвра¬
тился в Кремль и, взглянув на обезображенную огнем столи¬
цу, закипел негодованием на русских. „Я хотел поступить с
Москвой так, — сказал он, — как с Веной и Берлином, мы
бы могли иметь здесь правильное продовольствие и откры¬
тые рынки, собственность каждого была бы неприкосновен¬
на, а русские варвары сожгли свой город. Сожжением его
они на сто лет отодвинулись назад в образовании, во сто же
лет они и не поправятся с Москвой, теперь мы сами должны
заботиться о себе" . Вскоре, по прибытии своем в Кремль,
Наполеон издал следующую новую прокламацию к своему
войску: „Солдаты! каждый ваш шаг ознаменован победами;
в трех местах вы истребили войско, собираемое неприятеля¬
ми три года, ваши головы поникли под тяжестью лавров;
здесь 300000 жителей умоляют вас о пощаде" . Вслед за
этой прокламацией во многих местностях Москвы, на воро¬
тах домов, появилась другая, к русским, на русском языке:
„Жители Москвы! несчастья ваши ужасны, но его вел. Им¬
ператор хочет прекратить их; страшные примеры вас научи¬
ли, каким образом он наказывает непослушание и преступ¬
ления; строгие меры взяты, чтобы прекратить беспорядок и
возвратить общественную безопасность"225 и т.д. В конце
Это говорил он тогда, когда Москва была уже разграблена. Наполеон
еще на походе к Москве обещал своему войску богатую поживу, это из¬
вестно по его прокламациям.
Жителей в Москве оставалось тогда, по показанию Ростопчина, не более
20 тыс.226
Часть вторая
141
этой прокламации исчислены благодеяния Наполеона, со¬
стоящие в том, что он приказал из русских составить муни-
ципальный совет , который бы пекся об общественной
пользе, что он позволил открыть некоторые церкви всех ис¬
поведаний, что он всячески старается восстановить к себе
доверие. — „Живите, как братья, с моими солдатами44, —
сказано в заключение .
Теперь рассмотрим, в чем состояло наказание Наполео¬
на, о котором он упоминает в прокламации своей. Вскоре
после пожаров учрежден был в Москве, под председательст¬
вом Мортье, комитет, в котором судили пойманных зажига-
телей; их не судили, а просто осудили. Наполеон, для пре¬
кращения пожаров, хотел устрашить зажигателей казнями;
вследствие этого стали ловить всех, перебегавших из горев¬
ших домов в другие дома, в том числе и спасавшихся от ог¬
ня* **; участь их скоро была решена: человек около тридцати
привели их к Петровскому монастырю, поставили в одну
линию к монастырской стене — и расстреляли; после тела
их повесили на фонарных столбах, по разным улицам, более
около Тверского бульвара, с приклеенными на них надпися¬
ми на французском и русском языках: „Московские зажига-
тели44. Современники этой эпохи видели, в числе трупов,
русских, одетых в мундиры французских солдат; этим хоте¬
ли показать, что справедливое правительство Наполеона не
щадит и своих. (Есть предание, что французов вешали мерт¬
вых.) Французы же, заметив, что их боятся казнить, начали
более буйствовать по Москве. Другая казнь совершилась над
* Наполеон неоднократно, через печатные объявления, приглашал к своим
занятиям русских чиновников, купцов, ремесленников и особенно кресть¬
ян, чтоб они приезжали в Москву в торговые дни с жизненными припаса¬
ми, он также приглашал желающих освещать Москву фонарями, очищать
улицы от трупов и строить будки для часовых, в случае зимовки в Москве:
он обещал всем свое покровительство, но это был глас вопиющего в пус¬
тыне, никто не являлся на призыв его, а он приготовил было расплачи¬
ваться с торговцами фальшивыми ассигнациями, привезенными им из
Парижа. В приказе своем, отданным им в то же время, он объявил всех
иностранцев, находящихся в русской службе, лишенными покровительст¬
ва законов.
** Актер Бобровский, спасая свое семейство, выскочил из горевшего сво¬
его дома в окошко, его сочли также за поджигателя и убили.
142
Москва в 1812 году
зажигателями около Тверской улицы, близ церкви Космы и
Дамиана , у дома Кожина. Туда, на двор, под большим
прикрытием солдат, привели 18 арестованных лиц разного
звания и, несмотря на вопли и на клятвенные уверения их в
своей невинности, также беспощадно расстреляли .
Пожары — это был первый период бедствий для Моск¬
вы, первая жертва для искупления России .
После пожаров наступил второй период страданий Мо¬
сквы, усиленный грабеж французов; впрочем, под именем
французов понимались все неприятельские войска; должно
отдать справедливость некоторым французам: они не были
так жестоки, нахальны и неистовы, как другие нации, они
заботились о маленьких детях, платили русским за труды и
услуги их и даже носили бедным и больным съестные при¬
пасы (особенно сахар и кофе); когда же эти припасы исто¬
щились, то поневоле все стали поступать по праву сильного.
Более всех свирепствовали баварцы, вестфальцы и поляки.
„Отмстим за Прагу229 и Варшаву!44 — восклицали последние,
буйствуя в Москве. Только 17 сентября учрежден был пра¬
вильный образ правления в Москве, в число членов его при¬
глашали вступить и русских; не скрывая истины, должно
сказать, что нашлись изменники и корыстолюбцы из наших
соотечественников, которые приняли на себя должность
шпионов и комиссаров временного правительства , из них
официально упоминаются имена избранного на то время мо¬
сковского головы купца П.И.Находкина, Рюмина , какого-
* Не будем утверждать, чтобы в числе казненных русских не было винов¬
ных в зажигательстве, перед вшествием неприятелей в Москву выпустили
из тюрем многих колодников (не уголовных; этих отправили из Москвы
по разным городам), из них действительно были и зажигатели, грабители,
особенно цыгане и евреи. — Заметим, что в числе жертв московского по¬
жара была прекрасная библиотека гр. Бутурлина230, которая вместе с кар¬
тинами также сгорела, каталог ее напечатан был в Париже в 1806 г.; она
состояла из 40 тыс. томов, собиралась 20 лет и ценилась в миллион руб¬
лей.
** В „Истории русской церкви“231 сказано: „Москва отдана была врагу, как
жертва, но отдана пустая, в огне“.
*** Оно состояло из 2 полицмейстеров, 20 комиссаров, назначенных во все
части города, и из 70 членов, между которыми было 40 иностранцев.
**** Г-н Рюмин232 издал брошюру, в которой оправдывается в возводимом
Часть вторая
143
*
то бывшего гувернера при пансионе Годфруа и других . Они
имели отличительный знак своей должности, голубую ленту
на левом рукаве, выше локтя, и все получали жалованье. А
члены муниципального совета носили красную ленту через
плечо, градской же голова имел белый пояс.
Между тем в Петербурге знали все, что делалось в Мо¬
скве; государь выслушал донесение главнокомандующего
Москвы об уступлении столицы французам, через полковни¬
ка Мишо; это его сильно и глубоко тронуло, но он давно уже
приготовился действовать самоотверженно; чувства его
вполне выразились в следующем манифесте, изданном
18 сентября: „С крайней и сокрушающей сердце каждого
сына отечества печалью, сим возвещается, что неприятель
сент. 2-го вступил в Москву, но да не унывает от сего вели¬
кий народ российский. Напротив, да поклянется всяк и каж¬
дый воскипеть новым духом мужества, твердости и несо¬
мненной надежды, что всякое, наносимое нам врагами зло и
вред, обратятся напоследок на главу их“. Далее следует опи¬
сание положения французов и русских в то время, потом
изображается угнетенная Европа; в заключение манифеста
сказано: „Собственная земля его (Наполеона) не видит конца
проливаемой ею своей и чужой крови. При том бедственном
состоянии всего рода человеческого, не прославится ли та¬
кой народ, который, перенеся все неизбежные в войне разо¬
рения, наконец, терпеливостью и мужеством своим достиг¬
нет до того, что не токмо приобретет сам себе несокрушимое
и прочное спокойствие, но и другим державам доставит
оное, и даже тем самым, которые, против воли своей, вместе
с ним против нас воюют. Приятно и свойственно доброму
на него обвинении, он говорит, что граф Ростопчин имел к нему личную
неприязнь и потому обвинил его.
Неприятели хотели еще избрать своим агентом купца Жданова, но он,
оставя в Москве свое семейство, явился к Милорадовичу и, объявив ему о
положении города, вместо того, чтоб играть роль французского шпиона,
оказался весьма полезным для своих сограждан. Жданов233, в описании
приключений своих в Москве, в это время, говорит, что ему, за измену
русским, обещали французы подарить любой дом в Москве и 12 тыс. чер¬
вонных; после того (окт. 12, 1812 г.) государь наградил его за усердие к
отечеству золотой медалью на аннинской ленте, для ношения на шее.
144
Москва в 1812 году
народу за зло воздавать добром. Боже Всемогущий! Обрати
милосердые очи Твои на молящуюся Тебе с коленопрекло¬
нением российскую Церковь. Даруй поборающему по прав¬
де, верному народу Твоему бодрость духа и терпение. Сими
да восторжествует он над врагом своим, да преодолеет его,
и, спасая себя, спасет свободу и независимость царей и
царств44 .
В Петербурге знали и то, как Наполеон склонял и со¬
блазнял в Москве русских быть ему полезными и преданны¬
ми. (По выходе неприятелей из Москвы, найден был во вре¬
менном правлении их, в доме графа Румянцева, список имен
русских изменников.) Вследствие чего издано было от Ми¬
нистерства полиции, за подписью главнокомандующего в
Петербурге, Вязмитинова, общее предостережение русским,
следующего содержания:
„Известно, что неприятель учреждает в Москве некото¬
рые, на французский образец, присутственные места или на¬
чальства, стараясь разглашать, якобы делает то для восста¬
новления порядка и спокойного в ней пребывания жителей.
Между тем солдаты его продолжают расхищать и произво¬
дить разные насилия и грабительства. Для прикрытия сих
неистовств, успел он страхом или соблазнами преклонить
некоторых русских простолюдинов принять на себя обязан¬
ности быть членами сих учреждаемых от него обществ. Пе¬
рехваченные бумаги содержат в себе имена их. Правитель¬
ство долженствовало бы обнародовать оные и произвести
над ними строгий и праведный суд, ибо вступать в учреж¬
даемые неприятелем должности — есть уже признавать себя
ему подвластным, а не просто пленником; но правительство
удерживается от сего только потому, что бумаги сии не со¬
всем достоверны и что оно без точного о том осведомления
опасается преждевременным и поспешным осуждением ос¬
корбить невинность. Между тем, обращая внимание и попе-
Еще в то время государь твердо положил в мыслях своих: освободив
Россию от врагов ее, освободить от них и всю Европу. Он сказал, что со¬
гласен скорее удалиться в Сибирь и ходить в смуром кафтане, нежели
мириться с Наполеоном; и в английских газетах писали тогда: „От Алек¬
сандра Европа ждет своего спасения44 (Сев. почта. 1812).
Часть вторая
145
чение свое о благе каждого и всех, не может оставить без
предварительного увещания, чтобы всяк опасался верить
лукавому гласу врагов, пришедших сюда устами обещать
безопасность и покой, а руками жечь, грабить и разорять
Царство наше. Какому надлежит быть или безумию, или
крайнему развращению, дабы поверить, что тот, который
пришел сюда с мечом, на убиение нас изощренным, с пла¬
менником для воспаления наших домов, с цепями для воз¬
ложения их на выю нашу, с кошницами234 для наполнения их
разграбленным имуществом нашим, что тот желает устроить
нашу безопасность и спокойствие? Сохранит ли тот славу и
честь нашу, кто пришел отнять их у нас? — Пощадит ли тот
кровь нашу, кто, ничем от нас не оскорбленный, пришел
проливать ее? Оставит ли тот беспрепятственно соблюдать
нам древнюю предков наших веру, кто святотатственной ру¬
кой дерзает обдирать оклады с почитаемых нами Святых и
Чудотворных икон? — Что же значат его слова и обещание?
Сын ли тот отечества, кто им поверит? — По сим причинам
Правительство почитает за нужное обвестить всенародно:
1)что оно прилагает всевозможное попечение о помощи и
призрении разоренных от неприятеля, скитающихся без при¬
станища людей; 2) что сим предварительным извещением
надеется спасти простоту от позднего раскаяния в легковер¬
ности, дерзость же, не стыдящуюся нарушать долг и прися¬
гу, устрашить праведным и неизбежным наказанием44 .
Между тем в Петербурге давали часто, по желанию
публики, трагедию Хераскова „Освобождение Москвы44235
(от поляков в XVII ст.)*\ Победами Витгенштейна над непо¬
бедимым Удино (как называли своего маршала французы)
Петербург был совершенно обеспечен и успокоен. Теперь,
сделав необходимое отступление от рассказа о бедствующей
В одном из манифестов сказано: „Потушим кровью неприятелей пожар
Московский^.
Тогдашний главный директор зрелищ, обер-камергер А.Л.Нарышкин,
получил на свое имя рескрипт от государя, в котором было сказано, что по
настоящим обстоятельствам, находя французскую труппу ненужной, по¬
велеваю всех актеров и актрис, находящихся в здешнем и Московском
театре, отпустить, а сумму, определенную по штату, для содержания их,
обратить на вспоможение разоренным жителям.
146
Москва в 1812 году
Москве, для выяснения обзора тогдашних событий, опять
взглянем на быт ее, на второй период ее погрома.
Несмотря на учреждение правления и действия комис¬
саров в погорелой столице, грабеж в ней продолжался. Не¬
смотря на то, что многое вывезено было из Москвы, добра
еще оставалось в ней довольно; сперва грабила Старая гвар¬
дия, потом Молодая, потом корпус Даву, потом тирольские
стрелки, потом команды, расположенные по окрестностям,
— и т. д. поочередно; они на грабеж ходили, как на фуражи¬
ровку , они грабили до тех пор, пока уж нечего и некого бы¬
ло грабить. Все корпуса, расположенные лагерем вокруг го¬
рода, приходили, так сказать, глодать оглоданные уже кости;
жителям нечего уже было терять, кроме жизни. Где находи¬
лось награбленное добро, там была надпись: „Cette maison а
ete pilliee plucieures fois (Этот дом уже ограблен)44. Тогда го¬
ворили: „Вывески, бывшие перед нашествием французов в
Москву на Кузнецком Мосту („Robes et modes44) , тоже зна¬
чили: мы здесь грабим44 (потому что там проживали торгаши
из польских жидов и разных бродяг из Франции, Германии и
* * **Италии) . Вообще, где был постой неприятельских солдат,
там было менее грабежа. Запертые ворота и лавки разбивали
они бревнами, даже пушками, в стены же уцелевших домов
били ломами, чтобы узнать по звуку: не закладено ли что-
нибудь в их внутренности, а в погорелых домах разрывали
пепел, ища добычи; с проходивших по улице жителей сни¬
мали платье, сапоги, вырывали серьги из ушей, сдергивали
кольца с рук, выпускали пух из перин, все отыскивая сокро¬
вищ . Не вполне удовлетворенные, босые, в худом испод¬
нем платье, неприятели ловили русских и накладывали на
них свои ноши, как на вьючных скотов; чтобы не делать об¬
хода на мост, на плечах дюжих мужиков перебирались они
* Сюррюг,237 католический священник, свидетельствует, что водка и вино
затопили в Москве погреба и что несколько солдат утонуло в них. Между
тем как в приказах французских начальников сказано, чтоб не грабить
водку, определенную для больных, и не растаскивать кож, назначенных
для шитья башмаков солдатам.
** Русские и Наполеон Бонапарте. 1813.
Сын Отечества. 1812. По тогдашней моде и мужчины носили серьги в
одном ухе.
Часть вторая
147
за Москву-реку. Некоторые врывались в церкви, там пробо¬
дали они иконы, святотатственно распахивали царские две¬
ри, обнажали престолы, сдвигали их с места или опрокиды¬
вали; с облачений спарывали позументы, превращали храмы
в поварни, вносили туда таганы, котлы, раскладывали там
большие пылающие костры из расколонных икон; устанав¬
ливали над огнем, на камнях, железные листы и пекли на
них лук, репу, картофель. Там, на вбитых в иконах гвоздях,
висела у них конская сбруя и амуниция; в иных церквах
слышалось ржание лошадей, которые, стоя в алтарях, были
покрыты, вместо попон, священническими ризами и ели овес
из купели, в которой крестили новорожденных .
В Петровском монастыре, в соборной церкви, устроен у
них был мясной магазин, на дворе монастыря распластывали
быков: туда ежедневно ходили солдаты и русские комисса¬
ры-переметчики за порцией мяса; внутри же церкви, вокруг
стен, на широких лавках, лежали приготовленные порции, а
на паникадилах и на вбитых в иконостасе гвоздях висели
внутренности животных и разные битые птицы, между кото¬
рыми было много голубей (а после галок и ворон), застре¬
ленных на московских улицах; изодранная церковная завеса
висела там клочьями, алтари были обрызганы кровью... свя¬
щенников и монахов, не допускавших грабить церкви, не¬
приятели жестоко били, истязали, как например в Новоспас¬
ском монастыре, у Сорока Мучеников (близ этого монасты-
ря) и у Гавриила Архангела " . Сам Наполеон издевался
над старым священником Михаилом Пылаем, приказав его
насильно облачить в архиерейскую одежду, среди Успенско¬
го собора, чтобы видеть изображение русского иерарха .
Когда еще не было разрешения служить в русских церквах
литургии, однажды раздался звон на Мещанской, в церкви
Адриана и Наталии; московские жители изумились и обра¬
довались, но оказалось, что это французы потешались * * *** ***** Воспоминание очевидца.
Сын Отечества. 1812.
*** Снегирев И.М. Очерки жизни Преосв. Августина.
**** После дозволили служить в некоторых наших церквах, только без зво¬
на, также в иноверческих и у раскольников.
148
Москва в 1812 году
Уже выше сказано было, что они не уважали и своих едино¬
верческих костелов; там, во время литургии, сидели они,
развалясь и посвистывая; дух святотатственной революции
не испарился еще в них.
Куда-куда не прятались несчастные жители от неистов¬
ства врагов: женщины скрывались между обнаженными тру¬
пами, марали себе лица сажей и повязывались по-
старушечьи платками, чтоб спастись от нахальства ожесто¬
ченных; две дочери почетного гражданина, бежав от них,
бросились в Москву-реку*; старых и пожилых женщин сажа¬
ли французы за урочную работу: стирать для них белье и
шить его из награбленного полотна и холста. Некоторые
женщины прятались под сводами труб, или в порожние кад¬
ки, или за обгорелые печи; другие жили на кладбищах, ук¬
рываясь между могильными памятниками или в ямах могил,
в погребах, в подпольях, и на огородах, между грядами .
Некоторые осмеливались бродить между трупами, отыски¬
вая своих родных... А уж чем питались они! Иные доставали
себе пшеницу и муку на барках, горькую, подмоченную и
питались ею, разводя ее водой; иные вырывали из земли по-
лумерзлый картофель, некоторые отыскали в москательном
ряду, в подвалах, мед и соленую рыбу, и, чтобы пронести все
это скрытно в корзинах, сверху закладывали их книгами,
которых было большое изобилие в разбитых книжных лав¬
ках на Никольской; французы не ценили русских книг и,
взглянув на них, молча отходили; они сначала отворачива¬
лись и от русской пищи: квашеной капусты, соленых огур¬
цов и рыбы, а после и того уже нельзя было достать. Многие
прятались куда-нибудь за угол, чтоб съесть убогий кусок,
опасаясь, чтоб его не отняли грабители. Иные, достав себе
икры в москательном ряду, покрывали ее слоем грязи, отве¬
дав которую, французы морщились, плевали и оставляли
несших ее в покое. Лишь только неприятели вступили в Мо¬
скву, какой-то спекулянт открыл для них на Знаменке ресто¬
рацию. Там явилась у него рулетка, бильярд, певицы, танцы,
фокусники и другие разные потехи; агенты его бегали за
* Рус. весты. 1813.
Во время пожаров многие спасались от огня на Каменном мосту.
Часть вторая
149
провизией по всей Москве, с большими палками, которыми
они подшибали ноги разным домашним птицам, излавливая
их, и после укладывали их в корзины или в мешки; но по¬
добные поиски были не совсем удачны: домашние птицы
почитались тогда большой редкостью. Другие ловили кара¬
сей на Пресненских прудах; спекулянт-ресторатор, не зная
употребления семги, достав ее, вздумал было ее жарить, но
это блюдо никому не понравилось. Запасы его скоро исто¬
щились — и ресторан был закрыт.
После уже дело дошло до того, что голодные победите¬
ли дрались на саблях за сапоги или за кусок мяса или хлеба и
бегали толпами по улицам, с разинутыми ртами, крича:
„Манже, манже! (есть, есть!)44. Русские говорили про них:
„Видно, уж они сманжетили всех крыс и мышей44. Сначала
неприятели, нашед у жителей что-нибудь съестное, застав¬
ляли прежде хозяев отведать его, боясь отравы, а после уж
ничего не разбирали; они полюбили и русское хлебное вино:
„Eh bien, Russe!“240 — говорили они, прихлебывая его*; не¬
которые историки того времени пишут, что, за недостатком
соли, французы употребляли порох; это, разумеется, имело
дурное следствие на их здоровье .
Гвардия Наполеона сохраняла еще воинственный вид
свой по одежде; ей исправно выдавали жалованье и порции
мяса (в особенности большое изобилие было у них в сахаре,
чае и кофе), но когда и в этом стал ощущаться недостаток,
тогда послали к интенданту Лессепсу за провизией. Он отве¬
чал посланным: „Я несчастнейший из всех интендантов, по¬
тому что сам не имею никакой провизии и неоткуда достать
ее; казаки и поселяне отбивают все наши запасы, идущие к
нам по Смоленской дороге, а мародеры пропадают целыми
партиями в окрестностях Москвы44. Частные пристава: Реми,
Морель, Фабр и проч. доносили своему начальству, что они
также не имеют запасов и что у них некому убирать мертвых
* Дух твердости Россиян. 1814241.
Многие современные писатели того времени говорят, что голод в Моск¬
ве происходил от дурной администрации, надлежало бы расходовать про¬
довольствие всякого рода с правильностью и бережливостью; а некоторые
запасы Наполеон тщательно сберегал на случай отступления.
150
Москва в 1812 году
людей и животных. Вот до чего истощилось у них жизнен-
£
ное продовольствие: маршал Ней (князь Москворецкий)
узнал, что на Девичьем поле в одном доме скрыта корова, и,
опасаясь, чтоб кто-нибудь другой не воспользовался ею, по¬
спешил туда, взял ее, разумеется, грабежом (на правах: что
твое, то мое, а мое — не твое) и отправился на свою кварти¬
ру; корову вели вслед за ним, а то, наверное, голодные дети
великой нации перехватили бы ее. Да, кажется, и у Наполео¬
на было небольшое изобилие в пище; он поручил генералу
Красовскому достать себе стерлядей. Красовский приказал
наловить их в Москве-реке!!! Современники той эпохи ви¬
дели французских генералов, в полной форме, в блестящих
мундирах, с золотым шитьем, таскавших на спине окорока
похищенной ветчины. Всякий день команды их из разных
полков толпились в Интендантской (близ квартиры Лессеп-
са), около мешков, весов и кулей, требуя провианта и фура¬
жа; но солдаты получали скудные порции и громко роптали
на это; немногим поживлялись и вертевшиеся между ними, с
сумками за плечами, маркитанты. Вследствие того галки и
вороны (русские называли их городской дичью) стали быст¬
ро исчезать в иностранных желудках.
Грабеж неприятелей продолжался до самого выхода их
из Москвы; Наполеон, видя себя в стесненном положении,
должен был сквозь пальцы смотреть на постепенное унич¬
тожение дисциплины. „Я сам был свидетелем, — говорит
очевидец, — как при генерале Себастиани неприятельский
солдат ограбил дочиста одного московского обывателя; я
указал ему на эти геройские поступки. Себастиани хладно¬
кровно отвечал: „Это не француз, но, должно быть, немец
или поляк!!!“ Он не вступился в это дело, как будто раз¬
нородные пришельцы не были подвластны французскому
начальству44. Впрочем, доставалось и французам: измучен¬
ные, ожесточенные русские, подметив врагов своих, пиро- ** Так назвал его Наполеон перед Бородинским сражением; когда он вместе
с прочими бежал из Москвы, в иностранных газетах писали: „Жаль, что
Москворецким ракам не удалось полакомиться своим князем“.
Глинка С.Н. Записки о 1812 годе.
,,Le Conservateur Imperial44 — газета, издаваемая в Петербурге в 1813 г.
Часть вторая
151
вавших в погребах, запирали их там, заваливали каменьями,
а иногда и зажигали дома с квартировавшими в них спящи¬
ми французами; иногда, неся по их приказанию какую-
нибудь тяжкую ношу, московские жители останавливались
отдыхать у какого-нибудь колодца и как будто нечаянно ро¬
няли туда свое бремя; и когда неприятели, грозясь и ругаясь,
перевешивались посмотреть в колодезь, с намерением дос¬
тать оттуда награбленное добро, русские сталкивали их в
глубину колодца — и пускались бежать. Если неприятелям
нужно было куда-нибудь отправиться подалее, то, опасаясь
попасть в какую-нибудь яму или погреб погоревшего здания,
они вперед посылали русских с палками, ощупывать местно¬
сти, а сами шли за ними; русские нарочно заводили их в
опасные места и губили. По ночам русские подкарауливали
их, спрятавшись за угол разрушенного здания, — и также
платили им в свою очередь побоями или убийством. Русские
питали к ним непримиримую ненависть также за расхище¬
ние и осквернение храмов; трупы французов лежали неви¬
димками в подвалах, в помойных ямах, в погребах, закопан¬
ные на огородах, в садах и даже исчезнувшие в ретирадах...
Напомним читателям, что между московскими жителями
находилось много выпущенных на волю свирепообразных
колодников, переодетых полицейских, партизан и охотников
казаков; в нахлобученных на глазах шапках, в армяках, под¬
поясанные по-крестьянски, они зорко подмечали неприяте¬
лей*. Тогда были образцовые примеры удали и отваги каза¬
ков: быстро влетали они верхами в заставы, арканили неос¬
торожных французов и скрывались от выстрелов их, виляя
во все стороны и ловко перевешиваясь через лошадей.
Счастливы были те московские жители, которые могли
приютиться в церквах, где они были безопаснее от пожаров:
таковых много было у Спаса на Глинищах242, близ Ильинки;
* За заставой, где-нибудь в лесу, во рву или в овраге, укрыты были у них
оседланные лошади, на всякий случай. Казаки держали цепи вокруг всей
Москвы, сторожа врагов, и по мере надобности то подвигались, то ото¬
двигались от застав; у них были свои сигналы, маяки: шесты с пучком
соломы наверху, которую они зажигали, извещая товарищей о близости
неприятелей. Казаков называли тогда: стрелы русского грома.
152
Москва в 1812 году
там каждая семья жила в особом уголке, женщины с детьми,
по большой части, ютились в трапезе: поочередно ходили
они промышлять себе пищу, иные и не возвращались... В
самой церкви, против алтаря, лежали на налое крест и Еван¬
гелие; грамотные читали вслух каноны и акафисты Иисусу
Христу, Божией Матери и ангелу-хранителю, прочие моли¬
лись* **. Часто моление их прерывалось сильным стуком в за¬
пертые изнутри железные двери; несчастные дрожали от
страха, но боялись отпереть; иногда жданые, но незваные
гости вышибали двери и, в касках и в киверах, вторгались в
церковь шумной толпой, шарили по всем углам ее, обнажали
даже младенцев, срывали с них холщовые пеленки, обирали
у всех последнее достояние, суму у нищих — и уходили.
Случалось (но редко), что некоторые французы, сжалившись
над детьми, приносили им сахар и белый хлеб. Ночью цер¬
ковные окна освещались заревом пожаров; часто сон истом¬
ленных обитателей храмов прерывался выстрелами, разда¬
вавшимися в окрестностях, жалобными стенаниями или вос¬
клицаниями: „Бьют! режут!“ и т.п. В некоторых церквах рас¬
ставлены были кадки, ведра, ушаты с водой и развешаны
мокрые рогожи на окнах от пожара. Дети взбирались на ко¬
локольни: посмотреть, что делается на улицах, но они боя¬
лись высовываться в боковые отверстия колоколен, потому
что неприятели подстреливали их, как птиц в гнезде.
В немногих церквах дозволялось богослужение ; впро¬
чем, туда русские допускали только своих; во время литур¬
гии как-то собрались в одну церковь неприятели и запели
охриплыми голосами походный свой марш, но, вероятно,
устыдились и замолкли, когда все присутствовавшие бого¬
мольцы с негодованием обратили на них свои взоры. В дру¬
* Воспоминание очевидца.
** У Троицы в Троицкой священнику дозволено было служить по охран¬
ному билету пристава той части; чтобы привлечь в Москву более жителей,
Наполеон дозволил это сделать. Почти все церкви, находившиеся при
богоугодных заведениях, не были тронуты неприятелями; грабивших цер¬
ковные вещи французов уверяли, что эти вещи медные, только позоло¬
ченные, и таким образом некоторые церковные драгоценности были спа¬
сены от их хищности („Описание Троицкой церкви“, священника Ивана
Орлова)243.
Часть вторая
153
гую церковь силой ворвались французы и заставляли свя¬
щеннослужителей поминать имя Наполеона, но, разумеется,
£
это не было исполнено . Извлекаю из преданий очевидца
описание богослужения, бывшее на Якиманке, у Петра и
Павла:244 „Около 8 часов утра раздался отдаленный, унылый,
редкий благовест в один колокол . Многие радостно изуми¬
лись и направились по звуку его к храму; по сторонам церк¬
ви, у дверей, стояли неприятельские часовые с ружьями; бо¬
гомольцы беспрепятственно проходили туда, большая часть
из них были истощенные, бледные, в рубищах, едва влача¬
щие ноги, собравшиеся туда из разных нор: из подвалов, по¬
гребов, как будто вызванные из могил трубным звуком ар¬
хангела. Нечего говорить, что все, предстоявшие в храме,
молились усердно. Это было еще первое богослужение;
сперва началось водоосвящение ; лишь только мелькнул
блеск зажженных свечей пред иконами, казалось, он воспла¬
менил души богомольцев неосязаемо высоким чувством, и
вот отдернулась церковная завеса, отверзлись царские двери,
и священнослужители выступили оттуда; один из них нес на
голове крест и Евангелие, другой держал в левой руке за¬
жженную свечу, а правой кадил перед иконостасом и наро¬
дом. Священник остановился среди церкви, осенил крестом
четыре стороны и воскликнул: „Да воскреснет Бог и расто¬
чатся врази его!“ — Клир запел: „Кресту Твоему поклоняем¬
ся, Владыко!“ Богомольцы, совершив поклонение до земли,
присоединили к нему голоса свои, равно как и во время во¬
доосвящения. При погружении креста раздался общий хор
молитвы: „Спаси, Господи, люди Твоя!“ При пении стиха „К
Богородице прилежно ныне притецем“ послышались другие
звуки; это были вопли и рыдания коленопреклоненных бо¬
гомольцев . ** Сын Отечества. 1812.
Колокольный благовест позволяли производить там только один раз в
день и не ранее 8 часов утра.
В этой церкви нашелся один придел, не оскверненный врагами.
Однажды богомольцы с большим изумлением увидели между собой
нескольких неприятелей, усердно молящихся, — это были наши едино¬
племенники и единоверцы, австрийские подданные, словаки.
154
Москва в 1812 году
По окончании водоосвящения началась всенощная, а
после нее стали слушать правила, готовясь к причащению.
Началась литургия, во время которой все благоговейно, со
слезами умиления и отрады, приступили к принятию Св.
Тайн. В заключение всего священнослужители совершили
еще два христианские обряда: в церкви стояла купель для
крещения новорожденных и несколько гробов с покойника¬
ми, — какая противоположность! Здесь были входящие в
свет и отходящие из него переселенцы в другой мир... Тогда
немногие имели подобное счастье; сколько трупов валялось
в Москве не отпетых и не погребенных, не отысканных,
обезображенных и потому не признаваемых родными, в
иных местах сваленных в одну кучу, в одну общую ямину. А
что за могила без кадила!..
Протоиерей Михаил Гратинский (Кавалергардского
полка) перед вступлением в Москву неприятелей не успел из
нее выехать и был ограблен французами. Проживая и бедст¬
вуя в Москве, он, по многим просьбам своим, получил от
французской администрации дозволение совершить бого¬
служение в одной из московских церквей. Едва отыскал он
одну, уцелевшую от всеобщего разорения, верхнюю церковь
Архидиакона Евпла, на Мясницкой, в которой нашлась и
утварь, нетронутая врагами. 15 сентября, в день коронации
государя, приступил он в первый раз к служению в этой
церкви. Там, при стечении пребывавших в Москве русских,
отправлено было им молебствие за здравие императора и
всей царской фамилии; все едиными устами и единым серд¬
цем произносили имя Александра. После, в продолжение
целого часа, народ прикладывался ко кресту, во время чего
пели многолетие245. С тех пор служение в этой церкви про-
£
должалось до самого очищения Москвы от французов . Жи¬
тели московские собирались также в церкви Харитония в
Огородниках246, там составилось особое дружное общество,
они устроили себе шалаши вокруг церкви, чтоб защищаться
от изуверов; каждый день молились они в этой церкви; не¬
приятели пробовали прекратить богомолье, но русские уда¬
ряли в набат, собирались толпами и решались противиться ** Об этом писали из Твери в редакцию „Северной почты“, 1812 г.
Часть вторая
155
врагам своим, с опасностью для жизни. Священник Сретен¬
ского монастыря также во всех молитвах своих упоминал
имя Александра .
Теперь взглянем на быт Воспитательного дома247 во
время пребывания в Москве французов. Воспитательный
дом и тогда вмещал в себе многих служащих при нем чи-
.. **
новников и малолетних воспитанников с их прислугой ; там
была и больница для неприятельских солдат. Главным смот¬
рителем его был Иван Акинфиевич Тутолмин; с ним остава¬
лись в Москве помощник эконома Зейпель и сын эконома
П.Христиани; Тутолмин приказал прибить к зданию дома
доску с надписью на французском языке: „Сие заведение
есть дом несчастных и сирых детей“; 5 сентября Наполеон,
прогуливаясь по городу, увидел с набережной Воспитатель¬
ный дом и спросил о нем; на другой день он прислал за Ива¬
ном Акинфиевичем, который исходатайствовал у Наполеона
отряд солдат, состоявший из 12 жандармов, при офицере
(этот караул стоял там до 18 октября), для защиты питомцев;
к Тутолмину прибегали многие беззащитные, погоревшие,
ограбленные, ища себе убежища, и он никому не отказывал в
нем до тех пор, пока дом уже переполнился бесприютными
московскими жителями, которых было там так много, что
некоторые из них помещались в коридорах, на лестницах и
даже на дворе этого здания. Туда приведена была и преста¬
релая, слепая княгиня Екатерина Михайловна Голицына с
поручицей Баувер, потерявшие все свое имущество и нахо¬
дившиеся по несколько дней без пищи .
Несколько раз, во время пожаров, занимался огнем и
Воспитательный дом. Иван Акинфиевич собирал всю при¬
слугу свою и проживавших там жителей для охранения зда¬
ния от огня, с шайками с водой и с вениками, чтоб гасить
искры, сыпавшиеся отовсюду, как дождь; там употребляли * *** Наполеон прислал ему грозный приказ: исключить это имя из церковных
молитв, а упоминать имя его (Наполеона); но священник отвечал: „Доне¬
сите своему государю, что я и под рукой палача буду молиться за имп.
Александра44; это геройство неприятели уважили и оставили священника в
покое („Походные записки русского офицера44, ИЛажечникова)248.
** Взрослые питомцы Воспитательного дома увезены были из Москвы.
* * Подвиги русских. 1816249.
156
Москва в 1812 году
для этого и свои собственные пожарные трубы; денно и
нощно, по очереди, наблюдали они за этим и только друж¬
ным усилием и неусыпной бдительностью спасен был Вос¬
питательный дом от пламени, пожиравшего соседственные
здания его. 4 сентября, в самый ужасный московский пожар,
все воспитанники выведены были на двор; тогда сгорела та¬
мошняя аптека. Мало того, Тутолмин исходатайствовал еще
позволения у французской полиции посылать в окрестности
Москвы за припасами для питомцев и через посланных сво¬
их (Данилевского с провожатыми) уведомлял генерала Вин-
ценгероде, находившегося с отрядом русского войска в Кли¬
ну, о положении Москвы . Самая высокая черта великоду¬
шия Ивана Акинфиевича является тогда, когда он защитил
больных французов, находившихся в Воспитательном доме,
от наших войск, вошедших в Москву, после изгнания из нее
неприятелей.
Во время общего погрома Москвы жители ее, бессозна¬
тельно бегая из места в место, ища крова и пищи, с изумле¬
нием увидели около главы Ивана Великого устроенные леса,
с которых неприятели снимали крест. Кто-то уверил Напо¬
леона, что Москва может существовать только до тех пор,
пока существует крест на этой колокольне, и он велел снять
**
его . * *** Вестн. Европы. 1813.
** В 9-м номере „Сына Отечества44 1813 г. напечатано было, „что из Крем¬
ля, вместо трофеев, увезен был французами этот крест, вышиной в 3 са¬
жени, обвитый весь серебряными вызолоченными листами, стоящий
60 тысяч рублей44. На это известие кремлевский житель напечатал в
„Вестнике Европы44 (изд. в 1813 г. № 1.) замечание, „что этот крест в
1811 г. вновь сделан был из железа и обложен медью, вызолоченной через
огонь. За крест и за яблоко, бывшее под ним, заплачено было 8 тысяч руб¬
лей. Яблоко после французов найдено было в Кремле поврежденным, а
железо изломанным; крест этот находится в Успенском соборе. Быть мо¬
жет, французы, подстрекаемые жадностью, все блестящее почитали за
золото. Взяв приступом Винный двор, они сняли с башни его и русский
герб — двуглавого орла44.
Часть третья
Часть третья
Кроме Кремля и площади против Ильинских ворот, бы¬
ли у неприятелей вседневные разводы (большей частью
гвардии) еще у Тверских ворот; там выстраивались француз¬
ские полки для осмотра, туда приезжал и Наполеон; это со¬
ставляло любимую его забаву, развлечение однообразной
жизни в Кремле в ожидании покорных послов от Кутузова с
просьбой о мире. На всякий случай, думая зимовать в Моск¬
ве, он хотел устроить в ней театр; этим желал он доставить
большое, любимое удовольствие своим войскам и вместе с
тем заглушить, прекратить ропот их на тяжелое пребывание
в Москве. „Кормите глаза народа44, — писал он и в Париж.
Сделаны были уже и распоряжения о высылке из Франции
лучших артистов и приглашение итальянским певцам при¬
быть на зиму в Москву. Наполеон хотел рассеять и собст¬
венную свою скуку в Москве, он хотел быть новым Сау¬
лом250, ищущим отрады в звуках музыки; уж пушечные зал¬
пы надоели ему.
Впрочем, Наполеона постоянно, в походах его, сопро¬
вождали некоторые артисты: тенор Бринци, г-н Пер и дру¬
гие; по вечерам пели они ему избранные им арии из италь-
£
янских опер . Он подражал Фридриху Великому, который
любил музыку вообще, но особенно в часы скорби своей от
неудавшихся сражений. Надобно заметить, что в начале
Записки г-жи Фюзи,251 которая в 1812 г. принадлежала к этой труппе и
совершила ретираду вместе с французской армией.
158
Москва в 1812 году
войны французский театр существовал уже в Москве; доро¬
жа дружбой Александра, Наполеон, после Тильзитского ми¬
ра, уступил ему на время лучших парижских артистов: дра¬
матическую актрису Жорж252 * и первого танцовщика Дюпо-
ра; дирекция московского театра, находившегося на Арбате ,
осенью в 1811 г. пригласила их из Петербурга в Москву,
вместе с некоторыми другими персонажами ; незадолго до
войны они возвратились в свое отечество, а кое-кто из со¬
провождавших их артистов и артисток остались в гостепри¬
имной Москве до самой эпохи 1812 г.
Между тем французы, в ожидании парижских и италь¬
янских артистов, составили в Москве общество любителей
театра из своей среды, под покровительством Мюрата; но
главным деятелем и директором импровизированного театра
был префект Наполеонова двора, Боссе, тот самый, который
накануне Бородинского сражения привез ему портрет его
малолетнего сына. Отыскивая в Москве помещение для те-
атра, Боссе узнал, что на Никитской, в доме Познякова
находится готовая сцена и партер; он поспешил туда и на¬
шел там еще кулисы и прочие принадлежности театра. Но
Этот театр, на Арбатской площади, выстроен был в 1803 г. на земле,
купленной у кн. Хованского, и сгорел во время пребывания французов в
Москве. Это было хотя деревянное, но прекрасное круглое здание-ротонда
с галереями и множеством дверей для выхода, на случай пожара. Перед
описываемым мной временем в Москве образовалась французская труппа,
под управлением г-жи Бюрсей; при вступлении неприятелей в столицу
некоторые французские генералы, проезжая по Арбату, мимо театра, го¬
ворили: „Здесь играла наша славная Жорж, где-то она теперь?4
Жорж почиталась соперницей первой парижской актрисы, Дюшенуа, в
то же время прибыла из Петербурга в Москву наша актриса, Семенова,
она являлась на сцене в русских спектаклях по четвергам, а Жорж во
французских по субботам; оба эти дни театр был наполнен зрителями, для
получения билетов многие приходили в театр с вечера и всю ночь толпи¬
лись у дверей конторы; обе актрисы являлись в трагедиях Расина и Воль¬
тера. Любители и знатоки драматического искусства были от игры обеих
актрис в восторге. Публика раздалась тогда на две партии; жоржистов и
семеновистов, главой последней был гр. Ф.В.Ростопчин, написавший сам
несколько театральных пьес254 (Из ст. Н.Горчакова, в „Пантеоне русских
театров44)255.
Это был прекрасный дом с колоннадой, выстроенный по плану архи¬
тектора Бове; по смерти Познякова его купил кн. Юсупов и перестроил.
Часть третья
159
вся эта обстановка представляла самый печальный вид, в
театре побывали уже действующие лица: французы-
грабители, там бархат с лож был содран, люстры, канделяб¬
ры и мебель изломаны. Все это поспешили поправить, под¬
новить, подкрасить и по возможности привести в лучший
порядок. К Боссе явились, под предводительством г-жи
Бюрсей, оставшиеся в Москве бродячие артисты француз¬
ской труппы в рубище, а артистки в разных лохмотных теат¬
ральных костюмах, с предложением своих услуг. Наполеон,
узнав об этом, обрадовался и приказал их прилично экипи¬
ровать; Боссе с мадам Бюрсей, не теряя времени, составили
репертуар представлений, награбленная в Москве парча по¬
шла на занавес, ложи снова удрапировали бархатом, с по¬
толка спустили похищенное серебряное церковное паника¬
дило со свечами. В этом театре явилась и дорогая, комфор¬
табельная мебель, и бронза, и позлащенные жирандоли, и
цветные ковры. Костюмы для действующих лиц поделали из
расхищенного же веницейского бархата, церковных риз, ат¬
ласа и алансонских кружев. Уборные также приведены были
в приличный порядок . Наполеон назвал этот театр своим
придворным.
И вот, когда все было готово, на Тверской, на других
больших улицах и в Леонтьевском переулке, на столбах,
прибиты были известительные объявления об открытии те¬
атра; у входа в него наклеены были афиши на разноцветной
бумаге . Наконец, среди погрома и пожарищ, среди пепе¬
лищ и развалин Москвы, вместе со звуками воплей и рыда¬
ний московских жителей, загремели увертюры знаменитых
композиторов, раздались звучные стихи Корнеля и Расина и
веселые, игривые куплеты парижских водевилей. Партер там
занят был заслуженными солдатами, в первых рядах его на-
лс/
ходились драбанты Старой гвардии, в полной форме, с
крестами Почетного легиона на груди. Ложи, под богатой
драпировкой, были наполнены высшими чиновниками шта¬
ба Наполеона и офицерами всех наций; по общему требова-
* Пантеон русских театров. 1840. Ст. Ф.Кони.257
Рассказ современника той эпохи.
160
Москва в 1812 году
нию там пелись патриотические песни ; в почетных ложах
сидели и усердно аплодировали дамы, состоявшие из разных
иностранных гувернанток, авантюристок и героинь Кузнец¬
кого Моста. Оркестр там составлен был из лучших гвардей¬
ских музыкантов, более трубачей . За вход платили не¬
большую сумму, чтобы только покрыть освещение театра; в
нем была почти вся Европа в малом объеме.
Между остовов погорелых домов, среди ночного зати¬
шья и глубокой темноты в Москве, театр, ярко рассвещен-
ный, представлялся, как оазис в пустыне; между опустелыми
улицами столицы одна Никитская являла собой одушевлен¬
ный вид, она была загромождена экипажами, которые мча¬
лись по ней к театральному подъезду и, по окончании пред¬
ставлений, сверкая каретными фонарями, разъезжались об¬
ратно, по разным направлениям. Театр окружала цепь сол¬
дат, состоявшая, попеременно, из разных полков, они охра¬
няли театр от напора не приглашенных и от тайного будто
бы покушения русских зажечь театр; для этого около него
расставлены были еще чаны с водой. Представлений в нем
было не более десяти; аматерам театра готовились другие
представления, в которых они должны были сами быть и
действующими лицами, и зрителями. Наполеон не был в те¬
атре, он только с Боссе занимался репертуаром его, сам на¬
значал пьесы („Фигаро", „Три Султанши", „Рассеянный",
„Проказы в тюрьме", „Сид" и „Заира" и проч.) и слушал
отчеты о представлениях. Мадам Бюрсей, к дополнению
* Пантеон русских театров. 1840. Ст. Ф.Кони.
Рассказ бывшего первого солиста на скрипке при моек, театре Анд.
Петр. Полякова: он сам играл (поневоле) в оркестре этого театра и полу¬
чил жалованье, 83 наполеондора золотом, в чем и расписался в кассовой
книге. С ним играл там другой русский музыкант, виолончелист, Татари¬
нов; они, наравне с французскими артистами, ходили за порцией говядины
в Петровский монастырь, имели охранные листы и носили треугольные
шляпы с кокардами. После они были за то судимы русским правительст¬
вом, но оправдались тем, что им нечем было питаться: они окончательно
были ограблены. (Театральные артисты жили до неприятелей в Леонтьев¬
ском переулке, в нанятом от казны доме кн. Голицыной.) Подслушав пре¬
красную, отчетливую игру Полякова в этом доме, французы завербовали
его в свой оркестр259.
Часть третья
161
собственной его капеллы, находившейся в Кремле, рекомен¬
довала ему проживавшего в Москве учителя пения итальян¬
ца Таркинио и пианистку Мартини . Для довершения удо¬
вольствия европейской публики в этом театре устроено было
представление, вроде дивертисмана, из русских плясок; в
них особенно отличались девицы Ламираль, в полном рос¬
кошном русском платье (отец их и до, и после неприятель-
ского нашествия был, вместе с Иогелем , танцевальным
учителем в лучших домах Москвы). Эта невиданная францу¬
зами пляска очень понравилась им, тем более что они не
ожидали найти в ней столько неги, чувств и грации. Однаж¬
ды французы, выходя из театра, с изумлением остановились
против одного полуразрушенного дома, откуда раздавались
унылые, но стройные звуки закатной русской песни; они бы¬
ли очарованы этими звуками. „Charmant, Charmant! (да это
прекрасно, браво!)“ — воскликнули они. Русскую песнь: „Не
одна-то во поле дорожка пролегала" пел известный компози¬
тор русских песен, ученик славного Сарти (бывшего капель¬
мейстера князя Таврического) Кашин .
Наполеон выезжал прогуливаться, осматривать остав¬
шуюся от пожаров Москву и ближние окрестности ее с
большой и блестящей свитой; он находился в середине ее;
сверх того, его окружали мамелюки с заряженными ружья¬
ми: вероятно, он опасался покушения на свою жизнь со сто¬
роны русских, не раз испытав уже самоотвержение их к
жизни. Московские жители из-за углов и заборов с любо¬
* Пантеон русских театров. 1840.
** Сын Отечества. 1812261. Кашин оставался в Москве, но некоторые теат¬
ральные артисты наши приютились тогда в Костроме, в доме губернатора
Пасынкова, и давали там спектакли: иные были в Ярославле, где потешала
публику и известная цыганка Стешка^" со своим хором. Сандунов бежал
в Сумы, к другу своему А.А.Палицыну (переводчику „Новой Элоизы“
Ж.Ж.Руссо): Палицын насилу узнал его в бороде и в крестьянской сермя¬
ге. Шушерин, в июне месяце того года, выстроил себе уютный домик в
Москве и праздновал в нем новоселье. С.Н.Глинка, бывший в числе гостей
его, выпивая заздравный бокал, пророчески сказал: „Дай Бог хозяину по¬
жить 100 лет, а домик этот не уцелеет". Предсказание его сбылось, дом
Шушерина в общем пожарище Москвы сгорел, а через несколько месяцев
не стало и самого хозяина его.
162
Москва в 1812 году
пытством глядели на французского Аполиона; более всех, из
свиты его, обращал на себя внимание Мюрат (на время при¬
езжавший в Москву из лагеря своего, по соседству с Тарути¬
ным), настоящий тип итальянца, видный и красивый брюнет,
с блестящими черными глазами, с распущенными по плечам
волосами и с густыми бакенбардами, придававшими муже¬
ственный вид физиономии его; он рисовался на игривом,
пляшущем под ним сером коне. Одет был неаполитанский
король как-то сценически, маскарадно, пестро, мозаично,
героем мелодрамы: в куртке со стоячим воротником, на ко¬
тором сверкало генеральское шитье, в польской шапочке
(конфедератке)263, надетой набок на голове его и украшен¬
ной пуком страусовых перьев. Пунцовые гусарские чикчи¬
ры264 (нижнее платье), дорогой персидский кушак, желтые
сапожки, турецкая сабля, осыпанная бриллиантами, легкое
французское седло с яркоцветной азиатской сбруей, тигро¬
вая шкура вместо чепрака265, шелковая плетка в руках — все
это довершало фантастический костюм его . Некоторые из
москвитян принимали Мюрата за самого Наполеона, но ко¬
гда они узнали настоящего императора французов, то с
изумлением осматривали простой, пепельно-серый поход¬
ный сюртук его и низенькую треугольную шляпу. „Ишь,
птичка-невеличка, а ноготок востер у ней“, — говорили они.
Иногда Наполеон надевал темно-зеленый мундир с красным
воротником (без шитья) и вывешивал на камзоле все свои
регалии.
Наполеон осматривал с Сухаревой башни Троицкую до¬
рогу, также, проезжая по набережной, Воспитательный дом
и велел снять рисунок с фасада его. Он ездил по Замоскво¬
речью, на раскольничье Преображенское кладбище, где при¬
нимали его раболепно, и в другие дальние концы Москвы,
удивлялся обширности ее, своеобычной архитектуре некото¬
рых зданий, и говорил: „Москва похожа на табор диких на¬
родов, раскинувшийся в степи“. С особенным любопытством
обратил он внимание на массивные стены монастырей: Дон-
13 таком же костюме проезжал Мюрат и через польские города; там на¬
зывали его супругом Польши (Русские и Наполеон Бонапарте: книга, пи¬
санная моек, жителем. 1813).
Часть третья
163
**
ского, Новоспасского и Новодевичьего . Иногда он отправ¬
лялся на охоту, устраиваемую для него в ближайших к за¬
ставе лесах ; но она не могла быть удачна, потому что и
* В нем особенно тогда неистовствовали французы: перед нашествием их
в Москву из монастыря вывезены были драгоценности, а некоторые скры¬
ты под сводами, над кровлей. Настоятель монастыря Амвросий Орнатский
удалился из него, в нем остался наместник его старец Никодим с немно¬
гими монахами и послушниками. Поляки прежде всех вторгнулись туда
для грабежа, за ними явились уже и прочие разноплеменные нации; они
схватили наместника, требовали у него денег, избили, изранили его саб¬
лями, притащили в собор, где продолжали истязания свои над ним, выпы¬
тывая: куда скрыл он монастырские сокровища, и, не вынудив у него при¬
знания, отпустили его, едва живого. Тогда же принесено было в мона¬
стырь для погребения окровавленное тело сорокосвятского священника,
П. Вельяминова (церковь, против монастыря), также истязанного непри¬
ятелями. Вечером того же дня от пожара Лесного ряда загорелся и мона¬
стырь; монахи и послушники бросились искать себе спасения, кто в Мо-
скве-реке, кто в погребах и в подвалах монастырских. Ночью занялась и
колокольня, с которой, с ужасным треском, упал колокол в 1000 пуд,
прошиб своды Сергиевской церкви и повис над ней. Кельи настоятеля с
Покровской церковью обращены были в казармы, а Знаменская церковь в
конюшню; но сколько ни старались неприятели ввести лошадей в Преоб¬
раженский собор по настланным подмосткам, никак не могли в том ус¬
петь. Они везде искали сокровищ, разрывали могилы на монастырском
кладбище, разламывали каменные надгробницы в усыпальнице, и даже
престолы и жертвенники в алтарях. Найденные серебряные ризы разруба¬
ли они палашами и делили между собой. Вскоре после этого настоятель¬
ские покои занял французский генерал, тогда в святых воротах располо¬
жилась гауптвахта с пушками, а монастырский двор наполнился фургона¬
ми, разным скотом и птицами, для продовольствия неприятелей („Описа¬
ние Новоспасского монастыря44. И.М.Снегирева)266.
** В Новодевичьем монастыре неприятели жили, и потому он был сохра¬
нен. Святые ворота его были завалены песком с глиной и бревнами, перед
ними устроен был парапет (вал) для защиты: на могильных камнях и в
храмах его солдаты расположились биваками. В монастыре, с дозволения
Мюрата, происходило богослужение: оберегательницей его в то время
была старица Сарра, — она внушила врагам такое к себе уважение, что ни
одна из просьб ее не оставалась тщетной. По удалении из монастыря
французов она, увидя на дворе зажженные фитили, которые проведены
были к церковным подвалам, наполненным порохом, собрав стариц-
монахинь, со спокойной твердостью потушила их и, опустившись в под¬
валы, приняла все меры к безопасности монастыря („Живописные виды
московских монастырей44, изд. 1846 г.)"
Вести. Европы. 1813.
164
Москва в 1812 году
оттуда не только звери, но и птицы были выпугнуты или
сделались добычей голодных пригнанных в Москву евро¬
пейских полчищ. Многие из неприятелей (егеря своего рода)
потешались стрельбой птиц на улицах, всяких, без разбора,
особенно голубей, на суп и на жаркое. „Ишь, нехристи ка¬
кие, — говорили про них русские, — бьют и голубей, Божью
птицу". В некоторых местах устроены у них были мишени;
они упражнялись стрельбой в цель.
Пока еще не совершенно пронял французов холод и го¬
лод, кроме театральной забавы, они устраивали себе катанья
по Москве; экипажи набирали они какие попало: кареты,
коляски, линейки с фартуками, брички, таратайки на березо¬
вых рессорах, даже госпитальные повозки, фуры и простые
телеги, трясучки, запряженные какими попало лошадьми:
бойкими рысаками, скакунами и смиренными клячами. Гу¬
ляк, большей частью хмельных, сопровождали и дамы, на¬
бранные также откуда попало; поезда тянулись цепью по
большим улицам, оглашаемые пронзительными и сиплыми
звуками колокольчиков и бубенчиков и какими-то ухорез¬
ными звуками ручных инструментов, соединенными с пис¬
ком, хохотом и песнями на разных языках. Порой раздава¬
лись из экипажей выстрелы по сторонам, в кого попало, и
самые рецензированные выражения . Наполеон и вся адми¬
нистрация его смотрели на это бесчинство снисходительно,
следуя русской пословице: „Чем бы дитя ни тешилось, толь¬
ко бы не плакало", т.е. не роптало. „Вот, погодите, — гово¬
рили москвитяне, с неудовольствием смотря на беснующие¬
ся поезда, — как придет Егорий с гвоздем, да Никола с мос¬
том268, так не так еще запоете, белугой завоете!" Катанье их
было неудачное подражание русской ямской езде, у кучеров
их, фурманщиков, недоставало тех бойких покрикиваний и
понуканий, какие свойственны нашим ямщикам.
Некоторые похитрее из неприятелей старались войти в
доверенность к русским, чтобы посредством их указания и
советов воспользоваться случаями к облегчению себя от
грозных и неумолимых врагов: холода и голода. Замечатель- ** Рассказ современника той эпохи.
Часть третья
165
но, что неприятели, вступив в Россию, снабжены были кни¬
жечками, в которых собраны были употребительнейшие
слова и разговоры на четырех языках: французском, рус¬
ском, польском и немецком; в них русские фразы напечата¬
ны были иностранными буквами, например: дай меня ку¬
шать, подай меня пить, я лублу гофядин, вещину, курица, я
хочу спать, давай меня постель, мюжик! покажи меня дорогу
и т.д.*
Между тем Наполеон все ждал еще от русских мирных
переговоров; он изыскивал все средства — войти в сноше¬
ния с императором Александром: вызвав к себе Тутолмина,
он поручил ему составить донесение государю обо всем том,
что происходит в Москве, разумеется, выставить только не¬
винную сторону происшествий, не делая нареканий на по¬
ступки французов. Наполеон приказал Тутолмину включить
и то в донесение, что Воспитательный дом сохранен его рас¬
поряжением, что Москву сожгли сами русские, по внуше¬
нию Ростопчина. Тутолмин, сохраняя целость своего заведе¬
ния, должен был беспрекословно исполнить это приказание,
хотя, вероятно, не совсем в таком виде, как желал Наполеон;
письмо к государю было отправлено с русским чиновником,
пропущенным через французские аванпосты. Не довольст¬
вуясь этим, Наполеон призвал к себе отставного офицера
гвардии Яковлева^ , отправил его с собственноручным по¬
следним письмом к Александру; содержание его состояло в
уверении уважения к качествам государя. Наполеон заклю¬
чил его словами: „Без озлобления веду я войну с Ваш. Вел.;
если бы прежде последнего сражения или вскоре после него
вы написали ко мне дружеское письмо, то я остановил бы
свою армию, не доводя ее до Москвы, и охотно пожертвовал
бы выгодой вступить в вашу столицу. Если В.В. хотя отчас¬
ти сохраняете ко мне прежние чувства, то с благосклонно¬
стью прочтете мое письмо. Во всяком случае вы мне будете
благодарны за то, что я известил В.В. о том, что происходит
в Москве44.
Во время торопливого выхода своего из Москвы неприятели забыли в
ней эти книжечки (Моек, записки // Вести. Европы. 1812).
166
Москва в 1812 году
Ответа на это письмо от русского государя не было.
В исходе сентября, когда уже неприятелям начала пред¬
ставляться печальная будущность, маршал Бертье написал к
Кутузову извещение о том, что Наполеон желает отправить к
нему генерал-адъютанта своего, Лористона, для важных пе¬
реговоров. Кутузов изъявил свое согласие на принятие по¬
сла, но не иначе, как вечером, извиняясь тем, что днем он
очень занят . Мы давно уже расстались с русской армией,
уныло отступавшей через Москву на Рязанскую дорогу; пока
французы кочуют еще в Москве, посмотрим на марш нашего
войска и на Тарутинский лагерь.
Чтобы представить последовательность действий Куту¬
зова со времени отступления его из Москвы, сделаем извле¬
чение из рапорта его (от 4 сент.) из селения Жилино к госу¬
дарю: „По известным В.И.В. причинам, я должен был впус¬
тить неприятеля в Москву; с армией своей делаю я движение
по Тульской дороге, чтобы прикрыть пособия, изготовлен¬
ные в хлебородных наших губерниях. Другое направление
пресекло бы мне оное, равно как и связь с армиями Тормасо-
ва и Чичагова. Партиями моими я буду пресекать всю линию
неприятельскую, растянутую от Смоленска до Москвы; че¬
рез это надеюсь принудить неприятеля оставить столицу;
теперь, вблизи от нее, собрав мои войска, могу я твердой
ногой ожидать неприятеля. Пока армия В.В. цела и движима
храбростью, дотоле еще возвратная потеря Москвы не есть
потеря отечества; дело идет о том, чтобы спасти его" .
От 6 сент. из гор. Подольска Кутузов пишет: „Я про¬
должаю движение свое около Москвы; сделав два марша по
Коломенской дороге, я повернул к Подольску, часть казаков
оставлена мной для фальшивого движения их на Коломну, с
тем, что будто бы и армия сделала туда свое отступление;
это фальшивое движение мое имело успех, ибо неприятель
последовал за казаками. Оно дает мне ту удобность, что зав¬
тра наша армия, сделав фланговый марш, 18 вер. на Калуж¬
скую дорогу, весьма озаботит тыл неприятеля". ** Кутузов с намерением хотел принять Лористона вечером; он имел в виду
показать ему Тарутинский лагерь во всем блеске бивачных огней и в пол¬
ном раздолье его, во время отдыха солдат, после дневного обучения их.
Часть третья
167
От 11 сент. из с. Красные Пахры: „Армия, находясь ны¬
не на Старой Калужской дороге и положением своим при¬
крывая Тулу, Калугу и Орел, удачно совершила то движе¬
ние, о котором я всеподданнически Вам доносил. Армия на¬
ша вводила неприятеля во всяком своем марше в недоуме¬
ние, она сбила его с толку, она маскировалась фальшивыми
движениями легких войск, которые делали демонстрации: то
к Коломне, то к Серпухову; за ними неприятель следовал
большими партиями и, потеряв из вида нашу армию, остался
в недоумении и стал посылать в разные стороны сильные
отряды, для открытия нас". — 19 сент. был Кутузов в дерев¬
не Богородицкой, следующие рапорты его идут уже из глав¬
ного лагеря, при селе Тарутине, в которое вступил он
22 сент. Французы думали, что он, выступя из Москвы, идет
защищать Тульский оружейный завод, или Петербург, или
Нижний Новгород; только 14 сент. неприятели открыли сле¬
ды нашей армии и уведомили о том Наполеона. Он приказал
теснить ее; между тем армия наша отступила еще на не¬
сколько переходов, по Калужской дороге, до Тарутина, рас¬
положенного по обеим берегам Нары . Кутузов остановился
на высоком правом берегу ее, и, окруженный своим генера¬
литетом и армией, произнес: „Теперь ни шагу назад, здесь
умрем или отсюда пойдем вперед" . Здесь хотел он выжи¬
дать действия неприятелей, стараясь усыпить Наполеона в
Москве и в то же время дать отдых своей армии, расстроен¬
ной продолжительным отступлением и упорными битвами, а
вместе с тем пополнить ее новоформирующимися отрядами;
с врагами же продолжать малую войну, более партизанскую
и народную. В продолжение этого времени происходили не¬
большие стычки с французами, в особенности при фланго¬
Тарутино находится на Старой Калужской дороге, в середине между
Москвой и Калугой; возвышенный берег Нары представлял для лагеря
крепкую позицию с фронта и с правого крыла; по левую сторону сделаны
были засеки и построены укрепления. Тарутино принадлежало г-же На¬
рышкиной. Оно превратилось во французский каламбур: „Та routin m'a de
route“, т.е. „Твоя привычка сбила меня с толку“. Сам Кутузов жил в де¬
ревне Леташовке (принадл. кн. Волконскому), в 4 верст, от Тарутина, к
югу, по дороге, лежащей из Москвы в Калугу.
♦ ♦ 1 Э *7 j
Журнал военных действий штаба Кутузова- .
168
Москва в 1812 году
вом движении нашей армии; здесь в первый раз появились
перед ними башкиры на сухопарых лошадях своих и в уша¬
стых шапках. (Когда они пришли в Париж, француженки
назвали их „Amours du Nord“, северные амуры.) Эти новые
казаки, как называли их французы, начали выманивать из
лесу неприятельских фланкеров^ и тормошить их; с разны¬
ми уловками пускали они в них меткие стрелы свои, увива¬
лись около манежных шассёров: то бросались на них, то
увертывались от них, то, вдруг опять, с гиком, с визгом на¬
падали на них — и потом опять рассыпались в разные сто¬
роны...
Многие наши воины желали повторения Бородинского
сражения и роптали на излишнюю осторожность старого
тактика; некоторые даже называли его трусом. Наши солда¬
ты не понимали значения флангового марша своего, они ду¬
мали, что уже идут переговоры о мире с французами: между
ними прошли слухи, что русское правительство уступает
Наполеону все пройденные им губернии, с городом Смолен¬
ском, и дает ему вспомогательный корпус против англичан;
ропот солдат увеличивался все более и более. Барклай разъ¬
езжал по линиям войск и произносил сильную и ободри¬
тельную речь солдатам, в которой он выразил им уверен¬
ность в том, что Россия не заключит с Наполеоном мира до
тех пор, пока не выгонят всех неприятелей из нашего отече¬
ства. Солдаты с радостью выслушивали эти известия и стали
уже менее горевать о Москве. „Что ж такое, — говорили
они, — царь наш из каждого города выдвинет столицу, так
как Петр Великий из болота сделал Петербург" . Были,
впрочем, дальновидные наблюдатели за действиями Кутузо¬
ва и одобряли их. Кутузов все знал, что о нем говорили, но
он молчал до времени.
Есть предание, что И.А.Крылов также проник в его за¬
мыслы; он написал для него и прислал ему из Петербурга ** Стратеги обвиняют Наполеона в том, что он не пустил за отступавшей
русской армией часть своего войска, а сам не пошел на Боровск, чтобы
стать ближе к южным губерниям; тогда он заслонил бы сообщение глав¬
ной нашей армии с армиями Тормасова и Чичагова. Утвердившись в этих
местах, он мог бы несколькими днями позже овладеть Москвой.
Часть третья
169
басню „Волк на псарне44*, и вот, получив ее, однажды Куту¬
зов поехал осматривать свой быстро выстроенный широко
раскинувшийся лагерь, настоящий городок, с госпиталями, с
улицами, с площадками для рынков, с большим плац-
парадом и с проч., только не каменный. Он скакал на ма¬
ленькой, но бодрой лошадке, верхом, в мундирном сюртуке,
в белой фуражке и с шарфом через плечо, в виде перевязи
(ему было тогда 68 лет, он был тучен, но еще довольно свеж
и езжал, несколько согнувшись). Казак вез за ним скамейку,
которую подставлял ему под ноги, когда он садился на ло¬
шадь или слезал с нее (в это время Кутузов был уже слаб
ногами и не мог долго ни ходить, ни ездить верхом). Пома¬
хивая своей нагайкой, он въехал в средину лагеря; там весе¬
ло блистали бивачные кашеварные огни. Кутузов остановил¬
ся у одной палатки, где было большое сборище офицеров и
солдат, ласково принял шумное приветствие их, сел на свою
скамейку и, улыбаясь, сказал: „Господа! не хотите ли по¬
слушать новую басенку И.А.Крылова?44 Все стесненной тол¬
пой окружили своего предводителя, и он им прочел помяну¬
тую басню, сделав особенное ударение на последние стихи
ее:
Послушай-ка, сосед,
Тут ловчий перервал в ответ :
Ты сер, а я, приятель, сед
И волчью вашу я давно натуру знаю;
А потому обычай мой:
С волками иначе не делать мировой,
Как снявши шкуру с них долой —
И тут же выпустил на волка гончих стаю.
При словах: „...а я, приятель, сед44 Кутузов снял свою
фуражку, как бы показывая седины свои — и тут-то все по¬
няли смысл басни и применение ее к положению своего во¬
ждя и врагов. Радостно, с громкими приветствиями обнару¬
жили слушатели свое сочувствие к расчетливому плану Ку¬
Некоторые полагают, что Кутузов получил эту басню во время пресле¬
дования французов.
Волка, который предлагал мир и дружбу ловчему.
170
Москва в 1812 году
тузова. Жизнь в лагере кипела, полки наши укомплектовы¬
вались прибывающими из разных губерний войсками, фор¬
мировавшимися князем Лобановым-Ростовским. В лагере
производилось ежедневно учение рекрутов цельной стрельбе
и военным экзерцициям, лошади кавалеристов имели доста¬
точный фураж и стояли на здоровом водопое; все дороги,
проложенные к армии, покрыты были транспортами, иду¬
щими из хлебородных губерний, со всевозможным продо¬
вольствием; туда шли парки с зарядами, туда везли сукна,
обувь и проч. Ежедневно прибывали в Тарутино выздоро¬
вевшие офицеры и солдаты; окрестные поселяне и партиза¬
ны приводили в лагерь множество пленных неприятельских
мародеров и просили пороха и огнестрельного оружия, в чем
им не отказывали. Туда приезжали и жители калужские,
оделяли наших воинов всякой всячиной и усердно служили
молебны Смоленской Божией Матери, находившейся в
£
лагере, при гвардии . Кроме того, русский лагерь наполнялся
разными посетителями, родственниками воинов и проч. Ду¬
ховные сановники присылали Кутузову в благословение
иконы, граждане Курска поднесли ему список с чудотворной
иконы Знамения Божией Матери, некогда защищавшей их от
врагов отечества. Отличившимся в схватках с французами
крестьянам раздавали в лагере знаки Военного ордена, даже
дети из окрестных селений прибегали к избе, в которой про¬
живал фельдмаршал, и просили у него оружия на врагов.
Весть о занятии Москвы французами влила новые силы и
одушевление в сердца русских.
Во время грозящей опасности отечеству граф Платов
отправил нарочного гонца на Дон, с извещением, что враги
нахлынули на Россию. При этой разительной вести встрепе- ** Жители Калуги пришли в ужасный страх, воображая, что Наполеон про¬
бьется в Калугу; градской глава их, Торубаев, обратился к Кутузову с во¬
просом об этом деле. Кутузов успокоил его: „Погодите, вот я жду еще
новых союзников44, — сказал он, намекая на грядущие морозы. Есть пре¬
дание, что калужане хотели испросить позволение у государя поминать
имя Кутузова на ектенье, за спасение Калуги от неприятелей; но Кутузов
отклонил это их намерение, сказав, что подобная почесть принадлежит
только императорской фамилии (Полное собрание анекдотов из войны с
французами. 1813)273.
Часть третья
171
нулись сердца казаков. „Помутился наш Тихий Дон, вско¬
лыхнулся наш Иванович!“ — воскликнули они; старцы дон¬
ские, отслужившие уже свою службу, покрытые ранами,
стали собираться на битву с врагами; они скрадывали свои
лета не для венца брачного (как сами говорили), а для под¬
вига ратного, кровавого. Они как будто помолодели, бога¬
тырским полетом взлетели на застоявшихся коней своих,
вооруженные копьями и дротиками, и дали клятвенный обет
не прежде увидеть внуков, когда выгонят из отечества вра¬
гов. Со многими из них собрались и внуки (лет с 14 от рож¬
дения). И вот, от стара до млада, из всех станиц, рванулись
донцы на защиту отечества. Опустел Дон, женщины приня¬
лись за плуги. Быстро слишком 20 полков сформировалось
из казаков и прибыло в Тарутино. Атаман их, граф Платов,
встретил верных удальцов своих со слезами радости и про¬
изнес им следующую одушевленную речь: „Враг идет на нас
с адом, мы пойдем на него со крестом животворящим; если
бы враг прорвался до берегов Тихого Дона, не пощадил бы
он ни жен, ни детей ваших. Кровь ваша смешалась бы с вол¬
нами родимого Дона, поруганы были бы храмы Господни,
встревожился бы прах наших отцов и дедов. Друзья и бра¬
тья, воскликнем ко Господу сил: не для нас, Господи, для
имени Твоего вспомоществуй нам поразить, устыдить, из¬
гнать врага из отчизны44 .
* Граф Платов принадлежит к фаланге героев 1812 г., которыми гордится
Россия, он вступил на службу 13 лет. По заключении Тильзитского мира,
Наполеон хотел прислать ему орден Почетного легиона, но Платов сказал:
„Зачем, я не ему служу“. В то время, когда Наполеону показывали лов¬
кость калмыков и башкирцев, Платов показал ему искусство стрельбы из
луков. Наполеон подарил ему табакерку с бриллиантами, а Платов ему
свой лук. Впоследствии, когда Платов был в Англии, принц-регент274 при¬
казал списать с него портрет и поместить его в своем дворце. На скачке, в
Англии, народ требовал видеть Платова, и когда он появился, народ так
стеснил его, что он не мог ехать, даже женщины отрезывали по волоску из
гривы боевого коня его: англичане забыли тогда и о любимом зрелище
своем, о скачке. К Платову являлись актеры, просить его на свои бенефи¬
сы; чтобы собрать более народа в театр, они помещали известия о его
присутствии в нем в пышных афишах. Принц приказал снять изображение
и с величавого белого коня Платова, на котором он носился вихрем во
время битв, когда, по выражению поэтов, он свистел бедой в уши вра-
172
Москва в 1812 году
„Готовы умереть, где ты укажешь нам, наш отец!“ —
дружно отвечали новые ополченцы. Вся армия в Тарутине
приняла их с восторгом, все стали обниматься, как братья
кровные. А Наполеону доносили шпионы его, что с Дона
собралось немного казаков, что война с Турцией истощила
силы русских. Когда в Уфе получен был манифест о состав¬
лении ополчения, тамошнее дворянство также изъявило рев¬
ностное желание пожертвовать отечеству и собой, и достоя¬
нием своим; так как тот край населен, по большей части, во¬
инственным народом, то бывший там губернатор князь Вол¬
конский275 стал собирать иррегулярные войска; тотчас воо¬
ружилось также 20 полков. Отовсюду раздались ответные
голоса на манифест; жители берегов Ледовитого моря, рек
Оби, Енисея, Амура — все пришли в движение. С самых
хребтов Уральских также подоспело немалое число воору¬
женных ратоборцев; везде забряцало оружие, везде послы¬
шались восклицания диких, но храбрых воинов: „Идем все
поголовно, луки наши натянуты, смертоносные стрелы и
острые пики готовы на поражение врагов!“ И на прибрежье
Урала старинные воины, потомки новгородцев и донцев,
единодушно восклицали: „Не дадим святой Руси в обиду
иноплеменникам!“ Мордва, тептери, мещеряки, черемисы276,
башкиры (луговые народы) все быстро двинулись на врагов.
Замечательно, что неприязненные нам киргизы не восполь¬
зовались удалением русских войск, составлявших погранич¬
ную цепь, и прекратили свои грабежи. Якуты, узнав о втор¬
жении неприятелей в Россию, начали усердно молиться, по
своему обряду, за высокое солнце, т.е. за русского царя .
Несмотря на свои преклонные лета, Кутузов деятельно
занимался организованием сборного войска; в простой кре¬
стьянской избе сидел он, погруженный в глубокую думу; его
окружали скорописцы, которым он диктовал донесения свои
гам“ . Платов расстался с конем своим и, в полном казацком уборе, пода¬
рил его регенту. Регент же отдарил Платова своим портретом на голубой
подвязке. Увенчанный славой, в глубокой старости, Платов возвратился
на родину свою, к Тихому Дону, там взял он горсть земли и крепко, креп-
ко поцеловал ее... (Жизнь графа Платова. 1821.)“
Сев. почта. 1812.
Часть третья
173
государю или приказы отдельным начальникам русской ар¬
мии . Хотя сам он был важен и задумчив, но не любил ви¬
деть около себя пасмурные лица; если же замечал их, то от¬
далял от себя подобных людей. Дума его уже созрела, толь¬
ко надобно было привести ее в исполнение. Наконец стал
получать он благоприятные известия от командиров отдель¬
ных отрядов русского войска (стоявшего по разным окрест¬
ностям Москвы) и о славных, лихих действиях партизан и
поселян; лицо его просияло; в это время подоспели и награ¬
ды за Бородинское дело, которые он тотчас и раздал .
Народная, малая война подмосковных поселян и самые
молодецкие действия партизан начинаются с Бородинской
битвы. По вызову подполковника Давыдова279, еще гораздо
прежде взятия французами Москвы, образовалась, под его
начальством, небольшая партия легкого войска, которая от¬
бивала обозы, забирала и поражала отсталых неприятель¬
ских фуражиров по Смоленской дороге. Удачные схватки
поселян и партизан с французами очень озабочивали Напо¬
леона; Кутузов, видя успех этой войны, дозволил составить
еще несколько летучих отрядов — и двинул их по разным
направлениям, на путь сообщения неприятелей. В это время
и после являются соревнователями и сподвижниками Давы¬
дова: Фигнер , который рыскал между авангардом непри¬
ятеля и главной его армией, простирая кровавые поиски свои
до самых московских застав; Сеславин быстрыми набегами
своими также поражал неприятелей и, зорко наблюдавший
за движениями их, первый привез в русский лагерь важное
известие о направлении французской армии к Малоярослав¬
цу. Князь Кудашев следил неприятелей по Тульской дороге,
преграждал путь подводам их с продовольствием и не раз
прорывался до Главной квартиры Мюрата; Чернышев, впо¬
Дпя успокоения России Кутузов приказал рассылать во все губернии
печатные известия из действующей армии; кроме того, Милорадович уст¬
роил летучую почту из казаков.
Кроме других высших наград, офицерам выдано было третное жалова¬
нье, а нижним чинам по 5 руб. на человека.
Многие полагают, что Фигнер был переодетый в Москве, во время по¬
грома ее, и много наносил вреда неприятелям.
174
Москва в 1812 году
следствии приведя в трепет весь Варшавский округ, летел
наперерез французской армии от Варшавы до Полоцка, с
известием о движении Дунайской армии к реке Березине.
Князь Вадбольский и другие партизаны предшествовали от¬
ступавшей французской армии до самой границы нашей,
бились с ней денно и нощно, преграждали ей переправы, за¬
валивали теснины и беспрестанными тревогами ни на мину¬
ту не давали ей отдыха, столь необходимого для неприятель¬
ского войска, изнеможенного голодом, стужей и усиленны¬
ми переходами.
В особенности неприятели терпели большой недостаток
в фураже для лошадей, вследствие чего они падали во мно¬
жестве; сунутся ли, бывало, враги за заставу, для добычи
хлеба и овса, поселяне, закопав излишек своего запаса в
ямы, бесстрашно, озлобленно встречают их рогатинами, це¬
пами и топорами, а некоторые ружьями, и упорно защищают
свое добро; выстрелами они накличут партизан и, союзно с
ними, заставят неприятелей отступить битыми и не сытыми,
да еще с большим недочетом солдат.
23 сентября была замечательная схватка между подмос¬
ковными поселянами и отрядом французского войска, в ко¬
торой помогли поселянам довершить победу над неприяте¬
лями крестьянские бабы, вооруженные чем попало, несмотря
на то, что неприятели сражались уже не за Наполеона, а за
свое собственное существование . Почти в это же время
урядник Филиппов (казачьего Власова полка), наблюдавший
за движениями неприятелей по р. Наре, с небольшим отря¬
дом казаков напал на французов и, преследуя их, убил ко¬
мандовавшего гвардией Мюрата генерала Дери, а доломан281
его со звездой, с крестами и лядункой представил начальст-
* *
ву . Подобных соревнователей мужества и самоотвержения
было много и между простолюдинами; имена их сохранены
в донесениях по начальству и в печатных журналах военных
действий того времени. Не скроем истины, иногда ожесто¬
ченные поселяне поступали с побежденными неприятелями
* Деминский Я. Поход Наполеона в Россию282.
Кутузов, по данной ему власти, произвел за то Филиппова в хорунжии.
Часть третья
175
бесчеловечно, но кто ж довел их до того своими насильст¬
венными и святотатственными поступками? По верным,
официальным преданиям, видим мы, что во всех городах,
через которые проводили партии пленных французов, обор¬
ванных, лохмотных, жители смотрели на них сострадательно
и усердно снабжали их кто чем мог, по русской пословице:
„Лежачего не бьют“. Тогда-то многие из неприятелей увери¬
лись, что главным врагом их был Наполеон.
К числу замечательных действий поселян и партизан
принадлежит взятие Вереи у французов генералом Дорохо¬
вым (23 сент.). Укрепления этого города выстроены были на
крутой горе, вышиной в 5 саж. На приступ к ним повели
русские войска четыре тамошние мещанина, знавшие хоро¬
шо местность города . Почти в это же время было чудное
спасение Троицкой лавры от французов, которые стояли в
окрестностях ее: маршал Ней в Богородске (на пороховом
заводе Беренца), а еще несколько ближе к ней стояли фран¬
цузы в Дмитрове; отовсюду грозились неприятели вторже¬
нием в обитель Св. Сергия и держали ее как бы в осаде с
двух сторон; они рыскали по всем дорогам, ведущим в Лав¬
ру, грабя и разоряя окрестных жителей. Три раза собирались
идти они на нее, услышав, какими сокровищами она облада¬
ет, но все как будто были останавливаемы чем-нибудь в этом
предприятии . В Житии Радонежского Чудотворца, Св. Сер¬
гия, сказано, что явившаяся ему в видении Божия Матерь
обещала защищать обитель его; есть предание, что в пред¬
дверии храма явился ночью одному лаврскому старцу инок
* * **
— это был Св. Сергий . Исторически известно то, что
* Генерал Дорохов умер в 1815 г. от ран, полученных им в разных сраже¬
ниях; перед смертью своей писал он к жителям Вереи: „Если вы помните
ген. Дорохова, который освободил ваш город от французов, то в воздаяние
за это дайте мне 3 аршина земли для вечного успокоения, при той церкви,
где я взял приступом неприятельские укрепления44. Разумеется, желание
его было исполнено. Вот пример для честолюбцев, которым тесна вселен¬
ная. Не должны ли быть памятны и для потомства эти 3 аршина земли?..
(Анекдоты достопамятной войны русских с французами. 1814.)
** Собрание русских ист. анекдотов. 1820283.
Собрание русских ист. анекдотов. 1820.
176
Москва в 1812 году
французы боялись лесов, окружающих дорогу от Дмитрова к
Лавре, и карауливших их там казаков и поселян. Как бы то
ни было, но Провидение не допустило неприятелей проник¬
нуть в это место. 1 октября французы поспешно выступили
из Дмитрова и из Богородска, по приказанию Наполеона,
который, видя грозившую ему отовсюду опасность, начал
стягивать около себя войска свои .
Замечательно, что 1 октября, в праздник Покрова Божи¬
ей Матери, учреждено было крестное хождение вокруг Сер¬
гиевского посада, по просьбе жителей его и по соизволению
митрополита Платона. Толпы окрестных поселян, москов¬
ские и можайские выходцы, по звону монастырского коло¬
кола, стеклись в обитель в 7 часов утра. В предшествии уче¬
ников и студентов тамошней семинарии троицкие монахи в
этом священнодействии соединились с иереями Троицкого
посада и совершили с коленопреклонением и слезами мо-
лебное пение Всемилостивому Спасу, Божией Матери и
преп. Сергию. В этот самый день, два века тому назад, от
ворот московских отбиты были поляки — ив этот же день
французские отряды оставили Дмитров и Богородск. Общая
теплая молитва поселила надежду в сердцах жителей посада;
после этого они вскоре узнали, что враги поспешно отступи¬
ли из их окрестностей, как некогда татарский хан Тамерлан
бежал из пределов России, никем же гоним .
Возрадовалось сердце митрополита Платона при этом
событии; извещая Св. Синод о чудесном сохранении Лавры
от врагов, он писал к нему: „Острое лезвие кровавого меча
извивалось над несчастными сынами первопрестольной ма¬
тери Москвы, огонь, возгнетенный адской злобой, пожирал
всюду сопредельное; новорожденный Юлиан (Богоотступ¬
ник) бешенствовал против неба и потрясал в Москве самое
* Ней так поспешил выбраться из Богородска, что второпях забыл у себя в
комнате, на столе, кошелек с наполеондорами.
Известно, что в 1608 г. поляки, осаждая Лавру, не могли проникнуть в
обитель ее, известно и то, что в 1771 г. в ней не было моровой язвы, меж¬
ду тем как она свирепствовала во всех окрестностях ее.
Часть третья
177
сердце земли; между тем Лавра и Вифания, по судьбам Про¬
видения, не испытали на себе пагубных перунов. Падет от
'IQ Л
страны твоея тысяча и тьма одесную тебе, к тебе же ги¬
бель не приблизится. Это суть места, иде же мир и тишина
положили селение свое, это суть остатки гроздия, восхи¬
щавшего здесь благопопечительные взоры российского Вер-
тоградаря. И — странное чудо! от Москвы, где огонь исто¬
щил силы, к Лавре и Вифании не более расстояния, как с од¬
ной стороны к нам от Дмитрова, а с другой от Богородска,
где меч пресек свои действия; в расстояниях разницы нет
никакой, или самая малейшая. Дивен Бог во Святых своих,
дивен в преп. Сергии! Аще не Его ради, Аз погубил бых вас.
Сему верую, на сем утверждаюсь, сие исповедую44.
В это время престарелый Платон жил в Махрищском
монастыре; там однажды, в конце сентября, он слушал ве¬
черню и когда надобно было запеть стих Дамаскина: „Твоя
победительная44, по ошибке запели другое; тогда Платон,
сидя у левого клироса, как бы вдохновенный какой-то мыс¬
лью, встал и воскликнул: „Пойте Твоя победительная!44 и
вдруг зарыдал... Все предстоявшие тронулись этим зрели¬
щем и также заплакали ... Архипастырь, по какому-то пред¬
чувствию, не обманывавшему его никогда, говорил, что он
умрет на ногах; он непременно хотел дожить до того време¬
ни, когда решится судьба отечества его .
Вот при таких-то, вышеописанных обстоятельствах, На¬
полеон, затая в душе своей уязвленную гордость, нашелся
вынужденным послать Лори стона к Кутузову, переговорить
сначала будто бы о размене пленных, а потом уже склонить
разговор к миру; по этому случаю сделано было между аван¬
гардами на несколько часов перемирие. Лористон прибыл в
Тарутино; в это время весь русский лагерь блистал огнями, в
* Жизнь и деяния митр. Платона. 1822.
Он скончался 11 ноября 1812 г., тогда, когда неприятели бежали уже
опрометью из России. С государем виделся он в последний раз в 1809 г.
(декаб. 6) в Москве; прощаясь с царем, он сказал тоже как бы по предчув¬
ствию: „Ныне отпущаеши раба твоего... “
178
Москва в 1812 году
нем, перед вечерней зорей, раздавалась музыка, а в иных
местах закатные хоровые песни. Всюду видел Лористон ве¬
селье, изобилие, даже роскошь. Кутузов принял Лористона в
присутствии своих генералов , со всей вежливостью екате¬
рининского вельможи. Лористон сказал, что он прислан
предложить размен пленных, заключить перемирие и про¬
сить князя о доставлении письма от Наполеона к Александ¬
ру. Кутузов отвечал, что он не имеет полномочия принять
предложений ни о перемирии, ни о мире, также не может
принять письма к своему государю, потому что он запретил
ему даже произносить слова: мир и перемирие . На это Ло¬
ристон возразил, что надобно же наконец прекратиться вой¬
не, особливо производимой русскими таким варварским об¬
разом. Князь сделал ему замечание, что варварство началось
от выродков Французской революции, от питомцев Робеспь¬
ера, Дантона и Марата и от самого Бонапарта , и что о мире
нельзя помышлять до тех пор, пока французская армия будет
находиться по сю сторону Вислы. „Не Россия начала войну,
— продолжал он, — если б мой государь приказал сделать
нападение на магазины и на войска, находившиеся в Поль¬
ше, перед началом войны, то были бы истреблены все ваши
запасы; а вы, не объявляя войны, вдруг вторгнулись в Рос¬
сию и начали разорять ее. Ваш император объявляет, что
вступлением в Москву поход его кончен, а русские говорят,
что война еще только начинается44. „В таком случае мы
опять начнем действовать, — отвечал Лористон, — и опять
начнется пролитие крови44. Тут стал он жаловаться на ожес¬
точение русских против французов и прибавил, что неспра¬
ведливо обвиняют французов в сожжении Москвы, тогда как
сами московские жители причиной своего бедствия. — „Я в
Выключая Барклая, который, для поправления своего здоровья, уехал в
Лифляндию.
** Вскоре Кутузов получил от государя новое подтверждение: „Не входить
ни в какие переговоры с неприятелями44; он заключил это следующими
словами: „Никакие предложения не побудят меня прервать брань и тем
ослабить священную обязанность — отмстить за оскорбленное отечест¬
во44.
Это было писано в английских газетах и в немецких (Der Patriot. 1812).
Часть третья
179
первый раз слышу жалобы на любовь народа к своему отече¬
ству, — возразил ему князь, — что же касается до сожжения
Москвы, то все это мне подробно известно; знайте, что я
ежедневно и ежечасно получаю о ней сведения; некоторые
тамошние магазины я сам приказал жечь; русские же истре¬
били экипажи свои в Каретном ряду для того, чтобы они не
достались вам. Но французы жгли столицу по обдуманному
плану, они даже определили дни для зажигательства и на¬
значали, по очереди, кварталы, когда и которому из них над¬
лежало гореть; многие здания, которые трудно было истре¬
бить пламенем, разрушались пушечными выстрелами44 .
Размен пленных также не удался Лористону. „Это делается
по окончании войны44, — сказал Кутузов285.
Наполеону, обладателю мира, отказывали в мире.
Надобно было кончить эту аудиенцию; Лористону она в
особенности не понравилась тем, что он должен был выслу¬
шать все это при многих русских генералах, которые поти¬
рали руки от удовольствия: видеть заискиванье тонкого
французского дипломата у русского полководца. Очевидцы
рассказывают, что когда сконфуженный Лористон уезжал из
лагеря, вслед ему раздался звучный марш...
Усыпленный Наполеон проснулся, но уже поздно. Разу¬
меется, ему щекотливо и неприятно было выслушать доне¬
сение посла своего, впрочем, он должен был знать, что когда
русские не предлагали ему мира в июне, находясь в более
стесненных обстоятельствах, то вряд ли примут они его в
настоящее время . Но Наполеон питал еще надежду, что
императора Александра известят о его предложении; между
тем, на всякий случай, начал он подумывать о возвратном
походе. По обыкновению своему, завел он машину общест¬
венной молвы и пустил в ход разные слухи, чтобы подкре¬
* Вести. Европы. 1812.
Более чем за год до открытия военных действий Наполеон предварен
был о твердой решимости Александра не только отвергнуть мир, не соот¬
ветствующий чести его государства, но и не допустить посредничества
других держав (Сев. почта. 1812).
180
Москва в 1812 году
пить ослабевающую бодрость солдат своих мечтами вооб¬
ражения; „Русская армия истреблена, — говорили им, — на¬
добно отыскивать остатки ее. России ничего не остается де¬
лать, как просить мира . Те французы, которые были воспи¬
таны в лагере, под влиянием духа своего повелителя, верили
еще неистощимости его гения, другие же, приближенные к
нему, знавшие, что судьба их зависела от его могущества,
поддерживали все вымыслы, выпускаемые из Кремлевского
дворца. Между тем положение их становилось все более и
более невыгодным, они почти ничего не могли знать о наме¬
рении и о средствах своих противников, сообщения францу¬
зов с отдельными корпусами их все более и более затрудня¬
лись, народная и партизанская война тоже разгоралась все
более и более, партизаны вошли в связь один с другим и ста¬
ли возвещать друг друга о всех движениях неприятелей.
Между тем граф Ростопчин, поступая самоотверженно,
во время бытности французов в Москве, сжег собственный
свой дом в селе Воронове (на Калужской дороге) и оставил
неприятелям письмо, извещая их об этом, а сам уехал во
Владимир**. Он не переставал и в то время действовать на
умы поселян, возбуждая их ненависть к французам ; вот
предпоследняя афиша его к подгородным московским посе¬
лянам:
„Крестьяне, жители Московской губернии!
Враг рода человеческого, наказание Божие за грехи на¬
ши, дьявольское наваждение, злой француз вошел в Москву,
предал ее мечу и пламени. Он ограбил храмы Божии, оск¬
* Le Conservateur Imperial. СПб., 1812.
В Париже, в балаганах, появились вывески, где Ростопчин изображен
был каким-то чудовищем, с факелом, зажигающим Москву, и с надписью:
„Venez voiz L’Erostrate Rostopzin, metant le feu a la grande ville de Moscou“.
(Идите смотреть Герострата Ростопчина, зажигающего Москву).
„Восемь лет, — писал он, — украшал я это село, в котором наслаждал¬
ся счастием среди моей семьи. При вашем приближении, обыватели, в
числе 1720 чел., покидают жилища, а я предаю огню дом свой, чтобы он
не был осквернен вашим присутствием. Французы! В Москве оставил я
вам два мои дома и движимости на полмиллиона рублей: здесь найдете вы
только пепел“. Это письмо было писано, разумеется, на французском язы¬
ке.
Часть третья
181
вернил алтари непотребствами, сосуды пьянством, посме¬
шищем. Враги наши надевали ризы вместо попон, брачные
венцы на животных, посорвали оклады со святых икон, по¬
ставили лошадей в церкви православной веры нашей. Раз¬
грабили дома, имущества, надругались над женами, дочерь¬
ми, детьми малолетними. Осквернили кладбища и до второ¬
го пришествия тронули из земли кости покойников, предков
наших, родителей. Неприятель заловил, кого мог, и заставил
таскать, вместо лошадей, им краденое. Морит наших с голо¬
ду, а теперь, как самому есть нечего, то пустил своих ратни¬
ков, как лютых зверей, пожирать и вокруг Москвы, и взду¬
мал лаской сзывать вас на торги, мастеров на промысел,
обещая порядок, защиту всякому. Ужли вы, православные,
верные слуги Царя нашего, кормилицы матушки каменной
Москвы, на его слова положитесь и дадитесь в обман врагу
лютому, злодею кровожадному? Отымет он у вас послед¬
нюю кроху и придется вам умирать голодной смертью; про¬
ведет он вас посулами, а коли деньги даст, то фальшивые, с
ними ж будет вам беда, оставайтесь, братцы, покорными
христианскими воинами Божией Матери, не слушайте пус¬
тых слов. Почитайте начальников и помещиков; они ваши
защитники, помощники, готовы вас одеть, поить и кормить.
Истребим достальную силу неприятельскую, погребем их на
святой Руси; станем бить, где ни встренутся, уж мало их и
осталося; а нас сорок миллионов людей, слетаются со всех
сторон, как стада орлиные. Истребим гадину заморскую и
предадим тела их волкам, вороньям, а Москва опять укра¬
сится, покажутся золотые верхи, дома каменные, навалит
народ со всех сторон. Пожалеет ли отец наш, Александр
Павлович, миллионов рублей на выстройку каменной Моск¬
вы, где он миром помазался, где короновался царским вен¬
цом? Он надеется на Бога Всесильного, на Бога Русской зем¬
ли, на народ, ему подданный, богатырского сердца, моло¬
децкого. Он один помазанник его и мы присягали ему в вер¬
ности. Он отец, мы дети его; а злодей француз некрещенный
враг. Он готов продать и душу свою, уж был он и туркой, в
Египте обасурманился, ограбил Москву, пустил нагих, бо¬
сых, а теперь ласкается и говорит, что не быть грабежу, а все
182
Москва в 1812 году
уж взято им и все впрок не пойдет. Отольются волку лютому
слезы горькие. Еще недельки две — закричат они пардон, а
вы будто не слышите; уж им один конец, съедят все, как са-
ранча, и станут стенькг , мертвецами непогребенными; ку¬
да ни придут, тут и вали их живых и мертвых в могилу глу¬
бокую. Солдаты русские помогут вам, который побежит, ка¬
заки добьют, а вы не робейте, братцы удалые, дружина мос¬
ковская, и где удастся, истребляйте эту сволочь, гадину не¬
чистую, и тогда к Царю в Москву явитеся и делами похвали-
теся. Он вас опять восстановит по-прежнему, и будете вы
припеваючи жить по-старому. А кто из вас злодея послуша¬
ется и к французу преклонится, тот недостойный сын отече¬
ства, отступник закона Божия, преступник Государя своего,
тот отдаст себя на суд и поругание, а душе его быть в аду с
злодеями, и гореть в огне, как горела наша мать Москва44.
И по собственному чувству озлобления против францу¬
зов, и по внушению Ростопчина, как было уже сказано, по¬
селяне принимали все меры для стеснения своих врагов, для
лишения их жизненного продовольствия (особенно фуража)
и для совершенного уничтожения их. Так, по всей Стромын¬
ской дороге, по обеим сторонам опушки далеко раскинувше¬
гося леса, на вершинах высоких дерев устроены были из
сучьев шалаши, и в этих воздушных караульнях крестьяне
окольных деревень подстерегали неприятелей, чтобы тотчас
дать знать о появлении их скрывавшимся в лесу казакам. По
Троицкой дороге, в деревне Тарасовке, вся улица заставлена
была фурами и оседланными лошадями; здесь была штаб-
квартира казаков , которые ждали своих товарищей, чтобы
на смену им рассыпаться во все окрестные стороны — доби¬
вать французов. Незадолго еще до того Малые Мытищи на¬
полнены были французами, а жителей селения не видно бы¬
ло в нем ни единого; квартировавшая тут неприятельская
конница наполняла ужасом все окрестности. Французы там
молотили хлеб на гумнах, а в с. Алексеевском, около церкви,
стояла их артиллерия . По этой (впрочем, и по некоторым ** Воспоминание очевидца.
Приключения моек, жителя. 1812. Эта книга посвящена имп. Марии
Феодоровне.
Часть третья
183
другим дорогам), около Больших Мытищ, тянулись кресть¬
янские телеги, нагруженные всякой всячиной: мебелью, же¬
лезом, разной рухлядью и проч.; пешеходы тащили на пле¬
чах мешки с медными деньгами, вытащенными из казенных
и частных кладовых, которые брали они около Иверской ча¬
совни и присутственных мест, где были эти деньги рассыпа¬
ны кучами*. Туда наезжало множество подмосковных кре¬
стьян, там происходил шум, брань и даже драки: кто нагру¬
жал медными деньгами пазухи свои, кто сыпал их в карман,
кто в шапки, кто в сапоги, куда только было можно; францу¬
зы сидели в Иверской часовне, как в партере, смотря на этот
спектакль; одни из них аплодировали, другие хохотали и по¬
гоняли нагруженных деньгами палашами. Даже бабы таска¬
ли эти деньги подолами. Через Алексеевское село невоз¬
можно было пробраться от стеснившихся там, выстроенных
в шеренги для смотра казацких взводов; крестьяне объезжа¬
ли это село околицей. Вот как близко находились от Москвы
казаки, с нетерпением ожидая приказа: хлынуть на непри¬
ятелей, выбравшихся из деревень в Москву и колебавшихся
уже постоем своим в самой столице.
Мюрат отряжен был Наполеоном для наблюдения за
действиями Тарутинского лагеря; растянув на далекое про¬
странство войска свои вдоль речки Чернишны, Мюрат не
расчел могущей произойти от этого опасности; войска его,
состоявшие большей частью из итальянцев, терпели еще
больший недостаток в фураже и в провианте, нежели фран¬
цузы в Москве, из которой им присылали только остатки
разного продовольствия. Главная пища в отряде Мюрата со¬
стояла из пареной ржи, из овощей, добытых в окрестных
огородах, и из конины, к которой, впрочем, они давно уже
привыкли, варя из нее суп; и лошади-то их были тощи, пита¬
ясь соломой, покрытой по утрам ледяной корой; они падали
во множестве. Начались уже заморозья, запорошил снег,
солдаты стояли под открытым небом, между ними было
много больных.
Французы не мешали им очищать мостовую, они не любили медных
денег, за тяжесть и малую ценность их; за мелкую серебряную монету
давали они русским целый мешок медных денег (Вести. Европы. 1813).
184
Москва в 1812 году
Во время долговременного бездействия неприятели и
русские стояли так близко друг к другу, что могли перекли¬
каться; форпосты их завели уже знакомство между собой.
Мюрат был давно лично знаком с Милорадовичем; объезжая
передовые посты свои, однажды они встретились и обменя¬
лись приветствиями. Мюрат стал жаловаться Милорадовичу
на ожесточенные нападения поселян на французов. Милора-
дович отвечал ему: „О, та foi, vos en verrez bien d’autres,
Sire! (To ли еще вы увидите, государь!)“
Несмотря на то, что многие выздоровевшие офицеры и
солдаты русские возвратились в лагерь, опять готовые к бое¬
вой жизни, немалое число раненых призревались под госте¬
приимным кровом генерал-адъютанта графа Михаила Семе¬
новича Воронцова, который, быв сам ранен под Бородиным,
приехал лечиться в свое село Андреевское, находящееся в
30 верстах от Владимира. Проезжая от Бородина через Мо¬
скву, он узнал, что в ней находится в больницах и в разных
домах много раненых русских офицеров и солдат, и прика¬
зал привезти их на собственных подводах к себе в Андреев¬
ское* **; это исполнили адъютанты его: Я.В.Арсеньев и Дмит¬
рий В. Нарышкин.
Андреевское превращено было в госпиталь ; между
ранеными находились: генералы граф Сен-При, Н.В.Кретов,
полковники: граф Гудович, дела Гард, Богдановский, Вран¬
гель и проч., и проч. бородинцы; они были размещены по¬
койно и удобно. Нижние чины помещены были в деревен¬
ских избах и снабжаемы всем нужным в избытке . Туда,
для пользования их (кроме других докторов) приглашен был
известный в то время хирург Гильдебрант. Каждый выздо¬
ровевший рядовой получал от графа полную амуницию и
* ^87
Москвитянин. 1843. Ст. А.Булгакова."
** Эти подводы назначены были для отвоза пожитков графа из Москвы в
дальние деревни его; но он пожертвовал ими, чтоб спасти однополченцев
своих.
Там находилось до 50 раненых генералов, штаб- и обер-офицеров и
более 300 рядовых.
Это помещение стоило графу ежедневно до 800 руб., эти издержки
начались с 10 сентября и продолжались около четырех месяцев. В это
время был еще жив отец Михаила Семеновича, граф Семен Романович.
Часть третья
185
10 руб. и отправлен был в армию; из раненых офицеров, кто
хотел, обедал в своей комнате, а кто хотел, садился за граф¬
ский стол. Общество там было самое оживленное, прекрас¬
ный дом, сад, библиотека, портретная галерея, бильярд, му¬
зыка, заботливые попечения о больных — все споспешест¬
вовало к скорейшему выздоровлению бородинцев. Несмотря
на то, что хозяин сам ходил еще на костылях, он всякое утро
посещал своих больных гостей-постояльцев. У другого, па¬
мятного России, особенно Москве, вельможи, графа Ростоп¬
чина (во Владимире) было также свое общество; его посетил
уехавший из Тарутина граф Михаил Богданович Барклай;
общие огорчения от недоброжелателей их способствовали
их сближению . Граф Воронцов был в переписке со многими
генералами из действующей нашей армии, адъютанты его и
охотники из дворовых людей езжали, переодетые, в Москву
(французы строго наблюдали только за тремя заставами: До¬
рогомиловской, Спасской и Рогожской), разведывали, что
там происходило, и доносили обо всем графу, а он сообщал
все новости Ростопчину, который и сам получал многие вер¬
ные сведения о Москве через своих агентов. Еще собирались
гости ко Льву Дмитриевичу Измайлову, в богатое село его
Дедново (по Рязанской дороге, на берегу Оки); особенно в то
время, когда в нем организовалось Рязанское ополчение, на¬
чальником которого был Лев Дмитриевич, тоже большой
хлебосол и оригинал288.
Сообщения Мюрата с Наполеоном почти прекратились,
потому что курьеров надлежало посылать в Москву под
прикрытием большого конвоя артиллерии; поселяне толпами
выходили из своих тайников на ловлю французов. Между
тем известия о вожделенном предложении от русских о мире
не приходило, а Наполеон, еще при вступлении в Москву,
мечтал уже о программе мира и о распоряжении дальнейших
действий своих; он желал присоединения к Франции всей
русской Польши и Курляндии, потом предполагал перевести
войска свои в теплый климат Молдавии и Валахии, а к весне,
вероятно, вместе с русскими, идти на Турцию, освободить ** Москвитянин. 1843. Ст. А.Булгакова.
186
Москва в 1812 году
христиан от ига неверных, просветить последних, ограбить
обоих, пройти оттуда в Малую Азию и добраться до Ост-
Индии, чтоб уничтожить торговлю англичан . Последнее
время пребывания своего в Москве Наполеон особенно был
беспокоен; есть предание, что он видел тогда страшный сон;
баронесса Сталь говорит в своих мемуарах289: „Однажды,
ложась спать (в Кремлевском дворце), он тщательно прика¬
зал осмотреть свою комнату, чтоб предупредить чью-нибудь
измену; вооруженные мамелюки поставлены были у дверей
спальни, и вот он засыпает чутко и видит будто наяву, что
все жертвы властолюбия его поднялись из своих гробниц и
безмолвно грозят ему. Между ними возникает новое приви¬
дение, сбрасывает свой саван — и Наполеон узнает в нем
Дюка Энгиенского (казненного по его повелению), который
предсказывает ему исход похода его в Россию. — Наконец
Наполеон просыпается, измученный, перепуганный, спра¬
шивает стражу свою: „Кто входил сюда?“ — Ему отвечают:
„Никто“*.
Наполеон писал Мюрату, чтобы он крепко держался в
своей позиции и готов был к наступательным движениям.
Наполеон хотел замаскировать собственные свои замыслы.
Каково было ему сознаться в своем бессилии, ему, почти не
знавшему неудач в походах, растративши войско, не заклю¬
чив мира, решиться на отступление... Что скажут славолю¬
бивые французы, что скажет Европа, закиданная бюллете¬
нями его, постоянно возвещавшими о громе побед и славы
французского оружия. Дорог на обратный путь представля¬
лось ему много, но какую избрать? Наконец Наполеон при¬
казал маршалу Маре известить европейские дворы, что он
думает выступить на зимние квартиры, что для него климат
московский нездоров, что он выступает через Калугу в юго-
западные губернии; в 25-м бюллетене его доказывалось, что * *** Полагают, что еще во Франции, а может быть в Польше, выбита была
медаль, с надписью: „Наполеон, Император французский и царь Москов-
ский“. (Русские и Наполеон Бонапарте. 1814.)
** Этот сон изображался в числе юмористических картин, по выходе фран¬
цузов из Москвы; о нем напечатана была особая брошюра на французском
языке, переведенная и на русский290.
Часть третья
187
в новой позиции армия сблизится с Петербургом и с Киевом
и что следующий поход на Россию через это облегчится для
французов.
Лишь только выпал первый снег, встрепенулись фран¬
цузы; с ужасом мысленно взглянули они на роковое про¬
странство, отделяющее их от отечества.
С 1 октября началось передвижение неприятельских
войск и обозов; всем маршалам написан был маршрут, куда
кому и по какой дороге надлежало им выступить; в Москве,
покамест, оставлял Наполеон только маршала Мортье с Мо¬
лодой гвардией и с безлошадными кавалерийскими полками,
для наблюдения порядка при выступлении отрядов и обозов.
Тогда вся Москва превратилась в торжище, французы стара¬
лись сбывать с рук награбленные русские ассигнации, или
обменять медные деньги на серебряные, или продать какие-
нибудь ценные вещи за бесценок; но русские боялись их по¬
купать, думая, что французы опять их отнимут. В то время
многие неприятели, выключая гвардии, были в самом край¬
нем положении: голодные, оборванные до такой степени,
что не узнавали друг друга; они, как на уличном маскараде,
обернуты были в рогожи, в лошадиные шкуры или одеты в
юбки, в разные театральные костюмы, в чепчики, кульки, в
колпаки, в траурные шляпы, в шали, в салопы, в церковные
ризы и т. п., что только попадало им в руки .
Прежде всего потянулись из Москвы по Смоленской
дороге повозки с больными и с ранеными и двинулся обоз с
серебром и золотом, содранным с икон в разных московских
церквах, с польскими и турецкими знаменами из Оружейной
палаты, с бунчуками, с булавами, гербом, снятым с крыши
Сената, и с прочими вещами, названными ими трофеями.
Наполеон старался возбудить присутствие духа в своих вой¬
сках; им выдали запасный холст, вино, сухари, кожу на
обувь (только некогда уже было шить ее), им объявлены бы- ** Французы, по вступлении в Москву, глумясь над нашей религией, ряди¬
лись в церковные стихари и ризы, надевали на себя брачные венцы и, по¬
тешаясь, с кадилами в руках, ходили по улицам. Предчувствовали ли они,
что эти ризы будут служить для них защитой от стужи, вспомнили ли они
про свое шутовство — паясничество?
188
Москва в 1812 году
ли награды чинами и орденами, тогда он обращался со всеми
очень ласково. Между тем в Тарутине была тишина перед
бурей; там произошло важное происшествие с Мюратом;
Кутузов, со свойственной ему медленностью и нерешитель¬
ностью, невзирая на беспечность Мюрата, оставлял его в
покое. „Чем долее пробудет Наполеон в Москве, — говорил
он, — тем лучше для нас, зачем будить его“ ; но Бенниг-
**
сен , узнав от аванпостного начальника, графа Орлова-
Денисова, о критическом положении неаполитанского коро¬
ля и видя растянутость войск его, выпросил у Кутузова по¬
зволение взять его живьем. Наконец Кутузов решился дать
ему на то свое соизволение. Если бы русские генералы стали
действовать быстрее и дружнее, то это предприятие увенча¬
лось бы полным успехом; но вместо 4-го на 5 октября наш
отряд двинулся на Мюрата ночью с 5-го на 6-е; проходя ле¬
сом, они сбились с дороги и сделали нападение на непри¬
ятельский лагерь не в одно и то же время и не с разных сто¬
рон, как было условлено (егеря наши во время перестрелки
пели песни) . Мюрат отбивался отчаянно; первое ядро, пу¬
щенное с батарей его, убило нашего храброго генерала Баг-
говута. В это время десять казачьих полков с орлиной быст¬
ротой налетели на врагов и довершили над ними победу.
Мюрат отступил к Воронову, потеряв множество орудий,
обозов и взятых в плен . Неприятельский лагерь предста¬
вил победителям разнообразную картину: там, в небрежно¬
сти, валялась церковная утварь, обнаженные от окладов ико¬
ны, скелеты лошадей, зарезанных для пищи, там представ¬
лялись предметы пышной роскоши и крайней нищеты: раз- * * * ***** Сев. почта. 1812. Журнал военных действий штаба Кутузова.
Который некогда сам предводительствовал русскими войсками против
Наполеона и так храбро отразил его под Прейсиш-Эйлау, что Наполеон,
после увидавшись с ним в Тильзите, сказал: „Vous etiez mechant a Eulau
(вы были злы под Эйлау)“.
Журнал военных действий штаба Кутузова. 1812 г.
**** Между убитыми французами находились генералы Фишер и Дери (о
нем было уже упомянуто), которого Мюрат очень любил; он присылал в
русский лагерь просить о возвращении тела его или хоть сердца. — В этот
же день Витгенштейн одержал над французами славную победу при По¬
лоцке.
Часть третья
189
бросанные головы сахару, бутылки с винами, великолепная
мебель, бронза, обрызганные кровью, раздробленные карте¬
чью головы людей и лошадей, крестьянские лапти, онучи,
деревянные ложки, чаши и проч., и проч.
Торжество победы огласилось пушечными залпами; бы¬
стро долетела в Тарутино радостная весть об этой победе, но
Кутузов не велел преследовать Мюрата. „Нам нельзя отде¬
литься от позиции44, — говорил он с неудовольствием, доса¬
дуя на то, что упустили Мюрата; между тем он тотчас по¬
слал донесение об этой победе к государю, через полковника
Мишо, которого государь приказал прислать к себе с первым
радостным известием. Мишо, отрапортовав государю о Та¬
рутинском деле, начал просить его от имени своей армии,
чтоб он принял начальство над ней, на что Александр отве¬
чал: „Все люди честолюбивы, признаюсь откровенно, и я не
менее других, и если б только я внял одному этому чувству,
то сел бы с вами в коляску и поехал в армию. Я, несомненно,
уверен, что победы у нас неотъемлемы и что остается толь¬
ко, как вы говорите, пожинать лавры. Знаю, что если я буду
при армии, то слава отнесется ко мне и я займу место в ис¬
тории; но когда подумаю, как мало опытен я в военном ис¬
кусстве, в сравнении с Наполеоном, и что, не взирая на доб¬
рую волю мою, я могу сделать ошибку, от которой прольет¬
ся драгоценная кровь моих детей, то, не взирая на мое само¬
любие, охотно жертвую личной славой для благополучия
армии. Пусть пожинает лавры тот, что более меня достоин
их44*.
6-го же октября, Наполеон, приготовляясь оставить Мо¬
скву, а между тем все ожидая на письмо свое ответа от
Александра, вздумал сделать смотр корпусу Нея, поспешно
пришедшему из Богородска. Тогда утренник был морозный
(а до того времени стояла довольно теплая погода), на кры¬
шах зданий показался иней; во французском войске заметен
был упадок духа, уныние и отсутствие дисциплины; озябшие
солдаты, в ожидании своего императора, стояли в строю с
посинелыми носами, сгорбившись от холода; иные держали ** Этот ответ должен быть достоянием истории.
190
Москва в 1812 году
ружья под мышками, а пальцы отогревали, забив их в рот и
стуча ногами о землю ; офицеры, засунув руки в карманы,
суетливо бегали, вертелись и прыгали по плацу, выделывая
разные морозные па . Некоторые из них ходили по шерен¬
гам со списками в руках и выкликали солдат; но многих из
них не оказалось налицо . Вот явился и Наполеон, но его
встретили не так уже восторженно, как прежде. Он заметил
беспорядок в дисциплине, нахмурился, сошел с лошади, ко¬
торую ординарец начал кормить сахаром, и подал знак; на¬
чался развод, и в то время, когда мимо его начали проходить
полки с распущенными знаменами и с музыкой, примчался
от Мюрата курьер, адъютант его, Беранже, с донесением, что
в этот день, на рассвете, русская армия атаковала француз¬
ский авангард и они должны были отступить от своей преж¬
ней позиции. Наполеон от этого известия пришел в такое
смущение, что забыл все распоряжения свои, начал давать
новые приказы и тотчас же переменял их. Гений сделался
простым человеком. Наконец, одумавшись, он приказал вой¬
ску в эту же ночь выступать на Калужскую дорогу . Адъ¬
ютанты его бросились во все стороны. Тотчас появился и
дневной приказ: „Сего вечера, в 8 часов, все корпуса должны
изготовиться к выступлению из Москвы; каждый генерал
возьмет с собой фуража и съестных припасов сколько мо¬
жетТогда всем войском его овладел панический страх,
началась страшная суматоха: все бросились торопливо укла¬
дывать свой багаж и награбленные вещи в фуры. К довер- * * **** „Ишь зяблики, голоколенники, уж выучились плясать русского трепака“,
— говорили, смотря на них, московские жители.
Воспоминание очевидца.
*** Они были убиты русскими; все трупы французов хоронили в Москве,
где ни попало, и зарывали в землю тела их не более как на 2 и на 3 вершка
(Русские и Наполеон Бонапарте. 1814).
У Наполеона всегда войска готовы были к выступлению; часто в Па¬
риже полки, прямо с площади, по окончании смотра, отправлялись в Ис¬
панию.
Многие французские историки, особенно Шамбре, свидетельствуют,
что французы, по невозможности вывезти с собой запасы, предали их ог¬
ню; например: сарочинское пшено291 и проч., хранившееся в зданиях Ко¬
миссариата, в Симоновом монастыре и в Кремле.
Часть третья
191
шению ужаса французов, через Серпуховскую заставу потя¬
нулись повозки с ранеными под Тарутиным; стоны их дале¬
ко разносились по окрестностям. Еще не смерклось, а уж
сборы неприятелей готовились к окончанию; повсюду слы¬
шался разноязычный говор, ржание оседланных лошадей,
звук оружия, грохот артиллерии, скрип обозов и фур; на Ка¬
менном мосту в особенности толпилось множество францу¬
зов, сновавших взад и вперед . Перед самым выступом их
трубачи возвестили о походе; раздалось несколько пушеч¬
ных выстрелов, грянула музыка, но войско было в унынии;
уж это была не та музыка, торжественные звуки которой ог¬
лашали их непрерывные победы. Обозы двинулись на Ка¬
лужскую дорогу, которая была так стеснена ими, что долго
невозможно было ни пройти, ни проехать по ней; русских
брали проводниками .
„И поднялись вороны с орлиного гнезда!"...
Вид французской армии, выступающей из Москвы, был
самый странный: верст на тридцать, среди длинных колонн
немногих стройных полков гвардии и 600 пушек, влекомых
истощенными лошадями, тянулось более 10 тыс. карет, ко¬
лясок, дрожек, бричек, телег и фургонов; кроме того, движе¬
ние армии затруднялось бесчисленным множеством обозов
(всех более 40 тыс. повозок) .
Позади армии тянулся длинный хвост нестроевых, при¬
надлежавших к армии чиновников, маркитантов, придворно¬
го штата Наполеона и других служителей, также иностран¬
цев, живших в Москве, и присоединившихся к неприятелям
актеров и проч.**** Эта армия представляла собой как бы ко-
* Москворецкий мост сгорел; вместо него устроен был плавучий.
Выход французов из Москвы был в день 7-го Вселенского собора.
*** Барон Деннье292.
Директор придворного московского театра Наполеона, Боссе, дал свое
ландо293 и лошадей артисткам Андре и Бюрсей, прочие поместились как и
где попало; мороз и в кареты просовывал холодные иглы свои; много по¬
терпели они и не все достигли Парижа, лошади их падали среди дороги,
сам Боссе ехал верхом на пушке („на бронзовом коне“, говорили францу¬
зы). Г-жа Фюзи в Вильно нашла какую-то сиротку, 5 лет, покинутую в
суматохе родителями, во время приближения к Вильно русских; она при¬
везла ее в Париж. Это событие подало повод Скрибу написать водевиль,
192
Москва в 1812 году
чующую толпу народов, отыскивающую себе место для при¬
вала. На кавалерийских лошадях, на патронных и на заряд¬
ных ящиках находились вьюки, а солдаты тащили, согнув¬
шись, на себе награбленное московское добро. Было и так,
что рядовые солдаты ехали в роскошных каретах, обгоняя
пеших офицеров .
Современные писатели полагают, что Наполеон вступил
в Москву с 110 тыс. человек (сверх того, к нему прибыло
туда выздоровевших и отсталых до 25 тыс.), а выступил из
Москвы он с 105 тыс. человек, следовательно, в Москве по¬
гибло у него от болезней, партизан и поселян до 30 тыс. че¬
ловек!..
Выступление свое из Москвы Наполеон провозгласил
фланговым (боковым) движением, угрожающим Петербургу
и приближающим армию его к зимним квартирам. Большая
часть ее действительно осталась в России зимовать навеки!..
Маршалу Мортье, оставшемуся в Москве, кроме других по¬
ручений, приказано было Наполеоном, по сигналу, подор¬
вать Кремль и другие здания; это было какое-то детское, ма¬
лодушное мщение — казнить камни. Остаток французского
войска находился в Кремле; редко проходил патруль по Мо¬
скве или мелькал какой-нибудь неприятельский солдат по
опустелым улицам, предварительно осмотревшись хоро¬
шенько, нет ли где-нибудь русского, не грозит ли ему отку¬
да-нибудь смерть или увечье; кой-где, из обгороженных зда¬
ний, робко высовывались головы московских жителей; по
разнесшейся между ними молве, все ожидали, что город раз¬
рушится до основания и все жители будут побиты.
Между тем французская армия перешла на правый берег
Пахры и повернула на Фоминское. Наполеон, узнав через
шпионов своих, что Кутузов не думает на него напасть, по¬
слал к Мортье приказ: подорвать Кремль и очистить Моск¬
под названием „Ольга, русская сирота“. По отъезде артистов, в москов¬
ском театре нашли страшное запустение: в нем валялись дохлые лошади,
коридоры завалены были разломанной мебелью и разбитыми зеркалами,
уборные засорены обрезками парчи и бархата (Пантеон русского и всех
Европейских театров. 1849)294.
* И.П.Липранди29 .
Часть третья
193
ву\ В это время генерал Винценгероде, стоявший с неболь¬
шим своим отрядом близ Тверской заставы, узнал о выступ¬
лении неприятелей из Москвы и о пагубном намерении их
взорвать Кремль; быстро атаковал он неприятельские посты,
принудил их отступить и, преследуя их, отделился от своего
отряда; он решился въехать в Москву, чтобы убедить мар¬
шала оставить ее и не исполнить варварского повеления На¬
полеона. Винценгероде ехал по Тверской с адъютантом сво¬
им, ротмистром Нарышкиным, и с одним казаком, без тру¬
бача; подпустив его к себе на близкое расстояние, неприяте¬
ли, невзирая на то, что генерал махал им белым платком (в
означение переговоров), схватили всех их, как военноплен¬
ных и представили Мортье, который, не входя с ними ни в
какие объяснения, отправил их в Главную квартиру Наполе¬
она .
10 октября целый день французы взрывали понтонные и
зарядные ящики, вывозили больных из госпиталей ; Мор¬
тье поспешал сборами своими, смятение французов было
чрезвычайное. В это время у Тверской заставы появились
казаки; некоторые оставшиеся в Москве французские гене¬
ралы просто бежали, не успев захватить свою добычу, а не¬
которые не взяли даже нужных планов и бумаг (по которым
после увидели большие потери неприятелей); они оставили
более тысячи повозок, за недостатком лошадей, и потому не
могли увезти русских пушек. Тут появились из всех потай-
* Приготовления к подорванию Кремля, т.е. подкопы под здания его, были
уже сделаны; Наполеон, смотря на течение дел своих, думал еще иметь
для себя в Кремле укрепленное место, если бы надлежало ему воротиться
в Москву.
Барон Винценгероде представлен был Наполеону в Верее, раздражен¬
ный Наполеон сказал ему: „Если ты саксонец или баварец, то мой поддан¬
ный, и я велю тебя расстрелять44. Винценгероде отвечал ему: „Государь!
20 лет жду я французской пули и готов умереть44. Его с адъютантом На¬
рышкиным везли за армией Наполеона, в сопровождении трех жандармов.
Проехав Минск, Винценгероде увидел мелькнувшего вдали казака, при¬
встал с повозки и закричал: „Я русский генерал!44 Казак исчез — и вдруг
опять явился с 12 товарищами, мигом обезоружили они жандармов, пере¬
садили пленных на своих лошадей и ускакали с ними к главному посту
флигель-адъютанта Чернышева (Полное собрание анекдотов. 18 1 5)296.
Многих из них оставили в Москве, по недостатку повозок и лошадей.
194
Москва в 1812 году
ных нор московские обыватели, крича: „Ура, ура! казаки,
казаки!“ В это время было перебито множество отсталых
французов.
Над Москвой висела темная, непроглядная ночь, и вдруг
за Калужской заставой грянула пушка, у Каменного моста
отозвалась другая, в Кремле, при блеснувшей молнии, раска¬
тился третий выстрел... После этого настало глубокое зати¬
шье; все изумились, услышав эти выстрелы; московские жи¬
тели подумали, что французы опять воротились в Москву,
но сигнальные залпы скоро пояснили свое дело: через не¬
сколько времени раздался такой оглушительный, трескучий
удар, от которого заколебалась земля, застонала даль, за¬
дрожали и обрушились дома, вдребезги разбились стекла;
вылетели оконницы, стены и потолки треснули, мебель в
домах сдвинулась с места и попадала, бревна и камни поле¬
тели по воздуху... Эти взрывы и удары с перекатами повто¬
рялись несколько раз... Запламенело небо, будто оболокну-
тое красной фольгой, к нему брызнули фонтаны искр, над
Кремлем разверзлось огнедышащее жерло и, среди мрака,
ярко обрисовались силуэты кремлевских зданий и блестящие
кресты соборов.
Последние удары возвестили жителям Москвы оконча¬
ние их бедствий и начало бегства французов . Испуганный
Мортье, не успев привести вполне замысел Наполеона, т.е.
подорвать весь Кремль, в 6 часов вечера поспешно выступил
из Москвы; он успел зажечь только одну часть подкопа и,
опасаясь плена, бросился догонять свою отступающую ар¬
мию . К счастью, не все мины были подорваны; в это самое
Перед выступлением французов из Москвы был еще взрыв порохового
погреба на Полевом дворе297 (около станции Николаевской железной до¬
роги). В это же время из сел Петровского-Разумовского, Всесвятского,
Покровского и прочих окрестностей, также из тамошних лесов выступили
поселяне и помогли казакам разбить отряд французов около Петровского
дворца; множество трупов их похоронено в глиняных ямах за Тверской
заставой.
Наполеон хотел уничтожить и церковь Василия Блаженного, назвав ее
мечетью. По тогдашнему исчислению, в Москве сгорело всех зданий с
церквами около шести с половиной тысяч. Полагают, что убытков от по¬
жара и войны доходит до 321 млн. (по исчислению комиссии)298.
Часть третья
195
время, из безоблачного неба, вдруг полил дождь и залил
вспыхнутый пожар. Соборы уцелели, но пристройки подле
Ивана Великого, Арсенал и многие башни были совершенно
разрушены, также сгорел дворец. К общему изумлению, об¬
раз Св. Николая, находившийся на полуразрушенной Ни¬
кольской башне, остался невредим, тогда как в Сенате, близ
этой башни, не осталось не только ни одного стекла, но даже
ни одной рамы. Описание этого чуда сохранено для памяти
потомства в надписи, изображенной, по повелению госуда¬
ря, на доске, под самым образом . Многие от этих страшных,
потрясающих звуков попадали ниц, иные, трепещущие,
стояли на коленях и молились Богу, ожидая верной смерти.
Ужасна была картина разрушения, представляющаяся с на¬
бережной: от силы взрыва железная решетка набережной
была изломана, исковеркана, дома на другой стороне берега
Москвы-реки облеплены мусором и вонзившимися в стены
осколками камней; поверхность Москвы-реки покрывалась,
точно серебром, оглушенной и всплывшей наверх рыбой.
Между одной взорванной угловой башней Кремля и Троиц¬
кими воротами как будто бы текла серая, волнующаяся мас¬
са, низвергавшаяся, в виде водопада, исписанная бумага, вы¬
брошенная неприятелями из кремлевских архивов. Казаки
никого не впускали в Кремль . В тот же день прискакал в
Москву генерал Иловайский с отрядом казаков; он восстано¬
вил наскоро возможный порядок и издал 2 объявления сле¬
дующего содержания. 1) (от 12 октября) „Неприятель, тес¬
нимый и вседневно пораженный нашими войсками, вынуж¬
ден был очистить Москву, но, убегая, умышлял он поразить
новой скорбью христолюбивый народ русский, взорвав под-
* Там находится следующая надпись: „В 1812 году, во время неприятель¬
ского нашествия, твердыня сия почти вся была разрушена подрывом не¬
приятеля, но чудесной силой Божией св. Образ Угодника Божия, Святите¬
ля Николая, зде начертанный на самом камени, и не только сей образ, но
стекло, прикрывающее оный, и фонарь со свещею, остались невредимы.
Кто Бог Велий, яко Бог наш! Ты еси Бог, творяй чудеса! Дивен Бог во
святых своих“. Стекла в кивотах у св. образов на башнях Спасской и дру¬
гих невзорванных также совершенно уцелели с висевшими перед ними
фонарями.
Воспоминание очевидца.
196
Москва в 1812 году
копами Кремль и Божии храмы, в коих почивают телеса
угодников. Дивен Бог во Святых Его! Стены кремлевские и
почти все здания взлетели на воздух, а соборы и храмы,
вмещающие мощи Святых, остались целы и невредимы, в
знамение милосердия Господня к царю и царству русскому44.
2-е объявление от 14 октября: „Слава Богу! первопре¬
стольный град очищен от врагов. Окрестные жители могут
теперь быть спокойны и привозить безопасно в древнюю
столицу все произведения земли и изделия свои. Обитатели
Москвы нуждаются в жизненных припасах; я уверен, что
всякий русский будет продавать привезенное им за умерен¬
ную цену; торговые дни назначаются те же, какие и были
прежде. Приезд в Москву обеспечен воинскими отрядами.
Господь милосерд! Государь наш благотворителен! Народ
русский единодушен, и скоро древняя столица возвратит
прежнюю свою славу и благоденствие44. С этого дня Москва
почиталась окончательно свободной от врагов.
Кто бы узнал тогда некогда людную, обстроенную зда¬
ниями Москву? Высокие храмы с позолоченными куполами,
барские палаты — все это или исчезло, или исказилось, яв¬
ляло на себе клеймо пожара и представляло груду развалин;
страшно промчался над Москвой ураган разрушения и глу¬
боко впились в нее следы его. В ином месте стояли стены
без кровель и обезглавленные церкви, в другом мрачно чер¬
нелись закоптелые трубы и печи, как остовы, или представ¬
лялись пепелища домов еще курящиеся, дымящиеся, напол¬
нявшие улицы удушливым смрадом. Ветер выл и свистел,
пролетая сквозь выбитые окна и выломанные двери сколько-
нибудь сохранившихся домов, и звучно шевелил полуото-
рванными железными листами кровель. Опасно было по
мостовым ходить от провалов в погреба и колодцы и в по¬
мойные ямы; во многих местах валялись дохлые лошади и
другие животные, между которыми находились и человече¬
ские трупы; полиция Наполеона, если и хоронила их, то кое-
как, умирающих с умершими и, как сказано уже было, зары¬
вали тело в землю не более как на 2 или на 3 вершка . ** Русские и Наполеон Бонапарте. 1814. Сочинение московского жителя.
Часть третья
197
Из ополчений прежде всех прибыло в Москву Влади¬
мирское, с начальником своим, генералом Спиридовым; за
ними приехали обер-полицеймейстер с полицией и с пожар¬
ными инструментами и московский комендант Эссен*2 9;
доктор Воробьевский официально доносил правительству,
что от неуборки и гниения трупов угрожает опасность —
повальная болезнь, и потому тогда правительство тотчас
озаботилось очистить город от смешанного зловония, про¬
исшедшего от гари, смрада и разложения трупов. Для этого
назначены были фурманщики, они собирали их (как некогда
во время моровой язвы) — в фуры и свозили за заставы, в
Марьину рощу и в прочие отдаленные места, также к Крым¬
скому броду, где сожигали их: сперва укладывали там ряд
дров, а на них трупы, из чего составлялись огромные костры,
которые сожигались по ночам, в продолжение месяца. Кар¬
тина была поражающая, невыносимо грустная ... Между
развалинами зданий двигались, как привидения, жители Мо¬
сквы, отыскивавшие свои жилища; некоторые из них еще
робко оглядывались, опасаясь возвращения французов, но
казаки, занявшие все посты в Москве, афиши Иловайского и
возвращение полиции ободрили их. Вот начали мало-помалу
съезжаться из разных губерний и удалившиеся от непри¬
ятельского погрома жители; какова была в Москве встреча
знакомых!.. „Вы живы, и вы! Ну, слава Богу!“ — восклица¬
ли, они, обнимаясь со слезами и поведуя друг другу свои
приключения. Многие еще не возвратились в Москву, пото¬
му что негде было жить в суровое время года. Неимущие
погорелые жили на биваках, иные приютились в Лефортов¬
ском дворце, в Спасских казармах и в чужих обгорелых зда¬
ниях, занавешивая оконницы и двери рогожами; там вскоре
открылись даже харчевни и начали варить нового рода пиво
из сахарного песку, во множестве собранного в разных час¬
тях Москвы. Квартиры в уцелевших зданиях отдавались за * *** Известный драматург, кн. Шаховской, один из первых въехал в развали-
300
ны Кремля (Моек. альм. 1826)
** Фурманщики жгли обнаженные трупы неприятелей, они пользовались
одеждой их, особенно мундирами французов, которые после продавались
на рынках и площадях. (Рассказ современника той эпохи.)
198
Москва в 1812 году
дорогую цену, и потому в одной комнате теснилось несколь¬
ко семейств. — Но вот раздались звуки топоров, сперва на¬
чали сколачивать шалаши и, покамест, наскоро поправлять
увечные дома .
Для полной картины пожарища Москвы и для удовле¬
творения любопытных, особенно жителей Москвы, пред¬
ставляю официальное статистическое сведение о числе жи¬
телей в ней, до нашествия в нее неприятелей, и о числе по¬
горевших в Москве зданий, сравнительно с 1822 г. (десяти¬
летняя разница).
Потомственных и личных дворян в 1812 г. было
14247 ч., в 1822 — 14724; приказнослужителей — 1898, в
1822 — 3101 , священно- и церковнослужителей с монаше¬
ствующими 4804, а в 1822 г. 4388* * ***; купцов 20277 и 1822 г.
9392 (значительная разница**** *****); мещан 18853 — 28029, це¬
ховых 6192 — 10384; иностранцев 2862 — 2385; разночин¬
цев 10135 — 10069; солдат 16395 — 21893, фабричных 4635
— 1854; ямщиков 1654 — 1882; дворовых людей 84880 —
53541 (замечательные цифры для того времени); крестьян
70299 — 234400 человек. В 1822 г. в сравнении с 1812 г.
число жителей в Москве оказалось менее на 22731 человек.
Домов в 1812 г. было в Москве каменных: 2567, из них выж¬
жено 2041 (осталось 526); деревянных: 6591, выжжено 4491
(осталось 2100); лавок каменных было: 6324, выжжено 5335
(осталось 989); деревянных: 2197, выжжено 1818 (осталось
379); не совсем сгоревших, а только обгорелых домов ка¬
менных: 180, деревянных 223; порожних загороженных мест
367, незагороженных 223 ; кроме того сколько еще было
* Позже всех казенных зданий отстроен Арсенал.
Они поступали тогда в государственную службу из всех званий (вы¬
ключая крепостного состояния), особенно из духовного и вольноотпу¬
щенных людей.
После 1812 г. многие церкви в Москве уничтожены.
Вероятно, многие купцы, разорившись в то время, приписались в ме¬
щанское общество, а многие разбогатели, посредством разных оборотов,
пользуясь смутным временем.
***** Моек, ведомости. 1823. № 14. — № 1 „Моек, ведомостей44, после вы¬
ступления неприятеля из Москвы, вышел 23 ноября 1812 г.
Часть третья
199
обгорелых церквей, без глав и крестов, надтреснутых от жа¬
ра (из 237 церквей: 12 из них сгорели, а 115 обгорели; про¬
чие разграблены).
Теперь взглянем на местность пожарищ:
Немецкая слобода вся была выжжена и с Слободским
дворцом; у Богоявления (близ Елохова моста) уцелел только
дом графа Головкина, а у Вознесения, на Гороховом поле,
дома Демидова и графа Разумовского. В Старой Басманной
уцелели только 4 дома, в том числе большие: Хлебниковой и
князя Куракина; у Красных Ворот остался Запасный дворец,
в Новой Басманной сгорели дома: Аршеневского; графа Гу-
довича, Высоцкого, князя Голицына, Мещанинова и проч.
небольшие. На Земляном валу почти все здания сгорели,
кроме Шереметевской больницы и большого корпуса Спас¬
ских казарм; дом обер-полицмейстера также сгорел; Сухаре¬
ва башня уцелела. От Никольских ворот до Мясницких все
дома уцелели, а от Мясницких до Красных Ворот почти все
были выжжены. От Никольских ворот до Сретенских почти
все дома были целы, также и к Кузнецкому Мосту (кроме
флигеля, в котором помещалась славившаяся тогда конфет¬
ная лавка Гуа); также гражданского губернатора Обрезкова,
Анненкова и Решетникова. На Лубянке все дома уцелели, в
том числе и графа Ростопчина . От Воскресенских ворот, по
Тверской до дома главнокомандующего все дома сгорели, в
том числе и графа Гудовича; уцелели дом главнокоманду¬
ющего и, близ него, дом Танцевального клуба. От Покров¬
ских ворот до Мясницких дома были целы. От Тверских до
Мясницких также многие уцелели, в том числе на бульваре и
большой дом Соловово, также Пушкина, князя Гагарина
(Н. Серг.); в нем тогда помещался Английский клуб301. От
Покровских ворот до Ильинских почти все дома уцелели,
выключая дома князя Трубецкого, Мещерского и Мясоедо-
ва; Покровские казармы сгорели, уцелел только нижний
этаж со сводами. Воспитательный дом уцелел; половину его
заняли раненые французы (1500 чел., после их переместили
* Неприятели, перед выходом своим из Москвы, начинили в нем все трубы
порохом; к счастью, истопник это заметил и отвратил опасность.
200
Москва в 1812 году
в разные больницы). Гостиные ряды и Замоскворечье сгоре¬
ли. На Никольской уцелели только дома графа Шереметева,
духовной типографии и Кусовникова; книжные лавки сгоре¬
ли. На Моховой сгорел университет, дома Нарышкина и
Пашкова (новый университет); на Пречистенке дом Всево¬
ложского и сестры его княгини Мещерской уцелели; их спас
француз, редактор типографии; на Никитской почти все до¬
ма сгорели, кроме домов графа Моркова (бывший князя
Меншикова) и Познякова; также многие на Воздвиженке
сделались добычей пожара. В заключение всего скажем, что
часть Петровского дворца сгорела.
Уж нечего говорить о дальних концах Москвы; надобно
заметить, что большей частью те дома уцелели, в которых
помещались французские генералы и в которых находились
разные казенные склады их армии или лежали больные; эти
дома зорко и строго караулили .
Да, неприглядна была картина опустошенной, уж не бе¬
локаменной, а чернокаменной Москвы; некоторые обгоре¬
лые дома, без крыш, дымились еще; над ними безобразно
высились, как мачты, черные закоптелые трубы; кой-где в
подвалах этих домов мелькали огоньки приютившихся там
жителей; на улицах задымились кучи навоза, зажженные,
для отвращения от заразы мертвых тел. Прибывшие с отря¬
дом казаков толпы подмосковных крестьян устремились за
добычей. Они собирали богатую дань, особенно с убитых
французов, которых они отыскивали по разным ямам, по
подпольям и по погребицам, а трупы их выбрасывали, куда
попало, даже выкидывали из окон домов на улицы или в не¬
чистые места. Вскоре около Гостиного ряда, на Моисеевской
площади302, на Тверской, против дома главнокомандующего
и на некоторых других площадях появились балаганы, ша¬
лаши, дощатые лавочки и треножники со съестными и про¬
чими припасами. Закипела мелкая промышленность; иные
начали торговать просто на разостланных рогожах всякой
рухлядью, обломанной мебелью, одеждой, обувью; расхи¬
У Владимирских и у Никольских ворот находились французские бата¬
реи; следы их видны были долгое время.
Часть третья
201
щенная собственность жителей собиралась в кучи; здесь,
может быть, иной покупал свою собственную вещь. Сперва
все шло за бесценок, потом все товары, равно как и кварти¬
ры, ужасно вздорожали.
Наконец, в третий день утром, после выступления не¬
приятелей из Москвы, в Страстном монастыре послышался
уже не унылый, но торжественный благовест к обедне и к
благодарственному молебну; по его призыву раздались зву¬
ки колоколов и с прочих уцелевших колоколен. Шесть не¬
дель Москва не оглашалась этими отрадными, торжествен¬
ными звуками — и вот она как будто очнулась; народ с вос¬
торгом поспешил на это радостное благовестие, и в воздухе
как будто повеяло освобождением; наболевшие сердца рус¬
ских воскресли...
Пока начала оживать Москва, взглянем, что в это время
делалось в Тарутинском лагере; скоро мы опять воротимся в
нее, чтобы дорисовать общую картину возрождавшейся сто¬
лицы.
Император Александр еще 2 октября прислал Кутузову
повеление начать наступательные действия против непри¬
ятелей. „Вспомните, — писал он ему, — что вы еще обязаны
ответом оскорбленному отечеству в потере Москвы44. Куту¬
зов получил это повеление тогда, когда уже начались насту¬
пательные действия на неприятелей, когда Мюрат был уже
разбит. Кутузов знал только о приготовлении Наполеона к
выступлению из Москвы, но он не знал еще о совершенном
отступлении его на Калужскую дорогу. Наполеон хитрил; по
его распоряжению маршал Бертье из селения Фоминского,
при повороте на Новую Калужскую дорогу, отправил к Ку¬
тузову письмо, посланное будто бы из Москвы, в котором
маршал просил Кутузова о решительном ответе на мирные
предложения Лористона. Наполеон хотел оставить Кутузова
в неведении о движении своей армии, чтобы иметь время
выбраться на сытую, не разоренную дорогу. Французский
полковник Бартеми, прибыв в Тарутинский лагерь, не заме¬
тил там никаких приготовлений к походу; впрочем, фельд¬
202
Москва в 1812 году
маршал, на всякий случаи, принял меры предосторожности:
все наблюдательные посты русских были подкреплены вой¬
сками, в том числе и корпус Дорохова, стоявший около Бо¬
ровска. Французские писатели превозносят обходный ма¬
невр Наполеона, который, в свою очередь, провел хитрого
русского военачальника; никто не ожидал, что французы
желали прорваться на эту дорогу; казалось, счастье улыба¬
лось еще неприятелям; но можно ли было что-нибудь скрыть
от летучих отрядов наших партизан, которые рыскали по¬
всюду, тревожа неприятелей всегда и везде? Так, один из
партизан, Сеславин, тотчас открыл движение и направление
всей массы неприятельской армии на Фомине кое и поспе¬
шил уведомить о том Дохтурова; но Дохтуров не совсем ве¬
рил еще тому; тогда Сеславин, сгоряча и с досады, бросился
на французские биваки, расположенные около Боровска,
схватил пленных и представил Дохтурову офицера Наполео¬
новой гвардии; офицер подтвердил это известие; Дорохов
тотчас же послал начальника своего штаба, Болотовского, с
донесением об этом к Кутузову, а сам поспешил к Малояро¬
славцу, предупредить неприятеля. В Тарутинском лагере
давно уже скучали бездействием; все чего-то ждали, ждали
— и наконец дождались... Лишь только что летун-курьер
известил Кутузова о выступлении французов из Москвы и о
намерении их тайком пробраться в хлебородные наши гу¬
бернии, как вдруг Кутузов явился посреди лагеря с одушев¬
ленным лицом и громко, торжественно поздравил нетерпе¬
ливых ратоборцев своих с давно ожидаемой, наступающей
битвой... О, что тогда произошло! Встрепенулся весь лагерь,
все ожили, все начали поздравлять друг друга; явились пев¬
цы молодые, голоса заливные, грянули веселые песни и по¬
шла круговая!.. В дополнение ко всему этому, вечером, на¬
кануне выступления из лагеря, среди разложенных огней, с
поднятыми кубками в руках, наши воины, собравшись в
кружок, восторженно пили и читали сладкозвучные стихи
русского Баяна-Жуковского .
*
„Певец во стане русских воинов“.
Часть третья
203
Хвала вам, чада прежних лет!
Хвала вам, чада славы!
Дружиной смелой, вам вослед,
Бежим на пир кровавый.
Да мчится ваш победный строй
Пред нашими орлами,
Да сеет нам предтеча в бой,
Погибель над врагами!
Наполним кубок! меч во длань!
Внимай нам, вечный мститель:
За гибель — гибель, брань — за брань,
И казнь тебе, губитель!
Отчизне кубок сей, друзья!
Страна, где мы впервые
Вкусили сладость бытия,
Поля, холмы родные,
Родного неба милый свет,
Знакомые потоки,
Златые игры первых лет
И первых лет уроки!
Что вашу прелесть заменит?
О родина святая,
Какое сердце не дрожит,
Тебя благословляя!
Тут было сказано все!
Надо было спешить, предупредить, остановить, отбро¬
сить неприятеля от юга России. Ударили сбор, быстро снял¬
ся лагерь, и 11 октября двинулись все в полном марше в по¬
ход к Боровску. Наполеон обходил левый фланг нашей ар¬
мии; Дохтуров вместе с Дороховым, только с 10 тыс. войска,
спешили по кратчайшему пути к Малоярославцу и
12 октября нашли уже перед ним Платова с отрядом казаков;
но город был уже занят французами. Рано утром завязалось
сражение, в котором не могла участвовать конница, потому
что бой происходил на улицах. Среди грома артиллерии го¬
род переходил из рук в руки 5 раз. В полдень прибыл туда
Наполеон со всей своей армией и тотчас велел поставить
204
Москва в 1812 году
несколько батарей на берегу р. Лужи. Корпус Даву громил
русских; положение их было критическое: отовсюду фран¬
цузская артиллерия мчалась по грудам тел; наши раненые
отползали в сторону; но вдруг блеснули вдали штыки рус¬
ской армии — и тогда началась решительная, роковая битва.
Уж наступила ночь; весь город объят был пламенем; оттуда,
как тени, выскакивали то французы, то русские; сквозь ог¬
лушительную пальбу прорывались звуки барабанов. Ночью
французы утвердились в городе. Наполеон в Малоярославце,
с высоты уцелевшей колокольни, видел ужасные следы
упорной битвы и 13 октября, рано утром, рассмотрел рус¬
скую армию, стоявшую немного далее ружейного выстрела
от города, в боевом порядке, слитую в сплошную массу.
Прорваться к Калуге ему надобно было сквозь наше войско;
дать генеральное сражение он опасался; он видел ожесто¬
ченную упорность русских: не сторониться от него с дороги,
но наброситься на него всей массой сил своих; он боялся
расшибиться об эту живую стену. На военном совете фран¬
цузских генералов положено было отступить, чтоб сохра¬
нить свою расстроенную армию, и вот ветераны Наполеона,
привыкшие к беспрерывным победам, с поникшими голова¬
ми, опять поворотили на прежнюю свою Смоленскую доро¬
гу, на Можайск, через Боровск, Верею, Гжатск и т.д.
В продолжение этого времени Наполеон чуть не попал¬
ся в плен казакам; его выручил маршал Бессьер.
Между тем и русские начали совершать отступление по
Калужской дороге к Детчину, чтобы предупредить непри¬
ятелей на пути их к Юхнову. Казалось, оба полководца, На¬
полеон и Кутузов, были в нерешимости: они не совсем дове¬
ряли своим силам. Наполеон потянулся к Боровску, оставив
в Малоярославце корпус Даву, для замаскирования своего
отступления, Кутузов же оставил там Милорадовича с его
авангардом, а сам со всей армией тронулся к Гончарову.
Войска наши, отступая, роптали...
Изумительно было видеть, что в одну и ту же ночь (с
13-го на 14 октября) обе армии отступали друг от друга. И
вот начинаются доселе неслыханные бедствия для бывшей,
некогда стройной, громадной французской армии; но пока
Часть третья
205
она выбирается на старую дорогу, в рассказе моем опять пе¬
ременяется декорация и опять представляется Москва.
Москва постепенно оживала, из близлежащих около нее
городов и деревень продолжал стекаться народ, через заста¬
вы тянулись обозы с жизненными припасами ; возы ехали
через неогороженные сады с обгорелыми деревьями; на
площадях появились разные ремесленники, в том числе ка¬
менщики и плотники, предлагавшие кому угодно свои услу¬
ги. Появились и мясные лавки, из наскоро сколоченных луб¬
ков, к ним бросились испостившиеся голодные жители с та¬
ким стремлением, что к дверям их приставили казаков с на¬
гайками; но вряд ли продавцы остались с барышом, потому
что масса народа сдвинула эти лавки с мест их, и уж тут не¬
когда было сводить счетов; зато продавцы хлеба нажива¬
лись; в первые привозы его они брали за фунт ржаного хлеба
по 25 коп. (ассигн.), а за небольшой калач по 30 коп.
Разумеется, сначала большая часть московских жителей,
вместе с бесприютностью своей, не имела средств и к про¬
питанию; если ж кто из них решился просить милостыню, то
за этим надобно было обращаться тоже к нищим. Продажа
разной мелочи впоследствии открылась еще в других местах
Москвы; там уставили вверх дном кадки или поделали под¬
мостки и на них расклали тоже разный смешанный товар:
чай, деготь, сахар и соль, пеньку и шелковые материи, книги
и стеклянную посуду, старое железо и галантерейные вещи.
Кроме того, там сновали взад и вперед ходебщики с съест¬
ными и другими товарами; кто носил в глиняной корчаге
масляную пшеничную кашу, и за веревочным поясом его
торчали деревянные ложки, кто на лотке похваливал горохо¬
вый кисель, покрытый слоем войлоков или грязных тряпиц,
на которых лежали разной величины и формы деревянные
чашечки; из пазухи кашника высовывалось горлышко мас¬
ляной бутылки. Иной густым басом кричал наименование
* Дух журналов. 1817.
По свидетельству современников.
206
Москва в 1812 году
своего товара, состоявшего из разного тряпья, и очевидец, из
воспоминаний которого мы заимствуем описание этого тор¬
жища, узнал в нем певчего из Синодального хора. Немец,
бывший содержатель пансиона, в алой уланской конфеде¬
ратке, с полу оторванным козырьком, подпоясанный черной
кожаной портупеей, с изображением на белой бляхе ее бук¬
вы N, носил ящик с нюхательным табаком, оклеенный пест¬
рыми обоями и уставленный вокруг цветными бумажными
трубочками, разной величины. „На копейка на два трубка,
нюхай!“ — кричал он. „Ишь, немец-то, ишь мусьё-то, на все
изловчится44, — говорил народ, глядя на него. Деревенская
баба в кичке, одетая в неприятельскую шинель с гербовыми
пуговицами и подпоясанная белой солдатской портупеей,
носила для продажи на глиняном противне запыленную го¬
вяжью студень; мужик в зипуне, в высокой гусарской мед¬
вежьей шапке, продавал моченый горох; мальчишка, облеп¬
ленный какими-то лохмотьями, кричал: „Блины горячие!44 и
чтоб эти блины не стыли, они были покрыты кавалерийским
чепраком, с вышитыми по концам его французскими герба¬
ми; другой продавал разные иностранные монеты, которыми
охотники играли уже в орлянку; дряхлая старуха с усилием
тащила охапку длинных неприятельских палашей и, кланя¬
ясь проходящим, упрашивала их: „Родные, голубчики мои,
избавьте старуху от тяжелой ноши, купите, дешево отдам,
достались-то они мне, после злодея хранцуза, годятся хоть
303
на косари, щепать лучину44. Sic transit...
На смену казакам и ополченцам, для занятия караулов,
вступили в Москву пехотные полки, потом прибыла и поли¬
ция, напоследок уж съехались и прочие городские власти.
Граф Ростопчин, прибыв в Москву, застал уже угасающее,
но все еще дымящееся пепелище ее. Он застал еще бродяг,
расхищавших винные подвалы, кладовые и другие потайные
места, где было запрятано достояние москвитян; он тотчас
принял меры к прекращению всех беспорядков. К дому его
начали стекаться толпы бесприютных с просьбами о вспо¬
можении; он озаботился о размещении их, по возможности,
по квартирам и о доставлении им одежды и пропитания. Та¬
ковых бедняков считалось до 3 тыс. человек.
Часть третья
207
По прибытии своем в Москву, он издал последнюю
афишу к крестьянам Московской губернии: „По возвраще¬
нии моем в Москву, узнал я, что вы, недовольны быв тем,
что таскали, что попадалось вам на пепелище, еще вздумали
грабить дома господ своих по деревням и выходить из по¬
слушания. Уж многих зачинщиков привезли сюда. Неужели
вам хочется попасть в беду? Славное вы дело сделали, что не
поддались Бонапарту, и от этого он околевал с голоду в Мо¬
скве, а теперь бежит, не оглядываясь, и армии его живой не
приходить; покойников французских никто не подвезет до
их дому. Ну, так Бонапарта не слушались, а теперь слушае¬
тесь какого-нибудь домашнего вора. Ведь опять и капитан-
исправники и заседатели есть на месте. Гей, ребята, живите
смирно, а то дураки, забиячные головы, кричат: батюшки, не
будем44*.
Сделав наскоро распоряжение в Москве о приведении
ее в возможный порядок, граф написал к преосв. Августину:
„Враг человеческого рода, опустошив Москву и оскверня
храмы, сопровождаемый проклятиями российского народа, с
малым числом оставшейся в живых нечестивой рати своей,
предался бегству, желая довершить злодейство разорением
Кремля подкопами; но рука Всевышнего спасла от падения
Соборы и Ивановскую колокольню и прах царей наших с
Державой Государя Императора: они с верностью и мужест¬
вом народа, ему преданного, остались непоколебимы. Обма¬
нутый ложной надеждой и ослепленный успехами, он меч¬
тал покорить Россию, предписать ей законы, но Россия вос¬
стала вся на него, попрала его силу и повергла страшное мо¬
гущество Наполеона к подножию Александра I. Сообщая о
сем происшествии Вашему Преосвященству, прошу напра¬
вить путь Ваш к первопрестольному граду, коего жители
желают возвращения Вашего, церкви освящения, и все ис¬
тинные христиане присутствия чудотворных икон: Иверской
и Владимирской Божией Матери, для принесения им теплых
* Гр. Ростопчин вышел в отставку в 1814 г. (на место его поступил один из
героев войны 1812 г. гр. А.П.Тормасов); он умер в Москве в 1826 г. и схо¬
ронен на Пятницком кладбище.
208 Москва в 1812 году
молитв, за избавление свое от нашествия врага и уничтоже¬
ния гордыни его“.
Из Казани возвратился в Москву Сенат, из Владимира
канцелярия гражданского губернатора; многие переселенцы
прибыли из Ярославля, из Нижнего возвратилось губернское
правление, Архив иностранных дел, многие купцы прибыли
из Рязани и из других мест; тогда носился слух, что Нижний
Новгород заменит сгоревшую Москву; в нем собрались ли¬
тераторы: Карамзин, В.Л.Пушкин*, Малиновский, Батюш¬
ков; выключая Жуковского, звуки песен которого сливались
с пушечными громами. (Из поэтов князь Вяземский участво¬
вал на Бородинском сражении; также Батюшков и профессор
русской словесности Дерптского университета Кайсаров304
были под градом пуль).
Преосв. Августин, проживая в Муроме, получил письмо
графа Ростопчина 18 октября. Нельзя выразить тот восторг,
который охватил, преисполнил душу архипастыря, при из¬
вестии о бегстве неприятеля из Москвы; весь город сочувст¬
вовал этой радости; тотчас все отправились в собор, для
принесения благодарственного молебна Спасителю. Там
всенародно, перед литургией, прочитано было письмо графа
Ростопчина, а после литургии преосвященный произнес на
этот случай одушевленную речь. Вскоре после того муром¬
ские жители собрались на проводы чудотворных икон и пре¬
освященного из своего города в Москву. Раздался колоколь¬
ный звон, заколыхались хоругви, появился крестный ход.
Народ далеко, за город, нес на руках иконы Иверской и Вла¬
димирской Божией Матери. В конце октября преосвящен¬
ный прибыл в подмосковное село Черкизово**305, потому что
в Москве негде ему было приютиться: архиерейские подво¬
рья были сожжены; к нему спешил навстречу народ и тес¬
там он написал приветствие свое к городу: „Примите нас под свой по¬
кров, питомцы волжских берегов44; музыку к ним сочинил известный наш
ученый естествоиспытатель, Григ. Иванов. Фишер фон Вальдгейм; к
„Вестнику Европы44 1813 г. приложены ноты на эту песнь306.
Черкизово отстоит в 1 -й версте от Преображенской заставы, по Остро-
мынской дороге307, это было некогда любимое местопребывание митр.
Платона; есть предание, что он там хотел устроить свою Вифанию.
Часть третья
209
нился около его экипажа и жилища со слезами умиления.
Архипастырь приветствовал всех радостным восклицанием:
„Христос Воскресе!“ 7 ноября Августин переехал из Черки¬
зова в Сретенский монастырь и внес в него иконы в теплую
церковь и совершил там коленопреклоненное молебствие.
На другой день, ночью, с некоторыми духовными сановни¬
ками, через Боровицкие ворота, вступил он в Кремль — и
что представилось его взорам! Весь Кремль завален был му¬
сором, каменьями, сеном, соломой, разбросанным оружием,
человеческими и конскими трупами, сломанными экипажа¬
ми, мебелью и даже разбросанными по земле иконами. Со
стесненным сердцем подступил он к Успенскому собору,
двери которого были заперты и запечатаны до его прибытия.
Снаружи стен собора торчали брусья, вставленные в проби¬
тые отверстия их, для коновязей, а что таилось внутри? мо¬
жет быть, подкопы. Опасно было войти туда, но Августин
приказал отворить северные двери собора; это было испол¬
нено, и из них пахнул удушливый воздух. Августин сказал
сопровождавшим его: „Помолитесь!“ — и сам первый со¬
вершил трижды земное поклонение; потом, осенив вход и
себя крестным знамением и воскликнув: „Да воскреснет Бог
и расточатся врази его!“ — вступил в храм; за ним вошли
все, сопровождавшие его, держа перед собой зажженные
свечи. Лишь только мерцающий свет озарил внутренность
храма — представилась ужасная картина запустения и оск¬
вернения этого святилища: кто содрогнулся, кто прослезил¬
ся; окна в соборе от пороховых взрывов перебились, и
сквозь них нанесено было в храм множество снегу; пол был
запылен, зачернен углями и навозом; на нем шевелились от
ветра стружки; валялись лоскутья от одежды, вместо боль¬
шого серебряного паникадила стояли весы, на которых не¬
приятели вешали грабленные металлы (на иконостасе напи¬
саны были цифры награбленного: 325 пудов серебра и
18 пудов золота). В средине храма стояли плавильные сосу¬
ды и натасканные статуи из Оружейной палаты, во всем
вооружении их. С иконостаса и с икон содрано было сереб- ** Он уцелел от сожжения, но был поврежден.
210
Москва в 1812 году
ро, ризница разбросана, и все это, перемешанное с валявши¬
мися по полу иконами, загорожало вход. Мощи св. Филиппа
были изринуты из раки и лежали около нее на помосте;
гробницы прочих святителей обнажены от серебряных ук¬
рашений, над гробницами митрополитов устроены были
стойла для лошадей; мощи св. Петра, хотя находились на
своем месте, но также обнажены от бывших украшений и
открыты (дотоле с давних времен они были запечатаны).
Мощи св. Ионы, в серебряной раке, были неприкосновенны
и при них серебряная лампада, подсвечник и образ Спасите¬
ля в дорогом окладе. Соборы Архангельский и Благовещен¬
ский (так же, как и Успенский) были не повреждены от по¬
роховых взрывов, но также разграблены и осквернены. В
Архангельском соборе навалена была разная рухлядь и боч¬
ки, потоки вина не просохли еще на помосте храма. Мощи
царевича Димитрия были вынуты из раки и лежали близ ее,
на помосте.
По выходе французов из Москвы, священник Вознесен¬
ского монастыря Ив. Яковлев сокрыл их в соборной церкви
Вознесенского монастыря, за иконостасом, чтобы сохранить
их от святотатственного расхищения неразумной набожно¬
сти . На Спасских воротах уцелел от грабежа врагов образ
Спасителя в позолоченной серебряной ризе; Никольская
башня, близ Арсенала, при взорвании подкопов, от сотрясе¬
ния сверху до половины была разрушена; стена с северной
стороны ее оторвана, но образ над воротами Св. Николая
Чудотворца и хрупкое стекло, покрывающее лик угодника,
как было уже сказано, не потерпели повреждения . В Воз¬
несенском монастыре находились семь французских хлеб¬
ных печей, а у подошвы Ивана Великого лежали два колос¬
Вскоре после этого он умер, передав тайну сокрытия мощей брату сво¬
ему, свящ. Казанской в Сущеве церкви. По указанию его мощи были взя¬
ты из монастыря и перенесены на свое место, за это он награжден был
набедренником и получил от преосвященного часть волос от мощей царе¬
вича („Описание московской Троицкой церкви“; свящ. Иоанна Орлова).
На воротах Саввинского подворья образ преп. Саввы, среди самого лю¬
того пламени, сохранился. Об этих чудесах засвидетельствовал Августин
в одной из проповедей своих. Сильное колебание от пороховых взрывов в
воздухе за полверсты повреждало здания (Дух журналов. 1812).
Часть третья
211
сальных колокола, упавшие от погрома с высоты этого зда¬
ния и онемевшие, без языков. Раки над мощами чернигов¬
ских угодников также были обнажены.
10 ноября преосвященный служил обедню в Сретенском
монастыре, во время отправления которой он, со слезами на
глазах, читал умилительную молитву, нарочно сочиненную
им для этого времени. После литургии тронулся из монасты¬
ря крестный ход; оттуда подняли и понесли икону Иверской
Божией Матери в часовню, к Воскресенским воротам; боль¬
шие толпы народа сопровождали ее; другой крестный ход,
от часовни, с кадилами и хоругвями встретил ее; это была
чудная, поразительная, одушевленная картина: масса народа
затопила собой не только всю Воскресенскую площадь, но и
развалины строений, обрушенные башни и обгорелые стены
домов, находящихся близ площади. Подошед к часовне, Ав¬
густин совершил водосвятие перед входом в нее и окропил
св. водой саму часовню; после чего, с благоговением и с по¬
добающей честью, икона была поставлена на прежнее свое
место, и в часовне опять раздался умилительный напев: „Бо¬
городице! прилежно ныне к Тебе притецем, грешнии и сми¬
рении припадем44 .
В этот же день преосвященный сделал обозрение Чудо¬
ву монастырю; он нашел и его в таком же поругании, как и
соборы; главный алтарь храма его обращен был в спальню
маршала Даву , но что более смутило скорбию Августина,
так это то, что он не нашел там мощей основателя этого мо¬
настыря, св. митрополита Алексия; усиленно всюду стали
искать их и, наконец, в преддверии Благовещенской церкви,
в хламе разодранных риз, обрели их и поставили на прежнее
Во время освящения соборной церкви в Сретенском монастыре граф
Ростопчин читал там известия о победах русских над полчищами Наполе¬
она, и тогда в первый раз стреляли из пушек, отбитых у неприятелей.
Замечательно, что Даву присягал всем, кому попало; королю, Конвенту,
Директории, Республике, консулу и императору. Однажды у Наполеона
спросили: „Зачем он употребляет на свою службу негодяев?“ — Наполеон
отвечал: „Министры Людовика XVI все были честные люди, а он погиб на
эшафоте; я знаю французов, их должно держать в железных когтях“.
212
Москва в 1812 году
место . 1 декабря преосвященный освятил нижнюю церковь
в Покровском соборе, потом, с большим крестным ходом,
отправился он на Лобное место, освящать Китай-город, и
обошел его вокруг; в это время вся Москва оглашалась тор¬
жественным колокольным звоном. Белый город был освя¬
щен в день рождения государя (12 декабря). Два отделения
крестного хода сошлись в Сретенском монастыре, в тамош¬
нем новоосвященном храме; после литургии граф Ростопчин
прочел там депеши, полученные из действующей армии, о
победах ее над неприятелем, и опять раздался пушечный
гром, вместе с благовестием о торжестве русского оружия .
Между тем с 23 ноября возобновилось издание „Мос¬
ковских ведомостей44, ив 1-м № их напечатан был (от 14 но¬
ября) следующий высочайший рескрипт, на имя главноко¬
мандующего:
„Хотя изгнанный из Москвы неприятель краткое время
был в ней и хотя не преодолением противопоставленной ему
обороны он вошел в нее и не силой осадных орудий, но дей¬
ствиями не приличных и срамных для воина зажиганий, гра-
бительств и подрываний нанес ей тяжкий вред; однако же он
не престанет тем тщеславиться и величаться. Для уничиже¬
ния и помрачения сего самохвальства его, повелели мы ге¬
нерал-фельдмаршалу князю Кутузову всю отбитую у него в
разных сражениях артиллерию препровождать в Москву,
где, на память многократных побед и совершенного истреб¬
ления всех, дерзнувших вступить в Россию неприятельских
сил, имеет из сих, отнятых у них орудий, воздвигнут быть
увенчанный лаврами столб. Да свидетельствует сей памят¬
* На другой день (11 ноября) скончался митрополит Платон: он похоронен
в Вифании, в церкви Лазарева Воскресения. Викарию Августину поручено
было управление Московской митрополией. 11 октября князь Шаховской
отправил своего адъютанта, поручика Палицына, к Платону, в Вифанию, с
извещением об изгнании неприятелей из Москвы, этот вестник напомнил
митрополиту доблестного келаря Троицкой лавры, Авраамия Палицына.
Торжественное открытие Кремля воспоследовало уже в следующем
году, 1 февраля, а на другой день (в Сретение Господне) носили мощи св.
царевича Димитрия вокруг Кремлевских стен; в день св. Алексия митро¬
полита (12 февраля) в Чудове монастыре освящен был храм во имя сего
святителя.
Часть третья
213
ник не постыдные и хищные дела презренных зажигателен,
но славные и знаменитые подвиги храброго народа и войск,
умеющих на полях брани карать врагов и наказывать злоде¬
ев. В следствие сего, имеете вы сделать надлежащее распо¬
ряжение о приеме и хранении сей артиллерии, по мере дос¬
тавления которой доводите оное до нашего сведения44.
И вот Москва мало-помалу начала возрождаться и при¬
нимать новую физиономию; ее тогда сравнивали с невестой,
для которой все закупают, запасают и приготовляют полной
рукой. „Эта красавица (писали тогда), после тяжкой болезни,
с бледными ланитами, с небрежными власами, с едва высту¬
пающим румянцем; она еще немоществует, но врачи обеща¬
ют ей скорое и лучшее прежнего здравие44 . Это пророчество,
как мы видим, исполнилось.
Теперь сделаем очерк отступления французов от Моск¬
вы до конца русской границы.
В день отступления неприятелей от Малоярославца дос¬
тавлен был курскими гражданами в нашу армию список с
иконы чудотворной Курской Божией Матери из Казанского
Богородицкого монастыря; тамошняя игуменья Назарета
также прислала Кутузову образ Казанской Божией Матери .
До половины октября русская армия продолжала еще
отступать; все удивлялись, что нигде не слышно и не видно
неприятелей, как вдруг получено было уведомление, что и
они отступают на Старую Смоленскую дорогу: наше войско
заняло Малоярославец, отсюда Кутузов сделал распоряже¬
ние: полным параллельным маршем преследовать врагов .
* Дух журналов. 1817.
Во время отступлений, производимых неприятелями около Москвы,
граф Милорадович прикрыл войсками своими имение графини Орловой-
Чесменской; в изъявление признательности своей к нему, графиня, при
благодарственном письме, прислала ему украшенный драгоценными ка¬
меньями меч, подаренный родителю ее императрицей Екатериной II за
истребление турецкого флота при Чесме308. За несколько лет перед этим
жители Бухареста поднесли Милорадовичу также дорогой меч, за победу,
одержанную им с русскими войсками над турками в Валахии.
*** 6 октября происходило Тарутинское сражение; того же числа англича¬
не и испанцы разбили французов и заняли Мадрид. Россия и Испания в
214
Москва в 1812 году
И вот опять усугубилась, разгорелась народная война,
на походе русских войск опять стали встречаться воины-
мужики, явившиеся на проводы незваных гостей верхами,
вооруженные чем попало, иной косой, утвержденной на
длинном древке, другой штыком, прикрученным к дубине,
третий большим гвоздем, прикрепленным к толстой палке,
наподобие пики. „Сперва, — говорили они, — мы боялись
бить француза, чтоб нас за то не потянули в суд, а если слу¬
чалось иногда исподтишка загубить нехристя, то мы прятали
его в колодезь или под солому; но как пришел приказ из Гу-
бернского и как сказал нам исправник: „Ребята, бей францу¬
за напропалую!
44
тогда-то мы развернулись, тогда такая
пришла нам охота бить поганого зверя, что иные для того
покупали пленных у казаков44 .
Кутузов с главной армией, двинувшись за неприятелем,
сказал Платову и Милорадовичу: „Ну, господа, провожайте
гостей нога в ногу, а мы проселком, левой сторонкой, вперед
забежим44. Пылкий Милорадович со своим авангардом поры¬
вался ударить на неприятеля с тыла и просил у Кутузова
вспоможения, но старый полководец хладнокровно отвечал
ему: „И, полно, мой герой, погоди, я жду еще вспомогатель¬
ных войск, русских морозов ; ты лучше побереги наших
солдат, а где нужно будет, действуй44. Платов скомандовал
своим донцам: „Шире шаг!44 и начал трепать неприятелей, не
давая им ни покоя, ни отдыха; французские маршалы хотели
наказать его за это, но заплатили ему бесчестие убитыми и
пленными. Русский штык и казацкая пика сильно напирали
на неприятелей; отряд русских вдруг нагрянет на них, со¬
мнет и исчезнет как молниеносно-громовой удар. По старой
тактике, со времен Суворова, который говорил: „Пуля-дура,
штык-молодец44, в него верили более, нежели в пушки.
В особенности Московская и Калужская губернии опол¬
чились против неприятелей; от народного нападения и пого-
одно время, с двух крайних рубежей Европы, подавали друг другу руки; в
Испании шла в то время ожесточенная народная война.
Походные записки артиллериста... 1835.
В иностранных газетах писали: „Россия послала на Бонапарта троих
ледяных мужей-братьев: декабрь, январь и февраль44.
Часть третья
215
ни казаков французы боялись далеко отстраняться от боль¬
шой дороги за провиантом; леса и болота для русских обра¬
щались в крепости. „Ну, французы потянули, как журавли
осенью, к теплым местам44, — говорили тогда русские посе¬
ляне.
При выходе из Москвы, Наполеон сказал своим солда¬
там: „Я поведу вас на зимние постои, и если встречу на до¬
роге русских, то разобью их44. Но то ли оказалось на деле!
Невыносимо тяжело было для ветеранов-французов, при¬
выкших к непрерывным победам, отступать по разоренной
дороге, от сильного напора русских войск. Несмотря на то,
что погода стояла еще сносная, дни светлые и неприятели
терпели только недостаток в съестных припасах, по ночам
начал уже прохватывать их холод от легких заморозьев. Па¬
норама отступления их была суетлива и поспешна: меша¬
ющиеся команды, артиллерийские парки, повозки, обго¬
няющие одна другую, тянущиеся в несколько рядов и за-
пружающие дорогу, звуки скрипучих и дребезжащих колес,
громыханье кузовов, телег и лафетов, крики понуканий, ру¬
гательства, по краям дороги палые лошади, сломанные по¬
возки, на спусках и подъемах сгущенные толпы солдат и
возничих, где раздавался пронзительный гул криков и смесь
осиплых голосов, где неприятели утопали в грязи, подхва¬
тывая орудия и фуры на руки. В ином месте скользили ко¬
пыта, лопались постромки, надрывались груди...
Наполеон, оставив в стороне Можайск, 16 октября но¬
чевал близ Бородина и на другой день проехал через это ро¬
ковое историческое поле; он был пасмурен, ему как будто не
хотелось и взглянуть на тамошние холмы и равнины; пе¬
чальные следы смерти и разгрома были там еще явственны:
полусгнившие и обезображенные хищными птицами трупы
людей и лошадей, обломки орудий, клочки мундиров, а там,
вдали, кое-где мелькали деревянные кресты могил, постав¬
ленные родной или дружеской рукой над отысканными и
погребенными телами падших героев, — все это производи¬
ло грустное впечатление на отступающую армию. Наполеон
шел в авангарде со своей гвардией; арьергардом командовал
Даву; он довершал опустошение во всех проходимых им го¬
216
Москва в 1812 году
родах и деревнях. Опять появились столбы дыма и алые зна¬
мена огня на этой дороге. Чтобы несколько ободрить себя,
гвардейская музыка заиграла известную во французском
войске песнь: ,,Ou peuton etre mieux gu au sein de sa famille
(„Что может быть лучше, как находиться в своем семейст-
ве“). Это почел Наполеон как бы укором себе и велел музы¬
кантам заиграть: „Veillons au salut de rempire!“309 Эта песнь
была ему приветствием.
19 октября Наполеон прибыл в Вязьму; отдохнув там
два дня, в ожидании своих корпусов, он отправился далее;
но следовавшие за ним отряды были остановлены при Вязь¬
ме Милорадовичем, который, будучи подкреплен Платовым,
стал поперек дороги и ринулся на французов. После упорно¬
го сражения Даву пробился стороной дороги к Вязьме, но
потерял свой обоз, орудия, знамена и множество убитых и
пленных. Отсюда уже, вместо отступления, началось беспо¬
рядочное бегство французской армии; заметим, что это про¬
изошло еще до больших холодов.
Но что стало с Вязьмой! Весь город превращен был в
развалины и кладбище, по улицам валялись обломки разного
оружия, опрокинутые фуры, погорелые остатки взорванных
ящиков; развалины зданий, преграждавшие дорогу, курились
еще...
В самой средине города собрано было до 2 тыс. плен¬
ных французов; оборванные, загорелые, с самыми плачев¬
ными физиономиями, занимались они дележом мяса палых
лошадей; одни торопливо резали себе большие куски из око¬
роков, другие с жадностью хватали печенку и легкое, а иные,
воткнув на шомпола свои порции, жарили их над огнем раз¬
валин зданий, посыпая мясо, вместо соли, порохом . Вокруг
них стояли конвойные русские солдаты, с отвращением
смотря на эту картину.
22 октября (день Казанской Божией Матери и день сра¬
жения под Вязьмой) выпал большой снег на оледенелую
* По всей Смоленской дороге наши воины часто встречали издохших лоша¬
дей, мягкие части которых были вырезаны; в утробе одной лошади видели
француза, схватившегося обеими руками за печенку, но лютый мороз ока-
менил его в этом положении (Походные записки артиллериста... 1835).
Часть третья
217
землю, закрутились вьюги и метели, забушевал резкий ве¬
тер; неприятели стояли на биваках по колена в снегу, и вот
солдаты их, не запасшись зимним платьем и не быв доста¬
точно обеспечены продовольствием, начали бросать оружие
свое по дороге; порядок и подчиненность исчезли, всякий
заботился только о себе: никто не повелевал, никто и не
подчинялся, полки мешались без разбору, корпуса распозна¬
вались только по тянувшимися за ними обозами, которые
отхватывали казаки . Еще не доходя до Смоленска, многие
из неприятелей погибли; иные из них, обессиленные, полза¬
ли по дороге, другие искали себе приюта под опрокинутыми
фурами, иные, едва двигая окоченелыми челюстями, скор¬
ченные, сгорбленные, в какой-то апатии, глодали кости дох¬
лых лошадей, которые также падали голодные и, не быв
подкованы шипами, выбившись из сил, ступая по скользкой
дороге, валялись, едва шевелясь, полуживые. Сохранившие
сколько-нибудь сил лошади, запряженные по 12 и более, ед¬
ва тащили одну пушку; бывшие конные солдаты шли толпой
пешком. Впрочем, на иных биваках сверкали еще огоньки;
там французы жарили конину и утоляли жажду снегом, рас¬
пускаемым в манерках. Иные из срубленных еловых ветвей
устраивали себе шалаши. Это были какие-то темные пятна
на белизне снега.
Нельзя сказать, чтоб и наша армия имела во всем изоби¬
лие; „Хлеб да вода — солдатская еда“, в придачу сухари, да
жиденькая кашица — в походе и то слава Богу. Одеждой
солдаты наши были обеспечены; еще в Тарутине розданы им
были тулупы и валенки; днем, в движении (при 10-градус¬
ном морозе) они не чувствовали холода, а ночью, на бива¬
ках, офицеры разбивали себе палатки, а солдаты грелись
около артельных огней; иные спали под лафетами пушек.
Лошади более терпели: фуражировки по опустошенной до¬
роге доставляли не много продовольствия. Были больные и
отсталые из нашей армии, но большая часть, особенно глав-
* Особенно от русской зимы терпели итальянцы, в своих фантастических
костюмах-продуванчиках. Не с тех ли пор сложилась у нас и пословица:
что русскому здорово, то немцу смерть, т.е. всякому иностранцу.
218
Москва в 1812 году
ная армия, шла бодро и весело, нравственно успокоенная
мыслью, что они гонят неприятелей с родной земли. Так
достигли они до Дорогобужа; и этот город весь был выжжен;
там у французов находились магазины, но они уже были раз¬
граблены ими в поспешном отступлении, и водка текла по
улицам . Здесь один французский корпус оставил всю свою
артиллерию. Смоленск почитали французы своим обетован¬
ным пристанищем, но и там уже было все расхищено прохо¬
дившими их войсками; там пробыли французы два дня; про¬
голодавшиеся солдаты съедали вдруг припас, назначенный
на несколько дней, хотя он состоял не в хлебе, а только в
муке, да и ее солдаты вырывали из рук друг у друга . Уж
это была не раздача, а тот же грабеж. Там объявлено было
еще о раздаче амуниции, но солдаты, быв уже несколько раз
обмануты подобными приглашениями, не являлись для по¬
лучения ее* * ***. Дойдя до Смоленска, Наполеон потерял уже
убитыми, пленными и умершими от холода и голода до
60 тыс. человек и до 400 пушек. В окрестностях Смоленска
были у французов также устроены магазины и приготовле¬
ны, для продовольствия армии, большие стада рогатого ско¬
та, но наши казаки и партизаны прежде передовых непри¬
ятельских войск пробрались туда, разбили конвой, охраняв¬
ший эти живые запасы, и весь рогатый скот погнали к своей
армии. Согласимся с французскими историками, что войско
их много потерпело от голода, но при хорошей предусмот¬
рительной распорядительности этого бы не было; что же ка¬
сается до холода, то французы, еще до больших морозов, от
самой Москвы до Смоленска и далее, неоднократно разби¬
тые, бежали уже в беспорядке; если бы Наполеон не изведал
стойкости и храбрости нашей армии, то, вероятно, дал бы ей
* По свидетельству Шамбре, в Дорогобуже (25 окт.) все русские пленные,
взятые при Малоярославце, были расстреляны (Из „Записок“ г-на Лип-
муку они заваривали в кипятке и делали из нее месиво, без соли и
всякой приправы, а иногда протирали между двумя камнями сушеные
хлебные зерна. Корпус Нея вступил в Смоленск последний и ничего уже
не нашел там.
*** Побег французов. 1813310. Одна гвардия Наполеона получала провиант
и амуницию, но и то все скоро истощилось у них.
Часть третья
219
генеральное сражение. Отдельные корпуса его, беспрерывно
тревожимые нашим войском, часто вступали с ним в бой, но
постоянно были разбиваемы; это неопровержимые факты.
Нерешительность и медленность в действиях Кутузова вы¬
купается приведением в исполнение удачно рассчитанных
стратегических начертаний его. В то время в Наполеоне
нельзя уже было узнать гения; он потерялся и думал более о
личной своей безопасности и о сохранении своих любимцев,
нежели о сохранении армии; видя маршала Нея, шедшего
позади него и окруженного нашими отрядами, он нетерпе¬
ливо восклицал: „Я бы охотно дал два миллиона, чтобы спа¬
сти Нея“ . Но он сам спасся, бежав, подобно предводителю
своему, который с самым бесчеловечным расчетом выстав¬
лял под русские пули сперва немцев, потом уже поляков,
итальянцев, швейцарцев, голландцев и наконец французов .
Во всем этом согласны не одни немецкие журналы, но
историки почти всей Европы. В заключение о гибельном
влиянии морозов на неприятелей заметим, что стужа не мог¬
ла иметь гибельного влияния на французов; эти же самые
французы, при соблюдении дисциплины, нравственного со¬
стояния и не упавшие духом, выдерживали холода несрав¬
ненно продолжительные и сильнейшие, без всякого улучше¬
ния одежды и обуви. Например, когда они переходили через
Альпы, покрытые вечным снегом, где они через глубину его
переносили на плечах артиллерию . По свидетельству са¬
мих французов, самая большая стужа (продолжавшаяся
только три дня), между Дорогобужем и Красным, была сла¬
бее, нежели в 1795 г., когда французская армия, в Голлан¬
дии, перешла по льду Вааль и овладела голландским флотом
У Наполеона хранились в подвалах Тюильри большие сокровища, они
принадлежали Бурбонам; над кроватью Наполеона блистал коронный
алмаз, украшавший прежде законных обладателей Франции. Жозефина
(первая жена Наполеона) смотрелась в драгоценный золотой туалет, при¬
надлежавший казненной французской королеве (супруге Людовика XVI).
Так сказано в „Тайной истории Франции“, изд. 1805 г.311
Справедливая повесть о походе Бонапарта на Россию, сочиненная к
утешению немецкому народу / пер. с нем. Ал. Шишковым. 1814312.
Не голод и не мороз были причиной гибели французских полчищ (За¬
мечания И.П.Липранди).
220
Москва в 1812 году
в Зюйдерзе; или во время кампании в Пруссии и Польше, в
1807 г., когда большие массы войск, с тяжелой артиллерией,
сшибались между собой на озерах, болотах и реках, покры¬
тых льдом; между тем, как во время отступления французов
от Дорогобужа (в то время только началась зима) до самой
Березины, реки не замерзали до такой степени, чтоб по ним
можно было переходить по льду .
Захватив наскоро, что было заготовлено в запасных ма¬
газинах в Смоленске, Наполеон велел остальное сжечь, в том
числе и часть большого обоза, сопровождавшего его: орудия
же велел он потопить в реке и зарыть в землю, а сам по¬
спешно продолжал отступление свое ; но Платов с казаками
своими накрыл суматоху этого уничтожения и отбил у не-
♦ ♦ ♦ _
приятелей обоз со 120 пушками . Под Красным (5 ноября),
где сам Кутузов настиг неприятелей, произошло трехднев¬
ное сражение; Наполеон сдал начальство маршалу Даву, ко¬
* Замечания И.ПЛипранди.
Наполеон пробыл в Смоленске 5 дней; полагают, что он хотел там ос¬
таться зимовать, но не нашел в нем достаточных запасов, и, видя отовсю¬
ду собиравшиеся над ним грозовые тучи, он отступил далее, и вскоре по¬
сле этого раздался грохот взрывов города. Башни его и древние здания
полетели на воздух. Из переформированного им войска корпусов, Старой
и Молодой гвардии, набралось еще до 35 тыс. Это было еще грозное вой¬
ско, снабженное всем гораздо лучше, нежели прочие скитающиеся обор¬
выши. Наполеон с наступления холодов ехал в карете, в собольей шубе и в
теплых сапогах; вокруг него двигалась еще живая стена защитников; чтоб
окуражить313 ее, он приказал играть гвардейской музыке национальные
песни и славу побед. Там веселились по указу, впрочем, все видели, что и
самому предводителю их было жутко, особенно поразила его, во время
отступления, весть о заговоре Мале, который распространил в Париже
слух о смерти Наполеона — тогда-то оказалось, что у него было много
тайных врагов и что власть его непрочна; но этот заговор скоро открылся
и виновные были арестованы и казнены.
Гибельна была переправа французов через реку Вопь, а после через
Днепр. Кутузов не решился напасть на главный оплот французской армии
всем напором войск своих. „Пусть неприятели сами пропадут, — говорил
он, — а если мы потеряем много солдат, то с чем же придем на границу"
Ген. Денис Давыдов пишет в своих сочинениях, что французская гвардия
представляла тогда еще грозную осанку и из сомкнутых колонн ее образо¬
валась гранитная стена: в высоких медвежьих шапках, в синих сюртуках,
в белых ремнях, с красными султанами и эполетами, они казались мако¬
вым цветом среди белоснежного поля314.
Часть третья
221
торый, потеряв жезл свой315, бежал, оставив пришедшего к
нему на подкрепление Нея на произвол судьбы. Французы
защищались упорно, отчаянно, им хотелось пробиться через
корпус Милорадовича, который застенил им дорогу, но они
были опрокинуты во всех пунктах и понесли ужасную поте¬
рю убитыми, пленными, разными орудиями и вещами, на¬
грабленными в Москве. Уж тут действовал не мороз рус¬
ский, а жаркий русский огонь и холодный штык. Между тем
в „Монитёре44 писали, что русские действовали в этом сра¬
жении на лыжах. Современники-очевидцы говорили, что под
Красным все поля были красные от множества пролитой
крови, а про Нея говорили, что он действовал, как храбрый
солдат, но как плохой военачальник. Здесь также отличился
со своими казаками и Платов. Кутузов, по случаю этой но¬
вой победы, дал большое празднество; между трофеями его
находилось много великолепных почетных неприятельских
знамен; он велел их доставить в гвардейский русский стан и
там, перед каждым полком, низко преклонять их. Многие
французы, целыми толпами приходя в наш лагерь, сами на¬
прашивались в плен. Добыча русских, состоявшая из разных
драгоценностей, была неисчислима; казаки несколько возов
с ней послали к себе на Дон; Платов препроводил к фельд¬
маршалу 60 пудов серебра, а Кутузов отправил его к препо¬
добному Амвросию в Петербург; даже мужички наши, баш¬
киры, калмыки и ополченские дружины (которые так фран¬
цузам удружили) , горстями черпали золото. Тогда за рус¬
скую ассигнацию давали там мешок серебра, каждая дорогая
вещь шла за бесценок. Эти события можно назвать первым
периодом отступления неприятелей; второй начался от
Красного до р. Березины.
За победы под Красным и вообще за действия в Смо¬
ленской губернии Кутузов получил титул „Смоленского44,
Милорадович орден Св. Георгия 2-го класса, а Платов граф¬
ское достоинство. Смоленская Божия Матерь, сопровож¬
давшая русскую армию, 10 ноября, в воскресенье, ровно че¬
рез три месяца, внесена была в предместье Смоленска. По
* Тогдашняя поговорка.
222
Москва в 1812 году
предварительном извещении о том, присутствующий Смо¬
ленской консистории, протоиерей Ал.Васильев, объявил в
уцелевшем от разорения Успенском соборе собравшемуся
там народу отношение о том генерала Коновницына и при¬
гласил всех встречать икону. Граждане с восторгом и радо¬
стью приняли это приглашение. В соборе раздался торжест¬
венный благовест; духовенство, войско и народ из всех ок¬
рестностей Смоленска пошли из собора за город с крестным
ходом. Комендант Смоленска, Горихвастов, поставил в па¬
рад 20-й егерский полк и отряд казаков. Чудотворная икона
встречена была за Малаховскими воротами; смоленские жи¬
тели приняли ее со слезами умиления, духовенством отправ¬
лен был молебен Божией Матери, а граждане, подняв ее, по¬
несли в город, через Никольские ворота; у входа их стояв¬
шее в параде войско производило пушечную и ружейную
пальбу, звуки которой слились с повсеместным колоколь¬
ным звоном. У Троицкого монастыря эта процессия встрече¬
на была архимандритом Иосифом; в сам Успенский собор
икона внесена была и поставлена на прежнее место офице¬
рами находящихся там полков. После этого начался колено¬
преклоненный молебен; при воспетии многолетия государю,
его фамилии и победоносному русскому воинству произве¬
дена была опять пальба. Все стали прикладываться к иконе,
и, в заключение всего, смоляне единогласно изъявили жела¬
ние, чтобы, в память сохранения этой иконы, все обстоя¬
тельства пребывания ее в армии и возвращения в родной их
город, означены были в приличной надписи на самой иконе.
Общее желание это исполнено в точности . Текст Евангель¬
ский: „Пребысть же Мариам с нею яко три месяцы и возвра-
тися в дом свой“ был как бы истинным пророчеством скоро¬
го возвращения иконы в дом свой, ибо она привезена в Смо¬
ленск 8 ноября, изо дня в день, через три месяца, после от¬
сутствия ее.
Во время сражения под Красным (6 ноября) наши сол¬
даты, при шуме зимних бурь и при оглушительных смерто¬
носных громах, ошиблись в числах; они думали, что уже на- ** Сев. почта. 1812. № 27.
Часть третья
223
ступило 8 ноября, день именин М.А.Милорадовича*; лишь
только он явился перед рядами воинов, в самый разгар бит¬
вы, как вдруг раздались в русских полках со всех сторон
восклицания: „Ура! поздравляем со днем ангела нашего от¬
ца !“ Под свистом ядер Милорадовичу некогда было разуве¬
рять солдат в ошибке и он обратил ее в пользу русского
оружия. В эту минуту показалась из лесу французская ко¬
лонна, предводимая Неем. „Солдаты-молодцы! — восклик¬
нул Милорадович, обратясь к Павловскому гренадерскому
полку, — дарю вам эту колонну!“ — и поздравители в одно
мгновение спустили этот именинный подарок с высоты
штыками .
В Петербурге 8 ноября, в Казанском соборе, в присутст¬
вии Сената и многих знатных особ, совершено было благо¬
дарственное коленопреклоненное молебствие за победы рус¬
ских над французами и читано было донесение Кутузова к
государю, от 28 октября, начинающееся сими словами: „Ве¬
лик Бог, Всемилостивейший Государь! Припадая к стопам
Вашего Императорского Величества, поздравляю Вас вновь
с победой. 4-й французский корпус, под командой вице-
короля Итальянского, совершенно разбит44. Потом прочтен
был манифест государя (от 3 ноября), в котором обозначался
весь ход войны, вероломное вторжение неприятелей в пре¬
делы России, страшные, предосудительные перед целым
светом поступки их в нашем отечестве, самоотвержение и
храбрость русских и проч.: кончается манифест следующими
словами: „При таковых доблестях нашего народа, мы, вместе
с православной церковью, св. Синодом и Духовенством при¬
зывая на помощь Бога, несомненно надеемся, что если неук¬
ротимый враг наш и поругатель святыни не погибнет совер-
Число 6-е в этой кампании также ознаменовано важными происшест¬
виями: 6 июля государь дал слово, „что не положит оружия, доколе хотя
один враг останется в России44; 6 сентября Кутузов перешел на Калужский
тракт, чем спас плодородные наши губернии от неприятелей; 6 октября,
при Тарутине, разбит был Мюрат; в этот же день Витгенштейн разбил
Сен-Сира и перешел Двину; 6 ноября, при Красном, разбит был Ней, и
наконец, 6 декабря французы оставили пределы России.
** Полное собрание анекдотов достопамятной войны русских с француза¬
ми. М., 1815.
224
Москва в 1812 году
шенно от руки России, то, по крайней мере, по глубоким ра¬
нам и текущей крови своей, почувствует силу ее и могуще¬
ство. Между тем почитаем за долг и обязанность, сим нашим
всенародным объявлением, изъявить перед целым светом
благодарность нашу и отдать должную справедливость
храброму, верному и благочестивому народу российскому44 .
29 октября Кутузов издал приказ своей армии, изве¬
щающий о победах, одерживаемых ежедневно над неприяте¬
лями вверенными ему войсками; он заключает его следу¬
ющими словами: „После таковых успехов, остается нам
только быстро преследовать их и тогда, может быть, земля
русская, которую мечтал неприятель поработить, усеется
костьми его. Настает зима, вьюги и морозы, но вам ли боять¬
ся их, дети севера? Железная грудь ваша не страшится ни
суровости погод, ни злости врагов: она есть надежная стена
отечества, о которую все сокрушается. Добрые солдаты от¬
личаются твердостью и терпением; старые служивые дадут
пример молодым. Пусть всякий помнит Суворова, он научил
сносить голод и холод, когда дело шло о победе и о славе
русского народа. Идем вперед! С нами Бог, перед нами раз¬
битый неприятель, за нами да будет тишина и спокойст-
«**
вие .
Почти в то же время войсковой атаман, граф Матвей
Иванович Платов, отдал приказ по всему донскому войску:
„Я в полной мере уверен, что всякий из нас должен чувство¬
вать очевидное милосердие Божие и Его святое к нам покро¬
вительство, подавшее нам способ к прогнанию иноплемен¬
ного врага из наших границ.
Сия благодать Божия да пребудет во век неизгладима из
сердец наших. Мы должны по всей справедливости доказать
перед всеми наше душевное усердие к Богу и, в знак призна¬
тельности к Нему, обязаны собрать перехваченное от фран¬
цузов серебро наших церквей, ограбленных святотатствен¬
ными врагами, и соорудить в Петербурге, в Казанском собо- ** От 31 октября было донесение от генерала Ртищева о победе, одержан¬
ной генералом Котляревским над персами.
„Неприятель бежит от нас несколько сот верст, как школьник от строго¬
го учителя", — писал тогда Кутузов в одном частном письме своем.
Часть третья
225
ре, лики 4-х Евангелистов. Сей Божественный памятник, как
ныне, так и в предбудущие веки, напоминать будет всему
нашему потомству наши знаменитые дела и наше усердное
пожертвование Богу, и да возбудит и в них подобное муже¬
ство к побеждению врагов44.
Лишь только приказ графа Платова разошелся по пол¬
кам, в самое короткое время собрано было сорок пуд. сереб¬
ра, которое тотчас отослали к Кутузову; через 10 дней от¬
правили к нему еще 20 пуд.; на посылках подписано было:
„Твоя от Твоих44. Казаки толклись с приношениями своими
около того места, где пребывал их атаман, как будто для по¬
лучения наград, церковную добычу отдавали своим началь¬
никам и татары, которых в каждом донском полку находи¬
лось довольное число . В отбитом у неприятелей обозе, при
Красном, найдены были большие, смятые оклады с образов,
ящики с шампанским и бургонским вином, жезл маршала
Даву, между сапогами и платьем; наши солдаты, точно на
ярмарке, за бесценок продавали богатые, расшитые золотом
мундиры маршала, белье его и проч. евреям, которые, будто
по чутью, набежали в русский лагерь. Орлов французских,
разбросанных по земле, было так много, что они попирались
ногами коней .
Наполеон так был поражен всей этой потерей, что, по¬
добно Юлиану Богоотступнику, грозно взглянул на небо, как
будто упрекая его в своем бедствии , а между тем он писал
в своих бюллетенях, что гром оружия его слышен уже в
Азии.
Сражение при Красном замедлило преследование фран¬
цузских войск; они вступили уже на землю, почитавшуюся * * **** Подвиги добродетелей и славы русских. 1816.
Во время сражения при Красном (ночью, с 6-го на 7 ноября) один фран¬
цузский офицер прибыл в лагерь к генералу Раевскому, который узнал в
нем бывшего у брата его камердинера, Колло, женившегося на дворовой
девке его. Колло объявил Раевскому, что колонна Нея готова сдаться рус¬
ским, и, действительно, к рассвету она сдалась.
*** „Записки“ адмирала Шишкова3 .
226
Москва в 1812 году
за союзническую, и погода сделалась несколько теплее; но
эти благоприятствующие для них обстоятельства получили
противный ожиданию их оборот, потому что адмирал Чига-
гов прошел уже Минск и спешил к ним навстречу, а граф
Витгенштейн соединился с Молдавской армией; Наполеон
знал об этом и спешил предупредить их при Березине. Со
времени выступления из Красного уже все войска его пред¬
ставляли нестройную толпу, при которой почти не было ка¬
валерии и очень мало артиллерии. — Он, для собственного
своего охранения, велел составить кавалерийский эскадрон
из генералов; обер-офицеры составляли рядовых, штаб-
офицеры унтер-офицеров; начальником этого эскадрона, на¬
званного Священным317, Наполеон назначил генерала Гру¬
ши. Пехоту расписали по полкам и, сколько можно, снабди¬
ли ее оружием; но, несмотря на все это, за предводителем
своим двигалась большая, нестройная масса безоружных, не
повинующихся никому. Тщетно Наполеон издавал строгие
приказы, им никто не внимал . На переходе к Орше он шел
пешком, опираясь на палку; на половине перехода он оста¬
новился, велел своей гвардии построиться в каре и, став по¬
середине ее, сказал: „Вы видите расстройство армии, я на¬
деюсь на вас и вам вверяю спасение ее; если мы сохраним
устройство, неприятель не победит нас; я обращаюсь не к
военным законам, а к чувству чести вашей, которое фран¬
цузский солдат сохраняет в самых больших опасностях44 .
Могилевская губерния прислала к Наполеону депутатов
в Оршу, для получения повелений, но он отослал их обрат¬
но, не видевшись с ними; он стыдился показать им свое
блуждающее войско. В Орше нашлось небольшое количест¬
во съестных припасов ; там велел он потопить в Днепре
* Разные приказы его и диспозиции были перехвачены русскими.
В Дубровне Наполеон ночевал в доме княгини Любомирской и, по при¬
чине оттепели, бросил там свои сани, которые, кажется, сохраняются там
31X
и доныне
Граф Солтык пишет в своих заметках, что, въехав в один из домов Ор-
ши, он нашел там несколько солдат, варящих себе суп. Условившись с
ними за 6 франков взять десять ложек, он отведал его, найдя его отврати¬
тельным, и узнал, что суп приготовлен был из человеческого мяса; приго-
Часть третья
227
„трофеи", везенные из Москвы, и сам истребил множество
своих заметок и документов, которые имел он, для составле¬
ния записок (Memoires)319. В г. Орше французский лазарет,
по очищении неприятелей, был в самом жалком положении;
больные были лишены пищи и медицинских пособий; раны
их, вместо корпии, были перевязаны сеном и соломой; они у
мертвых товарищей своих вырезывали икры и тем питались.
— По большой дороге и во всех окрестных городах и селе¬
ниях лежало множество разбросанных трупов; там появи¬
лись стаи собак и волков, которые, в виду жителей, пожира¬
ли трупы . Вообще картина отступления французов от Крас¬
ного до самых границ наших была особенно невообразимо¬
ужасна; вот общий очерк ее.
Каково было переносить им то пасмурные, влажные, то
холодные ноябрьские ночи, лежать под открытым небом во
время дождя, снега или мороза и питаться чем попало! Это
были истощенные осенние мухи; подобно подземным теням,
живо-мертвые, сине-бледные, шли неприятели, сами не зная
куда, без памяти, без языка, с помутившимися глазами. Ка¬
заки и поселяне таковых уже и не трогали; их находили во
множестве в копнах сена, в сараях, в конюшнях, прижав¬
шихся к стенам и заборам, стеснившихся в кучи, чтоб со¬
греться. Подобные скопища умерших находили вокруг по¬
тухших огней, около издохших лошадей с ножами и кусками
этой мертвечины в окостенелых руках; в ином месте эти по¬
луживые выморозки накидывались на мертвых товарищей
своих, стаскивали с них ветхие платья и сами кутались в их
лохмотья. Французов находили и среди разложенных огней,
где одна сторона тела их жарилась, а другая леденела; иные
повертывались таким образом, как куропатки на вертеле,
иные катались по горячей золе, чтобы хотя несколько со¬
греться; живые складывали из трупов, как из бревен, стены,
товляющие его присовокупили, что печень, находящаяся еще в горшке,
очень вкусна320 („Записки“ И.П.Липранди).
В одной Смоленской губернии сожжено было слишком 60 тыс. трупов, а
закопаны в ямы более 100 тыс. Одних пушек найдено было там 423, и
после много лет находили их в прудах, реках и в земле. Смоляне долго
после того торговали разным неприятельским оружием.
228
Москва в 1812 году
чтобы, лежа за ними, укрыться от зимних вьюг* *. Пленных
некуда уже было девать . Французы продолжали являться в
наш лагерь, напрашиваясь на плен и вымаливая себе кусок
хлеба ; солдаты наши делились с ними чем могли. В ином
месте целые эскадроны их, полузанесенные снегом, стояли
на полях замерзлые. Кроме наших солдат и поселян, свиде¬
телями ужасного положения неприятелей в пустынях были
хищные птицы, тучами летавшие над умиравшими, лакомо
заглядывая в потухающие глаза их. Много ли думал о них
Наполеон, когда он называл свою армию пушечным мя-
****
сом!..
Для большего удостоверения в истине описания моего,
почерпнутого из разных русских и иностранных писателей,
и в подвесок к изображенной картине, предлагаю в сокраще¬
нии отрывок из воспоминаний об отступлении французской
армии в 1812 г., под названием „Бивак“, сочинение, изданное
на французском языке, одним из участников отступления:
„Ложе, состоявшее изо льду и снега, на котором я успо¬
каивал тогда свое уставшее тело, давно уже растаяло, и яр¬
кая зелень много раз уже закрывала кровавый след, остав¬
ленный нашей армией. Я не хочу сказывать ни моего имени,
ни других лиц, описываемых мной. Например: представьте
себе, для образца, человека пяти футов и восьми дюймов
роста; если подобный великан попадает в конскрипцию, то
его не нужно уже вытягивать в мерку. Но он тощ и худ, по¬
тому что три недели питается только отрубями, разболтан¬
ными в воде; этот скелет прикрыт шубой, которая много раз
уже была вымочена и высушена на его плечах; низ этой шу¬
бы, в виде фестонов, обожжен бивачным пламенем, ворот¬
ник шубы загнулся в виде желоба, и в нем постоянно лежит
* В „Походных записках артил лер иста... “ сказано, что он видел длинного,
тощего немца, который едва двигался по полю; ноги свои он ухитрился
завязать в мешок.
Ростопчин говорил тогда: „Боюсь, чтобы пленных не набрали к нам в
гувернеры44.
* * „О del, del! (о небо, небо)44 — восклицали тогда французы; „Да что ты
съел-то?44 — отвечали им солдаты.
Вести. Европы. 1814.
Часть третья
229
несколько фунтов снега. Лицо, выглядывающее из шубы,
небрито и прокопчено пороховым дымом, оно осунулось, на
нем блестит пара глаз, покрасневших от блеску огня во вре¬
мя ночи и от яркости снега во время дня. На этом бродящем
остове надета ушастая поповская шапка, на полотенце, слу¬
жащем вместо пояса, привешена сабля без ножен, ноги его
обвиты тряпицами. Он двигался вместе с товарищами своего
бедствия, не зная, где и когда остановится, без заботы о бу¬
дущем, потому что никто не был уверен: будет ли у кого-
нибудь из них „завтрашний день44.
Между тем холода усиливались; многие солдаты жало¬
вались, что у них окостенели руки, они и не подозревали то¬
го, что руки их отморожены и распадутся кровавыми куска¬
ми, если они попадут в теплое место. Какое было для них
счастье, когда они находили на дороге какую-нибудь хижи¬
ну! В одну минуту она была разбросана — и бревна растас¬
каны. Иногда лошади какого-нибудь генерала, с вечера по¬
ставленные под навес, среди ночи были уже на вольном воз¬
духе, потому что конюшня была быстро расхищена; каждая
доска была для них дорога потому, что хотя на одну ночь
она могла служить для них, если не мягкой, то сухой посте¬
лью. Из древесных ветвей и груды снега делали они себе за¬
щиту от вьюги и раскладывали огонь; съевши по лепешке,
приготовленной из отрубей и испеченной на горячей золе,
они завертывались во что попало и спали. Иногда кому-
нибудь надобно было стоять на часах, чтоб не унесли у них
горящих головней. Перед сном шли у них разные толки,
воспоминания: один говорил, что настали для них черные
дни, другой возражал, что, напротив „белые44 (по снегу, ярко
блиставшему вокруг них). Иной выражал желание, что ему
хотелось бы напиться кофею, хоть по-турецки, без сахару,
другой тосковал, что он не привык отступать и идти такой
капуцинской церемонией321; иной хладнокровно говорил,
что солдат есть наемщик у смерти, следовательно, надобно и
им когда-нибудь не подать голоса на перекличке. Некоторые
совсем потеряли надежду возвратиться к родным пенатам.
„Видно, этот праздник для нас выключен из календаря44, —
говорили они. „Это не то, что в Испании, там, бывало, сту¬
230
Москва в 1812 году
паешь на землю, как на топленую печь44, — замечали иные.
Были счастливцы, сохранившие несколько зерен чаю в узе¬
лочке; они распускали его в подогретой снежной воде и пи¬
ли с величайшим наслаждением; при этом питании дело об¬
ходилось у них без зубочистки. Наставал новый день — день
нового страдания. Иной уже не вставал, и когда его растал¬
кивали, он отвечал: „Que faire, il fout mourire (Что делать,
надобно умереть)44. Смерть, не дав некоторым протянуться,
охватывала их холодной рукой своей и окаменяла...44
Наполеон набрал под знамена свои цвет юношества
всей Европы, и из них составился легион призраков; они
шли, как будто гонимые сквозь строй; по этой же дороге, по
временам, тянулись обозы с сотнями замороженных, увязан¬
ных веревками трупов, для сожжения. В некоторых ино¬
странных журналах писали тогда: „Французы получали от
Наполеона приказание: добровольно служить ему, что в ко¬
шельке его был один угол очень щедр, а другой уж очень
скуп. И кто же сопровождал его в походах! Вожди, многие
прежние товарищи его, отправлявшиеся с ним на поприще
славы; но какая противоположность между египетской и
русской войной! Французы, которых пощадило жгучее
солнце востока, погибли на снегах севера! Французский
орел печально махает своими окровавленными крыльями на
безбрежных снеговых полях России44.
Немногие из воинов Наполеона, когда их охватывал уже
холод смерти, приподнимаясь с окровавленного снега, вос¬
клицали еще слабым голосом: „Vive Pempereur!44322, но
большая часть их, в том числе и разноплеменники, прокли¬
нали его на всех европейских языках... Это все историче¬
ские неопровержимые факты.
В некоторых французских реляциях, в оправдание поражений Наполео¬
на, было сказано: „При Бель-Алиане мы потеряли сражение от какого-то
сверхъестественного ужаса, при Эйлау — от снежной метели, при Аспер-
не — от разлития воды, в России — от стужи, в Испании от жаров, а при
Лейпциге — от ошибки капрала (Наполеона)44.
Особенно немцы, поневоле сражавшиеся с русскими, ругали Наполеона:
„Sey er verdammt und verflucht in Ewigkeit! (Будь он проклят навеки!)44 —
восклицали они с ожесточением.
Часть третья
231
В сочинении, взятом из секретных французских запи¬
сок, Н.Гол-м, 1814 г.323, сказано: „Гензерих и Аттила, так же,
как и Бонапарте, сражались не для счастия своего отечества,
но для собственной своей выгоды44; автор этих записок гово¬
рит, что Бонапарте между государями был то же, что Блуж¬
дающий Жид324 между людьми. — В „Политической картине
Европы44 (изданной на французском языке 1806 г., переве¬
денной и напечатанной в Петербурге 1808 г.) сказано, что
самые воинственные времена римлян едва ли могут предста¬
вить пример таких успехов в завоеваниях, какие оказал На¬
полеон. Разбор блистательных походов Бонапарте показыва¬
ет с математической точностью, что он был более счастлив,
нежели искусен, что он умел пользоваться ошибками других
и умел выбирать полководцев. — В „Тайной истории нового
французского двора44326 (часть III) прибавлено, что Пултуск,
Прейсиш-Эйлау, Бородино, Малоярославец и Красный исхи-
тили несколько листов из окровавленного лавра Наполеона.
Автор книги „Французы в Вене44 говорит о Наполеоне (до
похода его на Россию): „Австрийские и прусские генералы,
сражавшиеся с ним, были или неискусны, нерешительны,
или стеснены в своих действиях затруднительными предпи¬
саниями и ошибочными придворными планами. В отноше¬
нии же политики Бонапарте вспомоществуем был первым,
дальновидным и хитрым политиком своего времени Талей-
раном, который, подобно Циклопу, помогал своему Вулкану
ковать цепи на Европу44.
Маскарадное бегство французов из России вдохновило
литераторов и художников изобразить его в разных видах; у
нас называли тогда французов святочными ряжеными пуга¬
лами. И действительно, сколько карикатурных сцен, какую
смесь костюмов представляли они из награбленных в Рос¬
сии, особенно в Москве, одежд: кто шел в поповской рясе и
в треугольной шляпе, кто в ризе и в вязаном колпаке, кто в
салопе и с муфтой на голове, кто в мундире и в кокошнике,
кто в женской телогрейке и в гренадерской каске, кто в каф¬
тане старинного русского боярина и в спальном чепчике, кто
в лакейской ливрее с галунами и в крестьянском треухе, а
232
Москва в 1812 году
кто уж просто в лошадиной попоне, в рогоже или в шкуре,
содранной (может быть, уж и съеденной им) палой лошади, с
повязанной тряпкой на голове; иные красовались в сарафа¬
нах и в гвардейских косматых киверах, обутые в лапти . Так
стояли они и на карауле, с ружьями на плечах. Иные, сидя у
огня, прикрывались соломой, а ноги укутывали шапками;
другие холодили собой горячую золу, а некоторые, в бесси¬
лии, ходили по сторонам большой дороги, бессознательно.
Надобно признаться, что французам мстили, и довольно
жестоко, поселяне, которых они вдосталь разоряли, истяза¬
ли, ограбили, надругались над ними, особенно над русскими
храмами и женщинами; но когда пленных неприятелей про¬
гоняли через наши города, удаленные от театра войны, мно¬
гие горожане и поселяне снабжали их чем могли: одеждой,
хлебом и деньгами; это тоже положительные факты, об этом
значится и в периодических русских изданиях того времени,
и в изустных преданиях.
Критическое положение Наполеона несколько улучши¬
лось, когда он соединился с войсками Виктора, Домбровско¬
го и Удино; эти войска состояли из 35 тыс. человек, имели
исправные орудия и не были так изнурены, как те, которые
вел сам Наполеон. Он отрядил Виктора против Витгенштей¬
на, а поляков против Чичагова (предводительствовавшего
Дунайской армией), к городу Борисову. Наполеона особенно
опечалило взятие русскими Минска, где хранились у него
большие запасы хлеба; Чичагов послал графа Ламберта не
допустить поляков в Борисов, что Ламберт и исполнил бли¬
стательно; он ринулся на Домбровского, вступившего в го¬
род, с быстротой разбил его, вырвал из рук его город и ут¬
вердил за собой переправу через Березину. Узнав о занятии
Борисова, Наполеон с отчаянием ударил палкой в землю и
воскликнул: „Видно, нам суждено делать глупости!“
В отчаянии Наполеон составил новый план для скорей¬
шей переправы через Березину; он состоял не в храбрости
* Однажды, при преследовании неприятеля к Березине, наш солдат прице¬
лился из ружья в француза, одетого в женскую кофту и в шляпку, но дру¬
гой отвел его руку, сказав: „Не стреляй в барыню“
Часть третья
233
войск его: пробиваться силой, но в военной хитрости; он
вздумал обмануть русских, оставить их в заблуждении о
месте своей переправы; вследствие этого он тотчас же по¬
слал маршала Удино внезапно остановить войска Чичагова,
овладеть Борисовским мостом, и если бы мост был истреб¬
лен русскими, то отыскать удобное место для построения
нового моста. Удино быстро и внезапно обрушился, со всей
громадой сил своих, на авангард графа Палена, находивший¬
ся по сю сторону Березины, у Борисова. Началась страшная
суматоха; войска наши были разрознены, у них захватили
неприятели часть обоза и заставили их перебраться с левого
берега реки на правый, к своей армии, т.е. к корпусу Чичаго¬
ва. Впрочем, при выходе из Борисова русские успели зажечь
мост, но Удино, не теряя времени, открыл брод у Студянки
(верстах в 15 выше от Борисова), велел там наскоро строить
мост, и в то же время он делал приготовление к ложной по¬
стройке моста, ниже Борисова. Чичагов, введенный этим в
заблуждение, стянул все войска свои на нижнюю Березину, в
ожидании там неприятельской переправы, а в прочих мес¬
тах, на большом пространстве, для наблюдения за неприяте¬
лями оставил только небольшой отряд. Армия Чичагова
должна бы была совершенно заградить бегство французов.
Многие полагали, что здесь вдосталь истребится непри¬
ятельское войско — и сам Наполеон попадет в плен.
Наполеон сильно обрадовался, узнав, что Чичагов не со¬
единился с Витгенштейном; он поспешно прибыл со своей
гвардией в Борисов, за ним, в ночной тишине, следовали все
соединенные войска его, назначенные к переправе ; он отде¬
лил от них только небольшую часть для демонстрации, что¬
бы продолжать оставлять в недоумении русских. На рассвете
(14 ноября) он подъехал к деревне Студянке, где припасены
уже были материалы для наведения двух мостов. Там кипела
работа, там разламывали избы, бревна которых употребляли
на постройку моста; один артиллерийский французский ге-
Странную противоположность представляли отступавшие лохмотные
французские солдаты с войсками Виктора, сохранившими полный воинст¬
венный вид; впрочем, в составе своем армия Наполеона имела тогда еще
до 80 тыс. человек.
234
Москва в 1812 году
нерал сохранил две походные кузницы и фургон с угольями.
Присутствие Наполеона ободряло работавших, пионеры, по¬
гружаясь по грудь в воду, по которой неслись льдины (по
причине оттепели), спешили утвердить в ней козлы . Дела
шли быстро и успешно; к довершению радости Наполеона,
на противоположном берегу не видать было русского вой¬
ска, которое бы могло воспрепятствовать его намерению;
там только мелькали казаки. Для большого обеспечения сво¬
ей переправы Наполеон приказал поставить у Студянки
40-пушечную батарею, и лишь только что раздались выстре¬
лы из русских орудий подоспевшей туда конной роты отряда
Корнилова, как вдруг загрохотала французская батарея, про¬
низывая градом пуль слабый русский отряд, который не в
силах был воспрепятствовать движениям неприятелей. На¬
полеон торжествовал... Но вот наступает последний акт ве¬
ликой драмы, развязка кровавой европейской трагедии
1812 г.
Еще мосты не навели, но Наполеон, в нетерпении, по¬
слал уже кавалерию генерала Корбино вплавь через реку;
сзади каждого всадника посадили по пехотинцу, прочую пе¬
хоту двинули на паромах; этот первый отряд, высадившись
на правый берег, оттеснил казаков и стрелков Корнилова.
Наконец, один мост, назначенный для пехоты, был кончен
после полудня, и по нему прошел корпус Удино; вскоре го¬
тов был и другой мост, по которому начала переходить ар¬
тиллерия и потянулись обозы . Французы, перебравшиеся
на другую сторону, хотя утвердились на правом берегу, но
не могли совершенно оттеснить отряд Корнилова, усилен¬
ный подоспевшим к нему отрядом генерала Чаплица. Между
тем переправа продолжалась всю ночь. Утром 15-го числа
перешел на правый берег и сам Наполеон с гвардией; на ле¬
вом остался Виктор с двумя дивизиями, третья дивизия его
находилась еще у Борисова. Вдруг, около вечера, к Старому
* Замечательно, что почти в том же месте переправлялся через Березину
Карл XII.
** Мосты, наскоро построенные, портились, но саперы и пионеры, с само¬
отвержением, стоя по грудь в реке, исправляли их, продрогнув в холодной
воде, и почти все они заплатили за то своей жизнью.
Часть третья
235
Борисову прибыл Витгенштейн со своим корпусом. Узнав,
что переход через Березину неприятелей не может уже быть
остановлен, он принял быстрые и решительные меры для
того, чтоб помешать исполнить эти действия оставшимся по
сю сторону реки французским корпусам. Так как одна из ди¬
визий их была отделена от прочей армии, то он не только
преградил ей путь, но, окружив ее, тотчас заставил сдаться
(всех до 9 тыс. человек). Борисов уже был занят Платовым и
Сеславиным; Чичагов с той стороны навел понтонный мост
и соединился с Витгенштейном. Здесь условились оба гене¬
рала в следующий день сделать общее нападение на непри¬
ятелей.
На рассвете (16 ноября) Дунайская армия, с подоспев¬
шими к ней отрядами Платова и Ермолова, на правом берегу
открыли огонь против Нея, защищавшего береговой путь. С
обеих сторон не было решительного успеха в сражении. Бой
кончился ночью; между тем в это время Витгенштейн смял и
оттеснил Виктора к самому мосту; неумолкаемая канонада
поддерживалась с той стороны самим Наполеоном, который
лично наводил орудия против Витгенштейна. В этот день и
на другой, в продолжение неприятельской переправы, кар¬
тина смерти была невообразимо ужасна: едва только Виктор,
гонимый Витгенштейном, начал приближаться и спускаться
к мосту, к тылу корпуса его подвинулись русские батареи и
ядра их начали пронизывать ряды переправляющихся про¬
дольными выстрелами. Спешный переход через мост непри¬
ятелей сопровождался большим замешательством, беспо¬
рядком и своевольством; сильные, не разбирая чинов, пере¬
ступая через груды тел, пробивались сквозь слабых; иные
прочищали себе путь штыками, многие были столкнуты в
воду. Чичагов в это же время опрокинул Домбровского и
погнал его назад к главному войску. Витгенштейн и Чичагов
теснили французов с боков и держали их, как в ящике, а с
тылу напирал на них Платов. Страшный ужас и смятение
распространились между неприятелями: артиллерия, обозы,
конница и пехота смешались, сперлись, стеснились около
моста и на самом мосту; иные, упав в толкотне, попадали
под копыта лошадей или под колеса пушек и были раздавле¬
236
Москва в 1812 году
ны ими, иные бросились вплавь через реку, иные силились
перебраться через несшиеся по ней льдины — и, сжатые
ими, тонули... Наконец бой закипел на обоих берегах, на
мост посыпались ядра и свистящие пули, зарокотал адский
гром пушек, гулко и раскатисто раздавался он и в прибреж¬
ном лесу, наполненном неприятелями; высокие сосны, раз¬
дробленные ядрами, падали с треском и осколками своими
убивали многих . С самого утра второго дня переправы под¬
нялась метель, с гудящим северным ветром; сильная вьюга
залепляла сражавшимся глаза инеем и снегом; сделалось су¬
мрачно, только блеск выстрелов освещал окрестность; каж¬
дое ядро поражало людей, лошадей или опрокидывало по¬
возку. К довершению ужаса и безвыходного положения не¬
приятелей, вдруг один мост, изгромленный ядрами и отяго¬
щаемый войсками и артиллерией, обрушился с шумом... В
одно мгновение все, что на нем двигалось и толпилось, было
поглощено волнами сердито ропщущей реки; из нее показа¬
лись одни только всплески воды... Все, оставшиеся на левом
берегу, спешно, сплошной толпой бросились на другой мост,
но и там уже зарядные ящики, взорванные гранатами, с
треском летели по воздуху; артиллерийские лошади с опро¬
кинутыми передками, и вьючные, вырвавшиеся из рук вожа¬
тых своих, пронзительно ржали, бегая по мосту взад и впе¬
ред. Уцелевшие из отряда Виктора, делая ряд траншей из
мертвых тел, грудами наваленных на мосту, только к утру
перешли на другой берег. Французские военачальники, над¬
рывая грудь, осиплым голосом кричали, понуждали команду
свою скорее перебираться через мост, но изнурение и ужас
неприятелей были так велики, что они насилу могли дви¬
гаться.
Перед другим мостом, по сю сторону реки, после несча¬
стной переправы через нее французской армии, осталось еще
множество усталых, безоружных, раненых и нестроевых не¬
приятелей. Одному французскому офицеру приказано было,
В это время французы потеряли множество убитых, пленных и орудий.
Почти целый корпус Виктора, не успевшего перебраться на ту сторону, с
7 тыс. человек и с 5 генералами, сдался на капитуляцию русским.
Часть третья
237
пропустив через мост беглецов, тотчас зажечь его, чтоб ос¬
тановить преследование русских; но он не спешил испол¬
нить этого поручения, давая возможность перебежать через
него отсталым; когда же, вслед за неприятельской армией,
показалась мчащаяся наша кавалерия и на возвышенном бе¬
регу блеснули русские штыки, тогда офицер должен был
скорее исполнить приказание своего начальства — и вот
явилась новая, потрясающая чувства картина: мост запылал,
на нем загорелись и обозы, и люди, и лошади, раздалась
смесь отчаянных голосов... Многие, с пронзительными
воплями, как и с первого моста, стали бросаться в реку — и
скоро Березина запрудилась трупами; из воды торчали мор¬
ды утопших лошадей, в ином месте высовывались из льдин
поднятые руки, ноги и головы людей с обмерзлыми волоса¬
ми; это было ледяное кладбище... Долго после того запреще¬
но было брать и пить воду из этой реки.
На берегу, в числе больных и отсталых, находилось
много женщин и детей, следовавших за французской армией
из Москвы (между которыми были и русские авантюристки);
вся Веселовская равнина, на которой снег багровел от крови,
была покрыта каретами, телегами, переломанными, навален¬
ными одна на другую пушками без лафетов, разбитыми
ящиками, просыпанным порохом, баулами, сундуками, кни¬
гами, бумагами, несшимися по ветру, церковной утварью и
проч., и проч. всякой всячиной, награбленной в России, —
все это досталось в добычу нашей армии. Не менее ужасное
положение было для самой последней, запоздалой непри¬
ятельской толпы, состоявшей из разного сброда людей: сол¬
дат, прислуги, обозных пассажиров и проч. Маршал Виктор,
не имея сил защититься от Витгенштейна, покинул расхи¬
щенную деревню Студянку (на 29 ноября), оставив неболь¬
шое число солдат прикрывать мост на Березине; он обрек их
на верное истребление. Все эти несчастные, полуобнажен¬
ные, голодные, окоченевшие от холода, как будто обезумев¬
шие, с помутившимися глазами, вместо того чтобы скорее
бежать с прочими на переправу, с жадностью начали расхва¬
тывать обломки экипажей, устраивать себе из них лачуги и
разводить огонь; некоторые же из них, чтоб сколько-нибудь
238
Москва в 1812 году
прикрыть себя, сдирали с карет парусину, сукно, кожу. Ме¬
жду тем артиллерия левого фланга русских беспрестанно
громила эту столпившуюся массу людей, к которой, с раз¬
ных сторон, прибывали, все более и более, новые бродящие
толпы. Каждый выстрел русских, в темную ночь, освещал
разные содрогательные картины; неприятели не считали уже
для себя смерть бедствием, самые лютые несчастья для них
были: холод, голод и жажда. Некоторым, обессиленным, хо¬
телось отдохнуть, соснуть хоть часок, и они падали в сугро¬
бы снега без пробуждения... Многие предпочли быть раздав¬
ленными и перебитыми, чем тронутыми с места.
После полуночи русские пушки замолкли, бледно-
мелькавшие огоньки, посреди снежной пустыни, представ¬
ляли обширные биваки и широкое кладбище полуживых
призраков, с тусклыми глазами, разных наций. Около самого
Березинского моста генерал Эбле с той стороны, по данному
знаку, приказал зажечь биваки, чтобы понудить беспечных
скорее перебраться как-нибудь на другую сторону реки, по
остаткам моста; между тем у офицера, исполнявшего это
приказание, толпа, побуждаемая бешенством голода, с яро¬
стным криком отняла верховую, изнеможенную уже лошадь,
которая несколько дней питалась только тем, что грызла ко¬
ру с мерзлых бревен. Ее прикололи штыками, потом быстро,
с ловкостью мясников, содрали с нее шкуру, притащили к
костру, распластали ее и стали, с звериной жадностью,
спешно приготовлять себе из тощего мяса ее ужин, считав¬
шийся, в их положении, очень лакомым. Иные, обессилен¬
ные, бесчувственно спали; если кто-нибудь из них скатывал¬
ся в огонь, никто его не подымал, одни смотрели на это с
какой-то бессмысленностью, другие логично понимали, что
если он еще не умер, то и сам выкарабкается оттуда. Между
тем пожар на биваках распространялся и разросся в море
огня, пожирающего шалаши и что ему попадало в движении
его. Среди этого пылающего, клокочущего ада двигалась
небольшая колонна солдат, неласково побуждая всех следо¬
вать за ней.
Раскатные выстрелы русских пушек возвестили появле¬
ние мерцающего утра; отряд Витгенштейна, овладев Сту-
Часть третья
239
дянкой, начал громить белоснежную равнину, на фоне кото¬
рой разметанные трупы представлялись темными пятнами;
вот уже показались отряды русского войска на взгорье, в
грозном движении. Инстинктивно поняв близкую опасность,
кто мог из неприятелей вскочил и вместе с остатком своего
войска устремился к обгорелому мосту; это была последняя,
хотя неверная, доска спасения; но мост, полуразрушенный,
подавленный уже прежними беглецами и хлынувшейся на
него новой толпой, окончательно обрушился... Напор потока
людей над самым крутояром был так стремителен, что мно¬
гие из них неудержимо, стремглав, ринулись в волны и толь¬
ко что раздались всплески воды с глухим шумом, как от об¬
ломков скалы, опрокинувшихся в воду. Некоторые, не нахо¬
дя себе спасения, добровольно бросались в реку и начали
перепрыгивать с льдины на льдину, пробираясь на противо¬
положный берег. Понтоньеры спешно принялись устраивать
плот, думая найти в нем себе и другим ковчег избавления;
они кое-как устроили его, сбросили в реку, и он тотчас же
был покрыт, подавлен беглецами. Стоявшие на краю его с
шестами уперлись ими изо всех сил в берег, чтобы перебро¬
сить плот на ту сторону, сквозь груды льдин и трупов, пла¬
вающих между ними. Тут никто не слушал команды, в каж¬
дом преобладало чувство самосохранения, здесь владычест¬
вовали права сильных; многие слабые, натиснутые толпой,
попадали в воду, и несшиеся по ней громадные льдины от¬
тирали им головы... „Русские, русские, казаки, казаки насти¬
гают нас!“ — послышались голоса; эти восклицания усугу¬
били силы спасавшихся, плот с отчаянным усилием брошен
был на противоположный берег, и только небольшая кучка
людей соскочила на землю.
Едва ли Наполеон, перешед через Березину, остался с
40 тыс. своего войска, и вот начинается последний период
бегства французов от Березины до Немана. Положим, что
французы, при этой переправе, понесли страшные потери, но
план императора Александра не совершенно приведен был в
исполнение: хоть часть неприятельского войска, да спаслась,
240
Москва в 1812 году
и не только сам Наполеон, но и ни один из лучших генера¬
лов его не попался в плен. Иностранные и наши историки-
писатели обвиняют в этом неуспехе ошибочные действия
русских военачальников, особенно Чичагова328; отчасти это
справедливо, но кажется, что главная причина этой неудачи
состояла в том, что Наполеон хитрыми маневрами своими
обманул русских генералов, увернулся от них и ловко про¬
скользнул между отрядами их войск; к тому же и Кутузов с
главной армией был далеко позади; преследование и насти-
жение неприятелей в этом месте производилось Дунайской
армией и корпусом Витгенштейна. Предоставим стратегам
оценить действия фельдмаршала и прочих русских генера¬
лов.
Остатки французской армии продолжали тянуться ого-
ложенной дорогой по направлению к Вильно; вообще бед¬
ствия ее умножились, когда, после оттепели, наступили та¬
кие морозы (до 20°), что от них спиралось дыхание; иные
беглецы падали мертвые, другие, забыв о всякой подчинен¬
ности, бросали свои ружья и влеклись почти без обуви, без
одежды, обертывая ноги тряпками, галстуками, клочьями
войлоков, соломой и чем попало. Вот и недавно бывшее
свежее, бодрое войско маршалов Виктора и Удино предста¬
вило собой маскарадное шествие; и здесь прикрытием не¬
приятелям служили ветхие, с бахромой мочал, рогожи, а со¬
дранные шкуры с разных животных прикрывали плечи их.
Жалкая драпировка! И вот опять появились кирасиры в юб¬
ках, лейб-гусары в ризах и егеря в длинных монашеских
епанчах. Для них также не было ни места для отдыха, ни
времени для пищи, ни способов для перевязки ран, потому
что казаки и другие русские войска гнали их по пятам. Рус¬
ские затруднялись большим количеством пленных и остав¬
ляли многих без внимания. С ногами, пораженными антоно-
вым огнем330, брели они бессознательно, или валялись по
сторонам дороги и глодали собственные руки, или сосали
кровь из ободранной падали. Иная сборная толпа, разложив ** Платов жаловался на то в своем донесении Кутузову.
Часть третья
241
огонь, не пускала греться других, подошедших к ним. „При¬
неси свое полено44, — говорили они, но жизнь их самих гасла
с потухавшим пламенем...
Обозы неприятелей также все были истреблены, сожже¬
ны и расхищены самими ими; оставалась одна карета Напо¬
леона, которую он сохранял, как сокровище, и сам, при Бе¬
резине, перетаскивал ее через мост*. На запятках и на козлах
у него сидело несколько приближенных к нему; сопровож¬
дал его конвой на крестьянских клячах, под предводительст¬
вом Мюрата и маршала Груши; все спешили скорей подви¬
гаться вперед, потому что слово „казак44 приводило всех в
страшный трепет .
Последняя катастрофа, приключившаяся с армией На¬
полеона, быстро разнеслась по Европе и обрадовала всех,
угнетенных французами. В Вильно военная полиция Напо- ** В одной немецкой книге, изд. в 1814 г., сказано: „В этой карете Наполе¬
он сидел, как Вельзевул на своем адском престоле, озирая повсюду рас¬
пространенное вокруг себя опустошение“.
В одном из бюллетеней своих Наполеон говорил, что он приведет в
Париж, для показа, пленных русских казаков, но они сами пришли туда в
1814 г. В 1813 г. в Лондон прибыл на гамбургском пакетботе донской
казак, 60 лет, Александр Земленухин; англичане встретили его на берегу с
восклицаниями: „Ура, казак!“ и толпой проводили его до дома русского
посланника, графа Ливена, все усердно приветствовали его, жали ему руку
и осыпали подарками, от которых он отказывался, что заявлено было в
английских газетах. Король приказал сделать для него дорогую военную
сбрую, а весь его снаряд, на обмен, взял себе на память; англичанам осо¬
бенно дорога казалась пика его, с согнутым концом от ударов, наносимых
им французским латникам. Казака нашего возили в карете в парламент и в
театр, где он сидел в ложе с лордами; при появлении его раздавались вос¬
клицания: „Виват Александр, виват Платов, виват казак!“ В Лондоне на¬
гравирован был портрет Земленухина и отпечатан во многих оттисках.
Бывший тогда в Лондоне кн. Воронцов пригласил его с собой говеть на
Страстной неделе. Казака нашего полюбили там даже маленькие дети и
ласково гладили его белую бороду: англичане уговаривали его навсегда
остаться в Лондоне и хотели его женить; но он не пожелал променять сво¬
его Тихого Дона на шумный город и после Святой недели отправился из
Лондона в Россию. Англичане с сожалением провожали его и просили
кланяться от них всему молодецкому русскому войску. Гр. Платов пред¬
ставлял его государю и прусскому королю; Земленухин произведен был в
урядники и уволен на спокойствие, домой (Анекдоты о войне русских с
французами; Рус. вести. 1814)331.
242
Москва в 1812 году
леона еще скрывала от солдат своих и жителей города все
неблагоприятные происшествия, касавшиеся до их армии. В
Вильно было средоточие союзных польских областей, депо
французских присутственных мест и виталище332 чуже¬
странных посланников. Пребывавший там администратор,
герцог Бассано, имел неусыпный надзор за всем; он положи¬
тельно отвергал все доходившие туда тревожные слухи о
положении главной армии, и так как давно не было известия
о Наполеоне, то он послал одного молодого поляка, одетого
в женское платье, проведать об участи Наполеона, а сам ме¬
жду тем распустил слухи, через „Виленские ведомости", что
Наполеон нарочно приманил Чичагова к Минску, где поста¬
вил ему ловушку. Шпион герцога скоро возвратился и, по
приказанию его, объявил жителям Вильно, что император
находится при Березине в самом лучшем положении и что
Чичагов попался в западню. И вот 20 ноября, в день корона¬
ции Наполеона, в Вильно было большое празднество, сопро¬
вождаемое блестящим балом и освещением всего города. В
польских костелах пели „Те Deum (Тебя Бога хвалим)";
впрочем, на другой же день Бассано шепнул иностранным
министрам, чтобы они скорее уезжали из Вильно в Варшаву.
Трудно было скрыть большое смятение и суетню в городе,
по причине сборов всех дипломатов к отъезду; на станциях
многим из них недоставало лошадей.
Пока французская армия бежит, спешит, а большая
часть ее бредет, влечется по знакомой уже ей, опустошенной
дороге, а Наполеон впереди ее мчится во Францию, взгля¬
нем, как принято было это неожиданное событие в Европе.
Летучие листки некоторых европейских газет начали пере¬
давать уже не ложные известия о конечной гибели наполео¬
новских полчищ, особенно немецкие и английские газеты
наперерыв стали трубить об этом событии; первые сначала
осторожно, сдержанно пускали в ход эти известия, потому
что Германия находилась еще в тисках Наполеона; но вскоре
потом жители ее сами стали постепенно снимать с себя око¬
вы, дыхнули свободой и громко, печатно заговорили, обра¬
щаясь к падшим соратникам деспотического предводителя:
„Вы, которые пили воды Нила, Эбро, Дуная, Вислы и Моек-
Часть третья
243
вы, вы, осквернившие Капитолий Рима, Нумидийские разва¬
лины, Эскуриал гордого Филиппа, столицу Габсбургов, Сан-
Суси333 великого Фридриха и священные храмы Москвы,
теперь валяетесь прахом на саванах русских снегов. Ничья
слеза не канет над вами, ничья молитва не изречется за вас
— Се Божий перст!..“ Прусский король и народ его в то вре¬
мя также связаны еще были союзом с Наполеоном, иначе не
дойти бы французам от Немана до Варшавы. Состояние
храбрых пруссаков было невыносимо, даже уничижительно,
но в скором времени после того они не могли более перено¬
сить своей рабской подчиненности французам, они первые
подали собой пример всей Германии: твердо отстаивать об¬
щую независимость; в Пруссии послышался первый клич
свободы — и разнесся сперва по всей Германии, а потом да-
*
лее...
В Лондоне, пишет П.П.Свиньин , победы над францу¬
зами доставили тамошнему дрюриленскому театру много
удачных представлений; Бонапарте в них являлся обыкно¬
венно карликом, в арлекинском костюме, в ботфортах, с
длинной косой и в высокой треугольной шляпе. Во всей
Англии, в лубочных театрах, на ярмарках, для забавы черни
выводили Наполеона на сцену по несколько раз и заставляли
его карикатурно плясать. Иногда, забывая, что на сцене ду¬
рачится один из их единоземцев, а — не сам Бонапарт, зри¬
тели бросали в него гнилыми яблоками. — „Мы так много
В то время в Пруссии сочинена была забавная песенка-поговорочка
„Einquartieren, Alimentiren, Requissiren, Einchribiren, Frau entfaren, Haus
ferliren, Nicht resoniren, und doch illuminieren, das ist zum crepiren“334. Тогда
в Германии сложена была еще песнь на поражение французов, припев к
куплетам которой был: „Ein, zwey, drey (раз, два, три). Немцы французов
откормили, а русские их поколотили44. Общественное мнение против дес¬
потизма Наполеона издавна выказывалось во всей Германии, особенно в
театрах, где, при песне Валленштейна (Шиллера)335 „Гремит труба, знаме¬
на веют44, зрители соединяли голоса свои с торжественным хором. Браун¬
швейгский герцог сформировал против Наполеона смертоносный „чер¬
ный44 легион, из самых отчаянных наездников; они были в черных мунди¬
рах, с изображением мертвых голов на касках (Берлин, ведомости. 1813).
* Записки его изданы были в Петербурге в 1817 г.336
244
Москва в 1812 году
пьем за здоровье русских, — говорили англичане, — что у
нас скоро вздорожает вино".
Замечательно, что истребление большой французской
армии праздновалось с живой и торжественной радостью в
Северной Америке: в филадельфийских газетах описано бы¬
ло данное по этому случаю празднество, которое началось
богослужением и ораторией, петой двумястами певчих, а
кончилось великолепным пиршеством, на котором была пета
ода, нарочно для того сочиненная. При питии за здоровье
многих тогдашних наших героев, под звездистым знаменем,
вдруг появились прозрачные картины, изображавшие наши
победы над французами, причем были произнесены прилич¬
ные тому случаю речи. Первый тост предложен был в честь
Александра, который, сказано было в этой речи, не пролива¬
ет слез, подобно Македонскому, от того, что не покорил все¬
го света, но радуется, что может избавить многих от нена¬
сытного покорителя.
В Константинополе находился в то время французский
поверенный в делах, Жуберт; он выставил на своем доме
герб Наполеона, но рейс-эффенди приказал сказать ему,
чтобы он снял его; Жуберт отвечал, что он поставил этот
герб по повелению своего государя, и если кто осмелится,
пусть снимет его; тогда появились турецкие чиновники с
вооруженными солдатами и, приставив к воротам лестницы,
сняли герб; между тем турки срывали трехцветные кокарды
со всех встречавшихся с ними французов, осыпая их бранью,
даже ударами .
В Германии начались бунты против французов, за новые
конскрипции338, вследствие которых волнующийся народ
нескольких мэров выкинул за окно; в Любеке и в Гамбурге
начали срывать французские гербы с крепостных стен и от¬
бивать у французов награбленные ими вещи. В Берлине, по¬
добно петербургскому Патриотическому обществу339, осно¬
ванному имп. Елизаветой для подания помощи претерпев¬
шим от войны, стало составляться общество, под названием
„Соединение женщин ко благу отечества". Там же в начале
* Моек, ведомости. 1815.
Часть третья
245
1813 г. даже мальчишки, увидя беглых, оборванных францу¬
зов, кричали: „Посторонитесь, большая армия идет!44 А пе¬
шей коннице говорили: „Не прикажете ли подержать ваших
лошадей?..44 В Кенигсберге к отступающему Мюрату во вре¬
мя обеда его толпы народа подходили к самым окнам с руга¬
тельствами и не дали ему кончить обеда. Бегство Наполеона
открыло глаза и многим полякам, горячим приверженцам
его. В Готе польские войска послали к нему депутацию, с
просьбой об увольнении своем из его армии; раздраженный
Наполеон спросил у посланных: „Разве они льва считают
уже мертвым?44 Потом, как будто опомнясь, прибавил:
„Пусть они подождут еще неделю, по прошествии которой
могут возвратиться по домам своим44. Поляки, согласившись
на это, всякий день замечали новый наступивший день на
киверах своих проведенной чертой мелом, и по истечении
срока покинули французов .
В то время началась ожесточенная полемика между
французскими и английскими газетерами (отчасти и немец¬
кими). И в самом Париже между журналистами происходило
междоусобие, образовались два враждебные лагеря: одни
превозносили Наполеона, называли его „L’homme
extraordinaire (необыкновенный человек)44 и написали в честь
него акростих „Бонапарте44, в котором, в 1-м стихе сравнива¬
ли его с Брутом, во 2-м с Октавием, в 3-м с Нумой, основав¬
шим религию на политике, в 4-м с Аннибалом, перешедшим
через Альпы, в 5-м с Периклом, в 6-м с Александром Маке¬
донским, завоевавшим весь свет, в 7-м с Ромулом, основав¬
шим величие Рима, в 8-м с Титом, прославившим царство
свое милосердием; 9-я строка содержала в себе слова: „Это
все соединено в одном герое44. Льстецы называли его (как
было выражено в катехизме, изданном по повелению его):
„L’image de Dieu vivant (образ Бога живого)44; в этом же ка¬
техизме было сказано, что „нелюбящие Наполеона подвер¬
гаются вечному осуждению44. Противники же его, насчет
этой угрозы, в тайной типографии напечатали эпиграмму:
* Анекдоты из войны русских с французами. 1814.
246
Москва в 1812 году
On nous l’enseigne et le precepte est claire,
II faut t’aimer о Corse haissable!
II faut Г aimer sous peine de l’enfer
Ah! s’en est faite! nous irons tout au diable!340
Сами же французы писали, что Наполеон родился
3 февраля 1768 г., но для того, чтобы иметь право называть¬
ся французом, он провозгласил, что родился 3 августа
1769 г., потому что Корсика присоединена к Франции только
3 мая 1768 г.
Тогда же пущены были в ход еще две едкие эпиграммы
на Наполеона и на его любимцев, заключающие в себе два
рецепта:
Dans un chadron sur un feu ardent,
Mettez Davoust, Ney, et le brav Bertrand;
Joignez у sans artifice
Savary, digne chef de police.
Infusez et — ritires on fleur,
Vous aurez du vinaigre des quatre voleurs.
(Как составить уксус четырех разбойников из Даву, Нея,
Бертрана и Савари).
Prenez de sang — de Robespiere
Les os de Tibere,
Le crane de Neron,
Vous aurez tout Napoleon.
(Возьми крови Робеспьера, кости Тиверия, череп Неро¬
на и выйдет Наполеон).
В английских газетах писано было тогда: „Если бы со¬
брать всю кровь, пролитую Наполеоном, то он мог бы, стоя
на Вандомской колонне, пить ее, не наклоняясь44. Подобный
отзыв о Наполеоне, в стихах, появился, приклеенный на са¬
мой этой колонне, с прибавлением: „Вся Европа, облитая
слезами и кровью, громко требует мира, мира!44 Когда Напо¬
леон, разбитый русскими, прибыл в Париж и приказал вы¬
Часть третья
247
ставить на улицах черные знамена, с надписью: „Отечество в
опасности44, под ними тотчас же появилась подпись: „А кто
этому виноват?44
В немецких газетах Наполеона называли солдатским
императором (Soldatenkaiser); на ярмарке в Лейпциге вы¬
ставлен был портрет его, с надписью: „Разрушитель ярма¬
рок44**. В тех же газетах писали тогда: „Рейн река, а не гра¬
ница Германии; если бы Рейн остался за французами, то на¬
рушилось бы равновесие Европы; угол, составляемый у Г ер-
мании, от Базеля до Роттердама, есть колено, которым
Франция опирается на затылок Германии, когда ей заблаго¬
рассудится44. Более всех полемизировали с французами анг¬
личане; они исчислили, что Наполеон с 1802 г. принес в
жертву честолюбию своему 5 млн людей, что для человече¬
ства он был впятеро гибельнее Юлия Цезаря, который свои¬
ми войнами истребил 1 млн людей. Англичане писали еще в
„Morning chronicle44 следующее: „Наполеон желает в Черном
море — мыть белье, в Средиземном — купать лошадей, в
Балтийском — ловить рыбу, по Атлантическому океану про¬
гуливаться, в Тихом — смотреться, вместо зеркала44. „В The
Courrier44 сказано было: „Труба славы Наполеона замерзла в
России, бегство его из Египта было триумфом в сравнении с
бегством из Москвы; теперь он считает своими войсками
тех, кто лежит в России, под снежными сугробами44. В ке¬
нигсбергских газетах дополнили эту эпиграмму, там написа¬
ли, что у французов появилась болезнь: тоска по родине, по¬
тому что они опрометью бегут домой. „Наполеон в прежние
войны, — говорили англичане, — давал генералам своим
итальянские, немецкие и испанские имена; не вздумает ли
он, в память знаменитого похода на Россию, пожаловать им
и русские названия, имеющие одинаковое окончание на „ов44
с бессмертными именами: Кутузов, Платов, Чичагов, напри¬
мер kill’doff (убитый), taken off (взятый в плен), knock’doff
(побитый на голову); а самому Наполеону хорошо бы при¬
нять титул: made-off (убежавший)44. Англичане отыскали
* Достопамятная война 1812 г. 1813341.
Моек, ведомости. 1815.
248
Москва в 1812 году
предания Парацельса (писанные в XVI ст.), в которых он
объяснил характер французов собственным их именем. „Они
не только называются галлами, — сказал он, — но действи¬
тельно походят на петухов (gallus по-латыни значит петух),
по трем причинам: по спеси, по неверности и по сварливости
их нрава. Возьмите наудачу француза, перегоните его в кубе
— выйдет парикмахер" .
Наполеон, ненавидя англичан, называл их: „nation des
boutiquieres (нация торговцев-лавочников)" и „1е genie du mal
(гений зла)"; „Это вторые алжирцы, — говорил он, — но моя
шпага длинна, достанет до них". Французские газеты отве¬
чали англичанам тоже злыми эпиграммами, между которыми
замечательны следующие: „Лондон диковинный город, там
истинные англичане только министры, там из всех зрелых
плодов находятся только печеные яблоки, там веселые люди
только пьяницы; вся дичина у англичан состоит в бифштек¬
се, и, наконец, солнце лондонское греет менее неаполитан¬
ской луны".
В одном парижском журнале напечатана была еще
курьезная статья, свидетельствующая о состоянии англий¬
ских фабрик: „Гений искусства довел английские фабрики
до высшей степени совершенства, в Лондоне есть машина,
которая одна стоит пяти мануфактур: в нее впускают живого
быка, машина в одну минуту убивает его, сдирает с него ко¬
жу и правильно разделяет его на части, ноги его превраща¬
ются в гребни, кровь — в берлинскую лазурь, кости в суше¬
ный бульон, мясо, приготовленное в ростбиф и в бифштекс,
вываливается с одной стороны машины, а кожа, вываренная,
выделанная, вычищенная, падает с другой стороны, в виде
сапог и башмаков последней моды — в 5 минут!.."
В гамбургских газетах, впоследствии некоторого време¬
ни, напечатано было прошение гамбургских ослов к марша-
В 1811 г. г-жа Сталь, быв в Петербурге, на обеде у гр. Н.П.Румянцева,
увидела на фарфоровом сервизе ястреба с надписью: „Царь ястребов (Roi
des vautours)“: этот сервиз был подарен графу Наполеоном; г-жа Сталь
сказала: „Это царь ястребов; а вы получили подарок от ястреба царей‘\
(Vautour des rois). Известно, что она была личным и непримиримым вра¬
гом Наполеона.
Часть третья
249
лу Даву*: „Мы, гамбургские ослы, смирные, сколько может
быть смирен немецкий скот, принуждены обеспокоить Ваше
Превосходительство просьбой: Недавно приказ, отданный
мэром, дошел до наших длинных ушей; в силу его, те обыва¬
тели доброго города Гамбурга, которых захватят на льду ре¬
ки, должны содержаться под караулом, заплатить штраф и
получить несколько палочных ударов. Этот приказ сначала
обрадовал нас, потому что граждане постоянно нас били, а
теперь они сами будут биты. Небезызвестно Вашему Пре¬
восходительству, что есть старая немецкая пословица: „Ко¬
гда ослу бывает хорошо, тогда он ходит плясать на лед“;
предки наши соблюдали этот обычай, и мы от него не прочь.
Нам теперь хорошо, мы имеем вдоволь корму, потому что у
нас на улицах растет высокая трава; теперь выражение „глу¬
пый осел“ относится только к таким людям, которые не хо¬
тят верить, чтобы они сотворены были на услугу французам.
Теперь, по нашему житью, хочется нам сделать выпляску на
льду; вы знаете, как это приятно, потому что сами изволили
плясать на льду в России, а казаки подыгрывали под вашу
пляску: мы надеемся, что вы не запретите нам старой нашей
забавы; ослиными голосами молим вас об этом. Позвольте
вам еще заметить: мы имеем некоторые одинаковые склон¬
ности с Вашим Превосходительством, вы ненавидите людей,
мы также, потому что они наши мучители, так как, наоборот,
и вы их мучители; вы ненавидите писателей, мы тоже, пото¬
му что должны отдавать свою шкуру на выделку пергамена,
употребляемого ими для письма.
Мы, за вышеупомянутое дозволение ваше, с благодар¬
ностью обещаемся вынести на себе все мешки, которые бу¬
дет угодно Вашему Превосходительству взять еще из гам¬
бургского банка.
Преклоняя с покорностью уши, пребываем, го¬
товые к услугам Вашим, гамбургские ослы“.
* Это писано было в 1813 г. В Гамбурге, как в своем владении, хозяйнича¬
ли французы; Даву был главный их начальник.
250
Москва в 1812 году
Теперь обратимся к окончательному выходу-бегству
неприятелей из пределов России и взглянем на преследова¬
ние их русскими до границы.
Видя неотвратимые бедствия своей армии, Наполеон
решился покинуть ее; но прежде надобно было ему пригото¬
вить умы как во Франции, так и во всей Европе, для раскры¬
тия истины. Прибыв в с. Молодечно, на пути к Вильно, он
издал 29-й бюллетень342, в котором, продолжая выставлять
себя победителем, обвинял он в гибели своей армии ужас¬
ную стужу, постоянно свирепствовавшую во время его от¬
ступления из Москвы. В Сморгони он объявил своим гене¬
ралам о намерении возвратиться в Париж; все должны были
одобрить его. Главнокомандующим над остатками бродящей
армии назначил он Мюрата. Отсюда поезд его был очень
скромен: в карету свою посадил он Коленкура; польский
офицер (переводчик) и мамелюк Рустан, неразлучный его
спутник, поместились на козлы, а в санях, следовавших за
каретой, сидели Дюрок и Мутон. Конвой его состоял из
20 кавалеристов. Около Вильно встретил его Маре и обрадо¬
вал известием, что в Вильно находятся большие запасы фу¬
ража и всякого продовольствия. Поехав далее, он остановил¬
ся не в самом Вильно (ему стыдно было явиться туда налег¬
ке), но в предместье города, для перемены лошадей — и
опять помчался. Наконец, 26 ноября переехал он русскую
границу и направился через Ковно в Варшаву. Там приезд
его изумил всех, особенно французского посланника, аббата
Прадта, когда к нему неожиданно вошел Коленкур, лицо ко¬
торого скрыто было воротником шубы, а голова обернута
черной тафтой. Коленкур пригласил аббата к императору,
остановившемуся в „L’hotel d’Angleterre“, ворота которого
охранял польский жандарм; на дворе гостиницы стоял не¬
большой каретный кузов на сосновых полозьях. Наполеон
как будто притаился в небольшой холодной комнате, окна
которой были вполовину закрыты ставнями, чтобы лучше
сохранить incognito приезжего; в зеленой бархатной шубе, в
меховой шапке и в теплых сапогах, он прохаживался по
комнате; полька-служанка раздувала огонь в камине. Увидя
Прадта, он улыбнулся и сказал: „Я только что приехал; ну
Часть третья
251
что, здоров ли граф Станислав Потоцкий? вы, кажется, обо
мне беспокоились? Вздор, пустяки, у меня еще 120 тысяч
под ружьем, скоро я опять еще приведу сюда 300000, а те¬
перь мне надобно быть на троне, а не на коне; я везде бил
русских, все беды наши произошли от суровости климата
их“. Вскоре после того он опять велел подавать смиренный
свой экипаж — и быстро начал продолжать путь, через Г ер-
манию во Францию, под чужим именем (Рейневаля, секрета¬
ря Коленкура, на имя которого выдан был паспорт, подпи¬
санный маршалом Бертье) .
Наполеон выехал из пределов России, и одним, самым
главным врагом ее, стало менее . Без него уже самопроиз¬
вольно и беспорядочно бежали полузамерзшие толпы не¬
приятелей, смешавшись с своими начальниками и устилая
путь свой новыми жертвами, новой повалкой тел. Впрочем,
и наши войска, особенно в исходе ноября, на пути от Мин¬
ска к Вильно, стали чувствовать жестокость зимы, несмотря
на то, что солдаты наши, отчасти и офицеры, укутаны были
в полушубки, в тулупы, в валенки и в меховые шапки . От
тяжести одежды им трудно было идти пешком, да невоз¬
можно было и ехать, сидеть без движения от сильного моро¬
за (около 30°); от этой напряженной жизни многие заболева¬
ли, у некоторых же отморожены были какие-нибудь части
тела. Лошади у русских также терпели крайнюю нужду, сена
для них не было, из овса же, возимого на пушках, давали им
скудную долю, они жевали бессонную солому; к тому же их
часто надобно было перековывать. Вплоть до Вильно все
селения были мертвенно пусты, к ним медленно приближа¬
лась главная наша армия. У самого Вильно, по обеим сторо¬
нам дороги, как складенные костры, в виде заборов, навале-
* Мемуары Прадта, собранные и изданные Эмилен де Сен-Ил ером343.
Есть предание, что в бумагах Наполеона найдена тетрадь с географиче¬
скими заметками, писанными им в 1788 г.; последние слова в ней сле¬
дующие: „Sante Elena petit ile (св. Елена есть небольшой островок)“. Еще
замечательно то, что на памятник Наполеону (в Доме инвалидов, в Пари¬
же) мрамор вывезен был из нашей Финляндии, с дозволения имп. Нико¬
лая I.
Походные записки артиллериста... 1835.
252
Москва в 1812 году
ны были неприятельские трупы. Между тем, как граф Вит¬
генштейн и адмирал Чичагов по пятам гнали французов,
фельдмаршал расположился на кантонир-квартиры344 около
Вильно, где спешно занимались уборкой мертвых тел люд¬
ских и конских и вообще чисткой города, в ожидании при¬
бытия туда государя.
Вильно, после перехода через него бегущих непри¬
ятельских войск, был в безобразном состоянии; сперва там
появился Ней, за ним спешили другие маршалы и принцы, с
какими-то странными футлярами на лицах, от мороза, сде¬
ланными из чего попало; между ними был и Мюрат, с тол¬
стой суковатой палкой в руках, обернутый пестрой шалью;
он отличался от всех своими странными ужимками и движе¬
ниями; защищаясь от мороза, он то подпрыгивал, то подсви¬
стывал, топая ногами, как будто в потешном карнавале . Не¬
приятели остановились было отдохнуть в этом городе, уце¬
левшем от огня и расхищения, как вдруг (27 ноября) разда¬
лись там восклицания: „Русские идут, казаки!“ В тревоге и
смятении неприятели бросились бежать. Первые из русских
быстро вступили в город: полковник Теттенборн и генерал-
поручик Кутузов; тут-то началась суматоха... Жидки, пред¬
шествуя русским, указывали им на спрятавшихся кое-где
французов, выгоняли их из их убежищ и натыкали их на пи¬
ки казаков. Вот как изменчива судьба людей! Победители
света жалобно просили помилования у жидов, которых они
так глубоко презирали. За городом произошло небольшое
сражение, но Бертье не мог собрать своего отряда, который
разделился на кучки, и скоро сам побежал за испуганными
беглецами. В Вильно русские получили большую добычу,
которой ловко поживились и жиды; притом там множество
взято было в плен высших и низших неприятельских чинов.
5 декабря, в 2 часа пополудни, вступила в Вильно и
гвардия наша, под предводительством цесаревича Констан¬
тина Павловича; она вошла в город с музыкой и проходила
церемониальным маршем мимо фельдмаршала. Отовсюду
* Справедливая повесть о походе Бонапарта на Россию, сочиненная к уте¬
шению немецкому народу / пер. с нем. Ал. Шишков. 1814.
Часть третья
253
раздавалось громкое „ура!“ Стечение народа затопило все
улицы, через которые проходили войска; вечером в тамош¬
нем театре дан был спектакль, в котором представлена была
опера „Добрый пан“. В заключение спектакля, в присутствии
главнокомандующего, жители города торжественно изъяв¬
ляли благодарность свою к полководцу, избавившему их от
врагов: в театре выставлена была прозрачная картина, с изо¬
бражением фельдмаршала и с надписью: „Избавителю оте-
чества“; над этим изображением виден был парящий орел,
державший вензелевое имя Александра. При этой сцене пе¬
ты были приветственные стихи победоносному русскому
воинству .
10 декабря получено было в Вильно известие, что госу¬
дарь находится уже недалеко от нее, в 70 верстах, у местечка
Михалишек; там встречен он был инспектором почт, Доли-
во-Добровольским, а на последней станции, в деревне Язве,
полковником Чернозубовым с казачьим полком и виленским
еврейским обществом с хлебом и солью, поднесенным ему
старшиной общества, Рубинштейном. При въезде государя в
город встретили его генералы Ставраков и Эртель, а у двор-
$ 4с
ца — фельдмаршал со всем генералитетом . Это дело было
вечером, в 5-м часу; во всем городе вспыхнула яркая иллю¬
минация. Наступил день рождения Александра (12 декаб¬
ря) ; поутру он был в вахт-параде, возвратясь же во дворец,
принимал поздравления от военных и гражданских чинов; во
* „Так раз Польша бензе щеслива!“ — кричали тогда поляки. А что было
незадолго перед этим!..
Губернатором в Вильно 1812 г. был генерал от инфантерии Римский-
Корсаков.
День рождения Александра I по календарю нового стиля бывает
25 декабря, в самый праздник Рождества Христова; поэтому в Лондоне
сочинены были стихи:
Le jour de Noel 1812.
Le jour, ou pour notre bonheur
Dieu pour nous daigna descendre,
On celebra un second Sauveur,
Et c’est l’impereur Alexandre.
T. e. в день, в который Бог благоволил прийти в мир для нашего спасения,
праздновали рождение второго избавителя, имп. Александра.
254
Москва в 1812 году
время шествия его в церковь, к литургии, перед дворцом
стояло виленское общество с городскими значками, при на¬
клонении которых, во время появления государя, граждане
оглушительно кричали „ура!..“ Обеденный стол имел госу¬
дарь у фельдмаршала (которому в этот день пожалован был
орден Св. Георгия 1-го класса, Большого креста); в продол¬
жение стола стреляли из отнятых у неприятелей пушек, их
же порохом. Вечером общее торжество ознаменовано было
поставленным у ратуши блистательно рассвещенным транс¬
парантом, с изображением Минервы, стоящей на седьмигла-
вом змии и изгоняющей врагов России. В театре была другая
прозрачная картина, представлявшая государя, окруженного
народом его, с изъявлением восторга за избавление отечест¬
ва от врагов.
Ровно через полгода государь прибыл в Вильно; но
сколько роковых событий прошло в течение этого времени
— и вот опять поляки кричат ему: „Падам до ног“. Некото¬
рые энтузиасты-патриоты, наэлектризованные проклама¬
циями Наполеона, опасаясь мщения русских, бежали за
мнимыми избавителями своими, французами, в Варшаву, но
манифест императора Александра, изданный 12 декабря о
всепрощении, побудил многих из них воротиться в свое оте¬
чество.
15 декабря вся Белостокская область занята была уже
русскими войсками; в этот день французы, находившиеся в
России 6 месяцев и 3 дня (с 12 июня), были совершенно из¬
гнаны из пределов ее.
Исполнилось царское слово: наше оружие не было по¬
ложено до тех пор, пока враги пребывали в Русской земле; в
ней остались только пленные, убедительно просившиеся в
нашу службу, да космополиты иностранцы, пришедшие в
нее с бедными котомками, которым тепло и в самых север¬
ных окраинах России; потомки их, с новым наплывом зем¬
ляков своих, благоденствуют у нас и доныне...
На дальнейшем походе русской армии к границе, в пре¬
следовании неприятелей, воины наши слышали от жидов
рассказы о вероломстве литовских жителей, а именно: как
они, при начале кампании, при появлении в их стране фран¬
Часть третья
255
цузов, нападали на наши обозы, оставляемые с слабыми
прикрытиями, убивали больных и в местечке Ойшишках за¬
хватили команду егерей с офицером . Когда случалось отря¬
дам русской армии останавливаться для квартирования в
фольварках, у помещиков, они принимали их, как винова¬
тые, с видом раскаяния и покорности, паньи (хозяйки) ра¬
душно угощали их, а цуречки (дочки) их кокетливым обхо¬
ждением своим и подслащенными улыбками вторили своим
добродзеям. Почти в каждом доме их находились портреты
Наполеона, в некоторых же домах они были завешаны. Из
Гродно шляхта, с приближением русских, также откочевала
в Варшаву; город был пуст, его прежде всех занял партизан
Давыдов с неугомонным летучим отрядом своим. Старин¬
ный тамошний дворец был превращен в госпиталь, в кото¬
ром помещалось несколько тысяч больных и раненых не¬
приятелей. В русской церкви находился фуражный магазин;
там едва виднелись лики святых из-за насыпей овса и на¬
стилки сена; в провиантском магазине найдено было не¬
сколько тысяч порций белых сухарей, которые розданы бы¬
ли нашим солдатам. Эти сухари имели форму небольших
кирпичиков, они были пресны и потому не понравились рус¬
ским, в сравнении со своим черным и кислым земляком-
хлебом. „Что в них толку-то, — говорили они, — только что
горло оцарапаешь ими“. Услужливые спекуляторы, большей
частью жиды, в ожидании русских открыли в Гродно не¬
сколько цукерн (кондитерских) и обержей (рестораций), в
которых приготовлены были для них разные кушанья поль¬
ской стряпни: недосол, пересол, недовар и перевар приправ¬
ляем был юркими и услужливыми полько-жидовками, их
приветствиями, улыбчивостью их многообещающих взоров
и заискивающих грациозно кошачьих движений. Не совсем
долюбливая русских, они страстно любили (да и теперь лю¬
бят) карбованцы, серебряные рубли их.
Для солдат наших было там своего рода угощение: для
них открыты были шинки и корчмы, в которых жидовки,
подобно древним пифиям, сидя перед жаровнями, пекли и
* Походные записки артиллериста... 1835.
256
Москва в 1812 году
жарили разные мучные снадобья, а суетливые и низкопок¬
лонные жиды за бесценок скупали у солдат ценные вещи.
Чтобы взойти более в доверенность к ним, некоторые из
жидков с таинственным видом шептали солдатам: „Кавале¬
ры, а ведь я зе перекрещенец, ведь я зе — вашей веры44 , на
что наши сметливые солдатики отвечали: „Так что ж, тем
хуже, конь леченый да жид крещеный никуда не годятся44.
Так славно и победоносно дошли наши воины до грани¬
цы; незадолго до вступления их в Варшавское герцогство
Кутузов издал им приказ, в котором называл их спасителями
отечества. „Россия приветствует вас этим именем, — писал
он, — не было еще примера столь блистательных побед. Не
останавливаясь среди геройских подвигов, мы идем теперь
далее, перейдем границы и потщимся довершить поражение
неприятелей на собственных полях его. Но не последуйте
примеру врагов ваших в их буйстве и неистовствах, уни¬
жающих солдата. Будем великодушны, положим различие
между врагом и мирным жителем. Не порабощения их и су¬
етной славы желаем мы, но ищем освободить от бедствий и
угнетений даже самые те народы, которые вооружились про¬
тив России; мы идем доставить мир Европе44 345.
Этот приказ издан был на рубеже двух годов: конча¬
ющегося 1812 г. и возрождающегося 1813 г.
1 января наступившего Нового года, под личным пред¬
водительством государя и фельдмаршала, русские войска с
торжественной музыкой и восторженным криком „ура!44 пе¬
ренесли оружие и знамена свои через границу; эти знамена,
как хоругви спасения всей Европы, развеялись и заколыха¬
лись сперва за р. Неманом, а после далее и далее — до само¬
го Парижа.
В дополнение к эпиграммам и сатирам на французов
представляю описание карикатур на них, они также характе¬
ризуют эту войну, особенно отступление неприятелей из
* Предание ополченца того времени.
Сев. почта. 1813.
Часть третья
257
России, и дают понятие о юмористике того времени. Замы¬
словатых карикатур на бегство французов было довольно в
Англии и в Германии, особенно в Берлине; там они перешли
на салфетки, на ковры, на платки и на дамские шали; там
могли видеть этот эпизод в живописи на спине и на плечах
женщин. У нас в России, более в Москве, на Спасском мос¬
ту346, у Казанского собора и в Квасном ряду (кроме некото¬
рых помянутых) продавалось множество разнообразных ка¬
рикатур, так называемых лубочных, размазанных суриком и
вохрой; между ними находились и гравированные, истори¬
ческого, фантастического и аллегорического содержания. В
настоящее время они представляют большую редкость; по
случаю какого-нибудь праздника или торжества они на
больших улицах, среди яркой иллюминации, между рассве-
щенными транспарантами и щитами висели на окнах домов
и воротах. Всех их было более пятидесяти, представляю са¬
мые курьезные из них, ярко раскрашенные:
Французские генералы, в истасканных мундирах, с со¬
ломенными эполетами и с шитьем из мочала; исподнее пла¬
тье на них было: одна половина из парчи, а другая из дыря¬
вого холста. Они представлены были танцующими, с кислы¬
ми гримасами, под барабанный бой самого Наполеона. Бе¬
гущий Наполеон, в виде коршуна, преследуемого орлом, с
подписью: „В 1812 году отец и сын научились бегать44. (Сын
его в то время был еще малолетен.) Эта карикатура служила
подвеском к портрету Кутузова. Наполеон представлен был
фараоном, утопающим в Черном море, то верхом на раке,
пятящемся назад, с надписью: „Avans! (вперед!)44. То изо¬
бражен он был едущим на своих генералах, с подписью: „Из
знатных воробьев наделал конюхов44. — Осада французами
русской бани — крестьянские бабы, вилами подымающие
тощих французов. — Изгнание из Москвы с Кузнецкого
Моста французских торговок. — Наполеон с маршалами
своими выжигает в Москве золото и серебро из церковных
риз. — Французские мародеры, испугавшиеся козы. — Бег¬
ство Наполеона на лыжах. — Карантин для Наполеона по
возвращении его из России. — Ополчение баб, идущих на
французов с вальками и ухватами. — Французы, бегущие в
258
Москва в 1812 году
разных маскарадных костюмах. К ним, кстати, попала кар¬
тина о том, как польского короля, Попеля, мыши объели .
(Русские не добром вспоминали поляков, которые неистов¬
ствовали в Москве более французов.)
Замечательнее по своей идее, по юмору и по исполне¬
нию карикатур, с подписями были следующие:
Представляется Наполеон, во весь дух мчащийся в лу¬
бочных санях, запряженных в клячу, мимо разбросанных
своих пушек, по Смоленской дороге; кучер его, польский
улан, и сам он, привстав, нещадно погоняют измученную
клячу; сзади саней стоят Даву и Понятовский, махая отмо¬
роженными руками, внизу подпись.
Беда! гони скорей с грабителем Московским,
Чтоб в сети не попасть с Даву и с Понятовским.
Француз, бросив свое оружие и вынув из котла мертвую
ворону, жадно рвет ее зубами; по сторонам его стоят на ко¬
ленях два товарища его, с разинутыми ртами, и просят у не¬
го знаками поделиться с ними этим лакомым кушаньем.
Ворона, ах, ворона! Нельзя ль хоть ножку дать?
А мне из котлика хоть жижи полизать...
Бегущие из Москвы французы, сгорбленные, скорчен¬
ные, с самыми плачевными физиономиями, маскарадно за-
костюмированные; впереди, высоко подняв ногу, марширует
начальник их в спальном женском чепце, плечи его удрапи-
рованы лошадиной попоной.
Марш, марш! домой пора, довольно погостили,
Без носу, рук и ног домой нас отпустили.
Между двумя мужиками, из которых один играет на
дудке, а другой замахивается кнутом на француза, послед¬
ний пляшет, выделывая презатейливые па; с него сваливает¬
ся кивер.
Желал нас вышколить ты на свою погудку,
Ан нет, не удалось, пляши под нашу дудку.
Вероятно, эта картина подала мысль Нахимову написать свои саркасти¬
ческие стихи на смерть Попеля, которые оканчиваются так: „Как будто бы
король огарок свечки сальной“347.
Часть третья
259
Французы, верхом на палочках, на знаменах и на трубах
своих, с длинными натянутыми носами, вступают во Фран¬
цию.
Ликуй, о храбрый галл, встречай нас с торжеством,
Спустив все с рук, спешим на палочках верхом.
Бонапарт стоит величаво, осматривая новобранных рек¬
рутов, перед ним стоят на костылях три плешивых старика, а
подле них две сухопарые лошади со впалыми боками, над
головами их развернутая хартия, на которой написано: от
двух департаментов поставляется 3 рекрута и 2 лошади.
Вдали катаются дети на тележках, над ними надпись: волон¬
теры во французскую армию.
Не худо, славные конскрипты, галлов честь.
А с скольких это душ? — Последнее, что есть.
Над рекой высокая гора, с арматурой, с горы скатыва¬
ются французы вверх ногами, прямо в реку, за ними по горе
катится оружие их.
Высоко влезли мы и силою гордились,
Но вдруг турнули нас, на Эльбу мы спустились.
Бонапарт стоит, с обнаженной саблей в руке и с угро¬
жающим видом, перед набранным польским ополчением, в
разнообразной одежде, с плачевными физиономиями.
Цыц, цыц, негодный лях, гни спину и молчи,
И так же, как другой, в рядах моих торчи.
Колесница, с сидящей на ней Фортуной, рьяные кони
шибко мчат ее; казак, сидящий на козлах, погоняет их, дру¬
гой скачет за колесницей, по дороге разбросанное оружие
французов, зарядные ящики и проч.
Счастье за галлом, устав бресть пешком,
Решилось в стан русской скакать с казаком.
Представлено вертящееся колесо, с которого слетают
разные доспехи французов: оружие, знамена, ордена, труба
Славы и проч. Колесо окружено толпой французов, с возде¬
тыми, от отчаяния, кверху руками.
Мечты и суеты войны, чины, перуны—
Слетели с колеса капризные Фортуны...
260
Москва в 1812 году
Еще представлен был одноглавый французский орел с
повислыми крыльями и хвостом, низко летающий, с надпи¬
сью:
Куда ты, птица однобока,
Так низко над землей летишь,
Хвостом виляя, как сорока,
И крыльями песок чертишь?
Между историческими и аллегорическими картинами
замечательны: Возрождающаяся Москва и колесница, мча¬
щаяся на быстрых конях, ею управляют гении: на колеснице
стоит Александр, Минерва венчает его лаврами, под колеса¬
ми лежит чудовище, уже безглавое; у колесницы окованная
Европа, представленная в виде женщины; донской казак
снимает с нее цепи — вверху летит Слава с трубой и разве¬
вает знамя с надписью:
Ты чудо из чудес под солнцем совершил:
Ты миру целому свободу возвратил.
Кроме всего вышеописанного, на ту эпоху сочинены
были разные театральные и музыкальные пьесы, марши,
оратории и выбиты медали. В уцелевшем апраксинском до¬
ме348 (близ Арбатских ворот), по выступлении неприятелей
из Москвы, устроен был театр и в нем, кроме патриотиче¬
ских пьес: „Праздник донских казаков44, „Освобождение
Смоленска44, „Семейство Старичковых44, „Вести, или Убитый
живой44 (Ростопчина) и проч., и проч., представляли балет:
„Казак в Лондоне, или Дань мужеству44349 и давали различ¬
ные концерты, между которыми особенно замечателен был,
по обстановке своей и идее, концерт с участием театральных
и полковых музыкантов под названием: „Твердость и слу¬
чай44 (аллегорическая кантата); он начинался маршем рус¬
ской армии, музыка изображала сражение, молитву и торже¬
ство победы. Между песнями, петыми в концертах, публике
особенно нравились песни, соответственные тому времени:
„Миновалась зла година44, „Станем, братцы, гарцевать44, „За
горами, за долами44, „Ехал казак за Дунай44 (муз. Кавоса, ело-
ва кн. Шаховского) и „Песнь донскому воинству44 (соч.
Шатрова): „Грянул внезапно гром над Москвой44.
* Эта песнь переведена на немецкий язык Крамером.
Часть третья
261
Восторженные панегирики и приветствия Александру
изображались разными проявлениями не в одной литературе
и не в одной России, особенно в следующих годах (1812—
1815). Так, во время Венского конгресса знаменитый
скульптор Канова в честь его изваял колоссальную статую,
представляющую мир; Ваттенштейн, в память союза трех
держав, вырезал медаль и поднес ее Александру; на перед¬
ней стороне ее представлена была часть земного шара, с
подписью Europa, а на ней изображения императоров: рус¬
ского, австрийского и прусского короля верхами; над ними
парит Слава, венчая их лаврами, в отрезе латинская надпись
(взятая из псалма): „Вами Бог просветит тьму мою44; на обо¬
роте медали появляющееся из-за облаков, озаренное сияни¬
ем око (в треугольнике), по углам которого находятся коро¬
ны трех означенных держав, связуемые между собой узлом.
Венская академия поднесла Александру диплом на звание
почетного своего члена.
К 18 октября императрица австрийская сама вышила
знамя для полка, шефом которого был Александр, со слова¬
ми: „Александра и Франца соединяет неразрывный союз44;
внизу два венца, в одном изображено: „18 октября44, в дру¬
гом: „Maria Lodoisca44 . К 12 декабря один немецкий бюргер
выучил скворца произносить „Виват Александр!44 и, в отсут¬
ствие государя, отнес того скворца в кабинет его и поместил
там в скрытом месте; когда Александр, возвратясь домой,
вошел в кабинет, скворец произнес свое восклицание. Госу¬
дарь удивился и приказал своему камердинеру осмотреть
18 октября 1814 г. был роковой для Наполеона день Лейпцигской битвы,
тогда в Вене несколько лучших художников трудились над картинами,
изображавшими эту европейскую битву. Они избрали тот момент, когда
кн. Шварценберг, видя, что сражение склоняется в пользу союзных госу¬
дарей, прискакал к ним с поля битвы и объявил им эту радость. Союзные
монархи сошли с лошадей, положили шляпы и шпаги на землю и, став на
колена, воскликнули: „С нами Бог!“ Все присутствовавшие в свите их
генералы последовали их примеру. Австрийский император сказал тогда:
„Теперь судьба Европы решена в ее пользу!44 — И, сняв с себя орден, на¬
дел его на Шварценберга. После этого вмиг раздались по всей армии вос¬
клицания на разных языках: „С нами Бог! С нами Бог...44 (Полное собрание
анекдотов из Отечественной войны. 1815.)
262
Москва в 1812 году
комнату, камердинер отвечал, что, кроме птицы, там никого
нет; тогда Александр понял, в чем дело, и за этот сюрприз
назначил бюргеру пенсию в 300 флоринов в год .
Замечательны были два исчисления, сделанные в то
время директором саратовских училищ Шестаковым; первое
состояло в изречении: „И посла мирови Ангела кротости44;
если его привести в цифры, по славянским числам, т.е. вме¬
сто буквы „и44 взять — 8, вместо „п44 — 80, вместо „о44 — 70
и т.д., то сумма чисел, означающих каждую букву в том из¬
речении, составит сумму 1777, год рождения Александра.
Второе исчисление состоит в том, что если число 1777 и 24
(декабрь, день рождения государя по нов. стилю) сложить,
то выйдет сумма 1801. Это год вступления на престол госу¬
даря. Тогда многие дивились догадке и находчивости Шес¬
такова и почитали эти числа многозначительными, знамена¬
тельными.
В заключение представляю русский алфавит, написан¬
ный, в честь Александра, по окончании Отечественной вой¬
ны:
Александр — Благословенный — Высотой — Гения —
Державы — Европейские — Жестоких — Зол — Избавив¬
ший — Короны — Лишивший — Мучителя — Наполеона —
Оградивший — Пределы — России — Союзами — Тверды¬
ни — Увенчавший — Франции — Христианнейших — Ца¬
рей — Честью — Шествует — Сч(Щ)астье — Югу — Явив.
* Моек, ведомости. 1815. Самая роскошная и торжественная овация (хотя
заочная) была имп. Александру в Москве, в 1814 г. 19 мая, по случаю взя¬
тия Парижа союзными войсками, для этого сочинен и представлен был
пролог, под названием: „Храм бессмертия" (в доме Полторацкого, у Ка¬
лужских ворот) (См. мою статью в „Соврем. летописи“. 1864. № 15)350.
Комментарии
Комментарии
1 „Уверяют, что по взятии Москвы выбита была медаль, на
коей изображена была сия в отношении к Богу предерзост¬
ная надпись: „Воля Твоя, но сила моя; небо Твое, но земля
моя!“ (Штейнгель В. Записки касательно... Санкт-
Петербургского ополчения. 4.1. СПб., 1814. С. 15).
2 Александр I вынужден... ополчиться за Европу — Речь
идет о войнах России с Францией в 1805 (на территории Ав¬
стрии) и 1806—1807 гг. (на территории Пруссии).
3 Тильзитский мир с Францией заключен 27.06.1807; в соот¬
ветствии с ним Россия обязывалась порвать с Великобрита¬
нией и присоединиться к континентальной блокаде (системе
экономических и политических санкций против Великобри¬
тании).
4 Военным губернатором Москвы в 1807 г. был
Т.И.Тутолмин.
5 храм Януса — двуликий Янус был в Древнем Риме богом
начала и конца. Двери храмов Януса в Риме были открыты,
пока велась война, и закрывались во время мира, поэтому
изображения храма Януса были популярны в символике рус¬
ских победных торжеств XVIII — начала XIX в.
6 Гулянье на Пресненских прудах — популярное в начале
XIX в. гулянье существовало с 1806 по 1850-е гг. Было уст¬
роено начальником Кремлевской экспедиции П.С.Валуевым.
264 Москва в 1812 году
Подробнее см.: Вигель Ф.Ф. Записки. Кн. 1. М., 2003.
С. 452—453.
I Дворцовым садом (а также Головинским, Екатерининским
и Государевым) назывался в XVIII — начале XIX в. нынеш¬
ний Лефортовский парк, по располагавшейся рядом импера¬
торской резиденции (Екатерининскому, или Головинскому
дворцу).
8 До 1808 г. дача принадлежала гр. Екатерине Яковлевне
Мусиной-Пушкиной-Брюс, урожд. Брюс (1776—1829) (и
называлась „Катишка44), затем Ф.В.Ростопчину. Находилась
в районе нынешней Краснопрудной ул. Была сожжена Рос¬
топчиным перед вступлением французов.
9 Преображенский марш — марш лейб-гвардии Преобра¬
женского полка, написанный в начале XVIII в. и приписы¬
вавшийся Петру I. „Гром победы раздавайся “ — полонез на
музыку О.А.Козловского и слова Г.Р.Державина из стихо¬
творения „Хор для кадри л и44. Впервые был исполнен в
1791 г. на празднике, устроенном Г.А.Потемкиным в Таври¬
ческом дворце по случаю взятия турецкой крепости Измаил.
Долгое время играл роль неофициального гимна России (по¬
ка не появился официальный „Боже, Царя храни44).
10 В сражении при Фридланде 02.06.1807 — финальном, не¬
удачном для России сражении кампании 1806—1807 гг. На¬
полеон разгромил русскую армию.
II Сражение при Прейсиш-Эйлау (26—27 января 1807 г.),
ключевое сражение в кампании 1807 г.
11
Варшавское герцогство — польское государство, образо¬
ванное в 1807 г. на польских землях, отобранных Наполео¬
ном у Пруссии в результате войны 1806—1807 гг. В 1809 г. к
герцогству были присоединены и земли, отобранные Напо¬
леоном у Австрии. Государство находилось в вассальной
Комментарии 265
зависимости от наполеоновской Франции и просуществова¬
ло до 1815 г.
13 Речь идет об Иосифе (Юзефе) Понятовском, племяннике
последнего польского короля Станислава Понятовского, на¬
ходившемся на французской службе; маршале Империи.
„Королем" Варшавского герцогства он не являлся: в 1807 г.
был назначен военным министром, а в 1808 г. — главноко¬
мандующим Войска польского.
14 Имеется в виду англо-датская война 1807—1814 гг.
15 Милиция (Земская милиция) — временные воинские фор¬
мирования в составе российской армии, созданные в ходе
русско-французской войны 1806—1807 гг. по Манифесту от
30.11.1806 „О составлении и образовании повсеместных
ополчений или милиции".
16 В 1808 г. Наполеон низложил в Испании династию Бурбо¬
нов и посадил на испанский трон своего брата Жозефа. Раз¬
разившееся в ответ народное восстание и партизанская вой¬
на продолжались до 1814 г. и заставляли Наполеона держать
на Пиренейском полуострове 300-тысячную армию.
1 7
Французы оставили Италию в 1870 г. с началом Франко¬
прусской войны.
1 ft
После занятия французами Рима и присоединения в 1809 г.
папского государства к Франции, папа Пий VII (1742—1823)
осудил „грабителей наследства св. Петра", не называя, впро¬
чем, имени Наполеона. После этого французские военные
власти вывезли папу во Францию, где он находился до
1814 г. В начале 1813 г. он отлучил Наполеона от церкви.
19 Современница писала: „Когда в России собирали народное
ополчение (в 1806 г.), прошел странный слух, что крестьян¬
ских девушек станут брать на службу в армию. Этому слуху
до того поверили, что среди крестьян распространилась на¬
266
Москва в 1812 году
стоящая паника и все они предпочли поскорее выдать своих
дочерей замуж, все равно за кого, чтобы не видеть их взяты¬
ми на государеву службу. Были перевенчаны дети 10—13
лет“ {Дашкова Е.Р. Записки. Письма сестер М. и К.Вильмот
из России. М., 1987. С. 398).
20 Поляки, возлагавшие на Наполеона надежды на возрожде¬
ние своей государственности, утраченной в конце XVIII в. в
результате трех разделов Польши, активно вступали в его
армию. К 1812 г. в армии Наполеона находилось 83,5 тыс.
польских солдат. Польские подразделения участвовали в
боевых действиях в Австрии, Пруссии, Испании, России.
21 заговор против Наполеона — заговор К.Мале, попытка
низложения Наполеона, предпринятая в октябре 1812 г. Счи¬
тается, что известие о заговоре Мале, полученное Наполео¬
ном в середине октября 1812 в Смоленске (на пути отступ¬
ления из Москвы), повлияло на решение императора оста¬
вить армию и вернуться в Париж.
22 В 1809 г. Наполеон разгромил австрийскую армию в битве
при Ваграме (5—6 июля), а действовавшая в союзе с ним
Россия заняла принадлежавшую Австрии Восточную Гали¬
цию.
В марте 1810 г. Наполеон, разведясь с Жозефиной, всту¬
пил во второй брак с австрийской эрцгерцогиней Марией
Луизой.
^ Л
В 1806 г. Наполеон поставил во главе голландского коро¬
левства своего брата Луи; в 1810 г. присоединил его владе¬
ния к Франции.
‘ За герцогом Петром Фридрихом Георгом Ольденбургским
была замужем сестра императора Александра I — великая
княгиня Екатерина Павловна.
“У
Имеется в виду Русско-турецкая война 1806—1812 гг.
Комментарии
267
У 7
Цитируется прокламация „Письмо Наполеона к Прусско¬
му королю44, сочиненная М.Н.Верещагиным. См. примеч.
104.
28 Речь идет о вызывавшей суеверный страх у современников
комете, появившейся зимой 1811—1812 гг. и простоявшей в
небе до лета. Считали, что она предвещает войну и „конец
времен44.
29 „Имела она ангела бездны; имя ему по-еврейски Авадон, а
по-гречески Аполлион (губитель)44 (Откр., 9,11).
„Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число чело¬
веческое; число его шестьсот шестьдесят шесть44 (Откр., 13,
18). Разного рода нумерологические выкладки, доказыва¬
ющие, что именно Наполеон является апокалипсическим
„зверем44, а Александр I и Михаил Кутузов — его предска¬
занными Апокалипсисом победителями, были очень попу¬
лярны в России в 1812 г. и последующих годах.
31 коморник (komornik) (польск.) — безземельный крестья¬
нин, живущий в чужом доме; голодранец.
32 Совпадающий до мелочей, за исключением фамилии фо¬
кусника (Рожер) и времени его гастролей (1810 г.), рассказ
содержится в воспоминаниях А.Глушковского (Глушков-
скийА.П. Воспоминания балетмейстера. СПб., 2010. С. 84—
87).
33 Рейнский союз — заключенный под давлением Наполеона
в 1806 г. в Париже союз немецких князей, вышедших из со¬
става Священной Римской империи. Включал Баварию, Ба¬
ден, Гессен-Дармштадт, Вюртемберг и др.
'У Л
король Саксонский — Фридрих Август I (1750—1827), до
1806 г. курфюрст Фридрих Август III.
268
Москва в 1812 году
35 король и наследный принц прусский — Фридрих-
Вильгельм III (1770—1840), король с 1797 г. и принц Виль¬
гельм, будущий Вильгельм I (1797—1888).
36 Прегель (Преголя) — река в Восточной Пруссии (нынеш¬
ней Калининградской обл.).
„Монитёр“ — французская официальная газета (выходила
в Париже с 1789 г.).
до
„Рассуждение о любви к Отечеству “ (СПб., 1811) — сво¬
его рода национально-патриотический манифест
А.С.Шишкова, пользовавшийся большой популярностью в
русском обществе в канун войны. 9.04.1812, после смещения
и ссылки М.М.Сперанского, А.С.Шишков был назначен на
его место гос. секретарем. Во время войны писал для Алек¬
сандра I манифесты, рескрипты, приказы, проникнутые пат¬
риотическим пафосом.
ДО
Манифесты Александра I 1812—1814 гг. опубликованы в
книге „Московское дворянство в 1812 г.“ М., 1912.
40 на шестой неделе — имеется в виду шестая неделя Вели¬
кого поста.
41 море Хвалынское — древнерусское название Каспийского
моря.
А ^
шкалики — небольшие бутылочки. Использовались во
время иллюминаций: внутрь заливался тюлений жир или
конопляное масло и вставлялся фитиль.
43 Этот сюжет включен в книгу „Анекдоты достопамятней¬
ших происшествий, случившихся в течение нынешней вой¬
ны с французами... собранные Филиппом Синельниковым44.
4.1. СПб., 1813. С. 122.
Комментарии
269
44 записки гр. Сегюра — Имеется в виду книга: Segur F.P.
Histoire de Napoleon et de la Grande armee pendant Гаппёе
1812.Vol. 1—2. Paris, 1824. (История Наполеона и Великой
армии в 1812 г.).
45 записки бар. Мортемара — атрибутировать источник не
удалось.
46 мамелюки — солдаты отдельного кавалерийского подраз¬
деления наполеоновской армии, созданного в 1799 г. во вре¬
мя Египетского похода. Носили восточную одежду и воору¬
жение.
47 фурманщики (фурлейты) — нестроевые нижние чины, по¬
гонщики или возчики полкового обоза (правильно: фурман
— в ед. ч. и фурлейты — во мн. ч.).
48 Поход Наполеона в Россию и бегство из оной. Со всеми
важнейшими историческими происшествиями и достопа¬
мятнейшими переменами к славе России, знаменитых ее
полководцев и храбрых воинов. Ч. 1—2. М., 1813.
49 Штейнгель В.И. Записки касательно похода Санкт-
Петербургского ополчения против врагов Отечества. Т. 1.
СПб., 1814; Т. 2. М., 1815.
50 Синедрион — трибунал, или коллективный судебный ор¬
ган в Древней Иудее.
51 Герцогиня Помбальская — явная опечатка: речь идет о
принцессе де Ламбаль, близкой подруге королевы Марии-
Антуанегты. После казни принцессы де Ламбаль в 1792 г.
толпа надругалась над ее трупом, вырвала сердце и проч. и
демонстрировала эти „трофеи" перед окнами королевы.
52 жена Люсьена Бонапарта — Александрина Блешам
(1788—1855), по первому мужу Жубертон.
270
Москва в 1812 году
53 жена Луи (Людовика) Наполеона — Гортензия Богарне
(1783—1837), дочь императрицы Жозефины Бонапарт от
первого брака.
54 После раскрытия в 1804 г. так называемого „заговора Пи-
шегрю44, предпринятого французскими эмигрантами против
Наполеона Бонапарта, Наполеон обратил свою месть на не¬
причастного к нему представителя рода французских Бурбо¬
нов герцога Энгиенского, который был схвачен на террито¬
рии Бадена и расстрелян по приговору военного суда
21 марта 1804 г.
55 Элиза Бонапарт была замужем за Феликсом Боччоки
(1762—1841), герц. Лукки, кн. Пьомбино.
56 Речь идет о книге: Наполеон с причетом своим, или Ха¬
рактеристическое и биографическое описание властителя
Франции и пресловутых его братьев, гражданских и военных
чиновников, герцогов, маршалов и генералов, имевших уча¬
стие и действие при вторжении Наполеона в Россию
1812 года... М., 1813.
57 Известия // Сын Отечества. 1812. № 9. С. 95: „Только пло¬
хо делается Наполеону, то он Виктора, как будто из рукава,
выпустит. Но граф Витгенштейн славного сего Виктора вме¬
сте с Сен-Сиром побил и прогнал44.
58 Воззвание Наполеона цитировалось во многих русских
источниках, в том числе в книге Штейнгеля (см. примеч. 49).
Публикация: Correspondance de Napoleon les publieee par
ordre de l’Empereur Napoleon III. T. 23. Paris, 1868. № 18855.
59 Имеется в виду книга: Журнал, или Записки войны, от¬
крытой французами в России 1812 г., июня 12, и прекращен¬
ной россиянами в Париже 1814 г., марта 19. Писанные на
маршах и биваках Украинской казачьей дивизии полковни¬
ком Похвисневым. М., 1830.
Комментарии
271
60 Принц Виктор Амадей Ангальт-Бернбург-Шаумбургский
состоял на русской службе и участвовал в русско-шведской
войне 1788—1790 гг. 18 апреля 1790 г., атакуя шведов, был
смертельно ранен в ногу пушечным ядром и скоро скончал¬
ся. Под началом принца Ангальта начинал службу
М. Б. Барклай де Толли.
61 Августин. Слово в высокоторжественный день высочай¬
шего тезоименитства его императорского величества, госу¬
даря императора и самодержца Всероссийского Александра I
и по освящении Московского большого Успенского собора,
говоренное преосвященным Августином, епископом Дмит¬
ровским, викарием Московским... в означенном Успенском
соборе, 30 августа 1813 года. М., 1813.
62 Источник сюжета — Глинка С.Н. Из записок о 1812 г.
СПб., 1836. С. 103: На военном совете в Желковке 30 апреля
1707 г. „положено было: не сражаться с неприятелем внутри
Польши, а ждать его на границах России". Вследствие этого
Петр предписал: „Тревожить неприятеля отрядами; перехва¬
тывать продовольствие; затруднять переправы, истомлять
переходами".
63 голожать — лишать пищи, заставлять голодать.
64 Речь идет об издании: Писарев А.А. Военные письма и за¬
мечания, наиболее относящиеся к незабвенному 1812 г. и
последующим. Ч. 1—2. М., 1817.
65 Журнал, или Поденная записка Блаженныя и вечнодо-
стойныя памяти Государя Императора Петра Великого с
1698 г. до заключения Нейштадтского мира. СПб., 1770.
66 [Шишков А. С.] Краткая записка, веденная адмиралом
А.Шишковым во время пребывания его при Государе в
1812 г. и последующих. СПб., 1832.
67
Смесь // Сын Отечества. 1812. № 4. С. 168.
272
Москва в 1812 году
4ъЯ
Роланд — герой французского средневекового эпоса
„Песнь о Роланде44 (XII в.), погибший в борьбе с маврами. В
Средние века считался образцом рыцаря.
69 1-й отдельный пехотный корпус под командованием
П.Х.Витгенштейна прикрывал Петербургское направление и
действовал против четырех корпусов наполеоновской армии.
70 Речь идет о четверостишии Г.Р.Державина „На Багратио¬
на44:
О, как велик На-поле-он,
И хитр и быстр, и тверд во брани,
Но дрогнул, как простер лишь длани
К нему с штыком Бог-рати-он.
Впервые было напечатано в виде листовки в 1806 г., в
1818 г. перепечатано в журнале „Благонамеренный44.
71
Книга называется: „Собрание стихотворений, относящихся
к незабвенному 1812 году44 (Т. 1—2. М., 1814). Цитируется
комментарий Г.Р.Державина к его „Гимну лиро-эпическому
на прогнание французов из отечества 1812 года44.
77
тонеры — возможно, опечатка. Скорее всего, речь идет о
пионерах — солдатах саперных частей инженерных войск.
7 Д
Ковно — нынешний Каунас (Литва).
74 швальня — помещение для шитья.
75 Речь идет о книге: Chambray J. Histoire de l’expedition de
Russie en 1812, vol. 1—2. Paris, 1823 (История похода в Рос¬
сию в 1812 г.). В 1824 г. переводы этой книги вышли в Бер¬
лине и Штутгарте. Фрагменты перевода на русский язык пе¬
чатались в журнале „Сын Отечества44 (1825, № 6, 8).
76 добродзей (dobrodzie) (польск.) — милостивец, милости¬
вый государь (при обращении).
Комментарии
273
Известным астрономом и математиком был как раз Ян
(Иван) Баптист Снядецкий (в рус. пер. выходила его книга:
Снядецкий И.А. География, или Математическое и физиче¬
ское описание земли Ивана Снядецкого. Пер. П.Каневецкий.
Харьков, 1817); Андрей (Енджей) Снядецкий был врачом и
химиком и преподавал химию в Виленском университете.
78 Ахшарумов Д.И. Описание войны 1812 г. полковника Ах-
шарумова. СПб., 1817.
79 <Радожицкий И. Т.> Походные записки артиллериста с
1812 по 1816 год. Артиллерии полковника И... Р... Ч. 1.
1812-й год. Война в России. М., 1835.
80 От Луки: 1:56.
81 Rapp J. Memoires du general Rapp, aide de camp de Na¬
poleon. Bruxelles, 1823.
82 Скобелев И.Н. Переписка и рассказы русского инвалида,
генерала от инфантерии И.Н.Скобелева. СПб., 1841. Ч. 1.
С. 111—112.
83 Соврем, изд.: Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. Про¬
за. Публицистика. Поэзия. Статьи. Письма. М., 1985.
П Л
Тантал — герой древнегреческой мифологии, наказанный
богами за многие преступления вечной жаждой и голодом
(отсюда выражение „танталовы муки“).
n F V>
Речь идет о баварском генерале Максимилиане Йозефе
фон Прейсинг-Моос.
86 Memorial de S-te Helene, par mr. de Las-Cases. Vol. 1—8.
Paris, 1823.
87 старостиха Василиса — Кожина Василиса, жена старосты
хутора Горшкова Сычевского уезда Смоленской губернии.
274
Москва в 1812 году
Помогая мужчинам, несколько раз конвоировала захвачен¬
ных ими французских мародеров в город Сычевск. Материал
о ней был помещен в журнале „Сын Отечества44 (1812. № И.
С. 225) и затем включался в многочисленные сборники
анекдотов об Отечественной войне 1812 г. Из русских лу¬
бочных картинок 1812—1813 гг. известны сюжеты: „Фран¬
цузы — голодные крысы в команде у старостихи Василисы44
и „Русская героиня-девица, дочь старостихи Василисы44.
88 В Сычевском уезде предводитель дворянства Н.Нахимов и
исправник Е.Богуславский вооружили до 400 крестьян, а го¬
родничий П.Карженковский вооружил мещан, которые под
командованием майора А.Емельянова устраивали разъезды.
В том же уезде отличились в борьбе с неприятельскими фу¬
ражирами и мародерами также бурмистр с. Левшино, поно¬
марь с. Савенки А.Смирягин и крестьяне с. Тесово. См.:
Слезкинский А. Смоленские партизаны в 1812 г.// Рус. ста¬
рина. 1900. № 9; Смоленская губерния в Отечественную
войну. Народные подвиги в 1812 г. Пономарь Смирягин//
Рус. старина. 1901. № 5.
89 Речь идет, по всей видимости, об издании: Полное собра¬
ние анекдотов достопамятнейшей войны россиян с францу¬
зами, изображающее высокий дух и мудрость Великого
Александра I, Императора Всероссийского и миротворца
Европы; беспристрастное изображение великих соображе¬
ний, мужества и непоколебимой решимости российских
полководцев, как то: Кутузова-Смоленского, графа Витген¬
штейна, Платова, Барклая де Толли, Милорадовича, Бениг-
сена и других героев, отличные подвиги оказавших; также
неимоверные примеры храбрости всего российского воинст¬
ва и неподражаемые образцы в перенесении трудностей и
великих пожертвований всех сынов отечества и пр., с присо¬
вокуплением описания малодушия, варварства и проч. На¬
полеона и всех его сообщников, учинивших в России, и по
бегстве его из оной. Ч. 1—4. М., 1814—1815.
Комментарии
275
90 Распространенное заблуждение. После ранения в голову в
1774 г. при штурме Шумы (в Крыму) М.И.Кутузов перестал
видеть правым глазом, который, тем не менее, остался це¬
лым. С.М.Любецкий цитирует книгу: Скобелев И.Н. Пере¬
писка и рассказы русского инвалида, генерала от инфанте¬
рии И.Н.Скобелева: „У молодца (Кутузова) пуля прошла че¬
рез всю голову: один глаз чуть усидел, другой вылетел, как
воробей из гнезда! А он крякнул, да и не поморщился44. (Изд.
4-е. СПб., 1844. Ч. 1. С. 3).
91 Подписание Бухарестского мирного договора, завершив¬
шего Русско-турецкую войну 1806—1812 гг., состоялось
11 июня 1812 г..
О?
Трагедия „Дмитрий Донской44 В.А.Озерова вышла в
1807 г.
93 Або — современный город Турку (Финляндия).
94 М.И.Кутузов занимал в 1799—1802 гг. пост литовского
военного генерал-губернатора, киевского в 1806—1808 гг.,
виленского в 1809—1811.
95 См.: Голенищев-Кутузов П.К Ода на истребление врагов и
изгнание их из пределов любезного Отечества. М., 1813.
96 См.: Сталь Ж. де. Десять лет в изгнании. М., 2003. С. 238.
97 Иванчин-Писарев Н.Д. Отечественная галерея. Т. 1—2. М.,
1832.
98 Собрание новых русских сочинений и переводов в прозе,
вышедших в свет с 1821 по 1823 г. Ч. 1. СПб., 1825.
99 М.И.Кутузов занимал пост главнокомандующего во время
кампании 1805 г.
юо
смурый — серый.
276
Москва в 1812 году
101 Речь идет об операх: „Багдадский калиф", комическая
опера в 1 д. Ф.Буальдье, текст Сен-Жюста (1800); „Дианино
дерево", опера Мартин-и-Солера, пер. И.Дмитревского
(1787); „Редкая вещь" (Cosa гага), комическая опера Мартин-
и-Солера, либретто да Понте, пер. И.Дмитревского (1786).
Типография при Управе благочиния (полиции) входила в
комплекс присутственных мест (Никольская ул., д.5/1; час¬
тично сохранился).
103 рассказ ординарца Ростопчина — речь идет о
А.Я.Булгакове, но он занимал должность чиновника по осо¬
бым поручениям, а не ординарца.
104 Верещагин „перевел" „Письмо Наполеона к прусскому
королю" и „Речь Наполеона к князьям Рейнского союза в
Дрездене", якобы напечатанные в „Гамбургских известиях".
По мнению Е.В.Тарле, подобной публикации никогда не су¬
ществовало, а обе прокламации были сочинены самим Ве¬
рещагиным (см.: Тарле Е.В. Сочинения в 12 т. М., 1959. Т. 7.
С. 593). Сын московского почт-директора Ф.П.Ключарева
был приятелем Верещагина и, как считалось, давал ему чи¬
тать запрещенные военной цензурой иностранные газеты,
проходившие через Почтамт (откуда Верещагин якобы и пе¬
ревел „прокламацию Наполеона"). Перед арестом Вереща¬
гин укрывался в здании Почтамта и Ключарев-старший сде¬
лал попытку не выдавать его полиции, ссылаясь на то, что
городская полиция не имеет права входить в ведомство Поч¬
тамта, у которого есть собственная полиция. Вскоре после
ареста Верещагина Ф.П.Ключарев был арестован Ростопчи¬
ным и выслан в Воронежскую губернию. Современники
считали настоящей причиной высылки Ключарева его дав¬
ние масонские связи. По мнению Ростопчина, „это было
единственным способом помешать осуществлению замы¬
слов мартинистов, которые почти достигли возможности
причинить беду России" (Письма Ф.В.Ростопчина к импера¬
тору Александру Павловичу // Рус. арх. 1892. Кн. II. С. 446).
Комментарии
277
105 Село Покровское — оно же Фили (ныне в черте Москвы).
В середине XVII в. здесь была возведена церковь Покрова. С
1689 г. село принадлежало Нарышкиным.
106 Глинка С.Н. Записки о 1812 г. СПб., 1836.
107 Августин. Речь Его Императорскому Величеству Само¬
держцу Всероссийскому Александру I. При Высочайшем
Его Величества вшествии в Московский большой Успенский
собор для принесения благодарственного Господу Богу мо¬
лебствия, говоренная преосвященным Августином, еписко¬
пом Дмитровским, Московской митрополии викарием и ка¬
валером, 1812 года, июля 12 дня. М., 1812.
1 пя
Вифания — Спасо-Вифанский монастырь вблизи Троице-
Сергиевой лавры, основанный митрополитом Платоном в
1783 г. и ставший с тех пор его излюбленной резиденцией.
109 „Он взял Его на руки, благословил Бога и сказал: „Ныне
отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с ми¬
ром44; Ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты угото¬
вил пред лицем всех народов, свет к просвещению язычни¬
ков, и славу народа Твоего Израиля44 (Лук., 2, 28—32).
110 Слободской дворец — императорская резиденция в Моск¬
ве, в Немецкой слободе (2-я Бауманская ул., д.5). В середине
XIX в. в здании было размещено Ремесленное училище, впо¬
следствии Высшее техническое училище (ныне МГТУ им.
Н.Э.Баумана).
111 „Летом 1812 г. А.А.Куманин с числящегося за ним капи¬
тала в 100 тысяч рублей половину пожертвовал на нужды
армии. Его примеру последовали остальные московские
купцы44 (Купечество Москвы. История. Традиции. Судьбы.
М., 2008. С. 38).
112 Речь идет о нынешнем здании мэрии (Тверская ул., 13,
перестроено).
278
Москва в 1812 году
113 Тезоименитство (день рождения) императрицы Марии
Федоровны отмечалось 22 июля.
114 Иисус Навин — предводитель еврейского народа, преем¬
ник Моисея. Ему посвящена ветхозаветная „Книга Иисуса
Навина". Амалик — родоначальник амаликитян, кочевого
народа на юге Ханаана, враждовавшего и воевавшего с ев¬
реями, предводительствуемыми Моисеем (Быт. 36:12; Ис¬
ход, 17:8-16). Маккавеи — предводители иудейского восста¬
ния против Селевкидов (2 в. до н.э.) — Иуда Маккавей, его
братья Ионафан и Симон и др.
115 сыны левитские — духовенство.
116 Новая Голландия — остров в Петербурге на р. Мойке.
117 „Начальником сих отрядов (Санкт-Петербургского опол¬
чения) Высочайше назначен (...) тайный советник и сенатор
Бибиков (...) (В отношении к сему почтенному мужу (...)
должно присовокупить, (...) что и покойный родитель его
был некогда учредителем народного ополчения (...) Когда...
Емелька Пугачев (...) грабил и опустошал наше дражайшее
Отечество, особенно Казанскую губернию (...) тогда Дво¬
рянство Казанское для защиты веры, отечества и престола
возжелало добровольно составить ополчение. Премудрая
Екатерина, узнав о сем, послала в Казань генерал-аншефа
Александра Ильича Бибикова, мужа разума и верности к
престолу испытанного. Советами и руководством его Казан¬
ское дворянство привело в действо все предположение (...)
Императрица, получив от генерала Бибикова представление
о сем подвиге Дворянства, была столь тронута и столь высо¬
ко его оценила, что возжелала наградить оный беспример¬
ным образом (...) изъявила желание быть принятою в число
Казанских помещиц и даже наравне с прочими несть все по¬
винности Дворянства" (Штейнгель В. Указ. соч. Ч. 1.
С. 52—53).
Комментарии
279
118
Измайловский плац-парад — площадь в Петербурге, ныне
застроена. Находилась между Обводным каналом, Лермон¬
товским пр., Рижским пр. и Дровяной улицей.
119 Петровская площадь — она же Сенатская пл., пл. Декаб¬
ристов в Петербурге.
120 Штейнгель В. Указ. соч. Ч. 1. С. 53—54.
121 у Руки — Речь идет о почтовой станции „4 Руки44, иначе
именуемой „Средняя Рогатка44. „Прозвище это произошло от
почтового столба с изображением четырех рук, указыва¬
ющих разделение дороги: направо — в Петергоф, прямо — в
Царское Село, назад — в Петербург, а налево — в Москву44
(Пыляев М.И. Забытое прошлое окрестностей Петербурга.
СПб., 1996. С. 348).
Сражение при Клястицах произошло 18—19 июля 1812 г.
в Витебской губ., между 1-м отд. пехотным корпусом ген.
П.Х.Витгенштейна и 2-м армейским корпусом Великой ар¬
мии маршала Н.Ш.Удино. В результате русской победы бы¬
ло приостановлено наступление французов на Петербург.
123 Благочинный — священник, возглавлявший несколько
храмов и надзиравший за богослужением, благочестием, хо¬
зяйством и т.п. В 1807 г. в русской армии была введена
должность дивизионного благочинного, возглавлявшего
полковых священников.
124 С.-Петербургское ополчение действовало в составе 1 -го
отдельного пехотного корпуса генерала П.Х.Витгенштейна в
сражениях при Полоцке (6—7 октября 1812), Чашниках
(19 октября 1812) и Березине (14—16 ноября 1812).
герой Задунайский — генерал-фельдмаршал П.А.Румян¬
цев.
280
Москва в 1812 году
126 Боевой патрон в это время состоял из картонной трубоч¬
ки, заключающей пулю и заряд пороха. Начиная заряжать
ружье, солдат по команде „Куси патрон!“ разрывал картон
зубами и высыпал порох на ружейную полку. Недокусанный
патрон означал, что солдат погиб, не успев зарядить ружья.
127 Колоцкий (Успенский) монастырь в с. Колоцкое Можай¬
ского района Московской обл., в 8 км от с. Бородино. Перед
Бородинским сражением в нем находилась Главная квартира
М.И.Кутузова, затем французский полевой госпиталь.
128 В конце XVIII в. Бородино принадлежало генерал-майору
Е.А.Щербинину (деду по матери Д.В.Давыдова), а с 1799 г.
— сестре Д. В. Давыдова — А. В. Бегичевой.
129 шанцы — полевые укрепления.
130 штос (штосс) — азартная карточная игра.
131 В сражении при Бородино, по последним подсчетам, с
русской стороны участвовало ок. 150 тыс. чел. при 624 ору¬
диях, с французской — ок. 135 тыс. чел. при 587 орудиях.
Русские войска потеряли 45—50 тыс. чел., а армия Наполео¬
на ок. 35 тыс. чел. — В российской армии были убиты и
смертельно ранены 4 генерала и 23 ранены и контужены; в
армии противника убиты и умерли от ран 12 генералов, ра¬
нены 1 маршал и 38 генералов.
132 Речь идет о главном монументе Бородинского поля —
обелиске на батарее Раевского, рядом с могилой П.И.Багра¬
тиона (1837—1839, арх. А.А.Адамини). Позднее, к 100-
летнему юбилею сражения в 1912 г., было возведено еще
36 памятников.
133 Унгерн — источник не удалось атрибутировать.
134
неаполитанский король — Иоахим Мюрат.
Комментарии 281
135 штатс-дама — то же, что статс-дама, придворное звание
для замужней женщины.
136 Стоимость 1 рубля на ассигнации в 1812 г. равнялась
20 коп. серебром.
137 экосез — бальный танец шотландского происхождения;
матрадур — старинный французский танец; полонез (поль¬
ский) — танец-шествие, обычно открывавший бал.
1 ifi
вист, бостон — коммерческие карточные игры. Лябет —
ремиз в карточной игре.
139 a la Sandrillion — как у Золушки (фр.).
140 брыжи — складчатая оборка у ворота рубашки.
141 гороховый цвет — грязно-желтый.
142 прически a la Titus — модные в начале XIX в. мужские (а
не женские, как пишет С.М.Любецкий) прически со взбиты¬
ми надо лбом завитыми волосами; погрузительные шляпки
— шляпки-капоры, в виде довольно глубокой, закрывающей
лицо корзинки, с завязками; башмаки a la Dupore — с завяз¬
ками вокруг щиколотки, названные в честь известного в те
годы балетного танцовщика Дюпора.
143 Речь идет о романах „Страдания юного Вертера44 И.В.Гёте
(в первых русских переводах: „Страсти молодого Вертера44);
„Матильда, или Крестовые походы44 Марии Коттен (его
главные действующие лица — Матильда и Малек-Адель) —
первый перевод романа на русский язык вышел только в
1828 г. (существовал еще роман Софии Ли „Подземелье, или
Матильда44, выпущенный на русском языке в 1794 г.); „Бед¬
ная Лиза44 Н.М.Карамзина; „Жизнь кавалера Фоблаза44 Ж.Б.
Луве де Кувре; „Похождения Жилблаза де Сантилланы44
А.Р.Лесажа; „Парижская дура, или От любви и легковерно¬
сти происходящие дурачества44 П.Ж.Б.Нугаре; „Тысяча и од¬
282
Москва в 1812 году
но дурачество44 П.Ж.Б.Нугаре в пер. П.И.Страхова; „готиче¬
ские44 романы А.Редклиф („мадам Радклиф44): „Удольфские
тайны44, „Лес, или Сент-Клерское аббатство44, „Юлия, или
Подземелье замка Мадзини44 и др. Произведение „Jeune
Troubadur44 атрибутировать не удалось.
144 чувствительные конфетные билетцы — об этом стихо¬
творном жанре, сохранявшем популярность до второй поло¬
вины XIX в., рассказывается в мемуарах Н.А.Лейкина: в ме¬
лочных лавках продавались леденцы. „Они были со стихами
на всунутых в них билетиках, совсем не детского содержа¬
ния, хотя раскупались детьми. На билетиках было напечата¬
но:
„Лучше в море утопиться,
Чем в несклонную влюбиться44,
или: „Мила ты мне, мила,
И будешь, и была44.
а то: „Катя, ангел, как не стыдно
Сердце взять и не отдать44.
{Лейкин Н.А. Мои воспоминания //Петербургское купечество
в XIX в. СПб., 2003. С. 131—132).
В пьесе Ф.В.Ростопчина „Вести, или Убитый живой44, дейст¬
вие которой происходило в 1807 г., был выведен стихотво¬
рец Пегасовский, который говорил о себе: „Прежде, бывало,
верный доход от кондиторов. Писал стишки для билетов; но
и сие из моды вышло44 {Ростопчин Ф.В. Ох, французы. М.,
1992. С. 185). Некоторые старинные надписи на билетцах
сам С.М.Любецкий приводит в очерке: Предание о Святках
// Любецкий С.М. Старина Москвы и русского народа в исто¬
рическом отношении с бытовою жизнью русских. М., 2004.
С. 222.
145 Ю.А.Нелединский-Мелецкий был автором целого ряда
популярных песен и романсов: „Выйду я на реченьку44, „Ох,
тошно мне44 и др.
146 „Русалка" — иначе „Днепровская русалка44, русская пе¬
реработка оперы Ф.Кауэра „Фея Дуная44; русский текст
Комментарии
283
Н.Краснопольского, музыкальные дополнения С.И.Давыдова
и К.А.Кавоса. Была исключительно популярна среди рус¬
ской публики в первой трети XIX в. (ария из нее упоминает¬
ся, в частности, в „Евгении Онегине44 А.С.Пушкина).
147 амурезные картинки на махальцах — т.е. сценки галант¬
ного содержания, нарисованные на веерах.
148 .Дуть ко спасению, или Разные набожные размышления,
в которых заключается нужнейшая к общему знанию часть
богословия44 — книга русского просветителя Ф.А.Эмина,
выдержавшая в конце XVIII в. пять изданий (в 1780, 1781,
1784, 1787 и 1790 гг.), „Угроз Световостоков" — книга не¬
мецкого писателя-мистика И.Г.Юнг-Штиллинга (1740—
1817) (Ч. 1—8. СПб., 1806).
149 корпия — нитки из хлопчатобумажной или льняной ве¬
тоши. Использовалась в начале XIX в. в качестве перевязоч¬
ного материала. Патриотически настроенные дамы во время
войны вместо занятий рукоделием „щипали корпию44 и от¬
правляли ее в госпитали.
150 поготово — подавно, пуще.
151 „Наталья боярская дочь" — драма С.Н.Глинки по повес¬
ти Н.М.Карамзина (1805);.Добрые солдаты44 — комическая
опера Раупаха; текст Хераскова (1779); .Длья Богатырь" —
волшебная опера И.А.Крылова, музыка К.Кавоса (1806);
„Иван Сусанин44 — двухактная опера А.А.Шаховского, му¬
зыка К.Кавоса; .Минин и Пожарский, или Освобождение
Москвы44, оратория, музыка С.А.Дехтярева, слова
И.Д.Горчакова (1811).
' Воспоминания очевидца о пребывании французов в Мо¬
скве в 1812 году. М., 1862.
153 „Старинные святки", опера, музыка Блима, текст
А.Малиновского (1798).
284
Москва в 1812 году
154 победа при Кобрине — 15 июля; первая крупная победа
русского оружия в 1812 г.
155 Пожарский, или Освобожденная Москва", трагедия
М. Крюкове кого (1807).
156 Речь идет о драме С.И.Висковатова „Всеобщее ополче¬
ние44 (1812) и балете К.А.Кавоса „Любовь к Отечеству44
(1812).
157 Речь идет о любительском театре Федора Григорьевича
Волкова, созданном им в Ярославле. В 1752 г. по желанию
императрицы Елизаветы Петровны труппа приехала в Пе¬
тербург и выступила на сцене театра Зимнего дворца. Заме¬
тив в ярославских артистах большие дарования, императри¬
ца повелела создать на основе труппы Волкова русский те¬
атр.
' ,Хорев", трагедия А.П.Сумарокова (1747).
159 башлык — съемный теплый капюшон с удлиненными
концами-завязками.
160 Спасские казармы — здание сохранилось в перестроен¬
ном виде (Садовая-Спасская, д. 1).
161 Храм Спаса, что в Спасской, находился в Москве на
Большой Спасской ул., в районе д.15 (не сохранился).
162 Гражданская палата — высший орган гражданского су¬
да в губернии.
163 Афиши или „Дружеские послания главнокомандующего в
Москве к жителям ее44 издавались Ф.В.Ростопчиным почти
ежедневно с 1 июля до 31 августа 1812 г., и несколько их
было выпущено в сентябре—декабре 1812 г. В настоящее
время известно лишь 20 текстов их. Имеется несколько из¬
даний афиш. Наиболее авторитетное — Борсук Н.В. Ростоп-
Комментарии
285
минские афиши. СПб., 1912. Современное переиздание в кн.:
Ростопчин Ф.В. Ох, французы! М., 1992. С. 209—221. Здесь
и ниже цитирование афиш С.М.Любецким довольно прибли¬
зительно и часто расходится с каноническими текстами.
164 Изображение государственного двуглавого орла помеща¬
лось над питейными домами в знак казенной монополии на
спиртное.
165 забритые — новобранцы.
166 церковь Василия Кесарийского находилась в Москве на
месте д. 11 по 1-й Тверской-Ямской улице (не сохранилась).
167 герберг — разновидность трактира.
„Мысли вслух на Красном крыльце44. СПб., 1807. Книга
была написана Ф.В.Ростопчиным.
169 Ростопчин Ф.В. Правда о пожаре Москвы. М., 1823.
170 Городом в Москве назывался торговый район, Китай-
город; Ряды — здания Гостиного Двора и торговых рядов
вблизи Красной площади.
171
Головинский дворец — иначе Екатерининский; импера¬
торская резиденция в Лефортово. В царствование Павла I
дворец был превращен в казармы (1-й Краснокурсантский
пр., д.3/5).
172 Этот эпизод взят из книги: Рязанов А. Воспоминания оче¬
видца о пребывании французов в Москве в 1812 году. М.,
1862. Кухмистера Ф.В.Ростопчина звали Теодор (по другим
источникам Арнольд) Турне. См.: Тастевен Ф. История
французской колонии в Москве // Французские первопосе¬
ленцы в Москве и некоторые потомки. М., 2005. С. 156—
175; Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 го¬
286
Москва в 1812 году
да, собранные и изданные П.И.Щукиным. М., 1897. Ч. 1.
С. 155—156; Ч. 2. С. 22—23.
Подробнее см.: Домерг А. Воспоминания о России // Ист.
вести. 1881. № 7. С. 596—629.
1 НА
м-м Шалъме и Обер — одно и то же лицо, известная
французская торговка, упоминаемая во множестве источни¬
ков, Мари-Розе Обер (по мужу) — Шальме.
1 75
a la corbeille аи temple de bonqout — в стиле цветника при
храме вкуса (фр.).
176 Ресторан (точнее, кондитерская) Гуа находился на углу
Кузнецкого Моста и Неглинной ул. Упоминается, в частно¬
сти, в кн.: Батюшков К.Н. Сочинения. М., 1989. Т. 1. С. 290.
177 ратнический костюм — т.е. костюм ратника народного
ополчения.
1 7Я
Казачий пансион С.Н.Глинки существовал в послевоен¬
ные годы (с 1817 по 1819 гг.). См.: Глинка С.Н. Записки. М.,
2004. С. 365—377. О сыне М.И.Платова он не упоминает, но
пишет, что у него учился сын генерала А.В.Иловайского.
179 Смоленский рынок — занимал часть Садового кольца (от
Смоленской пл. до Проточного пер.). Существовал с XVII в.
до середины 1920-х гг.
180 Лефортовский дворец — одна из императорских рези¬
денций в Немецкой слободе (2-я Бауманская, д.З).
181 Булгаков А.Я. Разговор неаполитанского короля с генера¬
лом графом М.А.Милорадовичем на аванпостах армии
14 октября 1812 года // Москвитянин. 1843. Кн. 2.
Речь идет о книге: Снегирев И.М. Очерки жизни москов¬
ского архиепископа Августина. М., 1841.
Комментарии
287
1
Махра — Троицкий Стефанов Махрищский монастырь во
Владимирской губ., в 10 верстах от города Александрова.
Основан ок. 1360 г.; был любим и заново отстроен митропо¬
литом Платоном.
184 У И.М.Снегирева было несколько биографий Платона:
Начертание жизни и деяний московского митрополита Пла¬
тона. Т. 1—2. М., 1818; Изображение жизни и деяний мос¬
ковского митрополита Платона. М., 1822; Жизнь московско¬
го митрополита Платона. М., 1856. Ниже С.М.Любецкий
ссылается на издание 1822 г.
185 Цейхгауз — то же, что арсенал.
Речь идет о попытке немецкого изобретателя Франца
Леппиха (1775—?) построить для России воздухоплаватель¬
ный аппарат (подобие аэростата), чтобы использовать его в
войне с Наполеоном, сбрасывая сверху разрывные снаряды.
В мае 1812 г., с согласия императора Александра I, под име¬
нем доктора Шмидта (а не Смита, как у Любецкого), Леппих
поселился под Москвой и вплоть до августа 1812 г. строил
аппарат, который, тем не менее, так и не был завершен. Ши¬
роко распространившиеся слухи о строящемся шаре исполь¬
зовались властями (в том числе Ф.В.Ростопчиным) для „ус¬
покоения народа44.
187 Бестужев-Рюмин А.Д. Краткое описание происшествиям
в столице Москве в 1812 году //Чтения в Обществе истории
и древностей российских. 1859. Кн. 2.
188 По рассказу А.П.Глушковского, бывшего на спектакле, в
тот день давали „Семейство Старичковых44, после чего там
же в театре (а не в Благородном собрании) был дан маскарад
(Глушковский А.П. Воспоминания балетмейстера. СПб.,
2010. С. 130). С.М.Любецкий пользовался материалами ста¬
тьи Ф.А.Кони (с. 109). См. примеч. 257.
288 Москва в 1812 году
189
дом Ростопчина на Лубянке — сохранился (Большая Лу¬
бянка, д.14).
190 Три горы — местность на северо-западе Москвы, рядом с
Красной Пресней (район нынешних Трехгорных переулков и
вала).
191 Саввинское подворье — подворье Саввино-
Сторожевского монастыря в Москве. Находилось на Твер¬
ской ул., д.6. Перестроено в 1905—1907 гг.
192
день Симеона Летопродавца — явная опечатка. Должно
быть: св. Симеона Летопроводца (Симеона Столпника,
1 сентября). В Древней Руси новый год начинался 1 марта;
после 1343 г. и до указа Петра I в 1699 г. — 1 сентября; с
1700 г. — 1 января.
193 Шереметевская больница — исторический корпус совре¬
менного института им. Склифосовского (Б. Сухаревская ул.,
Д.З).
194 ~ ^ ^
антиминс — плат с вшитои в него частицей мощей, по¬
крывающий алтарь православного храма, на котором слу¬
жится литургия.
195 Яма — долговая тюрьма. Находилась в здании Монетного
двора на Красной площади, возле Воскресенских ворот.
196 Коммерсиат — скорее всего, опечатка; должно быть:
Комиссариат, учреждение, ведавшее довольствием войск
деньгами, материалами и предметами обмундирования и
снаряжения, обозами, средствами для госпиталей и т.п.
197 Изба крестьянина Андрея Фролова, в которой 1 сентября
1812 г. происходил Совет в Филях, сгорела в 1868 г.; в
1887 г. была отстроена заново на частные пожертвования.
Красные окошки — окна в центре фасада, несколько боль¬
шего размера, чем остальные.
Комментарии
289
1 Ofi
двунадесяти — т.е. двунадесятые праздники; 12 больших
годовых церковных праздников (Рождество, Крещение, Сре¬
тение и т.д.).
199 дромадер — одногорбый верблюд.
200 Комендант-немец — героем этого эпизода был не комен¬
дант, а начальник Московского гарнизонного полка генерал-
майор Василий Иванович Брозин (1762—1823).
201 шассеры — во французской армии солдаты легкой пехо¬
ты, хорошо обученные стрельбе (аналог русских егерей).
202 Современник писал: „Пред вступлением неприятеля в
Москву были распущены (...) нелепые слухи (...) что якобы
скоро должны прибыть к нам вспомогательные английские
войска, чему простодушно тогда верили и неглупые, на пер¬
вый взгляд, люди. (...) Вследствие такой настроенности
вступающих французов многие приняли за англичан-
союзников и (...) поспешили с такой радости отличиться
гостеприимством44 (Харузин Е.А. Мелкие эпизоды виденного
и слышанного мною и из моих детских воспоминаний, пе¬
режитых мною в годину двенадцатого года, при занятии
французами Москвы // 1812 год в воспоминаниях современ¬
ников. М., 1995. С. 164—165).
203 См.: Русские анекдоты // Сын Отечества. 1812. № 6.
С. 244. На этот же сюжет в 1813 г. была выпущена лубочная
картина „Русский Курций, ратник московского ополчения,
жертвовавший жизнью, поражает ошибкой, вместо Наполе¬
она, польского полковника44 (См.: Липранди И.П. Опыт ката¬
лога всем отдельным сочинениям по 1872 год об Отечест¬
венной войне 1812 года. М., 1876. С. 46).
204 Речь идет о книге А.Я.Булгакова (изданной анонимно)
„Русские и Наполеон Бонапарте, или Рассмотрение поведе¬
ния нынешнего обладателя Франции с Тильзитского мира,
по изгнании его из древней Российской столицы, с присово¬
290
Москва в 1812 году
куплением многих любопытных анекдотов и плана Москвы,
в коем означены сгоревшие места и оставшиеся в целости
части города. Писано московским жителем44. М., 1813;
2-е изд. М., 1814.
205 Не удалось обнаружить подобного издания данного года
выпуска.
[Тиханов И.] Поражение французов на севере, или Воен¬
ная история знаменитых подвигов Российских полководцев
и воинов против французов в 1812 году, с присовокуплением
всех Высочайших манифестов, рескриптов и приказов Рос¬
сийских главнокомандующих, относящихся к сим военным
действиям, также прокламаций, обнародованных неприяте¬
лем и перехваченных его писем. Соч. Якова Тиханова. М.,
1814.
беспардонные — т.е. беспощадные. Так называли фран¬
цузских кирасиров.
ЧЛО
Белый орел изображен на государственном гербе Польши.
209 кроаты — хорваты.
210 Согласно Библии (Дан. 5.1—31) во время пиршества ва¬
вилонского царя Валтасара на стене сверхъестественным
образом появилась надпись „Мене, мене, текел, упарсин44,
что означало: „Исчислено, исчислено, взвешено, разделено44.
Это было истолковано как предвестие скорой гибели Валта¬
сара и его царства.
211 Те Deum (латин.) — начало католической молитвы „Тебя,
Бога, славим44.
212 Вороненков (Вороненко) Прокофий Иванович — квар¬
тальный надзиратель (следственным приставом он стал
только в ноябре 1812 г.). Оставил воспоминания: Воронен¬
Комментарии 291
ко П.И. Записка 1836 // 1812 год в воспоминаниях современ¬
ников. М, 1995.
213 Голицын Н.Б. Материалы для истории московского пожа¬
ра в 1812 году // Рус. инвалид. 1846. № 270.
214 В 1815 г. остров Св. Елены стал местом ссылки Наполео¬
на Бонапарта, который скончался там в 1821 г.
215 Петровский дворец — иначе: Петровский замок, импера¬
торский подъездной дворец в с. Петровское (Ленинградский
проспект, д.40).
216 Дом А.К.Разумовского на Гороховом поле сохранился
(ул. Казакова, д.18).
217 Дом Н.А.Дурасова за Покровскими воротами сохранился
— Покровский бульвар, д.6.
218 Рязанское подворье — здание находилось на месте д.З по
Мясницкой ул. До начала XVIII в. в нем размещалось подво¬
рье рязанских митрополитов. В дальнейшем в здании пооче¬
редно находились инвалидный дом, потом приют умали¬
шенных, наконец, Тайная экспедиция розыскных дел. В XIX
в. здесь располагалась Духовная констистория.
219 Дом Румянцева — Маросейка, д. 17; перестроен.
Дом купца Колосова — Колпачный переулок, д.З; сохра¬
нился.
221 Троицкое подворье — подворье Троице-Сергиевой лавры.
Резиденция московских митрополитов, которые одновре¬
менно являлись архимандритами лавры. Сохранилось в пе¬
рестроенном виде недалеко от Троицкой улицы (в глубине
квартала).
292 Москва в 1812 году
222 замок, или острог — речь идет о московской Бутырской
тюрьме.
223 Qui vive? (фр.) — Кто идет?
224 вагенбург — оборонительное построение тяжелого обоза
из нескольких поставленных вплотную и сцепленных между
собой повозок для защиты людей и лошадей. В более широ¬
ком смысле — район размещения армейских обозов и тыло¬
вых учреждений.
225 Публикацию этой прокламации см.: Бумаги, относящиеся
до Отечественной войны 1812 года, собранные и изданные
П.И.Щукиным. М., 1897. Ч. 1. С. 163.
226 В современных источниках называется цифра в 6 тысяч
(см.: Отечественная война 1812 г.: энцикл. М., 2004. С. 477).
муниципальный совет (муниципалитет) — орган город¬
ского самоуправления, созданный французами, в задачи ко¬
торого входило обеспечение продовольствием и жильем Ве¬
ликой армии, а также поддержание порядка и чистоты в го¬
роде, надзор за состоянием больниц и проч. После освобож¬
дения Москвы члены муниципалитета были арестованы и
после длительного расследования в основном оправданы,
лишь несколько человек осуждены за сотрудничество с не¬
приятелем. В составе муниципалитета были: купец 1-й гиль¬
дии П.И.Находкин (городской голова, или мэр), Я.А.Дюлон,
П.И.Коробов, Е.Меньян, Ф.Франкман, Н.Н.Крок, А.Д.Бесту-
жев-Рюмин (товарищи городского головы) и др. — всего
87 лиц. Подробнее см.: Киселев Н. Дело о должностных ли¬
цах московского правления, учрежденного французами в
1812 г. // Рус. арх. 1868. С. 881—904.
Церковь Козьмы и Дамиана находится в Столешниковом
пер., д.2.
Комментарии
293
229 Прага — предместье Варшавы на правом берегу Вислы.
Во время Польского восстания 1793—1794 гг. было взято
штурмом войсками А.В.Суворова.
О библиотеке Бутурлина см.: Сев. почта. 1812. №86.
26 окт.
231 Филарет (Гумилевский Д.Г.) История русской церкви.
Т. 1—5. М., 1847—1848.
Рюмин... издал брошюру с оправданиями — Речь идет о
А.Д.Бестужеве-Рюмине, авторе „Краткого описания проис¬
шествий в столице Москве в 1812 году44 (примеч. 187). Он
служил при московском генерал-губернаторе чиновником
Вотчинного департамента. Известно, что во время занятия
Москвы французами Бестужев был хорошо принят Наполео¬
ном, к которому обратился за покровительством в сохране¬
нии архива Вотчинного департамента, и был назначен по¬
мощником городского головы.
Речь идет о книге: Жданов П.П. Памятник французам, или
Приключения московского жителя П... Ж... СПб., 1813.
234 кошница — корзина.
‘ Трагедия в 5 действиях в стихах М.М.Хераскова „Осво¬
бождение Москвы44 шла в Петербурге 28 октября и 1 ноября
1812 г. (Репертуарная сводка. Репертуар драматических
трупп Петербурга и Москвы. 1801—1825 // История русско¬
го драматического театра. Т. 2. М., 1977. С. 150).
robes et modes (фр.) — платья и моды.
237 Аббат Сюррюг (Сюруг) оставил воспоминания:
Suruque A. Lettre sur l’lncendie de Moscou en 1812. Paris, 1823.
Рус. пер.: Сюруг А. Москва во время пожара. Журнал свя¬
щенника церкви св. Людовика Французского 1 сентября —
10 октября 1812 // Труды Рязанской ученой архивной комис¬
294 Москва в 1812 году
сии. 1892. Т. 7. № 5. С. 80—84; также в кн.: Французы в Рос¬
сии. Ч. 2. М, 1912.
238 „...В монастырь (Новоспасский) принесено (было) для
погребения окровавленное тело Сорокосвятского священни¬
ка Петра Вельяминова, мучительски убитого неприятелями
пред дверьми церкви за то, что не указал им, где скрыты
драгоценные ее утвари и ризы с образов. Свежая его могила
трижды была разрываема алчными врагами, которые, пола¬
гая найти в ней драгоценности, находили только жертву сво¬
ей лютости44 (Дмитриев И.Д. Московский Новоспасский
ставропигиальный монастырь в его прошлом и настоящем:
ист.-археол. очерк. М., 2003 (репринт изд. 1909 г.). С. 19.
Церковь Сорока мучеников Севастийских, где служил
П.Вельяминов, сохранилась — Динамовская ул., д.28.
239 Безымянный священник церкви св. Архангела Гавриила
пытался не впустить грабителей в храм; стоя в дверях, долго
отбивался от них, но был наконец убит. Сюжет был включен
во многие сборники анекдотов, в том числе в кн.: Анекдоты
достопамятнейших происшествий, случившихся в течение
нынешней войны с французами... собранные Филиппом Си¬
нельниковым. Ч. 1. СПб., 1813. С. 42—43.
240 Eh Ыеп, Russel (фр.) — Ну что же, русский!
^ А 1
Это издание называется: Анекдоты достопамятной войны
россиян с французами, или дух твердости, храбрости, муже¬
ства, благочиния, терпения и любви к Вере, Государю и
Отечеству истинных россиян и малодушия, буйства и без¬
божия вероломных французов, случившиеся во время наше¬
ствия Наполеона на Россию и по бегстве его из оной в 1812 и
1813 годах. Собрал С. Ушаков. СПб., 1814.
Спас на Глинищах — церковь находилась в Лубянском
проезде; не сохранилась.
Комментарии
295
243 [Орлов И.] Историческое описание московской Троицкой
церкви, что в Троицкой, с ее приходом, составленное сей
церкви Священником Иоанном Орловым. М., 1844.
1АА
церковь Петра и Павла на Якиманке — не сохранилась.
На этот сюжет имеется современный рисунок неизвестно¬
го автора „Молебен в церкви св. Евпла в Москве, в присут¬
ствии французов, 15 сентября 1812 г.“ (Воспроизведен в кн.:
Искюль С.Н. Год 1812. СПб., 2008 (Сер. „Роковые годы Рос¬
сии. Документальная хроника44. С. 215). Церковь архидиако¬
на Евпла стояла на Мясницкой ул., угол Милютинского пер.
(не сохранилась).
церковь Харитония в Огородниках — находилась в Боль¬
шом Харитоньевском пер.; не сохранилась.
^ А щ
Воспитательный дом — учебно-воспитательное учреж¬
дение, основанное в 1764 г. Екатериной II для призрения
подкидышей (Москворецкая наб., д.7).
248 Лажечников И. Походные записки русского офицера. М.,
1820.
Речь идет о книге: [Глинка С.Н.] Подвиг добродетели и
славы русских в Отечественную и заграничную войну, по¬
черпнутые из Русского вестника и изданные Сергеем Глин¬
кою. М., 1816.
9 С А
„И когда <злой> дух от Бога бывал на Сауле, то Давид,
взяв гусли, играл, — и отраднее и лучше становилось Саулу,
и дух злой отступал от него44 (1-я Царств: 16;23).
251 Fusil L. Souvenirs d'une Femme sur la retraite de Russie.
Paris, 1841. Рус. пер.: Фюзи Л. Воспоминания о России с
1806 по 1812 г. // Пантеон и репертуар русской сцены. 1850.
Т. 1, кн. 1. С. 1—64; то же в сокращ.: Репертуар и пантеон
русского и всех европейских театров. 1842. № 22—23.
296
Москва в 1812 году
252 О мадам Жорж см.: Военский К. А. Французская актриса в
России накануне 1812 года; актриса Жорж в Петербурге и
Москве в эпоху Отечественной войны // Ист. вести. 1901.
№ 10. (Соврем, переизд.: Военский К. Исторические очерки и
статьи, относящиеся к 1812 году. М., 2011). В 1813 г. актриса
покинула Россию.
253 Дом П.А.Позднякова у Никитских ворот сохранился в пе¬
рестроенном виде: Б.Никитская ул., д. 26/2.
254 Ф.В.Ростопчин „написал много комедий, исполненных
острот и критики на оригинальные лица, между нами встре¬
чавшиеся, но по прочтении своих комедий в малом обществе
обыкновенно предавал их огню44 ([Булгаков А.] Биография
графа Федора Васильевича Ростопчина // Отеч. записки.
1826. № 72). Напечатана и поставлена на сцене была только
одна его комедия: „Вести, или Убитый живой44 (1808); со¬
врем. изд.: Ростопчин Ф.В. Ох, французы! М., 1992. С. 157—
205.
255 Статью, на которую ссылается С.М.Любецкий, устано¬
вить не удалось.
256 драбант — охранник, телохранитель.
257 Кони Ф. Придворная труппа актеров императора Наполе¬
она в Москве в 1812 г. // Пантеон российского и всех евро¬
пейских театров. 1840. Ч. 1. № 3.
СО
Речь идет о пьесах: комедии П.О.Бомарше „Женитьба
Фигаро44, комедии Ш.С.Фавара „Солиман Второй, или Три
султанши44, трагедии П.Корнеля „Сид44, трагедии Вольтера
„Заира44. „Рассеянный44 — возможно, речь идет об одноакт¬
ной комедии А.Коцебу „Рассеянные44. „Проказы в тюрьме44
атрибутировать не удалось. Источником С.М.Любецкого
послужила статья Ф.А.Кони (см. примеч. 257). В воспомина¬
ниях А.П.Глушковского приводится текст подлинной афиши
французского театра: 6 октября в один вечер шла комедия в
Комментарии
297
одном действии Серу „Любовник-автор и лакей44 и комедия в
трех действиях Мариво „Игра любви и случая44 (См.: Глуш-
ковский А.П. Указ. соч. С. 170—171).
259 Полностью рассказ скрипача А.П.Полякова приводится в
воспоминаниях А.П.Глушковского (Глушковский А.П. Вос¬
поминания балетмейстера. СПб., 2010. С. 150—164).
260 О московском танцмейстере Ламирале, высланном
Ф.В.Ростопчиным из Москвы вместе с другими неблагона¬
дежными французами, см.: Глушковский А.П. Указ. соч.
С. 122—126. Танцмейстер П.А.Иогель (выведенный, как ти¬
пичное для допожарной Москвы лицо, в романе
Л.Н.Толстого „Война и мир44) был привлечен к участию во
французском оккупационном театре; остался в Москве и
продолжал свою деятельность танцевального учителя вплоть
до конца жизни (1855 г.).
261 В журнале „Сын Отечества44 за 1812 г. подобного мате¬
риала нет.
Знаменитая цыганская певица С.С.Солдатова (Стеша) вы¬
ступала с собственной труппой (3 певицы, скрипач, гита¬
рист). Услышать ее пение хотел Наполеон, но приказ найти
ее не был исполнен, так как певица находилась в Ярославле.
263 конфедератка — головной убор с четырехугольным вер¬
хом в стиле польского народного костюма. Был популярен
среди участников Барской конфедерации (1768—1776) —
патриотической организации польской шляхты. Форма кон¬
федератки используется в головных уборах современной
польской армии.
dZA
чикчиры — узкие в обтяжку суконные панталоны, при¬
надлежность гусарской парадной униформы.
265 чепрак — декоративная покрышка под седло; элемент па¬
радного конского снаряжения.
298
Москва в 1812 году
266 Имеется в виду издание: Снегирев КМ. Новоспасский
ставропигиальный монастырь в Москве. М., 1863.
Имеется в виду книга: Любецкий С.М. Живописные виды
московских монастырей, с историческим и современным
описанием всего замечательного в каждом. М., 1846.
268 Празднование дня св. Георгия Великомученика прихо¬
дится на 26 ноября ст.ст.; св. Николая Чудотворца (Николы
Зимнего) — на 6 декабря ст.ст.
269 Речь идет об отце А.И.Герцена — Иване Алексеевиче
Яковлеве.
270 Рапорты Кутузова Александру I см.: Документы, относя¬
щиеся к истории войны 1812 г. Вып. 14, ч. 1. СПб., 1913.
271 Журналы военных действий штаба Кутузова печатались с
15 октября 1812 по 17 января 1813 г. в Прибавлениях к
„Санкт-Петербургским ведомостям44 и в других газетах
1812—1813 гг., а также в виде отдельных листков. Позднее
журналы были опубликованы в кн.: Известия о военных дей¬
ствиях российской армии против французов. 1812 г. СПб.,
1813.
272 фланкеры — конные или пешие застрельщики, высылае¬
мые перед фронтом или на фланги для освещения местности
и завязывания боя с противником.
273 Такого издания обнаружить не удалось.
Щ А
английский принц-регент — принц Георг (будущий ко¬
роль Георг IV) (1762—1830), ставший регентом в 1810 г. при
душевнобольном отце Георге III (1738—1820).
Кн. Г.С.Волконский был губернатором Оренбургского
края, в состав которого входил Уфимский уезд.
Комментарии
299
276 Речь идет о народностях Поволжья: тептери — этносо¬
словная группа, включающая чувашей, удмуртов, марийцев,
башкир, татар и др., мещеряки (мишари) — субэтнос татар
Среднего Поволжья и Приуралья, черемисы — русское на¬
звание марийцев.
277 Вольная цитата из поэмы В.А.Жуковского „Певец во ста¬
не русских воинов44:
Хвала, наш Вихорь-атаман,
Вождь невредимых, Платов!
Твой очарованный аркан
Гроза для супостатов.
Орлом шумишь по облакам,
По полю волком рыщешь,
Летаешь страхом в тыл врагам,
Бедой им в уши свищешь...
[Смирнаго Н.] Жизнь и подвиги графа Матвея Ивановича
Платова. Соч. Николая Смирнаго. Т. 1—3. М., 1821.
279 Историческая репутация Д.В.Давыдова, как „первого пар¬
тизана44 — результат популярности среди публики его воен¬
ных записок „Дневник партизанских действий44 (отрывки //
Отеч. зап. 1820—1822; целиком в кн.. Давыдов Д.В. Сочине¬
ния. М., 1860; см. также: Давыдов Д.В. О партизанской войне
// Современник. 1836. Т. 3). На самом деле впервые парти¬
занские действия применил генерал А.П.Тормасов, который
в июле 1812 (еще до Бородино) выслал отряд полковника
К.Б.Кнорринга к Брест-Литовску и Белостоку. Чуть позже,
21 июля, М.Б.Барклай де Толли сформировал партизанский
„летучий корпус44 генерала Ф.Ф.Винценгероде. Позднее бы¬
ло сформировано еще несколько партизанских отрядов. Дея¬
тельность „партии44 Д.В.Давыдова началась только 25 авгу¬
ста 1812 г.
ion
третное жалованье — жалованье за треть года. На про¬
тяжении большей части XIX в. жалованье гражданским и
300
Москва в 1812 году
военным чиновникам выдавалось несколько раз — три или
четыре — в год.
доломан — гусарский мундир венгерского покроя (в виде
куртки, декорированной шнурами); лядунка — небольшая
кавалерийская сумка для патронов.
'У о'У
Щеминский Я.] Поход Наполеона на Россию, или Описа¬
ние происшествий, бывших в России в 1812 году во время
нашествия французов с народами всей Европы и бегство их.
Сочинил из донесений российских полководцев государю
императору, разных журналов, особенных известий и дока¬
зательств очевидных свидетелей Яков Деминский. Т. 1—2.
СПб., 1813.
283 Не удалось обнаружить ни одного издания, ни полностью,
ни частично совпадающего с указанным по названию и дате
выпуска.
тьма — здесь: 10000; одесную — справа, по правую руку.
285 Эта версия ответа Кутузова ныне отвергается историками.
См.: Тартаковский А.Г. Военная публицистика 1812 года.
М., 1967. С. 147.
286 степь — больной, хилый, изможденный человек.
287 Булгаков А.Я. Разговор неаполитанского короля с генера¬
лом графом М.А.Милорадовичем на аванпостах армии
14 октября 1812 года // Москвитянин. 1843. Кн. 2. А.Я.Бул¬
гаков вспоминал, что о встрече Мюрата и Милорадовича
узнал со слов гр. М.С.Воронцова: „Узнавши друг друга, они
перекланялись очень учтиво и обменялись несколькими фра¬
зами. Я воображаю, — прибавил граф, смеючись, — как они
пускали друг другу пыль в глаза. Мюрат успел на что-то по¬
жаловаться, ... а Милорадович ответил ему...“ (и т.д., по
тексту С.М.Любецкого). В развитие рассказа Воронцова
Булгаков в ту же ночь сочинил вымышленный диалог между
Комментарии
301
Милорадовичем и Мюратом. Этот текст с подачи
Ф.В.Ростопчина был опубликован в журнале „Сын Отечест-
ва“ как новость, только что полученная из армии. В этом ви¬
де диалог попал потом во многие сборники анекдотов 1812 г.
Английский посол в Петербурге лорд Каткард поместил вы¬
думку Булгакова в свою очередную депешу, откуда она по¬
пала через несколько лет в сочинение французского истори¬
ка Капфига „Европа при Консульстве и Империи Наполео-
на“. В статье, на которую ссылается Любецкий,
А.Я.Булгаков рассказал подлинную историю своего сочине¬
ния. См. также: Из записок А.Я.Булгакова // Рус. арх. 1900.
№ 7. С. 274—277; Захарова О.Ю. Я князь, коль мой сияет
дух...: страницы воен. биогр. генерал-фельдмаршала св. кня¬
зя М.С.Воронцова. Подольск, 1997. С. 84—85.
4QQ
Генерал Л.Д.Измайлов славился не столько хлебосольст¬
вом, сколько своеволием и жестокостью, от которых страда¬
ли его крепостные и соседи — мелкие помещики. Он имел
собственную тюрьму, применял жестокие телесные наказа¬
ния, травил соседей медведями и проч. С 1802 г. находился
под надзором местных властей; в 1830 г. над его имением
учреждена опека; сам он был сослан. В 1813 г. Л.Д.Измайлов
командовал конной дивизией Рязанского ополчения, для ко¬
торой седла и сбрую справил за собственный счет. См. о
нем: Пупарев А.Г. Лев Измайлов // Рус. старина. 1872. Т. 6.
С. 648—664.
289 В мемуарах Ж. де Сталь подобный эпизод отсутствует.
290 Может, имеется в виду одна из брошюр: [Борк] Наполео¬
нов первый сон в Москве, им самим рассказанный. Соч.
Борка. СПб., 1812; Первый сон в Москве Наполеона Корси¬
канца, с эстампом, изображающим ужасное его беспокойст¬
во в Кремлевском дворце. СПб., 1812.
291 сарочинское (сорочинское) пшено — рис.
302
Москва в 1812 году
‘JQ'J
Denniee P.P. Itineraire de l'empereur Napoleon pendant la
Campagne de 1812. Paris, 1842. На русском языке отрывки:
Французы в России. Ч. 1. М., 1912. С. 92—94.
293 ландо — легкий экипаж с откидным верхом.
о у|
Журнал „Пантеон и репертуар русской сцены44 в 1849 г.
не выходил.
295 И.П.Липранди оставил о различных эпизодах Отечест¬
венной войны множество воспоминаний, с которыми мог
быть знаком С.М.Любецкий, в том числе: Некоторые заме¬
чания, почерпнутые преимущественно из иностранных ис¬
точников, о действительных причинах гибели наполеонов¬
ских полчищ в 1812 г. СПб., 1855; Краткое обозрение Отече¬
ственной войны от 17 августа до 2 сентября 1812 г. СПб.,
1858; Бородинское сражение (Материалы для Отечественной
войны 1812 г.). Заключение с некоторыми замечаниями на
историю этой войны соч. г. Богдановича. СПб., 1861; Мате¬
риалы для Отечественной войны 1812 г. СПб., 1867 и др.
296 Полное собрание анекдотов достопамятной войны рус¬
ских с французами. М., 1815.
707
Полевой двор — Артиллерийский двор в Москве у Крас¬
ного пруда; здесь хранились пушки и производились артил¬
лерийские учения. Находился на месте Николаевского (ны¬
нешнего Ленинградского) вокзала.
298 Имеется в виду Комиссия для строения Москвы, сущест¬
вовавшая в 1813—1843 гг. для восстановления столицы по¬
сле пожара.
299 тт
Должность московского коменданта занимал генерал-
майор И.Х.Гессе.
300 ,Московский альманах* — в авторитетном справочнике:
Смирнов-Сокольский Н.П. Русские литературные альманахи
Комментарии
303
и сборники XVIII—XIX вв. (М., 1965) значится под похожим
названием, только „Московский альманах для прекрасного
пола, изданный на 1826 год Сергеем Глинкою44 (М., 1825), но
в нем отсутствуют материалы об А. А. Шаховском.
А.А.Шаховской вместе с 5-м пешим казачьим полком (кото¬
рого он был командиром) вступил в Москву с отрядом
Ф.Винценгероде—А.Бенкендорфа. См.: Первые дни в сож¬
женной Москве. Сентябрь и октябрь 1812 г.: письмо кн.
А.А.Шаховского 1836 г. к А.И.Михайловскому-Данилев-
скому //Рус. старина. 1889. № 10. С. 31 (до этого письмо пуб¬
ликовалось в Военном сборнике. 1864. Кн. 5).
301 дом князя Гагарина сохранился (Страстной бульвар,
д. 15/29).
302 Моисеевская площадь — находилась на месте нынешней
Манежной пл. Название получила по упраздненному в
XVIII в. Моисеевскому монастырю, находившемуся на этом
месте.
303 Sic transit... — начало известной латинской поговорки:
„Так проходит (слава мира)44.
304 Кайсаров Андрей Сергеевич, поэт и ученый-филолог, был
инициатором создания в 1812г. походной типографии, в ко¬
торой издавались первая русская армейская газета „Россия-
нин44(июль 1812, 1-й номер), листовки и воззвания на рус¬
ском и иностранных языках. Погиб в 1813 в Силезии. Поэт
К.Н.Батюшков находился в 1810—1812 гг. в отпуске, но с
мая 1813 г. вступил опять в армию и участвовал в загранич¬
ных походах. П.А.Вяземский в июле 1812 г. вступил в Мос¬
ковское ополчение, в казачий полк М.А.Дмитриева-Мамоно¬
ва, участвовал в Бородинском сражении. В.А.Жуковский в
августе 1812 г. был зачислен в 1-й пехотный полк Москов¬
ского ополчения, участвовал в Бородинском сражении, по¬
том в деятельности походной типографии.
304
Москва в 1812 году
305 Черкизово — летняя резиденция московских митрополи¬
тов, так называемая „митрополичья дача44. Существовала с
1760 г. в подмосковном селе Черкизово, рядом с Черкизов¬
ским прудом (ныне в черте Москвы; сгорела в 1990-х гг.;
теперь восстановлена: Штатная горка, д.17).
306 Стихотворение В.Л.Пушкина называется „К жителям
Нижнего Новгорода44. Было опубликовано в кн.: Собрание
стихотворений, относящихся к незабвенному 1812 году. Ч. 2.
М., 1814. С. 53—54 (соврем, изд. см.: Русская поэзия 1801—
1812. М., 1989. С. 340—341).
Остромынская дорога — то же, что Стромынская; дорога
на подмосковное село Стромынь; нынешняя улица Стро¬
мынка и Щелковское шоссе.
308 А.А.Орлова подарила М.А.Милорадовичу саблю своего
отца генерал-аншефа гр. А.Г.Орлова-Чесменского (1737—
1808), пожалованную ему Екатериной II за Чесменское сра¬
жение.
309 Veillons аи salut de Vempire! (фр.) — Бодрствуем во спасе¬
ние империи.
310 Побег французов, или Живое изображение гнева Божия и
храбрости неустрашимых Россиян, поражавших неприятеля
от Москвы до Немана. Соч. одного русского офицера. Пер. с
нем. А.А. СПб., 1813.
311 Издания выявить не удалось.
312 Речь идет об издании: Краткая и справедливая повесть о
пагубных Наполеона Бонапарте помыслах, о войне его с
Гишпаниею и Россиею, о истреблении войск его и о важно¬
сти нынешней немецкой войны. Книжка, в утешение и на¬
ставление немецкому народу сочиненная. Пер. с немецкого
языка Александр Шишков. СПб., 1814.
Комментарии
305
313 окуражить — ободрить.
314 „Я никогда не забуду свободную поступь и гордую осан¬
ку сих всеми родами смерти угрожаемых воинов! Осененные
высокими медвежьими шапками, в синих мундирах, в белых
ремнях, с красными султанами и эполетами, они казались
как маков цвет среди снежного поля!“ {Давыдов Д.В. Днев¬
ник партизанских действий 1812 года И Давыдов Д.В. Сочи¬
нения. М., 1962. С. 370).
315 Ныне жезл Даву хранится и экспонируется в Государст¬
венном историческом музее.
316 Речь идет о книге: [Шишков А.С.] Краткая записка, ве¬
денная адмиралом А.Шишковым во время пребывания его
при Государе в 1812 г. и последующих. СПб., 1832.
Священный эскадрон под командованием Груши был
сформирован в ноябре 1812 г. в качестве личного эскорта
Наполеона из старших и высших офицеров Великой армии,
оставшихся без солдат вследствие огромных потерь в кава¬
лерии.
Сани Наполеона ныне хранятся и экспонируются в Госу-
дарственном историческом музее.
319 memoires — мемуары (фр.).
320 И.П.Липранди использовал книгу: Soltyk R. Napoleon en
1812, memoires historiques et militaires sur la compagne de
Russie... Paris, 1836.
321 идти капуцинской церемонией — т.е. идти медленно, как
католические монахи-капуцины.
Vive Гетрегеиг\ (фр.) — Да здравствует император!
306
Москва в 1812 году
323 Речь скорее всего идет о книге: Характер Наполеонов,
или Духи свойства Наполеона Бонапарте и всех его родст¬
венников и свойственников... Соч. Н.Гол-м. Ч. 1—2. М.,
1814.
А
Блуждающий Жид — то же, что Вечный Жид; согласно
легенде, когда Христос во время своего крестного пути хо¬
тел отдохнуть у дома некоего Агасфера, тот оттолкнул Спа¬
сителя и за это был наказан бессмертием и обречен на веч¬
ное скитание.
[Сегюр Ф.] Политическая картина Европы в течение 1805
и первых трех месяцев 1806 года графа де С. Пер. с фр.
Ч. 1—2. СПб., 1806.
Видимо, речь идет о книге: Стюартон. Тайная история
нового французского двора и любопытные анекдоты, отно¬
сящиеся до Сент-Клудского кабинета в Париже. (Ч. 1—3.
СПб., 1807), выдержавшей в том же году еще два издания (в
2 и 3 ч.) под немного варьирующимися заглавиями.
327 Французы в Вене, или Описание всех происшествий и
поступков Бонапарте и войска его в Австрии, их там отно¬
шений, обманов и грабительств, начавшихся с самого их
вступления в Вену, с приобщением некоторых анекдотов,
прокламаций Бонапарте к тамошним гражданам и разговора
его с своим адъютантом. Пер. с нем. Изд. 2-е. СПб., 1807.
По плану российского командования, войска П.В.Чича-
гова (3-я Западная армия) во взаимодействии с отдельным
пехотным корпусом генерала П.Х.Витгенштейна должны
были отрезать Наполеону путь на запад у города Борисов на
реке Березина, в то время как главные силы Кутузова тесни¬
ли бы неприятеля с востока. Но Кутузов опоздал на двое су¬
ток и в сражении не участвовал, Витгенштейн промедлил, а
Чичагов не сумел сразу определить место переправы армии
Наполеона. В результате цель операции не была достигнута.
Вину за это Кутузов, а вслед за ним и общество возложили
Комментарии
307
на Чичагова. Г.Р.Державин высмеял его в эпиграмме,
И.А.Крылов — в басне „Щука и кот44.
329 оголоженная — лишенная пропитания.
330 антонов огонь — гангрена.
331 См. также: Полное собрание анекдотов достопамятной
войны... Ч. 2. М., 1815. С. 43—48; Липранди И.П. Воспоми¬
нание о событии за полвека тому назад (о приеме донского
казака Земленухина, ездившего в Лондон с известием о заня¬
тии русскими войсками г.Гамбурга // Сев. пчела. 1863.
№213; Краснокутский А.Г. Рассказ казака Александра Зем¬
ленухина графу Матвею Ивановичу Платову... // Рус. стари¬
на. 1905. Т. 121. №3. С. 712—717.
332 виталище — местопребывание, жилье, жилище.
333 Эскуриал, Сан-Суси — резиденции королей, соответст¬
венно, Испании и Пруссии.
334 Расквартированы, накормлены, всем снабжены. Женщи¬
ны вырваны, дома покинуты, ничто не откликается, но
празднично освещено, это значит — скоро сдохнут.
335 Имеется в виду драматическая трилогия Ф.Шиллера
„Валленштейн44 (1799).
336 Свиньин П.П. Ежедневные записки в Лондоне. СПб., 1817.
рейс-эффенди — государственный канцлер, или министр
иностранных дел в Турции.
338 конскрипции — существовавшая во Франции в 1798—
1818 гг. система всеобщей воинской повинности, по которой
все граждане мужского пола от 20 до 25 лет делились по
возрастам на 5 классов, подлежавших призыву в очередно¬
сти.
308
Москва в 1812 году
339 Петербургское патриотическое (дамское) общество было
создано в 1812 г. по инициативе и под покровительством
императрицы Елизаветы Алексеевны.
340 Нас учат, и предписание ясно:
Тебя любить, о Корсиканец ненавистный!
Его любить под страхом адских мук...
А! Тому и быть! Мы все идем к дьяволу!
341 Возможно, речь идет о раннем издании книги „Полное
собрание анекдотов достопамятной войны русских с фран-
цузами“.
См.: 29-й бюллетень большой французской армии (от
3 декабря 1812) с замечаниями к нему одного русского офи¬
цера // Вести. Европы. 1813. № 7.
343 Pradt D. Dufour de Histoire de l’ambassade dans le Grand
Duche de Varsovie en 1812. Paris, 1814. До 1817 г. вышло
8 изданий книги, а также переводы ее на английский, италь¬
янский и немецкий языки.
344 кантонир-квартиры — вид квартирования войск в случае
отсутствия реальной угрозы нападения противника.
345 приказ Кутузова от 21 декабря 1812 г. печатался неодно¬
кратно. См. например: Исторический, статистический и гео¬
графический журнал. 1813. Ч. 1. С. 30; Исторические запис¬
ки о жизни и воинских подвигах генерал-фельдмаршала св.
князя М.Л.Голенищева-Кутузова-Смоленского. СПб., 1813 и
др.
346 Спасский мост — мост через кремлевский ров у Спас¬
ской башни; традиционное в Москве XVIII — начала XIX в.
место торговли книгами и печатной продукцией.
I
Речь идет о стихах „Польскому королю Попилю, которо¬
го, как говорит летопись, мыши съели“:
Комментарии
309
О участь жалкая несчастных королей!
Чего не делает над ними рок нахальной!
Им Попиль осужден на ужин для мышей,
Как будто бы король огарок свечки сальной!
(Нахимов А.Н. Сочинения Акима Нахимова в стихах и в про¬
зе, напечатанные по смерти его. Изд. 2-е. Харьков, 1816).
| J Q
Апраксинский театр — домашний театр гр. С.С.Апрак-
сина (Знаменка, д.19; перестроен). После 1812 г. на его сце¬
не, кроме собственных крепостных актеров и „благородных
любителей44, играла труппа московского Императорского
театра, оставшаяся без собственной сцены.
349 „Освобождение Смоленска44 — „драма с хорами, военны¬
ми эволюциями и маршами44 И.Свечинского; „Семейство
Старичковых, или За Богом молитва, а за царем служба не
пропадают44 —драма Ф.Ф.Иванова (1808); „Вести, или Уби¬
тый живой" — комедия Ф.В.Ростопчина (1808), ,^(азак в
Лондоне, или Дань мужеству44 — „анекдотный балет44, соч.
Огюста. В репертуарной сводке за 1812 г. и последующие
годы, помещенной в „Истории русского драматического те¬
атра44 (Т. 2. М., 1978), пьеса ,Д1раздник донских казаков44 не
фигурирует вообще; пьеса Ф.В.Ростопчина была дважды
дана в Москве в июле 1812 г., т.е. еще до сдачи города, и
больше на столичной сцене никогда не шла. М.И.Пыляев в
своем очерке „Наш театр в эпоху Отечественной войны44
пишет: „Театр московский возродился в 1814 году. Первая
пьеса, имевшая на московской сцене большой успех и иг¬
ранная более тридцати раз кряду, была драма Бориса Федо¬
рова „Крестьянин-офицер, или Известие о прогнании фран¬
цузов из Москвы44. (...) имели большой успех драмы: „Храб¬
рые кир ил ловцы при нашествии врагов44, соч. Вронченки.
Затем „Освобождение Смоленска44, „Всеобщее ополчение44 и
комедия Бориса Федорова „Прасковья Борисовна Правдухи-
на44 (Пыляев М.И. Старое житье. СПб., 1897. С. 198). Пыляев
также упоминает патриотические балеты „Любовь к отече¬
ству44, „Русские в Германии44, „Русские в Париже44, „Казак в
Лондоне44, „Праздник в стане союзных армий44. См. также:
310
Москва в 1812 году
Арапов П.Н. Летопись русского театра. СПб., 1861; Брод¬
ский Н.Л. Театр и драма в Отечественную войну // Отечест¬
венная война и русское общество. Т. 5. М., 1912.
шЛюбецкий С.М. Празднества и увеселения в Москве по
случаю взятия Парижа союзными войсками в 1814 году мар¬
та 19-го // Соврем, летопись. 1864. № 15.
Указатель имен
Указатель имен
А
Абрамовичева, жительница
Вильно, благотворительни¬
ца 27
Августин (в миру Алексей
Васильевич Виноградский)
(1766—1819), епископ
Дмитровский (1804), с
1811 г. главноуправляющий
Московской епархией 37,
72, 73,78,98, 99, 102, 109—
111, 113, 114, 117, 134,
207—212, 271,277,286
Агафья, партизанка 58
Александр I (1777—1825),
российский император с
1801 г. 13, 14, 16, 18, 20,21,
23,36,39,41,48, 49, 55, 68,
72, 75, 80, 97, 100, 105, 135,
136, 144, 155, 158, 165, 178,
179, 181, 189, 201,298, 239,
241,244, 253,254, 260—
263, 266—268, 274, 276,
277, 287, 298
Александр Македонский
(356—323 до н.э.), маке¬
донский царь, полководец
244,245
Алексеев, московский купец
76
Амвросий (Орнатский), на¬
стоятель Новоспасского
монастыря в 1812— 1816 гг.
163
Амвросий (в миру Андрей
Подобедов) (1742—1818),
митрополит С.-Петербург¬
ский и Новгородский 26, 62,
78, 80, 82, 119,221
Ангальт-Бернбург-Шаум-
бургский Виктор Амадей
(1744—1790), принц, гене¬
рал-поручик русской служ¬
бы, участник русско-
шведской войны 1788—
1790 гг. 37,271
Ан гиене кий, дюк — см. Эн-
гиенский
Андре, французская актриса
191
Анненков Александр Ника-
норович (?—1803), владе¬
лец дома близ Кузнецкого
Моста 199
312
Москва в 1812 году
Аннибал — см. Ганнибал
Апраксин Степан Степано¬
вич (1747—1827), граф, ге¬
нерал от кавалерии, член 1-
го комитета Московского
ополчения 75, 309
Аракчеев Алексей Андрее¬
вич (1769—1834), граф, ге¬
нерал от артиллерии, пред¬
седатель Департамента во¬
енных дел Гос. совета, до¬
веренное лицо Александра I
76
Арсеньев Я.В., офицер 184
Аршеневский Петр Яковле¬
вич (1748—1811), владелец
дома на Новой Басманной
199
Аттила (?—453), вождь
гуннов 231
Ахшарумов Дмитрий Ива¬
нович (1785—1837), воен¬
ный историк 50, 273
Б
Багговут, жена гродненско¬
го вице-губернатора 27
Багратион Петр Иванович
(1769—1812), князь, гене¬
рал от инфантерии, главно¬
командующий 2-й Западной
армией 43, 55, 61, 92, 103,
135, 272,280
Бакунин Михаил Михайло¬
вич (1764—1847), петер¬
бургский гражданский гу¬
бернатор 80
Балашов (Балашев) Алек¬
сандр Дмитриевич (1770—
1837), генерал-лейтенант,
генерал-адъютант, министр
полиции 42
Бараге д’Илье Луи (1764—
1813), граф, французский
дивизионный генерал 32
Барклай де Толли Михаил
Богданович (1757—1818),
генерал от инфантерии, во¬
енный министр (по август
1812 г.), командующий 1-й
Западной армией 22, 27, 37,
39, 40, 43, 52, 55,61,62,92,
93, 116, 168, 178, 185,271,
274, 299
Барклай де Толли Елена
Ивановна (1770—1828),
урожд. фон Смиттен, жена
М.Б.Барклая де Толли 29
Бартеми (Бертеми) Пьер
Огюстен (1778—1855),
французский полковник.
Был направлен с письмом
из Москвы к М.И.Кутузову
201
Барятинская, княгиня, жи¬
тельница Вильно, благотво¬
рительница 27
Бассано 242
Батюшков Константин Ни¬
колаевич (1787—1855), поэт
208, 286, 303
Баувер, поручица, прижи¬
валка у кн. Е.М.Голицыной
155
Указатель имен
313
Башутский (Башуцкий) Па¬
вел Яковлевич (1771—
1836), генерал-майор, с.-
петербургский комендант
82
Бегичев Иван Матвеевич
(1766—1816), генерал-
майор, начальник 2-го от¬
ряда Петербургского опол¬
чения 83
Безбородко Александр Ан¬
дреевич (1746—1799), св.
князь, гос. канцлер, владе¬
лец Слободского дворца в
Москве 75, 80
Бекетова, московская куп¬
чиха 76
Беннигсен Леонтий Леон¬
тьевич (1745—1826), гене¬
рал от кавалерии, началь¬
ник Главного штаба 61, 188,
274
Беннигсен Мария-Леонар-
да-Екатерина Фадеевна (?—
1855), урожд. Бутова-
Андржейкович, 4-я жена гр.
Л.Л.Беннигсена 29
Беранже, адъютант Мюрата
190
Беренц, богородский заво¬
дчик 175
Бернадот Жан Батист Жюль
(1763—1844), маршал
Франции, с 1810г. швед¬
ский наследный принц
Карл-Юхан. В марте
1812 г., порвав с Наполео¬
ном, заключил союзный до¬
говор с Россией 63
Бертран Анри Гасьен
(1773—1844), граф, дивизи¬
онный генерал, адъютант
Наполеона 246
Бертье Луи-Александр
(1753—1815), маршал
Франции, князь Ваграм-
ский, начальник Главного
штаба Великой армии 32,
166, 201,251,252
Бессьер Жан-Батист (1768—
1813), маршал Франции,
командир гвардейской ар¬
тиллерии в составе Великой
армии 32, 204
Бестужев-Рюмин Алексей
Дмитриевич, заведующий
московским вотчинным ар¬
хивом, автор записок 111,
118, 142,287, 292, 293
Бибиков Александр Алек¬
сандрович (1765—1827),
тайный советник, начальник
С.-Петербургского ополче¬
ния 81, 82
Бибиков Александр Ильич
(1729—1774), генерал-
поручик, участник подавле¬
ния пугачевского бунта 81,
278
Бобровский, актер 141
Бове Осип Иванович
(1784—1834), архитектор
158
Богдановский Андрей Ва¬
сильевич (1780—1864),
314
Москва в 1812 году
подполковник, командир
Нарвского мушкетерского
полка 184
Бологовский, штаб-офицер
202
Бонапарт Иероним (Жером)
(1784—1860), младший
брат Наполеона, король
Вестфальский 33
Бонапарт Иосиф (Жозеф)
(1768—1844), брат Наполе¬
она, король Неаполитан¬
ский (1806—1808), Испан¬
ский (1808—1814)32, 265
Бонапарт Каролина (1782—
1839) , сестра Наполеона,
вел. герцогиня Бергская,
королева Неаполитанская
33
Бонапарт Летиция (1750—
1836), урожд. Рамолино,
мать Наполеона 33
Бонапарт Луи (Людовик)
(1778—1846), брат Наполе¬
она, король Голландии
(1806—1810), граф Сен-Лё
19, 32, 266, 270
Бонапарт Люсьен (1745—
1840) , брат Наполеона,
князь Канино 32, 269
Бонапарт Элиза (1777—
1820), сестра Наполеона,
вел. герцогиня Тосканская
33, 270
Бородина, московская куп¬
чиха 76
Боссе Луи Франсуа Жозеф
(1770—ок. 1835), француз¬
ский мемуарист, префект
императорского двора и ка¬
мергер Наполеона 158—
160,191
Брауншвейгский, герцог 243
Бринци, тенор 157
Брокер Адам Фомич
(1771—1848), московский
полицмейстер 116, 119
Брут Марк Юний (85—42
до н.э.), древнеримский по¬
литический деятель 245
Брэн (Брюн) Жан-Антуан
(1761—1826), французский
бригадный генерал, фран¬
цузский комендант Гродно
в 1812 г. 32
Брюн — см. Брэн
Брюс — см. Мусин-
Пушкин-Брюс В.В.
Букет Антон, французский
мародер, рядовой 7-го лег¬
кого пехотного полка 47
Булгаков Александр Яков¬
левич (1781—1863), чинов¬
ник по особым поручениям
при Ф.В.Ростопчине 109,
184, 185,276, 286, 289, 296,
300,301
Буонапарте (Бонапарт) Кар¬
ло Мария (1746—1785),
отец Наполеона 32
Бурбоны, французская ко¬
ролевская династия 219
Бурда ев, ординарец Ф.В.Рос-
топчина 118
Указатель имен
315
Бутурлин Дмитрий Петро¬
вич (1763—1829), граф,
библиофил 142, 293
Бутурлин Дмитрий Петро¬
вич (1790—1849), граф, во¬
енный историк 135
Бюрсей (Бюрсе), актриса
158—160, 191
В
Вадбольский Иван Михай¬
лович (1780—1861), князь,
полковник, командир пар¬
тизанского отряда 174
Валуев Петр Степанович
(1743—1814), сенатор,
главноначальствующий
Кремлевской экспедицией
73, 263
Вандам Доминик Жозеф
Рене (1770—1830), граф,
французский дивизионный
генерал 32
Васильев Ал., присутст¬
вующий Смоленской кон¬
систории, протоиерей 222
Васильчиков Илларион Ва¬
сильевич (1776—1847), ге¬
нерал-лейтенант, генерал-
адъютант 108
Ваттенштейн, медальер 261
Веллингтон Уэлсли Артур
Колли (1769—1852), гер¬
цог, британский военачаль¬
ник 123
Вельяминов Петр Гаврило-
вич (1746—1812), настоя¬
тель московской церкви Со¬
рока Мучеников 163, 294
Вендемен, голландский ге¬
нерал 137
Верещагин Михаил Нико¬
лаевич (1789—1812), купе¬
ческий сын 69, 70, 118, 119,
267, 276
Виктор Клод Виктор
(1764—1841), герцог Бе-
люнский, маршал Франции,
командир 9-го армейского
корпуса Великой армии 32,
34, 232—237, 240
Вилье (Виллие) Яков Ва¬
сильевич (Джеймс) (1768—
1854), врач-хирург, руково¬
дитель медицинской служ¬
бы в действующей армии в
1812г., лейб-медик (с 1814
г.) Александра I 92
Вильсон Роберт Томас
(1777—1849), британский
представитель при штабе
М.И.Кутузова 54
Винстер, механик 96
Винценгероде (Винцинге-
роде) Фердинанд Федоро¬
вич (1770—1818), барон,
генерал-майор, генерал-
лейтенант (с сент. 1812 г.).
Командир партизанского
(„летучего44) корпуса 156,
193, 299, 303
Висковатый (Висковатов)
Степан Иванович (1786—
1831), драматург 97, 284
316
Москва в 1812 году
Витгенштейн Петр Хри-
стианович (1768—1843),
граф, генерал-лейтенант (с
окт. 1812 г.), командир 1-го
отдельного пехотного кор¬
пуса, прикрывавшего Пе¬
тербургское направление
43, 54,55,81,83, 85, 97,
145, 188,223, 226, 232, 233,
235, 237,238, 240, 252, 270,
272, 274, 279, 306
Власов, казачий полковник
174
Воейков, полковник, ко¬
мандир батарейной роты 53
Волков Александр Алек¬
сандрович (1788—1833),
московский полицмейстер
116
Волков Федор Григорьевич
(1729—1763), актер 97, 284
Волконский, князь, поме¬
щик 167
Волконский Григорий Се¬
менович (1742—1824),
князь, оренбургский гене¬
рал-губернатор 172, 298
Вольтер Мари Франсуа
Аруэ (1694—1778), фран¬
цузский писатель, философ
158, 296
Воробьевский (Воробьев-
ской) Василий Михайлович
(?—1870), врач 197
Вороненков (Вороненко)
Прокофий Иванович, квар¬
тальный надзиратель 135,
290
Воронов, начальник Туль¬
ского оружейного завода 26
Воронцов Михаил Семено¬
вич (1782—1856), граф, ге¬
нерал-майор 184, 185, 301
Воронцов Семен Романович
(1744—1832), граф, генерал
от инфантерии 184, 241
Врангель Степан Федоро¬
вич, барон, майор Новоин-
германландского пехотного
полка 184
Всеволожский Всеволод
Андреевич (1769—1836),
владелец дома на Пречис¬
тенке 200
Высоцкий Николай Петро¬
вич, московский домовла¬
делец 199
Вяземский Петр Андреевич
(1792—1878), князь, поэт
208,303
Вязмитинов Сергей Кузь¬
мич (1741—1819), граф, ге¬
нерал от инфантерии, глав¬
нокомандующий С.-Петер¬
бурга 144
Г
Габсбурги, королевская ди¬
настия 19
Гаврилов Григорий, свя¬
щенник села Покровского
(Фили) 71
Гагарин Николай Сергеевич
(1784—1842), князь, сфор¬
мировал на собственные
средства 1 -й пехотный полк
Указатель имен
317
Московского ополчения,
владелец дома на Тверском
бульваре 77, 199, 303
Ганнибал (Аннибал) (247—
183 до н.э.), карфагенский
полководец 245
Гаско, наполеоновский ге¬
нерал, инженер 34
Гедройц, княжна, житель¬
ница Вильно, благотвори¬
тельница 27
Гензерих (Гейзерих) (?—
477), король вандалов 231
Генрих IV (1553—1610),
французский король 31
Гессе Иван Христианович
(1757—1816), генерал-
майор, московский комен¬
дант 197
Гетман, портной 76
Гецель, профессор Дерпт-
ского университета 22
Гильдебрант Федор Анд¬
реевич (1773—1845), воен¬
ный хирург 184
Глинка Сергей Николаевич
(1776—1847), писатель, из¬
датель журнала „Русский
вестник44 (1808—1820, 1824
гг.) 71, 77, 96, 108, 150, 161,
271,277,283,286, 295,303
Глинка Федор Николаевич
(1786—1880), поручик Ап-
шеронского пехотного пол¬
ка, писатель 54, 273
Годунов Борис Федорович
(1551—1605), русский царь
с 1598 г. 52
Годфруа, содержатель пан¬
сиона в Москве 143
Голенищев-Кутузов Павел
Васильевич (1772—1843),
генерал-майор 252
Г оленищев-Кутузов Павел
Иванович (1767—1829), по¬
эт 63, 275
Голенищева-Кутузова Е.И.
— см. Кутузова Е.И.
Голицын Михаил Петрович
(1764—после 1835), князь,
московский домовладелец
199
Голицын Н.Б., автор статьи
135,291
Г олицын Сергей Михайло¬
вич (1784—1859), князь,
тайный советник 76
Голицына Екатерина Ми¬
хайловна, княгиня, домо¬
владелица 137, 155, 160
Головкин, граф, московский
домовладелец 199
Горихвастов Александр За¬
харович, майор 20-го егер¬
ского полка, комендант
Смоленска 222
Горчаков Алексей Иванович
(1769—1817), князь, гене¬
рал-лейтенант, управляю¬
щий департаментом Воен¬
ного министерства 37, 73
Горчаков Н., литератор 158
Гратинский Михаил, про¬
тоиерей 154
Греч Николай Иванович
(1787—1867), журналист,
318
Москва в 1812 году
издатель журнала „Сын
Отечества44 (1812—1861) 34
Григорьев Абрам, торговец
108
Груши Эмманюэль (1766—
1847), граф, французский
генерал-полковник 226,
241,305
Гуа, владелец кондитерской
108, 199, 286
Гудович Андрей Иванович
(1782—1867), граф, пол¬
ковник, шеф Орденского
кирасирского полка 184
Г удович Иван Васильевич
(1741—1820), граф, главно¬
командующий в Москве в
1809—1812, домовладелец
66, 199
д
Даву Луи Никола (1770—
1823), князь Экмюльский,
маршал Франции 32, 43, 55,
137, 146,204,211,216, 220,
225, 249, 258, 305
Давыдов Денис Васильевич
(1784—1839), подполков¬
ник Ахтырского гусарского
полка, командир партизан¬
ского отряда, поэт, военный
писатель 58, 86, 173, 220,
280, 299, 305
Данилевский, надворный
советник 156
Дантон Жорж Жак (1759—
1794), деятель Великой
французской революции
178
Дарю Пьер Антуан Ноэль
Брюно (1767—1829), граф,
французский министр, гос.
Секретарь 48
Де ла Гард (ла Гард, де) Ав¬
густ Осипович (1770—
1834), полковник лейб-гв.
Егерского полка 184
Демидов Николай Никитич
(1773—1828), камергер, на
собственные средства
сформировал егерский полк
Московского ополчения,
владелец дома на Горохо-
вом поле 77, 199
Деминский Яков, писатель
174,300
Деннье (Денье) Поль Пьер,
барон, инспектор-ревизор
французской армии, мемуа¬
рист 191, 302
Державин Гавриил Романо¬
вич (1743—1816), поэт 43,
264, 272, 307
Дери Пьер Сезар (1768—
1812), барон, французский
бригадный генерал, адъю¬
тант Мюрата 174,188
Дехтерев (Дегтярев) Степан
Аникиевич (1766—1813),
композитор 96, 283
Дмитревский (Нарыков)
Иван Афанасьевич (1736—
1821), актер 97, 98, 276
Дмитриев-Мамонов Матвей
Александрович (1790—
Указатель имен
319
1863), граф, участник Мос¬
ковского ополчения; на
свои средства сформировал
конный полк (в 1813 г. на¬
значен его шефом в чине
генерал-майора) 77, 303
Доброхотов, торговец 108
Долгорукий (Долгоруков)
Сергей Николаевич (1769—
1829), князь, генерал-
лейтенант 108
Долгоруков Василий Юрье¬
вич (1776—1810), князь,
генерал-адъютант 15
Доливо-Добровольский,
виленский инспектор почт
253
Домбровский Ян Хенрик
(1755—1816), французский
дивизионный генерал, ко¬
мандир дивизии 5-го ар¬
мейского (польского) кор¬
пуса Великой армии 232,
235
Дорохов Иван Семенович
(1762—1815), генерал-
лейтенант, командир аван¬
гарда 4-го пехотного кор¬
пуса 1-й Западной армии,
позднее командир отдель¬
ного партизанского отряда
175, 202,203
Дохтуров Дмитрий Сергее¬
вич (1759—1816), генерал
от инфантерии, командир
2-й Западной армии после
ранения кн. П.И.Багратиона
54, 116, 202,203
Друцкий-Любецкий Фран¬
циск-Ксаверий (1779—
1846), князь, губернский
маршал в Гродно 29
Дубровина, московская
купчиха 76
Дурасов Егор Александро¬
вич (1781—1855), полков¬
ник, московский полицмей¬
стер 116
Дурасов Николай Алексее¬
вич (1760—1818), москов¬
ский домовладелец 137, 291
Дюпор Луи (1782—1853),
балетный танцовщик 23, 95,
158,281
Дюрок Жиро Кристоф Ми¬
шель (1772—1813), герцог
Фриульский, французский
дивизионный генерал 32,
41,250
Дюронель Антуан Жан
Огюст Анри (1771—1849),
французский дивизионный
генерал 132
Дюшенуа Катрин-Жозефина
(1777—1835), французская
актриса 158
Е
Екатерина II (1729—1796),
российская императрица (с
1762 г.) 24, 37,61,66,68,
81,85,213,278, 295
Елизавета Алексеевна
(1779—1826), урожд. прин¬
цесса Луиза Баденская, рос-
320
Москва в 1812 году
сийская императрица, жена
Александра I 244, 308
Елизавета Петровна
(1709—1761), российская
императрица (с 1741 г.) 97,
284
Емельянов А., майор, руко¬
водил сычевскими партиза¬
нами 58, 274
Ермолов Алексей Петрович
(1772—1861), генерал-
майор 92, 116, 235
Ж
Жданов Петр Петрович,
московский купец 143, 293
Жеребцов Александр Алек¬
сандрович (1781—1832),
генерал-майор, начальник
4-й дружины С.-Петербург¬
ского ополчения 80
Жером — см. Бонапарт Ие¬
роним
Живов Иван Семенович
(?—1847), московский ку¬
пец 76
Жозефина Богарне (1763—
1814), урожд. Таше дела
Пажери, французская им¬
ператрица, первая жена На¬
полеона Бонапарта 32, 33,
219, 266
Жорж (настоящее имя Мар¬
гарита Жозефина Веймер)
(1787—1867), французская
актриса 158, 296
Жуберт, французский ди¬
пломат в Константинополе
244
Жуковский Василий Анд¬
реевич (1783—1852), поэт
202, 208, 299, 303
Жюно Жан Андош (1771—
1813), французский дивизи¬
онный генерал 32
3
Залесская, жительница
Вильно, благотворительни¬
ца 27
Зейпель, помощник эконома
Воспитательного дома 155
Земленухин Александр,
донской казак 241, 307
Злобин, петербургский ку¬
пец 83
Зосима, московский купец
76
И
Иванчин-Писарев Николай
Дмитриевич (ок. 1795—
1849), литератор 64, 275
Ивашкин Петр Алексеевич
(1762—1823), генерал-
майор, московский обер-
полицмейстер 104, 116, 121
Ивлев, содержатель балага¬
на в Москве 66
Измайлов Лев Дмитриевич
(1764—1834), генерал-
майор, рязанский губерн¬
ский предводитель дворян¬
Указатель имен
321
ства, начальник Рязанского
ополчения 185, 301
Иловайский Василий Дмит¬
риевич (1788—1860), гене¬
рал-майор, донской казак;
отряд под его командовани¬
ем первым вошел в остав¬
ленную неприятелем Моск¬
ву 195,197
Иловайский (Илловай-
ский) Г. (?—1812), генерал,
похоронен в Донском мона¬
стыре рядом с генералом
Красновым 103
Иоанн Богослов, апостол и
евангелист 22
Иоанн Дамаскин (2 пол.
VIII—начало IX в.), визан¬
тийский богослов 177
Иоанн, протоиерей Казан¬
ского собора в Петербурге,
1812 г. 64
Иогель Петр Андреевич
(1768—1855), танцмейстер
161,297
Иона (в миру Иван Семено¬
вич Васильевский) (1763—
1849), с 1811 г. настоятель
Волоколамского монасты¬
ря, с марта 1812 г. епископ
Тамбовский 102
Иосиф, архимандрит Тро¬
ицкого монастыря в Смо¬
ленске 222
Ириней (в миру Иван Яки-
мович Фальковский)
(1762—1823), епископ Смо¬
ленский с февраля 1812 г.
56, 102
К
Каверин Павел Никитич
(1763—1853), тайный со¬
ветник, московский обер-
полицмейстер (1797—1798,
1801—1802), калужский
гражданский губернатор с
1811 г. 96
Кавос Катарино Альберто¬
вич (1775—1840), компози¬
тор 96, 97, 260, 283, 284
Кайсаров Андрей Сергеевич
(1782—1813), профессор
русского языка и словесно¬
сти Дерптского университе¬
та, майор, руководитель во¬
енно-походной типографии
в 1812 г. 208, 303
Калайдович Константин
Федорович (1792—1832),
историк 77
Камбассарес Жан Жак Режи
(1753—1824), герцог Парм-
ский, архиканцлер и прези¬
дент Сената наполеонов¬
ской империи 31
Каменский Михаил Федо¬
тович (1738—1809), граф,
генерал-фельдмаршал 13
Каменский Николай Ми¬
хайлович (1778—1811),
граф, генерал от инфанте¬
рии 63
Канова Антонио (1757—
1822), скульптор 261
322
Москва в 1812 году
Карамзин Николай Михай¬
лович (1766—1826), исто¬
рик, писатель 95, 107—109,
208, 281,283
Караулов, полковник, на¬
чальник штаба дружин
ополчения, Москва 77
Карл XII (1682—1718),
шведский король 38—39,
48, 100, 234
Карл-Юхан — см. Бернадот
Каткард — см. Коткарт
Кашин Данила Никитич
(1769—1841), музыкант,
композитор 161
Кирьяков Григорий Абра¬
мович (1741—1812), мос¬
ковский купец 76
Ключарев Федор Петрович
(1751—1822), московский
почт-директор 118, 119, 276
Кожевников Петр Иванович
(1745—1816), московский
купец 76
Кожин, московский домо¬
владелец 142
Кожина Василиса, смолен¬
ская крестьянка, партизанка
57, 105, 273—274
Козлов, московский купец
76
Колен кур Арман Огюстен
Луи (1773—1827), маркиз,
герцог Виченцский, фран¬
цузский дивизионный гене¬
рал, мемуарист, дипломат
32,41,250, 251
Колло, камердинер генерала
Давыдова 225
Колосов, московский купец,
домовладелец 137, 291
Конде Луи Жозеф де Бур¬
бон (1736—1818), принц 33
Кони Федор Алексеевич
(1809—1879), историк теат¬
ра, драматург 159, 287, 296
Коновницын Петр Петрович
(1764—1822), генерал-
лейтенант, генерал-
адъютант 86, 116, 222
Константин Павлович
(1779—1831), великий
князь, брат Александра I 61,
68, 82, 108, 117, 252
Корбино Жан Батист Жю-
веналь (1776—1848), фран¬
цузский бригадный генерал
234
Корзинкин (Карзинкин)
Андрей Сидорович (1760—
1822), московский купец 76
Корнель Пьер (1606—1684),
французский драматург 159,
296
Корнилов Петр Яковлевич
(1770—1828), генерал-
майор 234
Коткарт Уильям Шоу
(1755—1843), граф, англий¬
ский посол в России 83, 301
Котляревский Петр Степа¬
нович (1782—1852), гене¬
рал-майор, герой русско-
персидской войны 1804—
1813 гг. 224
Указатель имен
323
Коцебу Август-Фердинанд
(1761—1819), немецкий
драматург 50, 296
Крамер, переводчик 260
Красильников, московский
купец 76
Краснов Иван Козьмич
(1752—1812), донской ка¬
зак, генерал-майор 103
Красовский, польский гене¬
рал 150
Кретов Николай Василье¬
вич (1773—1839), генерал-
майор 184
Крёз (595—546 до н.э.), ли¬
дийский царь, гордившийся
своим невероятным богат¬
ством 34
Крылов Иван Андреевич
(1768—1844), баснописец и
драматург 97, 168, 169,283,
307
Кудашев Николай Данило¬
вич (1784—1813), князь,
полковник, командир ар¬
мейского партизанского
отряда 58, 173
Кульнев Яков Петрович
(1763—1812), генерал-
майор 83, 97
Куманин Алексей Алексее¬
вич (1751—1818), москов¬
ский городской голова 76,
277
Куракин Александр Бори¬
сович (1752—1818), князь,
дипломат, действительный
тайный советник, владелец
дома на Старой Басманной
21, 199
Курганский Герасим, про¬
тоиерей 48
Кусовников, московский
домовладелец 200
Кутайсов Александр Ивано¬
вич (1784—1812), граф, ге¬
нерал-майор 92
Кутузов (Голенищев-
Кутузов) Михаил Илларио¬
нович (Ларионович)
(1747—1813), св. князь, ге¬
нерал-фельдмаршал 61—65,
76, 80, 86, 87, 89, 93, 94,
101, 103, 109, 113, 114, 116,
117, 121, 122, 124, 129, 135,
157, 166—170, 172—174,
177—179, 188, 189, 192,
201—202, 204,212—214,
219—221,223—225, 240,
247, 256, 257, 267, 275, 280,
298, 300, 306, 308
Кутузов П.И. — см. Голе¬
нищев-Кутузов П.И.
Кутузов П.В. — см. Голе¬
нищев-Кутузов П.В.
Кутузова Екатерина Ильи¬
нична (1754—1826), урожд.
Бибикова, св. княгиня, жена
М.И.Кутузова 94
Л
Ла-Гард — см. Де-ла-Гард
Лагарп Франц Цезарь
(1754—1838), воспитатель
Александра I и вел. князя
Константина Павловича 68
324
Москва в 1812 году
Лажечников Иван Ивано¬
вич (1790—1869), писатель
155, 295
Ламбаль Мария Тереза
Луиза де (?—1792), прин¬
цесса 32,269
Ламберт Карл Осипович де
(1772—1843), граф, гене¬
рал-майор русской службы,
генерал-адъютант 232
Ламираль Жан, танцмей¬
стер 161, 297
Ламираль Роза и Анетта,
танцовщицы, сестры 161
Лапотор Антуанетта, фран¬
цузская торговка 108
Лас-Казас (Лас-Каз) Эмма¬
нуил Огюст, камергер На¬
полеона, находился при нем
в 1815—1816 гг. на острове
Св. Елены 56, 94, 273
Латур Жени, французский
фокусник 22
Лебрюн (Лебрен) Анн
Шарль (1775—1859), гер¬
цог, французский дивизи¬
онный генерал 31
Лепехин, московский купец
76
Лессепс Жан Батист Барте-
леми (1766—1834), барон,
французский дипломат,
гражданский интендант
Москвы и Московской гу¬
бернии во время француз¬
ской оккупации 132, 137,
149, 150
Лефевр Франсуа Жозеф
(1755—1820), герцог Дан¬
цигский, маршал Франции
32
Ливен Христофор Андрее¬
вич (1774—1838), барон,
генерал-лейтенант, генерал-
адъютант, дипломат 241
Липранди Иван Петрович
(1790—1880), военный ис¬
торик, мемуарист 192,
218—220, 227, 289, 302,
305, 307
Лобанов-Ростовский Дмит¬
рий Иванович (1758—1838),
князь, генерал от инфанте¬
рии, дипломат 124, 170
Лористон Жан Александр
Бернар Ло (1768—1828),
граф, маршал Франции 137,
166, 177—179, 201
Лухманов, московский ку¬
пец 76
Любомирская, княгиня 226
Людовик XVI (1754—1793),
французский король 31,
211,219
Людовик XVIII (1755—
1824), французский король
123
М
Мазурин, московский купец
76
Майков Карп, торговец 108
Макдональд Этьен Жак Жо¬
зеф Александр (1765—
Указатель имен
325
1840), герцог Тарентский,
маршал Франции 32
Мале Клод Франсуа де
(1754—1812), бригадный
генерал, глава антинаполе-
оновского заговора 220, 266
Малиновский Алексей Фе¬
дорович (1762—1840), ар¬
хеограф, историк 208, 283
Марат Жан Поль (1743—
1793), деятель Великой
французской революции
178
Марбеф Луи Шарль Рене
(1712—1786), граф, фран¬
цузский генерал, губерна¬
тор и командующий фран¬
цузскими войсками на о-ве
Корсика в 1772—1786 гг.
32
Маре (Марет) Гуго Бернар
(1763—1839), министр ино¬
странных дел Франции с
1811 г. 32, 186,250
Марет — см. Маре
Мария Федоровна (1759—
1828), урожд. принцесса
София-Доротея Виртем-
бергская, российская импе¬
ратрица, мать Александра I
78, 182, 278
Мария Луиза (1791—1847),
французская императрица,
вторая жена Наполеона Бо¬
напарта 93, 266
Марков И. И. — см. Мор ков
И.И.
Мармонт (Мармон) Огюст
Фредерик Луи Виесе
(1774—1852), герцог Рагуз-
ский, маршал Франции 32
Мартини, пианистка, 161
Мартос Иван Петрович
(1754—1835), скульптор 24
Массена Андре (1758—
1817), герцог Риволи, князь
Эслингский, маршал Фран¬
ции 32
Матрена, партизанка 58
Махалов, шут Ф.В.Ростоп¬
чина 69
Меллер-Закомельский Петр
Иванович (1755—1823), ба¬
рон, генерал-лейтенант, на¬
чальник Санкт-Петербург¬
ского и Новгородского на¬
родного ополчения после
М.И.Кутузова 64
Меншиков Сергей Алексан¬
дрович, князь, московский
домовладелец 200
Мешков Петр Алексеевич
(1780—?), губернский сек¬
ретарь, приятель М.Н.Вере¬
щагина 70
Мещанинов, московский
домовладелец 199
Мещерская, княгиня, мос¬
ковская домовладелица 200
Мещерский, князь, москов¬
ский домовладелец 199
Милорадович Михаил Анд¬
реевич (1771—1825), гене¬
рал от инфантерии 65, 86,
101, 126, 143, 173, 184, 204,
326
Москва в 1812 году
213,214,216, 221,223,274,
286, 300, 301,304
Минин Козьма Минин (?—
1616), предводитель народ¬
ного ополчения в 1612 г. 38,
51,76
Митьков Платон Фотиевич,
владелец бывшей ростоп-
чинской дачи (с 1833 г.) 16
Михайловский-Данилевский
Александр Иванович
(1790—1848), военный ис¬
торик 135, 303
Мишо де Боретур Алек¬
сандр Францевич (1771—
1841), полковник русской
службы 143, 189
Морель, французский част¬
ный пристав в Москве 149
Морков (Марков) Ираклий
Иванович (1753—1828),
граф, генерал-лейтенант,
начальник Московского
ополчения, московский до¬
мовладелец 101, 200
Моро Жан Клод (1755—
1828), барон, французский
бригадный генерал 32
Мортемар Казимир Людо¬
вик Викторьен де Рошешу-
ар (1787—1875), француз¬
ский генерал и политиче¬
ский деятель 30, 269
Мортье Адольф Эдуар Ка¬
зимир (1768—1835), герцог
Тревизский, маршал Фран¬
ции 32, 55, 132, 136, 137,
141, 187, 192—194
Мстислав Ростиславич
Храбрый (?—1180), новго¬
родский князь 36
Мурзакевич Никифор Анд¬
рианович (1776—1834),
смоленский священник 53,
55
Мусин-Пушкин-Брюс Васи¬
лий Валентинович (1773—
1836), граф, муж Е.Я.Муси-
ной-Пушкиной-Брюс, вла¬
делицы дачи „Катишка“ 16,
69
Мутон Жорж (1770—1838),
граф, французский дивизи¬
онный генерал 250
Муций Сцевола Гай (VI в.
до н.э.), римский патриот,
который, попав в плен к эт¬
рускам, сжег свою правую
руку в знак неустрашимости
43
Мюрат Иоахим (1767—
1815), король Неаполитан¬
ский, маршал Франции 33,
108, 126, 127, 132, 158, 162,
173, 174, 183—185, 188—
190, 201,223, 241,245, 250,
252, 280, 300, 301
Мясоедов, московский до¬
мовладелец 199
Н
Назарета, игуменья Казан¬
ского Богородицкого мона¬
стыря 213
Нансути Этьен Мари Анту¬
ан (1768—1815), граф,
Указатель имен
327
французский дивизионный
генерал 94
Наполеон Бонапарт (1769—
1821), французский импе¬
ратор с 1804 г. 12—14, 17—
24, 30—34, 36—44,46—56,
61—65, 67, 69, 70, 80, 86,
88—90, 92—95, 105, 108,
109, 111, 121, 123, 125—
132, 134—141, 143, 144,
146, 147, 149, 150, 153,
155—162, 164—168, ПО-
179, 183, 185—188, 190—
194, 196, 201—204, 207,
211,214—216,218—220,
225, 226, 228, 230—235,
239—248, 250—252, 255,
257, 258,261,265—267,
269, 272,274, 276, 289, 291,
293, 294, 296, 297, 300—
302, 304—306
Нарышкин Александр
Львович (1760—1826),
обер-камергер 145
Нарышкин Дмитрий Ва¬
сильевич (1792—1831),
прапорщик, адъютант
М.С.Воронцова 184
Нарышкин Лев Александ¬
рович (1785—1846), рот¬
мистр, адъютант Ф.Ф.Вин-
ценгероде 193
Нарышкин, московский до¬
мовладелец 200
Нарышкина, московская
домовладелица 137
Нарышкина, помещица 167
Нарышкины, помещики 71,
116, 277
Нахимов Аким, стихотворец
258,309
Находкин Петр Иванович
(1746—1818), московский
купец, глава французского
муниципалитета 142, 292
Ней Мишель (1769—1815),
герцог Эльхингенский,
князь Москворецкий, мар¬
шал Франции 32, 88, 150,
175, 176, 189,218,219, 221,
223, 235, 246, 252
Нелединский-Мелецкий
Юрий Александрович
(1752—1829), поэт 95, 108,
282
Нерон (37—68 н.э.), рим¬
ский император 246
Никодим, старец Новоспас¬
ского монастыря, наместник
его в 1812 г. 163
Николай I (1796—1855),
российский император с
1825 г. 55, 117
Нума Помпилий, легендар¬
ный римский царь-
законодатель 245
О
Обер Жан Николя (1773—
1826), французский торго¬
вец 108
Обрезков Николай Василье¬
вич (1764—1821), москов¬
ский гражданский губерна¬
328
Москва в 1812 году
тор в 1810—1816 гг. 117,
199
Ожеро Жан Пьер (1772—
1836), барон, французский
бригадный генерал 32
Октавий (Октавиан) Август
Г ай Юлий Цезарь (63 до
н.э.—14 н.э.), первый рим¬
ский император 245
Оленин Евгений Иванович
(1774—1827), генерал-
майор, начальник Смолен¬
ского ополчения 51
Ольденбургский Петр
Фридрих Георг (Георгий
Петрович) (1784—1812),
принц, генерал от кавале¬
рии русской службы, суп¬
руг вел. кн. Екатерины
Павловны 20, 266
Орлов Иоанн Степанович,
настоятель московской Тро¬
ицкой церкви 152, 210, 295
Орлов-Денисов Василий
Васильевич (1780—1843),
граф, донской казак, гене¬
рал-майор, генерал-
адъютант 188
Орлова-Чесменская Анна
Алексеевна (1785—1848),
графиня 76, 213, 304
Остерман-Толстой Алек¬
сандр Иванович (1771—
1857), граф, генерал-
лейтенант 116
П
Павел I (1754—1801), рос¬
сийский император с 1796 г.
18, 66, 75, 285
Павлинов Федор, священ¬
ник села Ненашева Дорого¬
бужского уезда 54
Пален Петр Петрович
(1778—1854), граф, гене¬
рал-лейтенант 233
Палицын Александр Алек¬
сандрович (ум. 1816), лите¬
ратор 161
Палицын Авраамий (?—
1625), келарь Троице-
Сергиева монастыря, герой
освободительного движения
начала XVII в. 38, 212
Палицын, офицер лейб-гв.
Конного полка, адъютант
вел. князя Константина
Павловича 212
Панин Николай Петрович,
граф 108
Пантелеев, московский ку¬
пец 76
Парацельс 248
Пасынков Николай Федоро¬
вич, костромской губерна¬
тор 161
Пафнутий, архиерей Гру-
зинский 102
Пашков Александр Ильич
(1734—1809), московский
домовладелец 200
Пер, певец 157
Перикл (ок. 500—429 до
н.э.), афинский государст¬
Указатель имен
329
венный деятель и законода¬
тель 245
Песоцкий, священник 84
Петр I (1672—1725), рус¬
ский царь с 1682 г., импера¬
тор с 1721 г. 39, 104, 108,
168, 271
Пеш Викторина, француз¬
ская торговка 108
Пизарро (Писарро) Фран¬
циско (ок. 1470—1541), ис¬
панский конкистадор, за¬
воеватель Перу 34
Писарев Александр Алек¬
сандрович (1780—1848),
полковник, писатель 39, 57,
271
Платов Матвей Иванович
(1753—1818), граф, дон¬
ской казак, генерал от кава¬
лерии 103, 108, 112, 170—
172, 203,214,216,220, 221,
224, 225,235, 241,247, 274,
286, 299, 307
Платон (в миру Петр Гри-
горьевич Лев шин) (1737—
1812), митрополит Москов¬
ский 52, 73—76, 110, 176,
177, 208,212, 277, 287
Пожарский Дмитрий Ми¬
хайлович (ок. 1578—1642),
князь, вождь народного
ополчения 1612 г. 38, 76
Позняков Петр Андреевич,
генерал-майор, московский
домовладелец 158, 200, 296
Полторацкий Дмитрий
Маркович (1761—1818),
московский домовладелец
262
Поляков Андрей Петрович,
скрипач 160, 297
Помбальская, герцогиня —
см. Ламбаль де
Понятовский Иосиф Анто¬
ний (1763—1813), князь,
маршал Франции, племян¬
ник последнего польского
короля С.Понятовского 41,
258, 265
Посошков Иван Тихонович
(1652—1726), автор эконо¬
мических сочинений 95
Потемкин (Таврический)
Григорий Александрович
(1739—1791), св. князь, ге¬
нерал-фельдмаршал 161,
264
Потоцкий Станислав Ста¬
ниславович (1787—1831),
граф, полковник, флигель-
адъютант 251
Похвиснев, полковник Ук¬
раинской казачьей дивизии,
мемуарист 34, 270
Прадт Доменик Жорж Фре¬
дерик (1759—1837), барон,
аббат, французский публи¬
цист и дипломат 250, 251,
308
Прасковья, партизанка 57
Прейсинг-Моос Максими-
лиан Йозеф фон (1760—
1836), граф, баварский ге¬
нерал-майор, участник рус¬
330
Москва в 1812 году
ской кампании 1812 г. 55,
273
Прейсинген — см. Прей-
синг-Моос
Пугачев Емельян Иванович
(ок. 1744—1775), вождь
народного восстания 81,
139, 278
Пузырев Иван, торговец
108
Пушкин Василий Львович
(1770—1830), поэт 208, 304
Пушкин, владелец дома на
Тверском бульваре 199
Пылай Михаил, священник
147
Р
Радклиф — см. Редклиф
Раевский Николай Нико¬
лаевич (1771—1829), гене¬
рал-майор 52, 54, 116, 225
Разумовский Алексей Ки¬
риллович (1748—1822),
граф, министр народного
просвещения 137, 199, 291
Раль (Ралль) Александр
Александрович, придвор¬
ный банкир, петербургский
домовладелец 80
Рапп Жан (1771—1821),
французский дивизионный
генерал, адъютант Наполе¬
она в 1812 г., мемуарист 32,
53, 273
Расин Жан (1639—1699),
французский драматург 159
Рахманинов, московский
купец 76
Редклиф (Радклиф) Анна
(1674—1823), английская
писательница 95, 282
Рейневаль, секретарь Ко-
ленкура 251
Реми, французский частный
пристав в Москве 149
Репнина Наталья Александ¬
ровна (1737—1798), урожд.
кн. Куракина 49
Решетников, московский
домовладелец 199
Рибас де Осип Михайлович
(1750—1800), вице-
адмирал, строитель и на¬
чальник города и порта
Одессы 63
Римский-Корсаков Алек¬
сандр Михайлович (1753—
1840), генерал от инфанте¬
рии, виленский губернатор
с 1812 г. 253
Робеспьер Максимиллиан
Мари Изидор (1758—1794),
деятель Французской рево¬
люции 178, 246
Ромул, легендарный осно¬
ватель Рима и его первый
царь 245
Ростопчин Федор Василье¬
вич (1763—1826), граф, ге¬
нерал от инфантерии, мос¬
ковский военный генерал-
губернатор 16, 66, 69, 70,
75—78,98—101, 103—109,
111—115, 117—119, 121—
Указатель имен
331
123, 126, 129, 135, 137, 140,
143, 158, 165, 180, 182, 185,
199, 206—208,211,212,
228, 260, 264, 276, 282, 284,
285, 287, 288, 296, 297,301,
309
Ртищев Николай Федоро¬
вич (1754—1835), генерал-
лейтенант, главнокоман¬
дующий русскими войска¬
ми в Г рузии 224
Рубинштейн, старшина Ви¬
ленского еврейского обще¬
ства 253
Румянцев Николай Петро¬
вич (1754—1826), граф, го¬
сударственный канцлер,
московский домовладелец
137, 144, 248,291
Румянцев-Задунайский
Петр Александрович
(1725—1796), граф, гене¬
рал-фельдмаршал 37, 85,
98, 279
Рунич (у Любецкого —
А.П.) Дмитрий Павлович
(1780—1860), директор
канцелярии главнокоман¬
дующего в Москве, секре¬
тарь Ф.В.Ростопчина 108,
118
Руссо Жан-Жак (1712—
1778), французский писа¬
тель, философ 30, 161
Рустан (Рустам) (1782—
1845), мамелюк Наполеона,
его телохранитель и весто¬
вой 250
Рюмин — см. Бестужев-
Рюмин А.Д.
С
Савари Анн Жан Мари Рене
(1774—1834), герцог де Ро-
виго, глава французской
тайной полиции 32, 246
Савельев Андрей Яковлевич
(1769—1838), московский
купец 76
Салтык — см. Солтык
Салтыков Николай Ивано¬
вич (1736—1816), св. князь,
ген ера л -фея ь дмар шал,
председатель Комитета ми¬
нистров и Г ос. совета, вос¬
питатель Александра 126,
30, 67, 68
Салтыков Петр Иванович
(1784—1813), граф, гвардии
ротмистр, сформировал на
свои средства Московский
гусарский полк 77
Самойлов, внук актера
И.А.Дмитревского 98
Сандунов Сила Николаевич
(1756—1820), актер 161
Сандунова Елизавета Семе¬
новна (1777—1826), урожд.
Федорова, по сцене Урано-
ва, певица 97
Сапега, князь 44
Сарра, старица Новодевичь¬
его монастыря 163
Сарти Джузеппе (1729—
1802), композитор и дири¬
332
Москва в 1812 году
жер, русский придворный
капельмейстер 161
Свиньин Павел Петрович
(1738—1839), литератор
243, 307
Себастиани (Себастиан)
Орас Франсуа Бастьен
(1772—1851), граф, фран¬
цузский дивизионный гене¬
рал 32, 126, 127, 150
Сегюр Филипп Поль де
(1780—1873), граф, фран¬
цузский бригадный генерал,
мемуарист 30, 39, 40, 93,
269, 306
Семенова Екатерина Семе¬
новна (1786—1849), в браке
кн. Гагарина, актриса 158
Сен-Ил ер (Сент-Илер) Эми-
лен (Эмиль-Марк) де
(1790—1887) французский
писатель и издатель 251
Сен-При, граф 42
Сен-При Эммануил Фран¬
цевич (1776—1814), граф,
генерал-адъютант, генерал-
лейтенант русской службы
184
Сен-Сир Лоран Гувьон
(1764—1830), маршал
Франции 85, 223
Сергий Радонежский (ок.
1321—1391), преподобный,
основатель Троице-Сергие-
ва монастыря 175—177
Сеславин Александр Ники¬
тич (1780—1858), капитан,
командир армейского пар¬
тизанского отряда 58, 173,
202, 235
Симеон (в миру Крылов-
Платонов Савва Николае¬
вич) (1777—1824), ректор
московской Славяно-греко¬
латинской академии и на¬
стоятель Заиконос пасского
монастыря 115
Скобелев Иван Никитич
(1778—1849), военный пи¬
сатель 53, 273, 275
Скриб Огюстен-Эжен
(1791—1861), французский
драматург 191
Смит 111, 287
Снегирев Иван Михайлович
(1793—1868), историк, эт¬
нограф ПО, 147, 163, 287,
298
Снядецкий Андрей (Енд-
жей) (1768—1838), поль¬
ский химик, врач, профес¬
сор химии в Виленском
университете 49, 273
Снядецкий Ян Баптист Вла¬
дислав (1756—1830), поль¬
ский астроном и математик,
профессор Виленского уни¬
верситета 49, 273
Солдатова Степанида Сидо-
ровна (Стешка) (1784—
1822), цыганская певица
161,297
Соловово, московский до¬
мовладелец 199
Солтык Роман (1789—
1843), граф, польский пол¬
Указатель имен
333
ковник, мемуарист 128, 226,
305
Спиридов Григорий Гри¬
горьевич (1758—1822), от¬
ставной бригадир, коман¬
дир Владимирского опол¬
чения 197
Ставраков Семен Христо¬
форович (1764—1819), ге¬
нерал-майор 253
Сталь Анна Луиза Жермена
де (1766—1817), баронесса,
французская писательница
64, 186, 248,275,301
Стешка — см. Солдатова
С.С.
Суворов Александр Ва¬
сильевич (1729—1800),
граф, генералиссимус 37,
61,63,66, 85, 86, 98,214,
224, 293
Сульт Николя Жан ле Дьё
(1769—1851), наполеонов¬
ский маршал 32
Сумароков Александр Пет¬
рович (1718—1777), драма¬
тург 97, 284
Сусанин Иван (?—1613),
герой освободительной
борьбы против польской
интервенции в начале
XVII в. 60
Сюррюг Огюст (1752—
1812), аббат, настоятель
храма Св. Людовика в Мо¬
скве 146, 293, 294
Т
Таврический, князь — см.
Потемкин Г.А.
Талейран-Перигор Шарль
Морис (1754—1838), князь
Беневентский, французский
дипломат и государствен¬
ный деятель 31
Тальма Франсуа Жозеф
(1763—1826), французский
актер 132
Тамерлан (Темир-Аксак,
Тимур) (1336—1405), сред¬
неазиатский завоеватель
102, 176
Таркинио (Таркини), учи¬
тель пения 161
Татаринов, виолончелист
160
Темир-Аксак — см. Тамер¬
лан
Теттенборн Фридрих Карл
(1779—1845), подполков¬
ник русской службы 252
Тиверий (Тиберий) Клавдий
Нерон (44 до н.э.—37 н.э.),
римский император (14—
37 н.э.) 246
Тизенгауз, девица 29
Тит Флавий Веспасиан
(41—81 н.э.), римский им¬
ператор 95, 245
Титов Михаил Иванович
(1767—1835), московский
купец 76
Толь Карл Федорович
(1777—1842), полковник,
334
Москва в 1812 году
и.д. генерал-квартир¬
мейстер в 1812г. 124
Тормасов Александр Пет¬
рович (1752—1819), гене¬
рал от кавалерии 82, 101,
166, 168,207, 299
Торубаев Иван Викулич,
калужский городской голо¬
ва 170
Трубецкой Василий Сер¬
геевич (1776—1841), князь,
генерал-майор, генерал-
адъютант 39
Трубецкой, князь, москов¬
ский домовладелец 199
Тутолмин Иван Акинфие-
вич (1752—1815), генерал-
майор, главный смотритель
Воспитательного дома 155,
156, 165
Тутолмин Тимофей Ивано¬
вич (1740—1809), генерал
от инфантерии, главноко¬
мандующий Москвы 14, 18,
263
Тучков (4-й) Александр
Алексеевич (1777—1812),
генерал-майор 92
У
Уваров Федор Петрович
(1773—1824), генерал-
лейтенант, генерал-
адъютант 116
Удино Никола Шарль
(1767—1847), герцог Ред-
жио, маршал Франции 32,
43, 55, 145, 232—234, 240,
279
Унгерн, историк и мемуа¬
рист 94
Ф
Фабий Максим Кунктатор
(„Медлитель44) (275—203 до
н.э.), римский полководец
63
Фабр, французский частный
пристав в Москве 149
Феш Жозеф (1763—1839),
кардинал, архиепископ Ли¬
онский, двоюродный дядя
Наполеона 33
Фигнер Александр Самой-
лович (1787—1813), капи¬
тан, командир партизанско¬
го отряда 58, 120, 121, 173
Филипп, испанский король
243
Филиппов, казачий урядник
174
Фишер фон Вальдгейм Гри-
горий Иванович (1771—
1853), ученый-естество¬
испытатель 208
Фишер Станислав (1769—
1812), польский дивизион¬
ный генерал 188
Франц 11 (1768—1835), ав¬
стрийский император 261
Фридрих II Великий
(1712—1786), король Прус¬
сии с 1740 г. 22, 157, 243
Фуше Жозеф (ок. 1763—
1820), французский ми¬
Указатель имен
335
нистр полиции в 1799—
1802 и с 1804 г. 32
Фюзи Луиза, актриса 157,
191,295
X
Херасков Михаил Матвее¬
вич (1733—1807), писатель
145, 293
Хованский Николай Нико¬
лаевич (1777—1837), князь
158
Христиани Петр, сын эко¬
нома московского Воспита¬
тельного дома, коллежский
регистратор 155
Ч
Чаплиц Ефим Игнатьевич
(1760—1825), генерал-
лейтенант 234
Чернозубов Илья Федоро¬
вич (1763—1821), донской
казак, полковник 253
Чернышев Александр Ива¬
нович (1785—1857), пол¬
ковник, флигель-адъютант
173, 193
Чернышев Захар Григорье-
вич (1722—1784), граф, ге-
нерал-фельдмаршал76
Чернышева Анна Родио¬
новна (1744—1830), урожд.
Вейдель, графиня, жена
3.Г.Чернышева 48
Чингисхан (Чингиз-хан)
(1155—1227), монгольский
завоеватель 21
Чичагов Павел Васильевич
(1767—1849), адмирал, ге¬
нерал-адъютант 101, 166,
168, 226, 232, 233, 235, 240,
242, 247, 252, 306
Чичерин Василий Николае¬
вич (1753—1825), генерал-
лейтенант, зам. начальника
Московского ополчения 77
Ш
Шальме (Обер-Шальме)
Мари Роз (?—1812), фран¬
цузская торговка 108, 286
Шамбрэ (Шамбре) Жорж де
(1783—1848), маркиз,
французский военный писа¬
тель 48, 94, 190,218, 272
Шампаньи Жан Батист
Номпер (1756—1834), гер¬
цог Кодорский, француз¬
ский министр иностранных
дел в 1808—1811 гг. 32
Шатобриан Франсуа Рене
(1768—1848), французский
писатель и политический
деятель 12
Шатров Николай Михайло¬
вич (1765—1841), поэт 260
Шаховской Александр
Александрович (1776—
1846), князь, драматург 96,
197, 260,283, 303
Шаховской Иван Леонтье¬
вич (1777—1860), князь,
генерал-майор 212
336
Москва в 1812 году
Шварценберг Карл Филипп
фон (1771—1820), австрий¬
ский князь 261
Шевалдышев, московский
купец 76
Шереметев Николай Пет¬
рович (1751—1809), граф
200
Шестаков, директор Сара¬
товских училищ 262
Шиллер Фридрих (1759—
1805), немецкий поэт и
драматург 243, 307
Шипов Г., домовладелец
118
Шишков Александр Семе¬
нович (1754—1841), вице-
адмирал, гос. секретарь,
писатель 25, 30, 39, 69, 75,
219, 225,252, 268, 271,304,
305
Шнауберт, домашний врач
Ф.В.Ростопчина 108
Штейнгель (Штейнгейль)
Владимир Иванович
(1783—1862), майор, уча¬
стник С.-Петербургского
ополчения, мемуарист 31,
82, 85, 263, 269, 270, 278,
279
Шубин Семен Иванович
(?—1812), майор, смолен¬
ский помещик, командир
крестьянского партизанско¬
го отряда, казненный фран¬
цузами 54, 55
Шульгин Александр Сер¬
геевич (1775—1841), пол¬
ковник, московский обер-
полицмейстер (1816—
1825 гг.) 108
Шушерин Яков Емельяно¬
вич (1749—1813), актер 161
Э
Эбле Жан Батист (1758—
1812), граф, французский
дивизионный генерал 238
Энгельгардт Павел Ивано¬
вич (?—1812), подполков¬
ник в отставке, смоленский
помещик, казненный фран¬
цузами 54, 55
Энгиенский Луи-Антуан де
Бурбон Конде (1772—1804),
герцог 33, 186, 270
Эртель Федор Федорович
(1768—1825), генерал-
лейтенант 253
Эссен — см. Гессе
Ю
Юлиан Богоотступник
(Флавий Клавдий Юлиан)
(331—363), римский импе¬
ратор (361—363) 48, 176,
225
Юлий Цезарь (102 или
100—44 до н.э.), римский
полководец, писатель 247
Юсупов Николай Борисо¬
вич (1751—1831), князь 76,
107, 158
Указатель имен
337
Я
Ягеллоны, польско-
литовская королевская ди¬
настия 50
Яковлев Иван, священник
Вознесенского монастыря
210
Яковлев Иван Алексеевич
(1767—1846), гвардии ка¬
питан в отставке, отец
А.И.Герцена 165, 298
Ярцев, московский купец 76
Dupore — см. Дюпоре
Las-Cases — см. Лас-Казас
Э.О.
Titus — см. Тит
Goyeux — см. Гуа
СОДЕРЖАНИЕ
Знаток московской старины. Предисловие
В.М.Боковой 3
Москва в 1812 году
Часть первая 12
Часть вторая 36
Часть третья 157
Комментарии 263
Указатель имен
311
Любецкий С.М.
МОСКВА В 1812 ГОДУ
Подписано в печать 19.12.2012. Формат 60x84/16. Бумага офсет
ная. Уч.-изд. л. 17,5. Тираж 500 экз. Заказ №27. Цена договорная.
Издательство: Государственная публичная историческая библио
тека России.
ГСП 101990, Москва, Старосадский пер., 9, стр. 1.
Типография ГПИБ.
ISBN 978-5-8520929-9-1