II
(Проблемы детерминации, масштабы, формы и особенности государственного противодействия)
Монография
Курск 2012


МИНОБРНАУКИ РОССИИ
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Юго-Западный государственный университет» (ЮЗГУ)
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В СССР:
ОТ ХРУЩЕВА ДО ГОРБАЧЁВА (Проблемы де терминации, масштабы, ФОРМЫ И ОСОБЕННОСТИ ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ)
Монография


ОГЛАВЛЕНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ 4
ВВЕДЕНИЕ 6
ГЛАВА 1. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ КАК ФЕНОМЕН
СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА 12
1.1. Проблемы определения понятия «экономическая преступность» 12
1.2. Причинно-следственный комплекс воспроизводству преступности
в экономической сфере СССР 20
1.3. Теоретико-методологические проблемы исследуемого вопроса 40
ГЛАВА 2. ГОСУДАРСТВО И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ
В СССР В ПЕРИОД ЛИБЕРАЛИЗАЦИИ ОБЩЕСТВЕННО-
ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ СТРАНЫ (1953-1964 ГГ.) 51
2.1. 	Ноые исторические условия и факторы воспроизводства
экономической преступности в СССР 51
2.2. Динамика и особенности преступлений
в экономической сфере 80
2.3. Борьба с преступностью в экономической сфере
в годы политической «оттепели» 109
ГЛАВА 3. ГОСУДАРСТВО И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ
В УСЛОВИЯХ НАРАСТАНИЯ СТАГНАЦИОННЫХ ТЕНДЕНЦИЙ (1965-1984 ГГ.) 143
3.1. Факторы детерминации экономической преступности
в СССР в период «развитого социализма». 143
3.2. Преступность в экономической сфере страны:
динамика, структура, качественные изменения 173
3.3. Особенности борьбы государства
с экономической преступностью 203
ГЛАВА 4. ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ И БОРЬБА С НЕЙ
В ПЕРИОД ПЕРЕСТРОЙКИ (1985-1990 ГТ.) 241
4.1. Социально-экономические, политико-правовые реалии воспроизводства экономической преступности
во второй половине 1980-х гг 241
4.2. Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности
в условиях общественных трансформаций ...273
4.3. Противоречия борьбы с экономической преступностью 302
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 324
ПРИЛОЖЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ


УДК 94(47+57)
ББК 63.3(2)612/632
Э 40
Авторы:
В.П. Пашин, С.В. Богданов, С.Г. Емельянов, О.П. Зюбан
Рецензенты:
Доктор исторических наук, профессор Белгородского национального государственного исследовательского университета (НИУ «БелГУ») А.Н. Мошкин Доктор исторических наук, профессор Госуниверситета - УНПК (г. Орел) ДА Аронов
Э 40 Экономическая преступность в СССР: от Хрущёва до Горбачёва (проблемы детерминации, масштабы, формы и особенности государственного противодействия) / В.П. Пашин, С.В. Богданов, С.Г. Емельянов, О.П. Зюбан; Юго-Зап. гос. ун-т. Курск, 2012. 372 с. Библиогр.: с. 343- 371.
ISBN 978-5-7681-0784-0
Представленное на суд читающей общественности новое монографическое исследование тематически продолжает опубликованную в 2009 г. работу авторов «Это нужно выжечь калёным железом...». Новый труд охватывает довольно сложный период отечественной истории - от начала политической «оттепели» и до схода СССР с исторической арены. В работе анализируется комплекс причин и факторов, которые обусловили существование и устойчивое воспроизводство экономической преступности, её основные проявления и масштабы распространения в 1953-1990-х гг. Особое внимание уделено формам, методам и особенностям борьбы Советского государства с данным видом криминальных проявлений на весьма непростом хронологическом отрезке истории страны.
Работа предназначена для специалистов в области социальной политики и всех тех, кто интересуется проблемами новейшей истории.
ISBN 978-5-7481-0784-0
УДК 94(47+57)
ББК 63.3(2)612/632
© Юго-Западный государственный университет, 2012
© Пашин В.П., Богданов С.В., Емельянов С.Г., Зюбан О.П., 2012


ПРЕДИСЛОВИЕ
Книга авторского коллектива «’’Это нужно выжечь каленым железом...”. Тоталитарная государственность и экономическая преступность в СССР, 1920-1953 гг.», изданная в 2009 г., получила достаточно широкий отклик в научной и читательской среде. Оценки были неоднозначные, но абсолютное большинство высказывало пожелание увидеть продолжение исследования данного направления. Результатом более трехлетнего периода работы и явилось представленное на суд читателей новое монографическое исследование по экономической преступности в СССР, а один из авторов книги - С.В. Богданов защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора исторических наук.
Предлагаемая читающей общественности монография не претендует на абсолютное раскрытие всех нюансов и проблем воспроизводства, динамики и особенностей государственного противодействия экономической преступности в последние десятилетия существования СССР. Авторы всего лишь предприняли попытку внести свой скромный вклад в освещение данной «теневой» сферы жизни советского общества в условиях общественных трансформаций, которыми оказалась богата послевоенная история страны.
Особенностью работы является попытка использовать методологические приемы анализа исторической повседневности, которые, на наш взгляд, позволяют найти и органично вплести в повествование отдельные детали недавнего прошлого - быта, идеологии, социальных, производственных взаимоотношений. Это способствует воссозданию более детальной картины исторического фона, на котором происходило развертывание порой драматических событий.
Как и в первой книге, авторы минимально стремились высказывать собственные теоретические суждения и максимально представить на суд читателей фактологический материал. Выводы, как правило авторская позиция, высказываются в конце параграфов, в заключение глав. Теоретические аспекты, проблемы экономической преступности в советском обществе в трудах исследователей подробно излагаются в монографии 2009 г.


Предисловие
5
ный комплекс воспроизводства преступности в СССР, рад теоретикометодологических проблем, собственно проблема определения понятия «экономическая преступность» в советской и постсоветской историографии. В последующих главах последовательно рассматриваются факторы воспроизводства экономической преступности в СССР, ее динамика, структура и качественные изменения, особенности борьбы государства с экономической преступностью в периоды 1953—1964 гг., 1965-1984 гг., 1985-1990 гг. Для доказательной базы авторы привлекают неопубликованные документы федеральных и центральных архивов, документы, публикуемые в центральной печати. Широко привлекаются мемуары, воспоминания непосредственных свидетелей и участников событий, научно-исследовательская литература. Используют также авторы и рассекреченные материалы архивов ЦРУ США. Многочисленный цифровой материал авторы группируют в таблицы и графики, находящиеся как в приложении, так и в тексте работы.
Книга подготовлена авторским коллективом: В.П. Пашин, д-р ист. наук, профессор, С.В. Богданов, д-р ист. наук, профессор, С.Г. Емельянов, д-р техн, наук, профессор, О.П. Зюбан, канд. техн, наук, профессор. Первые два автора работали с архивными и опубликованными документами. С.В. Богданов занимался выявлением материалов в зарубежных архивах и литературе. Группировкой цифрового материала в таблицы, схемы, графики занимались последующие два автора. Общая канва работы, направленность выводов и хода рассуждений рождались в коллективных обсуждениях.
Не претендуя на «истину в последней инстанции», авторы обращаются с просьбой к своим читателям направлять отзывы и пожелания по указанным ниже адресам: Пашину В.П. - Юго-Западный государственный университет (e-mail: pashinvp@mail. ru); Богданову С.В. - Губкинский институт (филиал) ГОУ ВПО МГОУ (e-mail: dr.bogdanov_sv@mail.ru); Емельянову С.Г. - Юго-Западный государственный университет (e-mail: rector@swsu.ru); Зюбан О.П. Губкинский институт (филиал) ГОУ ВПО МГОУ(e-mail: mgougen@ kma.ru).
I US
•It


ВВЕДЕНИЕ
С легкой руки публицистов к 1990-м гг. в России плотно приросли эпитеты «смутные», «лихие», «криминальная революция» и пр. Оставим в стороне адекватность подобных дефиниций, но при этом признаем, что данные характеристики подчеркивают непреложный факт значительного роста преступности, которая во многом была стимулирована стремительным и беспрецедентно быстрым сломом одной социально-экономической системы и переходом к другой. Слом сопровождался (а иначе и не могло быть) масштабным ростом криминальных проявлений 11рактически во всех сферах жизнедеятельности постсоветского общества.
Развитие ситуации с экономической преступностью в сегодняшней России все чаще вынуждает исследователей обращаться к историческому прошлому страны в части нахождения оптимальных мер противодействия данному виду криминальных проявлений.
Предлагаемое читающей общественности монографическое исследование посвящено феномену экономической преступности в советском обществе и особенностям борьбы с ней в 1953-1991-х гг.
Эти десятилетия оказались довольно противоречивыми для развития советской государственности, правоохранительной, социально- экономической, политико-правовой жизни страны. Это десятилетия действительно больших свершений - освоение целины, беспрецедентная жилищная программа, полёт человека в космос, гигантские комсомольские стройки и т д Тем не менее они наглядно демонстрировали тот непреложный факт, от которого нельзя было избавиться никакими методами замалчивания и «полуправды». В СССР была и устойчиво воспроизводилась преступность в сфере экономики.
К экономической преступности в СССР правоведы обычно относили: отдельные виды государственных преступлений (нарушение правил о валютных операциях, изготовление или сбыт поддельных денежных знаков или ценных бумаг), преступления против социалистической собственности -'хищения, совершенные путем присвоения, растраты и злоупотребления служебным положением, мошенничество и др.), хозяйственные преступления (спекуляцию, приписки, частнопредпринимательскую деятельность, коммерческое посредничест-


Введение
7
во), должностные преступления (взяточничество, злоупотребления властью или служебным положением, подлог и др.).
Сегодня со всей очевидностью можно констатировать тот непреложный факт, что ни один из политических режимов в стране с октября 1917 г. и до конца 1991 г. не смог ликвидировать экономические преступления. Сужение сферы деятельности частного предпринимательства, товарный голод конца 1920 - начала 1930-х гг. практически свели на нет «теневые» капиталы, нажитые в период новой экономической политики. Но означало ли это окончательное уничтожение экономической преступности в первой стране победившего социализма?
Последующее развитие криминальных проявлений в сфере экономики и управления свидетельствовало об обратном. Так, если в 1930-е гг. масштабы криминальных проявлений в сфере экономики оказались несоизмеримо более низкими, нежели в предшествующие годы нэпа, то с конца 1940-х гг. ситуация начинает меняться. В эти годы правоохранительные органы фиксируют явления, свидетельствовавшие о возникновении того, что можно классифицировать как «организованная экономическая преступность». Это, прежде всего, появление организованных преступных групп, специализацией которых являлись преступные операции в сфере торговли и заготовок, возникновение первых «цеховиков» - организованных подпольных производств, функционировавших как на базе нелегальных, так и легальных предприятий, сращивание преступных элементов с отдельными представителями государственного аппарата и правоохранительных органов, углубляющаяся их коррумпированность. В целом, экономическая преступность с конца 1940-х гг. все более профессионализируется и организуется.
Одновременно с проблемами концептуального характера научный интерес к тематике монографического исследования определяется также и мало исследованными методологическими положениями. Их суть заключается в выявлении взаимосвязи между стабильностью политического режима и уровнем криминогенной пораженности экономической системы, степенью вовлеченности в преступную деятельность представителей правящей партийно-государственной номенклатуры, советского чиновничества, хозяйственных руководителей. Особенно наглядным в данном контексте представляется исторический опыт СССР последних десятилетий своего существования.


8
Введение
Одним из исторических мифов, который из десятилетия в десятилетие устойчиво воспроизводится не только в обыденном сознании, но и на уровне историко-экономических и правовых исследований, является ассоциация сталинского режима с абсолютным контролем над экономической сферой жизни общества. Более того, это ошибочное представление продолжает существовать и в современной научной литературе. Подтверждением тому является работа петербургских авторов В.И. Сигова и А.А. Смирнова «Теневая экономика: генезис, современные тенденции, стратегия и тактика вытеснения из национального хозяйства России». По их мнению, сталинский режим свел к минимуму коррупцию и должностные хищения, а «теневая» экономика фактически отсутствовала1.
Сохраняет свой дискуссионный характер вопрос определения временных рамок возникновения организованной преступности в экономике СССР. Авторитетный отечественный специалист А.И. Гуров полагает, что организованная преступность сформировалась в СССР в конце 1960 - начале 1970-х гг. (в отдельных республиках в середине 1960-х гг.)2. Профессор В.В. Лунеев считает, что организованная преступность имела место в более ранний период социализма, однако в те годы она была упрощенной и подчиненной бюрократии, паразитировавшей на плановой экономике3. Обе точки зрения заслуживают внимания, однако требуют уточнения с использованием вновь вводимых в научный оборот исторических источников.
Советское государство фактически с самых первых шагов своей деятельности проводило достаточно жесткую уголовную политику в отношении различных проявлений экономической преступности. Однако, несмотря ни на какие репрессии, эти несанкционированные действия отдельных граждан или групп постоянно воспроизводились, модифицировались, совершенствовались, приспосабливаясь к неблагоприятным поворотам i осударственной политики. Ведь базисные факторы воспроизводства криминальных проявлений экономического характера крылись по большей части не в «низкой сознательности» отдельных граждан, «пережитках капитализма», а в чрезвычайно жестком каркасе планово-централизованной экономики, которая изначально по своей сути была дефицитна, номенклатурном принципе подбора и расстановки управленческих кадров.
Воздействие экономической преступности на советское общество оказалось довольно многоплановым. Масштабное распростра-


Введение
9
нение противоправных действий в сфере экономики имело далеко идущие последствия как собственно для народного хозяйства, так и для социально-политической сферы жизнедеятельности государства. Среди наиболее деструктивных последствий можно назвать неконтролируемое перераспределение национального богатства, рост организованных криминальных групп, все более смыкавшихся с партийно-государственной элитой как в центре, так и на местах, прогрессирующую коррумпированность советского чиновничества и отдельных представителей правоохранительных органов, утрату доверия широких слоев населения к власти. «Теневизация» хозяйственных практик и социальных рынков сыграли не последнюю роль в процессах постепенной деградации советской экономической и политикоправовой модели и последовавшего краха СССР.
Разрешение и допущение до известных пределов «чужеродных» экономических элементов на протяжении всего периода существования СССР создавало не только объективные сложности для функционирования социально-политической и административноуправленческой сферы жизнедеятельности общества, но и фактически стимулировало разрушительный потенциал для советской системы. Так было в годы реализации нэпа, в послевоенный период, ситуация повторилась и во второй половине 1980-х гг.
По убеждению авторов, допущение в достаточно жесткие рамки плайово-централизованной экономики рыночных элементов не обогащало, не дополняло и не компенсировало социалистическую экономику, а, напротив, гипертрофировало ее, т. к. внутри этого симбиоза шла постоянная борьба «кто кого» и далеко не всегда победа на экономическом фронте оказывалась за государством. Более того, удушающее налогообложение индивидуальных предпринимателей с неизбежностью толкало их на путь криминальных сделок, сокрытия прибылей, смыкания с уголовными элементами, сферой действия которых являлась экономическая преступность.
Поставленные в условия административно-волевого давления со стороны государства предпринимательские элементы (нэпманы 1920-х гг., «индивидуальщики» 1940-60-х гг., кооператоры 1980-х гг.) вынуждены были все чаще уходить из легальной сферы деятельности в «теневую». В данных случаях государственная политика вольно или невольно способствовала криминализации наиболее экономически активной части населения страны.


10
Введение
Таким образом, в основе перманентного воспроизводства экономических преступлений в Советской России, на протяжении всего периода ее существования, лежали глубинные социально-экономические факторы, которые порой весьма эклектично соединяли противоречивые процессы (по этому вопросу авторы достаточно подробно говорили в первой монографии). Среди них можно назвать следующие: курс партийно-государственного руководства страны на повышение жизненного уровня населения и всяческое ограничение личного обогащения граждан, даже исключительно законными способами, попытки насыщения рынка потребительских товаров и неспособность справиться с дефицитом, провозглашение борьбы с бюрократизмом и постоянное увеличение рядов ее носителей и др.
Необходимость дальнейших разработок проблематики экономической преступности в СССР также диктуется неравномерностью научных исследований в этой сфере. До начала 1990-х гг. жесткие идеологические мифологемы существенно ограничивали объективное изучение экономической преступности в СССР. Естественно, это значительно обедняло как советское правоведение (в рамках которого преимущественно изучался этот вид преступлений), так и отечест•ж
венную историческую науку.
Правда, 1970-е гт. сотрудниками Всесоюзного института Прокуратуры СССР, авторитетными правоведами А. Сахаровым, А. Алимовым, М. Бабаевым была предпринята попытка подготовить к публикации труд «Преступность в СССР. 1917-1970», однако рукопись сразу же была засекречена, и ни о каком широком издании речь уже не шла. Так закончилась первая в послевоенном периоде попытка проанализировать столь «деликатное» для властей явление, как уголовная преступность.
Что касается научных приоритетов современной российской историографии в изучении экономической преступности в жизни советского общества, то они в последние 10-15 лет распределились весьма неравномерно. Причины воспроизводства, специфические формы существования, особенности государственного противодействия этим явлениям применительно к историческому периоду 1941 - 1991 гг. оказались исследованы не полно. В отечественной и зарубежной историографии отсутствуют комплексные исследования данной проблемы. Исследователи, как правило, обращались либо к общим вопросам, либо к отдельным сюжетам, связанным с экономиче-


11
•III
_ Введение
ской преступностью в СССР. Подавляющее большинство работ написано в правовом, гораздо меньше в историко-правовом, совсем мало и весьма фрагментарно в историческом русле. Причем своеобразная избирательность современных российских исторических исследований, посвященных экономической преступности, проявляется в том, что данное явление вообще пока целостно не рассмотрено. Также исторический, криминологический анализ борьбы с уголовной преступностью по-прежнему продолжает концентрироваться на анализе периода нэпа (1921—1928 гг.) и первых послевоенных лет (1945-1953 гг.). Именно этим двум хронологическим периодам с середины 1990-х гг. посвящено большинство современных монографий, статей, диссертационных исследований.
Вопросы развития экономической преступности в предвоенное десятилетие, годы Великой Отечественной войны, период либерализации общественно-политической жизни страны, нарастания стагнационных тенденций и годы перестройки исследовались не в полном объеме. Здесь образовались своеобразные лакуны, слабо заполненные как теоретическим переосмыслением, так и фактическим материалом. Таким образом, весьма слабая разработанность указанной проблематики в историческом контексте препятствует восстановлению целостной и многогранной картины прошлого страны.
Хронологические рамки нашего исследования охватывают отрезок времени 1953-1990 гг. Нижняя граница является отправной точкой для анализа, т. к. это год смерти И.В. Сталина, переход к мирному периоду в развитии государства. Завершающий рубеж исследования - 1990 г. В связи с распадом СССР в 1991 г. полной статистики о ^преступности в экономической сфере собрать не удалось (прибалтийские республики и Грузия отчетности в МВД СССР не представили).
Что касается собственно Источниковой базы исследования, то она представлена довольно широким спектром: от малодоступных архивных материалов до появившихся в последние годы мемуаров бывших сотрудников правоохранительных органов, боровшихся с экономическими преступлениями, а также самих активных участников советской «теневой» экономики.


ГЛАВА 1 ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ КАК ФЕНОМЕН СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА
1.1. 	Проблемы определения понятия «экономическая преступность»
Говоря о приоритетах российского обществознания в отношении изучения проблем экономической преступности, можно обратить внимание на следующее. Отечественные исследования по проблемам экономической преступности оказались представлены преимущественно юридическими публикациями. С конца 1980-х гг. некоторую новизну внесли статьи советских экономистов и социологов. Объемных исторических исследований, посвященных исключительно вопросам противодействия хозяйственным преступлениям в 1953-1990 гг., так и не было создано, хотя это вряд ли исключительно вина или невнимание советских историков того времени. В большей мере сказывалось идеологическое «табу» и недоступность подавляющего массива первоисточников по данной проблеме. Современная историческая наука в этом отношении сделала значительный шаг вперед. В то же время говорить об абсолютной исчерпанности анализа проблем противоправного поведения советских граждан в сфере экономики в исследуемый исторический период пока не представляется возможным.
Западная советология и историография уделила определенное внимание проблемам экономической преступности в СССР, однако неполнота данных, довольно часто их тенденциозный подбор делали анализ криминальных проявлений в сфере советской экономики поверхностным, часто идеологически ангажированным.
Исследование преступности в экономической сфере СССР в период после смерти И.В. Сталина и до краха СССР наталкивается на целый ряд теоретических и методологических проблем, которые могут быть формализованы в виде следующих основных положений.


Проблемы определения понятия «экономическая преступность» 13
юридической и историко-правовой науки понятия «экономическая преступность» фактически до конца 1980-х гг. не существовало. Наличие экономической преступности как явления общественной жизни подтверждалось в ряде исследований применимо к царской России4, капиталистическим странам5, либо как влияние «мелкого частного хозяйства», «остатков старого в быту», «нарушения принципов социализма», «капиталистического окружения»6. Безусловно, в этом была своя логика, основанная исключительно на идеологических мотивах и приоритетах. Что касается преступности вообще, то еще основатель Советского государства В.И. Ленин заложил фундамент той концептуальной установки, которая в том или ином незначительно модифицированном виде переходила из десятилетия в десятилетие, предопределяя всю будущую государственно-уголовную политику. Он считал, что преступность в Советском государстве является пережитком капиталистического общества7.
В 1930-х гг. этот тезис развил И.В. Сталин, утверждавший, что уголовная преступность в СССР является следствием подрывной деятельности разведок империалистических стран. В этой связи становится вполне очевидной реакция Советского государства на оживление преступности после окончания Великой Отечественной войны. Значительный рост преступности, в том числе и экономической, в первые послевоенные годы вступил в острое противоречие с официальной идеологией. Это подтолкнуло власти к ужесточению карательной политики не только против таких тяжких преступлений, как убийство, разбой, грабеж, изнасилование, но и корыстных в сфере экономики - спекуляции, хищений государственной и общественной собственности, самогоноварения и др.


14 Экономическая преступность как феномен советского общества
СССР» он писал, что «преступление в социалистическом обществе есть проявление индивидуалистической установки личности»8.
Таким образом, возникла парадоксальная ситуация: в СССР постоянно совершались различные корыстные преступления в сфере экономики, в то же время государство настойчиво отвергало саму мысль о возможности существования экономической преступности как системного явления при социализме, имеющей объективные причины.
Действительно, признание существования экономической преступности в стране победившего социализма автоматически вело к согласию с утверждением о наличии объективных причин для ее воспроизводства, проистекавших из фундаментальных основ функционирования социалистической экономики. Между тем многочисленные публикации, официальные документы государственных, партийных органов, да и сама советская повседневность, запечатлевшаяся в различных архивных материалах, публикациях периодической печати, убедительно свидетельствовали о том, что издержки советской социально-экономической и политико-правовой модели из десятилетия в десятилетие порождали противоречия, подпитывавшие экономическую преступность в СССР.
Существование в советском обществе значительного количества корыстных преступлений экономической направленности стимулировало исследовательский интерес к этим явлениям. Так, в советской юридической литературе 1920-х гг. под экономическими преступлениями понимали такие общественно опасные деяния, которые могут отразиться на общем хозяйственном состоянии страны, вследствие нарушения интересов как самого социалистического государства, так и непосредственного нарушения интересов трудящихся, поскольку они соприкасаются с хозяйственной деятельностью учреждений и мастных лиц9.


Проблемы определения понятия «экономическая преступность» 15
главе V «Преступления хозяйственные» (2), в главе VII «Имущественные преступления» (3) (табл. П1).
В уголовном законе 1926 г. был сформулирован принцип, который практически любое корыстное преступление в сфере экономики подводил под разряд «экономической контрреволюции» (ст. 58-7). В соответствии со ст. 58-1 УК РСФСР 1926 г. контрреволюционным признавалось также и такое действие, которое, не будучи непосредственно направлено на достижение вышеуказанных целей, тем не менее, заведомо для совершившего его содержит в себе покушение на основные политические или хозяйственные завоевания пролетарской революции. Безусловно, данная конструкция была очень расплывчата и открывала простор для политизации любой формы экономической деятельности граждан, не санкционированной властями.
В качестве примера сошлемся на одно из высказываний И.В. Сталина, которое им было произнесено в 1926 г.: «Когда ловят шпиона или изменника, негодование публики не знает границ, она требует расстрела. А когда вор орудует на глазах у всех, расхищая государственное добро, окружающая публика ограничивается добродушными смешками и похлопыванием по плечу. Между тем, яс но, что вор, расхищающий народное добро и подкапывающийся под интересы народного хозяйства, есть тот же шпион и предатель, если не хуже»11.
С момента вступления в законную силу УК РСФСР 1926 г. и вплоть до его отмены в 1961 г. в уголовное законодательство страны в части противодействия корыстным преступлениям против интересов государства в экономической сфере принималось множество законодательных актов.
В дальнейшем, в начале 1960-х гг., советский законодатель при конструировании ряда уголовно-правовых норм полностью отказался от термина «экономика», отдав преимущество термину «хозяйство». Так глава VI УК РСФСР 1960 г. предусматривала уголовную ответственность именно за хозяйственные преступления. К ним, по мнению законодателя тех лет, относились общественно опасные посягательства на народное хозяйство или ее отдельные отрасли (табл. П2).


16 Экономическая преступность как феномен советского общества
Вскоре после принятия нового уголовного кодекса в советской юридической литературе разгорелась дискуссия по поводу определения родового объекта этих преступлений. Отдельные авторы считали, что родовой объект хозяйственных преступлений - это: правильная деятельность социалистического народного хозяйства12; порядок хозяйствования, установленный советским государством, обеспечивающий нормальное функционирование социалистического хозяйства, распределения и использования материальных благ13, интересы социалистического хозяйства14; правильная, отвечающая интересам коммунистического строительства, деятельность советских хозяйственных учреждений и организаций15; народное хозяйство в целом16; общественные отношения, которые возникают в ходе хозяйственной деятельности, выражающие интересы развития народного хозяйства страны17.
Советский правовед Н.П. Некипелов в своей монографии «Понятие и система хозяйственных преступлений по советскому уголовному праву» предложил следующую систематику хозяйственных (экономических) преступлений:
1) преступления в сфере промышленного производства и строительства;
2) преступления в сфере сельскохозяйственного производства;
3) преступления в сфере материального обращения и бытового обслуживания населения;
4) преступления, которые возможны во всех сферах материального производства;
5) преступления в сфере эксплуатации природных богатств;
6) преступления в сфере финансового хозяйства18.
Под хозяйственными преступлениями, которые возможны во всех сферах общественного производства, автор подразумевал приписки и другие искажения в отчетности о выполнении плана и частнопредпринимательскую деятельность с использованием государственных и общественных форм.


Проблемы определения понятия «экономическая преступность» 17
отношений, возникающих и существующих в процессе социалистического хозяйствования20.
Ряд авторов занимали компромиссную позицию. Например, С.Я. Булатов, определяя объект хозяйственных преступлений, наряду с социалистической системой хозяйства указывал также отдельные ее отрасли и обеспечиваемые ими хозяйственные интересу граждан21.
С точки зрения советского правоведа В.Я. Тация, несмотря на множество формулировок, вопрос об объекте хозяйственных преступлений в юридической литературе тех лет фактически решался в двух направлениях. Он утверждал, что позиция первой группы авторов сводилась к признанию социалистического хозяйства в качестве родового объекта рассматриваемых преступлений, вторая группа считала, что эти деяния посягали на социалистическую систему хозяйства в целом22.
Большинство советских ученых определяли экономическую преступность как совокупность опасных деяний, нарушающих порядок и условия работы предприятий и организаций, входящих в единый народно-хозяйственный комплекс Советского Союза и посягающих на экономические отношения социалистического государства23 .
Таким образом, под экономической преступностью в советском правоведении понимались такие действия, которые умышленно причиняли вред государственному и общественному имуществу, экономическим интересам народного хозяйства и отдельным гражданам, при этом одни участники этих преступлений занимали определенное место в системе экономических отношений, а другие злоупотребляли служебным положением24.
В целом, практически до второй половины 1980-х гг. в советской науке доминировал подход, в соответствии с которым причины, порождающие преступления в сфере экономики капиталистических стран, коренятся в противоречиях частной собственности, а в социалистическом обществе, в силу отсутствия частной собственности на средства производства, объективные причины для таких явлений отсутствовали.


18 Экономическая преступность как феномен советского общества
никогда не было какого-то «абсолютного» экономического преступления. По его мнению, на различных этапах истории, на определенных ступенях развития рынка, сообразуясь с политическими интересами правящей элиты, государство криминализирует или декриминализирует по закону те или иные деликты, переводя их в разряд хозяйственных преступлений25.
В конце 1980-х гг. советские обществоведы все чаще стали обращать внимание на феномен «теневой», «нелегальной», «подпольной», криминальной», «паразитической» экономики. Безусловно, для этого сложились свои объективные предпосылки. Прежде всего, это общая атмосфера гласности и демократизации, а с другой - необходимость осмысления новых негативных явлений в жизни советского общества, чрезвычайно обострившихся в результате социально-экономических и политических реформ в СССР со второй половины 1980-х гг. Именно в этот период в научных исследованиях авторы все чаще используют термин «экономическая преступность» вместо «хозяйственной».
В современной научной литературе, наряду с понятиями «хозяйственная преступность», «экономическая преступность», все чаще используется термин «теневая» экономика. Данные понятия вызывают неоднозначную интерпретацию современных авторов. Среди специалистов существуют различия также в определении понятия «теневая экономика».
Например, И.И. Рогов под «теневой» экономикой понимает неконтролируемое государством производство, распределение, обмен и потребление товарно-материальных ценностей и услуг, а также «все неучтенные, нерегулируемые нормативными документами и правилами хозяйствования виды экономической деятельности» и считает экономические преступления наиболее опасной разновидностью «теневой» экономики26.
Т.И. Корягиной данное явление определяется несколько иначе. Она считает, что под «теневой» экономикой в Научно- исследовательском институте экономики (НИИЭ) при Госплане СССР анализировалось преимущественно производство товаров, оказание услуг населению за плату, не фиксируемых в официальной статистической отчетности27. Также сюда включались как разрешенные, так и запрещенные законом виды экономической дея-


Проблемы определения понятия «экономическая преступность» 19
тельности. Выделялись три разновидности «теневой» экономики: неофициальная экономика (легальные виды экономической деятельности, сопряженные с сокрытием от учета и от налогов); фиктивная экономика (хищения, взяточничество и т.д.); подпольная экономика (запрещенные законом виды деятельности)28.
С точки зрения Г.Н. Горшенкова, «теневая» экономика представляет собой не регламентированную законом или неподконтрольную государству сторону или сферу общественного производства, распределения и обмена, из которой извлекаются и присваиваются прибыль или определенная ее часть. «Теневой» бизнес, по его мнению, включает три блока: фиктивную легальную деятельность в государственном секторе; нелегальное, скрытое от налогообложения предпринимательство; криминальную деятель- 29
ность .
Отечественные криминологи В.С. Устинов и Ю.А. Арефьев, дифференцируя понятия «экономическая преступность» и «теневая экономика», относят их к различным областям общественной жизни. Они считают, что «теневая экономика» - это сфера, в которой совершаются экономические преступления (все или большинство). Указанное понятие принадлежит экономической науке и представляет экономическую категорию. В свою очередь, экономические преступления - это преступные деяния, совершаемые в сфере «теневой» экономики, но в научном плане представляющие объект криминологии. Поэтому одной из сфер научной деятельности экономистов является «теневая» экономика, а криминологов - экономическая преступность. Исследования «теневой» экономики должны использоваться криминологами в качестве источника познания феномена экономической преступности30.
Безусловно, различные теоретические и методологические подходы к определению понятий «хозяйственная», «экономическая преступность», «теневая» экономика создают определенные сложности для последующих исследований. Поэтому объектом настоящего исследования выбран статистический массив хозяйственнокорыстных преступлений (преступлений в сфере экономики).


20 Экономическая преступность как феномен советского общества
ления массива преступлений, состоявшего из 16 наиболее распространенных преступлений, на регистрацию которых изменение уголовного закона в течение длительного времени не оказывало существенного влияния. Поэтому, как считают авторитетные отечественные криминологи А.И. Долгова и С.В. Тюрин, динамика этого массива может давать представление об изменениях преступности, не связанных с процессами криминализации либо декриминализации в стране31.
На рисунке П1 представлен массив сопоставимых преступлений в СССР, который использовался для систематизации зарегистрированной преступности в стране.
Итак, множество существующих подходов к пониманию экономической преступности, «теневой» экономики порождают различные определения данных явлений. Но при всем разнообразии дефиниций общим является осознание того, что эти нарушающие закон действия были отнесены законодателем к разряду преступлений, посягавших на установленный экономический порядок в государстве.
1.2. 	Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности в экономической сфере СССР
Выявление причин и факторов воспроизводства экономической преступности в СССР в 1953-1990 гг. настоятельно требует использования мультидисциплинарного подхода. Его суть заключается в исследовании взаимосвязей между экономическими, социальными, демографическими, политическими, правовыми и духовными процессами в обществе, с одной стороны, и негативными социальными явлениями (в данном случае преступностью в сфере экономики), с другой стороны. Этот метод способствует выявлению причин и противоречий общественного развития, которые оказывали воздействие на функционирование государства и общества в исторической ретроспективе.
Весь послевоенный период в истории страны насыщен множеством масштабных событий, которые оказали очень серьезное влияние на развитие всех сфер жизни советского общества. Среди них: беспрецедентное по своим срокам и масштабам восстановление народного хозяйства в послевоенный период, политическая


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности 21
«оттепель» и реформы Н.С. Хрущева, нарастание стагнационных тенденций в социально-экономической и политической сферах жизни страны, перестроечные процессы и ликвидация монополии КПСС на власть, затем - исторический финал Советского Союза.
Однако вместе с позитивными изменениями воспроизводились факторы, условия и носители преступного поведения в экономической сфере. Безусловно, все эти процессы создавали принципиально новые условия, которые оказывали влияние на причинно- следственный комплекс воспроизводства экономических преступлений в стране, модификацию их форм и видов. Поэтому важно выявить детерминанты преступности в сфере экономики СССР в исследуемый хронологический период. Обобщение широкого круга исторических источников позволяет выделить ряд факторов, которые объективно способствовали устойчивому возникновению различных проявлений экономической преступности в стране в условиях последних лет пребывания И.В. Сталина на высших государственных постах, руководства страной Н.С. Хрущевым, Л.И. Брежневым, Ю.В. Андроповым, К.У. Черненко и М.С. Горбачевым.
Выявление причин воспроизводства экономической преступности в Советском Союзе подводит к необходимости решения следующей дилеммы: были ли криминальные проявления в экономической сфере явлениями, не характерными для социалистической системы, или экономическая преступность как системное явление явилось следствием целого комплекса причин объективного свойства.
По мнению авторов, основными противоречиями, способствовавшими воспроизводству различных проявлений преступности в сфере экономики СССР со второй половины 1940-х и до начала 1990-х гг., являлись следующие.
1. 	Дефицитность планово-централизованной экономики.


22 Экономическая преступность как феномен советского общества
дустриальной базы, мощного военно-промышленного комплекса. Финансирование отраслей, выпускавших товары широкого потребления, длительный период времени не было приоритетным. Это и объясняло скудность ассортимента, невысокое качество выпускаемой продукции легкой и пищевой промышленности, довольно часто и недостаточное количество отдельных товаров.
Преступность в экономической сфере СССР являлась следствием не только издержек функционирования отдельных предприятий или отраслей, но и в целом существования жесткой административно-командной экономики. Планирование многомиллионной номенклатуры товаров из единого центра не могло не создавать проблем с чаще или реже возникающим дефицитом товаров широкого потребления. К этому еще необходимо добавить то обстоятельство, что сохранявшийся на протяжении длительного периода приоритет производства средств производства и продукции военного назначения над отраслями легкой и пищевой промышленности способствовал перекосам в выпуске столь необходимой для широких народных масс продукции: одежды, обуви, средств индивидуальной гигиены, мебели и т.д.
Нехватка товаров в значительной мере компенсировалась за счет многочисленных спекулятивных элементов. Не случайно на протяжении всего послевоенного периода советской истории спекуляция как наиболее распространенный вид экономической преступности устойчиво сохранялась.
В целом, организаторы схем расхищения государственной собственности, профессиональные спекулянты, нелегальные предприниматели использовали всевозможные изъяны в функционировании планово-централизованного народного хозяйства и чрезвычайно бюрократизированной системы управления в стране.
Попытки государства массой ведомственных инструкций и всевозможных нормативов «угряски», «усушки», «естественной убыли товаров» поместить все в четко прописанные рамки и границы хозяйственной деятельности очень часто использовались отдельными должностными лицами в качестве своеобразного прикрытия как для банального воровства, так и для хищений социалистической собственности в крупных и особо крупных размерах.


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности 23
2. 	Возникновение в рамках официальной экономической
системы «теневой» экономики.
Изъяны планово-централизованной экономики создавали объективные предпосылки для возникновения и расширения сферы деятельности нелегальной экономики. Применимо для советского периода под «теневой» экономикой следует понимать систему социально-экономических отношений, выпадавших из-под разрешенных законом видов хозяйственной деятельности, форм взаимосвязей между товаропроизводителями (оказывающими услуги) и потребителями, при этом доходы «теневиков» полностью уходили из-под контроля государства.
Деятельность государственных органов в первые послевоенные годы была направлена в том числе и на противодействие незаконной предпринимательской деятельности. Однако, несмотря на серьезность наказания, этот вид нелегальной экономической деятельности продолжал существовать, чутко реагируя на издержки функционирования советской экономической системы, организацию снабжения населения продовольственными и промышленны¬
ми товарами.
Но потребности советских людей продолжали расти.
обще¬
стве появились состоятельные люди, которые уже нуждались в качественных продуктах питания, модной одежде, мебели. Довольно часто растущий спрос более обеспеченных слоев населения на дефицитные товары удовлетворялся спекулятивными элементами. Кроме того, спекулянты проникали фактически во все поры советской торговой и снабженческой системы. В этой связи было бы серьезным упрощением считать, что сталинский режим в борьбе с экономической преступностью полностью и окончательно ее победил.
В первые послевоенные годы продолжился процесс сращивания дельцов «теневых» производств, криминального мира и части коррумпированного советского чиновничества. Таким образом закладывались основания для деятельности организованных преступных групп в сфере экономики.


24 Экономическая преступность как феномен советского общества
ных структур. Государство, создав большие сложности на пути реализации частной инициативы отдельных граждан, объективно способствовало развитию «теневого» сектора экономики. По оценке Т.Н. Корягиной, с середины 1960-х гг. масштабы «теневой» экономики в СССР выросли в десятки раз32.
С середины 1970-х гг. в странах Западной Европы и США началось систематическое изучение «теневой» экономики и хозяйственной преступности в СССР. Широкую известность получила опубликованная в 1977 г. статья американского экономиста Грегори Гроссмана (Калифорнийский университет, Беркли), в которой на основе сообщений в советской печати и информации, полученной от эмигрантов, был показан широкий спектр нелегальной рыночной деятельности в рамках «второй экономики»33.
По мнению X. Смита, «теневая» экономика в СССР в 1970-е гг. стала настолько большой, что сравнялась по своим масштабам с легальной34. Вряд ли можно согласиться с такими оценками. Хотя надо признать, что нелегальная экономика в стране в эти годы становится заметным явлением.
Трактовка советской экономики как рентоискательской хозяйственной системы в 1986 г. была предложена западными экономистами А. Хиллманом и А. Шнитцером35.
В 1986—1988 гг. после длительного периода полузапретов в СССР был дан толчок развитию индивидуально-трудовой деятельности и кооперативным предприятиям. Однако эти меры не принесли ощутимых результатов. Без институциональной перестройки экономики и системы государственного управления они были половинчатыми и непоследовательными. Более того, вновь созданные очаги негосударственной экономики во многих случаях выступали буфером между государственными предприятиями и «теневой» сферой, способствуя теперь уже узаконенной перекачке материальных, финансовых, людских ресурсов из государственного сектора в частный.
В годы перестройки произошла фактическая легализация «теневой» хозяйственной деятельности в СССР в результате разрешения индивидуально-предпринимательской деятельности, начавшихся процессов разгосударствления, отказа государства от прак-


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности 25 тики жестких репрессивных мер в отношении правонарушений в сфере экономики.
В целом, разрешение и допущение до известных пределов «чужеродных» экономических элементов на протяжении всего периода существования СССР создавало не только объективные сложности для функционирования социально-политической и административно-управленческой сферы жизнедеятельности общества, но и, фактически, подпитывало деструктивные тенденции в развитии советской экономической системы. Интеграция в достаточно жесткий каркас планово-централизованной экономики рыночных элементов не обогащало, не дополняло и не компенсировало социалистическую экономику, а, напротив, гипертрофировало ее, т. к. внутри этого симбиоза шла постоянная борьба «кто кого» и далеко не всегда победа на экономическом фронте оказывалась за государственным сектором. Более того, удушающее налогообложение индивидуальных предпринимателей с неизбежностью толкало их на путь криминальных сделок, сокрытия прибылей, смыкания с уголовными элементами, сферой действия которых являлась экономическая преступность. В свою очередь, некооперированные кустари и ремесленники, а в последующем и кооператоры являлись той своеобразной легальной «отдушиной», через которую довольно часто сбывалось расхищаемое сырье с государственных предприятий.
Поставленные в условия постоянно усиливающегося давления со стороны государства, криминала предпринимательские элементы (нэпманы 1920-х гг., кустари и ремесленники 1950-70-х гг., кооператоры 1980-х гг.) вынуждены были все чаще уходить из легальной в полулегальную или вовсе противозаконную сферы деятельности. В данных случаях государственная политика вольно или невольно способствовала криминализации наиболее экономически активной части населения страны.
3. 	Сверхурбанизация и ее социальные последствия.
На протяжении 1945-1985-х гг. в СССР происходила стремительная и масштабная урбанизация. Численность городского населения в этот период увеличивалась как за счет естественного прироста населения, так и ускорившегося оттока населения из сельской местности. В города уезжали в поисках более высокооплачи-


26 Экономическая преступность как феномен советского общества
ваемой и интересной работы, возможности получить комфортное жилье. Количество жителей советской деревни стало быстро сокращаться. Учитывая невысокий уровень производительности труда, низкий уровень механизации работ в сельском хозяйстве, в целом экстенсивный характер развития данной отрасли, отток селян имел очень глубокие последствия для экономики страны. Не случайно уже в начале 1960-х гг. в СССР возникли сложности продовольственного снабжения городов и рабочих поселков. Перебои со снабжением порой самыми необходимыми продовольственными товарами были нередким явлением в различных регионах страны и в последующем.
С другой стороны, массированный приток населения в города создавал проблемы не только продовольственного обеспечения, но и способствовал усложнению социальной жизнедеятельности городов. Советские исследователи Р.С. Могилевский и Ю.А. Суслов еще в начале 1970-х гг. отмечали, что «урбанизация - процесс чрезвычайно мобильный, характеризующийся быстрой ломкой традиционных форм деятельности и общения, изменениями в структуре социального контроля. Именно при взаимодействии сложившихся форм жизнедеятельности и процесса урбанизации возникает круг новых, сложных социальных проблем, адекватное решение которых во многом определяет и темпы снижения преступности»36.
Отдельные исследования городской преступности выявляли зависимость уровня преступности в регионе от миграционной активности населения. М.М. Бабаевым в 1970 г. при исследовании уровня преступности на территории РСФСР было обнаружено, что в областях с наибольшим коэффициентом прибытия мигрантов наблюдался наибольший коэффициент преступности37.
Со второй половины 1960-х гг. отечественные специалисты все чаще исследовали проблемы адаптации бывших селян к условиям городской среды. Изучались проблемы свободного времени горожан и способов его проведения. Рассматривались вопросы совершенствования социального контроля в городе. Однако в силу существующих идеологических установок того времени речь преимущественно велась о необходимости совершенствования идейно-воспитательного воздействия на массы.


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности 27
Одним из проявлений увеличения негативных явлений в советском обществе в 1960-х - первой половине 1980-х гг. явился рост различных видов преступности: насильственных, общеуголовных корыстных, экономических. Динамика прироста населения и числа зарегистрированных преступлений на 100 тыс. населения в возрасте от 14 лет по стране в период 1961-1991 гг. представлена на рисунке П2.
Обнаруживается следующее. С начала 1960-х гг. как абсолютные, так и относительные (число преступлений на 100 тыс. населения в возрасте, с которого наступает уголовная ответственность) показатели стали опережать темпы роста населения. Со второй половины 1960-Х - начала 1970-х гг. этот отрыв стал увеличиваться.
Тридцатилетии# период советской истории (1960-1991 гг.) в плане демографического развития характеризовался относительной стабильностью увелИчения численности населения. В 1960 г. в РСФСР насчитывалось 119 045,8 тыс. человек, в 1991 г. - 148 542,7 тыс. человек38- В то же время в развитии преступности при общей тенденции роста наблюдались периоды спадов и подъемов:
1961-1963 гг. - активизация борьбы правоохранительных органов с хищениями государственной и общественной собственности в крупных размеРах и особо крупных размерах, незаконной предпринимательской деятельностью, взяточничеством;
1983-1985 гг. - усиление уголовной репрессии в отношении преступлений, совер1Даемь1Х в экономической сфере.
С середины 195^“х и Д° начала 1980-х гг. количество зарегистрированных преступлений увеличилось практически в 3 раза. Это была нелицеприятная правда, которая совсем не соответствовала идеологическим штампам о построении общества «развитого социализма» и исчезновении базисных причин воспроизводства преступности в Советском Союзе.
Со второй половины 1980-х гг. и вплоть до исторического финала Советского Союза кривая преступности начинает круто ползти вверх, что является одним из индикаторов прогрессирую-


28 Экономическая преступность как феномен советского общества
щего кризиса социально-экономической и политической системы в стране. щ
Таким образом, стремительный и масштабный отъезд селян в города, увеличение миграционных потоков как совершенно объективные процессы, вызванные индустриальным развитием страны, имели своим следствием ряд довольно противоречивых явлений, в том числе и рост преступности.
4. 	Накопление негативных тенденций в сфере труда и за¬
нятости населения.
Заявив в начале 1930-х гг. о ликвидации безработицы и закрытии последней биржи труда в СССР, государство продекларировало тем самым полную занятость населения в стране. Грандиозные по масштабам события в Советском Союзе 1930-50-х гг.: индустриализация, коллективизация сельского хозяйства, Великая Отечественная война, восстановление в послевоенный период разрушенного народного хозяйства, освоение целины, «стройки коммунизма» - оказали огромное воздействие на демографическую ситуацию, кардинально изменили социальные и профессиональноквалификационные характеристики трудоспособного населения.
Бурное послевоенное развитие национальной экономики оказало существенное влияние на структуру занятости населения. Однако, наряду с позитивными факторами, получили импульс и негативные, которые от десятилетия к десятилетию постепенно накапливались и осложнялись. Одним из серьезных «перекосов» в сфере труда являлись диспропорции в заработной плате низко- и высококвалифицированных работников. Если в середине 1950-х гг. инженерно-технические работники получали в среднем на 70% больше, нежели рабочие, то к середине 1980-х гг. разрыв сократился до 10%39. Не случайно в рядах нелегальных предпринимателей - «цеховиков», как правило оказывались наиболее предприимчивые граждане, которых не устраивала официальная заработная плата инженера или мастера на промышленном предприятии, в строительстве.


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности 29
социально-демографических групп усложнились, несмотря на провозглашенную государством политику всеобщей занятости населения.
С конца 1970-х гг. в СССР начала формироваться довольно проблематичная ситуация с занятостью населения на Северном Кавказе, в Закавказье, Средней Азии. В этих регионах наблюдались самые высокие в Советском Союзе темпы естественного прироста населения. Это, в свою очередь, способствовало возникновению серьезных диспропорций, в частности несоответствие численности трудовых ресурсов количеству рабочих мест, что порождало так называемую скрытую безработицу. Однако значительное количество незанятых в общественном производстве граждан делали это добровольно.
Основной причиной столь широкого распространения нежелания работать в общественном производстве являлась возможность получать высокие доходы, значительно превышавшие заработную плату в промышленности, сельском хозяйстве, медицине, культуре, народном образовании, в результате торгово-посреднических сделок, участия в «теневой» экономике. Исключение составляли только три сферы, в которых не было проблем с обеспечением кадрами: государственное управление, торговля и общественное питание, причем в этих сферах мужчины абсолютно преобладали над женщинами.
Рост занятости в неформальном секторе экономики в Закавказье, Средней Азии выступал убедительным свидетельством эрозии государственной политики регулирования трудовых ресурсов и прогрессирующей утраты контроля над сферой занятости населения.
5. 	Эрозия тоталитарного режима и снятие всеобъемлющего контроля над государственным и партийным аппаратами.
Определённый интерес для конкретизации проводимого исследования преступности в экономической сфере СССР 1945-1990-х гг. представляет концепция влияния политического режима на преступность40.


30 Экономическая преступность как феномен советского общества из таких особенностей являлась номенклатурная система подбора и расстановки кадров в государственных, партийных, правоохранительных органах.
Утвердившаяся в 1920-е гг. номенклатурная система подбора и расстановки управленческих кадров была направлена на «фильтрацию» претендентов на руководящие должности. Основным критерием являлась преданность большевистскому политическому режиму, а только потом - деловые качества41. Однако это вовсе не препятствовало появлению среди управленцев тех, кто использовал свое служебное положение в корыстных целях. Благо для этого существовало много возможностей. Несмотря на постоянные «чистки» рядов партии, данная проблема продолжала существовать, т. к. не затрагивались сами основы политической системы.
Глубоко укоренившийся страх за два десятилетия бесконечных чисток и репрессий при жизни творца тоталитарной системы в стране И.В. Сталина в первые послевоенные годы все еще продолжал по инерции сохраняться. Однако система всеобъемлющего социального контроля, зародившаяся с начала 1930-х гг., к концу 1940-х - началу 1950-х гг все чаще давала сбои.
Денежная реформа 1947 г. высветила определенное неблагополучие во многих звеньях партийного и государственного аппарата. В махинациях оказывались замешанными отдельные работники сберегательных касс, торговых организаций, контрольноревизионных служб, руководители местных органов власти и управления, партийные работники.
Судебные процессы по делам о крупных хищениях, появление первых нелегальных производств, практически повсеместное распространение спекуляции, массовое самогоноварение свидетельствовали о значительных изъянах в функционировании тоталитарной модели управ пен ия социально-экономическими и поли- тико-правовыми процессами в стране.
Кончина И.В. Сталина обозначила рубеж, с которого началось «размягчение» политического режима. Это, в свою очередь, вновь спровоцировало рост как общеуголовной, так и экономической преступности.
Снятием жесткого контроля над обществом, в том числе и над партийно-государственным чиновничеством всех уровней, факти-


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности 31 чески был дан толчок росту всевозможных преступлений экономической направленности. В многочисленных выявляемых правоохранительными органами хозяйственных делах часто фигурируют руководители городского, районного, областного и даже республиканского уровней, сотрудники правоохранительных органов.
С начала 1960-х гг. вал преступлений в экономической сфере (хищений государственной и общественной собственности, взяточничества, спекуляции, валютных махинаций, незаконного предпринимательства) вынудил высшее руководство страны, и прежде всего лично Н.С. Хрущева, инициировать громкие судебные процессы по наиболее крупным хозяйственным делам, а также пойти на ужесточение репрессий в отношении отдельных видов преступлений.
После отставки Н.С. Хрущева и до начала 1980-х гг. наступил период относительной кадровой стабильности для многочисленного партийного и государственного чиновничества без чисток и ротаций. Однако за фасадом политической стабильности скрывался целый ряд негативных явлений. В эти годы параллельно шли два процесса: декларирование борьбы государства с преступлениями в экономической сфере, с одной стороны, и масштабный рост нелегальных производств, сращивание неформальной хозяйственной деятельности с организованной преступностью и частью коррумпированного партийно-государственного аппарата, отдельными сотрудниками правоохранительных органов - с другой.
После смерти Л.И. Брежнева в ноябре 1982 г. для партийногосударственного чиновничества наступил новый период. Он был связан с избранием Генеральным секретарем ЦК КПСС Ю.В. Андропова и первыми громкими антикоррупционными расследованиями. В то же время за 11 месяцев пребывания у власти бывшего руководителя КГБ удалось всего лишь приостановить на очень короткий отрезок времени нарастание вала негативных процессов. В очередной раз власть попыталась бороться не с причинами, порождавшими преступления в экономической сфере, а с их внешними проявлениями. Был нанесен ощутимый удар по верхушке коррупции в стране, но в то же время система привилегий советской бюрократии осталась, фактически, нетронутой. Институциональным фактором детерминации коррупции в советском обществе являлось


32 Экономическая преступность как феномен советского общества " сосредоточение властных и контролирующих функций в руках партийной номенклатуры.
По нашему мнению, разрастание экономической преступности и «теневой» экономики в стране стали возможны в результате усиливающейся коррумпированности части государственного и партийного аппарата, ряда сотрудников правоохранительных органов с конца 1950-х гг. Эти процессы были связаны с отходом высшей правящей элиты страны от всеохватывающего контроля и тотальной терроризации всей вертикали власти, начиная от секретаря райкома и заканчивая крупными чиновниками союзного уровня. Как закономерное следствие - экономическая преступность 1960-70-х гг. была уже представлена значительным «теневым» сектором экономики.
В целом, представляет интерес выявление взаимосвязи между стабильностью политического режима и уровнем криминогенной пораженности экономической и социальной системы, степенью вовлеченности в преступную деятельность партийных, государственных и хозяйственных руководителей, сотрудников правоохранительных органов.
6. 	Обострение межнациональных отношений и укрепление национально-клановых группировок в союзных республиках.
С конца 1950-х гг. в СССР исподволь нарастали проблемы в сфере межнациональных отношений. Во многих союзных республиках было отмечено возникновение национально-клановых партийно-государственных группировок, которые по мере укрепления стали откровенно тяготиться опекой центрального правительства. На этой почве пышно произрастали хищения государственной и общественной собственности, негласное поощрение «теневой» экономической деятельности с широким вовлечением в нее представителей местных государственных и партийных органов.
П. Боттке и Г. Андерсон предложили интерпретировать советскую экономическую систему как форму меркантилизма - экономику, где «центральное правительство торгует стратегическими позициями, позволяющими извлекать рентные доходы»42.
Безусловно, этот подход, базирующийся исключительно на неоинституциализме, характеризуется определенными изъянами.


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности 33
И вряд ли стоит буквально воспринимать установку на особую роль «центрального правительства» в торговле «стратегическими позициями». КПСС в этот период являлась монопольной партией в СССР, так же как и советское правительство не нуждалось ни в чьих уступках и благосклонности, тем более внутри Советского Союза. Поэтому никакой политической или национальной группировке ничего не выделялось взамен на их лояльность. Другое дело, что «теневизация» экономики страны шла прогрессирующими темпами, приобретая в национальных республиках собственный колорит и специфику, находясь под плотной опекой и защитой местных коррумпированных представителей и групп партийногосударственного чиновничества.
В 1970-е гг. «теневая» экономическая сфера и связанные с ней многообразные социальные взаимоотношения в союзных республиках фактически превратились в институциональные черты их повседневной жизни. В сферу хозяйственной преступности в Средней Азии и Закавказье все более втягивались представители партийной номенклатуры, чиновничества, правоохранительных органов, работники различных социальных сфер (здравоохранения, образования, культуры и т. д.). Самыми опасными являлись тенденции проникновения в органы внутренних дел, прокуратуры, судебной системы организованных преступных групп посредством подкупа отдельных должностных лиц этих ведомств.
В данных регионах обозначились две тенденции: 1) углубляющаяся и расширяющаяся коррумпированность части партийногосударственного аппарата; 2) разрастание неформальных экономических структур, сформировавшихся на базе как легальных, так и нелегальных производств, под прикрытием отдельных представителей партийно-государственного руководства, сотрудников правоохранительных органов.
Во второй половине 1980-х гг. на волне гласности и перестройки эти процессы стали приобретать лавинообразный характер, а ситуация в национальных республиках фактически вышла из-под контроля союзного центра. Приход к власти националистических лидеров в бывших союзных республиках, которые становятся идеологами отделения от СССР и создания независимых государств, завершил процесс распада государства.


34 Экономическая преступность как феномен советского общества
7. 	Социальные противоречия в СССР.
В СССР были решены масштабные социальные задачи: гарантировались бесплатные системы образования и здравоохранения, возможность получения бесплатного жилья, существовала фактически символическая квартплата, ликвидирована безработица и др. Однако это не означало, что в социальном развитии советского общества исчезли все противоречия. Противоречия социальной политики в СССР заключались в том, что декларируемые доктринальные установки довольно часто не находили своего подтверждения в реальной действительности.
Еще одним из противоречий общественного развития советского общества в 1945-1990-х гг. являлась постепенно накапливавшаяся имущественная и социальная дифференциация. Несмотря на провозглашаемый советским руководством курс на социальную однородность, добиться этого не удалось.
Во второй половине 1940-х - 1950-е гг. различия в доходах основной массы советских граждан были не столь заметными. Слой высокооплачиваемых работников был довольно узким. Фактически, это было равенство в нищете. Однако по мере роста благосостояния советских граждан происходили два процесса: 1) сокращение бедности и подтягивание малообеспеченных слоев до уровня граждан со средним уровнем доходов; 2) постепенное расслоение советского общества по уровню благосостояния.
К середине 1980-х гг. социальная структура советского общества оказалась более сложной, нежели это преподносилось официальной идеологией в виде двух дружественных классов (рабочих и колхозного крестьянства) и прослойки между ними (интеллигенции). Социально-классовая структура советского общества оказалась чрезвычайно разнообразной. В ней наличествовал широкий спектр слоев и прослоек: от высокопоставленного чиновничества до маргиналов.


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности
35
на всеобщую обязанность трудиться. Кто не следовал государственной политике всеобщей занятости, подлежал принудительному «трудоисправлению». В том же году были осуждены таким образом 73 тыс. человек, остальным задержанным посчастливилось уйти от уголовного наказания, сославшись на то, что они живут временно на содержании родителей, на доходы от приусадебного хозяйства, на личные сбережения и т.д.43 Безусловно, столь массовое распространение бродяжничества в СССР в начале 1980-х гг. было ярким свидетельством упадка советской модели всеобщей занятости населения, лишенной материального стимулирования конкретного трудящегося.
Отчуждение от собственности многомиллионной массы трудящихся способствовало устойчивому воспроизводству хищений социалистической собственности со стороны работников предприятий. Их даже образно стали называть в публицистике тех лет «несунами» («скажи, что ты несешь с работы, и я скажу, где ты работаешь»). Не лучше обстояло дело с хищениями в форме растрат, присвоений, совершаемых отдельными должностными лицами, в правлениях колхозов, совхозов, сельских советах, учреждениях культуры и народного образования. Широкое распространение хищений социалистической собственности явилось закономерным следствием стагнации в сфере оплаты труда данных категорий работников, слабой системы контроля над должностными лицами.
Непоощрение индивидуальной трудовой деятельности, с одной стороны, и курс на повышение народного благосостояния - с другой, слабо согласовывались между собой. Это было еще одним из противоречий в развитии советского общества.
Социально-экономические и политические установки Советского государства исходили из абсолютного неприятия частной собственности на средства производства и использование вольнонаемного труда. В то же время власть осознавала невозможность полного вытеснения негосударственных форм организации труда - личных подсобных хозяйств, некооперированных кустарей, ремесленников, промысловой кооперации и кооперации инвалидов. Хотя правовое регулирование этих видов деятельности оказалось чрезвычайно зарегламентизировано44.


36 Экономическая преступность как феномен советского общества
Необходимость сохранения вышеперечисленных негосударственных хозяйственных структур диктовалась неспособностью социалистической экономики обеспечить, прежде всего, потребности увеличивавшегося числа жителей городов продовольствием, отдельными товарами и услугами. Например, личные приусадебные хозяйства в СССР, площадь которых составляла всего 2,8% от общего количества посевных площадей, в 1979 г. обеспечивали 59% картофеля, 31% овощей, 30% молока, 29% мяса и 33% яиц45.
Вместе с тем государство на протяжении 1945—1986 гг. создавало всевозможные препятствия на пути развития предпринимательской деятельности в стране.
Получившая широкое хождение точка зрения на полную ликвидацию частнопредпринимательской деятельности в стране после свертывания нэпа является однобокой и некорректной. «Островки» полугосударственной и негосударственной экономики продолжали существовать и в последующий период в виде ремесленных мастерских, некооперированных кустарей, предприятий промысловой кооперации. Мелкое предпринимательство в виде пошивочных и сапожных мастерских, фотографических услуг, изготовления кондитерских изделий, оказания различных услуг населению продолжало сохраняться. Эту деятельность государство регламентировало выдачей соответствующих патентов. Однако, поставленное в ненормальные с точки зрения налогообложения условия существования, оно не могло выжить, не будучи втянутым в «теневые» экономические отношения и хитроумные схемы хищений и спекулятивных операций.
И.В. Говоров, характеризуя условия работы кустарей в послевоенные годы в Ленинграде, пишет: «Кустари работали в тяжелейших условиях. Они не имели легальных источников получения сырья, облагались огромными налогами (налог на кустаря-рыбака составлял в 1947 г. 51000 руб.). В подобных условиях кустари могли выжить, лишь уйдя “з тень”»4*6.


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности 37
противоречиво. Мотивы работы в нем различны, диапазон их широк: от простого снабжения своей семьи продуктами питания до уродливых форм личного обогащения»47.
Наступление на личные подсобные хозяйства повлекло за собой ряд негативных последствий:
1) снижение материального уровня жизни, т. к., например, в 1979 г. в совокупном доходе колхозников поступления от личного подсобного хозяйства составляли 29,9%48. Снижение жизненного уровня, в свою очередь, стимулировало хищения в сельском хозяйстве;
2) отсутствие условий для продуктивного культурно- массового досуга сельских жителей способствовало воспроизводству различных проявлений асоциального поведения. Уже в начале 1970-х гг. отдельными советскими социологами обращалось внимание на последствия недостаточной культурной организации свободного времени селян, которая ведет к образованию «отклонений от общественных норм поведения (аномии), в частности росту алкоголизма»49;
3) неуважение к труду, потребительская психология, эгоизм являлись криминогенно активными качествами личности. В этой связи И.П. Лановенко и В.И. Попов на основании проведенных исследований отмечали: «...подростки, совершившие правонарушения, в большинстве случаев не выполняли в семье постоянных трудовых обязанностей, у них отсутствовала четкая профессиональная ориентация, и в целом они проявляли безразличие к трудовой деятельности, а также сочетали такую неподготовленность к труду с явным неуважением к элементарным правилам социалистического общежития»50.
8. 	Кризисы общественного сознания.
Определенное значение в создании благоприятной среды для воспроизводства широкого спектра экономических преступлений отводится проблемам духовно-нравственного состояния советского общества.
Отечественный криминолог Н.Ф. Кузнецова к причинам преступности относила изъяны общественной психологии населения, т. е. «причины в социальной детерминации, всегда субъективные, относящиеся к сфере сознания и социальной психологии»51.


38 Экономическая преступность как феномен советского общества
На протяжении всей послевоенной истории советское общество неоднократно оказывалось в состоянии серьезного морального кризиса. Нанеся мощнейший удар по уголовной преступности самыми жесткими методами и средствами, большевики дали дальнейший импульс для роста того явления, которое явилось детищем мощных общественных катаклизмов - правового нигилизма. Данное явление по-своему преломлялось в самых различных слоях советского общества: от острого конфликта с законами, как это имело место у откровенных антисоветских и уголовных элементов, до «приспособления» законов под свои нужды и привилегии у отдельных представителей власти.
На фоне прогрессировавшей делегитимизации властных элит, толчок которой был дан критикой И.В. Сталина, насаждаемая сверху идеология уже слабо удерживала широкие слои населения в русле безоговорочного принятия социалистических ценностей, хотя в доперестроечный период вряд ли можно говорить о массовом отторжении социализма как формы общественного устройства, ценностей коммунистической морали. Скорее, в 1960-х - первой половине 1980-х гг. общественное сознание советского общества фиксировало определенное противоречие между государственной риторикой, реальной практикой государственного строительства и повседневной действительностью.
Ввиду отсутствия или скудности информации население подпитывалось слухами о злоупотреблениях со стороны носителей власти, их родственников. Это, в свою очередь, способствовало постепенной делегитимизации власти, подрывало авторитет КПСС. Не случайно, как только пребывание в партии уже не стало приносить сколь-нибудь заметной выгоды, а выход из ее рядов не сулил серьезных последствий, ядро советской политической системы начало стремительно распадаться.
На протяжении всей послевоенной истории СССР политическое руководство страны пыталось навязать населению стандарты его экономического и потребительского поведения. Однако в советском обществе всегда находились те социальные группы, которые не устраивало их материальное положение, предлагаемые государством стандарты жизни. Да и сама идеология «равенства в


Причинно-следственный комплекс воспроизводства преступности 39 нищете» со второй половины 1950-х гг. все чаще стала превращаться в откровенный анахронизм.
Типичный советский обыватель оказывался опутанным огромным количеством неформальных связей и каналов взаимодействия, начиная с продавцов магазинов, помогавших достать дефицит, и заканчивая советскими служащими, содействовавшими ускорению прохождения в очереди на получение квартиры, получение путевки в санаторий и т.п. На этой основе расширялась сфера «теневых» экономических услуг и социальных практик.
Формировалась система «двойных» морально-этических стандартов. Советская идеологическая машина постоянно внедряла в общественное сознание негативный образ преступника, расхитителя, спекулянта. В результате в стране формировалась атмосфера осуждения спекуляции, хищений, взяточничества, «кумовства», «блата». В то же время советские люди довольно часто вынуждены были пользоваться неформальными каналами и способами для решения всевозможных бытовых проблем. Так формировалась двойственность общественного сознания и морали.
Таким образом, в основе перманентного воспроизводства преступности в экономической сфере СССР на протяжении всего периода его существования лежали глубинные социально- экономические процессы, которые порой весьма эклектично соединяли противоречивые процессы: декларируемый курс партийно-государственного руководства страны на повышение жизненного уровня населения и всяческое ограничение личного обогащения граждан, даже исключительно законными способами; попытки насыщения рынка потребительских товаров и неспособность справиться с перманентно возникающим дефицитом; провозглашение борьбы с бюрократизмом и постоянное увеличение численности всевозможных управленцев.
В целом, использование мультидисциплинарного подхода способствует воссозданию целостной картины причин устойчивого воспроизводства различных проявлений экономической преступности в СССР в 1953-1990 гг.


40 Экономическая преступность как феномен советского общества
1.3, 	Теоретико-методологические проблемы исследуемого вопроса
Одна из теоретико-методологических проблем изучения экономической преступности в СССР в 1953-1991 гг. - последствия постепенного разрастания различных видов преступности в экономической сфере для стабильности социально-экономической и политической системы. До настоящего времени проблемы влияния «теневой» экономики на социально-экономические институты продолжают сохранять свой дискуссионный характер52.
По нашему мнению, мнимый положительный эффект от создаваемых в нелегальных производствах товаров и оказываемых услуг (якобы компенсировавших дефицит и недостатки официальной экономики) абсолютно перекрывался целым комплексом негативных последствий. Последние, в свою очередь, оказали деструктивное воздействие на сам факт существования советской экономической, политической системы, практики управления. Это нашло свое выражение в следующем:
- происходило дальнейшее сращивание общеуголовной преступности и дельцов «теневой» экономики; на этой базе необычайно усиливалось влияние верхушки уголовного мира, «цеховиков»; на этом симбиозе произрастали структурно-деформированные социально-экономические отношения;
- сфера государственного управления не могла остаться в стороне от необычайно разраставшихся неформальных экономических отношений. Соблазн в одночасье поправить свое материальное положение стал серьезным стимулом для части партийных, государственных и советских служащих, которые вставали на путь совершения различных корыстных преступлений;
- как закономерное следствие втягивания части партийногосударственной номенклатуры в незаконные хозяйственные операции - масштабный рост коррупции среди них, при этом коррумпированность партийно-государственного аппарата эволюционировала от эпизодических фактов к массовым явлениям, охватившим целые союзные республики.


Теоретико-методологические проблемы исследуемого вопроса 41
Рост преступности в экономической сфере имел существенные последствия для социально-экономической, политикоправовой и духовной сфер жизнедеятельности советского социума. В социальной повседневности советского общества это проявлялось в том, что происходило увеличение количества преступлений, по которым не были выявлены совершившие их лица. На уровне мировосприятия рядового обывателя неспособность властей справиться как с уличной преступностью, так и со злоупотреблениями в торговле, массовой спекуляцией, взяточничеством, крупными хищениями государственной и общественной собственности вызывала недовольство деятельностью государственных органов.
Преступления в сфере экономики, как правило, осуществлялись относительно продолжительный период и были хорошо законспирированы. Преступные группы, которые совершали крупные хищения государственной и общественной собственности, мошеннические действия с товарно-материальными ценностями, крупные спекулятивные сделки имели четко выраженную иерархическую структуру. Отдельные крупные преступления экономического характера не удавалось долго выявить правоохранительным органам в силу того, что в качестве «мозговых центров» выступали руководители предприятий, начальники счетнобухгалтерских служб, заведующие подразделениями. В некоторых случаях в преступную деятельность по прикрытию криминальных элементов были вовлечены работники органов внутренних дел, прокуратуры, судов, контролирующих органов.
Следующая теоретическая проблема - период возникновения организованной преступности в экономике СССР.


42 Экономическая преступность как феномен советского общества
организованной преступности произошло практически в последние месяцы существования СССР, и это не случайно.
Дело в том, что на протяжении длительного периода времени установки партийно-государственного руководства страны не позволяли признать сам факт существования организованной преступности в экономической сфере страны. Например, в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 20 апреля 1951 г. подчеркивалось, что правоохранительные органы на местах необоснованно объединяют уголовные дела на спекулянтов и расхитителей, что «является грубым извращением методов борьбы с преступностью и в ряде случаев создает у населения не соответствующие действительности ложные представления о распространенности организованных форм преступности»54.
В СССР ситуация с признанием самого факта существования организованной преступности ассоциировалась с результатами научных исследований, проводившихся во Всесоюзном научно- исследовательском институте (ВНИИ) МВД СССР с 1982 г. по теме «Совершенствование деятельности аппаратов уголовного розыска в борьбе с организованными преступными группами».
Однако анализ документальных источников позволяет обратить внимание на наличие организованных форм преступной деятельности в экономической сфере уже в 1920 -30-е гг., причем складывание тоталитарного режима в стране, вопреки довольно распространенному мнению, не уничтожило организованных форм экономической преступности. Свертывание нэпа повлекло видоизменение условий воспроизводства организованной преступности в экономике страны.
Планово-централизованная экономика привела к ликвидации былого товарного изобилия (хотя далеко и не всем доступного) и ознаменовалась возникновением перманентного дефицита на различные группы товаров. Наступление на предпринимательские элементы и данный вид деятельности привел к уходу их в подполье и превращение его в незаконные виды деятельности. На протяжении 1930-х гг. в стране шел процесс формирования организованных преступных групп преимущественно в сфере торговли, сбытовой кооперации. Государство, в свою очередь, реагировало на уве-


Теоретико-методологические проблемы исследуемого вопроса 43 личение количества корыстных преступлений в этих отраслях народного хозяйства ужесточением уголовной репрессии.
Во второй половине 1930-х гг. правоохранительные органы все чаще стали вскрывать деятельность организованных преступных групп, которые находились в тесной взаимосвязи с расхитителями из торговой сети.
Годы Великой Отечественной войны характеризовались возникновением специфических условий воспроизводства организованной экономической преступности. Особенности ситуации проявились в том, что в этот период, в связи с переходом к карточной системе снабжения населения основными видами продовольственных и промышленных товаров, была создана гигантская раздаточно-распределительная система. К тому же государство ослабило свою традиционно жесткую позицию в отношении базарной торговли и мест стихийной торговли, так называемых «барахолок».
Таким образом, в эти годы сложились благоприятные условия для расширения и укрепления «теневой» экономики. Немаловажную роль в этом сыграла, фактически, легализованная частная торговля, которая приобрела массовый характер, при этом правоохранительным органам стало очень сложно выявить, где пролегала грань между стихийной торговлей и массовыми спекулятивными сделками, совершаемыми организованными преступными группами.
В военный период происходила обкатка схем расхищений государственной собственности, спекуляции многочисленными организованными группами, действовавшими в системе торговли, снабжения, промысловой кооперации. Некоторые преступные группы осуществляли свою противозаконную деятельность в тесном взаимодействии с отдельными сотрудниками карточных бюро, руководителями и работниками предприятий торговли и общественного питания. Динамика выявленных сумм хищений и растрат в государственно-кооперативной торговой сети и в отделах рабочего снабжения (ОРСах) оказалась следующей: в 1942 г. - 167 млн. руб., в 1943 г. - 212 млн. руб., в 1945 г. - 560 млн. руб.55
Однако среди множества факторов, препятствовавших разрастанию организованной преступности в экономике СССР, безусловно, один был фундаментальным - отсутствие контрагентов на


44 Экономическая преступность как феномен советского общества
верхних этажах властной вертикали. Слишком велик был страх перед всесильной системой тотального контроля и всеобщего доносительства, в которой абсолютно никто не имел иммунитета.
В первые послевоенные годы наблюдаются довольно примечательные тенденции в развитии организованной преступности в сфере экономики. Послевоенная разруха, нехватка самого необходимого создавали благоприятные условия для воспроизводства различных экономических преступлений.
Наибольшее количество хищений совершалось в торговых организациях, снабженческо-сбытовых учреждениях, предприятиях мясной, молочной, текстильной промышленности. Сам факт существования нормируемой торговли способствовал массовым хищениям со стороны допущенных к их распределению работников торговли. Например, в 1945 г. в торговой сети Министерства торговли и ОРСах страны было выявлено расхищение 6 831 т картофеля, 3 253 т хлеба, 946 т мяса и рыбы56.
Наиболее часто выявляемым видом преступлений экономической направленности являлись хищения сырья, материалов из государственных предприятий в целях перекачки их в ремесленные мастерские, «надомникам», в нелегальные цеха для выпуска неучитываемой финансовыми органами продукции. Часто практиковалась передача похищенного, нелегально произведенных изделий спекулятивным элементам для перепродажи на рынках, реализации через комиссионные магазины товаров, пользовавшихся повышенным спросом. Это было своеобразное проявление действия закона спроса и предложения, причем чрезвычайно гипертрофированного тоталитарной социально-экономической и политической системой.


Теоретико-методологические проблемы исследуемого вопроса 45
и отдельными руководителями государственных предприятий - с другой. Отмечается возникновение первых «цеховиков» - организаторов подпольных производств, функционировавших как на базе нелегальных, так и легальных предприятий. Значительно чаще правоохранительные органы выявляют факты сращивания преступных элементов с некоторыми представителями государственного аппарата и сотрудниками прокуратуры, судов, милиции.
В целом, представляется возможным высказать предположение о том, что организованная преступность в экономической сфере страны начинает активно формироваться в предвоенное десятилетие, в годы войны продолжается обкатка преступных схем и механизмов и в первые послевоенные годы процесс ее организационного оформления окончательно завершается.
Еще одна проблема носит методологический характер и заключается в сложностях сопоставимости статистических данных на различных исторических этапах развития страны. Использование относительно полных и достоверных сведений о состоянии преступности в экономической сфере СССР в 1945-1990 гг. позволит ответить на два принципиально важных вопроса: 1) в какие годы происходила наиболее быстрая и масштабная криминализация экономической сферы в СССР? 2) в какой период послевоенной истории страны деятельность государственных и правоохранительных органов оказывалась наиболее эффективной в противодействии различным проявлениям экономической преступности?
Однако при проведении статистического анализа существует ряд ограничений. Дело в том, что моральная статистика в СССР в полной мере испытала на себе все перипетии политической конъюнктуры и насаждение идеологических догм, которые довольно часто не находили подтверждения в статистических срезах советской действительности. Наглядно это отразилось на статистике преступности.


46 Экономическая преступность как феномен советского общества
щей, т. к. существовал сравнительно невысокий уровень регистрации общеуголовной преступности.
В конце 1950-х гг. принимаются новые общесоюзные Основы уголовного законодательства, в 1960-1962 гг. - новые уголовные кодексы союзных республик. Изменяется также и порядок учёта преступлений. Помимо числа осуждённых, с 1961 г. фиксируется число зарегистрированных преступлений. В случае, когда доказательственная база по уголовному делу оказывалась не полной, следователи и прокуроры старались не направлять дела в суд, а освобождать этих лиц от уголовной ответственности, ввиду чего число осуждённых и доля оправданных резко снижаются57.
На статистику преступности непосредственное влияние оказывали проводившиеся государственные кампании борьбы с нарушением учетной дисциплины в территориальных органах МВД СССР и преувеличением процентов их раскрываемости (например, такие кампании имели место в 1983 и 1989 гг.). Кроме того, в целях сокрытия данных о не вполне благополучном состоянии в сфере борьбы с преступностью нередко изменялись формы статистического учета, что делает данные за различные временные периоды практически несопоставимыми.
Динамика таких важных для понимания закономерностей развития преступности в СССР в 1961-1991 гг. показателей, как количество зарегистриоованных преступлений, количество выявленных правонарушителей, количество заключенных и численность осужденных, представлена на рисунке ПЗ. Анализ динамики данных показателей позволяет обратить внимание на два взаимоувязанных показателя, с одной стороны, от десятилетия к десятилетию в стране наблюдался рост числа зарегистрированных преступлений. С другой стороны, темпы выявления правонарушителей постоянно отставали от темпов увеличения преступности. Это свидетельствовало о снижении эффективности деятельности правоохранительных органов Вместе с тем эти показатели имели не только количественную характеристику, они также косвенно подтверждали мысль о постоянном усложнении методов, приемов и способов совершения преступлений. Что касается крупных преступлений в экономической сфере, то их организационно-технический уровень постоянно совершенствовался и возрастал.


Теоретико-методологические проблемы исследуемого вопроса 47
Проведение историко-статистического анализа развития экономической преступности в СССР предполагает выделение двух важных показателей: 1) уровня криминогенной поражённости (интенсивности преступности) - количество зарегистрированных преступлений в пересчете на 100 тыс. населения; 2) уровня криминальной активности населения - количество зарегистрированных преступлений в пересчете на население в возрасте от 14 лет и старше. Коэффициенты преступности в СССР на 100 тыс. всего населения и с 14-летнего возраста в 1961-1990 гг. представлены на рисунке П 4.
Обращает на себя внимание тот факт, что преступность имела тенденцию к постоянному увеличению и за период 1961 - 1990 гг. в расчете на 100 тыс. населения возросла в 2,4 раза, а на 100 тыс. населения в возрасте 14 лет и старше - в 2,2 раза. Безусловно, на «скачки» преступности оказывал влияние целый ряд обстоятельств. Например, с середины 1980-х гг. несколько сократилась так называемая бытовая преступность, что явилось следствием антиалкогольной кампании. Вместе с тем увеличилось количество корыстных преступлений, совершаемых различными способами.
Итак, первый показатель свидетельствует о том, насколько население страдало от преступности. На этот показатель влияло множество факторов системного и ситуативного характера, поэтому уровень криминогенной пораженности как СССР в целом, так и в отдельных союзных республиках на протяжении всей послевоенной истории не оставался неизменным. Однако этот показатель должен приниматься с известной долей оговорки. Необходимо учитывать то, что используемое в расчетах данного показателя общее количество преступлений, зарегистрированных в органах внутренних дел, является всего лишь официальным статистическим показателем. Безусловно, он не учитывал значительный массив преступлений, о которых не было заявлено в органы милиции или которые, по тем или иным обстоятельствам, не были ими зарегистрированы.
А.С. Шляпочников и Г.И. Забрянский выдвинули следующее определение скрытой (латентной) преступности, согласно которому «латентными следует считать преступления, скрытые от одного из органов, которым по закону предоставлено право расследовать или рассматривать дела о совершенных преступлениях»58.


»
48 Экономическая преступность как феномен советского общества
В то же время при анализе официальных статистических показателей преступности в экономической сфере в СССР необходимо принимать во внимание ее высоколатентный характер. По данным А. Конева и Ю. Бышевского, от официально зарегистрированных преступлений в СССР в силу разных причин к началу 1980-х гг. оказывалось скрыто около 73% различных форм хищений, от 92 до 95% фактов обмана покупателей, 98% фактов взяточничества59.
Безусловно, большая часть экономических преступлений оставалась так и не выявленной. Причин тому было несколько. Однако основными являлись следующие: высокая степень приспособляемости организаторов экономических преступлений к метаморфозам государственной политики, наличие агентов и пособников экономических преступлений в органах государственной власти, внутренних дел, прокуратуры, судебных инстанциях.
Таким образом, реальный уровень преступности в государстве, республике, области, районе, городе, рабочем поселке, селе оказывался выше, нежели об этом говорила статистика правоохранительных органов Советского Союза.
Второй важный показатель - уровень криминальной активности населения. Это комплексный показатель, который позволяет проследить, насколько широко преступность получала распространение среди населения в криминально-потенциальном возрасте (с 14 лет).
Но в то же время статистические показатели по выявленным лицам, совершившим хищения государственного или общественного имущества, совершенные путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, спекуляция, взяточничество, свидетельствуют, что большая часть данных преступлений совершалась лицами в возрасте 30 лет и старше. Только по такому виду преступления, как спекуляция, в общем количестве привлеченных к ответственности несколько больше доля молодых людей. Учитывая необходимость корректировки данного показателя на меньшее количество населения, а также чрезвычайно латентный характер экономической преступности, реальное значение криминальной активности насепения в экономической сфере СССР и союзных республик окажется значительно выше.


Теоретико-методологические проблемы исследуемого вопроса 49
Также на уровень преступности оказывала влияние государственная уголовная политика. Всплески репрессивной активности властей в отношении экономических преступлений, как правило, совпадали со стремлением партийно-государственной элиты, не прибегая к кардинальным экономическим изменениям, при помощи мощных кампаний и ужесточения уголовной репрессии сбить вал данного вида преступлений. Такие кампании в СССР в послевоенный период наблюдались в 1947-1949 гг., 1961-1963 гг., 1983-1984 гг., 1985-1986 гг. Эффект от данных мероприятий оказывался, как правило, кратковременным.
Таким образом, данный комплекс теоретических и методологических проблем необходимо учитывать при анализе сведений, характеризующих основные показатели и динамику развития преступности в экономической сфере страны в 1945-1990 гг.
До настоящего времени проблемы экономической преступности в СССР в изучаемый хронологический период продолжают сохранять свою недостаточную разработанность. Настоящая проблема продолжает нести в себе целый ряд слабо артикулированных теоретических и методологических аспектов. Кратко их можно обобщить следующим образом:
- понятие «экономическая преступность» до настоящего времени слишком расплывчато и неоднозначно понимаемо;
- причины и факторы воспроизводства преступлений в экономической сфере СССР в последние пять десятилетий его существования оказались как постоянно действующими, так и ситуативными;
- последствия разрастания хоязйственно-корыстной преступности и «теневой» экономики для советской социально- экономической и политической системы;
- из-за высокого уровня латентности определенное количество преступлений в сфере экономики оставались не выявленными правоохранительными органами, что представляет проблему определения действительного уровня экономической преступности в СССР;


50 Экономическая преступность как феномен советского общества
ниям государственной и общественной собственности в форме растрат, присвоений, спекуляции, взяточничеству, обману покупателей на различных этапах развития страны в 1945-1990 гг.
Различные аспекты преступлений в экономической сфере в СССР изучались постоянно на всех этапах развития страны. В то же время на различных хронологических отрезках исследовательский анализ оказывался под серьезным влиянием господствовавших идеологических установок. В анализе экономических преступлений преобладала жесткая изначальная установка - социалистический строй не несет в себе объективных причин для воспроизводства экономических преступлений.
Данная мифологема с теми или иными видами добавлений или незначительными изменениями просуществовала фактически до конца существования СССР. Жесткая идеологическая детерминированность обедняла возможности для объективного анализа всей совокупности экономических преступлений, как целостного явления, так и различных проявлений противоправных действий в экономической сфере. Появление более или менее объективных научных публикаций к концу 1980-х гг., в которых впервые остро ставились вопросы криминализации экономических отношений, оказалось весьма симптоматичным.


ГЛАВА 2
ГОСУДАРСТВО И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В СССР В ПЕРИОД ЛИБЕРАЛИЗАЦИИ ОБЩЕСТВЕННО- ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ СТРАНЫ (1953-1964 гг.)
2.1. 	Новые исторические условия и факторы воспроизводства экономической преступности в СССР
Понять причинно-следственный комплекс факторов воспроизводства экономических преступлений весьма проблематично без анализа противоречивых тенденций развития советского общества в 1953—1964 гг. Эти годы знаменовали отход от крайностей тоталитарной системы, достигшей своего апогея к концу жизни И.В. Сталина, но вовсе не ликвидацию ее основополагающих элементов: однопартийной системы, монополии одной идеологии, жесткого планово-централизованного хозяйства. Более того, по отдельным социально-экономическим вопросам Н.С. Хрущев оказался еще большим поборником «чистоты» социализма, нежели его предшественник. Об этом, в частности, свидетельствуют его крайняя нетерпимость к любым проявлениям частнопредпринимательской деятельности и личные инициативы по ужесточению уголовной репрессии по отношению к расхитителям государственной и общественной собственности, спекулянтам, валютчикам, взяточникам.
Было бы упрощением основные причины подпитки экономической преступности в СССР в период «оттепели» сводить преимущественно к изъянам советской торговли и снабжения, всеохватывающей системы планирования. Действительно, эти факторы играли не последнюю роль в сохранении широкого спектра торговых махинаций, хищений, растрат, взяточничества, спекуляции, нелегальной частнопредпринимательской деятельности. Однако ограничиваться только ими - значит существенно обеднять анализ социальной, экономической, политико-правовой и духовной действительности этого противоречивого и неоднозначного десятилетия в историческом развитии страны.


52
Государство и экономическая преступность в СССР
Необходимо акцентировать внимание на следующих факторах, прямо или опосредованно создававших предпосылки для воспроизводства разнообразных преступлений в экономической сфере страны в исследуемый хронологический период:
1. 	Отказ от индустриально-мобилизационной модели развития советской экономической системы объективно способствовал постепенному улучшению ситуации с производством и обеспечением советских граждан товарами массового потреблении. Однако их ассортимент и качество оставались на довольно низком уровне. Дефицитность экономики на фоне так называемой «потребительской революции» так и не была преодолена, что являлось подпиткой спекуляции.
2. 	Стремительная урбанизация и масштабная миграция населения серьезно осложнили социальный микроклимат советских городов. Отказ от методов жесткого социального контроля, характерных для системы государственного управления СССР в 1930-е - начале 1950-х гг., привел к всплеску общественной активности, росту различных форм асоциального поведения - пьянства и алкоголизма, преступности.
3. 	Нарастание проблем в социально-трудовой сфере нашло свое выражение в диспропорциях в оплате труда различных профессионально-квалификационных групп, что способствовало неудовлетворенности собственным социальным статусом отдельных наиболее предприимчивых граждан, хищениям государственной и общественной собственности отдельными работниками предприятий.
4. На протяжении всего периода политической «оттепели» происходит дальнейшая бюрократизация системы управления. Постоянные реорганизации аппаратов управления на всех этажах властной вертикали и горизонтали создают неуверенность среди значительной части советского чиновничества. Ослабление контроля над региональными партийно-государственными элитами создает условия для широкого распространения местничества, коррупции, всевозможных корыстных злоупотреблений.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 53 ной собственности, растрат, срастания с частнопредпринимательскими и спекулятивными элементами ~ являлась неудовлетворительная работа по подбору и контролю над кадровым составом.
6. 	Критика культа личности И.В. Сталина способствовала кризису посттоталитарного сознания, который нашел свое выражение в идейной опустошенности, эрозии коммунистических идеалов, возникновении феномена массового хулиганства.
Остановимся на каждом из приведенных выше тезисов подробнее.
Так, 1950-е - первая половина 1960-х гг. характеризовались сочетанием значительных прорывов вперед в позитивном решении целого ряда экономических и социальных вопросов, с одной стороны, и нарастанием серьезных проблем в базисных основаниях советской экономической модели - с другой.
Необходимость повернуться лицом к насущным проблемам советских граждан была продиктована концептуальными установками нового политического руководства страны. Провозглашенный курс на построение коммунистического общества в СССР был невозможен без активизации человеческого потенциала, но уже без насилия и принуждения. Руководство партии и государства осознавало то, что тотально бедное общество на решение стратегических задач было не способно. Поэтому уже в самом начале «оттепели» началось широкое обсуждение проблем и путей повышения благосостояния народа. В сентябре 1953 г. было принято Постановление Совета Министров СССР «О мерах дальнейшего развития советской торговли». Практически во всех регионах страны прошли совещания, собрания, активы местных торговых организаций. В ходе этих мероприятий обсуждались направления улучшения работы торговых организаций, расширение ассортимента товаров широкого потребления, искоренения недостатков в работе с торговыми кадрами, улучшение работы по подбору и расстановке кадров60.


54
Государство и экономическая преступность в СССР
промышленных товаров в СССР на душу населения». Появление этого документа в первые годы после смерти И.В. Сталина было довольно симптоматичным. Власть искала пути выхода из индустриальной «ловушки», в которой оказалось советское общество в результате модернизационных рывков, осуществленных в предшествующие десятилетия. Реализация индустриальных проектов в Советском Союзе была осуществлена за счет двух основных источников внутренних накоплений: неэквивалентная перекачка материальных ресурсов из сельского хозяйства в промышленность и сокращение внутреннего потребления населением продуктов и промышленных товаров фактически до уровня физиологического минимума, а иногда и ниже этой границы.
Однако ресурсы жизнеспособности советской системы оказались не безграничными. Выход на новый технологический уровень мог быть осуществлен только при условии активизации человеческих ресурсов, но не методами принуждения, при помощи материальных стимулов - улучшения качества жизни.
В заключение этого 20-страничного документа содержался недвусмысленный вывод: «Несмотря на значительный рост потребления промышленных товаров населением СССР, уровень потребления промтоваров, особенно сельскохозяйственным населением, является недостаточным»61.
Советская партийно-государственная элита постепенно осознавала необходимость отхода от исключительных приоритетов тяжелой промышленности, военно-промышленного комплекса. Но понимание необходимости насыщения потребительского рынка товарами массового потребления автоматически не могло решить застарелые проблемы советской экономики. Поэтому нехватка потребительских товаров и перекосы в их снабжении довольно часто выступали той питательной почвой, на которой благодатно произрастала спекуляция.
В 1959 г. на XXI съезде КПСС Н.С. Хрущев выдвинул одну из своих знаменитых идей - догнать и перегнать США по промышленному и сельскохозяйственному производству на душу населения к 1970 г. В 1960-е гг. быстрый рост объемов производства товаров массового потреб пения впервые достиг таких масштабов, что позволил относительно насытить потребительский рынок страны.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 55
Хотя дефицит на отдельные товары, как правило высокого качества, так и не был преодолен.
Одновременно с этим советское правительство, взяв политический курс на «повышение благосостояния народа», предприняло усилия для роста денежных доходов населения, достижения «социальной однородности общества» через искусственное «подтягивание» низкооплачиваемых слоев к среднему уровню заработной платы. Можно без преувеличения сказать, что в эти годы в СССР произошла настоящая «потребительская» революция.
Бывший аскетизм 1930-40-х гг. уступал место стремлению к комфорту в самых различных социальных слоях советского общества. В молодежной среде все больше стали говорить о модной одежде, бытовой технике. А в условиях сохранявшегося дефицита в советском обществе это открывало простор для широкого распространения спекуляции, злоупотреблений в торговле.
Одним из симптомов, отнюдь не ортодоксальнокоммунистических сдвигов в области общественного сознания, являлись все отчетливо проступавшие потребительские настроения. Открыв для себя мир и себя для мира, с конца 1950-х гг. граждане Советского Союза стали соприкасаться в том числе и с образцами западной бытовой культуры: модной одеждой и обувью, очень не похожими на стандартизированные образцы отечественного «легпрома», парфюмерией, бытовой техникой и т.д. Стереотипы западной моды стали довольно быстро распространяться, особенно в самой восприимчивой аудитории - среди молодежи. Удовлетворить растущие потребности советских молодых людей в этих атрибутах «красивой жизни» социалистическая промышленность была не в состоянии. Да и идеологически это было совсем нетерпимо.
Отечественный рынок потребительских товаров отличался бедным выбором и слабым дизайном моделей, предназначенных для массовой продажи, и не успевал за ростом доходов населения и формирующейся новой потребительской культурой среди части советской молодежи. Эти факторы уже к концу 1960-х гг. стимулировали спрос на модные, особенно импортные, товары широкого потребления, а также стремительно набиравших популярность западных исполнителей и музыкальных групп.


56
Государство и экономическая преступность в СССР
В отдельных случаях дефицит начал восполняться при помощи контрабанды, купли-перепродажи товаров из валютных магазинов «Березка», спекулятивных перепродаж привозимых из-за границы товаров широкого потребления («ширпотреба»), первых отечественных подделок, выпущенных в кустарных частных мастерских.
На рубеже 1950-60-х гг. неуклонно стал увеличиваться разрыв между реальными, существующими условиями жизни и жизненными стандартами, тем имущественным уровнем, который большинством населения стал рассматриваться в качестве приемлемого и необходимого. Фактически потребление продуктов питания и промышленных товаров большинством населения СССР существенно повысилось, но степень удовлетворения потребностей понизилась, при этом в советском обществе шел процесс имущественной и социальной дифференциации. И если для статистики он оставался не замечаемым, то на уровне простого обывателя недовольство существующим положением вещей очень часто прорывалось наружу. Так, не назвавший себя автор письма в орган ЦК КПСС газету «Правда» писал: «Глупо было бы думать, что государственные и партийные органы санкционировали и узаконили официальное существование социально различных групп, классов и т.д. Между тем ни для кого не секрет, такое острое социальное противоречие между отдельными слоями населения и людьми, стоящими близко к государственной власти, имеется. Имеется нищета на одном полюсе, охватывающая миллионы населения страны, и имеется богатство на другом полюсе»62.
Благосостояние советских граждан постепенно повышалось, росли потребности, но удовлетворить их в полном объеме советская экономика была не в состоянии. Это, в свою очередь, подпитывало спекуляцию, многочисленные махинации в торговле.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 57
видении проблемы в очень сжатой форме вскрывалось фундаментальное свойство неэффективности советской экономической системы, способной обеспечить ускоренный выпуск вооружений, но не способной в полной мере одеть и накормить население страны.
В докладе Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева XX съезду партии прозвучало следующее: «За последние годы Центральный Комитет принял ряд мер по дальнейшему повышению народного благосостояния. Тем не менее, производство многих важных продовольственных и промышленных товаров у нас все еще отстает от возрастающего спроса. Некоторые города и населенные пункты до сих пор недостаточно снабжаются такими, например, продовольственными товарами, как мясо, молоко, масло, фрукты, а в отдельных случаях даже испытывают перебои в снабжении картофелем и овощами. Имеются трудности в снабжении населения и некоторыми высококачественными промышленными товарами. В известной мере это объясняется неповоротливостью наших торговых организаций, но главная причина заключается в недостаточном объеме производства»64.
Советская индустриальная модель с основополагающим принципом тотального планирования объективно провоцировала возникновение дефицита на всё большие группы товаров с неизбежным развитием компенсаторного механизма - «черного» рынка, цены которого были недоступными для большинства советских граждан. В то же время для удовлетворения очень многих потребностей не только в виде импортной одежды, обуви, но порой и отечественных товаров длительного пользования без «знакомств» и «блата» было обойтись невозможно.
Еще одним из факторов, который оказал серьезное влияние на социально-экономическое развитие Советского Союза в после- сталинский период, явилась ускорившаяся урбанизация - стремительный рост населения городов.


58
Государство и экономическая преступность в СССР
наконец, найти свое счастье в городах. По подсчетам российского историка В.П. Попова, абсолютная цифра переехавших из деревни в город советских граждан за 1960-1964 гг. составляет около 7 млн. человек65.
Наглядное представление о процессе прогрессирующей урбанизации дает следующая статистика (табл. 2.1).
Таблица 2.1
Соотношение численности и удельного веса городского населения СССР и РСФСР (1950-1960 гг.)66
Годы
СССР
РСФСР
Численность населения, млн. чел
% городского населения
Численность населения, млн. чел.
% городского населения
% ко всему городскому населению страны
все
город¬
ское
все
город¬
ское
1950
178,5
69,4
38,9
101,4
43,7
43,1
63,0
1959
208,8
100,0
47,9
117,5
61,6
52,4
61,6
1960
212,4
103,6
48,8
119,0
63,7
53,5
61,5
Большой урон сельскому хозяйству нанесла возникшая еще в 1960-е гг. концепция перспективных и неперспективных деревень, которая привела к искусственному созданию укрупненных поселений за счет обескровливания и запустения тысяч малых деревень. К тому же в центральных усадьбах порой возводили многоэтажные дома («как в городе»), не учитывая особенностей сельского быта, психологии крестьян, их потребностей, нужд и желания в ведении личного подсобного хозяйства. И результаты подобных перегибов не замедлили сказаться: усилилась миграция сельского населения, замерла жизнь в небольших деревенских поселениях, окружающие их земли, как правило, выходили из сельскохозяйственного оборота.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 59
вать изменившейся среде жизнедеятельности, хотя этого было достичь довольно сложно. Отечественный специалист по проблемам городской преступности Ю.М. Антонян отмечал, что невозможность должного обустройства прибывающих мигрантов в города часто является предпосылкой к росту социальной напряженности67.
В целом, ускорившаяся урбанизация несла в себе ряд противоречивых последствий, которые в значительной степени усилились в период демонтажа прежней системы управления государством и обществом. Не случайно уже во второй половине 1960-х гг. высказывались мнения о необходимости глубокого рассмотрения взаимосвязи преступности и урбанизации68. В то же время советское обществоведение постоянно делало акцент на принципиальных особенностях урбанизации при социализме, которая сама по себе не является криминогенным фактором. Однако ни ведомственная статистика, ни различные исследования преступности во многих регионах страны не оставляли сомнений в том, что данное негативное социальное явление самым тесным образом было связано с ломкой традиционного жизненного уклада бывших селян, особенностями социально-трудовой деятельности в городской местности, материальным положением мигрантов, проблемами культуры досуга.
Широкомасштабные изменения в стране способствовали резкому всплеску преступности, что являлось одним из симптомов социального неблагополучия советского общества. Как свидетельствуют документы, негативные последствия имела скоропалительно проведенная амнистия, объявленная Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 г.69 С учетом всех положений этого документа, освобождению из мест заключения подлежало 1 203 421 человека. Одновременно предусматривалось прекращение следственных дел на 404 120 граждан. В целом, по состоянию на 10 августа 1953 г. по амнистии было освобождено 1 032 000 человек70. Как неизбежное следствие - в стране резко возросла преступность. Был зафиксирован рост особо опасных видов преступлений - убийств, грабежей, разбоев, изнасилований. Безусловно, это было вызвано амнистией, т. к. свободу получили многие особо опасные преступники-рецидивисты.


60
Государство и экономическая преступность в СССР
Свидетельством спешки в принятом Указе «Об амнистии» явились недостаточно просчитанные последствия его реализации. В частности, они были связаны с неподготовленностью властей к трудоустройству амнистированных, с отказом последних от предлагаемой им работы. Постановлением Совета Министров СССР от 30 мая 1953 г. «Об устранении недостатков в трудоустройстве освобожденных по амнистии граждан» предпринимались попытки регулировать эти процессы. Однако на 1 июня 1953 г. из числа освобожденных по амнистии было трудоустроено только 57,2%, причем в ряде местностей эта цифра не превышала 30-40%71. К июлю 1953 г. из всех амнистированных (около 1 млн. человек) было трудоустроено только 625,7 тысяч72. Безусловно, отсутствие заработка и сложности социальной адаптации толкали вновь возвращавшихся из мест лишения свободы на путь совершения преступлений.
В 1953 г. 33% всех преступлений было совершено лицами, нигде не работающими. Кроме того, освобожденные из мест лишения свободы стали группировать вокруг себя неустойчивую молодежь и вовлекать её в преступную деятельность. Из числа привлеченных к уголовной ответственности в 1953 г. 59,3% составляла молодежь в возрасте до 25 лет73. Это являлось очень тревожным симптомом накопления в советском обществе противоправного потенциала.
В 1955 г., по сравнению с 1954 г., преступность в РСФСР возросла со 190,6 тыс. до 215,5 тыс. случаев, или на 13%. Раскрываемость преступлений составила 85,5%. Анализ преступности в СССР в начале 1950-х гг. показал, что большинство преступлений, как правило, совершалось лицами в состоянии алкогольного опьянения, гражданами, имевшими низкий образовательный уровень, а также рецидивистами. Судебная практика также свидетельствовала, что до 90% проявлений хулиганства и 70% умышленных убийств, изнасиловании совершались в нетрезвом состоянии. Проведенной выборочной проверкой было установлено, что на 10 964 осужденных, содержащихся в ИТУ, оказалось 74% неграмотных и малограмотных. 64% совершили преступления в состоянии алкогольного опьянения71.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 61
1956 г. было совершено 9 670 убийств, то в 1957 г. - уже 12 230; изнасилований в 1956 г. - 6 993, а в 1957 г. - 10 20775. В целом же в течение 1957 г. на каждые 100 тыс. жителей СССР было зарегистрировано 266,1 уголовных преступлений76. Таким образом, уровень криминогенной пораженности советского общества имел тенденцию к постоянному увеличению.
В 1958 г. также наблюдался рост числа хулиганств, убийств, изнасилований, краж, хищений государственной, общественной и личной собственности. Значительное количество убийств стало совершаться в сельской местности на почве пьянства77. Это было довольно примечательной тенденцией, когда криминальный уровень сельской местности начал приближаться к городской преступности.
Письмо, направленное 10 августа 1958 г. министру союзного МВД Н.П. Дудорову начальником Главного управления милиции М.В. Барсуковым, дает наглядное представление о развитии уголовной преступности в СССР78.
М.В. Барсуков отмечает устойчивую тенденцию к росту преступности в стране. (В 1957 г. было зарегистрировано 532 734 преступления, что оказалось на 13 тыс. больше, чем в 1956 г. За полгода 1958 г. было зарегистрировано 211 521 уголовное преступление; что на 22 512 больше, чем за тот же период 1957 г.). Он поставил вопрос об уровне эффективности работы отделов милиции.
В 1958 г. в СССР насчитывалось 6 тыс. городских, районных и поселковых отделов и отделений милиции. Ими руководили 200 управлений милиции и УВД краев, областей, а также 45 городских отделов. В целом, правопорядок в стране поддерживали 245 отделов численностью около 20 тыс. человек. Этого количества, по мнению М.В. Барсукова, недостаточно для того, чтобы справиться с ростом уголовной преступности.
В 1959 г. количество учтенных уголовных преступлений в СССР по сравнению с 1958 г. сократилось на 27,4%. Однако в значительной мере это сокращение было не реальным, а статистическим из-за массовой передачи милицией материалов на рассмотрение общественности, в том числе и по тяжким преступлениям.


62
Государство и экономическая преступность в СССР
ных преступлений. В 1961 г. этот показатель составил 877 549 преступлений, в 1962 г. - 881 543 (прирост к предыдущему году составил 0,5%), в 1963 г. - 795 772 (снижение к предыдущему году - 9,7%), в 1964 г. - 758 306 (снижение к предыдущему году - 4,7%). Однако эти показатели превысили количество зарегистрированных преступлений в СССР в 1956 г. - 579 116 случаев. Таким образом, за 9 лет (с 1956 по 1964 г.) количество зарегистрированных преступлений в стране увеличилось на 179 190. Коэффициент преступности на 100 тыс. населения в возрасте от 14 лет и старше в первой половине 1960-х гг. выглядел следующим образом: в 1961 г. - 574, в 1962 г. - 568, в 1963 г. - 504, в 1964 г. - 47279.
Что касается качественных изменений в структуре преступности, то в первой половине 1960-х гг. удельный вес корыстных преступлений в общем объеме зарегистрированных преступлений составил 40-45%.
Еще одной сферой, в которой происходили значительные изменения, была сфера труда и заработной платы. За весь период хрущевской «оттепели» в сфере социально-производственных и трудовых отношений наблюдались довольно противоречивые тенденции. Конечно, они возникли не в одночасье, но из-за целого ряда скоропалительных мер накапливавшийся годами негатив был значительно усилен.
Отсутствие стимулов к трудовой деятельности, отмена законов 1940 г. и военной поры, чрезвычайно ужесточавших трудовое законодательство, привели вновь к росту нарушений производственной дисциплины. В 1950 г., по сведениям ЦСУ СССР, самовольно оставили работу в промышленности и строительстве 321,7 тыс. человек и совершили прогул 869,8 тыс. В среднем в промышленности, строительстве и железнодорожном транспорте текучесть кадров составила за 4-ю пятилетку 1О-16%80.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 63
рукторов и технологов оказалась ниже средней заработной платы рабочих большинства профессий. Еще хуже был уровень оплаты труда интеллигенции, занятой в некоторых других отраслях82.
Все больше росло число людей, получивших диплом инженера или техника, но предпочитавших трудиться в должности рабочего. В советской прессе это явление даже превозносилось, как свидетельство прогресса в стирании различий между работниками умственного и физического труда - одной из программных целей КПСС. Но, как правило, в те годы специалисты с высшим образованием занимали рабочие места, главным образом, по соображениям более высокой заработной платы. Относительно низкий уровень оплаты труда инженерно-технических работников приводил не только к их пассивности, но и вызывал падение престижа инженерного труда.
На протяжении первой половины 1960-х гг. продолжался быстрый рост заработной платы рабочих и служащих. Заработная плата обеспечивала 75-80% всех потребляемых благ и услуг и составляла около 85-95% всех денежных доходов рабочих83, причем темпы роста заработной платы в промышленности несколько отставали от увеличения заработной платы по народному хозяйству в целом. Однако абсолютное увеличение заработной платы за десятилетие у рабочих и служащих на 40-45 рублей было по тем временам довольно ощутимо. В то же время продолжала сохраняться тенденция относительного отставания в оплате высококвалифицированного производственного персонала, работников бюджетной сферы.
В одном из писем, поступивших в редакцию журнала «Коммунист», содержалась следующая мысль: «Возьмем не вашу государственную статистику, а возьмем реальную жизнь советских людей в массе. Возьмем “конкретную экономику” советских людей... возьмем в массе советскую интеллигенцию: инженеров, врачей, учителей и т. д. Ведь это же сплошная нищета»84.
В то же время массовые хищения с предприятий со стороны рабочего персонала во многом провоцировались не только «ничей- ностью» собственности, но и стремлением определенным образом компенсировать материальные проблемы и повысить собственный


64
Государство и экономическая преступность в СССР
жизненный уровень при явном отставании официальной заработной платы от быстро растущих потребностей советских людей.
В значительной мере стагнация аграрного сектора советской экономики была связана с тем, что абсолютно не решался главный вопрос - как вернуть крестьянину чувство хозяина земли, результатов собственного труда. Практика убедительно свидетельствовала, что монопольное доминирование колхозно-кооперативной собственности привело к отчуждению конкретного работника от средств производства.
Многие сельскохозяйственные профессии в глазах деревенской молодежи становились не престижными. Опрос, проведенный Институтом социально-экономических проблем развития агропромышленного комплекса АН СССР среди старшеклассников сельских школ, показал, что только 12% из них хотели бы работать по чисто крестьянским профессиям, а среди девушек - лишь 7%. Подавляющее большинство сельских школьников мечтало стать торговыми работниками, воспитателями детских садов, медсестрами, врачами, но отнюдь не крестьянами85.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 65
лодежи на работу, в первую очередь на стройки и предприятия восточных и северных районов страны.
Между тем здесь сложилось довольно противоречивое положение. Трудоустройство выпускников средних школ на предприятия промышленности и стройки встречало препятствия как раз в то время, когда эти отрасли и народное хозяйство в целом испытывали дефицит в рабочих руках, т. к. в трудоспособный возраст вступали люди, родившиеся в 1941-1945 гг. - период низкой рождаемости.
Создавать рабочие места для миллионов вчерашних восьмиклассников, обеспечить работой учащихся 9-11-х классов было довольно обременительным для госбюджета, т. к. отдача от низкоквалифицированной рабочей силы была незначительной. Аналогичная напряженная ситуация с трудоустройством молодежи могла повториться в 1958 г., когда десятые классы заканчивали бы юноши и девушки, родившиеся в 1941 г.
На структуре трудовых ресурсов отрицательно сказывалась нараставшая неуправляемость в распределении молодых специалистов. Никакие административные меры не могли обеспечить их явку к назначенному месту работы. За три года, с 1951 по 1954 г., общая численность специалистов с высшим образованием возросла в 2;2 раза, а непосредственно в отраслях народного хозяйства и культуры их доля увеличилась только на 80% .
Анализ официальных статистических данных свидетельствует о том, что с начала 1960-х гт. происходило снижение темпов роста производительности труда практически во всех сферах общественного производства, что также являлось одним из индикаторов прогрессирующей неэффективности экономической системы. Темпы роста производительности труда в промышленности продолжали падать, составив в 1962 г. 5,5%, в 1963 г. - 4,8%, в 1964 г. - 3,7%88. Это сразу же сказалось и на темпах роста национального дохода: с 11,3% ежегодного прироста в 1951-1956 гг. он сократился до 8,3% в 1957-1961 гг.89


66 Государство и экономическая преступность в СССР
градской области неоднократно фиксировали случаи массового недовольства снижением расценок на предприятиях при одновременном росте розничных цен на мясо, масло, открытых антисоветских высказываний (Адмиралтейский район), коллективного отказа от выполнения своих трудовых обязанностей (Выборгский район, завод «Металлостальконструкция»), простоев в работе (Всеволожский район Ленинградской области, литерный завод п/я № 1), сознательной порчи промышленного оборудования и т. д.90
Недовольство нарастающими продовольственными сложностями, ухудшением уровня жизни фиксировалось в многочисленных письмах, получаемых редакциями газет и журналов страны в начале 1960-х гг. В одном из таких писем отмечалось: «В плакате, где говорится о безработице и нищете в капиталистических странах и об улучшении жизни в нашей стране, надо бы поменять местами заголовки». В другом анонимном письме говорилось: «...часто по радио болтают, что у нас подходят к коммунизму, да подохнем до коммунизма. У Вас, конечно, коммунизм, ну а у нас голодализм и дороговизм...»91.
Либерализация общественно-политической жизни в стране, последовавшая после смерти И.В. Сталина и окончательного устранения с политической арены его ближайших сторонников, имела довольно противоречивые последствия. К началу 1950-х гг. обозначились кризисные явления в управлении страной и в самом обществе. Эффективность государственного управления снижалась, обнажая все изъяны командно-административной системы. Становилось очевидным, что показавшая свою мобилизующую роль в чрезвычайных ситуациях прежняя модель управления теперь уже мало соответствовала требованиям стабильного развития в условиях мирного времени. Бюрократический аппарат становился все более громоздким и неэффективным. Об этом свидетельствовала официальная статистика. Общая численность рабочих и служащих в народном хозяйстве достигла к началу 1954 г. 44,8 млн. человек, из них административный персонал составил 6 млн. 516 тыс. человек, или в среднем из семи работающих один являлся управлен-
92 цем .


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 67
тией в государственном аппарате. Постановлениями ЦК КПСС «О серьезных недостатках в работе государственного аппарата» (январь 1954 г.) и «О существенных недостатках в структуре министерств и ведомств и мерах по улучшению работы государственного аппарата» (октябрь 1954 г.) был, фактически, дан толчок мероприятиям на данном направлении93. Все союзные и республиканские министерства в обязательном порядке направляли в ЦК КПСС свои предложения по оптимизации структуры и сокращению штатов. В результате только по 46 министерствам и ведомствам упразднялось 200 управлений, 147 трестов, 898 снабженческих организаций, 4,5 тыс. различных контор, более 4 тыс. местных структурных подразделений94.
Высшее партийно-государственное руководство постоянно заявляло о необходимости борьбы с бюрократией и волокитой в государственном аппарате. Результаты проведения очередной кампании по борьбе с бюрократией для госаппарата стали весьма ощутимы: с начала 1954 г. и до XX съезда КПСС (1956 г.) административно-управленческий аппарат в СССР уменьшился почти на 750 тыс. человек95.
В записке Н.А. Булганина, составленной к началу декабрьского (1956 г.) Пленума ЦК КПСС, отмечалось, что снабжение предприятий народного хозяйства организовано по ведомственному принципу, т. е. каждое министерство и ведомство имело собственные снабженческие организации, конторы, базы и склады. Во многих городах имелись десятки параллельно действующих снабженческих организаций. Это приводило к резкому увеличению штатов снабженческого аппарата и крайне нерациональному использованию материальных ресурсов96.
Многочисленные министерства и ведомства плодили большое количество документов, записок, отчетов, которые в большинстве своем не вносили ясности в работу, а, напротив, способствовали путанице в отчетах. Так, Госплан РСФСР рассылал на места паспорт, который состоял из 13 форм, имеющих 4 900 показателей. Только одна форма № 13 включала 1512 показателей, в ней должно быть расписано распределение зерна, мяса, молока, яиц, шерсти за каждый год - с 1955 по 1960 - по всем категориям хозяйств97.


68
Государство и экономическая преступность в СССР
Громоздкой являлась также и статистическая отчетность, поступавшая в органы прокуратуры. Например, до 1955 г. в аппарат прокуратуры РСФСР поступало 2 592 доклада от прокуроров республик, краев, областей. Городские и районные прокуроры, в свою очередь, представляли в свои вышестоящие органы ещё более внушительное количество документов - 89 310 отчетов98.
Запутанная и сложная организация снабжения промышленных предприятий и торговых организаций имела своим неизбежным следствием не только разрастание бюрократического аппарата, но и многочисленные факты приписок, хищений государственной собственности, всевозможных злоупотреблений служебным положением должностных лиц. Дефекты хозяйственного механизма советской экономики тормозили решение насущных экономических задач предприятий и отраслей. Многие хозяйственники шли на сговор с «теневыми» посредниками для того, чтобы достать дефицитное оборудование и стройматериалы, обойти запреты Госплана или своего министерства, мешающие решить те или иные производственные вопросы. Чаще всего это было строительство или перевод предприятия на новую технологию. Волевые директивы о расширении планов производства, подчас не обеспеченных материальными и финансовыми ресурсами, заставляли хозяйственников изыскивать любые пути для их выполнения, в том числе и незаконные, выбивать фонды за взятки, а их источниками были приписки и хищения государственной собственности.
Без обращения к «теневому» рынку сделать это в условиях административно-командной системы чаще всего было невозможно. Поэтому у сильных хозяйственников вырабатывалась просто необходимость обходить законы и запреты, которыми была буквально опутана вся система управления в СССР. Хотя эти социальные практики мотивировались довольно часто благими целями, само их существование создавало нездоровую атмосферу в народном хозяйстве. В условиях же относительной экономической свободы привычка к «теневому» хозяйствованию, чаще всего с групповой или личной мотивацией, сохранилась.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 69
ветствовали требованиям плановой экономики, «могли успешно руководить, только используя незаконные методы (irregural practices)». Речь идет об использовании не только личного влияния («блата»), но и «лоббистов» - «толкачей» для получения различных дефицитных благ".
Однако советская бюрократия обладала свойством быстрого восстановления. Например, по инициативе Бюро ЦК по РСФСР все обкомы и крайкомы разработали предложения по сокращению аппарата. Количество ответственных работников уменьшалось на 30%, технических - на 33%. Сокращения проводились и в министерствах, ведомствах РСФСР. Ликвидировались должности многих заместителей министров и членов коллегий100. Однако вскоре в штатных расписаниях появлялись новые должности, штатные единицы.
Вопросы сокращения штатов, упорядочивание структуры, преодоление безответственности в работе являлись особенно актуальными для правоохранительной системы страны. Начавшееся наступление на бюрократизм кардинально затронуло всю ее многофункциональную деятельность и имело определенное позитивное значение. Однако это также привносило определенную нервозность в работу государственного аппарата. Что касается правоохранительных органов, нельзя не видеть и элементарного ослабления правоохранительных структур. Так, в органах прокуратуры только в течение 1954 г. три раза проводилось сокращение штатов101.
В 1954 г. началось высвобождение части квалифицированных кадров из союзного, республиканских, краевых и областных органов милиции. Они направлялись для укрепления периферийных органов. К 1956 г. численность сотрудников центрального аппарата Главного управления милиции МВД СССР по сравнению с 1954 г. была сокращена на 48,8%102.


70
Государство и экономическая преступность в СССР
должности начальников УВД и их заместителей было выдвинуто более ста работников, имеющих высшее и среднее образование. В 1956 г. милиция РСФСР сократилась на 7 000 человек, в 1958 г. - уже на 14 331 человека. Всего же за 1956-1959 гг. численность органов внутренних дел страны сократилась на 15 682 человека103.
В результате в милиции к середине 1950-х гг. сложилась ситуация, которая мало чем отличалась от имевшей место в 1920-е гг.: штатная численность органов, работавших в одинаковых условиях, существенно разнилась, нагрузка на работников ведущих служб этих органов отличалась в десятки раз.
В одном из документов тех лет признавалось, что из-за низкой заработной платы искусственно завышались должностные категории, в результате чего в управлениях милиции вместо отделений создавались карликовые отделы, состоящие из 4-6 единиц, и отделения - из 2-3 единиц. Вследствие этого соотношение руководителей и подчиненных составляло 1 к 3, а старших оперуполномоченных к оперуполномоченным - 3 к I104. В органах милиции по состоянию на ноябрь 1956 г. работало 10 800 человек105.
По оценке начальника ГУМ МВД СССР М.В. Барсукова, в значительной степени управления представляли собой бюрократические аппараты, в которых были сконцентрированы самые опытные и квалифицированные оперативные работники, но которые между тем мало занимались непосредственной борьбой с преступностью, а в основном «оказывали помощь» местным работникам. В итоге он приходит к выводу, что работники краевых и областных управлений, «будучи раскрепленными, по так называемым зонам, по существу выполняли роль “наблюдателей”», что «оперативные работники республиканских, краевых и областных аппаратов все более превращаются в канцеляристов, сочиняющих различного рода директивы и указания». К тому же в милиции действовало много лишних управленческих промежуточных звеньев, в частности городские управления милиции в большинстве республиканских и областных центров106.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 71
товки, научно-технический, оперативной техники, ГАИ, следствие и пр. Это вело к «функциональной раздробленности», обилию руководящих инстанций, канцеляризму, бумаготворчеству. В данной связи он предлагал «в УВД краев и областей вместо многочисленных отделов, отделений создать 2 аппарата: отдел уголовного розыска и инспекторский отдел (по 5—10 опытных работников для оказания помощи на местах и инспектирования 1 раз в год)»107. Такая реорганизация могла бы высвободить более 10 тыс. человек, которых можно было бы направить в местные органы милиции, укрепив службу, прежде всего, участковых уполномоченных. По мнению автора записки, параллельно с этим следовало бы перестроить структуру Главка. «Сейчас в нем 12 отделов, 2 отделения и Управление транспортной милиции. Штат - 366 человек (кроме этого, НИИ милиции - 75 чел., учебный пункт - 29 единиц, группа гражданского розыска - 46, лаборатория по испытанию опертехни- ки - 10, редакция журнала «Советская милиция» - 23)»108.
Осознание неоднозначности ситуации усиливает тот факт, что именно на органы внутренних дел приходилась основная нагрузка от общего количества уголовных преступлений в стране. Так, в 1954 г. в РСФСР из 179 329 человек, арестованных за совершение преступлений, 143 861 были арестованы милицией, в 1964 г. на до- лкг органов внутренних дел приходилось около 66% от общего количества дел109. Эти данные показывают - именно милиция имела наиболее тесные и непосредственные контакты с населением, и зачастую по ее успехам или неудачам люди судили об эффективности правоохранительной системы в целом.
Между тем функционирование органов МВД СССР вызывало постоянные нарекания. Из года в год прокуратуры СССР и РСФСР информировали ЦК КПСС о нарушениях социалистической законности непосредственно сотрудниками милиции110.


72
Государство и экономическая преступность в СССР
ния111. Даже в состав Верховного Суда СССР в 1956 г. входили су- дьи без диплома о высшем юридическом образовании . Несколько лучше складывалась ситуация в органах прокуратуры, где в 1954 г. 45,2% работников имели высшее и 42,5% - среднее юридическое образование (в конце 1940-х гг. в прокуратуре около 70% вообще не имели никакой юридической подготовки)113.
Довольно напряженная ситуация с квалифицированным кадровым составом сложилась в органах внутренних дел. Практически повсеместно ощущалась проблема кадров. По состоянию на начало 1960 г. в уголовном розыске доля сотрудников со средним и высшим образованием составляла 54,5%, среди начальников городских и районных органов милиции около трети не имели среднего образования, среди начальников колоний и лагерных подразделений - около половины. Низок был и уровень участковых уполномоченных, где 30% составляли лица с незаконченным средним и низшим образованием114.
В отдельных регионах ситуация была еще хуже. Например, в подразделениях милиции Хабаровского края в 1950-е гг. образовательный уровень сотрудников был ниже общероссийских показателей115. И это было характерно не только для Дальнего Востока.
На протяжении всего периода пребывания во главе партии и государства Н.С. Хрущева правоохранительные органы неоднократно подвергались реформированию и сокращениям. В 1953- 1964 гг. правоохранительная система испытала на себе все перипетии и издержки реформаторских начинаний Н.С. Хрущева. Это способствовало созданию дополнительной нервозности в их деятельности и в конечном счете сказывалось на показателях борьбы с различными проявлениями преступности.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 73
хозяйственных преступлений. Это нашло свое выражение в следующем:
- резкое ослабление контрольных функций государства и деятельности контрольных органов, что привело к усилению безответственности в государственном аппарате, его коррумпированности;
- снижение властных функций государственных органов в пользу партийных органов, склонных к некомпетентному вмешательству в экономическую сферу и в подбор хозяйственных кадров.
Американский историк М. Малия в своей монографии «Советская трагедия» отмечает следующее: «К моменту прихода к власти Брежнева советская система была уже глубоко деформирована. Чрезвычайно выросла бюрократия, которая к тому же оказалась громоздкой и неэффективной. Уже в период руководства Хрущева разрослись коррупция и “черный” рынок, чему в немалой степени способствовали ликвидация тотального страха и сама атмосфера “оттепели”»116.
Характеризуя причины устойчивого воспроизводства различных видов преступлений в торговле в этот период, территориальные-органы БХСС, контролирующие инстанции, отмечали неудовлетворительную ситуацию с подбором, расстановкой и контролем за кадрами во многих торговых организациях страны.
В сентябре 1953 г. было принято Постановление Совета Министров СССР «О мерах дальнейшего развития торговли». Государство предприняло усилия для повышения заинтересованности работников торговли в результатах своего труда, снижения текучести кадров в отрасли, предотвращения хищений и растрат государственной и кооперативной собственности117.
Однако, как показывала судебная практика, хищения в торговле по-прежнему устойчиво воспроизводились, причем значительное количество хищений в торговых организациях страны совершали ранее судимые. Во многих торгах работа с материально ответственными должностными лицами была поставлена очень плохо.


74
Государство и экономическая преступность в СССР
В первой половине 1950-х гг. вопросы подбора квалифицированных и добросовестных работников неоднократно становились предметом рассмотрения на коллегиях Министерства торговли СССР. Например, на одном из заседаний, анализируя многочисленные факты хищений государственного и общественного имущества в сибирских торгах, отмечалось, что начальником Управления местными торгами Кемеровской области И.Ф. Брагиным не были рассмотрены случаи растрат в подведомственных ему организациях. В результате данных действий «лица, виновные в нарушении правил подбора и оформления материально-ответственных лиц и контрольно-ревизионной работы, к ответственности не привлечены»118.
Судебные процессы по многим хозяйственным делам 1953- 1964 гг. вскрывали серьезные нарушения в деле подбора кадров, имевших отношение к материальным ценностям. Довольно часто привлекаемые к уголовной ответственности должностные лица имели прошлые судимости за различные виды хозяйственных преступлений. Дело в том, что прием на работу ранее судимых по хозяйственным делам приводил к просачиванию в торговые организации бывших расхитителей, растратчиков, спекулянтов.
Так, например, в Барнаульском магазине коопторга заведующим был назначен гражданин Немилостев, уволенный с предшествующей должности за растраты. Но и на новом месте он вновь совершил хищение в форме растраты на сумму 5 823 руб. Схожая ситуация повторилась на складе Барнаульского кооопторга. Здесь в растрате 20 238 руб. был уличен завскладом Михеев, также совершивший ранее растрату по прежнему месту работы119.
Председатель Верховного Суда Грузинской ССР В.И. Майсу- радзе отмечал, что в республике имели место назначения без всякой проверки даже на контрольно-ревизионную и бухгалтерскую или снабженческую работу. Данные республиканской судебной статистики свидетельствуют о том, что из лиц, осужденных в 1963 г. за хищение, имели судимость в прошлом 19,5%, в том числе судимость за хищение - 3,7%; примерно та же картина и в 1964 г.120


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 75
го и общественного имущества” от 4 июня 1947 г. к длительному сроку лишения свободы. После освобождения в 1960 г. его вскоре приняли на работу экспедитором по снабжению лесоматериалами в межколхозном строительном совете Кварельского района. Отсутствие надлежащей постановки учета и контроля за материальными ценностями дало ему возможность получать от руководства межколхозного строительного совета подотчетные суммы без отчета о расходовании ранее полученных сумм. Пользуясь этим, Клдиа- швили совершал подлоги, составлял фиктивные наряды и ведомости, вносил вымышленные фамилии в ведомости на выдачу заработной платы.
Узнав, что двум колхозам нужны были водопроводные трубы, Клдиашвили предложил “свои услуги”, потребовав передачи ему денег наличными, и получил от одного колхоза 13 873 руб., а от другого - 2 997 руб. Затем он связался с такими же дельцами, приобрел похищенные трубы, а колхозам представил фиктивные счета, на основании которых с него была списана подотчетная сумма. Преступник вскоре был разоблачен и предан суду.
Другой пример. На должность главного бухгалтера республиканского профсоюза рабочих строительства и промстройматериа- лов был принят без всякой проверки некий Махарашвили, который ранее имел пять судимостей: за хищение, мошенничество, дачу взятки и подлоги. Неудивительно, что и на новой работе он занялся махинациями, и ему удалось присвоить большую сумму государственных средств. Разоблачен был и этот преступник»121.
Итак, многочисленные факты хищений в государственной и кооперативной торговле, промысловой кооперации, местной промышленности свидетельствовали о неудовлетворительной работе с кадрами. Налицо были упущения или явное попустительство руководителей торговых организаций при приеме на работу лиц, ранее совершивших хозяйственные преступления. Таким образом, в отдельных торговых организациях формировалась атмосфера хищений, растрат, обмана потребителей, протекционизма.


76 Государство и экономическая преступность в СССР
пережили за судьбы своих родных и близких. В то же время, сбросив с пьедестала «вождя всех времен и народов», новое политическое руководство спровоцировало глубокий идейный и моральный кризис, растерянность у широких слоев населения.
Кончина И.В. Сталина не означала финала советского общества. Но вот сомнения в отношении всего того, что десятилетиями декларировалось в качестве непреложной истины, оказались брошенными в подготовленную почву. Так, харьковчанин Пашков отправил в ЦК КПСС письмо, в котором констатировалось следующее: «Вот когда наш труженик города будет жить лучше среднеквалифицированного рабочего любой капиталистической страны, а труженик деревни, вернее земли, лучше среднего американского или, к примеру, голландского фермера, тогда мы будем вправе утверждать, что социализм у нас построен, а после начнется этап постепенного перехода к коммунизму»122.
22 июня 1958 г. Ф.А. Харламов, член КПСС, секретарь партийной организации одной из шахт в Луганской области, отправил письмо Хрущеву, в котором подверг резкой критике высокие цены на товары народного потребления и политику развенчивания И.В. Сталина. Автор замечал: «По твоему пути начали калечить людей в районах, как ты калечишь в центре. Куда мы идем, куда заворачиваем, почему спекулируем марксизмом-ленинизмом, ведь не так писано, не так и понимать надо. Это все знают, но молчат, потому что боятся »12л.
Критика культа личности И.В. Сталина автоматически влекла за собой сомнения в легитимности коммунистической партии, в честности и порядочности ее руководителей. Житель Москвы Крылов в письме в «Правду» высказывался очень эмоционально по этому поводу: «Да, что это такая за партия? Да еще называет себя “коммунистической”? Эго не партия коммунистов, а скопище ханжей и трусов! О какой там еще “кровной связи” с народом приходится толковать такой партии?! О какой “связи”, если она боится остаться непонятой народом и из-за этого страха сказать правду, лицемерит, лицемерит и еще раз лицемерит»124.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 77
личности, то кто же его создавал вокруг Сталина, как не те, кто работал с ним»125.
В Институте востоковедения несколько выступавших на партийном собрании сопоставили тексты речей А.И. Микояна и Г.М. Маленкова на XIX и XX съездах КПСС, после чего обвинили их в неискренности и выразили сомнение в возможности оказывать цм доверие, заявив, что ради своего благополучия они были готовы на все12.
Гражданин Князев из Казани в своем письме отмечал: «Что касается великих заслуг Сталина перед народом и его громадного авторитета перед ним, так это ему создали не рядовые рабочие или крестьяне, а партийные работники, за что он щедро их жаловал»127.
Очень часто стали раздаваться голоса с обвинениями Н.С. Хрущева в необоснованной критике И.В. Сталина128, стремлении нового Первого секретаря ЦК партии «захватить власть и создать себе авторитет, затмить славу И.В. Сталина и подготовить почву для своей»129.
Эрозия партийно-государственной идеологии привела к широкому спектру различных протестных действий: от всевозможных писем критического или остро полемического характера в различные инстанции, появления антиправительственных листовок, резких критических выступлений в открытых аудиториях до массовых выступлений в отдельных регионах страны130.
Как убедительное подтверждение огромных изменений, которые произошли в социальной сфере советского общества в период политической «оттепели», явились городские бунты. Безусловно, это были не просто пьяные погромы, руководимые уголовными элементами. За этими социальными выступлениями скрывались конфликты между властью, утрачивавшей свою харизматичность в результате низвержения И.В. Сталина, и усложняющимся обществом, которому начали предоставлять дозированные свободу и информацию.


78
Государство и экономическая преступность в СССР
уверенно работать, зная, что его гражданские права находятся под надежной охраной советской социалистической законности»131.
После смерти И.В. Сталина в высшие партийные и государственные органы страны поступило немало писем от рядовых граждан, где они высказывались о ненормальном состоянии с соблюдением законности и правопорядка в стране. Например, ленинградец Селиверов писал: «Одно из двух: либо в СССР нет морально- политического единства советского народа, о котором столько писали и пишут, либо оно есть и тогда дальше такие порядки существовать не могут. Они оскорбляют до глубины души. Нужен строгий контроль за МВД, нужна критика, нужна немедленная чистка работников МВД, проверка прежних дел, ссылок, осуждений»132.
Эти настроения, фактически, стали доминирующими в первые годы после смерти И.В. Сталина. Страна медленно и постепенно выходила из состояния тотального страха и оцепенения, в котором она находилась последние два с половиной десятилетия.
Ряд событий в политической и социальной жизни СССР в 1950-е гг. подготовил серьезный всплеск уголовной и хозяйственной преступности в стране, усиление правового нигилизма, отношения к праву как к чему-то «переходному», «отживающему». Это выразилось в следующем:
- смена поколений, начавшаяся тоже в конце 1950-х гг., которая привела к уходу из трудовой деятельности поколения, сформировавшегося в 1920-е гг., когда еще не были утеряны нормы морали, приобретенные в досоветский период;
- идейная деморализация широких слоев населения в результате разоблачении культа И.В. Сталина на XX съезде партии и начало процесса делегитимизации правящих элит в советском обществе;
- все более широкое распространение идеологии потребительства среди молодежи.


Новые исторические условия и факторы воспроизводства преступности 79
воря - паразиты, мразь не желающая работать, а жить за счет других. Такого рода люди являются врагами нашего социалистического общества... С таким грузом в коммунистическое общество идти нельзя. Мне хочется просить Вас, Климент Ефремович, внести предложение - всех злостных преступников судить значительно строже, чаще судить показательным процессом на фабриках, заводах, учреждениях, совхозах и т. д. А также за совершенное злодеяние привлекать к ответственности родителей и родственников. Это мероприятие следует установить законодательно... Вот тогда паразиты - враги внутренние должны знать, что за их злодеяния будут нести ответственность их родители и родственники»133.
Особое недовольство граждан вызывало большое количество случаев хулиганства. Несмотря на предпринимаемые усилия государства и правоохранительных органов, криминальная ситуация в стране оставалась довольно напряженной. Уголовная преступность, молодежные хулиганствующие группы наводили страх не только на простых обывателей, они являлись тем постоянным упрёком властям в их неспособности справиться с этим социальным злом. Провозглашаемый высшей партийно-государственной элитой страны курс на построение коммунистического общества совсем не вязался с криминальной повседневностью советского общества. Абсолютно засекреченные статистические сводки уголовной преступности в стране не придавали оптимизма.
Еще одним из свидетельств социального неблагополучия советского общества явился рост пьянства и алкоголизма. Хотя государство, неоднократно объявляя борьбу с пьянством, тщательно скрывало от общественности истинные масштабы данного социального явления, между тем пьянство прочно вошло в повседневную бытовую жизнь многих советских граждан. К примеру, в Москве постоянно росло число попавших в медицинские вытрезвители: в 1958 г. туда было доставлено 139 843 человека, в 1959 г. - 171 389 человек, в 1960 г. -224 674 человека134.
Цель, поставленная партийными и государственными органами по снижению потребления спиртных напитков в СССР, оставалась недостигнутой. Об этом свидетельствуют, в частности, данные душевого потребления алкоголя в 1965 г. - 4,7 литра135.


80
Государство и экономическая преступность в СССР
и норм поведения происходит в борьбе с пережитками капитализма. У нас нередко еще встречаются люди, которые недобросовестно относятся к общественному труду, занимаются спекуляцией, нарушают дисциплину и общественный порядок. Нельзя спокойно ожидать, когда эти пережитки капитализма исчезнут сами по себе, необходимо вести против них решительную борьбу, направить общественное мнение против всяческих проявлений буржуазных взглядов и нравов, против антиобщественных элементов» 36.
Безусловно, ничего нового в данном объяснении причин противоправного поведения отдельных граждан в экономической сфере для советского обществознания не было. Идеологическая традиция «пережитков капитализма» из десятилетия в десятилетие устойчиво повторяла мифологемы советской пропагандистской машины. Однако причины воспроизводства экономической преступности в СССР не исчерпывались этим, явно однобоким объяснением. Причины для ее воспроизводства коренились в социально- экономической природе советского общества.
Однако в сравнении с предшествующим послевоенным десятилетием среди причин воспроизводства хозяйственно-корыстных преступлений появился ряд новых явлений. Среди них можно назвать следующие: усиливающаяся бюрократизация системы управления в СССР при одновременном снятии со всех управленческих звеньев всеобъемлющего контроля; новый руководитель партии уже не имел такой харизмы, как его предшественник, что не могло не сказаться на моральном духе партийной номенклатуры; идеи коммунизма в определенной мере претерпевали девальвацию среди части советских граждан.
2.2. 	Динамика и особенности преступлении в экономической сфере
После чрезвычайно жестких санкций в борьбе с хищениями государственной и общественной собственности второй половины 1940-х гг., которые привели к значительному снижению данных преступлений, с середины 1950-х гг. наблюдается новый период роста должностных хищений.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 81
1 449 447 000 руб. в 1952 г.). Размер зафиксированных хищений только по РСФСР за девять месяцев 1955 г. составил по сравнению с тем же периодом 1954 г.: по Роспотребсоюзу - 290 549 000 руб. (против 259 382 000 руб. в 1954 г.), в том числе крупные растраты - 138 409 000 руб. (против 115 856 000 руб.); по местной промышленности наблюдался рост хищений с 1 862 000 до 3 000 000 руб.; хищения в МТС, по данным Министерства сельского хозяйства, увеличились с 1 268 000 до 2 440 000 руб. В то же время отмечалось незначительное снижение хищений в системе Министерства торговли и промкооперации137.
Судебная статистика свидетельствует, что по числу осужденных в СССР хищения государственного и общественного имущества лидировали среди прочих правонарушений, по массовости уступая лишь хулиганству. В 1960 г. доля хищений и краж имущества составила соответственно 26,3 и 18,2% от всех зарегистрированных в СССР преступлений138.
На рисунке 2.1 представлены сведения о динамике должностных хищений в СССР в 1956-1964 гг.
80000 -1
70000 ■
60Й00 -
50000 -
40000 -
30000 -
20000 -
10000 -
0 -
39393
38098
73358
71741
1956 г. 1957 г 1958 г 1959 г 1960 г 1961 г 1962 г 1963 г 1964 г
Рис. 2.1. Динамика зарегистрированных должностных хищений в СССР (1956-1964 гг.)139


82
Государство и экономическая преступность в СССР
вернута мощная государственная кампания борьбы с должностными преступлениями: взяточничеством, растратами, хищениями.
Материалы как открытой печати, так и архивные источники свидетельствуют о постоянном увеличении числа хищений государственной и общественной собственности в различных регионах страны. Основываясь на отчетах правоохранительных органов, в 1950-х гг. сфера торговли продолжала быть одной из наиболее криминогенно пораженных отраслей народного хозяйства страны.
В первой половине 1950-х гг. проблемы хищений и растрат постоянно находились в центре внимания руководства Министерства торговли РСФСР. На заседании коллегии Минторга были рассмотрены «Донесения о крупных растратах и хищениях, взятых на учет и контроль Центральной бухгалтерией Министерства торговли». В документе приводились многочисленные примеры растрат.
Один из типичных примеров: только в торговых организациях г. Кемерово в 1956 г. было выявлено растрат и хищений на сумму свыше 1,5 млн. руб Наибольшие размеры ущерба от преступлений были выявлены в тресте столовых - 300 тыс. руб., в ОРСе треста «Кемерову го ль» - около 200 тыс. руб., горпищеторге - 169 тыс. руб. Также были вскрыты многочисленные факты обмана, обмера и обвеса покупателей140.
В Прокопьевском торге Кемеровской области директором магазина А.А. Шлыковой было совершено хищение на сумму 25,7 тыс. руб. и старшим продавцом магазина П.Ф. Матвеевым на сумму 30,1 тыс. руб., заведующим базой Топкинторга А.И. Крупенковым на сумму 42 тыс. руб.141
В торговых организациях крупных городов СССР ситуация с хищениями, растратами государственной и кооперативной собственности оставалась тревожной. Например, несмотря на то, что в Ленинградском продторге в начале 1950-х гг. к различным срокам лишения свободы было осуждено 252 работника, в том числе 66 директоров, 12 заместителей директоров магазинов, 16 заведующих отделами магазинов, хищения по-прежнему продолжались14 .


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 83
данный вид преступления в сфере экономики имел тенденции к усложнению и приспособлению к новым условиям.
Изучение судебных дел в отношении крупных расхитителей и растратчиков в системе промысловой кооперации позволяет выделить следующие наиболее часто применявшиеся способы совершения хозяйственно-корыстных преступлений:
-списание сырья и материалов по заведомо завышенным нормам, а также под предлогом сверхнормативных потерь и брака при производстве;
- использование сырья низшего качества;
- приобретение сырья, похищенного в других предприятиях;
- неправильное или неполное оприходование получаемого сырья;
- другие способы хищений, совершаемые в стадии производства.
В обзор судебной практики Верховного Суда СССР попадали, как правило, наиболее крупные дела. Приведем некоторые примеры.
На Ленинградской фабрике ремонта мебели Б.В. Головиным и Г.И. Виноградовым были похищены материалы на сумму 181 570 руб. (в старом масштабе цен). На латвийском экстрактно-кожевенном обувном комбинате «Блазма» кладовщиком ранто-пошивочного цеха Б.Я. Тарабантовым и бригадиром закройного цеха Л.Л. Липе- лисом были похищены кожевенные товары и обувь на сумму 291 774 руб., причинен материальный ущерб на сумму 622 170 руб. Заведующий складом механического завода в г. Кутаиси В.Х. Кво- вадзе незаконно присвоил себе 123 729 руб. Заготовитель колхоза «Заветы Ильича» в Свердловской области В.А. Пшонкин незаконно присвоил себе колхозные деньги в сумме 102 870 руб.144
Довольно часто в результате совместных оперативных мероприятий различных правоохранительных органов удавалось выявлять организованные группы расхитителей государственной собственности. В качестве примера можно сослаться на довольно крупное хозяйственное дело по фактам хищений на торгово-закупочной базе Управления торговли Леноблисполкома и специализированного торга «Леноовощ». Отделом БХСС УМ УООП Леноблгорис- полкома совместно с Управлением КГБ СССР по Ленинградской области, следователями областной прокуратуры был задержан


Государство и экономическая преступность в СССР
21 человек, которым было предъявлено обвинение по ст. 92 ч. 3 УК РСФСР. В результате следственных мероприятий было установлено, что данная группа осуществляла систематические хищения в этой торгово-снабженческой системе в 1960-1961 гг. Механизм хищений был классическим для данного типа предприятий. Ответственные работники искусственно занижали качественные показатели (сортность) получаемых овощей и фруктов при одновременном завышении норм естественной убыли на эти товары. В результате получаемые таким мошенническим образом товарные излишки нигде не учитывались. Скрытый на махинациях товар реализовывался через сеть специализированных магазинов «Леновощ».
По оценке правоохранительных органов, ущерб от действий расхитителей составил более 200 тыс. руб. Всего же у участников преступной группы было изъято: 625 золотых монет царской чеканки общей стоимостью 32 тыс. руб., ювелирных изделий из золота на сумму 2 170 руб., советских денежных знаков на сумму 4 817 руб., описано ценного имущества на 87 913 руб. В целом, у фигурантов по данному делу было описано и изъято материальных ценностей на общую сумму 126 900 руб.145
В то же время дел, подобных ленинградскому, по стране в начале 1960-х гг. оказалось немало. Это был уже не единичный случай, а проявление системного характера, когда социалистическая система хозяйствования и управления сама порождала множество «лазеек», в которые устремлялась подавляемая сверху предпринимательская инициатива отдельных граждан.
В 1960 г. доля хищений и краж имущества от всего количества преступлений, зарегистрированных в СССР, составила соответственно 26,3 и 18,2%146. Контролирующие и правоохранительные органы страны постоянно вскрывали многочисленные хищения, w 147 растраты в различных отраслях народного хозяйства .
Широкий спектр хищений выявлялся на предприятиях общественного питания. Наиболее распространенными видами хищений в данной группе предприятий были следующие: изготовление и реализация неучтенной кухонной продукции из излишков сырья, создаваемых за счет недовложений; завышение цены изделий и манипуляции с калькуляцией; составление подложных закупочных документов; завоз «сторонних» продуктов и товаров и выработка из них неучтенной продукции; неоприходование товаров, вуали-


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 85
руемых в бухгалтерском учете; подлоги. Кроме того, чаще стали фиксироваться случаи использования производственных мощностей предприятий общепита для изготовления и последующей реализации неучтенной продукции.
В конце 1950-х - начале 1960-х гг. выявлялись многочисленные факты хищений государственного имущества на лесозаготовительных предприятиях. Здесь в ходе следственных действий обнаруживались следующие способы хищений:
- неправильное отражение в учетных документах фактического количества заготовленной и сданной государству древесины;
- маскируемых завышений в транспортных документах количества отгруженной древесины; маскируемая пересортица и перевод строевого леса в дровяной;
- хищения так называемого бросового и бесхозяйного леса и на путях сплава.
Также на предприятиях отрасли получили распространение хищения государственных денежных средств при помощи составления подложных документов на выплату денег за непроизводив- шиеся работы, маскируемых завышением объема и стоимости произведенных работ.
Правоохранительными органами страны стало заостряться внимание на появлении тщательно спланированных и хорошо подготовленных способов хищений с участием частнопредпринимательских элементов и с использованием расчетных счетов кооперативных организаций.
В Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 23 октября 1963 г. № 13 «Об усилении деятельности судов по предупреждению хищений государственного и общественного имущества» отмечался факт хищений на эстонском промкомбинате «Тоотья» Пыльтсамааского райпотребсоюза. Было установлено, что хищениям способствовали систематические нарушения технологического процесса изготовления колбасных изделий, завышение нормы расхода мяса, неудовлетворительное состояние учета поступающей на склад холодильника мясопродукции. Отмечалось, что директор, главный инженер и бухгалтер не приняли должных мер к устранению условий, способствующих хищениям на предприятии148.


86
Государство и экономическая преступность в СССР
воохранительными органами страны. В этой сфере также выявлялись многочисленные способы совершения данных корыстных преступлений. Обобщение следственной практики ОБХСС и прокуратуры позволяет вычленить наиболее часто использовавшиеся:
- необоснованное списание сырья на потери при транспортировке и под видом пришедшего в негодность сырья при хранении;
- недогрузы сырья потребителям и отгрузка им малоценного сырья вместо более ценного;
- завышение процента скидки на влажность и засоренность принимаемого сырья;
- накопление излишков сырья в процессе его сортировки путем увеличения списаний на безвозвратные потери;
- завышение списаний на потери сырья, которое в действительности проходило мойку и пр.
Не взысканные с виновных суммы за растраты и хищения по стране постоянно увеличивались. Как свидетельствовала судебная практика, ущерб удавалось возместить в среднем на 15-20% от установленной суммы хищения. В РСФСР в 1954 г. по делам, направленным в суд, числился ущерб на сумму в 331 698 425 руб., в возмещение ущерба следственными органами был наложен арест на имущество на 119 789 854 руб. (36,1% от общей суммы), а реально изъято ценностей и похищенного имущества на 46 334 982 руб. (13,9% от суммы ущерба), взыскано судебными исполнителями 13 626 421 руб. (4,1%), т. е. реально ущерб был возмещен изъятиями и взысканиями всего на 18% (в 1953 г. - на 19,7%). По областям и краям эта цифра колебалась от 15 до 28%. Реальное возмещение ущерба судебными исполнителями составляло от 2 до 14,6%.
По СССР в целом за второе полугодие 1955 г. к судебным исполнителям поступило исполнительных листов по возмещению ущерба от хищений и растрат на 455 828 362 руб., реально ими было взыскано 21 447 285 руб. (5,9%, включая остаток с первого полугодия 1955 г.). За первое полугодие 1956 г. подлежало взысканию 510 987 796 руб., фактически было взыскано 25 837 889 руб. (6,1%).


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 87
ные; суды мало внимания уделяли вопросу о возмещении ущерба, не выписывали исполнительные листы, не направляли их для исполнения, не прилагали к ним описи имущества, поэтому на него не обращалось взыскание. Затем судебные исполнители возвращали около 10% исполнительных листов за неустановлением места жительства ответчика, а 25-30% - за отсутствием у него имущества, на которое может быть обращено взыскание. Все это сопровождалось волокитой, плохим контролем за исполнением; прокуроры не интересовались размерами реального возмещения ущерба14 .
Например, в торговых организациях Барнаула в 1955 г. было списано растрат и хищений в организациях горпищеторга на сумму около 40 тыс. руб., в тресте столовых и ресторанов - 88 тыс. руб., в лесоторговом складе - 45 868 тыс. руб., в организациях книготорга- 154,4 тыс. руб., в ОРСе «Обьпароходство» - 15 тыс. руб.150
Не случайно многочисленные проблемы, связанные с возмещением ущерба от растрат и хищений, стали активно изучаться советскими правоведами151.
На рисунке 2.2 показано, как распределились в 1964 г. по отраслям народного хозяйства СССР суммы ущерба, причиненного выявленными хищениями (42,2 млн. руб.).
Строительные Совхозы организации
Другие
Колхозы
Потреб ительская кооперация 23%
Госторговля
25%
П ромышленн ые предприятия 21%
Рис 2.2 Распределение сумм ущерба по отраслям народного хозяйства от выявленных фактов хищений
152 государственного и общественного имущества в СССР за 1964 г.


88
Государство и экономическая преступность в СССР
теля в торговле и кооперации. Обычными стали громкие процессы по расхищению социалистической и общественной собственности, в которых оказывались замешанными руководящие работники самого различного уровня.
В целом, системное изучение хищений как социального, уголовно-правового и криминологического явления в советском обществе позволяет нам выделить два типа хищений: Во-первых, это хищения, совершаемые лицами, имевшими доступ к материальным ценностям, во-вторых, хищения, совершаемые без использования доступа к государственной и общественной собственности.
Дело в том, что данные виды хищений значительно отличаются друг от друга по уголовно-правовой, криминологической и социально-экономической характеристике. В этой классификации формальным классифицирующим признаком является наличие или отсутствие доступа к материальным ценностям.
Характеризуя причины значительного распространения хищений государственного и общественного имущества в Грузии в начале 1960-х гг., Председатель Верховного Суда Грузинской ССР В.И. Майсурадзе отмечал: «Обобщение материалов судебной практики показывает, что хищения государственного и общественного имущества совершаются, как правило, там, где неудовлетворительно поставлено дело с подбором, распределением и воспитанием кадров материально-ответственных работников, а также с организацией учета и сохранности материальных ценностей, где нарушения технологических процессов производства и отступления от требований государственных стандартов и норм расходов сырья и материалов дают возможность создавать запасы неучтенной продукции»153.
А.И. Гуров утверждает, что с конца 1950-х гг. постепенно повышался уровень криминального профессионализма. Преступность стала носить все более выраженный корыстный характер. Не случайно масштабно возросло количество хищений государственного и общественного имущества154.
В начале 1960-х гг. статистическая отчетность территориальных органов внутренних дел практически повсеместно продолжала фиксировать рост хозяйственно-корыстных преступлений. Например, за 1961 г. всеми аппаратами ОБХСС г. Ленинграда и Ленин-


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 89 градской области было возбуждено 2 405 уголовных дел, по которым было привлечено к ответственности 1 904 человека155.
Появление в этот период определенного количества нормативно-правовых актов, ведомственных инструкций, направленных на предотвращение растрат, хищений, приписок, косвенно свидетельствовало о том, что данные корыстные преступления в сфере экономики пустили глубокие корни.
Среди регламентирующих документов можно назвать: Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об ответственности за приписки и другие искажения отчетности о выполнении планов», Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по предотвращению фактов обмана государства и по усилению контроля за достоверностью отчетов о выполнении планов и обяза- 156 тельств» .
В журнале «Социалистическая законность» в первом номере за 1956 г. была опубликована статья Г. Гольста под симптоматичным заголовком «Усилить борьбу со спекуляцией»157. Вновь печатный орган Прокуратуры СССР заявлял о необходимости активизации противодействия правоохранительных органов данному виду преступлений в новых исторических условиях.
Дело в том, что весьма прибыльным делом в условиях подъема уровня жизни значительных слоев населения, оживления потребительского рынка и изменения стандартов потребления оказалось производство и продажа товаров широкого потребления. В условиях невозможности полностью удовлетворить запросы населения в отдельных продовольственных и промышленных товарах широкое распространение получила спекуляция.
В отчетном докладе ЦК КПСС XX съезду партии Н.С. Хрущев указал, что «надо усилить борьбу против спекулятивных элементов, которые, пользуясь временной нехваткой в ряде мест некоторых продуктов для полного удовлетворения населения, наживаются за счет честных людей, за счет государства»158.
Безусловно, властям была понятна причина спекуляции - нехватка товаров. Но это было всего лишь констатацией следствия глубоко укоренившейся проблемы, суть которой заключалась в хронической дефицитности советской планово-централизованной экономической модели. Поэтому во второй половине 1950-х - на-


90 Государство и экономическая преступность в СССР
чале 1960>х гг. спекуляция получила повсеместное распространение.
Результаты деятельности органов БХСС за 1958 г. по Ленинградской области оказались следующими: всего было возбуждено 1 017 уголовных дел, по возбужденным уголовным делам арестовано 324 человека, к ответственности за спекуляцию привлечено 59 граждан, раскрыта и пресечена деятельность 153 организованных преступных групп спекулянтов и расхитителей, изъято материальных ценностей на сумму 3 328 950 руб.159
Многочисленные судебные материалы по делам о спекуляции конца 1950-х - начала 1960-х гг. позволяют обратить внимание на следующую закономерность. Спекуляция оказалась неистребимым, устойчиво воспроизводящимся преступным промыслом. Фактически, она выступала в форме своеобразного неразрешенного предпринимательства, посредника между запросами советских граждан и имевшимися в отдельных местах товарными излишками. Однако, в силу перекосов в снабжении населения, сверхцентрализации, а иногда и просто обыкновенной халатности, государственная торговля была не в состоянии удовлетворить разнообразие запросов советских покупателей.
Довольно часто высшая судебная инстанция страны отмечала недостатки в функционировании торговли в качестве одной из причин подпитки спекуляции в советском обществе. Сошлемся на некоторые факты из судебной практики Верховного Суда СССР160.
Осужденный народным судом Куйбышевского района г. Донецка Молодецких, молодой мужчина в возрасте 38 лет, трудоспособный, в течение трех лет не работал и в виде промысла спекулировал запасными частями к автомашинам. При задержании у виновного было изъято более 1 760 запасных частей.
Кузнецов и Федорова систематически в целях перепродажи скупали в Москве экзотических аквариумных рыбок и перепродавали их по повышенным ценам зоомагазину в Свердловске. Совершению этого преступления способствовали работники зоомагазина, которые принимали большое количество аквариумных рыбок (на суммы 262 руб., 221 руб., 328 руб. и т.п.). Заметим, что для по- слереформенных цен и заработных плат это были неплохие операции.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 91
Гражданин Гунчихин был осужден народным судом Синарского района г. Каменск-Уральского за скупку для перепродажи в целях наживы 5 000 штук стекол для наручных часов.
Дела о спекуляции, рассмотренные судами Армянской ССР, свидетельствуют о том, что из-за инертности торгующих организаций этой республики распространились случаи перепродажи в целях наживы чайной посуды, скупаемой в Грузии.
Советский специалист по вопросам хозяйственной преступности Г.И. Вольфман в монографии «Борьба со спекуляцией по советскому законодательству» среди причин и факторов, содействующих спекуляции, выделял и недостатки в подборе кадров работников торговли, недостаточный контроль за их деятельностью, нарушение правил торговли, недостаточный контроль за деятельностью колхозных рынков161.
Центрами спекулятивных сделок в СССР стали крупные промышленные центры (Москва, Ленинград, Киев, Харьков, Ростов), морские порты (Калининград, Одесса, Владивосток). Однако спекуляция не замыкалась в рамках только крупных городов и не была уделом небольшой группы «фарцовщиков», достававших дефицитный товар.
В начале 1960-х гг. судебные инстанции разбирали уголовные дела, в которых фигурировали довольно крупные размеры спекулятивных сделок. Например, изучение дел, рассмотренных судами Армянской ССР, показывает, что в республике были нередкими случаи перепродажи большого количества зерна, приобретенного в целях спекуляции в Казахской ССР и в других республиках страны. Осужденные народным судом Коктайского района Мкртчан и Овсесян в несколько приемов доставили и перепродали в республике по повышенным ценам 225 т пшеницы. Для перевозки такого количества зерна этим двум гражданам потребовались 13 железнодорожных вагонов162.
Оживление контактов с западными странами объективно способствовало увеличению объемов нелегальных сделок с валютой. Дельцы валютного рынка оказались на самом прибыльном участке нелегального предпринимательства.


92
Государство и экономическая преступность в СССР
пы, в большинстве своем занимавшиеся валютной спекуляцией. Так, по сведениям правоохранительных органов Московской области в этом регионе только в течение пяти месяцев 1946 г. было раскрыто 4 организованные группы валютчиков. Перечень изъятых материальных ценностей оказался впечатляющим: советских денежных знаков в сумме 304 тыс., сберегательных книжек с вкладами на предъявителя - на 105 тыс. руб., облигаций государственных займов - на 294 тыс. руб., американской валюты - 5 022 доллара, английских фунтов стерлингов - 120, золотых монет царской чеканки - на 16 335 руб., золотых изделий и бриллиантов - на 74 тыс. руб. Общий вес изъятых золотых монет и украшений составил 14,7 кг163.
В конце 1940-х - начале 1950-х гг. органы внутренних дел Ленинграда неоднократно осуществляли оперативные мероприятия, направленные против крупных валютчиков. По сообщениям газеты «Вечерний Ленинград», в 1953 г. на скамье подсудимых оказалось 7 валютных спекулянтов164.
Торговля иностранными деньгами на «черном» рынке представляла собой чрезвычайно прибыльные дело, учитывая те ограничения, которые власти налагали на денежный обмен. Туристы, въезжающие в СССР, должны были менять валюту по официальному курсу, в то время как валютные спекулянты предлагали цену в пять-шесть раз выше, а жителю СССР, готовящемуся совершить туристическую поездку за границу, разрешалось обменять не более 30 руб. по курсу от 40 до 60 коп. за доллар в разные годы. Полученной валюты явно не хватало для приобретения за рубежом модных вещей и бытовых товаров длительного пользования, поэтому советские туристы охотно отдавали валютчикам по 5 руб. за доллар США.
Самыми заметными фигурами среди московских валютчиков в начале 1960-х гг. оказались Я. Рокотов, В. Файбишенко и Д. Яковлев. Им удалось начадить прочные связи с сотрудниками иностранных посольств, которые поставляли им инвалюту. Рокотов также был близок с учившимися в военных академиях арабскими офицерами, которые в больших количествах снабжали его золотыми монетами, также в одночасье расходившимися по подпольным каналам Москвы.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 93
Осенью 1960 г. оперативники КГБ задержали всех участников преступной группы с поличным при совершении очередной спекулятивной сделки с иностранной валютой. При обыске у них были изъяты золотые монеты общим весом 12 кг, большое количество иностранной валюты и другие ценности. По подсчетам следователей, которые вели это дело, за все время существования преступной группы общий оборот их незаконной деятельности составил более чем 20 млн. в рублях, имевших хождение до 1961 г., или 2 млн. новых послереформенных рублей.
Таким образом, спекуляция как вид преступной деятельности устремлялась туда, где для нее образовывалась незаполненная ниша, где ощущалась нехватка товаров или перебои с их снабжением населения. Безусловно, спекуляция требовала определенного морально-психологического склада.
Возрастной состав советских граждан, привлекавшихся судами по обвинению в спекуляции, оказался в границах 20-35 лет, т. е. наиболее социально-мобильная часть населения страны. Многие из них начинали первые спекулятивные операции, еще будучи учащимися, студентами техникумов, вузов. После окончания учебных заведений для многих занятие спекуляцией становилось основным источником существования. Официальная работа довольно часто выступала своеобразным прикрытием нелегальной торговопосреднической деятельности.
При обобщении судебной практики по уголовным делам о спекуляции было установлено, что почти 30% из числа осужденных в 1962 г. совершили это преступление в предыдущем году и около 9% - в более ранние годы. Таким образом, спекуляция в советском обществе постепенно превращалась в профессиональный преступный промысел.
Еще одна группа спекулянтов использовала специфику своей работы, связанной с частыми командировками (снабженцы предприятий, товароведы, проводники поездов, водители дальних рейсов и др.).


94
Государство и экономическая преступность в СССР
вия, когда дефицитный товар до определенного срока придерживался руководством торговой организации, а затем через скупщиков попадал к покупателям. Безусловно, конечная цена товара включала в себя предпринимательские проценты для каждой заинтересованной стороны.
Фактически, в рамках советской экономической системы постепенно происходило формирование довольно разветвленной инфраструктуры нелегального предпринимательства. Среди участников «теневого» рынка товаров и услуг были разные категории: продавцы, поставщики товара, посредники, покупатели, контролирующие и карательные органы, а также иностранцы165.
Учитывая то, что спекуляция являлась уголовно наказуемым деянием, организаторы крупных спекулятивных сделок использовали всевозможные ухищрения для обеспечения безопасности своей преступной деятельности. Среди методов обеспечения безопасности были: всевозможные ухищрения для осуществления торговых операций, подкуп отдельных должностных лиц в правоохранительных органах, нахождение «покровителей» среди уголовных авторитетов.
Уже в конце 1950-х гг. правоохранительные органы все чаще выявляли хорошо организованные крупные спекулятивные сделки, в которых были замешаны работники торговли, причем эти операции были тщательно спланированы и маскировались подложными документами166.
По данным советского криминолога К.Ф. Скворцова, среди лиц, совершавших кражи государственной и общественной собственности, одну треть совершали свои же работники167.
Несмотря на активную деятельность правоохранительных органов по пресечению спекуляции, этот вид преступной деятельности продолжал существовать и постоянно модернизироваться. К тому же территориальные органы БХСС в 1953-1964 гг. постоянно выявляли преступные связи расхитителей государственной и общественной собственности, отдельных руководителей промысловой кооперации и спекулятивных элементов168.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 95
витие «теневой» экономики и хозяйственно-корыстной преступности создавали благоприятную атмосферу для коррупции в СССР.
Об этом со всей определенностью свидетельствуют материалы пленумов ЦК компартий союзных республик. Весьма характерен пример пленума ЦК КП Узбекистана в сентябре 1959 г., на котором был освобожден от занимаемой должности первый секретарь республиканского ЦК КПУ С.К. Камалов. На пленуме приводились многочисленные примеры его корыстных интересов и претензий, которые дорого обошлись государству. В частности, строительство его дачи, не предусмотренное и не обозначенное ни в каком плане, составило 7 млн. руб. Его не устраивала прежняя дача довольно внушительных размеров (27 га с плавательным бассейном и искусственным водоемом). Для возведения новой дачи работники ЦК КП Узбекистана ездили в Москву, где готовился проект, копировавший дачи высшего руководства страны на Ленинских горах. Средства выделялись из резервного фонда Совета Министров Узбекистана по личному распоряжению председателя Совмина республики.
На пленуме заместитель председателя Гуламов приводил следующие факты: «...он (Камалов) находился в плену своей мещанки жены, которая, несмотря на свою принадлежность к партии, своими' аристократическими замашками дискредитирует Камалова и своим поведением вызывает законное возмущение. Разве нормально, когда его жена утром одевается в черную меховую, а вечером в белую медвежью шубу, когда она утром надевает золотые часы, днем часы с бриллиантами, а вечером заграничные? И все это в Москве, во время прохождения XXI съезда КПСС, на глазах трудящихся. Камалову окружают подхалимки, они прислуживают ей, некоторые из них числятся на работе в государственном аппарате, а проводят время у жены Камалова в ущерб своим делам, собираются компанией, устраивают выпивки»169.
Аналогичная ситуация обсуждалась в июне 1961 г. на пленуме ЦК КП Таджикистана, где рассматривался вопрос об антипартийных и антигосударственных действиях первого секретаря ЦК КП Таджикистана Т. Ульджабаева и Председателя Совета Министров республики Н. Додхудоева. На пленуме получили огласку факты серьезных нарушений. Так, президентом Академии наук Тад-


96
Государство и экономическая преступность в СССР
жикистана был назначен друг Ульджабаева некий Умаров, начавший свою деятельность по руководству республиканской наукой с выселения Института языка и литературы из здания площадью около 400 кв. м, в котором поселился сам, взяв из государственного бюджета почти 200 тыс. рублей на отделку новых апартаментов.
Все руководящие кадры республики погрязли в приписках, которые производились во всех без исключения хлопкосеющих районах (в 188 из 200 проверенных колхозов и совхозов)170. Было установлено, что приписки в республике не были тайной. Отдельные руководители дошли до того, что по этому поводу вели официальную переписку. Первый секретарь Шартузского РК КП Таджикистана направлял официальное письмо в Совнархоз, где протестовал против инициативы управления хлопкоочистительной промышленности без ведома райкома приписать району 90 тонн хлопка и просил не делать этого, потому как ранее он уже вписал подобным способом около 2 тыс. тонн, отрапортовав о выполнении плана хлопкозаготовок. Руководство махинациями по приписке хлопка в республике координировал заместитель председателя Совета Министров при содействии прокурора республики171.
В 1961 г. Н. Додхудоев был снят с должности Председателя Совета Министров Таджикской ССР и исключен из КПСС за обман партии и государства, организацию массовых приписок при заготовках хлопка.
Пленумы с оглашением подобной информации состоялись в Казахстане, Азербайджане, Армении и других республиках. На них вскрывалась картина вопиющих безобразий, царивших в регионах. Но примечательным здесь является то, что на этом фоне по каждой республиканской партийной организации делался примерно один и тот же вывод, как, например, на пленуме ЦК КП Таджикистана, где подчеркивалось: «Преступные антигосударственные действия творила небольшая группа людей. Именно они возглавляли и организовывали эти преступления. В целом же партийная организация здоровая, боевая, у нас замечательные коммунисты»172.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 97
точничество, приписки, растраты, незаконное присвоение государственного и общественного имущества.
Обобщая итоги судебных процессов по крупным экономическим делам в СССР 1961-1963 гг., Е. Эвельсон пишет: «Существование и процветание левой экономики оказывается возможным только благодаря противоправной перекачке фондового сырья и оборудования из системы планового хозяйства в левую экономику. Эта перекачка производится всегда нелегально, всегда за деньги, всегда за взятки»173.
Скоропалительное реформирование правоохранительных органов, наблюдавшееся, фактически, на протяжении всего периода хрущевского руководства страной, создавало дополнительные сложности и проблемы.
Прокурор РСФСР С.Н. Круглов писал: «Считаю необходимым доложить, что при расследовании рада уголовных дел установлены случаи грубейшего нарушения некоторыми работниками милиции социалистической законности - избиение подследственных и вынуждение на дачу вымышленных показаний об участии в преступлении, к которому они не причастны, фальсификация доказательств по уголовным делам и провокация преступлений. Прокуратура РСФСР неоднократно ставила перед МВД вопросы об искоренении фактов нарушений закона... Однако достаточных мер к созданию обстановки нетерпимости ко всякого рода нарушениям закона и воспитанию подчиненных работников не принято... По поводу указанных грубейших нарушений закона Прокуратурой РСФСР были внесены в МВД представления о невозможности дальнейшего использования виновных лиц на работе в милиции, однако министр внутренних дел РСФСР Стаханов Н.П. ограничился наложением на них дисциплинарных взысканий»174.
Обеспокоенность существовавшей ситуацией выражали и сами работники милиции. Вот что писал Н.С. Хрущеву начальник отделения МВД г. Сталинграда майор Латкин (21 декабря 1956 г.): «Среди лиц, назначенных на руководящую работу в районные отделения милиции, просачиваются морально неустойчивые люди и лица, не имеющие необходимой оперативно-служебной и общеобразовательной подготовки, а также практического опыта... Такая практика вызывает справедливые нарекания, недовольство и


98
Государство и экономическая преступность в СССР
даже нездоровые разговоры. Среди некоторой части вновь назначаемых на руководящую работу в райотделы милиции имеются скомпрометировавшие себя и просто не способные для этой работы •Ж
люди, но их выдвигают и пишут на них положительные характеристики, только потому, что они подхалимы и угодники»175.
Многочисленные уголовные дела по взяточничеству второй половины 1950-х - начала 1960-х гг. вскрывали факты того, что эти преступления должностных лиц шли рядом с хищениями государственного и общественного имущества, спекуляцией, частнопредпринимательской деятельностью, приписками и обманом государства.
По замечанию Ю.М. Калинцева, практика расследования уголовных дел, связанных с взяточничеством в системе общественного питания, свидетельствует о том, что подкуп должностных лиц, осуществляемый в течение продолжительного времени, в отдельных учреждениях превращается в организованную систему взяточничества, при которой складывается определенная многоступенчатость в передаче взяток. Лица, непосредственно связанные с материальными ценностями, дают взятки то своим руководителям, то вышестоящим начальникам, то сотрудникам контролирующих органов и т. д.176
В появившемся в 1955 г. методическом пособии для прокурорско-следственных работников «Расследование взяточничества» содержались практические рекомендации по выявлению взяточников в жилищных органах, в системе снабжения, на железнодорожном транспорте177. О должностных лицах органов государственной власти и управления речь не велась. Между тем развитие ситуации с взяточничеством в годы общественно-политической либерализации свидетельствовало о прогрессирующем втягивании партийной номенклатуры в коррупционную деятельность.
Судебные органы в этот период неоднократно указывали на то обстоятельство, что взято шичество нередко было тесно связано с совершением других преступлений. Пленум Верховного Суда СССР отметил, что «ограничиваясь проверкой материалов о даче и получении взятки, суды не уделяют надлежащего внимания выяснению всех обстоятельств, связанных с взяточничеством, и нередко проходят мимо таких не менее опасных преступлений, как хищение народного добра, частнопредпринимательская деятельность, спекуляция, приписки и обман государства»178.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 99 Советский юрист Г.М. Миньковский говорил о той закономерности, что сопутствующие взяточничеству преступления могут как обусловливать взяточничество, так и обусловливаться им. Эти преступления могут быть связаны: «а) с изысканием средств для дачи взятки; б) с действиями должностного лица, за которые дается взятка; в) с действиями взяткодателей, совершение которых стало возможным вследствие дачи взятки; г) с действиями по сокрытию дачи взятки и совершенных за взятку незаконных действий»179.
Прокуратура СССР в своих отчетах ежегодно констатировала, что практически в каждом случае хищения шли рука об руку с взятками, передававшимися руководящим и контролирующим чиновникам.
А.И. Кирпичников, обобщая судебную практику Ленинградского городского суда по уголовным делам, связанным с взяточничеством во второй половине 1950-х гг., приводит ряд характерных примеров180. В 1953 г. в Управлении продторгами Ленинграда был создан отдел организации торговли, и его начальником был назначен один из рядовых инспекторов Ф., зарплата которого в результате увеличилась на сто рублей. Но Ф. не мог справиться с работой безшомощи квалифицированного и опытного инспектора М., который составлял за него документы для доклада руководству. Чтобы М. не перешел на другую работу, Ф. в течение трех лет ежемесячно из своей зарплаты выдавал ему по 30 руб. Но в 1956 г. М. был назначен начальником отдела торга, входившего в систему Управления продторгами. Через некоторое время, чтобы обеспечить благоприятное для торга решение различных служебных вопросов, М. каждый месяц начал давать деньги своему непосредственному начальнику в вышестоящей организации Ф. Такого рода отношения продолжались 5 лет.
Несколько директоров ленинградских магазинов, организовавших массовый обман покупателей в крупных размерах, систематически выплачивали определенные суммы денег ответственному работнику Государственной торговой инспекции М. Последний, в течение полутора лет получая деньги, никаких действий в пользу взяткодате-


100
Государство и экономическая преступность в СССР
лей не предпринимал, но как только в одном из этих магазинов сотрудники торговой инспекции опечатали фальсифицированный товар, М. дал возможность директору магазина подменить товар и заново его опечатал, а затем предупредил о дате контрольной проверки.
Заведующий винно-кондитерским складом Ч. систематически давал взятки работникам Управления торговли для поддержания с ними хороших отношений, т. е. для того, чтобы они не контролировали должным образом его служебную деятельность и не препятствовали тем самым хищениям, отклоняли предъявлявшиеся к нему претензии на пересортицы, за отпуск фондовых товаров сверх нарядов, предупреждали о внезапных проверках и ревизиях и беспрепятственно утверждали акты на бой посуды. При этом Ч. не обусловливал со взяткополучателями каждый раз при вручении взятки их действий и исходил из того, что они сами постоянно будут защищать его интересы, или обращался к ним по мере надобности.
В 1963 г. Ленгорсуд рассмотрел дело С., которая была привлечена к ответственности за обман покупателей в крупных размерах в магазине, где она работала директором. В ходе следствия она добровольно заявила о том, что давала взятки различным должностным лицам за то, чтобы они не препятствовали ее деятельности в магазине. Она рассказала о нескольких десятках случаев дачи ею взяток на сумму 15 тыс. руб. в течение трех лет.
В целом, взяточничество во второй половине 1950-х - начале 1960-х гг. пустило глубокие корни в сами основания советской социально-экономической и административно-управленческой системы. При этом необходимо признать, что схожих с ленинградскими процессами над взяточниками по всей стране в 1961—1963 гг. прошло большое количество
Однако взяточничество не ограничивалось всего низовыми уровнями социальной иерархии советского общества. Коррупция достигла самых высоких уровней властной вертикали. В милицейской отчетности 1960-х гг. упоминались случаи самоубийств заместителей министров, «запутавшихся в преступных связях и опасавшихся неотвратимого наказания»181.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 101
Примечательно в этом плане ранее упомянутое нами дело 1961-1962 гг. о хищениях в торгово-закупочной сети Управления торговли Леноблисполкома и спецторга «Леновощ». Дело в том, что организованная с размахом система хищений государственного имущества не могла существовать без прикрытия со стороны коррумпированных сотрудников правоохранительных органов. В результате оперативно-следственных мероприятий были разоблачены следующие милицейские чины, которые работали на эту группу расхитителей: начальник отдела дознания УВД Ленинградской области Гаврилов, бывший начальник Дзержинского районного отдела милиции Сорокин, начальник отделения Симановский. Так, начальник следственного управления А.М. Востряков упоминал, что эти должностные лица заблаговременно предупреждали расхитителей о готовящихся внезапных актах ревизий, проверок182. Фактически, это был один из примеров сращивания преступных элементов с коррумпированной частью государственного аппарата, при этом не просто с низовым чиновничеством, а с отдельными руководителями правоохранительных органов, которым по роду их службы были предоставлены широкие полномочия в борьбе с любыми противоправными проявлениями.
Функционирование органов МВД вызывало постоянные нарекания. Из года в год прокуратуры СССР и РСФСР информировали ЦК КПСС о нарушениях социалистической законности в милиции, в том числе и о фактах взяточничества183.
Становилось уже закономерностью, что во многих уголовных делах по крупных хищениям, спекулятивным аферам, организованным нелегальным производствам, всплывали факты взяточничества. Ни одно из достаточно крупных нелегальных производств не могло функционировать без прикрытия со стороны заинтересованных должностных лиц. Не случайно отдельные советские юристы предпринимали попытки проследить взаимосвязи между частнопредпринимательской деятельностью и взяточничеством184. В целом, можно констатировать, что в этот период коррупция активно институциализировалась, проникая во властные структуры.


102
Государство и экономическая преступность в СССР
Н.С. Хрущев прекрасно осознавал, что взяточничество партийных и государственных функционеров как ничто иное подрывает доверие населения к советской власти, влечет за собой девальвацию самой идеи социализма, авторитета КПСС. В то же время ни Н.С. Хрущев, ни его последователи не хотели слышать сам термин «коррупция», считая, что это явление присуще исключительно буржуазным политическим системам.
Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 31 июля 1962 г. № 9 «О судебной практике по делам о взяточничестве» вскрывало целый ряд недостатков в уголовных процессах по этой категории дел: отсутствие изучения всей полноты обстоятельств, предшествовавших совершению этого преступления, недооценка судебными органами особой опасности этих действий, неоправданная снисходительность судов при назначении наказания винов- 185
НЫМ .
Курс на решительную борьбу с взяточничеством неоднократно подтверждался и в партийных документах: в решениях ноябрьского (1962 г.) и июньского (1963 г.) пленумов ЦК КПСС186.
Выступая на ноябрьском (1962 г.) Пленуме ЦК КПСС, глава Советского государства назвал цифру в 12 тыс. только за последнее время арестованных и привлеченных к уголовной ответственности за взяточничество советских, государственных и партийных работников. По воспоминаниям А.Т. Твардовского, здесь же Н.С. Хрущев сообщил о том, что было отменено постановление ЦК ВКП(б) 1938 г., согласно которому члены партии к судебной ответственности привлекались только после согласия соответствующей районной партийной организации187.
Этим решением был нанесен ощутимый удар по одной из самых значительных привилегий партийной номенклатуры - ее фактической неприкосновенности. Тем самым высшая партийногосударственная элита сама инициировала процесс борьбы с крупными расхитителями государственной собственности и взяточниками.
В таблице 2.2 приведены сведения о числе зарегистрированных отделом статистики Прокуратуры СССР преступлений в 1961- 1964 гг.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 103
Таблица 2.2
Количество зарегистрированных преступлений в СССР (1961-1964 гг.)188
Показатель
1961 г. |
1962 г.
1963 г.
1964 г.
Всего зарегистрировано преступлений k
877546
881543
795772
738306
• Из них: ОС
Умышленных убийств (с покушениями)
14762
14371
13277
12936
Умышленных тяжких телесных повреждений
17551
14446
14360
16337
Изнасилований ‘ ’
(с покушениями) *
14064
14291
12277
11531
Разбоев (все)
7745
4627
4512
5749
Грабежей (все)
15412
14291
16460
20724
Краж личного имущества
120801
111287
113597
119665
Хулиганств
198016
181788
130953
116968
Нарушений правил движения и эксплуатации автотранспорта
40398
42093
40475
37794
Хищений государственного и общественного имущества (без мелких)
170479
168595
163964
161756
в" том числе совершенных путем:
кражи
92425
78972
87563
81839
присвоения, растраты, злоупотреблений
85106
71741
63235
Мелких хищений государственного и общественного имущества
14946
42653
55422
50339


104
Государство и экономическая преступность в СССР
ной и общественной собственности, так и присвоений, растрат, должностных злоупотреблений. В то же время за видимым относительным благополучием в борьбе с общеуголовной преступностью происходили сложные процессы системного характера в развитии преступности в экономической сфере страны.
Хозяйственно-корыстная преступность в годы либерализации общественно-политической жизни страны обнаружила ряд особенностей:
- фактически, произошла институциализация «цеховой» формы нелегального производства;
- в этот период наблюдалось увеличение коррумпированных чиновников, которые оказывали содействие представителям «теневой» экономики;
- окончательно сформировалась организованная экономическая преступность как симбиоз спекулянтов и расхитителей, чиновников-взяточников и коррумпированных сотрудников правоохранительных органов, уголовных элементов, которые начинали все активнее проникать в различные отрасли экономики страны, расширяя сферы своих криминальных интересов и влияния.
Возникновение «цеховиков» на рубеже 1950-60-х гг. во многом было подготовлено их предшественниками «кустарями- индивидуальщиками». В условиях советской тотально огосударствленной экономики этот вид деятельности, фактически, оставался единственной легальной лазейкой для производства товаров, оказания услуг населению. Обычно выпускалась продукция, на которую существовал спрос на рынке, но отечественная промышленность была не в состоянии насытить востребуемыми товарами торговую сеть. Не случайно уже в конце 1940-х - начале 1950-х гг. правоохранительные органы выявляли многочисленные факты выпуска некооперированными кустарями и ремесленниками неучтенной продукции. Например, по оценке Ленинградской милиции, ежемесячные доходы местных кустарей, производивших товары народного потребления для их последующего сбыта по «теневым» каналам, составляли 90-150 тыс. руб.189
Характеризуя особенности возникновения такого явления, как «цеховики», А.И. Гуров отмечает следующее: «В последние 15-20 лет


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 1QS
в структуре хозяйственной преступности обнаружилась устойчивая тенденция распространения такой формы хищения, как выпуск неучтенной продукции, изготавливаемой в специально созданных не-, легальных (а порой и в легальных) цехах.
Частнопредпринимательская деятельность была известна и раньше, однако с годами она постепенно превратилась в источник накопления значительных материальных ценностей, охватив многие регионы страны, о чем свидетельствует даже специально выработанный жаргон и утвердившаяся в уголовной среде категория - “цеховики”. Последние, являясь, как правило, материально ответственными лицами, объединяются в уголовные кооперации, имеют разветвленную систему связей, в том числе коррумпированных, создают свое криминальное окружение, централизованно вырабатывают контрмеры, обеспечивающие их безопасность»190.
В первой половине 1950-х гг. органы БХСС в различных регионах страны продолжали вскрывать лжеартели, многочисленные факты частнопредпринимательской деятельности, действовавшие на базе вполне легальных производств. Феномен их существования в условиях тотального контроля, всевозможных проверок со стороны государственных органов заключался в том, что многие руководители данных структур всегда находили «лазейки» в виде каналов сбыта и источников сырья, финансового обеспечения своей деятельности.
Однако поставленные в совершенно неблагоприятные условия функционирования некооперированные кустари (обеспечение сырьем, налогообложение, бюрократический контроль) вынуждены были искать способы выживания. Государство, фактически, толкало данную социальную группу на путь махинаций по сокрытию прибылей, объединения с криминальным миром, поиски покровителей среди представителей власти, правоохранительных органов.
В конце 1950-х- начале 1960-х гг. правоохранительные органы страны все чаще стали выявлять факты нелегальных предпринимательских структур, действовавших на базе официальных государственных организаций и предприятий.


106
Государство и экономическая преступность в СССР
Значительное количество нелегальных производственных структур было выявлено в Краснодарском крае, ряде областей Украины и Белоруссии, республиках Закавказья и Средней Азии, особенно в Грузии и Узбекистане, где они пользовались поддержкой отдельных местных партийно-государственных руководителей. Однако «цеховики» выявлялись правоохранительными органами не только на периферии страны, но и в столичных центрах - Москве и Московской области, Ленинграде и Ленинградской области.
Сложность обнаружения для правоохранительных органов нелегальной предпринимательской деятельности состояла в том, что данные структуры существовали на базе или при официально зарегистрированных артелях, предприятиях местной промышленности. Еще одна сложность для ОБХСС заключалась в том, что инициаторами создания и руководящим ядром данных преступных групп являлись: директор или его заместитель, главный бухгалтер (экономист), главный технолог (инженер). Таким образом, круг посвященных в технологию производства и сбыта неучтенной продукции оказывался чрезвычайно узким. Это, в свою очередь, позволяло заниматься незаконным предпринимательством относительно продолжительный срок191.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 107
выпускались неучтенные излишки ткани: за счет экономии ниток, завышения потерь, списания части изготовленных тканей в брак, нелегальной покупки дополнительного сырья. На швейных фабриках, соответственно, шились лишние изделия: опять же за счет экономии, модернизации выкроек, уменьшения прибавок на швы, завышения расхода ткани в документации и т.п.
Безусловно, такие «новации» вели к нарушению технологической дисциплины и в конечном итоге ухудшали качество выпускаемой продукции. Однако для широкого круга потребителей это было абсолютно неизвестно, ведь и легальная торговая сеть, и нелегальный «черный» рынок готовы были в этот период «проглотить» значительное количество товаров. После многих лет принудительных займов, тягот и лишений военной поры и первых послевоенных лет у населения наконец-то появились деньги, а вот товаров явно не хватало.
В этой связи довольно ярким выглядело дело Б. Ройфмана и Ш. Шакермана, которые в конце 1950-х гг. организовали на базе краснопресненских лечебно-производственных мастерских при психоневрологическом диспансере цеха по производству шерстяных изделий. Оснастив цеха изготовленным на промышленных предприятиях и приобретенным ими за крупные взятки оборудованием, они не регистрировали это оборудование, а согласовывали и регистрировали нормы выработки, установленные для ручного труда. Производя за счет оборудования огромное количество свитеров, джемперов, пуловеров, спортивных костюмов, кофт и других изделий из шерсти, реализовывали товар через соучастников - работников галантерейных магазинов и палаток. В преступную деятельность только одной группы, действовавшей на базе краснопресненских лечебно-производственных мастерских, было вовлечено в общей сложности более 300 человек в различных регионах страны. В Дзержинском районе, используя труд психически больных граждан- инвалидов, предприниматели организовали нелегальное производство химических средств - хлорвиниловой пленки. В течение трех лет эта группа похитила у государства более 30 млн. руб. При аресте у Ройфмана и членов его организованной преступной группы было изъято около 100 кг золота, на 262 карата бриллиантов, другие ценности на 2,5 млн. руб. Суд, исполняя директиву об ужесточении на-


108
Государство и экономическая преступность в СССР
казаний, приговорил Ройфмана и Шакермана, его ближайшего по* мощника, к расстрелу192.
Довольно громким стало дело еще одного нелегального предпринимателя - А. Хейфеца, который, используя взятки и коррупционные связи среди некоторых чиновников, смог создать подпольный трикотажный цех в самом центре столицы, при крупнейшем универмаге «Москва». Цех заработал так активно, что вскоре своей пользующейся повышенным спросом продукцией стал вытеснять с прилавков магазина изделия отечественной легкой промышленности. Половина выпускаемых модных трикотажных изделий оказалась неучтенной. За 5 лет работы этого цеха было похищено государственного имущества на 2,5 млн. руб. Приговор суда также оказался суровым - организаторы производства были приговорены к высшей мере наказания.
Отдельные авторы считают, что в первой половине 1960-х гг. под действие «расстрельных» статей по хозяйственным преступлениям попали около 3 тыс. человек193.
Партийно-государственная элита на рубеже 1950-60-х гг. оказалась озабочена фактами отнюдь «непартийного» поведения и этики многих членов КПСС, отдельных руководителей высокого уровня. Не случайно в 1961 г. ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли Постановление «О мерах по предотвращению фактов обмана государства и по усилению контроля за достоверностью отчетов о выполнении планов и обязательств»194. Вскоре Верховный Совет СССР принял Указ «Об ответственности за приписки и другие искажения отчетности о выполнении планов»195.
Итак, во второй половине 1950-х - начале 1960-х гг. «теневая» экономика в СССР расширяется и начинает в отдельных случаях переплетаться с легальным производством. Нелегальное предпринимательство, с одной стороны, все чаще смыкается с уголовной средой, а с другой - активно идет на коррупционные сделки с отдельными представителями государственной власти. Подобные факты свидетельствуют о серьезных деструктивных процессах, уходящих своими корнями в основу экономики, систему производственных и социально-политических отношений.


Динамика и особенности преступлений в экономической сфере 109
дством страны не ставилась. Сама мысль об этом была крамолой. Продолжала действовать прежняя схема в объяснении причин устойчивого воспроизводства преступлений в экономической сфере - пережитки прошлого в общественном и в индивидуальном сознании граждан, а также тлетворное влияние зарубежной буржуазной идеологии на часть несознательных советских граждан. Как подчеркивалось на XXII съезде КПСС, пережитки прошлого - «страшная сила, которая, как кошмар, довлеет над умами живущих... Они коренятся в быту и сознании миллионов людей еще долго после того, как исчезают породившие их экономические условия»196.
Однако идеологические догмы оказывались неэффективным орудием борьбы с таким видом преступности, как хозяйственнокорыстная.
2.3. 	Борьба с преступностью в экономической сфере в годы политической «оттепели»
Борьба государственных органов СССР с различными проявлениями хозяйственно-корыстной преступности в стране не прекращалась ни на одном из этапов его развития. Не явились в этом плане исключением и годы политической «оттепели». Рассмотрим основные направления, формы, методы, особенности и противоречия противодействия корыстным преступлениям в экономической сфере страны в 1953-1964 гг.
Н.С. Хрущев имел большой опыт работы на высоких государственных и партийных должностях. Его многочисленные выступления, законодательные инициативы позволяют сделать вывод о том, что он был убежденным сторонником ужесточения мер уголовной репрессии в отношении таких проявлений хозяйственнокорыстной преступности, как крупные хищения государственной и общественной собственности, спекуляция, валютные махинации, контрабанда, взяточничество.
В первом издании книги Е. Эвельсон «Судебные процессы по экономическим делам в СССР», опубликованной в Лондоне в 1968 г., автор упоминает о довольно примечательном случае. В начале 1950-х гг. правоохранительные органы Украины вскрыли преступную Фуппу, которая занималась крупными хищениями топлива в Киеве.


по
Государство и экономическая преступность в СССР
Тогдашний первый секретарь ЦК КП Украины Н.С. Хрущев настоял на том, чтобы действия расхитителей суд квалифицировал не в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г., а как «экономическую контрреволюцию». Таким образом, судебные органы получили политическую установку и приговорили проходивших по делу к высшей мере наказания197.
Новый лидер СССР был убежден, что социалистическое хозяйство - система прогрессивная. Негативные явления, в том числе и преступления в экономической сфере, не являются следствием объективных причин. Их причины кроются либо в сознании отдельных несознательных граждан, либо в отдельных несовершенствах общественных отношений, изъянах функционирования системы управления198. Поэтому борьба с преступлениями в экономической сфере сводилась, фактически, к организационным мерам, как правило, запретительного характера. Именно таким представлялся Н.С. Хрущеву выход из сложившейся ситуации. Об этом наглядно свидетельствуют его мысли о наведении порядка в организациях заготовительной кооперации. Призывая усилить борьбу с хищениями и спекуляцией в этой системе, он требовал создать специальный орган сбытовой кооперации по скупке излишков сельскохозяйственной продукции у колхозников, с целью не давать им возможности реализовать ее самостоятельно, поскольку это может привести к спекуляции, когда «один продает свое, а другой скупает и везет продавать. Это спекуляция, с которой мы боремся, которую мы осуждаем. Это явление порождается, в частности, и тем, что вопрос организации закупок у колхозников не про- 199
думай» .
Совершенствование ее организации Н.С. Хрущев предлагал осмыслить с помощью таких мер: «Надо выбросить из заготовительного аппарата тех. которые примазываются, жуликов, а жулики у нас есть. Надо создать контроль, чтобы была отчетность, чтобы не было соблазна для людей малоустойчивых в моральном отноше- 200
НИИ» .


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
111
но-частные ремонтные мастерские, организовать государственную скупку всех вещей с постепенным закрытием рынков в крупных городах, промышленных центрах в течение 1961-1963 гг., запретить выдачу патентов на кустарное производство, установить единые цены на продовольственные и промышленные товары и т. д.201
В судебных материалах, документах правоохранительных органов постоянно акцентировалось внимание на том факте, что определенное количество осужденных за спекуляцию в крупных размерах или в виде промысла нигде не работали и не учились (в 1962 г. таких, например, оказалось около 25%). Не случайно советское государство заняло довольно жесткую позицию в отношении лиц, ведущих паразитический образ жизни.
В системе мер по устранению причин существования преступности важное место отводилось кампании по борьбе с тунеядством и ведением паразитического образа жизни. Президиумом Верховного Совета РСФСР 4 мая 1961 г. был принят Указ «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни»202. В нем отмечалось, что, сосредоточив главное внимание на борьбе с лицами, уклоняющимися от общественно-полезного труда, органы прокуратуры и милиции на местах плохо выявляют людей; работающих для видимости, а фактически живущих на нетрудовые доходы и обогащающихся за счет государства и трудящихся, т. е. наиболее злостных и закоренелых тунеядцев.
Советские трудоспособные граждане, уклоняющиеся от общественно-полезного труда и ведущие паразитический образ жизни, должны были подвергаться по месту их жительства мерам общественного воздействия через народные дружины, товарищеские суды, собрания граждан, административные комиссии при исполкомах советов депутатов трудящихся. Товарищеский суд или собрание граждан в отношении таких лиц могли ограничиваться предупреждением с установлением срока, в течение которого они должны заняться общественно-полезным трудом. Если такие лица продолжали вести паразитический образ жизни, общее собрание граждан могло вынести общественный приговор о высылке их на срок от двух до пяти лет с обязательным привлечением к трудовой Деятельности по месту ссылки. Общественный приговор о высылке


112
Государство и экономическая преступность в СССР
подлежал утверждению в исполкомах районного или городского совета депутатов трудящихся203.
Указ начал повсеместно претворяться в жизнь: только за 1961 г. по стране было выселено около 200 тыс. человек204. Это мероприятие очень напоминало хорошо апробированные правоохранительными органами административные высылки из Москвы и Ленинграда спекулянтов в 1920-е гг., уголовных элементов в 1930-е гг., ужесточение паспортного режима в первые послевоенные годы и т.д.
Как это уже было ранее, государство считало, что тунеядство создаёт питательную почву для различных проявлений асоциального поведения, в том числе и спекуляции. Не случайно в большом количестве законодательных актов, партийных документов утверждалось, что одним из источников спекуляции в советском обществе является наличие определённого числа людей, не охваченных общественно-полезным трудом.
В целях борьбы со спекуляцией территориальным органам внутренних дел предписывалось:
1) ввести административную ответственность лиц, изобличенных в перепродаже по ценам выше государственных розничных цен промышленных, продовольственных товаров, купленных в государственной торговой сети, если эти действия по малозначительности не влекут уголовной ответственности по ст. 107 УК РСФСР и соответствующих УК союзных республик. Подвергать таких лиц денежному штрафу, установленному административными комиссиями исполкомов по протоколам торговых инспекций в размере двукратной стоимости товаров;
2) лиц, изобличенных в изготовлении и сбыте в незначительных размерах изделий, кустарное производство в виде промысла и продажа которых запрещены, когда эти действия по малозначительности не влекут уголовной ответственности в соответствии со ст. 99 УК РСФСР и соответствующими статьями УК других союзных республик, подвергать денежному штрафу до 300 рублей, налагаемому органами Министерства финансов СССР;
3) лиц, изобличенных в передаче другим лицам товарных чеков и мест в очереди с целью извлечения материальной выгоды, денежный штраф от 50 до 500 рублей, налагаемый административными комиссиями исполкомов советов депутатов трудящихся205.


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
113
Концептуальные установки партийно-государственной элиты в этот период определили основные векторы развития законодательства в части регулирования социально-экономических вопросов, противодействия различным видам преступности в стране.
В развитии советского законодательства 1950-х - первой половины 1960-х гг. прослеживались также довольно противоречивое тенденции. От половинчатых попыток обновить фасад сталинской юстиции в борьбе с хищениями государственной и общественной собственности, попыток реализации на практике иллюзорной идеи отмирания государства до расширения применения высшей меры наказания за отдельные виды преступлений в экономической сфере в начале 1960-х гг. - путь, проделанный отечественным законодательством и правоприменительной практикой в период хрущевской «оттепели».
Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 28 мая 1954 г. «О судебной практике по применению Указа от 4 июня 1947 г. “Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества”» направляло практику судов на смягчение наказаний по данной категории дел. Постановление рекомендовало судам: «По делам о мелких хищениях, совершенных впервые, при наличии смягчающих обстоятельств суды должны учитывать указания ст. 51 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных республик, дающих право, с приведением о том в приговоре мотивов, назначить наказание ниже низшего предела, указанного в законе»206. Однако законодательный акт, отразивший назревшую потребность в проведении дифференциации мелких хищений государственной и общественной собственности, устанавливающий официально пониженные наказания за эти правонарушения, был принят только в 1955 г.
Дело в том, что среди юристов-практиков не было единства в отношении необходимости существенного смягчения уголовной репрессии в отношении хищений государственной собственности. Существовала значительная группа юристов, считавших, что это делать преждевременно.
У политики «закручивания гаек» находилось немало сторонников среди руководящих работников правоохранительной системы. Несогласие с позицией министра юстиции РСФСР А.Т. Руби-


j ] 4 Государство и экономическая преступность в СССР
чева по рассматриваемому вопросу проявилось в ходе заседания коллегии Минюста РСФСР. Так, председатель Московского областного суда Крюков призывал не смягчать наказание за незначительные преступления. Свое мнение он аргументировал следующим образом: «Поймали человека, который украл из кармана пять рублей, говорят, что нельзя судить - незначительная сумма, но разве можно так подходить, - он ведь лез не за пятью рублями»207.
Аналогичную позицию поддержал и ответственный сотрудник Прокуратуры РСФСР Егоров, заявивший, что пока в уголовном законодательстве действует Указ от 4 июня 1947 г., нужно его ■применять повсеместно и не давать никакой ориентации на какие- 208 либо смягчения .
10 января 1955 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «Об уголовной ответственности за мелкое хищение государственного имущества». Предусмотренные данным Указом мелкие хищения выводились из-под действия Указа 1947 г. В соответствии с новым законом значительно снижалась жесткость наказания за данное преступление — не более двух лет лишения свободы
Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 сентября 1954 г. №7 «О судебной практике по делам о занятии запрещенным промыслом» свидетельствовало, что государство по-прежнему занимало весьма жесткую позицию по ограничению предпринимательской инициативы граждан СССР" .
Несмотря на то, что постановлением Совета Министров СССР от 22 апреля 1958 г. перечень кустарных промыслов, на которые выдавались регистрационные удостоверения, был расширен, тем не менее даже такое занятие, как ремонт обуви, законодательством отдельных союзных республик был отнесен к запрещенному промыслу211.


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели» Н5
лось усилить работу среди трудящихся, «воспитывая их в духе честности, нетерпимости к недостаткам и злоупотреблениям, создавая вокруг атмосферу общественного презрения и бойкота»212.
В конце 1956 г. Председатель Верховного Суда СССР А.А. Волин направил письмо в ЦК КПСС. В документе подвергалось анализу советское законодательство 1930-1952 гг., которое «развивалось однобоко и носило по преимуществу устрашающий характер, исходя из неправильной предпосылки, что по мере построения социализма и перехода к коммунизму необходимо усиление мер судебной репрессии»213.
Многие юристы подвергали критике действующее законодательство, мотивируя это тем, что «законодательство слишком отстало от жизни. Приходится работать по кодексам, которые были изданы в 1922-1923 годах, в разработке которых принимал участие еще Ленин, наше законодательство не отвечает требованиям жизни. Оно очень разобщено. Его нужно кодифицировать, систематизировать, им трудно пользоваться»214.
В 1953-1956 гг. была принята серия нормативно-правовых актов по предотвращению растрат, хищений в системе государственной и кооперативной торговле, а именно:
- Указ Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1955 г. «Об уголовной ответственности за мелкое хищение государственного и общественного имущества»;
- Постановление Совета Министров СССР от 20 февраля 1953 г. № 541 «О значительных хищениях, растратах и недостачах товаров и денежных средств в организациях потребительской кооперации и Министерства торговли СССР»;
- приказ министра торговли СССР от 13 мая 1955 г. № 438 «О мерах усиления борьбы с растратами, хищениями и злоупотреблениями в торговле»;
- приказ министра юстиции СССР от 24 мая 1955 г. № 30 «Об улучшении работы судов и органов юстиции по рассмотрению Дел о хищениях и растратах в государственной торговле, потребительской и промысловой кооперации и возмещению ущерба, нанесенного этими преступлениями»;


116 Государство и экономическая преступность в СССР
- приказ министра торговли СССР от 19 ноября 1955 г. № 871 «О мероприятиях по усилению борьбы с хищениями и зло- употреблениями в государственных торговых предприятиях».
Как видно, государство вновь было вынуждено активизировать свою законодательную активность, нацеленную на предотвращение фактов правонарушений в торговле. Это свидетельствовало о том, что хищения, растраты в советской торговле, промысловой и потребительской кооперации в 1950-е - начале 1960-х гг. получили широкое распространение.
Также были приняты нормативные акты, направленные на предотвращение нарушений правил торговли:
- приказ министра торговли СССР от 4 августа 1954 г. № 866 «Об усилении борьбы с обмериванием, обвешиванием, обсчетом покупателей и нарушением государственных розничных цен в торговой сети»;
- циркулярное письмо Министерства торговли СССР от 18 ноября 1955 г. № 0508 «О серьезных нарушениях в торговле сельхозпродуктами на комиссионных началах в потребительской кооперации»;
- циркулярное письмо Министерства торговли СССР от 22 декабря 1955 г. № 0577 «О наведении порядка при взимании разового сбора и платы за услуги на колхозных рынках».
Данные нормативные акты были направлены на ужесточение контроля над деятельностью колхозных рынков, которые, как и прежде, оставались сферой действий ограниченных законов спроса и предложения. Неспособность государства полностью закрыть все проблемы продовольственного обеспечения городского населения способствовала тому, что власть вынуждена была мириться с существованием фактически узаконенной формы несоциалистических товарно-денежных отношений.
Необходимость активизации борьбы со спекуляцией, злоупотреблениями со стороны работников торговой сети, занятием запрещенными промыслами способствовала появлению в первой половине 1950-х гг. следующих нормативных актов:
~ приказ министра торговли СССР от 4 августа 1954 г. № 867 «Об усилении борьбы органов торговли со спекуляцией товарами»;


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
117
- распоряжение Совета Министров СССР от 9 января 1954 г. № 215-р «О распространении действия Постановления Совета Министров СССР от 10 февраля 1948 г. № 248 “О взыскании ущерба, причиненного лицами, виновными в хищении и недостаче продовольственных и промышленных товаров” на дела о хищениях, недостачах и злоупотреблениях, рассмотренные судами до 10 февраля 1948 г.»;
- Постановление Совета Министров СССР от 9 марта 1954 г. № 401 «О расширении прав руководителей торговых организаций Министерства торговли СССР, Главурсов министерств и центральных учреждений в части списания с балансов в установленном порядке недостач и потерь от порчи товаров, материалов и других ценностей»;
- Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 28 мая 1954 г. № 6 «О судебной практике по взысканию материального ущерба, причиненного преступлением»;
- письмо министра юстиции СССР от 19 февраля 1954 г. № П-11 «О порядке перерасчета стоимости похищенных или недостающих товаров».
Такая нормотворческая активность государственных органов свидетельствовала о серьезных проблемах с хищениями, растратами государственной и общественной собственности, спекуляцией, обманом покупателей и заказчиков в торговле, промысловой кооперации, при этом для широкого обозрения данные документы печатались в купированном виде, в форме извлечений. Обобщающая статистика по развитию преступности в экономической сфере СССР тщательно засекречивалась.
В территориальные органы прокуратуры 23 июля 1960 г. было разослано письмо Генерального прокурора СССР за № 11/5С. В письме указывалось на строжайшую необходимость предоставлять информацию о состоянии преступности по всем основным показателям исключительно шифрованными телеграммами. 12 сентября I960 г. в письме Генерального прокурора СССР №13/19С содержалось строгое предупреждение для тех должностных лиц, которые халатно относятся к уровню секретности при составлении статистической отчетности215.


118
Государство и экономическая преступность в СССР
Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. значительно смягчил ответственность за обман покупателей, установив в ст. 156 главы «Хозяйственные преступления» наказание в виде лишения свободы на срок до 2 лет или исправительных работ на срок до 1 года, или лишения права занимать должности в торговых предприятиях или предприятиях общественного питания.
В отличие от УК 1926 г., УК РСФСР 1960 г. имел наряду с простым и квалифицированный состав обмана покупателей. В качестве отягчающих обстоятельств закон называл обман покупателей, совершенный по предварительному сговору группой лиц, в крупных размерах или лицами, ранее судимыми за эти же преступления. Крупный размер обмана покупателей закон не определял, оставляя это на усмотрение правоприменителя. Квалифицированный обман покупателей наказывался лишением свободы на срок от 2 до 7 лет с конфискацией имущества или без таковой, с лишением права занимать определенные должности в торговых предприятиях или предприятиях общественного питания216.
Конец 1950-х - первая половина 1960-х гг. ознаменовались внедрением в общую судебную практику иллюзорной идеи «постепенного отмирания государства» и расширения участия общественности в осуществлении правопорядка. Н.С. Хрущев считал, что условием эффективной борьбы с преступностью в советском обществе будет являться привлечение широкой общественности. В его речах звучало следующее: «Совместно с партийными и комсомольскими организациями профсоюзные организации призваны обратить особое внимание на необходимость искоренения таких чуждых социалистическому обществу явлений, как хулиганство, пьянство, взяточничество, спекуляция, и других отвратительных пережитков прошлого»217.
Особая роль в противодействии незначительным преступлениям в сфере экономики начинает отводиться товарищеским судам. Как явствовало из нормативных актов этого периода, необходимость расширения участия советских граждан в охране правопорядка диктовалась защитой социалистической собственности от порчи, хищений, разбазаривания218. К их компетенции было отнесено рассмотрение в этот же период дел о мелкой спекуляции в соответствии с указами Президиума Верховного Совета РСФСР от


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
119
12 сентября 1957 г. «Об ответственности за мелкую спекуляцию» и от 20 мая 1964 г. «О дополнении Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 12 сентября 1957 г. “Об ответственности за мелкую спекуляцию”», а затем о самогоноварении219 и другие дела в соответствии с УК РСФСР, поступавшие из правоохранительных органов.
Определённая роль в борьбе с разросшейся в советских, особенно крупных, городах спекуляцией отводилась добровольным народным дружинам. Так, например, в Москве дружинники не только занимались охраной общественного порядка, но и вели борьбу со спекуляцией, участвовали в патрулировании улиц, следили за соблюдением паспортного режима220.
Заявления об отмирании государства и права по мере построения в СССР коммунистического общества имели довольно противоречивые последствия в плане борьбы с преступностью. Как это уже часто случалось в истории Советской России, очередная кампания вышла за все разумные рамки. 2 марта 1959 г. было принято Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об участии трудящихся в охране общественного порядка»221. Уже к концу 1959 г. стали заметны явные «перегибы» в реализации этого документа на практике. Под ответственность трудовых коллективов'передавали лиц, совершивших тяжкие уголовные преступления. Только за второе полугодие 1959 г. на поруки трудовых коллективов были переданы 116 человек, совершивших умышленные убийства, 222 человека, обвиненные в изнасиловании, и 577 - в разбойных нападениях222. Всего же за 1959 г. в товарищеские суды для последующего прикрепления к коллективам предприятий была передана одна треть (33,7%) дел на правонарушителей223.
С начала 1960-х гг., следуя общей установке на демократизацию судопроизводства, продолжалось широкое привлечение общественности в качестве общественных обвинителей и защитников. Так, по данным судебных органов Грузии, в 1962 г. с участием общественных обвинителей было рассмотрено 612 дел, в 1963 г. - 818 дел, в 1964 г. - 1 387 дел; с участием общественных защитников в 1962 г. было рассмотрено 334 дела, в 1963 г. - 558 дел, в 1964 г. - 953 дела. Как показала проверка дел по г. Тбилиси, 31,3% дел из общего числа рассмотренных с участием общественных обвините-


120
Государство и экономическая преступность в СССР
лей составили дела о хищениях, соответственно 15,6% был^фао- смотрено с участием общественных защитников224.
Получило развитие привлечение к расследованию дел общественных помощников следователя. Они выделялись по согласованию с партийными, профсоюзными, комсомольскими организациями из числа активистов и передовиков производства и участвовали в проведении определенных следственных действий. Количество расследованных дел с участием общественных помощников постоянно увеличивалось: в 1962 г. таких дел насчитывалось 8,1% от общего числа, в 1963 г. - 8,6%, в 1964 г. - 10,3%225.
На рубеже 1950-60-х гг. в СССР все более отчетливо проступало противоречие между провозглашаемыми целями построения коммунистического будущего и повседневной реальностью. Следуя идеологической традиции, партийно-государственное руководство страны любые проявления противоправного поведения отдельных граждан относило на счет «несознательности», «пережитков прошлого», «тлетворного влияния чуждой идеологии стяжательства, вещизма» и т. д. Но именно в этот период в речах руководителя советского государства, партийных документах, нормативно-правовых актах все чаще содержатся требования и санкции, направленные на ужесточение ответственности за спекуляцию, хищения государственного и общественного имущества, взяточничество, тяжкие уголовные преступления.
Начало 1960-х гг. демонстрировало определенный кризис либеральной уголовной политики государства, которая пришла на смену сталинской юстиции. Новое десятилетие знаменовало ужесточение законодательства в отношении уголовной преступности. Если в 1960 г. по обвинению в умышленном убийстве при отягчающих обстоятельствах к высшей мере наказания было приговорено 12,3% от всех осужденных по данному составу, то в 1961 г. - 34,3%; за хищения государственной и общественной собственности в 1960 г. было приговорено к лишению свободы 61,8%, то в 1961 г. - 71,2%; за злостное хулиганство в 1960 г. было приговорено к лишению свободы 64,2%, то в 1961 г. - 83,4%226.
В активизации борьбы с пьянством, алкоголизмом и самогоноварением виделось одно из направлений борьбы с преступностью. Жесткие меры в борьбе с алкоголизмом и самогоноварением


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
121
пропагандировались, в первую очередь, самим руководителем СССР. Он подчеркивал: «Надо наказывать не только тех, кто гонит самогон, а и потребителей, которые покупают самогон, потому что, если бы не покупали самогон, его не гнали бы, их тоже, как соучастников, нужно судить»227.
Президиум Верховного Совета РСФСР 29 января 1960 г. принял Закон «О мерах борьбы с самогоноварением и изготовлением спиртных напитков домашней выработки»228. В нем законодатель устанавливал уголовную ответственность за изготовление и хранение самогона или самогонных аппаратов без цели сбыта, хотя бы и совершенное в первый раз. Отличительной особенностью этого официального документа было усиление санкций за самогоноварение - лишение свободы на срок от 1 года до 3 лет с конфискацией имущества.
В начале 1960-х гг. разрабатывается система мер по борьбе с алкоголизмом. Предлагалось упорядочить торговлю спиртными напитками, запретить продажу водки в буфетах, столовых, в общественных местах, в выходные и праздничные дни, в дни выдачи зарплаты, установить нормы продажи в одни руки и до определен¬
ного часа, повысить цены на алкогольную продукцию, утвердить порядок, когда все злоупотребляющие алкогольными напитками, не взирая на занимаемую должность, увольняются с работы и направляются для исправления в отдаленные места сроком от 1 до ~ 229
3 лет, а при повторении - пожизненно .
В 1960-1961 гг. был подготовлен перечень указов Верховного Совета СССР и постановлений Совета Министров СССР, предусматривающих конкретные меры по устранению причин преступлений в экономической сфере:
- «Об организации продажи леса из колхозных лесов»;
- «О нормах содержания скота рабочими государственных сельскохозяйственных предприятий, а также гражданами, проживающими на территории этих предприятий»;
- «О нормах приусадебных и огородных земельных участков работников государственных сельскохозяйственных предприятий и других граждан, проживающих на территории этих предприятий»;


122 Государство и экономическая преступность в СССР t
- «О запрещении содержания личного скота (лошадвэдявй* лов) в личной собственности граждан»;
- «О мерах улучшения комиссионно-скупочной торговли в РСФСР»;
- «О мерах улучшения комиссионной и колхозной торговли сельскохозяйственными продуктами»;
- «Об упорядочивании перевозок продуктов сельского хозяйства, строительных и кровельных материалов частными лицами»;
- «О мерах усиления борьбы с хищениями социалистической собственности и злоупотреблениях в торговле»;
- «О единовременном учете трудоспособного населения, уклоняющегося от общественно-полезного труда и живущего за счет нетрудовых доходов»230.
Фактически, это была целостная программа по жесточайшей регламентации проявления любой негосударственной активности в экономической сфере. Ни одна из этих мер не затрагивала, по существу, базисных причин хищений государственной и общественной собственности, спекуляции, обмана потребителей и заказчиков, нелегального предпринимательства. Для этого необходимо было внести изменения, прежде всего, в саму природу государственной собственности, что ни теоретически, ни практически тогда не представлялось возможным.
Жесткая линия Советского правительства в борьбе с экономическими преступлениями нашла свое отражение и в расширении числа статей уголовного законодательства, в которых предусматривалось применение смертной казни. В соответствии с новым общесоюзным законодательством 27 октября 1960 г. на 3-й сессии Верховного Совета РСФСР пятого созыва утверждается Уголовный кодекс, который был введен в действие с 1 января 1961 г. Нормы УК, касающиеся смертной казни, полностью воспроизводили положения союзных актов. Таким образом, изначально УК 1960 г. содержал 24 санкции со смертной казнью: за 7 государственных, 16 воинских и 1 общеуголовное преступление (убийство).
В 1961 г. под флагом усиления борьбы с преступностью происходит расширение сферы применения исключительной меры наказания. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1961 г.


ьорьба с преступностью в годы политической «оттепели»
123
«Об усилении борьбы с особо опасными преступлениями» смертная казнь вводилась за:
1) хищение социалистического имущества в особо крупных размерах;
2) изготовление с целью сбыта или сбыт поддельных денег и ценных бумаг, совершенное в виде промысла или в особо крупных размерах;
3) дезорганизацию деятельности исправительно-трудовых учреждений231.
18 мая 1961 г. соответствующие изменения появляются в Основах уголовного законодательства и в Законе о государственных преступлениях.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 июля 1961 г. «Об усилении уголовной ответственности за нарушения правил о валютных операциях» устанавливалась смертная казнь за спекуляцию валютными ценностями, совершенную в виде промысла или в крупном размере, а также неоднократно232. Указ получил, фактически, общемировой резонанс, ввиду того, что сразу же после издания он был применен во время судебного пересмотра дела лиц, которые уже были недавно осуждены по валютному делу (дело Я. Рокотова и В. Файбишенко).
- Предыстория этого нормативного акта оказалась следующей. В мае 1961 г. были раскрыты большие по своим масштабам валютные преступления, а их основные участники были приговорены к различным срокам лишения свободы, причем на суде валютчики вели себя вызывающе развязно. Н.С. Хрущев, лично следивший за ходом процесса ввиду его международной огласки, не смог удовлетвориться вынесенным валютчикам приговором - 15 лет лишения свободы и настоял на применении к ним самых жестких мер, благодаря чему и появился Указ от 1 июля 1961 г.
В печатном органе ЦК КПСС газете «Правда» 21 июля 1961 г. сообщалось: «Генеральным прокурором СССР был внесен в Верховный Суд РСФСР кассационный протест на мягкость приговора Московского городского суда по делу Рокотова и др. Учитывая, что Рокотов и Файбишенко совершили тяжелое уголовное преступление, Верховный Суд РСФСР на основании части второй статьи 15-1 Закона о государственных преступлениях приговорил Рокото-


124
Государство и экономическая преступность в СССР
ва и Файбишенко к смертной казни - расстрелу с конфискацией всех изъятых ценностей и имущества»233.
Этот случай стал самым известным, когда уголовному закону было придано обратное действие. Безусловно, это не способствовало росту авторитета Советского государства в мировом сообществе. Однако данное обстоятельство не повлияло на решение Н.С. Хрущева.
«Дело валютчиков» положило начало громким уголовным процессам по хозяйственным делам, которые заканчивались в большинстве своем смертными приговорами. Уголовная репрессия обрушилась не только на валютных спекулянтов, но и на крупных расхитителей государственного и общественного имущества, промышлявших как обычным воровством, так и являвшихся организаторами подпольных цехов234.
Кампания по борьбе с хозяйственными преступлениями в стране была развернута со всем присущим Советскому государству идеологическим размахом. В советской прессе появилось большое количество публикаций, где спекулянты, валютчики, нелегальные предприниматели преподносились в таких определениях, как «стервятники», «мерзкие подонки», «хищники», «враги социалистического государства» и пр. При этом в развернувшейся пропагандистской шумихе по поводу разоблаченных преступных групп расхитителей государственной и общественной собственности, незаконных предпринимателей и коммерческих посредников, организаторов нелегальных «цеховых» производств отчетливо прослеживался антисемитский подтекст. На страницах как центральных, так и республиканских газет стали появляться заметки в рубриках «Из зала суда», которые информировали граждан о работе советского правосудия, в том числе и по крупным хозяйственным процессам. Так, 16 января 1962 г. в популярном «Труде» была опубликована следующая информация: «На скамье подсудимых из всей гопкомпании меламедов, Рабиновичей, зисмановичей и других таких же выделяется один. У него картавая речь, крысиная физиономия, горбатый нос, один глаз косит, взгляд вороватый - это Арон, кто же еще?!»235.
3 августа 1962 г. «Молодость Украины» опубликовала столь же характерную заметку: «Юда Гольденфарб, Моня Шнайдер, Ха-


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
125
им Кац, Шлема Курис, Янкель Пойзнер, Сарра Гринберг, Фаня Койферман, Аарон Гертер, Елик Кушнир, Питель Вейцер, Ида Ну- дельман, Наум Фельдман - чего, скажите, ждать от этих мошенников? Можно ли говорить о совести, о порядочности применительно к такой теплой компании?»236.
Формальной основой для новой волны антисемитизма в стране послужило то, что подавляющее большинство проходивших по более чем 400 крупным хозяйственным процессам 1961-1962 гг. в СССР по своей национальности являлись евреями. По подсчетам бывшего московского адвоката Евгении Эвельсон, которая участвовала на многих судебных процессах по крупным хозяйственным делам в качестве защитника, из общего количества приговоренных в эти годы к высшей мере наказания оказалось 163 еврея, в том числе несколько женщин и пятеро «лиц не еврейской националь- 237 ности» .
Новая волна завуалированного антисемитизма в СССР не способствовала росту симпатий к Н.С. Хрущеву и проводимой им внутренней политике со стороны западноевропейских демократий и в США. Как пропагандистское оправдание выглядела статья, опубликованная в «Правде» 1 марта 1963 г. В ней содержались следующие высказывания: «Попытка реакционной пропаганды приписать нашему государству политику антисемитизма или поощрения его - это не новое явление. Классовые враги и в прошлом прибегали к такой клевете на нашу действительность. Политики антисемитизма нет и не было в Советском Союзе, так как характер нашего многонационального государства исключает возможность такой политики. <...> Наша Конституция заявляет: “Всякая пропаганда расовой и национальной исключительности, или ненависти, или пренебрежения карается законом”. Девиз нашего общества: человек человеку - друг, товарищ и брат»238.
Необходимость усиления борьбы с взяточничеством способствовала дальнейшей нормотворческой деятельности государства. Нормы о взяточничестве получают закрепление в УК РСФСР 1960 г. В соответствии со ст. 173 УК РСФСР за получение взятки устанавливается наказание в виде лишения свободы на срок до десяти лет с конфискацией имущества. Те же действия, совершенные по предварительному сговору группой лиц, или неоднократно, или сопря-


126
Государство и экономическая преступность в СССР
женные с вымогательством взятки, либо получение взятки в крупном размере наказываются лишением свободы на срок от пяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества239.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 февраля 1962 г. смертная казнь вводится за квалифицированное получение взятки240. Все изменения, произошедшие в союзном законодательстве, были учтены при внесении изменений в УК РСФСР. Законом от 25 июля 1962 г. число статей с санкциями в виде смертной казни с 24 повышается до 31241.
Увеличение «расстрельных» статей в уголовном законодательстве СССР произошло из-за ужесточения уголовной репрессии в отношении экономических преступлений: хищений государственной собственности в особо крупных размерах, взяточничества, валютных махинаций, фальшивомонетничества. Это наглядно видно на материалах судебной статистики 1961—1962 гг. В 1961 г. судами РСФСР было приговорено к высшей мере наказания 1 890 чел., в 1962 г. - 2 159 чел., в 1963 г. - 935 чел., в 1964 г. - 623 чел.242
Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 31 июля 1962 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве» особо обратил внимание судебных органов на необходимость исследования ряда существенных обстоятельств. «Во избежание ошибок суды должны тщательно выяснять все фактические обстоятельства, должностное положение лица, обвиняемого в получении взятки, характер действий, совершенных им с использованием своего служебного положения, за которые давалась взятка, наличие или отсутствие квалифицирующих обстоятельств получения, дачи взятки или посредничества во взяточничестве»243.
Указами Президиума Верховного Совета РСФСР от 26 июля 1962 г. и от 28 сентября 1963 г. было предусмотрено изъятие домов, дач и легковых автомобилей, приобретенных (возведенных) гражданами на нетрудовые доходы244.


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
127
точников и расхитителей около 30% всех смертных приговоров выносились судебными органами в СССР за взяточничество в особо крупных размерах или за нелегальную предпринимательскую деятельность . В то же время базисные причины воспроизводства экономических преступлений в стране так и не были затронуты. Поэтому после отставки Н.С. Хрущева показатели хищений государственной собственности, спекуляции, нелегального предпринимательства и коммерческого посредничества, взяточничества вновь начали быстро расти.
Наряду с реформированием законодательной базы в годы политической «оттепели» в стране фактически непрерывно шел процесс реформирования правоохранительных органов, совершенствования их деятельности в новых исторических условиях. На этом направлении также проявилось большое количество противоречий.
5 марта 1953 г. умер И.В. Сталин. Без преувеличения можно сказать, что это событие кардинально изменило дальнейший ход исторического развития СССР. На следующий день, 6 марта состоялось совместное заседание Пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР, на котором было принято решение о внесении изменений в структуру органов государственной власти и управления. Заседание признало также целесообразным объединить МВД и МГБ в единое Министерство внутренних дел СССР. Это ведомство просуществовало до марта 1954 г., когда органы госбезопасности вновь были выделены из состава МВД СССР.
В речи на заседании Президиума ЦК КПСС 26 июня 1953 г. Г.М. Маленков развил тезис о необходимости поставить МВД под строгий контроль партии: «Органы МВД занимают такое место в системе государственного аппарата, где имеется наибольшая возможность злоупотреблять властью. Задача состоит в том, чтобы не допустить злоупотреблений властью... Президиум ЦК должен осуществлять постоянный контроль за деятельностью МВД и по крупным вопросам принимать специальные решения за подписью секретаря ЦК, а может быть и Председателя Совета Министров»246.
В 1953 г. были упразднены военные трибуналы и прокуратуры в войсках МВД СССР, органы внесудебной репрессии, отменен упрощенный порядок рассмотрения дел о государственных пре-


128
Государство и экономическая преступность в СССР
ступлениях. Были ликвидированы лагерные суды и специальные трибуналы войск госбезопасности, ряд категорий дел передавался из военных трибуналов общим судам, а позже трибуналы стали вообще рассматривать дела только о воинских преступлениях и шпионаже. Уже 1 сентября 1953 г. было упразднено Особое совещание при МВД СССР247.
Июльский (1953 г.) Пленум ЦК КПСС наметил пути обеспечения действенного контроля за работой государственного аппарата, в том числе и силовых структур. Пленум потребовал от партийных организаций «...взять под систематический и неослабный контроль деятельность органов Министерства внутренних дел. Это не только право, но и прямая обязанность партийных организаций»248.
Важнейшим позитивным результатом административноправоохранительной политики в период, предшествующий XX съезду КПСС, стало восстановление прокурорского надзора. Ликвидация особого совещания, троек и других внесудебных органов повысила роль и значение прокуратуры. Была изменена ненормальная ситуация, когда работники прокуратуры с опасением относились к органам, над которыми они были обязаны осуществлять контроль.
Так, приказом Генерального прокурора СССР от 27 сентября 1953 г. в региональных прокуратурах создавались отделы по надзору за следствием в органах государственной безопасности249.
12 марта 1954 г. ЦК КПСС принял Постановление «Об основных задачах МВД». Органы государственной безопасности были выведены из состава МВД СССР (см. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 марта 1954 г. «Об образовании Комитета государственной безопасности СССР при Совете Министров СССР»250).
В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 22 февраля 1955 г. создавалось Министерство внутренних дел РСФСР. Этот шаг был нацелен на дальнейшую децентрализацию правоохранительных органов. Кроме того, расширялись права органов прокуратуры по надзору за органами госбезопасности и милиции25 .


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
129
надзоре в СССР», согласно которому были расширены права прокуратуры по надзору за органами госбезопасности и милиции252.
25 октября 1956 г. было принято Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по улучшению работы Министерства внутренних дел СССР». В соответствии с данным документом усиливался контроль за деятельностью правоохранительных органов со стороны партийных комитетов253.
В то же время высшие партийные органы страны осуждали факты вмешательства территориальных партийных организаций в деятельность судебных органов. Еще в конце 1953 г. ЦК КПСС принял Постановление «О фактах вмешательства некоторых местных партийных органов в решение судебных дел». В нем подвергалось строгому осуждению любое вмешательство отдельных должностных лиц и местных органов в разрешение судебных дел, как противозаконное действие, направленное в ущерб интересам социалистического правосудия254.
Однако ЦК КПСС постоянно требовал улучшения руководства судом, прокуратурой, милицией, что на деле приводило ни к чему иному, как к еще большему диктату и мелочной опеке всей системы. Как представляется, это было связано с самим пониманием принципов партийного руководства со стороны руководящих работников. Их суть они трактовали не иначе как раздачу указаний и установок, осуществляемую на заседаниях пленумов, бюро, активах255.
•г»
13 января I960 г. Совет Министров СССР принял постановление об упразднении МВД СССР и передаче его функций соответствующим министерствам союзных республик256.


130
Государство и экономическая преступность в СССР
следствии, жалуясь в своих воспоминаниях на «грубость» Сталина в отношении соратников, Хрущев почему-то забыл о своем своеобразном опыте руководства, в частности, в дополнении к тосту председателя КГБ И.А. Серова, произнесенном в конце лета 1957 г. на обеде во время отдыха в Крыму: «КГБ - это наши глаза и уши. Но если они будут смотреть не в ту сторону, то мы их выколем, а уши отрежем и сделаем так, как сказал Тарас Бульба: “Я тебя породил, я тебя и убью”»257.
Таким образом, на протяжении всего периода частичной либерализации общественно-политической жизни страны правоохранительные органы постоянно сотрясали всевозможные реорганизации. Они находились в состоянии перманентного реформирования. Любые непродуманные реформы - это нестабильность, снижение эффективности работы. Это наглядно отразилось на борьбе правоохранительных органов с различными проявлениями как общеуголовной, так и хозяйственно-корыстной преступности в стране в 1953-1964 гг.
Остановимся подробнее на особенностях и противоречиях борьбы органов внутренних дел с преступностью в экономической сфере. В соответствии с Постановлением Совета Министров СССР от 27 августа 1953 г. № 2283-930с, отмечалось, что преступность в стране продолжает оставаться на высоком уровне, и правоохранительным органам так и не удалось добиться решительного перелома в борьбе с уголовной преступностью258.
В связи со сложной оперативной обстановкой, сложившейся в стране к сентябрю 1953 г., МВД СССР был утвержден план мероприятий по усилению охраны общественного порядка и борьбе с преступностью в соответствии с Постановлением Совета Министров СССР от 27 августа 1953 г. о мерах по укреплению охраны общественного порядка и борьбе с уголовной преступностью, направленных на ликвидацию последствий амнистии. Как и в предшествующие времена, основная ставка делалась на уже неоднократно используемый метод - укрепление кадров милиции за счет направления на работу 100 тыс. коммунистов и комсомольцев, ряде реорганизационных мероприятий259.
31 октября 1953 г. министром внутренних дел СССР был подписан приказ «О наложении дисциплинарных взысканий на работ-


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
131
ников МВД и милиции, допустивших рост уголовных преступлений». Приказ был выдержан в достаточно жестких тонах, отдельным руководителям объявлялись выговоры за упущения во вверенной им работе260.
Несмотря на значительные усилия, предпринятые правоохранительными органами СССР по сокращению преступности, тем не менее довольно часто за хвалебными рапортами территориальных управлений МВД ситуация практически повсеместно продолжала оставаться напряженной. Например, в отчете ленинградского управления милиции за 1962 г. рапортовалось о том, что было достигнуто общее снижение преступности в среднем на 12%. Если в 1961 г. в Ленинграде на 10 тыс. человек было совершено 47 преступлений, то в 1962 г. - 41, а по Ленинградской области - соответственно 38 и 33. Отмечался также рост раскрываемости уголовных преступлений (90% - в 1961 г. и 96% - в 1962 г.), в том числе и 261
опасных .
Складывалась парадоксальная ситуация: в отчетах органов внутренних дел говорилось о постоянной динамике снижения уровня уголовной преступности при одновременном вскрытии фактов увеличения количества преступлений на местах. В справках об итогах работы участковых уполномоченных в отдельных районах Ленинграда за этот же период констатировалось, что на проверенных территориях уровень преступности за 10 месяцев 1962 г. в сравнении с аналогичным периодом 1961 г. увеличился. Так, в Василеостровском райотделе было зарегистрировано 897 преступлений, что оказалось больше на 52 преступления, нежели в предшествующем году. В Октябрьском районе также был зафиксирован рост количества уголовных преступлений в сравнении с 1961 г. на 9,2%262. В целом, ведомственная отчетность органов милиции по г. Ленинграду за 1962-1965 гг. отмечала увеличение уголовной преступности263.
Годы хрущевской «оттепели» характеризовались активным поиском путей искоренения преступности и причин, ее порождающих. Именно в этот период проводились широкомасштабные кампании против спекуляции, хищений социалистической собственности, алкоголизма и самогоноварения, тунеядства и паразитического образа жизни.


132
Государство и экономическая преступность в СССР
Действительно, отчеты территориальных органов БХСС свидетельствовали об определенных успехах в борьбе Советского государства с экономическими преступлениями. Например, в 1956 г. по линии Ленинградского ОБХСС было возбуждено 927 уголовных дел, сумма материальных ценностей, изъятых у преступных элементов, составила 2 353 925 руб.264 В 1958 г. по инициативе сотрудников Ленинградского ОБХСС этот показатель (возбужденных уголовных дел за различные хозяйственные преступления) увеличился на 13,5% ( в сравнении с 1957 г.) и составил 1 799 дел, материальных ценностей у преступников было изъято на сумму 6 600 000 руб. Всего уголовные дела по хозяйственным преступлениям были возбуждены на 2 403 человека. Число хозяйственных преступлений составило 15,6% от общего количества зарегистрированных в 1958 г. ленинградской милицией преступлений265.
Дело в том, что в соответствии со сложившейся практикой территориальные органы внутренних дел отчитывались валовым числом оконченных дел. Таким образом, оперативным работникам ОБХСС было выгоднее выявлять мелких расхитителей, спекулянтов и передавать законченные дела в суд, нежели тратить значительное количество времени и усилий на раскрытие сложных, хорошо законспирированных хозяйственно-корыстных преступлений. К тому же необходимо учитывать, что дела в судах по хищениям государственной собственности длительные сроки рассматривались и очень часто возвращались в органы внутренних дел на доследование из-за слабой доказательной базы. Это, в свою очередь, ухудшало статистические показатели работы милицейских подразделений.
Не случайно в стенограмме доклада «О недостатках в работе ОБХСС и мерах по их устранению»266 за 1954—1956 гг. по СССР содержался недвусмысленный вывод: мелкие, легкораскрываемые дела заслоняют отсутствие результатов по крупным замаскированным хищениям.


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
133
ранительные органы постоянно совершенствовать свою оперативную деятельность.
Однако борьба с хозяйственно-корыстной преступностью осложнялась целым рядом объективных обстоятельств, прежде всего связанных с усложнением форм, методов и способов совершения преступлений в сфере экономики. Подпольная цеховая деятельность подпадала под целый ряд статей Уголовного кодекса: хищения, спекуляция, нарушение финансовой дисциплины, злоупотребление властью. Однако на самом деле настоящие «цеховики» оказывались сложно выявляемыми.
Хорошо организованные и тщательно законспирированные, они держались довольно сплоченно. ОБХСС и КГБ вынуждены были признавать, что к ним практически невозможно внедрить агентов. Обычными ревизорскими проверками они не выявлялись - отчетность у них была фактически в полном порядке. Даже если правоохранительным органам удавалось обнаружить какую-то часть их цепочки и выявить незаконную деятельность, дойти до руководства преступной группы, тем более добыть не агентурные сведения, а веские доказательства для судебного преследования, как правило, не удавалось. Поэтому уличенные в занятии предпринимательской деятельностью привлекались к уголовной ответственности поодиночке за единоличные проступки: бухгалтер - за нарушение финансовой отчетности, заведующий складом - за растрату, продавец - за спекуляцию или обман покупателей. Остальные участники преступной группы пережидали опасный момент, восстанавливали нарушенное звено и вновь начинали свой преступный промысел. В то же время организаторы нелегального производства получали для себя ясный сигнал о том слабом месте, которое позволило правоохранительным органам выйти на след преступной группы. После этого организаторами вносились коррективы в новую схему преступной деятельности, более законспирированную и изощренную.


134
Государство и экономическая преступность в СССР
ет, а эти аппараты за последние годы беспрерывно перестраивались то по линейному, то по зональному, то по линейно-зональному принципам»267.
По мнению начальника ГУМ МВД СССР М.В. Барсукова, существенные проблемы коренились и в определении основных структурных подразделений МВД. В частности, он полагал, «что областные, краевые аппараты уголовного розыска и БХСС мало эффективны», а на местах, в районах «разделение по линиям уголовного розыска и ОБХСС приводит к разобщенности». В данной связи «необходимо рассмотреть вопрос о создании единого аппарата по борьбе с преступностью - уголовного розыска»268.
Целый ряд негативных моментов снижали эффективность работы ОБХСС. Низкая заработная плата, совершенно не соответствующая сложности и специфичности служебной деятельности при постоянном соприкосновении с миром спекулянтов, растратчиков, расхитителей, валютчиков, доходы которых являлись фантастическими для рядового советского труженика, загруженность рутинными делами являлись основными причинами текучести кадров из этого подразделения милиции. Это отрицательно сказывалось на оперативной работе территориальных ОБХСС. Для выявления глубоко законспирированных преступных групп требовались хорошо подготовленные специалисты. Их явно не хватало.
Начальник Управления БХСС МВД СССР Д.Е. Лебин еще в 1953 г. отмечал, что до тех пор, пока данное подразделение останется в составе милиции, этот отдел не сможет выполнять свою функцию по предупреждению преступлений. Он предлагал выделить все службы БХСС в самостоятельное управление МГБ, чтобы в их распоряжении были собственные эксперты и ревизоры, независимые от других ведомств269.
Однако его предложения так и остались пожеланиями. К тому же вскоре последовали кадровые перестановки. За период с 1953 по 1963 г. сменилось три руководителя ОБХСС: В.Я. Кокуев (1953-1956), Б.А. Жуков (1956-1961), Е.А. Горелов (1961-1963). Для сравнения, с момента создания службы в 1937 г. и до смерти Сталина сменилось четыре руководителя службы: С.В. Ратнер (1937-1940), В.Я. Громилов (1940-1947), В.М. Шаров (1947-1951), Д.Е. Лебин (1951-1953), а после отставки Хрущева и до смерти


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
135
Брежнева, т. е. за 18 лет - три руководителя: Н.И. Блинов (1963- 1966), П.Ф. Перевозник (1966-1979), Б.В. Заботин (1979-1982). Затем вновь последовали кадровые изменения. С 1982 по 1991 г. сменилось 4 руководителя ОБХСС СССР и РСФСР: М.Л. Юрков (1982-1983), Н.И. Демидов (1983-1989), В.И. Рунышков (1989- 1992), В.Н. Булгаков (1989-1990).
Несмотря на постоянное желание улучшить качественный состав органов внутренних дел, партийно-государственное руководство наиболее эффективным способом решения данного вопроса видело увеличение доли коммунистов и комсомольцев в правоохранительной системе. В партийных документах, посвященных кадровому составу милиции, акцент традиционно делался на небольшой партийной прослойке 50,7% (на 1 января 1960 г.) от общего количества работающих270.
Немаловажное значение в устойчивом воспроизводстве многочисленных хищений, растрат, обмана покупателей в государственной и кооперативной торговле имело отсутствие действенного контроля за материально ответственными должностными лицами, хотя перечень контролирующих мероприятий был достаточно внушительным:
1) плановая министерская ревизия 1-2 раза в год;
* 2) государственная торговая инспекция имела право проверки в любое время;
3) территориальные органы Министерства госконтроля также могли осуществлять проверки по их усмотрению;
4) ежемесячные, ежеквартальные и годовые инвентаризации;
5) проверки прокуратуры, ОБХСС могли быть как плановыми, так и неплановыми;
6) внезапное снятие кассы и сверка с остатками товарноматериальных ценностей;
7) внутренние проверки со стороны вышестоящих организа- ций271.


136
Государство и экономическая преступность в СССР
вавшихся работников с одной материально-ответственной должности на другую. Например, заведующая складом книготорга в г. Барнауле Васильева была уличена в растрате 5 600 руб. Однако вместо наказания ее перевели на должность завскладом библиотечного коллектора. На новом месте она совершила растрату на 33 тыс. руб.272
Определенная роль в борьбе со злоупотреблениями должностных лиц, выявлением хищений и растрат государственной собственности отводилась государственному контролю. В то же время реформаторские начинания не обошли и этот орган. В отчетном докладе XX съезду партии Первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев подверг резкой критике работу контрольных органов. В его докладе звучало следующее: «До сих пор наиболее слабым местом в организационной работе партийных, советских и хозяйственных
органов в центре и на местах является неудовлетворительная постановка проверки исполнения директив Партии и Правительства. Не справляется с этой задачей и Министерство государственного контроля СССР.
Оно слабо осуществляет ленинские указания о государствен¬
ном контроле, не ставит крупных вопросов усовершенствования госаппарата. Мириться с кустарной постановкой проверки исполнения директив Партии и Правительства дальше нельзя. Необходимо коренным образом перестроить работу Министерства государственного контроля СССР, чтобы оно глубоко изучало вопросы работы государственного аппарата, его структуру, проверяло, как выполняют те или иные звенья аппарата решения Партии и Правительства, ставило перед правительством большие, принципиальные вопросы улучшения и рационализации дела государственного управления»273.
Резкой критике была подвергнута деятельность Министерства государственного контроля СССР в выступлении заместителя Председателя Совета Министров СССР М.Г. Первухина. Он акцентировал внимание на следующем: «Контроль Советского государ- ства за производственной, хозяйственной и финансовой деятельностью государственных организаций и предприятий является непременным условием правильного руководства гигантским хозяйством нашей страны. Однако Министерство государственного кон-


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»137 троля СССР и его местные органы еще не стали важнейшим рычагом в деле борьбы за своевременное и точное выполнение решений Центрального Комитета и Совета Министров СССР. В органах Министерства государственного контроля СССР работает огромная армия квалифицированных людей, которые при правильной постановке контроля могут оказать существенную повседневную помощь правительству и ЦК. Между тем в Министерстве государственного контроля СССР глубоко укоренилась порочная практика погони за большим количеством проверок, которая привела к распылению сил, к снижению действенности контроля. Проверки и ревизии, как правило, проводятся сугубо канцелярскими методами, часто без привлечения работников партийных и профсоюзных организаций, а также рабочих проверяемых предприятий.
Вместо того чтобы всячески добиваться действенного контроля, умело и вовремя предупреждать и исправлять недостатки, добиваться, чтобы по результатам проверок соответствующими министерствами и предприятиями принимались немедленные меры к устранению вскрытых проверками недостатков, Министерство государственного контроля СССР ограничивается посылкой в правительство объемистых докладов»274.
Таким образом, хрущевское руководство инициировало начало реформирования ключевого министерства в системе государственного контроля. Не нужно сбрасывать со счетов, что Министерство государственного контроля СССР в этот период возглавлял один из оппонентов Первого секретаря ЦК КПСС В.М. Молотов. 6 мая 1957 г. в «Правде» появилась статья секретаря ЦК КПСС Н.Г. Игнатова с размышлениями о неудовлетворительной и даже практически дезорганизующей деятельности министерства275.
На заседании Президиума ЦК КПСС 31 мая 1957 г. обсуждение проекта положения о министерстве, представленного его руководителем В.М. Молотовым, закончилось вновь критикой деятельности ведомства. После июньского 1957 г. Пленума ЦК КПСС министерство и вовсе было ликвидировано, уступив место малоавторитетной Комиссии государственного контроля при Совете Министров СССР276.
В августе 1957 г. Президиум Верховного Совета СССР образовал Комиссию советского контроля Совета Министров СССР, при атом союзно-республиканское Министерство государственного


138
Государство и экономическая преступность в СССР
контроля СССР было упразднено. 22 июля 1961 г. Комиссия советского контроля Совета Министров СССР была преобразована в союзно-республиканский орган СССР - Комиссию государственного контроля Совета Министров СССР (Госконтроль СССР). На этом преобразования системы госконтроля не закончились. 27 ноября 1962 г. совместным постановлением ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР был образован общесоюзный Комитет партийно-государственного контроля ЦК КПСС и Совета Министров СССР и соответствующие органы на местах.
О той огромной роли, которая отводилась этому сверхконтро- лирующему государственному органу в борьбе с коррупцией, свидетельствует тот факт, что Комитет партийно-государственного контроля получил право контролировать органы КГБ, МВД, Вооруженные Силы. Таким образом, Н.С. Хрущев, инициируя и настойчиво реализуя идею создания всеобъемлющего контролирующего органа, тем самым косвенно признавал глубину распространения коррупции в советском государственном аппарате. Обращает на себя внимание тот факт, что даже такое ведомство, как КГБ, «лишалось иммунитета». Безусловно, Н.С. Хрущев задолго предвосхитил практику борьбы с коррупцией в индустриально развитых странах Западной Европы и США - создание специальных секретных ведомств, агентств, комитетов, подчиненных непосредственно главе государства.
В то же время органы партийно-государственного контроля не касались компетенции партийных органов. Комитеты партийногосударственного контроля высших звеньев, будучи органами ЦК КПСС, центральных комитетов партии союзных республик, крайкомов и обкомов партии, не пользовались правом контроля за названными партийными органами. Не пользовались они таким правом и в отношении нижестоящих партийных органов.
Таким образом, на основании изложенного можно сделать следующие выводы
По мере углубления либерализации общественно-политической жизни страны, постепенного снятия всеобъемлющего государ- ственного контроля над всеми сферами жизни общества и граждан


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
139
происходит оживление различных видов преступлений в экономической сфере.
Причины воспроизводства уголовной, в том числе и хозяйствен¬
но-корыстной, преступности в советском глубинных социально-экономических, политико-правовых и морально-психологических предпосылок, сложившихся в советском обществе после смерти И.В. Сталина.
Общество постепенно освобождалось от тотального диктата
государства, становилось все сложнее. Система же управления менялась гораздо медленнее, причем импульсы торможения во многом шли от самой бюрократии, которую чрезвычайно деятельный Н.С. Хрущев заставил напряженно жить и работать, постоянно опасаясь за свое место. В то же время сама бюрократия почувствовала дух свободы, во всяком случае, тотальное доносительство сталинского периода, при котором никто не мог себя чувствовать в безопасности, ушло в прошлое. С другой стороны, правоохранительные органы после смерти И.В. Сталина были лишены тех полномочий, которые позволяли им не только выполнять политические задачи вождя по укреплению его единоличной власти, но и бороться с преступностью. Это не могло не отразиться на общей криминальной обстановке в стране.
Что касается различных проявлений хозяйственно-корыстной преступности, то на протяжении всей второй половины 1950-х гг. они имели тенденцию к постоянному росту. Фактически, ни одна из отраслей народного хозяйства не оказалась не охваченной хищениями, растратами государственной и общественной собственности. Но в наибольших масштабах данные преступные действия в экономической сфере проявились в торговле, снабжении, заготовках. И это было не случайным, а вполне закономерным следствием слабой работы с кадрами вышестоящих организаций, просачивания в эти отрасли лиц, имевших прежние судимости по хозяйственным статьям УК. В развитии спекуляции также наблюдались новационные явления: переплетение с таким видом преступления, как контрабанда, расширение нелегального рынка купли-продажи иностранной валюты, появление преступных групп по расхищению и псрепродаже дефицитных товаров.


140
Государство и экономическая преступность в СССР
Рубеж 1950-60-х гг. ознаменовался возникновением «цеховиков» - нелегальных предпринимателей, функционирующих на базе государственных предприятий. Конечно, будет упрощением возникновение феномена «теневой» экономики и нелегальной производственной деятельности относить исключительно к периоду хрущевской «оттепели». Но в то же время в предшествующий период организация нелегальной коммерческой деятельности выявлялась правоохранительными органами среди некооперированных кустарей, ремесленников, на предприятиях местной промышленности. Снятие всеобъемлющего контроля, реформирование системы управления промышленностью создавали условия для значительного роста совершения нелегальных производственных действий, торгово-сбытовых сделок.
Деятельность «цеховиков» была связана с выпуском неучтенной продукции, пользующейся спросом на и так не богатом ассортиментным разнообразием советском рынке. Данная деятельность была возможна благодаря нарушениям технологической дисциплины при выпуске плановой продукции.
Разрастание хозяйственно-корыстной преступности имело своим неизбежным следствием коррупцию, хотя этот термин абсолютно отсутствовал в официальном лексиконе партийногосударственных деятелей, работников правоохранительных органов, советской юридической науке. Однако, как результат смычки активных организаторов нелегальных производств и отдельных представителей государственной власти, правоохранительных органов и судебной системы, коррупция получила широкое распространение в период либерализации политического режима. В этом также прослеживалось новое для советской действительности веяние. Правоохранительные органы страны и в 1930-40-х гг. вскрывали факты взяточничества руководителей коммунальных отделов, лечебных учреждений, военкоматов, государственных служащих, карточных бюро. Нередкими были и случаи сращивания сотрудников правоохранительных органов с преступными элементами. Но во второй половине 1950-х - начале 1960-х гг. возросли не только размеры и масштабы взяток, но они начали проникать и на более высокие этажи государственной власти и управления страны, in:


Борьба с преступностью в годы политической «оттепели»
141
Борьба государственных органов с хищениями государственной и общественной собственности, растратами, обманом покупателей и заказчиков, взяточничеством в период политической «оттепели» испытала на себе все перипетии борьбы Н.С. Хрущева за власть, издержек его реформаторских начинаний.
Жесткий идеологический диктат в объяснении причин существования преступности в советском обществе не способствовал повышению эффективности борьбы с этим негативным социальным явлением. Чрезвычайно лимитированные методологические подходы не позволяли развернуть подлинно научные исследования по изучению причинно-следственного комплекса хозяйственнокорыстных преступлений, как в масштабах всей страны, так и на уровне отдельных регионов. Однако практикам из правоохранительной системы нужны были конкретные методики анализа закономерностей развития преступности в экономической сфере для разработки эффективных мер борьбы с ней, а не набор идеологических штампов. К тому же вышестоящие органы требовали улучшения количественных показателей по снижению уровня преступности на подведомственной территории. В случае невыполнения требований вышестоящих органов МВД, КГБ, прокуратуры, судов в отношении руководителей нижестоящих органов применялись вполне конкретные меры дисциплинарного воздействия вплоть до снятия с должности. В таких условиях в погоне за хорошими показателями складывалась порочная практика приписок, фальсификаций.
Советская повседневность демонстрировала недовольство обычных советских граждан неспособностью правоохранительных органов обуздать уличную преступность, грабежи, убийства, кражи. Как закономерное следствие - значительные усилия государства по сокращению масштабов хозяйственно-корыстной преступности в стране в эти годы оказались мало результативными. Не случайно в начале 1960-х гг. партийно-государственное руководство в борьбе с хозяйственно-корыстной преступностью берет курс на ужесточение уголовной репрессии.


142
Государство и экономическая преступность в СССР
взяточничеством и т. д. Государство строго карало за эти виды преступлений. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1961 г. за хищения государственного или общественного имущества в особо крупных размерах предусматривалось применение высшей меры наказания.
Однако, несмотря ни на какие санкции, экономическая преступность в исследуемый период продолжала устойчиво воспроизводиться, постоянно приспосабливаясь к метаморфозам государственной политики. По образному замечанию российского историка В.А. Козлова, к концу периода политической «оттепели» «страна вступала в новую эпоху, уже сидя на бочке с порохом с зажженным фитилем... Общество разлагалось»277.


ГЛАВА 3
ГОСУДАРСТВО И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В УСЛОВИЯХ НАРАСТАНИЯ СТАГНАЦИОННЫХ ТЕНДЕНЦИЙ (1965-1984 ГГ.)
3.1. 	Факторы детерминации экономической преступности в СССР в период «развитого социализма»
Приход к власти в октябре 1964 г. Л.И. Брежнева означал торжество наиболее консервативной части партийной номенклатуры. Хотя это тоже необходимо принимать с известной долей оговорки, учитывая то обстоятельство, что вначале И.В. Сталин, а затем и Н.С. Хрущев окончательно выбили почву из-под любой возможности фракционности внутри ВКП(б)-КПСС. Поэтому понятия «либеральный» или «консервативный» руководитель должны рассматриваться исходя из институциональных особенностей функционирования советской политической системы этого периода.
Вместе со «стабильным» лидером страна вступила в период спокойствия и самоуспокоения. Партийная, государственная и хозяйственные элиты СССР наконец-то получили возможность жить без физической и моральной штурмовщины и постоянной угрозы новых кампаний, ротаций, сокращений, всевозможных реорганизаций и т.д. Период с октября 1964 г. по ноябрь 1982 г. можно без преувеличения назвать «золотыми годами» советской бюрократии, причем «золотыми» эти 18 лет брежневского руководства оказались как в переносном, так и в прямом смысле этого слова. Ибо никогда в предшествующие десятилетия партийная бюрократия не имела столько материальных выгод от занимаемых мест, какие она получила после отставки Н.С. Хрущева. На этом фоне происходило Дальнейшее развитие различных видов преступности в сфере экономики.
Среди базисных причин воспроизводства хозяйственнокорыстной преступности в Советском Союзе в период «развитого социализма» можно выделить следующие:


144 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
венные товары длительного пользования при одновременном затоваривании низкокачественной продукцией отечественной промышленности; неспособность советского государства удовлетворить все более усложняющиеся и дифференцировавшиеся потребности населения;
2) 	урбанизационные процессы имели своим следствием продолжающийся отток населения из сельской местности в города;
попытки административными мерами ограничить этот процесс не
давал эффекта; общественная сфера жизни городов усложнялась и
во все больших масштабах воспроизводила нелегальную экономи¬
ку и «теневые» социальные рынки; механизмы социального кон¬
троля во многом уже не соответствовали уровню усложнившихся социальных взаимоотношений, что в совокупности с издержками общественного развития привело к росту различных форм преступности;
3) 	закономерным следствием научно-технической революции явился рост числа работников непроизводственной сферы; однако в СССР наблюдался неоправданный рост численности работников сферы услуг и торговли; по-прежнему в торговле продолжала со¬
храняться неудовлетворительная ситуация с кадрами по предотвращению растрат, хищений, спекуляции, смыканию с частнопредпринимательскими элементами и коммерческими посредниками;
4) на протяжении исследуемого периода накапливались и усиливались деструктивные тенденции в сфере труда и занятости населения; в отдельных регионах страны происходила латентиза- ция добровольной безработицы, что являлось подпиткой различных видов преступности и неформальной экономики;
5) попытки борьбы с бюрократизмом сменились всесилием партийно-государственной бюрократии как в центре, так и на местах; номенклатурная система подбора, расстановки и воспитания управленческих кадров все чаще давала сбои и не отвечала усложнившимся задачам управления государством и обществом;
6) деформации в политической сфере жизни советского общества и формирование кланово-олигархических групп в отдельных союзных республиках, краях и областях страны; эти группы, фактически, присвоили себе право и возможности незаконного перераспределения национального богатства в форме хищений го су-


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма»Д45 дарственной собственности, коррупции; данные процессы протекали на фоне обострявшихся межэтнических конфликтов и противоречий в различных регионах страны;
7) формирование широкомасштабной «теневой» экономики и увеличение нелегальной предпринимательской деятельности в форме «цеховиков» вели к разрастанию коррупции и усилению организованной преступности в экономической сфере;
8) неблагоприятные тенденции в морально-психологический сфере жизни советского общества своевременно не решались и постепенно обострялись; это способствовало увеличению различных форм асоциального поведения советских граждан.
Рассмотрим каждый из факторов более подробно.
Созданная на руинах нэпа планово-централизованная экономика показала свою эффективность в условиях беспрецедентного модернизационного рывка 1930-х гг., организации отпора фашисткой агрессии в годы Великой Отечественной войны, восстановления народного хозяйства в крайне сжатые сроки первых послевоенных лет. Однако ситуация решительно изменилась к концу периода политической «оттепели».
Советская экономическая модель со второй половины 1960-х гг. начала демонстрировать свою невысокую адаптивность к вызовам времени, неспособность придать новый импульс развитию страны, адекватно и своевременно удовлетворять все возрастающие и более дифференцирующиеся потребности в продовольственных и промышленных товарах различных социальных групп населения.
Со второй половины 1960-х гг. наблюдается процесс замедления темпов социально-экономического развития советского общества: национальный доход в 1966—1970 гг. вырос на 7,8%, в 1981— 1986 гг. - на 3,6%; реальные доходы на душу населения выросли на 5,9%, в 1981-1986 гг. - на 2,1%; розничный товарооборот увеличился на 8,2%, в 1981-1986 гг. - на 3,1%; объем реализации бытовых услуг населению вырос на 16,3%, в 1981-1986 гг. - только на 5,8%278.
Согласно подсчетам шведского экономиста А. Ослунда, советская официальная статистика преувеличивала реальный экономический рост. Фактический рост с 1971-1975 гг. составлял 3,2%,


146 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
т. е. на 2,5% ниже официальных цифр. Разрыв стал еще больше в 1976-1980 гг.: 4,3% - официальные цифры и 1% - фактические. И далее западный специалист отмечает, что в периоды 1978-1982 и 1980-1985 гг. рост вообще отсутствовал279.
В сравнении с предшествующими десятилетиями среднегодовые темпы прироста советской экономики снизились практически в два раза. В этот же период начала уменьшаться доля накопления, возросли сроки капитального строительства, стала снижаться фондоотдача, замедлилось обновление основных фондов. В свою очередь, возросла фондоемкость производства, связанная, в первую очередь, с перемещением добывающей промышленности в труднодоступные районы с усложненными горно-геологическими условиями и необходимостью создания социальной инфраструктуры. В результате этого затраты на одну тонну прироста топлива за 1970-е гг. возросли вдвое, а удельные затраты, например, на добычу железной руды по сравнению с 1960-ми гг. утроились. Все заметнее стал проявляться отрыв научных исследований от производства в гражданских отраслях. В то же время огромные финансовые ресурсы ежегодно отвлекались на поддержание военностратегического паритета с блоком НАТО.
Начало 1970-х - первая половина 1980-х гг. в социально- экономическом развитии Советского Союза характеризовались, с одной стороны, дальнейшим индустриальным развитием, с другой - возникновением деструктивных тенденций, которые от пятилетки к пятилетке все больше сигнализировали о необходимости радикальных реформ. Однако после утонувшей в бюрократических согласованиях и барьерах хозяйственной реформы 1965 г. «хирургического вмешательства» в советскую экономику так и не последовало.
Экономика по-прежнему была ориентирована на выпуск средств производства при явном отставании выпуска предметов потребления. В 1971 г. выпуск продукции отраслей группы Б в общем объеме промышленного производства составил 26,6%, однако уже в следующем году он начал немного снижаться и в 1976 г. составил 26%. На этой отметке он и остался""80.


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 147
замедлились темпы экономического роста. С одной стороны, это было связано с ускоренным формированием единого народнохозяйственного комплекса и переходом к новым системам управления, с другой стороны - ослаблением руководства практически на всех участках хозяйственного строительства, снижением государственной дисциплины и действенного контроля.
Довольно точное описание деградации хозяйственного руководства в период нарастания стагнационных тенденций в СССР со второй половины 1970-х гг. дал А.А. Прохоров в своей книге «Русская система управления». «Деградация системы постепенно спускалась с верхнего этажа управленческой системы на нижний ... Начавшаяся потеря управляемости к началу 80-х годов достигла уже карикатурных форм. Обновление руководящих кадров почти прекратилось... Фактически на работе можно было уже вообще ничего не делать, и никакой управы на халтурщиков, дармоедов и бездарей не было, и быть не могло»281. Оценки, возможно, и достаточно резкие, но они имеют под собой реальную основу.
Всеохватывающее централизованное планирование всего ассортимента товаров повседневного спроса не могло породить явных перекосов в снабжении ими населения. Дело в том, что на протяжении 1970-х гг. уровень жизни советских граждан продолжал расти, развивались стандарты престижного потребления, менялись массовые стереотипы и потребности, а отечественная промышленность и торговля год от года оказывались не в состоянии их удовлетворять.
се это вело к перманентно возникающему дефициту на различные виды товаров, часто и объективно создаваемого отдельными должностными лицами, начиная от руководителей территориальных ОРСов и заканчивая заведующими магазинами. Дефицит превращался в источник процветания и могущества отдельных социальных групп, который, в свою очередь, неизбежно порождал взяточничество, кумовство, спекуляцию, хищения государственной собственности, незаконную частнопредпринимательскую деятельность.


148 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
невозможно, а экономически невыгодно. Хронический дефицит в стране смягчался, как правило, с помощью неформальных связей. Они способствовали хищениям социалистической собственности, всевозможным злоупотреблениям и взяточничеству. По мнению Д.А. Пешко и В.А. Дадалко, государственные структуры любыми средствами «накручивали» норму накопления; предприятия и организации всеми способами накапливали сверхнормативные запасы сырья; коррумпированные чиновники фактически распоряжались и присваивали государственную собственность. В то же время государство устанавливало привилегии в снабжении особо приоритетных отраслей, тем самым раздавало дефицитные блага «нужным социальным слоям», превращаясь в главный субъект подпольной экономической деятельности282.
Скрыть очевидное было очень сложно. Поэтому проблемы дефицитности советской экономики и спекуляции озвучивались советской обществоведческой социологической, экономической и юридической литературой 1970-х - начала 1980-х гг. в привычном идеологическом русле. Так, например, советский правовед И.И. Карпец писал: «В конкретной экономической жизни, как и в любой другой области общественных отношений, имеются недостатки, связанные, например, с дефицитом определенных товаров, ошибками в планировании производства и организации потребления и т.п. Они, конечно, оказывают влияние на поведение людей, а также на способы удовлетворения их потребностей»283.
Безусловно, в этот период речь могла идти всего лишь об отдельных «недостатках», «ошибках» в экономике страны, системе распределительных отношений. О дефицитности советской экономики, как системном свойстве планово-централизованного хозяйства, речь в эти годы на официальном уровне вестись не могла.
Дисбаланс между спросом и предложением восполнялся благодаря деятельности тысяч спекулянтов, оперировавших на многочисленных и разнообразных «теневых» рынках по всей территории Советского Союза.
Советская повседневность убедительно свидетельствовала о постоянном нарастании в диспропорциях снабжения населения различными товарами. Полки магазинов заполнялись низкосорти- цей при одновременном вымывании товаров более качественных и


факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 149 модных. К тому же довольно четко обозначилась огромная пропасть в снабжении столичных городов и периферии. Не редкостью стали продовольственные и промтоварные десанты из провинции в Москву, Ленинград, Киев, Харьков и другие мегаполисы. Безусловно, подавляющее большинство советских граждан отправлялись в крупные центры для приобретения нужных товаров для себя, своей семьи, родственников. Но были и те, кто увидел выгоду из этих поездок за счет покупки дефицитных товаров с последующей их перепродажей не избалованным товарным изобилием гражданам советских малых городов, рабочих поселков и даже областных центров. Таким образом, спекуляция произрастала из самих основ советской дефицитной экономики.
Еще одной из характерных черт социально-экономического развития СССР 1960-80-х гг. являлась ускорившаяся урбанизация, которая оказала серьезное воздействие на социально- экономические процессы. Если в 1939 г. в городах страны проживало 56 млн. человек, то к началу 1980-х гг. горожан уже насчитывалось более 180 млн. человек. Статистика констатировала значительное увеличение количества городов. Крупные центры занимали совершенно особое место в этом процессе: за двадцать лет число городов, население которых превышало 1 млн. жителей, выросло с'З до 23, в которых было сосредоточено около 25% всего населения СССР284. Это позволяет сделать вывод, что в СССР произошла своеобразная «суперурбанизация».
Население городов росло как за счет естественного прироста, хотя и снижавшегося, так и пополнения за счет сельского населения. Если в 1959 г. сельское население превышало городское на 8,8 млн. человек, то в 1970 г. это соотношение уже было в пользу городского населения: 136 млн. горожан и 105,7 млн. селян. На протяжении 1970-х - первой половины 1980-х гг. разрыв между количеством жителей городов и сельской местности в СССР увеличивался. В 1981 г. число горожан составило 168,9 млн. человек (63,4% от общей численности населения) и 95,9 млн. селян (36,6% от общей численности населения)285.
Отток населения, особенно молодежи, из сельской местности в города привел к увеличению числа работников, занятых в промышленности, сфере услуг, за счет сокращения численности заня-


150 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
тых в сельском хозяйстве: с 21,8 млн. человек в 1960 г. до 12,5 млж человек в 1985 г.286
С одной стороны, отток населения из сельской местности в города был связан с дальнейшим развитием промышленного производства, для экстенсивного развития которого нужно было все больше рабочей силы, с другой - возникали проблемы продовольственного обеспечения увеличивающегося городского населения, все более острой становилась жилищная проблема.
В 1978-1979 гг. в редакции центральных газет поступали письма из разных регионов страны, в которых люди высказывали свое острое недовольство перебоями со снабжением хлебом. Примечательно, что многие письма приходили из сельской местности. Авторы приводили примеры того, как очереди за хлебом выстраивались с вечера, как это имело место в сентябре 1978 г. в Йошкар- Оле287. В отдельных городах с прилавков магазинов исчезали самые обычные продовольственные товары. Сообщение из г. Коврова Владимирской области: «...Уже неделю нет молока, масло, если выбросят, так за него - в драку. Народ звереет, ненавидят друг дру- 288
га» .
Труд в сельском хозяйстве становился все менее привлекательным, особенно для молодежи, в силу его низкой механизации, рутинности. Это обстоятельство подталкивало сельскую молодежь к отъезду в города. По данным опроса выпускников сельских средних школ Свердловской области и Забайкалья, собирались остаться в деревне (соответственно) 13 и 10%; среди опрошенных выпускников 8-летних школ этот процент оказался еще ниже - 8 и 7% соответственно289.
Не последнюю роль в снижении престижности работы в сельском хозяйстве играли отстающие темы роста среднемесячной заработной платы в этой отрасли (100,9 руб. в 1970 г.; 183,2 руб. в 1985 г.) от заработной платы в промышленности (133,3 руб. в 1970 г.; 210,6 руб. в 1985 г.)290.
На протяжении 1970-х гг. наблюдался неуклонный рост заработной платы, личных доходов граждан. В 1980 г. личные вклады граждан СССР в сберегательных кассах превысили 156 млрд. руб. В пересчете на душу населения средний размер вклада составил более 500 руб., т. е. увеличился более чем в 10 раз с начала 1960 г.


факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 151
■ ■ '■ I I ■" ' ■ ' ■ ' ■ 1 — —I I ц - ■ ч I —■ ~~ ■ ■■ 1 " 1 ■ ' " ■ ■■ .11 »._.■■■■ . I , 1
и в 3 раза - в сравнении с 1970 г. Свыше 250 руб. на члена семьи получали в 1980 г. 1,8% населения, 150-200 руб. - 17,1%; 75- 150 руб. - 55,9%; менее 75 руб. - 25,8%291.
Однако декларируемое социальное равенство уступало место неуклонно прогрессировавшему процессу имущественной и социальной дифференциации. Безусловно, это явление было не столь явным, как это произошло с начала рыночных реформ. Но в то же время расслоение советского общества шло и вглубь, и вширь. Безусловно, на верхних этажах социального благополучия находился слой партийной номенклатуры, часть государственных служащих, верхушка армии и ВПК, руководители крупных предприятий, приближенные к власти деятели культуры и искусства, науки.
В то же время в советском обществе довольно часто индивидуальные достоинства личности не играли главенствующей роли для занятия места в соответствующей социальной иерархии. Продавец магазина оказывался в глазах многочисленных своих клиентов куда более значимой фигурой, нежели школьный учитель. Знакомство с директором автосервиса или магазина, даже с обыкновенным продавцом было более предпочтительным, нежели со школьным учителем (если только дети не учились у этого преподавателя). Таким образом, в советском обществе система клиентизма и коррупции охватила практически все слои населения.
На уровне простого советского человека, остро воспринимавшего «ненормальности» общественного развития страны в начале 1980-х гг., это прорывалось в виде писем, направляемых в редакции газет. Так, в одном из писем в «Известия» отмечалось: «У определенной прослойки людей сосредоточиваются выпадающие из оборота громадные денежные средства...»292. Учитывая существовавшую в тот период среднюю заработную плату в СССР в размере 80-110 руб. в месяц, можно сделать вывод о невозможности честным путем заработать огромные денежные средства.
В советском обществе сформировалась своеобразная перевернутая социальная иерархия. В этой социальной пирамиде на вершине оказывались те, кто был ближе к распределению материальных благ, будь то дефицитный товар, талон на зубопротезиро- вание или путевка в санаторий.


152 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
Североамериканский историк М. Малия отмечал, что советские граждане вынуждены были постоянно прибегать к всевозможным «сделкам» для выживания. В то же время в советском обществе углублялся раскол между элитой, которая наслаждалась роскошью, и простыми тружениками, вынужденными доставать самое необходимое (одежду, лекарства и другие товары). Все это происходило на фоне эрозии режима государственного принуждения. Существование всеохватывающей коррупции и «теневой» экономики подрывало общественную мораль и роль права293.
Ещё одной из проблем, которая год от года становилась все более острой, являлось обеспечение жильем постоянно увеличивающееся население городов. После строительного бума конца 1950-х - первой половины 1960-х гг. темпы ввода в эксплуатацию нового жилья в стране стали заметно падать. От этого страдали в большей степени низкооплачиваемые слои населения, которые не могли рассчитывать на кооперативное жильё. Как результат - снижалась обеспеченность жильем нуждающихся категорий населения. В то же время дефицит жилья способствовал возрастанию роли тех должностных лиц, которые его распределяли, «продвигали» очередность получения жилья. Это, в свою очередь, создавало благоприятные условия для взяточничества, всевозможных злоупотреблений со стороны отдельных должностных лиц. Не случайно во время всенародного обсуждения Конституции СССР 1977 г. рядовые граждане высказывали требование более справедливого распределения жилья с участием «общественного контроля»294.
По мнению известного западного специалиста В. Шлапенто- ка, высказанного им в работе «Публичная и частная жизнь советских людей», «черный» рынок явился очевидным следствием всеохватывающей коррупции в СССР. Но, с другой стороны, он олицетворял проходивший исподволь процесс приватизации возможностей, когда на нелегальный рынок поступали товары^ из государственной торговли благодаря дельцам, использовавшим свое служебное положение295.
Одним из последствий ослабления социального контроля в условиях сверхурбанизации явился рост преступности в стране. Криминальная ситуация в СССР в период после отставки Н.С. Хрущева и до начала 1980-х гг. характеризовалась протекани-


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 153 ем ряда довольно противоречивых и неоднозначных тенденций. Наблюдалось постоянное увеличение количества преступлений. Так, если в стране в 1956 г. было зарегистрировано 572 116 преступлений, в 1965 г. - 751 801, то в 1970 г. - 1 млн., в 1984 г. -
2 029 144296.
С одной стороны, происходило снижение тяжких телесных преступлений (убийств) на 20%, а с другой - количество преступлений увеличилось примерно на 40% (при росте коэффициента преступности на 100 тыс. населения приблизительно на 27%). Это соответствовало мировым тенденциям, а также стало результатом активизации борьбы правоохранительных органов с хулиганством: до 20% всего прироста преступлений в стране297.
Криминальная обстановка в СССР в начале 1980-х гг. продолжала ухудшаться. В 1980—1985 гг. увеличилось общее количество рассмотренных заявлений, сообщений о преступлениях: с
3 238 212 в 1980 г. до 4 216 335 в 1985 г. Итак, в абсолютных цифрах прирост составил 978 123 преступлений, или 76,8%. В этот же период увеличивалось и общее количество зарегистрированных преступлений - 1 527 557 в 1980 г. и 2 083 501 в 1985 г.298
В первой половине 1980-х гг. увеличивались абсолютные показатели зарегистрированных преступлений в городах, поселках городского типа и в сельских населенных пунктах. Если в 1980 г. в городской местности было зарегистрировано 1 012 344 преступления, то в 1984 г. их насчитывалось 1 383 411. Таким образом, количество преступлений в городах и поселках городского типа за 1980-1984 гг. увеличилось на 371 067. Соответственно возрос и коэффициент преступности на 100 тыс. всего городского населения: с 604 в 1980 г. до 773 в 1984 г.
Происходила криминализация и сельской местности. В 1980 г. в сельской местности было зарегистрировано 515 081 преступление, в 1984 г. - 645 733, прирост составил 130 652 преступления. Коэффициент преступности на 100 тыс. всего населения в сельской местности СССР также увеличивался: 525 в 1980 г. и 665 в 1984 г. При этом необходимо отметить, что в 1981 и 1982 гг. динамика прироста преступлений в сельской местности была выше, чем в го-


154 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
родах и поселках городского типа. Учитывая прогрессировавший отток населения из села, эта тенденция была очень тревожной.
В первой половине 1980-х гг. наблюдалось скачкообразное развитие преступлений различной степени тяжести. Что касается тяжких преступлений, то динамика выглядела следующим образом, в 1980 г. было зарегистрировано 317 578 преступлений данного вида (1,5% прироста к предыдущему году), в 1981 г. - 316 914 (0,2% снижения к 1980 г.), в 1982 г. - 318 506 (0,5% прироста к 1981 г.), в 1983 г. - 366 795 (прирост 15,2% к 1982 г.), в 1984 г. - 360 295 (1,8% снижения к 1983 г.).
В то же время правоохранительные органы отмечали постоянное увеличение количества преступлений, за которые было предусмотрено максимальное наказание до 1 года лишения свободы, т. е. за преступления, не представлявшие большой общественной опасности. Например, в 1980 г. таких преступлений было зарегистрировано 267 539 (прирост к 1979 г. составил 11,4%), в 1981 г. - 298 970 (прирост к 1980 г. - 11,7%), в 1982 г. - 324 444 (прирост к 1981 г. - 8,5%), в 1983 г. - 339 809 (прирост к 1982 г. - 4,7%), в 1984 г. - 330 827 (снижение к 1983 г. - 2,6%).
Итак, постоянный рост преступности в СССР в этот период сигнализировал о нарастании неблагоприятных тенденций в развитии советского общества.
Определенные деформации наблюдались в социальнотрудовой сфере государства. В 1970-80-е гг. происходил дальнейший рост работников торговли и общественного питания, материально-технического снабжения и заготовок (7537 тыс. чел. в 1970 г. и 10 108 тыс. в 1986 г.), кредитования и государственного страхования (388 тыс. чел. в 1970 г. и 670 тыс. в 1986 г.) и аппарата органов государственного управления (1 755 тыс. чел. в 1970 г. и 2 375 тыс. в 1986 г.)299.


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 15 5
также сферы услуг. Совмин СССР обязывал министерства и ведомства, Госплан СССР «...ограничить прирост численности рабочих и служащих, занятых на предприятиях и в организациях бытового обслуживания населения, жилищно-коммунального хозяйства, торговли и общественного питания»300.
Складывалась парадоксальная ситуация. Промышленность испытывала хроническую нехватку рабочей силы, в то время как попасть на работу в столичный крупный магазин, престижный ресторан, гостиницу, органы государственной власти и управления становилось все более проблематично. При этом работа в непроизводственной сфере с точки зрения официальной заработной платы значительно проигрывала промышленности.
На протяжении 1960-1985 гг. официальная статистика фиксировала постоянное отставание среднемесячной заработной платы работников органов управления, сферы обслуживания и услуг (торговля, общественное питание, сбыт, заготовки, материально- техническое снабжение) от ее размеров в промышленности, на транспорте, в сельском хозяйстве.
Например, в 1960 г. среднемесячная заработная плата в промышленности страны составляла 91,7 руб., в аппарате органов государственного и хозяйственного управления, органов управления кооперативных и общественных организаций - 89,7 руб., в торговле, общественном питании, материально-техническом снабжении, сбыте и заготовках - 60,3 руб. В 1970 г. эти показатели уже выглядели следующим образом: по промышленности - 136 руб., в аппарате органов государственного и хозяйственного управления, органов управления кооперативных и общественных организаций - 129,5 руб., в торговле, общественном питании, материально- техническом снабжении, сбыте и заготовках - 98,4 руб.
В 1980 г. разрыв в заработной плате в этих отраслях стал увеличиваться: в промышленности - 191,3 руб.; в аппарате органов государственного и хозяйственного управления, органов управления кооперативных и общественных организаций - 165,8 руб.; в торговле, общественном питании, материально-техническом снабжении, сбыте и заготовках - 145,8 руб.301


156 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций ~
ная плата, совершенно не ощущалась нехватка кадров. Этот процесс явно опережал потребности собственно индустриального развития. Тенденция количественного роста управленческого аппарата была не только закономерным следствием научно-технической революции, но и проявлением противоречий в области оплаты труда, а также стремлением получить возможность распределять материальные и другие блага, особенно в условиях быстро растущего дефицита на многие виды продовольственных, промышленных товаров, стремительной «теневизации» социальных рынков.
Несмотря на внешнее общественное спокойствие в СССР во второй половине 1960-х - начале 1980-х гг. в различных социальных слоях накапливался протестный потенциал. Согласно информации отечественного историка А.И. Прищепы, на отдельных предприятиях Свердловской области имели место коллективные отказы от выполнения работ в 1960, 1964 и 1967 гг?02
Еще одним показателем, свидетельствующим о падении стимулирующей роли труца и ослаблении дисциплины на промышленных предприятиях страны, являлась текучесть кадров. В конце 1960-х гг. ЦСУ СССР провело обследование причин ухода рабочих по собственному желанию с промышленных предприятий страны в 3-м квартале 1968 г.303 Из 162 тыс. работников предприятий, ушедших с предприятий в исследуемый период, 18,6 тыс. (11,6%) назвали неудовлетворенность заработком; 12,5 тыс. (7,7%) - отсутствие или недостаток жилой площади, неблагоустроенность жилья; 11,5 тыс. (7,1%) - неудовлетворенность профессией; 10,3 тыс. (6,3%) - отдаленность места жительства от места работы; 8 тыс. (4,9%) - неудовлетворенность режимом труда; 8 тыс. (4,9%) - тяжелую физическую работу. Итак, как видим, текучесть кадров в промышленности была обусловлена преимущественно материально-бытовыми факторами.


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» ] 57
факты хищений государственного имущества работниками предприятий. Не случайно в этот период была поставлена задача повышения ответственности трудовых коллективов за соблюдение работниками норм законности. В итогах социалистического соревнования данный показатель рассматривался как один из важнейших305. Однако очередными приказами и пропагандистскими мерами нарастание неблагополучия в рабочей среде предотвратить было невозможно.
Провозглашение всеобщей занятости и ликвидация безработицы автоматически не привели к складыванию оптимальной и экономически эффективной структуры трудовых ресурсов в СССР. Более того, многочисленные примеры подтверждают следующую закономерность: безработица, явная или скрытая, всегда подпитывала преступность.
К середине 1960-х гг. в стране сложились условия для возникновения определенного неблагополучия с реализацией политики всеобщей занятости населения. 10 мая 1965 г. ЦСУ СССР, в соответствии с поручением правительства, провело выборочное обследование занятости различных социально-демографических групп городского населения в 416 малых (от 10 тыс. до 50 тыс. человек) и средних (от 51 тыс. до 100 тыс. человек) городах Советского Союза. В зависимости от количества жителей в них обследовались от 10 до 25% горожан306. Это позволило получить результаты с очень высокой степенью достоверности по проблемам занятости населения. Всего обследованием было охвачено 1,7 млн. человек, или 14,3% общего количества населения в трудоспособном возрасте306.
Полученная информация позволила составить картину численности незанятого и нуждавшегося в трудоустройстве городского населения по республикам СССР. В целом в городах Советского Союза, в которых проводилось обследование, было выявлено 791,3 тыс. незанятого и необучавшегося трудоспособного населения, в том числе 378,3 тыс. нуждавшихся в трудоустройстве, что составило 47,8% нуждавшихся в трудоустройстве в общей численности неработавшего и необучавшегося населения в трудоспособном возрасте.
Наибольшие показатели по численности незанятого и необучавшегося трудоспособного населения по союзным республикам бы-


158 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
ли зафиксированы в РСФСР - 330 тыс., в Украинской ССР - 244,8 тыс., в Узбекской ССР - 35,6 тыс., в Казахская ССР - 26,1 тыс., в Азербайджанской ССР - 22,7 тыс., в Молдавской ССР - 22,6 тыс., в Киргизской ССР - 21,2 тыс.307
Примечательным было то обстоятельство, что половина опрошенных выразила желание трудоустроиться, но не могла этого сделать по тем или иным обстоятельствам. Основными причинами, затруднявшими трудоустройство граждан в середине 1960-х гг., были указаны следующие: уход за детьми (257,2 тыс. человек - 32,6%); болезнь и перевод работника на инвалидность по III группе (174,9 тыс. человек - 22,1%); занятость в домашнем хозяйстве или уход за больными членами семьи (125,2 тыс. человек - 15,8%); отсутствие работы вблизи жилья или работы по специальности (96,5 тыс. человек - 12,2%)308. Среди лиц, указавших главным источником своего существования личное подсобное хозяйство, большинство составляли жители обследуемых городов Грузии, Казахстана и Туркмении.
На основании материалов единовременного обследования ЦСУ СССР представляется возможным сделать вывод о наличии значительного количества незанятого населения: около 330 тыс. человек не работали более 6 лет, из них 128 тыс. изъявляли желание трудиться, но не могли найти себе работу308.
Вновь проблемы неблагополучной ситуации с занятостью населения в Средней Азии, Закавказье и на Северном Кавказе были обозначены в Постановлении Секретариата ЦК КПСС от 31 марта 1986 г. «О привлечении к общественно полезному труду незанятой части трудоспособного населения в союзных и автономных республиках Средней Азии, Закавказья и Северного Кавказа». К данному документу была приобщена записка Экономического отдела и Отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС309.
Согласно сведениям отделов ЦК КПСС неблагоприятные тенденции в сфере занятости населения в этих регионах обозначились с 1984 г., когда доля незанятых по стране, в соответствии с принятой в СССР методологией, в общей численности населения в трудоспособном возрасте составила 10,4%. В начале 1980-х гг. средние показатели незанятого населения в общем составе трудоспособного населения в среднеазиатских, закавказских и северо-


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 159 кавказских республиках составили более высокие показатели, нежели по стране. Результаты оказались следующими: доля незанятых в общей численности трудоспособного населения в 1984 г. в Азербайджанской ССР составила 27,6%, Таджикской ССР - 25,7%, Узбекской ССР - 22,8%, Туркменской ССР - 18,8%, Армянской ССР - 18%, Киргизской ССР - 16,3%, Грузинской ССР - 13,5%, Дагестанской АССР - 19,1%, Кабардино-Балкарской АССР - 16,2%, Северо-Осетинской АССР - 13,1%.
Растущее количество незанятого населения в Средней Азии, Закавказье и на Северном Кавказе представляется возможным охарактеризовать как добровольную безработицу, охватившую в этих регионах в первой половине 1980-х гг. около 3 млн. человек. Особенностью данной резервной армии труда являлось то, что большинство ее представителей были способны, но не желали трудиться ни в государственном, ни в кооперативном секторах экономики.
Основной причиной столь широкого распространения нежелания работать в общественном производстве являлась возможность получать высокие доходы, значительно превышавшие заработную плату в промышленности, сельском хозяйстве, медицине, культуре, народном образовании, в результате торговопосреднических сделок, участия в «теневой» экономике. Исключение составляли только две сферы, в которых не было проблемы обеспечения кадрами: государственное управление, торговля и общественное питание, причем как в первой, так и во второй мужчины абсолютно преобладали над женщинами. Например, в Чечено- Ингушской АССР коренное население предпочитало работать в сфере обслуживания, а не в промышленном производстве. Вообще за пределами общественного сектора экономики в Чечено- Ингушетии было занято около 25% трудоспособного населения, в Северной Осетии - 13%310.
«При наличии незанятого населения многие предприятия, стройки и совхозы испытывают хроническую нехватку рабочих, особенно квалифицированных. Нередко потребность в кадрах покрывается за счет привлечения их из трудонедостаточных регионов страны. В ряде республик в ведущих отраслях промышленности невысок удельный вес работников из лиц коренной национальности. В торговле, бытовом обслуживании, снабжении больше занято


160 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
мужчин, что создает трудности для вовлечения женщин в общественное производство», - констатировалось в анализе отделов ЦК КПСС31’.
Вместе с тем количество выявленных вакантных мест в этих регионах было достаточным для обеспечения работой в различных отраслях народного хозяйства подавляющего большинства незанятого населения. Также впервые открыто прозвучало, что рост незанятости среди трудоспособного населения в этих регионах вызывает широкий спектр негативных последствий: от снижения жизненного уровня вплоть до «воспроизводства феодально-родовых пережитков».
В закрытых документах партийных органов страны приводилось значительное количество фактов, которые не только тяжело совмещались с представлениями о «развитом социализме», но и заставляли задуматься, что происходит в отдельных регионах Закавказья и Средней Азии. Так, например, в Чечено-Ингушской АССР за период с 1982 по 1986 гг. было похищено и выдано замуж более 100 девочек-учениц 7-9-х классов. В результате браков, заключенных по правилам шариата, в год рождалось более 4 тыс. детей. Советские законы довольно часто оставались на бумаге. В высокогорных районах этой республики жители крайне негативно продолжали относиться к СССР, русским312.
На фоне прогрессирующего роста вынужденной безработицы среди наименее социально защищенных слоев населения, с одной стороны, и одновременного увеличения добровольной безработицы среди тех, кто мог позволить себе не работать, произошла серьезная криминализация национальных республик. Например, в Грузинской ССР, где в середине 1970-х гг. увеличилось число похищений детей с целью получения выкупа угрозами их убийства в случае его неполучения. В Узбекской ССР резко возросла активность преступных элементов, объединенных в организованные преступные сообщества, которые, фактически, слились с высшим партийно-государственным руководством. В Чечено-Ингушетии только за два года в результате родовых войн, в которых было задействовано 60 тейповых групп, большинство преступлений совершалось с применением армейского автоматического огнестрельного оружия313.


факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 161
В этих условиях происходила активизация рецидивной преступности. Правоохранительные органы фиксировали увеличение количества преступлений, совершенных лицами, ранее совершавшими преступления в СССР. В 1980 г. таких преступлений было зарегистрировано 271 366, в 1981 г. - 288 510 (на 6,3% больше, чем в 1980 г.), в 1982 г. - 305 042 (на 5,7% больше, чем в 1981 г.), в 1983 г. - 342 752 (на 12,4% больше, чем в 1982 г.), в 1984 г. - 349 872 (на 2,1% больше, чем в 1983 г.)314.
Итак, подпитка «теневой» экономики и хозяйственнокорыстной преступности в республиках Закавказья, Средней Азии в конце 1970-х - первой половине 1980-х гг. во многом осуществлялась за счет прогрессировавшей добровольной безработицы, а также возможностей получения нелегальных доходов вне государственного сектора экономики.
Фактически, институциональным фактором советской административно-политической системы управления стала чрезвычайная бюрократизация управления в Советском Союзе. Проблемы масштабного увеличения чиновничества в СССР довольно отчетливо обозначились уже в 1970-е гг. Если в 1930-40-е и даже в 1950-е гг. на долю служащих и специалистов приходилось 15-20% работающих (из них на долю специалистов с высшим или средним специальным образованием 5-10%), то к концу 1970-х гг. они составляли 25-30% трудящихся, в том числе специалисты - едва ли не 20%315.
Попытки высших партийно-государственных органов ограничить рост количества работников аппарата управления, а также сократить численность работников отдельных отраслей непроизводственной сферы оказались тщетными. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 13 октября 1969 г. № 822 «О мерах по совершенствованию и удешевлению аппарата управления»316 потребовало сокращения расходов на содержание аппарата управления в министерствах и ведомствах. Провозглашенная задача совершенствования государственного аппарата и его удешевления непосредственно отразилась на правоохранительных органах, что не могло не отразиться на качестве их работы.


162 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
тур, большую массу «освобожденных» работников на предприятиях и в организациях. Несомненно одно: в 1960-80-е гг. в СССР происходило дальнейшее развитие крайне бюрократизированной системы управления.
По сведениям Л. Оникова, проработавшего в аппарате ЦК КПСС более 30 лет, только партийная номенклатура, как совершенно небольшая часть государственной бюрократической машины, к середине 1980-х гг. насчитывала на всех уровнях до 500 тыс. назначенцев: членов и кандидатов в члены ЦК КПСС, членов Ревизионной комиссии - 720 чел., штатного аппарата ЦК КПСС - 2500 чел., заведующих отделами и секретарей парткомов - 35,5 тыс. человек, членов руководящих органов (от сельских райкомов до ЦК республик) - 439 тыс. человек317.
До реорганизации аппарата ЦК КПСС, осуществленной в 1988 г., в его структуре функционировало 20 отделов, многие из которых дублировали отраслевые структуры государственного управления. Забюрократизированной оказалась и система низовых партийных организаций. В период с 1971 г. по 1981 г. число низовых партийных организаций увеличилось с 369 965 до 414048318.
Фактически, КПСС стала руководящей и направляющей силой советского общества. За непродолжительный отрезок времени между XXIV и XXVI съездами партии в ее ряды было принято 3 млн. 400 тыс. советских граждан319. В настоящее время уже невозможно определить, сколько человек вступало в партию по убеждению, по инерции или исключительно в силу карьерных соображений. Ведь ни одно сколь-нибудь начальственное место, начиная от директора общеобразовательной школы и заканчивая министром, нельзя было занять без наличия партийного билета.


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 163
ни, с низким уровнем базового образования, вплоть до начала перестройки имела тенденцию к увеличению320.
Американский советолог X. Смит в работе «Новые русские» отмечал, что в период брежневского руководства «министерства и ведомства росли как грибы после дождя с постоянным увеличением числа чиновников, обязанности которых были довольно расплывчатыми, но заработная плата весьма достойной»321.
Наиболее отчетливо изъяны в функционировании партийногосударственного аппарата проявились в такой сфере воспроизводства и воспитания государственных управленцев, как кадровая политика правящей партии. Несмотря на специфику отдельных регионов страны, негативные явления, коснувшиеся управленческого корпуса, носили, в целом, повсеместный характер. Они выражались, прежде всего, в том, что под предлогом бережного отношения к руководящим кадрам проводился курс на стабильность кадрового состава, который довольно часто оборачивался протекционизмом, мздоимством, фактическим созданием властнокриминальных кланов.
Например, в Постановлении ЦК КПСС от 22 февраля 1972 г. «Об организаторской и политической работе Тбилисского горкома компартии Грузии по выполнению решений XXIV съезда КПСС» осуждались «протекционизм и кумовство, подбор кадров по признаку личной преданности руководителю и коррупция»322. Однако серьезных изменений не последовало.
Спустя три года ЦК КПСС в Постановлении от 12 февраля 1975 г. «О состоянии критики и самокритики в Тамбовской областной партийной организации» отмечалось, что «остаются высокими потери, связанные с бесхозяйственностью, текучестью кадров, нарушениями трудовой дисциплины, хищениями социалистической собственности»323.


164 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
вием имели разрастание коррупции, криминализацию не только советского чиновничества, но и общества в целом.
Все более стареющий и теряющий способность к управлению партией и страной Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И. Брежнев к началу 1980-х гг. фактически смирился с существованием нелегальной экономики. Его нежелание принимать жесткие решения по очевидным фактам злоупотреблений многими партийными и государственными функционерами приводило к тому, что на своих местах продолжали сидеть откровенные коррупционеры. Подтверждением тому являются факты «бережного отношения к ценным кадрам», о махинациях которых ходили легенды далеко за пределами их управленческих «вотчин»: первый секретарь ЦК КП Грузии В.П. Мжаванадзе, первый секретарь Краснодарского крайкома партии С.Ф. Медунов, министр рыбного хозяйства А.А. Ишков и т.д.
Безнаказанность крупных государственных и партийных чи¬
новников не могла не порождать должностную преступность и на нижних ступенях системы государственного управления.
Так, 1970-е - первая половина 1980-х гг. являлись годами возникновения и укрепления олигархически-клановой системы партийно-государственного управления в республиках Средней Азии и Закавказья. Этот период оказался вершиной могущества национальных и региональных номенклатурных групп. Выход из- под тотального контроля союзного центра руководства отдельных республик, краев и областей создавал условия для вседозволенности и безнаказанности.


факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 165
венных предприятий и магазинов. Именно К. Симис первым стал использовать термин «мафия» применительно к организованным преступным группам, которые были задействованы в «теневой» экономике СССР. Прежде всего, он имел в виду криминальную деятельность под покровительством властей.
Сращивание региональных политических элит с дельцами «теневой» экономики все более делегитимизировало власть на местах. Создание вертикально-интегрированного коррумпированного общества в этих регионах фактически до основания криминализировало их и сводило на нет попытки союзных властей и правоохранительных органов навести порядок.
Последовавшие со второй половины 1980-х гг. громкие судебные процессы над «вышедшими из-под контроля партии и государства» отдельными партийными руководителями свидетельствовали о серьезном кризисе самой номенклатурной системы подбора, расстановки и воспитания кадров. Фактически, это была затянувшаяся стагнация советской модели политического управления.
Вторая половина 1960-х - начало 1980-х гг. не явились периодом спокойного развития страны с точки зрения межнациональных проблем. Хотя государство делало все возможное для того, чтобы данные проблемы не получали широкой огласки. Вопросы межэтнических конфликтов в СССР всегда были очень актуальными и имели тенденцию то затухать, то вспыхивать с новой силой. Если тоталитарному режиму удавалось чрезвычайно жесткими методами обеспечивать целостность государства и подавлять национальные движения, то отказ от этой политики в период политической «оттепели» кардинальным образом изменил ситуацию.


166 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
ли сомнения в том, что межнациональные конфликты из латентного, вялотекущего состояния стремительно принимали форму открытого противостояния с властями.
Так, 2 сентября 1967 г. в Ташкенте правоохранительные органы разогнали демонстрацию крымских татар, выдвинувших требование национальной автономии. В конце апреля 1968 г. в Ташкентской области имели место массовые акции протеста турок- месхетинцев, требовавших их возвращения на прежнее место жительства - в Грузию325.
Нежелание властей решать проблему немецкой автономии подталкивало советских немцев все чаще эмигрировать из страны. Если в 1970 г. органы МВД СССР рассмотрели 1 809 ходатайств немцев о выезде в ФРГ, то в 1971 г. уже насчитывалось 2 617 ходатайств, а в 1972 г. число таких обращений увеличилось почти в 2 раза и достигло 5 тысяч326.
В начале 1970-х гг. обострились отношения между осетинами и ингушами в Пригородном районе, которые вылились в убийства на этнической основе, поджоги домов, угон скота327. В середине января 1973 г. серьезно обострилась ситуация на Северном Кавказе. Массовые выступления ингушского населения, требовавшего возврата Пригородного района, привели к тому, что участники многолюдного митинга в Грозном в течение трех суток блокировали здание обкома КПСС32 . Данный конфликт вновь удалось на время приглушить, но это не означало его окончательного решения.
Несмотря на тщательно маскируемую правду о межэтнических проблемах в стране на территории Советского Союза оказалось значительное количество медленно тлеющих конфликтов, готовых в любой момент из скрытого состояния перейти в форму открытого столкновения. Так, в мае 1979 г. в Целинограде прошли манифестации казахского населения, взбудораженного слухами о возможной немецкой автономии в Казахской ССР329.
Требовала также решения проблема возвращения в Крым татар и воссоздания там национальной автономии. Власти провозглашали необходимость решения данной проблемы, однако на состоявшейся в конце июня 1967 г. в Кремле встрече Ю.В. Андропова с представителями крымских татар было заявлено, что решить


факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 167 вопрос невозможно, т. к. «нельзя же считать разумным, чтобы 10% населения определили судьбу 90% остальных, которые никакой автономии не хотят»330.
Такую же участь постигла и проблема турок-месхетинцев. Так, после их массовых выступлений 27-28 апреля 1968 г. в Янги- юльском районе Ташкентской области Президиум Верховного Совета СССР принял постановление, которое предоставляло им право проживания в пределах страны. Однако в реальности ни одному месхетинцу не разрешили вернуться в Грузию331.
Вместе с процессами обострения межэтнических конфликтов не только в союзных, но и в отдельных автономных республиках происходило образование клановых группировок. Наиболее глубоко эти процессы зашли в Узбекистане при Ш.Р. Рашидове, в Казахстане при Д.А. Кунаеве, в Киргизии при Т.У. Усубалиеве. Формирование клановых группировок сопровождалось постоянным ростом русофобских настроений. В многочисленных письмах, адресованных из Казахстана в Москву, отмечалось, что там сложилась «душная, уродливая обстановка местного казахского национализма, который пышно расцвел в годы правления Д.А. Кунаева»332. В письмах, поступавших из Узбекистана, Армении, Северо- Осетинской АССР, содержались жалобы на открытое неприязненное отношение к русским. В отдельных местах участились даже разбойные нападения и убийства русских жителей333.
Националистические настроения создавали благоприятную среду как для насильственной, так и корыстной преступности. Подтверждением тому служат многочисленные обращения в ЦК КПСС из различных мест. Приводились факты укрепления национальных группировок и роста влияния их руководителей. Так, например, министр лесного хозяйства Чечено-Ингушской АССР Ко- лотушкин был убит одним чеченским преступным авторитетом, которого не остановил довольно высокий статус русского чиновника334.
В целом, на протяжении конца 1970-х - первой половины 1980-х гг. происходила криминализация населения практически во всех национальных республиках. Наиболее высокие коэффициенты преступности в пересчете на 100 тыс. населения с 14-летнего возраста были отмечены в следующих республиках: в Латвийской


168 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
ССР (в 1980 г. - 1 024, в 1985 г. - 1 216), в Эстонской ССР (в 1980 г. - 946, в 1985 г. - 1 217), в РСФСР (в 1980 г. - 930, в 1985 г. - 1 251). Наименьшие коэффициенты были отмечены в Армении (в 1980 г. - 343, в 1985 г. - 332), в Азербайджане (в 1980 г. - 364, в 1985 г. - 254), в Узбекистане (в 1980 г. - 395, в 1985 г. - 629)335.
Безусловно, статистические показатели преступности в Средней Азии и Закавказье, на взгляд авторов, оказались значительно занижены. Последующие громкие судебные процессы 1985- 1987 гг. заставляют усомниться в том, что республиканские правоохранительные органы предоставляли союзному министерству реальные сведения о криминальной ситуации на подведомственных территориях.
В начале 1980-х гг. в Москву поступала далеко не полная информация о состоянии преступности в национальных республиках. За фасадом видимого благополучия скрывались серьезные нарушения законности. Не случайно во второй половине 1970-х - начале 1980-х гг. национализм многих республиканских партийногосударственных элит в СССР явился неплохим прикрытием их коррумпированности и противозаконных действий.
Для определенной части советских граждан приложение своих сил в сфере промышленного производства, сельского хозяйства и в других секторах экономики стало совсем не привлекательным. Поэтому предприимчивые молодые люди, не видя для себя возможности продвижения на государственной службе или в производственной сфере, уходили «в тень», создавали «теневые» подпольные предприятия. Формировался определенный слой «теневиков», тесно связанный с криминальным капиталом. По оценкам экспертов, «теневая» экономика в СССР в этот период составляла до 20% от официальной экономики336.
В структуре хозяйственно-корыстной преступности в СССР в 1970-е гг. обнаружилась устойчивая тенденция роста такой формы, как выпуск и сбыт неучтенной продукции, изготавливаемой в специально организованных подпольных цехах. В среде уголовного элемента появилась новая криминальная категория, именуемая «цеховиками». Эти лица имели разветвленную систему связей, в том числе с отдельными руководителями административных и хозяйственных органов, создавали свое криминальное окружение, вырабатывая контрмеры по обеспечению собственной безопасности.


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 169
Не случайно в эти годы правоохранительные органы фиксировали увеличение количества преступлений, совершенных организованными криминальными группами. В первой половине 1980-х гг. наблюдается увеличение числа зарегистрированных групповых преступлений: в 1980 г. - 186 885, в 1981 г. - 190 606 (2,0% прироста к 1980 г.), в 1982 г. - 193 297 (3,4% прироста к 1980 г.),
в. 	1983 г. - 210 997 (12,9% прироста к 1980 г.), в 1984 г. - 207 682 (11,1% прироста к 1980 г.)337.
В 1970-е гг. закономерное развитие «теневой» экономики привело в ряде регионов к сращиванию отдельных должностных лиц и даже звеньев управленческого аппарата с профессиональными криминальными элементами. Как отмечалось в аналитических материалах, посвященных становлению и развитию организованной преступности в СССР, некоторые покровители «теневых» структур из партийно-хозяйственных органов продвигались все выше и выше по властно-бюрократической лестнице: из района - в область, из области - в республику, а затем - в Москву. Они были крепко «связаны» с дельцами теневой экономики, а поэтому продолжали выполнять их «заказ»: осуществлять протекционную кадровую политику, назначали «цеховиков» на должности в контролирующие, снабженческие, плановые органы. Необходимо констатировать, что такая «политика» удовлетворяла региональную и республиканскую элиту партийно-государственных органов338.
В конце 1960-х - начале 1970-х гг. были созданы условия для значительных финансовых вложений в подпольные промышленные производства, которые до этого были заработаны на спекулятивных сделках, невыявленных хищениях государственной и общественной собственности, взятках и других криминальных капиталах.
За видимым социальным благополучием в СССР в этот период все отчетливее стали проявляться негативные тенденции в морально-психологической сфере жизнедеятельности советского общества.


170 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
должала проводиться систематично и последовательно. По сведениям КГБ СССР, в период с 1957 г. по 1985 г. было осуждено 8 124 человека за антисоветскую агитацию и пропаганду и за распространение заведомо ложных сведений, порочащих советский государственный и общественный строй339.
Советское общество после отставки Н.С. Хрущева не стало действительно демократичным и правовым. Практически даже самый незначительный проступок (пересказ анекдота политического содержания, неосторожная шутка) можно было подвести под «контрреволюционную агитацию и пропаганду». Да и само уголовное законодательство позволяло подобные действия трактовать весьма расширительно. Причины антисоветских проявлений были самыми различными и во многом сугубо индивидуализированными. Однако общим было одно - острое неприятие окружающей действительности, будь то недовольство отсутствием реальной демократии, бюрократизм и бездушие партийно-государственного аппарата, отрицание колхозной системы, в целом низкий жизненный уровень. При этом обыкновенное желание простых тружеников жить по-человечески, изложенные в письмах в местные партийные организации, государственные органы, могли послужить основанием для обвинения авторов в «антисоветизме», «политической незрелости».
Характерной чертой советского общества 1950-60-х гг. являлся социальный оптимизм, вера народа в то, что трудности временны, а их преодоление гарантирует счастливое будущее. Людей привлекала возможность обогнать в индустриальном развитии ведущие капиталистические страны. Многие были искренне убеждены в том, что СССР создает все самое лучшее, передовое.
Средства массовой информации и пропаганды призывали родителей воспитывать «нового человека», ставящего превыше всего благо советского народа, умеющего жить для других, подчиняющего свои личные интересы интересам всего народа и, если потребуется, способного жертвовать собой для общего блага страны. Поэтому вокруг граждан, не признававших норм социалистического образа жизни и труда, создавалась атмосфера общественного осуждения и жесткой критики.
Однако к середине 1970-х гг. советский социум серьезно изменился. Произошли существенные метаморфозы в области обще-


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 17)
ственной морали и психологии. Весь этот комплекс изменений имел довольно противоречивые последствия, в том числе и для формирования у широких слоев населения терпимого, равнодушного отношения к фактам хищений государственной и общественной собственности, спекуляции, духу стяжательства. Успешность человека во многом стала ассоциироваться с умением находить «выгодных» людей, обнаруживать в себе предпринимательскую жилку. Одно из довольно типичных писем, полученных редакцией газеты «Известия» в конце 1970-х гг.: «Многие юнцы, с грехом пополам закончившие школу, уже прикидывают, на чем бы сделать бизнес, что купить и перепродать»540.
Иждивенческая потребительская психология отразилась и на трудовых устремлениях части советской молодежи. Согласно данным социологического исследования, фактически каждый пятый из опрошенных молодых людей стремился избрать такой вид профессиональной деятельности, в рамках которого можно было бы прилагать минимум усилий и при этом извлекать максимум материальной выгоды для себя. Не случайно большинство из опрошенных молодых людей оправдывали существование в советском обществе спеет 341
кулянтов, т. к. последние помогают им приобрести модные вещи .
Опрос горьковскими социологами молодых рабочих показал, что треть из них случайно выбрали профессию («выбора не было», «выбрал заодно с друзьями», «случайно»); 24% опрошенных высказали мнение, что предпочли бы другую профессию, если бы им пришлось выбирать заново342.
Еще одним из свидетельств прогрессирующего сползания в пропасть социальной и морально-психологической деградации являлся уровень алкоголизации советского общества. С 1965 г. по 1980 г. душевое потребление алкоголя в стране более чем удвоилось. В 1980 г. оно перестало расти, оставаясь на уровне 10,5 л в год, вплоть до 1985 г. - начала антиалкогольной кампании. По Данным Ю.П. Лисицына и Н.Я. Копыт, в 1940 г. душевое потребление алкоголя в нашей стране равнялось 1,9 литра, в 1980 г. оно составило уже 14,8 литра. Однако, учитывая, что население страны за это время возросло на одну треть, душевое потребление алкоголя колеблется в пределах 8-10 литров, при этом надо иметь в виду, что здесь не учтено производство суррогатного алкоголя343.


172 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
В общем объеме советского розничного товарооборота, который в 1982 г. составил 304,3 млрд, рублей, алкогольным и безалкогольным напиткам принадлежала внушительная доля - около одной шестой части344.
Ситуация в отношении алкоголизма в СССР обострилась ещё в середине 1960-х гг. на фоне быстрого увеличения потребления алкоголя на душу населения. Так, через государственную торговлю было реализовано на душу населения в 1965 г. 4,5 л абсолютного алкоголя, в 1970 г. - 8,20 л, в 1980 г. - 10,51 л, в 1984 г. - 10,45 л345.
Безусловно, это заниженные показатели, не учитывающие подпольно производившийся и потреблявшийся населением алкоголь. Статистика правоохранительных органов на протяжении второй половины 1960-х - начала 1980-х гг. фиксировала достаточно стабильно высокий уровень выявляемых фактов нелегального производства спиртных напитков в стране. В период с 1966 г. по 1982 г. наибольшее количество фактов самогоноварения было выявлено в 1966 г. - 38 470, в 1972 г. - 40 589 и в 1973 г. - 34 781. Это была реакция правоохранительных органов на очередную антиалкогольную кампанию, которая так же быстро затухала, как и разгоралась. С середины 1970-х гг. борьба с нелегальным производством спиртных напитков пошла на убыль. В 1977 г. было зарегистрировано наименьшее количество фактов самогоноварения за анализируемые 17 лет советской истории - 1 5467346.
Надо также учитывать и тот факт, что алкоголь составлял определенную статью и в импорте в нашу страну различных товаров. Так, в 1978 г. в страну было импортировано спиртного почти на полмиллиарда рублей и более чем на 400 тыс. рублей табака и табачных изделий347. В 1980 г. в СССР из-за границы было импортировано спиртного на 525 млн. руб., что на 55 млн. больше, чем в 1979 г.; на 261 000 дал вырос завоз водки348.
Однако борьба с пьянством и алкоголизмом велась вяло, наскоками, в рамках очередных государственных антиалкогольных кампаний. В коллективной монографии «Советский рабочий: социальный и духовный облик» есть главы о быте, морали, свободном времени, а анализу проблем пьянства внимание не было уделено349. Подготовленная Академией наук СССР, Институтом социологических исследований и Советской социологической ассоциацией книга «Бюджет


Факторы детерминации преступности в период «развитого социализма» 173 времени трудящихся промышленности», содержащая раздел о свободном времени, тоже получилась в этом смысле в розовом цвете: затрат времени на алкогольный досуг учёные не обнаружили350.
Бесхозяйственность, коррупция, взяточничество, нарушение принципов социальной справедливости - все это вело к падению престижа партийно-государственного аппарата, разочарованию части населения, в том числе молодежи, в социалистических идеалах, а это, в свою очередь, способствовало нарастанию социальной апатии, пьянства и алкоголизма, наркомании, преступности.
Итак, серьезные перекосы в базисных основаниях советской экономической системы предопределили и гипертрофию социальных отношений.
3.2. 	Преступность в экономической сфере страны: динамика, структура, качественные изменения
На фоне уменьшения количества тяжких преступлений против личности происходило увеличение количества преступлений экономической направленности. За десятилетие (с 1973 по 1983 г.) число преступных посягательств в сфере экономики возросло на 39%351. В то же время выборочные исследования показывали, что от общего числа хищений государственной собственности, спекуляции, взяточничества, незаконного предпринимательства регистрировалось не более 10%. Для сравнения: корыстно-насильственных преступлений, против здоровья и неприкосновенности личности регистрировалось около 50%.
В 1965-1984 гг. рост хозяйственно-корыстной преступности отмечался практически повсеместно по всем республикам СССР когда значительно увеличилось как число зафиксированных правонарушений в сфере экономики, так и их доля в общем количестве преступлений. Стали изменяться их формы: если до 1970-х гг. большинство среди зарегистрированных хозяйственно-корыстных преступлений составляли хищения государственной и общественной собственности и «приписки» (искажение данных в отчетах о Деятельности предприятий, чтобы они соответствовали плановым нормам), то теперь появились новые виды правонарушений (в частности, возникновение подпольных производств).
В целом, с 1966 по 1979 г. произошло увеличение числа зарегистрированных преступлений хозяйственно-корыстного массива:


174 Государство в условиях нарастания стагнационныхтенденций
растрат - на 11 960, спекуляции — на 12 303, взяточничества - на 2 952, обмана покупателей и заказчиков - на 19 446. Ежегодная динамика зарегистрированных преступлений этой категории представлена в таблице ПЗ.
Во второй половине 1960-х - 1970-е гг. доля хозяйственнокорыстных преступлений в общем количестве зарегистрированных преступлений в СССР существенно не изменялась: в 1966 г. - 9%, в 1979 г. - 8,8% (табл. П4).
В первой половине 1980-х гг. правоохранительные органы страны продолжали фиксировать постоянное увеличение количества хозяйственно-корыстных преступлений. В таблице 3.1 представлены статистические показатели по зарегистрированным правоохранительными органами страны преступлениям экономической направленности в первой половине 1980-х гг.
Таблица 3.1
Количество зарегистрированных преступлений в экономической сфере в союзных республиках Советского Союза в 1980-1984 гг.352
Союзные республики
1980 г.
1981 г.
1982 г.
1983 г.
1984 г.
Прирост 1984 г. к 1980 г.,%
РСФСР
114937
125994
139127
141861
144098
25,3
Украинская ССР
24204
26710
29543
30129
29675
22,6
Белорусская ССР
7008
7565
8550
8818
9089
29,6
Узбекская ССР
10776
11703
12938
13848
16097
49,3
Казахская ССР
16497
17862
18761
18151
19606
18,8
Грузинская ССР
5330
5555
5896
5659
5824
9,3
Азербайджанская ССР
4925
5507
5850
5794
5732
16,4
Литовская ССР
2755
2843
3120
3083
3174
15,2
Молдавская ССР
2277
2305
2481
2735
2783
22,2
Латвийская ССР
1948
2021
2140
2197
1845
-5,3
Киргизская ССР
2319
2471
2534
2623
2782
19,9
Таджикская ССР
2251
2324
2637
2729
2843
26,3


Преступность в экономической сфере страны
175
Окончание табл. 3.1
Союзные республики
1980 г.
1981 г.
1982 г.
1983 г.
1984 г.
Прирост
1984 г. к
1980 г.,%
Армянская ССР
2873
2867
2867
2660
2700
-6,0
Туркменская ССР
1402
1664
1838
1859
2039
45,4
Эстонская ССР
839
1013
1124
1126
1222
45,6
Всего по СССР
200341
218404
239406
243272
249509
24,5
Примечание. Про
центы прироста подсчитаны авторами.
Наши подсчеты показывают, что наибольший прирост зарегистрированных преступлений в экономической сфере в первой половине 1980-х гг. произошел в Узбекской ССР, Эстонской ССР, Туркменской ССР. Наименьшие темпы увеличения преступлений экономической направленности наблюдались в Грузии. В Латвии и Армении в 1984 г. отмечалось снижение регистрируемой экономической преступности в сравнении с 1980 г.
Таким образом, только за 1980-1984 гг. количество зарегистрированных преступлений в сфере экономики увеличилось почти на четверть.
„ О масштабной криминализации экономической сферы в СССР на рубеже 1970-80-х гг. свидетельствует удельный вес преступлений в сфере экономики в общем количестве зарегистрированных преступлений. В 1980 г. он составил, %: в Армянской ССР - 37,6; в Азербайджанской ССР - 32,3; в Грузинской ССР - 31,5; в Узбекской ССР - 27,8; в Казахской ССР - 21,6; в Таджикской ССР - 21,5; В Киргизской ССР - 19,8; в Литовской ССР - 19,4; в Туркменской ССР - 17,4; в Белорусской ССР - 15,4; в Молдавской ССР - 14,7; в Украинской ССР - 13,3; в РСФСР - 11,2; в Латвийской ССР - 9,4; в Эстонской ССР - 7,5.
Безусловно, данная картина не полностью отражала реальную ситуацию развития данного вида преступлений в союзных республиках в силу двух основных причин:
1) высокого уровня латентности хозяйственно-корыстных преступлений;


176 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
зателей эффективности деятельности правоохранительных органов, местного партийно-государственного руководства.
Значительный всплеск количества зарегистрированных преступлений в экономике, приходящийся на 1983-1984 гг., был вызван резкой активизацией борьбы правоохранительных органов СССР с хищениями государственной и общественной собственности, спекуляцией, обманом покупателей и заказчиков, взяточничеством.
В таблице 3.2 представлены расчеты коэффициентов преступности в сфере экономики на 100 тыс. населения с 14-летнего возраста в союзных республиках в первой половине 1980-х гг.
Таблица 3.2
Динамика коэффициентов преступности в сфере экономики на 100 тыс. населения с 14-летнего возраста в союзных республиках в 1980 и 1985 гг.353
Союзные республики
1980 г.
1985 г.
Прирост 1985 г. к 1980 г., %
РСФСР
104
135
29,8
Украинская ССР
61
79
29,5
Белорусская ССР
93
125
34,4
Узбекская ССР
110
157
42,7
Казахская ССР
159
182
14,5
Грузинская ССР
140
147
5,0
Азербайджанская ССР
117
124
5,9
Литовская ССР
102
114
11,7
Молдавская ССР
76
102
34,2
Латвийская ССР
97
88
-9,2
Киргизская ССР
101
109
7,9
Таджикская ССР
102
111
8,8
Армянская ССР
125
116
-7,2
Туркменская ССР
79
113
43,0
Эстонская ССР
70
104
48,5
Примечание. Динамика коэффициентов подсчитана авторами.
Таким образом, наиболее криминализированными сферы экономики и управления в первой половине 1980-х гг. оказались в Казахстане (коэффициент преступности в сфере экономики на 100 тыс. населения с 14-летнего возраста в 1980 г. составил 159, а в


Преступность в экономической сфере страны
177
1985 г. - 182) и в Грузии (в 1980 г. - 140, а в 1985 г. - 147). Данные расчеты позволяют обратить внимание на следующее. Наиболее высокие или низкие показатели динамики коэффициентов преступности в сфере экономики в союзных республиках являются, прежде всего, индикаторами степени активизации территориальных правоохранительных органов в борьбе с данным видом преступлений. Значительная активизация правоохранительных органов в борьбе с хозяйственными преступлениями наблюдалась в 1983—1984 гг. Это и сказалось на количестве выявленных преступлений экономической направленности. Однако эта борьба не везде протекала активно и наступательно.
Наибольший прирост коэффициента преступности в экономической сфере в начале 1980-х гг. был отмечен в Эстонской ССР, Туркменской ССР, Узбекской ССР, Белорусской ССР и Молдавской ССР. Снижение данного коэффициента было зарегистрировано в Латвийской ССР и Армянской ССР. В то же время по абсолютному количеству зарегистрированных преступлений экономического характера Латвийская ССР в 1984 г. опережала Эстонскую ССР.
На рисунках 3.1 и 3.2 представлено развитие различных видов хозяйственно-корыстных преступлений в общем объеме зарегистрированных преступлений в сфере экономики СССР в 1966 и 1980 гг.
Хищения, соверцкнные путем присвоения, растраты 66%
Спекуляция
Обман покупателей и заказчиков
Взяточничество
3%
Рис. 3.1. Доля различных видов хозяйственно-корыстных преступлений в общем объеме зарегистрированных преступлений1 в сфере экономики СССР в 1966 г.


178 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
Обман
покупателей и заказчиков
Взяточничество
Хищения,
совершенные
путем
Рис. 3.2. Додя различных видов хозяйственно-корыстных преступлений в общем объеме зарегистрированных преступлений в сфере экономики СССР в 1980 г.
Итак, в сравнении с 1966 г. в общем объеме зарегистрированных преступлений в 1980 г. в сфере экономики возросла доля обмана покупателей и заказчиков на 10%, спекуляции - на 5%. Доля взяточничества осталась на прежнем уровне - 3% и во второй половине 1960-х и в начале 1980-х гг. Доля хищений государственного и общественного имущества, совершенных путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, к началу 1980-х гг., в сравнении со второй половиной 1960-х гг., снизилась почти на 15%.
Вышеприведенные сведения о развитии различных видов хозяйственно-корыстной преступности в СССР в определенном смысле отразили всю противоречивость ситуации с данным видом противоправного поведения советских граждан в стране. Очень сложно совместить хищения в особо крупных размерах, массовые приписки, масштабное распространение нелегальной предпринимательской деятельности, многочисленные факты коррупции, выявленные в 1983-1984 гг., и данные официальной криминальной статистики, рисовавшей не столь критическую ситуацию.
Остановимся более подробно на основных проявлениях хозяйственно-корыстной преступности в СССР и её особенностях на данном этапе развития страны.


Преступность в экономической сфере страны
179
С середины 1960-х и до начала 1980-х гг. в СССР особенно быстрыми темпами стали расти хищения социалистической собственности. Со второй половины 1960-х и в начале 1980-х гг. должностные хищения возросли с 52 791 преступления в 1966 г. до 74 207 - в 1982 г. В целом, увеличение составило 71%. Тенденция роста должностных хищений в СССР в эти годы характеризовалась своей «стабильностью»: приблизительно 1000-1100 преступлений ежегодного прироста.
Цифры криминальной статистики убедительно свидетельствовали о постепенном росте как в целом преступности в стране, так и преступных проявлений в отношении государственной собственности. Так, в 1965 г. отделом статистики Прокуратуры СССР было зарегистрировано 751 801 преступление, что оказалось на 8,5% меньше, чем в 1964 г. Однако уже в 1966 г. всего было зафиксировано 888 125 преступлений, в 1967 г. - 871 298, в 1968 г. - 941 078, в 1969 г. - 969 186, в 1970 г. - 1 046 ЗЗб354.
На этом фоне наблюдалось достаточно «стабильное» количество выявляемых правоохранительными органами зарегистрированных хищений государственного и общественного имущества, совершенных путем присвоения, растраты, злоупотреблений служебным положением. В 1965 г. данных преступлений было выявлено 53 461, в 1966 г.-52 791, в 1967 г. -49 827, в 1968 г.-50 239, в 1969 г. - 49 648, в 1970 г. - 52 005, хотя эти цифры были существенно ниже аналогичных показателей 1961-1964 гг. - периода хрущевской атаки на «теневую» экономику и коррупцию.
Во второй половине 1960-х гг. территориальные органы БХСС все чаще стали фиксировать факты хищений социалистической собственности, совершенные путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, на предприятиях местной, легкой и пищевой промышленности, в строительных организациях355. Во многих случаях речь шла о существенных подвижках в способах совершения хищений в сторону фальсификации бухгалтерской отчетности, сверхнормативного списания материалов и денежных средств, завышения норм и расценок и других способов хищений.


180 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
общественного имущества, совершенных путем присвоения, растраты, злоупотреблений служебным положением (см. табл. ПЗ).
В 1971 г. было выявлено 52 711 данных преступлений (прирост по отношению к 1970 г. - 706 преступлений), в 1972 г. - 53 989 (прирост к 1971 г. - 1 278), в 1973 г. - 55 786 (прирост к 1972 г. - 1 797), в 1974 г. - 56 870 (прирост к 1973 г. - 1 084), в 1975 г. - 58 821 (прирост к 1974 г. - 1 951), в 1976 г. - 59 946 (прирост по отношению к 1975 г. - 1 125), в 1977 г. - 61 029 (прирост по отношению к 1976 г. - 1 083), в 1978 г. - 62 425 (прирост по отношению к 1977 г. - 1 396), в 1979 г. - 64 751 (прирост по отношению к 1978 г. - 2 326). Таким образом, количество зарегистрированных растрат в 1979 г. в сравнении с 1970 г. в стране увеличилось почти на одну четверть.
Однако уже в середине 1970-х гг. отдельными юристами высказывались предположения о значительном объеме латентных хищений, которые не вскрываются правоохранительными органами; говорилось о необходимости внесения изменений в существовавшую систему уголовно-статистического учета данного вида преступлений356,
В первой половине 1980-х гг. удельный вес отдельных видов хозяйственно-корыстных преступлений в общем количестве совершенных в сфере экономики в СССР оставался достаточно «стабильным». В 1980 г. удельный вес хищений государственной и общественной собственности, совершенных путем присвоения, растраты, злоупотребления служебным положением в общем количестве зарегистрированных в экономической сфере преступлений составил 32,2%, в 1985 г. - 34,8%; спекуляция в 1980 г. - 14,6%, в 1985 г. - 14,5%; обман покупателей и заказчиков в 1980 г. - 14,4%, в 1985 г, - 12,6%357.


Преступность в экономической сфере страны
181
преступления, в 1984 г. было зафиксировано больше, нежели в 1970 г. Это свидетельствовало о том, что призывы к сознательности широких народных масс беречь общенародную собственность уже были не более чем обычным пропагандистским штампом, лозунгом, не способным остановить вал хищений, растрат государственного имущества.
В первой половине 1980-х гг. правоохранительные органы в СССР продолжали фиксировать увеличение количества зарегистрированных хищений государственного и общественного имущества, совершенных путем кражи. Статистические показатели свидетельствовали о том, что в 1980 г. данных преступлений было зафиксировано 164 041, в 1981 г. - 173 376 (прирост к предыдущему году составил 5,7%), в 1982 г. - 178 650 (прирост к предыдущему году - 3%), в 1983 г. — 219 253 (прирост к предыдущему году - 22,7%), в 1984 г. - 210 462 (снижение к предыдущему году - 4,1%). Таким образом, в 1984 г. советская репрессивная машина в борьбе с хищениями государственной собственности начала давать сбои. В то же время удельный вес хищений в общем количестве зарегистрированных преступлений в стране в этот период оставался достаточно стабильным и колебался в пределах 10,2-10,8%.
Американский советолог У. Лаквер в своей книге «Советская реальность: политика и культура. От Сталина к Горбачеву» отмечает, что разочарование в советской системе неизбежно просачивалось в рабочую среду. Невысокий уровень жизни оказывал негативное воздействие на моральное состояние рабочего класса. Это привело к ослаблению производственной дисциплины, росту краж и коррупции в производственной сфере358.


182 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
общественного питания, в клубах, домах культуры, школах. Одна из причин этого - недостатки в подборе кадров на материально- ответственные должности (27,1% судимых за хищения уже имели судимости, большинство из них - приезжие из других районов)359.
В большинстве колхозов и совхозов Советского Союза широкое распространение получили хищения общественной собственности: кормов, запчастей, стройматериалов, готовой продукции; использование работниками общественной техники в личных целях - для себя или для оказания услуг частным лицам. Согласно обследованию, проведенному в 1982 г. сотрудниками Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения АН СССР, 74% опрошенных признавали существование хищений в своих коллективах. При этом выяснилось, что работники склонны оправдывать их, называя в качестве главных причин плохое снабжение продуктами, кормами для личного подсобного хозяйства (на это указали 72% опрошенных), отсутствие серьезного учета и контроля (24%), «так делают все, в том числе и руководители» (15%)360.
Одним из видов хищений было разукомплектование механизаторами и шоферами простаивающей техники с целью обеспечения своих транспортных средств недостающими запасными частями. Согласно вышеуказанному опросу, 41% механизаторов доставали запчасти, снимая их с чужих машин, а 27% приобретали запчасти в обмен на спиртное. Общие учтенные потери от хищений и недостач составили по колхозам Западной Сибири в 1981 г. 2 млн. 188 тыс. руб., а потери от порчи техники и иных материальных ценностей - 4 млн. 210 тыс. руб., в 1982 г. - соответственно 2 млн. 364 тыс. и 3 млн. 921 тыс. руб.; в 1983 г. - 2 млн. 768 тыс. и 3 млн. 300 тыс. руб.361
Широкое распространение со второй половины 1970-х гг. получило выполнение сезонных строительных работ специальными бригадами, которые не имели никакого официального статуса. В разговорном обиходе, а затем и в лексиконе правоохранительных органов они получили название «шабашников». Это явление даже стало предметом публикации А. Лихачева в «Литературной газете» в 1973 г.362


Преступность в экономической сфере страны
183
Эти бригады выполняли строительные и монтажные работы по заказам промышленных и сельскохозяйственных предприятий. Довольно часто их деятельность попадала в поле зрения правоохранительных органов и квалифицировалась как соучастие в расхищении денежных средств посредством завышения оплаты их труда, объемов выполненных работ, израсходованных материалов и инструментов, частнопредпринимательская деятельность и коммерческое посредничество.
Рассмотрим, какие изменения претерпел такой вид преступления в сфере экономики, как хищение государственной и общественной собственности, совершенное путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением.
Под присвоением государственного и общественного имущества понималось незаконное и безвозмездное изъятие или удержание его в свою пользу лицом, которому оно было вверено. Под растратой подразумевалось преступное издержание государственного или общественного имущества, вверенного виновному или находящегося в его ведении. Под хищением путем злоупотребления служебным положением понималось безвозмездное с корыстной целью завладение или передача с той же целью другим лицам социалистического имущества, а также путем умышленного использования должностным лицом своих полномочий вопреки интересам службы.
С 1956 по 1986 г. регистрируемые должностные хищения государственного имущества возросли в 2,5 раза. Абсолютные же показатели были невелики. Анализ криминальной статистики не оставляет сомнений в том, что в начале 1980-х гг. хищения государственного и общественного имущества, совершенного путем присвоения, растраты или злоупотребления служебным положением, год от года имели тенденцию к увеличению. Так, в 1980 г. в СССР было зарегистрировано 67 410 данных преступлений, в
1981 г. - 71 048 (прирост по отношению к 1980 г. составил 5,4%), в
1982 г. - 74 207 (прирост к 1981 г. составил уже 10%), в 1983 г. - 79 594 (прирост к 1982 г. - 7,2%), в 1984 г. - 85 087 (прирост к
1983 г. ~ 6,9%). В целом за период с 1980 по 1984 г. хищения государственного или общественного имущества, совершенные путем


184 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, увеличились на 26,2%.
Остановимся подробнее на развитии ситуации с данным видом преступлений в союзных республиках в начале 1980-х гг. (табл. 3.3).
Таблица 3.3
Количество хищений государственного или общественного имущества, совершенных путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, зарегистрированных в СССР в 1980-1984 гг.363
Союзные республики
1980 г.
1981 г.
1982 г.
1983 г.
1984 г.
Прирост 1984 г.
к 1980 г., %
РСФСР
39394
41442
43530
46843
50038
27,0
Украинская ССР
7579
8083
8406
9140
9843
29,8
Белорусская ССР
2354
2415
2536
2824
2678
13,7
Узбекская ССР
2762
2900
2992
3266
3717
34,5
Казахская ССР
7023
7578
7746
8092
8753
24,6
Грузинская ССР
1158
1214
1227
1224
1295
11,8
Азербайджанская ССР
1319
1381
1478
1565
1659
25,7
Литовская ССР
616
621
624
663
705
14,4
Молдавская ССР
791
782;
; 895
955
973
23,0
Латвийская ССР
691
681
732
704
677
-2,0
Киргизская ССР
911
990
938
935
1030
13,0
Таджикская ССР
626
680
762
827
978
56,2
Армянская ССР
852
856
867
882
929
9,0
Туркменская ССР
449
508
549
584
668
48,7
Эстонская ССР
231
244
240
277
345
49,3
Всего по СССР
67410
71048

74207
79594
85087
26,2
Примечание. Проценты прироста подсчитаны автором.
Вышеприведенные статистические данные позволяют обратить внимание на следующие моменты. В 1980 г. наибольшие показатели по хищениям государственного или общественного имущества, совершенным путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, были зарегистрированы правоохранительными органами в РСФСР, Украинской ССР, Казахской ССР, Узбекской ССР. Наименьшие значения по данному виду пре-


Преступность в экономической сфере страны
185
отуплений были зафиксированы в Эстонской ССР, Туркменской ССР и Литовской ССР. В 1984 г. наибольшее количество анализируемых преступлений было выявлено также в РСФСР, в Украинской ССР и Казахской ССР. Наименьшее количество хищений государственного или общественного имущества, совершенных путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, было зарегистрировано в Эстонской ССР, Туркменской ССР и Латвийской ССР.
В то же время наибольшими темпами данный вид преступления в 1984 г. по отношению к 1980 г. увеличивался в Таджикской ССР (56,2%), в Эстонской ССР (49,3%), в Туркменской ССР (48,7%), в Узбекской ССР (34,4%). Невысокие темпы увеличения хищений в этот период были отмечены в Армянской ССР (9%), в Грузинской ССР (11,8%), в Белорусской ССР (13,7%).
Таким образом, в региональном разрезе по абсолютным показателям зарегистрированных хищений, совершенных путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, в первой половине 1980-х гг. значительного увеличения не произошло. Однако это не позволяет нам сделать однозначный вывод об уровне криминализации социально-экономических отношений в конкретных союзных республиках Советского Союза. В частности, только в одном Шамхарском районе Азербайджана органами расследования доказано хищение хлопка-сырца при его заготовке на сумму 20 млн. руб. В Грузии на заводе шампанских вин сумма хищений составила 9 млн. руб. И это лишь выявленные факты хищений, которые были расследованы, и виновные предстали перед судом364.
Механизмы расхищения государственных средств были самыми различными. Например, в Узбекистане на сотни тысяч тонн завышались объемы сдаваемого государству хлопка-сырца. За это получали вполне реальные деньги в виде заработных плат, премиальных из государственного бюджета страны. Приписки невыполненных объемов работ стали обычной практикой на строительных объектах в Таджикистане, Казахстане, Азербайджане, Молдавии.


186 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
сфере имела тенденцию к расширению. Р.Ю. Грейчус, анализируя деятельность организованных преступных групп расхитителей, сделал вывод, что преступная деятельность группы может быть легко расширена как во времени (не обязательно все участники группы действуют одновременно), так и в пространстве (участники группы могут действовать самостоятельно в разных местах)365.
К 1985 г. по сравнению с 1971 г. только выявленные хищения в крупных и особо крупных размерах в стране увеличились в 5 раз, а на 4% расхитителей приходилось 62% всей суммы похищенного. В хищениях, спекулятивных махинациях и иных экономических преступлениях все чаще и во все большей мере стали участвовать руководящие работники, в том числе и самого высокого уровня. В целом к началу 1970-х гг. система организованных хищений в торговле, сфере обслуживания, общественного питания, местной промышленности уже получила достаточно широкое распространение. В документах правоохранительных органов 1970-х гг., характеризующих новационные тенденции в области экономических преступлений, признавалось, что они «совершаются технически грамотными и по-своему талантливыми лицами, хорошо знающими производство не только в целом, но и тонкости его функционирования в конкретных областях народного хозяйства, которые действуют не только в одиночку, но и в составе организованных, хорошо замаскированных групп»366.
Следует подчеркнуть, что, по материалам следственной практики Прокуратуры СССР, признаки организованного преступного сообщества были выявлены при расследовании: хищений хлопка- сырца и злоупотреблений должностных лиц Узбекистана; хищений денежных средств и материальных ценностей директором московского гастронома Ю.К. Соколовым; хищений на предприятиях бытового обслуживания (дело «бытовиков») в Украине и т. д.
Специально занимавшаяся изучением особенностей организованных преступных групп расхитителей социалистической собственности К Т. Чернова отмечала, что преступные группы, занимающиеся организованными хищениями, «нередко в значительной мере повторяют формальную структуру предприятия, приспосабливаясь к ней для совершения хищения»367.


Преступность в экономической сфере страны
187
Расхитители, наделенные полномочиями, манипулируя разнообразными хозяйственными операциями, создавали на предприятии резервы неучтенных материальных ценностей, сырья, которые использовались для изготовления неучтенной продукции и сбыта последней через государственные торговые организации. Неучтенную продукцию обычно изготавливали рабочие данного предприятия. Они иногда получали за эту работу «доплату», но в большинстве случаев даже не догадывались, что их труд используется в корыстных целях их мастерами, руководителями производственных подразделений, т. е. теми должностными лицами, которые были вовлечены в нелегальную предпринимательскую деятельность. О таких механизмах расхищения государственных и общественных средств ОБХСС было известно уже в конце 1950-х гг.
По мнению М. Казлаункаса, Ю. Ринкэвичюса, связь между структурой формальных социальных групп и появляющейся преступной группой расхитителей заключается в том, что расхитители, подыскивая возможности совершения хищений, приспосабливаются к ситуации и используют объективные условия в преступных целях. Группа расхитителей адаптирует готовую организационную систему, созданную в целях обеспечения нормальной работы предприятия или системы предприятий, для преступной деятельности. Переплетение преступных действий с хозяйственной деятельностью, использование расхитителями - должностными лицами своего служебного положения дает группам расхитителей определенное преимущество по сравнению с расхитителями- одиночками, увеличивает их шансы на успех368.
Усложнились и способы совершения преступлений. По мнению специалистов, со второй половины 1960-х гг. в практике «приписок» применялись все более совершенные приемы и методы хищений государственной собственности. С начала 1960-х гг. заметно стала развиваться деятельность организованных сетей по Расхищению промышленного сырья (дерева, минералов, металлов), а с 1970-х гг. увеличилось подпольное производство товаров и услуг.


188 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
Преступная деятельность дельцов «теневой» экономики была направлена, прежде всего, на удовлетворение личных корыстных интересов. Они объединяли свои усилия, совершенствуя технологию хищений, в том числе способы создания резервов неучтенной продукции, изъятия похищенного и сокрытия следов преступной деятельности.
Как отмечает К.Т. Чернова, подбор участников организованной преступной группы, занимавшейся хищениями государственной собственности, осуществлялся различными методами. Организаторы преступных групп с целью привлечения к преступной деятельности нужных им лиц использовали: компрометацию и шантаж - в 61,3% случаев; постановку в материальную зависимость - в 32% случаев; создание трудностей в работе и обещание помощи в случае согласия вступить в группу расхитителей - в 6,7% случаев. Иногда указанные приемы применялись в сочетании369.
После непродолжительного наступления на такой вид хозяйственно-корыстного преступления, как спекуляция, в 1961-1963 гг. вновь началась полоса относительного затишья. Показательные суды над антикварами, коллекционерами, преследования пенсионеров, торговавших семечками, и милицейские облавы на торговцев джинсами в одних регионах и республиках разительно контрастировали с открытой торговлей поддельным «фирменным» ширпотребом, изделиями «индивидуальщиков» на черноморских курортах страны.
В то же время дефицитность экономики способствовала постоянной подпитке самого распространенного вида хозяйственных преступлений - спекуляции. Об этом свидетельствовала и статистика правоохранительных органов. Если в 1966 г. было зарегистрировано 14 336 фактов спекуляции, то в 1982 г. - 33 655. Темпы роста спекуляции ускорились со второй половины 1970-х гг. С этого периода темпы прироста спекуляции фактически в 2 раза превысили аналогичный показатель второй половины 1960-х гг.370


Преступность в экономической сфере страны
189
ния), В 1972 г. - 24 101 (прирост к 1971 г. ~ 3 818), в 1973 г. - 29 743 (прирост к 1972 г. - 5 642), в 1974 г. - 20 016 (снижение к 1973 г. - 9 727), в 1975 г. - 20 955 (прирост к 1974 г. - 939), в 1976 г. - 20 082 (снижение к 1975 г. - 873), в 1977 г. - 22 665 (прирост к 1976 г. - 2 583), в 1978 г. - 24 343 (прирост к 1977 г. - 1 678), в 1979 г. - 26 639 (прирост к 1978 г. - 2 296). Таким образом, количество зарегистрированных фактов уголовно наказуемой спекуляции к началу 1980-х гг. в сравнении с началом 1970-х гг. в СССР увеличилось почти на 7 359 преступлений (см. табл. ПЗ).
Однако необходимо принимать во внимание тот факт, что это было всего лишь регистрируемое количество спекуляций. Значительная доля спекулятивных сделок проходила мимо территориальных органов внутренних дел. Еще в начале 1970-х гг. советские юристы А.И. Алексеев и В.М. Бурыкин отмечали, что спекуляция оказалась широко распространенным явлением в различных регионах страны371.
В первой половине 1980-х гг. спекуляция продолжала устойчиво воспроизводиться, при этом темпы прироста данного преступления были относительно устойчивыми. Например, в 1980 г. в СССР было зарегистрировано 29 524 факта уголовно наказуемой спекуляции, в 1981 г. - 32 276 (9,2% прироста к 1980 г.), в 1982 г. - 33 655 (14% прироста к 1980 г.), в 1983 г. - 32 692 (10,7% прироста К 1980 г.), в 1984 г. - 34 268 (16,2% прироста к 1980 г.)372.
По своей территориальной распространенности спекуляция в большей мере была характерна для городов и поселков городского типа, нежели для сельской местности. Участие несовершеннолетних в спекулятивных сделках также было незначительным - один человек из ста выявленных спекулянтов. Согласно официальной статистике, невысокими были и показатели групповой спекуляции . Однако необходимо учитывать высокий уровень латентности спекуляции. Безусловно, данные показатели дают нам неполную картину развития ситуации с данным видом преступлений в экономической сфере Советского Союза накануне перестроечных процессов.


190 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
В таблице 3.4 представлены статистические показатели развития зарегистрированной спекуляции в СССР в первой половине 1980-х гг.
Таблица 3.4
Динамика зарегистрированной уголовно наказуемой спекуляции в СССР и союзных республиках в 1980-1984 гг.374
Союзные республики
1980 г.
1981 г.
1982 г.
1983 г.
1984 г.
Прирост 1984 г.
к 1980 г., %
РСФСР
14569
16127
16971
16410
17048
17,0
Украинская ССР
4831
5050
5284
5319
5579
15,4
Белорусская ССР
766
852
822
723
746
-2,6
Узбекская ССР
2649
3013
3124
3090
3271
23,4
Казахская ССР
1476
1654
1630
1435
1627
10,2
Грузинская ССР
1227
1302
1358
1373
1483
20,8
Азербайджанская ССР
1177
1295
1348
1366
1389
18,0
Литовская ССР
603
604
623
482
445
-26,2
Молдавская ССР
263
254
267
289
292
11,0
Латвийская ССР
222
224
239
271
240
8,1
Киргизская ССР
235
274
281
274
292
24,2
Таджикская ССР
355
372
403
398
470
32,3
Армянская ССР
587
641
654
571
620
5,6
Туркменская ССР
292
349
407
436
465
59,2
Эстонская ССР
47
70
85
95
130
176,5
Всего по СССР
29524
32276
33655
32692
34268
16,0


Преступность в экономической сфере страны
191
затели по темпам прироста зарегистрированных фактов спекуляции демонстрировали Эстонская ССР, Туркменская ССР, Таджикская ССР, Киргизская ССР и Узбекская ССР.
Со второй половины 1960-х гг. спекуляция глубоко проникла в сами основания советского общества. «Теневые» экономические отношения носили уже системный характер, заполняя собой базисные перекосы плановой экономики.
Для спекулянтов одной из основных проблем был поиск товаров. Бесперебойных поставок в условиях дефицита добиться было непросто, и многим из торговцев приходилось с одного товара переходить на другой, пользоваться любым случаем, ограничиваться случайно найденными ресурсами. Наиболее интересными объектами, с точки зрения поиска дефицитных товаров, в то время были другие регионы СССР, те, в которых уровень снабжения был выше, например Прибалтика, столичные центры - Москва, Ленинград, Киев. Большой интерес для профессиональных спекулянтов и организованных спекулянтских групп представляли портовые города - Одесса, Новороссийск, Владивосток, Мурманск, Ленинград. Как свидетельствовали материалы ряда уголовных дел о спекуляции, во многих случаях фигурировали работники портов, служащие торгового флота, проводники пассажирских поездов дальнего следования.
Для тех граждан, у которых работа была связана с зарубежными командировками, открывались чрезвычайно благоприятные перспективы для привоза броского «ширпотреба» западного производства, косметики, бытовой техники и электроники. Все это очень быстро расходилось среди покупателей, принося значительные доходы спекулянтам.
Определенную часть продукции для спекулятивного рынка • поставляло надомное мелкотоварное производство, где осуществляли выпуск контрафактной продукции, используя импортные материалы и фальшивые ярлыки. В большинстве случаев, как это явствовало из вскрывавшихся фактов по делам о спекуляции, изготовители поддельных товаров сами выступали их реализаторами.
В силу того, что спекулянты участвовали в запретных сделках, они постоянно испытывали опасения за свою безопасность, вынуждены были скрываться от правоохранительных органов. Все .


192 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
это определяло различные формы конспирации и ухода от уголовного преследования. В этот период получила распространение торговля, когда вещи «развозили по домам» среди надежного круга проверенных лиц. В другом случае действовали более широкие круги знакомств, когда распространители искали клиентов на предприятиях, среди студентов. Продавали товар знакомым и знакомым знакомых, надежным людям из своей среды, при этом товар расходился достаточно быстро. Эти формы не были новыми для спекулятивного промысла. Еще в конце 1940-х - начале 1950-х гг. правоохранительные органы страны фиксировали эти способы и ухищрения профессиональных участников нелегальной торговли.
В 1960-70-е гг. происходило переплетение спекуляции и других видов хозяйственно-корыстной преступности: хищений государственной собственности, взяточничества, обмана потребителей и заказчиков.
о соответствии с советским законодательством того периода взяточничество включало в себя три возможных противоправных действия: получение взятки, дачу взятки и посредничество во взяточничестве.
Динамика зарегистрированных преступлений в СССР в период с 1966 г. по 1982 г., квалифицируемых как взяточничество, свидетельствовало о следующем. Если в 1966 г. в СССР было зарегистрировано 2 339 фактов взяточничества, в 1970 г. - 2 954, в 1975 г. - 4 039, то в 1980 г. - 6 024. Обращают на себя внимание резко ускорившиеся темпы роста взяточничества в 1979—1982 гг. В целом число зарегистрированного взяточничества в 1982 г. возросло в сравнении с 1966 г. более чем в 3 раза375.
В 1970-1979 гг. наблюдалось достаточно «стабильное» увеличение количества зарегистрированных фактов взяточничества, а также его доля в общем объеме зарегистрированных корыстнохозяйственных преступлений в стране (см. табл. ПЗ и П4).


Преступность в экономической сфере страны
193
8,1%), в 1979 г. - 5291 (прирост к 1978 г. - 17,5%). Таким образом, количество зарегистрированных случаев взяточничества в 1979 г. в сравнении с 1970 г. в стране увеличилось почти на 79,1%.
Темпы прироста взяточничества за 1970-е гг. оказались выше, нежели аналогичные показатели по хищениям государственного, общественного имущества, совершенные путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, и уголовнонаказуемой спекуляции.
С конца 1960-х гг. взяточничество становится массовым явлением. Советский правовед А.И. Кирпичников в 1968 г. отмечал, что «взятки при необусловленных действиях наиболее характерны для сферы обслуживания населения - предприятий торговли, общественного питания, таксомоторных парков и т.п., работники которых имеют доступ к материальным ценностям или получают от населения вознаграждение за свои услуги»376.
В то же время в крупных и особо крупных размерах взяточничество являлось способом первоначального накопления «теневых» капиталов в недрах советской экономической системы. Уже в этот период капиталы нелегальной экономики оценивались в 70- 80 млрд, руб.377
Взяточничество проникло во все сферы жизни советского общества. Отдельные функционеры партийно-хозяйственной номенклатуры за определенную плату покровительствовали организованным преступным группам расхитителей государственной собственности. Покровительство проявлялось в том, что должностные лица своевременно предупреждали о планируемых ревизиях, различных проверках, понуждали ревизоров контрольноревизионных органов не отражать в актах ревизии факты вскрываемых хищений, финансовых злоупотреблений. Коррупционеры использовали и такую распространенную форму защиты, как «телефонное право», понуждение следственных органов не возбуждать уголовного преследования в отношении должностных лиц, совершивших хищение в особо крупных размерах, или прекращать в отношении их уголовные дела о злоупотреблениях, хищениях и взяточничестве.


194 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
С конца 1970-х гг. преступность стала консолидироваться на межрегиональной межотраслевой основе. Например, «теневики» из Узбекистана использовали в качестве сообщников руководителей ткацких фабрик России и Белоруссии. Дельцы из Красноярского края имели своих людей в центральном ведомстве материального снабжения. Вместе с тем среди «групп безопасности» стали выделяться «элитарные», в которые входили представители официальной государственной власти, взаимодействовавшие с «цеховиками». По мнению советских криминологов, «элитарные группы» контролировали деятельность преступных группировок в рамках городов и даже республик СССР378.
Огромные финансовые средства, сконцентрированные в руках преступной среды, использовались для подкупа должностных лиц. На этой основе происходило сращивание уголовного мира с отдельными представителями аппарата власти, управления, правоохранительных органов, которые за огромные взятки не только покрывали преступников, но и предпринимали всяческие меры по обеспечению их безопасности. Таким образом, в советском обществе сложились паразитирующие преступные структуры, материальным основанием которых стали капиталы «теневой» экономики, а административно-политическим прикрытием - коррумпированные чиновники различных властных структур.


Преступность в экономической сфере страны
195
мы и райкомы) за попустительство взяточничеству. Предлагалось принять соответствующее постановление ЦК КПСС379.
В то же время брежневская партийно-государственная элита уже была не способна пойти на новый виток репрессий в отношении крупных хозяйственных преступников и коррупционеров. Поэтому благими пожеланиями и активизацией политиковоспитательной работы добиться перелома в развитии коррупционной преступности было нереально.
В результате анализа статистических показателей по взяточничеству в СССР в начале 1980-х гг. обращает на себя внимание масштабное увеличение данного вида преступлений. Так, если в 1980 г. правоохранительными органами страны было зарегистрировано 6 024 фактов взяточничества, то в 1981 г. их количество увеличилось на 13,4% (6 829 преступлений), в 1982 г. прирост составил 28,8% по отношению к 1980 г. (7 756 преступлений), в 1983 г. - 42,2% прироста к 1980 г. (8 568), в 1984 г. - 59,6% прироста (9 616 преступлений). Таким образом, в абсолютных цифрах количество выявленных фактов взяточничества в 1984 г. оказалось больше, чем в 1980 г. на 3 592 преступления.
Теперь обратимся к статистике взяточничества первой половины 1980-х гг. в СССР и проанализируем динамику этого вида преступлений в союзных республиках (табл. 3.5).
Таблица 3.5
Динамика зарегистрированных фактов взяточничества в СССР и союзных республиках в 1980-1984 гг.380
Союзные республики
1980 г.
1981 г.
1982 г.
1983 г.
1984 г.
Прирост
1984 г. к
1980 г., %
РСФСР
6024
6829
7756
8568
9616
59,6
Украинская ССР
1152
1322
1558
1795
1979
71,7
Белорусская ССР
210
242
260
233
215
2,3
Узбекская ССР
177
182
233
293
401
126,5
казахская ССР
294
353
377
453
557
89,4
Грузинская ССР
161
171 '
196
179
203
26,0
Азербайджанская ССР
112
110
128
107
137
22,3


196 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
Окончание табл. 3.5
Союзные республики
1980 г.
1981 г.
1982 г.
1983 г.
1984 г.
Прирост 1984 г. к 1980 г., %
Литовская ССР
47
57
72
85
65
38,2
Молдавская ССР
96
96
75
110
96
0
Латвийская ССР
130
157
172
147
122
-6,1
Киргизская ССР
54
50
58
88
86
59,2
Таджикская ССР
98
104
92
98
88
-10,2
Армянская ССР
91
89
96
106
114
25,2
Туркменская ССР
54
63
64
74
90
66,6
Эстонская ССР
43
50
68
51
66
53,4
Всего по СССР
3268
3753
4244
4703
5334
63,2
Примечание. Проценты при{
•ж
ста подсчитаны авторами.
Рассматривая представленные выше сведения, необходимо акцентировать внимание на следующем. На закате брежневского руководства партией и государством взяточничество имело тенденцию к ежегодному стремительному приросту. Например, темпы прироста взяточничества в СССР в 1981 г. по отношению к 1980 г. составили 14,8%, в 1982 г. по отношению к 1981 г. - уже 29,8%.
Агентурные сводки сотрудников госбезопасности не оставляли сомнения в том, что коррупция как среди низового партийного, государственного аппарата, так и самых верхних эшелонов власти достигла невиданных масштабов. Следующим логическим шагом, как правило, являлась капитализация предполагаемых будущих взяток и, следовательно, продажа прибыльных должностей. Это можно проследить на примере продаж высших партийных и государственных постов в 1970-е гг. в Азербайджане (до 250 тыс. руб. за пост министра торговли)381.
В наиболее отчетливых формах подобные процессы имели место в Узбекистане, Казахстане, Молдавии, Туркмении, Краснодарском крае, Ростовской области, Москве и в некоторых других городах, а также в системе бывшего Министерства внешней торговли и Министерства внутренних дел СССР.


w
Преступность в экономической сфере страны
197
производственной деятельностью. Они были кровно заинтересованы в сотрудничестве с функционерами властно-бюрократической иерархии. Во-первых, в руках последних были сосредоточены государственные материальные и финансовые ресурсы. Во-вторых, особое элитарно-властное покровительство должностных лиц региональной партийной власти, государственных хозяйственных органов позволяло дельцам «теневой» экономики совершать особо крупные хищения государственной собственности и оставаться безнаказанными.
Так происходило сращивание «цеховиков» с коррумпированными чиновниками партийно-хозяйственных структур.
Западногерманский исследователь М. Кайзер приводит свидетельство бывшего узбекского партийного функционера Н. Абдурахманова, который высказывал мнение, что партийногосударственная элита Узбекской ССР всегда терпимо относилась к «черному» рынку, на который приходилось от 15 до 20% торгового оборота в республике382.
«Теневая» экономика ежечасно воспроизводила коррупцию, ибо эти два явления друг друга взаимодополняли. С полным основанием можно сказать, что коррупция среди советского чиновничества и дельцы «теневой» экономики формировали ту криминальную среду, на которой происходило воспроизводство экономической преступности, несмотря ни на какие санкции уголовного закона. Позиция же государства в отношении либо жесткости, либо отката к либерализму в отношении хозяйственно-корыстных преступлений во многом зависела от идеологических убеждений советских вождей, политической конъюнктуры.
Авторитетные советские социологи Л. Гудков, Ю. Левада, А. Левинсон, Л. Седов в 1988 г. отмечали: «Пока действовала параллельная властвующей иерархии система централизованного устрашения, возможности произвола были сконцентрированы на верхних этажах бюрократической пирамиды, а условия для круговой поруки локального и ведомственного порядка оставались ограниченными, когда эта система рухнула - при сохранении основных Устоев командно-бюрократической системы, - локальные клики,


198 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
кланы, мафиеподобные организации получили простор для своего распространения»383.
Наиболее пораженными коррупцией и злоупотреблениями оказались сферы торговли, бытового обслуживания, система заготовок, мясная и рыбная промышленность, переработка хлопка, предприятия автосервиса, общественного питания, спортивного и культурно-зрелищного направлений.
В этой связи достаточно вспомнить громкое судебное дело фирмы «Океан», по которому был приговорен к высшей мере наказания один из заместителей министра рыбного хозяйства СССР; дело бывшего заместителя министра внешней торговля В.Н. Сушкова и его сообщников; дела бывших руководителей Узбекской ССР (первого секретаря ЦК КП Узбекистана И.Б. Усманходжаева и Председателя Совета Министров республики Н.Д. Худайбердые- ва); дело бывшего заместителя Председателя Совета Министров Молдавской ССР В.К. Вышку, некоторых министров и отдельных первых секретарей обкомов в Таджикской, Туркменской, Казахской ССР и др.
А.И. Гуров считает, что организованные преступные группы в сфере экономики стремились установить противоправные контакты с работниками правоохранительных органов и иных государственных учреждений: каждая пятая группа по линии уголовного розыска и каждая третья по линии ОБХСС были связаны с работниками милиции, суда и прокуратуры384.
Анализ приведенных статистических показателей по взяточничеству позволяет выявить следующие особенности в развитии данного вида преступлений. Во-первых, тенденция неуклонного роста количества выявленных правоохранительными органами преступлений, связанных с взяточничеством, вполне очевидна. Число зафиксированных фактов взяточничества в 1982 г. оказалось более чем на 300% больше, нежели в 1966 г. Во-вторых, темпы прироста вскрываемых фактов взяточничества стали возрастать с конца 1970-х гг. В-третьих, фиксируемые факты взяточничества были всего лишь незначительной частью реального количества этих преступлений.
Таким образом, к началу 1980-х гг. коррупция стала системным явлением в СССР, глубоко проникнув во все сферы жизни


Преступность в экономической сфере страны
199
общества. Однако констатация фактов устойчивого воспроизводства таких видов хозяйственно-корыстных преступлений, как хищения государственного или общественного имущества, совершенных путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, спекуляции, взяточничество, обман потребителей и заказчиков, замыкает анализ в рамках количественных характеристик исследуемых явлений.
Между тем в самом феномене экономической преступности в стране во второй половине 1960-х - начале 1980-х гг. наблюдались серьезные качественные изменения. Первое - это масштабность данного явления. Со второй половины 1960-х гг. правоохранительные органы все чаще стали фиксировать разрастание экономических преступлений корыстного характера, направленных против экономических интересов советского государства. В 1970-е гг. «теневая» экономика продолжала развиваться и вширь, и вглубь.
На протяжении второй половины 1960-х - начала 1980-х гг. тенденция роста частнопредпринимательской деятельности и коммерческого посредничества оказалась весьма заметной. Так, с 1966 по 1982 г. данные криминальные проявления в СССР увеличились почти в 2 раза: с 555 фактов до 1 031. Столь стремительный рост выявленных фактов нелегального предпринимательства свидетельствовал, по крайней мере, о двух моментах. Во-первых, в стране постоянно увеличивалось число людей, посвящавших себя этому противозаконному промыслу. Во-вторых, параллельно с плановоцентрализованной экономикой развивался и расширялся «теневой» сектор, который за всю послевоенную историю не смогли уничтожить никакие репрессивные санкции властей.
Характеризуя социальный состав привлеченных к уголовной ответственности за занятие частнопредпринимательской деятельностью в первой половине 1970-х гг. в Украинской ССР, Л.И. Иванов приводит следующие данные: в обозначенный период не встретилось ни одного случая совершения этого преступления лицами от 16 до 18 лет. За частное предпринимательство были осуждены лица в возрасте от 22 до 30 лет - 13,7%, от 31 до 44 лет - 62,6% и старше 45 лет - 23,7%. Среди осужденных за частнопредпринимательскую деятельность 17,5% имели высшее образование и 63,7% - среднее образование385.


200 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
Таким образом, в занятие частнопредпринимательской деятельностью в Украине были преимущественно вовлечены граждане в наиболее активном трудовом возрасте - от 22 до 44 лет (более 75% от всех привлеченных к ответственности за данное преступление).
Оценивая масштабы «параллельной» экономики в СССР, известный западный специалист по этой проблеме Грегори Гроссман считает, что доля «теневой» экономики в конце 1970-х гг. составляла по отношению к валовому внутреннему продукту 7-8%386.
Второе - усложнение форм, способов и методов совершения хозяйственно-корыстных преступлений. Они во все большей степени насыщались «наукоемкими технологиями». Появилось большое количество криминальных специализаций (расхитители на молочных, мясных комбинатах, в организациях общественного питания, бытового обслуживания населения, торговых организациях, строительных предприятиях и т.д.). По мнению отдельных специалистов, только в хищениях, совершаемых с использованием служебного положения, было установлено свыше 200 распространенных и опасных способов, каждый из которых требует специальных познаний, навыков и подготовки преступников387.
Третье ~ социальный и образовательный статус лиц, совершавших преступления в экономической сфере. Социальный статус преступников, привлекаемых к ответственности по обвинению в совершении таких преступлений, как хищения государственной и общественной собственности путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, спекуляция, взяточничество, фальшивомонетничество, незаконные валютные операции, в подавляющем большинстве случаев оказывался выше, чем у лиц, совершавших кражи личного имущества, насильственные преступления против личности. На эти моменты обратили внимание еще в середине 1970-х гг. специалисты ВНИИ МВД СССР К.К. Горяйнов и Ю.Т. Деревягин при составлении социально-демографического портрета расхитителей госимущества388.
В то же время дело не только в том, что занятие должности в государственных, советских, партийных органах, на предприятии или в организации открывало возможности доступа к тем или


Преступность в экономической сфере страны 201
иным материальным ценностям. Совершение экономических преступлений требовало определенных профессиональных знаний, умений, хватки, психологической готовности.
Четвертое - активно шел процесс интеграции общеуголовной преступности и верхушки «цеховиков». Специалисты правоохранительных органов отмечали, что с середины 1970-х гг. прогрессировало проникновение верхушки уголовного мира в среду «хозяйственников». Накапливая огромные преступные доходы, лидеры «теневой» экономики попадали в поле зрения общеуголовной «профессиональной» преступности. Последние, как правило, силовыми методами вынуждали крупных дельцов «теневой» экономики делиться своими доходами. Они поджигали дома, дачи, машины лидеров подпольного бизнеса, похищали у них детей, шантажировали, угрожали физической расправой членам семьи и самим «цеховикам». Экспроприация экспроприаторов длилась недолго. Идеолог преступного мира, «вор в законе» А. Черкасов разработал концепцию «работы» с «цеховиками». Суть ее заключалась в трех «бери»: «бери у того, у кого есть что брать»; «бери не все, ибо терпению человека приходит конец»; «бери на каждое дело “ментов”, ибо “мусора ’ мусор из избы не вынесут»389.
Таким образом, параллельно шли два процесса, которые довольно часто переплетались: во-первых, профессиональная уголовная среда все более «коммерциализировалась», отходя от прежних промыслов и интегрируясь в нелегальную экономику, находя для себя новые ниши получения прибылей; во-вторых, организаторы нелегальной экономики, в свою очередь, шли на дальнейший союз с уголовной средой для обеспечения безопасности и устойчивости своего противозаконного бизнеса.
Конечно, эти процессы довольно часто приобретали весьма острые формы протекания и разрешения противоречий. Конфликтное перераспределение доходов к середине 1970-х гг. закончилось миром по просьбе «цеховиков». В 1979 г. в Кисловодске на специальной сходке профессиональных преступников присутствовали представители делового мира расхитителей - «цеховики», которые согласились централизованно выплачивать по 10% от суммы получаемых доходов взамен гарантированной безопасности. Там же Ыли определены даты поступления денег и их сборщики390.


202 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
■ - - -..-ж- ~1— ~ ■■■ ■ 1 ■ I ■ i. I I W I 11 — 'W ■ Ч >'■ I I ■ • ПИ 1^1 » " ■ — IIWI I I ■ ■ I I ■ > —!■ « I ■ ■■■■ II* ж—- — —
Пятое -- развитие «теневой» экономики в СССР и вглубь, и вширь привело к формированию вертикальных и горизонтальных коррупционных связей. Это явилось неизбежным следствием того, что субъектами организованной преступной деятельности в сфере экономики в большинстве своем были должностные и материально ответственные лица государственных предприятий, учреждений, организаций. Одни из них занимали определенное должностное положение в системе государственной административно- хозяйственной структуры, другие взаимодействовали с руководителями партийно-хозяйственной элиты города, района, области, республики. Некоторые представители партийно-хозяйственных органов являлись покровителями «цеховиков» либо их прикрытием, т. е. обеспечивали им защиту от любых контролирующих и проверяющих структур.
По замечанию Н.Н. Зарубиной, «теневой сектор в СССР не только давал возможности для проявления частной инициативы и удовлетворения реальных потребностей, но и создавал предпосылки для сближения предпринимательской деятельности с криминалом, проникновения преступных элементов в различные сферы народного хозяйства. Соответственно, именно в советский период нелегальное предпринимательство интенсивно воспринимало и ценностно-нормативные установки преступного мира, и стилистику “блатной” субкультуры»391.
Как неизбежное следствие взаимопроникновения крупных представителей «теневой» экономики и уголовной преступности - появление новых видов бизнеса, изначально контролируемых организованной преступностью (азартные игры, проституция, транспортировка, доставка и продажа наркотиков преимущественно в крупные города)392.
По мнению российского специалиста по проблемам происхождения организованной преступности В. Овчинского, в этот период происходило совершенствование и укрепление крупных мафиозных структур, отрабатывались системы взаимосвязи, взаимовыручки и взаимной безопасности393.
Итак, анализ криминальной статистики с полным основанием позволяет утверждать, что со второй половины 1960-х гг. в СССР постоянно увеличивалось количество преступлений в сфере экономики. Окончательно оформилась организованная преступность в экономической сфере страны.


3.3. 	Особенности борьбы государства с экономической преступностью
Со второй половины 1960-х и до середины 1980-х гг. государство продолжало бороться с хозяйственно-корыстной преступностью при помощи различных средств, методов, способов. Среди направлений противодействия хищениям государственной и общественной собственности, спекуляции, взяточничеству, обману потребителей и заказчиков можно выделить следующие:
1) совершенствование законодательства;
2) реформирование правоохранительных органов и совершенствование их оперативной деятельности
3) постановка криминологических и криминалистических исследований на качественно новый уровень с учетом изменившихся условий;
4) активизация деятельности органов партийного контроля.
Остановимся на каждом из направлений подробнее.
В 1966 г. был принят целый ряд законодательных актов, расширивших границы уголовной ответственности за правонарушения и ориентировавших государственные органы на более решительную борьбу с ними394.
Вопросы борьбы с экономической преступностью, как свидетельствуют архивные документы и официальные нормативные акты, постоянно находились в центре внимания партийногосударственного руководства СССР и союзных республик. Им посвящались важные нормативно-правовые акты, документы КПСС и советского правительства. На протяжении 1964-1984 гг. вопросы предотвращения хищений, растрат, правонарушений в сфере торговли, заготовок, транспортировки, хранения товарно-материальных Ценностей постоянно воплощались в различных нормативноправовых актах. В эти годы были приняты законодательные акты, направленные на обеспечение сохранности продукции агропромышленного комплекса:
- указание Генерального прокурора СССР от 3 марта 1964 г. № 3/18 «Об усилении борьбы за сохранность минеральных удобре-


204 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
- Постановление Совета Министров СССР от 9 марта 1964 г. № 192 «Об упорядочении взвешивания хлебных грузов и обеспечении сохранности их при перевозке по железным дорогам»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 3 января 1968 г. № 7/1 «О надзоре за исполнением законов об охране колхозной собственности»;
- Постановление Совета Министров СССР от 24 июня 1974 г. №2181 «О хищениях, незаконном отпуске и потерях хлебопродуктов в производстве на мельницах Министерства заготовок»;
- Постановление Президиума Верховного Совета СССР от 26 февраля 1975 г. «О соблюдении законодательства об охране социалистической собственности».
Также в противодействии хищениям, растратам и служебным злоупотреблениям существенную роль должны были сыграть мероприятия по регулированию норм естественной убыли товаров, совершенствованию правил сохранности материальных ценностей при их транспортировке, систем учета и хранения строительных материалов. На этом направлении были приняты следующие нормативные акты:
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 24 марта 1970 г. № 3/20 «О надзоре за исполнением законодательства об охране грузов на железнодорожном транспорте»;
- Инструкция по розыску грузов на железных дорогах, утвержденная Министерством путей сообщения 5 июня 1978 г. № ЦМ/3720;
- Инструкция по актово-претензионной работе на железных дорогах, утвержденная Министерством путей сообщения 2 октября 1981 г. №ЦМ/4033;
- Инструкция о работе по обеспечению сохранности социалистической собственности на предприятиях, в учреждениях и организациях системы Минстройматериалов СССР, утвержденная приказом Минстройматериалов СССР от 20 января 1982 г. № 35.346;
- постановление Госснаба СССР от 4 мая 1982 г. № 39 «Об утверждении норм естественной убыли отдельных видов продукции и товаров при перевозках и хранении».
Проблемы год от года возраставших сумм недостач, масштабы растрат и хищений, обмана покупателей и заказчиков вынужда-


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 205 ли государственные органы обращать самое пристальное внимание на предотвращение правонарушений и преступлений в сфере торговли. В этот период был принят ряд документов:
- приказ Министерства торговли СССР от 29 марта 1966 г. №71 «О мерах по усилению борьбы с недостачами и растратами в торговле»;
- циркулярное письмо Министерства торговли СССР от 22 октября 1968 г. № 0184-75 «Об усилении контроля за сохранностью стеклянной тары из-под импортных плодоовощных консервов»;
- циркулярное письмо Министерства торговли СССР от 11 февраля 1969 г. № 044-75 «Об усилении контроля за торговлей по безналичному расчету»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 13 марта 1969 г. № 7/13 «Об усилении прокурорского надзора за соблюдением законодательства о порядке приема в торговые предприятия и организации работников на должности, связанные с материальной ответственностью»;
- циркулярное письмо Министерства торговли СССР от 6 августа 1970 г. № 0140-75 «О состоянии охраны ценностей»;
- циркулярное письмо Министерства торговли СССР от 9 июня 1971 г. № 078-75 «Об устранении недостатков в организации работы и охране мелкорозничной торговой сети»;
- циркулярное письмо Министерства торговли СССР от 5 июня 1972 г. №086-75 «О серьезных недостатках в работе по обеспечению сохранности социалистической собственности»;
- циркулярное письмо Министерства торговли СССР от 4 октября 1973 г. № 0151-75 «О серьезных недостатках в организации охраны торговых помещений и сохранности государственных ценностей»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 20 января 1981 г. № 7/3 «Об усилении борьбы с хищениями и другими преступлениями в торговле и на предприятиях бытового обслуживания населения»;


206 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций водителей и должностных лиц предприятий и организаций государственной торговли за состояние этой работы и координацию ее с правоохранительными органами, утвержденные приказом Министерства торговли СССР от 28 июня 1983 г. № 140.
Как видим, проблемы хищений, растрат, обмана покупателей и заказчиков в торговле по-прежнему оставались в зоне повышенного внимания как Министерства торговли СССР, так и органов прокуратуры.
В этот период активизировалась деятельность государственного арбитража в реализации по своему направлению решений партии и правительства по предотвращению хищений государственной собственности. В 1971—1983 гг. были приняты следующие документы:
- инструктивные указания Государственного арбитража СССР от 12 мая 1971 г. № И-1-14 «О некоторых вопросах арбитражной практики, возникающих при рассмотрении споров, связанных с перевозками грузов железнодорожным транспортом»;
- приказ Государственного арбитража СССР от 31 марта 1975 г. № И «О повышении роли органов Госарбитража в борьбе с нарушениями законодательства об охране социалистической собственности»;
- инструктивные указания Государственного арбитража СССР от 29 октября 1977 г. № И-1-4 «О практике разрешения споров, связанных с недостачами лесопродукции»;
- инструктивные указания Государственного арбитража СССР от 30 декабря 1977 г. № И-1-5 «О практике разрешения споров, связанных с недостачами и порчей плодоовощной продукции при поставках и железнодорожных перевозках»;
- приказ Государственного арбитража СССР от 23 октября
1979 г. № 12 «О задачах органов Госарбитража по выполнению Постановления ЦК КПСС ”06 улучшении работы по охране правопорядка и усилении борьбы с правонарушениями”»;
- приказ Государственного арбитража СССР от 31 марта


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 207
роднохозяйственных грузов и усилению борьбы с хищениями на железнодорожном и водном транспорте’’»;
- инструктивные указания Государственного арбитража СССР от 31 декабря 1982 г. № И-1-6 «О рассмотрении споров, связанных с недостачами продукции и товаров при поставках».
Итак, отчетливо видно, что этот период, с точки зрения принятия различных нормативно-правовых актов, направленных на предотвращение хищений, растрат, спекуляции, правонарушений в торговле, оказался довольно плодотворным. Однако, как показали масштабные проверки правоохранительных органов торгующих организаций, предприятий общественного питания, потребительской кооперации в различных регионах страны в 1983-1984 гг., количество нормативных актов не останавливало расхитителей социалистической собственности.
Широкое распространение в торговле и сфере бытового обслуживания населения обмана покупателей и заказчиков вновь привлекло внимание государства к данной проблеме. В начале 1970-х гг. рамки состава обмана покупателей были существенно расширены. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 17 марта 1972 г. ст. 156 УК была дополнена положением об обмане заказчиков, совершаемом в предприятиях бытового обслуживания населения и коммунального хозяйства, хотя до этого он квалифи- 395
цировался как мошенничество .
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 3 декабря 1982 г. были внесены изменения в санкцию состава обмана покупателей и заказчиков. За простой обман были исключены наказания в виде лишения свободы, а исправительные работы увеличены до 2 лет, введен штраф и был определен срок лишения права занимать должности в торговых предприятиях или предприятиях общественного питания, бытового обслуживания населения и коммунального хозяйства396.


208 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
ми фактами обмана покупателей и заказчиков в торговле и всис- теме бытового обслуживания населения.
Организацию эффективной борьбы с экономическими преступлениями тормозили и явные анахронизмы в советском законодательстве. Например, еще в 1970-е гг. наметилась тенденция расширения «субъективных» оснований уголовной ответственности за служебные правонарушения. В правоохранительной и судебной практике тех лет расширялся круг лиц, признаваемых субъектами должностных преступлений398. К ним законодательством были отнесены и некоторые категории служащих: кладовщики, охранники, сторожа, операторы узлов связи, кассиры, проводники, машинисты, шофера-экспедиторы, медсестры, врачи, преподаватели, техники, инженеры, референты, консультанты, инструкторы, секретари и другие категории технических работников, вспомогательного персонала, материально ответственных лиц и лиц, выполняющих сугубо технические функции.
Размах хищений в системе торговли подтолкнул к принятию очередного нормативно-правового акта - Указаний о порядке работы в системе Министерства торговли СССР по возмещению ущерба от хищений, растрат, недостач и потерь товарноматериальных ценностей, ответственности руководителей и должностных лиц предприятий и организаций государственной торговли за состояние этой работы и координацию ее с правоохранительными органами, утвержденных приказом Министерства торговли СССР от 28 июня 1983 г. № 140399.
В документе содержался довольно подробный перечень мер, которые, по мнению законодателя, должны были бы препятствовать хищениям материальных ценностей в системе торговли. Если внимательно присмотреться к предлагаемым мероприятиям, то они незначительно отличались от того набора, который фигурировал еще в документах 1930-60-х гг.
Среди мероприятий, которые должны были обеспечить руководители торговых предприятий по предотвращению хищений, предусматривались следующие:
1) 	точный учет товарно-материальных ценностей, экономное использование их, строгое соблюдение правил приемки, отгрузки и реализации товаров;


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 209
2) надлежащая охрана товарно-материальных ценностей и соблюдение правил внутреннего трудового распорядка;
3) соблюдение требований законодательства о подборе кадров на материально-ответственные должности, не допуская приема на такие должности лиц, имеющих судимость за хищения, взяточничество и иные корыстные преступления, или в отношении которых имеется приговор суда, запрещающий занимать указанные должности, либо уволенных с прежнего места работы по статье за хищение вверенного имущества;
4) принятие мер к привлечению лиц, причинивших материальный ущерб предприятию, к ответственности; контроль полноты и правильности оформления материалов о хищениях, растратах, недостачах, порче товарно-материальных ценностей и своевременное направление их в суды, органы прокуратуры или внутренних дел;
5) об очевидных фактах хищений государственного имущества немедленное уведомление соответствующих правоохранительных органов, принимая меры к сохранению следов преступления, вещественных и других доказательств;
6) систематическая координация работы по борьбе с хищениями, растратами, недостачами и другими злоупотреблениями с правоохранительными органами;
7) привлечение трудовых коллективов и общественных организаций к борьбе с хищениями, недостачами, потерями и порчей материальных ценностей. Обсуждение фактов хищений, недостач на производственных совещаниях и рассмотрение их в товарищеских судах. Доведение до сведения трудовых коллективов приказов и распоряжений администрации о привлечении виновных лиц к ответственности, а также приговоров и решений судов. Информирование коллективов об ущербе, понесенном предприятием, о моральных и материальных последствиях хищения, растраты материальных ценностей отдельными работниками. Создание и поддержание в коллективах обстановки нетерпимости к различного рода злоупотреблениям и посягательствам на социалистическую собственность;


210 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
ния утвержденных форм первичной учетной документации по оформлению приема и отпуска товарно-материальных ценностей;
9) 	осуществление проведения в установленном порядке проверок и документальных ревизий и подготовка предложений по результатам их проведения.
В то же время правоохранительные органы по-прежнему продолжали выявлять факты хищений государственной собственности, обмана покупателей в системе советской торговли. Эти явления оказались постоянными спутниками дефицитной экономики и сферы торговли, которая оказывалась на переднем крае распределительной системы. Следователь по особо важным делам В. Олейник описывает довольно типичную ситуацию: «Я процитирую кое- что из показаний бывшего заместителя директора гастронома Л. Лаврова. Он перечислил 16 пунктов неизбежных расходов директора: за разгрузку продуктов, рубщикам мяса, за уборку магазина и еще за многие работы, без которых магазин не может функционировать, но которые никакими счетами не предусмотрены и штатными единицами не обеспечены. Ну, представьте себе кристально честного человека в роли директора магазина. Чем платить? Откуда брать деньги? Из своего кармана - не хватит. Не подумайте, что я вдруг занял позицию адвоката. Нет, в тех же 16 пунктах предусмотрены взятки вышестоящим за фонды, контролерам за снисходительность и так далее»400.
Существенную роль на развитие как в целом криминальной ситуации в стране, так и хозяйственно-корыстной преступности в частности сыграла уголовная политика. Вскоре после снятия Н.С. Хрущева с государственных и партийных должностей новое руководство страны начало отходить от жесткого уголовного преследования за экономические преступления. С одной стороны, это демонстрировало западноевропейским демократиям определенный либерализм новой политической элиты СССР, а с другой - имело довольно противоречивые последствия.


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 211
стражу лиц, обвиненных в совершении экономических преступлений, были диверсифицированы как формы уголовной ответственности (все чаще стали применяться штрафы), так и дополнительные взыскания (конфискация имущества, запрет занимать руководящие посты и материально-ответственные должности на предприятиях и в организациях).
Об эффективности уголовной репрессии в СССР в 1966— 1982 гг. свидетельствуют следующие статистические показатели. В 1966 г. общими судами в стране было осуждено 756 948 человек, что составило 82% от общего числа выявленных лиц, совершивших преступления; в 1967 г. - 730 990 чел. (75,4%); в 1968 г. - 719 726 чел. (74,2%); в 1969 г. - 798 936 чел. (79,1%); в 1970 г. -
853 616 чел. (79,4%); в 1971 г. - 873 764 чел. (87,3%); в 1972 г. -
876 443 чел. (82,3%); в 1973 г. - 829 047 чел. (79,4%); в 1974 г. -
886 858 чел. (81,1%); в 1975 г. - 884 984 чел. (77,4%); в 1976 г. -
914 942 чел. (78,5%); в 1977 г. - 816 467 чел. (72,7%); в 1978 г. -
861 422 чел. (73,2%); в 1979 г. - 915 934 чел. (74,6%); в 1980 г. -
998 294 чел. (75,1%); в 1981 г. - 1 061 768 чел. (76,2%), в 1982 г. -
1 148 591 чел. (77,6%)401.
Таким образом, в 1982 г. в Советском Союзе было осуждено в
2 раза больше человек, нежели в 1966 г. В то же время количество зарегистрированных преступлении за эти годы увеличилось в 1,9 раза, общее число выявленных лиц, совершивших преступления - в 1,6 раза. Достаточно «стабильные» темпы прироста количества осужденных, а также постоянное увеличение числа зарегистрированных преступлений в стране в этот период свидетельствовали о том, что деятельность правоохранительных органов не претерпевала изменений в лучшую сторону.
Безусловно, смягчение уголовной репрессии повлияло на то, что на протяжении 1965-1984 гг. наблюдался постоянный рост преступлений в сфере экономики. При анализе статистики осужденных к лишению свободы в СССР обнаруживается следующее. Если в 1973 г. к лишению свободы в стране было приговорено 74,9% от всего количества осужденных, в 1974 г. - 78%, в 1975 г. - 65%, в 1976 г. - 62,4%, в 1977 г. - 57%, в 1983 г. - 52,9%, в 1984 г. -


312 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
В определенной степени росту преступности в стране способствовала либерализация уголовного законодательства, в частности уменьшение количества выносимых смертных приговоров, в том числе и по так называемым «хозяйственным» делам. Так, в 1966 г. количество граждан, приговоренных к высшей мере наказания в СССР, составило 577 человек, в 1967 г. - 522, в 1968 г. - 511, в 1969 г. - 471, в 1970 г. - 476403. Таким образом, только за пять лет количество приговоренных к расстрелу в СССР уменьшилось на 101 человека.
Увеличение количества регистрируемых преступлений, связанных со спекуляцией и незаконными сделками с иностранной валютой, во второй половине 1960-х гг. вынудило государственные органы активизировать борьбу с данным видом преступлений. Для усиления борьбы был даже принят Указ Президиума Верховного Совета СССР от 25 марта 1970 г. «Об усилении борьбы с правонарушениями и преступлениями в области скупки, продажи и обмена валюты». Тем не менее за 1971-1975 гг. прокуратура страны отмечала рост правонарушений в данной сфере. Количество граждан, ежегодно привлекавшихся к ответственности по данному составу, выросло с 1286 до 3038 человек. За 5 лет всего было привлечено 9380 человек, в том числе 40 - к уголовной ответственности404.
В целом, времена хрущевского наступления на взяточников, расхитителей государственного имущества и «цеховиков», спекулянтов, валютчиков ушли в прошлое. Это не замедлило сказаться на стабильном увеличении данных видов преступлений. Например, в период с 1966 по 1975 г. количество зарегистрированных растрат социалистической собственности увеличилось на 11,4%, спекуляции - на 46,1%, взяточничества - на 72,6%, обмана покупателей и заказчиков - на 164%, нарушений правил о валютных операциях - на 269,2%.


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 213
1 033 выявленных преступлений, в 1981 г. - 1 134. Однако, как показывала практика борьбы государства с означенными видами криминальных проявлений в экономике, после очередной кампании наступали периоды затишья.
Власти все еще по инерции продолжали прибегать к грозным окрикам в отношении зарвавшихся государственных чиновников и партийных функционеров, отдельных хозяйственников, однако к решительным мерам уже не прибегали. До начала крупномасштабной андроповской чистки, направленной против высокопоставленных коррупционеров и воротил «теневого» бизнеса, правоохранительными органами задерживались в большинстве своем мелкие «фарцовщики», «несуны», т. е. те, кто или эпизодически оказался вовлечен в преступную деятельности, или находился на самых нижних ступенях экономической преступности.
Советское государство на протяжении всего периода своего существования использовало мощный идеологический аппарат воздействия на граждан страны. В профилактике корыстных преступлений в сфере экономики особая роль отводилась печатным изданиям - газетам, журналам. Предназначавшиеся для широкой читающей общественности статьи, сообщения, заметки, как правило, были посвящены довольно незначительным фактам нарушения социалистической законности. Статей, рассматривающих системные основания хищений, спекуляции, взяточничества в этот период появиться не могло.


214 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
делена мера наказания в соответствии с содеянным, присутствующие в зале суда встретили с одобрением»405.
Таким образом, обычная кража получала широкий пропагандистский резонанс. Средства массовой информации в 1970-е гг. печатали самые разные материалы, которые должны были выполнять отчетливо выраженные воспитательные функции.
Порой негативные явления советской повседневности получали в статьях яркое сатирическое звучание. В качестве образца сошлемся на материалы фельетона И. Шатуновского «Клад в цветочной клумбе», посвященного взяточничеству в одном из вузов страны. Концовка этой публикации выглядела следующим образом: «И вот ради этой “легкости извлечения” (речь идет о взятках при поступлении в вуз, сдаче зачетов и экзаменов за подарки - прим, авт.) спекулянты со званием педагогов пытались превратить советский вуз в частную лавочку, развращали молодые души, вместо способных ребят зачисляли в студенты невежд...
Теперь во Всесоюзном заочном политехническом институте наведен должный порядок. Следствие закончено, и скоро суд поставит последнюю точку, воздав должное и тем, кто брал деньги, и тем, кто давал, и тем, кто посредничал между ними. Но мы решили все-таки рассказать об этой подлейшей истории. Для профилактики. Чтоб она ненароком не повторилась в каком-нибудь другом месте при других обстоятельствах»406.
В качестве одного из направлений активизации профилактической работы среди молодежи следует воспринимать введение с 1 сентября 1975 г. в восьмых классах общеобразовательных школ учебной дисциплины «Основы советского государства и права». Это была также одна из мер противодействия обострившейся ситуации с преступными проявлениями среди молодежи407.
В целом, принимаемые руководством СССР и союзных республик меры по борьбе с экономической преступностью были половинчатыми и непоследовательными, не учитывали в полном объеме реальное положение как в обществе и государстве, так и тенденций в развитии хозяйственно-корыстной преступности. Значительное количество принимаемых государственными и партийными органами решений свидетельствовало о прогрессировавшей тенденции ослабления власти. Ошибки, просчеты, недостатки в


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 215 противодействии преступности высших органов власти и управления как в центре, так и на местах вынуждены были в значительной мере принимать на себя милиция и органы государственной безопасности в регионах.
К середине 1960-х гг. значительно актуализировались проблемы улучшения организации и деятельности правоохранительных органов, преодоления негативных последствий реализации в годы политической «оттепели» программ децентрализации управления под лозунгом борьбы с бюрократизмом, серьезно ослабивших силовые ведомства, снизивших эффективность борьбы с хозяйственнокорыстной преступностью.
В частности, затруднявший координацию работы и обмен опытом порядок организации милиции по республиканским министерствам уже в 1966 г. предопределил воссоздание единого союзно-республиканского Министерства по охране общественного порядка (МООП), что стимулировало «развитие разнообразных новых служб и перестройку их работы на основе последовательной специализации»408.
В течение 1969 г. существенной реорганизации подвергся также центральный аппарат МВД СССР, причем в наибольшей степени она затронула Главное управление милиции. Структура ГУМ традиционно была многоступенчатой, причем ведущие службы милиции не имели необходимой самостоятельности. Поэтому вместо Главного управления милиции в феврале 1969 г. создаются в качестве самостоятельных структурных подразделений: Управление административной службы милиции (впоследствии - Главное управление охраны общественного порядка), Управление уголовного розыска (позднее - Главное управление), Управление по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (на правах Главного управления), Управление государственной автомобильной инспекции, Управление специальной милиции (впоследствии преобразованное в специальное управление МВД СССР на правах Главного управления), Управление транспортной милиции409.


216 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
годы были приняты следующие нормативно-правовые документы: Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 19 ноября 1968 г. «О серьезных недостатках в деятельности милиции и мерах по дальнейшему ее укреплению»; Постановление Совета Министров СССР от 8 июня 1973 г. «О дальнейшем совершенствовании правового регулирования деятельности советской милиции»; Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 20 мая 1974 г. «О дальнейшем совершенствовании деятельности добровольных народных дружин по охране общественного порядка»410.
В 1964 г. в милицию было принято 12 000 коммунистов. В 1965 г. принимается решение о новом увеличении численности сотрудников МВД СССР на 35 000 человек. 1970-е гг. характеризовались отсутствием крупномасштабных кадровых «встрясок» для советской милиции. Однако в 1983—1985 гг. в рамках андроповского курса на борьбу с коррупцией и нарушениями служебной дисциплины в органах внутренних дел было уволено 161 тыс. сотрудников411.
Из многих официальных документов видно, что с 1960-х гг. руководство МВД СССР было недовольно деятельностью ОБХСС, а как раз с этого времени показатели экономического развития страны, несмотря на официальные отчеты, начали беспокоить руководящие органы страны. Об этом свидетельствовала и проведенная работа «по совершенствованию правового регулирования деятельности службы БХСС», когда «внимание личного состава аппаратов БХСС было обращено на вопросы предупреждения преступлений, выявления и устранения причин и условий, их порождающих, на укрепление связи с хозяйственными органами, своевременное обнаружение и раскрытие замаскированных преступле- w 412
НИИ» .
Улучшилась координация действий органов внутренних дел с прокуратурой, Верховным Судом, Министерством юстиции, Комитетом народного контроля и с другими государственными институтами исполнительной власти и общественными организациями страны.


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 217
ствия средств массовой информации, связи с трудовыми коллективами. Более активно стала проводиться предупредительнопрофилактическая деятельность.
Однако постоянное стремление государства сэкономить на правоохранительной системе не способствовало улучшению ее функционирования. Так, например, в 1970-е г. в бюджет Министерства внутренних дел СССР была заложена «экономия» в размере 28 млн. руб.413 Безусловно, это не могло позитивно сказаться на повышении эффективности работы правоохранительных органов страны по противодействию преступности.
В новых условиях дополнительные требования были предъявлены и к работе судебной системы. Партийные органы ждали от судов не только большего внимания к делам, связанным с хищениями государственной собственности, хозяйственными, корыстными должностными преступлениями и т.д., не только более строгого наказания виновных, но и «воспитания бережного и заботливого отношения к социалистическому имуществу»414.
На протяжении 1970-х гг. партийные органы постоянно ставили перед судами различных уровней задачу полного и правильного рассмотрения уголовных дел по хищениям социалистической собственности в целях, как указывалось в партийных документах, воспитания бережного и заботливого отношения к государственному имуществу. При этом основное внимание предлагалось уделять злоупотреблениям служебным положениям и хищениям в сфере сельского хозяйства415.
В начале 1970-х гг. высшие органы страны обращали внимание судебных органов на необходимость активизации борьбы с наиболее тяжкими преступлениями в экономической сфере. Так, например, Президиум Верховного Совета СССР принял следующее решение: «Поручить Верховному Суду СССР, Генеральной прокуратуре СССР, Министерству юстиции СССР и МВД СССР в течение 1973—1974 гг. доложить Президиуму Верховного Совета СССР о состоянии борьбы с хищениями государственного имущества»416.


218 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
венной продукции, затрагивающими интересы колхозов, совхозов и предприятий агропромышленного комплекса страны. Причем при рассмотрении такого рода дел судам рекомендовалось не ограничиваться только наказанием виновных, а выявлять причины и условия, способствующие совершению этих преступлений и принимать меры к их своевременному устранению417.
Улучшению деятельности судебных органов страны в значительной степени способствовало расширение полномочий Верховного Суда СССР, его организационное укрепление и подъем авторитета высшей судебной инстанции по гражданским и уголовным 418 делам .
Однако существенно увеличившаяся нагрузка на суды превратилась в одну из наиболее серьезных проблем на пути повышения эффективности правосудия в стране. Подобное обстоятельство способствовало возникновению массы проблем в работе судебных органов, усиливала межведомственные противоречия. Суды все чаще затягивали рассмотрение дел, в силу чего, как отмечалось в документах, «осужденные длительное время остаются без воспитательного воздействия». Как и милиция, суды критиковались Министерством юстиции в том, что «нередко нарушают» сроки проверки материалов, порядок их оформления и т.д. В данной связи органы юстиции предлагали прокуратуре обратить внимание на состояние дел в указанной области419.
Определенная роль в руководстве государством отводилась прокуратуре. Особенно заметной борьба с хозяйственно-корыстной преступностью стала в деятельности прокуратуры с конца 1960-х гг. Отличительной чертой работы территориальных органов прокуратуры стали регулярные доклады о результатах борьбы с бесхозяйственностью и расхищением социалистической собственности отдельными должностными лицами в форме растрат, злоупотреблений в различных регионах страны420.
В 1974 г. Прокуратура, МВД и Министерство юстиции начали большую работу по упорядочению дел в области учета сумм материального ущерба от преступной деятельности, расходившихся «по ряду позиций примерно в 3-4 раза»421.


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 219
шенствование их деятельности по предотвращению хищений государственной собственности на промышленных предприятиях, железнодорожном транспорте, в сельском хозяйстве. На данном направлении были приняты следующие нормативные документы:
- письмо Генерального прокурора СССР от 24 мая 1968 г. №3/34 «О мерах усиления работы органов прокуратуры по борьбе с хищениями государственного и общественного имущества»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 12 декабря 1968 г. №3/Н-51 «Об усилении надзора за обоснованностью отказов в возбуждении и прекращении уголовных дел по фактам хищений, бесхозяйственности и других преступлений, которыми причинен материальный ущерб предприятиям, учреждениям *>IS
♦is
и организациям»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 24 марта 1970 г. №3/20 «О надзоре за исполнением законодательства об охране грузов на железнодорожном транспорте»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 1 июня 1971 г. №7/19 «Об усилении надзора за исполнением законов по борьбе с обманом государства»;
- указание Генерального прокурора СССР от 20 августа 1979 г. №7/37 «Об усилении надзора за исполнением законодательства о сохранности перевозимых железнодорожным транспортом грузов и борьбе с непроизводительными простоями вагонов».
Как и в 1950-60-е гг., вновь серьезную озабоченность вызывали проблемы подбора кадров в торговле, борьба с хищениями и растратами, обманом покупателей и заказчиков в этой отрасли. Генеральная прокуратура СССР для активизации борьбы с преступлениями в этой сфере со второй половины 1960-х гг. приняла следующие документы:
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 13 марта 1969 г. № 7/13 «Об усилении прокурорского надзора за соблюдением законодательства о порядке приема в торговые предприятия и организации работников на должности, связанные с материальной ответственностью»;


220 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций го надзора по делам о хищениях государственного и общественно* го имущества в особо крупных размерах»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 16 июля 1973 г. № 3/Д-129-73 «О практике назначения и производства документальных ревизий и судебно-бухгалтерских экспертиз в процессе расследования хищений государственного и общественного имущества»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 24 декабря 1974 г. №4/59 «Об усилении прокурорского надзора за исполнением законов о борьбе со спекуляцией и обманом покупателей»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 20 января 1981 г. № 7/3 «Об усилении борьбы с хищениями и другими преступлениями в торговле и на предприятиях бытового обслуживания населения».
Однако в борьбе с различными проявлениями хозяйственнокорыстной преступности в СССР существовали и объективные сложности.
1. 	Механизмы совершения организованных хищений в крупных размерах постоянно усложнялись, а структуры организованных преступных групп приспосабливались к внешней обстановке. Структура преступных групп расхитителей государственной собственности, как правило, повторяла структуру тех организаций и подразделений, в которых они функционировали. Организатор преступной группы привлекал к участию в ней только людей, функционально необходимых для совершения и сокрытия преступной деятельности, поэтому организационные структуры преступных групп всегда были строго иерархизированы и подчинены единому руководителю.


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 221
пригодных материалов, сырья и многими другими способами хищения материальных ценностей и денежных средств.
2. 	Процесс дальнейшей интеграции «теневиков» и авторитетов общеуголовной среды способствовал совершенствованию методов обеспечения безопасности функционирования нелегального бизнеса. Противостояние в 1970-х гг. наиболее крупных представителей экономической и общеуголовной преступности в СССР закончилось сращиванием дельцов «теневой» экономики с главарями преступных группировок сначала в виде выплаты определенной доли от противоправных, преступных операций за гарантию безопасности, а затем в виде включения общеуголовных групп в структуру преступных сообществ «теневой» экономики и превращения их в необходимое функциональное звено организованной преступ- 422
ности .
Деятельность крупных нелегальных советских предпринимателей оказалась в поле зрения «авторитетов» уголовно-преступной среды, увидевших здесь возможность получения легкого доступа к финансовым средствам. А поскольку «дельцы теневой экономики» имели значительные прибыли, они могли позволить себе практически без большого ущерба для себя отчислять часть добытого преступным путем этим авторитетам в целях ограждения себя от различного рода посягательств.
3. 	Непоследовательность государственной уголовной политики в период с 1965 по 1983 г. Отдельные мероприятия по усилению ответственности за хозяйственно-корыстные преступления, как показывала следственная практика, способствовали выявлению мелких, неорганизованных расхитителей государственной и общественной собственности, мелких спекулянтов - граждан, решивших одномоментно заработать на нехитрых операциях по купле- продаже все более разраставшегося перечня дефицитных товаров. Что касается крупных уголовных дел по хищениям социалистической собственности, спекулянтам, валютчикам, то их год от года становилось все меньше.
Наиболее активно борьба с хозяйственно-корыстной преступностью и «теневой» экономикой во второй половине 1960-х - начале 1970-х гг. проводилась в двух республиках Закавказья - Грузинской ССР и Азербайджанской ССР.


222 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
В 1965 г. Грузинское МООП возглавил Э.А. Шеварднадзе, который сразу же развернул широкомасштабную борьбу с нелегальной экономикой и коррупцией местного чиновничества, не взирая на должностное положение взяточников. Масштабы борьбы с экономической преступностью в этой республике с конца 1960-х - первой половины 1970-х гг. оказались весьма внушительными. Всего было арестовано около 25 тыс. человек, в том числе 9,5 тыс. членов партии и 70 сотрудников органов внутренних дел. Значительное количество чиновников было уволено на пенсию под угрозой возбуждения уголовного дела423.
В начале 1970-х гг. поддерживаемый Москвой руководитель МВД республики вплотную стал подбираться к коррумпированной верхушке республиканского руководства во главе с первым секретарем ЦК КП Грузии В.П. Мжаванадзе. В результате последний был снят со своей должности и по традиции того времени тихо отправлен на пенсию. Возглавлять республику был назначен Э.А. Шеварднадзе.
В конце 1960-х гг. началось мощное наступление на экономическую преступность в Азербайджанской ССР. Оно развернулось по инициативе первого секретаря ЦК Компартии республики Г.А. Алиева. Местные правоохранительные органы значительно активизировали борьбу с хищениями в торговле, взяточничеством в государственном и партийном аппарате. Антикоррупционные «чистки» коснулись номенклатурных чиновников среднего уровня.
Однако данные вспышки борьбы с хозяйственно-корыстными преступлениями в отдельных республиках были не характерны для всего СССР. К тому же на практике ситуация с преступностью в сфере экономики вновь входила в прежнее русло. Вот как оценивал сам Э.А. Шеварднадзе результаты борьбы с нарушениями социалистической законности в Грузии: «Чистка следственного и судебного аппарата, направление в органы внутренних дел проверенных на комсомольско-партийной работе кадров не помогали»424.
В конце 1970-х гг. в Советском Союзе несколько активизировалась борьба правоохранительных органов с коррупцией, должностными преступлениями. Хотя понятие «коррупция» в официальной идеологической риторике этого периода применялось исклю-


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 223
чительно для характеристики несоциалистических политических систем, тем не менее именно в эти годы были вскрыты крупные злоупотребления в системе Министерства рыбного хозяйства СССР, среди ответственных работников города Сочи и Краснодарского края, при заготовках и переработке хлопка в Узбекской ССР, в системе автотранспортных предприятий Казахской ССР и т.д. Но по многим хозяйственно-корыстным преступлениям, в которых были замешаны высокопоставленные чиновники, дела до судов не доходили.
4. 	Негативные явления в самих органах внутренних дел, выразившиеся в просачивании в данные структуры морально неустойчивых людей, которые часто не выдерживали испытания дефицитом и возможностью заработать незаконным путем деньги, пользуясь своим служебным положением.
Так, например, ситуация с должностными преступлениями в органах внутренних дел Украинской ССР выглядела следующим образом: в 1961 г. среди сотрудников ОВД этой республики было выявлено 239 фактов нарушений социалистической законности, в 1962 г. - 192, в 1963 г. - 200, в 1967 г. - 368, в 1968 г. - 407, в 1969 г. — 330, в 1970-358, в 1978-531, в 1979 г.-515, в 1980 г. - 334. При постоянном росте нарушений социалистической законности личным составом органов внутренних дел Украинской ССР в этот период одновременно происходило уменьшение числа сотрудников, изобличенных во взяточничестве, в хищениях государственной собственности, должностных злоупотреблениях. Об этом убедительно свидетельствует статистика: в 1961 г. количество сотрудников, изобличенных в хищениях, взяточничестве, злоупотреблениях составило 327 человек, в 1962 г. - 384, в 1963 г. - 350, в 1967 г. - 167, в 1968 г. - 165, в 1969 г. - 141, в 1970 г. - 154, в 1978 г. - 18, в 1979 г. - 17, в 1980 г. - 26. Однако, если в отчетах по состоянию дисциплины 1970-х гг. встречаются такие формулировки, как «незаконное владение двумя садовыми участками», «покупка автомобиля вне очереди», то в 1980-е гг. на смену им пришли: «участие в частнопредпринимательской деятельности», «неделовые Связи с представителями криминальной среды» и т. п.425
В целом, в борьбе правоохранительных органов страны с хо- вяйственными преступлениями в этот период отразилась вся про-


224 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
тиворечивость социально-экономической и политико-правовой ситуации в государстве. эь
Противостоять постоянно модернизирующимся и усложняю¬
щимся экономическим преступлениям в стране могли только высоко профессионально подготовленные подразделения органов внутренних дел, сотрудники прокуратуры. Это поставило Министерство внутренних дел СССР перед необходимостью профессионализировать соответствующие репрессивные органы. В 1975 г. в
г. 	Горьком была создана специализированная Академия МВД, а в отделах по борьбе с хищениями социалистической собственности на центральном и областном уровнях были организованы научно- исследовательские лаборатории по экономико-правовым проблемам охраны госсобственности.
В этот период начала разрабатываться проблема использова¬
ния экономико-правового анализа в выявлении признаков совершения преступлений в экономической сфере, что привело к созданию при отделах БХСС специальных групп оперативноэкономического анализа. Это расширило информационную базу и возможности сотрудников службы. Поэтому было решено создать специализированное научное подразделение - Центральную научно-исследовательскую лабораторию по экономико-правовым проблемам охраны социалистической собственности (ЦНИЛ МВД СССР). Ее возглавил один из основателей этого научного направления Г.К. Синилов. Результаты исследований, проводившихся в ЦНИЛ МВД СССР с 1977 по 1983 гг. на стыке экономики и права, явились базой расширения научных основ борьбы с экономической преступностью в Советском Союзе. Серьезным подспорьем для оперативных работников ОБХСС стали разработки лаборатории по борьбе с хищениями на предприятиях первичной обработки хлопка и шерсти, лесоперерабатывающей, швейной промышленности, а также по борьбе со спекуляцией, хозяйственными, должностными преступлениями.
Отделения ЦНИЛ МВД СССР осуществляли совместные и индивидуальные исследования под единым научно-методическим руководством в русле тематики, актуальной как для МВД СССР в целом, так и для территориальных правоохранительных органов. Инициативные исследования проводились по вопросам, злобо-


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 22 5 дневным для той или иной территории и органов БХСС. Безусловной ошибкой явилось то, что в августе 1983 г. все региональные подразделения были расформированы, несмотря на то, что ежегодно в СССР с их непосредственным участием предотвращались от хищений значительные суммы.
Органы внутренних дел страны стали больше уделять внимания работе по повышению оперативных и экономических знаний, распространению передового опыта. При каждом УВД стали функционировать постоянно действующие школы повышения оперативного мастерства для сотрудников ОБХСС по 100-часовой программе, практиковалось проведение общереспубликанских семинаров сотрудников службы, которые специализировались по линиям и областям народного хозяйства, а также по вопросам укрепления дисциплины и законности.
Все чаще выявляемые ОБХСС хищения государственной собственности в крупных и особо крупных размерах тщательно вуалировались в бухгалтерской отчетности предприятий и организаций. Судебная бухгалтерия, а позднее и экономико-криминалистический анализ были вызваны к жизни реальными запросами юридической практики, столкнувшейся с ранее не изученными процессами и явлениями. Закономерности отражения преступной деятельности в отдельных видах и на различных уровнях экономической информации в период до 1950-х гг. не привлекали внимания советских специалистов. Тем более не возникал вопрос о криминалистических средствах обнаружения этих невидимых признаков и следов, как правило, глубоко замаскированных преступлений.
В 1950-60-е гг. шел процесс накопления сведений по проблемам выявления хищений, растрат на основании анализа бухгалтерской документации. В конце 1960-х - середине 1970-х гг. появляются учебные пособия «Основы бухгалтерского учета и судебнобухгалтерской экспертизы», проводятся специальные конференции, публикуются сборники научных трудов426.
В 1970-е гг. все отчетливее проступает необходимость для правоохранительных органов более глубокого анализа механизмов совершения, способов маскировки крупных экономических преступлений. В эти годы анализируются способы организации хищений на кожевенно-меховых предприятиях427, Уделяется внимание


226 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
методикам раскрытия хозяйственно-корыстных преступлений в торговле, строительстве, заготовительных организациях потребительской кооперации, автотранспортных предприятиях, бюджетных организациях, сфере бытового обслуживания населения428. Появляются работы, в которых обобщается следственная практика по выявлению скрытых хищений денежных средств с использованием банковских операций429. Рассматриваются способы вьгявле- ~ 430
ния взяточничества в высших учебных заведениях страны .
Криминалистические и криминологические исследования по проблемам выявления, борьбы и профилактики хищений социалистической собственности, спекуляции, взяточничества, обмана покупателей и заказчиков все чаще стали проводиться по результатам конкретных уголовных дел в различных регионах страны. Т.Г. Цу- лая проводит исследование особенностей хищений государственного имущества в текстильной промышленности Грузинской ССР431. А.И. Мазуркевич детально изучаются способы хищений сырья, полуфабрикатов, готовой продукции и отходов на предприятиях сахарной промышленности Западной Украины432. Р. Орым- баев анализирует особенности развития обмана покупателей в Казахской ССР433. Взяточничество на материалах Грузинской ССР оказывается в центре внимания А.К. Квициния434, на материалах Ленинграда исследуется А.И. Кирпичниковым435.
В то же время при изучении проблем борьбы с различными проявлениями хозяйственно-корыстной преступности в СССР стали появляться исследования, в которых подвергаются анализу новые тенденции в развитии данного вида криминальных проявлений: особенности воспроизводства хищений социалистической собственности, частнопредпринимательской деятельности, коррупционных проявлений, организационных форм преступных групп.
Все чаще внимание правоведов-практиков привлекают проблемы организованных форм совершения хищений государственной собственности. Так, К.Т. Никулина подвергла криминологическому анализу структуру преступной группы расхитителей социалистической собственности436. В.М. Барыкин, В.И. Давыдов, Ю.Т. Деревягин, В.Е. Зобов обобщили результаты изучения особенностей взаимодействия между членами преступных групп рас-


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 227 хитителей437. К.К. Горяйнов, Ю.Т. Деревягин осуществили криминологическую характеристику расхитителей государственного имущества, составили социально-демографический портрет данной группы преступников438.
В 1977 г. советский криминалист М.К. Каминский предложил метод, базирующийся на системно-структурном анализе, для оценки масштабов хищений товарно-материальных ценностей на предприятиях. Этот метод использовался в основном для изучения тех экономических характеристик предприятия, которые имеют относительный характер439.
На рубеже 1970-80-х гг. специалистами по борьбе с различными видами хозяйственно-корыстных преступлений предлагались новационные методы выявления скрытых хищений государственного и общественного имущества: экономического анализа, математических методов, финансово-ревизионного контроля, использования автоматизированных систем управления (АСУ)440.
Итак, советская юридическая наука в этот период сделала значительный шаг вперед в плане накопления статистического материала, выявления закономерностей развития, особенностей воспроизводства преступлений в сфере экономики СССР. В начале 1980-х гг. проблемы организованной экономической преступности стали предметом изучения учеными, следственными работниками правоохранительных органов, но они не получали широкой огласки, прежде всего, по идеологическим мотивам. Отдельные диссертационные исследования были посвящены проблемам выявления и расследования организованных групповых хищений. Однако защита диссертаций по указанной проблематике проходила негласно, авторефераты на соискание ученой степени оформлялись либо под грифами «Секретно», либо под грифом «Для служебного пользования».
Определенная роль в борьбе с корыстными и должностными правонарушениями о гводилась органам партийно-государственного контроля. Исходя из новых условий и задач, в декабре 1965 г. было принято решение о преобразовании органов партийногосударственного контроля в органы народного контроля, массовым звеном которых становились группы и посты народного контроля.


228 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
Разнообразные политические инстанции были заняты, в первую очередь, подсчетами, призванными показать общенародный характер контроля. В 1965 г. (после восстановления органов контроля) в СССР было 263 тыс. групп и 665 тыс. постов народного контроля, в которых было избрано 9,6 млн. народных контролеров. Кроме того, в 37,5 тыс. внештатных отделов и комиссий комитетов народного контроля на общественных началах работало 406 тыс. человек. В 1979 г. в стране было образовано уже около 654 тыс. групп и 665 тыс. постов народного контроля, в которые избрано 9,6 млн. народных контролеров, из них 4,5 млн. рабочих, 1,6 млн. колхозников; более трети - женщины. В 37,5 тыс. внештатных отделов и комиссий комитетов народного контроля на общественных началах работало 406 тыс. человек441. Такими цифрами партийные функционеры убеждали себя в том, что массы трудящихся осуществляют самостоятельно и повсеместно всесторонний контроль, и он становится действительно универсальным, всеобщим, всенародным.
Бюрократизация проникла даже в те органы, которые сами были призваны вскрывать факты правонарушений, в том числе и в финансово-бюджетной сфере. Ленинградский экономист Э.А. Вознесенский в своей статье, опубликованной в журнале «Правоведение» в 1965 г., приводил весьма красноречивые цифры. «Нельзя считать нормальным такое положение, - замечает автор, - когда рабочий день на предприятиях начинается с проверок, число которых достигает на некоторых из них 60-70, а ревизионный период - 200-300 дней в году. В Ленинграде в настоящее время насчитывается более 140 различных городских и районных органов, осуществляющих проверки предприятий и организаций по отдельным вопросам их финансово-хозяйственной деятельности. За 1963 г. и первую половину 1964 г. этими органами было проведено более 132 000 ревизий и проверок, в том числе финансово-банковскими органами свыше 95 000»442.


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 229
электронного приборостроения “Светлана” за этот период проверялись более 60 раз различными ведомственными комиссиями и общественными организациями. На заводе “Светлана” даже разработали и ввели специальную форму учета “Сведения о пребывании на заводе проверочных комиссий”. Только за первое полугодие 1964 г. там побывало 38 различных комиссий (90 человек, которые затратили на проверки 228 человеко-дней), не считая проверок со стороны финансово-банковских органов (которых за этот период было 18, имеющих, правда, в основном, оперативный характер). Причем массовое “паломничество” ревизующих не было вызвано какими-либо крупными недостатками в деятельности предприятия. Это обычное, “нормальное” явление (так, в один из дней 1963 г. в бюро пропусков было зарегистрировано около 90 проверяющих...)»443.
В соответствии с новой Конституцией вторая сессия Верховного Совета СССР десятого созыва 30 ноября 1979 г. приняла Закон СССР «О народном контроле в СССР»444. Это был очередной нормативно-правовой акт государства, эффект от которого оказался не столь большим, как на него возлагали надежды руководители советского государства.
Увеличение численности проверяющих и всевозможных контролирующих инстанций еще не являлось гарантией своевременного обнаружения фактов хищений, растрат, приписок государственного и общественного имущества. Так, при судебном разбирательстве дела по обвинению И. в хищении суд установил, что подсудимый, работая кассиром в совхозе «Якимовка», в течение ряда лет систематически занимался хищением государственных денежных средств путем завышения итогов по платежным ведомостям на выдачу денег рабочим совхоза, а также по бестоварным отчетам, списывая деньги по кассе якобы для приобретения канцелярских товаров. Длительному хищению денежных средств способствовало и то, что проводимые контрольно-ревизионные проверки Управлением сельского хозяйства Крупского района были на низком уровне и не вскрывали своевременно всех злоупотреблений кассира. Частным определением суд обратил внимание начальника Управления на необходимость устранения отмеченных недостатков в ра*1 боте подведомственных ему ревизионных органов. Частное опре-;


230 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
деление было рассмотрено и повлекло принятие соответствующих 445
мер .
Пожалуй, редким исключением в деятельности органов народного контроля являлась Белоруссия. В этой республике органы народного контроля только в 1977 г. содействовали в привлечении к различным видам ответственности за приписки 1 075 должност- 446 ных лиц .
Белорусская ССР демонстрировала тот непреложный факт, что в тех регионах страны, где руководство давало решительный отпор хищениям, взяточничеству, там и оказывались соответствующие результаты по конкретным уголовным делам. Например, в конце 1960-х - начале 1970-х гг. в Белоруссии большой резонанс получили крупные хозяйственные дела: «оршанское», «минское», «брестское», в которые были втянуты как руководящие работники органов власти и управления, так и сотрудники милиции. Руководство ЦК КПБ во главе с П.М. Машеровым не закрыло глаза на эти дела, а дало им принципиальную оценку, проявило твердость в условиях нараставшего славословия. Это стало предостережением для многих руководящих работников Белоруссии. Такая реакция высшего руководства ЦК КПБ объясняется не только их идейными и моральными качествами, но и пониманием того, что организованная преступность подрывала экономическую основу советского государства, делегитимизировало государственные и партийные органы в глазах широких слоев населения. Но это было скорее исключением, нежели правилом функционирования советской политической системы.
В указании Генерального прокурора СССР от 29 апреля 1984 г. № 20/15 отмечалось, что органы прокуратуры своевременно не реагируют на материалы по вскрытым фактам хищений, растрат, злоупотреблений, поступивших из органов народного контроля. Органы прокуратуры ориентировались на своевременное и законное 447
рассмотрением данных материалов .
Партийно-государственное руководство по-прежнему считало, что активизация совместной работы органов народного контроля и прокуратуры будет способствовать предупреждению хозяйственно-корыстных преступлений. Однако практика свидетельствовала о том, что на местах органы народного контроля оказывались


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 231 под плотным контролем местных партийных органов, что делало их несамостоятельными, а деятельность не очень продуктивной.
Смерть Л.И. Брежнева в ноябре 1982 г. нарушила сложившийся за многие годы стабильного существования партийной номенклатуры баланс сил и интересов в высшем руководстве страны. Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран Ю.В. Андропов. Но в отличие от своего предшественника на высшем государственном и партийном посту как прошлая, так и текущая деятельность Андропова оказалась покрыта тайной. При этом необходимо учитывать особенности восприятия общественным сознанием населения страны всего того, что было связано с КГБ СССР.
Первые же утверждения нового политического руководителя партии и страны Ю.В. Андропова о необходимости «переходить от слов к делу» и «наведения порядка» всколыхнули советское общество. Безусловно, в утверждениях и первых практических шагах бывшего руководителя КГБ вряд ли прослеживалась система. Однако в обществе стало ощущаться приближение перемен.
Сам Ю.В. Андропов был убежденным сторонником «чистоты» социалистической идеи, всесилия хорошо спланированных и осуществленных административных мер. Это и предопределило особенности инициируемой Генеральным секретарем ЦК КПСС борьбы с хищениями, взяточничеством и другими видами преступлений в сфере экономики.
Складывалась парадоксальная ситуация: с одной стороны, часть советского руководства все отчетливее стала осознавать необходимость реформирования социально-экономических отношений, отхода от принципов «застоя», а с другой - серьезных системных мер, способных кардинально изменить ситуацию, так и не было предпринято.
Новый глава Советского государства был убежден, что необходимо начинать с наведения порядка в сфере государственной, производственной дисциплины. Именно в дисциплине руководитель Советского государства увидел ниточку, потянув за которую можно распутать весь клубок обострившихся проблем. «Следует решительно повести борьбу против любых нарушений партийной, государственной и трудовой дисциплины», - считал Ю.В. Андропов448. В соответствии с его указаниями 28 июля 1983 г. были при-


232 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
няты постановления ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС «Об усилении работы по укреплению социалистической дисциплины труда» и Совета Министров СССР и ВЦСПС «О дополнительных мерах по укреплению трудовой дисциплины», предусматривавшие меры по повышению дисциплинарной ответственности рабочих и служащих, допускающих нарушения дисциплины, а руководителей предприятий - за рациональность использования рабочего времени и достоверность учета его потерь. Введен был и ряд дополнительных льгот и поощрений для передовиков и новаторов производства, а также лиц, длительное время добросовестно работающих на предприятиях и в организациях449.
Длительное время возглавляя КГБ СССР, Ю.В. Андропов был прекрасно информирован о реальном положении вещей в правящей номенклатуре и в обществе в целом. Фактически, сразу же после прихода к власти Ю.В. Андропов инициировал начало крупномасштабных «чисток» среди коррумпированного советского чиновничества.
Новый Генеральный секретарь ЦК КПСС инициировал несколько громких уголовных процессов, в которых фигурировали имена высокопоставленных чиновников: руководителей Государственного импортного управления Смелякова и Павлова, начальника Г лавка торговли Мосгорисполкома, депутата Верховного Совета СССР Н.П. Трегубова, бывшего заместителя министра внешней торговли СССР В.Н. Сушкова и других чиновников, уличенных в хищениях государственной собственности и коррупции в особо крупных размерах.


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 233
езным кадровым обновлением - в среднем более 30% партийных функционеров были вынуждены оставить свои посты.
Факты хищений, злоупотреблений, взяточничества начали вскрываться повсеместно. Например, в Ростове группа руководителей области, устраивая банкеты и одаривая руководителей различными подношениями, втянула в свои преступные действия ряд ответственных работников обкома партии и Ростовского горкома КПСС, хозяйственных и административных органов. Только за 1982-1984 гг. в Ростове было выявлено более полутора тысяч должностных и хозяйственных преступлений450.
В ходе операции «Паутина» были выявлены многомиллион¬
ные хищения в торговле, которые получили широкое распространение. В результате слабого контроля со стороны тогдашнего руководства МГК КПСС, предпочитавшего конкретному делу пустые помпезные заявления о превращении столицы в «образцовый коммунистический город», взяточничество поразило до основания такие организации, как: Главмосторг, Главобщепит, Главное управление здравоохранения, Управление легкового автотранспорта.
Очень громкий резонанс в конце 1983 г. получило дело директора центрального столичного универсама №1 (чаще называемого москвичами «Елисеевский») Ю.К. Соколова. Будучи талантливым организатором советской торговли, он построил свое образцовое торговое хозяйство на использовании дефицита. Все серьезные проблемы улаживались начальником управления торговли г. Москвы Н.П. Трегубовым.


234 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
ганов с данным проявлением хозяйственной преступности, которая развернулась при Ю.В. Андропове. Однако уже год спустя, в 1984 г., количество зарегистрированных фактов спекуляции вновь возросло. Атака на спекуляцию правоохранительных органов после смерти Ю.В. Андропова стала терять свою силу, напористость и систематичность.
Значительно активизировалась деятельность прокуратуры. Резко возросла нормотворческая активность этого органа на таких направлениях, как борьба с хищениями социалистической собственности, приписками, взяточничеством. С конца 1982 г. по конец 1984 г. Генеральной прокуратурой были приняты следующие документы:
- письмо Генерального прокурора СССР, министра внутренних дел СССР, Председателя Верховного Суда СССР и министра юстиции СССР от 31 декабря 1982 г. №15-52Д-82 «О задачах правоохранительных органов, вытекающих из решений ноябрьского (1982 г.) Пленума ЦК КПСС, положений и выводов, содержащихся в речи на Пленуме Генерального Секретаря ЦК КПСС»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от
21 февраля 1983 г. №11/15 «Об усилении надзора за законностью мер, принимаемых учреждениями Госбанка СССР и Стройбанка СССР по фактам приписок и других искажений государственной отчетности о выполнении планов, и направлении материалов в органы прокуратуры»;
- указание Генерального прокурора СССР от 12 апреля 1983 г. №20/20 «Об усилении прокурорского надзора за своевременным выявлением, пресечением и предупреждением хищений государственного и общественного имущества, взяточничества, спекуляции»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от
22 апреля 1983 г. №23/23 «О дальнейшем усилении прокурорского надзора за исполнением законов в борьбе с хищениями, обманом покупателей, поборами, спекуляцией и нарушениями правил торговли в вагонах-ресторанах»;
- указание заместителя Генерального прокурора СССР от 24 августа 1983 г. №7д-39-1/83 «Об усилении надзора за соблюдением на автомобильном транспорте законодательства об охране


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 235 социалистической собственности, борьбе с приписками, хищениями и разбазариванием горюче-смазочных материалов»;
- указание Генерального прокурора СССР от 28 февраля
1984 г. №5/7 «О неотложных мерах по усилению прокурорского надзора за исполнением законодательства об ответственности за сверхнормативные простои и повреждения железнодорожных вагонов»;
- приказ Генерального прокурора СССР от 27 апреля 1984 г. №19 «Об усилении прокурорского надзора за исполнением законов о сохранности социалистической собственности в агропромышленном комплексе»;
- указание Генерального прокурора СССР от 11 июня 1984 г. №24/20 «Об усилении борьбы с фактами бесхозяйственного использования неустановленного оборудования на некоторых предприятиях и стройках»;
- приказ Генерального прокурора СССР от 11 июля 1984 г. №31 «О серьезных недостатках в работе прокуратуры Горьковской области по надзору за исполнением законов о борьбе с хищениями и бесхозяйственностью на автомобильном транспорте».
Вновь после хрущевского наступления на взяточников и расхитителей, полтора десятилетия брежневского затишья кривая смертных приговоров в СССР поползла вверх. Статистика приговоренных к смертной казни в Советском Союзе свидетельствовала об ужесточении уголовной репрессии в отношении крупных расхитителей государственной собственности, валютчиков, взяточников, «теневиков». Именно на 1983 г. выпала «рекордная» цифра приговоренных к высшей мере наказания - 488. Однако уже в 1984 г. началось постепенное снижение этого показателя до 448 человек и в
1985 г. -407 человек451.


236 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций деятельности правоохранительных органов в борьбе с различными видами преступности.
В целом за пятнадцать месяцев (с середины ноября 1982 г. по середину февраля 1984 г.), по данным советской печати, было сменено: 18 союзных министров и приравненных к ним должностных лиц; переизбрано 37 первых секретарей обкомов, крайкомов КПСС, ЦК КП союзных республик. По сведениям Е.К. Лигачева, к концу 1983 г. было сменено около 20% первых секретарей обкомов КПСС, 22% членов Совета Министров, а также значительное число высшего руководства аппарата ЦК (заведующие и заместители заведующих отделами)453.
«Чистки» партийно-государственного аппарата получили повсеместное распространение. В Москве было сменено до 31% партийных руководителей, в Украине - до 34%, в Казахстане - до 32%. В Краснодарском крае было арестовано более 200 человек по обвинению в хищениях государственной собственности и корыстных злоупотреблениях.
Эффект от данных мероприятий оказался кратковременным и не столь значительным, как это хотелось сподвижникам нового лидера страны. Нарастание стагнационных тенденций в экономической и социальной сферах, усиление дефицита в торговле свидетельствовали об исчерпании мобилизационного потенциала планово-централизованной экономики и адекватного ей управленческого аппарата. Приближение кризиса было несколько замедлено, но не остановлено.
Программа экономических преобразований за время, проведенное Ю.В. Андроповым на высших постах, не сложилась, а последовавшие после его смерти события свели на нет то, что ему все же удалось достигнуть. Политика Ю.В. Андропова по «наведению порядка» в сфере трудовой и государственной дисциплины, в борьбе с экономической преступностью явилась всего лишь кратковременной реанимацией жестких административных мер при исчерпании реальных ресурсов, механизмов и потенциала принуждения.
Таким образом, на основании проанализированных в настоящей главе проблем можно сделать следующие выводы.


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 237
Советская экономика со второй половины 1960-х и до начала 1980-х гг. демонстрировала наличие в ее основаниях эклектичных начал, которые от десятилетия к десятилетию все хуже и хуже уживались друг с другом и постепенно от компромиссного сосуществования переходили к воспроизводству острых противоречий. Эти явления весьма отчетливо нашли свое проявление в экономической, социальной, политической, правоохранительной, духовнонравственной сферах жизнедеятельности советского общества. Советский же социум все больше демонстрировал либо откровенно безразличное, либо апатичное, либо остро отторгающее отношение к идеалам развитого социализма.
Для существования экономически противоправного поведения отдельных советских граждан с середины 1960-х и до середины 1980-х гг. сложился целый комплекс причин. Обобщенно они могут быть обозначены как нарастание стагнационных тенденций в экономике и социальной сфере, усиливающийся кризис номенклатурного принципа подбора и расстановки управленческих кадров, подмена в борьбе с преступностью реальных дел мнимыми показателями, нежелание видеть системные причины хозяйственнокорыстной преступности в СССР.
Отставка Н.С. Хрущева знаменовала отход от крайне жесткой государственной линии в отношении хищений государственной собственности в крупных размерах, незаконных валютных махинаций, взяточничества. Безусловно, данное обстоятельство способствовало постоянному увеличению числа регистрируемых преступлений в экономической сфере. При этом увеличилось как число зафиксированных экономических правонарушений, так и их доля в общем объеме преступлений. Стали изменяться их формы: если до 1970-х гг. большинство среди зарегистрированных экономических правонарушений составляли хищения социалистической собственности и «приписки» (искажение данных в отчетах о деятельности предприятий, чтобы они соответствовали плановым нормам), то теперь появились новые виды правонарушений (в частности, нелегальная предпринимательская деятельность), число которых увеличилось даже в ведомственной статистике органов внутренних дел.


238 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
Усложнились и способы совершения преступлений. Органы БХСС неоднократно отмечали то обстоятельство, что экономические преступления все больше носили тщательно организованный характер, во многом учитывали неудачный опыт своих предшественников, ошибки которых привели к провалу их незаконной деятельности.
Отдельные должностные лица торговых, сбытовых, заготовительных организаций, системы кооперации, предприятий легкой промышленности активизировали свою криминальную деятельность к концу 1960-х гг. Они совершали хищения государственной собственности в особо крупных размерах, создавали подпольные цеха, в которых изготавливалась неучтенная продукция. Криминальные структуры к концу 1970-х гг. стали проникать во многие отрасли народного хозяйства СССР. Их лидеры накопили огромные финансовые средства, стремились проникнуть лично или поставить «своих» людей в органы государственной власти и управления. Таким образом шло сращивание «теневых» капиталов и части советского коррумпированного чиновничества.
Несмотря на то, что к концу 1970-х гг. криминальная деятельность расхитителей государственной и общественной собственности, действующих как по вертикали, так и по горизонтали, носила систематический характер, правоохранительные органы выявляли только на региональном уровне низший пласт расхитителей (бухгалтеров, кассиров, отдельных руководителей подразделений, строек), тогда как высокопоставленные и должностные лица в сферах торговли, общественного питания, отраслях легкой и перерабатывающей промышленности оставались неприкасаемыми, имея покровителей в партийных и советских органах. Недосягаемыми длительное время были организованные преступные группы, в состав которых входила властно-управленческая элита как областных, республиканских, так и общесоюзных государственных органов.
Часть политической элиты СССР стремительно коммерциализировалась. Однако в условиях тотальных запретов это обогащение могло быть осуществлено исключительно противозаконными методами. В то же время те силы в рядах высшей партийногосударственной элиты, правоохранительных органах, которые


Особенности борьбы государства с экономической преступностью 23 9 осознавали, что борьба с экономической преступностью есть необходимое условие обеспечения нормального функционирования социалистического общества, продолжали честно и профессионально исполнять свои обязанности. Более того, разрастание экономической преступности и втягивание в ее ряды все более широких слоев населения серьезно подрывало весь пафос и саму суть идеологической работы партии.
Пустившая глубокие корни в недрах советской социально- экономической и политической системы, «теневая» экономическая деятельность имела целый ряд крайне негативных последствий. В целом, их можно свести к следующим:
- перераспределение части национального дохода осуществлялось по «теневым» каналам, что способствовало росту стихийно идущей социальной и имущественной дифференциации в советском обществе;
- наглядные примеры того, как всевозможные «доставалы», «фарцовщики», не прилагая больших физических усилий, живут лучше, нежели обычный советский труженик, порождали в обществе недовольство, социальную апатию, своеобразную систему «перевернутых ценностей» у значительной части советских людей, прежде всего у молодежи;
- неспособность государства справиться с нарастающим валом социально-экономических проблем, обуздать преступность, в том числе и в экономической сфере, вела к прогрессирующему падению авторитета партийных и государственных органов;
- представители нелегального бизнеса, накопив значительные капиталы, стремились к стабильности своего положения, безопасности своей «экономической ниши», в свою очередь, определенной части уголовных элементов становилось «тесно» в рамках своих традиционных криминальных промыслов - нужны были новые сферы приложения преступных интересов; бурно развивается процесс сращивания профессиональной преступности и дельцов «теневой» экономики;


240 Государство в условиях нарастания стагнационных тенденций
ступности с отдельными представителями партийно-государ ственного аппарата, правоохранительных органов;
- в конечном итоге, всеохватывающая коррупция в советском обществе и проникновение этого явления в самые высшие эшелоны власти с неизбежностью вели к делегитимизации правящей партийной номенклатуры в глазах широких социальных слоев.
Безусловно, единственное, что удерживало советское общество в определенных жестких рамках «полудисциплины», «полупорядка», окончательной аномии на протяжении всего периода брежневского затишья, являлась плотная завеса молчания в отношении реальной ситуации в СССР, тщательно отредактированная и проверенная идеологической цензурой картина исторического прошлого страны. Поэтому процессы гласности и перестройки, которые развернутся в середине 1980-х гг. под лозунгом «возврата к социализму», очень скоро начали свое движение в диаметрально противоположном направлении - «вперед, к победе капитализма». И причиной тому будет отнюдь не фактическая легализация «теневого» сектора экономики, а подрыв доверия к носителю власти в Советском Союзе - КПСС и коммунистической идеологии. Причем не малую роль в таких масштабных метаморфозах сыграет «теневая» экономика, которая будет, фактически, легализована в 1986—1988 гг.


ГЛАВА 4 ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ И БОРЬБА С НЕЙ В ПЕРИОД ПЕРЕСТРОЙКИ (1985-1990 ГГ.)
4.1. 	Социально-экономические, политико-правовые реалии воспроизводства экономической преступности во второй половине 1980-х гг.
Перестройка, начатая М.С. Горбачевым, оказала радикальное воздействие на все сферы жизни советского общества. Но наряду с позитивными преобразованиями выявился целый ряд серьезных изъянов и противоречий в проводимых реформах. Спустя два года, выступая на январском пленуме ЦК КПСС 1987 г., М.С. Горбачев признал, что масштаб проблем, стоящих перед страной и ее руководством, оказался куда большим, чем он предполагал454.
Одной из таких проблем явился масштабный рост преступности, в том числе в экономической сфере. Поэтому представляет интерес вычленить причины детерминации экономической преступности в стране периода масштабных общественных трансформаций второй половины 1980-х гг.
Основными причинами роста хозяйственно-корыстной преступности в этот период, на наш взгляд, были следующие:
1) усиление разбалансированности хозяйственного механизма, что привело к стремительному нарастанию кризисных явлений в экономике и социальной сфере; расстройство потребительского рынка повлекло за собой товарный голод и расцвет спекуляции;
2) поощрение государством индивидуально-трудовой дея¬
•II]
тельности и кооперативов имело довольно противоречивые последствия; фактически, произошла легализация «теневого» сектора экономики; развитие новых организационно-правовых форм столкнулось со слабостью нормативно-правового регулирования, бюрократизмом и откровенными поборами чиновничества и преступных элементов;
3) 	легализация предпринимательской деятельности не привела к сокращению масштабов нелегальной экономики; наблюдается усиление роли «теневой» экономики и хозяйственно-корыстной


242
Экономическая преступность в период перестройки
преступности в жизни советского общества; увеличивающаяся безработица, а также нежелание работать в общественном производстве провоцировали развитие занятости в неформальном секторе экономики;
4) антиалкогольная кампания 1985-1987 гг. имела неоднозначные последствия; оказав благоприятное воздействие на здоровье нации, кратковременно снизив «бытовую» преступность, она в то же время способствовала массовому самогоноварению, становлению нелегальной водочной отрасли, контролируемой организованными преступными группами;
5) постепенная утрата партийно-государственными органами контроля над обществом на фоне усиливающегося имущественного и социального расслоения способствовали росту преступности;
6) гласность оказала весьма противоречивое воздействие на морально-психологический климат в обществе, способствовала девальвации социалистических идеалов; в стране постепенно нарастала социальная апатия, различные формы социальных отклонений.
Остановимся на каждом из факторов подробнее, акцентируя внимание на том, как различные общественные явления предопределили основные проявления хозяйственно-корыстной преступности в СССР в годы перестройки.
Как отмечает российский экономист В.А. Мау, перестройка советского общества с самого начала мыслилась как многогранная, комплексная задача. В соответствии с традициями коммунистической риторики целями реформ провозглашались «дальнейшее повышение благосостояния народа», «улучшение условий его материальной и духовной жизни». Это конкретизировалось в стратегических задачах обеспечения населения необходимыми продовольственными и промышленными товарами, бытовыми услугами, развития здравоохранения, культуры и образования455.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 243
шения о начале в стране радикальной экономической реформы и перестройке управления народным хозяйством.
Действительно, начало перестроечных процессов в стране сопровождалось энтузиазмом широких слоев населения. Например, в 1985—1986 гг. темпы роста производительности труда в промышленном производстве и строительстве превысили среднегодовые темпы одиннадцатой пятилетки на 30%456.
Позже в своих мемуарах М.С. Горбачев, характеризуя начало перестроечных процессов, признавал, что на первых порах предусматривалось осуществить всего лишь «совершенствование устоявшегося за последние десятилетия общества и выправление отдельных деформаций социализма»457.
В результате принятых мер по расширению самостоятельности предприятий появились первые положительные результаты. Однако их действие оказалось непродолжительным. Год от года советская экономическая модель утрачивала свой динамизм. Так если в 1987 г. прирост ВВП составил 5,5%, в 1989 г. - 3,0%, то в 1990 г. его динамика уже характеризовалась отрицательным показателем (~2%)458.
В 1987 г. начали возникать первые сложности с продовольственным и промтоварным снабжением городов. В этом же году начала формироваться система нормированного распределения, в которую включились торговая сеть, предприятия, организации, учреждения, распределявшие поступавший в их распоряжение дефицит. Талонная система, введенная в 1988 г., использовалась при продаже мясопродуктов в 26 областях РСФСР, масла - в 32 областях, а сахара - в 52 областях459.
Нормы продажи продуктов питания могли варьироваться в зависимости от возможностей региона: мясопродукты - от 300 г. До 3 кг на человека в месяц, масло - от 100 до 300 г, макаронные изделия - от 0,5 до 1,5 кг. Самое сложное положение со снабжением населения продуктами питания сложилось в Калмыцкой АССР, Воронежской и Новосибирской областях. Именно эти три региона замыкали список областей РСФСР по производству мяса на одного городского жителя. Например, с 1 тонны переработан-


244
Экономическая преступность в период перестройки
ного скота по РСФСР в 1987 г. выпускалось мясной продукции на 1 740 руб., в Кемеровской области - на 2 816 руб., а в Новосибирской области только на 1 460 руб.460 В целом в Сибири ситуация со снабжением продовольственными товарами быстро обострялась. Начальник Главного управления информации при Совете Министров СССР В.В. Косов информировал Председателя Правительства СССР об ухудшении положения на потребительском рынке461. Ведомственная переписка этого периода убедительно свидетельствует о том, что ситуация с товарным обеспечением населения вызывала все большую тревогу у высшего руководства страны.
На возникновение и функционирование подпольного рынка
дефицитных товаров в СССР, по мнению западных исследователей, влияли особенности розничной торговли, заключавшиеся, прежде всего, в её неразворотливости, низкой адаптивности. Масштабы ее были незначительны даже по сравнению с восточноевропейскими социалистическими странами. Другой отличительной чертой была институциональная структура торговли, основу которой в городах составляли крупные организации, не способные удовлетворить разнообразные запросы обычных советских граждан462. Таким образом, спекулятивная вещевая торговля на рынках и посредством социальных сетей в определенной степени компенсировала институциональные недостатки социалистической системы распределения.
Однако к этому необходимо добавить, что во многих местах
дефицит создавался искусственно, особенно в начале перестройки.
В многочисленных письмах советских граждан в редакции центральных газет содержались жалобы на то, что «в ряде случаев дефицит создается искусственно (по вине руководителей магазинов и продавцов)», дефицитные товары продаются по знакомству, «налево»463. Русскоязычные граждане Узбекистана сигнализировали в «Правду», что в Ташкенте «все товары и продукты продаются только узбекам через черный ход»464. Не случайно в условиях растущего дефицита сфера торговли становилась одной из потенциально криминальных. •


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 245
таблице 4.1 приведены сведения о динамике основных эко номических показателей развития СССР в 1981—1990 гг.
Таблица 4.1
Основные экономические показатели экономического развития СССР в 1981-1990 гг.465
Общеэкономические показатели
Прирост к предыдущему периоду, %
1981-1985 гг.
1986-1990 гг.
Произведенный национальный доход
3,0
0,9
Продукция промышленности
3,3
2,6
Производство товаров народного потребле-
3,3
6,0
Продукция сельского хозяйства
1,0
2,2
Численность занятых в народном хозяйстве
0,6
-1,2
Денежные доходы населения
3,9
9,4
Потребление населением материальных благ
3,4
3,6
В 1989 г. в результате одновременного наложения друг на
друга политических, экономических и идеологических преобразований было потеряно управление социально-экономическим развитием страны, и курс управляемых реформ был сменен на фактическое самоустранение государства от управления народным хозяйством с последовательной ликвидацией государственных структур, обеспечивающих координацию и функционирование единого народно-хозяйственного комплекса.
С 1990 г. в промышленности СССР был зафиксирован спад
производства, который, по различным оценкам, составил от 30 до 45%466, при этом принятые меры по переориентации промышленности в пользу социальной сферы оказались недостаточными для удовлетворения потребностей населения и обеспечения сбалансированности денежной массы и предлагаемых товаров.


246
Экономическая преступность в период перестройки
падать реальные доходы значительной части советских граждан. Еще острее стал ощущаться дефицит всех товаров, на которые к тому же стремительными темпами начали расти цены.
По подсчетам американского финансиста Д. Сакса, в период 1986-1990 гг. постоянно увеличивался дефицит государственного бюджета - в пределах 5-9% валового внутреннего продукта страны467. По предварительным оценкам Правительства СССР, к концу 1990 г. он мог увеличиться еще в 3 раза468.
Немаловажную роль в формировании дефицита государственного бюджета, роста инфляции и нарастания напряженности со снабжением товаров сыграла государственная политика роста доходов населения страны. Объективности ради необходимо отметить, что отдельные симптомы финансового неблагополучия имели место и в предшествующие годы. Однако власть допускала перекосы в допустимых пределах. Так если в 1970 г. неудовлетворенный спрос населения СССР составлял 17,5 млрд, текущих рублей, в 1980 г. - 29 млрд, руб., то в 1985 г. он увеличился до 60,9 млрд. руб.469 По подсчетам советского экономиста П. Бунича, в 1971- 1985 гг. каждый второй рубль не был обеспечен товарной мас- «470 сои .
На фоне наметившихся тенденций спада производства, снижения производительности труда и производственной дисциплины неуклонно увеличивались доходы граждан. В период с 1985 по 1988 гг. отмечался значительный рост накоплений; выросло число вкладов с 142,1 до 196,0 млн. и их сумма увеличилась с 156,5 до 196 млрд, руб.471 В целом среднегодовые темпы прироста доходов советских граждан за 1986-1989 гг. составили 7,3%, расходов на покупку товаров и оплату услуг - 5,5%, прироста вкладов 22,2%472- В то же время доля заработной платы в структуре доходов советской семьи имела тенденцию к постепенному сокращению473. Это свидетельствовало о нарастании серьезных проблем, прежде всего для обычных советских семей, которые в качестве единственного источника доходов имели денежные выплаты по месту работы.
Председатель Правительства СССР Н.И. Рыжков на Пленуме ЦК КПСС 27-28 января 1987 г. вынужден был признать: «Крайне


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 247 тяжелое положение сложилось в денежном обращении, о чем говорил сегодня Михаил Сергеевич. В 70 - начале 80-х годов произошло его расстройство. Мы пришли к тому, что у нас начались инфляционные процессы... Не лучше обстоят дела с валютным положением страны. Внешняя торговля стала уязвимой к различным санкциям»474.
Непреложным фактом стало то, что проблемы год от года не только нарастали, а имели тенденцию к обострению. Летом 1990 г. на Пленуме ЦК КПСС М.С. Горбачев вновь говорил: «Нам досталось крайне тяжелое наследие. Наша экономика и весь общественный организм изнемогали от хронических болезней. Запущенность деревни, сельского хозяйства, перерабатывающей промышленности, плачевное состояние нашей природы, устарелая структура производства, отставание в науке и технике - разве все это не последствие экономической и технической политики, проводившейся десятилетиями»475.
Большая часть населения балансировала на грани физиологического минимума, но в условиях роста дефицита в отдельных регионах органы власти вынуждены были и дальше идти по пути сокращения норм талонного распределения. На заседании Политбюро ЦК КПСС 16 ноября 1990 г. М.С. Горбачев говорил о ситуации, сложившейся в области продовольственного снабжения: «Я добивался в ходе подготовки к сессии полной картины ситуации в стране. Но полной ясности нет. Я выяснил все до конца и должен сказать: для стабильного продовольственного снабжения требуются чрезвычайные усилия»476.


'248
Экономическая преступность в период перестройки
сумму 7,1 млн. рублей, 20,4 тыс. тонн убойного крупного рогатого скота на сумму 14,3 млн. рублей; 19,9 тыс. тонн чая на сумму 26,9 млн. рублей, различных видов детского питания на сумму 69,3 млн. рублей, 3 млрд, штук ацетатных фильтров для табачной промышленности на сумму 7,3 млн. рублей, всего на 478,3 млн. рублей. Отгрузка недопоставленных продуктов питания по подписанным контрактам на общую сумму 478,3 млн. рублей может быть произведена только при условии оплаты уже поставленных в СССР продовольственных товаров в сумме 237,0 млн. рублей. Таким образом, всего следует произвести платежи за импортное продовольствие в сумме 715,6 млн. рублей»477. Итак, к 1991 г. крупные города Советского Союза вплотную приблизились к реальной перспективе голода.
В начале февраля 1991 г. председатель Внешэкономбанка СССР Ю.С. Московский в своем донесении премьер-министру СССР В.С. Павлову сообщал, что финансовая система страны оказалась на грани валютного банкротства со всеми вытекающими из этого экономическими и политическими последствиями478.
В целом, из-за отсутствия четкого нормативного регулирования, разбалансированности в распределении и реализации продук- ч ции, резко возросло количество нарушений финансовой дисциплины. Распространились факты массовой отправки за рубеж сырья, оборудования, металла. Чаще стали заключаться бартерные сделки, . наносящие ущерб государственным интересам. Бесхозяйственность и расточительство охватывали все большее число отраслей. Все это способствовало распространению экономической преступности, приобретавшей все более организованный характер.
Приняв в 1986 г. Указ Президиума Верховного Совета СССР о борьбе с нетрудовыми доходами479, государство очень скоро, спустя два года, пошло на разрешение индивидуально-трудовой деятельности и кооперативов. Фактически, это означало вывод из «тени» части нелегальных производств, капиталов и частной инициативы.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 249
ток товаров должен был решительно сократить дефицит, стабилизировать ситуацию с потребительским спросом480. Однако эти пожелания так и остались в планах руководителей страны. Ситуация развивалась в диаметрально противоположном направлении.
Тогда же началось активное изучение исторического опыта организации кооперации в России. Начали публиковаться ранее спрятанные в спецхраны книги, документы по вопросам кооперации, монографические исследования, научные статьи исторической и экономической проблематики.
Все экономические союзные законы до и после закона о кооперации готовились правительственным аппаратом и выражали его интересы. Роль кооперации видели в том, что она будет дополнять государственный сектор, поможет сбалансировать потребительский рынок. Этот закон для высшей государственной бюрократии представлялся не столь значимым, поэтому его доверили составить группе ученых во главе с академиком В.А. Тихоновым.
Однако разрешение индивидуально-трудовой деятельности и кооперативов на самом деле имели далеко идущие последствия в развитии советского общества. Общая численность занимающихся индивидуально-трудовой деятельностью выросла с 429 тыс. человек в 1988 г. до 723 тыс. человек в 1989 г. При отсутствии серьезной конкуренции и товарном дефиците цены на изделия, изготовленные индивидуальными предпринимателями, в 2-3 раза превышали цены на продукцию государственных предприятий481.
В таблице 4.2 приведены некоторые статистические показатели развития кооперативов в СССР и РСФСР в 1988-1990 гг.
Таблица 4.2
Развитие кооперативов в СССР и РСФСР в 1988-1990 гг.482
Название показателей
СССР
РСФСР
1988 г.
1989 г.
1990 г.
1988 г.
1989 г.
1990 г.
Число кооперативов, тыс.
100
249,2
316
100
262,7
346,0
Численность работающих, тыс. чел.
100
344,7
436,7
100
379,7
496,0
Доля продукции, реализованной населению, %
39,1
15,3
12,6
37,8
13,7
10,4
Удельный вес работающих в общей численности занятых в экономике, %
1,2
4,2
5,4
1,1
м
5,5


250
Экономическая преступность в период перестройки
Итак, из данных таблицы 4.2 видно, что в период с 1988 по 1990 г. увеличивалось и число кооперативов, и численность их работников. Однако в этот же период снижалась доля продукции, реализованной населению.
Государство возлагало значительные надежды на кооперативное движение. Однако ситуация развивалась в диаметрально противоположном направлении: развитие кооперации привело к обострению глубоких противоречий в самом народном хозяйстве, расшатыванию сложившихся систем ценообразования, безналичного оборота денег, централизованного материально-технического снабжения.
В выступлении председателя КГБ СССР В.А. Крючкова на XXVIII съезде партии прозвучала следующая оценка кооперативного движения: «На 1 июня 1990 года в стране действовало около 200 тыс. кооперативов, в сфере деятельности которых занято 4,5 млн. человек. Это по официальным учетам. Фактически в этих кооперативах было занято людей больше. Кооперативный сектор развивается, но пока еще не содействует стабилизации потребительского рынка. Более того, рост фонда оплаты труда работающих в кооперативах обостряет инфляционные процессы в стране. Около четырех пятых всех кооперативов создано при предприятиях, организациях, у которых они арендуют основные фонды и приобретают большую часть сырья и материалов.
Органами КГБ сейчас расследуется немало дел, связанных с организованной преступностью. Так, по одному из них, находящемуся в производстве московского управления КГБ, арестованы 6 человек из числа работников банковской системы и кооператива за финансовые операции по превращению безналичных денежных средств в наличные и хищения в особо крупных размерах. По делу изъято денег и ценностей, полученных преступным путем, на сумму более 5 млн. рублей»483.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 251
DC пленуме Омского обкома партии (18 декабря 1987 г.) было отмечено: «Сейчас у нас зарегистрировано 96 кооперативов, 60 из которых действует. <...> Более 1100 граждан получили патенты и регистрационные удостоверения. <...> Кооператив “Омега” при объединении “Кружевница»” скупает в государственной торговле готовые трикотажные изделия и переделывает их на шапочки, которые реализует на рынках города по спекулятивным ценам»484.
Появление в массовом порядке «частника» и кооперативов вызвало неоднозначную реакцию в советском обществе. При опросе общественного мнения в 1989 г. 45% респондентов поддержали кооперативное движение благодаря легальной возможности «получать не лимитированные доходы в соответствии с трудовым вкладом». С другой стороны, большинство граждан обвиняло возникшие кооперативы в спекуляции, а 40% опрошенных выступили против них из-за реальной опасности роста имущественного рас- слоения .
Кооперация легализовала некоторые виды деятельности, которые считались ранее незаконными. Это способствовало неизбежной поляризации по доходам советского общества. Заработная плата кооператоров и промышленных рабочих за аналогичный вид деятельности стала значительно разниться - соответственно 350- 500 руб. и 150-170 руб.486, при этом нужно принимать во внимание, что это были официальные суммы доходов кооператоров. Какие суммы оставались в «тени», вне сферы налогообложения, остается только предполагать.
Значительный перекос в заработной плате в пользу кооперативного и «теневого» секторов экономики привел к оттоку квалифицированных кадров из государственных предприятий, организаций. Государственные предприятия и учреждения, фактически, лишались самых мобильных и конкурентных специалистов, которых уже не привлекал сложившийся уровень оценки их трудового вклада в общественное производство.


252
Экономическая преступность в период перестройки
стве приоритета своей деятельности поставили личное обогащение, в связи с чем уклонялись от уплаты различных пошлин и налогов, запутывали бухгалтерскую отчетность.
«Сверхдоходы», по результатам проведенного в 1989 г. Госкомстатом СССР опроса населения, вызывали негативное отношение большинства респондентов к кооператорам. Рост преступной деятельности и увеличение дефицита в торговле также связывались в общественном мнении с кооперативным движением487.
По оценке специалистов: «Важнейшими итогами деятельности нового кооперативного предпринимательства были, во-первых, демонстрация того, что возможно вложение средств преимущественно самого населения в развитие производства и сферу услуг. Во-вторых, в ходе развития кооперации произошла легализация многих ранее находившихся в “тени” предпринимательских структур. Однако в то же время наблюдалось активное создание новых “теневых” конгломератов, куда было вовлечено и кооперативное и государственное хозяйство. В-третьих, было практически доказано, что в стране сохранились мощные социальные силы, включающие разные слои населения, готовые и способные развернуть широкую предпринимательскую деятельность в разных социально- экономических формах. Это означало наличие социальных основ движения страны к смешанной экономике и обществу смешанного 488
типа» .
Таким образом, разрешение индивидуально-трудовой и кооперативной деятельности в СССР во второй половине 1980-х гг. имело довольно противоречивые последствия для экономической и социальной сферы Советского Союза, что сыграло немаловажную роль в разрастании хозяйственно-корыстной преступности в стране.
По мнению западного советолога А. Катценелебогена, уже в конце 1970-х гг. в Советском Союзе сформировалась скрытая мно- гоукладность экономики489. По некоторым оценкам, здесь насчитывалось шесть разновидностей рынков.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 253
мики в стране выросли в среднем в 18 раз (с 5 млрд. руб. до 90 млрд. руб. в год). Наиболее высокие темпы увеличения «теневой» экономики были характерны для следующих отраслей: строительство - в 60 раз, транспорт и связь - в 40 раз, сельское хозяйство и промышленность - более чем в 30 раз490. Из данного ряда выпадала сфера неконтролируемого надомного труда и нерегистри- руемых услуг, значительное количество «подношений» чиновничеству и различным должностным лицам. По оценкам западных специалистов, рост объемов «теневой» экономики в СССР стал заметен уже в 1970-е гг., а к концу 1980-х гг. он составлял не менее 12% ВВП491.
О «теневой» экономике в СССР со второй половины 1980-х гг. стали уже говорить с высоких трибун высокопоставленные государственные чиновники, руководители правоохранительных органов. По признанию председателя КГБ СССР В.А. Крючкова: «Научные разработки, исследования, экспертные оценки специалистов на базе реализованных органами КГБ и МВД дел показывают, что, по самым скромным подсчетам, в сфере теневой экономики находится в обращении порядка 150 млрд, рублей. В печати называются цифры кратно большие, чем эта. Но мы считаем, эта ближе к реальности. Исходя из этой суммы и на основании имеющихся оперативных данных, можно говорить о числе лиц, обладающих миллионными состояниями преимущественно теневого характера. Нынешняя система контроля не позволяет иметь сколько-нибудь точной статистики, и в этом одна из опасных сторон создавшегося по- 492 ложения» .
Как отмечалось в научных публикациях начала 1990-х гг., если суммировать общие потери экономики за 1987 г., общую сумму вкладов населения в Сбербанке и возможные величины прибыли «теневого» сектора (около 240 млрд, руб.), то выявляется сумма в 1 134,9 млрд, руб., фактически, эквивалентная объему валового продукта, который составлял 1 465 млрд, руб.493


254
Экономическая преступность в период перестройки
тролировали уже 20-22% вкладов, в Азербайджане и Средней Азии - от 33 до 55%^94.
В секретных сводках ЦК КПСС, строившихся на аналитической обработке самой разнообразной информации, отмечалось, что у определенной прослойки людей концентрируются значительные денежные средства. В то же время на бытовом уровне уже мало кто всерьез воспринимал идеологические штампы о всеобщем равенстве при социализме. Кроме того, целый ряд фактов не оставлял сомнений в том, что в советском обществе уже обозначилось серьезное имущественное расслоение населения.
По оценке Б.П. Курашвили, в 1980-е гг. в СССР насчитывалось более 100 тыс. человек миллионеров. Для накопления 1 млн. рублей, при условии откладывания максимальной заработной платы в 700 рублей (без затрат на продукты питания, товары первой необходимости, оплату коммунальных услуг), необходимо было затратить 119 лет495. Поэтому происхождение миллионных состояний в СССР было вполне очевидно - участие в «теневой» экономике и корыстно-хозяйственных преступлениях, причем операции с большими суммами.
Появление значительных денежных средств на руках отдельных граждан СССР подталкивало их искать способы превращения нелегально нажитых капиталов в нечто более стабильное ~ мировые конвертируемые валюты. Это, в свою очередь, стимулировало существование и постоянное расширение подпольного рынка купли-продажи иностранной валюты. Статистика незаконных валютных операций в Советском Союзе с 1983 по 1990 г. свидетельствует, по крайней мере, о двух довольно примечательных тенденциях: 1) начиная с 1983 г. фиксируемое количество незаконных операций с иностранной валютой постоянно увеличивалось: в 1983 г. - 1 202 случая, в 1990 г. - 1 478496; 2) внутри этого временного отрезка наблюдался спад с выявляемыми правоохранительными органами данных преступлений (1987-1988 гг.). Это было связано с выходом из «теневого» оборота части капиталов фактически легализованных «цеховиков» и разрешенных кооператоров. Сама же активизация незаконных операций с иностранными валютами свидетельствовала о том, что в советском обществе расширяется «теневая» экономика.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 255
К концу 1980-х - началу 1990-х гг. стремительными темпами и во всё больших масштабах развивалась «теневая» (неучтенная) занятость населения. В этой связи довольно примечательными выглядят статистика и выводы специалистов Биржи труда Мосгорис- полкома: «Так, в 1989 и 1990 гг. резко возросла численность населения в трудоспособном возрасте, которая статистикой относится к занятому в домашнем и личном подсобном хозяйстве, - на 361 и 138,8 тыс. человек соответственно - и составила в абсолютном выражении 1,1 млн. человек. В реальных условиях переходного периода это означает рост скрытой (не поддающейся учету, в том числе и налоговых органов) формы экономической деятельности и самозанятости населения, наиболее подверженной стихийным колебаниям конъюнктуры рынка и слабо прогнозируемой»497.
Согласно расчетам отечественного экономиста О.В. Осипенко, «теневая» экономика в СССР, набравшая мощные обороты на рубеже 1980-90-х гг., характеризовалась неучтенной и внезакон- ной индивидуальной трудовой и артельной деятельностью», в которой было занято около 40 млн. человек498.
Особенно больших размеров занятость в неучтенной экономике достигла на Северном Кавказе. Вне «общественного сектора», только по официальным данным, в Чечено-Ингушской АССР и Северной Осетии было занято до 25 и 13% трудоспособного населения соответственно. В целом на Северном Кавказе к середине 1980-х гг. коренное население составляло 62% трудоспособного населения. В промышленном производстве его занятость была на уровне 30%, а в сфере торговли - 70%499.
Нежелание работать на промышленных предприятиях, в сельскохозяйственном производстве в этом регионе объяснялось широким распространением нелегальной экономики и неучтенной занятостью. В отдельных случаях формы организации «теневой» экономики представляли собой отголоски рабовладения или раннефеодальной эксплуатации. Например, в высокогорной части Чечено- Ингушской АССР получило распространение использование полу- рабского труда батраков, которые в большинстве своем были русскими. Здесь же широкое распространение получили хищения государственного имущества - сельскохозяйственной техники, строительных материалов и др.500


Экономическая преступность в период перестройки
Как заметил в 1988 г. отечественный социолог В.Н. Шубкин, ^полулегальные связи и отношения оказываются питательной средой для возникновения преступных групп. Тень создает свою экономику, теневую экономику»501.
Таким образом, к концу 1980-х - началу 1990-х гг. в Советском Союзе сформировалась мощная «теневая» экономика. По оценке специалистов, в 1989 г. незаконные доходы граждан составили 56,5 млрд, рублей, из них 23 млрд. руб. дало самогоноварение, 14,6 млрд. руб. - взятки чиновников, 4,9 млрд. руб. - хищения государственного имущества, 1,4 млрд. руб. - скрытые от налогов доходы кооператоров, 1,2 млрд. руб. - доходы от наркотиков, браконьерства, проституции502.
Советское общество отдалялось от ортодоксального социализма и приближалось к новому качественному образованию, в котором отчетливо уже проступали контуры частной собственности, отношений труда и капитала, безработицы, узаконенного изъятия государственной собственности - приватизации, прогрессировавшей «теневизации» экономических и социальных отношений, что также подпитывало различные проявления хозяйственнокорыстной преступности.
Для воссоздания целостной картины развития экономической преступности в СССР с середины 1980-х гг. принципиальное значение имеет еще одно действительно масштабное событие - антиалкогольная кампания.
Резкое наступление на алкоголь, предпринятое руководством страны в мае 1985 г., было не случайным. Высшая партийногосударственная элита страны была хорошо информирована о нараставших губительных последствиях широкого распространения пьянства среди советских граждан. С начала 1980-х гг. проблемы и последствия алкоголеупотребления все чаще становились предметом серьезных научных работ, острых публицистических статей и телевизионных передач.
26 ноября 1981 г. в Киеве состоялась городская конференция «Совершенствование форм и методов работы общественных клубов трезвости». С 8 по 10 декабря 1981 г. в г. Дзержинске Горьковской области была проведена Всесоюзная межведомственная научно-практическая конференция «Профилактика пьянства и алкого-


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 257
лизма в промышленном городе». Так остро на всесоюзном уровне проблемы пьянства и алкоголизма на примере индустриальных центров до этого не ставились. И тем более результаты этого научного форума так широко не оглашались. Видимо, то социальное зло, которое было тесно связано с пьянством и алкоголизмом, скрыть ни от международной общественности, ни от собственных мыслящих слоев населения было уже невозможно.
Так, по мере роста потребления алкоголя с 1,5 л на душу в 1945 г. до 10,3 л в 1985 г. темпы прироста национального дохода упали с 15% в год до 4,3%. В одной только Горьковской области на промышленных предприятиях ежегодно недополучалось продукции из-за прогулов по вине алкоголя на сумму 15-18 млн. руб. Можно предположить, что в целом по стране из-за нарушений дисциплины труда, текучести кадров, брака недовыпускалось промышленной продукции на миллиарды рублей.
В структуре несчастных случаев ведущее место занимали травмы непроизводственного характера, очень часто связанные с пьянством. Среди неблагоприятных факторов, влияющих на состояние здоровья населения, выделялось увеличение потребления населением алкогольных напитков и снижение в связи с этим каче¬
ства здоровья (рост заболеваемости и смертности). Пьянство оказывало негативное влияние на производственную дисциплину: примерно 90% прогулов были связаны с пьянством, что даже признавали лидеры страны503.
При государственной монополии на производство и торговлю спиртными напитками 1984 г. был годом наибольшего роста алкоголизма в СССР. Проблемы увеличения алкоголеупотребления во многом усиливались дальнейшим ростом самогоноварения. В 1984 г. населением СССР из сахара было изготовлено 160 млн. де-
504 калитров самогона .


258
Экономическая преступность в период перестройки
вом уменьшения производства и продажи спиртных напитков и искоренения самогоноварения505. Параллельно произошло повышение цен на алкоголь, а также была расширена сеть медицинских учреждений для лечения больных алкоголизмом.
Бывший председатель Госплана СССР Н.К. Байбаков пишет в своих воспоминаниях: «В апреле состоялось заседание Секретариата ЦК, на котором обсуждалось решение по сокращению производства спиртных напитков. В плане 1985 года водка занимала 24% в товарообороте, поэтому на заседании я осторожно предупреждал: “Товарищи, не торопитесь - разбалансируем бюджет”. Ведь речь идет все-таки о 25 млрд. руб. ... “Нет, - заявил Лигачев, - давайте вначале резко сократим производство спиртных напитков, а потом введем сухой закон...” На очередном заседании, состоявшемся осенью, секретариат ЦК проанализировал ход выполнения указанного постановления. Отмечали, что определенная работа в этом направлении проводится, но вместе с тем критиковали секретарей крайкомов и обкомов партии за медлительность в снижении темпов производства спиртных напитков. Затем было внесено предложение сократить производство водки наполовину, но не к 1990 году, как намечалось по плану, а к 1987 юбилейному году - к 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции. После этого заседания развернулась еще более активная кампания против пьянства и алкоголизма. Резко стали сокращать производство и продажу спиртных напитков, в том числе вин и коньяка»506.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 259
компенсировать примерно 80% потерь бюджета и товарооборота от уменьшения объемов продажи алкогольных напитков в натуре507.
По сведениям С.А. Величко, антиалкогольная кампания, общеэкономический ущерб от которой составил 37 млрд, руб., в Сибири выполнялась очень рьяно. В воскресные дни была запрещена продажа спиртных напитков. С 1985 по 1987 г. продажа водки и ликеро-водочных изделий сократилась более чем в 2 раза, вина - почти в 3 раза, пива - в 2 раза. По отчетам Междуреченского горкома партии (Кемеровская область), в 1986 г. потребление спиртного в городе сократилось на 33%. В г. Красноярске в 1986 г. потребление и реализация спиртных напитков по сравнению с 1984 г. сократилась в 1,5 раза. В Иркутской области объем реализации спиртных напитков в 1987 г. снизился по сравнению с 1986 г. на 25%. В городе Иркутске реализация вино-водочных изделий в первом полугодии 1987 г., по сравнению с этим же периодом 1985 г. сократилась на 60,8%508.
В средствах массовой информации началась масштабная наступательная антиалкогольная пропаганда. В нее были вовлечены все звенья партийно-государственного идеологического аппарата. Ни одно учреждение, начиная от центрального телевидения и заканчивая самой отдаленной сельской библиотекой, не остались в стороне от проводимых мероприятий.
С конца мая 1985 г. в газетах и журналах практически каждый день стали появляться материалы на антиалкогольную тематику: аналитические заметки о вреде пьянства, из опыта борьбы с пьянством в регионах, исторические очерки и т.д.
В ходе кампании по борьбе с пьянством и алкоголизмом и связанных с ней мероприятий по укреплению дисциплины труда в 1985-1987 гг. сократилось число невыходов на работу, несчастных случаев, снизилась уголовная преступность. Большинство опрошенных в 1986 г. руководителей и специалистов сельского хозяйства Алтая (88%) отметили, что число случаев появления работников на работе в нетрезвом состоянии значительно уменьшилось509. Количество прогулов в колхозах Западной Сибири в 1985 г. уменьшилось по сравнению с предыдущим годом на 16%, в 1986 г. - на 37%, в 1987 г. - на 25%.


260
Экономическая преступность в период перестройки
Однако антиалкогольная кампания имела целый ряд негативных последствий, которые серьезно снизили первоначальный положительный эффект от решительного наступления на алкоголь.
Министр торговли СССР К.З. Терех 2 декабря 1987 г. направил в Совет Министров СССР «Информацию о состоянии торговли отдельными товарами». Согласно его сведениям: «...в настоящее время сложилось напряженное положение с обеспечением населения многими видами товаров народного потребления. Одной из причин изменения конъюнктуры торговли и повышения спроса на отдельные товары является резкое сокращение продажи алкогольных напитков... До 1985 г. продажа сахара, спиртосодержащих и других препаратов проходила повсеместно без перебоев. Постоянно и в широком ассортименте в продаже имелись одеколоны, лосьоны, лак для волос, зубная паста, другие товары. Резкое повышение спроса на сахар проявилось начиная со второй половины 1986 г. В июле-декабре 1986 г. продажа сахара возросла на 22% и в первом полугодии текущего года, по сравнению с этим же периодом прошлого года - на 16%. Запасы сахара в розничной торговле сократились в 1986 г. на 625 тыс. т, и в 1987 г. ожидается сокращение еще на 700 тыс. т» 51°.
Далее министр обращает внимание на то, что в 1986 г. продажа одеколона в Москве выросла в 1,5 раза, что во всех областях РСФСР установлена норма отпуска спиртосодержащих товаров и зубной пасты, реализация клея выросла более чем на 30%, жидкости для очистки стекол на 15%.
Письмо проникнуто острой критикой по отношению к тем, кто был инициатором антиалкогольной кампании, дестабилизировавшей ситуацию на потребительском рынке, за которую министр нес ответственность.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 261
ным самогоном. По расчетам Г.Г. Заиграева, госбюджет ежегодно недополучал минимум 20-25 млрд. руб. (по курсу 1991 г.)511.
Анализ динамики выявленных фактов самогоноварения в СССР с 1983 по 1990 г. свидетельствует о том, что наибольшее количество выявленных фактов самогоноварения в СССР было зарегистрировано в 1986 г. - 175 965 преступлений, что оказалось в 6 раз больше, чем аналогичный показатель 1984 г. (рис. 4.1).
175965
1983г. 1984г 1985г. 1986г 1987г. 1988г. 1989г. 1990г.
Рис. 4.1. Количество выявленных фактов самогоноварения в СССР (1983-1990 гг.)512
Оценивая последствия антиалкогольной кампании для бюджета страны, государство к 1988 г. недосчиталось более 70 млрд, руб., отмечался значительный дефицит сахара, резко возросло самогоноварение513.
Пагубное воздействие на экономику страны оказало самогоноварение. Миллиарды рублей, ранее поступавшие в госбюджет от продажи спиртных напитков, стали достоянием самогонщиков514.В этом плане ситуация в Сибири выглядела довольно типичной. Вот данные о привлечении к ответственности за спекуляцию спиртным в Омской области: 1984 г. - 19 человек, 1985 г. - 79 человек, 1986 г. - 132 человека, 1987 г. - 160 человек, и за самогоноварение: 1984 г. - 296 человек, 1985 г. - 643 человека, 1986 г. - 1 414 человек, 1987 г. - 2 051 человек.


262
Экономическая преступность в период перестройки
Самогоноварение в Иркутской области, по данным обкома КПСС, с 1985 по 1987 г. возросло в 16 раз. К уголовной и административной ответственности в 1987 г. было привлечено 5 440 самогонщиков, т. е. в 8 раз больше, чем в 1985 г. Рост самогоноварения приводил к росту объема продаж сахара, а затем и к его дефициту. Употребление спиртосодержащих жидкостей и товаров бытовой химии в 1987 г. по сравнению с 1985 г. возросло в Иркутской области на 22,8%. Большинство обществ борьбы за трезвость, созданных в области, числились только на бумаге, действовали в отрыве от масс. И как результат непродуманной антиалкогольной кампании - количество преступлений на почве пьянства в некоторых городах и районах области возросло, например, в Баяндаев- ском, Казачинско-Ленском, Киренском, Куйбышевском районах, в городах Иркутске, Усолье-Сибирском и Саянске515.
В начале сентября 1988 г. Председатель Совета Министров СССР Н.И. Рыжков обратился в Политбюро ЦК КПСС с запиской следующего содержания: «Анализ показывает, что за последние три года в торговле очереди возросли более чем наполовину из-за резкого сокращения продажи алкогольных напитков... В связи с экономией средств от сокращения покупок алкогольных напитков значительная часть населения переключила спрос на продукты питания, одежду, обувь, чулочно-носочные изделия, товары культурно-бытового и хозяйственного назначения... Со второй половины 1986 г. повсеместно резко возросла реализация сахара, кондитерских изделий (кара- мель, пряники), фруктовых соков, томатной пасты и некоторых других продовольственных товаров, используемых для самогоноварения. Продажа сахара, например, в 1987 г. составила 9 280 тыс. т, по сравнению с 1985 г. увеличилась на 1 430 тыс. т, или на 18%, и в настоящее время почти повсеместно осуществляется по талонам. По данным Госкомстата СССР, в 1987 г. на самогоноварение израсходовано 1,4 млн. тонн сахара, что примерно равно 140-150 млн. декалитров самогона и практически компенсировало сокращение продажи водки и ликеро-водочных изделий»516.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 263
широкий сектор «теневой» экономики, набрала силу организованная преступность. Она практически ликвидировала государственную торговлю спиртным, «приватизировала» ее и изъяла из госбюджета в свою пользу, по экспертным оценкам, 23 млрд. руб. в 1989 г. и 35 млрд. руб. в 1990 г.517
Негативные последствия тотальной борьбы против пьянства и алкоголизма вынудили государство пойти на не менее быстрое свертывание кампании, чем ее начало. Уже к концу 1987 г. антиалкогольные мероприятия во многих случаях стали пробуксовывать, появился целый ряд негативных побочных последствий, серьезно затруднявших борьбу с пьянством и вызывавших новые и очень сложные проблемы518.
В 1999 г. ЦРУ сняло грифы секретности и конфиденциальности на большом количестве исторических документов, посвященных различным аспектам СССР. Документы ЦРУ из серии «Исторические обзоры» размещены на официальном сайте американского разведывательного ведомства в свободном доступе51 . Общим для всех рассекреченных документов является их тщательная редактура аналитиками ЦРУ с целью не выдать источники информации, если они могут навредить деятельности разведывательной службы США. Такие места в тексте выбелены и взяты в квадратные скобки.
Блок документов о перестроечных процессах в Советском Союзе достаточно обширный. Практически ни одна из проблем советского общества второй половины 1980-х гг. не осталась без внимания специалистов из Лэнгли. В поле зрения разведслужбы США оказались вопросы экономики, внутренней и внешней политики нового руководства СССР, проблемы и противоречия перестройки.
Одной из таких тематик оказалась антиалкогольная кампания в СССР 1985-1987 гг. Среди докладов ЦРУ, посвященных данному вопросу, можно выделить два: «Горбачёвская кампания против алкоголя» (“Gorbachev’s Campaign Against Alcohol”)520 и «Нелегальная экономика при Горбачёве: рост и воздействие» (“The Illegal Economy Under Gorbachev: Growth and Implications”)521.


264
Экономическая преступность в период перестройки
основного текста). Разработчики материала предприняли попытку объяснить остроту проблемы алкоголепотребления для советского общества. Этому в докладе уделено значительное внимание.
В то же время в докладе ЦРУ «Горбачёвская кампания против алкоголя» упоминается 9 источников, из которых эксперты американской разведслужбы почерпнули сведения об алкогольной ситуации в СССР:
- исследования западных специалистов, занимавшихся данной проблемой;
- речи руководителей СССР, в которых упоминаются в том или ином контексте проблемы пьянства и алкоголизма в СССР;
- отчёты должностных лиц о результатах их встреч с общественностью и обсуждаемых вопросов пьянства в стране;
- результаты изучения общественного мнения относительно пьянства и алкоголизма в Советском Союзе;
- сведения, которые почерпнуты из лекционных материалов советских специалистов, которые выступали на заседаниях общества «Знание». (Причем в докладе ЦРУ было отмечено, что эти материалы имеют большую познавательную ценность, нежели официальная информация из советской массовой печати)522.
Таким образом, четыре источника информации по вопросам алкогольной ситуации в СССР по-прежнему не подлежат оглашению и в тексте доклада ЦРУ они полностью заретушированы. Авторам остаётся только предполагать о конфиденциальных источниках информации, которыми располагало разведывательное ведомство США.
В документе ЦРУ приводится график из известной на Западе работы авторитетного специалиста по алкогольной проблеме в СССР Владимира Тремла «Алкоголь в СССР: статистическое исследование»523. На нём представлена динамика среднедушевого потребления алкоголя в СССР в возрасте от 15 лет и старше в период с 1955 по 1983 г. Отмечается рост как общих объёмов употребления алкогольной продукции, так и нелегально произведенной в домашних условиях. В СССР, по известным соображениям, в этот период данная работа не могла быть опубликована.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 265
осложняет ситуацию с трудовой дисциплиной на советских предприятиях. Отмечается, что, согласно сведениям одного из советских исследований, 20% мужчин и 11% женщин употребляли алкоголь на работе524.
Еще одна грань советской повседневности до 1988 г., которая была плотно закрыта для научной общественности - статистика преступности. Хотя многочисленные факты преступлений становились достоянием общественности посредством газетных, журнальных публикаций, художественных фильмов, детективных романов, просто обывательской интерпретации, но статистические материалы для широкой общественности не предназначались. Не последнюю роль в воспроизводстве преступности в СССР играла прогрессирующая алкоголизация населения и приобщение к спиртному молодёжи.
Вот как оценивали в докладе ЦРУ «Горбачёвская кампания против алкоголя» влияние пьянства на преступность: «Различные публикации указывают, что 80% грабежей, 75% убийств и изнасилований и 50% краж личной собственности совершаются людьми, которые находились в состоянии алкогольного опьянения»525. В докладе также отмечается, что данная кампания оказалась самой значительной в плане борьбы с пьянством и алкоголизмом в России со времён сухого закона, введённого в стране с началом Первой мировой войны526.
Оценка ЦРУ отличается в сторону больших размеров потерь для народного хозяйства в результате антиалкогольной кампании. «Горбачевская антиалкогольная кампания 1985 года, например, стимулировала рост нелегального производства и распространения алкогольной продукции в результате сокращения ее наличия в магазинах. По мере того, как потребители перешли на нелегально производимый самогон, годовые доходы от продаж снизились, а теневая экономика получила значительную прибыль. По словам экономиста Абеля Аганбегяна, до того, как антиалкогольная кампания была отменена в 1988 году, государство потеряло 57 млрд, рублей за три года, что способствовало росту дефицита бюдже- та»527.


266
Экономическая преступность в период перестройки
1985-1987 гг., позволяют российскому исследователю посмотреть на специфику восприятия происходивших в СССР событий глазами противоборствовавшей на тот момент времени стороны - США.
В то же время необходимо отметить, что выводы и оценки разведывательной службы США в целом корректны и лишены налёта тенденциозности. Их отличает взвешенность и опора на самые многообразные источники, ряд из которых продолжают носить конфиденциальный характер.
Одним из проявлений сползания страны к национальной катастрофе явилось серьезное обострение криминальной обстановки. По мнению отечественного специалиста И.И. Карпеца, вслед за попыткой изменения экономического, политического и социального устройства общества, коренной ломкой общественных отношений и неизбежными ошибками и просчетами, связанными с проведением таких преобразований, немедленно следует всплеск преступности528. Развитие криминальной ситуации в стране во второй половине 1980-х гг. это полностью подтвердило.
С начала перестроечных процессов и до краха СССР ситуация с преступностью развивалась по нарастающей. Исключение составили лишь 1986 и 1987 г., когда государственные органы предприняли значительные усилия по борьбе с пьянством и алкоголизмом, нетрудовыми доходами, должностными злоупотреблениями, хищениями социалистической собственности. На статистических показателях это отразилось следующим образом: в 1985 г. в стране было зарегистрировано 2 083 501 преступление, в 1986 г. - 1 987 283, в 1987 г. - 1 799 549, в 1988 г. - 1 867 549; в 1989 г. - 2461 692, в 1990 г. - 2 786 605529.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 267
ношению к 1987 г. В 1990 г. он продолжился и составил 11,3 и 15,5% соответственно.
Рост преступности в этот период наблюдался не только в абсолютных величинах, но и в расчете на 100 тыс. населения. Например, в РСФСР в 1985 г. этот показатель составил 991 преступление, в 1988 г. - 860,6, в 1989 г. - 1 098,5, в 1990 г. - 1 245,7, в 1991 г. - 1 466,7530.
В целом, для периода перестройки оказались характерны периоды спадов и подъемов в развитии преступности. Так, в 1985-1987 гг. в СССР наблюдается снижение коэффициентов зарегистрированной преступности как на 100 тыс. всего населения, так и с потенциальнокриминального возраста (14 лет и старше). Затем с 1988 г. данные показатели начинают быстро возрастать (см. рис. П4). Это свидетельствовало о развитии в стране двух тенденций: во-первых, значительная часть населения почувствовала стремительное ухудшение социальной ситуации, в том числе и количественное увеличение различных проявлений преступности; во-вторых, в 1988-1990 гг. все большее количество граждан в возрасте уголовной ответственности втягивались в преступную деятельность.
Еще более ощутимыми показатели преступности в СССР оказались в сравнении с серединой 1960-х гг. Так, например, к 1991 г. в сравнении с 1965 г. число зарегистрированных в стране преступлений увеличилось почти в 4 раза. Ситуация усугублялась еще и тем, что темпы прироста преступности имели тенденцию к постоянному увеличению: в 1960-е гг. среднегодовой прирост равнялся 1,3%, в 1970-е гг. - 3,6%, в 1980-е гг. - 5,4%.
Однако при анализе динамики преступности в этот период необходимо учитывать следующее обстоятельство: с 1988 г. начинает вводиться новая система регистрации преступлений в стране. Это способствовало более полному отражению в статистике правоохранительных органов количества нераскрытых преступлений.


268 Экономическая преступность в период перестройки
всего лишь на 1,5%, а число заявлений и сообщений о преступлениях в милицию - на 4,5%. Эти показатели позволяют сделать вывод о том, что в 1988—1989 гг. произошел всего лишь статистический скачок в регистрируемой преступности, а не реальное ее увеличение. Это также свидетельствует о том, что в предшествующие годы уровень преступности существенно занижался в силу существовавшей практики погони за показателями раскрываемости преступлений по принципу: меньше зарегистрировано преступлений - меньше необходимо раскрывать.
Во второй половине 1980-х гг. рост преступности наблюдался практически по всем видам: против личности, собственности, должностным преступлениям. Например, ситуация с зарегистрированными тяжкими преступлениями в РСФСР выглядела следующим образом: в 1989 г. здесь было выявлено 246 974 преступлений, в 1990 г.-282 965, в 1991 г.-309 446531.
О том, что в годы перестройки происходило стремительное нарастание аномии, выразившееся в пренебрежении к нормам права, свидетельствует значительное количество советских граждан, которые совершили преступления. Всего с 1985 по 1989 г. в СССР было выявлено 7 501 725 человек, совершивших преступления, в том числе совершили преступление впервые - 5817314 человек, повторно - 1 684 411 человек.
В эти годы также обозначилась тенденция увеличения количества преступлений, совершенных группой: в 1986 г. - 200 385 и в 1990 г. - 278 422. Таким образом, групповая преступность увеличилась за пять лет на 72%. Это также проявилось в увеличении коэффициента преступлений, совершенных группой. В 1990 г. в сравнении с 1986 г. он составил по СССР 71,2, а в 1990 г. возрос до 96,8. Наибольшее количество преступлений, совершенных группой на 100 тыс. человек населения в возрасте от 14 лет и старше, в 1990 г. было зарегистрировано в Латвии (169,7), РСФСР (162,4) и Эстонии (121,6).
Сдвиги в регистрируемой преступности в СССР к исходу перестройки свидетельствовали о следующих тревожных тенденциях. Во-первых, наряду с увеличением общего количества зарегистрированных преступлений правоохранительные органы страны фиксировали рост умышленных убийств, доля которых в общем


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 269
•ж
объеме зарегистрированных преступлений в 1990 г. в сравнении с 1986 г. возросла с 0,7 до 0,9%. В абсолютных цифрах прирост по данному показателю составил 10 027 преступлений. Во-вторых, преступления против личной и государственной собственности год от года увеличивались достаточно быстрыми темпами. Особенно заметно это проявилось на кражах государственного или общественного имущества. Если в 1986 г. этих преступлений было зарегистрировано 161 104 случая, то в 1990 г. - 393 262. Таким образом, прирост составил 244%. В-третьих, в эти годы статистика фиксировала снижение количества зарегистрированных экономических преступлений - хищений государственного имущества путем присвоения или растраты (в 1986 г. - 41 036; в 1990 г. - 76 443 преступлений) и взяточничества (в 1986 г. - 11 408 случаев; в 1990 г. - 4 664).
В то же время необходимо иметь в виду, что это была всего лишь выявляемая часть преступлений хозяйственной направленности. Также произошла серьезная либерализация уголовного закона в отношении преступлений хозяйственно-корыстной направленности. Значительное число преступлений оказывались вне регистрации правоохранительных органов. Но даже и эти показатели не вселяли оптимизма.
В опубликованной 5 января 1991 г. в «Известиях» статье с весьма красноречивым названием «Милиция просит помощи, ей всё трудней справиться с нарастающим валом преступности» отмечалось, что резко ухудшилась криминальная обстановка в стране532. В первом полугодии 1990 г. в СССР было зарегистрировано 1 млн. 514 тыс. преступлений, это на 251 тыс. больше, чем за аналогичный период прошлого года. Почти на треть выросло число преступлений с применением огнестрельного оружия. Быстро росло число разбойных нападений на жилища граждан. Эти факты красноречиво свидетельствовали о неспособности властей справиться с валом преступности, обеспечивать элементарную безопасность своих граждан.


270
Экономическая преступность в период перестройки
имущества путем злоупотребления служебным положением. На кражу государственного имущества пришлось 3 мин, а на кражу личного -57 секунд»533.
В конце мая 1991 г. Секретариат ЦК КПСС отмечал наличие в стране чрезвычайно обострившейся социальной ситуации, проявляющейся в падении дисциплины, разрастании бесхозяйственности и преступности534.
Итак, годы перестройки обнажили несостоятельность пропагандистского мифа об отсутствии объективных корней преступности при социализме. Складывалась парадоксальная ситуация. Идеологические институты по инерции все еще продолжали следовать по проторенному пути, стараясь отойти от крайностей прошлого, но провозглашенная в стране гласность делала свое дело. СССР в период второй «оттепели», инициированной М.С. Горбачевым, демонстрировал серьезное неблагополучие в отношении такой социальной болезни, как преступность. Об этом свидетельствовала статистика, которую власть уже не прятала в архивах от своих граждан.
От всеобщего энтузиазма к широкому распространению социального нигилизма и апатии - так можно обозначить эволюцию общественного сознания в годы перестройки. Исследование данного феномена может составить отдельное исследование. В контексте исследуемой нами темы ограничимся только отдельными индикаторами, характеризующими некоторые грани советской повседневности 1985-1991 гг.
Российский историк и социолог Н.П. Попов в своём очерке, посвященном социальным проблемам перестройки, отмечает, что «отношение народа к реформам было противоречивым и непоследовательным: благосклонное ожидание в начале процесса часто переходило в отторжение через несколько месяцев; оценка авторов реформ колебалась от восхищения до ненависти»535.
В целом, прогрессирующей делегитимизации правящих элит в СССР к концу 1980-х - началу 1990-х гг. способствовала утрата влияния и авторитета КПСС в советском обществе. В конце 1980-х гг. из рядов КПСС и ВЛКСМ стали в массовом порядке выходить члены этих организаций/


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 271
Хотя статистика преступности рисовала довольно успокаивающую картину, в соответствии с которой советские чиновники и должностные лица стали меньше расхищать государственное имущество, стали патриотичнее и честнее, внешне все именно так и выглядело. Массированное наступление на расхитителей и коррупционеров сменилось вялотекущей поимкой мелких взяточников, что и порождало иллюзию улучшения ситуации с корыстной преступностью должностных лиц. Однако процессы, протекавшие в среде советских управленцев, свидетельствовали об обратном.
С конца 1980-х гг. номенклатура КПСС, работники государственного аппарата все более коммерциализировались. По мнению С.А. Цветкова, Ф.Д. Шкруднева, работа в комсомоле давала возможность проявить такие предпринимательские задатки, как деловитость, инициатива, готовность к риску. Как считают авторы, именно из активистов комсомола формировались бывшие функционеры КПСС, номенклатурные работники. Позднее эти люди успешно внедрились в коммерческие структуры первых лет перестройки. Путем учредительства акционерных компаний они установили к 1992 г. контроль над более чем 600 промышленными предприятиями и 12 коммерческими банками536.
В конце 1980-х гг. в выступлениях руководителей партии и государства среди главных причин социально-экономического кризиса отмечались: политическая нестабильность, проявлениями которой были межнациональные конфликты, усиление сепаратистских тенденций в отдельных регионах СССР, рост социальной напряженности, находившей свой выход в виде стачек, забастовок и других акций протеста537.
Одним из проявлений прогрессирующей утраты контроля партийными и государственными органами страны над социальными процессами явился рост забастовочного движения. На протяжении всего послесталинского периода и вплоть до второй половины 1980-х гг. властям удавалось окутать плотной завесой таинственности любые проявления рабочего протеста в СССР. Только на волне провозглашенной гласности и перестройки всех сфер жизни общества, в том числе и трудовой, в средствах массовой информации стали мелькать сообщения о тех или иных социальных акциях недовольства в рабочей среде.


Экономическая преступность в период перестройки
272
Примечательным явилось то, что забастовки начала социальная опора советской власти - рабочий класс. В 1987—1988 гг. в прессе появились сообщения о забастовках двух десятков трудовых коллективов. За первые семь месяцев 1989 г., по сообщениям средств массовой информации, забастовки охватили 500 трудовых коллективов, при этом если в 1987—1988 гг. в забастовки чаще всего вовлекалась лишь часть трудового коллектива (участок, цех, несколько цехов), а среди бастующих предприятий преобладали мелкие, то в 1989 г. останавливались, как правило, целые предприятия, в основном средние и крупные538.
По сведениям руководителя ВЦСПС С.А. Шалаева, в 1988 г. комиссии и профсоюзные комитеты рассмотрели 501 882 трудовых спора, из них в 497 708 случаях (более 99%) решения были вынесены в пользу трудящихся539.
Люди начали выходить на улицы, по стране покатилась волна забастовок. Летом 1989 г. на шахтах основных угольных бассейнов начался ряд забастовок, продолжившихся осенью среди шахтеров Воркуты. Среди экономических требований звучали и политические заявления, сильно обеспокоившие власть: шахтеры заявили о том, что не считают КПСС партией рабочего класса. Вскоре шахтеров поддержали рабочие других отраслей промышленности.
В материалах объединенного Пленума Центрального Комитета и Центральной Контрольной Комиссии КПСС, состоявшегося 24-25 апреля 1991 г., приводились следующие цифры: в марте 1991 г. в стране бастовало 542 предприятия; только из-за забастовок шахтеров прямые и косвенные потери производства в расчете на месяц превысили 4 млрд, руб.; добыча нефти упала до уровня середины 1970-х гг., угля - до уровня начала 1970-х гг. К весне 1991 г. в СССР количество безработных превысило 2 млн. чело- 540 век .
Таким образом, страна подошла к черте, за которой уже трудно было что-нибудь рассмотреть, спрогнозировать.
Хотя мы осторожно выскажем и такую мысль, что забастовки (причины забастовок) умело режиссировались «невидимой рукой». Задача была поставлена одна - расшатать государственный строй в СССР.


Социально-экономические реалии воспроизводства преступности 273
Еще одну тревожную тенденцию отмечали и правоохранительные органы, и органы здравоохранения. На фоне снижения количества больных алкоголизмом на 100 тыс. человек (1917 чел. в 1985 г. и 1 423 чел в 1990 г.) увеличилось количество больных наркоманией и токсикоманией (14,9 чел. в 1985 г. и 27,1 чел. в 1990 г.)541. Наркомания получила распространение практически во всех республиках СССР. В целом, рост наркомании и токсикомании являлся убедительным свидетельством углубления социального и духовнонравственного кризиса в стране.
Либеральная реформация, инициируемая Генеральным секретарем ЦК КПСС М.С. Горбачевым весной 1985 г., имела довольно противоречивые последствия. Санкционировав громкие судебные процессы по делам о крупных хищениях и махинациях ряда региональных партийных, государственных и хозяйственных руководителей, высшая партийно-государственная элита СССР закладывала взрывоопасный механизм под монополию КПСС на власть. Как итог - гласность переросла в нигилизм, низвержение коммунистических идолов - в духовный вакуум, демократизация - в безвластие.
Оценивая значение и последствия горбачевской гласности, М. Малия отмечал, что экономический спад в СССР, начавшийся со второй половины 1980-х гг., не могла компенсировать никакая идеология, т. к. гласность объективно способствовала «делегитимизации всей советской системы»542.
Нарастание кризисных явлений в экономике, социально- политической сфере оказало деструктивное воздействие на советский социум, разрушая его изнутри. Действия же властей порой либо запаздывали, либо носили явно неадекватный характер. Отказавшись от методов насилия, государство не разработало другого механизма локализации негативных явлений. Это, в свою очередь, не могло не спровоцировать довольно противоречивых тенденций и процессов в плане воспроизводства различных проявлений преступности в сфере экономики.
4.2. 	Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности в условиях общественных трансформаций


274 Экономическая преступность в период перестройки
ные показатели преступлений в экономической сфере имели тенденцию к снижению.
Перестроечные процессы способствовали возникновению довольно противоречивых процессов в динамике и в особенностях развития экономической преступности в стране. Это наглядно отразилось в криминальной статистике.
В таблице 4.3 представлены сведения, характеризующие численность зарегистрированных правоохранительными органами страны преступлений в экономической сфере в 1985-1990 гг.
Таблица 4.3
Количество и динамика зарегистрированных преступлений в сфере экономики в СССР и в союзных республиках (1985-1989 гг.)543
Союзные республики
1985 г.
1986 г.
1987 г.
1988 г.
1989 г.
Прирост 1989 г. к 1985 г., %
СССР
264859
280133
276931
261357
255573
-3,5
РСФСР
153231
162249
160361
151825
146215
-4,5
Украинская ССР
31973
34507
34739
33555
33144
3,7
Белорусская ССР
9785
9715
9887
9727
9810
0,3
Узбекская ССР
17745
20087
18684
16898
17295
-2,5
Казахская ССР
20332
20852
21021
20344
20360
0,1
Грузинская ССР
5873
5919
6017
6061
5825
-0,8
Азербайджанская ССР
5723
5839
5427
4686
4632
-19,1
Литовская ССР
3182
3050
3095
2820
2688
-15,5
Молдавская ССР
3059
3109
2776
2550
2553
-16,5
Латвийская ССР
1858
2054
2165
2145
1765
—5,0
Киргизская ССР
2832
2994
3060
3070
3198
12,9'
Таджикская ССР
2996
3152
3178
2882
2947
-1,6
Армянская ССР
2776
2877
2856
1836
2039
-26,5
Туркменская ССР
2250
2457
2616
2260
2345
4,2
Эстонская ССР
1244
1272
1049
698
757
-39,1
Примечание. Проценты прироста/снижения подсчитаны авторами.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 275
количество зарегистрированных в союзных республиках экономических преступлений увеличилось на 12,3%: с 427 645 преступлений в 1989 г. до 525 089 преступлений. Прирост в основном дали два вида преступлений - хищения государственного или общественного имущества и спекуляция. В 1989 г. было зарегистрировано 296 985 хищений государственной собственности, в 1990 г. - 392 262 данных преступлений, т. е. прирост составил 95 277 преступлений.
К концу 1980-х - началу 1990-х гг. хищения государственной или общественной собственности стали самыми распространенными криминальными деяниями. В 1990 г. в СССР было зарегистрировано 1 371 330 хищений государственной или общественной собственности, что составило около половины (49,2%) всех учтенных преступлений. С 1961 г. число краж государственного и общественного имущества возросло на 312,4%, а с 1986 г. - на 143,5%544.
По отдельным республикам динамика хищений государственной и общественной собственности в форме кражи выглядела следующим образом: в РСФСР в 1990 г. было зарегистрировано на 119 582 преступления больше, чем в 1985 г., в Украинской ССР - на 27 215, в Белорусской ССР - на 4 613. В целом количество краж увеличилось как по СССР, так и по всем без исключения союзным республикам.
Посягательства на собственность, совершаемые, как отдельными должностными лицами, так и не наделенными властными полномочиями работниками предприятий, учреждений и организаций стали массовым явлением. Отечественный правовед И.И. Кар- пец в 1989 г. писал, что мелкие хищения на производстве - это не что иное, как реакция на то, что должностные лица запускали руку в государственный карман «по крупному». Это являлось также реакцией на дефицит, нехватку товаров и продовольствия, низкий уровень жизни545.
На рисунках 4.2 и 4.3 представлены структурные изменения в развитии массива хозяйственно-корыстных преступлений в СССР в 1985 и 1990 гг. Они дают возможность рассмотреть, как менялась доля каждого из видов преступлений в общем количестве зарегистрированных преступлений в сфере экономики.


276
Экономическая преступность в период перестройки
Обман
Хищения,
Взяточничество
Рис 4 2 Доля различных видов преступлений в сфере экономики в общем количестве хозяйственно-корыстных преступлений в СССР в 1985 г.
Хищения,
Обман
покупателей и
совершенные путем присвоения, растраты 44%
Спекуляция
30%
Взяточничество
3%
Рис. 4.3 Доля различных видов преступлений в сфере экономики в общем количестве хозяйственно-корыстных преступлений в СССР в 1990 г.
Наглядно видно, что к 1990 г. в сравнении с 1985 г. в структуре хозяйственно-корыстной преступности произошли следующие изменения: доля хищений, совершенных путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, уменьшилась на 12%, доля взяточничества - на 1%, доля спекуляции, напротив, увеличилась на 7%, доля обмана покупателей и заказчиков увеличилась на 6%.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 277 Хозяйственно-корыстные преступления во второй половине 1980-х гг. получили большее распространение в городах и поселках городского типа. Так, в 1988 г. в городской местности было выявлено 53 102 хищения госимущества в форме присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением, что составило 60,7% от всего количества зарегистрированных фактов должностных хищений. Соответственно, в сельской местности было выявлено 34 343 хищений в форме растрат - 39,3% от всех выявленных должностных хищений. Что касается спекуляции, то данный вид преступления по территориальной распространенности оказался преимущественно характерен также для городов и поселков городского типа: 79,7% фактов выявлено в городской местности и 20,3% - в сельской. Взяточничество в городах и поселках городского типа также количественно преобладало по данному показателю над сельской местностью: в 1989 г. правоохранительными органами было выявлено 83,3% в городской местности от всех фактов взяточничества по стране.
Таким образом, к концу 1980-х гг. экономическая преступность в СССР в большей степени оказалась «городским» явлением. В 1989 г. советским криминологом Г.И. Забрянским было выдвинуто предположение о зависимости характера преступности от социально-экономического профиля территории. Были выявлены показатели, которые оказывают влияние на уровень преступности: соотношение численности городских и сельских жителей, источники получения ими доходов, тип населенных пунктов. Им были получены следующие результаты - уровень преступности в промышленно-аграрных зонах оказывается выше, чем в аграрных и аграрно-промышленных546. Безусловно, это были последствия масштабных урабанизационных процессов.
Рассмотрим, как развивалась в период масштабных общественных трансформаций в СССР ситуация с хищениями государственной и общественной собственности, совершенных путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением. Официальная статистика как в целом по СССР, так и по отдельным союзным республикам отмечала снижение зарегистрированных фактов хищений данным способом.
Количество и динамика зарегистрированных фактов хищения государственного или общественного имущества, совершенных


278
Экономическая преступность в период перестройки
путем присвоения или растраты либо путем злоупотребления служебным положением по республикам СССР в 1985-1990 гг. приведено в таблице 4.4.
Таблица 4.4
Количество и динамика зарегистрированных должностных хищений в СССР и в союзных республиках (1985-1990 гг.)547
Союзные республики
1985 г.
1986 г.
1987 г.
1988 г.
1989 г.
1990 г.
Прирост
1990 г. к
1985 г., %
СССР
92986
97638
96986
87445
81228
76443
-17,7
РСФСР
54662
57472
57642
52042
47623
44359
-18,8
У краинская ССР
11127
11954
12263
11385
10927
10649
-4,3
Белорусская ССР
3144
3221
3154
2700
2234
2010
-36,0
Узбекская ССР
4335
4618
4511
4342
4253
4256
-1,8
Казахская ССР
9139
9489
9389
8539
8254
7903
-13,5
Грузинская ССР
1375
1401
1432
1447
1371
983
-28,5
Азербайджанская ССР
1651
1656
1451
1141
1111
1025
-37,9
Литовская ССР
758
773
779
530
470
444
-41,4
Молдавская ССР
1031
1022
856
810
704
634
-38,5
Латвийская ССР
640
678
698
566
387
327
-48,9
Киргизская ССР
1128
1171
1135
1104
1059
1041
-7,7
Таджикская ССР
1073
1089
1061
937
897
897
-16,4
Армянская ССР
948
975
930
543
568
555
НУ
Туркменская ССР
655
730
711
592
608
598
-8,7
Эстонская ССР
383
386
259
144
150
126
-67,1
Примечание. Проценты приро
ста/снижения подсчитаны авторами.
Анализируя вышеприведенные статистические показатели, обращает на себя внимание следующее: в период с 1986 по 1990 гг. наблюдалось снижение количества зарегистрированных должностных хищений государственного или общественного имущества. В целом по СССР отчетливо прослеживалось снижение темпов должностных растрат по отношению к 1986 г.: в 1987 г. - на 0,7%, в 1988 г. - на 10,4%, в 1989 г. - на 16,8%, в 1990 г. - на 21,7%. Падал также и удельный вес данного вида преступлений в общем числе зарегистрированных преступлений: в 1986 г. - 4,9%, в 1987 г. - 5,4%, в 1988 г.-4,7%, в 1989 г.-3,3%, в 1990 г.-2,7%.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 279
Примечательно, что повсеместно, по всем союзным республикам, правоохранительными органами фиксировалось уменьшение этого вида преступлений. Наибольшее снижение количества должностных растрат в 1990 г. в сравнении с 1985 г. произошло в Эстонии, Латвии, Литве, Армении, Молдавии, Азербайджане, Белоруссии, Грузии. Данные процессы отражали реальную ситуацию в руководстве данных республик, а также состояние борьбы правоохранительных органов с должностной корыстной преступностью.
Наибольшие коэффициенты по числу растрат на 100 тыс. человек населения в возрасте 16 лет и старше в 1986 г. демонстрировали: Казахстан - 87,6; РСФСР - 52,0; Киргизия - 46,9; Белоруссия - 42,7; Узбекистан - 42,5; Армения - 41,7; Таджикистан - 40,9; Туркменистан - 37,8; Азербайджан -37,1; Грузия - 36,4; Молдавия - 34,9; Латвия - 33,4; Эстония - 32,4; Украина - 30,6; Литва - 28,2. В 1990 г. данный рейтинг выглядел следующим образом: Казахстан - 71,6; Киргизия - 39,7; РСФСР - 39,6; Узбекистан - 36,9; Таджикистан - 31,3; Туркменистан - 28,9; Украина - 26,8; Белоруссия - 26,1; Грузия - 24,6; Армения - 24,7; Азербайджан - 21,8; Молдавия - 20,7; Латвия - 15,8; Литва - 15,8; Эстония - 10,5.
Таким образом, в наибольшей степени должностные растраты
оказались распространены среди населения в криминальнопотенциальном возрасте, как в начале перестройки, так и на её исходе в Казахстане, РСФСР и Киргизии, в наименьшей степени - в Прибалтийских республиках.
Как видно, устойчивая тенденция уменьшения количества зарегистрированных фактов должностных хищений стала прослеживаться после 1986 г. В 1985-1986 гг. репрессивная машина государства все еще продолжала действовать по инерционному принципу - сказывались отголоски андроповских кампаний против расхитителей и коррупционеров. Так, например, в 1986 г. было отмечено увеличение количества выявленных фактов должностных хищений по всем без исключения союзным республикам. В следующем году ситуация в подавляющем большинстве республик начала развиваться в противоположном направлении.


280
Экономическая преступность в период перестройки
ством, хищениями государственной собственности, различными хозяйственными преступлениями. Большой резонанс получили расследования фактов крупных хищений, растрат и приписок в Узбекистане.
М.С. Горбачев в отчетном докладе ЦК КПСС XXVII съезду партии открыто говорил: «Пожалуй, в наиболее острой форме негативные процессы, обусловленные отсутствием критики и самокритики, проявились в Узбекистане. Бывшее руководство республики, оторвавшись от жизни, взяло за правило говорить только о достижениях, замалчивать недостатки, а любые критические суждения вызывали нервозную реакцию. В республиканской партийной организации ослабла дисциплина, в чести оказались лица, для которых единственным принципом стали беспринципность, собственное благополучие и карьеристские соображения. Получили распространение подхалимство, безудержное восхваление «старших по чину». Все это не могло не сказаться на делах. Резко ухудшилось положение в экономике и социальной сфере, получили распространение разного рода махинации, хищения, взяточничество, грубо нарушалась социалистическая законность»548.
Власти исходили из убеждения, что стоит провозгласить трудовой коллектив собственником предприятия, как это сразу же приведет к возрождению чувства хозяина, ответственности за имущество завода, магазина, колхоза или совхоза. Однако на практике это оказалось не так.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 281
5,8% от реализации мяса государству (в Чистоозерном районе - 19,6%, в Кыштовском - 14,9, в Татарском - 11,8%)54 .
В то же время правоохранительные органы страны в период 1986-1990 гг. постоянно отмечали в своих отчетах снижение количества должностных хищений. Парадоксальность ситуации с растратами государственного и общественного имущества заключалась в следующем. Ежегодно в СССР росло число хищений государственного и общественного имущества. Исключение составил лишь 1987 г., когда произошло незначительное снижение количества зарегистрированных корыстных преступлений в отношении социалистической собственности (на 8,1%). В целом к 1990 г. число этого вида преступлений в сравнении с началом перестройки увеличилось до 231 158 фактов (в 2,4 раза). Одновременно в 1985— 1990 гг. снижался удельный вес зарегистрированных растрат в общем числе зарегистрированных преступлений с 4,9% в 1986 г. до 2,7% в 1990 г.
На снижение количества зарегистрированных растрат государственного имущества во второй половине 1980-х гг. оказали влияние преимущественно последствия развернувшихся реформ в социально-экономической и политико-правовой сферах жизни советского общества.
В данном контексте необходимо учитывать, фактически, масштабную легализацию «теневого» сектора экономики, которая произошла в результате снятия запретов на индивидуальнотрудовую и кооперативную деятельность. На базе государственной собственности начали создаваться негосударственные производственные структуры, т. е. началась ранняя приватизация. Собственно хищение государственной или общественной формы собственности было не что иное, как тайное завладение имуществом, в то время как переход части государственной собственности в пользование кооперативом был теперь совершенно узаконенным способом «увода» собственности из рук государства в частные. Например, только в Иркутской области в 1988 г. сумма недостач, хищений составила около 28 млн. руб., из которых только 5 млн. руб., или 17%, было списано на виновных лиц, а 21,5 млн. руб. списано' на затраты производства550


282
Экономическая преступность в период перестройки
Официальная статистика свидетельствовала, что в период с 1986 до 1990 г. регистрируемые должностные хищения снизились на 30%, Реально же в этот период наиболее мобильная часть партийной, государственной и хозяйственной элиты переходила в новые властные и коммерческие структуры, перекачивала бесхозные государственные средства и ресурсы за рубеж, в акционерную, частную и личную собственность. По подсчетам экспертов из ФРГ, в начале 1990-х гг. из-за незаконного оттока твердой валюты за рубеж Россия понесла ущерб в размере около 15 млрд, дол.551
Многочисленные факты подтверждали то, что в стране постоянно увеличивалось количество преступных посягательств на государственную собственность. По сведениям председателя КГБ СССР В.А. Крючкова, в 1989 г. в ходе проверок и ревизий было выявлено недостач, хищений и приписок в отчетности на общую сумму 468 млн. руб.552
Хищения государственной собственности выступали мощной финансовой подпиткой «теневого» сектора советской экономики. Так, в ответ на кампанию борьбы с алкоголизмом выросли прибыли от самогоноварения - ежегодно до 23 млрд, руб.; доходы кооператоров, скрытые от налогообложения, составляли 1,4 млрд, руб.; хищения имущества граждан, организаций - около 4,9 млрд, руб.553
Оценивая отдельные статьи доходов «теневой» экономики, рассчитанные по данным массовой статистики, социологических обследований, материалов обследований доходов домохозяйств и экспертным оценкам, Госкомстат СССР долю хищений государственного и общественного имущества в общем объеме криминальных капиталов определил в 1989 г. в объеме 8,3% (4,9 млрд, руб.), в 1990 г. - 5,4% (5,4 млрд. руб.)554.
В целом, несмотря на снижение доли хищений в общем объеме доходов «теневой» экономики, в 1990 г. в сравнении с 1989 г. в денежном выражении хищения возросли только за один год на 500 млн. руб. К этому еще необходимо добавить получившее широкое распространение хищение бензина, запасных частей для техники, стройматериалов и т.д. Таким образом, хищения государственной собственности получили широкое распространение в условиях прогрессирующей эрозии политического режима и системы социального контроля в стране.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 283
Если посмотреть на развитие реальной ситуации в социально- экономической, правовой, политической сферах жизни страны в 1985—1990 гг., то обнаруживается прогрессирующее сползание к катастрофе. Это период нарастающего дефицита, социальной апатии и недовольства, которое стало охватывать самые различные слои населения: от простого труженика, получавшего стремительно обесценивающиеся рубли, до высшего чиновничества, лишавшегося своих номенклатурных привилегий. Государственный и партийный аппарат в период перестройки прогрессирующе разлагался, точнее, он искал пути и способы приспособления к стремительно втягивавшейся в стихийные рыночные отношения советской действительности.
Примечательным оказался также и состав растратчиков социалистической собственности, выявленных в 1986-1990 гг. Социально-демографические показатели лиц, совершивших хищения государственного или общественного имущества путем присвоения или растраты либо путем злоупотребления служебным положением в СССР в 1990 г., представлены на рисунке П5.
Обращает на себя внимание количественное преобладание мужчин над женщинами среди данной группы правонарушителей. Это, в целом, отражало половую стратификацию государственных и партийных органов, где мужская часть, занимавшая начальственные должности, преобладала над женской. Тем не менее удельный вес женщин в общем числе выявленных лиц, совершивших преступления в 1986 г., составил 42,7%. Несколько десятков растратчиков в возрасте 14-17 лет были явлением не характерным. В то же время молодежь в возрасте 18-29 лет давала уже 22-24% от всех, уличенных в растрате. Основной массив растратчиков в этот период был представлен возрастной категорией от 30 лет и старше (75-77% от всех выявленных растратчиков). Статистика убедительно свидетельствовала, что этот вид преступлений по-прежнему был в основном характерен для служащих. Среди всех лиц, совершивших растрату, их оказалось больше, нежели рабочих, колхозников и учащихся.


284
Экономическая преступность в период перестройки
нений не произошло, за исключением незначительного увеличения учащихся (с 77 до 129 человек) в общем количестве растратчиков. Однако это составило всего лишь 0,2% в общем числе выявленных граждан, совершивших растрату в 1990 г.
Две тенденции в этом виде хозяйственных преступлений ока- зались довольно симптоматичными: 1) из всех зарегистрированных в СССР в 1986 г. хищений государственного или общественного имущества путем присвоения или растраты либо путем злоупотребления служебным положением 6 292 случая приходилось на граждан, ранее совершавших преступления; 2) 45 857 случая хищений госсобственности, что составило 40% от всех зарегистрированных случаев, было совершено в группе. Таким образом, налицо был процесс дальнейшего организационного оформления хозяйственной преступности в СССР.
Уже в середине 1980-х гг. следственными бригадами Генеральной прокуратуры СССР при расследовании хищений в особо крупных размерах, других хозяйственных и должностных преступлений были выявлены организованные группы расхитителей, представлявшие собой качественно новое социальное явление - организованную преступность как вполне самостоятельную управленческую систему555.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 285
собственности шли рядом со спекуляцией, довольно часто являясь взаимоувязанными компонентами крупномасштабных экономических преступлений.
В отличие от таких видов корыстных преступлений в сфере экономики, как растраты и взяточничество, спекуляция на протяжении всего периода перестройки имела тенденцию к постоянному росту. Основной причиной постоянного воспроизводства спекуляции в советском обществе являлся год от года нарастающий дефицит на широкий круг товаров. Министр торговли СССР Г.И. Ващенко 24 января 1986 г. представил в Совет Министров СССР докладную записку «О выполнении плана развития торговли за одиннадцатую пятилетку». Из его сообщения вырисовывалась следующая картина: «Продажа продуктов животноводства... в большинстве регионов страны в истекшем году по-прежнему осуществлялась с использованием различных форм рационирования. Не удовлетворялся спрос населения и на многие виды непродовольственных товаров... Обеспеченность розничной и оптовой торговли запасами товаров на 01.01.86 по сравнению с этой же датой прошлого года сократилась на 3 дня торговли... Ниже нормативов запасы почти всех основных продовольственных товаров, одежды, трикотажных, чулочно-носочных изделий и всех видов обуви»556.
Спекуляция стала повсеместным явлением. В таблице 4.5 приведены сведения и динамика развития спекуляции по союзным республикам в 1985-1990 гг.
Таблица 4.5
Сведения о количестве и динамике развития зарегистрированной спекуляции в СССР и в союзных республиках (1985-1990 гг.)557
Союзные республики
1985 г.
1986 г.
1987 г.
1988 г.
1989 г.
1990 г.
Прирост 1990 г. к
1985 г., %
СССР
38179
41036
43372
45235
45140
51726
35,4
РСФСР
19396
21131
22671
24325
23644
26800
38,1
У краина
6196
6542
6969
7121
7396
9192
48,3
Белоруссия
830
861
928
1015
1063
1192
43,6


286 Экономическая преступностк»1ифж>д перестройки
'ГП' V» ■
Окончание табл. 4.5
Союзные республики
1985 г.
1986 г.
1987 г.
1988 г.
1989 г.
1990 г.
Прирост
1990 г. к
1985 г., %
Узбекистан
3412
3603
3714
3661
3828
4296
25,9
Казахстан
1745
1873
2065
2241
2327
2823
61,7
Грузия
1586
1668
1748
1794
1865
1912
24,3
Азербайджан
1428
1487
1437
1255
1252
1359
-4,8
Литва
524
565
597
584
597
384
-26,7
Молдавия
308
315
292
308
399
453
47,0
Латвия
293
326
342
330
320
504
72,0
Киргизия
342
477
532
595
594
673
96,7
Таджикистан
564
545
596
600
576
631
11,8
Армения
644
680
681
402
460
557
-13,5
Туркменистан
532
550
462
467
481
565
6,2
Эстония
170
186
151
93
93
90
-47,0
Обращает на себя внимание то, что только в двух Прибалтийских республиках (Литве и Эстонии) и одной закавказской (Азербайджане) к началу 1991 г., в сравнении с начальным этапом перестройки, произошло сокращение количества зарегистрированных фактов уголовно наказуемой спекуляции. В целом год от года в стране увеличивалось количество выявленных правоохранительными органами фактов спекуляции. Наибольший прирост данного вида хозяйственно-корыстных преступлений в 1990 г., в сравнении с 1985 г., был зафиксирован в Киргизии, Латвии, Казахстане, Украине. Несмотря на такую активность правоохранительных органов по борьбе со спекуляцией данный вид преступлений продолжал развиваться в расширенных масштабах. Это было связано с открывавшимися благоприятными возможностями для отдельных групп населения заработать на перепродаже дефицитных товаров, а также смягчением уголовной репрессии за спекуляцию.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 287
ента спекуляции на 100 тыс. человек населения в возрасте 16 лет и старше. Что касается Прибалтийских республик, то здесь прослеживалась тенденция все более обозначивавшегося противостояния с союзным центром, в том числе и по вопросам противодействия преступности. В отношении Закавказья и Средней Азии проблема заключалась, прежде всего, в пассивной политике правоохранительных органов в борьбе со спекуляцией. Большинство специалистов, занимавшихся проблемами изучения географии хозяйственной преступности и «теневой» экономики в СССР, отмечали ее значительную распространенность в Закавказье. Например, американские экономисты Г. Грине лейд и П. Ви лис отмечали, что в сельской местности Грузии около 32% личных доходов население получало от участия в нелегальной экономической деятельности558.
В 1990 г. Совет Министров СССР выразил озабоченность в связи со значительным увеличением вывоза гражданами СССР, проживающими в приграничных районах, «дефицитных промышленных и продовольственных товаров народного потребления, в том числе в спекулятивных целях», что «дестабилизирует потребительский рынок в СССР, усиливает социальную напряженность в приграничных районах»559.
В 1990 г. в СССР было выявлено 51 726 фактов спекуляции, что на 14,6% оказалось больше, чем в 1989 г. В сравнении с 1961 г. их число возросло на 178,9%, а с 1986 г. - на 26,1%, при этом необходимо учитывать, что латентность этих явлений была чрезвычайно высокой.
По данным отечественных социологов, 35 млн. советских граждан постоянно пребывали в различных очередях. Дефицит постоянно порождал и укреплял «теневой» сектор экономики. Примерно 1,5 млрд. руб. ежегодно советские граждане затрачивали на услуги всевозможных «теневиков», спекулянтов560. К концу 1980-х гг., как показывали исследования, в Москве обувь и одежду у спекулянтов покупали 63% опрошенных561.
В 1990 г. Госкомстат СССР отмечал следующую ситуацию. В 1990 г. на «черном» рынке по спекулятивным ценам, многократно (в 2-6 раз) превышающим государственные, можно было приобрести практически все виды товаров. Например, цены нелегального рынка на лекарства в 19 раз превышали цены государственной тор-


288
Экономическая преступность в периодперестройки
говли562. Констатировалось, что переплаты населения по непродовольственным товарам у спекулянтов увеличились в 1990 г. в 2,8 раза по сравнению с 1989 г.563
Проанализируем социально-демографический состав граждан, совершивших спекуляцию в СССР в 1986-1990 гг.
Мужчины, уличенные в спекулятивных сделках в 1986 г., незначительно преобладали над женщинами, задержанными за это правонарушение, хотя к 1990 г. разрыв стал увеличиваться в пользу представителей мужского пола. В 1986 г. преобладающей возрастной группой, вовлеченной в спекуляцию, оказались граждане в возрасте от 30 лет и старше (68,5% от общего числа выявленных лиц, совершивших преступления), 18—29 лет (30,3%) и совсем незначительный процент давали несовершеннолетние в возрасте 14- 17 лет (1,1 %)564.
По социальному происхождению количество лиц, задержанных органами внутренних дел в 1986 г. за спекуляцию, распределилось следующим образом: рабочие - 48,4%; служащие - 12,9%; колхозники - 3,3%; учащиеся - 2,6%.
Из общего числа выявленных лиц, совершивших спекуляцию в стране в 1986 г., трудоспособных неработающих и неучащихся оказалось 4 761 человек. Учитывая то, что в середине 1980-х гг. проблемы с занятостью населения еще так не обострились, как это произойдет в 1992 г., можно предположить, что это были классические добровольные безработные.
Социально-демографические характеристики граждан, совершивших спекуляцию в 1990 г., представлены на рисунке П6.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 289
9,7% в 1990 г. ) и колхозников (с 3,3% в 1986 г. до 2,8% в 1990 г.) Таким образом, в спекулятивные сделки все активнее стали вовлекаться молодые люди.
Спекуляция для отдельных молодых людей выступала более привлекательным, а главное - более доходным занятием, нежели работа на государственном предприятии, в учреждении или организации. Однозначно можно утверждать, что общественное сознание в СССР во второй половине 1980-х гг. все более «рыночнизи- ровалось» и претерпевало серьезные изменения.
В документах партийных форумов открыто уже стала звучать проблема девальвации духовно-нравственных ценностей у части молодого поколения. На январском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС констатировалось следующее: «Возросла прослойка, в том числе среди молодежи, для которых цель жизни свелась к материальному благополучию, к наживе любыми способами. Их циничная позиция приобретала все более воинствующие формы, отравляла сознание окружающих, породила волну потребительства»565.
Однако вряд ли всплеск спекуляции в этот период можно све¬
сти исключительно к девальвации духовно-нравственных ценностей в советском обществе. Спекуляция подпитывалась двумя обстоятельствами: 1) фактической легализацией частнопредпринимательской деятельности с 1986 г.; 2) все нарастающего дефицита на широкий круг товаров не только длительного пользования, но и повседневного спроса.
Первый заместитель Председателя Госкомстата СССР И.А. Логосов в записке под красноречивым названием «Объемы продаж и цены “черного” рынка» от 2 августа 1991 г., направленной первому заместителю Председателя Правительства СССР В.И. Щербакову, следующим образом описал положение вещей: «Ситуация усугубляется тем, что крайне медленно, а в большинстве регионов практически не улучшается наполнение магазинов товарами, сохраняется нормированное распределение многих из них. В связи с дефицитом поддерживается ажиотажный спрос, особенно на импортные товары, не уменьшаются размеры спекуляции»566.


290
Экономическая преступность в период перестройки
водственно-коммерческой деятельности в подчиненное положение от государственного сектора, тем самым способствуя массовым фактам противоправной хозяйственной деятельности. Отдельные предприимчивые граждане создавали кооперативы, делающие деньги, а не реальные товары. Они временно создавали кооперативы для проведения незаконных финансовых операций при посреднической деятельности. Лжекооперативы не производили товары, но их руководители получали огромные доходы путем «перекачки» товаров из государственной торговли к потребителю. Кооператоры-перекупщики создавали искусственный дефицит товаров широкого потребления и в условиях свободных цен завышали цены, скупая оптом товары у производителя по ценам значительно ниже рыночных. Об этом свидетельствуют результаты исследований, анализ обобщенной практики прокурорского надзора за соблюдением законов, проведенный в начале 1990-х гг.
Например, харьковские кооператоры-перекупщики совместно с должностными лицами парфюмерной фабрики умышленно создали в восточном регионе Украины искусственный дефицит зубной пасты. На «черном» рынке паста стоила от 2 до 3 руб., при этом ее стоимость в государственных торговых учреждениях до спекулятивной аферы составляла от 40 до 80 коп. Харьковская парфюмерная фабрика производила несколько видов зубной пасты, которую оптом скупали кооператоры-посредники. Они поставляли пасту на рынок, в государственные торговые учреждения восточных областей Украины, диктуя свои посреднические цены на товар, который не производили.
В целом, по экспертным оценкам, доходы от перепродажи непродовольственных товаров по спекулятивным ценам в 1989 г. оценивались в размере 10,3 млрд, руб., или 17,4% от всего объема «теневой» экономики в СССР, а в 1990 г. - 23,1 млрд, руб., или 23,2% соответственно567.
С другой стороны, само государство открыло простор развитию частной инициативы в виде индивидуально-трудовой и кооперативной деятельности. Не случайно в период с 1983 по 1990 г. судебная статистика фиксировала две тенденции в сфере частнопредпринимательской деятельности и коммерческого посредничества’


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 291
деятельности и коммерческом посредничестве: с 993 преступлений в 1983 г. до 1 241 преступления в 1986 г.;
2) с 1987 г. началось снижение количества зарегистрированных фактов преступлений в частнопредпринимательской деятельности и коммерческом посредничестве: в 1987 г. - 867, в 1988 г. - 635, в 1989 г.-483, в 1990 г.-485.
1
еятельность спекулятивных торгово-закупочных кооперати1
вов по перераспределению товаров (сырья, продукции) устраивала за определенную плату руководство предприятий и коррумпированных чиновников региональных, республиканских и центральных ведомств. По данным ЦСУ СССР, в условиях товарного дефицита частные лица, занятые в «теневом» секторе, получали около 1,5 млрд. руб. прибыли, завышая цены на товары и услуги до 83% от первоначальной стоимости568.
Как свидетельствовала практика борьбы правоохранительных органов с различными видами хозяйственно-корыстных преступлений, со второй половины 1980-х гг. в стране наблюдался постоянный рост спекуляции. В связи с легализацией предпринимательской деятельности в стране органы БХСС все чаще стали вскрывать тщательно подготовленные и крупномасштабные спекулятивные аферы с государственным сырьем, изделиями, дефицитными импортными товарами. Спекуляция явилась ответом на усиливающиеся деформации советской экономической модели.
Как сообщил на II Съезде народных депутатов СССР министр внутренних дел СССР В.В. Бакатин, за 1980-1987 гг. число руководителей, участвовавших в экономических преступлениях, увеличилось почти в 3 раза, счетно-бухгалтерских работников - в 2 раза, членов КПСС, изобличенных во взяточничестве - на 75%, комсомольцев, совершивших спекуляцию - в 4 раза569.
На рубеже 1980-90-х гг. все чаще раздается критика курса скоропалительных реформ, которые осложнили ситуацию в обществе, способствовали росту преступности, в том числе и спекуляции В то же время нужно принимать во внимание то, что противоречивость ситуации, безусловно, во многом была вызвана новыми явлениями, связанными с легализацией индивидуально-трудовой Деятельности, новыми формами организации труда и правом собственности. Как неизбежное следствие данных мероприятий - воз-


292
Экономическая преступность в период перестройки
никновение негосударственного сектора экономики, куда начался переток не только личных, но и государственных средств. В условиях чрезвычайной забюрократизированности любого вида производственной деятельности, самым простым с точки зрения реализации и возможности получения доходов видом деятельности стала торгово-посредническая. Провести же четкое разграничение между спекуляцией и данным видом предпринимательской деятельности в рамках доминировавшей планово-централизованной экономической системы в этот период оказалось довольно сложно. Поэтому правоохранительные органы оказались дезориентированы в борьбе „ 570
со спекуляцией практически повсеместно .
В плане развития такого вида хозяйственно-корыстных преступлений, как взяточничество, годы перестройки выявили определенные противоречия. На протяжении 1986—1990 гг. криминальная статистика фиксировала отчетливо выраженную тенденцию снижения количества зарегистрированных фактов взяточничества. Так, если в 1986 г. было выявлено 11 408 фактов взяточничества, то в 1990 г. - 4 664. Таким образом, количество выявленных фактов взяточничества снизилось на 244%.
Удельный вес зарегистрированного взяточничества в общем числе учтенных преступлений также имел в эти годы тенденцию к понижению: с 0,6% в 1986 г. до 0,2% в 1990 г. В то же время при анализе официальной статистики надо иметь в виду высокую латентность взяточничества.
Темпы снижения зарегистрированных фактов взяточничества по отношению к предыдущему году выглядят следующим образом: в 1987 г. - 31,2%; в 1988 г. - 37,2%; в 1989 г. - 12,9%. В 1990 г. правоохранительные органы зафиксировали увеличение количества данных преступлений - 4 664, что на 372 преступления оказалось больше, нежели в 1989 г. По всей видимости, это было связано с попыткой государства в очередной раз активизировать борьбу с этим явлением.
Примечательно, что именно в 1990 г. политический «маятник» М.С. Горбачева вновь пошел вправо. Это привело к попыткам наведения порядка с данным видом преступления. Однако в большинстве своем это были чрезвычайно запоздалые меры, которые уже не могли предотвратить нарастание вала взяточничества. Про-


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 293
являлась следующая закономерность - с расширением «теневой» экономики увеличивалось и число коррумпированных чиновников, многие из которых уже тесно были интегрированы в новые коммерческие структуры.
В таблице 4.6 представлены сведения о количестве и динамике развития взяточничества в СССР и в союзных республиках в период перестройки.
Таблица 4.6
Сведения о количестве и динамике развития взяточничества в СССР и в союзных республиках (1985-1990 гг.)571
Союзные республики
1985 г.
1986 г.
1987 г.
1988 г.
1989 г.
1990 г.
Прирост 1990 г. к
1985 г., %
СССР
10561
11408
7848
4927
4292
4664
-55,8
РСФСР
5909
6562
4155
2462
2195
2691
-54,4
У краина
1852
1895
1473
1100
1049
999
-46,0
Белоруссия
258
222
219
204
129
199
-46,4
Узбекистан
759
742
467
236
210
194
-74,4
Казахстан
609
740
599
248
219
208
-65,8
Г рузия
208
221
222
225
145
80
-61,5
Азербайджан
151
117
68
62
57
32
-78,8
Литва
74
95
69
28
13
23
-68,9
Молдавия
134
187
80
39
35
28
-79,1
Латвия
100
109
63
63
38
35
-65,0
Киргизия
58
66
38
16
20
12
-79,3
Таджикистан
88
93
55
48
40
51
-42,0
Армения
100
107
124
63
65
41
-62,7
Туркменистан
117
119
141
101
37
43
-63,2
Эстония
69
50
49
7
14
3
-95,6


294
Экономическая преступность в период перестройки
зафиксированы: в Эстонии - в 23 раза; в Киргизии - в 4,8 раза; в Молдавии - в 4,7 раза; в Азербайджане - в 4,7 раза; в Узбекистане - в 3,9 раза; в Литве - в 3,2 раза; в Казахстане - в 2,9 раза; в Латвии - в 2,8 раза; в Туркменистане - в 2,7 раза; в Грузии - в 2,6 раза; в Грузии - в 2,6 раза; в РСФСР - в 2,2 раза; в Украине - в 1,8 раза; в Армении - в 1,7 раза; в Таджикистане - в 1,7 раза; в Белоруссии - в 1,2 раза.
По признанию правоохранительных органов, хищениями и взяточничеством во второй половине 1980-х гг. оказались охвачены практически все отрасли народного хозяйства. Но это была лишь видимая часть того, что оставалось по тем или иным причинам вне регистрации органов внутренних дел. В 1988 г. в СССР было выявлено всего лишь 2% взяточничества, хищений государственного имущества в торговле - 46%, в местной промышленности - 25%, в мясомолочной промышленности - 6%572.
В целом статистика зафиксировала практически повсеместный спад взяточничества по союзным республикам. В то же время результаты выборочных обследований домохозяйств, социологических обследований, экспертных оценок по минимальным размерам доходов утверждали, что в 1989 г. взятки должностных лиц, полученные от кооператоров, составили 1 млрд, руб., а в 1990 г. они возросли до 3 млрд. руб. Также увеличились незаконные доходы работников сферы услуг (в связи с обманом покупателей, заказчиков; взятки, подношения): в 1989 г. - 17,1 млрд, руб., а в 1990 г. - 21,3 млрд, руб.573
По подсчетам ЦСУ СССР, к 1990 г. в стране взятки коррупционеров возросли до 14,6 млрд, руб.574 Это уже констатировала официальная статистика, хотя эти данные являлись всего лишь экспертными расчетами незаконных капиталов, которые перетекали в распоряжение отдельных должностных лиц.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 295
связей, в которых взятка выступала необходимым элементом поддержания жизнеспособности столь разветвленной торговой организации.
Дух гласности способствовал активизации социологических исследований, посвященных различным негативным социальным явлениям, в том числе и экономической преступности в советском обществе. Проведенные опросы общественного мнения позволили получить примерную картину протекавших социальных процессов.
Так, например, согласно полученным результатам опроса населения Туркменской ССР, в 1998 г. наиболее распространенным источником получения нетрудовых доходов являлась взятка. На это указали 75,4% опрошенных, затем следовал «калым» (63,6%), обман покупателей и заказчиков (61,6%), получение переплаты за дефицитные товары и услуги (60,4%), хищения социалистической собственности (51,5%), реализация наркотиков (48,2%).
Также респонденты назвали наиболее коррумпированные, по их мнению, структуры: торговля - 73,2% опрошенных; поступление в вузы и техникумы - 62,0%; органы милиции (ГАИ, ОБХСС) - 57,6%; медицинские учреждения - 56,7%; учреждения общественного питания - 50,6%; органы прокуратуры, суда - 40,7%576.
В то же время коэффициенты взяточничества (число преступлений на 100 тыс. населения в возрасте 16 лет и старше) по республикам СССР в 1986-1990 гг. свидетельствовали о масштабном сокращении данного преступления. Безусловно, в годы перестройки взяточничество никуда не исчезло, хотя статистика правоохранительных органов фиксировала снижение как количества зарегистрированных фактов взяточничества, так и количество осужденных за данное преступление.
Однако экспертные оценки масштабов взяточничества значительно расходились с официальной статистикой. По расчетам специалистов НИИ Прокуратуры СССР, коррупция в стране достигла значительных размеров: на подкуп чиновников различного уровня организованные преступные группы затрачивали до 75% доходов от своих криминальных доходов577.
Социальные и демографические показатели по гражданам, совершившим взяточничество в СССР в 1990 г., представлены на рисунке П7.


296
Экономическая преступность в период перестройки
Как и в середине 1980-х гг., к началу 1990-х гг. во взяточничество преимущественно оказывались вовлечены мужчины. Доля мужчин, совершивших взяточничество в 1990 г., составила 68,1%? женщин - 31,2%. Взяточниками в основном оказывались должностные лица в возрасте от 30 лет и старше (77,2% от общего числа выявленных лиц, совершивших данное преступление) и 18-29 лет (22,8% в общем числе взяточников). Социальная структура взяточников за этот период не претерпела серьезных изменений. В 1990 г. удельный вес в общем числе выявленных лиц, совершивших взяточничество, распределился следующим образом: рабочих - 36,9%; служащих - 50,4%; колхозников - 2%; учащихся - 1,9%.
В конце 1980-х гг. с высоких трибун уже открыто, на всю страну, звучали слова обеспокоенности развитием ситуации с экономической преступностью. Например, на II Съезде народных депутатов СССР отмечалась высокая латентность преступлений в экономической сфере, где не выявляется до 70% преступлений, в том числе до 95% взяточничества и хищений578.
На протяжении всего последнего десятилетия существования Советского Союза правоохранительные органы регистрировали постоянно увеличивающееся число фактов обмана покупателей и заказчиков. Обман покупателей и заказчиков стал в этот период одним из самых распространенных видов преступлений. Складывалась довольно парадоксальная ситуация. На общем фоне сокращения уголовной преступности в СССР с начала перестройки количество преступлений в торговле неуклонно возрастало. В 1985 г. было зарегистрировано 27,2 тыс. фактов обмана покупателей и заказчиков, в 1986 г. - 35,6 тыс., в 1987 г. - 38,2 тыс., в 1988 г. - 39 тыс., в 1989 г. - 42,3 тыс., в 1990 г. - 40,1 тыс. В этот же период из совершивших данное преступление были осуждены: в 1985 г. - 13,6 тыс. человек; в 1986 г. - 18,3 тыс.; 1987 г. - 15,8 тыс.; в 1988 г.- 15,8 тыс.; в 1989 г. - 13,9 тыс.; в 1990 г. - 14,8 тыс.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 297
ных правонарушений в хозяйственной сфере увеличилось на 34%580.
Однако это была официальная статистика регистрируемого количества обмана покупателей и заказчиков. По данным ВНИИ МВД СССР, ущерб граждан страны от обмана, обвеса и других правонарушений за год составлял от 4,4 до 9,8 млрд, руб., по оценке Госкомстата СССР - 10,7 млрд, руб.581 В то же время А.А. Конев размеры обмана покупателей и заказчиков оценивал в 78 млрд. руб. Он же считает, что данный вид преступления относится к высоколатентным. Так, из 9 812 тыс. работников торговли и общественного питания правонарушения совершали 5 460 тыс. Однако, по статистике МВД СССР, к ответственности привлекалось примерно 40 тыс. человек (меньше 1% от числа правонарушителей). В целом латентность обмана покупателей и заказчиков была в 136,1 раза больше числа зарегистрированных преступлений и в 218,4 раза меньше реального количества граждан, привлеченных к ответст- 582
венности .
Попытка государства «форсировать» вхождение в рыночные отношения в 1989-1990 гг. привела к росту экономических преступлений в банковской, финансовой, внешнеэкономической деятельности. Министр внутренних дел СССР В.В. Бакатин 13 июля 1990 г. направил первому заместителю Председателя Совета Министров СССР Ю.Д. Маслюкову записку «Об основных тенденциях динамики преступности в сфере экономики в первом полугодии 1990 г. и прогнозе возможных криминогенных последствий перехода к рыночным отношениям». В ней отмечалось, что ограничение государственного контроля в кредитно-финансовом механизме способствует росту взяточничества и махинаций с финансовыми ресурсами583.
Однако процесс разбалансирования государственного механизма настолько далеко зашел, что контроль над социально- экономическими процессами был практически утрачен. Высшая партийно-государственная элита страны признавала, что ситуация с корыстно-хозяйственной преступностью в стране развивается по чрезвычайно неблагоприятному сценарию. В развитии как общеуголовной, так и экономической преступности в стране со второй половины 1980-х гг. наметились опасные тенденции.


Экономическая преступность в период перестройки
вн 1. В стране продолжала набирать силу организованная преступность в сфере экономики.
Многие ученые-исследователи при анализе возникновения организованной преступности в народном хозяйстве СССР обращают внимание на то обстоятельство, что командно- административная система управления привела к разбалансированности экономики, бесхозяйственности, ослаблению контроля над мерой труда и потребления. Одним из наиболее негативных последствий этого процесса явился широко распространившийся дефицит на многочисленные товары. Как закономерное следствие - создание подпольного рынка товаров и услуг, выгодного дельцам и организаторам подпольного бизнеса. Это и послужило основной причиной развития и становления «теневой» экономики, которая заложила основу организованной преступности в России. Поэтому к началу перестроечных процессов в стране существовала достаточно разветвленная система «теневых» экономических взаимосвязей и организованной экономической преступности в сфере экономики.
Сама советская действительность второй половины 1980-х гг. сигнализировала о нарастании целого комплекса негативных явлений, среди которых отчетливо прослеживалась тенденция усиления проникновения преступных элементов в экономику страны. В 1989 г. словосочетание «организованная преступность» уже было в ходу не только в среде правоведов и сотрудников правоохранительных органов, но и стало все чаще мелькать в заголовках публикаций средств массовой информации.
Официальное признание факта существования организованной преступности в Советском Союзе произошло в 1989 г. Впервые в официальном документе государства, а именно в Постановлении Верховного Совета СССР от 4 августа 1989 г. № 327-1 «О решительном усилении борьбы с преступностью» было указано, что «в стране резко возросла преступность, в том числе организованная»584. Наряду с этим наблюдался рост проявлений организованной преступности, характеризующейся более высоким уровнем криминального «профессионализма», конспиративности, технической оснащенности, организационной сплоченности, мае-


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 299
щтабности и наличием связей в органах административно- хозяйственного управления в регионах страны.
Как отмечал позднее в выступлении на одном из пленарных заседаний XXVIII съезда КПСС бывший Председатель КГБ СССР В.А. Крючков, только на основании материалов органов госбезопасности в 1989 г. к уголовной ответственности были привлечены участники около 300 организованных преступных формирований, в доход государства было обращено незаконно приобретенных валюты и ценностей на сумму более 170 млн. руб.58
Некоторые сведения о числе преступных групп, имеющих признаки организованности, по СССР стали собираться с 1986 г. Так, за годы перестроечного периода (1986-1988) было выявлено 2 607 таких групп, которые совершили около 20 тыс. преступлений, в том числе 218 убийств и 285 разбойных нападений. Около 50 групп были глубоко законспирированы и действовали в течение трех лет и более.
По оценке авторитетного российского криминолога А.Л. Ре- пецкой, общее количество организованных преступных групп в СССР в 1989 г. составило 489, а в 1990 г. - 785. В 1989 г. было выявлено 80 преступных групп, действовавших от 1 до 5 лет, а в 1990 г. - 214. Если в 1989 г. была вскрыта деятельность 39 организованных преступных групп, имевших межрегиональные связи, то в 1990 г. их количество увеличилось до 230. Также стремительно шло проникновение организованной преступности во властные структуры. Если в 1989 г. правоохранительными органами была пресечена деятельность 6 групп, в которых были выявлены коррупционные связи с представителями власти, «силовых» ведомств, то в 1990 г. - 38.


300
Экономическая преступность в период перестройки
следовательно, реальное число совершенных преступлений не отражается в статистике. Тенденции общего числа выявленных групп, прежде всего, следует рассматривать как динамику активности правоохранительных органов по борьбе с организованной преступностью .
В конце 1980-х - начале 1990-х гг. происходит дальнейшее становление организованной преступности в регионах страны. Например, в Ленинграде сложилась система нескольких «команд». Точки торговли были жестко поделены. Появились первые широко известные в северо-западном регионе преступники («авторитеты»), пользовавшиеся влиянием не только в преступной среде, но и пытавшиеся создать себе общественный имидж587.
Отечественный правовед В.М. Мурашов, участник «круглого» стола, состоявшегося в 1989 г., отмечал, что организованная преступность не просто новый вид преступности, ее следует рассматривать как систему социальных связей и отношений, сложившихся по поводу извлечения незаконной прибыли588.
2. 	Разрешение индивидуально-трудовой деятельности и кооперативов создавало уникальную ситуацию для вывода частной инициативы граждан из «тени», что в условиях отсутствия адекватной нормативно-правовой базы, разумной системы налогообложения и государственного управления, да и неготовности самого чиновничьего аппарата по координации и разумной опеке нового социально-экономического явления, а правоохранительных органов - по охране нового вида собственности и их владельцев от преступников имело далеко идущие последствия.


Особенности развития хозяйственно-корыстной преступности 301
ператоры и «индивидуалыцики» шли в те ниши советской экономики, где вложения были меньше, отдача больше, а главное - быстрее.
Таким образом, государство изначально серьезно деформировало им же разрешенные несоциалистические очаги хозяйственной деятельности. Они, в свою очередь, не могли нормально развиваться, не прибегая к использованию хитроумных схем припрятывания прибыли, завышения затрат, всевозможных спекулятивных операций. Год от года масштабно увеличивались сокрытые от налогообложения доходы лиц, занимавшихся индивидуально-трудовой деятельностью и кооператоров: в 1989 г. - 1,4 млрд, руб., а в 1990 г. - 4,2 млрд, руб.589
Не случайно с трибуны I Съезда народных депутатов РСФСР в 1989 г. в одном из выступлений был поставлен знак равенства между кооператорами и организованной преступностью: «У рабочих нет сегодня денег, чтобы выкупить, но есть сила, чтобы не допустить растаскивания общенародного достояния по частным д. - 590 квартирам коррумпированных кооператоров и мафии» .
3. 	Прогрессирующая интеграция части коррумпированного чиновничества с «теневиками» и организованной преступностью. Если в 1960-70-е гг. организованная преступность в сфере экономики находилась в состоянии организационного становления, расширения сфер влияния, срастания с отдельными коррумпированными чиновниками и сотрудниками правоохранительных органов, то с середины 1980-х гг. этот процесс вступил в свою завершающую стадию.
К началу 1990-х гг. члены организованных преступных групп получили огромные доходы за счет стихийного-неконтролируе- мого перераспределения государственной собственности.
Таким образом, характеризуя сущностные характеристики организованной преступности в сфере экономики СССР в этот период, можно выделить следующие:
1) высокий уровень латентности (около 90%);
2) динамичный характер и способность к быстрым трансформационным изменениям;
3) высокая приспособляемость к новым условиям и правилам хозяйственной деятельности в стране;


302
Экономическая преступность в период перестройки
4) глубокий уровень конспирации за счет компактных и строго иерархизированных структур управления в преступных сообществах;
5) стремление к поискам коррупционных связей или наличие таковых во властных структурах, контролирующих органах, правоохранительной системе;
6) более высокий образовательный уровень и социальный статус участников экономической преступности в сравнении с преступниками, совершившими преступления против личности.
Итак, хозяйственно-корыстная преступность в СССР в период перестройки продолжала развиваться и приобретать новые качественные характеристики.
4.3. 	Противоречия борьбы с экономической преступностью
Приход к власти М.С. Горбачева ознаменовался громкими заявлениями о неизменности линии КПСС и советского государства в борьбе с любыми нарушениями социалистической законности. Авторитет молодого (в сравнении с привычным возрастом членов Политбюро) руководителя страны начал стремительно расти. Его популярности среди широких слоев населения способствовало провозглашение того, что вне зоны критики отныне не будет находиться ни один из руководителей, а правосудие должно быть для всех одинаковым. И действительно, началась очередная кампания против беззакония и злоупотреблений.
После апрельского (1985 г.) Пленума ЦК КПСС было снято со своих должностей 10 из 13 первых секретарей областных комитетов партии Узбекистана. Из состава партийных комитетов было выведено около 300 человек. Отозвано более 200 депутатов Советов. За хищения и взяточничество к уголовной ответственности были привлечены такие высокопоставленные лица, как: Председатель Совета Министров Узбекской ССР, секретари республиканского ЦК партии, заместитель Председателя Президиума Верховного Совета Узбекистана, пять первых секретарей обкомов КПСС, отдельные министры. Всего в Узбекистане по статьям уголовного законодательства за взятки и хищения было осуждено более 4,5 тыс. должностных лиц различного уровня591.


Противоречия борьбы с экономической преступностью
303
В 1985-1986 гг. широкие народные массы воспринимали М.С. Горбачева как наследника и продолжателя дела Ю.В. Андропова. Дело в том, что именно бывший председатель КГБ СССР инициировал решительные действия по укреплению дисциплины и порядка в стране. Характеризуя его деятельность по борьбе с хозяйственной преступностью и коррупцией, Ю.Н. Афанасьев пишет, что после борьбы с прогульщиками и праздношатающимися в стране «прогремели громкие “дела”: “хлопковое” в Узбекистане и “медуновское” в Краснодаре, призванные покончить с массовыми случаями хищений, приписок, злоупотреблений, извращений “ленинских норм подбора кадров” и т.д. и т.п. <...> В Узбекистане за все эти безобразия Вахиб Усманов - министр хлопкообрабатывающей промышленности - был расстрелян, заменено 90,4% номенклатуры ЦК КПСС и 76% номенклатуры ЦК Компартии Узбекистана. Провели еще несколько показательных “прополок сорняков” по всему Советскому Союзу»592.
Андроповская политика «чисток» коррупционеров в партийно-государственном аппарате, расхитителей государственной собственности, которая по инерции продолжилась и после смерти ее инициатора, в 1984-1987 гг. имела своей целью не только нанести удар по «теневой» экономике, массовым припискам и взяточничеству, но и выбить финансовую основу из-под национальных партийно-государственных кланов.
М.С. Горбачев, как и его предшественники на высшем государственном посту, был хорошо осведомлен о «ненормальностях» в функционировании национально-государственных и партийных элит в союзных республиках. Так, например, в Киргизии подбор и расстановка руководящих кадров осуществлялась «по родоплеменным признакам», при этом на многие ключевые позиции выдвига- 593 лись «родственники ранее репрессированных националистов» . Безусловно, это создавало условия для кумовства, покрывательства проворовавшихся должностных лиц, взяточничества.


304
Экономическая преступность в период перестройки
купателей и заказчиков - 13,6 тыс. человек, за самогоноварение с целью сбыта - 2 тыс. человек594.
В 1986 г. развернулась громкая пропагандистская кампания, преследовавшая цель - активизацию борьбы с нетрудовыми доходами. На партийных форумах, в указах Президиума Верховного Совета СССР содержались призывы к усилению противодействия этому явлению на различных направлениях партийно-государственной работы595.
В то же время борьба с нетрудовыми доходами натолкнулась на целый ряд проблем. Объявляя решительный бой незаконным доходам, государство, фактически, не имело нормально функционирующей налоговой системы, в которую вписывались новые формы собственности и виды предпринимательской деятельности.
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР УК РСФСР от 28 мая 1986 г. был дополнен статьей 162-1, которая предусматривала наказание в виде исправительных работ до двух лет штрафа или от 200 до 1 тыс. рублей за уклонение от подачи декларации о доходах. В то же время система эффективного налогового учета и контроля нового сектора экономики не была создана.
В 1986 г. была усилена административная ответственность за получение нетрудовых доходов, и подразделения БХСС ориентированы на активизацию работы по выявлению таких фактов. Но одновременно существовало указание не вмешиваться в процессы нарождающегося кооперативного движения596. Это препятствовало установлению контроля за соблюдением законности в данной сфере и во многом способствовало дальнейшей криминализации экономики.
Резко возросшая преступность, перерастающая в организованную и коррумпированную (вовлекающая в свои ряды представителей властных структур различных уровней, вплоть до высших), расшатывала и подрывала устои государства, дискредитировала новый курс на реформы в СССР.


Противоречия борьбы с экономической преступностью
305
в корыстных целях принадлежащих государству транспортных средств и т.д.
В материалах январского (1987 г.) Пленума ЦК КПСС во всеуслышание признавалось, что в предшествующие годы сложились такие условия, при которых многие партийные организации не в состоянии были правильно реагировать на болезненные явления в жизни партии и общества. В силу этого они не смогли удержаться на принципиальных позициях, не уделяли необходимого внимания строгому соблюдению ленинских принципов и норм партийной жизни, не вели решительной борьбы с негативными явлениями, с ослаблением дисциплины, распространением пьянства, с хищениями, взяточничеством. Не всегда давался должный отпор ведом- 597 ственности и местничеству, националистическим проявлениям .
В 1986—1987 гг. на волне перестройки и гласности в СССР началась громкая кампания по борьбе с нарушениями социалистической законности. С мест в больших количествах шли рапорты от самых высокопоставленных государственных и партийных деятелей о развернувшейся борьбе с нарушениями законности.
Так, например, в докладе первого секретаря ЦК Компартии Узбекистана И. Усманходжаева, отмечалось следующее: «Съезд коммунистов республики решительно осудил неблаговидные действия бывшего первого секретаря ЦК Компартии Узбекистана Рашидова, по вине которого в ЦК, в обкомах, горкомах, райкомах партии насаждался порочный стиль, когда парадность и самовосхваление, игнорирование критики и самокритики, потеря скромности, а в ряде случаев и просто партийной и человеческой порядочности вызывали распространение интриг, ловкачества, формализма, равнодушия, злоупотреблений служебным положением и хищений. Ржавчина разложения и перерождения поразила многие, наделенные самыми большими полномочиями, кадры»598.


306
Экономическая преступность в период перестройки
состава ЦК «как скомпрометировавшие себя» Вскоре все они были приговорены к лишению свободы.
В материалах Пленума ЦК КПСС (29 июля 1988 г.) довольно эмоционально, что не было характерно для партийных документов, отмечалось: «...в коридорах власти, на самых разных ее уровнях, подчас очень высоких, начало ощущаться, в особенности в 70-е гг., смрадное дыхание и организованной преступности, запах того, что сегодня обозначают понятием “коррумпированные группы”599.
Газеты и журналы периода перестройки начали публиковать статьи, сообщения о громких судебных процессах по делам крупных расхитителей и коррупционеров. Так, в газете «Труд» от 31 декабря 1988 г. сообщалось о приговоре бывшим ответственным сотрудникам МВД СССР. «Около четырех месяцев военная коллегия Верховного Суда СССР рассматривала уголовное дело в отношении девяти бывших ответственных сотрудников Министерства внутренних дел, которые обвиняются во взяточничестве в особо крупных размерах, а бывший первый заместитель министра внутренних дел СССР Ю.М. Чурбанов также и в использовании служебного положения в корыстных целях.
В открытом судебном процессе, где председательствует генерал-майор юстиции М.А. Маров, народные заседатели генералы В.З. Жевагин, В.С. Сизов, были допрошены подсудимые и почти 200 свидетелей. Суд весьма скрупулезно, с глубиной проанализировал все обстоятельства дела.
И вот оглашается приговор... По совокупности совершенных преступлений с учетом тяжести содеянного и данных о личности осужденных суд приговорит: Чурбанова - к 12 годам лишения свободы, Норбутаева - к 10 годам, Норова и Бегельмана - к 9 годам лишения свободы, Джамалова, Махамаджанова и Сабирова - к 8 годам лишения свободы. Всех - к отбыванию наказания в исправительно-трудовой колонии усиленного режима, всех - с конфискацией имущества и взысканием с них в доход государства незаконно полученных в качестве взяток денежных сумм»600.


Противоречия борьбы с экономической преступностью
307
системы подбора, расстановки и воспитания кадров. Фактически, это была затянувшаяся стагнация советской политической системы.
Бесспорно, с самых первых шагов М.С. Горбачев продолжил активно реализовывать политику борьбы с крупными хозяйственными преступлениями своего предшественника. Однако вскоре она стала выдыхаться. М.С. Горбачеву уже не хватало того напора, хватки, который был характерен для антикоррупционной кампании бывшего председателя КГБ СССР. К этому нужно еще добавить сильную эрозию партийного и государственного аппарата, который был уже не в состоянии предотвратить нарастание вала хозяйственных преступлений. В конце 1980-х гг. наступление на национальные партийно-государственные кланы стало ослабевать. На этом фоне происходило дальнейшее разрастание коррупции, проникновение организованной преступности во власть, усиление сепаратистских движений, инициируемых и направляемых клановыми группировками в целях получить возможность освободиться от опеки союзного центра.
Довольно противоречиво в эти годы осуществлялась борьба с таким видом хозяйственно-корыстной преступности, как спекуляция.
Статистика общего количества привлеченных к уголовной ответственности за спекуляцию в СССР свидетельствовала, что с 1986 по 1990 г. не оказалось ни одной союзной республики, в которой не произошло бы уменьшение этого показателя. Действительно, период перестройки демонстрировал прогрессировавшее стирание граней между постепенно легализуемым предпринимательством и уголовно наказуемой спекуляцией.


308
Экономическая преступность в период перестройки
Накопленный в 70-80-х годах коммунистами Азербайджана опыт убедительно свидетельствует, что эту задачу немыслимо осуществить лишь одними призывами и указаниями сверху. Только активная жизненная позиция, единство слова и дела, только широкий фронт бескомпромиссной борьбы с негативными явлениями способны очистить наши ряды от тех, кто, по существу, является антиподом социалистического строя»601.
Безусловно, сугубо идеологическое объяснение причин воспроизводства спекуляции в советском обществе не способствовало повышению эффективности борьбы с данным проявлением хозяйственной преступности, т. к. корни этого явления уходили глубоко в сами основания все чаще дававшей сбои жесткой директивной экономики. В то же время власть в борьбе со спекуляцией пыталась использовать и экономические рычаги. В качестве примера сошлемся на записку от 4 ноября 1988 г., направленную Секретариатом ЦК КПСС первым секретарям ЦК компартий союзных республик, крайкомов, обкомов партий. В ней объяснялось, почему правительство пошло на повышение цен на отдельные виды товаров: «ЦК КПСС и Совет Министров СССР пошли на эти вынужденные меры в связи с трудностями в сбалансировании роста денежных доходов населения с объемом производства товаров народного потребления и услуг, а также необходимостью упорядочения торговли дефицитными товарами и усиления борьбы со спекуляцией и взяточничеством. Как известно, несмотря на ранее произведенное повышение цен на изделия из золота и серебра, ковры, меховые изделия, автомобили, импортную мебель, спрос на них не удовлетворяется. Торговля этими товарами осуществляется с большими очередями, часто с нарушением правил торговли»602.
Однако все эти меры были половинчатыми и явно запоздалыми. В условиях постоянного роста необеспеченных товарной массой денежных доходов советских граждан эффект от подобных мероприятий оказался незаметным.


Противоречия борьбы с экономической преступностью
309
дупреждению правонарушений»603. На этот раз внимание правоохранительных органов было обращено на необходимость усиления борьбы с преступностью в сфере экономики, быта, среди несовершеннолетних и молодежи.
В июле 1988 г. «маятник» государственных приоритетов вновь качнулся вправо - все валютные магазины «Березка» были закрыты «как рассадники незаконных сделок и спекуляции». В целом с 1985 по 1988 г. по обвинениям в незаконном предпринимательстве было привлечено к уголовной ответственности 150 граждан. В октябре 1990 г. был принят Закон «Об усилении ответственности за спекуляцию, незаконную торговую деятельность и за злоупотребления в торговле», запретивший торговлю теми товарами, на которые установлены государственные розничные цены604.
На последнем партийном форуме КПСС М.С. Горбачев говорил: «На XXVIII съезд делегаты принесли всю обеспокоенность по поводу нестабильности в обществе. И на встрече с рабочими один из участников не вытерпел: “Михаил Сергеевич, Николай Иванович, ответьте на два вопроса - когда будет в стране порядок и когда спекулянтов не будет?”. Простые вроде вопросы, и требуется простой ответ, а его просто нет. Я так скажу: чем быстрее мы насытим рынок, чем быстрее и эффективнее заработает экономика, тем скорее нанесем поражение спекулянтам, теневой экономике.
Один секретарь районного комитета партии спросил: “Вы можете делать то, что делал Андропов?” Я на этот вопрос ответил и могу повторить здесь, на съезде: борьба со спекуляцией - это на 80% экономический вопрос! Не будет развитой экономики, спекулянт будет процветать! На дефиците паразитируют все эти теневые дельцы и коррумпированные элементы»605.
В целом, попытки обуздать выходившую из-под контроля экономическую стихию и наступление «теневого» рынка продолжались вплоть до начала 1990-х гг.


310
Экономическая преступность в период перестройки
вета СССР от 4 августа 1989 г. «О решительном усилении борьбы с преступностью» и последующие нормативно-правовые акты606.
В декабре 1989 г. на II Съезде народных депутатов СССР было принято имеющее на тот момент принципиальное значение постановление Съезда народных депутатов СССР «Об усилении борьбы с организованной преступностью»607.
Как справедливо отметил бывший министр МВД РФ В.И. Куликов, признание факта существования организованной преступности на государственном уровне требовало принятия быстрых и эффективных мер противодействия ей, создания специальных законодательных, организационно-финансовых возможностей для работы правоохранительных органов в данной сфере и выработки специальных криминалистических методов деятельности, направленных непосредственно против организованной преступ- 608
ности .
4 февраля 1991 г. Президентом СССР был издан Указ «О мерах по усилению борьбы с наиболее опасными преступлениями и их организованными формами»609.
Однако в условиях, когда федеральный центр прогрессирующе утрачивал контроль не только за республиками, но даже и в
центральной части страны, криминальная ситуация становилась всё тревожнее. Не случайно 22 мая 1991 г. Секретариат ЦК КПСС подверг критике руководство органов МВД СССР и прокуратуры экономической
организацию
преступностью .
Последний шанс повлиять на положение дел в описываемой сфере представился политическому руководству страны в июле 1991 г., когда было принято постановление Секретариата ЦК КПСС «О необходимости усиления борьбы с преступностью в сфере экономики»611.
Однако намеченные меры не были реализованы на практике в связи со значительными политическими и экономическими изменениями, произошедшими в Советском Союзе в конце 1991 г.


Противоречия борьбы с экономической преступностью
311
рактеризовалась чередованием смягчения и ужесточения уголовного наказания.
Остановимся подробнее на том, какие метаморфозы претерпела репрессивная политика советского государства в период перестройки. Графически это представлено на рисунке ПЗ.
В 1985 г. было зарегистрировано 2 083 тыс. преступлений, выявлено 1 728 тыс., а осуждено 1 270 тыс. человек. В 1986 г. зарегистрировано 1 987 тыс. преступлений (снижение по зарегистрированным преступлениям к 1985 г. на 4,6%, снижение по выявленным лицам - на 1,2%). В 1987 г. количество зарегистрированных преступлений к 1986 г. снизилось на 9,5%, по выявленным лицам - на 13,4%. В 1988 г. количество зарегистрированных преступлений к 1987 г. увеличилось на 3,8%, по выявленным лицам сохранялась тенденция снижения на 12,9%. В 1989 г. происходит увеличение количества зарегистрированных преступлений в сравнении с 1988 г. на 31,8%, а по выявленным лицам - на 1,4%. В 1990 г. прирост количества зарегистрированных преступлений к предшествующему году составил 13,1%, выявленных лиц - на 6,1%.
Одновременно с середины 1980-х гг. в СССР происходило сокращение количества осужденных: в 1985 г. - 1 270 тыс. человек, в
1986 г. - 1 218 тыс., в 1987 г. - 907 тыс., в 1988 г. - 679 тыс. В 1889 г. наблюдалось незначительное увеличение осужденных до 684 тыс., в 1990 г. - 809 тыс. Таким образом, в 1986 г. произошло снижение количества осужденных в сравнении с 1985 г. на 4%, в
1987 г. в сравнении с 1986 г. - на 25,5%, в 1988 г. в сравнении с 1987 г. - на 25,1%, в 1989 г. в сравнении с 1988 г. происходило совершенно незначительное увеличение этого показателя на 0,7%, в 1990 г. по отношению к 1989 г. наблюдался прирост на 18,2%.
Довольно примечательно также выглядит динамика соотношения выявленных и осужденных лиц в стране в 1985-1990 гг. Итак, в 1985 г. количество осужденных составило 73,4% от выявленных лиц; в 1986 г. - 71,3%; в 1987 г. - 61,4%; в 1988 г. - 52,7%; в 1989 г. - 52,4%; в 1990 г. - 58,4%. Таким образом, на протяжении всего периода общественных трансформаций происходит снижение количества осужденных от общего количества выявленных лиц.


312
экономическая преступность в период перестройки
Данные цифры свидетельствуют о том, что в эти годы органы предварительного следствия и дознания стали значительно чаще использовать, в соответствии с пп. 2-4 ст. 5 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, такую меру воздействия, как освобождение от уголовной ответственности лиц, совершивших малозначительные преступления, посредством применения к ним общественного воздействия, без направления дел в судебные органы. Отчетливо прослеживаемой тенденцией явилось общее снижение количества осужденных на 53 124 человека в 1990 г. в сравнении с 1986 г.; реально к лишению свободы в 1990 г. в сравнении с 1986 г. было приговорено на 24 944 человек меньше. В то же время стала увеличиваться численность осужденных условно.
В 1985—1988 гг. происходил отказ государства от прежней уголовной политики в отношении хозяйственно-корыстных преступлений. Судебная статистика страны во второй половине 1980-х гг. не выделяла отдельно осужденных за должностные хищения из общего количества привлеченных к уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества в форме кражи. Это затрудняет анализ динамики осужденных за должностные хищения по приговорам, вступившим в законную силу. Поэтому в общих чертах рассмотрим ситуацию с осужденными за хищение государственной и общественной собственности для получения обобщенной картины с тенденциями в сфере корыстной преступности в стране.
Ситуация с данным видом преступлений развивается следующим образом: в 1985 г. за совершение хищения госимущества было осуждено 132 600 человек, в 1996 г. - 105 172 человека (снижение к 1985 г. - 20,6%), в 1987 г. - 75 936 человек (снижение к 1986 г. - 27,7%), в 1988 г. - 66 138 человек (снижение к 1987 г. - 12,9%), в 1989 г. - 72 581 человек (увеличение к 1988 г. - 9,7%)612.
Меры наказания, применяемые к осужденным за хищения государственного или общественного имущества в СССР в период перестройки, свидетельствуют о серьезных подвижках в репрессивной политике государства в борьбе с данным видом преступления. Так, в 1986 г. из всего количества осужденных за хищения государственного или общественного имущества к лишению свобо-


Противоречия борьбы с экономической преступностью 313 ды были приговорены 60 970 человек (36,5% от всех осужденных за данное преступление), к исправительным работам - 48 594 человека (29,1%), условно - 6 968 человек (4,1%), условно с обязательным привлечением к труду - 17 551 человек (10,5%), с отсрочкой исполнения приговора - 21 095 человек (12,6%), к штрафу и другим мерам - 11 492 человека (6,6%).
Однако уже в следующем году ситуация начинает стремительно меняться. На фоне общего снижения количества зарегистрированных фактов хищений государственной и общественной собственности на 51 607 преступлений происходит значительное сокращение осужденных за данное преступление в сравнении с 1986 г. - на 38,8%. Эта тенденция продолжалась и в 1988 г., когда количество осужденных вновь сократилось на 26,1% по отношению к 1987 г.
Период благодушия и концептуальных установок советского руководства первых лет перестройки на искоренение различных проявлений преступности при помощи демократизации, гласности, активизации трудящихся масс закончился в 1989 г. Вновь правоохранительные органы стали ориентироваться на активизацию борьбы с хищениями государственного и общественного имущества, спекуляцией, взяточничеством, обманом потребителей и заказчиков, а судебные органы - на необходимость отхода от излишнего либерализма в рассмотрении дел данной категории.
Поворот в государственной политике по борьбе с хозяйственно-корыстной преступностью оказал влияние на динамику и структуру мер наказания в отношении осужденных за хищения государственной или общественной собственности. Например, в 1989 г. количество осужденных за данный вид преступлений увеличилось на 2,7% в сравнении с предыдущим годом. Хотя это было незначительное увеличение, в то же время тенденция стала заметно укрепляться в 1990 г.: количество осужденных в этом году по отношению к 1989 г. существенно возросло (на 23,5%). Увеличилась также и численность осужденных к лишению свободы: на 23,4% в сравнении с 1989 г. и на 30,7% в сравнении с 1988 г. В целом, в начале 1990-х гг. в очередной раз «маятник» репрессивной политики государства качнулся в сторону ужесточения наказания за различные виды преступлений в сфере экономики. Однако, как показали


314
Экономическая преступность в период перестройки
последующие события нарастания хозяйственно-корыстной преступности в стране, подобные меры оказались не в состоянии исправить ситуацию.
Одним из факторов, способствовавших росту спекуляции в СССР во второй половине 1980-х гг., явилась непоследовательность государственной политики в борьбе с этим явлением. Своеобразную траекторию в своем развитии проделала репрессивная политика советского государства в отношении данного хозяйственно-корыстного преступления. Так, к 1990 г. в СССР значительно сократилось количество осужденных за спекуляцию в сравнении с началом перестроечного периода.
Борьба со спекуляцией в союзных республиках после 1986 г. начала вестись вяло, непоследовательно и во многих случаях безрезультатно. Например, в Литве и Эстонии в 1990 г. не было осуждено ни одного человека за спекуляцию. В Грузии, Азербайджане, Латвии наблюдалось сокращение количества осужденных по отношению к предыдущему году. В остальных союзных республиках в 1990 г. в сравнении с 1989 г. наблюдалось увеличение количества осужденных за спекуляцию: в РСФСР - на 60,8%; в Украине - на 58,2%; в Белоруссии - на 72,9%; в Узбекистане - на 23,7%; в Казахстане - на 66,3%; в Молдавии - на 10,6%; в Киргизии - на 45%; в Таджикистане - на 18,7%; в Туркменистане - на 47,9%. Безусловно, на активизацию или, напротив, снижение активности в борьбе со спекуляцией в различных союзных республиках оказывала влияние позиция её руководства.
Что касается мер наказания, применявшихся к осужденным за спекуляцию в СССР в 1990 г., то они распределились следующим образом: в 1986 г. из всех осужденных за данный вид преступлений были приговорены: к лишению свободы - 22,7%; к исправительным работам - 23%; условно - 4,2%; условно с обязательным привлечение к труду - 4,7%, с отсрочкой исполнения приговора - 12,9%; к штрафу - 24,4%; к другим мерам - 25,3%. В 1990 г. в стране общее количество осужденных за спекуляцию по мерам наказания распределилось следующим образом: к лишению свободы приговорены 8,7% осуждённых; к исправительным работам - 16,8%; условно - 9,3%; условно с обязательным привлечением к труду - 8,9%; с отсрочкой исполнения приговора - 18%; к штрафу - 37,5%; к другим мерам - 38,5%.


Противоречия борьбы с экономической преступностью 315
В целом за годы перестройки произошло значительное снижение общего количества привлеченных к уголовной ответственности за данный вид преступлений (на 60%), масштабно снизилось количество граждан, которые были приговорены к реальному тюремному заключению (более чем в 4 раза), также уменьшилось количество граждан, которым был вынесен приговор с отсрочкой исполнения, к исправительным работам. В то же время возросло количество привлеченных к ответственности условно (на 76%).
Таким образом, в борьбе со спекуляцией к началу 1990-х гг. советское государство эволюционировало от достаточно жесткой к более мягкой репрессивной политике, с преобладанием среди мер наказания: с отсрочкой исполнения приговора, штрафов, условного наказания.
В 1990 г. на волне очередной кампании борьбы со спекуляцией Пленум Верховного Суда СССР указывал на «рост числа преступлений, связанных со спекуляцией, их повышенную общественную опасность, отрицательное влияние на социально-экономическую ситуацию и нормальное обеспечение населения товарами. Между тем в последние годы постоянно уменьшается количество уголовных дел о спекуляции, поступающих в суды, что, в частности, свидетельствует о несоблюдении принципа неотвратимости ответственности лиц, совершивших это опасное преступление»613.
В борьбе с взяточничеством в СССР в годы перестройки сложилась также довольно парадоксальная ситуация. Дело в том, что власти не признавали понятие «коррупция», позволив ввести его в официальное употребление лишь в самом конце 1980-х гг. Вместо него использовались термины «взяточничество», «злоупотребление служебным положением», «попустительство» и т. п. Отрицая сам термин, отрицали понятие, а значит, и само явление.
К 1987 г., как в целом по СССР, так и по отдельным союзным республикам, снижение регистрируемых фактов взяточничества стало очень заметным. Статистика фиксировала неуклонное снижение взяточничества в период 1986—1989 гг. Затем в отдельных республиках в 1990 г. вновь наблюдалась активизация борьбы с взяточничеством, хотя показатели осужденных за взяточничество в 1990 г. оказались значительно меньше, чем в самом начале перестроечных процессов. Именно в 1986 г. государство развернуло


316 Экономическая преступность в период перестройки
самое мощное наступление на региональные коррумпированные властные элиты, что и отразилось на статистике осужденных за взяточничество. Затем антикоррупционная деятельность реформаторов пошла на убыль.
Немаловажное значение в двойственной ситуации, сложившейся с взяточничеством в стране, когда статистика правоохранительных органов фиксировала стремительное снижение зарегистрированных фактов взяточничества, а научное сообщество в один голос констатировало сползание страны к всеохватывающей коррупции, имела диверсификация форм уголовной ответственности за данный вид преступления.
Таким образом, 6-летний период отечественной истории борьбы с взяточничеством (1985-1990 гг.) свидетельствует о следующих тенденциях:
1. За период 1985-1990-х гг. произошло существенное сокращение количества лиц, осужденных за взяточничество, как в целом по стране, так по союзным республикам. Так, в 1990 г. за взяточничество в стране было осуждено 1 172 человека, что на 4 551 человека оказалось меньше, чем в 1985 г. Эта тенденция отчетливо прослеживается по всем союзным республикам. Некоторая активизация деятельности правоохранительных органов в борьбе с взяточничеством пришлась на 1990 г., когда в ряде республик, впервые после 1986 г., было отмечено незначительное увеличение числа осужденных. В то же время в 1990 г. продолжала сохраняться тенденция сокращения количества осужденных за взяточничество в Грузии, Азербайджане, Латвии, Киргизии, Армении, Туркменистане. В Литве и Эстонии осужденных за это преступление вовсе не оказалось.
2. Характерной особенностью уголовной политики в отношении взяточничества явилось изменение мер наказания за данный вид преступления в сторону сокращения количества осужденных к лишению свободы (3 855 человек в 1985 г. и 442 человека в 1990 г.), к исправительным работам (454 человека в 1986 г. и 101 человек в 1990 г.), условно (375 человек в 1986 г. и 157 человек в 1990 г.), условно с обязательным привлечением к труду (1 087 человек в 1986 г. и 241 человек в 1990 г.), с отсрочкой исполнения приговора и другим мерам (868 человек в 1986 г. и 231 человек в 1990 г.).


Противоречия борьбы с экономической преступностью
317
3. 	С коррупцией среди государственного аппарата боролись исключительно представители этого аппарата. Это приводило к двум последствиям: боровшиеся были физически не в состоянии изменить коренные причины, порождающие коррупцию, поскольку они восходили к важнейшим условиям существования системы. Борьба против коррупционеров нередко перерастала в борьбу против конкурентов на рынке коррупционных услуг.
Генеральный прокурор СССР А.М. Рекунков отмечал, что ведомственность и местничество подмяли под себя контрольноревизионные и правовые службы, которые стали прикрытием для неблаговидных и преступных действий, а органы хозяйственного управления уводят очковтирателей от ответственности или пересаживают в другое кресло614.
Еще одним из показателей, свидетельствующих о либерализации уголовной политики в этот период в СССР, было уменьшение количества приговоренных к реальным срокам заключения от общего количества осужденных. Так, в 1987 г. из 1 476 932 граждан, совершивших преступления, было осуждено 907 029 человек, в 1988 г. из 1 286 509 - 679 168, в 1989 г. из 1 303 958 - 684 070, в 1990 г. из 1 383 552 - 809 120, в 1991 г. в РСФСР из 956 258 - 593 823 соответственно615.
Динамика количества граждан, приговоренных к смертной казни в стране, также убедительно свидетельствовала о существенном смягчении уголовной репрессии в СССР. Об этом говорит следующая статистика. Начиная с 1984 г. происходил спад количества граждан РСФСР, которые были приговорены к высшей мере наказания - 448 человек против 488 человек в 1983 г. (год кульминации андроповских «чисток»). В 1985 г. этот показатель уже составил 187 человек (на 101 человека меньше, чем в 1983 г.), в 1986 г. - 223 человека (на 265 человек меньше в сравнении с 1983 г.), в 1987 г. - 120 человек (уменьшение к 1983 г. - 363 человека). Самым «либеральным» с точки зрения уголовной репрессии оказался 1989 г.: к смертной казни было приговорено 100 человек. В 1990 г. репрессивная политика советского государства вновь начинает усиливаться. К исключительной мере наказания было приговорено 223 человека616.


318
Экономическая преступность в период перестройки
Законом РСФСР от 5 декабря 1991 г. из числа «расстрельных» статей были исключены ст. 88 (нарушение правил о валютных операциях), ст. 93-1 (хищение государственного или общественного имущества в особо крупных размерах) и ст. 173 (получение взятки). Фактически, эти законодательные новации завершали окончательный отказ от чрезвычайно жестких мер, существовавших с начала 1960-х гг. в отношении отдельных видов экономической преступности.
В целом ко времени распада СССР и фактической суверенизации России регистрируемая преступность увеличилась по абсолютным показателям почти в 6 раз. Среднегодовые темпы ее прироста в 4,5 раза превышали аналогичные показатели по населению. Еще более высокими темпами росли корыстные преступления, хотя и в эти годы преступность в СССР была на порядок ниже, чем в развитых западных странах617. Тем не менее шел интенсивный процесс расслоения общества и «окорыствления» общественных отношений. Не случайно год от года наблюдалось увеличение регистрируемой общеуголовной преступности и доли экономических преступлений в ее составе.
С началом перестроечных процессов все большее влияние на функционирование правоохранительных органов стало оказывать формирование новых экономических структур, изменение производственных отношений и связей. Работа правоохранительной системы оказалась достаточно сложной с правовой точки зрения.


Противоречия борьбы с экономической преступностью
319
стамеской законности, прав граждан как самых важных, неотъемлемых сторон осуществляемой перестройки.
В этом же постановлении открыто выдвигались требования искоренения из практики работы органов правопорядка приписок, беззакония.
В предшествующий период накопилось множество проблем в деятельности правоохранительных органов, требовавших скорейшего решения. Но, как это уже стало традицией для советской административно-управленческой системы, многие проблемы пытались решить массированной одноразовой кампанией. Именно по такому сценарию начали развиваться события с реформированием деятельности органов внутренних дел, при этом особое внимание было уделено гласности. Однако с критикой правоохранительных органов чувство меры явно было утрачено.
В 1986-1988 гг. только в центральных газетах и журналах было опубликовано большое количество критических статей о серьезных недостатках в работе милиции, органов предварительного расследования, прокуратуры, суда и юстиции. Однако только критикой в адрес правоохранительных органов дело не ограничилось. Началась новая волна «чисток» в органах внутренних дел. По сведениям министра внутренних дел СССР В.В. Бакатина, только в 1986 г. к ответственности за нарушения законности было привлечено почти 10 тыс. сотрудников, из которых 1 475 человек были привлечены к уголовному наказанию619.
Перестроечные процессы оказали довольно противоречивое воздействие на функционирование правоохранительных органов, что не могло положительно сказаться на борьбе с экономической преступностью. К тому же из-за низкой заработной платы начался отток квалифицированных кадров из «силовых» ведомств в коммерческие службы безопасности, кооперативы и т.д.620
Отмеченный с середины 1980-х гг. рост уголовных преступлений в стране, обострение криминальной ситуации на рубеже 1990-х гг. требовали как определенных организационно-штатных изменений, так и соответствующего нормативно-правового регулирования. Основой для него послужило Постановление Верховного Совета СССР от 4 августа 1989 г. «О решительном усилении


Экономическая преступность в период перестройки
320
борьбы с преступностью» и последующие нормативно-правовые акты621.
Результатом противоречивой политики в отношении правоохранительных органов страны со второй половины 1980-х гг. явилось снижение показателей эффективности работы. Одним из таких показателей являлась раскрываемость зарегистрированных преступлений. В 1985 г. в СССР было зарегистрировано 2 083 тыс. преступлений и выявлено 1 728 тыс. совершивших их граждан, в 1986 г. -
1 987 тыс. и 1 706 тыс.; в 1987 г. - 1 799 тыс. и 1 477 тыс.; в 1989 г. -
2 462 тыс. и 1 304 тыс.; в 1990 г. - 2 786 тыс. и 1 383 тыс. соответственно622. В 1991 г. в РСФСР из зарегистрированных 2 173 074 преступлений осталось нераскрыто 99783 262 .
Таким образом, на протяжении второй половины 1980-х гг. темпы прироста количества выявленных правонарушителей все более отставали от роста общего числа регистрируемых преступлений. Это, в свою очередь, свидетельствовало о падении эффективности работы оперативных и следственных подразделений МВД СССР.
Постоянные реорганизации правоохранительных органов, противостояние республиканских министерств и ведомств общесоюзным привели к снижению эффективности борьбы органов внутренних дел с экономической преступностью. С принятием «Закона о милиции» в 1991 г. служба БХСС МВД РСФСР стала структурным подразделением криминальной милиции по борьбе с преступлениями в сфере экономики (БЭП КМ МВД РСФСР). В это же время в МВД СССР функционировало ГУБХСС МВД СССР, которое 6 декабря 1991 г. было реорганизовано в Бюро по преступности в экономике службы криминальной милиции МВД СССР.
Правоохранительная система страны, ослабленная, парализованная и разрушенная непрерывными «политическими» реорганизациями, непрофессиональным руководством, нищенским обеспечением, «бегством» квалифицированных кадров, новой политической ангажированностью и боязнью упрёков в негуманном отношении к преступникам («синдром 1937 г.»), оказалась не способной противостоять не только организованной, но и обычной уголовной преступности, в то время как организованная преступность в сфере экономики постоянно укреплялась.


Противоречия борьбы с экономической преступностью
321
Разрастанию экономической преступности в последние годы существования СССР способствовали: резкое снижение контрольно-ревизионной деятельности, постоянное сокращение аппарата контрольных органов, падение его авторитета. Административный контроль приходил к упадку, а экономический, финансовый, валютный, налоговый, таможенный, пограничный контроль пока еще не были созданы.
Завершая рассмотрение проблем развития экономической преступности в СССР в годы перестройки, обратим внимание на следующее. Перестройка, осуществление которой связано с именем избранного в марте 1985 г. нового Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева, оказала действительно революционное воздействие на все сферы жизни советского общества. Однако наряду с весьма позитивными преобразованиями, такими как гласность, демократизация, попытки обратить внимание на застаревшие острые проблемы, снижение уровня военного противостояния с Западом и угрозы глобального межблокового конфликта, целый ряд мероприятий объективно способствовал дальнейшей криминализации советской экономической системы и общественных отношений. Среди этих факторов можно назвать условия, в которые были поставлены узаконенные индивидуально-трудовая деятельность и кооперативные формы предпринимательской деятельности. Эти два явления имели далеко идущие последствия - фактическую легализацию «теневой» экономики в стране. Постепенно были сняты запреты на частнопредпринимательскую деятельность. Государство начало прогрессирующе утрачивать контроль над экономикой и социальными процессами.
Довольно противоречивые последствия оказались и у антиалкогольного указа, принятого в мае 1985 г. На фоне стремительного сокращения легального производства алкогольных напитков в 1985-1987 гг. в стране происходило нечто, напоминающее бутле- герскую кампанию 1920-х гг. в США. Недостаток государственного алкоголя в значительной степени был компенсирован самогоноварением, нелегальной водкой. Таким образом, подпольное цеховое производство кустарного алкоголя получило мощный импульс.


322
Экономическая преступность в период перестройки
ческого лидера страны, являлась его непримиримая позиция к хищениям государственной собственности, взяточничеству и коррупции, служебным злоупотреблениям. Со времен Н.С. Хрущева никто не вел борьбы с чиновничьими привилегиями, за исключением короткой кампании Ю.В. Андропова. М.С. Горбачев вновь заговорил о необходимости обновления партийного аппарата, освобождения ее рядов от подхалимов, карьеристов и пр., тем самым был дан толчок активизации всех антикоммунистических сил. Однако рейтинг нового политического лидера страны стремительно снижался.
Приход к власти М.С. Горбачева в 1985 г. ознаменовался громкими заявлениями о неизменности линии партии и Советского государства в борьбе с нарушениями социалистической законности. Его популярности среди широких слоев населения способствовало провозглашение того, что вне зоны критики отныне не будет находиться ни один из руководителей, а правосудие будет для всех беспристрастным и справедливым.
Действительно, в 1985-1988 гг. начались громкие судебные процессы и политические кампании против нарушителей социалистической законности. Правовая статистика, рассекреченная во второй половине 1980-х гг., языком цифр свидетельствовала, что Горбачев на первых порах решительно продолжил курс Андропова на искоренение преступлений в экономике. Но это была скорее инерция андроповского «похода» против коррупционеров и расхитителей, нежели четкая линия Горбачева.
Пока официальная статистика рисовала радужную картину, обострялся дефицит продовольственных и промышленных товаров, росли социальная апатия и недовольство, которые стали охватывать самые различные слои населения: от простого труженика, получавшего все сильнее обесценивающиеся рубли, до высшего чиновничества, лишавшегося своих номенклатурных привилегий. Государственная и партийная бюрократия направила свои усилия на поиск путей и способов приспособления к стремительно «коммерциализирующейся» советской действительности.


Противоречия борьбы с экономической преступностью
323
и индивидуально-трудовой деятельности. Однако в рамках прежней командно-административной системы этот симбиоз очень быстро способствовал ускорению политического развала СССР, делегитимизации правящей элиты и неспособности союзных властей справиться с приближающимися реальностями национальной катастрофы. Выход из сложившейся ситуации для политической элиты страны, которая в этот период консолидировалась вокруг Б.Н. Ельцина, виделся на путях радикальной рыночной реформы. Однако последующие события показали, что ситуация с экономической преступностью развивалась стремительно в сторону её ухудшения.


ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, после того как завершена последняя глава настоящего монографического исследования, можно сделать некоторые выводы.
Начиная этот труд, авторы понимали, что даже в рамках объемной работы вряд ли возможно ответить на весь комплекс вопросов, связанных с экономической преступностью в государстве, где политический режим с самого начала провозгласил об отсутствии объективных причин ее воспроизводства. Однако от десятилетия к десятилетию повседневная советская реальность настойчиво убеждала в обратном.
Действительно, городское и сельское сообщество в большей степени обсуждало становившиеся достоянием общественного мнения громкие уголовные преступления. Стоит только вспомнить первые послевоенные годы. Многочисленные обращения граждан к власти, правоохранительным органам, которые в последующем на долгие годы были спрятаны в спецхранах, позволяют нам сегодня по-новому увидеть будни, чаяния и тревоги советских людей. Тем не менее картины разгула убийств, изнасилований, бандитизма, грабежей, краж абсолютно не исчерпывали криминального потенциала советского общества первых послевоенных лет. Правоохранительные органы продолжали вскрывать факты хищений государственного и общественного имущества, спекуляции, фальшивомонетничества, самогоноварения и других преступлений в сфере хозяйственной деятельности. Но они как бы продолжали оставаться в «тени».
Однако уже в этот период появляются организованные преступные группы, занимающиеся производством нелегальной продукции из похищенного на государственных предприятий сырья. Например, обложенная со всех сторон жестким контролем промысловая кооперация вынуждена была ловчить, приспосабливаться к тоталитарной государственности. Прежде всего, это приспособление возможно было через нахождение «нужных» людей в государственном аппарате, правоохранительных органах.


Заключение
325
В 1950-е гг. происходит расширение видов экономических преступлений: это хищения в заготовительной кооперации, на предприятиях мясной и молочной промышленности, вино- водочных предприятиях, текстильных. В целом, везде, где можно было обойти государственные стандарты, санитарные нормы и правила, всевозможные технологические правила, создавалась благоприятная почва для совершения хитроумных схем по разворовыванию государственного имущества.
Таким образом, к началу 1960-х гг. происходило «обкатывание» технологических цепочек подпольных «цеховых» предприятий: поставки сырья, сбыт неучтенной продукции. Безусловно, это были проявления типичной предпринимательской деятельности, но типичной для стран с рыночной экономикой, а не для СССР. Резкий крен советского правительства в сторону значительного усиления уголовной репрессии за хозяйственные преступления - хищения государственного и общественного имущества, взяточничество и незаконные валютные операции - свидетельствовал о неспособности властей прежними методами справиться с нарастающим количеством экономических преступлений. Однако хрущевский поход против коррупционеров, расхитителей и спекулянтов сразу же замедлился после его отставки. Новое руководство страны больше не желало кадровых перетрясок, каких бы то ни было экономических экспериментов.


326
Заключение
правлениям и просто вопиющим. Советская геронтократия оказалась не в состоянии находить адекватные ответы на вызовы как внешней, так и внутренней среды.
Внутри же страны происходили весьма противоречивые процессы. Развитие социальной сферы все больше переставало укладываться в рамки исторического материализма и научного коммунизма. За парадной вывеской развитого социализма нарастала «теневая» экономика и экономическая преступность. Алкоголизм и пьянство, наркомания и токсикомания, рост числа самоубийств, проституция все активнее стали проникать в молодежную среду. Общество нуждалось в переменах.
В определенном смысле новый Генеральный секретарь ЦК КПСС Ю.В. Андропов, пришедший к власти после смерти Л.И. Брежнева, всколыхнул страну. Подавляющее большинство советских обывателей, изрядно истосковавшихся по «твердой руке», увидело в Андропове нового Сталина - мудрого, честного, а главное - справедливого. И действительно, страна была брошена в сплошные проверки отсутствующих на работе или учебе, разоблачения коррупционеров, расхитителей, спекулянтов. Однако ресурс принуждения и устрашения советским обществом после 1953 г. был безвозвратно утрачен. Полумерами, даже и столь жесткими и решительными, можно было получить только «полурезультаты». Как итог после смерти Ю.В. Андропова многие его начинания, в том числе и по борьбе с экономической преступностью, сошли на нет.


Заключение
327
явилась, фактически, легализованная «теневая» экономика. Попытки в очередной раз совместить государственную собственность и негосударственные очаги хозяйственной деятельности в лице индивидуальных предпринимателей и кооперативов, фактически, стали бомбой замедленного действия.
Проведенный анализ различного эмпирического и теоретического материала по проблемам и особенностям функционирования «теневой» экономики в СССР на протяжении всего послевоенного периода позволяет авторам высказать собственную точку зрения на предмет ее позитивного или негативного воздействия на советское общество. Объективности ради необходимо отметить, что эта проблема и по сей день продолжает вызывать оживленные дискуссии среди отечественных и зарубежных исследователей.
Фактически, можно констатировать наличие двух диаметрально противоположных точек зрения о роли «теневой» экономики в СССР. Согласно первой из них «теневая» экономика носила полностью или частично негативную роль, дезорганизовывала советскую экономику и нравственно развращала все слои общества, соприкасающиеся с ней, выступала мощной подпиткой коррупционных тенденций. В то же время сторонники этой точки зрения признавали, что она была вызвана недостатками советской экономики того периода. Советские ученые-экономисты долгое время либо не замечали этот феномен, либо им не разрешали его обсуждать, так что первые статьи о данном явлении появились фактически на исходе перестройки. Справедливости ради следует отметить, что некоторые из них пытались обратить внимание властей на этот феномен еще в период нарастания стагнационных тенденций. Среди них были С. Меньшиков, безрезультатно пытавшийся развернуть исследования этой проблемы еще в начале 1970-х гг., социолог Бестужев-Лада, направивший обширную докладную записку об этой проблеме в ЦК КПСС в середине 1980-х гг.


328
Заключение
исследователей является Л.М. Тимофеев, а среди зарубежных - известный экономист Алан Безансон.
Оставим в стороне экономические детали дискуссии, признавая при этом право каждого из этих исследователей на собственную точку зрения. Остановимся на социальных и политических аспектах. Проведенный нами анализ позволяет утверждать об однозначно негативной роли «теневой» экономики для советского общества. Это выразилось в:
1) 	постепенном сползании советского общества во всеобъем¬
лющую коррупцию посредством расширения «теневых» социальных рынков и сетей;
2) прогрессирующей делегитимизации правящих элит и утрате доверия широких слоев населения к самой идеи социализма;
3) дальнейшей профессионализации экономической преступности как ядра «теневой» экономики;
4) появлении в обществе групп, фактически не подконтрольных официальной власти и законам;
5) фактической утрате контроля государственных органов за
социально-экономическим и политическим развитием страны.
На наш взгляд, попытки в «теневой» экономике советского периода увидеть некоторый компенсаторный механизм дефици- тарности и неразворотливости планово-централизованного хозяйства беспочвенны. «Теневая» экономика и экономическая преступность выступали теми элементами, которые изнутри разъедали советское общество, политическую систему. И у политического руководства страны к концу 1980-х - началу 1990-х гг. не нашлось ни ресурсов, ни возможностей, ни доверия народа для вывода страны на новый этап развития. Крах социализма в СССР был предрешен.


ПРИЛОЖЕНИЕ
Таблица П1
Перечень преступлений в сфере экономики по УК РСФСР 1926 г.
Статья
УК
Состав
59-5
59-8
59-9
59-12
60
Глава II «Преступления против порядка управления»
Массовый отказ от внесения налогов денежных или натуральных или от выполнения повинностей
Подделка металлической монеты, государственных казначейски
билетов, денежных бон, банковых билетов Государственного Банка и государственных ценных бумаг, а также подделка в виде промысла или по предварительному соглашению нескольких лиц марок и других знаков государственной оплаты, в том числе и билетов же- лезнодорожного и водного транспорта
Контрабанда, осложненная признаками, перечисленными в статье 261 Таможенного устава
Нарушение правил о валютных операциях
Неплатеж в установленный срок налогов или сборов по обязательному окладному страхованию, несмотря на наличие к тому возможности, в случае применения мер взыскания в виде описи имущества или продажи описанного имущества с торгов, хотя бы один раз в предшествующем окладном году или дважды в текущем
•ж
•ж
Организованное по взаимному соглашению сокрытие или неверное показание о количествах подлежащих обложению или учету предметов
Сокрытие наследственного имущества или имущества, переходящего по актам дарения, в целом или в части, а равно искусственное уменьшение стоимости имущества в целях обхода законов о наследовании и дарении, а также закона о налоге с наследств и имуществ, переходящих по актам дарения
83 Простая контрабанда, т. е. перемещение через государственную пограничную черту товаров, ценностей, имущества и всякого рода предметов помимо таможенных учреждений или через таковые, но с сокрытием от таможенного контроля
•М
Продажа и покупка квартир и комнат, т. е. взимание платы и дача таковой за предоставление жилой площади, помимо квартирной платы, в городских муниципализированных и национализированных владениях, за исключением владений, сданных на праве застройки
98


330
ПрУОЮйижие
Продолжение табл. П1
Статья УК
Состав
99
Изготовление, хранение и покупка с целью сбыта, а равно самый сбыт в виде промысла продуктов, материалов и изделий, относительно которых имеется специальное запрещение или ограничение
100
Нарушения акцизных правил или правил об особом патентном сборе
101
Приготовление с целью сбыта вин, водок и вообще спиртных напитков и спиртосодержащих веществ без надлежащего разрешения или свыше установленной законом крепости, а равно самый сбыт или незаконное хранение с целью сбыта таких напитков или веществ
102
Изготовление и хранение самогона для сбыта, а равно торговля им в виде промысла
103
Изготовление, хранение, ремонт и сбыт в виде промысла аппаратов, специально служащих для изготовления самогона
105
Нарушение правил, регулирующих торговлю, если в них специально не оговорено преследование в административном порядке
106
Хранение в торговом заведении неклейменных изделий из золота, серебра и платины и сбыт таковых
107
Злостное повышение цен на товары путем скупки, сокрытия или невыпуска таковых на рынок
Глава III (‘'Должностные (служебные) преступления»
116
Присвоение или растрата должностным лицом или лицом, исполняющим какие-либо обязанности по поручению государственного или общественного учреждения, денег, ценностей или иного имущества, находящегося в его ведении в силу его служебного положения или исполнения обязанностей
117
Получение должностным лицом лично или через посредников в каком бы то ни было виде взятки за выполнение или невыполнение в интересах дающего какого-либо действия, которое должностное лицо могло или должно было совершить исключительно вследствие своего служебного положения
118
Дача взятки и посредничество во взяточничестве
119
Провокация взятки, т. е. заведомое создание должностным лицом обстановки и условий, вызывающих предложение или получение взятки, в целях последующего изобличения давшего или принявшего взятку


Приложение
331
Окончание табл. П1
Статья УК
Состав
Глава V «Преступления хозяйственные»
120
Служебный подлог, т. е. внесение должностным лицом в корыстных целях в официальные документы заведомо ложных сведений, подделки, подчистки или пометки другим числом, а равно составление и выдача им заведомо ложных документов или внесение в книги заведомо ложных записей
129
Расхищение государственного или общественного имущества, в частности путем заключения невыгодных сделок, лицом, руководящим государственным или общественным учреждением или предприятием, совершенное по соглашению с контрагентами этих учреждений или предприятий
130
Расточение арендатором или уполномоченным юридического лица предоставленного ему по договору государственного или общественного имущества
Глава VII «Имущественные преступления»
169
Мошенничество, имевшее своим последствием причинение убытка государственному или общественному учреждению
172
Изготовление и хранение с целью сбыта поддельного пробирного клейма, клеймение таковым изделий и слитков из золота, серебра и платины, наложение на изделия из иных металлов клейм и марок, имеющих сходство с пробирным клеймом, а равно сбыт указанных изделий
173
Ростовщичество, т. е. взимание в виде промысла процентов за данные взаймы деньги или имущество в размере, сверх дозволенного законом


Таблица П2
Перечень преступлений в сфере экономики по УК РСФСР 1960 г. (принят третьей сессией ВС РСФСР пятого созыва 27 октября 1960 г.; введен в действие с 1 января 1961 г.)625
Статья УК
Состав
Глава 1 «Государственные преступления»
78
Контрабанда
87
Изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг
88
Нарушение правил о валютных операциях
Глава 2 «Преступления против социалистической собственности»
89
Хищение государственного или общественного имущества, совершенное путем кражи
90
Хищение государственного или общественного имущества, совершенное путем грабежа
91
Разбой с целью завладения государственным или общественным имуществом
92
Хищение государственного или общественного имущества, совершенное путем присвоения или растраты либо путем злоупотребления служебным положением
93
Хищение государственного или общественного имущества, совершенное путем мошенничества
94
Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием
95
Вымогательство государственного или общественного имущества
96
Мелкое хищение государственного или общественного имущества
97
Присвоение найденного или случайно оказавшегося у виновного государственного или общественного имущества
100
Недобросовестное отношение к охране государственного или общественного имущества
Глава 6 «Хозяйственные преступления»
153
Частнопредпринимательская деятельность и коммерческое посредничество
154
Спекуляция
156
Обман покупателей
158
Незаконное изготовление, сбыт, хранение спиртных напитков
162
Занятие запрещенным промыслом
167
Нарушение правил сдачи государству золота


Приложение
333
Окончание табл. П2
Статья
УК
Состав
Глава III «Должностные (служебные) преступления»
170
Злоупотребление властью или служебным положением
173
Получение взятки
174
Дача взятки
175
Должностной подлог


т
* 71 X CD н го ta CD О х Е CD
X
У
X
X
X
X
W
о
W
о
X
о
X
71
X
СП
X
О
J
р
*<
р
Х5
—1 p
ч X
о X
Е
о X
CD
X
о
X
CD
X
CD
CD
о
X
о
CD т*
H
Я
со
X
со
co
р
ж
р
Ди
О
о о
X X
X со
X X
S м V* ■
о
йа
Ьо
о\
*
о
X
Рис. П1. Массив сопоставимых преступлений в СССР
X
Р о
X Ьд в-
3 со CD X X tr
CD
CD X ta er
□ ТЗ
CD CD
X ь CD X X xt
w
О П О ns


Приложение
335
Рис. П2. Общий прирост за год численности населения, %, и зарегистрированной преступности на 100 тыс. населения с 14-летнего возраста в СССР в 1961—1990 гг.626, % к предыдущему году
Численность населения - - • Зарегистрированная преступность *31,9


Число преступлений, выявленных правонарушителей,
Рис. ПЗ. Динамика основных криминологических показателей в СССР (1961-1990 гг.)
J
ЭИН9ЖО1ГИС1ц


Приложение
о о
о о
о
Рис. П4. Коэффициенты преступности в СССР на 100 тыс. всего населения и с 14-летнего возраста в 1961-1990 гг
I


338
Приложение
Таблица ПЗ
Количество зарегистрированных преступлений в сфере экономики СССР (1966-1990 гг.)629
Год
Растраты
Спекуляция
Взяточничество
Обман покупателей и заказчиков
Всего
1966
52791
14336
2339
10541
80007
1967
49827
16689
2245
12324
81085
1968
50239
17541
2359
15308
85447
1969
49648
18429
2407
17483
87967
1970
52005
19280
2954
18869
93108
1971
52711
20283
3077
21436
97507
1972
53989
24101
3245
23549
104884
1973
55786
29743
3505
25037
114071
1974
56870
20016
3802
26341
107029
1975
58821
20955
4039
27833
111648
1976
59946
20082
4311
28963
113302
1977
61029
22665
4162
28760
116616
1978
62425
24343
4501
30464
111733
1979
64751
26639
5291
29987
126668
1980
67410
29524
6024
29539
132497
1981
71048
32276
6829
31736
141889
1982
74207
33655
7756
29026
144644
1983
79594
32692
8568
29848
150702
1984
85087
34268
9616
27275
156246
1985
92986
38179
10561
27620
169346
1986
97638
41036
11408
35507
185589
1987
96986
43372
7848
38182
186388
1988
87445
45235
4927
39022
176629
1989
81228
45140
4292
42349
173009
1990
76443
51726
4664
40120
172953
1990 г. к
1966 г., %
44,8
260,8
99,4
280,6
116,2


339
Таблица П4
Доля хозяйственно-корыстных преступлений в общем количестве зарегистрированных преступлений в СССР (1966-1990 гг.)630, %
Год
Растраты
Спекуляция
Взяточничество
Обман покупателей и заказчиков
Всего
1966
5,9
1,6
0,2
1,2
9,0
1967
5,7
1,9
0,2
1,4
9,3
1968
5,3
1,8
0,2
1,6
9,0
1969
5,1
1,9
0,2
1,8
9,1
1970
4,9
1,8
о,з
1,8
8,9
1971
4,9
1,9
о,з
2,0
9,2
1972
5,1
2,2
0,3
2,2
9,8
1973
5,3
1,9
0,3
2,3
10,8
1974
5,0
1,7
0,3
2,3
9,3
1975
4,9
1,7
0,3
2,3
9,3
1976
4,8
1,6
0,3
2,3
9,1
1977
5,0
1,8
0,3
2,3
9,6
1978
4,0
1,8
0,3
2,3
8,5
1979
4,5
1,9
0,3
2,1
8,8
1980
4,4
1,9
0,4
1,9
8,6
1981
4,4
2,0
0,4
1,9
8,8
1982
4,5
2,0
0,4
1,7
8,7
1983
3,9
1,6
0,4
1,4
7,4
1984
4,2
1,7
0,5
1,3
7,7
1985
4,5
1,8
0,5
1,3
8,1
1986
4,9
2,1
0,6
1,7
8,9
1987
5,4
2,4
0,4
2,1
10,3
1988
4,7
2,4
0,2
2,0
9,4
1989
4,7
1,8
0,2
2,2
7,0
1990
2,7
1,8
0,1
1,4
6,2


340
Мужчины
59%
30 лет и старше
77%
Рис П5 Социально-демографические характеристики лищ совершивших хищения государственного или общественного имущества путем присвоения или растраты либо путем злоупотребления служебным положением в СССР в 1990 г.


Приложение
341
18-29 лет
42%
30 лети старше
57%
Рис П6. Социально-демографические характеристики лиц, совершивших уголовно наказуемую спекуляцию в СССР в 1990 г.


342
Приложение
30 лет и старше
77%
Рис. П7. Социально-демографические характеристики лиц, совершивших взяточничество в СССР в 1990 г.


БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ
1 Сигов В.И., Смирнов А.А. Теневая экономика: генезис, современные тенденции, стратегия и тактика вытеснения из национального хозяйства России. СПб.: Изд-во СПб ГУЭФ, 1999. С. 39.
2 Гуров А.И. Профессиональная преступность: прошлое и современность. М.: Юрид. лит., 1990. С. 192.
3 Лунеев В.В. Преступность XX века: мировые, региональные и российские тенденции. М.: Норма, 1997. С. 287.
4 Остроумов С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1960.
5 Решетников Ф. Фальшивомонетничество (в капиталистических странах) // Социалистическая законность. 1972. № 7. С. 79-80.
6 Самошенко И.С. Охрана режима законности Советским государством. М.: Госюриздат, 1960. С. 54.
7 Ленин В.И. Очередные задачи Советской власти. М.: Политиздат, 1968. С. 29-30.
8 Сахаров А.Б. О личности преступника и причинах преступности в СССР. М.: Госюриздат, 1961. С. 61.
9 Ганин А.А. Уголовный кодекс РСФСР в редакции 1926 г. в вопросах и ответах. М.: Госюрздат, 1927. С. 149.
10 Уголовный кодекс РСФСР в редакции 1926 г. // Собр. узаконений и распоряжений РКП РСФСР. 1926. № 80, ст. 600.
11 Ленин и Сталин: сб. произведений к изучению истории партии. М.: Партиздат, 1936. Т. III. С. 65.
12 Леонтьев Б.М. Ответственность за хозяйственные преступления. М.: Госюриздат, 1963. С. 7.
13 Беляев Н.А. Курс советского уголовного права. Часть Особенная. Т.4. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1978. С. 5; Криволапов Г.Г. Советское уголовное право. Общая и Особенная части / под ред. Ю.В. Соло Панова. М.: Юрид. лит., 1981. С. 318; Уголовное право России. Особенная часть. М.: Изд-во ИМПЭ, 1996. С. 143.
14 Советское уголовное право. Часть Особенная / Н.Г. Дурманов [и др.]. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1971. С. 241.
15 Ляпунов Ю.И. Хозяйственные преступления. Лекция. М.: Изд-во ВШ МООП РСФСР, 1964. С. 3; Загородников Н.И. Советское уголовное право. Общая и особенная части. М.: Юрид. лит, 1975. С. 402.
16 Советское уголовное право. Часть Особенная / Н.Г. Дурманов [и др.]. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1964. С. 220.


344
Библиографические ссылки
17 Курс советского уголовного права: Преступления против личности, её прав. Хозяйственные преступления: в 6 т. Т. 5: Часть особенная / под ред. Г.Л. Кригер, А.А. Пионтковского, П.С. Ромашкина. М.: Наука, 1971. С. 387.
18 Некипелов П.Т. Понятие и система хозяйственных преступлений по советскому уголовному праву / отв. ред. Гужин А.Т. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1963. С. 107-120.
19 Вольфман Г.И. Борьба со спекуляцией по советскому законодательству. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1964. С. 13; Сташис В.В. Борьба со спекуляцией по советскому законодательству: автореф. ... дис. канд. юрид. наук. Харьков, 1954. С. 118; Беляев Н.А. О преступлениях против социалистической системы хозяйства по советскому уголовному праву: автореф.... дис. канд. юрид. наук. Л., 1954. С. 9-10; Леонтьев Б.М. Советское уголовное право. Особенная часть / под ред. В.Д. Меньшагина, Н.Д. Дурманова, Г.А. Кригера. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1971. С. 242.
20 Сергеева Т.Л. К вопросу об объекте преступлений против советского социалистического хозяйства// Советское государство и право. 1961. № 2. С. 72.
21 Булатов С .Я. Ответственность за хозяйственные преступления по Уголовному кодексу Казахской ССР. Алма-Ата: Наука КазССР, 1965. С. 4.
22 Таций В.Я. Уголовная ответственность за выпуск недоброкачественной промышленной продукции. Харьков: Выща шк., Изд-во при Харьк. унте, 1981. С. 9-13.
23 Ястребов В.Б. Уголовная политика в сфере борьбы с преступлениями, совершаемыми в народном хозяйстве // Проблемы советской уголовной политики. Владивосток: Изд-во Дальневост, ун-та, 1985. С. 108; Яковлев
А.М. Преступность в сфере экономики И Советское государство и право. 1986. №4. С. 48.
24 Яковлев А.М. Экономическая преступность: закон и жизнь. М.: Знание, 1990. С. 3.
25 Анденес И. Наказание и предупреждение преступлений: пер. с англ. / под ред. Б.С. Никифорова. М.: Прогресс, 1979. С. 125.
26 Рогов И.И. Проблемы борьбы с экономической преступностью. (Уголовно-правовое и криминологическое исследование): автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Алма-Ата, 1991. С. 11-12.
27 Корягина Т.И. Теневая экономика в СССР // Вопросы экономики. 1990. №3. С. 33.
28 Есипов В.М. Теневая экономика. М.: Алгоритм, 1997. С. 29-30.
29 Горшенков Г.Н. Экономическая преступность как криминологическая категория. Н. Новгород: Изд-во Нижегор. гос. ун-та, 1994. С. 15.
30 Устинов В.С., Арефьев Ю.А. Криминологические аспекты экономической преступности. Новгород: Изд-во Нижегор. ВШ МВД РФ, 1999. С. 24.
31 Преступность и правонарушения в СССР. 1989: стат. сб. М.: Юрид. лит., 1990. С. 7-8.
•ж


Библиографические ссылки
345
•ж
32 Корягина Т.И. Анализ, оценки, прогнозы // Теневая экономика / сост.: Б.А. Дружинин. М.: Экономика, 1991. С. 41-42.
33 Grossman G. The «Second Economy» of the USSR // Problems of Communism. 1977. Sept. - Oct. P. 25-40.
34 Smith H. The New Russians. New York: Randrom House, 1990. P. 24.
35 Hillman A.L., Schnytzer A. Illegal Economic Activities and Purges in a Soviet-Type Economy: A Rent-Seeking Perspective // Intern. Rev. of Law and Economics. 1986. Vol. 6, N 1. P. 87-99.
36 Могилевский P.C., Суслов Ю.А. Городская преступность как объект криминологических исследований // Правоведение. 1973. № 5. С. 110.
37 Бабаев М.М. Миграция и некоторые вопросы криминологии И Проблемы миграции населения и трудовых ресурсов / под ред. Д.И. Ва- лентея [и др.]. М.: Статистика, 1970. С. 48-50.
38 Демографический ежегодник России: стат. сб. / Госкомстат России. М.: Финансы и статистика, 2001. С. 19.
39 Актуальные проблемы совершенствования планово-экономических рычагов управления народным хозяйством: тез. докл. Всесоюз. науч.-практ. конф. М.: Акад. нар. хоз-ва при СМ СССР, 1985. С. 33.
40 Преступность, общество, государство: опыт социогенеза. Опыт междисциплинарного теоретико-прикладного исследования / Ю.Е. Аврутин,
В.М. Егоршин, В.П. Сальников [и др.]. СПб.: Фонд «Университет», 2002; Кабанов П.А. Тоталитарная преступность должностных лиц советского государства. Нижнекамск: Нижнекам. филиал Моск, гуманит.-экон. ин-та, 1999.
41 Пашин В.П. Партийно-хозяйственная номенклатура в СССР: становление, развитие, упрочение (1920-30-х гг.): дис.... д-ра ист. наук. М., 2004.
4 Boettke P.J., Anderson G.M. Socialist Venality: A Rent-Seeking Model of the Mature Soviet-Style Economy. Stanford: Hoover Institution Working Papers, 1992.
43 Леонов Н.С. Лихолетье. M.: Междунар. отношения, 1999. С. 214.
44 О размере штрафа за нарушение Правил регистрации некооперированных кустарей и ремесленников и за занятие запрещёнными промыслами: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 28 мая 1962 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1962. № 22, ст. 299.
45 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 77. Д. 396. Л. 207.
46 Говоров И.В. Государство и преступность в Советской России 1945- 1953 гг. (На материалах Ленинграда и Ленинградской области): дис. ... д-ра ист. на^к. СПб., 2004. С. 258.
47 Нравственное воспитание в трудовом коллективе: Опыт социол. ис- след. / В.Ф. Правоторов, В.П. Васильев, В.Н. Зенков [и др.]; общ. ред. Ж.Т. То- щенко, В.Ф. Правоторова. М.: Профиздат, 1982. С. 118.
48 Симуш П.И. Проблемы становления и развития социалистического образа жизни в советской деревне. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1982. С. 36.
•Ж
•Ж
•а


346
Библиографические ссылки
49 Арутюнян Ю.В. Социальная структура сельского населения СССР. М.: Мысль, 1971. С. 158
50 Теоретические проблемы предупреждения правонарушений несовершеннолетних. Киев: Наук, думка, 1977. С. 99.
51 Кузнецова Н.Ф. Проблемы криминологической детерминации. М.: Изд-во Моск, ун-та, 1984. С. 29.
52 Латов Ю.В. Социальные функции теневой экономики в институциональном развитии постсоветской России: автореф. дис. ... д-ра социол. наук. Тюмень, 2008. С. 20-21.
53 Криминология: учеб. / под общ. ред. А.И. Долговой. 3-е изд., пере- раб. и доп. М.: Инфра-М; НОРМА, 2007. С. 504-505.
54 ЦГА СПб. Ф. 9260. Д. 89. Л. 132.
55 РГАЭ. Ф. 7971. On. 1. Д. 4746. Л. 47.
56 Там же. Л. 48.
57 Криминология / под общ. ред. А.И. Долговой. С. 168.
58 Забрянский Г.И., Шляпочников А.С. Выявление латентной преступности // Советское государство и право. 1971. № 5. С. 99.
59 Бышевский Ю., Конев А. Латентная преступность и правосознание. Омск: Изд-во Омск. ВШМ МВД СССР, 1986. С. 11.
60 ГАРФ. Ф. 410. On. 1. Д. 997. Л. 8.
61 РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 33. Д. 2313. Л. 185.
62 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 140. Л. 102.
63 Там же. Оп. 32. Д. 46. Л. 217.
64 XX съезд Коммунистической партии Советского Союза 14-25 февраля 1956 г.: стеногр. отчет. Т. 1. М.: Политиздат, 1956. С. 74.
65 Попов В.П. Второй и важнейший этап (об укрупнении колхозов в 50-е - нач. 60-х гг.)//Отечественные архивы. 1994. № 1. С. 35.
66 Итоги Всесоюзной переписи населения 1959 года. М.: Госстатиздат, 1963. С. 74-86; Народное хозяйство СССР за 70 лет. М.: Финансы и статистика, 1987. С. 376.
67 Антонян Ю.М. Социально-психологическое исследование процессов урбанизации и их влияние на преступность И Советское государство и право. 1975. №8. С. 67-73.
68 Герцензон А.А. Введение в советскую криминологию. М.: Юрид. лит., 1966. С. 40; Блувштейн Ю.Д. Теоретические вопросы статистического изучения личности преступника: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1968.
С. 	12.
69 Об амнистии: указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 г. И Бюл. Верховного Совета СССР. 1953. № 4(776). С. 1.
70 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 36. Л. 35-36.
71 ГАРФ. Ф. Р-9415. Оп. 3. Д. 230. Л. 298, 299.
72 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 36. Л. 35-36.


Библиографические ссылки
347
73 ГАРФ, Ф. Р-9415. Оп. 2. Д. 451. Л. 431.
74 Там же. Ф. Р-9401. Д. 505. Л. 171-193.
75 Там же. Ф. Р-9415. Оп. 3. Д. 337. Л. 159.
76 Там же. Д. 339. Л. 82.
77 Там же. Ф. Р-9401. Оп. 2. Д. 505. Л. 171-193.
78 Там же. Ф. Р-9415. Оп. 3. Д.1470. Л. 125-126.
79 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 5, 10,12.
80 РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 33. Д. 36. Л. 24-35.
81 Малафеев А.Н. История ценообразования в СССР. М.: Мысль, 1964; Фуров В.Г. Забота КПСС о повышении благосостояния и культурного уровня колхозного крестьянства. М.: Изд-во ВГ1Ш и АОН, 1960.
82 Коммунист. 1985. № 18. С. 41; Социалистическая индустрия. 1989. 4 февр.
83 Фигурнов С.П. Реальная заработная плата и подъем материального благосостояния трудящихся в СССР. М.: Соцэкгиз, 1960; Казанцев Б.Н. Рост реальной заработной платы и доходов рабочих промышленности СССР в 1951-1958 гг.//История СССР. 1966.№3. С. 17-23.
84 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 1.Д. 101. Л. 3.
85 Социологические исследования. 1985. № 1. С. 103.
86 Народное образование в СССР. Общеобразовательная школа: сб. док. 1917-1973 гг. М.: Педагогика, 1974. С. 47.
87 О недостатках в деле распределения специалистов: постановление ЦК ВКП(б) от 21 июля 1951 г. // КПСС о культуре, просвещении и науке: сб. док. М., 1963. С. 396; Об улучшении подготовки, распределения и использования специалистов с высшим и средним специальным образованием: постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 30 авг. 1954 г. // Там же. С. 397.
88 Юзуфович Г.К. Наука при социализме: политико-экономические проблемы. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1980. С. 42.
89 Народное хозяйство СССР за 60 лет: юбил. стат, ежегод. М.: Статистика, 1977. С. 79.
90 ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО. Ф. 28. Оп. 1.Д. 84. Л. 37, 90, 114, 128.
91 РГАНИ. Ф. 89. Оп. 6. Д. 5. Л. 3; Ф. 5. Оп. 30. Д. 141. Л. 82. (Сохранена орфография оригинала).
92 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М.: Политиздат, 1985. Т. 8. С. 440.
93 Там же. С. 440-441.
94 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 100. Л. 6-21.
95 XX съезд Коммунистической партии Советского Союза Т. 1. С. 92.
96 РГАНИ. Ф. 2. On. 1. Д. 191. Л. 10.
97 Там же. Ф. 5. Оп. 32. Д. 15. Л. 22.


ж
Библиографические ссылки
й£
98 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 23. Д. 1. Л. 80.
99 Berliner J.S. Factory and Manager in the USSR. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1957. P. 324.
100 РГАСПИ. Ф. 556. On. 12. Д. 507. JI. 103; Д. 237. Л. 17.
101 ГАРФ. Ф. 461. On. 8.Д. 3553. Л. 3.
102 Малыгин A.B. О работе советской милиции в послевоенные годы (1946 г. - середина 60-х годов) И Партийно-политическая работа. 1987. № 3. С. 56.
103 Костин В.И. История российской милиции. Н. Новгород: Нижегор. правовая акад., 1997. С. 92.
104 Органы и войска МВД России. Краткий исторический очерк / гл. ред. А.Г. Горлов. М.: Изд-во объед. ред. МВД России, 1996. С. 273.
105 ЦГА ИПД СПб. Ф. 24. Оп. 92. Д. 224. Л. 38.
106 ГАРФ. Ф. Р-9415. Оп. 3. Д. 1470. Л.130.
107 Там же. Л. 131.
108 Там же.Л. 32.
109 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 23. Д. 8. Л. 44-45, 58-59; Д. 28. Л. 87; дгм. Л. 46-47; Д. 119. Л. 34-35; Д. 85. Л. 85.
110 ГАРФ. Ф. 461. Оп. 8. Д. 3223. Л. 221; Оп. 12. Д. 59. Л. 225.
111 Там же. Ф. 353. Оп. 14. Д. 325. Л. 187, 32-33.
112 Там же. Ф. Р-9474. Оп. 10. Д. 171. Л. 33-34.
1,3 Там же. Ф. 461. Оп. 8. Д. 3553. Л. 8-9.
114 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 23. Д. 35. Л. 80.
115 Дорохов В.Ж. Опыт реформирования и деятельности органов мили- ции Хабаровского края: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Хабаровск, 2006. С. 21.
1,6 Malia М. The Soviet Tradegy. Toronto: The Free Press, 1994. P. 368.
117 ГАРФ. Ф. 410. On. 1. Д. 997. Л. 8.
118 Там же. Д. 719.Л. 126.
1,9 РГАСПИ. Ф. 556. On. 1. Д. 27. Л. 44.
120 Майсурадзе В.И. Судебные органы Грузинской ССР в борьбе с хи- щениями государственного и общественного имущества // Советское государство и право. 1965. № 3. С. 147.
121 Там же. С. 147-148.
122 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 141. Л. 126.
123 ГАРФ. Ф. Р-8131. Оп. 31. Д. 88005. Л. 17-25.
124 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 140. Л. 101.
125 Там же. Оп. 31. Д. 54. Л. 15.
126 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 14. Д. 46. Л. 82, 244.
127 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 140. Л. 95.
!28 Там же. Л. 100.


Библиографические ссылки
349
129 Там же. Л. 140, 197.
130 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 14. Д. 45. Л. 4; Д. 46. Л. 21-22; Д. 45. Л. 24-25.
131 Правда. 1953. 6 апр.
132 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 5. Л. 39.
133 ГАРФ. Ф. Р-9474. Оп. 10. Д. 197а. Л. 22-23.
134 Там же. Ф. 428. Оп. 3. Д. 363. Л. 12.
135 Известия. 1965. 26 июня.
136 Доклад Н.С. Хрущева на Внеочередном XXI съезде Коммунистиче- ской партии Советского Союза// Правда. 1959. 28 янв.
137 Эдельман О. Советские люди на рабочем месте (о расхищении социалистической собственности) [Электронный ресурс] // Отечественные записки. 2003. №3 (12). URL: http://wwvv.strana-oz.ru/?numid=12&article=55L
138 ГАРФ. Ф. 428. Оп. 3. Д. 363. Л. 5.
139 Лунеев В.В. Преступность XX века: мировые, региональные и российские тенденции. Изд. 2-е, перераб. и доп. Мл Волтере Клувер, 2005. С. 504-505.
140 РГАСПИ. Ф. 556. On. 1. Д. 431. Л. 80.
141 ГАРФ. Ф. 410. On. 1. Д. 719. Л. 126.
142 ЦТА СПб. Ф. 7384. Оп. 36. Д. 423. Л. 4, 5.
143 Трусов А. Характеристика способов хищения в советской торговле // Труды Высшей школы МВД СССР. М., 1957. Вып. 1. С. 80-95.
144 О ходе выполнения судами Указов Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1961 г. «Об усилении борьбы с особо опасными преступлениями» и от 1 июля 1961 г. «Об усилении уголовной ответственности за нарушение правил о валютных операциях»: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 12 сент. 1961 г. № 5 // Сб. постановлений Пленума Верховного Суда СССР (1924-1970). М., 1970. С. 390-395.
145 ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО. Ф. 28. On. 1. Д. 96. Л. 20.
146 ГАРФ. Ф. 428. Оп. 3. Д. 363. Л. 5.
147 Там же. Ф. 461. Оп. 12. Д. 59. Л. 240.
148 Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР (1924- 1970). М.: Известия, 1970. С. 419-Ф20.
149 Эдельман О. Указ. соч.
150 РГАСПИ. Ф. 556. On. 1. Д. 27. Л. 40-41.
151 Ясинский Г. Обеспечить возмещение ущерба по делам о хищениях и растратах социалистического имущества // Социалистическая законность. 1963. МТС. 21-24; Алексеев Б.И., Грун А.Я. Возмещение ущерба от хищений и растрат // Советское государство и право. 1963. № 8 С. 135-140; Колосков В., Коршунов Ю Возмещение материального ущерба от растрат и хищений должно быть реальным и полным // Советская юстиция. 1964. № 3. С. 4-6.
152 ГАРФ. Ф. 461. Оп. 12. Д. 59. Л. 240.
153 Майсурадзе В.И. Указ. соч. С. 147.


Ж
Библиографические ссылки
154 Гуров А.И. Профессиональная преступность: прошлое и современность. М.: Юрид. лит., 1990. С. 125.
155 ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО. Ф. 28. On. 1. Д. 78. Л. 5-8.
156 Об ответственности за приписки и другие искажения отчётности о выполнении планов: указ Президиума Верховного Совета СССР от 24 мая 1961 г. // Ведомости Верховного Совета СССР 1961. № 22, ст. 225; О мерах по предотвращению фактов обмана государства и по усилению контроля за достоверностью отчетов о выполнении планов и обязательств: постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 19 мая 1961 г. // Собр. постановлений Правительства СССР. 1961. № 9, ст. 70.
157 Гольст Г. Усилить борьбу со спекуляцией // Социалистическая законность. 1956. № 1. С. 20-25.
158 Хрущев Н.С. Отчетный доклад Центрального Комитета КПСС XX съезду партии. М.: Госполитиздат, 1956. С. 58.
159 ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО. Ф. 28. On. 1. Д. 60. Л. 9.
160 Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР (1924- 1970).
161 Вольфман Г.И. Борьба со спекуляцией по советскому законодательству. Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1964. С. 125-127, 130.
162 Северов Ю О недостатках в судебной практике по делам о спекуляции // Советское государство и право. 1964. № 8. С. 118.
163 Москва послевоенная. 1945-1947: арх. док. и материалы. М.: Изд-во объединения «Мосгорархив», 2000. С. 472.
164 Вечерний Ленинград. 1953. 28 янв.
165 Романов П., Суворова М. «Чистая фарца»: социальный опыт взаимодействия советского государства и спекулянтов // Неформальная экономика в постсоветском пространстве: проблемы исследования и регулирования / под ред. И. Олимпиевой и О. Паченкова. СПб.: ЦНСИ, 2003. С. 148-164.
|66Тепляков Е.М. Разоблачение спекуляции, замаскированной подложными документами // Следегвенная практика. Вып. 34. М., 1958. С. 94-96.
167 Скворцов К.Ф. Криминологические проблемы борьбы с хищениями социалистического имущества: дис. . . д-ра юрид. наук. М., 1975. С. 82.
168 Брайнин М.С. Методика расследования хищений в промышленности // Особенности расследования хищений в системе промысловой кооперации. Вып. 9. М., 1954 С. 84.
169 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 89. Д. 649. Л. 50. (Сохранена орфография оригинала).
170 Там же. Оп. 91. Д. 597. Л. 51.
171 Там же. Л. 6.
172 Там же. Л. 5.
173 Эвельсон Е. Судебные процессы по экономическим делам. Лондон, 1986. С. 29


Библиографические ссылки
351
о
174 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 23. Д. 101. Л. 35.
175 Там же. Д. 29. Л. 14.
176 Калинцев Ю.М. Расследование взяточничества в предприятиях об- щественного питания // Следственная практика. Вып. 60. М., 1963. С. 66-72.
177 Баранова З.Т. Расследование взяточничества: методическое пособие для прокурорско-следственных работников. М.: Госюриздат, 1955. С. 59-80.
178 О строгом соблюдении законов при рассмотрении судами уголовных дел: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 18 марта 1963 г. // Советская юстиция. 1963. № 9.
179 Миньковский Г.М. Некоторые уголовно-правовые и процессуальные вопросы расследования дел о взяточничестве // Следственная практика. Вып. 60. М., 1963. С. 106.
180 Кирпичников А.И. Некоторые вопросы борьбы со взяточничеством // Правоведение. 1968. № 3. С. 82.
181 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 23. Д. 8. Л. 44-45; 58-59; Д. 28. Л. 87; Д. 56. Л. 46-47; Д. 119. Л. 34-35; Д. 85. Л. 85.
182 ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО. Ф. 28. On. 1. Д. 88. Л. 246.
183 ГАРФ. Ф. 461. Оп. 8. Д. 3223. Л. 221; Оп. 12, Д. 59. Л. 225.
184 Берекашвили Л.Ш. Обстоятельства, подлежащие выяснению при расследовании частнопредпринимательской деятельности для установления фактов взяточничества // Вопросы государства и права. Материалы теоретической конференции по плановым работам, выполненным в 1963 году; кандидатские и докторские диссертации. Свердловск, 1964. С. 132-135.
185 Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР (1924- 1970). С. 463-473.
186 Хрущев Н.С. Развитие экономики СССР и партийное руководство народным хозяйством: докл. на Пленуме ЦК КПСС 19 ноября 1962 года. М.: Правда, 1962. С. 97-102; Ильичев Л.Ф. Очередные задачи идеологической работы партии: докл. на Пленуме ЦК КПСС 18 июня 1963 г. М.: Госполит- издат, 1963. С. 34-38.
187 Твардовский А. Рабочие тетради 60-х годов // Знамя. 2000. № 7. С. 140.
188 Звягинцев А.Г., Орлов Ю.Г. Заложники вождей. Советские и российские прокуроры. XX век. 1954-1992. М., 2006. С. 474.
189 ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 36. Д. 243. Л. 81.
190 Гуров А.И. Указ. соч. С. 126.
191 ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО. Ф. 28. Д. 15. Л. 14.
192 Чистяков Н.Ф. По закону и совести. Военные мемуары. М.: Военное изд-во, 1979. Гл. 8, 9.
193 Нилов А. Цеховики. Рождение теневой экономики. СПб.: Вектор, 2006. С. 27.
•ж


352
Библиографические ссылки
194 Собрание постановлений Правительства СССР. 1961. № 9, ст. 70.
195 Ведомости Верховного Совета СССР. 1961. № 22, ст. 225.
196 XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза: стенограф. отчет. Т. 1. М., 1961. С. 123.
197 Эвельсон Е. Указ. соч. С. 15.
198 Пионтковский А.А. К вопросу о причинах преступности в СССР и мерах борьбы с ней // Советское государство и право. 1959. № 3. С. 89-98; Сахаров А.Б. О личности преступника и причинах преступности в СССР. М.:
£Я
Госюриздат, 1961. С. 65-85.
199 Пленум Центрального Комитета КПСС. 10-18 января 1961 г.: стенограф. отчет. М.: Госполитиздат, 1961. С. 547.
200 Там же.
201 ГАРФ. Ф. Р-9514. On. 1. Д. 139. Л. 84; Ф. Р-9474. Оп. 10. Д. 238.
Л. 93.
202 Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественнополезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 4 мая 1961 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1961. № 18, ст. 273.
203 Там же. С. 285-286.
204 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 346. Л. 89.
205 ГАРФ. Ф. Р-9401. Оп. 2. Д. 451. Л. 431.
206 О судебной практике по применению Указа от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества»: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 28 мая 1954 г. № 5 И Сб. постановлений Пленума Верховного Суда СССР (1924- 1970). М.: Известия, 1970. С. 457.
207 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 13. Д. 179. Л. 65.
208 Там же. Л. 70.
209 Об уголовной ответственности за мелкое хищение государственного имущества: указ Президиума Верховного Совета СССР от 10 янв. 1955 г. И Ведомости Верховного Совета СССР. 1955. № 5. С. 12-28.
210 Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР (1924- 1970). С. 461-463.
211 О размере штрафа за нарушение Правил регистрации некооперированных кустарей и ремесленников и за занятие запрещенными промыслами: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 28 мая 1962 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1962. № 22, ст. 299.
212 РГАСПИ. Ф. 556. On. 1. Д 27. Л. 44.
213 ГАРФ. Ф 9474 Оп. 10. Д. 138. Л. 82.
214 Там же. Ф. 353. Оп. 13. Д. 215. Л. 91.
215 Там же. Ф. 461. Оп. 12. Д. 36. Л. 56.


Библиографические ссылки
353
•is
216 О судебной практике по делам об обмане покупателей и заказчиков: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 14 марта 1975 г. № 2 // Бюл. Верховного Суда СССР. 1975. № 2. С. 19.
217 Внеочередной XXI съезд Коммунистической партии Советского Союза 27 января - 5 февраля 1959 года: стенограф, отчет. М.: Госполитиздат, 1959. Т.2. С. 547.
218 О внесении дополнений и изменений в положение о товарищеских судах: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 23 нояб. 1963 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1963. № 43, ст. 750; Об усилении материальной ответственности за хищение государственного и общественного имущества: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 16 янв. 1965 г. // Там же. 1965. № 4, ст. 83.
219 О мерах по усилению борьбы против пьянства и алкоголизма: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 19 июня 1972 г. // Советская Россия. 1972. 20 июня.
220 Георгиевский Г. Народным дружинам - действенную помощь // Советская юстиция. 1960. № 2. С. 13.
221 Об участии трудящихся в охране общественного порядка: постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 2 марта 1959 г. // Собр. постановлений Правительства СССР. 1959. № 4, ст. 25.
222 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 13. Д. 305. Л. 35.
223 Там же. Ф. Р-9474. Оп. 10. Д. 179. Л. 304.
224 Майсурадзе В.И. Указ. соч. С. 148.
225 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 13. Д. 333. Л. 59; Ф. 461. Оп. 12. Д. 54. Л. 24; Д. 59. Л. 214, 216-217.
226 Там же. Ф. 353. Оп. 13. Д. 305. Л. 7.
227 Пленум Центрального Комитета КПСС. 10-18 января 1961 г. С. 600.
228 О мерах борьбы с самогоноварением и изготовлением спиртных напитков домашней выработки: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 29 янв. 1960 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. №. 5. С. 46-47.
229 ГАРФ. Ф. Р-9514. On. 1. Д. 139. Л. 76.
230 Там же. Ф. Р-9474. Оп. 10. Д. 238. Л. 153.
231 Об усилении борьбы с особо опасными преступлениями: указ Пре- зидиума Верховного Совета РСФСР от 5 мая 1961 г. И Ведомости Верховного Совета СССР. 1961. № 50, ст. 511.
232 Об усилении уголовной ответственности за нарушения правил о валютных операциях: указ Президиума Верховного Совета СССР от 1 июля 1961 г. И Там же. № 27, ст. 291.
233 Правда. 1961. 21 июля.


Библиографические ссылки
234 Schwartz A. Charles Economic Crime in the U. S. S. R.: A Comparison of the Khrushchev and Brezhnev Eras // The Intern, and Comparative Law Quarterly. 1981. Vol. 30, № 2. P. 281-296.
235 Труд. 1962. 16 янв.
236 Молодость Украины. 1962. 3 авг.
237 Эвельсон Е. Указ. соч. С. 343-346.
238 Правда. 1963. 1 марта.
239 Уголовный кодекс РСФСР от 27 октября 1960 г. М.: Юрид. лит., 1987.
240 **
Об усилении уголовной ответственности за взяточничество: указ Президиума Верховного Совета СССР от 20 февраля 1962 г.: утв. Законом СССР от 24 апр. 1962 г. И Ведомости Верховного Совета СССР. 1962. № 17, ст. 177.
241 Об утверждении Уголовного кодекса РСФСР: закон РСФСР от 25 июля 1962 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1962. № 29, ст. 449.
242 Михлин А.С. Указ. соч. С. 60.
243 О судебной практике по делам о взяточничестве: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 31 июля 1962 г. // Бюл. Верховного Суда СССР. 1962. №5. С. 10.
244 О безвозмездном изъятии домов, дач и других строений, возведенных или приобретенных гражданами на нетрудовые доходы: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 26 июля 1962 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1962. № 30, ст. 464; О безвозмездном изъятии автомашин у собственников домов, дач и других строений, возведенных или приобретенных на нетрудовые доходы: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 28 сентября 1963 г. // Там же. 1963. № 39, ст. 699.
245 Kline G. Capital Punishment for Crimes against Property in the USSR. Washington, D.C., 1987. C. 20.
246 РГАСПИ. Ф.17. On. 53. Д. 2311. Л. 80.
247 Об упразднении Особого совещания при министре внутренних дел СССР: указ Президиума Верховного Совета СССР от 1 сент. 1953 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1953. № 7.
248 Правда. 1953. 10 июля.
249 ГАРФ Ф 461. Оп 11. Д. 555. Л. 4.
250 Об образовании Комитета государственной безопасности СССР при Совете Министров СССР: указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 марта 1954 г. № 137/40 // ГАРФ. Ф. 7523. Оп. 57. Д. 966. Л. 56.
251 О создании Министерства внутренних дел РСФСР: указ Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1955 г. // Ведомости Верховного Совета СССР 1955. №19 С. 287.


Библиографические ссылки
355
252 Положение о прокурорском надзоре в СССР: указ Президиума Верховного Совета СССР от 24 мая 1955 г. // Сб. законов СССР и указов Президиума Верховного Совета СССР. 1938 г. - июль 1956 г. / под ред. канд. юрид. наук Ю.И. Мандельштама. М.: Госюриздат, 1956. С. 114-121.
253 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 347. Л. 177.
254 ГАРФ. Ф. 353. Оп. 13. Д. 197. Л. 46.
255 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 23. Д. 32. Л. 77-80; Д. 56. Л. 51; Д. 58. Л. 43-44.
256 Об упразднении МВД СССР: постановление Совета Министров СССР от 13 янв. 1960 г. // Собр. законодательства СССР. 1961. С. 595.
257 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 44. Л. 60.
258 ГАРФ. Ф. Р-9415. Оп. 3. Д. 792. Л. 100; Д. 789. Л. 207-208.
259 Там же. Л. 208.
260 Там же. Ф. Р-9401. On. 1а. Д. 513. Л. 305-306.
261 ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО. Ф. 28. Оп. 1.Д. 88. Л. 102-103.
262 ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 41. Д. 649. Л. 90, 147-148.
263 ОСФ ИЦ ГУВД СПб и ЛО. Ф. 28. Оп. 1.Д. 102. Л. 88.
264 Жаркой М.Э. Милиция Ленинграда в послевоенный период (1945- 1956 гг.). Исторические уроки организации и деятельности: дис. ... канд. ист. Ййук. СПб., 1995. С. 134.
265 ОСФ ИЦ ГУВД СПб и Л О. Ф. 28. On. 1. Д. 60. Л. 4-5.
266 ГАРФ. Ф. Р-9415. Секретная часть. Оп. 3. Д. 840. Л. 29-59.
267 Там же. Д. 1470. Л. 126.
268 Там же. Л. 126, 128.
269 Там же. Секретная часть. Оп. 3. Д. 818. Л. 7-8.
270 РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 23. Д. 35. Л. 80.
271 ГАРФ. Ф. Р-9415. Секретная часть. Оп. 3. Д. 818. Л. 1-6.
272 РГАСПИ. Ф. 556. On. 1. Д. 27. Л. 44.
273 XX съезд Коммунистической партии Советского Союза, 14-25 февраля 1956 г. Т. 1. С. 93-94.
274 Там же. Т. 2. М. С. 131-132.
275 Правда. 1957. 6 мая.
276 ГАРФ. Ф. Р-9477. Оп.1. Д. 3. Л.2.
277 Козлов В.А. Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе: 1953 - начало 1980-х гг. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1999. С. 407.
278 Народное хозяйство СССР за 70 лет: юбил. стат, ежегод. / Госкомстат СССР. М.: Финансы и статистика, 1987; Народное хозяйство СССР в 1990 г.: стат, ежегод. М.: Финансы и статистика, 1991.
279Aslund A. Gorbachev's Struggle for Economic Reform. New York: Cornell University Press, 1989. P. 15.


356
Библио граф ические ссы л ки
1Ж
280 Народное хозяйство СССР в 1975 г.: стат, ежегод. М.: Статистика, 1976. С. 192; Народное хозяйство СССР в 1979 г. М.: Статистика, 1980. С. 136.
281 Прохоров А.А. Русская система управления. М.: ЗАО «Журнал Эксперт», 2002. С. 200-201.
282 Пешко Д.А., Дадалко В.А. Механизм формирования коррупционных структур. Минск, 1994. С. 48.
283 Карпец И.И. Современные проблемы уголовного права и криминологии. М.: Юрид. лит., 1976. С. 87-88.
284 Народное хозяйство СССР в 1985 г.: стат, ежегод. / ЦСУ СССР. М.: Финансы и статистика, 1986. С. 395-400.
285 Народное хозяйство СССР в 1987 г.: стат, ежегод. / Госкомстат СССР. М.: Финансы и статистика, 1988. С. 343.
286 Там же. С. 363.
287 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 76. Д. 213. Л. 4; Оп. 75. Д. 246. Л. 35.
288 Там же. Л. 238.
289 Рекунов Ф.Н. Формирование жизненных планов сельских школьников как часть проблемы научного руководства обществом // Социологические проблемы народного образования / отв. ред. Г.М. Коростелев. Свердловск: Свердл. гос. пед. ин-т, 1967. С. 56.
290 Народное хозяйство СССР в 1987 г. С. 390-391.
291 Народное хозяйство СССР в 1990 г. С. 115.
292 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 76. Д. 213. Л. 30.
293 Malia М. The Soviet Tradegy. Toronto: The Free Press, 1994. P. 370.
294 РГАНИ. Ф. 5. On. 73. Д. 105. Л. 21.
295 Shlapentokh V. Public and Private Life of the Soviet People. New York: Oxford University Press, 1989. P. 211.
296 Преступность и правонарушения в СССР. 1989: стат. сб. М.: Юрид. лит., 1990. С. 5, 10.
297 Организованная преступность, тенденции, перспективы борьбы / отв. ред. В.А. Номоконов. Владивосток. Изд-во Дальневост, ун-та, 1999 С. 153.
298 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 13-20.
299 Народное хозяйство СССР за 70 лет. С. 412.
300 Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам: сб. док. М.: Политиздат, 1983. Т. 14. С. 198.
301 Народное хозяйство РСФСР в 1985 г, С. 235.
302 Прищепа А.И. Забастовки на Урале в 1940-1960 годах И Вопросы истории. 1998. № 6. С. 135-137.
303 ГАРФ. Ф. Р-5451. Оп. 60. Д. 1. Л. 31-32.
304 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 84. Д. 18. Л. 2.


Библиографические ссылки
357
•ж
305 ГАРФ. Ф. Р-9415. On. 1. Д. 677. Л. 10.
306 РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 44. Д. 51. Л. 42.
307 Там же. Л. 58.
308 Там же. Л. 46
309 Известия ЦК КПСС. 1989. № 5. С. 27-31
310 РГАНИ. Ф. 89. On. 11. Д. 192. Л. 8.
311 Известия ЦК КПСС. 1989. № 5. С. 30.
3,2 РГАНИ. Ф. 89. On. 11. Д. 192. Л. 4-5.
313 Там же. Л. 6.
314 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 19.
315 Клопов Э. Социальное развитие рабочего класса СССР: рост численности, квалификации и благосостояния рабочих в развитом социалистическом обществе: Историко-социологические очерки. М/ Наука, 1977. С. 226
316 О мерах по совершенствованию и удешевлению аппарата управления: постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 13 окт. 1969 г. № 822 // Собр. постановлений Правительства СССР. 1969. № 24, ст. 139.
317 Оников Л. КПСС: анатомия краха И Рос. вести. 1992. 21 окт.
318 Партийная жизнь. 1981. № 14. С. 21.
319 XXV съезд Коммунистической партии Советского Союза: стенограф. отчет. Т. 1. С. 88; XXVI съезд Коммунистической партии Советского Союза: стенограф, отчет. Т. 1. С. 86.
320 Чернев А.Д. 229 кремлевских вождей. Политбюро. Оргбюро. Секретариат ЦК Коммунистической партии в лицах и цифрах: справ. М.: Ред. журн. «Родина»; Науч, центр «Руссика», 1996; Вишневский А.Г. Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР. М.: ОГИ, 1998. С. 99.
321 Smith Н. The New Russians. New York: Randrom House, 1990. P. 15.
322 Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). Т. 12. 1971-1975. 9-е изд., доп. и испр. М.: Политиздат, 1986. С. 201-207.
323 Там же С. 526.
324 Simis К. The Machinery of Corruption in the Soviet Union H Survey: A J. of East & West Studies. 1977-1978. Vol. 23. N 4(105). P. 35-55; Idem. USSR: The Corrupt Society. New York: Simon and Schuster, 1982.
325 ГАРФ. Ф- P-7523. On. 121. Д. 49. Л. 21,22.
326 РГАНИ. Ф. 5. On. 66, Д. 105. Л 4-5.
327 ГАРФ. Ф- P-7523. On. 106. Д. 565. Л. 61.
328 РГАНИ. Ф. 5. On. 66. Д. 139. Л. 8.
329 ГАРФ. Ф- P-7523. On. 145. Д. 2142. Л. 14.
330 Там же. On. 109. Д. 93. Л. 1.
331 Там же. On. 121. Д. 49. Л. 27-29.
332 РГАНИ. Ф. 5. On. 83 Д. 10. Л. И.
333 Там же. Оп. 75. Д. 259. Л. 3, 6, 7.


358
Библиографические ссылки
334 	Там же. Оп. 66. Д. 139. Л. 13.
Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 27.
336 	Величко С.А. Общественно-политическая жизнь в Сибири в 1985-
1991 гг
дис.... д-ра ист. наук. Кемерово, 2007. С. 27.
337 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 17.
338 Организованная преступность / отв. ред. А.И. Долгова, С.В. Дьяков.
лит., 1989. С. 81.
39 Источник. 1995. № 6. С. 151.
340 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 76. Д. 213. Л. 29.
341 Ильинский И.М. Наш молодой современник: вопросы мировоззренческого воспитания // Социологические исследования. 1987. № 2. С. 18-19.
342 Социальные процессы и управление: межвуз. сб. Горький: Горьк. гос. ун-т, 1980. С. 71.
343 Лисицын Ю.П., Копыт Н.Я. Алкоголизм. М.: Медицина, 1978.
344 Народное хозяйство СССР в 1982 году: стат, ежегод. М., 1983. С. 424; Советская Россия. 1984. 13 марта.
345 Народное хозяйство РСФСР в 1988 г.: стат, ежегод. М.: Финансы и статистика, 1989. С. 9.
346 Лунеев В.В. Преступность XX века. М., 2005. С. 509.
347 Внешняя торговля СССР в 1978 году: стат. сб. М.: Статистика, 1979.
С. 40-42
348 	Внешняя торговля СССР в 1980 году: стат. сб. М.: Статистика, 1981.
С. 43.
349
Советский рабочий: социальный и духовный облик ! под ред.
Г.Н. Соколова. Минск: Наука и техника, 1983.
350 Бюджет времени трудящихся промышленности: методические рекомендации и материалы исследования / В.Д. Патрушев, Т.М. Караханова, Н.Н. Симонова. М.: Ин-т социол. исслед. АН СССР, 1984.
351 Коммунист. 1989. № 14. С. 50.
352 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 30.
353 Там же. С. 31.
354 п . г
Звягинцев А.Г., Орлов Ю.Г. Заложники вождей. С. 474.
355 Расследование хищений государственного или общественного имущества, совершенных путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением / Б.Е. Богданов, В.В. Братковская, В.А. Пашковский [и др.]. М., 1968. С. 42-48, 58-66.
356 Каминский М.К. Криминалистическая характеристика латентных хищений, совершенных путем растраты, присвоения или злоупотребления служебным положением И Правовые и общественно-экономические науки и борьба с хищениями социалистического имущества: тр. Горьковской высшей школы МВД СССР. Горький, 1976. Вып. 6. С. 149; Кузьмичева С.К. О совершенствовании уголовно-статистических показателей, характеризующих хищения государственного и общественного имущества // Там же. С. 112.


Библиографические ссылки
359
357 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 22.
358 Laquer W. Soviet Realities: Culture and Politics From Stalin to Gorbachev. New Brunswick, USA: Transaction Publisher, 1990. P. 28.
359 Заварзин А.В. Урбанизация сельской местности и преступность // Правоведение. 1983. № 4. С. 53, 58.
360 Социально-экономическое развитие сибирского села / отв. ред. Т.Н. Заславская, З.В. Куприянова. Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1987. С. 247.
361 Там же. С. 249.
362 Лихачев А. Шабашник // Литературная газ. 1973. № 10.
363 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 69.
364 Макарова Н.Н. Бандформирования всех стран мира. Минск: Литература, 1997. С. 513.
365 Грейчюс Р.Ю. Уголовно-правовая борьба с групповыми хищениями социалистического имущества: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1974. С. 9-10.
366 Синилов Г.К. Экономико-правовые исследования в системе социальной профилактики хозяйственных преступлений. (Ротапринтное издание). М., 1980. С. 2-3.
367 Чернова К.Т. Организованные группы расхитителей социалистического имущества: автореф. дис. канд. ... юрид. наук. М., 1974. С. 7.
368 Казлаункас М., Ринкэвичюс Ю. Социально-психологические аспекты изучения групп расхитителей социалистического имущества // Ученые записки высших заведений Литовской ССР. Право. Т. XI. Вильнюс, 1972. С.111.
369 Чернова К.Т. Указ. соч. С. 10.
370 Лунеев В.В. Указ. соч. С. 509.
371 Алексеев А.И., Бурыкин В.М. Результаты изучения спекуляции // Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 15. М.: Юрид. лит., 1972. С. 115.
372 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 71.
373 Зобов В.Е., Степанов Б.Ф. Криминологическая характеристика лиц, совершивших спекуляцию и обман покупателей. Криминологические исследования. Вып. 9. М.: Изд-во ВНИИ МВД СССР, 1976. С. 10-19.
374 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 72.
375 Лунеев В.В. Указ. соч. С. 505.
376 Кирпичников А.И. Некоторые вопросы борьбы со взяточничеством // Правоведение. 1968. № 3. С. 82.
377 Известия. 1989. 23 дек.
378 Организованная преступность. С. 32.
379 Россия и коррупция: кто кого? / Г.А. Сатаров [и др.] И Рос. газ. 1998. 19 фев.
380 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 75.
BE


360
Библиографические ссылки
ЙЯ
381 Земцов И. Партия или мафия: разворованная республика. Paris: Les Editeurs Reunis, 1976. С. 35.
382 Kaiser M. Informal Sector Trade in Uzbekistan // Working paper University of Bielefeld. 1997. N 281. P. 4.
383 Бюрократизм и бюрократия: необходимость уточнения / Л. Гудков, Ю. Левада, А. Левинсон [и др.] // Коммунист. 1988. № 12. С. 82.
384 Гуров А.И. Указ. соч. С. 169.
385 Иванов Л.И. Уголовная ответственность за частнопредпринимательскую деятельность по советскому уголовному праву (По материалам Украинской ССР): автореф.... дис. канд. юрид. наук. Харьков, 1975. С. 10.
386 Grossman G. The «Second economy» of the USSR // Problems of Communism. 1977. Sept.-oct. P. 25^10.
387 Гуров А.И. Указ. соч. С. 156.
388 Горяйнов К.К., Деревягин Ю.Т. Криминологическая характеристика лиц, совершивших хищения государственного и общественного имущества И Криминологические исследования. Вып. 8. М.: Изд-во ВНИИ МВД СССР,
1976. 	С. 7-23.
389 Макарова Н.Н. Указ. соч. С. 514.
390 Гуров А.И. Указ. соч. С. 169.
391 Зарубина Н.Н. Бизнес в зеркале русской культуры. М.: Анкил, 2004. С.185-186.
392 Проституция и преступность. Проблемы, дискуссии, предложения / отв. ред. И.В. Шмаров. М.: Юрид. лиг., 1991. С. 99-122.
393 Овчинский В.С. Источники и развитие организованной преступности в России // Основы борьбы с организованной преступностью. М.: Инфра- М, 1996. С. 170.
394 Об образовании союзно-республиканского Министерства охраны общественного порядка СССР: указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1966. № 30, ст. 594-597.
395 О внесении дополнений в статью 156 Уголовного кодекса РСФСР: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 17 марта 1972 г. И Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1972. № 12, ст. 302.
396 О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РСФСР: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 3 дек. 1982 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1982. № 49, ст. 1822.
397 О судебной практике по делам об обмане покупателей и заказчиков: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 14 марта 1975 г. № 2 // Бюл. Верховного Суда СССР. 1975. № 4.
398 Здравомыслов Б.В. Должностные преступления. Понятие и квалификация. М.: Юрид. лит., 1975. С. 33-38; Светлов А.Я. Ответственность за должностные преступления. Киев: Наук, думка, 1978. С. 126-128.
•ле


Библиографические ссылки
361
399 Основные правила торговли. М.: Экономика, 1984.
400 Шубкин В. Бюрократия. Точка зрения социолога И Уроки горькие, но необходимые. М.: Мысль, 1988. С. 122-123.
401 Преступность и правонарушения в СССР. 1989: стат. сб. С. 10-11; Криминология / под общ. ред. А.И. Долговой. М.: ИНФРА-М, 1997. С. 145.
402 Лебедев В. Актуальные проблемы правосудия И Советская юстиция.
1993. №17. С. 2.
403 Михлин А.С. Указ. соч. С. 60.
404 ГАРФ. Ф. Р-9492. Оп. 8. Д. 930. Л. 246.
405 Комсомольская правда. 1979. 30 июня.
406 Шатуновский И. Клад в цветочной клумбе И Правда. 1971. 29 июня.
407 ГАРФ. Ф. Р-9492. Оп. 8. Д. 701. Л. 13.
408 Там же. Ф. Р-9401. Оп. 2. Д. 768. Л. 37.
409 Там же. Ф. Р-9415. Оп. 3. Д. 449. Л. 2-3.
410 г\
О дальнейшем совершенствовании правового регулирования деятельности советской милиции: постановление Совета Министров СССР от 8 июня 1973 г. № 385 // Свод законов СССР. 1985. Т. 10. С. 236-247; О даль•м
нейшем совершенствовании деятельности добровольных народных дружин по охране общественного порядка: постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 20 мая 1974 г. № 423 // Собр. постановлений Правительства СССР. 1974. № 12, ст. 67.
411 Министерство внутренних дел России: 1802-2002. Исторический очерк: в 2 т. / под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Фонд поддержки науки и образования в области правоохранительной деятельности "Университет”, 2002. Т. 2. С. 453; Власов А. На страже правопорядка // Коммунист. 1988. № 5. С. 47.
412 Власов А.В. Советская милиция: история и современность. 1917/1987. М.: Юрид. лит., 1987. С. 231.
413 ГАРФ. Ф. Р-9474. Оп. 10. Д. 454. Л. 3.
414 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 1105. Л. 4.
415 ГАРФ. Ф. Р-9492. On. 1. Д. 1194. Л. 5.
416 Там же. Ф. Р-9474. Оп. 10. Д. 571. Л. 2, 3.
417 Там же. Ф. Р-9492. Оп. 1.Д. 1194. Л. 5.
418 Там же. Ф. Р-9474. Оп. 10. Д. 454. Л. 105.
419 Там же. Ф. Р-9492. Оп. 8. Д. 701. Л. 20; Д. 873. Л. 27.
420 Там же. Ф. Р-8131. Оп. 28. Д. 5419.
421 Там же. Ф. Р-9492. Оп. 8. Д. 701. Л. 6.
422 Организованная преступность. С. 33.
423 Алексеева Л. История инакомыслия в России. Вильнюс; М.: Весть, 1992. С. 86.
424 Шеварднадзе Э.А. Мой выбор. В защиту демократии и свободы. М.: Новости, 1991. С. 67.


362
Библиографические ссылки
425 Мартыненко О.А. Детерминация и предупреждение преступности среди персонала органов внутренних дел Украины. Харьков: Изд-во Харьк. нац. ун-та внутренних дел, 2005. С. 125.
426 Остроумов С.С., Фортинский С.П. Основы бухгалтерского учета и судебно-бухгалтерской экспертизы. 2-е изд., испр. и доп. М.: Юрид. лит., 1969; Голубятников С.П., Кудрявцева Н.В. Основы бухгалтерского учета и судебно-бухгалтерской экспертизы. М.: Юрид. лит., 1976; Выявление скрытых хищений средствами экономического анализа, а также путем совершенствования деятельности контрольно-ревизионных аппаратов: сб. науч. тр. / отв. ред. В.Г. Танасевич. М.: Изд-во Всесоюз. ин-та по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности, 1977.
427 Шелкунов А.Д. Разоблачение группы расхитителей в кожмехобъе- динении // Следственная практика. Вып. 107. М., 1975. С. 38-45
428 Густов Г.А. Хищения в торговле: типовые модели преступления. 2-е изд., перераб. Л., 1971. Ч. 1; Барынина В.И. Хищения в строительных организациях при механизированном учете // Общие методы производства судебно-бухгалтерской экспертизы и повышение ее эффективности в целях усиления борьбы с хищениями социалистической собственности: материалы Всесоюз. науч.-практ. семинара (Ленинград, 15-17 октября 1974 г.). М., 1974. С. 58-64; Джакишев Е.Г. Некоторые вопросы классификации хищения шерсти и кожевенного сырья в заготовительных организациях потребительской кооперации. Алма-Ата, 1970. С. 182-191; Езерская А. Приписки - способ хищения на автотранспорте // Социалистическая законность. 1972. № 3. С. 61-64; Томашевский А.Д. Хищения денежных средств в бюджетных организациях раскрыты И Следственная практика. 1970. Вып. 88. С. 3-10; Цы- булевский Л.М. Расследование хищения на Сапожковском комбинате бытового обслуживания населения// Там же. 1972. Вып. 93. С. 105-110.
429 Пацевич В.В. Хищения денежных средств при операциях с депонентами И Вопросы криминалистики и судебной экспертизы: межвуз. науч. сб. Саратов, 1976. Вып. 1. С. 75-80; Игнатович Н.И. Разоблачение преступной группы, совершавшей хищения с использованием банковских операций И Следственная практика. М., 1980. Вып. 127. С. 42-64.
430 Сокольский О.Э. Об особенностях выявления и расследования взяточничества в высших учебных заведениях //Там же. 1975. Вып. 105. С. 9-19.
431 Цулая З.Г. Расследование и предупреждение хищений в текстильной промышленности: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Тбилиси, 1971.
432 Мазуркевич А.И. Борьба с хищениями готовой продукции, сырья, полуфабрикатов и отходов на предприятиях сахарной промышленности: (Криминологическое и криминалистическое исследование по материалам западных областей Украины): автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 1973.
433 Орымбаев Р. Уголовная ответственность за обман покупателя (на материалах Казахской ССР): автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 1971.


Библиографические ссылки
363
434 Квициния А.К. Взяточничество и борьба с ним (уголовно-правовое и криминологическое исследование по материалам Грузинской ССР): авто- реф. дис.... канд. юрид. наук. М., 1978.
435 Кирпичников А.И. Взяточничество (уголовно-правовое и криминологическое исследование): автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 1973.
436 Никулина К.Т. Структура организованной группы расхитителей социалистического имущества: проблемы криминологии // Применение научных методов при расследовании преступлений и изучении преступности: проблемы криминологии: материалы Всесоюз. науч. конф. Вильнюс, 1973. Ч. 2. С. 72-78.
437 Некоторые результаты изучения коммуникации организованных преступных групп расхитителей социалистической собственности / В.М. Бурыкин [и др.] И Тр. Всесоюз. науч.-исслед. ин-та МВД СССР. М., 1975. № 38. С.57-70
438 Горяйнов К.К., Деревягин Ю.Т. О некоторых результатах криминологического изучения расхитителей социалистического имущества // Методологические проблемы учения о личности преступника: тез. выступлений. Горький, 1976. С. 66-69.
439 Каминский М.К. Криминалистическая характеристика деятельности по выявлению, раскрытию и расследованию преступлений // Правовые и общественно-экономические науки и борьба с хищениями социалистического имущества: сб. науч. тр. Вып. 84.1. Горький: Изд-во ГВШ МВД СССР,
1977. 	С. 153-158.
440 Выявление скрытых хищений: сб. науч. тр. М., 1981; Использование современных достижений науки и техники в деятельности следственных органов и судов по борьбе с преступностью: тез. Респуб. науч. конф. / отв. ред. С.И. Стачекас. Вильнюс: Изд-во НИИСЭ МЮ ЛитССР, 1981.
441 Органы народного контроля / под ред. М.И. Лагира. Минск Беларусь, 1982. С. 55.
442 Вознессенский Э.А. О координации контрольно-ревизионной работы И Правоведение. 1965. № 2. С. 28.
443 Там же. С. 28-29.
444 О народном контроле в СССР: закон СССР от 30 нояб. 1979г.: [с изм. и доп., внесенными Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 апр. 1987 г. № 2162-1] И Ведомости Верховного Совета СССР. 1987. № 14, ст. 180.
445 ГАРФ. Ф. Р-9474. Оп. 16. Д. 965. Л. 3.
446 Коммунист Белоруссии. 1978. № 6. С. 41.
447 Борьба с хищениями, бесхозяйственностью, расточительством, местничеством, обманом государства, спекуляцией и взяточничеством: сб. нормативных актов / сост.: Е.С. Никулин, И.Н. Ширяев; под ред. К.С. Павлищева, С.А. Шишкова. М.: Юрид. лит., 1986. Ч. 3. С. 154.


Ж
Библиографические ссылки
448 Материалы Пленума ЦК КПСС. 22 ноября 1982 г. М.: Политиздат, 1982. С. 5.
449 Справочник партийного работника. М.: Политиздат, 1984. Вып. 24. Ч. II. С. 91-99.
450 На пороге кризиса: нарастание застойных явлений в партии и обществе / под общ. ред. и с предисл. В.В. Журавлева. М.: Политиздат, 1990. С. 116.
451 Михлин А.С. Указ. соч. С. 60.
452 Криминология / под общ. ред. А.И. Долговой. М.: ИНФРА-М, 1997. С. 145.
453 Лигачев Е.К. Загадка Горбачева. Новосибирск: Интербук, 1992. С. 22
454 Материалы Пленума ЦК КПСС, 27-28 января 1987 г. М.: Политиздат, 1987. С. 6.
455 Мау В.А. Экономика и власть. Политическая история экономической реформы в России, 1985-1994 гг. М.: «ДЕЛО Лтд», 1995. С. 7.
45^ РГАНИ, Ф. 89. Оп. 11. Д. 101. Л. 15.
457 Горбачев М.С. Жизнь и реформы. М.: Новости, 1996. Т. 1. С. 123.
458 Вопросы экономики. 1991. № 10. С. 3.
459 Правда. 1988. 1 сент.
460 РГАНИ. Ф. 89. Оп. 23. Д. 16. Л. 3-4.
461 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 148. Д. 129. Л. 28-33.
462 Study of the Soviet Economy // Intern. Monetary Fund. 1991. Vol. К P. 421-423, 435-442
463 РГАНИ. Ф. 5. On. 76. Д. 213. Л. 19; On. 75. Д. 246. Л. 12.
464 Там же. On. 75. Д. 259. Л. 6-7.
465 Народное хозяйство РСФСР в 1990 г. С. 14-17.
466 Социальная и социально-политическая ситуация в СССР: состояние и прогноз. М.: Изд-во МГУ, 1990. С. 9; Вопросы экономики. 1992. № 5. С. 12.
467 Сакс Дж. Рыночная экономика и Россия. М.: Экономика, 1995. С. 108.
468 Абалкин Л.И. Современный кризис и перспективы развития советской экономики //Вопросы экономики. 1991. № 10. С.4.
469 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 163. Д. 185. Л. 100.
470 Бунич П. Хозмеханизм: идеи и реальности. М.: Политиздат, 1988. С. 10-11.
471 Социальное развитие СССР. М.: Финансы и статистика, 1990. С. 122-123.
472 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 162. Д. 1492. Л. 32.
473 Социальное развитие СССР. С. 282.
474 РГАНИ. Ф. 2. Оп. 5. Д. 45. Л. 2 Об.
475 Там же. Д. 495. Л. 14.
476 Там же. Ф. 89. Оп. 42. Д. 30. Л. 16, 20.
477 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 62. Д. 1495. Л. 64,65.
ЙК


Библиографические ссылки
365
478 РГАНИ. Ф. 89. Оп. 22. Д. 13. Л. 2, 4.
479 Об усилении борьбы с извлечением нетрудовых доходов: указ Президиума Верховного Совета СССР от 23 мая 1986 г. № 4719-XI И Ведомости Верховного Совета СССР. 1986. № 26, ст. 483.
480 Никифоров Л., Кузнецова Т. Судьба кооперации в современной России // Вопросы экономики. 1995. № 1. С. 86-96; Глушецкий А. Кооперативная политика: итоги, противоречия, направления оптимизации // Экономические науки. 1990. № 4. С. 52-68; Рыбак О. Тенденции развития кооперации и преграды на ее пути // Там же. № 11. С. 34-40.
481 Малый бизнес в России / под ред. Т.Г. Долгопятовой. М: КОНСЭКОС, 1998. С. 42-43.
482 Народное хозяйство СССР в 1990 г. С. 55; Народное хозяйство РСФСР в 1990 г. М.: Госкомстат, 1991. С. 70.
483 XXVIII съезд Коммунистической партии Советского Союза, 2-13 июля
1990 г.: стеногр. отчет. М.: Политиздат, 1990. Т. 2. С. 122.
484 Величко С.А. Общественно-политическая жизнь в Сибири в 1985—
1991 гг.: дис. ... д-ра ист. наук. Кемерово, 2007. С. 49.
485 Бабаева Л.В., Дмитриев А.В. Социальная справедливость в зеркале общественного мнения. М.: О-во «Знание» РСФСР, 1989. С. 22.
486 Стратегия обновления Новый социальный механизм / ред.: И.А. Глебов, В.Г Марахов М.: Мысль, 1990 С. 73.
487 Карпухин Ю., Торбин Ю. Правовые и социально-экономические меры борьбы со спекуляцией // Вести, статистики. 1991. № 9. С. 73.
488 Смешанное общество. Российский вариант. М.: Наука, 1999. С. 200.
489 Katsenelinboigen A. Coloured Markets in the Soviet Union // Soviet Studies. 1977. Vol. 29, N 1.Р.2.
490 Корягина Т.Н. Теневая экономика в СССР: анализ, оценки, прогнозы // Вопросы экономики. 1990. № 3. С. 117-118.
491 Johnson S., Kaufmann D., Shleifer A. Politics and Entrepreneurships in Transition Economies // The William Davidson Institute, University of Michigan. Working Paper Series. № 57; Lasko M. Hidden economy - an unknown quantity? Comparative analysis of hidden economies in transition countries, 1989-1995 // Economics of Transition. 2000. Vol. 8,N 1. P. 135.
492 XXVIII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Т. 2. С.123.
493 Социальное развитие СССР. С. 125.
494 Илларионов А. Национальный плюрализм и экономика // Ожог родного очага. М.: Прогресс, 1990. С. 85.
495 Курашвили Б.П. Страна на распутье: потери и перспективы перестройки. М.: Юрид. лит, 1990. С. 42.
496 Лунеев В.В. Указ. соч. С. 509.
497 Департамент труда и занятости Правительства Москвы: первые результаты // Человек и труд. 1992. № 6-7. С. 45.


366
Библиографические ссылки
81Я
tn:
498 Осипенко О. В кривом зеркале (несколько суждений о теневой экономике) // Социалистический труд. 1990. № 1. С. 75.
499 РГАНИ. Ф. 89. On. 11. Д. 192. Л. 8.
500 Там же. Л. 6-7.
501 Шубкин В. Бюрократия. Точка зрения социолога И Уроки горькие, ^^необходимые. М.: Мысль, 1988. С. 121.
502 Социальное развитие СССР. С. 121.
503 РГАНИ. Ф. 2. Оп. 3. Д. 168. Л. 58.
504 СССР в цифрах в 1988 году: краткий стат. сб. М.: Финансы и статистика, 1989. С. 87.
505 О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма: постановление ЦК КПСС от 7 мая 1985 г. // Правда. 1985. 17 мая; Об усилении борьбы с пьянством: указ Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1985 г. И Ведомости Верховного Совета СССР. 1985. № 27, ст. 480; О мерах по усилению борьбы против пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения: указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 7 мая 1985 г. И Там же. №21, ст. 738.
506 Байбаков Н.К. Сорок лет в правительстве. М.: Республика, 1993. С. 161.
507 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 147. Д. 374. Л. 32.
508 Величко С.А. Указ. соч. С. 47.
509 Калугина З.И. Улучшение социальных качеств работников сельского хозяйства - важнейший резерв повышения трудовой и социальной активности И Социальная активность трудящихся советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1988. С. 278.
510 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 148. Д. 950. Л. 7, 8.
511 Заиграев Г.Г. Общество и алкоголь. М.: НИИ МВД РФ, 1992. С. 126.
512 Лунеев В.В. Указ. соч. С. 509.
513 РГАНИ. Ф. 89. Оп. 12. Д. 13. Л. 56.
5,4 Лунеев В.В. Указ. соч. С. 509.
515 Величко С.А. Указ. соч. С. 47 -48.
516 О некоторых негативных явлениях в борьбе с пьянством и алкоголизмом И Известия ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 48-50.
517 Народное хозяйство СССР в 1990 г. С. 50.
518 Немцов А.В. Алкогольная ситуация в России. М.: Ассоциация общественного здоровья, 1995; Заиграев Г.Г. Указ. соч. С. 196.
519 URL: https://www.cia.gov/library/index.html.
520 Gorbachev’s Campaign Against Alcohol. A Research Paper / CIA. Sov 86-10019X. 1986. April.
521 The Illegal Economy Under Gorbachev: Growth and Implications. An Intelligence Assessment / CIA. Sov 90-10020. 1990. April.
22 Gorbachev’s Campaign Against Alcohol. P. 2.


Библиографические ссылки
367
523 Treml V.G. Alcohol in the USSR: A statistical Study. Durham: Duke, 1982.
524 Gorbachev’s Campaign Against Alcohol. P. 4.
525 Ibid. P. 5.
526 Ibid. P. III.
527 The Illegal Economy Under Gorbachev: Growth and Implications. P. 1.
528 Карпец И.И. Преступность. Иллюзии и реальность. М.: Российское право, 1992. С. 13.
529 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 10; Преступность и правонарушения в СССР. 1990. С. 9.
530 Долгова А. Преступность в России // Советская юстиция. 1993. № 14. С. 22.
531 Состояние преступности и прокурорский надзор в Российской Федерации в 1992 году И Законность. 1993. № 7. С. 35.
532 Иллеш А., Руднев В. Милиция просит помощи, ей всё трудней справиться с нарастающим валом преступности // Известия. 1991.5 янв. С. 3.
533 Гуров А.И. Указ. соч. С. 4.
534 РГАНИ. Ф. 89. Оп. 20. Д. 49. Л. 2.
535 Попов Н.П. Жизнь в эпоху перемен: социологический анализ // Отражение событий современной истории в общественном сознании и отечественной литературе (1985-2000): материалы науч.-практ. конф., 27-28 октября 2009 г. М.: Изд-во МГУ, 2009. С. 181.
536 Цветков С.А., Шкруднев Ф.Д., Юзуфович Г.К. Психология бизнеса. СПб.: ЯНИС, 1992. С. 29-32.
537 О коренной перестройке управления экономикой: сб. док. М.: Политиздат, 1988. С. 54-65.
538 Кабалина В.И., Монусова Г.А., Назимова А.К. Забастовки советских рабочих (1987-1989 гг.) // Рабочий класс и современный мир. 1989. № 6. С. 74-77.
539 Забастовки: вынужденная мера законных прав, но тот ли это путь? М.: Профиздат, 1989. С. 132.
540 Материалы объединенного Пленума Центрального Комитета и Центральной Контрольной Комиссии КПСС, 24-25 апреля 1991 г. М.: Политиздат, 1991. С. 17.
541 Народное хозяйство СССР в 1990 г. С. 250.
542 Bluer S. The Soviet Paradox: External Expansion, Internal Decline. New York: Alfred A. Knof Inc., 1986. P. 73.
543 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 30; Преступность и правонарушения в СССР. 1990. С. 74-85.
544 Преступность и правонарушения в СССР. 1990. С. 64.
545 Карпец И.И. Преступность как реальность // Вопросы философии.
1989. 	№5. С. 92.


368
Библиографические ссылки
546 Забрянский Г.И. Методика криминологической классификации регионов // Вести. Моск, ун-та. Сер. 11: Право. 1989. №5.С. 54-57.
547 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 75; Преступность и правонарушения в СССР. 1990. С. 74-75.
548 XXVII съезд Коммунистической партии Советского Союза, 25 февраля - 6 марта 1986 г.: стеногр. отчет: в 3 т. М.: Политиздат, 1986. Т. 1. С. 104.
549 Крестьянство и сельское хозяйство Сибири. 1960-1980-е гг. Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1991; Никулина Е.В. Зарождение и развитие коллективного подряда в сельском хозяйстве Западной Сибири (конец 50-х - середина 80-х гг.) И Социальная активность трудящихся советской сибирской деревни. Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1988; Ильиных В.А. Дисциплина труда в сельском хозяйстве Сибири в конце 70-х - середине 80-х гг. // Тенденции социального развития сибирской деревни в 80-е годы. Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1990.
550 Величко С.А. Указ. соч. С. 49.
551 Правонарушения в сфере финансов // Обозреватель - Observer. Спец, вып.: Преступность - угроза России. 1993. № 2(6). С. 43.
552 XXVIII съезд Коммунистической партии Советского Союза, 2-13 июля 1990 г. Т. 2. С. 122.
553 Социальное развитие СССР. С. 121.
554 Народное хозяйство СССР в 1990 г. С. 50.
555 Волобуев А. Криминология теряет проблему организованной преступности: выгода обоюдна И Изучение организованной преступности: российско-американский диалог. М.: Олимп, 1997. С. 107.
556 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 147. Д. 958. Л. 85.
557 Преступность и правонарушения в СССР. 1990. С. 78.
558 Greenslade G.S. Regional Dimensions of the «Second Economy» in the USSR // Occasional Paper of the Kennan Institute for Advanced Russian Studies. 1980. № 114. P. 25-40.
559 О мерах по выполнению Постановления Совета Министров СССР от 12 марта 1990 г. № 261 «Об упорядочении пересечения гражданами государственной границы СССР и о дополнительных мерах по регулированию вывоза за границу товаров народного потребления»: постановление Совета Министров РСФСР от 14 июня 1990 г. № 194 // Собр. постановлений Правительства СССР. 1990. № 17.
560 Стратегия обновления. М., 1990. С. 169.
561 Теневая экономика / сост. Б.А. Дружинин. М.: Экономика, 1991. С. 18.
562 Цены на товары народного потребления в 1990 г. // Вести, статистики. 1991. №3. С. 62-63.
563 О преступности и судимости в стране // Там же. № 8. С. 66.
564 Преступность и правонарушения в СССР. 1990. С. 81.
565 Материалы Пленума ЦК КПСС, 27-28 января 1987 г. С. 12.
566 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 163. Д. 185. Л. 66.


Библиографические ссылки
369
567 Народное хозяйство СССР в 1990 г. С. 50.
568 Материалы Пленума ЦК КПСС, 25-26 июня 1987 г. С. 31.
569 Известия. 1989. 23 дек.
570 Акинец С.Г. Обман потребителей: уголовно-правовые и кримин&ю- гические аспекты: автореф. дис.... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2001. С.-42.
571 Преступность и правонарушения в СССР. 1990. С. 83.
572 Известия. 1989. 9 февр.
573 Народное хозяйство СССР в 1990 г. С. 50.
574 Социальное развитие СССР. С. 121.
575 Организованная преступность. М., 1989. С. 67.
576 Ильясов Ф.З., Мухамметбердиев О.Б. Общественное мнение о нетрудовых доходах // Социологические исследования. 1999. № 5. С. 52-57.
577 Осипенко О. Мафия как экономический феномен И Экономические науки. 1991. № 1. С. 27.
578 Правда. 1989. 23 дек.
579 Народное хозяйство СССР в 1990 г. С. 278-279.
580 Лунеев В.В. Указ соч. С. 489-490.
581 Переход к рынку (концепция и программа). М.: Архангельское,
1990. 	С. 137.
582 Конев А.А. Преступность в России и ее реальное состояние. Н. Новгород: Сэтрик, 1993. С. 193-194.
583 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 162. Д. 1. Л. 56.
584 Ведомости Верховного Совета СССР. 1989. № 9, ст. 222.
585 XXVIII съезд Коммунистической партии Советского Союза, 2-13 июля 1990 г.Т. 2. С. 123.
586 Репецкая А.Л. Российская организованная преступность в постсоветский период: основные тенденции динамики состояния и структуры // Современные разновидности российской и мировой преступности: состояние, тенденции, возможности и перспективы противодействия: сб. науч. тр. / под ред. д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко. Саратов: Саратов, центр по исслед. проблем организованной преступности и коррупции: Сателлит, 2005. С. 48-61.
587 Гилинский Я.И. Криминология: теория, история, эмпирическая база, социальный контроль. СПб.: Питер, 2002.
588 Организованная преступность. С. 42-43.
589 Народное хозяйство СССР в 1990 г. С. 50.
590 Известия. 1989. 3 июня.
591 Там же. 21 мая.
592 Афанасьев Ю.Н. Опасная Россия: традиции самовластья сегодня. М.: РГГУ, 2001. С. 304.
593 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 64. Д. 70. Л. 78.
594 Народное хозяйство СССР в 1990 году С 279.
595 Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. С. 46, 152; Об усилении борьбы с извлечением нетрудовых доходов: •ж
•ж
о
•14
•у


370
Библиографические ссылки
указ Президиума Верховного Совета СССР от 23 мая 1986 г. И Ведомости Верховного Совета СССР. 1986. № 22, ст. 364.
596 Овчине кий В. С., Овчинский С. С. Борьба с мафией в России: пособие в вопросах и ответах для сотрудников органов внутренних дел. М.: СИМС, 1993. С. 31.
597 Материалы Пленума ЦК КПСС. 27-28 января 1987 г. С. 75.
598 XXVII съезд Коммунистической партии Советского Союза, 25 февр.- 6 марта 1986 г. Т. 1. С. 207.
599 Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 29 июля 1988 г. М.: Политиздат, 1988. С. 17.
600 Труд. 1988.31 дек.
601 XXVII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Т. 1. С. 279.
602 ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 149. Д. 304. Л. 18.
603 О состоянии борьбы с преступностью в стране и дополнительных мерах по предупреждению правонарушений: постановление ЦК КПСС от 2 апр. 1988 г. // Собр. постановлений Правительства СССР. 1990. Вып. 29. С. 487.
604 Об усилении ответственности за спекуляцию, незаконную торговую деятельность и за злоупотребления в торговле: закон СССР от 31 окт. 1990 г. № 1767-1 // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. № 45, ст. 953.
605 XXVIII съезд Коммунистической партии Советского Союза. Т. 2. С. 197.
606 О решительном усилении борьбы с преступностью: постановление Верховного Совета СССР от 4 авг. 1989 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1989. № 9, ст. 222.
607 Об усилении борьбы с организованной преступностью: постановление Съезда народных депутатов СССР от 23 дек. 1989 г. № 976-1 // Правда. 1989. 26 дек.
608 Куликов В.И. Организованная преступность как наиболее развитая и опасная форма групповой преступности: содержание, понятие и структура организованной преступной деятельности // Основы борьбы с организованной преступностью. М.: Инфра-М, 1996. С. 152-154.
609 О мерах по усилению борьбы с наиболее опасными преступлениями и их организованными формами: указ Президента СССР от 4 фев. 1991 г. № УП-1423 И Известия. 1991. 5 февр.
610 РГАНИ. Ф. 89. Оп. 20. Д. 49. Л. 5.
611 Кирпичников А.И. Взятка и коррупция в России. СПб.: Альфа, 1997.
612 Преступность и правонарушения в СССР. 1990. С. 102.
613 О выполнении судами руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда СССР при рассмотрении уголовных дел о спекуляции: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. № 2 И Бюл. Верховного Суда СССР. 1990. № 3.


Библиографические ссылки
371
614 Рекунков А.М. Поставить заслон бесхозяйственности // Эконом, газ. 1987. №52.
615 Преступность и правонарушения в СССР. 1990. С. 91; Долгова А. Преступность в России // Советская юстиция. 1993. № 14. С. 22.
616 Михлин А.С. Указ. соч. С. 60.
617 Лунеев В.В. Преступность в СССР: основные тенденции и закономерности // Сов. государство и право. 1991. № 8. С. 93-95; Его же. Тенденции преступности: мировые, региональные, российские // Государство и право. 1993. №5. С. 10-12.
618 О дальнейшем укреплении социалистической законности и правопорядка, усилении охраны прав и законных интересов граждан: постановление ЦК КПСС от 20 нояб. 1986 г. // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1989. № 3, ст. 52.
619 Бакатин В.В. Все силы - делу перестройки // Советская милиция. 1989. №3. С. 4.
620 Зажаренко Ю. Почему уходят следователи? // Социалистическая индустрия. 1989. 9 апр.
6 1 О решительном усилении борьбы с преступностью: постановление Верховного Совета СССР от 4 авг. 1989 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1989. № 9, ст. 222; О дополнительных мерах по стабилизации экономической и общественно-политической жизни страны: закон СССР от 24 сект. 1990 г. № 1674-1 // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. № 40, ст. 802.
622 Состояние преступности и прокурорский надзор в Российской Федерации в 1992 году // Законность. 1993. № 7. С. 36.
623 Российская газета. 1994. И марта.
624 Уголовный кодекс РСФСР в редакции 1926 г.
625 Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960. N 40, ст. 591.
626 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 10; Демографический ежегодник России: стат. сб. / Госкомстат России. М., 2001. С. 19.
627 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 5-16, 77-90; Там же. 1990. С. 5-10, 85-83.
628 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 12; Там же. 1990. С. 12; Демографический ежегодник России. М., 2001. С. 12.
629 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 10, 11, 69, 72; Там же. 1990. С. 75, 79, 83; Лунеев В.В. Преступность XX века. С. 489, 490, 505, 509.
630 Преступность и правонарушения в СССР. 1989. С. 10, 11, 69, 72; Там же. 1990. С. 10, 75, 79, 83; Лунеев В.В. Преступность XX века. С. 489, 490, 505, 509.