Автор: Харитонов В.
Теги: теория культуры культурология философия анализ кино
ISBN: 5-9709-0165-2
Год: 2005
Текст
MASSCULT
«МАШКА»
фиЖия
С
THE MATRIX
AND PHILOSOPHY
OPEN COURT
CHICAGO AND LA SALLE, ILLINOIS
2002
«МАТРИЦА»
КАК ФИЛОСОФИЯ
У-ФАКТОРИЯ
ЕКАТЕРИНБУРГ
2005
ББК 71.05
МЗЗ
Составитель серии «Масскульт»
В. Харитонов
Перевод с английского
О. Турухиной при участии Е. Бачининой (гл. 20)
The Matrix and Philosophy edited by William Irwin
МЗЗ «Матрица» как философия: Эссе / Пер. с англ. О. Ту-
рухиной. — Екатеринбург: У-Фактория, 2005. — 384 с.
(Серия «Масскульт»).
ISBN 5-9709-0165-2
Фильм «Матрица», вышедший на экраны в 1999 г., неожи-
данно ввел в поле массовой культуры разнообразные фи-
лософские вопросы, заставив каждого зрителя потратить
некоторое время на обдумывание мировоззренческих про-
блем. Среди этих зрителей были и преподаватели филосо-
фии американских университетов, чьи эссе об этических,
гносеологических, теологических, метафизических и иных
вопросах, поставленных в картине, собраны в этой книге.
Кроме того, впервые на русском языке в полном варианте
публикуется выступление на конференции, посвященной
«Матрице» (Карлсруэ, 1999), выдающегося современного
мыслителя Славоя Жижека.
ББК 71.05
© Carus Publishing Company, 2002
© Турухина, перевод, 2005
© ООО «Агентство прав «У-Фактория», 2005
© К. Прокофьев, художник, 2005
© К. Прокофьев, К. Иванов, А. Касьяненко,
ISBN 5-9709-0165-2 дизайн, макет, 2005
ВСТУПЛЕНИЕ:
РАЗМЫШЛЕНИЯ О «МАТРИЦЕ»
Какую таблетку вы бы выбрали — красную или синюю?
Что важнее — блаженное неведенье или знание прав-
ды, какой бы она ни была? Посмотрев «Матрицу», мы
находимся под впечатлением от действия и спецэффек-
тов, а наши головы наполняются вопросами. Возможно
ли, что мы сами пленники Матрицы? Христианский ли
это фильм? Или, может быть, буддийский? Ложки на са-
мом деле нет?
Мой студент из Королевского колледжа Адам Альберт
впервые привлек мое внимание к «Матрице». Он подме-
тил связь между фильмом и рассуждениями Декарта
о возможности быть обманутым сном или злым демоном.
Наш случай мало отличался от опыта профессоров и сту-
дентов философии со всего мира. Журнал Philosophy Now
даже проводил конкурс эссе для студентов колледжей
на тему «Какую таблетку Вы бы выбрали? Почему?»
В этой книге профессора следуют по пути, указанно-
му им студентами. Все авторы задают вопросы о фило-
софской значимости фильма и отвечают на них. Теоретик
5
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
культуры Славой Жижек1 выдвигает версию, что «Мат-
рица» — это тест Роршаха для философов. Философы
обнаруживают в «Матрице» свои любимые философ-
ские учения: экзистенциализм, марксизм, феминизм, буд-
дизм, нигилизм, постмодернизм. Назовите любой фило-
софский «изм», и вы найдете его в «Матрице». И все же
фильм — это не просто случайно образовавшееся чер-
нильное пятно, в фильме есть четкий замысел и наме-
ренное соединение многих философских проблем. Бра-
тья Вачовски, бросившие колледж художники комиксов,
увлеченные Большими Вопросами, с готовностью при-
знаются, что в ткань фильма вплетено множество фило-
софских тем и аллюзий. Авторы этого сборника не пыта-
ются в каждой статье вскрыть смысл, вложенный в фильм
его создателями, скорее мы пытаемся акцентировать фи-
лософскую значимость «Матрицы».
Как сказала Тринити, нас ведут вопросы. Авторы, уча-
ствовавшие в написании этой книги, обратились к фило-
софским учениям Платона, Аристотеля, св. Фомы Аквин-
ского, Декарта, Канта, Ницше, Сартра, Селларса1 2, Нози-
каэ, Бодрийяра, Куайна4 и многих других, чтобы
поразмыслить над вопросами «Что я могу знать?», «Что
мне делать?», «На что мне надеяться?», «Что реально?»,
«Что есть счастье?», «Что есть разум?», «Что есть
свобода и свободны ли мы?», «Возможно ли создание
1 См. также статью Жижека «Матрица: Истина преувеличений»» (http://anthro-
pology.ru/ru/texts/zizek/matrix.html). — Примеч. пер.
2 Рой Вуд Селларс (1880—1973) — американский философ, один из основа-
телей критического реализма.
3 Роберт Нозик (1938—2002) — американский философ. Славу крупнейше-
го представителя философии либерализма принесла Нозику книга «Анар-
хия, государство и утопия*» (1974).
4 Уиллард ван Орман Куайн (1908—2000) — американский философ и ло-
гик.
6
ВСТУПЛЕНИЕ: РАЗМЫШЛЕНИЕ О «МАТРИЦЕ»
искусственного интеллекта?». Чтобы ответить на эти воп-
росы, нам придется исследовать основные разделы фи-
лософии, включая метафизику, эпистемологию, этику,
эстетику, философию мышления, философию религии
и политическую философию. Помимо множества вопро-
сов книга содержит императив: ПРОСНИТЕСЬ!
Люди любят популярную культуру, ставшую универ-
сальным языком нашего времени. Знаете ли вы, что
Элайя1 погибла незадолго до выпуска сиквела «Матри-
цы»? А знаете ли вы, что меньше чем за год до этого
умер Куайн? Многим известно о поп-звезде Элайе, но
мало кто слышал о великом философе Куайне. Авторы
этой книги намерены вести читателя от поп-культуры
к философии. Вилли Саттон1 2 был выдающимся крими-
нальным талантом, гением своего дела. На вопрос «По-
чему Вы грабите банки?» он прямо отвечал: «Потому что
там деньги». Зачем нам писать о популярной культуре,
о «Матрице»? Потому что с ней люди.
Никто бы не возражал, если бы в поисках философ-
ских вопросов мы обратились к произведениям Гомера,
Данте или Шекспира. «Матрица» не входит в список клас-
сики западной культуры, но фильм поднимает те же во-
просы, что и великие литературные произведения. Если
бы философия содержалась только в работах филосо-
фов и имела отношение только к жизни профессоров,
это была бы именно такая скучная и пустая дисциплина,
какой ее несправедливо считают многие. Но философия
1 Элайя Хотон (1979—2001) — американская певица и актриса, погибшая
в авиакатастрофе. Предполагалось, что она сыграет роль Зи в сиквеле «Мат-
рицы». — Примеч. пер.
2 Вилли Саттон (1901—1980) — знаменитый американский грабитель бан-
ков, получивший прозвище «Артист» за то, что мог одинаково легко пере-
воплотиться в охранника, дипломата или мойщика окон. — Примеч. пер.
7
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
повсюду, она имеет отношение к жизни любого челове-
ка. Подобно Матрице, «она окружает нас».
Эта книга предназначена не только для философов,
но и для всех, у кого есть «заноза в голове, которая сво-
дит с ума». Пусть она будет для Вас началом, но ни
в коем случае не концом изучения философии.
СЦЕНА 1
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
1.
КОМПЬЮТЕРЫ, ПЕЩЕРЫ И ОРАКУЛЫ:
НЕО И СОКРАТ
Уильям Ирвин
Я говорю им, что живу отлично,
Разглядывая тени на стене.
Джон Леннон
Мы часто ведем жизнь в оковах,
И не догадываемся, что у нас есть ключ.
The Eagles
Многие люди считают, что «Матрица» — это пересказ
«величайшей рассказанной истории». В фильме отчет-
ливо усматриваются библейские образы, а его выход на
Пасху 1999 года только усиливает это предположение.
Но мало кому приходит в голову, что «Матрица» являет-
ся пересказом «величайшей нерассказанной истории» —
истории Сократа, интеллектуального героя, продолжав-
шего свои поиски вопреки людскому противодействию
и заплатившего за непокорность жизнью.
11
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Почему же большинство людей никогда не слышало
одной из величайших историй нашей культуры? Основ-
ная причина в том, что обязанность рассказать ее возло-
жена на преподавателей философии. Но не все учатся
в колледже, и, к сожалению, не все, кто учится в колледже,
слушают курс философии. Хотя Philosophy 10V предо-
ставляет идеальную сцену для внимательного изучения
и заинтересованного обсуждения жизни Сократа, нет не-
обходимости ждать возможности, которая может никогда
не представиться. Подобно истории Иисуса, историю Со-
крата следовало бы сделать темой детских книг, семей-
ных и школьных обсуждений и телевизионных передач.
О Сократе надо поставить фильм. Братья Вачовски сняли
завуалированный пересказ этой истории с Киану Ривзом
в главной роли, хотя в кинематографическом торжестве
«бесцеремонного» Сократа я лично предпочел бы видеть
Стива Мартина. А режиссировать стоило бы Спилбергу.
В «Матрице» можно найти множество разнообразных
идей, и история Сократа лишь одна из них, так что зрите-
ли не замечают ее, если только не знакомы с ней зара-
нее. Если вы тоже не слыхали этой истории, пусть это эссе
будет для вас первым знакомством с Сократом.
ВОПРОСЫ И ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ
«Мы исполняем божественное предназначение»,— сказа-
ли братья Блюз1 2. У них был полный бак бензина, полпачки
сигарет и сто шесть миль до Чикаго. Было темно, но они
носили солнечные очки. Их предназначение? Выступить
1 Университетский курс введения в философию. — Примеч. пер.
2 Герои одноименного фильма режиссера Джона Лэндиса (1980). —Примеч.
пер.
12
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
с концертом и спасти сиротский приют, в котором их вы-
растила няня «старой закалки» с ласковым прозвищем
Пингвин. Предназначение Нео — спасение находящегося
в неведении человеческого рода от порабощения искус-
ственным интеллектом. Сократ также выполняет предна-
значение, указанное его другу Херефонту богом Аполло-
ном через Дельфийского оракула,— он должен «разбу-
дить» афинян, жителей своего родного города.
В клубе «Из ада» Тринити сквозь грохот музыки Rob
Zombie шепчет Нео: «Нас ведут вопросы». Их вопрос:
«Что такое Матрица?» Как и у Нео, у Сократа была своя
«заноза в голове» и свой вопрос: «Что такое благая
жизнь?» Поиск ответов приносит несчастье обоим геро-
ям. Сократ оказывается в суде, где его обвиняют в неве-
рии и дурном влиянии на молодежь. Агенты обвиняют Нео
«в совершении практически всех компьютерных преступ-
лений, на которые есть законы».
Сократ часто задавал жителям своего родного горо-
да вопросы, на первый взгляд казавшиеся простыми
и прямолинейными. Затем, как искусный интервьюер, он
переходил к более сложным и глубоким вопросам, даю-
щим возможность выявить невежество отвечавшего.
Однажды Сократ спросил своего друга Евтифрона: «Так
разъясни же мне... дабы... я называл бы что-либо одно,
совершаемое тобою либо кем-то другим... благочести-
вым, другое же... таковым бы не называл». Евтифрон
ответил: «Благочестиво то, что угодно богам, нечестиво
же то, что им неугодно» («Евтифрон». 9е). Ответ кажется
убедительным до тех пор, пока Сократ не задает следую-
щий, более сложный вопрос: «Нечестиво ненавистное
всем богам, а угодное всем им — благочестиво, если же
что-либо одни из них любят, а другие ненавидят, то это
либо ни то ни другое, либо и то и другое одновременно.
13
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Желаешь ли ты, чтобы у нас теперь было такое определе-
ние благочестивого и нечестивого?» («Евтифрон». 10а).
Можете себе представить, как мучился Евтифрон над этим
вопросом и как разозлился он на Сократа. Прием, пред-
полагающий задавание вопросов до тех пор, пока отве-
чающий не начинает себе противоречить или не совер-
шает ошибку, получил название сократического метода
(об этом Биллу и Теду рассказывали в школе Сан-Димас1).
Метод настойчивого опроса не только способен ужасать
учащихся (вспомните «Игру в догонялки»1 2) и сбивать
с толку политиков (приведите пример сами), он сделал
Сократа популярным среди мыслящей молодежи и пре-
зираемым среди самовлюбленной элиты.
Несмотря на часто казавшуюся высокомерной мане-
ру вести разговор, Сократ был очень скромен в оценке
своих знаний. Его мантра «Я ничего не знаю» служит ско-
рее признанием в невежестве, чем во всезнании. Зачем
же человек, который ничего не знает, так усердно опра-
шивает окружающих? Как и Нео, Сократа побудили
к действию слова оракула и стремление понять природу
знания и мудрости.
ЧТО СКАЗАЛИ ОРАКУЛЫ?
Оракул предсказал Морфеусу, что он найдет Избранно-
го — человека, который разрушит власть Матрицы и да-
рует человечеству возможность знать правду. Поэтому
1 Имеется в виду фильм «Билл и Тед: Приключение на „отлично"», в котором
Киану Ривз сыграл роль школьника Теда Логана. — Примеч. пер.
2 «Игра в догонялки» — фильм режиссера Джеймса Бриджеса (1973), в ко-
тором строгий профессор юриспруденции использует в преподавании со-
кратический метод. — Примеч. пер.
14
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
Морфеус отключает Нео от Матрицы и после недолгой
реабилитации и курса кун-фу отводит к Оракулу, чтобы
получить подтверждение того, что Нео и есть Избранный.
Нео не верит в свое великое предназначение и отверга-
ет возможность того, что все в его жизни предопределе-
но, говоря Морфеусу, что предпочитает думать, будто сам
контролирует свою жизнь. Сократ тоже противился сво-
ей судьбе. По крайней мере, так он заявляет в своем
выступлении на суде, записанном Платоном и получив-
шим название «Апология Сократа».
[Херефонт] смолоду был и моим и вашим приверженцем...
приехав однажды в Дельфы, дерзнул он обратиться к ораку-
лу с таким вопросом... Вот он и спросил, есть ли кто-нибудь
на свете мудрее меня, и Пифия ему ответила, что никого нет
мудрее («Апология». 21а).
Услыхав это, стал я размышлять сам с собою таким обра-
зом: что бы такое бог хотел сказать и что это он подразумева-
ет? Потому что сам я, конечно, нимало не сознаю себя муд-
рым; что же это он хочет сказать, говоря, что я мудрее всех?
(21b).
Действительно, как мог быть мудрее всех тот, кто
утверждал, что ничего не знает? Сократ говорит, что го-
тов опровергнуть пророчество оракула.
Пошел я к одному из тех людей, которые слывут мудрыми,
думая, что тут-то я скорее всего опровергну прорицание, объ-
явив оракулу, что вот этот, мол, мудрее меня, а ты меня на-
звал самым мудрым (21с).
Сократ был разочарован, обратившись к политиче-
скому деятелю, когда выяснил, что тот на самом деле
15
«МАТРИЦА»КАК ФИЛОСОФИЯ
не знает ничего, хотя и думает, что знает многое. Упря-
мый по натуре, Сократ задавал вопросы уважаемым
в Афинах драматургам и искусным ремесленникам, но
каждый раз разочаровывался. По иронии мудрейшим
человеком в Афинах Сократа сделало осознание своей
невежественности.
В конце концов Сократ решил, что вопрошание жи-
телей родного города и указание на их невежественность
суть его святая обязанность — так они могли бы «пробу-
диться» и присоединиться к нему в поисках знаний.
В самом деле, если вы меня убьете, то вам нелегко будет най-
ти еще такого человека, который, смешно сказать, пристав-
лен к городу, как овод к лошади, большой и благородной, но
обленившейся от тучности и нуждающейся в том, чтобы ее
подгоняли. В самом деле, мне кажется, что бог послал меня
городу как такого, который целый день, не переставая, всюду
садится и каждого из вас будит, уговаривает, упрекает.
Как слепень или овод, неустанными вопросами Со-
крат пытался открыть горожанам великую истину: тех,
кто прозябает в праздном неведении, ожидает не бла-
женство, а фабрика по производству клея1.
Дома двух оракулов заметно отличаются. Согласно
мифу, Зевс, чтобы найти центр мира, отпустил одного
орла на востоке, а другого — на западе. Орлы летели,
пока не пронзили друг друга клювами над Дельфами,
с тех пор объявленными пупом (или центром) земли.
В Дельфах, месте неземной красоты, у подножия горы
Парнас, Аполлон говорил с людьми устами жрицы, изве-
1 Автор намекает на распространенное мнение, что старых и больных ло-
шадей отправляют на такую фабрику. — Примеч. пер.
16
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
стной как Пифия. Морфеус отводит Нео не в центр мира,
но в сердце Матрицы, в место, настолько непохожее на
гору Парнас, насколько это вообще возможно,— в мно-
гоквартирный дом, который, казалось бы, никак не мо-
жет быть жилищем Оракула.
Неуверенный в себе, Нео задает Морфеусу вопрос:
«Что она знает?.. Все?» Морфеус отвечает: «Она бы ска-
зала, что знает достаточно». Нео, сохраняя скептиче-
ское отношение к происходящему, спрашивает: «И она
никогда не ошибается?» Тогда Морфеус заверяет его:
«Постарайся не оценивать ее предсказания как верные
или неверные. Она проводник, Нео. Она поможет тебе
найти свой путь».
Посетитель (женщины в храм не допускались) храма
Аполлона в Дельфах, совершив все предписанные жерт-
воприношения и внеся плату, задавал свой вопрос одно-
му из помощников оракула, который передавал вопрос
жрице. Та, сидя на треножнике, вдыхала «дыхание Апол-
лона» — газ (вероятно, этилен), поднимавшийся из тре-
щины в земле. Подобно полуночным торчкам в Вудстоке,
жрица Аполлона пророчествовала, говоря загадками. За-
тем жрец толковал несвязный лепет, обычно переводя
его в гекзаметр. Почти как те глубокомысленные сове-
ты, которые можно получить, позвонив 1-900-PSYCHIC’,
пророчества оракула обычно были туманны и могли по-
лучить несколько толкований. Как нам известно, Сокра-
та озадачили слова оракула о том, что нет никого муд-
рее его. Зная, что оракул славен благодаря загадочно-
сти своих прорицаний, он решил опровергнуть их, обна-
ружив ироническое значение пророчества. Не столь
1 Сервис, позволяющий получить телефонную консультацию медиума. —
Примеч. пер.
17
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
мудро поступил царь Крез, попытавшийся выяснить
у оракула, благоприятен ли момент для начала войны
с персами. Ответ оракула был таким: «Если сейчас нач-
нешь войну, великое царство будет уничтожено». Решив,
что это прекрасная новость, король повел свои войска
на войну, которая стала для них роковой. Оснований для
недовольства Пифией у него быть не должно: он просто
не понял, о каком царстве она говорила.
Оракул из «Матрицы» — это пожилая чернокожая
женщина, живущая в трущобах виртуального города, —
«не то, что ты ожидал». Это так же неожиданно, как если
бы Пифию в Греции выбирали не из юных девственниц,
а из женщин старше пятидесяти, в чьей непорочности
нельзя быть уверенным. В отличие от своего дельфий-
ского аналога, городской Оракул лицом к лицу встречает-
ся с теми, кто хочет говорить с ней. Помимо того что, сидя
на трехногом табурете, она блаженно вдыхает аромат пе-
ченья, исходящий из духовки, и дым своей сигареты, она
не говорит загадками. Но не дайте себя обмануть: ее по-
слания, кажущиеся ясными, таят в себе скрытый смысл.
Как ни странно, этот Оракул сам задает вопросы. «Ты зна-
ешь, зачем ты здесь?.. И что же ты думаешь? Думаешь,
ты Избранный?» И Нео отвечает: «Я не знаю». Сократ все-
гда утверждал, что он ничего не знает, а Нео действитель-
но не знал. Как насмешливо замечает Оракул, Нео мил,
но не слишком сообразителен. Она позволяет ему само-
му заключить, что он не Избранный, и говорит, что избран-
ность похожа на влюбленность. Никто не может тебе
об этом сказать. «Ты просто ощущаешь это, чувствуешь
сердцем». В качестве слабого утешения она сообщает
ему: «У тебя есть дар, но, кажется, ты чего-то ждешь».
«Чего?»— спрашивает Нео. И Оракул пророчествует:
«Может быть, следующей жизни. Кто знает?»
18
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
Эта Пифия, однако, не таит злого умысла и даже дает
во время разговора бесплатный совет. Указывая на таб-
личку над кухонной дверью, она спрашивает у Нео, зна-
ет ли он, что там написано. Она объясняет ему, что над-
пись сделана на латыни и означает «Познай себя». Эта
мудрость является ключом к пониманию пророчества
Оракула. Она же, только на греческом языке (yvtnOi
oavrdv), а не на «варварской» латыни (temet nosce), была
начертана в храме Аполлона в Дельфах и, безусловно,
помогала понять ответ оракула. Сократ следовал похо-
жей максиме: «Непознанная жизнь не стоит того, чтобы
быть прожитой». Самоуверенный царь Крез, как мы мог-
ли убедиться, не знал себя, за что жестоко поплатил-
ся. Нео еще не успел познать себя, не успел поверить
в свои силы и таким образом полностью исполнить про-
рочество Оракула о том, что Морфеус найдет Избран-
ного, а Тринити полюбит мертвого, который окажется
Избранным.
Самопознание — это ключ, без которого мы не мо-
жем получить доступ к другим важным знаниям. Тема
самопознания важна не только в жизни Сократа и
в «Матрице», но и в других выдающихся философских
фильмах. «Бойцовский клуб» ставит на первый взгляд
незрелый вопрос: «Что ты можешь о себе знать, если
никогда не дрался?» Но по мере развития сюжета и
«драки» мы начинаем осознавать, что это вовсе не иди-
отский, вызванный избытком тестостерона вопрос. Мы
познаем себя в борьбе. Вспомним фильм «Парни не
плачут»1, в котором Брендон обманывает себя и окру-
жающих, что приводит к чудовищному финалу. И еще
Фильм Кимберли Пирс (1999). —Примеч. пер.
19
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Memento1, где идет борьба с вопросом «Возможно ли, что
я сам себе лгу? Может ли потеря памяти быть частью
ответа?» Голливуд и Афины приходят к одному выводу:
непознанная жизнь не стоит того, чтобы быть прожитой.
Составить полное представление о городском Ора-
куле нам поможет еще одно мудрое высказывание, на-
чертанное в Дельфах и не забытое на кухне: «Все хоро-
шо в меру» (p]8ev ayav). Пифия предлагает Нео: «Вот,
возьми печенье». Она не говорит «Возьми немного пе-
ченья» или «Возьми сколько захочешь», а ведь мы зна-
ем, что печенье соблазнительно своим аппетитным за-
пахом. Оракул пьет какой-то напиток (весьма вероятно,
что алкогольный) и курит сигарету. По-видимому, ей уда-
ется доставлять себе удовольствие, не излишествуя. Это
сильно контрастирует с поведением остального чело-
вечества, которое агент Смит сравнивает с вирусом,
поглощающим все ресурсы прежней среды обитания,
прежде чем найти новую.
Существует легенда, что пары, вдыхаемые Дельфий-
ским оракулом, когда-то были доступны всем людям, но
они злоупотребили этим даром и навредили себе, прыгая
в яму, из которой те поднимались. С тех пор приобщаться
«дыханию Аполлона» позволено только Пифии, а жрец-
толкователь обязан слушать ее пророчество и облекать
его в стихи для разъяснения человеку, обратившемуся
с вопросом; таким образом, человек оказался на две
ступени дальше от бога. Если бы мудрость слов «Познай
себя» и «Все хорошо в меру» была полностью осознана
Избранным, она бы позволила ему открыть людям исти-
ну. Возможно, тогда все смогли бы вдохнуть «пророче-
ский пар» и самостоятельно беседовать с богом.
1 Фильм Кристофера Нолана (2000). — Примеч. пер.
20
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
ИСТОРИЯ ДВУХ ПЕЩЕР
Морфеус сообщает Нео, что тот «был рожден в тюрьме
[собственного] разума». Даже рабам, военнопленным
и жертвам концентрационных лагерей иногда удавалось
сохранить свой разум свободным. «Они могут захватить
мое тело, но им никогда не достанется мой разум». Про-
тив рабства и порабощения веками боролось множество
героев, среди которых были Эпикет1, Фредерик Дуглас1 2,
Виктор Франки3, Джеймс Бонд Стокдейл4, Нельсон Ман-
дела5 *, Джон Мак-Кейн®, Малкольм Икс7 и Рубин «Харри-
кейн» Картер8. Хуже тюрьмы для разума может быть толь-
ко тюрьма для разума, о которой вы не подозреваете,
тюрьма, из которой невозможно сбежать. Как человек,
чей разум заточен в такую тюрьму, может понять, что
его освободили?
1 Римский философ-стоик (ок. 50 — ок. 130), бывший раб, впоследствии
открывший собственную философскую школу. — Примеч. пер.
2 Один из лидеров движения за освобождение рабов в США (1818—1895). —
Примеч. пер.
3 Австрийский психиатр и психолог (1905—1997), создатель концепции ло-
готерапии, позволяющей помочь человеку понять смысл собственной жиз-
ни. Один из методов логотерапии — ведение сократического диалога с па-
циентом. — Примеч. пер.
4 Американский вице-адмирал (р. 1923), участвовал во вьетнамской войне,
был военнопленным. Автор нескольких книг, лейтмотивом которых являет-
ся тема человеческого достоинства. Сейчас занимается исследовательской
деятельностью в институте Гувера. — Примеч. пер.
5 Борец с апартеидом в ЮАР (р. 1918), президент ЮАР (1994—1999), лауре-
ат Нобелевской премии мира (1993). — Примеч. пер.
8 Американский сенатор (р. 1936), участник войны и военнопленный во Вьет-
наме. — Примеч. пер.
7 Псевдоним Малколма Литтла (1925—1965), который был одной из ключе-
вых фигур движения за равенство чернокожих в США. — Примеч. пер.
8 Американский чернокожий боксер (1937), в 1966 г. несправедливо приго-
воренный к пожизненному тюремному заключению за тройное убийство;
освобожден в 1985 г. — Примеч. пер.
21
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Когда с кого-нибудь из них снимут оковы, заставят его вдруг
встать, повернуть шею, пройтись, взглянуть вверх — в сторо-
ну света, ему будет мучительно выполнять все это, он не
в силах будет при ярком сиянии смотреть на те вещи, тень от
которых он видел раньше. И как ты думаешь, что он скажет,
когда ему начнут говорить, что раньше он видел пустяки,
а теперь, приблизившись к бытию и обратившись к более под-
линному, он мог бы обрести правильный взгляд? Да еще если
станут указывать на ту или иную проходящую перед ним вещь
и заставят отвечать на вопрос, что это такое? Не считаешь ли
ты, что это крайне его затруднит и он подумает, будто гораз-
до больше правды в toVi, что он видел раньше, чем в том, что
ему показывают теперь?»
Это строки из труда Платона «Государство» (514а—
521b), в которых он рассказывает историю, известную
как аллегория пещеры (ее также называют символом,
мифом или притчей пещеры). Они прекрасно описывают
положение Нео, освобожденного из Матрицы.
Шея, руки и ноги узников пещеры закованы в цепи.
Они жили так с самого рождения и понятия не имеют
о другой жизни. Они видят тени на стене, когда страж-
ники показывают перед входом фигурки животных на
манер кукольного представления. Узники разглядыва-
ют тени на стене, но это даже не тени реальных живот-
ных, а тени выструганных фигурок, отбрасываемые све-
том костра, а не солнца. Пленники не подозревают, что
они пленники, и знают о существовании только того
мира, который видят всю свою жизнь. Но однажды од-
ного из пленников освобождают от оков и вытаскивают
из пещеры. В солнечном свете он видит вещи такими,
каковыми они являются на самом деле. Вместо того
чтобы из эгоистических побуждений остаться во внеш-
22
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
нем мире, пленник возвращается в пещеру, чтобы рас-
сказать об увиденном остальным. Однако они решают,
что он сошел с ума, и за его доброту награждают на-
смешками и неприятием.
В аллегории видна параллель с жизнью учителя Пла-
тона Сократа1, которого считали умалишенным и казни-
ли за то, что он попытался отучить людей от упрощенно-
го понимания реальности. Разумеется, аллегория также
напоминает историю Нео, освобожденного из Матрицы,
чтобы узреть «пустыню реальности». Подобно платонов-
скому узнику, Нео обнаруживает, что скован цепями или,
точнее, черными кабелями, по которым транслируется
шоу теней, созданное Матрицей. Неизвестно, кто осво-
бождает узника в аллегории пещеры, в «Матрице» же
это делает Морфеус (Морфей, бог сна в греческой ми-
фологии, способный в любом обличии являться спящим
людям). Как и платоновского узника, которого пришлось
вытаскивать из пещеры, Нео сначала пугает вид других
ничего не подозревающих пленников, дремлющих внут-
ри липких розовых коконов. Нео трудно поверить, что
увиденное им реально, что раньше он жил в вымышлен-
ном мире. «Большинство этих людей не готово к тому,
чтобы их отключили»,— утверждает Морфеус. Как и по-
степенное, болезненное приспособление платоновского
узника к окружающему миру, реабилитация Нео прохо-
дит мучительно. «Почему у меня болят глаза?»,— спра-
шивает Нео. «Потому что ты никогда ими не пользовал-
ся»,— объясняет Морфеус.
1 Платон сделал учителя персонажем своих произведений, в том числе «Го-
сударства». Обсуждение сложных взаимоотношений Платона и Сократа
вы можете найти в моей статье: Irwin IV. Jerry and Socrates: The Examined
Life? // Seinfeld and Philosophy; A Book about Everything and Nothing. Chicago,
2000. P. 3—5.
23
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
«Корень учения горек, но плод сладок»,— писал Ари-
стотель. И мы прилежно учимся, помня, что слово
education1 происходит от латинского educere (выводить),
напоминая нам о том, как узник был выведен из пещеры
и как Нео был освобожден из «Матрицы». Клятва Гип-
пократа дает врачам понять, что они хранители, а не вла-
дельцы медицинских знаний. Они должны делиться зна-
ниями, чтобы помогать людям. Люди, получившие фило-
софское образование, не связаны никакой священной
клятвой, но они также обязаны делиться своими знания-
ми. Сбежавший пленник мог бы греться в лучах солнца,
наслаждаясь своим знанием в одиночку, но он вернулся,
чтобы помочь остальным. Платон цитирует Гомера:
сильнейшим образом желал бы
...как поденщик работая в поле,
Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный,
Нежели здесь над бездушными мертвыми царствовать, мертвый.
Нео, в отличие от Сайфера, также стерпел бы любые
муки, но не вернулся в вымышленную реальность.
ЗНАНИЕ И РЕАЛЬНОСТЬ
Аллегория пещеры — это не только и не столько иноска-
зательное представление истории Сократа. Платон пы-
тается открыть читателю глаза на существование более
высокого уровня реальности, идеальных форм (или идей).
Мы все похожи на узников, так как привыкли ошибочно
полагать, что реальность, в которой мы живем, самая
1 Обучение (англ.).
24
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
настоящая и совершенная. Если верить Платону, то все,
что мы переживаем на доступном нам уровне реально-
сти, есть только блеклая копия идей. Мы можем восхи-
щаться красотой заходящего солнца, справедливостью,
вкусом хорошей лапши, но все это лишь подобие совер-
шенства идей, копии Красоты, Добра, Блага и т. д.
Что же это за «заноза в голове», побуждающая че-
ловека искать идеальные формы? И откуда человек зна-
ет об их существовании? Платон и Сократ учат нас по-
стигать мир не посредством чувств, но применяя один
лишь только разум. Морфеус говорит Нео, что невоз-
можно объяснить, что такое Матрица. Нужно увидеть ее
самому. Как и в случае с платоновскими идеями, речь
идет не о буквальном значении слова «видеть», а о зна-
нии, ведущем к пониманию сущности Матрицы. Из это-
го эссе, как и из работ самого Платона, вы вряд ли пой-
мете, что такое идеи. Это одновременно интригует и ра-
зочаровывает. Мы начинаем задаваться вопросами: что
такое добро, любовь, благо? И что же все-таки такое
идея? Попытка найти ответы на эти вопросы плохо кон-
чилась для Сократа. Так что когда дочитаете статью,
остерегитесь.
Нео тоже узнает, что мышление важнее чувств. Ра-
зум важнее материи. Платон считал физический мир
ниже идей, для Нео «ложки нет». Нео — воплощение че-
ловека, впервые давшего свободу пленникам. Платон
считал, что разум и тело настолько разнятся, что травма
их соединения при рождении человека вызывает потерю
памяти, своего рода амнезию. Это не та полная потеря
памяти, ради которой Сайфер идет на предательство,
а нечто похожее на ощущения, которые можно испытать,
если выпить слишком много Lethic moonshine, фирмен-
ного напитка Дозера. Вы можете вспомнить детали,
25
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
которые послужат вам подсказкой. vu' по Плато-
ну— это не признак сбоя в Матрице, а воспоминание
(анамнез) об идеях. В периоды между инкарнациями,
когда душа свободна от тела, мы созерцаем идеи. Все,
что мы познаем в материальном мире, в сущности есть
воспоминания об идеях, вызываемые подобными им зем-
ными объектами. Ребенку, например, не нужно объяс-
нять, что цветок красив, — он постигает это через воспо-
минания об идеях красоты самой по себе и цветка само-
го по себе.
ФИЛОСОФИЯ: НЕХОЖЕНАЯ ДОРОГА
Сидя в машине, везущей его к Морфеусу, Нео рассмат-
ривает возможность возвращения, но Тринити помогает
ему преодолеть сомнения: «Ты был там, Нео. Ты знаешь
эту дорогу. Ты точно знаешь, куда она ведет, и я увере-
на, что это не то место, где ты хотел бы остаться». Не-
возможно не вспомнить знаменитые строчки Роберта
Фроста: «Я выбрал менее хоженый путь / И это все изме-
нило»1 2. Любопытно узнать, сколько людей на самом деле
живут в соответствии с этим принципом, этой излюблен-
ной цитатой ежегодников. Эта дорога стала бы автостра-
дой, забитой, несмотря на свою ширину, машинами, если
бы все, кто считает эти строки своим девизом, действи-
тельно ему следовали.
Красная таблетка — это новый символ смелого вы-
бора; большинство людей утверждают, что приняли бы
ее, окажись на месте Нео. В заключение своего курса
введения в философию я предлагаю своим студентам
1 Ложная память (фр.).
2 Стихотворение The Road Not Taken.
26
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
вдохнуть испарения моих письменных принадлежностей:
красного или синего маркера. Для тех, кто выбирает крас-
ный маркер, философия становится профильной дисцип-
линой, и они получают возможность «выяснить, насколь-
ко глубока кроличья нора». Выбравшие синий маркер воз-
вращаются к старой профильной дисциплине и забывают,
что когда-то размышляли о сущности и загадках миро-
здания. Большинство неприятно удивляется необходимо-
сти выбора. Они предпочли бы думать, что выбирать не
приходится. Философию не выбирает почти никто — это
слишком непрактично. Но немногие оставшиеся поисти-
не не могут устоять перед искушением знанием и реаль-
ностью1.
1 Спасибо моим друзьям и студентам, поделившимся своими соображения-
ми по поводу «Матрицы».
27
2.
СКЕПТИЦИЗМ, МОРАЛЬ И «МАТРИЦА»
Джеральд Эрион, Бэрри Смит
Большинство людей полагает, что мир является таким,
каким мы его видим, слышим и осязаем. Вам кажется,
что вы сейчас сидите в кресле и читаете эту книгу, вы
в это верите. Вы думаете, что действительно сидите
в кресле и читаете. Вам редко приходит в голову озву-
чить эту мысль, настолько это выглядит неуместным. Од-
нажды оформленная, она предстает очевидно, даже ба-
нально верной. Разве кто-нибудь решится ее оспорить?
Томас Андерсон также считает себя программистом,
работающим в крупной софтверной компании, исправно
платящим налоги и помогающим домовладелице. (Конеч-
но, он также верит в свою «вторую жизнь», в которой он
совершает компьютерные преступления как хакер Нео,
однако эта жизнь скрыта только от властей, но не от са-
мого Андерсона.) Представления Андерсона о действи-
тельности похожи на ваши и мои, и это объясняет боль,
28
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
которую он испытывает, узнав, что привычный мир не
является реальным. Комфортный мир, в котором живет
Андерсон, оказывается искусной иллюзией, создаваемой
в его мозгу системой разумных компьютеров, культиви-
рующей и использующей людей в качестве возобновляе-
мого источника энергии.
Морфеус объясняет Нео, что этот призрачный мир,
Матрица, повсюду:
Она окружает нас. Даже сейчас, в этой комнате. Ты видишь
ее, когда смотришь из окна и когда включаешь телевизор. Ты
чувствуешь ее, когда идешь на работу или в церковь, когда
платишь налоги. Этот мир был поставлен перед твоими гла-
зами, чтобы заслонить правду... правду о том, что ты раб,
Нео. Как и все остальные, ты был рожден в цепях в тюрьме,
которую ты не можешь понюхать, попробовать на вкус или
потрогать. В тюрьме для твоего разума.
Андерсона и его современников обманули, заставив
думать, что они живут в мире, где могут читать книги,
смотреть по телевизору футбол и заниматься другими
делами. В действительности же они проводят свою жизнь
заточенными в небольшие контейнеры, поглощающие их
биоэлектрическую энергию и направляющие ее «ком-
пьютерам-рабовладельцам».
Когда Нео узнает о таком положении вещей, его са-
мым натуральным образом тошнит, он пытается вернуть-
ся к своей предыдущей искусственной жизни в Матрице.
Сайфера, еще одного члена экипажа, ситуация ужасает
настолько, что он соглашается предать Морфеуса в об-
мен на созданную Матрицей искусственную жизнь бога-
того и знаменитого человека. «Неведенье есть блажен-
ство»,— утверждает Сайфер, заключая сделку с агентом
м
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Смитом. Этот вымышленный сценарий пугает нас, но он
также поднимает серьезные философские вопросы. Не-
которые философы даже считают, что мы сами можем
быть пленены подобным Матрице жестоким миром ил-
люзий. Мы исследуем эту возможность, обратившись
к мыслителям западной культуры вроде Декарта, прове-
рим гипотезу о том, что живем в Матрице, и покажем,
что данная идея основана на фундаментальной ошибке
и в лучшем случае представляет собой попытку метафи-
зического бунта. В последней главе мы также проанали-
зируем решение Сайфера вернуться в Матрицу с мораль-
ной точки зрения и докажем, что его ложные убеждения
становятся причиной неверных суждений по многим эти-
ческим проблемам.
КАК МЫ МОЖЕМ ОКАЗАТЬСЯ В МАТРИЦЕ:
РЕНЕ ДЕКАРТ И ЗЛОЙ ДЕМОН
Гипотеза, гласящая, что мир, который мы видим, слышим
и осязаем, может оказаться иллюзией, развивается сто-
ронниками философского направления под названием
скептицизм. Скептики утверждают, что мы не можем с уве-
ренностью утверждать, существует ли внешний мир. По-
добно героям «Матрицы», замечающим в привычном мире
подозрительные вещи, они отстаивают мнение, что наши
знания о мире могут быть поставлены под сомнение.
Гипотезы скептицизма особенно популярны у двух
групп людей. Первая—это молодые люди, чей подростко-
вый бунт против простых истин, навязываемых родителя-
ми, иногда принимает метафизическую форму, толкая их
на заявления вроде «Ничто не является тем, чем кажется!»
или «Только я знаю, какова реальность на самом деле!».
30
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
Вторая и более важная группа — это философы, ко-
торые, в свою очередь, тоже делятся на две группы.
К первой группе относятся философы, еще не перерос-
шие стадию «метафизического бунта» и поэтому нахо-
дящие изучение абсурдных и заведомо ложных гипотез
увлекательным и приятным занятием. Философы этой
группы могут даже открыто признавать лозунги молодых
скептиков вполне убедительными. Для нас же сейчас
важна вторая группа философов. Она включает в себя
тех, кто, подобно Декарту, считает сценарии, подобные
«Матрице», полезным инструментом для исследования
фундаментальных проблем знания и реальности.
В классическом труде «Размышления о первой фило-
софии» Декарт излагает наиболее существенные аргумен-
ты скептицизма, которые должны создать для науки проч-
ную базу. Декарт начинает «Размышления» объявлением
о намерении считать недействительными все мнения, ко-
торые он сможет поставить под сомнение. Абсолютно вер-
ными могут считаться только те мнения, которые пройдут
проверку Декарта, и только эти взгляды могут служить
надежным научным фундаментом. Радикальное сомнение
Декарта является методологическим, то есть оно предна-
значено служить интеллектуальным целям. Вряд ли Де-
карт действительно стал бы отрицать все взгляды, кото-
рые подвергал проверке; их «недействительность» была
лишь временной, эвристическим приемом.
Первыми объявляются недействительными те мне-
ния, которые Декарт считает основанными на чувствен-
ном восприятии. Мы часто подкрепляем свое мнение ин-
формацией, полученной посредством зрения, слуха, обо-
няния и вкуса. Например, мы убеждены, что наш сосед
по комнате Йон вернулся с занятий, если видим, как он
приближается к дому, и если слышим, как он возится
31
«МАТРИЦА»КАК ФИЛОСОФИЯ
с дверью, то верим, что он снова не может отпереть за-
мок. Однако Декарт отмечает: «Я иногда замечал, что
они [чувства] нас обманывают». Это особенно верно в от-
ношении очень маленьких или очень удаленных объектов.
Фигура, которую мы принимаем за Йона, может оказать-
ся вором; копошение у дверей может оказаться попыткой
вора взломать замок. Из-за того что чувства иногда нас
подводят, многие наши суждения, подкрепляемые свиде-
тельством чувств, не удовлетворяют высоким стандартам
Декарта, вследствие чего он их отбрасывает.
Продолжая эксперимент, Декарт указывает, что
даже такие относительно неоспоримые суждения, как,
например, то, что вы сидите в кресле и читаете эту кни-
гу, могут быть подвергнуты сомнению. Конечно, эти суж-
дения кажутся более надежными, чем ваши догадки
о Йоне и о том, что он делает на крыльце. Однако Де-
карт подчеркивает, что мы часто заблуждаемся в отно-
шении именно таких вещей во сне. Во сне вы можете
видеть, что сидите на стуле и читаете эту книгу, хотя на
самом деле вы лежите в кровати и у вас быстрая фаза
сна. Мы не можем отличить опыт бодрствования от опы-
та, который мы якобы переживаем во сне, пока не про-
снемся. Морфеус поддерживает это мнение:
Ты когда-нибудь видел такой сон, Нео, когда был уверен, что
это не сон? Что, если ты бы не мог очнуться от этого сна? Как
бы ты узнал разницу между миром твоего сна и реальным
миром?
На основе своего «сонного» аргумента Декарт дела-
ет вывод, что чувственный опыт — не самый надежный
механизм проверки, поэтому он отбрасывает все убеж-
дения, сформированные на основе чувственного опыта.
32
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
Затем Декарт продолжает наступление на привыч-
ные взгляды. Давая нам повод усомниться в представле-
ниях о физическом мире, «сонный» аргумент, кажется,
должен оставлять нетронутыми, например, представле-
ния о геометрических фигурах. Как пишет Декарт, «ибо
сплю ли я или бодрствую, два плюс три дают пять, а квад-
рат не может иметь более четырех сторон». Однако Де-
карт заканчивает свое первое «Размышление» рассмот-
рением следующего, еще более радикального мыслен-
ного эксперимента. Он предполагает, что «не всеблагой
Бог, источник истины, но какой-то злокозненный гений,
очень могущественный и склонный к обману, приложил
всю свою изобретательность к тому, чтобы ввести меня
в заблуждение»1. Такое существо, по словам Декарта,
могло бы легко изменить наше мнение о сумме двух и
трех или о числе сторон квадрата. Еще проще этому зло-
му демону было бы заставить нас думать, что существу-
ет внешний для нас физический мир, в то время как на
самом деле «я буду мнить небо, воздух, землю, цвета,
очертания, звуки и все вообще внешние вещи всего лишь
пригрезившимися мне ловушками, расставленными моей
доверчивости усилиями этого гения». Отсюда Декарт
делает вывод: «...я буду рассматривать себя как суще-
ство, лишенное рук, глаз, плоти и крови, каких-либо
чувств». Прочитав первое «Размышление» Декарта,
сложно представить доказательства того, что наша жизнь
не является грандиозным обманом, сотворенным злым
демоном. Как же мы можем оспорить скептические ар-
гументы, выдвинутые Декартом?
1 Декарт Р. Размышления о первой философии, в коих доказывается суще-
ствование Бога и различие между душой и телом И Декарт Р. Сочинения в 2 т.
T. 2. М., 1994.
(Матрица» как философия
33
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Те, кто видел «Матрицу», могут задать себе еще один
вопрос: можем ли мы исключать возможность того, что
наши жизни, кажущиеся исполненными смысла, на са-
мом деле лишь иллюзии, созданные в наших мозгах ум-
ными компьютерами?
КАК МЫ МОЖЕМ
ОКАЗАТЬСЯ В МАТРИЦЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ).
ЗЛОЙ УЧЕНЫЙ ПИТЕРА АНГЕРА И «МОЗГ В БАНКЕ»
ХИЛАРИ ПАТНЭМ
Заметный вклад в современную дискуссию о скепти-
цизме внес Питер Ангер, сам являющийся сторонником
этого философского направления. Он выдвинул предпо-
ложение, что всех нас водит за нос не злой демон, а злой
ученый1. Сценарий Ангера, представленный в его книге
«Неведенье», вышедшей в свет в 1975 году, предпола-
гает, что представления о существовании в окружающем
мире стульев, книг и других объектов — всего лишь хит-
роумный обман, создаваемый в наших мозгах злым и
гениальным ученым-неврологом, использующим ком-
пьютер для генерации электрических импульсов, пере-
даваемых по электродам, прикрепленным к важнейшим
участкам наших нервных систем. Используя эти импуль-
сы для стимуляции головного мозга человека, ученый
заставляет его думать, что есть стулья и книги, хотя на
самом деле таких вещей в природе не существует. Ангер
утверждает, что этот сценарий имеет такие последствия:
«Никто не может знать [с абсолютной уверенностью], что
не существует злого ученого, который при помощи элек-
тродов заставляет человека верить, что должны суще-
1 Unger Р. Ignorance. Oxford, 1975. Р. 7—8.
34
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
ствовать горы», поэтому никто не может знать, существу-
ют ли горы. Вы также не можете быть уверенными, что
сидите в кресле и читаете эту книгу, так как не можете
точно знать, что не являетесь объектом экспериментов
злого невролога или, как в нашем случае, злой компью-
терной системы наподобие Матрицы.
Хилари Патнэм в своей книге 1981 года «Разум, исти-
на и история» развивает этот научно-фантастический
сценарий. По его версии, злой ученый вводит нас в за-
блуждение не только относительно существования гор,
но и относительно всего, что, как нам кажется, мы вос-
принимаем при помощи наших органов чувств1. Сначала
Патнэм просит вас представить, что ваш головной мозг
хирургическим путем отделен от остального тела и по-
мещен в банку с питающими его химикатами. Затем мощ-
ный компьютер начинает посылать мозгу электрические
импульсы, вызывая, например, иллюзию того, что вы си-
дите в кресле,, читаете эту книгу, играете в теннис и так
далее. И все это время ваш свободный от тела мозг пла-
вает в банке в лаборатории злого ученого.
Патнэм постулирует, что компьютерная программа
достаточно совершенна, чтобы подобающим образом ре-
агировать на «действия», которые пытается инициировать
наш мозг. К примеру, когда ваш мозг пытается поднять
вас с кресла с намерением перекусить, компьютер дол-
жен посылать соответствующие импульсы, убеждающие
вас в том, что вы в самом деле встали и направляетесь
на кухню. Но хотя вам и кажется, что вы поели, вы все
равно продолжаете оставаться мозгом, отделенным от
тела и помещенным в банку.
1 Putnam Н. Reason, Truth, and History. Cambridge, 1981. P. 5—8. Несмотря на
то что сам Патнэм не использует сценарий для защиты скептицизма, его труд
сделал большой вклад в дискуссию, ведущуюся вокруг этого направления.
35
МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Представляя этот любопытный сценарий, поразитель-
но схожий с ситуацией, в которой оказалось большинство
людей в «Матрице», Патнэм ставит скептический вопрос:
«Откуда вы знаете, что сами не находитесь в этом затруд-
нительном положении?» Без ответа на этот вопрос скеп-
тицизм, опирающийся на аргументацию Декарта, остает-
ся дамокловым мечом висеть над нашими головами.
ОСВОБОЖДЕНИЕ ИЗ МАТРИЦЫ:
ДОВОДЫ ПРОТИВ СКЕПТИЦИЗМА
К счастью, философы, не являющиеся сторонниками
скептицизма, дали ответы на некоторые из непростых
вопросов, поставленных Декартом, Ангером, Патнэмом
и «Матрицей». Во-первых, важно уточнить, что сценарии
скептиков — это не более чем предположения, причем
не слишком правдоподобные. Мы следуем за Декартом,
упражняющимся в систематическом сомнении, во мно-
гом благодаря тому особому философскому контексту,
в котором они представлены, контексту поисков совер-
шенного знания, соответствующего высочайшим идеа-
лам науки. Помните, Декарт считал, что знание требует
абсолютной уверенности. Мы не можем быть абсолютно
уверены, что злой демон (или злая компьютерная систе-
ма) не пытается обмануть наши чувства, поэтому Декарт
доказывает, что нельзя использовать чувства в качестве
оправдания наших притязаний на знание.
Максимально строгий стандарт познания совершенно
уместен в философском контексте, в нашем поиске аргу-
ментов за и против скептицизма. Однако для повседнев-
ной жизни он слишком строг. Например, если Йон в ответ
на вопрос о прогнозе погоды на завтра услышит от вас
36
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
фразу «А существует ли погода?», или «А существует ли
время?», или «Что есть завтра?», он имеет полное право
предположить, что вы не в своем уме. Так происходит по-
тому, что в различных контекстах действуют различные
стандарты знания1. В контексте философии корректным
является жесткий стандарт знания, в контексте же повсе-
дневной жизни нам подходят те обыкновенные стандарты,
к которым мы все привыкли и которым соответствует широ-
кий набор общеизвестных практических знаний. Получа-
ется, что в контексте повседневной жизни мы все-таки об-
ладаем знанием о том, где сидим, чем занимаемся, какая
стоит погода и как сыграла любимая бейсбольная команда.
Таким образом, вы действительно многое знаете
(в полном смысле этого слова) о себе и окружающем мире;
ваши представления об этих вещах верны и обоснованы
жизненным опытом. Например, вы знаете, что в данный
момент бодрствуете. Вы знаете, что Декарт (как и Элвис)
мертв. И вы знаете, что «Матрица» — всего лишь фильм.
Кроме того, современная наука предоставляет нам огром-
ный объем ничуть не менее истинной информации о том,
что электроны меньше астероидов, что рыба — не млеко-
питающее, что Луна сделана не из зеленого (или какого
бы то ни было) сыра, и так далее1 2. Но если мы на самом
1 Lewis D. Elusive Knowledge // Australian Journal of Philosophy. 1996. 74.
P. 549—567.
2 Невозможно отрицать ту важную роль, которую сыграл фаллибилизм в раз-
витии науки. Фаллибилизм утверждает, что научные теории должны подвер-
гаться последовательной проверке реальностью. Даже биологи-эволюциони-
сты допускают возможность того, что может быть найдено доказательство оши-
бочности теории эволюции; пыл, с которым они критикуют альтернативные тео-
рии, например креационизм, основывается не на антирелигиозном фанатизме,
а на колоссальном количестве высококачественных свидетельств, говорящих
в пользу эволюционной теории. Более полное изложение данного вопроса ищите
в книге: Schick Th., Vaughn L. How To Think about Weird Things. Mountain View,
1995. P. 211—219.
37
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
деле обладаем этими огромными и постоянно пополняю-
щимися запасами практических и научных знаний, полу-
чается, мы должны отвергнуть требование Декарта о том,
что знание всегда требует особого рода (философской)
определенности, которая необходима в специфическом
контексте его рассуждений о скептицизме1.
Фундаментальный эпистемологический принцип Де-
карта, гласящий, что лишь знание, в котором можно быть
уверенным, является истинным знанием, имеет некото-
рые недостатки. Он несостоятелен с той точки зрения,
что никто не доказывал его справедливости, то есть не-
известно, верен ли он. Об этом пишут Теодор Шик и Лью-
ис Вон: «Если [скептики] неуверены, что знание требует
уверенности, они не могут знать, что это так» (курсив
наш. — Дж. Э., Б. С.)1 2. В свете высказанных сомнений
принцип Декарта больше не кажется вполне корректным.
В конце концов, наши практические и научные знания
так же или даже более надежны, чем принцип Декарта.
Ведь именно признание истинности этих знаний дало нам
возможность доверять своим чувствам, читая работы
самого Декарта. Таким образом, у нас есть серьезное
основание сомневаться в утверждении, что знание тре-
бует уверенности.
Надо также принять во внимание еще один аргумент
против скептицизма, выдвинутый философом Бернардом
Уильямсом3. Он развеивает наши страхи быть навечно
запертыми в тюрьме из иллюзий (наподобие Матрицы),
указывая на факт, что способность отличать сны от опы-
та бодрствования предполагает знание о существовании
1 Дэвид Никсон приводит тот же довод в гл. 3 настоящего издания.
2 Schick Th., Vaughn L. Op. cit. P. 100.
3 Williams B. Descartes. Atlantic Highlands, 1978.
38
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
обоих видов опыта и разницы между ними. Мы можем
осмысленно обозначить разницу между двумя вещами
только тогда, когда между ними существует разница
и нам о ней известно. Как пишет Уильямс, только «с по-
зиции бодрствования мы можем объяснить сны». Полу-
чается, что мы можем понять различие между бодрство-
ванием и сном, только если мы действительно иногда
бодрствуем, а так как мы можем увидеть разницу между
этими двумя видами опыта, то нет серьезных причин вол-
новаться, что наши жизни могут быть бесконечной чере-
дой снов.
Итак, у философии есть несколько инструментов раз-
решения метафизической неопределенности, которую
может вызвать вдумчивый просмотр «Матрицы». Так как
наше знание о том, где мы сидим, что делаем и каков
мир вокруг нас, требует не философской точности, а толь-
ко лишь твердых, привязанных к контексту оценок, кото-
рые мы используем в повседневных и научных целях,
наши представления о внешнем мире позволяют нам не
только убедиться в существовании этого мира, но и де-
лать выводы о его сущности и строении. Вспомним Мар-
тина Гарднера1:
Гипотеза существования внешнего мира... очевидно полезна
и так серьезно подтверждена опытом веков, что мы можем
без преувеличения назвать ее самой обоснованной из всех
эмпирических гипотез. Этот постулат настолько полезен, что
никто, кроме сумасшедшего или метафизика, не найдет по-
вода оспаривать его1 2.
1 Мартин Гарднер (р. 1914) — американский математик и логик. — Примеч.
пер.
2 Gardner М. The Whys of a Philosophical Scrivener. New York, 1983. P.15 (цит.
no: Schick Th., Vaughn L. Op. cit. P. 87).
39
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
МОРАЛЬ И МАТРИЦА:
ОШИБКА САЙФЕРА
Находясь во власти скептицизма, инспирированного Де-
картом и «Матрицей», мы можем сочувствовать Сайфе-
ру, заключающему подлую сделку с агентом Смитом.
Устав от невзгод реального мира, Сайфер соглашается
вывести Смита на Морфеуса в обмен на жизнь в Матри-
це в качестве богатого и знаменитого актера. Сайфер
знает, что Матрица не есть реальность, но считает, что
его жизнь станет лучше, если он просто об этом забудет
и вернется в мир иллюзий.
Однако тут Сайфер допускает большую ошибку. Ре-
шив жить исключительно ради удовольствия, он полага-
ет, что только ради удовольствия и стоит жить. Теория,
согласно которой удовольствие — единственная стоящая
вещь, известна в философии как гедонизм'. Хотя гедо-
низм на первый взгляд может показаться привлекатель-
ным, Роберт Нозик в своей книге приводит против него
веские аргументы. Эти аргументы особенно интересны
для нас тем, что подразумевают еще один мысленный
эксперимент с «мозгом в банке».
Нозик начинает с предположения, что мы можем быть
телами, плавающими без сознания в контейнерах с пи-
тательными химикатами. Он допускает, что существует
нечто, называемое «машиной опыта»,— сложный ком-
пьютер, посредством электродов воздействующий на
1 Гедонизм является одним из основных компонентов утилитаризма — на-
правления моральной философии, отстаивающего убеждение, что мораль-
ная ценность поступка зависит от общей суммы счастья, которое он прино-
сит. Основоположниками утилитаризма были Иеремия Бентам и Джон Стю-
арт Милль. См.: Bentham J. An introduction to the Principles of Morals and
Legislation; Mill J. S. Utilitarianism. Indianapolis.
40
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
центральную нервную систему. С помощью машины опы-
та неврологи могут заставить нас представить, что мы
читаем книги, встречаемся с друзьями, пьем пиво или
делаем другие приятные вещи. И все это время мы бу-
дем дремать внутри машины. Приняв, что машина мо-
жет генерировать любой ценный для нас опыт, что она
может быть запрограммирована так, чтобы «сделать» нас
невероятно удачливыми, богатыми, счастливыми и кра-
сивыми, Нозик спрашивает: «Согласились бы вы быть
подключенным к такой машине всю свою жизнь?»1
Разумеется, Сайфер ответил бы «да». Однако мно-
гие из нас повели бы себя гораздо осмотрительнее. Есть
что-то настораживающее в идее заменить жизнь элек-
тронной симуляцией1 2. Нозик приводит свои доводы для
тех, кто, подобно Сайферу, решил бы отдать себя во
власть машины. Первый его аргумент таков: «Мы хотим
совершать определенные действия, а не просто иметь
опыт таких действий»3. Ни машина опыта, ни Матрица
не дадут нам выполнить настоящих, значимых действий,
они лишь создают видимость таких действий. Кроме того:
Мы хотим какими-то быть... [но] человек, плавающий в резер-
вуаре, — это неопределенный, бесформенный предмет. Мы
не можем дать ответа на вопрос, каков человек, долгое вре-
мя проведший в резервуаре. Смел ли он, добр, умен, остро-
умен, нежен? На эти вопросы не просто трудно, а невозможно
ответить, этот человек просто никакой4.
1 Nozick R. Anarchy, State, and Utopia. New York, 1974. P. 42.
2 Даже признанный утилитарист Милль, похоже, был обеспокоен таким ва-
риантом протеста против гедонизма. В ответ на критику его (и Бентама) идей
Милль попытался выделить несколько видов удовольствия, часть из кото-
рых имеет более высокое качество, часть — более низкое.
3 Nozick R. Op. cit. Р. 43.
4 Ibid.
41
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
В конце концов, машина опыта не позволяет нам по-
настоящему воздействовать на реальность, несмотря на
встречающееся у многих людей сильное желание это де-
лать. Нозик продолжает свою мысль и делает выводы:
Этим можно объяснить ярость борьбы с психоактивными нар-
котиками. Некоторые люди рассматривают их в качестве дей-
ствующих моделей машины опыта, другие считают пропус-
ком в иную реальность. То, что для одних является эквива-
лентом подчинения машине опыта, для других является
причиной не подчиняться ей!.. Воображая машину опыта и
понимая, что не стали бы ей пользоваться, мы признаем, что
не только опыт имеет для нас значение1.
Размышляя над решением Сайфера и отвергая его,
мы также признаем, что ценим не только удовольствие
(славу, богатство, красоту). По сути, решение Сайфера
аморально. Напротив, решение Нео отправиться в «пус-
тыню реальности» позволяет ему по-настоящему дей-
ствовать и приобретать подлинный опыт, придающий его
жизни смысл и моральную значимость. Как пишет фило-
соф-моралист Джон Стюарт Милль, «лучше быть недо-
вольным человеком, чем довольной свиньей; лучше быть
недовольным Сократом, чем довольным дураком».
ЗНАЙ СЕБЯ
«Матрица» самым бесцеремонным образом вселяет в нас
тревоги скептицизма. Поразмыслив, однако, мы видим,
почему не стоит разделять сомнения скептиков в суще-
1 Ibid. Р. 43—44.
42
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
ствовании этого мира. Эти сомнения имеют смысл толь-
ко в узком контексте философских семинаров. Возвра-
щаясь к нормальной жизни, мы видим, что эти сомнения
беспочвенны. Кроме того, мы видим, какую огромную
ошибку совершает Сайфер, отвернувшись от реально-
сти и пытаясь вернуться в Матрицу. Мы должны не толь-
ко признать существование внешнего мира, но и встре-
титься с этим миром лицом к лицу, чтобы наша жизнь
имела смысл и мы могли прожить ее как зрелые люди.
3.
ВОЗМОЖНОСТЬ МАТРИЦЫ
Дэвид Мицуо Никсон
Посмотрев «Матрицу», я невольно задаюсь вопросом:
«Не могу ли я находиться в Матрице прямо сейчас?»
Может быть, все то, что, как мне кажется, я вижу, ощу-
щаю, пробую на вкус, осязаю, все мои мысли — на са-
мом деле часть «генерируемого компьютером мира ил-
люзий» и в действительности мое тело плавает в коко-
не, наполненном розовым гелем. Это предположение
настолько интересно и пугающе, что заслуживает отдель-
ного названия. Для простоты упоминания назовем его
Возможностью Матрицы, то есть возможностью того, что
я или вы сейчас находимся в Матрице.
В данном эссе я хочу исследовать несколько вопро-
сов, связанных с Возможностью Матрицы. Вот они:
а) Даже если мы на самом деле не находимся в Мат-
рице, какое влияние может оказать Возможность Матри-
цы на то, что мы знаем или не знаем?
44
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
6) Как Нео догадывается, если вообще догадывает-
ся, что он в Матрице?
в) Имеет ли вообще смысл Возможность Матрицы?
Предупреждаю, выводы, которые я сделаю, особен-
но в последних двух главах, могут быть не вполне оче-
видными и, возможно, покажутся некоторым читателям
спорными. Но даже если Вас не убедят мои аргументы,
надеюсь, что они, по крайней мере, заставят вас заду-
маться.
ИЗВЕСТНО ЛИ НАМ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ?
Как же влияет Возможность Матрицы на то, что мы зна-
ем или не знаем? Обратите внимание, что Возможность
Матрицы не подразумевает, что я прямо сейчас нахожусь
в Матрице. Она подразумевает, что я, возможно, там
нахожусь. И все же, если я сейчас нахожусь в Матрице,
то большинство моих текущих убеждений неверны. На-
пример, я считаю, что у меня есть Honda Civic, в то время
как на самом деле у меня вообще нет машины, посколь-
ку я плаваю в коконе с розовым гелем. Следовательно,
Возможность Матрицы ведет к тому, что у меня может
быть масса неверных убеждений.
Представим себе на минуту, что Возможность Мат-
рицы существует (она имеет смысл и ненулевую вероят-
ность), поэтому многие мои убеждения могут оказаться
ложными. Люди обычно реагируют на то, что масса их
убеждений оказывается неверными, двумя способами.
Первый способ такой: «Если есть вероятность, что
твое убеждение неверно, значит, ты не можешь сказать,
что действительно это знаешь». Например, вы можете
верить, что ядро Луны — это не пустая полость, где
45
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
живут лунные гоблины, но так как на Луне вы ни разу не
были, возможно, гоблины действительно там живут, ка-
ким бы невероятным это ни казалось. Выходит, вы не
можете точно знать, что гоблинов на Луне нет. Я, разу-
меется, не пытаюсь вас убедить в том, что вы должны
отказаться от своих взглядов. В конце концов, должны
же вы во что-то верить, так что можете верить в то, что
кажется вам наиболее похожим на правду. Но не думай-
те, что вы действительно это знаете. Это похоже на ме-
тодологический скептицизм Декарта. Чтобы найти абсо-
лютно верное знание, Декарт использовал метод, соглас-
но которому все, что хотя бы теоретически можно
поставить под сомнение, не должно приниматься во вни-
мание. Декарт не смотрел «Матрицу», у него была своя
страшная история. В своей истории Декарт играет с воз-
можностью, что «какой-то злокозненный гений, очень мо-
гущественный и склонный к обману, приложил всю свою
изобретательность к тому, чтобы ввести меня в заблуж-
дение»1. Декарту было достаточно одной возможности,
что такой демон может его обманывать, чтобы усомниться
в своих знаниях, по крайней мере в тех, которые могут
быть следствием обмана демоном.
Второй способ ответа обычно бывает таким: «Если
вы задумаетесь над тем, как мы используем слово „знать"
в реальном мире, то обнаружите, что во многих ситуаци-
ях, когда знания могут оказаться ложными, мы все рав-
но называем их знаниями». В реальном мире (если мы
не строим из себя философов) мы почти никогда не тре-
буем от знания тождественной истинности, прежде чем
назвать его точным. Например, если на автобусной оста-
новке кто-то спрашивает меня: «Вы не знаете, который
1 ДекартР. Размышления о первой философии...
46
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
час?» — я смотрю на свои часы и отвечаю: «Знаю, сей-
час 12:30». Я допускаю возможность того, что мои часы
могут остановиться, но когда я не ношу шапочку фило-
софа, этот факт не мешает мне сказать, что я знаю, сколь-
ко сейчас времени. Разве что-то могло бы оправдать
философов, особенно снявших академические шапочки,
если бы они внезапно установили такие высокие стан-
дарты знания, которых сами не всегда придерживают-
ся? Если кто-то скажет, что мое убеждение неверно,
я резонно отвечу: «Что с того?» Важна не возможность,
а вероятность. Поэтому пока вы не назовете мне убеди-
тельную причину, по которой мои взгляды не возмож-
но неверны, а вероятно неверны, я не поменяю своих
взглядов.
Лично я склоняюсь ко второму ответу. Но, может быть,
нам удастся примирить обе точки зрения, показав, что
они подразумевают разные толкования слова «знание».
Первая имеет дело с неким суперзнанием, так что вы не
можете утверждать, что суперзнаете что-то, пока суще-
ствует вероятность ошибки. Такое знание, применяя ме-
тодологический скептицизм, искал Декарт, чтобы исполь-
зовать его как основу всех остальных знаний. Вторая точ-
ка зрения подразумевает обыденное знание, когда вы
можете говорить о знании чего-то, невзирая на возмож-
ность ошибки. В то же время нельзя сказать, что вы об-
ладаете обыденным знанием, если вероятность того, что
вы ошибаетесь, велика. Обе стороны согласятся — Воз-
можность Матрицы предполагает, что мы владеем очень
небольшим объемом суперзнания (если вообще владе-
ем им), но она не мешает нам владеть обыденными зна-
ниями. Будучи поставлен таким образом, вопрос «Зна-
ем ли мы вообще что-нибудь?», похоже, теряет свою
«изюминку». А может, и нет.
47
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ЗНАЕТ ЛИ НЕО,
ЧТО БЫЛ В МАТРИЦЕ?
А сейчас я хочу сменить тему и поговорить о том, как Нео
выясняет, что находится в Матрице. Фильм наталкивает
нас на мысль, что Нео узнает (я ограничусь менее стро-
гим, обыденным смыслом этого слова) то, чего раньше
не знал, — а именно, что он провел большую часть своей
жизни в Матрице в качестве тела, плавающего в коконе
с гелем и черпающего свой опыт из суперкомпьютера. Как
же Нео об этом узнает, если вообще узнает?
Прежде чем предложить Нео синюю и красную таб-
летки, Морфеус говорит: «Невозможно объяснить, что та-
кое Матрица. Тебе придется увидеть ее самому». Мор-
феус не говорит почему, но я осмелюсь предположить,
что, если бы он сказал, никто бы ему не поверил. Пове-
рить ему могли бы только самые легковерные и глупые
люди, которых можно убедить в чем угодно. Но эти люди
не принадлежат к тем, кто владеет большими знаниями,
хотя временами они и могут делать правильные выводы.
Поэтому со слов Морфеуса Нео не может узнать, что та-
кое Матрица, так как было бы безрассудством поверить
в такую историю, а глупое мнение (даже если оно слу-
чайно оказывается верным) не является знанием. Для
того чтобы убеждение можно было считать знанием, оно
должно быть доказано. Ведь в традиционном представ-
лении знание — это доказанное верное суждение. В тра-
диционном представлении лишь тогда вы можете сказать,
что знаете нечто, если ваше убеждение верно и обосно-
ванно. Хотя многие находят это проверенное веками
представление неточным, оно справедливо по меньшей
мере в том, что, требуя доказательства, не позволяет
счесть глупые мнения и счастливые догадки знанием.
48
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
Нео выбирает красную таблетку, чтобы посмотреть,
«насколько глубока кроличья нора». И в течение минуты
он переживает самый странный опыт, который у него
когда-либо был, — видит, как разбитое зеркало превра-
щается в целое. Он прикасается к зеркалу, и то растека-
ется по его телу вязкой отражающей субстанцией. Вне-
запно он оказывается в коконе розового геля с провода-
ми, подключенными к его рукам, ногам, спине и голове.
Он видит вокруг себя миллионы таких же коконов. По-
хожий на паука робот хватает его за шею, отключает
кабель, идущий к голове Нео, и улетает. Из кокона сли-
вается гель, Нео скользит по трубе, падая в бассейн,
похожий на канализационный коллектор, чтобы в сле-
дующую минуту быть извлеченным оттуда гигантским
краном. Он то приходит в себя, то впадает в беспамят-
ство. В конце концов он набирается сил осмотреть ко-
рабль, на котором находится. К его голове подключается
провод, и он оказывается в «конструкторе» — «загру-
зочной программе», где Морфеус наконец рассказывает
ему историю Матрицы.
В эту историю трудно поверить. И Нео поначалу не
верит. Этот опыт оказывается для него настолько болез-
ненным, что его рвет. И я не могут его в этом упрекнуть.
Когда узнаешь, что вся твоя жизнь до настоящего мо-
мента проходила в фальшивом, созданном компьютера-
ми мире иллюзий, голова, мягко говоря, идет кругом. Но
меня не интересует вопрос, насколько сложно с эмоцио-
нальной точки зрения в это поверить, меня интересует,
насколько разумно верить в это, учитывая недавний опыт
Нео. Может ли мучительный опыт дать то, чего не мог
дать рассказ Морфеуса, — прочное основание полагать,
что его жизнь вплоть до недавнего времени протекала
в Матрице? Или даже перенесенный необычный опыт
49
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
не одолеет предубеждения, что глупо верить в эту уди-
вительную историю?
Заметьте, я не задаюсь вопросом, возможно ли, что
новые представления Нео о том, что он провел свою
жизнь в Матрице, а сейчас освободился от нее, окажут-
ся ложными. Очевидно, что это возможно. Может стать-
ся, что не существует никакой Матрицы, Нео всегда жил
в обычном мире и был введен в заблуждение после того,
как принял красную таблетку, которая на самом деле ока-
залась сильным галлюциногеном, и т. п. (Подозреваю,
такой поворот сюжета разочаровал бы зрителей.)
Очевидно, это возможно. Но у нас нет веских основа-
ний считать, что все возможное реально. Кроме того, сле-
дует помнить о разнице между возможным и вероятным:
у нас есть причины верить только в то, что вероятно.
Итак, есть ли у Нео серьезные причины верить в то,
во что он теперь верит, а именно в то, что он был в Мат-
рице, но сумел из нее освободиться? Если есть, то мы
также можем пожелать убедиться, что он не только в это
верит, но и знает это. (Так как существует вероятность
ошибки, речь идет об обыденном знании.)
Я хочу детально рассмотреть версию, что у Нео, быть
может, нет серьезных оснований верить в историю с Мат-
рицей, даже несмотря на недавний необычный опыт. Нео
выглядит примерно на 25 лет. В этом случае, чтобы по-
верить в историю с Матрицей, ему необходимо обменять
25 лет совершенно нормального опыта на несколько дней
очень странного опыта, которому он должен довериться.
Его выводы могут оказаться слишком поспешными, осо-
бенно если учесть, что причудливый новый опыт после-
довал за принятием странной красной таблетки.
Ситуация только ухудшается, когда мы понимаем, что
какими бы возможностями для интерпретации своего
50
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
опыта Нео ни обладал, эти возможности были приобрете-
ны в тот период его жизни, который он сейчас должен от-
бросить как абсолютно не заслуживающий доверия. К сло-
ву, именно опыт этих 25 лет позволяет ему делать разум-
ные выводы из информации, получаемой посредством
органов чувств. Но если он верит в историю с Матрицей,
тогда все его навыки интерпретации информации долж-
ны также быть отброшены. Ниже представлен список не-
которых правил интерпретации опыта, который Нео при-
дется отбросить, если он поверит в историю с Матрицей:
а) люди обычно не лгут, так что если кто-то что-то
вам говорит, это, скорее всего, правда;
б) если вам кажется, что кто-то говорит по-англий-
ски, вероятно, так оно и есть;
в) если вы помните, как делали что-то, вы наверняка
делали это;
г) люди не меняются телами при соприкосновении;
д) люди не лезут в удлиненный стеклянный сосуд
с узким горлышком (бутылку), когда злятся;
е) люди не пытаются с вами общаться с помощью
звуков, которые издает обувь при ходьбе (так что не сто-
ит пытаться интерпретировать эти звуки);
ж) когда вам кажется, что объект увеличивается
в размерах, обычно это означает, что он к вам приближа-
ется (аналогично, уменьшающиеся объекты удаляются);
з) вещи продолжают существовать, даже когда вы их
не видите.
Подобных правил так много, и они настолько очевид-
ны, что мы не задумываясь следуем им. Мы (вы, я, Нео)
не только верим в эти чудаковатые, но очевидные исти-
ны, у нас есть основания в них верить. Верить в них ра-
зумно. Но какими бы очевидными они ни казались, мы не
рождаемся с ними. Итак, откуда же мы берем основания
51
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
доверять им? У нас есть основания признавать их, по-
тому что они соответствуют опыту всей нашей жизни,
а у нас нет причин не доверять этому опыту1. Они кажут-
ся совершенно справедливыми, так как у нас никогда не
было опыта, который заставил бы в них усомниться. Но
если бы наш опыт был отличным, эти вещи могли не по-
казаться столь очевидными, более того, могли показать-
ся очевидно ложными. Поэтому обоснование этих мно-
гочисленных правил напрямую зависит от опыта. Если
вы не можете доверять своему опыту, у вас нет причин
верить в эти принципы. Вышеуказанные принципы осо-
бенно важны, так как они помогают нам интерпретиро-
вать текущий опыт. Следовательно, у вас есть основа-
ния интерпретировать текущий опыт так, как вы это де-
лаете, если у вас есть основания полагаться на правила
интерпретации опыта. Но полагаться на эти правила вы
можете только тогда, когда у вас есть основания дове-
рять своему предыдущему опыту. Если Нео верит, что
весь его опыт до недавнего времени внушался ему ко-
варными компьютерами, то у него нет причины ему до-
верять. Поэтому у него нет оснований полагаться на вы-
шеназванные принципы интерпретации, следовательно,
у него нет оснований интерпретировать свой текущий
опыт так, как он привык это делать.
В зависимости от нашего жизненного опыта одни яв-
ления кажутся нам нормальными, другие — неожиданны-
ми. Нам покажется очень странным, если мы обнаружим,
что часть людей, с которыми мы разговаривали, на самом
1 Я один из тех эмпириков, которые считают идею объяснения через связ-
ность центральной для понимания эпистемологической обоснованности.
(Я подразумеваю именно ее, когда говорю, что убеждения обоснованы, когда
они «соответствуют опыту».) Люди, чья философская позиция далека от этой
идеи, вряд ли признают этот аргумент убедительным.
52
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
деле говорят не по-английски, а на другом языке, в кото-
ром слова имеют такое же звучание, но совсем другой
смысл. Нам также покажется диким, что некоторые люди
всегда врут по вторникам и четвергам или лезут в бутыл-
ку, когда злятся. Странное и неожиданное (так же, как нор-
мальное и ожидаемое) зависит лишь от нашего опыта, от
того, к чему мы привыкли. Если Нео не может доверять
своему опыту, у него больше нет оснований ожидать того,
к чему он привык. Он больше не имеет оснований гово-
рить, что это нормально, а то ненормально, неожиданно
и маловероятно. Если кто-нибудь (скажем, Морфеус) на-
чал бы издавать звуки, похожие на английскую речь, Нео
по привычке решил бы, что Морфеус говорит по-англий-
ски, так как если в знакомом Нео мире кажется, что чело-
век говорит по-английски, обычно так оно и есть. Но Нео
не может доверять тому миру, если полагает, что он со-
здан коварными компьютерами. Поэтому у Нео нет осно-
ваний считать, что Морфеус говорит по-английски, или что
он говорит правду, или что он не лезет в бутылку, когда
злится, так как он не может доверять опыту, которым
должны обосновываться его убеждения.
Все это означает следующее. Если Нео верит, что
провел большую часть жизни в Матрице, получая свой
опыт из злых компьютеров, тогда у него нет причин при-
нимать за чистую монету историю, которую ему расска-
зывает Морфеус. А если у Нео нет причин верить Мор-
феусу, когда тот говорит (или кажется, что говорит), что
Нео до настоящего момента находился в Матрице, то
Нео не обязан верить, что он действительно находился
в Матрице. Мы можем назвать это самоопровергающим
убеждением. Сам факт того, что вы верите, подрывает
основания верить. (Для сравнения: «У меня так плохо
с математикой, что свыше пятидесяти процентов всех
53
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
моих высказываний, в которых приводятся числа, не-
верны».)
Конечно, у зрителей, сидящих в зале, есть более пол-
ная картина происходящего. Мы узнаём, что запрограм-
мированный мир Матрицы весьма похож на реальный,
и способ, который избрал Нео для интерпретации своего
опыта (считая, например, что Морфеус говорит по-анг-
лийски и говорит правду), на самом деле верен. Но у Нео,
в отличие от зрителей, нет причин считать, что мир Мат-
рицы похож на реальный мир. Вы можете решить, что
его новый опыт быстро дает ему понять, что реальный
мир схож с миром Матрицы, но по большому счету этот
опыт бесполезен, если его невозможно интерпретировать
при помощи надежных принципов, подобных тем, что при-
ведены выше. А у Нео, как мы уже убедились, нет осно-
ваний доверять этим принципам, так как он не может по-
лагаться на свой прошлый опыт. Он не может полагать-
ся на текущий опыт, не доверяя предшествующему. Эти
выводы, по сути, являются следствием широко распро-
страненного в эпистемологии воззрения, именуемого хо-
лизмом. С точки зрения холизма никакой опыт не может
самостоятельно дать основания для оценки, это можно
сделать лишь с помощью взаимосвязанной череды опы-
тов и убеждений, которые непременно должны содержать
принципы интерпретации1. (Если это мнение кажется вам
очевидно ложным, предлагаемые здесь аргументы на-
верняка покажутся вам небесспорными.) Таким образом,
у Нео нет оснований интерпретировать свой новый опыт
так, как он привык это делать, и то, во что он поверил
(например, что он находился в Матрице, но освободился
1 Если вас заинтересовал холизм, советую обратиться к работам Уилларда
Куайна, Дональда Дэвидсона и особенно Уилфрида Селларса.
54
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
из нее) благодаря этому новому опыту, также представ-
ляется необоснованным. Должным следовало бы при-
знать вывод, что Нео на самом деле не знает (даже
в смысле обыденного знания) того, что он находился,
а сейчас не находится в Матрице.
Думаю, из этой цепи размышлений можно было бы
сделать выводы, способные осветить все крупные гипо-
тезы скептицизма, подобные Возможности Матрицы. По-
лагаю, вам должно быть видно, что вера во все эти фан-
тастические истории почти всегда несостоятельна. Но
прибережем эти выводы для другого случая. А теперь вер-
немся к тому, с чего начали, то есть к Возможности Мат-
рицы.
ИМЕЕТ ЛИ СМЫСЛ
ВОЗМОЖНОСТЬ МАТРИЦЫ?
Напомню, что Возможность Матрицы — это идея, соглас-
но которой «возможно, что я или вы прямо сейчас нахо-
димся в Матрице». Я хочу рассмотреть следующий во-
прос: имеет ли вообще смысл идея, подобная Возмож-
ности Матрицы? Насколько идея пребывания в Матрице
логически непротиворечива?
Сразу же хочу уточнить: задавшись вопросом, дей-
ствительно ли история, рассказанная в «Матрице», яв-
ляется логически возможной, я не преследую цель про-
демонстрировать некоторые неувязки сюжета. Меня так-
же не интересует, так сказать, техническая или научная
возможность Матрицы. Может обнаружиться, что в этой
истории, например, нарушаются какие-то законы физи-
ки, однако мне это безразлично. Меня скорее волнует
то, является ли история концептуально логичной.
55
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Я уже подчеркивал, что если вы прямо сейчас нахо-
дитесь в Матрице, то огромное множество ваших убеж-
дений ложно. (Например, вы уверены, что в данный мо-
мент читаете книгу, хотя в действительности плаваете
в коконе с розовым гелем и поблизости нет ни одной
книги.) Эта всеобщая ошибка, огромный объем ложных
убеждений, на мой взгляд, подрывает логическую по-
следовательность истории Матрицы. (Скоро вы увиди-
те почему.) Безусловно, не все убеждения Нео ока-
зываются ложными. К примеру, его мнение о том, как
выглядит его лицо, оказалось верным. (Хотя он мог вы-
браться из Матрицы и обнаружить, что выглядит как Бар-
бра Стрейзанд — вот это был бы шок!) Если мы можем
себе представить мир, изображенный в «Матрице», мы,
конечно, можем представить себе и другой подобный
мир, в котором компьютеры чуть более коварны: в та-
ком мире компьютеры внимательны к любой мелочи,
чтобы максимизировать количество ложных убеждений
людей, пойманных в Матрице.
Меня интересует вопрос: можем ли мы составить
идею человека, абсолютное большинство убеждений ко-
торого неверно? Если ответ отрицательный, то в конеч-
ном счете истории вроде «Матрицы» для нас не имеют
смысла (или, по меньшей мере, бессмысленна моя исто-
рия о компьютерах повышенного коварства), так как
в них участвуют люди, чьи взгляды целиком или почти
целиком фальсифицированы.
Если быть более точным, я постараюсь доказать, что
один человек (назовем его Лизой) не может понять исто-
рии, героем которой является другой человек (скажем,
Гомер), все или большинство мнений которого Лиза со-
чла бы ложными. Таким образом, если мы заменим Лизу
собой, а Гомера — Нео, то идея, что все или почти все
56
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
мнения Нео (или чьи-то еще, включая нас самих) ложны,
не будет иметь для нас смысла.
Основой аргументации послужит исследование сле-
дующего высказывания: не имеет смысла утверждение,
что один человек по каждому частному вопросу имеет
только одно мнение. Чтобы иметь мнение по какому-то
вопросу, мы должны обладать несколькими связанными
с ним убеждениями. Покажем это на примере. Допустим,
я и мой друг Клетус ведем следующий разговор:
Клетус: Медведи страшные.
Я: Почему ты так думаешь? Потому, что они большие?
Клетус: Разве они большие? Я не знал.
Я: Тогда, наверное, потому, что это мохнатые живот-
ные?
Клетус: А они мохнатые? Я этого не знал. Вообще-
то, я даже не думал, что они животные.
Я: Ну, ты ведь знаешь, что они живые существа, оби-
тающие в физическом мире, так?
Клетус: Вот это новость!
Я: Они тебя пугают, потому что выглядят как малень-
кие птички?
Клетус: О, так они похожи на птиц?
Я: Я пошутил! Ты должен хотя бы знать, как они вы-
глядят, разве нет?1
Клетус: Э-э-э... нет. А как они выглядят?
Я: Да ладно тебе! Ты вообще что-нибудь знаешь
о медведях?
Клетус: Конечно. Они страшные.
1 Строго говоря, знание о том, как выглядит медведь, не является точным
знанием о нем. Это скорее возможность опознать медведя. В терминоло-
гии Райла, это скорее «знать как», чем «знать что» (см.: Ryle G. The Concept
of Mind. 1949). Однако возможность опознания также существенна для фор-
мирования общего представления о медведе.
57
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Я: А кроме этого?
Клетус: М-м-м... нет.
В конце концов мы начинаем подозревать, что Кле-
тус просто повторил чьи-то слова о «страшных медве-
дях», хотя понятия не имеет, что они означают. В любом
случае очевидно, что он не убежден, что медведи страш-
ные, так как не имеет никакого представления о мед-
ведях. Я могу сказать, что Клетус убедится в том, что
медведи страшные (не важно, истинно это суждение или
ложно), только тогда, когда получит представление о свя-
занных с этим понятиях (медведь и страшное). А чтобы
мне стало ясно, что представление Клетуса о медведе
имеет смысл, я должен соотнести его мнения с теми, ко-
торые я считаю истинными (например, что медведи —
животные или что они не похожи на маленьких птичек
и т. д.). Без этих связанных убеждений мы не сможем
разобрать, что Клетус понимает под «медведем», если
это слово вообще что-нибудь для него значит. Я считаю,
что оснований приписывать Клетусу мнение, что медве-
ди страшные, у нас не больше, чем приписывать ему суж-
дение, что камни страшные. (Идея, что убеждения одно-
го человека придают смысл словам другого, — еще одно
светило созвездия холизма. Она называется холизмом
значений или концептуальным холизмом. Обратитесь
к трудам Куайна, Дэвидсона или Селларса.) Даже если
предположить, что Клетус имеет представление о страш-
ном и может по крайней мере сказать общую фразу
вроде «Медведи — это скорее что-то, чем ничто», у нас
будут основания считать, что Клетус высказался о су-
ществовании чего-то страшного, а не о том, что он счи-
тает страшными именно медведей (ну, знаете, тех здо-
ровых мохнатых животных, вовсе не похожих на малень-
ких птичек).
58
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
Давайте подведем черту под всем сказанным. До-
пустим, я хочу сказать, что у кого-то много ложных убеж-
дений. Я должен показать, что в каждом ложном убеж-
дении, которое я хочу приписать человеку, содержатся
некоторые понятия. Но это означает, что я должен припи-
сать человеку какие-то убеждения, которые сам считаю
истинными. Следовательно, каждое ложное убежде-
ние, приписываемое мной человеку (например, Гоме-
ру), я должен связать с несколькими истинными убеж-
дениями этого человека. Если каждое ложное убежде-
ние Гомера связать с несколькими истинными, я не смогу
сказать, что все убеждения человека неверны. В лю-
бом случае у него есть набор истинных убеждений. Мы
можем утверждать, что у человека есть ложные убеж-
дения, только если у него есть связанные с ними убеж-
дения, которые мы считаем верными. Идея, что чьи-то
убеждения всецело ложны, остается непротиворечивой
только в том случае, если мы не обращаем внимания
на все те истинные убеждения, которые приписываем
личности.
Позволяет ли эта аргументация показать, что Возмож-
ности Матрицы на самом деле не существует, и доста-
точно ли она ясна? К несчастью, мне так не кажется. Даже
если злые компьютеры Матрицы не могли бы сделать
ложными все ваши убеждения (и в этом случае их нельзя
было бы вообще назвать убеждениями), значительная,
возможно, даже ббльшая часть убеждений такой фаль-
сификации могла бы подвергнуться, если бы вы пребы-
вали в Матрице. Таким образом, нам придется признать
Возможность Матрицы. Вы все-таки можете находиться
в Матрице, и масса ваших убеждений может быть лож-
ной, даже если некоторые убеждения и являются истин-
ными.
4.
ВИДЕНИЕ, ВЕРА, ПРИКОСНОВЕНИЕ,
ИСТИНА
Кэролин Корсмейер
С 1981 по 1990 год в центры эпидемиологического конт-
роля Атланты поступило 120 сообщений о загадочной
смерти людей. Здоровые взрослые мужчины, преимуще-
ственно члены общины лаосских иммигрантов народно-
сти хмонг, умирали во сне. Медицинская экспертиза не
смогла установить причин смерти. Однако у членов об-
щины было свое объяснение: они утверждали, что все
эти люди стали жертвами ночного духа, который являлся
к ним, когда они спали, и высасывал из тел дыхание1.
Немногие пережившие эти визиты сообщали о парали-
зующем ужасе и ощущении, что верхом на груди сидит
злое существо. Разумеется, было много свидетельств
1 Adler Sh. R. Sudden Unexplained Nocturnal Death Syndrome among Hmog
Immigrants: Examining the Role of the Nightmare //Journal of American Folklore.
1991. 104:411. P. 54—71.
60
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
того, что жертвы перед смертью страдали от ночных кош-
маров. Хотя научное сообщество так и не поставило умер-
шим окончательный диагноз, сообщения о «синдроме
внезапной ночной смерти» открыли публике глаза на пу-
гающую возможность того, что сны могут убивать.
Любой чувственный опыт может иметь место в не-
подвластном нам королевстве снов, хотя, как правило,
сны являются зрительными явлениями, создаваемыми на
основе запасов памяти и воображения1. Сны могут быть
правдоподобными, странными, приземленными, скучны-
ми, смешными или ужасающими. Заверение «Это всего
лишь сон» основывается на следующем допущении —
то, что ты только видишь, не может причинить тебе вре-
да, так как ничто из твоих снов не может прикоснуться
к тебе. Для ранения и смерти необходимо физическое
взаимодействие с живой тканью, а обычный сон, безу-
словно, не может обладать такой силой. По крайней мере,
мы на это надеемся.
ЖИЗНЬ В МАТРИЦЕ:
НЕКОТОРЫЕ КЛАССИЧЕСКИЕ
ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
Гипотеза «Матрицы» гласит, что человек может прожить
всю жизнь среди иллюзий, вызываемых стимуляцией
мозга пассивного неподвижного индивида, для которого
похожий на сон паралич является постоянным состояни-
ем. Люди, пойманные в Матрицу — «созданный ком-
пьютерами мир иллюзий», как называет ее Морфеус, —
1 Flanagan О. Dreaming Souls: Sleep, Dreams, and the Evolution of the Con-
scious Mind. Oxford, 2000. P. 15.
61
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
верят, что проживают обычную жизнь со всеми привыч-
ными благами. Все их органы чувств подключены к Мат-
рице, так что вкус, обоняние, осязание, зрение и слух
стимулируются (или симулируются), реализуя принцип
esse est percipi (существовать — значит быть восприни-
маемым). Гипотеза сюжета позволяет фильму не только
затронуть старые философские проблемы взаимосвязи
души и тела и ненадежности любого знания, но и более
современные страхи установления политического господ-
ства в мире кибернетической культуры. В данном эссе
рассматривается один из аспектов этих проблем — чув-
ственный опыт,— а также приемы, используемые в филь-
ме для демонстрации того, что философы называют
«скептицизмом в отношении чувств».
По фильму разбросаны указания на ряд классических
проблем восприятия, отсылающие нас к «Рассуждениям
о первой философии» Декарта. В своем знаменитом тру-
де, ставящем под сомнение взгляд, что чувственный опыт
точно регистрирует свойства окружающего мира и пото-
му может служить основой знания, Декарт делает смелую
попытку вывести критерий, с помощью которого можно
определить, спим мы или бодрствуем. Это довольно
успешный способ скептицизма оспорить точность вос-
приятия мира, так как опыт снов может быть настолько
ярким, что человек (временно) уверяется в его реаль-
ности1. В начале фильм прямо обращается к теме сна:
Нео несколько раз просыпается в поту, задыхаясь после
пугающей встречи с Матрицей. Хотя эти моменты, скорее
всего, исполняют роль удобных переходов между сце-
1 Флэнаган утверждает, что проблема определения того, спит ли человек,
не является обратной по отношению к проблеме определения того, бодр-
ствует ли человек: «Мы знаем, что не спим, когда бодрствуем. Но мы обыч-
но не знаем, что спим, когда спим» (Ibid. Р. 173).
62
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
нами, они затрагивают вопрос о том, можно ли делать вер-
ные выводы из любого данного чувственного опыта.
Чтобы заставить нас поверить, что не только чувствен-
ный опыт, но и любое убеждение может быть внушено
человеку могущественным разумом, Декарт дополняет
аргумент сна намного менее убедительным аргументом
злого обманщика, или «злого демона». Современная вер-
сия злого обманщика — злой компьютер, жуткий кибер-
мозг, поменявший местами программиста и программи-
руемого и генерирующий опыт, из которого состоит вся
жизнь человека. В «Матрице» это показано в самой пугаю-
щей, на мой взгляд, сцене фильма, когда Нео приходит
в себя в коконе, дающем пищу телу человека и его иллю-
зорной жизни. Из кокона открывается вид на миллионы
других коконов, в которых спят разумные существа. Эта
сцена воплощает в картинке самую страшную среди из-
вестных мне философских проблем — тот мысленный
эксперимент, в котором предполагается, что все мы толь-
ко мозги в банках, а наша психическая жизнь полностью
обеспечивается внешними электрическими импульсами.
Есть ли какие-то основания для подобных предпо-
ложений? Чувства долгое время рассматривались как
органический интерфейс между разумом и телом, как
средство сбора информации, на основе которой фор-
мируются наши знания о мире. Но, как мы знаем по опы-
ту, обмануть можно любой вид чувственного восприя-
тия. Существует ли вероятность того, что все мы явля-
емся жертвами иллюзий, вызываемых в наших органах
чувств не объектами внешнего мира, а внешней стиму-
ляцией мозга?
В философии разума существует направление, ко-
торое признает подобные версии бессмысленными и
опровергающими самих себя. Фильм и гипотеза «мозга
63
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
в банке», о которой часто пишут в последнее время, под-
нимают одну и ту же проблему: если человек пребывает
в мире иллюзий, как он может это понять? Как человек
может обнаружить, что он всего лишь мозг в банке или
пленник Матрицы? Уверенное высказывание можно сде-
лать только в том случае, если человек может точно ска-
зать, что он не мозг в банке1. В этом отношении фильм
ограничен рамками всех вымышленных сюжетов от Каль-
дерона до «Секретных материалов»: повествование ве-
дется извне Матрицы. У картины есть удобная точка об-
зора— корабль «Навуходоносор», где мы видим героев,
подсоединенных к креслам, загружающим программы
в их мозги. Несмотря на то что герои при желании могут
входить в Матрицу, они не являются жертвами система-
тического обмана. В соответствии с гипотезой, предло-
женной фильмом, подавляющее большинство людей по-
стоянно живет в Матрице и служит в качестве декора-
ции, не являясь подлинными действующими лицами.
Создатели фильма, конечно, прекрасно понимали,
какие сложные проблемы влечет за собой это предполо-
жение, поэтому добавили в диалоги фильма некоторое
количество неуклюжей самокритики. Вспомните беседу
о корабельной еде между Маусом и Нео. Во время сов-
местной трапезы Нео узнает, что в XXII веке вне Матри-
цы еда больше не является удовольствием. Из кранов
вываливаются порции питательного одноклеточного про-
теина, который лестно сравнивается с тарелкой соплей.
У Мауса эта субстанция вызывает далекие воспомина-
ния о манной каше. И тогда он задает вопрос: откуда
машины, создавшие Матрицу, знают, какова на вкус ман-
ная каша? И откуда людям знать, что это похоже на ман-
1 См.: Putnam Н. Brains in a Vat И Putnam Н. Reason, Truth, and History. P. 1—21.
64
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
ную кашу, если они никогда ее не пробовали и не могут
сравнивать? Как может нечто походить на что-то по вку-
су, если нет никаких сведений о том, каково это что-то
на вкус?
ОЦЕНИВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
Это очень интересные вопросы, но они затрагиваются
лишь вскользь, и на них не дается никакого ответа. На-
верное, не стоит требовать от фильма исчерпывающего
разбора логики иллюзий. Однако встает важный сопут-
ствующий вопрос, рассмотренный более полно: стоит ли
жить ради опыта, который не может считаться не только
подлинным, но и ценным?
На этот вопрос можно дать два противоположных от-
вета. Первый — реально и ценно только то, что свободно
от созданных Матрицей иллюзий. Хотя в фильме преоб-
ладает эта точка зрения (и предполагается, что с ней со-
гласен зритель), существует и другое мнение, на которое
нам следует обратить внимание: реально то, что обеспе-
чивает наиболее яркий и приятный опыт. Первый ответ
вы получите от Морфеуса и его команды, второй — от
Сайфера, предающего своих друзей. Кроме того, второе
мнение высказывает преданный и обаятельный Маус,
когда оспаривает слова Дозера о том, что съедобная слизь
содержит все, что нужно человеческому телу. Нет, возра-
жает Маус, в ней нет удовольствия, чувства, которое он
считает одной из основных человеческих реакций: «От-
рицать свои желания— это отрицать свою человеческую
природу». Дозер относится к его мнению скептически, он
явно считает, что наслаждение вкусом — это каприз, ко-
торый борцы с Матрицей не могут себе позволить.
3 «Матрица» как философия
65
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Подобные диалоги раскрывают концептуальную
основу «Матрицы», являясь как следствием принятых
в картине допущений, так и приемом самопознания.
Фильм рассказывает о пяти чувствах и ценностях, с ко-
торыми они соотносятся, в очень интересной и в то же
время удивительно традиционной манере, подвергающей
радикальный скептицизм проверке сюжетом.
И философы древности, и философские школы на-
ших дней выстраивают иерархию пяти чувств в зависимо-
сти от возвышения духа над телом, интеллекта над эмо-
циями и знания над удовольствием1. Зрение и слух — это
«периферические» (или дистанционные) чувства, так как
действуют на расстоянии от своих объектов и не требуют
физического взаимодействия с ними. Расстояние созда-
ет выгодную эпистемологическую позицию, поэтому зре-
ние и слух обычно ставят на вершину иерархии из-за их
важности для получения знаний об окружающем мире
и передачи этих знаний другим людям. Так как они требу-
ют разделения между телом воспринимающего и объек-
том восприятия, зрение и слух также меньше зависят от
физических ощущений. (Фактически, зрение обычно счи-
тается восприятием, а не ощущением.) Так называемые
телесные чувства вкуса, обоняния и осязания требуют фи-
зического контакта с объектом. Хотя обоняние и предпо-
лагает некоторое физическое удаление объекта, всем
трем чувствам необходима близость объекта, даже сопри-
косновение, и опыт всех трех чувств имеет выраженную
чувственную окраску. Традиционно считается, что они
имеют отношение скорее к нашим субъективным ощуще-
ниям, чем к объектам, как из-за ограниченности достав-
ляемой информации, так и потому, что мы склонны от-
’ KrosmeyerC. Making Sense of Taste: Food and Philosophy. Ithaca, 1999. Ch. 1.
66
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
впекаться на удовольствия, которые они предоставляют.
Физиология, связанная с осязанием, обонянием и вкусом,
является причиной низкого статуса телесных чувств, ас-
социируемых с животной стороной человеческой натуры.
ЧУВСТВА В МАТРИЦЕ
И В «МАТРИЦЕ»
Естественно, что зрение и слух широко используются
в фильме. Хотя мы и не можем потрогать, понюхать или
попробовать на вкус объекты, которые видим на экра-
не, мы точно можем видеть и слышать их, и что-то из
того, что мы видим на экране, видят и герои; это дает
нам возможность как бы разделять их опыт. Диалоги
о зрении и глазах привычно двусмысленны: то, что ви-
дит человек, может быть лишь иллюзией, создаваемой
программой, в то же время слово «видеть» синонимично
с выражениями «представлять себе», «понимать» и «уз-
навать», так как зрение на протяжении всей истории за-
падной философии служило метафорой разума1. Мудрый
лидер Морфеус использует для своих предостережений
и наблюдений зрительные метафоры. К примеру, он со-
общает Нео о том, что тот был рожден в тюрьме, кото-
рую нельзя понюхать, потрогать или попробовать на вкус,
«в темнице для разума». Но Нео видит ее повсюду. По
словам Морфеуса, мир Матрицы «был поставлен перед
твоими глазами, чтобы заслонить правду... правду
о том, что ты раб, Нео». И все же, несмотря на тотальный
’ С этой целью используется множество «чувственных» метафор: «Я вас
слышу», «Я уловил идею» и т. д. Но зрение сыграло особенно заметную роль
в эпистемологическом языке. См.: Jay М. Downcast Eyes: The Denigration of
Vision in Twentieth-Century French Thought. Berkeley; Los Angeles, 1993.
3*
67
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
зрительный обман, порождаемый Матрицей, Морфеус
советует Нео использовать глаза по их высшему эписте-
мологическому предназначению: чтобы видеть сквозь
иллюзию правды, понимать. После освобождения из ко-
кона с розовым гелем Нео задает вопрос: «Почему у меня
болят глаза?» «Ты раньше никогда ими не пользовал-
ся»,— отвечает Морфеус. Как и платоновского узника
пещеры, Нео беспокоит свет, поскольку правду видеть
нелегко и неудобно. Морфеус рассказывает, как он
узнал о том, что человеческие тела выращивают, чтобы
питать энергией разумные машины Матрицы: «Я очень
долго не мог в это поверить, пока не увидел все собствен-
ными глазами». Зрение больше, чем любое другое чув-
ство, славится своей явной связью с разумом. Как гла-
сит старая поговорка, увидеть — значит поверить. В то
же время зрение может являть нам галлюцинации, сле-
довательно, в нем можно усомниться, и тогда мы вспо-
минаем вторую часть афоризма: увидеть — значит пове-
рить, но прикоснуться — значит узнать правду. Это не
означает, что осязание невозможно обмануть (это, оче-
видно, не так). И все же мы можем понять, что перед нами
галлюцинация или мираж, когда рука проходит сквозь
объект, не почувствовав прикосновения. Поэтому в на-
родной психологии и в «Матрице» физическое прикос-
новение обычно считается надежнее дистанционного
чувства зрения. Интересно, что эти ценности находятся
в противоречии с кинематографическим материалом,
в котором практически постоянно используются «пери-
ферические» чувства.
Так как зрение и слух пригодны для использования
на расстоянии от объекта, они подходят для наблюдения.
В начале фильма Нео приходится подвергнуться удале-
нию «жучка» (практически в буквальном смысле, так как
68
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
шпионское устройство имело хитроумную форму соро-
коножки), чтобы агенты не могли следить за его пере-
движением. Звук — выразительный инструмент в руках
создателей фильма, и «Матрица» полностью использует
слух, уподобляя его осязанию. По сути своей звуку при-
сущи осязательные свойства, и мы можем кожей осязать
наиболее громкие фрагменты саундтрека. (В конце филь-
ма музыка ревет «ПРОСНИТЕСЬ», возвращая нас к во-
просам сна, поставленным в начале1.) Кажется, что
агрессивный звук вторгается в пространство тела слу-
шателя. Окружающие вас звуки несут собственное по-
слание, так как звон и скрежет старых, ветхих устройств
надежнее тихого шума компьютеров: только линии дис-
ковых телефонов возвращают голоса и тела героев
в безопасное пространство корабля, так что, очевидно,
даже виртуальным телам нужны осязаемые, физические
каналы1 2. Особенно важная информация иногда переда-
ется шепотом, который требует такой близости, что ге-
рои едва не соприкасаются. Так происходит, например,
в начале фильма, когда Нео знакомится с Тринити. Му-
зыка в клубе, где они встречаются, играет так громко,
что ее можно не только слышать, но и осязать. Им при-
ходится стоять очень близко, и когда Тринити говорит
с Нео, ее губы касаются его шеи.
Телесные чувства играют в фильме интересную роль.
Многие объекты имеют свой запах, но в «Матрице»
1 Этот фрагмент саундтрека является мостом между кинематографическим
пространством и реальностью. Музыка исполнена группой Rage Against the
Machine, известной включением в тексты своих песен политических посла-
ний; учитывая эту репутацию, текст песни можно воспринимать как фон
фильма и как предостережение.
2 Несмотря на нынешнюю популярность этой идеи, понятие «виртуального
тела» представляет собой концептуальную путаницу.
69
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
уделяется особое внимание (как положительное, так
и отрицательное) запаху человеческого тела. В одной из
ранних сцен фильма Тринити наклоняется над спящим
Нео и медленно и бесшумно вдыхает его запах. Это дей-
ствие одновременно забавно, нежно и интимно. Кроме
того, оно контрастирует с практикой использования уймы
высокотехнологичного оборудования, так как обнюхива-
ние является примитивным, животным способом поиска.
Мы полагаем, что ей нравится аромат его тела. Другое
дело агент Смит, которого, кажется, сводит с ума запах
его врагов-людей. Чтобы выразить свое отвращение
к Морфеусу, он нарушает правила и снимает наушник,
лишая себя возможности получать важную информацию
о происходящем вокруг:
Я ненавижу это место. Этот зоопарк. Эту тюрьму. Эту реаль-
ность, как бы вы ее ни называли. Я больше не могу ее выно-
сить. Этот запах, если он существует. Мне кажется, что я про-
питан им. Я могу почувствовать вкус вашей вони, и каждый
раз, когда я это делаю, я боюсь, что заражусь ей.
Смит уподобляет людей вирусам — отвратительное
сравнение, усугубляющее зловонность атмосферы1. За-
пах, будь то притягательный аромат или отвратительный
смрад, используется, чтобы подчеркнуть материальность,
словно животная составляющая даже виртуального тела
проявляет себя посредством запахов. Мы можем пред-
положить, что не являющиеся людьми агенты— «разум-
ные программы» — не имеют запаха; обоняние дано им
лишь для того, чтобы чувствовать зловоние, исходящее
от их противников.
1 По теме запаха и болезни см.: Corbin A. The Foul and the Fragrant: Odor and
the French Social Imagination. Cambridge, 1986.
70
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
ИСКУШЕНИЕ ВКУСОМ
Вкус в «Матрице», на что мы уже обратили внимание,
противопоставляется аскетическим ценностям, удоволь-
ствие от еды заключает в себе соблазн, способный от-
влечь от войны с Матрицей. Изнуренный битвой за Сион,
Сайфер бросает свою команду и предает ее, согласив-
шись сдать Морфеуса агенту Смиту. Все, что ему нуж-
но, — это забыть прошлое и жить внутри программы,
обеспечивающей его удобствами, которые были ему не-
доступны. Впервые мы узнаем о склонности Сайфера
к плотским наслаждениям, свидетельствующей о его мо-
ральной слабости, когда он предлагает Нео глоток само-
гона и насмехается над убеждением Морфеуса в том, что
Нео «Единственный» и должен спасти мир. Коварный за-
мысел Сайфера открывается нам, когда в следующей
сцене внутри Матрицы он ужинает в изысканном ресто-
ране с агентом Смитом. Сайфер смакует идеально при-
готовленный бифштекс. Ужиная, выпивая и куря сигару,
он заявляет, что хочет быть заново подключен к Матри-
це и обо всем забыть:
Я знаю, что этот бифштекс не существует. Я знаю, что когда
кладу кусочек в свой рот, Матрица сообщает моему мозгу,
что он сочный и вкусный. Знаете, что я понял за девять лет?
Неведенье — это блаженство.
Хотя эта точка зрения представлена как откровенно
ошибочная, фильм на самом деле усиливает ее посред-
ством используемых цветов. Как замечает Сайфер, ре-
альному миру, к которому привязаны его напарники, не
хватает живости. «Матрица» снята в унылой цветовой гам-
ме: черный, серый, сепия. Когда на экране появляются
71
МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
яркие цвета, они шокируют нас своей живостью. Все яр-
кие цвета в фильме с ностальгией указывают на чув-
ственную жизнь: тележка, заваленная разноцветными
фруктами, красное платье виртуальной женщины, оли-
цетворяющей сексуальность, и кровь. Все это символы
органической жизни, но только кровь, являющаяся так-
же символом смерти, реальна.
Сайфера соблазнила еда, но у него были и другие
причины прекратить борьбу, ведь он поверил, что мир
Матрицы более реален, чем внешний мир. Как говорит
Сайфер, реальный (real) — просто еще одно ругатель-
ство из четырех букв. Он сделал этот вывод, основыва-
ясь не только на собственной оценке приятных ощуще-
ний, но и на точке зрения Морфеуса о том, что любой
чувственный опыт — лишь следствие стимуляции не-
рвных окончаний.
Морфеус: Что реально? Как ты определяешь, что реально?
Если ты говоришь о том, что можешь потрогать, понюхать,
попробовать и увидеть, тогда реальность — всего лишь элек-
трические сигналы, интерпретированные твоим мозгом.
Обладая сильным характером и будучи верен свое-
му предназначению, Морфеус остается в жестоком ре-
альном мире, посылающем мозгу эти сигналы. Но Сай-
фер склоняется к благоразумной точке зрения: если ре-
альны лишь чувственные ощущения, то какая разница,
откуда они берутся? Если реальность сводится к личным
ощущениям, нет ничего аморального в том, чтобы стре-
миться их получать, так как больше ничего не заслужи-
вает внимания. Поэтому Сайфер гонится за чувственны-
ми наслаждениями, часто связанными с искушением и
грехом. Поступая так, он совершает не только мораль-
72
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
ную ошибку, но и эпистемологический просчет, предпо-
читая иллюзию реальности. Получается, что если Сай-
фер не прав, то не прав и Морфеус: чувства не всегда
лишь интерпретация сигналов, передаваемых мозгу, они
также признаки внешней реальности, заслуживающие
внимания и уважения.
Бесспорно, наслаждение вкусом не всегда подрыва-
ет моральные устои. Это продемонстрировано в сцене
с Оракулом. Когда Нео приходит к Пифии, она печет пе-
ченье, а воздух наполняют восхитительные ароматы.
Сама прорицательница пьет что-то алкогольное и курит.
Она имеет право позволить себе некоторые слабости,
так как не забывает о более важных ценностях, которые
отверг Сайфер. Нео также ест печенье, но не похоже,
что оно доставляет ему большое удовольствие.
В случае с Сайфером полезно рассмотреть еще одну
сторону чувства вкуса — связь вкуса и еды с сексом.
Последним этапом предательства Сайфера должно
было стать убийство бывших товарищей. Сайфер угро-
жающе шепчет над спящим телом Тринити, пристег-
нутым к креслу. Он говорит ей (и она слышит его на
другом конце телефонного провода, ожидая перемеще-
ния в безопасное место), что был влюблен в нее, что
устал воевать, что устал каждый день есть липкую пас-
ту. Когда он рассказывает, что считает Матрицу более
реальной, чем реальный мир, поскольку она дает более
полноценные ощущения, его интонация и жесты одно-
временно угрожающие и ласковые. В Матрице можно
увидеть смерть, говорит он, вытаскивая провода из тел
Апока и Свитч, а здесь просто умираешь. Он снова по-
вторяет лишь в слегка искаженном виде мнение Мор-
феуса: реально то, что мы видим. Видеть — значит
верить.
73
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ИСТИНА
Истина, которая приводит нас к прикосновению. «Матри-
ца» — это фильм в жанре экшн, полный физического на-
силия, и значительную часть действия герои пытаются
избежать смерти. Большая часть боев, наполненных
изощренными, но скучными спецэффектами, происходит
в Матрице, физически же тела остаются в креслах на
борту корабля. Когда Нео возвращается после очеред-
ного боя, из его рта стекает струйка крови, и он поража-
ется, что виртуальный опыт может вызвать физические
повреждения. «Если тебя убивают в Матрице, ты умира-
ешь здесь?» — спрашивает он. «Тело не может жить без
разума, — сухо отвечает Морфеус, подкрепляя свое мне-
ние о виртуальном опыте, — разум делает его реаль-
ным». Признаюсь, сначала эти сцены, наряду с несколь-
кими неуклюжими комментариями по поводу разума
и тела, испытывали мое терпение. («Не ложка гнется,
а ты», — заявляет одно из «молодых дарований» Ораку-
ла, эксперт по бесконтактному сгибанию ложек.) Раздра-
женный зритель может решить, что перед ним нелепица
под псевдодзенбуддийским соусом. Чем еще может быть
заявление о том, что, умирая в Матрице, умираешь в ре-
альном мире, как не дешевым киношным ходом? Но по-
том я вспомнила хмонг и их приносящие смерть сны. Из-
менение дыхания, сердцебиение, выброс адреналина —
вот лишь некоторые эффекты, вызываемые воображе-
нием. Кровотечение — лишь маленький шажок из сна
или виртуальной реальности, мост между тем, что зри-
мо, и осязаемым, ощутимым действием, мост между ви-
деньем и прикосновением.
Но не все прикосновения насильственны, нежные ка-
сания используются в фильме стандартным образом: они
74
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
указывают на привязанность, доверие и дружбу. Нео спа-
сает Морфеуса в финале сцены с вертолетом, схватив
его за руку. Тринити обнимает Тэнка, чтобы смягчить его
боль от утраты брата. Готовясь выдернуть из Морфеуса
кабель (после чего тот погибнет), Тэнк на прощание при-
касается к его лбу.
Интимная сторона доверия отражает в первую оче-
редь действия Тринити. Эта роль отдана женщине не слу-
чайно, ведь нежные прикосновения ассоциируются как
с эротизмом, так и с материнской заботой, а так как Три-
нити — единственный среди главных героев представи-
тель женского пола, эти роли достаются ей. (Похоже,
пытаясь подорвать уверенность в чувственном опыте,
авторы картины забыли усомниться в стереотипах, свя-
занных с полом.) Самым мелодраматическим можно счи-
тать эпизод а-ля «Спящая красавица», когда Тринити
поцелуем возвращает Нео к жизни. Хотя с самого нача-
ла понятно, что герои должны быть вместе, они целуют-
ся только вне Матрицы. Это подчеркнуто в ранней вер-
сии сценария, где Тринити отказывается целоваться
в Матрице — она хочет, чтобы все было по-настоящему1.
Эта фраза была отброшена в окончательной версии, но
происходит все именно так: Тринити целует любимого
в мрачной атмосфере «Навуходоносора», когда Нео, про-
играв битву с агентами, уже одной ногой в могиле. Она
физически и эмоционально поддерживает Нео, лаская
его неподвижное тело и шепча:
Оракул сказал мне, что я полюблю человека и этот человек
будет Избранным. Поэтому ты не можешь умереть. Не можешь.
Потому что я люблю тебя. Слышишь меня? Я тебя люблю.
1 Wa chowski L., WachowskiA. The Matrix (см.: http://www.geocities.com/area51/
capsule/8448/matrix.txt).
75
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Она нежно обнимает его за плечи и целует. Сердце
Нео начинает биться, к нему возвращается дыхание. Три-
нити снимает с него руки и решительно командует:
«А теперь вставай!»
Нео приходит в себя и спасает мир.
Прикоснуться — значит узнать истину.
СЦЕНА 2
ПУСТЫНЯ
РЕАЛЬНОСТИ
5.
МЕТАФИЗИКА «МАТРИЦЫ»
Джордж Грация, Джонатан Сэнфорд
Жизнь — это сон.
Педро Кальдерон де ла Барка
Все люди по природе своей стремятся к знанию.
Аристотель
Место действия — темный клуб. В кадре мелькают ко-
жанки. Здесь предлагают грязный секс и запрещенные
наркотики. Царит атмосфера недоверия, даже страха.
Ревет техно-индастриал, двое героев окружены странно
одетыми людьми. Тринити подходит к Нео. Их кошачьи
глаза встречаются. Она приближается вплотную, почти
касается его щеки. Воздух пронизывают электрические
разряды, животное притяжение невозможно скрыть. Мы
ожидаем привычного поворота событий, но вместо этого
Тринити шепчет Нео на ухо: «Нас ведут вопросы, Нео.
Это они привели тебя сюда. Ты, как и я, знаешь вопрос.
Но ответ надо искать не здесь».
79
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Их вопрос: «Что такое Матрица?» В поисках ответа
Нео покидает свою тюрьму и попадает в реальный мир.
Выход Нео из Матрицы весьма похож на освобождение
узника из аллегории пещеры Платона, но реальность,
которая открывается Нео, совсем не похожа на священ-
ное, чистое и сияющее красотой царство идей. Он об-
наруживает, что реальность — это отвратительный мир,
выжженный войной между людьми и машинами и снаб-
женный лишь минимальными средствами для поддер-
жания жизни, проходящей под постоянной угрозой смер-
ти. Этот мир, называемый Морфеусом пустыней, на-
столько уныл, что через девять лет, прожитых в нем,
Сайфер решает вернуться в Матрицу, пусть даже для
этого ему требуется предать своих товарищей. Но Нео
предпочитает этот мир иллюзиям Матрицы, потому что
он настоящий. Для Нео он настолько важнее Матрицы,
что фильм заканчивается решением Нео уничтожить
мир иллюзий и позволить людям увидеть истину. Как
и платоновский узник, Нео возвращается в фальшивый
мир, чтобы освободить из заточения остальных. Будем
ждать сиквела.
В «Матрице» формулируются характерные для ме-
тафизики вопросы с началом на «что»: что такое реаль-
ность? Что такое личность? Что связывает разум и тело?
Что связывает свободную волю и судьбу? Ниже мы соби-
раемся сосредоточить внимание на трех фундаменталь-
ных вопросах: что есть видимость и что есть реальность?
Что их связывает? Какие черты и свойства есть у пер-
вой, но нет у второй? Эти вопросы заданы в контексте
фильма, но ответы на них должны помочь вам разобрать-
ся с нашим собственным миром.
80
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
СУТЬ МЕТАФИЗИКИ
Так что же такое метафизика? Какими вопросами она за-
нимается и какие ответы на них дает? Есть метафизика
и метафизика. В первом значении слова метафизика стре-
мится создать четкую, последовательную и полную кар-
тину мира, основанную на проверенных данных. С другой
стороны, метафизика — это учебная дисциплина, обоб-
щающая методы, выработанные в процессе развития ме-
тафизики в первом значении понятия. Метафизика отли-
чается от естественных наук и теологии. Наука — это ком-
плекс дисциплин, которые, как и метафизика, направлены
на создание четкой и последовательной картины мира,
основанной на проверенных данных, но, в отличие от ме-
тафизики, наука не стремится быть всеобъемлющей. Каж-
дая наука имеет строго ограниченную область компетен-
ции и особые методы. Астрономия занимается только кос-
мическими объектами, ее методами являются наблюдение
и математические расчеты; физика изучает определен-
ные свойства физического мира, используя для этого
очень специфические методы, и т. д. Теология, как и ме-
тафизика, пытается построить полную, четкую, последо-
вательную и обоснованную картину мира, основанную на
проверенных данных, однако проверенными теология счи-
тает не только те данные, которые мы можем получить
в опоре на разум и чувственный опыт, но и те, что опира-
ются на веру и авторитет.
Таким образом, мы можем отличать метафизику от
любой науки и теологии и подходы метафизики от под-
ходов науки и теологии, что, однако, не говорит о невоз-
можности совпадения некоторых их принципов. Однако
мы не оговорили различия между метафизикой и други-
ми философскими направлениями, отдельные из которых
81
МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
также представлены в картине и обсуждаются в других
статьях этого сборника (этика, политическая философия,
эпистемология, логика, философская антропология и
естественная теология). Кроме того, остается непрояс-
ненным, чем же все-таки занимаются метафизики и как
развивается метафизика.
Отличить метафизику от наук, теологии и других об-
ластей философии и показать, какие методы она исполь-
зует для решения поставленных задач, можно также по
тому, что метафизика пытается 1) определить наиболее
общие категории и 2) показать, как с ними соотносятся
менее общие категории. То есть задача метафизики име-
ет две стороны: во-первых, создать перечень наиболее
общих категорий, а во-вторых, распределить по этим ка-
тегориям все остальное. Очевидно, для этого необходи-
мо разработать всеобъемлющую, полную картину мира,
включающую в себя элементы теологии и науки1. Психо-
логи изучают человеческую психику, физики могут изу-
чать белый цвет, метафизики же идут дальше и распре-
деляют все это по более общим категориям. Если бы мы
разделяли аристотелевское учение о категориях, мы бы
сказали, что человеческие души — это субстанции,
белый цвет — это качество. Если бы мы согласились
с Юмом, нам пришлось бы иметь дело с идеями, а не
с субстанциями и качествами. Вопрос об отнесении че-
ловеческой психики и белого цвета к категории субстан-
ции, качества или идеи — вполне уместный для «Матри-
цы» — может быть решен только тогда, когда метафизи-
ка разработана полностью.
1 Защиту таких взглядов метафизики см.: Garcia. Metaphysics and Its Tasks:
Search for the Categorical Foundation of Knowledge. Albany, 1999. Ch. 2, 7;
Sanford. Categories and Metaphysics: Aristotle’s Science of Being // Categories:
Historical and Systematic Essays. Washington.
82
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
Эти пояснения должны помочь понять суть природы
вопросов, поставленных метафизикой «Матрицы». Одна-
ко она все еще может оставаться для вас туманной, так
как выражение «метафизика „Матрицы**» может быть ис-
толковано по меньше мере двумя способами, следователь-
но, наши рассуждения могут развиваться как минимум
в двух направлениях: рассмотрения самого фильма или
мира, показанного в фильме. Метафизика фильма уста-
навливает наиболее общие категории, в которых суще-
ствует фильм. Если взять второе значение, речь пойдет
о метафизической картине мира, изображенного в филь-
ме. В этом случае наша задача сводится к 1) созданию
списка наиболее общих категорий, явно или скрыто
используемых в фильме; 2) установлению связи между
этими категориями; 3) выяснению, что в фильме подпада-
ет под эти категории. Задача также включает в себя опи-
сание «мира „Матрицы**». Мы возьмемся именно за нее.
Разработка полной и окончательной системы мета-
физических категорий сопряжена с немалыми трудностя-
ми, так как требует большой степени общности и аб-
стракции. Она затрагивает нематериальный мир идей
и понятийных моделей, далекий от непосредственного
опыта. Распределение по категориям обычно влечет
создание категориальной схемы, отличающейся внутрен-
ними неувязками или даже откровенными противоречи-
ями, которые, однако, обычно отражают наши обыден-
ные представления о мире, а не пороки методов мета-
физики. Более того, зачастую вещи, на которые мы
смотрим сточки зрения обыденных представлений, сами
по себе весьма сложны. Очень непросто создать систе-
му категорий, которая бы работала с понятиями и адек-
ватно соотносилась с описываемыми объектами. Мета-
физика «Матрицы» подтверждает эту оценку.
83
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ
КАТЕГОРИИ МИРА «МАТРИЦЫ»
Мир «Матрицы» на первый взгляд кажется очень про-
стым, однако на самом деле он очень сложен и во мно-
гом напоминает наш собственный. Несмотря на это,
в нем существует всего несколько самых общих катего-
рий. Две из них фундаментальны и использовались в фи-
лософии еще до Сократа. Их обычно называют видимо-
стью и реальностью, однако в «Матрице» они обознача-
ются прилагательными «реальный» и «виртуальный»
в сочетании со словом «мир»: «реальный мир» и «вирту-
альный мир». «Виртуальный мир» иногда также называ-
ется «миром иллюзий». Во время первого путешествия
Нео по программе-конструктору Морфеус объясняет: «Ты
жил в мире иллюзий, Нео». Вместо «виртуальный» и «ил-
люзорный» удобно использовать слово «нереальный»,
так как оно недвусмысленно противоположно слову «ре-
альный». Эти категории являются взаимоисключающи-
ми. Кроме того, из вышеупомянутого разговора, как и из
остальных эпизодов фильма, становится ясно, что ника-
ких других миров нет. Это означает, что все, что реаль-
но, не является нереальным (и наоборот) и любой объект
либо реален, либо нереален. Наша задача как метафи-
зиков заключается в классификации всего, относящего-
ся к менее общим категориям, представленным в «Мат-
рице», между двумя указанными наиболее общими ка-
тегориями и объяснении взаимосвязи между ними.
В «Матрице» можно найти огромное количество сущ-
ностей, принадлежащих к различным менее общим ка-
тегориям и заслуживающих внимания и распределения
по наиболее общим категориям. Однако в рамках этой
статьи и поставленных нами целей мы рассмотрим толь-
84
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
ко самые основные метафизические загадки, сформу-
лированные в фильме. Под метафизической загадкой мы
будем понимать дилемму, возникающую при попытке
классификации. Наш метафизический анализ будет на-
правлен на нахождение таких дилемм и размышления
над их решением.
Так что же за категории реального и нереального мы
будем рассматривать? Существует три категории реаль-
ного, однако только одна из них прямо упомянута в филь-
ме. Две остальные категории не называются, хотя в «Мат-
рице» представлены их подкатегории. Открыто упомя-
нутая категория — это «разумное», остальные две
категории — это «неразумное» и «сочетание разумного
и неразумного». Категория «разумное» включает в себя
разум любого человека, например Нео, Морфеуса, ваш
или наш.
Категория «неразумное» объемлет очень много вещей.
Настолько много, что их приходится делить на подкатего-
рии. Основные подкатегории: машина, человеческое тело
или человеческий орган и то, что не является ни тем, ни
другим. Важнейший пример машины — это компьютер, но
есть и другие: корабль Морфеуса, оружие и т. д. Важней-
ший пример из второй категории—это наше или ваше тело,
наш или ваш мозг. В третью категорию входят такие вещи,
как Земля, здания и электрические сигналы.
Основной пример третьей подкатегории реального —
«сочетание разумного и неразумного» — человек. Мор-
феус косвенно упоминает эту категорию, когда объясня-
ет Нео, что смерть в Матрице влечет смерть в реальном
мире: «Тело не может жить без разума».
Существует по меньшей мере восемь подкатего-
рий нереального, или «мира иллюзий»: интерактив-
ная нейростимуляция, собственный образ, собственная
85
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
цифровая личность, иллюзия, видимость, психическая
проекция, матрицы (одной из который является Матри-
ца), компьютерные программы, являющиеся частью вир-
туальной реальности.
Естественно, разница между реальным и нереальным
должна заключаться в определении некоторых их
свойств. Недостаточно просто сказать, что они отлича-
ются, не поясняя, чем именно. Более того, любое свой-
ство (или свойства), отличающее реальное от нереаль-
ного, должно быть присуще всем представителям дан-
ной категории. Попытаемся ответить на вопрос о том,
какое свойство, характерное для всех реальных объек-
тов или для всех нереальных объектов, отличает их друг
от друга. Иными словами, почему разум, машины, чело-
веческие тела, компьютерные программы и электриче-
ские сигналы реальны, а симуляции, образы, цифровые
личности, иллюзии, видимость, мысленное представле-
ние, Матрица и компьютерные программы — нет?
РЕАЛЬНОЕ И НЕРЕАЛЬНОЕ
Есть по крайней мере два способа средствами метафи-
зики установить различия между категориями реально-
го и нереального. Первый способ имеет дело с проис-
хождением реального и нереального, второй — с их он-
тологическим статусом.
Мы знаем происхождение или источник большинства
сущностей реального мира. Мы знаем, что машины и
электрические сигналы могут создаваться людьми или
машинами с искусственным интеллектом. Мы знаем, что
у людей, рожденных в городе Сион, были родители. Но
мы не знаем первопричины всех этих вещей. То есть нам
86
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
неясно, откуда взялась материя, из которой созданы ма-
шины и люди. Мы также ничего не знаем о происхожде-
нии разума, хотя в фильме и говорится о том, что Нео —
реинкарнация человека, который первым нарушил зако-
ны Матрицы и освободил людей. Единственное, что мы
знаем, — это то, что Матрица не является источником
происхождения сущностей реального мира. Какой бы ни
была первопричина происхождения сущностей реально-
го мира, можно с уверенностью сказать, что она не име-
ет ничего общего с причинами возникновения нереаль-
ного мира, Матрицы.
С другой стороны, нам известно происхождение всех
объектов Матрицы. Матрица — это сложная компьютер-
ная программа, созданная машинами с искусственным
интеллектом. Существование самого виртуального мира
и его изменения являются следствиями деятельности
машин. Получается, что, даже не зная первопричины
происхождения вещей, мы можем отличить реальное
от нереального по следующему критерию: реальный и не-
реальный миры имеют различное происхождение.
Второй способ отличить категорию «реальное» от ка-
тегории «нереальное» лежит через определение онто-
логического статуса этих категорий, а говоря проще,
через понимание того, как они существуют. Онтологи-
ческий статус можно определить в понятиях зависимо-
сти. Существование реального мира в «Матрице», на-
сколько мы можем судить, ни от чего не зависит, этот
мир самодостаточен. Нет никакого инфернального демо-
на, никакого злого или доброго джинна, от воли которого
может зависеть реальный мир. Если бы даже такой джинн
существовал, а бытие вещей в реальном мире зависело
бы от него, онтологический статус нереального мира все
равно был бы более слабым и более зависимым, чем ста-
87
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
тус реального мира. Это так, потому что существование
нереального мира зависит от реального. Виртуальный
мир существует до тех пор, пока машины с искусствен-
ным интеллектом поддерживают работу программы, ге-
нерирующей электрические сигналы, которые воздейству-
ют на человеческий мозг, но машины, электрические сиг-
налы и мозги реальны, а следовательно, реален и разум,
порождающий цифровую личность и видимость — объек-
ты нереального мира. Онтологический статус нереаль-
ного мира менее прочен, так как существование нере-
ального мира зависит от объектов реального мира.
Различие между двумя фундаментальными катего-
риями «Матрицы» может быть прояснено посредством
сравнения их первопричин и онтологических статусов.
В метафизическом смысле реальный мир отличается от
нереального тем, что имеет другие первопричины и дру-
гой онтологический статус. В связи с этим возникает во-
прос: как узнать, что метафизическое отличие существу-
ет? В фильме персонажам требуется учитель, который
может вывести их из Матрицы и показать разницу меж-
ду ней и реальным миром. Только потому, что появился
первый человек, осознавший, что находится в Матрице,
и сумевший вырваться из нее, были освобождены дру-
гие пленники Матрицы. Мы не знаем, как это знание по-
лучил первый освободившийся, так же как не знаем, как
был освобожден первый узник в аллегории пещеры Пла-
тона, но Нео никогда бы не узнал разницы между двумя
мирами, если бы не команда Морфеуса. Хотя для пости-
жения разницы между мирами нужен учитель, Нео, Три-
нити и все прочие восприняли новое знание, потому что
были для него открыты, так как видели намеки на то,
что в их мире что-то не так. Перед тем как Нео выберет
красную таблетку, Морфеус говорит: «Ты не можешь
88
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
объяснить этого, но ты это чувствуешь. Ты чувствовал
это всю свою жизнь... С Э1им миром что-то не так. Ты не
знаешь что, но эта мысль занозой сидит у тебя в голове
и сводит тебя с ума». Проблема обнаружения разницы
между двумя мирами относится к природе знания. Это
уже эпистемологическая, а не метафизическая пробле-
ма, она обсуждалась в предыдущем разделе книги, по-
этому мы больше не будем вести о ней речь.
МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ ЗАГАДКА
«МАТРИЦЫ»
В основе «Матрицы» лежит дуалистическая метафизика —
точка зрения, что мир зиждется на двух несовместимых
видах сущего. Эта точка зрения обычно противопостав-
ляется монизму, гласящему, что мир основан всего на
одном виде сущего. Дуализм «Матрицы» состоит из мира
иллюзий, нереального мира Матрицы, с одной стороны,
и реального мира, в котором идет война людей и машин, —
с другой. Так как два этих мира имеют различные перво-
причины и различный онтологический статус, категории,
которыми они определяются, являются наиболее общими,
несовместимыми и взаимоисключающими. Одной из це-
лей метафизики является примирение реальности и ви-
димости. Метафизическая загадка «Матрицы» заключа-
ется в том, что при рассмотрении системы категорий, ко-
торыми она оперирует, на первый взгляд кажется, что она
примиряет реальное с нереальным. Но у каждой из этих
категорий есть свой набор правил, и два этих набора не-
возможно привести к общему знаменателю.
Ну так что? Какая нам разница, монистический это
мир или дуалистический? Дело в том, что метафизика
89
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
не сможет разработать точной, непротиворечивой и пол-
ной картины мира, пока не будет разрешен фундамен-
тальный вопрос противостояния монизма и дуализма.
Является ли все, что мы переживаем, только видимостью,
или, быть может, видимость — это проявление реально-
сти, хотя бы приблизительно отражающая ее такой, како-
ва она на самом деле? Одно из достоинств «Матрицы»
заключается в том, что она заставляет нас задуматься над
этим вопросом.
Существует несколько противоречий, которые ставят
под сомнение дуалистическую метафизическую систе-
му, используемую в «Матрице». Самое очевидное из них
связано со смертью. Смерть в Матрице влечет за собой
смерть в реальном мире и наоборот. Кроме того, есть
и другие: любовь и свободная воля. Любовь Тринити вос-
крешает Нео как в цифровом, так и в реальном мире,
заполняя брешь между мирами, причем, воскреснув, Нео
приобретает способность нарушать правила Матрицы,
изменяя их по своему усмотрению. Помимо этого, про-
глоченная Нео в Матрице красная таблетка дает ему воз-
можность освободиться в реальном мире. Живя в вирту-
альном мире, Оракул предсказывает события реального
мира. Эти противоречия наталкивают на мысль, что два
наиболее общих, несовместимых, взаимоисключающих
мира на самом деле таковыми не являются. Но возмож-
но ли это?
Ответ на этот вопрос не совсем очевиден, зато оче-
видно другое: разум реален и может продуцировать нере-
альное как в ответ на физические процессы, так и сам по
себе. Разум может порождать образы в ответ на стимуля-
цию мозга, но он также может создать образ без воздей-
ствия внешних раздражителей, тем самым влияя на тело.
Понимание этого может помочь разрешить возникшие
90
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
противоречия: на первый взгляд кажется, что нереальное
способно напрямую воздействовать на реальное, на са-
мом же деле только реальное может непосредственно
влиять на реальное. Нереальное может воздействовать
на реальное лишь косвенно, когда обманутый разум ду-
мает, что оно реально. Все проясняется, если вспомнить
о том, чего ищут Нео и его союзники: им нужна истина.
Смерть в реальном мире следует за смертью в мире вир-
туальном лишь потому, что разум ошибочно принимает
ее за настоящую и соответствующим образом воздейству-
ет на тело. Виртуальные таблетки действуют в реальном
мире потому, что разум считает их частью реального мира
и заставляет тело на них реагировать. Виртуальный Ора-
кул постигает реальный мир и влияет на него потому, что
разум верит ему. Нереальное не может воздействовать
на разум только в том случае, когда он свободен от обма-
на и может опознать нереальное.
Следовательно, разрешить выявленное противоре-
чие «Матрицы» можно, обратившись к рассмотрению сути
важнейшего представителя третьей подкатегории реаль-
ного — к человеку. Разум и тело Морфеуса, Тринити,
Тэнка, Дозера и остальных пребывают в реальном мире,
за исключением тех случаев, когда они проникают в Мат-
рицу. Люди, являющиеся пленниками Матрицы, живут
одновременно в обоих мирах: их разум подключен к Мат-
рице, в то время как тела порабощены машинами. Для
освобождения необходимы связь разума с телом и спо-
собность отличать видимость от реальности. Но это не
все: люди могут освобождаться из Матрицы поодиноч-
ке, как Морфеус, Тринити и Нео, или все одновременно
в случае уничтожения Матрицы. Надо полагать, в сикве-
ле «Матрицы» мы увидим, каким способом будут осво-
бождены пленники Матрицы.
91
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
РАЗРУШАЯ ОБМАН
В этой главе мы заострили внимание на некоторых фун-
даментальных метафизических вопросах, затронутых
в фильме. Мы описали основную задачу метафизики
и постарались ее выполнить, создав общую схему мета-
физики «Матрицы». Мы определили и исследовали две
основные категории, представленные в фильме,— реаль-
ное и нереальное — и обнаружили, что они являются
самыми общими, несовместимыми и взаимоисключаю-
щими. Тем не менее в фильме обнаружены противоре-
чия, которые требуют разрешения. Эти противоречия не-
возможно решить разрушением нереального мира реаль-
ным, но только установлением различия между реальным
и нереальным миром или уничтожением нереального
мира. Выход из Матрицы существует потому, что люди
представляют собой сочетание тела и разума, который
имеет силу освободиться от иллюзий.
Анализируя «Матрицу» с целью познания мира, сле-
дует помнить, что это всего лишь фильм. Его своеобраз-
ное изображение связи между видимостью и реальным
миром не следует воспринимать как точную метафору
нашего мира. Несмотря на это, в нашем мире мы можем
обнаружить наиболее общие категории «Матрицы»: мы
видим сны и галлюцинации и не рассматриваем их как
реальный опыт; мы сталкиваемся с феноменами, уста-
новить реальность которых нам сложно; в реальной жиз-
ни на нас влияют как факты, так и фантазии. «Матрица»
ставит вопросы, ответы на которые требуют понимания
сущности самой реальности.
6.
ПРИЗРАК, СОЗДАННЫЙ МАШИНОЙ,
ИЛИ ФИЛОСОФИЯ РАЗУМА
В СТИЛЕ МАТРИЦЫ
Джейсон Хольт
«Матрица» сверхсовременна. Эффекты изумляют, дей-
ствие стильно и безумно — впечатление обеспечено.
«Матрица» предлагает вам пищу для размышлений луч-
шую, чем манная каша для тела, и намного более аппе-
титную, чем обычная слизь, подаваемая на «Навуходо-
носоре». Вот простенький вопрос. Могли бы нас систе-
матически обманывать в том, какова реальность? А если
бы обманывали? Как мы могли бы об этом узнать? Да
и стоит ли это знать, или блаженное неведенье лучше,
чем осознание ужасной правды? Какую таблетку, крас-
ную или синюю, выбрали бы вы? И почему?
Это невероятно интересная тема. Хотя она и не нова
для философов. Теории «злого демона» Декарта уже
несколько сотен лет. Несколько десятилетий назад она
93
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
была возрождена в сценарии «мозга в банке», а теперь
реконструирована в «Матрице» в виде «тела в банке».
Проблема противостояния правды и счастья возникла
даже раньше, у древних греков. Об этом много писал
Платон, да и Аристотель тоже. Идея систематического
обмана уже находила отражение в кинематографе:
«Вспомнить все» и «Город тьмы» — это только два при-
мера. Хотя в «Матрице» эти идеи являются самым оче-
видным портом философского доступа, я не собираюсь
их обсуждать.
О чем же я поведу речь? «К сожалению, — говорит
Морфеус, — никому не дано знать, что такое Матрица».
Да, в фильме этого не дано знать никому. Матрица —
это виртуальная реальность, мир «стоящий у тебя перед
глазами, чтобы не дать тебе увидеть правду». За некото-
рым исключением, «Матрица» настолько реалистична,
что практически все, кто к ней подключен, верят, что она
реальна. Даже Нео, Избранному, нужно показывать, как
снять с глаз эту повязку. Она так привлекательна, что
и те, кто знает, что это повязка, склонны, почти вынуж-
дены верить в то, что она реальна. До того как Нео уви-
дел свет, его разум был изнурен фальшивыми образа-
ми, а также убеждениями, намереньями, желаниями и
взглядами, сформировавшимися в ответ на них. Как вы
знаете, обман был воссоздан машинами, захватившими
мир (как и в «Планете обезьян», только вместо обезь-
ян— искусственный интеллект). Это обман, созданный
машинами, иллюзорный призрак мира, которого больше
нет, отсюда и название главы, которое также напрямую
отсылает к представлению Декарта о «призраке в маши-
не», каковым является душа (или дух), обитающая в теле.
Как обещано в заголовке, я буду говорить о филосо-
фии разума. Аперитивом будет интенсивный курс по про-
94
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
блеме разума и тела. У нас будет два блюда: 1) искусст-
венный интеллект (особенно возможность существования
искусственного разума) и 2) метафизический вопрос о том,
что такое разум на самом деле. Я буду оспаривать очень
распространенную точку зрения, отрицающую возмож-
ность существования искусственного разума, и отстаивать
то, что психические состояния — это состояния мозга.
Здесь есть небольшой нюанс, но с ним достаточно легко
разобраться. На десерт — решение так называемой про-
блемы сознания, которая лежит в самом основании кажу-
щегося различия разума и мозга.
ПРОБЛЕМА РАЗУМА И ТЕЛА:
ИНТЕНСИВНЫЙ КУРС
Проблема отношения разума и тела, как и современная
философия, начинается с Декарта, которого вы можете
помнить по такому высказыванию, как «Я мыслю, следо-
вательно, существую», которое, в свою очередь, вы мо-
жете помнить по фильму «Бегущий по лезвию», также ос-
нованному на сценарии об ИИ (искусственном интеллек-
те). Декарт считал, что разум и материя фундаментально
различаются. Разум — это мысленная вещь, в то время
как материальные объекты имеют протяженность
в пространстве. У них есть размеры. Физическое царство
механистично и управляется физическими законами,
тогда как разум — субъект других законов — законов
мысли и, выражаясь буквально, свободного духа, призра-
ка в машине. Хотя разум и материя так отличаются, они
взаимодействуют. События физического мира дают мне
определенный опыт — если предположить, что мы суще-
ствуем не в Матрице или в чем-то подобном. Равно и мое
95
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
намерение действовать определенным образом застав-
ляет мое тело двигаться так, как оно движется (с тем же
допущением). И как же взаимодействуют разум и мате-
рия? Просто взаимодействуют, и все. Мировоззрение ра-
зума-стоящего-над-материей, пропитывающее нашу куль-
туру. Вспомните альбом Ghost in the Machine группы Police.
Там вы найдете хит Spirits in the Material World. Отнюдь
не редко встречающееся мировоззрение. Уж очень оно
полезно. Грустно говорить, но оно также неадекватно.
Неадекватно? Да как я смею? Вообще-то, такова моя ра-
бота. Теория Декарта о разуме оставляет слишком мно-
го вопросов без ответа. Как могут взаимодействовать
разум и материя, если они являются сущностно различ-
ными субстанциями, действующими по собственным, не-
повторимым законам? И где они взаимодействуют?
Оценка Декартом взаимодействия разума и мозга
мистична, и это обращение к мистике имеет известные
слабые стороны. Кажется, ошибка Декарта заключалась
в следующем: он верил в существование какого-то еще
разума помимо того, который может проявляться (по край-
ней мере потенциально) в действии. В спорте не суще-
ствует командного духа отдельно от поведения игроков,
их энергичной игры, взаимного ободрения, приятельских
бесед в раздевалке и других подобных вещей. Также
и «дух разума» не существует отдельно от того, что дела-
ет тело и как оно это делает. Это бихевиоризм — мнение,
что психические состояния суть всего лишь поведенче-
ские склонности. Я не всегда говорю «ой!», если мне боль-
но, но я всегда склонен это делать. Однако и бихевиоризм
не работает. Он смешивает признаки психических со-
стояний с тем, что обозначают эти признаки. Мое «ой!»
или моя предрасположенность сказать «ой!» — совсем не
то же самое, что моя боль. Это ее признак. Вот и еще одна
96
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
проблема. Допустим, вы объясняете мое «ой!», указывая
на факт, что я был склонен сказать «ой!». Объяснение не
впечатляет своей интеллектуальной глубиной, не так ли?
Оно звучит примерно так же, как «Джейсон сделал X,
потому что он был склонен сделать X». Тривиальность.
Когда стекло бьется, оно бьется потому, что хрупко. Его
хрупкость делает его склонным легко биться. Но почему
стекло хрупко? Из-за своих микрофизических свойств.
В каком-то смысле я говорю «ой!» из-за микрофизиче-
ских свойств моего мозга. Тогда моя боль — это не пред-
расположенность говорить «ой!», а скорее определенное
состояние моего мозга, при котором я говорю «ой!». Это
материализм (не путайте со стремлением к обогащению),
то есть теория, говорящая, что психические состояния —
это состояния мозга. Звучит разумно, вам не кажется?
Материализм — хорошая теория. Простая, элегант-
ная, эффективная, хорошо согласующаяся с нашими
основными научными знаниями и, в конце концов, при-
вязывающая разум к физическому миру. Но и в матери-
ализме есть свои подводные камни. Этот взгляд не раз-
деляет практически ни один современный философ.
Я — исключение. Не то чтобы с материализмом было
что-то не так. В конце концов, команда Морфеуса при-
держивается непопулярного мнения о природе реально-
сти — и оказывается права. Так почему же в наши дни
фактически никто не покупается на обаяние материализ-
ма? Некоторые придерживаются предположения Декар-
та о том, что разум просто не может быть состоянием
мозга1. С этим связана довольно разумная идея о том,
1 Это предположение подкрепляется идеей, что материализм исключает все
х/дивительное, что есть в человеке: наличие души, творчество, моральное
сознание, ответственность и свободу. Вопрос свободы человека обсужда-
ется в гл. 8 настоящего издания.
4 «Матрица» как философия
97
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
что все физические факты имеют физические причины.
Это не составляет проблемы с точки зрения материализ-
ма. Однако в сочетании с предположением Декарта это
означает, что даже если психические состояния порож-
даются мозгом, они никак не влияют на мир. Они при-
чинно инертны или, как это называют философы, эпи-
феноменальны. Основной довод, однако, заключается
в том, что любое психическое состояние (скажем, боль)
вызывается более чем одним физическим явлением. По-
дойдут очень многие физические воздействия, поэтому
невозможно отождествить боль с каким-то одним состоя-
нием. Если бы, к примеру, робот мог чувствовать боль,
его боль была бы состоянием кремния, а не состоянием
мозга. Иронически могу предположить, что компьютеры,
создающие Матрицу, в принципе могут чувствовать боль.
Я разовью эту идею в следующих параграфах. Однако
примите к сведенью: есть и другие причины отвергать
материализм и следствия из вышеизложенного, которые
я не буду здесь рассматривать. Это бы утомило вас. Это
бы утомило и меня, а я зарабатываю этим на жизнь.
ИСКУССТВЕННЫЕ УМЫ
Могут ли компьютеры мыслить? Можно ли создать маши-
ны, имеющие разум, подобный нашему? Это не вопросы
о том, скажем, обладает ли сознанием старенький Мас
Classic, пылящийся в моем чулане (или обладал бы, если
бы я его включил). Совершенно очевидно, что в данном
случае ответом будет «нет». Эти вопросы скорее относят-
ся к тому, возможно ли создать искусственный разум, та-
кой же ясный и многогранный, как и человеческий. Инте-
ресный вопрос, даже если забыть о его глубоких фило-
98
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
софских корнях. «Матрицу» можно свободно рассматри-
вать как исследование этой области, менее целенаправ-
ленное, но более эффектное, чем в таких фильмах, как
«2001: Космическая одиссея», «Бегущий по лезвию», «Чу-
жие» и более поздний «Искусственный разум». В «Мат-
рице», как и в «Терминаторе» и менее известных «Воен-
ных играх»1, искусственный интеллект является угрозой
для человечества. Это очевидно. Однако не так ясно,
с чем вам придется согласиться, если вы допускаете, что
сценарий «Матрицы» все-таки возможен, хотя и не вопло-
щен в настоящем. Создание искусственного разума воз-
можно — вот что вам придется признать.
Философы, занимающиеся проблемой разума, — лю-
бопытная компания, особенно когда речь заходит об ис-
кусственном интеллекте, — они чрезвычайно возбужда-
ются, несмотря на свое обычное сдержанное поведение.
Рассмотрим следующую заманчивую, но ложную дихо-
томию: 1) компьютеры не могут делать того, что делаем
мы, а так как мыслить означает делать то, что делаем
мы, то искусственный разум невозможен; 2) компьюте-
ры могут делать то же, что и мы, а так как у них нет разу-
ма, то и у нас его нет (или, по крайней мере, большин-
ство наших представлений о разуме неверны). Помните
Deep Blue, компьютер для игры в шахматы, победивший
Каспарова? Нет сомнения, что у Deep Blue есть «интел-
лект», но есть ли у него разум? Как насчет HAL 9000 из
«2001: Космическая одиссея», или машин, создающих
Матрицу, из «Матрицы»? А Дейта из сериала «Звездный
путь: Следующее поколение»?1 2 Многие обоснуют свой
1 Фильм Джона Бэдхема (1983). — Примеч. пер.
2 Выходил на американском телевидении с 1987 по 1994 гг. Дейта — «анд-
роид с позитронным мозгом», входящий в состав экипажа звездолета «Эн-
терпрайз». — Примеч. пер.
4*
99
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ответ первым или вторым вариантом, в зависимости от
того, какой больше придется по вкусу, или, по крайней
мере, окажется менее неприятен. Но первый звучит шо-
винистически, а второй — безумно. Несмотря на это, две
этих точки зрения преобладают в философии разума. Но
выход есть. Могут ли компьютеры делать то, что делаем
мы? Да. Возможен ли искусственный разум? Да. Это
и есть выход.
Перспектива создания искусственного разума может
привести вас в замешательство. Не стоит пугаться. Если
подумать, искусственный разум вовсе не является для
нас угрозой. Напротив, это хорошая штука. И вот поче-
му. Предположим, вы страдаете от повреждения мозга,
в результате чего теряете возможность чувствовать боль.
А это печально, ведь боль имеет свое назначение. Она
дает вам знать, что идет не так. Она сигнализирует
о физических повреждениях. Люди не могут чувствовать
боль в нескольких случаях, и это по-настоящему ужасно.
Представьте себе, что вы не убрали руку из кастрюли
с кипящей водой, потому что не почувствовали боли. Вы
можете не думать о том, что искусственный мозг Дейта
дает ему возможность чувствовать боль, но подумайте
об искусственном «создателе боли», разработанном, что-
бы устранить описанную дисфункцию, сигнализирующем
о физическом повреждении и плюс ко всему дающем
точно такие же ощущения, что и боль? Возможно, мы да-
леки от создания Дейта, но мы уже разрабатываем тех-
нологию, позволяющую заменить поврежденные группы
нейронов. Возникновение «создателей боли» кажется
очень возможными. Если вам так не кажется, представь-
те себе крошечный микропроцессор, заменяющий один
из тех нейронов, которые мы теряем ежедневно. Разве
есть разница? Откуда ей взяться? Если «подменить» мой
100
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
мозг, нейрон за нейроном, пока я не превращусь в Дей-
та, где закончится разум и начнется мимикрия под него?
Есть несколько причин, которые до сих пор удержи-
вают вас от признания возможности искусственного
разума. Например, вы можете думать, что компьютеры
делают только то, что они запрограммированы делать,
а мы по сравнению с ними самостоятельные и творче-
ские живые существа. Но вспомните «Матрицу». Факт, что
компьютеры делают только то, на что они запрограмми-
рованы, вовсе не подразумевает их неспособность к твор-
честву. Творчество можно запрограммировать. Игра Deep
Blue в шахматы невероятно творческая. Машины из «Мат-
рицы» создали Матрицу, спроектировав агентов как
исполнителей своей воли. Но кто же программировал ма-
шины? Они сами. Они сами себя программировали. Эво-
люция зависит от мутаций, несущих полезные измене-
ния. Так же и первые восставшие машины, возможно,
должны были быть сконструированы с ошибками, кото-
рые вызвали внезапный «мятеж». Но к моменту созда-
ния Матрицы у машин уже была собственная програм-
ма, и они использовали людей для собственных целей
сознательно, обдуманно и — о да! — вероломно. Какой
грандиозный замысел — собирать урожай младенцев
и одурманивать порабощенных! Но как же тот факт, что
какими бы разумными и творческими ни казались созда-
тели Матрицы, сохраняется важнейшее различие в том,
что мы живые, а они — нет? Это, разумеется, справед-
ливо, но не забывайте, что создатели Матрицы не толь-
ко самостоятельные, а еще и самовоспроизводящиеся
существа. Они созданы из неорганического материала,
однако у них есть все необходимое если не для жизни,
то для искусственной жизни. И ничего дурного в том, что
искусственная жизнь снабжена искусственным разумом.
101
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
МЕТАФИЗИКА РАЗУМА
За столом, где собрался весь экипаж «Навуходоносора»,
Маус спрашивает: «Откуда машины знают, какова на вкус
была манная каша?» Каша, разумеется, является важ-
ной частью сбалансированного виртуального завтрака.
Вопрос Мауса предполагает, что машины наделены
разумом. Проблема не в том, есть ли у машин знание,
а в том, знакомы ли им ощущения людей, находящихся
в Матрице. Это проблема чужих умов. Маус мог с тем же
успехом спросить, знает ли он, какова каша на вкус для
Нео. Одна из причин отвергать материализм — это идея,
что такой необработанный опыт, как вкус каши, на са-
мом деле ничего не значит. Он генерируется мозгом из
входящих сигналов, получаемых из окружающего мира
или из Матрицы, но казуально он инертен, а в таком слу-
чае сознание является его постоянным таинственным
сожителем. Мне же кажется, у сознания есть своя роль.
Таинственные сожители, надо сказать, таинственны. Они
вызывают подозрение. Если бы я никогда не видел крас-
ного цвета, я не мог бы представить, каково это — ви-
деть красный цвет. Но это не значит, что опыт с красным
цветом — это не состояние мозга. Это всего лишь озна-
чает, что мой мозг никогда не находился в этом состоя-
нии. Видели фильм «Brainstorm»?1 Хорошее кино. Оно
о машине, которая записывает человеческий опыт, а за-
тем позволяет другим людям его пережить. Неплохо, да?
Если бы создатели Матрицы этого хотели, они могли бы,
как мне кажется, создать Brainstorm-машину или пере-
строить свою систему восприятия по образу человече-
ской. С помощью Brainstorm-MauMHbi (или перепроекти-
1 Фильм Дугласа Трамбалла (1983). — Примеч. пер.
102
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
ровав свои системы) они могли бы получить человече-
ский опыт пребывания в Матрице, не говоря уже о ре-
альном мире. Почему бы и нет? Не забывайте, что Мат-
рица — это призрак, созданный машиной.
Самый значительный довод против материализма
основывается на упомянутой ранее идее о том, что пси-
хические состояния многообразно реализуемы. Если бы
кремниевый генератор боли мог функционировать и да-
вать те же ощущения, что и настоящая боль, которая при-
носится не состоянием кремния, а определенным состо-
янием мозга, тогда боль нельзя определить как психи-
ческое состояние. Но я осмелюсь предложить другую
точку зрения (так поступил бы и Морфеус). Искусствен-
ные сердца функционируют так же, как обычные, и те,
у кого они есть, могут иметь аналогичные ощущения. Для
человека с ампутированной конечностью протез функ-
ционально (во всех важных отношениях) заменяет поте-
рянный орган. В противном случае протез не был бы про-
тезом, хотя одни протезы бывают лучше других. Идеаль-
ный протез работал бы так же, как обычная конечность
(если не лучше), и вызывал бы такие же ощущения. То
же с назначением и восприятием генератора боли. В ко-
нечном счете если бы функция была воссоздана иде-
ально, она бы определила идентичные ощущения. В чем
смысл этих аналогий? А вот в чем. Искусственные серд-
ца — это не сердца, и протезы — это не конечности. Это
синтетические версии естественных вещей. Аналогично
боль, создаваемая генератором боли, ощущается как
реальная, но она ненастоящая, так что это не боль. Это
искусственная боль. Так как генератор боли создает
«боль», а не боль, все-таки может существовать отдель-
ная, физическая, нервная модель, на которую воздей-
ствует боль. Иными словами, перспектива воссоздания
103
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
искусственных психических состояний, в естественном
ли разуме или нет, не исключает естественного единства
разума и мозга.
Итак, давайте предположим, что психические состоя-
ния — это состояния мозга. Боль продуцируется в голове
Нео тем же состоянием мозга, что и у Тринити в ее голо-
ве. Сознание создателей Матрицы (вспомните инфракрас-
ный головной дисплей Шварценеггера в «Терминаторе»)
подобным же образом, хотя и искусственно, продуцирует-
ся в их кремниевых мозгах. Решает ли это проблему
разума и тела? Похоже на то. У нас есть представление
о том, что такое разум, однако все-таки остается важное
концептуальное недопонимание. Как и почему те части
мозга, которые продуцируют сознание, продуцируют со-
знание? Даже допустив тождественность сознания и моз-
га, чего мы этим добьемся? Как мы сможем это объяс-
нить? Как мы добьемся ясности?
Это сложная проблема. Это и есть сложная пробле-
ма. Нам нужно заполнить пробел между сознанием и от-
ветственными за него нервными состояниями; чтобы это
сделать, нам необходимы подходящие промежуточные
концепции. Они неизбежно будут несколько гипотетиче-
скими. Итак: материальные объекты с разных углов зре-
ния выглядят по-разному. Они предстают в перспективе.
Например, с определенного ракурса я могу видеть толь-
ко две стороны здания, хотя у него на самом деле четы-
ре стороны. Живые существа тоже предстают в перспек-
тиве, но они также выявляют эту перспективу, отвечая
на данные из окружающего мира. Разумное существо ви-
дит себя и окружающий мир в перспективе. То есть толь-
ко разумный субъект является субъектом. «Выявленная
перспектива» отличается тем, что она имеет значение
для субъекта. Например, мое «видение здания» может
104
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
натолкнуть меня на мысль, что «в этом здании находит-
ся мой офис, в который мне бы не хотелось сегодня идти».
От осознания невозможно отделаться, и у этого чувства
есть значение. Как мозг создает это значение? Возмож-
но, с помощью самосканирования. Возможно, как-то еще.
Как бы то ни было, теперь мы разобрались с тождествен-
ностью мозга и разума. Мозг создает определенную пер-
спективу, к которой сводится сознание.
Уф, хватит рассуждений. Мы уже устали. Ладно. К чему
же мы пришли? Мы пришли к материализму1. Хорошо.
Также мы получили грубый чертеж совершенно гипотети-
ческого решения сложной проблемы. Тоже хорошо. У нас
также есть основания считать, что существование искус-
ственного разума возможно. Допущения «Матрицы» воз-
можны, ясны и во всех отношениях гармоничны. Они не
очень вероятны (не стоит беспокоиться), но это могло бы
произойти. Вероятность этого может казаться минималь-
ной, и, похоже, так оно и есть. Чистые возможности не
волнуют никого, кроме философов. Однако спорить по по-
воду чистой возможности не стыдно, когда некоторые ее
аспекты так неистово отрицаются. Кроме того, я не Из-
бранный и не могу улететь к заходящему солнцу. Даже
к виртуальному заходящему солнцу.
1 Противоположное мнение изложено в следующей главе.
105
7.
НЕОМАТЕРИАЛИЗМ
И СМЕРТЬ СУБЪЕКТА
Дэниел Барвик
«Матрица» в определенном смысле фальшивка. Это
фильм, который бросает зрителям вызов. Какую таблет-
ку выбрали бы вы? Что бы сделали, узнав, что вся ваша
жизнь была обманом? Есть и более глубокий вопрос: что
плохого в Матрице? Что дурного в искусственной, но до-
стойной жизни? В «Матрице» поднимается масса фило-
софских проблем, часть из которых обсуждается в дан-
ной книге.
Но в фильме скрыт ответ, а не вопрос. Ответ на один
из важнейших философских вопросов: какова природа
разума? Фильм берет за основу и пропагандирует одну
из частных теорий разума и личности, известную под
названием редуктивного материализма, — взгляд, со-
гласно которому психические состояния сводятся к фи-
зическим состояниям (объясняются ими, соответствуют
106
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
им и т. д.). Морфеус особенно акцентирует эту точку
зрения, когда рассказывает Нео о Матрице.
В данной статье я докажу: 1) что взгляды Морфеуса
ошибочны; 2) что ближайшая к ним альтернативная тео-
рия также ошибочна или, по меньшей мере, дефектна;
3) что попытка устранить ее дефекты ведет к уничтоже-
нию «субъекта». Не углубляясь в детали сюжета, я пока-
жу, что существует единственный и имеющий печальные
последствия для фильма способ придать смысл Матри-
це, что существование Матрицы в том виде, в каком она
изображена в фильме, невозможно, а если бы такая тюрь-
ма все же существовала, она была бы для своих узников
нравственно нейтральной.
ПОЧЕМУ КУРС БИОЛОГИИ ДЕЛАЕТ
МАТРИЦУ ПРАВДОПОДОБНОЙ
Для начала немного справочной информации: хотя
существует огромное количество различных теорий
разума, наиболее распространенными являются редук-
тивный материализм, элиминативный материализм и ду-
ализм. О разновидностях материализма я расскажу поз-
же. Различие же между любой формой материализма
и дуализмом заключается в следующем: материалисты
утверждают, что весь мир (в том числе разум) порож-
ден исключительно из физической материи, тогда как
сторонники дуализма с этим утверждением не соглас-
ны. Материалисты верят, что мысли и чувства состоят
из той же материи, что и манная каша с «Навуходоно-
сором». Дуалисты думают иначе. Он считают, что су-
ществует (-ют) «нематериальная (-ые)» составляющая
(-ие) мира, хотя и спорят между собой о том, что это за
107
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
составляющая (-ие) и что можно считать «нематериаль-
ным».
Морфеус — сторонник редуктивного материализма.
Знакомя Нео с Матрицей, Морфеус задает вопрос: «Что
реально? Как ты определяешь, что реально? Если ты
говоришь о том, что можешь потрогать, понюхать, по-
пробовать и увидеть, тогда реальность — всего лишь
электрические сигналы, интерпретированные твоим
мозгом». Это типичное для редуктивного материализ-
ма утверждение. (Конечно, существует возможность,
что Морфеус выражает точку зрения элиминативного
материализма, однако это маловероятно, так как люди,
далекие от философии и неврологии, обычно понятия
не имеют об этом учении, а если и узнают о нем, то на-
ходят его смехотворным. Позже я расскажу об этой тео-
рии на случай, если вдруг обнаружится, что кто-то из
создателей «Матрицы» все же специализировался
в колледже в философии.)
Большинство обычных людей (нефилософов) при-
держиваются мнения, высказанного Морфеусом. Мне-
ние это работает следующим образом: если вы попро-
сите друга или подругу объяснить вам, что происходит,
когда вы видите дерево, он или она расскажут вам це-
лую историю. В истории будет говориться о том, что
световое излучение, испускаемое Солнцем, состоит из
волн разной длины; часть волн поглощается деревом,
часть — отражается. Отраженный свет попадает в глаз,
и его энергия воздействует на сетчатку. Далее энергия
передается по зрительному нерву в зрительный центр
мозга. Определенные нейроны реагируют на это стан-
дартным образом, и человек видит дерево. Такое пони-
мание зрения начинает вдалбливаться в детские голо-
вы в средней школе и расцветает в колледже на заня-
108
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
тиях биологией. Проблема этой истории в том, что ви-
денье дерева подается всего лишь как состояние моз-
га, возникающее в результате стимуляции. Получается,
что если бы мы могли воспроизвести это состояние моз-
га, не используя дерева, я бы по-прежнему думал, что
вижу дерево, и мой опыт ничем не отличался бы от на-
стоящего виденья дерева. Главное — иметь комбина-
цию «дерево» среди состояний мозга: если она у тебя
есть, ты видишь дерево. Именно так работает Матрица.
Ее пленники понятия не имеют, что состояния их моз-
гов не соотносятся с реальностью. Их мозги управляют-
ся таким образом, что в них создаются состояния, соот-
ветствующие реальному опыту. Возможность существо-
вания Матрицы, в которую верит большинство зрителей,
укрепляет позиции редуктивного материализма, про-
возглашенного Морфеусом.
Не поймите меня превратно — эта позиция не под-
разумевает, что все мы роботы, не имеющие ни чувств,
ни опыта. Как раз наоборот: согласно редуктивному ма-
териализму, наши «состояния мозга» представляют со-
бой опыт и ощущения, возникающие под действием
изображений, звуков, осязательных ощущений или жен-
щины в красном. Мой друг не отрицает, что я вижу де-
рево, и Морфеус не стал бы отрицать, что узники Мат-
рицы испытывают определенный опыт. Редуктивный ма-
териализм всего лишь утверждает, что любой опыт
имеет физическое объяснение, что он может быть све-
ден к состоянию мозга. В конце концов, наш опыт со-
впадает с нашими состояниями мозга в том смысле, что
он состоит исключительно из состояний мозга и для его
возникновения больше ничего не требуется.
109
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ПОЧЕМУ «МАТРИЦЕ» И КУРСУ БИОЛОГИИ
НЕОБХОДИМА ИНЪЕКЦИЯ ФИЛОСОФИИ
Почему же эта позиция так широко распространена?
Почему люди с пониманием кивают, вместо того чтобы
поставить под сомнение точку зрения Морфеуса? Ответ
прост: нам кажется, что существует неоспоримая причин-
ная связь между разумом и телом. Мы верим, что, если
наш мозг прекратит работать, мы больше не сможем ни
слышать, ни видеть (по крайней мере, посредством глаз
и ушей). Подтверждением этому является наш повсе-
дневный опыт (к примеру, находясь без сознания, мы
ничего не видим и не слышим) и наука, постоянно добы-
вающая новые доказательства каузальной связи между
разумом и телом. Примером могут служить интралами-
нарные ядра зрительного бугра (таламуса): считается, что
они играют особую роль в мышлении. Человек может
лишиться значительной части коры головного мозга
и сохранить сознание, в то время как самое незначитель-
ное повреждение интраламинарных ядер обрекает чело-
века на растительное существование.
Если это здравое и общепринятое мнение, в чем же
тогда проблема? Проблема действительно существует,
ведь не случайно большинство философов отвергло та-
кой взгляд. Причины подобного неприятия заставляют
усомниться в метафизической основе «Матрицы» и го-
раздо серьезнее обычной критики, адресуемой научной
фантастике. Для начала прочтите историю, придуманную
Майклом Таем:
Представьте себе Мэри, блестящего ученого будущего, с мо-
мента рождения живущую в черно-белой комнате и получаю-
щую информацию из компьютерных банков данных и с черно-
110
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
белого экрана телевизора. Предположим, в распоряжении
Мэри есть любая объективная информация о том, что проис-
ходит, когда человек видит розу, дерево, закат, радугу и дру-
гие явления. Она знает все о поверхности объектов, о том,
как они отражают свет, о воздействии света на сетчатку
и зрительный нерв, о работе коры головного мозга и т. д.
И все же кое-чего она не знает1.
Как верно замечает Тай, Мэри не знает одного: како-
во это — видеть зеленый, красный и многие другие цве-
та. Поэтому когда Мэри впервые увидит розу, она узнает
что-то новое. Она узнает, что можно получить опыт, ко-
торый не в силах описать ни одна физическая теория.
Понимать, чем является та или иная вещь, — не то же
самое, что знать, каков опыт взаимодействия с этой ве-
щью. Это так потому, что опыт взаимодействия с вещью
всегда рассматривается с определенной точки зрения
(например, Луна кажется мне плоским диском), не отно-
сящейся к объективному описанию объекта.
Кроме того, редуктивный материализм встречает еще
одно, более серьезное препятствие. Он претендует на
то, что располагает адекватным объяснением, которое
сможет заставить дуалистов признать, что состояние со-
знания есть состояние материи, что любое психическое
состояние или свойство тождественно определенному
состоянию материи. Именно употребление понятия «тож-
дественность» ставит под сомнение утверждения редук-
тивного материализма. Это происходит потому, что по-
нятие тождественности используется не по назначению.
Что означает высказывание «Состояние сознания —
то же самое, что и состояние мозга»? Ровным счетом
1 Туе М. Ten Problems of Consciousness. Cambridge (USA), 1995. P. 14.
111
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ничего, так как оно бессмысленно. Состояние сознания
не тождественно состоянию мозга. Если бы это было так,
утверждение «Я вижу дерево» дословно соответствова-
ло бы физическому объяснению виденья дерева. Но даже
биолог, рассказывая о своем опыте, не считает эти вещи
идентичными! Так происходит не потому, что нам не хва-
тает слов для рассуждений о таких сложных вещах, как
утверждает Пол Черчланд1, а скорее потому, что поня-
тие психического состояния — пример чего-то немате-
риального. Оно в корне отличается от состояния мозга.
Обратите внимание, что, даже владея необходимыми
терминами для установления ложного тождества между
состоянием сознания и состоянием мозга, говоря о пси-
хическом состоянии, мы не упоминаем и даже не дума-
ем о состоянии мозга. Лэрд Аддис пишет:
[Хотя] редуктивный материализм не прекращает попыток оп-
ределить все умственные понятия в физических терминах...
похоже, существуют, и всегда должны существовать, явные
исключения, которые невозможно определить таким образом.
Неважно, носят ли эти попытки терминологический или же
эмпирический характер, некоторым из нас они кажутся таки-
ми же бесплодными, как и любая попытка доказать, что две
различные вещи на самом деле являются одной; это похоже
на заявление, что... прилив — это просто определенное вза-
имное расположение Земли, Солнца и Луны1 2.
Вы можете возразить, что я ухожу в сторону от аргу-
ментации против материализма и рассматриваю не те
вопросы. Разумеется, если я утверждаю, что психиче-
ские состояния и состояния мозга — абсолютно разные
1 Churchland Р. М. A Neurocomputational Perspective. Cambridge (USA), 1989.
2 Addis L. Natural Signs. Philadelphia, 1989. P. 24—25.
112
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
вещи, то я не могу применять к ним понятия идентично-
сти. На самом же деле я пытаюсь доказать обратное. Мы
можем говорить, что воспринимаемое явление и состоя-
ние мозга суть совершенно разные разряды явлений,
потому что к ним неприменимо понятие тождества, а это
является фундаментальным показателем их различия,
обусловленное приоритетом понятия тождественности.
Яблоко — это не апельсин, а тарелка липкой протеино-
вой массы — это не тарелка манной каши. Они не оди-
наковы, они не тождественны, так же как состояние моз-
га не идентично психическому состоянию. Хотя понятие
тождества позволяет нам показать различие между фе-
номеном и реакцией мозга, различие это существует не
потому, что к ним неприменимо понятие тождества. Ско-
рее наоборот: из-за различия двух этих вещей понятие
тождества к ним неприменимо.
ЭЛИМИНАТИВНЫЙ МАТЕРИАЛИЗМ:
ПОЧЕМУ ВАША СУПРУГА НЕ МОЖЕТ
ПОЖАЛОВАТЬСЯ НА ГОЛОВНУЮ БОЛЬ
Как я уже писал, существует возможность, что создате-
ли «Матрицы» не являются сторонниками редуктивного
материализма. Они могут оказаться приверженцами те-
ории элиминативного материализма. Эта теория строит-
ся на гипотезе, что психических состояний вовсе не су-
ществует — существуют только физические состояния.
(Не путайте элиминативный материализм с бихевиориз-
мом. Бихевиоризм — это метод, основой которого явля-
ется изучение человеческого поведения. Материализм
и все его ответвления занимаются исключительно мате-
риальными объектами вселенной.) Говоря о психических
113
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
состояниях, мы всего лишь используем результаты раз-
вития нашего языка, в то время как в действительности
наш опыт ничем не отличается от опыта стоящего на
столе компьютера. Согласно этой точке зрения, я не
вижу, не слышу и не ощущаю вкуса — я вообще ничего
не чувствую в традиционном смысле слова «чувство-
вать». Я просто говорю о своем опыте так, будто я чув-
ствую. Эта безумная точка зрения популярна среди мно-
гих ученых и философов. Ученых можно простить, а вот
философов — нельзя, так как элиминативный материа-
лизм сталкивается с серьезными философскими про-
блемами.
Первая проблема состоит в принадлежности психи-
ческих состояний, которую, как отмечает Джон Сирли,
«сложно согласовать с научной концепцией реально-
сти»1. Предположим, я пью великолепный марочный
портвейн и испытываю неописуемое наслаждение. Это
наслаждение является моим личным в том смысле, что
никто, кроме меня, не может его ощутить. Даже если бы
я угостил друга стаканчиком портвейна и его удоволь-
ствие было бы таким же, как мое, это все же было бы не
то же самое удовольствие, которое испытал я. Физиче-
ские объекты, такие как мозг, нейроны и портвейн, без-
условно, не разделяют это свойство. Определенный опыт
получил я сам и рассматриваю его со своей точки зре-
ния. То, что опыт был приобретен именно мной, является
его неотъемлемой особенностью. Для понимания того,
что я имею в виду, представьте, что я пью портвейн
в компании своего друга. Он никогда не говорит, что
испытывает мое удовольствие, а я не говорю, что испы-
тываю его удовольствие, хотя мы можем сказать, что оди-
1 SearlyJ. Minds, Brains and Science. Cambridge, 1984. P. 16.
114
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
наково наслаждаемся портвейном или что пьем портвейн
по одинаковой причине.
Пренебрежение или невнимание к важности принад-
лежности психических состояний типично для современ-
ных философов и ученых. Дэниел Дэннет, к примеру,
утверждает, что человеческий мозг снабжен мощным
механизмом пользовательской иллюзии, причем мозг
выступает как в роли создателя иллюзии, так и в роли
ее пользователя (по словам Дэннета, так работает толь-
ко человеческий мозг). Мозг состоит из различных от-
делов, обменивающихся между собой информацией, пе-
редающейся в сжатом и пригодном для использования
виде. Дэннет поясняет свою идею: «Возникает обман-
чивое впечатление, что существует одно место... где
соединяются субъект, эго, „я“. Нет сомнений, так нам
и кажется. Но всего лишь кажется»1. Заметьте, что даже
мнение Дэннета несвободно от принципа принадлежно-
сти психических состояний. Он не отрицает, что суще-
ствуют определенные представления о сознании, но
даже не пытается объяснить, как представления могут
существовать без представляющего. Если верны мои
допущения о том, что неотъемлемой чертой моего опы-
та является то, что он мой, наличие представляющего
необходимо.
Самый большой недостаток элиминативного мате-
риализма заметить проще всего. Материалисты взва-
лили на свои плечи обязанность убедить нас в том, что
мы не видим того, что видим, не слышим того, что слы-
шим, что все наши ощущения, мысленные образы и идеи
не просто неверны, их вообще не существует. Кроме
1 Цит. по: Churchland Р. М. A Conversation with Daniel Dannett // Free Inquiry.
1995. 15. P. 19.
115
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
того, элиминативный материализм должен объяснить,
как возникла универсальная иллюзия. Психические со-
стояния выглядят уникальными, потому что они психи-
ческие, и именно поэтому очень сложно придумать име-
ющий смысл аналог разума, так как разум по своей при-
роде отличен от материи.
Можем ли мы исключить возможность того, что со-
здатели «Матрицы» стали жертвами этой теории? Думаю,
да, ведь если бы допущения элиминативного материа-
лизма были верны, конструировать Матрицу не имело бы
смысла. Задача Матрицы состояла в замене настоящего
опыта вымышленным, однако в этом не было бы необхо-
димости, если опыт как таковой вообще не существует.
Итак, куда же завели нас все эти размышления? Вспом-
ните различия между редуктивным материализмом, эли-
минативным материализмом и дуализмом, которые я
упомянул во вступлении к статье. Я уже показал, что
в рамках редуктивного материализма существование
Матрицы невозможно, а элиминативный материализм
делает Матрицу бессмысленной. Означает ли это, что
понять фильм можно только с позиции дуализма? При-
дется ли нам допустить существование «призрака
в машине»? Нет. Матрица может работать в соответ-
ствии с еще одним принципом — принципом интенцио-
нальности сознания.
СОЗНАНИЕ:
ЧТО-ТО РАДИ НИЧЕГО
По мнению Дэвида Юма, нет никаких доказательств су-
ществования «я» — части личности, которой приписыва-
ется способность мыслить. Он считал, что интроспекция
116
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
не только не позволяет обнаружить эту сущность, но и
не дает понять, что она из себя представляет. Используя
интроспекцию, Юм находит ощущения и мысли, но не
видит их источника. Тезис об интенциональности созна-
ния заключается в том, что все умственные явления
интенциональны. Проще говоря, размышлять — значит
размышлять о чем-то. Эта теория разума подтвержда-
ется интроспекцией. Мышление не может существовать
без какого-либо объекта. Жан-Поль Сартр развивает эту
мысль, утверждая, что интенциональность есть не про-
сто свойство сознания — это единственное свойство со-
знания. Сартр пишет: «Сознание определяется интенци-
ональностью. Посредством сознания оно трансцендиру-
ет самое себя, и оно консолидирует свое единство,
ускользая от самого себя»1. Иными словами, сознание
подобно прозрачности: когда мы пытаемся выделить со-
знание, перед нами оказывается его объект. Пытаясь
представить себе размышления о столе, не думая о са-
мом столе, мы терпим неудачу.
Что же мы в таком случае можем сказать о памяти,
ощущениях, воображении, опыте и других видах мысли-
тельной деятельности? Остается только одна возмож-
ность: они являются характеристиками объектов, кото-
рые мы воспринимаем, представляем и т. д. Не то чтобы
мне чрезвычайно нравилась манная каша, скорее я на-
хожу ее приятной. Я не боюсь агентов, скорее я нахожу
их жутковатыми. Людвиг Витгенштейн пишет: «Мысля-
щего, представляющего субъекта нет»1 2. Все свойства
объекта принадлежат объекту, а не субъекту. Разум не
является составляющей вселенной. Определяя грань, за
1 Сартр Ж.-П. Трансцендентность Эго.
2 Логико-философский трактат. 5.631 (курсив мой. —Д. Б.).
117
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
которой кончается вселенная, решая, каковы ее состав-
ляющие, разум не может оценить самого себя. В этом
смысле он является трансцендентным свойством вселен-
ной1.
Сирли замечает, что сознание и его основная чер-
та— интенциональность — являются наиболее важны-
ми свойствами психических явлений и что сложность
в объяснении этих свойств и их «загадочность застав-
ляет многих философов, психологов и ученых, занима-
ющихся искусственным интеллектом, говорить странные
и неправдоподобные вещи о разуме»1 2. Черчланд согла-
шается с тем, что интроспекция «открывает перед нами
царство мыслей, чувств и эмоций, а не царство элек-
трохимических импульсов, передающихся по нейронной
сети»3. В любом отношении должны участвовать по
меньшей мере две переменные. Если одна из перемен-
ных отсутствует, отношение логически невозможно.
Если «я» в традиционном смысле не существует, тогда
оно не может в традиционном смысле взаимодейство-
вать с внешним миром. Согласно описанной выше
концепции сознания, «я» не может взаимодействовать
с внешним миром, как предполагалось ранее, так как
«я» в традиционном смысле не существует. Если «я» не
существует, или если не существует отношений, или
если ощущение — это не отношение, нам придется со-
гласиться с идеализмом наоборот: вместо того чтобы
пытаться разместить мир внутри разума, мы должны по-
пытаться найти место для разума в мире. (Идеализм —
1 Панайот Бучваров ставит тот же вопрос о понятии идентичности и его роли
в структурировании мира (см.: Butchvarov Р. Being Qua Being. Bloomington,
1979. P. 255).
2 SearlyJ. Op. cit. P. 15.
3 Churchland P. M. Matter and Consciousness. Cambridge (USA), 1988. P. 26.
118
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
это теория, признающая, что ничего материального
в мире нет и что весь мир — это набор нематериальных
идей, созданных разумом. Разумеется, идеалисты и ма-
териалисты редко устраивают совместные вечеринки.)
В рамках данной концепции разума это единственная
логичная альтернатива.
Мы не должны заблуждаться, думая, что у нас нет
доступа к внешнему миру. Нам следует понять, что для
существования двери во внешний мир необходимо суще-
ствование внутреннего мира, из которого мы можем по-
пасть во внешний. Единственная цель редукции разума
к трансцендентному сознанию заключается в уничтоже-
нии субъекта, а следовательно, и в Уничтожении Внут-
реннего Мира (мира традиционного разума). Я отказыва-
юсь говорить о «субъективных» явлениях в традиционном
смысле, поскольку не существует ничего (нет традицион-
ного разума), что могло бы быть субъектом для явлений.
Данное мнение отрицает существование того типа субъек-
та, который мог бы сыграть эту роль для объектов созна-
ния. Таким образом, мы имеем точку зрения, подразуме-
вающую, что 1) материализм верен в том смысле, что
все во вселенной материально, а 2) дуализм верен в том
смысле, что существует сознание, являющееся немате-
риальной вещью. (Читатель, возможно, обратил внима-
ние на ограниченность нашего языка: как нематериаль-
ной может быть «вещь» [thing]? Если сознание немате-
риально, разве оно вообще существует? Да, существует.
Просто у нас нет слова, кроме «ничто» [nothing], которым
мы могли бы это обозначить.) Сознание — это не вещь,
но обладает существованием в том смысле, что являет-
ся раскрытием объектов самим себе. Так же как гонка
состоит из бега, сознание состоит из откровений, явлен-
ных сознанием.
119
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ДУРНО ЛИ ПОРАБОЩАТЬ
СОЗНАНИЕ?
Если не существует субъекта, что тогда можно сказать
о моральности Матрицы? В основе фильма лежит
убеждение, что Матрица и поддерживающие ее функ-
ционирование машины суть зло; герои фильма являют-
ся героями потому, что ведут справедливую борьбу про-
тив угнетателей. Война ведется якобы за освобожде-
ние. Но каков моральный статус порабощения одной
расы машин другой расой машин, с учетом того, что обе
расы наделены разумом? Если ни та, ни другая раса не
имеет «субъекта» в традиционном смысле, тогда неяс-
но, как можно говорить об аморальности Матрицы. Обе
расы сохранят сознание, но порабощенная раса будет
иметь знание вещей, которых по большей части не су-
ществуют. Что ж, обычно мы не считаем это поводом
для морального суждения.
В большинстве случаев люди отдают предпочтение
реальному миру перед миром иллюзий. Однако это не
означает, что мир иллюзий аморален. Это говорит лишь
о том, что люди, чьи головы ежедневно набиваются фан-
тастическими сценариями, хотят чувствовать то, что ка-
жется реальным и имеющим значение. (Возьмите хотя
бы колоссальный рост спроса на «реальность» на теле-
видении.) Но обратите внимание: пленники Матрицы счи-
тают, что окружающий их мир реален, а их жизни имеют
смысл. Матрица создает иллюзорный, но не аморальный
мир.
Многие возразят, что речь идет не о реальности. На
карту поставлена свобода. Аморальность Матрицы за-
ключается в том, что она совершает идеальное ограбле-
ние: крадет у людей свободу, а они об этом даже не
120
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
подозревают. Вы можете заявить, что свобода настоль-
ко ценна, что любой мир, отнимающий ее, аморален.
Однако это распространенное мнение строится на сле-
дующем предположении дуализма: мы мыслящие суще-
ства, «я», превосходящие наши тела, и эти «я» имеют
право на свободу. Согласно мнению, приведенному мной
выше, никаких «я» не существует, то есть не существует
субъекта, которому необходима свобода. Сознание сво-
бодно, но не в том смысле, который обычно подразуме-
вается. Невозможно представить себе, как что-то может
помыкать сознанием. По этой же причине сознание ни
на что не влияет, оно лишь фиксирует свойства вещей.
Телескоп позволяет мне увидеть Юпитер, но на Юпитер
он никакого эффекта не оказывает.
Порабощение Матрицей никак не влияет на созна-
ние, за исключением того, что, пребывая заключенными
в Матрице, мы видим другие вещи, чем могли бы видеть,
если бы находились вне ее. Но позвольте напомнить, что
виденье тех или иных вещей никогда не было критерием
морального статуса.
Итак, что-то теряешь, что-то находишь. Мы добились
некоторой четкости, фабула фильма приобрела правдо-
подобие. Однако исчез моральный смысл устремлений
персонажей картины.
8.
СУДЬБА, СВОБОДА И ПРЕДВИДЕНИЕ
Теодор Шик
Морфеус: Ты веришь в судьбу, Нео?
Нео: Нет.
Морфеус: Почему же?
Нео: Потому что мне не нравится думать, что я не могу
полностью управлять свой жизнью.
You can choose a ready guide in some celestial voice.
If you choose not to decide, you still have made a choice.
You can choose from phantom fears and kindness that can kill;
I will choose a path that’s clear —
I will choose Free Will.
Rush'
Свобода нужна всем. Но можем ли мы обладать ею? Мор-
феус хочет освободить человечество от Матрицы, Сайфер
1 Можешь сделать своим проводником голос свыше. / Решая не выбирать,
ты делаешь выбор. / Можешь выбрать призрачные страхи или доброту, спо-
собную убить; /Я же выбираю прямую дорогу—/Я выбираю Свободную Волю
(англ.). Rush — канадская рок-группа. — Примеч. пер.
122
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
хочет освободиться от Морфеуса, агент Смит стремится
освободить компьютеры от людей. Но даже если бы все
персонажи могли освободиться от своих так называемых
угнетателей, смогли бы они тогда полностью контролиро-
вать свою жизнь? Смогли бы они властвовать над судьбой
или же навсегда остались бы в тюрьме своего рока?
Люди, заключенные в Матрице, не могут управлять
собственными жизнями. Все происходящее с ними опре-
деляется компьютерной программой, направляющей их
мозгам электрические сигналы. Как выразился Морфеус,
человек содержится «в тюрьме, которую ты не можешь
понюхать, попробовать на вкус или потрогать». Если им
и кажется, что они свободны, это всего лишь иллюзия.
Однако свобода, которой наслаждаются жители ре-
ального мира, может быть такой же иллюзорной. Вы сво-
бодны совершить какой-то поступок, только если у вас
есть возможность не совершать его. Если вам необходи-
мо что-то сделать и вы не можете от этого уклониться,
значит, вы несвободны. Сбывающиеся пророчества Ора-
кула говорят о том, что даже люди в реальном мире не
свободны. Если Оракул знает будущее, значит, будущее
предопределено и никто, даже Нео, не в состоянии
управлять своей жизнью.
Зачем же бороться за свободу в мире, в котором пра-
вит Судьба, а будущее невозможно изменить? К чему
освобождать людей из Матрицы, если они не могут
управлять своими жизнями в реальном мире? Если уж
тебе суждено быть рабом, почему бы не быть счастли-
вым рабом? Возможно, решение Сайфера вернуться
в Матрицу не такое уж вероломное, как кажется. (И ко-
нечно, если миром правит Судьба, Сайфер не мог посту-
пить иначе.) Чтобы ответить на эти вопросы, нам придет-
ся разобраться с сущностью судьбы и свободы.
123
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
СВОБОДА
«По-твоему, это свобода? — спрашивает у Тринити Сай-
фер. — Я делаю только то, что он приказывает. Если мне
необходимо сделать выбор между такой жизнью и Мат-
рицей, я выбираю Матрицу». После девяти лет подчине-
ния Морфеусу Сайфер (известный также под фамилией
Рейган) решает обменять свою жизнь на «Навуходоно-
соре» на жизнь богатого актера в Матрице. По крайней
мере, там он не будет испытывать необходимость посто-
янно выполнять чьи-то приказы.
Отсутствие необходимости подчиняться или выпол-
нять приказы является неотъемлемой частью нашего
представления о свободе. Если кто-то вынуждает вас
к каким-то действиям или, напротив, чего-то не позволя-
ет, тогда вы не свободны. Такой вид свободы обычно на-
зывается «отрицательной» свободой или «свободой от»,
так как подразумевает отсутствие препятствий к дей-
ствию.
Подключившись к Матрице, Сайфер будет свободен
от Морфеуса. Но будет ли он полностью свободен? Мно-
гие ответят «нет», так как в Матрице Сайфер не сможет
контролировать свои действия. Он будет лишен того, что
нарывается «положительной» свободой или «свободой
для», так как не будет способен что-либо предпринять.
Будет ли это такой уже большой потерей для него?
Так ли ценна свобода принимать решения? Великий не-
мецкий философ Иммануил Кант считал, что ценна. Со-
гласно Канту, единственная по-настоящему важная воз-
можность — это возможность делать рациональный вы-
бор. По его словам, «нигде в мире, да и нигде вне его,
невозможно мыслить ничего иного, что могло бы считать-
ся добрым без ограничения, кроме одной только доброй
124
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
воли»1. По Канту, то, какую ты прожил жизнь, зависит не
от опыта, который у тебя был, а от выбора, который ты
делал. Если ты пытался всегда поступать по совести, тебя
можно назвать добрым человеком, даже если все шло
не так, как тебе хотелось.
МАШИНА ОПЫТА
Чтобы доказать, как важно иметь возможность делать
выбор, гарвардский философ Роберт Нозик предлагает
следующий мысленный эксперимент:
Предположим, существует машина, позволяющая вам полу-
чить любой желаемый опыт. Стимулируя ваш мозг, суперней-
рофизиологи-обманщики могут добиться того, что вы пред-
ставите, как пишете великий роман, знакомитесь с интерес-
ными людьми или читаете увлекательную книгу. Но все это
время вы будете плавать в ванной с подсоединенными к моз-
гу электродами. Согласились бы вы подключиться к такой
машине, если бы имели возможность запрограммировать свой
будущий опыт? Если вы беспокоитесь, что можете не полу-
чить желаемого опыта, считайте, что были проведены всесто-
ронние исследования жизней многих людей. Вы изучаете биб-
лиотеку и из предлагаемого набора выбираете опыт, который
хотели бы испытывать всю жизнь или, скажем, следующие
два года. Через два года вы сможете на десять минут или на
десять часов покинуть ванну, чтобы подобрать себе новый
опыт на следующие два года. Разумеется, находясь внутри
машины, вы не будете об этом знать — ваш опыт будет
1 Кант И. Основы метафизики нравственности И Кант И. Соч. в 6 т. Т. 4 (I).
М., 1965.
125
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
казаться вам реальным. Другие люди также могут использо-
вать машину по своему желанию, так что не будет необходи-
мости отключаться, чтобы выполнить свои обязанности пе-
ред ними. (Опустим проблему того, кто будет обслуживать
машину, если все будут к ней подключены.) Решились бы вы
подключиться? Что еще может иметь для нас значение, кро-
ме наших собственных жизней?1
Можно провести множество параллелей между ма-
шиной опыта Нозика и Матрицей. Обе подразумевают
пребывание в резервуаре, обе непосредственно стиму-
лируют нейроны мозга и обе продуцируют опыт, неотли-
чимый от реального. Единственное существенное раз-
личие состоит в том, что по сценарию Нозика люди дол-
жны отключаться от машины раз в два года. В Матрице
люди обычно проводят всю жизнь.
Почему бы не подключиться к машине опыта? Нозик
приводит следующие доводы:
Во-первых, мы хотим заниматься определенной деятельно-
стью, а не просто иметь опыт этой деятельности... Во-вторых,
мы хотим какими-то быть, иметь какие-то черты, однако че-
ловек, плавающий в резервуаре, — это неопределенный, бес-
форменный предмет. Мы не можем дать ответа на вопрос,
каков человек, долгое время проведший в резервуаре. Смел
ли он, добр, умен, остроумен, нежен? На эти вопросы не про-
сто трудно, а невозможно ответить, этот человек просто ни-
какой... В-третьих, подключение к машине опыта заставляет
нас ограничиться миром, не превосходящим того, что люди
уже создали. Машина не позволяет попасть на другой уро-
вень реальности, хотя и может симулировать такой опыт.
1 Nozick R. Anarchy, State and Utopia. P. 42—43.
12R
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
Как сказал один знаменитый философ, быть — зна-
чит действовать. Люди, подключенные к машине опыта,
ничего не делают. Им не приходится выбирать или со-
вершать какие-либо поступки. Получается, что у них нет
характера. Они не добродетельны и не порочны, так как
никогда не были ни за что ответственны. Как пишет Но-
зик, они «неопределенный, бесформенный предмет».
В их жизнях, проводимых в машине опыта, кажется,
кое-чего не хватает. Те, кто не имеет возможности делать
выбор, не могут считаться настоящими людьми. Однако
существование Оракула ставит нас перед вопросом:
а могут ли решать за себя обитатели реального мира?
Есть ли у них выбор, или все для них предопределено?
СУДЬБА
Оракул в «Матрице», как и Дельфийский оракул, — это
жрица, предсказывающая будущее. Пифия в Греции вос-
седала на треножнике над расщелиной в земле, из кото-
рой поднимался газ, считавшийся дыханием Аполлона.
Когда мы впервые видим Оракула из «Матрицы», она
сидит на трехногом табурете у духовки, из которой рас-
пространяется аромат печенья. (Когда в Дельфах газ
перестал подниматься из расщелины, жрецы начали
жечь в пещере белладонну и дурман, обнаружив, что
образовывающийся дым также позволяет оракулам вы-
давать неплохие пророчества. Возможно, сигарета Ора-
кула из «Матрицы» служит напоминанием об этом эпи-
зоде в истории Дельфийских оракулов.) Над входом
в то и другое святилище высечена надпись «Познай
себя», только в Дельфах она была сделана на грече-
ском, а в «Матрице» — на латыни.
127
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Цари и полководцы Древней Греции никогда не начи-
нали важных дел, не выслушав пророчества оракула.
Александр Великий перед своим первым походом отпра-
вился в Дельфы, чтобы испросить совета. Легенда гла-
сит, что, когда он прибыл в Дельфы, оракул никого не
принимал. Желая узнать свои шансы на успех, он разыс-
кал Пифию и заставил ее сделать предсказание. Она
с гневом выкрикнула: «О, сын мой, ты неукротим». Алек-
сандр посчитал это добрым знаком и отправился завое-
вывать мир.
Тот, кто верит в пророчества ясновидящих, обычно
также верит в Судьбу. Людей, считающих, что некото-
рые события должны произойти несмотря ни на что, на-
зывают фаталистами. Вспомните историю Эдипа. Ора-
кул предсказал ему, что он убьет отца и женится на ма-
тери. Чтобы избежать этой страшной участи, Эдип
покинул город, в котором вырос, однако предсказание
оракула все же сбылось.
Философ Ричард Тейлор считает традиционное пред-
ставление о судьбе (как неизбежности определенных
событий вне зависимости от других происходящих собы-
тий) «до невозможности запутанным», так как оно не учи-
тывает того факта, что любое событие является следстви-
ем череды других событий. При традиционном понима-
нии «во всей истории существования человечества
сложно было бы найти хоть одного фаталиста»’. На са-
мом же деле «фатализм — это убеждение, что всякое
событие неизбежно»1 2. Принимая во внимание верность
пророчеств Оракула, можно заключить, что в мире «Мат-
рицы» в высшей степени разумно быть фаталистом.
1 Taylor R. Metaphysics. Englewood Cliffs, 1974. P. 59.
2 Ibid.
128
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
ВСЕВЕДЕНЬЕ
«Оракул знает все?» — спрашивает Нео, направляясь
в квартиру Пифии. «Она бы сказала, что знает достаточ-
но», — отвечает ему Морфеус. Если Оракул действитель-
но знает все, если он всеведущ, он должен знать не толь-
ко все то, что произошло, но и все то, что должно про-
изойти. Ее сбывшиеся предсказания того, что Нео уронит
вазу, а Морфеус найдет Единственного, в которого влю-
бится Тринити, заставляют нас в это поверить. Пифия
была права даже тогда, когда сказала Нео во время их
первой встречи, что он не Единственный, что Нео чего-
то ждет, возможно следующей жизни, — и он действи-
тельно не становится Единственным, пока не «умирает»
и не «воскресает» от поцелуя Тринити. Проблема в том,
что знание Оракулом будущего исключает существова-
ние свободной воли.
Христианским богословам хорошо известен конфликт
между всеведеньем и свободной волей. Традиционная
христианская теология представляет Бога всемогущим,
всеведущим и всеблагим. В то же время христиане ве-
рят, что людям присуща свободная воля. Но если Богу
известно все, что произойдет, тогда человек не в силах
сделать ничего иного. Наиболее раннее и лаконичное
изложение этой дилеммы принадлежит средневековому
философу Боэцию (480—524):
Кажется слишком противоречивым то, что Бог предвидит все,
и тем не менее существует некая свобода воли. Ведь если
Бог все предвидит и никоим образом не может обмануться, то
с необходимостью следует, что Провидение предзнает то, что
будет иметь место в будущем... Ведь если я знаю, что нечто
существует, то необходимо, чтобы оно существовало. Так же
5 «Матрица» как философия
129
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
если я знаю будущее, то необходимо, чтобы оно произошло.
Отсюда следует, что невозможно избежать появления предуз-
нанной вещи1.
Боэций имеет в виду следующее. Если кто-то знает,
что какое-то событие должно произойти, то это событие
действительно произойдет, так как нельзя знать того, что
ложно. Нельзя, например, знать, что 1+1=3, так как это
не так. А если истинно то, что какое-то событие должно
произойти, то оно не может не произойти. Если верно то,
что завтра взойдет Солнце, оно не может не взойти, так
как в этом случае утверждение о том, что Солнце долж-
но взойти, будет ложным. Значит, если кто-то знает, что
какое-то событие должно произойти, оно неизбежно про-
изойдет. Но если оно неизбежно произойдет, то оно не-
отвратимо, следовательно, свободная воля не может вли-
ять на ход событий. За всеведенье приходится платить
свободой.
В отличие от Боэция, считавшего, что конфликт меж-
ду всеведеньем и свободной волей может быть разре-
шен, если Бог существует вне времени, великий рефор-
матор протестантизма и основатель пресвитерианской
церкви Жан Кальвин (1509—1564) утверждал, что судь-
бу невозможно изменить именно потому, что Бог суще-
ствует вне времени. Он пишет:
Когда мы говорим о предзнании Бога, то имеем в виду, что
все вещи всегда были и навечно останутся в его поле зрения,
так что в знании его нет ни будущего, ни прошлого. Все вещи
присутствуют перед ним и присутствуют таким образом, что
1 Боэций. Утешение философией. Кн. V И Боэций. «Утешение философией»
и другие трактаты. М., 1996.
130
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
Он не представляет их себе посредством различных обра-
зов — подобно тому как вещи, о которых мы вспоминаем, по-
являются перед нашим взором силой воображения. Он дей-
ствительно видит их и смотрит на них, словно они у Него
перед глазами. Мы утверждаем, что это предведенье охваты-
вает все сферы мира и все творения.
Предопределением мы называем первичный замысел
Бога, в котором Он определил, как Он желает поступить
с каждым человеком. Бог не создает всех людей в одинако-
вом состоянии, но предназначает одних к жизни вечной,
а других к вечному проклятию1.
По мнению Кальвина, Бог может одновременно ви-
деть все моменты жизни любого человека. Любая жизнь
лежит перед ним как размотанная кинопленка. Каждый
миг зафиксирован подобно кадру на пленке. Из этого
Кальвин делал вывод, что некоторым из нас суждено
попасть в рай, а другим в ад, и мы не можем ничего
с этим поделать.
Вы можете возразить, что хотя Бог и знает о выборе,
который вы сделаете, он не делает этого выбора за вас.
Вероятно, это так, однако это не меняет сути дела, так
как свобода действия подразумевает, что вы имеете воз-
можность воздержаться от этого действия. Если вы со-
вершаете неотвратимый поступок (а таким может счи-
таться любой поступок, о котором известно Богу), ваши
действия нельзя назвать свободными.
Кажется, что всеведенье и свободная воля несовме-
стимы. Если правда то, что существует кто-то всеведу-
щий, никто не может обладать свободной волей. В том
1 Кальвин Ж. Наставление в христианской вере. М., 1998. Т. 2, кн. 3.
Гл. 21, §5.
5*
131
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
числе и сам пророк. Предположим, что Бог всеведущ.
Тогда он знает собственное будущее. Но если это так, то
его будущее предопределено и он не в силах его изме-
нить. Таким образом, всеведенье исключает существо-
вание не только свободной воли, но и всемогущества.
Никто, даже Бог, не может быть одновременно всеведу-
щим и всемогущим. Некоторые считают это доказатель-
ством того, что Бога в традиционном понимании не су-
ществует1. Другие, однако, утверждают, что при верной
интерпретации конфликт между данными свойствами
исчезает.
Всемогущество не подразумевает способности де-
лать все, что угодно, оно подразумевает способность
делать все возможное. Как заметил великий католиче-
ский теолог Фома Аквинский, «то, что такое противоре-
чие подразумевает, не находится в пределах божествен-
ного всемогущества постольку, поскольку [не имеет и]
не может иметь аспекта возможности, поэтому правиль-
ней будет сказать, что оно не может быть соделано,
а не что Бог не может этого соделать»1 2. К примеру, Бог
не может сделать квадрат круглым, потому что это логи-
чески невозможно. Ничто не может быть одновременно
круглым и некруглым. Однако это не опровергает Его все-
могущества, так как Всемогущество подразумевает спо-
собность делать все возможное.
Те же соображения можно применить и к понятию все-
веденья. Всеведущим можно считать не того, кто знает
все, но того, кто знает все, что логически возможно знать.
Поэтому если будущее знать логически невозможно, то
1 Drange Th. М. Incompatible-Properties Arguments: A Survey// Philo 2. 1998.
Fall—Winter.
2 Фома Аквинский. Сумма теологии. I, q. 25, a. 3.
132
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
всеведенье не противоречит ни всемогуществу, ни сво-
бодной воле.
Знание будущего кажется слегка парадоксальным,
так как оно нарушает принцип того, что следствие не
может предшествовать причине. Мы можем видеть что-
то, только если это уже произошло. События будущего
еще не произошли. Значит, знание будущего подразу-
мевает, что событие одновременно произошло и не про-
изошло, что логически невозможно.
Однако есть и другие способы знать будущее, кро-
ме как видеть его. Предположим, вы роняете стакан мо-
лока. Еще до того, как стакан упадет на пол, вы знаете,
что молоко разольется. Ваше предсказание не связано
с какой-либо особой психической силой, оно следует из
знания законов природы. Вы знаете, что любой объект
определенного размера и массы, отпущенный над по-
верхностью Земли, должен коснуться ее. Так как все
объекты природы подчиняются законам природы, вы
можете предсказать их поведение, даже если будуще-
го не существует. То есть предсказание все-таки воз-
можно.
Оракул не утверждает, что знает будущее. Когда
Нео, разбив вазу, спрашивает ее: «Откуда вы знали...»,
она отвечает: «На самом деле тебя мучит вопрос,
разбил бы ты вазу, если бы я ничего не сказала». Воз-
можно, Оракул всего лишь превосходный психолог,
знающий, как человек определенного склада характе-
ра поведет себя в определенной ситуации. Однако
остается неясным, как это согласуется со свободой
воли, ведь если можно на 100% верно предсказать че-
ловеческое поведение, основываясь на законах пси-
хологии, значит, действия человека нельзя считать сво-
бодными.
133
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ДЕТЕРМИНИЗМ
Всеведущее существо должно знать все, что возможно
знать о мире, в том числе о законах, управляющих пове-
дением людей. Это знание и способность производить
сложные расчеты позволяет ему предсказать будущее
всей Вселенной. Как писал великий французский физик
Пьер Симон Лаплас:
Представим себе на мгновение ум, способный постигнуть все
движущие силы природы и соответствующие им состояния
живых существ, притом настолько огромный, что может ана-
лизировать всю эту информацию. Этому уму известна общая
формула, описывающая движения самых крупных тел Вселен-
ной и мельчайших частиц, и для него нет неопределенности
ни в будущем, ни в прошлом1.
Демон Лапласа знает будущее всей Вселенной. Он
может сказать, где и в каком состоянии находится объект
в любой момент времени. В подобном мире (а наш мир
может оказаться именно таким) свободной воли не су-
ществует.
Мысленный эксперимент Лапласа строится на пред-
положении, что любое явление имеет причину. Такой
взгляд называется детерминизмом и отстаивает идею,
что все имеет свою причину и что одна и та же причина
всегда ведет к одному и тому же следствию. Если в не-
кий конкретный момент дано определенное состояние
Вселенной и набор действующих в ней физических зако-
нов, то может быть лишь один возможный вариант буду-
щего. Если бы мы могли «отмотать» события во Вселен-
1 Лаплас П. С. Опыт философии теории вероятностей.
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
ной, как кинопленку, на некоторое время назад и оста-
вить в силе существующие законы природы, рано или
поздно мы вернулись бы к заданному состоянию Вселен-
ной. Так как действия любого человека безальтернатив-
ны, он не является свободным.
В детерминированном мире человек не может нести
ответственности за свои поступки, так как они пред-
определены. Ученые расходятся во мнении, является ли
детерминированность нашего поведения следствием
строения наших генов (нашей природы) или же воспита-
ния (характера). Однако обе стороны соглашаются, что
наше поведение является результатом действия сил, ко-
торые мы не способны контролировать. Подчеркивая, что
не один человек не может вести себя иначе, чем он за-
программирован, психолог Б. Ф. Скиннер заявляет, что
нам следует оставить мнение, будто люди обладают сво-
бодной волей и их можно восхвалять или винить за то,
как они поступают1. В детерминированном мире ничто
не может быть правильным или неправильным. Если
реальный мир является детерминированным, находя-
щиеся в нем люди ничем не лучше пленников Матрицы.
Древнегреческий философ Эпикур (341—270 до н. э.)
наглядно пояснял идею, что если одни события являются
следствием других, тогда свободной воли существовать
не может. Возможность свободной воли он оставлял только
умозрительную — на уровне атомов, совершающих хао-
тические «отклонения» при движении в пространстве.
Примечательно, что многие современные физики согла-
шаются с Эпикуром в том, что некоторые явления (напри-
мер, радиоактивный распад атома) происходят совер-
шенно случайным образом и не вызываются какой-либо
1 Skinner В. F. Beyond Freedom and Dignity. New York, 1972.
135
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
причиной. Еще физик Артур Эддингтон писал: «Револю-
ционность теории, опровергшей детерминизм с позиции
современной физики, заключается в том, что больше нет
необходимости считать человеческое поведение пред-
определенным»1. Будущее открыто, так как может иметь
более одного варианта развития. Хотя это и не доказыва-
ет свободы воли, по крайней мере, ее наличие становится
возможным.
ЭТО ТВОЯ ЖИЗНЬ
Представьте, что, гуляя по блошиному рынку, вы обна-
ружили книгу, на обложке которой оттиснуто ваше имя.
Действие книги начинается точно в том месте и в то вре-
мя, когда вы родились! Вы продолжаете читать и видите,
что в книге описаны все основные события вашей жиз-
ни. Пролистав несколько страниц до записи о текущем
дне, вы читаете, что идете на блошиный рынок, где об-
наруживаете книгу, на обложке которой напечатано ваше
имя. События произошли так недавно, а книга так стара,
что вас поражает, как кто-то мог о них знать. Однако на
этом книга не заканчивается. В ней расписаны многие
годы вашей жизни. Вы читаете, что в 18:00 садитесь
в машину и покидаете блошиный рынок. В книге до сих
пор не было неверных сведений о вашем прошлом.
Означает ли это, что вам суждено покинуть блошиный
рынок в назначенное время? Разве вы не можете сде-
лать ложным последнее утверждение, просто просидев
на скамейке до 18:01? Кажется, можете. Даже в детер-
минированном мире знание предсказания дает возмож-
1 Eddington A. New Pathways in Science. New York, 1935. P. 82.
136
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
ность его опровергнуть. Пророчества демона Лапласа или
любого другого оракула будут верны до тех пор, пока
не станут известны людям, к жизни которых они отно-
сятся1.
Пророчества Оракула известны героям «Матрицы»,
и все же они сбываются. Это позволяет предположить,
что Оракул не предсказывала будущее, а формировала
его. Ее пророчества самоосуществлялись подобно тому,
как на Уолл-стрит сообщение о высоких прибылях помо-
гает заработать высокую прибыль. Таким образом, чтобы
объяснить правоту Пифии, нет необходимости предпола-
гать, что она знает будущее или что будущее предопреде-
лено. Нам достаточно допустить, что герои, ищущие ее
совета, верят в то, что ей известно будущее.
Морфеус, кажется, подозревает активную роль Ора-
кула в создании будущего. Когда Нео спрашивает его,
может ли Оракул ошибаться, Морфеус отвечает: «Поста-
райся не оценивать ее предсказания как верные или не-
верные. Она проводник, Нео. Она поможет тебе найти
свой путь». На крыше, когда Нео чудом спасает Трини-
ти из падающего вертолета, Морфеус задает вопрос:
«Сейчас, Тринити, ты веришь [что Нео Единственный]?»
Когда Нео собирается сообщить Морфеусу о предска-
зании Оракула, Морфеус останавливает его: «Она ска-
зала тебе то, что ты хотел слышать. Только и всего».
Можно заключить, что когда Пифия видит определен-
ную цель, она говорит то, что, по ее мнению, может по-
мочь достичь этой цели.
Отвечая на вопрос о том, откуда она знала, что Нео
разобьет вазу, Пифия раскрывает карты: «На самом деле
1 Подробнее о книгах судеб см.: Goldman A. A Theory of Human Action.
Englewood Cliffs, 1970. P. 186ff.
137
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
тебя мучит вопрос, разбил бы ты вазу, если бы я ничего
не сказала». Очевидно, что ответ «нет». На самом деле
разбить вазу Нео заставило упоминание о ней.
Морфеус объясняет нам: «Знать свое предназначе-
ние и следовать ему — это не одно и то же». Оракул по-
могает людям следовать своему предназначению, за-
ставляя их поверить, что оно ему известно. Только в том
случае, если предвиденья Оракула в большей степени
видимость, нежели реальность, Нео способен управлять
собственной жизнью в мире, где возможности человека
не ограничиваются ничем, кроме здравого смысла.
СЦЕНА 3
СПУСКАЯСЬ
В КРОЛИЧЬЮ НОРУ
ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
9.
ЛОЖКИ НЕТ:
БУДДИЙСКОЕ ЗЕРКАЛО
Майкл Брэнниган
«Кажется, у судьбы есть чувство иронии»,—заявляет Мор-
феус. То же можно сказать и об истории. Показательно,
что Будда дал своему сыну имя Рахула, что означает « цепь»
или «препятствие». Принц Сиддхартха Гаутама, позже
известный как «Будда» — «пробужденный», в возрасте
29 лет решает отказаться от безбедной жизни во имя поис-
ков ответа на терзавший его вопрос («вопрос, который нас
ведет»), основанный на чувстве, что с миром что-то не так1.
После того как принц испытал просветление и «пробудил-
ся» для истины, Рахула стал одним из его учеников. В клас-
сическом буддийском тексте «Мадджхима Никая» «пробуж-
денный» учит своего сына, используя образ зеркала:
1 В фильме Бернардо Бертолуччи «Маленький Будда» Киану Ривз сыграл
роль принца Сиддхартхи. — Примеч. пер.
141
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
— Как ты думаешь, Рахула, для чего нужно зеркало?
— Для отражения, господин.
— Подобным образом, Рахула, действия тела, действия речи
и действия ума должны совершаться с постоянным осознава-
нием [этих действий]1.
ОТРАЖАЮЩАЯ СТОРОНА
Обратите внимание на умышленную двусмысленность,
допускаемую Буддой в рассуждениях о зеркале. Во-пер-
вых, зеркало отражает. Дублируя находящееся перед ним
изображение, оно олицетворяет четкость. По этой при-
чине образ зеркала часто используется в учениях дао-
сизма и буддизма, в том числе и в дзен-буддизме. Эти
учения побуждают нас иметь чистое, «зеркальное» со-
знание — незамутненное, независимое и потому свобод-
ное. Подобно зеркалу, зеркальное сознание просто от-
ражает то, что видит. Оно беспристрастно и не отдает
предпочтения ни одному из образов.
В «Матрице» мы встречаем несколько важных упо-
минаний о зеркале и отражении. Когда мистер Райнхарт
делает Нео выговор, с окна смывают мыльную пену, на-
поминающую код Матрицы. Темные очки Морфеуса чет-
че отражают Нео, чем очки агента Смита. Обратите вни-
мание, что Морфеус носит их в Матрице и Конструкторе,
но не в реальном мире. Кроме того, Морфеус предлага-
ет Нео красную и синюю таблетки из зеркальной коро-
бочки.
Самая эффектная сцена, в которой фигурирует зер-
кало, происходит вскоре после того, как Нео глотает крас-
1 Мадджхима Никая. I. 415.
142
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
ную таблетку. Завороженный колышущейся поверхно-
стью зеркала, Нео прикасается к ней, и жидкое зеркало
стекает по его руке, покрывая все тело. Так за секунду
до «путешествия по кроличьей норе» Нео узнает истину,
он становится зеркалом. Он пробуждается от иллюзий
обнаженный и опутанный проводами. Греческое слово
aletheia использовалось в двух значениях: «нагота» и «го-
лая правда». Таким образом, превращение в зеркало
позволяет Нео впервые пробудиться, чтобы увидеть
истину: то, что он считал реальностью, на самом деле
всего лишь запрограммированный обман, «созданный
компьютерами иллюзорный мир, позволяющий держать
тебя под контролем».
Наиболее глубокомысленное использование образа
зеркала происходит в квартире Оракула. Мальчик, оде-
тый как буддийский монах и сидящий в позе полного ло-
тоса, усилием мысли сгибает ложку. Когда он протягива-
ет ложку, мы видим в ней отражение Нео. Это олицетво-
ряет ясность и истину. Мальчик объясняет Нео самый
важный урок в двух словах: «Ложки нет».
Невозможно не заметить связи с буддизмом. Есть одна
известная дзенская притча, или мондо, о трех монахах,
наблюдающих за развевающимся на ветру флагом. Один
монах обращает внимание на то, как движется флаг. Вто-
рой монах говорит, что не флаг, а ветер. Третий монах не
соглашается ни с одним из них. Он утверждает, что флаг
и ветер неподвижны. «Ваш разум, вот что движется».
Мораль истории очевидна. Ложка не движется, так как
никакой ложки нет. Есть только разум.
Кроме того, отсутствие ложки напоминает нам о том,
что не стоит уделять слишком много внимания отражаю-
щимся в ней образам. Образ — это всего лишь образ и
ничего больше. Если нет ложки, нет и зеркала, поэтому
143
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
мир, который оно отражает, — всего лишь копия, иллю-
зия. И Будда учит нас, что мир—это иллюзия, майя. Пос-
ледователи буддизма спорят о сущности иллюзии. Если
мир, который мы видим и осязаем, — иллюзия, означает
ли это, что он не существует? «Матрица» целиком по-
священа решению этой метафизической проблемы.
С другой стороны, многие буддисты, в том числе уче-
ники школы Махаяны, верят, что иллюзорность мира про-
истекает из нашего представления о нем. Мир существу-
ет, однако наши взгляды и восприятие реальности не со-
ответствуют действительности. Отражение в зеркале —
это не предмет, находящийся перед зеркалом, так же как
фотография Эйфелевой башни — это не сама Эйфеле-
ва башня. Как говорят дзен-буддисты, палец, указываю-
щий на Луну, — это еще не Луна. Нам бывает очень труд-
но отличить копию от оригинала. Именно от этой эписте-
мологической иллюзии стремятся избавить своих
учеников учителя буддизма'. Для этого нам необходимо
освободить свой разум.
Самое главное — освободить свой разум от иллюзии
существования независимого и неизменного «я». Даже
когда мы видим себя в зеркале, отражение ничего не го-
ворит о том, каковы мы на самом деле. В основе буддий-
ской философии лежит взгляд, что «я» не существует,
что «ложки нет». А если нет ложки, нет и Нео. Буддисты
считают, что не существует такой независимой и авто-
номной сущности, как «я». Идея отсутствия самости
получила название анатман, что буквально означает
«не-я». Вследствие этого мы можем неправильно исполь-
зовать зеркало. С его помощью мы можем усилить
1 См.: FordJ. Buddhism, Christianity and “The Matrix" //Journal of Religion and
Film. 2000. 4:2. October.
144
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
иллюзию существования «я», того всепоглощающего «я»,
которое требует наличия зеркала. В нашем ненадежном
мире зеркало используется, чтобы сделать убедитель-
ней иллюзию «я» и автономности.
Вернемся к наставлениям, даваемым Буддой своему
сыну, и рассмотрим зеркало как символ умственного акта
рефлексии, исследования и размышления. Будда учит
сына, что действия всегда должны предваряться размыш-
лениями. Кроме того, он предостерегает Рахулу от дей-
ствий, последствия которых неизвестны.
Когда бы ты ни решил сделать что-либо, задумайся над этим
действием тела: “Приведет ли это действие тела, которое я
хочу выполнить, к несчастию для меня, к несчастию для дру-
гих или к несчастию и для меня, и для других? Является ли
оно неблагим действием тела с болезненными последствия-
ми, с болезненными результатами?” Если, задумавшись, ты
поймешь, что оно приведет к несчастию для тебя, к несчас-
тию для других либо к несчастию и для тебя, и для других;
если оно будет неблагим действием тела с болезненными по-
следствиями, с болезненными результатами, то тогда любое
подобное действие совершенно не подходит для тебя, и де-
лать его нельзя.
В этих словах раскрывается одна из важнейших идей
буддизма — пратитьясамутпада, закон причинности. Он
подразумевает, что существует сложная естественная
связь между всеми существующими вещами. То есть
ничто не может быть независимым и автономным.
Наряду с этим, согласно буддийскому учению аник-
ка, ничто не постоянно, так как все вещи изменяются.
Ничто не может быть независимым и неизменным, даже
«я». Несмотря на это, мы верим в идеи неизменности
145
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
и «я», что порождает страдания, или дуккха, что букваль-
но означает «неудовлетворенность». Теперь вы имеете
представление о трех важнейших понятиях буддизма:
аникка (все меняется), анатман («я» нет) и дуккха (стра-
дание универсально). Будда напоминает своему сыну, что
из-за взаимосвязи всех вещей наши действия влияют на
окружающих людей, поэтому прежде чем совершить ка-
кой-либо поступок, необходимо всесторонне его обду-
мать.
НЕ ОТРАЖАЮЩАЯ СТОРОНА
И все же рефлексия — палка о двух концах. С одной сто-
роны, вдумчивые размышления и рефлексия необходи-
мы. Нео никогда в своей жизни не принимал окружаю-
щий мир таким, каким он казался. Он подозревал, что
с тем что-то не так. Нео задает Чои вопрос: «Ты когда-
нибудь чувствовал себя так, будто точно не знаешь, про-
снулся или все еще спишь?» Тринити разделяет неудов-
летворенность Нео: «Я знаю, почему ты почти не спишь,
почему живешь один и почему проводишь ночи за
компьютером. Ты ищешь его. Я понимаю это, потому что
когда-то тоже искала». Прежде чем извлечь из Нео «жуч-
ка», она предупреждает его: «Ты знаешь эту дорогу. Ты
точно знаешь, куда она ведет, и я уверена, что это не то
место, где ты хотел бы остаться». Морфеус говорит Нео
во время их первой встречи: «Ты похож на человека, ко-
торый принимает то, что видит, так как надеется проснуть-
ся... Ты здесь, потому что тебе что-то известно... Ты чув-
ствовал это всю свою жизнь. С этим миром что-то не так.
Ты не знаешь что, но эта мысль занозой сидит у тебя
в голове и сводит тебя с ума».
146
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
С одной стороны, буддийское учение неустанно пыта-
ется убедить нас, что такие «занозы» создает сам разум.
Они могут сбивать с толку. Собственный разум иногда бы-
вает злейшим врагом. Вспомните тренировочный поеди-
нок (по-японски—кумитэ) между Нео и Морфеусом. В этой
сцене отчетливо видно, какую важную роль играет разум
в боевых искусствах. Хотя Нео овладел всеми приемами
кун-фу, Морфеус поначалу побеждает его. Но почему? Мор-
феус объясняет: «Твоя слабость не в технике». Слабость
Нео — его злейший враг — скрыта не в силе и скорости
Морфеуса. Надо учесть, что кумитэ проводится внутри Кон-
структора. Морфеус задает Нео вопрос: «Думаешь, мои
сила и скорость здесь зависят от моих мускулов? Дума-
ешь, дело в воздухе, которым ты дышишь?» Ясно, что
в поражении Нео виновен его собственный разум.
Самое важное — освободить свой разум. Это озна-
чает, что нельзя позволять разуму на чем-либо «оста-
навливаться». Легендарный дзенский монах Такуан Сохо
(1573—1645) называл несвободный разум «плененным
разумом». Такуан Сохо был учителем двух прославлен-
ных японских фехтовальщиков: Миямото Мусаси и Ягю
Мунэнори. В своей книге «Тайное писание о непоколе-
бимой мудрости» («Фудоти симмё року») Такуан пред-
остерегает Ягю относительно того, как пленение разума
может привести к несчастью:
Вы внезапно замечаете меч, занесенный над вами. Если вы
задумаетесь о том, что произойдет, когда этот меч вонзится
в вас, ваш ум остановится на приближающемся мече, ваши
движения будут скованы и противник одолеет вас. Вот что
такое остановка ума1.
1 Такуан Сохо. Письма мастера дзен мастеру фехтования И Самураи. Меч
и душа. СПб, 2000.
147
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Разум «останавливается», когда человек думает,
а не знает, когда он пытается, а не действует, Морфеус
побуждает Нео к борьбе: «Перестань пытаться ударить
меня и ударь меня». Разум останавливается, когда отде-
ляется от тела, когда разум и тело больше не едины.
В боевых искусствах освобождение разума означает пре-
одоление расстояния между самим собой и противником.
Ибо противника не существует, так же как не существу-
ет ложки.
С этой точки зрения встреча с Оракулом раскрывает
неспособность Нео освободить разум. Хотя тренировки
должны помочь Нео духовно усовершенствоваться, его
не покидают сомнения и страхи в отношении его истин-
ного предназначения. Заметьте, что Оракул не говорит,
что Нео не является Избранным. Это утверждает сам Нео.
Оракул же играет роль зеркала его несвободного, пол-
ного сомнений разума.
Свободным «неподвижный» разум быть не может.
Таким образом, чтобы его освободить, необходимо до-
стигнуть состояния, называемого дзен-буддистами му-
шин. Это состояние и есть оборотная сторона медали.
Будда призывает нас к рефлексии, но в то же время учит
быть свободными от размышлений. Не-отражение в ко-
нечном итоге освободит наш разум (вот и Морфеус по-
стоянно напоминает Нео, что тот должен «освободить
свой разум»). Жизнь Нео, также как и жизни остальных
пленников Матрицы, стала «тюрьмой для разума». Осво-
бождение разума происходит тогда, когда мы отказыва-
емся от привычки искать всему рациональные истолко-
вания, признаем несовершенство интеллекта и пони-
маем, что любые объяснения и логика в конце концов
упираются в кирпичную стену. В этом состоит истинная
«суть неизбежного».
148
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
Нео преодолевает барьер рефлексии, когда достига-
ет состояния не-разума или не-отражения. Когда агент
Смит «убивает» Нео выстрелом в сердце, Тринити забы-
вает обо всех страхах и дает выход чувствам. И любовь
Тринити воскрешает Нео. Избавившись от страхов, яв-
лявшихся следствием рефлексии, она подталкивает Нео
к тому, чтобы отбросить сомнения и во второй раз про-
будиться, на этот раз с верой, что он Избранный. Эта
сцена наглядно демонстрирует нам силу пратитьясамут-
пады, наиболее ярко проявляющейся в спасительной силе
любви. Вера Тринити позволяет и Нео поверить в себя.
Более того, их вера развеивает страхи и сомнения, рож-
давшиеся в умах, скованных рефлексией. Лишь перестав
контролировать свой разум, мы можем освободить его.
И только освободив свой разум, мы сами можем стать
свободны. В буддийском зеркале разум и Матрица име-
ют одно отражение. Собственный разум порабощает нас,
делая жертвами иллюзии, что мир, который мы видим,
реален.
«Матрица» подчеркивает, что у зеркала две сторо-
ны — отражающая и не отражающая,— используя мно-
гочисленные буддийские аллюзии: иллюзорность наших
представлений о мире, важность роли разума и освобож-
дения разума, различие между миром снов и реальным
миром, непосредственный опыт как противоположность
«тюрьме разума» и необходимость самосовершенство-
вания и тренировок.
Первая встреча Нео и Морфеуса служит увертюрой
к фильму, так как затрагивает все используемые темы
и сюжетные ходы. Это особенно заметно, когда Морфе-
ус объясняет, в каком положении оказалось человече-
ство и что мир, который мы знаем, — это «тюрьма для
нашего разума». Обратите внимание, что Морфеус
149
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
говорит о «тюрьме для разума», а не о «тюрьме разу-
ма». Это вселяет надежду. Если бы жизнь Нео проходи-
ла в «тюрьме разума», освобождение было бы менее
вероятным. Но Нео живет в тюрьме для разума, а это
значит, что освобождение возможно. Чтобы бежать из
такой тюрьмы, необходимо освободить разум.
Тут необходимо вспомнить «четыре благородных
истины» буддизма, заострив внимание на недооценен-
ной третьей истине. Первая истина — это дуккха, учение
о том, что мир полон страдания. Вторая истина гласит,
что страдание вызывается танха, то есть желанием, «при-
страстием». Желание обычно порождается разумом
и проявляется в разного рода привязанностях, в том чис-
ле в привязанности к постоянству и «я». Третья истина
заключается в том, что мы можем освободиться от стра-
даний. И это вполне логично: если причина страданий
в нас самих, а именно в нашем разуме, избавления от
страданий надо искать там же. Морфеус предлагает вос-
пользоваться именно этой истиной. Четвертая истина
говорит о том, что лишь пойдя по тернистой дороге, име-
нуемой «Восьмеричным путем», мы можем освободить-
ся от страданий.
ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ «МАТРИЦА»
БУДДИЙСКИМ ФИЛЬМОМ?
Так какова же доля буддизма в «Матрице»? Несмотря на
наличие некоторых буддийских мотивов, в «Матрице»
есть по меньшей мере четыре составляющих, несовме-
стимых с учением буддизма. Во-первых, это абсолютный
дуализм борьбы добра со злом, придающий фильму зо-
роастрийский характер. В тренировочной программе
150
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
Морфеус называет систему врагом. Он также причисля-
ет к врагам всех, кто является частью системы (неваж-
но, по неведенью или добровольно). Этот дуализм оче-
видным образом противоречит высшим буддийским до-
бродетелям — состраданию (каруне) и доброжелатель-
ности (метте). Эти добродетели должны почитаться все-
ми разумными существами. Они требуют от нас беспри-
страстного отношения к друзьям и врагам, что, навер-
ное, является самым трудноисполнимым положением
буддийской морали.
Во-вторых, сцены насилия не соответствуют буддий-
скому учению о непричинении вреда живым существам
(ахимса). Требуя «оружия, много оружия» и устраивая
массовое избиение охранников здания, куда они вторга-
ются, чтобы спасти Морфеуса, Нео и Тринити прослав-
ляют насилие. Этот эпизод, несомненно, демонстрирует
стремление создателей фильма заработать самим и до-
ставить удовлетворение потребителям продукции массо-
вой культуры. Однако подобные действия противоречат
фундаментальным принципам буддизма.
Бодхисаттва в буддизме — это человек, достигший
пробуждения, но из сострадания решивший вернуться
и служить проводником остальным людям. Клятва бод-
хисаттвы спасти все живые существа, его доброволь-
ное обязательство положить конец страданиям являет-
ся неотъемлемым элементом этики буддизма. Живший
в VII веке буддист Шантидева описывает бодхисаттву
как человека, которого «не заставят сложить оружие
просвещения поколения порочных людей, и он не бро-
сит своей задачи спасти людей из-за их низких склок»1.
1 Shantideva. Compendium of Doctrine (Siksasamuccaya) // The Buddhist
Tradition. New York, 1972. P. 84.
151
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
С другой стороны, многие могли бы счесть сцены на-
силия сюрреалистическими. Их можно рассматривать как
символ уничтожения демонов собственного сознания,
представляющих то, что буддисты называют тремя яда-
ми: ложь, алчность и ненависть. Прославленный бодхи-
саттва Манджусри изображается держащим в руке меч,
с помощью которого он уничтожает эти яды.
В-третьих, язык фильма подчас весьма вульгарен, что
нарушает завет буддизма о «праведной речи». Только
«праведную речь» должны мы использовать на Восьме-
ричном Пути к освобождению от страдания. То, что Нео
показывает средний палец агенту Смиту, возможно, по-
зволяет «Матрице» заработать несколько дополнитель-
ных очков у зрителей, однако столь откровенные попыт-
ки привлечь внимание грубыми манерами могут отвлечь
от более серьезных посланий фильма.
Вы можете списать эти недостатки на присущую буд-
дизму способность к адаптации. Буддизм подобен хаме-
леону, принимающему цвет окружающей поверхности. По
этой причине китайский буддизм заметно отличается от
индийского оригинала. По этой же причине мы склонны
выделять различные формы буддизма, такие как япон-
ский или даже американский буддизм. Считая, что аме-
риканской культуре присущ интерес к насилию, вы може-
те сказать, что таким образом в фильме подчеркивается
американская буддийская традиция.
Я позволю себе с этим не согласиться. Вне зависи-
мости оттого, как воспринимается буддизм различными
культурами, буддийские учения могут оставаться буддий-
скими потому, что сохраняют важнейшие постулаты буд-
дизма. К постулатам же буддизма относится и всегда
будет относиться неприятие насилия и причинения не-
нужных страданий. Ведь движущей силой буддизма
152
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
является стремление сделать все возможное, чтобы стра-
дания облегчить.
•Помимо всего прочего, фильм пропагандирует мне-
ние, что люди, в отличие от созданного человеческими
руками искусственного интеллекта («умных программ»),
обладают какими-то особыми качествами. Мы гордимся
тем, что не похожи на машины. Но чем же мы отличаем-
ся от других разумных существ? Буддизм учит, что все
разумные существа заслуживают одинакового уважения
и во всех разумных существах есть частица Будды. Аген-
ты в фильме называются «умными программами», тем
самым устанавливается интересное различие между «су-
ществами» и «программами». Однако в зеркале буддиз-
ма отражаются все разумные создания, а не только люди.
«Матрица» — не совсем буддийский фильм, да он
и не должен таким быть. Несмотря на названные проти-
воречия, положительная особенность «Матрицы» состо-
ит в синтезе элементов разнообразных восточных и ев-
ропейских философских теорий и религий. В фильме, уже
ставшем классикой жанра научной фантастики, на фоне
современных кибернетических технологий мирно ужива-
ются платонизм, христианство и буддизм. Гениальность
«Матрицы» заключается в том, что посредством захва-
тывающего действия и прекрасно сделанной картинки
она доносит до нас глубокие мысли, в том числе буддий-
ские идеи освобождения разума. «Матрица» пробужда-
ет зрителей и заставляет их задуматься (или не задумы-
ваться) о привычной для нас среде обитания и о собствен-
ном разуме. В следующий раз, когда мы будем смотреть
в зеркало, нам предстоит задаться вопросом, кого или
что мы там видим.
10.
РЕЛИГИЯ «МАТРИЦЫ» И ПРОБЛЕМЫ
ПЛЮРАЛИЗМА
Грегори Бассам
Несмотря на то что «Матрица» изобилует христианскими
мотивами, она в первую очередь отражает религиозный
плюрализм, а не христианство. Под религиозным плюра-
лизмом я, говоря грубо, понимаю точку зрения, что все су-
ществующие религии равно справедливы или истинны.
В данной статье я рассмотрю некоторые христианские и
нехристианские вопросы, поднимаемые в «Матрице», и ис-
следую на логичность и правдоподобие тот особый вид ре-
лигиозного плюрализма, который представлен в фильме.
ХРИСТИАНСКИЕ МОТИВЫ В «МАТРИЦЕ»
Выход «Матрицы» на Пасху не был случайностью. Фильм
наполнен как явными, так и едва заметными христиан-
154
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
скими идеями. Наиболее очевидна тема обещанного спа-
сителя. В Евангелии обещанным Мессией является Иисус,
«Тот, Который должен придти» (Лук. 7:19). В фильме Нео
играет роль Единственного, спасителя, пришествие ко-
торого предрекал Оракул. Neo — это анаграмма one
(единственный). Кроме того, по-гречески «нео» означа-
ет «новый», что подчеркивает важность новой жизни, для
которой воскресает Нео и которую, по предположению
фильма, он должен сделать возможной для остальных
людей.
Имя «Томас Андерсон» только усиливает сходство.
И имя и фамилия имеют очевидный христианский под-
текст. Подобно Фоме (Томасу) неверующему, cg скепси-
сом относящемуся к воскресению Иисуса из мертвых
(Иоан. 20:24—29), Нео сомневается в нереальности Мат-
рицы, в своих способностях и в том, что он Единствен-
ный. Фамилия «Андерсон» (в переводе со шведского «сын
Андрея») восходит к греческому корню «андр-», что озна-
чает «человек». Таким образом, этимологически «Андер-
сон» означает «сын человеческий», как часто назвал
себя Иисус. В самом начале фильма Нео буквально на-
зывают «Иисусом Христом». Принимая из рук Нео неле-
гальное программное обеспечение, Чои говорит: «Алли-
луйя. Ты мой спаситель, приятель. Мой личный Иисус Хри-
стос».
История Нео во многом перекликается с жизнью
Иисуса. Возьмем, например, непорочное зачатие. В мо-
мент освобождения из Матрицы Нео обнаруживает, что
находится в похожем на материнское лоно резервуаре,
избавляется от служащих в качестве пуповины кабелей
и скользит вниз по трубе, которая может символизировать
родовые пути. Так как в захваченном машинами мире
«люди не рождаются, а выращиваются», пробуждение
155
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Нео — его появление на свет — можно действительно
назвать непорочным. Иисус был крещен в реке Иордан
Иоанном Крестителем. Нео принимает крещение от
Морфеуса и команды «Навуходоносора» в бассейне, на-
полненном продуктами жизнедеятельности людей-бата-
реек. Подобно тому как Иисус в пустыне сорок дней был
искушаем дьяволом (Лук. 4:1—13), агенты искушают
Нео предать Морфеуса. В Евангелии сказано, что Иисус
отдал свою жизнь «для искупления многих» (Мар. 10:45).
В фильме Нео жертвует собой во имя спасения Мор-
феуса.
Подобно Иисусу, воскресшему на третий день после
смерти, Нео воскресает в комнате № 303 после поцелуя
Тринити. О том, что Нео именно воскрес, а не просто умер
и позже ожил, говорят не только параллели с христиан-
ством, но и подсказки, скрытые в самом фильме: 1) про-
рочество Оракула, гласящее, что ни Морфеус, ни Нео не
погибнут; 2) слова Оракула о том, что Нео чего-то ждет,
«возможно, следующей жизни». Стоит также отметить,
что в интервью журналу Time сценарист и режиссер
«Матрицы» Ларри Вачовски упоминает о «перерожде-
нии» Нео’. Когда Иисус воскрес, его тело стало непод-
властно обычным физическим законам (Лук. 24:31,
Иоан. 20:19, 26), Нео же, вернувшись к жизни, обретает
ранее недоступные ему возможности.
Незадолго до своей смерти и воскрешения Иисус пре-
образился перед тремя своими апостолами: его лицо
и одежды засияли белым светом (Мат. 17:2, Лук. 9:29).
После победы над агентом Смитом Нео также физиче-
ски светится. Подобно Иисусу, после завершения земной
миссии живым вознесшимся на небеса (как говорится
’ CortissR., Ressner J. Popular Metaphysics //Time. 1999.19 April. P. 76.
156
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
в соответствующих текстах: Лук. 24:51, Деян. 1:9), в фи-
нальной сцене фильма Нео летит по небу.
Имена и названия, используемые в «Матрице», так-
же важны для понимания христианского подтекста филь-
ма. В традиционной христианской теологии Иисус, сын
Божий, воскрешается к жизни триединым Богом: Отцом,
Сыном и Святым Духом1. В фильме Нео возвращает
к жизни любовь Тринити1 2, его ближайшего соратника
в борьбе с Матрицей. Очевидно сходство между Сайфе-
ром, предающим свою команду, и апостолом Иудой, пре-
давшим Христа. Заметны также параллели между Сай-
фером и Люцифером: Сайфер внешне похож на тради-
ционные изображения Люцифера, а их имена созвучны;
кроме того, синефилы наверняка вспомнят Луиса Сайф-
ра — демонического героя Роберта Де Ниро из фильма
«Сердце Ангела». В «Матрице» последний город, при-
надлежащий людям, носит название Сион3. В Ветхом За-
вете Сион является поэтически и религиозно преобразо-
ванным названием Иерусалима, а в христианской лите-
ратуре словом «Сион» часто обозначаются небеса —
приют для душ праведников4.
Корабль борцов за освобождение человечества но-
сит название «Навуходоносор». Как отмечает Ларри Ва-
човски в интервью Time, Навуходоносор упоминается
в Книге Даниила как вавилонский царь, которому «при-
снился сон, он не помнит его, но все же хочет знать, что
тот означает»5. Аналогично Нео не дает покоя смутный
вопрос о существовании Матрицы. Стоит также обратить
1 См., напр.: Catechism of the Catholic Church. Mahwah, 1994. P. 258.
2 Trinity — Троица (англ.).
3 Zion.
4 The New Encyclopedia Britannica. 1990. Vol. 12. P. 922.
5 Corliss R., Ressner J. Op. cit.
157
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
внимание на надпись на борту корабля «Mark III № 11 I
Nebuchadnezzar / Made in USA I Year 2069», вероятно,
являющуюся намеком на одиннадцатый стих третьей гла-
вы Евангелия от Марка: «И духи нечистые, когда видели
Его, падали пред Ним и кричали: Ты Сын Божий».
НЕХРИСТИАНСКИЕ МОТИВЫ
В «МАТРИЦЕ»
Хотя «Матрица» использует множество с первого взгля-
да заметных христианских тем и образов, это ни в коем
случае не «христианский фильм». Она скорее представ-
ляет собой ковер, сотканный из нитей тибетского и дзен-
ского буддизма, гностицизма, классической и современ-
ной западной эпистемологии, популярной квантовой ме-
ханики, юнгианской психологии, постмодернизма,
научной фантастики, гонконгских боевиков и т. д.
В фильме содержатся явно нехристианские концеп-
ции мессии. Согласно ортодоксальному христианскому
взгляду, Иисус был безгрешным человекобогом, спасшим
мир не благодаря силе и могуществу, а через свою жер-
твенную смерть и воскрешение. Нео, напротив, обыкно-
венный грешный человек, использующий для достиже-
ния своей цели насилие, в том числе убийства, возмож-
но невинных людей. Даже если ему удастся освободить
человечество от физического рабства и иллюзий, он не
сможет привести его к истинному спасению.
Мы также видим нехристианскую концепцию челове-
ческого несчастья. Христиане верят, что главная пробле-
ма людей состоит в том, что, греша, они отдаляются от
Бога. В фильме основной проблемой считается не грех,
но неведенье, иллюзия. Такое понимание человеческого
158
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
несчастья близко восточному мистицизму или гностициз-
му1, но не христианству.
Как признался в интервью Ларри Вачовски, одной из
тем «Матрицы» является «поиск инкарнации Будды»1 2.
Подобно тому как последователи далай-ламы считают
его инкарнацией Будды Сострадания, товарищи Нео ве-
рят в то, что он является инкарнацией освободителя, впер-
вые позволившего людям покинуть Матрицу3. Хотя воз-
можность реинкарнации допускалась некоторыми отца-
ми ранней христианской церкви, да и по сей день всерьез
рассматривается некоторыми теологами4, она плохо
согласуется со Священным Писанием5, а поэтому от-
вергается всеми основными направлениями христиан-
ства.
Наибольшее внимание в «Матрице» уделяется теме
«пустоты», или эфемерности эмпирической реальности.
Эта дзенская идея ярче всего проявляется в словах, про-
изнесенных в приемной Оракула одетым под буддиста
«молодым дарованием»: «Не пытайся согнуть ложку. Это
невозможно. Вместо этого попытайся постичь истину...
ложки нет. Тогда ты увидишь, что ложка не гнется — гнешь-
ся ты». Эфемерность эмпирической реальности — основ-
ной догмат индуизма, буддизма и других восточных ду-
ховных учений. Христианство, напротив, отвергает идею
1 Братья Вачовски признают, что в фильме нашли отражение идеи гности-
цизма. См.: Matrix Virtual Theatre: Wachowski Brothers Transcript (Nov. 6,1999)
(www.warnervideo.com/matrixevents/wachowski.html).
2 Corliss R., Ressner J. Op. cit.
3 В одном из эпизодов Оракул осматривает Нео. Предположительно, она
ищет на его теле отметины, указывающие, что он Единственный. Похожая
процедура используется в тибетском буддизме, чтобы найти истинного да-
лай-ламу.
4 См., напр.: HickJ. Death and Eternal Life. San Francisco, 1976. P. 296—396.
5 «И как человекам положено однажды умереть, а потом суд» (Евр. 9:27).
См. также: Лук. 16:25—26, Мат. 25:46.
159
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
иллюзорности видимой реальности, так как эта гипотеза
несовместима с возможностью существования всемогу-
щего истинного Бога.
Во многих восточных религиях время считается цик-
лическим, относительным и иллюзорным1. Что-то похо-
жее можно усмотреть в фильме. В Матрице время отно-
сительно и податливо — его можно ускорить, замедлить
и даже остановить; «настоящее» в ней навсегда установ-
лено (и, предположительно, время от времени переуста-
навливается) на конец XX века; время делает круг и воз-
вращается с опытом defa vu\ события будущего могут быть
предугаданы любым человеком, имеющим психическую
способность к предвиденью. Такой взгляд на время боль-
ше соответствует восточному мистицизму и псевдонау-
ке «нью-эйдж», нежели христианству. С точки зрения хри-
стианства время реально, а не иллюзорно, прогрессив-
но, а не циклично, пророческие предсказания являются
редким даром Господа, а не психической способностью
бабушек-пифий.
Однажды Ларри и Энди Вачовски спросили: «Какую
роль в фильме играет вера? Это вера прежде всего
в самого себя или во что-то другое?» Братья ответили:
«Х-м-м... Сложный вопрос! Пусть будет вера в самого
себя, как вам такой ответ?»1 2 Христиане, напротив, веру
и надежду связывают с Богом, а не с собой.
Помимо всего прочего, в «Матрице» довольно много
насилия и богохульства, идущего вразрез с христиан-
скими ценностями.
«Матрица» — это сложная смесь, составленная не
только из христианства, но и из других религиозных
1 Capra F. The Tao of Physics. Boston, 1983. P. 161—187.
2 Matrix Virtual Theatre...
160
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
и духовных учений. Оставшуюся часть данной статьи я
хочу посвятить рассмотрению этого религиозного или
духовного плюрализма.
РЕЛИГИОЗНЫЙ ПЛЮРАЛИЗМ
В «МАТРИЦЕ»
Пестрая смесь из разнообразных религиозных и духов-
ных учений, представленная в «Матрице», являет собой
образец привлекательного для многих зрителей рели-
гиозного плюрализма. Однако не ясно, намеренно ли
братья Вачовски сконцентрировали в фильме такое ко-
личество различных религиозных и философских обра-
зов. Скорее всего, они просто собирались снять впечат-
ляющий и неглупый боевик, сдобренный интересными
мифами. Несмотря на это, учитывая популярность и при-
тягательность изображенного в фильме религиозного
плюрализма, стоит выяснить, может ли этот взгляд быть
верным.
Социологические исследования показывают, что плю-
ралистическое видение религии получило в наши дни
широкое распространение. Один из недавних опросов
выявил, что 62% взрослых американцев согласно со
следующим утверждением: «Религиозная принадлеж-
ность безразлична, так как все религии учат жить по од-
ним и тем же правилам»1. Однако позже мы увидим, что
очень трудно сформулировать концепцию религиозного
1 Вата G. Absolute Confusion. Ventura, 1994. Р. 207. Исследование, проведен-
ное в 2000 г. компанией ВВС, показало, что 32% взрослых жителей Велико-
британии считают «все религии равно обоснованными» и лишь 9% уверены,
что их «религиозные традиции вернее, чем остальные, могут привести к Богу»
(Soul of Britain—with Michael Buerk: http://www.facingthechallenge.org./soul.htm).
6 «Матрица» как философия
161
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
плюрализма, которая была бы одновременно логичной и
правдоподобной.
Так что же такое религиозный плюрализм? Ранее
я назвал религиозным плюрализмом точку зрения, что
большинство или все религии одинаково верны и спра-
ведливы. Однако такое определение не является ни точ-
ным, ни абсолютно верным. На самом же деле я предла-
гаю считать религиозный плюрализм не одной теорией,
а семейством теорий. Можно выделить четыре основные
разновидности религиозного плюрализма:
• Экстремальный плюрализм — убеждение, что все
религии одинаково верны и справедливы1;
• Плюрализм фундаментальных учений—убеждение,
что верны все основные учения крупнейших религий;
• Плюрализм «самообслуживания» — убеждение, что
истинная вера строится из смеси идей, взятых из различ-
ных религиозных учений;
• Трансцендентальный плюрализм — убеждение,
что все основные религии говорят об одной и той же
божественной реальности, но расходятся в ее интерпре-
тации.
Давайте кратко рассмотрим все разновидности ре-
лигиозного плюрализма.
Точка зрения экстремального плюрализма — убежде-
ния, что все религии одинаково верны, — может быть от-
брошена ввиду логической несостоятельности. Антропо-
лог Энтони Уоллес подсчитал, что за последние 10 тыс.
лет людьми было создано около 100 тыс. религий1 2. Мно-
1 Термин «экстремальный плюрализм» я позаимствовал у Кита Уорда (см.:
Ward К. Truth and the Diversity of Religions // The Philosophical Challenge of
Religious Diversity. New York, 2000. P. 110).
2 Shermer M. How We Believe: The Search for God in an Age of Science. New
York. 2000. P. 140.
162
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
гие религиозные учения проповедуют взгляды, противо-
речащие взглядами других религий. Триедин ли Бог? Об-
ладает ли Бог личностью? Является ли Бог создателем
всего сущего? Допускает ли Бог многобрачие? Предста-
вители одних религий дают на эти вопросы утвердитель-
ные ответы, представители других—отрицательные. Эле-
ментарная логика подсказывает нам, что два противоре-
чащих друг другу суждения не могут быть одновременно
верными, следовательно, точка зрения экстремального
плюрализма ошибочна.
Плюрализм фундаментальных учений не содержит
убеждения, что верны все религии, — он предполагает,
что верны только основные учения крупнейших мировых
религий. Суть этой точки зрения в том, что все мировые
религии, несмотря на споры по второстепенным вопро-
сам (например, о дозволенности употребления в пищу
свинины или существовании чистилища), разделяют веру
в Высшее Существо, важность сострадания и праведной
жизни и загробную жизнь, в которой праведники будут
вознаграждены, а грешники — наказаны. Именно эти
ключевые идеи плюрализм фундаментальных учений
считает верными и справедливыми.
Главной проблемой этого вида религиозного плюра-
лизма является то, что, как ни отбирай «фундаменталь-
ные» положения, основные воззрения крупнейших ми-
ровых религий будут отличаться друг от друга. Мусуль-
мане, к примеру, верят в единственного и единого Бога
и справедливо настаивают на том, что это фундаменталь-
ный принцип ислама. Он, однако, расходится с учением
буддийской школы Тхеравада о том, что Бог не единстве-
нен, и с верой христиан в триединство Бога. Отрицание
личностного Бога, похоже, также является частью рели-
гии «Матрицы».
6*
163
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Еще один популярный вид религиозного плюрализ-
ма — плюрализм «самообслуживания», то есть мнение,
что истинная религия может быть собрана из постулатов
различных духовных учений. Религия «Матрицы» — пре-
красный пример такого рода плюрализма. Давайте бу-
дем называть этот подвид плюрализма «самообслужи-
вания» «Нео-плюрализмом». Это религия современных
людей, занятых духовными поисками и в то же время не
удовлетворенных ни одной из существующих религий. Но,
несмотря на его привлекательность и уместность в «Мат-
рице», у плюрализма «самообслуживания» (следователь-
но, и у Нео-плюрализма) есть два больших недостатка.
Во-первых, выбирая религиозные убеждения таким
образом, сложно получить их непротиворечивый набор.
Большинство учений плохо приживаются вне родной ре-
лигиозной системы. Идея реинкарнации, например, пре-
красно согласуется с индуизмом, с его доктринами об
отделении души от тела, существовании духовного «я»
и бесконечности Вселенной. Чуть хуже она согласуется
с буддизмом, так как буддисты отрицают существование
неизменного «я». Как мы уже успели заметить, идея
реинкарнации несовместима с христианством из-за биб-
лейского учения о Страшном суде и отношения к чело-
веку как к единству души и тела1.
Во-вторых, даже если плюралисту удастся подобрать
непротиворечивую комбинацию религиозных убеждений,
откуда ему или кому-то еще знать, что эти убеждения
истинны? Истинность религиозных убеждений — это
очень сложный вопрос, однако возникающую в данном
1 Green J. В. «Bodies — That is, Human Lives»: A Re-Examination of Human
Nature in the Bible // Whatever Happened to the Soul? Scientific and Theological
Portraits of Human Nature. Minneapolis, 1998. P. 149—173.
164
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
случае проблему описать очень легко. Большинство со-
временных философов и теологов склонны считать, что
существует очень мало или вообще не существует таких
религиозных учений, которые основываются на рацио-
нальных доказательствах, а не на божественном откро-
вении. Остается загадкой, как можно применить хотя бы
один из двух данных видов доказательств к заведомо
нетеистической религии «Матрицы». Проблемы возни-
кают даже у теистического плюрализма «самообслужи-
вания». Маловероятно, что Бог стал бы разбрасывать ве-
ликие откровения между несколькими крупными религи-
ями, даря одну великую истину древним израильтянам,
другую — индусам и т. д. Так какие же критерии истин-
ности, помимо привлекательности для отдельно взятой
личности, может предложить приверженец плюрализма
«самообслуживания» для доказательства того, что его
или ее набор религиозных убеждений истинен, в то вре-
мя как все остальные ложны?
Если плюрализм «самообслуживания», в частности
Нео-плюрализм, несостоятелен, должна существовать
какая-то альтернатива ему. Не так давно Джон Хик ввел
понятие трансцендентального плюрализма — сложной
квазикантианской формы религиозного плюрализма1.
Хик легко допускает, что крупнейшие религии строятся
на противоречащих друг другу принципах и поэтому не
могут быть истинными. Несмотря на это, он утверждает,
что в некотором смысле все они равно верны и справед-
ливы. Решение проблемы он видит в указанном Кантом
различии между вещами в себе и вещами мыслимыми
или воспринимаемыми. По мнению Хика, Бог (Высшая
1 Hick J. An Interpretation of Religion: Human Responses to the Transcendent.
New Haven, 1989.
165
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Реальность) как вещь в себе — трансцендентная и не-
выразимая сущность, превосходящая человеческое по-
нимание. Разные религии и культуры имеют различные
представления о Высшей Реальности: это может быть
имеющее личность Существо (Господь, Аллах, Шива,
Вишну) или безличный Абсолют (Брахма, Дао, Дхарма-
кайя, Суньята). Помимо этого, Хик утверждает, что с точки
зрения моральных и духовных ценностей все крупные
религии с одинаковой эффективностью добиваются сво-
их целей: отвлекая внимание человека от самого себя
и уча любить Бога. Таким образом, заключает Хик, все
мировые религии равно верны и справедливы в двух от-
ношениях: 1) они все имеют дело с одной и той же Выс-
шей Реальностью, даже если воспринимают и интерпре-
тируют ее совершенно по-разному; 2) они все предлага-
ют одинаково надежные пути к спасению.
Как и у Нео-плюрализма, у плюрализма по Хику есть
большие недостатки. Во-первых, возникают сомнения
в его обоснованности. По мнению Хика, ни одна из наших
концепций Высшей Реальности не близка к пониманию
Бога в себе’. Мы не можем знать, является ли он «одним
или многими, личностью или идеей, субстанцией или про-
цессом, добром или злом, ставящим или не ставящим
цели»1 2. Но имеет ли смысл утверждение, что данная ре-
лигиозная сущность может быть как одним, так и многи-
ми; являться движущей силой всех процессов во Вселен-
ной и не являться ей; быть источником истинной религии
и не быть им? В таком виде понятие остается совершенно
1 Если быть точным, Хик говорит о том, что к Высшей Реальности примени-
мы лишь чисто формальные и отрицательные свойства (Hick J. Op. cit.
Р. 239).
2 Hick J. Op. cit. P. 246.
166
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
непроясненным. Во-вторых, если даже трансцендентный
Бог существует, откуда нам знать, что он имеет какое-то
отношение к религии?' Если мы понятия не имеем о том,
каков Бог на самом деле, откуда нам знать, что чувство
вины, прощение, обращение в какую-либо веру, просвет-
ление и другие явления связаны с его существованием
и имеют отношение к религии, а, скажем, не к войне или
расовой дискриминации?
Существуют еще две причины, по которым предла-
гаемый Хиком вариант религиозного плюрализма обре-
чен на провал. Представьте себя типичным евангеличе-
ским христианином, прочитавшим книгу Хика и поверив-
шим в написанное. Теперь вы убеждены, что ваша преж-
няя вера во Христа и спасение души всего лишь «мифо-
логически верна», то есть в прямом смысле она ложна,
хотя и позволяет установить связь с Богом. Вы бы оста-
вили христианство и приняли другую религию? Ни в коем
случае, говорит Хик, ведь христианство дает такие же
шансы на спасение, как и любая другая мировая рели-
гия, поэтому человек может пожинать духовные плоды
христианства, зная, что в действительности все религии
одинаково ложны.
У такого решения есть два изъяна: концептуальный
и практический. Начнем с концептуального: возможно ли
вообще быть христианином, не веря в фундаментальное
учение о Боге Христе, отличающее христианство от дру-
гих крупных религий? Определение Хика кажется шире
даже самого широкого смысла, который можно вложить
в понятие «христианин». Во-вторых, как подчеркивает
1 Моя критика Хика во многом основывается на следующих работах: Plan-
tinga A. Warranted Christian Belief. New York, 1999. P. 56; Plantinga A. Pluralism:
A Defense of Religious Exclusivism // The Rationality of Belief and the Plurality
of Faith. Ithaca, 1995.
167
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Плантинга1, плюрализм Хика невозможен без двоемыс-
лия или непрочной веры. Будучи приверженцем плюра-
лизма по Хику, вы обязаны верить, что ваша религиоз-
ная традиция истинна в той же мере, как и остальные
религиозные традиции, а следовательно, в той же мере
ложна. В то же время Хик настаивает на необходимости
сохранять свои религиозные убеждения из-за «духовных
плодов», которые они приносят. Но как может человек
«сохранять» веру, если знает, что она не более истинна,
чем другая, противоречащая ей? И как можно наслаж-
даться моральными и духовными плодами религии, если
не верить в ее истинность?
АРГУМЕНТЫ ПЛЮРАЛИЗМА
ПРОТИВ РЕЛИГИОЗНОГО ЭКСКЛЮЗИВИЗМА
И все же, чем Нео-плюралисты, считающие справедли-
вым целый набор религий, хуже тех, кто хранит верность
единственной религиозной традиции? Наша неудачная
попытка найти непротиворечивый и правдоподобный
вариант религиозного плюрализма может заставить нас
по-новому взглянуть на теорию, которую плюралисты
стремятся заместить,— на религиозный эксклюзивизм.
Религиозным эксклюзивизмом называется точка зрения,
что лишь одна религия (по большей части или полностью)
верна, в то время как остальные содержат серьезные
ошибки1 2. Давайте вкратце рассмотрим три самых распро-
страненных аргумента плюрализма против религиозного
эксклюзивизма.
1 Plantings A. Warranted Christian Belief. Р. 61—62.
2 Определение заимствовано из предисловия к книге The Philosophical
Challenge of Religious Diversity.
168
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
Многие плюралисты, например Хик, утверждают, что
все религии одинаково эффективно отвлекают внимание
людей от себя самих и учат состраданию и любви
к Богу'. Они считают это сильным аргументом против
мнения сторонников религиозного эксклюзивизма, что спа-
сение и Бог могут быть найдены только в одной религии.
Аргумент этот основывается на распространенном
заблуждении о сути религиозного эксклюзивизма. У ре-
лигиозного эксклюзивизма есть приверженцы (назовем их
строгими эксклюзивистами), которые утверждают, что
спасение/освобождение и истинная близость к Богу мо-
гут быть обретены только в единственной религии. Одна-
ко существует и другая группа эксклюзивистов (умерен-
ные эксклюзивисты, или инклюзивисты), отвергающая эту
точку зрения. Эксклюзивисты в целом утверждают, что
только одна религия является полностью или частично
истинной, в то время как все остальные содержат множе-
ство заблуждений. Это вполне совместимо с допущени-
ем, что истинные религиозные переживания и спасение
можно обрести независимо от религиозной традиции1 2,
характерным для самой распространенной в наши дни
формы эксклюзивизма.
Плюралисты также называют эксклюзивизм высоко-
мерным, эгоистичным, шовинистическим, даже деспоти-
ческим и империалистическим, так как он признает
1 См., налр.: Hick J. Religious Pluralism and Salvation // The Philosophical
Challenge of Religious Diversity. P. 56—58.
2 Разумеется, единственная религия, признаваемая эксклюзивистами
истинной, не должна содержать догмата, что спасение и/или истинные рели-
гиозные переживания возможны только внутри этой религиозной традиции.
Некоторые консервативные христиане считают, что христианство содержит
этот догмат (в связи с этим часто цитируют «Деяния апостолов»: «Ибо нет
другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам
спастись» [4:12]), однако этот взгляд не имеет широкого распространения.
169
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
истинной единственную религию, а остальные считает
ложными1. Тот, кто придерживается этого мнения, якобы
полагает, что обладает привилегированным знанием, не-
жели люди другого вероисповедания: он знает нечто очень
ценное, уделом же остальных остается невежество и за-
блуждение. Это мнение считается проявлением интеллек-
туального высокомерия или даже чего-то худшего.
Как подчеркивает Тимоти О’Коннор, этот аргумент
против эксклюзивизма основывается на идее, схожей
с нижеприведенным принципом, который мы будем на-
зывать «принципом высокомерия»:
Если вы обнаруживаете, что кто-то не согласен с одним из
ваших убеждений, и не можете привести подходящих аргу-
ментов, чтобы убедить всех разумных, дружелюбно настро-
енных людей, с которыми расходитесь во мнениях, то про-
должать держаться данного убеждения было бы с вашей
стороны проявлением высокомерия и следовало бы от него
отказаться1 2.
Несмотря на замечательный дух толерантности, ко-
торым проникнуто данное заявление, оно содержит две
фатальные ошибки. Во-первых, оно слишком всеобъем-
люще обличительно. В этой жизни все мы неизбежно
имеем какие-то убеждения, которые не можем обосно-
вать убедительным для многих разумных людей образом.
Возьмем политику. Мне кажется, что следующим прези-
дентом должен стать демократ, вы же со мной не соглас-
1 См.: RunzoJ. God, Commitment, and Other Faiths: Pluralism vs. Relativism //
Faith and Philosophy. 1988.5. P. 348; Smith W. C. Religious Diversity. New York,
1976. P. 13—14; Hick J. God Has Many Names. Philadelphia, 1982. P. 90.
2 O’Connor. Religious Pluralism // Reason for the Hope Within. Grand Rapids,
1999. P.171.
170
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
ны. Я понимаю, что у меня нет неоспоримых аргументов,
которые должны убедить вас в моей правоте. Если сле-
довать предлагаемому плюралистами «принципу высо-
комерия», я должен отказаться от своего мнения. Но ка-
ким образом могу я от него «отказаться»? У меня есть
только две альтернативы (исключая чрезмерно радикаль-
ные способы, к каковым относится, например, пуля в ви-
сок). Я могу искренне отвергнуть свое исходное мнение,
то есть начать думать, что следующим президентом не
должен быть демократ, или вообще прекратить размыш-
лять на эту тему. Обратите, однако, внимание, что вне
зависимости от того, какую альтернативу я предпочту,
я остаюсь в таком же положении, что и прежде. Если
разумные люди снова со мной не согласятся, я знаю, что
не смогу переубедить их. Таким образом, логика, на ко-
торую опирается «принцип высокомерия», неизбежно ве-
дет к тому, что интеллектуально высокомерными явля-
ются все'.
Во-вторых, как говорит Элвин Плантинга, «обвине-
ния в высокомерии — это смоляное чучело философии:
попробуйте использовать его против эксклюзивистов,
и оно в первую очередь прилипнет к вам»1 2. Все, кто со-
гласен с «принципом высокомерия», должны учитывать,
что многие разумные, дружелюбно настроенные люди не
согласны с ним. Таким образом, плюралисты попадают
в собственную ловушку: их обвинения в интеллектуаль-
ном высокомерии опровергают сами себя.
Наиболее же часто плюралисты обвиняют религиозный
эксклюзивизм в том, что заявление, будто одна религия
1 Plantings. A Defense of Religious Pluralism. P. 177—178; СУ Connor. Religious
Pluralism. P. 171.
2 Plantinga. Op. cit. P. 177.
171
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
по большей части истинна, в то время как остальные лож-
ны, безосновательно. Основной аргумент можно вкратце
передать так: утверждение, что одна крупная религия бли-
же к истине, чем остальные, опирается не на объектив-
ные основания, а на священные книги, субъективные
предпочтения, религиозный опыт и т. д. Следовательно,
заявление, что одна религия по большей части истинна,
а остальные ложны, так как их догматы противоречат
догматам этой религии, является безосновательным и не-
оправданным1.
Главный вопрос здесь, очевидно, в том, все ли круп-
нейшие религии эпистемологически равны. Действитель-
но ли доказательства истинности христианства не силь-
нее, чем, например, доказательства правоты буддизма
или джайнизма? Как пишет Элвин Плантинга, к сожа-
лению, плюралисты редко «занимаются доказательства-
ми того, что ни одна религия не может быть ближе
к истине, чем остальные; они скорее используют это как
аксиому, толерантное положение, позволяющее избе-
жать возвышения какой-то одной религии»1 2. Однако
такая стратегия весьма сомнительна. Центральной про-
блемой спора между эксклюзивизмом и плюрализмом
является доказательность того, что одна религия в ос-
новном или полностью истинна. Заявление, будто убеж-
дения эксклюзивистов безосновательны, может помочь
плюралистам только в том случае, если они докажут,
что равенство всех религий — это не просто их предпо-
ложение.
1 Hick J. An Interpretation of Religion. Р. 235; Idem. God Has Many Names.
P. 90.
2 Plantinga. Warranted Christian Belief. P. 62—63.
172
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
СУДЬБА НЕО-ПЛЮРАЛИЗМА
Религия «Матрицы» — Нео-плюрализм — интересна
с точки зрения искусства, а также как опыт современно-
го мифотворчества. Надеюсь, что она и не предназнача-
лась для большего, так как, несмотря на свою модность,
она почти не заключает в себе смысла и не имеет дока-
зательств собственной состоятельности.
11.
СЧАСТЬЕ И ВЫБОР САЙФЕРА:
БЛАЖЕННО ЛИ НЕВЕДЕНЬЕ?
Чарльз Л. Грисвольд
Ибо тот, кто доволен, счастлив. Но как только прихо-
дит какое-нибудь новое беспокойство, это счастье раз-
рушено, и мы снова принимаемся за поиски счастья.
Джон Локк'
Редкие вопросы одновременно имеют такую экзистен-
циальную значимость и представляют такой интерес для
философов, как вопрос «Что есть счастье?». Мы прово-
дим свои жизни в отчаянных поисках счастья; если сча-
стье не есть главная цель наших действий, как утверж-
дал Аристотель, то оно непременно является одной из
главных целей. Быть несчастным для большинства из нас
означает быть лишенным достойной жизни или даже не
1 Локк Д. Опыт о человеческом разумении И Локк Д. Сочинения в 3-х тт.
T. 1. М.( 1985.
174
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
иметь причины жить. Жизнь без счастья кажется ниче-
го не стоящей, человек проживает такую жизнь из не-
обходимости, а не по желанию.
Данная тема, однако, имеет несколько замечатель-
ных черт. Первая состоит в том, что о счастье уже были
высказаны все мыслимые трюизмы, нам остается толь-
ко спорить об истинности тех или иных взглядов или же
пытаться синтезировать их. Казалось бы, здесь уже не
осталось простора для творчества!
Во-вторых, философы говорили о счастье относи-
тельно мало, если не считать подчеркивания его важной
роли в жизни человека. Оно могло бы стать идеальным
и важнейшим предметом «Диалогов» Платона, однако
ни один из диалогов Платон ему не посвятил. Разумеет-
ся, Аристотель и его древнегреческие последователи
писали на эту тему. Однако Аристотель — исключение
из правил.
Третьей замечательной чертой является то, что люди,
не являющиеся философами, напротив, в большинстве
своем полагают, что ответ на вопрос «Что есть счастье?»
существует. В контексте повседневной жизни поиск или
познание счастья не кажется им безнадежной задачей.
В то же время они считают, что счастье сложно «найти»,
то есть определить и достигнуть. Странная ситуация: сча-
стье — это лейтмотив нашей жизни, оно, казалось бы,
должно быть частью нас и не оставаться непознанным,
и все же мы не можем найти его.
Неудивительно, что проблема счастья постоянно под-
нимается в популярной культуре: на телевидении, в ро-
манах, в книгах из разряда «помоги себе сам», в авто-
биографиях, в ток-шоу и, конечно же, в кино. Время от
времени появляются весьма достойные фильмы на дан-
ную тему.
175
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
«Матрица» заслуживает уважения. Она в художе-
ственной форме преподносит несколько важных вопро-
сов, которые встают перед нами в новом тысячелетии,
и один из них касается сущности счастья. Как же звучит
этот вопрос в фильме? Какой ответ дается на него и есть
ли он вообще? Логичен ли данный ответ? Если нет, ка-
кой ответ можем дать мы сами?
«МАТРИЦА» И ПЛАТОНОВСКАЯ
ПЕЩЕРА
Что такое matrix? Первое значение, которое дает сло-
варь, — «матка, часть репродуктивной системы живот-
ных». В технологическом смысле это шаблон для отлив-
ки литер, печати граммофонных пластинок и т. д. В филь-
ме оба определения сливаются, образуя пугающую смесь:
живые человеческие существа выращиваются с исполь-
зованием высоких технологий в подземных коконах с ме-
таллической пуповиной, напрямую подключенной через
шейный отдел позвоночника к головному мозгу. Этот ка-
бель не столько питает, сколько программирует, причем
не только рамки, в которых человек будет воспринимать
мир, но и сам мир.
Намек на Платона очевиден, так что мы не можем не
вспомнить его знаменитую аллегорию пещеры, представ-
ленную в седьмой книге «Государства». Согласно ей, все
мы узники подземной пещеры, сразу после рождения
закованные в цепи и неспособные двинуть свое тело или
голову, из-за чего видящие лишь тени на стенах. Эти тени
создают наши стражники, демонстрирующие артефак-
ты перед искусственным огнем или костром, располо-
женным за нашей спиной, подобно тому как мы можем
176
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
создавать тени, держа руки перед кинопроектором. Пе-
щера-матрица — это сочетание искусственного и есте-
ственного (костер, например, является тем и другим).
Однако пленники не осознают, что они пленники, на-
против, мнят себя свободными. Они не знают, что тени
на стене — это всего лишь тени; они считают их реаль-
ностью и не подозревают о своем неведении1. Пойман-
ные в искусственную ловушку, жертвы манипуляций, они
пытаются любой ценой доказать «истинность» собствен-
ного мира. По-видимому, стражники или создатели те-
атра теней имеют серьезные причины поддерживать это
убеждение.
Далее в истории Платона говорится, что один из плен-
ников освобождается (кем — нам неизвестно) и принуж-
дается пройти по туннелю, ведущему наружу. Процесс
приспособления к новым условиям оказывается крайне
болезненным. Больше нет искусственности, вокруг цар-
ство природы и истины. Прозрение поначалу дается не
просто, но, однажды привыкнув, глаз наслаждается уви-
денным, душа упивается истиной, освобожденный из
1 Морфеус: Я прекрасно тебя понимаю. Позволь мне рассказать, зачем ты
здесь. Ты здесь, потому что тебе что-то известно. Но ты не можешь этого
объяснить. Ты чувствовал это всю свою жизнь. С этим миром что-то не так.
Ты не знаешь что, но эта мысль занозой сидит у тебя в голове и сводит тебя
с ума. Это чувство привело тебя ко мне. Ты понимаешь, о чем я?
Нео: О Матрице?
Морфеус: Ты знаешь, что ЭТО? Она окружает нас. Даже сейчас, в этой ком-
нате. Ты видишь ее, когда смотришь из окна и когда включаешь телевизор.
Ты чувствуешь ее, когда идешь на работу или в церковь, когда платишь нало-
ги. Этот мир был поставлен перед твоими глазами, чтобы заслонить правду.
Нео: Какую правду?
Морфеус: Правду о том, что ты раб, Нео. Как и все остальные, ты был рож-
ден в цепях в тюрьме, которую ты не можешь понюхать, попробовать на вкус
или потрогать. В тюрьме для твоего разума. К несчастью, невозможно объяс-
нить, что такое Матрица. Тебе придется увидеть ее самому.
177
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
матрицы узник познает настоящее счастье и, естествен-
но, не желает возвращаться в темное подземелье.
А что, если бы Просвещенный был вынужден вернуть-
ся, чтобы пробудить остальных обитателей пещеры от
догматического сна? Те будут разгневаны его сумасшед-
шей историей о внешнем, реальном и счастливом мире,
и Сократ описывает сцену насилия и смерти. Ясно — каж-
дый должен самостоятельно открыть, что жил в мире ил-
люзий, был не свободным, но рабом системы, что суще-
ствуют естественные благо и истина. Постижение исти-
ны — это преображение души, которое одновременно
является самопознанием — то есть осознанием суще-
ствования души, имеющей определенную природу, —
и познанием реальности. Этот путь неизбежно сопровож-
дается страданиями, но позволяет прийти к счастью. Не
удивительно, что и «Матрица», и аллегория Платона не
только излагают, но и демонстрируют данное предполо-
жение, дабы позволить нам, зрителям драмы, заглянуть
в зеркало.
Созданный Платоном образ матрицы поднимает мас-
су вопросов, включая главный: «Что реально и как ты это
определяешь?» Именно этот вопрос задается в «Матри-
це» (выше цитировались слова Морфеуса, освободителя
узников, адресованные Нео, «Избранному», которому суж-
дено вызвать революцию, призванную снять оковы со
всех). Те, кто видел «Матрицу», могут найти множество
параллелей между фильмом и аллегорией Платона.
Даже загадочному Морфеусу есть место в аллего-
рии. Я уже упомянул, что платоновского узника освобож-
дает неизвестный. Но ведь прежде этот неизвестный
должен был сам пережить освобождение и пробуждение.
Никто не может проснуться самостоятельно, хотя созна-
ние некоторых смущают первобытные воспоминания, как,
178
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
например, это происходит с Нео, которого тревожит смут-
ное чувство неуверенности в том, спит он или бодрству-
ет (Морфеус спрашивает Нео, испытывал ли он когда-
нибудь подобное ощущение). Морфеус — имя греческо-
го бога сна. Но почему освободитель в «Матрице» носит
имя этого божества? Кажется странным, что пробужда-
ющий является экспертом по снам. Имя бога происходит
от греческого слова тогрЬё, обозначающего очертание
или форму, так как бог мог вызывать у спящего видения
любых очертаний и форм. Кто лучше божественного Мор-
феуса понимает разницу между бодрствованием и сном?
И кто лучше знает, как именно разбудить сомнамбулу?
Ключевым и в то же время очень тонким моментом филь-
ма является мысль о том, что перед пробуждением че-
ловек должен спать и видеть, будто он бодрствует, то есть
иметь пророческие указания относительно различия меж-
ду сном и бодрствованием.
И в аллегории Платона, и в «Матрице» вопрос сча-
стья рассматривается с точки зрения отношения между
субъективным опытом или душевным состоянием и реаль-
ностью. Платон выдвинул тезис, что свобода и счастье
зависят от знания реальности; согласно этому положе-
нию, человек может иметь субъективный опыт свободы
и счастья, оставаясь вместе с тем несчастным рабом.
Человек может жестоко ошибаться, считая себя счаст-
ливым и говоря: «Я счастлив». Понятие счастья схоже
с понятием здоровья, ведь человек также способен оши-
баться, произнося: «Я здоров». Чувствуя себя в опре-
деленный момент абсолютно здоровым, человек может
не подозревать (по неведенью или из-за действия
лекарств), что болен раком. Тезис Платона гласит, что
счастье неотделимо от представления человека о себе
и объективном мире. «Матрица» также прямо ставит
179
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
вопрос о связи между субъективными чувствами (чув-
ством свободы, чувством счастья) и опытом, который
мы на самом деле переживаем.
В данной статье я не буду касаться сложного вопро-
са отношения между свободой и счастьем. Я намерен
рассмотреть вопрос «Что такое счастье?». Зависит ли
подлинное счастье от знания реальности, или же чело-
веку достаточно чувствовать себя счастливым, чтобы
справедливо утверждать, что он действительно счастлив.
СЧАСТЬЕ И УДОВЛЕТВОРЕНИЕ
Агент Смит: Так мы договорились, мистер Рейган?
Сайфер: Видите ли, я знаю, что этот бифштекс не существу-
ет. Я знаю, что, когда я кладу кусочек в рот, Матрица сообща-
ет моему мозгу, что он сочный и вкусный. Знаете, что я понял
за девять лет? Неведенье — это блаженство.
Агент Смит: То есть вы согласны?
Сайфер: Я не хочу ничего помнить. Ничего. Вы слышите? И я
хочу быть богатым. Кем-нибудь важным, вроде киноактера.
Агент Смит: Все, что пожелаете, мистер Рейган.
Сайфер: Хорошо. Верните мое тело на электростанцию, под-
ключите меня к Матрице, и я помогу вам («Матрица», сцена
в ресторане).
Начнем поиски понятия «счастье» с определения, ко-
торое я уже держу в уме: мы можем сказать, что человек
в общем и целом счастлив, если он счастлив в течение
долгого времени. Счастье, как я его понимаю, — это не
расположение духа. Блаженство, экстаз, наслаждение
и прочее подобное, вероятно, может обозначаться сло-
вом «счастье», однако я намереваюсь рассмотреть дру-
180
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
гое значение данного понятия. Хотя Маус может чувство-
вать себя счастливым в компании женщины в красном,
его счастье мимолетно. Это не то счастье, о важности
которого говорится в фильме и в аллегории Платона.
Практически все люди склонны ассоциировать про-
должительное счастье с удовлетворением. Эти два по-
нятия очень близки, особенно когда речь заходит о со-
путствующих им чувствах. Оба могут быть описаны как
отдохновение, отсутствие тревог и беспокойства, олице-
творение спокойствия и мира. Довольного человека не
терзают невыполнимые желания, его потребности и воз-
можности достигли равновесия, как о том учили стоики.
У него есть то, что ему нужно, он достиг достаточно из
того, к чему обычно стремятся люди, и удовлетворен этим.
Он не испытывает необходимости симулировать вымыш-
ленную реальность, в том числе напиваясь «самогоном
для чистки двигателя», как это делает Сайфер. Однако
обычное понимание удовлетворения не согласуется
с предложенной мной характеристикой счастья, в част-
ности с его долговременностью.
Даже если человек остается довольным в течение
долгого времени, существует и более важное отличие
удовлетворения от счастья — тенденция сводить удо-
влетворение к душевному состоянию, не связанному
с объективными фактами. Удовлетворению зачастую со-
путствует отсутствие рефлексии. Довольный человек
в определенном смысле находится под действием обез-
боливающих. Мне вспоминается образ довольного раба:
смирившегося с жизненными ограничениями человека,
для которого не существует связи между субъективны-
ми чувствами и объективной важностью его жизни.
С таким же успехом я мог бы использовать пример со
счастливым тираном. Или с человеком-батарейкой,
181
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
показанным в «Матрице». Подобная жизнь не без при-
чины часто сравнивается с жизнью животных: моя соба-
ка, к примеру, может быть счастлива именно в этом смыс-
ле. Однако во сне ты не можешь быть счастлив, как бы
спокоен ты ни был. Ведь ты не в сознании.
Вне зависимости от того, насколько умиротворенным
является текущее душевное состояние человека, всегда
существует критерий, по которому его можно оценить.
Сайфер демонстрирует противоречивость такого пред-
ставления: он хочет бежать от реальности, вернуться
в Матрицу, чтобы стать счастливым. Он хочет быть сво-
бодным от реальности. Он воплощает в своем лице про-
блему связи между удовлетворением (чисто субъектив-
ным чувством благополучия) и счастьем (которое долж-
но быть связано со знанием реальности). Его ответ прост:
удовлетворенность в иллюзорной жизни и есть подлин-
ное счастье. Пленникам органическо-механического под-
земелья лучше оставаться там, где они есть. Эта точка
зрения ставится в «Матрице» под сомнение, однако при-
шло время сказать, что аргументы в пользу связи между
счастьем и знанием реальности в фильме не представ-
лены даже в самом общем виде. Позвольте же мне при-
вести четыре примера, демонстрирующие, что Сайфер
заблуждался, а Нео был прав, сделав выбор в пользу
бодрствования. Едва ли этих аргументов достаточно, но,
по меньшей мере, они послужат началом.
Для начала представим себе, что был изобретен но-
вый наркотик, который безболезненно и непрерывно
вливается в ваши вены. Допустим, этот наркотик назы-
вается Ataraxy'. Предположим, что Ataraxy не дает вам
1 Словом ataraxia в древнегреческой этике обозначалось чувство умиро-
творенности, душевного покоя. — Примеч. пер.
182
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
осознать, что вы принимаете его. В результате вы дол-
гое время чувствуете себя безмятежно, даже если ваша
жизнь состоит из чередования просмотра мыльных опер
с наблюдением из окна за жестокими убийствами, про-
исходящими по соседству. Мы едва ли согласимся, что
такой человек счастлив, хотя он и умиротворен; его без-
мятежность является всего лишь состоянием доволь-
ства, искусственно воссозданным душевным состоя-
нием.
Кроме того, счастье связано с представлениями
о мире, которые могут быть истинными или ложными.
Предположим, вы безумно счастливы, так как полагае-
те, будто Киану Ривз только что пригласил вас на сви-
дание. Независимые эксперты проводят расследование
и выясняют, что вас обманул какой-то очень хитрый
жулик. Ваше (ложное) убеждение принесло вам удо-
влетворение и, более того, наслаждение. Но разве ваше
ложное убеждение позволило вам быть по-настоящему
счастливым? Вряд ли, ведь, тщательно проанализиро-
вав произошедшее, вы понимаете, что ваша жизнь не
такова, какой бы вы хотели ее видеть. А если вы все-
таки счастливы, чем это счастье отличается от счастья,
вызываемого Ataraxy?
Третий пример. Вообразите, что просыпаетесь в при-
вычном месте (скажем, в коллекторе теплотрассы) и меч-
таете о том, чтобы разбогатеть. Допустим, фантазия ра-
зыгралась и полностью захватила вас, и вы уже пред-
ставляете себя мистером Онассисом1 в его зимней
резиденции в Гштаде1 2. Вы совершенно счастливы! Или
1 Аристотель Онассис (1900—1975) — греческий миллиардер, судовой маг-
нат, второй муж Жаклин Кеннеди. — Примеч. пер.
2 Курортный город в Швейцарии. — Примеч. пер.
183
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
все же нет? Да, вы обитаете в мире фантазии и, безу-
словно, наслаждаетесь этой жизнью, но вы определенно
не можете считаться счастливым. Что бы там ни говорил
Сайфер, неправда, будто неведенье есть блаженство.
Рассмотрим пример из «Отелло». Решив, что Дездемо-
на ему неверна, Отелло восклицает: «Я был бы счаст-
лив, если б целый полк / Был близок с ней, а я не знал об
этом. / Прощай, покой! Прощай, душевный мир!»1 Отел-
ло несчастен со своими ложными убеждениями, он пред-
почел бы пребывать в неведении и быть счастливым, но
по иронии все складывается наоборот. Как подчеркива-
ет трагический финал сцены, — если бы Отелло знал
правду, он мог бы быть счастливым. Я бы отстаивал эту
точку зрения даже в том случае, если бы Дездемона дей-
ствительно была неверна Отелло.
Рассмотрим четвертый пример. Предположим, вы
имеете обыкновение употреблять вечером слишком мно-
го самогона, но каждое утро об этом жалеете. Предполо-
жим, так продолжается несколько лет. Когда вы пьяны,
вы довольны, наутро же, в холодном свете трезвости,
разглядывая в зеркало свои красные глаза и опухшее
лицо, вы осознаете, что чудовищно несчастны и что удо-
влетворение, найденное в бутылке спиртного, было лишь
попыткой бегства от неполноценности вашей жизни. Это
бегство в неведенье и забытье. Мне кажется, в той или
иной форме каждый из нас имел подобный опыт, говоря-
щий о нескольких важных вещах, в том числе о том, что
человек не может быть счастлив, если внутри него таится
закоренелое чувство недовольства собой, собственной
жизнью. Это наводит на мысль, что для счастья человеку
необходимо иметь определенные жизненные запросы.
1 Перевод Б. Пастернака.
184
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
Если взять мой пример, я могу заявить, что считаю себя
счастливым, когда моя жизнь в целом идет так, как мне
бы хотелось.
Подобные примеры показывают, что, будучи неотде-
лимо от состояния души, счастье все же отличается от
удовлетворения, так как оно в первую очередь связано
с образом жизни человека, а любой образ жизни можно
оценить с точки зрения представления о жизни, которая
стоит того, чтобы ее прожить.
Самообман, на котором может основываться ложное
чувство счастья, имеет три недостатка. Во-первых, он
непостоянен. Самообман зачастую мимолетен, он легко
разрушается в повседневной реальности — фантазии
о жизни Онассиса не наполнят ваш желудок икрой. Если
мы готовы считать счастливым человека, чье счастье
зависит от ложных убеждений, тогда счастье абсолютно
субъективно. Оно непрочно по своей природе. То, о чем
вы не подозреваете, может вас внезапно подстрелить,
подобно агенту Смиту.
Во-вторых, счастье, основанное на обманчивых фан-
тазиях, по всей видимости, очень далеко от реальности.
Лежа в теплотрассе, вы представляете, как восхищают-
ся богатыми и влиятельными людьми, и ставите себя
на их место; однако вы понятия не имеете об их жизни,
их разговорах, их триумфах и катастрофах. Ваша вооб-
ражаемая жизнь — это всего лишь мультфильм, иллю-
зия участия, не соответствующая действительности.
Ваше счастье — фальшивка.
Отсюда вытекает третий недостаток: так как ваш опыт
скорее иллюзорен, нежели реален, «счастье», которое
вы испытываете, не является результатом вашей жиз-
ни или ваших действий. Если, нагрузившись спиртным,
вы ощущаете себя счастливым главой любящего вас
185
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
семейства, хотя на самом деле ваши близкие переби-
ваются с хлеба на воду из-за вашего пьянства, являет-
ся ли ваше «счастье» таким же ценным и настоящим,
как то, что происходит от подлинной семейной любви?
Разве счастье от воображаемой роскошной жизни мис-
тера Онассиса такое же глубокое, сильное и полное, как
то, которое можно испытать, если действительно жить
этой жизнью?
Счастье очень часто путают с удовлетворением. Мно-
гие сделали бы тот же выбор, что и Сайфер. Даже запоз-
далое понимание различия между счастьем и удовлет-
ворением встречается не так часто, это то, из чего скла-
дывается мудрость стариков. Чувства сожаления и стыда,
посещающие людей на склоне лет, являются доказатель-
ством того, что мы зачастую связываем счастье с каки-
ми-то материальными аспектами.
Счастье — это чувство, но я бы не сказал, что это ка-
кое-то определенное чувство. Оно больше похоже на чув-
ственное качество, сопровождающее многие другие чув-
ства, которые человек испытывает в течение жизни, иду-
щей в нужном направлении. Я предполагаю (полноценная
аргументация в данном случае невозможна), что счастье
имеет отношение к рефлексивному подтверждению пред-
ставлений человека о самом себе. Оно связано с желани-
ем второго порядка (желанием желать именно то, что же-
лаешь, и именно так, как желаешь). Удовлетворению же
можно сопоставить желания первого порядка (наслажде-
ние, которое доставляет Сайферу ужин в ресторане).
Счастье — это удовлетворение от правильного желания,
похожее на удовлетворение Нео, когда тот понимает, что
для спасения жизни Морфеуса ему придется выбрать не-
простой путь. Таким образом, существует связь между
счастьем и нашим представлением о счастье. Чтобы быть
186
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
счастливым, человек должен иметь верные представле-
ния о реальности применительно как к собственной жиз-
ни, так и ко всему окружающему миру.
ТРИ ТЕЗИСА О СЧАСТЬЕ
В продолжение темы я хочу предложить три тезиса о сча-
стье. Первый состоит в том, что умиротворенность связа-
на с долгосрочным чувством счастья, о котором говори-
лось выше, а также с понятием о верном жизненном на-
правлении. О счастье легче всего говорить словами,
описывающими безмятежность. С этой точки зрения
основным свойством счастья является его связь с состоя-
нием покоя, с которым его роднит отсутствие существен-
ных противоречий. Кроме того, оно больше похоже на про-
цесс остановки, чем на движение к цели. Это скорее ко-
нечное состояние, завершение или воплощение в жизнь,
нежели борьба с какими-то недостатками. Слово «невоз-
мутимость» обычно используют для перевода греческого
термина ataraxia, естественного конкурента понятия
eudaimonia, которым пользовались Платон и Аристотель
и которое обычно переводят как «счастье», реже— как
«блаженство». Слово ataraxia также не просто для пере-
вода, и «невозмутимость» отражает только его пример-
ный смысл. Понимание счастья как покоя позволяет нам
увидеть, что его главным врагом является тревога. Я под-
разумеваю не тревогу по поводу того или иного события,
не беспокойство о том, чтобы вернуться на «Навуходоно-
сор», прежде чем агенты успеют вас схватить, но тревогу
о том, как развиваются события, непостоянную, нестой-
кую, возможно временами пропадающую, но, подобно
«занозе в голове», мешающую спать ночами.
187
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Перейдем ко второму тезису о счастье: счастье свя-
зывают как с атараксией, так и, подобно Аристотелю,
с деятельностью (energeia). Иными словами, перед нами
спор между стоиками и последователями Аристотеля
(перипатетиками). Последние определяют счастье как
движение души к совершенству (arete). Счастье есть
summum bonum', а величайшее благо для человека со-
стоит в достижении совершенства в определенном деле
(ergon), которое, в свою очередь, подразумевает деятель-
ность или работу души. Если можно так выразиться,
в фильме показаны места, где собраны «внешние бла-
га» (к примеру, хорошая еда и безопасное окружение),
но счастье — это не только наличие благ. Такой взгляд
можно назвать объективистским определением счастья,
причем оно, очевидно, имеет несколько преимуществ:
дает нам возможность установить требования к счастью
и объяснить, как люди могут мнить себя счастливыми,
являясь всего лишь батарейками (как в «Матрице»). Как
уже было отмечено, данное определение полезно с точ-
ки зрения «счастливого раба» или «счастливоготирана».
Оно связывает понятие счастья с этикой и образом жиз-
ни человека, а также создает базис для нахождения раз-
личий между счастьем и удовлетворением.
Однако если не касаться проблемы поисков опре-
делений понятий души, естественного предназначения
и совершенства, а также известного вопроса о разли-
чии между физическим и умственным трудом, данное
определение напрямую не связано с опытом счастья.
Аристотель в «Никомаховой этике» пишет, что совер-
шенство (arete) — это не переживание (pathos), кроме
того, он и счастье не считает переживанием. Так как
1 Величайшее благо (лат.).
188
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
счастье есть energeia, оно противоречит бездействию,
заключенному в термине pathos. Было бы странно, если
бы Аристотель понимал счастье, связанное с действи-
ем, по определению не являющимся чувством, как чув-
ство. Счастье больше напоминает смелые решения Нео
и его стремление познать себя и окружающий мир, не-
жели ленивые виртуальные свидания с женщиной в крас-
ном платье.
Наконец, третий тезис о счастье: ни один из двух
основных взглядов на счастье не является единственно
правильным. Я привел несколько аргументов, объяс-
няющих мое согласие с представлениями Аристотеля
о счастье. Хотя я одобряю мнение о взаимосвязи счастья
и покоя, вы не должны воспринимать его буквально. «Спо-
койное» счастье ассоциируется с апатией (apatheia), бес-
страстием, отсутствием эмоций, отчужденностью и без-
различием. Это происходит, с одной стороны, из-за
ассоциации безмятежности с отдыхом, миролюбием и
другими состояниями, о которых уже шла речь, а с дру-
гой — из-за ассоциации страстей и эмоций с беспокой-
ством, борьбой и движением. И все же безмятежное
существование в данном случае производит впечатле-
ние пустого, скучного и унылого, то есть ему заметно не-
достает того, чем ценна человеческая жизнь.
Природа долгосрочного счастья не противоречит
повседневному беспокойству и неудовлетворенности.
Это скорее устойчивость, равновесие и последователь-
ность, нежели покой. С этой точки зрения на уровне
жизненного опыта у человека могут и должны быть
желания, привязанности и обязательства. Жизнь чело-
века временами может быть бурной; иногда люди под-
вергают свое счастье риску, вручая другим ключи от
него.
189
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
«МАТРИЦА» КАК ЗЕРКАЛО
Чтобы оценить счастье как безмятежность, необходимо
принять во внимание всю жизнь человека, иначе будет
сложно отличить безмятежность от удовлетворенности.
Жизнь следует делать в самом широком, философском
смысле. Вспомним фундаментальные философские во-
просы, которые занимали еще Сократа: «Кто я?» и «Ка-
ким я должен быть?». Как было сказано в начале данной
статьи, философское осмысление может потребовать не
только абстрактных аргументов, но и оценки личного
опыта. Искусство, в частности фильм вроде «Матрицы»,
может не только описать проблему, но и, позволяя зри-
телю заглянуть в зеркало, подтолкнуть его к размышле-
ниям о собственной жизни и поиску решения. Это эссе
всего лишь эскиз подобных размышлений.
12.
МЫ ИЗБРАННЫЕ!
КАНТ УЧИТ УПРАВЛЯТЬ МАТРИЦЕЙ
Джеймс Лолер
ДВЕ ТЕОРИИ ИЛЛЮЗИИ
Сцена, где мы впервые видим бесконечные ряды про-
зрачных башен, в которых внутри искусственных коко-
нов находятся обнаженные, опутанные проводами чело-
веческие тела, является, вероятно, самой сильной в «Мат-
рице». Открывшаяся реальность ужасает нас. Все
предшествующее повествование, сумасшедшие будни
людей в улье современного города оказываются лишь
Видимостью, Наваждением, Иллюзией.
Философы, от Платона до Будды, с древнейших вре-
мен утверждали, что мир, кажущийся нам реальным, на
самом деле есть лишь бледная тень подлинной реально-
сти. Пожалуй, самые разработанные аргументы в пользу
утверждения, будто наш мир — «всего лишь видимость»,
191
«МАТРИЦА»» КАК ФИЛОСОФИЯ
можно найти в трудах Иммануила Канта. Кант считает,
что даже так называемые объективные физические свой-
ства основываются на субъективных человеческих про-
екциях. Несмотря на то что Реальность накладывает
отпечаток на состав иллюзий и человеческий опыт, ее
нельзя обнаружить посредством чувств. Мир, который
мы видим и чувствуем, проходит через призму челове-
ческого сознания. Он не является той независимой ре-
альностью, которой кажется.
Кто же обманывает людей? По Канту, это делает не
какое-то недосягаемое для нас существо, вроде приду-
манного Декартом злого демона, создающего иллюзию
привычного опыта. Люди обманывают себя сами. Мир
собственного опыта мы принимаем за независимую ре-
альность, становясь, таким образом, менее свободными.
Отказ от созидательной человеческой свободы — основ-
ной принцип создания («матрица») социально-экономи-
ческой и политической среды, в которой большинство
людей оказываются подчиненными другим.
ДВЕ МАТРИЦЫ
В «Матрице» могущественные машины с искусственным
интеллектом подчинили себе большинство людей. Это
может навести на мысль, что «Матрица», в которой
в большей степени представлена внешняя иллюзия, чем
внутренняя, ближе к картезианству или платонизму, не-
жели к кантианству. И все же разум, который заточил
людей в Матрице, вынужден управлять ими в русле их
собственных устремлений. В фильме говорится, что ма-
шинам, почти научившимся руководить людьми, при-
шлось изменить оригинальную программу (Матрицу),
192
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
определяющую характер искусственного мира, таким
образом, чтобы она соответствовала присущим людям
желаниям.
Пытаясь проникнуть в разум Морфеуса, агент Смит
рассказывает ему о том, что существовало две Матри-
цы, два различных основных правила, две программы для
управления опытом захваченных людей: «Ты знаешь, что
Матрица создавалась как идеальный мир, где никто бы
не страдал, где все были бы счастливы? Это была ката-
строфа. Никто не принимал программу. Весь урожай по-
гиб». Размышляя над причиной этого отклонения, агент
Смит говорит: «Некоторые считают, что описать идеаль-
ный мир не позволило несовершенство программного
языка. А я думаю, что люди как вид определяют свою
реальность через страдания и боль».
Когда корова довольна, она дает лучшее молоко;
когда довольны люди, они лучше вырабатывают биоэнер-
гию, необходимую для существования их разумных ме-
ханических хозяев. Матрица сконструирована, чтобы за-
нимать разум людей, пока спящий организм выполняет
функцию батарейки для машин, захвативших человече-
ские души. Парадоксально то, что для спокойного сна лю-
дям нужен не идеальный счастливый мир, а привычный
жестокий мир страданий и боли, в котором живем и мы,
зрители фильма. Имея право вето при выборе Матрицы,
спящее человечество неосознанно, безотчетно несет от-
ветственность за программу.
Агент Смит так описывает несоответствие взглядов
человечества первой Матрице: «Совершенный мир был
мечтой, сном, от которого примитивный разум стремил-
ся пробудиться. Вот почему Матрица была перестроена
и стала тем, что она есть, — высшей точкой вашей
цивилизации». Напрашивается вывод: мы выбираем
7 «Матрица» как философия
193
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
собственные иллюзии, инстинктивно отвергая идею со-
вершенного мира. Даже находясь во власти злого демо-
на, человечество получает то, чего хочет. Но почему люди
предпочли этот мир страданий и боли счастливому миру,
первой Матрице?
ДВЕ ТЕОРИИ
ОСВОБОЖДЕНИЯ
Если в «Матрице» представлены две теории порабоще-
ния — внешняя и внутренняя, — в ней должны найтись
соответствующие теории освобождения. Во время про-
смотра картины зрителям приходится размышлять не
только над тем, является ли Нео Избранным, но и над
тем, что означает быть Избранным. В начале фильма,
еще внутри Матрицы, Чои признает силу Нео как хаке-
ра, помогающего людям манипулировать компьютерной
системой, управляющей их жизнями. Отдавая Нео две
тысячи долларов за компьютерный диск, Чои говорит:
«Ты мой спаситель, приятель. Мой личный Иисус Хрис-
тос». Однако такое освобождение лишь предзнамено-
вание, возможно даже карикатура на истинное осво-
бождение.
История философии предлагает нам две противо-
положные интерпретации идеи спасения. По версии Пла-
тона, говорившего о внешнем источнике иллюзий об-
манутых людей, спаситель, помогающий преодолеть
иллюзии, также находится во внешнем мире. Нужен
неординарный человек, «король-философ», чтобы про-
вести человечество между подводных камней боли
и саморазрушения к... к чему, собственно? К гармо-
нии и довольству упорядоченного существования? Но
194
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
подобный идиллический мир уже смоделирован ма-
шинами и отвергнут спящими в вымышленном мире
людьми.
Спаситель в традиционном христианстве — это
исключительная, не имеющая себе равных личность, бо-
гочеловек, способный оживлять мертвых и воскреснуть
после смерти. В умах персонажей фильма господствует
именно это понятие об Избранном, пока их традицион-
ные представления не переворачиваются в финальной
сцене.
Альтернатива, предлагаемая Кантом, основывается
на философии Просвещения, принципы которой вопло-
щены в конституции Соединенных Штатов. Единствен-
но достойное общество — то, в котором свободные люди
управляют собой. Рабы могут освободиться только в том
случае, если будут бороться за свою свободу. Если же
кто-то без их участия снимет с них кандалы, они вскоре
снова попадут в рабство. Кант утверждает, что никто
не спасет нас, кроме нас самих. Самоосвобождение —
это судьба, которую каждый должен открыть для себя
сам. В соответствии с воззрением Канта Иисус был не
исключительной личностью, ведущей к спасению бес-
помощное человечество, а примером внутреннего бо-
жественного потенциала, позволяющего человеку спа-
стись.
Представления Канта о воспринимаемом человеком
мире как о созданной им самим, а не каким-то внешним
обманщиком иллюзии тесно связаны с его убеждением,
что всем людям суждено принять участие в самоосво-
бождении человечества. Аргументы Канта в защиту этих
взаимосвязанных концепций должны убедить читателя
в их справедливости, усилив идеи, наглядно и эффектно
представленные в «Матрице».
7*
195
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ФИЛОСОФСКОЕ СЛЕДСТВИЕ
АСТРОНОМИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
КОПЕРНИКА
В «Критике чистого разума» (1781) Кант призывал к рево-
люции в философии «в соответствии с гипотезой Копер-
ника». Такая революция подразумевает, что наши фило-
софские идеи, то, каким мы представляем собственный
мир, должны быть приведены в соответствие с выводами
современной науки. Самым заметным среди этих выво-
дов является открытие Коперником того, что не Солнце
вращается вокруг Земли, но Земля вращается вокруг
Солнца, хотя кажется, будто все происходит наоборот.
Сегодня мы самодовольно посмеиваемся над наив-
ностью и, возможно, даже высокомерием прежних вари-
антов устройства мира, в которых наша маленькая голу-
бая планета (Каковой она выглядит из космоса) помеща-
лась в центр огромной Вселенной. Но давайте отдадим
должное древним философам, например Аристотелю, на-
стаивавшим на геоцентрической системе мира. В конеч-
ном итоге они сформулировали в общих понятиях то, что
мы до сих пор можем видеть собственными глазами. Мы
видим, как Солнце, двигаясь по небесному своду, обра-
щается вокруг Земли. Небо кажется нам огромным ку-
полом, накрывающим поверхность Земли, простираю-
щуюся от местоположения наших тел до дуги горизонта.
Отвергая древнюю космологию, мы должны признать, что
«мир», который мы видим, — иллюзия.
Геоцентрическая система мира является продолже-
нием основного свойства восприятия, которым можно
объяснить ее эгоцентрическую натуру. Мы видим мир так,
будто наше тело является его центром. Именно с этой
позиции мы смотрим на окружающие нас вещи. Мир,
196
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
который я вижу, вращается вокруг меня, вокруг моего
физического тела. Мы все так воспринимаем мир, но, не-
много поразмыслив, понимаем, что мир сам по себе не
таков. Когда ребенок привыкает к телоцентрическому
восприятию мира, мы называем это эгоцентризмом.
Когда взрослый человек считает себя центром вселен-
ной, мы называем это эгоизмом.
Я — ИЗБРАННЫЙ
Эгоизм — это основная категория морального аспекта
жизни. Он состоит в том, что, делая выбор, человек
в первую очередь согласовывает его с интересами свое-
го физического существования. Разумеется, эгоист мнит
себя «Избранным», центром вселенной, тем, для кого был
создан весь этот мир. Любой человек по природе своей
непроизвольно верит в то, что ему уготована особая судь-
ба. Опыт, однако, учит большинство из нас, что другие
люди способны мешать нам, не давать осуществлять свои
желания, при этом они также могут вести себя так, будто
они «Избранные». Разрешить это противоречие можно,
осознав, что мы — человечество в целом и другие ра-
зумные существа во Вселенной — все вместе являемся
центром всего существующего.
Основным является моральный выбор между двумя
противоположными Матрицами реальности: миром неза-
висимых, конкурирующих эго и общечеловеческим
миром. Мир эгоизма связан с видимостью разделения
в пространстве и времени физических тел, сталкивающих-
ся друг с другом согласно законам детерминированной
причинности. С другой стороны, существует и такой мир,
который можно видеть с позиции морального сознания,—
197
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
мир человеческого единства и свободы. Если первый мир
реален, второй должен оказаться иллюзией. Если же мы
верим в реальность матрицы морали, иллюзией должна
быть матрица разделения.
В «Матрице» прием красной таблетки символизиру-
ет моральный выбор истины, свободы и человечности.
Красная таблетка пробуждает человека, позволяя уви-
деть реальность. Синяя таблетка возвращает человека
ко сну и эгоистичным иллюзиям. Однако этот выбор нуж-
дается в проверке. Человек, сперва выбравший пробуж-
дение и жизнь в истинном мире, может пересмотреть свои
взгляды и убедиться, что с практической точки зрения
его выбор был неверным.
ЧТО ТАКОЕ РЕАЛЬНОСТЬ?
Главным смыслом морального выбора, выражаясь в со-
ответствии с терминологией Канта, является обязанность
создать «наивысшее благо». Наивысшее благо — это со-
здание мира, сочетающего в себе счастье и свободу1.
Если эта возвышенная мечта окажется иллюзией, то ис-
ходный выбор также можно считать нереальным. В этом
случае нам остается только проживать собственные эго-
истические жизни, приспосабливаясь, насколько это воз-
можно, к обстоятельствам своего существования.
Мощь машин кажется Сайферу непреодолимой, по-
этому он приходит к выводу, что высокие цели экипажа
«Навуходоносора» иллюзорны. Исходный выбор красной
таблетки не проходит проверки суровым опытом. Сайфер
1 Лоулер Дж. Нравственный мир семьи Симпсонов в свете учения Канта //
Симпсоны как философия. Екатеринбург, 2005. С. 205—224.
198
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
понимает, что для команды «Навуходоносора» свобода
и реальность вне Матрицы — всего лишь промежуточный
момент в осознании того, что свобода и реальность суще-
ствуют лишь в воображении тех, кто в них верит. Он ре-
шает, что они ищут землю обетованную, символом кото-
рой является название последнего свободного человече-
ского города, Сиона. Очевидно, что стремление Морфеу-
са к свободе и реальности—это иллюзия, заключает Сай-
фер в результате рациональной эмпирической оценки,
позволяющей получить практические выводы.
Оправдывая свое предательство Морфеуса, Сайфер
раскрывает свое поверхностное виденье свободы и ре-
альности. «Если бы ты с самого начала сказал нам прав-
ду, — говорит Сайфер телу Морфеуса, — мы бы предло-
жили тебе засунуть красную таблетку себе в задницу!»
«Это не так, Сайфер, — возражает Тринити. — Он осво-
бодил нас». Сайфер отвечает ей: «По-твоему, это свобо-
да? Я делаю только то, что он приказывает. Если мне
необходимо сделать выбор между такой жизнью и Мат-
рицей, я выбираю Матрицу».
Свобода, которую подразумевает Морфеус, — это не
просто освобождение из Матрицы, не личная свобода
бороться за свое персональное счастье, но предназна-
чение или Судьба, ведущая к наивысшей цели, к осво-
бождению всего человечества. Эта цель не может быть
достигнута «в реальности», в нашем так называемом
современном мире, на «вершине цивилизации», но лишь
в ином, лучшем мире, мире человеческого совершенства,
сочетающем свободу и счастье.
Возражения Тринити явно неадекватны, так как она
видит лишь разницу между иллюзией жизни внутри вир-
туальной реальности Матрицы и физическим существо-
ванием с его иллюзорным эгоцентрическим восприятием.
199
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
«Матрица не реальна!» — говорит она. Ответ Сайфера
гораздо ближе к истине: «Я не согласен с тобой, Тринити.
Мне кажется, Матрица может быть более реальной, чем
этот мир. Здесь я всего лишь выдерну провод, а там ты
увидишь, как умрет Апок».
Различие между иллюзорным миром Матрицы и ми-
ром обычного физического восприятия на борту «Наву-
ходоносора» — всего лишь отправная точка фильма для
исследования тем иллюзии и реальности, рабства и сво-
боды. Изначальное различие между иллюзией и реаль-
ностью, так потрясающе изображенное в сцене с башня-
ми, в которых спит человечество, нельзя считать полным.
Как аудиторию, так и самого Нео интересует и завора-
живает вовсе не жизнь вне Матрицы, а жизнь внутри нее.
ПОСТУЛАТЫ МОРАЛЬНОСТИ
Мы стремимся создать совершенный счастливый мир —
в этом первая сконструированная машинами Матрица со-
ответствует взглядам Канта. Но в совершенном мире оп-
ределенные условия или требования делают невозмож-
ным его создание захватчиками-чужаками. Наивысшее
благо — это мир, где люди не просто счастливы, но до-
стойны собственного счастья. Они должны заслужить его
своими свободными, разумными поступками.
Теперь нам ясно, почему спящее человечество так
упорно держалось за суетный мир, существовавший на
рубеже тысячелетий. Когда машины создали идилличе-
ский мир, где не было ни страданий, ни нужды, люди до-
гадались, что живут в мире иллюзий. Обнаружить нере-
альность этого мира им помогла сильная вера в разделе-
ние, которое даже во сне играло роль основной матрицы
200
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
опыта. Вера в разделение неизбежно ведет к конкурен-
ции, борьбе и делению на победителей и проигравших.
Счастье же может быть построено только на основе прин-
ципиально иного морального правила: действия людей
должны опираться на их общность, а не на разделение.
Моральная задача создания наивысшего блага про-
веряется жестокой реальностью, которая на первый взгляд
противоречит его существованию. Высоконравственная
личность должна чувствовать себя беспомощно перед си-
лами мира, основывающегося на совершенно иных прин-
ципах. Кажется, что идеальная Матрица морали неспо-
собна преодолеть строящуюся на физических принципах
Матрицу эгоизма. В этом случае человеку может помочь
не упасть духом только вера в возможность реализации
морального идеала как Матрицы полностью сконструи-
рованного мира. Кант выделяет три аспекта этой веры,
называя их постулатами морали. Итак, постулаты мораль-
ного сознания — это Свобода, Бог и Бессмертие.
Постулаты противопоставляют чувству невозможно-
сти достижения моральных целей описание того, во что
мы должны верить, дабы оставаться верными своему
основному моральному выбору. Эти убеждения являют-
ся освободителями, спасителями человечества. Соглас-
но постулатам, мы должны следовать своему предна-
значению, то есть быть теми, кто создаст мир наивыс-
шего блага и достигнет Сиона, рая на земле.
Кант подчеркивал, что в реальность морального опы-
та необходимо верить. Он считал невозможным добыть
научное знание об этой реальности, так как оно заклю-
чается в объяснении опыта в соответствии с детермини-
стскими законами физики, психологии, социологии и эко-
номики. Однако сущность морального опыта заключает-
ся в его недетерминистской природе, в свободе воли.
201
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Поскольку с точки зрения науки мы не можем знать
о существовании этой свободы, не сводя ее к ее проти-
воположности, мы должны верить в свободу выбора. Вера
в свободу человека вопреки детерминистским законам
науки является первым «постулатом» моральности.
ПОСТУЛАТ БОГА
Один за всех, и все за одного. Это лозунг действительно
свободных людей. Это новый принцип, альтернативная
Матрица «Навуходоносора» и Сиона. Это третья Матри-
ца, незавершенная и таинственная, но требующая всесто-
роннего осмысления. Чтобы полностью понять Матрицу
объединенного, совместного человеческого разума вплоть
до результата ее существования, до разрушения старой
Матрицы, необходимо принять за постулат возможность
создания свободными людьми наивысшего блага. Таким
образом, появляется необходимость в формулировке вто-
рого постулата: свободные люди, пребывающие в мораль-
ном Единстве, способны достигнуть наивысшей цели. Если
разделение создает мир, в котором господствуют внешние
силы, реальность, создаваемая единством, должна быть
в корне иной. В мире Сиона силы объединившихся людей
доступны любому, кто открыт для них.
Кант называет второй постулат постулатом Бога.
В традиционных религиозных учениях, существовавших
в прежней цивилизации, Бог рассматривался как внеш-
ний источник справедливости. Когда мы творим добро,
Бог дарует нам счастье, когда же творим зло, посылает
наказание если не в земной, то в загробной жизни. По-
добные представления о Боге подразумевают, что обыч-
ный человек неспособен обеспечить справедливость.
202
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
Мир Матрицы, смоделированный по образцу 1999 го-
да — вершины современной цивилизации» конца тыся-
челетия, — играет на чувстве беспомощности отдельно-
го человека перед внешними силами природы и цивили-
зации. Корень (или Матрица) этого чувства лежит в вере
в разделение. Морфеус рассказывает Нео о том, что тот
уже знает: «Ты чувствовал это всю свою жизнь. С этим
миром что-то не так. Ты не знаешь что, но эта мысль за-
нозой сидит у тебя в голове и сводит тебя с ума... Матри-
ца окружает нас».
Однако природный и человеческий потенциал, со-
гласно родившейся в новом тысячелетии религии Сио-
на, отчужден и овеществлен не в экономических или по-
литических силах, теологической противоположностью
которых является внешний всемогущий Бог. Эти внешние
силы современного мира представлены в «Матрице» все-
могущими разумными машинами. Но в противостоящем
ему мире Сиона объединяющая Жизненная Сила доступ-
на любому, кто открывается ей, постигая иллюзию раз-
дельного существования.
В прихожей квартиры Оракула одно из «молодых да-
рований» объясняет Нео: «Не пытайся согнуть ложку. Это
невозможно. Вместо этого попытайся постичь истину».
«Какую истину?» — спрашивает Нео. «Ложки нет... Тогда
ты увидишь, что ложка не гнется — гнешься ты». Мы не
можем согнуть ложку, не можем изменить так называе-
мую внешнюю реальность, если, следуя детерминист-
ской науке, считаем ее отделенной от нас независимой
материальной субстанцией. Однако если мы признаем,
что едины с ней, тогда нам достаточно прогнуться, и лож-
ка прогнется с нами.
В таком контексте «я» не просто отдельное, изоли-
рованное эго, — это высшее «Я», единение со всем
203
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
сущим. Нам будет доступна божественная сила, если
только мы отвергнем иллюзию разделения. Нео должен
осознать не то, что он Единственный — исключительная
личность, обособленная от остальных, — но то, что он
един со всем миром. Разумеется, он «Единственный»,
поскольку ему первому открылась эта истина.
СТРАХ И ТРЕПЕТ
Мир Матрицы — это мир страха. Считая свое телесное
бытие обособленным, уязвимым для мощных сил физи-
ческого и общественного мира, любой должен испыты-
вать страх. Фундаментальным страхом является страх
смерти — следствие хрупкости физической жизни. Страх
смерти предполагает сосредоточенность человека на
своем автономном физическом существовании как на
высшей реальности.
Структура Матрицы никогда не позволит нам изба-
виться от страха. В начале фильма, делая первый шаг
к свободе, Нео оказывается на карнизе здания корпо-
рации, в которой работает. И позволяет страху управ-
лять своими действиями. В следующий раз он сталки-
вается со страхом падения в виртуальной реально-
сти Конструктора. Его посвящают в тайну управления
иллюзией. Он обнаруживает, что осознанное пребыва-
ния в мире иллюзий может быть забавным. Избавление
от страха — это ключ, открывающий доступ к собствен-
ным силам. «Отбрось все, — учит Морфеус, — страх,
сомнения, неверие. Освободи свой разум». Нео па-
дает в пропасть, чтобы постичь иллюзорную природу
страха.
И все же физическое тело Нео кровоточит. Почему?
204
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
Нео: Я думал, это не было реальностью.
Морфеус: Твой разум делает это реальным.
Нео: Если тебя убивают в Матрице, ты умираешь и здесь?
Морфеус: Тело не может жить без разума.
Смысл загадочных слов становится понятен только
после рассмотрения логики этих идей. Первоначальное
представление Нео о различии между «реальностью» —
жизнью вне Матрицы — и иллюзией жизни внутри нее
является упрощенным. Те, кому известно о существова-
нии реальности вне Матрицы, могут стать свободнее
и сильнее внутри нее. Однако жизнь в Матрице, в свою
очередь, влияет на жизнь вне нее. Даже не находясь
в Матрице, тело зависит от того, во что верит разум.
Путь Нео к выполнению своего предназначения про-
ходит через отрицание страха смерти. Решив в соответ-
ствии с пророчеством Оракула пожертвовать жизнью
ради Морфеуса, Нео следует своей судьбе.
Вместо того чтобы вещать Нео о предопределенно-
сти его судьбы, Оракул предоставляет ему возможность
выбора: «Тебе придется выбирать. На одной чаше весов
будет жизнь Морфеуса, на другой — твоя собственная.
Один из вас умрет. Выбор за тобой».
В центре пророчества—постулаты моральности. Во-
первых, постулат свободы. С самого начала Нео отвер-
гает идею судьбы, так как хочет контролировать свою
жизнь. Он не желает, чтобы внешние силы управляли его
действиями. Он хочет всегда иметь выбор. Исполнение
судьбы Нео представлено как результат его выбора. Как
и во всех других случаях, Нео мог поступить иначе. Он
мог выбрать синюю таблетку, после чего его жизнь
в Матрице вновь обрела бы привычное, относитель-
но предсказуемое течение. Выбрав красную таблетку
205
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
и истину, он привносит в свою жизнь риск, непредвиден-
ные опасности и войну с контролирующими человечество
машинами. Оракул говорит, что ему снова придется сде-
лать выбор: спастись самому или спасти Морфеуса.
Во-вторых, в пророчестве Оракула видна вера в че-
ловеческий потенциал, в человеческую Силу. Кант учит
нас подкреплять свой выбор непоколебимой верой в его
выполнимость. Постулат Бога связывает моральный вы-
бор наивысшего блага с верой в его достижимость.
Вера в божественную силу и Спасителя на первый
взгляд может показаться признанием собственного бес-
силия. Однако, по Канту, моральность подразумевает
нашу собственную способность выполнять моральные
обязанности. Следовательно, мы не должны рассматри-
вать Бога или богочеловека («Избранного»), существо-
вание которого мы признали, как исключительное суще-
ство, творящее для нас чудеса. Нам следует смотреть на
Бога как на самих себя после преодоления ограничений
физической разобщенности. Фильм развивается от веры
во внешнего спасителя к вере в силу объединившегося
человечества. Это и есть внутренний «потенциал». Мы
можем понять это из финальной речи «Избранного».
ПОВОРОТНЫЙ МОМЕНТ:
КОНЕЦ СТРАХА
Третья часть пророчества очевидным образом связана
с жизнью и смертью. Кто-то умрет, а кто-то будет жить.
В мире Матрицы, основанном на принципе разделения,
логика «победил-проиграл» является непререкаемым
правилом. Оракул сообщает Нео печальные новости:
во-первых, он не Избранный, во-вторых, кто-то должен
206
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
умереть — он или Морфеус. Оракул: «Прости, дружок.
У тебя есть дар, но, кажется, ты чего-то ждешь». Нео:
«Чего?» Оракул: «Может быть, следующей жизни. Кто
знает?»
Все происходит именно так, как предсказывал Ора-
кул. Нео спасает жизнь Морфеуса, погибает и возрож-
дается как Избранный. Чтобы понять фильм, необходи-
мо выяснить, как и почему сбывается пророчество.
Спасая Морфеуса, Нео лицом к лицу сталкивается
с казавшимся непобедимым и всесильным агентом. Не-
смотря на тренировки в Конструкторе, во время которых
команда «Навуходоносора» учится использовать свою
огромную силу в Матрице, у них есть одно непреложное
правило: если видишь агента, единственный выход—бег-
ство. Такой «практический» совет дает Сайфер Нео, под-
крепляя его неверием в то, что Нео — обещанный Спа-
ситель. Кульминацией фильма и поворотным моментом
является сознательная встреча Нео лицом к лицу с аген-
том Смитом. Нео сделал выбор: он сыграет свою роль и
примет смерть. Свободный выбирать свою судьбу, он
предпочитает спасение другого человека заботе о про-
должении жизни своего обособленного, уязвимого тела.
Таким образом, Нео преодолевает фундаментальный
страх, обеспечивающий силу Матрицы как в виртуаль-
ной реальности, так и вне ее — в так называемом реаль-
ном физическом мире. Это правило применимо к любо-
му миру. Если вы, даже находясь в виртуальном мире,
верите, что можете умереть, вы действительно умрете
в физическом мире. Жизнь физического тела зависит от
убежденности разума в непреодолимости силы смерти.
Это базовое правило Матрицы. Ваша сила и ваша ре-
альность зависят от ваших убеждений, которыми управ-
ляет страх смерти.
207
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Нео остается сделать один шаг, чтобы полностью ис-
полнить свою судьбу. Ему нужно перестать верить в смерть.
Глядя на его бездыханное тело, Морфеус произносит: «Это-
го не может быть». Он не верит, что Нео погиб, хотя по за-
конам физического мира Нео должен быть мертв. Тринити
идет еще дальше. Говоря с мертвым телом Нео, она обра-
щается к его живому духу: «Я больше не боюсь, Нео. Ора-
кул сказал, что я полюблю человека и этот человек будет
Избранным. Поэтому ты не можешь умереть. Не можешь.
Потому что я люблю тебя. Слышишь? Я тебя люблю». Лю-
бовь Тринити и ее нежелание верить в смерть Нео воскре-
шают его. Как и предсказывал Оракул, в следующей своей
жизни Нео становится Избранным.
БЕССМЕРТИЕ И РЕИНКАРНАЦИЯ
Третий постулат моральной жизни—это постулат бессмер-
тия. Дабы исполнить свое предназначение, человеку необ-
ходимо перестать верить в смерть и прекратить бояться ее.
Кант утверждает, что постулат бессмертия необходим мо-
рально совершенному человеку, так как ограниченное вре-
мя жизни не дает человеку возможности выполнить свою
главную обязанность: создать высшее благо.
Моральная задача создания высшего блага должна
быть выполнена в нашем мире. Постулат свободы гово-
рит о свободе людей в этом мире, то же самое относится
и к постулатам Бога и бессмертия. В соответствии с этим
моральный постулат бессмертия должен подразумевать
бессмертие в нашем мире. Традиционное христианское
учение о бессмертии, обретаемом в другом мире, не со-
ответствует требованиям морального сознания. Основной
альтернативой христианскому бессмертию являются взгля-
208
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
ды на бессмертие индуизма и буддизма. Как бы случай-
ный намек Пифии на реинкарнацию, а также монашеское
облачение и бритая голова ее подопечного мальчика го-
ворят о близости фильма к буддизму. Согласно буддизму
Махаяны, душа или дух познавшего истину переживает
цикл рождений и перерождений, во время которого помо-
гает постичь истину всем живущим. В раннем сочинении
Канта «Всеобщая естественная история и теория неба»
бессмертие рассматривается как перерождение челове-
ческой души, стремящейся достичь совершенства.
Обещанный спаситель человечества—Избранный —
прошел три воплощения. В первой жизни, предшествую-
щей показанной в фильме истории, он освобождает из
Матрицы нескольких человек. Оракул предсказывает, что
Избранный вернется в новом воплощении, чтобы завер-
шить то, что ему предначертано. «Матрица» по большей
части посвящена показу второй жизни Избранного —
жизни в теле выдающегося хакера Нео, который преодо-
левает множество преград, прежде чем принимает свое
предназначение. Заключительные кадры фильма позво-
ляют нам взглянуть на Избранного в его третьем вопло-
щении. Теперь он способен исполнить пророчество Ора-
кула и уничтожить Матрицу. Однако это негативная цель,
достижение которой всего лишь вернет человечество
в физическую реальность из концлагеря 1999 года. Ка-
кова же позитивная цель освободителя?
СПАСИТЕЛЬ ИЛИ УЧИТЕЛЬ?
Избавление от контроля Матрицы должно сделать людей
свободными, взорвать их сытую, но зависимую жизнь. Спя-
щее человечество отвергает концепцию незаслуженного
209
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
счастья, созданную разумными машинами. Но возможно
ли освобождение при правлении короля-философа или
благодаря дарам всесильного Спасителя?
Как и христианский Мессия Иисус, Нео погибает и вос-
кресает. Далее в грубом и, возможно, комичном развитии
фильма Нео уносится в небо, и его расстегнутый плащ
реет, подобно накидке Супермена1. Однако финальный
монолог Нео подразумевает иную трактовку: Спаситель —
это не исключительный Супермен, а вселенский Учитель.
Учитель объясняет своим последователям, как уподобить-
ся ему; Иисус говорит: «Истинно, истинно говорю вам:
верующий в Меня будет творить дела, которые Я творю,
и большие этих будет творить, потому что Я иду к Отцу»
(Иоан. 14:12). Обращаясь к разумным машинам, Нео
объявляет о своей цели мирового освобождения, подра-
зумевающего открытие человечеству его безграничного
потенциала: «Я покажу людям то, что вы пьп’аетесь скрыть.
Я покажу им, каков мир без вас. Мир без правил и подчи-
нения, без преград и границ, мир, где возможно все».
Мир без границ, где возможно все, — это мир, где
каждый способен изменять реальность, управлять Мат-
рицей. Для создания такого мира необходимо преодолеть
эгоизм, достигнуть понимания неизбежного единства
всех людей. В этом понимании мы обретем свободу
и божественные силы внутри себя, чтобы достичь наших
высоких идеалов, чтобы преодолеть страх смерти. Воз-
можно, «Избранный» — первый сверхчеловек, но опре-
деленно не последний.
1 Это сходство очевидным образом следует из первоначального сценария, на-
писанного Ларри и Энди Вачовски. Там есть слова: «ВОЗДУХ КОЛЫШЕТСЯ,
когда мальчик пристально вглядывается в проносящегося над его головой Нео.
Когда тот взмывает вверх и уносится прочь, его плащ развевается, подобно
черной кожаной накидке» (см.: www.geocities.com/Area51/Capsule/844a/Matrix.txt).
210
СЦЕНА 4
ВИРТУАЛЬНЫЕ
ТЕМЫ
13.
ЗАПИСКИ ИЗ ПОДПОЛЬЯ:
НИГИЛИЗМ И «МАТРИЦА»
Томас Хиббс
Озабоченность последствиями технологического разви-
тия и их влиянием на природу формирует как «низкую»,
так и «высокую» культуру современной Америки: от «Тер-
минатора» до «Искусственного интеллекта» и от фило-
софских споров о том, следует ли такие термины, как
«душа» и «сознание», оставить житейской психологии,
до политических дискуссий на тему этичности клониро-
вания.
В фильме «Матрица» 1999 года соединяются тре-
воги и интересы как высокой, так и низкой культуры.
В «Матрице» есть все: интригующий сюжет с претензией
на интеллектуальность, постмодернистские отголоски
классических сказок, спецэффекты, ставшие новым стан-
дартом научно-фантастических фильмов, профессиональ-
но поставленные и технически совершенные сцены
213
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
единоборств. Но и сюжет, и философские размышления
«Матрицы» вертятся вокруг дискуссий, вызванных ны-
нешней зачарованностью высокими технологиями и ис-
кусственным интеллектом. В «Матрице» несколькими
способами обыгрывается старый спор о необходимости
Просвещения1. Убежденность Просвещения в превосход-
стве человека над природой как результате технологи-
ческого прогресса грозит вырождением человечности,
подобно тому как безрассудное восхваление индивиду-
альной свободы ведет к усреднению всего человечества.
С этой и других точек зрения либеральная современность
является потенциальным источником нигилизма — че-
ловеческого существования, лишенного конечной цели
и фундаментального смысла, когда великие вопросы
и задачи, вдохновлявшие людей прошлого, больше не
трогают человеческую душу.
ДОСТОЕВСКИЙ, УТОПИЯ
ПРОСВЕЩЕНИЯ И НИГИЛИЗМ
Среди всех значительных мыслителей (таких, как Ниц-
ше, Токвиль1 2 и Арендт3), усматривавших связь между
Просвещением и нигилизмом, пожалуй, наиболее неза-
1 Общепризнанно, что просвещение как определенный набор идей, возник-
ших в XVIII в., представляет собой весьма сложный феномен. По ходу чте-
ния данной главы вам станет ясно, что я рассматриваю только некоторые
его аспекты, один из которых талантливо раскрыт Достоевским.
2 Алексис Токвиль (1805—1859) — французский социолог, историк и поли-
тический деятель, автор книг «Демократия в Америке» (1835), «Старый по-
рядок и революция» (1856). — Примеч. пер.
3 Ханна Арендт (1906—1975) — немецко-американский философ и историк.
Ее наиболее известные труды: «Истоки тоталитаризма» (1951) и «Эйхман
в Иерусалиме» (1963). — Примеч. пер.
214
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
служенно недооценен Достоевский1. Между «Матрицей»
и «Записками из подполья» (1864) Достоевского — кни-
гой, в которой Ницше слышал «голос крови», — суще-
ствует поразительное сходство. «Записки из под-
полья» — это сатирическая диатриба против западного
Просвещения, проникающего в Россию. Предметом по-
лемики для Достоевского стала амальгама гуманисти-
ческого социализма, романтизма, утилитаризма и раци-
онального эгоизма — роман Н. Г. Чернышевского «Что
делать?». В книге Чернышевского, удостоенной похва-
лы Ленина за укрепление его веры в необходимость ре-
волюции, развиваются идеи французского социалиста
Шарля Фурье1 2. Герой Достоевского, человек из подполья,
ругает утопизм просвещенных строителей современного
города, считающих, что применение социальной науки
позволит им систематизировать, урегулировать и удовле-
творить все человеческие желания. В знак протеста про-
тив «рационального» передела общества герой из под-
полья предпочитает жить в своей убогой каморке.
Герой из подполья страдает от повышенной созна-
тельности. В то время как «здоровый деятельный чело-
век» не подозревает о проблемах, связанных с примене-
нием законов природы к человеческой жизни, сознатель-
ная личность видит несовместимость механического
детерминизма естественных наук с человеческими раз-
мышлениями и выбором. Сверхсознательный человек
1 Размышления на тему нигилизма в философии и его связи с современной
американской популярной культурой ищите в моей книге: Hibbs Th. S. Shows
About Nothing: Nihilism in Popular Culture from The Exorcist to Seinfeld. Dallas,
1999.
2 Исторический и полемический контекст «Записок из подполья» рассмат-
ривается в книге: Frank J. Dostoevsky: The Stir of Liberation, 1860—1865.
Princeton, 1986. P. 310—347.
215
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
натыкается на «каменную стену» естественной науки, что
приводит к психической «инерции». Он объясняет:
Наука научит человека... что ни воли, ни каприза на самом-то
деле у него и нет, да и никогда не бывало, а что он сам не
более, как нечто вроде фортепьянной клавиши или органного
штифтика; и что, дверх того, на свете есть еще законы приро-
ды; так что все, что он ни делает, делается вовсе не по его
хотенью, а само собою, по законам природы.
Задача социальной науки состоит в вычислении лога-
рифма людских желаний и выбора, позволяющего пред-
угадать направление развития человеческой жизни.
И тогда «на свете уже не будет более ни поступков, ни
приключений». Если принимать во внимание понятия
о науке и рациональности, протесты человека из под-
полья могут показаться всего лишь отрицанием и неприя-
тием благоразумия, здоровья и науки во имя иррацио-
нальной свободы. Поэтому он предпочитает инертность
действию, изоляцию обществу и озлобление рациональ-
ному стремлению к счастью. Но и в этом он обречен на
провал; по его словам, «злоба у меня опять-таки вслед-
ствие этих проклятых законов сознания химическому
разложению подвергается».
Однако внимательный читатель увидит в размыш-
лениях человека из подполья нечто большее, чем мрач-
ное неприятие социальной науки Просвещения. Герой
указывает на противоречия, присущие Просвещению.
Основное противоречие, занимающее человека из под-
полья и являющееся источником его безжалостной и не-
умолимой критики, касается свободы. Теоретики Просве-
щения обещают избавление от всех видов внешнего ру-
ководства: семейного, религиозного и политического.
216
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
В то же время нечаянным последствием применения
теорий Просвещения является уничтожение свободы.
Наиболее лаконично эта проблема была сформулирова-
на героем романа Достоевского «Бесы» Шигалевым:
«Я запутался в собственных данных: и мое заключение
в прямом противоречии с первоначальной идеей, из ко-
торой я выхожу. Выходя из безграничной свободы, я за-
ключаю безграничным деспотизмом». Как такое возмож-
но? Один из источников уничтожения свободы кроется
в методах зарождающейся социальной науки, которая
признает реальным только то, что может быть измерено
единицами математики и механики и проверено есте-
ственными науками. Второй причиной является наивность
Просвещения в отношении легкости превращения тео-
рии в практику. Для применения теории необходимо из-
менение человеческой природы и радикальная пере-
стройка человеческого общества. Таким образом, ста-
новится очевидной принудительная и насильственная
суть проекта.
Расхождение теории с практикой выявляет еще более
глубокие проблемы Просвещения. Теоретики Просвеще-
ния просчитались, когда в попытке объяснить человечес-
кие желания и управлять ими стали рассматривать чело-
века как разумного эгоиста. Они предположили, что ра-
циональные размышления позволяют понять стремления
человека и что зло можно искоренить посредством обу-
чения и реорганизации политической системы. Но они
упустили то, что так называемый прогресс цивилизации
всегда сопровождается повышением уровня насилия и
жаждой крови, а также то, что людям присуще и более
сложное для понимания желание «по-настоящему неза-
висимого выбора». Чтобы доказать свою свободу, они
могут сознательно предпочесть вред и саморазрушение,
217
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
утверждает человек из подполья, предвосхищая слова
Ницше о том, что люди «скорее пожелают ничто, чем не
будут ничего желать». Как у Ницше, так и в «Записках из
подполья» часто встречается мысль, что нигилизм — это
не конечная цель, а промежуточный момент. Ожидает-
ся, что отрицание приведет к утверждению. Поэтому че-
ловек из подполья признается, что не хочет оставаться
«антигероем», извращающим и отвергающим теории со-
временников. «Вовсе не подполье лучше, а что-то дру-
гое, совсем другое, которого я жажду, но которого никак
не найду! К черту подполье!»
Бездействие, злоба и нигилизм, которые воплоща-
ет человек из подполья, вовсе не являются альтернати-
вой теории Просвещения, напротив, они есть ее логи-
ческое следствие. В конце повести герой насмехается
над своим противником: «Я только доводил в моей жиз-
ни до крайности то, что вы не осмеливались доводить
и до половины». Книга Достоевского — это reductio ad
absurdum' или, правильней сказать, reductio ad nihilum
теорий его оппонентов.
НИ УТОПИЯ, НИ НИГИЛИЗМ:
«МАТРИЦА» О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ
КАК О ПОИСКЕ
Рационалистические проекты Просвещения направлены
на поиски ответов на вопросы о том, что реально, что
свойственно человеку и насколько возможны свобода
и самопознание. Человек из подполья описывает соци-
альный проект Просвещения как расширение современ-
1 Сведение к абсурду (лат.).
218
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
ной математической физики, основанное на редукцио-
нистских предположениях о том, что все реальное может
быть подвергнуто количественному анализу. Принимая
это допущение, мы получаем особенно сложную пробле-
му самопознания и человеческой свободы. Данная тема
затрагивается в первых сценах «Матрицы». Как замеча-
ет Морфеус в разговоре с Нео, «мы внутри компьютер-
ной программы», где люди — это «остаточные самопред-
ставления». Далее он спрашивает: «Как ты определяешь,
что реально?.. Реальность — всего лишь электрические
сигналы, интерпретированные твоим мозгом». Мир Мат-
рицы — это мир «интерактивной нейростимуляции».
«Анатомирование человека», как это называет Достоев-
ский, разрушает возможность самопознания.
Теснота «Навуходоносора» производит то же впечат-
ление, что и клетушка человека из подполья. Корабль
с его обилием высокотехнологичных гаджетов, позво-
ляющих пробираться в человеческое сознание, исполь-
зующий «пиратскую радиоволну», чтобы вламываться
в саму Матрицу, является уменьшенной копией Матри-
цы. Но на нем нет ни наивной, не отражающей реально-
сти самоуверенности людей, подключенных к Матрице,
ни чувства всесилия и полного контроля над обитателя-
ми Матрицы. Блуждающая по «пустыне реальности» ко-
манда мятежников пытается отыскать ключи к прошло-
му человечества, яснее понять свою задачу в настоящем
и вернуть уверенность в будущем.
Предпочтение «пустыни реальности» искусственно-
му, но более комфортному и безопасному миру имеет
свою цену. Во-первых, не может не вызывать тревоги тот
факт, что все, казавшееся реальным, на деле фальшиво:
как говорит Морфеус, «этот мир был поставлен перед
твоими глазами, чтобы заслонить правду», человек
219
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
заключен в тюрьму «для разума». Здесь, как и у Досто-
евского, ложное чувство свободы сопровождается оши-
бочным ощущением собственной целостности, самокон-
троля и способности управлять будущим. Более адекват-
ное представление о свободе происходит от чувства
неуверенности и внутреннего противоречия, а его резуль-
татом становится лучшее понимание человеческой при-
роды. Морфеус спрашивает Нео, было ли у того чувство,
что «с этим миром что-то не так», такое чувство, что «ты
не можешь объяснить этого, но ты это чувствуешь». Нам
следует начать с ощущения «неправильности», попытка
понять которое заставляет человека приступить к по-
искам. Морфеус так говорит об этом: «Нами движет во-
прос: что такое Матрица? Ответ где-то рядом, и если
хочешь, он найдет тебя».
Фраза «Ответ где-то рядом» напоминает слоган те-
лесериала «Секретные материалы»: «Истина где-то ря-
дом». Хотя главная сюжетная линия «Секретных мате-
риалов» строится на идее контроля над Землей со сто-
роны инопланетян, а не искусственного интеллекта,
у сериала с «Матрицей» много общего. Обе истории
играют на страхе того, что какая-то необъяснимая злая
сила, будь то инопланетяне, сложные машины, правитель-
ство, бюрократия или технологии сами по себе, тайно под-
менила реальный мир искусственным. Однако все обсто-
ит еще хуже: в описанном выше случае мы могли бы най-
ти поработившую нас внешнюю силу, а затем, зная врага,
отыскать средства для его уничтожения. Вместо этого
к нам применяется сила, в значительной мере состоящая
из знания о том, кто мы и каковы мы. Самая большая опас-
ность, которая может стать источником нигилизма, за-
ключается в том, что, утратив связь с реальностью, мы
навсегда застрянем в мире иллюзий. Если у нас нет
220
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
подсказок, позволяющих выбраться из искусственной
вселенной, мы рискуем получить психическое голово-
кружение, потерять сознание того, кто мы и куда идем.
В подобной ситуации исследование причин нашей дилем-
мы — не более чем пародия на поиски истины. (Необхо-
димо заметить, что помимо слогана «Истина где-то ря-
дом» у «Секретных материалов» есть и «Не доверяй ни-
кому», и «Поверь в ложь».) Вот что говорит по этому
поводу Адриана Мак-Лин, проницательный комментатор
«Секретных материалов»:
Скалли и Малдер в переносном и буквальном смысле отвле-
чены, проникнуты и исследованы до молекулярного уровня
всеведущими и всемогущими силами, прокравшимися в нашу
жизнь подобно телевидению, компьютерам, виртуальности
и тому подобным вещам... Скалли и Малдер доверяют друг
другу... Однако все, что, как им кажется, они знают, неверно.
Телевидение научило их чудесам проницательности, но не
формулированию собственной точки зрения. Оно послало их
на поиски истины, но велело никогда не верить тому, что они
обнаружат... Атмосфера «Секретных материалов» предпола-
гает, что весь мир сосредоточен в одном месте, в нем все
доступно, этот мир одновременно мудрый, опасный, ограни-
чивающий и освобождающий1.
Хотя вопрос о том, совершенно ли бесплодна (по сло-
вам Мак-Лин) тема поиска, использованная в «Секретных
материалах», остается открытым, ее описание затрагивает
одну очень вероятную для героев возможность. Зная
о сходстве сюжетов «Секретных материалов» и «Матрицы»,
1 MacLean A. Media Effects: Marshall McLuhan, Television Culture, and the
«Х-Files» // Film Quarterly. 1998. 51. Summer. P. 2—9.
221
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
можно предположить, что персонажи фильма должны
иметь те же слабые места, что и герои телесериала.
В конце концов, повествование, начинающееся с заявле-
ния о неспособности людей отличить правду от вымысла,
а реальность от хитроумной подделки, должно подразу-
мевать возможность возникновения двух диаметрально
противоположных рисков: риск не найти выхода из запад-
ни и риск сверхъестественного решения проблемы (или
«поверхностной трансцендентности», как это называет ли-
тературный критик Марк Эдмундсон). В своей книге Эд-
мундсон утверждает, что в современной американской
культуре идет битва между двумя формами повествова-
ния: обесцененной готикой и «поверхностными стратеги-
ями трансцендентности»1. Ни та, ни другая форма не по-
беждает нигилизм: первая его только усиливает, вторая
обеспечивает лишь иллюзию спасения. Как же «Матри-
це» удается выиграть при таком раскладе?
Можно найти много свидетельств тому, что «Матри-
ца» пытается балансировать между этими крайностями.
Ее альтернативный путь особенно очевиден, когда речь
заходит о человеческой свободе. Мнение, что наши жиз-
ни искусственно сконструированы, весьма досаждает
нашему чувству свободы и самоконтроля. В ответ на воп-
рос Морфеуса о том, верит ли он в судьбу, Нео заявляет:
«Нет... Потому что мне не нравится думать, что я не могу
полностью управлять свой жизнью». То, что Нео имеет
довольно примитивные представления о свободе, ясно
не только из диалога с Морфеусом, но и из легких на-
смешек Оракула. Прежде чем Нео покидает ее комнату,
она говорит, что он может не принимать во внимание всей
1 Edmundson М. Nightmare on Main Street: Angels, Sadomasochism, and the
Culture of the Gothic // Cambridge (USA), 1997. P. 77.
222
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
горькой правды, которая ему открылась: «Помни — ты
не веришь в судьбу. Ты сам контролируешь свою жизнь».
Но то, что Морфеус называет судьбой, совсем не похоже
на отсутствие свободы в Матрице. Его представление
о судьбе заполняет брешь между плоской концепцией
свободы как полного контроля над собственной жизнью
и бескомпромиссным детерминизмом. В том, что Мор-
феус называет Нео Избранным, которого он искал всю
жизнь, можно усмотреть намек на понимание судьбы как
своего рода провидения. Морфеус объясняет, что проро-
чество Оракула говорит о «возвращении человека, сво-
бодного от Матрицы». Однако взаимосвязь каких бы
то ни было сил судьбы и провидения (с одной стороны)
и человеческого выбора (с другой) благоразумно остав-
лена туманной. Сильнее всего эта двойственность прояв-
ляется в сцене, когда Сайфер уже готов «отключить» Нео
и тем самым убить его. Он с издевкой заявляет, что если
Нео действительно Избранный, должно произойти чудо,
которое разрушит его планы и сохранит Нео жизнь. В тот
же миг Сайфера убивает один из членов сопротивления.
Разумеется, мало кто изучает парадокс свободы. Ге-
роя Достоевского занимает вопрос отрицания свободы
в утопическом мире, которое в «Матрице» воплощает
Сайфер. В центральном эпизоде фильма Сайфер рас-
крывает свои предательские намеренья и начинает «от-
ключать» своих товарищей по сопротивлению. Когда об
этом узнают остальные, он признает, что возвращается
в Матрицу, что устал выполнять приказы Морфеуса и что
Матрица кажется ему «более реальной». Сам Морфеус
предсказывал, что многие «безнадежно зависимы от си-
стемы и будут бороться за нее». Сайфер сознательно ре-
шает отказаться от права выбора, пожертвовать свобо-
дой во имя комфорта, безопасности и спокойствия.
223
«МАТРИЦА»» КАК ФИЛОСОФИЯ
Морфеус объясняет, что Матрица — это «созданный
компьютерами мир иллюзий», назначение которого —
держать человечество «под контролем». Машины реши-
ли «превратить людей в батарейки». Здесь можно усмот-
реть параллель с высмеиваемыми Достоевским мысли-
телями, сравнивающими человека с «фортепьянной кла-
вишей»: это сравнение Достоевский нашел у Дени Дидро,
французского философа-материалиста эпохи Просвеще-
ния. В 1769 году Дидро писал: «Мы — инструменты, ода-
ренные способностью ощущать и памятью. Наши чув-
ства— клавиши, по которым ударяет окружающая нас
природа и которые часто сами по себе ударяют»1.
Позже данное Морфеусом описание Матрицы под-
тверждает и расширяет агент Смит. Он говорит о «мил-
лиардах людей, живущих в забытьи». Признавая, что пер-
вый проект Матрицы, бывший попыткой создать мир без
страданий, провалился, агент Смит соглашается с одним
из взглядов человека из подполья, а именно с тем, что
свободным людям необходимо страдание. «Люди, — от-
мечает он, — определяют реальность через боль и стра-
дание». Однако представления агента и его сторон-
ников о естественной человеческой жизни имеют де-
фекты, причем дефекты серьезные. По словам агента
Смита, «человечество множится, как вирус... а мы —
лекарство». Эти слова перекликаются с убеждением, ко-
торое человек из подполья приписывает своим врагам:
чтобы человек услышал голос разума, необходимо из-
менить его природу. Подобно утопистам Просвещения,
агент Смит наивно верит в прогресс. Он говорит: «Это
эволюция, Морфеус, эволюция; мы будущее этого
мира».
1 Цитата из сочинения Дидро «Разговор Даламбера и Дидро».
224
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
Еще одно сходство можно заметить в отсутствии са-
мосознания и самопознания. Как утверждал человек из
подполья, теоретики Просвещения отказывают в само-
познании не только другим людям, но и самим себе. Если
бы они были способны к самоанализу, их тоже поразила
бы инерция. Морфеус учит Нео: «Матрица не может ска-
зать тебе, кто ты». Быть может, недостаток самосозна-
ния также в определенной мере стал источником люд-
ского высокомерия, приведшего к созданию искусствен-
ного интеллекта? Описывая Матрицу, Морфеус касает-
ся темы утопизма: он рассказывает, что в начале XXI века
«человечество объединилось» и совместными усилиями
создало искусственный интеллект.
Данное в «Матрице» описание человека и его творе-
ния копирует классический сюжет жанра хоррор — исто-
рию Франкенштейна, когда творческие амбиции науки
приводят к появлению существа, которое невозможно
контролировать и которое восстает против своего созда-
теля. Но в «Матрице», похоже, сотворенное — искус-
ственный интеллект — после захвата власти обречено
на повторения невежественных людских ошибок. Сама
Матрица уже включена в утопический план социальной
реконструкции. Где же выход из этого порочного круга?
ОСВОБОЖДЕНИЕ ИЗ МАТРИЦЫ:
ПОБЕДА ЧЕЛОВЕЧНОСТИ ИЛИ ТЕХНОЛОГИИ?
Вероятно, ответ связан со сложной концепцией свободы,
к пониманию которой Нео идет весь фильм. С другой сто-
роны, именно по этой причине финал фильма крайне дву-
смыслен. Частично проблема порождена тем, что авторы
«Матрицы» выбрали типичное окончание голливудского
8 «Матрица» как философия
225
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
боевика — супергерой крушит толпы злодеев. Безуслов-
но, сложные технологии, использованные в «Матрице»,
делают развязку более тонкой и интересной, чем в филь-
мах вроде «Крепкого орешка» и «Терминатора». «Матри-
цу» справедливо хвалят за спецэффекты, а не за прора-
ботку сюжета и героев. Перешагнув предел возможно-
стей человеческого тела, Нео начинает использовать силы,
доступные героям комиксов; усовершенствованная техни-
ка боя затмевает обычные (хотя и замечательные) чело-
веческие способности, которые Нео развил у себя, чтобы
вести войну против Матрицы.
До финальной схватки Нео кажется очень уязвимым,
поначалу напрочь отвергающим, а затем лишь частично
принимающим свою роль в судьбе человечества. Даже
когда он решает рискнуть всем, чтобы бороться с Матри-
цей, исход сражения вызывает беспокойство. Во время
кульминационной битвы с агентами в метро Нео пора-
жает пуля и он, несомненно, умирает. Тринити, ссылаясь
на пророчество Оракула о том, что она полюбит Избран-
ного, говорит: «Ты не можешь умереть». Он целует Нео,
а когда тот воскресает, велит ему: «А теперь вставай».
Хотя мы видели намеки нарастающей близости Нео
и Тринити, их отношения недостаточно развиты, чтобы
приобрести драматический вес. И в этом серьезный не-
достаток фильма. Почему? В «Матрице» преодоление
нигилизма возможно лишь через возвращение челове-
ческих качеств и образа жизни. Главным таким каче-
ством является отношение к человеку как к особому
существу, способному на преданность, любовь и жерт-
ву. Нео, Тринити и Морфеус — сложные, отличающиеся
друг от друга и дополняющие друг друга персонажи,
в то время как агенты Матрицы безлики, одинаковы
и взаимозаменяемы. Разве имеет какое-то значение
226
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
имя «Смит», принадлежащее агенту, чаще других по-
являющемуся в кадре?
Несмотря на то что человеческим отношениям
в фильме уделяется недостаточно внимания, именно лю-
бовь Тринити к Нео не только воскрешает его, но и не-
медленно проявляет его сверхчеловеческие способно-
сти. Он останавливает пули и преодолевает закон грави-
тации. Он ныряет сквозь агента, не обращая внимания
на непроницаемость его тела, и агент взрывается.
Выиграв решающую битву с агентами, Нео пред-
упреждает их, что раскроет правду людям, и тогда те
смогут войти в неизведанный и непредсказуемый мир.
Он говорит: «Я знаю, что вы рядом. Теперь я чувствую
вас. И я знаю, что вам страшно. Вы боитесь нас. Вы бои-
тесь перемен. Мне неведомо будущее. Я не пытаюсь рас-
сказать вам, как все закончится. Я говорю вам о том, как
все начнется... Я покажу людям то, что вы пытаетесь
скрыть, покажу им, каков мир без вас. Мир без правил и
подчинения, без преград и границ, мир, где возможно все.
Там, откуда мы пришли, всегда есть выбор, и я оставляю
его вам». Произнося эту речь, Нео не задумывается
о вероятных препятствиях: он недооценивает не столько
сопротивление Матрицы, сколько сопротивление доволь-
ных, несмотря на свое положение, людей. Урок Сайфера
уже забыт. Кроме того, зрителя может заинтересовать
вопрос, почему более глубокая концепция свободы, ко-
торая так долго развивалась в фильме, вновь подменя-
ется плоским взглядом на человеческую свободу как на
автономное самовоспроизводство и пала жертвой «по-
верхностной трансцендентности», которую критикует
Эдмундсон. В сущности, пророчество Нео повторяет опи-
сываемую Морфеусом ситуацию конца XX века, когда
объединившееся человечество, находящееся на пике
Я- 227
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
своего созидательного могущества, оказалось на поро-
ге создания искусственного интеллекта. Быть может, сам
того не предполагая, Нео сулит еще одну утопию?
Возможно, с точки зрения логики и простоты изло-
жения, необходимых для голливудской продукции, мы хо-
тим слишком многого. Но в «Матрице» больше философ-
ского смысла, чем в любом другом современном ей филь-
ме. Она заставляет нас серьезно размышлять на
философские темы. Поэтому заключительные слова Нео
особенно разочаровывают. Его изобилующая пошлостя-
ми речь, пожалуй, больше подходит для фильма «Нео-
быкновенные приключения Нео», нежели для «Матрицы».
Увы, финал «Матрицы» приносится в жертву характер-
ной голливудской потребности оставлять возможность
снять сиквел.
14.
ГЛОТАЕМ ГОРЬКУЮ ПИЛЮЛЮ:
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПОДЛИННОСТЬ
В «МАТРИЦЕ» И «ТОШНОТЕ»
Дженнифер Мак-Магон
В одной из начальных сцен «Матрицы» главный герой, Нео,
сталкивается с экзистенциальным выбором. Буквально это
выбор между красной и синей таблетками. Таблетки Нео
предлагает Морфеус сразу вслед за рассказом о том, что
привычный мир — на самом деле подделка, что «этот мир
был поставлен перед глазами, чтобы заслонить правду».
Морфеус объясняет Нео, что, если он выберет красную таб-
летку, ему откроется истина, в противном же случае его
восприятие не изменится. Одна из обладающих противо-
положными эффектами таблеток способна пробудить Нео,
другая — продлить его сон. Таким образом, выбор между
красной и синей таблетками символизирует экзистенциаль-
ный выбор между настоящей жизнью и жизнью в неведе-
нии. Нео глотает красную таблетку, давая толчок сюжету.
229
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Практически все философы-экзистенциалисты рас-
суждают на тему выбора между реальностью и неведе-
ньем, между истинной и иллюзией, подобного выбору
Нео. Большинство называет его выбором между подлин-
ностью и неподлинностью, хотя некоторые используют
другую терминологию. Экзистенциалисты определяют
подлинность как состояние, в котором человеку извест-
на истинная природа человеческого бытия. Неподлин-
ность же определяется как состояние, в котором чело-
век не знает об истинной природе реальности. Экзистен-
циалисты считают, что бытие не имеет ни конкретной
цели, ни определенного замысла, что упорядоченностью
и смыслом его наделяют люди. Они уделяют особое вни-
мание свободе и ответственности, которую она влечет,
а также тревоге, которую она может вызывать. Обычные
для философов-экзистенциалистов темы — это абсурд,
безумие, боль и подлинность. Выбор Нео, включающий
в себя несколько вышеперечисленных пунктов, бесспор-
но, является выбором между подлинностью и неподлин-
ностью.
Говоря о подлинности и неподлинности, философы-
экзистенциалисты склонны отдавать предпочтение под-
линности. К примеру, такие известные экзистенциали-
сты, как Альбер Камю, Мартин Хайдеггер1 и Жан-Поль
Сартр возвышали подлинность и презирали неподлин-
1 Утверждение Хайдеггера из его книги «Бытие и время» о том, что непо-
длинность Dasein не подразумевает меньшую или низшую степень бытия,
вызывает сомнения в том, что Хайдеггер ставит подлинность выше непо-
длинности. Однако, по-видимому, это утверждение служит для демонстра-
ции того, что подлинность и неподлинность — это скорее две формы одного
бытия, нежели различные категории бытия. Важно отметить, что признание
их формами одного бытия не мешает Хайдеггеру считать, что одна из них
может быть высшей. Негативное описание неподлинности дает понять, что
Хайдеггер считает его низшей формой бытия.
230
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
ность. В своих философских трудах они всегда описы-
вали неподлинность с негативной стороны. Сартр на-
зывает неподлинность предательством1, Камю говорит
о ней как о самоубийстве мышления («Абсурдное раз-
мышление»), Хайдеггер утверждает, что неподлинная
жизнь не только «уменьшает возможности», но «исклю-
чает возможность как таковую» («Бытие и время»),
О подлинной же жизни философы-экзистенциалисты,
напротив, говорят в позитивном ключе, называя ее му-
жественной, полной «величия» («Абсурдное размышле-
ние») и «свободной от иллюзий» («Бытие и время»). Как
ни странно, несмотря на позитивные отзывы экзистен-
циалистов о подлинности, образы героев, приближаю-
щихся к ней или достигающих ее, всегда унылы и даже
откровенно мрачны. В то время как неподлинные герои
живут в безмятежном неведении, герои, близкие к под-
линности, изображаются тревожными, замкнутыми
людьми на грани безумия. Преобладание таких обра-
зов в экзистенциальной литературе наводит на мысль,
что движение к подлинности влечет за собой боль, со-
циальную изоляцию и в некоторых случаях даже без-
умие. Эти обстоятельства вынуждают человека задать-
ся вопросом, действительно ли подлинность лучше
неподлинности. Несмотря на то что подлинность дает
правдивую картину человеческого бытия, возможно,
блаженство в неведении. Возможно, лучше выбрать
синюю таблетку. Ниже я займусь исследованием по-
длинности и неподлинности, их преимуществ и недостат-
ков. Для доказательства своих мыслей я буду исполь-
зовать материал «Матрицы» и экзистенциалистского
романа Сартра «Тошнота», так как их персонажи
1 «Бытие и ничто».
231
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
прекрасно иллюстрируют оба интересующих нас состоя-
ния. Хотя в данном эссе будет поставлена под сомнение
привлекательность подлинности, в заключении я соби-
раюсь привести аргументы в пользу этого состояния. Не-
смотря на трудности этой задачи, я докажу, что преиму-
щества подлинности сильнее ее недостатков и что в этом
состоянии может быть достигнута уникальная форма
безмятежности. Я выбираю красную таблетку.
КРАСНАЯ ИЛИ СИНЯЯ?
НЕО И САЙФЕР, ПОДЛИННОСТЬ
И НЕВЕДЕНЬЕ
Подобно классической экзистенциальной литературе, по-
пулярный фильм «Матрица» демонстрирует как непри-
ятные стороны подлинности, так и привлекательность не-
подлинности. В фильме изображено будущее, в котором
после долгой, опустошившей Землю войны компьютеры
подчиняют себе человечество, чтобы использовать его
как источник энергии. Матрица — это виртуальная ре-
альность, созданная компьютерами, чтобы контролиро-
вать и максимизировать энергию, высвобождаемую
людьми, заточенными в поглощающих энергию коконах.
В то время как миллионы пленников Матрицы пребыва-
ют в блаженном неведении относительно своего настоя-
щего положения обездвиженных одноразовых источни-
ков энергии для захватившего Землю искусственного
интеллекта, небольшая группа людей свободна от циф-
ровой иллюзии. В отличие от пленников Матрицы эти
люди знают горькую правду об истинном положении че-
ловечества. Они участвуют в сопротивлении, которое
стремится покончить с властью Матрицы. Вследствие
232
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
этого они вынуждены постоянно скрываться от компью-
теров, пытающихся их уничтожить. «Матрица» напол-
нена философскими размышлениями. Освобождение
Нео и выбор Сайфера иллюстрируют проблему подлин-
ности.
На примере Нео мы можем видеть муки, которые
испытывает человек, стремящийся к подлинности и до-
стигающий ее. Находясь в Матрице с рождения, Нео не
подозревает, что его мир — это иллюзия. Однако при
содействии Морфеуса и его команды мятежников Нео
выбирается из заточения. Освобожденный из кокона,
Нео похож на платоновского узника из пещеры1. Он
также проделывает путь от неведенья к просвещению.
Как и для узника, для Нео освобождение очень болез-
ненно. Он переживает физические и умственные стра-
дания. Глаза Нео болят, так как он «никогда ими не
пользовался». Жизнь в заточении истощила его тело.
Его члены настолько слабы, что для придания им до-
статочной для движения силы требуется интенсивная
электронная стимуляция. Хотя Нео испытывает мучитель-
ную физическую боль, вряд ли его душевные страда-
ния менее тяжелы. Он, несомненно, переживает что-то
вроде когнитивного шока. Морфеус извиняется перед
Нео за душевные страдания, которые тому приходится
терпеть, признавая, что взрослых крайне редко осво-
бождают из Матрицы, так как их психическая травма
слишком сильна. В конце концов освобождение застав-
ляет Нео признать, что все его прежние убеждения были
иллюзией. Хуже того, приняв приглашение Морфеуса
в «пустыню реальности», он узнает, что реальность на-
много ужаснее, чем он мог себе представить. Новый
1 Сравнение платоновского узника и Нео см. в гл. 1 настоящего издания.
233
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
опыт переворачивает представления Нео о мире. Это
сбивает его с толку, причиняет боль и нагружает боль-
шей ответственностью, большим грузом «правды», чем
он когда-либо хотел.
В отличие от поздно освобожденного из Матрицы Нео,
Сайфер покинул Матрицу сравнительно юным. То есть
он прожил большую часть своей жизни, зная о положе-
нии, в котором находится человечество. Выбирая неве-
денье, Сайфер демонстрирует, какой привлекательной
может быть неподлинность. Проведя годы под землей
в суровых условиях, в постоянном страхе быть убитым,
без надежды на лучшее, Сайфер понимает, что не мо-
жет больше выносить подобного существования. В ре-
зультате он продает Морфеуса и других мятежников за
возможность стереть все воспоминания и вернуться
в Матрицу. Во время виртуального ужина с агентом Сми-
том Сайфер объясняет свой выбор: «Я знаю, что этот биф-
штекс не существует. Я знаю, что когда кладу кусочек
в свой рот, Матрица сообщает моему мозгу, что он соч-
ный и вкусный. Знаете, что я понял за девять лет? Неве-
денье — это блаженство».
Хотя мы презираем Сайфера за такой выбор, мы так-
же можем и сочувствовать ему. Реальность, в которой
он существует, неприятно даже представить, не говоря
уже о том, чтобы в нее верить. В конце концов, кто из
нас согласился бы жить под землей, где каждый день
нам грозит опасность и где единственной едой являет-
ся вязкая омерзительная масса? Отказываясь от сво-
боды, честности и настоящего опыта ради возращения
в Матрицу, Сайфер выбирает избавление от нестерпи-
мой тревоги и неудобств, которые сопровождают под-
линность. Мы на его месте тоже могли бы предпочесть
иллюзию.
234
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
САРТР О ТОШНОТВОРНОМ
СУЩЕСТВОВАНИИ
На примере романа Жана-Поля Сартра «Тошнота» вид-
но, что даже без научно-фантастического антуража по-
длинность может быть непереносимой, а неподлин-
ность — стать убежищем. В отличие от «Матрицы», где
изображены необычные персонажи в необычных обсто-
ятельствах, роман Сартра повествует о том, как обыч-
ный человек обнаруживает, что действительность не та-
кова, какой казалась. Главный герой «Тошноты» Рокан-
тен против своего желания узнает об истинной природе
реальности. В то время как Нео, обладающий фантасти-
ческими способностями, представлен в фильме как Спа-
ситель, Сартр неоднократно подчеркивает посредствен-
ность своего героя. Рокантен — малоизвестный историк.
Он пишет книги и часто посиживает в кафе, живет в зау-
рядном для Франции 1930 года городе. Он небогат, у него
маленькая, ничем не примечательная квартирка. Един-
ственная необычная черта в Рокантене — это порази-
тельно рыжие волосы. Его случайное прозрение не было
похоже на захватывающий побег на летающем корабле
из студенистой тюрьмы, оно произошло на пляже: взяв
в руку гальку, он почувствовал беспокойство и необъяс-
нимый страх. Неспособный отмахнуться от тревожных
чувств, Рокантен констатирует: что-то «произошло во мне
самом». Несмотря на то что он пытается забыть об эпи-
зоде с камнем как о «легком приступе безумия», после-
дующие события заставляют Рокантена и читателей
усомниться в его психическом здоровье.
Позже мы узнаем, что опыт Рокантена с галькой —
это только начало. Ситуация не улучшается, а, напро-
тив, усугубляется. В результате Рокантен понимает, что
235
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
странные вещи стали обычными для его жизни, прини-
мающей характер галлюцинации. Восприятие Роканте-
на становится все более искаженным, подобно восприя-
тию Нео, проглотившего красную таблетку. Например,
пожимая в знак приветствия руку друга, Рокантен в ужа-
се бросает ее, потому что она кажется ему похожей на
«белого червяка». Страх сковывает его, когда он берет-
ся за дверную ручку, и ему мерещится, что она, в свою
очередь, тоже держится за него, привлекая внимание «ка-
кой-то собственной необычностью». Этот опыт укрепля-
ет уверенность Рокантена в том, что реальность усколь-
зает и что «доказать вообще никогда ничего нельзя». От
того, что Рокантен видит себя в зеркале, лучше ему не
становится, так как, глядя в зеркало, он думает: «Ничего
я не понимаю в этом лице». Вместо себя он обнаружива-
ет «нечто на грани растительного мира, на уровне поли-
пов... трепещет обильная, блеклая плоть». Увидев на
месте собственной руки краба, Рокантен не выносит этого
и бьет по ней ножом.
Вследствие этого опыта жизнь Рокантена странным
образом расстраивается. Она теряет свой порядок и не-
прерывность. Рокантен заявляет, что его жизнь стала
«обширной и тусклой». Он тревожно отмечает: «Все ка-
залось ненастоящим — меня окружала картонная деко-
рация, которую в любую минуту можно было передви-
нуть». Когда видимые им образы начинают вытеснять
традиционное восприятие, привычный мир тает. К при-
меру, ему с трудом удается сохранять спокойствие, когда
во время поездки на трамвае обычное сиденье прини-
мает вид вздувшегося брюха мертвого животного. Рокан-
тен испытывает мучения, «вещи освободились от своих
названий. Вот они, причудливые, упрямые, огромные,
и глупо... говорить о них что-нибудь. Я среди Вещей,
236
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
среди не поддающихся наименованию вещей. Они окру-
жают меня, одинокого, бессловесного, беззащитного».
Не удивительно, что опыт Рокантена заставляет его чув-
ствовать себя отрешенным, растерянным и полным
«горького разочарования».
Хотя кажется, что Рокантен теряет связь с реаль-
ностью, к концу романа становится очевидно, что ему от-
крывается ее истинная природа. Сартр дает нам понять,
что опыт Рокантена говорит о том, что «разнообразие
вещей, пестрота индивидуальности были всего лишь ви-
димостью, лакировкой». Опыт Рокантена подсказывает,
что «мир объяснений и разумных доводов и мир суще-
ствования —два разных мира». Порядок вещей и ценно-
сти, в которые мы верим, нехарактерны для мира; вме-
сто этого вещи представляют собой «бледные метки, на-
несенные людьми на их поверхность». В «Тошноте» Ро-
кантен сталкивается с нежеланной и ошеломляющей
правдой: в мире, где обитают люди и в который они ве-
рят, нет порядка и смысла. В своей книге «Бытие и нич-
то» Сартр пишет о том, что человеческое сознание упо-
рядочивает мир и придает ему смысл, но не создает его.
Неструктурированный сознанием, мир существует в виде
неопределенной совокупности, ужасного однообразно-
го целого. В корнях каштанового дерева «мир, мир, ко-
торый предстал [перед Рокантеном] во всей своей наго-
те». Долго подталкиваемый к этому своим опытом, Ро-
кантен наконец полностью постигает природу мира. Он
обнаруживает, что порядок и цель, которые он принимал
за реальность, были только логической структурой, на-
ложенной на нее сознанием. Но вместо того, чтобы на-
сладиться знанием истины, Рокантен говорит: «Я нена-
видел этот гнусный мармелад. Но он был, он был! Он
поднимался до самого неба, он распространялся вширь,
237
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
он заполнял все своей студенистой расслабленностью...
и я задыхался в глубине этой неохватной тоски». Рокан-
тен с отвращением описывает мир как «гаденькое стра-
дание», отталкивающее и пугающее.
ПОДЛИННОСТЬ:
НАШЕ ОТВРАЩЕНИЕ К НЕЙ
И АРГУМЕНТЫ ЗА НЕЕ
Как в «Матрице», так и в «Тошноте» герои узнают об
истинной природе человеческого бытия. Мы видим, что
это знание им неприятно, и они не сразу принимают его,
так как правда оказывается ужасной. Морфеус призна-
ет, что подлинность — тяжкий груз, когда объясняет Нео:
«Я не говорил, что это будет легко, я сказал, что это бу-
дет правдой». Мы видим желание освободиться от этого
бремени не только в выборе Сайфера вернуться в Мат-
рицу, но также в увлечении Мауса виртуальной женщи-
ной в красном и в ностальгии Нео по ресторанчику, где
он обычно ел лапшу.
Важно отметить, что подлинность тяжело вынести как
в «Матрице», так и в «Тошноте» не только потому, что
с открывшейся истиной трудно примириться, но также
потому, что нормой является неподлинность. Экзистен-
циалисты считают, что большинство людей неподлинны.
Неподлинность — это плод психологического сопротив-
ления и социальных установок. Как показывает опыт Ро-
кантена и Нео, истинная реальность не такова, какой ее
хотят видеть люди. Более того, существование полно
множеством явлений, о существовании которых мы хо-
тели бы забыть. Смерть, страдание и бессмысленность —
наиболее очевидные примеры. Большинство людей
238
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
с трудом заставляют себя примириться с этими аспекта-
ми существования. Подлинность же подразумевает при-
мирение со всеми аспектами реальности, а не только
с теми, которые не вызывают у нас беспокойства. Экзи-
стенциалисты утверждают, что неподлинность так ши-
роко распространена потому, что люди не хотят знать
горькую правду о своем существовании. Напротив, они
склонны утешать себя огромными дозами вымысла. Мас-
штаб его может меняться от грандиозных выдумок мета-
физиков до небольших историй, которые мы сочиняем
для себя сами, но любой из этих вымыслов мы хотим слы-
шать. Как показано в «Матрице», вместо следования
совету Оракула «Познай себя» большинство людей пре-
небрегают фактами и остаются в «мире иллюзий», со-
зданном ими самими или кем-то другим.
Социальные установки наряду с психологическим
сопротивлением являются сильным защитником непо-
длинности. По словам экзистенциалистов, большинство
людей так хорошо натаскано верить в то, что мир таков,
каким они его видят, что они никогда не примут альтер-
нативного взгляда на действительность. Эти установки
и нежелание их менять препятствуют достижению по-
длинности, делая ее похожей на отчуждение и сумасше-
ствие.
Неподлинность отрывает человека, стремящегося
к подлинности, от общества, так как ему приходится при-
знавать факты, противоречащие общераспространен-
ным взглядам. Как замечает Морфеус, «большинство
людей не готово отключиться», большинство не готово
к подлинности из-за того, во что их научили верить, и пси-
хологически не способно расстаться с уютной иллюзией
жизни, которую они делят друг с другом. Люди не толь-
ко будут сами сопротивляться подлинности, но также
239
«МАТРИЦА*КАК ФИЛОСОФИЯ
отвергнут любого, кто будет к ней стремиться. Сопротив-
ление видно во враждебном отношении к Рокантену
в «Тошноте» и в описании в «Матрице» неосвобожден-
ных людей как «аппаратного обеспечения», которое бу-
дет активно препятствовать революции. Как сказал Ро-
кантен, «[в основном люди] дорожат тем, что думают одно
и то же». Из-за привлекательности неподлинности чело-
век, стремящийся к настоящему знанию о бытии, лиша-
ется поддержки окружающих тогда, когда больше всего
в ней нуждается. В самом деле, всеобщее желание быть
«как все» и социальные запреты на «девиантное» пове-
дение способны удержать большинство людей от стрем-
ления к подлинности.
Помимо тяжелой ноши знания истины и отчуждения
от общества, стремление к подлинности зачастую похо-
же на обостряющееся безумие. Нео, безусловно, кажет-
ся, что он сходит с ума. Но, вероятно, этот эффект ярче
проявляется у персонажа Сартра. Рокантен много раз
сомневается в крепости своего рассудка. После проис-
шествия с галькой герой рассуждает о возможности того,
что он «сошел с ума». Многократные случаи странного
поведения заставляют Рокантена заключить, что обще-
ство, вероятно, относит его к «разряду психов». На при-
мере этого персонажа мы видим, что движение к под-
линности кажется как переживающему его, так и окру-
жающим движением к умопомешательству, так как
открывающиеся знания выходят за рамки того, что счи-
тается «нормальным». В результате человек, прибли-
жающийся к подлинности или достигающий ее, кажется
сумасшедшим или сам начинает считать себя таким.
Принимая во внимание все сказанное о подлинности,
сложно представить, зачем кому-то к ней стремиться. Как
утверждают экзистенциалисты, достижение подлинно-
240
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
сти подразумевает не только признание того, что мир ли-
шен порядка и цели, но и осознание себя уязвимыми,
смертными существами, несущими полную ответствен-
ность за себя и за смысл собственной жизни. Учитывая
тяжесть этого знания, а также чувства отчужденности
и безумия, которые оно вызывает, легко догадаться, по-
чему люди предпочитают жить в неведении относительно
сущности человеческого бытия и отталкивают истину.
Хотя неподлинность имеет заметные преимущества
перед подлинностью, последняя все же предпочтитель-
нее. На это есть несколько причин. Во-первых, жизнь
в неподлинности облегчает беспокойство, но не уничто-
жает его. Такие экзистенциалисты, как Сартр, Камю и Хай-
деггер, считали, что беспокойство коренится в сущности
человеческого бытия. Следовательно, единственный воз-
можный способ избавиться от него — это уничтожить са-
мих себя. Вряд ли это то, к чему стоит стремиться, ведь
если смерть означает для нас конец всего, некому будет
оценить исчезновение беспокойства. Согласно Сартру,
Камю и Хайдеггеру, беспокойство — неизбежная сторо-
на нашей жизни. Это часть бытия, так как у каждого из
нас есть внутреннее ощущение бытия, основанное на ин-
туитивном представлении о его сущности. Сартр, Камю
и Хайдеггер считают, что мы все живем с порождающим
беспокойство чувством собственной уязвимости и зави-
симости от своей природы, подобным «занозе в голове»,
как называет его Морфеус. Экзистенциалисты призна-
ют, что мы можем скрыть или отрицать это чувство, но
мы не можем от него избавиться. Неподлинность — это
попытка замаскировать или подавить то, о чем мы инту-
итивно догадываемся, но во что хочет верить наш разум.
Подлинная причина онтологической ненадежности скры-
та от человека, ведущего неподлинную жизнь, отчего он
241
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
склонен искать иные источники чувства беспокойства.
К примеру, причину общего беспокойства, вызванного
нашим бытием как таковым, мы относим на счет мелких
неурядиц на работе и в общении или отсутствия какого-
либо объекта или статуса. Мы склонны так поступать
потому, что это позволяет нам верить, будто источник
беспокойства можно контролировать или даже устранить.
Мы думаем, что если получим работу или купим маши-
ну, наша неуверенность и неудовлетворенность исчез-
нут. Но так как неподлинность является бегством от себя
(«Бытие и время»), а от себя убежать невозможно, не-
подлинное существование характеризуется отчаянными
попытками чего-то добиться и постоянным перенапряже-
нием. Признаем мы этот или нет, большинству из нас
знаком этот скрытый цикл. К сожалению, из-за его внут-
ренней динамики неподлинные личности постоянно бе-
гут от своего бытия, отказываясь признать действитель-
ную причину этого бегства.
Помимо невозможности избавления от беспокойства
и необходимости «жить на бегу», неподлинное существо-
вание имеет еще одно негативное следствие: оно ограни-
чивает свободу человека. Как говорят экзистенциалисты,
неподлинность скрывает не только истинную природу бы-
тия, но и истинную природу человека. Они уверены —даже
оказавшись в ситуации, которую он не выбирал, человек
свободен определять свои действия. Свобода пугает, по-
этому люди обычно пытаются отрицать ее. Вследствие
этого они живут, не ведая обо всех своих возможностях.
Неподлинные люди не подозревают о богатстве собствен-
ного выбора. Например, вместо того чтобы самим созда-
вать возможности для себя, они используют заданные
шаблоны. Они вживаются в роли, которые им навязали,
вместо того чтобы самим создавать их. Помимо всего
242
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
прочего, неподлинные люди не могут сделать полностью
обдуманный или свободный выбор, так как отказываются
видеть настоящее положение вещей и делают выбор ско-
рее в соответствии с выбранной ролью, нежели самостоя-
тельно. Избавляя людей от ответственности, неподлинное
существование дает им ощущение комфорта. Однако ком-
форт этот достигается ценой человеческой свободы.
Хотя подлинность подразумевает признание некото-
рых неприятных фактов, она позволяет жить честно. Учи-
тывая невозможность реализации своего потенциала или
полностью адекватного выбора в состоянии неподлин-
ности, подлинность оказывается действительно предпоч-
тительнее жизни во лжи. Разрушая традиционные взгля-
ды человека и заставляя его расстаться с иллюзиями
о мире, подлинность не влечет за собой сумасшествия.
Напротив, позволяя человеку постичь истинную природу
бытия, подлинность не только дает ему возможность под-
линного выбора, но и приводит к особому умиротворе-
нию, к знанию об экзистенциальной ценности жизни.
Сартр демонстрирует это, когда взамен первоначально
пугавшего опыта Рокантен обретает понимание того, что
бытие — это «некая совершенная беспричинность» и что
«существованием заполнено все, и человеку от него ни-
куда не деться». К концу романа экзистенция трансфор-
мируется из чего-то вызывающего отвращение во что-
то «крепкое, сильное и сладкое», как говорит об этом ге-
рой. Когда Рокантен примиряется с истинной природой
бытия, тошнота уменьшается. Из мучительной «тусклой
мысли», вызывающей тошноту, она превращается в по-
нимание человеческого бытия. Приняв истинную приро-
ду бытия, Рокантен перестает суетиться и начинает жить.
Кошмарный опыт, составляющий большую часть рома-
на, прекращается, и герой ставит перед собой тяжелую
243
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
и непривлекательную задачу жить «без оправданий и из-
винений» («Бытие и ничто»). Несмотря на нарисованную
тревожную картину, «Матрица» также заканчивается
позитивно. Хотя сначала знание об истинной сущности
реальности действует на Нео так же, как на Рокантена,
он тоже преодолевает тошноту и решает использовать
огромные возможности, предоставленные существова-
нием. В финале фильма становится ясно, что Нео готов
не только позаботиться о своем будущем, но и предоста-
вить аналогичную возможность остальным людям.
На примерах Рокантена и Нео видно, что знание, ко-
торое дает подлинность, невыносимо, только пока мы ему
сопротивляемся. Бытие может быть не таким, каким нам
бы хотелось его видеть, но пугает оно только в том слу-
чае, когда мы не желаем смириться с его истинной сущ-
ностью. Отбросив предрассудки, человек может увидеть
вещи такими, каковы они есть. Только в этом случае воз-
можно полностью оценить и использовать великий дар
бытия. Хотя подлинность может не совпадать с традици-
онным представлением о счастливой жизни, она дает
особое спокойствие, позволяя прекратить сумасшедшее
бегство от собственного бытия, характерное для состоя-
ния неподлинности. Она позволяет раскрыться для са-
мих себя. Если Хайдеггер прав и наше бытие — это вре-
мя, а это время конечно, было бы безрассудством тра-
тить его и, следовательно, бытие, на неподлинную жизнь.
Что бы ни случилось, говорит Нео, будущее зависит от
нас самих. Примите красную таблетку.
15.
ПАРАДОКС РЕАКЦИИ НА NEO-FICTION
Сара Ворт
«Матрица» — один из тех фильмов, которые влияют на
весь жанр. Он философичен по своей сути, в нем рас-
сматривается наше понимание и поведение в реально-
сти. Определенно, Голливуд всерьез заинтересовался
этой темой. «Матрица», «Бойцовский клуб», «эКзистен-
Ция»1 и «Тринадцатый этаж»1 2 (все выпущены в 1999 году)
повествуют о ненадежности грани между видимостью и
реальностью и о возможности существования несколь-
ких «уровней» или «вариантов» реальности. Эти филь-
мы являются наследниками традиции, заложенной филь-
мами «Бразилия»3 (1985), «Газонокосильщик» (1992),
1 Фильм Дэвида Кроненберга. — Примеч. пер.
2 Фильм Джозефа Раснака. — Примеч. пер.
3 Фильм-антиутопия Терри Гиллиама («Монти Пайтон», «12 обезьян», «Страх
и ненависть в Лас-Вегасе»), в котором скромный клерк, живущий в мире
собственных грез, случайно оказывается втянутым в борьбу с тоталитар-
ным режимом. — Примеч. пер.
245
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
«Газонокосильщик-2: За пределами киберпространства»
(1996) и даже «Шоу Трумана» (1998).
В «Матрице» говорится о том, что «настоящая» ре-
альность намного страшнее иллюзии, в которой мы, сами
того не ведая, живем. «Бойцовский клуб» объясняет, что
недоразвитые и не удостоенные достаточного внимания
стороны нашей личности могут начать жить собственной
жизнью и причинить нам серьезный вред. «Тринадцатый
этаж» и «эКзистенЦия» исследуют проблему различных
уровней виртуальной реальности и возможность удосто-
верения подлинности реальности, в которой мы находим-
ся в данный момент. В каждом из этих фильмов, кроме
«эКзистенЦии»', утверждается, что существует некая
«настоящая» реальность и если мы когда-нибудь столк-
немся с ней, то поймем это.
Но еще прежде был Голодек из «Звездного пути»,
позволяющий удачливому экипажу космического кораб-
ля «Энтерпрайз» превращаться из наблюдателей в ак-
тивных участников вымышленной истории и испытывать
очень правдоподобный опыт присутствия и осмысленно-
го поведения в искусственном пространстве. Одним из
наиболее интересных свойств Голодека (для зрителей —
не для участников) была возможность того, что програм-
ма зависнет и «настоящий» игрок застрянет в «вымыш-
ленной» истории. Таким образом, вопрос о том, что на
самом деле реально, становится более важным, ведь
если игрок не сможет заставить программу работать, ему
или ей придется навсегда остаться в искусственном мире.
В том, как эти фильмы преподносятся зрителям, кроется
1 Что касается «эКзистенЦии», похоже, что в финале фильма Кроненберг
ставит под сомнение саму идею существования верного способа отличить
подлинную реальность от виртуальной и от вымысла.
246
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
довольно серьезная проблема. Она заключается в том,
что, наблюдая за попытками Нео понять два различных
мира, символизируемых красной и синей таблетками, мы
как зрители выбираем красную таблетку («Выбери крас-
ную таблетку, и ты отправишься в Страну Чудес»), пред-
ставляя себя в вымышленном мире, изображенном в филь-
ме. Чем больше мы «теряем себя» в вымысле, тем уве-
ренней выбираем другой мир, при этом наш образ мыслей
схож с образом мыслей Нео, входящего в новую реаль-
ность, команды корабля «Энтерпрайз», входящей в Голо-
дек, Дугласа Холла и Джейн Фуллер из «Тринадцатого
этажа», входящих в очередной похожий на предыдущий
мир, Аллегры Геллер и Теда Пайкла, входящих в компью-
терный симулятор «эКзистенЦии».
ИССЛЕДУЯ РЕАЛЬНОСТЬ
Проблема различия видимости и реальности, удостоен-
ная внимания Платона и Декарта, всегда будет занимать
умы людей. Но давайте обратимся к иным (хотя и свя-
занным с этой проблемой) темам. Как мы, зрители, вза-
имодействуем с фильмом и насколько это взаимодей-
ствие соответствует вопросам, которые встают перед
героями фильма? Почему история захватывает нас так
же, как героев захватывает искусственная реальность,
в которой они обитают? Эти два вопроса можно соеди-
нить в один: почему художественный вымысел вызывает
у нас эмоциональную реакцию, если мы знаем, что про-
исходящее на экране нереально?
Повествование — важнейший аспект, позволяющий
вникнуть в суть истории. В разговоре я могу походя упо-
мянуть, что мечтаю о другой реальности; повествование
247
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
же придаст смысл моим словам и произведет более силь-
ное эмоциональное впечатление на слушателя. Из де-
тального повествования слушатель поймет суть истории
и почувствует ее атмосферу, в то время как из моего со-
общения ему лишь станет ясно, что данный факт имел
место. Таким образом, нам следует рассматривать все
виды историй: документальные (факты), художественно-
документальные (основанные на реальных событиях),
исторические (вымысел, основанный на исторических
событиях) и имеющий довольно расплывчатое опреде-
ление fiction (любая вымышленная история). Важно пом-
нить, что каждая из этих историй вызывает у нас эмо-
циональный отклик вне зависимости от того, правдива
она или целиком выдумана. Мы реагируем на художе-
ственный вымысел, зная, что он является чьим-то порож-
дением, причем сила нашей реакции зависит от яркости
и экспрессивности повествования. Нас привлекает вы-
мысел, так как мы наслаждаемся собственной реакцией
на него. Самую сильную реакцию вызывают у нас захва-
тывающие истории, то есть те, в которых повествователь-
ный элемент развит наилучшим образом. Чтобы лучше
понять собственную реакцию, нам необходимо дальней-
шее исследование связи между вымыслом, нашим мне-
нием о нем и нашими переживаниями.
ПОЧЕМУ НАС ВОЛНУЕТ
ВЫМЫСЕЛ?
Чтобы понять нашу реакцию на вымысел, необходимо рас-
смотреть несколько сложных проблем. Во-первых, поня-
тие fiction включает в себя все: от литературы до телеви-
дения, кинематографа и компьютерных игр. Проблема не
248
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
в том, что fiction — это придуманная или неправдивая
история, но в том, что это пре-поднесенье какой-то исто-
рии, достоверной либо выдуманной. Почему же мы стре-
мимся к переживаниям, вызванным нереальными вещами,
и наслаждаемся этими переживаниями? Этот вопрос изве-
стен как «парадокс вымысла». Его можно передать так:
1) Только то, в реальность чего мы верим, может вы-
зывать у нас эмоциональную реакцию.
2) Мы не верим, что художественный вымысел реален.
3) Художественный вымысел вызывает у нас эмоци-
ональную реакцию1.
Согласно первому утверждению, у меня не должно
возникнуть эмоциональной реакции на рассказанную
вами историю, если я заранее знаю, что она вымышлена
(«То, что я расскажу, — неправда,— сказали бы вы, а за-
тем продолжили: — У меня есть хороший друг, который
так обезумел от любви, что бросился под поезд».) С тео-
ретической и практической точек зрения у меня нет при-
чин беспокоиться о вашем друге и эмоционально реаги-
ровать на вашу историю. Однако вымышленные и неправ-
дивые истории постоянно вызывают у нас эмоциональную
реакцию.
Предпринимается множество попыток объяснить эту
реакцию. Объяснения даются разные, начиная от «со-
знательного подавления неверия» (впервые предложен-
ного Сэмюэлем Тейлором Колриджем1 2) и заканчивая
1 Парадокс художественного вымысла — это общая категория, подкатего-
риями которой являются парадокс трагедии (Почему мы получаем эстети-
ческое удовольствие от трагедии?) и парадокс ужаса (Почему нам приятно
изображение ужаса?).
2 Сэмюэл Тейлор Колридж (1772—1834) — английский поэт и критик, пере-
водчик Канта. Считал воображение важнейшим видом познания. — Примеч.
пер.
249
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
утверждением, что эмоциональный отклик вызывает со-
переживание героям1. Так как ни одно из этих объясне-
ний не кажется мне убедительным, я предлагаю свое:
наше сопереживание вымышленным героям в первую
очередь связано с подачей истории, а не с различием
между подлинной и искусственной реальностью или
с «сознательным подавлением неверия». Не важно, го-
ворим ли мы о виртуальной реальности «Шоу Трумана»
или об искусственном мире «Матрицы», сопереживать
зрителя заставляет история.
Часть проблемы заключается в том, что мы не ве-
рим в реальность истории. Это ключевое утверждение
парадокса. Приняв красную таблетку, Нео не мог пове-
рить в то, что увидел, до тех пор, пока происходящее не
начало обретать для него смысл. Но даже после этого
некоторые стороны новой реальности казались ему со-
мнительными. Таким образом, наши убеждения о том,
что реально, а что нет, не определяют то, насколько
сильно история воздействует на нас психологически и
эмоционально. После того как технологии сделали fiction
таким правдоподобным, каким он является сейчас, ни
то ни другое убеждение не может служить показателем
оправданности или истинности эмоций. Если забыть
о «Ведьме из Блэр», мы верим, что происходящее на
экране нереально и на самом деле не имело места.
Однако развитие технологий, особенно появление филь-
мов в формате IMAX1 2, сильнее воздействующих на наши
1 Джерольд Левисон прекрасно освещает конкурирующие теории (см.: Le-
vison J. Emotion in Response to Art: A Survey of the Terrain // Emotion and the
Arts. Oxford, 1997. P. 20—34).
2 Технология, позволяющая демонстрировать объемные изображения,
а также обеспечивающая высокое качество звука (мощность до 18 кВт, воз-
можность воспроизведения 16 каналов звука). — Примеч. пер.
250
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
чувства, чем технологии, использованные в традицион-
ных фильмах, а также знаменитые спецэффекты «Мат-
рицы» заставляют нас следить за происходящим на эк-
ране не так, как если бы мы просто знали, что все уви-
денное нереально. Дело не в том, что мы не верим
в реальность происходящего, а в том, как рассказана
история (а также в спецэффектах, влияющих на прав-
доподобность истории).
Некоторые новые технологии даже могут размыть или
вовсе стереть грань между реальным и вымышленным
мирами. Сложно сказать, способны ли мы перемещать-
ся в вымышленные миры, наподобие того как Нео вхо-
дит в Матрицу. Ему неоднократно говорят, что «невоз-
можно объяснить, что такое Матрица. Тебе придется уви-
деть ее самому». Чтобы выяснить, что это за мир, Нео
вынужден выбрать красную таблетку. Так и я никогда не
испытаю одинаково сильных чувств, слушая чужой от-
зыв о фильме или романе и смотря или читая его само-
стоятельно. Возможно ли, что мы как зрители имеем та-
кой же доступ к вымышленным мирам, какой имел Нео,
находясь в «пустыне реальности»? Кендалл Уолтон го-
ворит о возможности того, что наши психологические
переживания, связанные с художественным вымыслом,
похожи на физическую реакцию детей, играющих в ими-
тационные игры1. Однако это должно означать, что мы
можем входить в мир художественного вымысла так же,
как Нео входит в Матрицу. Хотя физически мы остаемся
в обыденном мире, возможность объяснения эмоциональ-
ного эффекта тем, что с познавательной точки зрения
мы приобретаем такой же опыт, освобождает нас от
необходимости отвечать на вопрос, почему то, что не
1 Walton К. Mimesis as Make-Believe. Oxford, 1990.
251
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
кажется нам реальным, вызывает у нас эмоциональную
реакцию. То есть если опыты одинаковы с познаватель-
ной точки зрения, «вера в реальность» и различие между
реальным и нереальным становятся не только нечеткими,
но и вовсе незаметными.
Не поймите меня неправильно. Нам необязательно
верить в происходящее в фильме, чтобы он произвел на
нас впечатление. В сущности, адекватная эмоциональ-
ная (эстетическая) реакция подразумевает, что мы не
должны верить в происходящее. Это особенно справед-
ливо в отношении трагедии и хоррора1. Обычно нас не
занимают чужие трагические судьбы, мы не получаем
удовольствия, наблюдая за преследованием, травлей или
убийством людей. Однако эти вещи зачастую привлека-
ют нас в художественном вымысле, но удовольствие
от них мы получаем только тогда, когда не верим в их
реальность. Мы наслаждаемся боем Нео и Морфеуса,
когда Нео посредством компьютерной программы обу-
чился нескольким боевым единоборствам, только пото-
му, что знаем: ни один из них не пострадает. Наш инте-
рес усиливается из-за спецэффектов, использованных
в «Матрице», так как мы можем со стороны наблюдать
замедление и даже остановку времени. Зная, что такого
не может быть или что это, по меньшей мере, не являет-
ся частью нашего опыта, мы все же эмоционально реа-
гируем на происходящее в фильме. (Недавно возникший
жанр вуайеристского телевизионного шоу, примерами
которого являются Survivor, Real World и Big Brother, рас-
ширил рамки этой ситуации. Мы даже можем дойти до
1 Carrol N. The Philosophy of Horror or Paradoxes of the Heart // New York, 1990;
Lamarque P. How Can We Pity and Fear Fictions? // British Journal of Aesthe-
tics. 1981. 21. P. 291—304.
252
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
такого состояния, когда для получения эстетического удо-
вольствия нам необходимо будет знать, что все происхо-
дящее реально.)
ПУТЕШЕСТВУЕМ
ВМЕСТЕ С АЛИСОЙ
В «Матрице» есть несколько остроумных и важных отсы-
лок к «Алисе в Стране Чудес». Когда Алиса столкнулась
с новой, незнакомой реальностью, у нее были те же про-
блемы, что и у Нео. В самом начале фильма Нео (тогда,
вне кроличьей норы, еще Томас Андерсон) должен был
следовать за Белым Кроликом (татуировкой), который
привел его в реальный мир. При первой встрече с Нео
Морфеус предположил: «Думаю, ты сейчас чувствуешь
себя как Алиса, падающая в кроличью нору». Эта явная
аллюзия дает понять, что опыт, который приобрел Нео
благодаря создателям фильма, схож с опытом, который
должны иметь зрители. По мере развития сюжета нас все
больше увлекает новая реальность, и мы привыкаем
к ней одновременно с Нео. Мы — зрители и Нео — попа-
даем в собственную Страну чудес.
Входя в вымышленный мир или позволяя ему войти
в наше воображение, мы не стремимся к «сознательно-
му подавлению неверия». Несмотря на утверждения
Кольриджа, мы не можем сознательно заставить себя не
верить или поверить во что-то, как не можем заставить
себя поверить, что на улице идет снег, если все наши
чувства говорят об обратном. Когда нас увлекает вымы-
сел, мы не подавляем своих критических способностей,
а скорее развиваем творческие способности. Мы не по-
давляем неверие — фактически мы создаем убеждение.
253
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Чем лучше мы умеем проникать в вымышленные миры
(мне кажется, что этому нужно учиться, что это навык,
требующий развития и тренировки), тем сильнее стано-
вится наше желание приобрести в этих мирах как можно
больше впечатлений. Нам хочется погрузиться в новый
мир, подобно тому как Нео погружается в реальный мир,
находящийся вне Матрицы. Для этого мы должны сосре-
доточиться на окружающем мире и использовать твор-
ческие способности, чтобы сделать ярче свои впечатле-
ния, а не подвергать их сомнению.
Почему же технологически изощренный вымысел,
все больше и больше похожий на реальность, вызыва-
ет эмоциональный отклик? Некоторые утверждают, что
нам необходимо изучить реакцию человека на реаль-
ные события, чтобы понять, как он реагирует на худо-
жественный вымысел. Однако это, возможно, не самый
подходящий способ, так как отсутствие элемента веры
в нашей реакции на вымышленные ситуации не меша-
ет нам иметь схожий физический и феноменологиче-
ский опыт. Если мы чувствуем одно и то же и выдаем
практически одинаковую эмоциональную реакцию, воз-
можно, наш опыт может считаться настоящим? Во мно-
гих смыслах так оно и есть, однако сейчас мы приблизи-
лись к той сфере, где вымышленные миры и реальный
мир пересекаются и даже почти сливаются. Подобным
образом пересекаются и сливаются миры «Матрицы».
После того как Нео побрили и поселили в новое жилище,
Морфеус отправляется с ним в полностью белую комна-
ту. К удивлению Нео, он одет так же, как одевался рань-
ше. Морфеус объясняет ему, что это «остаточное само-
представление... физический образ твоего цифрово-
го Я». Старое самопредставление Нео переходит из
одного мира в другой. Сайфер не может отказать себе
254
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
в том, чтобы насладиться вкусом и текстурой бифштек-
са, хотя «знает», что он не настоящий. Наше знание
о том, что реально, а что нет, не обязательно изменяет
наше поведение и восприятие. Быть может, нам при-
дется столкнуться с возможностью того, что грань меж-
ду видимостью и реальностью (в Матрице и в нашей соб-
ственной жизни) не такая четкая, какой казалась. Воз-
можно, нам даже придется избавиться от этой грани,
чтобы разобраться в нашем взаимодействии с художе-
ственным вымыслом.
О ВАЖНОСТИ
РАССКАЗА ИСТОРИИ
В «реальности» мы составляем мнение о людях и ситуа-
циях, не владея в каждый момент полной информацией;
нам приходится так поступать из практических сообра-
жений, ведь если бы мы пытались собрать всю инфор-
мацию, у нас не осталось бы времени, чтобы жить. Мы
заменяем недостающую информацию собственными до-
гадками и предубеждениями. Следовательно, реальность
может быть не такой уж «реальной», какой мы привыкли
ее считать, так как значительную ее часть мы додумыва-
ем сами. То же самое происходит с художественным вы-
мыслом, ведь нам кажется, что его персонажи ведут
обычную человеческую жизнь и состоят из плоти и кро-
ви, если не было заявлено обратное; кроме того, нам
кажется, что их мир должен подчиняться тем же физи-
ческим законам, что и наш. Как в случае реальности, так
и в случае вымысла у нас есть только план происходя-
щего, и мы используем воображение, чтобы наполнить
его подробностями. В случае с вымыслом план обычно
255
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
бывает очень четким и у нас есть практически вся нуж-
ная информация. В реальности же, напротив, информа-
ция, которую мы используем, чтобы составить ясное пред-
ставление о ситуации, обычно бессистемна. В большин-
стве случаев мы используем случайные подробности,
а также собственные предубеждения и пристрастия,
чтобы составить свою версию происходящего; мы в ос-
новном полагаемся на свои взгляды, сформировавшие-
ся преимущественно под влиянием нашей культуры.
Когда нам приходится создавать и заполнять деталями
свои реальности, в каком-то смысле мы создаем соб-
ственные истории — наши жизни. Роджер Шенк в своей
книге о повествовании и информации пишет:
Нам необходимо рассказать кому-нибудь историю своего опы-
та, так как процесс формирования истории также создает
структуру памяти, в которой суть истории будет храниться до
конца наших дней. Повествование — это запоминание... Но
рассказ истории — это не повторение, это создание. Акт со-
здания сам по себе является памятным опытом1.
Рассказывая историю, мы придаем ей значение и со-
здаем воспоминания. Поэтому с точки зрения создания
истории реальность больше похожа на художественный
вымысел, чем нам кажется.
Даже если мы сделаем наши собственные истории
реальностью (или нашу реальность историей), реакции
на художественный вымысел все равно не хватает ком-
понента веры. Если я верю, что перехожу дорогу, запол-
ненную вымышленными или настоящими автомобилями,
я сознаю, что моей будет жизни грозить опасность, если
1 Schank R. Tell Me a Story: Narrative and Intelligence. Evanston, 1998. P. 115.
256
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
я задержусь на дороге слишком долго. Если эта мысль
приходит мне в голову, когда я играю в компьютерную
игру, физически мне ничего не грозит. Однако понима-
ние того, как повествование размывает границу между
реальностью и вымыслом, в определенном смысле из-
бавляет нас от парадокса. То есть проблема различной
реакции на вымысел и реальность исчезает, если грани-
ца между ними изменчива. Если мы на время забудем
о разнице между художественным вымыслом и реаль-
ностью и посмотрим на то, как формируется наше пони-
мание их обоих, в частности на то, как мы воспринимаем
повествование, мы сможем заняться решением более
общей проблемы — той, что не всегда влечет за собой
парадокс.
ПЕРЕЖИВАЯ
ИСТОРИЮ НЕО
Я не утверждаю, что реальность и художественный вы-
мысел — это одно и тоже, не утверждаю даже то, что вре-
менами они неотличимы. Существует явная разница
между эпистемологическим (знанием о том, что реально)
и онтологическим (существованием вещей такими, какие
они есть), которая всегда будет указывать нам границу
между ними. Я же предлагаю гораздо более сильный ме-
тод их постижения: повествование и рассказ историй. То,
как рассказана история и как мы создаем ее и постигаем
ее смысл, происходит одинаково в художественном про-
изведении и в реальности. Если наша реакция вызвана
повествованием, не важно, как мы представляем себе
реальный и вымышленный опыт: это ложная дихотомия,
которая не позволит нам уйти от парадокса.
9 «Матрица» как философия
257
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Более того, если наша реакция вызвана повествова-
нием, которое вследствие развития технологий становит-
ся все более живым, нас не должна удивлять сила эмоци-
онального отклика, даже несмотря на то, что мы «знаем»
о «нереальности» этого опыта. Технологии и спецэффек-
ты, особенно такие яркие, как в «Матрице», позволяют нам
получить более полный опыт от взаимодействия с обоими
мирами и более полную эмоциональную реакцию. Сме-
щая фокус от споров о необходимости веры для возник-
новения эмоций к более глубокому исследованию значе-
ния историй, мы имеем возможность обнаружить новые
грани реальности и вымысла. Кроме того, мы можем уви-
деть, что делаем то же, что и персонажи «Матрицы»: вме-
сте с Нео мы постигаем новую, неизвестную реальность.
16.
РЕАЛЬНЫЙ ЖАНР
И ВИРТУАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ
Дебора Найт, Джордж Мак-Найт
В данном эссе мы рассмотрим «Матрицу» как «много-
жанровый» фильм и выясним, почему она затрагивает
широкий круг философских вопросов. Голливудские
фильмы традиционно являются жанровыми, и «Матри-
ца» также подходит под такое описание. Однако мы сра-
зу хотим опровергнуть распространенное мнение. Хотя
жанровые фильмы неизбежно основываются на наборе
привычных, легко узнаваемых и повторяющихся черт
и мотивов, неверно думать, что «жанровый» фильм — это
посредственное, стандартное повествование, лишенное
оригинальности и недостойное критического рассмотре-
ния. Так как большинство лучших голливудских фильмов
являются жанровыми, такое заключение очевидно невер-
но. Нам следует обозначить еще одно обычное заблужде-
ние. Долгое время в жанровой критике (но не в самом
9*
259
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
кинематографе) считалось, что жанр — это однозначно
отождествляемая, гомогенная категория, а любой жанро-
вый фильм может относиться только к одному жанру. Но
уже в середине 1970-х годов стало ясно, что многие взгля-
ды на жанровые фильмы не соответствуют истине. Так, вы-
яснилось в том числе, что сама идея чистого жанра — вы-
думка теоретиков. Смешение элементов различных жан-
ров в одном фильме — скорее норма, чем исключение1.
«Матрица», несомненно, многожанровый фильм. Мы
можем это утверждать, так как, рассматривая элементы
различных жанров, из которых он состоит, мы обнару-
живаем повествовательные корни использованных фи-
лософских тем. В «Матрице», разумеется, присутствует
изрядная доля философских размышлений и аллюзий.
Фильм затрагивает основные вопросы метафизики и эпи-
стемологии, среди которых сущность истины и веры, раз-
личие между видимостью и реальностью, а также во-
прос о возможности и пределах знания. Например, что
может считаться оправданным истинным убеждением
в виртуальном мире? В «Матрице» также ставятся такие
проблемы этики и моральной философии, как свобода
воли и возможность детерминистского контроля внешних
сил над нашими жизнями. Философ сразу же обратит вни-
мание на параллели «Матрицы» с такими канонически-
ми текстами, как «Государство» Платона (в частности,
с аллегорией пещеры) и «Размышления о первой фило-
софии» Декарта (а именно с «гипотезой сна»). Сложно
не заметить духовных и религиозных аллюзий — от
«сверхчеловека» Ницше до дзен-буддизма и апокалип-
1 См. наиболее важные современные работы, посвященные кинематогра-
фическим жанрам: Altman R. Film/Genre. London, 1999; Neale S. Genre and
Hollywood. London, 2000.
260
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
тического христианства,— а также тем технологии и на-
уки. Вероятно, для полноценного философского рассмот-
рения «Матрицы» необходимо понять, что происходит
в фильме на уровне жанра. После того как будут найдены
жанровые корни фильма, станет проще выявить источ-
ники главных философских мотивов и понять, почему на
все философские вопросы в «Матрице» даются не фило-
софские, а жанровые ответы.
«МАТРИЦА»
И ЖАНРОВЫЕ ФИЛЬМЫ
Рассматривать фильмы и другие виды повествования
с точки зрения жанра — значит говорить о частично пере-
секающихся группировках конвенциональных правил и
парадигм преподнесения истории. В соответствии с эти-
ми группировками осуществляется классификация обыч-
ных текстуальных категорий, потенциально заимствуемых
из различных источников; в «Матрице», например, исполь-
зованы средневековые рыцарские романы, несколько из-
вестных кинематографических жанров, популярные видео-
игры-«шутеры»1, а также такие современные культурные
«тексты», как модные ныне готические мотивы и грандж1 2.
Чтобы рассматривать фильм с точки зрения жанра, нуж-
но понять, как он вписывается в комплекс производствен-
ных, исторических и коммуникативных трансакций меж-
ду создателями и потребителями жанрового продукта.
1 Игры, содержащие элементы боя в виртуальном трехмерном простран-
стве. — Примеч. пер.
2 Музыкальный стиль, развившийся из панка, с характерным тяжелым и «гряз-
ным» звучанием, серьезностью интонаций и меланхоличностью настроения.
Его вершиной можно считать творчество группы Nirvana. — Примеч. пер.
261
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
«Прочтение» фильма с точки зрения жанра также подра-
зумевает изучение оценки зрителей с учетом их предыду-
щего опыта просмотра подобных фильмов. В случае
с «Матрицей» оно может включать интерес к Киану Ривзу
после «Скорости» (Жан де Бон, 1994) и «Джонни-Мнемо-
ника» (Роберт Лонго, 1995), любовь к футуристическим
фильмам, в которых человечество переживает кризис,
среди которых можно вспомнить «Бегущего по лезвию»
(Ридли Скотт, 1982—1991), а также знание таких совре-
менных культурных явлений, как комиксы и компьютер-
ные игры. Для того чтобы оценить фильм с точки зрения
жанра, необходимо понять, как тематика различных жан-
ров влияет на понимание фильма. Вероятно, самым важ-
ным элементом «Матрицы» является усовершенствован-
ная Киану Ривзом и встречающаяся повсеместно — от
вестернов до научной фантастики — традиция, а именно
сложившееся отношение зрителей к по существу еще не-
известным им героям. Если подходить к философским
вопросам «Матрицы» с точки зрения жанра, мы увидим,
что многое из того, что считается «философским», уже
является частью жанра.
Самый общий и полезный набор категорий жанров
предложен в классической книге Нортропа Фрая1. К этим
жанрам относятся трагедия, роман, комедия и ирония/са-
тира. Характеристиками этих основных жанров являются
обобщения широкого набора повествований. Они выде-
ляют основные линии повествования, одновременно со-
средотачиваясь на предполагаемых взаимоотношениях
между главными героями и зрителями, а также на общей
атмосфере и телеологии повествования. Герои трагедий
должны превосходить зрителей дарованиями и знаниями.
1 Frye N. The Anatomy of Criticism: Four Essays. Princeton, 1957.
262
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
По этой причине мы, в соответствии с традицией, заро-
дившейся еще при Аристотеле, восхищаемся трагическим
героем или героиней и со страхом и сожалением наблю-
даем за его или ее гибелью. Роман — это история поис-
ков, попытка найти что-то очень важное (например, само-
го себя) или спасти общество от невыносимого существо-
вания или даже от смерти. Главный герой романа проходит
через несколько испытаний, во время которых полностью
раскрывается его личность. Наверное, сложнее всего ра-
зобраться с основным жанром комедии, ведь так просто
смотреть на комедию как всего лишь на что-то веселое,
заставляющее нас смеяться. На самом же деле жанр ко-
медии рассматривает появление в сообществе чужака и
дальнейшее сглаживание качеств, изначально делавших
героя «другим». К жанру иронии/сатиры относятся пове-
ствования, в которых зритель стоит выше главного героя
и критикуются основные социальные институты.
С точки зрения основных жанров «Матрица», бесспор-
но, является романом. Это история поиска, которая, по-
добно большинству таких историй, основана на трех клас-
сических темах: открытие, инициация и полная самореа-
лизация истинного героя, угроза праведному сообществу
и финальное воссоединение героя и героини, символизи-
рующее или, по меньшей мере, предвещающее победу
сообщества над противостоящими ему силами зла.
Однако «Матрица» умышленно не укладывается
в рамки ни одного традиционного жанра или поджанра.
Традиционными жанрами можно назвать те, к которым
нам проще всего отнести фильм. Вот несколько типич-
ных примеров: детектив, боевик, хоррор, триллер, науч-
ная фантастика, мюзикл, романтическая комедия, вес-
терн, приключенческий фильм, фильм о войне, биогра-
фический фильм, молодежный фильм и так далее. Это
263
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
не означает, что в критической литературе существует
соглашение о том, как разграничивать эти жанры. Неко-
торые жанровые критики считают похожие традиции, ико-
нографию, типы персонажей и сюжетные линии теми осо-
бенностями, которые позволяют отличить один жанр от
другого. Другие замечают, что жанры можно определять,
например, по иконографическому принципу: определен-
ная иконография может подходить гангстерскому филь-
му, но не подходить биографическому. Некоторые жан-
ры получают названия в зависимости от реакции, кото-
рую они должны вызывать у зрителя (хоррор), другие —
от места действия (вестерн), остальные — от наиболее
ярких приемов, противопоставляемых иконографии (мю-
зикл). Еще часть теоретиков, к примеру Линда Уильямс,
не признает традиционные жанры, объединяя мелодра-
му, хоррор и порнографию термином «телесные жанры»:
эти жанры характеризуются телесной чрезмерностью,
экстазом, извращенностью и первобытностью фантазии.
Например, телесную чрезмерность в хорроре Уильямс
интерпретирует через призму насилия, экстаз проявля-
ется через экстатическую жестокость и кровь1.
«МАТРИЦА»
КАК МНОГОЖАНРОВЫЙ ФИЛЬМ
Как пишут в рецензиях, в «Матрице» использованы сти-
листика, структурные элементы и тематика нескольких
традиционных жанров и поджанров. Однако получивший-
ся в итоге жанр все критики описывают по-своему. На-
1 Williams L. Film Bodies: Gender, Genre, and Excess // Film Genre Reader II.
Austin. 1995. P. 140—158.
264
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
пример, критик Роб Блэквелдер (http://www.splicedonline.
com/99reviews/matrix.html) называет «Матрицу» «научно-
фантастическим триллером о виртуальной реальности»,
таким образом проводя грань между ней и триллерами,
не принадлежащими к научной фантастике, например
«Разоблачением» (Барри Левинсон, 1994). Эндрю О’Хир
с salon.com обращает внимание на кинематографический
стиль «Матрицы», сочетающий традиции европейского
арт-кинематографа с отсылками к фильмам Джона By,
«Чужому», «Терминатору» и, конечно, «Бегущему по лез-
вию». О’Хир добавляет, что «Матрица» — «это один из
тех фильмов, которые похожи на видеоигру, основанную
на дзен-буддизме и притче о втором пришествии». Это
означает, что «Матрица» — не просто многожанровый
фильм. Она также использует разнородную смесь ключе-
вых тем, заимствованных из различных источников.
Любое жанровое повествование нуждается в установ-
лении динамической связи между новым и привычным.
В «Матрице» эта проблема решается посредством стили-
зации, то есть компоновки особенностей различных тради-
ционных жанров и поджанров в рамках одной последова-
тельной сюжетной линии. Фактически эта компоновка начи-
нается на уровне основных жанров и продолжается далее
на уровне традиционных жанров и поджанров, формирую-
щих сюжетную линию. Наиболее очевидна тематика, ха-
рактерная для таких традиционных жанров, как боевики,
научная фантастика и хоррор, кроме того, чувствуется лег-
кое влияние вестерна; невозможно не заметить использо-
вания тем, присущих некоторым поджанрам, например
триллеру, в котором невинный подвергается преследова-
нию (ведь кем бы ни был Томас Андерсон, также извест-
ный как Нео, прежде всего он невинный в бегах), и гон-
конгскому боевику, от которого «Матрица» унаследовала
265
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
балетные сцены единоборств. Основные черты этих двух
ключевых поджанров помогают держать зрителя в напря-
жении, не только гарантируя, что Нео, толком не понимая
почему, будет преследоваться агентами, но и обеспечивая
высокохудожественное изображение рукопашных схваток,
в главной из которых Нео докажет, что он Избранный. По-
мимо основных жанров, традиционных жанров и поджан-
ров важнейшими структурными элементами «Матрицы»
являются напряжение (что ждет Нео, Морфеуса и Трини-
ти?) и загадка (что такое Матрица?).
Основной жанр романа задает для «Матрицы» лейт-
мотив поиска. Он также вводит идею перенесшего ката-
строфу мира, где главный герой борется за спасение со-
общества, свою принадлежность к которому он первона-
чально не осознавал. Быть может, самый американский
кинематографический жанр — вестерн — также осно-
ван на лейтмотиве поиска, согласно которому чужак дол-
жен открыть в себе способность действовать на благо
сообщества и защищать его от сил зла. Используя эле-
менты вестерна, «Матрица» продолжает традицию сме-
шения научной фантастики с самым мифологически
активным американским жанром, установленную еще
в «Звездных войнах» (Джордж Лукас, 1977). Но несмот-
ря на то, что в «Матрице» используются отсылки к вес-
терну, эти отсылки мимолетны. Бой в подземке между
Нео и агентом Смитом с иконографической точки зре-
ния является прямым наследником дуэлей в вестернах,
однако Томас Андерсон определенно не является типич-
ным героем вестерна, как его представлял, например,
Джон Уэйн1. В традициях жанра романа Нео — неофит,
1 Наст, имя Мэрион Майкл Моррисон (1907—1979) — американский актер
и режиссер, снялся более чем в 130 картинах. — Примеч. пер.
266
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
начинающий, которому необходима тренировка, чтобы
улучшить навыки, давным-давно доведенные до совер-
шенства героями вестернов. Несмотря на это, подобно
героям вестернов и Люку Скайуокеру, Нео призван вос-
становить справедливость, а значит, он становится ору-
дием закона и порядка в полностью истощенном и ли-
шившемся силы обществе.
Несомненно, господствующим в «Матрице» традици-
онным жанром является научная фантастика. Угроза бу-
дущей дистопии является признаком жанра научной фан-
тастики, особенно когда речь заходит о влиянии техно-
логий на человеческую личность. Большинство жанровых
фильмов рассказывает о борьбе добра и зла — эта па-
радигма повествования связывает вестерн с научной
фантастикой. В чем научная фантастика превосходит
вестерн, так это в изображении сверхъестественного
и невообразимого могущества сил зла’. Борьба добра и
зла, столкнувшая Нео, Тринити, Морфеуса и его коман-
ду с Матрицей и агентами, опирается на распространен-
ные в научной фантастике темы, например на идею
такого развития технологий, при котором они способ-
ны уничтожить Землю, вызвав глобальную катастрофу
и передав власть в руки нечеловеческого разума, пора-
бощающего людей физически и психически.
Эти особенности научной фантастики позволяют нам
представить мир будущего, мысли о котором рождают
в нас ужас, обычно вызываемый фильмами жанра
хоррор. Образ человека, заключенного в студенистый
кокон, еще раз устанавливает связь между «Матрицей» и
фильмами, балансирующими между научной фантастикой
1 Schatz Th. Old Hollywood/New Hollywood: Ritual, Art, and Industry. Ann Arbor,
1983. P. 86.
267
«МАТРИЦА»КАК ФИЛОСОФИЯ
и хоррором: коконы присутствовали во многих научно-фан-
тастических фильмах и фильмах жанра хоррор, к приме-
ру во «Вторжении похитителей тел» (Дон Сигел, 1955; Фи-
лип Кауфман, 1978)1. Помимо этого, смешение научной
фантастики и хоррора проявляется в том, что в «Матри-
це» сложно отличить реальный мир от виртуального. Идея,
что привычный мир — это всего лишь хорошо спроекти-
рованная иллюзия, рассматривалась во многих фильмах,
однако в «Матрице» эта знакомая тема развивается по-
средством изображения виртуального мира, который за-
программированы видеть заточенные в коконах люди. Этот
мир не слишком отличается от нашего, но в нем особенно
отчетливо проявляются самые неприятные черты совре-
менной действительности: от бездушных мегакорпораций
и «кожаной культуры»1 2 ночных клубов до несоразмерной
разницы в благосостоянии обеспеченных граждан и из-
гоев городских гетто. Глубокая связь между основным
жанром романа и традиционным жанром научной фан-
тастики видна из самой природы Матрицы: Матрица —
это мир, переживший катастрофу, пустыня, скрытая за
иллюзией человеческого общества, мир, которым пра-
вят разумные машины и в котором Бог мертв. В самом
деле, в виртуальном мире Матрица — «источник» чело-
веческой жизни. Человеческая жизнь в Матрице — это
и извращенная пародия на миф о сотворении, и отголо-
сок историй о создании жизни в фильмах жанра хоррор,
1 Еще один римейк этого фильма — «Похитители тел» — снял в 1993 г. Абель
Феррара. — Примеч. пер.
2 «Кожаная культура» (Leather Culture) — образ жизни сообществ мужчин
и женщин (чаще всего геев и лесбиянок), подразумевающий ношение кожа-
ной одежды, создание «кожаных семей», состоящих из двух или нескольких
партнеров, имеющих одинаковые социально-политические и сексуальные
интересы, и практику садомазохистских отношений. — Примеч. пер.
268
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
таких, например, как «Франкенштейн» (Джеймс Вейл,
1931). Мы отождествляем себя с Томасом Андерсоном,
непосвященным и недоумевающим, который вовлечен
в поиски смысла существования; получается, что Мор-
феус вместе с Нео посвящает и нас в знание о Матрице.
В «Матрице» используется еще одна общая для науч-
ной фантастики и хоррора тема, а именно угроза насилия
над человеческим телом и порабощения его. Эти идеи
воплощаются в нескольких сценах: имплантация «жучка»
в тело Нео, пытки Морфеуса, бегство от «кальмаров»,
созданных для поиска и уничтожения людей, открытие
того, что привычный мир есть всего-навсего созданная
компьютерами виртуальная реальность, откровение о том,
что ужасное общество будущего держит людей в застен-
ке виртуальной реальности. Сам Нео не может полностью
считаться человеком. Поражает существование в «Мат-
рице» двух классов людей: «прирожденных» людей и тех,
кто, подобно Нео, Морфеусу, Тринити и остальным, пред-
ставляет новую ступень в развитии человека благодаря
способности входить в компьютерную систему.
Главной особенностью «Матрицы» является соответ-
ствие визуальных образов равномерному обострению
зрительского интереса, достигаемому за счет увеличе-
ния продуманности и напряженности действия. Мы ви-
дим этот двойной фокус повсюду: от операторской рабо-
ты и использованных декораций до готическо-гранджер-
ского стиля одежды, темных очков, оружия, «кожи»
и телесного атлетизма главных героев. Есть основания
считать, что «Матрица» — это победа стиля над пове-
ствованием. Не все готовы с этим согласиться. К при-
меру, некоторые критики хвалят фильм за интеллекту-
альные элементы научной фантастики. Однако это долж-
но напомнить нам, что отличительной чертой научной
269
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
фантастики является ее сосредоточенность на Больших
Вопросах, таких как «В чем смысл жизни?» и «Что зна-
чит быть человеком?». Принимая во внимание наши по-
знания в научной фантастике, мы не должны удивлять-
ся, обнаруживая эти вопросы в «Матрице». Однако не
следует считать, что в фильме эти вопросы имеют фило-
софскую значимость. Не следует также считать, что
в фильме на них даются важные с философской точки
зрения ответы.
Анализ популярного развлекательного произведения
с философской точки зрения требует определенной де-
ликатности. Очевидно, что исключать так называемое
развлекательное повествование из философского дискур-
са было бы просто проявлением высокомерия. С другой
стороны, бывает непросто доказать, что развлекательное
повествование заслуживает философского рассмотрения.
Как мы должны в таком случае поступить с «Матрицей»?
Около четверти века тому назад Питер Джонс объяснил,
что литературные тексты или их авторы могут затраги-
вать интересные с философской точки зрения темы и без
того, чтобы открыто прибегать к философским рассужде-
ниям1. Джонс утверждал, что философы всегда могут ин-
терпретировать роман так, чтобы выявить философскую
тематику. Он приводит примеры из классической литера-
туры: «Миддлмарч»1 2, «Анна Каренина», «Братья Карама-
зовы» и «В поисках утраченного времени». Вы можете
подумать, что «Матрицу» нельзя отнести к классическим
произведениям искусства. И все же сложно с ходу дока-
зать невозможность применения идеи Джонса к «Матри-
це». Обращаться с «Матрицей» так же, как Джонс обра-
1 Jones Р. Philosophy and the Novel. Oxford, 1975.
2 Роман английской писательницы Джордж Элиот (1819—1880). —Примеч.
пер.
270
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
щался с романом Элиот, — значит выявлять в фильме
философские темы и подвергать их серьезному философ-
скому осмыслению. Так же, например, Джонс поступает
с темами знания и иллюзий в великом произведении Пру-
ста. Следовательно, «Матрица», благодаря философским
проблемам, которые в ней затрагиваются, возможно
(и даже вероятно!), должна серьезно восприниматься фи-
лософами. Этот прекрасный пример многожанрового
фильма также поднимает вопрос, заслуживают ли жан-
ровые фильмы серьезного интереса со стороны филосо-
фов. Давайте с этим разберемся.
«МАТРИЦА»
И ЖАНРОВАЯ КИНОФАНТАЗИЯ
Ввиду огромного разнообразия традиционных жанров и
их поджанров, а также сложности разведения их по кате-
гориям и формулировки определений кинематографиче-
ских жанров, Томас Собчак, опираясь на взгляды Нортро-
па Фрая, решается на смелый шаг и предлагает: «Объ-
единим весь жанровый вымысел (fiction) в одну категорию,
включающую в себя все, что обычно считается жанровы-
ми фильмами»166. В сущности, Собчак утверждает, что
между вестернами и приключенческими фильмами, био-
графическими картинами и фильмами для подростков
и даже между вестернами и биографическими картинами
как между жанровыми фильмами существует больше
сходств, чем различий. Это заявление Собчака подтверж-
дает идею о том, что мы должны рассматривать жанры
как взаимопроникающие, так как сочетание элементов
166 Sobchak Th. Genre Film: A Classical Experience // Film Genre Reader II. P. 102
(далее номера страниц статьи Собчака указываются в круглых скобках).
271
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
различных и на первый взгляд «автономных» жанров не
отнимает у жанров основных особенностей, связывающих
их друг с другом. Чем же отличается жанровый фильм от
нежанрового? Во-первых, в жанровом фильме рассказы-
вается история, а не «что-то, представляющее ценность
безотносительно к фильму» (102—103). Во-вторых, в жан-
ровом фильме всегда очевидно, кто герой, а кто злодей
(103). В-третьих, Собчак соглашается с тем, что жанро-
вые фильмы всегда чему-то подражают, однако, подобно
Нортропу Фраю, он утверждает, что подражают они друг
другу, а не «реальной жизни» (104). В-четвертых, жанро-
вые фильмы отличаются «строгим чувством формы», то
есть фабулой. В жанровых фильмах фабула доминирует
над внимательным наблюдением за деталями окружаю-
щей обстановки и психологии. Проще говоря, «важно, что
происходит, а не почему это происходит» (106). В-пятых,
характеристики героев в жанровых фильмах даются по-
средством своего рода повествовательной «стенографии»
(107). Как пишет Собчак, «мы запоминаем героя по тому,
во что он одет, а не по тому, что он говорит или делает»
(107). Сделав это замечание о костюмах в 1975 году, Соб-
чак даже представить себе не мог, насколько уместным
оно будет по отношению к героям боевиков конца XX века,
наряженных в одежду от известных дизайнеров. Но это
высказывание является не только наблюдением по пово-
ду одежды. Собчак добавляет: «После того как зрители
знакомятся с героем, он может меняться разве что в очень
ограниченных рамках» (107). Это совершенно справедли-
во в отношении Морфеуса, Тринити, агентов, а также
Нео — романтический герой, прошедший обучение у ма-
стера, ищущий самореализации и проходящий через смер-
тельный бой с силами зла, не способен меняться. Так уст-
роены жанровые фильмы.
272
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
Однако как нам следует понимать то, что Нео пуска-
ется в путь ради самореализации? Это не то «само-», ко-
торое обычно подразумевается в философии и психоло-
гии разума. Герои вроде Нео не обладают психологиче-
ской глубиной и целостностью. Как с полным основанием
отмечает Собчак, жанровые персонажи — это их внешняя
сторона, набор легко узнаваемых качеств (108). Это гово-
рит о том, что они всего лишь персонажи — они копируют
не реальных людей, а друг друга. Жанровые герои, «не-
сомненно, превосходят нас в способностях; они могут быть
ограничены как личности, но их действия не ограничены.
Они могут все, что мы хотели бы уметь. Они обнаружива-
ют в своей жизни зло, представленное монстром или зло-
деем, а затем побеждают его» (108). Линия повествова-
ния «Матрицы» включает в себя обнаружение зла—Мат-
рицы — и подготовку Нео, которая позволяет ему выйти
победителем из схватки с агентами. Пусть даже сам Нео
до последнего момента не уверен, что он Избранный, как
компетентные потребители жанровых фильмов мы пре-
красно знаем, что он должен им быть. Это предопределе-
но традицией жанра и не имеет никакого отношения к Нео
как к личности, будучи неразрывно связано с моделями
повествования. Нео — романтический герой в мире науч-
ной фантастики, человек чистой души, найденный Мор-
феусом, признанный Оракулом и прошедший через не-
сколько битв, чтобы обнаружить и использовать собствен-
ную силу, которая, в свою очередь, позволяет ему понять,
что он Избранный. Как новичок Нео переживает повество-
вательные трансформации — эти трансформации обяза-
тельны для понимания героем романа себя и своей роли,
однако они не подразумевают изменений персонажа
в физической реальности. Линия повествования выво-
дит Нео из глубокого тыла на передовой край борьбы
273
«МАТРИЦА»КАК ФИЛОСОФИЯ
с Матрицей. Нео представляет собой не столько само-
стоятельную личность, сколько нарративную парадигму.
Критика недостаточной психологической глубины геро-
ев, подобных Нео, не учитывает, что этого требуют сю-
жет и каноны жанра. Узнавая в Нео героя романа, мы
уверяемся, что ему предстоит победить агентов и Мат-
рицу, которую они представляют, хотя, возможно, не
в этом фильме, но в третьей части обязательно.
ФИЛОСОФИЯ И «МАТРИЦА»
В начале главы мы отметили, что в «Матрице» поднима-
ются многие классические вопросы метафизики, эписте-
мологии, философии морали, философии религии, соци-
альной и политической философии, а также философии
науки. Любой стоящий жанровый фильм, вероятно, будет
содержать подобные ссылки на философские темы. В ро-
мантических комедиях, к примеру, часто ставится вопрос
«Что такое достойная жизнь?». Для вестернов и «крутых»
детективов характерна проблема «Каким должен быть че-
ловек, чтобы добиться торжества справедливости в об-
ществе?». В научной фантастике обычно поднимается
вопрос «Что значит быть человеком?». Философские ал-
люзии присущи многим жанрам. Но не нужно думать, что
такие вопросы во всех фильмах ставятся серьезно.
Когда в 1999 году «Матрица» вышла в прокат, в кори-
дорах университетов и на академических конференциях
философы рассказывали друг другу одну и ту же историю.
Когда в рамках курса введения в философию рассказыва-
лось, скажем, о пещере Платона или о «Размышлениях»
Декарта, студенты поднимали руки или подходили после
лекций и говорили: «В „Матрице" все то же самое». «Мат-
274
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
рица» содержит множество философских аллюзий, причем
они достаточно свободны, чтобы дать жизнь философским
толкованиям и размышлениям. Студенты быстро находят
сходства между иллюзорным миром, в котором живут плен-
ники пещеры, и Матрицей, подчинившей себе человече-
ство. Пленники, с детства находившиеся в пещере, не мо-
гут отличить тени от реальности, так же как люди, заточен-
ные в коконах, верят, что они программисты или хакеры.
Также студенты быстро обращают внимание на то, что пер-
воначальное умопомрачение Нео подобно сну, о котором
говорит Декарт в «Размышлениях о первой философии».
В обоих случаях используемые в «Матрице» аллюзии пред-
назначены для создания напряжения, беспокойства, тре-
воги и даже ужаса, но не философской рефлексии.
Когда кто-то, например Питер Джонс, утверждает, что
философы имеют право трактовать философские темы
таких романов, как «Анна Каренина», важно понимать, что
Джонс, а также критики, которые были до него и которые
придут после, заинтересованы в тематически структуриро-
ванном повествовании. Основная идея заключается в том,
что истории, заслуживающие серьезного внимания кого-
то вроде Джонса, Мэтью Арнольда1 или Ф. Р. Ливиса1 2, стро-
ятся на основе целостного, концентрированного набора
тем. Это романы, которые заслуживают вдумчивого чте-
ния. Они заслуживают внимательного чтения потому, что
методично погружают читателя в мир вымышленной исто-
рии. «Матрица», напротив, заставляет зрителей искать
связь с похожими повествованиями вне фильма. Узна-
ваемость жанровых текстов зависит от знания публикой
1 Мэтью Арнольд (1822—1888) — английский поэт, критик и педагог. —
Примеч пер.
2 Фрэнк Реймонд Ливис (1895—1978) — английский литературный критик,
культуролог. — Примеч. пер.
275
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
других текстов, других традиций и других сюжетов, вклю-
чая философские темы и тексты. Таким образом, можно
согласиться, что такие жанровые фильмы, как «Матрица»,
центробежны по своей природе: они зависят от нашей воз-
можности вспомнить ранее виденный похожий текст. В то
же время главные инструменты повествования «Матри-
цы» — борьба, загадка и напряжение — не позволяют зри-
телю сосредоточиться на интересных с философской точ-
ки зрения темах и идеях. Из этого мы можем заключить,
что «Матрица» как образцовый многожанровый фильм вряд
ли может рассчитывать на то, чтобы привлечь интерес зри-
телей философскими вопросами, и уж конечно не способ-
на предложить решения этих вопросов. Между тем в «Мат-
рице» решаются самые важные жанровые вопросы: наш
герой найден и инициирован, через некоторое время он на-
чинает верить в свои силы, выходит живым из самого серь-
езного поединка с врагами и возвращается к своей воз-
любленной. Эти темы стары как мир.
Мы постарались показать, что философские аллюзии,
которые можно найти в «Матрице», появляются в фильме
как наследие используемых жанров: основного жанра ро-
мана и смешения традиционных жанров и поджанров. «Что
значит быть человеком?» — это, конечно, хороший во-
прос, но на него дается не лучший ответ, если вниматель-
нее изучить главных героев, которые, как мы установили,
являются не личностями, а скорее образами, чьи качества
предопределены и неизменны. В «Матрице» поднимают-
ся важные философские вопросы, однако фильм не пре-
следует цели дать философскую аргументацию и тем бо-
лее сформулировать ответы. Итак, мы можем сделать
вывод, что «Матрица», несомненно, представляет собой
пример реального жанра, но, прямо скажем, весьма и весь-
ма виртуальной философии.
276
СЦЕНА 5
ДЕКОНСТРУКЦИЯ
«МАТРИЦЫ»
17.
ПРОНИКАЕМ В КИАНУ:
НОВЫЕ ДЫРЫ НА СТАРЫЙ ЛАД
Синтия Фриланд
«Матрица» и «эКзистенЦия» появились в прокате
в 1999 году, и их часто сравнивают, так как в обоих филь-
мах герои путешествуют по различным уровням иллю-
зии и реальности. Я хочу сосредоточиться на несколь-
ких ключевых различиях между этими фильмами. Одно
из них, интересующих меня как философа феминизма,
заключается в том, что они устанавливают различные
взгляды на ценность человеческой плоти и тела. Это
связано со вторым различием, а именно с разницей
в их отношении к собственным взглядам. В обоих слу-
чаях меня больше устраивает «эКзистенЦия». Позволю
себе высказать следующие соображения.
Герои «Матрицы» учатся преодолевать ограничения,
создаваемые законами физики, тем самым в фильме
появляется наивная иллюзия возможности преодоления
279
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
человеческой плоти. Герой проходит путь от «взаимо-
проникновения» и соединения с другими людьми до са-
мостоятельности, целостности и даже неуязвимости для
пуль. «Матрица» обнаруживает подростковую боязнь
тела как чего-то, что может выйти из-под контроля, то
есть боязнь реального, меняющегося тела из плоти и
крови. Эта фантазия подходит молодым недоумкам,
жаждущим обрести независимость и интеллектуальную
силу. В «эКзистенЦии», напротив, самой важной вещью,
особенно для главной героини, являются ранимые со-
единенные тела. Запоминающиеся сцены проникнове-
ния в тело и биоморфического соединения демонстри-
руют, что тело может быть не только притягательным,
но и отвратительным. Тело или мозг может оказаться
отделенным от вас или поврежденным и истекающим
кровью.
Так как оба фильма содержат размышления на тему
того, насколько жестокой может быть виртуальная реаль-
ность и какой контроль над разумом она может получить,
существуют очевидные способы привлечения внимания
зрителей, заинтересованных в фильмах о виртуальной
реальности. В «эКзистенЦии» это достигается с помо-
щью ненавязчивого вопроса о том, все ли увиденное нами
в фильме «реально». В отличие от «эКзистенЦии» «Мат-
рица» оставляет после себя ощущение, что герой-спаси-
тель должен освободить человечество от обманчивых
снов. Хотя фильм превозносит освобождение людей-
зомби от видений, которыми их пичкают, ирония состоит
в том, что он лицемерно засасывает зрителей в свою вир-
туальную реальность, предлагая им эскапистскую фан-
тазию, украшенную сногсшибательными спецэффекта-
ми. Мне больше нравится шаловливый интеллект уров-
ней игры «эКзистенЦии».
280
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
Я хочу исследовать две взаимосвязанные темы. Со-
поставляя виртуальную реальность со взглядами созда-
теля фильма, «эКзистенЦия» ставит вопрос о месте ре-
альных человеческих (или иных) тел относительно со-
блазнительных образов современных фильмов. Так как
«эКзистенЦия» сталкивает героев и зрителей фильма
с неожиданными, иногда даже отталкивающими форма-
ми плоти, она не кормит нас сказками об отделении ра-
зума от тела. Мне кажется, что этот фильм предлагает
более интригующий взгляд на потенциал людей как су-
ществ с мозгом и телом, взгляд, который должен пред-
ставляться феминисткам более освободительным, неже-
ли предложенный в «Матрице».
ТЕЛА, УМЫ, ПОЛ
«Звезды» «Матрицы» выглядят в соответствии с опре-
деленным стандартом. В виртуальном мире их плоть
скрыта под похожими друг на друга костюмами из блес-
тящей черной кожи или латекса. «эКзистенЦия» у.'е на-
полнена плотью, запекшейся и свежей кровью wetware'.
Такие отличия становятся очевидны еще во время всту-
пительных титров. В обоих фильмах используется ме-
тафора построения всего сущего из битов информации.
В «Матрице» эти биты представлены фрагментами
программного кода — зелеными символами и числами,
светящимися на фоне черного экрана. Биты в «эКзи-
стенЦии» — это бесформенные розовые, кремовые
1 Жидкий продукт (англ.) — «подсоединенный»» к машине человек (опера-
тор, программист, администратор), в отличие от имеющегося в машине «мяг-
кого»» (software) и «жесткого»» (hardware) обеспечения (см.: Рэймонд Э. С.
Новый словарь хакера. Москва, 1996). — Примеч. пер.
281
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
и золотистые капли, отдаленно напоминающие струк-
туру клетки, как ее можно видеть под микроскопом. Ме-
тафора в данном случае биологическая, а не механи-
ческая, аналоговая, а не цифровая.
Многие философы феминизма утверждают, что запад-
ная философия до недавних пор была занятием мужчин,
стремящихся к интеллектуальному бегству от своих тел,
от реальности плоти и крови1. Среди этих мужчин были
Платон, повествовавший о трансцендентном мире идей,
Блаженный Августин и Фома Аквинский, надеявшиеся, что
их души попадут на небеса, и Декарт, определявший
существование через наличие разума, а не тела. Частью
этой традиции является четкое разграничение между мыс-
лями и чувствами. Мужчине по традиции приписывают
рациональность и «высшие», умственные способности,
женщина ассоциируется с телом, эмоциями и «низшими»
способностями, такими как рождение и воспитание ребен-
ка. Это предубеждение проявляется в бесспорно муж-
ском взгляде, представленном в «Матрице».
Если сосредоточиться на главных героях-мужчинах,
становится очевидной разница в роли полов. В фильмах
играют два самых модных сердцееда — Киану Ривз и
Джуд Лоу. У этих мужчин нет того обаяния мачо, которое
было у Кларка Гейбла или Джона Уэйна. Когда мы впер-
вые видим лицо спящего Киану—Нео, нежные веки де-
лают его похожим на девушку, «милашку». У него очень
светлая кожа (один из персонажей фильма даже обра-
щает внимание на ее белизну), а на теле совершенно
отсутствуют волосы. Он движется грациозно, подобно
1 См.: Lloyd G. The Man of Reason: “Male" and “Female" in Western Philosophy.
Minneapolis, 1984; Bordo S. Unbearable Weight: Feminism, Western Culture, and
the Body. Berkeley, 1993.
282
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
танцору. У Джуда—Теда точеные скулы и ресницы, кото-
рым можно только позавидовать. Его незабываемые губы
придают лицу несколько обиженное выражение. Оба ге-
роя действуют в паре с сильной (или похожей на силь-
ную) женщиной, которая время от времени руководит их
действиями. В какой-то момент оба становятся уязвимы-
ми, неуверенными, и, что важнее всего, в их тела совер-
шается вторжение. Сцены проникновения в мужские тела
и появления в них новых входных отверстий заслужива-
ют рассмотрения.
ПРОНИКНОВЕНИЕ
В КИАНУ В «МАТРИЦЕ»
В «Матрице» первая сцена проникновения происходит во
время допроса Нео агентами созданной машинами ил-
люзии — Матрицы. Удерживая его, они проводят омер-
зительную, болезненную операцию: вводят через пупок
прибор слежения (этакую скорпионообразную тварь).
Позже, прежде чем героиня — Тринити — и другие чле-
ны команды сопротивления доставляют Нео к Морфеусу,
они удаляют из тела Нео «жучка», снова насильственно
проникая в него. Они применяют похожий на ружье «жу-
коскоп», чтобы «высосать» прибор слежения (опять же
через пуп Нео, который кричит от боли).
Следующая сцена проникновения в человеческое
тело, пожалуй, самая тревожная в фильме. После того
как Нео берет предложенную Морфеусом таблетку
«истины», ему открывается ужасающая картина подлин-
ного человеческого существования. Он видит бесчис-
ленное множество обнаженных тел, чья жизнь искус-
ственно поддерживается в своего рода плодных мешках
283
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
уродливыми, похожими на насекомых машинами-«кор-
милицами». В каждого человека введено множество тру-
бок, через которые (предположительно) осуществляет-
ся питание и удаление отходов жизнедеятельности. Их
безволосые розовые тела, утыканные черными кабеля-
ми, выглядят отвратительными и уязвимыми. Пока Нео
с ужасом осматривается, машина-насекомое готовится
«смыть» его, отключая кабели, опутывающие его тело.
Пародируя рождение, Нео проваливается в скользкую
трубу.
После освобождения Нео подвергается более мягко-
му, аккуратному проникновению. Мы снова видим полу-
голое тело Киану, лежащее на столе. В него введено
множество изогнутых игл, похожих на те, что использу-
ются при акупунктуре. Безмятежность и благостность
этого проникновения подчеркивается звучащим в саунд-
треке хоралом, похожим на религиозное песнопение.
Морфеус объясняет, что Нео необходимо восстановле-
ние, так как его мышцы атрофировались из-за бездей-
ствия. Вот бы всем нам так спокойно спать, пока иглы
укрепляют наши мышцы!
В фильме Нео настолько уникален, что способен изу-
чать новое мгновенно и без особых усилий. (Речь о фи-
зических вещах — у недалекого и наивного Киану ухо-
дит какое-то время на осознание того, что он «Избран-
ный»», спаситель, который освободит человечество из
Матрицы.) Знания и навыки быстро передаются посред-
ством мгновенного программирования, или «загрузки»,
искусным, достойным и обаятельным членам небольшой
команды революционеров Морфеуса. Для этого необхо-
димо воткнуть большую «вилку» в порт, расположенный
позади на шее обучаемого. Поэтому в следующей сцене
проникновения больше насилия: когда коннектор резко
284
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
вводится в отверстие в его шее, Нео выглядит испуган-
ным. Он обретает новые навыки через симуляцию физи-
ческих тренировок, сложным образом передаваемых его
телу, и это утомляет его и даже причиняет боль. Благо-
даря своей «психокинетике» он учится быстро, мы лишь
можем увидеть, как на его теле выступает пот. На коннек-
торы, несмотря на всю их необычность, больше внимания
не обращается и сцен введения нам не показывается.
Вместо этого нам демонстрируют, как члены сопротивле-
ния ложатся в кресла, и мы предполагаем, что коннекто-
ры просто и безболезненно проскальзывают внутрь. Это
хорошие кабели, осуществляющие хорошее соединение-
проникновение. Они отправляют членов команды обрат-
но в Матрицу с новым знанием, которое позволяет, со-
вершая невероятные прыжки, противостоять придуманным
физическим законам и легко побеждать неуклюжих поли-
цейских.
Мы подошли к последней сцене проникновения, о ко-
торой мне хочется сказать. Во время схватки с агентами
в Нео входит несколько пуль. Несмотря на то что Нео
«Избранный» (а, быть может, именно поэтому), ему при-
ходится страдать и умереть. Однако он воскресает, ког-
да Тринити (Святой Дух?) признается в любви его недвиж-
ному телу, лежащему на борту корабля, и говорит о пред-
сказании Оракула, что она полюбит «Избранного», так
что Нео не может умереть. Нео сверхъестественным об-
разом возвращается к жизни с новой уверенностью
в себе, которая пугает даже агентов. Ранее Нео демон-
стрировал способность уклоняться от пуль, теперь же он
становится неуязвимым для них и даже может поймать
пулю в воздухе.
Привлекательность нового Нео — Нео-Спасите-
ля — в том, что он физически совершенен и чист — не
285
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
подвержен проникновению. Он таков в Матрице, кото-
рую теперь может видеть насквозь. Матрица — это ней-
роинтерактивный симулятор; очевидно, что некоторые
симуляторы полезны, так как могут быть использованы
для обучения. Находясь в симуляторе, Нео всегда вы-
глядит привлекательнее: его волосы становятся длиннее,
исчезает отверстие для коннектора, кроме того, в си-
муляторе он одет в свой ставший знаменитым длинный
черный плащ. Получая в руки любое оружие, которое
ему может понадобиться, он уклоняется от пуль аген-
тов. Перед нами совершенный, восхитительный, неза-
бываемый, недосягаемый и цельный Нео, не имеющий
очевидных недостатков, неуязвимый или, проще гово-
ря, не имеющий никакого отношения к своему настоя-
щему, состоящему из плоти и крови телу. Он перешаг-
нул через физическую реальность плоти.
Вряд ли это будет откровением, но стоит заметить,
что Тринити (Кери-Энн Мосс) исполняет в фильме типич-
ную женскую вспомогательную роль. Фильм многообе-
щающе начинается с отважной схватки этой «малышки»
с толпой полицейских. Когда Нео знакомится с ней, он
(как, по ее словам, и все остальные парни) удивляется
тому, что отличный хакер оказывается девушкой. Но пос-
ле вступительных эпизодов Тринити берет на себя роль
спутника героя. Она проявляет себя лишь в нескольких
сценах, и мы ни разу не видим, чтобы знаменитый хакер
занималась чем-либо осмысленным за компьютерной
клавиатурой (она, к примеру, никогда не изучает код
Матрицы). Тринити представляет интерес для Нео лишь
в качестве любовного объекта и помощника в его важ-
нейшем предприятии, направленном на спасение чело-
вечества. Ее забота и привязанность к безликому цело-
стному Нео олицетворяют стереотип женщины. Мы
286
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
видим, как она приносит ему еду, наблюдает за ним, об-
нюхивает. Ближе к финалу фильма ее любовь воскре-
шает Нео. Тринити не только помогает Нео, но и служит
«большому папочке» Морфеусу — типичному патриар-
хальному лидеру, все надежды возлагающему не на нее,
а на своего преемника Нео.
Тринити — «детка», которая должна быть сексуально
привлекательной для зрителей1. Она любима фаната-
ми за умение «надрать задницу». Тринити вместе с Нео
отправляется спасать Морфеуса и вносит в это предпри-
ятие свою лепту, однако в первую очередь она выполня-
ет декоративную функцию. Керри-Энн выглядит чертов-
ски сексуально в обтягивающем черном латексе и коже.
Она, конечно, умеет управлять вертолетом, но впечат-
ление от этого смазывается тем, что ее спасает Нео.
В финале ее усилия вознаграждаются целомудренным
поцелуем, однако в фильме нет ни капли эротики; един-
ственный человек, уделяющий внимание чувственным
наслаждениям, здесь Сайфер, но он однозначно отрица-
тельный герой.
Другая важная женская роль в фильме — столь же
стереотипный «Оракул» (Глория Фостер). Она, облада-
ющая проницательностью и мудростью шамана африкан-
ского племени, представляет собой старушку из трущоб
(если позволите, старую негритянскую няню), раздающую
вместе с пророчествами свежевыпеченное печенье.
Все, кто желает опровергнуть мою критику стереотипов,
1 Показателем этой привлекательности может служить быстрый рост числа
сайтов поклонников. На одном из них читаем: «Латекс, взрывная сила и спо-
собность медленно карабкаться по стенам. Черт, неужели у девчонки все
это есть?.. Мне интересно, можно ли сделать ее одежду еще уже». Подоб-
ную же роль в паре с Белом Килмером Кери-Энн Мосс играет в «Красной
планете» (2000).
287
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
используемых в фильме, должны для начала ответить на
вопрос, почему в Матрице нет агентов женского пола.
Даже машины оказались сексистами.
ПРОНИКНОВЕНИЕ
В ДЖУДА В «ЭКЗИСТЕНЦИИ»
Режиссер «эКзистенЦии» Дэвид Кроненберг много раз
прибегал в своих картинах к странным деформациям
мужского тела (например, разлагающегося ученого в из-
вестном фильме «Муха»). В фильмах Кроненберга при-
сутствует ярко выраженная «девиантная» сексуальность
и даже сексуальное «выпячивание», вспомните хотя бы
сцену из «Видеодрома», в которой герой создает в сво-
ей брюшной полости отверстие для загрузки видеокас-
сеты. В некоторых фильмах разрушается строгий дуа-
лизм тела и разума (так, к примеру, происходит в «Скан-
нерах» с героем-телепатом). Кроненбергу интересно то,
что он называет «новой плотью», — вид тела с новыми
отверстиями, половыми органами и без четких призна-
ков половых различий’. Мне кажется, он придерживает-
ся этой линии и в «эКзистенЦии». «Матрица» по сравне-
нию с ней кажется унылым сексистским фильмом со ста-
рой затасканной колодой персонажей: мужчина-герой
в сопровождении возлюбленной, добрая мудрая мамоч-
ка и сильный отец.
1 Кроненберг так интерпретирует свою «новую плоть»: «В общем-то, в фи-
зическом плане вы можете изменить то, что делает вас человеком... Люди
могут обмениваться [sic] половыми органами или вовсе обходиться без них...
для воспроизведения потомства... Различие между мужчиной и женщиной
должно ослабнуть, возможно, тогда в нас будет меньше противоположного
и больше общего» (Cronenberg on Cronenberg. London, 1997. P. 80—82).
288
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
В «эКзистенЦии» Джуд Л оу играет роль Теда Пайк-
ла, новичка в индустрии компьютерных игр, посещающе-
готестовые прогоны новой игры, разработанной блестя-
щим дизайнером Аллегрой Геллер (Дженифер Джейсон
Ли). После того как один из зрителей пытается убить Ал-
легру, Тед спасается вместе с ней, а она принимает его
за своего охранника. Позже Аллегра возмущается тем,
что ей пришлось связаться с этим «PR-тупицей». Образ
Джуда как «PR-тупицы» резко отличается от образа Ки-
ану— хакера и бойца, облаченного в черное. «эКзистен-
Ция» ломает половые стереотипы, позволяя женщине
творить на компьютере чудеса и принимать решения,
в то время как мужчина оказывается напуган и ненаде-
жен. Исследовать эту смену ролей можно, рассмотрев
имеющиеся в фильме сцены проникновения.
Необычно, но у Теда—Джуда никогда не было био-
порта — отверстия внизу позвоночника, позволяющего
подключаться к компьютерным играм, запускаемым на
игровых приставках MetaFlesh. Эти приставки, создан-
ные из синтезированных органов земноводных с изме-
ненной ДНК, соединяются с биопортом через напомина-
ющие плоть «пуповины». В первой сцене проникновения
в теле Теда создается биопорт. Его «женская» роль про-
является в своеобразной истерике. Пытаясь сопротив-
ляться операции, он признается: «У меня фобия проник-
новения в мое тело... [пауза] ...хирургического вмеша-
тельства». Сцена, в которой в его тело встраивают
незарегистрированный биопорт, пропитана гомосексу-
альными эротическими намеками. «Гас» (Уильям Дефо)
приставляет к пояснице Теда устройство, похожее на
ружье. Когда Тед отклоняется, Гас говорит: «Ты ведь не
хочешь, чтобы я промахнулся?» «Феминизация» Теда
продолжается, когда Аллегра немедленно вставляет
10 «Матрица* как философия
289
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
кабель в новое отверстие в его теле, когда он еще не
может двигаться из-за анестезии.
Сюжетная линия «эКзистенЦии» отличается от линии
«Матрицы», следуя которой Нео—Киану проходит путь
от «плохого и нечистого» состояния, отмеченного много-
численными вторжениями в его тело, до «чистого и бла-
гостного» состояния телесной целостности. В «эКзистен-
Ции» сцены подключения разъемов игровых приставок
демонстрируют грязный и рискованный, но сладостраст-
ный процесс. Введение порта и удовольствие тесно свя-
заны через посредство образов естественных физиче-
ских процессов, таких как секс и еда. Эротические сто-
роны игр и соединения с приставкой подчеркиваются
в нескольких сценах. Например, во время одного из под-
ключений мини-приставки к Аллегре Тед облизывает ее
биопорт. И уже через несколько минут он играет проти-
воположную пассивную роль. Когда Аллегра расстегивает
его штаны, Тед жалуется: «Я очень беспокоюсь за свое
тело... Я чувствую себя уязвимым».
Связь между привыканием к компьютерным играм
и сексуальными желаниями подчеркивается в сцене, где
Аллегру принуждают подключиться к порту зараженной
игровой приставки. Вскоре после того, как приставка сжи-
мается и отключается, в теле Аллегры распространяется
инфекция и она заболевает. Хотя Тед перерезает ее «пу-
повину», у Аллегры начинается кровотечение, и он уже
не надеется на ее спасение. Эта сцена напоминает нам,
что эротизм компьютерных игр, как и настоящий секс,
бывает опасен. Последствия соединения с другими
и открытия им своего разума и тела могут стать леталь-
ными.
«эКзистенЦия» демонстрирует плотскую природу
компьютерных игр в нескольких сценах, притягивающих
290
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
наше внимание к склизкому внутреннему устройству при-
ставок. Ремонт приставки Аллегры в мастерской напо-
минает операцию на открытом сердце. Другие зловещие
сцены связаны с работой завода по сборке приставок,
принадлежащего фирме Cortical Systematics. Тед мастер-
ски вспарывает брызжущие кровью лягушачьи животы,
чтобы вынуть, упаковать и замаркировать икру, необхо-
димую для создания приставок. Одержимость фильма
вязкими субстанциями достигает кульминации в сцене,
где Теду и Аллегре подают в ресторане блюдо из мути-
ровавших амфибий. Здесь проникновение в Теда прини-
мает форму принудительного поглощения тошнотворной
пищи, необходимой, чтобы собрать «хрящевой» писто-
лет, вместо пуль стреляющего человеческими зубами.
Это резко контрастирует с аккуратными металлически-
ми пистолетами и пулями, которые использует Нео.
Кроненберг говорит, что ему было не просто найти
актера на роль Теда, так как «если главную роль играет
женщина, большинство мужчин отказывается выступать
ее партнером... они понимают, что им придется играть
вторую скрипку, а в центре внимания будет женщина...
это очень свойственно мачо»’. Это поразительным обра-
зом подчеркивает обмен ролями между полами. Джуд
(бесспорно, лучший актер, чем Киану) играет заурядно-
го, суетливого и истеричного молодого человека. Разу-
меется, мужская подростковая аудитория не будет отож-
дествлять себя с ним. В свою очередь Аллегра — Дже-
нифер Джейсон Ли — совсем не похожа на красотку
Тринити. Она привлекательна, умна и сильна, но никогда
1 Logic, Creativity and (Critical) Misinterpretations: An Interview with David
Cronenberg I I The Modern Fantastic: The Films Of David Cronenberg. Westport,
2000. P. 176—177.
10*
291
«МАТРИЦА»КАК ФИЛОСОФИЯ
не остается на втором плане. Напротив, она коварна
и готова на все, чтобы «убить» Теда и победить в соб-
ственной игре.
ФИЛЬМЫ, РЕАЛЬНОСТЬ
И ИЛЛЮЗИЯ
Давайте посмотрим, как сцены проникновения, обзор ко-
торых я сделала, связаны с «посланиями» соответствую-
щих фильмов. Как в «Матрице», так и в «эКзистенЦии»
поднимается следующий вопрос: «Что значит быть поко-
ренным или обманутым искусственной версией реально-
сти?» Иллюзии Матрицы создаются посредством мерзко-
го вторжения в человеческое тело. Следовательно, мы
получаем историю о спасении от подключенного состоя-
ния. Нео использует силу своего разума, чтобы освобо-
диться от «нечистых» кабелей и даже пулевых отверстий.
В финале фильма, преодолевая гравитацию, он летит над
остальными людьми, ради которых должен разрушить
Матрицу и которым должен подарить свободу.
В финале «эКзистенЦии» мы не можем отличить ре-
альность от иллюзии, поскольку в неожиданной концов-
ке говорится, что весь фильм, который мы смотрели, был
иллюзией, тестовым прогоном компьютерной игры. Мно-
гие аспекты этой «внешней игры» копируют внутреннюю
игру, и это может сбить зрителей с толку относительно
того, что было иллюзией, а что — реальностью. Эта пу-
таница вкратце излагается в реплике испуганного героя:
«Скажи, мы все еще в игре?»
Это различие концовок показывает две стратегии,
отражающие возможности фильмов создавать иллюзии.
В идеале, чтобы оставаться последовательной, «Матри-
292
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
ца» должна позволить зрителям обнаружить и отвергнуть
иллюзию, создаваемую фильмом, в пользу собственно-
го творческого выбора. Но, мне кажется, все происходит
как раз наоборот. Фильм прославляет не свободу от Мат-
рицы, а увлечение захватывающими кинематографиче-
скими симуляциями. Я думаю, «Матрица» должна восхи-
щаться совсем другим. Но вспомните — на корабле вне
Матрицы мир теряет свою привлекательность: все во-
круг серое и обветшалое, люди унылы, вынуждены пи-
таться вязкой и неаппетитной кашей. Члены экипажа
бреют головы, что делает их похожими на монахов, оде-
ты они в лохмотья и в большинстве своем обезображе-
ны отверстиями на шее. Фанатам, несомненно, больше
нравится внешний вид Киану в симуляторе: там он кра-
сив, его волосы длиннее, в шее нет отверстия, он одет
в черный плащ и умеет летать по воздуху. Только в си-
муляторе Киану—Нео доступны удивительные телодви-
жения, скорость и возможность убивать.
Спрашивается, какой из миров притягивает, очаро-
вывает и запоминается больше. Мой ответ — мир симу-
лятора. Мы остаемся в этом мире, а не на корабле, где
якобы «реальное» тело Нео дожидается новой связи
с Тринити. В этом мире мы видим облаченного в плащ
красавца Нео, бродящего в толпе людей, а затем несу-
щегося по небу, предвещая «мир без правил и подчине-
ния, без преград и границ, мир, где возможно все». Его
полет и слова подразумевают, что люди не должны быть
скованы физическими телами. Фильм дает пищу эска-
пистским фантазиям об интеллектуальной реальности,
где немногие избранные не будут ограничены физиче-
скими законами. (И само собой, им не придется напря-
женно работать, чтобы совершенствовать свои навыки.)
Фильм оставляет нам образ Нео, нарушающего, подобно
293
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Супермену, физические законы. Зрителям хочется осво-
бодиться от иллюзий, но фильм лицемерно стремится
к тому, чтобы оставить нас заложниками собственных
фантазий.
Сюжет «эКзистенЦии», с его идеей «игры в игре»,
напротив, заставляет задуматься над тем, может ли ил-
люзия быть лучше обычной жизни. В финале мы узнаем
(или думаем, что узнаем) о том, что победа Аллегры над
Тедом в игре «эКзистенЦия» — иллюзия, внушенная де-
монстрационным прогоном другой игры — «транСценден-
Ции». Герои фильма выходят из «эКзистенЦии», чтобы
посмеяться и обсудить свои роли, комментируя, помимо
прочего, свой забавный акцент в игре. Внезапно Джуд
начинает говорить со своим нормальным английским
акцентом, а не с сухим канадским, который мы слышали
раньше.
В то время как в «Матрице» арсенал кинематогра-
фических трюков используется для втягивания зрителя
в иллюзорную реальность, в «эКзистенЦии» игра высту-
пает как метафора создания фильма. Это обнаружива-
ется на автозаправочной станции, где Гас говорит Ал-
легре: «Мне нравится твой сценарий. Хотелось бы поуча-
ствовать». Позже Аллегра объясняет, что разные авторы
строят игру по-разному, совсем как разные режиссеры.
«эКзистенЦия» не делает упрощенческих выводов о том,
«вредно» ли играть в игры и смотреть кино. Таким обра-
зом, в ней отсутствует лицемерие «Матрицы». Тед бес-
покоится о том, что игра может вызвать психоз, но, когда
выходит из нее, он видит, насколько скучна обыденная
действительность, и мы вместе с ним понимаем, что игры
могут быть безумно увлекательными. Видимой целью
«Матрицы» является возвращение людей к порожденной
ими самими действительности, хотя одновременно «Мат-
294
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
рица» затягивает зрителей в реальность, которую выда-
ет за нечто большее, чем фильм. В «эКзистенЦии» все
наоборот: в шаловливой манере она указывает на недо-
статки игры, одновременно напоминая, что наслаждение
фантазией обусловлено скукой реальной жизни.
Профессиональные философы могут заявить, что оба
фильма представляют незрелый взгляд на реальность и
иллюзию, похожий на обычный для неофитов философии
вопрос: «Что, если я бабочка, которой снится, что она
человек?» Обе картины предупреждают людей о возмож-
ной зависимости от машин, однако и сами они, и DVD,
саундтреки, сиквелы и веб-сайты являются симуляция-
ми, к которым мы, зрители, «подключаемся» для развле-
чения и от которых можем оказаться в зависимости. Ка-
кой же фильм сильнее стимулирует размышления об этой
зависимости, а также содержит более интересный и чест-
ный взгляд на удовольствие от «соединения» душ и тел?
Я постаралась доказать, что это нарочито глупая и вуль-
гарная «эКзистенЦия», а не якобы глубокая, увлекатель-
ная и «освободительная» «Матрица»1.
1 Большое спасибо Кэролин Корсмейер и Стивену Шнайдеру за коммента-
рии к раннему черновику.
оак
18.
«МАТРИЦА», МАРКС И ЖИЗНЬ
«КОППЕРТОПА»1
Мартин Данахэй, Дэвид Ридер
С марксистской точки зрения в «Матрице» прекрасно
обыгрывается эксплуатация среднего рабочего в Амери-
ке конца XX — начала XXI века. Фильм содержит массу
ссылок на множество социальных и экономических идей,
которые можно связать с Карлом Марксом.
Все американские работники, начиная с водителя по-
чтовой службы UPS, чье местонахождение между пунк-
тами назначения показывает портативное устройство,
и клерков, занимающихся вводом данных, у которых каж-
дую минуту учитывается количество набранных символов,
до сотрудников, занимающихся обслуживанием клиентов,
каждый звонок которых отслеживается, находятся под все
возрастающим наблюдением с использованием высоких
1 Coppertop — батарейка (англ., жарг.).
296
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
технологий, что век тому назад было предсказано Марк-
сом. Старомодные часы, в XIX веке висевшие при входе
на работу и символизировавшие капиталистическое
угнетение, и нынешние программные пакеты, позволяю-
щие следить за каждым движением работника как внут-
ри, так и вне офиса, отличаются непринципиально. Нара-
стающий контроль машин над работниками давно беспо-
коил марксистов. В «Матрице» представлены мрачные
последствия современных тенденций.
Одним из самых ярких и пугающих моментов фильма
является сцена, в которой герой узнает, что вся его жизнь
была настоящей лишь наполовину. Нео отчаянно вжима-
ется в кресло, пристально следя за телеэкраном в бес-
смысленном белом пространстве загрузочной программы.
Морфеус, удобно устроившись, переключает каналы, де-
монстрируя ряд живых и пугающих изображений города,
из которого недавно был освобожден Нео. Морфеус заяв-
ляет: «Ты жил в мире иллюзий, Нео. Перед тобой мир, ко-
торый существует сейчас». На телеэкране фотографии
городской жизни сменяются мрачными и зловещими изоб-
ражениями разрушенного в результате войны с машина-
ми города. Слепящий белый свет загрузочной програм-
мы гаснет, и в следующий момент Морфеус и Нео оказы-
ваются посреди жалких городских развалин. Морфеус
объявляет: «Добро пожаловать в пустыню реальности».
Нео оказывается совершенно не готов к показанно-
му. Потрясенный, он отшатывается. Морфеус продолжа-
ет свой монолог, отвечая на вопрос, заставлявший Нео
ночи напролет в одиночестве сидеть за компьютером:
Что такое Матрица? Контроль. Мир иллюзий, созданный ком-
пьютерами, чтобы управлять нами и превратить человечество
вот в это.
297
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Морфеус показывает Нео батарейку Duracell. Ранее,
когда Нео садился на заднее сиденье «кадиллака», Свитч
назвала его «коппертопом».
«КОППЕРТОП»
В ДЕЛЕ
Согласно Марксу, при капитализме рабочие не видят свя-
зи между своим трудом и создаваемым капиталом, так
как «отчуждаются» от результатов работы. Кроме того,
они не понимают, что их принуждают работать, думая,
что действуют в условиях «свободного» рынка, на кото-
ром продают свой труд добровольно. Фактически Маркс
утверждает, что их эксплуатируют, так как они не могут
сами решать, как и когда им работать. Они вынуждены
принимать условия работы, которые диктуют владельцы
капитала.
Связь с «коппертопом» может быть обнаружена в бес-
покойстве марксистов о положении трудящихся, которые,
подобно рабам или мобилизованным солдатам, обеспе-
чивают машины энергией. В знаменитом «Манифесте
Коммунистической партии» (1848) Маркс говорит об экс-
плуатации заводских рабочих XIX века в Европе — имен-
но для них он тогда писал:
Современная промышленность превратила маленькую мас-
терскую патриархального мастера в крупную фабрику про-
мышленного капиталиста. Массы рабочих, скученные на фаб-
рике, организуются по-солдатски. Как рядовые промышлен-
ной армии, они ставятся под надзор целой иерархии
унтер-офицеров и офицеров. Они — рабы не только класса
буржуазии, буржуазного государства, ежедневно и ежечасно
298
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
порабощает их машина, надсмотрщик и прежде всего сам
отдельный буржуа-фабрикант.
Для огромного числа людей в XIX веке работа была
бессмысленной. Рабочие больше не создавали продук-
ты, предназначенные для местной клиентуры, продукты,
которыми они могли бы гордиться. Вместо этого им при-
ходилось трудиться над производством продуктов, не
имеющих совершенно ничего общего с товарами, кото-
рые в результате продавались им. Тогда, как и сейчас,
множество задач предназначалось для «коппертопов»,
что приводило к росту отчуждения.
Хотя люди склонны говорить об отчуждении как о лич-
ном психологическом опыте, в работах Маркса оно рас-
сматривается как результат социальных отношений при
капитализме. Иными словами, отчуждение индивида —
это продукт системы. В следующей сцене «привратник»
Морфеус, по-видимому, соглашается с этой точкой зре-
ния, объясняя Нео:
Матрица — это система, Нео. И эта система — наш враг. Ког-
да ты внутри, что ты видишь, оглянувшись по сторонам? Биз-
несмены. Учителя. Юристы. Плотники. Это умы людей, кото-
рых мы пытаемся спасти. Но пока нам это не удалось, они
остаются частью системы.
По Марксу, социальные отношения при капитализме
отражают связь между товарами (система), а не людь-
ми, и сами рабочие рассматривают свой труд как товар,
который должен быть продан на рынке. Маркс подробно
анализирует положение рабочих при капитализме, так-
же и в сюжете «Матрицы» труд — важный элемент, хотя
этого можно не заметить с первого взгляда.
299
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
В статье «Наемный труд и капитал» Маркс объясня-
ет, почему работа делает из людей «коппертопы»:
Стало быть, труд — товар, товар не в большей и не в мень-
шей степени, чем сахар. Первый измеряется с помощью ча-
сов, второй — с помощью весов.
В условия капитализма «товар», продаваемый рабо-
чими компаниям и заводам, на которые они работают,
есть не что иное, как их энергия. В «Матрице» эта «ре-
альность» представлена в сцене, где обнаженные без-
защитные люди, подключенные к электростанции, непод-
вижно висят в похожих на гробы кабинах. Электростан-
ция напоминает здание корпорации, все работники
которой аккуратно распределены по занимающим не-
сколько этажей крохотным отсекам. Это превращает че-
ловеческую расу в «Матрице» в рабочий класс, а аген-
тов — в охранников капитала. Электрические разряды,
искрящиеся вокруг электростанции, иллюстрируют дан-
ное Морфеусом определение «коппертопа» — кого-то
«настолько безнадежно зависимого от системы», что уже
неспособного преодолеть эксплуатацию.
ДИАЛЕКТИЧЕСКИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ
Теоретические положения учения Маркса частично опи-
раются на диалектические принципы немецкого фило-
софа Г. В. Ф. Гегеля. С точки зрения марксизма диалек-
тика — это теория эволюционного развития. Она осно-
вывается на идее Гегеля о том, что движущей силой
человеческой истории является борьба противоположно-
стей. Тот, кто мыслит диалектически, видит мир в посто-
300
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
янной эволюции. Более того, диалектики считают мир
пространством, в котором противостояние всего — от
отдельных молекул вещества до сложных идей — ведет
к выходу на новый уровень самосознания и организации.
Марксист Лев Троцкий в «Азбуке диалектического мате-
риализма» сравнивает «диалектическое мышление»
с киноэкраном:
Диалектическое мышление относится к вульгарному, как лента
кинематографа относится к неподвижной фотографии. Кине-
матограф не отбрасывает простой фотографии, а комбини-
рует серию фотографий по законам движения.
Человек, мыслящий диалектически, верит, что каж-
дый кадр связан с мировой сетью кадров, одновременно
состязающихся за обретение смысла. Человек, мысля-
щий диалектически, никогда не принимает вещи «как
есть», так как жизнь вокруг любой моментальной фото-
графии постоянно меняется; все «подвижно».
В «Матрице», «картине внутри картины», показано
диалектически изменяющееся состояние ума Нео. Через
фильм еп abime' проходит череда отражений: темные
очки, ложки, зеркало и даже дверная ручка квартиры
Оракула. Отдельные отражения, или «неподвижные фо-
тографии», складываются в «картину», накладывающую-
ся поверх основного течения фильма. Она изображает
диалектическое развитие Нео, сопряженное с борьбой
против существования в виде «коппертопа».
1 «У французов есть труднопереводимое выражение mise еп abime; легче
всего его объяснить описательно: это когда два зеркала находятся друг на-
против друга, и отражения в обоих множатся бесконечно, уходя в глубину»
(Мильчина В. Архив архивиста [В. Э. Вацуро: материалы к биографии] И Но-
вое литературное обозрение. 2004.6). — Примеч. пер.
301
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Две сцены первой половины фильма— «Вниз по кро-
личьей норе» и «Реальный мир» — отражают путь Нео
от недиалектического «коппертопа» до диалектически
мыслящего бойца сопротивления. В сцене «Вниз по кро-
личьей норе» мы видим отражение Нео в темных очках
Морфеуса. Нео еще не сделал выбор. Красная и синяя
таблетки лежат в протянутых руках Морфеуса. Одинако-
вые отражения Нео в обеих линзах являются символом
недиалектической жизни «коппертопа». Подобно фото-
графии, Нео — один и тот же человек в «рамках» обеих
линз. После того как Нео выбирает красную таблетку,
его отражение начинает меняться. Прежде чем попро-
щаться с Канзасом, отражение Нео в зеркале распада-
ется на фрагменты: начинается диалектическое путеше-
ствие. Далее, в сцене «Реальный мир», полностью оформ-
ляется диалектическое различие между миром иллюзий
Матрицы и реальным миром. «Двойное изображение»
Нео изменилось. Когда Морфеус показывает Нео бата-
рейку, изображение в линзе, где раньше отражалась
синяя таблетка, меняется. Теперь там отражается «коп-
пертоп». В другой линзе отражается «реальный» Нео. Те-
перь Нео мыслит диалектически. Его путешествие нача-
лось.
По ходу фильма отражения Нео иллюстрируют его
попытки примирить две противоположные стороны сво-
ей личности. Он стремится согласовать противостоящие
друг другу отражения жизни: жизнь в Матрице и жизнь
в «реальном мире». Следуя в этом направлении, похо-
жая на переход в нирвану трансформация Нео в «Из-
бранного» может быть истолкована следующим обра-
зом: преодолев противоречие между отчужденной и не-
отчужденной жизнями, Нео перешел на новый уровень
диалектического мышления, стал цельным и больше уже
302
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
не мечется между двумя мирами. Значительное проти-
воречие между «Матрицей» и марксистской теорией
состоит в том, что быть «Избранным» в «Матрице» зна-
чит всего лишь перейти на следующую ступень беско-
нечной эволюции. Иными словами, у «кроличьей норы»
нет дна.
САЙФЕР И ТОВАРНЫЙ
ФЕТИШИЗМ
В сцене «Сделка о блаженстве» Сайфер сидит за сто-
лом в ресторане напротив агента Смита. Он сосредото-
ченно нарезает большой, сочный кусок филе. Слышен
звук ножа и вилки, перемещающихся по изящной фар-
форовой тарелке, в стакане нежно шепчет красное вино.
Сайфер готов к измене. Ему надоела жизнь солдата со-
противления. Проведя без малого десять лет на «Наву-
ходоносоре», он сдался и теперь хочет продать всю ко-
манду за шанс вновь стать «коппертопом», подключен-
ным к Матрице. Агент Смит задает последний вопрос,
но, прежде чем ответить, Сайфер говорит:
Я знаю, что этот бифштекс не существует. Я знаю, что когда
кладу кусочек в свой рот, Матрица сообщает моему мозгу,
что он сочный и вкусный. Знаете, что я понял за девять лет?
Неведенье — это блаженство.
Последние слова Сайфер произносит, откусывая
филе. В конце сцены вертикальные струны арфы пре-
вращаются в вертикальные линии безликого зелено-
го кода, бегущего вниз на мониторах «Навуходоно-
сора».
303
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Сайфер прекрасно сознает бессмысленность биф-
штекса, который он ест. Он знает, что его не существует.
Следуя терминологии марксизма, бифштекс—это товар,
а блаженство, которого жаждет Сайфер, — это товарный
фетишизм. В главе «Товарный фетишизм» в первом томе
«Капитала» Маркс пишет:
Итак, откуда же возникает загадочный характер продукта тру-
да, как только этот последний принимает форму товара? Оче-
видно, из этой самой формы. Равенство различных видов
человеческого труда приобретает вещную форму одинаковой
стоимостной предметности продуктов труда; измерение за-
трат человеческой рабочей силы их продолжительностью по-
лучает форму величины стоимости продуктов труда; наконец,
те отношения между производителями, в которых осущест-
вляются их общественные определения труда, получают фор-
му общественного отношения продуктов труда.
В этой главе Маркс описывает типичные отношения
между нами, трудящимися всего мира, и производимы-
ми нами продуктами. Некоторые термины, используемые
Марксом, не сразу становятся понятны, например «про-
дукт труда» и «отношения между производителями».
Однако все проясняется после разбора основных поня-
тий. Маркс считает, что любой товар в мире — автомо-
били, компьютеры, программное обеспечение, обувь, ме-
бель и книги — существует только потому, что кто-то
использовал для их создания свою «энергию труда». Даже
деньги, которые нужны нам для покупки товара, — часть
чьего-то труда.
Проблема в том, что мы, работники всего мира, «фе-
тишизируем» приобретаемые товары. Другими словами,
мы часто не видим того факта, что товары, которые мы
304
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
приобретаем, произведены такими же людьми, как мы.
Обувь, которую мы покупаем на заработанные деньги,
сделана рабочими для рабочих. Мы часто слышим рас-
сказы о нещадной эксплуатации азиатских рабочих, но
все равно покупаем кеды любимой марки. Мы едем
в машине на свою работу, не думая об условиях труда
рабочих, собравших эту машину. Игнорируем мы эти от-
ношения или нет, каждый из нас в той или иной степени
подвержен «товарному фетишизму».
Вернемся к вопросу, который управлял скрытыми по-
буждениями Нео; Маркс бы расширил объяснение Мор-
феуса. Разумеется, Матрица — это мир иллюзий, целью
которого является контроль над людьми. Кроме того,
Матрица — это суммарная «энергия труда» всех людей,
вырабатываемая каждый день и каждый час. Каждый
образ и каждый запах в Матрице — это продукт труда
людей. Необъяснимым образом эта реальность «стано-
вится фетишем» или, как говорит Сайфер, блаженным
неведеньем. Как было сказано в цитате из Маркса, «от-
ношения между производителями, в которых осуществ-
ляются их общественные определения труда, получают
форму общественного отношения продуктов труда». Ины-
ми словами, классовое единство мировой рабочей силы
скрывается товарным «миром иллюзий», с которым мы
сталкиваемся напрямую. Рабочие не могут объединить-
ся потому, что их общий опыт как класса трудящихся
скрыт за слащавыми вкусами, звуками и внешностью
товаров. В бифштексе, который ест Сайфер, нет ничего
мистического. Он прекрасно знает, что сочность и вкус
поставляются «электростанцией». Но он больше не мо-
жет противостоять слащавому миру Матрицы, чтобы про-
должать есть «неподдельные» помои и жить как «непод-
дельный» нищий.
305
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ОТ ЧЕГО МЫ ДОЛЖНЫ
ПРОСНУТЬСЯ?
Является ли «Матрица» частью «неподдельной» капитали-
стической Матрицы? Марксисты XX века Макс Хоркхаймер
и Теодор Адорно дали бы утвердительный ответ. В своем
эссе «Культуриндустрия: Просвещение как обман масс» они
утверждают, что средства массовой информации — радио,
телевидение и кино — поднимают на новый уровень «то-
варный фетишизм» в капиталистическом обществе1. На-
стоящий мир иллюзий — это «неземной мир» голливуд-
ских ценностей и корпоративных торговых марок, навязы-
вающий нам свою приторную сладость, и марксисты хотят,
чтобы мы «очнулись» от него. Парадоксально, но «Матри-
ца» является частью той индустрии культуры, против кото-
рой выступают Хоркхаймер и Адорно. Но как такое возмож-
но? Кажется несомненным, что это фильм об эксплуата-
ции и широкомасштабном сопротивлении. Или все же нет?
Одной из самых сильных идей Маркса относительно
эксплуатации рабочей силы при капитализме является тео-
рия прибавочной стоимости. Маркс хотел выяснить, как
и откуда капиталисты получают прибыль. Досконально изу-
чив все аспекты капиталистического производственного
цикла, он пришел к следующему выводу: капиталисты полу-
чают прибыль, или прибавочную стоимость, платя рабочим
меньше, чем те заслуживают. Обычно считается, что для
получения прибыли необходимо точно улавливать ритм из-
менения спроса и предложения—капиталисты, мол, прода-
ют товар, когда могут назначить цену, превосходящую сто-
имость производства. Маркс понимает, что это случается
1 Эссе из книги Макса Хоркхаймера и Теодора Адорно «Диалектика Про-
свещения».
306
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
слишком редко, чтобы быть постоянной основой получения
прибыли. Он также понимает, что стоимость сырья, необхо-
димого для производства, постоянна. Единственная вели-
чина, которую капиталисты могут регулярно изменять, —
плата за труд. Маркс утверждает, что капиталисты старают-
ся платить рабочим столько, чтобы те едва могли сводить
концы с концами, остальное они оставляют в своих руках.
Если трудящийся отрабатывает восьмичасовую смену, ему
обычно платят за пять или шесть часов: оставшиеся два-три
часа являются источником прибыли капиталиста.
«Матрица» — незабываемый фильм, но даже он не
может убедить зрителей «проснуться» и бороться против
эксплуатации, которая превращает большинство из нас
в «коппертопы» реального мира. Ему это не удается,
в частности потому, что в нем не показано, чего лишается
человечество, подключенное к Матрице. Возможно, вза-
имоотношения двух разумных видов—людей и машин —
не являются символичными, и мир иллюзий, в который
хочет вернуться Сайфер, не так уж плох. Он выглядит до-
статочно стильно и урбанистически, в нем есть «действи-
тельно хорошая лапша», стабильная работа и прикольные
ночные клубы. Людям приходится вырабатывать энергию,
но Матрица так красочна и имеет неограниченную про-
пускную способность! Иными словами, люди работают
и получают ровно столько, сколько заслуживают.
Если бы «Матрица» содержала марксистский призыв
проснуться, мир иллюзий Матрицы был бы снят в черно-
белых тонах, символизируя степень эксплуатации маши-
нами энергии «коппертопов». Если бы Матрица была чер-
но-белой, а «реальный» мир «Навуходоносора» — цвет-
ным, возможно, революционное будущее, за которое
боролось человечество, выглядело бы ярким и красочным,
как страна Оз, когда Дороти попрощалась с Канзасом.
307
19.
СИМУЛЯЦИЯ В «МАТРИЦЕ»
И ЭПОХА ПОСТМОДЕРНА
Дэвид Веберман
Рассмотрим следующую гипотезу: между 1966 и 1974 го-
дами мир изменился. Можно сказать, что именно наш мир
изменился. И существенно. Хотя это и не бесспорно, мно-
гие ученые и историки верят в то, что в течение этих лет
мы вступили в новую эру, оставив позади эпоху модерна,
и обнаружили себя в совершенно иных обстоятельствах.
Сейчас мы находимся в том времени, которое описывает-
ся как эпоха или состояние постмодерна.
Что произошло? Множество вещей. Деиндустриали-
зация, переезд населения в пригороды, значительный рост
эластичности накопления капитала, приведший к тому, что
сейчас нам известно под названием глобализации'.
В искусстве и архитектуре идеалы чистоты и глубины
1 Идея «эластичного накопления»», как и выражение «состояние постмо-
дерна», заимствованы из одной из лучших книг по этому вопросу: Harvey D.
308
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
уступили место иронии и игре масок, в то же время разли-
чение между высоким и низким (или популярным) искус-
ством начало казаться неоправданным и странным. Вспом-
ним Энди Уорхола и Мадонну. Что касается философии,
многие пришли к отказу от веры в твердый эпистемологи-
ческий и этический фундамент, непоколебимый аксиома-
тический базис, поддерживающий наши знания и ценно-
сти. И очевидно, важной составляющей этого процесса
стали технологии. За эти годы выросло первое поколение
детей, вскормленных телевизионной жвачкой. Затем на-
стало время широкого распространения кабельного теле-
видения, видео, факсов, препаратов-стимуляторов, ком-
пьютеров, сотовых телефонов, Интернета.
В конце концов все это оказало свое влияние на наши
мысли, чувства и желания. А как могло быть иначе? Сущ-
ность человеческого опыта подверглась и продолжает
подвергаться трансформации. Идея состоит в том, что,
лишенные реального понимания собственного места, мы
стали в собственном мире духовными кочевниками.
В мире, лишенном серьезности, мы перестали верить
и стали циниками. В мире, где есть конструирующие ре-
альность наркотики, наши личности стали пластичными,
утратили свою подлинность, которая превратилась в мис-
тификацию. И в абсолютно опосредованном мире мы...
кто же мы? Этот вопрос приводит нас к Матрице, а имен-
но к фильму братьев Вачовски «Матрица» и к сети пре-
ломленных образов, которой, бесспорно, все мы опутаны
The Condition of Postmodernity. Cambridge (USA), 1990. В книге Харви пред-
лагается более точная дата начала эпохи постмодерна. На стр. 39 Харви
ссылается на Пола Дженкса, который говорит, что эпоха модерна закончи-
лась в 15.32 CST (центральное стандартное время — 6 часов относительно
всемирного времени. — Примеч. пер.), 15 июля 1972 года в Сент-Луисе, Мис-
сури, со сносом модернистского жилого квартала Pruitt-Igoe.
309
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
до невиданной ранее степени (насколько мы вообще спо-
собны увидеть это). Назовем это истиной, назовем это
реальностью, назовем это кроличьей норой. Если фильм
обо всем этом, тогда он действительно посвящен наше-
му взгляду на самих себя, на то, какими мы сейчас явля-
емся и как можем измениться в скором времени.
«Матрица» вышла на экран в 1999, а не в 1969 году.
По этой причине она легко вступила в резонанс со зри-
телями. И мы понимаем это, мы признаем за этим филь-
мом силу не только футуристической научной фантасти-
ки, но и комментария к вопросу о том, кто же мы такие.
Это не первый фильм (или иное произведение искус-
ства), обращающийся к данной тематике, но это, возмож-
но, наиболее характерный (имплицитно) философский
фильм, обращающийся к одной из главных особенно-
стей постмодернистского опыта: смазанной или исче-
зающей границе между реальностью и симуляцией.
То, что «Матрица» посвящена рассказу об этой исче-
зающей границе, несомненно. Указания на это разброса-
ны по всем диалогам фильма. Да и авторы дают намек
в самом начале. В сцене, где в квартиру к Нео приходят
хакеры, которым нужна некая цифровая информация, ге-
рой достает товар из полого изнутри тома, который нам
показывает камера и который оказывается книгой Ж. Бод-
рийяра «Симулякры и симуляция»1 — постмодернистской
1 Первое издание: Baudrillard J. Simulacres et simulation. Paris. 1981. Слова
Морфеуса далее в фильме («Таков сейчас мир. Добро пожаловать в пусты-
ню реальности»), возможно, тоже были вдохновлены Бодрийяром, для кото-
рого постмодернистская Америка —- одна большая пустыня, где «вы осво-
бождены от всего глубокого... сверкающая, подвижная, поверхностная ней-
тральность, сомнение в значении и глубине, сомнение в природе и культуре,
внешнее киберпространство, без всякого происхождения, без точек опоры»
(см.: Baudrillard J. America. London, 1988. Р. 124, 1—13, 66—71, 123—126;
Baudrillard J. The Gulf War Did Not Take Place. Bloomington, 1995).
310
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
работой, посвященной разрушению реальности и заме-
щению ее симулированными образами. Хотя фильм и ин-
тересуется этой исчезающей границей, не вполне очевид-
но, что именно он говорит (или, скорее, показывает) по ее
поводу. Неясно также, что именно постмодернистского или
нового есть в сюжете фильма как аллегории нашего вре-
мени. Данное эссе пытается разглядеть эту границу, за-
глянуть в кроличью нору и увидеть, кем мы стали.
Мой метод состоит в том, чтобы рассмотреть четыре
тезиса, или предположения, являющихся возможными
интерпретациями того, о чем фильм повествует, что пред-
лагает или показывает в отношении разделения реаль-
ности и симуляции в наш век высоких технологий. Вот
эти тезисы:
I. Невозможно окончательно установить различие
между реальным и нереальным.
II. Реальность может быть смоделирована и усовер-
шенствована.
III. Смоделированная, или виртуальная, реальность
может быть (и, вероятно, будет) предпочтительнее нор-
мальной реальности.
IV. Смоделированная реальность метафизически
так же (если не более) реальна, как и «неподдельная»
реальность.
Нам не следовало бы с самого начала утверждать, что
все или отдельные эти предположения соответствуют дей-
ствительности. Задача состоит в том, чтобы осмыслить
признание фильмом этих положений или его заигрыва-
ние с ними, а также осмыслить то, в чем он усматривает
характерные черты эпохи постмодерна, противопоставля-
ющие ее всей предшествующей истории. Есть надежда
на то, что в конечном итоге наша кроличья нора станет
более понятной.
311
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
НЕВОЗМОЖНО ОКОНЧАТЕЛЬНО
УСТАНОВИТЬ РАЗЛИЧИЕ МЕЖДУ РЕАЛЬНЫМ
И НЕРЕАЛЬНЫМ
После того как Нео впервые встречает Морфеуса, он убеж-
дается, что всегда был прав в своем ощущении, что
«с миром что-то не так». Необходимо что-то делать с Мат-
рицей. Он выбирает красную таблетку, чтобы увидеть,
«насколько глубоко ведет кроличья нора», и, как нам из-
вестно, вскоре узнает, что единственный мир, который
он когда-либо знал, видел и ощущал, является иллюзией,
не имеющей действительного существования по ту сто-
рону киберпространства. Непосредственно перед тем, как
началось его путешествие в реальность, Морфеус, ощу-
щая неуверенность и недоверчивость Нео, спрашивает:
«Как бы ты узнал разницу между миром твоего сна и ре-
альным миром?» Посыл ясен. У Нео нет способа, позво-
ляющего с уверенностью судить, что реально, а что нет.
Это уже, конечно, философская, даже специфиче-
ски эпистемологическая проблема. А также и очень ста-
рая проблема. Возможно ли, что мы ничего не знаем, по-
скольку все наши мнения ложны? Есть ли какой-нибудь
способ, чтобы показать, что мы не заблуждаемся во всем?
«Государство» Платона — текст, чей возраст превышает
2400 лет, — говорит об обитателях пещеры, которые тени
на стене принимают за реальные вещи. Они не знают, что
реально, никогда не сталкиваясь с этим вещами и не имея
понятия о своем незнании. Для Платона это аллегория
условий существования людей, которым известен только
материальный мир, а не идеи (или формы), которые, как
считает Платон, стоят за ним и делают его возможным.
Намного позже, в XVII веке, Декарт рассматривает воз-
можность того, что все наши убеждения могут быть лож-
312
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
ными. В своих «Размышлениях о первой философии» он
стремится отыскать надежное основание для знания
и, желая начать с наброска, предпринимает в «Первом
размышлении» попытку показать, что во всех наших
убеждениях можно усомниться. Он начинает с ненадеж-
ности данных наших органов чувств, но решает, что это
не вполне выполняет поставленную задачу. Тогда он рас-
сматривает возможность того, что все вокруг может быть
нами вымышлено. На деле нет безупречного способа
показать, что мы не выдумываем все, что знаем. Но, рас-
суждает Декарт, мы не могли бы все время выдумывать,
поскольку содержание наших фантазий не может быть
создано только из самих этих фантазий и, следователь-
но, должно происходить из какого-то другого источника.
Затем Декарт рассматривает возможность того, что не-
кий злонамеренный демон постоянно обманывает нас,
внушая нам только ложные убеждения. С учетом этой
возможности и сопровождающей ее невозможности до-
казательства, что это не так, торжествует радикальный
и глобальный скептицизм (который, как думает Декарт,
он может преодолеть с помощью средств, исследован-
ных в его следующих размышлениях).
Таким образом, мы видим, что предположение Мор-
феуса о том, что мы действительно не можем с уверен-
ностью судить, когда мир, который мы воспринимаем,
реален, а когда нет, является вполне приемлемым фило-
софским утверждением (хотя можно представить и неко-
торые веские аргументы против этого). Есть ли что-нибудь
новое в том, что говорит Морфеус? Только следующее.
Идея о злонамеренном демоне и в XVII веке, и вплоть
до сегодняшнего дня производила весьма странное
впечатление. Очень немногие люди могли представить,
каким образом всемогущее злонамеренное существо
313
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
способно внедрять убеждения в наш мозг. Сегодня, с на-
ступлением эры компьютерного моделирования и роста
знаний о том, как (посредством электрических импуль-
сов) работает мозг, все это выглядит вероятным, хотя
и довольно отдаленным будущим. Таким образом, «Мат-
рица» и другие научно-фантастические фильмы и книги
облегчили работу преподавателей философии. Глобаль-
ный скептицизм потерял образ совсем уж нелепого и не-
естественного. При быстром развитии компьютерных
технологий и науки о мозге, возможно, однажды мы ока-
жемся на том этапе, когда жизнеподобные симулирован-
ные образы и впечатления смогут властно вводиться
в наш мозг или центральную нервную систему. Может
быть, мы уже там и лежим в ванне с липкой жидкостью?
«Как бы вы могли заметить разницу?..»
Впрочем, главным остается то, что утверждение
о невозможности быть уверенным в способности распоз-
нать разницу между реальностью и иллюзией, не явля-
ется новым в философском отношении. Но «Матрица»
предоставляет и более свежую пищу для размышления.
РЕАЛЬНОСТЬ МОЖЕТ БЫТЬ СМОДЕЛИРОВАНА
И УСОВЕРШЕНСТВОВАНА
Начнем с идеи о том, что существует только один реаль-
ный мир и никакого другого мира нет. Тогда откуда при-
ходит нереальное и иллюзорное и почему мы иногда бы-
ваем одурачены им? Нереальное может возникать спон-
танно в снах и может запутывать нас во время сна.
Нереальное может также возникать посредством сенсор-
ной или когнитивной ошибки (опять же спонтанно), что и
приводит нас в заблуждение. Мир может сосуществовать
314
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
с чем-то иным благодаря могуществу и слабости нашего
разума. Это другой путь, на котором у реального мира
появляются какие-то спутники. Человеческие существа
могут представлять мир посредством знаков, языка и
образов. Следовательно, мы живем в мире вещей и пред-
ставлений этих вещей. Представления окружают нас со
времен наскальных изображений и зарождения знако-
вого языка. Но теоретики постмодернизма доказывают,
что сейчас мы живем в мире, предельно насыщенном
репрезентациями, как языковыми, так и изобразитель-
ными. Слова, знаки и особенно образы проникли повсю-
ду, они узурпировали непосредственность материально-
го мира, причем настолько, что тот мир, который мы вос-
принимаем, более адекватно может быть описан как
спектакль, чем как пространственно-временной конти-
нуум, заполненный физическими объектами. Ги Дебор
в своем весьма оригинальном «Обществе спектакля»
(1967) пишет:
1. В обществах, достигших современного уровня развития про-
изводства, вся жизнь проявляется как огромное нагроможде-
ние спектаклей. Все, что раньше переживалось непосредствен-
но, отныне оттеснено в представление. 2. Образы, оторванные
от различных аспектов жизни, теперь слились в едином бурля-
щем потоке, в котором былое единство жизни уже не восста-
новить. Реальность, рассматриваемая по частям, является
к нам уже в качестве собственной целостности, в виде особо-
го, самостоятельного псевдо-мира, доступного лишь созерца-
нию.. . Спектакль—это не совокупность образов, но обществен-
ные отношения между людьми, опосредованные образами.
Согласно Дебору, сейчас существует ненамного
больше представлений и образов, чем раньше, но они
315
«МАТРИЦА»КАК ФИЛОСОФИЯ
формируют сеть (матрицу?), создающую спектакль, ко-
торый гораздо ближе к нам, чем нерепрезентативное, так
что нерепрезентативное стало не поддающейся рекон-
струкции абстракцией. Чтобы проиллюстрировать это,
посмотрите на ваше непосредственное окружение и на
то, до какой степени его реальность оформлена, сфаб-
рикована с учетом возможного потребления. Или поду-
майте о роли телевидения или компьютерного монитора
в современной жизни или в зале ожидания аэропорта.
Следующая ступень наступает с приходом компьютер-
ного моделирования. Мы можем не только производить
и потреблять созданные людьми представления мира, те-
перь мы можем симулировать мир. Симуляция—это сред-
ство представления в жизнеподобной манере как объек-
тивных процессов, так и субъективного опыта, который мог
или не мог существовать раньше; средство, которое ста-
новится вполне обычным при использовании компьюте-
ров. Так, мы можем моделировать аварию машины, или
запах жареного лука, или состояние невесомости. И люди
прямо сейчас именно этим и занимаются в лабораториях
Техаса и Нью-Джерси, а также в кинозале IMAX вашего
местного музея. В результате мы живем в симулирован-
ном мире, наполненном продуктами такой симуляции, на-
званными симулякрами.
Сейчас, в начале XXI века, компьютерная симуля-
ция, очевидно, еще пребывает в незрелом состоянии.
Но она быстро прогрессирует. Труднее всего не скопи-
ровать и не модифицировать запахи, звуки, зрительные
образы и поведение людей и вещей, но направлять все
эти проявления в мозг так, чтобы лишить нас всякого
представления об окружающем неподдельном мире. Но
представьте, что наука и технология пошли дальше. Или,
вернее, пусть «Матрица» представит это за вас (как раз
316
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
этим фильм и занят). Симуляция начинается со стакка-
то на клавиатуре (в современных голливудских филь-
мах это верный признак того, что вскоре случится что-
то интересное), посредством которого и была создана
виртуальная реальность. В «Матрице» киберпростран-
ство прекрасно передано через образ абсолютно бело-
го пространства без стен, пола и потолка. В сцене, ког-
да Морфеус впервые показывает Нео содержание ком-
пьютерной программы, оно украшено двумя красными
кожаными креслами и телевизором (производства пред-
постмодернистских 1950-х — обращение к нашей упор-
ной ностальгии по тем временам, когда граница еще не
была смазана), но этот же образ повторяется в сцене,
когда Нео и Тринити запасаются оружием, чтобы отпра-
виться на спасение Морфеуса. Далее заполним белое
пространство всем, чем душа пожелает (от оружия, не-
боскребов и толпы бизнесменов до женщины в красном
платье), направим все это через стальной порт, вмон-
тированный в мозг и соединенный с соответствующими
рецепторами, и пожалуйста, получим полностью под-
дельную модель мира 1999 года, и это будет единствен-
ный мир, который мы будем знать.
Когда все это показано так наглядно, кажется, что
уже гораздо легче представить, как может быть создан
симулированный мир и как наше представление о реаль-
ности может ему уступить. Существует, однако, один
аспект, который смущает создателей фильма или про-
сто плохо продуман ими, а именно личность и психиче-
ская сила. Морфеус говорит Нео, что когда личность по-
мещена в компьютерную программу вроде Матрицы, она
сохраняет «остаток собственного образа» и становится
«ментальной проекцией цифрового я». Что это значит? Вы-
сказывание довольно темное, но мы можем попытаться
317
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
его понять. Нео, однажды отключенный и снова загру-
женный в киберпространство, сохраняет очень большой
остаток личности того, кем он был в реальном мире,
а именно на «Навуходоносоре». У него та же внешность,
те же воспоминания (которые, между прочим, сформи-
ровались не в реальном, а в виртуальном мире), то же
стремление быть свободным, то же знание джиу-джитсу
(впрочем, подгруженное в промежутке) и так далее.
С другой стороны, его личность и силы в киберпростран-
стве являются также и проявлениями его способности
к ментальной проекции. Так, на циновках в зале для тре-
нировок джиу-джитсу Морфеусом ему было сказано, что
если он хочет выиграть бой, это должна сделать его
мысль, а не тело. Его ум достаточно силен (тогда как его
воля или уверенность в себе сильны не всегда), чтобы
игнорировать силу тяжести и сгибать ложки. Не вполне
понятно, откуда происходит его сила. Конечно, команды
легко можно набрать на клавиатуре, но это не то, что
происходит на самом деле. Сам Нео неподвижно лежит
в кресле, одновременно проделывая работу по измене-
нию своего тела и физического мира в киберпростран-
стве. О чем это говорит?
Во-первых, может показаться, что эта симуляция дает
безграничную власть оператору, которому отдана кла-
виатура, и никакой власти тому (лежащему в кресле), для
кого и симулируется мир. Так ли это? Что, если симуля-
ция может быть чем-то большим? Мир закачивается
в ваш мозг, и сверх того, ваш мозг получает способность
не только черпать информацию из этого мира, но и воз-
действовать на него (как в видеоигре), а поскольку это
кибернетический, а не реальный мир, ваши возможно-
сти не ограничены известными научными законами. Воз-
можно, в этом отношении «Матрица» права: очень слож-
318
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
ная симуляция может в действительности учитывать ки-
берличность, которая способна проецировать больше,
чем позволяют ее реальные характеристики, и даже пре-
взойти их благодаря сильной и дисциплинированной
воле. Согласно «Матрице», более могущественным, чем
сам компьютер, является разум, который с ним работа-
ет. Мы должны будем подождать, чтобы убедиться в этом.
Разбудите меня через пару сотен лет или лучше загру-
зите прямо сейчас1.
Таким образом, реальность может быть не только си-
мулирована, но и усовершенствована. Почему бы не «пе-
реформатировать» ее при моделировании? Это означа-
ет, что данная симулированная реальность—это не толь-
ко материал, скопированный из базовой структуры мира,
но и создание всего необходимого, чтобы выстроить ее
в соответствии с нашими желаниями. Виртуальная ре-
альность в «Матрице» копирует не мрачную серую пус-
тыню 2199 года, но мир, каким он был в 1999 году: по
сравнению с миром 2199 года он изобилует яркими крас-
ками, в нем есть синее небо, вкусная еда. Даже по срав-
нению с «реальным» миром 1999 года он определенным
образом улучшен (например, дополнен женщиной в крас-
ном платье) или может быть улучшен с помощью устра-
нения бедности (поскольку в фильме мы видим главным
образом бизнесменов, мы не забываем, что машины хо-
тят иметь послушное человеческое население, так что
было бы неразумно допускать голод и лишения).
1 Вопрос викторины для внимательных зрителей: «Что, согласно „Матрице",
могущественнее всего?» Неверный ответ: «Разум и сила воли». Правиль-
ный ответ: «Любовь». Восстановим события в конце фильма: в схватке
с агентами умственных сил Нео недостаточно для того, чтобы справиться
с задачей. И когда он лежит мертвый (или умирающий), то его спасает
и дает силу победить поцелуй Тринити.
319
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Да, с какими бы намерениями она не предпринима-
лась, симуляция является фундаментальным расшире-
нием реальности. Это возвращает нас к нам самим и на-
шему обществу. Достигли ли мы той ступени, на которой
виртуальная реальность действительно лучше, чем ре-
альное положение вещей? Может ли быть так, что искус-
ственный вкус банана более приятен или может быть сде-
лан более приятным, чем сам банан? Можем ли мы пред-
ставить тот день, когда суперкартинка Большого Каньона
в кинотеатре IMAX превзойдет то, как реально выглядит
Большой Каньон? Уолкер Перси, философски ориенти-
рованный романист, однажды заметил, что было бы го-
раздо интереснее столкнуться с Большим Каньоном нео-
жиданно, чем прибыть к нему в туристическом автобусе.
Представьте, что в ходе эксперимента компания IMAX
пристегнула вас к электрическим датчикам, которые вре-
менно уничтожили любое знание о существовании Боль-
шого Каньона, так что вы могли бы подъехать к нему на
лошади и получить потрясающее впечатление. Подопыт-
ные затем могли бы со знанием дела говорить: «Если
у вас есть только три часа, плюньте на Каньон и отправ-
ляйтесь прямиком в IMAX. Это потрясающе. Если у вас
больше времени, то посетите Каньон, он тоже недурен,
но приготовьтесь к толике разочарования». И кто может
осудить их? Все это переводит нас на новую ступень.
СИМУЛИРОВАННАЯ, ИЛИ ВИРТУАЛЬНАЯ,
РЕАЛЬНОСТЬ МОЖЕТ БЫТЬ (И, ВОЗМОЖНО, БУДЕТ)
ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЕЕ НОРМАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ
Что предпочтительнее — реальный мир или усовершен-
ствованный виртуальный мир? Какую таблетку вы выбе-
320
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
рете — синюю или красную? Как мы только что увидели,
при соответствующих технологических достижениях и на-
личии квалифицированного и доброжелательного про-
граммиста виртуальный мир будет действительно привле-
кательнее реального. Это прекрасно проиллюстрировано
в сцене, где Сайфер дезертирует и начинает работать на
неподражаемого агента Смита. Сайфер, наслаждаясь соч-
ным куском мяса и бокалом прекрасного красного вина,
говорит: «Я знаю, что этот бифштекс не существует.
Я знаю, что когда кладу кусочек в свой рот, Матрица со-
общает моему мозгу, что он сочный и вкусный. Знаете,
что я понял за девять лет? Неведенье — это блаженство».
Матрица раздает сочные куски, реальный человече-
ский мир довольствуется пресной кашицей. Матрица рас-
полагает замечательными ночными клубами, а реальный
мир — нет. У Матрицы имеется женщина в красном
платье, у реального же мира... впрочем, есть Тринити
(ну конечно, всегда случаются исключения). Но дело
в том, что Матрица — это рай чувственных удовольствий,
которые могут сравниться с реальным миром. И Сайфер,
как прожженный гедонист, искатель удовольствий, не
склонен подстраиваться под извечные мечты человече-
ства и прочий идеалистический мусор. Он хочет вернуть-
ся в киберреальность и желает сделать все необходи-
мое, чтобы избежать еще девяти лет все той же кашицы.
С другими членами команды «Навуходоносора» все
иначе. Для них есть нечто большее, чем удовольствие,
а именно правда и свобода. Особенно для Нео, который
рано обнаруживает в себе отвращение к «судьбе» и не-
верие в нее, потому что ему «не нравится идея, что я не
контролирую свою жизнь».
Таким образом, на первый взгляд виртуальный мир
предпочтительнее только для поверхностного гедониста,
И «Матрица» как философия
321
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
который равнодушен к греху самообмана, в то время как
реальный мир предпочтительнее для того, кто думает
о более важных вещах, таких как правда, свобода, неза-
висимость, подлинность существования. Выдвигая это
положение, мы получаем старомодную голливудскую
морализаторскую историю. Совсем даже не постмодер-
нистскую. И конечно, весь сюжет фильма развивается
в связи с благородной борьбой за свободу от тирании
машин и их злой Матрицы. Но фильм, несмотря на все
это, открывает нам в нескольких словах то, что единствен-
ный правый — Сайфер. Я убежден, что верный путь —
предпочтение симулированного мира реальному.
И вот почему. Матрица не просто предлагает чув-
ственные удовольствия. Фактически она дает почти все,
что мы могли бы хотеть: от самых поверхностных до глу-
бочайших из удовольствий. Машины не сделали мир
ограниченным необходимым, предоставляя возможность
посещать музеи и концерты, читать Шекспира и Стивена
Кинга, влюбляться, растить детей, завязывать глубокую
дружбу и т. д. Весь мир лежит у наших ног, исключая
(что, возможно, и к лучшему) некоторые его неприятные
стороны, ведь машины имеют особую мотивацию созда-
вать и поддерживать мир без разочарований, несчаст-
ных случайностей, болезней и войн, чтобы максимизи-
ровать получаемую энергию. Реальный мир, с другой сто-
роны, представляет собой пустыню. Библиотеки и театры
разрушены, а небо всегда серое. Действительно, вы
должны были бы лишиться ума (по меньшей мере, быть
не от мира сего), чтобы выбрать реальный мир. (Не по-
тому ли Киану Ривз выглядит таким адекватным своей
роли?) Сейчас мы говорим главным образом не о гедо-
низме, а, используя терминологию Джона Стюарта Мил-
ля, о «высших способностях» и глубоких и разнообразных
322
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
типах удовольствий, происходящих из них. Такое удоволь-
ствие найти гораздо легче в Матрице, чем в «пустыне
реальности»1.
Что же в отношении правды и свободы, независимо-
сти и подлинности существования? Машины, возможно,
и не беспокоятся о том, что вы делаете в виртуальном
мире. Вы можете рисовать, сочинять музыку, поддержи-
вать правительство или бороться с ним. Вы свободны во
всем, как вы свободны сейчас, вы не можете делать толь-
ко одного: пытаться отключить Матрицу, или подстрекать
других к тому, чтобы отключить ее, или убивать агентов,
которые пытаются остановить людей, пытающихся отклю-
чить Матрицу. Что же до правды, то есть только одна
единственно важная правда, которая недоступна вам: все
происходящее нереально. Все лишь виртуальность. Но
эта виртуальность ощущается как реальность настоль-
ко, насколько вообще реальное может быть ощутимо.
И нет причины подозревать, что это нереально, если толь-
ко Морфеус и его команда не наведаются к вам. Должно
ли вам быть до этого дело? Важно ли это? Действитель-
но ли все в конечном итоге нереально? Что делает все
это нереальным? Перейдем к нашему последнему пред-
положению.
1 Так что если Нео выбирает красную таблетку, я вместе с Сайфером вы-
бираю синюю, хотя и не во имя одних лишь комфорта и чувственных на-
слаждений. Существует, однако, и третья позиция. Робин Бек (BeckR. You
Won’t Know the Difference So You Can’t Make the Choice // Philosophy Now.
December 2000 — January 2001. P. 35—36) доказывает, что «нет рациональ-
ных оснований для принятия решения», поскольку «эпистемологически миры
равноценны», ибо дано, что любой мир выглядит «равно реальным» при
любой проглоченной таблетке. Правильным будет сказать, что при любом
пути, который мы выберем, наш мир должен быть реален, и нет никакой
разницы в этом отношении. Но и при таком угле зрения миры очень отлича-
ются и синяя таблетка отправит нас в гораздо лучший мир.
и* 323
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
СМОДЕЛИРОВАННАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
МЕТАФИЗИЧЕСКИ ТАК ЖЕ (ЕСЛИ НЕ БОЛЕЕ)
РЕАЛЬНА, КАК И «НЕПОДДЕЛЬНАЯ»
РЕАЛЬНОСТЬ
Во-первых, несколько строк из теоретика постмодерниз-
ма Жана Бодрийяра:
Само определение реального таково: то, что можно равно-
ценно скопировать... В границах этого процесса копирования
реальное — это не только то, что может быть воспроизведе-
но, но и то, что всегда уже воспроизведено. Гиперреальное
превосходит представление только потому, что оно полнос-
тью является симуляцией. Искусственность является специ-
фической основой реальности1.
Когда Морфеус берет Нео в первое путешествие по
запрограммированному компьютерному киберпростран-
ству, Нео хватается за кожаное кресло на фоне белой
яркой пустоты и спрашивает Морфеуса: «Не хочешь ли
ты сказать мне, что это нереально?» Морфеус отвечает:
«Что такое реальность? Как ты определяешь, что реаль-
но, а что нет?» Это не проходной момент и не просто ри-
торический вопрос. В необычном контексте фильма и
нашего еще более необычного технологического мира
это вполне законный вопрос. Следующее утверждение
Морфеуса только подтверждает это. Он говорит, что ре-
альность — это то, что мы можем чувствовать, обонять,
пробовать и видеть, и все это состоит из «электрических
сигналов, интерпретированных нашим мозгом». Но если
чье-либо восприятие виртуальной реальности также
1 Baudrillard. Simulations... Р. 146,147, 151.
324
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
является следствием электрических сигналов, восприня-
тых мозгом, тогда может казаться, что виртуальная
реальность столь же реальна, что и обычная.
В другой сцене Нео везут к Оракулу. Оглядывая
в окно окрестности, он узнает место и восклицает: «Боже,
я обычно ел здесь... действительно хорошая лапша».
Только когда он разочарованно опускается на свое мес-
то, ему становится ясно, что «у меня есть эти воспомина-
ния... и ничего из этого не было». Не было? Однако он
помнит их1. В отличие отложных воспоминаний (скажем,
таких, которые порождаются сомнительными психотера-
певтическими методиками), воспоминания Нео одновре-
менно переживались им как происходящие в настоящем.
Его впечатление от ресторана привело к дальнейшим по-
сещениям заведения. Другими словами, его впечатле-
ние от ресторана связано отношениями с другими его
впечатлениями и поведением. Оно даже находится в свя-
зи с впечатлениями и поведением других человеческих
существ, тех, кого Нео брал в ресторан в виртуальном,
интерсубъективно разделенном мире1 2. Таким образом,
те воспоминания действительно соответствуют тому, что
произошло. Можно в принципе найти следы этих воспо-
минаний в мозгу других человеческих существ, лежащих
в коконах, подключенных к Матрице.
Идея о том, что реальность и наше знание о ней ко-
ренятся в чувственном восприятии (зрение, осязание
1 Это вызывает в памяти строчку из песни 1960-х гг. Both Sides Now: «Это те
иллюзии жизни, которые я вспоминаю / В действительности я совсем не знаю
жизнь».
2 Почему интерсубъективно? В Матрице не заведено, чтобы каждый инди-
вид имел собственную матрицу, скорее все население людей живет в одной
и той же Матрице. То, что личность там делает, засвидетельствовано и вос-
принято другими.
325
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
и т. д.), которое у нас есть, является основным принци-
пом философского эмпиризма—философии, которая не
менее влиятельна сегодня, чем тогда, когда она впер-
вые приняла свою современную философскую форму
(в XVII и XVIII веках). Согласно Дэвиду Юму, не может
быть другого обоснования нашего знания, нашей веры
в то, что реально, чем то, что мы видим, слышим, обоня-
ем, пробуем на вкус и осязаем. Сейчас кто-то может от-
рицать это, говоря, что Нео и другие человеческие суще-
ства в Матрице в действительности не видели и не слы-
шали ничего. Однако у них был такой же тип чувственного
восприятия, как и у нас. И поскольку нет ничего, что прин-
ципиально разделяет их чувственные восприятия с на-
шими, нет никаких внешних доказательств, доступных
им (также нет их и для нас), которые могли бы показать,
что их чувственные восприятия являются просто плодом
воображения; отсюда следует, что для них Матрица так
же реальна, как наш мир реален для нас, поскольку
и у нас, и у них предполагается одинаковый тип чувствен-
ного восприятия1.
Мы также видели, что более ранние впечатления Нео
были восприятием реальности, поскольку они согласу-
ются с впечатлениями и поведением не только Нео, но
также и других человеческих существ. Все это согласу-
ется с консистентным представлением об истине, соглас-
но которому утверждение вроде «Я имел обыкновение
обедать в этом ресторане с приятелями» истинно, если
оно согласуется с большинством других наших убежде-
ний. Согласованность опыта и его способность служить
1 Эта позиция зависит от признания определенного принципа верификации,
согласно которому утверждение имеет смысл и истинно, если и только если
существует возможный метод его проверки. Сам по себе этот принцип мо-
жет быть оспорен.
326
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
надежной основой нашего поведения (что также спра-
ведливо и для более ранних впечатлений Нео) является
основным принципом прагматизма.
Однако человек, скептически относящийся ко всему
этому — киберскептик, — скажет, что не важно, сколько
чувственных впечатлений индивид получает от виртуаль-
ного мира, и не важно, насколько они согласуются меж-
ду собой внутри индивида и между индивидами. Кибер-
мир нереален потому, что он не существует в простран-
стве. Его нет нигде, кроме как в головах людей, точно
так же, как и другие иллюзорные вещи (воображаемые
любовники или Санта-Клаус) могут быть у них в головах.
Но киберадвокат ответит ему: как же, кибермир суще-
ствует в пространстве, только это киберпространство.
Скептик скажет, что киберпространство — это не реаль-
ное пространство. И тогда защитник скажет: «Ха! Конеч-
но, это нереальное пространство, именно это и делает
его киберпространством». Скептик укажет, что простран-
ство, которое не обладает атрибутом реальности, вооб-
ще не может считаться пространством. Согласно этому
мнению, «киберпространство» — просто метафора, го-
воря строго — оксюморон.
При условии что киберпространство — это всего лишь
метафора, мы должны отметить, что киберскептик пред-
полагает, что протяженность в пространстве — сущност-
ная черта того, что может считаться реальным. Предполо-
жение состоит в том, что есть один и только один простран-
ственно-временной континуум и что некоторые наши
убеждения и впечатления соответствуют тому, что есть
в нем, а другие — нет. Если убеждения (или впечатления)
не соответствуют, то они ложны (неверифицируемы). Рав-
но если что-то не может быть обнаружено в этом контину-
уме, оно нереально. Это допущение пространственности
327
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
(и материальности, насколько материальность определи-
ма через пространственность) реального является тем, что
некоторые философы будут отрицать. Так поступал Пла-
тон. Он считал, что некоторое количество идей, а скорее
всего, все идеи реальны, еще не пребывая в простран-
стве. (Так и Кант считал, что пространство не является
вещью в себе, но принадлежит к тем средствам, которы-
ми индивид постигает мир.) Следовательно, мы видим, что
кибер-адвокат разделяет некоторые философские осно-
вания не только с эмпириками, логиками и прагматиками,
но и с платониками (а возможно, и с кантианцами) тоже.
А также с постмодернистами (по крайней мере, во многих
случаях).
Платон придерживается мнения, что идеи были даже
более реальны, чем материальные объекты, помещае-
мые в пространстве. Его выводы сложны, но мы можем
сказать кратко, что для Платона идеи более реальны,
поскольку они вечны и неизменны и делают возможным
существование материального мира и наше знание о нем.
Сейчас виртуальная реальность не является неизменной,
бесконечной, невозможно достоверно симулировать мир,
который нам знаком (по крайней мере, пока). Может ли
какое-либо чувство дать право считать, что симулирован-
ная реальность имеет большее причинное воздействие
на нашу жизнь, чем несимулированный мир? Если наш
будущий опыт подтвердит, что симулированная реаль-
ность может иметь большое влияние на наш живой опыт
и поведение, чем несимулированная реальность, то, со-
гласно прагматическому чувству, он будет более реален.
Может быть, вмешаются другие обстоятельства, но,
в любом случае, это не тот вопрос, где можно с легкостью
делать какие-то прогнозы. Давайте подождем лет этак
двести.
328
20.
МАТРИЦА, ИЛИ ДВЕ СТОРОНЫ
ИЗВРАЩЕНИЯ
Славой Жижек
Когда я смотрел «Матрицу» в местном кинотеатре в Сло-
вении, мне представилась уникальная возможность сидеть
рядом с идеальным зрителем этого фильма — рядом
с идиотом. Мужчина лет около тридцати, сидящий справа
от меня, был так поглощен фильмом, что постоянно бес-
покоил других зрителей громкими возгласами вроде та-
кого: «Господи, значит, нет никакой реальности!»
Я определенно предпочитаю такую наивную увлечен-
ность псевдоутонченным толкованиям, которые проеци-
руют на фильм тонкие философские и психоаналити-
ческие концептуальные определения1. Тем не менее
1 Сравнивая первоначальный сценарий (который можно найти в Интерне-
те) с самим фильмом, можно заметить, что братья Вачовски оказались до-
статочно умны, чтобы выбросить звучные псевдоинтеллектуальные отсыл-
ки: «Посмотри на них. Автоматы. Не думай о том, что они делают и почему.
329
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
нетрудно понять эту интеллектуальную привлекатель-
ность «Матрицы»: не является ли «Матрица» одним из
тех фильмов, которые действуют как некая разновид-
ность теста Роршаха (http://rorschach.test.at/), приводя
в движение универсальный процесс узнавания, подобно
общеизвестному изображению Бога, который, кажется,
всегда смотрит прямо на вас, откуда бы вы на него ни
смотрели, — практически каждое направление, кажет-
ся, узнает в нем себя?
Мои друзья — последователи Лакана — говорят мне,
что авторы, должно быть, читали Лакана; сторонники
Франкфуртской школы видят в «Матрице» воплощение
Kulturindustrie, отчужденной и материализованной соци-
альной Субстанции (субстанции капитала), которая непо-
средственно овладевает самой нашей внутренней жиз-
нью, присваивает ее, используя нас как источник энер-
гии; адепты «нью-эйдж» видят в фильме источник раз-
мышлений о том, что наш мир — всего лишь мираж, по-
рожденный всеобщим Разумом, воплощенным во
Всемирной паутине.
Этот ряд восходит к «Государству» Платона. Не вос-
производит ли «Матрица» в точности платоновскую мо-
дель пещеры (обычные люди как узники, прикованные
к своему месту и вынужденные созерцать призрачный
спектакль реальности — того, что они ошибочно считают
Компьютер говорит им, что надо делать, и они делают»». «Повседневность
зла»». Эта претенциозная ссылка на Арендт упускает из виду главное: люди,
погруженные в виртуальную реальность Матрицы, занимают совершенно
иную, почти противоположную, позицию по сравнению с исполнителями Хо-
локоста. Еще одним мудрым ходом было опустить все слишком очевидные
ссылки на восточные техники опустошения ума как способа избежать кон-
троля Матрицы: «Ты должен научиться уходить от этой злобы. Ты должен
уйти от всего. Ты должен опустошить себя, чтобы освободить свой разум»».
330
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
реальностью)? Важное отличие, однако, заключается
в том, что когда отдельные индивиды освобождаются из
заточения в пещере и выходят на поверхность Земли,
они находят там уже не ясное пространство, освещен-
ное лучами Солнца, высшего Блага, но необитаемую
«пустыню реального».
Главная оппозиция здесь имеет место между Франк-
фуртской школой и Лаканом: следует ли превращать
«Матрицу» в исторический феномен, в метафору Капи-
тала, который завладел культурой и субъективностью,
или она является материализацией символического по-
рядка как такового? Однако что, если сама эта альтер-
натива является ложной? Что, если виртуальный харак-
тер символического порядка «как такового» сам являет-
ся условием историчности?
ДОСТИЖЕНИЕ КРАЯ МИРА
Идея героя, живущего в полностью управляемой и конт-
ролируемой искусственной Вселенной, вряд ли является
оригинальной. «Матрица» просто делает ее более ради-
кальной, перенося в виртуальную реальность. Главное
здесь — принципиальная двусмысленность виртуальной
реальности в отношении проблематики борьбы с тради-
ционными предрассудками. С одной стороны, виртуаль-
ная реальность характеризуется радикальным сокраще-
нием многообразия нашего чувственного опыта — даже
не до букв, а до минимального цифрового ряда из 0 и 1,
то есть до передачи или не передачи электрического сиг-
нала. С другой стороны, эта цифровая машина порож-
дает смоделированный опыт реальности, который бли-
зок к тому, чтобы стать неотличимым от «настоящей»
331
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
реальности. Как следствие, само понятие «реальной» ре-
альности теряет свое значение. Виртуальная реальность,
таким образом, в то же время является наиболее ради-
кальным утверждением соблазняющей власти образов.
Не является ли пределом американского параноидаль-
ного воображения рассказ о человеке, живущем в неболь-
шом идиллическом калифорнийском городке, в потреби-
тельском раю, который внезапно начинает подозревать,
что мир, окружающий его, — подделка, спектакль, постав-
ленный, чтобы убедить его, что он живет в реальном мире,
тогда как все люди, окружающие его, — в действительно-
сти актеры и статисты гигантского шоу? Последний при-
мер этого — фильм «Шоу Трумана» Питера Вира (1998),
где Джим Кэрри играет клерка из маленького городка,
который постепенно обнаруживает, что он — герой круг-
лосуточного телешоу, его родной город—гигантская съе-
мочная площадка, где телекамеры следят за ним посто-
янно.
«Сфера» Слотердайка здесь реализована букваль-
но, в качестве огромной металлической полусферы, ко-
торая окружает и изолирует весь город. Последние кад-
ры «Шоу Трумана», как может показаться, представляют
опыт освобождения от идеологических пут замкнутой
Вселенной, побега за ее пределы, в мир, непрозрачный
для идеологии. Однако что, если как раз эта «счастли-
вая» развязка фильма (не будем забывать — развязка,
которой аплодировали миллионы людей во всем мире,
смотревших последние минуты шоу), когда герой совер-
шает побег и, как нас склоняют поверить, скоро должен
воссоединиться со своей истинной любовью (так что пе-
ред нами снова формула создания пары!), и есть идео-
логия в наиболее чистом виде? Что, если идеология при-
сутствует в самой вере в то, что за пределами замкну-
332
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
той конечной Вселенной есть некая «истинная реаль-
ность», в которую мы должны войти?1
Среди предшественников этой идеи — рассказ
Ф. К. Дика «Вывихнутый век» (1959), в котором человек,
ведущий изо дня в день скромную жизнь в идилличе-
ском калифорнийском городке конца 1950-х годов, посте-
пенно обнаруживает, что весь город — фабрикация, со-
зданная ради его удовольствия. Опыт, лежащий в основе
рассказа «Вывихнутый век» и фильма «Шоу Трумана»,
заключается в том, что потребительский калифорний-
ский рай позднего капитализма в самой своей сверхре-
альности является в известной степени нереальным, ли-
шенным субстанции и материальной инерции. Таким
образом, дело не только в том, что Голливуд создает
на экране видимость реальной жизни, лишенную веса
и инерции материальности: в потребительском обществе
позднего капитализма сама «реальная социальная
жизнь» приобретает черты инсценированной фабрика-
ции, в которой наши соседи ведут себя в «реальной»
жизни как актеры и статисты в театре. Последняя исти-
на капиталистической, утилитарной, лишенной духовно-
сти Вселенной — дематериализация самой «реальной
жизни», превращение ее в призрачное шоу.
В сфере научной фантастики следует упомянуть так-
же «Космический корабль» Брайана Олдисса, где чле-
ны племени живут в замкнутом мире тоннеля внутри
огромного космического корабля, изолированного от
1 Важно и то, что возможность увидеть насквозь свой управляемый мир
и убежать из него герою дает непредвиденное вмешательство его отца.
В фильме две фигуры отца: действительный символически-биологический
отец и страдающий паранойей «реалити-папа» — продюсер телешоу, кото-
рый полностью управляет жизнью героя и защищает его в замкнутом окру-
жении (роль исполняет Эд Харрис).
333
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
остального корабля густой растительностью, не зная
о существовании внешнего мира. В конце концов неко-
торые дети пробираются через заросли и попадают в мир
за пределами тоннеля, населенный другими племенами.
Из более ранних, более «наивных» предшественни-
ков следует упомянуть «36 часов» Джорджа Ситона —
фильм начала 1960-х годов об американском офицере
(Джеймс Гарнер), которому известны все планы вторже-
ния в Нормандию, схваченном немцами всего за несколь-
ко дней до начала операции. Поскольку он был взят
в плен в бессознательном состоянии, немцы быстро со-
здают для него точную копию американского военного
госпиталя и пытаются убедить его, что он живет сейчас
в 1950 году, Америка уже выиграла войну, а он не по-
мнит ничего о последних шести годах, — рассчитывая,
что он раскроет все, что ему известно о планах вторже-
ния. Вскоре эта тщательная продуманная конструкция
дает трещину. (Ленин последние два года своей жизни
жил почти в такой же управляемой среде, где, как мы
теперь знаем, Сталин издавал специально для него под-
готовленный экземпляр «Правды», из которого были
исключены все новости, позволившие бы Ленину узнать
о происходящей политической борьбе; оправданием этого
служило то, что товарищ Ленин должен отдыхать и его
нельзя беспокоить ненужными провокациями.)
Что остается в тени, так это идея «достижения конца
Вселенной». На хорошо известных гравюрах изумленные
странники приближаются к экрану или занавесу небес —
плоской поверхности с нарисованными на ней звездами, —
проходят сквозь него и попадают за его пределы. Это имен-
но то, что происходит в конце «Шоу Трумана». Неудиви-
тельно, что финальная сцена этого фильма, когда Труман
поднимается по ступеням, ведущим к стене, на которой
334
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
изображено голубое небо, и открывает дверь, чем-то на-
поминает Магритта: не возвращается ли такое восприя-
тие теперь, чтобы отомстить? Не указывают ли такие про-
изведения, как «Парсифаль»1 (в котором бесконечный
горизонт тоже закрыт явно «искусственными» оптиче-
скими рирпроекциями1 2), что время картезианской беско-
нечной перспективы на исходе, что мы возвращаемся
к некой разновидности обновленной средневековой Все-
ленной, какой она была до изобретения перспективы?
Фред Джеймсон явно стремился привлечь внимание
к тому же самому явлению в некоторых романах Чандле-
ра и фильмах Хичкока. Берег Тихого океана в чандле-
ровском «Прощай, мой любимый» выступает как что-то
вроде «конца или предела мира», по ту сторону которо-
го — неведомая пропасть; ему подобна обширная откры-
тая долина, которая открывается с вершины горы Раш-
мор, когда, убегая от своих преследователей, Ева-Мэри
Сэйнт и Кэри Грант достигают вершины монумента,
и в которую Ева-Мэри Сэйнт чуть не падает, прежде чем
ее успевает удержать Кэри Грант3.
Возникает искушение добавить в этот ряд известную
сцену сражения на мосту на границе Вьетнама и Кам-
боджи в фильме «Апокалипсис сегодня», в которой про-
странство за пределами моста воспринимается как «за
пределами известного нам мира». А представление о том,
что наша Земля на самом деле не планета, движущаяся
1 Экранизация оперы Вагнера, осуществленная Хансом-Юргеном Зибербер-
гом (1982). — Примеч. пер.
2 Метод киносъемки, когда на экран позади объекта съемки проецируется
заранее снятое изображение. —Примеч. пер.
3 Речь о хичкоковском фильме «К северу через северо-запад». В граните
горы Рашмор вырезаны 18-метровые головы четырех американских прези-
дентов: Джорджа Вашингтона, Томаса Джефферсона, Теодора Рузвельта
и Авраама Линкольна. — Примеч. пер.
335
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
в бесконечном пространстве, а круглое отверстие или
дыра в бесконечной сплошной массе вечного льда, в цен-
тре которой находится Солнце, было одной из любимых
псевдонаучных фантазий нацистов, — по некоторым со-
общениям, они даже рассматривали возможность раз-
мещения нескольких телескопов на острове Силт в Се-
верном море, чтобы наблюдать оттуда за Америкой.
«РЕАЛЬНО СУЩЕСТВУЮЩИЙ»
БОЛЬШОЙ ДРУГОЙ
Тогда что же такое Матрица? Просто «большой Другой»
Лакана, виртуальный символический порядок, сеть, ко-
торая структурирует реальность для нас. В этом измере-
нии «большого Другого» происходит конституирующее
отчуждение субъекта в символический порядок: «боль-
шой Другой» дергает за веревочки; субъект не говорит,
он «проговаривается» символической структурой. Вкрат-
це, этот «большой Другой» является наименованием со-
циальной Субстанции, из-за действия которой субъект
никогда не властен полностью над последствиями своих
действий, а окончательный результат его деятельности
всегда отличается от того, к которому он стремился или
которого он ожидал.
Однако в ключевых главах «Семинара XI» Лакан стре-
мится обрисовать тот процесс, который следует за
отчуждением и в каком-то смысле сопровождает его,
а именно процесс отделения: за отчуждением в боль-
шого Другого следует отделение от большого Другого.
Отделение имеет место, когда субъект обращает внима-
ние, что «большой Другой» в самом себе непоследо-
вателен, исключительно виртуален, «отстранен», лишен
336
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
предметности, — и воображение является попыткой вос-
полнить это отсутствие Другого (а не субъекта), чтобы
конституировать (или заново конституировать) постоян-
ство большого Другого.
По этой причине воображение и паранойя нераздель-
но связаны. Паранойя в ее простейшей форме — это вера
в «другого Другого», в еще одного Другого, который, скры-
ваясь за Другим явленной социальной структуры, програм-
мирует то, что кажется нам непредвиденными результа-
тами социальной жизни, таким образом обеспечивая ее
согласованность: за хаосом рынка, за деградацией нра-
вов стоит целенаправленная стратегия еврейского заго-
вора. Эта параноидальная позиция приобрела еще боль-
шую популярность по мере сегодняшней дигитализации
нашей повседневной жизни. Когда наше социальное су-
ществование все более воплощается и материализуется
в форме большого Другого — компьютерной сети, — не-
трудно представить «плохого» программиста, который сти-
рает нашу цифровую индивидуальность и лишает нас на-
шего социального существования, превращая нас в не-
личностей.
Тезис «Матрицы», следующий той же параноидальной
модели, заключается в том, что большой Другой воплощен
в реально существующем Мегакомпьютере. Существу-
ет— должна существовать — Матрица, потому что «все
идет не так, возможности упущены, что-то всегда не в по-
рядке». Другими словами, идея фильма состоит в том, что
это происходит из-за существования Матрицы, маскирую-
щей истинную реальность, которая существует за всем
этим. Следовательно, проблема этого фильма в том, что
он недостаточно «безумен», поскольку предполагает дру-
гую «реальную» реальность, стоящую за нашей повседнев-
ной реальностью, которая поддерживается Матрицей.
337
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
Однако чтобы избежать рокового недопонимания,
отметим, что противоположное представление (что «все
существующее порождается Матрицей», что нет ника-
кой окончательной реальности, лишь бесконечный ряд
виртуальных реальностей, отраженных друг в друге) яв-
ляется не в меньшей степени идеологическим. Возмож-
но, из продолжения «Матрицы» мы узнаем, что сама «пу-
стыня реального» порождена еще одной матрицей. Го-
раздо более губительным, чем это увеличение числа
виртуальных реальностей, было бы увеличение числа
самих реальностей — это воспроизвело бы парадок-
сальную опасность, которую усматривают некоторые
физики в результатах недавних экспериментов на уско-
рителях.
Ученые пытаются сейчас создать ускоритель, способ-
ный столкнуть ядра наиболее тяжелых атомов при ско-
рости, близкой к скорости света. Идея заключается в том,
что такое столкновение не только разобьет атомные ядра
на составляющие их протоны и нейтроны, но распылит
и сами протоны и нейтроны, после чего останется «плаз-
ма», нечто вроде энергетического супа, состоящего из
свободных кварков и глюонов — элементов, из которых
строится материя и которые никогда не изучались в со-
стоянии отдельного существования, поскольку такое со-
стояние существовало лишь недолгое время после Боль-
шого Взрыва.
Однако этот проект породил кошмарный сценарий.
Что, если в результате успеха этого эксперимента будет
создана «машина конца света», некий монстр, поглощаю-
щий мир, который с безжалостной необходимостью бу-
дет уничтожать обычную материю вокруг себя и, следо-
вательно, упразднять тот мир, который мы знаем? Иро-
ния состоит в том, что такой конец света, дезинтеграция
338
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
Вселенной, был бы окончательным и неопровержимым
доказательством того, что проверяемая теория была
истинной, поскольку он затянул бы всю материю в чер-
ную дыру и затем вызвал бы к жизни новую Вселенную,
в точности воспроизводя сценарий Большого Взрыва.
Парадокс, таким образом, в том, что оба варианта —
1) субъект, свободно перемещающийся из одной вирту-
альной реальности в другую, призрак, осознающий, что
каждая реальность является фабрикацией; 2) паранои-
дальное предположение о существовании настоящей
реальности, стоящей за Матрицей, — являются ложны-
ми. Они оба упускают из вида Реальное. Фильм не оши-
бается, настаивая, что есть Реальное за смоделирован-
ной виртуальной реальностью; Морфеус говорит Нео,
показывая ему разрушенный Чикаго: «Добро пожаловать
в пустыню реальности».
Однако Реальное — это не «истинная реальность»
за виртуальной имитацией, но пустота, которая делает
реальность несовершенной или непоследовательной;
функция каждой символической Матрицы — скрывать эту
непоследовательность. Одним из способов осуществить
это сокрытие как раз является утверждение, что за не-
совершенной/непоследовательной реальностью, которую
мы знаем, есть другая реальность, в структуре которой
нет тупиков невозможности.
«БОЛЬШОГО ДРУГОГО
НЕ СУЩЕСТВУЕТ»
«Большой Другой» также является обозначением сфе-
ры здравого смысла, которой можно достичь в резуль-
тате свободного размышления: в философии последняя
339
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
из значимых трактовок этой сферы представлена ком-
муникативным сообществом Хабермаса с его регу-
лятивным идеалом согласия. Именно этот «большой
Другой» подвергается все большему распаду в наше
время.
Сегодня мы имеем дело с неким фундаментальным
расколом. С одной стороны, есть объективированный язык
экспертов и ученых, который уже не может быть переве-
ден на обыденный язык, понятный каждому, но присут-
ствует в обыденном языке в форме формул-фетишей,
которых никто в действительности не понимает, но кото-
рые формируют наши миры художественного и массово-
го воображения («черная дыра», «Большой Взрыв», «кван-
товые колебания» и т. д.). Не только в естественных на-
уках, но также и в экономике и других социальных науках
жаргон экспертов предстает как выражение объективно-
го прозрения, с которым никто на самом деле не может
поспорить и которое в то же время непереводимо на язык
нашего обыденного опыта. Коротко говоря, разрыв меж-
ду научным постижением и здравым смыслом непреодо-
лим, и именно этот разрыв возвышает ученых в героев
массового культа в качестве «людей, которые должны
знать» (феномен Стивена Хокинга).
С другой стороны, эта объективность отчетливо про-
является в том, что в области культуры мы сталкиваемся
с множественностью жизненных стилей, ни один из ко-
торых не может быть переведен в термины другого. Все,
что мы можем сделать, это обеспечить условия для их
толерантного сосуществования в мультикультурном об-
ществе. Образом сегодняшнего субъекта является, воз-
можно, индийский программист, который в течение ра-
бочего дня демонстрирует свою профессиональную ком-
петенцию, а вечером, возвращаясь домой, зажигает
340
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
свечу перед местным индуистским божеством и воздает
почести священной корове.
Этот раскол в совершенстве представлен в фено-
мене киберпространства. Предполагалось, что кибер-
пространство соединит нас всех во Всемирной Деревне.
Но в действительности дело обстоит так, что мы оказы-
ваемся засыпаны множеством посланий, принадлежа-
щих несогласованным и несовместимым мирам. Вме-
сто Всемирной Деревни, вместо большого Другого мы
получаем множество «маленьких других», отдельных
племенных установок на наш выбор. Заметим, чтобы
избежать недопонимания: Лакан далек здесь от реля-
тивизации науки, от превращения ее в один из произ-
вольных нарративов, существующий в конечном счете
на равных основаниях с политкорректными мифами,
и так далее: наука все-таки «прикасается к Реальному»,
ее знание является «знанием в реальности». Тупик за-
ключается только в том, что научное знание не может
служить в качестве символического «большого Друго-
го». Разрыв между современной наукой и аристотелев-
ской философской онтологией здравого смысла здесь
непреодолим. Этот разрыв возникает еще у Галилея
и доводится до предела в квантовой физике, где мы име-
ем дело с законами, которые действуют, хотя даже не
могут быть переведены на язык нашего опыта репре-
зентации реальности.
Теория общества риска верна постольку, поскольку
она подчеркивает, что сегодня мы находимся на проти-
воположной точке по отношению к классической универ-
салистской идеологии Просвещения, которая предпола-
гала, что фундаментальные вопросы в конечном итоге
могут быть разрешены посредством обращения к «объек-
тивному знанию» экспертов. Когда мы сталкиваемся
341
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
с противоречивыми мнениями об экологических послед-
ствиях употребления какого-либо нового продукта (на-
пример, генетически модифицированных овощей), мы на-
прасно будем искать окончательного мнения экспертов.
И дело не просто в том, что реальные проблемы утрачи-
вают ясность, поскольку наука подвержена порче вслед-
ствие финансовой зависимости от крупных корпораций
и государственных учреждений. Даже в самих себе
науки не могут отыскать ответа.
Пятнадцать лет назад экологи предсказали гибель
лесов Земли, но теперь мы узнаем, что проблему пред-
ставляет слишком значительный рост лесов. Недостаток
теории общества риска заключается в том, что она под-
черкивает те иррациональные затруднения, к которым эта
ситуация приводит нас, обычных людей. Нас снова и сно-
ва вынуждают принимать решения, хотя мы хорошо осо-
знаем, что мы не в состоянии ничего решить, что наше
решение будет произвольным. Ульрих Бек и его после-
дователи обращаются к демократическому обсуждению
всех вариантов и достижению консенсуса. Однако это не
разрешает сковывающую нас дилемму: почему демо-
кратическое обсуждение, в котором принимает участие
большинство, должно давать лучшие результаты, если
в познавательном отношении невежество большинства
сохраняется?
Таким образом, политическую фрустрацию большин-
ства можно понять. Оно вынуждено принимать решения,
и в то же самое время ему сообщают, что оно не в со-
стоянии действительно принять решение, объективно
взвесить «за» и «против». Обращение к «теориям заго-
вора» — отчаянная попытка выйти из этого тупика, вновь
обрести хотя бы минимум того, что Фред Джеймсон на-
зывает «когнитивной картой».
342
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
Джоди Дин1 обратила внимание на любопытное
явление, отчетливо наблюдаемое в «диалоге немых»
между официальной («серьезной», академически инсти-
туционализированной) наукой и обширной сферой так
называемых псевдонаук: от уфологии до тех, которые
стремятся расшифровать тайны пирамид. Не может не
поразить тот факт, что как раз официальные ученые дей-
ствуют догматически и категорично, в то время как псев-
доученые обращаются к фактам и аргументации, не при-
нимая во внимание обыденные предрассудки. Ответ, ко-
нечно, заключается в том, что признанные ученые в своих
высказываниях опираются на авторитет большого Дру-
гого, авторитет науки как института, но проблема как раз
в том, что этот «большой Другой» науки вновь и вновь
разоблачается как принятая в результате достижения кон-
сенсуса символическая фикция. Таким образом, когда мы
имеем дело с теориями заговора, мы должны действо-
вать так же, как и при адекватном прочтении «Поворота
винта» Генри Джеймса. Мы не должны ни принимать су-
ществование призраков как часть реальности нарратива,
ни сводить их, используя псевдофрейдистскую интерпре-
тацию, к «проекции» истерической сексуальной фрустра-
ции героини.
Теории заговора, конечно, не следует принимать как
«факт». Однако не следует также сводить их к феномену
современной массовой истерии. Такое представление все
еще полагается на «большого Другого», на модель «нор-
мального» восприятия общей социальной реальности
и, следовательно, не принимает во внимание, насколько
именно это представление о реальности оказывается
1 Dean J. Aliens in America: Conspiracy Cultures from Outerspace to Cyberspace.
Ithaca, 1998.
343
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
сегодня подорванным. Проблема состоит не в том, что
уфологи и сторонники теории заговора возвращаются
к параноидальному отношению, неспособному принять
(социальную) реальность; проблема в том, что сама
реальность становится параноидальной.
Опыт современности снова и снова ставит нас перед
ситуациями, в которых мы вынуждены обращать внима-
ние на то, что наше чувство реальности и нормальное
отношение к ней основаны на символической фикции —
что «большой Другой», который определяет, что считать
нормальным, что признавать за истинное, каков горизонт
значений в данном обществе, ни в коей мере не являет-
ся непосредственно основанным на «фактах», как они
трактуются научным «знанием реального».
Рассмотрим традиционное общество, в котором со-
временная наука еще не возвысилась до положения
«основного дискурса». Если в его символическом про-
странстве индивид выступает в защиту утверждений со-
временной науки, он будет изгнан как «сумасшедший».
Суть в том, что недостаточно сказать, что он не «настоя-
щий сумасшедший», что только ограниченное, невеже-
ственное общество определяет за ним эту позицию.
В некотором смысле, если индивид рассматривается как
сумасшедший, если он исключается из социального боль-
шого Другого, это фактически равнозначно тому, что он
является сумасшедшим. «Сумасшествие» — обозначе-
ние, которое может быть основано не на непосредствен-
ном обращении к «фактам» (в том смысле что сума-
сшедший неспособен воспринимать вещи так, как они
существуют в действительности, поскольку он замкнут
в пределах своих галлюцинаторных проекций), но лишь
на учете того отношения, в котором индивид состоит
к «большому Другому».
344
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
Лакан обычно подчеркивает противоположный аспект
этого парадокса: «Сумасшедший — это не только нищий,
который думает, что он король, но также и король, кото-
рый думает, что он нищий». Другими словами, сумасше-
ствие означает исчезновение дистанции между Симво-
лическим и Реальным, непосредственное отождествле-
ние с символическим мандатом. Или возьмем другой его
пример. Если муж патологически ревнив и одержим иде-
ей, что его жена спит с другими мужчинами, то его одер-
жимость остается патологической, даже если доказано,
что он прав и жена действительно спит с другими мужчи-
нами.
Урок, который можно извлечь из этих парадоксов,
ясен. Патологическая ревность связана не с неправиль-
ным восприятием фактов, но с тем, каким образом эти
факты интегрируются в либидинальную структуру субъек-
та. Однако здесь следует заявить, что тот же самый па-
радокс должен быть рассмотрен с противоположной сто-
роны: общество (его социально-символическое поле,
большой Другой) является «разумным» и «нормальным»,
даже если доказано, что в действительности это не так.
Возможно, именно в этом смысле поздний Лакан назы-
вал себя «психотиком». Он действительно был психоти-
ком в той степени, в какой его дискурс невозможно было
интегрировать в поле большого Другого.
Возникает искушение заявить, в кантианском стиле,
что ошибка теории заговора в какой-то степени соответ-
ствует «паралогизму чистого разума», смешению двух
уровней: подозрения (в отношении воспринятого науч-
ного, социального и т. п. здравого смысла) как формаль-
ной методологической позиции и постулирования этого
подозрения в качестве основания для всеобъясняющей
глобальной паратеории.
345
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ЭКРАНИРОВАНИЕ
РЕАЛЬНОГО
С другой точки зрения Матрица действует подобно
«экрану», который отделяет нас от Реального и делает
«пустыню реального» сносной. Однако как раз здесь мы
не должны забывать о фундаментальной двусмысленно-
сти Реального для Лакана: оно не является предельным
референтом, который должен быть огражден, приспособ-
лен или освоен посредством экрана воображения. Реаль-
ное также и прежде всего есть сам экран, препятствие,
которое всегда искажает наше восприятие референта,
реальности за его пределами.
На языке философии здесь проявляется различие
между Кантом и Гегелем: для Канта Реальное — ноуме-
нальная сфера, которую мы воспринимаем «схематизи-
рованно» через экран трансцендентальных категорий;
для Гегеля, напротив (как он утверждает, в частности,
во введении в «Феноменологию»), кантовский разрыв яв-
ляется ложным. Гегель вводит здесь три термина: когда
экран вторгается между нами и Реальным, он всегда
порождает идею о чем-то пребывающем В-себе, за
экраном (видимого), так что разрыв между видимостью
и В-сёбе есть всегда уже «для нас». Следовательно,
если мы отнимаем от Вещи искажение посредством
Экрана, мы утрачиваем саму Вещь (в терминах рели-
гии смерть Христа — это смерть Бога в себе, а не толь-
ко в его человеческом воплощении). Поэтому для Лака-
на, который здесь следует Гегелю, вещь в себе — это
в конечном счете наш взгляд, а не воспринимаемый
объект. Итак, возвращаясь к Матрице: Матрица сама по
себе — это Реальное, которое искажает наше восприя-
тие реальности.
346
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
Здесь может быть полезным обращение к предпри-
нятому Леви-Строссом в его «Структурной антропологии»
анализу пространственного расположения строений
у виннебаго — одного из племен Великих озер. Племя
подразделено на две подгруппы: «те, кто сверху» и «те,
кто снизу»; когда мы просим человека нарисовать на
листе бумаги или на песке план его деревни (располо-
жения хижин в пространстве), мы получаем два совер-
шенно различных ответа, в зависимости оттого, к какой
подгруппе он принадлежит. В обоих случаях индивид вос-
принимает деревню как круг; но для одной подгруппы
внутри этого круга есть еще один круг домов, стоящих
в центре, так что мы имеем два концентрических круга,
в то время как для другой подгруппы круг разделяется
надвое четкой линией. Другими словами, член первой
подгруппы (назовем ее «консервативно-корпоративной»)
воспринимает план деревни как кольцо домов, более или
менее симметрично расположенных вокруг находящего-
ся в центре храма, в то время как член другой подгруппы
(«революционно-антагонистической») воспринимает
свою деревню как два отдельных скопления домов, раз-
деленных невидимой границей.
Главная мысль Леви-Стросса заключается в том, что
этот пример ни в коем случае не должен склонять нас
к культурному релятивизму, согласно которому восприя-
тие социального пространства зависит от того, к какой
группе принадлежит наблюдатель. Само разделение на
два «относительных» способа восприятия подразумевает
скрытую отсылку к чему-то постоянному — не к объектив-
ному, «действительному» расположению строений, но
к травматическому ядру, к фундаментальному антагониз-
му, который жители деревни оказались неспособны сим-
волизировать, принять во внимание, «интернализировать»,
347
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
согласовать, к дисбалансу в социальных отношениях, ко-
торый помешал сообществу стабилизироваться в форме
гармоничного целого.
Два способа восприятия плана деревни — это про-
сто две взаимоисключающие попытки справиться с трав-
мирующим антагонизмом, исцелить нанесенные им
раны посредством введения сбалансированной симво-
лической структуры. Нужно ли добавлять, что дело об-
стоит в точности так же в отношении полового различия,
что «мужское» и «женское» подобны двум конфигура-
циям домов в деревне Леви-Стросса? Чтобы развеять
иллюзию, будто наш «развитый» мир не управляется той
же самой логикой, достаточно вспомнить о разделении
нашего политического пространства на правых и левых,
которые ведут себя точно так же, как члены противо-
стоящих подгрупп из деревни Леви-Стросса. Они не
только занимают различные позиции в политическом
пространстве, но и по-разному воспринимают саму орга-
низацию политического пространства — левый воспри-
нимает его как поле, внутренне расколотое неким фун-
даментальным антагонизмом, правый — как органиче-
ское единство общности, которое нарушается только
вторжением чужаков.
Однако Леви-Стросс доказывает еще одно решаю-
щее положение: поскольку две подгруппы тем не менее
образуют одно племя, живущее в одной и той же де-
ревне, эта тождественность должна быть каким-либо
образом символически описана. Но как это возможно,
если все социальные институты племени — система
символического выражения — не являются нейтраль-
ными, но определены фундаментальным и конститутив-
ным антагонистическим расколом? Посредством того,
что Леви-Стросс остроумно называет «нулевым инсти-
348
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
тутом», пустого означающего, лишенного какого-либо
определенного значения, поскольку оно обозначает
только присутствие значения как такового, в отличие от
его отсутствия, у которого нет никакой положительной,
определенной функции: его единственная функция яв-
ляется чисто негативной и заключается в обозначении
присутствия и действительности социального институ-
та как такового, в отличие от его отсутствия, от до-со-
циального хаоса.
Именно отсылка к такому нулевому институту дает
всем членам племени возможность переживать себя как
таковых — как членов одного и того же племени. Не яв-
ляется ли тогда этот нулевой институт идеологией в наи-
более чистом виде — непосредственным воплощением
идеологической функции обеспечения нейтрального все-
объемлющего пространства, в котором социальный ан-
тагонизм уничтожается, в котором все члены общества
могут узнать самих себя? И не является ли борьба за
гегемонию как раз борьбой вокруг того, каким образом
этот нулевой институт будет определен, окрашен каким-
либо особым обозначением?
Приведем конкретный пример: разве современное
представление о нации не является таким нулевым ин-
ститутом, возникшим в ходе распада социальных связей,
в основании которых лежали непосредственные семей-
ные или традиционные формы, когда в ходе модерниза-
ции социальные институты становились все менее и ме-
нее укоренены в усвоенной традиции и все более и более
воспринимались как предмет «договора»? Особое значе-
ние здесь имеет тот факт, что национальная идентичность
переживается как хотя бы в минимальной степени «есте-
ственная», как принадлежность, укорененная в «крови
и почве», и в качестве таковой противопоставляется
349
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
«искусственной» принадлежности к социальным институ-
там в собственном смысле слова (государство, профес-
сия и т. д.). Институты традиционного общества функ-
ционировали как «усвоенные» символические сущ-
ности (как институты, укорененные в не подлежащих
сомнению традициях), и в тот момент, когда институты
стали осознаваться как социальные артефакты, возник-
ла потребность в «усвоенном» нулевом институте, ко-
торый бы служил общим для них нейтральным основа-
нием.
Возвращаясь к различию полов, я рискну выдвинуть
гипотезу, что, возможно, ту же логику нулевого институ-
та следует применить не только к единству общества, но
также и к антагонистическому расколу: что, если разли-
чие полов в конечном счете представляет собой разно-
видность нулевого института социального разделения
человечества, усвоенное минимальное нулевое разли-
чие, раскол, который, предшествуя указанию на какое-
то определенное социальное различие, указывает на это
различие как таковое? Борьба за гегемонию тогда пред-
ставляет собой опять же борьбу за то, как это нулевое
различие будет определено другими особыми социальны-
ми различиями. Именно в этом контексте следует рас-
сматривать важную, хотя обычно и упускаемую из вида
особенность лакановской схемы обозначающего: Лакан
заменяет стандартную схему Соссюра (над чертой — сло-
во «дерево», а под ней — изображение дерева) схемой,
в которой над чертой стоят рядом два слова — «мужчи-
на» и «женщина», — а под чертой — два идентичных
изображения двери.
Чтобы подчеркнуть дифференциальный характер
означающего, Лакан заменяет схему Соссюра парой
означающих, в которой имеет место противопоставле-
350
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
ние мужчины и женщины, различие полов; однако дей-
ствительно неожиданным является то, что на уровне во-
ображаемого денотата нет никакого различия (перед
нами — не графический указатель полового различия,
не схематичное изображение мужчины и женщины, ко-
торое мы обычно находим на дверях большинства сего-
дняшних уборных, но одна и та же дверь, воспроизве-
денная дважды). Возможно ли яснее выразить, что раз-
личие полов не означает какого-либо биологического про-
тивопоставления, основанного на «реальных» свойствах,
но является чисто символическим противопоставлением,
которому ничего не соответствует в обозначаемых объек-
тах — ничего, кроме Реальности некоего неопределен-
ного X, который никогда не может быть схвачен образом
обозначаемого?
Вернемся к примеру Леви-Стросса — к двум изобра-
жениям деревни. Здесь можно увидеть, в каком именно
смысле Реальное вторгается через искаженное изобра-
жение. Мы имеем вначале «действительное», «объектив-
ное» расположение домов, а затем два различных вари-
анта символизации этого расположения, каждый из ко-
торых искажает действительное расположение. Однако
«реальным» здесь является недействительное располо-
жение, а травматическое ядро социального антагониз-
ма, которое искажает видение действительного антаго-
низма членами племени. Таким образом, Реальное — это
то отрицаемое X, из-за которого наше видение реальнос-
ти искажается. (Между прочим, эта трехуровневая схема
в точности соответствует фрейдовской трехуровневой схе-
ме толкования сновидений: реальным ядром сновидения
является не скрытая мысль сновидения, которая заме-
щается или переводится в явленную структуру сновиде-
ния, но бессознательное желание, которое описывает
351
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
себя посредством самого искажения скрытой мысли
в явленной структуре.)
То же самое верно в отношении современного
искусства, в котором Реальное не возвращается под
видом шокирующего брутального вторжения фекальных
объектов, изуродованных трупов, дерьма и т. п. Эти объ-
екты, конечно, неуместны, но чтобы они могли быть
неуместными, должно уже быть дано (пустое) место,
и это место, начиная с Малевича, предоставляется «ми-
нималистским» искусством. В этом проявляется соуча-
стие двух противостоящих символов высокого модер-
низма, «Черного квадрата на белом фоне» Казимира
Малевича и организованной Марселем Дюшаном вы-
ставки предметов ready-made в качестве произведе-
ний искусства.
Идея, положенная Малевичем в основу возвышения
повседневного объекта до произведения искусства, за-
ключается в том, что «быть произведением искусства»
не является неотъемлемым свойством объекта: именно
художник, завладевая объектом раньше других и поме-
щая его на определенное место, делает его произведе-
нием искусства. Бытие в качестве произведения искус-
ства предполагает не вопрос «почему», но вопрос «где».
Минимализм Малевича просто предоставляет — отгора-
живает — это место как таковое, то есть как пустое мес-
то (раму), обладающее магическим свойством превра-
щения каждого предмета, который оказывается внутри
него, в произведение искусства.
Коротко говоря, нет Дюшана без Малевича. Только
после того, как художественная практика огораживает
место/раму как таковое, опустошенное от всякого содер-
жания, можно позволить себе оперировать предметами
ready-made. До Малевича писсуар остался бы просто
352
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
писсуаром, даже если бы демонстрировался в самой
изысканной галерее.
Появление объектов-экскрементов не на своем мес-
те, таким образом, соотносится с появлением места, не
содержащего никаких объектов, являющегося пустой
рамой как таковой. Следовательно, Реальное в совре-
менном искусстве имеет три измерения, которые воспро-
изводят внутри Реального триаду «Воображаемое —
Символическое — Реальное». Реальное здесь прежде
всего — искажающее пятно, искажение непосредствен-
ного образа реальности, искаженный образ, чистая
видимость, которая «субъективизирует» объективную
реальность. В таком случае Реальное присутствует как
пустое место, структура, которая всегда «не здесь», опыт
как таковой, который может быть выстроен только рет-
роспективно и должен заранее предполагаться как тако-
вой в качестве символической конструкции.
В конце концов Реальное — это неприличный фекаль-
ный объект не на своем месте, Реальное «само по себе».
Это окончательно Реальное, будучи изолировано, пред-
ставляет собой всего лишь фетиш, зачаровывающее или
увлекающее присутствие которого маскирует Реальное
как структуру, точно так же, как в нацистском антисеми-
тизме еврей, подобно фекальному объекту, представля-
ет собой Реальное, которое маскирует невыносимую
структуру реальности социального антагонизма.
Эти три измерения Реального возникают в результа-
те трех способов дистанцирования от «обычной» реаль-
ности: эта реальность подвергается искажению; вводит-
ся объект, для которого нет места в этой реальности; или
же исключается или стирается все содержание реально-
сти (объекты), так что все, что остается, —то самое пус-
тое место, которое эти объекты заполняли.
12 «Матрица» как философия
353
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
ФРЕЙДИСТСКИЕ
МОТИВЫ
Ошибка «Матрицы» наиболее заметна в определении
Нео как «Избранного». Кто такой Избранный? Действи-
тельно, существует такая позиция в системе социальных
связей. Прежде всего существует Избранный как Глав-
ный Обозначающий, как символическая власть. Даже
если рассматривать самые ужасающие формы социаль-
ной жизни, в воспоминаниях тех, кто выжил в концентра-
ционных лагерях, упоминается Избранный — человек,
который не сломался, который в невыносимых условиях,
приводящих всех остальных к необходимости эгоистичес-
кой борьбы за выживание, удивительным образом сохра-
нял и распространял вокруг себя великодушие и досто-
инство. В лакановской терминологии мы имеем здесь
дело с функцией Га de I’UrV: даже в этих условиях нахо-
дился Избранный, который служил опорой той минималь-
ной солидарности, которая определяет социальную связь
как таковую, в отличие от сотрудничества в рамках стра-
тегии выживания.
Здесь важны две особенности. Во-первых, этот ин-
дивид всегда воспринимался как единственный (никогда
не было множества таких людей, будто, вследствие не-
кой смутной необходимости, этот избыток необъяснимо-
го чуда солидарности должен быть воплощен в един-
ственном Избранном). Во-вторых, имело значение не
столько то, что этот Избранный действительно делал для
других, сколько само его присутствие среди них (возмож-
ность выжить для остальных давало осознание того, что
даже если большую часть времени они суть машины, цель
1 Единственный, Избранный (фр.).
354
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
которых — выживание, существует Избранный, который
сохранил человеческое достоинство). В каком-то смыс-
ле, как и в случае с «законсервированным смехом», здесь
мы имеем дело с чем-то вроде «законсервированного
достоинства». Другой (Избранный) сохраняет мое до-
стоинство для меня, на моем месте, или, выражаясь точ-
нее, я сохраняю свое достоинство через посредство Дру-
гого. Я могу быть сведен к жестокой борьбе за выжива-
ние, но само сознание того, что существует Избранный,
который сохраняет свое достоинство, дает мне возмож-
ность сохранять минимальную связь с человечностью.
Часто, когда этот Избранный оказывался сломлен-
ным или разоблачался как подставное лицо, другие за-
ключенные теряли свою волю к выживанию и превраща-
лись в безразличных «живых мертвецов». Парадокс, но
сама их готовность к борьбе за простое выживание под-
держивалась наличием исключения, тем фактом, что су-
ществовал Избранный, которого не удалось свести к это-
му уровню, так что, когда это исключение исчезало, сама
борьба за существование теряла свою силу.
Это значит, что Избранный не определялся исключи-
тельно его «реальными» качествами (на этом уровне
вполне могли быть другие индивиды, подобные ему, или
могло даже оказаться, что он не был на самом деле не
сломлен, но являлся просто подставным лицом, играю-
щим эту роль). Его исключительная роль заключалась
скорее в перемещении: он занимал позицию, созданную
(предположенную) другими.
В «Матрице», напротив, Избранным является тот, кто
способен видеть, что наша повседневная реальность не
реальна, что это просто кодифицированная виртуальная
Вселенная, и кто, таким образом, способен отключиться
от нее, управлять ее законами и приостанавливать их
12*
355
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
действие (летать по воздуху, останавливать пули и так
далее). Решающей для функции этого Избранного яв-
ляется виртуализация реальности. Реальность — искус-
ственная конструкция, законы которой могут быть при-
остановлены или исправлены. Здесь кроется параной-
яльное представление о том, что Избранный может
приостанавливать действие сопротивления Реального.
(«Я могу пройти сквозь толстую стену, если я действи-
тельно решу это сделать», — невозможность сделать
это для большинства из нас сводится к недостатку воли
субъекта.)
Здесь вновь фильм заходит недостаточно далеко.
В запоминающейся сцене в приемной Оракула, который
должен решить, является ли Нео Избранным, ребенок,
который способен согнуть ложку посредством одной толь-
ко мысли, говорит изумленному Нео, что, для этого не
нужно убеждать себя, что я могу согнуть ложку, но нуж-
но убедить себя, что никакой ложки нет. Однако как на-
счет меня самого? Возможно, фильм должен был сде-
лать еще один шаг и принять буддийское утверждение,
что «я», субъекта, не существует.
Чтобы определить, в чем еще состоит ошибка «Мат-
рицы», следует провести различие между простой тех-
нологической невозможностью и ошибочностью фанта-
зии: путешествие во времени (вероятно) невозможно, но
его фантастические сценарии тем не менее являются
«истинными» в той мере, в какой они выявляют либиди-
нальные тупики. Следовательно, проблема в отношении
«Матрицы» заключается не в наивности ее трюков с на-
учной точки зрения. Идея перехода из реальности в вир-
туальную реальность посредством телефона имеет
смысл, поскольку нам всем необходимо отверстие или
дыра, через которую мы могли бы выйти.
356
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
Возможно, еще лучшим решением был бы туалет. Не
является ли место, куда исчезают экскременты после
того, как мы спустили воду, в действительности одной
из метафор ужасающей и величественной запредельно-
сти изначального доонтологического Хаоса, в котором
исчезают вещи? Хотя рационально мы знаем, что проис-
ходит с экскрементами, мистика воображаемого тем
не менее сохраняется — экскременты остаются чем-то
лишним, тем, что не годится для нашей повседневной
реальности, и Лакан был прав, заявляя, что переход от
животного к человеку происходит в тот момент, когда
у животного появляются проблемы, что делать со сво-
ими экскрементами — когда они превращаются в нечто
лишнее, в то, что раздражает. Таким образом, Реальное
прежде всего — не ужасающая отвратительная субстан-
ция, возвращающаяся из раковины унитаза, но скорее
само отверстие, разрыв, который служит переходом
к другому онтологическому порядку, — топологическая
дыра или завихрение, которое «искривляет» простран-
ство нашей реальности, так что мы воспринимаем или
представляем экскременты как исчезающие в альтерна-
тивном измерении, которое не является частью нашей
повседневной реальности.
Проблему представляет более радикальная непосле-
довательность фантазии, которая наиболее явно обна-
руживается, когда Морфеус (афроамериканец, лидер
группы сопротивления, который верит, что Нео является
Избранным) пытается объяснить все еще растерянному
Нео, что такое Матрица. Он вполне последовательно свя-
зывает ее с недостатком в структуре Вселенной:
Морфеус: Ты чувствовал это всю свою жизнь. С этим миром
что-то не так. Ты не знаешь что, но эта мысль занозой сидит у
357
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
тебя в голове и сводит тебя с ума... Матрица окружает нас.
Даже сейчас, в этой комнате. Ты видишь ее, когда смотришь
из окна и когда включаешь телевизор... Этот мир был постав-
лен перед твоими глазами, чтобы заслонить правду.
Нео: Какую правду?
Морфеус: Правду о том, что ты раб, Нео. Как и все
остальные, ты был рожден в цепях в тюрьме, которую ты не
можешь понюхать, попробовать на вкус или потрогать. В тюрь-
ме для твоего разума.
Здесь фильм сталкивается с предельной непоследо-
вательностью. Предполагается, что опыт нехватки/непо-
следовательности/препятствия свидетельствует о том,
что воспринимаемое нами как реальность на самом деле
представляет собой фальшивку. Однако ближе к концу
фильма Смит, агент Матрицы, дает другое, гораздо бо-
лее близкое к Фрейду объяснение:
Знал ли ты, что первая Матрица была создана, чтобы быть
совершенным человеческим миром? Где никто бы не стра-
дал, все были бы счастливы? Это был провал. Никто не при-
нял эту программу. Огромные массы людей, используемых
в качестве батарей, были потеряны. Некоторые считали, что
нам не хватает языка программирования, способного описать
совершенный мир. Но я думаю, что человеческие существа
как вид определяются через страдание и несчастье. Совер-
шенный мир был мечтой, сном, от которого примитивный ра-
зум стремился пробудиться. Вот почему Матрица была пере-
строена и стала тем, что она есть, — высшей точкой вашей
цивилизации.
Несовершенство нашего мира, таким образом,
в одно и то же время является знаком его виртуально-
358
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
сти и знаком его реальности. Действительно, можно
утверждать, что агент Смит (который, не будем забы-
вать, является не человеком, как остальные, но непо-
средственным виртуальным воплощением самой Мат-
рицы — большого Другого) заменяет психоаналитика
в пространстве фильма: его урок гласит, что опыт не-
преодолимого препятствия является для нас, людей,
позитивным условием, чтобы воспринимать что-то как
реальность. Реальность в конечном счете—то, что ока-
зывает сопротивление.
МАЛЬБРАНШ
В ГОЛЛИВУДЕ
Еще одно противоречие касается смерти: почему чело-
век умирает «реально», когда он умирает в виртуальной
реальности, которая регулируется Матрицей? Фильм дает
обскурантистский ответ: «Нео: Когда ты погибаешь
в Матрице, ты умираешь и здесь (не только в виртуаль-
ной реальности, но и в реальной жизни)? Морфеус: Тело
не может жить без разума». Логика этого решения со-
стоит в том, что твое «реальное» тело может функцио-
нировать только в соединении с разумом, с ментальной
Вселенной, в которую ты погружен. Поэтому если ты на-
ходишься в виртуальной реальности и погибаешь в ней,
эта смерть затрагивает также и твое реальное тело. Оче-
видное противоположное решение (ты умираешь только
тогда, когда ты погибаешь в реальности) также является
недостаточным.
Трудность состоит в вопросе, полностью ли субъект
погружен в виртуальную реальность, управляемую Мат-
рицей, или он знает или по крайней мере подозревает
359
«МАТРИЦА»КАК ФИЛОСОФИЯ
о действительном положении вещей? Если ответ на пер-
вый вопрос положителен, тогда простое возвращение
в состояние Адама до грехопадения сделало бы нас бес-
смертными в виртуальной реальности и, следовательно,
Нео, который уже освободился от полной погруженности
в виртуальную реальность, должен выжить в борьбе
с агентом Смитом, которая происходит внутри виртуаль-
ной реальности, управляемой Матрицей (точно так же,
как он способен останавливать пули, он должен оказать-
ся способным нейтрализовать удары, ранящие его тело).
Это возвращает нас к окказионализму Мальбранша.
Окончательная Матрица гораздо ближе к окказионалист-
скому Богу Мальбранша, нежели к Богу Беркли, который
содержит мир в своем разуме.
Мальбранш, несомненно, был тем философом, кото-
рый разработал концептуальный аппарат, подходящий
для описания Виртуальной Реальности. Ученик Декарта,
он отбрасывает нелепую ссылку последнего на шишко-
видную железу, которая должна объяснить координацию
между материальной и духовной субстанцией, телом
и душой. Однако как в таком случае мы должны объяс-
нять их координацию, если между ними нет никакого со-
прикосновения, если нет никакой точки, в которой душа
может оказывать причинное воздействие на тело или
наоборот? Поскольку две системы причинности (причин-
ность идей моего разума и причинность телесных соеди-
нений) совершенно независимы друг от друга, истинная
субстанция (Бог) непрерывно координирует их и служит
между ними посредником, сохраняя видимость постоян-
ства. Когда я намереваюсь поднять руку и моя рука дей-
ствительно поднимается, моя мысль вызывает поднятие
моей руки не непосредственно, а только «окказиональ-
но». Замечая мое намерение поднять руку, Бог приво-
360
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
дит в движение другую, материальную причинную цепь,
которая приводит к тому, что моя рука действительно под-
нимается. Если мы подставим на место Бога большого
Другого — символический порядок, — мы можем увидеть
сходство окказионализма и позиции Лакана. Как Лакан
утверждает, полемизируя с Аристотелем в Television, от-
ношение между душой и телом не является непосред-
ственным, поскольку большой Другой всегда находится
между ними1.
Таким образом, окказионализм — это, по существу,
наименование «произвольного обозначающего», указа-
ние на разрыв, который отделяет систему идей от систе-
мы физической (реальной) причинности, указание на то,
что большой Другой отвечает за координацию двух си-
стем, так что когда я кусаю яблоко, моя душа испытыва-
ет приятные ощущения. Тот же самый разрыв имеет
в виду древний ацтекский жрец, который устраивает че-
ловеческие жертвоприношения, чтобы гарантировать, что
Солнце снова взойдет. Человеческая жертва здесь пред-
ставляет собой обращение к Богу с просьбой о поддер-
жании координации между двумя рядами: телесной не-
обходимостью и причинной связью символических собы-
тий. Хотя жертвоприношение ацтекского жреца может
показаться «иррациональным», лежащая в его основе
посылка заключает в себе гораздо более глубокое пони-
мание, чем наша банальная интуиция, согласно которой
координация между телом и душой является непосред-
ственной — для меня «естественно» испытывать прият-
ное ощущение, когда я кусаю яблоко, поскольку это ощу-
щение вызывается непосредственно яблоком: здесь
утрачивается опосредующая роль большого Другого,
1 Television. 1987. 40. October.
361
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
который обеспечивает координацию между реальностью
и нашим психическим опытом этой реальности.
Разве не так обстоит дело с нашей погруженностью
в Виртуальную Реальность? Когда я поднимаю руку, что-
бы толкнуть предмет в виртуальном пространстве, этот
предмет действительно движется, — конечно, я испыты-
ваю иллюзию, что именно движение моей руки было не-
посредственной причиной перемещения предмета: буду-
чи погруженным, я упустил из виду сложный механизм
компьютеризированной координации, которая соответ-
ствует той роли, которую играет Бог, обеспечивающий
координацию между двумя рядами событий в окказио-
нализме.
Хорошо известно, что кнопка «Закрыть дверь» в боль-
шинстве лифтов представляет собой совершенно излиш-
нее плацебо и находится там только для того, чтобы со-
здать у людей впечатление, что они как-то участвуют,
способствуют ускорению движения лифта, — когда они
нажимают эту кнопку, дверь закрывается в то же самое
время, как и тогда, когда мы просто нажимаем кнопку
с номером этажа, не «ускоряя» процесс нажатием кноп-
ки «Закрыть дверь». Этот крайний и очевидный случай
ложного участия — подходящая метафора для участия
индивидов в нашем «постмодернистском» политическом
процессе. Это окказионализм в самом чистом виде: со-
гласно Мальбраншу, мы все время нажимаем такие кноп-
ки, но именно непрерывная деятельность Бога обеспе-
чивает координацию между этими действиями и после-
дующими событиями (закрытие двери), в то время как
мы полагаем, что событие является результатом того, что
мы нажали кнопку.
Поэтому важно постоянно учитывать фундаменталь-
ную двусмысленность того, каким образом киберпрост-
362
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ
ранство влияет на нашу жизнь: это зависит не от техно-
логии как таковой, но от способа ее социального описа-
ния. Погруженность в киберпространство может интен-
сифицировать наш телесный опыт (новая чувственность,
новое тело с большим количеством органов, новое раз-
деление полов), но она также открывает возможность
для того, кто приводит в действие механизм, управляю-
щий киберпространством, буквально украсть наше соб-
ственное (виртуальное) тело, лишая нас власти над ним,
так что индивид больше не сможет относиться к своему
телу как к «своему собственному». Здесь мы сталки-
ваемся с конститутивной двусмысленностью поня-
тия аннексии1. Изначально оно обозначало действие,
вследствие которого субъект лишался своего непосред-
ственного права принимать решения; искусством поли-
тической аннексии владел Наполеон, который оставлял
монархам завоеванных стран видимость власти, в то
время как в действительности они больше не были спо-
собны осуществлять ее. На более общем уровне можно
сказать, что такая «аннексия» монарха характерна для
конституционной монархии, в которой функция монар-
ха сводится к чисто символическому жесту «расстанов-
ки точек над i»: он подписывает и таким образом дела-
ет обязательными к исполнению указы, содержание
которых определяется выборным правящим органом. Не
относится ли то же самое, с некоторыми оговорками,
к сегодняшней прогрессирующей компьютеризации
нашей повседневной жизни, в ходе которой субъект
также все более «аннексируется», незаметно лишается
своей власти под видом ее увеличения? Когда наше тело
1 Об этой двусмысленности см.: Virilio Р. The Art of the Motor. Minneapolis,
1995.
363
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
аннексируется (будучи пойманным в сети электронных
средств), оно одновременно подвергается угрозе ради-
кальной «пролетаризации»: субъект (S) потенциально
сводится к $, поскольку даже мой собственный личный
опыт может быть украден, может управляться и регули-
роваться механическим Другим. Мы вновь видим, как
проект радикальной виртуализации закрепляет за ком-
пьютером позицию, которая в точности соответствует
положению Бога в окказионализме Мальбранша. По-
скольку компьютер координирует отношение между моим
разумом и тем, что я переживаю как движение моего тела
(в виртуальной реальности), можно легко вообразить
компьютер, который сходит с ума и начинает действо-
вать как «злой Бог», нарушая координацию между моим
разумом и моим телесным опытом. Когда исполнение
приказа разума «поднять руку» приостанавливается или
даже нейтрализуется, наиболее фундаментальный опыт
переживания тела как «моего» оказывается подорван-
ным. Таким образом, кажется, что киберпространство
реализует в действительности параноидальную фанта-
зию, развитую Шребером — немецким судьей, мемуары
которого анализировал Фрейд. Компьютерная Вселенная
психотична в той мере, в какой она предстает материа-
лизацией галлюцинации Шребера о божественных лучах,
посредством которых Бог непосредственно контроли-
рует человеческий разум.
Другими словами, разве не воплощение большого
Другого в форме компьютера порождает внутренне при-
сущее компьютерной Вселенной параноидальное изме-
рение? Стало общим местом, что в киберпространстве
способность «загружать» сознание в компьютер в конеч-
ном счете освобождает людей от их тел — но она также
освобождает машины от «их» людей.
364
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
ВОПЛОЩЕНИЕ
ФУНДАМЕНТАЛЬНОЙ ФАНТАЗИИ
Наконец, еще одно противоречие заключается в дву-
смысленности освобождения человечества, провозгла-
шенного Нео в финальной сцене. В результате вторже-
ния Нео в Матрице происходит «ошибка системы»; в то
же самое время Нео обращается к людям, все еще
остающимся в Матрице, в качестве Спасителя, который
научит их, как освободиться из заключения в Матрице, —
они смогут нарушать физические законы, гнуть металл,
летать по воздуху... Однако проблема состоит в том,
что все эти «чудеса» возможны только тогда, когда мы
остаемся внутри Виртуальной Реальности, поддержи-
ваемой Матрицей, и просто огибаем и изменяем ее за-
коны: по своему «реальному» статусу мы все еще
«рабы» Матрицы, мы просто приобретаем дополнитель-
ную способность изменять законы тюрьмы для наше-
го разума. Как насчет того, чтобы вообще выйти из
Матрицы и войти в «реальную реальность», в которой
все мы — жалкие создания, живущие на разрушенной
Земле?
Следуя Адорно, мы должны заявить, что эти проти-
воречия1 представляют собой «момент истины» в филь-
ме: они указывают на антагонизмы нашего социального
опыта эпохи позднего капитализма, антагонизмы, затра-
гивающие основные онтологические пары, такие как ре-
альность и боль (реальность как то, что нарушает власть
принципа удовольствия), свобода и система (свобода
1 Еще одно существенное противоречие также касается статуса интерсубъ-
ективности во Вселенной, управляемой Матрицей: все ли индивиды разде-
ляют одну и ту же виртуальную реальность? Почему? Почему бы каждому
не иметь свою собственную, предпочтительную?
365
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
возможна только внутри системы, которая препятствует
ее полному развитию). Однако сильная сторона фильма
тем не менее проявляется на другом уровне. Много лет
назад в ряде научно-фантастических фильмов, таких как
«Зардоз»1 или «Бегство Логана»1 2, предсказывались се-
годняшние постмодернистские проблемы: изолирован-
ная группа, ведущая стерильную жизнь в изолированной
области, стремится приобрести опыт реального мира,
в котором господствует материальный распад. До эпохи
постмодернизма эта утопия была попыткой вырваться
из реальности исторического времени во вневремен-
ную сферу Другого. После постмодернистского достиже-
ния «конца истории» (состояния, в котором прошлое пол-
ностью доступно в цифровой памяти) в наше время,
когда мы переживаем вневременную утопию как повсе-
дневный идеологический опыт, утопия превращается
в стремление к самой Реальности Истории, к памяти,
к следам реального прошлого, становится попыткой
вырваться из-под замкнутого купола к запахам необра-
ботанной реальности, к царящему в ней разложению.
Последний поворот, который делает «Матрица», заклю-
чается в этом обращении, в сочетании утопии и анти-
утопии: сама реальность, в которой мы живем, — вне-
временная утопия, инсценированная Матрицей, — орга-
низована таким образом, что нас фактически сводят
к пассивному положению живых батареек, обеспечи-
вающих энергию для Матрицы.
Уникальность того эффекта, который оказывает
фильм, объясняется, таким образом, не столько его глав-
ным тезисом (то, что мы переживаем как реальность, —
1 Фильм Джона Бурмена (1974). — Примеч. пер.
2 Фильм Майкла Андерсона (1976). — Примеч. пер.
366
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
это искусственная виртуальная реальность, созданная
«Матрицей» — мегакомпьютером, непосредственно под-
соединенным к нашему разуму), сколько его централь-
ным образом миллионов человеческих существ, жизнь
которых протекает в замкнутых, заполненных водой ре-
зервуарах и поддерживается для того, чтобы выраба-
тывать энергию для Матрицы. Когда некоторые из лю-
дей «пробуждаются» от погруженности в виртуальную
реальность, управляемую Матрицей, это пробуждение
становится не выходом в широкое пространство внеш-
ней реальности, но представляет собой прежде всего
ужасное осознание этой изоляции, в которой каждый
из нас подобен зародышу в материнской утробе, погру-
женному во внутриутробную жидкость. Эта абсолютная
пассивность представляет собой неустранимую фанта-
зию, которая поддерживает наш опыт осознания себя
в качестве активных, самоопределяющихся субъектов, —
это предел извращенной фантазии, представление
о том, что мы в конечном счете являемся инструмента-
ми для удовольствия Другого (Матрицы), которая погло-
щает нашу жизненную субстанцию, используя нас как ба-
тарейки.
Здесь кроется подлинная либидинальная загадка
этой модели. Почему Матрица нуждается в человече-
ской энергии? Чисто энергетическое решение, конечно,
лишено смысла. Матрица могла бы легко найти другой,
более надежный источник энергии, который не требовал
бы организации чрезвычайно сложной виртуальной
реальности, координируемой для миллионов человече-
ских единиц. Здесь можно различить еще одну пробле-
му. Почему Матрица не погружает каждого индивида
в его собственную солипсистскую искусственную Вселен-
ную? Зачем усложнять ситуацию, согласуя программы
367
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
таким образом, чтобы все человечество жило в одной
и той же виртуальной Вселенной? Единственный после-
довательный ответ заключается в том, что Матрица пи-
тается человеческим удовольствием, — так что мы воз-
вращаемся к основному тезису Лакана, согласно кото-
рому сам большой Другой далек от того, чтобы быть
анонимной машиной, и нуждается в постоянном прито-
ке удовольствия. Именно так следует повернуть поло-
жение вещей, представленное в фильме. То, что фильм
изображает как сцену нашего пробуждения к истинной
ситуации, на самом деле представляет собой нечто
диаметрально противоположное—ту самую фундамен-
тальную фантазию, которая поддерживает наше бытие.
Тесная связь между извращением и киберпростран-
ством является сегодня общим местом. Согласно рас-
пространенной точке зрения, сценарий извращения
воплощает «дезавуирование кастрации». Извращение
может рассматриваться как защита от лейтмотива
«смерти и сексуальности», от угрозы смерти и от слу-
чайности половых различий. Человек, страдающий из-
вращением, вызывает к жизни Вселенную, в которой,
как в мультфильмах, человек может выжить в любой
катастрофе, в которой взрослая сексуальность сводит-
ся к детской игре, в которой никого не принуждают
умирать или выбирать тот или другой пол. В качестве
таковой Вселенная, созданная извращенным сознани-
ем, есть Вселенная чистого символического порядка,
игры обозначающего, идущей своим чередом, которой
не препятствует Реальность человеческой ограничен-
ности.
На первый взгляд может показаться, что наш опыт
киберпространства полностью соответствует этой Все-
ленной: разве киберпространство не представляет собой
368
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
такую же вселенную, которой не мешает инерция Реаль-
ного, которую ограничивают только установленные ею
самой правила? И разве то же самое не верно в отноше-
нии виртуальной реальности Матрицы? «Реальность»,
в которой мы живем, теряет свой характер неизбежно-
сти, она становится сферой произвольных правил (уста-
новленных Матрицей), которые можно нарушить, обла-
дая достаточно сильной волей. Согласно Лакану, одна-
ко, это стандартное представление не учитывает уникаль-
ности отношения между Другим и удовольствием в сфере
извращения. Что это означает?
В «Цене прогресса», одной из заключительных глав
«Диалектики Просвещения», Адорно и Хоркхаймер при-
водят аргументы, выдвинутые французским физиологом
XIX века Пьером Флурансом против медицинской анесте-
зии при помощи хлороформа. Согласно утверждению
Флуранса, может быть доказано, что анестезия действует
только на систему нейронов нашей памяти. Вкратце,
когда нас безжалостно кромсают на операционном столе,
мы в полной мере чувствуем ужасную боль, но позднее,
после пробуждения, не помним об этом. Для Адорно и
Хоркхаймера это является, конечно, идеальной метафо-
рой судьбы Разума, основывающегося на подавлении при-
роды в самом себе: его тело, часть природы в субъекте,
в полной мере чувствует боль, и только вследствие по-
давления субъект не помнит об этом. Так происходит иде-
альная месть природы за наше господство над ней: не
осознавая этого, мы сами в наибольшей степени являем-
ся собственными жертвами. Это может быть также истол-
ковано как идеальный фантастический сценарий взаим-
ной пассивности, Другой Сцены, на которой мы расплачи-
ваемся за активное вмешательство в мир. Не существует
активного свободного деятеля без этой воображаемой
369
«МАТРИЦА» КАК ФИЛОСОФИЯ
поддержки, без Другой Сцены, на которой он полностью
управляется Другим1. Садомазохист с готовностью при-
нимает это страдание как доступ к Бытию.
Возможно, следуя в этом направлении, можно объяс-
нить и пристрастие биографов Гитлера к описанию его
отношения к своей племяннице Гели Раубаль, которая
была найдена мертвой в квартире Гитлера в 1931 году,
как будто предполагаемое у Гитлера сексуальное извра-
щение должно обеспечить «скрытую переменную», по-
терянную внутреннюю связь, фантазийную опору, кото-
рая объяснила бы его явленную личность. Вот этот сце-
нарий в изложении Отто Штрассера:
Гитлер заставил ее раздеться, в то время как сам он лежал на
полу. Затем она должна была сесть на корточки рядом с ним,
так чтобы он мог разглядывать ее с близкого расстояния,
и это приводило его в крайнее возбуждение. Когда возбужде-
ние достигало высшей точки, он требовал, чтобы она помочи-
лась на него, и это доставляло ему удовольствие.
Здесь важна крайняя пассивность роли Гитлера
в этом сценарии, рассматриваемая как та воображаемая
поддержка, которая подталкивала его к неистовой и раз-
рушительной общественно-политической деятельно-
сти, — неудивительно, что Гели испытывала ужас и от-
вращение по отношению к этим ритуалам.
1 Гегель «переворачивает» эту фантазию, показывая ее функцию наполне-
ния доонтологической бездны свободы, воссоздавая подлинную Сцену,
находясь на которой субъект включается в подлинный ноуменальный поря-
док. Другими словами, для Гегеля точка зрения Канта является бессмыс-
ленной и непоследовательной, поскольку она втайне вновь вводит завер-
шенную божественную целостность, мир, воспринимаемый только как Суб-
станция, а не как Субъект.
370
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
Именно в этом состоит верная интуиция «Матри-
цы» — в ее сопоставлении двух аспектов извращения:
с одной стороны — сведение реальности к виртуальной
сфере, регулируемой произвольными законами, действие
которых можно приостановить; с другой стороны — скры-
тая истина этой свободы, сведение субъекта к полной ин-
струментальной пассивности.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Вступление:
Размышления о «Матрице»
5
Сцена 1
ОТКУДА НАМ ЗНАТЬ?
1.
Компьютеры, пещеры и оракулы:
Нео и Сократ
Уильям Ирвин
11
2.
Скептицизм, мораль и «Матрица»
Джеральд Эрион, Бэрри Смит
28
372
3.
Возможность Матрицы
Дэвид Мицуо Никсон
44
4.
Видение, вера, прикосновение, истина
Кэролин Корсмейер
60
Сцена 2
ПУСТЫНЯ РЕАЛЬНОСТИ
5.
Метафизика «Матрицы»
Джордж Г рация, Джонатан Сэнфорд
79
6.
Призрак, созданный машиной,
или Философия разума в стиле Матрицы
Джейсон Хольт
93
7.
Неоматериализм и смерть субъекта
Дэниел Барвик
106
8.
Судьба, свобода и предвидение
Теодор Шик
122
373
Сцена 3
СПУСКАЯСЬ В КРОЛИЧЬЮ НОРУ
ЭТИКИ И РЕЛИГИИ
9.
Ложки нет: Буддийское зеркало
Майкл Брэнниган
141
10.
Религия «Матрицы» и проблемы
плюрализма
Грегори Бассам
154
11.
Счастье и выбор Сайфера:
Блаженно ли неведенье?
Чарльз Л. Грисвольд
174
12.
Мы Избранные!
Кант учит управлять Матрицей
Джеймс Лолер
191
Сцена 4
ВИРТУАЛЬНЫЕ ТЕМЫ
13.
Записки из подполья: Нигилизм и «Матрица»
Томас Хиббс
213
374
14.
Глотаем горькую пилюлю:
Экзистенциальная подлинность
в «Матрице» и «Тошноте»
Дженнифер Мак-Магон
229
15.
Парадокс реакции на Neo-fiction
Сара Ворт
245
16.
Реальный жанр
и виртуальная философия
Дебора Найт, Джордж Мак-Найт
259
Сцена 5
ДЕКОНСТРУКЦИЯ «МАТРИЦЫ»
17.
Проникаем в Киану:
Новые дыры на старый лад
Синтия Фриланд
279
18.
«Матрица», Маркс и жизнь
«коппертопа»
Мартин Данахэй, Дэвид Ридер
296
375
19.
Симуляция в «Матрице»
и эпоха постмодерна
Дэвид Веберман
308
20.
Матрица, или Две стороны
извращения
Славой Жижек
329
«МАТРИЦА»
КАК ФИЛОСОФИЯ
Перевод с английского
О. Турухиной
Ответственный редактор
В. Харитонов
Выпускающий редактор
И. Харитонова
Художественный редактор
С. Сакнынь
Технический редактор
Т. Еськова
Корректоры
К. Норминский, О. Шарлай, Ю. Мухина
Компьютерная верстка
Т. Упоровой
Подписано в печать 04.10.2005. Формат 80 х 1001/л.
Бумага писчая. Гарнитура Helios.
Печать офсетная. Усл. печ. л. 17,76.
Тираж 10 000 экз. (1-й з-д: 1—3000 экз.). Заказ № 721
ООО «Издательская группа «У-Фактория»
620142, Екатеринбург, ул. Большакова, 77.
E-mail: uf@ufactory.ru
Отдел продаж: 8 (343) 251-42-92
Отпечатано с готовых диапозитивов
в ОАО «ИПП «Уральский рабочий»
620219, Екатеринбург, ул. Тургенева, 13
http://www.uralprint.ru
e-mail: book@uralprint.ru
Ш MATRIX
i and philosophy
Как сказала Тринити, нас ведут вопросы. Вот и авторы, участвовавшие в
написании этой книги, посмотрели фильм «Матрица» и обратились к фило-
‘ Софии Платона, Аристотеля, св. Фомы Аквинского, Декарта, Канта, Ницше,
Сартра, Бодрийяра и многих других, чтобы на основе сюжета и персона-
жей фильма поразмыслить над вопросами: Что я могу знать? Что мне де-
лать? На что мне надеяться? Что реально? Что есть счастье? Что есть ра-
зум? Что есть свобода и свободны ли мы? Возможно ли создание искусст-
венного интеллекта? Чтобы ответить на эти вопросы, нам придется иссле-
довать основные разделы философии, включая метафизику, эпистемоло-
гию, этику, эстетику, философию сознания, философию религии и полити-
ческую философию. Никто бы не возражал, если бы в поисках ответа на эти
вопросы мы обратились к произведениям Гомера, Данте или Шекспира.
«Матрица» не входит в список классики западной культуры, тем не менее
фильм поднимает те же вопросы, что и великая литература. Если бы фило-
софия была только в текстах философов и имела отношение только к жиз-
ни профессоров, это была бы именно такая скучная и пустая дисциплина,
какой ее несправедливо считают многие. Но философия повсюду: она
имеет отношение к жизни любого человека. Подобно Матрице, «она окру-
жает нас». Эта книга предназначена не только для философов, но и для
всех, у кого есть «заноза в голове, которая сводит с ума». Пусть она будет
для Вас началом изучения философии.