АКАДЕМИЯ НАУК СССР
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНАЯ СЕРИЯ
Н. А. БОРТНИК
АРНОЛЬД БРЕШИАНСКИИ
БОРЕЦ ПРОТИВ
КАТОЛИЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ
ИЗДАТЕЛЬСТВО АКАДЕМИИ НАУК СССР
Москва 1956

ОТВЕТСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР
М. А. ЗАБОРОВ

ВВЕДЕНИЕ
В 1955 г. исполнилось 800 лет со дня смерти Арнольда
Брешианского — выдающегося сына итальянского народа,
мыслителя, народного трибуна, борца за свободу своей
родины. Подобных ему замечательных людей было
немало в его далекое время. Они поднимали знамя народной
борьбы против папства — душителя свободы, грабителя
и эксплуататора, врага просвещения и культуры.
Еще юношей Арнольд выступил против угнетавшего
его родной город епископа, поднял против него народ.
Преследуемый духовенством Арнольд был вынужден
покинуть на время Италию, однако и на чужбине оставался
верным своим убеждениям. Где бы он ни бывал — и во
французской столице, и в швейцарском городе Цюрихе —
всюду гремели его обличения зла и насилий, творимых
папами и их приспешниками.
Вернувшись в Италию, он стал во главе антипапского
восстания народных масс Рима (это было одно из
крупнейших освободительных движений XII в.). Целое
десятилетие он неутомимо руководил борьбой против гнета пап,
за сохранение и укрепление республики, созданной
народом Рима. Эта борьба была как бы прообразом
развернувшегося позднее мощного сопротивления народов всей
Западной Европы губительному вмешательству папства
в их жизнь.
3

Обладая большой эрудицией, Арнольд Брешианский
ссылался на примеры из прошлого, когда убеждал отнять
у духовенства богатства и светскую власть, а также
лишить германского императора и городскую знать
возможности угнетать народ Италии.
Антирелигиозных лозунгов в своей борьбе Арнольд не
выдвигал, но его смелые выступления против папской
власти и разоблачение церковного хищничества и
лицемерия, несомненно, подрывали слепую веру масс в
религиозные догмы. Арнольд осуждал захватнические войны,
которые в те времена нередко велись под религиозными
лозунгами. Под его влиянием народ требовал, «чтобы не
было из-за священников войн и убийства в мире», чтобы
священники «ни в коем случае не возбуждали в мире войн
и распрей».
Гуманные идеалы Арнольда Брешианского не
потеряли значения, так как Ватикан и ныне продолжает
оставаться оплотом всяческой реакции.

Глава I
АРНОЛЬД БРЕШИАНСКИЙ В ИСТОРИЧЕСКОЙ
ЛИТЕРАТУРЕ
До нас не дошли ни сочинения Арнольда Брешианско-
го, ни письма. Исследуя его деятельность и
мировоззрение, приходится очень часто пользоваться сведениями,
сообщаемыми его врагами. Так нередко бывает при
изучении жизни прогрессивных деятелей феодальной эпохи.
В этих случаях исследователи стремятся выяснить, какие
данные источников являются выдумкой, а какие
использовать можно, если в них отражены подлинные взгляды
и поступки описываемых лиц.
Из летописцев, враждебных знаменитому брешианцу,
надо прежде всего назвать епископа Оттона
Фрейзингенского. Дядя и близкий сотрудник германского императора
Фридриха I Барбароссы, участвовавшего в расправе с
Арнольдом, Оттон всячески чернит и Арнольда и его
сторонников, а противников их возвеличивает. Папу
Евгения III, в годы правления которого (1145—1153) Арнольд
возглавлял антипапское движение в Риме, Оттон Фрей-
зингенский изображает избранником народа. Как в
действительности народ относился к папе, видно из
сообщения самого Оттона о том, что Евгений III через несколько
дней после избрания вынужден был бежать из Рима от
народного гнева.
Все же, несмотря на тенденциозность, сочинения
Оттона Фрейзингенского («Хроника» 1 и «Деяния императора
Фридриха I») — весьма ценный источник сведений о
деятельности Арнольда Брешианского. Оттон участвовал в
политической жизни Германии; в частности, германский
король Конрад III посылал его с важным поручением
5

к папе; Оттон участвовал в одном из походов Фридриха I в
Италию. Все это позволило ему собрать важные сведения
об Арнольде Брешианском, особенно о его деятельности
в Риме; о раннем же периоде революционной борьбы
Арнольда Оттон был осведомлен плохо.
Ценные материалы об этом периоде мы находим у
Иоанна Сольсберийского (около 1120—1180)—английского
богослова, автора теологических и политических
трактатов. Написанная им в 60-х годах XII в. «История
папства» 2 является единственным источником данных о
деятельности Арнольда Брешианского в Париже. Как и
Арнольд, Иоанн Сольсберийский был одно время учеником
замечательного французского прогрессивного мыслителя,
одного из представителей ранней городской культуры во
Франции — Петра Абеляра (1079—1142) 3. Иоанн
Сольсберийский находился в Париже, когда там преподавал
Арнольд Брешианский, а затем, живя одновременно с ним
в Риме, был хорошо осведомлен и о его деятельности в
папской столице.
Сведения, сообщаемые Иоанном, тем ценнее, что он
отличался тщательностью в подборе материала и обычно
писал лишь о том, чему был свидетелем или в
достоверности чего не сомневался. Хотя он и был другом пап
Евгения III и Адриана IV, в его произведении не чувствуется
открытой враждебности к Арнольду.
Некоторые известия об Арнольде (в частности, о его
религиозных взглядах) находим в книге Герхо
Рейхесбергского (1132—1169) «О разыскании антихриста»4.
Прекрасный знаток церковной жизни, кое в чем недовольный
католическим духовенством, живой свидетель
деятельности Арнольда в Риме, диспутировавший с одним из его
учеников, Герхо Рейхесбергский мог бы сообщить
чрезвычайно ценные данные об Арнольде, но, к сожалению,
был весьма скуп на такие сообщения. Не соглашаясь со
взглядами Арнольда, Герхо Рейхесбергский, однако,
осудил расправу с ним, считая, что следовало применить
более легкое наказание, а если уж казнить, то так, чтобы не
бросить тени на церковь. Книга Герхо Рейхесбергского
помогла нам узнать некоторые обстоятельства смерти
Арнольда.
Более подробные данные сообщает о брешианце
другой его современник, кардинал Бозон,— с 1149 г. секре-
6

тарь панской курии, а позднее ее казначей. Бозон долго
был в центре политической жизни Рима, наблюдал борьбу
восставших масс под руководством Арнольда против папы.
Представитель высшего духовенства, видный папский
сановник Бозон относился к народному трибуну враждебно.
Он не останавливался и перед фальсификацией фактов
(например, когда писал, что сторонники Арнольда убили
кардинала Гвидо, хотя в действительности тот был лишь
ранен; на этом мы подробнее остановимся позже). Однако
написанные Бозоном биографии нескольких пап вызывают
сильный интерес: это сочинения хорошо осведомленного
человека, еще располагавшего утраченными позже
документами, очевидца многих из обрисованных им
событий.
Важные подробности об Арнольде содержатся также в
-книге английского хрониста и сатирика второй половины
XII в. Вальтера Мапа «О придворных пустяках»5.
Ценность сообщаемых им фактов снижается, однако, тем, что
он лично не знал Арнольда и рассказ о нем строил на
сообщениях одного из современников.
Арнольд фигурирует и в художественной литературе
XII в.: в поэмах «Деяния императора Фридриха
Рыжебородого в Ломбардии и Италии» и «Лигуринус, или О
деяниях императора Цезаря Фридриха Августа». Как
полагают, автором первой из них, написанной в начале 60-х
годов XII в., был поэт из итальянского города Бергамо. Она
содержит материал о социально-экономических и
религиозных взглядах Арнольда. Симпатизируя личности
Арнольда, поэт отрицательно относится к его учению.
Автор второй поэмы — живший в Эльзасе монах
Гунтер. Поэму он написал, очевидно, в конце XII в.,
используя сочинения Отгона Фрейзингенского, а также другие,
неизвестные нам книги. Написанная не современником,
эта поэма является менее ценным источником, чем
«Деяния императора Фридриха Рыжебородого в Ломбардии
и Италии». Следует также знать, что авторы обоих
произведений позволяли себе иногда отступать от
документальной точности при изображении событий.
Более ценным источником является переписка
современников Арнольда Брешианского; особенно интересны
письма римлян-республиканцев к германскому королю
Конраду III. Там рассказывалось о восставшем Риме,
/

освещалась обстановка, в которой действовал Арнольд.
Кроме того, в письмах отчасти отражались взгляды
брешианца.
Однако к письмам римлян нужно относиться
критически. Дело в том, что, желая заручиться поддержкой
Конрада III в борьбе с папой, римляне изображали свое
восстание так, как если бы оно было вызвано исключительно
стремлением расправиться с врагами императора. На деле
причиной восстания была не мнимая преданность римлян
королю, а тяжелый папский гнет, и раньше порождавший
народные движения в Риме.
Еще более критически следует отнестись к письмам
врагов Арнольда — римского папы и французского
аббата Бернара Клервоского 6.
В папской переписке сохранились два письма,
упоминающие об Арнольде. Они помогают выяснить его
политические взгляды, а также свидетельствуют о его влиянии
на низшее духовенство.
В обширной переписке Бернара есть несколько писем,
в которых идет речь об Арнольде. Глава реакционного
духовенства Франции Бернар Клервоский выступал
против всего прогрессивного, преследовал передовых
мыслителей и, в частности, Арнольда.
Стремясь пресечь его деятельность, Бернар
Клервоский, естественно, внимательно следил за ним; в письмах
содержатся крайне важные данные о борьбе Арнольда
против католической церкви во Франции и Швейцарии.
Тот факт, что приходится пользоваться источниками,
созданными большей частью врагами Арнольда, мешает
нам полностью воссоздать картину его деятельности и
всесторонне осветить его мировоззрение. Много значит также
отсутствие сочинений и переписки самого Арнольда,
видимо уничтоженных папой и его приспешниками.
Несмотря на ограниченный круг источников,
Арнольду Брешианскому посвящено множество исследований,
чуть ли не больше, чем кому-либо другому из
прогрессивных деятелей феодальной эпохи. В связи с этим небезин-
тересно выяснить, как же обычно освещаются в
литературе борьба Арнольда и его мировоззрение.
* * *
8

Через несколько лет после смерти Арнольда появилась
упомянутая поэма «Деяния императора Фридриха
Рыжебородого в Ломбардии и Италии», в которой Арнольд
изображен непреклонным борцом, сохраняющим мужество
и верность своим идеям даже перед лицом смерти: уже
сооружена виселица, уже наброшена петля на шею, но он
попрежнему тверд, непоколебим, не отрекается от своих
взглядов и мужественно принимает смерть 7. Поэма, как
и многочисленные отклики хроник на смерть Арнольда,
свидетельствует о глубоком интересе, с которым люди
XII в. относились к его жизни и деятельности.
Интерес сохранился надолго. Во второй половине XIII
и в первой четверти XIV в. об Арнольде писал историк
Птоломей Луценский. В XIV в. летописец Рикобальд из
Феррары 8 в трех сочинениях сообщал о судьбе Арнольда.
Рикобальд подчеркивал, что и в его время такая судьба
может постичь всякого честного человека, если он будет
проповедовать то же, что Арнольд.
Птоломей Луценский и Рикобальд из Феррары
относились к Арнольду с уважением, называли его учителем
и проповедником; но их интересовала лишь одна сторона
его деятельности — борьба против алчности духовенства 9.
Далеко не все летописцы сочувственно рисовали образ
Арнольда. В XV в. о нем писал историк римских пап
секретарь папской курии Платина (умер в 1481 г.) 10. На
его сочинения сильно повлиял современник и ярый враг
брешианца кардинал Бозон, также официальный
летописец пап. Рассказ Платины почти дословно совпадает с тем,
что сказано об Арнольде у Бозона. Подчеркивая все, что,
по его мнению, бросает на брешианца тень, Платина
ограничивается описанием событий, предшествовавших
изгнанию Арнольда из Рима, не характеризует ни его
деятельности, ни содержания проповедей, не называет его
последователей. Платина не излагал учения Арнольда, чтобы не
распространять его.
Более подробно осветил жизнь Арнольда историк
XVI в. Карл Сигоний (1523—1548) п, который рассказал
о годах его учения, о его изгнании из Италии и участии
в римском восстании, причем старался изложить и его
учение. В сообщениях Сигония нетрудно увидеть влияние
Оттона Фрейзингенского, враждебно относившегося к
Арнольду. Другой историк XVI в., Чуди, отметил, что Ар-
9

нольд Брешианский опирался на простой народ. Как
историк Швейцарии Чуди проявлял особенный интерес к
деятельности Арнольда в Цюрихе 12.
* * *
В разном отношении летописцев к Арнольду
отражались их классовые позиции. Летописцы, положительно
относившиеся к этому идеологу бюргерства, объективно
выражали взгляды прогрессивных элементов феодального
общества. Когда буржуазия укрепилась, некоторые ее
ученые представители рассматривали Арнольда как
выдающегося политического борца, а не еретика. Так, в
последней трети XVIII в. Э. Гиббон объявил Арнольда
«первым глашатаем римской свободы» 13, а в начале
следующего века Ж. Сисмонди увидел в нем «апостола
свободы» и. В 1825 г. в Швейцарии была опубликована книга
«Арнольд из Брешии и его время» 15, которая
характеризовала Арнольда как убежденного республиканца,
стремившегося создать республику не только в Риме, но и во
всей Италии. Этому передовому взгляду противостоял
другой: Арнольда рассматривали главным образом как
религиозного деятеля. В XVIII в. такую концепцию
впервые пытался обосновать кардинал Г. Шницлино, автор
одного из первых специальных исследований об
Арнольде.
Шницлино, представитель высшего католического
духовенства, которое в свое время расправилось со
знаменитым брешианцем и много веков поносило его как
еретика, объявил Арнольда... «защитником христианской и
римской свободы» 16, подразумевая защиту католической
церкви. Именно Шницлино положил начало пересмотру
отношения к Арнольду Брешианскому в церковной
литературе — от резкого осуждения к неимоверному
восхвалению 17 — и к фальсификации образа Арнольда.
Рассматривая Арнольда Брешианского главным
образом как религиозного деятеля, Шницлино обходил
политическое содержание его деятельности, чтобы лишить его
образ притягательной силы, которая превращала бреши-
анца в символ борьбы народа против папской теократии.
Фальсификация Шницлино была усилена другими
реакционными историками XIX и XX вв.
10

В XIX в. появилась огромная литература об
Арнольде —■ десятки книг, брошюр и статей. Немалое место стали
уделять ему в трудах по истории Рима, Италии, папства,
религиозных движений, а также в исследованиях о
германских императорах, правивших во времена Арнольда.
Его образ запечатлен и в художественной литературе:
в 1843 г. прогрессивный писатель Дж. Б. Николини издал
трагедию «Арнольд Брешианский», высоко оцененную
многими историками и литературоведами.
Этот интерес к личности Арнольда был связан с
развернувшимся в XIX в. в Италии
национально-освободительным движением и борьбой народных масс за
объединение страны.
Серьезнейшей преградой на пути объединения Италии
было папское государство. Владения папы находились
в центре страны, и папская политика всячески
препятствовала ее политической консолидации. Вот почему
поднявшийся на борьбу с угнетателями итальянский народ с
особенной силой боролся против папы — яростного
противника объединения.
20 сентября 1870 г. отряд гарибальдийцев и войска
итальянского короля заняли Рим. Существовавшее более
одиннадцати веков папское государство было
ликвидировано. Но Пий IX не хотел мириться с уничтожением
светской власти пап. Он заперся в ватиканском дворце и
объявил себя «моральным узником».
В ходе борьбы за ликвидацию светской власти пап
интерес к Арнольду Брешианскому особенно усилился.
В 70-х и 80-х годах XIX в. вышла в свет большая часть
того, что было издано об Арнольде в Италии за все это
столетие. Изменился и характер книг: наряду с учеными
исследованиями появились книжки для народа. Небезин-
тересно, что именно в эти годы был сооружен памятник
Арнольду в его родном городе — Брешии. Этот народный
герой, как и встарь, олицетворял борьбу прогрессивных сил
против реакционной власти пап. Один из видных
итальянских историков, де Кастро, с полным основанием
заявил в 1875 г., что «брешианский реформатор более
современен, чем когда-либо, и он — наш» 18.
Не только итальянские исследователи, но и некоторые
ученые других стран считали Арнольда передовым
политическим деятелем. Немецкий историк Ф. Грегоровиус на-
11

звал его «народным трибуном в одежде священника»,
человеком, с которого «начинается ряд знаменитых
мучеников свободы» 19, а французский исследователь Ж- Зел-
лер — одним из «самых красноречивых выразителей
протеста Рима против папского и императорского гнета»20.
Однако даже в 70-х и 80-х годах XIX в., когда
итальянская буржуазия, казалось, была особенно
заинтересована в том, чтобы на свой лад осуществить чаяния бре-
шианца, некоторые буржуазные историки, отражая страх
своего класса перед народом, боялись его радикализма.
«Мы, итальянцы,— говорил об Арнольде в 1885 г. историк
Бонги,— даже сегодня почитаем его, мертвого, и
сооружаем ему памятник, но не поняли бы его, не следовали бы
ему — живому» 21.
Иначе поступал де Кастро. Он старался показать
Арнольда в духе идеалов буржуазии, победившей и
боявшейся дальнейшей борьбы. «Всегда умеренный и гуманный,—
писал де Кастро об Арнольде,— он надеялся на
сближение Рима и папства, народа и церкви. Больше того,
Арнольд старался восстановить свет там, где пылало
уничтожающее пламя, искал примирения и мира среди
ярости борьбы; боялся борьбы и только желал...
состязания умеренного и беспристрастного»22.
Рисуя Арнольда умеренным человеком, де Кастро
искажал его образ. Неправильно трактовался и смысл
деятельности Арнольда: развивалась концепция Шниц-
лино о нем как главным образом религиозном деятеле.
Немецкий реакционный историк В. Гизебрехт писал:
«Значение Арнольда в том — и единственно в том, что он стал
на путь революции для преобразования церкви» 23. Другой
немецкий буржуазный ученый, Р. Брейер, говорил, что
у Арнольда «особенно слабы были политические
стремления» 24.
Гизебрехт и Брейер стремились умалить значение
деятельности Арнольда, не признавая за ним серьезного
влияния на Реформацию XVI в.25 Многие другие историки,
наоборот, считали его предшественником реформаторов
позднего средневековья. Так, еще в 1825 г. Г. Франке
писал, что «при входе в пантеон Реформации стоит
великий образ Арнольда Брешианского , проложившего путь
всем последующим реформаторам» 26. Особенно подробно
развил эту концепцию А. Гаусрат 27,
12

Некоторые буржуазные историки не остановились на
этом. Они считали Арнольда не только предшественником
Реформации XVI в., но и провозвестником «новых идей»
вообще. Так, немецкий буржуазный историк К. Гегель
писал: Арнольд проповедовал в XII в. то, чему позже учил
Данте (1265—1314) 28; а итальянский буржуазный историк
Паолюччи увидел в нем и выразителя идей своего времени
и человека, указавшего путь потомкам29. Еще дальше
пошли Бонги и де Кастро. Бонги объявил Арнольда
чуждым его эпохе 30, а де Кастро утверждал, что
«Арнольд бежал от своего времени и отказался от средних
веков» 31.
Существенны расхождения в оценке деятельности
Арнольда Брешианского и в новейшее время. Так, в
вышедшем в 1927 г. на немецком языке втором издании
энциклопедии «Религии в истории и современности» сказано, что
Арнольда можно с полным основанием отнести к
реформаторам до Реформации 32; автор же опубликованной в
1940 г. книги по истории папства, Халлер, наоборот,
отрицательно оценивает деятельность Арнольда, объявляя ее
«эпизодом, лишенным непосредственного влияния» 33.
Говоря о новейшей западноевропейской буржуазной
историографии, следует отметить возрождение многими
исследователями концепции об Арнольде как религиозном
деятеле. Так, в 1921 г. итальянский историк А. Стефано
писал: «Религиозная реформа составляла существо
деятельности, питала Арнольда, превалировала у него, и ей
была подчинена политическая деятельность» 34. Еще
подробнее развивает это мнение А. Сурачи, который вообще
резко отрицательно относится к Арнольду, объявляя его
противником свободы и антипатриотом, а борьбу
руководимых им народных масс Рима за свободу считает
покушением на прогресс и цивилизацию 35. Реакционная
концепция А. Сурачи продиктована обычным стремлением
клерикалов исказить образ мужественных борцов
против папства.
Прогрессивные деятели современной Италии дают
высокую оценку деятельности брешианца. Так, примкнувший
к коммунистам историк Алигьеро Тонди считает, что
Арнольд стоит первым в ряду тех людей средневековья,
которые пожертвовали жизнью в борьбе против всех
реакционных социальных сил36.
13

В западноевропейской буржуазной литературе об
Арнольде Брешианском отчетливо видны многие недостатки,
вообще свойственные работам буржуазных историков.
Хотя последние изучили обширный материал об Арнольде и
ввели в научный оборот много новых фактов, большинство
их исследований отличается серьезными изъянами. Это
объясняется методологической слабостью самих
исследователей и предубежденностью многих из них.
Буржуазные исследователи часто старались выяснить мельчайшие
подробности биографии Арнольда (например, где он
родился — в городе или крепости Брешии), оставляя в тени
важнейшие вопросы, связанные с его революционной
борьбой и прогрессивным мировоззрением. Они не выясняли,
на какие общественные силы опирался Арнольд Брешиан-
ский, каковы классовые корни его взглядов. Правда, у
некоторых буржуазных авторов встречаются упоминания о
том, что за Арнольдом следовали представители
определенных социальных кругов (например, Паолюччи
неправильно утверждает, что он был больше всего связан с
феодальной знатью37), но все это вызвало не стремлением
выяснить вопрос о социальной опоре Арнольда, а
интересом к отдельным моментам его биографии.
Серьезный недостаток западноевропейской буржуазной
историографии заключается в том, что она исследует
деятельность Арнольда и его мировоззрение независимо от
социально-экономических условий тогдашней Италии
Буржуазные авторы обычно описывают как «фон» только
духовную жизнь в первую половину XII в., лишь изредка
характеризуют политическую обстановку и совсем не
касаются вопросов экономических.
Крупной ошибкой является также рассмотрение миро*
воззрения Арнольда как чего-то неизменного. Буржуазные
исследователи и не пытаются изучать его взгляды на
различных этапах революционной борьбы, не ищут связей
между тем или иным его воззрением и исторической
обстановкой.
* * *
Дореволюционные наши ученые проявляли большой
интерес к Арнольду. О нем писали целые исследования,
рассказывали в лекционных курсах, помещали заметки в
энциклопедиях. Т. Н. Грановский довольно точно
определил смысл деятельности Арнольда, отметив, что он «умер
14

на костре за смелую попытку изменить политические
формы в Италии»38. Профессор Казанского университета
Н. А. Осокин тоже высоко оценил деятельность Арнольда,
назвав его «мучеником свободы и первым патриотом
Италии»; он же правильно отметил, что Арнольд «отвергал
всякое право императорское на общины северной
Италии» 39.
В 1897 г. появилось исследование об Арнольде Бре-
шианском В. Бузескула «Реформатор XII века»; оно было
переиздано в 1911 г. Эта работа основана на тщательном
изучении источников и содержит ряд правильных
положений, в частности — о наличии на севере Италии всех
условий «для развития воззрений, подобных арнольдовым» 40,
о роли народных масс в римском восстании 1143 г.41,, о
преданности Арнольда республиканским идеалам («ярый
республиканец» 42) и о его опасности для королевской
власти в Германии («для короля он, казалось, был не менее
опасен, чем для папы»43). Бузескул считал, что Арнольд
был не только церковным реформатором, но и
политическим деятелем (в его учении «два элемента — церковно-
реформаторский и политический» 44).
В 1907 г. было опубликовано новое исследование об
Арнольде — С. А. Рашкова, составившее часть работы
«Четыре представителя духовной жизни XII века».
Рашков возражал некоторым французским историкам,
утверждавшим, что Арнольд не был оригинальным
мыслителем 45. Он правильно указал на демократический
характер римского восстания 1143 г. и на наличие в римской
республике двух лагерей, или, по его терминологии, двух
партий 46. Как и Бузескул, Рашков считал Арнольда не
только церковным реформатором, но и политическим
борцом 47.
Немало правильных мнений об Арнольде можно
обнаружить и в других русских дореволюционных
исследованиях различных проблем истории средних веков. Так, з
книге Ф. И. Успенского «История крестовых походов»
упоминается— правда, очень бегло — о демократизме
политических взглядов Арнольда 48; в сочинении И. Арсеньева
о еретических движениях тоже подчеркивается
политический характер его деятельности49 и сделана попытка
(весьма робкая) рассмотреть развитие мировоззрения
Арнольда 50.
15

В трудах дореволюционных русских историков было
очень заметно стремление рассматривать Арнольда как
провозвестника идей позднейшего времени51; им
свойственны и другие недостатки буржуазной историографии.
Только советские ученые смогли дать изучению
революционной деятельности и мировоззрения Арнольда
подлинно научную основу.
Советские исследователи по-новому подошли к
изучению деятельности и мировоззрения Арнольда. Они
руководствуются указанием Ф. Энгельса о том, что Арнольд
Брешианский выражал интересы бюргерства 52 (т. е.
основной массы купцов и ремесленников того периода, когда
еще не существовало острых противоречий между
купцами и богатыми ремесленниками, с одной стороны, и
широкими народными массами, с другой). Охарактеризовав
Арнольда как одного из крупнейших мыслителей
средневековья, как руководителя боровшейся против папы
революционной оппозиции Рима и вождя римской городской
демократии, наши историки показали, что стремление
Арнольда лишить духовенство богатств и светской власти
было порождено социально-экономическими условиями,
выяснили также классовую сущность деятельности и
мировоззрения Арнольда.
Однако в советской литературе, к сожалению, еще мало
написано об Арнольде Брешианском 53. Наша книга имеет
задачу — до некоторой степени восполнить этот пробел.

Глава II
ИСТОРИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
АРНОЛЬДА И НАЧАЛО ЕГО БОРЬБЫ
ПРОТИВ ЦЕРКВИ
В XI в. и первой половине XII в. в итальянской
деревне, особенно в северных и центральных районах страны,
стало развиваться товарное производство. Натуральные
повинности крестьян все более заменялись денежными
платежами, но происходило это постепенно, и
большинство крестьян попрежнему несло барщину и платило оброк
продуктами54.
В Италии рано стали развиваться ремесло и торговля,
рано возникли феодальные города. Население городов
занималось главным образом ремеслом и торговлей. В IX—
X вв. ремесленники Милана, Кремоны, Павии, Лукки и
некоторых других городов изготовляли оружие,
ювелирные и текстильные изделия и т. д. Ремесленные продукты
продавались в ближайших селах или перевозились по воде
в другие города. Такие пути связывали многие крупные по
тому времени торговые центры Италии.
Особенное значение для торговли Италии имела связь
с другими странами; ее на первых порах установили
главным образом южные города — Амальфи, Неаполь, Гаэта,
Бари; среди них особенно выделялся Амальфи. Товары,
закупленные в Малой Азии, Сирии и Египте (так
называемые левантийские товары), амальфийцы продавали в
Италии, сильно наживаясь. С X в. оживленную торговлю
со странами Балканского полуострова, Константинополем
и Сирией вел Бари.
На севере Италии все больше возвышалась Венеция,
которая уже в IX в. торговала с Египтом. Много значила
2 Н. А. Бортник \1

для Венеции торговля с Византией, где закупались
шелковые ткани и драгоценная утварь и продавались
венецианские колокола. В XI в., продолжая ввозить из Египта
восточные пряности и аптекарские товары, Венеция
вывозила туда и в другие страны Северной Африки лес,
оружие и металл. Большую морскую торговлю вели также
североитальянские города Пиза и Генуя.
Дальнейшему развитию итальянской торговли и
ремесла препятствовал сеньёриальный гнет — угнетение
горожан феодалами. Феодальные сеньёры брали с горожан
подати и пошлины, иногда заставляли отрабатывать
барщину и платить оброк, судили их своим судом.
Сеньёрами некоторых городов были епископы,
угнетавшие и горожан и крестьян. Крестьяне вели борьбу
против светских и духовных угнетателей, отказывались
работать на барщине и платить оброк, захватывали
земли, которые феодалы считали своими, нападали на сеньё-
ров, убивали их. Часто крестьяне убегали от своих
угнетателей, надеясь найти земли, где еще нет господ.
Борьба против феодалов развивалась и в городах. Первые
сведения о ней относятся к Кремоне: там горожане были
недовольны епископом — сеньёром города, установившим
плату за провоз соли из Венеции и Комо по реке По. Они
подали жалобу в королевский суд, находившийся в Павии,
ко ничего добиться не смогли; в 852 г. суд вынес решение
в пользу епископа. В 924 г. горожане вознамерились
разрушить гавань, а товары выгружать в другом месте, чтобы
не платить епископу пошлину; но это им не удалось:
король снова поддержал епископа.
В 1030 г. произошло восстание в Кремоне: горожане
изгнали епископа, а воздвигнутые им укрепленные пункты
разрушили. Был убит один из видных церковников.
Борьба кремонцев затруднялась тем, что епископ
находил поддержку у итальянских королей, а затем и у
германского императора Конрада II, который в 1044 г.
утвердил его право брать пошлину за проезд по реке По
и приказал кремонцам беспрекословно подчиняться этому
сеньёру. Конрад также велел горожанам выдать
зачинщиков восстания.
В другом североитальянском городе, Брешии, также
развернулась борьба против епископа. В 1038 г. горожане
добились у него обещания не строить укрепленных пунк-
18

тов в городе. Им были предоставлены некоторые права
пользования лесом и пастбищами. В 1120 г. город
получил право выбирать должностных лиц; со временем они
стали называться консулами.
Острый характер приняла борьба в Милане. Здесь в
980 г. народные массы восстали против архиепископа Лан-
дульфа и изгнали его. Только ценой некоторых уступок
горожанам он получил возможность вернуться. В 1041 г.
началось новое восстание. Прямым поводом к нему стало
избиение аристократом простолюдина, настоящие же
причины были более глубокие: народ стремился уничтожить
власть архиепископа Ариберта. Во время восстания
последний вынужден был бежать вместе с аристократами.
Собрав войско, они подступили к городу, который
защищался стойко и выдерживал осаду три года.
Тяжелое положение осажденного Милана (особенно —-
страшный голод) вынудило руководителя восстания Лан-
цона просить помощи у германского императора
Генриха III. Тот согласился поддержать восставших при условии,
что ему позволят разместить в Милане три тысячи воинов.
На это горожане не согласились, так как поняли, что
император стремится поработить их.
В 1044 г. восставшие заключили со своими врагами
соглашение, по которому архиепископ и аристократы
получили возможность вернуться в Милан с тем условием, что
аристократы откажутся от своих особых прав на
управление городом. Восстание 1041 —1044 гг. способствовало
ликвидации власти архиепископа и превращению Милана
в вольный город — коммуну55. В 1055 г. император
признал ее.
Большое значение для укрепления коммуны имело
развернувшееся в 50-х — 70-х гг. XI в. движение
ремесленников и бедноты Милана, к которому присоединились
враждовавшие с архиепископом мелкие феодалы (рыцари).
Это движение известно в истории под названием пата*
рии 56.
Во многих других итальянских городах также
усилилось движение против феодальных сеньёров. Этому
содействовала борьба между германскими императорами и
римскими папами за власть над епископами (борьба за
инвеституру). Этот затянувшийся почти на пятьдесят лег
конфликт лишал императоров возможности помогать, как
2* 19

прежде, епископам; следовательно, народным массам
легче было добиваться самоуправления. В некоторых городах
(Пизе, Генуе, Кремоне, Мантуе, Модене, Лукке) в XI и
начале XII в. были созданы коммуны.
Однако не везде горожанам удавалось добиться
полной независимости. В некоторых городах власть епископов
была только ограничена, и борьба против католического
духовенства еще предстояла. Ее и возглавил Арнольд Бре-
шианский.
* * *
Мы ничего не знаем о детстве и юности Арнольда, не
знаем даже даты его рождения и среды, из которой он
происходил. Хорошо известно только, что он учился во
Франции у Петра Абеляра.
Вернувшись в родной город, Арнольд занял одну из
низших церковных должностей и в середине 30-х годов
начал борьбу против господства духовенства, которую не
прекращал до последних дней жизни. «Бунтарь по натуре»
(так его назвал современник, историк Иоанн Сольсберий-
ский 57), Арнольд не мог остаться равнодушным к
событиям, разыгравшимся на его родине—в Брешии.
В первой половине XII в. Брешия была одним из
центров ремесла и торговли на севере Италии. В частности,
здесь было развито производство сукон. Как мы уже
рассказывали, горожане Брешии боролись против господства
епископа и добились ограничения его власти: он стал
править с выборными представителями города —
консулами. Однако народ в Брешии продолжал восставать
против епископа, стремясь совсем освободиться от его
власти.
Сопротивление епископу соединялось иногда с
выступлениями против консулов. В 1135 г. народ, недовольный
плохим правлением консулов, восстал и изгнал их из
города, а на их место избрал других. Возможно, что в этих
событиях принимал участие и Арнольд Брешианский.
Другой летописец рассказывает, что Арнольд восстановил
против клира мирян, и те причинили духовенству немало
неприятностей. Арнольд поднял тогда, возможно, не
только Брешию, но и селения вокруг нее.
Особенно ожесточенно выступал Арнольд против епи
скопа. Когда последний на некоторое время уехал в Рим,
20

Арнольд развернул против него такую агитацию среди
горожан Брешии, что те едва согласились пустить
возвратившегося епископа в город.
Епископ и оставшиеся верными церкви люди
пожаловались на Арнольда Латеранскому церковному собору,
заседавшему в Риме под председательством папы
Иннокентия II в 1139 г. Официальные мотивы обвинения
неизвестны. Вероятно, в ереси Арнольда не обвиняли; об этом
источники не упоминают. Даже его непримиримый враг
Бернар Клервоский не говорит о ереси. Из этого можно
заключить, что борьба Арнольда в Брешии меньше всего
имела религиозный характер и что он не выступал ни
против догм католицизма, ни против установленной
обрядности.
Арнольда на собор не вызывали, а судили заочно и
приговорили к отстранению от должности и изгнанию из
Италии. Суровость приговора, а еще более нежелание
вызвать Арнольда на суд, хотя он имел право самозащиты,
свидетельствуют о том, что папа боялся брешианца. Это
подтверждается и рассказом Оттона Фрейзингенского о
том, что папа, не желая допустить распространения
«зловредного учения», приказал Арнольду молчать58, то есть
запретил проповедовать.
Следовательно, уже в конце 30-х годов Арнольд Бре-
шианский был врагом не только местного епископа и
клира, но и самого папы. Боясь распространения учения
Арнольда, Иннокентий II рассчитывал, что изгнание положит
конец деятельности брешианца в Италии. Но он глубоко
ошибся: тяжелые годы изгнания не сломили воли
Арнольда. Именно в эти годы Арнольд обогатился новыми
знаниями, приобрел новых сторонников, закалился для
новых битв.
* * *
После суда Арнольд перебрался во Францию и там
вновь примкнул к Абеляру. Последний в это время был
самым популярным проповедником; он не признавал
авторитет католической церкви безоговорочным и считал,
что над слепой верой должен господствовать разум,—
мнение архигреховное, с точки зрения католической
религии.
21

В это время наиболее реакционная часть высшего
французского духовенства объединилась в
«теократическую партию». Она была едина с королевской властью в
том, что касалось эксплуатации народа, в других же
отношениях между ними не прекращалась борьба, которая
сводилась к важнейшему вопросу — кто будет
политически господствовать в стране.
«Теократическая партия» стремилась подчинить
церкви королевскую власть и увековечить феодальную
раздробленность Франции. В то время короли выступали за
объединение страны в интересах земледелия, ремесла и
торговли; их политика в этом отношении была
прогрессивной. Королевская власть являлась, по известному
выражению Ф. Энгельса, «представительницей порядка в
беспорядке» 59, а цели «теократической партии» были
реакционны.
Возглавлял эту партию уже упоминавшийся здесь
аббат Бернар Клервоский (1091 —1153), получивший
прозвище по своему монастырю — Клерво. Он выдвинул
программу воинствующего католицизма: беспощадное
подавление народных антифеодальных и антицерковных
движений, истребление славян на востоке от Эльбы, а также
населения Египта, Палестины и Сирии, захват этих
территорий, главенство духовной власти над светской,
монополия католической церкви в области образования,
подавление всяких ростков культуры крестьянства и городов.
Абеляр резко выступал против Бернара Клервоского;
Арнольд поддерживал Абеляра. Уже вскоре после приезда
брешианца во Францию Бернар увидел в нем врага
католической церкви. «Шествует великий Голиаф, одетый в
свое блестящее вооружение, а впереди идет Арнольд Бре-
шианский... И, конечно, пчела, которая была во Франции,
нажужжала итальянской, и пошли вместе против господа
бога и против его Христа»,— так писал Бернар в 1140 г.
папе Иннокентию II60, не видя существенной разницы
между Абеляром и Арнольдом. Он считал, что брешианец
действует по наущению Абеляра («французская пчела
нажужжала итальянской»), во всем с ним согласен и
является лишь как бы его оруженосцем.
Бернар недооценивал своего второго противника.
Абеляр не был так последователен и решителен, как
Арнольд. Бернар Клервоский утверждал, что Абеляр и
22

Арнольд «натянули лук, приготовили стрелы в колчане» 61,
однако это больше относится к Арнольду, который,
действительно, был готов ринуться на врагов и с самого
начала проявил себя во Франции не только сподвижником
Абеляра, но и самостоятельным деятелем. Иоанн Сольс-
берийский, лучше других осведомленный о парижском
периоде жизни Арнольда, так как сам учился в те же годы у
Абеляра, сообщает о существовании партии Арнольда,
настойчиво выступавшей против Бернара 62.
Чем шире развертывалась деятельность Арнольда,
тем больше ненавидел его Бернар. Этот аббат посылал
Иннокентию II одно письмо за другим, требуя осуждения
Арнольда, и добился своего: 16 июня 1140 г. папа издал
буллу, осуждавшую Абеляра и Арнольда на пожизненное
заключение. Правда, имя Арнольда не упоминается, но
булла имела в виду и его; недаром Иннокентий II в
письме от того же числа, адресованном епископу Реймса и
Санса, а также Бернару Клервоскому, предлагал заточить
в монастырь и Абеляра и Арнольда как «создателей
превратного учения, борцов против католической церкви»,
а книги, «содержащие их учение, где бы они ни были
найдены, сжечь»63.
Письмо Иннокентия II ставит Арнольда Брешианского
в один ряд со знаменитым тогда в Западной Европе
Абеляром, которого церковь возненавидела еще раньше. Но и
инициатор буллы и ее автор не поняли, что брешианец был
даже более опасным и последовательным их противником.
Вскоре Абеляр помирился с церковью, Арнольд же
остался непреклонен. Напротив, он еще больше расширил свою
деятельность, заняв место Абеляра в школе у церкви
св. Илария в Париже. Его слушателями были люди,
жившие общественным подаянием, и сам учитель жил также
весьма скромно.
О содержании проповедей Арнольда можно судить
только по двум фразам из сочинения Иоанна Сольсберий-
ского, не стремившегося всесторонне освещать учение бре-
шианца. Судя по сообщению Иоанна, в проповедях
Арнольда Брешианского в парижский период еще слабо
звучали политические нотки. Это не удивительно. Оставаясь
в стороне от общественной жизни французской столицы,
брешианец и не мог создать определенной теории.
Поэтому он еще не говорил о тех политических идеалах,
23

которые развивал позже в Риме. Пока еще он не выступал
против светской власти папы, не требовал отнять у церкви
ее богатства. Но уже и в это время он резко критиковал
католическое духовенство. Епископы, говорил он, ведут
безобразную жизнь, они — люди жадные, строят церковь
на человеческой крови 64.
Особенно нападал Арнольд на Бернара Клервоского,
обвиняя его в тщеславии и зависти к людям,
превосходящим его в знаниях и не следующим за ним. Разъяренный
аббат всеми силами стремился избавиться от Арнольда,
чего, однако, трудно было достигнуть, даже несмотря на
папскую буллу об аресте. Недаром Бернар жаловался в
одном письме, что «не было никого, кто сделал бы такое
благое дело» 65. Но на помощь ему пришел французский
король Людовик VII, приказавший изгнать Арнольда из
Франции.
Арнольд переехал в Цюрих и стал там учителем.
* * *
В XII в. Цюрих, расположенный на оживленном
торговом пути, был важным центром посреднической торговли.
Он снабжал всю округу солью, вином и сельдями
Северного моря. Железо, которое добывалось на севере Европы,
обменивалось здесь на продукты южных стран.
Власть в Цюрихе принадлежала фогту — высшему
должностному лицу, правившему от имени верховного
сеньёра; фогт делил власть в городе с аббатиссой
женского монастыря, собиравшей пошлины и пользовавшейся
правом открывать рынки и чеканить монету. Горожане
были лишены всяких прав, страдали от сеньёриального
гнета, и это облегчало деятельность Арнольда Брешианского.
Вскоре по прибытии в Цюрих он приобрел там много
сторонников. Об этом сообщает автор поэмы «Лигуринус»
монах Гунтер, враг смелого проповедника: «Нечестивый
сразу же осквернил всю эту местность духом
безнравственного своего учения» 66.
В таком же стиле писал Бернар Клервоский епископу
Констанцы, которому Цюрих был подчинен в церковном
отношении: «И теперь у вас... он творит всякое зло и
пожирает простой ваш народ, как кусок хлеба»67.
Слова Бернара: «он... пожирает... народ, как кусок
24

хлеба» — яркое свидетельство того, что за Арнольдом
шли народные массы Цюриха 68.
Что же в учении Арнольда привлекало эти массы?
Несомненно, то, что он продолжал бичевать католическое
духовенство и звать на борьбу с ним. Арнольд, как
рассказывает Иоанн Сольсберийский, «не допускал, чтобы
граждане тех мест, где он проживал, находились в мире с
духовенством» 69.
Деятельность Арнольда в Цюрихе вызвала сильнейшее
беспокойство у Бернара Клервоского, который не
замедлил обрушиться на своего старого противника. Аббат
написал памфлет против Арнольда, обвиняя его в том, что
он сеет раздоры. Для Бернара Арнольд — страшный враг,
«рыкающий лев», человек, у которого «зубы — оружие и
стрелы, язык — острый меч. Его речи мягче масла, но
они — копья»70. Бернар настойчиво требовал удаления
Арнольда из Цюриха и добился своего: в 1143 г. епископ
изгнал Арнольда из города.
Хотя Арнольд находился в Цюрихе недолго (всего
два-три года), его пребывание там не прошло бесследно.
Даже через пятьдесят лет Гунтер отмечал, что население
города «сохраняет вкус» к учению брешианца 71.
После изгнания из Цюриха Арнольд осенью 1143 г.
вернулся в Италию. Там, в столице папского
государства — Риме, в это время началось одно из крупнейших
народных восстаний XII в.

Глава III
АРНОЛЬД — РУКОВОДИТЕ ЛЬ БОРЬБЫ НАРОДНЫХ
МАСС РИМА ПРОТИВ ВЛАСТИ ПАП
(1145-1155 гг.)
Средневековый Рим подобно другим городам был
центром ремесла и торговли. В XI и XII вв. там было немало
портных, сапожников, кузнецов и других ремесленников,
обрабатывавших металлы, много ткачей, скорняков,
каретников, ювелиров, мыловаров. Были также мастерские
мраморщиков, Которые использовали материал,
сохранившийся еще с античных времен. Изготовление изделий из
мрамора стало в XII в. одной из важных отраслей
римского ремесла.
Развитию ремесла в Риме сильно мешал папский
запрет ремесленникам создавать свои объединения — цехи.
В других итальянских городах такие организации
существовали уже давно. Так, в Равенне еще в IX в. возникли
объединения мясников и рыболовов, в Венеции в X в.—
цехи шорников, кожевников, мясников и солеваров; в
Риме же до второй половины XII в. цехов почти не было —
встречается лишь одно упоминание о цехе лиц,
изготовлявших сандалии.
Папа запрещал создавать объединения также купцам,
хотя в некоторых других городах такие организации
существовали с IX в. (например, в Равенне). Повидимому,
папа опасался того, что купцы, как и ремесленники, смогут
сплотиться для борьбы с ним. Отсутствием организации
среди купцов задерживалось развитие торговли.
Римская торговля отличалась некоторыми особенно-
С1ями. В Рим, в этот центр католицизма, съезжалось мно-
26

го иностранцев. Обслуживание приезжих, а также,
конечно, и папского двора было главной задачей римских
ремесленников и купцов. Важнейшими предметами торговли
в Риме были шерсть и сукно, использовавшиеся для
изготовления не только одежды, но и обуви. Торговали также
одеждой из дорогих тканей, коврами, одеялами, ладаном,
драгоценными камнями, художественными изделиями.
Существовала и мелкая торговля — хлебом, мясом, зеленью
Большое значение имела торговля солью,
добывавшейся на морских берегах Папской области. В этой торговле
деятельно участвовала церковь, имевшая много
привилегий.
Солью торговали и на внешних рынках. Рим
экспортировал также мрамор, который покупали многие города
Италии (Монтекассино, Амальфи, Салерно, Неаполь,
Флоренция). Мрамор из Рима вывозили даже в Англию.
Во внешней торговле Рима видное место занимали пи-
занцы и генуэзцы, покупавшие зерно.
Все же торговля эта не получила большого развития.
Зато весьма значительных размеров достигли финансовые
операции. Постоянный приток иностранцев сделал
необходимой организацию размена монеты. Начал развиваться и
кредит; Рим стал видным кредитным центром. Особенно
остро нуждалась в деньгах папская курия. Известно много
случаев, когда папы брали у римлян деньги в долг, причем
часто не платили кредиторам.
Население Рима, как и других городов XII в.,
продолжало заниматься и сельским хозяйством: разводить скот,
обрабатывать находившиеся в городе сады и
виноградники, а за его пределами — также пахотные земли. Немало
садов и виноградников принадлежало папам; те иногда
отдавали их в аренду и таким образом получали новую
возможность угнетения трудового населения Рима.
Социальный состав жителей папской столицы был
пестрый. Население состояло из духовенства и светских лиц,
делившихся в XII в. на консулов, капитанов и популус
(народ).
Консульство было тогда не должностью, а титулом,
которым наделялась часть высшей знати — самые
могущественные роды, например Франджипани и Пьерлеони.
27

Могущество консула заключалось в богатстве и замках —
опоре в борьбе против народных масс, а также в
соперничестве с папой или другими феодалами, стремившимися
господствовать над Римом.
Другая часть высшей знати носила титул капитанов.
Они получили от папы земли и лены в разных районах
Италии, а за это обязаны были присягнуть ему как
вассалы и помогать ему военной силой.
Между капитанами и папой все время шла упорная
борьба. Капитаны стремились объединить в своих руках те
владения, которые принадлежали им лишь отчасти.
Бывало, что папа владел частью какого-нибудь графства, а
другая часть принадлежала самому графу. Пример этого —
графство Тусция, где часть земли находилась в
собственности папы Адриана IV. В 1155 г. он передал эту землю
в феод Иоанну, сыну Птоломея Тускуланского, с
условием, что после смерти Иоанна она должна быть возвращена
папе. Такие условия лишь усиливали стремление графов
Тусции, как и других капитанов, округлить свои владения
за счет папских; это повлияло на позицию капитанов во
время антипапской борьбы римлян в 40-х и 50-х годах
XII в. Но еще задолго до того, при папе Николае II
(1058—1061), в Риме произошло открытое выступление
капитанов, пытавшихся захватить власть и отнять
привилегии у церкви.
Римская знать состояла не только из консулов и
капитанов. В летописях XII в. встречаются также титулы
князей и баронов. Известную роль играли также милитес —
рыцари. Это были вассалы крупных феодалов и церквей,
получившие от них земельные участки (поссессионес) в
награду за военную службу.
Летописцы той эпохи противопоставляли знати
народ (популус), имея в виду и торговцев, и ремесленников,
и чернорабочих. Документы того времени упоминают
лодочников, перевозивших жителей через реку Тибр,
которая разделяет Рим на две части, затем водоносов,
прачек, погонщиков мулов. Немало работников требовалось
для обслуживания многолюдного папского двора, знати и
пилигримов. Вероятно, папы пользовались и наемным
трудом для обработки своих садов и виноградников.
Подмастерья, ученики и поденщики составляли плебс
Рима, а купцы и ремесленники — бюргерство,
28

Еще не существовало резкого социального расслоения
между ремесленниками и купцами, не было почвы для
открытой и постоянной борьбы между ними, но отдельные
столкновения, безусловно, происходили, например
выступления ремесленников и мелких торговцев против купцов-
ростовщиков, а поденщиков, подмастерьев и ремесленных
учеников — против эксплуататоров-бюргеров.
Несмотря на все это, наиболее острая социальная
борьба в XI в. и первой половине XII в. происходила не в
самом популусе, а между популусом в целом и знатью.
* * *
В Риме, как и во всяком зависимом городе, бюргерство
не имело органов самоуправления, однако оно и не было
полностью лишено возможности влиять на политическую
жизнь города. Другой особенностью Рима было то, что
здесь, в папской столице, соединялись элементы светского
и церковного управления. Наконец, до некоторой степени
сохранялась формальная зависимость римских чиновников
от германского императора.
Влиять на политическую жизнь Рима горожане, не
принадлежавшие к знати, могли через двенадцать
городских округов (позднее — тринадцать), которые
возглавлялись светскими и духовными лицами. Однако влияние
бюргерства было незначительным, и вся полнота власти
принадлежала папе и знати — патрициату города.
Знать не создала обособленных органов управления,
не имела такой организации, которая могла бы стать
политическим центром Рима. Сенат, некогда бывший
политическим учреждением знати, в первой половине XII в., до
1143 г., не существовал.
Знать властвовала над городом через префекта —
высшее должностное лицо Рима. В официальных
документах имя префекта ставилось первым. Очевидно, префект
занял место патриция, о котором нередко упоминают
источники X и XI вв.
Префект обладал высшей уголовной и гражданской
властью. Гражданскую власть вручал ему папа,
одновременно дававший доходную церковную должность
(бенефиций) или назначавший жалованье. Право приводить
29

в исполнение судебные приговоры и налагать наказания,
связанные с пролитием крови, префект получал от
императора.
Являясь формально представителем папской и
императорской власти, префект был фактически ставленником
римской знати. Она выбирала на эту должность угодных
ей людей, не считаясь с желанием папы, а иногда и против
его воли. Можно ли сомневаться в том, что префект делал
все, чего хотела знать? Понятно и то, что различные
группы знати стремились иметь префектом своего сторонника;
недаром во время выборов происходила ожесточенная
борьба, а подчас были и кровавые столкновения.
Кроме префекта в Риме находился штат папских
чиновников— семь человек; так было еще с VIII в. В X в.,
когда возникла «Священная Римская империя германской
нации», эти служащие стали считаться одновременно
представителями двора германского императора. Они
были весьма влиятельны, так как вместе с духовенством (до
учреждения конклава — коллегии кардиналов) выбирали
папу и участвовали в коронации императора.
Особенно влияли на управление Римом два
чиновника— примицерий и секундицерий. В одном документе
сказано, что создается впечатление, будто О'ни правят
вместе с императором и будто без их согласия ни император,
ни папа не могут принять ни одного важного решения.
Остальные служащие занимали менее выгодное
положение: они ведали сбором податей и пошлин, выдавали
войску жалованье, вели делопроизводство. Папские
чиновники были и судьями. Судили они только по духовным
и гражданским, а не по уголовным делам.
Кроме них в судебном процессе принимали участие
адвокаты.
Приговоры выносились судьями, подготовлялись же
при помощи адвокатов. Известен даже случай, когда
адвокат, защищавший одну из сторон, был в то же время
заседателем. В другом случае адвокат — консультант
судей — был защитником одной стороны. Разумеется, так
создавалась возможность злоупотреблений.
Различные группировки знати боролись за
безраздельное господство в Риме, особенно в 30-х годах XII в., когда
борьба разгорелась между могущественными родами
Франджипани и Пьерлеони.
30

Знать определяла исход папских выборов, принимала
участие в политических соглашениях и, как сказано,
выдвигала своих ставленников на пост префекта. Она
состояла главным образом из феодалов, принадлежали к ней
и крупнейшие ростовщики; однако, даже распадаясь на
соперничавшие группы, знать по основным вопросам все
же выступала как единая политическая сила —
патрициат. Ей противостоял популус. Народные массы прежде
всего выступали против папы, так как особенно страдали
от злоупотреблений папских чиновников и папского суда.
Средневековые летописцы упоминали о народных
движениях только вскользь, при описании жизни духовенства
и светских феодалов. Все же иногда и за лаконичными
упоминаниями можно разглядеть отблески народных
волнений. В частности, события 1044—1046 гг., описанные в
«Римских анналах», дают нам возможность
познакомиться с подлинно народным движением.
В 1044 г. в Риме было большое восстание. Римляне
изгнали папу Бенедикта IX. После этого вспыхнула вражда
между ними и транстибертианцами (жителями
Транстибертина— предместья Рима). В январе следующего года
римляне приступили к осаде Транстибертина. Произошло
сражение. Римлянам вскоре пришлось отступить, так как
на помощь папе пришло много всадников.
После этого римляне избрали сабинского епископа
Иоанна папой под именем Сильвестра III. Новый папа
держался у власти только сорок девять дней. Когда он
был изгнан из Рима, вернулся Бенедикт IX. Тот не
пользовался поддержкой народа и уступил власть
архипресвитеру Иоанну, получившему имя Григория VI.
Перед нами довольно отчетливо вырисовывается
картина движения: все римляне собрались и изгнали
Бенедикта IX; все римляне собрались и избрали папой Иоанна.
В «Анналах» рассказывается, что и после возвращения в
Рим Бенедикт не пользовался поддержкой народа.
Одновременно тот же летописец указывает, что римляне
вернули Бенедикта назад. Но если они вернули его, а все же он
не пользовался поддержкой народа, то кто же был
инициатором возвращения? Можно предполагать, что среди
римлян произошел раскол, что возвращения Бенедикта
добилась верхушка горожан. О том же, что в начальный
период восстания богатые и бедные римляне выступали
31

совместно, есть в «Анналах» прямое упоминание:
всадники, пришедшие на помощь Бенедикту, убили более
ста богатых и бедных римлян.
Хотя восстание это было массовым, народным, оно не
может быть названо антипапским в прямом смысле слова:
римляне еще не стремились уничтожить папскую власть
вообще, а выступали только против «плохого» папы, за
папу «хорошего».
Отклики народного выступления чувствуются также в
рассказе Бозона о том, что в первый год правления папы
Иннокентия II (ИЗО) был сильный голод; хлеб очень
вздорожал. Бозон сообщает следующее: Иннокентий назначил
судьям и адвокатам Рима ежегодную плату и потребовал
от них присяги в том, что при участии в судебных
заседаниях и при разборе дел в качестве адвокатов или патронов
они не нарушат правосудия и будут верно истолковывать
постановления и добрые обычаи, а также не станут брать
платы (повидимому, речь идет о взятках) —ни сами, ни
через подосланных людей 72. Почему же именно тогда, в
голодное время, папа требовал этой присяги? Ответ может
быть только один: голодные римляне были озлоблены
злоупотреблениями судей и адвокатов.
Но не только судьями и адвокатами были недовольны
римляне. Купечество, ремесленники и рабочий люд
имели достаточно оснований для недовольства всеми
существовавшими в Риме политическими порядками, при которых
власть принадлежала лишь папе и знати. Купечество не
могло свободно торговать, так как папа ставил отдельные
церкви в особенно выгодное положение, предоставляя им
привилегии и в то же время запрещая купцам создавать
гильдии. Ремесленникам запрещалось объединяться в
цехи. Тяжелым бременем для всего популуса были
высокие пошлины и подати. Все это толкало популус на борьбу
за власть в Риме, за независимость города, за
самоуправление по типу тех коммун, которые уже существовали на
севере Италии. Путь к этому мог лежать только через
восстание, и оно действительно вспыхнуло осенью
1143 г.
Восстание 1143 г. было крупнейшим из всех известных
нам народных движений, происходивших в средневековом
Риме до середины XII в. В отличие от прежних оно не
было связано ни с борьбой претендентов на папский пре-
32

стол, ни с соперничеством разных групп знати,
выдвигавших своих ставленников на должность префекта. Это было
самостоятельное движение масс. И если во время
предыдущих восстаний народ ограничивался требованием
отдельных уступок или смены одного папы другим, то теперь
он стремился подорвать самую основу светской власти пап,
ликвидировать их господство и создать независимое
городское управление.
Предпосылки борьбы римлян за коммуну были
порождены социально-экономическим развитием Рима73.
Непосредственным поводом к восстанию послужила
война против Тиволи. Между Римом и Тиволи, как и
многими другими итальянскими городами, существовало
сильное торговое соперничество. Потому-то римляне и
поддержали Иннокентия II, когда в 1142 г. началась его
война с Тиволи.
Тиволийцы выдержали сорокадневную осаду, убили,
обратили в бегство и взяли в плен много римлян. Через
год те снова подступили к стенам Тиволи; Иннокентий II
всячески старался воздействовать на его жителей, не
останавливаясь и перед отлучением от церкви. Тиволийцы
вынуждены были сдаться. По мирному договору они
обязались сохранять верность папе и оберегать его жизнь,
сообщать о грозящих папе опасностях, содействовать
укреплению его власти не только в их городе, но и в Риме, а
также признать власть Иннокентия над графством
Тиволи.
Римляне, боявшиеся чрезмерного усиления папы, были
недовольны этим договором. Они добивались решительной
расправы с Тиволи, разрушения его стен, изгнания
жителей за пределы графства.
Как рассказывает Отгон Фрейзингенский, отказ
Иннокентия II разрушить Тиволи вызвал в Риме восстание:
горожане там собрались на Капитолии, избрали сенаторов
и решили возобновить войну с тиволийцами 74.
Так восстание с самого начала приняло отчетливый
антипапский, республиканский характер: восставшие
избрали правительство из своей среды и дали ему старое
название сената. Рим они провозгласили независимым.
Для папы создалась серьезная угроза потери власти над
Римом. Не удивительно, что Иннокентий II испробовал
все средства, чтобы заставить римлян распустить сенат.
3 Н. А. Бортник 33

Однако, как рассказывает Готфрид из Витербо, не
помогли здесь ни моральное воздействие, ни просьбы, ни
угрозы. Восставшие отстаивали независимость города.
Кто же были эти восставшие? Каков их социальный
облик? Источники не дают прямого ответа. Косвенные
данные мы обнаружили в программе восстания, к которой
обратимся после рассмотрения хода борьбы римлян против
папы. К сожалению, и многие другие вопросы истории
этого восстания останутся нерешенными. В частности,
невозможно выяснить, как одному из следующих пап75,
Люцию II, удалось войти в соглашение с сенатом.
Люций II заставил сенаторов покинуть Капитолий и
отказаться от своих полномочий, но какие средства употребил
он здесь, мы не знаем.
Народ, возмущенный поведением сенаторов, избрал
в 1144 г. новый сенат. Кроме того, была учреждена
должность патриция с широкими полномочиями. Люций II
даже заявлял, что римляне подчиняются патрицию, как
императору. Это, разумеется, не означает, что патриций
пользовался диктаторской властью, а свидетельствует
лишь о том, что он был высшим должностным лицом.
Патрицием избрали Иордана Пьерлеони.
Учреждение должности патриция, в ведение которого
должны были перейти отнимаемые у папы регалии
(высшие права; подробнее о них см. далее), говорит о новом,
более высоком этапе восстания. Теперь сформулирована
была и программа: отнять у папы регалии в Риме и вне
Рима. Восставшие считали, что папа по примеру древних
священников должен удовлетворяться десятиной и
пожертвованиями.
В 1144 г. отчетливо сказалась ведущая роль народных
низов. Анонимный автор одной хроники, монах из Монте-
Кассино, рассказывает, что патриций Иордан «вместе с
частью всего меньшого народа возобновил борьбу против
папы»76. Тот факт, что патриций и недавно избранные
сенаторы возобновили борьбу с папой, опираясь на низы
народа, свидетельствует о расколе среди восставших, об
отходе верхушки горожан от борьбы с папой, если не
навсегда, то на время.
Люций II собрал крупные силы и стал наступать на
Капитолий; однако его отряды были разбиты, а сам он —
смертельно ранен (в феврале 1145 г.).
34

От нового папы, Евгения III, сенаторы потребовали
официально признать сенат, а также удовлетворить
предъявленное еще его предшественникам требование передать
регалии городу. Папа опасался оставаться в Риме. О
напряженности обстановки можно судить по тому, что
выехать из Рима днем он не решился и бежал в ночной
темноте. Это произошло на третий день после его избрания.
Вместе с папой бежали кардиналы и епископы.
Восстание приняло грозный характер. Если в 1143 г.
народные массы поднялись только против папы, то теперь,
в 1145 г., они боролись против всего высшего духовенства
Рима и против городского патрициата.
После бегства Евгения III римский народ ликвидировал
должность префекта, заставил феодалов и знатных
горожан подчиниться патрицию. Были разгромлены замки
некоторых светских сеньёров, дома кардиналов и других
духовных лиц. По всей вероятности, разгрому подверглись
замки Пьерлеони (кроме принадлежавшего Иордану)
и Франджипани, которых позднее, в письме к королю
Конраду III (1149 г.), римляне назвали среди своих
врагов.
Однако восставшие не вполне расправились с
противниками. Папские сторонники еще оставались в Риме. Они,
как рассказывает Бозон, пытались помочь Евгению III
добиться, чтобы римляне признали его «пастырем их душ».
Папа использовал для этого и верных ему людей за
пределами Рима. Одновременно он уговаривал римлян,
пытался подкупить, угрожал. Папа использовал и свою
духовную власть: он проклял патриция Иордана и некоторых
его сторонников. Одновременно Евгений III стал собирать
силы вне Рима для борьбы с республикой, но сразу
сделать этого не смог.
После учреждения республики папа оказался в
тяжелом положении: некоторые города восприняли римские
события как сигнал к окончательной ликвидации своей
зависимости от «святого престола», в частности к
лишению папы регалий.
Воспользовалась восстанием также романская знать,
начавшая захватывать папские владения.
Выйти из трудного положения помогло папе то, что
боровшиеся против его власти группировки внутри и вне
Рима не смогли объединиться. Программа восставших —
3* 35

передача им папой внутренних и внешних регалий —
задевала интересы подчиненных римскому престолу городов,
где папа имел регалии. Дело в том, что римская
республика и не предполагала передавать их провинциальным
городам, и последние убедились, что им нет смысла
поддерживать восстание. Больше того, римляне иногда сами
нападали на другие города и крепости Папской области. Все
это оттолкнуло от римской республики возможных ее
союзников, чем, разумеется, воспользовался Евгений III.
Из Рима папа бежал в крепость Монтичелли, оттуда —
в монастырь Фарфа, а затем в город Витербо, который он
за восемь месяцев превратил в опорный пункт своей
борьбы с римской республикой. Пользуясь помощью тиволий-
цев, этих старых врагов римлян, папа в конце 1145 г.
заставил восставших заключить с ним мир. Но это был и
для него самого вынужденный мир. По мирному договору
он признал республику, а тем самым — неудачу своей
борьбы за ликвидацию римской коммуны. Народным
массам не только удалось отстоять независимость своего
города, но и обеспечить по договору 1145 г. сохранение за
республикой высших прав в Риме — регалий.
Одновременно договор предусматривал серьезные
уступки папе: учрежденная республикой должность
патриция ликвидировалась, а полномочия главы папской
администрации — префекта — восстанавливались.
Заключение такого договора могло быть результатом
поражения восставших в открытом бою с войском
Евгения III или следствием победы его сторонников в самом
Риме. Отсутствие сведений о военном поражении римлян
делает правдоподобным второе предположение, хотя и
невозможно установить, какая же группа римлян
настаивала на заключении договора с папой77.
Заключение договора вовсе не означало прекращения
борьбы между римлянами и папой. Оттон Фрейзингенский
рассказывает, что после возвращения Евгения III в Рим
народ изо дня в день требовал от него расправы с Тиволи.
Эти требования приняли, очевидно, опасный для папы
характер, и в начале 1146 г. он покинул Латеранский дворец,
переселился в район Транстибертина, а затем — в
Витербо. Здесь Евгений, как рассказывает составитель
«Анналов», заключил договор с римлянами и приступил к
разрушению стен Тиволи.
36

Уступка Евгения III республике в вопросе о Тиволи
была вырвана силой: в одном папском реестре отмечено,
что еще 25 мая 1146 г. римляне осаждали Витербо.
Однако и после удовлетворения требования коммуны о борьбе
с Тиволи Евгений III не решился возвратиться в Рим. Из
Витербо он переехал в Лукку, а через некоторое время
совсем покинул Италию и перебрался во Францию (в
марте 1147 г.), где пробыл больше года (до июня 1148 г.).
Именно в это время в Риме выступил Арнольд Бреши-
анский.
* * *
Мы, к сожалению, не имеем сведений о деятельности
Арнольда после его возвращения осенью 1143 г. в Италию.
Оттон Фрейзингенский рассказывает, что в начале
правления Евгения III, зимой 1145 г., Арнольд прибыл в Рим.
Там он сразу же принял участие в антипапской борьбе
народных масс. Заключение в конце 1145 г. договора между
республикой и папой создало для Арнольда опасность:
Евгений III мог изгнать его из города. Вот почему
Арнольд внешне выразил покорность папе и согласился дать
торжественную клятву в повиновении церкви.
Вынужденная клятва не означала отказа Арнольда от
борьбы. Он прекрасно понимал, что влиять на ход
событий и распространять — пусть и не совсем свободно —
свое учение он может только оставаясь в Риме. И он не
сложил оружия, а использовал для сближения с
народными массами свое пребывание в Риме под видом
кающегося.
Особенно решительно стал действовать Арнольд
после бегства Евгения III из Рима в начале 1146 г.
Не занимая официального положения в римской
республике, он фактически стал ее руководителем и
идеологом.
На Капит лийском холме, где заседал сенат, Арнольд
произносил пламенные речи, в которых бичевал высшее
духовенство. Коллегия кардиналов, говорил он, отличается
алчностью, высокомерием, лицемерием и другими
пороками, это не церковь божия, а дом торговли и притон
разбойников; сам папа — не апостол и не пастырь душ, а
кровожадный узурпатор, поддерживающий свою власть
поджогами и убийствами, мучитель и гонитель невинных;
37

опорожняя чужие карманы, он наполняет свои; не следует
подчиняться папе.
Арнольд говорил также, что все дурное с особой силой
проявляется на папском престоле; в Риме деньги сильнее
справедливости, и они там заняли ее место; в Риме все
гонятся за деньгами и подарками; все делается за деньги,
все святое продается.
Не только на Капитолии раздавался страстный голос
Арнольда. Его горячие призывы можно было услышать и
на других многочисленных собраниях. Везде, где только
мог, он воодушевлял массы на дальнейшую борьбу с
высшим духовенством. Папа, утверждал он, не должен
вмешиваться в римские дела; достаточно, чтобы ему
подчинялся церковный суд.
В ответ на эти речи народ нападал на дворцы светской
и духовной знати, расправлялся с ненавистными
заправилами города.
Арнольд имел немало сторонников и среди низшего
духовенства. Это вызывало, конечно, особенное
беспокойство Евгения III.
Вернувшись в 1148 г. в Италию, папа на некоторое
время поселился в родном городе Арнольда и оттуда послал
римскому клиру письмо, в котором сообщал: некоторые
духовные лица, разделяющие взгляды Арнольда,
утверждают, что не следует слушаться кардиналов и уважать их.
Евгений III угрожал отстранить всех сторонников
Арнольда от должностей и лишить бенефиций. Арнольда он
назвал человеком, через которого действует сам сатана, и
приказал духовенству всячески избегать брешианца.
Вскоре после этого Евгений III отлучил Арнольда от
церкви и настойчиво стал требовать его выдачи; но
римляне обещали Арнольду всяческую помощь против
врагов, в частности и против папы, Арнольд же еще раньше
поклялся в верности республике.
Желая быть поближе к Риму, Евгений III перебрался
в начале года в город Тускулум, где мог воспользоваться
поддержкой графа Птоломея. Там папа собрал большое
войско и двинул его против римской республики. Среди
союзников папы был Рожер II — сицилийский король,
поддерживавший баварского герцога Генриха Льва,
врага германского короля Конрада III. Это позволяло
римлянам рассчитывать на помощь Конрада. Они обратились к
38

нему с письмами, уверяя, что восстание вызвано
бескорыстным стремлением защитить его интересы. Конечно, это
было лишь дипломатической уловкой.
Римляне не предполагали отдавать себя во власть
Кснраду III и вместо папского надевать его ярмо. Они
только стремились использовать помощь Конрада в борьбе
со своими врагами. Оказавшись к началу 1149 г. в трудном
положении перед наступавшими папскими отрядами,
римляне были вынуждены кричать: «Да здравствует король!».
Но и в этих условиях они напоминали Конраду III, что
источником его власти является римский народ, от
которого даже могущественные императоры Константин и
Юстиниан получали свои права.
Конрад не помог римлянам. Во-первых, он опасался
народного восстания, хотя его собственные планы
борьбы со «святым престолом», конечно, не исключали
использования антипапских сил в Италии. Во-вторых,
боялся, что в Германии в случае поддержки им римской
республики возникнет опасный для него союз светской
партии с церковью. Наконец, у него были агрессивные
намерения в отношении польского государства, и здесь
ему очень важно было иметь на своей стороне папу. Итак,
Конрад III весьма благосклонно принял послов Лю-
ция II, послал своего представителя, Оттона Фрейзинген-
ского, к следующему папе, Евгению III, в Витербо, а
письма римлян оставил без ответа.
Возможно, все это (а также их военное поражение) и
побудило римлян заключить в 1149 г. мир с папой.
Договор о мире предусматривал:
присягу сенаторов на верность папе;
безопасность папы, епископов, кардиналов, церквей,
а также лиц, прибывающих в папскую курию и
возвращающихся назад;
возвращение папе регалий и денег, отнятых коммуной
у церквей, за исключением истраченных на войну с
Витербо;
возвращение папе укрепленных пунктов вне Рима,
кроме двух, удержанных коммуной еще на четыре года;
мирный договор папы с Витербо, а также обеспечение
папой мира в Риме и за его пределами.
Из договора следовало, что сенат сохранялся и
оставался высшим органом управления в Риме. Это было ус-
39

пехом народных масс: им снова удалось отстоять
независимость города. Но одновременно восставшие, как
видим, были вынуждены пойти на серьезные уступки.
Очень интересен тот пункт договора, который
обязывает папу обеспечить спокойствие в Риме. Дело в том,
что наряду с борьбой римлян против папы происходила
борьба и среди самих восставших; умеренная часть
римлян пыталась использовать папский авторитет для
усмирения радикальных элементов. Несомненно, что в
заключении договора были заинтересованы умеренные в
лагере восставших.
Успехом республики при заключении договора 1149 г.
было сохранение возможности пребывания Арнольда
Брешианского в Риме после возвращения Евгения III.
Отказ римлян изгнать Арнольда больше всего мешал
соглашению при переговорах с папой. Упорство, с каким
Евгений III, а затем его преемники добивались изгнания
брешианца, позволяет судить о значении деятельности
Арнольда с большей определенностью, чем если бы мы
основывались только на скудных показаниях источников.
В лице Арнольда папы видели своего главного врага,
руководителя республики, вдохновителя ее дальнейшей
борьбы; в источниках нет имени другого человека, на
изгнании которого из республиканского Рима так
настаивали бы папы.
Под руководством Арнольда народные массы Рима
продолжали вести борьбу против папы и после
заключения этого договора. Уже в июне 1150 г. Евгений III был
вынужден снова бежать из Рима.
На этот раз он оказался в тяжелом положении, так
как Конрад III, победив баварских герцогов, уже не
видел необходимости в дальнейшем сближении с церковью;
наоборот, он решил использовать римские события в
своих интересах. Он положительно ответил восставшим
на приглашение в Рим и направил туда трех послов.
Любопытно, что все же Конрад III не хотел признать
римскую республику официально и свой ответ адресовал
не сенату — республиканскому правительству, а префекту
города, консулам, капитанам и римскому народу. О
сенате он даже не счел нужным упомянуть.
Все же Конрад III и на этот раз не помог
восставшим, а его преемник, император Фридрих I Барбаросса
40

(1152--1190), занял враждебную римской республике
позицию и в 1153 г. заключил договор с Евгением III.
Фридрих Барбаросса обязался не заключать мира с
римлянами без согласия Евгения III или его преемников,
подчинить римлян папе и церкви, охранять честь папы,
защищать его регалии и помочь в возвращении регалий,
отнятых у него раньше. Евгений III обещал уважать
Фридриха «как самого дорогого сына церкви», короновать
его и заставить его врагов подчиниться ему, непослушных
же отлучить от церкви.
Хотя Фридрих и продемонстрировал здесь свою
вражду к римской республике, все же он не спешил с
помощью Евгению III, и папа оставался за пределами Рима.
Между тем в самом Риме, внутри коммуны, все более
обострялась борьба социальных группировок. Что же это
были за группировки? Иными словами: каковы были
движущие силы восстания 1143 г. и всей антипапской
борьбы 40-х и начала 50-х годов XII в.?
* * *
Некоторые буржуазные историки преувеличивают
роль феодалов в антипапской борьбе того времени.
Ф. Грегоровиус и А. Гаусрат даже считали знать ини^
циатором восстания 1143 г.78 Участие знати в этом
восстании с первых его дней предполагает и Глебер, когда
утверждает, что в начале правления Люция II (перзая
половина 1144 г.) часть знати перешла на сторону папы.
Переход этот, как отмечает далее Глебер, ухудшил
и без того незавидное положение римлян. Чтобы
предотвратить дальнейший переход феодалов на сторону папы,
решено было дать им главное место в управлении
городом: римляне учредили должность патриция и назначили
на нее представителя одного из самых знатных родов —
Иордана Пьерлеони 79.
Причины этого назначения неизвестны. Возможно,
Пьерлеони сам перешел на сторону народа, чтобы
использовать восстание в своих интересах; такие явления
были обычны в то время. Не исключено и другое:
римляне, возможно, принудили его занять должность
патриция.
Не только Глебер, но и Грегоровиус, и Гаусрат не
ссылаются на источники, чтобы обосновать свое мнение
41

о выступлении знати в качестве инициатора восстания.
Дело в том, что источники не подтверждают этого.
Трудно допустить, что Грегоровиус и Гаусрат были
незнакомы с соответствующими местами из сочинений Иоанна
Сольсберийского, Бозона, Ромоальда из Салерно и
Мартина; а ведь эти летописцы рассказывают, что именно
народ был создателем сената и учредителем должности
патриция. Иоанн Сольсберийский пишет о «сенаторах,
которых народ избрал своей собственной властью»;
Бозон в «Жизнеописании Иннокентия II» сообщает, что
«римский народ возвел сенат на Капитолий»;
Мартин в «Хронике пап» упоминает «сенаторов, которые
были избраны народом». Салернский архиепископ Ромо-
альд в своих «Анналах» отмечает, что «римский
народ провозгласил Иордана, сына Петра Леона,
патрицием».
И в 1143 г., когда вспыхнуло восстание, и в 1144 г.,
при учреждении должности патриция, популус выступал
как решающая сила, которой резко противостояла знать.
Известно, что в 1145 г. восставшие громили земли
некоторых светских лиц, заставляли феодалов и знатных
горожан подчиняться патрицию. Но ведь эта должность
была учреждена еще раньше, в 1144 г. Следовательно,
уже через год знать заняла враждебную позицию по
отношению к республике и отказалась признавать ее
высшее должностное лицо.
Враждебность знати к республике была вызвана
прежде всего тем, что до восстания 1143 г. знать вместе
с папой управляла Римом. Следует, разумеется, помнить
о неоднородности класса феодалов, в частности о
наличии милитес — вассалов крупных феодалов и церквей.
Милитес, как утверждают многие буржуазные историки,
примкнули к восстанию. Больше того, некоторые из
буржуазных авторов даже считают рыцарство столь же
активной силой в восстании, как народ. Грегоровиус,
например, пишет: «Менее знатные люди, движимые
завистью к «консулам», соединились с классом
горожан...» 80. В один ряд с народом ставит рыцарство
П. Виллари81, а Реймонт даже считает рыцарство
частью народа и утверждает, будто милитес вместе с
буржуазией восстали в 1143 г. против папского
господства 82,
42

Нужно отвергнуть предположение о массовом
присоединении М'илитес к восстанию; ведь программа
восставших не выражала интересов рыцарства. Само собой
разумеется, что если бы милитес принимали деятельное
участие в антипапской борьбе, они повлияли бы на эту
программу, выдвинули бы и свои требования.
Какова же была программа? Основное требование:
отнять у папы регалии и передать их в ведение
республики— было отчетливо сформулировано в 1144 г., в
период наивысшего подъема восстания, после перевыборов
сената и учреждения должности патриция. Несомненно,
оно выдвигалось и раньше. Так, Оттон Фрейзингенский
рассказывает, что Евгению III, как и его предшественникам,
было предъявлено требование передать городу регалии.
Следовательно, вопрос о регалиях выдвигался не только
при непосредственном предшественнике Евгения III, но и
при Целестине II (сентябрь 1143 г.— март 1144 г.), а
возможно — и при Иннокентии П.
Вопрос о регалиях оставался одним из главных при
заключении договора римлян с Евгением III в 1149 г.,
а также и позже, о чем будет сказано дальше.
Что же тогда называли регалиями?
В соглашении германского императора Генриха V
(1106—1125) и папы Пасхалия II (1099—1118)
перечисляется то, что относится к регалиям, признаваемым за
папой: верховная власть над городом, герцогством,
маркграфством, право чеканки монеты, юридической
защиты, обладания военной силой и замками и т. д.
Ронкальский сейм 1158 г. отнес к регалиям празо
господства над проезжими дорогами, судоходными
реками, портами, таможнями, монетными дворами, право
штрафовать за убийство, а также производить
чрезвычайные денежные сборы, право пользования барщиной,
право судить, владеть местами рыбной ловли и
солеварнями.
Как видно, в понятие регалий не включались поссессио-
нес (т. е. земельные владения).
Таким образом, выдвинутая восставшими римлянами
программа лишения папы регалий не отражала
интересов рыцарства. Она соответствовала интересам купцов,
ремесленников и рабочего люда, так как требовала
лишить папу именно тех прав, которые позволяли ему
43

угнетать эти слои населения: права взимания налогов,
права творить суд. Еще более программа соответствовала
интересам торговых кругов, стремившихся получить
возможность распоряжаться дорогами, портами и
солеварнями, а также избавиться от пошлин. От торговых
кругов исходило и требование лишить папу регалий вне
Рима, то есть лишить высших прав в зависимых от
римского престола городах. Такое требование означало
передачу в ведение римской республики городов Папской
области; в этом, разумеется, могли быть заинтересованы
не ремесленники, не рабочий люд, а римские купцы,
намеревавшиеся, очевидно, подчинить себе соперников в
торговле — купечество ближайших городов.
Возможен вопрос: не выражала ли эта программа и
интересов феодалов? Ведь известно, что в некоторых
районах Италии феодалы участвовали в торговле. На это
следует ответить отрицательно, так как римская знать
не была связана с торговыми делами.
Движущими силами антипапской борьбы в 40-х и в
начале 50-х годов XII в. были бюргерство и плебейство.
Это, впрочем, не исключало участия и некоторых
представителей других кругов населения Рима в восстании
1143 г. и в последовавших затем событиях. Так, в одном
постановлении сената от 1148 г. упоминается сенатор-
адвокат. В списках членов сената за 1150—1151 гг.
значится капитан. Это свидетельствует о переходе некоторых
адвокатов и капитанов на сторону коммуны. Вполне
вероятно, что и часть милитес примкнула к восстанию.
Временная республика могла рассчитывать если не
на прямую поддержку, то хотя бы на сочувствие части
низшего духовенства. Об этом свидетельствует и уже
упомянутое письмо Евгения III из Брешии к римскому
клиру, где указано, что некоторые капелланы разделяют
взгляды Арнольда Брешианского и отказывают
кардиналам и архиепископам в уважении и послушании.
В письме идет речь об одном из эпизодов борьбы
низшего клира против высшего духовенства — о выступлении
капелланов против кардиналов и епископов. Поводом
к этому послужили проповеди Арнольда Брешианского.
Сочувствие капелланов его учению вполне естественно,
однако активно низший клир в пользу коммуны не
выступал.
44

При социальной неоднородности антипапского лагеря
были неизбежны противоречия среди восставших —
между адвокатами и капитанами, с одной стороны, и
народом — с другой, а также между бюргерством и
плебейством. Они все более обострялись по мере развития борьбы
против папы, в частности в связи с тем, что уже в первой
половине XII в. усилились также столкновения между
отдельными группами бюргерства.
Что касается городского плебейства — «ремесленных
подмастерьев, поденщиков и многочисленных
представителей возникающего люмпенпролетариата, которые
встречаются уже на низших ступенях развития городов»83,
то оно в Риме, как и в других средневековых городах,
боролось не только против патрициата, но и против
эксплуатировавшего его бюргерства.
Социальные противоречия в антипапском лагере
должны были при республике привести и привели к
противоречиям политическим, проявившимся прежде всего в
вопросах о возможности примирения с папой и об
использовании папского административного аппарата.
Повидимому, восставшие не создали особых органов
исполнительной власти. Сенат, сочетавший власть
законодательную и исполнительную, использовал папский
административный аппарат, который продолжал
действовать в республиканском Риме в 40-х годах и во второй
половине XII в. Сохранение папского административного
аппарата, безусловно, было ошибкой, которая неизбежно
усиливала разлад в республиканском лагере.
* * *
Радикальный лагерь республиканцев особенно
усилился с прибытием в Рим Арнольда Брешианского —
талантливого вождя, испытанного в борьбе против
католического духовенства.
Получив возможность открыто действовать в Риме,
Арнольд с самого же начала стал опираться на низшие
слои горожан. По словам Оттона Фрейзингенского, он
поднял на борьбу преимущественно простой народ,
возбуждал «необразованных людей», так что под его
влиянием они плохо обращались во время восстания с
некоторыми кардиналами 84.
45

О том же свидетельствует Герхо Рейхесбергский:
Арнольд Брешианский, пишет он, отвратил плебс от
повиновения епископам. Наконец, папа Евгений III в одном
из писем сообщает о возникшем под руководством
Арнольда заговоре, в котором участвовала «толпа грубых
людей». Вальтер Man рассказывает, что, когда
кардиналы выгнали из своего собрания критиковавшего их
Арнольда Брешианского, это вызвало в Риме сильное
возбуждение: горожане собрались возле курии, ругали
папу и кардиналов, называли их жадными,
несправедливыми, дурными, чуть не избили их и утверждали, что
Арнольд — человек хороший и справедливый.
По мере развития борьбы происходило дальнейшее
размежевание сил. Радикальный лагерь, руководимый
Арнольдом, все больше и больше противопоставлял себя
правительству республики и в особенности примиренцам,
которые преобладали в сенате в 1151 г. (об этом
свидетельствует заключенное сенатом соглашение со знатью
сроком на двадцать лет). Столь непоследовательная
политика сената возмущала радикальный лагерь и его
вождя, Арнольда. Недовольные организовали заговор.
20 сентября 1152 г. Евгений III сообщил некоему
аббату Вибальду: «Еретиком Арнольдом недавно
приведена в движение какая-то толпа грубых людей в Риме
без ведома знатных и богатых. Около двух тысяч [человек]
тайно сговорились с тем, чтобы в первые дни ноября
месяца избрать сто постоянных вершителей их злых дел
и двух консулов — одного для ведения дел внутри
города, другого — вне его, которые будут распоряжаться
государственными делами в соответствии с мнением этой
сотни... и одного, которого хотят назвать императором
и который, как они надеются, будет править с помощью
этой сотни, двух консулов и всего римского народа»85.
Из этого письма видно, что к заговору 1152 г. не имели
никакого отношения ни знать, ни другие богатые
римляне. Его участниками были ремесленники, мелкие
купцы и рабочий люд, иначе говоря, мелкое бюргерство
и плебейство, которых папа называл «грубой толпой».
Почему же возник заговор и какова была его цель?
Из письма папы видно, что заговорщики были
недовольны всей системой управления республикой. Они хотели
поставить во главе Рима совет из ста человек, двух кон-
46

сулов и императора. Консулы должны были обладать
исполнительной властью и в своей деятельности
опираться на мнение совета ста, то есть, очевидно, на
установленные им законы. Следовательно, совету ста должна
была принадлежать законодательная власть. Что
касается императора, то при такой системе управления он
был бы лишен реальной власти.
Намечавшееся участниками заговора учреждение
должности двух консулов, обладающих исполнительной
властью, было вызвано стремлением уничтожить всякое
влияние папы на управление коммуной (влияние это он
осуществлял, как мы знаем, через сохранившуюся
папскую администрацию), то есть укрепить независимость
города и установить выборность исполнительной власти.
Особенно следует отметить стремление заговорщиков
выбрать из своей среды совет из ста человек. Это
свидетельствовало о неудовлетворенности существовавшим
сенатом — очевидно, потому, что его политика
определялась классовыми интересами сенаторов. Мы можем,
следовательно, прийти к выводу, что большинство
сената не принадлежало к тем социальным группам, из
которых вышли участники заговора 1152 г.,— ни к мелкому
бюргерству, ни к плебейству.
Заговорщики решили ликвидировать сенат и
заменить его советом ста, воспользовавшись очередными
выборами в сенат.
Число участников заговора (две тысячи) довольно
велико: во всем Риме тогда было, вероятно, 35—40 тыс.
жителей. Если тайно сговорились две тысячи человек, то
сколько же вообще было людей, оппозиционных к
существовавшим в Риме порядкам!
Есть все основания говорить о двух лагерях среди
восставших — умеренном и крайнем. Первый состоял,
вероятно, главным образом из крупного бюргерства; его
поддерживали те капитаны и адвокаты, которые
примкнули к республике. Во второй лагерь входили мелкое
бюргерство и плебейство.
Острая борьба между обоими лагерями в 1152 г.
развернулась по вопросу о приглашении императора
Фридриха Барбароссы в Рим.
Из письма Евгения III к Вибальду видно, что в
1152 г. Арнольд предложил избрать императора из
47

римлян; значит, брешианец не признавал германских
императоров и не питал иллюзий относительно занявшего в
том году престол Фридриха Барбароссы. Таким образом,
деятельность Арнольда в Риме была опасна не только
для папы, но и для германского императора. Серьезную
опасность для них представляло и распространение
взглядов Арнольда.

Глава IV
МИРОВОЗЗРЕНИЕ АРНОЛЬДА БРЕШИАНСКОГО
Арнольд Брешианский был одним из крупнейших
мыслителей средневековья. Прекрасно образованный,
отличавшийся проницательным, ясным умом, знаток
богословия и философии, с глубоким интересом
относившийся ко всему новому, он стал выразителем
прогрессивных идей своего времени. Как указывал Энгельс, это был
один из лучших представителей оппозиционных слоев
городского населения. Энгельс писал: «Ереси
представляли собой... отчасти оппозицию феодализму со стороны
переросших его рамки городов (альбигойцы, Арнольд
Брешианский и т. д.)...»86. В связи с тем положением,
которое тогда занимала церковь в качестве «наиболее
общего синтеза и наиболее общей санкции
существующего феодального строя», «все социальные и
политические революционные доктрины должны были по
преимуществу представлять из себя одновременно и
богословские ереси» 87.
Взгляды Арнольда Брешианского тоже были
облечены в религиозную форму.
Всю свою жизнь он боролся против засилья
католического духовенства. «Он не допускал,— писал Иоанн
Сольсберийский,— чтобы граждане тех мест, где он
проживал, находились в мире с духовенством» 88. «Он,—
писал Отгон Фрейзингенский,— хулитель духовных лиц и
епископов, преследующий монахов и относящийся
благосклонно только к мирянам» 89. Непримиримым борцом
против католического духовенства рисуют Арнольда и
4 Н. А. Бортник 49

многие другие его современники. Так, Бернар Клерво-
ский жаловался, что Арнольд «свирепствует повсюду
против всего духовного сословия и всей церкви»,
называл Арнольда рыкающим львом. Деятельность Арнольда
была настолько опасной для папы, что, по словам Бернара,
«Рим его устрашился» 90.
Все это не удивительно, если вспомнить, с какой
бичующей критикой Арнольд обрушивался на папу и все
высшее духовенство.
Резко осуждая роскошную жизнь католического
духовенства, Арнольд противопоставлял ей скромную и
даже суровую жизнь апостолов—легендарных
учеников Иисуса Христа, о которой рассказано в
евангелиях. Арнольд требовал, чтобы все духовенство — и
в первую очередь папа — подражало их образу
жизни.
Учение о евангельской бедности — это основа всего
мировоззрения Арнольда. По форме это учение было
религиозно, то есть реакционно, но по содержанию —
глубоко прогрессивно: из требования евангельской
бедности вытекала необходимость лишить церковь ее
богатства, а духовенство — светской власти.
Здесь уже было сказано, что Арнольд еще во
Франции выступал со смелой критикой духовенства; но тогда
она не сопровождалась требованием секуляризации.
Эта, важнейшая, часть учения Арнольда сложилась
позже, уже по его возвращении в Италию.
Социально-экономические взгляды Арнольда полностью
соответствовали интересам бюргерства.
Кому же предлагал Арнольд передать отнятые у
духовенства богатства и права? В источниках мы находим
два ответа: Оттон Фрейзингенский сообщает, что, по
мнению Арнольда, «все это должно принадлежать
императору и им раздаваться как бенефиций светским лицам» 91,
а монах Гунтер пишет: «Все это должно быть подчинено
светским властителям, но с тем, чтобы управление этим
имуществом было поручено представителям народа»92.
Как видно, сообщение Гунтера существенно отличается
от того, что пишет Оттон. Кто же прав?
Оттон Фрейзингенский был современником Арнольда
и мог быть лучше осведомленным, чем писавший в конце
XII в. Гунтер. Однако есть основания считать, что сооб-
50

щение Гунтера ближе к истине, так как оно более
соответствует политическим идеалам Арнольда. Передача
отнятых у духовенства богатств в управление
представителям народа означала бы передачу их в ведение
городских коммун; это целиком согласуется с программой
Арнольда, горячего сторонника независимости городов. Да
и невозможно, чтобы Арнольд, выдвигавший идею
выбора императора из римлян, предложил передать
отнятые у духовенства владения императору «Священной
Римской империи», которого подразумевает Оттон Фрей-
зингенский.
Экономическая программа Арнольда отвечала
интересам не одного римского бюргерства 40-х и 50-х годов
XII в.: другие восстававшие итальянские города и позже
выдвигали требование передать регалии в пользование
светским лицам. Правда, речь шла не только и не столько
о борьбе с духовенством, сколько о борьбе с германским
императором. Но ведь и Арнольд не имел в виду отнимать
у духовенства регалии, земли и другие богатства, чтобы
передать их императору. Последний, как и светские
правители вообще, признавался лишь верховным сюзереном.
В этом решении вопроса сказываются воззрения
феодальной эпохи, в которую жил Арнольд. Он был сыном
своего времени и, так как в XII в. условия для борьбы
за буржуазную собственность еще не созрели, не мог
представить себе собственность, свободную от всяких
сюзеренов.
Итак, осуществление экономических требований
Арнольда означало переход регалий и богатств духовенства
к городским коммунам. Часть земельных владений могла
перейти и к светским феодалам. Например, в Папской
области от секуляризации могли выиграть и крупные
феодалы (капитаны), и рыцарство (милитес). Но это
вовсе не означает, что Арнольд стремился обеспечить
интересы класса феодалов или был его идеологом.
Наоборот, он возглавил восстание, направленное в
значительной мере против феодальной знати. Арнольд был
идеологом бюргерства. В его политических взглядах
особое место занимает отрицание прав духовенства и
прежде всего папы на светскую власть. Арнольд решительно
требовал, чтобы папа не вмешивался в дела Рима, а
органичился делами церковного суда.
4* 51

Каким же Арнольд представлял себе Рим,
освобожденный от папской власти? Каков должен быть
политический строй этого города? Есть сведения, что Арнольд
призывал восстановить Капитолий, звания сенаторов,
патрициев и квиритов, а также сословие всадников
(причем отделить его от плебса) и вернуть права
трибунам.
За этой античной терминологией, конечно, не
скрывался призыв вернуться к прошлому. Античными
понятиями маскировались новые, прогрессивные идеи, как
это бывало и позже в программах некоторых
политических деятелей средневековой Италии.
Говоря о необходимости восстановить сословие
всадников, Арнольд стремился, повидимому, создать в Риме
вооруженную силу, конницу. Необходимость этого
особенно остро ощущалась римлянами во время
вооруженной борьбы против папы после учреждения римской
коммуны; но «сословие всадников» создано не было.
Предлагая восстановить титул квиритов и вернуть
права трибунам, Арнольд, очевидно, имел в виду
восстановить народное собрание и избранием трибунов
обеспечить особое представительство городского плебса.
Стремление защитить интересы городских низов вполне
естественно у Арнольда, который, руководя римской
коммуной, опирался главным образом на плебейские
элементы.
Для характеристики политических взглядов Арнольда
важно письмо папы Евгения III от 20 сентября 1152 г.
Из этого письма, как мы уже видели, следует, что
Арнольд направлял радикальные элементы города на
борьбу за создание в Риме такого государственного строя,
при котором исполнительная власть находилась бы в
руках консулов, а законодательная принадлежала бы
совету ста, и кроме того был бы избран еще и император,
лишенный, однако, реальной власти. Ясно, что этот
государственный строй весьма близок к республике, а ар-
нольдовский император — это, если применять
терминологию более позднего времени, «король, который
царствует, но не управляет».
О близости Арнольда Брешианского к идее
республики прямо говорит Гунтер: Арнольд «советовал народу
действовать при помощи своих собраний и оружия,
52

управляясь своей властью..., [советовал] дать королю
умеренные права» 93.
Политические взгляды Арнольда были внешне
противоречивы: совет ста, консулы, народное собрание и
трибуны, то есть античная по форме республика,
фигурируют в его схеме государственного устройства Рима
наряду со средневековым императором.
Такая противоречивость объяснялась живучестью
античных традиций в Италии, особенно в Риме. Но при всем
том политические взгляды Арнольда безусловно были для
XII в. передовыми.
Ф. Энгельс указывает, что арнольдовская проповедь
республики была направлена и против папы, и против
императора 94 — главных врагов римлян и всего народа
Италии, душителей его стремлений к свободе.
Республика Арнольда зиждилась на демократических
началах — в ней важное место отводилось народному
собранию и восстановлением древнеримского института
трибунов особо обеспечивались интересы плебейских масс.
Вместе с бюргерством Арнольд стремился
уничтожить сеньёриальный гнет над городами. В условиях
Рима это можно было осуществить только лишив папу
светской власти, а в условиях Ломбардии —
ликвидировав верховные права епископов; поэтому Арнольд
требовал отнять регалии у епископов. Здесь он предстает
перед нами как идеолог бюргерства многих городов
Италии.
Наиболее активно действовал Арнольд в Риме. Есть
также сведения о том, что он поднял восстание в
некоторых других городах, в частности в Милане. Правда,
хроники ломбардских городов ничего не говорят о таких
восстаниях; но ведь известно, что и анналы Брешии не
сохранили сведений о деятельности Арнольда даже там,
в родном городе, однако никто не ставит под сомнение
его борьбу против брешианского епископа. Именно здесь,
на севере Италии, Арнольд начал политическую
деятельность, здесь впервые он повел борьбу против господства
духовенства, и здесь же существовали наиболее
благоприятные условия для формирования его политических
взглядов.
Арнольд требовал реорганизовать церковь, сделать ее
более простой и дешевой; в этом было заинтересовано
53

бюргерство. Он требовал также, чтобы во главе церкви
не было епископов. Неизвестно, как он представлял
себе идеальную церковную организацию,— возможно,
хотел создать церковь на демократических началах по
примеру раннехристианских общин. Твердо
установленным можно считать лишь одно—для Арнольда отмена
епископата означала упрощение церковной организации
и, следовательно, ее удешевление.
К этому же сводилось утверждение Арнольда, что
почти все священники являются симонистами (т. е.
купили себе должности) и, следовательно, стали
грешниками; поэтому народ не должен исповедоваться у них,
лучше исповедовать грехи друг другу. Не следует
позволять таким священникам совершать таинства. Но,
спрашивается,— зачем же тогда священники вообще?
Отсюда был один шаг до упразднения духовенства как
особого сословия.
Арнольд не отрицал самих таинств, хотя и
расходился с католической церковью в оценке причащения и
крещения. Он не придерживался крайних взглядов и на
папство. Еще в 1027 г. некоторые еретики на севере
Италии (их оплотом был замок Монтефорте) не признавали
римского папу, часть миланских патаренов в середине
XI в. также отрицала его, Арнольд же предполагал
сохранить папу, оставив за ним право церковного суда.
Арнольд не выступал против многих важных сторон
учения и практики церкви, хотя для таких выступлений
уже были социально-экономические предпосылки. В этом
отношении гораздо дальше зашли упомянутые еретики
из замка Монтефорте, которые не признавали
церковного учения об отпущении грехов и серьезно
расходились с церковью в понимании троичности бога. В конце
XII в. итальянские сектанты-катары не признавали
воскресенья Христа, отрицали крещение водой, гнушались
креста, считали Библию созданием дьявола и т. д. Зная,
как медленно развивалась общественная жизнь в средние
века, следует считать, что эти крайние взгляды
складывались еще при жизни Арнольда Брешианского, однако его
самого они не затронули.
Ограниченность арнольдовой критики учения церкви
объяснялась тем, что все внимание во время
существования римской коммуны ему приходилось отдавать чисто
54

политической борьбе против светской власти папы
и римской знати. Политическая же деятельность
Арнольда представляла величайшую опасность для
церкви.
Следует, впрочем, иметь в виду, что в ходе
политической борьбы Арнольд сформулировал некоторые
основные положения бюргерских ересей, встречаемые позже
у многих еретиков (лишение духовенства богатств и
светской власти, создание дешевой церкви). Однако это не
значит, что позднейшие секты заимствовали взгляды
Арнольда, как утверждают многие буржуазные историки.
На самом деле средневековые социальные реформаторы
могли знать, но могли и не знать мнения своих
предшественников. Учение английского профессора Виклифа
(1320—1384) о необходимости полной реформы церкви
и отрицание им особой «благодати» у священников
и критика римского клира немецким гуманистом Ульри-
хом фон Гуттеном (1483—1523) напоминают проповеди
Арнольда Брешианского в Риме против папы и
кардиналов; отчетливо выраженная в немецкой Реформации
идея секуляризации, отрицание протестантами XVI в.
посредничества священников между богом и людьми
и т. п.— все это походит на учение Арнольда, но вовсе не
было заимствовано у него.
Характерно для Арнольда Брешианского не то, что
он предвосхитил некоторые идеи Реформации XVI в. Он
интересен тем, что выразил прогрессивные стремления
своего времени.
Автор поэмы «Деяния императора Фридриха
Барбароссы в Ломбардии и Италии» пишет, что учение
Арнольда нравилось многим новизной. Действительно, идеи его
были новы, их породили условия того времени, прежде
всего потребности социально-экономического развития
итальянских городов. Но у этого мировоззрения были
также идейные источники, к которым относятся проповеди
Абеляра, традиции патарии и античный классицизм.
Влияние Абеляра на мировоззрение Арнольда четко
охарактеризовал Ф. Энгельс: «Арнольд Брешианский, его
ученик («оруженосец Абеляра, который не чувствует
потребности ни в еде, ни в питье»,— говорит св. Бернард),
придает в Италии политический характер этому освободи-
55

тельному теологическому учению» (Ф. Энгельс имел в
виду абеляровское «понимать, чтобы верить») 95.
Как справедливо заметила Н. А. Сидорова, Арнольд
усвоил не только общий дух освободительного учения
Абеляра, но и ряд положений, позволявших
проповедовать идею лишения церкви богатств и власти 96.
Что касается влияния античности на мировоззрение
Арнольда, то обнаружить его совсем не трудно хотя бы
в проекте реорганизации управления города Рима,
прообразом которого служила античная республика.
Характерно, в частности, стремление Арнольда передать
исполнительную власть именно двум консулам — столько их и
было в римской рабовладельческой республике (а в
городах Италии при Арнольде существовали целые
коллегии консулов: в Пизе от четырех до четырнадцати, в Бер-
гамо двенадцать, в Милане более двадцати и т. д.).
Установить влияние традиций патарии на
мировоззрение Арнольда крайне трудно, хотя оно, несомненно,
было. Зная большую эрудицию Арнольда, нельзя
предположить, что он не знал истории и учения патарии. К тому же
Арнольд принимал активное участие в политической
борьбе в Брешии в 30-х годах XII в., то есть в годы, не столь
уж отдаленные от того времени, когда родной город
Арнольда был одним из центров патарии. Повидимому, на
Арнольда оказало воздействие отрицательное отношение
патарии к богатству духовенства и ее скептический взгляд
на таинства, совершаемые «недостойными священниками».
При нынешнем состоянии источников нельзя выяснить
и вопрос о характере аскетизма Арнольда. Его образу
жизни было свойственно немало черт аскетизма. Он не
заботился о пище и одежде, довольствуясь лишь крайне
необходимым, «мучил свое тело грубостью одежд и
голодом»,— как говорит Иоанн Сольсберийский 97, а
анонимный поэт спрашивает уже умершего брешианца: «Зачем
(было) столько постов и столько трудов? (Почему) не
хотел пользоваться плотскими удовольствиями?»98. Иоанн
Сольсберийский даже утверждает, будто Арнольд был
горячим проповедником пренебрежения мирской, светской
жизнью ".
Вряд ли это соответствует истине. Призыв к уходу
от «мира» не вяжется с образом бунтаря, страстного,
неутомимого борца против господства духовенства, горя-
56

чего проповедника свободы. Невозможно допустить, что
Арнольд, целое десятилетие руководивший борьбой
римлян за уничтожение папского гнета, то есть за завоевание
жизненных благ, проповедовал пренебрежение к миру.
Нет, отказ Арнольда от плотских удовольствий
характерен для аскетизма бюргерских ересей того раннего
периода городской жизни и культуры, когда интересы
бюргерства еще не противоречили резко интересам плебейства.
В проповедях Арнольда были положения,
направленные против феодальной знати и городского патрициата.
Анонимный поэт рассказывает об Арнольде: «Осуждал
мирян за то, что удерживают десятину, получают проценты
и [за] всякие грабежи, и позорные доходы, войны,
коварные действия, мотовство, ложные клятвы, убийства,
кражи, хитрости, разврат... и все плотское» 10°.
Протест Арнольда против феодальных войн,
сопровождаемых всякими «коварными действиями»,
соответствовал интересам тех элементов населения города и
деревень, которые жестоко страдали от раздоров между
феодалами. Крестьяне страдали уже хотя бы потому, что их
посевы вытаптывались во время войн, скот бессмысленно
уничтожался, деревни предавались мечу и огню.
Бюргерство страдало прежде всего от помех торговле,
вызываемых войной.
Осуждение Арнольдом войн было направлено и
против патрициата, который господствовал в коммунах и
тоже вел немало войн — с соседними городами. Против
городского патрициата обращались также те выступления
Арнольда, в которых осуждалось ростовщичество. Дело
в том, что в Риме крупнейшими ростовщиками были
представители рода Пьерлеони, входившего в состав
патрициата. Естественно, что, возглавляя борьбу римлян
против угнетателей, Арнольд должен был осудить
ростовщичество Пьерлеони, от которого страдали народные массы.
Часть бюргеров также ссужала деньги под проценты, но
все же большинство бюргерства, особенно мелкое,
страдало от ростовщичества, как и некоторые элементы
плебейства. Их интересы и выразил Арнольд.
Против светской феодальной знати и городского
патрициата направлял Арнольд также осуждение захвата
десятины мирянами. Он считал, что десятина должна
принадлежать духовенству, и в этом отношении расходился
57

с некоторыми позднейшими радикальными сектами (так,
секта патаренов во второй половине XIII в. требовала
предоставить десятину в распоряжение бедняков; вскоре
после этого секта «апостольских братьев» стала открыто
призывать население Италии не платить духовенству
десятину) .
Требование ликвидировать десятину соответствовало
интересам крестьянства, особенно страдавшего от
необходимости ее уплачивать. Предложение Арнольда
сохранить десятину за духовенством свидетельствует об
ограниченности его программы. Здесь в его мировоззрении
сказалась ограниченность бюргерской ереси, столь
отличной от ереси плебейской, которая провозглашала:
«Уравнение дворянства с крестьянами, патрициев и
привилегированных горожан с плебеями, отмена барщины, оброков,
налогов, привилегий и уничтожение по крайней мере
наиболее кричащих имущественных различий...» 101.
И все же, несмотря на ограниченность мировоззрения
Арнольда, его деятельность в условиях XII в. была
прогрессивной и поднимала народные массы на борьбу с
угнетателями.

Глава V
ГИБЕЛЬ АРНОЛЬДА
Возглавленный Арнольдом крайний лагерь римских
республиканцев не сумел осуществить намеченного в
1152 г. плана политического переустройства римской
коммуны. Хотя результаты сенатских выборов,
происходивших в ноябре того года, нам неизвестны, есть основания
предположить, что они дали перевес умеренному крылу.
Об этом свидетельствует заключение договора с папой
вскоре после этих выборов: в первой половине декабря
Евгений III вернулся в Рим.
Точные условия договора также неизвестны. Очевидно,
в нем предусматривались уступки папе. В частности,
сенат согласился на возвращение в Рим многих врагов
республики, ранее изгнанных.
Но Евгений III еще не мог считать себя полным
победителем. Во-первых, ему не удалось добиться изгнания из
Рима Арнольда, во-вторых, чтобы закрепиться в Риме,
Евгений III должен был еще раздать много подарков
народу. Но и после того он встречал сопротивление.
Особо острые формы приняла борьба с началом
правления папы Адриана IV (с декабря 1154 г.), который, как
видно по рассказу летописца, своими наглыми действиями
вызвал большое возмущение римлян.
Как только Адриан IV оказался у власти, он
потребовал немедленно изгнать Арнольда Брешианского из Рима.
Однако добиться этого не удалось. Арнольд оставался в
городе, продолжал проповедовать свое учение и поднимать
массы против папы. Не подействовал и официальный
папский запрет Арнольду проживать в Риме: пользуясь
50

поддержкой народа и сената, брешианец мог не бояться
ни угроз, ни приказов Адриана IV.
Папа не успокаивался. Он искал повода для
применения самого сильного средства — интердикта и вскоре
нашел его: это было ранение кардинала Гвидо на одной из
римских улиц.
Подробности неизвестны. Некоторые хроники только
упоминают о нападении на кардинала. Более детально
описывает события Бозон, разумеется, обвиняя арнольди-
стов. Судя по его сообщению, несомненно отражающему
официальную папскую версию, Адриан IV намеренно
преувеличивал серьезность раны Гвидо: хотя Бозон
рассказывает, что кардинал был смертельно ранен, Гвидо уже
через несколько месяцев смог принять участие в папском
посольстве.
Воспользовавшись долгожданным поводом, Адриан IV
в 1155 г. наложил на Рим интердикт. Не говоря уже о
моральной подавленности, в которой оказались римляне
после прекращения богослужений, интердикт, означавший
в числе всего прочего прекращение внешней торговли,
ущемлял интересы римского купечества и толкал его
к соглашению с папой.
Чтобы наложить интердикт на свою столицу, папа
избрал удачный момент — предпасхальное время, когда Рим
был переполнен пилигримами; их далекое путешествие
оказалось напрасным. Эти элементы Адриан IV хотел
использовать в борьбе с республикой и ее вождем.
Римляне очутились в тяжелом положении. Папа
отказывался снять интердикт, пока в городе находился
Арнольд Брешианский. Между тем духовенство вело
агитацию в народе, толкая неустойчивых людей к
соглашению с Адрианом IV и восстанавливая их против
сената, на первых порах не соглашавшегося выдать
Арнольда. Наконец, сенаторы уступили и дали согласие на
изгнание Арнольда с его сторонниками, если те не
подчинятся папе. Адриан IV снял интердикт.
После измены сенаторов Арнольд не мог оставаться в
Риме, не мог сложить оружия и подчиниться Адриану IV;
он был вынужден оставить тот город, где целое
десятилетие неутомимо руководил борьбой против папского
гнета.
* * *
60

Многое в жизни Арнольда остается пока неизвестным.
Неизвестен и последний путь, который привел его из Рима
в местечко Брикола. Рассказ современника сух и краток:
Арнольд, схваченный кардиналом Оддо около Бриколы,
был освобожден виконтами Кампаньяно и остался жить
у них. Очевидно, эти виконты, стремившиеся захватить
папские земли, надеялись использовать Арнольда в своих
интересах. В их владениях Арнольд мог чувствовать себя
в полной безопасности, пока не вмешался германский
император.
Фридрих Барбаросса видел в нем опасного врага, ибо
проповедь республики, с которой выступал Арнольд,
направлена была не только против папской, но и против
императорской власти.
Получив письмо папы с требованием передать
Арнольда в руки кардиналов, Фридрих немедленно отправил
своих людей схватить одного из виконтов Кампаньяно,
чтобы принудить к выдаче Арнольда. И Арнольд был
выдан.
Над ним нависла смертельная опасность. Римляне
стремились освободить его, считая наиболее удобным
моментом для этого время коронации Фридриха Барбароссы
императорской короной. Вскоре после выдачи брешианца
Адриан IV на свидании с Фридрихом I близ города Сутри
жаловался на непокорный римский народ. Через
некоторое время к Фридриху прибыла депутация от римлян. Она
упрекала короля в том, что он не пришел на помощь Риму
во время антипапского восстания и обещала помочь ему,
если он намерен освободить Рим от власти духовенства.
Послы потребовали, чтобы король дал присягу сохранить
«добрые обычаи и древние законы» Рима и согласился
уплатить крупную сумму должностным лицам сената,
которые провозгласят его на Капитолии императором.
Посоветовавшись с папой и кардиналами, Фридрих в
напыщенной речи отверг все требования римлян. «Мы не
хотели покупать власть,— писал он позже Отгону Фрей-
зингенскому.— Не соответствует нашему достоинству
давать присягу народу» 102. Не добившись успеха, депутация
вернулась в Рим. На вопрос Фридриха, как быть дальше,
папа посоветовал занять предместье Рима Леонину.
Посланный Фридрихом отряд из тысячи рыцарей занял
ее, затем туда прибыли папа и король. 14 июня Адриан
61

короновал Фридриха, который таким образом стал
императором «Священной Римской империи».
Во время коронации немецкие войска охраняли мост,
соединявший Леонину с Римом, чтобы не допустить
народных выступлений, которые помешали бы
торжественной церемонии. Были все основания опасаться народного
гнева.
Коронация вызвала страшное возмущение римлян.
Они перешли Тибр и напали на Леонину. Когда известия
об этом дошли до лагеря Фридриха, он приказал своему
войску начать сражение. Оно продолжалось весь день — с
утра до глубокой ночи. Римляне несколько раз оттесняли
немецкие войска в их лагерь. Женщины, стоявшие на
трибунах, забрасывали рыцарей камнями. Однако исход
борьбы был неблагоприятен для римлян. Как
рассказывает Оттон Фрейзингенский, около тысячи человек было
убито и утоплено в Тибре, двести взято в плен и много
ранено. Пленных Фридрих передал римскому префекту,
который повесил одну часть из них, а с другой получил
большой выкуп.
Неудача римлян в Леонине решила судьбу Арнольда
Брешианского. 18 июня 1155 г. он был повешен; труп
его сожгли, а пепел бросили в Тибр.
Кто же отдал приказ о такой жестокой расправе?
Источники по-разному отвечают на этот вопрос: одни
называют Фридриха Барбароссу, другие — папу, третьи — все
римское духовенство. Церковники распространили слух,
что Арнольда самовольно захватил и казнил префект,
ненавидевший его, как и другие знатные люди, чьи дома
народ громил под влиянием речей брешианца: дворцы и
укрепления префекта были разрушены римлянами.
Понятно, что префект мог в своей ярости без суда вырвать
Арнольда из-под ареста и казнить. Понятно также, что это
не встретило бы никакого сопротивления клира, а тем
более папы: Адриан IV ненавидел Арнольда и жаждал его
смерти.
Но и мертвый брешианец был страшен угнетателям
народа. «Так вот,— пишет Оттон Фрейзингенский,— чтобы
Арнольду не поклонялся народ, и решили сжечь его труп».
То же отмечает Герхо Рейхесбергский. Однако
популярность Арнольда не могла быть уничтожена убийством —
оно лишь создало ему ореол мученика.
62

Расправившись с Арнольдом, реакционеры
возликовали. «Умер Арнольд... Смерть его справедлива!»,—
восклицал один из учеников Бернара Клервоского 103. Ликование
было преждевременным. С Арнольдом не удалось
покончить — остались его учение, имя, влияние.
Через несколько лет после его смерти поэт писал, что
«его учением была полна Европа». Это учение
распространяла секта арнольдистов.
Сложилась секта (позже она получила название ереси
ломбардцев) около 1147 г. Социальный состав ее
неизвестен. Однако характерен рассказ одного летописца того
времени, что среди войск, осаждавших Кремону в 1159 г.,
находилась большая толпа бедных людей, которых
иронически называли «сыновьями Арнольда». По словам
Иоанна Сольсберийского, они пользовались симпатией римлян,
которым нравился строгий образ жизни последователей
брешианца.
Такое объяснение популярности арнольдистов нельзя
считать исчерпывающим. Разумеется, последователи
Арнольда разделяли и его политические взгляды. Арнольди-
сты резко критиковали духовенство, уличали монахов в
нарушении евангельских заветов, отказывались считать
пап наместниками апостола Петра и не признавали прав
духовенства на светскую власть. «Константинов дар» 104
они объявили ложью и еретической басней. Источником
власти считали народ, об императоре говорили, что народ
«уступил ему... всю свою власть и право». «Император,—
заявляли сторонники Арнольда,— должен быть римским,
а не римляне — императорскими» 105.
Таковы были взгляды арнольдистов еще при жизни
учителя. Секта их долго существовала и после его
смерти. В 1184 г. папа Люций III осудил вместе с
другими сектами (катарами, патаренами, гумилиатами, пасса-
гиями, иосифинами) также арнольдистов. В 1190 г. монах
Бонакурс писал, что арнольдисты осуждают
испорченность клира и не считают возможным участие
католических священников в совершении таинств. Сведения об ар-
нольдистах встречаются на протяжении всего XII в. и
позже. Например, епископ Дуранд во второй половине XIII в.
упоминал о мнении арнольдистов, что таинства,
совершенные «плохими служителями церкви», недействительны, что
только они, последователи Арнольда, соблюдающие образ
63

жизни и веру апостолов, обладают правом отпускать
грехи. Они отрицали таинство крещения водой.
Рассказы Бонакурса и Дуранда свидетельствуют, что
арнольдисты постепенно забыли политические взгляды
своего учителя и придерживались только его религиозных
взглядов. Однако народные массы в Риме помнили о них
и следовали им в борьбе за сохранение республики.
Недаром в конце XII в. монах Гунтер злобно писал, что
Арнольд «до сих пор в том народе вредит и многое
уничтожает у священной чести» 106.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Восемь веков прошло с того дня, когда над Тибром был
развеян пепел сожженного Арнольда. Много бурных
событий произошло с тех пор, много других героев и
мучеников выдвинул итальянский народ. Однако Арнольд не
забыт. «Да здравствует Арнольд Брешианский!» —
провозглашали аитипапские листовки, расклеенные в
итальянском городе Лорето в феврале 1862 г. Это было более
чем через семьсот лет после гибели Арнольда!
Итальянский народ хранит память об Арнольде Бре-
шианском потому, что это был бесстрашный борец
против папства. Под его руководством народные массы Рима
сохранили независимость родного города на много
десятилетий и нанесли папству сильнейшие удары. Однако
ликвидировать папскую власть они в XII в. не могли.
Католическая церковь, которую возглавлял папа, была
«интернациональным центром феодальной системы» 107. Для
подавления народных движений в Риме папа мобилизовал
все реакционные силы этой системы: провансальских
графов, сицилийских герцогов, германских императоров,
английских и французских королей. Чтобы уничтожить
светскую власть пап, как показала история, потребовалось
объединение сил всей Италии, а этого в средние века не
могло быть. Только во второй половине XIX в., в 1870 г.,
папское государство было ликвидировано.
Однако и после этого многие идеи Арнольда не
потеряли значения. Таково его требование лишить духовенство
земель и других богатств. Достаточно сказать, что в одной
только Италии Ватикан и сейчас имеет сотни тысяч
гектаров земли, а кроме того промышленные предприятия в
Италии, Испании, Франции, Португалии, США, Аргентине,
б Н. А. Бортник 6Г)

Боливии, Бразилии и других странах, колоссальные
денежные суммы в различных банках. Не потеряла
значения и арнольдова бичующая критика пороков
католического духовенства — монахов, священников, епископов,
кардиналов, пап — всей этой чернорясой армии капитала,
паразитирующей поныне и в огромной своей массе
помогающей реакционным кругам буржуазии вершить их
черные замыслы против человечества.

11 Р II МЕЧАНИЯ
1 Ottonis Freisingensis, Chronicon [в серии «Monumen-
ta Germaniae hist, script.» (далее: MGH SS), т. XX], стр. 265.
2 «Historia Pontificalis» (MGH SS, т. XX).
3 Об Абеляре см.: Н. А. Сидорова, Очерки по истории
ранней городской культуры во Франции, М., 1953.
4Gerhoh Reichesbergensis, De investigatione Anti-
christi (MGH SS, т. III).
5 Walteri M a p i, De nugis curialium (MGH SS, т. XXVII).
6 Деятельность Бернара Клервоского освещена в указ. соч.
Н А. Сидоровой.
7 «Gesta per imperatorem Fridericum Barbam rubeam in partibus
Lumbardiae et Italiae» [в серии «Archivio della Societa Romana di
storia Patria» (далее: «Archivio...»), т. I, 1878], стр. 47.
8Ricobaldi Ferrariensis, Historia imperatorum,
Historia Pontificum Romanorum, Compilatio chronologica [в
серии: Muratori, Rerum Italicarum Scriptores (далее: Muratori),
т. IX].
9 M u r a t о r i, т. IX, стр. 123, 177, 243; т. XI, стр. 1094; см. также:
Andrea Danduli, Chronicon Venetum (Muratori, т. XII),
стр. 281.
10 P 1 a t i n a, De Vitisae Gestis'summorum Pontificum ad Sixtum
IV Pon., Венеция, 1664, стр. 378.
nCaroli Sigoni, Historia de regno Italiae, Франкфурт,
1591, стр. 273, 275.
12 Tschudi, Chronicon Helvetorum, Базель, 1734, стр. 66, 67
13 Э. Гиббон, История упадка и разрушения Римской
империи, т. VII, М., 1886, стр. 378—379 (на английском языке труд
Гиббона был опубликован в 1776—1788 гг.).
14 I. С. L. Sismonde Sismondi, Geschichte der italieni-
schen Freistaaten im Mittelalter, ч. 2, Цюрих, 1808, стр. 50, 79.
15 H. Franke, Arnold von Brescia und seine Zeit, Цюрих, 1825,
стр. 185.
16 G. S с h n i z 1 i n о, Arnaldo Brexiensi, Геттинген, 1772, стр. 37.
17 Вскоре после выхода труда Шницлино появилась книга Гуа
данини под характерным названием «Защита Арнольда Брешианско-
го» (G. В. Gu a d ani n i, Apologia di Arnaldo da Brescia, Павия,
1790).
6* 67

18 G. de Castro, Arnaldo da Brescia с la rivoluzione romana
del XII secolo, Ливорно, 1875, стр. 532.
19 Ф. Грегоровиус, История города Рима в средние века,
т. IV, СПб., 1907, стр. 40, 458 (впервые исследование Грегоровиусч
было опубликовано на немецком языке в 1859—1871 гг.).
20 G. Z е 11 е г, Les tribuns et les revolutions en Italie, Париж,
1874, стр. 145.
21 R. Bonghi, Arnaldo da Brescia, 1876, стр. 58.
22 G. de Castro, указ. соч., стр. 413, 415, 439.
23 W. Giesebrecht, Ober Arnold von Brescia (в кн.: «Sit-
zungsberichte der philosophisch-philologischen und historischen Classe
der K- b. Akademie der Wissenschaften», Мюнхен, 1872, стр. 152).
24 R. Breyer, Arnold von Brescia (в кн.: «Historisches Taschen-
buch», 1889), стр. 177.
25 См. W. Giesebrecht, указ. соч., стр. 152; R. Breyer,
указ. соч., стр. 177.
26 Н. F r a n k е, указ. соч., стр. 11.
27 А. Гаусрат, Средневековые реформаторы, т. I, СПб., 1900,
стр. 293, 298, 335.
28 К. Gegel, Geschichte der Stadteverfassung von Italien, т. II,
Лейпциг, 1847, стр. 292—293.
29 G. Paolucci, L'idea di Arnaldo da Brescia nella riforma di
Roma (в журнале «Rivista storica Italiana», т. IV, 1887), стр. 670,
685.
30 R. Bonghi, указ. соч , стр. 58.
31 De Castro, указ. соч., стр. 439.
<2 J. Ficker, Arnold von Brescia (в серии «Die Religionen in
Geschichte und Gegenwart», изд. 2, т. I, Тюбинген, 1927, стр. 561).
33 J. Haller, Das Papsttum, т. II, ч. 2, Штуттгарт, 1940,
стр. 114.
34 A. de S t e f a n о, Arnaldo da Brescia e i suoi tempi, Рим, 1921,
стр. 46.
35 A. Suraci, Arnaldo da Brescia, un agitatore del secolo XII
(1095—1155), Асти, 1952, стр. З, 12, 13, 18, 20, 26, 35, 36, 38, 39.
3b A. Tondi, Vaticano e neofascismo, Рим, 1952, стр. 11.
37 G. Paolucci, указ. соч., стр. 679, 680, 682.
38 См.: С. А. А с и н о в с к а я, Из истории передовых идей в
русской медиевистике (Т. Н. Грановский), М, 1955, стр. 145.
39 Н. А. Осокин, История средних веков, т. I, Казань, 1888,
стр. 532, 531.
40 В. Бузе скул, Реформатор XII века (в кн : «Исторические
эподы», СПб., 1911), стр. 121.
41 См. там же, стр. 134.
42 Там же, стр. 148.
43 Там же.
44 Там же, стр. 154.
45 С. А. Р а ш к о в, Четыре представителя духовной жизни
XII века, М., 1907, стр. 97.
46 Там же, стр. 112, 122.
47 Там же, стр. 131.
48 Ф. И. Успенский, История крестовых походов, СПб., 1901,
стр. 53.
68

49 И. Ар сень ев, «От Карла Великого до Реформации.
Историческое исследование о важнейших реформационных движениях
в Западной церкви в течение восьми столетий», т. I, M., 1909,
стр. 175—176.
50 Там же, стр. 234, 247.
51 См. Н. А. О соки н, указ. соч., стр. 532; В. Бузескул,
указ. соч., стр. 154; М. Ковалевский, От прямого
народоправства к представительному и от патриархальной монархии к
парламенту, т. I, M., 1906, стр. 517.
52 См.: Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, М.,
1952, стр. 34, 35.
53 С. Г. Лозинский, История папства, т. I, М, 1934, стр. 73—
74; Е. А. К о с м и н с к и й, Лекции по истории средних веков, М.,
1938, стр. 386; см. также написанную Е. А. Косминскими
С. Д. Сказкиным 14-ю главу учебника «История средних
веков», т. I, изд. 2, М , 1952, стр. 407; А. Д. У д а л ь ц о в и С. Д. С к а з-
к и н, История средних веков, М., 1948, стр. 141; М. М Ш ей н м а и,
Краткие очерки истории папства, М., 1952, стр. 80; И. Ф. Ивашин,
Республиканско-антипапская борьба римлян и Арнольд Брешиан-
ский («Уч. зап. Свердловского гос. пединститута», вып. 1, 1938);
Н. А. Сидорова, указ. соч, стр. 430—435; Н. А. Бортник,
Мировоззрение Арнольда Брешианского (сб «Средние века», т. V,
М, 1954).
54 Об аграрных отношениях в Италии см.: М. Л. Абрам сон,
Положение крестьянства и крестьянское движение в южной Италии
в XII—XIII веках (в сб. «Средние века», т. III, М., 1951); Л. А. К о-
тельникова, Положение и классовая борьба зависимого
крестьянства в Северной и Средней Италии в XI—XII веках (там же,
т. VI, М., 1955).
55 Коммуна — город, освободившийся от власти феодалов и по
лучивший право самоуправления. Подлинного демократизма в управ
лении коммунами не было. Когда город добивался полных прав
самоуправления, это означало лишь то, что он имел выборный совет,
мэра, собственный суд, чиновников, казну. Власть в городе всегда
захватывала зажиточная верхушка
56 Подробнее о патарии см.: В В. Стоклицкая-Тереш-
к о в и ч, Классовая борьба в Милане XI в. и зарождение Миланской
коммуны (в сб. «Средние века», т. V, М., 1954, стр. 151 — 152).
I7 MGH SS, т. XX, стр 537.
58 Там же, стр. 404.
59 Ф Энгельс, О разложении феодализма и развитии
буржуазии (К Маркси Ф. Энгельс, Соч, т. XVI, ч. I, стр. 445)
60 S. В е г n a r d i, Opera omnia [в серии «Patologia Lattna>\
изд. Migne (далее: Migne, PL), т. 182], стр. 355.
61 Там же, т. 185, стр. 355.
62 MGH SS, т. XX, стр. 537
63 Man si, Sacrorum Conciliorum Collectio, т. XXI, Лейпциг и
Париж, 1903, стр. 565 (далее: Mansi).
64 MGH SS, т. XX, стр. 537.
65 Migne, PL, т. 182, стр. 363.
66 Guntheri Poetae, Ligurinus sive de rebus gestis imper
Caes. Friderici Aug. (Migne, PL, т. 212), стр. 370.
67 Migne, PL, т. 182, стр. 363.
69

68 Несмотря на это, некоторые буржуазные историки
неправильно утверждают, будто Арнольда поддерживало дворянство, что ему
покровительствовали местные власти (R. Bonghi, указ. соч,
стр. 24; W. Giesebrecht, указ. соч., стр. 133; G. de Castro,
указ. соч., стр. 342; А. Гаусрат, указ. соч., т. II, стр. 305).
69 MGH SS, т. XX, стр. 537.
70 Migne, PL, т. 182, стр. 363.
71 Там же, т. 202, стр. 370.
72 MGH SS, т. V, стр. 468; «Pontificurn Romanorum Vitae», т. II,
Лейпциг, 1862, сгр. 178—179.
73 Нельзя считать коммунальное движение в Риме простым
следствием влияния ломбардских городов, как это делают
некоторые буржуазные историки, например Ф. Шнейдер и А. Черетти,
утверждавшие, что у римского коммунального движения не было
собственных корней. Так, Шнейдер писал о влиянии «ломбардско-
бюргерского светского духа, который вступил в сенат вместе с
ломбардцем Арнольдом Брешианским». Недалеко от Шнейдера ушел и
новейший исследователь истории папства Черетти (см. F.
Schneider, Rom und Romgedanke, Мюнхен, 1926, стр. 214—216; A. Ceret-
t i, La politica dei papi nel medioevo, Мессина, 1950, стр. 166).
74 MGH SS, т. XX, стр. 263.
75 Для лучшего понимания дальнейшего изложения следует
вспомнить, что в 1043—1055 гг. на папском престоле сменились
Иннокентий И, Целестин II, Люций II, Евгений III, Анастасий IV,
Адриан IV.
76 «Anonymi monachi Cassiensis Chronicon» (Muratori, т. VI),
стр. 65.
77 Утверждение Грегоровиуса, что «народ, утомленный
борьбой, стал тогда настаивать на возвращении папы», совершенно
беспочвенно. Правда, Грегоровиус ссылается на Оттона Фрейзинген-
ского и на кардинала Бозона, но ни у одного из них нет даже
упоминания о подобных требованиях народа (ом.: Ф. Грегоровиус,
указ. соч., стр. 409, 435).
78 См. Ф. Грегоровиус, указ. соч., т. IV, стр. 399; А.
Гаусрат, указ. соч., т. I, стр. 327.
79 Н. Glebe r, Papst Eugen III, Иена, 1936, стр. 7.
80 Ф. Грегоровиус, указ. соч., т. IV, стр. 389.
п P. Villari, II comune di Roma nel medioevo (в сб. «Saggi
storici», Болонья, 1890), стр. 175.
82 A. Reumont, Geschichte der Stadt Rom, т. Ill, Берлин,
1867, стр. 432.
83 Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, М., 1952,
стр. 28.
84 MGH SS, т. XX, стр. 366, 403—404.
85 «Bibliotheca rerum germanicarum», изд. Jaffe (далее: Jaffe),
т. I, Лейпциг, 1864, стр. 538, 539.
86 Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, М., 1952,
стр. 34.
87 Там же.
88 MGH SS, т. XX, стр. 537.
89 Там же, стр. 403.
90 Migne, PL, т. 182, стр. 363.
91 MGH SS, т. XX, стр. 403—404.
70

92 Migne, PL, т. 202, стр. 370.
93 Там же, т. 202, стр. 371.
94 Ф. Энгельс, О Франции в эпоху феодализма («Архив
Маркса и Энгельса», т. X, стр. 303).
95 Там же, стр. 300.
96 См.: Н. А. Сидорова, указ. соч., стр. 433.
97 MGH SS, т. XX, стр. 537.
98 «Archivio...», стр. 474.
99 MGH SS, т. XX, стр. 537.
100 «Archivio...», т. I, стр. 471.
101 Ф. Энгельс, Крестьянская война в Германии, М., 1952,
стр. 36.
102 MGH SS, т. XX, стр. 348.
юз Из стихотворения, приложенного к копии одного письма Бер-
нара Клервоского к папе Иннокентию II. См.: R. В г eye г, указ. соч.,
стр. 176.
104 Еще в VIII в. папы сфабриковали грамоту о том, что
римский император Константин (правил с 306 по 337 г.) предоставил
им право господства над Западной Европой. Эта подложная гра-
мота известна под названием Константинова дара.
105 Jaffe, т I, стр. 542.
106 Migne, PL, т. 212, стр. 370.
107 Ф. Энгельс, Введение к английскому изданию брошюры
«Развитие социализма от утопии к науке» (К. М а р к с и Ф. Э н -
гельс, Соч., т. XVI, ч. II, стр. 295).

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение 3
Глава I. Арнольд Брешианский в исторической литературе 5
Источники изучения его деятельности и мировоззрения —
5. Летописцы, западноевропейские и русские историки
об Арнольде — 9.
Глава II. Исторические условия деятельности Арнольда
и начало его борьбы против церкви 17
Италия в XI—XII вв.— 17. Начало борьбы Арнольда
против духовенства в Брешии — 20. Арнольд против Берна-
ра Клервоского — 22. Успех Арнольда в Цюрихе —24.
Глава III. Арнольд — руководитель борьбы народных масс
Рима против власти пап (1145—1155 гг.) 26
Рим в XI—XII вв.— 26. Восстание 1143 г. и создание
Римской республики — 32. Арнольд во главе народа
против папы — 37. Программа восставших и движущие силы
антипапской борьбы — 41. Требования радикального
лагеря республиканцев — 45.
Глава IV. Мировоззрение Арнольда Брешианского ... 49
Социально-экономические, политические, религиозные,
антицерковные взгляды Арнольда — 49. Истоки его
мировоззрения — 55. Арнольд — идеолог бюргерства — 57.
Г л а в а V. Гибель Арнольда 59
Борьба пап против Арнольда — 59. Выдача и казнь
Арнольда — 61. Секта арнольдистов — 63.
Заключение 65
Примечания 67
Наум Абрамович Бортник
Арнольд Брешианский — борец против католической церкви
*
Утверждено к печати редколлегией научно - популярной литературы
Академии наук СССР
*
Редактор издательстза Д. Е. Михневич
Технические редакторы Е. В. Поливанова и Е. В. Мапуии
*
РИСО АН СССР № 54-118В.Сдано в набор 14/VI 1956 г. Подп. в печать 21/VIII 1956г.
Формат бумаги 84XW8i/s2- Печ. л. 4,5—2,25 Уч.-изд. лист 3,5 Тираж 7500
Изд. № 1534. Тип. зак. 565. Цепа 1 р. 0,5 к.
*
Издательство Академии наук СССР. Москва, Подсосенский пер., д. 21
2-п типография Издательства АН СССР. Москва, Шубинский пер., д. 10