Теги: журнал домашняя лаборатория
Год: 2015
Текст
ИНТЕРНЕТ-ЖУРНАЛ
ДОМАШНЯЯ
ЛАБОРАТОРИЯ
ЯНВАРЬ 2015
\л}' *
ДОМАШНЯЯ
ЛАБОРАТОРИЯ
Научно-практический
и образовательный
интернет-журнал
Адрес редакции:
domlab@ inbox.com
Статьи для журнала
направлять, указывая в теме
письма «For journal».
Журнал содержит материалы
найденные в Интернет или
написанные для Интернет.
Журнал является полностью
некоммерческим. Никакие
гонорары авторам статей не
выплачиваются и никакие
оплаты за рекламу не
принимаются.
Явные рекламные объявления
не принимаются, но скрытая
реклама, содержащаяся в
статьях, допускается и даже
приветствуется.
Редакция занимается только
оформительской
деятельностью и никакой
ответственности за содержание статей
не несет.
Статьи редактируются, но
орфография статей является
делом их авторов.
При использовании
материалов этого журнала, ссылка
на него не является
обязательной, но желательной.
Никакие претензии за
невольный ущерб авторам,
заимствованных в Интернет
статей и произведений, не
принимаются. Произведенный
ущерб считается
компенсированным рекламой авторов и
их произведений.
По всем спорным вопросам
следует обращаться лично в
соответствующие учреждения провинции
Свободное государство (ЮАР).
При себе иметь, заверенные
местным нотариусом, копии всех
необходимых документов на
африкаанс, в том числе,
свидетельства о рождении, диплома об
образовании, справки с места
жительства, справки о здоровье
и справки об авторских правах
(в 2-х экземплярах).
Nft
ЩжШ П-П
- - ^
СОДЕРЖАНИЕ
Один день в Древнем Риме
Мир микробов (продолжение)
Введение в статистику (продолжение)
Некоторые методы органической химии
Доработка звуковой карты
Демоны ада
Русские прогрессоры
Хранить вечно
Январь 2015
История
Ликбез
91
121
Химичка
140
Электроника
147
Справочник
152
155
Техника
160
Букварь для благородных девиц (окончание)
Судьба цивилизатора
Литпортал
174
Мышление
Введение в электропривод насосов (окончание)
В мире насекомых (продолжение)
Фотогалерея
Список опубликованного
301
Разное
380
388
415
417
НА ОБЛОЖКЕ
Маловероятно, что редакция журнала «Домашняя
лаборатория» попадет в рай, скорее ад. Так что не помешает
заранее познакомиться с приятной компанией, которая
там обитает. Смотрим статью «Демоны ада».
ОДИН ДЕНЬ В ДРЕВНЕМ РИМЕ
Альберто Анджела
Древний Рим времен расцвета империи похож на современный
мегаполис гораздо больше, чем мы могли бы подумать. Полтора миллиона
его жителей сталкивались с теми же проблемами, что и их
наследники две тысячи лет спустя: дороговизна жилья и дорожные пробки,
наплыв иммигрантов и необходимость "подмазывать" городских
чиновников... Автор предлагает нам "накрыться шапкой-невидимкой" и
провести в Риме целый день, от рассвета до заката, в 115 году
нашей эры: потолкаться на людной улице и заглянуть в Колизей,
посетить судебное слушание и роскошные термы, отведать
изысканных блюд и насладиться беседой на званом ужине. И закончить день
на любовном ложе — здесь тоже за две тысячи лет ничего не
изменилось .
Мир в то время
При Траяне, в 115 году нашей эры, Римская империя была огромна, как никогда
до или после. Ее сухопутные границы тянулись по периметру более чем на десять
тысяч километров, то есть почти на четверть окружности земного шара. Империя
простиралась от Шотландии до границ Ирана, от Сахары до Северного моря.
Она объединяла самые разные народы, разные в том числе и чисто внешне: это
были и блондины Северной Европы, и народы Ближнего Востока, азиаты и северо-
африканцы.
Вообразите себе жителей Китая, Соединенных Штатов и России, которые в наши
дни были бы объединены в одно государство. А доля населения Римской империи в
общем населении Земли была в то время еще выше...
Ландшафт на этой огромной территории тоже отличался исключительным
разнообразием. Перемещаясь с одной окраины на другую, мы бы, добираясь до теплых
средиземноморских берегов и вулканов Апеннинского полуострова, встретили
ледяные моря с тюленями, обширнейшие хвойные леса, луга, заснеженные вершины,
огромные ледники, озера, реки. На противоположном берегу "Нашего моря" (так —
Mare nostrum — римляне называли Средиземное море) нас бы поджидали бескрайние
песчаные пустыни (Сахара) и даже коралловые рифы Красного моря.
Ни одна империя в истории не включала в себя столь различные природные
ландшафты. Повсюду официальным языком была латынь, повсюду расплачивались
сестерциями, и повсюду действовал один и тот же свод законов — римское право.
Любопытно, что население столь большой империи было сравнительно
немногочисленным: всего лишь 50 миллионов жителей, почти столько же, сколько
проживает в современной Италии. Они были рассеяны по мириадам небольших деревень,
местечек, отдельных хозяйств-вилл на всей огромной территории, подобно
крошкам на скатерти, и лишь кое-где неожиданно вырастали крупные города.
Само собой, все населенные пункты были соединены чрезвычайно действенной
сетью дорог, длина которых достигала от восьмидесяти до ста тысяч километров;
по многим из них мы до сих пор ездим на автомобилях. Возможно, именно они —
самый великий и долговечный памятник, оставленный нам римлянами. Но чуть в
сторону от этих дорог — и вокруг бескрайние пустоши нетронутой дикой природы,
с волками, медведями, оленями, кабанами... Нам, привыкшим к картинам
возделанных полей и производственных ангаров, все это показалось бы сплошной чередой
"национальных парков".
На защите этого мира стояли легионы, расквартированные в самых уязвимых
точках империи, почти всегда вдоль границы, знаменитого "лимеса". При Траяне
армия насчитывала сто пятьдесят, возможно, сто девяносто тысяч человек,
разбитых на тридцать легионов с историческими названиями, например XXX Ульпиев
Победоносный легион на Рейне, II Вспомогательный легион на Дунае, XVI Флавиев
Стойкий легион на Евфрате, недалеко от границ современного Ирака.
К этим легионерам надо добавить солдат вспомогательных войск, набиравшихся
из населения провинций, вместе с которыми боевой состав римской армии
становился вдвое больше: таким образом, под командованием императора находилось
около трехсот-четырехсот тысяч вооруженных мужчин.
Сердцем всего был Рим. Он располагался как раз в центре империи.
Он был средоточием власти, конечно, но и городом литературы, права,
философии. А самое главное, он был космополитическим городом, как современные Нью-
Йорк или Лондон. Здесь встречались представители самых различных культур. В
уличной толпе вы могли встретить богатых матрон на носилках, греческих
врачей, галльских всадников, италийских сенаторов, испанских моряков, египетских
жрецов, проституток с Кипра, торговцев с Ближнего Востока, рабов-германцев...
Рим стал самым населенным городом планеты: почти полтора миллиона жителей.
Со времени своего появления вид Homo sapiens не сталкивался ни с чем подоб-
ным! Как им удавалось уживаться всем вместе? Эта публикация поможет пролить
свет на повседневную жизнь императорского Рима, в момент его наивысшего
могущества в Древнем мире.
Жизнь десятков миллионов человек во всей империи зависела от того, что
решали в Риме. А жизнь Рима — от чего, в свою очередь, зависела она? Она
складывалась из паутины отношений между ее жителями. Удивительный, неповторимый
мир, с которым мы познакомимся, изучив один день его жизни. Например —
вторник 1892 года1 тому назад...
Перед
рассветом
Ее взгляд устремлен вдаль, как у тех, кто погружен в глубокие думы. Бледный
свет луны падает на белоснежное лицо, едва тронутое улыбкой. Волосы
перехвачены лентой, оставляя лишь несколько непослушных прядей спадать на плечи.
Внезапный порыв ветра поднимает вокруг вихрь пыли, но волосы по-прежнему
неподвижны. Немудрено: они ведь мраморные. Как и обнаженные руки и тысячи
складок одеяния. Скульптор, который ее высек, использовал самый дорогой
мрамор , чтобы запечатлеть в камне одно из наиболее почитаемых римских божеств.
Это Матер Матута (Mater Matuta), "милостивая матерь", богиня плодородия,
"начала" и утренней зари. Вот уже много лет статуя возвышается на внушительном
мраморном пьедестале на перекрестке улиц. Вокруг лишь темнота, но в
рассеянном свете луны угадываются очертания широкой улицы с лавками по обе стороны.
В этот ночной час все они закрыты тяжелыми деревянными створками, утопленными
в полу и укрепленными прочными накладками. Это нижняя часть огромных темных
строений. Повсюду вокруг нас черные силуэты, порой кажется, что ты на дне
глубокого каньона, над которым светят звезды. Это дома бедноты, "инсулы",
похожие на наши многоквартирные кондоминиумы, но гораздо менее удобные.
Матер Матута.
1 Это было написано в 2007 году. (Прим. ред.)
Поражает отсутствие освещения в этих домах и вообще на улицах Рима. Но,
возможно, это мы сами слишком привыкли к современному комфорту. На протяжении
столетий с наступлением сумерек все города мира погружались во тьму, если не
считать редких фонарей трактиров или огоньков лампад перед святыми образами,
обычно располагавшимися в местах, важных для ориентации ночных путников,
таких , как углы дорог, перекрестки и так далее. В императорском Риме точно так
же. В темноте угадываются очертания подобных мест, благодаря немногочисленным
"лампадкам", то есть светильникам, не потушенным внутри домов.
Второе, что нас поражает, — это тишина. Фантастическая тишина окружает нас,
пока мы идем по улице. Ее нарушает лишь журчание воды в квартальном
фонтанчике , в нескольких десятках метров от нас. Он устроен совсем просто: четыре
толстых плиты из травертина2 образуют квадратную емкость, над которой
возвышается стела. Свет от краешка луны, с трудом пробивающийся между двумя
зданиями, позволяет разглядеть высеченный на стеле лик божества. Это Меркурий, с
крылышками на шлеме, из его уст вытекает струйка воды. Днем сюда устремляются
с деревянными ведрами женщины, дети и рабы, чтобы набрать воды и отнести
домой. А сейчас все пустынно и только звук текущей воды нарушает наше
одиночество .
Тишина эта необычная. Ведь мы находимся в самом центре города с полутора-
миллионным населением. Обычно ночью подвозят товар в лавки, гремят по
булыжной мостовой железные обода повозок, слышатся возгласы, ржание, непременная
ругань... Вот эти-то звуки и слышны вдали. Им вторит лай собаки. Рим никогда не
спит.
Одна из сохранившихся улиц Древнего Рима.
Дорога перед нами расширяется, открывая освещенный участок. Лунный свет
подчеркивает сетку базальтовых плит, которыми вымощена улица, будто
окаменевший панцирь гигантской черепахи.
Чуть вдалеке, в глубине улицы, что-то шевелится. Человек то
останавливается , то опять движется и, наконец, шатаясь, прислоняется к стене. Наверное, он
пьян. Бормоча невнятные слова, он бредет по переулку. Кто знает, доберется ли
2 Травертин — известковый туф. (Прим. ред.)
он до дома. Ведь по ночам улицы Рима полны опасностей: воры, преступники и
разное отребье — любой из них без колебаний проткнет кинжалом кого угодно,
лишь бы чем-нибудь поживиться. Если на следующее утро кто-то найдет заколотый
и ограбленный труп, нелегко будет обнаружить убийц в таком густонаселенном и
беспорядочном городе.
Сворачивая в переулок, пьяный спотыкается о сверток на углу улицы и,
ругнувшись , продолжает свой нелегкий путь. Сверток шевелится. Да ведь это живой
человек! Один из множества городских бездомных, пытающийся хоть как-нибудь
поспать. Уже несколько дней он живет на улице, после того как его выгнал
хозяин съемной комнатушки. Он не один: рядом ютится целое семейство, со своим
убогим скарбом. В определенные моменты года Рим наводняют подобные люди —
каждые полгода возобновляются арендные договора, и многие оказываются
выброшенными на улицу, в поисках нового крова.
Неожиданно наше внимание привлекает ритмичный шум. Вначале неясный, затем
все более отчетливый. Он отражается эхом от фасадов домов, не давая
определить источник. Резкий стук засова и свет нескольких фонарей все проясняют:
это ночной обход караульной службы, "вигилы". Как обозначить их обязанности?
Вообще-то они пожарные, но, раз уж им все равно постоянно приходится
совершать проверки для предупреждения пожаров, на них возложены и обязанности
поддерживать общественный порядок.
Вигилы имеют военную выправку, это сразу заметно. Их девять: восемь
новобранцев и старший по званию. Они быстро спускаются по лестнице большой
колоннады. Эти люди уполномочены заходить почти повсюду, потому что везде может
оказаться источник пожара, возникнуть опасная ситуация или небрежность,
способная привести к трагедии. Они только что с проверки, и старший что-то
говорит . Фонарь он поднял высоко, чтобы новобранцы могли его хорошо разглядеть:
массивный торс, суровые черты лица вполне соответствуют хриплому голосу.
Покончив с объяснениями, он напоследок грозно оглядывает остальных вигилов,
сверкая темными глазами из-под кожаного шлема, затем выкрикивает приказ
двигаться. Караул марширует чересчур старательно, как все новички. Старший
смотрит им вслед, качая головой, и наконец тоже уходит за ними. Шум шагов
постепенно стихает, заглушаемый журчанием фонтана.
Подняв голову, мы замечаем, что небо изменилось. Оно все такое же черное,
но звезд больше не видно. Будто невидимое, неосязаемое покрывало понемногу
окутало город, отделив от звездного свода. Через несколько часов начнется
новый день. Но это утро в столице самой могущественной империи древности будет
отличаться от всех остальных.
Любопытные
факты
Во II веке нашей эры Рим находится в зените своего великолепия. Это
действительно самое удачное время для посещения. Подобно империи, город переживает
период максимальной территориальной экспансии, простираясь на 1800 гектаров,
около 22 километров по периметру. Мало того. В нем насчитывается один или
полтора миллиона жителей (а по некоторым оценкам, возможно, даже два
миллиона, немногим менее числа жителей современного Рима!). Это самый
густонаселенный город планеты в древности. На самом деле такой демографический и
строительный бум не должен удивлять: Рим все время расширяется, вот уже много
поколений. Каждый император украшает его новыми зданиями и памятниками,
постепенно изменяя облик города. Порой, однако, этот облик меняется самым
радикальным образом — по причине пожаров, случавшихся очень часто. Это постоянное
преображение Рима будет происходить на протяжении веков и сделает его уже в
античную эпоху прекраснейшим музеем искусства и архитектуры на открытом воз-
духе.
Впечатляюще выглядит список зданий и памятников, составленный при
императоре Константине. Конечно, мы не будем приводить его полностью, но, даже если
перечислить только самое главное, все равно список поражает, с учетом и того,
что тогдашний город был гораздо меньше сегодняшнего:
40 триумфальных арок
12 форумов
28 библиотек
12 базилик
11 больших терм и почти 1000 общественных бань
100 храмов
3500 бронзовых изваяний знаменитых людей и 160 статуй божеств из золота
или слоновой кости, к которым следует добавить 25 конных памятников
15 египетских обелисков
4 6 лупанариев3
11 акведуков и 1352 уличных фонтана
2 цирка для состязаний колесниц (самый большой, Circus Maximus мох1
вместить до 400 000 зрителей)
2 амфитеатра для гладиаторских боев (самый большой, Колизей, располагал
от 50 000 до 70 000 мест)
4 театра (самый большой, Театр Помпея, — на 25 000 мест)
2 большие навмахии (искусственные озера для водных сражений)
1 стадион для атлетических состязаний (Стадион Домициана, на 30 000
мест).
И так далее.
А зелень? Невероятно, но факт: в этом городе, столь плотно заставленном
памятниками и домами, зелени было достаточно. В Риме зеленые насаждения
занимали приблизительно четверть его площади: а это около четырехсот пятидесяти
гектаров публичных и частных садов, священных рощ, перистилей патрицианских
особняков и так далее. Кстати, каким был настоящий цвет Рима? Если смотреть
на город издалека, какие бы цвета в нем преобладали? Возможно, что эти два,
красный и белый: красный цвет терракотовых черепичных крыш и ярко-белый цвет
фасадов домов и мраморных колоннад храмов. То тут, то там в красноватом
черепичном море сверкает на солнце зеленовато-золотым: это позолоченные бронзовые
крыши храмов и некоторых императорских зданий (со временем бронза, окисляясь
на воздухе, покрывалась зеленоватой патиной). И конечно, мы бы обратили
внимание на несколько позолоченных статуй на вершинах колонн или на храмах,
возвышающихся над городом. Белый, красный, зеленый и золотой: вот цвета
тогдашнего Рима.
6:00 Домус,
жилище богачей
Где живут римляне? как устроены их жилища? В фильмах и спектаклях мы
привыкли видеть римлян в светлых просторных домах с колоннами, внутренними
садиками, фонтанами и триклиниями, комнаты в этих домах расписаны фресками. В
реальности же все обстоит иначе. Только богачи и аристократы могут позволить
себе роскошь жить в небольших виллах с прислугой.
Таких немного. Подавляющее большинство жителей Рима теснятся в больших
многоэтажных постройках, бытовые условия в которых порой напоминают жизнь в бом-
3 Лупанрий — публичный дом. (Прим. пер.)
бейских трущобах...
Но давайте по порядку. Начнем с домов, в которых живет элита Рима, с домов
богачей, называемых domus. В Риме при Константине власти насчитали 1790 таких
домов; число, несомненно, внушительное. Но они не все были похожи друг на
друга: одни были большими, другие — маленькими, из-за хронической нехватки
места в Риме эпохи Траяна. Тот дом, который мы собираемся посетить, устроен в
классическом духе, "по старинке", к вящей гордости владельца.
Больше всего поражает внешний облик такого дома: подобно устрице, он
замкнут в себе. Лучше всего представить себе богатый римский дом как маленькую
крепость: в нем нет окон, разве что несколько совсем маленьких, высоко
расположенных . Нет и балконов: наружная стена ограждает дом от внешнего мира. В
нем просто воспроизводится устройство архаических семейных хозяйств эпохи
зарождения латинской и римской цивилизации, обносившихся защитной стеной.
Эта "отстраненность" от суматохи улиц явственно ощущается уже при взгляде
на наружную дверь, почти безликую среди множества прилепившихся по бокам от
нее лавочек, в эту пору еще закрытых. Главный вход образован большими
двустворчатыми деревянными воротами с массивными бронзовыми петлями. В середине
каждой створки — бронзовая волчья голова. В пасти — кольцо, им пользуются как
дверным молотком.
За дверью начинается небольшой коридор. Мы делаем шаг и наступаем на
мозаику с изображением грозного пса и надписью "Cave canem", "Осторожно, собака".
Многие в Римской империи предпочли подобную меру предосторожности, хотя нам
она известна в первую очередь по виллам в Помпеях. Действительно, воры и
попрошайки донимали уже в римскую эпоху.
Мы проходим вперед и с одной стороны коридора замечаем комнатушку с
дремлющим на стуле человеком. Это "привратник", раб, следящий за входом в дом.
Рядом с ним, свернувшись на полу у ног, подобно псу, спит мальчик: скорее
всего, его "ассистент". В доме еще все спят; мы сможем беспрепятственно
осмотреть всю виллу.
Еще несколько шагов, и коридор выводит в просторное помещение: это атриум.
Прямоугольный широкий зал, расписанный фресками ярких цветов, уже освещенными
первыми лучами солнца. В доме нет окон, откуда же они проникают? Достаточно
поднять голову, чтобы получить ответ: посередине отсутствует целый кусок
крыши. Через большое квадратное отверстие проникает свет, как во внутреннем
дворике . Настоящий световой каскад падает сверху и расходится в боковые
помещения.
Это отверстие не только для того, чтобы пропускать свет. Через него в дом
попадает и вода. Действительно, когда идет дождь, наклонная поверхность крыши
над атриумом собирает капли и направляет их внутрь отверстия, подобно
воронке . Вообразите это яркое зрелище: струйки воды вылетают изо ртов терракотовых
фигурок, расположенных вдоль края крыши, и с шумом падают в атриум. Во время
грозы грохот может стоять оглушительный.
Струи воды попадают (с большой точностью!) в широкий квадратный бассейн в
середине зала. Это имплювий (impluvium), древнее и очень разумное
изобретение: в нем собирается дождевая вода, которая затем отводится в подземный
резервуар . Из небольшого мраморного колодца берут воду для повседневных нужд.
Так делают из поколения в поколение. Края колодца совсем истерты веревками, с
помощью которых поднимают ведра с водой.
Имплювий служит и для украшения дома: в этом внутреннем "бассейне"
отражается лазурное небо с облаками, напоминая лежащую на полу картину. И это
отрадное зрелище предстает перед взором любого, кто бы ни вошел в дом.
Имплювий, который мы видим перед собой, не совсем обычен: на его
поверхности плавают цветы, оставшиеся от убранства пира, состоявшегося в этом доме
накануне вечером.
Подобно зеркалу, вода в бассейне отражает во все стороны утренний свет.
Легкая рябь, вызванная дуновением слабого ветерка, создает на стенах зала
игру солнечных бликов, скользящих по фрескам. Если присмотреться, в этом зале
не увидишь ни одной пголой" стены. Повсюду картины на мифологические сюжеты,
воображаемые пейзажи или геометрические узоры. Цвета все насыщенные:
лазоревый , красный, охристо-желтый.
Атриум с имплювием.
Это наводит нас на важное наблюдение: мир римлян полон красок — и куда
больше, чем наш. Интерьеры домов, памятники, даже одежда — все переливается
разными цветами, а в торжественных случаях расцветает подлинным триумфом
красок. В то время как мы считаем, что в большинстве случаев верхом элегантности
окажется темный или серый костюм... Как жаль, что мы утратили все это
многоцветье , особенно в домах, где доминирует белый цвет стен. Римлянин счел бы их
недоделанными, подобно натянутому на раму пустому холсту.
Но продолжим наш визит. По сторонам атриума расположены комнаты. Это
спальни, их называют кубикулумы (cubiculum). По сравнению с нашими они гораздо
меньше, темнее и скорее похожи на тюремные камеры. Никто из нас не согласился
бы там спать: окон нет, для освещения используется единственный источник
света — тусклые светильники. Поражает, насколько плохо были видны фресковые и
мозаичные шедевры, часто украшавшие эти комнаты, а ныне выставленные в музеях
и продуманно освещенные. Римляне видели их не так. Когда зрение привыкало к
полумраку спальни, при светильниках изображенные пейзажи и лица оказывали на
зрителей особое воздействие.
В одном углу атриума видна лестница: она ведет на верхний этаж, где
находится прислуга и где живут женщины. Первый этаж — "мужская" территория, и в
первую очередь пространство pater familias, "отца семейства".
Огибаем бассейн и идем к противоположной стене. Большая часть ее закрыта
широкой деревянной раздвижной перегородкой-"гармошкой". Отодвинем ее. Вот
таблиний (tablinum), "кабинет" хозяина дома. Здесь он принимает своих клиен-
тов. В центре большой стол и внушительных размеров стул, по бокам расставлено
несколько табуреток. Вся мебель с точеными ножками, украшенными инкрустацией
из слоновой кости и бронзы. Мы видим также светильники на высоких
канделябрах, на полу жаровня (для обогрева), на столе расставлены дорогое "парадное"
серебро и письменные принадлежности.
Пройдем дальше. В глубине большая занавесь. Отодвинув ее, мы попадем в
самый укромный уголок дома. До сих пор мы находились в "представительской" его
части, доступной взорам посторонних. За занавеской же начинается "приватная"
часть. Это перистиль, просторный внутренний сад, "зеленые легкие" дома. Он
окружен великолепной беломраморной колоннадой. С потолка между колоннами
свисают мраморные диски, на которых нарисованы или высечены мифологические
сюжеты. У этих дисков забавное название, "осцилла" (oscilla), нетрудно догадаться
почему4: движение воздуха заставляет их слегка колебаться, что придает
ощущение подвижности всей колоннаде.
Римский домус.
В этот утренний час в перистиле особенно приятно находиться. Нас окутывает
невероятное разнообразие ароматов, источаемых высаженными в саду
декоративными, пряными и лекарственными растениями.
В подобных садах можно встретить и мирт, и самшит, и лавр, и олеандр, и
плющ, и акант... И даже большие деревья — кипарисы и платаны. И конечно, клумбы
с цветами — цветы — фиалки и нарциссы, ирисы и лилии... Этот оазис — настоящее
произведение садового искусства: растения расположены в геометрическом
порядке, проложены дорожки, разбиты клумбы, порой представляющие собой настоящие
лабиринты. Кроме того, садовники часто подрезают растения, придавая им форму
животных. Нередко по саду разгуливают настоящие фазаны, голуби или павлины.
При свете зари мы можем разглядеть две неподвижные человеческие фигуры:
маленькие бронзовые статуэтки-путти с утками в руках по углам сада.
Приблизимся. Одна из фигур будто издает странные звуки, какой-то гортанный клекот. Два
4 В современном итальянском глагол oscillare означает "качаться, колебаться".
Отсюда же происходит слово "осциллограф". (Прим. ред.)
коротких шумных всплеска — и из клювов уток начинает бить струя воды. Да это
статуи-фонтаны! Струя попадает точно в круглую чашу, орошая воздух брызгами.
Мы оборачиваемся и видим еще три подобных струи.
Ясно, в этот дом вода попадает не только через имплювий. С некоторых пор
воду подводят и из акведуков. Хозяин, благодаря связям и знакомствам, добился
для себя персонального водопровода (редкость для Рима). Один из немногих
счастливчиков, у которых дома проточная вода, он пользуется ею и для того, чтобы
удивить своих гостей игрой воды в садовых фонтанчиках.
Костистая рука раба закрывает кран, спрятанный между растениями (он
проверял, хорошо ли работает водопровод). Он высокий, сухощавый, темнокожий, с
черными курчавыми волосами, почти наверняка уроженец Ближнего Востока или
Северной Африки. Вот раб идет по саду дальше, подбирая сухие листья и цветы.
Вероятно, он садовник.
Из зала, открытого в сторону колоннады, доносится шум. Идет уборка.
Подойдем поближе. Здесь, в триклинии, вчера проходило пиршество. Ложа, на которых
располагались гости, уже привели в порядок, заляпанные простыни сменили на
чистые. Еще один раб убирает последние остатки поздней трапезы. Вот он поднял
клешню омара. На пирах принято бросать объедки на пол, а не складывать на
блюда...
Из кухни слышно, как кто-то уже принялся за работу. Это женщина, она тоже
рабыня. Волосы повязаны тряпицей, но видно, что они светлые: несколько
золотистых локонов спадают вдоль шеи. Возможно, она из Германии или Дакии
(современная Румыния), недавно завоеванной Траяном. Помещение очень тесное.
Любопытный факт: римляне, с их страстью к пирам, не придают особого значения
кухне, не считая ее важным помещением. Кухня напоминает наши малогабаритные
"уголки для готовки" и поэтому не имеет четкой дислокации. Ее размещают то в
глубине маленького коридорчика, то под лестницей. Действительно странно, но
удивляться нечему: в домах богачей нет "домохозяек". На кухне трудятся рабы,
это служебное помещение, поэтому незачем заботиться об убранстве, удобстве
или просторности. В домах бедных людей готовит сама жена, но ее положение, по
сравнению с сегодняшним, скорее напоминает статус домработницы, чем хозяйки.
А вот медная утварь хорошо нам знакома. Кастрюли и сковороды из меди или
бронзы развешиваются напоказ на стенах кухни. Узор дырок в дуршлагах столь
затейлив, что напоминает кружево. Здесь и мраморные пестики, шпажки,
терракотовые поддоны, формы в виде рыбы или кролика, использующиеся для
приготовления изысканных кушаний... Разглядывать эти предметы — все равно что листать
старинные меню.
Еда разогревается на "плите", представляющей собой печь из каменной кладки:
внутрь кладут и разжигают угли, как в барбеюо. Когда они разогреются, поверх
ставят "конфорки", то есть металлические треножники, а на них — кастрюли и
котелки.
Очень часто конструкцию кирпичных печей облегчают за счет изящных арок. Там
хранят дрова, используемые для приготовления пищи, подобно современным
газовым баллонам...
Рабыня разжигает огонь. А как римляне это делают? Заглянем тихонько через
плечо девушки: оказывается, она использует огниво в форме маленькой подковы,
держа его в руке подобно ножке кубка. Затем высекает им искры, стуча по куску
кварца, который крепко держит другой рукой. Одна из искр попадает на тонкую
полоску древесного гриба, служащую трутом для растопки (это гриб-трутовик из
рода Forties, такие грибы растут на деревьях) . Девушка начинает дуть на тлеющий
гриб, затем подносит к нему солому и опять дует. Сначала из соломы выходит
клуб дыма, а затем она вспыхивает веселыми язычками пламени. Готово. Теперь
рабыня приготовит угли.
Задержимся еще на минутку. Этот визит в особняк позволил нам понять кое-что
о жилищах римлян: их дома несомненно прекрасны, но гораздо менее
комфортабельны, чем наши. Зимой холодно, повсюду сквозняки, приходится обогреваться
жаровнями, расставленными в комнатах (прообраз наших электрообогревателей).
Кроме того, дома темные, в комнатах царит полумрак. В тех редких случаях,
когда окна все-таки имеются, они, как правило, очень невелики и пропускают
меньше света, чем наши: их закрывают пластинами талька, слюды, иногда
стеклом, а беднота — выделанными кусками кожи или деревянными ставнями.
В целом, чтобы понять обстановку и образ жизни внутри римских домов, даже
самых богатых, таких, как этот особняк, достаточно представить себе
деревенские дома нашего времени, с высокими кроватями, толстыми покрывалами, светом,
проникающим сквозь щели под дверями, запахом горящих дров, пылью и пауками...
6:15 Обстановка
в римском духе
Время приниматься за домашние дела. Как и каждое утро, первыми просыпаются
рабы. Их одиннадцать, вместе они составляют то, что называется словом
familia, то есть совокупность рабов, принадлежащих одному хозяину. Может
показаться, что для одного дома их многовато, но это число вполне вписывается в
норму. Во владении каждого благополучного семейства в Риме в среднем
находится от пяти до двенадцати рабов.
А где же они спят? Это же все равно как приютить у себя дома футбольную
команду... У рабов нет своих комнат, они спят в коридорах, на кухне или вповалку
в какой-нибудь комнатушке. Один из них, самый надежный, спит на полу перед
спальней dominus'a, хозяина дома, в точности как сторожевой пес...
Позже мы сможем лучше познакомиться с жизнью рабов, понять, кто они, как
попали в рабство, как обращаются с ними хозяева. А пока продолжим нашу
экскурсию по пробуждающемуся дому.
Рабыня отодвигает тяжелую пурпурную занавесь и подходит к большому
мраморному столу с ножками в форме дельфинов, стоящему вдоль борта имплювия. Это
явно "представительский" стол, на нем великолепный серебряный кувшин, который
рабыня аккуратно приподнимает, чтобы стереть пыль. Мы оглядываемся вокруг. А
где же остальная мебель?
В домах римлян больше всего поражает контраст между пышностью убранства
стен (фрески) и полов (мозаики) и скудостью обстановки. По сути, это полная
противоположность нашим современным домам.
Действительно, нет ни диванов, ни кресел, ни ковров, ни полок, наполняющих
наши гостиные. Такое впечатление, что находишься в пустых помещениях:
количество мебели сведено к минимуму.
Тому есть Причина. У римлян совершенно другое представление об убранстве
интерьера, чем у нас: вместо того чтобы выставлять напоказ мебель и
архитектуру комнат, они обычно скрывают ее или имитируют в изображениях. Кровати и
стулья исчезают под подушками и покрывалами. А фрески на стенах часто
изображают мнимые двери, поддельные занавеси, даже иллюзорные пейзажи (порой
чередующиеся с настоящими, видными сквозь проемы в стенах, как на знаменитой
вилле в Оплонтисе, современный город Торре-Аннунциата, возможно, принадлежавшей
Поппее) — настоящее произведение искусства!
Во многих особняках можно окунуться в эту странную, столь любимую римлянами
игру в прятки между действительностью и иллюзией, где одни предметы исчезают,
а другие создаются заново, вплоть до целых пейзажей, нарисованных на стенах.
В ту эпоху такие увлечения считались проявлением чрезвычайно утонченного и
"продвинутого" вкуса.
Мебели в римских домах немного, и она весьма дорога. Наиболее
распространены столы. Их много видов: чаще всего встречаются круглые столики на трех нож-
ках в форме кошачьих лап или копыт, козьих или лошадиных (три ножки — не
случайность: так проще всего добиться, чтобы стол не шатался...).
Мы с удивлением видим, что уже в римскую эпоху существовали "современные"
решения, например, складные столы или полукруглые столы, которые прислоняли к
стенам.
А вот стулья, наоборот, ошарашивают: какие же они неудобные! Действительно,
римляне незнакомы с техникой обивки кресел и диванов. Но восполняют этот
недостаток подушками, которые повсюду: на кроватях, триклиниях, стульях...
Вилла в Оплонтисе.
Шкаф в углу выглядит совершенно обыденно, но на самом деле для Древнего
мира это недавнее изобретение. Первыми его освоили именно римляне: греки и
этруски не были с ним знакомы. Любопытно, однако, что они не используют шкаф
как мы, чтобы хранить там одежду. Они складывают в него хрупкие или ценные
предметы — стеклянные бокалы и кубки, туалетные принадлежности, чернильницы,
весы...
Одежда и белье складываются в особые лари, arcae vestiariae. Это большие
деревянные сундуки, у них небольшие ножки в форме львиных лап, и открываются
они сверху. Такой мебелью будут пользоваться многие столетия, и в Средние
века, и в эпоху Возрождения.
И конечно, в обстановке дома широко используются занавеси: они защищают от
солнца и ветра, зимой сохраняют тепло, а летом — прохладу, задерживают пыль,
мух и нескромные взгляды. В связи с этим стоит вспомнить одну интересную
находку, сделанную среди развалин римского особняка в городе Эфес, в Турции,
разрушенном землетрясением и в течение многих столетий остававшемся
погребенным. Во время раскопок археологи обнаружили много любопытных мелочей римского
домашнего убранства. На колоннаде, окружавшей перистиль, то есть сад внутри
этого аристократического дома, можно было увидеть остатки бронзовых шестов,
поддерживавших занавеси между колоннами. Таким образом, колоннада дополнялась
шторами, создавая затененный портик, в котором можно было гулять знойным
эфесским летом. Другие бронзовые карнизы, расположенные над дверными
косяками, свидетельствуют о широком использовании занавесок, как сегодня на входах
в бары или магазины (не исключено, что некоторые римские занавески также были
сделаны из цветных полос материи или длинных шнуров со множеством узелков...) .
Стоит добавить, что в римских домах имелись порой весьма нарядные
"гобелены ", напольные циновки и даже ковры: несомненно, восточное веяние.
Серебро, сейфы
и антиквариат
В домах богачей некоторые предметы обстановки имеют значение статус-
символов : мраморные бюсты или статуи и конечно же серебряная посуда, всегда
выставляемая напоказ. Целые сервизы, кувшины и кубки расставлены на
специальных столиках — абаках, чтобы гости и клиенты могли ими восхищаться.
Тот, кто не может позволить себе серебряную посуду, выставляет предметы из
бронзы, стекла или ценной керамики. В любом случае что-то выставить
необходимо, таков негласный закон. По сути дела, он дошел до наших дней, ведь обычай
выставлять "парадный сервиз" в гостиной, в специальных застекленных буфетах
все еще распространен.
Еще один непременный атрибут зажиточного семейства — сейф. Если мы
стараемся спрятать домашний сейф, у римлян все наоборот: часто сейф ставится на
таком месте, где все его могут увидеть, например в атриуме.
Он служит красноречивым знаком изобилия и богатства. Естественно, он крепко
приделан к полу или к стене, и есть даже особый раб, atriensis, который
подобно ночному портье следит за перемещениями людей по этому залу, особенно
когда незнакомцы приходят просить работу у хозяина дома, или во время
празднеств и пиров.
Собственно говоря, это не совсем сейф, скорее бронированный сундук, с
железными петлями и полосками. Зато он снабжен хитроумнейшим замочным
механизмом, достойным Джеймса Бонда: чтобы его открыть, надо тянуть за бронзовые
головки, нажимать на рычаги или крутить кольца... Что же в нем хранится? Конечно
же самые дорогие золотые и серебряные предметы, принадлежащие семье, а также
наиболее важные документы — фамильные, купчие, свидетельствующие о праве
собственности... Все они записаны на деревянных табличках или на папирусе и
скреплены неизменной печатью с символом (мы бы сейчас сказали "с логотипом"),
красующимся на перстне владельца.
Римский сейф. Этот сейф сделан из бронзы и снаружи
декорирован рельефами из гипса.
Любопытный факт. Уже в римскую эпоху существует увлечение антиквариатом, то
есть предметами старины и произведениями искусства древности, которые
выставляются дома. Но ведь Рим того времени и есть самая что ни на есть
"древность ", что же могли считать ею сами римляне? Ответ дали археологи. Во время
раскопок были найдены этрусские статуэтки, зеркала и кубки, уже в то время
считавшиеся римлянами антикварными и ценными. Находили также и изделия из
Древнего Египта. Действительно, для римлянина времен Траяна цивилизация
Древнего Египта могла вполне считаться самой настоящей "древностью": Рамзес II, к
примеру, жил за тысячу четыреста лет до них! Этот временной промежуток не
намного отличается от того, который отделяет нас от того Рима, о котором идет
речь у нас.
Происхождение
наших
кондоминиумов
Последнее замечание. Domus, который мы только что посетили, — это особняк с
"классической" планировкой. Туристы могут видеть ее во многих местах
археологических раскопок начиная с Помпеи. Но в таком густо застроенном городе, как
Рим, не всем домовладениям удается выдерживать эту форму. Во время раскопок и
обмеров в соседнем с Римом городке Остия Антика, проводившихся профессором
Карло Паволини, обнаружился удивительный факт. Здесь жилые постройки,
появившиеся в результате бурной градостроительной деятельности времен Траяна, то
есть как раз того периода, который мы рассматриваем, прекрасно видны, в
отличие от Рима, где они оказались погребены на много веков под новой городской
застройкой.
Римская «многоэтажка». Чтобы минимизировать риск быть погребенным
заживо под не очень устойчивой конструкцией «римской многоэтажки»,
император Август издал указ, запрещающий строить дома выше 21 м.
В Остии можно видеть дома, лишенные атриума, то есть просторного зала с
бассейном для сбора дождевой воды. Хроническая нехватка свободного
пространства и наличие в городе акведуков (делающее наличие в доме колодца
необязательным) часто побуждают домовладельцев отказаться от этой части дома.
В других местах, как, например, в Помпеях, в особняках появляется третий
этаж с независимым входом: очевидно, зажиточные семейства не смущало
присутствие незнакомцев на верхнем этаже. Некоторый урон privacy; но зато можно
неплохо заработать на сдаче в аренду....
В определенный момент эти дома перестали быть жилищем элиты, в них
переселились люди из среднего и низшего сословий. Таким образом, жизнь в городе в
течение нескольких поколений запустила механизм глубинной эволюции жилища.
Дома становятся все более высокими, многоэтажными, с большим количеством
отдельных квартир. В них живут отдельные семьи.
И так появляются самые настоящие кондоминиумы.
Современная городская застройка — те самые многоквартирные дома, где многие
из нас живут, — родилась из этих градостроительных новшеств, имевших место в
Риме и других крупных городах Римской империи около двух тысяч лет тому
назад.
6:30 Пробуждение
хозяина
Из спальни "доминуса", хозяина дома, слышится густой храп. Тихонько
приоткроем дверь: луч света, скользнув наискосок по комнате, освещает кровать,
стоящую в специальном углублении в стене. Хозяин лежит укрытый вышитыми
покрывалами с яркими пурпурными, лазурными и желтыми полосами, спадающими до
пола и образующими затейливые складки.
Кубикулум (спальня).
Нас поражают размеры кровати: как принято у римлян, она очень высокая;
чтобы взобраться на нее, нужна скамеечка. Вот она, виднеется из-под покрывал, на
ней стоят сандалии, снятые хозяином прежде, чем улечься спать.
Кровать с тремя спинками, в старинном стиле: она напоминает диван. Точеные
деревянные ножки украшены инкрустацией из слоновой кости и пластинами из
позолоченной бронзы. По углам в косом свете вырисовываются очертания голов
львов и сатиров. Пружин нет, и сетка кровати, на которой лежит матрас,
образована полосками кожи. Эти кровати куда менее удобные, чем наши...
"Доминус" ворочается, бормоча и поправляя подушку, которая, скорее всего,
набита птичьим пухом — голова почти утопает в ней.
А чем римляне набивают матрасы? По нашим сведениям, некоторые матрасы
набиты соломой. Другие, как этот, шерстью.
Есть и исключения, как, например, колыбелька, на удивление хорошо
сохранившаяся в Геркулануме: под скелетом ребенка, погибшего при извержении Везувия,
обнаружены остатки матрасика, набитого листьями (не исключено, что они
помогали сохранить здоровье малыша или отпугивали насекомых).
Хозяин спит один, а где же его жена? У нас ведь принято, чтобы муж с женой
спали в одной кровати. В древнем Риме не всегда так. Действительно, хотя
супруги спят обычно на брачном ложе, для состоятельной пары считается
проявлением хорошего тона спать в отдельных комнатах. Поэтому супруга доминуса (ее,
соответственно, называют "домина") спит в своем персональном кубикулуме.
Пора вставать. Римляне просыпаются рано, на заре, и ложатся тоже рано. В
эпоху, когда нет электричества, ритм жизни подчинен световому дню. Такой
порядок сохранится в течение многих столетий: по сути, это мы выбились из
непреложного правила.
Господина деликатно будит самый верный раб. Через несколько минут еще
сонный доминус выходит из комнаты. Это высокий крепкий седоволосый и
голубоглазый мужчина. Его выдающийся нос подчеркивает благородство черт.
Облаченный в изящное синее одеяние, он медленным шагом направляется к
небольшой деревянной конструкции у стены, напоминающей храм в миниатюре, с
треугольным фронтоном и двумя поддерживающими его колоннами. Это домашнее
святилище — ларарий. Здесь совершаются обряды в честь ларов, божеств-покровителей
семьи. Это две статуэтки посередине "храма", похожие на двух танцующих
длинноволосых мальчиков. Рядом статуи еще двух божеств: Меркурия и Венеры. Раб
протягивает господину блюдо с подношениями. "Доминус" торжественным жестом,
повторяя слова обряда, возлагает их на ларарий в чашу, стоящую перед
статуэтками, а затем возжигает благовония.
Каждое утро начинается с этого обряда. Он совершается в тысячах домов. Не
следует недооценивать могущество этих маленьких божеств: именно они ведают
вопросами повседневной жизни в римских домах. Обряд, таким образом, служит
своего рода гарантией от краж, пожаров или несчастных случаев с членами
семьи...
7:00 Гардероб
римлянина
Пора одеваться. Что носят римляне? Мы привыкли видеть их в фильмах и
спектаклях закутанными в разноцветные тоги, похожие на Длинные простыни. Но
всегда ли это так? В самом деле, на первый взгляд эти одеяния совершенно
неудобны и стесняют движения, мешая бегать, подниматься по лестнице или даже
садиться, не зацепившись за что-нибудь. В действительности они вполне
практичны. Мало того, и в наше время все еще так одеваются: поезжайте в Индию или
другие страны Азии и арабского мира, и вы увидите, что традиционная одежда
там по сути не слишком отличается от той, что носили римляне, — длинные одея-
ния, туники, сари и сандалии... так что это лишь вопрос привычки.
Начнем с нижнего белья. Носили ли римляне трусы? Ответ утвердительный.
Речь, правда, не идет о трусах в нашем понимании, а скорее о своего рода
набедренной повязке из льняной ткани, называемой subligar, обертывавшейся
вокруг талии и интимных частей тела.
Вы удивитесь, когда узнаете, что это не первое, что надевается по утрам...
Действительно, весьма распространен обычай не раздеваться перед сном, а
ложиться спать полуодетыми... Снимают плащ, бросая его на стул (или укрываются им
вместо покрывала), и остаются в набедренной повязке и тунике. Так и ложатся
спать: туника, которую носили днем, ночью послужит вместо пижамы. Такой
обычай может показаться нам негигиеничным, но так же поступали вплоть до начала
XIX века наши сельские жители. С единственной разницей: римляне были гораздо
чище, ведь они каждый день ходили в термы. Так что перед тем, как ложиться
спать, они хорошенько мылись. Единственная проблема: одежда-то оставалась
грязной...
Основной предмет одежды в римском стиле — знаменитая туника. Чтобы понять,
насколько она практична, представьте, что вы надели футболку длиной до колен
(скажем, размера XXL), а потом перехватили ее на талии поясом. Так вот, с
некоторыми допущениями, туника — что-то вроде того. Поразительно: мы, по сути,
продолжаем использовать (особенно летом) решение, найденное в античную эпоху.
Только называем это иначе: футболка или T-shirt.
Ни один богатый римлянин не выйдет из дому, не надев тоги: она такая
длинная (до шести метров), что часто для ее надевания требуется помощь
специального раба. Чтобы выглядеть элегантно, самое главное — позаботиться о красоте
складок и драпировок
Конечно, материалы изменились. Мы используем хлопок, римляне обычно
использовали лен или неокрашенную шерсть различных оттенков бежевого. Этот цвет
хорошо подходит, чтобы не так бросались в глаза пятна и пыль...
Со льном вот еще что интересно: производят его в основном в Египте, откуда
он экспортируется по всей империи. Таким образом, римляне, подобно нам, носят
одежду, произведенную в далеких краях. Таковы результаты первой в истории
человечества великой глобализации, произошедшей в Средиземноморье благодаря
Риму. Мы сможем глубже изучить эту тему, когда наведаемся на рынки столицы
империи .
Туника годится для любого случая: ее используют как ночную рубашку,
надевают под тогу, а беднота носит ее в качестве единственной одежды. Бедняк
натягивает тунику, обувает сандалии и выходит так из дому. Богач — нет: поверх
туники он должен надеть самое важное облачение римских граждан: тогу.
Можно сказать, что это "костюм с галстуком" того времени — то есть одежда
для появления на людях, особенно в важных ситуациях.
Она использовалась с самых древних времен, и можно сказать, что ко времени
нашего повествования она пережила самую настоящую эволюцию. Вначале ее
размеры были невелики, но постепенно она становилась все больше: если ее разложить
на земле, тога представляет собой полукруг из шерстяной или льняной ткани
шести метров в диаметре!
Неудивительно поэтому, что часто, чтобы надеть тогу, прибегают к помощи
раба. Так поступает и наш "доминус". Это позволит нам понять, как же ее носят.
Господин стоит неподвижно, глядя вдаль. Раб кладет тогу ему на плечи как
накидку, однако не строго симметрично, а оставляя один конец гораздо длиннее,
чтобы он спускался до земли. Затем аккуратно подбирает этот конец и продевает
его под мышкой, оборачивая на груди до шеи, как перевязь. Потом оборачивает
его как шарф вокруг шеи и закрепляет булавкой на высоте ключицы. Но это еще
не все: конец такой длинный, что нужен еще оборот вокруг тела, под
предыдущими витками. Наконец, раб отходит в сторону, чтобы взглянуть на свой труд. Он
доволен. Его господин такой элегантный, особенно благодаря струящимся
складкам, придающим ему благородный облик. Одна рука свободна, а другая наполовину
прикрыта драпировкой, и "доминус" должен все время держать ее слегка
согнутой, чтобы тога не запачкалась о землю. Это немного неудобно, но быстро
привыкаешь .
Тога — настоящий символ культуры и цивилизации Древнего Рима. Ее могут
носить только римские граждане, а иностранцам, рабам и вольноотпущенникам
(рабам, отпущенным на свободу) это запрещено. Тога, подобно униформе, несет в
себе некий "дресс-код" : в зависимости от того, на ком она надета и для чего
предназначена, она носит различные названия. Например, белая тога,
окаймленная пурпуром, toga praetexta — как бы "охранительная". Ее носят сенаторы и
мальчики до четырнадцати-шестнадцати лет. В этом возрасте вершится обряд
снятия тоги-претексты, сопровождающийся торжественной церемонией, он
символизирует окончание периода отрочества. С этого момента юноша официально считается
взрослым, то есть способным носить оружие и участвовать в общественной жизни.
Одежда богатых римлян.
А штаны? Они встречаются не так уж часто. Действительно, этот предмет
одежды чужд римской и средиземноморской культуре. В эпоху Траяна их носят только
легионеры, они короткие и облегающие, заканчиваются чуть ниже колена. На
самом деле штаны уже существуют, но их носят лишь враги Рима, варвары, которые
их и "изобрели": кельты и германцы на севере и парфяне на востоке, на
территории современного Ирана. Но так будет не всегда. За сто пятьдесят лет штаны
благодаря своему удобству "завоюют" Рим, став составной частью римской моды.
Теперь господин сидит, а раб надевает ему на ноги обувь. Любопытно: римляне
не носят носков (только на севере, где суровость климата требует
дополнительной защиты ног), так что, если снять обувь, ноги остаются босыми.
Есть много видов обуви: закрытая, наподобие сапожков, открытая, вроде
сандалий, из нескольких полосок кожи, с маленькими "каблучками", настоящими
гвоздями на подошве для большей цепкости (знаменитые caligae, которые носили
легионеры) и так далее.
Для перемещений по городу зажиточные римляне предпочитают надевать кальцеи
(calcei), закрытые подобно мокасинам, а дома носят их редко. А знаете,
почему? Согласно правилам хорошего тона, входя в дом, необходимо снять уличную
обувь и переобуться в домашнюю: по дому ходят в простых сандалиях с кожаной
или пробковой подошвой. А если собираются в гости к друзьям, то берут их с
собой, потому что это правило действует во всех домах...
7:10. Женская мода
В отличие от современной эпохи мужская и женская одежда различаются не так
уж сильно. Женщины тоже носят одеяния, похожие на туники, — столы (stolae),
однако более длинные, доходящие до ступней. Но выглядят эти струящиеся
одежды, похожие на греческие хитоны гораздо элегантнее. Особенность в том, что
они схвачены не одним, а двумя поясками: помимо того, который на талии, есть
еще один, под грудью, чтобы подчеркнуть ее форму и пышность.
Теоретически и римлянка могла бы носить тогу, но вы вряд ли встретите
таких: это или знак наказания за супружескую измену, или одежда проститутки.
Поэтому поверх туники согласно женской моде принято надевать длинную
прямоугольную шаль, спускающуюся до колен и образующую изящные складки. Называется
она палла (palla): размеры ее столь велики, что порой женщины накидывают ее и
на голову, когда выходят на улицу. Обратите внимание на palla, ведь вы видели
их много раз, но не придавали значения: во всех сценах из жизни Христа, от
фильмов до картин в церквах, от вертепов до пасхальных мистерий, Мария и
другие женщины обычно покрывают голову подобной шалью.
В отличие от мужской одежды женская гораздо более многоцветна и почти
всегда украшена вышивкой. Цвета яркие, поэтому женщину сразу можно заметить даже
на многолюдной улице. Иногда и благодаря обуви, гораздо более изящной и
изысканной, чем мужская, и часто белого цвета.
Одежда богатых римлянок.
По римской моде женщины носят большую прямоугольную "шаль", называемую
палла и образующую изящные драпировки. Часто, выходя на улицу, они прикрывают ею
голову. Прическа, золотые украшения и изящные манеры свидетельствуют об
аристократическом происхождении этой матроны (слева).
Все римские женщины носят длинную тунику из тонкой цветной ткани, доходящую
до земли. Пояс под грудью подчеркивает формы тела.
Одна любопытная подробность касается нижнего белья римлянок. Что они носят
под одеждой? Слегка скрывающие наготу трусики, похожие на мужскую набедренную
повязку, только более элегантные. И "лифчик". На самом деле речь идет о
мягкой полоске ткани или кожи, strophium (или mamillare). Название может
меняться , но суть одна: поддерживать и приподнимать грудь. Овидий в своих текстах
советует женщинам, грудь которых не отличается пышностью, подкладывать что-
нибудь под эти полоски.
Археологи нашли много изображений таких лифчиков, например, в знаменитых
эротических росписях помпейского лупанария. Но самое сильное впечатление
производит знаменитая мозаика с римской виллы Казале, в Пьяцца-Армерина, на
Сицилии. На некоторых девушках надеты настоящие раздельные купальники
удивительно современного вида: так римлянки одевались для купаний в бассейне или
гимнастических упражнений. Вывод напрашивается: бикини — римское изобретение...
Одежда женщин, которых мы встречаем на улицах Рима, обычно льняная или
шерстяная. Богатые дамы могут позволить себе и другие ткани, очень редкие:
тончайший хлопок и в особенности шелк, настоящий статус-символ для особых
случаев .
Мозаика с римской виллы Дель-Казале.
Как известно, шелк долгое время был монополией Китая, хранившего в секрете
его производителя, тутового червя. В Рим шелк попадал после долгого пути.
Караваны пересекали степи Монголии, преодолевали пустыни Азии и лишь потом
добирались до берегов Средиземного моря. Цена на шелк была баснословной.
Аристократы тратили целые состояния, чтобы носить одежду из него или
использовать для убранства домов. Императоры неоднократно, но тщетно пытались ввести
законы, регулирующие торговлю шелком, чтобы воспрепятствовать оседанию в
карманах заклятых врагов Рима, парфян, несметных денежных сумм, ведь караваны
должны были проходить по их территории (современные Иран и Ирак).
Впоследствии римляне открыли секрет производства шелка: гусениц тутового шелкопряда
привезли в Константинополь. Но было слишком поздно: Рим и Западная Римская
империя уже пали под ударами варваров. Всю выгоду от этого открытия получила
Восточная Римская империя, новорожденная Византия, при императоре
Константине.
7:15 Утренний туалет
в римскую эпоху
Этим утром нам откроется еще один любопытный факт. В римских домах по утрам
почти не моются... Самое большее, слегка освежаются водой из лохани,
поддерживаемой рабом, скорее чтобы проснуться, чем для гигиены. Ведь мыло еще
неизвестно (а слово sapo, от которого происходит современное sapone5, обозначает
вид краски).
Оглядевшись в римских домах, мы обнаружим, что в них нет душа (его еще не
придумали), а ванны — большая редкость. Однако, как известно, римская
цивилизация была одной из самых чистоплотных в древности. Только в современную
эпоху удалось достичь сравнимого уровня потребления воды для мытья. Как это
возможно? Ответ на этот парадокс известен: римлянин ходит мыться за пару
кварталов от дома, в большие общественные термы. Там тщательно и со вкусом моются,
делают массаж и так далее. Но все это обычно происходит после обеда. Вот
почему по утрам никто не моется.
Конечно, некоторые богачи устраивают небольшие частные термы у себя дома,
но это лишь узкая прослойка элиты, к которой не относится хозяин дома, где мы
находимся с "визитом" : у него нет личной ванной, и позже он, как мы увидим,
тоже пойдет мыться в термы.
А сейчас он восседает на удобном стуле с подушками. Раб бреет его
заточенной бритвой. Только богатые могут позволить себе держать домашнего брадобрея.
Бритье болезненно: не существует еще ни смягчающей пены для бритья, ни бритвы
с двойным лезвием. Только вода и бритвы с лезвием в форме полумесяца, из
бронзы или закаленного железа, заточенные с помощью обычного бруска... Но это
лишь начало. Дальше, по мнению самого хозяина, начнется настоящая пытка:
после бритья раб вырвет ему пинцетом один за другим все "лишние" волоски по
краям бровей, на шее и затылке.
Может показаться удивительным, что мужчины подвергают себя столь изощренным
косметическим процедурам. Но на самом деле в римской культуре забота о теле
играет значительную роль. Использование восковых полосок на натуральных
основах, к примеру, весьма распространено и у мужчин (в том числе и как замена
бритью). Мы знаем из Светония, что Цезарь делал себе депиляцию, а сам Август,
чтобы на ногах росли более мягкие волоски, обычно водил по коже раскаленными
скорлупками грецкого ореха.
Волосы уже в то время становятся самой серьезной проблемой для многих
мужчин. Когда они седеют, многие подкрашивают их черным. А появление лысины —
для некоторых подлинная трагедия. Решения могут быть разные.
Начинают с зачесов, которыми прикрывают проплешины: Юлий Цезарь, например,
зачесывал волосы вперед, чтобы скрыть заметные залысины.
Если голова покрыта лишь редким пушком, многие красят кожу головы сажей —
издалека выглядит как темная шевелюра.
А когда от волос на голове уже и следа не остается, упорствующие прибегают
к парикам и накладкам разных цветов.
Конечно же и в то время в избытке предлагаются и применяются
"чудодейственные" снадобья для восстановления волос. Как и в любую эпоху — не дающие
результата .
7:30 Секреты красоты
двухтысячелетней давности
Из "пыточной" комнаты хозяина доносятся приглушенные крики. Каждый из них
5 Мыло (итал.) (Прим. пер.)
соответствует вырванному волоску. Один из возгласов такой жалостный, что лица
двух рабов на мгновение озаряются улыбкой. Чтобы никто не заметил, они
наклоняются еще ниже и принимаются еще усерднее тереть пол, подобно двум юнгам,
драящим палубу корабля швабрами. В действительность они натирают великолепную
мозаику кусками пемзы — лучший способ содержать эти каменные стены в чистоте
и блеске.
Утренние хлопоты в разгаре. В одну из комнат то и дело забегают рабыни: там
живет супруга хозяина, "домина". Одна из рабынь отодвигает занавесь, и нашему
взору открывается весьма необычная сцена: три служанки гримируют госпожу.
Та сидит в плетеном кресле с высокой спинкой. Идет сложная процедура —
рабыня "удлиняет" угольной палочкой брови госпожи. Затем она растушует их
щепоткой пепла. Работа эта требует большой осторожности. Другая рабыня держит
зеркало, чтобы хозяйка могла шах1 за шагом следить за этапами макияжа. Здесь
царит напряжение, как во время операции.
Оглядимся. С одной стороны, на столике с ножками в виде львиных лап, стоит
открытая шкатулка с косметическими средствами. Это изящный деревянный ларчик,
инкрустированный резными пластинами из слоновой кости. Внутри угадываются
кремы, духи и мази в маленьких стеклянных, терракотовых и алебастровых
"амфорах" . Можно разглядеть два костяных гребня тончайшей работы, резные шпильки
для волос из слоновой кости, пинцеты и серебряные лопаточки для нанесения
кремов и масок красоты. Вокруг ларчика расставлены маленькие открытые баночки
с другими средствами.
В общем, и действия, и инструменты для макияжа очень похожи на те, которые
используются сегодня: подчеркиваются ресницы, на веки наносятся тени и так
далее. А вот ингредиенты не совсем такие же. Например, для подкрашивания
глаз, что делается с особой тщательностью. Уже существует сурьма, но для
подведения глаз используют и чернила каракатицы, и жженые финиковые косточки. А
нашей хозяйке глаза красят совсем уж необычным средством. На столике вместо
блюдца лежит створка раковины, в ней еще осталось немного темной пасты. Ее
главный ингредиент — толченые жженые муравьи!
Идет подготовка к завершающему моменту макияжа: нужно подкрасить губы. По
словам Овидия, в распоряжении римских матрон большое разнообразие тонов, но,
как и в наше время, излюбленный цвет — ярко-красный. Его получают из кармина
или киновари (к сожалению, ядовитых).
Госпожа, поджав губы, смотрится в зеркало. Взгляд глубок, кожа сияет.
Работа выполнена на славу: взгляд одобрения в сторону рабыни, и та смущенно
опускает голову.
На самом деле мы застали только финал утреннего туалета. Если бы мы вошли
на несколько минут раньше, то могли бы присутствовать при подготовке особой
основы под макияж.
Цель проста, но вместе с тем сложна: омолодить лицо госпожи, которой скоро
стукнет сорок (весьма почтенный для того времени возраст). Как быть? Рабыня
готовит легкий крем на основе меда, добавляя несколько жирных веществ и
немного белил. Белила — это белый пигмент, придающий лицу сияние. Чтобы лицо
зарозовело и приобрело девический румянец, добавляются красные пигменты.
Затем, аккуратно размазав крем по лицу, рабыня посыпает щеки гематитовым
порошком, и кожа начинает "светиться".
Утренний туалет богатой римлянки — штука сложная и напоминает порой
приготовление сложного блюда по рецепту из кулинарной книги.
И другие части тела тоже иногда покрывают краской: ступни и ладони —
красной, а соски — золотым порошком. Те, кто может себе это позволить,
разумеется...
А вот что на самом деле удивляет, так это использование накладных родинок-
мушек . Уже в римскую эпоху женщины прикрепляли на лицо фальшивые родинки,
следуя особому коду: меняя их расположение (уголок рта, щека и так далее),
дамы могли посылать тайные сигналы...
Маски
красоты
Стоит сделать небольшое отступление и рассказать о масках красоты и кремах
для кожи. В Риме они весьма популярны, их рекомендуют использовать многие
авторы , от Овидия до Галена и Плиния Старшего. Существует много разновидностей
таких средств. Поражает то, из чего они готовятся, и приписываемые им
свойства, особенно для тех, у кого проблемы с кожей. Например, коровья плацента
рекомендуется для лечения язв на лице; бычья желчь — от пигментных пятен на
лице (а чечевица — от пятен на теле); сливочное масло — от фурункулов; луковицы
нарцисса — в качестве смягчающего и отбеливающего средства; сода (бикарбонат
натрия) для заживления ранок; корни дыни и кумина6 для отбеливания кожи; а
при дерматитах советуют применять вытяжку из телячьих гениталий...
Грандиозные
прически
Доверенная рабыня госпожи хлопает в ладоши. "Гримерша" выходит из комнаты,
уступая место двум другим девушкам, которые займутся волосами хозяйки. Одна
из них достает из шкафчика три парика и ставит на столик. Они трех разных
цветов: белокурый, рыжий и черный.
Нас не должно удивлять наличие париков в римскую эпоху. Они пользуются
значительной популярностью и делаются из натуральных волос: белокурые и рыжие
привозятся из Германии, черные — из восточных стран, даже из Индии. Парики
считают предметами роскоши, и при их ввозе уплачиваются высокие пошлины.
Госпожа выбрала рыжий парик: сегодня вечером она наденет его на пир. В
последующие часы рабыня приведет его в порядок и подготовит к вечернему
туалету. Непростая задача, ведь парик большой, надо завить и уложить столько
локонов .
В описываемую нами эпоху, при Траяне, прически достигают грандиозных
размеров . Некоторые из них, высокие и островерхие, напоминают папскую тиару.
Прически у матрон очень сложные: узел на затылке из свернутых в кольцо косичек и
"гребень", возвышающийся надо лбом, делаются с помощью накладок из
натуральных "импортных" волос. Тон моде задают императорские жены.
В течение дня хозяйка будет обходиться без парика, демонстрируя собственные
волосы, заботливо расчесанные и уложенные в прическу. Для этого она вызвала
вторую служанку, которая принесла с собой целый арсенал расчесок из слоновой
кости, шпилек, ленточек и гребешков. Ей придется потрудиться: волосы хозяйки,
которые от природы только слегка волнистые, придется завить. Для этого
служанка воспользуется способом, дошедшим до наших дней. Еще один раб принес
небольшую жаровню с горящими углями, чтобы подогревать щипцы (calamistrа), с
помощью которых она будет завивать пряди волос.
Надо сказать, что прически римских дам, усложняясь с течением времени, при
Траяне становятся прямо-таки вычурными.
Это как в нашей моде. Время от времени прически претерпевают радикальные
изменения. Новую моду укладывать волосы определенным образом часто задает
" первая леди", то есть супруга императора, или женщины из его семьи. Все
представительницы слабого пола в империи, глядя на скульптурные портреты этих
"представительниц власти" в общественных местах или профили на монетах, стре-
6 Известен также как зира. (Прим. ред.)
мятся подражать им. В общем, законодательницами мод в Древнем Риме были дамы
из императорского семейства.
Со сменой правящих династий сменяют друг друга и все более хитроумные
прически. Октавия, сестра Августа, например, ввела в моду прическу, названную ее
именем: волнистые пряди на висках, маленький чубчик надо лбом, от которого
начиналась коса, шедшая посередине головы на манер "гребешка", завершаясь на
затылке узлом из свернутых спиралью кос.
Если эта прическа кажется вам слишком сложной, — сравните, какие
нововведения в прическах произошли при Нероне и особенно во время правления
императоров из рода Флавиев (Веспасиана, Тита и Домициана).
Появился обычай обрамлять лицо локонами, и чем дальше, тем больше.
Настоящих волос для этого уже не хватало, и тогда стали использовать накладки,
уложенные в несколько рядов, подобно рядам кресел в кинотеатре. Эти накладки
взбивались, придавая прическе вид настоящего фонтана из кудряшек. Такие
прически, несколько вульгарные, были похожи на те, что носили дамы эпохи
Возрождения или барокко. На затылке красовался неизменный узел из уложенных
спиралью кос. Легко представить себе, сколь кропотливым был труд рабынь,
отвечавших за причесывание госпожи (их называли ornatrices), чтобы столь прихотливо
уложить волосы. Почти как старания повара над свадебным тортом...
Есть предположение, что столь монументальные прически часто носили
низкорослые женщины, чтобы быть заметнее. А в Древнем Риме, как мы увидим, женщины
не отличались высоким ростом...
В эпоху, которую мы описываем, прически богатых римских матрон достигают
апогея своего развития и приобретают невероятные формы и размеры: на голове
сооружается вертикальный веер из волос, который идет от одного уха до другого
и заканчивается элегантными кудряшками, подобными серьгам. У некоторых женщин
прически похожи на спинку стула, водруженную на голову, у других размерами и
высотой напоминали папский головной убор, тиару. Законодательницей этой новой
моды выступила супруга Траяна, Плотина. Поэтому такую прическу называли ее
именем.
Остановимся на этом. Но заметим все же, что это был лишь один из этапов
развития римских причесок: в последующие эпохи будут изобретаться все новые
знаменитые прически: "в форме дыни", "в форме черепахи", "в форме шлема" и
так далее.
И последнее наблюдение. Римские женщины любили, конечно же, красить волосы:
специальные составы позволяли стать блондинкой или шатенкой. Чтобы получить
иссиня-черный цвет, надо было смешать овечий жир с сурьмой. Были даже такие,
кто красил волосы в голубой или оранжевый цвет, как правило проститутки и
женщины легкого поведения... Всем ясно, что при частом окрашивании волосы
портятся. В том числе и поэтому широко использовались цветные парики,
позволявшие в любое время по желанию менять форму прически и цвет волос.
8:00 Завтрак
"по-римски"
Что едят римляне по утрам? завтрак у них плотный, мы бы сейчас сказали,
"американский". Конечно, не у всех на столах будут стоять те кушанья, которые
мы опишем. Бедняк перекусит, чем приведется, и не всегда досыта. Аристократ
же располагает большими возможностями выбора. Завтрак у римлян имеет свое
название : IENTACULUM.
На столе непременно найдутся лепешки, хлеб, миски с медом и, конечно же,
молоко. По сути, мы можем проследить, откуда берет начало наша привычка
смазывать наши рогалики и тосты мармеладом или макать их в молоко. Но это еще не
все. Едят и фрукты, сыр, хлеб, размоченный в вине, и даже мясо. Часто на зав-
трак подают кушанья, недоеденные накануне. Для римлян это один из основных
приемов пищи в течение дня, обед же, напротив, будет легким.
На накрытом к завтраку столе недостает, однако, двух основных продуктов,
которые мы привыкли употреблять на завтрак: кофе и шоколада... Римляне с ними
незнакомы. Кофе пока что произрастает в диком виде в Эфиопии и будет "открыт"
лишь спустя несколько столетий, как говорят, отшельниками, которые будут
употреблять его как средство, помогающее бодрствовать во время долгих ночных
молитв. Его распространение, первоначально ограниченное лишь исламским миром,
начнется только в Средние века и во времена Возрождения. Долгое время одним
из портов, откуда вывозят кофе, будет Моха, на Красном море, и отголоски его
названия до сих пор звучат на наших кухнях во время завтрака7...
С шоколадом дело обстоит иначе. Римляне с ним незнакомы потому, что какао
растет в Новом Свете, который будет открыт Христофором Колумбом спустя более
тысячи трехсот лет. Во времена Траяна какао известно народам Центральной
Америки. Но напиток, который они получают из его семян, настолько горек, что
вряд ли бы пришелся по вкусу римлянам (и нам с вами). Придется ждать не одно
столетие, пока кому-то не придет в голову смешать какао с сахаром (добавляя
порой разные ароматические вещества) , чтобы получить то, что мы называем
шоколадом .
После завтрака каждый богатый римлянин готов начинать свой день. Это будет
день, наполненный встречами и беседами. Поэтому надо позаботиться о еще одной
важной детали: чистоте зубов и свежести дыхания.
Уже существуют освежающие ароматизированные пастилки, настоящее спасение
для тех, кто накануне слегка переусердствовал за трапезой. С зубами все
несколько сложнее.
Римляне проявляют значительную заботу о своих зубах. За столом пользуются
зубочистками. Те, что применяют на патрицианских застольях, часто бывают
серебряными и по размерам скорее напоминают столовые вилки: с одной стороны у
них плоский загнутый кончик, чтобы ковырять между зубами. А на
противоположном конце зубочистки "ложечка", чтобы... чистить уши (у всех на виду!).
Уже в римское время существуют "зубные порошки" на основе соды, которые раб
наносит на зубы господина. Однако некоторые предпочитают другое средство
содержать зубы в чистоте, весьма шокирующее: споласкивать их мочой. Насколько
мы можем судить, этот способ был весьма распространен в Испании и Северной
Африке.
8:30 Откройте двери!
Самый преданный господину раб оглядывает дом. Атриум в порядке, комнаты
закрыты, все вещи на своих местах. Он подает знак рабу-привратнику, тот кивает
и идет в коридор, ведущий к входной двери. Снаружи уже собралась небольшая
молчаливая кучка людей. Многие сидят на каменных скамьях по сторонам от
входа. Остальные ждут стоя. Кто это? По одежде мы понимаем, что это бедняки,
принадлежащие к прослойке гораздо более скромной, чем наш "доминус".
Все эти люди — так называемые "клиенты" нашего хозяина. Но не в том смысле,
какой привыкли вкладывать в это слово мы. Чтобы сопоставить с современной
жизнью — представьте себе лица людей в приемной кабинета политика или
влиятельного лица.
Они пришли просить о милости, совете, работе для родственника, замолвить
словечко за знакомого, получить рекомендацию... Есть здесь и те, кто пришли
нанести "бизнес-визит". Двое юношей в элегантных тогах наверняка пришли
говорить о делах; они держатся особняком. Но в этой небольшой толпе есть и люди
7 Имеется в виду итальянское слово тосса — кофеварка. (Прим. пер.)
совсем неимущие, они пришли просить немного денег на пропитание. Нечто вроде
милостыни, которую пдоминусп выдает им при каждом визите, когда деньгами, а
когда корзинами с едой. Называется она sportula.
Какая же выгода хозяину от приема всех этих просителей с кучей проблем?
Конечно, в обмен за помощь он потребует от них исполнения небольших поручений
или заботы об удачном завершении своих сделок. Но настоящая цель иная:
власть. Действуя подобным образом, он создает для себя "группу поддержки",
становится ключевым лицом для определенных людей, для местного простого люда,
а они уж проголосуют за него на выборах, если он выставит свою кандидатуру.
Это называется "клиентела", или "клиентская сеть". Она повсюду, она
составляет основу общественного устройства Рима. Почти каждый свободный человек в
городе связан узами уважения и порой подчинения с кем-либо более
могущественным и богатым, чем он, — "патроном" (patronus), как его принято называть.
Такие встречи повторяются каждое утро, это так называемое утреннее
"приветствие" (salutatio), с помощью которого выказывают уважение могущественному
лицу. Дверь вздрагивает, слышен звук скользящего вдоль бронзовых колец
тяжелого засова. Все смолкают и придвигаются ближе. Затем одна из створок дверей
открывается, появляется лицо раба-привратника, окидывающего собравшихся
испытующим взглядом. Всех этих людей он знает. Раб отходит в сторону, и сумрак
коридора проглатывает кучку людей.
Внутри атриума они послушно располагаются в различных местах. Затем по
очереди, вызываемые самым верным рабом, идут на прием к хозяину в его кабинет,
"таблиний" (tablinum). Их глазам открывается впечатляющая картина. Посередине
комнаты — сам хозяин. Он сидит на подобии небольшого трона: высокая спинка,
точеные ножки... резьба и инкрустация, поверх положены подушки и накинута
драпировка. Ноги хозяина покоятся на скамеечке с львиными лапами... Такое
впечатление, что ты попал в храм и стоишь перед статуей божества. По сути так и
есть: человек этот очень богат, он влиятельный аристократ, но прежде всего он
pater familias, начальник над "чадами и домочадцами" этого дома. А вы
находитесь в сердце его "территории".
Таблиний.
"Доминус" пристально смотрит на вас, надменно задрав подбородок,
подчеркивая свое доминирующее положение. Это вовсе не прибавляет вам храбрости. Так
начинается его день. А ваш, возможно, начнется с того, чтобы кашлянуть,
прерывая неловкое молчание.
Рим в утренней дымки
с высоты птичьего полета
За стенами дома начинает просыпаться город, тонущий в сказочной дымке.
Воздух сегодня плотнее и холоднее, чем обычно. И главное, гораздо более влажный.
Он проникает в самую глубину легких при каждом вдохе. Возможно, поэтому
первые прохожие под портиками, закутавшись в плотные накидки, стараются ускорить
шаг. Город погружен в густой утренний туман, как порой случается в Риме и в
наше время. Невозможно ничего разглядеть в глубине широких улиц, даже
различить последние колонны на форуме: все будто растворилось в тумане.
Теперь представьте: вы отрываетесь от земли и постепенно поднимаетесь
вверх, пока не окажетесь выше этого покрывала. Там наверху, на высоте
нескольких сот метров, где воздух свежий и прозрачный, открывается великолепный
вид на столицу Римской империи.
Перед вами расстилается озеро тумана, над которым, как острова в бурном
море , возвышаются только семь холмов. То тут, то там виднеются отдельные дома и
самые высокие памятники. Еще не освещенные солнцем, их темные силуэты четко
вырисовываются на фоне размытой белизны тумана. Целые кварталы Вечного города
будто растворились, вместе с их жителями. В гордом одиночестве нависает
гигантской глыбой над туманом купол Пантеона, а невдалеке от него пронзает
пелену колоссальный египетский обелиск фараона Псамметиха II, привезенный в Рим
из египетского Гелиополя и установленный в качестве "стрелки" в гигантских
солнечных часах Августа, чтобы указывать время.
По сравнению с нашим временем Рим был более "пропитан" влажностью. Город
окружали обширные леса и зелень. Кроме того, Тибр часто выходил из берегов. В
самом сердце Рима были даже болота, впоследствии осушенные, например на месте
Колизея: до сих пор под ногами почти четырех миллионов туристов, ежегодно
посещающих этот памятник, столько воды, что в некоторые глубокие подземные ходы
можно забраться только с аквалангом... В других частях города положение
немногим лучше: на форуме Августа, в нескольких метрах от бульвара, где проводятся
парады 2 июня8, в расселинах почвы обосновалась колония крабов! Все это
позволяет понять, насколько в императорскую эпоху почва и воздух Рима были
пропитаны влагой в низинных частях города, с самыми разными последствиями: от
утреннего тумана (иногда) до комаров и нездорового климата (всегда).
В тумане выделяются только самые значительные части Рима, позволяя нам
совершить блиц-экскурсию по столице империи "сверху", переносясь с одного из
семи холмов на другой. Наконец, первые лучи солнца пробиваются сквозь
молочную пелену, омывая золотистым светом памятники Рима, возвышающиеся над
туманом. Этот краткий миг исполнен неописуемого очарования. В одно мгновение
озаряются главные достопримечательности Вечного города, памятники, с которыми
связано происхождение и могущество Рима.
Одним из первых принимает лучи зари Капитолий. Подобно маяку, над городом
высится храм Юпитера, чья форма напоминает Пантеон: неожиданно "вспыхивает"
ряд белоснежных колонн и фронтон с бронзовыми фигурами мифологических
персонажей, отбрасывая медно-красные блики. Зрелище небывалой красоты!
Чуть поодаль, на второй вершине Капитолия, солнечные лучи озаряют меньших
8 2 июня в современной Италии отмечается государственный праздник — День
республики . (Прим. пер.)
размеров храм, посвященный Юноне Монете. Здесь неподалеку находился римский
монетный двор, чье местоположение обозначали выражением "ad Monetam", то есть
"около (храма Юноны) Монеты". Отсюда — обычай называть деньги "монетами",
который дошел до наших дней и попал в разные языки: moneda (испанский) , money
(английский), monnaie (французский) и так далее.
Вид сверху на Рим (модель).
Рядом с Капитолием обрывистая круча, похожая на выступающий из тумана нос
корабля. Этот утес многие столетия имел вполне определенные роль и значение в
повседневной жизни римлян: называется он Тарпеиская скала. С незапамятных
времен с него сбрасывали римских граждан, осужденных за государственную
измену. Это символ законов Рима, и в особенности — Древности его традиций.
Рассветные лучи добираются до других возвышенностей Рима и по очереди
освещают их. Это знаменитые холмы Квиринал и Виминал: возможно, название
последнего происходит от ивовых кустов, росших на его склонах в древности...
Вот вырастает из тумана китовая спина Эсквилина, с его крышами,
великолепными виллами, садами и перистилями. Здесь жили многие именитые римляне, и
среди прочих Меценат. Рядом Целий, еще один знаменитый "жилой" холм.
Наконец, отдельно от остальных, к югу, мы видим Авентин, бывший когда-то
"народным кварталом", а затем ставший аристократическим. Он знаменит тем, что
здесь происходила сецессия плебса в 494 году до нашей эры.
Остается лишь Палатин. Мы все слышали о нем, но мало кто сегодня помнит,
почему он столь важен. Какие значительные постройки приютил этот холм?
Палатин — это холм, где живет император. Здесь он обитает и отсюда, из
своих больших дворцов, правит страной. Для древних римлян, если хотите, это эк-
вивалент современного Квиринала . И не только. Римлянин скажет вам, кроме
того, что у подножия этого холма находилась пещера, где волчица вскормила Рому-
ла и Рема.
Конечно, это миф. Но археологи нашли следы древнейших хижин, восходящих к
железному веку, в доказательство того, что этот холм в действительности был
одним из первых мест поселения на территории Рима. Ямки от опор этих хижин
можно видеть в почве среди руин зданий императорской эпохи.
В общем, этот холм — квинтэссенция истории, традиции и власти. Здесь
принимались решения, повлиявшие на историю Европы, Средиземноморья и части Азии. И
все же в наши дни мало кто из туристов отдает себе отчет в его значимости и
посещает необыкновенные развалины императорских дворцов. Так что достаточно
подняться по ступенькам около форума, где всегда полно людей, и ты
оказываешься в прекрасном, просторном, зеленом, погруженном в тишину пространстве.
Совершенно как тогда, во времена императоров.
Именно так все и обстоит во время нашего визита в Рим эпохи Траяна. Палатин
высится как скала над утренним туманом. Это будто город в городе: в слепящих
лучах рассвета угадываются очертания спящих дворцов, с темными внутренними
двориками, многоуровневыми колоннадами, длинными портиками... Мы представляем
окутанные тишиной великолепные коридоры, облицованные дорогими сортами
мрамора, привезенного со всех берегов империи, необыкновенные статуи, которые нам
не суждено увидеть, так как они были утрачены впоследствии. Гулко отражаются
от стен шаги преторианцев вдоль колоннады. Наверное, дворцовая жизнь уже
началась .
Любопытный факт. Итальянское слово "палаццо" (и его эквиваленты в других
языках: palace, palais и так далее10) происходит как раз от названия этого
холма, по-латыни Palatium.
Действительно, для римлян этот холм веками отождествлялся с роскошной
резиденцией императора. Вот из слова Palatium и родились обозначения дворцов во
многих языках.
В этой утренней "увертюре" Вечного города недостает самого знаменитого
памятника: Колизея. Где же он? Разве он не должен венчать собой город? Мы его
не видим. Он наполовину погружен в туман. Ведь находится он в центральной,
низинной части Рима, где высокая влажность. Виднеется только его верхняя
часть, над последним рядом арок, завершающаяся "короной" из двухсот сорока
огромных шестов, образующих правильный овал. Эти шесты служат для натягивания
"велария" (velarium), парусинового тента, защищающего зрителей от палящего
солнца. Десятки рабов уже за делом, заканчивают приготовления к сегодняшнему
дневному представлению. Мы тоже на него попадем. Будут, само собой, и бои
гладиаторов. И много сюрпризов.
Лучи солнца простираются над городом, испарения болот не в силах их
сдержать . Рим начинает обретать свой облик. На наших глазах постепенно вырастают
целые кварталы, со своими красками, звуками, жизнью. Туман постепенно
рассеивается, тает, расступается, как занавес, давая начало представлению с
полутора миллионами актеров: один день в Риме эпохи Траяна. 115 год нашей эры.
Простите,
который час?
А который час теперь в Риме? если спросить прохожих, все ответят по-
разному... Послушать Сенеку, так в Риме невозможно знать точное время, легче
9 На Квиринале располагается официальная резиденция президента Итальянской
Республики. (Прим. пер.)
10 Ср. русское "палаты". (Прим. пер.)
привести к согласию философов, чем согласовать часы...
Действительно, у римлян не очень точная система подсчета времени. Самая
распространенная основана на использовании солнечных часов. Они бывают самых
разнообразных видов и размеров. Самые большие солнечные часы в Риме были
установлены по приказу Августа на Марсовом поле. Размером они с большую площадь
(60 на 160 метров) , а в роли гномона, то есть столба, отбрасывающего тень,
используется обелиск, привезенный из египетского города Гелиополя. Даже те,
кто никогда не бывал в Риме, могли видеть в теленовостях: он теперь
возвышается напротив Палаццо Монтечиторио11 и с его изображения часто начинаются
репортажи из итальянского парламента. Две тысячи лет назад обелиск бросал свою
огромную тень на большую площадь, мощенную плитами из белоснежного
травертина. Бронзовые градировочные линии показывали время суток и день года. Тот,
кто проектировал эти гигантские солнечные часы, сделал так, что знаменитый
Алтарь Мира (Ara Pacis) оказывался на продолжении линии осеннего
равноденствия, 23 сентября, когда день и ночь имеют равную продолжительность. 23
сентября было днем рождения императора Августа. И тень обелиска падала в сторону
алтаря, символически объединяя императора, движение солнца и "римский мирп
(pax Romana)...
В Риме Траяна, по которому мы гуляем, есть и множество "обычных" солнечных
часов: их можно видеть на многих общественных зданиях, во внутренних садиках
домов богачей и даже у простых прохожих. Это крошечные квадранты, диаметром
около трех сантиметров, их называют solaria и используют подобно нашим
карманным часам. Они вогнутые и напоминают маленькую подставку для яйца: на
одной стороне дырочка, через которую проникает солнечный свет. Он падает яркой
точкой на ряд знаков и линий на вогнутой поверхности и указывает время.
Проблема в том, что такие часы работают только в Риме: их линии и метки
соответствуют широте Рима. На другой широте часы сбиваются, так что брать их с собой
в дорогу бессмысленно...
Время можно узнать и по особым водяным часам. Они действуют подобно
песочным: это стеклянные сосуды, в которые падают капли воды из верхнего
резервуара. Метки, вырезанные на стекле, обозначают время уровнем поднимающейся воды.
Такие часы имеют важное преимущество по сравнению с солнечными: они
показывают время и ночью, и в пасмурные дни. В эпоху Траяна они широко распространены
в домах богачей как подтверждение их статуса. А в некоторых случаях они могут
даже быть "с боем", как наши часы с кукушкой или маятником. По словам Витру-
вия, великого архитектора времен Августа, некоторые часы снабжены поплавками,
соединенными с особыми механизмами, издающими пронзительный свист или
подбрасывающими в воздух камни либо же... яйца. Петроний же упоминает о более простом
способе: в его знаменитом романе "Сатирикон" главный герой, Тримальхион
(нувориш, не отличающийся изысканным вкусом) держит дома музыканта, который
дудит в рожок, "отбивая" время.
Так все-таки: сколько же часов в сутках у древних римлян? Двенадцать
дневных и двенадцать ночных. Счет часов начинается с рассвета: hora prima, hora
secunda, hora tertia и так далее до заката, когда наступает hora duodecima —
"двенадцатый час". С этого момента начинают отсчитывать двенадцать ночных
часов, вплоть до рассвета. Потом цикл возобновляется...
Значит, они отсчитывают часы так же, как мы? Не совсем. Прежде всего,
потому, что римляне, у которых нет точных часовых механизмов, не ведут счет на
минуты и секунды. И еще потому, что часы неодинаковы по длине, которая
зависит от... времени года!
Действительно, центральный ориентир для римлян — полдень, когда солнце в
11 Палаццо Монтечиторио — резиденция парламента Итальянской Республики. (Прим.
пер.)
самой высокой точке. В этот момент наступает середина дня: прошло шесть часов
с рассвета, осталось шесть часов до заката. Очевидно, что летом дни длиннее,
а зимой короче. Поэтому летние часы "длиннее" зимних. И намного. К примеру,
от полудня до часа дня летом проходит семьдесят пять наших современных минут,
а зимой всего сорок четыре, почти половина!
То же самое происходит, только наоборот, с ночными часами, про которые чаще
говорят vigiliae, буквально "стражи" (из лексикона военных): каждая ночь,
таким образом, делится на четыре "стражи" по три часа каждая.
Ясно, что с такими "плавающими" часами и не имея точных приборов для
определения времени, какие есть у нас, римляне в повседневной жизни не были
строги в отношении времени встречи и терпимо относились к опозданиям. Но был и
способ соблюсти пунктуальность, например, условиться о встрече на форуме,
"когда он наполовину полон"; если бы мы каждый день проверяли, глядя на часы,
то заметили бы, что этот момент примерно соответствует одному и тому же
времени дня... Но настоящими стрелками, отмеряющими время римлян, были на самом
деле занятия, сменявшие друг друга в течение суток.
Для удобства, однако, мы в нашей экскурсии по Древнему Риму будем
продолжать пользоваться современной системой подсчета времени, к которой привыкли.
8:40
Цирюльники и
первые поручения
Тем временем на улицах становится все оживленней, люди снуют туда-сюда. В
основном это мужчины. Точнее, рабы: это понятно по их грубым туникам, часто
заношенным и грязным. У некоторых выбриты головы. Никто не гуляет, все
торопятся. Понятно, им надо успеть исполнить первые поручения этого дня.
Наступает своего рода "час пик" для рабов. Странно не слышать стука каблуков, а лишь
шарканье сандалий. Действительно, в Риме обувь без каблука, с плоской
подошвой. Исключение составляют легионеры, чьи сандалии (caligae) снабжены
множеством железных гвоздей, чтобы лучше цеплять ступней за землю, вроде наших
футбольных бутс. Вообще-то каблуки встречаются, но только на некоторых видах
обуви, в первую очередь женской.
Мимо нас проходит раб с большим тюком, завернутым в простыню. Наверняка
несет тогу или скатерти в стирку. А как стирают одежду в Риме? Ее несут в
прачечную, называемую фуллоника (fullonica). Там ткань будут обрабатывать
различными способами, от которых мы бы, пожалуй, брезгливо поморщились. В самом
деле, туники, тоги, простыни погружаются в емкости, наполненные водой,
смешанной с щелочами, такими как сода, смектическая, или сукновальная, глина
либо... человеческая моча! На углу многих улиц, особенно около красилен, можно
увидеть большие амфоры с отверстием в боку, в которые прохожие справляют
малую нужду. В определенный час рабы сливают мочу, которую затем используют в
прачечных. Если такая работа кажется вам неприятной, подумайте о тех рабах,
которые часами, подобно нашим прачкам, полощут одежду в емкостях с мочой,
среди невыносимой, тошнотворной вони... Затем одежду полощут, выбивают и
обрабатывают другими веществами (как, например, creta fullonica — сукновальная
глина), чтобы свалять и придать большую плотность. После выкручивания одежду
развешивают для просушки во дворах, как делают у нас на балконах
многоквартирных домов (в Древнем Риме это можно было делать и на улице), а затем
разглаживают специальными прессами.
Любопытный факт: отбеливатели уже существуют. После стирки белые ткани
натягиваются на конструкцию в форме купола из деревянных арок, высотой чуть
менее метра. Получившимся куполом накрывают жаровню, где разогревают серу.
Говоря словами римлян, окуривание серой дает "белый цвет, белее которого нет"...
Затем раб отнесет чистые глаженые вещи домой.
Раб с тюком одежды торопливо продолжает путь, но вот его неожиданно
заслоняют от нас появившиеся из боковой улицы носилки. Эта "карета, запряженная
людьми" на мгновение перекрывает панораму улицы. Кто там внутри, понять
невозможно : все занавешено. Перед носилками бежит специальный раб, расчищающий
путь в толпе. Поэтому носилки исчезают в переулке также неожиданно, как
появляются .
Пойдем по улице дальше. Наш слух привлекает взрыв смеха из уже открытой
лавки. Еще пара шагов, и перед нами типичная римская утренняя сценка:
цирюльник (его называют "тонсор", tonsor) за работой. Веселье и беззаботная
болтовня, царящие в этих заведениях, так же типичны для первых утренних часов
столичной жизни, как, впрочем, и жизни всех других городов империи...
Если не считать немногих счастливцев, располагающих домашним рабом-
цирюльником (как наш "доминус"), всем остальным для бритья или стрижки волос
приходится посещать цирюльни.
Так tonstrinae (цирюльни) становятся местом встреч, настоящими мини-
гостиными, где перебрасываются шутками, обмениваются анекдотами и новостями,
но в первую очередь — сплетнями и слухами.
По сути дела, мы можем обнаружить в этих заведениях многие черты, присущие
современным парикмахерским. Клиенты, ожидающие своей очереди, сидят на
скамьях вдоль стен. На стенах висят зеркала. Посередине на табурете сидит
обслуживаемый в данный момент клиент: большая салфетка прикрывает плечи и часть
груди.
Мужские прически в эту эпоху, к счастью, довольно просты. Император Траян,
которому многие подражают, носит волосы зачесанными вперед и довольно коротко
остриженными на лбу.
Мужчина осматривает себя в зеркало, проверяя качество стрижки: каждый взмах
ножницами оставил на волосах заметные "ступеньки"... Что тому виной, спешка ли,
из-за ожидающих клиентов, или просто ножницы в то время еще слишком
несовершенны, не сравнить с нашими? Похоже, так оно и есть: для римлян это обычное
дело; даже у Нерона волосы были подстрижены "лесенкой".
На соседнем стуле помощник бреет клиента. Пены для бритья не существует,
единственное, чем увлажняют лицо, — простая вода! Обслужив первых клиентов,
тонсор должен позаботиться о том, чтобы вновь наточить лезвие бритвы. Для
этого он пользуется точильным бруском, смоченным... слюной!
Он осторожно придвигается к шее клиента и начинает скрести ее лезвием.
Получить порезы и царапины довольно просто — достаточно вздрогнуть или не
вовремя повернуться. К сожалению, явление это столь обычное, что со времен
Августа за них предусмотрены специальные штрафы и наказания. А что делают при
порезах? Чтобы остановить кровотечение, Плиний Старший советовал накладывать
паутину, смоченную в оливковом масле и уксусе...
Не проще ли отпустить бороду? Ведь раньше так поступали и греки, и римляне...
Увы — в тот период римской истории принято ходить бритым, иначе тебя "не
поймут" — если только ты не солдат и не философ. Но подобное положение дел скоро
прекратится. Конечно, никто еще об этом не знает, но со смертью Траяна,
которая приключится через пару лет, вернется старинная мода на бороды. Ее
возродит новый император, Адриан (возможно, чтобы прикрыть шрам), и все станут ему
подражать. Для многих станет облегчением возможность избежать ежедневной
пытки бритвой, — за исключением самого тонсора, чьи доходы резко упадут...
Вот мы и дошли до пересечения с длинной улицей: она известна под именем
Загородный взвоз (Clivus Suburbanus) и находится недалеко от терм Траяна.
Вдалеке улица раздваивается, и между двух разветвлений устроен фонтан Орфея. По
сторонам множество больших домов с мириадами окон, подобно театральным ложам,
с видом на спектакль жизни. Тут многолюдно и шумно, например, слышен стук мо-
лотов котельщиков.
В нескольких метрах от нас мы слышим всплеск: на улицу вылили ведро мочи...
Откуда? Кто это сделал??? Мы поднимаем голову: перед нами высоченное здание с
бесчисленными балконами и окнами. Настоящий гигант. Римляне называют такие
здания инсулами (insulae). Это единственный в своем роде мир, с которым стоит
познакомиться поближе...
Инсула,
особый
мир
На улицах Рима высятся огромные многоквартирные дома — инсулы. Их
насчитывается целых сорок шесть тысяч! Нарушения строительных норм — обычное дело...
Инсулы — это тоже дома римлян, только большие и многоэтажные. Именно от
этого латинского слова, insula, происходит современное итальянское слово
isolato, обозначающее целый "изолированный" квартал. По этому можно судить о
ее размерах12. Если же судить по числу обитателей, то это целая деревня или
даже маленький городок, только жители его расположены по вертикали. Это
настоящие небоскребы античности. Нелегко определить высоту нависающей над нами
инсулы. Император Август постановил, что жилые постройки не должны превышать
двадцать один метр (в наше время такой высоты могут быть семиэтажные здания,
что само по себе немало) . А в ту эпоху, при Траяне, ограничения по закону
становятся еще более жесткими: не выше восемнадцати метров. Это значит:
шестиэтажное здание средних размеров плюс мансарда. Понятно, что это ограничение
не всегда соблюдается, в результате здания бывают непрочными и часто
обрушиваются. А инсула, которую мы собираемся посетить, значительно выше, чем
разрешено законом. На первый взгляд своей прямоугольной формой и равномерно
расположенными окнами до самого верха она напоминает большой барак. Но при
внимательном рассмотрении обращаешь внимание на многочисленные детали, придающие
зданию элегантность. Начать с цвета. Здание кирпичное, но полностью покрыто
защитной штукатуркой приятного бело-кремового оттенка. Выбор этого цвета
чрезвычайно удачный, стены здания "освещают" отраженным светом окружающие
переулки и портики.
Вдоль основания здания идет четко очерченная полоса густого ппомпейскогоп
красного цвета, до высоты примерно полутора метров. Зачем? Эта полоса служит
одновременно эстетическим и практическим целям и нанесена не столько для
украшения, сколько для маскировки брызг грязи и пятен, оставленных предметами и
телами, трущимися об стену... Но это не единственный декоративный элемент: над
каждым окном из-под штукатурки выступает полоска кирпичей, выложенная в форме
небольшой арки. Снизу кажется, что у всех окон красные "брови". И это не все.
Есть еще узкий балкон, идущий вдоль всего второго этажа инсулы, соединяя
отдельные квартиры. Римляне называют его Maenianum, и для его владельцев это
настоящая роскошь, не всем доступная, вроде садика или террасы. Сюда можно
выйти подышать свежим воздухом, постоять на солнышке, здесь можно держать
пару растений в горшках.
Да-да, римляне, как и мы, любят держать дома растения: вдоль балконов и на
окнах инсул можно видеть множество горшков с цветами, в точности как в наших
кондоминиумах. Некоторым энтузиастам, как свидетельствует Плиний Старший,
удается разбить настоящие висячие сады в миниатюре.
Эта любовь к зелени объединяет античный и современный Рим: многие инсулы
покрыты ковром вьющихся растений, оплетающих прутья балконов и обрамляющих
оконные проемы. На улицах много деревьев, высаженных вплотную к стенам инсул
Не случайно одно из значений этого слова Insula — "остров". (Прим. пер)
и часто служащих дополнительной опорой. Рим императорской эпохи — зеленый
город. Это свойство сохранилось в неизменности и в наши дни, будто и не
миновало с тех пор почти двадцать столетий. Эти мелочи как раз и позволяют нам
понять, насколько мы похожи на тогдашних жителей Рима (и наоборот). Наша
повседневная жизнь — это и есть продолжение и развитие, сквозь разделяющие нас
века, истории, римского образа жизни.
Как подчеркивал Жером Каркопино, один из крупнейших исследователей римской
истории, при сравнении дома на улице Капеллари в Риме или на улице Трибунали
в Неаполе с инсулой в Остии обнаруживаются не только черты глубинного
сходства, но порой и полные совпадения, даже в планировке... Возможно, житель
древнего Рима, глядя на наши многоквартирные здания в центре города, чувствовал бы
себя как дома. Длинный балкон вдоль второго этажа — не единственный. Есть и
другие, меньших размеров, деревянные, на верхних этажах. Эта привилегия дана
немногим, так же как и резные деревянные лоджии, выглядывающие из стен
здания. Мы привыкли видеть их в средневековых городах, на Ближнем Востоке или в
дальних краях, в Индии и в переулках Катманду. Однако они являются
неотъемлемой чертой облика императорского Рима. Их назначение просто: увеличить
площадь квартиры и впустить туда чуть больше света. И иметь возможность
выглядывать на улицу так, чтобы вас не видели.
Римские
небоскребы
В то время инсулы были самыми высокими строениями на планете, однако их
высота не произведет большого впечатления на нас: она сопоставима с высотой
обычных многоэтажных жилых зданий в современных городах. За некоторыми
исключениями. Дошли сведения о настоящем "монстре", возведенном между 100 и 200
годами нашей эры в самом центре Рима. Нам неизвестна его точная высота, но в
свое время он поразил всех своими размерами. Рассказывают, что он возвышался
над крышами Рима подобно небоскребу и, должно быть, производил своим видом
небывалое впечатление на римлян, ведь его имя, Insula Felicles, было у всех
на устах и дошло до самых дальних уголков империи. Конечно, это лишь
отдельный случай. Если не считать этого "римского Эмпайр-стейт-билдинг", дома редко
строились выше шести этажей. Невероятно, но и сегодня, столько веков спустя,
можно видеть остатки инсул в городе. Иногда взгляд выхватывает их, когда
перемещаешься по центру на машине, но мало кто останавливается, чтобы
разглядеть их получше. Одна такая инсула — рядом с огромным памятником Виктору-
Эммануилу на площади Венеции, там, где расположен Алтарь Родины: на его
правой стороне, не доходя до лестницы Ара Чели, можно увидеть невзрачные остатки
разрушенного многоэтажного кирпичного здания. К сожалению, им не уделяется то
внимание, которого они заслуживали бы. Мимо постоянно снуют прохожие,
автобусы выгружают кучи туристов, которые лишь на мгновение останавливаются около
него, чтобы выслушать пару слов от экскурсовода, а затем бежать дальше, к
сувенирным лавкам.
Если же вы остановитесь, прислонитесь к решетке, то перед вами предстанет
фрагмент императорского Рима: лавки, комнаты, окна... Немного фантазии, и вы
представите, как были обставлены и кем были населены эти ныне пустующие
квартиры. Кто были эти люди? Что за лица мы бы увидели внутри при свете фонарей?
Вот мать зовет сына с улицы, тот заигрался с сыном торговца, чья лавочка
примостилась на углу дома... А кто знает, какие сцены разыгрывались внутри
пристроенных к дому лавок... В этом и заключается волшебная сила археологии: на
мгновение она позволяет нам вдохнуть жизнь в давно ушедшее, встретиться с
теми, кого уже нет, вовлекает нас в повседневную жизнь многовековой давности.
Ни один спецэффект не сможет произвести на нас столь сильное воздействие...
Руины инсулы Арачели.
Инсула на виа Бибератика возле рынка Траяна.
Еще большее впечатление, возможно, произведет инсула у рынков Траяна, в
двух шагах от оживленной Виа Национале: сохранившаяся вплоть до крыши, она
позволяет понять, сколь внушительными были размеры этих зданий. Но именно в
Остии, где сохранились остатки нескольких инсул, в частности, инсулы Дианы,
можно по-настоящему понять, что представляла собой жизнь внутри таких постро-
ек. Они частично открыты для посещения; можно подняться по ступенькам,
оказаться на лестничной площадке древнеримского времени, зайти во внутренние
помещения второго или третьего этажа... Так лучше всего удастся представить себе
образ жизни римлян. Ведь большая часть жителей Рима обитала именно в инсулах.
А сколько же инсул было в Риме? Мы знаем их точное число благодаря найденным
ценным кадастровым записям: во II веке нашей эры, при императоре Септимии
Севере, инсул было ровно 46 602. Огромное число. Особенно если учесть, что
количество традиционных римских особняков, домусов (таких, как в Помпеях), не
превышало 1792. По 26 многоэтажных пказарм" на один традиционный дом. Почему
такая диспропорция?
Каркопино в свое время сделал в отношении Рима одно важное наблюдение: если
Рим в то время занимал 1800-2000 гектаров площади, а жило в нем в момент
наивысшего расцвета около 1,2 миллиона жителей, значит, места для всех не
хватало . Особенно если вычесть те зоны города, где по закону запрещалось жилое
строительство (весь Палатинский холм, где жил император, 200 гектаров Марсова
поля, с его храмами, портиками, гимнастическими залами-палестрами и
захоронениями) . К этому следует добавить около сорока парков и садов и все
общественные сооружения, занимавшие большие площади, такие как Цирк (Колизей), театры,
базилики, термы, форумы, различные храмы, все административные здания...
Было найдено простое и эффективное решение: дома стали расти в высоту, над-
страиваясь дополнительными этажами. Большая часть жителей столицы, таким
образом, приходя домой, ходила не "по земле", а "по воздуху". Число таких
"дополнительных" этажей в городе, по всей вероятности, было действительно
огромным, если уже в то время ритор Элий Аристид восклицал, что, если бы все дома
перенести на землю, Рим бы простерся до Адриатики! Сегодня никого уже не
удивляет вид многоквартирных домов и высотных зданий, но в древности, в мире,
где преобладали небольшие поселения, где число городов было невелико, а дома
в них обычно не превышали двух-трех этажей, видеть город, застроенный
гигантами -инсулами, было настоящим потрясением для новоприбывших в Рим. Вероятно,
ошеломленные приезжие мучились теми же вопросами, которыми задаемся мы, гуляя
по Нью-Йорку: "Как это не падают такие высоченные здания?" и "Как только люди
уживаются в таких гигантских домах?".
8:50
Человеческое
лицо инсул
Что обычно видишь, прогуливаясь по центру наших городов? Множество
магазинов . Так было и в древнем Риме. Первый этаж инсул был занят лавочками и
магазинами, между которыми находились незаметные входы в сами инсулы с
лестничными пролетами, которые вели на верхние этажи. Туда-то мы и направимся.
Мы приближаемся ко входу, оттуда на нас пристально смотрит какой-то
человек: это один из "привратников". Он невысокого роста, толстый, в грязной
тунике, на двойном подбородке топорщатся иглы давно не бритой щетины.
Привратник сидит на простой табуретке, поигрывая узловатой дубинкой из дерева оливы.
Дубинка эта говорит не только о его роли, но и о его прошлом. Точно такие же
дубинки использовали в легионах, когда отдавали приказания — чтобы те "лучше
доходили". По всей вероятности, наш охранник — бывший легионер, возможно,
проштрафившийся центурион, пробавляющийся теперь этой работенкой, где
требуется быстрая реакция и решительность для подавления стычек и ссор между
жильцами. Как следует разглядев нас, он отворачивается и вновь обращает свой
взгляд на улицу, на лица прохожих, даже не оглянувшись, когда мы переступили
порог.
Сначала мы идем темным коридором, слыша нарастающий гул голосов. Мы вот-вот
попадем в особый мир, маленькую вселенную со своими законами и своими
жителями . Настоящий зверинец личностей и характеров.
Первая сцена, которая предстает нашему взору, разворачивается в глубине
коридора. Девушка у огромной емкости-бочки, долия (dolium), стоящего под
пролетом большой лестницы, балансируя на одной ноге на деревянной табуретке,
выливает содержимое нескольких терракотовых сосудов в отверстие кувшина. Что
здесь творится? Еще несколько шагов, мы выходим на площадку, и на нас
накатывает волна тошнотворной вони. Так и есть: это моча... Девушка, очевидно, —
рабыня, она выливает ночные горшки своих хозяев. Ее, похоже, совершенно не
беспокоит сильнейший запах: видимо, она привыкла к нему, ведь на протяжении
многих лет это одна из ее утренних обязанностей. Позже из прачечной пришлют за
этой "драгоценной" жидкостью.
Оглядевшись, мы замечаем, сколь убого это помещение: стены облупились, на
них пятна сырости, жира, даже следы ладоней. Есть и надписи. Одна из них
особенно поражает. Это рисунок, изображающий двух сражающихся гладиаторов: секу-
тора в шлеме, с коротким мечом и прямоугольным щитом, и ретиария с сетью и
трезубцем. Рисунок явно выполнен детской рукой. Ребенок даже подписал их
имена: Седул и Фелоник, очевидно, тогдашние любимцы публики поразили воображение
мальчика, подобно сегодняшним футболистам или персонажам мультфильмов. Рядом
читаем еще одну надпись, слегка туманную: "Многих женщин часто обманывал Рес-
титут" (Restitutus multas decepit saepe puellas), — по всей вероятности,
предупреждение для всех женщин инсулы, оставленное девушкой, соблазненной и
брошенной одним из жильцов... Нередко встречаются и более "откровенные" надписи,
как в наших общественных уборных. И вдруг среди непристойностей расцветает
юношеская первая любовь: "Марк любит Домицию". (Marcus amat Domitiam), тут же
"уравновешенная" следующим: "Евтихида-гречанка, изящные манеры, дает за два
ассап (Eutychis graeca assibus II moribus bellis). Ace — ходовая монета, так
что цена, честно говоря, более чем доступная...
Секс, любовь, оскорбления и спортивный азарт — все это археологи находят на
стенах римских домов. Почти за два тысячелетия ничего не изменилось!
Девушка устало поднимается по лестнице. Пойдем за ней. Ей от силы лет
двенадцать-тринадцать, белокурые волосы выдают северное происхождение. Кто
знает, из какого она уголка Германии. Несмотря на юный возраст, у нее за плечами
пережитая трагедия. Возможно, ее племя проиграло в схватке с римской армией,
и всех жителей деревушки обратили в рабство. Более вероятно все же, что ее
поймали германцы из соседнего племени и продали работорговцам: леденящий, но
весьма распространенный обычай. Всего несколько секунд — и ее жизнь навсегда
переменилась.
Сейчас она стоит на площадке второго этажа и открывает дверь с двумя
изящными кольцами из полированной бронзы. Войдем в апартаменты. С первого взгляда
понятно, что здесь живет состоятельное семейство.
Как устроены квартиры в императорском Риме? Наша воображаемая реконструкция
будет основана на археологических находках из древней Остии. Городская
застройка и архитектура этого города типична для того времени, которое мы
рассматриваем, что позволит нам узнать много подробностей о повседневной жизни.
Речь идет о любопытных фактах, собранных и проанализированных профессором
Карло Паволини в ходе раскопок и изучения этого необыкновенного
археологического памятника.
Современный термин "апартаменты" в ту эпоху не в ходу; римляне называют
свои квартиры пценакулып (cenacula), но, если не считать этой разницы в
названии, в остальном они очень похожи на наши, особенно в том, что касается
планировки. Современные квартиры в действительности являются продолжением и
развитием римских ценакул.
Внутренний мир инсулы.
Первое помещение — парадное. Посередине стоит круглый мраморный стол на
львиных лапах, на нем небольшая статуэтка Венеры. Таким образом, первым вас
встречает и приветствует произведение искусства, что говорит об
образованности владельца квартиры (или о его желании казаться таковым). Квартира не
такая уж большая, ее можно окинуть взглядом: справа гостиная, "таблиний"
(tablinum), слева обеденный зал, "триклиний" (triclinium). За нашей спиной
три спальни. Поражает, насколько это жилье отличается от особняка богатого
римлянина, который мы посетили: тот дом, подобно ощетинившемуся ежу,
отгораживался глухими стенами от внешнего мира, все его помещения выходили во
внутренний атриум с его бассейном для сбора дождевой воды. Здесь все наоборот:
все основные помещения, будто под воздействием центробежной силы, стремятся
наружу из середины дома. Почему? Причина простая: в поисках света все
помещения располагаются вдоль фасада здания, в котором прорезаны большие окна.
Ясно, что оконное стекло для таких апартаментов имеет огромное значение:
это дорогостоящий и ценный материал, но, тем не менее, он доступен для
располагающих средствами жильцов роскошных квартир "бельэтажа". На верхних этажах,
как мы увидим, все обстоит иначе...
Обстановка скудная: пара стульев, сундуки, складные табуреты и столы
различной формы. Переходя из комнаты в комнату, мы встречаем предметы
повседневного обихода: расческу, набор вощеных деревянных табличек для письма,
терракотовую копилку (такую же, как наши!), бронзовый светильник, ларчик для
украшений, связку ключей, среди которых один забавный, приплавленный к кольцу,
чтобы носить на пальце...
Переступим порог. Посередине комнаты две большие вазы с цветами, стоящие на
самом видном месте: цветы в доме любят не только в наше время, они были
распространенным явлением и в Древнем Риме. Эта композиция сверкает многоцветьем
лепестков. Не случайно ваза стоит на самом красивом столике в этой квартире,
из экзотической древесины, с переливающимися волнистыми прожилками.
Это не единственное цветовое пятно в этом жилище. Как и в особняках
богачей, и здесь в подтверждение любви римлян к ярким краскам весь дом изнутри
покрыт многоцветной росписью.
Стены комнат то оранжевые, то лазоревые, то красные ("помпейского" красного
оттенка), окрашенные по сырой штукатурке. Поверх основного цвета, по сухому,
нанесены изображения: стройные колонны или другие грациозные архитектурные
элементы, образующие воображаемые окна, "выходящие" на выдуманные пейзажи и
перспективы. Иногда в центре пейзажей помещены фигуры: в одной из комнат мы
видим знаменитые девять муз Аполлона. Эти росписи у римлян выполняют ту же
роль, что у нас картины.
Вдруг справа на уровне ног чувствуется тепло. Это жаровня с еще
раскаленными угольями. Мы не обращали внимания, а теперь заметили, что во всей квартире
нет ни камина, ни тем более батареи отопления. Единственным средством для
обогрева помещений в ту пору были жаровни. Та, на которую мы наткнулись,
оснащена колесиками, поэтому ее можно легко перемещать в нужное место, как мы
поступаем с электрическими обогревателями.
По всему дому разносится сильный запах горящей древесины. Откуда он?
Пересечем опять атриум со статуэткой Венеры. По дороге мы замечаем два красивых
серебряных блюда и резной кувшин: это тоже статус-символы семейства. Войдем в
триклиний. Дым стал заметнее, он наполняет всю комнату и, похоже, идет из
угла под окном. Там возится та самая девушка, которую мы видели на лестнице.
Она склонилась над большой квадратной жаровней и раздувает только что
зажженный огонь. И вдруг мы понимаем, в чем дело: в этом доме мы нигде не встретили
кухни. Вот она: бронзовая жаровня. Действительно, в таких квартирах кухня
сведена к минимуму, это почти что походный вариант! И она "переносная", можно
установить ее в любом месте, но здравый смысл подсказывает, что
целесообразнее ставить ее как можно ближе к окну, чтоб туда уходил дым. Тем не менее, по
утрам и во время приема пищи дом неизбежно наполняется различными запахами,
начиная с запаха горящих дров и заканчивая ароматом готовящейся еды. Но так
бывает не у всех. Многие заказывают еду в ближних тавернах, во избежание
проблем (и опасностей), связанных с использованием этих "походных" кухонь, и
чтобы разнообразить свой стол...
Надо развеять еще один миф: насчет того, в каком положении едят дома. На
триклиниях возлежат только во время пиров или праздников... В повседневной
жизни едят как мы, сидя за столом.
Мы направляемся к выходу. Взгляд впервые падает на пол, и нам открывается
маленькое чудо. Полы выложены изящной черно-белой мозаикой. Орнамент простой:
это "косы", звезды, квадраты, в различных сочетаниях между собой... В соседних
комнатах мы замечаем еще мозаику. Почему она черно-белая, а не цветная? Это
легко объяснить: так дешевле. Мозаичные полы встречаются, как правило, на
вторых этажах инсул, где живут, обычно в качестве арендаторов, состоятельные
семьи. Люди зажиточные, конечно, но не сверхбогатые. А с такими полами
квартира получает благородную отделку без гигантских расходов, как на вилле.
Цветная мозаика часто бывает с изображениями животных или человеческих
фигур и требует высокого уровня мастерства. Для строителя инсул это был бы
большой расход. А черно-белая мозаика может быть выполнена обычными
декораторами, гораздо более доступными по цене, в том числе и потому, что они всего
лишь воспроизводят в различных комбинациях геометрические фигуры. Кроме того,
сырье, известняк (белый) и базальт (черный), легкодоступно и недорого, в
отличие от цветных стеклянных паст и полихромного мрамора, которые используются
при изготовлении мозаичных панно.
В общем, черно-белая мозаика для римлян все равно как для нас паркет в
доме: она придает элегантность и "приличный вид", избавляя от расходов на мра-
морные полы Но и она не везде, а только в господских покоях. В служебных
же помещениях или в комнатках прислуги полы выложены простыми терракотовыми
плитами (примерно два на два фута), кирпичом по диагонали или черепками,
смешанными с мелом. При посещении археологических раскопок эти различия помогают
понять расположение комнат в доме.
9:00
Нечеловеческое
лицо инсул
И вновь мы на лестничной площадке. Поднимемся дальше по лестнице. Если
вдуматься, в увиденном нами есть некоторые странности. Действительно, почему
богач предпочитает жить на втором этаже, а не на верхних, более уединенных и
тихих, с великолепным видом на крыши Рима?
Однако повсеместно в империи живут именно так: в мансарде обитают бедняки,
а на вторых этажах состоятельные люди. Точная противоположность нашему
времени, когда "пентхаус" считается высшим шиком. Почему так?
Причина проста. Во-первых, конечно, удобство: лифтов нет, поэтому чем выше
живешь, тем больше ступенек надо преодолеть... Но есть и проблема безопасности.
Строительное дело находится в руках бессовестных спекулянтов: чем выше, тем
ненадежнее конструкции, тем больше риск, что дом обвалится (не говоря уже о
сквозняках и дожде, затекающем сквозь крышу). Наконец, в силу распространения
жаровен и светильников часто случаются пожары; жители нижних этажей могут
легко спастись бегством, а обитатели мансард — нет. Жилец, делящий кров с
голубями под самой крышей, последним заметит пламя, и его ждет ужасная смерть.
Вот что пишет Ювенал: "Горит уже четвертый этаж, а ты все еще в неведении.
Везде на нижних этажах царит переполох, последним сгорит заживо тот
несчастный, что защищен от дождя лишь черепицей, куда влюбленные голубки прилетают
откладывать яйца".
Впрочем, это "вертикальное" деление жилых зданий продолжало существовать
вплоть до девятнадцатого столетия. На "благородных" этажах жили аристократы и
состоятельные люди. По мере того как вы поднимались выше, квартиры
оказывались заселены семьями со все более низким доходом. Социальное расслоение,
которое сегодня наблюдается "по кварталам", в то время имело место "по этажам".
Продолжаем идти вверх по лестнице, пролет за пролетом. Неожиданно в
нескольких метрах над нами шум голосов взрывается бранными возгласами. Крики
привлекают других жильцов, выглядывающих на лестницу. Посередине лестничной
площадки стоит женщина плотного телосложения, ее черные как смоль волосы
падают на плечи. Она преграждает дорогу троим мужчинам, черные глаза сверкают
гневом. Одной рукой она прижимает к себе грудного сынишку, а другой
решительно рассекает воздух, сопровождая каждый жест властными фразами. При каждом
движении ее большие груди колышутся под туникой. Без сомнения, это
простолюдинка, привыкшая к прямому и резкому обращению.
За полузакрытой дверью в темноте испуганно блестят глаза остальных детей.
Троица в растерянности останавливается. Первый раунд, безусловно, остается за
ней. Двое из этих мужчин, простые привратники, были приглашены в качестве
телохранителей. А третий, стоящий посередине, и есть, очевидно, главный
зачинщик конфликта. Он высок, худ, с орлиным носом, впалыми щеками, закутан в
темно-красный плащ, дважды накинутый на плечи. Его бесстрастный ледяной взгляд
непроизвольно вызывает чувство тревоги. Это взгляд хищника, который знает,
что последнее слово все равно останется за ним. А суть этой яростной пере-
13 Мраморные полы нередко встречаются в богатых квартирах современной Италии.
(Прим. ред.)
бранки вполне современна: повышение арендной платы...
Жилье в Риме стоит в четыре раза дороже, чем в остальной Италии,
подчеркивает профессор Ромоло Аугусто Стаччоли. У нас еще будет случай вернуться к
этим актуальным проблемам Вечного города.
Бросается в глаза: тем, у кого туго с деньгами, приходится несладко.
Разбираются тут быстро. Чтобы заставить жильца расплатиться, порой замуровывают
вход или убирают деревянную лестницу, ведущую в его квартиру, пока не
появятся сестерции... Понятно, это крайние случаи, но они говорят о том, что
домовладельцы не церемонятся, корда речь идет о выбивании квартплаты.
В определенные даты, когда заново заключаются арендные договоры, улицы Рима
наводняются целыми семьями, выброшенными на улицу и ищущими новое жилье.
Настоящее социальное бедствие, с которым ни один император так и не сумел
справиться .
Почему же в Риме жилье стоит так дорого?
Цепочка
субарендаторов
В Риме у каждой инсулы есть владелец. Но он вряд ли станет сам собирать
арендную плату: грязной работой занимается другой человек. Это
профессиональный администратор. Между ними соглашение: владелец предоставляет
администратору на пять лет в аренду все верхние этажи, а в обмен просит "только"
арендную плату за квартиру на втором этаже, которая часто по виду и по цене больше
похожа на настоящий патрицианский особняк. Администратор, со своей стороны,
должен поддерживать приличный вид дома, заботиться о его содержании,
подыскивать жильцов, гасить ссоры и, наконец, взимать арендную плату.
Работа администратора малоприятная, зато приносит весьма неплохие
заработки. Если владелец сдает ему в аренду целую инсулу за 30 тысяч сестерциев, то
он, с помощью субаренды, получает с нее минимум 40 тысяч... Этим объясняется
тот факт, что в Риме квартиры столь дороги. А также — почему инсулы строятся
такими большими: чем они выше, тем больше в них квартир, и, значит, тем
больше на них зарабатывают.
По мнению Жерома Каркопино, во времена Юлия Цезаря, примерно за сто
семьдесят лет до описываемой нами эпохи, простое жилье стоило целых две тысячи
сестерциев, — за такую сумму при Траяне вы бы могли купить целое поместье во
Фрузине.
Легко представить тогдашние прибыли: Цицерон, к примеру, зарабатывал в год
около 80 тысяч сестерциев только на аренде квартир в инсулах.
Все это порождает чудовищные нагромождения субаренды. Трудности с внесением
арендной платы, как комментирует профессор Карло Паволини, вынуждают многих
жильцов в свою очередь сдавать в аренду относительно свободные помещения
своей квартиры... И так далее, каскад субаренды растет с каждым этажом.
В случае с нашей инсулой все вполне ясно. Одна и та же комната сдается в
аренду и целым семьям, и одиночкам, пространство в ней разделяют
перегородками. Так возникает порочный механизм: чем выше этаж, тем беднее жильцы, тем
теснее и грязнее в квартирах... Наконец, верхний этаж представляет собой
настоящий "арабский квартал", а совместное проживание превращается в борьбу за
выживание.
Для поддержания порядка существует целый отряд рабов и привратников под
началом главного раба. С некоторыми из них мы пересекаемся на лестнице. Они
спешат вниз на лестничную площадку, где разразилась ссора, несколькими
этажами ниже того, где мы теперь находимся: крики женщины слились с криками других
жильцов. Протест против увеличения арендной платы вот-вот перерастет в
потасовку...
Третий мир на
верхних этажах
Продолжим наш путь наверх. Ступени сделаны из кирпича-сырца, положенного
рядами, как книги в библиотеке: такое ощущение, что идешь по книжным полкам.
Чем выше мы поднимаемся, тем они выше, грязнее и облупленнее. Кто знает, как
давно здесь не делали ремонт. Стены все грязнее, в пятнах и царапинах. Воздух
тоже изменился: он стал затхлым, отдает гарью и стряпней, в смеси с острым
запахом пота. Будто мы попали в один из кругов ада.
Поскольку свободного места мало, обжиты даже лестничные площадки. Повсюду,
на веревках и на балках, развешано сохнущее белье. Погасшие жаровни, разбитые
кувшины, тряпье, затоптанная, засиженная мухами кожура фруктов. Эти
лестничные площадки — настоящая "аллегория жизненного пути": светильник выхватывает
из полумрака силуэт то голого ребенка, тихо сидящего на полу, пристально
глядя на тебя своими черными глазками, то лицо спящего старика, выступающее из
складок засаленного покрывала. Начало одной жизни и конец другой объединены
общим зловонием нищеты.
На каждом шагу слышны людские голоса. Двери из бросовой древесины
пропускают большую часть звуков, сопровождающих жизнь внутри квартир. Всего несколько
метров, и мужской смех сменяется безостановочным плачем ребенка, спор двух
женщин на повышенных тонах — половым актом: ритмичные стоны, доносящиеся из-
за двери, трудно с чем-либо спутать. Муж и жена? Хозяин и рабыня? На этих
этажах поражает полное отсутствие личного пространства.
Толкнем прикрытую дверь. Она медленно, со скрипом, отворяется, являя нашему
взору убогую, скудную обстановку. Стены окрашены в однородный охряной цвет,
из мебели только стол и несколько табуретов. Ничего общего с апартаментами на
втором этаже: больше похоже на простую хижину. На двух сундуках стоят
терракотовые кувшины. В шкафчике-"буфете" лежат завернутые в холстину кусок сыра и
ломоть хлеба. Первоначальная планировка этой квартиры нарушена перегородками
и занавесками, с помощью которых "нарезано" множество крошечных "отдельных"
сдаваемых в субаренду уголков. Отодвинув одну из занавесок, мы видим комнату
"для одиночки" с соломенным матрасом на полу и потухшим светильником. "Шкаф"
из нескольких ржавых гвоздей, вбитых в стену, на них висит соломенная шляпа,
кожаное "пончо" для защиты от дождя и пара туник. Два кувшина и холщовый
мешочек со съестным подвешены на других гвоздях, почти наверняка, чтобы уберечь
их содержимое от мышей и насекомых. Настоящий "кухонный уголок" этой
крошечной каморки...
В другом закутке-локуле сидящая на кровати женщина кормит грудью младенца.
Рядом с ней примитивная колыбелька, сплетенная из ивовых прутьев, с набитым
сухими листьями матрасиком.
Окна здесь не застеклены. Только жильцы второго этажа могут позволить себе
такое. На верхних этажах используют полупрозрачную кожу, полотно или
деревянные ставни. А это значит, что для того, чтобы впустить хоть немного света,
надо открывать створки и терпеть холод и ветер. Дождливые дни — самые
тяжелые, ведь приходится закрывать все окна и сидеть в потемках, зажигать
множество терракотовых светильников или сальные свечи. В результате все помещения
быстро пропитываются их запахом и неуловимыми частицами копоти. С годами на
стенах и остальных поверхностях откладывается тонкий слой темного налета,
который никто не счищает и который вносит свою лепту в антисанитарию этих
помещений, и без того не плещущих чистотой.
Кто обитает на верхних этажах инсул? В основном это "мускулы" Рима, те, кто
каждый день заботится о функционировании города: слуги, работники, каменщики,
носильщики и поставщики товаров в лавки и на рынки. Они живут в режиме
строгой экономии вместе со своими семьями. Среди жильцов также учителя и мелкие
ремесленники.
Чуть ниже живут более состоятельные римляне — чиновники городской
администрации или служащие частных корпораций.
На первом жилом этаже обитают только те, у кого много денег: богачи,
предприниматели, разбогатевшие торговцы, застройщики, члены муниципального
правительства или те, кто работает в тесном контакте с императорской или
сенаторской властью. Узкая прослойка городской аристократии, которая, конечно, не
диктует законы империи, но держит в своих руках реальную власть на улицах и в
домах столицы.
К этой элите "первого этажа" следует добавить лавочников, которые из
практических соображений часто живут в маленьких квартирках при своих лавках или
в тесных антресолях над магазинчиками и мастерскими.
Таков в общих чертах социальный портрет римских инсул.
Мы почти добрались до последнего пролета, ведущего в мансарду. Здесь все
деревянное, и лестницы на каждом шагу угрожающе скрипят. Ощущается зыбкость и
непрочность окружающих нас конструкций. Этот этаж инсулы не был предусмотрен
ее архитекторами и был надстроен позже, путем целого ряда переделок, целью
которых было, конечно же, увеличение сдаваемой в аренду площади для получения
большей прибыли. Говоря современным языком, перед нами несанкционированное
строительство.
Мы встречаем по пути юношу, ему от силы двадцать пять. В руке у него
терракотовый горшок, который он ловко держит на весу. У юноши приятный вид и живой
взгляд, проходя, он улыбается нам, и мы видим, что у него не хватает многих
зубов, возможно из-за плохого питания. Обитателям последних этажей инсул
живется несладко, здесь требуется смекалка и умение на лету схватывать
предоставляемые жизнью возможности. Даже самые простые. Парень торопливо спускается
на несколько пролетов, озирается вокруг и заходит в пустующую комнату, жилец
которой куда-то отлучился. Открывает окошко и выплескивает содержимое своего
ночного горшка наружу...
Юноша взлетает по ступенькам наверх, подмигивая нам. Ему не придется
преодолевать все пролеты, чтобы вылить горшок в большой долий на лестничной
площадке первого этажа. А если кто будет жаловаться, то обвинят другого жильца...
Последствия могут быть весьма тяжкими. В Риме существуют особые законы,
наказывающие тех, кто выливает нечистоты из окон. И очень суровые. Тяжесть
наказания зависит от исхода этой "бомбардировки", в зависимости от того,
забрызгано ли платье или причинен физический ущерб (даже если и не напрямую)... Все
это позволяет нам понять, что в императорском Риме такая опасность имеется
повсюду и грозит любому...
Отсутствие латрин на верхних этажах объясняется тем, что до них не доходит
вода. Самое большее, водопровод подведен к первому или второму этажу, а после
использования (в саду, ваннах, для приготовления пищи и так далее) вода
поступает в сливные системы латрин. Как следствие — шокирующая современных
людей близость кухни и уборной, которые часто расположены в одном помещении,
как обнаружили археологи во время многих раскопок. Как бы это ни казалось
негигиеничным, римляне справляют нужду рядом с местом, где готовят пищу. Но
ведь римляне понятия не имели о существовании бактерий...
Отсутствие воды объясняет еще одну характерную черту верхних этажей римских
инсул: грязь. Носить воду из уличного или даже дворового фонтана вверх по
лестнице так тяжело, что мало кто "транжирит" ее на мытье полов, и в результате
они за годы, порой за десятилетия, буквально зарастают грязью.
И все же вода во многих случаях доставляется и на верхние этажи, силами
рабов . Мы читаем об этом в одной комедии Плавта: хозяин проверяет, выполнили ли
рабы свою ежедневную обязанность — наполнить водой восемь больших
терракотовых сосудов. Воду держат в доме по предписанию закона: после пожара в Риме
при Нероне всех обязали иметь запасы воды, чтобы можно было быстро затушить
занявшееся пламя.
В инсулах есть и водоносы (aquarii). Теоретически они могли бы доставить
воду любому жильцу, но на деле их услугами пользуются только богатые или
обеспеченные средним достатком семейства. Социальный статус водоносов
чрезвычайно низок, они считаются "последними среди рабов". Действительно, их труд
очень тяжел. Вместе с привратниками (ostiarii) и дворниками (scoparii) их
считают настолько неотъемлемой частью инфраструктуры многоэтажных жилых домов
в Риме, что продают вместе со зданием в случай смены владельца.
Мы открываем последнюю дверь на самом верху инсулы. Она ведет в темное
душное помещение. Хотя еще утро, здесь уже нечем дышать. Мы под самой черепичной
кровлей: чтобы пройти, приходится наклоняться. То тут, то там сквозь щели
между плохо уложенной черепицей проникают косые лучи солнца, а в дождь —
струйки ледяной воды... Здесь обитает самый малоимущий жилец инсулы. На полу
валяются скудные лохмотья, разбитый светильник и еще несколько предметов.
Вдруг комнатушку наполняет шум: это хлопает крыльями голубь. Он прилетел к
подруге в гнездо, устроенное в просвете между черепицами, и вот они
принимаются ворковать. Уже в императорском Риме голуби — обычное явление. Их стаи
летают над храмами и площадями точно так же, как они делают в наше время.
Жилец не стал прогонять голубей, видно, птицы составляют ему компанию.
Мы не знаем, чем занимается обитатель этой крошечной мансарды, возможно, он
рабочий. Он, несомненно, самый бедный квартирант этого дома, но зато у него
есть то, чем не может похвастаться никто из жильцов: великолепный вид на Рим.
Через просвет, где свили гнездо голуби, видна широко раскинувшаяся столица
империи. Красные крыши инсул, струйки дыма из труб разогревающихся терм,
виднеющиеся между домами позолоченные бронзовые статуи, храмы с белоснежными
колоннами и темно-зеленое обрамление окружающих город лесов создают такой
волшебный вид, за который любое агентство недвижимости выложило бы кучу денег.
Город живет, дышит, в расцвете своего величия. Туда-то мы теперь и направимся
— на его многолюдные улицы.
Рим — большой
кемпинг?
Посещение многоэтажного жилого дома императорской эпохи очень поучительно,
потому что позволило многое понять в жизни вокруг нас, на улице. Например,
почему сейчас улицы наводнены людьми и куда все эти люди направляются.
Действительно, возможно, будет проще понять образ жизни в древнем Риме,
если сопоставить его с огромным палаточным лагерем. Как известно, в кемпинге
палатка нужна только для того, чтобы переночевать или переодеться: в ней
тесно, места хватает только для постели (спальника и матраса), в углу лежит
рюкзак или сумка с одеждой. Нет ни туалета, ни душа, ни кухни. Чтобы помыться,
надо идти в общий душ, для удовлетворения физиологических потребностей в
кемпинге есть туалет, а еду либо готовят по быстрому на мангале у палатки, либо
ищут где-нибудь неподалеку забегаловку или ресторанчик. Конечно, есть и
палатки, оборудованные душем, туалетом и кухоньками, но они встречаются редко,
отличаются большими размерами и высокой ценой. Большая же часть постояльцев
кемпинга пользуется палаткой, только чтобы спать.
Так вот, в точности то же самое делают и древние римляне со своими
жилищами: они тесные, темные, лишены санузлов, воды и кухонь (либо кухни настолько
примитивны, что скорее напоминают мангалы). Лишь немногие богачи в особняках
или на первых жилых этажах инсул располагают этими удобствами, но их так же
мало, как мало больших оборудованных палаток в кемпингах.
Поэтому подавляющее большинство жителей Рима вынуждено выходить из дому,
чтобы воспользоваться общественными удобствами, точно так же, как постояльцы
кемпинга. Чтобы помыться, они идут в термы, нужду справляют в латринах, а
голод утоляют в "термополии" или "попине": подобие нашего бара или фастфуда с
самообслуживанием. Ничего удивительного, что многие стараются поесть "на
халяву", напрашиваясь в гости. Вот почему улицы Рима столь многолюдны: все
выходят из дому, вливаясь в поток тех, кто каждый день должен ходить на работу,
по поручениям, за покупками в лавки или на рынок. Чтобы помочь вам лучше
понять жизнь в столице империи, мы могли бы привести еще один пример: Рим, по
сути дела, представляет собой один большой пдомп. Ваша спальня находится в
инсуле на одной улице, общественные туалеты (латрины) — на другой, душ
(термы) — в одном квартале, а кухня (термополии) — в другом и так далее... В этом
воображаемом доме есть и "гостиная" — форум, но о встречах можно
договариваться в разных местах города, так что гостиная, пожалуй, "рассеяна" повсюду.
Человек, которому нечем заняться, вряд ли станет просиживать день взаперти
в тесной и темной квартирке. Подобным людом и запружены улицы Рима; людей все
прибывает и прибывает. Можно сказать, что для древнего римлянина его город —
то же самое, что для римлянина современного — его квартира. Да по сути так
оно и есть... И это можно сказать про все крупные города Римской империи. Нами
подобное отношение к своему городу уже утеряно.
9:10 Улицы Рима
Мы возвращаемся из "затерянного мира" верхних этажей этих огромных зданий,
наполнившись крепкими запахами и острыми ощущениями. Настоящий "Бегущий по
лезвию бритвы" Античности... Мы вновь на улице, народу заметно прибыло. При
перемещении по Риму поражает великое разнообразие возможных маршрутов. Подобно
живому существу, город пронизан несколькими крупными "артериями", ведущими к
форуму, от которых во все стороны разбегается бесчисленное множество
"капилляров" .
В результате уличная сетка императорского Рима напоминает исторические
центры наших старинных городов с множеством извилистых улочек и переулков.
Причина проста: экономия места для строений.
Улицами (via) называются только самые широкие, от 4,8 до 6,5 метра, где
могут разъехаться, не соприкасаясь, две повозки. Поразительно, что в центре
Рима таких всего две. Остальная часть столицы империи покрыта сетью улочек
(vici), еще более узких проулков (angiportus) и переплетением настоящих
городских "тропок" (semitae). Древние повествуют с долей иронии, что жильцы
домов напротив вполне могут здороваться за руку через окно...
Еще одна вещь, поражающая нас в Риме, — подъемы. В городе семи холмов, само
собой, немало улочек, идущих в гору, извилистых, как горные тропки, которым
римляне дали название "взвозов": Субурский взвоз (Clivus Suburanus),
Капитолийский взвоз (Clivus Capitolinus) и так далее... Юлий Цезарь распорядился
замостить их, но приказ так и не был выполнен. Как следствие, летом они покрыты
пылью, а зимой — грязью. И это не считая всякого рода нечистот,
сопровождаемых неизбежным зловонием, совсем как в странах третьего мира.
Извилистые улицы и близко стоящие здания облегчают путь пожарам, с большой
быстротой охватывающим одно строение за другим.
При восстановлении Рима после опустошительного пожара 64 года нашей эры
Нерон сделал попытку изменить планировку города. Чтобы воспрепятствовать
распространению огня, он расширил улицы, увеличил расстояние между зданиями,
создал крытые портики, чтобы отряды пожарных могли перемещаться с большей
безопасностью...
И тогда многие улицы опять залил солнечный свет, прежде заслонявшийся
стоявшими вплотную зданиями. Но положение исправилось лишь частично. Вскоре во
многих кварталах бесчестные дельцы вновь стали беспорядочно застраивать
улицы, и за сорок лет все вернулось на круги своя.
Мы проталкиваемся вперед в уличной толпе. Любой, кто впервые попадает в
Рим, как и мы, поражается обилию контрастов. Столица империи меняет свой
облик на каждом шагу. Сейчас мы на прямой, удивительно современной улице, с
высокими, освещенными солнцем зданиями, тротуарами и магазинами. Но стоит
свернуть за угол, и начинается лабиринт темных закоулков, с беспорядочно
громоздящимися непрочными инсулами.
Как если бы в одном городе объединили величественные прямые линии
красивейших кварталов Нью-Йорка и убогие, извилистые улочки ближневосточных городов с
их базарами. Ощущение такое, что можно попасть из Нового времени в
Средневековье, просто повернув голову или зайдя за угол...
Это Неаполь XIX века, но в Риме были примерно такие же переулки.
Войдем в переулок. Между домами развешано белье. Оно разноцветное и
напоминает гирлянды с тибетскими флажками. Из деревянной лоджии, выступающей над
переулком, выглядывает женщина крепкого сложения и спускает на веревке
корзину. Внизу ждет торговец, он собирается наполнить корзину бобами из своего
мешка. По его платью мы догадываемся, что он сельский житель и прибыл в
город, чтобы продать плоды своего труда. Сразу видно, эти двое давно знакомы:
они обмениваются шуточками и смеются.
Прошло много столетий, а эта сцена повседневной жизни так и не изменилась.
Рим по сути именно таков — сплетение повседневных ритуалов, объединяющее всех
его жителей. Двинемся дальше мимо торговца, заговорившего со второй женщиной,
выглянувшей в окно.
Когда бродишь по этим улочкам, чувствуешь себя как в венецианских "калле",
где в конце маленькой улицы перед тобой неожиданно открывается погруженная в
тишину площадь. И действительно, разойдясь с рослым детиной, который даже не
удостоил нас приветствием, из узкого проулка мы попадаем в своего рода оазис:
небольшая площадь с фонтаном посередине, около которого выросли два деревца,
благодаря воде, постоянно проливающейся из ведер обитателей квартала. С одной
стороны площади сияет беломраморная колоннада. Это храм, его двери еще
закрыты. На ступеньках сидят двое нищих, одетых в грязные лохмотья неопределенного
цвета. Остановимся на мгновение, чтобы глотнуть этого неожиданного покоя,
подставим лицо теплым утренним лучам.
Сбоку от храма отходит узкий темный переулок, мы ныряем в него. В полумраке
приходится двигаться на ощупь. Да здесь не хватает не только света, но и
воздуха! Многие пользуются этим переулком вместо общественной уборной... Зажав
нос, мы бегом устремляемся к освещенному и уже близкому выходу. Осталось
несколько метров. Вот и он... И вдруг1 мы обо что-то спотыкаемся. Похоже на мешок
с ветошью и торчащими палками. Что это? Кто его тут бросил? Мы наклоняемся,
чтобы разглядеть получше, прикрыв нос туникой: вонь стала тошнотворной, со
сладковатым оттенком.
Глаза постепенно привыкают к темноте, и мы различаем застывшее лицо
неестественного цвета с глубоко запавшими глазницами... Да это же труп! Он лежит тут
не меньше суток. Кто это, один из нищих? Вряд ли. Никто из них не избрал бы
это зловонное место для своего ночлега. Мы с трудом заставляем себя
прикоснуться к его руке: туника хорошей выделки, значит, это был человек со
средствами, может, и не богач, но при деньгах. У него отрублен палец: воры унесли
золотой перстень. Возможно, дело было ночью. Нам будто представляется вся
сцена. Человек этот шел домой с пирушки или со свидания, не исключено, что он
был пьян. Но не это навлекло на него беду. Его ошибкой было пойти в одиночку.
На темной улице на него напали, пырнули ножом и затащили сюда, где, не спеша,
вдали от любопытных взглядов, убийца прикончил беднягу и обобрал его... Мы
распрямляемся и выходим на свет, в толчею прохожих. Скорее подальше от этого
переулка, вдохнем свежего воздуха! Только теперь мы замечаем, что оказались на
широкой улице, полной людей, влекущих нас за собой, подобно бурному весеннему
потоку. Всего несколько мгновений, и страшный темный переулок с его зловонным
духом, пропитанным насилием и смертью, исчезает у нас за спиной. Вокруг
жизнь, с ее красками, ароматами, лицами людей и свежим утренним воздухом. За
несколько секунд мы перенеслись из одного мира в другой. И это тоже Рим.
9:20 Лавки
и мастерские
У торговцев начался новый день. Некоторые уже принимают клиентов, другие
раскладывают товары на прилавках, кто-то недоспал, разгружая прибывшие ночью
товары, и только сейчас снимают тяжелые ставни, оберегавшие их добро.
"Таберны" (tabernae) (так римляне называют магазины и лавки) практически
повсеместно в Римской империи запираются одинаково, подобно тому, как в наше
время в Италии используют рольставни. Тяжелые деревянные створки помещаются
встык в специальные желобки, пробитые в мраморном пороге (их можно видеть и
сегодня в местах раскопок, в первую очередь в Помпеях). Крайняя боковая
створка служит "дверью", ее можно открывать, когда остальные закрыты.
Всю конструкцию держат длинные железные прутья, пропущенные в кольца
створок и заходящие в углубления в стене. Чтобы их не сдвинули, используется за-
мок или засов, очень похожий на наши: только бронзовые ключи немного
отличаются и похожи на небольшие, согнутые под углом вилки.
Если в сегодняшних городах день начинается с металлического скрежета
поднимаемых ставней магазинов и баров, то в императорском Риме слышен скрип
засовов, звяканье прутьев о кольца и глухой стук тяжелых створок, на день
убираемых в подсобку. Эта система до сих пор в ходу в некоторых областях
Средиземноморья , например в Тунисе, в городе Сфаксе.
Но это не единственное различие. Мы стоим перед магазином: створки
движутся, боковая пдверь" открывается, и выходит заспанный мужчина с припухшими
веками . В руках у него фонарь, с его помощью ему удалось, несмотря на темноту,
отодвинуть засов. Сразу видно, он всю ночь провел у себя в лавке. Вслед за
ним появляется юноша; орлиный профиль точь-в-точь как у мужчины. Значит, сын.
Мужчина выругался: ночью на одной из створок кто-то вырезал непристойные
слова... Пока отец с сыном снимают деревянные створки, на порог выходит
миниатюрная женщина с покрытой платком головой. Это жена. Она разглядывает надписи,
презрительно морщится и, отходя от входа, произносит имя их вероятного
автора : клиент, которому накануне было отказано в кредите. У женщины в руках два
больших кувшина, она направляется к ближнему фонтану. Но не проходит она и
пары шагов, как слышится зовущий ее тонкий голосок. Женщина останавливается,
подняв к небу глаза, затем оборачивается: из дверей к ней навстречу выбегает
мальчуган лет трех с испачканной мордашкой, в заляпанной тунике...
Поразительно, что в этом маленьком магазинчике живет и спит целое
семейство . И это не исключение, так живут повсюду в Риме и империи. Кто эти люди?
Иногда это владельцы лавки, Иногда приказчики. Как же им удается уживаться в
магазинчике на тридцати-сорока квадратных метрах, полном припасов?
Теперь, когда лавка открыта, мы можем заглянуть внутрь. Витрин нет: стекло,
как мы уже говорили, дорого стоит, и к тому же никому еще в ту эпоху не
удалось изготовить такие большие листы стекла. Поэтому фасад магазина полностью
открыт на улицу, как в наше время в рыбных и овощных лавках. Только
выложенный из камня прилавок частично отделяет вход; на нем разложен товар. Вверху,
на шесте во всю ширину входного проема, развешаны местные пспециалитетып в
мешочках и запечатанных кувшинчиках с красными надписями.
Отец и сын принимаются расставлять корзины, полные фиников, грецких орехов,
слив, инжира. В этом магазине продаются разные продукты, особенно сухофрукты
и орехи, ведь их легче хранить, и они вкусны круглый год.
Между корзинами, подальше от толчков и воров, выставлены напоказ маленькие
продолговатые амфоры со знаменитым "гарумом", рыбным соусом, который так
нравится римлянам. По правде сказать, здесь, в этих амфорах, он далеко не
лучшего качества, но то, как они расставлены, и то внимание, которое им уделяется,
дает понять, что их собираются всучить втридорога богатому олуху...
Бросив взгляд внутрь магазинчика, мы замечаем за каменным прилавком, в
глубине помещения, между мешками, амфорами и прочим товаром, деревянную
лестницу, ведущую в антресоли, где и живет наше семейство. Это комнатушка в
несколько квадратных метров над самой головой клиентов. Единственный источник
света — квадратное окошко, пробитое над входом в магазин.
На антресолях царит тот же беспорядок и бедность, что и на средних и
верхних этажах инсул: супружеское ложе, кроватка поменьше для двух сыновей,
висящая на гвоздях одежда, жаровня для готовки и обогрева, ларчик, возможно с
косметикой жены. Еще один сундучок виднеется из-под кровати, в нем заключено
кое-что поважнее: выручка магазинчика. Ключ от него висит на цепочке, в
ложбинке между грудями жены, отправившейся за водой к фонтану. Как почти во всех
человеческих сообществах (от полукочевых африканских племен химба до северных
народов — кельтов, викингов...) , мужчина командует, а женщина хранит ключи от
семейного имущества...
Увиденное нами повторяется во всех заведениях — лавках, магазинах, складах
Рима: в этих антресолях (или подсобных помещениях) живут ремесленники,
лавочники, сторожа, слуги и даже... проститутки, если заведение — это "бар".
Проститутки "снимают" клиентов на нижнем этаже, а "услуги" предоставляются этажом
выше, на антресолях.
Римская таберна и ее руины
Лавочник переходит улицу, в руках у него блюдо с завтраком: хлеб, сушеный
инжир и сыр; он жадно глотает еду. Надо успеть сделать еще одно дело, доедая
завтрак. На углу улицы он поднимает голову на эдикул, квадратную нишу в
стене, в которой находится огромный гипсовый фаллос, раскрашенный в ярко-красный
цвет. Касаясь его рукой, он что-то шепчет. Каждое утро его день начинается с
этого обряда.
Действительно, эрегированный член у римлян считается приносящим удачу. Они
повсюду в Риме: высечены на огромных плитах, которыми вымощены улицы, на
стенах портиков или на входах в лавки. Встречаются даже связки из нескольких
бронзовых членов-подвесок, висящие на цепочках над входами в дома и магазины,
с колокольчиками внутри. Римляне называют их "тинтиннабулы" (tintinnabula),
то есть "бубенчики" или "звоночки": считается хорошей приметой прикасаться к
ним, заставляя звенеть, всякий раз, когда проходишь мимо.
Многие носят на шее в виде кулонов маленькие бронзовые пенисы (часто вместе
с пенисом вешают на цепочку и бронзовый "кукиш" — символическое изображение
полового акта).
Может показаться удивительным, но этот обычай фаллических талисманов дошел
до наших дней, хотя и в "замаскированном" виде: в определенный момент пенис
превратился в знаменитый "рог" из красного коралла или слоновой кости,
который многие итальянцы носят в кармане, сумке, на браслетах или на шее. И это
не говоря уже о "крупногабаритных рогах", которые можно увидеть в Италии
подвешенными в кабинах водителей-дальнобойщиков. Настоящая археологическая
находка из области суеверий...
Из соседствующей с магазинчиком мастерской раздается ритмичный стук
молотка. Заглянув, мы узнаем, что сосед нашего лавочника — ремесленник, медных дел
мастер. Он невероятно худ, чернобород и смугл, несомненно, уроженец
ближневосточных провинций. Мастер сидит скрестив ноги и бьет молотком по дну котла.
Он работает с удивительной точностью и быстротой: за доли секунды, отделяющие
один удар от другого, он успевает немного повернуть изделие, чтобы ударить по
новому месту. Можно залюбоваться этой картиной: кажется, будто котел
вращается сам, застыв в воздухе между руками медника.
Мастер на мгновение поднимает голову, посылает нам улыбку и вновь
склоняется над котлом. Наверное, этот шум соседям нелегко терпеть... Мы знаем из
древних текстов, что медники, с их характерным стуком, считались типичным
"звуковым сопровождением" жизни римских улиц.
Кто знает, возможно, изделие, которое мастерит медник, покрытое изящной
чеканкой, будет обнаружено археологами спустя восемнадцать столетий и попадет в
музейное собрание... Простой предмет обихода, на который посетители музеев лишь
бросают походя рассеянный взгляд: а вот если бы мы смогли присутствовать при
его создании, восхищаясь мастерством и тщательностью работы этого
ремесленника, он предстал бы перед нами настоящим маленьким шедевром. Мы склонны
забывать об этом, но подобное "человеческое" измерение применимо к любому
предмету, выставленному в музейных витринах, даже самому простому и незатейливому.
Попробуйте представить себе, как создавались вещи, которые вы разглядываете
через стекло, какой труд вложен в их изготовление: они сразу покажутся вам
интереснее.
За спиной ремесленника, среди груды медных котлов, кувшинов, форм для
выпечки, — неизменная лестница на антресоли.
Интересная деталь: первые четыре или пять ступенек — кирпичные, а остальные
— деревянные: это сделано из экономии и, возможно, помогает уберечь от огня
верхние этажи, если внизу упадет светильник и вспыхнет пожар. Или же, как
кто-то заметил, это изобретение владельцев лавок, чтобы "запирать под
домашним арестом", разобрав лестницу, арендаторов, медлящих с платежами, подобно
тому, как мы это видели в инсулах.
Если так, жизнь этих ремесленников и лавочников весьма нестабильна и
непредсказуема. Существование целой семьи балансирует между скудным доходом от
торговли и непосильной порой арендной платой... Неуверенность в завтрашнем дне
— одна из самых распространенных черт на улицах Рима.
Мы уже не посередине улицы, а под длинным портиком, чрезвычайно
напоминающим те, что встречаются в центре крупных городов севера Италии, часто
основанных римлянами: под арками портика расположен длинный ряд "таберн". Зрелище
удивительное. Каждые пять метров меняется тип выставленного товара и, в
зависимости от него, цвет лавки. По сторонам от входа в лавку или мастерскую и на
веревках, натянутых под портиком, подвешены изображения товара, аналог наших
вывесок. Они наглядно сообщают о том, что здесь изготавливают или чем торгуют
— настоящая "энциклопедия ремесел" древнего Рима.
Вот продавец люпина (lupinarius), затем бронзовых дел мастер (aerarius) и
его мастерская, потом кондитер (dulciarius), продавец тканей, умеющий шить
туники (vestiarius), вход в небольшое домашнее святилище Исиды, продавец
цветов, специализирующийся на погребальных венках (coronarius), зеркальных дел
мастер (specularius), зеленщик (pomarius), дамский сапожник (baxearius),
торговец жемчугом (margaritarius), чей магазинчик примыкает к мастерской его
брата, который обрабатывает слоновьи бивни, привезенные из далекой Африки
(eborarius). Наконец, непременный "бар" (popina), куда многие приходят, чтобы
съесть свой легкий завтрак.
Поражает непрекращающееся движение людей. Подобно пчелам, неустанно
перелетающим с цветка на цветок, под портиками снуют клиенты, переходя из лавки в
лавку. Это типичная картина римского утра.
Подлинной (и, кстати, весьма современной) бедой для столицы империи являет-
ся самовольный захват торговцами с их столиками и товаром общественной земли
под портиками. Часто сам магазинчик "выползает" на тротуар, вызывая
недовольство прохожих и даже императоров, как Домициан, который возмущался
превращением Рима в одну огромную лавку...
Домициан попытался ввести закон, призванный освободить улицы Рима от этого
нашествия "цирюльников, держателей харчевен, поваров и мясников...4. Но эффект
от этой меры оказался нестойким.
В Риме нет "цеховых кварталов", за исключением складов у Тибра или на Авен-
тине. Но зато есть "специализированные" улицы, например улица книгопродавцев
в квартале Аргилет, близ Субуры. А еще улица парфюмеров (vicus unguentarius),
улица, где можно купить или починить обувь (vicus sandaliarius). Есть даже
улица "банкиров" и менял (vicus и clivus argentarius).
Чаще же разные лавки и мастерские разбросаны по всей столице, что является
вполне современной чертой.
Поражает другой факт. Ряд таберн идет вдоль всего здания. Это бывшие жилые
комнаты первого этажа инсулы или особняка, где обычно живут богатые
семейства. Владелец отделил их от остального дома стеной. А затем, сделав выходы на
улицу, сдал в аренду лавочникам, получая от этого неплохой доход.
Неудивительно, ведь слово "доход" весьма в ходу у римлян. Никто этого не стыдится,
наоборот, считается вполне естественным, когда недвижимость приносит доход.
Порой, как мы видим по развалинам Остии, весь первый этаж инсулы
превращается в помещения для магазинов и лавок по внешнему периметру, а внутри — для
прачечной, ремонтной мастерской, святилища... Таким способом владелец
разнообразит (и приумножает) свои источники дохода: это не только квартиры на
верхних этажах, но и лавки, выходящие на улицу, внутренние мастерские и службы...
Сколько работают лавочники и ремесленники? Больше или меньше, чем мы?
Удивительно, но они работают меньше, чем сегодня. Произведя некоторые подсчеты и
сравнив данные античных текстов, Жером Каркопино пришел к заключению, что
рабочий день в Риме длится приблизительно шесть часов. Практически с рассвета и
до обеда. В остальное время дня не работают: ходят в термы или занимаются
чем-либо иным... Естественно, имеются и исключения: цирюльники и антиквары, к
примеру, выбиваются из общего расписания: ведь основная масса клиентов
приходит к ним после работы.
9:40 Встреча
с божеством
От этих размышлений нас вдруг отвлекает странный аромат. Легкий, но
проникающий, ни приятный, ни отталкивающий. И очень знакомый: это запах ладана.
Оглядевшись, мы обнаруживаем, что стоим на миниатюрной площади: посередине
нее мраморный алтарь, а сразу за ним — небольшой храм с лестницей. Он
возведен на одной стороне улицы, подобно маленьким приходским церквушкам вдоль
оживленной магистрали в центре города. На ступеньках не сидят нищие,
хватающие вас за полы одежды. Странно. Однако все сразу же выясняется: служба уже
кончилась. Действительно, на алтаре (цельный блок мрамора, украшенный
искусной резьбой и гирляндами живых цветов) заметны следы свершившегося обряда:
капли крови, жаровня с гаснущими головешками и обуглившимися остатками пищи —
приношений богам.
Слуги убирают лестницу. Сейчас они унесут жаровню и приведут алтарь в
порядок . Мы подходим к храму и поднимаемся по лестнице: храм имеет классическую
форму, с крышей и колоннадой, окружающей целлу, "святая святых", со статуей
божества, часто из золота или слоновой кости либо же из ценных сортов
мрамора. Туда могут заходить только священнослужители. Верующие должны оставаться
снаружи, а общественные богослужения проводятся на алтаре, который расположен
за пределами храма.
Мы у колонн, несущих фронтон храма. Они из розового египетского гранита.
Странно: рядом с гранитом всегда ощущаешь прохладу, но, возможно, это всего
лишь утренняя тень. Служители, убиравшие лестницу, пространство внутри
колоннады и целлу, оставили приоткрытой тяжелую бронзовую дверь. Мы подходим
поближе . Запах ладана все сильнее, — словно невидимый священный эфир сочится
из-за приоткрытой двери. Мы заглядываем в щель между двумя створками. Сперва
в полумраке трудно что-то различить. На стенах висят светильники, вокруг
расставлены канделябры (и никаких факелов, как показывают в фильмах). Постепенно
наши глаза привыкают к полумраку, и в глубине целлы проступает неясный
силуэт . Наверное, это статуя божества. В слабом свете ламп виднеется мускулистый
торс, почти как у Геркулеса. Статуя из позолоченной бронзы. Однако в ней есть
нечто странное: у этой статуи два лица — спереди и сзади! Это Янус, двуликий
бог, он покровительствует всякого рода изменениям и "переходам", и в целом
"началу и концу" любой вещи или явления.
Храм Януса, представлявший собой двойную арку, крытую бронзой и
опиравшуюся на колонны.
Это божество оставило след и в нашей современной повседневной жизни. Хоть
мало кто отдает себе в этом отчет, мы все "поминаем" его в определенный
период года...
От имени Ianus (Янус) происходит название месяца: январь... Именно так, ведь
январь — месяц, когда один год за плечами, а другой впереди. Вот почему он
был посвящен двуликому богу, Янусу.
В этой связи любопытно будет отметить, что все названия месяцев, которыми
мы пользуемся, — римского происхождения. Вот их значение.
Январь (по-латыни Ianuarius) — месяц Януса.
Февраль (Februarius) — месяц очистительных обрядов (по-латыни februare).
Март (Martius) — месяц, посвященный богу Марсу.
Апрель (Aprilis) — месяц в честь Афродиты (от Apru, этрусского имени этой
богини).
Май (Maius) — месяц богини Майи, матери Меркурия, "ведающей" ростом всего
живого, включая растения в садах и полях.
Июнь (Iunius) — месяц, посвященный Юноне.
Июль (Iulius) — месяц в честь Юлия Цезаря.
Август (Augustus) — месяц в честь Августа, первого римского императора.
Сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь (September, October, November, December;
названия этих месяцев перешли без изменений в английский язык) : как вы уже,
наверное, догадались, их названия произведены от числительных, а не от имен
божеств. Действительно, было время, ранее 153 года до нашей эры, когда год
начинался не с января, а с марта: вот эти месяцы и были соответственно
седьмым, восьмым, девятым и десятым в году. И их называли по порядковому номеру.
И традиция эта сохранилась по сей день.
Еще одним любопытным фактом римского календаря являются праздничные дни. В
республиканском Риме год насчитывал целых 235 "благоприятных дней" (dies
fasti), соответствующих нашим будням, когда работали все органы управления, и
109 "неблагоприятных" (dies nefasti), когда все замирало, как в наши выходные
и праздники. В течение II века нашей эры, эпохи, на которую падает тот день,
что мы описываем, праздничных дней стало настолько много, что они
соотносились с буднями в пропорции два к одному! Правда, в этот период римской
истории под "праздничным днем" понимается не только выходной, но скорее, и в
большей степени, "священный" день, когда деятельность не прекращается.
Возможно, наиболее впечатляющими "длинными выходными" являются сатурналии
(Saturnalia): торжественное завершение периода сева, выпадающее на вторую
половину декабря. Это дни не только беззаботных празднеств, но и перестановки
социальных ролей: хозяева прислуживают за столом рабам, а последние
пользуются определенными вольностями. Насколько это декларируемое правило в
действительности применялось и означало ли "действительную" свободу передвижений и
действий для рабов, нам неизвестно...
Неожиданно наши мысли прерывает строгий оклик служителя культа Януса: тот
застал нас внутри храма и теперь грубо выгоняет вон. Мы, правда, не зашли в
целлу, не "осквернили" священное пространство. Но ему все равно придется
совершить очистительный обряд.
Дверь резко захлопывается, и нас овевает облако ароматного ладана. Почему
римляне, как и мы в церкви, тоже пользуются ладаном? Почему вообще им
пользовались в течение веков, вплоть до наших дней, и не только в Европе?
Объяснение интересное и мало кому известное.
Ладан, судя по всему, обладает мягким очищающим воздействием в отношении
патогенных агентов. Поэтому на протяжении веков его используют как средство
для "дезинфекции" храмов. За пределами священного пространства, куда заходят
только жрецы, скапливаются толпы верующих, многие из которых больны и
приходят к божеству, чтобы испросить у него исцеления. Поэтому храмы часто полны
бактерий, и воздух в них "нездоровый". Использование ладана равносильно
очищению помещений посредством окуривания.
Религия и
"суеверие"
Мы отходим от храма. Какое место занимает религия в повседневной жизни
обитателей Рима?
Капитолийский храм на макете. Это храм древнеримской священной
триады (Юпитера, Юноны и Минервы) , располагавшийся на южной
вершине Капитолийского холма и состоявший из целл (наосов) Юпитера,
Юноны и Минервы. Поскольку храм был посвящен главным образом
Юпитеру, он также называется храмом Юпитера.
Для римлянина боги повсюду, они хотя и невидимы, но ежедневно участвуют в
его жизни, посылая ему знаки, помогая или пкарая". Это недоступное для нас
измерение жизни древнего Рима, потому что мы "не видим" множество
божественных посланий, очевидных для любого римлянина.
Например, филин сулит грядущую беду. Боги прислали его, чтобы предостеречь
или воспрепятствовать в завершении некоего дела. Аналогичным образом, орел
сообщает о приближающейся грозе.
Увидеть пчелу, к примеру, для нас — обыденность. Для римлянина же это
добрый знак, потому что пчелы считаются посланницами богов и, следовательно,
провозвестницами удачи. Надо присматриваться также и к полету птиц: в
зависимости от направления они пророчат удачу или беду. Если птицы летят к востоку,
где рождается солнце, то это доброе предзнаменование, если же к западу, где
солнце умирает, то плохое. Это хорошо известно римским военачальникам,
которые перед сражениями, совершив обрядовые жертвоприношения, очень внимательно
наблюдают за пернатыми у себя над головой.
Великий жрец-прорицатель будущего — гаруспик (haruspex), он гадает по
внутренностям жертвенных животных. Мастерами в этом долгое время были этрусские
жрецы. Печень считается особенно хорошим "барометром" судьбы. В основе лежит
вера, что боги выражают свою волю через внешний вид органа. Жрец изучает его
форму, цвет и выросты на поверхности, читая по ним будущее, как по
"географической карте", а затем оглашает вердикт.
Этот способ может показаться безнадежно архаичным, но некоторые народности
применяют его и в наше время. В Лаосе, на Дальнем Востоке, чтобы понять,
каким будет новый урожай риса, крестьяне приносят в жертву молодого боровка и
изучают его печень столь же пристально, что и римский гаруспик...
Во что верят римляне? Божеств много, слишком много, чтобы упомянуть всех.
Их можно подразделить на две большие группы. Первые "занимаются" мелкими
повседневными домашними делами — такие, как лары (семейные духи предков) и
пенаты, заведующие припасами. Для них существуют маленькие "домашние
святилища", эдикулы, где ежедневно совершаются обряды, как мы видели в особняке
богатого римлянина.
Ко второй группе относятся все знаменитые божества римского пантеона. Это
"официальные" боги, если можно так выразиться, многие из которых представляют
собой римскую интерпретацию греческих божеств.
Самое важное божество, конечно же, Юпитер (бог неба, грома и молнии,
защитник римского народа, которому он прочил власть над миром), Юнона (сугубо
женская богиня, ответственная за удачные роды) — жена Юпитера, затем Минерва
(богиня искусств, войны и разума). Эти три божества почитались римлянами в
наибольшей степени и входили в так называемую "Капитолийскую триаду", общий
храм (с тремя целлами) в честь которой возводился во всех римских городах в
центре форума (прототипом его служит Капитолий в Риме).
Затем идут остальные божества: Марс (бог войны), Венера (богиня любви,
секса и красоты), Диана (богиня охоты и луны), Бахус (бог вина), Меркурий,
Вулкан и так далее.
"Иноземные"
культы
Наши мысли прервало религиозное пение, сопровождающееся отбивающими ритм
музыкальными инструментами. Монотонный напев напоминает нам о традиционных
сельских крестных ходах в католических странах. Мы оборачиваемся. Невдалеке,
в расступающейся толпе, движется малочисленная группка верующих. Женщины с
длинными распущенными волосами, мужчины с гладко выбритыми головами, у
некоторых на лбу повязка. Люди расступаются с невероятной почтительностью, никто
не толкает участников процессии. Похоже на то, как на Дальнем Востоке
буддийские монахи проходят гуськом по рынку.
И одеты они необычно: на них легкие длинные белые одеяния, подвязанные на
уровне груди. Главный жрец, шествующий посередине процессии, держит в руках
пузатую амфору, несомненно, имеющую отношение к обряду. Поражают своим видом
две женщины, открывающая и замыкающая процессию: у последней в руках систр,
бронзовый музыкальный инструмент в форме петли, с металлическими
перекладинами. При встряхивании систра перекладины производят звук, похожий на бренчание
монет в кошельке. В Египте, где он известен уже много столетий, этот
инструмент называют словом, имитирующим издаваемый им звук: "ше шеш".
И в наше время им пользуются в Эфиопии во время религиозных шествий:
настоящий "пережиток" религиозных обрядов древности.
Женщина, идущая во главе процессии, держит в руке живое орудие. Она
движется, вытянув вперед руку, будто собирается приветствовать людей рукопожатием.
Но никто не осмеливается прикоснуться к ней: вокруг предплечья оплелась змея.
Грозная кобра поднимает шею и тянется к толпе. Она, конечно, часть обряда, но
и удобный инструмент, чтобы прокладывать дорогу на многолюдной улице. Мы
видим, как некоторые, лишь в последний момент заметив змею, шарахаются от нее,
вытаращив глаза...
К какой религии относится эта процессия? К культу Исиды, египетской богини.
Действительно, среди объектов поклонения римлян есть и божества,
"импортированные" с завоеванных земель, такие как Исида и Серапис. У них есть храмы,
жрецы и адепты среди римлян...
Исида — не единственное "чужеземное" божество. Первой в Рим "прибыла" Кибе-
ла (или "Великая Мать", Magna Mater), родом с территории современной Турции.
В честь этого божества часто совершаются жестокие жертвоприношения быков:
посвященный ложится в канаву, выкопанную в земле, сверху его накрывают доской
с проделанными отверстиями. Над ним приносят в жертву быка. Кровь жертвенного
животного обильно прольется на верующего, подобно воде во время христианского
обряда крещения.
Этот обряд, в древности практиковавшийся для "заимствования" силы у быка, в
императорскую эпоху сохранил лишь очистительное значение и должен регулярно
повторяться...
Еще одно великое "заимствованное" божество — Митра. Он прибыл из далекой
Персии благодаря легионерам, сражавшимся на самых восточных рубежах империи.
И в его культе быки играют важную роль: бог Митра почти всегда изображается в
момент заклания им быка, чья кровь даст жизненную силу мирозданию. Митраизм
настолько укоренится в римском обществе, что станет главным "конкурентом"
христианской религии.
Удивительный факт: у Митры и Христа есть общие черты. Оба проповедуют
вселенское братство и оба родились в пещере в ночь с 24 на 25 декабря!
Чем объяснить это "рождественское" скопление столь важных божественных
персонажей?
Ответ нам даст астрономия: 21 декабря — день зимнего солнцестояния, самый
короткий световой день в году, самая длинная ночь. После него световой день
вновь начинает удлиняться...
Совпадение дня рождения божества с моментом возвращения к свету имело
большое символическое значение для многих религий и культур. Не случайно 25
декабря для римлян — dies Soils, день рождения Солнца...
В Траяновом Риме можно встретить и христиан. Община еще невелика, по
сравнению с последующими поколениями, и в основном состоит из обитателей
простонародных кварталов и окраин города.
При Траяне христианская религия хотя и распространяется, но все же остается
религией меньшинства, еще не оправившись от жестоких гонений при Нероне,
которым ее приверженцы подверглись полувеком ранее. Более процветающее
положение у иудейской общины. Она уже обзавелась несколькими синагогами, например в
Остии. Своим присутствием в Риме евреи обязаны конкретному историческому
событию. После разрушения Иерусалима императором Титом в 70 году нашей эры
многие из евреев в рассеянии осели в Риме, увеличив тем самым число почитателей
культа Яхве (начало римской иудейской общины восходит к II-I векам до нашей
эры) .
Христиане, иудеи, почитатели Митры, Исиды, Кибелы, Юпитера, Юноны и
Минервы... В Риме, который мы посещаем, как и во всей империи, существует свобода
вероисповедания: никто не преследуется за свои религиозные верования.
Естественно, в римской истории так было не всегда. И впоследствии это
положение не сохранится неизменным: с приходом к власти Константина христианская
религия начинает занимать главенствующее положение, силой оттесняя остальные
"на обочину".
Но в императорском Риме, который мы посещаем, поддерживается мирное
сосуществование религий. Почему?
Прежде всего, потому, что свобода отправления разных культов — это залог
стабильности империи, способ избежать опасных столкновений и восстаний.
Каждый может веровать во что угодно, но с одним обязательным условием: приносить
также жертву в честь императора. То есть все должны регулярно посещать
обряды, проводимые в честь императора, и признавать его абсолютную власть.
Недавние преследования христиан связаны как раз с тем, что те отказывались
признавать его божественность (и участвовать в императорских культах).
Это требование касается также (и в первую очередь) завоеванных народов,
являясь , по сути, присягой верности Риму. В связи с этим стоит вспомнить, что
существует и императорский культ, то есть почитание усопших и обожествленных
императоров, в первую очередь Августа (а до него Цезаря), со своими храмами и
жрецами.
Есть и более "теоретическое" объяснение столь большой веротерпимости,
имевшей место в Риме: прагматичные римляне не хотели вызвать враждебность
божеств, отказав им в гостеприимстве...
Наконец, остается последний вопрос о римской религии.
Почему "чужеземные" культы пользуются у римлян таким успехом и
распространяются в различных слоях общества? Объяснение действительно любопытное и
напоминает о некоторых явлениях, типичных для современной эпохи.
Многие из этих чужеземных религий позволяют надеяться на перемены и
счастливое будущее. Потребность в надежде на лучшее будущее, которую в самые
мрачные моменты римской истории (например, в конце республиканского периода)
начинают инстинктивно испытывать многие, способствовала распространению этих
новых культов.
Кроме того, после тайно проводимого обряда посвящения новообращенные
встречают священнослужителей, весьма отличных от тех, к которым привыкли: они
посвящают всю свою жизнь служению божеству и находятся в тесном контакте с
верующими , выслушивают их и направляют. Налицо полная противоположность
официальной римской религии, слишком жесткой, холодной и отстраненной от духовных
потребностей отдельных верующих, жрецы которой скорее напоминают чиновников,
чем служителей веры.
Наконец, открытость некоторых из этих религий в отношении женщин является
еще одним козырем, предопределившим их успех: действительно, официальная
римская религия, за редкими исключениями, является делом сугубо мужским и скорее
исключающим участие женщин.
Таким образом, новые культы нашли благодатную почву для распространения
своего влияния в этой части населения Рима, и кроме того, что немаловажно,
тем самым они проникают в семьи, где в роли их адептов и проповедников
выступают часто те же женщины, благодаря их роли в воспитании детей.
9:50 Почему у
римлян такие
длинные имена?
Пока мы думаем обо всем этом, мужчина перед нами рассеянно оборачивается и
сморкается пальцами (как некоторые футболисты во время матча). Потом
отряхивает руку и, как ни в чем не бывало, продолжает свой путь по улице. У римлян
не было носовых платков...
Перед нами в толпе медленно продвигается всадник с копьем в руках; он
облачен в короткую светлую тунику и пурпурный плащ, скрепленный красивой брошью
из сверкающей бронзы. Несомненно, перед нами воин, это видно и по коротко
остриженным на "солдатский манер" волосам, и по уверенному взгляду.
Это eques speculator, буквально — "всадник-разведчик". Еще пару десятилетий
тому назад, при Домициане, из таких солдат состоял особый корпус конной
гвардии, своего рода "полк стратегического назначения" при императоре. Теперь,
после изменений в наборе командного состава, они влились в состав
преторианских когорт Траяна. Так что мы можем по всем статьям считать нашего воина
преторианцем.
Вот он уже совсем близко, давайте приглядимся к нему получше. Солдату лет
двадцать пять, черты лица скорее кельтские, чем средиземноморские: он
светлоглаз, волосы каштаново-русые. Длинный шрам на шее — след от участия в бою.
Возможно, в начале своей карьеры этот всадник состоял в легионе, а затем был
переведен сюда.
Средний рост римлянина в I-II вв. н.э. составлял 165 см, римлянок
- 155 см. Продолжительность жизни римских граждан составляла 41
год для мужчин и 29 лет для женщин (очень много умирало в родах).
Вдруг раздается крик: "Перегрин! Перегрин!" И затем четко произносят:
"Публий Сульпиций Перегрин!" Юноша на коне оборачивается в нашу сторону. Мы не
понимаем. Человек, который кричал ему, стоит как раз позади нас, это на него
он обратил свой взгляд. Улыбающийся мужчина проталкивается мимо нас к
всаднику, протянув к нему руки. Воин узнает его и ловким движением спрыгивает с
коня (так мы узнаем, что у римлян не было стремян: их введут в Европе только в
Средние века). Двое крепко обнимаются. Это братья, они давно не виделись.
Теперь мужчины идут пешком, ведя коня под уздцы. Конечно же они направляются в
ближайшую харчевню выпить вина. Вон она, в глубине улицы. При каждом шаге
пурпурный плащ преторианца изящно колышется над икрами. Еще несколько
мгновений, и толпа полностью поглотит их.
Судьба окажется неблагосклонной к преторианцу. Он погибнет спустя три года.
Мы точно не знаем, как именно. Знаем только, что его брат и отец кремируют
останки на погребальном костре. И велят высечь на большой стеле, что Публий
Сульпиций Перегрин, родом из города Медиоланума (современный Милан), прожил
двадцать восемь лет и прослужил девять. Будет высечено и его изображение
рядом со вставшим на дыбы конем, рвущимся в атаку.
Эту погребальную стелу найдут археологи в 1979 году в Анцио, вместе с
урной, заключающей прах юноши, и разместят среди экспонатов Национального
римского музея терм Диоклетиана.
Больше всего в этой сцене поражают имена римлян: Публий Сульпиций Перегрин.
Почему они всегда такие длинные?
Потому что состоят из трех частей: по-латыни это praenomen, nomen
gentilicium, cognomen.
Имена римлян
Praenomen соответствует нашим обычным именам: Марк, Гай, Луций и так далее.
Nomen gentilicium указывает на "клан", к которому человек принадлежит: это
что-то вроде нашей фамилии, но в более широком смысле, он включает многие
другие семьи и распространяется порой на тысячи человек (род — gens).
Cognomen же — это кличка, прозвище, указывающее какую-либо черту характера
или внешности человека. Руф ("рыжий"), Цинциннат ("кудрявый"), Брут
("тупой"), Кальв ("лысый"), Цек ("слепой"), Цицерон ("бородавка"), Назика
("носище"), Дентат ("зубастый")... Использование системы "трех имен" особенно
распространилось при Сулле.
С этого момента всем потомкам приходилось носить длинную череду имен
(включая прозвище предка, которое к ним, возможно, уже было неприменимо: лысина,
длинный нос и так далее). Иногда к уже и без того длинному списку имен
добавлялся еще один "когномен". Так, Публий Корнелий Сципион был прозван
Африканским в честь великой победы, одержанной им над Карфагеном. Интересно знать,
что манера публичного обращения римлян друг к другу на протяжении веков и
поколений постепенно менялась.
Если в республиканский период достаточно было назвать первое и третье имя
(как делаем мы, называя человека по имени и фамилии: Гай Цезарь), в
дальнейшем вошло в моду произносить полностью все трехчленное имя. В императорскую
эпоху было решено, что достаточно называть только третье имя: вот почему мы
сегодня говорим только: Траян (а не Марк Ульпий Траян, полное имя императора)
или Адриан (Публий Элий Адриан).
9:55 Игры
римлян
Детские игры
Под портиками, между двумя колоннами, мы видим играющих детей. Во что могут
играть римские дети? В шарики! Конечно, не стеклянные и не керамические, те
слишком дорого стоят. Материал для игр предоставляет им природа: грецкие
орехи. Игра довольно проста. Ребятишки должны по очереди издалека кидать орехи,
стараясь разбить сложенные из орехов же пирамидки. Здесь нужна меткость!
Каждый бросок вызывает возгласы у группки уличных мальчишек, избравших эту улицу
в качестве своего "парка развлечений". Есть здесь и другие ребята, играющие в
жмурки в уличной толпе и бурно веселящиеся, когда водящий с завязанными
глазами вместо игроков хватается за прохожих. Чуть поодаль двое ребятишек играют
в солдат, оседлав палки...
Все это подтверждает слова Горация о детских играх: скакать на палочке —
одна из самых распространенных игр, как и запрягать мелких животных (мышей
или кур) в игрушечные повозки или строить домики.
Однако мы знаем, что среди игр и игрушек маленьких римлян есть и волчки,
приводимые во вращение веревочкой, лапта, качели и прятки. Вроде бы мы ничего
не упустили? Возможно. С балкона первого жилого этажа инсулы, у которой мы
стоим, наружу выглядывает девочка; ей бы так хотелось тоже выйти поиграть с
ребятами, но мать не отпускает ее: на улице так людно. И ей приходится играть
в одиночку со своей... куклой.
Куклы — древнейшее изобретение, восходящее к первобытности. Но эта кукла
особенная: она терракотовая, у нее двигаются ручки и ножки. Поразительно, но
уже в римскую эпоху существуют самые настоящие "куклы Барби" (pupae).
Подобные игрушки были найдены археологами во многих местах, особенно в
захоронениях девочек и девушек-подростков. Иногда они выполнены из слоновой
кости, иногда из дерева, некоторые состоят из отдельных сегментов, наподобие
Пиноккио. Но у всех них головка увенчана модной прической, вырезанной
искусной рукой, по которой можно сразу определить период, когда была сделана эта
кукла и когда жила ее владелица.
Игры
взрослых
Продолжим наш путь. Мы проходим мимо заведения, похожего на кабачок, где
два старика увлечены странным занятием. Они как будто оживленно
жестикулируют. Подойдя поближе, мы видим, что на самом деле обстановка вполне
расслабленная. Это видно и по окружающим их улыбающимся лицам посетителей кабачка.
Старики играют в... "морру" (на латыни micatio) . Они поднимают руку и резко
опускают ее вниз, выкрикивая число и показывая несколько пальцев. Цель игры,
как мы знаем, — угадать заранее сумму пальцев на руках обоих игроков.
Поражает все же, что в столь отдаленную эпоху можно встретить такую "знакомую"
игру. Это настоящая археологическая находка, наподобие тех, что мы видим в
витринах музеев. И она не единственная. На улицах Рима играют в монетку и
бросают жребий. При этом говорят не "орел или решка", а "корабли или головы"
(navia aut capita), потому что на одной стороне монет когда-то была
изображена голова двуликого бога Януса, а на другой нос галеры. Со временем
изображения сменились, но выражение осталось прежним и дошло до наших дней через
миллиарды монеток, подбрасывавшихся в воздух на протяжении столетий.
Еще одна игра, дошедшая до нас, типична для римских улиц: это чет-нечет (в
Риме его называют par impar). На самом деле игра немного отличается от
современной : надо угадать число камушков, которые соперник зажал в кулаке.
Войдем в кабачок и подойдем поближе к занятым игрой старикам. Тот, что
пониже, лысый, беззубый, с торчащим носом, действительно крайне возбужден: при
каждом выкрике он брызжет слюной. Другой же невозмутим, его застывшее лицо
изборождено тысячей морщинок, волосы топорщатся ежиком. Его глаза
полузакрыты, лишь рука ритмично движется, каждый раз показывая новое число на пальцах.
Есть прекрасное выражение, родившееся из этой игры. В Траяновом Риме вам
скажут: "Этот человек столь честен, что с ним можно играть на пальцах в
темноте..."
Внутри заведения мы замечаем занавеску, наверное, она отгораживает
подсобку. Почему же оттуда доносятся крики и возбужденные голоса? Попробуем подойти
поближе, отодвинем занавеску и войдем в маленький зал. Да это игорный дом! В
центре стол, за которым мужчины играют в кости. Похоже, игра идет по
крупному. После каждой ставки хозяин заведения отмечает выигрыши зарубками на
выступе стены.
Но разве азартные игры не запрещены? Да, это так. Как и пари (за пределами
Большого цирка и Колизея). Закон ясно гласит: наказание в виде штрафа до
четырехкратного размера ставки на кону. Кроме того, римским правом не
признаются игровые долги, поэтому ни один адвокат не сможет помочь вернуть деньги,
потерянные в азартной игре.
И тем не менее, все играют... Действительно, хотя закон и осуждает пари и
азартные игры, власти закрывают на это глаза и никто не осуществляет
проверок . Главное — не играть при свете дня: поэтому все и происходит здесь, в
"подсобке". Место действительно похоже на те, что показывают в фильмах про
игроков в покер. Разумеется, игральные карты появятся только спустя много
веков. А пока что их с успехом заменяют кости (tesserae).
Игроки спускают порой целые состояния. Многие даже находят свою смерть.
Встречаются и "крапленые" кости. Одна из них прибита к стене, в качестве
предостережения, как бы говоря: лучше не передергивай. Нам хочется получше
рассмотреть ее, и мы подходим поближе: внутри кость полая и закрыта двумя
заглушками . Снаружи она должна была выглядеть безупречно. Но к одной из
внутренних сторон прикреплялся свинцовый "грузик", так чтобы кость чаще выпадала
определенной стороной. Хозяин заведения и его друзья, очевидно, заметили
обман. Кто знает, что приключилось с шулером. Несколько плохо отмытых бурых
пятнышек в одном из углов комнаты позволяют догадываться, чем все кончилось...
Мы незаметно подходим к столу. Мужчины кричат и сквернословят при каждом
броске костей. Их бросают по две, три или четыре, в зависимости от партии, с
помощью терракотовой рюмки (fritillus) с забавной ножкой: кажется, будто она
отломлена. Поэтому рюмка неустойчива и падает при любом прикосновении.
Возможно, это способ избежать того, чтобы кто-нибудь незаметно подсунул в нее
кость "с секретом"...
Правила такие же, как и всегда. Подсчитываются очки на тех сторонах костей,
которые выпали вверх. Разные варианты комбинаций выпавших очков по-разному
называются. Когда на всех костях выпала единичка, явно неудачный бросок, то
говорят, что это "собачье очко". А если все кости показывают самое большое
число, шестерку, тогда говорят, что выпало "очко Венеры".
По краям стола разложены маленькие кучки бронзовых сестерциев и серебряных
денариев. Здесь играют на большие ставки. Все это вполне отражает ту страсть
к азартным играм, что испытывают римляне. Удивительно, все в Риме играют или
делают ставки. И речь не только о простонародье. Вошел в историю случай с
Августом, умудрившимся проиграть целых 200 тысяч сестерциев (что
соответствовало бы в наши дни 400 тысячам евро) за один день. Если бы он жил в наше время,
этот великий человек римской истории был бы помещен в психиатрическую
лечебницу. Для него игра действительно была настоящей болезнью: когда он приглашал
к себе в дом гостей, то вручал каждому из них мешочек с 25 серебряными
денариями для игры (и часто вновь раздавал свои выигрыши, чтобы продолжить
игру!)..
Выйдем из зальчика. Крики и напряжение настолько усилились, — того и гляди
влипнем в неприятную историю.
Выходя, мы вновь видим старичков, шумно играющих в "угадайку". Чуть поодаль
за стол уселись двое солдат и начали партию в "двенадцать надписей" (duodecim
scripta, игра, похожая на наш трик-трак или нарды), еще одно излюбленное
развлечение римлян.
10:00 Латынь
на улицах Рима
Смогли бы мы объясниться на улицах Рима эпохи Траяна с помощью латыни,
которую изучали в школе? Нам с самого утра не терпится это выяснить. Давайте
проведем эксперимент: подойдем под портики, к паре женщин, рассматривающих
шелка в лавке. Это дамы из высшего сословия, им вроде бы не пристало ходить
за покупками на многолюдные улицы простонародья. Но мы догадываемся, что их
привел сюда особый повод: женщины выбирают ткани для свадебного наряда. Это
мать и дочь. Вот что они говорят:
— Placetne tibi, mater, pannus hie, ut meam nuptialem pallam conficiam?
(Мама, тебе нравится эта ткань для моей свадебной накидки?)
— Paulum nimium speciosus est. Tamquam meretrix ornata nubere non potes,
filia. (Она слишком броская. Тебе не пристало выходить замуж наряженной
подобно проститутке, дочь моя.) Certe, matrimonium hoc primum tibi non erit,
sed maiorum mores servandi sunt. (Конечно, это не первый твой брак, но нам
надо соблюсти традицию.)
— Mater, festina. Nam cena parandest, musici conducendi, eligendique
nuptiarum testes... (Мама, поторопись. Нам еще надо решить, что подавать на
пир, нанять музыкантов и выбрать свидетелей...)
Женщины заходят в лавку, продолжая беседовать. Но мы не можем следовать за
ними: на пути вырос рослый и плечистый бритоголовый раб и выразительно на нас
уставился. Все ясно, "закрыто на спецобслуживание". Придется отойти. В любом
случае, мы уже поняли, что дочь выходит замуж не в первый раз и это никого не
смущает (разводы столь же распространены в римском обществе, как и в наше
время).
Другой интересный аспект — это язык. Некоторые слова произносятся почти так
же, как в современном итальянском. Например, сепа (ужин) через "ц" . Это
важная деталь. Ведь в начале римской истории и, возможно, до эпохи Юлия Цезаря,
как полагают многие ученые, латинский язык отличался от того, который нам
преподавали в школе.
Слово ancillae, которое мы читаем в школе как "анциллэ", произносилось "ан-
килла-э". То есть вместо "ц" произносилось "к", а "ае" читалось раздельно, а
не как "э". Возможно, так говорил сам Юлий Цезарь (Caesar), произнося свое
имя как "Каэсар".
Так что подслушанная нами беседа, случись она полутора веками ранее,
звучала бы совсем иначе.
В общем, тенденция заключалась в том, что латынь со сменой поколений все
более смягчалась, пока не появилась манера произносить слова, общая для
многих европейских языков: итальянского, испанского, португальского,
французского г румынского, английского...
В том Риме, который мы рассматриваем, эти изменения уже выражены в
значительной степени, что позволяет нам различать многие слова. Процесс будет идти
в течение всей древнеримской истории и в Средние века (и окажет глубокое
воздействие на зарождающиеся новые европейские языки). Что, напротив, усиливает
различия между латынью римских улиц и школьной латынью, — это то, как на ней
говорят. Фразы произносятся с интонацией и акцентами, часто искажающими слова
до неузнаваемости.
То же самое происходит и в наше время: достаточно переехать в другой город
или область, и услышишь, как на том же языке говорят чуть иначе. Представьте
себе затруднения туриста, знакомого лишь с началами итальянского и слышащего
венецианский, флорентийский или неаполитанский говор...
На улицах Рима происходит то же самое: более того, мы улавливаем в толпе
значительные различия в произношении, говорящие о том, что многие люди
прибыли сюда из самых дальних уголков империи.
Например, жесткий выговор двух высоких светловолосых солдат, проходящих
мимо нас, выдает в них уроженцев Северной Европы. Точно так же, как и в наше
время...
10 :10 В школу...
на улицу
Мы останавливаемся: до наших ушей доносится хор детских голосов где-то
вдалеке, с трудом пробивающийся через выкрики торговцев и шум ремесленников за
работой.
Попытаемся выяснить, откуда он идет. Свернем в переулок: голоса становятся
все слышнее. Мы ускоряем шаг, нам навстречу попадается двое рабов с тяжелыми
корзинами на головах.
Переулок выходит на второстепенную улицу, где не так людно, она окаймлена
длинными портиками. Вот откуда слышались детские голоса. В месте, где портик
образует угол, сидят на простых табуретах около тридцати ребятишек, читающих
наизусть какой-то текст. Косые лучи солнца ласкают их головки, превращая
волосы в светящиеся ореолы. В лучах летают мухи, становится заметной летающая в
воздухе пыль. Солнце освещает и ритмично покачивающуюся в воздухе указку,
задающую темп нашему "хору". Это указка учителя, пожилого, худого, лысого
мужчины с бородой. Рядом с ним примитивная школьная доска. Люди проходят мимо,
не обращая никакого внимания на урок, лишь некоторые останавливаются и,
прислонившись к колонне, пытаются уловить суть, "подслушивая с галерки".
Дети перестали скандировать двадцать три буквы алфавита и теперь читают
хором "Законы двенадцати таблиц", первые записанные законы Рима. Некоторые
отвлекаются. Неожиданно указка резко ударяет одного из учеников по плечу,
подобно молнии, со свистом рассекая воздух. Мухи разлетаются. Сдавленный вопль
лишь на мгновение прерывает хор голосов. А затем все продолжается, как будто
ничего не случилось...
Образование в древнем Риме допускало телесные наказания. Об этом хорошо
помнят Ювенал и Гораций: последний всегда носил с собой портрет старого
учителя, которого называл plagosus (то есть "избивающий")... Таковы начальные
школы в Риме и на всей территории империи. Порой уроки проводятся в обветшалых
заброшенных лавках, но чаще на открытом воздухе, под портиками.
Большая часть римлян ограничивается этим уровнем образования: они умеют
только читать, писать и считать. Освоив эти нехитрые азы школьной
премудрости , они отправляются работать: детский труд в римском обществе не
преследуется по закону.
Отпрыски богатых семейств, которым не нужно работать, продолжают учиться
дальше, еще и потому, что их родители прекрасно знают, что хорошее школьное
образование очень важно для их карьеры и социального статуса. Подростки от
двенадцати лет и старше занимаются в "частных школах", где изучают
грамматику, а также греческую и латинскую литературу. Ведь для аристократических
семейств греческий — статус-символ, обозначающий их принадлежность к
"благородному " сословию.
Что изучают на этих уроках? Грамматик (grammaticus), то есть преподаватель,
начинает обучение с разбора поэтических текстов древних авторов: "классиков",
как сказали бы мы. При объяснении этих текстов он должен искусно коснуться
также тем из области астрономии, музыкальной метрики, математики, географии...
Таким образом грамматику удается "припудрить" своих учеников знаниями из
области общей культуры.
Интересно заметить все же, что в древнеримских "средних" школах дается
преимущественно "классическое" образование, как мы бы сегодня сказали, при этом
не преподаются ни технические, ни естественнонаучные предметы. Плюс ко всему
есть предмет, которого не найти в современных школьных расписаниях:
мифология.
Любопытно, что выбор учебных текстов напрямую влияет на издательский рынок:
переписчики сосредоточены на "издании" некоторых из классиков (произведения
Гомера или Энния, позднее — Вергилия, Цицерона, Горация и так далее), а труды
многих других авторов быстро выпадают из оборота. Возможно, именно благодаря
выбору этих безымянных школьных учителей сегодня до нас дошли те
произведения, которые иначе бесследно канули бы в Лету. После получения "среднего"
образования, в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет юноши из зажиточных семейств
сменяют грамматика на ритора (rhetor): он обучает их золотым правилам
красноречия , чтобы подготовить к публичной карьере.
Студенты выполняют письменные и устные задания. В частности, они должны
произносить речи, анализируя «за» и «против» в определенном вопросе,
отстаивая точку зрения знаменитого персонажа прошлого. Это чрезвычайно полезное
упражнение, потому что оно оттачивает ораторские навыки в ключевой области
римской общественной жизни: политике. Второй тип упражнений заключается в
"спарринге" двух учеников, которые должны защищать противоположные точки зрения.
Эта практика закладывает основы для успешных выступлений в суде. Римляне
называют эти упражнения соответственно suasoriae и controversiae.
Разумеется, "средняя" и "высшая" школы располагаются уже не в уличной пыли,
а в домах учащихся или в специальных аудиториях, подобно той, которую Траян
предоставил для занятий на своем большом форуме в самом центре Рима.
Ни грамматик, ни ритор, хотя и находятся в самом тесном контакте со сливка-
ми римского общества, не пользуются тем не менее особыми привилегиями; за
редким исключением, они воспринимаются как что-то вроде книжной лавки или
компьютера. Но тяжелей всего приходится учителю начальной школы. Человек,
который вертел указкой над головами скандирующих ребятишек, стоит на одной из
самых нижних ступенек римского общества. Римляне называют "уличных" учителей
начальных классов ludi magistri или litteratores и не выказывают к ним
особого уважения. Платят им родители учеников, но заработки столь скудны, что
приходится подрабатывать, чтобы свести концы с концами. Многие предлагают свои
услуги в качестве писцов. Как вон тот человек, что сидит на другой стороне
улицы, спиной к колонне. Он пишет письмо под диктовку хорошо одетого пожилого
мужчины, вероятно, бывшего раба, сколотившего состояние торговлей, но так и
не освоившего грамоту. Подобную картину можно увидеть и сегодня на индийских
улицах или в Юго-Восточной Азии, где часто встречаются уличные писцы.
Форум Траяна в наши дни. В центре руины пятиэтажного рынка Траяна.
Сколько римлян умеет читать и писать?
Только сейчас мы замечаем, что хор детских голосов смолк. "Кафедра"
опустела: учитель встал и прохаживается, прихрамывая, между учениками, склонившими
головы над вощеными дощечками. Начался урок орфографии, если можно так
выразиться. На доске и на первой линейке дощечек учитель написал первые десять
букв алфавита, а ребятишки теперь старательно их повторяют.
Кто-то чересчур надавливает на стиль, проскребая воск до деревянного
основания, а у кого-то не получается выводить буквы одинакового размера. Сидящие
рядком дети сосредоточенно трудятся, кто-то высунул язык от усердия, лица
низко склонились над досками (очки еще не изобрели!), но есть и такие, кто
задрал нос кверху, витая мыслями где-то далеко. Сухой удар указкой по спине
возвращает замечтавшегося к суровой действительности.
Одному мальчику, похоже, труднее, чем остальным: буквы выходят корявыми и
некрасивыми. Он левша. Но учителю нет до этого дела. У римлян все должны пи-
сать правой рукой... Проходя между " партами", учитель вглядывается в работу
своих питомцев, часто останавливаясь и помогая выводить буквы, положив свою
руку поверх руки ученика.
Мы замечаем, что у нескольких детей нет вощеных дощечек, они держат в руках
простые деревянные доски, на которых вырезаны буквы алфавита. Дети терпеливо
водят по ним деревянной палочкой: это упражнение развивает правильные
движения и помогает запомнить различия между буквами. Точно так же, как если бы их
рукой водил учитель. Деревянная дощечка выполняет роль "обучающего робота",
заменяющего собой учителя: первый образец учебных пособий...
Последний любопытный факт — то, что в Риме принято читать вслух, даже если
ты один. В лучшем случае шепчут, едва шевеля губами. Чтение про себя появится
лишь в монастырях, чтобы "впустить в себя" священный текст и не мешать другим
молящимся.
Мы удаляемся с урока под портиками, и случайно наш взгляд падает на стену,
где что-то написано. Это сообщение о предстоящем забеге колесниц в Большом
цирке. Буквы тщательно выведены красным: настоящее художественное
произведение, выполненное опытными мастерами.
Сколько же человек сумеют прочитать эту надпись? Вообще, сколько людей в
Риме умеет читать и писать? Гораздо меньше, чем сегодня, разумеется, но все
же значительно больше, чем в предшествующие эпохи. Ведь римское общество
первым осуществило "демократизацию" алфавита: никогда доселе в древности не было
стольких людей, в самых разных слоях общества, которые бы умели читать,
писать и считать: мужчины и женщины, старики и молодежь, богатые и бедные...
У египтян, к примеру, только писцы умели читать и писать. В Средние века
лишь монахи будут обладать этими знаниями. Остальная часть населения будет
пребывать в невежестве. Включая правящую верхушку: Карл Великий умел читать,
а писать — нет. Если вы спросите, как такое возможно, подумайте про живопись:
мы все можем оценить красоту картины, но мало кто умеет рисовать. И в
отношении чтения и письма происходило нечто подобное.
Такое положение сохранялось на протяжении многих столетий: в Италии в 1875
году 66 процентов населения все еще было неграмотным, то есть два итальянца
из трех... Большая часть неграмотных жили в сельской местности, а в городах
было больше умеющих читать и писать. Это верно и для Рима эпохи Траяна, который
мы рассматриваем.
Этим же можно объяснить и наличие большого числа надписей в римских
городах: это и надписи на храмах, и цены в харчевнях, имена рабов на "ошейниках",
этикетки амфор, надгробные надписи (даже на кладбищах рабов), не говоря уже о
многочисленных надписях на стенах и в лупанариях. Вот уж кого нельзя было
назвать "темным народом".
И правящий класс отличается от ему подобных в другие эпохи: среди
аристократов имеет широкое распространение владение двумя языками, латинским и
греческим. А ведь в ту эпоху, вспомним, достаточно знать лишь один из них...
Размышляя об этом, мы тем временем миновали длинную череду портиков и
попали в средоточие римской утренней жизни: на рынок.
10:20 Бычий
форум,
рынок скота
В Риме с давних веков существуют два знаменитых рынка, масляный рынок
(Forum Olitorium), где продают плоды земледелия, и Бычий форум (Forum
Boarium), где торгуют скотом. Оба они тесно связаны с историей рождения Рима.
Город зародился в ключевой точке — близ первого брода через Тибр, ниже по
течению от острова Тиберин. Естественно, в ту пору еще не шла речь о вечном го-
роде или о легионах: там были только первобытные стоянки на вершине
Палатинского холма, где жило смешанное население, "латиняне", которые таким образом
контролировали весь поток товаров и людей с севера на юг и обратно. Наподобие
того, как сейчас контролируется Суэцкий канал. Не должно удивлять поэтому,
что в этом месте, куда стекались, как в воронку, торговые пути, родились
крупные рынки, где продавали свой товар земледельцы и скотоводы. Масляный
рынок и Бычий форум возникли как раз в ту эпоху.
Мы сейчас пересекаем второй из них, рынок скота. Он действительно огромный.
Перед нами открывается большая площадь, окруженная колоннадой. Можно заметить
навесы с колоннами и черепичной кровлей, защищающие торговцев и скот. Но в
остальном этот рынок сохранил свой традиционный облик: вся площадь, куда ни
кинь взгляд, уставлена множеством прилавков, изгородей, лачуг и палаток. В
центре возвышается бронзовая статуя быка, используемая многими в качестве
ориентира для лавирования среди лабиринта прилавков. Давайте и мы поступим
так же...
Бычий рынок на макете и в наши дни.
Попробуем нырнуть в середину рынка. Первое ощущение — почти испуг: в этом
бедламе немудрено заблудиться, нас затолкают, запинают и наверняка обчистят...
Люди суетливо снуют по рынку, как муравьи внутри муравейника.
Больше всего нас поражает оглушительный шум: уже с первых шагов мы
погружаемся в густой поток голосов, возгласов, смеха, громких выкликов и конечно же
мычания, хрюканья... Не останавливаться! Вот кто-то двинул вам по плечу: надо
уступить дорогу человеку, ведущему под уздцы лошадь, или крестьянину с двумя
связками живых кур, которых он держит за ноги вниз головой, а те, выпучив
глаза, отчаянно хлопают крыльями.
Запахи тут как в конюшне или курятнике, смотря по какой части рынка идешь.
Да, рынок делится на специализированные ряды. Сейчас мы движемся по ряду, где
торгуют овцами. За загородками, среди оглушительного блеяния, мелькают
завитки козьих рогов. Глаза с характерным поперечным зрачком следят за
нескончаемым потоком прохожих; в них застыло смятение и страх. Их пугает и запах
крови . Ведь со следующего прилавка начинается ряд мясников.
Здесь все впечатляет с первого взгляда: рядком на прилавке выложены
отрезанные козьи головы с остекленевшим взглядом и вывалившимися через
полуоткрытый рот языками; над этими "трофеями" смерти уже роятся мухи, никак не
решаясь, куда же им сесть, на головы или на освежеванные туши, подвешенные над
прилавком на острых крючьях.
Есть тут даже пара оленьих туш. В противоположность нашему времени, римские
рынки отличаются большим изобилием дичи, добытой охотниками: тут и кабаны, и
зайцы, косули и почти все виды птиц, пойманных сетями.
Глухой удар привлекает наше внимание, и мы оборачиваемся. Тяжелый тесак
членит еще одну тушу. Тут уже не коза, а нечто покрупнее: целый бык. При
каждом ударе тесак прокладывает путь между позвонками, будто это огромная
раскрывающаяся застежка-молния. У раба-рубщика мускулистые руки, его
полуобнаженный торс забрызган кровью. Еще двое рабов придерживают четверти туши.
Отойдемте-ка подальше.
Теперь ряды выглядят иначе, над ними, связанные за ноги, висят ощипанные
куры. Внизу вместо прилавков — деревянные клетки, из которых высовывается
множество темных кроличьих мордочек. Здесь заправляет женщина с волосами,
уложенными в пучок на затылке. Ее присутствие здесь — необычное явление.
Действительно, оглядевшись вокруг, мы видим одних мужчин. В отличие от того, что
принято в наше время, рынки (и магазины) — это места "для мужчин": мужчины-
торговцы, мужчины-покупатели. Женщины тут попадаются редко, они спешат своей
дорогой, закутанные в покрывала, возможно, подталкивая сына-подростка.
Покупки — мужское занятие: вы не увидите здесь торгующую или совершающую
покупки женщину. Этим будет заниматься муж или слуга, раб. Самое большее, что
дозволено женщине, — стоять в сторонке не вмешиваясь. В этом смысле
обстановка на рынках императорского Рима та же, что и на рынках и в переулках многих
исламских стран.
Женская эмансипация — явление, характерное для верхушки общества, где
женщины занимаются музыкой, литературой, спортом, порой даже правом и бизнесом.
Но на улице простолюдинки должны следовать предписаниям традиции.
Естественно, встречаются многочисленные исключения, когда этого требует
жизненная ситуация. Женщина за прилавком, возможно, вдова или заменяет
заболевшего мужа. Не случайно рядом с ней стоит бородатый раб, как бы восполняя
нехватку "мужественности" и придавая женщине авторитета.
В этот момент она торгуется по поводу корзины яиц и старается держаться
бойко, чтобы не поддаться на уловки стоящего у прилавка покупателя. Наблюдая
за ходом "переговоров", мы обнаруживаем нечто чрезвычайно любопытное: манеру
счета римлян, совершенно отличную от нашей.
Система
счета
В этот момент женщина складывает пальцы, будто показывает "рога14" . Но
клиент не смущается, значит, это не оскорбление. Что же может означать этот
жест? Подойдем поближе. "Четыре!" — говорит женщина. Значит, "рога" означают
"четыре". Женщина не спеша начинает считать перед клиентом, несомненно
чужеземцем : не упустим эту возможность понять, как считают римляне. Женщина
показывает клиенту ладонь руки с выпрямленными пальцами, затем сгибает мизинец и
говорит "один". Потом сгибает безымянный и говорит "два". Потом средний:
"три". Мы ожидаем, что сейчас она согнет и указательный. Нет, женщина,
наоборот, разгибает мизинец: получаются "рога" — "четыре". Разогнула безымянный:
"пять". И так далее.
Мы не будем вдаваться в детали счета: скажем только, что пальцы, согнутые
"пистолетом", означают "девять", еще один жест, похожий на наше "о!кей", —
указательный прикасается к середине внутренней стороны большого пальца, —
"десять" и так далее. В общем, существует настоящий числовой код "на
пальцах" .
Удивительно, что для чисел меньше сотни используется одна рука, а для сотен
14 В Италии считается оскорбительным жестом (сродни американскому кулаку с
выпрямленным средним пальцем). (Прим. пер.)
и тысяч — другая. Так, те же "рога" означают "четыре" на левой руке и
"четыреста" на правой. Таким образом, используя и левую и правую руку, можно
досчитать до десяти тысяч! Сейчас мы так уже не умеем... По словам Плиния
Старшего , даже статуи умели считать: статуя двуликого Януса показывала на пальцах
обеих рук число дней в году, 365...
К сожалению, статуя эта утрачена, иначе можно было бы понять, что
показывали левой рукой, а что — правой. Ведь мы сегодня не знаем, как их
использовали. По словам Ювенала, левой считали от нуля до сотни, а правой указывали
сотни и тысячи. Ровно противоположные сведения оставил нам Беда
Достопочтенный, бенедиктинский монах раннего Средневековья, благодаря которому до нас
дошел точнейший список римских жестов, скопированный им у древних авторов.
От Беды мы узнаем, кроме того, что после 10 000 (открытая ладонь, как если
бы хотели сказать: "хватит") в счет вовлекались другие части тела: трогали
сердце (300 000), живот (500 000), бедро (600 000), ягодицу (800 000), талию
(900 000)... Наконец, миллион показывали, соединяя пальцы над головой, подобно
балерине.
Кстати говоря, следы этой практичной системы римского счета и сегодня можно
встретить, например, в способе счета, который применяют на арабских рынках.
Торговка в мясном ряду вот-вот потеряет терпение. "Давайте посчитаем на
камешках". Она зовет раба и требует абак (abacus), калькулятор древних римлян.
Это карманные счеты, сделанные из бронзовой пластины с равномерными
прорезями, в которые вставлены стерженьки с надетыми на них сферическими головками.
Эти шарики называются calculi, то есть камешки (именно на камешках дети
учились считать), и это слово лежит в основе названия нашего калькулятора.
Быстрыми движениями торговка щелкает на счетах и подносит абак к носу клиента.
"Как ни крути, ты мне должен за все четыре сестерция!"
Римский абак.
Продолжим наш путь под навесами Бычьего форума. Теперь мы в самой важной
его части: это ряд, где торгуют крупным рогатым скотом. Навесы исчезли,
образовалось нечто вроде площади внутри площади. Перед нами лишь мычащая рогатая
масса. Мы пересекаем главный "проход", смешавшись с толпой рабов и свободных
граждан, занятых продажей. Воздух пропитан резким запахом животных, и часто
чувствуешь, что наступил во что-то мягкое (повсюду наложены свежие кучи). Мы
прислоняемся к загородке: быки и коровы, которых мы видим, не совсем такие,
как у нас. Они более низкорослые и тщедушные. И так повсюду в империи. Если
бы древний римлянин мох1 посетить нашу ферму, он бы поразился размерам скота.
Коровы показались бы ему огромными, да и свиньи тоже (к тому же с несколькими
парами сосков, результат современной селекции, чтобы свиноматка могла
выкармливать сразу много поросят, повышая доходы фермера). Даже лошади показались
бы ему гигантами. Римляне ездят на низкорослых лошадках, которые нам бы
показались большими пони: зато они выносливее и лучше подходят для бездорожья,
где наши "большие" лошади быстрее бы выдохлись и охромели, споткнувшись.
Зато у них есть животные, ценность которых мы готовы были бы признать
немедленно . К примеру, свиней часто отпускают пастись на опушке леса, где они
спариваются с дикими кабанами. Результат — гибрид с необыкновенно вкусным
мясом.
Гул возбужденных голосов привлекает наше внимание. Напряжение повисло в
воздухе. Продажи животных по традиции совершаются путем публичного обсуждения
цены. Вокруг покупателя и продавца всегда собирается группка зевак и
знатоков . Но та сделка, что мы видим перед собой, особая. Перед нами
разворачивается заключительный этап продажи мощного быка (по римским меркам,
разумеется) . Его крепко держат двое рабов, ухватившихся за кольцо в носу. Мы стали
свидетелями сделки, которая в наши дни была бы невозможна: это животное будет
принесено в жертву Митре, божеству восточного происхождения.
Его приобретает важный патриций, в чьих владениях находится митрей15, храм
в форме пещеры, где регулярно собираются все члены братства. Жертвоприношение
быка — особый обряд, он совершается только во время торжественных
императорских и "государственных" церемоний, но, поскольку заклание быка является
одной из основ митраизма, мы полагаем, что в определенных, редких случаях оно
символически воспроизводится.
Патриций по понятным причинам предпочел действовать не напрямую. Его личный
отпущенник договаривается о покупке, и все знают, сколь ловок он в подобных
делах. Поэтому вокруг собралась кучка зевак. Продавец перечисляет достоинства
своих быков, говорит о том, сколь они редки, о том, как он их взрастил, о
долгом пути в Рим. Но перед ним подлинный эксперт ораторского искусства,
ловкий как змея, по мнению многих, способный пробить брешь в защите соперника и,
проникнув в нее, загнать в угол противоречий своего визави. И это ему
удается. Страсти накаляются, дискуссия обретает почти театральные жесты и мимику,
как предписано традицией. Наконец продавец уступает, он знает, что перед ним
человек, представляющий власть. Но в глубине души он прекрасно понимает, что
в будущем сможет воспользоваться этой своей щедростью, когда придет в особняк
патриция в качестве клиента, чтобы попросить об услуге. Сделка завершается
рукопожатием и обменом дипломатическими улыбками. В выигрыше оба...
Толпа рассеивается, мы тоже отходим в сторону вслед за ней и попадаем на
противоположный конец рынка. По дороге мы замечаем на прилавках животных,
которых никак не ожидали здесь встретить: здесь и дикобразы, и павлины, щеглы,
черепахи, попугаи, фламинго...
Наше внимание привлекает прилавок, отличающийся от остальных: ни
подвешенных туш, ни клеток с животными, только несколько поставленных в ряд
терракотовых сосудов. Что в них? Продавец предлагает нам открыть один из них: мы
осторожно приподнимаем крышку. Внутри темно и, похоже, пусто. Потом мы замечаем
каких-то зверьков, похожих на мышей, копошащихся на дне. Это сони. Римляне их
выращивают и откармливают в этих специальных амфорах с дырочками для воздуха
и идущей вдоль внутренних стенок спиралью — своего рода миниатюрной
"водосточной трубой". Она служит для того, чтобы зверьки могли побегать (аналог
Митрей — святилище бога Митры. (Прим. пер)
беличьего колеса в клетке). Вот одна из сонь выбралась наверх и уставилась на
нас своими черными блестящими глазками на крохотной мордочке. Трудно
представить , что ее пустят на жаркое. А вот римляне считают сонь настоящим
лакомством.
И это не единственный сюрприз нашего рынка. На соседнем прилавке сидят две
обезьянки. Их привезли сюда из Африки. Посаженные на поводок, они нервно
бегают взад-вперед по прилавку, пытаясь укусить дразнящих их мальчуганов.
Возможно, они окажутся в домашнем саду богача, желающего удивить своих гостей.
Но не исключено, что он решит удивить их иным способом, подав обезьян к столу
в качестве экзотического кушанья.
Рим, куда
стекаются
все товары
Не успеваем мы выйти с рынка, как нас снова привлекает вихрь красок и
ароматов . Это магазинчик, где торгуют специями. Он очень похож на те, что в наши
дни встречаются в Йемене или Пакистане. Внутри царит теснота: повсюду
терракотовые миски и мешки со всевозможными специями. Посередине выделяется
островок баночек и блюдец с разноцветными порошками, которые насыпаны желтыми,
черными, красными конусами... Мы с удивлением обнаруживаем, что уже в ту эпоху
можно найти в магазине любые специи, даже те, что прибывают издалека по
длинной торговой цепочке.
Вот мякоть алоэ. Его привозят из далекой Малайзии и Юго-Восточной Азии и
применяют для изготовления снадобий и косметических средств. Оттуда же
доставляют камфару. Вот эти миски с корицей могли бы рассказать о долгом пути,
которым они прибыли из Китая. Сушеные бутоны гвоздики везут с Молуккских
островов, а из Индии — черный перец, имбирь и мускатный орех. Из Юго-Восточной
Азии прибывает куркума, превосходное средство для придания блюдам яркого
цвета и аромата.
Но как их доставили сюда? Ответ находится в нескольких метрах от нас. Рынок
вывел нас к мосту. Мост Пробус — самый южный из восьми мостов Рима (девятый
мост Рима, знаменитый Мильвийский, который сегодня внутри города и продолжает
действовать в качестве пешеходного, в римскую эпоху находится далеко за
городской чертой). Мы поднимаемся на него и, оказавшись на самом верху,
выглядываем вниз. Под нами течет Тибр. "Белокурый Тибр", как называли его римляне:
на самом деле его воды имеют желтовато-мутный оттенок из-за отложений,
которые вымывает приток Тибра Аниен недалеко от Рима. Взглянув на горизонт, мы
замечаем рыбаков, ныряющих ребятишек, причаливающие лодки. Красные крыши
столицы не так заметны под этим углом зрения: отсюда Рим выглядит белоснежным, с
его храмами, длинными колоннадами и инсулами.
Вниз по течению по обоим берегам стоят постройки особой формы: это уже не
дома или храмы, а низкие и длинные здания, похожие скорее на промышленные.
Это horrea, большие склады столицы, ее "жировая прослойка", где хранятся
запасы: амфоры с вином и растительным маслом, зерно, мрамор... Любое сырье
сначала складируется в этих помещениях, тянущихся сотни метров на нескольких
ярусах , включая подземные. Позади складов виднеется небольшой холмик. Сейчас он
лишь немного возвышается над землей, но в последующие столетия он вырастет
настолько, что вершина его станет вровень с крышами. Сегодня он известен под
названием Монте-Тестаччо. И это не восьмой холм Рима. Это... свалка! Ее
сегодняшний облик впечатляет: высота 35 метров (50 метров над уровнем моря),
площадь основания 20 тысяч квадратных метров. А состоит она исключительно из
черепков амфор (слово testaceus,OT которого произошло современное название
этого холма, и означает как раз "сделанный из черепков") . Подсчитано, что в нем
погребено 40 миллионов осколков амфор!
Почти все эти амфоры использовались для перевозки оливкового масла. Как
только терракота пропитывается маслом, амфоры нельзя больше использовать. К
тому же они очень тяжелые: в них можно перевозить до 70 килограммов масла, но
сама такая амфора (пустая) весит целых 30 килограммов! Единственный выход —
разбивать их. Это своего рода "одноразовая упаковка" того времени. Каждую
амфору разбивали, а осколки аккуратно складывали наподобие черепичной крыши.
Чтобы заглушить запах остатков прогоркшего масла, рабы присыпали черепки
негашеной известью, которая обладает способностью "скреплять" их между собой,
придавая прочность всей насыпи. Как откроют археологи, внутри Монте-Тестаччо
земли почти нет: в каждом квадратном метре насчитывается не менее 600
килограммов осколков амфор...
В эпоху Траяна свалка еще не так разрослась, ее почти и не разглядеть. Но
со временем она приобретет весьма внушительные размеры. Издалека, как мы уже
говорили, эта мусорная куча выглядит как холм. При ближайшем рассмотрении
видно, что ее бока неровные и напоминают скорее ступенчатые пирамиды майя, с
той разницей, что здесь блоки составлены из сложенных вместе черепков. Почти
все масляные амфоры Монте-Тестаччо привезены из Испании, а еще точнее — из
Андалузии. Вдумайтесь только: каждый год средний житель Рима потребляет более
22 килограммов оливкового масла (в пищу, для освещения, в составе
косметических снадобий, лекарств, в религиозных обрядах и так далее). Понятно, почему
торговля маслом имеет столь грандиозные масштабы.
Монте-Тестаччо.
Монте-Тестаччо — настоящий памятник римской торговли, косвенное
свидетельство огромного количества товаров, прибывавших в Вечный город на протяжении
всей римской истории.
Перед нами сложный механизм снабжения столицы империи. У берега напротив
складов стоят длинные вереницы лодок и барж. Остальные ждут своей очереди.
Швартовные кнехты украшены изображениями звериных голов. Товары разгружают по
деревянным мосткам, прикрепленным к каменным пандусам, возведенным на берегу.
Непрерывным потоком, в любое время суток, рабы переносят товары. Даже ночью,
при свете фонарей, — когда прибывает груз зерна.
Баржи и лодки не выходили в море. Крупные грузовые суда не могут подняться
вверх по течению Тибра, у них слишком большое водоизмещение. С крупных судов
(тех, что могут вместить до 10 тысяч амфор) товары выгружают в открытом море,
средние подходят ближе к берегу и попадают в великолепный большой порт,
построенный Траяном и имеющий форму шестиугольника. Оттуда товары, размещенные
на больших складах, грузятся на лодки и баржи, которые с берега тянут пары
волов, и перевозятся вверх по течению Тибра, в Рим. Это непрерывное движение,
не имеющее себе равных в Древнем мире, организовано специальными компаниями
грузоперевозок.
Подобно головному мозгу, Рим командует, но в плане пищи зависит от других
частей "тела" — провинций.
Как ненасытное чудовище, Рим высасывает и заглатывает все, что могут дать
провинции. Со всех концов империи, от Британии до Египта, сюда постоянно
прибывают суда, нагруженные зерном, маслом, вином, мрамором, оловом, золотом,
свинцом, лошадьми, древесиной, шкурами, серебром, льном, шелком, рабами... И
даже дикими зверями для амфитеатров. Нет такого товара в древности, который
бы не разгружался в римских портах. Совсем как в современных мегаполисах.
Цифры головокружительные. Подумать только, каждый год в Рим прибывают морем
200-270 тысяч тонн зерна. Поражает, что в среднем одно из пяти судов,
перевозящих зерно в Рим, тонет или теряет свой груз в море. Это стратегический груз
и с политической точки зрения: чтобы не допустить голода вследствие нехватки
муки и хлеба и, следовательно, народного протеста и бунтов в сердце империи,
Риме, была создана общественная структура для обеспечения населения основным
пропитанием. Она именуется "аннона". Раз в месяц через нее бесплатно
раздается зерно. Но не всем жителям: в очередь могут становиться только римские
граждане мужского пола, постоянно проживающие в Риме. Эта система напоминает
хлебные карточки военного времени. Одно из мест раздачи зерна — "Минуция Фру-
ментария", большая площадь, окруженная портиком. Должностные лица раздают
пайки зерна со специальных возвышений, используя модий (modius), емкость
стандартного объема: он напоминает небольшой бочонок с железным перекрестием,
соединяющим четыре точки бортика (гарантия "официального" объема выданного
зерна). Модий (по-итальянски moggio), называемый по-разному, использовался в
некоторых областях Италии еще несколько поколений назад, и образцы таких
изделий легко можно найти на рынках антиквариата: это настоящие
"археологические находки" из области аграрной истории, но мало кто отдает себе в этом
отчет . Чтобы разровнять верх, используется инструмент с особым названием:
rutellum.
Следует сказать, что римское государство постоянно помогает гражданам,
особенно самым нуждающимся, совершая бесплатные (или дешевые) раздачи товаров
первой необходимости — хлеба, муки, масла, бобов, мяса... Эти раздачи
распространяются на 150-170 тысяч семей, то есть около трети населения столицы
империи !
10:30 Индийская
атмосфера на
улицах Рима
В наше время еще есть страны, которые могут дать представление о том, как
выглядели улицы древнего Рима. Например, Индия: и там встречаются люди,
задрапированные в длинные покрывала, в сандалиях или босиком.
Как в Индии, улицы Рима часто узки, повсюду носятся стайки ребятишек, а на
углах встречаются небольшие алтари с приношениями божествам. И тут, и там
поражает многоцветье одежд и выставленных товаров.
В императорском Риме, как и в Индии, крайности соседствуют: от экзотических
женских духов — к резким проникающим запахам переулков, маслянистым ароматам
готовящейся еды. Другой постоянный элемент этого чередования крайностей на
улицах — золото и дорогие украшения в окружении беспросветной нищеты. Многие
зарисовки повседневной жизни Рима можно встретить и в наши дни в самых разных
странах: ближневосточные базары, некоторые общественные обычаи народов
Северной Африки, наконец, индийские кварталы или азиатские деревни... Было бы
здорово отправиться как-нибудь на поиски этих исчезающих ныне уголков, чтобы
запечатлеть их и использовать при исследованиях Античности.
Продолжим наш путь.
Мимо проходит женщина, бросая взгляд из-под накидки, у нее темные,
подведенные черным, чрезвычайно выразительные глаза. Мы замечаем, как посверкивают
золотые сережки с жемчужными подвесками. Всего мгновение — и женщина
растворилась в толпе, оставив лишь головокружительный шлейф аромата духов. Мы
замираем в потрясении.
Но мы не успеваем прийти в себя. Вокруг появляются и исчезают другие люди,
другие лица. Нас увлекает необыкновенное разнообразие типажей прохожих. Мар-
циал удачно выразил очарование римских улиц. Действительно, здесь встречаются
люди со всех уголков античного мира: сарматы из степей, по традиции пьющие
кровь своих лошадей, жители Киликии (современная Турция), пропитанные
шафраном, фракийские крестьяне (из сегодняшних Болгарии и Турции), египтяне,
купавшиеся в Ниле, арабы, сикамбры (с германских земель) с зачесанными набок
шевелюрами, темнокожие эфиопы с заплетенными в косички волосами...
На некоторых участках улица, по которой мы движемся, настолько запружена
людьми, что становится трудно протискиваться вперед. Единственное, что можно
сравнить с этим в наши дни, — выход из кинотеатра после сеанса или переходы
метро в час пик. Вообразите нечто подобное на улицах вокруг нас. Траянов Рим
не перестает нас удивлять. Действительно, кажется невероятным, как вся эта
толпа каждый день умудряется находить пропитание, кров, удовлетворять
собственные потребности и нужды.
Двигаться по прямой почти невозможно. Надо огибать неожиданно возникающие
на пути прилавки; мы постоянно сталкиваемся с другими прохожими. Как и
сегодня в Азии и на Востоке, понятия о дистанции между людьми не существует.
Поэтому путешественники из западных стран чувствуют, что на них постоянно
"наваливаются" окружающие.
Вдруг толпа расступается, и мы видим жонглера, развлекающего прохожих
своими трюками. Мы задерживаемся лишь на несколько мгновений. Чуть далее слышен
заунывный звук дудки. Мы пробиваемся сквозь толпу и видим сидящего у стены
заклинателя змей. Из корзины высунулась кобра, раскачиваясь вслед за концом
его длинной флейты, к которому прикреплен пучок разноцветных перьев. Как
известно, рептилию привлекает не звук, а движение инструмента, поэтому-то и
используются перья. Но здешним зевакам это неведомо, и они охотно бросают
монеты, восхищенные музыкальными талантами заклинателя.
Вдруг все расступаются, чтобы пропустить всадника, криками и руганью
прокладывающего себе дорогу. Копыта лошади попадают в большую зловонную лужу,
которую все обходили стороной, обрызгав двух мужчин в тогах. Те хватают
лошадь под уздцы. Начинается яростное выяснение отношений. Уйдем-ка мы отсюда.
Не успели мы взойти на тротуар, чтоб нас не затолкали, как приходится почти
сразу же с него сойти обратно на мостовую: навстречу движется патруль
легионеров , очевидно направленных в Рим в увольнение. Солдаты бесцеремонно
оттаптывают ноги всем, кто не уступает им дороги. А это больно: их "калиги", как
мы говорили, подбиты металлическими гвоздиками (как когда-то наши походные
ботинки) , чтобы не поскользнуться на поле боя...
Сзади кто-то схватил нас за тунику. Мы оборачиваемся. Это нищий с искале-
ченными ногами, он просит милостыню. Две монетки — и он преображается в лице.
Но это еще не все. Мы вновь идем вперед, и опять преграда: на этот раз
бродячий торговец, во что бы то ни стало он хочет продать нам свои светильники.
У него симпатичное выражение лица, рыжие волосы и заразительная улыбка. Нам
едва удается от него отделаться, хотя он все продолжает твердить, что его
светильники — "редкий товар, привезенный с Востока", что они "прослужат
дольше других"...
В толпе на улицах Рима женщин сразу можно узнать по ярким одеяниям и
густому аромату духов, долго висящему в воздухе...
Устав пробиваться сквозь толпу, мы прислоняемся к стене и смотрим на
прохожих. И тут обнаруживаем, что не все перемещаются на своих двоих. Некоторые
едут верхом на муле. Возможно, они взяли его напрокат: вместе с животным им
предоставляется и "водитель", раб-нумидиец, ведущий мула под уздцы.
Есть и другие способы перемещаться по улицам, не ступая ногами по земле.
Как известно, днем в Риме запрещено пользоваться повозками в личных целях, за
редчайшими исключениями. Римский аналог наших "автомобилей с мигалками" — это
повозки жриц-весталок и немногочисленных "блатных". Поэтому были придуманы
альтернативные средства передвижения. Римлянки высших сословий, навещая
подруг, используют портшез (sella). Вот он, качается в толпе, точь-в-точь такой,
как описал Ювенал. В нем сидит женщина в накидке и пытается читать (или
делает вид, что пытается, — для пущей важности), что нелегко, ведь портшез
постоянно трясет и покачивает из-за большого скопления людей на улице.
Совершенно иначе выглядят большие носилки (lectica), величаво плывущие над
толпой на плечах восьми рабов-сирийцев, подобно триере, рассекающей морскую
гладь. Они белого цвета, украшены скульптурами, росписями и гирляндами ярких
цветов. И множеством занавесок. Настоящий "роллс-ройс" римских улиц. Мы, как
и все, зачарованно провожаем ее взглядом. Перед носилками двое мускулистых
рабов прокладывают дорогу, яростно расталкивая прохожих и размахивая
деревянными дубинками. Настоящие человеческие "ледоколы"...
Носилки медленно проплывают мимо нас. Носильщики движутся плавным
размеренным шагом, как солдаты при смене караула. Это еще больше усиливает
торжественность момента. Попытаемся узнать, кто находится внутри. К сожалению, это
невозможно. Кроме занавесок, есть еще и система зеркал, позволяющая тому, кто
находится внутри, разглядывать улицу, не рискуя быть увиденным, подобно
затемненным стеклам наших автомобилей.
Пока эта городская "яхта" удаляется, в смыкающийся проход проскальзывает
еще одно "транспортное средство". Это chiramaxium, ручная тележка (наподобие
тех, в которые впрягаются рикши), на которой сидит седовласый старец. Вся
сцена поражает нас не только контрастом между двумя "экипажами", но и
чрезвычайно серьезным видом второго пассажира, с высокомерно поднятым орлиным
носом, очевидно, важничающего гораздо больше, чем тот тип из носилок. Тележку
толкает иссохший старый раб, похоже, ему осталось уже не так долго служить
"человеческим мотором"... Оба исчезают в толпе, под аккомпанемент ритмичного
скрипа колеса. Через какое-то время в толпе раздается плеск, будто тело упало
в воду. Судя по расстоянию, наверняка наш старец и его раб наткнулись на ту
самую злосчастную лужу. И "небезуспешно": тележка опрокинулась, и наш старик
кубарем свалился в воду, под громкий хохот окружающих. Даже заклинатель змей
и тот перестал играть...
Рим как
Нью-Йорк
или Лондон
Можем подытожить все, что видели до сих пор. В Риме поражает его уникаль-
ность по отношению к империи и всему античному миру. На ум сразу приходит
сравнение с Нью-Йорком или Лондоном. Кто попадает сюда впервые, остается под
впечатлением от размеров зданий, столпотворения на улицах, магазинов, где
можно найти любые товары из самых дальних уголков империи. Немыслимая вещь
для малых городов Италии, где по сравнению с Римом гораздо более ограниченный
выбор товаров (некоторых вообще нет в продаже) , да и доставляют их туда
гораздо медленнее.
Это город тысячи возможностей, где живут вперемешку представители самых
разных народов и верований (первый в истории настоящий melting pot16, как
сегодня принято говорить про Нью-Йорк), где можно встретить эксцентрично одетых
модников, услышать навязчивые ритмы, столкнуться с невероятным
расточительством. Все это незнакомо провинциальным городкам остальной Италии или
провинций, не говоря уже о сельской местности.
Тем, кто привык к сельскому труду и строгим дедовским предписаниям, на
улицах Рима часто не хватает нравственных ценностей; им кажется, что они
очутились среди поверхностных легкомысленных созданий, живущих одним днем,
неспособных выжить где-либо еще и вообще — просто не умеющих честно трудиться.
Ощущение такое, что все вращается вокруг прибыли и наживы: надо быть ловкими
и хитрыми, заводить нужные знакомства и связи, потому что грабежи, обман и
насилие здесь подстерегают повсюду.
Тем же, кто давно живет в Риме или родился там (подобно истому ньюйоркцу),
этот "испорченный" и шумный мир видится совершенно по-другому. Годы опыта
создали в них правильные "антитела", чтобы ходить по улицам и заходить в
лавки Рима. Этим людям город и его мир представляются "полными жизни и веселья",
как сказал Марциал.
10:45 Передышка на
островке покоя...
и шедевров
Куда пойти в Риме, чтобы не страдать от толчеи и давки? Есть ли места
потише? Ответ — да! Островки спокойствия, куда часто приходят гулять римляне, —
это императорские сады, Марсово поле и его окрестности, площади, храмы,
священные места, свободные от лавок и инсул, идеальные для тех, кто хочет побыть
вдали от городской суеты.
Но есть одно место, выделяющееся своей красотой настолько, что было
упомянуто даже Плинием Старшим. Это портик Октавии. Туда-то мы сейчас и
направляемся. Его вход поистине монументален и напоминает большой храм. Всего
несколько шагов, и мы застываем в изумлении: перед нами открывается большой
внутренний двор площадью больше чем сто на сто метров, с окаймляющим его по
периметру великолепным портиком. В центре возвышаются два одинаковых храма,
посвященные Юпитеру и Юноне.
Атмосфера здесь царит сказочная. Все окутано покоем, будто в монастырском
дворе. Конечно, и здесь слышны голоса и смех, бегают дети. Но само то, что
звук их шагов эхом разносится по большой площади, а не тонет в шуме толпы,
кажется чудом. Мы окружены миллионом людей, занятых своими делами, и все это,
кажется, осталось где-то в стороне, в нескольких метрах от нас.
Мы заходим под портик, украшенный фресками и лепниной. И сразу понимаем,
почему Плиний считал его местом чудес: между колоннами, в нишах, в маленьких
залах, — повсюду расставлены статуи. И это не просто статуи, это произведения
великих греческих скульпторов, таких как Поликлет или Дионисий, его ученик.
Они изображают божеств, весьма почитаемых римлянами: Юпитера и Юнону.
16 Плавильный котел (англ.). (Прим. пер.)
Эти места (в Риме их несколько) — настоящие художественные музеи, в них
выставлены шедевры, способные затмить коллекции великих музеев классического
искусства. Мы идем дальше, ошеломленные. И снова останавливаемся, на этот раз
перед необыкновенной серией из тридцати четырех бронзовых статуй всадников. В
центре Александр Великий: он молод, волосы развеваются на ветру. Остальные —
его полководцы, участники битвы при реке Гранике.
Настоящий эскадрон, скачущий навстречу бессмертной славе. Произведение
великого Лисиппа.
Портик Октавии в наши дни.
Разглядывая эти шедевры, мы понимаем, что Рим притягивает не только товары,
но и произведения искусства. Эти прекраснейшие статуи все привезены из
Греции, завоеванной римлянами в период первой экспансии, их забрали из храмов и
дворцов.
Конечно, это военная добыча, это грабеж, но говорить так — справедливо лишь
отчасти. В древности военная добыча была неотъемлемой частью военных
завоеваний, тяжким последствием поражения. Но, в отличие от многих народов, римляне
не разрушали все произведения искусства побежденных, как это делали, к
примеру, конкистадоры. Часто они привозили их в Рим, чтобы восхищаться ими и
почитать : ведь они считали Грецию подлинной родиной культуры античного мира. А
себя — сыновьями и наследниками этой великой цивилизации.
По этой причине археологи извлекают сегодня со дна моря великолепные
статуи, такие как бронзовые скульптуры из Риаче, статуя Посейдона (или Зевса),
сегодня хранящаяся в Афинах, или статуя танцующего сатира, недавно найденная
в море близ берегов Сицилии. Эти произведения везли морем из Греции в Италию,
но суда потерпели кораблекрушение. Кто знает, сколько еще шедевров до сих пор
покоится на дне Средиземного моря...
Совершенно иначе вел себя Наполеон. Его поведение можно охарактеризовать
как чистой воды разграбление, в полном противоречии с принципами "свободы,
равенства и братства", декларировавшимися породившей его культурой, вразрез с
содержанием " Декларации прав человека", провозглашенной несколькими годами
ранее. Многие из этих украденных в первую очередь в Италии и так и не
возвращенных произведений сегодня как ни в чем не бывало красуются среди экспонатов
Лувра.
В тени колонн мы встречаем множество гуляющих и небольшие группки
беседующих людей.
Сюда приходят не только за покупками. Многие краем глаза оглядывают других
фланёров. Обстановка весьма напоминает ежесубботний вечерний променад вдоль
пешеходных улиц наших городов. В Риме такое случается как раз в подобных
местах . Их много: помимо портика Октавии, есть еще портики Аргонавтов, Ливии,
Помпея, Ста Колонн... Выбор действительно богатый.
Несколько ребятишек пытаются вскарабкаться на статую умирающего оленя.
Трудность состоит в том, чтобы долезть до рогов и засунуть руку в открытый
рот животного. Видимо, так забавляются многие: бронзовая спина оленя
отполирована до блеска. Вот мальчик ждет своей очереди. Как и все подростки, он
носит на шее "буллу" с талисманами от сглаза. Но как только он пытается
забраться на оленя, мать хватает его за руку, отчитывая. Не столько из уважения
к произведению искусства, сколько из нежелания, чтобы он совал руки куда ни
попадя. Подходит отец и рассказывает малышу историю мальчугана по имени Илас,
который (как было изображено на портике Ста Колонн), играя, сунул руку в
открытую пасть бронзовой медведицы. В глубине пасти лежала гадюка. Ее укус
оказался роковым — мальчик умер... Мы не знаем, случилось ли это на самом деле, но
эта история, безусловно, была на слуху и на многих произвела впечатление,
включая Марциала, который вспомнил ее, когда описывал портики Рима...
Медицинская
карта римлян
Среди прогуливающихся в портике Октавии мы замечаем ярко-красный зонтик,
качающийся в такт шагов его владелицы, точь-в-точь такой же, как у дам
девятнадцатого столетия. Да не может быть! Мы подходим ближе, обогнав нескольких
прохожих. Теперь мы позади женщины, изящно шествующей вместе с двумя
подругами, или, возможно, компаньонками. Зонтик обтянут шелком, каркас сделан из
кости с таким же, как сегодня, механизмом раскрывания спиц. Это не должно
удивлять, зонтик — древнейшее изобретение: его использовали уже этруски 2600
лет назад. Но с другой целью.
Зонтик использовали для защиты не от дождя, а от солнца, точно так же, как
это делали дамы в XVII или XIX веке. В Римской империи им пользуются, прежде
всего, женщины высших слоев общества, потому что они стараются не загорать, —
полная противоположность тому, что мы наблюдаем сегодня.
И правда: римские представления на этот счет отличаются от наших.
Достаточно посмотреть на фрески, и сразу видно, что мужчины всегда изображаются
загорелыми, с темно-красным цветом кожи, а женщины — бледными, почти белолицыми.
Смысл очевиден: мужчина более смуглый, потому что много времени проводит на
открытом воздухе, занятый различными делами (работа, поездки, встречи, охота,
война...) . Белизна же кожи женщины является синонимом жизни, проводимой дома в
"женских" делах и занятиях, в соответствии с традиционными представлениями:
воспитание детей, забота о доме, надзор за приготовлением повседневной еды,
подготовка праздников и пиров. Все эти дела не требуют от нее выходить на
улицу. Таким образом, светлый цвет кожи представляет собой часть канона кра-
соты римлянки, так же как волосы или макияж. Для аристократок, в частности,
он является доказательством того, что им нет необходимости ходить по делам,
смешиваясь с простонародьем, — явный признак зажиточности и благородства...
Светлая кожа, таким образом, является статус-символом. Вот зачем нужен
зонтик...
При взгляде на трех дам поражает еще одна деталь: у них разные лица, цвет
глаз, сложение, а вот рост примерно одинаковый. Они едва доходят нам до
плеча.
Действительно, римляне все очень невелики ростом по сравнению с нашим
временем. Это заметно, когда идешь по улице. Единственные "верзилы" — кельтские
или германские рабы или римские граждане из Галлии. И еще один поразительный
факт: вокруг полно молодежи и крайне мало стариков.
Низкорослое население, в основном молодежь... То же самое сегодня можно
наблюдать в странах третьего мира. Траянов Рим, значит, можно тоже отнести к
этой категории?
Рим, город
"понаехавших"
Каков был облик жителей Рима? Их лица были такими, как мы встречаем сегодня
в столице Италии, или другими? Конечно, поскольку это город с миллионным
населением, на улицах можно встретить всех понемногу: белокурых, смуглых,
рыжих... Часто, как вы уже заметили, в лавках, переулках или среди рабов в
особняках мы встречали людей со средиземноморскими, точнее, ближневосточными
чертами лица.
Действительно, большая часть обитателей императорского Рима сегодня была бы
причислена к "мигрантам-неевропейцам", поскольку они родом из восточных
провинций империи: тех, что располагались на территории современной Турции и
рассматривались римлянами как "греческие" (Азия, Галатия, Киликия, Каппадо-
кия, Вифиния), или со всего Ближнего Востока, в первую очередь из Сирии.
К ним следует добавить выходцев из Северной Африки, а таких немало: это и
целые семейства из Египта и плодородных провинций Киренаика и Проконсульская
Африка (Ливия и Тунис) . Не считая приехавших из Мавритании (Алжир, Марокко)...
Не стоит, однако, думать, что те, кто переехали в Рим, сплошь торговцы или
же что их привлекли в этот город разнообразные личные мотивы, как то бывает
сегодня в крупных столичных городах. На самом деле подавляющее большинство
было привезено в Рим силой, на положении рабов. Некоторые оставались рабами,
некоторые были освобождены (так называемые либерты, отпущенники), а иные были
потомками освобожденных рабов и вели собственные дела.
Статистические исследования показали, что 60 процентов имен жителей Рима
были греческого происхождения, а не латинского! Некоторые ученые называют еще
большие цифры (вплоть до 80 процентов) . Не то чтобы все эти люди прямиком
явились сюда из Греции: во-первых, потому что, как мы уже говорили, Греция
для римлян представляла собой географически обширное пространство,
простиравшееся вплоть до Средней Азии, во-вторых, потому что был весьма распространен
обычай давать греческие имена собственным рабам, независимо от их
происхождения. И, тем не менее, тот факт, что как минимум шестеро из десяти обитателей
Рима не были уроженцами ни Рима, ни Апеннинского полуострова, не может не
изумлять.
Это служит дополнительным подтверждением того, что Рим был и останется на
протяжении веков огромным генетическим "перекрестком", где соединялись и
смешивались народы и ДНК различного происхождения, как никогда доселе в
древности. Поэтому называть себя "коренным римлянином", как порой делают некоторые,
по меньшей мере, бессмысленно, раз с самых древних пор этот город был, подоб-
но аэропорту, местом пересечения самого разного люда...
Население
Древнего Рима
Что говорят о населении Рима медицинские, антропологические и
демографические данные? Оставим на время улицы и портики Рима 115 года нашей эры и
посетим лаборатории, где антропологи и археологи изучают эту эпоху, столь
удаленную от нашей. На первый взгляд, задача представляется весьма
трудноосуществимой, ведь прошло почти девятнадцать столетий! И все же благодаря различным
методам ученые составили довольно четкое представление о людях, которых мы
встречали на улицах столицы Римской империи. Представьте, что вы находитесь
на месте преступления и наблюдаете за работой эксперта-криминалиста. Методы
для изучения древних римлян очень похожи. По костям и скелетам, найденным в
погребениях, и в целом по материалам раскопок можно получить множество
информации, часть которой окажется совершенно удивительной. Средний рост населения
Рима в изучаемую нами эпоху, то есть на рубеже I и II веков нашей эры,
составляет 1,65 метра у мужчин и 1,55 метра у женщин! Средний вес, рассчитанный
с помощью специальных методик, — 65 килограммов у мужчин и 49 килограммов у
женщин. Скажете, маловато? А ведь таким был средний рост европейцев на
протяжении многих веков. В 1930 году он еще не превышал 1,67 метра, и только после
Второй мировой войны (а точнее, в 60-70-х годах) перевалил за отметку 1,70
метра, благодаря улучшению условий жизни и питания. Сегодня средний рост
европейского населения 1,76 метра у мужчин и 1,64 метра у женщин; итальянцы
чуть пониже, соответственно 1,75 и 1,62 метра. С помощью скелетов удалось
выяснить и другие удивительные вещи. Антропологи выполнили множество
рентгеновских снимков длинных костей, например берцовых, но не для поиска переломов, а
для изучения детства римлян. Были отмечены тонкие белые линии в костной ткани
(линии Харриса), которые говорят о приостановке роста в первые годы жизни или
в переходном возрасте из-за болезни, недоедания или плохого питания. Явные
признаки тяжелого детства. Нечто подобное проявляется и в зубах. На их
поверхности были обнаружены желобки на эмали, параллельно десне. Они тоже
указывают, что рост зуба замедлялся на некоторое время. Вопреки тому, что можно
было бы подумать, от всего этого больше страдали не сельские бедняки, а
горожане, в том числе зажиточные. Это выявляет еще один, не всегда заметный,
аспект жизни в Древнем Риме.
Деревня никогда не испытывала особой нехватки продовольствия (примерно как
в ходе войн в Новое время). В городе же часто недоставало некоторых продуктов
питания. Даже в лучшие моменты питание не было полноценным и
сбалансированным: бедняки часто страдали от плохого питания или даже недоедания. Кроме
того, жизнь в большом городе постоянно подвергала людей опасности разных
заразных заболеваний. Всем этим можно объяснить деформацию скелетов и низкий рост
римлян. Но это еще не все. Римляне жили недолго: пережив детские болезни,
мужчины в среднем дотягивали до сорока одного года, а женщины до двадцати
девяти! Низкая продолжительность жизни женщин была связана со значительным
процентом летального исхода во время родов. Конечно, речь идет о
среднестатистических данных: ни один римлянин не валился замертво, отметив свой сорок
первый день рождения. И в те времена были люди, доживавшие до преклонных годов,
но таких было действительно мало.
Настолько мало, что они до сих пор представляют собой сенсацию. Надпись на
надгробии, недавно найденном в некрополе рабов и отпущенников Санта-Роза в
Ватикане, говорит о некоем отпущеннике по имени Луций Суторий Абаскант,
скончавшемся в почтенном возрасте девяноста лет: "qui vixit annis LXXXX..." Эта
надпись впечатлила даже археологов: настоящий долгожитель для того времени!
Интересно в связи с этим изучить результаты исследования и других
погребальных стел, например обитателей старой Остии. Римляне имели обыкновение почти
всегда указывать возраст усопшего, порой с чрезмерной педантичностью, вплоть
до месяцев и дней... И даже часов! Естественно, эти надписи не могут отражать
всю объективную картину, поскольку до нас не дошли надгробия всех жителей
Остии, но лишь их некоторая часть. Кроме того, когда речь шла о пожилом
человеке, почти никогда не указывали его возраст (за исключением особых случаев,
как мы видели), поскольку смерть представлялась естественным явлением:
действительно , на некоторых надгробиях нет надписи о возрасте усопшего.
Исследования шестисот надгробий позволили выявить один любопытный факт. Мы
знаем, что детская смертность в Риме, как и во всех бедных или доиндустриаль-
ных обществах, была чрезвычайно высока. Поражает то, что она не была
одинаковой для всех: в возрасте до десяти лет умирало гораздо больше мальчиков (42
процента), чем девочек (34 процента). Возможно, это было следствием большей
свободы передвижения (и, следовательно, большего числа опасных ситуаций) для
мальчиков по сравнению с девочками. В возрасте между двадцатью и тридцатью
годами ситуация становилась противоположной: умирало больше женщин (25
процентов) , чем мужчин (18 процентов). В этом случае разница была обусловлена
смертью во время родов, выступавших в то время в роли "серийного убийцы".
Хотя этот вопрос еще как следует не изучен, стоит о нем упомянуть:
исследования состояния зубов скелетов римлян показывают, что оно было разным у
хозяев и у их рабов. Это очевидно в случае сельских вилл, использовавшихся в
качестве ферм: у хозяев более часто встречается кариес, чем у их рабов. Этот
парадокс объясняется диетой, более богатой сладким. Обратная сторона
богатства...
Восемь современных
проблем Древнего Рима
Как справедливо подчеркнул профессор Ромоло Аугусто Стаччоли, проблемы,
беспокоившие римлян императорской эпохи, необыкновенно сходны с теми, что
беспокоят сегодня жителей Рима (и других крупных городов). За почти две
тысячи лет положение ничуть не изменилось. Пробегитесь глазами по списку и
удивитесь — до чего же похоже:
• вечные дорожные пробки;
• шум и беспорядок на улицах и в переулках;
• время, которое приходится тратить на перемещения по городу;
• грязь в городе;
• сложность найти жилье и заоблачные цены на него;
• ненадежность зданий и их внезапное обрушение;
• бесконтрольная иммиграция;
• небезопасность ночной жизни.
Мы видели, что, как и сегодня, перемещаться в Риме было проблемой. И это
несмотря на знаменитый закон, изданный Цезарем в 45 году до нашей эры,
согласно которому допускалось только движение транспортных средств
государственного значения (об этом мы уже говорили) , и запрещалось движение частного
транспорта от рассвета до заката. Но, как и в наше время, и у римлян
некоторые чиновники и "привилегированные лица" могли пользоваться личным
транспортом... Уровень шума на улицах и в переулках был еще одной проблемой. Вот что
говорит Марциал про римский шум: "В Риме не найти уголка, где бы бедняга мог
отдохнуть. По утрам тебе не дают жизни школьные учителя, по ночам —
булочники, весь день звенят молотками медники. Тут меняла трясет свой грязный столик
со стопкой Нероновых монет... Там ювелир стучит блестящим молоточком по
испанскому золоту... Беспрерывно голосят почитатели Беллоны [божество войны] ; потер-
певший кораблекрушение, спасшийся уцепившись за обломок доски, без конца
твердит свою историю; подученный матерью еврейский мальчик клянчит милостыню;
продавец спичек со слезящимися глазами нахваливает свой товар..." Ему вторит
Ювенал, спрашивая: "Какой съемный дом позволит спать в Риме? Это возможно,
только если располагаешь большими средствами".
Сегодня перемещения по Риму даже на небольшие расстояния отнимают много
времени; город парализован автомобильными пробками. То же происходило и в
императорском Риме, хотя на улицах были только люди, а не транспортные
средства.
Некоторые авторы жалуются, что не могут попасть на две встречи за одно
утро , потому что не успевают за это время преодолеть нужное расстояние.
"Мигранты" в то время были подлинной проблемой. Ювенал заявляет, что они
буквально заполонили город, и что сирийская река Оронт уже давно впадает в
Тибр, "принося с собой язык и обычаи, флейтистов, косые струны, экзотические
барабаны и девушек, вынужденных заниматься проституцией в окрестностях
цирка" . Нельзя не отметить ужасающие параллели с современной славянской
проституцией. Как сегодня чаще, чем в других местах, мигрантов и иностранцев можно
встретить на вокзале, так и в то время подобным местом был район вокруг Ап-
пиевой и Остийской дорог. Через эти дороги попадали в город все чужестранцы,
прибывавшие из Восточного Средиземноморья и из Африки: они высаживались с
судов в портах Брундизия, Путеол и Остии, а затем пешком добирались до столицы.
Конечно, прибытие всех этих чужаков (среди которых были и римские граждане,
привлеченные возможностями большого города), влекло за собой увеличение
арендной платы, которая, как мы уже говорили, в четыре раза превышала средние
показатели по Италии. Результатом этого был бурный рост нелегального
строительства; как грибы вырастали огромные "бараки", выстроенные наспех и
небрежно из бросовых материалов. Следствием этого были частые падения домов. Ювенал
ясно говорит об этом, что город "по большей части держится на хрупких
балках", и заявляет, что "когда управляющий домом замазывает старую трещину, то
велит нам спать спокойно, но опасность продолжает нависать над нашими
головами" . Из-за грязи многие уголки и переулки Рима напоминают некоторые города
Центральной Азии, где часто приходится ходить по разного рода нечистотам, от
бутылок до гнилых овощей. "В одну сторону от вас отскакивает плешивая собака,
в другую — свинья, покрытая грязью", — говорит Гораций. Ну и наконец, ночная
небезопасность, до сих пор остающаяся проблемой: к счастью, не в такой
степени, как в императорском Риме, где, если Ювенал не сгущает краски, "ты бы мог
прослыть беспечным, если б пошел в гости на ужин, не составив завещания"!
11:00 Невольничий рынок
Разгуливая по городу, мы набрели на необычную площадь. Вон она, виднеется в
конце улицы. Размеры ее невелики, но по оживленному движению людей можно
догадаться, что здесь происходит что-то очень важное. Мы со все большим трудом
прокладываем себе дорогу в толпе, как на рынке. В нашу сторону движется
хорошо одетый мужчина, расталкивая всех перед собой. Он невысокого роста,
полноватый , движения его резкие и бесцеремонные. Мы догадываемся, что перед нами
никак не патриций, а скорее бывший раб, ныне свободный, перещеголявший своего
бывшего господина в агрессивности. С изумлением мы замечаем, что он тащит за
собой на веревке другого человека, на котором из одежды лишь набедренная
повязка: светловолосого, высокого, мускулистого юношу. Коротышка резко
оборачивается и кричит юноше поторапливаться, угрожающе размахивая плеткой. Тот,
хотя и мог бы легко разделаться с ним (разница в телосложении впечатляющая!),
однако, никак не реагирует, у него связаны руки, взгляд покорно опущен к
земле. Юноша молча прибавляет шаг и проходит мимо нас, в его глазах лишь смире-
ние, в ожидании своей новой судьбы. Он наверняка из европейских варваров, но
трудно сказать, с какой границы его привезли: возможно, из-за Рейна, а может
быть, из-за Дуная или же из недавно завоеванной Дакии, кто знает.
Единственное, что мы теперь наверняка знаем, — это то, что происходит на этой
маленькой площади: там торгуют людьми.
Мир, в который мы вступаем, чужд нашей культуре, и, тем не менее, он
существовал в течение тысячелетий в самых разных цивилизациях, от Китая до
государств ацтеков (у которых на рынках были особые ряды, где продавали пленных
для совершения человеческих жертвоприношений...) . В Европе рабство существовало
до римлян и продолжалось на протяжении столетий после падения Рима, вплоть до
эпохи Возрождения и даже позднее. В определенный момент его запретили в
отношении христиан, но продолжали применять к нехристианам, в частности к
мусульманам .
Шах1 за шагом, перед нашими глазами разворачивается сцена, от которой
лишаешься дара речи. На стоящих в ряд деревянных помостах выставлен на продажу
"человеческий товар": мужчины, женщины, дети. У каждого на шее табличка с
описанием, будто это бутылки с вином или маслом в супермаркете. На них
работорговцы- "мангоны" (mangones) несколькими словами обозначают их
происхождение, достоинства и некоторые недостатки. Прочтем: "Нубия, силач, ест мало,
покорный", "Галлия, булочник и кондитер, способен к любой работе, крив на
один глаз" или "Ученый, знает греческий, служил на Востоке важному семейству,
подходит для обучения философии и чтения стихов на пирах". А вот еще: "Дочь
дакийского правителя, девственница, домашняя прислуга, прекрасно согреет
постель". Какова доля истины в этих надписях? Римляне знают, что "мангонам" не
стоит доверять, ведь они готовы на все ради наживы, поэтому будут смягчать
недостатки и скрывать "искусными трюками все, на что неприятно смотреть", как
говорил Сенека...
Рабы выглядят невозмутимыми. Глаза под шапкой рыжих или черных курчавых
волос, кажется, не выражают ни протеста, ни гнева, ни отчаяния. А ведь за
каждым из них трагическая судьба, приведшая их сюда. Рабы покорно ждут своей
участи. На многих лицах страх. Что с ними будет? Быть может, они попадут в
особняк патриция, в штат его домашней прислуги? Это хорошая перспектива,
потому что, если не считать возможной сексуальной эксплуатации, есть надежда
однажды получить свободу, со значительными преимуществами в случае, если
хозяин богат. Иначе будет, если они попадут в лавку, где их заставят таскать
тяжелые тюки под присмотром бывшего раба — хозяина-надсмотрщика. Но бывает и
хуже. Например, оказаться в борделе. Человек, родившийся и живший с
определенным достоинством, подчинявшийся определенным общественным порядкам,
неожиданно превращается в простой предмет сексуального пользования вплоть до его
"поломки" или "непригодности" (истощение, болезни или утрата первоначальной
красоты) . И это не самое худшее. Куда тяжелее — попасть в каменоломни или в
сельское имение богатого патриция. Сельские рабы, как известно, живут в самых
тяжелых условиях, изнуряемые голодом, частыми побоями, нещадной
эксплуатацией...
Мы присутствуем на этой своеобразной "лотерее судеб". Переходя от помоста к
помосту, мы наблюдаем жестокие, бесчеловечные картины, встречающиеся только
на рынках скота: вот торговец открыл рот рабу, чтобы продемонстрировать
покупателям его зубы и свежесть дыхания. Другой щупает грудь и гладит живот
девушки под похотливым взглядом жирного и потного клиента. Еще один, чтобы
показать силу и здоровье выставленного на продажу огромного германца, хлопает
его по плечам и груди, поглаживает бедра и икры.
Слова, которые мы слышим при этом, не менее поразительны.
"Смотри, каков молодец, долго прослужит".
"У него глаза загноились, я не буду покупать".
"Поверни ее! Дай посмотреть на задницу!"
"Вот этот подойдет для замены раба в носилках: рост как надо и
светловолосый, как и остальные".
"Совсем недорого, уступаю как другу: в наше время нубийцы так вздорожали".
"Этот у меня на третьей амфоре рухнет замертво: смотри, какой тощий!"
"Ну-ка, сними со лба повязку. Вот видишь: у него буква F выжжена! Я же
говорил , это беглый!п (В Риме пойманному беглому рабу выжигали на лбу надпись
fug (что значит "беглец"), или fur, если тот был вором.
Пройдем дальше по площади, в толчее покупателей, продавцов и только что
купленных рабов. Работорговля производится публично в нескольких местах Рима:
на форуме или в специальных лавках. Правила всем понятны: товар разглядывают,
оценивают качество, торгуются, как на любом рынке.
Часто на рынках рабов делят на категории и продают в разные дни: в один
день "силачей" для тяжелых работ, на следующий черед "профессионалов" —
булочников, поваров, танцовщиц, массажистов и так далее. Еще через день
выставляют на продажу мальчиков и девочек для работы по дому и обслуживания гостей
на пирах (и прочих удовольствий). Есть еще день, или ряд, уродцев: карлики,
великаны, рабы с физическими недостатками, их используют для разных целей...
Мир рабов
Невольничьи рынки — это места, где римский космополитизм проявляется
нагляднее всего. Рабов привозят из самых удаленных уголков империи и из-за ее
пределов, они принадлежат к самым разным народностям. Интересно отметить, что
в империи не существует такого понятия, как расизм, и никого не преследуют за
цвет кожи. Различия между людьми определяет их статус: ты либо римский
гражданин, либо чужеземец-"перегрин" (peregrinus), либо раб.
Продажа рабов четко регламентирована: торговец должен оплатить ввозную
пошлину и налог с продаж. Обычно римляне презирают этих торговцев, многие из
которых — восточного происхождения. Где же они находят рабов на продажу? И
как вообще становятся рабами? По-разному. Некоторые рождаются уже рабами:
если ваша мать рабыня, то ее господин может делать с вами что пожелает, ибо вы
автоматически становитесь его собственностью. Он может оставить вас у себя
или продать, чтобы на этом заработать. Зачастую римляне, владеющие большим
количеством рабов, устраивают настоящие "питомники", пополняющие рынок.
Большая часть рабов, однако, родились свободными, внутри или за пределами
империи, а затем попали в рабство: это военнопленные, которых римское
государство продает частным лицам (даже в мирное время кое-где ведутся боевые
действия, и за каждым выступающим легионом следуют работорговцы, скупающие
пленных). Многие рабы покупаются за границей у торговцев из Восточной Европы,
Азии или Африки (как в прошлые века ко дворам арабских или европейских
правителей или в поместья американских латифундистов поставляли рабов из Черной
Африки). Затем идут осужденные уголовные преступники, дети-"отказники",
подобранные на улицах и выращенные бессердечными людьми, превратившими их в
рабов (подобная участь ожидает и детей, похищенных бандитами или пиратами).
Есть и обычные люди, наделавшие долгов и "проданные" своими кредиторами
работорговцу... Хотя закон и отличает их от собственно рабов.
Поражает последняя форма рабства — та, которую мы могли бы определить как
"самопорабощение". Речь идет о людях, родившихся свободными, но столь
бедными, что они "продаются" другим...
Как мы говорили, велика разница между рабами городскими (familia urbana) и
сельскими (familia rustica). С первыми обращаются более мягко, чтобы не
снизить их стоимость на случай, если придется выставлять рабов на продажу. А для
сельских рабов подобная возможность не предусмотрена. Их жизнь ужасна: за ни-
ми присматривает бывший раб, которому господин поручил управлять поместьем
или фермой. По его разумению, раб, который не работает, бесполезен. Поэтому
все время раба должно быть занято работой, не остается ни минуты на отдых и
личную жизнь.
В этих настоящих "концлагерях" (с этой точки зрения виллы представляют
собой колонии строгого режима: даже помещение, где спят рабы, называется
ergastulum17 раб по своей воле не может даже жениться: этим вопросом ведает
управляющий, он же выбирает и партнера. В этом смысле раб напоминает корову
или собаку. На самом деле различия столь ничтожны, что рабочую скотину
называют instrumentum semivocale, а раба — instrumentum vocale18. Разница в
полуслове !
В нескольких словах работорговцы (mangones) указывают на табличках
происхождение, достоинства и некоторые недостатки "живого товара". За считанные
мгновения судьба выставленных рабов навсегда переменится
Иметь много рабов — признак зажиточности. В частных домах обычно
прислуживает от пяти до двенадцати рабов, максимум двадцать. Тем не менее, некоторые
патриции владеют пятьюстами рабами в городе и двумя-тремя тысячами за
пределами Рима, в своих поместьях и на фермах.
Существуют и "общественные" рабы, принадлежащие городу или государству, и
рабы императора. Они работают в "общественных" местах, например в больших
термах, в корпусе вигилов, на складах съестных припасов, в анноне, или же за-
действуются для прокладывания дорог, возведения мостов и так далее.
Большая часть этих рабов служит в "конторах": они ведают администрацией и
финансами. Таким образом, речь идет о людях, умеющих читать и писать и
нередко обладающих некоторой культурой. Поэтому с ними обращаются лучше, чем с их
собратьями в деревне или в порту.
Все эти рабы позволяют римской экономике держаться на плаву. Закон не
рассматривает их как живые существа, а относит к разряду пвещей" . Хозяин волен
поступать с ними по своему усмотрению, даже убить. Один древний, впоследствии
упраздненный закон предписывал казнить всех рабов господина, убитого одним из
них, потому что остальные оказались неспособными его защитить и не донесли на
своего собрата. Можно представить, какая обстановка царит в рабских familiae
в каждом особняке...
За редким исключением, государство совершенно не вмешивается в отношения
между хозяином и его рабами. Это замкнутый мир: будут ли отношения дружескими
или жестокими, решать хозяину. Это так же естественно, как для нас сегодня
естественно, что государство не интересуют наши "отношения" с
электрокомбайном или газонокосилкой... Хозяин вправе мучить, калечить, убивать своих рабов.
И что, действительно никто не протестует? Возражают многие, например,
Сенека, или стоики, которые считают рабов человеческими существами, а не вещами и
требуют к ним соответствующего отношения. И все же важность рабов для римской
экономики и финансов столь высока, что никто и не думает о том, чтобы без них
обходиться. Тем не менее, постепенное улучшение их положения все-таки
наблюдается .
Если в республиканский период оно было крайне тяжелым, в эпоху империи со
временем рабы начинают получать если не "права", то хотя бы "допущения" : им
допускается иметь при себе заработанные деньги, чтобы впоследствии купить
свободу и жениться по правилам "рабского брака" (хотя их дети и останутся в
собственности господина). Смягчается и обращение с рабами, на хозяев
налагается запрет убивать рабов. Некоторые обычаи останутся неизменными, например
предоставление своего раба "в аренду" в мастерскую, булочную или для иных ра-
По-итальянски ergastolo — каторга. (Прим. пер.)
"Полуговорящее орудие" и "говорящее орудие". (Прим. пер.)
бот в городе для того, чтобы забирать себе его заработок. Это своеобразная
"рента", позволяющая даже бедным людям выжить в Риме. Достаточно иметь одного
или двух рабов...
Для богачей есть еще одна форма инвестиций: можно выдать способному рабу
некоторую сумму денег (называемую "пекулий" — peculium), приобрести ему
мастерскую и положить начало его деятельности в качестве ремесленника,
безусловно, доходной. Раб, несомненно, заинтересован в успехе своего предприятия,
ведь его жизнь будет выгодно отличаться от жизни его собратьев, он будет
пользоваться уважением хозяина, а если сумеет, то, получив свободу (что
вполне вероятно при наличии уважения со стороны господина), сможет завести свое
дело и выбиться в люди.
Как можно узнать раба на улицах Рима? Это нелегко, что подтверждает и
греческий историк Аппиан. Внешне он весьма похож на свободного гражданина. Черты
лица, выдающие принадлежность к определенной народности, нам не помогут.
Потому что многие римские граждане являются отпущенниками либо происходят от
бывших рабов... Надо смотреть на одежду, обычно у рабов она более скромная. И
искать особые приметы: часто у них на шее висит табличка (или надет и запаян
"ошейник"), как у наших кошек и собак. На них написано имя и часто сумма
вознаграждения в случае поимки и возвращения раба хозяину... В одной мастерской
Остии (на улице Дианы) нашли новый ошейник для раба с надписью: "Держи меня,
чтоб не убежал: я сбегаю" (Тепе me ne fugiam, fugio).
На медальоне, прикрепленном к другому бронзовому ошейнику, сегодня
выставленному среди экспонатов Национального римского музея терм Диоклетиана, можно
прочесть, что будет выдано вознаграждение в размере одного солида (золотая
монета, введенная Константином, от названия которой происходит итальянское
слово "сольдо19") тому, кто вернет раба (в случае побега) владельцу по имени
Зонин (Fugi, tene me cum revocaveris me domino meo Zonino accipis solidum) .
Этот раб жил гораздо позже описываемой нами эпохи (между 300 и 500 годами
нашей эры) , но обычай сохранялся неизменным на протяжении всей императорской
эпохи.
Выйдя с рынка рабов, мы встречаемся глазами с плачущей рыжеволосой
девушкой, которую тащит за собой мужчина: судьба была к ней благосклонна, но
девушка еще не знает об этом: она не попадет в дешевый лупанарий, а будет
прислуживать зажиточному семейству, которое проявит к ней уважение, в рамках ее
положения... Глядя на ее лицо, растрепанные волосы и юное тело, столь жестоко
выставленное на всеобщее обозрение, мы задаемся вопросом: сможет ли она
когда-нибудь вернуть себе свободу? Возможно, если ей повезет.
Действительно, многие рабы возвращают свободу с помощью манумиссии
(manumissio), то есть освобождения, которое может производиться различными
способами. Хозяин может указать это в письме или завещании (весьма
распространенное явление). Или, к примеру, сходить на форум Траяна, в базилику Уль-
пия, куда был перенесен старинный Atrium libertatis (буквально "Дом
свободы") , и внести его в цензорские списки в качестве римского гражданина. С
этого момента раб становится отпущенником, приобретает римское гражданство и
автоматически получает все гражданские права римского гражданина, то есть те
же, что и у его бывшего хозяина, которому он по закону обязан "отрабатывать"
ежегодно некоторое количество "трудодней". Хозяин стал его "патроном", и эти
обязанности бывшего раба называются орегае.
Несомненно, в Риме и во всей империи для освобожденного раба жизнь легче,
чем для свободного чужеземца.
Освобождения представляют собой источник постоянного обновления и пополне-
19 А также слово "солдат", то есть профессиональный воин, получающий плату, в
отличие от рекрута или ополченца. (Прим. ред.)
ния римского общества новыми гражданами (весьма активными в плане социального
продвижения). Закон поощряет освобождения, не допуская их, правда, в массовом
порядке, по легко понятным причинам. Один закон эпохи Августа вводит
ограничения на манумиссии по завещанию, определяя соотношение между освобождаемыми
рабами и общей численностью рабов в собственности завещателя, ограничивая
сотней максимальное число. Мы знаем, что Плиний Старший, владевший почти
тысячью рабов, освободил сто из них по завещанию.
С этого момента существование бывших рабов коренным образом меняется. Часто
они преуспевают, и их жизнь разворачивается по сценарию, достойному сериала
"Династия". Мы знаем по именам, высеченным на надгробиях, что некоторые
старинные римские семейства, испытывавшие финансовые затруднения, объединились
путем заключения браков с этими "нуворишами": первые выиграли в плане
финансовой стабильности и, следовательно, власти, а вторые получили от
аристократического рода "прикрытие", необходимое для восхождения по социальной
лестнице...
Пока мы гуляем по Траянову Риму, в нескольких километрах отсюда, в Остии,
как раз заключается подобный союз. Старинное семейство Луцилиев Гамал, чье
богатство опиралось на владение и эксплуатацию земельных угодий, постепенно
пришло в упадок и растратило свое состояние. Экономика города резко
изменилась после постройки нового порта по приказу Траяна: появился новый, весьма
деятельный слой общества, связанный с торговлей.
И тогда Публий Луцилий Гамала решает совершить "великий шаг", несмотря на
возражения самых консервативных членов семьи. Он вступает в союз с "врагом".
Мало того: он дает себя усыновить некоему Гнею Сенцию Феликсу, чужаку и
бывшему рабу. Это новый человек, настоящий местный "делец и заправила" в
политике и бизнесе, на взлете своей головокружительной карьеры. Благодаря этому
союзу оба они становятся сильнее.
Попытаемся понять
рабство в Риме
Как возможно, чтобы такое утонченное, развитое и продвинутое общество, как
римское, столь уважающее право, столь любящее философию и искусство,
оставившее нам шедевры во всех областях человеческого гения, могло принимать как
данность рабство, столь бесчеловечную форму отношений между людьми? Частично,
как мы уже говорили, потому, что римляне прекрасно знают, что без рабов их
мир мгновенно бы рухнул. Римское общество, несмотря на всю свою
технологичность, все-таки доиндустриальное, то есть единственным источником энергии
является человеческая физическая сила и еще не придуманы машины, которые могли
бы прийти человеку на смену. Поэтому оно нуждается в рабах. Да и зачем
отменять рабство? Труд рабов почти ничего не стоит (или требует затрат ничтожных
по сравнению с прибылью, которую они приносят) и является практически
неистощимым источником дохода...
Быть рабом в императорском Риме — действительно худшее, что с вами может
приключиться. В нашем мире мы незнакомы с подобным явлением. Конечно, есть
сексуальное рабство, когда торгуют телом славянских или нигерийских женщин,
рабство детей-попрошаек или жертв педофилии. Но это исключения, преследуемые
по закону.
А во всем Древнем мире, не только у римлян, рабство в порядке вещей. Чтобы
лучше понять, чем является раб в Траяновом Риме, попытаемся проникнуть в
образ мыслей римлянина той эпохи. Представляя себе домашнее животное — кошку
или собаку, — мы уже значительно приблизимся к пониманию этого явления. Не
потому, что мы вешаем им на шею бирки с именами, а потому, что полностью
распоряжаемся их жизнью: покупаем, продаем, кастрируем... Мы торгуем их детенышами
(как поступали римляне с рабами). Правда, сейчас разворачивается движение
против жестокого обращения с животными, на нарушителей налагаются суровые
наказания. Но это лишь недавнее явление, плод развитого благополучного общества
(в котором для домашних питомцев придумывают все более дорогие и изощренные
корма и игрушки).
Возможно, нам удастся привести более подходящий пример. Это электробытовые
приборы и все средства, созданные техническим прогрессом для придания
комфорта нашему существованию. В нашем доме они выполняют те же обязанности,
которые в прошлом были возложены на рабов. В некотором смысле технический
прогресс заменил рабов "роботами":
• стиральные машины заменили прачек;
• разовые плиты, микроволновые печи, тостеры, миксеры и кухонные комбайны
заменили поваров и рабов, стряпавших для хозяев;
• водопровод заменил раба, ходившего к фонтану за водой;
• туалет со сливом заменил раба, выполнявшего эти деликатные обязанности;
• холодильник заменил раба, приносившего домой лед;
• посудомоечная машина и пылесос заменили рабов, отвечавших за домашнюю
уборку;
• нагреватель для воды заменил рабов, согревавших воду в домах или в
термах;
• лампочки заменили рабов, отвечавших за освещение;
• отопление заменило рабов, присматривавших за жаровнями;
• телевидение, радио, CD- и DVD-проигрыватели заменили рабов, развлекавших
господ (музыкантов, игравших на лирах и бубнах, мимов, танцоров, чтецов
и декламаторов стихов...) ;
• печатные машинки и компьютеры заняли место писцов и секретарей, которые
были, например, у Плиния Старшего, диктовавшего им письма и свои
сочинения;
• автомобиль занял место носилок и портшезов (вместе с носильщиками) и
фонарщиков (lanternarius — раб, освещавший путь господину);
• электробритва заняла место раба-цирюльника (и слава богу!);
• фен и электродепилятор заняли место рабынь, ухаживавших за волосами
(ornatrices).
И так далее.
Очевидно, что многие из перечисленных функций выполнял один и тот же раб. И
все же подумайте, сколько электрических или механических "рабов" находится в
каждом доме! Если вам кажется, что пяти-шести рабов слишком много для
обслуживания семьи со средним достатком в отдельном особняке, посчитайте, и вы
увидите, что вы тоже подпадаете под эту категорию. Электробытовые приборы и
есть самые настоящие рукотворные "рабы". Мы покупаем их, выбирая в магазине
("рынок рабов"), часто пользуемся небрежно, часто плохо обращаемся с ними,
возмущаемся, когда они барахлят, не придавая этому большого значения. А если
они ломаются или ветшают, выбрасываем и покупаем новые (жалуясь на
дороговизну) ... Никто из нас не станет из-за этого страдать бессонницей...
Вот и в Античности происходило то же самое: только вместо кнопок и
электросхем тогдашние рабы были "изготовлены" из плоти и крови!
Думаю, это лучший способ понять образ мыслей римлянина. Речь не идет об
оправдании этой практики, нам надо лишь понять ее. Некоторые даже посчитали
соответствие между рабами и нефтепродуктами. Получилось, что одна бутылка
бензина дает энергию, эквивалентную силе пятидесяти рабов, влекущих небольшую
повозку (типа нашего "фиата-500") в течение двух часов...
И это еще не все. Путем аналогичного подсчета пришли к выводу, что
электророзетки дают нам энергию, эквивалентную труду тридцати рабов. Расположенные в
разных местах дома, эти невидимые рабы преобразовали как никогда доселе наш
образ жизни. И все это случилось в основном за последние два поколения. Мы не
придаем этому значения, потому что родились в домах, где уже было
электричество. Те, кому сегодня семьдесят пять — последние наследники множества
поколений, чей образ жизни не столь уж разительно отличался от представителей
множества предшествующих столетий (включая и римлян): масляные лампы,
повозки , ушаты с водой вместо душа и ванн и так далее.
Из этих данных видно, насколько технический прогресс преобразил наше
общество: комфорт, свободное время, свет, музыка и прочее, по сути, являются
непосредственным результатом технического прогресса.
Многие стороны нашей повседневной жизни, для нас само собой разумеющиеся
или являющиеся плодом социальных завоеваний, на деле лишь "побочный продукт"
нахождения новых источников энергии. Включая женскую эмансипацию. Без энергии
и технологии женщина до сих пор оставалась бы в положении своих прабабушек:
почти поголовно неграмотных, каждый день трудившихся в поле, стиравших
вручную белье, носивших воду из колодца, мывших посуду, готовивших на огне,
латавших одежду при свете масляной лампы, рожавших кучу детей (ведь смертность
была очень высокой) и так далее.
Последнее замечание. Могла бы функционировать в наши дни римская система,
основанная на рабстве? Ответ — нет. Не столько в силу законов и правил
гражданского общества, сколько из практических соображений. В социальной системе,
подобной нашей, рабство было бы невыгодно или даже контрпродуктивно... Почему?
Прежде всего, если бы предприниматель пожелал использовать рабов, как это
делали римляне, ему бы пришлось обеспечить их едой, кровом, постелью и
уходом . В эпоху, опирающуюся на гибкость и прибыль, ни один предприниматель не
стал бы взваливать на себя столь тяжкое бремя. Рабство эффективно, только
когда одновременно имеют место два обстоятельства: нечеловеческие условия жизни
для рабов и богатство и власть в руках их владельцев. Эти две характеристики
встречаются в обществах прошлого (вплоть до недавнего времени, достаточно
вспомнить американский институт рабства) или в современных обществах у
представителей архаических культур, где имеет место крайняя нищета и
обездоленность .
Вторая причина, по которой сегодня рабство не могло бы функционировать: вне
игры оказались бы многие потенциальные потребители производимых товаров. Ведь
ни одна промышленная система не выживет при малом числе потребителей. Без
рынка, который может образоваться только благодаря росту уровня жизни и
покупательной способности, система начнет "сбоить". Развитие промышленности ведет
к отмене рабства.
Таким образом, мы можем сделать вывод, что одно из больших различий между
нашим миром и миром римлян заключается именно в производственной системе,
основанной у нас на технологии, а у римлян на рабстве. Наша система гибкая и
сложно организованная, римская — жесткая и архаичная. Эти две системы
несовместимы: либо одна, либо другая. Эту разницу мы ощущаем, гуляя по римским
улицам. Проходя мимо лавки, мы останавливаемся, заслышав крики. Перед нами
бывший раб, ныне отпущенник, осыпает тумаками и пощечинами юношу, своего
раба. Мы не знаем, в чем тот виноват. Но град оскорблений и побоев повергает
нас в шок. Но что поражает больше и глубже всего — это полнейшее безразличие
прохожих. Кто-то, возможно, делает вид, что ничего не замечает, не желая
вмешиваться (как бывает в наше время), но, вероятно, в первую очередь верх здесь
берет привычка. Унижение и насилие в отношении рабов — обычные повседневные
вещи. Возможно, все, кого мы видим вокруг, поступают подобным образом у себя
дома.
Ликбез
МИР МИКРОБОВ
ГРАМПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ БАКТЕРИИ
ОДНОКЛЕТОЧНЫЕ СПОРООБРАЗУКЩИЕ БАКТЕРИИ
Многие одноклеточные грамположительные бактерии способны образовывать
покоящиеся клетки особого рода, известные под названием эндоспор. Эндоспоры
(рис. 1) легко распознаются под микроскопом по следующим признакам: они
образуются внутри клетки, обладают чрезвычайно высокой преломляющей способностью
и не окрашиваются основными анилиновыми красителями, прекрасно окрашивающими
вегетативные клетки. Во время активного роста и деления клеток эндоспоры
обычно не образуются. Их развитие начинается, когда популяция вегетативных
клеток выходит из экспоненциальной фазы роста в результате недостатка пищевых
веществ. Обычно внутри каждой вегетативной клетки образуется одна эндоспора,
которая после созревания высвобождается при лизисе клетки. Свободные
эндоспоры не проявляют метаболической активности, но в течение многих (часто
десятков) лет сохраняют потенциальную способность к прорастанию и развитию в
вегетативные клетки. Такое состояние полного покоя известно под названием крипто-
биоза. Эндоспоры, кроме того, высоко устойчивы к нагреванию,
ультрафиолетовому свету и ионизирующей радиации, а также ко многим токсическим веществам.
Устойчивость спор к нагреванию часто используется при выделении
спорообразующих бактерий; для этого суспензию исходного материала подвергают термической
обработке, приводящей к гибели всех вегетативных клеток.
Рис. 1. Спорообразующие клетки Bacillus cereus (не
все клетки образовали споры).
Одноклеточные спорообразующие бактерии размножаются бинарным поперечным
делением и, за одним исключением, имеют форму палочек. Экспоненциально растущие
клетки дают положительную реакцию при окраске по Граму, однако, при переходе
в стационарную фазу многие спорообразующие бактерии быстро становятся грамот-
рицательными. Широко распространены подвижные формы, но это свойство не
является повсеместным. Движение осуществляется с помощью перитрихально
расположенных жгутиков.
Спорообразующие бактерии являются хемогетеротрофами. Диссимиляция
органических субстратов осуществляется в результате аэробного дыхания, анаэробного
дыхания или брожения. Некоторым (но не всем) представителям необходимы
факторы роста.
Обычно спорообразующие бактерии обитают в почве. Некоторые виды патогенны
для насекомых или позвоночных. Большинство патогенных спорообразующих
бактерий вызывают заболевание в результате образования токсинов, и лишь немногие
из них способны проникать в ткани животных.
Классификация бактерий,
образующих эндоспоры
Первичное таксономическое подразделение спорообразующих бактерий (табл. 1)
основано на их отношении к кислороду. Бактерии родов Clostridium и
Desulfotomaculum являются облигатными анаэробами, хотя виды Clostridium
несколько различаются по этому признаку. На воздухе вегетативные клетки (но не
споры), как правило, быстро погибают. Clostridium и Desulfotomaculum
различаются по характеру метаболизма. Виды Clostridium синтезируют АТФ за счет
брожения, причем типы брожения отличаются чрезвычайным разнообразием в
отношении , как субстратов, так и продуктов.
Виды Desulfotomaculum осуществляют анаэробное дыхание, используя в качестве
конечного акцептора электрона сульфат. Такой механизм синтеза АТФ характерен
также для не образующих спор грамотрицательных облигатных анаэробов рода
Desulfovibrio. Сульфатредуцирующие бактерии обладают гемсодержащими белками,
связанными с анаэробной цепью переноса электронов, тогда как клостридии гем-
содержащих белков не синтезируют1.
Роды Bacillus и Sporosarcina состоят из аэробов, как облигатных, так и
факультативных, имеющих аэробную цепь переноса электронов. Всех аэробных споро-
образующих бактерий палочковидной формы относят к одному роду Bacillus, хотя
они представляют весьма гетерогенную группу, как в физиологическом, так и
биохимическом отношении. Виды со сферическими клетками относят к роду
Sporosarcina; физиологически эти бактерии близки к одной из подгрупп
Bacillus.
Таблица 1. Свойства одноклеточных бактерий, образующих эндоспоры
Род
Bacillus
Sporosarcina
Clostridium
Desulfotomaculum
Форма
вегетативных
клеток
Палочки
Кокки
Палочки
Палочки
Отношение к
кислороду
Аэробы,
некоторые виды —
факультативные
анаэробы
Облигатные
аэробы
Облигатные
анаэробы
Облигатные
анаэробы
Характер
катаболизма
Аэробное дыхание, у
некоторых видов также брожение
или денитрификация
Аэробное дыхание
Брожение
Анаэробное дыхание с
использованием в качестве
конечного акцептора
электронов S042~
ГЦ в
ДНК,
%
33-51
40-43
22-28
42-46
Как видно из табл. 1, ДНК большинства спорообразующих бактерий отличается
низким ГЦ-содержанием. Этот химический признак особенно выражен у клостриди-
ев, характеризующихся наименьшим ГЦ-содержанием среди всех прокариот.
Структура
пептидогликана
Разнообразие в структуре пептидогликанов клеточной стенки, особенно сильно
проявляющееся у грамположительных бактерий актиномицетной линии, в какой-то
мере характерно и для спорообразующих бактерий (рис. 2 и табл. 2).
Большинство бацилл и клостридиев синтезирует пептидогликан стенки вегетативных клеток,
структура которого почти универсальна для грамоположительных прокариот: он
содержит мезо-диаминопимелиновую кислоту в качестве диаминовой кислоты, прямо
связанную с D-аланином. Распространенность пептидогликанов других форм
представлена в табл. 2. Следует, однако, отметить, что у эндоспор в оболочке
содержится пептидогликан уникальной структуры, вероятно, сходной для всех спо-
1 У некоторых видов Clostridium обнаружены цитохромы типа В. — Прим. ред.
рообразующих бактерий и отличающейся во многих отношениях от структуры пепти-
догликанов вегетативных клеток. Далее мы еще вернемся к этому вопросу.
—ГлА-М—ГлА—
1 Ь-Ала
2 В±Глу
ЗДАК-[1]-В*гАла4
4D-Ana ДА КЗ
Ь-Ала 1
—ГлА-М-ГпА-
Рис. 2. Структура пептидогликаиов спорообразующих бактерий.
Структурные элементы, различающиеся у разных бактерий, изображены
жирным шрифтом; в 3-м положении пептидной цепи могут находиться
разные диаминокислоты (ДАК), а у некоторых видов присутствуют
дополнительные аминокислоты, образующие межпептидный мостик [I]. М — N-
ацетилмурамовая кислота, ГлА — N-ацетил-глюкозамин.
Таблица 2. Распространенность различных
среди спорообразующих бактерий
форм пептидогликаиов
Диаминокислота
в 3-м положении
мезо-Диаминопимелиновая
кислота
L-лизин
L-лизин
L,L-Диаминопимелиновая
кислота
Межпептидный
мостик
Отсутствует
Имеется
Отсутствует
Имеется
Виды
Bacillus (большинство видов)
Clostridium (большинство видов)
Sporosarcina
Bacillus sphaericus
В. pasteurii
Clostridium septicum
С. tertium
С. paraputrificum
Clostridium pectinovorum
С. fallax
С. perfringens
Возможное
образование
эндоспор другими
бактериями
В содержимом кишечника травоядных часто встречаются очень крупные бактерии,
одноклеточные или нитчатые, образующие внутриклеточные структуры, возможно,
являющиеся эндоспорами. Одним из примеров таких бактерий является
Metabacterium, каждая из клеток которой содержит несколько спороподобных тел
(рис. 3). Поскольку ни одну из этих бактерий до сих пор не удалось
культивировать на искусственных средах, об их цикле развития и о свойствах образуемых
ими спор ничего не известно.
Недавно было четко показано, что истинные эндоспоры, обладающие структурны-
ми, химическими и физиологическими свойствами эндоспор одноклеточных
бактерий, образуются представителями одной небольшой группы актиномицетов
Thermoactinomyces.
Рис. 3. Metabacterium polyspora: видны спорулирующие клетки,
каждая из которых содержит две или более палочковидные эндоспоры.
АЭРОБНЫЕ
СП0Р00БРАЗУЮЩИЕ
БАКТЕРИИ
Большинство аэробных спорообразующих бактерий являются всеядными хемогете-
ротрофами, способными использовать в качестве субстратов, окисляемых при
дыхании, разнообразные простые органические соединения (сахара, аминокислоты,
органические кислоты). Некоторые из них могут также сбраживать углеводы.
Отдельные виды не требуют органических факторов роста, другие нуждаются либо в
аминокислотах, либо в витаминах группы В, либо в тех и других. Большинство
аэробных спорообразующих бактерий — мезофиллы с температурным оптимумом от 30
до 45°, хотя имеется и ряд термофильных представителей, растущих при
температуре вплоть до 65°.
Мезофильные виды рода Bacillus можно разделить на три группы, различающиеся
по структуре и внутриклеточной локализации эндоспор (табл. 3).
Таблица 3. Группы мезофильных видов Bacillus
Группа
I
II
III
Структура спорулирующей клетки
форма
эндоспоры
Овальная
Овальная; спора имеет
толстую оболочку с выростами
Сферическая
положение
эндоспоры
Центральное
Центральное
Полярное
растяжение
клетки
спорой
-
+
+
Основные
представители
В. subtills
В. cereus
В. factidiosus
В. polymyxa
В. pasteurii
Исходя из размеров клеток и наличия или отсутствия поли-р-оксимасляной
кислоты в качестве запасного клеточного вещества, из группы I можно выделить
подгруппы В. subtilis и В. cereus (табл. 4).
Таблица 4. Отличительные признаки подгрупп В. Subtilis и В. Cereus
Подгруппа В. subtilis: ширина вегетативных клеток меньше 0,8 мкм; они не
образуют в качестве запасного вещества поли-р-оксимасляной кислоты
Вид
В. subtilis
В. licheniformis
Анаэробный рост за счет использования
Сахаров
-
+
нитрата (деннтрнфнкация
-
+
Подгруппа В. cereus: ширина вегетативных клеток больше 1 мкм, образуют в
качестве запасного вещества поли-р-оксимасляную кислоту
Вид
В. cereus
В. anthracis
В. thuringiensis
В. megaterium
Подвижность
+
-
+
+
Анаэробный
рост на
сахарах
+
+
+
-
Потребность
в факторах
роста
+
+
+
-
Патогенность
Отсутствует
Патогенен для млекопитающих
Патогенен для насекомых
Отсутствует
Большинство видов группы I может расти в анаэробных условиях за счет
использования Сахаров. Им присущ характерный тип брожения: основными конечными
продуктами его являются 2,3-бутандиол, глицерин и СОг; кроме того, образуются
небольшие количества молочной кислоты и этанола. Этот тип брожения может быть
представлен следующим образом:.
ЗГлюкоза -> 2(2,3-бутандиол) + 2Глицерин + 4С02.
Глюкоза первоначально расщепляется по пути Эмбдена — Мейергофа до
триозофосфата, после чего происходит разветвление метаболического пути. Часть трио-
зофосфата превращается в пируват, из которого образуются бутандиол и С02, как
это показано на рис. 4.
Однако образование бутандиола из пирувата приводит к повторному окислению
только части НАД-Н, образовавшегося при превращении триозофосфата в пируват:
2Триозофосфат + 2НАД+ + 4АДФ + 2Ф -> 2Пируват + 4АТФ + 2НАДН + 2Н+
2Пируват + НАД-Н + Н+ -> 2С02 + 2,3-бутандиол + НАД+.
Окислительно-восстановительное равновесие поддерживается за счет
сопутствующего восстановления триозофосфата до глицерина:
Триозофосфат + НАДН + Н+ -> Глицерин + Ф + НАД+.
В. subtilis в отличие от большинства других видов группы I не может расти в
анаэробных условиях за счет использования глюкозы, вероятно из-за
неспособности восстанавливать триозофосфат до глицерина; на воздухе этот вид сбраживает
глюкозу с образованием больших количеств 2,3-бутандиола. В. licheniformis
может расти в анаэробных условиях за счет использования несбраживаемых
органических субстратов при наличии нитрата, поскольку способен к активной
денитрификации . Этим свойством обладает только данный вид Bacillus.
Характерными представителями группы I являются В. cereus, одна из самых
распространенных почвенных аэробных спорообразующих бактерий, и два
родственных патогена — В. anthracis и В. thuringiensis. У всех этих трех видов эндос-
поры заключены в неплотно прилегающий наружный чехол, называемый экзоспориу-
мом (рис. 5); другие бациллы такого чехла не имеют. Некоторые штаммы В.
cereus образуют характерные неплотные расползающиеся колонии, отдаленно
напоминающие колонии грибов (рис. 6). В. anthracis является возбудителем
сибирской язвы — заболевания крупного рогатого скота и овец, передающегося и
людям. Это одна из немногих спорообразующих бактерий, являющихся истинным
паразитом в том смысле, что она может развиваться в организме животного-хозяина.
Кроме патогенных свойств, биохимический механизм которых подробно исследован,
В. anthracis отличается от В. cereus полной неподвижностью.
2 [лицеральдегид-З-фосфат
2НАД+-^г©
2НАД-Н<
2 1,3'дифосфоглицерат
1^-2АД<Р
^—>2АТФ
2 3-фосфогшцерат
i
2 2-сросфоелицерат
Uh2o
2-дюсдюенаппируват
У^2АДЦ>
\*—* 2АТФ
2 Пируват
L
>С0г
сс-Ацетолактат
и
►СОг
Ацетоин
НАД-Н-^\
2^'бутандиол
Рис. 4. Превращение
триозофосфата в 2,3-бутандиол.
Рис. 5. Зрелые эндоспоры
Bacillus cereus.
В. thuringiensis — возбудитель паралитического заболевания у гусениц многих
чешуекрылых насекомых. Параличи возникают в результате поедания ими
растительной пищи, на поверхности которой имеются споры или спорулирующие клетки
этого вида бактерий. Каждая спорулирующая клетка В. thuringiensis образует
примыкающий к споре правильный биггирамидальный белковый кристаллик (рис. 7),
который высвобождается вместе со спорой при автолизе родительской клетки
(рис. 8). Белок, образующий кристаллик, токсичен для насекомых. Попадая в
кишечник, он растворяется в его щелочном содержимом и вызывает разрыхление
эпителия кишечной стенки с последующей диффузией жидкости из кишечника в кровь.
Это приводит к быстрому параличу. Поскольку околоспоровый белок В.
thuringensis токсичен для личинок большого числа чешуекрылых насекомых, но не
токсичен для позвоночных, препараты спорообразующих клеток этого организма
нашли широкое применение в сельском хозяйстве в качестве инсектицида.
Рис. 6. Колония Bacillus cereus на красном кровяном агаре.
Рис. 7. Цепочки из спорообразующих клеток Bacillus
thuringiensis. Каждая клетка помимо яркой, сильно преломляющей
свет споры содержит бипирамидальное кристаллическое включение с
меньшим показателем преломления.
К крупным спорообразующим бактериям группы I относится один вид, В.
fastidiosus, замечательный своими высокоспециализированными пищевыми
потребностями. Накопительную культуру этого организма, являющегося облигатным
аэробом, можно получить благодаря его способности осуществлять окислительную
диссимиляцию пурина — мочевой кислоты, которая служит для него единственным ис-
точником углерода, энергии и азота. Из множества других проверенных
органических соединений в качестве источников углерода и энергии могли использоваться
только два — аллантоиновая и глиоксиловая кислоты, причем оба они являются
промежуточными соединениями диссимиляции мочевой кислоты (рис. 9).
*«
Рис. 8. Электронная микрофотография свободных
кристалликов и свободной споры, окруженной зкзоспориумом
кристаллообразующехю вида Bacillus.
HN
Мочевая кислота
Аллантоиновая
кислота
н
он
Глиоксиловая
кислота
Рис. 9. Структурные формулы мочевой кислоты и двух образующихся
из нее метаболитов. Эти три соединения являются единственными
субстратами, используемыми Bacillus fastidiosus в качестве
источников углерода и энергии. Связи, по которым атакуются мочевая
н аллантоиновая кислоты, показаны пунктиром, а атомы углерода,
которые включаются в глиоксиловую кислоту, выделены жирным
шрифтом . Другими продуктами окисления являются мочевина и СОг.
Два основных вида Bacillus группы II, В. polymyxa и В. macerans, образуют
споры, обладающие характерной толстой наружной оболочкой с выростами (рис.
10), отчего в разрезе спора имеет звездчатый вид. Оба вида растут за счет
брожения, расщепляя крахмал и пектины, а также моносахариды; интенсивный рост
возможен только при наличии соответствующего углевода. В. polymyxa
осуществляет бутандиоловое брожение, химически отличное от брожения у бацилл группы
I: кроме 2,3-бутандиола в качестве основных продуктов брожения образуются
этанол, СО2 и Н2. Продуктами сбраживания Сахаров у В. macerans являются
этанол , ацетон, муравьиная кислота, С02 и Н2. Образование Н2 в качестве основного
конечного продукта и неспособность образовывать глицерин отличает процесс
сбраживания Сахаров этими видами от сбраживания его бактериями группы I.
Другим отличительным признаком и В. polymyxa, и В. macerans является способность
фиксировать N2 при росте в анаэробных условиях; пока это единственные
известные виды Bacillus обладающие данным свойством.
Рис. 10. Электронная микрофотография спор Bacillus polymyxa.
Виды Bacillus группы III (В. sphaericus и В. pasteurii) у для которых
характерно образование сферических спор, локализованных у одного из полюсов
спорулирующей клетки, по нескольким физиологическим и метаболическим
признакам образуют отдельную подгруппу бацилл. Как видно из табл. 2, пептидогликан
их клеточной стенки имеет другую химическую структуру, чем пептидогликан
других аэробных спорообразующих бактерий. Виды Bacillus группы III не способны к
брожению и к эффективному использованию углеводов в качестве источников
энергии при дыхании. Основными субстратами дыхательного метаболизма являются
аминокислоты и органические кислоты. Многие (хотя и не все) виды образуют
большое количество уреазы, катализирующей гидролиз мочевины:
CO(NH2)2 + Н20 -> С02 + 2NH3.
Хотя эта реакция не приводит к синтезу АТФ, она имеет важное
физиологическое значение для бацилл, расщепляющих мочевину. Основной представитель этой
группы, В. pasteurii, не может расти на обычных сложных средах (например, в
питательном бульоне) при рН, равном 7, без добавления мочевины. Хотя мочевина
является нейтральным веществом, ее гидролиз приводит к образованию
значительных количеств щелочи, поскольку на 1 моль расщепленной мочевины образуется 2
моля аммиака. Поэтому среда с мочевиной при засеве ее В. pasteurii в
результате образования аммиака быстро становится сильно щелочной. Мочевину можно
заменить аммиаком при высоком исходном рН (8,5). Никакой другой моновалентный
катион заменить аммиак не может, причем он необходим В. pasteurii и для
дыхания, и для роста. Следовательно, фактически потребность в мочевине отражает
специфическую потребность В. pasteurii в аммиаке и высоком рН. К В. pasteurii
в метаболическом и физиологическом отношении, а также по составу клеточной
стенки весьма близок единственный вид рода Sporosarcina, S. ureae. Как
показывают опыты по гибридизации нуклеиновых кислот, эти два вида с близким нук-
леотидным составом ДНК родственны и в генетическом отношении.
Экологические преимущества, приобретенные рассмотренными выше спорообразую-
щими бактериями в результате их способности к интенсивному гидролизу
мочевины, можно легко продемонстрировать простым опытом с накопительной культурой.
Если пептонную среду, содержащую от 2 до 5% мочевины, засеять непрогретои
почвой, то развивающаяся в такой среде популяция будет представлена
исключительно расщепляющими мочевину спорообразующими бактериями, хотя в виде чистой
культуры в этой среде могут расти очень многие хемогетеротрофные бактерии. В
накопительной же культуре все конкурирующие бактерии погибают из-за высоких
концентраций аммиака, появляющегося в результате расщепления мочевины споро-
образующими бактериями.
Термофильные
бациллы
Особую физиологическую группу среди аэробных спорообразующих бактерий
составляют экстремальные термофилы, которые могут расти при температурах до 65°
и обычно не способны к росту при температуре ниже 45°. Этим свойством
обладают, по-видимому, несколько видов бактерий, но их таксономия детально не
исследована. Специфической средой обитания таких бактерий служат разлагающиеся
растительные материалы, в которых хорошо сохраняется тепло, образующееся за
счет метаболической активности микробов. Классическим примером такого
местообитания является мокрый стог сена, в котором температура поднимается иногда
столь значительно, что происходит самовозгорание. По мере повышения
температуры, обусловленного сначала метаболической активностью мезофильных
микроорганизмов, исходная популяция микробов заменяется термофилами, в основном
бациллами и актиномицетами.
АНАЭРОБНЫЕ
СП0Р00БРАЗУЮЩИЕ
БАКТЕРИИ:
РОД CLOSTRIDIUM
Анаэробные спорообразующие бактерии, осуществляющие брожение (род
Clostridium), были открыты Пастером в середине XIX в., когда он обнаружил,
что некоторые из этих организмов осуществляют сбраживание Сахаров,
сопровождаемое образованием масляной кислоты. Вскоре было показано, что клостридии
являются основными агентами, вызывающими анаэробное расщепление белков
(гниение) . К концу XIX в. стало очевидным, что некоторые клостридии вызывают ряд
заболеваний у человека и животных. Как и другие представители этой группы,
патогенные клостридии — это нормальные обитатели почвы; они почти не способны
заселять организм животного: заболевания, вызываемые ими, возникают
вследствие образования разнообразных высокотоксичных белков (экзотоксинов). Так,
ботулизм (вызываемый С. botulinum) и ряд менее серьезных пищевых отравлений,
вызываемых клостридиями (возбудитель — С. perfringens), являются чистыми ин-
токсикациями. Они обусловлены употреблением пищевых продуктов, в которых эти
организмы уже развились и образовали токсины. Другие серьезные заболевания,
вызываемые клостридиями, — столбняк (возбудитель — С. tetani) и газовая
гангрена (вызываемая несколькими другими видами клостридиев) — являются
результатом раневых инфекций; повреждение тканей создает анаэробные условия,
обеспечивающие локальный рост этих организмов и образование токсинов. Некоторые
токсины клостридиев (вызывающие симптомы ботулизма и столбняка) являются
сильными ингибиторами нервных функций. Другие (вызывающие газовую гангрену)
представляют собой ферменты, разрушающие ткани; среди этих ферментов имеются
лецитиназы, гемолизины и разнообразные протеазы.
Подразделение
рода Clostridium
К настоящему времени описано более 60 видов Clostridium, однако принятое
сейчас таксономическое подразделение этой группы бактерий нельзя признать
удовлетворительным. Наиболее надежную основу для такого подразделения дает,
по-видимому, чрезвычайно большое разнообразие механизмов диссимиляции у
бактерий этого рода. Поэтому их описание будет проведено здесь на основании
прежде всего именно этих свойств.
Маслянокислые
бактерии
Многие клостридии сбраживают растворимые углеводы, крахмал или пектин с
образованием уксусной и масляной кислот, СОг и Н2. Эти маслянокислые бактерии
плохо или совсем не растут в сложных средах в отсутствие сбраживаемого
углевода. Для данной подгруппы характерны еще два отличительных признака: в
качестве клеточного запасного вещества они синтезируют крахмалоподобный
полисахарид, который выявляется под микроскопом по темно-фиолетовой окраске клеток,
обработанных раствором иода. Отличительной особенностью многих видов масляно-
кислых бактерий является их способность весьма эффективно фиксировать
молекулярный азот.
Маслянокислое брожение начинается с превращения Сахаров в пировиноградную
кислоту по пути Эмбдена — Мейергофа. Пути образования конечных продуктов из
пировиноградной кислоты показаны на рис. 11. Пировиноградная кислота
расщепляется до ацетил-КоА, СОг и Н2. Из ацетил-КоА через ацетилфосфат образуется
уксусная кислота, что сопровождается синтезом АТФ. Синтез масляной кислоты
начинается с конденсации 2 молей ацетил-КоА с образованием ацетоацетил-КоА,
который затем восстанавливается до бутирил-КоА. Масляная кислота образуется
при последующем переносе КоА на ацетат:
Бутирил-КоА + Ацетат -> Ацетил-КоА + Бутират.
Таким образом, путь образования масляной кислоты циклический, он включает
ресинтез ацетил-КоА из свободного ацетата, как показано на рис. 12. В
конечном итоге предшественниками масляной кислоты являются ацетил-КоА и свободный
ацетат (в эквимолярных количествах). Суммарную реакцию для маслянокислого
сбраживания глюкозы можно в первом приближении описать следующим уравнением-
4Глюкоза -> 2Ацетат + ЗБутират + 8С02 + 8Н2.
Поскольку образование ацетата из ацетил-КоА сопровождается синтезом АТФ,
выход АТФ на 1 моль сброженной глюкозы составляет примерно 2,5 моля.
■АТФ
сн,ссюн
Лчетилуб- КоА CHiCOCHiCoKoA
АД Ф (Ацетоацетил- КоА )
1-НАД-Н+~Н +
1^+НАД +
сн^с\ю\\-снг-соКоА
Ср-Омсибутцрил-КоА)
н2о
СНзСН^СНСОЛЪЛ
СКротонил-КоА)
НАД-Н+Н+
^НАД +
СНзСН^СНаСОЛ'оЛ
СБутирил-КсА)
у- Ацетат
Г+Ацетцл-КоА
сн,сн2снасоон
Рис. 11. Пути образования конечных продуктов
(заключены в прямоугольники) маслянокислого брожения при
сбраживании пировиноградной кислоты.
Ацетил-КоА
КоА<
Ацетщетл-КоА
Бутирил-ИоА
!
Кротонил-КоА
/
fi- 0кси5утарил-КоА
Рис. 12. Циклический процесс, приводящий к образованию масляной
кислоты из ацетата и ацетил-КоА.
Некоторые маслянокислые бактерии образуют из Сахаров дополнительные
нейтральные соединения (бутанол, ацетон, изопропанол и небольшие количества
этанола) . За исключением этанола (образующегося при восстановлении ацетил-КоА),
эти нейтральные продукты возникают за счет ответвления от обычного пути
образования масляной кислоты, как показано на рис. 13. Их образование
сопровождается уменьшением выхода масляной кислоты и Н2, что показывает сравнение
балансов брожения, приведенных в табл. 5. При наличии таких модификаций масля-
нокислого брожения образование нейтральных продуктов обычно происходит на
поздних стадиях роста культур. Их синтез сопровождается использованием
определенной части образовавшегося ранее Н2, который идет на восстановление НАД*.
Поэтому накопление нейтральных конечных продуктов обусловлено поддержанием в
культуре высокого парциального давления водорода и может быть значительно
уменьшено, если удалять из культуры водород по мере его образования. Такой
тип брожения, известный под названием ацетон-бутанолового, осуществляется С.
acetobutylicum (табл. 5) и используется в промышленности.
Ацетил-КоА
Ацетоацетил - КоА
НАД-Н^/
НАДи^У
р-оксиБутирил КоА
Кротонил-КоА
НАД-Н—>J
НАД++—А
Бутирил-КоА
НАД-Н —О
{+^_J^KoA
сн,сн2сьъсно
СБутиральдегид)
НАД-Н—^\
НАД++-4
СН,-СН2-СН,-СНа-ОН
(Бутанол)
Ацетат
Ацетил-КоА
CHjCOCH,COOH
( Ацетоуксусная кислота)
[-*со2
НАД'
CHjCOCHj
( Ацетон)
U- НАД-Н
CHjCHOHCHj
С Изопропанол)
Рис. 13. Пути образования бутанола, ацетона и изопропанола из ацетил-КоА.
Таблица 5. Продукты сбраживания глюкозы тремя видами
маслянокислых бактерий (моли на 100 молей сброженной глюкозы)
Продукт
Масляная к-та
Уксусная к-та
С02
Н2
Этанол
Бутанол
Ацетон
Изопропанол
С. lactoacetophilum
73
28
190
182
-
-
-
-
С. acetobutylicum
4
14
221
135
7
56
22
-
С. butyricum
17
17
204
78
-
59
-
12
Анаэробная диссимиляция
клостридиями аминокислот
Многие виды Clostridium могут хорошо расти в сложных средах, содержащих
пептоны или дрожжевой экстракт, в отсутствие сбраживаемых углеводов. Эти
организмы осуществляют разложение азотистых соединений (гниение) в природе. К
ним относятся также основные патогенные клостридии (С. botulifium, С. tetani
и С. perfringens). Рост в сложных средах сопровождается образованием аммиака,
С02, Н2, жирных кислот и множества других летучих соединений, часто
обладающих неприятным запахом. Природа специфических сбраживаемых субстратов и пути
их диссимиляции долго оставались неизвестными. Их удалось выяснить за
последние полвека в основном благодаря работам Л. Стикленда и Г. Баркера и его
сотрудников .
По-видимому, наиболее распространенным механизмом диссимиляции аминокислот
у рассматриваемых организмов является сбраживание пар аминокислот, одна из
которых, окисляясь, отдает электрон, а другая, восстанавливаясь, принимает
его. Такой тип диссимиляции аминокислот известен под общим названием реакции
Стикленда. Как показано в табл. 6, от того, в какой роли выступают
аминокислоты в реакции Стикленда, их можно разделить на две группы. Одни всегда
являются донорами электронов, другие — акцепторами. И в той, и в другой роли
могут выступать только тирозин и триптофан.
Таблица 6. Аминокислоты, выступающие в роли доноров и акцепторов
электронов в реакции Стикленда (на примере С. sporogenes)
Доноры электронов
аминокислота
Алании
Лейцин
Изолейцин
Норлейцин
Валин
Гистидин
Фенилаланин
Триптофан
Тирозин
Серии
Аспарагин
Относительная
скорость окисления
100
100
100
100
76
37
28
17
16
16
13
Акцепторы электронов
аминокислота
Глицин
Пролин
Оксипролин
Орнитин
Аргинин
Триптофан
Тирозин
Цистеин
Метионин
относительная скорость
восстановления
100
100
100
100
80
67
25
22
15
В качестве примера процесса, протекающего по типу реакции Стикленда, можно
привести сопряженное сбраживание аланина и глицина — соединений, которые
большинством клостридиев поодиночке не сбраживаются. Суммарную реакцию можно
записать в виде
CH3CHNH2COOH + 2CH2NH2COOH -> 3NH3 + ЗСН3СООН + С02.
(аланин) (глицин)
Реакции, с помощью которых осуществляется это превращение, представлены на
рис. 14. Аланин, донор электронов, окислительно дезаминируется до пировино-
градной кислоты, которая затем расщепляется до ацетил-КоА и С02. Далее в
результате превращения ацетил-КоА в ацетат образуется 1 моль АТФ на 1 моль
окисленного аланина. Для обоих окислительных этапов акцептором электронов
служит НАД+. Образовавшийся НАД'Н реокисляется при восстановительном дезами-
нировании глицина до ацетата. Выход АТФ составляет, таким образом, 1 моль на
3 моля диссимилированных аминокислот. С точки зрения генерации АТФ реакция
Стикленда очень выгодна для организмов, растущих в анаэробных условиях в
среде, богатой белками, поскольку практически все входящие в белки аминокислоты
могут быть использованы в качестве источников энергии.
Окислмие сланина
CHjCHNH,COOII
V
Восстановление глицина
[сн,соон
[n?h^
НАДК
шд-н-
CHjCOCOOH
v—
■НАДЬ
[CQ
сн,со~КоЛ
•НАД-Н-
снлсо- Ф
у-АД<Р
Ъ-+АТ<Р
CHjCOOH
л
щл
CHjNHjCOOH
CHjCOOHl
CM,NH2COOH
Рис. 14. Механизм реакции Стикленда, в которой донором
электронов является аланин, а акцептором — глицин.
Многие клостридии сбраживают ряд специфических аминокислот поодиночке,
причем этот тип катаболизма может сочетаться со способностью к осуществлению
реакции Стикленда или существовать сам по себе (табл. 7) . Путь диссимиляции
глутаминовой кислоты, сбраживаемой многими видами клостридиев, изображен на
рис. 15. Первое воздействие на глутамат включает перестройку его углеродного
скелета и приводит к образованию разветвленной дикарбоновой кислоты цитрама-
лата, который расщепляется до пирувата и ацетата. Дальнейший путь
диссимиляции пирувата биохимически сходен с соответствующим путем при маслянокислом
брожении (рис. 11). АТФ синтезируется при превращении ацетил-КоА в ацетат.
'соон
JCHNH,
J
4СН, —
г
sCOOH
Глутамат
1СООН
I
-*- 2 CHNH,
I
\:н,-4сн
$со©н
р-Метилас-
партат
NH,
1
-^'ноос— *сн
\:нэ—4с—*соон
Мезаконат
'СООН
2СН,
I ,
эСНэ—4С~СООН
I
он
I
Цитрамалат
J/-U «,
сн/соон
ЗСН,4СО *СООН
Пируват
рсоТ]
Зсн/сс? КоА
\
\
\
\
3^ш V"U V*«i 4.
СН/СН2лСН24СООН
Рис. 15. Путь сбраживания глутаминовой кислоты у клостридиев.
Атомы углерода в субстрате пронумерованы, чтобы показать их
распределение между конечными продуктами (прямоугольники).
Таблица 7. Аминокислоты, сбраж*
Вид
С. botulinum
С. cochlearum
С. perfringens
С. propionicum
С. sporogenes
С. sticklandii
С. tetani
С. tetanomorphum
1ваемые некоторыми видами
Clostridium
Аминокислоты, сбраживаемые поодиночке
Алании
+
Аргинин
+
+
Аспартат
+
+
Цистеин
+
+
+
Глутамат
+
+
+
+
Гистидин
+
+
Лейцин
+
Продолжение таблицы
С. botulinum
С. cochlearum
С. perfringens
С. propionicum
С. sporogenes
С. sticklandii
С. tetani
С. tetanomorphum
Лизин
+
Метионин
+
Фенила-
ланин
+
+
+
+
Серии
+
+
+
+
+
Треонин
+
+
+
Тирозин
+
Реакция
Стикленда
+
+
+
Многие клостридии, сбраживающие аминокислоты, могут сбраживать и углеводы.
Эти субстраты подвергаются типичному маслянокислому сбраживанию. Очевидно,
что клостридии, способные сбраживать глутаминовую кислоту и превращать
глюкозу в пировиноградную кислоту по пути Эмбдена — Мейерхюфа, обладают всем
набором ферментов для осуществления маслянокислохю брожения. Однако многие
клостридии , сбраживающие аминокислоты, совершенно неспособны сбраживать углеводы:
примерами таких организмов являются С. tetani и С. histolyticum.
Следовательно, имеется широкий спектр бактерий, различающихся по характеру сбраживаемых
субстратов, начиная от маслянокислых бактерий с низкой способностью
сбраживать аминокислоты или не обладающих такой способностью вообще и кончая такими
организмами, как С. tetani и С. histolyticum, которые неспособны сбраживать
углеводы.
Большое число клостридиев, сбраживающих аминокислоты, являются протеолити-
ческими организмами и обладают разнообразными протеазами. Часто один организм
образует несколько разных гидролитических ферментов этого типа с разной
субстратной специфичностью. Для представителей данной группы бактерий,
получающих энергию за счет сбраживания аминокислот, протеолиз, конечно, является
необходимым первоначальным этапом образования из белков сбраживаемых
субстратов . Однако из этого отнюдь не следует, что все клостридии, сбраживающие
аминокислоты , являются протеолитическими организмами. Есть и непротеолитические
виды, рост которых зависит от наличия в качестве субстратов свободных
аминокислот .
■NH,
\
*С09
Y
s6C-0H-
«со
4 *С-ОН "«С— 7Ni
»N ^ct-eN^
/ Т X
Н il .....i S
D
HeCOOH
5CH,—7NH2
4C00H
Глицин
Рис. 16. Происхождение некоторых конечных продуктов
сбраживания ксантина у клостридиев.
Сбраживание азотсодержащих
циклических соединений
Некоторые клостридии могут получать энергию за счет сбраживания циклических
соединений, в частности пуринов, пиримидинов и никотиновой кислоты.
Сбраживание пуринов (гуанина, мочевой кислоты, гипоксантина, ксантина) осуществляют
С. acidiurici и С. cylindrosporum — виды с высокоспециализированными пищевыми
потребностями; они неспособны сбраживать другие субстраты. Продуктами
брожения являются уксусная кислота, глицин, муравьиная кислота, С02 или другие
вещества-предшественники (рис. 16). Непосредственно из Сг-фрагмента можно
получить только 1 моль уксусной кислоты на 1 моль сброженного пурина. Однако
выход уксусной кислоты часто превышает 1 моль; это свидетельствует о том, что
она частично образуется из Ci-предшественника. Синтез уксусной кислоты из СОг
является особенностью брожения у некоторых других клостридиев,
рассматриваемых ниже.
Сбраживание углеводов
без продуцирования
масляной кислоты
Ряд клостридиев, использующих в качестве источников энергии углеводы, дис-
симилирует их с помощью путей, отличных от пути с образованием масляной
кислоты. К этим организмам относятся клостридии, сбраживающие целлюлозу;
большинство из них высокоспециализированы в отношении субстратов — некоторые виды
способны сбраживать только целлюлозу. Продуктами брожения являются этанол,
муравьиная, уксусная, молочная и янтарная кислоты.
+ 2 Ацетат 1- 2С02 -' 2АТФ + 2 НАДФ • Н + 2Н+
|3. С02т НАДФ-Н Н+ > НСООН-f НАДФ+
4. НСООН + АТФ -+- Тетрагидрофолат *■
-> Формилтетрагидрофолат + АДФ 4-
(путь Эмбдена—
1. Глюкоэа -I 2 АДФ - 2 $) , 2НАДФ+ — •
<УУ Мейергофа)
^ 2 Пируват -г 2АТФ 2 НАДФ-Н f 2H+
2. 2 Пируват |- 2АДФ - - 2 JJ) 2 НАДФ+
[5. Формилтетрагидрофолат -" 2 НАДФ ■ Н + 2Н+ > з
> СН3-тетрагидрофолат -4- 2НАДФ+
I * *
№>. СН3-тетрагидрофолат ; Корриноидный кофермент >■
> Тетрагидрофолат *- СНа-корриноидный кофермент
[7. С02 + СН3-корриноидный коферкент + АТФ >
>- НООС—СН2-корриноидный кофермент -J- АДФ -f
8. НООС—СН2-корриноидаый кофермент ' НАДФ-Н 4 Н+ *
► Ацетат + Корриноидный кофермент -; НАДФ*
Суммарная реакция: Глюкоза -1 2АДФ-, 2@ ► 3 Ацетат -L 2АТФ
Рис. 17. Реакции, приводящие к превращению глюкозы в
ацетат у Clostridium thermoaceticum.
Вид С. thermoaceticum сбраживает глюкозу и другие растворимые сахара с
образованием в качестве единственного конечного продукта уксусной кислоты.
Синтез ее происходит практически количественно: из 1 моля сброженной глюкозы
образуется почти 3 моля уксусной кислоты. Ни один из известных путей
диссимиляции глюкозы не обеспечивает прямого образования уксусной кислоты с участием
всех шести углеродных атомов субстрата. Фактически за счет гликолиза
непосредственно из атомов углерода глюкозы образуется только две трети уксусной
кислоты; одна треть ацетата синтезируется в результате сложного процесса
синтеза из С02 с участием тетрагидрофолиевой кислоты и корриноидного кофермента
(производное витамина В12) в качестве переносчиков С±- и С2 - фрагментов. Полная
последовательность реакции приведена на рис. 17.
Сбраживание
этанола и ацетата
Clostridium kluyveri
Наиболее замечательным типом брожения у клостридиев является брожение,
осуществляемое С. kluyveri. Этот организм растет только при использовании в
качестве источника энергии смеси этанола и уксусной кислоты. Основными
органическими продуктами брожения являются две жирные кислоты — масляная и
капроновая; кроме того, образуется некоторое количество Н2. Если пренебречь
образованием Н2, то синтез жирных кислот можно представить двумя уравнениями:
СН3СН2ОН + СНзСООН -> СН3СН2СН2СООН + Н20,
2СН3СН2ОН + СНзСООН -> СН3СН2СН2СН2СН2СООН + Н20.
Механизм синтеза АТФ, связанный с этим типом брожения, удалось выяснить; мы
опишем его в общих чертах для случая синтеза масляной кислоты.
Этанол дегидрируется в два этапа до ацетил-КоА, причем первичным акцептором
при втором дегидрировании является ферредокснн. Восстановленный ферредоксин
может передать электрон дальше либо НАД+ с образованием НАД'Н, либо протону с
образованием Н2 (рис. 18). Как и у других клостридиев, синтез масляной
кислоты осуществляется затем через цикл реакций, представленный на рис. 12 и
описываемый следующим уравнением:
Ацетил-КоА + Ацетат + 2НАДН + 2Н+ -> Бутират + КоА + 2НАД+ + Н20.
+ НАД-Н
СНзСНО /~~ НАД-Н
Ш-^ I s*Pa
+4fcH2
сн3соКоА
Рис. 18. Реакция окисления этанола до ацетил-КоА у
Clostridium kluyveri. Фд — ферредоксин.
В отсутствие образования Н2 окисление этанола дает, таким образом, как раз
столько ацетил-КоА и НАД'Н, сколько необходимо для синтеза масляной кислоты.
Этанол + КоА + 2НАД+ -> Ацетил-КоА + 2НАДН + 2Н+.
В таких условиях синтез АТФ невозможен. Однако образование Н2 приводит к
тому, что забирается часть электронов от окисляемого ацетальдегида, которые
пошли бы на восстановление НАД+; в результате этого молярное соотношение
между НАД'Н и ацетил-КоА, образованными при окислении этанола, становится меньше
2:1. Поэтому в масляную кислоту превращается не весь образуемый ацетил-КоА.
Некоторая «избыточная» его часть участвует в синтезе АТФ в ходе следующих
реакций:
Ацетил-КоА + Ф -> Ацетилфосфат + КоА,
Ацетилфосфат + АДФ -> Ацетат + АТФ.
Найдем стехиометрическое соотношение между образованием Н2 и синтезом АТФ.
Допустим, что на 1 моль окисленного этанола образуется а молей Н2. Тогда
уравнение, описывающее окисление этанола, можно записать в виде:
Этанол + (2-а)НАД+ + КоА -> Ацетил-КоА + аН2 + (2-а) НАД'Н + (2 -а)Н+,
а уравнение, описывающее синтез масляной кислоты, — в виде
2-я л 2 —а
—2— Ацетил-КоА + —^— Ацетат + (2~ а) НАД-Н + (2 — а) Н+ >
2 —а 2 —а 2 —а
> 2— Бутират 4- 2— КоА ' *2 ~~ fl) НАД+ + 2—Н2°"
«Избыточный» ацетил-КоА, не участвующий в синтезе масляной кислоты,
составляет 1—[(2—а)/2] моля, или а/2 моля. Соответственно на каждый моль
образовавшегося Н2 0,5 моля ацетил-КоА принимают участие в синтезе АТФ.
Экспериментальное определение баланса этого типа брожения показало, что на 1 моль
использованного этанола образуется примерно 0,25 моля Н2. Выход АТФ при этих
условиях составлял, следовательно, примерно 0,25/2 = 0,12 моля АТФ на 1 моль
окисленного этанола.
АНАЭРОБНЫЕ
СП0Р00БРАЗУЮЩИЕ
БАКТЕРИИ: РОД
DESULFOTOMACULUM
Анаэробные спорообразующие бактерии рода Desulfotomaculum осуществляют
анаэробное дыхание с использованием в качестве конечного акцептора электронов
органических субстратов и S042~. Этот род представлен небольшой группой видов,
легко отличимых от клостридиев по нескольким признакам: они характеризуются
гораздо более высоким средним ГЦ-содержанием ДНК, имеют в клетке
гемсодержащие пигменты и нуждаются в S042~ — конечном акцепторе электронов, что приводит
к образованию при их росте большого количества H2S. Набор окисляемых
субстратов весьма ограничен; все виды используют молочную кислоту. Окисление
субстратов всегда неполное, что приводит к образованию уксусной кислоты. По
характеру своего метаболизма эти организмы являются аналогами не образующих
спор облигатных анаэробов рода Desulfovibrio.
ЭНДОСПОРА
Образование эндоспор, способность к которому в норме никогда не проявляется
при вегетативном росте спорообразующих бактерий, представляет собой
чрезвычайно сложный процесс дифференцировки, начинающийся во всей популяции, когда
она выходит из экспоненциальной фазы роста и переходит в стационарную фазу.
Этот процесс приводит к образованию внутри большинства вегетативных клеток
новых клеток, полностью отличающихся от материнских по тонкой структуре,
химическому составу и физиологическим свойствам. После высвобождения из
материнской клетки эндоспора в норме вступает в долгий период покоя, однако, при
соответствующих условиях прорастает и развивается в типичную вегетативную
клетку. Проблема образования и прорастания эндоспор всесторонне исследовалась
многими микробиологами. Мы же ограничимся лишь кратким обзором обширной
литературы по этому вопросу. Из соображений удобства большинство
экспериментальных работ по эндоспорам проведено с представителями рода Bacillus, однако,
образование и прорастание эндоспор у всех анаэробных спорообразующих бактерий
происходит, насколько об этом можно сейчас судить, в принципе одинаковым
образом .
Образование
эндоспоры
Морфологические изменения, связанные с образованием спор, удалось изучить,
наблюдая за этим событием с помощью светового и электронного микроскопов.
Результаты этих наблюдений обобщены на рис. 19.
Рис. 19. Схематическое изображение цитологических изменений, сопровождающих
образование эндоспоры у Bacillus cereus. А. Вегетативная клетка с двумя нуклеоидами (н).
Б. Конденсация нуклеоидов с образованием палочковидной структуры. В. Начало
формирования поперечной перегородки. Г. Завершение формирования поперечной перегородки, в
результате чего проспора и ее нуклеоид оказываются изолированными от вегетативной
клетки. Д. Образование новой оболочки вокруг проспоры. Е. Завершение образования
оболочки. Ж. Созревание споры. 3. Высвободившаяся спора, окруженная неплотной
наружной оболочкой экзоспориумом. м — клеточная мембрана, кс - клеточная стенка.
В момент перехода культур от экспоненциальной к линейной фазе роста —
периоду, непосредственно предшествующему началу споруляции, — каждая клетка
содержит два нуклеоида. Эти нуклеоиды объединяются, образуя палочковидную
структуру. Первым видимым признаком начала спорообразования является
возникновение поперечной перегородки около одного из полюсов клетки; эта
перегородка отделяет цитоплазму и ДНК меньшей по размеру клетки, которой предстоит
превратиться в спору, от остального клеточного содержимого. В отличие от
того, как это бывает при обычном делении, за образованием перегородки не
следует развития поперечной стенки. Вместо этого мембрана большей клетки быстро
обволакивает малую, которая оказывается полностью окруженной цитоплазмой
большей клетки. В результате образуется так называемая проспора. Фактически
проспора представляет собой протопласт с двумя концентрическими слоями
обычных мембран: собственной мембраной и мембраной материнской клетки, окружившей
ее. На этой стадии процесс развития становится необратимым: можно сказать,
что клетка «обязалась» осуществить споруляцию. Под световым микроскопом
проспора выглядит как непреломляющая свет область, свободная от гранулярных
включений.
Рис. 20. Электронная микрофотография ультратонкого
среза Bacillus subtilis со спорой.
Рис. 21. Увеличение показателя преломления (кривая I)» термостабильности клеток
(кривая II) и содержания в них дипиколиновой кислоты (кривая III) при споруляции
культуры Bacillus cereus. По оси абсцисс отложен возраст культуры в часах.
Сразу же после «поглощения» проспоры материнской клеткой происходит быстрый
синтез и формирование новых структур, окружающих ее. Первым появляется кор-
текс, который развивается между внутренней и наружной мембранами; вскоре
после этого поверх наружной мембраны начинает формироваться более электроноп-
лотный слой, оболочка споры. У бактерий группы В. cereus вокруг оболочки
образуется еще один, менее плотный и более тонкий слой, экзоспориум (рис. 20).
После завершения формирования оболочки у созревающей споры начинает
возрастать показатель преломления. В это время, однако, она еще не термостабильна.
Это свойство спора приобретает вскоре после двух основных химических
изменений: интенсивного поглощения спорулирующими клетками ионов Са2+ и синтеза
больших количеств дипиколиновои кислоты — вещества, отсутствующего в
вегетативных клетках. Временной ход изменения показателя преломления,
термостабильности и синтеза дипиколиновои кислоты показан на рис. 21. В зрелой споре
молярное соотношение между дипиколинатом и Са2+ близко к единице. Это
свидетельствует о том, что дипиколинат присутствует в виде Са-хелата. Это
соединение составляет от 10 до 15% веса сухой споры и локализовано внутри ее
протопласта. Синтез дипиколиновои кислоты является ответвлением от лизиновои части
пути биосинтеза аминокислот семейства аспартата (рис. 22).
Аспароеиновая кислота
1
Полуальдегид оспарагинобои кислоты
Пиродиноградноя
кислота
(Ьмосерин
Треонин Метионин
Шолейцин НО ОС ^ ^N^^COOH
Дигидродипиколиновая
кислота
(Только у спор]
меэо -Диаминопимелиновая
кислота
Лизин
XX
ноос ж соон
Дипиколиновая кислота
Рис. 22. Путь биосинтеза дипиколиновои кислоты.
Показана его связь с путями биосинтеза аминокислот
треонина, изолейцнна, метионина и лизина.
Кортекс состоит в основном из особого пептидогликана, содержащего три
повторяющиеся субъединицы (рис. 23): мурамовую, не содержащую аминокислот, ала-
ниновую, содержащую только один остаток L-аланина, и тетрапептидную, к кото-
рой присоединена последовательность Ъ-Ала-Б-Глу-мезо-ДАП-Б-Ала. Они
составляют соответственно 55, 15 и 30% от общего количества субъединиц. Число сшивок
между тетрапептидными цепочками мало. Специфичность пептидогликана кортекса
проявляется и в том, что В. subtilis и В. sphaericus, синтезирующие химически
различающиеся пептидогликаны клеточных стенок вегетативных форм (табл. 2),
содержат практически одинаковые пептидогликаны кортекса.
Аланиновая Тетрапептидная МурамоВая
субьединица субъединица суоъединица
СН2ОН СНаОН
СН2ОН СН2ОН
I h-c-ch3| I н-с-сн3|
NH ,L NH NH JU NH NH >-Q
COCH3CO COCH3 СОСН3СО COCH3 COCHj I V
3NH ^ NH Л °
CHj—|— lh-Ала СНэ-|— ^L-Ала
COOHJ
уу-Ъ-Глу
мезо-ДАП
Ала
Рис. 23. Структурные формулы повторяющихся субъединиц
пептидогликана, образующего кортекс споры.
Наружная оболочка споры, составляющая от 30 до 60% ее веса, состоит в
основном из белков, на долю которых приходится до 80% всех белков споры. Белки
оболочки обладают необычно высоким содержанием цистеина и гидрофобных
аминокислот и чрезвычайно устойчивы к различным воздействиям, приводящим к
растворению большинства белков.
В протопласте зрелой споры содержится очень много дипиколината кальция, а
сам протопласт окружен новосинтезированными наружными слоями уникальной
химической структуры (кортексом, оболочкой и иногда экзоспориумом). Эти слои по
весу составляют весьма значительную часть споры. Высвободившаяся в результате
автолиза материнской клетки эндоспора сильно обезвожена, не проявляет
заметной метаболической активности и надежно защищена от тепловых и радиационных
повреждений, а также от химических и ферментативных воздействий. Она остается
в таком криптобиотнческом состоянии- до тех пор, пока ряд внешних воздействий
не инициирует ее превращение в новую вегетативную клетку.
Другие биохимические
явления, связанные
со спорообразованием
Образование эндоспоры — основное, но отнюдь не единственное изменение в
спорулирующей клетке. Одно из таких примечательных явлений, свойственное
Bacillus thuringiensis, уже обсуждалось ранее. Заключается оно в образовании
по соседству с каждой спорой бипирамидального белкового кристаллика. Описаны
также разнообразные некристаллические околоспоровые структуры определенной
формы у других видов Bacillus и у Clostridium.
ТИРОЦИДИН А
L-Орн L-Лей D-Vch
I I
L-Вал L-Про
L-Tup L-Фем
I I
L-Глу -NH2— L-Acn-HHZ-D- Фен
L-ДМК-
ПОЛИМИКСШ
L-ДМК
-L-Лей
L Тре
L-Фен
■L ДМК
L-Орн-
l
L-Вал
I
L-Про
I
U-Фен-
ГРАМИЦИДИН S
L-Лей
■L-Лей-
D-Фен
I
L-Про
L-Вал
I
L-Орн
-L-ДМИ-
l
L-ДМК
I
L-Tpe
I
D-ДМК— бМетилоктаноил
МИИОБАЦИЛЛИН
БАЦИТРАЦИН A
D-Acn-UH2 L-Acn—L-foe
L-Иле—ЬЦиС—L-Лей-D- Глц—L- Ше—L- Лиэ—Б-Фен
I I
D-OpH—L-Иле
Act-; Про
Ала А\
Acn
I
?•
Леи
Acn
СП
\
Глу
Tup
Acn
Tut
4
Сер'
Рис. 24. Структурные формулы некоторых антибиотиков,
синтезируемых спорообразующими бактериями в процессе споруляции.
У многих спорообразующих бактерий, как аэробных, так и анаэробных, начало
споруляции сопровождается синтезом особого класса антимикробных веществ —
пептидов с молекулярным весом около 1400. Многие из этих пептидных
антибиотиков охарактеризованы и химически, и функционально. Их можно разделить на три
класса:
эдеины — линейные основные пептиды, подавляющие синтез ДНК,
бацитрацины — циклические пептиды, подавляющие синтез клеточных стенок,
группу грамицидин — полимиксин — тироцидин, состоящую из линейных и
циклических пептидов, которые влияют на структурные и функциональные
свойства мембран.
Как видно из рис. 24, многие из них содержат аминокислоты в D-конфигурации
(например, D-фенилаланин), аминокислоты, не встречающиеся в белках (например,
диаминомасляную кислоту, орнитин), а также компоненты, не являющиеся
аминокислотами (например, полиамин спермидин, присутствующий в эдеинах). Пептидные
антибиотики синтезируются на относительно ранних этапах образования спор
(рис. 25) с помощью особого механизма полимеризации, при котором
последовательность аминокислот определяется белком-ферментом; ни тРНК, ни рибосомы в
этом процессе не участвуют. Роль указанных соединений в споруляции
неизвестна, но предполагается, что они могут регулировать различные стадии процесса
дифференцировки.
7000
800
600
24 30 36 42 48
Время 9ч
Рис. 25. Временной ход процессов роста (кривая I), синтеза ба-
цитрацина (II) и образования спорангия (III) и свободных спор
(IV) в культуре Bacillus licheniformis.
Генетика и регуляция
образования спор
Генетика спорообразования исследовалась в основном у Bacillus subtilis,
вида, способного к обмену генетическим материалом в результате трансформации
или трансдукции. Карта сцепления, построенная для В. subtilis, выявила
положение многих генов, определяющих споруляцию. Хотя эти гены локализованы в
разных участках карты, они расположены в основном группами, захватывающими
примерно пять сегментов хромосомы (рис. 26). Анализ фенотипического выражения
мутаций в так называемых spo-генах (рис. 27) четко выявляет последовательную
природу процесса споруляции. Полное число локусов, детерминирующих
образование споры, до сих пор неизвестно, но оно заведомо не меньше 50. Поскольку
гены, определяющие процесс споруляции, в норме не проявляют себя при
вегетативном росте спорообразующих бактерий, следует допустить, что они находятся под
контролем системы репрессии, которая снимается при завершении вегетативного
роста. Массовую споруляцию можно вызвать экспериментально перенесением клеток
растущей культуры в среду, не содержащую азота. Добавление источников азота в
течение 2—3 ч после такого переноса приводит к восстановлению вегетативного
роста; спустя же определенное время клетки необратимо «настраиваются» на
спорообразование : добавление источников азота уже не приводит к восстановлению
вегетативного роста, и популяция продолжает споруляцию. В норме при
вегетативном росте споруляция почти полностью подавляется, однако в некоторых
случаях этого не происходит. В синтетических средах, где скорость деления клеток
относительно мала, аэробные спорообразующие бактерии в ходе роста дают
небольшое число спор. Эти споры образуются с постоянной скоростью, так что
параллельно увеличению числа вегетативных клеток увеличивается и число спор.
Следовательно, при таких условиях имеется определенная вероятность перехода
вегетативной клетки на путь споруляции. Еще более яркий пример
необязательности полного подавления роста для инициации споруляции получен в опытах по
выращиванию культуры В. megaterium в хемостате. Если питательным веществом,
лимитирующим скорость роста, служит глюкоза, то вегетативную популяцию при
скоростях деления меньше 0,5 дел./ч поддерживать не удается. Происходит массовая
споруляция, и популяция вымывается из ростовой камеры.
Рис. 26. Карта сцепления Bacillus subtilis, на которой показано
относительное расположение генов (spo), контролирующих
различные стадии процесса спорообразования.
В особых случаях у спорообразующих бактерий можно инициировать процесс,
известный под названием микроциклический спорогенез. Если после прорастания
споры и образования вегетативной клетки создать условия, неблагоприятные для
поддержания вегетативного роста, происходит укорочение клеточного цикла, и
только что возникшие вегетативные клетки немедленно переходят на путь
споруляции. Это приводит к максимально простому клеточному циклу:
Спора -> Вегетативная клетка -> Спорангий -> Спора.
ЯР / / / / / /
О СТАДИЯ I СТАДИЯ 11 СТАДИЯ) IV СТАДИЯ V СТАДИЯ / VU СТАДИЯ
III СТАДИЯ VI СТАДИЯ
Вееетотиб- Образование Образова-ыПоглоще- Синтез Синтез Созревание Лизис Свободна*
пая палочковидной ние попе- ние" кортекса оболочки и спора
клетка структуры речной проспо высвобоук-
перего- ры дение споры
родки
Рис. 27. Схематическое изображение процесса споруляции у
Bacillus subtilis, показывающее стадии, на которых различные
генетические повреждения в генах spo останавливают процесс.
Активация, прорастание
и дальнейшее развитие
эндоспор
Только что сформировавшиеся эндоспоры остаются, как правило, покоящимися
даже в условиях, оптимальных для прорастания. Из состояния покоя их можно
вывести рядом воздействий, приводящих к так называемой активации. Вероятно,
наиболее общим способом активации спор является тепловая обработка — прогрев
спор в течение нескольких часов при высокой сублетальной температуре,
например 65 °С. Тепловая активация не сопровождается никакими заметными
изменениями спор; она просто создает предпосылки для их последующего прорастания при
условиях, благоприятствующих этому процессу. Более того, тепловая активация
обратима: при переносе спор на несколько дней в условия с более низкой
температурой индуцированная способность к прорастанию снижается. Гораздо более
медленная активация происходит при хранении спор как при относительно низкой
температуре (5°С), так и в сухом состоянии. Эта активация необратима; по мере
хранения доля спор в популяции, способных к прорастанию, возрастает.
Когда активированные споры помещают в благоприятные условия, происходит их
прорастание. Процесс протекает очень быстро и проявляется в резком снижении
показателя преломления спор, потере устойчивости их к нагреванию и другим
вредным воздействиям, а также восстановлении метаболической активности, о чем
свидетельствует внезапно возникающее дыхание. Эти процессы сопровождаются
выделением в растворенном виде до 30% (по весу) веществ споры. Выделения
состоят в основном из дипиколината кальция, высвобождающегося из протопластов
спор, и фрагментов пептидотликана кортекса. Кортекс быстро разрушается, и
остается только наружная оболочка споры. Для прорастания активированной споры
необходим химический пусковой механизм; роль инициаторов этого процесса
играют самые разнообразные вещества, включая L-аланин, рибозиды (аденозин,
инозин) , глюкозу, дипиколинат кальция и различные неорганические анионы и
катионы. Специфические условия, необходимые для прорастания спор, часто меняются
от вида к виду; для получения максимальной эффективности иногда необходимо
сочетание нескольких веществ. Кроме того, прорастание спор можно вызвать,
подвергая их физическим воздействиям, вызывающим эрозию или образование
трещин в оболочке.
Процесс прорастания, по-видимому, не сопровождается синтезом макромолекул.
Появление метаболической активности обусловлено активацией в протопласте
споры предсуществующих, но неактивных до этого ферментов. Если спора прорастает
в среде, не содержащей питательных веществ, необходимых для вегетативного
роста, дальнейшего развития споры не происходит; при наличии же питательных
веществ, необходимых для синтеза макромолекул, прорастающая спора
превращается в вегетативную клетку. При этом сначала спора набухает, а вслед за этим
быстро образуется стенка вегетативной клетки, нижний слой которой, окружающий
протопласт споры, может присутствовать уже во время прорастания.
Новообразованная вегетативная клетка выходит из оболочки споры (рис. 28), удлиняется и
приступает к первому вегетативному делению.
Рис. 28. Созревание спор у Bacillus polymyxa.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
ВВЕДЕНИЕ В СТАТИСТИКУ
Пере Грима
ГЛАВА 3. КАК ПРЕДСТАВИТЬ
ЦЕЛОЕ, ЗНАЯ ЛИШЬ ЕГО ЧАСТЬ
Одна из наиболее типичных задач статистики — сделать выводы о целом на
основании данных о его части. Это целое называется генеральной совокупностью.
Генеральная совокупность может представлять собой множество рыб в озере,
множество изделий, выпущенных заводом за последний год, множество жителей,
имеющих право голоса на ближайших выборах, или множество людей, страдающих от
определенного заболевания.
Тщательное изучение генеральной совокупности возможно крайне редко.
Опросить всех избирателей, чтобы узнать, за кого они будут голосовать на
следующих выборах, нереально, и также нереально опросить всех, кто болеет
определенной болезнью, чтобы узнать, как подействовало новое лекарство. Конечно,
если нас интересует прочность изготовленных изделий, которую нельзя
определить, не разрушив изделие, то можно разрушить все произведенные изделия, что-
бы определить прочность каждого, но такой подход не выглядит самым разумным.
Вместо этого изучается часть генеральной совокупности, которая называется
выборкой. На основе результатов, полученных при изучении выборки, оцениваются
характеристики генеральной совокупности. Правила вычисления вероятностей
позволяют нам получить информацию о качестве этой оценки с помощью ряда
понятий , в частности «доверительный интервал» и «предельная ошибка».
Очевидно, что наши выводы будут справедливы тогда и только тогда, когда
выборка будет репрезентативной. Если она не является репрезентативной, то
очевидно, что по ней нельзя будет сделать какие-либо выводы о генеральной
совокупности. В некоторых источниках повышенное внимание уделяется математическим
аспектам (так как использование непонятных математических терминов —
эффектный, хотя и дешевый прием), а способ формирования выборки не указывается.
Правильное формирование выборки — достаточно дорогостоящий процесс, но этот
аспект крайне важен, так как именно он гарантирует корректность выводов.
Оценка параметров генеральной совокупности (вверху) с
помощью репрезентативной выборки (внизу).
Далее мы рассмотрим два примера оценки параметров генеральной совокупности,
в частности ее размера, с помощью выборок.
Рыбы
Подсчитать, сколько всего рыб в озере, непросто, особенно если озеро
большое, а вода в нем мутная. Тем не менее, биологи знают, как решить эту задачу.
Разумеется, для этого нужно использовать методы статистики. Очень часто
используется так называемый метод двойного охвата, который заключается в
следующем :
1. Нужно выловить некоторое количество рыб, пометить их и выпустить обратно в
озеро. Разумеется, ловить рыбу нужно так, чтобы не поранить ее. Для этого
рыбу можно оглушить электрическим током. Метка не должна влиять ни на
подвижность рыбы, ни на ее выживаемость. Также необходимо, чтобы метка
сохраняла длительную устойчивость к воздействиям среды.
2. Должно пройти некоторое время (порядка нескольких дней) , чтобы помеченные
рыбы распространились по всему озеру. Затем нужно заново выловить опреде-
ленное количество рыб (именно в этом заключается суть метода двойного
охвата) , необязательно такое же, как в первый раз.
3. Нужно произвести расчеты: если в озере N рыб, а мы пометили М из них, то
соотношение помеченных рыб к общему их числу равно M/N. Объем повторно
взятой выборки, которую можно считать репрезентативной выборкой рыбы в
озере, равен С. Из С выловленных рыб R помеченных. Разумно предположить,
что доля помеченных рыб во второй выборке равна доле помеченных рыб в
озере , иными словами,
M/N * R/C
Таким образом, примерное число рыб в озере N равно
N * MC/R
Рассмотрим пример с конкретными числами.
Сначала вылавливается и помечается М рыб (их можно считать случайной
выборкой из N рыб, обитающих в озере). В нашем случае М = 15.
Мы выжидаем некоторое время, чтобы помеченные рыбы равномерно
распределились по всему озеру, и вылавливаем С рыб, из которых R имеют метку. В нашем
случае С = 15, R = 3.
Произведем вычисления. Число рыб в озере примерно равно:
N * MC/R = 1515/3 = 75.
Но что означает «примерно равно»? Если вы подсчитаете число рыб на рисунке
в нашем примере, то увидите, что их всего 67. Следовательно, погрешность в
расчетах составляет 12%. Эта ошибка больше или меньше, чем следовало ожидать?
Какова возможная величина ошибки при использовании этого метода?
Статистика отвечает на эти вопросы, используя разумные предположения и
математические инструменты. Однако чтобы получить достаточно точный результат,
мы можем прибегнуть к помощи небольшой компьютерной программы, моделирующей
вылов рыбы из озера. Мы можем повторить вышеописанные действия произвольное
число раз и на основе примерной оценки числа рыб, полученной при каждом
моделировании , оценить величину ошибки и частоту, с которой они возникают.
Если мы будем использовать те же числа, что и в нашем примере, то увидим,
что в 85% случаев число помеченных рыб во второй выборке будет варьироваться
от 2 до 5. Используя выведенную нами формулу, получим, что число рыб в озере
лежит в интервале от 45 до 112. В 15% случаев число рыб будет лежать вне
этого интервала.
85%
Распределение числа помеченных рыб в повторной
выборке (моделирование было выполнено 10 000 раз).
Оценка числа рыб бывает чаще избыточной, чем недостаточной. Среднее
оценочное значение 82 также больше фактического числа рыб в озере. В этом случае
говорят, что оценка является смещенной и не отражает истинного значения
оцениваемой величины.
Оценка существенно улучшится, если внести в формулу небольшие изменения:
NJM + 1)(C + 1) 1
R + 1
Проблема в том, что объяснить, почему следует внести именно эти поправки,
достаточно сложно.
Выполнив расчеты с помощью этой формулы, получим, что если в повторной
выборке встретилось 2 помеченных рыбы, то оценка общего числа равна 85, если
число помеченных рыб равно 5, то оценка общего числа равна 42. Следовательно,
в 85% случаев оценка численности рыб будет лежать в интервале от 42 до 85.
Кроме того, в 27 % случаев число помеченных рыб будет равно 3, что
соответствует числу в 64 рыбы, и это очень близко к истинному значению. Эта оценка
является несмещенной: если мы повторим вышеописанные действия множество раз, то
средняя оценка будет совпадать с истинным значением.
Также можно ввести поправочные коэффициенты, если вы считаете, что
вероятность вылова разных рыб отличается, метка влияет на выживаемость рыб или
метка может стираться. Эта тема очень подробно изучена и описана в книгах по
экологии. Также это прекрасный пример того, как статистика может решать
задачи, которые кажутся крайне сложными или вовсе невозможными.
Такси
Подсчитать число такси в городе намного проще, чем количество рыб в озере.
Можно начать с поиска этой информации в Интернете. Так, например, на сайте
администрации крупного города может быть указано, что общее число выданных
лицензий равно 10481. Каждая лицензия соответствует одному автомобилю. Задача
решена.
Однако если эта информация недоступна в Интернете, можно воспользоваться
методами статистики. Номер лицензии написан на каждом автомобиле такси.
Максимально возможным номером является число выданных лицензий. Когда мы
покупаем новый автомобиль, нам выдается новый номер (следующий за последним
выданным) , а номер старого автомобиля уничтожается.
Однако с номером лицензии такси дело обстоит иначе (возможно, с некоторыми
исключениями): число лицензий фиксировано, и если кто-то хочет приобрести ее,
то может купить только у одного из ее нынешних обладателей. Номер лицензии
при этом не изменится. Это значительно упрощает подсчеты. Не пользуясь ни
телефоном, ни Интернетом, постояв в центре города всего 10 минут, можно очень
точно определить число такси в городе. Посмотрим, как это делается.
Допустим, мы выбрали из генеральной совокупности следующие значения: 8,14,
22, 27 и 35. Попробуем оценить число элементов генеральной совокупности на
основе этой выборки. Оно будет однозначно больше 25, так как выборка содержит
число 35, и крайне маловероятно, что оно будет равно 1000, так как все пять
случайно выбранных элементов генеральной совокупности достаточно невелики.
Точная оценка будет примерно равной 40 или 50.
Первое правило для оценки числа элементов генеральной совокупности может
быть таким: общее число элементов в два раза больше среднего значения минус
1. Например, если генеральная совокупность состоит из 10 элементов 1, 2, 3,
4, 5, 6, 7, 8, 9 и 10, то среднее значение будет равно 5,5, а общее число
элементов — 2*5,5 — 1. Если х — среднее значение генеральной совокупности из
N последовательных чисел, начинающихся с 1, то всегда выполняется следующее
соотношение:
N = 2х-1.
Если мы применим эту формулу к вышеприведенным данным о выборке, получим,
что ее среднее значение равно 21,2, а примерное число элементов генеральной
совокупности составит 2*21,2 — 1 = 41. Эта оценка очень близка к той, что мы
предположили изначально.
Однако эта формула имеет один очень важный недостаток. Предположим, даны
числа 3, 4, 6 и 15. Их среднее значение равно 7, а оценка общего числа
элементов равна 13. Это очевидно неверно, так как выборка содержит число 15,
следовательно, генеральная совокупность содержит минимум 15 элементов.
Забавно, что результаты, полученные с помощью сложных методов, нередко
противоречат элементарному здравому смыслу. Нужен иной способ.
В действительности, чтобы определить общее число элементов совокупности в
нашем примере, достаточно знать, сколько значений больше 35.
8, 14, 22, 27. 35
ОСООООО
12 3 4 5 6
offlo о о о offlo о о с
7 8 9 10 1112 13141516 171
оооо
8 1920 2Ш2РЗ 24 25 26
ОООО
о о о о о о о
27128 29 3031 3233 34
35
Достаточно разумный вариант — руководствуясь соображениями симметрии,
предположить , что после последнего элемента находится столько же элементов,
сколько перед первым. В нашем примере мы сложим 7 и 35 и получим примерное
число элементов генеральной совокупности — 42. Этот метод неудобен тем, что
мы не учитываем элементы, расположенные между элементами выборки. Между тем
всегда следует использовать всю доступную информацию. Для этого мы добавим к
последнему значению в выборке среднее расстояние между элементами выборки
(первое расстояние будет равно числу элементов совокупности перед первым
элементом выборки).
1о о о о о Но о о о о о offlo о о о
9 10 1112 13 141516 17 18 1920 2ффз 24 25 26
О О О О О О О
12 3 4 5 6 7
о о о о о о о
27128 29 30 31 3233 34
35
О
7 5 7 4 7?
В нашем случае это среднее расстояние будет равно:
(7+5+7+4+7)/5 = 6.
Следовательно, оценка общего числа элементов совокупности равна 41. Пусть
xi, х2, . . . , хп — значения, расположенные на 1, 2, . . . , n-м местах. В этом
случае среднее расстояние, которое нужно прибавить, будет вычисляться по
формуле:
п
Нетрудно видеть, что эта формула равносильна следующей: (хп/п)-1
Следовательно, более точную оценку общего числа элементов генеральной
совокупности можно вычислить по формуле:
xn+(xn/n) -1
Насколько точна эта оценка? С помощью методов математической статистики
можно доказать, что она является максимально точной из возможных. На языке
специалистов такая оценка называется равномерно несмещенной оценкой с
минимальной дисперсией.
Таким образом, нам достаточно записать номера лицензий 20 такси, прибавить
к наибольшему из них его же значение, поделенное на 20, и вычесть 1. В нашем
примере, если число лицензий равно 10481 и они пронумерованы
последовательными числами, то в 95% случаев оценка, выполненная по этой формуле, будет
лежать в интервале от 9175 до 10990.
Очевидно, что этот метод подходит не только для подсчета числа такси в
городах. Его также можно использовать, например, чтобы определить число
участников массового забега, если всем им выданы последовательные номера. Службы
разведки в прошлом посредством похожих методов оценивали вооружение врага. Мы
знаем, что оружие имеет табельный номер, поэтому достаточно каким-то образом
заполучить лишь несколько единиц, чтобы оценить общее количество оружия.
Оценка выигрышной
комбинации лотереи
Нам прекрасно известно, что все числа национальной лотереи выпадают с
одинаковой вероятностью. Но что можно сказать о среднем значении чисел
выигрышной комбинации? 7 января 2010 года выигрышная комбинация испанской
национальной лотереи состояла из следующих чисел: 19,24,25,38,43 и 49, их
среднее значение равно 33. В субботу, 9 января, выпали числа 13, 26, 29,
30, 31 и 43; их округленное среднее значение равно 29. Все ли средние
значения выпадают с одинаковой вероятностью или некоторые из них встречаются
чаще, чем другие? Определенные средние значения действительно встречаются
чаще, поскольку, как мы объяснили в предыдущей главе, средние значения
подчиняются закону нормального распределения. На следующей гистограмме
представлено среднее значение чисел выигрышных комбинаций всех лотерей,
начиная с 17 октября 1985 года и заканчивая 31 декабря 2009 года:
г
10
й
г
15
т
20
Т
25
Г
30
т
35
IHTbi
40
45
49
Средние значения чисел в выигрышных комбинациях.
Среднее значение будет с намного большей вероятностью лежать между 20 и
30, чем между 5 и 15. Почему бы нам не выбирать только те комбинации, в
которых среднее значение чисел лежит в промежутке от 20 до 30? Ведь таких
комбинаций намного больше, и вероятность того, что одна конкретная
комбинация окажется выигрышной, всегда одинакова. Иными словами, если в
розыгрыше участвует 1000 номеров, то какое число выпадет с большей
вероятностью: лежащее в интервале от 500 до 550 или же число, лежащее вне этого
интервала? Очевидно, что с большей вероятностью выпадет число вне этого
интервала, но это не означает, что конкретное число внутри этого интервала
выпадет с меньшей вероятностью, чем конкретное число вне этого интервала.
Какова доля домохозяйств,
подключенных к Интернету?
Сначала нужно уточнить определения: что мы будем считать домохозяйством и
подключением к Интернету. Нет смысла производить подробные расчеты, если нам
неизвестно точное значение используемых понятий.
В одном газетном заголовке утверждалось, что половину сигарет выкуривают
люди с психическими расстройствами. Это звучало так, будто половина
курильщиков — ненормальные, что выглядит явным преувеличением. Однако в тексте
заметки под психическим расстройством понималась зависимость от какого-либо
вещества, поэтому не половину, а почти все сигареты выкуривают люди, страдающие
от никотиновой зависимости, следовательно, имеющие «психическое
расстройство». Многие слова, которые мы произносим в повседневной жизни,
неоднозначны. Одно из таких слов — «семья». Что такое семья? Муж, жена и их дети? А
если вместе с ними живут бабушка и дедушка, их следует считать членами семьи?
Достаточно странно определять принадлежность человека к семье по тому, в
каком доме он живет. Семью можно понимать и в более широком смысле, как,
например, на свадьбах, где «семья невесты» и «семья жениха» насчитывают по
несколько десятков гостей.
Равносильны ли понятия «дом» и «домохозяйство»? Очевидно, нет, так как если
в доме никто не живет, он не является домохозяйством. Домохозяйством также
нельзя считать дом, где кто-то живет только по выходным или в сезон отпусков.
Является ли домохозяйством квартира, где живут студенты в течение учебного
года? Связаны ли понятия «домохозяйство» и «семья»? Следовательно, необходимо
четко сформулировать, что такое домохозяйство.
Определение подключения к Интернету представляет меньше трудностей, так как
способ подключения, будь то ADSL-модем или оптический кабель, не имеет
значения. Однако некоторые домохозяйства используют незащищенное беспроводное
соединение соседей или бесплатное подключение из соседней библиотеки или кафе.
Следует ли считать, что эти домохозяйства подключены к Интернету, или же
нужно учитывать только тех, кто платит за подключение?
Будем считать домохозяйством дом или квартиру, где большую часть года
проживает один или несколько человек, связанных родственными отношениями. Будем
предполагать, что домохозяйство подключено к Интернету, если подключение
находится под его контролем и может быть отключено или подключено в любой
момент .
Если мы возьмем выборку в 1000 из 100000 домохозяйств и в нашей выборке
51,9% домохозяйств будут подключены к Интернету, значит ли это, что точно
таким же будет процент для всей генеральной совокупности? Очевидно, что это
необязательно так. Если мы сформируем другую выборку, также случайным образом,
то результат, вероятно, будет отличаться, например он может быть равен 50,7
или 52,3%.
По этой причине в представление результатов подобных исследований входит не
только примерное значение, но и предельная ошибка. Например, результат оценки
может быть равен (51,9 ± 2,3) %.
Эти 2,3 %, которые мы прибавляем и вычитаем, и называются предельной
ошибкой средней величины. Это означает, что мы получили конкретное значение, но
не можем быть до конца уверены, что доля генеральной совокупности точно равна
этому числу. Теория вероятностей позволяет определить точность, с которой
произведена оценка, и вычислить предельную ошибку средней величины (исходные
значения подчиняются закону биномиального распределения: мы анализируем
конкретное домохозяйство и можем получить один из двух результатов —
домохозяйство подключено к Интернету либо нет).
Интервал, покрывающий данную величину с заданной надежностью, называется
доверительным интервалом. Можно ли гарантировать, что истинное значение будет
находиться в границах этого интервала? Опять-таки этого гарантировать нельзя.
Предельная ошибка средней величины рассчитывается для определенного уровня
надежности. Как правило, надежность принимается равной 95 %. Это означает,
что используемый нами метод позволяет найти истинное значение (в данном
случае истинную долю домохозяйств, подключенных к Интернету) в 95 % случаев.
Однако мы не можем знать, действительно ли истинное значение находится в
границах найденного интервала в нашем конкретном случае. Это аналогично тому, что
найденный нами интервал нам бы сообщил человек, который говорит правду в 95 %
случаев: ему вполне можно доверять, но абсолютную точность этого результата
гарантировать нельзя.
51,9 % ± 2,3 %
Точная Предельная
ошибка
оценка
х
Говорит правду
в 95 % случаев
Доверительный интервал с надежностью 95 %.
Можно рассчитать доверительные интервалы с надежностью 99 % или 99,9 %.
Обычно это не делается, поскольку, учитывая размер выборки, с ростом
надежности доверительный интервал расширяется, и нет никакого смысла говорить, что
искомая доля лежит в интервале (51,9 ± 40) %: это можно сказать, не проводя
вообще никаких вычислений. Если мы хотим повысить надежность оценки, сохранив
при этом предельную ошибку на прежнем уровне, то единственным выходом будет
увеличение размера выборки (деньги решают множество проблем, и эту в том
числе) .
«Партия А
опережает
партию В
на 3,6 пункта»
За подобными заголовками в прессе обычно следует примерно такой текст:
«Согласно исследованию, проведенному центром X, если бы выборы состоялись
сегодня, партия А опередила бы партию В на 3,6 пункта. Три месяца назад ее пре-
имущество было на полпункта меньше. Данные подтверждают, что популярность
партии А растет». В примечаниях к этой статье, помимо прочего, упоминается,
что предельная ошибка равна ±4,5%. Поверхностный анализ этих данных
показывает , что преимущество партии А вовсе не столь очевидно. Если в пользу партии А
проголосовали 41,6% опрошенных, то при данной предельной ошибке оценка лежит
в интервале от 37,1% до 46,1%. Если в пользу партии В проголосовало 38%, то
границами доверительного интервала будут 33,5% и 42,5%. Следовательно, в
соответствии с результатами опроса можно утверждать, что рейтинг партии А равен
39%, партии В — 40%.
Нет никаких сомнений в том, что если три месяца назад преимущество партии А
было на полпункта меньше (по результатам опроса, а не в реальности) , это не
является доказательством роста популярности партии А.
Вопрос на
миллион
Очень часто при проведении исследований возникает вопрос: каким должен быть
размер выборки, чтобы результатам можно было доверять? Ответ на этот вопрос
зависит от нескольких параметров.
1. От желаемой точности результатов, иными словами от допустимой
предельной ошибки. Если мы хотим получить результат с предельной ошибкой 1 %,
размер выборки должен быть больше, чем при предельной ошибке в 4%.
2. От желаемой надежности результата. Если нас устроит надежность 80%,
размер выборки будет меньше, чем для надежности в 95%.
3. От истинного значения оцениваемой доли. На первый взгляд это может
показаться странным, но размер выборки действительно зависит от
истинного значения оцениваемой доли. Если в генеральной совокупности
отсутствует вариация (100% элементов совокупности равны между собой), для
оценки значения будет достаточно одного элемента совокупности. Если,
например, все шары в мешке белые или все черные, достаточно вытащить
всего один шар, чтобы определить цвет всех шаров. Чем больше вариация,
тем больше необходимый размер выборки. В наименее благоприятном случае
объем выборки должен равняться 50% генеральной совокупности. Мы
предполагаем, чему равно искомое значение доли. Предпочтительнее дать этой
величине оценку сверху. Если нам ничего не известно о генеральной
совокупности либо мы придерживаемся консервативных методов, то можно
предположить, что искомый объем выборки равен 50% от генеральной
совокупности. Если нам известно, что искомая доля меньше (например, доля
домохозяйств, в которых есть факс), то можно предположить, что их доля
равна 20% (фактическое значение гарантированно будет меньше).
4. От размера генеральной совокупности. Если генеральная совокупность
мала (допустим, менее 100000 единиц), а допустимая погрешность также
невелика (1—2%), с ростом размеров генеральной совокупности нам
потребуется выборка большего размера. Однако для больших генеральных
совокупностей или для погрешности измерения в 5% и выше влияние размера
выборки будет практически незаметным. Эта тема является источником
множества недоразумений, и далее мы расскажем о ней более подробно.
Теперь вам понадобится только редактор электронных таблиц — с его помощью
легко проверить, как будет изменяться размер выборки при увеличении
надежности или допустимой погрешности. Также нетрудно видеть, как на размер выборки
влияют различные переменные. Можно построить таблицу, подобную той, что
приводится ниже, которая уже содержит все необходимые данные.
Размер
выборки
Приведем формулу, связывающую все величины, необходимые для определения
размера выборки:
л_ z2a/2pqN
E2N + zl2pq
где: za/2 - значение, связанное с уровнем надежности. При надежности в
95% (используется чаще всего) это значение равно 1,96. Иногда используется
значение 2, соответствующее надежности 95,5 %.
р - оцениваемая доля;
q = i-p;
Е - предельная ошибка;
N - размер генеральной совокупности.
Таблица, содержащая размеры выборки для надежности в 95 % в наименее
благоприятном случае, когда р = q = 0,5:
Размер
генеральной
совокупности
500
1000
1500
2000
2500
3000
3500
4000
4500
5000
6000
7000
8000
9000
10000
15000
20000
25000
50000
100000
500000
1000000
1500000
2000000
50000000
Предельная ошибка
±1%
467
906
1298
1656
1984
2286
2566
2824
3065
3289
3693
4049
4365
4647
4899
5856
6489
6939
8057
8763
9423
9513
9543
9558
9602
±2%
414
706
924
1092
1225
1334
1425
1501
1566
1623
1715
1788
1847
1896
1937
2070
2144
2191
2291
2345
2390
2396
2398
2399
2401
±3%
341
517
624
696
748
788
818
843
863
880
906
926
942
954
965
997
1014
1024
1045
1056
1065
1066
1067
1067
1068
±4%
273
376
429
462
485
501
513
522
530
536
546
553
559
563
567
578
583
587
594
597
600
600
600
601
601
±5%
218
278
306
323
333
341
347
351
354
357
362
365
367
369
370
375
377
379
382
383
384
384
385
385
385
±10%
81
88
91
92
93
94
94
94
95
95
95
95
95
96
96
96
96
96
96
96
97
97
97
97
97
Сюрприз! Размер выборки почти не зависит от величины генеральной
совокупности.
10 20 30 40 50 60 70 80 90 100
Размер генеральной совокупности (тыс.)
Соотношение между размером генеральной совокупности и
выборки для предельной ошибки в 3% и надежности 95%.
размером
Существует несколько весьма распространенных предположений о размере
выборки, которые тем не менее полностью ошибочны. Например, результаты опросов
иногда ставятся под сомнение, так как «выборка нерепрезентативна, потому что
не охватывает даже 10% совокупности». Подобные цифры, как, например, 10% в
этом случае, выбираются произвольно. Профессор Роберто Беар из Universidad
del Valle в Кали (Колумбия) далее объясняет истинное положение вещей на
нескольких наглядных примерах.
Нужно ли
солить суп?
Мы готовим суп в небольшой кастрюле и, чтобы определить, готов ли он,
пробуем его из ложки. Если к нам пришли гости, и мы готовим суп в большой
кастрюле, значит ли это, что суп нужно пробовать из большой ложки? Разумеется,
нет. Мы используем одну и ту же ложку и пробуем суп одинаково, не важно,
готовится ли он в маленькой кастрюле или в большой. Размер выборки не зависит
от величины генеральной совокупности.
Однако вне зависимости от размера кастрюли нужно как следует перемешать
суп, чтобы любая выборка содержала одну и ту же информацию. Перед тем как
попробовать суп, важнее тщательно размешать его, а не взять ложку побольше. Это
очевидно для всех. Также очевидно, что если мы не размешаем суп, то это не
исправить, взяв ложку побольше. Если выборка нерепрезентативна, то увеличение
ее размера не решает проблему.
Какая у меня
группа крови?
Чтобы безошибочно определить группу крови человека, достаточно всего одной
капли, так как все капли крови человека одинаковы. Однородность совокупности
и в этом случае намного важнее размера выборки. И у новорожденного весом чуть
больше 2,5 кг, и у его отца, который может весить больше 100 кг, на анализ
берется один и тот же объем крови.
Однако связь между размером выборки и величиной генеральной совокупности
можно оценить не только интуитивно, но и с помощью формулы. Если генеральная
совокупность невелика, с увеличением ее размера объем выборки быстро
возрастает, однако затем, начиная с определенного значения, он практически не
меняется.
Для предельной ошибки в 3% и надежности в 95% из генеральной совокупности
объемом 10000 элементов достаточно выбрать всего 1000. Начиная с этого
значения требуемый объем выборки практически не увеличивается. Для генеральной
совокупности из 100 000 элементов потребуется выборка в 1056 элементов, для
совокупности из 1000 000 — 1066 элементов, для 50 000 000 — 1068 элементов. И
для небольшого города, и для всей страны размер выборки будет одинаков.
Но при этом выборка обязательно должна быть репрезентативной. Если суп
хорошо перемешать, не имеет значения, из какой ложки мы будем его пробовать.
Сила
случая
Иногда в статьях, описывающих результаты опросов, приводятся расчеты
погрешности, но не указывается, как формировалась выборка, либо, напротив,
приведены все необходимые пояснения, так что очевидно, что выборка производилась
не случайным образом. Все математические правила и законы, на которых
основаны эти вычисления, выполняются только при условии, что выборка является
случайной. В противном случае погрешность будет рассчитана неверно вне
зависимости от того, насколько внимательно вы произвели все необходимые подсчеты.
Оптимальный способ формирования случайной выборки таков: нужно взять
перечень всех представителей генеральной совокупности, случайным образом выбрать
определенное число людей, связаться с ними и назначить встречу. Проблема в
том, что этот способ ведет к большим затратам. Можно выбрать не людей, а
дома, но в этом случае днем мы не застанем тех, кто работает, а вечером они
вряд ли согласятся ответить на наши вопросы. Кроме того, если опрос можно
производить только вечером, его проведение потребует длительного времени.
Преимущество полностью случайных выборок в том, что они позволяют получить
очень точные оценки с помощью традиционных статистических методов. Их
единственным недостатком является высокая затратность. Существуют и другие способы,
каждый из которых имеет свои преимущества и недостатки. Можно использовать
районированную выборку; в этом случае генеральная совокупность разделяется на
области, после чего выборки берутся из каждой области. Этот вид выборки
наиболее эффективен, если вариация значений между областями невысока. Также
можно использовать серийную выборку. Ее принцип заключается в том, что
выбираются не отдельные люди, а этажи или подъезды, после чего опрашиваются все
жильцы. Это дешевле, чем опрашивать отдельных людей, проживающих далеко друг от
друга. Компании, специализирующиеся на проведении опросов, знают, как достичь
требуемой достоверности экономически выгодным способом. Однако при любых
обстоятельствах важно обеспечить репрезентативность выборки, в противном случае
фиаско неизбежно.
Левши живут
меньше (или нет)?
4 апреля 1991 года на первой странице газеты Washington Post была
опубликована статья об исследовании, согласно которому левши в среднем живут
на 9 лет меньше правшей. В исследовании использовались данные о
продолжительности жизни левшей и правшей в двух округах штата Калифорния. Правши
часто доживали до преклонного возраста, а среди левшей долгожителей было
намного меньше.
Новость имела значительный эффект, и вскоре появились объяснения этому
результату: якобы левши более подвержены определенным заболеваниям и чаще
получают серьезные травмы. Одной из причин этому может быть тот факт, что
все устройства, которые мы используем ежедневно, предназначены для
правшей. Из-за этого левши чаще получают серьезные травмы, попадают в
несчастные случаи и, как следствие, живут существенно меньше.
Однако в феврале 1993 года в журнале American Journal of Public Health
была опубликована обширная статья, подкрепленная множеством источников, и
всё сразу встало на свои места: разницу в продолжительности жизни можно
объяснить разницей в распределении возраста левшей и правшей. В начале XX
века левшей переучивали держать ручку, ложку и так далее в правой руке,
поэтому на момент проведения исследования число пожилых левшей было крайне
невелико. Следовательно, до преклонного возраста доживали немногие левши -
не потому, что они умирали раньше, а потому, что их переучивали и они
становились правшами. Эта статья не попала на передовицы газет, подтвердив
правило, согласно которому наибольшее внимание приковывают удивительные и
неожиданные новости. Этот пример показывает, как просто порой бывает найти
правдоподобную причину той или иной закономерности. Вспомним хотя бы об
аналитиках, которые объясняют, почему биржевые индексы падают или растут.
Опрос, который
изменил все
опросы: Лэндон
против Рузвельта
На выборах президента США. в 1936 году кандидатом от республиканской партии
был Альф Лэндон, кандидатом от демократической партии — Франклин Делано
Рузвельт. Уважаемый и влиятельный журнал того времени The Literary Digest,
который публиковал точные прогнозы о результатах прошлых выборов, провел
крупнейший в истории предвыборный опрос. По почте было разослано примерно 10
миллионов анкет. Адреса были взяты из списков автовладельцев и из телефонных
справочников. Было получено 2300 000 ответов, из которых следовало, что победу
одержит Лэндон, а соотношение голосов составит 3 к 2 в его пользу.
Выборы выиграл Рузвельт, причем с заметным перевесом: он получил 60,8%
голосов . Причиной ошибки стало формирование прогноза на основе
нерепрезентативной выборки. В 1936 году автомобили и домашние телефоны были доступны только
обеспеченным людям, которые в большинстве своем голосовали за республиканцев.
Крупномасштабный опрос завершился не менее масштабным провалом. В то же время
компании, незадолго до того основанной Джорджем Гэллапом, удалось предсказать
итог выборов, опросив менее 5000 человек, но обеспечив репрезентативность
выборки. Урок не прошел даром: теперь опросы больше не проводятся методом
«грубой силы», а имя компании Гэллапа стало своеобразным знаком качества.
Жеребьевка
при призыве
в армию
При формировании выборки или выборе единственного числа случайным образом
нужно уделять особое внимание деталям, так как в противном случае могут
возникнуть непредвиденные трудности. Среди специалистов широко известен случай,
произошедший в армии США. в разгар войны во Вьетнаме.
Во время призыва в 1970 году впервые использовалась жеребьевка: в ящик было
помещено 366 капсул, каждая из которых соответствовала определенному дню
года. Сначала в ящик поместили 31 капсулу по числу дней в январе, затем — 29 по
числу дней в феврале и так далее. Капсулы перемешали и начали вытаскивать из
ящика по очереди. Сначала призвали тех, кто родился в день, указанный на
первой капсуле, затем — на следующей и так далее.
Однако из-за того, что, по-видимому, капсулы плохо перемешали, возникла
проблема. Капсулы, соответствующие дням декабря, остались лежать сверху, и их
доля в результатах жеребьевки оказалась намного больше, чем можно было бы
ожидать при действительно случайном выборе. Капсулы, соответствующие дням
января, лежали на дне и были вытащены ближе к концу жеребьевки, поэтому во
Вьетнам отправилось намного больше молодых людей, рожденных в декабре, чем
рожденных в январе. Средства массовой информации обратили на это внимание, но
никаких изменений предпринято не было. В следующем году система была изменена
и жеребьевка проводилась действительно случайным образом.
В Европе, в частности в Испании, произошел похожий случай. В 1997 году 165
342 юноши достигли призывного возраста, но армии требовалось меньше
призывников. 16 442 человека оказались «лишними», поэтому была проведена жеребьевка,
чтобы определить, кто не подлежит призыву. Каждому призывнику был присвоен
номер. Суть жеребьевки состояла в том, что случайным образом определялся один
номер, и от призыва освобождался призывник с этим номером, а также 16441
человек, следующий за ним. Однако случайное число в интервале от 1 до 165 342
было выбрано некорректно. Сначала из лотерейного барабана, в котором
находилось всего два шара с номерами 0 и 1, был взят шар, определяющий, в каком
интервале находится число. Если выпадал ноль, число бралось из интервала от 1
до 99999, если выпадала единица, число бралось из интервала от 100000 до
165342. Выпал шар с номером 1. Далее из второго барабана, где находились шары
с номерами от 0 до 9, был взят второй шар под номером 8. Так как этот номер
соответствовал числу, превышающему 180 000, из барабана было извлечено еще
несколько шаров, пока не выпал шар с номером, не превышающим 6.
Была ли допущена ошибка? Разумеется. Вероятность выпадения числа в
интервале от 1 до 99999 была той же, что и вероятность выпадения числа от 100000 до
165342, однако первый интервал содержит больше значений, чем второй, из-за
чего для одних призывников вероятность избежать призыва равнялась 8,2%, для
других — 12,6 %, что на 50 % больше.
«Неформальные»
опросы
Профессиональная ассоциация разослала своим членам письма с анкетами,
содержавшими вопросы о работе и годовом доходе. Целью исследования было
получить данные, которые затем можно было бы использовать при переговорах о
размере заработной платы. Участникам требовалось указать тип компании, в которой
они работают (международная, семейная, крупная, мелкая, с большими
традициями, недавно основанная и так далее), сферу деятельности, должность, время
работы на этой должности, в компании, в сфере деятельности вообще и, наконец,
величину заработной платы и премий. Участникам опроса также были высланы
конверты с обратным адресом для отправки заполненных анкет по почте. Было
отправлено 5 000 анкет и получено 357 ответов. Надежность выводов составила
95%, погрешность — 5 %.
Если вы сверитесь со справочной таблицей, содержащей размеры выборок, то
увидите, что размер выборки является корректным. Проблема в том, что эта
выборка не является случайной. Следовательно, результаты опроса ошибочны. Если
отвечают только желающие, то такую выборку нельзя считать случайной.
Возможно, что участники опроса, занимающие высокие посты, очень заняты, постоянно
находятся в командировках и не имеют времени на участие в опросах. В опросе
также не примут участие те, кто поздно возвращается с работы, мало
зарабатывает или временно не имеет работы и не хочет возвращаться к этой теме, а
также те, структура зарплаты которых не соответствует ни одному из вариантов,
предлагаемых в анкете. Таким образом, выборка не является случайной. Значит,
мы не можем использовать математические методы, корректные только для
случайных выборок.
Это же справедливо и для анкет постояльцев отелей, в которых можно оставить
отзыв о качестве обслуживания. Эти анкеты заполняют только те постояльцы,
которые особенно недовольны обслуживанием, либо те, кто хочет выразить
благодарность в письменном виде (а также, возможно, те, у кого достаточно времени
на заполнение анкеты). Информация, полученная из этих анкет, поможет
определить положительные и отрицательные моменты, но ее нельзя использовать для
получения статистических данных, отражающих мнение клиентов в среднем.
Если мы выйдем на улицу с микрофоном в руке и камерой на плече, чтобы
опросить жителей, а затем представим их мнение в эфире с комментарием «мы вышли
на улицы, чтобы узнать, что думают жители о...», это сделает нашу
телепрограмму динамичной и интересной, но не поможет узнать истинное мнение горожан
в целом.
Да или да?
Значение
формулировок
вопросов
Формулировки вопросов, порядок их следования и даже ударение на отдельные
слова может повлиять на результат опроса. Если мы косвенно указываем, какой
ответ является «правильным», участник опроса, скорее всего, ответит именно
то, что мы хотим услышать.
Когда автор этой публикации и его коллега читали курс лекций по статистике
для всех желающих, мы провели опрос среди слушателей, чтобы показать, как
формулировки вопросов влияют на результат. Мы сказали, что хотим узнать
мнение аудитории о новом законе, касающемся финансирования политических партий,
и раздали всем опросные листы. Все листы выглядели одинаково, но в половине
листов формулировка одного из вопросов была изменена (см. ниже).
Почти все опрошенные ответили «да» вне зависимости от того, какая из двух
анкет им была выдана. То есть некоторые согласились с тем, что «крупные
финансовые группы не должны вкладывать значительные суммы денег», другие — с
тем, что «компании и организации должны иметь возможность вкладывать
средства» . Как вы видите, предпочтения составителей опроса могут повлиять на
формулировки вопросов, что в свою очередь отразится на результатах. Следовательно,
важно понимать, в чем заключается вопрос и как именно следует его задать.
Также наряду с результатами опроса следует всегда приводить точные
формулировки вопросов.
Считаете ли вы, что необходим закон, который бы не позволил крупным
финансовым группам вкладывать значительные суммы денег в избирательные
кампании?
□ ДА П НЕТ
Считаете ли вы, что компании и организации должны иметь возможность
финансировать избирательные кампании партии контролируемым
и прозрачным способом?
□ ДА □ НЕТ
Две формулировки одного и того же вопроса о
финансировании политических партий.
Звонит телефон,
но вас нет дома.
Телефонные опросы
Проведение опросов по телефону — самый простой и удобный способ, хотя
очевидно, что и он имеет определенные недостатки. Телефон доступен практически
всем, кто проживает в более или менее развитых районах, но молодежь
предпочитает пользоваться мобильными телефонами. Очевидно, что их номеров нет в
справочниках, и они не войдут в число участников опроса.
Нужно определить, повлияет ли на результаты опроса тот факт, что в выборку
не войдут те, у кого нет домашнего телефона. Также имеет значение, в какое
время будет производиться опрос, кого мы будем опрашивать, и как будем
заменять тех, кто не пожелает участвовать в опросе. Если мы не уделим должного
внимания этим моментам, выборка будет недостаточно репрезентативной, что
приведет к серьезным ошибкам.
Частный случай:
предвыборные опросы
Предвыборные опросы — один из наиболее популярных способов применения
статистики (о котором, однако, не все отзываются положительно). Эти опросы стоят
особняком, так как приковывают очень большой интерес общественности. К тому
же, в отличие от других случаев, в итоге нам становится известно истинное
значение величины, которую мы хотим оценить. Проблема заключается в том, что,
помимо традиционных сложностей с формированием случайной выборки, существуют
и другие непростые моменты. Рассмотрим некоторые из них.
Избиратели постепенно
изменяют свой выбор
Предвыборные опросы проводятся за несколько дней или даже недель до того,
как пройдут выборы. В некоторых странах результаты таких опросов запрещено
публиковать в течение определенного периода времени до выборов (в Испании
этот срок равен одной неделе).
Таким образом, экстраполяция выполняется дважды: в первый раз — когда мы
экстраполируем результаты по выборке на всю генеральную совокупность, во
второй — когда предполагаем, что в день выборов результаты будут теми же, что и
в день опроса.
Однако в это время партии проводят предвыборную кампанию, проходят дебаты
между кандидатами, могут происходить события, о которых кандидаты выскажутся
определенным образом... Все это может повлиять на мнение избирателей,
особенно тех, кто в момент опроса еще не определился с выбором.
За кого голосуют
те, кто не
определился?
Избиратели, которые не определились с выбором, представляют проблему для
организаторов предвыборных опросов. Их доля нередко составляет от 20 до 50 %
опрошенных. В этом случае их мнение определяется по результатам ответов на
вопросы вида «Какой партии вы симпатизируете больше?», или «Программа какой
партии вам ближе?», или «За какую партию вы голосовали на прошлых выборах?».
Эксперт пытается предсказать, за какую партию проголосует участник опроса,
который сам пока еще не знает этого.
Очевидно, что отнесение голосов не определившихся избирателей в пользу той
или иной партии имеет очень большое значение. Эта задача лежит
преимущественно в области социологии и политики, а не статистики.
Как получить конфиденциальную
информацию и не поставить
опрашиваемого в
неловкое положение
Когда мы задаем вопросы, которые считаются неэтичными, или же вопросы
личного характера, участники опроса редко отвечают искренне. Однако
существуют способы получить эту информацию и в то же время сохранить секрет
опрашиваемого. Например, допустим, что неудобный ответ - «да». Чтобы
участник опроса мог ответить на вопрос безбоязненно, можно действовать так.
Опрашиваемый достает карту из колоды. Половина карт - красные, половина
- черные. Участник опроса никому не показывает карту и возвращает ее на
место.
Если он вытянул красную карту, он отвечает «да», если черную - он
отвечает на поставленный вопрос.
Очевидно, что если он ответит «да», то мы никак не сможем узнать, что
произошло на самом деле: возможно, участник опроса вытянул красную карту
либо он действительно ответил «да» на неудобный вопрос.
Если мы опросим 1000 человек и 612 ответят «да», примерно 500 из них
ответят так потому, что они вытянули красную карту, поэтому их ответы
следует исключить. Из остальных 500, которые действительно ответили на вопрос,
112 ответили положительно, следовательно, доля ответивших «да» составит
112/500 = 22,4 %.
Недостаточно
откровенные
ответы на вопросы1
Формулировки вопросов и порядок их следования также имеют очень большое
значение. Написание четких и понятных вопросов, которые не наводят на мысль о
«правильном» ответе, — непростая задача. Вопросы должны быть составлены
грамотно, а сотрудники, проводящие опрос, должны быть хорошо обученными и
мотивированными (читай — высокооплачиваемыми).
Иногда опросы дают возможность свободного ответа, что делает ответы
участников относительно правдоподобными, а число «неопределившихся» уменьшается,
так как часть из них, возможно, на самом деле просто предпочитают не
распространяться о своем мнении.
От процента голосов
к числу кресел
в парламенте
Во многих случаях по-настоящему важен не процент голосов, полученный
партией на выборах, а число кресел, которое эта партия займет в парламенте.
Системы, по которым это число рассчитывается в зависимости от процента полученных
голосов (как, например, метод д'Ондта), усложняют расчеты. Например, в
избирательном округе, где голосованием распределяется пять мест в парламенте,
определенная партия получила 32% голосов, предельная ошибка составила 3%,
надежность — 95%. Проблема в том, что если партия получит 31% голосов, то
получит одно кресло, если 33% — два кресла. Эта разница очень важна, но ее нельзя
точно определить с помощью данных, которыми мы располагаем.
Другая проблема заключается в том, что существует минимальный процент
голосов (например, 5%), дающий право занять места в парламенте. Если, допустим,
за какую-то партию проголосовало 4,6% избирателей, то нельзя точно сказать,
имеет ли она право занять место в парламенте. Результат этой партии также
повлияет на число кресел, которое будет распределяться между остальными.
Тем не менее,
законы статистики
выполняются
При проведении предвыборных опросов точно спрогнозировать результат будущих
выборов мешают многие факторы, которые не всегда относятся к статистике (не
говоря уже о манипуляциях и заинтересованности организаторов опроса). Было бы
полезно определить, насколько часто результаты крупных предвыборных опросов
оказываются ошибочными и какова величина ошибки. Как правило, об ошибочных
прогнозах говорят больше, чем о точных, подобно тому, как в СМИ больше
внимания уделяется плохим новостям. Даже в научных кругах более наглядными и
показательными считаются именно те случаи, когда прогноз оказывался неточным.
Также могут существовать (и существуют) опросы, результаты которых
формируются на основе мнений заинтересованных лиц. Цель таких опросов — повлиять на
предпочтения избирателей. Хорошим показателем надежности результатов может
служить опыт и авторитет организации, проводившей исследование, а также
указание на источник, в котором опубликованы результаты опроса. Чтобы
охарактеризовать подлинную надежность результатов, одного лишь статистического
показателя в 95% не всегда бывает достаточно.
Опросы широко применяются и в медицине и психологии.
НЕКОТОРЫЕ МЕТОДЫ ОРГАНИЧЕСКОЙ ХИМИИ'
(СИНТЕЗЫ НЕКОТОРЫХ ПАВ)
ТРАНКВИЛИЗАТОРЫ
Дегидрирование
1 г4-бутандиола в ГБЛ
Dehydrogenation of l,4-Butanediol to gamma-Butyrolactone with a copper
chromite catalyst.
Все прописи взяты из интернета. Возможно, не все они работоспособны, они не
проверялись , а только редактировались при помещении в журнал.
A mixture of 90.lg (1 mole) 1,4-butanediol, 4g of copper chromite catalyst
and 0.15g of powdered reagent grade sodium hydroxide (or better KOH) was
stirred vigorously and heated under reflux. At about 200°C, a lively
evolution of hydrogen occurred, and the temperature dropped about 10°С and the de-
hydrogenation proceeded smoothly. The evolution of gas (39L/2mol per mole
1,4-butanediol reacted) ceased in about 3h. The reaction mixture was cooled
to room temperature, filtered from the catalyst and distilled under reduced
pressure to give gamma-butyrolactone in about 80% yield and unreacted 1,4-
butanediol in about 10% yield.
Примечание:
1. He надо NaOH!
ГБЛ из
бутандиола
Нитрат
меди
С 2 мм медной проволоки сняли изоляцию, нарезали на кусочки сантиметровой
длины 20,6 грамм и запихали в 400 мл бутылку. В ту же бутылку влили 40 мл 70%
азотной кислоты (эквимолярное количество х2) . Бутылку немедленно заткнули
пробкой с газоотводом, выходившим в форточку.
Смесь начинает бурлить, приобретает красивый цвет, разогревается и из нее
валом валит бурый газ. Ее оставляют на ночь или что-то около того. Наутро
медь практически полностью растворяется.
Остатки взвешали, и выяснилось, что осталось всего ничего. Расчетное кол-во
нитрата меди (II) тригидрата в растворе составило 76,8 г. Раствор довели
очень небольшим кол-вом нашатырного спирта до нейтрального рН, разбавили до
объема 260 мл кипяченой водой и подогрели на водяной бане до 80 С.
Хромат
аммония
40 г хромового ангидрида разбавили 100 мл ледяной воды и аккуратно добавили
в него 30 мл 25% аммиака, подавая его под поверхностью жидкости с ручным
покручиванием. Когда температура превышала 30 С, смесь охлаждали. рН раствора
довели до нейтрального тем же нашатырем (Прим. 1) и влили в смесь еще 60 мл
25% раствора аммиака. Смесь разбавили до 260 мл кипяченой водой и привели к
комнатной температуре (КТ).
Примечание:
1. Вместо всего вышеперечисленного можно просто растворить 50,4 г бихромата
аммония или 64,8 г бихромата натрия тригидрата в 100 мл воды. Бихромата калия
вы столько в воде не растворите даже близко, увы.
Хромат
меди-аммония
К раствору хромата аммония/аммиака в стакане с бурным перемешиванием
стеклянной палочкой добавили второй раствор (разогретый до 80 С) . Выпадает
красно-коричневый осадок. Его два раза промывают водой (выливают в пятилитровую
банку, разбавляют водой до верха, позволяют осесть на дно, а затем сливают
воду с верха через шланг.) Сильно увлекаться промыванием не стоит - комплекс,
кажется, немного растворяется в воде. Впрочем, доскональной чистоты от него и
не требуется.
Осадок отфильтровывают на Бюхнере и сушат на воздухе при КТ. За ночь
высыхает и превращаются в красно-коричневую пудру с комочками. Эти комки
необходимо тщательно измельчить.
Хромит
меди
Тут можно поступить двумя путями: можно или порциями высыпать хромат
аммония-меди на электроплитку, включенную на среднюю температуру, или насыпать
сразу грамм пятьдесят в миску и поставить ее на плитку, включенную на полную
мощность. В любом случае, а особенно - во втором, необходимо тщательное
постоянное перемешивание (никакой мешалки тут не требуется). Вытяжка
обязательна. Выделяются всякие пары, в том числе - немалое кол-во бурого газа (это
индикатор того, что все идет нормально).
Главный критерий того, что изначальное сырье полностью разложилось - это
цвет. Он должен быть угольно-черным: малейший оттенок бурого означает, что
исходник еще вышел не весь. В общем, это надо видеть. Хромит меди - абсолютно
чёрная, очень мелкая, очень сыпучая и маркая пудра.
Помните еще и о том, что перегревать катализатор нежелательно: если из
сыпучего как серебрянка он становится более вязким (больше похоже на муку), то
потрудитесь поскорее убрать его с огня.
Выход составил около 50 г (точное кол-во не было записано).
Бутиролактон
В плоскодонную колбу на 250 мл поместили 20 г хромита меди и 50 мл тетраме-
тиленгликоля. Колба была заткнута резиновой пробкой с тремя отверстиями: в
первое вставили термометр, во второе - изогнутую трубочку, на которую
нацепили воздушный холодильник (избегайте контактов ГБЛ с резиной и т.п.!), в
третье вставили обычный пластиковый шприц на 20 мл, заполненный тетрамети-
ленгликолем.
Колбу завернули в несколько слоев фольги и поставили на плитку на
верхнесредней мощности. Когда температура достигает 190 С, внутри начинается хорошо
заметное выделение водорода. Одновременно из холодильника начинает капать
дистиллят. Нагревание нужно отрегулировать так, чтобы капала где-то капля в
секунду, можно чуть побольше (максимум - полторы). Емкость для дистиллята
нужно подобрать градуированную: в среднем, через каждые 5-10 мл отгона из
шприца впрыскивается эквивалентное кол-во свежего тетраметиленгликоля. Когда
шприц опустевает, его заменяют на полный.
Когда 200 мл, перестали добавлять гликоль и позволили остатку просто
перегнаться. Тут важно не перегонять остаток досуха - в определенной точке
температура в колбе начинает подниматься, и вскоре появляются белесые дымы.
Выход лактона составил около 135 мл (150 г, около 80%).
Оксибутират
натрия
В кастрюльку влили 150 г лактона, прибавили 105% эквимолярного кол-ва
столовой соды (165 г) и полтора литра воды. Смесь довели до кипения, закрыли
крышкой и кипятили на медленном огне 1 час. К концу варки (слово «реакция»
тут как-то не очень подходит) смесь показывала нейтральную реакцию по лакмусу
(что означает, что лактон получился весьма чистый).
Теория подсказывает, что получилось где-то 225 г оксибутирата натрия в
водном растворе.
ГОМК из
тетрагидрофурана
и хлорной извести
ТТФ - приблизительно половина веса гипохлорита Са, так что можно делать эту
реакцию без того, чтобы волноваться чересчур относительно точных молярных
отношений .
Смешайте 5 г ТТФ, 100 мл денатурированного спирта (Прим. 1), 5 мл 31% НС1 в
250 мл конической колбе. Поместите колбу в ледяную ванну и позвольте
температуре падать до 0 С. Важно, чтобы реакция не повышалась выше 10 С в течение
всего процесса.
Под постоянным перемешиванием добавьте 10 г гипохлорита Са - грамм по
грамму, одновременно контролируйте температуру, чтобы убедиться, что она не
повышается выше 10 С.
Позвольте реактивам реагировать в течение 30 минут в ледяной ванне, затем
удалите ее. Контролируйте температуру в течение другой минуты, чтобы
убедиться, что она спонтанно не начинает быстро повышаться. Как только раствор
стабилизировался, при комнатной температуре начинают медленно нагревать раствор.
Раствор будет содержать большое количество порошкообразной взвеси. Когда
спирт только что начал кипеть, вакуумно профильтруйте его через самую мелкую
фильтровальную бумагу.
Профильтрованный раствор будет все же содержать некоторое взвеси, но это -
не проблема. Пропустите через фильтр с осадком еще некоторое количество
денатурированного спирта, чтобы быть уверенным, что полученный ГБЛ прошёл фильтр.
Добавьте 4 г NaOH к раствору, и начните перемешивание. После нескольких
минут вы заметите, что, поскольку NaOH растворяет мелкую белую взвесь, реакция
началась. Позвольте реакции идти приблизительно 30 минут, постоянно
проверяя , что раствор не начинает затвердевать. Если раствор все же затвердевает,
добавте большее количество спирта, пока перемешивание снова не будет легким.
Еще раз нагрейте раствор, и вакуумно профильтруйте его. Отфильтруйте как
можно больше взвеси. Пропустите через фильтр с осадком еще некоторое количество
спирта, чтобы получить всю растворенную ГОМК.
Очистите от фильтра и высушите осадок от этого процесса - если он потом
начнет увлажнятся, значит в нем есть еще ГОМК, который можно будет выделить.
Испарите спирт и воду, осторожным нагреванием в течение пары часы. Когда
полностью высохнет, это будет смесь бежевой ГОМК, некоторой соли и небольшого
количества СаС1. Затем счищают хрустящий порошок от посудины в которой
выпаривали, помещают его в колбу, и кипятят с ацетоном. Позволяют ацетону
охлаждаться к комнатной температуре и фильтруют. Сохраняют осадок и выливают
ацетон. Этим избавляются от примесей в кристаллах. Сушит осадок от ацетона.
Затем растворяют осадок в свежем спирте (сушат спирт через безводный сульфат
магния) . Не все растворится, соли и СаС1 останутся твердыми и могут быть
отфильтрованы. Испарение спирта даст Вам хороший чистый порошок ГОМК, который
должен быть герметично закупорен пока горячий, чтобы предотвратить его от
адсорбции влаги из воздуха.
Только, чтобы убедиться, что Вы не добавляли слишком много NaOH и не
создали вредное его соединение с ГОМК, растворите маленькое количество полученной
ГОМК в воде и проверьте рН, если это не нейтрально или слегка кисло, нужно
нейтрализовать и очистить порошок снова.
Можно сделать рекристаллизацию ГОМК, суша спирт и растворяя ГОМК в нем.
Используется минимальное количество кипящего спирта. Тогда добавляют сухой
ацетон по каплям, пока ГОМК не начинает отделяться от спирта. Оставляют до
полной кристаллизации. Охлаждение ускорит процесс. Можно получить довольно
большие кристаллы.
Примечание:
1. В иных экспериментах указывалось, что можно использовать меньшее кол-во
спирта; 1 к 1-ому, однако же раствор густеет, так что потом приходится
разбавлять .
2. Не пробует дистиллировать ГБЛ, если оно не полностью свободно от NaOH.
Она опалится и станет бесполезным, если Вы не имеете действительно хороший
вакуум. Также, не пробуйте испарить ГБЛ в любой температуре выше 100 С, если
оно не полностью свободно от NaOH - то же самое вещь случится.
ГОМК из
тетрагидрофурана
и бромата натрия
К размешиваемой смеси 7.2 г (0.1 моля) тетрагидрофурана (0.1 моля) в 100 мл
воды было добавлено 15.1 г бромата натрия и 13.6 г (0.1 моля) гидросульфата
калия. Внешнее охлаждение было необходимо, чтобы держать температуру раствора
в 25-30 С. Перемешивание было продолжено в течение 16 часов при комнатной
температуре, после чего весь ТГФ был использован. Чтобы разложить любой
сформированный бром, использовался кислый раствор сульфита натрия. Таким образом,
140-150 мл 10 % раствора оного и 13.6 г (0.1 моль) гидросульфата калия было
добавлено. Реакция была охлаждена и экстрагирована 5x30 мл дихлорометана.
Объединенные органические слои были высушены на MgS04 и растворитель удален в
вакууме. Остаток был дистиллирован, чтобы дать гамма-бутиролактон с выходом
73 % (т. кип. 204-205 С).
ГОМК из
тетрагидрофурана,
бромистого кали и
перекиси водорода2
В 300мл колбу поместили:
• 56мл ТГФ (50 г, 0,69 моль)
• 100 мл воды
• 2,4 мл конц. соляной кислоты3
• 5,5 мл брома (17 г)
Смесь расслаивается, нижний слой - смесь брома и ТГФа.
Смесь подвергли интенсивному перемешиванию и в течение где-то 8 часов до-
2 За основу взят патент US3074964, только качестве галогена взять бром (см. Пример
10 в вышеуказанном патенте).
3 В патенте говорится, что рН - ключевой момент этой р-ции.
бавляли порциями по 10 мл 145 мл 30% перекиси водорода (d = 1,1 г/мл, 1,4
моль). По ходу дела добавляли 2,4 мл соляной к-ты, чтобы поддерживать
исходный рН.
Температуру держали где-то 25-40 С, но иногда она запрыгивала до 60 С.
В конце этого периода времени смесь перестает быть двухслойной (почти) и
начинает пахнуть бромом. По-прежнему силен запах ТГФа.
Бром убивают раствором бисульфита (или тиосульфата), смесь насыщают солью и
экстрагируют 4x60 мл дихлорметана. Растворитель выпаривают и получают 22 мл
желтоватой жидкости.
После перегонки остается 16 мл чистого ГБЛ. Если продукт не перегнать, то
при реакции с водой и содой он становится темно-коричневым.
Этот эксперимент был повторен еще раз, только бром генерировали in situ из
бромистого кали, соляной к-ты и перекиси. С тем же результатом, даже меньше.
Выход мал - всего каких-то 30% от теории. Притом остается довольно много
непрореагировавшего ТГФа.
ГОМК4 из ГАМК5
Смешайте 0. 355 моля GABA (36.6 г), 0.300 л воды и 0.355 моля азотистокис-
лого натрия (24.5 г) в 1-литровой колбе, сидящей в ванне со льдом (выделяется
ядовитая окись азота). Очень, очень медленно добавьте 0.178 моля 33 % серной
кислоты (17.8 г 98% H2S04 с 2 частями воды), используя капельноую воронку.
Оставьте на ^36 часов.
Далее добавьте 0. 38 моля ыансоз (^32 г) и кипятите в течение 30 минут,
отгоните до половины объема (^150 мл) простой перегонкой. Добавьте 0.355 моля
H2S04 (35.5 г). Экстрагируйте 4x100 мл ДХМ. Отгоните ДХМ (38-190 С).
Выход - 57%.
Аналоги ГОМК6
В патенте предлагаются "новые водорастворимые производные 4-гидрокси-
масляной кислоты с улучшенными клиническими и фармакологическими свойствами".
В патенте также говорится, что полученные соединения эффективны при
внутривенном введении для наркоза в анестезии, в качестве снотворного или длительно
действующего седатива, а также при пероральном употреблении в лечении
алкогольной зависимости, каталепсии, нарколепсии и расстройств сна.
Кроме этаноламина в патенте упоминается N-метил-глюкамин, 1- и 2-
метиламино-пропандиол и тому подобное, вплоть до морфолина.
Пример 4:
Раствор 61 г этаноламина в 70 мл метанола был добавлен по каплям к раствору
88 г ГБЛ в 120 мл метанола. Смесь кипятилась с обратным холодильником 8
часов, а затем была упарена досуха. Полученное вязкое масло через некоторое
время закристаллизовалось. Продукт был перекристаллизован из ацетона и
высушен под вакуумом (белые кристаллы, т.пл. 55-56 С).
4 ГБЛ
5 Аминалон
6 Patent US5380937.
Метаквалон
Опыт №1
7 г антраниловой кислоты, 5 мл орто-толуидина и 4 мл ледяной уксусной
кислоты смешали в 100 мл конической колбе. Начали греть и антраниловая почти
растворилась, потом начали приливать полифосфорную (во время приливания смесь
отдала воду в виде пара который улетел безвозвратно) из предыдущего шага и
нагрели до 140-170 С за 3 минуты и так держали примерно 40-50 минут. Через
эти 40-50 минут нагрели до 185 Си оставили остывать (оранжевая смесь),
вылили в 200 мл воды, (раствор который остыл, был совершенно мерзкое дело) и
начали нейтрализовывать содовой водой, прямо так кидали соду, ее потребовалось
60 - 100 г
Опыт №4
Все делалось как ранее, смешали анртаниловую, толуидин, ледяную уксусную к-
ту, потом добавляем полифосфорную и начинаем медленно (на протяжении 1 ч 20
мин) нагревать, при 150-160 С растворяется, и потом еще минут 20-25 поднимаем
до 180 С.
Все температура дошла, оставляем остывать полностью, потом туда добавляем
воду, бултыхаем и выливаем, в общем, имеем раствор в воде, далее берем соду и
по ложке туда добавляем. В процессе выделяется желтая субстанция, она есть
самое оно. Когда сода перестает шипеть все хорошо. Потом сливаем жидкость,
стакан с субстанцией ставим в холодильник на 5 минут, потом хорошо промываем
холодной водой, (прям под кран ставим) . Далее переварачиваем стакан на 2
минуты, добавляем ацетон все больше и больше, если надо греем, чтоб все
растворить , из него опять нужная субстанция выпадает в малом количестве в виде
песка, сливаем, добавляем 10-15 мл соляной к-ты. Не греем, не перемешиваем
какое-то время, затем выпариваем на слабом огне. Имеем желто-коричневое
вещество, туда добавляем ацетон - наш аквалон'НС1 уже в нем не растворяется.
Промыли кристаллы - они стали кремово-белые, имеем 5,8 г горьких кристаллов с
запахом пластмассы.
Важно: чем медленнее греешь, тем лучше - выход больше!
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
7 Кваалюд - хорошее снотворное, успокоительное средство!
Электроника
ДОРАБОТКА ЗВУКОВОЙ КАРТЫ
О.Я. Шмелёв
Приводится схема доработки звуковой платы компьютера с целью
расширения частотного диапазона в область инфразвука и
постоянного тока для использования в составе компьютерного генератора
сигналов и многофункционального анализатора спектра. После
доработки нижняя граница частотного диапазона по электрическому
напряжению для генератора составила 10~3 Гц, анализатора спектра -
10~2 Гц, осциллографа - постоянный ток.
При разработке компьютерных приборов - генератора звуковых частот [1] и
комбинированного анализатора спектра, содержащего: осциллограф, частотомер,
фазометр, вольтметр постоянного и переменного тока, измеритель шумов и
нелинейных искажений, мощности, плотности амплитудного распределения входного
сигнала [2] - потребовалось расширение частотного диапазона по электрическому
напряжению в область инфразвука и постоянного тока.
Указанные приборы используют в качестве цифроаналоговых (ц.а.п.) и аналого-
цифровых (а.ц.п.) преобразователей стандартную (типовую) звуковую систему
компьютера. Большинство распространенных звуковых карт компьютера имеет
низкочастотную границу порядка 10-20 Гц. Ограничение это обусловлено, как
правило, наличием разделительных конденсаторов на входе а.ц.п. и выходе ц.а.п.
Однако простого удаления разделительных конденсаторов может оказаться недоста-
точно для работы в области инфразвука и постоянного тока, так как во многих
случаях и вход а.ц.п., и выход ц.а.п. имеют смещение по постоянному току
относительно аналоговой земли устройства. Последнее вызвано тем, что питание
таких кодеков (кодер—декодер, а.ц.п. и ц.а.п. на одном кристалле) чаще всего
однополярное (обычно 5 В) . Таким образом, для того чтобы обеспечить работу
звуковой карты в области инфразвука и постоянного тока, необходимо применить
дополнительную схему смещения уровня и для входных, и для выходных сигналов.
Подобное решение актуально, по крайней мере, по двум причинам:
1) при обеспечении весьма высоких параметров такой подход многократно
дешевле применения специализированных а.ц.п. и ц.а.п.,
2) возможность использовать уже существующее [1-3] программное обеспечение
для построения измерительной системы с расширенным в область инфразвука
частотным диапазоном.
Рассмотрим решение данной задачи на примере двухканального 16-разрядного
кодека CS4232 производства Crystal Semiconductor Corporation, установленного
в звуковой карте TBS2000 фирмы Turtle Beach Systems.
CS4232-KQ
LAUX1 l75
AGND
VA
RAUX1
LLINE
RLINE
LAUX2
RAUX2
VREF
ОУ,
LIN
LOUT
ROUT
lKROUT
Принципиальная схема устройства смещения базового уровня входных и
выходных сигналов для кодека CS4232: 0У1-0У6 - AD743; Д1-Д4 - КД509.
Схема смещения базового уровня входных и выходных сигналов совместно с
частью схемы кодека показана на рисунке (приведены нумерация и названия
используемых в переделке выводов микросхемы CS4232, выполненной в 100-контактном
корпусе TQFP [4]). Все подключения к выводам LAUX1 и RAUX1, имеющиеся на
звуковой плате, должны быть отсоединены. От выводов LOUT и ROUT должно быть
отсоединено все, кроме фильтрующих конденсаторов С1 и С2, показанных на
рисунке .
В качестве опорного напряжения для операционных усилителей схемы смещения
уровня используется источник опорного напряжения VREF, встроенный в кодек
CS4232. В технической документации на микросхему CS4232 указано, что входные
и выходные напряжения кодека центрированы относительно опорного напряжения
VREF, равного 2.2 В [4]. Поскольку этот источник не допускает никакой
существенной нагрузки по постоянному току [4], к нему буферно подключен повторитель
напряжения ОУЗ. Использование встроенного в кодек источника опорного
напряжения существенно уменьшает дрейф всей схемы смещения уровней при изменении
температуры и напряжения питания. Инвертор опорного напряжения ОУ4 необходим
для работы схемы смещения нулевого уровня входных сигналов.
Схема компенсации нулевого уровня для выходных сигналов кодека выполнена на
операционных усилителях ОУ5 и ОУ6. Конденсаторы С1, С2 обычно входят в
конструкцию звуковой платы.
Схема компенсации нулевого уровня для входных сигналов построена на
операционных усилителях ОУ1 и ОУ2. Диоды Д1-Д4 на выходах операционных усилителей
предназначены для защиты входов а.ц.п. от превышения допустимого напряжения
на них, возникающего при перегрузке входным сигналом или во время переходных
процессов при включении и выключении всего устройства.
Для ввода сигнала в кодек могут быть использованы также пары входов LLINE,
RLINE и LAUX2, RAUX2. Ввод с них включается в программном микшере, входящем в
состав операционной системы Windows. Можно снабдить схемой смещения нуля все
указанные входы кодека. Это позволит программно переключать ввод от трех
сдвоенных источников сигнала без применения дополнительного оборудования.
Для полной реализации возможностей кодека (динамический диапазон более 80
дБ [4]) в качестве операционных усилителей ОУ1-ОУ6 следует применять малошу-
мящие приборы с полевыми транзисторами на входах и скоростью нарастания
выходного напряжения в режиме единичного усиления >1 В/мкс. Очень хорошие
результаты дают импортные малошумящие операционные усилители AD743, AD745.
Несколько хуже отечественные микросхемы 574УД1 или 544УД2.
При использовании операционных усилителей с большим смещением нуля (574УД1,
544УД2) следует снабдить их цепями коррекции нуля, выполненными по типовым
схемам, обычно приводимым в справочной технической документации. Такие цепи
коррекции позволят также более точно компенсировать смещение нуля ц.а.п. и
а.ц.п. кодека. Если применяемые операционные усилители для работы требуют
внешних цепей коррекции частотной характеристики, то они также должны быть
выполнены в соответствии с их технической документацией.
Питание всех операционных усилителей осуществляется от двухполярного
стабилизированного малошумящего источника постоянного тока напряжением ±5...±12 В.
Использование имеющегося в компьютере источника напряжением +12 В допустимо
только при условии дополнительной фильтрации помех. Все "земляные" выводы,
показанные на схеме смещения уровней, соединены с "аналоговой землей"
звуковой платы. В микросхеме CS4232 - это контакт AGND (вывод 80).
Все резисторы в устройстве должны быть обязательно малошумящие, например,
металлопленочные С2-1. Резисторы номиналом 10 кОм подобраны по парам для
каждого из операционных усилителей с минимальным разбросом. Это необходимо для
наиболее точной компенсации смещения уровня. Само номинальное сопротивление
этих резисторов значения не имеет и может быть в интервале 5-10 кОм. Резисто-
ры номиналом 1 кОм выполняют защитные функции (их точность значения не
имеет) .
Диоды Д1-Д4 - любые высокочастотные кремниевые с малой емкостью, например,
КД509.
Оптимальная конструкция блока смещения уровней - на отдельной
экранированной печатной плате, расположенной "вторым этажом" на звуковой карте.
Дополнительную плату следует снабдить типовой металлической скобой крепления с
расположенными на ней входными и выходными разъемами.
Аналогично можно переделать и другие звуковые карты, построенные на
различных микросхемах ц.а.п. и а.ц.п., имеющих сходную с CS4232 структуру
(разумеется, нумерация выводов и их формальные названия могут отличаться от
указанных на рисунке). Все эти данные должны быть получены из технической
документации конкретных микросхем ц.а.п. и а.ц.п., размещенной на интернет-сайтах
компаний-производителей.
Следует сделать одно существенное замечание. В высококачественных
(достаточно дорогих) звуковых картах иногда применяются цифровые фильтры высоких
частот с частотой среза порядка нескольких герц. Так сделано, например, в
звуковой карте FIJI фирмы Turtle Beach Systems. Фильтры предназначены для
компенсации смещения и дрейфа нуля входного а.ц.п. Фильтры могут быть
выполнены на кристалле встроенного цифрового процессора обработки сигналов или
иметь программную реализацию в драйвере. В любом случае это делает
невозможным использование такой звуковой карты для ввода очень низких частот.
Определить этот факт до переделки можно только с какой-то долей вероятности.
Следует измерить смещение и дрейф нуля а.ц.п. в отсутствие входного сигнала
(закороченный на землю вход) при помощи осциллографа, встроенного в
комбинированный компьютерный анализатор спектра [2].
Если смещение превышает 5-10 единиц младшего разряда, да еще и изменяется с
прогревом, то почти наверняка никакого цифрового фильтра нет. Если смещение
существенно меньше, это означает, что либо используется очень хороший и
стабильный а.ц.п., либо применен цифровой фильтр высоких частот.
Другой способ предварительной проверки возможности ввода постоянного
напряжения - соединить между собой выводы LAUX1 и LOUT (в терминологии кодека
CS4232) и измерить сквозную амплитудно-частотную характеристику в области
сверхнизких (вплоть до 10~3 Гц) частот при помощи генератора [1] и
осциллографа [2] . Этот метод проверки гарантирует абсолютно надежный результат, но
требует уже вмешательства (хотя и минимального) в схему звуковой карты.
Организация вывода инфразвука и постоянного тока, как правило, возможна без
проблем практически всегда.
Доработанная звуковая карта обеспечивает при работе компьютерного
генератора сигналов [1] нижнюю границу частотного диапазона по выходному
электрическому напряжению Ю-3 Гц. Для комбинированного компьютерного анализатора
спектра [2] нижняя рабочая частота составляет 10~2 Гц, для входящего в его
состав осциллографа нижний предел - постоянный ток. Верхний предел рабочих
частот определяется максимальной частотой дискретизации кодека CS4232 и
достигает 20 кГц. Номинальные входное и выходное напряжения, соответствующие
полной шкале а.ц.п. и ц.а.п., составляют ±1.4 В [4].
Остаточное смещение нуля а.ц.п. после компенсации разработанным устройством
определяется внутренними погрешностями а.ц.п. и не превышает 0.1% полной
шкалы преобразователя. Дальнейшая компенсация остаточного смещения нуля а.ц.п.
осуществляется программными средствами анализатора спектра [2] . Остаточное
смещение нуля ц.а.п. после компенсации разработанным устройством определяется
внутренними погрешностями ц.а.п. и не превышает 0.05%. Сквозной динамический
диапазон (измеряется при соединении входа с выходом) всего устройства при
использовании в конструкции импортных малошумящих операционных усилителей AD745
составляет 78 дБ.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Шмелёв О.Я. //ПТЭ. 2005. № 1. С. 166.
2. Шмелёв О.Я. // ПТЭ. 2005. № 4. С. 151.
3. Шмелёв О.Я. Автоматизация научных исследований. http://shmelyoff.nm.ru.
4. CS4232. Games Compatible Plug-and-Play Audio System. Crystal
Semiconductor Corporation, 1996.
Справочник
ДЕМОНЫ АДА
Азазель — демон, знаменосец войск ада.
Аластор — демон-глашатай.
Амдусциас — демон-музыкант, герцог ада.
Андрас — демон, маркиз.
Асмодей — демон похоти и семейных неурядиц.
Астарот — великий герцог, хранитель сокровищ ада.
Ахерон — адское чудовище с пылающими глазами.
Барбатос — демон, герцог, умеющий находить спрятанные сокровища и
предсказывать будущее.
Бегемот — огромный демон, заправлявший пирами в аду.
Бельфегор — демон, соблазняющий людей богатством.
Бес — рассыльный зла.
Ваал — демон вероломства и обмана, великий герцог ада.
Ваалберит — главный секретарь ада.
• Валафар — демон, покровитель грабителей и разбойников.
• Велиар — могущественный союзник Сатаны, демон лжи.
• Вельзевул — командующий легионами ада, повелитель мух.
• Верделет — церемониймейстер ада.
• Вин — мог разрушить самые толстые стены и вызывать в море шторм.
• Гласиалаболас — крылатая собака. Он руководил убийствами. В свободное от
своих основных обязанностей время этот демон обучал людей искусству
становиться невидимыми.
• Гомори — умел добиваться любви женщин, особенно молодых. Будучи великим
герцогом, он являлся в виде прекрасной женщины верхом на верблюде, с
герцогской короной на голове.
• Дагон — демон, пекарь ада.
• Данталиан — демон, подбивающий людей на злые поступки.
• Дюббук — в мифологии странствующий дух.
• Залпас — разрушитель, строитель городов, заселяет их воинами, жаждущими
битв. Имеет обличье аиста и хриплый голос.
• Зепар — демон, доводивший женщин до безумия.
• Инкубус — демон-любовник мужского пола.
• Кайм — поначалу имел облик дрозда, а затем превратился в человека с
острым мечом. Если ему задавали вопросы, то он отвечал на них не совсем
понятно — горящим пеплом. Когда он был ангелом, то любил поспорить, а если
был в настроении, то мог рассказать о смысле птичьих песен, мычания
скота, собачьего лая и журчания ручья.
• Ксафан — демон, разводящий костры в аду.
• Ламия — демон-женщина, вампир, охотившаяся, в основном, за детьми.
• Левиафан — огромная змея, властелин океанов.
• Леонард — демон, хозяин шабашей.
• Лерайе — могущественный маркиз, стрелок в зеленой тунике, вооруженный
луком и острыми стрелами. Он провоцировал ссоры и сражения между людьми,
но особенно стремился к тому, чтобы те ранили друг друга стрелами, раны
которых никогда не заживали.
• Люфицер — ангел, восставший против Бога и низвергнутый с неба.
• Люцифуг Рофокал — премьер-министр ада.
• Маммон — демон богатства.
• Марбас — демон, который мог наслать и излечить болезнь.
• Мельхом — демон, хранитель сокровищ принцев ада.
• Мефистофель — демон, служивший Фаусту 24 года.
• Молох — демон-божество, кому приносили в жертву детей.
• Мулцибер — демон, архитектор ада.
• Навки — души умертвленных или некрещеных детей (у славян).
• Небирос — демон, фельдмаршал армии ада.
• Нибрас — демон, ответственный за развлечения.
• Нисрок — демон, один из администраторов ада.
• Ойедлет — демон-соблазнитель обета бедности.
• Оливьер — падший архангел, пробуждающий в людях жестокость к бедным.
• Парки — демон судьбы; если кто видел парки, то тот человек сам демон.
• Паймон — правит в аду публичными церемониями, ломая у людей волю. Ездит
на верблюде. Изображают мужчиной с женским лицом.
Пут Сатанакия — верховный главнокомандующий армией Сатаны.
Сабнак — демон, ответственный за гниение трупов.
Саламандры — властелины огня, духи, живущие в пламени.
Саргатанас — демон, генерал-майор армии ада.
Сатана — Верховный повелитель ада и демонов.
Сеера — демон времени, мог замедлять или ускорять его ход.
Ситри — князь, который имел голову леопарда и крылья грифона. Он
стимулировал сексуальное влечение, в частности, подначивал женщин ходить
обнаженными .
Суккубус — дьяволица-любовница.
Уфир — демон, врач ада.
Утбурд — призрак мертвого ребенка (норвеж.).
Филотанус — демон 2-го разряда и помощник Велиара. Подстрекатель к
разврату .
Флеврети — генерал-лейтенант Вельзевула, управляющий Африкой.
Фурфур — демон, управляющий громом, молнией и ураганными ветрами.
Хабарил — демон огня и пожара. У него три головы — кошачья, человеческая
и змеиная, он ездит на гадюке, размахивая факелами.
Шакс — демон, ослепляющий и оглушающий свои жертвы.
Справочник
/ 7
РУССКИЕ ПРОГРЕССОРЫ
Яблочков П.Н. и Лодыгин А.Н. - первая в мире электрическая лампочка
Попов А. С. — радио
Зворыкин В.К. (первый в мире электронный микроскоп, телевизор и
телевещание)
Можайский А.Ф. — изобретатель первого в мире самолета
Сикорский И.И. — великий авиаконструктор, создал первый в мире вертолет,
первый в мире бомбардировщик
Понятов A.M. - первый в мире видеомагнитофон
Королев СП. - первая в мире баллистическая ракета, космический корабль,
первый спутник Земли
Прохоров A.M. и Басов Н.Г. — первый в мире квантовый генератор — мазер
Ковалевская СВ. - первая в мире женщина — профессор
Прокудин-Горский СМ. - первая в мире цветная фотография
Алексеев А.А. — создатель игольчатого экрана
Пироцкий Ф.А. - первый в мире электрический трамвай
Блинов Ф.А. - первый в мире гусеничный трактор
Старевич В.А. — объемно-мультипликационное кино
Артамонов Е.М. - изобрёл первый в мире велосипед с педалями, рулем,
поворачивающимся колесом
Лосев О.В. — первый в мире усилительный и генерирующий полупроводниковый
прибор
• Мутилин В.П. - первый в мире навесной строительный комбайн
• Власенко А.Р. — первая в мире зерноуборочная машина
• Демихов В.П. - первым в мире осуществил пересадку легких и первым создал
модель искусственного сердца
• Виноградов А.П. - создал новое направление в науке — геохимию изотопов
• Ползунов И. И. - первый в мире тепловой двигатель
• Котельников Г.Е. — первый ранцевый спасательный парашют
• Курчатов И.В. - первая в мире АЭС (Обнинская), также под его
руководством была разработана первая в мире водородная бомба. Именно
Курчатовский коллектив разработал термоядерную бомбу РДС - рекордной мощности.
• Доливо-Добровольский М.О. - изобрёл систему трехфазного тока, построил
трехфазный трансформатор, чем поставил точку в споре сторонников
постоянного (Эдисон) и переменного тока
• Вологдин В.П. — первый в мире высоковольтный ртутный выпрямитель с
жидким катодом, разработал индукционные печи для использования токов
высокой частоты в промышленности
• Костович СО. — создал в году первый в мире бензиновый двигатель
• Глушко В.П. — первый в мире эл/термический ракетный двигатель
• Петров В.В. - открыл явление дугового разряда
• Славянов Н.Г. - дуговая электросварка
• Александровский И.Ф. - изобрёл стереофотоаппарат
• Григорович Д.П. - создатель гидросамолета
• Федоров В.Г. — первый в мире автомат (оружие)
• Нартов А.К. - построил первый в мире токарный станок с подвижным
суппортом
• Ломоносов М.В. - впервые в науке сформулировал принцип сохранения
материи и движения, впервые в мире начал читать курс физической химии,
впервые обнаружил на Венере существование атмосферы
• Кулибин И. П. - механик, разработал проект первого в мире деревянного
арочного однопролетного моста, изобретатель прожектора
• Петров В.В. - физик, разработал самую большую в мире гальваническую
батарею; открыл электрическую дугу
• Прокопович П.И. - впервые в мире изобрёл рамочный улей, в котором
применил магазин с рамками
• Лобачевский Н.И. - математик, создатель «неевклидовой геометрии»
• Загряжский Д.А. - изобрёл гусеничный ход
• Якоби Б.О. - изобрёл гальванопластику и первый в мире электродвигатель с
непосредственным вращением рабочего вала
• Аносов П.П. - металлург, раскрыл тайну изготовления древних булатов
• Журавский Д.И. - впервые разработал теорию расчетов мостовых ферм,
применяемую в настоящее время во всем мире
• Пирогов Н.И. - впервые в мире составил атлас ллТопографическая анатомия",
не имеющий аналогов, изобрел наркоз, гипс и многое другое
• Германн И.Р. - впервые в мире составил сводку урановых минералов
• Бутлеров A.M. - впервые сформулировал основные положения теории строения
органических соединений
• Сеченов И.М. - создатель эволюционной и других школ физиологии,
опубликовал свой основной труд ЛЛРефлексы головного мозга"
• Менделеев Д.И. — открыл периодический закон химических элементов, созда-
тель одноименной таблицы
Новинский М.А. - ветеринарный врач, заложил основы экспериментальной
онкологии
Игнатьев Г.Г. - впервые в мире разработал систему одновременного
телефонирования и телеграфирования по одному кабелю
Джевецкий К.С. — построил первую в мире подводную лодку с
электродвигателем
Кибальчич Н.И. — впервые в мире разработал схему ракетного летательного
аппарата
Бенардос Н.Н. — изобрёл электросварку
Докучаев В.В. - заложил основы генетического почвоведения
Срезневский В.И. - инженер, изобрёл первый в мире аэрофотоаппарат
Столетов А. Г. — физик, впервые в мире создал фотоэлемент, основанный на
внешнем фотоэффекте
Кузьминский П.Д. - построил первую в мире газовую турбину радиального
действия
Болдырев И.В. — первая гибкая светочувствительная негорючая пленка,
легла в основу создания кинематографа
Тимченко И.А. — разработал первый в мире киноаппарат
Апостолов-Бердичевский СМ. и Фрейденберг М.Ф. — создали первую в мире
автоматическую телефонную станцию
Пильчиков Н. Д. - физик, впервые в мире создал и успешно демонстрировал
систему беспроводного управления
Гассиев В.А. — инженер, построил первую в мире фотонаборную машину
Циолковский К.Э. - основоположник космонавтики
Лебедев П.Н. - физик, впервые в науке экспериментально доказал
существование давления света на твердые тела
Павлов И.П. - создатель науки о высшей нервной деятельности
Вернадский В.И. — естествоиспытатель, создатель многих научных школ
Скрябин А.Н. - композитор, впервые в мире использовал световые эффекты в
симфонической поэме "Прометей"
Жуковский Н.Е. - создатель аэродинамики
Лебедев СВ. —впервые получил искусственный каучук
Тихов Г.А. - астроном, впервые в мире установил, что Земля при
наблюдении ее из космоса должна иметь голубой цвет. В дальнейшем, как известно,
это подтвердилось при съемках нашей планеты из космоса
Зелинский Н. Д. - разработал первый в мире угольный высокоэффективный
противогаз
Дубинин Н.П. — генетик, открыл делимость гена
Капелюшников М.А. - изобрел турбобур
Завойский Е.К. - открыл электрический парамагнитный резонанс
Лунин Н.И. — доказал, что в организме живых существ есть витамины
Вагнер Н.П. - открыл педогенез насекомых
Федоров С.Н. — первый в мире провёл операцию по лечению глаукомы
Юдин С.С.- впервые применил в клинике переливание крови внезапно умерших
людей
Шубников А.В. - предсказал существование и впервые создал
пьезоэлектрические текстуры
Шубников Л. В. - эффект Шубникова - де Хааза (магнитные свойства сверх-
проводников)
Изгарышев Н.А. — открыл явление пассивности металлов в неводных
электролитах
Лазарев П.П. — создатель ионной теории возбуждения
Молчанов П.А. - метеоролог, создал первый в мире радиозонд
Умов Н.А. — физик, уравнение движения энергии, понятие потока энергии;
кстати, первым объяснил практически и без эфира заблуждения теории
относительности
Федоров Е.С. — основоположник кристаллографии
Петров Г.С. — химик, первое в мире синтетическое моющее средство
Петрушевский В. Ф. — ученый и генерал, изобрел дальномер для
артиллеристов
Орлов И.И. — изобрел способ изготовления тканых кредитных билетов и
способ однопрогонной многократной печати (орловская печать)
Остроградский М.В. — математик, создал некоторые методы интегрирования
Чебышев П.Л. — математик, создал много направлений в математике
Черенков П.А. — физик, открыл излучение (новый оптический эффект),
изобрел счетчик (детектор ядерных излучений в ядерной физике)
Чернов Д.К. —критические точки фазовых превращений стали
Калашников В.И. — первым в мире оснастил речные суда паровой машиной с
многократным расширением пара
Кирсанов А.В. — химик-органик, фосфозореакция
Ляпунов A.M. — математик, создал теорию устойчивости, равновесия и
движения механических систем с конечным числом параметров, а также
предельную теорему теории вероятности
Коновалов Д.П. — химик, законы упругости парарастворов
Реформатский С.Н. — химик-органик, реакция Реформатского
Семенников В. А. — металлург, первым в мире осуществил бессемерование
медного штейна и получил черновую медь
Пригожий И.Р. - физик, термодинамика неравновесных процессов
Протодьяконов М.М. — ученый, разработал общепринятую в мире шкалу
крепости горных пород
Шостаковский М.Ф. — химик-органик, бальзам (винилин)
Цвет М.С. — метод Цвета (хромотография пигментов растений)
Туполев А.Н. - сконструировал первый в мире реактивный пассажирский
самолет и первый сверхзвуковой пассажирский самолет
Фаминцын А.С. — физиолог растений, первым разработал метод осуществления
фотосинтетических процессов при искусственном освещении
Стечкин Б.С. — создал две великих теории — теплового расчета авиационных
двигателей и воздушно-реактивных двигателей
Лейпунский А.И. — физик, открыл явление передачи энергии возбужденными
атомами и молекулами свободным электронам при столкновениях
Максутов Д.Д. — оптик, телескоп (менисковая система оптических приборов)
Меншуткин Н.А.— химик, открыл влияние растворителя на скорость
химической реакции
Мечников И.И. — основоположников эволюционной эмбриологии
Виноградский С.Н. — открыл хемосинтез
Пятов B.C. — металлург, изобрел способ производства броневых плит
прокатным методом
• Бахмутский А.И. — изобрел первый в мире угольный комбайн (для добычи
угля)
• Белозерский А.Н. — открыл ДНК в высших растениях
• Брюхоненко С.С. — физиолог, создал первый аппарат искусственного
кровообращения в мире (автожектор)
• Георгиев Г.П. — биохимик, открыл РНК в ядрах клеток животных
• Мурзин Е.А. - изобрел первый в мире оптико-электронный синтезатор «АНС»
• Голубицкий П.М. - русский изобретатель в области телефонии
• Миткевич В.Ф. - впервые в мире предложил применять трехфазную дугу для
сварки металлов
• Гобято Л.Н. — полковник, первый в мире миномет был изобретен в России
• Шухов В.Г. — изобретатель, первым в мире применил для строительства
зданий и башен стальные сетчатые оболочки
• Крузенштерн И.Ф. и Лисянский Ю.Ф. — совершили первое русское
кругосветное путешествие, изучили острова Тихого океана, описали жизнь Камчатки и
о. Сахалин
• Беллинсгаузен Ф.Ф. и Лазарев М.П. — открыли Антарктиду
• Макаров СО. - первый в мире ледокол современного типа — пароход
русского флота ллПайлот", первый арктический ледокол — ллЕрмак", построен в под
руководством Макарова.
• Сукачев В.Н. - основоположник биогеоценологии, один из основоположников
учения о фитоценозе, его структуре, классификации, динамике,
взаимосвязях со средой и его животным населением
• Несмеянов А.Н., Арбузов А.Е., Разуваев Г.А. — создание химии элементоор-
ганических соединений
• Левков В. И. — под его руководством впервые в мире были созданы аппараты
на воздушной подушке
• Бабакин Г.Н. — русский конструктор, создатель советских луноходов
• Нестеров П. Н. — первым в мире выполнил на самолете замкнутую кривую в
вертикальной плоскости, «мертвую петлю», названную впоследствии «петлей
Нестерова»
(ДОПОЛНИТЕ СПИСОК)
Техника
ХРАНИТЬ ВЕЧНО
(механическая звукозапись)
Викентий Хиценко
Первый, изготовленный Эдисоном в 1877 году, фонограф записывал звуки на
обтянутый оловянной фольгой барабан. Запись велась путем выдавливания
звуковой канавки остриём иглы. В рупор машины надо было кричать, чтобы потом
услышать запись. Потом пришла эпоха записи на плоский диск резанием. Посыпались
изобретения и усовершенствования. С появлением электроники отпала
необходимость кричать в рупор, стало возможным усиливать сигналы с микрофона и
подавать их на записывающую головку - рекордер. Первые записывающие устройства
довольствовались весьма скромной мощностью усилителя записи. Это было в
пределах 5-10 Ватт по причине достаточно узкой полосы записываемых частот до 5
кГц. Писали на лаковые диски, на децелит, на воска. Любители писали на
целлулоид . Далее, появилась долгоиграющая запись, а с нею пришло расширение полосы
записываемых частот, что вызвало повышение мощности усилителя записи до 20-50
Ватт.
Последние долгоиграющие диски с частотами до 20 кГц уже требовали при
записи мощности порядка 500 Ватт и, естественно, принудительного охлаждения
пишущей головки гелием. В качестве носителя уже применялась чистая полированная
отожженная в вакууме медь. Но тут появилась цифровая запись, и век винила
стал заканчиваться.
И, несмотря на это, в последнее время наметилась тенденция среди филоманов
к возрождению механической записи. Появились предложения купли-продажи
станков для записи и аксессуаров к ним. Мало того, возникла мода дарить друзьям и
девушкам ретропластинки «на костях » на 78 об/мин с записью своего голоса или
душещипательного репертуара прошлого века. С авторской этикеткой.
«Писаки» середины прошлого века были в состоянии построить для себя
несложный станочек, записывать популярную музыку и продавать «ребра» по
сходственной цене. Их ловили, сажали, но пришли магнитофоны, и проблема сама собой
отпала2 .
И вот сегодня вновь возникает вопрос, где купить записывающий аппарат или
как его построить. Купить можно конечно и купить за хорошие деньги, но можно
попытаться осилить постройку и самому.
Прежде, чем приступить к постройке аппарата, следует детально ознакомиться
с хорошими описаниями процессов и аппаратов, приведенными в книге
«Механическая звукозапись», имеющейся в интернете [1].
Самая главная проблема на сегодня - это где взять носитель записи. Ни
целлулоида, ни лаковых дисков, ни децелита уже давным-давно нет, почти нет и
даже шумного триацетата. Многие современные полимерные пленки весьма прочны,
трудно режутся и обладают большим уровнем шипения, т.е. малопригодны для
записи. Полистирол, плексиглас и поликарбонат не пригодны из-за большого шума.
Каждый, кто когда-нибудь резал оргстекло с помощью ручного резака, прекрасно
знаком со скрипом, который возникает при резке. Кстати, этим приемом можно
пользоваться для определения пригодности материала для записи.
Полиэтиленовая пленка слишком мягка и обладает значительной пластической
деформацией. По этой причине запись сколько-нибудь высоких частот не удаётся.
Пленки, употребляемые сегодня для рентгеновских снимков, имеют досадное
свойство дважды за оборот изменять уровень шипения. Это происходит из-за
анизотропии пленки, которая, в свою очередь, возникает из-за технологии растяжения
ее в процессе изготовления. Вдоль линии растяжения шипение мало, а поперек
возрастает в несколько раз. Хотя существует процесс, при котором пленка
растягивается и вдоль и поперек. Тогда шипение увеличивается 4 раза на оборот.
Процесс сходен с растяжением тканей для увеличения метража выпуска, а это,
как известно, приводит к усадке после стирки. Пленка для ламинации документов
чаще всего состоит из слоев триацетата, но очень шумит и даже «дробит».
Поскольку, надо думать, не предполагается массовый выпуск самодельных
пластинок, то можно предложить самостоятельное изготовление лаковых заготовок.
Лаковые диски далекого прошлого содержали до 50 компонентов смеси полива, но
в любительских условиях можно ограничиться и тремя: лаком типа НЦ,
пластификатором и разбавителем. Можно добавить краситель. Лак несет в себе
нитроцеллюлозу, пластификатор - это камфора, касторка или дибутилфталат и какой-либо
технический разбавитель/растворитель или ацетон для облегчения растекания в
процессе полива. Соотношение несложно определить опытным путем. Поливать
следует на строго горизонтальном основании, используя в качестве подложки какой-
либо материал, не растворяющийся и не набухающий от компонентов лака. В
противном случае изготовленный диск будет скручиваться в трубку без надежды на
выпрямление. Пыль и пузырьки - главные враги самодельных дисков. Брак доходит
до 50%.
Вторая проблема, несколько более простая - это резцы, с помощью которых
вырезается звуковая канавка. Хороши были корундовые резцы, но последний резец
В 60-х годах прошлого века официальный диктат на репертуар записей значительно
уменьшился и в «Домах быта» появилась услуга по механической записи на целлулоид.
Эти записи шли «нарасхват». Материала часто не хватало, и в ход шли использованные
рентгеновские снимки. Так что, прослушав запись, можно было полюбоваться на снимок
какой-нибудь кости.
2 Не совсем, за продажу магнитофонных записей (особенно западных групп) тоже можно
было сесть. Так, например, получил срок исполнитель Константин Беляев.
был изготовлен на ювелирном заводе «Русские самоцветы» (ныне Карла Фаберже в
СПб) где-то в середине 70-х годов, но можно пользоваться и стальными резцами.
Остальное - это уже тонкости постройки самого аппарата. В основном, аппарат
состоит из привода планшайбы, привода смещения записывающей головки и самой
записывающей головки. Усилитель записи сегодня не вызывает никаких
трудностей : полно всяких мощных микросхем для УЗЧ.
Главный дефект, которым страдали многие самодельные аппараты - это
повышенный рокот двигателя, хорошо слышимый при воспроизведении. Часты бывали
несоответствия заявленной скорости 78 об/мин.
Другая проблема - обеспечение равномерности шага записи. Аппараты,
выполненные на недостаточно жестком основании, давали некачественные записи.
Ну, и приобретение записывающей головки тоже весьма проблематично. В былые
времена на рынке было полно головок от шоринофонов, но сегодня их уже нет.
Резцы можно изготавливать из инструментальной стали У8-У10 диаметром 1,4
мм. Пруток нарубить на заготовки длиной по 16 мм, закалить их на бытовом газу
с охлаждением водой, заточить и отполировать. Процесс заточки и полировки
хорошо описан в [2]. Там же есть и конструкция станочка для заточки.
Если сохранились у кого-нибудь старые патефонные иголки, их смело можно
пускать в дело; раньше, когда еще были проигрыватели на 78 об/мин так и
поступали. Очень хороши были иголки Колюбакинского игольного завода.
Резцы Иголки
Теперь о двигателе привода планшайбы. Необходимая мощность на валу около
10-15 Ватт, в противном случае при больших амплитудах сигнала записи
двигатель будет тормозиться, а звук - плавать. Крайне необходима малошумность
мотора; нужны в нем подшипники скольжения и малые обороты. Когда-то был
замечательный асинхронный двухскоростной реверсивный двигатель типа ДМ-2. Обороты
у него были 950 и 470 в мин. Иногда встречаются на рынке, можно купить не
задорого. Хорош еще КД-50.
Для переносных звукозаписывающих аппаратов в 30-40-х годах выпускались
прекрасные коллекторные двигатели, объединенные в одной конструкции с червячным
редуктором и центробежным регулятором. Это было здорово! И бесшумно!
Любой двигатель надо подвешивать на хороших амортизаторах, иначе его шум
пролезет в запись. Передачу вращения на планшайбу лучше делать ременную, так
как она не пропускает вибрации ротора. Когда-то большую проблему составлял
выбор диаметров роликов, входящих в кинематику привода. Теперь же этот вопрос
отпал по причине развития электроники. Двигатель не следует записывать прямо
от сети 50 Гц, а нужно построить двухфазный генератор с регулируемой
частотой. При этом легко можно получить любую скорость вращения планшайбы, хоть 78
или 45, или даже 33, или любую другую подстройкой потенциометра задающей
частоты. Ясно, что диаметры роликов и самой планшайбы уже не существенны. Схемы
и конструкция подобного генератора приведены в приложении 1 и в [3].
Планшайба тоже должна вращаться в подшипниках скольжения и весить
килограммов 5 для стабильности. В профессиональном советском станке шайба весила 40
кг! Бой по диаметру не должен превышать 0,1 мм. Торцевой бой тоже должен быть
небольшим, но влияние этого боя компенсируется легкой подвеской записывающей
головки. Диаметр планшайбы хорошо бы иметь 300 мм, но подойдет и 250 мм.
Можно порекомендовать взять диск от старого проигрывателя и утяжелить его
свинцом изнутри, а сверху на него положить диск из толстого стекла. Это еще
утяжелит планшайбу и выровняет поверхность. Можно засыпать в диск свинцовую или
стальную дробь, замешанную на эпоксидной смоле.
Теперь о смещении записывающей головки. Это очень ответственный узел. Было
великое множество всяческих конструкций, требовавших многих токарных и
шлифовальных работ. Самое главное - чтобы не было люфтов и заеданий. Сегодня,
когда ПК вытесняют всё на свете, включая старые механические пишущие машинки,
можно как раз рекомендовать использовать от последних направляющие, в которых
перемещается каретка. Она состоит из множества стальных шариков, катающихся в
V-образных желобках. Просто и эффективно. Но нужен хороший винт, который
будет смещать рекордер. Тут никаких вариантов, кроме как заказать токарю, нет.
Винт должен быть приличного диаметра миллиметров 10-15 для жесткости и шагом
0,5-1 мм. Можно приводить винт во вращение от каких-либо тихоходных
двигателей с набором шкивов различных диаметров в целях получения разных шагов
записи, но лучше в целях упрощения конструкции привести его во вращение от оси
самой планшайбы. Так в большинстве случаев поступали любители этого дела.
Винт должен быть закреплен так, чтобы у него отсутствовало продольное
смещение. Представьте, что при шаге записи 0,2 мм винт будет «ходить» туда-сюда на
0,1 мм. Что будет?
О всяких устройствах подобного типа можно посмотреть в [4-5] .
Ещё о подогреве резца. Обычно, применяют два вида нагрева: нихромовой
спиралью, намотанной прямо на резец, и индукционный нагрев токами высокой
частоты. Последний вид хорошо подходит для стальных резцов, а нагрев спиралью -
для корундовых. Подогрев резца существенно снижает шум записи и расширяет
полосу записываемых частот. Мощность генератора ВЧ должна быть около 15-20 Ватт
для уверенного нагрева стального резца. Одна из схем приведена в приложении
1. Вся промышленная аппаратура обязательно имела нагрев резцов, разумеется,
кроме, устройств записи прямо на медь.
Самая главная деталь аппарата - это пишущая головка, т.е. рекордер -
преобразователя электрических колебаний в механические. Они бывают
электромагнитные, электродинамические с обратной связью, пьезоэлектрические - их много
разновидностей. Качество записи звука всецело зависит от рекордера. Если не
удастся достать готовый, то придётся делать самостоятельно самый простой -
электромагнитный, который обеспечит небольшие искажения при разумных
затратах.
Первые рекордеры были электромагнитной системы и продержались они очень
долго. Крупным недостатком их было - отсутствие возможности введения механо-
электрической обратной связи для снижения искажений. На сегодня имеется
огромное количество различных систем рекордеров, среди которых есть устройства,
приближающиеся к идеальным, однако, в любительских условиях они вряд ли
воспроизводимы [6] .
В литературе середины XX века неоднократно описывались различные виды
исполнения рекордеров, но сегодня уже можно несколько упростить прежние
конструкции . Появились, например, сильнейшие неодимовые магниты, отличающиеся
малым весом, различные пластмассы типа тефлона, клеи - эпоксидные смолы и т.д.,
хотя конструктивное исполнение останется прежнее.
Вот так, например, выглядит магнитная система электромагнитного рекордера:
Самая главная его часть - это якорь. Его устройство должно удовлетворять
противоречивым требованиям. С одной стороны, для малых искажений, по причине
нелинейности характеристики намагничивания, он должен быть как можно более
массивным, но, с другой стороны, он должен быть очень лёгким для улучшения
высокочастотных свойств. Так что тут нужен разумный компромисс. Поскольку
наименьшее сечение всего магнитного материала по сравнению с остальными
элементами магнитной системы приходится на якорь, то материал его должен быть
высокого качества для недопущения насыщения. Лучшим материалом для якоря
считается железо Армко - оно же сталь 10895/Э12. Остальные части магнитопровода
в связи с большим сечением могут изготовляться из стали Ст-3. Железо Армко
можно добыть из отслуживших свой срок старых динамических громкоговорителей.
Центральный стержень и фланцы изготавливались из этого железа.
В давние времена рекомендовалось крепить якорь в резиновых подшипниках,
теперь же можно применить в качестве оных небольшие фторопластовые втулочки, в
которых якорь будет качаться достаточно свободно и без люфтов. Дело в том,
что при резиновых подшипниках якорь может совершать паразитные продольные
колебания, приводящие к глубинной модуляции звуковой канавки, которая явно не
способствует качеству записи.
Винт, которым закрепляется резец в теле якоря, следует выточить из хорошей
стали типа У8 или Ст45. Конец винта должен быть с «носиком», т.е. иметь
утонение без резьбы. Готовый винт следует закалить, а потом отпустить при
температуре 200-220°С.
Обмотка рекордера, конечно же, имеет какую-то индуктивность, что является
существенной помехой для достижения нужного уровня тока записи высоких
частот. С этой точки зрения хорошо было бы иметь обмотку из одного витка, но
тогда потребуются очень большие токи порядка сотен ампер для достижения нужной
амплитуды качания якоря. Ну и здесь приходится идти на компромисс - выполнять
обмотку из возможно более толстого медного провода в эмалевой изоляции.
Практически, подходит провод около 0,5 мм. Реально, получится сопротивление
постоянному току около 2 Ом при индуктивности около 1 мГн. Обмотка в процессе
изготовления пропитывается эпоксидной смолой для полного закрепления витков.
Ею же она вклеивается в отведенное для неё место. Всякая возможность смещения
катушки во время работа или её отдельных витков приводит к искажениям.
Верхний конец якоря, находящийся между полюсными наконечниками, одевается в
демпфер, в качестве которого можно применить мягкую силиконовую трубку,
употребляемую рыболовами, или ниппельную резину для велосипедных колес. Можно
применять и кусочки мелкопористой высококачественной резины, только надо быть
уверенным, что она не обладает остаточной деформацией.
В целом, якорь может быть близок по конструкции к якорю рекордера Р-83,
описанного в [4]. Единственно, надо нарезать резьбу не Ml,7, a Ml,8, т.к. по
современным стандартам резьбы 1,7 уже нет и доставать метчики и лерки этого
размера проблематично, да, и не нужно.
В качестве магнита хорошо использовать неодимовый магнит 30x8x8 мм с
индукцией 510 мТл. Вопрос о силе магнитов в прежней литературе не находил
освещения по причине эмпирического подхода к разработкам или, просто, в случае
применения какого-либо уже имеющегося магнита.
Общий вес готового рекордера должен быть около 100 г, тогда сила давления
резца при записи будет, примерно, половину, т.е. около 50 г, чего вполне
достаточно . В зависимости от применяемого материала дисков, эта величина может
изменяться в ту или иную сторону, что может быть решено добавлением груза или
введением противовеса или пружины.
Вывести аналитическое выражение, определяющее частотную характеристику
рекордера, весьма затруднительно и не принесет большой пользы. Дело в том, что
индуктивность обмотки не остается постоянной, так как она содержит железный
сердечник, магнитная проницаемость которого зависит от намагничивающего поля.
Достаточно вспомнить знаменитую кривую B=f(H):
в.%
/.0'
о»
ОМ
0,2
L
1
Т
}
/
/2
к
у
А
то
/
&
ш
"N
i^"i
W
Yfflfi
^^^^п
й
0Я>6
W
mu
/6
ш,
W
чая
Ш
cm
~«
W
MJ
щ*
Я
/
W
Ч)
26
mm
w
>cm
\
31
w\
Ш
Видно, что для минимальных искажений индукция В не должна превышать 0,8-0,9
Тл при использовании хорошей стали. При этом напряженность магнитного поля
А/м не более 400. Иначе для высокочастотных составляющих записываемых
сигналов при различных амплитудах, индуктивность обмотки будет иметь разные
значения, т.е. разные сопротивления протекающему току. Появится нелинейность
преобразования тока в амплитуду колебания якоря. Попытки как-то линеаризовать
характеристику в большей части не дают эффекта. Конечно, можно построить
усилитель мощности для раскачки рекордера по схеме источника тока, но это уже
приближается к грани разумного в любительских условиях.
По большей части применяют схему коррекции/выравнивания сопротивления
обмотки путем включения последовательно с ней контура из параллельно
соединённых резистора 10 Ом и конденсатора 4 мкФ, а в сам усилитель вводят подъем
высоких частот. Без этого контура полное сопротивление обмотки будет лежать в
пределах от 2 Ом до 32 Ом для частот от 50 Гц до 5 кГц, т.е. соотношение
порядка 16. С контуром оно уменьшается раз в пять.
Всё сказанное выше было воплощено в самодельные конструкции (см. рис.
ниже) . Параметры последней таковы:
• Верхняя граница записываемых частот 8500 Гц
• Скорости вращения 78 и 45 об/мин
• Подогрев резца ВЧ, 300 кГц, 20 Вт
• Шаг записи ОД и 0,2 мм
• Мощность усилителя записи 50 Вт
ЛИТЕРАТУРА:
1. Аполлонова Л.П., Шумова Н.Д. Механическая звукозапись. (1978)
2. Васильев Г.А. Запись звука на целлулоидные диски. МРБ вып. №411 (1961).
3. Мурадханян Э. Управляемый инвертор для питания электродвигателя. «Радио»
2004 №12.
4. Бектабегов А.А. , Жук М.С. Рекордер для записи на диск. МРБ вып. №99
(1951)
5. Гинзбург З.Б. Звукозапись: Экспонаты 7-й Всесоюзной заочной
радиовыставки. МРБ вып. №48 (1949).
6. Авт. свид. СССР №731611 от 30.04.80.
Усилитель
записи
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
? +Е,
R2:
Т
П*
R4
-** 1 LM3886
С7
R1
R2
R3
R4
R5
R6
R7
R8
R9
R10
VT1
10 кОм
91 кОм
100 кОм
75 кОм
24 Ом, 1 Вт
560 Ом
27 кОм
100 кОм
2,7 Ом, 2 Вт
10 Ом, 2 Вт
3102
С1
С2
СЗ
С4
С5
Сб
С7
С8
С9
СЮ
L
0,1 мкФ
10 мкФ, 35 В
0,133 мкФ
220 пФ
100 мкФ, 35В
0,1 мкФ
1000 мкФ, 63 В
100 мкФ, 35 В
0,1 мкФ
220 мкФ, 63В
0,7 мкГн
Индуктивность L - это 12 витков провода 0,5 мм прямо на резисторе R10.
Выключатель предназначен для отключения/включения усилителя без щелчка.
Питание не более 60 Вольт. Резистор R5 и конденсатор СЗ задают подъем АЧХ на
высоких частотах для скорости записи 45 об/мин. Для скорости 78 об/мин
параметры будут несколько иными.
Коэффициент усиления около 50, входное напряжение не более ± 0,55 В
амплитудных. Рекордер к выходу усилителя присоединяется через цепочку из
параллельно соединенных резистора 10 Ом и конденсатора 4 мкФ.
Микросхема LM3886 должна быть расположена на радиаторе, S=40 см2.
Амплитудно-частотная характеристика усилителя записи имеет завал на низких
частотах и подъем на высоких частотах. Ход характеристики давно
стандартизован решениями МЭК (международная электротехническая комиссия) в целях
единообразия процессов записи и воспроизведения во всем мире.
В уже ранее упомянутой книге [1] приведены формульные зависимости и
графические изображения характеристик записи.
Нисколько не подвергая сомнению решения МЭК и изложению ее решений в книге,
отмечу, всё же, некоторое не соответствие хода характеристики, приведенной в
книге в части нижних частот, реальному результату. Ниже приведено графическое
изображение АЧХ усилителя записи, построенное в соответствии с формулами
авторов книги для 33 и 45 об/мин.
А°\
W
0
-W
-20
**
,*
-
' ~£r
*TV.
r>
IS 1 t
1
/si
1 L *
TSs
у \\\\
u\
NJ11
"MM
\\M
\f\
31,5 63 115 315 630 1Z50 3150 6300 Гц
i ,.' 1 .. 1 и 1 j -J L-—i 2j
w
20 50 WO 20(T 500 WOO 2000 5000 W000
Так вот, как видно из хода линии 1, отображающей АЧХ записи, по мере
уменьшения частоты она асимптотически приближается к уровню минус 20 дБ. Это
означает, что через тракт усиления должен проходить сигнал постоянного тока по
уровню в 10 раз меньший, чем сигнал 1000 Гц. Бесплодные попытки показали
невозможность достичь желаемого. Реально, характеристика продолжается с обычным
спадом 6 дБ/окт. Кроме того, из приведенных схем корректирующих цепей, видно,
что они не могут пропускать постоянный ток по причине последовательно
включенного конденсатора.
Индикатор
уровня записи
Индикатор может быть стрелочным или матричным на светодиодной линейке.
Каждый вариант имеет свои плюсы и минусы.
Стрелочный вариант очень прост, но показывающий прибор будет занимать на
панели аппарата определенное место, которого, порой, не хватает.
R1
R2
R3
R4
ОУ
200 Ом
20 кОм
10 кОм
750 Ом
140УД6
С1
С2
D1
D2
ИП1
10 мкФ, 35В
100 мкФ, 35В
Д223
Д223
на 5 мА
Плюсовой вывод конденсатора С1 подключается прямо к выходу ИМС LM3886,
Постоянная времени установления 20 мс, постоянная времени спада 2 с.
Индикатор на светодиодной линейке сложнее, но имеет современный внешний вид
и занимает немного места на панели аппарата.
мгь
3>3..J)ff
R1
R2
R3
D16
10 кОм
1,2 кОм
47 кОм
2С156
С1
С2
D1
D2
1 мкФ, 63 В
25 мкФ, 25В
Д522
Д522
В качестве диодов D3...D15 можно применить любые СИД или готовые линейки
диодов. Положительный вывод С1 присоединяется прямо к выходу усилителя записи.
Визуальные индикаторы полезно дополнить аудио-контролем. Для этого можно
использовать небольшой динамик на 0,25 Вт, подключенный через резистор 100-200
Ом прямо к рекордеру. Разместить динамик можно просто внутри корпуса аппарата
без специальных отверстий.
Высокочастотный
генератор 300 кГц
^1
Rl
R2
R3
R4
R5
C8
C9
VT1
1,6 kOm
3,3 kOm
10 kOm
10 kOm
15 Ом, 20 Ватт
4,7 мкФ, 63 В, К73-17
0,22 мкФ, 250 В, К73-9
IRF9Z14
С1
С2
СЗ
С4
С5
Сб
С7
VT2
1000 мкФ, 25В
0,1 мкФ
0,1 мкФ
1 нФ
100 мкФ, 63 В
0,15 мкФ
0,15 мкФ
IRF820
Индуктор L - около 1,3 мкГн, 14 витков галетной намотки в два слоя.
Резистор R2 служит для подстройки в резонанс частоты задающего генератора с
частотой контура с индуктором L и конденсатором С 9. При помощи проволочного
потенциометра R5 регулируется мощность в индукторе. Ручка регулирования
выводится на переднюю панель аппарата.
Через конденсаторы С8 и С9 текут большие токи, поэтому желательно
применить их типы, указанные в спецификации. Конденсатор С9 следует расположить
поблизости к индуктору, т.е. возле рекордера.
Питание от 24 до 35 Вольт.
Желательно иметь частоту более высокую, нежели 300 кГц, но задающая ИМС не
может генерировать выше.
Силовые транзисторы IRF обладают значительной входной емкостью порядка
тысяч пикофарад, поэтому возбуждение их надо вести от достаточно мощного
источника, каковым в нашем случае является IR53HD420. Попытка применить менее
мощное устройство приведет к затяжке фронтов и перегреву выходных транзисторов.
Силовые транзисторы следует расположить на небольшом радиаторе 20-30 см2.
Устройство хорошо защищено, если, например, по какой-либо причине пропадет
входная частота, то оба силовых транзистора просто будут заперты и не выйдут
из строя.
Надо отметить, что генерирование прямоугольного напряжения частоты 300 кГц
сопровождается достаточно сильными помехами из-за широкого спектра частот,
содержащегося в этом напряжении. Это следует учесть установкой фильтров по
питанию и экранировкой самого генератора.
Генератор
питания
двигателя
Питается генератор от двух источников: одного +12 В с общей землёй и
другого на +300 В, изолированного от общей земли и имеющего гальваническую связь с
сетью 220В. На это требуется обратить особое внимание во избежание поражения
током!
R1
R2
R3
R4
R5
R6
R7
R8
R9
R10
10 кОм
1 кОм
10 кОм
2 кОм
100 кОм
100 кОм
100 кОм
100 кОм
220 Ом
220 Ом
С1
С2
СЗ
С4
С5
D1
D2
R11
R12
1 мкФ, 15 В
100 мкФ, 15 В
100 мкФ, 20В
100 мкФ, 20В
100 мкФ, 20В
Д522
Д522
220 Ом
220 Ом
Емкость конденсатора С1 совместно с величиной резистора R1 определяют
частоту задающего генератора и, соответственно, скорость вращения планшайбы
аппарата. Конкретно, их величины определяются по величине коэффициента редукции
между валом двигателя и планшайбой и необходимым числом оборотов. Так что
придется подбирать емкость по реальным условиям.
+ШВ
+3000
Выпрямитель на 300В и включение двигателя приведено ниже.
~Z20B
~лз
С1
С2
СЗ
560 мкФ,
560 мкФ,
560 мкФ,
400 В
400 В
400 В
D1
D2
D3
D4
BR1010
BR1010
BR1010
BR1010
Двигатель М - двухфазный конденсаторный, например, КД-50.
Изменить направление вращения можно, перекинув концы любой обмотки
двигателя.
Источник питания аппарата может быть любой конфигурации. Например, такой
как на нижеследующем рисунке.
~220
—^
Lj№*.
CI
C2
C3
C4
2000 мкФ, 35 в
2000 мкФ, 35 в
1000 мкФ, 15В
100 мкФ, 15 В
D1
D2
D3
D4
ВР1010
ВР1010
ВР1010
ВР1010
Трансформатор Т1 типа ТПП 270 127-220-50.
• * *
В целом все приведенные схемы не являются догмой, но могут быть выполнены
по собственным соображениям конструктора. Во всяком случае, конфигурация
приведенных устройств определялась, в основном, наличием у автора потребной
комплектации. Безусловно, все сетевые вводы должны иметь плавкие предохранители
и индикаторы включения.
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
Кроме всего прочего вам потребуется стробдиск (см. рис. ниже) . Для 50 Гц
внутренние дорожки на 78 об/мин. Самая простая схема питания осветителя
стробоскопа - это просто небольшая неоновая лампочка, питаемая через гасящий
резистор от сети. Можно также применить светоизлучающий диод, дающий более
резкое изображение штрихов стробдиска.
^2*
'''llllllllH»)^
И ещё потребуется пара инструментов, без которых не обойтись - это циркуль
и пробойник. Циркулем вырезают диски из листового материала, а пробойником
делают центральное отверстие диаметром 7 мм. Нужна также подложка для нарезки
дисков.
Литпортал
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
БУКВАРЬ ДЛЯ БЛАГОРОДНЫХ ДЕВИЦ
Нил Стивенсон
Рожденные и взращенные в чужеземных пределах,
варвары многое в устроении Поднебесной
неспособны уяснить до конца и вечно силятся
втиснуть непонятое в свои жесткие рамки.
Циин26
Хакворт испытывает нечто
в высшей степени необычное;
подводные игрища
В темной пещере, озаренной множеством блестящих точек, стоит на возвышении
женщина-подросток. Ее наготу скрывает лишь причудливая нательная роспись, а
26
Циин - китайский политический деятель (ум. 1858 г.).
может, и не роспись, а сплошная медиатронная наколка. Голову венчает
лиственный венец, пышные волосы ниспадают до колен. Она прижимает к груди огромный
букет роз, шипы язвят тело. Девушку окружает тысячное скопление людей, они
остервенело долбят кулаками пол, и то бормочут размеренно, то поют.
Между девушкой и толпой топчется десятка два мужчин. Одни выбегают сами,
других, похоже, выталкивают, у третьих такой вид, будто они шли по улице (в
чем мать родила) и забрели не в ту дверь. Среди них азиаты, европейцы, негры.
То и дело негодующим зрителям приходится выскакивать из толпы и переставлять
замечтавшихся участников с места на место. Наконец вокруг девушки образуется
хоровод, стук нарастает, ускоряется до полной утраты ритма и внезапно
смолкает .
Кто-то выкрикивает фразу пронзительным, настойчивым, улюлюкающим голосом.
Хакворт не разбирает ни слова. Снова стук. Молчание. Стук. На третий раз он
обретает рокочущий ритм. С какого-то мгновения голос уже не умолкает, а
контрапунктом вплетается в нарастающий грохот. Мужской хоровод вокруг девушки
начинает притаптывать на месте. Хакворт замечает на всех танцорах медиатрон-
ные презервативы; они голубовато фосфоресцируют во тьме.
Стук и танец ускоряются в замедленном темпе. Участники топчутся чуть
быстрее . Глядя на их стоящие торчком члены Хакворт понимает, почему все
развивается так неспешно: он оказался свидетелем любовной прелюдии. Через полчаса
возбуждение, и фаллическое, и общее, уже невыносимо. Стук быстрее, чем
нормальный пульс, в него вплетаются другие удары и контрритмы, хор нестройно
подхватывает вой солиста. Целых полчаса ничего особенного не происходит.
Затем все случается разом. Стук и пение взрываются новым, невозможным уровнем
громкости. Танцоры хватают и оттягивают висячие кончики радиоактивных
гондонов . Кто-то выбегает с ножом и отсекает их в облегченной пародии на
обрезание . Девушка выходит из оцепенения и бросает букет в толпу, как невеста с
подножки лимузина; розы рассыпаются, падают среди танцоров, те подхватывают
их на лету, ищут под ногами. Девушка раскидывает руки и без чувств валится
навзничь, танцоры подхватывают ее и несут над головами по кругу, затем
опускают на пол. Один из танцоров оказывается между ее ног и в несколько движений
кончает. Другие оттаскивают его за руки, не дав даже шепнуть, что он будет
любить ее всю жизнь; теперь на его месте второй, все происходит так же быстро
- после такой прелюдии ребятам хватает самой малости. Все танцоры успевают
отстреляться в несколько минут. Хакворт не видит девушки, но, похоже, она не
сопротивляется, и ее явно не держат. Над оргией начинает клубиться пар.
Последний участник гримасничает сильнее, чем средний мужчина во время оргазма;
он отскакивает от девицы, держась за член, подпрыгивая и пританцовывая,
словно от боли. Это сигнал. Остальные танцоры бросаются врассыпную. Девицу уже не
различить - это окутанный паром бездвижный клубок волос.
Она вспыхивает в нескольких местах, лава хлещет из вен, сердце шаровой
молнией выстреливает из груди. Тело ее - горящий крест, слепящая вершина
опрокинутого конуса из дыма и пара. Хакворт замечает, что стук и пение совершенно
улеглись. Толпа в молчании наблюдает за горящим телом. Когда последние желтые
языки опадают, из толпы выходит почетный караул - четверо, выкрашенные черной
краской с намалеванными поверх белыми скелетами. Хакворт замечает, что все
это время девица лежала на квадратной простыне. Четверо хватают простыню за
углы; хлопья пепла и алые головешки ссыпаются на середину. Люди-скелеты тащат
простыню к пятидесятигалонной стальной бочке и всыпают туда уголья. Шипение,
пар столбом. Человек-скелет хватает длинную ложку и мешает в бочке, потом
зачерпывает оттуда надтреснутой кружкой с эмблемой Мичиганского университета и
долго пьет.
Трое других пьют каждый в свою очередь. Зрители выстраиваются в длинный
хвост. Первый человек-скелет наполняет кружку, каждый отпивает по глотку. Все
расходятся кучками, обмениваясь на ходу впечатлениями. Представление
закончено .
Нелл в Городе Мастеров;
развитие событий в Букваре;
поездка в Новоатлантический анклав
и знакомство с мисс Матесон;
новая жизнь у "старого" знакомого
У мельницы Нелл прожила несколько дней. Ей поставили кроватку в мансарде,
под крышей, такой низкой, что только Нелл и могла туда пролезть. Ела она с
Ритой, Брэдом, или другими здешними знакомыми (все они оказались на удивление
славные люди), днем бродила по лугу, болтала ногами в реке или разведывала
лесные тропинки, добираясь иногда до самой собачьей сетки. Букварь она всегда
брала с собой. В последнее время там разыгрывались приключения принцессы Нелл
и ее друзей в городе Короля-Сороки, больше похожие на рактивку, чем на
обычную сказку. К концу каждой главы Нелл совершенно выдыхалась - без смекалки и
дня было не прожить, не угодив в лапы пиратов или самого Короля-Сороки.
Долго ли, коротко ли, но они с Питером придумали хитроумный план, как
проникнуть в замок, отвлечь короля и похитить волшебные книги, в которых
заключалась его сила. В первый раз у них ничего не вышло, но наутро Нелл
перелистала книгу назад и начала по новой, чуть иначе. Снова не получилось, но в
этот раз принцесса Нелл с друзьями проникли чуть дальше в замок. С шестой или
седьмой попытки все прошло, как по маслу - покуда король состязался с Питером
в отгадывании загадок (Питер победил), Мальвина заклинанием отперла дверь в
потайную библиотеку, где хранились книги, еще более волшебные, чем
"Иллюстрированный букварь для благородных девиц". В одной из них был спрятан золотой
ключ. Принцесса Нелл схватила ключ, а Мальвина сгребла в охапку несколько
волшебных книг.
Они совершили увлекательный побег через реку, за которой власть Короля-
Сороки кончалась, и расположились отдохнуть недельку-другую на зеленом лугу.
Пока светило солнце, и друзья оставались тряпичными куклами, принцесса Нелл
листала новые книги. Когда она брала одну из них, картинка росла, заполняла
всю страницу, и букварь превращался в эту книгу, а если Нелл решала ее
отложить , снова становился собой.
Больше всего Нелл полюбила волшебный Атлас. В нем можно было исследовать
любые страны, настоящие и вымышленные. По ночам Мальвина читала очень
большой, ветхий, истрепанный, прожженный, в пятнах том под названием "Пантекни-
кон" . У него были петли и замочек, и Мальвина, когда не читала, всегда
замыкала его на ключ. Нелл очень хотелось взглянуть хоть одним глазком, но
Мальвина сказала, что она еще маленькая, и ей такого знать не положено.
Уточка, как всегда, хлопотала по лагерю, прибиралась, готовила, стирала в
речке, латала истрепавшуюся в дороге одежду. Питер сделался непоседливым. Он
никогда не лез за словом в карман, но грамоте так и не выучился и твердил,
что книги из библиотеки Короля-Сороки годятся разве на теплую подстилку. Он
завел привычку углубляться в леса, особенно к северу от поляны. Сперва он
уходил на несколько часов, но как-то не пришел ночевать и объявился только к
следующему полудню. После этого он стал пропадать на несколько суток.
Однажды он плотно набил рюкзак, ушел в северный лес и больше не вернулся.
Раз Нелл собирала цветы на лугу и к ней подъехала на лошади красивая вик-
ская дама. Когда та приблизилась, Нелл с изумлением узнала в лошади
Скорлупку, а в даме - Риту, одетую в длинное викское платье, шляпку для верховой
езды, и, что уж совсем невероятно, сидящую по-женски.
- Какая ты красивая, - сказала Нелл.
- Спасибо, Нелл, - отвечала Рита. - Хочешь побыть такой же? У меня для тебя
сюрприз.
В мельничной общине была модистка, и она сшила для Нелл платье - вручную до
последнего стежка. Рита прихватила его с собой и помогла Нелл переодеться,
прямо на лугу. Потом она расчесала ей волосы, даже воткнула в них цветы,
помогла взобраться в седло перед собой и поскакала к мельнице.
- Тебе придется сегодня оставить книгу дома, - сказала Рита.
- Почему?
- Я повезу тебя за сетку, в Новоатлантический анклав, - сказала Рита. -
Констебль Мур велел, чтобы я ни в коем случае не разрешала тебе брать книгу с
собой. Он сказал, потом не расхлебаешь. Ты сейчас спросишь, почему, но я,
честное слово, не знаю.
Нелл взбежала по лестнице, заплетаясь в длинной юбке, и спрятала Букварь в
своей каморке под крышей. Потом она снова забралась к Рите в седло, и они
поехали по каменному мосту над мельничным колесом, в лес. Постепенно до Нелл
донеслось слабое зудение аэростатов. Скорлупка перешла на шаг и бодро
протиснулась грудью сквозь взвесь блестящих слезинок. Нелл даже протянула руку
потрогать одну, но тут же отдернула, хотя слезинка ей ничего плохого не
сделала , просто легонько пхнулась. Отражение ее лица скользнуло по груше, и сетка
осталась позади.
Некоторое время они ехали по Новой Атлантиде и не видели ничего, кроме
деревьев, лесных цветов, ручьев, редкой белки или оленя.
- Почему у виков такой большой анклав? - спросила Нелл.
- Никогда не называй их виками, - ответила Рита.
- Почему?
- Это недоброе слово. Так говорят те, кто их не любят.
- Вроде уничижительного прозвища? - спросила Нелл.
Рита рассмеялась, скорее нервно, чем весело.
- в точности.
- Почему у атлантов такой большой анклав?
- Ну, у каждого сообщества - свой жизненный уклад, и некоторые лучше
подходят, чтобы зарабатывать много денег, поэтому у одних сообществ денег больше,
у других - меньше.
- Как это - свой жизненный уклад?
- Чтобы зарабатывать много денег, надо упорно трудиться - жить определенным
образом. Так живут атланты, это часть их культуры. Ниппонцы тоже. Вот почему
у атлантов и ниппонцев денег больше, чем у остальных фил вместе взятых.
- А почему ты не атлантка?
- Потому что мне не нравится их образ жизни. В Городе Мастеров все делают
красивые вещи. У атлантов заведено одеваться, как я сейчас, годы и годы
учиться, сначала в школе, потом в университете. Нам этого не нужно.
Понимаешь, это не поможет мастерить красивые вещи. Я лучше буду носить джинсы и
делать бумагу.
- Но бумагу может делать и МС, - сказала Нелл.
- Не такую, как любят атланты.
- Но ты зарабатываешь своей бумагой только потому, что атланты зарабатывают
много денег упорным трудом, - сказала Нелл.
Рита покраснела и довольно долго молчала, потом сказала натянуто:
- Нелл, тебе надо будет спросить у своей книги, что такое "деликатность".
Они выехали на аллею для верховой езды, испещренную холмиками конского
навоза, и двинулись по ней в гору. Дальше дорожка вилась между каменными
стенами ; Рита сказала, их сложили ее друзья из Города Мастеров. Лес уступил место
пастбищам, затем - нефритовым наледям лужаек; на холмах стояли большие дома в
окружении живых изгородей, боскетов и цветочных шпалер. Здесь дорога была вы-
мощена камнем; чем ближе к городу, тем шире она становилась. Впереди,
довольно далеко, по-прежнему высилась гора, на ее вершине, над тонкой полоской
облаков, поблескивал Источник Виктория.
С Арендованных Территорий Новоатлантический анклав всегда выглядел
чистеньким и красивым. Это впечатление не обмануло, но Нелл удивилась, насколько же
здесь прохладнее. Рита объяснила, что атланты приехали из северных стран и не
любят жары, поэтому выстроили город высоко в воздухе, где всегда свежее.
Рита свернула на бульвар. Посередине его росли деревья и цвели цветы, а по
бокам тянулись красные домики с башенками, эркерами и горгульями. Мужчины в
цилиндрах и женщины в длинных платьях гуляли, толкали детские коляски,
проезжали на лошадях и робобылах. Блестящие темно-зеленые роботы-уборщики, похожие
на холодильник, если уложить его на спину, двигались со скоростью
полуторагодовалого младенца, зависали над кучками навоза и втягивали их в себя. Изредка
проезжал посыльный на велосипеде или кто-то особо важный в длинном черном
авто .
Рита остановила Скорлупку у одного дома и дала мальчику монетку, чтобы тот
подержал поводья. Из седельной сумки она достала пачку новой бумаги в
специальной обертке (которую тоже сделала сама), поднялась по ступенькам и
позвонила в колокольчик. Спереди у дома была круглая башенка со стрельчатыми
окнами, украшенными вверху витражами; через стекло и ажурные занавески Нелл
видела на разных этажах хрустальные люстры, красивые лепные потолки, темные
деревянные шкафы с тысячами и тысячами книг.
Горничная впустила Риту. Сквозь окно Нелл видела, как Рита кладет визитную
карточку на серебряный поднос. Горничная исчезла вместе с подносом, через
пару минут появилась снова и увела Риту за собой.
Ждать пришлось около получаса. Нелл пожалела, что с ней нет Букваря. Она
разговорилась с мальчиком и узнала, что его зовут Сэм, он живет на
Арендованных Территориях, каждое утро надевает костюм и едет сюда на автобусе, чтобы
слоняться по улицам, держать поводья, если попросят, и выполнять другие
мелкие поручения. Нелл подумала, не в этих ли домах работает Текила, и не
столкнутся ли они случайно. Как всегда при мысли о матери, внутри немного сдавило.
Из дома вышла Рита.
- Извини, - сказала она, - я торопилась, как могла, но пришлось зайти и
пообщаться . Протокол, понимаешь.
- Объясни протокол, - сказала Нелл. Она всегда говорила так Букварю.
- В том месте, куда мы едем, тебе придется следить за своими манерами. Не
требуй, чтобы тебе объяснили то, объяснили это.
- Не слишком ли обременит вас просьба растолковать мне точный смысл
выражения "протокол"?
Рита рассмеялась тем же нервным смехом и взглянула на Нелл с выражением
плохо скрываемой тревоги. Пока они ехали по улице, Рита немного рассказала о
протоколе, но Нелл особо не слушала - она пыталась понять, как вдруг
получилось , что она может напугать взрослого человека вроде Риты.
Они проехали через самую скученную часть города, где дома, сады и статуи,
все было великолепно, и ни одна улица не походила на другую: одни шли
подковой, другие - квадратом, кругом или овалом, встречались и скверы с клумбами
посредине, и просто прямые улицы в оба конца. Дальше парки и спортивные
площадки стали попадаться чаще, дома - реже. Наконец они подъехали к живописному
строению с башенками, чугунной оградой и живой изгородью. Над дверью было
написано: МИСС МАТЕСОН. АКАДЕМИЯ ТРЕХ ГРАЦИЙ.
Нелл дала бы мисс Матесон лет восемьсот-девятьсот. Она приняла их в уютной
маленькой гостиной и угостила чаем из крохотных, с наперсток, расписных
чашечек. Нелл старалась сидеть прямо и слушать внимательно, как воспитанные
маленькие девочки, о которых она читала в Букваре, но глаза ее так и шныряли по
книжным полкам, рисункам на чайном сервизе и трем юным леди в полупрозрачных
туниках заключенным в раму у мисс Матесон над головой.
Мисс Матесон долго смотрела на маленькую гостью.
- Классы уже набраны, учебный год начался, и у тебя нет никакой
предварительной подготовки. Но у тебя очень весомые рекомендации, - сказала она.
- Извините, мэм, но я не понимаю, - ответила Нелл.
Мисс Матесон улыбнулась, ее лицо расцвело радиальными лучиками морщин.
- Неважно. Главное, мы тебя берем. У нас есть традиция - брать нескольких
учениц из других фил. Главная наша цель - как школы, и как общества -
приумножение числа атлантов. В отличие от других фил, которые приобретают новых
членов путем вербовки, либо - безоглядно эксплуатируют естественную
биологическую способность, которой, к добру или к худу, обладает каждый, мы взываем
к разуму. Все дети рождаются с умением мыслить, надо его только развить. Наша
академия недавно приняла под свой кров несколько юных леди внеатлантического
происхождения, и мы надеемся во благовремении приветствовать их среди
присягнувших на верность.
- Простите, мадам, которая из них Аглая? - спросила Нелл, глядя через плечо
мисс Матесон на картину.
- Извини? - сказала мисс Матесон и включила процесс поворачивания головы,
что в ее возрасте было гражданским подвигом, требующим и времени, и
самоотвержения .
- Ваша школа носит имя Трех Граций. Я дерзнула предположить, что сие
полотно живописует тот же сюжет, - сказала Нелл, - ибо нахожу здесь больше
сходства с грациями, нежели фуриями или парками. Не сочтите за труд просветить
меня, какая из юных леди являет Аглаю, или "сияющую".
- А кто остальные две? - выговорила мисс Матесон уголком рта - она уже
почти закончила свой маневр.
- Евфросина, "радость", и Талия, "цветущая".
- А ты как думаешь?
- Та, что справа, держит цветы, наверное, она - Талия.
- Я бы назвала это суждение вполне здравым.
- Та, что в середине, выглядит очень счастливой - это должна быть
Евфросина, а левая озарена солнечными лучами, возможно, она и есть Аглая.
- Ну, поскольку, как ты видишь, на них нет именных ярлыков, нам придется
довольствоваться умозаключениями, - сказала мисс Матесон. - Однако я не
нахожу погрешности в твоих доводах. И я тоже не сочла бы их фуриями или парками.
- Это пансион, то есть большинство учениц там и живет, но к тебе это не
относится , - сказала Рита. - Тебе там жить не разрешат.
Они ехали домой через лес.
- Почему?
- Ты убежала из дома, и могут возникнуть осложнения с законом.
- А что незаконного в том, что я убежала из дома?
- У некоторых племен дети считаются экономическим достоянием родителей.
Если одна фила укрывает беглецов из другой, она наносит экономический ущерб, а
это уже сфера действия ОЭП.
Рита холодно оглядела Нелл.
- У тебя есть покровитель в Новой Атлантиде. Не знаю, кто он и зачем это
делает. Но, похоже, он не может рисковать судебным преследованием со стороны
ОЭП. Поэтому договорились, что ты пока поживешь в Городе Мастеров.
Мы знаем, что приятели твоей мамы плохо с тобой обращались, и все в Городе
Мастеров за то, что бы ты осталась. Но мы не можем поселить тебя у мельницы,
потому что любые трения с Протоколом оттолкнут от нас новоатлантических
клиентов . Придется тебе жить у единственного члена общины, не связанного с
тамошними заказчиками.
- Кто это?
- Ты его видела.
Домик констебля Мура был так плохо освещен и так тесно заставлен, что Нелл
пришлось кое-где протискиваться бочком. В гостиной в футе под потолком
проходила рейка, с которой свешивались длинные полоски пожелтевшей рисовой бумаги,
испещренные большими иероглифами и красными печатями. Нелл вслед за Ритой
обогнула угол и оказалась в совсем уже маленькой, темной и тесной комнатенке.
Здесь висела одна картина: страшенный дядька с усами, как у Фу Манчу27,
бородой и бакенбардами от ушей до самых подмышек, в роскошных доспехах и с цепью
из львиных морд. Нелл невольно отступила на шаг, споткнулась о разложенную на
полу волынку и налетела на кованное медное ведро, которое страшно
задребезжало и залязгало. Кровь побежала из ровного пореза на большом пальце, и Нелл
поняла, что в ведре стоят старые ржавые сабли всех мыслимых и немыслимых
форм.
- Не зашиблась? - спросила Рита. Голубоватый свет из-за стеклянных дверей
подсвечивал ее со спины. Нелл сунула палец в рот и встала с пола.
Стеклянные двери выходили в садик, где шагу было не ступить от гераней,
лисохвостов , глициний и собачьих какашек. Над прудиком цвета хаки прилепился
садовый домик. Сам констебль Мур угадывался за ширмой из голенастых
рододендронов, согбенный над тяпкой и поминутно одолеваемый несносными корги.
Он был без рубашки, но в юбке! - красной клетчатой. Нелл не успела по-
настоящему удивиться этой несуразности, потому что корги услышали звук
открываемой задвижки и с лаем бросились к дому. Следом сам констебль подошел и
сощурился на стекло. Едва он показался из-за рододендронов, как Нелл поняла:
что-то не так. В целом констебль мог похвастаться хорошим сложением (при
некоторой, правда, склонности к дородству), отменной мускулатурой и здоровьем,
вот только кожа у него была двуцветная, мраморная. Словно черви проели его
торс, проложили сетку пересекающихся каверн, которые потом наспех залепили
чем-то не совсем в тон.
Не успела Нелл все это толком рассмотреть, как он подхватил со спинки
шезлонга рубашку, быстро надел и застегнул. Затем корги были подвергнуты строгой
муштре на плацу из замшелых садовых плит, причем отрывистые выкрики долетали
даже через стекло. Корги прикидывались, будто внимательно слушают. Отчитав
собак, констебль Мур вошел в стеклянную дверь. "Буду через секунду", - сказал
он и пропал на четверть часа. По прошествии этого времени он вышел в твидовом
костюме и грубовязанном джемпере поверх тончайшей белой рубашки. Нижняя
деталь туалета явно не спасала от кусачести верхних, но констебль Мур достиг
возраста, когда мужчины способны подвергать свое тело воздействию злейших
раздражителей - виски, сигарет, шерстяной одежды, волынок - ничего не
чувствуя или, во всяком случае, не подавая вида.
- Извините, что ворвались, - сказала Рита, - но мы звонили, а вы не
слышали.
- Меня это не смущает, - произнес констебль Мур не очень убедительным
тоном. - Вот почему я не живу там. - Он указал вверх, в сторону
Новоатлантического анклава. - Просто пытался проследить корневую систему какого-то
инфернального ползучего растения. Боюсь, что это кудзу.
При этих словах констебль сузил глаза, и Нелл, не знавшая, кто этот кудзу,
заподозрила, что если кудзу можно изрубить, сжечь, задушить, запугать или
взорвать, то недолго ему благоденствовать в саду у констебля Мура.
- Могу я соблазнить вас чаем? Или, - он обернулся к Нелл, - горячим
шоколадом?
- Охотно бы, но я не могу задерживаться, - сказала Рита.
Фу Манчу - персонаж "Маски Фу Манчу", фильма ужасов с Борисом Карлоффом (1932).
- Тогда позвольте вас проводить, - сказал констебль Мур, вставая. Рита
немного опешила от такой резкости, но через мгновение была уже за дверью и
ехала на Скорлупке к мельнице.
- Замечательная дама, - говорил констебль Мур из кухни. - Крайне любезно с
ее стороны было о тебе позаботиться. Да, очень достойная дама. Возможно, не
из тех, кто хорошо ладит с детьми. Особенно со странными.
- Я буду жить здесь, сэр? - спросила Нелл.
- В садовом домике, - сказал констебль, входя с дымящимся подносом и кивая
на стеклянную дверь. - Пустует уже некоторое время. Для взрослого тесноват,
ребенку - в самый раз. Убранство этого дома, - добавил он, оглядывая комнату,
- не вполне годится для юного поколения.
- Кто этот страшный дядя? - спросила Нелл, указывая на картину.
- Гуань-ди. Император Гуань. Бывший полководец по имени Гуань Юй. Он не был
императором, но стал китайским богом войны, и ему пожаловали императорский
титул уже посмертно, из уважения. Страшно уважительные, эти китайцы - это их
лучшая и худшая черта.
- Как может человек стать богом? - спросила Нелл.
- Живя в крайне прагматическим обществе, - подумавши, ответил констебль Мур
и дальше объяснять не стал. - Кстати, книга при тебе?
- Да, сэр.
- Ты не носила ее через границу?
- Нет, сэр, как вы сказали.
- Хорошо. Умение исполнять приказы - ценное качество, особенно когда живешь
со старым служакой. - Видя, что личико у Нелл стало ужасно серьезное, он
запыхтел и состроил досадливую мину. - Запомни, это не имеет никакого значения!
У тебя высокие покровители. Просто мы немного подстраховываемся.
Констебль Мур принес Нелл какао. Ей была нужна одна рука для чашки и другая
для блюдца, поэтому она вынула палец изо рта.
- Что у тебя с рукой?
- Поранилась, сэр.
- Дай-ка глянуть. - Констебль взял ее руку в свою, отодрал большой палец от
ладони. - Хорошо рассадила. Недавно?
- Я порезалась о вашу саблю.
- Сабли, они такие, - рассеянно сказал констебль, свел брови и повернулся
спиной к Нелл.
- Ты не плакала, - сказал он, - и не жаловалась.
- Вы отняли эти сабли у грабителей? - спросила Нелл.
- Нет... это было бы сравнительно легко, - ответил констебль Мур. Он
некоторое время в раздумье смотрел на Нелл. - Знаешь, мы с тобой отлично поладим,
- промолвил он. - Погоди, я схожу за аптечкой.
Деятельность Карла Голливуда
в театре "Парнас";
разговор над молочным коктейлем;
как работает система телекоммуникаций;
Миранда понимает тщетность своих желаний
Миранда нашла Карла Голливуда в пятом ряду партера с большим листом умного
ватмана в руках - он чертил блок-диаграмму следующего живого спектакля.
Похоже, он снабдил ее системой перекрестных ссылок на сценарий: протискиваясь
между рядами, Миранда слышала голоса, механически читавшие реплики, а, подойдя
ближе, увидела кружочки и крестики, отмечающие движения актеров.
По краям схемы были нарисованы маленькие стрелочки, направленные к
середине , и Миранда догадалась, что это - софиты, установленные на балконах, и Карл
их программирует.
Она покрутила занывшей шеей и взглянула на потолок. Там водили хоровод
ангелы , или музы, или как их называют, в сопровождении нескольких купидончиков.
Миранда подумала о Нелл. Она всегда думала о Нелл.
Карл дошел до конца явления и остановился.
- Ты что-то хочешь спросить? - рассеянно произнес он.
- Я наблюдала за тобой из ложи.
- Сачковала, значит, вместо того, чтобы зарабатывать нам деньги?
- Где ты всему этому выучился?
- Чему? Режиссуре?
- Нет. Как программировать свет и все такое.
Карл поднял глаза.
- Может, тебя это удивит, - сказал он, - но я всему учился сам. Практически
никто больше не ставит живых спектаклей, и нам приходится разрабатывать
собственную методику. Весь софт я изобрел сам.
- Ты изобрел маленькие юпитеры?
- Нет. Я не такой дока в нанотехнологии. Их сделал мой лондонский знакомый.
Мы тогда махнулись - мой софт на его железо.
- Я бы хотела пригласить тебя в ресторан, - сказала Миранда, - чтобы ты мне
объяснил, как все это работает.
- Ты многого хочешь, - сказал Карл, - но я согласен.
- Тебе что, рассказать с самого начала, с машины Тьюринга? - Карл явно
подначивал . Миранда решила не обижаться. Они сидели в красном виниловом уголке,
в ресторане недалеко от Банда. Обстановка, похоже, должна была изображать
американский обед в канун убийства Кеннеди. Китайские битники - типичные
молодцы из Прибрежной Республики, с дорогими стрижками и в шикарных костюмах -
сидели на вращающихся табуретах у стойки, потягивали шипучку и скабрезно
улыбались входящим женщинам.
- Наверное, да, - ответила Миранда.
Карл Голливуд рассмеялся и покачал головой.
- Я сострил. Тебе придется точно объяснить, что ты хочешь узнать. С чего мы
так заинтересовались программированием? Разве нам мало просто с него
кормиться?
Миранда мгновение молчала, зачарованная отблесками света на старинной
хромированной урне.
- Это связано с принцессой Нелл? - спросил Карл.
- А что, настолько очевидно?
- Ага. Так чего ты хочешь?
- Я хочу знать, кто она. - Миранда выразилась как можно мягче. Ей не
хотелось осложнять дело, вываливая на Карла свои переживания.
- Ты хочешь вычислить клиента, - сказал Карл.
В таком переводе это прозвучало ужасно.
Карл с силой втянул молочный коктейль, глядя через плечо Миранды на бегущие
по Банду машины.
- Принцесса Нелл - маленькая девочка, верно?
- Да. Я бы сказала, ей лет пять-семь.
Карл поймал ее взгляд.
- Ты и это можешь определить?
- Да, - отвечала Миранда тоном, запрещающим дальнейшие расспросы.
- Значит, по счетам платит не она. Кто-то другой. Тебе надо выйти на него,
а через него - на Нелл. - Карл снова отвел глаза, покачал головой и
безуспешно попытался присвистнуть заледенелыми губами. - Невозможно уже первое.
Миранда вздрогнула.
- Как-то уж очень категорично. Я ожидала услышать "сложно" или "дорого",
но. . .
- Нет, невозможно. Или, - Карл задумался, - правильнее будет сказать
"астрономически невероятно". - Он с легкой тревогой смотрел, как Миранда
меняется в лице. - Связь нельзя просто проследить назад. Коммуникация работает не
так.
- Как же она работает?
- Глянь в окно. Не на Банд, на Яньаньский проспект.
Миранда повернулась к большому окну, частично закрашенному рекламой Кока-
Колы и фирменных горячих блюд. Яньаньский проспект, как большинство
Шанхайских магистралей, от витрин до витрин заполняли люди на велосипедах и
мотороликах. Во многих местах движение было такое плотное, что быстрее оказывалось
идти пешком. Несколько автомобилей блестящими валунами застыли в вялом буром
потоке.
Зрелище было настолько привычное, что Миранда попросту ничего не увидела.
- Куда смотреть?
- Видишь, они все что-то несут. Никто не едет пустым.
Карл был прав. У каждого имелся хотя бы один пластиковый пакет. Многие,
особенно велосипедисты, были нагружены тяжелее.
- Теперь попробуй удержать этот образ в голове и подумай, как организовать
глобальную телекоммуникационную сеть.
Миранда рассмеялась.
- Не могу. Подготовка не та.
- Та. До сих пор ты мыслила в терминах телефонной системы из старых пасси-
вок. Там в каждом разговоре участвовали двое, соединенные проводами с
центральным коммутатором. Так каковы основные черты этой системы?
- Не знаю, потому и спрашиваю, - отвечала Миранда.
- Взаимодействуют только двое - раз. Два: связь создается на один разговор
и затем обрывается. Три: она крайне централизована, поскольку не работает без
коммутатора.
- Ладно, это вроде как понятно.
- Сегодняшняя телекоммуникационная система - которая нас с тобой кормит -
восходит к телефонной связи лишь в той мере, что используется для сходных
целей, плюс еще для многих других. Но суть в том, что она в корне отлична от
старой телефонной системы. Старая телефонная система - и ее технологическая
сестра, кабельное телевидение - крахнули. Обвалились десятилетия назад, и нам
пришлось начинать практически с руин.
- Почему? Ведь она же работала, разве нет?
- Во-первых, появилась потребность устанавливать связь между более чем
двумя единицами. Кто эти единицы? Вспомни рактивки. Пусть будет "Спальный вагон
в Женеву". Ты в поезде, рядом с тобой два десятка других людей. Часть из них
рактируется, в данном случае единицы - живые люди. Остальные - проводники,
носильщики - программные роботы. Более того, в поезде куча реквизита -
драгоценностей, денег, пистолетов, винных бутылок. Каждая из этих вещей -
отдельная программа, отдельная единица. По-нашему, объект. Сам поезд - тоже объект,
и местность, по которой он едет - тоже.
Местность - хороший пример. Это - цифровая карта Франции. Откуда она
взялась? Создатели рактивки посылали свою команду снимать новую карту? Нет,
конечно . Они взяли готовые данные - цифровую карту мира, доступную всем
создателям рактивок - за деньги, разумеется. Цифровая карта - отдельный объект.
Она хранится в памяти компьютера. Где именно? Не знаю. Может, в Калифорнии.
Может, в Париже. Может, за углом. Может, частью там, частью здесь, частью еще
где-то. Неважно. Потому что у нашей телекоммуникационной системы нет больше
проводов, идущих к центральному коммутатору. Она работает вот так.
Он снова указал на улицу.
- Значит, каждый человек на улице - как объект?
- Возможно. Но лучше сказать так: объекты, люди вроде нас, сидящие в разных
домах вдоль улицы. Положим, мы хотим послать сообщение кому-то в Пудун. Мы
пишем записку, выходим на улицу и суем ее в руку первому встречному со
словами: "Передай мистеру Гую в Пудун". Этот человек катит себе по улице на
роликах , видит велосипедиста, который, похоже, направляется в Пудун, и говорит:
"Передайте мистеру Гую". Через минуту велосипедист застревает в пробке и сует
записку обгоняющему его пешеходу, и т.д., и т.п., пока записка не попадает к
мистеру Гую. Когда мистер Гуй хочет ответить, он поступает так же.
- Значит, дорогу записки проследить невозможно.
- Верно. А в жизни все еще сложнее. Телекоммуникационная система с самого
начала задумывалась как недоступная для слежки - чтобы без опаски пересылать
деньги. Это одна из причин, по которой рухнули национальные государства. Как
только появилась новая телекоммуникационная сеть, правительства утратили
контроль над движением денег, и вся налоговая система полетела к чертям
собачьим. Так что, если Налоговое Управление США. не сумело отловить денежные
переводы , то тебе и подавно не вычислить принцессу Нелл.
- Ладно, кажется, ты мне ответил, - сказала Миранда.
- Вот и хорошо! - весело воскликнул Карл. Он явно радовался, что сумел
помочь Миранде, поэтому она не стала говорить, каково у ней на душе. Задачка:
сможет ли она уверить Карла Голливуда, знающего об актерской игре практически
все, будто ничуть не расстроена?
Похоже, ей это удалось. Он проводил ее до квартиры на сотом этаже сразу за
рекой в Пудуне. Миранда крепилась ровно столько, чтобы попрощаться с ним,
раздеться и налить ванну. Потом она залезла в теплую воду и ревмя заревела от
жгучей жалости к себе.
Постепенно боль отошла. Надо взглянуть иначе. Она по-прежнему может
ежедневно общаться с Нелл. А, если быть внимательной, что-нибудь рано или поздно
наклюнется. И потом, Миранда начинала понимать, что Нелл каким-то образом
отмечена и со временем обязательно прогремит. Еще несколько лет, и о ней можно
будет прочесть в газетах. Немного ожившая, Миранда вылезла из ванны и
забралась в постель, чтобы как следует выспаться к следующему дню заботы о Нелл.
Жизнь с констеблем;
его увеселения и
прочие странности;
тяжелое потрясение;
Нелл узнает о
прошлом констебля;
разговор за обедом
В садовом домике было две комнаты, одна для сна, другая для игры. Из
игровой в сад вела двустворчатая дверь с множеством окошечек. Констебль Мур
сказал, что с ними надо осторожнее, они из настоящего стекла. Стекло было
бугристое, как вода, когда вот-вот закипит, и Нелл нравилось в него смотреть. Она
знала, что алмазные окна куда прочнее, но за этими было как-то спокойнее,
словно ты спряталась.
Сад вечно норовил поглотить домик; быстрорастущие стебли глициний, плюща,
шиповника поставили себе целью взобраться по стене, цепляясь за зеленовато-
бурые медные водосточные трубы и неровности кирпичной кладки. Черепичная
крыша фосфоресцировала от мха. Время от времени констебль вооружался секатором,
бросался в брешь и срезал часть плетей, так красиво обвивших окошко Нелл,
чтобы его не заглушило совсем.
На второй год жизни в домике Нелл спросила констебля Мура, нельзя ли ей за-
вести собственную грядочку. Отойдя от первого потрясения, он выворотил
несколько плит и заказал соседу-кустарю медные ящики на подоконник. На грядочке
Нелл посадила морковку в память о давно исчезнувшем друге Питере, а в ящиках
- герани. Букварь научил ее, как за ними ухаживать, и напоминал каждые
несколько дней выкапывать по морковке, чтобы смотреть, как они растут.
Оказалось , если подержать букварь над морковкой и посмотреть на определенную
страницу, она превращается в волшебную картинку, где морковка увеличивается,
увеличивается, так что становятся видны крохотные белые волоски, и одноклеточные
организмы на волосках, и митохондрии в них. То же самое получалось со всем
остальным, и Нелл по целым дням разглядывала мушиные глазки, хлебную плесень
и кровяные тельца, которые выдавливала из себя самой, уколов палец булавкой.
В холодные ясные ночи она поднималась на холм и смотрела в букварь на кольца
Сатурна и луны Юпитера.
Констебль Мур по-прежнему ежедневно дежурил в караулке. Вечерами он
возвращался , и они с Нелл обычно обедали в его доме. Сперва они брали еду прямо из
МС, или констебль готовил что-нибудь простое, вроде яичницы с колбасой. В те
дни принцесса Нелл и прочие персонажи Букваря питались в основном яичницей с
колбасой, пока Уточка не возроптала и не научила Нелл готовить более здоровую
пищу. Теперь у Нелл появилась привычка несколько раз в неделю, приходя из
школы, готовить полезную овощную еду и резать салаты. Констебль ворчал, но
всегда очищал тарелку, а иногда даже мыл посуду.
Констебль много читал. В это время Нелл разрешалось быть в доме, лишь бы
она не шумела. Часто он выставлял ее за дверь и связывался с друзьями по
большому медиатрону в стене библиотеки. Обычно Нелл уходила в домик, но
иногда, особенно в полнолуние, оставалась в саду. Он казался гораздо больше, чем
на самом деле, потому что состоял из множества отдельных садиков. В такие
лунные ночи Нелл любила сидеть среди зеленых бамбуков. Здесь была красивая
каменная горка. Нелл прислонялась спиной к камню и читала Букварь. Иногда из
дома, где констебль Мур разговаривал с медиатроном, доносился басовитый гогот
и поток добродушной матершины. Довольно долго Нелл полагала, что это не сам
констебль, а кто-то из его друзей; в ее присутствии он всегда был очень
корректен и сдержан, хотя чуточку эксцентричен, но как-то ночью она услышала
несущиеся со стороны дома рыдания и вылезла из бамбуковой рощицы взглянуть, что
там происходит.
Через стеклянную дверь она не могла видеть медиатрон, расположенный в этой
же стене. Его свет озарял комнату, превращая обычно теплое и уютное
пространство в пляску ядовитых вспышек и длинных зубчатых теней. Констебль Мур
придвинул мебель к стенкам и скатал китайский ковер, обнажив пол. Нелл всегда
думала, что пол - дубовый, как в ее домике, но оказалось, что это - тоже
медиатрон, светящий более тускло, чем стена: на нем были текстовые документы,
графики, редкие видеофрагменты. Констебль стоял посреди всего этого на
карачках и выл, как дитя; слезы скапливались в плоских блюдцах его очков и капали
на медиатрон, зловеще подсвечивающий их снизу.
Нелл хотелось вбежать и утешить его, но было слишком страшно. Она стояла в
нерешительности, и внезапно поняла, что напоминают ей вспышки. Конечно
взрывы ... вернее, видеозапись взрывов. Она попятилась и вернулась в домик.
Через час из бамбуковой рощицы донеслись нездешние звуки волынки. Констебль
и раньше порой выдувал несколько пронзительных нот, но впервые Нелл слышала
полное исполнение. Она не особо разбиралась в волынках, но решила, что
выходит совсем неплохо. Констебль играл похоронный мотив - коронах, такой
грустный, что у Нелл едва не разорвалось сердце; вид констебля, рыдающего на
карачках, не так переворачивал душу, как его музыка.
Он закончил и перешел к более веселому и быстрому пиброху. Нелл вылезла из
домика в сад. Стебли бамбука рассекали силуэт констебля на сотни вертикальных
полос, но она потопталась на месте, и глаз собрал изображение в одно.
Констебль стоял в озере лунного света. Он сменил пиджак и брюки на клетчатую
юбочку, рубашку и берет, как будто бы форменные. Когда дыхание иссякало, он с
силой вбирал воздух, грудь надувалась, серебряные эмблемы и значки
поблескивали в лунном свете.
Он оставил двери открытыми. Нелл вошла в дом, даже не стараясь ступать тихо
- звук волынки заглушал ее шаги.
Огромные медиатроны на стене и полу были заполнены бесчисленными окнами,
сотнями и сотнями отдельных панелей, как стена на городской улице
объявлениями и плакатами, от маленьких, с ее ладошку, до больших - с настенный
календарь . Панели на полу показывали в основном документы, таблицы, диаграммы
(много деревьев) или замечательно вычерченные карты с подписанными по-
китайски реками, горами и деревнями. Разглядывая их, Нелл несколько раз
вздрагивала - ей казалось, что по полу ползет что-то маленькое, черное, но
это были не тараканы, просто оптический обман, возникающий из-за движения
карт и цифр. Они были очень рактивны, как слова в Букваре, но, в отличие от
Букваря, откликались не на действия Нелл, а, как решила она, на какие-то
далекие события.
Когда она, наконец, подняла глаза на медиатронную стену, то заметила, что
панели там гораздо крупнее, и в них идут либо стоят видеофрагменты.
Изображение было на редкость четкое. Она видела пейзажи: сельскую дорогу, мост через
высохшую реку, пыльную деревеньку - из нескольких домов вырывалось пламя.
Были и люди: говорящие головы китайцев в грязной военной форме на фоне темных
гор, облаков пыли и темно-зеленых машин.
В одном видеофрагменте человек лежал на земле, его пропыленная форма
сливалась с бурою почвой. Внезапно изображение двинулось: оно не стояло, как
соседние. Кто-то шел мимо камеры: китаец в широких синих штанах и с повязками
на лбу и груди - некогда алыми, а теперь совершенно бурыми от пыли. Когда он
вышел из кадра, Нелл всмотрелась в лежащего и только сейчас поняла, что у
него нет головы.
Видимо, констебль Мур все-таки расслышал ее рыдания сквозь звуки волынки,
потому что через несколько секунд он уже был в комнате и командовал медиатро-
нам, которые тут же погасли, стали просто черной стеной и полом. Осталась
только картина с Гуань-ди, богом войны, который по-прежнему сердито супил на
них брови. Констебль Мур всегда терялся, когда на Нелл находило, но, похоже,
гораздо легче принял истерику, чем, скажем, предложение сыграть в дочки-
матери или приступ хихиканья. Он подхватил Нелл, пронес по комнате на
вытянутых руках, опустил в глубокое кожаное кресло, вышел, вернулся с большим
стаканом воды и осторожно свел на нем пальцы Нелл. "Дыши глубже и пей", - раз за
разом повторял он почти шепотом.
Нелл немножко удивилась, когда все-таки перестала плакать, хотя рыдания
накатывали еще несколько раз, и их приходилось побеждать тем же способом. Она
все силилась сказать "не могу перестать плакать", выговаривая по одному слогу
за прием.
На десятый или одиннадцатый раз констебль Мур произнес: "Не можешь, потому
что тебя хорошо трахнуло по башке". Это было сказано усталым профессиональным
тоном, который мог бы показаться жестоким, но Нелл, наоборот, почему-то сразу
успокоилась.
- Что это значит? - спросила она, когда перестало щекотать в горле.
- Это значит, что ты - ветеран, как и я, и у тебя шрамы. - Он внезапно
рванул рубаху, так что пуговицы полетели и заплясали по всей комнате, и Нелл
увидела его разноцветный торс. - Разница одна. Я знаю, что я - ветеран, а ты
упорно считаешь себя маленькой девочкой, как эти сранные вички в твоей школе.
Время от времени, может быть, раз в год, он отказывался от обеда, надевал
форму, садился на лошадь и уезжал в направлении Новоатлантического анклава.
Лошадь привозила его под утро, такого пьяного, что он едва не выпадал из
седла. Иногда Нелл помогала ему улечься в постель, и, когда он отключался,
разглядывала при свечах значки, медали и ленты. У всех у них, особенно у лент,
цвета что-нибудь да значили, и разобрать эту символику было нелегко, но у
Букваря имелось сзади несколько страниц, называвшихся "энциклопедия"; там Нелл
вычитала, что констебль Мур служил бригадиром Второй бригады Третьей дивизии
Первого экспедиционного корпуса Войск Поддержания Протокола. Одна лента
означала, что он на какое-то время был прикомандирован к ниппонской дивизии, но
родной его дивизией явно оставалась Третья. Согласно энциклопедии, Третью
дивизию часто называли "Помоечные псып или просто "Дворняги", потому что
набирали ее в основном из белой диаспоры: уитлендеров, ольстерских лоялистов,
белых из Гонконга и прочих бездомных скитальцев англо-американского мира.
Один из значков означал, что констебль имеет диплом по инженерной нанотех-
нологии. Тоже логично: Вторая бригада специализировалась на ведении нанотех-
нологической войны. Энциклопедия сообщала, что ее создали лет тридцать назад
для погашения затяжного конфликта в Восточной Европе, где одна из сторон
впервые использовала простейшее нанотехнологическое оружие.
Года через два дивизию спешно перебросили в Южный Китай. Беспорядки
начались с Большого Похода Чжана Ханьхуа, того самого, когда он заставлял
торговцев бухать себе в ноги. Чжан самолично открывал ворота лао-гаев -
исправительно-трудовых лагерей, где заключенные день и ночь собирали дешевые
побрякушки для экспорта на Запад, разбивал экраны компьютеров тяжелой тростью с
набалдашником в виде драконьей головы и размазывал надсмотрщиков в кровавое
месиво. Чжан "разобрался" со многими процветающими предприятиями, в основном
на юге, миллионы людей остались без работы. Они вышли на улицы, части
Народно-освободительной Армии перешли на их сторону, и началось. Мятеж подавили
переброшенные с севера подразделения НОАК, но главари исчезли в "асфальтовых
джунглях" Жемчужной дельты, и Чжану пришлось установить на юге гарнизонное
положение. Несколько лет северные войска жестоко, но успешно восстанавливали
порядок, пока, в одну ночь, весь контингент, пятнадцать тысяч человек, не
выкосила эпидемия нанозитов.
Главари вышли из подполья, провозгласили Прибрежную Республику и призвали
на помощь Силы Поддержания Протокола. Полковника Артура Хорнсби Мура,
ветерана сражений в Восточной Европе, назначили командовать операцией. Он родился в
Гонконге, был вывезен оттуда ребенком перед возвращением острова китайцам, в
юности скитался с родителями по Азии, потом осел на Британских островах.
Выбор пал на него, поскольку он бегло владел кантонским и сносно - пекинским.
На старых видеофрагментах в энциклопедии Нелл видела констебля Мура, того же
человека с большим количеством волос и меньшими сомнениями.
Гражданская война в Китае по-настоящему разгорелась через три года, когда
северяне, не имевшие доступа к нанотехнологии, начали бомбежки. Вскоре после
этого исламские народы, наконец, договорились между собой и захватили почти
весь Синьцзян-Уйгурский автономный округ, истребили часть ханьского
населения, а остальных оттеснили в мясорубку гражданской войны. Полковник Мур
заразился исключительно тяжелым штаммом нанозитов и получил продолжительный
отпуск для поправки здоровья. К этому времени Поднебесная и Прибрежная
республика заключили перемирие.
Что было дальше, Нелл знала из уроков в Академии. На севере - в Поднебесной
- Чжана сменил Лао Ге. Выждав приличное время, он вычистил последние следы
коммунистической идеологии, объявленной западным империалистическим
заговором, и провозгласил себя канцлером Безземельного Императора, то есть
Конфуция . Теперь Лао Ге был первым из его мандаринов.
Дальше энциклопедия сообщала о полковнике Артуре Хорнсби Муре совсем немно-
го. Он всплыл в качестве консультанта во время вспышки нанотехнологического
терроризма в Германии, позже ушел в отставку и стал советником по
безопасности. В таком качестве он помог разработать концепцию глубокой обороны, на
которой строятся все современные города, в том числе и Атлантида Шанхайская.
Как-то в субботу Нелл приготовила констеблю особенно вкусный обед, и, когда
покончили со сладким, начала рассказывать о Гарве и Текиле, и о том, что
знала со слов Гарва про несравненного Бада, их дорогого покойного отца. Внезапно
оказалось, что прошло уже три часа, а Нелл все рассказывала о маминых
дружках, а констебль по-прежнему слушал, время от времени теребя белую бороду, но
в остальном являя исключительно серьезный и задумчивый вид. Наконец она дошла
до Берта, как пыталась убить его отверткой, как он гнался за ними по
лестнице, и как, похоже, принял смерть от рук круглоголового китайского
джентльмена. Констебль очень заинтересовался, расспрашивал сперва о тактическом
развертывании отверточной атаки, затем о танцевальной манере и наряде китайского
джентльмена.
- С тех пор я обиделась на Букварь, - сказала Нелл.
- Почему? - удивленно спросил констебль. Однако кто удивился по-настоящему,
так это сама Нелл. За сегодняшний вечер она сказала вслух поразительно много
такого, чего прежде не думала, во всяком случае, не помнила, чтобы думала.
- Получается, он сбил меня с толку. Уверил, будто легче легкого убить
Берта , и сразу станет лучше, а когда я попробовала применить это на практике...
Она замолчала, не зная, что сказать дальше.
- ... случилось все остальное, - закончил констебль Мур. - Согласись, твое
житье после смерти Берта стало заметно лучше.
- Да.
- Значит, в этом Букварь был прав. Согласен, в жизни убивать значительно
сложнее, чем в теории. Думаю, это далеко не единственный случай, когда жизнь
оказывается много сложнее, чем представлялась в книге. Это Урок Отвертки,
тебе стоит хорошенько его усвоить. И значит он, что учиться надо не только у
волшебной книги.
- А зачем она тогда?
- Очень даже зачем. Надо лишь наловчиться переводить ее уроки на язык
реальной жизни. Например, - сказал констебль, снимая с колен салфетку и бросая
ее на стол, - возьмем что-нибудь очень конкретное, вроде размазывания по
стенке. - Он встал и затопал к саду. Нелл побежала следом. - Я видел, как ты
упражнялась в боевых искусствах, - продолжал он зычным уличным голосом,
словно обращался к целому войску. - Цель любого боевого искусства - размазать
противника по стенке. Ну-ка попробуй, как у тебя получится со мной.
Последовало препирательство. Нелл пыталась выяснить, насколько констебль
серьезен. Убедившись, что вполне, она села на каменные плиты и принялась
разуваться. Констебль следил за ней, подняв брови.
- Потрясающе! - воскликнул он. - Трепещите, негодяи, крошка Нелл вас всех
сотрет в порошок, вот только скинет свои поганые туфли.
Нелл, не обращая внимания на ехидные замечания, сделала разминочные
упражнения и поклонилась констеблю - он лишь махнул рукой. Она приняла стойку,
которой научил ее Самбо. В ответ констебль Мур расставил ноги еще на дюйм и
выпятил живот - видимо, такая стойка принята в каком-то тайном шотландском
боевом искусстве.
Довольно долго ничего не происходило. Нелл выплясывала вокруг констебля,
тот ошарашено вертел головой.
- Это что? - спросил он. - Ты умеешь только обороняться?
- В основном да, сэр, - отвечала Нелл. - Полагаю, Букварь не хотел, чтоб я
на кого-нибудь нападала.
- Ну и какой в этом прок? - ухмыльнулся констебль, выбросил руку, небольно
схватил Нелл за волосы, подержал немного и отпустил. - Здесь заканчивается
урок первый, - сказал он.
- Мне отрезать волосы?
Констебль страшно огорчился.
- Упаси тебя Бог отрезать волосы, - сказал он. - А если бы я схватил твое
запястье, - и он схватил, - ты бы отрезала руку?
- Нет, сэр.
- Говорил ли Букварь, что тебя будут хватать за волосы?
- Нет, сэр.
- А что мамины друзья будут тебя бить, а мама не заступится?
- Нет, но иногда рассказывал о людях, которые поступали дурно.
- Тоже дело. То, что ты видела несколько дней назад, - Нелл поняла, что он
говорит о безголовом солдате на медиатроне, - один из примеров, слишком
очевидный, и потому бесполезный. А вот что твоя мать не защищала тебя от друзей,
это уже похитрее, верно?
- Нелл, - продолжал констебль, тоном показывая, что заканчивает урок, -
разница между невежественными людьми и образованными в том, что образованные
знают больше фактов. Ум и глупость здесь ни при чем. Разница между умными и
глупыми - вне зависимости от образования - в том, что умные могут выкрутиться
из сложной коллизии. Они не теряются в неоднозначной или противоречивой
ситуации , более того, настораживаются, если события развиваются слишком гладко.
Благодаря Букварю ты можешь стать очень образованной, но никогда - умной.
Ум - от жизни. На сегодня жизнь дала тебе весь опыт, который нужен для ума,
но теперь ты должна думать о том, что с тобой было. Не будешь думать -
разовьются комплексы. Будешь думать - станешь не только образованной, но и умной,
а там, глядишь, я еще пожалею, что не родился несколькими десятилетиями
позже .
Констебль развернулся и пошел в дом, оставив Нелл в одиночестве размышлять
над смыслом последних слов. Она решила, что это - из разряда вещей, которые
она поймет с годами, когда поумнеет.
Карл Голливуд возвращается
из-за границы; они с Мирандой
обсуждают настоящее
и будущее ее карьеры
Карл Голливуд вернулся из месячной поездки в Лондон, где навещал старых
друзей, ходил на живые представления и встречался с крупными производителями
рактивок на предмет возможных контрактов. Когда он вернулся, труппа вскладчи-
ну устроила ему вечеринку в маленьком баре театра. Миранде казалось, что она
держала себя вполне прилично.
Однако на следующий день Карл поймал ее за кулисами.
- Что происходит? - спросил он. - И без отговорок. Почему ты в мое
отсутствие перешла в вечернюю смену? А вчера на вечеринке сидела, как в воду
опущенная?
- Ну, у нас с Нелл было несколько интересных месяцев.
Карл оторопело отступил на шаг, потом вздохнул и закатил глаза.
- Конечно, история с Бертом ее травмировала, но сейчас все, видимо,
выправилось .
- Кто такой Берт?
- Не знаю. Кто-то, кто систематически ее избивал. Похоже, она сумела
быстренько перебраться на другое место, возможно, с помощью брата Гарва, который,
однако, не последовал за ней - у него все так же плохо, а у Нелл началась
новая жизнь.
- Вот как? Приятно слышать, - сказал Карл только наполовину саркастически.
Миранда улыбнулась:
- Видишь. Я ни с кем об этом не говорю, боюсь, что меня сочтут сумасшедшей.
Спасибо за поддержку.
- и что это за новая жизнь у Нелл? - спросил Карл Голливуд покаянно.
- Думаю, она пошла в школу. Она явно узнает новое, о чем не было в Букваре,
приобретает более сложные социальные навыки и проводит много времени в
обществе воспитанных людей.
- Прекрасно.
- Она не так интересуется самозащитой, из чего я заключаю, что сейчас ей
ничто не грозит. Однако, видимо, ее новый опекун - человек эмоционально
скупой, и она часто ищет утешения под крылом Уточки.
- Уточки?
- У Нелл было четверо спутников. Уточка воплощает домашние, материнские
добродетели. Питера и Динозавра уже нет - оба были мужские персонажи,
олицетворяющие способности к выживанию.
- А кто четвертый?
- Мальвина. Думаю, для Нелл она станет важной ближе к половому созреванию.
- К какому созреванию? Ты говорила, ей лет пять-семь.
- И?
- Ты хочешь сказать, что будешь заниматься этим...
Карл так задумался, что не закончил фразы.
- ... еще лет шесть -восемь. Да, думаю что так. Воспитывать ребенка - очень
серьезное дело.
- О, Господи! - сказал Карл Голливуд и рухнул в огромное поролоновое
кресло, стоявшее за кулисами нарочно для этой цели.
- Вот почему я попросилась в вечернюю смену. Как только Нелл пошла в школу,
она стала пользоваться Букварем исключительно по вечерам. Очевидно, она живет
в пределах двух часовых поясов от нас.
- Отлично, - сказал Карл. - Это сужает поиски до половины земного
населения.
- Что не так? - удивилась Миранда. - По-моему, за это хорошо платят.
Карл бесстрастно оглядел ее с головы до пят.
- Да. Твои усилия оплачиваются сполна.
Три девочки отправляются
на поиски приключений;
беседа лорда Финкеля-Макгроу
и миссис Хакворт
Три девочки двигались по бильярдному сукну газона перед большой усадьбой,
кружа возле общего центра тяжести, словно играющие ласточки. Иногда они
замирали, поворачивались друг к дружке и затевали увлеченный разговор. Затем,
неподвластные инерции, внезапно срывались с места и неслись лепестками на
весеннем ветру. Поверх платьев на них были плотные шерстяные пальтишки для
защиты от промозглой сырости Ново-Чжусинского плато. Похоже, они направлялись к
бугристой пустоши в полумиле от дома за серой в ядовито-зеленых и лавандовых
пятнах лишайника каменной стеной. Местность за стеной была темно-бежевая,
словно рулон твида выпал из фургона и размотался по дороге. Цветущий вереск
кутал почву бледно-фиолетовой дымкой, почти прозрачной, но на удивление
насыщенной там, где луч зрения совпадал с естественным уклоном местности (если
слово "естественный" применимо хоть к чему-то на этом острове). По-птичьи
свободные, девочки были тем не менее обременены каждая своей маленькой ношей,
решительно несообразной с их теперешним занятием: усилия взрослых, моливших
хоть на время оставить книги в доме, по обыкновению пропали втуне.
Одна пара глаз следила исключительно за девочкой с длинной огненно-рыжей
шевелюрой. Рыжеватые волосы и брови - наблюдательница и девочка явно состояли
в близком родстве. Шитое на заказ хлопковое платье топорщилось, как подобает
наряду только что из Города Мастеров. Будь среди присутствующих больше
ветеранов затяжной вялотекущей войны, именуемой "Общество", самозваные часовые,
бдящие на бастионах, дабы никто не пробился за последний вал, отделяющий
невольников зарплаты от привилегированных акционеров, уж точно не проглядели бы
этот наряд. Они бы отметили и запустили в устную традицию, что Гвендолен Хак-
ворт, пусть привлекательная и много о себе понимающая, не отважилась явиться
к лорду Финкелю-Макгроу иначе как в новом платье, специально к этому случаю
заказанном.
Сквозь высокие окна в комнату сочился серый и легкий, как утренняя дымка,
свет. Миссис Хакворт, окутанная этой дымкой, пила чай из прозрачной чашечки
костяного фарфора и, видимо, на мгновение расслабилась, потому что на лице ее
проступили следы подлинного душевного состояния. Хозяин, лорд Финкель-
Макгроу, подумал, что она выглядит грустной и озабоченной, и что вся ее живая
грациозность в первый час разговора - не более чем маска.
Заметив, что смотрит на нее дольше, нежели дозволено приличиями, он
повернулся к бегущим по саду девочкам. Одна головка отливала вороновым крылом,
выдавая примесь корейской крови, однако, отыскав ее глазами, как некую точку
отсчета, он перевел взгляд на третью - беленькую с переходом в русую. Эта
девочка была выше двух своих сверстниц, и, хотя легко включалась в любые игры,
никогда их первой не затевала, а предоставленная самой себе, быстро
серьезнела, отчего казалась старше беспечных подружек. Наблюдая за трио, лорд-
привилегированный акционер отметил, что она и движется иначе - уверенней и
осторожней, они же скачут непредсказуемо, словно резиновые мячики по
неровному камню.
Разница (понял он, приглядевшись) в том, что Нелл всегда знает, куда идет.
Элизабет и Фиона - нет. Это вопрос не природного ума (здесь, как показывают
тесты и наблюдения мисс Матесон, все обстоит прекрасно), но внутреннего
опыта. Что-то в прошлом девочки научило ее продумывать загодя каждый шаг.
- Миссис Хакворт, предлагаю вам угадать: кто из девочек первой доберется до
пустоши?
При звуке его голоса миссис Хакворт снова подобралась.
- Вопрос для рубрики "светский этикет" в "Тайме". Если я попытаюсь
польстить вам и скажу, что это будет ваша внучка, не прозвучит ли это невольным
обвинением в порывистости?
Лорд-привилегированный акционер снисходительно улыбнулся.
- Давайте отбросим этикет - общественные установления, посторонние к нашему
вопросу - и глянем научно.
- Ах, если бы только здесь был мой Джон!
Он здесь, подумал лорд Финкель-Макгроу, в каждой из этих книг. Но вслух не
произнес.
- Ладно, рискну: Элизабет первая добежит до стены, Нелл отыщет потайную
лазейку , а ваша дочь первая решится в нее пролезть.
- Убеждена, что в моем обществе ваша светлость решительно ничем не рискует,
- сказала миссис Хакворт. Она должна была что-то ответить, и он практически
не слышал ее слов.
Они повернулись к окну. Метров за пятьдесят до стены девочки двинулись
более целеустремленно. Элизабет вырвалась вперед и первая коснулась каменной
кладки. За ней подбежала Фиона. Нелл заметно отстала - она даже не ускорила
шага.
- Элизабет - герцогская внучка, привыкшая во всем добиваться своего и не
приученная останавливаться. Она считает, что мир принадлежит ей по праву, -
сказал Финкель-Макгроу. - Но она не думает, что делает.
Элизабет и Фиона обеими руками держались за стену, как при игре в
выручалочки. Нелл остановилась и медленно поворачивала голову, разглядывая стену,
которая прыгала вверх-вниз с бугра на бугор. Спустя какое-то время она
протянула руку, указывая на дальний отрезок стены, и двинулась туда.
- Нелл стоит над схваткой и думает, - сказал Финкель-Макгроу. - Для других
девочек стена - это украшение, верно? Красивая вещь, которую хочется быстрее
рассмотреть. Иное дело Нелл. Нелл знает, что такое стена. Это рано усвоенное
знание, оно не требует осмысления. Нелл больше интересуют ворота, чем стены.
Особенно потайные ворота.
Фиона и Элизабет двигались неуверенно, ведя розовыми ладошками по влажному
камню - они не видели, куда Нелл их зовет. Нелл шла по траве до овражка,
потом спрыгнула и сразу потерялась из виду.
- Дренажное отверстие, - пояснил Финкель-Макгроу. - Пожалуйста, не
тревожьтесь. Я сегодня утром как раз проезжал мимо. Воды по щиколотку, диаметр
отверстия - как раз для восьмилетней девочки. Проход несколько метров длиной -
надеюсь, более захватывающий, чем опасный.
Фиона и Элизабет сбавили шаг, потрясенные открытием Нелл. Все трое исчезли
в овражке. Через мгновение за стеной блеснуло стремительно удаляющееся
огненно-рыжее пятнышко. Фиона взбежала на груду камней и теперь махала подружкам.
- Нелл отыскала потайной ход, но она осторожна и терпелива. Элизабет
испугалась своего прежнего порыва, она чувствует, что сглупила и, может быть,
даже немного сникла. Фиона...
- Фиона, без сомнения, увидела волшебную дверь в заколдованное королевство,
- сказала миссис Хакворт, - и сейчас, полагаю, страшно разочарована, что вы
не населили его драконами и единорогами. Она и секунды не колебалась, прежде
чем броситься в туннель. Мою Фиону не устраивает этот мир, ваша светлость.
Она хочет жить в другом, где повсюду волшебство, сказки сбываются...
Голос ее сорвался, она нервно прочистила горло. Лорд Финкель-Макгроу
взглянул на нее и увидел боль, промелькнувшую на мгновение и снова спрятанную. Он
угадал недоговоренную часть фразы: ... и мой муж по-прежнему с нами.
Двое всадников неспешно процокали по гравийной дорожке. Чугунные ворота
распахнулись. Сын лорда Финкеля-Макгроу Колин с женой выехали приглядеть за
дочерью и ее подружками. Видя, что их присмотр больше не требуется, лорд
Финкель-Макгроу и миссис Хакворт отвернулись от окна и инстинктивно перешли к
огромному, с гаражные ворота, пылающему камину.
Миссис Хакворт опустилась в кресло-качалку, лорд-привилегированный акционер
- в изрядно потертое кожаное кресло с подголовником. Слуга налил еще чаю.
Миссис Хакворт примостила чашку с блюдцем на колене, не выпуская, и почти
заметным усилием взяла себя в руки.
- Я хотела спросить о судьбе моего мужа, хотя бы где он и что он, - сказала
она, - однако из его общих и весьма осторожных слов могла заключить, что речь
идет о поручении секретного свойства. Понимаю, если вашей светлости что-либо
известно (а это с моей стороны не более чем догадка), то вы будете весьма
осмотрительны в беседе на эту тему. Надеюсь, можно не говорить, что я и в меру
моих слабых сил не посмею склонять вас к разглашению тайн, доверенных
верховной властью.
- Давайте считать, что и вы, и я поступим в соответствии с долгом, -
произнес лорд Финкель-Макгроу с легкой ободряющей улыбкой.
- Спасибо. Муж продолжает писать мне, примерно по письму в неделю, но они
составлены в самых общих выражениях. Последние месяцы в этих письмах все
больше странных образов и чувств. Они. . . необычны. Я начала тревожиться за
рассудок моего мужа и его способность предпринимать шаги, требующие здравых
суждений. Поверьте, я без колебаний сносила бы его отсутствие столько,
сколько потребуется возложенное на него поручение, но эта неопределенность
угнетает на меня все больше и больше.
- Мне отчасти известны обстоятельства данного дела, и я не выдам никакой
тайны, если скажу, что не вас одну изумляет продолжительность его отлучки, -
промолвил лорд Финкель-Макгроу. - Если я не очень сильно ошибаюсь, те, кто
задумывал эту миссию, и в мыслях не имели, что она продлится так долго. Быть
может, ваши страдания немного смягчит весть, что, как предполагается,
опасность ему не грозит.
Миссис Хакворт улыбнулась короткой вымученной улыбкой.
- Похоже, маленькая Фиона довольно легко переносит разлуку с отцом.
- Ах, но для Фионы он никуда и не уезжал, - сказала миссис Хакворт. - Это
все книга, рактивная книга. Когда Джон, перед самым отъездом, дарил ее Фионе,
он сказал, что книга волшебная, и через нее они будут разговаривать. Конечно,
я понимаю, все это чепуха, но она-то и вправду верит, будто отец читает ей
сказки, даже играет с ней в воображаемом мире, и ей ничуть не скучно. Мне не
хватает духу сказать, что это - всего лишь компьютеризованная медиа-
программа .
- Я склонен полагать, что вы поступаете весьма разумно, оставляя ее в
неведении, - сказал лорд Финкель-Макгроу.
- До сих пор это шло ей на пользу. Но время идет, она становится все более
и более мечтательной, все с меньшей охотой возвращается к школьным занятиям.
Она живет в вымышленном мире и счастлива в нем. Боюсь, когда она узнает, что
фантазия - всего лишь фантазия, это станет для нее ударом.
- Она далеко не первая юная леди, наделенная живым воображением, - сказал
лорд-привилегированный акционер. - Раньше или позже все они выправляются.
Вскоре после того вернулись маленькие исследовательницы и взрослые
сопровождающие . Личные вересковые пустоши лорда Финкеля-Макгроу так же мало отвечали
вкусам маленьких девочек, как односолодовое виски, готическая архитектура,
приглушенные тона и симфонии Брукнера. Как только они не обнаружили за стеной
розовых единорогов, киосков с сахарной ватой, подростковых рок-кумиров или
флуоресцентных зеленых водяных горок, они утратили интерес и потянулись к
дому, который и сам был далеко не Диснейленд, но в котором опытный и
агрессивный пользователь вроде Элизабет мог отыскать несколько утешительных призов,
вроде кухонной прислуги, обученной (среди множества других, абсолютно
никчемных вещей) умению готовить какао.
Подойдя таким образом к теме исчезновения Джона Персиваля Хакворта так
близко, как они только отважились, и миновав опасные воды почти без ущерба
(если не считать вспыхнувших щек и увлажненных глаз), лорд Финкель-Макгроу и
миссис Хакворт перешли, по обоюдному согласию, к более спокойным вопросам.
Сейчас девочки придут, выпьют какао, а там придет время удалиться в
отведенные им комнаты, отдохнуть и переодеться к главному событию дня: обеду.
- Я охотно позабочусь о другой девочке, Нелл, - сказала миссис Хакворт. - Я
заметила, что джентльмен, доставивший ее сюда утром, еще не вернулся с охоты.
Лорд-привилегированный акционер усмехнулся, представив, как генерал Мур
помогает маленькой девочке переодеться к обеду. Тот вполне сознавал пределы
своих возможностей и потому провел день за охотой в дальних уголках поместья.
- У крошки Нелл удивительный дар заботиться о себе самой, и она, возможно,
не захочет принять ваше великодушное приглашение, хотя, думаю, будет рада
провести это время с Фионой.
- Извините, ваша милость, но мне удивительно слышать, что вы полагаете
возможным оставить девочку ее лет без присмотра на несколько часов.
- Уверяю вас, она относится к этому совершенно иначе по той же причине, по
какой Фиона не замечает разлуки с отцом.
Выражение, промелькнувшее на лице миссис Хакворт, наводило на мысль, что
она не вполне поняла. Однако она не успела объяснить хозяину ошибочность его
взглядов, потому что из коридора донеслась пронзительная и ожесточенная
перепалка . Звуки приближались. Дверь наполовину распахнулась и появился Колин
Финкель-Макгроу. Лицо его, раскрасневшееся от верховой езды, изображало
улыбку, весьма похожую на оскал, а брови сходились всякий раз, как Элизабет
испускала особенно яростный вопль. В одной руке он держал экземпляр
"Иллюстрированного букваря для благородных девиц". Сзади можно было видеть миссис
Финке ль-Макгроу; она держала руку Элизабет хваткой, приводящей на память
кузнечные щипцы с зажатой в них полурасплавленной заготовкой. Горящее огнем личико
девочки дополняло аналогию. Миссис Финкель-Макгроу пригнулась вровень с
головой дочки и что-то укоризненно шипела.
- Извини, папа, - сказал Финкель-Макгроу-младший голосом, сдобренным не
очень правдоподобной синтетической веселостью. - Похоже, кому-то пора спать.
- Он кивнул гостье. - Здравствуйте, миссис Хакворт. - Он снова перевел взгляд
на отца: лорд-привилегированный акционер смотрел на книгу. - Она нагрубила
слугам, и мы изъяли Букварь до обеда. Это - единственное наказание, которое
на нее действует, нам довольно часто приходится к нему прибегать.
- В таком случае оно, видимо, действует не так хорошо, как вы полагаете, -
сказал лорд Финкель-Макгроу шутливым голосом, но с печальным лицом.
Колин Финкель-Макгроу предпочел принять это за шпильку в адрес Элизабет,
но, в конце концов, у родителей маленьких детей чувство юмора поневоле иное,
чем у прочего счастливого человечества.
- Папа, мы не можем позволить, чтобы она всю жизнь провела меж страницами
твоей волшебной книги. Это как маленькая империя, в которой императрица
Элизабет раздает самые зверские повеления толпам покорных слуг. Надо время от
времени возвращать ее к реальности, чтобы у появилась хоть какая-то
перспектива.
- Перспектива. Жду вас и Элизабет с ее новой перспективой за обедом.
- Хорошо, папа. До встречи, миссис Хакворт, - и Колин Финке ль-Макгроу
закрыл дверь, тяжелый шедевр резчика по дереву и вполне эффективный поглотитель
децибелов.
Гвендолен Хакворт увидела на лице лорда Финкеля-Макгроу нечто такое, что ей
захотелось поскорее выйти из комнаты. Так она и сделала, быстро пробормотав
несколько обязательных любезностей. Фиону она отыскала в уголке, где та
растягивала последний глоток какао. Нелл тоже была здесь, читала свой Букварь. К
изумлению Гвендолен, чашка ее стояла нетронутой.
- Что это? - воскликнула Гвендолен подобающе сладким голосом. - Девочка не
любит какао?
Нелл с головой ушла в книгу, и в первое мгновение Гвендолен показалось, что
она не слышала вопроса. Однако в следующие секунду-две стало ясно, что Нелл
просто дочитывает последние строчки главы. Она медленно подняла личико от
страницы - вполне миловидное, как у всех девочек, пока прилив гормонов не
нарушил детской соразмерности черт. В светло-карих, с оранжевым отблеском от
камина глазах чудилось что-то роковое. Гвендолен и хотела бы, да не знала,
как отвести взгляд; она чувствовала себя пленной бабочкой, смотрящей через
увеличительное стекло в спокойный, цепкий зрачок натуралиста.
- Какао - это прекрасно, - сказала Нелл. - Вопрос в том, хочу ли я его.
Последовала довольно долгая пауза. Гвендолен искала слова. Нелл, похоже, не
ждала ответа - она сообщила свое мнение, чего же еще?
- Ладно, - сказала, наконец, Гвендолен, - если выяснится, что ты чего-
нибудь хочешь, пожалуйста, сообщи мне, я буду рада помочь.
- Большое спасибо, миссис Хакворт, премного вам обязана. - Нелл проговорила
это безупречно, словно принцесса в книжке.
- Замечательно. Увидимся позже.
Гвендолен взяла Фиону за руку и повела наверх. Фиона еле тащилась, явно
нарочно , чтобы ее позлить, на вопросы отвечала движениями головы, поскольку
мысли ее, как всегда, где-то витали. Добравшись до своей комнаты в гостевом
крыле, Гвендолен уложила дочку в постель и села за бюро написать несколько
спешных писем. Однако теперь миссис Хакворт сама поймала себя на том, что не
может сосредоточиться; она думала о трех очень странных девочках, лучших
ученицах мисс Матесон, и об их очень странных отношениях с Букварями. Взор ее
скользнул с разбросанной по столу медиатронной бумаги к пустоши за окном: там
начинал накрапывать дождик. Почти час она сидела и думала о девочках и
Букварях.
Потом она вспомнила слова хозяина, которые в тот момент не сумела оценить
по достоинству. Девочки ничуть не страннее остальных, и винить в их поведении
Буквари - значит перекладывать с больной головы на здоровую.
Заметно успокоившись, она взяла серебряную ручку и принялась за письмо
исчезнувшему мужу, который сейчас казался далеким, как никогда.
Миранда получает необыкновенное
рактивное послание;
поездка по улицам Шанхая;
"Катай-отель"; великосветский раут;
Карл Голливуд знакомит ее
с двумя необычными персонажами
До полуночи оставалось несколько минут, Миранда уже собиралась выключить
экран и прибраться в павильоне. Был вечер пятницы. Похоже, сегодня Нелл
решила не устраиваться с Букварем на целую ночь.
В будни Нелл ложилась между десятью тридцатью и одиннадцатью, но в пятницу
наступала ее ночь, и она уходила в Букварь, как шесть или семь лет назад,
когда все это начиналось. Сейчас Нелл застряла в истории, которая, видимо,
никак ей не давалась - надо было распутать правила общественного поведения
загадочных фей, заточивших ее в подземном лабиринте. Она разберется - она
всегда разбирается - но, похоже, не сегодня.
Миранда просидела в павильоне лишние полтора часа - играла в довольно
популярной у японцев самурайской рактивке платиновую блондинку, дочь миссионера,
похищенную из Нагасаки ронином. Роль совершенно дебильная - вопи себе
погромче и жди, пока тебя спасет хороший самурай. Жалко, она не говорит по-японски
и незнакома с их театром. Говорят, они делают страшно интересные и
революционные вещи с карамаку - "пустым экраном" или "пустым действием". Восемь лет
назад она бы слетала в Японию дирижаблем и выучила язык. Четыре года назад
она хотя бы стыдилась, что играет такое фуфло. Сегодня она читала строки с
суфлера, вопила и повизгивала в нужных местах, потом получила свои деньги
вместе с солидными чаевыми и непременной записочкой от клиента - менеджера
среднего звена из Осаки: он жаждал познакомиться с ней поближе. Понятно, та
же система, которая не позволила Миранде отыскать Нелл, помешает осакскому
козлу вычислить Миранду.
Когда она заканчивала смену, на экране высветилась срочная заявка. Миранда
проверила: платили мало, но и работа была совсем короткая. Она приняла
заявку . Интересно, кому она срочно понадобилась. Шесть лет назад такое случалось
часто, но, перейдя в вечернюю смену, она стала одной из множества рактерок с
непроизносимой европейской фамилией.
Оказалось - что-то авангардное, словно работа актерской мастерской из
далекого прошлого Миранды. Сюрреалистический ландшафт, составленный абстрактными
геометрическими формами, на их гладкой поверхности вспухают говорящие лица.
Одни сохраняли рисунок родной поверхности, словно экзотический грим, другие
воспроизводили текстуру апельсиновой шкурки, крокодиловой кожи или дуриана.
- Мы без нее скучаем, - сказало одно из лиц неуловимо знакомым, но
искаженным до гулкого стона голосом.
- Где она? - спросило другое, смутно знакомое очертаниями.
- Почему она нас забросила? - воскликнуло третье, и Миранда, несмотря на
причудливый грим и преобразователи голоса, узнала Карла Голливуда.
- Если бы она пришла на нашу вечеринку! - вскричало четвертое. Миранда
узнала актрису их театра Кристину как-ее-там.
На суфлере зажглась строчка: "Извините, ребята, я сегодня снова работаю
допоздна" .
- Ладно, ладно, - сказала Миранда. - Попробую экспромтом. Где вы?
- Обмываем спектакль, балда! - отозвался Карл. - Такси у подъезда!
Миранда отключила экран, закончила убираться в ложе и вышла, не запирая
дверь, на случай, если кто-нибудь через несколько часов придет поработать в
золотую смену. Она пробежала сквозь винтовой строй гипсовых амуров, муз и
троянцев, через вестибюль, где двое осоловелых студийцев убирали мусор после
вечернего живого спектакля, в парадную дверь. Здесь, в свете розовато-лиловой
неоновой вывески, стояло такси с включенными фарами.
Миранда немного удивилась, когда водитель свернул к Банду, а не к Пудуну,
где по большей части жили неприкаянные, безденежные европейцы. Спектакль чаще
всего обмывали на чьей-то квартире.
Тут она напомнила себе, что "Парнас" - давно уже процветающий театр, что у
них есть еще целое здание, где разработчики пишут новые рактивки, что
недавняя постановка "Макбета" стоила кучу денег. Карл летал в Токио, Шеньчжень и
Сан-Франциско, искал инвесторов и вернулся не с пустыми руками. На первый
месяц все билеты распроданы.
Однако сегодня многие места пустовали. На премьеры ходят в основном
некитайцы, а некитайцы боятся выходить на улицы из-за слухов о Кулаках Праведной
Гармонии.
Миранда тоже трусила, но не сознавалась в этом даже себе. Такси свернуло за
угол, фары скользнули по кучке молодых людей в подворотне. Один из них поднес
ко рту сигарету, и Миранда увидела красную повязку на его запястье. Грудь
стиснуло, сердце затрепыхалось, ей пришлось несколько раз тяжело сглотнуть.
Однако молодые люди не видели ее за зеркальными стеклами такси. Они не
бросились на нее, потрясая оружием и выкрикивая: "Ша! Ша!"
Гостиница "Катай" стояла посередине Банда, на перекрестке с Нанцзинлу -
^ 28
Нанкинским проспектом, этим Родео-Драив Дальнего Востока. Насколько хватал
глаз - может быть, до самого Нанкина - сверкали вывесками европейские и нип-
понские бутики, салоны, супермаркеты, а воздух дрожал от маленьких, с орешек,
аэростатиков, снабженных камерой и программой распознавания образов,
высматривающих подозрительные компании молодых людей - не кулаки ли часом.
Как все большие европейские здания на набережной, "Катай-отель" был
подсвечен белыми прожекторами, и не зря, потому что иначе смотреть было бы просто
не на что. Днем фасад выглядел скучным и тусклым.
Со швейцаром получилась неувязка. Миранда шла прямо, уверенная, что он
распахнет дверь, но он стоял, руки за спину, и не думал двигаться с места. В
конце концов он все-таки сдался и открыл дверь, но Миранде пришлось сбавить
шаг, чтобы не впечататься носом в стекло.
Здесь останавливался Джордж Бернард Шоу; Ноэл Кауард29 писал здесь сцена-
Родео -Драйв - улица в Беверли-хиллз, где расположены магазины крупных
американских и европейских торговых домов.
29 Кауард, Ноэл Пирс (1899-1973) английский актер, драматург, композитор и продюсер.
рий. Вестибюль был высокий и узкий. Везде мраморные фигуры, чугунные
канделябры, витражи, поблескивающие в свете соседних зданий. В баре играл
старинный джаз-банд, резкий контрабас на фоне мелкого дребезжания ударных. Миранда
встала на цыпочки у дверей, выглядывая знакомых. Никого, только пожилые
туристы кружились в медленном танце, да обычные китайские молодчики у стойки с
надеждой поглядывали в ее сторону.
Она поднялась на восьмой этаж, где были шикарные рестораны. Большой
банкетный зал сняла какая-то сильно навороченная организация. Мужчины здесь были в
пугающе роскошных костюмах, женщины - в еще более пугающих платьях, изредка
попадались викторианцы, одетые гораздо строже, но все равно очень празднично
и богато. Музыка звучала сдержано: китаец во фраке играл на рояле джазовую
композицию, однако в конце зала, на эстраде, оркестр уже распаковывал
инструменты .
Миранда бочком двинулась к выходу, гадая, в каком же зальчике гуляют
коллеги-артисты, когда из толпы ее окликнули по имени.
Карл шел так, словно он - хозяин на этом торжестве, его ручной работы
сапоги из кожи экзотических рептилий и птиц ступали уверенно, просторный балахон,
что-то среднее межу плащом и пыльником, едва не мел по полу, отчего казалось,
что в нем не метр девяносто пять, а все два двадцать. Длинные светлые волосы
были зачесаны назад, бородка торчала тяпкой. Он был великолепен и знал это.
Его голубые глаза пригвоздили Миранду у самых дверей лифта, в которые та
собиралась уже вскочить.
Он крепко обнял ее и закружил. Она прижалась к нему, прячась в плаще от
разряженной толпы.
- Я черти в чем, - сказала она. - Почему ты не предупредил?
- Почему ты не догадалась? - сказал Карл Голливуд. Среди его режиссерских
талантов было и умение задавать подобные немыслимые вопросы.
- Я бы что-нибудь надела. Я похожа на...
- На молодую богемную актрису, - сказал Карл, отходя на шаг, чтобы
рассмотреть ее черные лосины и облегающий свитер, - которой по фигу дорогие шмотки,
а все рядом чувствуют себя расфуфыренными дешевками, и потому лишь, что в ней
есть нечто этакое.
- Не заговаривай зубы, - сказала она, - сам ведь знаешь, что врешь.
- Несколько лет назад ты вплыла бы в зал, неся свой чудный подбородок, как
боевой таран, и у всех бы челюсть отпала. Почему не теперь?
- Не знаю, - сказала Миранда. - Наверное, дело в Нелл. Я усталая,
затраханная мамаша, вдобавок еще бездетная.
Карл помягчел, и Миранда поняла, что этих слов он от нее ждал.
- Идем, - сказал он. - Хочу тебя кое с кем познакомить.
- Если ты собираешься сосватать мне богатого козла...
- И в мыслях не держал.
- Я не стану домохозяйкой, которая играет в свободное время.
- Знаю, - сказал Карл. - Теперь успокойся на минутку.
Миранда старалась не замечать, что они идут через самую середину огромного
помещения. Все глаза устремлялись на Карла, ее это вполне устраивало. Она
обменялась улыбками с рактрисами, участницами сегодняшнего интерактивного
приглашения - обе увлеченно беседовали с приятного вида людьми, вероятно,
инвесторами .
- К кому ты меня волокешь?
- Его фамилия Бек. Он мой давний знакомый.
- Но не друг?
Карл усмехнулся и пожал плечами.
- Мы когда-то дружили. Потом у нас были общие дела. Собственно, как это
происходит, Миранда: со временем ты обрастаешь сетью знакомых. Ты передаешь
им информацию, которая может их заинтересовать, и наоборот. Для меня он один
из таких людей.
- Все равно не понимаю, зачем мне с ним знакомиться.
- Думаю, - сказал Карл очень тихо, но пользуясь каким-то актерским приемом,
так что она четко слышала каждое слово, - этот джентльмен поможет тебе
отыскать Нелл. А ты поможешь отыскать то, что нужно ему.
Он шагнул вбок, взмахнув плащом, и придвинул ей стул. Они были в углу
банкетного зала. С противоположной стороны столика, спиной к широкому мраморному
подоконнику, огням Банда и медиатронной какофонии Пудуна, бросающей кровавые
отблески на подложенные плечи его пиджака, сидел молодой африканец в дредах и
микроскопических черных очках - их круглые стеклышки держались на какой-то
немыслимо сложной металлической пространственной сетке. Соседа его - ниппон-
ского бизнесмена в официальном черном кимоно - Миранда едва заметила. Он
курил сигару, судя по запаху - старомодную, полностью канцерогенную.
- Миранда, это мистер Бек и мистер Ода, оба приватиры. Джентльмены, мисс
Миранда Редпат.
Оба изобразили жалкую пародию на поклон, но попытки протянуть руку ни тот,
ни другой не сделал, и хорошо - просто удивительно, сколько всякой дряни в
наше время можно передать через кожу. Миранда, садясь, не удостоила их даже
кивка. Она не любила людей, которые зовут себя приватирами. Это просто
претенциозное слово для плеба - человека без племени.
Карл сказал:
- Я объяснил этим господам, не входя в подробности, что ты хочешь
невозможного. Принести тебе чего-нибудь выпить?
Карл отошел, наступила тишина. Мистер Бек, видимо, разглядывал Миранду,
хотя точно она сказать не могла из-за черных очков. Мистер Ода выступал в роли
озабоченного зрителя, словно заключил пари на половину своего капитала, кто
из них заговорит первым.
Похоже, у мистера Оды созрел план. Он указал на оркестр и выразительно
кивнул.
- Нравится?
Миранда взглянула на музыкантов - их было пятеро или шестеро, мужчины и
женщины разной этнической принадлежности. Ответить было сложно, потому что
никто еще не начал играть. Она снова посмотрела на мистера Оду. Тот
выразительно указал на себя.
- А, вы их спонсор? - догадалась Миранда.
Мистер Ода вынул из кармана и толкнул через стол маленький блестящий
предмет . Это была брошка - стрекоза из перегородчатой эмали. Миранда заметила
такие же на нескольких гостях. Она осторожно взяла брошку. Мистер Ода похлопал
себя по лацкану и кивнул, приглашая Миранду приколоть стрекозу себе.
Миранда пока оставила ее на столе.
- Ничего не вижу, - сказал мистер Бек, видимо, мистеру Оде. - В первом
приближении чистая.
Миранда поняла, что мистер Бек изучал ее сквозь какое-то устройство феноме-
носкопических очков.
Миранда уже придумывала колкость пообиднее, когда мистер Ода подался вперед
в облако собственного дыма.
- Мы поняли, - сказал он, - что вы хотите установить связь. Хотите очень
сильно.
Приватиры. Это слово означало, что ее собеседники умеют, или хотя бы
считают, что умеют, как-то зарабатывать деньги на отсутствии племенной
принадлежности .
- Мне объяснили, что это невозможно.
- Правильнее говорить в понятиях теории вероятностей, - сказал мистер Бек.
Выговор у него был скорее оксфордский, с ямайской напевностью и намеком на
индийскую резкость.
- Если так, астрономически маловероятно, - сказала Миранда.
- Вот это уже правильнее.
Теперь мяч оказался на корте Миранды.
- Ребят, если вы научились побеждать вероятность, чего бы вам не влезть в
Вегас-рактивку и не оторвать состояние?
Шутка развеселила мистеров Бека и Оду гораздо больше, чем ожидала Миранда.
Значит, они умеют ценить иронию. Это был первый добрый знак в потоке
негативных сигналов с их стороны.
Оркестр заиграл приятную танцевальную музыку. Свет погас, на плечах гостей
засветились брошки-стрекозы.
- Не получится, - сказал мистер Бек. - Вегас - игра чистых цифр, без
всякого человеческого смысла. Мозг не взаимодействует с чистыми цифрами.
- Но вероятность есть вероятность, - сказала Миранда.
- Что если вам снится, будто ваша сестра попала в аварию, вы связываетесь с
ней на следующий день и узнаете, что она порвала с любовником?
- Совпадение.
- Да, но маловероятное. Видите, не исключено, что можно победить
вероятность , если задействовать не только мозг, но и сердце.
Миранда подозревала, что ни мистер Бек, ни мистер Ода не подозревают о
жестокости своих слов. Лучше бы уж совсем не надеяться.
- Ребят, у вас какая-то секта, или что? - спросила она.
Мистеры Бек и Ода выразительно переглянулись. Мистер Ода принялся цыкать
зубом и прочищать горло. Другому японцу это, вероятно, сообщило бы уйму
ценных сведений, Миранда же поняла одно: вопрос чрезвычайно сложен. Мистер Бек
извлек из кармана старинную серебряную табакерку (или хорошую современную
копию) , взял щепоть нанозитового порошка и затолкал в большую круглую ноздрю,
потом нервно почесал под носом. Он сдвинул очки вниз, так что видны стали
огромные карие глаза, и рассеянно уставился через плечо Миранды в гущу толпы,
рассматривая оркестр и реакцию на него танцующих. У него тоже была брошка-
стрекоза: она засветилась и теперь испускала мощные световые вспышки, как
скопление полицейских и пожарных машин возле горящего дома.
Оркестр перешел на странный дисперсный шум без всяких ладу и складу,
порождающий ленивые конвекционные токи в толпе.
- Ребят, откуда вы знаете Карла? - спросила Миранда в надежде немного
сломать лед.
Мистер Ода виновато покачал головой.
- До последнего времени не имел удовольствия свести с ним знакомство.
- Работали вместе в Лондоне.
- Вы - рактер?
Мистер Бек иронически фыркнул, вынул пестрый шелковый платок, высморкался
быстро и чисто, как все нюхачи со стажем.
- Я по технической части, - сказал он.
- Программируете рактивки?
- и это тоже.
- Чем вы занимаетесь? Светом? Цифровой обработкой? Нанотехникой?
- Частности меня не занимают. Меня интересует одно. - Мистер Бек вытянул
указательный палец с очень широким, но идеально наманикюренным ногтем, -
использование техники для передачи смысла.
- Сейчас это охватывает самые разные области.
- Да, но не должно. Я хочу сказать, различие между этими областями -
надуманно .
- Чем плохо программировать рактивки?
- Ничем, - отвечал мистер Бек, - точно так же, как нет ничего плохого в
традиционном живом театре, или, к слову, в рассказах у костра - я сам это в
детстве любил. Но пока остаются новые пути, мое дело - их искать. Ваше
призвание - рактировать. Мое - находить новые технологии.
Шум оркестра начал неравномерно пульсировать. Пока они говорили, пульсация
перешла в более ритмичные удары. Миранда обернулась взглянуть на остальных
гостей. Все они стояли с отрешенными лицами и глядели куда-то вдаль.
Стрекозиные брошки мерцали разными цветами, а при каждом ударе сливались в когери-
рующую белую вспышку. Миранда поняла, что брошки как-то связаны с нервной
системой хозяев, и те разговаривают друг с другом, творят музыку сообща.
Гитарист принялся вплетать импровизированную линию в постепенно оформляющийся
рисунок мелодии, танцующие услышали, и звук начал конденсироваться на его
партии. Налаживалась обратная связь. Девушка запела импровизированный реп, и
чем дальше она пела, тем мелодичнее звучал ее голос. Музыка еще оставалась
странной и бесформенной, но уже приближалась к профессиональному исполнению.
Миранда снова повернулась к мистеру Беку.
- Вы считаете, что придумали новый способ передавать смысл с помощью
технологии. . .
- Средство коммуникации.
- Новое средство коммуникации, которое позволит мне добиться желаемого.
Поскольку там, где появляется смысл, законы вероятности теряют свою силу.
- Вы произнесли два ошибочных положения. Во-первых, не я изобрел это
средство коммуникации. Изобрели другие, возможно, для другой цели, а я набрел,
вернее, услышал намек.
Что до законов вероятности, сударыня, они верны всегда, даже больше, чем
другие математические принципы. Однако физика и математика - как бы
одномерная координатная ось. Возможно, существует другое измерение,
перпендикулярное, незримое с точки зрения физических законов, где те же явления
описываются в других правилах, и правила эти хранятся в наших сердцах, в дальних
уголках , куда мы сами попадаем только во сне.
Миранда посмотрела на мистера Оду в надежде, что он подмигнет или как-то
еще покажет свое отношение, но тот смотрел в зал, страшно серьезно, будто сам
о чем-то глубоко задумался, и легонько кивал. Миранда набрала в грудь воздуха
и вздохнула.
Она снова взглянула на мистера Бека. Он, видимо, следил за ней, потому что
тут же указал глазами на мистера Оду, развернул руку ладонью вверх и большим
пальцем потер о подушечки среднего и указательного.
Значит, Бек - мозговой центр, Ода - спонсор. Древнейшие и самые мучительные
отношения в мире технологии.
- Нам нужен третий участник, - сказал мистер Бек, читая ее мысли.
- Зачем? - спросила Миранда с вызовом и опаской одновременно.
- Структура всех техномедийных проектов одинакова, - сказал мистер Ода,
выходя из транса. Теперь между толпой и оркестром возникла мощная синергия,
многие танцевали - кто-то пугающе сложно, кто-то попросту притаптывал и
трясся. - Тренога. - Мистер Ода выставил кулак и принялся отгибать пальцы,
перечисляя. Пальцы у него были кривые и корявые, как будто их часто ломали.
Видимо, мистер Ода в свое время занимался боевыми искусствами, которые
большинство ниппонцев теперь презирает из-за их простонародных истоков. - Нога первая:
новый технологический подход. Мистер Бек. Нога вторая: адекватная финансовая
поддержка. Мистер Ода. Нога третья: артист.
Мистеры Бек и Ода выразительно взглянули на Миранду. Она откинула голову
назад и рассмеялась заливисто, от самой диафрагмы. Ей самой понравилось. Она
тряхнула головой, чтобы волосы рассыпались по плечам. Потом подалась вперед и
закричала, чтобы перекрыть шум оркестра:
- Ребят, вы офонарели. Я - старая кляча, ребят. В этом зале десяток ракте-
ров с куда лучшими перспективами. Разве Карл не объяснил? Я шесть лет
просидела в павильоне за детской рактивкой. Я - не звезда.
- Звезда - мастер существующего рактивного искусства, то есть именно того,
от которого мы стремимся уйти, - сказал мистер Бек, немного огорченный, что
она все еще не понимает.
Мистер Ода указал на оркестр.
- Среди этих людей нет профессиональных музыкантов, даже любители не все.
Тут музыкальные навыки не нужны. Эти люди - новый тип артистов, родившихся
слишком рано.
- Почти что слишком рано, - поправил мистер Бек.
- Господи, - выговорила Миранда, начиная понимать. Впервые она поверила,
что в словах Оды и Бека - о чем бы они там ни толковали - есть зерно истины.
Это значило, что она на девяносто процентов убеждена, однако знали это только
Ода и Бек.
Говорить все равно было уже невозможно. Кто-то из танцоров налетел спиной
на Миранду и едва не опрокинул ее вместе со стулом. Мистер Бек встал, обошел
стол и протянул руку, приглашая потанцевать. Миранда поглядела на бушующую
вокруг вакханалию и поняла, что единственный способ уцелеть - это
присоединиться. Она взяла со стола брошку и последовала за Беком в гущу танцующих. В
то мгновение, когда она пришпиливала стрекозу на свитер, ей показалось, что в
пение вплелся еще один голос.
Из Букваря: принцесса
Нелл вступает в
земли Короля-Койота
Весь жаркий день Нелл поднималась нескончаемым серпантином; время от
времени она брала из мешочка на груди щепотку Мальвининого пепла и бросала через
плечо, как семена. Всякий раз, останавливаясь передохнуть, она глядела назад,
на раскаленную желтовато-бурую равнину с красновато-бурыми вулканическими
выступами и зелеными пятнами эфироносов, лепящихся, как хлебная плесень, за
любым укрытием от вечных ветров. Она надеялась, что здесь, на склоне горы, пыли
уже не будет, но пыль следовала за ней, липла к губам и ступням. Когда Нелл
вдыхала носом, пыль ранила пересохшие ноздри, и она давно перестала различать
запахи. К вечеру с горы потянуло прохладной сыростью. Нелл жадно вдохнула
свежий ветерок, пока он не нагрелся от камней. На нее пахнуло хвоей.
Продолжая взбираться, она вновь и вновь пересекала эти сладостные воздушные
токи, так что на каждом следующем повороте у нее был стимул ползти дальше.
Кустики на камнях и в трещинах стали больше и гуще, появились цветочки,
сперва маленькие и белые, как просыпанная на камнях соль, потом покрупнее, синие,
пурпурные, ярко-оранжевые, наполненные душистым нектаром. В них суетились
желтые от ворованной пыльцы пчелы.
На дорогу ложились короткие тени от приземистых уродцев-дубов и густых
карликовых елей. Горизонт приблизился, повороты стали менее крутыми, склон -
более пологим. Нелл страшно обрадовалась, когда серпантин кончился. Дальше
дорога вилась по лиловому от цветущего вереска альпийскому лугу мимо редких,
отдельно стоящих елей. Сперва Нелл испугалась, что это лишь очередная
ступень , и придется лезть выше, но дальше дорога пошла под уклон, и, ступая
тяжело (на спуске вес тела принимали новые группы мышц) она полувошла,
полувбежала на огромную глыбу, всю в лужицах чистой воды и нашлепках мокрого снега.
Внезапно глыба начала уходить из-под ног, и Нелл резко затормозила на самом
краю. Отсюда, как соколу-перегрину, ей открылась страна голубых озер и
овеянных серебристым туманом зеленых гор.
Нелл перевернула страницу и увидела все, о чем говорила книга. Картинка
была на разворот. Каждый отдельный кусочек выглядел, как на застывшем
видеофрагменте, но геометрия была какая-то странная, словно художник строил
перспективу по канонам древнекитайской пейзажной живописи: горы (явно слишком
крутые) уходили в бесконечность, ничуть не теряя в четкости. Всмотревшись,
Нелл различила на головокружительных склонах высокие замки; над замками
колыхались знамена с геральдическими животными, вытканные грифоны приседали, львы
рычали, стоя на задних лапах, и она видела мельчайшие подробности, хотя от
замков ее отделяли многие мили; все, на что она смотрела, превращалось в
живую картинку, а стоило отвлечься - сморгнуть или повести головой - снова
складывалось воедино.
Она смотрела долго, ведь замков были десятки, если не больше, и Нелл
догадывалась , что выискивать их можно до бесконечности. Однако здесь были не
только замки, но еще горы, города, реки, озера, птицы, звери, великое
множество караванов и путешественников.
Довольно долго Нелл смотрела на кучку людей. Они стащили свои фургоны на
придорожный луг, разбили лагерь и грели у костра руки, а один наигрывал рил
на крошечной, раздуваемой мехами волынке - за столько миль звуки ее были едва
слышны. Внезапно Нелл поняла, что книга уже давно молчит.
- Что было потом? - спросила Нелл.
"Иллюстрированный букварь для благородных девиц" не ответил.
- Нелл отыскала безопасный спуск, - попробовала Нелл.
Картинка двинулась. В поле зрения мелькнула полоска снега.
- Погоди, - сказала Нелл. - Сперва она набрала во фляжки чистого снега.
На картинке появились ее голые розовые ладони: они сгребали снег и
понемногу запихивали в горлышко фляжки. Закончив, Нелл вставила пробку (об этом
говорить не пришлось) и пошла по глыбе, ища, где будет не так круто. Это тоже
не надо было объяснять в подробностях; осторожно пройдя по краю камня, она
нашла вырубленную в скале лестницу - та продолжалась, насколько хватал глаз,
и терялась в облаках далеко внизу. Принцесса Нелл начала спускаться по
лестнице .
Через некоторое время Нелл попробовала ускорить повествование:
- Принцесса Нелл спускалась по лестнице много часов.
Последовала серия эпизодов, как в старой пассивке: ее ноги крупным планом
преодолевают несколько ступенек, вид на равнину с новой, гораздо более низкой
точки, снова крупный план - принцесса Нелл откупоривает фляжку и пьет талую
воду; опять равнина, уже в другом ракурсе, значительно ближе; Нелл садится
отдохнуть; парящий орел; облака, вид сверху; большие деревья; спуск в тумане;
наконец Нелл устало преодолевает последние десять ступеней и оказывается в
густом хвойном лесу, на мягкой от ржавых сосновых иголок поляне. Темнеет,
слышится волчий вой. Нелл приготавливает ночлег, разводит костер и ложится.
Устроившись в надежном месте, Нелл начала закрывать книгу.
Она только что вошла в земли старейшего и могущественнейшего из волшебных
королей. Замки в горах принадлежали его герцогам и графам. Нелл подозревала,
что придется побывать во всех, прежде чем она завладеет желанным ключом.
Небыстрое приключение для субботнего утра. Когда она уже захлопывала книгу, на
странице появились новые слова и картинка, и что-то в ней заставило Нелл
снова открыть книгу. Принцесса Нелл спала. Над ней на ветке сидела ворона. В
клюве она держала золотую цепь с одиннадцатью ключами; похоже, дальше в книге
ворона похитит их у Нелл. Под картиной был стишок, который произносила ворона
на ветке:
Серебро, дворцы и злато
Для умами небогатых
Вроде Нелл; но умудренный,
Ведает, к чему стремится
Царь-Койот; ему вороны
Власть сбирают по крупицам
И по тайникам хоронят.
Нелл закрыла книгу. Все было так ужасно, что не хватало духу думать об этом
прямо сейчас. Эти одиннадцать ключей она собирала, сколько себя помнит.
Первый похитили у Короля-Сороки вскоре после их с Гарвом прихода в Город
Мастеров, остальные десять набрались за следующие годы. Она путешествовала по
землям волшебных королей и королев, завладевших ключами. Ей приходилось пускать
в ход все знания, полученные от Ночных друзей, и каждый ключ доставался иным
способом.
Тяжелее других дался ключ, который попал к одной старой королеве. Та
разгадывала все хитрости Нелл, отбивала все ее атаки. Наконец, в отчаянии, Нелл
бросилась перед королевой на колени и рассказала горестную историю про Гарва
и Темный замок. Старушка угостила Нелл куриным бульоном и с улыбкой протянула
ей ключ.
Вскоре после этого Уточка встретила на дороге молодого красавца-селезня и
улетела вить гнездышко. Принцесса Нелл и Мальвина несколько лет скитались
вдвоем, и часто ночами, сидя у костра при полной луне, Мальвина делилась с
Нелл тайными науками, почерпнутыми из волшебных книг и древними знаниями,
которые хранила в голове.
Недавно они проехали тысячу миль на верблюдах по пустыне, населенной
джиннами, демонами и калифами, и, наконец, оказались перед дворцом местного
султана, который сам был великий джинн и правил этой пустыней. Принцесса Нелл
составила хитрый план, как проникнуть в сокровищницу. Для этого им с Мальви-
ной пришлось прожить в городе два года и много раз отправляться в пустыню на
поиски волшебных ламп, колец, потайных пещер и тому подобного.
Наконец принцесса Нелл и Мальвина проникли в дворцовую сокровищницу и
увидели последний ключ. Однако здесь их заметил сам джинн, и напал на них в
облике огнедышащей змеи. Мальвина превратилась в орлицу с железными крыльями и
когтями, к большому удивлению Нелл, не подозревавшей за своей спутницей
подобных талантов.
Битва между Мальвиной и джинном длилась день и ночь. Противники меняли
обличья и насылали друг на друга самые сокрушительные заклятья. Под конец от
замка не осталось камня на камне, пустыня выгорела на много миль вокруг, а
Мальвина и джинн лежали мертвыми на полу разрушенной сокровищницы.
Нелл подняла с полу одиннадцатый ключ, прицепила себе на шею, сожгла Маль-
винины останки, а прах рассеяла на пути через пустыню и горы в зеленую
страну, где теперь у нее похитят все одиннадцать ключей.
Нелл в школе; ненавистная
мисс Страйкен; наказание
дополнительными занятиями;
мисс Матесон объясняет свою
философию образования;
пути подружек расходятся
АГЛАЯ - СИЯНИЕ
ЕВФРОСИНА - РАДОСТЬ
ТАЛИЯ - ЦВЕТЕНИЕ
Имена трех граций и сами леди в представлении различных художников,
нарисованные, написанные маслом, изваянные в мраморе и вылепленные из глины, укра-
шали Академию мисс Матесон как изнутри, так и снаружи - куда ни посмотри, та
или иная порхает над цветущей лужайкой, венчает лавровыми венками достойных,
возносит факел к небесам или изливает лучезарное сияние на внимательных юниц.
Нелл больше всего любила уроки Талии - им отводилось по часу с утра и в
конце занятий. Когда мисс Матесон дергала за старую веревку и по школе
разливался короткий мелодичный звонок, Нелл и другие девочки из класса вставали,
приседали перед учительницей, строились в цепочку, выходили по коридору во
двор - и гурьбой неслись в зал, где снимали тяжелую, в кусачих оборках
школьную форму и надевали более легкую, просторную, в кусачих оборках школьную
форму, дававшую больше свободы движениям.
Цветение вела мисс Рамануджан или кто-то из ее помощниц. По утрам девочки
занимались чем-нибудь атлетическим, вроде хоккея с мячом, в конце уроков -
чем-нибудь изящным, например, бальными танцами, или (хи-хи!) учились ходить,
стоять и сидеть, как настоящие леди.
Часы Сияния принадлежали мисс Матесон, хотя она обычно перепоручала их
кому-нибудь из помощниц, а сама въезжала то в одну, то в другую классную
комнату в старом плетеном кресле на деревянных колесах. На этих занятиях девочки
разбивались по пять-шесть, отвечали на вопросы и решали задачки, например,
считали, сколько видов растений и животных можно отыскать на квадратном футе
леса за школой. Ставили пьесы на греческом. На рактивной модели изучали
домашнее хозяйство оджибуэев до и после появления лошадей. Конструировали
несложные наномеханизмы, пытались синтезировать их в МС и запустить в ход.
Ткали парчу и делали фарфор, как древние китаянки. А еще был целый океан
истории: сперва библейской, греческой и римской, потом - самых разных народов по
всему миру. И все это служило фоном для Истории Англоязычных Народов.
Последний предмет, как ни странно, в уроки Сияния не входил, а составлял
специальный курс - "Радость", который преподавала мисс Страйкен.
Мисс Страйкен не только вела у них по два часа каждый день, но еще и
собирала всех девочек утром, в полдень и вечером. Главной ее функцией в этот
период было призвать учениц к порядку, сделать прилюдное внушение овечкам,
явственно заблудшим с прошлого построения, выложить попутно любые соображения,
пришедшие ей в голову за последнее время, и наконец, с благоговейным
придыханием просить отца Кокса, местного викария, чтобы тот начал молитву. Кроме
того, мисс Страйкен получала девочек в полное свое распоряжение на два часа в
воскресенье и могла по собственному разумению назначить неуспевающим
дополнительные занятия в субботу, от урока до восьми.
Впервые очутившись на уроке мисс Страйкен, Нелл обнаружила, что ее парту по
ошибке поставили точно за партой другой девочки, и ничего, кроме банта
соседки спереди, увидеть отсюда невозможно. Нелл встала, попыталась подвинуть
парту, и поняла, что та привинчена к полу. Собственно, все парты в кабинете мисс
Страйкен были расставлены идеально ровными рядами и смотрели в одну сторону,
а именно, на мисс Страйкен или ее помощниц, мисс Боулвер и миссис Дишер.
Мисс Боулвер преподавала Историю Англоязычных Народов, начиная с римлян в
Лондиниуме, и дальше через норманское завоевание, Великую Хартию, Войну Роз,
Возрождение и Гражданскую войну; но по-настоящему она развернулась только в
георгианский период, когда с пеной у рта обрушилась на монарха-сифилитика,
чьи пороки вынудили честных американских колонистов с возмущением отколоться
от Англии. Изучали по большей части холодящие кровь отрывки из Диккенса,
которого, как много раз повторяла мисс Боулвер, называют викторианским
писателем, поскольку творил он в царствование Виктории I, однако на самом деле
книги его - о довикторианских временах, а нравы первых викторианцев - тех, что
построили старую Британскую Империю были во многом реакцией на мерзости отцов
и дедов, так убедительно запечатленные Диккенсом, любимым писателем
викторианцев .
Девочек даже заставили, не выходя из-за парт, сыграть в несколько рактивок
и посмотреть, как тогда жилось - довольно кисло, даже если выбрать опцию,
отключающую болезни. Тут вступила миссис Дишер и сказала, что если это их
пугает, пусть полюбуются, как жили бедные в конце двадцатого века. И
действительно, когда рактивка показала им жизнь ребенка в Вашингтоне, округ Колумбия, на
исходе девяностых годов, большинство учениц согласилось, что работный дом до-
викторианской Англии в сравнении - сущий рай.
По этим предметам предстояло сдавать три экзамена: история Британской
империи, до-Вьетнамская Америка, новая и новейшая история Атлантиды. В целом
миссис Дишер рассказывала больше о современности и обо всем, что касается
Америки.
В конце каждого периода и каждого раздела мисс Страйкен подводила итоги.
Она громогласно объясняла, к каким выводам они должны были прийти, и не
останавливалась , пока не убеждалась, что все девочки усвоили их намертво. Еще она
имела обыкновение влетать в класс и лупить по рукам учениц, которые
шушукались , строили рожи, передавали записочки, рисовали на промокашках, считали
ворон, чесались, ковыряли в носу, вздыхали или горбились.
Очевидно, она следила за ними по мониторам из своего крохотного кабинета,
дверь в который вела прямо из классной комнаты. Раз Нелл сидела на уроке
Радости и прилежно впитывала все о лендлизе. Внезапно за спиной раскрылась
дверь в кабинет мисс Страйкен. Как все девочки, Нелл пересилила порыв в
панике обернуться. Застучали каблуки, засвистела линейка, и внезапно пальцы
пронзила резкая боль.
- Причесываются в одиночестве, не на людях, - сказала мисс Страйкен. -
Остальные девочки это знают. Теперь будешь знать и ты.
У Нелл горело лицо; она, как лубком, обхватила ушибленную руку здоровой.
Она ничего не понимала, пока другая девочка не поймала ее взгляд и не
покрутила пальцем у виска; видимо, Нелл наматывала волосы на палец, как всегда,
когда читала Букварь или напряженно думала.
Линейка была такой чихней в сравнении с настоящими побоями, что Нелл
поначалу не принимала ее всерьез и даже посмеивалась про себя. Однако шли месяцы,
и удары сделались болезненней - то ли Нелл разнежилась, то ли (и это более
вероятно) наказание стало достигать цели. Раньше она была настолько чужая,
что ее невозможно было задеть. Теперь, по мере того, как она делала успехи в
других предметах, завоевывала уважение учителей и одноклассниц, у нее
появилась гордость. Иногда ей хотелось взбунтоваться, плюнуть на все, чтобы ее не
за что стало зацепить, однако другие предметы нравились ей так сильно... Нет,
невозможно!
Как-то мисс Страйкен решила сосредоточить все внимание на Нелл. Ничего
необычного в этом не было - она имела обыкновение выбирать одну ученицу и
некоторое время усиленно ее воспитывать. За двадцать минут до конца урока Нелл
успела получить по правой руке за кручение волос и по левой за кусание
ногтей, когда, к своему ужасу, внезапно поняла, что почесала нос, а мисс
Страйкен стоит между рядами и смотрит орлицей. Руки Нелл мгновенно юркнули под
парту.
Мисс Страйкен подошла неторопливо - тук-тук-тук.
- Правую руку, Нелл, - сказала она. - Вот сюда.
И она показала линейкой желаемый уровень - довольно высоко, чтобы видел
весь класс.
Нелл колебалась, потом подняла руку.
- Чуть выше, Нелл, - сказала мисс Страйкен.
Нелл подняла чуть выше.
- Думаю, еще дюйм, и будет в самый раз, - сказала мисс Страйкен,
разглядывая пальцы Нелл, словно те изваяны в мраморе и только что подняты из раскопок
античного храма.
Нелл не могла заставить себя сдвинуть руку.
- Еще дюйм, Нелл, - повторила мисс Страикен, - чтобы другие девочки
смотрели и запоминали.
Нелл подняла руку еще чуть-чуть.
- По-моему, это меньше дюйма, - сказал мисс Страикен.
Девочки захихикали; все они со жгучим интересом смотрели на Нелл, и как-то
оказалось, что мисс Страикен со своей линейкой отступила на второй план.
Важны были только девочки. Нелл подняла руку на целый дюйм, увидела краем глаза,
как линейка описала дугу, услышала свист. В последнюю долю секунды на нее
будто что-то нашло: она перевернула ладонь, поймала линейку, сжала в кулаке и
повернула, как учил Самбо, так что мисс Страикен была вынуждена разжать
хватку. Теперь линейка была у Нелл, а мисс Страикен - безоружна.
Противница была женщина полная, высокая, грудастая. Бывают такие - самые их
телеса внушают священный ужас маленьким заморышам, а неряшливость - перхоть
по плечам, всегда полустертая губная помада, комочек засохшей слюны в уголке
рта - занимают в детских умах куда больше место, чем Великие Пирамиды или
экспедиция Льюиса-Кларка30. Как все женщины, мисс Страикен была счастливо
лишена наружных половых органов, так что вывести ее из строя оказалось бы чуть
труднее, и все равно Нелл могла придумать десяток способов, как измочалить ее
в кровь и не потратить на это более четверти секунды. Живя у констебля Мура и
видя интерес своего благодетеля к войнам и оружию, она вспомнила о боевых
искусствах, пролистала Букварь назад к рассказу Динозавра и с радостью, но без
особого удивления обнаружила, что Самбо по-прежнему дает уроки, ровно с того
места, где они с обезьянкой Белоснежкой остановились.
Вспомнив друга Динозавра и сенсея Самбо, Нелл почувствовала нестерпимый
стыд - куда там мисс Страикен или хихикающим одноклассницам! Мисс Страикен -
безмозглая выдра, одноклассницы - глупые соплячки, а Самбо - ее друг и
учитель . Он всегда уважал ее, не жалел для нее времени, так старался научить ее
смирению и самодисциплине. И на что она употребила его науку - отняла линейку
у мисс Страикен! Ей хотелось умереть от стыда.
Она отдала линейку, подняла руку и слышала, но не чувствовала удары, что-то
около десяти.
- Жду тебя в кабинете после вечерней молитвы, Нелл, - сказала мисс
Страикен, покончив с экзекуцией.
- Да, мисс Страикен, - сказала Нелл.
- Что вы все вытаращились? - затараторила мисс Страикен. - Ну-ка глаза на
меня и слушаем внимательно!
На этом все кончилось. До самого звонка Нелл сидела, словно отлитая из
гипса.
Разговор с мисс Страикен получился коротким и деловым, без крика и даже
нотаций. Нелл услышала, что крайне плохо успевает на уроках Радости. Она
рискует не сдать экзамена и совсем вылететь из школы; единственная надежда
вытянуть предмет - каждую субботу заниматься по восемь часов дополнительно.
Как не хотелось идти! Суббота была единственный ее день, когда она читала
Букварь, гуляла в лесах и полях возле Города Мастеров или навещала Гарва на
Арендованных Территориях.
Она чувствовала, что сама, своими руками отравила себе жизнь в Академии
мисс Матесон. До недавнего времени она относилась к урокам мисс Страикен, как
к неизбежному злу - надо высидеть, а дальше снова станет весело. Надо же,
какие-то месяца два назад она летела домой, переполненная уроками Сияния, и
Экспедиция Льюиса-Кларка.- Льюис, Мерриузер (1774-1809) и Кларк, Уильям (1770-
1838) первыми поднялись по Миссури и пересекли Скалистые горы.
почти не замечала крохотного черного пятнышка Радости. Однако за последние
несколько недель мисс Страйкен распухла до немыслимых размеров и заслонила
все остальное. Каким-то образом она это просекла и точно выбрала время для
начала кампании. Сегодняшнее столкновение было рассчитано безошибочно. Она
вытащила на свет сокровеннейшие чувства Нелл, как опытный мясник, обнажающий
внутренности одним-двумя ловкими ударами. Теперь все кончено. Академия мисс
Матесон исчезла, осталась пыточная камера мисс Страйкен, и ускользнуть из нее
невозможно, не признав своего поражения, а это - Нелл знала от друзей и
Букваря - последнее дело.
Имя Нелл появилось в классной комнате на доске под тяжелой медной табличкой
"ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАНЯТИЯ". Через несколько дней к нему присоединились два
других: Фиона Хакворт и Элизабет Финкель-Макгроу. История о том, как Нелл
обезоружила страшную мисс Страйкен передавалась из уст в уста, и подружки,
вдохновленные ее героизмом, не пожалели сил, чтобы заслужить такое же наказание.
Теперь три лучшие ученицы Академии мисс Матесон каждую неделю отбывали лишние
восемь часов.
По субботам Нелл, Фиона и Элизабет приходили в школу и садились в ряд за
соседними партами. Это была часть адского замысла мисс Страйкен. Менее
искушенный мучитель рассадил бы девочек подальше, чтобы они не шушукались, но
мисс Страйкен нарочно увеличивала соблазн обернуться и передать записочку.
Учительница в класс не входила. Девочки полагали, что за ними следят, но
проверить этого не могли. Когда они входили, на столе у каждой уже лежало по
стопке книг, старых, в истертых кожаных переплетах. От них требовалось
переписывать книги от руки и перед уходом аккуратно складывать листочки на стол
мисс Страйкен. Как правило, это были расшифровки стенограмм заседаний Палаты
Лордов, составленные в девятнадцатом веке.
В седьмую субботу Элизабет Финкель-Макгроу внезапно бросила ручку,
захлопнула книгу и швырнула ее об стену.
Нелл и Фиона прыснули со смеху, однако Элизабет была настроена отнюдь не
шутливо. Не успела книжка шмякнуться об пол, как Элизабет вскочила и с
яростным сопением принялась пинать ее ногами. Книга безучастно сносила побои, и
тем еще больше разозлила Элизабет; она плюхнулась на колени и принялась
горстями вырывать страницы.
Нелл и Фиона переглянулись, сразу помрачневшие. Пока Элизабет пинала книгу,
им было смешно, сейчас сделалось страшно.
- Элизабет! Прекрати! - закричала Нелл. Элизабет как будто не слышала. Нелл
подбежала и обхватила ее сзади. Через мгновение подоспела Фиона и подняла
книгу.
- К чертям! - орала Элизабет. - Плевала я на эти поганые книги, и на
Букварь тоже!
Дверь с треском распахнулась. Влетела мисс Страйкен, одним движением
оттерла Нелл, схватила Элизабет за плечи и силой вытолкала в коридор.
Через несколько дней родители Элизабет увезли ее в продолжительный отпуск.
Они перебирались из одного новоатлантического анклава в другой на личном
дирижабле, сперва были в Северной Америке, затем остановились на несколько
месяцев в Лондоне. За первую неделю Нелл получила от Элизабет одно письмо и
Фиона два. После этого, сколько они ни писали, ответа не приходило. Имя
Элизабет исчезло с доски дополнительных занятий.
Нелл и Фиона держались. Нелл достигла точки, когда могла целый день
переписывать книги, не воспринимая ни единого слова. В первые месяцы она была
напугана; она сама дивилась силе своего страха и постепенно осознала, что Власть,
даже когда не прибегает к физическому насилию, не менее страшна, чем все
ужасы ее детства. После случая с Элизабет на многие месяцы воцарилась
смертельная скука, которая сменилась яростью, пока из разговоров с Мальвиной и Уточ-
кой Нелл не узнала, что злоба подтачивает ее изнутри. Усилием воли она
вернулась к скуке.
Бесила бессмысленная, глупейшая трата времени. За те часы, что она
переписывала старые книги, можно было столько узнать из Букваря! Да что там из
Букваря, она с радостью ходила бы на дополнительные занятия по любому другому
предмету. Мучила иррациональность.
Однажды, вернувшись из уборной, она с изумлением обнаружила, что Фиона не
переписала ни страницы, хотя прошло уже несколько часов.
После этого взяла себе за правило время от времени поглядывать на Фиону.
Она заметила, что та прилежно пишет, но на старые книги не смотрит. Закончив
страницу, она складывала ее и убирала в сумочку. Порой она останавливалась и
несколько минут задумчиво смотрела в окно, потом возвращалась к листку; порой
закрывала лицо руками или раскачивалась на стуле, а потом принималась
усиленно строчить - чуть не по странице в минуту.
Как-то в конце занятий вошла мисс Страйкен, взяла со стола у Нелл стопку
исписанных листков, проглядела их и описала подбородком еле заметную - даже
не градусы, а минуты - дугу. Этот ленивый кивок означал, что Нелл на сегодня
свободна. Еще раньше Нелл поняла, что мисс Страйкен нарочно изъясняется
полудвижениями , чтобы ученицы боялись пропустить малейший ее жест.
Нелл сделала реверанс и вышла, но, пройдя несколько шагов по коридору,
повернулась , прокралась к двери и через окошко в ней заглянула в комнату.
Мисс Страйкен вытащила из Фиониной сумки сложенные листочки и теперь читала
их, расхаживая по классу, как маятник. Фиона сидела за партой, втянув голову
в плечи.
Спустя вечность или две мисс Страйкен бросила листки на стол и что-то
коротко высказала, покачивая головой, будто до сих пор не верит своим глазам.
Потом она повернулась и вышла.
Когда Нелл подбежала, плечи Фионы еще бесшумно вздрагивали. Нелл обняла ее;
мало-помалу Фиона начала всхлипывать. За следующие несколько минут она
постепенно перешла к той стадии рыданий, когда все тело набухает и размягчается от
слез.
Когда Фионина мама приехала за ней в маленьком ландо и увидела красное,
зареванное лицо, она почернела от гнева и укатила с дочкой, даже не взглянув на
Нелл. На следующий день Фиона появилась в церкви, как ни в чем не бывало, и в
следующую неделю не говорила с Нелл о случившемся. Если совсем точно, Фиона
вообще почти ни с кем не говорила и была как во сне.
В семь утра следующей субботы Нелл и Фиона были немало удивлены, увидев в
классе мисс Матесон - она ждала их в плетеном кресле-каталке, укрытая
термопледом . Книги, бумага, авторучки исчезли, на доске не было их имен.
- Чудесный весенний денек, - сказала мисс Матесон. - Пойдемте нарвем
наперстянок .
Они двинулись мимо спортивных площадок в луг - девочки на своих двоих, мисс
Матесон - в кресле на умных колесах с множеством тонких спиц.
- Детский мясной фарш, - прошептала мисс Матесон как бы про себя.
- Простите, мисс Матесон? - сказала Нелл.
- Просто смотрю на умные колеса и вдруг вспомнила рекламу моего детства31,
- сказала мисс Матесон. - Я ведь была доскерша. Гоняла по улицам на скейте.
Сейчас я по-прежнему на колесах, но уже на других. Видимо, слишком много
набила в юности синяков и шишек.
- Ум - замечательное качество, упаси вас Бог в нем разочароваться.
Обязательно, всегда старайтесь быть умными. Но с возрастом вы узнаете, что в мире
Подробнее про доскеров, умные колеса и детский мясной фарш читатель может узнать
из повести "Лавина" - «Домашняя лаборатория» №10-11 за 2014 г.
несколько миллиардов человек стремятся быть не глупее вас, и все, что вы
делаете, исчезнет - поглотится океаном - если не делать это вместе с
единомышленниками, которые запомнят ваш вклад и продолжат ваши усилия. Вот почему мир
делится на племена. Есть множество малых фил и три великие. Какие великие?
- Новая Атлантида, - начала Нелл.
- Ниппон, - добавила Фиона.
- Хань, - закончили они хором.
- Верно, - сказала мисс Матесон. - Мы традиционно включаем Хань из-за
размеров и древности, хотя в последнее время она ослаблена внутренними
противоречиями. Некоторые называют Индостан, другие считают его собранием
микроплемен, склеенных по неведомому нам рецепту.
Было время, когда мы полагали, будто возможности человеческого разума
заданы генетически. Чушь, конечно, но долгие годы в нее верили, ведь различие
между народами так велико. Теперь мы понимаем, что все дело в культуре.
Собственно, культурой и называют сообщество людей, объединенных некими
благоприобретенными чертами.
Информационные технологии избавили культуры от необходимости владеть
конкретными клочками земли; мы можем жить где угодно. Общий Экономический
Протокол определяет, как это делать.
Одни культуры процветают, другие - нет. Одни ценят рациональное познание и
научные методы, другие - нет. Одни поощряют свободу высказываний, другие -
нет. Единственно, что объединяет всех: если культура не расширяется, ее
поглотят . Построенное рухнет, накопленное забудется, записанное пойдет прахом.
В старые дни это легко помнилось, потому что надо было защищать границы.
Сейчас это слишком легко забывается.
Новая Атлантида, как многие племена, расширяется путем образования. Вот для
чего существует эта школа. Вы развиваете тело спортом и танцами, ум -
экспериментами. А затем вы идете в класс мисс Страикен. В чем смысл ее уроков? Кто
хочет ответить? Говорите. Вам ничего за это не будет.
Нелл, помявшись, ответила:
- Не уверена, что в них есть какой-нибудь смысл.
Фиона только печально улыбнулась.
Мисс Матесон улыбнулась тоже.
- Ты не так далека от истины. Уроки мисс Страикен опасно граничат с
бессмысленной тратой времени. Зачем мы их ввели?
- Затрудняюсь ответить, - сказала Нелл.
- В детстве я ходила на карате, - огорошила их мисс Матесон. - Через
несколько недель бросила. Не выдержала. Я думала, сенсей научит защищаться,
когда я на скейте. А он велел мне подмести пол. Потом сказал: "Хочешь
обороняться, купи себе пистолет". Я пришла через неделю, он снова велел мести.
Дальше этого я не ушла. Так в чем был смысл?
- Научить вас смирению и самодисциплине, - сказала Нелл. Она узнала это от
Самбо годы назад.
- Вот именно. То есть нравственным качествам. Нравственность - опора
общества. Все процветание, все технологические достижения в мире не устоят без
основания. Мы поняли это в конце двадцатого века, когда немодно было учить
подобным вещам.
- Что же в мисс Страикен нравственного? - воскликнула Фиона. - Она такая
жестокая!
- Я не пригласила бы мисс Страикен к себе обедать. Не наняла бы
гувернанткой к своим детям. Но такие, как она, незаменимы.
- Самое трудное в мире, - продолжала мисс Матесон, - заставить образованных
западных людей действовать сообща. Это работа таких, как мисс Страикен. Мы
прощаем им их недостатки. Мисс Страикен - аватара. Вы знаете, кто такие ава-
тары? Она - воплощение принципа. Принцип состоит в том, что за уютными,
надежно защищенными границами нашей филы лежит жестокий мир, который придет и
сделает нам больно, если мы не будем начеку. Это - неблагодарная работа. Мы
все должны жалеть мисс Страйкен.
Они принесли в школу охапки фиолетовых и пурпурных наперстянок, поставили в
каждый класс по букету, а самый большой отнесли в кабинет мисс Страйкен,
потом выпили чаю с мисс Матесон и разошлись по домам.
Нелл, как ни старалась, не могла принять слов мисс Матесон, но после того
разговора все как-то сразу улеглось. Она поняла неовикторианцев. Общество
чудесным образом выстроилось в упорядоченную систему, вроде тех простеньких
компьютеров, которые они программировали на уроках. Теперь, когда Нелл знала
правила, она могла добиться, чего угодно.
"Радость" вновь сжалась до крохотного темного пятнышка на краю огромного и
светлого школьного дня. Мисс Страйкен время от времени била ее линейкой, но
не так часто, да и не лупила, можно сказать, а просто проводила по пальцам.
Фионе Хакворт приходилось хуже, и через два месяца ей снова назначили
дополнительные занятия. Еще через пару месяцев она совсем перестала ходить в
школу. Объявили, что они с матерью переехали в Сиэтлскую Атлантиду, и что
желающие написать найдут адрес в холле.
Однако от других девочек (которые ловили обрывки взрослых разговоров) до
Нелл доходили слухи о Фиониной семье. Примерно через год после их отъезда
стало известно, что ее мать получила развод. У новых атлантов это допускалось
лишь в случае супружеской измены или насилия в семье. Нелл написала Фионе
длинное письмо, где говорила, что очень сочувствует, если отец дурно с ней
поступил, и предлагала свою поддержку. Через несколько дней она получила
коротенькую записку, в которой Фиона защищала отца от всех нападок. Нелл
послала письмо с извинениями, но больше вестей от Фионы Хакворт не приходило.
Года через два все новостные каналы запестрели сообщениями о юной
наследнице Элизабет Финкель-Макгроу, исчезнувшей из семейного поместья под Лондоном;
якобы ее видели в Лондоне, Гонконге, Майами и других местах с людьми, которых
подозревают в принадлежности к верхним эшелонам КриптНет.
Хакворт просыпается;
возвращение из
мира Барабанщиков;
хронологические неувязки
Хакворт очнулся от невыразимо прекрасного сна, и понял, что это не сон: под
ним было чье-то мягкое тело, и сам он на всех парах летел к семяизвержению.
Он не понимал, что происходит, но быть может, его проступку удастся сыскать
извинение? В несколько возвратно-поступательных движений он перевалил барьер,
и гладкие мускулы соответствующего канала исполнили свой спинномозговой
алгоритм.
Всего несколько глубоких вдохов, и он уже вышел из партнерши, чуть
задохнувшись от пробежавшей электрической искры, и приподнялся на локте взглянуть,
кем только что обладал. Света как раз хватало, чтобы увидеть и без того
известное : эта женщина, кто бы она ни была, не Гвен. Хакворт нарушил главный
обет своей жизни и даже не знал с кем.
Знал он другое - это не первый раз. Далеко не первый. За последние годы он
имел стольких... и если бы только он, а то и его самого. ..
Была, например, женщина...
Да что там, был мужчина...
Странно, он не мог вспомнить ни одного отдельного эпизода, однако твердо
знал, что виновен. Так бывает, когда проснешься с четкой последовательностью
мыслей в голове и не можешь вспомнить, к чему она относится. Подобно
трехлетнему ребенку, обладающему талантом мгновенно теряться в толпе, воспоминания
Хакворта ускользали туда же, куда проваливаются вертящиеся на языке слова,
случаи deja vu и ночные сновидения.
Он знал, что с Гвен у них все плохо, но Фиона по-прежнему его любит - Фио-
на, выше Гвен, стесняющая своей все еще плоской фигуры, лишенной тех самых
вторичных половых признаков, что придают жизни занимательность и остроту.
Выше Гвен? Как такое может быть?
Лучше выбираться отсюда, пока он не переспал еще с кем-нибудь незнакомым.
Он был не в центральном зале, скорее в одном из аневризмов туннеля, вместе
с двадцать другими людьми, такими же голыми, как он сам. Он знал (откуда,
интересно?) , какой туннель ведет к выходу, и пополз в ту сторону, довольно
неловко: некоторые мышцы были потянуты, другие сводила судорога. Похоже, это
был не очень атлетический секс, скорее тантристского толка.
Иногда они занимались этим сутки напролет.
Откуда он знает?
Хорошо хоть, галлюцинации прекратились совсем. Он полз долго. Если он
пытался думать, куда ползет, то сбивался с пути и возвращался в прежнюю точку.
Только когда сознание начало отключаться, ему удалось на автопилоте добраться
до длинной комнаты, заполненной серебристым светом и полого уходящей вверх.
Что-то знакомое: он видел это, когда был еще молод. Он пополз вверх и
постепенно уперся в тупик. Здесь пол был непривычно твердым. Сверху открылся люк,
на голову обрушились несколько тонн холодной морской воды.
Он, шатаясь, выбрался на берег и увидел знакомый парк Стенли - серую гальку
сзади, зеленую стену спереди. Зашумели папоротники, из них выступил
Похититель , тоже зеленый и какой-то мохнатый. Для механической лошади он выглядел
необычно щеголевато - голову его венчал Хаквортов котелок.
Хакворт ощупал себя и с изумлением обнаружил бороду. Еще удивительнее -
волос на груди заметно прибавилось. Часть из них были седые - первые седые
волосы , которые он на себе видел.
Похититель был зеленый и мохнатый, потому что оброс мхом. Котелок выглядел
жутко и тоже порядком замшел. Хакворт машинально напялил его на голову. Руки
стали более плотными и волосатыми - нельзя сказать, чтобы это их портило - и
даже котелок сделался чуть тесноват.
Из Букваря:
Нелл пересекает след
загадочного Мышиного Воинства;
посещение лежачего больного
Нелл обрадовалась, различив впереди за деревьями поляну - леса в землях
Короля-Койота были густые, темные, в них вечно лежал промозглый туман. Сквозь
тучи проглянуло солнышко. Нелл решила отдохнуть на лужайке, а если повезет,
то и погреться. Однако, выйдя на открытое место, она не увидела ожидаемого
разнотравья; скорее это была просека, оставленная неведомой титанической
силой - деревья повалены, земля взрыта и утоптана. Когда принцесса Нелл
оправилась от изумления и поборола страх, она решила прибегнуть к полученному в
странствиях умению читать следы и выяснить, что за неведомое чудовище тут
прошло.
Вскоре обнаружилось, что для этого не обязательно быть опытным следопытом.
С первого взгляда на утоптанную землю Нелл увидела вместо нескольких огромных
(как ожидала) отпечатков, миллионы крохотных, которые перекрывались, так что
не осталось места, где бы не впечатались малюсенькие подушечки и коготки.
Здесь прокатилась лавина кошек; даже не узнай Нелл их следы, она бы догада-
лась по разбросанным комкам волос и колбаскам помета.
Кошки кочуют стадом! Очень не в их характере. Нелл некоторое время шла по
следу, в надежде сыскать объяснение странному феномену. Через несколько миль
она набрела на брошенный привал: просека расширялась, земля была испещрена
сотнями крохотных кострищ. Нелл прочесала всю стоянку в поисках новых
зацепок, и не без успеха: она нашла много мышиных какашек и мышиные следы у
костров . Судя по следам, кошки были сосредоточены на ограниченной площади, а мыши
свободно расхаживали по лагерю.
Ключом к отгадке послужил крохотный обрывок скрученной сыромятной кожи,
который Нелл обнаружила возле одного из кострищ. Повертев его в пальцах, Нелл
узнала уздечку - только маленькую, на кота.
Здесь проехали мыши - они скакали на кошках, как древние рыцари - на конях.
В странствиях по Стране-за-морями Нелл слышала толки о Мышином Воинстве и
всегда считала их расхожими суевериями.
Но как-то раз, много лет назад, в высокогорной корчме, где принцесса Нелл
остановилась на ночь, ее разбудило мышиное шуршание в рюкзаке...
Принцесса Нелл произнесла заклинание, которому научила ее Мальвина, и
посреди комнаты повис маленький светящий шарик. Слова заклинания утонули в шуме
сотрясающего старую корчму ураганного ветра, и мышь, застигнутая врасплох, на
мгновение ослепла от света. Нелл с удивлением обнаружила, что та не поедает
съестные припасы, а роется в бумагах, да и не на подстилку их себе раздирает
- нет, мышь явно умела читать и что-то вынюхивала.
Принцесса Нелл накрыла маленькую лазутчицу ладонью.
- что ТЬ1 искала? Скажешь - выпущу! - пообещала она. Приключения научили ее
остерегаться всяческих хитростей. Важно знать, кто отрядил к ней этого
маленького, но ловкого соглядатая.
- Я бедная маленькая мышка! - запищала лазутчица. - Мне даже еды вашей не
надо, только узнать!
- Я дам тебе большой кусок сыра, если все мне расскажешь, - сказала
принцесса Нелл. Она перехватила мышку за хвостик и подняла в воздух, чтобы
разговаривать лицом к лицу. Другой рукой она растянула завязки рюкзака и вытащила
кусок вкусного рокфора.
- Мы ищем нашу пропавшую королеву, - пропищала мышь.
- Уверяю тебя, в моих бумагах нет ничего об исчезнувшей мышиной
властительнице , - отвечала принцесса Нелл.
- Как вас зовут? - спросила мышь.
- Не твое дело, проныра! - сказала принцесса Нелл. - Я тут задаю вопросы.
- Но мне очень важно знать, как вас зовут, - сказала мышка.
- Зачем? Я - не мышь. И не видела маленьких мышек с коронами на голове.
Мышка-лазутчица молчала. Черные глазки-бусинки так и сверлили Нелл.
- Скажите, вы случаем не с заколдованного острова?
- Ты наслушалась волшебных сказок, - сказала принцесса Нелл, с трудом пряча
изумление. - Ты ничего мне толком не ответила и потому не заслужила сыра, но
я восхищаюсь твоей отвагой и дам тебе ломтик. Кушай на здоровье!
Она опустила мышку на пол и достала ножик, чтобы отрезать сыра, но, когда
закончила, той уже след простыл. Нелл видела только мелькнувший под дверью
розовый хвостик.
На следующий день она нашла в коридоре мышиный трупик. Лазутчицу
подстерегла хозяйская кошка...
Значит, Мышиное Воинство существует. Интересно, отыскали они свою королеву?
Нелл шла по следу еще день-два - он вел примерно в нужную сторону, да и
шагать по нему было почти как по дороге. Она миновала еще несколько брошенных
стоянок. На одной она даже обнаружила могилку, с крохотным надгробьем,
высеченным из кусочка мыльного камня.
Надпись была совсем мелкая, не разберешь, однако у Нелл в кармане хранилось
увеличительное стекло из сокровищницы одной волшебной королевы; Нелл раскрыла
обитую бархатом коробочку, вынула лупу и навела на камень.
Барельеф наверху изображал мышиного рыцаря в латах и с мечом, склоненного
перед пустым троном. Эпитафия гласила:
Здесь Клевер спит, погребена -
Усы и доблесть, хвост и честь.
Погибла в лапах скакуна,
В седло ей более не сесть.
Иной скакун в ином строю
Стремит ее в иной предел,
Но в преисподней или в раю
Она верна принцессе Нелл.
Нелл осмотрела кострища, обгрызенные пни, сухие какашки и заключила, что
мыши прошли здесь много недель назад. Когда-нибудь она встретит их и узнает,
за что ее так любят, но сейчас оставались дела поважнее.
Про Мышиное Воинство придется узнавать потом. Сегодня суббота, а по
субботам она навещала брата на Арендованных Территориях. Нелл открыла гардероб в
углу спальни и достала дорожное платье. Угадав ее намеренье, дуэнья вылетела
из своей ниши и с жужжанием понеслась к дверям.
Даже в своем нежном возрасте (она лишь несколько лет назад переступила
порог девичества), Нелл уже не раз имела случай порадоваться присутствию груши-
дуэньи, следующей за ней по пятам всякий раз, как она выходила из дома одна.
Созревание наделило ее всеми чертами, привлекающими противоположный пол и
женщин соответствующей ориентации. Комментаторы обычно упоминали ее глаза, о
которых говорили, что в них есть нечто экзотическое. Ни формой, ни размером,
ни цветом - зеленовато-карим с золотой искоркой - они не выделялись среди
преобладающей массы англосаксонского населения, однако некая роковая
настороженность неизменно останавливала взгляды. Неовикторианское общество породило
немало девушек, вполне начитанных и образованных, которые, тем не менее, в ее
годы оставались чистыми вощечками. Глаза Нелл рассказывали иную повесть.
Когда несколько месяцев назад ее вместе с другими неатлантическими ученицами
Академии мисс Матесон представляли обществу, она была не первой красавицей в
зале, и уж тем более - не лучше всех одетой и не самой светской. Тем не
менее, рядом с ней образовалась толпа молодых людей. Нет, они не увивались
возле нее, просто стремились не выходить из определенного, очерченного вокруг
Нелл радиуса, так что куда бы она ни шла, локальная плотность молодых людей в
ее окрестностях оставалась заметно повышенной.
В частности, ею увлекся племянник лорда-привилегированного акционера из
Торонтской Атлантиды. Он прислал несколько пламенных писем. Нелл ответила, что
не желает его видеть, и он, возможно, с помощью скрытого монитора, подстерег
их с дуэньей однажды утром, когда Нелл ехала верхом в Академию мисс Матесон.
Она напомнила, что между ними ничего нет и быть не может, но он продолжал
свои домогательства, и за недолгий путь до школьных ворот дуэнья набрала
достаточно свидетельств для иска о сексуальном преследовании.
Разумеется, Нелл не стала затевать процесс, навлекать на юношу позор и
губить его будущность. Она просто извлекла из груши-дуэньи пятиминутную
видеозапись, ту, на которой Нелл произносит: "Боюсь, что вы злоупотребляете
положением" , а молодой человек, как ни в чем не бывало, продолжает настаивать.
Нелл поместила информацию в умную визитную карточку и устроила так, чтобы она
попала к родителям юноши. Вскоре пришло письмо с формальными извинениями, и
больше она о молодом человеке не слышала.
Теперь, когда Нелл ввели в свет, к визиту на Арендованные Территории она
готовилась так же тщательно, как любая новоатлантическая дама. За пределами
Новой Атлантиды их с робобылой окружала плотная оболочка из груш-охранниц -
первая линия личной защиты. У современных дамских робобыл спина устроена, как
рама соответствующего велосипеда, так что нет необходимости сидеть боком, и
Нелл надевала самое обычное платье: лиф, подчеркивающий ее по моде узкую
талию, доведенную на снарядах в Академии до кондиции точеной шахматной фигурки.
В остальном же юбки, рукава, воротник призваны были хранить территориальное
пространство ее тела от несанкционированных взглядов, а чтобы интересное
личико не вводило в излишний соблазн, она надела еще и вуаль.
Вуаль состояла из крошечных аэростатов-зонтиков, запрограммированных висеть
в нескольких дюймах от лица. Зонтики были обращены от Нелл и обычно
оставались сложенными. В таком состоянии они были почти невидимы - легкая тень
перед лицом, а если взглянуть сбоку - тонкая полоска дрожащего воздуха.
Раскрывшись , они почти касались один другого. Внешняя сторона была зеркальной,
внутренняя - затемненной, и Нелл видела через них, как через черные очки, а
встречным представала лишь мерцающая завеса. Зонтики можно было
программировать по-разному: застывшими жестко, как фехтовальная маска, или струящимися,
как тонкий шелк, в зависимости от переменчивой моды.
Вуаль защищала Нелл от назойливых взоров. Многие работающие новые атлантки
носят такие же, чтобы о них судили по профессиональным качествам, а не по
внешности. К тому же вуали выполняют и защитную функцию - отражают солнечный
свет и перехватывают вездесущие нанозиты, которые иначе могли бы незаметно
проскочить в рот или нос.
Последнее особенно тревожило констебля Мура сегодня утром. "Нехорошие дела,
- сказал он. - Очень тяжелые бои". Нелл уже заключила это по некоторым
странностям в поведении констебля: последние ночи он почти не ложился, проводил
какие-то сложные операции на своем медиатронном полу - она подозревала, что
он участвует в битве или даже в войне.
Проезжая на робобыле по Городу Мастеров, она оказалась на холме, откуда в
ясные дни открывался чудесный вид на Арендованные Территории, Пудун и Шанхай.
Однако сегодня внизу лежали плотные кучевые облака, и эта, возвышенная часть
Нового Чжусина казалась островком - от всей суши остались только она, да
снежная вершина Ниппонского анклава в нескольких милях севернее.
Нелл миновала главные ворота и направила робобылу под гору. Они
приблизились к облакам, но так в них по-настоящему и не въехали; чем ниже робобыла
спускалась, тем мягче становился свет; через несколько минут, обернувшись,
Нелл не увидела ни Города Мастеров, ни шпиля св. Марка, ни Источника
Виктория. Еще через несколько минут туман стал совсем густым, видимость упала до
первых метров. От влажного воздуха пахло океаном. Нелл проехала мимо бывшего
анклава Сендеро. Сендеристов с кровью выкорчевали силы Поддержания Протокола,
когда всплыло, что те действуют заодно с Новыми Тайпинскими повстанцами32 -
фанатичным культом, противостоящим и кулакам, и Прибрежной Республике. Землю
передали народности дун - этническому меньшинству из юго-западной части
Китая, согнанному с насиженных мест гражданской войной. Они снесли высокую
стену и воздвигли свою характерную многоярусную пагоду.
В остальном Арендованные Территории изменились мало. Операторы медиатронов
(тех самых, во всю стену, что так напугали Нелл в ее первую ночь на
Арендованных Территориях) включили их на полную мощность в надежде пробить туман.
У воды, неподалеку от аэропорта, строители Нового Чжусина, в качестве
благотворительного жеста, отвели небольшую площадку Ватикану. Поначалу здесь
Тайпинское восстание - крестьянская война в Китае (1850-64). Повстанцы создали в
долине Янцзы "Небесное государство великого благоденствия" (Тайпин тяньго).
стоял лишь двухэтажный приют для плебов, доведших свой образ жизни до
логического завершения: бездомных, пьяниц, наркоманов, скрывающихся от кредиторов,
закона или насилия в собственной семье.
В последнее время это направление отошло на второй план, и Ватикан
запрограммировал фундамент на выдавливание новых этажей. У Ватикана было в свое
время немало этических сомнений по поводу нанотехнологии, но потом ее все-
таки признали, в той мере, в какой она не изменяет ДНК и не создает прямого
интерфейса с человеческим мозгом. Использовать нанотехнологию для
выдавливания зданий разрешили, и очень кстати, поскольку Бесплатный Фтизиатрический
Санаторий в Шанхайском Ватикане приходилось надстраивать каждый год. Сейчас
он высоко вознесся над остальными прибрежными домами.
Как все экструдированные постройки, он был предельно прост конструктивно,
каждый следующий этаж в точности повторял предыдущие. Стены были сложены тем
же бежевым материалом, что и у прочих зданий на Арендованных Территориях,
весьма неудачно, поскольку он, как магнит, притягивал пепельные трупики
летающих мушек. Подобно остальным таким же строениям, Бесплатный
Фтизиатрический Санаторий с годами стал черным, но не сплошь, а в вертикальных дождевых
потеках. Только ленивый не шутил, что снаружи санаторий выглядит в точности,
как легкие пациентов изнутри. Кулаки Праведной Гармонии, правда, старались
украсить его, как могли, под покровом ночи облепляя стены красными дацзыбао.
Гарв помещался на самом верху трехэтажных нар на двенадцатом этаже, деля
крохотную палату и запас очищенного воздуха с двенадцатью другими
хроническими астматиками. Лицо его было втиснуто в фантоскоп, губы обхватили толстый
шланг, уходящий к гнезду распылителя в стене. По этой трубке прямо из МС в
легкие текло газообразное лекарство, предотвращающее бронхоспазм.
Нелл с мгновение медлила, прежде чем вытащить его из рактивки. Иногда он
выглядел получше, сегодня - нет. Тело раздалось, лицо оплыло, пальцы
раздулись в сосиски - его интенсивно лечили стероидными гормонами. Однако она и
без этого поняла бы, что ему хуже, по фантаскопу: Гарв обычно не играл в
рактивки с погружением, предпочитая те, которые можно держать на коленях. Нелл
старалась каждый день посылать Гарву письмо, написанное простыми медиаглифа-
ми; сперва он отвечал такими же. В прошлом году бросил и это, хотя Нелл
продолжала исправно писать ему каждый день.
- Нелл! - воскликнул он, сдирая фантоскоп. - Извини, я гонялся за богатыми
виками.
- Вот как?
- Ага. Вернее, не я, Громила Стадд. В рактюшке. Его телка залетела, ей
нужно купить машинку, чтобы избавиться от ребенка, и она устроилась горничной к
сопливым викам, ну, и таскала у них потихоньку разное шмотье, чтобы быстрее
собрать деньги. Теперь она убегает, вики за ней гонятся на робобылах, а тут
Громила Стадд на своем грузовике, ну, и он за ними, а они - от него. Если все
сделать правильно, вики падают в яму с говном! Обхохочешься! Ты бы
попробовала, - и, обессилев от этой речи, Гарв впился губами в кислородную трубку.
- Звучит заманчиво, - сказала Нелл.
Из-за трубки Гарв не мог говорить. Он внимательно смотрел на Нелл и не
поверил .
- Извини, - выговорил он между двумя судорожными вдохами, - забыл, что ты
не любишь мои рактюшки. А что, в твоем Букваре Громилы Стадда нет?
Нелл заставила себя улыбнуться. Эту шутку Гарв повторял каждую субботу. Она
отдала корзину с печеньем и фруктами из Города Мастеров и около часа сидела
рядом, разговаривая на приятные ему темы, пока не заметила, что взгляд его
все чаще останавливается на фантоскопе. Тут она попрощалась до следующей
субботы, поцеловала его и встала.
Она раскрыла зонтики на полную матовость и пошла к дверям. Гарв схватил
трубку, несколько раз сильно втянул кислород и, когда Нелл уже была в дверях,
окликнул ее по имени.
- Да? - спросила она, оборачиваясь.
- Нелл, я хотел сказать тебе, какая ты красивая, - сказал он, - как самая
шикарная вичка во всей Атлантиде. Не могу поверить, что ты - та самая Нелл,
которой я носил подарки на нашей старой квартире - помнишь? Знаю, с того дня
в Городе Мастеров наши пути разошлись, и еще знаю, если б не Букварь,
неизвестно , как бы оно было. Я просто хотел сказать, сестренка, ты не слушай, что
я говорю про виков всякие вещи, я все равно тобой страшно горжусь и надеюсь,
когда ты будешь читать в твоем Букваре все такое, чего мне не понять и даже
не прочесть, ты вспомнишь своего Гарва, который нашел его и придумал отнести
своей маленькой сестренке. Вспомнишь, Нелл? - Тут он снова затолкал в рот
трубку и ребра его заходили.
- Конечно, Гарв, - в слезах отвечала Нелл, кинулась к нарам и сильными
руками обвила его оплывшее тело. Вуаль водопадом пролилась Гарву на лицо, и
крохотные зонтики расступились, корда Нелл прижалась губами к его щеке.
Вуаль вновь собралась, когда он осел на пенно-воздушный матрас - как те
маленькие матрасики, которые годы назад научил ее делать в МС - а Нелл
повернулась и с рыданиями выбежала из комнаты.
Великий Нэйпир вводит
Хакворта в курс
последних событий
- У вас была возможность поговорить с семьей? - спросил полковник Нэйпир с
медиатронной столешницы. Он был в своем кабинете в Шанхайской Атлантиде, Хак-
ворт сидел в пабе в Атлантиде Ванкуверской.
Нэйпир был из тех мужчин, которых годы только красят - сейчас он выглядел
куда более осанисто и представительно. Когда его образ материализовался на
медиатроне, Хакворт в первое мгновение растерялся, потом вспомнил свое
отражение в зеркале. Вымывшись и подровняв бороду, которую решил оставить, он
обнаружил, что заметно возмужал, хотя тщетно ломал голову, с какой стати.
- Решил прежде выяснить, что к чему. И потом... - Он смолк. Ему трудно было
поддерживать обычный темп разговора.
- Да? - Нэйпир был само терпение.
- Я говорил с Фионой сегодня утром.
- После того, как вышли из туннеля?
- Нет. До. До того, как... проснулся, или что там.
Нэйпир слегка опешил. Он поиграл желваками, взял чашку с чаем и рассеянно
взглянул в окно на Новый Чжусин. Хакворт, по другую сторону Тихого океана,
ограничился тем, что уставился в кружку и принялся созерцать темные пивные
глубины.
В мозгу, доской от разбитого корабля сквозь толщу зеленой воды, всплыл
образ : руки доктора в бежевых перчатках ловят синий блестящий снаряд, за ним
тянется толстый шнур, он разворачивается, нет, расцветает младенцем.
- Почему я об этом подумал? - сказал он.
Нэйпир, видимо, не понял, к чему это относится.
- Фиона и Гвендолен сейчас в Атлантиде Сиэтлской - от вас это полчаса на
метро, - сказал он.
- Разумеется! Они живут... то есть мы живем... в Сиэтле. Я знал.
Он вспомнил: Фиона гуляет по заснеженной кальдере какого-то вулкана.
- Если вам кажется, что вы недавно с нею общались - что, боюсь, совершенно
исключено - то это происходило через Букварь. Мы не смогли сломать шифр
сигналов, поступающих из пещеры Барабанщиков, но, судя по анализу информационных
потоков, вы много рактировали в эти десять лет.
- Десять лет?!
- Да. Вы уже должны были сообразить это по многим признакам.
- По ощущению - десять. По всему, что произошло - тоже. Но инженерному
полушарию трудно это охватить.
- Мы ума не можем приложить, почему доктор Икс отправил вас отбывать срок
заключения к Барабанщикам, - сказал Нэйпир. - Нам представлялось, что именно
ваше, как вы выразились, инженерное полушарие, и должно его привлекать - вы
знаете, в Поднебесной чертовски мало инженеров.
- Я что-то разрабатывал, - сказал Хакворт. В мозгу замелькали образы нано-
технологических систем, восхитительно изящных и компактных. Такую конфетку он
мох1 сделать, только если бы очень долго и сосредоточенно думал. В тюрьме,
например. . .
- Что именно? - произнес Нэйпир неожиданно резким голосом.
- Не помню, - сказал, наконец, Хакворт, беспомощно встряхивая головой.
Атомы и связи перед мысленным взором вытеснило жирное бурое семя, словно
нарисованное Магриттом. Оно висело в пустом воздухе, и с одной стороны
раздваивалось , как ягодицы, с другой заканчивалось острым как бы соском.
- Так что, черт возьми, произошло?
- До того, как вы покинули Шанхай, доктор Икс подсоединил вас к МС, верно?
- Да.
- Он сказал, что именно вам вводит?
- Думаю, это были какие-то гемокулы.
- Перед отъездом из Шанхая мы взяли у вас кровь на анализ.
- Как?
- Есть способы, - сказал полковник Нэйпир. - Мы также провели полное
исследование одной вашей пещерной знакомой и нашли в ее мозгу несколько миллионов
нанозитов.
- Несколько миллионов?
- Очень маленьких, - успокоил Нэйпир. - Они вводятся через кровь и
циркулируют в ней, пока не окажутся в идущих к мозгу капиллярах. Тогда они
пересекают барьер кровь-мозг и цепляются к ближайшему аксону. Эти энзиты
разговаривают друг с другом посредством видимого света.
- Значит, пока я был один, мои энзиты разговаривали между собой, - сказал
Хакворт, - а как только оказался среди людей с такой же штукой в мозгу...
- Зиту неважно, в чьем он мозгу. Они все разговаривают друг с другом,
образуя сеть. Соберите нескольких Барабанщиков в темной комнате и получите геш-
тальт-общество33.
- Однако интерфейс между нанозитами и самим мозгом...
- Согласен. Несколько миллионов нанозитов, сидящих на случайных нейронах -
слабоватый интерфейс для такой сложной системы, как человеческий мозг, -
сказал Нэйпир. - Мы не утверждаем, что в вас с ними был общий мозг.
- Так что именно у меня с ними было общего? - спросил Хакворт.
- Еда. Воздух. Компания. Секреторные жидкости. Возможно, эмоции или общее
эмоциональное состояние. Возможно, больше.
- и это все, что я делал десять лет?
- Вы много что делали, - сказал Нэйпир, - но бессознательно. Как
сомнамбула. Когда мы взяли биопсию у вашей приятельницы, мы это поняли - поняли, что
вы действуете не по своей воле - и сконструировали противонанозиты, которые
отыскали бы и уничтожили нанозиты в вашем мозгу. Мы под наркозом ввели их
барабанщице и выпустили ее обратно. Когда вы с ней переспали... ну, дальше по-
Гештальт (нем) - понятие в психологии, означающее целое, несводимое к сумме своих
частей.
нятно.
- Большое спасибо за информацию, полковник Нэйпир, хотя она и повергла меня
в еще большее замешательство. Чего, по-вашему, хотела от меня Поднебесная?
- Доктор Икс вам что-нибудь сказал?
- Искать Алхимика.
Полковник Нэйпир чуть не подпрыгнул.
- Десять лет назад?
- Да. Этими самыми словами.
Нэйпир довольно долго теребил усы.
- Очень странно, - сказал он, наконец. - Мы впервые услышали об этой
теневой фигуре тому лет пять, и до сих пор знаем о нем самую малость: что это
некий чудо-артифекс, работающий в сговоре с доктором Икс.
- Есть ли еще сведения...
- Ничего такого, что я мог бы вам открыть, - сказал Нэйпир, видимо,
чувствуя , что и без того открыл слишком много. - Если найдете, сообщите нам. Да,
Хакворт... тактично этого не скажешь. Вы знаете, что жена с вами развелась?
- Да, - тихо сказал Хакворт. - Кажется, знаю.
Но осознал он это лишь сейчас.
- Она замечательно сносила ваше долгое отсутствие, - сказал Нэйпир, - но в
какой-то момент стало ясно, что вы, как все Барабанщики, вступаете в огромное
число половых связей.
- Откуда она узнала?
- Мы ей сказали.
- Простите?
- Я упомянул раньше, что мы нашли нанозиты в вашей крови. Эти гемокулы
нарочно сконструированы так, чтобы распространяться через секреторные жидкости.
- Откуда вам это известно?
Впервые с начала разговора Нэйпир потерял терпение.
- Ради бога, Хакворт, мы знаем, что делаем. У этих частиц две функции:
распространяться через секреторные жидкости и взаимодействовать друг с другом.
Как только мы это поняли, нам ничего не оставалось, кроме как известить вашу
жену.
- Конечно. Вы были совершенно правы. И, кстати, спасибо, - сказал Хакворт.
- Вполне можно понять чувства Гвен по поводу обмена секреторными жидкостями с
тысячами Барабанщиков.
- Не казните себя, - сказал Нэйпир. - Мы посылали туда исследователей.
- Неужели?
- Да. Барабанщики не возражают. Исследователи сообщают, что те ведут себя,
как во сне. "Слабо определенные границы личности" - так, если я не ошибаюсь,
это формулировалось. В таком случае, вы совсем не обязательно преступили
мораль - ваш мозг вам не принадлежал.
- Вы говорите, гемокулы взаимодействуют друг с другом?
- Каждая содержит стерженьковую логику и немного памяти, - сказал Нэйпир. -
Когда две такие встречаются in vivo или in vitro34, они стыкуются и, видимо,
обмениваются данными. Иногда после этого они расходятся. Иногда остаются
сцепленными и производят вычисления - мы заключаем это по тому, что стерженько-
вые логические элементы излучают тепло. Потом расстыковываются. Иногда обе
отправляются своей дорогой, иногда одна умирает. Но одна обязательно
остается.
Значение последних слов не ускользнуло от Хакворта.
- Барабанщики вступают в половые сношения только друг с другом?
- Таким же был и наш первый вопрос, - сказал Нэйпир. - Ответ: "нет". Они
В живом организме или в пробирке (лат.).
вступают в половые сношения со множеством других людей. Даже держат бордели в
Ванкувере. Обслуживают в основном публику из метро и аэропорта. Несколько лет
назад у них вышли трения с обычными борделями, поскольку они практически не
берут денег. Они подняли цены, просто чтобы не связываться. Но деньги им не
нужны - за каким чертом им деньги?
Из букваря: Нелл в замке Тьюринга;
прощальный разговор с мисс Матесон;
размышления о дальнейшей судьбе Нелл
и расставание; беседа с седовласым гоплитом;
Нелл отправляется на поиски своего счастья
Новая территория, на которую вступила теперь Нелл, была не в пример больше
и сложнее прежних. Вернувшись к первой панорамной иллюстрации, Нелл насчитала
семь главных замков; она точно знала, что придется посетить все и в каждом
распутать свой замысловатый клубок, прежде чем у нее окажутся одиннадцать
пропавших ключей и недостающий двенадцатый.
Она сделала себе чай в термосе, бутерброды, сложила все в корзинку и ушла
на луг, где любила читать среди цветов. Без констебля в доме было совсем
тоскливо, а Нелл не видела его уже несколько недель. За последние два года
его все чаще вызывали по службе, он долгие дни, а то и недели пропадал (как
догадывалась Нелл) во внутренних районах Китая, возвращался разбитый,
подавленный и утешался виски (которое пил на удивление малыми дозами, но с
яростной сосредоточенностью) и ночными концертами, и тогда звуки волынки будили
весь Город Мастеров и особо чутких жителей Новоатлантического Анклава.
На пути от мышиной стоянки к первому замку Нелл потребовались все умения,
приобретенные за годы странствований по Стране-за-морями. Она сражалась со
снежным барсом, скрывалась от медведя, переходила вброд реки, разводила
костры, строила шалаши. Когда Нелл довела принцессу Нелл до древних замшелых врат
первого замка, лучи солнца ложились почти горизонтально. Стало зябко. Нелл
закуталась в термошаль и поставила термостат на "прохладно"; она заметила,
что в тепле мысли у нее притупляются. В термосе был горячий чай с молоком, в
корзинке оставались еще бутерброды.
На высочайшей из замковых башен был установлен ветряк; он уверенно
вращался , хотя здесь, сотнею футов ниже, веял лишь слабый ветерок.
В больших воротах была калитка, а в калитке - окошечко. Под щеколдой висел
молоток в форме буквы Т, которая, впрочем, еле угадывалась под наростом мха и
лишайника. Принцесса Нелл едва справилась с молотком, не надеясь, при его
плачевном виде, услышать ответ, но, только лишь раздался первый глухой удар,
окошко распахнулось и показался шлем - по ту сторону ворот стоял привратник,
с ног до головы закованный в ржавые, замшелые латы. Привратник ничего не
говорил, просто смотрел на нее; по крайней мере, так она заключила, хотя и не
видела лица в узкую прорезь забрала.
- Здравствуйте, - сказала принцесса Нелл. - Прошу прощения, но я
чужестранка и хотела спросить, не пустят ли меня на ночлег.
Привратник, ни слова не говоря, захлопнул окошко. Нелл слышала, как скрипят
и лязгают, удаляясь, его доспехи.
Через несколько минут доспехи залязгали, приближаясь, но уже вдвое громче.
Взвизгнули ржавые засовы, калитка открылась. На Нелл посыпалась ржавчина,
лишайник, комки мха - она даже отскочила. В калитке стояли двое латников и
жестами приглашали ее войти.
Нелл прошла в калитку и оказалась в узкой темной улочке. Калитка
захлопнулась . Обе руки Нелл стиснуло холодным железом - это закованные стражи с двух
сторон взяли ее повыше локтя. В следующее мгновение ее оторвали от земли и
понесли по улицам, ступеням, коридорам замка. Кроме них, нигде не было ни
души - ни мышь не пробежит, ни крыса. Над крышами не поднимался дымок, за
окнами не было света, в длинном коридоре на пути к тронному залу факелы торчали
из креплений черные и остывшие. Время от времени Нелл видела замерших на
посту закованных часовых, но, поскольку они не двигались, не знала, люди это
или пустые доспехи.
Нигде она не замечала следов человеческой деятельности: конского навоза,
апельсиновой кожуры, собачьего лая, текущих в канавах нечистот. Слегка пугало
обилие цепей. Цепи эти были повсюду, довольно необычные, но при этом все
одинаковые : они грудами лежали на перекрестках, вываливались из металлических
корзин, свешивались с крыш, болтались между башнями замка.
Привратники так лязгали на ходу, что Нелл долго не слышала ничего, однако
постепенно продвигаясь внутри замка, она поначалу смутно, затем все
явственней стала различила глухой скрежет, наполнявший самые камни. Пока они шли по
коридору, звук нарастал; с какого-то момента начало казаться, что дрожат
стены. И вот, наконец, они вступили в огромный сводчатый зал - сердце огромного
замка.
Зал был холодный и темный, только немного света падало из стрельчатых окон
под самыми сводами. По стенам стояли еще латники. В середине, на троне, в два
раза больше человеческого, сидел великан. Доспехи его сияли, как зеркало. Еще
один латник тряпочкой и проволочной мочалкой что есть силы начищал ему
наголенник .
- Добро пожаловать в замок Тьюринга, - прогремел великан.
Глаза Нелл уже привыкли к полумраку, и она различила за троном кое-что еще:
огромный вертикальный Вал. Толстый, как грот-мачта галеона он был вытесан из
цельного ствола, обит медными листами и схвачен толстыми медными же обручами.
Вал вращался, и Нелл поняла, что он передает вниз энергию ветряка. Черные, в
смазке зубчатые колеса приводили в движение другие валы, поменьше, которые
тянулись горизонтально во всех направлениях и через дыры уходили в стены. Их-
то скрежетание и слышала Нелл.
Вдоль каждой стены на уровне человеческой груди проходил горизонтальный
вал. Через равные промежутки на нем располагались редукторы. Из каждого
редуктора под прямым углом торчал короткий квадратный стержень. Спинами к
редукторам стояли латники.
Тот, который полировал доспехи своего повелителя, последовательно обходил
шипастыи наголенник; сейчас он повернулся, и Нелл с изумлением увидела в его
спине большую квадратную дыру.
Нелл примерно догадывалась, что в названии "замок Тьюринга" таится намек;
про Тьюринга она слышала в Академии мисс Матесон. Он имел какое-то отношение
к компьютерам. Можно было бы открыть энциклопедические странички и прочесть
сразу, но она предпочитала узнать все в свое время, как решит Букварь. Ясно,
что стражи - не рыцари в доспехах, а заводные игрушки, и сам герцог Тьюринг,
наверное, тоже.
После короткого и не очень интересного разговора, в ходе которого Нелл
безуспешно пыталась выяснить, человек герцог или нет, тот ровным голосом
объявил , что навеки бросает ее в подземелье.
Такие вещи давно не пугали и не удивляли Нелл: в Букваре такое случалось с
ней сплошь и рядом. И потом, она знала, чем история кончится, с того самого
дня, как Гарв подарил ей книгу, просто уж так была устроена сказка: чем
внимательней вчитываешься, тем запутанней она становится.
Один из латников отделился от редуктора, протопал в угол и взял
металлическую корзину со странной цепью - Нелл видела такие повсюду. Он отнес корзину
к трону, порылся, отыскал конец и вставил в дыру с правой стороны трона. Тем
временем другой латник тоже отошел от стены, стал по левую сторону и откинул
забрало. Нелл увидела, что вместо головы у него какое-то механическое
устройство .
В троне страшно залязгало. Второй латник подхватил цепь, выползающую с его
стороны, и затолкал себе в голову. Через мгновение она полезла в окошко на
груди. Таким чередом вся цепь, футов двадцать-тридцать, неспешно проползла
через лязгающий механизм в троне, горло второго латника, окошко в его груди и
оттуда на пол, где постепенно собралась в черную, поблескивающую смазкой
груду. Это продолжалось дольше, чем ожидала Нелл, потому что цепь часто меняла
направление; не раз, преодолев значительное расстояние, она пускалась в
обратный путь и вновь собиралась в корзине. Однако в целом она больше
продвигалась справа-налево; наконец, последнее звено выскользнуло из корзины и
пропало под троном. Через несколько секунд лязг1 смолк, скрежетало теперь только в
груди второго латника. Но вот и этот шум прекратился; цепь выскользнула из
его груди. Латник собрал ее в охапку и уложил в стоящую поблизости корзину.
Потом он подошел к Нелл, согнулся в пояснице, больно уперся холодным плечом в
живот и оторвал ее от пола, как мешок с мукой. Несколько минут он нес ее по
замку, в основном вниз по бесконечным каменным лестницам, пока не оказался в
глубоком, темном, холодном подземелье. Здесь, в тесном и совершенно темном
каземате, он ее оставил.
Нелл сказала: "Принцесса Нелл произнесла заклинание, которому научила ее
Мальвина, и стало светло".
Принцесса Нелл увидела, что каземат совсем маленький - примерно два шага на
три. У одной стены была сложена из камней лежанка, дыра в углу служила
нужником. Крохотное зарешеченное окошко в дальней стене выходило в вентиляционную
шахту. Видимо, шахта эта была очень узкая и глубокая, а Нелл находилась у
самого дна, потому что в окошко не проникало и самого слабого лучика. Страж
вышел и запер за собой дверь; пока он это делал, Нелл заметила, что замок
необычайно велик - как будто на дверь привесили хлебный ларь - внутри у него
шестеренки, а снаружи торчит большая рукоятка.
В двери был глазок. Нелл выглянула и увидела, что ключа как такового у
стражника нет. Он просто снял с крюка у двери короткую - примерно со свою
руку - цепь, вставил в железный ларь и начал крутить ручку. Шестеренки
завертелись , цепь залязгала, собачка выскочила, встала в паз, и принцесса Нелл
оказалась взаперти. Латник поднял цепь, повесил обратно на крюк и загрохотал
прочь. Появился он только через несколько часов, принес хлеб и воду, которые
передал через окошко над самым механическим замком.
Исследования каземата не заняли много времени. В одном углу, под пылью и
щебенкой, Нелл нащупала что-то твердое и холодное. Потянув, она вытащила
обрывок цепи; даже под толстым слоем ржавчины было видно, что цепь - такая же,
как остальные в замке Тьюринга.
Цепь была плоской. В каждом звене имелся железный квадратик, который
перещелкивался в одно из двух положений, параллельно или перпендикулярно цепи.
За первую ночь Нелл сделала еще два открытия; во-первых, выяснилось, что в
окошко, через которое передавали еду, можно просунуть пальцы; Нелл довольно
легко сумела заклинить задвижку, и с тех пор оно больше не закрывалось.
Теперь она могла и разглядывать все вокруг, в том числе и замок, а могла
выставить руку, ощупать его, повернуть рукоятку и тому подобное.
Второе открытие случилось посреди ночи. Нелл проснулась от металлического
лязга и поняла, что он доносится из вентиляционного окошка. Она высунула руку
и нащупала конец цепи. Нелл потянула; цепь сперва не поддавалась, потом пошла
легко. Вскоре Нелл уже втянула в каземат несколько ярдов цепи и разложила их
на полу.
Что делать с цепью, Нелл сообразила сразу. Она стала осматривать звенья,
начиная с конца, и отмечать на бумаге положение железных пластинок. (Когда
надо, Букварь предоставлял ей страницы для черновых записей.) Горизонтальной
черточкой она обозначала квадратики, параллельные цепи, вертикальной -
перпендикулярные . Получилось вот что:
111-1-1
МММ
МММ
МММ
-II М 1
11-1
1111
11-1
1-11
1II1
1111
111
1-1
111
1 —
111
111
Если сосчитать вертикальные палочки, то выйдет:
9-5-18-1-3-19-20-3-21-11 33 4-6-18-24-16-4--20-28-32-22-10-15-4
тогда если цифры обозначают буквы алфавита, горизонтальные черточки -
разделители между буквами, они же сдвоенные - пробелы между словами, то
получаем:
ЗДРАВСТВУЙ Я ГЕРЦОГ ТЬЮРИНГ
Возможно, несколько горизонтальных черточек заменяют знаки препинания:
запятая
(не используется; возможно, точка?)
тире
Если так, то послание гласит: ЗДРАВСТВУЙ, Я - ГЕРЦОГ ТЬЮРИНГ, и это
занятно, потому что тем же именем представился закованный великан, а ему вроде не
с чего слать ей письма через окошко. Значит, кто-то еще зовет себя герцогом
Тьюрингом - может быть, живой человек из мяса и костей.
Несколько лет назад Нелл на этом и остановилась бы. Однако с тех пор
Букварь стал много хитрее, в нем все чаще попадались скрытые ловушки, и Нелл уже
опасалась слишком легких догадок. Кто знает, может, механический герцог для
каких-то ему одному ведомых целей решил ее обмануть, а цепь тянется прямиком
из тронного зала. Что ж, Нелл охотно ответит неведомому автору послания, но
будет очень осторожна, пока не выяснит, кто он, человек или машина.
Дальше шло: ДЕРНИ ЦЕПЬ, ЧТОБЫ ПОСЛАТЬ ОТВЕТ.
Нелл защелкала железячками, стирая письмо "герцога Тьюринга" и заменяя его
своим: "Я - ПРИНЦЕССА НЕЛЛ, ЗАЧЕМ ВЫ МЕНЯ ЗАТОЧИЛИ". Потом она дернула цепь,
и та через мгновение поползла вверх. Еще через несколько минут пришел ответ:
ЗДРАВСТВУЙ, ПРИНЦЕССА НЕЛЛ, ДАВАЙ ПРИДУМАЕМ БОЛЕЕ УДОБНУЮ ФОРМУ ЗАПИСИ
и дальше инструкции, как обозначать числа более короткими комбинациями
рычажков, и как переводить числа в буквы и знаки препинания. Когда они с этим
разобрались, герцог написал:
Я - НАСТОЯЩИЙ ГЕРЦОГ. Я СОЗДАЛ ЭТИ МАШИНЫ, А ОНИ ЗАТОЧИЛИ МЕНЯ В БАШНЕ
ВЫСОКО НАД ТОБОЙ. МАШИНА, КОТОРАЯ ЗОВЕТ СЕБЯ ГЕРЦОГОМ ТЬЮРИНГОМ - ПРОСТО САМОЕ
БОЛЬШОЕ И СЛОЖНОЕ ИЗ МОИХ ТВОРЕНИЙ.
Нелл ответила: ЦЕПЬ ВЕСИТ СОТНИ ФУНТОВ. ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА ВЫ ОЧЕНЬ СИЛЬНЫ.
На это герцог написал: А ТЫ СООБРАЗИТЕЛЬНА, ПРИНЦЕССА НЕЛЛ! ВСЯ ЦЕПЬ ВЕСИТ
НЕСКОЛЬКО ТЫСЯЧ ФУНТОВ, И Я УПРАВЛЯЮ ЕЙ ПОСРЕДСТВОМ ЛЕБЕДКИ, КОТОРУЮ ВРАЩАЕТ
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ВАЛ.
Над лугом давно сгустилась ночь. Нелл закрыла Букварь, собрала корзинку и
пошла домой.
Она проиграла заполночь, как в детстве, и в итоге на следующий день
опоздала в церковь. Отдельно молились за мисс Матесон, которая занемогла и не
выходила. После службы Нелл быстренько навестила ее, потом отправилась прямиком
домой и схватила Букварь.
Она билась сразу над двумя задачками. Во-первых, разобраться с дверным
запором. Во-вторых, выяснить, с кем же она все-таки переписывается, с человеком
или машиной. Если с человеком, можно попросить, чтобы он объяснил устройство
замка, но пока это неопределенно, лучше молчать о своих опытах.
Она видела лишь часть деталей: рукоятку, собачку и два медных барабана, по
ободу которых шли цифры от 0 до 9: вращая их, можно было составить любое
число от 00 до 99. Когда ручка поворачивались, барабаны крутились.
Нелл сумела отделить несколько ярдов от цепи, которую спускал ей герцог1, с
ее помощью она вводила в замок различные сообщения и смотрела, что
получается.
Число на барабанах менялось с каждым вводимым в замок звеном и до
определенной степени определяло следующий шаг. Например, если это было 09, а следом
в цепи шла вертикальная черточка (герцог называл ее единицей), то барабан
вращался и застывал на 23. А если шел нолик (так герцог называл звенья, в
которых рычажок стоял параллельно цепи), барабан останавливался на 03. Мало
того : в таком случае машина тянула цепь назад и перещелкивала рычажок с нуля на
единицу. То есть машина умела не только считывать цепь, но и писать на ней.
Из болтовни с герцогом Нелл узнала, что числа на барабанах называются
состояниями. Сперва она не знала, какие состояния к каким ведут, и перебирала
их наугад, записывая результат на бумажке. Скоро у нее получилась табличка из
тридцати двух состояний, и как в каждом из них замок отвечает на ноль и
единицу. Таблица заполнялась довольно туго, потому что некоторых состояний было
трудно добиться - они возникали лишь после того, как машина писала на цепи
определенную последовательность нулей и единиц.
Она бы рехнулась от нулей и единиц, если бы не герцог, которому, похоже,
было нечего делать, кроме как слать ей сообщения. Недели две Нелл делила
между герцогом и замком все свободное время, и медленно, но верно продвигалась
вперед.
"Тебе надо разобраться с замком на твоей двери, - написал герцог, - тогда
ты выберешься из подземелья и освободишь меня. Я тебя научу."
Он хотел говорить только о технике, а это не позволяло Нелл разобраться,
человек он или нет.
"Почему Вы не откроете свой замок, - ответила она, - и не вызволите меня? Я
всего лишь одинокое юное создание, мне здесь страшно, а Вы такой сильный и
мужественный; Ваша история в высшей степени романтична, и теперь, когда наши
судьбы загадочным образом переплелись, я умираю от желания увидеть Вас своими
глазами".
"Машина установила на моей двери особый замок, не машину Тьюринга", -
ответил герцог.
"Опишите себя", - попросила Нелл.
"Боюсь, я ничем не примечателен, - ответил герцог, - а ты?"
"Рост чуть выше среднего, яркие зеленые глаза, черные, как смоль, волосы
рассыпаются по плечам, если я не подбираю их, чтобы подчеркнуть высокие скулы
и полные губы. Осиная талия, упругая грудь, длинные ноги, алебастровая кожа,
которая вспыхивает румянцем, когда я чего-либо страстно желаю, что мне вообще
свойственно."
"Твое описание напомнило мне покойницу-жену, вечная ей память."
"Расскажите о ней."
"Воспоминания наполняют меня таким невыразимым горем, что я не могу писать.
Давай лучше займемся машиной Тьюринга."
Не удалось разбудить сладострастие, попробуем прикинуться дурочкой. Рано
или поздно она доканает герцога, и он вспылит. Но герцог был на удивление
терпелив, даже после двенадцатого "Объясните, пожалуйста, еще раз, другими
словами. Я все равно не понимаю." Конечно, откуда знать, может, он у себя
наверху в ярости разбивает кулаки о стену, а только притворяется терпеливым. За
долгие годы взаперти не хочешь, а научишься выдержке.
Она писала ему стихи. Он отвечал хвалебными рецензиями, но сам стихов не
слал - они, мол, не столь хороши, чтобы доверять их металлу.
На двенадцатый день заключения Нелл сумела открыть замок, но выходить не
стала - заперла его снова и стала думать, что дальше.
Если герцог - человек, она известит его, и они сообща продумают побег. Если
машина, такой шаг все погубит. Прежде, чем что-либо предпринимать, надо это
выяснить.
Она послала ему еще стихи:
Юноше-греку она отдала свое сердце,
Бросила отца, родину, царевы палаты,
Они остановились на острове Наксос,
Она проснулась одна у кромки воды,
Корабль ее возлюбленного удалялся
За медленный изгиб горизонта. Ариадна
Лишилась чувств на изрытом ногами песке
И увидела сон. Минос не простил ее
И, сверкая алмазами в глазницах,
Бросил ее в Лабиринт.
Здесь она была одна. Через запустение
Мрака многие дни брела Ариадна
Пока не споткнулась о нить,
Все еще натянутую в Лабиринте,
Она смотала ее на пальцы,
Подняла с полу
И сплела в кружево,
Стерла.
Кружево стало подарком жестокосердому,
Ослепший от слез, он прочел его пальцами
И раскрыл объятия.
Ответ пришел слишком быстро, тот же, что всегда: "Завидую твоему искусству
в обращении со словами. А теперь, если не возражаешь, вернемся к машине
Тьюринга . "
Она написала яснее некуда, а герцог не понял. Значит, он - машина.
Зачем он ее обманывает?
Видимо, механический герцог хочет, чтобы она разобралась в работе машины
Тьюринга, насколько слово "хотеть" вообще применимо к механизму.
Значит, в программе герцога что-то испортилось, и нужен человек, который
исправил бы неполадку.
Как только Нелл это поняла, история распуталась легко и быстро. Она
выскользнула из каземата и, крадучись, обошла замок. Латники ее не видели, а
если и замечали, не могли действовать самостоятельно и отправлялись к герцогу
за новой программой. Наконец Нелл отыскала комнату под ветряком, где
находилось сцепление. Отсоединив его, она остановила Вал. Через несколько часов
пружины в спинах у латников раскрутились до конца, и все они замерли. Замок
уснул, словно Нелл наложила на него заклятие.
Она беспрепятственно вошла в главный зал, открыла трон и нашла в нем машину
Тьюринга. По обе стороны зияли глубокие дыры - Нелл светила факелом, но не
увидела дна. Цепь с программой герцога свешивалась в эти дыры. Нелл кидала
туда камешки, но ничего не услышала - видимо, цепь была бесконечно длинная.
В одной из башен отыскался скелет: он сидел в кресле за столом, над грудами
книг. Мыши, жуки и птицы съели его мясо, но на столе еще валялись клочья
седых волос и усов, а на шейных позвонках болталась цепь с печаткой в форме
буквы Т.
Нелл долго разбирала герцогские книги. В основном это оказались блокноты с
набросками неосуществленных изобретений. Он задумывал целые армии машин
Тьюринга, соединенных параллельно, цепи со звеньями, допускающими более чем две
позиции, машины, способные читать и писать не на одномерных цепях, а на
двухмерных кольчугах, и даже трехмерную решетку со стороной в милю, по которой
ползала бы самоходная машина Тьюринга, выполняя вычисления на ходу.
Какими бы сложными ни были эти изобретения, герцог всегда придумывал, как
смоделировать их работу на обычной машине Тьюринга с более длинной цепью.
Другими словами, параллельные и многомерные машины работали быстрее, но не
делали ничего принципиально нового.
Как-то вечером Нелл сидела на своем любимом лугу и читала обо всем этом в
букваре, когда из леса вылетела во весь опор робобыла без седока и понеслась
прямиком к ней. Вообще-то в этом не было ничего необычного - умных робобыл
нередко отправляли за определенным человеком, вот только этим человеком редко
бывала Нелл.
Робобыла на всем скаку уперлась копытами и застыла, как вкопанная - без
седока она могла себе это позволить. В зубах у нее была записка почерком мисс
Страйкен: пНелл, пожалуйста, приезжай немедленно. Мисс Матесон зовет тебя, и
время не терпит".
Нелл без колебаний собрала вещи, затолкала в бардачок на робобыльей шее,
вскочила в седло и крикнула: "Но!". Потом, устроившись покрепче и схватив
поводья, добавила: "Быстрее ветра". В следующий миг робобыла уже лавировала
между деревьями со спринтерской скоростью гепарда, унося Нелл вверх по склону,
к собачьей сетке.
Судя по переплетению трубок, мисс Матесон была подключена к подаче в трех
или четырех местах, хотя все это тщательно скрывалось множеством вязаных
пледов, которые укутывали ее, словно слоеный пирог, оставляя открытыми только
лицо и руки. Глядя на них, Нелл впервые после первого дня знакомства
подумала, какая же мисс Матесон старая. Так велика была сила ее личности, что
заслоняла от Нелл и других девочек безжалостные свидетельства возраста.
- Пожалуйста, мисс Страйкен, оставьте нас, - сказала мисс Матесон, и мисс
Страйкен ретировалась, бросая через плечо негодующе-тревожные взгляды.
Нелл села на край кровати и осторожно, словно высохший лист редкостного
дерева , взяла руку мисс Матесон.
- Нелл, - сказала та, - не трать на любезности мои последние драгоценные
минуты.
- Ох, мисс Матесон... - начала Нелл, но старая леди сделала большие глаза и
посмотрела на нее особым учительским взглядом, заставлявшим умолкнуть не одно
поколение девочек и не утратившим силу даже теперь.
- Я попросила тебя прийти, потому что ты - моя любимая ученица. Нет! Молчи!
- строго приказала мисс Матесон. - Учителям не положено иметь любимчиков, но
мне пришло время каяться в грехах, и это - один из них.
Знаю, у тебя есть тайна, мне не доступная, и она отличает тебя от всех,
кого я учила. Скажи, Нелл, что ты думаешь делать, когда, вот уже скоро,
закончишь Академию?
- Принять присягу, конечно, как только достигну совершеннолетия. Думаю, я
бы хотела изучать искусство программирования и создания рактивных игр.
Разумеется, со временем, когда я войду в число подданных Ея Величества, мне
хотелось бы встретить достойного мужа и, возможно, растить детей...
- Стоп, - сказала мисс Матесон. - Как всякая девушка, ты, конечно, думаешь
о будущих детях. Мне мало отпущено времени, Нелл, так что давай, в сторону
все, что роднит тебя с остальными. Сосредоточимся на твоей необычности.
Здесь старая леди с неожиданной силой стиснула ей руку и даже чуть-чуть
оторвала голову от подушки. Рытвины морщин на лбу стали еще глубже, глаза под
капюшонами век вспыхнули нестарческим огнем.
- Ты отмечена судьбой, Нелл. Я знаю это с тех пор, как лорд Финкель-Макгроу
пришел и попросил взять тебя, оборванную плебскую девочку, в мою Академию.
Можешь попробовать жить, как все - мы старались сделать тебя такой же;
можешь , если хочешь, притворяться и дальше. Можешь даже принять присягу. Все
это будет ложь. Ты - другая.
Слова эти ударили Нелл струей холодного горного ветра и развеяли дремотное
облачко сентиментальности. Теперь она стояла на юру, открытая всем напастям.
Однако в этом была и своя прелесть.
- Вы хотите, чтобы я покинула лоно приютившего меня племени?
- Я хочу только, чтобы ты поняла: ты из тех редких людей, которые выходят
за рамки племен, и уж точно не нуждаешься ни в чьем лоне, - сказала мисс
Матесон . - Со временем ты увидишь, что лоно это не так и плохо - если совсем
точно, лучше многих. - Она с силой выдохнула, и как бы просела под одеялами.
- Вот, я все сказала. Ну, поцелуй меня, и вперед.
Нелл приникла губами к иссохшей щеке, и сама удивилась, до чего же она
мягкая, потом, не желая уходить так вдруг, припала к груди мисс Матесон и на
мгновение замерла. Мисс Матесон легонько погладила ей волосы и фыркнула.
- Прощайте, мисс Матесон, - сказала Нелл. - Я никогда вас не забуду.
- Я тоже, - прошептала мисс Матесон, - хотя мне-то обещать легко.
Перед домиком констебля Мура вросла копытами в землю богатырская робобыла -
что-то среднее между першероном и слоном. Ничего грязнее Нелл в жизни не
видела - одна налипшая корка весила, наверное, сотни пудов. От нее несло
нужником и тухлой водой. Между двумя пластинами брони застряла шелковичная ветка с
листьями и даже ягодами; за бабками тащились стебли тысячелистника.
Констебль сидел в бамбуковой рощице. Гоплитская35 броня, такая же
исцарапанная и грязная, была в два раза больше него, отчего непокрытая голова
казалась до нелепого маленькой. Шлем он сорвал и бросил в прудик, где тот плавал,
словно изрешеченный корпус подбитого дредноута. Констебль страшно осунулся и
исхудал; он отрешенно смотрел на стебель кудзу, который медленно, но
неуклонно теснил лисохвосты. Едва глянув на его лицо, Нелл побежала заваривать чай.
Констебль протянул к белой чашечке бронированную руку, которой мог бы крошить
камни в труху. Широкие стволы встроенных орудий почернели и закоптились. Он
взял чашечку из рук Нелл с точностью хирургического робота, но к губам не
поднес - боялся, видимо, что от усталости не рассчитает и раздавит чашку о
подбородок или даже снесет себе голову. Похоже, его успокаивал один вид
поднимающегося пара. Ноздри констебля расширились раз, другой. пДарджилинг, -
сказал он. - Это ты правильно. Всегда считал, что Индия цивилизованнее Китая.
Пора отвыкать от кимуна, лунг-янга, лапсанг-соучонга, и переходить на
цейлонский , пекое, ассам."
Он хохотнул.
От уголков его глаз к вискам тянулись белые полоски засохшей соли. Он долго
и быстро скакал без шлема. Нелл пожалела, что не видела, как констебль Мур
мчится по Китаю на боевой робобыле.
- Все, последний раз вышел в отставку, - объяснил он, указывая подбородком
в направлении Китая. - Консультировал одного тамошнего джентльмена. Сложный
был человек. Многогранный. Теперь войдет в историю еще одним паршивым
китайским воякой, не дотянувшим до планки. Удивительно, милая, - сказал он,
впервые поднимая глаза на Нелл, - сколько денег можно загрести, отчерпывая вилами
прилив. В конце концов приходится линять, пока еще платят. Не очень достойно,
конечно, но какое достоинство у военных консультантов.
Нелл подумала, что констеблю не захочется входить в подробности, поэтому
переменила тему:
Гоплиты - тяжеловооруженные пехотинцы в Древней Греции.
- Кажется, я, наконец, поняла, что вы пытались объяснить мне годы назад,
насчет ума.
Констебль сразу просветлел.
- Рад слышать.
- Вики подчиняются сложному моральному кодексу. Он вырос из мерзости
прошлых поколений, в точности как до первых виков были георгианцы и регентство.
Старая гвардия верит в этот кодекс, потому он дался ей потом и кровью. Эти
люди растили детей в своих убеждениях, но дети верят в их кодекс по другой
причине.
- Они верят, - сказал констебль - потому что им так внушили.
- Да. Некоторые не никогда и не усомнятся - они выросли узколобыми и могут
объяснить, во что верят, но не могут объяснить, почему. Другие видят
лицемерие окружающих и бунтуют, как Элизабет Финкель-Макгроу.
- Какой путь выберешь ты, Нелл? - с живым интересом спросил констебль. -
Покорство или мятеж?
- Ни тот, ни другой. Оба слишком прямолинейны - они для тех, кому не по
зубам противоречия и неоднозначность.
- Отлично! Браво! - воскликнул констебль. После каждого слова он ударял по
земле свободной рукой, да так, что искры летели, и почва под ногами у Нелл
дрожала.
- Думаю, лорд Финкель-Макгроу, как человек разумный, видит лицемерие своего
общества, но продолжает держаться избранного пути, потому что так, в конечном
счете, лучше. Думаю, его волнует, как передать этот взгляд младшему
поколению, которое, в отличие от него, не видит исторических корней. Возможно,
поэтому-то он и заинтересовался мной. Может быть, Букварь - его первая попытка
решить проблему систематически.
- Герцог - старая лисица, - сказал констебль Мур, - и его мотивы разгадать
трудно, так что не знаю, верна ли твоя догадка. Но сходится все
правдоподобно.
- Спасибо.
- И что ты собираешься делать теперь, когда во всем разобралась? Еще
несколько лет учебы, чуточку светского лоску, и ты сможешь принять присягу.
- Я, конечно, знаю, что в Атлантической филе меня ждут самые благоприятные
перспективы, - сказала Нелл, - но не думаю, что пойду прямой и узкой дорогой.
Я попытаю счастья в Китае.
- Ну-ну, - сказал констебль, - остерегайся кулаков. - Его взгляд скользнул
по грязной, искореженной броне и остановился на дрейфующем шлеме. - Они идут.
Лучшие исследователи, вроде Бертона36, стараются раствориться среди
местных. Нелл остановилась у общественного МС, стянула длинное платье и собрала
новую одежду - темно-синий облегающий комбинезон с пульсирующей оранжевой
надписью "НЕ КАНТОВАТЬ". Возле набережной она махнула старый наряд на пару
мотороликов и направилась прямиком к дамбе. Несколько миль вверх, и у ее ног
открылась Пудунская экономическая зона и Шанхай. Коньки разогнались, пришлось
немного сбавить их мощность. Водораздел остался позади. Нелл была одна в
Китае.
Семья Хаквортов снова в сборе;
Хакворт отправляется,
куда глаза глядят;
негаданная попутчица
Бертон, сэр Ричард Фрэнсис, (1821-90) - английский исследователь Востока. В 1853
в одежде афганского паломника одним из первых европейцев побывал в Медине и Мекке.
Атлантиду Сиэтлскую выкроили под обрез; в узких, извилистых проливах Пуд-
жет-саунда за множеством естественных островов еле-еле удалось втиснуть
искусственный. Пришлось сделать его узким, вытянуть вдоль течений и торговых
путей, так что с парками, лугами, пустошами, дачами и сельскими поместьями
особо размахнуться не дали. Окрестности Сиэтла по-прежнему хранили славу
приличных, зажиточных и культурных, так что многие новые атланты не возражали
селиться на побережье; здесь, а особенно - к востоку от озера, рядом с
мглистыми лесными угодьями софтверных магнатов, возникло множество викторианских
минианклавов. Гвен и Фионой наняли в одном из таких маленький особнячок.
Этот осколок Новой Атлантиды выделялся среди окружающих лесов, словно
застегнутый на все пуговицы викарий в пещере Барабанщиков. Те, кто не перенял
неовикторианских взглядов, строились преимущественно под землей, словно
стыдились своей человеческой природы и не смели руку поднять на десяток могучих
дугласий, будто мало их шеренгами взбегает по склонам к замерзшим, мокрым
Каскадам. Даже если что-то и выступало немного из земли, все равно это был не
нормальный человеческий дом, а собрание модулей, разбросанных в беспорядке и
соединенных крытыми переходами или туннелями. Составленные на возвышении,
они, может быть, и сложились бы в основательное, даже величественное здание,
но в теперешнем своем виде повергали проезжавшего мимо Хакворта в тоску и
смущение. Десять лет у Барабанщиков не изменили его неовикторианских вкусов.
Он не мог понять, где кончается один дом и начинается другой; дома
переплетались , как нейроны в мозгу.
Мысленный взор, похоже, вновь захватил контроль над зрительной корой; он
уже не видел дугласий, только аксоны и дендриты в черном трехмерном космосе;
пакеты стерженьковых логических элементов лавировали меж ними космическими
зондами, отыскивали друг друга, совокуплялись среди нервных волокон.
Для мечтания это было слишком жестко, для галлюцинации - слишком
абстрактно. Картина распалась, когда в лицо ударил порыв холодного ветра. Хакворт
открыл глаза. Похититель вышел из чащи и сейчас остановился на мшистом гребне.
Внизу лежала каменная котловина, расчерченная редкой прямоугольный сеткой
дорожек, зеленый парк с бордюрами из красных гераней, церковь с белой
колоколенкой, белые четырехэтажные георгианские особняки за черными чугунными
оградами. Защитная сетка была жидкая и слабая; в чем как, а в вопросах нанотехно-
логической обороны софтверные магнаты, по меньшей мере, не уступали
специалистам Ея Величества, так что бремя охраны границ новые атланты частично делили
с соседями.
Похититель осторожно спускался по крутой дороге. Хакворт смотрел на
крохотный анклав и дивился, до чего же тот кажется знакомым. После возвращения от
Барабанщиков ощущение deja vu накатывало на него каждые десять минут, и
сейчас было особенно сильным. Может быть, это оттого, что все новоатлантические
поселения в определенной мере похожи, однако Хакворт подозревал, что видел
это место прежде, когда разговаривал с Фионой.
Прозвенел звонок, из школы высыпали старшеклассницы в форменных клетчатых
юбках. Хакворт знал, что Фиона учится здесь, и что в школе ей плохо. Как
только схлынул девичий поток, он въехал на Похитителе во двор и обогнул
здание , заглядывая в окна. Без особого труда он отыскал дочь; она, сгорбившись,
сидела в библиотеке за книгой, видимо, наказанная.
Ему захотелось вбежать и обнять ее; он знал, что ей одиноко, что ее
оставляют так на много часов. Однако он в Новой Атлантиде, и здесь надо соблюдать
декорум. Все по порядку.
Дом Гвендолен был в нескольких кварталах. Хакворт позвонил в колокольчик;
теперь он здесь чужой и должен выполнять все предписания этикета.
- Позвольте осведомиться о цели вашего визита? - спросила горничная, когда
он положил карточку на поднос. Хакворту не понравилась эта женщина, Амелия,
потому что она не нравилась Фионе, а Фионе она не нравилась потому, что Гвен
доверила ей определенную власть в доме, и Амелия по складу характера сразу
вошла во вкус.
Он старался не пугаться, что знает такие неожиданные вещи.
- Дела, - любезно сказал Хакворт. - Семейные дела.
Амелия была уже на середине лестницы, когда ее глаза сфокусировались,
наконец, на карточке Хакворта. Она едва не выронила поднос и должна была
ухватиться за перила, чтобы не упасть. Тут она и застряла, одолевая искушение
обернуться, но, в конце концов, любопытство взяло верх. Во взгляде ее было
беспредельное омерзение и одновременно восторг.
- Займитесь, пожалуйста, своим делом, - сказал Хакворт, - и бросьте ломать
комедию.
Убитая горем Амелия взлетела по лестнице, унося на подносе гнусную
карточку. Довольно долго сверху слышалось приглушенное копошение. Еще немного
погодя Амелия снизошла до лестничной площадки и предложила Хакворту располагаться
в гостиной. Так он и поступил, отметив, что в его отсутствие Гвен сумела
претворить в жизнь сложную стратегию мебельных закупок, подробно разработанную
еще в первые годы замужества. Силы Поддержания Протокола не оставляли
заботами жен и вдов своих тайных агентов, и Гвен не давала его жалованью напрасно
копить пыль.
Бывшая супруга опасливо прокралась по лестнице и с минуту медлила за
сводчатой стеклянной дверью, рассматривая его сквозь кисейную занавеску, затем,
не встречаясь с ним глазами, скользнула в гостиную и села на безопасном
удалении .
- Здравствуйте, мистер Хакворт, - сказала она.
- Здравствуйте, миссис Хакворт. Или снова мисс Ллойд?
- Снова.
- А вот это уже тяжело.
Когда Хакворт слышал "мисс Ллойд", он вспоминал пору своего ухаживания.
С минуту они сидели молча, слушая громкое тиканье напольных часов.
- Ладно, - сказал Хакворт. - Не буду утомлять вас словами о смягчающих
обстоятельствах и не прошу о прощении, поскольку не уверен со всей
искренностью, что его заслуживаю.
- Спасибо за чуткость.
- Хочу сказать, мисс Ллойд, что понимаю чувство, толкнувшее вас к разводу,
и не держу обиды.
- Приятно слышать.
- Хочу сказать еще, что мое поведение, при всей своей неизвинительности,
никак не проистекает от чувства к вам или к нашему браку. Оно вообще никак не
касается вас, только меня.
- Благодарю, что прояснили.
- Понимаю, что любые мои, пусть самые искренние, надежды на возобновление
нашего союза совершенно тщетны, и потому больше никогда вас не потревожу.
- У меня нет слов, чтобы выразить мое облегчение.
- Однако я был бы рад помочь вам и Фионе уладить все оставшиеся
затруднения.
- Вы очень добры. Я передам вам карточку моего адвоката.
- И, разумеется, я мечтаю как можно скорее возобновить общение с дочерью.
Разговор, катившийся до сих пор, как машина по ровной дороге, внезапно не
вписался в поворот и вмазался в столб. Гвен побагровела.
- Ублюдок.
Входная дверь распахнулась. Вошла Фиона с учебниками. Мгновенно из-под
земли выросла Амелия, загородила дверь в прихожую и зашипела на Фиону.
Хакворт слышал Фионин голос, приятный хриплый альт, который узнал бы где и
когда угодно.
- Не обманывайте, я узнала его робобылу! - выкрикнула Фиона и, оттолкнув
Амелию, вбежала в гостиную, нескладная, тощая и прекрасная, вся - воплощенная
радость. Два скачка по персидскому ковру, и она пузом плюхнулась на канапе, в
отцовские объятия, где и замерла, поочередно смеясь и всхлипывая.
Амелии пришлось вывести Гвен из комнаты, но сама она тут же вернулась и
встала, руки за спиной, словно часовой на посту, следя за каждым движением
Хакворта. Тот не мог представить себе, в чем его подозревают - что он
изнасилует в гостиной родную дочь? Но ему не хотелось злобствовать в такое чудесное
мгновение, поэтому он просто выкинул Амелию из головы.
Отцу с дочерью дали проговорить четверть часа, и они еле успели выстроить
очередность тем для следующих встреч. За этот срок Гвен настолько овладела
собой, что сумела вернуться в комнату. Они с Амелией стояли плечом к плечу,
трепеща в резонанс, и наконец Гвен произнесла:
- Фиона, когда ты ворвалась, мы с твоим. . . отцом. . . вели важный разговор.
Пожалуйста, оставь нас на несколько минут.
Фиона неохотно вышла. Гвен возвратилась на прежние позиции, Амелия
ретировалась . Хакворт заметил, что в этот раз Гвен принесла перевязанные красной
тесемкой бумаги.
- В этих документах зафиксированы условия нашего развода, включая все, что
касается Фионы, - сказала она. - Боюсь, вы уже нарушили несколько пунктов.
Разумеется, это можно извинить, поскольку за неимением вашего адреса мы не
могли выслать их для ознакомления. Думаю, без слов понятно, что вам следует
внимательно их изучить, прежде чем вновь марать своим присутствием мой порог.
- Ну конечно, - сказал Хакворт. - Спасибо, что сохранили их для меня.
- Теперь, если вы будете так любезны оставить это помещение...
- Разумеется. Всего хорошего, - сказал Хакворт, принимая сверток из
дрожащих рук Гвен. Он быстро вышел и немного удивился, услышав сзади голос Амелии.
- Мистер Хакворт, мисс Ллойд хотела бы знать, избрали ли вы постоянное
местожительство, дабы препроводить туда ваши личные вещи.
- Пока нет, - сказал Хакворт. - Я здесь проездом.
Амелия просветлела.
- Проездом куда?
- Пока не знаю, - сказал Хакворт. Он заметил движение в окне второго этажа.
Фиона открыла задвижку и показывала рюкзак. - Я отправляюсь на поиски.
- На поиски чего, мистер Хакворт?
- Пока не скажу. Государственные тайны, все такое. Связано с алхимией. Кто
знает, может быть, дальше появятся еще феи и гоблины. Охотно все вам
расскажу , как только вернусь. Спросите мисс Ллойд, не согласится ли она великодушно
подержать у себя мои личные вещи. Это не надолго - еще каких-нибудь лет
десять , не больше.
С этими словами Хакворт пустил Похитителя самым медленным шагом.
Фиона была на велосипеде с умными колесами, легко преодолевавшими булыжную
мостовую. Она догнала отца перед самой защитной сеткой. Мать и Амелия только
что материализовались за квартал в двухместном авто. Опасность подхлестнула
Фиону: она прыгнула из велосипедного седла на круп Похитителя, как в
ковбойском кино. Юбки, плохо приспособленные для каскадерских трюков, запутались в
ногах, и она повисла на Похитителе, как мешок с бобами, цепляясь одной рукой
за скобу - рудимент конского хвоста, а другой обнимая отца за талию.
- Я люблю тебя, мама! - крикнула она, когда они въезжали под сетку, за
которой кончалось действие новоатлантического семейного права. - Не могу
сказать того же о тебе, Амелия! Не волнуйтесь обо мне, скоро вернусь! До
встречи!
Папоротники и туман сомкнулись за ними; отец и дочь остались одни в дрему-
чем лесу.
Карл Голливуд присягает
на верность короне;
прогулка вдоль Темзы;
встреча с лордом
Финкелем-Макгроу
Карл принес присягу в Вестминстерском Аббатстве на удивление погожим
апрельским днем и вышел прогуляться вдоль реки, избрав не самую короткую дорогу
к Хопкинс-театру на Лестер-сквер, где в его честь должен был состояться
банкет. Даже без ногоступов он шел с той скоростью, с какой другие бегают
трусцой. Еще с первого визита в Лондон голодным театральным студентом он понял,
что по этому городу лучше ходить пешком. Идя на своих двоих, особенно вдоль
набережной, где гуляющих относительно мало, он мог выкурить настоящую толстую
сигару или даже трубочку из корня вереска. То, что он теперь викторианец, не
повод отказываться от любимых чудачеств; скорее наоборот. Огибая старую,
изрытую шрапнелью Иглу Клеопатры в кометном хвосте собственного едкого дыма, он
подумал, что, вполне вероятно, сумеет это все полюбить.
У перил стоял джентльмен в цилиндре и, не отрываясь, смотрел на воду.
Приблизившись, Карл узнал лорда Финкеля-Макгроу, который двумя днями раньше в
видеофонном разговоре выразил желание встретиться для беседы.
Карл Голливуд, памятуя свою новую племенную принадлежность, не поленился
снять шляпу и поклониться. Финкель-Макгроу рассеянно ответил тем же.
- Пожалуйста, примите мои искренние поздравления, мистер Голливуд. Рад
приветствовать вас в нашей филе.
- Спасибо.
- Жалею, что не мог приехать на вашу постановку в Хопкинс - друзья, которые
там были, рассыпаются в похвалах.
- Ваши друзья чересчур добры, - сказал Карл Голливуд. Он еще не совсем
освоился с этикетом. Принять комплимент как должное - расписаться в
самонадеянности, предположить, что друзья его светлости плохо разбираются в театре - не
многим лучше. Он избрал наименьшее из зол - обвинил их в избытке доброты.
Финкель-Макгроу отцепился от перил и пошел по набережной довольно резво для
человека своих лет.
- Осмелюсь сказать, что вы составите ценное дополнение к нашей филе,
которая, при всех своих достижения на ниве науки и коммерции, не может
похвалиться людьми искусства.
Не желая хулить племя, которому только что поклялся служить верой и
правдой, Карл покусал губы. Ответ решительно не шел на ум.
Финкель-Макгроу продолжал:
- Как вы считаете: мы мало поощряем детей заниматься искусством, или не
умеем привлекать таких людей, как вы, или и то, и другое?
- Со всем почтением, ваша светлость, позволю себе не согласиться с самой
предпосылкой. В Новой Атлантиде много замечательных художников.
- Бросьте. Почему все они приходят извне, как вы? Скажите, мистер Голливуд,
приняли бы вы присягу, не будь это развитием вашего успеха как театрального
продюсера?
- Думаю, что предпочту счесть ваш вопрос частью сократовского диалога для
моего просвещения, - осторожно сказал Карл Голливуд, - а не сомнением в
искренности моих намерений. Кстати, перед самой нашей встречей я курил сигару,
глядел на Лондон и думал, как же мне все это нравится.
- Вам это нравится, потому что вы достигли определенного возраста. Вы
успешный , состоявшийся режиссер. Нищая богемная жизнь вас больше не привлекает.
Но стали бы вы таким, если бы ваша молодость была иной?
- Теперь, когда вы показали вопрос с этой стороны, - сказал Карл, - я
соглашусь , что надо в будущем озаботиться юными богемными художниками...
- Не выйдет, - сказал Финкель-Макгроу. - Я думаю об этом долгие годы. У
меня была та же мысль: устроить тематический парк богемы во всех больших
городах, чтобы юные новые атланты с соответствующими наклонностями могли
собираться и ниспровергать авторитеты, когда на них найдет такой стих. Идея сама
себе противоречит, мистер Голливуд. В последние десятилетие или около того я
приложил большие усилия к систематическому поощрению ниспровергательства.
- Вот как? А вы не боялись, что ваши юные ниспровергатели мигрируют в
другие филы?
Если бы Карл Голливуд мог лягнуть себя в задницу, он бы сделал это еще до
конца фразы. Как можно было забыть, ведь все средства массовой информации
столько кричали об Элизабет Финкель-Макгроу и ее переходе в КриптНет. Однако
герцог и бровью не повел.
- Некоторые мигрируют, как показывает случай с моей внучкой. Но что значит,
если юноша или девушка переходят в другую филу? Значит, они переросли
юношескую веру в непререкаемость авторитетов и не хотят жить по накатанному.
Короче, они созрели, чтобы стать достойными гражданами Новой Атлантиды - как
только перебесятся и поймут, что она - лучшее из возможных землячеств.
- Ваша стратегия чересчур сложна для моего понимания. Спасибо, что
объяснили. Вы поощряете ниспровергательство, поскольку в конечном счете итог выходит
обратный.
- Да. Для того и нужны лорды-привилегированные акционеры - чтобы думать об
интересах общества в целом, а не только своей компании или чего там еще. В
любом случае, это возвращает нас к теме объявления, которое я дал на рактив-
ной странице "Тайме", и нашей недавней видеофонной беседе.
- Да, - сказал Карл Голливуд, - вы искали рактера, который участвовал в
проекте под названием "Иллюстрированный букварь для благородных девиц".
- Да. Букварь был моей идеей. Я заказал его. Я платил по рактерским счетам.
Разумеется, при том, как устроена система массовой коммуникации, я не мог
узнать , кому пересылал гонорары, и вынужден был дать объявление.
- Ваша светлость, должен сразу сказать - и сказал бы еще в видеофонном
разговоре, если бы вы не попросили оставить все существенное до личной встречи,
что не я рактировал в Букваре. Это делала моя знакомая. Когда я увидел
объявление, то взял на себя смелость ответить от ее имени.
- Я понимаю, что рактрис нередко преследуют излишне восторженные
поклонники, - сказал Финкель-Макгроу, - и потому понимаю ваше желание выступить
посредником. Заверяю вас, мои мотивы - самого смиренного рода.
Карл Голливуд притворился оскорбленным.
- Ваша светлость! Я бы никогда не заподозрил обратного. Я отважился на эту
дерзость не потому, что желал оградить молодую особу от ваших нескромных
домогательств, но потому, что в теперешних обстоятельствах связаться с ней
крайне проблематично.
- Тогда прошу вас, расскажите о молодой особе.
Карл кратко поведал лорду-привилегированному акционеру о Миранде и ее
отношениях с Букварем.
Финкель-Макгроу живо заинтересовался, сколько часов в месяц Миранда
посвящала Букварю.
- Если ваши оценки хотя бы приблизительно верны, то она в одиночку
выполнила примерно девять десятых работы, связанной с этим экземпляром Букваря.
- С этим? Вы хотите сказать, были и другие?
Несколько мгновений лорд Финкель-Макгроу шел молча, потом заговорил более
тихим голосом.
- Всего было три экземпляра. Первый - для моей внучки - надеюсь, вы
понимаете, что этому разговору желательно остаться между нами. Второй - для
Фионы , дочери артифекса, создавшего Букварь. Третий попал к Нелл, маленькой
плебской девочке.
Если рассказать долгую историю в двух словах, то девочки выросли очень
разные. Элизабет - строптивая и непокорная, она потеряла интерес к Букварю
несколько лет назад. Фиона - талантливая, но несчастная, типичная маниакально-
депрессивная творческая личность. И, наконец, Нелл - самая многообещающая
юная леди.
Я подготовил анализ, который сильно затруднялся секретностью нынешних
средств телекоммуникации, однако стал возможен благодаря счетам, которые
приходили от рактеров. Выяснилось, что в случае Элизабет исполнителей были
сотни. В случае Фионы гонорары ничтожно малы, поскольку рактировал в основном
человек, не бравший за это денег, вероятно, ее отец. Но это отдельная
история. В случае Нелл практически всю работу выполнил кто-то один.
- Похоже, - сказал Карл, - моя знакомая установила связь с экземпляром
Нелл. . .
- И, до определенной степени, с самой Нелл, - добавил лорд Финкель-Макгроу.
Карл сказал:
- Можно спросить, зачем вы хотите связаться с рактрисой?
- Потому что это - главное действующее лицо, - сказал лорд Финкель-Макгроу,
- чего я не предполагал. В первоначальный план роль рактера не входила.
- Она, - сказал Карл Голливуд, - пожертвовала карьерой и значительной
частью своей жизни. Важно, чтобы вы поняли, ваша светлость. Она была не только
наставницей Нелл. Она стала ее матерью.
Лорд Финкель-Макгроу сбился с шагу. Некоторое время он в глубокой
задумчивости брел вдоль набережной.
- Несколько минут назад вы дали понять, что связаться с этой рактрисой -
задача не из простых, - сказал он тихо. - Она больше не играет в вашей
труппе?
- Несколько лет назад она взяла отпуск, чтобы сосредоточиться на Нелл и
Букваре .
- Ясно! - Лорд-привилегированный акционер протянул первый слог и закончил
восклицанием. Он пришел в заметное возбуждение. - Мистер Голливуд, надеюсь,
вы не сочтете за нескромность, если я спрошу, был ли это оплачиваемый отпуск.
- Будь такая необходимость, я бы подписал, не задумываясь. Но объявился
другой спонсор.
- Другой спонсор, - повторил лорд Финкель-Макгроу. Его явно зачаровало, и
немного встревожило это финансовое словцо.
- Сделка была довольно проста, - сказал Карл Голливуд, - как, полагаю, все
сделки au fond37. Миранда хотела отыскать Нелл. Здравый смысл подсказывал,
что это невозможно. Однако, есть нетрадиционно мыслящие люди, которые
считают, что такое можно осуществить на подсознательном, эмоциональном уровне.
Есть племя, называющее себя Барабанщиками. Обычно они живут под водой.
- Знаю, - сказал лорд Финкель-Макгроу.
- Миранда ушла к Барабанщикам четыре года назад, - продолжал Карл. - Она
вступила в товарищество. Два других партнера - мой знакомый по театральным
кругам и спонсор.
- Что рассчитывает получить спонсор?
- Доступ к коллективному бессознательному, - сказал Карл Голливуд. - Он
полагает, что для индустрии развлечений это станет тем же, чем был философский
камень для алхимии.
au fond - по существу (фр.)
- А дальше?
- Мы все ждем вестей от Миранды.
- Вы больше ее не видели?
- Только во сне, - ответил Карл Голливуд.
Нелл идет через Пудун и
натыкается на заведение
мадам Пинт1; разговор
с указанной дамой
Продолжая катить на запад, Нелл различала Шанхай в узкие вертикальные
просвета между высокими зданиями Пудунской экономической зоны. Центр Пудуна
вырос из рисовых полей на восточном берегу Хуанпу. Почти во всех небоскребах
использовались медиатронные строительные материалы. Некоторые здания несли
разноцветные японские письмена, но преобладали более плотные китайские, в
основном - ярко-красные или черные на ярко-красном фоне.
У англо-американцев есть Манхеттен, у японцев - Токио. Гонконг хорош, но по
сути это европейский город. Когда заморский китаец возвращается на родину
воздвигнуть памятник своей предприимчивости, он строит его в Пудуне; то, что
получается в итоге, много выше, ярче и, безусловно, краснее, чем любом другом
городе мира. Нанотехнология с ее умением создавать сверхпрочные материалы
легче воздуха подоспела в нужный момент - последние рисовые поля как раз
уступили место могучим бетонным фундаментам. Теперь над первой порослью семиде-
сяти-восьмидесятиэтажек раскинулась пышная крона второго поколения
небоскребов, по преимуществу больших эллипсоидальных, обычно в виде насаженных на
шест и расцвеченных неоном воздушных шаров, так что в тысяче футов над землей
Пудун был больше и теснее, чем на уровне пешехода.
С перегиба дамбы, в нескольких милях над смогом, он казался странно
сплющенным и тусклым, словно городской пейзаж выткали на сказочно сложной парче и
оставили копить пыль, а затем повесили перед Нелл, футах в десяти от ее носа.
Солнце только зашло, и в небе еще горели оранжевые и лиловые полосы,
поделенные на неровные доли столбами дыма - они вставали над горизонтом многими
милями западнее, где-то в шелковых и чайных областях между Шанхаем и Сучжоу, и
уходили к черному отравленному своду небес.
Когда Нелл скатилась по западному склону и пересекла границу Китая,
неоновая грозовая туча прыгнула вперед, нависла над головой, обрела объем - а ведь
до нее было еще несколько миль. Прибрежные районы состояли из блочных четы-
рех-пятиэтажек, по виду древнее Великой стены, хотя их возраст исчислялся
десятилетиями. Торцы занимали большие рекламные щиты, частью медиатронные,
частью просто намалеванные краской. На протяжении первых километров реклама
взывала к бизнесменам с Нового Чжусина, а особенно из Новоатлантического
анклава. Разглядывая их на бегу, Нелл пришла к выводу, что гостями из Новой
Атлантиды держится процветание казино и борделей, как традиционных, так и
новых, театрализованных, где можно сыграть главную роль в пьесе собственного
сочинения. Перед несколькими такими щитами, особенно новыми или хорошо
выполненными, Нелл замедляла ход, чтобы запомнить адреса.
Она не решила точно, что будет делать. Главное, притворяться, будто спешишь
по делу. У обочин сидели на корточках молодые люди, они говорили в сотовые
телефоны, смотрели на нее, но пока не приставали. Стоит притормозить или
замяться в нерешительности, они спикируют, как коршуны.
В плотном влажном воздухе у Хуанпу висели миллионы тонн воздушных
поплавков, и Нелл, катя по набережной с прежней скоростью и напускной деловитостью,
чувствовала ребрами и плечами каждый их килограмм. Это - Прибрежная
Республика, где чтут лишь один закон, закон наживы, который гласит, что богатым быть
хорошо. Казалось, каждое из земных племен отметилось тут небоскребом.
Некоторые, как новые атланты, никого не стремились завлечь и лишь похвалились
мощью, размером и величавостью зданий. Другие - буры, парсы, евреи - старались
не высовываться, а таких в Пудуне просто не замечают. Третьи - мормоны,
Первая Распределенная Республика и сама Китайская Прибрежная Республика -
агитировали и зазывали каждым дюймом медиатронной площади.
Одна Поднебесная устояла перед космополитическим духом Пудунской
экономической зоны. Нелл наткнулась на их территорию - трехэтажное здание с загнутой
по углам крышей и драконами на коньке пряталось за оштукатуренной стеной
меньше чем в полквартала. В масштабах Пудуна анклав был настолько мал, что
казалось, о него можно споткнуться. Круглые ворота в стене охраняли люди в
доспехах - надо думать, при поддержке менее эффектных, но более эффективных
средств.
Нелл почти не сомневалась, ее засекли по меньше мере три молодых человека и
теперь намерены выяснить, действительно ли она куда-то идет. Она уже проехала
всю набережную из конца в конец, изображая туристку, которой хочется
разглядеть Банд за рекой, и теперь направлялась в центр Пудуна, а уж там точно надо
казаться при деле.
У входа в один из небоскребов - Прибрежной Республики, не варварский - она
набегу узнала медиаглифический логотип с придорожного рекламного щита.
Можно зайти и попроситься на работу. Ее не съедят, а она сможет убить час в
относительной безопасности и чистоте. Когда-то, в совсем иные времена Самбо
научил ее не останавливаться: в движении - сила.
Увы, у мадам Пинг оказалось закрыто. Свет горел, но двери стояли на замке,
а секретарское место пустовало. Нелл не знала, досадовать или смеяться: где
слыхано, чтобы бордель закрывался с наступлением темноты? Впрочем, это всего
лишь административный этаж.
Рассеянно болтаясь в вестибюле, она заметила лифт. Когда двери уже
закрывались, кто-то вбежал в вестибюль и нажал кнопку. Кабина снова открылась, и
вошел хорошо одетый китаец, маленького росточка, молодой и с папкой в руках.
- Извините, - сказал он. - Вы что-то ищете?
- Я хотела бы устроиться на работу, - сказала Нелл.
Молодой человек профессионально, почти без тени скабрезности осмотрел ее
сверху вниз, потом еще раз снизу вверх.
- Исполнительницей. - Это был полу-вопрос, полу-утверждение.
- Сценаристом, - ответила Нелл.
Внезапно он ухмыльнулся.
- Писателей у нас хватает. Мы связываемся с ними по сети.
- Я удивлена. Каким образом контрактный писатель в Миннесоте может
обеспечить вашим клиентам требуемый индивидуальный подход?
- Исполнительницей тебя точно возьмут, - сказал молодой человек. - Сегодня
же и приступишь. Удачи.
- Я видела вашу рекламу. Вам платят не за тела, а за идеи. Это ваша
добавленная стоимость.
Молодой человек снова ухмыльнулся.
- Чего-чего? - переспросил он.
- Добавленная стоимость. Вы берете больше, чем обычный, простите за резкое
выражение, бардак, потому что предлагаете театрализованную фантазию,
скроенную по вкусам клиента. Я могу это делать, - сказала Нелл. - Я знаю этих
людей , и могу заработать вам много денег.
- Каких людей?
- Виков. Я знаю их изнутри и снаружи.
- Заходите, пожалуйста, - сказал молодой человек, указывая на алмазную
дверь с красной надписью "МАДАМ ПИНГ". - Хотите чаю?
- Есть лишь две индустрии. Так было всегда, - вещала мадам Пинт1, нежно
обнимая старческими пальцами тончайшую фарфоровую чашечку. Двухдюймовые ногти
аккуратно сходились внахлест, словно маховые перья коршуна, когда тот сложит
крылья после долгого утомительного дня в горячих воздушных потоках. -
Индустрия товаров. Индустрия развлечений. Первая важнее. Она поддерживает в нас
жизнь. Однако теперь, когда есть подача, товары делать легко и уже не так
интересно . Когда люди сыты и одеты, остаются развлечения. Только. Этим и
занимается мадам Пинг.
У мадам Пинг был кабинет на сто одиннадцатом этаже с прекрасным панорамным
видом на Хуанпу и Шанхайский центр. В ясные дни она могла видеть фасад своего
театра на боковой улочке в двух кварталах от Банда и его медиатронную вывеску
за ажурными бурыми ветвями старой смоковницы. В одном из окон она установила
подзорную трубу, направленную на театральный подъезд, и, заметив любопытство
Нелл, предложила ей взглянуть.
Нелл впервые смотрела в настоящую подзорную трубу. Она двигалась рывками,
плохо настраивалась, у нее не было "наезда"; поймать что-нибудь в поле зрения
оказалось трудно, удержать - еще труднее. Впрочем, качество было все равно
лучше фотографического, так что Нелл вскоре совершенно забылась и стала
водить объективом по улицам. Она нашла кусочек Поднебесной в центре старого
города. Двое мандаринов стояли на извилистом мостике через пруд, смотрели на
стайку золотых карпов, беседовали о чем-то и часто кивали, так что синие
сапфировые пуговки на шапках вспыхивали от солнца, а жидкие седые бороды ерзали
по яркому шелку одеяния. Дальше были высокие здания, видимо, чья-то
концессия . Европейцы собрались на коктейль; человек пять или шесть вышли на балкон
с бокалами и тоже подглядывали. Дальше лежали жуткие трущобы, где правит
триада, и ютятся миллионы китайских бедняков, согнанных с мест, чтобы
освободить жизненное пространство высоткам. Еще дальше раскинулись поля,
фрактальная сеть каналов и канавок, золотых в лучах закатного солнца, а совсем
далеко, как всегда, вставали редкие столбы дыма: Кулаки Праведной Гармонии жгли
проложенные заморскими дьяволами Линии Подачи.
- Ты - девочка любопытная, - сказала мадам Пинг, - это естественно. Никогда
не показывай своего любопытства - особенно клиенту. Ничего не выспрашивай.
Сиди тихо, пусть говорят сами. Их умолчания скажут тебе больше их слов.
Поняла?
- Да, мадам, - сказала Нелл, с легким реверансом оборачиваясь к
собеседнице. Чем копировать китайский этикет и сесть в лужу, она избрала
викторианский, который точно так же подходил к случаю. Для этого разговора Генри
(молодой человек, угощавший ее чаем), выдал ей авансом несколько ЮКЮ, на которые
она собрала в МС вполне приличное длинное платье, шляпку, перчатки и
ридикюль . Она пришла взволнованная и через несколько минут поняла, что уже
принята, а цель собеседования - ввести ее в курс дела.
- Почему для нас так важен викторианский рынок? - спросила мадам Пинг,
направляя на Нелл испытующий взгляд.
- Потому что Новая Атлантида - одна из трех фил первого эшелона.
- Неверно. Да, Новая Атлантида очень богата. Однако ее население - всего
несколько процентов. Преуспевающий новый атлант все время занят, и лишь
изредка может выкроить время на театрализованную фантазию. У него много денег,
но мало возможности их тратить. Нет, этот рынок важен потому, что все
остальные - члены других фил, включая многих ниппонцев - хотят быть викторианскими
джентльменами. Посмотри на ашанти, евреев, Прибрежную Республику. Носят они
национальный костюм? Иногда. Чаще - одеваются по викторианскому образцу. В
руке у них - зонтик со старой Бонд-стрит, в кармане - томик рассказов о
Шерлоке Холмсе. Они играют в викторианские рактивки, а когда хотят удовлетворить
естественное влечение, приходят ко мне, и я предлагаю им театрализованную
фантазию, которую первоначально заказал джентльмен, тайком просквозивший из
Новой Атлантиды.
Двумя когтистыми пальцами она коснулась стола, и они превратились в бегущие
ноги - вик крадется в Шанхай, стараясь не попасть на мониторы. Нелл поняла,
что он нее требуется, прикрыла рот перчаткой и хихикнула.
- и вот так мадам Пинг делает фокус - превращает одного довольного
новоатлантического клиента в тысячи клиентов из самых разных племен.
- Должна сознаться, что удивлена, - вставила Нелл. - При всей своей
неопытности я полагала бы, что у людей из разных племен и предпочтения разные.
- Мы немного меняем сценарий, - сказала мадам Пинг, - с учетом культурных
особенностей. Однако сам сюжет остается. Людей и племен много, сюжетов - раз,
два и обчелся.
Странный обряд в лесу;
Реформированная Распределенная
Республика; волнующий разговор
в бревенчатом домике; КриптНет;
Хакворт отправляется дальше
Полдня неспешной езды на восток привели их к подножию Каскадных гор, где
облака, нескончаемой чередой плывущие с Тихого Океана, утыкаются в преграду и
вытесняются вверх, оставляя внизу заметную часть влаги. Деревья-исполины
вздымали ветви высоко над головами, стволы мерцали мхом. Лоскутки древнего
леса перемежались участками, вырубленными в прошлом столетии; Хакворт
старался направлять Похитителя именно туда - реже подлесок, меньше рухнувших
стволов . Они проехали брошенный поселок лесорубов: покосившиеся щитовые домики и
ржавые, заросшие мхом вагончики. Сквозь грязные окна можно было с трудом
разобрать написанные по трафарету и давным-давно выцветшие буквы: "ЛЕС - НАШЕ
БОГАТСТВО". Из трещин в асфальте тянулись десятифутовые юные деревца.
Водосточные желоба заросли ежевикой и гонобобелем, огромные старые машины,
скособочившиеся на сдутых, растресканных шинах, превратились в шпалеры для вьюнков
и завитого клена.
Проехали и шахтерский поселок, оставленный еще раньше. Современное жилье
попадалось сравнительно редко. Дома здесь были того же типа, что у софтверных
магнатов ближе к Сиэтлу, временами несколько таких строений грудились вокруг
центральной площади с игровой площадкой, кафе, магазинами и прочими приметами
цивилизации. В двух таких местах они с Фионой останавливались, обменивали ЮКЮ
на кофе, сандвичи и булочки с корицей.
Неотмеченные на карте, запутанные проселки сбили бы с толку любого, кроме
местного жителя. Хакворт был здесь впервые. Координаты он нашел во втором
гадательном пирожном у Похитителя в бардачке. Он не знал, куда едет и едет ли
вообще. Сомнения накатили под вечер, когда нескончаемые облака превратились
из серебряных в темно-серые и стало ясно, что робобыла забирается все выше, в
менее обитаемые места.
Тут он увидел скалы и понял, что все в порядке. Впереди выросла стена
бурого гранита, темная и влажная от росы. Они услышали ее раньше, чем увидели: ее
беззвучное присутствие изменило акустику леса. В сгустившемся тумане
проступали силуэты искореженных ветрами деревьев на самом краю обрыва.
Между ними угадывался человеческий силуэт.
- Тсс, - сказал Хакворт и натянул поводья.
Кто-то короткостриженный, в свободной куртке до пояса, судя по округлости
бедер - женщина. На этих округлостях она как раз застегивала ядовито-зеленый
ремень - страховочный пояс. Больше ничего альпинистского на ней не было - ни
рюкзака, ни каски. За спиной её на обрыве рисовался силуэт лошади. Лошадь
паслась. Женщина поминутно смотрела на часы.
Из-под ног1 у нее свисала ядовито-зеленая веревка. Последние метры болтались
перед выемкой в склоне, скрытой под нависшим козырьком.
Хакворт повернулся, чтобы указать Фионе на еще одного участника: он крался
под самым обрывом, где женщина не могла его видеть. Неизвестный стал под
козырьком, поймал свободный конец веревки и привязал - видимо, к вбитому в
камень крюку. Потом так же бесшумно прокрался обратно.
Женщина простояла еще несколько минут, все чаще сверяясь с часами.
Наконец она отступила на несколько шагов от края, вынула руки из карманов,
видимо, несколько раз глубоко вдохнула, разбежалась и сиганула в пропасть.
При этом она орала во всю глотку, надо думать, для куражу.
Веревка была перекинута через блок, закрепленный у края обрыва. Узел внизу
выдержал: женщина пролетела несколько метров, эластичная веревка натянулась с
резким, но неопасным рывком, и женщина повисла над грудой острых камней у
основания обрыва. Она одной рукой ухватилась за веревку, откинулась назад и
осталась болтаться так, лежа на воздухе, ловя раскрытыми губами туман и
радуясь, что цела.
Из-за деревьев появился третий, доселе незримый участник событий. Он был
немолод, его ветровка несла явные знаки отличия: нашивки на рукаве и эмблему
на нагрудном кармане. Он прошел под висящей женщиной и несколько секунд
возился под козырьком - видимо, развязывал узел. Наконец он благополучно
спустил ее на землю. Женщина отцепила карабин, расстегнула страховочный пояс и
деловито заговорила с мужчиной. Тот вынул термос и разлил в два стаканчика
что-то горячее.
- Слышала о них? Реформированная Распределенная Республика, - сказал
Хакворт все так же тихо.
- Я знаю только Первую.
- Первая Распределенная Республика оказалась не очень прочной - просто не
могла быть такой. Люди, которые ее составили, были почти анархистами, и, как
ты, наверное, учила в школе, вскоре раскололись на множество фракций.
- У меня есть друзья в Первой Распределенной Республике, - сказала Фиона.
- Ваши соседи?
- Да.
- Софтверные магнаты, - сказал Хакворт. - Их ПРР устраивает, потому что у
них есть общее - старые ПО-шные деньги. Они почти те же викторианцы, многие
из них с возрастом принимают присягу. Но среднему классу ПРР не способна
предложить ни объединяющей религии, ни этической доктрины.
- И потому балканизировалась.
- Верно. Эти люди, - Хакворт указал на мужчину и женщину под обрывом, -
РРР, Реформированная Распределенная Республика. Они похожи на ПРР, но с одним
принципиальным отличием.
- Этот обряд, который мы видели.
- Обряд - хорошее слово, - сказал Хакворт. - Сегодня утром гонцы сообщили
им время и место - ничего больше. Женщина должна была в назначенную минуту
прыгнуть с обрыва. Мужчина - заранее привязать веревку к крюку. Очень просто.
- Но если б он не успел, она бы разбилась, - сказала Фиона.
- Да. Имена вытягивают из шляпы, участников извещают за несколько часов.
Здесь обряд включает веревку и обрыв, потому что рядом есть скалы. В других
узлах РРР механизм может быть иным. Например, А заходит в комнату, достает из
ящика пистолет, заряжает шестью боевыми патронами и выходит на десять минут.
За это время Б должен войти и заменить боевые патроны такими же по весу
холостыми . А возвращается, приставляет пистолет к виску и спускает крючок.
- Но А не знает, был ли в комнате Б?
- Да.
- А кто третий?
- Инспектор , представитель РРР. Он следит, чтобы участники не подали друг
другу знака.
- И часто они должны такое проделывать?
- Всякий раз, как выпадут их имена, примерно раз в два года, - сказал
Хакворт . - Таким образом они развивают чувство локтя. Эти люди знают, что могут
друг на друга положиться. Для племени, чья вселенная лишена абсолюта, этот
обряд формирует искусственный абсолют.
Женщина допила чай, пожала инспектору руку и полезла по закрепленной на
обрыве веревочной лестнице к ожидающей ее лошади. Хакворт пришпорил Похитителя
и направил под обрыв, где вилась узенькая тропка. Через полкилометра обрыв
сменился более пологим склоном, здесь с него спускалась другая тропа. Прошло
несколько минут, и появилась женщина на лошади, старой биологической модели.
У нее было открытое, пышущее здоровьем лицо, еще разгоряченное после
недавнего прыжка в неизвестность, и она приветствовала их издали, без всяких
викторианских заморочек.
- Мое почтение, - сказал Хакворт, приподнимая котелок.
Женщина мельком взглянула на Фиону и плавно натянула поводья, не сводя глаз
с его лица. Взгляд у нее сделался отрешенным.
- Я вас знаю, - сказала она, - но не знаю, как вас зовут.
- Джон Персиваль Хакворт к вашим услугам. Это моя дочь Фиона.
- Уверена, что впервые слышу ваше имя, - сказала женщина.
- Уверен, что никогда не слышал вашего, - бодро объявил Хакворт.
- Мэгги, - сказала женщина. - Я сейчас рехнусь. Где мы встречались?
- Вам может показаться странным, - мягко ответил Хакворт, - но если бы мы с
вами вели подробные дневники своих снов, что, разумеется, невозможно, и
сравнили записи за последние годы, то вероятно, обнаружили бы немало общего.
- Многие люди видят похожие сны, - возразила Мэгги.
- Извините, но я о другом, - сказал Хакворт. - О снах, в котором каждый из
нас остается собой. Я вижу вас. Вы - меня. С нами что-то происходит. Вы
смотрите со своей стороны. Я - со своей.
- Как в рактивке.
- Да, - сказал Хакворт, - только за эту не надо платить. Во всяком случае,
деньгами.
Климат требовал постоянного внутреннего подогрева. Мэгги, прямо в ветровке,
прошла на кухню и поставила чайник. Она жила в бревенчатом домике, с виду
вполне основательном, но на деле совершенно сквозном, и явно не одна, хотя
сейчас здесь больше никого не было. Фиону, которая наведалась в ванную,
заворожили свидетельствами того, что мужчины и женщины живут, спят, моются в
одном помещении.
За чаепитием Хакворт уговорил Мэгги сунуть палец в миниатюрное устройство
вроде наперстка. На Фиону нашло мгновенное ощущение deja vu. Она уже где-то
видела этот наперсток - отцовское изобретение, во всем чувствуется его рука,
и что-то с ним связано очень, очень важное.
Некоторое время они пили чай и болтали; у Фионы было множество вопросов о
РРР, а Мэгги, большая энтузиастка, отвечала с охотой. Хакворт расстелил на
столе чистый лист медиатронной бумаги: через несколько минут появились слова
и цифры; заполнив лист донизу, они поползли вверх. Наперсток, объяснил
Хакворт, ввел в кровь Мэгги мушки-разведчицы; когда их память наполняется, они
вылетают через поры и выгружают данные на бумагу.
- Похоже, Мэгги, у нас есть общие знакомые, - сказал он через несколько
минут . - В нашей крови много сходных кортежей. Они передаются лишь при
определенной форме контакта.
- Вроде обмена секреторными жидкостями? - просто спросила Мэгги.
Фиона представила что-то вроде старинного переливания крови и, вероятно, не
додумалась бы до истинного смысла, если бы отец, покраснев, не скосил на нее
глаз.
- Думаю, мы друг друга поняли, - сказал Хакворт.
Мэгги задумалась на мгновение и, похоже, рассердилась, насколько вообще
может рассердиться такая добрая и щедрая душа. Следующую фразу она обратила к
Хакворту, но, подбирая слова, смотрела на Фиону.
- Что бы вы, новые атланты, о нас ни думали, я не сплю. . . то есть не
ветре... я хочу сказать, у меня не так много романов.
- Прошу простить, если я невольно заронил в вас мысль, будто предвзято
толкую ваши нравственные убеждения, - сказал Хакворт. - Поверьте, я не считаю
себя вправе кого-либо в этом смысле судить. Однако, если вы будете так
любезны , что скажете мне, с кем в последний год или около того...
- Только с одним, - сказала Мэгги. - Неурожайный был год. - Она поставила
кружку на стол (Фиону изумило отсутствие блюдец), и откинулась на стуле, с
тревогой глядя на Хакворта. - Странно, что я рассказываю это вам - чужому
человеку .
- Прошу, доверьтесь своим чувствам и не считайте меня чужим.
- Я махнула в загул. Много месяцев назад. Там это и случилось.
- Где?
- В Лондоне. - Тень улыбки пробежала по лицу Мэгги. - Вы думаете, если я
живу здесь, то отдыхать вырываюсь к солнцу. Но я отправилась в Лондон. Думаю,
в нас всех сидит что-то викторианское.
- Мы поехали в Лондон с двумя подружками, - продолжала Мэгги. - Одна из
них, как и я, в РРР, другая, Триш, года три назад вышла из РРР и стала соуч-
редительницей местного узла КриптНет. У них филиальчик в Сиэтле, возле рынка.
- Простите, что перебиваю, - сказала Фиона, - но не могли бы вы объяснить,
что такое КриптНет? Похоже, туда ушла моя старая школьная приятельница.
- Синтетическая фила. Крайне законспирированная, - сказал Хакворт.
- Каждый узел - независимый и самоуправляемый, - сказала Мэгги. - Можете,
если хотите, завтра основать новый. Узел подписывает контракт, в котором
обязуется по первому требованию предоставлять определенные услуги.
- Какого рода?
- Как правило, в вашу систему закачиваются данные. Вы обрабатываете их и
пересылаете в другие узлы. Для Триш это было естественно, ведь она кодировщи-
ца, как и я, как мои соседи по дому и почти весь здешний народ.
- В узлах есть компьютеры?
- Компьютеры - у самих людей, обычно вживленные.
Мэгги машинально потерла височную кость за ухом.
- В такое случае узел - это человек?
- Часто, да, - сказала Мэгги, - но иногда это несколько людей с вживленными
компьютерами, объединенные взаимным доверием.
- Можно спросить, какого уровня узел вашей подруги Триш?
Мэгги задумалась.
- Восьмого, может, девятого. Короче, рванули мы в Лондон, и решили, раз мы
тут, побродить по театрам. Меня-то тянуло в большие. Нам повезло - мы видели
классного "Доктора Фауста" у Оливье.
- Марло?
- Да. Но у Триш нюх на всякий подвальные театрики, я бы их в жисть не нашла
- они, насколько я понимаю, вообще не дают рекламы. Мы видели несколько
революционных вещиц - действительно революционных.
- Полагаю, вы употребляете это слово не в политическом смысле, - сказал
Хакворт .
- Конечно, я про постановку. Ну вот, вы входите в старое разбомбленное зда-
ние в Уайтчеппел, и начинается что-то несусветное. Понемногу въезжаешь, что
кто-то тут - актеры, кто-то - зрители, и вроде все мы - то и другое
помаленьку. Это потряс! Понятно, все такое есть в сети, рактивное, но когда вокруг
живые, теплые тела - это такой кайф, ни с чем не сравнить! Ну вот, он шел к
бару за кружкой и предложил меня угостить. Мы разговорились, туда-сюда.
Оказался такой умница, такой классный. Африканец, хорошо разбирается в театре.
Там были комнаты. В некоторых - кровати.
- Когда все кончилось, - сказал Хакворт, - не было ли у вас каких-то
необычных ощущений?
Мэгги посчитала это образчиком своеобразного сухого юмора, запрокинула
голову и рассмеялась. Однако Хакворт был серьезен.
- Когда все кончилось? - переспросила она.
- Да. Скажем, несколько минут спустя.
Внезапно Мэгги растерялась.
- Да, вообще-то, - сказала она. - Меня бросило в жар. Я даже решила, что у
меня грипп, и мы слиняли. Вернулись в гостиницу, я разделась и вышла на
балкон . У меня было сорок. На следующее утро все как рукой сняло.
- Спасибо, Мэгги, - сказал Хакворт, вставая и убирая в карман листок. Фио-
на, видя это, тоже поднялась. - До поездки в Лондон у вас было много
увлечений?
Мэгги чуть порозовела.
- Относительно много, да, в течение несколько лет.
- Что за публика? КриптНетовцы? Люди, которые заметную часть жизни проводят
под водой?
Мэгги тряхнула волосами.
- Под водой? Не понимаю.
- Спросите себя, Мэгги, почему стали такой осторожной после встречи с
мистером. . .
- Беком. Мистером Беком.
- С мистером Беком. Не напугал ли вас тот случай? Резкий подъем температуры
после обмена секреторными жидкостями?
Мэгги сидела с каменным лицом.
- Советую вам поинтересоваться вопросом спонтанного самовозгорания, -
сказал Хакворт, без дальнейших церемоний забрал у входа котелок, зонтик и вышел
вместе с Фионой.
Хакворт сказал:
- Мэгги не все объяснила тебе про КриптНет. Во-первых, эта сеть
подозревается во множестве сомнительных связей и весьма тревожит Силы Поддержания
Протокола. И, - горько рассмеялся Хакворт, - те, кто говорят, что десятый
уровень - верхний, бессовестно лгут.
- В чем цель этой организации? - спросила Фиона.
- Она выдает себя за простой, сравнительно успешный коллектив по обработке
данных. Однако истинные цели известны лишь тем, кто перешагнул за тридцать
третий уровень... - Хакворт замолк, пытаясь вспомнить, откуда все это знает.
- По слухам, внутри этого избранного круга любой может убить любого - ему
достаточно об этом подумать.
Фиона наклонилась вперед, обвила руками его плечи, вжалась щекою в ямку
между лопаток. Ей казалось, что тема КриптНет закрыта, но четверть часа спустя,
когда Похититель плавно нес их через лес к Сиэтлу, отец заговорил снова,
словно и не замолкал, а лишь остановился перевести дыхание. Говорил он
медленно, отрешенно, как будто воспоминания всплывали из глубинной памяти почти
без посредства сознания.
- Истинная цель КриптНет - создать Семя, технологию, которая в их
дьявольских планах призвана сменить Подачу, самую основу нашего общества и многих
других. Нам Протокол принес преуспеяние и мир, для КриптНет он - ненавистное
орудие подавления. Они верят, что информация способна почти мистическим
образом распространяться и самовоспроизводиться, как вода течет вниз, а искры
летят вверх, и, не имея никакого морального кодекса, путают неизбежность со
справедливостью. Они считают, что однажды вместо Линий Подачи,
заканчивающихся матсборщиками, у нас появятся Семена, и, будучи брошены в землю, взрастят
дома, гамбургеры, космические корабли и книги; что Семя - неизбежное
следствие Подачи, и что на нем будет выстроено общество более высокого
эволюционного уровня.
Он на мгновение замолк, набрал в грудь воздуха и, кажется, проснулся,
потому что продолжил уже более четким, окрепшим голосом.
- Конечно, этого допустить нельзя. Подача - не система надзора и
подавления, как считает КриптНет. Это - единственный способ сохранить порядок в
современном обществе. Владея Семенем, любой сможет создать оружие не менее
разрушительное, чем ядерные бомбы елизаветинской поры. Вот почему Силы
Поддержания Протокола так пристально следят за деятельностью КриптНет.
Деревья расступились, внизу блеснуло голубое озеро. Похититель отыскал
дорогу , и Хакворт пустил его в галоп. Через несколько часов отец и дочь
устраивались на полках в каюте второго класса. Дирижабль "Фолклендские острова"
взял курс на Лондон.
Из Букваря: Нелл в роли
герцогини Тьюринг; замок
водяных затворов; другие
замки; ярмарка шифровальщиков;
Нелл собирается в дальний путь
Нелл прожила в замке Тьюринга несколько месяцев. Добывая ключи, она
проникала во многие крепости, обманывала часовых, взламывала запоры, похищала
сокровища; но замок Тьюринга был совсем-совсем другой. Им управляли правила и
программы, созданные людьми, посвященный в язык ноликов и единиц мог эти
правила изменить. Глупо было бы проскользнуть внутрь, схватить цацку и убежать.
Замок Тьюринга она взяла себе. Его владения стали королевством принцессы
Нелл.
Первым делом она со всем почетом похоронила герцога Тьюринга, потом засела
за его книги и постепенно разобралась во всех. Она узнала, какими состояниями
определяются поступки латников и механического герцога. Она ввела в герцога
новую программу и вновь запустила могучий вал. Сперва ничего не выходило,
потому что в ее программе было много ошибок. Они случались и у самого первого
герцога, который звал их "блохами" в честь крошечного насекомого,
запрыгнувшего в цепь его первой настольной машины, отчего в ней случился сбой. Однако
Нелл с упорством вылавливала блох, и в конце концов механический герцог стал
ее преданным слугой. Он, в свою очередь, умел закладывать простенькие
программы в латников, и приказы Нелл быстро распространились по всему войску.
Впервые в жизни у нее появились армия и слуги. Правда, для завоевания эта
армия не годилась: завод в спине у латников быстро кончался, и они не
обладали человеческой выносливостью и гибкостью. Впрочем, в стенах крепости это
была вполне ощутимая сила и надежная защита от любых внешних врагов. Нелл
отыскала расписание техобслуживания, составленное покойным герцогом, и заставила
солдат смазывать зубчатые колеса, чинить износившиеся подшипники и треснувшие
валы, собирать новых латников из запасных частей.
Успех ее обнадежил. Однако замок Тьюринга был лишь одним из семи владений в
королевстве, и она знала, что работы еще много.
Вокруг замка росли густые леса, но чуть дальше начинались зеленые холмы, и,
глядя с крепостной стены в подзорную трубу прежнего герцога, Нелл различала
пасущихся на склонах лошадей. Мальвина научила ее объезжать диких скакунов,
Уточка - приручать их. Нелл отправилась на вылазку и через неделю вернулась с
двумя красавцами-мустангами, Кофейком и Молочком. В герцогских конюшнях
отыскалась красивая сбруя с буквою Т - теперь это была ее монограмма, и
принцесса Нелл по праву звалась герцогиней Тьюринг. Еще она купила простое седло без
герба, чтобы при случае сойти за простолюдинку - хотя с годами принцесса Нелл
стала такой красавицей и так великолепно держалась, что за простолюдинку ее
принимали все реже, даже в лохмотьях и босиком.
Лежа посреди ночи в общежитии мадам Пинг и читая эти слова на мягко
светящихся страницах, Нелл гадала, с чего бы так, ведь принцессы генетически не
отличаются от простолюдинок.
За тонкой перегородкой журчала вода - девушки совершали вечернее омовение.
В общежитии Нелл была единственной сценаристкой, все ее соседки работали
исполнительницами и только что вернулись после тяжелой смены. Одни, намахавшись
бамбуковыми палками по жестким мужским задам, растирали мазями усталые плечи,
другие вдыхали полные ноздри нанозитов, запрограммированных проникать в
ссадины и восстанавливать поврежденные капилляры на ягодицах. Мылись под душем,
снимали косметику, обтирались лосьонами - все это быстро и ловко, с общей для
китайцев врожденной расторопностью. По ходу девицы обсуждали дневные события
на шанхайском; Нелл прожила среди них месяц и только-только начинала
разбирать первые слова. Разумеется, все они знали английский.
Она зачиталась допоздна. Общежитие как бы создали для этого: девушки мадам
Пинг были профессионалки и, пошептавшись немного, похихикав и поохав
возмущенно , улеглись спать.
Нелл чувствовала, что Букварь близится к концу.
Во-первых, вот-вот предстояла встреча с Королем-Койотом, двенадцатым и
последним волшебным королем, но дело даже не в этом. С тех пор, как Нелл
вступила в эти края, Букварь стал совсем иным. Раньше Ночные друзья и другие
персонажи действовали по собственной воле, и читать Букварь значило рактировать
с ними и одновременно самой искать выход из разных занимательных коллизий.
Сейчас этого практически не стало. Земли Короля-Койота как бы повторяли
замок Тьюринга - почти без людей, но со множеством интереснейших мест и
ситуаций.
Она одиноко объезжала владения Короля-Койота, один замок за другим и в
каждом находила новую головоломку. Второй (после замка Тьюринга) стоял на крутом
склоне. В нем была сложная ирригационная система: вода из бурной горной реки
проходила через множество водозатворов. Их было несколько тысяч, разбитых на
взаимосвязанные группы, так что каждый затвор влиял на соседние. Окрестные
жители кормились исключительно со своих полей и сейчас страдали от голода.
Загадочный темный рыцарь остановился в замке на ночь и, видимо, под покровом
тьмы нарушил связи между затворами, так что вода перестала попадать на поля.
Потом он исчез, оставив записку, в которой обещал исправить оросительную
систему за крупный выкуп золотом и драгоценными камнями.
Принцесса Нелл долго разбиралась в работе шлюзов и, наконец, сообразила,
что система затворов по сути - та же машина Тьюринга, только очень сложная.
Как только стало ясно, что затворы подчиняются определенным правилам, она
разобралась в их программе и отыскала блох, запущенных темным рыцарем. Вскоре
вода вновь потекла на поля, и призрак голода отступил.
Жители были страшно ей благодарны, чему Нелл нимало не удивилась, но, сверх
ожидания, они увенчали ее короной и провозгласили своей властительницей.
Подумавши, Нелл и в этом обнаружила толк. Если оросительная система
разладится, они умрут. Кроме принцессы Нелл никто не умеет ее чинить; их судьба -
в ее руках. Им ничего не остается, кроме как отдаться в ее власть.
Принцесса Нелл ехала от замка в замку и постепенно обнаружила себя во главе
мощного народного восстания против Короля-Койота. Каждый замок зависел от той
или иной программируемой системы, которая всякий раз оказывалась чуть сложнее
предыдущей. Из замка водяных затворов она попала в другой, где стоял огромный
орган, приводимый в действие воздушными мехами и управляемый мудреной
системой клапанов. Он играл музыку, записанную дырочками на бумажной ленте.
Загадочный темный рыцарь запрограммировал орган играть печальную, унылую музыку,
наводившую такую тоску, что никто не мог работать или даже подняться с
кровати. Покрутив, Нелл выяснила, что работу органа можно свести к сложной системе
водяных затворов, а значит, в конечном счете, к непомерно длинной и сложной
программе машины Тьюринга.
Когда орган заиграл веселую музыку и жители воспряли духом, она переехала в
другой замок. Он управлялся по книге на непонятном языке. Темный рыцарь
вырвал из нее несколько страниц, и, чтобы восстановить их, Нелл пришлось
выучить язык, который был очень лаконичен и вовсю использовал скобки. Попутно
она установила то, что подозревала с самого начала: принцип чтения этого
языка, по сути своей - усложненная версия механического органа, а значит -
машины Тьюринга.
Потом был замок со множеством комнат, связанных системой пневматических
труб. По ним из комнаты в комнату пересылались записки. В каждой комнате
несколько человек отвечали на записки по правилам, записанным в книгах - обычно
это означало разослать новые записки по другим комнатам. Ознакомившись с
книгами и убедившись, что замок - та же машина Тьюринга, Нелл устранила
неполадки в системе рассылки записок, вызванные визитом зловещего темного рыцаря,
получила еще одну герцогскую корону и отправилась в замок номер шесть.
Он был не такой, как предыдущие. Гораздо больше. Гораздо богаче. И,
главное, в отличие от первых пяти, работал, как часы. На подъезде к нему Нелл со
скакуном должны были прижиматься к обочине, потому что мимо во весь опор
неслись конные гонцы - кто в замок, кто из замка.
За стеной раскинулась открытая ярмарочная площадь. Между тысячами палаток
сновали телеги и рассыльные, но не с овощами, рыбой, пряностями или фуражом,
а с записанной в книгах информацией. Книги катили с места на место в тачках
или везли на длинных ветхих конвейерах из джута и пеньки. Рассыльные
сталкивались , сверяли записки, где говорилось, что куда нести, менялись книгами.
Стопки книг продавались на больших, шумных аукционах, но не за деньги, а за
другие книги. Площадь окружали прилавки, где книги обменивали на золото, а в
соседних закоулках за золото можно было купить еду.
Посреди этого столпотворения принцесса Нелл увидела темного рыцаря: он
сидел на черном жеребце и листал книгу. Не теряя времени, она пришпорила коня и
обнажила меч. Здесь, посреди шумного торжища, они схватились один на один, и
принцесса Нелл уложила рыцаря в честном бою. Покуда сыпались удары, книгоноши
лишь немного сторонились и бежали дальше по делам, а когда черный рыцарь
грохнулся оземь, и принцесса Нелл убрала меч в ножны, толпа сомкнулась вокруг
нее, как бурная речка над брошенным с горы камнем.
Нелл спешилась, подняла книгу, которую обронил рыцарь, раскрыла и не поняла
ни слова. Книга была написана каким-то шифром.
Некоторое время Нелл осматривалась, ища центр, но никакого центра не было:
ни башни, ни тронного зала, ни ратуши, никакой явной системы власти.
Внимательно оглядев ярмарочные палатки, она заметила, что в каждой есть
человек, который ничего не делает, только сидит за конторкой и расшифровывает
книги. Длинные листы бумаги с расшифровкой он передает другим людям, они
читают, сверяются с книгами правил и диктуют новые послания человеку с гусиным
пером, который зашифровывает их в книгу, а ее уже выкладывает на продажу. У
всех людей с гусиными перьями на шее болтался ключ на золотой цепи; Нелл за-
ключила, что это - знак гильдии шифровальщиков.
Этот замок оказался крепким орешком - Нелл распутывала его несколько
недель. Мешало то, что он, первый из всех замков, работал без сучка, без
задоринки - темный рыцарь не успел разладить его механизм, может быть, потому что
все здесь было зашифровано и децентрализовано. Выяснилось, что исправную
систему понять много труднее, чем сломанную.
Пришлось Нелл наняться подмастерьем к мастеру-шифровальщику и узнать все
про коды и ключи к ним. После этого она получила собственный ключ, как знак
нового сана, и отыскала работу в одной из палаток: ей поручили зашифровывать
и расшифровывать книги. Ключ оказался не просто украшением; в нем была
спрятана пергаментная трубочка с длинным числом, которое позволяло расшифровывать
послание, если отправитель того хотел.
Время от времени Нелл выходила из палатки, меняла книгу на золото и
покупала еду и питье.
В один из таких походов она встретила другого шифровальщика, отошедшего
перекусить , и узнала ключ на его шее - когда-то она с Ночными друзьями похитила
его у королевы фей! Она скрыла волнение, пошла за шифровальщиком и запомнила,
где он сидит. В следующие несколько дней, переходя от палатки к палатке и
разглядывая шифровальщиков, она нашла все одиннадцать ключей.
Ей удалось стащить книги правил, по которым ее хозяева отвечали на
шифрованные послания. Книги эти оказались на том же особом языке, что и в двух
предыдущих замках.
Другими словами, палатка Нелл действовала как очередная машина Тьюринга.
Легко было бы заключить, что весь этот замок, как и остальные - машина
Тьюринга . Однако Букварь научил Нелл опасаться поспешных выводов. Ее лавка
работает по правилам Тьюринга, но это не означает, что остальные - такие же. А
если и такие же, этого мало. Она видела гонцов с книгами по дороге к замку,
значит, в королевстве могут быть другие шифровальщики. Нельзя проверить, все
ли они - машины Тьюринга.
Довольно быстро дела Нелл пошли в гору. Через несколько месяцев (которые
Букварь уложил в несколько фраз) хозяева объявили, что не справляются -
слишком много стало работы. Они разбили на краю ярмарки еще палатку и дали Нелл
книги правил.
Ей добыли и новый ключ. Для этого хозяева отправили специальное шифрованное
послание самому Королю-Койоту, чей замок лежал в трех днях пути на север.
Через семь дней Нелл доставили ключ в алой бархатной коробочке с печатью
Короля-Койота .
Время от времени кто-нибудь подходил и предлагал купить ее дело. Нелл
всегда отвечала отказом, но отметила про себя, что ключи продаются и покупаются.
Теперь требовался капитал, который она вскоре сколотила успешной торговлей.
Нелл скупила все одиннадцать ключей, продала палатку, обратила деньги в
драгоценные камни, зашила их в одежду, выехала из шестого замка и двинулась к
седьмому: замку Короля-Койота, конечной цели ее многолетних странствий.
Нелл в театре мадам Пинг;
слухи о Кулаках; важный
клиент; нападение Кулаков
Праведной Гармонии;
размышления о внутреннем
устройстве рактивных игр
Как многие нанотехнологические конструкции, Линии Подачи состояли
преимущественно из маленьких несложных атомов, занимающих верхний правый угол таблицы
Менделеева: углерода, азота, фосфора, серы и хлора. Кулаки Праведной Гармонии
к полному своему восторгу обнаружили, что все, сделанное из этих атомов,
замечательно горит, если его поджечь. В низменной дельте Янцзы восточнее Шанхая
разводили шелкопряда, здесь в избытке росли тутовые деревья, которые можно
было срубить, навалить грудой под Линией Подачи и запалить.
В ниппонской подаче было много фосфора, и жители пудунских многоэтажек ясно
видели в черном ночном небе яростное белое пламя. Одна магистральная линия
тянулась к Нанкину, другая - к Сучжоу, третья к Ханчжоу; они пылали по всей
длине, что неизбежно порождало среди наводнивших Шанхай беженцев слухи, будто
горят самые эти города.
Новоатлантические подачи отличались высоким содержанием серы и при горении
распространяли адскую вонь, которую ветер разносил на десятки миль, и на
огромном пространстве людям казалось, что горит совсем рядом. Запах серы
преследовал Нелл на мосту между Пудуном и старым Бандом. До нанотехнологии
строить мосты через Хуанпу было и хлопотно, и дорого, поэтому в центре они
появились относительно недавно и казались немыслимо хрупкими в сравнении с
железобетонными динозаврами прошлого века, соединявшими берега на севере и на юге.
Дней пять назад Нелл писала сценарий в кабинете мадам Пинг на сто
одиннадцатом этаже и, выглянув в окошко, увидела на реке укрытую грязным брезентом
баржу. Ее тянул доисторический дизельный буксир. За несколько сот метров до
моста, по которому она шла сейчас, брезент зашевелился, из-под него выскочили
молодые люди в белых рубахах, подпоясанных красными кушаками, в красных
повязках на лбу и запястьях. Они метались по барже, разрезая ножами веревки.
Брезент неохотно сполз, явив взорам выкрашенную красным палубу и на ней, в
ряд, словно хлопушки, шеренгу таких же празднично-алых баллонов со сжатым
газом . Нелл на мгновение не усомнилась, что это - кулаки, а в баллонах у них -
водород или что-нибудь не менее горючее. Однако до моста они не добрались,
баллоны взлетели на воздух от чего-то быстрого и маленького - чего именно,
Нелл с высоты не видела. Баржа бесшумно обратилась в карбункул желтого
пламени, вздувшийся на полширины Хуанпу. Приложив руку к алмазному стеклу, Нелл
почувствовала тепло, как от человеческой кожи. В эпоху, когда крохотная
батарейка вмещает больше энергии, чем все эти газовые баллоны, операция выглядела
до слез беспомощной и жалкой. В ней было что-то от романтики двадцатого века,
когда разрушительная сила еще оставалась функцией веса и объема. Так здорово
смотреть тогдашние пассивки с большими, глупыми машинами, большими, глупыми
пистолетами и большими, глупыми людьми.
Ниже и выше моста на погребальных пирсах толокся народ - это беженцы
спускали своих покойников в Хуанпу. Длинные, завернутые в белое тела с высоты
походили на сигареты. Власти Прибрежной Республики ввели на мостах пропускную
систему, чтобы беженцы из сельских районов не скапливались в относительно
просторных улицах, площадях и вестибюлях Пудуна, не создавали заторов и не
мешали служащим идти на работу. Пока Нелл шла по мосту, сотни глаз засекли ее
и теперь горели надеждой на подаяние: женщины трясли дистрофичными младенцами
или детьми постарше, выдрессированными коматозно свисать с рук; мужчины
выставляли открытые раны, безногие, торопливо перебирая руками, протискивались
сквозь толпу, раздвигая лбами колени. Впрочем, таксисты были сильны и
агрессивны, не чета деревенским, а слава о них шла такая, что вокруг каждого
мгновенно возникало пустое пространство. Это, как известно, много ценнее самой
машины, которая всегда может застрять в пробке; таксистская фуражка
генерировала волшебное силовое поле, позволяющее владельцу двигаться без помех.
Таксисты окружили Нелл. Она выбрала самого рослого и принялась торговаться,
выбрасывая пальцы. Когда цифра достигла приемлемого для него уровня, он резко
развернулся. Толпа от неожиданности подалась назад, и метровый бамбуковый
шест в его руке никого даже не задел. Таксист пошел вперед, Нелл побежала
следом, не обращая внимания на мириады рук, дергающие ее за подол, и стараясь
не думать, кто из нищих кулак и прячет в рукаве нож. Не будь на ней одежда из
неразрываемого, неразрезаемого наноматериала, к концу квартала Нелл бы
осталась голой.
Заведение мадам Пинт1 по-прежнему делало хорошие сборы. Завсегдатаи
соглашались мириться с мелкими неудобствами по дороге. От моста до театра было рукой
подать, и мадам наняла нескольких плечистых таксистов встречать и провожать
клиентов. Театр занимал на удивление большую площадь, это при шанхайском-то
ее дефиците, почти целую пятиэтажку эпохи Мао; когда-то все начиналось с двух
квартир, с родами к ним присоединялись все новые комнаты.
Вестибюль был почти как в приличной гостинице, только без бара и ресторана
- сюда шли не других посмотреть и не себя показать. Здесь дежурили
консьержки, они быстро уводили посетителя с глаз и делали это до того молниеносно,
что несведущий прохожий мог бы решить, будто у мадам Пинг стационарная
контора по взятию заложников.
Одна из этих сотрудниц, крохотная китаянка, удивительным образом
совмещающая строгий деловой вид с черной кожаной миниюбкой, отвела Нелл на верхний
этаж, где в шикарных апартаментах рождались причудливые спектакли для гостей
мадам Пинг.
Как сценаристка, Нелл никогда не входила в одно помещение с клиентом.
Женщина в миниюбке проводила ее в наблюдательную комнату. Целую стену здесь
занимал медиатрон, на котором шел сейчас видеосюжет.
Не знай Нелл заранее, что клиент - полковник Ея Величества Сводных
Вооруженных Сил, она бы поняла это по мундиру - парадной форме с множеством
значков и медалей, означавших, что он служил во многих подразделениях Сил
Поддержания Протокола, не единожды был ранен в бою и как-то раз проявил
исключительный героизм. Короче, важная птица. Просмотрев запись за последние
полчаса, Нелл без удивления обнаружила, что пришел он в штатском, а форму принес в
кожаном саквояже. Значит, форма нужна по сценарию.
Сейчас он сидел в довольно типичной викторианской приемной и потягивал чай
из разрисованной анемичными листиками фарфоровой чашечки "Роял Альберт". Он
явно не знал, куда себя деть - его томили уже полчаса, что тоже входило в
сценарий. Среди высказываний мадам Пинг было и такое: никто еще не жаловался,
что его заставили слишком долго дожидаться оргазма. Мужчины могут устроить
его себе сами и в любую минуту, а платят, собственно, за все предшествующее.
Биологические данные на экране у Нелл подтверждали теорию мадам Пинг: пульс и
потовыделения были достаточно высоки, наблюдалась первая стадия эрекции.
Нелл услышала скрип открываемой двери и, переключившись на другой угол
зрения, увидела входящую горничную. В гардеробной мадам Пинг сыскался бы более
зажигательный наряд, но, видимо, клиент не настолько прост. Горничная была
китаянка, но говорила со среднеатлантическим акцентом, принятым сейчас у не-
овикторианцев.
- Миссис Брейтвейт готова вас принять.
Клиент вошел в соседнюю комнату. Здесь его ждали две женщины: полная
немолодая англо-американка и эффектная евразийка лет тридцати. Последовала
церемония представления: старшую звали миссис Брейтвейт, младшая была ее дочь.
Миссис присутствовала для парада, мисс играла главную роль.
Эта часть спектакля никогда не менялась, и Нелл смотрела ее сотни раз,
пытаясь выловить неполадку. Клиент коротко уведомил миссис Брейтвейт, что ее
сын Ричард пал смертью храбрых и за беспримерный героизм посмертно
представлен к Кресту Виктории.
Первый очевидный шаг Нелл уже сделала: перебрала архивы "Тайме", чтобы
выяснить , имелся ли в жизни клиента такой эпизод. Похоже, это была композиция
из ряда подобных случаев, отчасти сдобренная вымыслом.
У старой дамы разыгралась мигрень, так что горничной и остальным слугам
пришлось вывести ее из гостиной. Клиент остался наедине с мисс Брейтвейт,
которая , надо сказать, приняла известие вполне стоически.
- Ваша выдержка достойна всяческого восхищения, - сказал клиент, - но,
поверьте, никто вас не укорит, если в такую минуту вы дадите волю своим
чувствам.
В голосе его явственно слышалась дрожь волнения.
- Что ж, как вам угодно, - сказала мисс Брейтвейт. Она вынула из сумочки
маленький черный пультик и нажала кнопку. Клиент вскрикнул и так сильно
прогнулся в спине, что свалился со стула на ковер, где и остался лежать
парализованным .
- Мушки! Вы ввели мне какие-то нанозиты! - выдохнул он.
- С чаем.
- Но это абсурд! Мушки неустойчивы к температурным воздействиям, кипяток бы
их уничтожил!
- Вы недооцениваете возможности КриптНет, полковник Нэйпир. Наша технология
превосходит все известное, и вы в этом скоро убедитесь!
- Не знаю, что вы задумали, но вам меня не сломить!
- О, ничего особенно я не задумывала, - сказала мисс Брейтвейт. - Операция
не КриптНет, а моя личная. Вы виновны в смерти моего брата Ричарда и ответите
за все.
- Уверяю вас, что глубоко скорблю...
Она тряханула его еще раз.
- Мне не нужна ваша скорбь! Я требую сказать правду: что вы виновны в его
смерти!
Она нажала другую кнопочку, и тело полковника Нэйпира обмякло. Мисс
Брейтвейт и горничная затолкали его в кухонный лифт и спустили на этаж, сами
сбежали по лестнице, вытащили его и привязали к деревянной крестовине.
Вот тут-то все и разладилось. К тому времени, как была затянута последняя
веревка, он уже крепко спал.
- Вот опять, - сказала женщина, игравшая мисс Брейтвейт, обращаясь к Нелл
или кто там сидит за пультом. - Шестую неделю кряду.
Когда мадам Пинг объяснила Нелл свои затруднения, Нелл сперва не могла
понять , чего тут плохого. Пусть человек спит, раз продолжает ходить и платить
деньги. Но мадам Пинг знала своих клиентов и боялась, что без разнообразия
полковник Нэйпир утратит интерес и выберет другое заведение.
- Ему крепко досталось, - сказала женщина. - Может, он просто устал.
- Не думаю, - ответила Нелл. Она открыла голосовой канал, выведенный прямо
на барабанную перепонку актрисы. - Скорее что-то изменилось в нем самом.
- Дорогая, они никогда не меняются, - возразила актриса. - Раз входят во
вкус и готовы повторять до бесконечности.
- Да, но в разные периоды жизни одни и те же чувства возникают от разных
причин, - сказала Нелл. - В прошлом это была вина за гибель подчиненных.
Теперь он обрел душевный покой, смирился с виной, а значит, и с наказанием.
Противостояние характеров ушло.
- Так что нам делать?
- Вернуть противостояние характеров. Надо заставить, чтоб он сделал такое,
чего по-настоящему не хочет, - вслух размышляла Нелл. - Что бы это могло
быть?..
- Разбудите его, - сказала она. - Объявите, что солгали и действительно
работаете на КриптНет. Скажите, что вам нужна настоящая информация. Военные
тайны.
Мисс Брейтвейт сгоняла горничную за ведром и окатила полковника Нэйпира
холодной водой. Она сыграла роль, подсказанную Нелл, и сыграла великолепно;
мадам Пинг приглашала на работу самых лучших импровизаторов, а поскольку боль-
шинство сценариев не требовало физической близости, у нее играли по-
настоящему способные люди.
Изменение в сценарии приятно удивило полковника Нэйпира.
- Не надейтесь, я ничего не скажу, не подставлю моих мальчиков под пули, -
сказал он, однако голос звучал по-прежнему устало и разочарованно, а
биологические данные от нанозитов в его теле не показывали того сексуального
возбуждения, за которое он, по идее, платил деньги. Они все еще не сумели ему
потрафить .
Нелл сказала в ухо мисс Брейтвейт:
- Он не понимает. Это не театрализованная фантазия. Мадам Пинг
действительно работает на КриптНет. Последние несколько лет мы его обрабатывали. Теперь
он наш раб и будет исправно снабжать нас информацией.
Мисс Брейтвейт разыграла предложенную сцену, на ходу измышляя более
красочные диалоги. Полковник Нэйпир был теперь так же возбужден и напуган, как в
первое посещение несколько лет назад (все записи сохранились). Он снова
почувствовал себя молодым.
- Вы связаны с доктором Икс? - спросил полковник Нэйпир.
- Вопросы будем задавать мы, - сказала Нелл.
- Я здесь спрашиваю! Лотос, всыпь ему два десятка горячих! - взвизгнула
мисс Брейтвейт, и горничная заработала бамбуковой палкой.
Дальше сценарий покатился сам, и хорошо, потому что имя доктора Икс
повергло Нелл в глубокую задумчивость. Она вспомнила Гарва и его упоминания об этом
человеке.
Мисс Брейтвейт дело свое знала и в точности разгадала стратегию Нелл:
сценарий не возбуждает клиента, если не создает реального противостояния
характеров . Единственный способ это противостояние создать - выбить из полковника
Нэйпира настоящие военные тайны. И выбивали, мало помалу, Лотос - палками,
мисс Брейтвейт - непреклонным следовательским голосом. По большей части тайны
касались передислокации войск. Видимо, полковник Нэйпир считал их ужасно
интересными . Нелл - нет.
- Узнайте про доктора Икс, - сказала она. - Почему он думает, что доктор
Икс связан с КриптНет?
Полковник Нэйпир молчал, но новые удары и окрики развязали ему язык.
- Наша крупная операция... уже много лет... доктор Икс и Алхимик...
высокопоставленный сотрудник КриптНет... у них сговор... разрабатывают нечто такое,
чего нельзя допустить.
- Не смей ничего утаивать! - прикрикнула мисс Брейтвейт.
Но прежде, чем они услышали что-нибудь об Алхимике, здание сотряс могучий
толчок, и по старому бетону побежали тонкие трещинки. В наступившей тишине
Нелл слышала несущиеся отовсюду женские крики, да тихое журчание сыплющегося
с потолка песка. Тут ее слух различил новые звуки. Где-то близко кричали:
"Ша! Ша!"
- Думаю, кто-то только что проломил стену вашего здания зарядом взрывчатки,
- совершенно спокойно заметил полковник Нэйпир. - Если вы любезно остановите
сценарий и развяжете меня, я постараюсь быть полезным при любом возможном
повороте событий.
При любом повороте событий. Крики означали: "Убей! Убей!" - боевой клич
Кулаков Праведной Гармонии.
Возможно, им нужен полковник Нэйпир, однако, скорее, они просто решили
напомнить о себе: разгромить очередное гнездо варварского разложения.
Мисс Брейтвейт и Лотос уже сняли путы, и полковник Нэйпир натягивал штаны.
- Из того, что мы все еще живы, я заключаю, что нанотехнология не
применялась, - сказал он знающим тоном. - Можно смело предположить, что мы имеем
дело с низкотехнологической ячейкой. Нападающие, вероятно, находятся в плену
заблуждения, согласно которому кулаки неуязвимы для всех видов оружия. В
данных обстоятельствах всегда невредно слегка вернуть их к реальности.
Дверь в комнату Нэйпира распахнулась, на пол полетели белые щепки. Нелл
смотрела, словно в старинном кино, как полковник Нэйпир вытаскивает из ножен
смешную кавалерийскую сабельку и втыкает в грудь вбежавшему кулаку. Тот упал
на соседа сзади, возникло мгновенное замешательство. Нэйпир воспользовался
передышкой, важно расставил ноги, распрямил плечи, выпятил грудь и выставил
руку с саблей. Он легонько повел клинком, будто шерудит в шкафу, чиркнул у
второго кулака под подбородком и ненароком перерезал горло. Тут в комнату
вбежал третий кулак. Он держал длинный шест; на конце серой полимерной
лентой, какие крестьяне используют вместо веревок, был привязан нож. Он
попытался развернуться, но зацепился древком за крестовину, от которой недавно
отвязали Нэйпира. Полковник глянул под ноги, словно боялся замарать ботинки в
крови, шагнул на выбранное место, парировал запоздалую атаку и три раза
подряд кольнул кулака в грудь.
В дверь к Нелл ударили башмаком.
- Ах, - вздохнул полковник Нэйпир, видя, что больше нападающих не
предвидится, - какое совпадение, что я прихватил парадную форму, ведь в обычный
комплект заточенная сабля не входит.
Дверь не поддавалась - в наблюдательных помещениях они были из прочных на-
номатериалов, не то что в сценических, и могли выдержать не такое. Однако
голоса в коридоре наводили на мысль, что полковник Нэйпир ошибся и кое-какое
простенькое нанооружие у нападающих есть - скажем, взрывчатка, способная
взорвать дверь.
Нелл сбросила длинное платье, чтобы не путалось под ногами, опустилась на
четвереньки и заглянула под дверь. Там топтались две пары ног. До Нелл
доносилась тихая, деловитая речь.
Нелл резко распахнула дверь и свободной рукой всадила перьевую ручку в
горло ближайшего кулака. Второй попытался сорвать с плеча старинный автомат. Это
дало Нелл время ударить его носком в коленку. Трудно сказать, сломалась ли
кость, но равновесие кулак потерял. Он все пытался навести автомат, а Нелл
продолжала бить его ногой. Под конец она сумела выкрутить автомат,
размахнулась и врезала ему прикладом по голове.
Его товарищ продолжал сидеть на полу и спокойно смотреть на Нелл. Она
повела дулом. Кулак поднял руку и отвел глаза в пол. Из-под авторучки текла
струйка крови, но не сильная - Нелл подпортила ему денек, но ничего
серьезного не повредила. Она подумала, что в конечном итоге ему даже полезно
избавиться от веры в собственную неуязвимость.
Констебль Мур рассказывал ей кое-что об автоматах. Она шагнула обратно в
комнату, заперла дверь и минуту-две знакомилась с системой. Магазин оказался
наполовину пуст. Нелл дала короткую очередь в дверь, просто чтобы убедиться,
что автомат исправен.
Сперва она боялась, что повторится история с отверткой, потом сообразила,
что сейчас куда лучше владеет ситуацией. Беседы с констеблем не прошли даром.
Она двинулась по коридорам и лестницам к вестибюлю, постепенно обрастая
хвостом из перепуганных девиц. Они миновали несколько трупов. Это были
клиенты, по большей части мужчины-европейцы, которых кулаки выволокли из
сценических помещений и зверски прикончили на месте. Трижды Нелл приходилось
открывать огонь, и всякий раз она удивлялась, до чего же это сложное дело. После
Букваря надо было все время приноравливаться к реальному миру.
Полковника Нэйпира они нашли в вестибюле почти одетым: он живописно рубился
с двумя кулаками, поставленными, видимо, охранять выход на случай
отступления. Нелл подумала было выстрелить в кулаков, но все-таки не стала, и потому,
что сомневалась в своей меткости, и потому, что зрелище ее загипнотизировало.
Не видь она полковника Нэйпира у крестовины полчаса назад, он бы ее
покорил. Однако в самой этой двойственности было что-то притягательное,
завораживающее - в полковнике, а через него и в остальных викторианцах. Они
практически запретили себе показывать чувства - форма аскезы не менее суровая, чем у
средневекового подвижника. Однако чувства у них есть, такие же как у всех,
только проявляют они их с большим разбором, в тщательно рассчитанной
ситуации.
Один из кулаков споткнулся и упал, Нэйпир спокойно проткнул его саблей и
переключился на второго - могучего детину, явно опытного фехтовальщика.
Поединок между западной и восточной школой боевого искусства то приближался к
Нелл, то удалялся. Противники смотрели друг другу в глаза, силясь угадать
мгновенную смену намерений. Собственно выпады, защита и ответные уколы
следовали неуловимо стремительно, так что глаз не успевал толком их различить.
Нелл поневоле залюбовалась кулаком: он проделывал множество плавных движений,
словно потягивающийся в клетке тигр. Нэйпир двигался отточено до занудства:
прыгал на полусогнутых, смотрел на противника и, похоже, напряженно думал.
Глядя на блестящие медали и значки Нэйпира, Нелл поняла, что именно эта
выдержка и сделала викторианцев богатейшими и могущественнейшими людьми мира.
Умение задавить обычные, естественные чувства - своего рода мистическая
наука, дающая волшебную власть над природой и более интуитивно-эмоциональными
народами. В том же сила ниппонцев.
Исход поединка еще не определился, когда умная стрелка, размером с овода,
влетела в разбитое окно, поводя антенной (длинною с палец, хотя и не толще
волоса) и впилась кулаку в загривок. Она куснула не очень глубоко, но,
видимо, впрыснула ему в мозг быстродействующий яд. Кулак осел на пол, закрыл
глаза , да так, сидя, и умер.
- Не очень рыцарственно, - заметил полковник Нэйпир. - Думаю, за это надо
благодарить какого-нибудь чинушу с Нового Чжусина.
Обыскали здание и нашли еще несколько настигнутых тою же смертью кулаков.
Снаружи толпа беженцев, попрошаек, пешеходов и рассыльных-велосипедистов по-
прежнему текла невозмутимая, как Янцзы.
На следующей неделе полковник Нэйпир не пришел, но хозяйка не винила в этом
Нелл, а, напротив, похвалила, что та правильно угадала желания Нэйпира и
быстро нашлась. "Удачное представление", - сказала она.
Нелл не думала о своей работе, как об актерской, и слово, выбранное мадам
Пинг, долго не давало ей уснуть в ту ночь. Она лежала в темноте, смотрела в
потолок и думала.
Сызмальства она рассказывала Букварю истории своего сочинения, а он часто
вплетал их в сюжет. Вполне естественно было делать то же у мадам Пинг. Однако
теперь хозяйка назвала это представлением, и Нелл должна была согласиться,
что та в какой-то мере права. Ее история стала частью, но не Букваря, а
другого человека.
Все это было очень просто, и она не могла понять, что же ее тревожит, пока
не пролежала несколько часов в полудреме, напряженно ища ответ.
Полковник Нэйпир не знает ее и, вероятно, никогда не узнает. Все их с Нелл
общение происходило через актрису, игравшую мисс Брейтвейт, и разные
технологические системы.
Тем не менее, она сумела разбередить его душу, проникнуть дальше, чем любая
возлюбленная. Если полковник Нэйпир придет через неделю и рядом не будет
Нелл, чтобы направить его сценарий, ощутит он ее отсутствие? Нелл
подозревала, что да. Ему недостанет чего-то очень существенного, и он уйдет
разочарованный .
Если такое случилось с полковником Нэйпиром у мадам Пинг, не могло такое
быть с Нелл в Букваре? Она всегда чувствовала, что в книге есть нечто очень
глубинное, оно понимает ее, даже любит, прощает ошибки и радуется успехам.
Маленькой она не задавалась такими вопросами: книга волшебная, и этим все
сказано. Недавно она поняла, что Букварь - невероятно большой и мощный
параллельный компьютер, запрограммированный понимать человеческий мозг и
откликаться на его нужды.
Теперь у нее закрались сомнения. Последнее путешествие принцессы Нелл в
землях Короля-Койота, по замкам с их сложнейшими компьютерами, которые в
конце концов оказывались машинами Тьюринга, загнало ее в логический круг. Из
первого замка она вынесла, что машина Тьюринга неспособна понять человека. Но
если, как она подозревает, Букварь - та же машина Тьюринга, то как умеет он
понять Нелл?
Может ли быть, что сам Букварь - лишь посредник, технологическая система,
связывающая Нелл и кого-то, кто на самом деле ее любит? В конце концов, так
устроены все рактивки. Догадка настолько пугала, что Нелл долго бродила
вокруг да около, поглядывая то с той стороны, то с этой, словно пещерная
женщина , впервые обнаружившая огонь. Однако постепенно она угрелась возле этой
мысли, приуютилась и к тому времени, как накатил сон, уже и помыслить не
могла о возвращении на холод и мрак, по которым странствовала все эти долгие-
долгие годы.
Карл Голливуд
возвращается в Шанхай;
его предки на земле
Одиноких Орлов;
чайный домик миссис Куан
Проливные дожди налетели на Шанхай с запада, как провозвестники Кулаков
Праведной Гармонии и громогласно объявили о наступлении Поднебесной. Карл
Голливуд сразу понял, что вернулся в другой город. Прежний вечно куда-то
спешил, но то была обычная суета мегаполиса, сейчас же во всем ощущалась
напряженность пограничного форта. Она растекалась по улицам, как озон после грозы.
За окнами аэропорта тяжелые струи дождя смывали нанотехнологическую взвесь в
сточные канавы, в Хуанпу, а затем и в Янцзы. То ли из-за общей взбудораженной
атмосферы, то ли из-за дождя, он остановил носильщиков, чтобы сменить
головной убор. Шляпные коробки были навалены на одной из тележек; цилиндр он убрал
в верхнюю, пустую, самую большую пришлось вытаскивать снизу, придерживая
остальные, чтоб не упали. В ней хранилась ковбойская шляпа - сооружение
размером чуть ли не с зонтик. Взглянув сквозь стекло на бурый поток, увлекавший
мусор, пыль, холерные пищевые отбросы и тонны прибитой дождем нанотехнологи-
ческой дряни, он снял кожаные туфли и натянул ручной работы ковбойские сапоги
из кожи пресмыкающихся и птиц, пропитанной мушками, которые сохранят его ноги
в сухости, даже если придется ступить в канаву.
Переоблачившись, Карл вышел в Шанхай. Едва он шагнул за порог аэропорта,
плащ надуло холодным ветром и даже нищие попятились. Он остановился закурить
сигару, но никто не дернул его за полу. Даже беженцам, умирающим с голоду
или, по крайней мере, кричащим об этом на каждом углу, вид его доставлял
удовольствие, которое не купишь ни за какие деньги. Он прошел четыре квартала до
гостиницы, сопровождаемый бегущими носильщиками и толпой юнцов,
загипнотизированных зрелищем живого ковбоя.
Дед Карла был Одинокий Орел. В девятьсот девяностых он сбежал из суеты и
сутолоки Силиконовой Долины, купил заброшенное ранчо у бурной ледяной реки на
склоне хребта Уинд-Ривер, где зажил вольным кодировщиком и консультантом.
Жена бросила его ради светских удовольствий Калифорнии и немало удивилась,
когда он убедил судью, что лучше сумеет обеспечить будущность их ребенка. Все
свободное от сидения за компьютером время дед проводил за охотой, рыбалкой,
рубкой дров, так что отец Карла Голливуда вырос практически на природе. Шли
годы. К ним постепенно присоединялись единомышленники, люди сходной судьбы. К
Смутному Времени набралось несколько сот человек, рассеянных на тысячах
квадратных километров, однако в электронном смысле связанных не менее тесно, чем
любой поселок на Старом Западе. Технологическая оснащенность, богатство и
вооружение средней тяжести сделали их опасным сообществом, и заезжие
грабители на грузовиках, промышлявшие на удаленных ранчо, молниеносно оказывались
взятыми в клещи. Дедушка любил рассказывать об этих подонках: только
подумать , они оправдывались стесненными обстоятельствами или наркотической
зависимостью! Дальше дедушка повествовал, как Одинокие Орлы, из которых иные сами
когда-то выбрались из бедности или сошли с иглы, расстреливали мародеров и
оставляли на границах своей территории в виде предупреждения "ПОСТОРОННИМ
ВХОД ВОСПРЕЩЕН", понятного даже неграмотному.
С принятием Общего Экономического Протокола жизнь вошла в нормальную колею
и, с точки зрения старожилов, утратила самый смак. Ничто так не сплачивает и
не бодрит, как подъем в три утра и поездка с дозором по утреннему морозцу.
Карл еще захватил эти времена, и самые яркие воспоминания были связаны именно
с вооруженными объездами, куда брал его отец. Они сидели на снегу, жгли
костер, варили кофе в котелке, но приемник уже рассказывал о джихаде на Синцзян,
ханьских беженцах и первых всплесках нанотехнологического терроризма в
Европе. Отец мог не говорить Карлу, что их община быстро превращается в музей под
открытым небом; вскоре пришлось отказаться от объездов и ввести более
современную оборонительную систему.
Даже после всех нововведений, вслед за которыми большая часть общины
влилась в Первую Распределенную Республику, дед и отец Карла продолжали жить по
старинке, стрелять лосей, топить печку дровами и в потемках просиживать ночи
за компьютерами, вручную собирая программы на ассемблере. Хозяйство было
чисто мужское (мать Карла погибла на сплаве, когда ему было девять), и Карл
сбежал при первой возможности, сперва в Сан-Франциско, потом в Нью-Йорк, где
брался за любую работу в театре. Однако, чем старше он становился, тем больше
понимал, что всеми корнями уходит в дедовское ранчо. Это чувство особенно
обострилось сейчас, когда он шагал под проливным дождем людными шанхайскими
улицами, курил сигару и глядел сквозь брызжущие со шляпы струи. Самые яркие
впечатления запали в его юный и неокрепший мозг в первый рассветный объезд,
когда он знал, что враг - где-то рядом. В зрелые годы он много раз пытался
воскресить то чувство, внушить его рактерам. Сейчас, впервые за тридцать лет,
оно вернулось к нему на улицах Шанхая, горячечного, бьющегося на краю
династического мятежа, как артерия старика перед первым за долгие годы оргазмом.
Он заскочил в отель всего на минуту, сунул в карман пачку умных листков,
авторучку, серебряную коробку с уложенными, как патроны, сигарами и жестянку
нюхательного нанопорошка, помогающего взбодрить тело и мозг. Еще он прихватил
тяжелую трость, настоящий посох волшебника, начиненный аэростатиками, которые
защитят его в случае уличных беспорядков. Потом он снова вышел на улицу и,
проталкиваясь сквозь плотную толпу, добрался до места, где провел не одну
ночь в бытность свою главным режиссером театра "Парнас". Старая миссис Куан
обрадовалась ему, как родному, и, беспрерывно кланяясь, усадила за любимый
столик в уголке, откуда открывался вид на пересечение Нанкинского проспекта и
узкой улочки, до отказу забитой крохотными лавчонками. Теперь он видел спины
и зады людей, притиснутых толпой к стеклу. Он заказал большой чайник зеленого
чаю, страшно дорогого, собранного в апреле, когда листья самые нежные, и
разложил на столе стопку бумаги. Чайный домик был вполне интегрирован в мировую
телекоммуникационную сеть, и странички автоматически подключились. По
негромким командам Карла Голливуда они стали заполняться колонками анимированного
текста, окошками с графикой и видеофрагментами. Он отпил первый - всегда
самый вкусный - глоток чая, вынул из кармана авторучку, свинтил колпачок и
коснулся пером страницы. Рука его принялась выводить команды и чертежи. Корда он
писал слово, оно тут же обретало силу, а когда соединял стрелками квадратики
и кружки, возникали связи и по ним устремлялась информация.
Внизу страницы он написал МИРАНДА и обвел в кружок. Кружок пока не
соединялся с остальной диаграммой, но Карл надеялся в скором времени это
исправить .
Он просидел за бумагами до поздней ночи. Миссис Куан подливала чай,
приносила сласти, а с наступлением темноты украсила край его стола свечами; она
знала, что он любит работать при их свете. Китайцы, отделенные от него
толстой алмазной стенкой, смотрели, расплющив белые эллипсы носов, и лица их
поблескивали в отблесках свечей, словно спелые персики в темной густой листве.
Хакворт в дороге и
в Лондоне; Ист-энд;
увлекательное катание
по Темзе; Действующие
Лица; ночь в театре
За окном дирижабля плыли гладкие крупитчатые торосы арктических облаков,
чуть розоватые в лучах незаходящего солнца, и казалось, до них не тысячи
миль, а первые метры.
Фиона лежала животом на верхней полке и глядела в иллюминатор. Пар от ее
дыхания конденсировался на стекле и тут же растворялся в сухом воздухе каюты.
- Папа? - спросила она тихо, проверяя, вдруг он уже не спит.
Он спал, но проснулся сразу, словно в полудреме скользил под самою кромкою
бессознательного - так дирижабль в полете срывает редкие вершки облаков.
- Да?
- Кто такой Алхимик? Зачем ты его ищешь?
- Мне бы не хотелось объяснять, зачем. Пусть будет так: я влез в
обязательства , который должен теперь выполнять.
Похоже, вторая часть вопроса занимала отца сильнее, чем догадывалась Фиона;
в голосе его сквозила горечь.
- Кто он? - спросила она мягко.
- Солнышко, да если б я знал, я бы уже нашел.
- Папа!
- Что он за человек? Увы, у меня не так много оснований судить. Я пытаюсь
исходить из того, что за люди его ищут и что за человек я сам.
- Извини, папа, но ты-то здесь при чем?
- Сведущие люди независимо пришли к выводу, что именно мне следует поручить
поиск. Заметь, я ничего не знаю о преступниках, шпионах и тому подобном. Я -
всего лишь нанотехнологический инженер.
- Неправда, папа! Ты столько всего знаешь! Помнишь истории, что рассказывал
мне, пока был в отъезде?
- По идее да, - со странной неуверенностью выговорил он.
- Я читала их каждый вечер, и пускай они были про фей, пиратов, джиннов и
все такое, я всегда чувствовала за ними тебя. Как в кукольном театре: я
знала, ты дергаешь их за ниточки, наделяешь характерами и голосами. Так что ты
больше чем инженер. Просто, чтобы все это проявить, понадобилась волшебная
книга.
- Мм. . . об этой стороне я как-то не думал, - сказал он с внезапным
чувством . Фиона пересилила желание свеситься с полки и заглянуть ему в лицо. Он бы
только смутился. Вместо этого она свернулась калачиком и закрыла глаза.
- Что бы ты ни думала обо мне, Фиона - а, должен сказать, я не ждал таких
лестных слов и приятно ими удивлен - для тех, кто направил меня в эту миссию,
я всего лишь инженер. Могу, не хвастаясь, добавить, что далеко продвинулся в
этой области и занял вполне значительный пост. Поскольку это - единственное
мое отличие, значит, из-за него меня и выбрали искать Алхимика. Можно
заключить, что Алхимик - нанотехнологический исследователь довольно высокого
уровня и разрабатывает продукт, волнующий верхи как минимум двух фил.
- Ты про Семя?
Несколько минут он молчал, а когда заговорил, голос его звучал резко и
напряженно .
- Семя? Откуда ты знаешь про Семя?
- От тебя. Ты говорил, это нечто очень опасное, и Силы Поддержания
Протокола должны помешать его созданию. И потом...
- Что потом?
Она чуть было не напомнила, что в последние несколько лет Семена заполняли
все ее сны, все сказки Букваря: замки вырастали из зернышка, воины - из
драконьих зубов, бобы пускали побеги в иные заоблачные миры, бездетные супруги
давали приют бедным странникам и получали в благодарность крохотные семечки,
которые зарывали в землю, чтобы наутро обнаружить тугие зеленые стручки со
счастливыми, брыкающимися младенцами.
Однако Фиона понимала: скажи это сейчас, и он захлопнет перед ней тяжелую
стальную дверь, в которой на мгновение оставил дразнящую щелку.
- Почему тебя так интересуют Семена? - попробовала она.
- В них столько же интересного, сколько в мензурке с нитроглицерином, -
ответил он. - Это - опасная технология. Не говори больше о Семенах, Фиона -
агенты КриптНет могут подслушивать где угодно.
Фиона вздохнула. Когда отец говорил свободно, она узнавала человека,
который рассказывал ей сказки. Когда затрагивались некоторые темы, он опускал
забрало и становился еще одним викторианским джентльменом. Это приводило ее в
исступление. Однако она чувствовала, что в ком-то другом, не в отце, та же
черта была бы весьма привлекательной и даже волнующей. Ни Фиона, ни другая
женщина не устояли бы перед искушением воспользоваться столь явной слабостью
- этой коварной, а потому весьма заманчивой мысли предстояло занимать Фиону
следующие несколько дней, пока они в Лондоне встречались с другими
представителями своей филы.
После скромного - пиво и пирожки - обеда на окраине Сити, они проехали на
юг по Тауэрскому мосту, проскочили тонкий слой фешенебельной застройки по
правому берегу и оказались в Саутуорке38. Здесь, как в других атлантических
районах Лондона, линии подачи вросли в самые мышцы города: пролегли вдоль
подземных коммуникаций, прилепились к склизкой изнанке мостов, пробились в
дома по высверленным в фундаменте дыркам. Крохотные домики и квартирки
некогда бедного района по большей части перешли в руки молодых атлантов, бедных
акциями, но богатых надеждами - они съезжались в великий город со всей англо-
сферы, чтобы пустить корни и пойти в рост на удобренной веками почве. Первые
этажи занимали в основном пабы, кофейни и мюзик-холлы. Чем дальше отец и дочь
ехали на восток, тем тоньше становилась пленочка наружного глянца; древняя
сущность района проступала из-под нее, как белые костяшки на крепко стиснутом
кулаке. Между зданиями появились пустыри, в них проглядывала река и
левобережные кварталы. Перину вечернего тумана кое-где уже замарали канцерогенно-
леденечные пятна больших медиатронов.
Фиона Хакворт заметила свечение в воздухе, сморгнула, вгляделась - свечение
Саутуорк - район Лондона, где в семнадцатом веке находился театр "Глобус",
позднее - промышленный пояс.
превратилось в маленькие звездочки. Булавочное острие зеленого света - исче-
зающе маленький изумрудный осколок - коснулся глаза и расплылся дрожащим
облачком . Она сморгнула, раз, другой. Облачко исчезло. Рано или поздно мушки
набьются в уголок глаза, то-то будет нелепый вид. Она вытащила из рукава
платок, протерла глаза. Такое обилие лидарных мушек заставило ее осознать, что
они уже некоторое время едут в густом тумане; речная сырость конденсируется
на микроскопических стражах границы. За плотной стеной тумана горели цветные
огни, очерчивая силуэт каменной колонны: крылья грифона и рог единорога четко
и резко выступали на фоне мерцающего макрокосма. У подножия колонны стоял,
символизируя заставу, констебль в каске. Он кивнул Хакворту и пробурчал что-
то грубовато-добродушное. Отец и дочь выехали из Новой Атлантиды в пестрый
анклав. У входов в пивные толклись и горланили местные плебы. Фиона приметила
старый Юнион Джек, потом всмотрелась и увидела, что на концы андреевского
креста насажаны звезды, как на боевом знамени конфедератов. Она пришпорила
робобылу и поехала рядом с отцом.
Дальше город стал тише и темнее, хотя народу на улицах не убавилось;
несколько кварталов они видели только темноволосых усатых мужчин и женщин, с
ног до головы закутанных в черную ткань. Пахнуло анисом и чесноком - началось
вьетнамское поселение. Фиона охотно зашла бы в кафе и выпила чашечку пхо, но
отец продолжал ехать вниз по течению, и вскоре они снова оказались на берегу.
Здесь стояли кирпичные склады (архаизм, практически недоступный для
понимания) , давно превращенные в офисы.
В колеблемую отливом воду вдавался пирс, соединенный с набережной
раскладными сходнями. К пирсу было пришвартовано неосвещенное суденышко, угадываемое
лишь по тени на угольно-серой воде. Робобылы остановились, Хакворты спешились
и тут же услышали приглушенные голоса. Разговаривали на корабле.
Джон Хакворт вынул из кармана билеты и велел им засветиться, но они были
напечатаны на старинной бумаге без собственного источника света. Пришлось
зажечь болтающийся на часовой цепочке микрофонарик. Убедившись, что прибыли по
назначению, он подал Фионе руку, и они вместе сошли по сходням на пирс.
Впереди запрыгал дрожащий огонек, оказавшийся при ближайшем рассмотрении афро-
карибцем в круглых очках-стеклышках и с древним фонарем. Покуда он проверял
билеты - желтые, как древние бильярдные шары из слоновой кости, огромные
белки медленно двигались туда-сюда - Фиона разглядывала его самого. Черная кожа
отсвечивала в пламени свечи; от нее пахло апельсинами и чем-то менее
приятным. Он закончил и поднял глаза, но не на отца с дочерью, а куда-то вдаль,
повернулся спиной и зашагал прочь. Джон Хакворт некоторое время стоял, ожидая
указаний, потом выпрямился, расправил плечи и повел Фиону к суденышку.
Оно было метров восемь-десять длинной. Матросы не удосужились сбросить
трап, просто ухватили Хаквортов за руки и втянули на борт. Все нарушение
приличий заняло меньше секунды, так что никто не успел смутиться.
Палуба была плоская и длинная; суденышко больше напоминало спасательный
плот. На носу помещался пульт управления, на корме - современный, а,
следовательно , миниатюрный двигатель. Как только глаза привыкли к рассеянному в
тумане тусклому свету, Хакворт различил у борта с десяток других пассажиров:
все они сидели, чтобы не упасть, когда палубу качнет на волне от проходящих
судов. Рассудив, что это умно, он повел Фиону на последние оставшиеся места:
между тремя молодыми японцами, усиленно совавшими друг другу каждый свои
сигареты, и европейского вида парой, одетой дорого, хоть и с претензией на
артистическую небрежность. Эти пили светлое пиво из банок и переговаривались с
канадским акцентом.
Матрос на пирсе отцепил причальный конец и запрыгнул на борт. Другой встал
к пульту управления, плавно врубил ход и развернул корабль по течению. Как
только вошли в фарватер и набрали скорость, сделалось холодно. Среди пассажи-
ров побежал говорок: все приказывали термоодежде усилить подогрев. Афро-
карибец прошел с ящиком, предлагая светлое пиво в банках и мерзавчики пино-
нуар. На несколько минут разговоры улеглись: пассажиры, повинуясь общему
первичному зову, подставили лица холодному ветру и отдались мерным ударам бьющих
о корпус волн.
Постепенно разговор возобновился. Пассажиры по-прежнему держались своих
компаний, к соседям обращались редко. Так прошло около часа. По едва уловимым
признакам Хакворт заметил, что один из японцев пьян, хотя и старается не
показать виду - похоже, несколько часов до посадки он просидел в пивной. Он
брал пиво всякий раз, как проходили с ящиком, а еще через полчаса нетвердо
встал и, пошатываясь, двинулся к поручню. Его стошнило за борт. Джон состроил
гримасу и обернулся к дочери. Судно сильно качнуло на волне. Хакворт одной
рукой вцепился в поручень, другой крепко схватил Фиону за локоть.
Дочь вскрикнула. Она смотрела через плечо Джона на японцев. Хакворт
обернулся и увидел, что их всего двое. Пьяный исчез, его друзья лежали животом на
фальшборте и тянули к воде растопыренные лучами пальцы. Джон выпустил Фионину
руку, а когда снова обернулся, она уже прыгнула через борт.
Все кончилось прежде, чем он успел толком перепугаться. Команда сработала
четко и отлаженно; Хакворт заподозрил, что японец на самом деле - актер, и
падение задумано по сценарию. Афрокарибец ругался и кричал, чтобы они
держались. Голос у него был чистый и мощный, как виолончель Страдивари -
сценический голос. Он перевернул холодильник, вытряхнул пиво и вино, закрыл крышкой
и бросил за корму, как спасательный круг. Рулевой тем временем дал задний
ход. Несколько пассажиров, включая Хакворта, навели карманные фонарики на
Фиону: она сиганула ногами вперед, так что юбки ее раздулись и теперь
плавучим майским венком лежали на волнах. Одной рукой он держала за шиворот
японца, другой цеплялась за ручку холодильника. У нее не было ни сил, ни
плавучести удержать на воде пьяного, поэтому волны то и дело захлестывали обоих.
Актер в дредах вытащил сперва Фиону и передал Хакворту. Фабрикулы ее платья
- бесчисленные мушки, объединенные в двухмерную сетку - принялись отжимать
попавшую между ними воду, кутая Фиону легким облаком пара. Мглистая дымка
занялась белым в лучах фонариков, шляпку унесло волнами, густые рыжие волосы
выбились и огненной пелериной рассыпались по плечам.
Она с вызовом смотрела на Хакворта, чьи адреналиновые железы врубились
наконец на полную мощь. Когда он увидел свою дочь такой, ему показалось, что по
его хребту безжалостно ведут стофунтовой ледяной глыбой. Ощущение достигло
спинного мозга, он зашатался и чуть не сел. Она как-то перенесла себя за
неведомый, неуловимый барьер и стала существом сверхъестественным, наядой,
встающей из вод в облаке пара и пламени. Каким-то рациональным отделом мозга,
утратившим сейчас всякое значение, Хакворт гадал, уж не ввели ли ему
Действующие Лица (так называлась труппа, которая давала спектакль) какие-то нано-
зиты, и если ввели, что они с ним делают.
Вода сбежала с Фиониных юбок на палубу, в следующее мгновение мокрыми
остались только волосы и лицо. Она вытерлась рукавом, не глядя на протянутый
отцом носовой платок. Они не обменились ни словом и не обнялись, как будто Фио-
на осознавала произведенное впечатление (Хакворт подозревал, что
шестнадцатилетним девушкам свойственна подобная зоркость). Японец кончил откашливать
воду из легких и судорожно ловил ртом воздух. Едва провентилировав бронхи, он
заговорил, хрипло и сбивчиво. Соотечественник переводил. "Он говорит, мы не
одни: под водой живут духи, он слышал их голоса и устремился к ним, но,
почувствовав, что душа его расстается с телом, испугался и всплыл на
поверхность, где его и спасла эта смелая девушка. Он говорит, духи взывают к нам, и
мы должны слушать."
Пассажиры, чувствуя себя неловко, погасили фонарики и отвернулись от пьяно-
го. Однако, когда глаза Хакворта привыкли к темноте, он еще раз взглянул на
японца и увидел, что открытые участки его кожи излучают слабый цветной свет.
Он снова посмотрел на Фиону. Она была в огненной тиаре: свет бил из ленты,
волосы пламенели, во лбу горела звезда. Хакворт дивился издали, понимая, что
сейчас он бы ей только мешал.
Низко над водой висели жирные белые огни - огромные дирижабли, меняющие
взаимное расположение по мере того, как их параллакс сдвигался вместе с
суденышком. Оно проходило устье Темзы, но не в основном фарватере, а сбоку, где
корабли некогда дожидались смены прилива, ветра или спроса. Одно созвездие не
двигалось, а росло по мере их приближения. Поэкспериментировав с тенями и
пронаблюдав за отблесками на воде, Хакворт заключил, что лучи нарочно
направлены им в лицо, чтобы пассажиры не видели, откуда идет свет.
Из тумана медленно надвигалась ржавая стена, такая большая и ровная, что до
нее с одинаковым успехом могло оказаться и десять, и сто футов. Рулевой
выжидал до последнего и мотор выключил, когда столкновение казалось уже
неизбежным. Плот сразу замедлился и мягко ткнулся в корпус большого судна. С небес
спустились мокрые склизкие цепи, в воображении Хакворта - эманации некоего
индустриального полубога, которые, раззявив глотки, в экстазе ловят одуревшие
адепты-матросы. Они закрепили цепи за торчащие из палубы металлические петли.
Заарканенное суденышко оторвалось от воды и поползло вдоль ржавой стены в
неведомую туманную высь. Внезапно показался фальшборт, открытая палуба за ним,
разбросанные озерца света и движущиеся красные огоньки сигар. Большой корабль
качнулся и пошел навстречу суденышку. Высаживаясь, пассажиры заметили рядом
несколько таких же плотов.
Слово "сомнительный" слишком мягкое и деликатное для репутации, которую
приобрели Действующие Лица у обитателей новоатлантической части Лондона, тем
не менее, употребляли именно его, поднимая брови на лоб и выразительно
поглядывая через плечо. Хакворту вскоре стало ясно, что порядочному человеку не
можно и знать о существовании Действующих Лиц, и, одновременно, что
практически каждый о них слышал. Чем лишний раз нарываться, он отправился за билетами
в соседнюю филу.
После всего этого он нимало не удивился, что публика в основном состоит из
его брата-викторианца, и не каких-нибудь резвящихся холостяков, а вполне
респектабельных пар, разгуливающих по палубе в цилиндрах и шляпках с вуалями.
Фиона спрыгнула прежде, чем плотик коснулся палубы, и сразу исчезла. Она
сменила узор на платье, убрала цветочки, вызвала белый фон и унеслась в
темноту. Хакворт проводил глазами ее огненный нимб и медленно побрел по палубе,
наблюдая, как его соплеменники пытаются решить непростую задачку: подойти к
другой паре так близко, чтобы узнать ее, но не так близко, чтобы быть
узнанными. Время от времени пары узнавали друг друга одновременно, и приходилось
что-то говорить; женщины гадко хихикали, мужчины разражались здоровым хохотом
и обзывали друг друга негодниками, слова отскакивали от палубы и зарывались в
туман, как стрелы в мешок с ватой.
Снизу слабыми сейсмическими толчками доносились усиленные динамиком
атональные аккорды. Корабль - старый пустой грузовоз, казался на удивление
легким и гулким для такой махины.
Хакворт был одинок и отрезан от остального человечества; чувство с которым
он рос, как с мальчишкой из соседнего дома. Каким-то чудом он встретил Гвен-
долен и на время потерял приятеля из виду, но теперь они вновь свиделись и
вышли пройтись - все хорошо и понятно без слов, как будто не было этих лет. У
временного бара толклись человек десять зрителей, но Хакворт знал, что не
сможет к ним подойти. Он родился без умения вливаться в компанию, как другой
рождается без руки.
- Смотрим свысока? - спросил голос. - Или смотрим со стороны?
Говорящий был одет клоуном - Хакворт смутно узнал эмблему
древнеамериканской сети быстрого питания - однако наряд его сперва старательно затрепали,
как единственную рубаху беженца, а потом сплошь залатали веселеньким
ситчиком, китайским шелком, черной кожей с заклепками, полосатой костюмной и
камуфляжной тканью. На клоуне был интегральный грим - лицо его светилось, как
будто старинной пластмассовой игрушке затолкали в голову лампочку. Смотреть
на это было довольно жутко - как на анимированную компьютерную томограмму
глотающего человека.
- Оттуда или туда? - спросил клоун и выжидательно уставился на Хакворта.
Хакворт страшился этого мига с той самой минуты, когда понял, что спектакль
происходит с участием зрителей. Его первая реплика.
- Прошу простить, - сказал он хриплым и не вполне твердым голосом. - Это не
мой круг.
- А то! - скривился Клоун. - Вот, надень, - продолжал он, вынимая что-то из
кармана. Он потянулся к Хакворту. Их разделяло метра два, но тут, о ужас! -
кулак в испачканной белой перчатке отскочил от руки и полетел, словно грязный
ледяной ком по вытянутой эллиптической орбите среди внутренних планет. Он
что-то сунул Хакворту в карман и снова прыгнул на культю, но, поскольку
Хакворт смотрел, прежде описал в воздухе плавную восьмерку. Хакворт понял, что
Клоун - механизм.
- Надень и стань собой, мистер сторонний наблюдатель степной волк заумный
отрешенный технократ рационалист мудак ушибленный.
Клоун крутанулся на каблуках; в его цирковые туфли был встроен какой-то
хитрый шарнир, так что он и впрямь крутанулся, да еще несколько раз, прежде
чем остановиться спиной к Хакворту и рвануть прочь.
- Революционно, а? - бросил он на ходу.
В кармане у Хакворта лежали темные очки, в пол-лица, покрытые радужной
пленкой - такие десятилетия назад носил бы мятежный полицейский с магнумом на
боку в неоконченном телесериале. Хакворт отогнул дужки и осторожно приложил к
вискам. Как только линзы оказались перед глазами, из них ударил свет; очки
были феноменоскопические. Хотя, в данном случае, правильнее, наверное,
сказать фантоскопические. Изображение росло, но фокусироваться не желало, пока
он не наденет очки как следует. Пришлось Хакворту нырнуть в галлюцинацию,
чтобы ее получше рассмотреть, и в тот же миг дужки за ушами ожили, вытянулись
и намертво схватились на затылке, словно оттянутая, а потом отпущенная
резинка.
- Расстегнуться, - приказал Хакворт, потом скороговоркой выдал еще десятка
два стандартных команд УГРИ. Очки не отпускали. Наконец сзади и сверху ударил
конус яркого света. Хакворт увидел сцену. Зажглась рампа, из-за занавеса
выступил человек в цилиндре. "Добро пожаловать на наше представление, - сказал
он. - Очки снимутся сами, когда вы заставите не менее девяноста процентов
зрителей аплодировать вам стоя". Огни и занавес исчезли, и Хакворт остался, с
чем был, а именно, с кибернетическим прибором ночного видения, позволяющим
рассматривать палубу корабля.
Он испробовал еще несколько команд. Большинство феноменоскопов имеют
прозрачный или хотя бы матовый режим, чтобы человек видел реальную картину. Эти
упорно оставались непрозрачными и показывали исключительно медиатронное
изображение происходящего. Гуляющие и болтающие зрители представали в виде
схематических каркасов, явно назло Хакворту (как техническое средство такое не
использовалось лет уже восемьдесят). У каждой фигуры был на груди плакатик:
ДЖЕРЕД МЕЙСОН ГРИФФИН ТРЕТИЙ, 35 лет
(слишком стар, чтобы стать интересной личностью, как ты!)
Племянник лорда-привилегированного акционера в ранге графа.
(Завидуешь?)
Женат на этой паскуде справа.
Они устраивают маленькие эскапады,
чтобы сбежать от беспросветной тоски своего бытия.
(Ты-то здесь зачем?)
Хакворт опустил глаза и попытался прочесть плакатик на своей груди, но очки
не позволили.
Когда он шел по палубе, картина менялась соответственно. Был и стандартный
интерфейс, позволяющий "летать" по кораблю, то есть сам Хакворт, конечно,
оставался на месте, но вид из очков менялся вне всякой связи с его реальными
координатами. Когда он включал этот режим, поверх изображения загорались
огромные красные буквы:
ДЖОН ПЕРСИВАЛЬ ХАКВОРТ
БОЖЕСТВЕННАЯ ПЕРСПЕКТИВА
иногда сопровождаемые карикатурной: старичок-волшебник смотрит с вершины
горы на деревушку, где копошатся отвратительные карлики. Из-за этой досадной
помехи Хакворт редко включал облет. Однако за первый раз он приметил кое-что
интересное.
Во-первых, японец, который падал в воду, встретил других пассажиров - всех,
по удивительному совпадению, спасли из волн. Все они излучали свет и грезили
наяву, все рвались поведать о своих глюках каждому встречному и поперечному.
Они нестройным хором расписывали видения, которые, похоже, были как-то
связаны - словно все эти люди только что очнулись от одного сна и одинаково плохо
пытаются его рассказать. Несмотря на явные различия, они держались скопом, по
той же загадочной причине, по которой уличных одержимых тянет вещать на одном
углу. Вскоре после того, как Хакворт навел на них феноменоскопические очки,
они заголосили об исполинском глазе, смотрящем на них со свода небес, и его
утыканном звездами черном зрачке.
Хакворт переключился на другую группу: десятка два пожилых людей, одетых
по-спортивному, в наброшенных на плечи теннисных куртках и плотно, но не туго
зашнурованных кроссовках. Они высыпали из дирижабля, который только что
опустился на старую вертолетную площадку у самой кормы. Дирижабль был со
множеством иллюминаторов и сплошь обляпан медиатронной рекламой воздушных туров в
Лондон. На выходе туристы замирали, так что в дверях получалась перманентная
пробка. Их выводила в темноту экскурсовод, молоденькая актриса, наряженная
чертовкой, с красными рожками и трезубцем.
- Это Уайтчеппел? - спросил один у тумана. Он говорил с американским
акцентом. Видимо, это были хартлендеры - члены преуспевающей филы, тесно союзни-
чающей с Новой Атлантидой и вобравшей в себя многих серьезных, образованных,
разумных представителей средне-западного среднего класса. Из обрывочных
разговоров Хакворт постепенно уяснил, что их привезли из Холлидей-инн в
Кингстоне якобы в Уайтчеппел на экскурсию по следам Джека-Потрошителя. Рогатая экс-
курсоводша объясняла, что пьяный пилот нечаянно посадил их на палубу
плавучего театра, где с минуты на минуту начнется представление, которое их
приглашают посетить бесплатно - любимейший мюзикл всех времен и народов, "Кошки39",
да, да, тот самый, что вы смотрели в первую лондонскую ночь.
Хакворт быстро "пролетел" под палубами (мерзкие буквы по-прежнему
загораживали половину обзора). Здесь был когда-то с десяток кают, теперь четыре из
них объединили в довольно вместительный театр, еще четыре служили сценой и
гримерной. Там-то Хакворт и нашел свою дочь. Она сидела на троне из лучей и
репетировала какие-то строки. Видимо, ее уже взяли на главную роль.
- Нечего так на меня смотреть, - сказала она и пропала в огненной вспышке.
"Кошки" - мюзикл Эндрю Ллойда Уэббера ("Иисус Христос Суперзвезда", "Эвита") по
циклу Т.С. Элиота.
Загудела корабельная сирена. Звук довольно долго висел в воздухе, эхом
возвращаясь от других судов. Хакворт переключился на нормальный обзор палубы, и
как раз во время: на него несся огненный фантазм. Это был Клоун - он, похоже,
обладал особой властью врываться в поле зрения Хакворта.
- Будем стоять всю ночь, определяя расстояние до других судов по времени
прохождения эха? Или показать вам ваше место?
Хакворт решил, что лучше не ершиться.
- Да, пожалуйста, - сказал он.
- Тогда вот, - сказал Клоун, указывая белой лапой на простой деревянный
стул прямо перед Хаквортом. Хакворт не поверил, потому что за мгновение до
того никакого стула там не было. Однако очки не позволяли проверить.
Он двинулся вперед, как человек, который в чужой темной квартире ищет ночью
сортир - коленки полусогнуты, руки выставлены, чтобы не впаяться куда-нибудь
подбородком. Клоун отступил на шаг и сокрушенно качал головой.
- И это ты называешь входить в роль? Думаешь, можно всю ночь выезжать на
научном рационализме? Что же будет, когда ты поверишь своим глазам?
Хакворт отыскал стул ровно там, где показывали очки, только это оказался не
стул, а кресло, обитое пеноматериалом и с подлокотниками. Оно походило на
театральное, но, пошарив рядом руками, Хакворт не нащупал соседних. Он откинул
сиденье и плюхнулся.
- Держи, понадобится, - сказал Клоун и что-то сунул Хакворту в руку -
фонарик , еле успел разглядеть тот, но тут под ним задрожало и залязгало. Ноги,
которыми он до того упирался в палубу, болтались в пустоте. Точнее, весь он
болтался. Под креслом открылся люк, и Хакворт падал вниз. "Удачного
представления, - сказал Клоун из быстро уменьшающейся квадратной дыры. - А пока ты
летишь к центру земли с ускорением девять целых восемь десятых метра на
секунду в квадрате, ответь на такой вопрос: мы можем обмануть слух, мы можем
обмануть зрение, можем даже подуть в лицо ветром, но как бы мы создали
иллюзию невесомости?"
Пена выпустила псевдоподии, которые прочно обвили Хакворту живот и лодыжки,
как раз кстати: его медленно вращало назад, и вскоре он уже летел через
аморфное облако света - собрание люстр, натыренных труппой в обреченных под
снос домах. Клоун был прав. Хакворт безусловно падал - ощущение, которые не
создашь никакими очками. Если верить глазам и ушам, он вверх тормашками летел
к полу большого зрительного зала, того самого, что раньше разглядывал через
очки. Однако здесь не было привычных рядов, то есть сами кресла имелись, но
стояли, как придется, а некоторые даже двигались.
Пол стремительно приближался. Хакворт не на шутку струхнул и заорал. Тут же
сила тяжести вернулась и кресло начало медленно замедляться. Его вновь
крутануло , и Хакворту опять предстала неправильная россыпь ламп. Ускорение
скакнуло до нескольких д. Снова к нормальному. Кресло вновь приняло обычное
положение; феноменоскопические стекла горели белым слепящим светом. Дужки гнали в
уши белый шум, и, только когда он начал стихать, Хакворт узнал в нем звуки
оваций.
Он ничего не видел, пока не поколдовал с интерфейсом и не наладил более
схематический вид театра. Оказалось, что зал наполовину забит зрителями, и те
независимо разъезжают каждый в своем моторизованном кресле, а слепящий свет -
направленные на него лучи множества фонариков. Он был в центре внимания.
Интересно, надо ли что-нибудь сказать? В очках зажглась строчка: "Леди и
джентльмены, извините, что упал, как снег на голову. Сегодня мы покажем вам
великолепный спектакль..."
Хакворт не знал, обязательно ли это читать, однако лучики постепенно
отворачивались от него: из астральной плоскости люстр сыпались новые посетители.
Наблюдая за ними, Хакворт вспомнил, что видел подобное в Луна-парке. Это на-
зывается "прыжок Тарзана", просто очки не показали ему трос, чтобы как
следует пощекотать нервы.
В подлокотники кресла были встроены кнопки, позволяющие разъезжать по
воронкообразному полу. На ногах здесь было бы не устоять, но мощный нанотехно-
логический мотор легко справлялся с уклоном.
Театр был круглый, типа "Глобуса", в цилиндрической стене имелось множество
разных отверстий. Часть из них, видимо, вела в вентиляционные шахты, часть -
в ложи или рабочие помещения, а самое большое, на четверть диаметра, занимал
скрытый занавесом просцениум.
Хакворт заметил, что нижняя, центральная часть зала свободна. Он ринулся
под уклон и через мгновение задохнулся, очутившись по пояс в ледяной воде. Он
включил задний ход, но кресло не послушалось. "Приплыли!" - торжествующе
завопил Клоун в самое ухо, хотя Хакворт его не видел. Он сумел расстегнуть
ремни и побрел по гребенчатому полу. Ноги онемели от холода, в нос бил запах
морской воды. Видимо, центральная часть воронки находилась ниже ватерлинии и
сообщалась с морем; еще одна деталь, которую очки не потрудились сообщить Ха-
кворту.
Вновь на него светили десятки фонариков. Публика смеялась, слышались даже
слабые хлопки. "Давай сюда, ребята, вода отличная!" - зажглось в очках, но
Хакворт решил не читать. Похоже, реплики эти предлагались по сценарию в
качестве возможного варианта и гасли, как только теряли остроту.
События последних минут - феноменоскоп, который не желает сниматься,
"прыжок Тарзана", ледяная вода - окончательно добили Хакворта. Он чувствовал
острую потребность забиться в угол и прийти в себя, и потому медленно побрел по
периметру зала, шарахаясь от движущихся кресел. Пяток особо упорных зрителей,
видимо, заинтересовавшихся его частной историей, продолжали следить за ним
лучами фонариков. Из отверстия чуть выше в стене лился теплый свет;
забравшись туда, Хакворт оказался в уютном маленьком баре. Через полукруглое окошко
можно было видеть весь зрительный зал. Убежище оказалось спасительным сразу в
нескольких смыслах; главное, здесь он нормально видел через очки, и они,
похоже , не искажали реальность. Хакворт заказал пинту крепкого пива и сел у
стойки рядом с окном. После третьего или четвертого глотка он внезапно
осознал, что уже покорился требованию Клоуна. Холодная ванна показала, что
единственный выбор - верить очкам и ушам, даже зная, что они врут, а там уж, что
будет. Пинта пива немного согрела и успокоила. Он пришел смотреть спектакль,
спектакль ему и показывают, и нечего воротить нос; у Действующих Лиц
сомнительная репутация, но еще никто не сказал, что они убивают зрителей.
Свет в зале медленно гас. Зрители с фонариками заметались, словно искры в
раздутом ветром костре: кто-то торопился вверх, кто-то устраивался у кромки
воды. Когда стало совсем темно, многие скуки ради стали водить фонариками по
занавесу и стенами, рисуя апокалиптическое небо с сотнями комет. Под водою
взметнулся язык бледно-зеленого пламени и превратился в сцену. Она медленно
поднималась, словно восстающая из вод Атлантида. Зрители направили фонарики,
перекрестный огонь лучей выхватил несколько черных пятен - головы
исполнителей. Они показались над водой и заговорили более-менее в унисон. Хакворт
узнал давешних одержимых.
- Плесни мне, Ник, - произнес за спиной женский голос.
- Все утолкала? - спросил бармен.
- Ага.
Хакворт обернулся и увидел молоденькую экскурсоводшу в костюме чертовки -
ту самую, что привезла хартлендеров. Она была субтильная, в длинной черной
юбке с разрезом до бедра и с удивительными волосами - черными, очень густыми
и блестящими. Девушка взяла со стойки стакан и жестом, резанувшим Хакворта по
сердцу, перебросила через руку хвостик. Сев, она шумно выдохнула и на мгнове-
ние зарылась лицом в ладони. Мерцающие рожки отразились в полукруглом стекле,
как задние фары авто. Хакворт сплел пальцы на кружке и потянул носом легкий
аромат духов. Внизу хор вообразил о себе невесть что и пытался исполнить
весьма амбициозный номер в духе Басби Беркли40. Участники демонстрировали
поразительную слаженность, видимо, как-то связанную с нанозитами в их мозгу,
однако тела их оставались слабыми, неуклюжими, плохо скоординированными.
Впрочем, плясали они от души, так что все равно получалось хорошо.
- Неужели слопали?
- А?
Девушка встрепенулась, как птичка, словно до сих пор не замечала Хакворта.
- Неужели хартлендеры действительно поверили в историю о пьяном пилоте?
- Да какая разница? - сказала девушка.
Хакворт рассмеялся. Актриса говорила с ним, как со своим, и это было
приятно .
- Вопрос не в том, - продолжала девушка тише и чуть философски. Она
выдавила в пиво ломтик лимона, отпила глоток. - Вера - не бинарное состояние, во
всяком случае, здесь. Разве кто-нибудь верит во что-нибудь на все сто
процентов? Верите вы в то, что видите в этих фарах?
- Нет, - сказал Хакворт. - Сейчас я верю лишь, что ногам сухо, пиво -
хорошее, и мне нравятся ваши духи.
Она немного удивилась, скорее приятно, но на лесть не поддалась.
- Тогда зачем вы здесь? Что за спектакль вы пришли смотреть?
- о чем вы? Этот, который идет.
- Но "этого" нет, а есть целое семейство спектаклей. Переплетенных. - Она
поставила пиво и сложила руки, как дети, когда играют "это церковь, это дом".
- То, что вы видите, зависит от того, какой канал вы смотрите.
- Мне не кажется, что я могу выбирать.
- А, значит, вы исполнитель.
- До сих пор я чувствовал себя крайне неуклюжим балаганным шутом.
- Балаганный шут может быть неуклюжим?!
Это было не смешно, но сказано, как острота, и Хакворт вежливо хохотнул.
- Похоже, вас выбрали в исполнители.
- Неужели?
- Обычно я не выдаю профессиональных секретов, - продолжала она тихо, - но
в исполнители, как правило, выбирают того, кто пришел сюда не просто смотреть
зрелище.
Хакворт запнулся и некоторое время не мог отыскать слова.
- Такое... такое возможно?
- О, да! - Она встала и пересела на другой стул, прямо напротив Хакворта. -
Театр - не просто несколько лицедеев, кривляющихся на сцене перед стадом
баранов в зале. То есть иногда все так и есть. Но театр может стать гораздо
большим - мостиком между людьми и людьми или людьми и информацией. - Она так
увлеклась, что совершенно забыла себя. Хакворту было бесконечно приятно
наблюдать за ней. Когда она только вошла, ее мордашка показалась ему вполне
заурядной, но сейчас, говоря от самого сердца, она хорошела с каждой минутой. -
Мы связаны со всем - включены в целую вселенную информации. На самом деле это
- виртуальный театр. Сцена, декорации, роли, сценарий - не жесткие, а мягкие,
и перекраиваются свободно.
- Значит, спектакль - или набор переплетающихся спектаклей - меняется от
вечера к вечеру?
40 Басби Беркли (1895-1976) - американский хореограф и режиссер. Использовал
эффектные декорации и группы балерин, которые при съемке сверху складывались в
калейдоскопические картинки.
- Нет, вы еще не поняли, - в величайшем волнении произнесла девушка. Она
стиснула его руку чуть выше локтя и вся подалась вперед, так ей хотелось
втолковать свою мысль. - У нас нет заданного спектакля, который мы меняли бы
от вечера к вечеру. Изменения динамичны и происходят в реальном времени.
Спектакль перестраивается в зависимости от того, что происходит в данную
минуту , причем, учтите, не только здесь, но и во всем мире. Это умная пьеса -
мыслящий организм.
- Значит, если сейчас во внутренних районах Китая разворачивается битва
между Прибрежной Республикой и Кулаками Праведной Гармонии, движение войск на
поле боя как-то...
- Может как-то сказаться на свете софита или реплике персонажа - не
впрямую, заметьте, не детерминировано...
- Кажется, я понял, - сказал Хакворт. - Внутренние перемены в спектакле
обусловлены всем океаном внешней информации.
Девушка радостно закивала, ее огромные глаза сияли.
Хакворт продолжал:
- Как, например, состояние человеческой души в любой данный момент времени
зависит от концентрации бесчисленных химических компонентов в его крови.
- Да, - сказала девушка, - если ты в пабе болтаешь с обаятельным молодым
джентльменом, слова, которые у тебя вылетают, до какой-то степени обусловлены
количеством спиртного в крови и, разумеется, концентрацией естественных
гормонов .
- Кажется, я начинаю вас понимать, - сказал Хакворт.
- Замените мозг на сегодняшнее представление, а молекулы в крови - на
текущую в сети информацию, и все станет ясно.
Хакворт немного огорчился, что девушка не стала развивать метафору бара,
которая показалась ему куда более занимательной.
Девушка продолжала:
- Из-за того, что нет жесткой обусловленности, многие считают это бредяти-
ной. Однако на самом деле, такой театр - невероятно мощное орудие. Некоторые
это понимают.
- Кажется, я тоже, - сказал Хакворт. Ему страшно хотелось, чтобы она
поверила.
- И они приходят сюда, потому что чего-то хотят - отыскать пропавшую
возлюбленную, скажем, или узнать, почему в их жизни случился крах, или почему
мир так жесток, или отчего им не нравится их работа. Общество никогда не
умело ответить на такие вопросы - тут не поможет справочная база данных.
- А динамический театр позволяет более интуитивно взаимодействовать с
океаном информации, - сказал Хакворт.
- Совершенно верно! - воскликнула девушка. - Я так рада, что вы поняли.
- Когда я работал с информацией, мне часто приходила в голову довольно
общая и расплывчатая мысль, что такое было бы полезно, - сказал Хакворт. - Но
до вашего театра я бы не додумался.
- Где вы услышали о нас?
- Мне вас хвалила одна знакомая, которая некоторым образом соприкасалась с
вами в прошлом.
- Вот как? Можно полюбопытствовать, кто именно? Вдруг у нас окажутся общие
друзья? - весело спросила девушка.
Хакворт почувствовал, что краснеет, и глубоко вздохнул.
- Ладно, - сказал он. - Я солгал. Это не моя знакомая. Меня к ней
направили.
- А, вот это уже ближе, - сказала девушка. - Я же чувствую в вас какую-то
загадку.
Хакворт опешил. Он не знал, что сказать, и потому стал смотреть в пиво. Де-
вушка не спускала с него глаз, он ощущал тепло ее взгляда, как от прожектора.
- Значит, вы пришли сюда что-то искать? Верно? Что-то, чего не найдешь в
базе данных?
- Я ищу кого-то, кто зовется Алхимиком, - сказал Хакворт.
Внезапно все вспыхнуло. Часть лица собеседницы, обращенная к окну,
высветилась , как повернутый к солнцу бок космического корабля. Хакворт почувствовал,
что все изменилось. Он глянул в окно: весь зрительный зал светил на него
фонариками. Тут только до Хакворта дошло, что публика смотрела и слушала весь
их разговор. Очки обманули его, по-своему регулируя яркость.
Девица тоже переменилась: на Хакворта смотрело прежнее невыразительное
личико. Ну да, конечно! - очки выстраивали ее облик по ходу разговора,
руководствуясь сигналами от той части его мозга, которая включается при виде
красивой женщины.
Занавес разошелся и сверху спустилась огромная светящаяся надпись: "ДЖОН
ХАКВОРТ В ПОИСКАХ АЛХИМИКА" с ДЖОНОМ ХАКВОРТОМ в роли САМОГО СЕБЯ.
Хор запел:
Уж и гордец наш Хакворт Джон,
Чувств не покажет, хоть убей.
Жену пробарабанил он,
Работу пропил, дуралей.
Потом девицу подхватил
И за Алхимиком в поход
Немедля лыжи навострил,
А что, глядишь и впрямь найдет.
Но только пусть умерит спесь,
А заодно проявит прыть:
Покажет множество чудес,
Чтоб нас изрядно посмешить.
Хакер Джон,
Выйди вон,
Выйди вон,
Тебе водить!
Что-то резко дернуло Хакворта за шею. Пока он пялился в окно, девица
накинула ему на шею петлю и теперь тащила к дверям, как нашкодившую собаку. Тут
же ее плащ раскрылся замедленным взрывом, из-под одежды ударила реактивная
струя, и девица взмыла над зрительным залом футов на двенадцать, разматывая в
полете поводок, чтобы не задушить Хакворта. Огненной ракетой она пронеслась
над креслами, волоча спотыкающегося пленника к центральному озеру. Сцена
соединялась с залом тонкими мостками, по одному из них и прошел Хакворт,
чувствуя на себя лучи всех фонариков в зале, такие горячие, что казалось, сейчас
затлеет одежда. Девица протащила его через самый центр хора, под
электрической вывеской, за кулисы и в дверь, которая тут же с грохотом захлопнулась.
Девица исчезла.
С трех сторон голубовато светились стены. Хакворт потрогал одну рукой и
схлопотал слабый удар током. Шагнув вперед, он обо что-то запнулся и,
поглядев вниз, увидел обглоданную белую кость, больше человеческой берцовой.
Он шагнул в единственный оставшийся проем и увидел новую стену. Лабиринт.
Около часа потребовалось, чтобы понять: обычными средствами отсюда не
выберешься. Хакворт и не пытался разгадать план лабиринта, просто решил, что не
больше же тот трюма, и прибег к испытанному средству - на каждом углу
сворачивать вправо. Все умные мальчики знают, что так рано или поздно доберешься
до выхода. Однако лабиринт не кончался. Хакворт долго не мог взять в толк,
почему, пока не заметил уголком глаза, как стена сдвинулась, закрыв старый
проход и открыв новый. Лабиринт был динамический.
Он нашел на полу ржавый болт, поднял и бросил в стену. Болт не отскочил, но
прошел насквозь и звякнул об пол с другой стороны. Значит, стены существуют
только в его очках. Лабиринт составлен из информации. Чтобы выйти, надо его
взломать.
Хакворт сел на пол. Бармен Ник прошел сквозь стену с подносом в руке,
принес еще пива и мисочку соленых орешков. Шло время. Мимо проходили люди. Все
были заняты своим: пели, танцевали, дрались или целовались. К Хакворту они
отношения не имели, к другим компаниям тоже. Видимо, его история (как и
утверждала чертовка), лишь один из параллельных спектаклей, сосуществующих в
едином пространстве.
Так какая здесь связь с жизнью Джона Хакворта? И причем здесь Фиона?
Стоило подумать про Фиону, и стена впереди отъехала. Открылись несколько
ярдов коридора. В следующие часы такое случалось еще несколько раз. В голову
приходила мысль, стенка отодвигалась.
Так, минуту едем, час стоим, он продвигался лабиринтом по мере того, как
мозг переходил от мысли к мысли. Пол явно шел под уклон, и это означало, что
он рано или поздно окажется ниже ватерлинии. И впрямь, сквозь палубу начал
пробиваться глухой рокот, который мог бы быть гулом работающих двигателей, не
знай Хакворт, что корабль, скорее всего, стоит на приколе. Запахло
водорослями , замерцали, дробясь волнами, тусклые огни. Хакворт понял: в затопленных
трюмах корабля проложена сеть туннелей, и в них живут Барабанщики. Вполне
возможно, что все представление разыгрывается в сознании подводных жителей.
Вероятно, это даже не главное событие, а всего лишь побочный продукт
глубинных процессов, протекающих в их коллективном мозгу.
Стена отъехала, явив спуск к воде. Некоторое время Хакворт сидел на
корточках , вслушиваясь в рокот, потом встал и начал развязывать галстук.
Он был в жару и в поту, яркий свет резал глаза. Нет, он явно не под водой.
Хакворт проснулся окончательно и увидел чистое голубое небо. Очки исчезли.
Фиона, в белом платье, смотрела на него с горькой улыбкой. Сиденье размеренно
поддавало под зад, видимо, довольно давно, поскольку успело набить вполне
ощутимые синяки. Хакворт понял, что они - на плоту, направляются в Лондон,
что он - голый, и Фиона укутала его пленкой, чтоб не сгорел на солнце. Другие
зрители сидели, привалясь друг к дружке, словно беженцы, или после
фантастической ночи, или с тяжелого похмелья.
- А ты произвел фурор, - сказала Фиона. Внезапно Хакворт вспомнил: его,
голого и мокрого, ведут по сцене, и весь зал рукоплещет стоя.
- Миссия закончена, - выпалил он. - Мы возвращаемся в Шанхай.
- Это ты возвращаешься, - сказала Фиона. - Я провожу тебя до пирса, и сразу
обратно.
Она мотнула головой в сторону кормы.
- Обратно на корабль?
- Я произвела еще больший фурор, чем ты, - сказала она. - Папа, я нашла
свое жизненное призвание. Действующие Лица пригласили меня в труппу.
Карл Голливуд - хакер
Карл Голливуд откинулся на жесткую лаковую спинку углового сидения и двумя
руками потер лицо, царапая кожу собственными усами. Он просидел за столиком
двадцать четыре часа, выпил двенадцать чайников чая и дважды вызывал
массажистов растирать спину. Из-за окна начал пробиваться свет: это рассеивалась
толпа на улице, несколько часов смотревшая через его плечо бесплатное шоу:
театральные подвиги Джона Персиваля Хакворта крупным, мелким и средним планом
в разных окнах на страницах перед Карлом Голливудом. Никто из них не читал
по-английски и потому не мог следить за приключениями Нелл в стране Короля-
Койота, бегущими поверх сюжетной линии, флюктуирующими и свивающимися в
кольца, словно облачко табачного дыма в невидимых воздушных струях.
Теперь страницы погасли. Карл начал лениво складывать их в стопку, чтобы
занять руки, пока работает голова - хотя мозг сейчас не столько работал,
сколько вслепую брел по черному лабиринту а 1а Джон Персиваль Хакворт.
Карл Голливуд давно подозревал, что племя Барабанщиков, помимо всего -
мощное орудие взлома кодов. Криптографическая система, позволяющая защитить
информацию в сети, в частности - безопасно пересылать деньги, строится на
использовании чисел в качестве волшебных ключей. Теоретически ее можно
взломать , бросив на это дело соответственную вычислительную мощь. Однако на любом
уровне вычислительной техники создать код всегда проще, чем расшифровать его,
и покуда система, наращивая быстродействие, использует все более и более
длинные числа, кодировщики всегда будут на шаг опережать взломщиков.
Однако человеческий ум - не электронная цифровая машина и способен на
занятные штучки. Карл Голливуд помнил одного старика из Одиноких Орлов: тот
складывал в уме длинные колонки чисел с той скоростью, с которой их называли.
Это, конечно, мог бы и компьютер. Однако старик еще и выделывал с числами
фокусы , которые так просто не запрограммируешь.
Если объединить много умов в сеть Барабанщиков, возможно, им удастся что-то
уцепить в бурном потоке зашифрованных данных, грохочущем через
телекоммуникационное пространство, придать смысл случайным на первый взгляд клочкам
информации. Люди, которые пришли к Миранде и уговорили ее стать Барабанщицей,
полагали , что такое возможно; что через них Миранда найдет Нелл.
Для системы финансовых операций это означало бы крах, как если в мире, где
золото правит торговлей, кто-то научился получать его из свинца. Алхимик.
Однако Карл сомневался в таком исходе. Барабанщики достигают прозрения,
только растворившись в гештальт-обществе. Как показывает случай Хакворта,
Барабанщик , оставивший гештальт, теряет с ним всякую связь. Общение между
Барабанщиками и нормальным человеческим миром идет бессознательно, через их
влияние на Сеть, в образах, которые проскальзывают в рактивках, на домашних ме-
диатронах или на стенах зданий. Барабанщики способны взломать код, но не
могут, а то и просто не хотят, воспользоваться этим в корыстных целях. Они
научились получать золото, но оно им ни к чему.
Джон Хакворт, может быть, лучше других сумел перекинуть мостик между миром
Барабанщиков и викторианцами, и всякий раз, как он переходит границу, что-то
переходит с ним, цепляясь за одежду, как едва уловимый аромат. Эти слабые
отзвуки запретной информации тянутся за ним следом и порождают непредвиденные
возмущения по обе стороны границы - возмущения, о которых сам Хакворт, скорее
всего, даже не подозревает. Еще несколько часов назад Карл Голливуд
практически ничего о нем не знал. С тех пор, как друг из "Действующих Лиц" подал ему
знак присоединиться к шоу на темной палубе, он узнал многое: что Джон Хакворт
создал "Иллюстрированный букварь для благородных девиц" и долго жил у
Барабанщиков - сказать, что в плену, значит не сказать ничего. В годы,
проведенные под водой, он не просто ел лотос и кончал.
На этот раз, вынырнув голым и распаренным из логова Барабанщиков, он вынес
с собой числовые ключи Букваря, Нелл, Миранды и еще кого-то, проходившего под
именем доктора Икс. Перед тем, как полностью вернуться в сознание, он передал
их Клоуну, выудившему из ледяной воды его лихорадочный полутруп. Клоун был
механизмом, но Действующие Лица любезно доверили его управление Карлу
Голливуду, как и сценарий для Хакворта, который пришлось импровизировать по ходу
спектакля.
Теперь Карл владел ключами и для Сети был неотличим от Миранды, Нелл, док-
тора Икс и самого Хакворта.
Они лежали перед ним, записанные на бумаге длинные колонки цифр. Карл
приказал листку сложиться и спрятал его в нагрудный карман. С их помощью он
распутает весь узел, но на это потребуется еще ночь. Нанотабак и кофеин больше
не помогали. Надо идти в гостиницу, помыться, поспать и готовиться к
заключительному акту.
Из Букваря: принцесса Нелл
едет в замок Короля-Койота;
описание замка; аудиенция
у Волшебника;
Нелл побеждает Короля-Койота;
заколдованное воинство
Принцесса Нелл ехала на север сквозь неистовый шторм. Лошади едва не
обезумели от нестихающей громовой канонады и вспышек неземного света, однако,
твердой рукой и мягкими словами, Нелл понуждала их идти вперед. Рассыпанные
там и сям кости свидетельствовали, что на перевале лучше не мешкать, да и в
укрытии коням было бы так же страшно. Вполне возможно, что Король-Койот
способен управлять самой погодой, и нарочно встречает принцессу Нелл бурей.
Наконец они перевалили на другую сторону - еще чуть-чуть и было бы поздно,
потому что подковы уже скользили на толстом льду, а сбруя, гривы и хвосты
быстро обрастали тяжелой ледяной коркой. Спускаясь по серпантину, Нелл слышала
за спиной яростный вой бури. Скакун нес ее сквозь сплошную, почти тропическую
стену дождя. Хорошо, что она на несколько дней задержалась у подножия гор и
лишний раз перечитала Мальвинины волшебные книги; за эту ночь в ход пришлось
пустить все известные заклинания: чтобы стало светло, чтобы выбрать нужную
развилку дороги, чтобы успокоить и согреть коней, чтобы вернуть собственное
ускользающее мужество, чтобы услышать чудовищ, вышедших поохотиться в такую
ненастную ночь, и отразить их нападение. Может быть, опрометчивостью было
выехать на ночь глядя, но Нелл выдержала испытание. Сегодня Король-Койот ее не
ждет. Завтра, когда непогода уляжется, он вышлет ворон-дозорных следить за
равниной и перевалом, как вчера и третьего дня. Вороны вернутся с
обескураживающей вестью: принцесса Нелл исчезла! Даже лучшие следопыты Короля-Койота не
отыщут ее след от последнего привала, так искусно она замела настоящий и
проложила обманный.
Рассвет застал ее в густой чаще. Замок Короля-Койота стоял на высоком,
окруженном горами лесистом плато; Нелл рассчитывала, что до него - несколько
часов езды. Держась подальше от столбовой дороги, которой ездят гонцы с
Ярмарки Шифровальщиков, она устроила ночлег у ручья, под каменным козырьком,
защищавшим от холодного ветра и зорких воронов. Здесь она развела крохотный
костерок, сварила чай и овсянку.
До полудня она спала, потом встала, искупалась в обжигающе холодном ручье и
развязала непромокаемый брезентовый мешок. Здесь был наряд гонца и несколько
книг с шифрованными посланиями Королю-Койоту, приобретенными в разных
рыночных палатках.
Ближе к тракту она различила раскаты конского топота и поняла, что первый
после бури отряд гонцов только что преодолел перевал. Она выехала из густого
тумана на шлях и натянула поводья, потрясенная видом замка.
Во всей Стране-за-морями она не видела ничего подобного. От основания
шириной в гору уходили за облака ровные прямые стены. Мириады окон сияли
галактической туманностью света. Замок окружали могучие бревенчатые частоколы, сами
целые крепости, но стояли они не на камне, а прямо на облаках - хитроумный
Король-Койот научился строить дома на воздухе.
Все еще не в силах прийти в себя, Нелл пришпорила коня и полетела во весь
опор. Ей казалось, что она чувствует взгляд, следящий за дорогой из высокого
замкового эркера. Она разрывалась между сознанием собственной глупости (кто
она, чтобы штурмовать такую твердыню!) и восхищением перед трудами Короля-
Койота. Между башнями и частоколами вились прозрачные черные облачка;
вглядевшись , Нелл различила вороньи полки на маневрах. Другой армии у Короля-
Койота не было. Как сказала ворона, похитившая у Нелл ключи:
Серебро, дворцы и злато
Для умами небогатых
Вроде Нелл; но умудренный,
Ведает, к чему стремится
Царь-Койот; ему вороны
Власть сбирают по крупицам
И по тайникам хоронят.
Король-Койот удерживает власть не силой штыков, но силой ума; вся его армия
- дозорные, информация - единственное оружие.
Когда Нелл галопом одолевала последние мили, отделявшие ее от замка, и уже
не чаяла, что выдержат ноги и спина, из узких ворот в одном из воздушных
частоколов выползла тонкая черная струйка, сгустилась в прозрачный шар и кометой
ринулась на нее. Нелл против воли шарахнулась от иллюзии скорости и массы, но
на бросок камня от ее головы воронье облако рассыпалось, отряды брызнули в
разные стороны, снова сошлись, покружили над ней (так близко, что поднятый
крыльями ветер растрепал ей волосы), вновь выстроились в боевые порядки и, не
оглядываясь, унеслись к частоколу. Похоже, она выдержала проверку. Когда Нелл
приблизилась к огромным воротам, те стояли нараспашку и без охраны. Принцесса
Нелл въехала на широкие улицы замка.
Ничего прекраснее она в жизни не видела. Здесь золото и драгоценные камни
не лежали под спудом в королевской сокровищнице, но шли на дома и дворцы. Все
вокруг росло и зеленело. Король-Койот был влюблен в чудеса природы и рассылал
гонцов в самые дальние края за семенами экзотических растений. Широкие
бульвары окаймляли деревья, раскидистые кроны шуршащими сводами сходились над
мостовой. Снизу листья были серебристые, и казалось, что они светятся;
огромные , с чайник, бромелии струили сладостный аромат. В их чашечках суетились
красношеие колибри и скапливалась вода, в которой плавали жуки и крохотные
флуоресцентные лягушки.
Дорога гонцов была отмечена блестящими медными пластинами, вправленными
между булыжников. Нелл въехала по ней на большой бульвар, потом в парк,
окружающий центральную часть города. Дальше дорога вилась вокруг центральной
горы. Скача на лошади к облакам, Нелл не уставала дивиться; с каждого нового
поворота ей открывался вид на нижний город и созвездие воздушных частоколов,
где реяли эскадрильи ворон-дозорных, несущих вести из всех уголков империи.
Она миновала место, где Король-Койот пристраивал к замку новую часть, но
вместо армии каменщиков и плотников увидела лишь одного человека,
кругленького , седобородого, с кожаной сумой на поясе. Попыхивая длинной тонкой трубкой,
он вышел на середину строительного участка, запустил руку в суму и вытащил
одно большое, с яблоко, семя, которое и закопал в землю. Пока он шел обратно
к дороге, из земли выросла сверкающая хрустальная колонна и раскинула ветви
высоко над их головами. На повороте Нелл в последний раз оглянулась;
строитель , довольно попыхивая трубочкой, глядел на хрустальный свод, накрывший уже
почти всю площадку.
Поднимаясь по винтовой дороге, Нелл видела еще множество чудес. Облака
растаяли, и ей предстали самые далекие дали. Владения Короля-Койота лежали в
центре Страны-за-морями, так что из окон своего дворца он видел все, до
самого кругосветного океана. На подъезде к башне Нелл пристально вглядывалась в
горизонт, надеясь различить далекое узилище Гарва, но в море были тысячи
островов, и все скалистые утесы походили на Темный Замок.
Наконец подъем кончился и дорога пошла прямо. Здесь была еще стена и еще
одни неохраняемые ворота. Въехав в них, Нелл оказалась на цветущем зеленом
лугу перед центральным донжоном - высокой башней, будто высеченной из
цельного алмаза размером с айсберг. Солнце клонилось к западу, его оранжевые лучи
зажгли стены донжона; крохотные радуги вспыхивали повсюду, как брызги
разбитой хрустальной чаши. Перед воротами стояли в очереди человек десять гонцов.
Лошадей они оставили в углу двора у корыта с водой и яслями. Принцесса Нелл
отвела своих туда же, а сама встала в очередь.
- Мне впервые выпала честь везти послание Королю-Койоту, - сказала она
стоящему впереди гонцу.
- Ну, такое событие ты запомнишь на всю жизнь, - сказал гонец, заносчивый
молодой человек с черными волосами и бородкой клинышком.
- Почему мы стоим в очереди? На Ярмарке Шифровальщиков мы просто оставляли
книги и продолжали путь.
Несколько гонцов обернулись и осуждающе взглянули на принцессу Нелл.
Молодой человек с бородкой еле сдержал смех и сказал:
- Король-Койот - это тебе не писаришка с Ярмарки Шифровальщиков! Погоди,
увидишь.
- Но разве он принимает решения не так же, как остальные - по правилам,
которые записаны в книгах?
Тут уже расхохотались и остальные гонцы. Тот, что с бородкой, взял
явственно высокомерный тон.
- Зачем бы в таком случае был нужен король? Он принимает решение без всяких
книг. Король-Койот выстроил могучую думательную машину, Волшебник 0.2, и
заключил в нее всю мудрость мира. Когда мы привозим сюда книгу, служки
расшифровывают ее и подносят Волшебнику 0.2. Иногда Волшебник часами раздумывает
над решением. Советую почтительно и тихо ждать перед лицом великой машины!
- Всенепременно, - ответила Нелл. Самомнение гонца - тоже мне, шишка! - не
столько рассердило ее, сколько позабавило.
Очередь потихоньку двигалась. Солнце село, оранжевое сияние погасло, и Нелл
увидела, что донжон лучится всеми цветами радуги. Она догадалась, что башня
ярко светится, когда Волшебник 0.2 думает, и слабо мерцает все остальное
время . Ей хотелось разглядеть, что же происходит внутри, но бесчисленные грани
преломляли и рассеивали свет, так что внутренность башни распадалась на
мелкие кусочки, и собрать их было все равно, что выудить из памяти подробности
забытого сна.
Гонец с бородкой вошел, не забыв на прощанье еще раз наказать Нелл, чтобы
вела себя с приличествующей месту почтительностью.
- Следующий! - нараспев объявил служка, и принцесса Нелл вступила в башню.
В притворе сидели за столами пятеро служек. Перед каждым грудой лежали
пыльные фолианты и большие катушки бумажной ленты. Нелл привезла с Ярмарки
Шифровальщиков тринадцать книг. Служки велели положить их на столы. Все они
были не молоды, не стары, а в средних летах, и облачены в белые стихари с
шитой золотом монограммой Короля-Койота. У каждого на шее висело по ключу. Они
расшифровали ее книги и специальными машинками, встроенными в столы, набили
результат на бумажную ленту.
Потом, с большой помпой, тринадцать бумажных лент свернули и водрузили на
серебряный поднос, который держал мальчишка-алтарник. Большие двери
распахнулись, служки, мальчик и принцесса Нелл выстроились в процессию, вступили в
Покои Волшебника - огромную сводчатую палату - и двинулись по центральному
проходу.
Дальний конец зала был... пуст. Большая площадка, за ней - сложные
механизмы , впереди - маленький алтарь. Нелл вспомнились сцена, занавес и декорации.
Возле сцены стоял верховный жрец - старик в пышных белых ризах.
Когда они приблизились, он вознес Волшебнику хвалу и попросил о помощи.
Свет сразу стал ярче, шестеренки закрутились, рычаги заходили. Принцесса Нелл
увидела, что вся сводчатая палата - лишь малая часть огромного помещения,
занятого механизмом. Бесчисленные сверкающие палочки, каждая чуть больше
карандашного стержня, составляли красивую решетку и перескакивали то так, то эдак,
под действием вращающихся барабанов с выступами. От трения механизм
нагревался, скоро в комнате стало жарко, хотя мощные вентиляторы, каждый с ветряную
мельницу, беспрерывно гнали с улицы холодный горный воздух.
Жрец взял с подноса первую катушку и заправил ее конец в щель на алтаре.
Тут-то Волшебник 0.2 заработал по-настоящему. Все, что Нелл видела раньше,
были еще цветочки. Колеса завертелись быстро-быстро. Комната наполнилась
гулом. Сами стержни были крохотными, но чтобы привести в движение миллионы
рычажков, требовалась поистине сейсмическая сила. Мощное основание башни
сотрясалось от титанического напряжения валов и редукторов.
Сцена вспыхнула огнями: часть из них были встроены в нее саму, часть
помещалась внутри механизма. К изумлению принцессы Нелл посреди пустой сцены
начала сгущаться из лучей некая форма. Постепенно она приняла очертания
человеческой головы. Механизм грохотал. У головы появилась длинная белая борода.
Это был старик, он думал, сильно наморщив лоб. Через мгновение борода
рассыпалась стаей белых птиц, голова превратилась в горный утес, над которым эти
птицы кружили; из вершины хлынула оранжевая лава, постепенно заполнившая всю
сцену, так что остался сплошной куб оранжевого света. Несколько минут одни
образы сменялись другими, еще более удивительными, а шестеренки визжали, валы
гудели и палочки постукивали. Принцессе Нелл сделалось не по себе. Если бы
она не видела в замке Тьюринга, как работают более простые механизмы, то,
наверное , со страху бросилась бы бежать.
Наконец образы померкли, сцена опустела, и алтарь выбросил отрезок бумажной
ленты, который жрец благоговейно свернул и передал служке. После короткой
благодарственной молитвы он запустил в алтарь вторую ленту, и все повторилось
с начала. На этот раз образы были другие, хотя не менее впечатляющие.
Так продолжалось и с остальными лентами. Мало-помалу Нелл привыкла к
грохоту и вибрации и даже залюбовалась образами. Они были очень красивые - просто
не верилось, что их создала машина.
Однако Волшебник вне всяких сомнений - машина. Нелл пока не имела случая
подробно с ним разобраться, но, после всех приключений в землях Короля-
Койота , почти не сомневалась, что смотрит на очередную машину Тьюринга.
Из города Шифровальщиков, а особенно из книг с правилами, по которым те
отвечали на послания, она вынесла убеждение, что, при всей свой сложности,
Ярмарка - всего лишь машина Тьюринга. Она проникла к Королю-Койоту, чтобы
узнать , как отвечает на послания сам король. Если по правилам Тьюринга, то все
здесь - и королевство, и сама Страна-за-морями - просто непомерно огромная
машина Тьюринга, а в подземелье первого замка, обмениваясь записанными на
цепи посланиями с загадочным герцогом, Нелл поняла, что машина Тьюринга, сколь
угодно сложная - не человек. У нее нет души. Ей не угнаться за человеком.
Тринадцатая лента ушла в алтарь. Машина завыла, застрекотала, заревела. Над
сценой заструились образы, еще более причудливые, чем прежде. Глядя на жреца
и служек, Нелл поняла, что и те удивлены: они тоже видели такое впервые. Шли
минуты. Образы дробились и рассыпались, это были уже не картинки, а
инкарнации чистых математических идей. Наконец сцена погрузилась в полную тьму, лишь
изредка нарушаемую резкими цветными вспышками. Волшебник дошел до такого гра-
дуса, что все они почувствовали себя запертыми в недрах исполинской машины,
которая вот-вот разнесет их на клочки. Юный алтарник опрометью бросился из
зала. Через минуту и служки, один за другим, медленно попятились от
Волшебника. На середине прохода они развернулись и побежали. Наконец сбежал и самый
жрец. Башня сотрясалась так, что казалось, сейчас разверзнется пол; Нелл
должна была ухватиться за алтарь, чтобы не упасть. Ее обдавало жаром, как из
горнила, стерженьки раскалились докрасна и тускло светились в глубине
огромной машины.
Наконец все остановилось. Тишина ошарашивала. Нелл заметила, что съежилась,
и заставила себя выпрямиться. Красное свечение постепенно гасло.
Со всех сторон лился белый свет. Он шел из-за алмазных стен башни. Минуты
назад была ночь. Сейчас сиял свет, но не дневной - он струился со всех
сторон , холодный, бесцветный.
Нелл подбежала к двери. Открыла. Притвора не было. Не было вообще ничего.
Исчезли ворота, сад за ними, лошади, стена, винтовая дорога, город Короля-
Койота, Страна-за-морями. Остался рассеянный в воздухе белый свет.
Она обернулась. Палата по-прежнему стояла.
На алтаре, лицом к Нелл, сидел человек. На голове у него была корона, на
шее - ключ. Двенадцатый ключ от Темного замка.
Принцесса Нелл пошла навстречу Королю-Койоту. Это был не первой молодости
тусклый сероглазый блондин, с бородкой, чуть темнее волос и не очень
аккуратно подстриженной. Увидев, что принцесса идет к нему, он вдруг засмущался
своей короны, снял ее и небрежно бросил на алтарь.
- Очень смешно, - сказал он. - Ты провела деление на ноль сквозь всю мою
защиту.
Принцесса Нелл решила не поддаваться на фамильярность. Она отступила на
несколько шагов.
- Поскольку некому меня представить, дерзну сделать это сама. Я - принцесса
Нелл, герцогиня Тьюринг.
Король-Койот, похоже, немного сконфузился. Он спрыгнул с алтаря, подошел к
принцессе Нелл и поцеловал ей руку.
- Король-Койот к вашим услугам.
- Очень приятно.
- Взаимно. Извини! Мне следовало догадаться, что Букварь научил тебя
безупречным манерам.
- Я не знаю, о каком Букваре вы говорите, - сказала принцесса Нелл. - Я
просто странствующая принцесса и моя цель - собрать двенадцать ключей. Вижу,
что один из них - у вас на груди.
Король-Койот выставил вперед раскрытые ладони.
- Ни слова больше, - сказал он. - Единоборство не потребуется. Ты уже
победила.
Он снял с груди двенадцатый ключ и протянул Нелл, но, когда та с легким
реверансом приняла цепочку, внезапно сжал пальцы, так что между ними возникло
подобие связи.
- Теперь, когда твоя миссия исполнена, - сказал он, - может, отбросим
притворство?
- Не понимаю, о чем вы, Ваше Величество.
Он скроил недовольную мину.
- Зачем ты сюда пришла?
- За двенадцатым ключом.
- А еще?
- Узнать про Волшебника 0.2.
- Мм.
- Проверить, что он такое - машина Тьюринга или нет.
- Ладно, тогда слушай. Волшебник 0.2 - безусловно машина Тьюринга. Самая
мощная из всех когда-либо созданных.
- А Страна-за-морями?
- Выросла из Семян, которые я изобрел.
- И это тоже машина Тьюринга, которой правит Волшебник 0.2?
- Нет, - сказал Король-Койот. - Волшебник 0.2 - распорядитель. Правлю я.
- Но ведь послания с Ярмарки Шифровальщиков направляют все события в
Стране -за-морями?
- Ты очень проницательна, принцесса Нелл.
- Эти послания доставляют Волшебнику 0.2 - очередной машине Тьюринга.
- Открой алтарь, - сказал Король-Койот, указывая на большую медную пластину
с замочной скважиной посередине.
Принцесса Нелл открыла замок своим ключом, а Король-Койот откинул крышку
алтаря. Внутри были две маленькие машинки, одна для чтения бумажных лент,
другая для письма.
- За мной, - сказал Король-Койот, открывая люк в полу перед алтарем.
Принцесса Нелл последовала за ним по винтовой лестнице в тесную комнатушку.
Провода от алтаря шли сюда и заканчивались у маленькой консоли.
- Волшебник даже не подсоединен к алтарю! Он ничего не делает! -
воскликнула принцесса Нелл.
- О, Волшебник много что делает. Он помогает мне хранить записи, выполняет
расчеты и все такое. Однако то, что происходило сейчас на сцене - просто
спектакль для простолюдинов. Когда сюда приходит послание с Ярмарки
Шифровальщиков , я читаю его сам и сам сочиняю ответ.
Как видишь, принцесса Нелл, Страна-за-морями - вовсе не машина Тьюринга.
Это на самом деле человек. Точнее, даже не один. Теперь она твоя.
Король-Койот повел Нелл обратно и предложил осмотреть башню. Больше всего
ей понравилась библиотека. Король-Койот показал ей книги, где были записаны
все правила программирования Волшебника 0.2, и другие, в которых
рассказывалось , как строить из атомов машины, дома и целые миры.
- Видишь, принцесса Нелл, сегодня ты покорила этот мир. Он твой, и ты
вскоре убедишься, что это довольно скучное место. Теперь твое дело - создать
новые миры, чтобы другим было что исследовать и покорять. - Он махнул рукой на
окно, за которым лежало пустое белое пространство - бывшая Страна-за-морями.
- Места тут вдоволь.
- А что будешь делать ты, Король-Койот?
- Зовите меня просто Джон, Ваше Королевское Высочество. У меня больше не
осталось владений.
- Джон, что ты будешь делать?
- У меня своя миссия.
- Какая?
- Найти Алхимика, кто бы он ни был.
- А есть...
Нелл на мгновение перестала читать. В глазах ее стояли слезы.
- Что есть? - спросил голос Джона из книги.
- Кто-то еще. Кто-то, кто был со мною все это время?
- Есть, - помолчав, тихо ответил Джон. - Во всяком случае, я постоянно ее
чувствовал.
- А сейчас она здесь?
- Только когда ты отводишь для нее место, - сказал Джон. - Читай книги и
поймешь, как это делается.
С этими словами Джон, бывший Король-Койот и император Страны-за-морями,
пропал во вспышке света, оставив принцессу Нелл одну в огромной пыльной
библиотеке . Принцесса Нелл нагнулась над древним манускриптом и втянула носом
восхитительный аромат кожи. На переплет упала одна радостная слезинка. Однако
Нелл не позволила себе разреветься, а открыла медные застежки и стала читать.
Книги были волшебные. Нелл так увлеклась, что много часов, а может быть
даже дней, не видела и не слышала ничего вокруг. Впрочем, видеть и слышать было
особенно нечего, ведь Страна-за-морями растворилась в небытии. Так или иначе,
через какое-то время у принцессы Нелл защекотало в пятке. Она рассеянно
опустила руку и почесалась. Через минуту защекотало снова. На этот раз Нелл
посмотрела вниз и с изумлением увидела, что вся библиотека покрыта густым серо-
бурым ковром в редкую белую и черную крапинку.
Ковер был живой и двигался. На самом деле, конечно, это был никакой не
ковер , а Мышиное воинство. Все дома, города и создания, которых Нелл видела в
своих странствиях, были виртуальными порождениями Волшебника 0.2, но, похоже,
мышки оказались исключением и существовали независимо от махинаций Короля-
Койота. Как только Страна-за-морями перестала существовать, пали преграды,
отделяющие их от принцессы Нелл, и мышки скоренько отыскали свою долгожданную
королеву.
- и что мне теперь с вами делать? - спросила принцесса Нелл. Она еще
никогда не была королевой и не знала протокола.
Поднялся пронзительный писк: это зазвучали команды. Ковер пришел в
дисциплинированное движение. Мышки строились повзводно, поротно, побатальонно и в
полки, каждый с мышкой-офицером во главе. Одна вскарабкалась по ножке стола,
поклонилась принцессе Нелл и принялась распоряжаться с высоты. Остальные,
демонстрируя изрядную выучку, промаршировали к стенам и выстроились по
квадрату, оставив середину свободной.
Мышка на столе, которую Нелл про себя окрестила генералиссимой, выдала
длинную цепочку приказов, перебегая по столу от одного угла к другому, чтобы
обратиться к разным частям воинства. Когда она закончила, послышалась тонень-
кая-претоненькая музычка: это мышки-оркестранты заиграли на волынках и забили
в барабаны.
Маленькие отряды выступили на середину комнаты. Заняв назначенные позиции,
они перестроились голова к хвосту, так что из каждого отряда получилась
буква , и на полу библиотеки появился такой текст:
МЫ ЗАКОЛДОВАНЫ
ПРОСИМ О ПОМОЩИ
СМОТРИ В КНИГАХ
- Я положу все мои усилия, чтобы расколдовать вас, - сказала принцесса
Нелл, и из мышиных горлышек вырвался оглушительный благодарственный писк.
Нужная книга отыскалась довольно скоро. Мышиное воинство разбилось на
маленькие отряды, каждый стаскивал с полки том, раскрывал на полу и
перелистывал, ища нужное заклинание. Через час принцесса Нелл увидела, что мышиная
армия расступилась и по образовавшемуся коридору в дюйме от пола плывет книга.
Принцесса Нелл осторожно сняла ее с мышиных спинок и быстро отыскала
заклинание, которым расколдовывают мышей. "Прекрасно", - сказала она и начала
читать . Внезапно воздух наполнился взволнованными писком и мыши в панике
устремились прочь. Генералиссима взобралась на страницу и запрыгала, в
чрезвычайном волнении размахивая передними лапками.
- А, поняла, - сказала принцесса Нелл. Она взяла книгу и осторожно, чтобы
не раздавить кого-нибудь из подданных, вышла вслед за ними в огромное пустое
пространство.
Мышки с изумительной четкостью выполнили построение на пустой, бесцветной
равнине, разбились на взводы, роты, батальоны, полки и бригады, только на
этот раз парад занял гораздо больше места, потому что каждая мышка занимала
позицию на вытянутую человеческую руку от соседок. Фланговым взводам пришлось
маршировать до места несколько лиг. Нелл воспользовалась этим временем, чтобы
пройтись между рядами и дать воинству смотр, а заодно выучить заклинание.
Наконец генералиссима подошла, низко поклонилась и дала добро, показав
большой палец. (Правда, чтобы рассмотреть это, Нелл должна была посадить ее
на ладонь и прищуриться.)
Она вышла на оставленное во главе войска место, открыла книгу и прочла
волшебное заклинание.
Грянул гром, налетевший порыв ветра опрокинул Нелл на спину. Она подняла
глаза и с изумлением увидела сотни тысяч девочек чуть младше себя. По рядам
прокатилось громовое "ура", девочки упали на колени и, шумно ликуя, поклялись
служить королеве Нелл.
Хакворт в Китае;
бесчинства Кулакова-
встреча с доктором Икс;
необычная процессия
Говорят, китайцы питают суеверное почтение к сумасшедшим; будто бы во дни
Боксерского восстания некоторые западные миссионеры (вероятно, люди,
изначально неустойчивые психически), неделями сидевшие под завалами, бежавшие под
снайперским огнем имперских и боксерских войск, слышавшие крики прихожан,
сжигаемых и мучимых на улицах Пекина, теряли рассудок и беспрепятственно
входили в ряды осаждающих; их не трогали, напротив, кормили, и встречали
всяческим уважением.
Джон Персиваль Хакворт заскочил в номер на верхнем этаже шанхайского Шанри-
ла (или Шон-а-ли-ла, как напевно выговаривал таксист), надел чистую рубашку,
лучший жилет с пристегнутой золотой цепочкой, на которой болтались печатка,
табакерки, брелок и часофон; сюртук с длинными фалдами (для верховой езды),
черные кожаные сапоги с медными шпорами, начищенные у входа в "Шон-а-ли-ла"
услужливым до наглости кули (Хакворт заподозрил в нем кулака); новые лайковые
перчатки и котелок, уже без мха и вообще слегка подновленный, но, тем не
менее, явно побывавший во многих трудных походах и переделках.
Едва он очутился на западном берегу Хуанпу, толпа голодных крестьян и
профессиональных калек заплескала у ног робобылы разбившейся о гальку волной;
ехать здесь было дерзостью, но не безумием, и они не признали в нем
сумасшедшего . Он вперил серые глаза в дымы над линиями подач - пограничные столбы
вдоль быстро убывающего периметра Прибрежной Республики, и не обращал
внимания на тянущие за фалды руки. В разное время три очень юных аборигена, явные
селяне по черному загару и явному отсутствию знакомства с высокими
технологиями, имели глупость потянуться к его цепочке, за что и получили
предупредительный удар током. Один из них не сдавался, пока кожа на ладони не вздулась,
и только тогда медленно отвел руку. При этом он смотрел прямо на Хакворта и
явно показывал, что презирает боль. Потом он что-то сказал, громко и
отчетливо . По толпе пробежал смешок.
Нанкинский проспект вывел его к торговому центру Шанхая. Дочерна загорелые
нищие сидели на корточках вдоль тротуара, крепко сжимая яркие пластиковые
пакеты, заменявшие им саквояжи, и курили через затяжку, передавая по кругу
бычки. В витринах над их головами движущиеся манекены демонстрировали последнюю
местную моду. Хакворт отметил, что за десять лет она стала куда
консервативнее . На женских манекенах не было юбок с разрезами, а чаще и вовсе не было
юбок - их сменили шелковые шаровары или еще более пристойные длинные платья.
Композиция одной витрины строилась вокруг помоста, на котором восседал
почтенный старец в круглой шапочке с голубой пуговкой на макушке - мандарин.
Перед ним склонился юный ученик. Четыре группы манекенов по углам витрины
изображали четыре другие сыновние добродетели.
Значит, модно, или, по крайней мере, разумно, придерживаться конфуцианских
взглядов. Эту витрину, единственную на всей улице, не залепили красными дац-
зыбао.
Хакворт ехал мимо мраморных вилл, выстроенных в прошлые столетия иракскими
евреями, мимо отеля, где останавливался Никсон, мимо многоэтажных анклавов,
первых западных плацдармов посткоммунистического развития, породившего
тлетворную роскошь Прибрежной Республики. Он видел ночные клубы размером со
стадион, площадки для игры в хай-алай41, где беженцы ошеломленно таращились на
толчею у окошка приема ставок, боковые улочки, сплошь заставленные бутиками;
в одном ряду торговали только крокодиловой кожей, в другом - только мехами, в
третьем - только замшей. Он миновал нанотехнологический квартал, крохотные
ателье, работающие по индивидуальным заказам, закуток-барахолку, где торгуют
с тележек антиквариатом - тележка киноварных шкатулок, тележка маоистского
кича. Всякий раз, как здания начинали редеть, он думал, что добрался до края
города, и всякий раз впереди появлялись трехъярусные полосатые навесы
очередного универмага.
Потом все-таки потянулись окраины. Хакворт упорно ехал на запад; народ на
улицах видел сумасшедшего и благоговейно расступался. Прохожие и
велосипедисты постепенно уступили место более тяжелому и быстрому военному транспорту.
Хакворт не хотел жаться к обочине и направил Похитителя искать окольные
проселочные дороги к Сучжоу. Плоская дельта Янцзы лежит почти вровень с морем;
здесь каналы, оросительные, осушительные, транспортные, были куда
многочисленнее дорог. Они вились по черной зловонной пахоте, словно кровеносные
сосуды в мозговой ткани. Равнину часто нарушали могильники с гробами чьих-то
предков, невысокие, чуть выше обычного паводка. Дальше на западе над полями
вздымались черные от растительности склоны. КПП Прибрежной Республики на
перекрестках дорог казались серыми и косматыми, словно заплесневевшие буханки,
такой плотной была окружающая их защитная сетка; вглядываясь в облако макро-
и микроскопических аэростатов, Хакворт с трудом различал за ними гоплитов; от
радиаторов в их спинах волнами расходился жар, колебля густой
нанотехнологический компот. Его не останавливали. Он думал, что ближе к территории кулаков
пунктов станет больше, но первый оказался и последним; Прибрежная Республика
еле-еле наскребла сил на одномерную линию пикетов.
Через милю от КПП, на следующем маленьком перекрестке, Хакворт увидел два
очень грубо сработанных креста из свежесрубленных тутовых деревьев, еще
трепетавших на ветру зелеными листочками. К перекладинам белыми пластиковыми
веревками были привязаны два молодых европейца, обуглившиеся, со вспоротыми
животами. По прическам и уцелевшим, словно в насмешку, черным галстукам,
Хакворт узнал мормонов. У одного кишки висели до земли, их с завидным упорством
тянула тощая свинья.
Больше он трупов не видел, но влажный горячий воздух смердел разложением.
Хакворт долго думал, что смотрит на сеть нанотехнологических оборонительных
барьеров, пока не сообразил, что все куда проще и естественнее: над каждым
крошечным водотоком тянулся черный ореол жирных сомлевших мух. Если потянуть
правый или левый повод и направить Похитителя к каналу, взгляду предстанут
раздувшиеся мертвецы.
Десять минут езды от КПП, и Хакворт оказался в становище кулаков. Он
смотрел только вперед, поэтому не мог сказать, насколько велик лагерь. Повстанцы
захватили деревушку из низких мазаных фанз. Черная полоса на земле
маркировала бывшую линию подачи; Хакворту она представилась меридианом, который провел
по живому глобусу астральный картограф. Кулаки были по пояс голые, в синих
штанах, подпоясаны алыми кушаками, иногда в алых повязках на лбу, предплечьях
41 Хай-алай - игра в мяч, распространенная в Испании и Латинской Америке.
и шее. Те, что не спали и не курили, отрабатывали приемы борьбы. Хакворта
будто не замечали, лишь один парень выскочил из дома с кинжалом и заорал:
"Ша! Ша!"; трое товарищей оттащили его назад.
Следующие сорок миль до Сучжоу ничего не менялось, только ручьи
превратились в реки, пруды - в озера. Лагеря кулаков стали больше и попадались чаще.
Редко-редко тяжелое марево вздрагивало от слабого ветерка, и тогда до
Хакворта долетал металлический запах стоячей воды. Он знал, что близится великое
озеро Тайху. Впереди показался полупрозрачный купол, его редкая тень ложилась
на высокие дома. Сучжоу, новый оплот Поднебесной, укрылся воздушным щитом,
словно куртизанка - невесомым муаром сучжоусского шелка.
Ближе к озеру Хакворт выбрался на Ханчжоусское шоссе и развернул Похитителя
на север. Сучжоу протянул щупальца новостроек вдоль всех главных дорог;
подъехав к домам, Хакворт увидел магазины и кафе, разграбленные, пустые или
захваченные беженцами. Здешний бизнес был рассчитан на водителей грузовиков:
мотели, казино, чайные домики, бистро. Теперь грузовики исчезли. Хакворт ехал
посреди улицы, обливаясь потом в тяжелой одежде, и поминутно прикладывался к
охлажденной бутылке из бардачка Похитителя.
Поперек дороги огромным шлагбаумом лежала вывеска "Макдональдса"; столб, на
котором она когда-то держалась, сгорел и рухнул. Перед вывеской стояли двое
молодых людей, курили и, как постепенно дошло до Хакворта, поджидали его. Он
приподнял котелок. Ближайший парень взял поводья, что в случае механической
лошади было чистой данью обычаям, и пригласил Хакворта спешиться. На обоих
были тяжелые, но эластичные комбинезоны, пронизанные сетью трубок и проводов
- нижний слой гоплитской брони. Чтобы ринуться в бой, им достаточно нацепить
верхние, более тяжелые и жесткие латы, которые, надо думать, остались где-то
поблизости. Хакворт попал в число немногих европейцев, кого кулаки не
преследовали с криком "Убей! Убей!", и сейчас с любопытством наблюдал их в
сравнительно мирной жизни. Они держались достойно, официально и сдержанно, без
всякого кривлянья или смешков, не то что их сверстники из Прибрежной Республики.
Хакворт пошел через автомобильную стоянку к "Макдональдсу". Первый парень
остался у шлагбаума, второй следовал чуть поодаль. Дверь тоже открыл солдат.
Хакворт блаженно выдохнул, почувствовав на лице струю прохладного воздуха.
Сейчас поры его одежды начнут выталкивать забившую их грязь.
Кафе немного пограбили. Из-за стойки несло химией; кубы для картофеля-фри
опрокинули, жир вылился и застыл снежным сугробом. Значительную часть
соскребли мародеры; Хакворт видел параллельные следы женских пальцев. По стенам
висели прозрачные медиатронные панели на тему Великого Шелкового Пути - виды
красивых мест отсюда и до Кадиса, где в старину заканчивалась караванная
дорога.
Доктор Икс сидел за угловым столиком, лицо его светилось в холодном
ультрафиолетовом отблеске лампы дневного света. Он был в шапочке с вышитым золотым
драконом и в великолепном парчовом халате. Ворот у халата был широкий, рукава
заканчивались у запястья, и Хакворт видел под тканью гоплитскую броню. Доктор
Икс на войне, он покинул безопасный периметр Сучжоу и должен быть в любую
секунду готов к нападению.
Он пил зеленый чай из бумажного макдональдсовского стаканчика, рядом в
графине с горячей водой кружились тучи зеленых листьев. Хакворт снял шляпу и
поклонился на викторианский манер, что было прилично и уместно. Доктор Икс тоже
наклонил голову, и Хакворт увидел пуговку на его шапочке - красную, что
означало высочайший ранг, но из коралла, то есть вторую по старшинству. Рубиновая
была бы знаком верховного сана. В западных понятиях доктору Икс
соответствовал бы младший кабинетный министр или трехзвездочный генерал. Кажется, это
самый высокий чин, которому дозволено встречаться с варварами.
Хакворт сел напротив. Из кухни бесшумно просеменила девушка в шелковых туф-
лях, поставила ему графин с зеленым чаем. Провожая ее взглядом, Хакворт лишь
самую малость содрогнулся при виде крохотной - дюйма четыре - стопы.
Наверное, сейчас это делают иначе, лучше - вероятнее всего, регулируют рост
предплюсны в отроческие годы. Может быть, ей даже не больно.
Подумав это, Хакворт впервые осознал и другое: десять лет назад он поступил
правильно.
Доктор Икс смотрел на него и, кажется, читал его мысли. Он тоже задумался и
некоторое время ничего не говорил, только смотрел в окно да изредка
прихлебывал чай. Уставшего с дороги Хакворта это вполне устраивало.
- Научили вас чему-нибудь десять лет в заключении? - спросил доктор Икс
наконец .
- Кажется, да. Но мне трудно выудить смысл, - ответил Хакворт.
Доктор Икс попросил растолковать выражение. Для иллюстрации Хакворт вытащил
десятилетней давности визитную карточку с динамической печатью доктора. Когда
старик выудил дракона из воды, доктор Икс внезапно понял и одобрительно
улыбнулся. Это было заметное проявление чувств - допуская, что они искренни -
однако война и возраст могли притупить его осторожность.
- Нашли Алхимика? - спросил доктор Икс.
- Да, - ответил Хакворт. - Я - Алхимик.
- Когда вы это узнали?
- Совсем недавно, - сказал Хакворт. - И сразу все понял. - Он показал
рукой, будто выдергивает рыбину. - Нанотехнологически Поднебесная далеко
отстала от Ниппона и Атлантиды. Кулаки и раньше могли бы сжечь варварские линии
подачи, но в итоге народ беднеет и лишь больше мечтает о западных товарах. Вы
решили перепрыгнуть варварские сообщества, создав технологию Семени. Сперва
вы разрабатывали ее в сотрудничестве с племенами второго эшелона, Израилем,
Арменией, Великой Сербией, но они оказались ненадежны. Снова и снова вашу
старательно созданную сеть разрушали силы Поддержания Протокола.
В ходе этих неудачных попыток вы впервые вышли на КриптНет, которую, без
сомнения, посчитали очередной триадой - шайкой презренных заговорщиков.
Однако КриптНет была связана с чем-то более глубинным и любопытным - обществом
Барабанщиков. Скудоумные чудаки-европейцы, криптнетовцы не сумели оценить
всей мощи коллективного ума Барабанщиков. Но вы-то сообразили, что к чему.
Чтобы запустить проект, вам нужен был рациональный, аналитический ум нано-
технологического инженера. Я подходил по всем статьям. Вы бросили меня в
туннели Барабанщиков, как семя в плодородную почву, мои знания проникли в их
коллективный мозг, их мысли - в мое подсознание. В какой-то мере они стали
продолжением моего мозга. Десять лет, по двадцать четыре часа в сутки, я
бился над вашей задачей.
Прежде, чем я закончил работу, меня вытащило мое начальство из Сил
Поддержания Протокола. Я был близок к завершению, но не достиг его.
- Ваше начальство разгадало наш план?
- Либо они ничего не знали, либо знали все и притворялись несведущими, -
ответил Хакворт.
- Но теперь вы, конечно, рассказали им все, - еле слышно произнес доктор
Икс.
- Если б мне пришлось ответить на этот вопрос, у вас не было бы резонов
оставить меня в живых, - сказал Хакворт.
Доктор Икс кивнул, не столько подтверждая его правоту, сколько одобряя
образцово-циническую логику Хакворта, будто тот, проделав серию по видимости
несвязных ходов, захватил большую территорию камушков на доске го.
- Кое-кто ратовал бы именно за это решение, памятуя, что сталось с
девочками , - сказал доктор Икс.
Хакворт совершенно опешил, в голове наступила полная пустота. От смущения
он некоторое время не мох1 заговорить.
- Буквари пошли на пользу? - спросил он, наконец, стараясь, чтобы это не
прозвучало насмешкой.
Доктор Икс на мгновение осклабился, потом чувства его снова ушли на дно,
словно занырнувший кит.
- Кому-то может и пошли, - сказал он. - Я считаю, напрасно мы их спасали.
- Как может быть напрасным гуманный поступок?
Доктор Икс задумался.
- Правильнее, наверное, так: спасать их было проявлением добродетели,
только напрасно мы полагали, что сумеем их воспитать. Мы не могли растить каждую
в отдельности, и потому учили по книгам. Однако воспитать ребенка можно
только в семье. Учитель сказал бы нам это, прислушайся мы к его словам.
- Может быть, с годами кто-то из них еще выберет стезю Учителя, - сказал
Хакворт, - и, таким образом, явит мудрость вашего решения.
Мысль эта, видимо, прежде не приходила доктору Икс в голову. Он снова
перевел взгляд на окно. Хакворт почувствовал, что тема девочек и Букваря закрыта.
- Буду совершенно откровенен, - сказал доктор Икс, задумчиво подлив себе
чая, - и вы мне не поверите, потому что Внешние Племена убеждены, что мы
никогда не говорим прямо. Однако со временем вы, возможно, увидите истинность
моих слов.
Семя почти завершено. С вашим уходом его построение замедлилось. Мы этого
не ждали. Мы думали, что Барабанщики за десять лет вобрали ваши знания и
смогут продолжить сами. Но вы годами научной работы взрастили в себе что-то, от
чего Барабанщики, если и владели этим когда-то, отказались, и не вернут, если
не выйдут из тьмы и не заживут под солнцем.
Война против Прибрежной Республики достигла критической фазы. Мы просим вас
о помощи.
- Должен сказать, что для меня это практически немыслимо, - сказал Хакворт.
- Мне трудно поверить, чтобы такое было в интересах моего племени.
- Нам надо, чтобы вы завершили создание Семени, - упрямо повторил доктор
Икс.
Если бы Хакворт десятилетиями не учился подавлять любые проявления чувств,
он бы расхохотался вслух.
- Сэр. Вы человек ученый и знаете жизнь. Безусловно, вам известна позиция
правительства Ея Величества и Общего Экономического Протокола по вопросу
технологии Семени.
Доктор Икс приподнял ладонь на несколько дюймов от стола и легонько
похлопал воздух. Хакворт узнал жест - им состоятельные китайцы отсылают нищих
просителей или показывают собеседнику, чтобы не порол чушь.
- Они неправы, - сказал доктор Икс. - Они не понимают, потому что смотрят
на Семя глазами западного человека. Ваши культуры - как и культура Прибрежной
Республики - плохо организованы. Вы не уважаете порядок и власть. Порядок
приходится насаждать сверху, иначе воцарится анархия. Вы боитесь дать вашим
людям Семя, потому что они начнут делать оружие, вирусы, новые наркотики и
разрушат порядок. Вы контролируете порядок через подачу. Мы в Поднебесной
слушаем старших, чтим власть, порядок у нас в голове, и потому семья
упорядочена , деревня упорядочена, государство упорядочено. В наших руках Семя не
причинит вреда.
- Зачем оно вам? - спросил Хакворт.
- Нам нужна технология, чтобы есть, - сказал доктор Икс, - но мы должны
создать ее на собственном ди.
Хакворт подумал, что не расслышал, но доктор Икс принялся чертить на столе
иероглиф, шурша по пластику парчой. Рука его двигалась отточено и плавно.
- Юн - внешнее проявление чего-либо. Ди - внутренняя сущность. Технология -
юн конкретного ди, принадлежащего, - тут доктор запнулся и с заметным усилием
ушел от обидных слов вроде "варвар" или "заморский дьявол", - западу, а
потому для нас неприемлемого. Столетия с Опиумных войн мы пытались вобрать юн
технологии, не принимая западного ди. Но это невозможно. Как нельзя было
открыть порты, не получив опиумной заразы, нельзя открыть себя западной
технологии, и не впитать западных идей, губительных для нашего общества. Итог -
столетия хаоса. Мы просим, чтобы вы помогли с этим покончить. Дайте нам Семя.
- Я не понимаю, чем оно вам поможет.
- Семя - технология, укорененная в китайском ди. Пять тысяч лет мы
кормились от семени. - Доктор Икс махнул рукой на окно. - Прежде автомобильных
стоянок тут были рисовые поля. Рис служил основой нашей жизни. Крестьяне
сажали семена и чтились превыше всех. Как сказал Учитель, "пусть делающих будет
много, потребляющих мало". Когда из Атлантиды и Ниппона пришла подача, мы
бросили обрабатывать землю, ведь рис теперь выходил из матсборщика. Это нас
погубило. Пока наше общество держалось на земледелии, можно было повторить за
Учителем: "Добродетель - корень, богатство - итог". Но в западном ди
богатство не от добродетели, а от сметливости. Сыновняя почтительность пошатнулась.
Воцарился хаос, - скорбно завершил доктор Икс, взглянул на свой чай и кивнул
в сторону окна. - Автомобильные стоянки и хаос.
Хакворт целую минуту молчал. Сознание его вновь наполнили образы, не
мимолетные галлюцинации, а полнокровное видение Китая, сбросившего иго чужеземной
Подачи. Частью он видел это раньше, может быть, даже помог создать. Ему
предстало то, что не дано будет увидеть ни одному варвару: Поднебесная в грядущую
Эру Семени. Крестьяне обрабатывают поля, и даже в засуху и дожди земля
приносит обильный урожай; пищу, конечно, но и много неведомых прежде растений:
целебные плоды, бамбук в тысячу раз прочнее природного, деревья, дающие
синтетическую резину и лепешки чистого бездымного топлива. Стройные процессии
загорелых селян несут корзины с плодами на ярмарки в большие чистые города, не
ведающие вражды и холеры, где все молодые прилежно учатся, а все старики
живут в почете и холе. Это была рактивная модель размером с целый Китай, и
Хакворт едва не потерялся в ней, а может, и потерялся, сам не заметив,
насколько. Наконец он закрыл глаза, сморгнул, прогоняя видение, и отпил чаю, чтобы
вернуть контроль рациональной составляющей мозга.
- Ваши доводы не лишены убедительности, - сказал он. - Спасибо, что помогли
увидеть вопрос с другой стороны. Я буду размышлять над ним по пути в Шанхай.
Доктор Икс проводил его до автомобильной стоянки у "Макдональдса". Хакворт
поначалу с удовольствием окунулся в жару, словно в теплую ванну, но знал, что
скоро начнет в ней задыхаться. Похититель подошел и поджал ноги, чтобы Хак-
ворту удобнее было сесть.
- Вы добровольно помогали нам десять лет, - сказал доктор Икс. - Вам
предначертано создать Семя.
- Чепуха, - ответил Хакворт. - Я не знал, над чем работаю.
Доктор Икс улыбнулся.
- Отлично знали. - Он высвободил руку из рукава и погрозил Хакворту
пальцем, как добрый учитель - талантливому, но шкодливому ученику. - Вы служите
не королеве, а собственной натуре, Джон Персиваль Хакворт, и я вашу натуру
знаю. Ваша изобретательность - самоцель, и когда вы видите красивое решение,
вы должны его воплотить, как вода, отыскавшая дырочку в плотине, выльется и
затопит поля по другую сторону.
- Прощайте, доктор Икс, - сказал Хакворт. - Вы понимаете, что при всем
глубочайшем личном уважении я не могу пожелать вам успеха в теперешнем
предприятии.
Он снял шляпу и низко поклонился на одну сторону, вынудив Похитителя для
равновесия качнуться в другую. Доктор Икс вернул поклон, еще раз показав ко-
ралловую пуговку на макушке. Хакворт пришпорил Похитителя и двинулся к
Шанхаю.
На этот раз он выбрал более северную дорогу, одно из сходящихся к
мегаполису радиальных шоссе. Через какое-то время он понял, что в сознание его вот
уже неизвестное число минут пробивается звук: тяжелый, далекий, быстрый
барабанный бой, в два раза чаще его пульса. Первым делом он, разумеется, подумал
о Барабанщиках и, наверное, не устоял бы перед искушением спуститься к воде,
проверить не протянулись ли так глубоко внутрь суши щупальца их колонии, если
бы не взглянул на север и не различил на соседнем шоссе, милях в двух на
плоской равнине, черную пешую колонну, которая двигалась на Шанхай.
Впереди дороги сходились, и Хакворт пустил Похитителя в галоп, чтобы до
беженцев проскочить перекресток. Он легко обогнал колонну, но все напрасно:
авангард уже захватил пересечение дорог и никого не пропускал.
Отряд состоял исключительно из одиннадцати-двенадцатилетних девочек. Их
было два, может быть, три десятка, и они явно только что отбили позицию у более
малочисленных кулаков, которые, туго скрученные пластиковыми веревками,
валялись теперь в тени тутовых деревьев. Примерно три четверти девочек несли
дозор. Они были вооружены заостренными бамбучинами, у нескольких Хакворт видел
автоматы и сабли. Остальные отдыхали, сгрудившись в кружок у самого
перекрестка, пили свежевскипяченную воду и увлеченно читали. Хакворт узнал книги: в
одинаковых яшмовых переплетах, они с годами обрели каждая свое лицо -
наклейки , рисунки и тому подобное.
Только сейчас Хакворт заметил еще девочек: группами по четыре они ехали за
ним на велосипедах, теперь обогнали и присоединились к остальным.
Оставалось только пережидать колонну. Барабанный бой нарастал, вскоре начал
дрожать самый асфальт. Рессоры в ногах Похитителя заработали, пружиня при
каждом толчке. Прошел следующий передовой отряд. Хакворт без труда определил
его численность: двести пятьдесят шесть девочек. Батальон составляли четыре
роты, роту - четыре взвода, взвод - четыре отделения по четыре девочки в
каждом. Они двигались очень быстро, видимо, торопились занять следующий
перекресток.
Наконец, прошла основная колонна. Все девочки маршировали в ногу. Каждый
батальон нес несколько паланкинов, которые постоянно переходили от четверки к
четверке, чтобы носилыцицы не уставали - не роскошные, с занавесками, а
простые, из связанных пластиковыми веревками бамбучин с дермантиновой обивкой,
ободранной где-нибудь в старых кафетериях. На носилках ехали девочки, с виду
ничем особо не отличающиеся, разве что на год или на два старше остальных. На
офицерш они не походили: не отдавали команд и не несли знаков отличия.
Хакворт не понимал, за что им такой почет, пока одна не согнула ногу и не сняла
туфельку. Стопа у нее была изуродована: на несколько дюймов короче
нормальной.
Все остальные девочки на носилках с головой ушли в Буквари. Хакворт снял с
цепочки оптическое устройство, миниатюрный нанотехнологический микроскоп-
телескоп и заглянул одной через плечо. Она разглядывала схему маленького на-
нотехнологического устройства, разбирая учебный курс, который Хакворт написал
несколько лет назад.
Он зря боялся, что колонну придется пережидать долго - она просвистела по
шоссе со скоростью пули. Каждый батальон нес знамя, очень простое, из
крашеной простыни. На знаменах были батальонные номера и эмблема, которую Хакворт
хорошо знал - она играла важную роль в Букваре. Всего он насчитал двести
пятьдесят шесть батальонов. Шестьдесят пять тысяч девочек, сломя голову,
бежали в Шанхай.
Из Букваря: принцесса Нелл
возвращается в Темный Замок;
смерть Гарва; Книга Книги
и Книга Семени; принцесса
Нелл отправляется на поиски
матери. Разрушение Дамбы;
Нелл в плену у Кулакова-
бегство и новые опасности;
избавление
Принцесса Нелл могла бы вырыть могилу силою чар или поручить работу
Расколдованному Воинству, но ей казалось, что это будет нехорошо по отношению к
Гарву. В одном из флигелей Темного замка отыскалась старая ржавая лопата.
Земля была сухая, каменистая, сплошь в переплетенных корнях терновника;
лопата то и дело натыкалась на старые кости. Принцесса Нелл рыла весь день,
увлажняя слезами жесткую землю, и не останавливалась, пока не ушла в яму с
головой. Тогда она вернулась в комнатку, где истаял от чахотки Гарв, обернула
высохшее тело белым тончайшим шелком и отнесла к могиле. В одичавшем саду у
рыбачьей лачуги она нарвала лилий и бросила в яму целую охапку, вместе с
книжкой детских сказок, давним подарком Гарва. Гарв не знал грамоты, и ночами
во дворе Темного замка Нелл при свете костра читала ему вслух. Может, там,
куда он теперь отправится, ему будет приятно иметь книжку с собой.
Засыпать могилу оказалось куда быстрее; рыхлой земли хватило даже на
маленький прямоугольный холмик. Нелл положила сверху еще лилий, повернулась
спиной к месту последнего упокоения Гарва и вошла в Темный замок. Красные
гранитные стены розовели в лучах вечернего солнца, и Нелл подумала, что из
высокой башни, где она разместила библиотеку, должно быть прекрасно видно
закат.
В башню надо было долго подниматься по крутой, ветхой и сырой лестнице. В
круглой комнате со стрельчатыми окнами на все четыре стороны света, Нелл
сложила добытые в странствиях книги: подаренные Мальвиной, похищенные у Короля-
Сороки, первого в череде побежденных волшебных королей, книги из сокровищницы
джинна, из замка Тьюринга, из других тайных библиотек и хранилищ, открытых ею
в пути. И, разумеется, всю библиотеку Короля-Койота, настолько обширную, что
Нелл не успела даже все проглядеть.
Так что работы предстоял непочатый край. Скопировать все книги для всех
девочек Расколдованного Воинства. Страна-за-морями исчезла, Нелл хотела
выстроить ее заново. Еще она собиралась записать свою историю в большую книгу - в
назидание младшим девочкам. Почти всю дорогу по пустому черному морю к
острову Темного Замка она думала о следующей своей задаче: разгадать тайну
собственного рождения. Она отыщет мать. С самой гибели Страны-за-морями Нелл
чувствовала незримое присутствие кого-то, кто был с нею всегда. Король-Койот
подтвердил, что это правда. Давным-давно приемный отец, добрый рыбак, получил
ее от русалок: где взяли ее русалки?
Она подозревала, что разгадку не найти без помощи мудрых книг, поэтому
первым делом поручила девочкам составить полный каталог, начиная от самых
первых, добытых вместе с Ночными Друзьями. Одновременно в главном зале Темного
замка она учредила скрипторий, где за длинными столами тысячи девочек слово в
слово переписывали том за томом.
Книги Короля-Койота рассказывали все больше об атомах, как из них собирать
машины. Разумеется, они были волшебные: картинки двигались, можно было
задавать вопросы и получать ответы. Целую полку занимали учебники для начинающих,
и Нелл несколько дней осваивала новое для себя искусство, складывала из
атомов простые механизмы и смотрела, как они работают.
Дальше шло множество томов с одинаковыми кожаными корешками - справочники,
содержащие тысячи и тысячи чертежей: один про подшипники скольжения, другой -
про компьютеры из стерженьков, третий - про источники питания, и все такие
рактивные, что по ним можно было выдумывать свои, новые устройства. Другие
книги объясняли, как объединить это все в систему.
Венчали библиотеку книги, написанные рукой самого Короля-Койота, с
чертежами его величайших творений. Две самые прекрасные назывались Книга Книги и
Книга Семени. Это были фолианты в ладонь толщиной, с переплетами телячьей
кожи, тиснеными тончайшей золотой вязью, и тяжелыми медными застежками.
Книга Книги открывалась ключом, полученным от Короля-Койота. Нелл
обнаружила это в самом начале, но не смогла разобрать ни слова, пока не
проштудировала остальные тома и не проникла в тайну машин. В Книге Книги содержались все
чертежи волшебного Букваря, который будет рассказывать ребенку истории
сообразно его потребностям и вкусам - если надо, даже научит читать. Труд пугал
своим совершенством, и Нелл поначалу только проглядела его, понимая, что на
внимательное изучение могут уйти годы.
Книга Семени ключом Короля-Койота не отпиралась, не подошли и остальные
ключи, собранные Нелл в странствиях. Она бы выстроена по атому и превосходила
прочностью все известные материалы, ничто в мире не могло бы ее взломать.
Принцесса Нелл не знала, о чем там говорится, но золотое тиснение на обложке
изображало семя, такое же, как в городе Короля-Койота, выросшее в хрустальный
павильон, так что содержание угадывалось без труда.
Нелл открыла глаза и приподнялась на локте. Букварь захлопнулся и
соскользнул с живота на матрас. Она заснула за чтением.
Рядом мерно дышали спящие девушки, от них пахло мылом. Нелл хотелось лечь и
уснуть, но она продолжала смотреть во тьму. Что-то подсказывало: спать
нельзя.
Она села, подтянула колени к груди, высвободила ночную рубашку из-под
одеяла и бесшумно соскочила на пол. Босиком неслышно проскользнула между рядами
коек в коридор и оттуда в крохотную угловую комнатку, где девушки собирались,
пили чай, причесывались, смотрели старые пассивки. Сейчас комната была пуста,
свет погашен, из окон открывалась широкая панорама. На северо-востоке горели
огнями Новый Чжусин, Индостанская и Ниппонская концессии, окраинная часть Пу-
дуна. Центр Пудуна раскинулся вокруг, медиатронные небоскребы библейским
огненными столпами висели в воздухе. На северо-западе лежали Хуанпу, Шанхай,
его пригороды, разоренные шелковые и чайные районы. Пожары давно погасли,
Линии Подачи сгорели до самого города, кулаки засели на окраине и придумывали,
как пробиться за поредевшую защитную сетку.
Взгляд Нелл остановился на воде. Ни один город мира не сравнится красотою с
ночным Пудуном, но Нелл всегда тянуло смотреть дальше, на Хуанпу, на Янцзы
или на изгиб Тихого Океана за Новым Чжусином.
Она поняла, что видела сон, и разбудил ее не шум, а какое-то событие в этом
сне. Она силилась вспомнить, что это было, и, разумеется, не могла.
Только несколько обрывков: женское лицо, прекрасное, юное, может быть, в
короне, но неотчетливое, словно скрытое под бурной водой. И что-то сверкающее
в руках.
Нет, не в руках, под руками. Что-то драгоценное на золотой цепи.
Ключ? Нелл не могла вернуть образ, но чутье подсказывало, что догадка
верна.
Еще подробность: сверкающая ткань проплывает перед лицом раз, другой,
третий. Что-то желтое с повторяющимся тканым узором. Эмблема: книга, семя,
скрещенные ключи.
Золотая парча. Давно, когда русалки принесли ее доброму рыбаку, она была
завернута в золотую парчу, по которой в ней и угадали принцессу.
Женщина во сне, скрытая бурлящей водой, должно быть, ее мать. Сон - забытое
воспоминание детства. И прежде, чем отдать ее русалкам, мать подарила ей
золотой ключ на цепочке.
Нелл села на подоконник, прислонилась спиной к стеклу, открыла Букварь и
перелистала в самое начало. Он открывался все той же старой сказкой, только
написанной теперь более взрослым языком. Нелл прочитала, как добрый рыбак
принял ее от русалок, потом перечитала еще раз, вытягивая всевозможные
мелочи, задавая вопросы, вызывая более подробные иллюстрации.
На одной картинке она нашла, что искала: сундучок приемного отца под
лежанкой, в его лачуге, простой, дощатый, окованный ржавыми железными полосами, с
тяжелой щеколдой. Здесь он хранил золотую парчу, а, может быть, и ключ.
Полистав книгу, она нашла забытую историю, в которой, вскоре после
исчезновения приемного отца, злая мачеха отнесла сундучок на высокую скалу и
сбросила в морскую пучину, уничтожив последнее свидетельство царственного рождения
Нелл. Она не знала, что падчерица следит за ней из густых кустов, где часто
скрывалась от мачехиного гнева.
Нелл открыла последнюю страницу "Иллюстрированного букваря для благородных
девиц" .
Принцесса Нелл подошла к обрыву, осторожно ступая во тьме босыми ногами и
придерживая ночную рубашку, чтобы не зацепиться подолом за колючки. Внезапно
ей показалось, что весь океан светится. Она часто видела подобное из окон
библиотеки и думала, что вода отражает лунный и звездный свет. Но сегодня
небо затянули плотные облака, опрокинутая ониксовая чаша не пропускала и
слабенького лучика. Похоже, сияние шло из-под воды.
Осторожно ступив на самый край, она поняла, что не ошиблась. Океан -
единственное неизменное в ее мире, субстанция, где зародилась из семени и
растворилась Страна-за-морями - этот океан жил. После исчезновения Короля-Койота
принцесса Нелл думала, что осталась в мире одна. Сейчас она увидела города
света под водой, и поняла, что одинока только по собственной воле.
"Принцесса Нелл двумя руками сдернула рубашку через голову, холодный
воздушный ток пробежал по телу и подхватил ткань, - сказала Нелл, - потом
глубоко вдохнула, зажмурилась, согнула коленки и прыгнула в пустоту".
Она читала, как лучезарные волны сошлись над ее головой, когда комната
внезапно наполнилась светом. Нелл взглянула на дверь, думая, что кто-то вошел и
щелкнул выключателем, но в комнате больше никого не было, и свет отражался от
стен. Она повернулась к окну.
Центральная арка дамбы вздулась сверкающим белым шаром, выбросившим в ночь
мраморные прожилки холодного черного вещества. Сфера росла, пока не захватила
почти все пространство между Новым Чжусином и пудунским берегом, постепенно
наливаясь оранжевой краснотой; от взрыва на воде образовался заметный кратер,
круговая волна пара и брызг бежала по поверхности океана без всяких усилий,
словно колечко света от карманного фонарика.
Обломки исполинской Линии Подачи, составлявшие некогда Дамбу и выброшенные
взрывом в ночное небо, теперь замедленно кувыркались в падении, вводя в
заблуждение мозг, который отказывался принять их истинные размеры. В полете
ярче разгоралось желтое серное пламя, отблески его озаряли город. Свет выхватил
из тьмы две колонны пара к северу и к югу от Дамбы: видимо, кулаки разом
взорвали индостанскую и ниппонскую подачи. Выходит, у Кулаков Праведной Гармонии
есть теперь нанотехнологическая взрывчатка; много воды утекло под мостом
через Хуанпу с наивных попыток поджечь его несколькими баллонами сжатого
водорода.
От взрывной волны задребезжали стекла, кто-то из девушек проснулся. Из
соседней комнаты до Нелл донесся их приглушенный разговор. Она подумала было
пойти сказать, что Пудун теперь отрезан от мира и кулаки перешли в наступле-
ние. Однако, хотя она и не понимала слов, тон разговора был совершенно ясен:
девушки не испугались и не расстроились.
Все они, китаянки, легко войдут в новое общество: для этого достаточно
надеть национальное платье и проявлять должное почтение к любым случившимся
рядом мандаринам. Без сомнения, так они и поступят, как только кулаки захватят
Пудун. Вероятно, кого-то из них изнасилуют и ограбят, но через год они все
вольются в Поднебесную, будто никакой Прибрежной Республики и не было.
Но если репортажи из центральных районов не совсем лживы, Нелл ждет
медленная и мучительная смерть. Кулаки будут насиловать ее, пока не надоест, потом
начнут жечь и резать на мелкие кусочки. В последние дни девушки часто
шушукались , искоса поглядывая на Нелл и укрепляя подозрение, что ее сговариваются
выдать кулакам в доказательство верноподданнических чувств.
Она чуть-чуть приоткрыла дверь. Две девушки крались в ее спальню, держа в
руках ворох красных полимерных лент.
Едва они зашли в комнату, Нелл выскочила и побежала к лифту. Лифт не
приходил . Ей стало страшно, как никогда в жизни: алые ленты в кукольных девичьих
руках почему-то пугали больше, чем ножи кулаков.
Из комнаты донеслось пронзительное верещание.
Зазвенел звонок лифта.
Хлопнула дверь спальни, кто-то выбежал в коридор.
Одна из девушек увидела Нелл, взвизгнула по дельфиньи и устремилась к ней.
Нелл запрыгнула в лифт, нажала на первый этаж и вдавила кнопку закрывания
дверей. Девушка мгновение колебалась, потом шагнула и вклинилась в быстро
сужающуюся щель. Другие бежали по коридору. Нелл ногой ударила ее в лицо,
девушка крутанулась волчком в спирали хлынувшей крови. Дверь начала
закрываться , вот уже осталась щелка, и сквозь нее Нелл видела бегущих девушек. Двери
закрылись и через мгновение вновь поехали в стороны.
Нелл уже приняла оборонительную стойку. Если придется вырубать одну за
другой , что же, она готова. Но девушки стояли на месте. Одна шагнула вперед,
выставила черный прямоугольник и прицелилась в Нелл. Раздался легкий хлопок,
Нелл почувствовала булавочный укол в живот, и через секунду руки налились
свинцовой тяжестью. Голова поникла, зад просел, колени подломились. Сквозь
смежающиеся веки Нелл видела, что девушки, довольно улыбаясь, идут к ней с
красными лентами в руках. Она не могла шевельнуть пальцем, но продолжала
отчетливо все сознавать. Связывали медленно, методично, умело; свою работу
девушки знали.
То, что происходило в следующие несколько часов, носило чисто
предварительный экспериментальный характер. Ее мучили недолго и ничего всерьез не
повредили. Девушки зарабатывали на жизнь тем, что связывали и били клиентов, не
оставляя следов; этим их знания и ограничивались. Когда главная придумала
тыкать в лицо сигаретой, остальные испуганно замолкли. Нелл поняла, что им
самим это совсем не в кайф, просто ею хотят откупиться от Поднебесной.
Сами кулаки начали прибывать только через двенадцать часов. Одни были в
строгих деловых костюмах, другие - в форме охраны здания, третьи выглядели
так, будто зашли пригласить подружек на дискотеку. С каждым часом подходили
новые, так что всего набралось человек двадцать пять. Некоторые были грязные,
усталые, они сразу валились на койки и засыпали.
Нелл уже предпочла бы, чтобы все произошло и закончилось поскорее, но
довольно долго ничего не случалось. Когда появились первые кулаки, девушки
отвели их взглянуть на Нелл, которую затолкали под койку, где она теперь и
лежала в луже собственной мочи. Главарь посветил ей в лицо фонариком и
равнодушно отвел глаза. Похоже, он убедился, что девушки внесли свою лепту в дело
революции, и потерял к Нелл всякий интерес.
Она не сомневалась, что со временем эти люди воспользуются ею по дикарскому
обычаю воинов, которым сознательный отказ от цивилизованного женского тепла
якобы дает право глумиться над беззащитными пленницами. Чтобы максимально
отбить у них охоту, она решилась на отчаянную меру - ходить под себя. Однако
кулаки были по большей части заняты своим, а когда начала подтягиваться
вонючая солдатня, девушки мадам Пинг немедленно предложили свои услуги. Нелл
подумала, что пехотинцы, размещенные на постой в бордель, являются с
определенным уровнем ожиданий, и девушкам лучше их не разочаровывать.
Она отправилась искать свою судьбу, и вот что получила. Яснее, чем когда-
либо, она видела мудрость слов мисс Матесон о жестокости внешнего мира и
необходимости принадлежать к сильному племени; весь ум Нелл, все знания и
умения, приобретенные годами учебы, превратились в ничто перед кучкой
сплотившихся крестьян. Заснуть она, разумеется, не могла, но время от времени
проваливалась в забытье, и тогда ее посещали яркие грезы наяву. Не раз ей
чудилось, что констебль в гоплитской броне явился ее спасти, и боль от
возвращения к реальности была страшнее любых пыток.
В конце концов девушкам надоела вонь, и они вытащили Нелл из лужи
подсыхающих нечистот. С ее пленения прошло не меньше полутора суток. Старшая, та, что
прижигала ее сигаретой, разрезала красные ленты и с ними грязную ночную
рубашку . Руки и ноги Нелл брякнулись об пол. Девушка принесла плетку, которую
иногда использовали в спектаклях, и била Нелл, пока кровообращение не
восстановилось . Зрелище собрало целую толпу кулаков, которые набились в тесную
спальню поглазеть.
Девица заставила Нелл на карачках добежать до чулана, взять ведро и тряпку.
Дальше Нелл мыла под кроватью, а девица часто проверяла результат и била,
видимо, изображая богатого европейца, охаживающего плеткой приблудную
собачонку. Когда Нелл вымыла пол в третий или четвертый раз, стало ясно, что
делается это не столько из гигиенических соображений, сколько для развлечения
солдат.
Потом ее сковали легкими полицейскими наручниками, затолкали в чулан и
швырнули на пол, голую и грязную. Через несколько минут в дверь полетели ее
пожитки - одежда, которую девушки не пожелали взять себе, и книга, которую
они не могли читать.
Убедившись, что девица с плеткой ушла, Нелл заговорила с Букварем и велела
ему сделать свет.
В дальнем углу чулана она различила большой матсборщик: девушки при
необходимости собирали в нем более крупные предметы. Видимо, здание было подключено
к пудунской подаче, потому что МС работал и после взрыва Дамбы; да кулаки и
не стали бы устраивать здесь штаб, если бы подача прервалась.
Каждые час-два кто-нибудь из них заходил в чулан и чего-нибудь требовал у
МС, обычно еду. В двух таких случаях с Нелл произошло то, с чем она давно
смирилась как с неизбежным. Во время этих измывательств она закрывала глаза,
зная, что страдает лишь внешняя оболочка, а душа ее светла, покойна и
недосягаема для этих скотов, как полная луна - для яростных завываний дикарского
шамана. Она старалась думать о машине, которую конструировала в голове с
помощью Букваря, как цепляются зубчатые колесики и вертятся подшипники, как
запрограммировать стерженьковую логику и где разместить питание.
На вторую ночь в чулане, когда большинство кулаков улеглись спать и походы
к МС, видимо, прекратились до утра, Нелл велела Букварю загрузить программу в
память матсборщика, подползла и языком нажала на "ПУСК".
Через десять минут машина со свистом всосала воздух. Нелл языком нажала
сенсор открывания дверцы. На дне МС лежали меч и кинжал. Она развернулась,
двигаясь медленно, осторожно, и глубоко дыша, чтобы не застонать от боли в
самых нежных и уязвимых частях тела, сильнее всего пострадавших от
надругательств, и сумела скованными руками дотянуться до рукоятки ножа.
В коридоре послышались шаги. Вошел кулак, что-то вроде сержанта. Он
посветил ей фонариком в лицо, усмехнулся и зажег свет.
Нелл загораживала ему МС, но видно было: она что-то доставала. Кулак,
вероятно, решил, что просто еду.
Он шагнул к Нелл, пнул ногой в ребра, схватил за руку выше локтя и
отшвырнул от МС, причинив запястьям такую боль, что слезы сами брызнули из глаз.
Однако нож она удержала.
Кулак заглянул в МС и застыл от изумления. Нелл развернула нож лезвием к
цепи и включила пуск. Сработало: нанотехнологическая ножовка прошла через
стальное звено, как ноготь отстригла. Нелл одним движением вытащила нож из-за
спины и вонзила кулаку в копчик.
Тот упал без единого звука, поскольку не чувствовал раны и вообще всей
нижней половины тела. Пока он не сообразил, что к чему, Нелл воткнула кинжал ему
в загривок.
На нем была простая крестьянская одежда: синие штаны и кофта. Нелл надела
их, отрезала от половой тряпки полоску, подвязала волосы высоким хвостом и
потратила бесценные минуты две, чтобы размять руки и ноги.
В следующее мгновение она с кинжалом за поясом и мечом в руке кралась по
коридору. За углом она рассекла надвое вышедшего из уборной кулака: меч по
инерции вошел в стену, оставив в ней длинный узкий пропил. Кровь разлилась по
всему полу, Нелл быстрее побежала дальше.
Еще один кулак охранял лифтовый холл - он вышел на шум, и Нелл несколько
раз быстро кольнула его в грудь, позаимствовав прием из арсенала полковника
Нэйпира.
Она рассудила, что лифты наверняка взяты под контроль, а то и под
наблюдение, поэтому не стала нажимать кнопку, а вырезала в дверях дыру, спрятала меч
в ножны и перелезла на идущую в шахте лестницу.
Она заставила себя спускаться медленно и осторожно, распластываясь вдоль
стены, когда мимо проносилась кабина, и успела преодолеть этажей пятьдесят-
шестьдесят, прежде чем здание проснулось: кабины засновали вверх-вниз, и,
когда они проезжали рядом, до Нелл доносились громкая мужская речь.
Несколькими этажами выше шахта осветилась - там вручную отжали двери. Двое
кулаков осторожно всунули головы и принялись шарить вверху и внизу
фонариками . Несколькими этажами выше двое других тоже открыли дверь; им пришлось
спешно прятать головы от проносящейся кабины.
Нелл полагала, что у мадам Пинг обосновались разрозненные ячейки, теперь
стало ясно, что все здание захвачено кулаками. Да что здание - вероятно, весь
Пудун теперь часть Поднебесной. Нелл обложили куда плотнее, чем она думала.
Пальцы ее вспыхнули розовым в ударившем снизу луче фонарика. Нелл хватило
ума не смотреть на слепящий свет, но по голосам она поняла, что обнаружена.
Через мгновение свет заслонила поднимающаяся кабина, остановившаяся между
Нелл и кулаками.
Она вспомнила, как Гарв с дружками катались на крыше лифта, и рассудила,
что пришло время попробовать. Как только кабина пошла к ней, Нелл прыгнула с
лестницы, вверх, чтобы немного уменьшить относительную скорость. Кабина сбила
ее с ног. Нелл упала назад, успев выставить руки, как учил Самбо, чтобы
принять удар ими, а не спиной.
В кабине закричали. Люк в потолке лифта вылетел от мощного удара.
Показалась голова. Нелл срезала ее ножом. Тело рухнуло в кабину. Выжидать было
нечего , события набрали разгон, и Нелл этим воспользовалась. Она перекатилась
на живот, выпрямила ноги в люк, спрыгнула, неудачно приземлилась на мертвеца
и упала на одно колено. В падении она рассадила подбородок о край люка и
прикусила язык, так что на мгновение совсем ошалела. Перед ней стоял тощий
человек в черной шапочке, он стягивал с плеча автомат. Всаживая нож в середину
его солнечного сплетения, Нелл ткнулась спиной в кого-то еще. Она в ужасе
вскочила, развернулась, занося нож для нового удара, и увидела у кнопок лифта
еще более перепуганного человека в синем комбинезоне: он закрывал лицо руками
и вопил.
Нелл отступила на шах1 и опустила нож. По комбинезону она узнала рабочего
техобслуги; видимо, его сорвали с привычного места и поставили лифтером.
Кулак в черной шапочке, которого только что убила Нелл, явно был у восставших
каким-то мелким начальством, и достоинство не позволяло ему лично нажимать
кнопки.
- Вперед! Вверх! Вверх! - приказала она, указывая на потолок. Только не
хватало, чтобы лифт остановился на этаже у мадам Пинг.
Рабочий несколько раз быстро поклонился, нажал кнопку и снова с
заискивающей улыбкой повернулся к Нелл.
Как все работающие граждане Прибрежной Республики, он знал несколько
английских слов, Нелл - несколько китайских.
- Подвал - кулаки? - спросила она.
- Много кулак.
- Первый этаж - кулаки?
- Да, первый этажа много кулак.
- Улица - кулаки?
- Кулак, большой армия драться на улица.
- Вокруг здания?
- Много-много кулак, везде кулак.
Нелл взглянула на панель управления лифтом: четыре столбика тесно
расположенных цветных кнопок. Цвет обозначал назначение этажа: зеленый для торговых,
желтый для жилых, красный для офисных, синий для технических. Синие в
основном относились к подвалу, и только одна кнопка шла пятой сверху.
- Офис здания? - спросила Нелл, указывая.
- Да.
- Кулаки там?
- Нет. Кулак все внизу. Но кулак на крыше!
- Туда.
Когда лифт остановился на пятом сверху этаже, Нелл велела рабочему
задержать его, сама вылезла наружу и искромсала машину, чтобы здесь он и остался,
потом спрыгнула вниз, стараясь не глядеть на тела, не вдыхать запах крови и
других секреторных жидкостей. Они уже выливались через открытую дверь и
капали в шахту. Очень скоро все это обнаружат.
Впрочем, немного времени осталось, и надо было решать, как им
воспользоваться. В чулане стоял матсборщик, такой же, как тот, в котором Нелл сделала
нож; она знала, что сумеет синтезировать взрывчатку и заминировать холл.
Однако у кулаков есть своя взрывчатка; они запросто могут отправить к праотцам
все верхние этажи.
Кстати, вполне вероятно, что они откуда-нибудь из подвала следят по
мониторам за движением вещества в сети. Включив МС, она только обнаружит свое
убежище; они перекроют подачу и спокойненько придут за ней.
Она быстро обошла служебные помещения, прикидывая их возможности. В
панорамные окна самого шикарного офиса ей предстало новое положение дел в Пудуне.
Многие небоскребы выросли на линиях от чужеземных подач и теперь погасли,
хотя местами из разбитых окон вырывалось пламя, бросая первобытные отблески на
толчею внизу. Люди в основном успели спуститься, и теперь на улицах скопилось
много больше народа, чем те реально могли вместить. Площадь вокруг здания,
где находилась Нелл, оцепили кулаки; здесь было почти пусто.
Она нашла комнату без окон. На медиатронных стенах теснился немыслимый
коллаж из самых разных картинок: цветы, детали европейских церквей и синтоист-
ских храмов, фрагменты китайской пейзажной живописи, увеличенные изображения
насекомых и пыльцы, многорукие индийские божества, планеты и луны солнечной
системы, абстрактные исламские арабески, математические символы, фотографии
образцовых красавцев и красавиц. Сама комната была пуста, только посредине
стоял макет небоскреба, примерно с Нелл высотой. Его поверхность, медиатрон-
ная, как у самого здания, видимо, повторяла наружный рисунок, в основном
рекламу, хотя кулаки наверняка уже побывали здесь и нацарапали поверх свои
лозунги .
На макете лежало световое перо - черная, заостренная с одного конца палочка
- и палитра с цветовым кругом и другими простейшими возможностями. Нелл взяла
их, тронула пером зеленый сектор палитры и провела кончиком по макету. За
пером потянулась светящаяся зеленая дорожка, преображая рекламный щит во
взлетную полосу.
Что бы еще ни намеревалась она совершить в отпущенное ей время, здесь можно
сделать быстро только одно. Нелл сама не знала, что ею движет, то ли
интуиция, то ли просто артистический порыв оставить по себе нечто, способное
пережить ее хоть на считанные минуты. Для начала она стерла все большие рекламные
объявления на верхних этажах небоскреба. Потом, самыми простыми цветами,
начертила графическую эмблему: синий щит, на нем, белым и красным, книга,
скрещенные ключи - золотом, семя - бурым. Она повторила рисунок на всех четырех
стенах, между сотым и сто вторым этажами.
Теперь надо было придумать, как отсюда выбраться. Может быть, на крыше есть
дирижабли. Их наверняка стерегут, но если подкрасться незаметно и напасть
врасплох, то можно справиться. Она пробежала по пожарной лестнице этаж,
второй , третий. Еще через два пролета она услышала китайскую речь: кулаки на
крыше разговаривали и играли в маджонг. Еще голоса доносились снизу: кулаки
перебегали с площадки на площадку, искали ее.
Она продумывала следующий шаг, когда играющих грубо прервало кваканье
радиофонов. Несколько кулаков, возбужденно крича, выбежали на лестницу. Нелл
приготовилась встретить их в засаде, но они выскочили в лифтовый холл
верхнего этажа. Через минуту-две пришел лифт и увез их вниз. Нелл некоторое время
выжидала, прислушиваясь, но голоса на нижних площадках тоже умолкли.
Последние лестничные марши и вот уже она на крыше здания, опьяненная свежим
воздухом, как и открытием, что вокруг - ни души. Нелл подошла к бортику и
взглянула на улицу почти в полумиле внизу. В мертвых окнах соседнего
небоскреба зеркально отражалась эмблема принцессы Нелл.
Что-то вроде взрывной волны медленно распространялось по улице, захватывая
примерно по кварталу в две минуты. С такого расстояния трудно было разобрать
подробности, Нелл видела только правильные ряды одетых в темное пехотинцев;
они пробирались сквозь толпу, тесня перепуганных варваров на пикеты кулаков
или в холлы погасших зданий.
Несколько минут Нелл не могла отвести глаз. Потом случайно глянула на
соседнюю улицу и увидела то же самое.
Она быстро обошла крышу по периметру. Пять колонн приближались к основанию
ее небоскреба.
Наконец одна колонна разметала последнюю людскую преграду и остановилась у
края площади, подтягивая ряды и поджидая остальных.
Нелл поначалу не сомневалась, что это подкрепление; кулаки явно превратили
здание в штаб для последней атаки на Прибрежную Республику. Однако вскоре
стало ясно, что цель новоприбывших - иная. Несколько томительных минут прошли
в почти полной тишине, затем, по одному неслышному приказу, колонны высыпали
на площадь. Выбежав из узких улочек, они четко, как на параде, перестроились
в многозубый строй и с громким боевым кличем ринулись на перепуганных,
дезорганизованных кулаков. Когда клич этот эхом прокатился через двести этажей и
достиг крыши, у Нелл волосы зашевелились на голове; вместо громового мужского
рева она услышала яростный девичий крик, повторенный сотнями тысяч ртов,
резкий и пронзительный, словно бесчисленные волынки.
Племя Нелл пришло за своей предводительницей. Она развернулась и побежала к
лестнице.
Когда она добралась до первого этажа и, не подумавши, влетела в холл,
девочки уже пробили бреши в стене и атаковали оставшихся защитников. Они
нападали четверками. Одна (самая рослая) бежала на противника, целя заостренной
бамбучиной ему в сердце. Пока она таким образом отвлекала внимание, две
другие (самые маленькие) подскакивали с боков, хватали его за ноги и слаженным
рывком поднимали в воздух. Тем временем четвертая (самая быстрая) успевала
забежать ему за спину и всаживала под лопатку нож или другое оружие. На
глазах у Нелл это разыгралось раз пять или шесть, с неизменным успехом, и ни
одна из девочек не пострадала, разве что набила ссадину или шишку.
Тут она до смерти перепугалось, вообразив, что сейчас с ней сделают то же
самое, однако, в воздух ее подняли, но убивать явно не собирались, хотя все
новые девочки сбегались со всех сторон, и каждая по мере детских силенок
старалась вытолкнуть Нелл повыше. Последних кулаков еще добивали в уголках и
закутках вестибюля, а Нелл на плечах у сестричек уже выплыла на площадь, где
сто или сколько там тысяч девочек - она не могла сосчитать все полки и
бригады - повалились на колени, словно под порывом божественного ветра, и
протянули к ней бамбуковые колья, ножи на палках, свинцовые трубы и нунчаки. Вперед
выступили временные командующие ее дивизий, вместе с временными министрами
обороны, иностранных дел, науки и образования, и все они кланялись Нелл, не
викторианским поклоном и не конфуцианским, а каким-то собственного
изобретения, вобравшим черты обоих.
Казалось бы, Нелл должна онеметь от изумления, но нет: впервые с рождения
она поняла, зачем послана в этот мир, и чувствовала себя на своем правильном
месте. Мгновение назад ее жизнь была досадной ошибкой природы, сейчас она
обрела дивный и светлый смысл. Нелл заговорила, и слова слетали с губ легко,
словно она читала по Букварю. Она приняла служение Мышиного Воинства,
поздравила сестренок с великой победой и простерла руку над их головами, указывая
на тысячи тысяч несчастных из Новой Атлантиды, Ниппона, Израиля и прочих
Внешних Племен.
- Наш первый долг - защитить их, - сказала она. - Покажите мне город и все
в нем.
Ее хотели нести, но она спрыгнула на каменные плиты и пошла прочь от
небоскреба к своим полкам, которые расступались, давая дорогу. Улицы Пудуна
полнились голодными, перепуганными беженцами, и среди них, в простой
крестьянской одежде, залитой ее и чужой кровью, в наручниках с разорванной цепью,
окруженная генералами и министрами, шла варварская принцесса с мечом и книгой.
Карл Голливуд
совершает прогулку
к набережной
Карл Голливуд проснулся от звона в ушах и резкой боли в щеке, в которую,
как выяснилось, воткнулся дюймовый осколок оконного стекла. Он сел. Одеяло
захрустело, и на пол со звоном посыпались битые стекляшки. Сквозь зияющее
окно пахнуло гнилой сыростью. У старинных гостиниц есть свои прелести, но и ряд
недостатков, например, окна из древних материалов.
По счастью, какой-то старый вайомингский инстинкт надоумил его вчера
оставить сапоги у кровати. Первым делом он вывернул каждый, проверил, не попало
ли внутрь стекло, и, только обувшись, натянул одежду, собрал вещи и подошел к
окну.
Оно смотрело на Хуанпу. За рекой целые кварталы Пудуна безжизненно чернели
в синем предрассветном небе. Редкие здания, подсоединенные к локальным
подачам, еще светились. По его сторону реки картина была несколько сложнее:
Шанхай, в отличие от Пудуна, видел много войн и обладал солидным запасом
прочности: в городе было не считано тайных силовых станций, старых движков,
подпольных источников и подач, цистерн и бочек с водой. В тени банковской
корпорации "Шанхай & Гонконг" по-прежнему разводили кур. Шанхай переживет кулаков
много лучше Пудуна.
Чего не скажешь о европейце Карле Голливуде. Ему стоит перебраться через
реку, к остальным Внешним народам.
От набережной гостиницу отделяли три квартала, но преград на них предстояло
больше, чем в любом другом городе на трех милях. Главной помехой будут
кулаки; Карл уже слышал закипавшие внизу крики "Ша! Ша!" и, посветив с балкона
фонариком, различил множество кулаков, осмелевших от взрыва чужеземных подач
и открыто нацепивших красные повязки.
Не будь он под два метра и голубоглазый, Карл, наверное, попробовал бы
проскользнуть к реке в китайской одежде и наверняка попал бы в руки повстанцев.
Он порылся в шкафу, вытащил плащ - до щиколоток, непробиваемый как для пуль,
так и для большинства нанотехнологических снарядов.
Среди багажа имелся длинный чехол, который Карл забросил на верхнюю полку,
не раскрывая. Узнав про беспорядки, он не поленился прихватить с собой этот
памятник старины: украшенный гравировкой винчестер сорок четвертого калибра с
примитивным стальным прицелом и, уже на самый пожарный, кольт. Что-нибудь
менее героическое и более современное сгодилось бы даже лучше, но он давно
избавился от ружей и пистолетов, не имевших исторической и художественной
ценности .
За дверью, совсем рядом, прогремели два выстрела. Через мгновение кто-то
постучал в номер. Карл завернулся в плащ, на случай, если будут стрелять в
дверь, и выглянул в глазок. К своему удивлению он увидел седовласого
англоамериканского джентльмена с закрученными усами. В руках он держал
полуавтоматическую винтовку. Карл видел его вчера в баре: он приехал недавно и
торопился до падения Шанхая уладить какие-то денежные дела.
Карл открыл дверь.
- Можно подумать, мы на съезде любителей старинного оружия, - произнес
джентльмен сквозь усы. - Чертовски неловко вас беспокоить, но я подумал, вам
любопытно будет узнать, что в гостинице кулаки.
Он дулом указал на коридор. Карл высунул голову в дверь. Почти у порога
лежал мертвый коридорный с длинным разделочным ножом.
- Я что-то рано проснулся, - сказал Карл Голливуд, - и решил прогуляться до
набережной. Не составите компанию?
- Охотно. Спенс. Ея Величества объединенных войск полковник в отставке.
- Карл Голливуд.
На пожарной лестнице Спенс пристрелил еще двух гостиничных служащих, в
которых по каким-то своим признакам предположил кулаков. Карл сомневался, пока
Спенс не разорвал на них рубашки и не показал красные кушаки.
- Понимаете, на самом деле они нигде не состоят, - бодро объяснил Спенс, -
просто с приходом кулаков вся эта дурость стала чертовски модной.
Сдержанно пошутив, надо ли платить по счету и сколько давать на чай
коридорному, явившемуся за тобой с разделочным ножом, они сошлись, что безопаснее
выйти через кухню. Здесь на полу лежали человек пять кулаков, располосованных
дыроколами. У выхода Карл и Спенс наткнулись на двух других постояльцев,
израильтян, которые глядели на них в упор, что подразумевало лобометы. Секунды
через три к компании присоединились двое зулусов, советники по менеджменту;
они несли длинные, телескопические шесты с закрепленными на концах
нанолезвиями, которыми по пути крушили все осветительные приборы. Карлу
потребовалась целая минута, чтобы оценить их правоту: им предстояло выскочить в темный
проулок и надо было, чтобы привыкли глаза.
Дверь задрожала под звонкими ударами. Карл подошел и выглянул в глазок;
двое городских ребяток рубили ее топором. Он отступил на шаг, снял с плеча
винчестер, дослал патрон и выстрелил в дверь, целя выше голов. Удары
мгновенно смолкли, колоколом бухнул упавший на мостовую топор.
Первый зулус ногой распахнул дверь и выскочил в проулок, вращая
смертоносное лезвие над головой, словно вертолетную лопасть. Он рассек мусорную урну,
но никого живого не задел. Когда секундами позже Карл Голливуд выбежал
следом, он увидел лишь спины молодчиков, которые протискивались через толпу;
составляющие ее беженцы, бродяги и попрошайки услужливо тыкали пальцами вслед,
всячески показывая, что вошли в закоулок с единственной целью - взять под
охрану дорогих постояльцев-гуайло.
В проулке еще оставалось места для маневра, и они почти не сговариваясь
выстроились в импровизированный боевой порядок. Впереди шли зулусы: они вращали
палками над головой и боевым кличем разгоняли с дороги китайцев. За ними
первый еврей с лобовым пистолетом высматривал кулаков. Карлу, с его ростом и
винчестером, похоже, достались дальняя разведка и ближайшая оборона.
Полковник Спенс и второй израильтянин замыкали колонну: им по большей части
приходилось пятиться.
Из проулка выбежали без особого труда, но это оказалась самая легкая часть;
до сих пор они были в фокусе событий, теперь стали пылинками в песчаной буре.
Полковник Спенс разрядил в воздух почти всю обойму; звук выстрела утонул в
шуме столпотворения, но вспышки света из дула привлекли внимание, и толпа в
непосредственной близости чуть-чуть посторонилась. Один из зулусов сделал
свой палкой что-то в высшей степени неэстетичное, и Карл отвел глаза, потом
вспомнил, что дело зулусов - пробивать дорогу, его - высматривать более
далекую опасность. Он медленно повернулся на ходу, стараясь не отвлекаться на
все, что дальше вытянутой руки, но ближе десятка метров.
Они вошли в полную сумятицу между силами Прибрежной Республики и Кулаками
Праведной Гармонии, которая значительно усугублялась тем, что многие прибреж-
ники переметнулись к восставшим, для чего повязали на рукава красные тряпки,
многие кулаки вообще ничем не выделялись, а куча стороннего народа, пользуясь
случаем, грабила магазины и дралась сейчас с частной охраной; кое-где
мародеров лупили члены организованных банд.
Нанкинский проспект, широкая магистраль, ведущая к Банду и Хуанпу, была
застроена высокими трех-четырехэтажными зданиями со множеством окон, и за
каждым мог сидеть снайпер.
Вскоре Карл и впрямь различил нескольких, но они больше стреляли друг по
другу через улицу, а если и по толпе, то, похоже, без всякого разбора. Один
выпускал обойму за обоймой из винтовки с лазерным прицелом - Карл посчитал
его прямой и непосредственной опасностью. Как только движение в очередной раз
замедлилось (зулусы пережидали, пока впереди разрешится особо ожесточенная
стычка прибрежников-кулаков), он встал потверже, снял с плеча винчестер,
прицелился и выстрелил. В тусклом свете карманных фонариков и ружейных вспышек,
он видел, как брызнула пыль из каменного оконного переплета над головой
снайпера. Тот пригнулся, потом выпрямился и начал шарить прицелом по толпе, ища,
кто стрелял.
Карла сильно толкнули в спину. Это был Спенс, его ранили в ногу. На
полковника наступал кулак. Карл двинул его прикладом в подбородок, и китаец,
закатив глаза, рухнул на дерущихся. Карл дослал другой патрон, приложил винчестер
к плечу и попытался отыскать окно со снайпером.
Тот был на месте и вел по бурлящей толпе рубиново-красным лучом. Карл
глубоко вдохнул , выдохнул и, молясь, чтоб его не толкнули, спустил курок. Отдача
тяжело ударила в плечо, и в то же мгновение Карл увидел выпавшую из окна
винтовку; она кувыркалась в воздухе, лазерный луч рисовал в дыму фигуры, как на
экране радара.
Похоже, идея была с самого начала неудачная; если другие снайперы это
видели , они постараются его уложить, к какой бы стороне не принадлежали. Карл
дослал следующий патрон, переложил винчестер в руку, дулом вниз, чтобы было
не так заметно, другой обхватил Спенса под мышкой. Усы у полковника
дергались : он продолжал безостановочно сыпать шутками, Карл не слышал ни слова, но
одобрительно кивал. Ни один, самый буквально мыслящий викторианец не принял
бы эту браваду всерьез. Полковник Спенс не пытался выставить себя храбрецом;
напротив, на этом условном языке, он мог, не теряя лица, сказать Карлу, что
напуган до полусмерти, а Карл - признаться, что чувствует то же самое.
На них выскочили сразу несколько кулаков: зулусы уложили двоих, первый
еврей - одного, но следующий прорвался и ножом ударил израильтянина по
непробиваемому пиджаку. Карл поднял винчестер, прижал локтем и выстрелил с бедра.
Отдача едва не выбила ружье из рук, но и кулак практически сделал сальто
назад.
Не верилось, что они так и не добрались до набережной, ведь прорыв длился
уже несколько часов. Что-то сильно толкнуло Карла в спину, он пролетел
полшага, обернулся через плечо и увидел, что его пытаются заколоть штыком. Другой
кулак подбежал и начал выкручивать из рук винчестер. Карл в первое мгновение
обалдел, потом все-таки выпустил Спенса и пальцами ткнул противнику в глаза.
Грянул оглушительный выстрел; Карл, обернувшись, увидел, что полковник
изловчился и выстрелил в атакующего со штыком. Израильтянин, прикрывавший тыл,
попросту исчез. Сзади напирали. Карл вскинул винтовку. Вдвоем со Спенсом
расчистили вполне приличное пространство. Однако что-то более мощное и страшное
бросало на них все новых и новых людей; пытаясь разобраться, в чем дело, Карл
обнаружил между собой и зулусами несколько десятков китайцев с перекошенными
от страха лицами; они не нападали, а спасались от нападения.
Внезапно все китайцы исчезли. Карл и полковник Спенс оказались среди буров.
Здесь были не только мужчины, но и женщины, дети, старики - целый лаагер на
марше. Они инстинктивно продвинулись вперед и составили новый авангард. До
набережной оставался квартал.
Предводитель буров, кряжистый мужчина лет пятидесяти, как-то разглядел в
Карле Голливуде командира, и вдвоем они быстро подсчитали, какие силы есть
для последнего рывка. Из всего разговора Карлу запомнились только слова бура:
"У вас зулусы. Хорошо". Передовые буры были вооружены автоматами с высокоэсп-
лозивными нанотехнологическими обоймами, из которых могли бы превратить толпу
в завал пережеванного мяса, но стреляли все разом, по команде, когда кулаки
подбегали на сабельный удар. Время от времени кто-нибудь вскидывал автомат и
давал очередь по окнам; снайперы тряпичными куклами сыпались из темноты.
Вероятно, у буров были какие-то приборы ночного видения. Спенс внезапно тяжело
обвис у Карла на руке, и тот понял, что полковник теряет сознание. Он
перебросил винтовку через плечо, нагнулся и взвалил Спенса на спину.
Они добрались до набережной и заняли оборону. Сразу встал вопрос: есть ли
лодки? В этой части Китая, которая лежит ниже уровня моря, лодок всегда было
больше, чем велосипедов. Похоже, все они спустились в Шанхай по мере
продвижения кулаков, и отряду, едва он оказался у реки, предстали тысячи
лодочников, рвущихся предложить свои услуги. Впрочем, как верно заметил предводитель
буров, самоубийственно делить отряд по маленьким весельным лодкам; за
варварские головы кулаки платили большое вознаграждение. Безопаснее дождаться, пока
к берегу подойдет суденышко побольше, сговориться с капитаном и погрузиться
всем вместе.
Несколько таких корабликов, от моторных яхт до рыболовецких траулеров, уже
наперегонки летели к берегу, расталкивая органическое кишение джонок.
В легких начало отдаваться ритмическое биение. Сперва оно казалось
барабанными боем, но с приближением стало ясно, что это сотни или тысячи глоток
выкрикивают в унисон: "Ша! Ша! Ша! Ша!" Нанкинский проспект начал извергать на
Банд толпу народа, который тут же разбегался по набережной.
Армия гоплитов, обученных солдат в боевом облачении, двигалась к реке
шеренгами по двадцать, занимая всю ширину Нанкинского проспекта. Это были не
кулаки, а регулярная армия, передовой отряд Поднебесной, и Карл Голливуд
внезапно осознал, что от цели тридцатидневного перехода к Хуанпу их отделяют
лишь Карл Голливуд с винчестером сорок четвертого калибра и горстка легко
вооруженных гражданских.
Изящная яхта подошла, наконец, на несколько метров к берегу. Уцелевший
израильтянин свободно владел пекинским и уже вступил в переговоры с капитаном.
Одна из бурских женщин, жилистая старушка в черной шляпке, намертво
пришпиленной поверх седого пучка, что-то сказала предводителю. Тот кивнул, поймал
ее лицо ладонями и поцеловал.
Она повернулась спиной к набережной и пошла к наступающей колонне. Редкие
китайцы, еще остававшиеся на Банде, расступались из уважения к возрасту и
вероятному безумию.
Переговоры с капитаном, похоже, застопорились. Карл Голливуд видел, как
отдельные гоплиты подпрыгивают на два-три этажа и головой вперед влетают в окна
"Катай-отеля".
Бурская бабушка дошла до середины Банда. Предводитель поднебесной колонны
замахал рукой со встроенными в броню дулами - с дороги, дескать. Бурская
женщина старательно опустилась на колени, молитвенно сложила руки и наклонила
голову.
В следующее мгновение она стала жемчужиной света в пасти дракона. За
секунду жемчужина выросла до размеров дирижабля. Карлу Голливуду хватило ума
закрыть глаза и отвернуться, но упасть на мостовую он не успел, и это сделала
взрывная волна, бросившая его плашмя на гранитные плиты набережной и заодно
унесшая добрую половину одежды.
В сознание он пришел не сразу, ему показалось, что примерно через полчаса,
хотя, когда он открыл глаза, с неба еще сыпались обломки, и значит, вряд ли
прошло больше пяти минут. Белая яхта лежала на боку, команда плавала в реке.
Еще через минуту подошел траулер и шкипер, поторговавшись самую малость для
приличия, забрал весь отряд. Карл чуть не забыл Спенса, а когда вспомнил,
понял , что от слабости не может его поднять, поэтому просто втащил на борт с
помощью двух молодых буров - одинаковых близнецов лет, наверное, тринадцати.
Пока траулер вез их через Хуанпу, Карл Голливуд лежал на груде рыбачьих
сетей, словно мешок с костями. Отсюда он видел сорокаметровый кратер посреди
Банда и внутреннее убранство комнат "Катай-отеля", аккуратно вскрытого бомбой
в теле бурской женщины.
Пятнадцать минут, и они ступили на улицы Пудуна. Карл Голливуд прибыл за
распоряжениями в местный новоатлантический лагерь и потратил несколько минут
на письмо вдове полковника Спенса, скончавшегося от потери крови на пути
через Хуанпу.
Потом он расстелил на земле бумаги и вернулся к делу, которым занимался в
гостинице последние несколько дней, а именно, к поискам Миранды. Время
поджимало . Он только что осознал, что в успехе этих поисков кроется единственная
надежда спасти десятки тысяч людей, сгрудившихся на мертвых улицах Пудунской
экономической зоны.
Победное шествие Кулаков;
торжество Поднебесной;
беженцы в подводном
царстве; Миранда
Хуанпу замедлила продвижение поднебесного воинства к морю, но они
переправились выше по течению и продолжали наступать к северу, на Пудунский
полуостров, гоня перед собой толпы голодных крестьян, таких же, как те, что явились
их провозвестниками в Шанхай.
Население Пудуна: варвары, китайцы из Прибрежной Республики, боявшиеся
преследований со стороны поднебесных собратьев, и сестренки Нелл - треть
миллиона девочек, сами по себе отдельная фила - оказались зажаты между Поднебесной
на юге, Хуанпу на западе, Янцзы на севере и океаном на юге. Всякое сообщение
с искусственными островами было прервано.
Геотекторы "Империал Тектонике" в своих классических и готических замках на
вершине Нового Чжусина всеми силами пытались перекинуть мосты между островом
и Пудуном. Довольно просто было бы навести понтонную или подвесную переправу,
но Поднебесная умела теперь взрывать их быстрее, чем они строились. На второй
день осады по программе геотекторов остров выпустил к Пудуну умкоралловую
псевдоподию, укорененную в морском ложе, однако такие вещи требуют времени;
по мере того, как все новые беженцы прибывали в Пудун, неся жуткие вести о
наступлении Поднебесной, становилось ясно, что с перешейком не поспеть.
Разноплеменные лагеря расползались к северу и к востоку, теснимые напором
беженцев и страхом перед Поднебесной. Постепенно они захватили и застолбили
несколько миль береговой линии. Южный фланг заняли новые атланты, готовые
отбить нападение с побережья. Дальше цепочка лагерей тянулась к северу,
изгибаясь вместе с береговой линией и сворачивала на восток вдоль Янцзы, где с
другого фланга укрепились ниппонцы, охранявшие от нападения с аллювиальной
равнины. Центральный отрезок защищало от фронтальной атаки воинство-племя Нелл,
двенадцатилетние девочки, сменившие бамбуковые колья на более современное
оружие, собранное из новоатлантических и ниппонских портативных источников.
Карла Голливуда мобилизовали сразу по прибытии в расположение
новоатлантических частей, как ни уверял он, что его теперешние исследования будут куда
действенней. Однако вскоре с самого верха пришел новый приказ. Первая часть
восхваляла "героический" поступок Карла Голливуда, выразившийся в спасении из
Шанхая покойного полковника Спенса, и намекала на вполне возможное посвящение
в рыцарство, если он когда-нибудь выберется из Пудуна. Во второй его
назначали чрезвычайным и полномочным послом при Ее Королевском Высочестве принцессе
Нелл.
Прочитав эти слова, Карл в первое мгновение опешил, что его государыня
считает Нелл ровней, но, подумавши, согласился, что это и правильно, и
дальновидно. Он видел Мышиное Воинство (как, по неведомой причине, именовали себя
девочки) на улицах Пудуна и понял, что они действительно в некотором роде -
новая этническая группа, и что Нелл - их несомненная предводительница. У
Виктории были все основания уважать новую монархиню. К тому же, Мышиное Воинство
защищало сейчас от плена и мучительной смерти множество новых атлантов, так
что признать их было шагом весьма разумным.
Карлу Голливуду, влившемуся в новое племя какие-то месяцы назад, выпало
отнести привет и поздравления Ея Величества принцессе Нелл, девочке, о которой
он много слышал от Миранды, но которую он сам никогда не видел и даже не
представлял. Не требовалось особых размышлений, чтобы увидеть за этим руку
лорда Александра Чон-Сика Финкеля-Макгроу.
Освобожденный от повседневного несения службы, он на третий день осады
вышел из новоатлантического лагеря и зашагал на север вдоль пляжа. Каждые не-
сколько ярдов он натыкался на межплеменную границу и должен был предъявлять
визу, которая, по условиям Общего Экономического Протокола, обеспечивала
беспрепятственный проход. Некоторые племенные зоны умещались на метре-двух, но
хозяева их не менее рьяно оберегали свой доступ к морю, сидели ночами, глядя
в прибой, и ждали неведомого спасения. Карл миновал расположения ашанти,
курдов, армян, навахо, тибетцев, сендеристов, мормонов, иезуитов, саамов,
пуштунов, тутси, Первой Распределенной Республики и ее бесчисленных ответвлений,
хартлендеров, ирландцев и местных ячеек КриптНет, поневоле вышедших из
подполья. Он встречал синтетические филы, о которых прежде не слышал, что,
впрочем , неудивительно.
Наконец он вышел на длинный отрезок берега, который охраняли
двенадцатилетние китаяночки. Здесь он предъявил верительные грамоты от Ея Величества
королевы Виктории II, которые выглядели весьма впечатляюще и собрали целую толпу
девочек. Карл Голливуд с удивлением услышал, что они говорят на безупречном
английском в довольно аристократической викторианской манере. Похоже, они
предпочитали обсуждать на нем абстрактные понятия, а в бытовых вопросах
переходили на пекинский.
Его провели через ряды Мышиного Воинства, превращенные в хоспис под
открытым небом для оборванных, больных, раненых изгоев других племен. Возле
лежачих хлопотали мышки-медсестры, остальные сидели на песке, обхватив колени, и
смотрели на Новый Чжусин. Пляж здесь спускался полого, и можно было зайти в
море метров на сто.
Одна девушка так и поступила: ее распущенные длинные волосы ниспадали с
плеч и веером расходились на воде чуть выше пояса. Она стояла в море спиной к
берегу, с книгой в руках, и не шелохнулась за все время, что Карл Голливуд
смотрел.
- Что она там делает? - спросил он у сопровождающей мышки. На лацкане у нее
было пять звездочек. Со знаками отличия Карл разобрался еще в Пудуне: пять
звездочек означали, что она командует 45 девочками, то есть тысячей двадцатью
четырьмя. Полковница.
- Зовет свою мать.
- Мать?
- Ее мать под волнами, - объяснила девушка. - Она - королева.
- Чья?
- Барабанщиков. Они живут в море.
Тут Карл Голливуд понял, что принцесса Нелл тоже ищет Миранду. Он сбросил
длинный сюртук, вступил в Тихий Океан, сопровождаемый офицершей, и
остановился на почтительном расстоянии, отчасти, чтобы выказать уважения, отчасти из-
за меча на поясе Нелл. Глаза ее смотрели в книгу, как линзы, и Карлу
показалось , что сейчас страницы затлеют под пристальным взглядом.
Через какое-то время она подняла голову. Полковница тихо произнесла
несколько слов. Карл не знал, как дипломатической протокол требует себя вести,
стоя по пояс в Восточно-Китайском море; поэтому просто шагнул вперед,
поклонился так низко, как допускали обстоятельства, и вручил принцессе Нелл свиток
с печатью королевы Виктории.
Она приняла бумагу молча и внимательно прочла, потом перечитала второй раз
и отдала офицерше, которая почтительно скатала ее в свиток. Некоторое время
принцесса Нелл смотрела поверх волн, затем взглянула Карлу Голливуду в глаза
и сказала тихо:
- Я принимаю ваши верительные грамоты и прошу передать Ея Величеству мою
искреннюю признательность вместе с извинениями, что не могу более официально
ответить на ее доброе письмо, что в других обстоятельствах считала бы своей
первейшей обязанностью.
- Передам, как только смогу, Ваше Высочество, - сказал Карл Голливуд.
При этих словах принцесса Нелл немного смутилась и переступила на месте,
чтобы не потерять равновесия, хотя, возможно, дело было просто в подводном
течении. Карл понял, что к ней никто еще так не обращался, и что, до
признания Виктории, она не полностью осознавала свое нынешнее положение.
- Женщина, которую вы ищете, зовется Мирандой, - сказал он.
Все мысли о коронах, королевах и армиях, казалось вылетели из головы у
принцессы Нелл. Перед Карлом была просто юная девушка в поисках... кого?
Матери? Наставницы? Подруги? Он заговорил мягко и тихо, только чтобы перекрыть
плеск волн. Он рассказывал о Миранде, о книге, о старых сказках и подвигах
принцессы Нелл, которые наблюдал из-за кулис, годы назад, глядя на экран
Миранды в театре "Парнас".
За следующие несколько дней многих беженцев забрали морские и воздушные
суда, но пару-тройку успели показательно уничтожить, прежде чем те вышли из
радиуса действия поднебесных орудий. Три четверти Мышиной армии эвакуировались
самостоятельно: девочки разделись донага, взялись за руки, вошли в море и,
образовав гибкий, непотопляемый плот, медленно доплыли до Нового Чжусина.
Слухи среди беженцев распространялись молниеносно; межплеменные границы не
замедляли, а, напротив, ускоряли их продвижение, взаимодействие языков и
культур рождало новые варианты каждого слуха, сообразно местным страхам и
предрассудкам. Самый популярный слух был, что Поднебесная обещала
беспрепятственно всех пропустить, а нападают вышедшие из-под контроля умные мины или,
в худшем случае, фанатичные полевые командиры, которых вот-вот приструнят.
Был и второй, совершенно уже ни с чем несообразный слух, заставлявший людей
оставаться на берегу и не вверять свою жизнь эвакуационным судам: будто бы
некая девушка с мечом и книгой строит волшебный подводный туннель, по
которому все они безопасно уйдут. Эти домыслы встречали здоровый скептицизм более
рациональных культур, но наутро шестого дня осады схлынувший отлив оставил на
берегу странные знамения: полупрозрачные яйца размером с футбольный шар. Под
хрупкими, легко рвущимися оболочками обнаружились ранцы, пронизанные
фрактальной сеткой тончайших пор. Сверху отходила тугая трубка, которая
заканчивалась маской. В данных обстоятельствах о назначении предмета гадать особо не
приходилось. Люди надевали ранцы на спины, нацепляли маски и ныряли в воду.
Ранцы действовали, как рыбьи жабры, исправно снабжая маску кислородом.
На жабрах не было никаких племенных отметок, их просто выбросило на берег
приливом. Атланты, ниппонцы и остальные видели в них посылки от
соотечественников . Однако многие подозревали связь между этими дарами и слухом о
подводном туннеле принцессы Нелл. Они стягивались к центральной части Пудунского
пляжа, где сосредоточились самые мелкие, слабые, уязвимые племена. С ходом
эвакуации оборонительная линия неизбежно сжималась. Границы племен утратили
четкость и наконец растворились; на пятый день осады народы слились на узкой
стрелке Пудунского полуострова, которая вся имела длину в несколько городских
кварталов. По периферии расположились беженцы-китайцы, в основном, активные
граждане Прибрежной республики, знавшие, что им в Поднебесной не жить. Они не
решались вторгнуться в вооруженный лагерь европейцев, однако наступали дюйм
за дюймом, так что периметр неуклонно сужался и многие варвары уже стояли по
щиколотку в воде.
Пополз слух, что у девушки, которая зовется принцессой Нелл, есть чародей и
советник Карл - он якобы пришел ниоткуда и знает не меньше, а даже больше
принцессы. Слух утверждал, что этот Карл владеет волшебными ключами,
позволяющими принцессе Нелл говорить с Барабанщиками, которые живут под волнами.
На заре седьмого дня осады, принцесса Нелл нырнула в розовые от рассвета
волны и больше не появилась. Карл последовал за ней через несколько минут,
правда, с жабрами за спиной. Затем все варвары вошли в океан, бросив грязную
одежду на берегу и оставив Поднебесной последние пяди китайской земли. Все
они шли, пока над ними не смыкалась вода. Арьергард замыкали последние отряды
Мышиного Воинства - девочки голые забежали в прибой, сцепились руками и
медленно поплыли, толкая перед собой самодельные плоты с ранеными. К тому
времени, как последняя из них оттолкнулась ногой от песчаного дна, на пляж уже
вступил человек в красном кушаке и смеялся, сознавая, что Поднебесная вновь
едина.
Последним из заморских дьяволов Срединное государство покинул
светловолосый, сероглазый викторианский джентльмен, он некоторое время стоял в воде,
глядя на Пудун, потом развернулся и пошел в море. Когда волны достигли его
головы, они сорвали с нее котелок, и тот еще долго качался в прибое, покуда
китайцы пускали на берегу шутихи и обрывки красных бумажных оберток вишневыми
лепестками прыгали на волнах.
В один из заходов в море Нелл встретила Барабанщика - он выплыл из глубин
совершенно голый, в одних заплечных жабрах. Она должна была удивиться, но не
удивилась, потому что заранее чувствовала его приближение, и когда он
подплыл, с ее сознанием начали твориться странные вещи. Что-то в мозгу Нелл
связывало ее с Барабанщиками.
Она составила общий набросок и отдала инженерам для разработки, которую те
отдали Карлу, а тот отнес к работающему портативному МС в новоатлантический
лагерь и синтезировал миниатюрный прибор для исследования, сборки и разборки
нанотехнологических устройств.
В темноте на коже Нелл вспыхивали звездочки, похожие на сигнальные огни
дирижабля в ночном небе. Одну из них соскоблили скальпелем и изучили. Такие же
нашли в ее крови. Стало ясно, что их занесли ей, когда насиловали. Звездочки
на коже Нелл были сигнальными маяками и слали вести через разделяющую нас
пропасть.
Карл разобрал одну и нашел систему стерженьковых логических элементов, а
также ленту с несколькими гигабайтами информации. Данные делились на сектора,
и каждый был зашифрован своим кодом. Карл перепробовал все ключи, полученные
от Джона Персиваля Хакворта, и нашел, что один - самого Хакворта - отпирает
некоторые сектора. Раскодировав их содержимое, он обнаружил фрагментарный
план некоего нанотехнологического устройства.
Взяли кровь у нескольких добровольцев, и у одного нашли такие же нанозиты.
Когда два зита помещали рядом, они нащупывали друг друга лидарами, сходились,
спаривались и выполняли какие-то расчеты. При этом выделялось заметное тепло.
Нанозиты жили в человеческой крови, как вирусы, и передавались при половом
акте или другом обмене секреторными жидкостями - это были умные пакеты
данных, как те, что путешествуют по Сети; совокупляясь в крови, они создавали
систему коммуникаций, параллельную сухой Сети, и, вероятно, связанную с ней
через оптоволоконные и медные провода.
Подобно сухой Сети, влажная могла осуществлять расчеты, то есть выполнять
программы. Стало ясно, что Джон Персиваль Хакворт использует ее именно с этой
целью, гоняет какую-то собственного изобретения огромную распределенную
программу. Он что-то создает.
- Хакворт - Алхимик, - сказала Нелл. - Он создает Семя посредством влажной
Сети.
Туннели начинались в полукилометре от берега. Часть, видимо, существовала
давно - корявые, словно стволы деревьев, сплошь в ракушках и водорослях.
Однако в последние дни они явно росли и ветвились, как древесные корни в
поисках влаги; новые гладкие трубы пробивали коросту и ползли вверх, к прибойной
полосе, делясь снова и снова, пока не образовали множество входов для
беженцев. Отростки заканчивались губами, которыми, словно выростом слоновьего
хобота, хватали и втягивали людей, засасывая при этом минимум морской воды.
Туннели были покрыты медиатронными указателями, приглашавшими идти дальше;
все время казалось, что впереди тебя ждет сухое, теплое, светлое место.
Однако огни двигались вместе с идущим, так что его затягивало, как
перистальтикой. Беженцы оказывались в главном туннеле, старом, обросшем ракушками, и
продолжали двигаться, уже плотной толпой, которую, наконец, выплевывало в
обширное пустое пространство много ниже уровня океана. Здесь их ждали пища и
пресная вода.
Два человека не ели и не пили ничего, кроме припасенного с собой: Нелл и
Карл.
Установив, что нанозиты в крови связывают ее с Барабанщиками, Нелл
просидела ночь и создала контрнанозит, который бы находил и уничтожал чужеродные
устройства. Они с Карлом ввели нанозиты-убийцы себе в кровь, так что Нелл
была теперь свободна от влияния Барабанщиков, и оба обладали иммунитетом.
Однако они не рискнули съесть что-нибудь в пещере, и правильно, потому что,
отведав здешнего угощения, беженцы тут же ложились на пол и засыпали, над их
голыми телами начинал подниматься пар, а вскоре на коже проступали огоньки, как
звезды после захода солнца. Через два часа вся кожа лучилась так, что при ее
свете можно было читать, и казалось, полная луна озаряет уснувших на лугу
бражников. Беженцы, теперь Барабанщики, спали и видели общий сон; абстрактные
световые отблески на медиатронных стенах сгущались, выстраивались в темные
воспоминания из глубин их подсознания. Нелл видела события собственной жизни,
давно вобранные Букварем и преображенные в слова, однако здесь они вновь были
свежи и пугающи. Она закрыла глаза, но стены еще и звучали, так что ей было
не скрыться.
Карл считывал сигналы со стен туннеля; чтобы абстрагироваться от
эмоционального содержания, он переводил их в двоичную систему и пытался
расшифровать внутренние коды и протоколы.
- Надо идти, - сказала Нелл наконец. Карл встал и пошел за ней к наугад
выбранному туннелю. Ход постоянно ветвился, Нелл по наитию сворачивала то
вправо, то влево. Иногда туннель раздувался, образуя полость, где светящиеся
огнями Барабанщики спали, любились или просто молотили в стены. У каждой
полости было множество отростков, они постоянно сходились и расходились; сеть
казалось такой огромной, что могла бы заполнить весь океан, как нейроны в мозгу
заполняют весь череп сплетением отростков.
С той самой пещеры, где уснули беженцы, они различали низкий гул на самом
краешке восприятия. Нелл сперва думала, что это бьется о стенки туннеля
подводное течение, потом сообразила: Барабанщики разговаривают друг с другом,
посылают сигнал из какой-то центральной пещеры. Осознав это, она в панике
кинулась вперед; некоторое время они бежали по одуряющему хитросплетению
туннелей , пытаясь отыскать, откуда идет гул.
Карл Голливуд не поспевал за более проворной Нелл и потерял ее на очередной
развилке. Дальше он добирался по собственному разумению, и через какое-то
(невозможно сказать, сколь долгое) время его туннель влился в другой, по
которому Барабанщики спешили вниз, в морские глубины. Карл узнал среди них
беженцев с Пудунского берега.
Барабанный бой не усилился, нет, он взорвался оглушительным, отшибающим
мысли грохотом в то мгновение, когда Карл вбежал в огромную пещеру,
конический амфитеатр в километр, может быть, шириной. По его потолку метались ме-
диатронные образы. Барабанщики, различимые в свете медиатронной пурги и
собственных огоньков, создавали конвекционные токи на склонах конуса. Течение
подхватило Карла и унесло в центр, где ему предстала немыслимого размаха
оргия. Пот испарялся с людских тел и клубился в воздухе, сами тела, касавшиеся
голой кожи Карла, были обжигающе горячи, как в гриппозном жару. Каким-то
абстрактным отделом мозга, продолжавшим, вопреки всему, работать своим
логическим чередом, он понимал причину: вместе с секреторными жидкостями Барабанщи-
ки передают друг другу пакеты данных, эти пакеты стыкуются в их крови, стер-
женьковая логика выделяет тепло и повышает температуру тела.
Оргия длилась не один час, но конвекция постепенно замедлилась, сейчас
Барабанщики походили на толпу в театре, занимающую места после второго звонка.
В середине образовалось свободное пространство, внутренний круг зрителей
составили одни мужчины, как бы победители в огромном брачном турнире, который
близился к завершающей схватке. Одинокий Барабанщик прошел вдоль круга, что-
то раздавая; это оказались медиатронные презервативы, которые, будучи
натянуты на стоящий торчком член, вспыхивали яркими анилиновыми цветами.
Одинокая женщина вступила в круг. Пол в середине площадки вздыбился и
вознес ее вверх наподобие алтаря. Гул взорвался и смолк, потом раздался снова,
медленный, мерный. Кружок мужчин начал топтаться на месте.
Карл узнал в женщине Миранду.
Он понял все: беженцев собрали в обитель Барабанщиков ради свежих данных в
их крови, в ходе великой оргии вся информация вернулась во влажную Сеть и
теперь должна быть закачана в Миранду, которая, разумеется, сгорит живьем. Все
это - дело рук Хакворта, кульминация его усилий по созданию Семени, которое
разрушит основание Новой Атлантиды, Ниппона и всех обществ, выросших из
концепции централизованной, иерархической Подачи.
Одинокая фигурка, заметная потому, что кожа ее не излучала света,
пробивалась к центру амфитеатра. Она ворвалась во внутренний круг, сбила с ног
стоящего на пути танцора и взбежала на алтарь, где лежала на спине, раскинув руки
крестом, лучащаяся огнями Миранда.
Нелл обхватила ее голову руками, нагнулась и поцеловала, не мягко и
ласково, а всем ртом, яростно, прокусывая свои и Мирандины губы, так что кровь их
смешалась. Огни на коже Миранды померкли один за другим - это нанозиты-убийцы
проникли в ее организм. Миранда очнулась и приподнялась, обессиленными руками
цепляясь за шею Нелл.
Гул смолк. Барабанщики сидели бесстрастно, готовые ждать - если
потребуется, целую вечность - пока другая женщина займет место Миранды. Свечение их
тоже угасло, медиатрон над головами потух. Карл Голливуд увидел, наконец,
дело для себя, выступил в центр, просунул одну руки Миранде под колени, другую
- под плечи и поднял ее в воздух. Нелл повернулась и повела их прочь из
пещеры , держа перед собой меч, но ни один Барабанщик не преградил ей путь.
Они прошли множество туннелей, всякий раз выбирая верхнюю развилку, пока не
добрались до места, где сквозь матовый потолок проникали белые полосы
прошедшего через волны света. Нелл описала мечом круг, рассекла потолок и стенку.
Сверху хлынула теплая вода. Нелл поплыла к свету. Миранда плыла с трудом, и
Карл разрывался между обязанностью выталкивать ее и паническим желанием
добраться до воздуха. Внезапно он увидел спускающиеся тени: к ним плыли голые
девочки, с их губ срывались цепочки серебристых пузырьков, озорные раскосые
глаза горели волнением. Ласковые руки подхватили Карла, Миранду и вынесли
вверх, к свету.
Совсем близко вставали склоны Нового Чжусина, на горе звонили колокола.
Мышление
^Я
осколки
СУДЬБА ЦИВИЛИЗАТОРА
Александр Петрович Никонов
За окном было густо-синее кентское небо,
скучные холмы и старая римская дорога, пережившая
не одну династию английских королей.
Александр Бушков. «Домой, где римская дорога»
в
В 429 году абсолютно дикие граждане, коих позже назвали вандалами,
захватили несколько цивилизованных римских провинций в Африке. Вели они себя очень
некультурно. За десять лет провинции были буквально опустошены непосильным
налоговым бременем, памятники культуры разрушены, вандалы развалили все
хозяйство, перебили римскую администрацию. Ослабевшая Римская империя тогда уже
была на закате своего могущества и ничего поделать с захватчиками не могла.
Но через десять лет вандализма и оккупации случилось странное — вождь
вандалов обратился к бессильному римскому императору с просьбой взять его,
охламона, в подданство и назначить официальным управляющим в уже захваченных им
провинциях.
Казенно выражаясь, вождю вандалов была нужна легитимность. А по сути он
хотел поймать на своем челе отсвет той великой цивилизации, которая царила над
миром на протяжении сотен лет до его рождения. Он больше не желал быть
деревенским князьком, он захотел приобщиться к великанам. Цивилизация всегда
влияет на варваров разлагающе...
ЕЕ
Разрази меня гром, но я не помню, что это был за фильм! Мне казалось, что
это «Всемирная история» Мзла Брукса, но, воткнув недавно в видеомагнитофон
потрепанную кассету и прогнав эту комедию целиком, я искомого эпизода не
обнаружил. Что за черт?! Я был уверен!.. Абсолютная стилистика Мэла Брукса —
таким в моей памяти остался тот комедийный, но точный по своей сути эпизод1.
...Иудея начала эры. На подпольной сходке собрались зелоты — палестинские
террористы, борцы с оккупантами-римлянами. И заводят себя разговорами о
проклятых оккупантах, которые завоевали их родину и принесли ей столько зла.
— Что хорошего мы видели от этих захватчиков!? Что принесли они нам, кроме
горя!? — патетически восклицает заводила под гулкое одобрение собравшихся.
— Водопровод! — внезапно не в кассу вспоминает один из собравшихся.
— Хорошо, водопровод, — сбившись, соглашается оратор. — Но что еще, кроме
водопровода, принесли нашему народу эти...
— Канализацию! — опять сбивая волну патриотического пафоса, восклицает
комедийный герой.
— Хорошо, канализацию, водопровод... Но, кроме этого и моря страданий, что
принесли нам проклятые...
— Бани!
— Бани, да... Но, кроме бань, водопровода и канализации, что получил наш
народ , помимо горя...
— Дороги!
— О-кей, ладно, ладно... Но, кроме дорог, бань, водопровода, канализации, что
вынужден терпеть каждый день наш народ?!.
— Дисциплину и порядок!
— Медицину!
— Общественные уборные!
— Правосудие!
— Грамотность!
— Культуру!
— Проклятые оккупанты!
ЕЕ
1 На самом деле это «Житие Брайана по Монти Пайтону».
Я очень люблю Средиземноморье. Оно все в чем-то похоже само на себя,
стандартно: куда бы ни поехал, везде видишь одно и то же — исполинские
амфитеатры. Эти следы великой цивилизации, похожие на таинственные памятники
Странников (см. братьев Стругацких) , есть в Испании, в Африке, в Болгарии, Турции...
Некоторые из амфитеатров до сих пор действуют — в них проводятся концерты.
Бронзовую римскую волчицу можно встретить в испанской Террагоне, в Бухаресте,
в Кишиневе... Потому что они были везде. Римские сандалии омывал атлантический
прибой, римские подошвы попирали когда-то камни древнего Вавилона, римский
орел простер свои крылья от холодной Британии до тропических лесов Африки. До
сих пор рядом с римскими развалинами местные оборванцы продают заезжим
туристам из-под полы античные монеты с плохо различимыми латинскими буквами.
Можно сказать, это был первый проект объединенной Европы. Сейчас вместо
одного государства на месте древней империи 36 разных стран. А когда-то...
Единая финансовая система. Один язык международного общения — латынь.
Единая система мер и весов. Единая материальная культура, постепенно
превращающаяся из национальной в интернациональную: галльская керамика распространена
по всей империи — так же как греческие вина, сирийские ткани... За римскими
модами тянутся модницы Александрии и Испании. Единые системы местного
самоуправления и судопроизводства, составления юридической и торговой
документации. В Римском сенате заседают сенаторы из Галлии и Африки. Все свободные
граждане империи обретают полноправное римское гражданство. Римский город в
Африке становится похожим на римский город в Германии. Культурный плавильный
котел.
...Крохотный городок Помпея, словно нарочно «законсервированный» для потомков
извержением Везувия, городок, по своему статусу аналогичный какой-нибудь
современной Кашире или Зарайску, имел два театра — на полторы тысячи зрителей и
на полтысячи. Археологи их так и назвали — Большой и Малый.
...Романизация (культурная стандартизация на римский манер) древнего мира
привела к тому, что почти все европейские языки имеют в своей основе латынь.
И до сих пор этот умерший язык ушедшей цивилизации используется некоторыми
профессиональными и научными сообществами с той же целью стандартизации, то
есть создания единого смыслового поля. Латынь обеспечивает взаимопонимание
медиков, биологов, геологов, химиков разных стран.
...Вся современная гражданская юриспруденция имеет в своей основе римское
право. Знаменитый наполеоновский кодекс, который прославил Бонапарта не
меньше, чем наполеоновские войны, на 60 % повторял римские кодексы.
...До появления ракетных войск все армии мира были в той или иной мере
слепком с древнеримской манипулярной армии — с основной тактической единицей в
виде батальона.
...Почти все крупные современные города Европы были основаны римлянами.
Париж, Лондон, Будапешт, Вена, Белград, Орлеан, София, Милан, Турин, Берн... —
все это бывшие римские поселения. В Римской империи было 1500-1800 городов.
Для сравнения: в России начала XX века — около 700. При гораздо большей
территории .
...Население города Рима на пике его могущества составляло миллион человек.
После крушения Империи человечеству понадобилось около двух тысяч лет, чтобы
выйти на тот же уровень урбанизации — лишь в начале XX века население
некоторых европейских городов перевалило за миллион.
Огромный город — непростой организм. Ему нужны системы жизнеобеспечения.
Город нужно снабжать, в первую очередь, водой. В современных условиях для
этого создают целые водохранилища. В Древний Рим воду подводили 14 акведуков
с расстояния от 15 до 80 километров. Далее вода разводилась по городским
фонтанам, водосборным бассейнам, общественным баням и туалетам и даже заводилась
в отдельные дома зажиточных граждан. Это был самый настоящий водопровод,
которого Европа не узнает еще тысячи лет...
Из города нужно выводить нечистоты. Знаменитая римская канализация — Клоака
Максима — была столь велика, что обслуживающие ее работники плавали по этому
подземному каналу, несущему нечистоты, на лодке. Причем построена Клоака была
Тарквинусом Спербусом еще в VII—VI веках до нашей эры. Можно смело сказать,
что если бы не эта фантастическая канализация, Рим никогда не достиг бы такой
плотности населения, никогда не стал городом-«мил лионником»... После падения
Рима в городах цивилизованной Европы канализация появилась только через две
тысячи лет. А в Риме она тысячу лет существовала.
Во Франции неподалеку от города Ним тысячи потрясенных туристов
рассматривают мост через реку Гар, построенный древнеримскими инженерами двадцать
веков назад. Этот мост высотой с 16-этажный дом (про длину и говорить не буду)
производит на людей сильнейшее впечатление. И уже можно не слушать слова
трындящего что-то гида, ибо лучше один раз увидеть... Один только взгляд на это
исполинское сооружение сразу дает представление о мощи Цивилизации, которая
его построила.
А дороги! Знаменитые римские дороги во многих частях Европы использовались
по прямому назначению вплоть до начала XX века. Какую современную дорогу
можно использовать... нет, даже не две тысячи лет, а хотя бы пару сотен? Хотя бы
20 лет без ремонта? Чтобы по достоинству оценить цифры, которые я приведу
чуть ниже, нужно хорошо представлять себе, что за инженерное сооружение такое
— римская дорога.
Сначала роется траншея глубиной примерно метр — метр десять. Если почва
некрепкая, заболоченная, в дно траншеи забиваются дубовые сваи. Края траншеи
укрепляются каменными плитами. Затем, как в пироге, выкладываются разные слои
— крупного камня, камня помельче, песка, снова камня, извести, черепичного
порошка... «Слоеный пирог» заполняет всю вырытую траншею. Сегодня это
называется дорожной подушкой. Сверху на подушку кладется собственно дорожное покрытие
— каменные плиты, расположенные небольшой горкой, чтобы дождевая вода стекала
с центра дороги в боковые дренажные канавы.
На римские дороги расходовалось больше каменного материала, чем на дороги
современные. На секунду напомню, что экскаваторов тогда не было. И камни
обтесывались вручную.
По краям римской дороги стояли верстовые (милевые) столбы в виде аккуратных
каменных колонок на квадратных каменных постаментиках. Были и настоящие
дорожные знаки в виде каменных колонн выше человеческого роста, на которых
обозначалось расстояние до ближайших населенных пунктов и до Рима. А в самом
Риме был заложен нулевой километр с памятным знаком. Сердцевина империи, на
которую приходили поглядеть досужие древние туристы.
Любопытная деталь: вдоль дорог римляне сеяли чернобыльник (Artemisia
absinthium) — каждый идущий мог сорвать на обочине его листья и вложить в
сандалии, чтобы от долгой ходьбы не болели ноги.
Римские дорожники старались не повторять рельеф местности. Если перед ними
была впадина, они строили через нее мост. Если гора — прорубались сквозь
гору. Римская дорога должна быть прямой и надежной, как римский характер!
Неподалеку от Неаполя, например, римляне пробили в скале туннель длиной в 1300
метров.
Так вот, общая протяженность дорог в римской империи (учитывая
второстепенные грунтовые) составляла по разным оценкам от 250 000 до 300 000 километров.
Семь с половиной экваторов! Для справки: в России 1913 года протяженность
дорог равнялась всего 50 000 километров, причем практически все они были
грунтовыми. А в Риме, если не считать грунтовок, 90 000 километров дорог являлись
самыми настоящими магистралями — с твердым покрытием, мостами, туннелями... И —
внимание! — из общего количества всех римских дорог только 14 000 километров
было проложено по самой Италии, остальные — в провинциях. То есть десятки
тысяч километров дорог римляне туземцам просто подарили. Явившись таким образом
для тогдашней ойкумены самыми настоящими цивилизаторами. (Мы еще вернемся к
этому термину).
Империя не может существовать без дорог. Строя дороги, римляне строили
империю. За дороги в Риме отвечало специальное ведомство (коллегия) по главе с
прокуратором — Quattuorviri viarum curandarum. Естественно, на всех
магистралях была развернута система почтовой связи — римляне часто писали друг другу
письма, поскольку грамотность была поголовной. Через определенное количество
километров на каждой дороге была почтовая станция, где государственный
служащий или гонец мог заменить лошадей. Скорость доставки срочных,
«правительственных» «телеграмм» тогда составляла 150 километров в сутки. Вдоль дорог
стояли мотели... ой, простите, постоялые дворы для путешественников и
командировочных. Где продавались специальные путеводители и списки всех дорог Рима.
Для римлян не было ничего невозможного. Они строили дороги на горных
перевалах, в пустыне... Древнеегипетский караванный путь, пересекший пустыню от Ан-
тинополя до Красного моря, римляне превратили в первоклассную дорогу. В
северной Германии они умудрялись прокладывать брусчатые дороги трехметровой
ширины даже через болота. Для этого болото либо осушалось, либо, если
мелиоративные работы были невозможны, дорожная подушка изготавливалась другим, не
менее монументальным способом. Представьте длинные дубовые балки, в которых
долотом пробиваются квадратные отверстия. Через эти отверстия брус крепится к
грунту длинными полутораметровыми железными нагелями. Это — основа. Сверху
дерн и камень. Снизу — поперечные лежни, под которыми — фашинник (связанные
из прутьев и хвороста маты) . В некоторых местах Германии и по сию пору
римские болотные дороги тянутся на десятки километров.
К чему подобная монументальность? А к тому, что это были военные рокадные и
фронтовые дороги, которые должны были выдерживать тяжелую военную технику —
артиллерию и осадные орудия. По некоторым из сохранившихся участков этих
болотных дорог и сейчас можно безопасно прогнать полуторку.
Чуть выше я обозвал римские дороги магистралями. И ничуть не преувеличил!
Поперечный габарит древнеримской повозки — 1 метр. Знаменитая Аппиева дорога
имела ширину до 6 метров, то есть (учитывая зазоры между транспортными
средствами) в нашем понимании являлась четырехполосной — по две полосы движения в
каждом направлении. Дорога эта была построена в IV веке до нашей эры и
сохранилась до сих пор. Она тянется от Рима до Капуи через Понтийские болота.
Археологи не поленились откопать и расчистить от вековых наносов примерно 11
километров этой дороги. А могли бы и все несколько сотен.
В XIX веке некий Мак-Адам придумал строить дороги, насыпая слой щебня
толщиной 0,3 метра на специально разровненную и уплотненную земляную
поверхность . Фридрих Энгельс высоко оценил успехи тогдашнего дорожного
строительства: «Дороги в Англии в прошлом столетии были так же плохи, как и в других
странах, пока известный Мак-Адам не положил начало строительству дорог на
научных принципах и не дал этим новый толчок прогрессу цивилизации». Без
комментариев...
Ш
Жена моего друга Валеры Чумакова рассказывала, как они с Валерой
присматривали себе новую квартиру:
— Хотели было поехать в Южное Бутово, но потом передумали: мне
рассказывали , что там покупают себе жилье приехавшие из Средней Азии и прочие такие же.
Накидают на пол ковры и живут в трехкомнатной квартире всем кишлаком, спят на
полу. Им даже мебель не нужна. Поэтому поехали искать, где белые люди
покупают . Заехали в Ивантеевку — посмотреть новостройку одну. Представь картину:
кругом бараки и трехэтажки, а посредине вдули отличный проект — дом
кирпичный, по два санузла в квартире, двор отгорожен от окружающих пролетарских
кварталов высоким железным забором. Но как жить в этом оазисе, если кругом
плебейские трущобы? Мы пока доехали до этого дома, насмотрелись. Кругом
пьянь, рвань, дети сопливые бегают, мужики пальцами своими заскорузлыми
показывают на нашу машину: «О, смотри, «Ниссан» едет...» Кошмар! Дебилятник какой-
то . Полное вырождение. Осколки, блин, империи.
Вы спросите, какое отношение этот эпизод имеет к Древнему Риму? Отвечаю:
самое непосредственное...
Да, все империи смертны. Так же как смертны люди. Но люди умирают потому,
что у них в генах заложена программа самоликвидации. А что губит империи? Где
записана та программа, что губит имперское государство?
Государство состоит из людей, которые воспроизводят, транслируют из
поколения в поколение определенные культурные ценности, паттерны (образцы)
поведения, общую идеологию (представления об устройстве мира). Видимо на взлете
империи эти паттерны таковы, что в целом представляют собой программу роста
империи. А потом, по мере ее расширения, программы в людских головах постепенно
меняются так, что их общее кумулятивное действие приводит к старости и
увяданию империи.
Что же меняется в людских головах? Как и почему это происходит? Только ли
ментальность виновата в том, что одна амеба на карте мира пожирает другую?
Почему варварами был пожран Древний Рим? В гипотезах нет недостатка. Их
разнообразие поражает воображение.
Разруха начинается в головах. Это известно нам, и это было известно нашим
предкам. Возможно, поэтому до сих пор столь популярна версия, будто Рим
сгубила роскошь. К ней мы еще вернемся, а пока пробежимся вкратце по другим
гипотезам, объясняющим гибель Римской цивилизации.
Самые забавные гипотезы — «технологические». О том, например, что свинцовые
трубы, по которым разводилась вода в Риме, а также свинцовая посуда, с
которой ели римляне, постепенно-постепенно их отравили. Здоровье римлян от
поколения к поколению ухудшалось, ухудшалось, да и ухудшилось совсем до полного
нуля.
Аналог — «асбестовая версия». Римский писатель Плиний Старший упоминал о
том, что патриции использовали асбестовые скатерти, которые после пира,
заляпанные жиром и вином, бросали в огонь. Асбест, как известно, огнеупорный
волокнистый минерал белого цвета. Негорючий. Огонь уничтожал остатки пищи,
выжигал пятна, потом рабы отстирывали копоть и снова клали скатерть на стол.
Эта версия появилась, видимо, в свете современных увлечений экологией.
Зеленые полагают, что асбест — вредное для здоровья вещество — постепенно-
постепенно сгубило Рим. Непонятно только, отчего сгубилось простонародье,
скатертей не использовавшее.
— Малярия сгубила великую цивилизацию! — предположили американские ученые
из Аризонского университета. В результате раскопок древнего кладбища в 150
километрах севернее Рима они обнаружили, что практически каждое захоронение
содержит останки мертворожденных младенцев, новорожденных и просто маленьких
детей. Кладбище относится к V веку нашей эры, аккурат тогда империя и почила
в бозе.
Манчестерский технологический институт, изучив ДНК 50 скелетов, дал
заключение: все дети умерли от Plasmodium falciparum — малярии. У беременных,
кстати, Plasmodium falciparum действительно приводит к выкидышам. В
захоронениях были найдены, помимо человеческих, скелетики обезглавленных щенков,
вороньи лапы, шкурки жаб... Это — жертвоприношения, попытки задобрить богов.
Значит, эпидемия была весьма впечатляющей.
— Часть исследователей придерживается версии о том, что Римскую империю
порубило деморализующее влияние христианства. Потому что там, где появлялись
христиане, начиналась депопуляция, — высказывается профессор, доктор
философских наук Акоп Назаретян. — Дело в том, что ранние христиане считали
деторождение грехом, а самоубийство доблестью. И самого Христа первохристиане тоже
считали самоубийцей. Поэтому вместо того, чтобы рожать детей, они прыгали в
пропасти в массовом порядке. Христиане стали считать самоубийство грехом
много позже, когда сами дорвались до власти и поняли, что с прежней идеологией
управлять государством никак не получается. Первым осудил самоубийство
Блаженный Августин. Он «объяснил», что заповедь «не убий» относится прежде всего
к самому себе. Себя — не убий. А остальных — можно. И даже порой нужно:
именно Августин разработал концепцию священных войн, разрешил христианам носить
оружие, обратив внимание на слова Христа о том, что «не мир принес я, но
меч». Себя — не убий, а других, если церковь разрешает, непременно. Так
христианство стало нормальной государственной идеологией...
Своя версия падения Империи была и у Блаженного Августина. Он полагал, что
римлян сгубило избыточное честолюбие. «Народу, подпавшему под этот порок, —
писал Августин, — очень трудно от него избавиться. Страсть к властвованию
толкает его на завоевания. А каждый новый успех увеличивает эту страсть. Тут
образуется подобие порочного круга».
Даже на кафедре Древнего мира МГУ нет единой точки зрения на падение Рима.
Кто-то из историков полагает, будто Рим погубила излишняя товарность
экономики: ориентированность сельского хозяйства на рынок, погоня за извлечением
максимальной прибыли истощила почвы, привела к упадку сельского хозяйства,
обнищанию и ослаблению метрополии и т. д. Вот он, зверский лик
потребительской экономики!
Другие придерживаются традиционных воззрений, пришедших к нам еще из XIX
века:
— После того, как Римская империя перешла к обороне, прекратила
завоевательные войны, иссяк поток рабов, соответственно, цена рабов возросла, сделав
рабское сельское хозяйство метрополии нерентабельным. Отсюда — упадок.
Да и в оценках свершившегося факта специалисты расходятся. Кто-то считает
распад Империи закономерным явлением, как заход Солнца, и особо не парится по
этому поводу... Кто-то горюет, небезосновательно полагая, что падение Рима
задержало развитие земной цивилизации почти на 2000 лет... Кто-то, как, например,
доктор экономических наук Владислав Иноземцев (пожалуй, единственный) ,
полагает, что падению Рима нужно не огорчаться, а радоваться. С его точки зрения
это было положительным явлением, потому что те экономические и культурные
механизмы, которые наработала Римская империя, попали в дикую Европу, как
дрожжи в тесто. Да, действительно, отмечает исследователь, после падения Рима в
Европе наступила темная эпоха Средневековья. Но ее темное спокойствие было
подобно спокойствию теста, в котором растворили ложку закваски. Казалось бы,
вот только что у нас была целая ложка активного материала. И где она?
Растворена, поглощена огромным массивом сырого теста. Но поглощена не безвозвратно!
Через какое-то «мертвое» время тесто взойдет и начнет переть из кастрюли со
страшной силой. Так выперла во все стороны из Европы европейская цивилизация,
захватив своим «тестом» почти всю планету.
Из всего перечисленного, пожалуй, только последняя точка зрения
представляется мне наиболее адекватной. Впрочем, не будем спешить с оценками. Будем
разбираться «от печки» — от природных условий. Вне всякого сомнения, геогра-
фические условия и климат оказывают решающее влияние на социальную эволюцию.
Что касается воздействия климата на историю, это тема для другой публикации,
а вот географических условий, наложивших отпечаток на характер римской (и,
соответственно, нашей) цивилизации, немного коснемся...
Честно говоря, я планировал написать про Древний Рим, а получилось, как это
всегда у меня бывает, про цивилизацию. Ну что ж, значит, судьба.
Построение публикации необычное — сначала вкратце, штрих-пунктирно я с
самых дальних подступов на бреющем полете захожу на тему, кратко обрисовывая
читателю свою глиссаду и намечая некую общую эволюционную нить, на которую
позже нанизываю огромную бусину Рима. Есть в истории Древнего Рима один
эпизод, который, на мой взгляд, был переломным не только для самой империи, но и
для всей земной цивилизации. Эпизод, который и породил, и погубил Рим. Задача
читателя — не потеряться в красочных описаниях, не заблудиться на солнечных
римских улицах, следя за жизненными перипетиями героев, не упустить в гуще
событий основное направление, на которое мы вновь выходим в пятой части,
попадая в современность, где так же штрих-пунктирно, редкими мазками, автор
обозначает дальнейшее направление развития той же линии.
Вот так эта публикация построилась. Я не виноват, она сама... Следите за
мыслью.
ЧАСТЬ 1.
ЕСТЕСТВЕННАЯ
ИСТОРИЯ
В истории цивилизации, как и в человеческой
жизни, детство имеет решающее значение. Оно во
многом, если не во всем, предопределяет будущее.
Жак ле Гофф
Сцена
Незадолго до крушения империи ее ученые мужи проводили бурение дна Понта
Эвксинского неподалеку от побережья Таврического полуострова. В эту эпоху,
впрочем, Таврический полуостров давно уже назывался Крымским, Понт Эвксинский
— Черным морем, а империя была Советской... В общем, советская научная
экспедиция на судне «Акванавт» в восьмидесятых годах прошлого века извлекла из
донных черноморских отложений с глубины около 100 метров корни сухопутных
растений и раковины пресноводных моллюсков. Исследование кернов показало, что
морская флора и фауна появились тут примерно 7500 лет назад. А более глубокие
донные слои содержат только останки пресноводных организмов.
Французская экспедиция, бурившая в дельте Дуная, подтвердила данные
советской. Больше того, французы обнаружили под водой остатки древних деревянных
домов, алтарей, глиняные печи, загоны для скота. Загоны невысокие, видимо,
для свиней.
Надо ли говорить, как эти находки возбудили научное сообщество?! Был
организован международный проект «Черное море», в рамках которого сделали немало
удивительных открытий.
В сентябре 2000 года германское экспедиционное судно «Северный горизонт» в
20 километрах от турецкого города Синопа с помощью глубоководного сонара и
подводной лодки-робота обнаружило остатки полуобвалившегося здания длиной 12
метров и шириной 4 метра. Это была мазанка — строение из прутьев, обмазанное
глиной. Со дна достали обработанные дощечки, куски древесного угля — когда-то
на дне Черного моря горел костер.
Это все могло означать только одно — раньше Черное море было небольшим
пресноводным озером. Его старая береговая линия находится сейчас на глубине 150-
160 метров. Да и Средиземное море не всегда выглядело так, как сейчас. Оба
эти водоема заполнились океанской водой уже на памяти человечества.
Легенды о Всемирном потопе — не древнееврейский фольклор, они присутствуют
практически у всех народов мира. Сказаний о потопе — сотни. Они есть на
острове Тайвань, у эскимосов Канады, в фольклоре майя. В еврейском фольклоре от
Всемирного потопа спасся один человек по имени Ной. В легендах ацтеков
единственного спасшегося звали Нене. У народов Ближнего Востока — Утнапишти.
Библейский Ной спасся на корабле, месопотамский герой — на деревянной подводной
(!) лодке, а герой ацтеков — на долбленом бревне.
Аналогичную картину рисуют индийские «Махабхарата» и «Шатапатха Брахмана».
Схожие истории есть у греков, народов Лаоса и Таиланда, в преданиях японцев,
у самоанцев... Какая же реальность лежит в основе этих сказаний? У современной
науки есть ответ на этот вопрос.
Последние несколько миллионов лет события на Земле разворачиваются
следующим образом: сто тысяч лет длится ледниковый период, за ним следуют 10-15
тысяч лет потепления. Затем снова 100 тысяч лет оледенения, за коим очередные
10-15 тысяч лет оттепели. И так далее. Вся человеческая цивилизация — это
плод последнего межледникового оттепельного зазора, который, кстати, подходит
к концу. Но про климат, как и обещал, будет в другой раз, а сейчас — про
Всемирный потоп.
Приблизительно 15 000 лет тому назад ледник, накрывающий огромной белой
шапкой северное полушарие аж до территории нынешней Украины, начал отступать.
То есть, попросту, таять. Таяние огромных полярных шапок привело к подъему
уровня океана на 130-150 метров. Земная суша уменьшилась на 8 %.
Человечество, которое к тому времени уже благополучно заселило все континенты, жило, в
основном, у воды — по берегам озер, рек и морей. Ясно, что подобное
затопление не прошло незамеченным и осталось в преданиях.
Через сухопутный Гибралтарский перешеек воды поднявшегося океана хлынули
сначала во внутреннее море, которое позже назовут Средиземным, и постепенно
заполнили его почти до современного уровня, а потом, проточив Босфорское
ущелье, соленая вода с высоты в 120 метров огромным водопадом обрушилась в
пресноводное озеро, которое позже назовут Черным морем.
Когда в девяностых годах прошлого века я впервые прочитал про этот самый
Босфорский водопад, теория черноморского потопа была только робкой гипотезой.
И так случилось, что сразу после ознакомления с ней занесла меня нелегкая в
Стамбул. Там я впервые увидел своими глазами Босфор. И немедленно утвердился
в справедливости этой гипотезы: да, именно так все и было! Вы сами видели
Босфорский пролив между Средиземным и Черным морями? Если нет, посмотрите.
Того стоит. Это не пролив! Не бывает таких проливов! Тридцать километров
длиной и меньше километра шириной — ну разве это пролив? Это река! Здесь явно
шел поток в межгорной седловине...
Расчеты американских геологов Питмана и Райана показывают, как все
происходило . Мощь водопада равнялась примерно двумстам Ниагарам. Величественное было
зрелище! Каждый день в озеро обрушивалось 50 кубокилометров воды. В
результате каждый день уровень воды поднимался на 15 см, превращая безымянное озеро в
нынешнее Черное море. Северное и западное побережья здесь очень пологие,
поэтому ежедневный подъем воды на 15 см оборачивался 400-метровым продвижением
воды вперед. Каждый день густо заселенная суша теряла до полукилометра! Сто
тысяч квадратных километров плодородной земли было затоплено в течение трех
лет.
Людям пришлось отступать. Что это были за люди? И каким был допотопный мир?
Надо сказать, послеледниковая оттепель благодатно сказалась на планете и ее
обитателях. На месте нынешней Сахары была цветущая саванна, безымянные озера
(прото-Черное море и прото-Средиземное) представляли собой отличное место для
ведения оседлого образа жизни. Инновации перли просто как из рога изобилия:
10-11 тысяч лет назад здесь придумали мазанку, 8 тысяч лет назад — обжиг
глиняной посуды (гончарного круга еще не было, посуду делали слой за слоем из
раскатанных глиняных колбасок — т. н. ленточная керамика). Первые посевы
злаков и стойловое свиноводство появились примерно 7-8 тысяч лет назад.
В общем, семимильными шагами шла по планете неолитическая революция —
переход к оседлости и сельскому хозяйству. А началась революция примерно в районе
нынешней Турции. Хорошие места. Обилие пресной влаги на равнинах позволяло
расти густым травам, где в массовом порядке паслись всякие жвачные. На
которых люди охотились тут еще в досельскохозяйственную эпоху. На зиму стада
откочевывали в Аравию, летом возвращались в Малую Азию. Люди ходили за ними.
Это были уже довольно умелые, хотя и диковатые граждане, которые умудрялись
возводить монументальные сооружения — многокилометровые каменные загоны для
газелей и прочей беглой дичи. Эти охотничьи сооружения позволяли запасать
тонны мяса. Консервировали его, по-видимому, копчением и вялением, а хранили
в мазанках.
Это уже не просто охота, такой образ жизни — шаг к оседлости. Надо сказать,
охота и собирательство — самое неэффективное ведение хозяйства. Подсчитано:
для того, чтобы обеспечить питанием племя в 500 человек, которые живут охотой
и собирательством, нужна территория, равная современной Чехии. Переход к иным
— сельскохозяйственным — технологиям повысил КПД цивилизации в несколько раз,
позволив прокормить на той же территории в двадцать раз большее население.
Сделавшие первый шаг к «почти оседлости» сезонные кочевники-охотники в
дальнейшем перешли к оседлости настоящей. Начали разводить свиней (удобное
животное: все жрет и на вкус приятно), занялись мотыжным земледелием.
Постепенно новая технология начала распространяться на запад, вдоль Средиземного
озера.
Именно на эту, передовую по тогдашним временам цивилизацию и обрушился
Всемирный потоп. Людям, живущим на берегах великих озер, на глазах
превращающихся в моря, пришлось отступать в Европу. Их отступление от надвигающейся воды
археологи прослеживают по быстрому и одновременному появлению ленточной
керамики в Карпатах, вдоль Дуная, по которому переселенцы плыли в лодках из
звериных шкур, вооруженные каменными топорами. Через довольно непродолжительное
время волна «погорельцев» (точнее, «утопленцев») достигла территории нынешней
Франции.
Европа встречала беглецов непроходимыми чащобами и дикими племенами,
которым вновь прибывшие рассказывали ужасы про потоп и знакомили со своей
культурой — мотыжным земледелием, способам выпекания хлеба, ленточной керамикой,
свиноводством... Волею потопа именно беглецы, пришедшие в Европу, стали
цивилизаторами, носителями новых ценностей — ценностей неолитической революции. Они
принесли передовую культуру дикарям, которые жили еще в палеолите — охотой и
собирательством.
Стремительное распространение по Европе ленточной керамики позволило
археологам установить точное время, за которое цивилизаторы колонизировали эту
часть света — 200 лет. Раньше исследователи ломали голову — с чего бы вдруг
взявшаяся буквально из ниоткуда культура так быстро покорила Европу? Теперь
ясно, откуда и почему: вода гнала.
Учитывая, что КПД оседлого образа жизни гораздо выше охотничье-
собирательского, пришельцы просто задавили своей численностью редких
европейских аборигенов. По данным археологов, в Причерноморье (точнее, в Приозерье)
плотность населения была очень высока — расстояние от поселения до поселения
составляло примерно 4 километра. В то время как плотность аборигенов Средней
Европы составляла 1 (один) человек на 10 квадратных километров — сейчас в
Сахаре больше народу живет!..
«Стоп!» — скажет ушлый читатель. А почему, собственно говоря, автор
рассказывает нам тут про потоп? А потому, что именно этот природный катаклизм
сформировал особые природные условия Средиземноморья, которые позволили
возникнуть и развиться так называемой «античной аномалии» — уникальной, не похожей
на остальные цивилизации. Без которой, возможно, путь общепланетарного
развития был бы более долгим и извилистым. Античность сделала такой рывок в
развитии человеческих отношений, который на тысячи лет опередил развитие
технологий . И виной всему, как ни странно, именно Всемирный потоп.
Вспомним, вода Мирового океана вливалась в Средиземное море через узкую
горловину Гибралтара и далее тем же макаром — в Черное море через узкое
Босфорское ущелье. Когда вода начинает заливать низменность, окруженную
предгорьями и горами, получается причудливо изогнутая береговая линия с
многочисленными бухтами и островками. А замкнутость водоема, его отделенность от
открытых просторов Мирового океана делает приливы и отливы практически
незаметными . Оба этих фактора очень облегчают судоходство. В морских бухточках можно
скрыться от шторма или противников. А в самом море невозможно заблудиться: в
какую сторону ни поплыви, обязательно упрешься в берег. То есть не нужно
сложных средств навигации. Отсутствие приливов также предельно упрощает
плавание . Поэтому неудивительно, что примитивное судоходство в первую очередь
начало развиваться на внутренних морях — Средиземном и Черном. Оно началось
тут со времен позднего каменного века — неолита — аж в 4-м тысячелетии до
нашей эры. Причина — в сугубой экономической выгодности морского транспорта.
Егор Гайдар, ссылаясь на западных экономистов, в книге «Долгое время»
приводит интересные цифры: стоимость перевозки груза через все Средиземное море
с запада на восток в те далекие доисторические времена равнялась стоимости
перевозки той же массы груза по суше («по хорошим римским дорогам») на 75
миль. Именно поэтому, отмечает автор, «в Средиземноморье в торговый оборот
были вовлечены значительные объемы товаров массового потребления, в отличие
от сухопутных караванных путей, где торговля велась в первую очередь
предметами роскоши, которая мало влияет на жизнь подавляющей части крестьянского
населения». Массовость торговли — первый шаг на пути к потребительскому
обществу, то есть к современной цивилизации.
Читайте экономические книги! Это увлекательно и познавательно...
Но прежде чем перейти к рассказу о том, как повлияли природные условия на
возникновение и развитие великой «античной аномалии», посмотрим более
внимательно на элементарные частицы, из которых складывается «вещество»
цивилизации.
Актеры
«Пятьсот миллионов лет назад, когда жизнь преодолела почти 9/10 дистанции
от бактерии до Сократа, гипотетический наблюдатель еще не мог бы определиться
по «месту» возникновения разума: в море или на суше? Тридцать миллионов лет
назад он колебался бы между Старым и Новым светом, между лемурами и
обезьянами. Даже два миллиона лет назад, будь он самим Дарвиным... воздержался бы от
оптимизма относительно перспектив уже возникшего рода homo. Только отблеск
первого костра осветил пройденную точку бифуркации. Homo все-таки пришел
первым», — так поэтично описали этот процесс исследователи-эволюционисты В. Же-
галло и Ю. Смирнов. Даже я не сказал бы лучше!..
Эволюция разума на этой планете прошла длинный и сложный путь. И на всей
цивилизации до сих пор лежит отпечаток того зверя, который живет внутри нас.
Отпечаток Homo лежит на всей нашей sapiens. Небольшой занимательный экскурс в
этологию поможет нам в этом разобраться.
Классики марксизма полагали, будто труд создал человека. Он же освободил
руки для работы, раз и навсегда сделав человека двуногим прямоходящим. Но
ходят на двух ногах и используют орудия многие звери. И это еще не делает их
разумными. Фактически все было «с точностью до наоборот» — сначала наши
предки обрели бипедию — прямохождение. Оставаясь при этом неразумной обезьяной.
Потом, оставаясь такой же неразумной обезьяной, они сотни тысяч лет
инстинктивно делали примитивные орудия, обкалывая гальку. Так же как производят и
используют орудия многие другие животные — бобры, птицы, каланы...
Только трудности жизни и увеличение мозга, помогающее их преодолевать,
сделали человека человеком. Я имею в виду расставание с лесом и выход в
непривычную саванну, неизобильность пищи и вытекающие отсюда всеядность, трупоед-
ство... Мы же потомки собирателей и падалыциков. Анализ костей животных, на
которых сохранились следы первых примитивных каменных орудий наших предков,
показывает , что это были кости трупов. Оно и понятно: буквально «вчера» слезшей
с дерева обезьяне было трудно тягаться в саванне со специализированными
хищниками в добыче «живого» мяса. Проще найти падаль и каменными остриями
срезать с туши мясо.
Атавистическая любовь к тухлому и гнилому до сих пор сохранилась в
некоторых национальных кулинариях: эскимосы любят копанку — гнилое мясо, причем
нарочно его закапывают и ждут, когда начнет гнить, после чего выкапывают и
едят; китайцы любят тухлые яйца; французы — заплесневелый сыр... Только давний
рефлекс трупоеда примиряет современного человека с подобными кулинарными
изысками. Никакой настоящий хищник пищу с запахом гнили есть не будет, только
падалыцик. Или бывший падалыцик, как Homo sapiens, например.
Помимо этапа трупоедства был в нашей истории и гораздо более постыдный
эпизод — каннибализм. Людоед — один из постоянных героев европейских сказок.
Ганнибал Лектор и Дракула — популярные голливудские страшилки. Мы все —
потомки людоедов, и это тоже порой атавистически проявляется. Иногда в
безобидной форме, когда мама шутя говорит своему ребенку: «Я тебя съем!» А иногда в
виде реального каннибализма, исключительные факты которого, ставшие
известными , представляются современному цивилизованному человеку невероятно дикими.
Но, тем не менее, они периодически происходят: вдруг срабатывает в мозгу
древняя программа и какой-нибудь человек начинает есть мясо своего вида.
Большая редкость в животном мире, между прочим! Обычно мясо своего вида
представляется животным невкусным, отталкивающим, часто животные испытывают
инстинктивный страх, столкнувшись с мертвым зверем своего вида...
В нашем мозгу таится огромное множество разных древних инстинктивных
программ. Все наши бытовые привычки и, соответственно, обычаи, мораль имеют
животно-инстинктивное происхождение. Человек работает просто: есть зашитая в
мозгу программа поведения — есть поведение. Нет программы — нет поведения.
Посмотрите за человеком, за любыми его реакциями и поведением, поищите под
это поведение животную программу. И вы ее найдете!
Вот элементарный пример. Все человеческие детеныши любят качели. Все
детские парки развлечений состоят из аттракционов, где в том или ином виде
используется фрагмент полета, вращения, переворота или мгновения невесомости.
Вы сколько угодно можете катать на карусели щенков, жеребят или детенышей
овец — ничего, кроме ужаса, это у них не вызовет. А у наших детенышей полет
вызывает инстинктивное удовольствие. Дети хохочут, когда их подбрасывают и
ловят. Почему? Да потому что наши далекие предки, прыгали по деревьям, и в
глубинах мозга до сих пор осталась программа брахиации — перелета с ветки на
ветку, раскачиваясь на руках. Именно поэтому до сих пор самые популярные и
частые детские сны — это сны о полетах. Этой программе, которая живет в
далеких глубинах нашего мозга, примерно 25 миллионов лет — именно тогда наши
общие с гиббонами предки передвигались с помощью брахиации.
Вообще инстинктивное поведение лучше всего наблюдать у детей — они ближе к
животным. Почему все дети обожают строить шалаши из веток, имеют тягу к
дуплам, пещерам?.. Потому, что у многих, и не только человекообразных приматов,
есть врожденные программы по строительству гнезда. Никуда не делись они и у
нас. Дремлют в глубинах мозга.
Дайте грудному младенцу два пальца, он их крепко обхватит ручонками. Можете
его теперь смело поднимать в воздух — он удержится! Потому что миллионы лет
его животные предки с самого рождения висели на маме, вцепившись в ее шерсть.
Давно уже у наших самок шерсти нет, а способность младенца висеть, держась за
руки, осталась.
Осталась и потребность малыша на прогулке уцепиться за мамин хвост — так
безопаснее. Отсюда, кстати, и пошло выражение «держаться за юбку»: хвоста у
мамы давно уже нет, но желание ребенка ухватиться за что-то сохранилось.
Именно поэтому, кстати, дети лучше засыпают с плюшевыми игрушками: они
волосатые и мягкие — сразу срабатывает программа успокоения.
Если злобный экспериментатор в лаборатории забирает маму у маленькой
обезьянки, малыш впадает в ужас, кричит и инстинктивно вцепляется в шерсть — в
свою собственную, поскольку маму-то уже уволокли, а инстинкт «вцепиться»
срабатывает . У человека шерсти на теле нет, поэтому человек в стрессовых
ситуациях вцепляется в ту шерсть, что осталась — в волосы. Отсюда выражение «рвать
на себе волосы». Если бы мы произошли от другого зверя, никаких хватаний за
собственные волосы не было бы. Во всех наших поступках нами до сих пор
руководит обезьяна, которая сидит внутри нас.
Любовь к родине — тоже чисто животное чувство. Патриотизм характерен для
всех территориальных животных, а приматы — создания территориальные. У них (у
нас) в детстве происходит импринтинг — запечатление своего ареала обитания на
всю оставшуюся жизнь. Это крайне необходимая вещь, которая позволяет, во-
первых, не потеряться, а во-вторых, отчаянно защищать свою «родину» от
захватчиков . А иначе бы откуда у людей взялся патриотизм? Из чего бы он вырос?
Защита своей родины, своей стадной территории — священный долг любого
павиана.
Кстати, о павианах... Вы знаете, как воюют павианы и другие обезьяны, живущие
в саванне? Обращаю внимание читателя на саванну, потому что наши предки — как
раз обитатели саванны, и у всех видов саванных приматов под влиянием
природной среды сформировалось одинаковое поведение. В биологии это называется
конвергенцией — когда у совершенно разных видов формируются одинаковые телесные
или поведенческие признаки, обусловленные обитанием в одинаковой природной
среде. Итак, войны павианов на открытом пространстве...
В походном строю стадо павианов повторяет предбоевой порядок пехоты. В
центре идут доминанты — патриархи стада, вокруг которых все самое ценное — самки
с детенышами. Впереди идет боевой авангард — субдоминантные особи, молодые
самцы. Сзади — арьергардное прикрытие из самцов третьего ранга, послабее.
Если местность пересеченная, плохо просматриваемая, с двух сторон может быть
еще два небольших отряда флангового прикрытия.
Если предстоит война с другим племенем павианов — например, пограничный
конфликт, два войска павианов выстраиваются друг перед другом в виде двух
полумесяцев вогнутыми сторонами друг к другу. В центре — патриархи. Именно
такое боевое построение до сих пор остается у многих туземных племен. Именно
такое боевое построение долгое время было характерно для древних человеческих
сообществ. Только потом, когда прогресс изменил условия (усовершенствовал
средства) ведения войны, изменилось и построение приматов вида Homo sapiens.
Появилась, например, легионная римская армия с манипулярным устройством. Но
не будем забегать вперед...
Забежим назад. В мире животных правило простое — кто больше, тот сильней.
Поэтому каждый старается выглядеть значительнее, чем есть на самом деле: жаба
в случае опасности раздувается; кобра поднимается и раскрывает «капюшон»;
кошка выгибается дугой и поднимает шерсть дыбом; царь или вожак стаи всегда
сидят на возвышении; жрецы, монахи и бояре носят высокие клобуки; римские
легионеры, русские гусары и прочие солдаты допулеметной эпохи носили шлемы с
гребнями, киверами, перьями, рогами, зрительно увеличивающими рост их
носителя. Простое психологическое оружие, приводной механизм которого спрятан в
таких древних слоях мозга, что включается автоматически, минуя сознание.
Поэтому всегда действует. Поэтому всегда и носили — непреходящая была у военных
мода. И до сих пор еще осталась — офицерики стараются подобрать себе фуражку
с тульей повыше. Павианы...
Любопытно, что конфликт между стадами павианов может разрешиться как общей
бойней, так и схваткой двух самых сильных особей. У людей это тоже
сохранилось . Кто знает историю, должен вспомнить поединок Пересвета и Челубея — двух
доминантных особей — перед рядами войск. А кто истории не знает, вспомнит
голливудский блокбастер «Троя», в котором Ахиллес дрался с каким-то громилой
перед лицом двух армий.
Кстати говоря, мне рассказывали, что подобные бои до сих случаются при
разборках двух банд уголовников. Иногда, вместо того чтобы устраивать
перестрелку л бригады выставляют на бой двух крупных самцов — кто победит, того и
правда.
И еще одна не менее важная деталь. У саванных приматов геронтократия, то
есть власть в стае держат старшие по возрасту особи. А воюют приматы —
детьми. В войске у них — сплошь молодые самцы. Сами патриархи-геронтократы
предпочитают не воевать, они в центре. Война детьми — это видовой признак
приматов . Он остался и у нас: по сей день наш вид призывает в войско детей:
стукнуло парню 18 лет — изволь в армию. У кабанов, скажем, совсем не так. У них
сражаются только секачи — матерые, здоровенные, седые самцы с желтыми
клыками. А обезьяны посылают в бой более слабых — молодняк. Благородные звери, что
тут скажешь...
Если два стада обезьян случайно встречаются на границе двух территорий, их
вожаки важно проходят через строй своих войск, внимательно смотрят друг на
друга, а потом, если граница не нарушена, пожимают друг другу руки,
обнимаются — подтверждают мирный договор. За ними уже, по субординации, могут
обняться подчиненные. Это обезьяний ритуал. И он тоже сохранился у нашего вида.
Когда наши президенты, то есть лидеры территориальных образований, прилетают в
гости друг к другу, они видят, что их встречают не барышни в национальных
одеждах (что было бы приятно глазу), не кабинет министров, не семья
президента, а почему-то всегда строй войск — почетный караул. Откуда тянется этот
обычай? Оттуда, из далекой саванны. Ему сотни тысяч лет, просто никому
никогда в голову не пришло его отменить... Причем по всем обезьяньим правилам
сначала жмут руки друг другу и обнимаются лидеры, то есть самцы-доминанты, а уж
потом — их свита, министры...
В общем, защита территории — это чисто видовая потребность. При этом
любопытно, что зверь, вторгшийся на чужую территорию, инстинктивно, то есть
автоматически, чувствует себя неправым. И это его сковывает, потому в животном
мире чужака (даже более сильного физически) чаще всего побеждает хозяин
территории: за ним моральная правота. У людей это порой принимает забавные
формы. Например, спортивная статистика отмечает, что гости чаще проигрывают
матчи хозяевам поля. Можно как угодно пытаться это объяснить — непривычное поле,
чужие болельщики, долгий перелет, от которого за неделю не успели отдохнуть...
но глубинная причина одна: на чужом поле играть неловко, неудобно. Объяснять
этот ведущий к проигрышу дискомфорт логическими причинами бессмысленно,
потому что он идет изнутри. Инстинкт тем и хорош, что действует непосредственно,
минуя разум. А человеку уже постфактум остается чесать репу и пытаться
объяснить самому себе: почему же я так поступил? Он даже не догадывается, какая
миллионнолетняя программа в данный момент автоматически в нем сработала.
Почему, например, такую ненависть особи нашего вида испытывают именно к
себе подобным? Наших природных врагов — змей, комаров, глистов, волков, тигров
мы не ненавидим. Только свой вид вызывает столь острые эмоции. Почему
христиане ненавидят еретиков больше, чем иноверцев? Почему Московская патриархия
дружит с муллами и не любит католиков? Да потому что католики — родственный
вид, латинская ересь... В природе именно малые отличия вызывают наибольшую
неприязнь. Неприязнь к похожему — это природный механизм, смысл которого в том,
что похожий на тебя — твой первый конкурент на экологическую нишу. Змея волку
не конкурент, у них разные экологические ниши, разный тип питания. А вот
шакал — да. Волк кроманьонцу не конкурент, а вот неандерталец — да. Homo homini
lupus est2.
Даже человеческая религиозность и та имеет в своей основе чисто животные
инстинкты. Следите за мыслью... В основе любой религии лежит ритуал. А животные
гораздо более ритуализированные создания, чем мы привыкли думать. Повторять
удачные действия, не задумываясь об их смысле — один из приспособительных
механизмов природы. Детеныши повторяют действия взрослых, чтобы научиться жить
в этом мире. Взрослые животные упрямо повторяют те действия, которые однажды
принесли им удачу. Дикий мир жесток, в нем от добра добра не ищут: если один
раз ты перепрыгнул эту ветку, заскочил на ту, после чего тебе повезло,
значит, имеет смысл повторять удачные движения. Глядишь, опять будет добыча. В
этом истоки бессмысленных дикарских табу и ритуалов. Дикарь слишком мало
знает о мире, чтобы анализировать: вот это глупое действие, а это полезное. Он
просто повторяет.
У животных есть просто потрясающие ритуалы! Вот один из них: главный павиан
на заре взбирается на пригорок, вздевает руки к восходящему солнцу, громко
ревет и кланяется. Приветствовать солнце вообще в обычае приматов.
Неудивительно поэтому, что Солнце у многих народов считалось и считается главным
божеством. И неудивительно, что именно доминантные особи (вожаки) становились
позже жрецами, которые поддерживали «связь» со сверхдоминантом (божеством).
С религией всегда тесно связаны представления о морали. Гуманитариям
постоянно кажется, что моральные нормативы есть то, что принципиально отличает
человека от других животных. Это происходит потому, что поведение человека,
которое в действительности определяется его глубинными инстинктами, сверху
прикрыто тонкой пленочкой социальности, то есть слов. Слов о чести, долге,
любви, божественных установлениях. Но эти слова не объясняют, а просто
прикрывают, как краска ржавчину, естественно-животные корни человеческого поведения.
Возьмем ту же мораль. Мораль есть практически у всех животных. Причем, чем
лучше вооружено животное, тем сильнее инстинктивные запреты на применение
этого оружия против особей своего вида — во время брачных турниров или войны
за территорию. Скажем, ядовитые змеи во время поединка никогда не кусают
противника. Тигры, орлы, лоси, олени никогда не применяют свое мощное оружие
против своих.
В книге этолога Виктора Дольника описан забавный эпизод. В охотхозяйстве
два лося, встав по разные стороны изгороди, начали бодаться друг с другом —
через забор. Трах! Трах! Аж треск стоит, щепки летят. Бескомпромиссно бьются!
Но вот жерди лопнули и лоси остались друг перед другом, теперь уже ничем не
2 «Человек человеку — волк» (лат.).
разделенные. И растерялись, потому что игры кончились, дальше пойдет сплошное
смертоубийство. И что вы думаете? Лоси перешли к следующему пролету изгороди
и снова начали «бескомпромиссно» биться «не на жизнь, а на смерть», с двух
сторон лупя рогами по забору.
«Ворон ворону глазу не выклюет», — вот классический, попавший в поговорку
пример животной морали, то есть инстинктивного запрета на применение оружия
против особей своего вида. Птицы не молотят друг друга мощными клювами, львы
не рвут друг друга зубами и когтями. А вот у плохо вооруженных видов
инстинктивные моральные запреты слабее. Человек, скажем, или голубь — это слабо
вооруженные создания, нет у них ни мощных челюстей с клыками, нет когтей, нет
яда, нет убойного клюва. Поэтому природе незачем было ставить этим видам
«вшитые» моральные программы. Однако человек обхитрил природу. Он вооружился
искусственно и стал способен легко убивать себе подобных — природных
тормозов-то не было.
Именно аморальность и агрессивность нашего вида мощно подстегнули
внутривидовую конкурентную борьбу, социальная эволюция пошла невероятными для
биологии темпами. Выживали самые умные племена-стада, которые придумывали самое
смертельное оружие, самые эффективные системы внутренней организации, самую
эффективную тактику уничтожения конкурентов. А также самые эффективные
программы поведения, паттерны, мифы, моральные парадигмы.
Иногда говорят, что вся история человечества — это постоянная борьба разума
с животностью. Я бы сформулировал иначе: вся история человечества есть
канализация животных инстинктов в приемлемое для разума русло. Огромная
мелиоративная работа, происходящая внутри наших голов...
Спектакль
Интересное влияние оказало на человечество изобретение денег. Оно обострило
у приматов все те черты, которые подспудно в нас дремали. Внедрение денег в
стаю обезьян дает потрясающий результат: оно резко очерчивает и разделяет
психотипы.
Американские этологи провели такой эксперимент. Они ввели и стае обезьян
экономику. Теперь для получения пищи обезьяны должны были работать. Работа
состояла в том, чтобы дергать рычаг с немалым усилием. За работу обезьяна
получала не пищу, а «универсальный эквивалент» — деньги. Это были разноцветные
пластмассовые жетоны. За белый жетон можно было купить у экспериментаторов
одну ветку винограда, за синий — две, за красный — стакан газировки и так
далее.
И что вы думаете? Вскоре обезьянье общество расслоилось. В нем возникли те
же самые психотипы, что и в человеческой стае. Появились трудоголики и
лодыри, бандиты и накопители. Одна обезьяна умудрилась за 10 минут поднять рычаг
185 раз! Так ей хотелось разбогатеть! А кто-то из шимпанзе предпочитал не
работать, а отнимать у других, пользуясь силой. Иные ленились работать и стояли
возле рычага с протянутой рукой в ожидании, когда кто-нибудь добрый им подаст
денежку на халяву. Но главное, что отметили экспериментаторы, у обезьян
проявились те черты характера, которые ранее не были заметны — жадность,
жестокость , подозрительность и ярость в отстаивании своих капиталов.
Обезьяны быстро научились использовать деньги не только в отношениях с
экспериментаторами, но и друг с другом. Шимпанзе, которым хотелось поиграть,
покупали у своих товарок за шестиугольный жетончик игрушку. Они покупали друг у
друга услуги — например, одна обезьяна могла поискать у другой в шерсти
насекомых за деньги. Вскоре обезьяны уже вовсю торговали друг с другом — меняли
жетоны на орехи, конфеты на жетоны, услуги на деньги...
Когда приматы нашего вида Homo sapiens «выросли» до денег и оседлого образа
жизни, их природные черты проявили себя в социальной специализации — кто-то
работал, а кто-то грабил. Земледельцы сажали и убирали, кочевники налетали и
отнимали. Земледельцы, как могли, защищались. Чуть позже именно из этих
отношений сформировалась первая государственная организация — грабители взяли
земледельцев под свою «крышу». Это было взаимоудобно. Земледельцам выгоднее
платить определенную долю одному бандиту, а не всем, и при этом больше не
париться с войной: все «разборки» с другими грабителями брала на себя «крыша».
Выгода же грабителей заключалась в том, что строго ограниченная постоянная
дань не резала курицу, несущую золотые яйца. Взяв немного сегодня, они знали,
что возьмут немного и завтра. И не надо каждый раз завоевывать — сами
заплатят.
В миниатюре этот процесс взаимоотношений между «травоядными» и «хищниками»
россияне могли наблюдать в начале-середине девяностых годов, когда
государство куда-то испарилось, и на его место тут же вылезли бесчисленные банды,
обложившие данью палатки, кооперативы и даже крупные производства...
Все естественно: как только появляется новая экологическая (или
экономическая) ниша, то есть потенциальная возможность где-то чем-то поживиться, ее
тут же занимают охотники за свободной энергией, за незанятым ресурсом. Теория
систем, ничего не поделаешь... В нашем случае экологическая ниша появилась
тогда, когда сельскохозяйственные технологии выросли настолько, что сообщество
земледельцев стало производить избыточный продукт. Который можно было отнять.
Так на огромных равнинах постепенно сформировались классические аграрные
империи, в которых функции военной знати и невоюющих крестьян были
принципиально разделены. Специализированы. В плодородных долинах рек (Египет,
Месопотамия и пр.) на высший класс помимо военной обороны легли еще несколько
функций — координирующая функция и функция информационного накопления. В качестве
координатора власть организовывала общественные работы по строительству
аграрной инфраструктуры — оросительных каналов. Один крестьянин
многокилометровый канал не выроет. Но оросительные каналы нужны всем крестьянам. Значит,
необходимо организовать общественные работы для общего блага. Для этого и
нужна централизация, власть, принуждение. Некоторые исследователи даже
связывают деспотизм восточных обществ, возникших в долинах больших рек, не столько
с потребностями обороны, сколько с необходимостью проведения мелиоративных
работ.
Функция же информационного накопления заключалась в следующем. Земледельцу
очень важно знать, когда сеять, когда убирать. Отсюда необходимость в
накоплении астрономических знаний, которые аккумулируются у жрецов. Наука —
жреческая специализация. Война — дело светской власти. А крестьянин
специализируется на производстве продуктов питания.
Письменность в аграрной стране используется как инструмент для переписи
населения с целью взимания и учета податей, а грамотность является прерогативой
только высшего класса. В самом деле, зачем крестьянину грамота?..
Вместе с письменностью возникает институт «прописки», проводятся переписи
населения. В одном из германских музеев хранится древнеегипетский папирус,
который определяет порядок переписи крестьян. В нем сказано, что каждый
египетский крестьянин во время переписи обязан указать чиновнику место
жительства и общину, к которой приписан. Чтобы никуда не делся и вовремя платил.
Община, кстати, отвечает за каждого крестьянина: один сбежит — его налоговая
доля ляжет на других. Круговая порука — характерная вещь для аграрной
империи. Для аграрной страны характерны и еще несколько особенностей. Во-первых,
страшная ригидность. Во-вторых, колебательные процессы. Разберемся по
порядку.
Что такое ригидность? Это термин из психологии, он означает непластичность,
невосприимчивость к новому, «тормознутость». Исследователи отмечают следующий
феномен: после неолитической революции технологический прогресс как бы
замедлился. Деревенская цивилизация (позвольте мне далее употреблять этот термин:
уж больно точно слово «деревенщина» передает психологическую суть аграрной
цивилизации) словно застыла в своем развитии. Почему? Где
сельскохозяйственные инновации? Почему они появляются так медленно?
Сельскохозяйственная цивилизация просуществовала на нашей планете в почти
неизменном виде тысячи лет, и закат ее начался совсем недавно — лет двести-
триста тому назад. По историческим меркам буквально вчера. А до того мир был
на удивление статичен... Уровень ВВП на душу населения в Римской империи,
Китае, Индии в начале нашей эры практически не отличался от среднемировых
значений удельного ВВП в конце XVIII века! Также практически не отличалась
урожайность зерновых (8-10 центнеров с гектара) и средняя продолжительность
жизни (24-26 лет) . Крестьяне во все века жили хреново...
Как справедливо отмечает один из историков, «если бы римлянина периода
империи можно было перенести на 18 веков вперед во времени, он оказался бы в
обществе, которое смог бы понять без больших трудностей». Нам, привыкшим к
полугодовым сменам моделей мобильных телефонов, такое представить трудно. Где
же прогресс?
Встречный вопрос: а зачем прогресс, новые изобретения нужны крестьянину?
Ведь крестьянин в росте производительности труда практически не
заинтересован: все равно все отнимут. Тут дело опять-таки в психологии. У приматов (и
не только у них) тот, кто отбирает добычу, всегда стоит в стадной иерархии
выше того, у кого отбирают. Он доминант! Он должен считаться только с тем,
кто выше. А с субдоминантами можно не церемониться. Поэтому бандит и кочевник
испытывают инстинктивное чувство превосходства по отношению к торговцу и
крестьянину. В таких условиях к чему заботиться о процветании крестьян? Имеет
смысл только одна забота — чтоб крестьянин не сдох. Недаром в некоторых
деревенских империях в среде высшего сословия существовало мнение, что если
крестьяне живут зажиточно — это прямая недоработка управляющих классов.
Была и вторая причина, по которой власть старалась брать с крестьян
предельно возможный налог: острая конкуренция со стороны других деревенских
империй — больше половины бюджетных средств деревенская империя тратила на
военные нужды. Стоит один раз пожадничать — и тебя больше нет на карте мира.
С ригидностью разобрались. А что такое колебательный процесс в деревенской
империи? Ну, например, династический цикл. Историки давно обратили внимание
на такую странность... Египет. Древнее царство. В начале царства мы видим
роскошные гробницы царей, по сравнению с которыми гробнички местных чиновников
средней руки — просто сортиры. Но чем дальше, тем роскошнее становятся
гробницы местной элиты и скромнее гробницы царей. Затем следует распад страны,
период упадка (10-12 династии). Затем вдруг снова появляются роскошные
царские гробницы и исчезают гробницы местных начальников. Потом все повторяется.
Что происходит? А то, что управленческая элита на местах потихоньку
перетягивает одеяло власти из центра на себя. Вместе с властью перетягиваются и
финансовые ресурсы. Хотят люди жить красиво! В результате центральное
правительство беднеет, региональные элиты богатеют, перестают нуждаться в
центральной власти, страна разваливается. Период хаоса и смут закономерно
порождает человека, который оказывается в состоянии взять власть в свои руки,
вырезать старую элиту и организовать свою. Новая элита — князи из грязи — верно
служат своему патрону, естественным образом стараясь передать свое
привилегированное положение своим детям. А их дети и дети их детей в более спокойной
обстановке снова начинают тот же процесс постепенного перетягивания властно-
хозяйственного одеяла на себя. Им это сделать легко, ведь именно местные
элиты отвечают за сбор налогов на местах и передачу их в центр. У ручья да не
напиться? И снова — сокращение доходов казны, обогащение местной элиты, ос-
лабление государства... Так работают деревенские империи.
Поправка: так работали бы все деревенские империи древности, если бы не
Всемирный потоп. Потому что именно в постпотопном географическом ландшафте
возникла уникальная сельскохозяйственная империя — античная. Она была не
деревенская. Она была городская. И в ней естественный природный механизм
биологической иерархичности был надломлен социальностью: в этом аномальном,
странном, небывалом никогда доселе человеческом стаде все особи были равны! Сама
стадная природа человека получила от античной цивилизации мощный хук в рыло.
Когда я говорю, что античность была городской цивилизацией, я, конечно же,
не хочу сказать, что в ней не было деревни. Была, разумеется. И это
естественно: сельское хозяйство в допромышленную эпоху являлось мотором, основой
государственной экономики. Это потом аграрность отошла на второй план, и
центр тяжести экономики сместился в сторону промышленности, затем
промышленность также ушла в тень и центроосновой цивилизации стали информационные
технологии. А мир древности целиком стоял на сельском хозяйстве, как дом на
фундаменте... Поэтому, говоря о том, что восточные сельскохозяйственные
цивилизации были деревенскими, а западная греко-римская — городской, я имею в виду в
первую очередь психологический фактор и ту роль, которую в античном мире
играли города. Это были города-государства. Недаром Римская империя, в отличие
от деревенских восточных империй, даже название свое получила от названия
города.
Современная цивилизация — это цивилизация Города (и в этом смысле она —
прямой продолжатель античности). И все то темное, ужасное, что мы видели в
позапрошлом, прошлом и нынешнем столетиях — революции, фашизм, терроризм,
пол-потовщина и прочее — есть не что иное, как агонистические корчи
пасторальной цивилизации, корчи деревенщины, издыхающей перед наступлением
глобального мегаполиса...
Помню, полжизни назад со мной приключилось воспаление легких. Температура
подбиралась к сорока, и добрая тетя-врач прописала самые сильные на тот
момент антибиотики. Я начал исправно их кушать, и температура, вместо того,
чтобы упасть, против ожидания вдруг подскочила до сорока одного с копейками.
В ответ на мое недоумение тетя-доктор удовлетворенно покачала головой:
— Все правильно. Значит, действует. Это микробы дохнут. Сейчас температура
уже упала? Значит, кризис миновал.
Все «температурные» потрясения цивилизации XIX, XX, а теперь вот и XXI века
— это просто издыхание деревенских микробов внутри нас. Конфликт Города и
Деревни. Гибель многотысячелетней патриархальной морали. Смерть Традиции. То,
что медики называют словом «кризис». Только у нас он еще не миновал. Мы в нем
живем... Но вернемся в древний мир...
В античной (городской) цивилизации не было, обычной для других аграрных
обществ, специализации — роли крестьянина и воина здесь не были разделены. Один
и тот же человек и пахал, и, если надо, брал в руки меч. Почему так вышло?
Влияние моря! Теплого, относительно спокойного моря, по которому легко
плавать даже на бревне. Конечно, и здесь бывают штормы, но это вам не ревущие
сороковые Атлантики...
Горы порождают горные народности — агрессивные и диковатые. Великие степи
порождают кочевников. Долины рек порождают деревенские империи. А море
рождает странный человеческий микст — пиратов-торговцев. Так на социальном уровне
проявляет себя общефизический закон наименьшего действия — природные условия
производят такую социальную структуру, существование которой энергетически
наиболее выгодно для данных условий. Об этом мы еще поговорим, а сейчас
разберемся с механизмами формирования античной аномалии.
Те, кто бывал в Средиземноморье, помнят эту выжженную солнцем желтую траву,
жесткий редкий кустарник, каменистую почву предгорий... Не сравнить с заиленны-
ми жирными черноземами дельты Нила, Тигра или Евфрата. Зато в Средиземноморье
растут виноград и оливки! Зато рядом море, в котором можно добрать
недостающее пропитание — половить рыбу, морских гадов. Рыболовство способствует
развитию мореходных навыков. А если ты мореход, перед тобой открываются
прекрасные перспективы — можно пиратствовать и торговать! И вот мы уже имеем народ
морских кочевников. Разбойников. Ушкуйников.
Тяжеловесные деревенские империи, имеющие выходы к морю, выходы эти отнюдь
не ценили, так же как не ценили соседство со степью: и из степи, и с моря
периодически появлялись дикие грабители и больно откусывали от жирного тела
деревенской империи. Бороться с ними с помощью регулярной армии было
практически невозможно: налетели, схватили и ушли — одни в степь на быстрых конях,
другие в море на быстрых ладьях. Ищи-свищи сволочей... Регулярная армия хороша
против равного соперника — такой же деревенской империи. Поэтому деревенские
империи на заре человеческой истории крупных поселений в приморье не строили.
Приморские территории вообще долгое время считались ничьей землей. Ибо не
было никакой управы на морских пиратов.
Первые упоминания о морских кочевниках встречаются уже в древнеегипетских
папирусах. Когда во втором тысячелетии до нашей эры Рамзес III читал
донесения и сводки о пиратах, он наверняка немало нервничал, потому что к тому
времени морские разбойники уже не одну сотню лет наносили урон экономике Египта.
По мере укрепления империй и усиления их флотов пиратам становилось все
сложнее бандитствовать и они все больше склонялись к торговле. Тем не менее,
в течение довольно долгого времени древний средиземноморский корабль был
одновременно и торговым, и пиратским. Подходит такой торгово-пиратский корабль
к береговому поселению, на которое нападать по каким-то причинам стремновато,
корабелы на палубе раскладывают цветные ткани, украшения, посуду заморскую...
Женщины и дети из числа прибрежных жителей заходят на палубу рассматривать
товар. Пока они смотрят, корабль снимается с якоря и быстро уходит в море.
Захваченных таким образом детей и женщин корабелы продают в рабство в первом
же подходящем порту. Очень частая, кстати, история для тех времен...
Но постепенно сдвиг все же происходит. Морские кочевники мало-помалу
осознают, что торговля спокойнее и выгоднее, чем преступная деятельность, за
которую рано или поздно можно поплатиться. Тем более средиземноморцам есть чем
торговать: у них плохо растут злаковые, зато есть виноград, вино, оливки,
оливковое масло. Их можно менять на зерно, коего полно в Египте. Чем не
жизнь?
Грабят морские кочевники не только окраины деревенских империй, имеющих
выходы к морю, но и друг друга. Значит, эти люди не только выращивают
сельхозпродукцию (за оливками, честно говоря, и ухода-то особо никакого не нужно,
растут себе деревья и растут, важно только ближе к осени ягоды3 вовремя
собрать) , не только торгуют, но и храбро защищают свои прибрежные поселения.
Очень разносторонний народ! Крестьяне-мореходы с мечом на поясе...
Причем, что любопытно, такими универсалами являются в Средиземноморье не
только независимые народы, но и приморские жители аграрных империй. Организм
деревенских империй на своих небезопасных границах (степь, море) защищает
себя своего рода оболочкой, которая окружает и предохраняет жирное тело империи
от выкусывания мелкими хищниками. Это защитное уплотнение представляет из
себя точно такое же неспециализированное население — универсалов, людей,
совмещающих роли крестьян и воинов. По-нашему говоря, это казаки! Раз
централизованная армия не может спасти окраины империи от больных уколов кочевников,
пусть жители окраин обороняются сами! Внутри страны крепостному крестьянину
деревенской империи оружие держать, как правило, запрещено. Но жителям при-
3 Плод оливы не ягода, а костянка чаще всего удлинённо-овальной формы.
граничья — пожалуйста.
Получается, что нападают на империю неспециализированные люди и защищают ее
окраины тоже универсалы. Лечи подобное подобным! Таким образом, по всему
Средиземноморью мы имеем прибрежных универсалов — сообщества людей, у которых
функции воина и крестьянина не разделены. Одни из них уже завоеваны какой-то
деревенской империей, другие еще сохраняют свободу. Вот последние-то нас и
интересуют. Им суждено великое будущее...
Чтобы организовать оборону, свободным воинам-крестьянам нужна скоординиро-
ванность действий. В условиях, корда отсутствует электронная почта, скоорди-
нированности можно достичь, просто собравшись в одном месте и договорившись о
чем-то. Это площадь внутри защищенного места, где можно организовать оборону,
например, обнеся поселение стенами. Получается город. То есть античность —
это цивилизация: а) городская, б) демократическая.
В условиях изрезанного бухтами побережья, в условиях, когда бухты эти, как
правило, со всех сторон окружены горами, затрудняющими подход крупных
сухопутных армий, приморские жители могут долгое время существовать в
относительной безопасности. А если имперский флот подходит поближе, чтобы разобраться с
морскими кочевниками, можно все бросить и уйти в горы. Потом вернемся.
Виноградники и постройки имперцы, конечно, пожгут, зато голова на плечах
останется. А в море рыба. И корабль всегда можно построить, чтобы доплыть до злой
империи и отщипнуть себе на пропитание. Так и жили...
И жизнь эта диктовала свои отношения и обычаи. Нет специализации на
насилии, значит, нет никакой властной верхушки, которая отнимает часть
произведенной тобой продукции. Ты свободен. Ты сам себе хозяин. С такими же
свободными людьми, как сам, ты договариваешься о том, какую часть средств вы готовы
добровольно выделить на общественные нужды. Если это необходимо.
Избрание на общественную должность в таких условиях — неоплачиваемая
почетная обязанность. Никаких налогов нет. Любой налог воспринимается как
насильственное изъятие и покушение на свободу. Это мой урожай, который я, свободный
человек, получил на своей (принадлежащей мне на правах собственности) земле!
Так почему я должен кому-то что-то отдавать? Я разве раб? Разве нас уже
завоевали и обложили данью? Я не давал согласия на отъем части своего
имущества! В конце концов, у меня есть меч, и тот, кто захочет отнять мое... И соседи
мне помогут. Так же, как я помогу им, если какие-то гады придут отнимать у
них. Мы так живем, и предки наши так жили...
Логика свободного крестьянина-воина ясна: с какого перепою человек должен
платить налог на собственное имущество? Оно же и так его! За что платить-то?
Если в процессе общего обсуждения на площади его убедят, что нужно на что-то
всем вместе сброситься, и человек с этим согласится, он, конечно, сбросится.
Демократия-с.
Согласитесь, психологически это совсем другое общество! Если в деревенской
империи крестьянский труд считается презренным (им занимаются субдоминанты),
то в городе-государстве крестьянский труд почетен. Не менее почетен, чем
защита своей родины с мечом в руке. Это плюс. Но есть и минус (известно ведь,
что недостатки — это продолжение достоинств). Минус в том, что подобное
мировосприятие приводит к следующему феномену: работа не на себя, а на другого
человека, наемный труд психологически воспринимается как потеря свободы. И
если крестьянин разорился, он приходит, гол-сокол, в город и на работу не
нанимается : позорно. Он садится на вэлфер.
На закате империи в городе Риме в списках безработных значилось 200 000
человек. Это только главы семейств, пролетарии, то есть люди, у которых
никакого имущества, кроме детей. Если учесть всех их домочадцев, то получится, что
на пособиях по безработице сидело в общей сложности около 700 000 человек!
Почти весь Рим! Они жили в своего рода гетто — в казенных пятиэтажках, на го-
сударственные пособия. Им выдавалось зерно, вино, деньги, оливковое масло...
Для них устраивались бесплатные представления, чтобы скучно не было. Они
посещали бесплатные общественные термы. Многие из этих людей не работали уже в
третьем-четвертом поколении. Им исправно выплачивались детские пособия. Все
эти социальные расходы тяжким грузом ложились на государственный бюджет.
Для иллюстрации масштабов развлекательной деятельности, вполне сопоставимых
по масштабам с расходами на армию, приведу частное письмо патриция времен
империи. Итак, уважаемый Кассий сообщает своему другу Данацию: «Пишу тебе из
Африки... куда меня отправил наш император Траян для отлавливания диких
животных, так как наш народ, который надо развлекать, чтобы не было смут, стоит
нам дороже всяких животных. Народ требует теперь зрелищ все более и более
необычных. Он пресыщен видом пантер, тянущих повозки; слонов, присевших на
передние ноги, дабы начертать на песке хоботом имя императора; гладиаторов,
сражающихся со львами. Сегодня они хотят видеть, как медведи бьются с
буйволами, а быки — с носорогами...
...Говорили мне, что нашли средство возбуждать слонов, которым противостоят
быки или носороги, заставляя их выпивать перед битвой отвар риса или камыша;
те, кто работает в Колизее, предпочитают всаживать им в бока горящие факелы,
это развлечение пользуется большой благосклонностью публики. Я нахожу эти
игры слишком жестокими, однако, как говорят, они обеспечивают мир и спокойствие
в империи... Надолго ли, мой дорогой Данаций? Тем более что отлавливание
хищников становится делом все более трудным, если учесть то, что происходит. В
иных районах некоторые из них совсем исчезли, как, например, гиппопотамы в
Нубии, месопотамский лев, слоны в северной Африке, откуда я тебе пишу.
Мне пришлось объездить множество районов... и организовать не одну охоту на
зверей, чтобы ублажить нашего императора, — он получит несколько сотен
гепардов, пантер и львов, две сотни буйволов, а также страусов и антилоп для своих
зоосадов. У него уже более одиннадцати тысяч животных, так что сторожа в его
зверинцах не страдают от безделья...
Более двадцати моих людей были ранены или убиты, нам пришлось сразиться с
доброй сотней хищников, настолько разъяренных, что взять их было трудно. Я
попросил императора выслать мне подкрепление, ибо я вынужден уехать на юг,
чтобы ловить слонов, носорогов, гиппопотамов и, может быть, нескольких
жирафов, коих он очень любит...»
Во времена императора Тита при праздновании открытия Колизея на арене было
убито за один день 5000 животных. И подобные мероприятия (немного меньшего
масштаба) происходили по всей империи годами и десятилетиями. Хлеба и зрелищ!
Масштаб государственного патернализма был таков, что империя успешно
уничтожила целые виды крупных животных — североафриканского льва и
североафриканского слона (они были чуть мельче привычных нам — именно на слонах этого вида
Ганнибал переходил Альпы). Римские арены просто съели этих представителей
фауны...
Впрочем, до этого еще далеко, а сейчас вернемся к истокам и ментальным
различиям Города и Деревни (античности и аграрности)...
В деревенской империи город воспринимается крестьянским населением как
место , где сидит царь и его двор — аппарат насилия и отъема налогов.
Психологически здесь город отделен от народа: «Город — это не мы». В античности же
город, напротив, есть равное место для всех равных. В урбанистической
цивилизации, в отличие от цивилизации деревенской, граждане и государство друг другу
не противостоят. Потому что при полисной демократии граждане — это,
собственно , и есть государство.
В деревенской империи крестьянину торговать нечем: почти все отбирают.
Поэтому крестьянин деревенской империи практически ведет натуральное хозяйство.
Это замедляет развитие экономических (то есть торговых, поскольку экономика
есть торговля) отношений. В городском же типе цивилизации у античного
крестьянина есть излишки. Ими можно торговать, то есть развивать экономику.
Развитию торговли весьма способствуют, как мы уже говорили, море и природная спе-
циализированность средиземноморского сельского хозяйства — кто-то выращивает
виноград, кто-то оливки, а кто-то, живущий непосредственно «на пляже»,
предпочитает рыбную ловлю. И виноградом, и оливками, и рыбой питаться круглый год
нельзя, нужно нечто более универсальное — зерно. Зерно растет чуть дальше от
побережья, на равнинах. А также за морем, в том же Египте. Так что хошь, не-
хошь, а чтобы выжить, нужно менять одно на другое, другое на третье... То есть
активно торговать. То есть строить цивилизацию, которая есть не что иное, как
система социальных связей — экономических, транспортных, культурных и т. д. И
чем связи сложнее, чем выше уровень цивилизации.
Деревенская империя держится на насилии. Городская... А действительно, на чем
держится римская демократия? Ведь договороспособность людей ограничена. И чем
больше народу собирается на площади, тем меньше шансов у них договориться.
Нужно что-то такое, с чем никто бы не спорил... Закон. И твердая мораль.
И дисциплина (латинское, кстати, слово). Именно Рим породил поговорку
«Пусть рухнет мир, но восторжествует закон». Орднунг юбер аллее4! . .
Итак, Демократия, Закон и непременная Общественная Договоренность о
пределах допустимых изъятий (налогов) есть те главные черты, которые передались по
наследству от античности европейской цивилизации. Вот она, закваска.
Паровозик из
Ромашкова
А между прочим, римляне вовсе не были морским народом...
Рим был основан как классическая столица деревенской империи — далековато
от моря, час езды на электричке. И поначалу довольно долгое время римлянами
управляли самые обычные цари. Но дыхание античной Греции отогрело и растопило
крестьянскую ледышку Рима. И однажды, избавившись от очередного царя
(поведшего себя действительно некрасиво), римская крестьянская община поклялась,
что никакие цари никогда больше ими управлять не будут. Они будут вечно жить
при демократии, как их морские соседи. Ох, не говори гоп...
Римляне настолько не были морским народом, что торговля считалась у них
малопочетным занятием. Знаменитый римский характер, римский менталитет явился
результатом удивительного сплава античной городской цивилизации греков с
крестьянской упертостью римлян.
Во сто крат более культурным грекам ведь так и не удалось создать империю.
Вся их урбанистическая энергия вылилась в создание великой культуры. Поэзия.
Искусство. Театр. Философия. Геометрия. Математика. Литература... Все это
римляне взяли у греков. От себя же капнули крестьянский характер. Римский успех
— это сплав Города и Деревни. Именно добавка римской Деревни дала античной
эллинистической культуре экспансионистский толчок. А античность Города, в
свою очередь, дала римской Деревне внутреннее наполнение. Это и сделало
страшненький варварский городок Рим великой Цивилизацией.
Тут нужно еще раз остановиться на ментальной разнице Города и Деревни. Я
как-то спросил старого школьного учителя, по жизненным обстоятельствам
переехавшего преподавать из города в деревню, в чем отличие городских детей от
деревенских. Он ответил, что деревенские дети более душевны, более открыты,
более просты. Однако, что касается всяких наук, здесь они потупее городских
будут. Городские дети организованы сложнее деревенских. Они ушлые, быстрее
соображают, хитрее, больше знают, лучше ориентируются в быстро меняющихся об-
4 "Ordnung uber alles!" - Порядок превыше всего (нем.).
стоятельствах. Понятно, откуда идет эта разница. Людей формирует среда.
Город, как среда более разнообразная, более насыщенная событиями, более
динамичная и интересная, формирует умненьких и быстро ориентирующихся людей.
Перманентный тренинг...
Деревня — это неспешность, цикличность, вековечная заторможенность,
обусловленная сельскохозяйственным циклом. Патриархальный, традиционный быт.
Тяжкий, неинтересный, отупляющий труд... Бывают, конечно, редкие исключения,
вроде Ломоносова, но заметьте, как только Михайло понял, что «родился не
там», что он слишком умен для села, он тут же уехал в город.
Помню, на одном из выступлений КВН разыгрывалась такая сценка. Беседуют
эстрадный поэт девятнадцатого века Пушкин и его продюсер. Пушкин, как все
артисты, чего-то капризничает, продюсер пугает: «Не нравится? Иди на завод!..
«Заводом пугали советских спортсменов, игравших за заводские команды. Заводом
пугают родители своих детей... Французский комик Пьер Ришар был очень против
того, чтобы его сын становился музыкантом: музыканты мало зарабатывают. «Ты
что, хочешь закончить свою жизнь на заводе?» — пугал сына папа.
Действительно , завод — это ужасно.
Но есть вещь куда более ужасная — крестьянский труд. Весь общемировой
процесс урбанизации есть не что иное, как массовое бегство крестьян в город. На
завод. На фабрику. Лишь бы подальше от поля.
Поле... Помню, «на картошке» наша студенческая бригада работала на
«сортировке» — специальном агрегате, который сортировал корнеплоды по размеру.
Подъезжает КамАЗ, сваливает картошку в бункер, агрегат грохочет, расталкивая по
боковым конвейерам бульбу разного калибра. Задача студента — мешки под конвейер
подставлять. Нелегкий труд. Но нас, занятых этим нелегким трудом, еще и
пугали : «Если будете плохо работать, пошлем в поле!»
Для городских рабов Рима самым большим наказанием была ссылка на работы в
деревню. Вот вам маленький эпизод из комедии Плавта — модного древнеримского
драматурга, жившего до нашей эры. В Риме встречаются городской раб, который
проводит время в безделье, гоняя мяч на улице вместе с другими рабами, бухая
вместе с хозяйским сыном, бегая по бабам... и сельский раб, честный труженик.
Сельский попрекает городского: «Ты, городской щеголь, столичный фат! Ты
попрекаешь меня деревней! . . Что ж, пейте дни и ночи, живите, как греки —
покупайте подружек, задавайте роскошные пиры!..»
Городской раб отвечает сельскому зануде, чтобы он проваливал, потому что от
него воняет козлом, чесноком и навозом. Причем, грубое слово «навоз» герой
пьесы произносит по-гречески. (Тогдашняя знать сплошь говорила на греческом,
как позже русская аристократия на французском. Вот и раб туда же.)
Обратите, кстати, внимание на фразу сельского раба: «живите, как греки...»
Для Рима того периода, к коему мы еще вернемся, как раз был характерен
конфликт Нового (культурного, греческого) со Старым (крестьянским, римским) —
конфликт тогдашнего Ренессанса с тогдашним Пуританством. Конфликт извечной
«распущенности» Города с извечной строгостью Деревни... Конфликт Цивилизации и
Традиции...
Известно, что лучший солдат получается из деревенского парня или парня из
маленького городка (та же деревня), потому что много ума солдату не нужно. В
армии функции исполняющего и думающего разделены (специализированы, как мы
говорим). Солдат — примитивная машина, работающая на простых дуальных черно-
белых программах «свой-чужой», «черное-белое», «патриот — хорошо, трус —
плохо» . Не зря прошедшие даже современную механизированную армию городские
ребята справедливо отмечают, что армия отупляет. В армейской, как и в деревенской
среде нет полутонов и многоцветья, присущего огромному мегаполису.
Солдата рождает Деревня, полководца — Город. Вообще человек, работающий
головой — ученый, политик, драматург, — это, как правило, горожанин. Горожанин
менее склонен к героизму, потому что сложнее устроен и больше себя ценит. Его
программы не так примитивны, не столь дихотомичны.
Более умный всегда найдет способ жить за счет глупого. Поэтому во все века
Город эксплуатировал Деревню... Слово «эксплуатировал» я употребляю без всяких
отрицательных эмоциональных коннотаций. Я просто констатирую, что деревенские
люди всегда жили и живут хуже городских5. И тысячи лет тому назад, и сейчас.
Во всем мире. При всех системах. Это закон.
Почему богатый американец покупает очень-очень дешевый китайский зонтик и
не покупает дорогой американский? Потому что китаец соглашается работать за
меньшие деньги, чем американский рабочий. В Китае еще не прошел процесс
урбанизации. Это деревенская страна. И китайский крестьянин, который живет на
пару долларов в месяц, с радостью уедет в город на фабрику, чтобы жить на
двадцать долларов в месяц (цифры условны). Китай сейчас бросает в котел
индустриализации свой единственный ресурс, который может эксплуатировать — деревню.
Советская империя рухнула, как только «кончилась деревня» — процесс
урбанизации завершился, некого стало кидать в топку имперского паровоза. Так
развалилась одна из последних классических деревенских империй, которая держалась,
пока урбанизация регулировалась государственным клапаном, то есть пока
крестьяне, как во всех приличных аграрных империях, были закрепощены, привязаны
к земле. Но когда после смерти тирана они получили вольную (паспорта),
процесс принял необратимый характер: как только большинство населения стали
ушлыми , хитрыми горожанами, все развалилось.
Сейчас развитый постиндустриальный мир (Глобальный город) эксплуатирует
Глобальную деревню (Третий мир). Туда переводится производство, оттуда
черпается дешевая рабочая сила. Что будет, когда в глобализирующемся мире
завершится процесс урбанизации и крестьянский ресурс Глобальной деревни будет
съеден? .. Кто будет вычищать мусоропроводы в Москве, работать официантом в
американских фастфудных забегаловках и стоять у станка в Германии, когда не
станет больше таджиков, мексиканцев и турок, а останутся только глобальные
горожане?
Забавно, но на пике Римской империи сельское хозяйство Италии пришло в
полное запустение. Рим сожрал свою деревню. Частично упадок сельского хозяйства
Италии был связан с тем, что метрополии было выгоднее привозить дешевую
сельхозпродукцию из-за границы и бесплатно кормить своих плебеев — разорившихся
крестьян. Так же как сейчас развитым странам (Глобальному Риму) выгоднее
привозить товары, произведенные в Глобальной провинции — Таиланде, Китае,
Гонконге, Индии... Дешевле купить за границей, а своим пролетариям платить пособие
по безработице. В американских негритянских гетто живут люди, многие из
которых не работают уже в третьем поколении. Их число постоянно растет, все
повышая и повышая нагрузку на бюджет. Когда побежит первая трещина?..
Империю взвесили,
исчислили и
нашли прекрасной
Так, возвращаемся в древний мир... Мы видим, как географические условия
сформировали некую общность людей, объединенных одним менталитетом, то есть
совокупностью поведенческих программ, которые транслируются из поколения в
поколение и позволяют народности выживать в конкретных условиях. Географические
условия — это экологическая ниша. И если зерно нации бросить в эту нишу, она
5 Нет, это не совсем верно. Фермер в США/Канаде живет зачастую лучше (богаче), чем
городской житель, поскольку ферма - это хорошо механизированное предприятие, которое
может приносить неплохой доход.
начнет ее заполнять, пока не заполнит целиком. А почему не весь мир? Почему
не может быть мировой империи? Может быть, потому, что за пределами этой ниши
— уже другие природные условия и для проживания там нужны другой уклад и
другая ментальность?
Завоевать мир, наверное, можно. Удержать нельзя. А удержать нельзя, потому
что невозможно управлять. А управлять нельзя по двум причинам...
Всем известны любопытные построения академика Фоменко. В своей книжке
«Империя» он пишет о величайшей русской сверхимперии, которая якобы простиралась
практически на всю Евразию, захватывая Китай, Европу, часть Африки... Супер-
пупер государство. Интуитивно понятно, что существование такой империи
невозможно . Просто потому, что не было в древности соответствующих средств связи.
А без них сверхимперия превращается в рыхлое и потому неустойчивое
образование. Которое тут же будет растащено местными центрами, местными элитами.
Произойдет децентрализация управления. Это первое.
Второе. Невозможно по одним столичным правилам управлять тундрой, пустыней,
равниной, горами... Слишком отличны природные условия. Недаром же разные
географические местности порождают разные ментальность и обычаи. Значит, именно
такие обычаи нужны для проживания в данных условиях.
Нет, были, конечно, в истории попытки отдельных гениальных людей объединить
все народы под своим крылом. Александр Македонский, например. Захотел человек
захватить полмира — и захватил. Но вся захваченная им тяжкая пирамида стояла
на игле — империя держалась только и исключительно на самом Александре. Это
была личная империя. Македонский умер, и наследующий день его империя
развалилась .
Одной из последних в истории личных империи была империя Наполеона.
Наполеоновский проект Объединенной Европы провалился по той же причине, по которой
рухнули империя Александра, империя Атиллы — все держалось только на гении
одного человека. Наполеон это прекрасно понимал и переживал. 23 апреля 1809
года в битве при Регенсбурге в ногу Бонапарта попала пуля. Не в первый раз. И
не в последний. Он привык. Императору быстро разрезали сапог, ногу
перебинтовали, после чего Наполеон вскочил на коня, чтобы солдаты могли видеть его... Но
перед каждым сражением Наполеон говорил генералам, что в случае тяжелого
ранения они должны принять все меры, чтобы скрыть этот факт от войск: «Кто
знает, какой ужасный переполох может быть вызван подобной новостью? От моей
жизни зависит судьба великой империи. Помните об этом, господа, и если меня
ранят , то пусть об этом никто не узнает, насколько это будет возможно. А если
убьют, постарайтесь выиграть сражение без меня, потом будет достаточно
времени , чтобы сообщить об этом».
В терминологии этой публикации Наполеон был безусловным цивилизатором. Если
бы наша планета была чьей-то компьютерной игрой с популярным названием
«Цивилизация», я легко мог бы объяснить любому начинающему игроку замысел
сценариста касательно исторической роли Наполеона. Этот человек со своими
удивительными проектами сыграл роль огромной мешалки, перекрутившей, перебаламутившей
застойную феодальную Европу. И внесшей в это постсредневековое крестьянское
болото свежую струю молодой буржуазной крови — ювенильное вещество социальных
инноваций, взглядов, вспышек умственного озарения, порожденных Великой
Французской революцией. Новую закваску, по аналогии с брошенной когда-то в темную
лесную Европу античной закваской.
... А вот Великая Римская империя никогда не была личной империей. Это была
империя римского народа. Гений полководцев, как я уже отмечал, был в ней от
Города. Непобедимый дух железных легионов от Деревни...
Гений и дух сложно описать математически. Но систему целиком — можно.
Попытки такие периодически предпринимаются. И выглядят достаточно любопытно:
продираясь сквозь комариные тучи формул, в конце исследования вдруг натыка-
ешься на вывод, который был известен заранее и который можно было бы сделать,
исходя из самых общих соображений.
Вот, например, математическая работа с характерным названием «Этнические
системы Гумилева». Авторы строят матмодель этнического поля — рассматривают
зарождение и распространение того или иного этноса в существующих природных
условиях. Что сказать... Интересная работа. Тройные интегралы, матрицы,
интегралы по замкнутому контуру, предельные функции... Термины опять же
впечатляющие — «плотность энергии этнического поля», «балансовые уравнения потоков
пассионарной энергии», «растекание пассионарной энергии», «функция пассиона-
ропроводимости», «коэффициент соперничества»...
Целью компьютерного моделирования авторов было выяснить зависимость
разделения территорий между разными этносами от типа ландшафта. Вывод, сделанный
исследователями: «Распределение территорий между этносами действительно
зависит от ландшафта». Кто бы мог подумать!
«Через 400-500 лет после рождения этноса происходит спад пассионарного
напряжения... этнос уже не пытается захватить новые территории, а лишь старается
сохранить те, что ему принадлежат. Через 800-1000 лет этнос теряет почти всю
территорию, которую начинают занимать более молодые этносы», — пишут
исследователи. Действительно, примерно через 800 лет после своего рождения Римская
империя отказалась от завоеваний и перешла к обороне. А потом и вовсе
растаяла. Я бы, правда, на месте математиков не стал использовать ненаучный термин
«пассионарное напряжение», придуманный старичком Гумилевым — просто потому,
что ни автору этого термина, ни его повторителям совершенно неясен его
«физический смысл».
На смоделированной математиками карте коричневой краской залит «оливково-
виноградный» ландшафт — ареал произрастания оливковых деревьев и винограда.
Эта заливка один в один соответствует Древней Римской империи — вся Испания,
вся Италия, Балканы, Малая Азия, южное и восточное Причерноморье, северная
Африка... Историки давно знали, что виноградно-оливковая римская цивилизация
надолго так и не смогла закрепиться в несвойственных ей местах, то есть там,
где не росли виноград и оливки. Теперь это подтвердили математики. Ну,
молодцы...
Кстати, их же матмодель, по которой прогонялась эволюция трех этносов —
католического, православного и мусульманского — дала на карте абсолютно то же
распределение, какое мы наблюдаем в реальности: католический запад,
православный восток, мусульманский юг с точкой их встречи на гремящих Балканах.
Дважды молодцы...
А вот другая математическая модель исторического процесса, основанная на
химической кинетике — науке о скоростях химических реакций, которая довольно
широко используется в инженерном деле. Автор с помощью этой модели описывает
историю Испанской империи и убеждается: гляди-ка, соответствует! Полученная
им S-образная логистическая кривая хорошо описывает взлет и падение
Испанского мира.
«Как видим, — пишет исследователь, — совпадение расчетной кривой и
экспериментальных точек достаточно заметно. На графике легко выделяются три
характерные для этого типа функций области: примерно сорокалетний период
«раскрутки» имперской машины... полвека быстрого роста до максимума... и постепенное
«съезжание с горы» на протяжении последующих четырех столетий при двух
династиях, двух республиках и двух военных диктатурах — генерала Примо де Ривера
и генералиссимуса Франко. Некоторой загадкой для автора этой статьи
продолжает оставаться нормирующий коэффициент 27. По-видимому, он должен означать
размеры «экологической ниши» для проекта... Автору статьи кажется, что
показанное вполне приличное описание длительного и непростого исторического процесса
предложенной несложной моделью заслуживает введения в круг рассмотрения спе-
циалистов по клиометрии».
Ну что ж, тоже молодец... Непонятно только, какие практические выводы можно
извлечь из всех этих математических подгонок под реальные исторические
процессы. А главное, математика не дает ответа на вопрос: почему оно рухнуло?
Она просто описывает, то есть констатирует...
С третьей численной моделью даже не отдельных империй, а всей нашей земной
цивилизации я познакомлю вас позже. А теперь настала, наконец, пора
отправиться на экскурсию в Древний Рим, чтобы увидеть своими глазами, как выглядят
все эти сухие теории в человеческом измерении.
Бывает, что человек, свершивший нечто заметное, наутро просыпается
знаменитым. Бывает, что знаменитыми просыпаются целые народы. Именно так случилось с
римлянами после Второй Пунической войны. До того они были обычными варварами
— диковатым крестьянским народом, правда, с характерным для античности
способом общественного управления. После победы во Второй Пунической римляне
неожиданно оказались властелинами половины мира, а все народы — и в первую
очередь интеллектуальные греки — стали спрашивать себя: что за люди такие
римляне и откуда взялся этот народ, вдруг ставший повелителем вселенной? Почему
именно они, ведь еще полвека назад никто об этих римлянах и слыхом не
слыхивал? . . Поможем грекам ответить на этот вопрос...
ЧАСТЬ 2. ГВОЗДИ БЫ
ДЕЛАТЬ ИЗ ЭТИХ ЛЮДЕЙ...
Такова уж судьба всей линии гоминид и
человека, что в ней конкуренцию выигрывают все
более агрессивные и практичные виды и
популяции .
В. Дольник, «Непослушное дитя биосферы»
Во многих древних обществах война считалась
важнейшим и наиболее почетным занятием.
Весь уклад жизни таких обществ...
нравственные идеалы и национальный характер
определялись военными задачами. В этом отношении
особо выделяются древние римляне.
Александр Махлаюк. «Римские войны»
Мы должны суметь пожертвовать личным
интересом для блага общества.
Цензор Кв, Метпел.
Ничего г
кроме
славы
«Жид за деньги удавился» — это смешная поговорка. Гротеск, надо понимать.
Потому что за деньги ни один дурак давиться не будет. Потому что деньги —
внутри жизни. Они нужны для того, чтобы сделать жизнь слаще. Идея — другое
дело. Идея — шире жизни. А за большее всегда можно отдать меньшее (жизнь,
например) . Древние римляне времен ранней республики были людьми идейными.
Превыше всего они ценили славу. Почет. Общественное уважение... Фанатики, что тут
скажешь... Варвары.
Нищие они были в большинстве своем, вот что. Ничего, кроме военной славы и
почета, не было у этих крестьян. Да и откуда у крестьян что-то возьмется,
кроме нищеты? Торговлей римляне не занимались, пахали, сеяли... Воевали.
Воевали постоянно. И при царях воевали. И при республике. И при империи. В
год по две войны — норма. Очень конкурентная была тогда среда. И выигрывали в
ней те социальные системы, структурная жесткость которых была наибольшей, а
забитые в головы программы — максимально безальтернативными.
Мы помним, что все выборные государственные должности в Риме — от самых
низших до самых высших — были неоплачиваемыми. Сенат объявлял и прекращал
войны, распоряжался государственным бюджетом, объявлял мобилизацию, составлял
инструкции для должностных лиц, принимал законы... И все это — общественная
работа. На которую, тем не менее, люди стремились, потому что почет большой,
уважение, известность. А римлянин умрет ради славы. Система проста: выставить
свою кандидатуру на выборах в раннем Риме имел право только тот, кто
участвовал не менее чем в десяти военных кампаниях. Сенаторами становились только
самые авторитетные граждане, прошедшие не один бой, покрытые шрамами.
Счастливым было то семейство, которое могло похвастаться военными подвигами
предков. Таких все знали. Соответственно эти семейства, вне зависимости от
количества земли и денег, были римской знатью. Сама выборная система
заставляла претендентов на должности стараться совершать военные подвиги.
Даже в своих домах вместо украшений и милых вазочек римляне на видном месте
держали военные трофеи — пробитые, с запекшейся кровью, доспехи врагов,
принесенные хозяином дома с войны. А рядышком на полочках — гипсовые маски
умерших предков. Мрачноватое зрелище для нашего гедонистического века, не правда
ли...
Позже многие размышляли над тем, почему именно этот народ завоевал
вселенную . Цицерон ответил спрашивающим так: «Воинская доблесть, бесспорно...
возвысила имя римского народа, это она овеяла наш город вечной славой, это она
весь мир подчинила нашей державе. Все городские дела, все наши прославленные
занятия... находятся под опекой и защитой воинской доблести».
Марк Туллий Цицерон
Забегая вперед, скажу пару слов об идеях блистательного римского адвоката
Цицерона... Также, как позже Советская империя, римляне стали для Европы
первыми «освободителями». Так они и говорили: идем освобождать греков от восточных
варваров. И «освободили». Причем, сделали это примерно так же, как СССР
«освободил» Восточную Европу — взяли под свой протекторат. А упомянутый Цицерон
— первый, пожалуй, римский идеолог — разработал политическую концепцию, кото-
рую позже взял на вооружение «Третий Рим» — Московия. Цицероновская идея
состояла в следующем: ведя исключительно оборонительные войны, Рим завоевал всю
ойкумену, став мировой империй. Знакомые слова...
Военная доблесть, возведенная в культ — вот лицо Рима. Весь уклад римского
общества, его политическое устройство и традиции — все было направлено на
войну. Греческий историк Плутарх, говоря о ранней Республике, писал: «Среди
всех проявлений нравственного величия выше всего римляне ставили тогда
воинские подвиги, о чем свидетельствует, например, то, что понятие нравственного
величия и храбрости выражаются у них одним и тем же словом». Тонкое
этимологическое наблюдение.
И, кстати, обратите внимание на словечко «тогда». Позже, когда обстановка
стала менее жесткой, менее конкурентной, изменились и программы в головах
римлян.
Выше мы отмечали, что лучший солдат — деревенский. Потому что в деревенском
мозгу нужно меньше переделывать, чтобы сделать его солдатским. Это, кстати,
интуитивно понимали и сами римляне. Они не любили ростовщичество (банковское
дело) и торговлю, полагая, что назначение человека — война, а из крестьян
выходят самые лучшие солдаты. Правильно полагали. Из торговца плохой солдат.
Торговец космополитичен. Он много видел и много ездил. Вообще, лучшее
лекарство от патриотизма — загранпутешествия. Только поездив по миру, посмотрев
людей, разные страны, понимаешь, насколько смешна эта дурацкая местечковость
— патриотизм. Если уж и быть патриотом, то только цивилизационным, а не
племенным... Пардон, отвлеклись. Но к патриотизму и современному миру еще
вернемся , обещаю...
Основатель Рима и отец римского народа Ромул, по легенде, строго-настрого
запретил римлянам торговать и давать деньги под проценты. Только воевать и
честно крестьянствовать! Вот несколько классических примеров римских нравов
тогдашней поры, которые приводят все авторы, пишущие о Риме. Приведу их и я,
чем я хуже?..
...Маний Курий Дентат — знатный римский патриций, трижды бывший консулом,
известный полководец, разбивший войско самнитов, сам пахал свое маленькие поле,
когда к нему пришли с какой-то просьбой послы от разбитых им самнитов и
принесли в качестве взятки золото. Внимательно выслушав послов, Дентат поманил
их заскорузлым пальцем в свой кривой домишко и показал стоявший на огне
горшок, в котором булькала репа.
— Пока меня устраивает такой обед, — сказал экс-консул, — мне не нужно
золота . Золоту я предпочитаю власть над теми, кто имеет золото. Чудесный
грузин...
...Вот вам другой знатный римлянин — Гай Фабриций, тоже бывший консулом и
даже цензором. Цензор — это высшая выборная должность, основная задача цензора
— следить за нравственностью (sic!) сограждан. Цензор может лишить сенатора
сенаторской должности, если полагает, что его моральный облик не
соответствует высокому званию римлянина. Известен случай, когда цензор Катон изгнал из
римского парламента одного сенатора только зато, что тот... поцеловал свою жену
в присутствии дочери. Разврат-то какой! Впрочем, о Катоне мы еще поговорим, а
сейчас вернемся к Гаю Фабрицию.
Он был дважды триумфатором, то есть выиграл две крупные битвы (за мелкие
триумфами не награждали). А умер в такой нищете, что сенат, в память о
заслугах этого героя, вынужден был обеспечить его дочь приданым за государственный
счет.
...340 год до нашей эры. Консул Тит Манлий во главе римской армии в войне с
соседним народом латинов. Укрепляя дисциплину, он строго-настрого запретил
своим частям без приказа вступать с врагом в отдельные стычки. Одним из
конных отрядов римлян командовал сын Манлия. И, представьте себе, горячий парень
ослушался приказа отца, вступил в стычку с разъездом противника, победил и,
довольный, поскакал к своим. Тит Манлий построил войско. Поставил перед
строем сына и толкнул следующую речь:
— Раз ты, не почитая ни консульской, ни отцовской власти, вопреки запрету,
без приказа сразился с врагом и тем самым подорвал дисциплину, на которой
доселе основывалось римское государство, ты поставил меня перед выбором — или
пренебречь интересами государства, или забыть о себе и своих близких. Но
пусть лучше мы поплатимся за совершенное преступление, чем государство. Пусть
это будет всем суровым уроком на будущее... Надо либо твоей смертью скрепить
священную власть консулов, либо подорвать ее раз и навсегда, оставив тебя
безнаказанным.
И приказал отрубить сыну голову. То-то мама обрадовалась, наверное...
Еще шажок в прошлое. После того как римляне прогнали своего царя Тарквиния
Гордого (не понравился) и решили завести республику на греческий манер,
первым консулом стал Луций Юний Брут. И так вышло, что его сыновья оказались
замешанными в заговоре с целью вернуть на римский трон царя. Монархисты, блин...
Папа их казнил.
Мог бы и не казнить. Римское общество не настаивало. Кто-то предлагал
ограничиться изгнанием. У кого-то на глазах даже блестели слезы. Но папа проявил
твердость. И сам смотрел, как сыновьям топором рубят головы, положив
связанными на землю. Государственного ума человек!..
...Когда изгнанный царь Тарквиний решил-таки вернуться на престол и подбил
этрусков двинуться на Рим, чтобы руками этрусского войска вернуть себе трон,
один римский паренек по имени Гай Муций решил пробраться в этрусский лагерь и
убить врага народа — этрусского царя Порсенну. В лицо он царя не знал.
Поэтому зарезал писца, который сидел в тот момент возле царской палатки рядом с
Порсенной и отдавал кому-то какие-то мелкие распоряжения. Гая схватили прямо
на глазах у остолбеневшего царя, который стал угрожать пареньку пытками.
Пытки? Напугал ежа голым задом!.. Гай усмехнулся и положил руку на угли
костра . И держал ее так, молча глядя в глаза Порсенне, пока тот не выдержал. По
приказу царя парня оттащили от костра, и Порсенна велел отпустить Гая. После
чего, поняв, что в войне с такими отморозками ему ничего не светит, снял
осаду и увел войска... Про этот случай вам наверняка в школе рассказывали, но вы,
конечно, все забыли... Римляне прозвали своего юного героя Сцеволой, что значит
Левша... Ну, что-то забрезжило? Вспоминаете?..
Когда умер почетный римский гражданин Квинт Цецилий, понтифик, начальник
конницы, прославившийся своими победами в Первую Пуническую, над его гробом
сын произнес прощальную речь, в которой сказал, что покойный был человеком
необыкновенно счастливым, поскольку имел все возможные блага, о которых люди
могут только мечтать. О чем же должен мечтать человек — в представлении
римлян? Каковы они, эти римские ценности?.. А вот каковы: покойный Квинт Цецилий
«был мужественным воином, лучшим из ораторов, прекрасным полководцем, был
окружен величайшим почетом, обладал замечательным умом, имел состояние, добытое
честным путем, и оставил великое множество детей».
...Первая Пуническая война. Римские части воюют в Африке. Командует римлянами
Регул Марк Атилий. Он наголову разбивает войско карфагенян возле городка
Адис, подходит к самому Карфагену. После чего пишет в Рим слезное письмо с
просьбой к сенату снять его с командования, потому что его участок земли
некому обрабатывать: единственный раб Регула умер, а нанятый поденщик сбежал,
прихватив весь сельскохозяйственный инвентарь, и теперь семья патриция
загибается. Сенат внимательно рассмотрел просьбу Регула и отклонил ее, решив, что
для Рима полезнее, чтобы Регул оставался в Африке на должности командующего.
Что же касается земельного участка полководца, то его обработают за
государственный счет.
Немного позже Регул слегка сглупил, был разбит и взят пунийцами в плен.
Карфагеняне некоторое время подержали его у себя, а потом вместе с
карфагенским посольством послали в Рим, чтобы полководец похлопотал перед своими о
заключении мира. При этом карфагеняне поставили Регулу такое условие: если он
не добьется мира, то дает слово вернуться обратно в Карфаген. Регул
согласился. Это была военная хитрость с его стороны — на самом деле он хотел убедить
сенаторов продолжать войну. Регул довольно свободно гулял по Риму, тайно
встретился с сенаторами и уговорил их не подписывать привезенные пунийцами
мирные соглашения.
Пунийское посольство отбыло обратно в Карфаген. Вместе с ним отбыл и Регул.
Он уже знал — в Карфагене его ждет мучительная казнь, и уходил из Рима,
опустив голову, потому что боялся встретиться глазами с женой и детьми. И жена, и
друзья Регула тоже все понимали и уговаривали его остаться. Но как он мог
остаться? Он же слово дал!..
Добрые карфагеняне запытали несчастного Регула до смерти, сунув в бочку,
изнутри утыканную гвоздями.
Слово, данное римлянином, было железным. Что более всего поразило грека По-
либия в Риме? Честность чиновников. Доверить греческому чиновнику даже один
талант, писал Полибий, невозможно, «хотя бы при этом было десять поручителей,
положено столько же печатей и присутствовало вдвое больше свидетелей» —
деньги самым непостижимым образом испарятся. А у римлян не нужно печатей,
поручителей и свидетелей — любому можно доверить любую сумму просто под честное
слово.
Вот еще одна история. Будущий полководец и победитель Карфагена молодой
Сципион Эмилиан получил наследство и распорядился сразу рассчитаться с
долгами. Хотя в принципе по договору он должен был расплачиваться с кредиторами в
рассрочку в течение трех лет. Его кредиторы, получив сразу огромную сумму,
поразились, побежали к банкиру и сказали, что им по ошибке перевели больше
денег, чем положено. «Нет, все правильно, — ответил банкир, — так
распорядился Сципион». Что же делают кредиторы? Продолжают поступать «неадекватно» —
они прибежали к Сципиону и стали объяснять юноше, что не стоит так
горячиться, поскольку выгоднее расплатиться в рассрочку. Сципион сказал, что он
прекрасно об этом знает, но ему приятнее сразу...
Такое было у тогдашних римлян отношение к деньгам и к данному слову. Да и к
смерти у древних римлян было совсем не такое отношение, как у людей
современных. Скажем, все герои древнеримского драматурга Плавта, сталкиваясь со
смертью, ведут себя на удивление спокойно, как мы бы сейчас сказали, мужественно.
Никому из них даже в голову не приходит просить пощады, страдать по этому
поводу... Описать подобное слезливое поведение героев в своей пьесе
древнеримскому автору даже в голову не приходит. Скорее всего, ввиду нехарактерности,
нежизненности такой модели поведения для римлян. Ну, не просят они пощады, чего
ж я врать буду?..
Вот такой твердый кристалл представляло собой римское общество. И
постепенно процесс римской кристаллизации захватил всю Италию. К моменту изгнания
царей территория крошечной Римской республики составляла около 1000 квадратных
километров. Для справки: площадь Москвы вчетверо больше. За 250 лет римский
меч и римский образ жизни объединили под своими знаменами весь «Апеннинский
сапог». А потом Рим начал, потрескивая, расползаться голубой заморозкой по
всей карте Средиземноморья, образуя единое культурное пространство римского
мира. Процесс культурной стандартизации проходил двояко.
Во-первых, земли, присоединенные к Риму мечом, римляне «завоевывали» потом
повторно — плугом. Завоеванная у противника земля частью становилась
государственной собственностью Рима, частью раздавалась римским солдатам. Римские
колонии, в отличие от греческих, не становились самостоятельными образования-
ми, они жили по законам Рима, были его малюсенькой копией. Кристалликом.
Во-вторых, те города Средиземноморья и Западной Европы, которые
присоединялись к Риму добровольно, получали такие же права, которыми пользовались
римские граждане, и начинали жить по римским законам.
То есть, по сути, римляне задолго до Христа предложили свой вариант формулы
«несть ни эллина, ни иудея» — иной вариант идентичности людей. Не племенной,
как раньше. И не религиозный, предложенный чуть позже Востоком (Христом).
Римский вариант был абсолютно светским и основанным на Законе. Белый ты,
черный , италик по происхождению или иудей — неважно. Важно, гражданин ты или
нет. Принцип гражданства — возможно, самое гениальное изобретение римлян.
Гражданство, то есть принадлежность к сообществу, основанная не на
родственно-культурных связях (этничность) и не на одинаковости мировоззрения, то есть
идентичности взглядов на происхождение и устройство мира (религиозная
парадигма) , а на конкретной, практической жизни мегаполиса. Которая регулируется
писаным законом. И наплевать, что у тебя на роже написано, и каким богам ты в
частном порядке поклоняешься.
Мечом и
лопатой
Вернемся, однако, к вопросу, которым задавались культурные греки после того
как неожиданно для всей тогдашней цивилизованной Европы Рим стал повелителем
стран и народов: почему именно римлян волна истории вынесла вверх? И
продолжим на него отвечать. Это будет несложно, поскольку частично мы уже ответили:
римляне были твердыми прагматиками с четким логическим мышлением и предельно
жесткой моралью.
А еще у них была первоклассная армия. Армия — слепок общества, слышали,
наверное... Но чем еще римская армия отличалась от армий других государств, кроме
своего кристального римского духа?
Уже на закате империи, мучительно размышляя о том, что привело Рим к взлету
и падению, римский военный историк Флавий Вегетий Ренат писал: «В чем могла
проявить свою силу горсть римлян против массы галлов? На что могли опереться
низкорослые римляне в своей смелой борьбе против высокорослых испанцев?
Испанцы превосходили нас не только численностью, но и физической силой. Мы
никогда не были равны африканцам ни хитростью, ни богатствами. В военном
искусстве и теории мы уступали грекам...»
Однако сильной стороной римлян всегда была четкая организация. Орднунг.
Что и отмечает Ренат: «Римский народ подчинил себе всю вселенную только
благодаря военным упражнениям, благодаря искусству хорошо устраивать лагерь и
своей военной выучке. Мы всегда выигрывали тем, что умели искусно выбирать
новобранцев, учить их, закалять ежедневными упражнениями... и сурово наказывать
бездельников».
Куда бы ни шло римское войско, где бы оно ни находилось, каждый вечер перед
ночевкой воины брали в руки лопаты и начинали копать ров. Весь лагерь
окружался рвом. Земля, вынутая изо рва, насыпалась возле него в виде вала и
обкладывалась дерном. В насыпь вкапывались заостренные деревянные колья —
остриями в сторону рва, навстречу гипотетическому противнику. Колья связывались
между собой.
Внутри лагеря разбивали палатки из кожи или толстого полотна. Палатки
ставились по четкой линейной схеме. В каждой палатке спало по восемь человек.
Расстояние от палаток до частокола было таким, чтобы при возможном обстреле
стрелы до палаток не долетали.
Дежурные по лагерю следили за чистотой на линейках и улицах лагеря.
Дежурный трибун назначал пароль и ночью ходил проверять караул. За сон на посту
полагалась смертная казнь. Прием пищи, отбой, подъем, утреннее построение —
только по сигналу трубы. Мародерствовать строго запрещалось. Однажды внутри
лагеря оказалась бесхозная яблоня. Но дисциплина была такая жесткая, что за
время стоянки солдатами не было сорвано ни одного яблока. Хотя яблоки были, в
сущности, ничейные.
Место стоянки 10 легиона возле крепости Мосад (Израиль).
Греческие наблюдатели часто сравнивали римский военный лагерь с городом.
Там были свои улицы и площади, свой храм — походный алтарь, свой «квартал
ремесленников» (каждому легиону были приданы кузнецы с походным оборудованием
для починки матчасти)...
На то, чтобы выкопать ров и разбить лагерь, уходило от трех до пяти часов.
Еще раз: каждый день во время похода солдаты тратили до пяти часов на
каторжные земляные работы. И не зря. Известный римский полководец Домиций Корбулон
однажды заметил: «Врага мы побеждали лопатой». А его коллега Эмилий Павел
назвал римский лагерь «вторым отечеством римлян». Не раз бывало, что римское
войско г не достигнув военного успеха на поле боя, отступало в лагерь, взять
который с налету еще никому не удавалось, а через непродолжительное время
передышки вдруг делало мощную вылазку и разбивало остывшего от битвы
противника.
Один вид римского лагеря часто останавливал желающих напасть врагов.
Римский лагерь внушал уважение всей Европе и Азии. Нередко тяжкий труд по
устройству лагеря вместе с рядовыми солдатами разделяли и римские военачальники.
Личным примером, так сказать...
Сложно переоценить ту роль, которую ежедневный, тяжелый, чисто крестьянский
труд сыграл в завоевании римлянами мира. Тысячи километров выкопанных рвов,
сотни тысяч кубометров земли, перелопаченные при осаде городов. Римские
военачальники награждали солдат за «лопатный» труд также высоко, как за военные
подвиги с мечом в руке. Понимали...
А некоторые не понимали. История донесла до нас случай, который произошел
однажды в афинском войске. Греция — культурная страна, тактически грамотная
нация... И вот афинский полководец находит очень выгодную позицию и, в ожидании
нападения, потирая ручки, решает ее укрепить. Так что вы думаете? Ему не
удалось убедить в необходимости поработать лопатами ни солдат, ни офицеров...
Римский воин несет на себе оружие, панцирь, шлем, запас провизии, котелок,
веревки, топор, пилу, деревянный кол для укрепления лагеря, личные вещи в
кожаном мешке, корзину, серп, флягу с водой... Общий вес амуниции — 36
килограммов . Ленивые греки старались свалить тяжелое оружие в обоз или отдать его
рабам-оруженосцам и потому всегда поражались выносливости римских солдат. А эта
выносливость оборачивалась стратегическими преимуществами: римское войско,
часто обходившееся без громоздких обозов, могло совершать стремительные
переходы и оказываться там, где его никто не ждал.
Во время Второй Пунической, то есть не в мирное время, а в перерыве между
военными действиями, римский полководец Сципион Старший устраивал своим
солдатам «рабочую четырехдневку». В первый день он заставлял солдат в полном
вооружении пробегать шестикилометровый кросс. Второй день — чистка оружия. С
последующим выставлением его перед палатками для контроля вышестоящими
офицерами. И чтобы все блестело, как яйца у кота!..
Третий день неожиданно гуманный — отдых. Четвертый день — учебные бои друг
с другом деревянными мечами, обернутыми в кожу, метание учебных копий, для
безопасности снабженных на концах кожаными шариками. Пятый день — снова кросс
и далее по кругу...
Публий Корнелий Сципион Африканский Старший.
Иудейский историк Иосиф Флавий, глядя, как ежедневно римские воины
тренируются, молотят мечами, удивленно писал, что даже в дни мира римляне каждый
день воюют: «...Не ждут начала войны, чтобы пустить в ход оружие, и в мирное
время не остаются праздными... словно они рождены с оружием в руках, никогда не
прекращают упражняться... Их учения не отличаются от настоящего сражения, и
каждый воин упражняется с таким рвением, как если бы это была настоящая война.
Поэтому они с такой легкостью переносят трудности сражения: благодаря
приобретенной привычке к правильному построению их строй никогда не рассеивается в
беспорядке, воины никогда покидают своего места... никакой труд их не изнуряет.
Именно поэтому их победа... неизбежна. Их военные упражнения по справедливости
могут быть названы бескровными сражениями, а их сражения — кровавыми
упражнениями» .
Много внимания уделялось строевой подготовке. Это сегодня строевая — дикий
атавизм, странный рудимент древних времен. А тогда строевая подготовка была,
пожалуй, самым главным предметом. Суть ее была, конечно, не в том, чтобы
обучить солдат красивому выхаживанию строем на плацу. Смысл тогдашней строевой
подготовки принципиально иной, Сейчас попробую пояснить, это важно...
Когда Наполеон вошел в Египет, он обнаружил, что в личностных боевых
качествах его кавалеристы уступают мамлюкам. Французы были явно пожиже и не так
отчаянны. Точно та же ситуация, что и с римлянами, которые уступали испанцам
и германцам и в силе, и в росте. Но цивилизация берет другим. Организацией
процесса.
Слово Наполеону: «Два мамлюка справлялись с тремя французами, потому что у
них были лучшие лошади и сами они лучше вооружены... Но сотня французских
кавалеристов не боялась сотни мамлюков; триста французов брали верх над таким же
числом мамлюков, а тысяча разбивала 1500. Так сильно влияние тактики, порядка
и эволюции!» Какой молодец!..
Сципион Великий, личность которого заслуживает, ей-богу, отдельной книги,
провел в Римской армии реформу, сделав ее манипулярной. Отсвет этой реформы
лежит на всех современных армиях. Как воевали до Сципиона?
До сципионовой реформы самым грозным подразделением была македонская
фаланга — тесный строй тяжело вооруженных воинов. Глубина строя — до 24 шеренг,
длина по фронту — до километра. У каждой следующей шеренги копье длиннее, чем
у передней, задние кладут длинные копья на плечи передним. Копья первых шести
шеренг торчат вперед. Щиты задних шеренг направлены вверх для защиты от
падающих сверху стрел и дротиков. Перед противником стена больших прочных щитов
и лес копий. Тут даже тяжелой кавалерии делать нечего. ...Разве что
счетверенный зенитный пулемет...
Если такая фаланга надвигается, она сминает противника своей огромной
массой . Но, как известно, недостатки — продолжение достоинств. Массивность есть
неповоротливость. Фаланга практически непрошибаема с фронта. Но если зайти с
фланга или с тыла... Как повернуть на 90 градусов даже не километровый, а
стометровый строй? Никак.
Поэтому римляне, которые поначалу тоже воевали сплошным строем, отказались
от крокодильей холоднокровной массивности в пользу более живого и
теплокровного, хотя и мелкого — они раздробили строй на отдельные отряды (манипулы) и
расположили их в шахматном порядке. Проредили, так сказать. На первый взгляд,
просто ослабили «дырками», как ослабляют бумагу перфорацией.
Но промежутки между манипулами позволяли производить возвратно-
поступательную инфильтрацию — в «дырки» между тяжеловооруженными пехотинцами
могли быстро выдвинуться легковооруженные бойцы, закидать дротиками или
обстрелять врага из луков и быстро скрыться обратно. Измотанная боем первая
шеренга могла быстро отступить в промежутки между второй манипулярной шеренгой
под прикрытие третьей. Если нужна сплошная линия обороны по всему фронту, ма-
нипулы второго ряда могут быстро снять промежутки в первой линии, образовав
подобие фаланги. И самое главное: если нужно изменить направление атаки (или
обороны), компактные шахматные квадратики манипул можно быстро развернуть,
перегруппировать. Главное, чтобы все происходило слаженно. Для этого и нужны
постоянные тренировки по скоординированности действий — строевая подготовка.
Манипулярный строй.
Структура была настолько действенной, что третья манипулярная линия — триа-
рии — порой даже не вступали в дело, с противником справлялись первые две
линии манипул — гастаты и принципы. У римлян даже поговорка появилась: «дело
дошло до триариев» — это означало, что сражение было особенно тяжелым, очень
туго пришлось, даже третья линия в бой вступила. В третьей линии, кстати,
стояли самые опытные бойцы, и когда противник уже мерзко хихикал, думая, что
прорвал римский строй, на него обрушивались свежие мечи ветеранов.
Манипулярный строй — это большой шах1 на пути военной эволюции. Структура
войска стала более гибкой. Не знаю, интересно вам или нет, но придание
системе большей гибкости — типичный прием эволюции сложных систем. Уходят
медлительные броненосцы, приходят мягкие и быстрые кошки. Эффективность римского
строя повысилась, соответственно возросла и его информационная насыщенность.
Одно дело научить людей просто становиться в ряд и переть вперед, и совсем
другое — быть готовыми слушать разные команды и совершать сложные и
взаимосогласованные перестроения во время боя.
В фаланге степень подготовки отдельного бойца роли не играла — действовала
общая масса. В манипулярном строю резко возросла значимость отдельной боевой
единицы. Каждый римский воин мог действовать как в составе подразделения, так
и в одиночку. Полибий отмечал: «Каждый римлянин подготовлен в одинаковой мере
для всякого места, времени, для всякой неожиданности... Он с одинаковой охотой
готов идти в сражение, ведется ли оно все массой войска разом, одной
манипулой или даже отдельными воинами».
Поэтому относительно небольшие войска римлян не раз били многажды
превосходящие силы противника. Вот один только пример. После победы во Второй
Пунической судьба свела римлян на поле боя с грозой Востока — царем Антиохом.
«Встреча» состоялась в Малой Азии, в местечке Магнесия. Будь у меня машина
времени, непременно слетал бы в то время и в то место! Именно там и тогда
впервые в истории можно было воочию наблюдать столкновение передового Запада
с отстающим Востоком. Сколь же впечатляющей была разница!
В армии римлян — 30 000 человек. Железные легионеры. У царя Антиоха — 82
000 человек (по другим данным — 72 000) . Это была настоящая восточная армия!
Вавилонское смешение языков — фригийцы, ликийцы, памфилы, писидийцы, киликий-
цы, фракийцы, критяне, каппадокийцы, арабы и прочий сброд. «Войско являло
собою как бы выставку достижений военной техники, начиная от ассирийских времен
и кончая самыми последними», — пишет историк Бобровникова. В центре войска
находилась знаменитая македонская фаланга, на флангах конница, копейщики,
пращники, арабы с кривыми саблями верхом на верблюдах. Были тут и
древнеперсидские серпоносные колесницы. А главное — боевые слоны с башнями для
лучников! Многие римляне этих животных никогда не видели, так что фактор
неожиданности был на стороне Антиоха. Все войско наряжено по-восточному пышно. Золото
и драгоценные камни блистают на пальцах, упряжи и сабельных рукоятках. Не
войско, а торт!
И в дополнение ко всему этому великолепию рядом с Антиохом находится один
из величайших полководцев всех времен и народов, старый ненавистник римлян,
поседевший Ганнибал, который всю свою жизнь — начиная с девятилетнего
мальчишеского возраста — посвятил борьбе с Римом и который к этому времени уже
многое понял о римлянах. Правда, командовать ему Антиох особо не давал: ревновал
к славе.
— Ну, как, — восточный царь гордо посмотрел на Ганнибала и обвел рукой
сверкающее золотом огромное войско, — хватит этого для римлян?
— Да, — усмехнулся Ганнибал. — Думаю, что вполне хватит. Хоть римляне и
очень жадны до золота.
Сила солому ломит. А ум она не ломит. В один день не стало грозы Востока,
царя Антиоха Великого. Как там у Наполеона... «Так сильно влияние тактики,
порядка и эволюции!»
Что же касается заявления о любви римлян той поры к золоту, оставим его на
совести Ганнибала. Но в целом шутка удалась...
Римский солдат мог воевать в любых условиях. Древний историк Дион Кассий
описал одно из сражений, когда римлянам пришлось вести бой в очень необычных
для них условиях. Это случилось во II веке, зимой, в битве с варварами на
льду замерзшего Дуная: «...Увидев, что римляне их преследуют, остановились,
надеясь легко опрокинуть римлян, как непривычных к битве на льду... Римляне не
испугались, но, сомкнувшись и обратившись лицом к врагу, сняли щиты и,
опираясь на них одной ногой, чтобы не скользить, приняли нападающих. Римляне
хватали одних за уздечки, других за щиты, третьих — за копья и притягивали к
себе... Варвары не могли удержаться в седле, падали и скользили. Римляне тоже
скользили. Но если кто-то из них падал навзничь, он тянул на себя своего
противника с коня вниз, поверх себя, и затем своими ногами сильно толкал его
обратно, как в спортивной борьбе, и таким образом садился на него верхом...»
Есть такой прием в самбо и в дзю-до — переворот через голову с упором ногой
в живот противника...
Для таких побед римских новобранцев гоняли, не жалеючи. В программу
подготовки легионера входили бег, прыжки, плавание в амуниции, метание копья. Ну
и, конечно же, фехтование на мечах. Причем подготовка начиналась еще до
призыва, на школьных уроках НВП. Новобранцам давали деревянные мечи, весившие
вдвое больше настоящих и такие же утяжеленные щиты. Когда, потренировавшись
на чучелах, парни научались, наконец, правильно орудовать деревянным мечом,
им давали меч настоящий, весивший вдвое легче учебного. И меч в их руках
начинал летать, как перышко. Учебные копья, кстати, также были тяжелее боевых.
Тяжело в учении, легко в бою!
А отношение к боевому оружию у римлян было, как в Советской армии... То есть
наоборот, конечно. Советская империя многое слямзила у римской... Потерять
оружие или даже патрон для советского солдата или офицера — хуже, чем посеять
партбилет. Помню, с каким ужасом бывший муж моей сестры рассказывал историю
про подсумок с патронами, который, свалившись с его ремня, упал в туалетное
очко. Вот страху-то натерпелся, пока вытащил! Не дерьмом там, а трибуналом
пахло...
Римская дисциплина была в буквальном смысле палочной. Телесным наказаниям и
казни полководец мог подвергнуть не только солдата, но и старших офицеров.
Власть полководца была непререкаемой. Провинившегося подвергали фустуарию —
до смерти забивали палками или камнями. Забивали за самые разные провинности.
Например, за то, что солдат ради получения награды приписал себе какой-нибудь
лишний подвиг. Или в пылу битвы потерял оружие.
Вот как рассказывает об этом Полибий: «...Из страха наказания... потеряв в
сражении щит или меч или какое-нибудь иное оружие, кидаются они, как безумные, в
ряды неприятелей или в надежде обрести потерянное, или в сознании, что только
смерть может избавить их...»
Только понимание значения слова «фустуарий» может объяснить
неподготовленному читателю эпизод с одним из героев Юлия Цезаря. Этот отважный солдат
прикрывал отход главных сил, в одиночку сдерживая превосходящие силы противника
перед входом на мост, пока за его спиной другие солдаты этот мост разрушали —
чтобы не дать противнику возможность быстро переправиться. Отбивался мужик до
тех пор, пока солдаты не разрушили за его спиной мост. Тогда раненый герой
прыгнул в воду и вплавь, под градом стрел, переправился на ту сторону.
Уцелел ! А вот огромный щит у него быстрым течением из рук вырвало. Солдат,
выскочив на берег, упал на колени перед Цезарем, умоляя простить его за
утраченное имущество. Цезарь простил, разумеется, наградил даже... Но реакция героя
весьма показательна.
Была и еще одна неприятная процедура в римской армии — децимация. Если
легион, или когорта, или манипула побежит от врага, после боя провинившуюся
часть подвергают децимации — казнят каждого десятого. Несмотря ни на какие
былые заслуги, награды и так далее.
Кстати, о наградах. Все воинские награды — это исключительно моральные
поощрения. Солдатские награды — нагрудные бляхи, ожерелья, браслеты и венки.
Причем венки — самые почетные награды. Гражданский венок давали за спасение
жизни римского гражданина, осадный — за вызволение воинской части из
окружения. Крепостной — первому, взобравшемуся на стену. Гражданский венок плели из
дубовых листьев, осадный — из травы. Нарвут травы, сплетут венок — вот тебе
награда, солдат! Солдаты этими травяными венками жутко гордились: самая
редкая и почетная была награда! До середины I века осадными венками было
награждено всего восемь человек... Кавалеристов иногда награждали небольшими рогами
из серебра, которые они могли прикрепить к шлему, чтобы ездить и гордиться.
А для полководца награда — триумф, то есть возможность устроить военный
парад, прокатившись во главе своего войска в двуколке по Риму на виду у
ликующего народа. За это полководец был готов на все. Он ходил по городу и
рекламировал свои подвиги перед народом и сенаторами, чтобы ему разрешили-таки
проехаться на триумфальной колеснице. Традиция проведения триумфов
продержалась более тысячи лет — со времен Ромула до 403 года нашей эры. Долгая была
империя...
Получить триумф означало навеки вписать себя в историю. Потому что канце-
лярское дело было у римлян на высоте — все записывали, ничего не забывали.
История донесла до нас не только имена полководцев-триумфаторов, но и многих
простых солдат-героев. Штабная работа в армии была налажена, писари без дела
не сидели. Вели бухгалтерию, журналы распределения нарядов, отпусков и
командировок . Даже писали характеристики на солдат! Храбр ли он. Насколько умел во
владении мечом и пилумом...
Пилум — еще одно гениальное римское изобретение. Вообще-то, пилум — это
дротик, то есть короткое метательное копье. Дротики были у всех стран. Бой
двух войск, собственно, и начинался с дружного залпа дротиков. Вес дротика
примерно 4 кило, длина около полутора метров. Крепкий человек бросает такую
штуку метров на 15-20. Вот с такой дистанции и кидали. Запомните цифру...
Римский дротик отличался от прочих своих несуразным видом: укороченное
древко, а боевая часть, напротив, представляет собой длинный тонкий железный
штырь с зазубренным острием. Длина этого штыря доходила порой до метра! Что
за чудо такое? Во-первых, балансировка ухудшается из-за тяжелого «носа». Во-
вторых, железо денег стоит, зачем такой носище?
Некоторые историки по наивности полагают, что такой длинный штырь нужен был
для того, чтобы пробить щит и «дотянуться» до противника. Нет, конечно.
Никакой дротик щит не пробивал. Тем более римский пилум: длинный тонкий «нос» пи-
лума при ударе о щит просто гнулся. В чем же фишка?
Залп дротиков был нужен не столько для поражения живой силы противника,
сколько для того, чтобы лишить врага щита. Полутораметровый дротик вонзается
в щит... Представили картину? Как щитом работать, если на нем эдакая дура
висит, а то и две? Снять щит с руки и начать, раскачивая, выдирать дротик, нет
времени: залп происходит на встречном бегу, до схватки всего 3-4 секунды.
Бросать щит? Но потерять щит — потерять жизнь.
Римский легионер поступал в подобном случае просто — времени выдирать
дротик из щита нет, поэтому легионер перерубал древко вражеского дротика мечом.
Оставался торчать только железный наконечник. Не мешает. А вот противник
римлянина не мог дотянуться своим мечом до древка пилума из-за метрового
железного носа. Он бросал щит и терял жизнь.
Но это еще не все сюрпризы пилума. Помните, при ударе о щит наконечник
пилума гнулся... Так что если бросок был неудачным и противнику удавалось пилум
из щита выдернуть, он уже не мог использовать его против римлян: острие было
гнутым! Зато римлянин после боя подбирал свой пилум, правил его на камушке, и
дротик снова был прямым и готовым к броску.
Но война — это не только мечами махать. Огромная часть римских побед, как
мы уже знаем, принадлежала топорам и лопатам. Саперные части римлян
великолепны, не было такой задачи, которую они не могли бы решить. Нужно
форсировать реку? Чего тут думать — построим мост! Цезарь, воюющий в Галлии, строит
через Рейн деревянный мост, оборудованный ледоломами — чтобы устоял после
весеннего ледохода. Через пару-тройку веков император Траян, завоевавший Дакию,
уже не разменивается на дерево, приглашает известного греческого архитектора
Аполлодора и сразу строит через Дунай каменный мост. Утверждаться, так
утверждаться !
Саперные части позволяли римлянам брать города так, как вскрывают
консервные банки — методично, постепенно, неотвратимо. Не важно, находился ли город
на холме, на равнине, или в горах, или со всех сторон окружен морем... Чтобы
взять город, нужно разрушить стену. Чтобы разрушить стену, к ней надо
подойти, точнее, подтянуть тяжелую технику — таран. Для этого к стене нужно
сначала подвести дорогу — завалить ров, срыть вал. А если город расположен на
острове? Тогда надо от берега насыпать к острову дамбу, какие вопросы!..
Чтобы враг не обстреливал дорожников, строителей и саперов, чтобы на
подведенные тараны враги со стен не гадили горячей смолой, огневую мощь обороняю-
щихся необходимо подавить, поэтому неподалеку от вражеской городской стены
или башни римляне строят свою стену или башню. Даже повыше городских стен! И
уже сверху обстреливают городские стены. А солдаты, засыпающие ров или
тянущие дорогу к стене, работают под прикрытием специальных передвижных блиндажей
на колесах.
Так, а если городские стены построены на обрывистых скалах? Значит, надо
издалека, с равнинной местности протянуть к осаждаемой стене насыпь с таким
расчетом, чтобы она: а) выдержала тяжелую технику и б) выходила прямехонько к
нижнему краю стены. Потом по этой насыпи, прикрывая работы по ее
строительству, будем постепенно передвигать огромную деревянную башню на колесах, на
верху которой стоят баллисты.
Если стена не поддавалась ударам тарана, ее вскрывали уже действительно как
консервную банку — с помощью огромных железных рычагов выкорчевывали нижние
камни фундамента.
А еще можно подземный ход прорыть! Широкий такой, высокий туннель, чтобы
сразу можно было большое количество живой силы перебросить. Пусть этот
туннель даже длиной в километр, торопиться некуда, время работает на осаждающих.
И еще есть хороший способ. Если город стоит на равнине, можно просто
окружить его огромным земляным валом — выше крепостных стен, поставить на этом
валу артиллерию и начать методично обстреливать город катапультами,
баллистами...
При таком опыте строительно-осадных работ неудивительно, что именно римские
легионеры порой являлись для отсталых провинций главными цивилизаторами. В
развалинах африканского городка Ламбезис на каждом кирпиче, на каждой отрытой
археологами черепичине стоит клеймо римского легиона.
Причем датируются эти кирпичи четырьмя веками. То есть на протяжении
нескольких веков солдаты третьего легиона окультуривали эту местность. Римские
легионеры строили дороги, мосты, акведуки, храмы, закладывали города... Так
было во всех провинциях. Завоеватели-строители. Цивилизаторы...
И последнее. На взлете империи римский солдат, призванный в армию, служил
за свой счет. Он сам должен был заботиться о своем продовольствии и
вооружении. Так продолжалось несколько веков. Только потом чуток разжившаяся
республика начала платить своим солдатам какие-то деньги. Но за оружие, питание и
одежду из солдатской зарплаты вычитали. И, тем не менее, в начале славных дел
римляне в армию стремились. А вот потом у них стало... как у нас сейчас. Но до
этого мы еще доберемся...
Ясли — школа — вуз
В третий раз вернемся к тому же вопросу — отчего именно римляне покорили
вселенную?.. Но зайдем на него теперь с другой стороны.
Трансляция римского образа жизни начиналась практически с младенчества...
Впрочем, эту фразу я мог бы и не писать. Как будто есть сообщества людей, у
которых воспитание не начинается с погремушек!
Кстати, погремушки у римлян были. И даже «искусственное вскармливание»
было . Большая часть римлян отдавала своих младенчиков кормилицам. Богатые
покупали для этого специальных рабынь, а менее состоятельные слои населения
кормилиц нанимали. На масляном рынке, возле одной из колонн, которая получила
название «молочной», была организована целая «биржа» для женщин, торгующих
грудным молоком. Все для потребителя!
Игры у римских детей были примерно теми же, что и у современн... Стоп, вру.
Вру! Современные дети играют в компьютер. Мое поколение в компьютер еще не
играло, а в древнеримские игры уже не играло. Видимо, оно было каким-то
переходным. Но в детских книжках, будучи ребенком, я видел рисунки странных игр,
в которые ни я, ни мои сверстники уже не играли, и недоумевал: что это за
бред рисуют дяди-художники в детских книжках? А дяди-художники, видимо,
рисовали свое послевоенное детство.
...Бежит мальчик, в руках у него какой-то длинный крючок. Перед мальчиком
катится обруч. Я догадываюсь, что с помощью этого длинного крючка мальчик
гоняет по улице обруч.
...Стоит девочка, платьице в горошек, у нее в руках кнут. Она смотрит на пол.
На полу крутится деревянная юла. Вывод, который делает мой детский мозг:
девочка с помощью этого кнутика раскручивает юлу.
...Мальчик с сабелькой скачет верхом на палочке. На одном конце палочки
приделана деревянная лошадиная голова. Я возмущен: дурят нашего брата!.. Ну что
за игры такие папуасские?!
Или вот Агния Барто: «Идет бычок, качается, вздыхает на ходу: «Ой, доска
кончается. Сейчас я упаду». Поскольку в книжке рисунка не было (трехтомник А.
Барто), дети моего поколения уже не понимали сути этого странного стишка.
Только будучи взрослым, я где-то прочел, что речь тут идет о хитрой
деревянной конструкции в виде бычка, который шагает по наклонной плоскости — до
конца дощечки. Потом я такую штуку увидел в какой-то сувенирной лавке. Рядом с
деревянными медведями, колотящими молотками по наковаленке; рядом с клюющими
невидимое просо деревянными курами, приводимыми в действие при помощи ниточек
и привязанного к ним шарика. Ага, смекаю, значит, эти детские игрушки уже
перекочевали в разряд сувениров «а ля рюсс».
Римские дети играли в подобные игрушки — гоняли обручи при помощи длинных
крючков, играли в мяч, ременным кнутиком раскручивали юлу, скакали на
палочке, катали игрушечные деревянные повозочки, играли в орлянку. Только тогда
это не называлось орлянкой, потому что на римских монетах не было орла... На
одной стороне динария был изображен бог Янус, на другой — корабль. Поэтому
дети загадывали на то, что выпадет — «голова» или «корабль». Ну и,
естественно , они играли в войну. В это всегда играют. Даже на компьютере... А еще
римские дети играли в суд.
Приводили «обвиняемых», «защитники» их защищали, «прокуроры» обвиняли,
«судьи» оглашали приговоры... Не знаю никакой другой страны и эпохи, где и когда
дети играли бы в судебный процесс. Это настолько замечательно, настолько
характеризует римскую эпоху и римскую ментальность, что... за это надо выпить!
Марк Порций Катон Старший.
Римляне предпочитали воспитывать своих детей в строгости до знаменитого
«кризиса Отцов и Детей», случившегося почти на самом пике римского взлета. То
было время древнеримского Ренессанса, о котором нам еще предстоит поговорить
ниже... Суровый Катон Старший — живое воплощение Деревни в римской ментально-
сти, несмотря на то, что жил в переломную ренессансную эпоху, воспитывал
своего сына так, как, он полагал, должен был воспитывать сына настоящий
римлянин. В принципе у Катона, как у всех приличных людей, был ученый раб, в
обязанности которого входило воспитание и обучение детей. Но Катон предпочитал
учить сына сам. Он учил его скакать на лошади, переносить зной и холод,
владеть оружием, бороться, плавать. Подобная система обучения была типичной.
Любопытный вывод делает французский историк Поль Гиро: «Такое воспитание имело
то преимущество, что делало тело крепким, характер твердым, душу
дисциплинированной и слепо подчиняющейся законам. Ему, без сомнения, Рим обязан тем,
что добился владычества над всем миром, причем ни разу во время самых великих
бедствий его граждане не падали духом... Но такая система воспитания имела и
свою обратную сторону. Практический интерес оказывался единственным
руководящим правилом жизни; ничего не делалось для развития нежных свойств сердца...»
По поводу «нежных свойств сердца» он был не совсем прав. Античный характер
римской цивилизации не мог не привнести в римское сердце хоть немного куль-
турки. Но двигателем римской цивилизации была все-таки разность потенциалов —
вечная борьба двух противоположностей, которые в терминах этой публикации мы
называем Городом и Деревней. И происходила она в римском сердце, которое
разрывалось между Общественным и Личным, Крестьянством и Торговлей, Войной и
опять-таки Торговлей, Суровостью и Изнеженностью, Простотой и Сложностью.
Так, хватит пафоса... Ближе к фактам. Одним из преимуществ Городской
(античной) цивилизации перед Деревенской (аграрной) была аномально высокая
грамотность. Скажем, во Франции XVI века грамотными были только 3 % мужчин. В
Древнем Риме — практически все. Это следствие более высокого значения торговли в
античном мире. Следствие урбанизма. И, наконец, следствие более простого (по
сравнению с иероглифическим, например) алфавитного письма.
А что дает стране высокий уровень грамотности? А то, что демократизация
образования предельно расширяет социальную базу инноваций... О как сказал! Сам-то
понял?.. Сейчас попробуем попроще.
Почему СССР блистал спортивными успехами? «Потому что народу у нас много! —
как-то раздумчиво произнес мой папа, смотря по телевизору хоккей. — Проще
выбрать сто гениальных спортсменов из двухсот миллионов человек, чем из десяти
миллионов, как в какой-нибудь Чехии. Выбор у нас больше!»
В этом есть логика. Но не вся. Помимо месторождения нужен экскаватор. Нужна
система, которая черпает ресурс. Этой системой были в Совке детские
спортивные секции и школы. Именно они производили первый отсев. Далее «самородное
золото» передавалось наверх.
Так вот, общеобразовательная школа — это такой уникальный социальный
инструмент , который не только черпает ресурс, но отчасти и творит его! Поголовно
грамотный народ производит культуры больше, чем поголовно неграмотный. А
культура полезна тем, что создает общее смысловое поле. Творит цивилизованное
пространство.
Неграмотный талант никогда не станет писателем. Грамотный талант может
стать писателем, как им стал, например, Плавт — древнеримский драматург,
который в своих пьесах отразил терзавший Рим конфликт Отцов и Детей. То, чем
болело римское общество, он выплеснул на сцену, осветил, заставил еще и еще
раз проговаривать, обсуждать на площадях и в атриумах.
...У вас проблемы? Вы хотите об этом поговорить?.. Это полезно: говорить о
проблемах — значит лечить их...
Актуальная пьеса, которую видят в театре сотни, тысячи зрителей — часть не-
обходимого обществу информационного обмена. Что особенно важно в отсутствие
газет, телевидения и радио. А вот как всеобщее образование влияет на военные
успехи...
Во время Третьей Пунической войны римскими войсками в Африке командовал
полный бездарь, даже фамилию его не буду называть, чтобы не засорять ваши
мозги — в этой публикации и без того будет масса имен, более достойных
упоминания. У этого бездаря в войске служил один офицер — дико талантливый парень,
на котором, собственно, все и держалось. Его подразделение несколько раз в
боях спасало всю римскую армию. Только его легион — единственный в римской
армии — не боялся местных партизан, когда приходилось выходить из лагеря на
фуражировку (коней кормить, попросту говоря). Напротив! Партизаны прятались
по норкам, когда из лагеря показывались штандарты этого подразделения.
Звали блистательного командира — будущего покорителя Карфагена и победителя
в Третьей Пунической войне — Публий Корнелий Сципион Эмилиан. Позже ему, как
и его славному деду, дали почетную кличку Африканский. И добавку Младший —
чтобы отличать от полководца, выигравшего Вторую Пуническую. Вся армия его
любила. А поскольку грамотность была всеобщей, каждый солдат писал домой
письма, в которых описывал общее незавидное положение в войсках и чудесные
подвиги Сципиона. Чуть не половина мужского населения Римской республики была
тогда в римском войске, так что практически все семьи Рима были осведомлены о
том, кто есть ху в римской армии. Так в республике сложилось общественное
мнение, сформированное тысячью независимых солдатских мнений. «Республика»,
кстати, в переводе с латыни, «общее дело», если кто забыл...
Посланная в Африку сенатская комиссия (с целью разобраться в причинах
проволочек и общего затягивания войны) только подтвердила то, что уже знал и
поддерживал весь Рим: старого козла полководца необходимо сместить, а
толкового паренька — назначить.
Но, увы! По закону этого сделать было никак нельзя: прежде, чем стать
консулом, человек должен был пройти все ступени выборной лестницы — побыть
сначала эдилом, потом претором, а уж потом выставлять свою кандидатуру в
консулы. Сципион не был ни эдилом, ни претором. Избрать его было невозможно, а
между тем дела в Африке стали настолько плохи, что перед римлянами замаячил
призрак катастрофы. Снова, как во Второй Пунической, на карте стояла судьба
римской цивилизации. На очередных выборах приехавший в Рим Сципион выставил-
таки свою кандидатуру в консулы. На что он рассчитывал? На всеобщую
грамотность . В широком смысле этого слова.
Едва он показался на Марсовом поле, политизированный народ Рима немедленно
избрал его консулом. Сенаторы и юристы вышли к народу и объяснили людям, что
так делать нельзя: их выбор противоречит закону Веллия от 180 года. Грамотный
народ в ответ сослался на то, что по Конституции Рима, то есть по законам,
оставленным еще отцом-основателем города Ромулом, именно народ является
субъектом власти в стране.
Помня о докладе сенатской комиссии про африканские дела и учитывая
обстоятельства, сенаторы махнули рукой: хрен с ним, пускай будет консулом. Так
всеобщая грамотность решила судьбу цивилизации. Вот вам плоды всеобщего
образования...
Древнеримская школа времен республики не была государственной. Открыть
школу мог любой, кто считал себя учителем, причем без всяких формальностей. Как
любой ремесленник, учитель снимал помещение и — вперед. Государство в работу
предпринимателя не вмешивалось, не контролировало, не запрещало и не
поощряло . Либеральная экономика!.. Прежде чем отдать сына в школу, отец ученика
яростно торговался с учителем, словно покупал свинину на рынке. И все равно,
порой родители «забывали» оплатить учебу, и тогда учителю приходилось
получать с них свои деньги через суд.
Внешне древнеримская школа мало чем отличалась от школы современной.
Тогдашние классы, так же как и сегодняшние, были украшены изображениями
знаменитых писателей, барельефами со сценами из гомеровских поэм, географическими
картами... Разве что тетрадки сейчас одноразовые, а тогда были многоразовые —
они представляли из себя несколько скрепленных наподобие блокнота тонких
дощечек, натертых воском. На котором острым концом палочки выцарапывались
буквы, а тупым все стиралось. Ну, вы наверняка все это знаете. Почему-то эти
вощеные дощечки — практически единственное, что остается в голове от школьного
курса истории Древнего Рима...
Историк Поль Гиро так описывал римское утро: «...Наковальня кузнеца и челнок
ткача еще молчат, Рим еще погружен в сон, а дети уже бегут в школу; зимой —
при свете фонаря». Какая до боли знакомая картина! Как вспомню, так вздрогну...
Учились римские детишки целый день, с продленкой (заданные уроки делали в
школе). Только в полдень домой прибегали — пообедать. Поступив в семь лет в
начальную школу и научившись писать и считать, ребенок переходил в школу
среднюю.
Не знаю как вас, а меня всегда интересовало, что же могли изучать в древней
школе, когда человечество было еще диким и мало чего знало? Действительно:
химии не было, физики не было, ботаники не было, зоологии не было. Чего
учить-то? Где науки?.. Однако ученики и тогда жаловались: много задают!
Математика. Без интегралов, конечно... Геометрия... Кстати, недооценивать
уровень тогдашней математики не стоит, учитывая высокий инженерный уровень
римлян. Вспомним «16-этажный» мост через речку Гар во Франции. Мне как-то
попалась современная статья по расчету ветровой нагрузки этого монументального
сооружения. Весьма впечатляет... География. Нужно же знать, как велик и могуч
Рим! Грамматика.
Мост через реку Гар во Франции.
Литература (своя и мировая, то есть греческая). Физкультура (бег, плавание,
прыжки, подвижные игры). Музыка и танцы. Иностранный язык (греческий, конеч-
но, какой же еще)... История Древнего Рима. Шучу... В общем, родная история.
В высших классах к этому добавлялись юриспруденция и ораторское искусство.
В начале республиканской эпохи дети наизусть, как «Отче наш», учили
древнеримские законы. Пользы, кстати, больше было...
Школьников заставляли писать сочинения. Примерная тема: написать
обвинительную речь против какого-нибудь порока (азартных игр, тирании,
святотатства...) . Могли задать написать речь Юпитера, упрекающего солнце в том, что оно
уступило свою колесницу Фаэтону. Могли дать школьникам задание порассуждать
на тему, отчего это лакедемоняне изображают богиню Венеру вооруженной.
Писаный закон был каркасом общественной жизни, любой человек мог привлечь к
суду любого. Не было для юноши, вступающего в жизнь, лучшего способа
прославиться, чем привлечь к суду какого-нибудь знатного и уважаемого человека.
Пускай защищается! Поэтому умению аргументировать позицию, отточенной логике
придавалось со школьных лет такое большое значение.
Постоянные логические упражнения, жесткие лекала законов определенным
образом разлиновывали мышление римлян с самого детства. Уже не раз упоминавшаяся
прагматичность, предельная конкретность, четкость формулировок, лапидарность
изложения — вот лучшие римские черты. (Но мы помним, что любые достоинства
имеют продолжения в виде недостатков.)
Ученики, кстати, не ограничивались написанием зажигательных и убедительных
речей-сочинений. Они учились произносить их вслух. Что, кстати, тоже было
очень важно для каждого римлянина, поскольку каждый римский гражданин —
потенциальный соискатель, кандидат на выборную должность. И от того, насколько
убедительно он будет выступать перед своими избирателями, зависит,
проголосуют за него или нет.
Если ученик выступил хорошо, ему устраивали овацию (моральное поощрение).
На эти показательные выступления учеников приходили родители и снимали
выступление своих любимых чад на видеока... Нет, это я, пожалуй, погорячился.
Видеокамер не было. Все остальное — было, включая умиляющихся родителей.
Окончив школу, отпрыски тех, у кого бабло водится, отправлялись учиться за
границу, в самые известные университеты — в Афины, Родос, Александрию.
Надо сказать, не всегда школьное образование оставалось вне государственной
опеки. Во времена империи государство начинает присматриваться к образованию
и, понимая его важность, покровительствует ему. Август открыл первую
государственную школу. Тиберий сделал сенатором простого школьного учителя. При
Траяне в Риме 5000 учеников учились за государственный счет, зарплату
учителям платила казна. Адриан распространил это новшество на все провинции.
Антонин освободил ученых, учителей и врачей от податей и повинностей. Марк
Аврелий открыл в Афинах четыре кафедры философии, две кафедры красноречия, одну
кафедру софистики. Император Александр Север основал «спецшколы» с упором на
математику и механику применительно к строительному делу.
В поздней империи даже такие далекие от Рима провинциальные города, как
Марсель и Бордо, стали центрами просвещения. Рим сеял знания во всех своих
провинциях и колониях.
Поначалу учебники были дороги и учитель просто диктовал ученикам содержание
учебника, а те конспектировали. Но потом, во времена Цезаря, один
предприимчивый издатель изобрел способ быстрого производства книг — он накупил уйму
грамотных рабов, которые их переписывали. (Напомню, что тогдашние книги имели
вид длинных свитков, каждый из которых имел «обложку» — помещался в небольшой
цилиндрический футлярчик. На футлярчике висел ярлычок с названием.) Почин
ловкого предпринимателя был подхвачен, и уже при Августе на рынок было
выброшено столько книг, что их цена упала. Французский историк конца XIX века
Жюльен предполагает, что «цены на книги в течение первого века были, по-
видимому , ниже теперешних».
Демократизация знаний, она, знаете ли, весьма способствует
цивилизованности...
Рабы закона
Помимо всеобщей грамотности Городская цивилизация древности отличалась от
Деревенской еще одним пунктиком.
Именно античность привела «к необычайно широкому для аграрных обществ
распространению рабского труда», как отмечают исследователи. Сама жизнь этого
требовала... Городская цивилизация, как мы помним, демократична, в ней роли
воина и крестьянина не разделены. Собрал урожай — можно и повоевать. Главное,
чтобы война была недолгой, чтобы до уборки урожая уложиться. Пока армия
ходила по небольшой территории Апеннинского сапога, все было нормально —
укладывались. Но, завоевав весь полуостров, Римская республика вышла на иной
уровень решения стратегических задач. Став «взрослым государством», она
столкнулась с проблемами взрослых. Теперь ее главным конкурентом был великий
Карфаген, самое мощное государство Запада. Тоже, кстати, республика, только не
крестьянская, а торговая.
Стратегия — вещь непрямого действия. И конфликт между двумя державами начал
решаться не на территории этих держав, а в «третьем мире» — на Сицилии и
Сардинии, в материковой Испании. Карфагенян римляне называли пунами. И именно в
Пунических войнах как нельзя более четко проявилось «противоречие
универсализма» : крестьянин-воин не мог воевать долго. А расстояния и масштабы
деятельности, на которые вышел Рим, требовали ведения многолетних войн в дальних
странах. Хорошо было полководцу Регулу — его клочок земли сенат решил
обработать за государственный счет. А простому солдату что делать?
Отчасти эта проблема решалась с помощью института рабства. Зажиточный
крестьянин , уходя на войну, покупал раба и оставлял его на хозяйстве. Главное,
чтобы клочок земли позволял прокормить этот лишний рот (что тоже бывало не
всегда) . Если же крестьянин не был зажиточным и денег на раба не хватало,
возвращаясь с длительной войны, он обнаруживал, что пришедшее в запустение
хозяйство давно продано женой за долги, а сам он превратился в бомжа.
Вот как описывал состояние такого человека Плутарх: «И дикие звери в Италии
имеют логова и норы, куда они могут прятаться, а люди, которые сражаются и
умирают за Италию, не владеют в ней ничем, кроме воздуха и света, и, лишенные
крова, как кочевники, бродят повсюду с женами и детьми. Полководцы обманывают
солдат, когда на полях сражений призывают их защищать от врагов отчие
гробницы и храмы. Ведь у множества римлян нет ни отчего алтаря, ни гробниц предков,
а сражаются они и умирают за чужую роскошь, чужое богатство. Их называют
владыками мира, а они не имеют и клочка земли».
Земельный вопрос — дело тугое... К тому времени, когда писались слова
Плутарха, проблема приняла болезненный характер, государственные земли и земли,
проданные за долги мелкими собственниками, уже давным-давно были захвачены
римской олигархией — произошел естественный для экономики процесс
концентрации капитала (в данном случае земельного). Земля, точнее, права на нее,
словно капельки ртути, сбегали от мелких хозяев и сливалась в одну большую лати-
фундистскую каплю. На латифундиях олигархов вместо свободных крестьян
трудились рабы (труд раба дешевле, чем труд арендатора). Безземельные бомжи в
массовом порядке стягивались в Рим. А до промышленной революции, до появления
фабрик и заводов, на которых можно было бы занять городское население, чтобы
превратить пролетариев древнеримских в пролетариев в марксовом понимании
этого слова, было еще далеко.
Да и не пошли бы римские пролетарии в марксовы: работать не на себя
считалось позорным — только рабы на хозяев пашут. Про этот психологический пара-
доке античности я уже писал. Именно этот парадокс провел в античном мире
четкую разграничительную линию между рабом и свободным человеком. В классической
деревенской цивилизации такой линии просто не было: положение закрепленного
за участком земли крестьянина и так не очень сильно отличалось от положения
раба. Равно как и положение собирающего с него подати феодальчика, потому что
феодальчик целиком и полностью подчинялся царю. По сути, в аграрной восточной
империи только один человек был полностью свободен — восточный деспот.
Иное дело западная городская античность. Там свободны и равны все. Кроме
рабов, разумеется. Отсюда острая грань, отделяющая одних от других. Свободный
гражданин — это все. Раб — ничто. Оба они люди. Оба ходят. Оба говорят,
желают , думают, мечтают, страдают... Но насколько разная жизнь! И единственное, что
отличает раба от римского гражданина — свобода. Права человека. И вот эту
вроде бы невещественную и неосязаемую штуку римляне очень четко ощущали.
Раб — не человек. Раб — вещь. И поскольку для римлян частная собственность
была священна, раб охранялся законом не хуже любой другой вещи. Охранялся не
от хозяина, разумеется, а от покушения на хозяйское добро. Но поскольку раб
все-таки живой товар, это порождало интереснейшие юридические коллизии.
Римские юристы, например, спорили, обладает ли ребенок рабыни статусом
приплода. Речь не шла о том, является ли ребенок свободным или нет — по праву
рождения он безусловный раб, поскольку его мать рабыня. Но распространяются
ли на ребенка имущественные права ростовщика, если заложена была только
беременная рабыня? Это интересный вопрос.
Далее. Если раб у хозяина что-то украл, считается ли это кражей? Правильный
ответ: нет, не считается. Потому что раб — вещь, принадлежащая хозяину. И
украденное также принадлежит хозяину. Стало быть, имущественный статус
«украденной» вещи не меняется. Никакой кражи не было. Вещь просто перешла из
одного кармана хозяина в другой. А чтобы хозяин в растерянности не хлопал себя по
карманам, ища переместившуюся вещь, он может раба наказать — чтобы впредь не
перекладывал хозяйские вещи. Раба можно, например, казнить. Или продать. Ну,
казнить невыгодно — за раба деньги плачены. А при продаже по закону о защите
прав потребителей нужно предупредить покупателя, что раб вороват.
Законы в Риме были очень гуманными. Продавец рабов должен был указывать как
на положительные, так и на отрицательные стороны своего товара. Рабов на
рынке выставляли на помост, намазав им ноги чем-нибудь белым — мелом, например.
Это чтобы они отличались от свободных. Рабов более высокой категории (скажем,
философов, умельцев, ученых и пр.) на общий помост не выставляли, их держали
в особом загончике как особо ценный товар.
Если на рабе венок — значит, военнопленный. Если колпак, значит, товар
неясный , никаких гарантий на него продавец давать не может. На шее некоторых
рабов висел ярлык, бирка, на которой указана полная характеристика товара —
откуда, что умеет, каковы недостатки. Практиковалась торговля с нагрузкой — в
придачу к нескольким здоровым, сильным рабам могли дать практически бесплатно
пару завалящих тощих стариков.
Несмотря на то, что закон защищал покупателя, продавцы рабов ничуть не
отличались от современных торговцев подержанными автомобилями — так и норовили
надуть. Поэтому на рабском рынке ухо нужно было держать востро. Покупатели
старались изучить товар, «не отходя от кассы»: смотрели в зубы, «проверяли
амортизаторы» — заставляли раба попрыгать. Они тоже были не лыком шиты. В
книгах по сельскому хозяйству того времени авторы предупреждали покупателей о
способах, к которым прибегают продавцы рабов, чтобы искусственно сделать свой
товар привлекательнее. Чтобы мышцы выглядели порельефнее, девочки поюнее...
Торговца в его вранье ограничивал еще и строгий закон о рекламе. По
которому допускалось говорить любые неопределенные эпитеты, восхваляющие товар. Но
за каждое конкретное слово торговец и отвечал конкретно. Если ты скрыл от по-
купателя существенный и известный тебе дефект товара или заявил, например,
что твой товар — повар, а он готовить не умеет, покупатель вчинит тебе иск и
потребует аннулировать сделку.
Юристы так объясняли покупателям их права: «тот, кто продает рабов, должен
предупредить покупателя о болезнях и пороках каждого из них, объявить, если
раб склонен к побегу... Все эти заявления должны быть сделаны публично и во
всеуслышание во время продажи. Если какой-нибудь раб продан вопреки этим
общим постановлениям или если он не обладает объявленными качествами и не
соответствует тому, что про него утверждали, то мы присудим покупателю право
вернуть его. Точно так же, если раб совершил уголовное преступление, покушался
на самоубийство... об этом пусть объявят во время продажи...»
Больше того, закон обещал защиту покупателям, даже если обнаружится некий
непредвиденный продавцом дефект. Например, раб плохо видит, у него нездоровые
печень или легкие, подагра, лихорадка, эпилепсия, растяжение... а у женщин —
бесплодие или склонность к выкидышам, отчего она не может давать приплод.
Срок гарантии на купленный товар равнялся шести месяцам.
Правда, закон оберегал и продавцов от капризных покупателей, так же как,
например, наш закон оберегает наших продавцов. Если вы купили «Жигули», а у
машины не горит лампочка, закон полагает, что это дефект несущественный и не
может служить основанием для расторжения сделки... Скажем, если раб сутулый или
кривоногий, то нечего придираться. Как говорится, на скорость не влияет. ...Все
у этих чудесных римлян было сбалансировано!..
В принципе, продавец раба должен был предупреждать покупателя и о таких
свойствах раба, как хитрость, обжорство, озорство, леность, медлительность,
лживость, жадность... Но справедливость требует отметить, что продавцы, как
правило, этого не делали, а покупатели не особо на это и надеялись: уж
слишком обычными для рабов были перечисленные качества. Вот если торговца прямо
спросят, и он ясно и недвусмысленно скажет, что раб не вороват, а тот
окажется вороватым, тогда — иск и расторжение сделки с возвратом денег. Но,
повторяю, про такие мелочи покупатели обычно не спрашивали: к обыденному
привыкаешь и перестаешь замечать.
Еще одна юридическая коллизия. Поскольку раб лишен прав личности, он не
может вступать в брак. А значит, и прелюбодействовать. Стало быть, вести
распутную жизнь раб вполне вправе. В отличие от свободного человека.
Раб не может в суде свидетельствовать против своего хозяина. По закону
гражданин не должен свидетельствовать против самого себя. Раб — имущество,
целиком принадлежащее господину. Практически его часть. Значит, его свидетельство
против господина — все равно, что свидетельство господина против самого себя.
Юридически невозможная вещь. На ноль делить нельзя!
А если расследуется дело против государства (республики или императора) и
свидетельство раба необходимо для изобличения государственного преступника?
Государство превыше всего! Но и закон нарушать тоже нельзя! Что же делать? В
этом случае раба у преступника принудительно выкупали, он становился чужим и
по закону уже мог свидетельствовать против старого хозяина. Таким образом
право собственности не нарушалось.
Право собственности в Риме было настолько священным, что даже после падения
Республики и установления монархии, когда власть императора казалась
абсолютной, император Тиберий был вынужден просить хозяина раба-актера дать тому
свободу. Этого требовала восхищенная искусством актера толпа. Тиберию
хотелось толпу уважить, но не мог же он беззаконно отнять чужое имущество! Это
вам не ЮКОС какой-нибудь...
Ну а предположим, что раб украл что-то не у своего хозяина или испортил
чужую собственность? Поскольку раб — вещь хозяина, на хозяина и обращается иск:
чтоб следил получше за своими вещами и не допускал порчи ими чужого имущест-
ва. Но тогда получается неприятный парадокс: хозяин зависит от своего раба! А
если раб напортит на миллион? Закон и этот вопрос урегулировал. Стоимость
иска к хозяину за деяния его раба не может превышать стоимости самого раба,
«так как несправедливо, — гласил закон XII таблиц, — чтобы его вредность
стоила господину больше, чем стоит его тело». Четкая нация...
Ну а теперь еще один парадокс античности. Учитывая, как мы уже сказали, что
античность привела «к необычайно широкому для аграрных обществ
распространению рабского труда», давайте сравним «степень свободы» в деревенской и
городской империях. На первый взгляд, античность в этом смысле выглядит злее — там
рабы, а в аграрной империи — хоть и «прописанные» на земле, но номинально
свободные крестьяне.
Однако положение крестьянина от положения раба практически не отличается.
Разница только в том, что раба продают отдельно, а крестьянина, как правило,
вместе с землей. В деревенской империи соотношение крестьян и знати 9:1, то
есть 90 % подданных деревенской империи — подневольные люди, крестьяне.
Оставшиеся 10 % — военное сословие, знать, которую тоже особенно вольной не
назовешь, они и сами часто называют себя рабами государя. В любой момент по
прихоти деспота любого из них могут схватить и отправить на эшафот.
А вот в античных городах количество рабов не превышает 30 % всех жителей,
остальные — свободные граждане. Остро ощущающие и ценящие свою свободу.
Еще раз: демократия, закон, общественная договоренность о допустимых
налогах плюс острое ощущение личной свободы — вот те черты, которые передались по
наследству европейской цивилизации. И проросли в ней удивительными побегами.
ЧАСТЬ 3. БУДЕТ ДЕНЬ, И
ПОГИБНЕТ ВЕЛИКАЯ ТРОЯ...
Задолго до того, как Ашурбанипал сжег Вавилон
и воздвиг на костях врагов свой мощный трон,
как Ниневия, логово львов, пала, подобно
ливанскому кедру, а в Иране среди бедных
пастухов вырос маленький Кир, на западном берегу
Африки поднялся город Карфаген.
Татьяна Боброникова. «Сципион Африканский»
Благородство и выгода редко совпадают...
Полибий
Раз у нас не осталось больше врагов на всем
свете, что же будет с республикой?
Сулла
Кольценосцы
Когда-то на Земле жили два вида разумных существ — кроманьонцы и
неандертальцы. Это действительно были разные биологические виды, действительно
разумные, со своими довольно развитыми культурами. И те, и другие изготавливали
орудия, хоронили своих мертвых и даже клали в могилу цветы... Ну, чем не жизнь?
Дружили бы себе потихоньку, в гости бы ходили...
Однако, разумный вид — это вид универсальный. Коала может жить только там,
где произрастают эвкалипты, муравьед — только там, где водятся муравьи. Это
специализированные виды. А всеядное, да еще хитрое существо может жить везде.
Универсал. Для него вся планета — экологическая ниша. Система стремится
занять экологическую нишу полностью, растекается по ней. И если встречает ана-
логичную систему, начинает с ней конкурировать.
Итог конкуренции двух систем — неандертальской и кроманьонской нам с вами
известен: наши победили. Нет больше на Земле неандертальцев. Геноцид удался
на славу. Боливар не вынес двоих. Дальше пошла социальная специализация —
внутривидовая конкуренция на уровне социального обустройства. Одни
сообщества, например, алеуты, специализировались на жизни в условиях севера, другие
выращивали виноград и оливки, третьи крестьянствовали на великих равнинах.
Средиземноморье, где так прекрасно растут оливки, виноград, инжир — это
одна ландшафтная экологическая ниша. В которой лицом к лицу встретились, помимо
всякой мелкой шелупони, два великих социальных организма — Рим и Карфаген.
Точнее, один великий — Карфаген, и один претендующий на величие — Рим. В одну
битву, в одну войну, в один век эта схватка не уложилась.
Те, кто отдыхал в Тунисе, наверняка ездили на экскурсию посмотреть
развалины Карфагена. Потому как в школе чего-то слышали... Так вот, вам показали не
тот Карфаген. Дурят нашего брата! Вам показали Карфаген римский. А тот
Карфаген , настоящий, карфагенский был немножко в другом месте. И по мощи... нет,
даже не по мощи, потому что мощь обычно ассоциируется с чем-то военным, а по
величию своему, по своей огромности этот город ничуть не уступал Вавилону,
Александрии... Про Рим я даже не говорю, потому что Рим той поры представлял
собой весьма унылое зрелище, что отмечали буквально все приезжие. Кривые,
узкие улочки, маленький заштатный городишко. Далеко ему еще до миллионника!
А в Карфагене накануне Третьей Пунической войны (III век до нашей эры) жило
около 700 000 человек. Огромный торговый город неподалеку от устья реки Баг-
рад , окруженный плодородными долинами, поражал видевших его иноземцев. Город
был опоясан тройной широкой стеной. Внутренняя стена была полой и
двухярусной. На втором ярусе располагались войсковые конюшни для 4000 коней и казармы
для 20 000 пеших воинов и 4000 всадников, на нижнем — помещения для 300
боевых слонов. Здесь же находились хранилища корма для слонов и лошадей.
Карфаген стоял на берегу залива — естественной гавани, в котором были
оборудованы причалы для одновременной разгрузки 220 кораблей, узкий вход в залив
перегораживался цепями. Со специальной смотровой башни командующий
карфагенским флотом мог просматривать всю акваторию. Город-гигант. Город-порт.
В самом Карфагене приезжих восхищали шестиэтажные дома, широкие проспекты,
пышные восточные храмы, украшенные изнутри золотом и изумрудными
полупрозрачными колоннами с внутренней подсветкой. У входа в некоторые храмы лежали
ручные змеи в корзинах. Радовала глаз пестрая городская толпа, шумные рынки,
встречные вельможи, разодетые в цветастые одежды. На каждом пальце знатного
карфагенянина блистали золотые кольца. А у некоторых золотые кольца сверкали
даже в носу!
На чем поднялся Карфаген? Да уж, конечно, не на сельском хозяйстве, от
трудов праведных не наживешь палат каменных... Торговля! Карфаген, расположенный
на перекрестии морских путей, стал центром обмена западных, восточных, южных
товаров. Сюда стекались слоновая кость и рабы из Судана, сардинское зерно,
страусиное перо и золотой песок из центральной Африки, серебро и соленая рыба
из Испании, оливковое масло из Сицилии, греческие художественные изделия,
египетские и финикийские ковры, керамика, эмаль и пресловутые стеклянные
бусы, на которые карфагенские купцы меняли золото у туземцев... Сельское
хозяйство, хоть и не было главной темой на этом празднике жизни, тоже приносило
какие-то бабульки, причем аграрные знания карфагенян были так высоки, что
римский сенат распорядился перевести на латинский язык 28-томный труд
карфагенянина Магона о сельском хозяйстве. Было у Карфагена и свое производство —
здесь, например, делали знаменитый пурпур — ярко-красную краску из морских
улиток-багрянок, которой окрашивали ткани.
Разбогатевший Карфаген разросся до империи, подобрав под себя почти все юж-
ное побережье Средиземного моря аж до Гибралтара, Сицилию с Сардинией,
Корсику, Балеары, Испанию... В общем, вовсю расползался по тому же ареалу, что и
Рим.
Карфаген (реконструкция).
Политическое устройство Карфагена очень походило на римское. Можно сказать,
Рим и Карфаген были политическими близнецами. Карфагеном правили два выборных
суфета. Римом — два выборных консула. И в Риме, и в Карфагене их выбирали на
год. Суфеты входили в состав карфагенского сената — как в Риме. Сенаторов в
Карфагене было столько же, сколько и в Риме — 300 человек. Должности
сенаторов, как и в Риме, были пожизненными. И там, и там сенат был законодательным
органом. И там, и там высшей властью в стране считался народ. И там, и там в
моменты кризисов именно «всенародные референдумы» давали окончательный ответ
на тот или иной каверзный вопрос. Да, они были очень похожи, эти две
античности... Может быть, поэтому так и ненавидели друг друга — из краткого экскурса в
этологию мы помним, что ненависть порождается более схожестью, нежели
отличиями. Конкуренция Рима с Карфагеном была конкуренцией «Вольво» с «Саабом», а
не «Вольво» с восточной арбой. Эта была конкуренция лидеров, бегущих по
дорожке эволюции ноздря в ноздрю — как кроманьонцы и неандертальцы.
Причем, похоже, что Карфаген даже в чем-то опередил Рим — есть данные,
позволяющие говорить о том, что судебная власть в Карфагене уже была отделена
от исполнительной.
Карфагенской империей правила олигархия, но порой маятник власти уходил в
сторону демократии. Периодически Карфаген, как позже Римскую империю,
сотрясали восстания рабов или национально-освободительные войны, из которых
власть, порой не без труда, но всегда выходила победителем.
Вместе с тем были у Карфагена и существенные отличия от Рима. Например, во
внешней политике. Карфагенское правительство облагало завоеванные города
тяжелым налогом. Как пишет историк Ковалев, «это давало Карфагену огромные
доходы, не идущие ни в какое сравнение со скудными поступлениями в римскую
государственную казну».
Поразительная для того времени политика была у римлян: они, воюя, не
завоевывали. Они покоряли. Почувствуйте разницу. В покоренной стране оставалась та
же религия, те же обычаи, порой даже старые правители. Римляне просто не
разрешали покоренным держать армию, как когда-то, после Второй мировой войны,
американцы не разрешили держать армию Японии. Японии это было только на руку
— не неся более расходов на оборону, она стала быстро развиваться. А все
расходы на возможную оборону от потенциальных противников взяли на себя
американцы . Бесплатно. Рим поступал так же. Если даже он и оставлял покоренным
какую-то армию, то запрещал вступать в войну с кем бы то ни было без разрешения
Рима. Рим правил народами и в этом ощущал свою цивилизаторскую миссию.
Вот как сформулировал это римское кредо древнеримский поэт Вергилий:
Пусть другие тоньше выкуют дышащую бронзу,
Живым выведут облик из мрамора,
Лучше будут говорить речи, и движенье небес искусней
Вычислят, и предскажут светил восходы, —
Ты же, римлянин, помни: державно править народами —
В этом искусство твое! — налагать условия мира,
Милость покорным являть и смирять войною надменных!
И, надо признать, римское правление было далеко не худшим...
Подчеркну, если кто не уловил: никакой постоянной дани на покоренные народы
Рим той поры не накладывал! Иногда только римляне налагали контрибуцию, как
это было после победы во Второй Пунической — тогда римляне потребовали у
побежденного Карфагена заплатить за ущерб, который нанесло Италии более чем
десятилетнее разрушительное пребывание Ганнибала в этой стране. Италия
действительно была страшно опустошена пунииским полководцем. А Рим потерял в той
войне треть населения...
Упрощенно говоря, ранний республиканский Рим завоевывал себе друзей, а
Карфаген врагов. То есть со стороны Рима завоевания были чисто идейным проектом.
А со стороны Карфагена каждое новое завоевание — военно-коммерческая
операция. Грабительская по своей сути. При этом римляне воевали ополчением,
народом . А Карфаген деньгами — карфагенский совет покупал наемное войско.
Выше я назвал Карфаген империей. Наверное, погорячился. Потому что империя,
на мой взгляд, — это по большей части проект идейный, некоммерческий
(особенно поздние империи — советская, гитлеровская, американская).
Рим завоевывал, чтобы править, он нес чисто миссионерскую, культурную
функцию. Карфаген — исключительно обогащался. А вот, скажем, испанская корона
много позже делала и то и другое одновременно — целенаправленно несла
туземцам свое любимое католичество, а взамен вывозила золото трюмами. Это я
называю совместить приятное с полезным. На пользу испанцам это золото, кстати, не
пошло... Обилие халявного золота практически полностью разрушило производство в
метрополии.
Еще одна любопытная деталь, характеризующая настоящий имперский менталитет.
Имперские нации не создают диаспор. Это я уже о современном мире. Есть
китайские диаспоры, вьетнамские, албанские, польские, татарские... Но нет русских
диаспор и русских кварталов (Брайтон, если кто вдруг вспомнит, — квартал
еврейский) . Само словосочетание «русский квартал» странное какое-то. Даже ин-
тернетовские поисковики дают на него на порядок меньше ссылок, чем, скажем,
на «китайский квартал». Не держатся никогда русские плотной кучей, помогая
друг другу по принципу «русскости». И все попытки редких русских шовинистов
организовать в России некую отдельную «титульность» русской нации, выделить
ее из других, обособить — провалились, не начавшись. Не обособляются почему-
то русские по племенному признаку. Тесно им в рамках одной народности. Другое
у русского самоощущение. Не русское, не национальное. Сказал бы имперское, но
скажу крупнее — общечеловеческое. Русский сперва ощущает себя человеком, а уж
потом кушаком подпоясывается, если попросят. Причем подпоясывается со
страшной неохотой. Слегка стесняясь.
И британцы не создают диаспор. И французы. И американцы... Вчерашние и
сегодняшние имперские народы не опускаются до племенной идентификации. Им весь
мир подавай. Глобалисты какие...
А итальянцы? Сразу вспоминается знаменитая мафия в Америке. Да, у
итальянцев есть склонность к созданию диаспор. И это говорит только о том, что
современные итальянцы — давно уже не римляне. Весь свой запал Рим передал
совсем другим наследникам...
Ладно, возвращаемся в древний мир. Вот еще одно различие между Римом и
Карфагеном, также говорящее о разнице менталитетов. Вы, конечно, прекрасно
представляете себе античное греко-римское искусство. Оно совершенно понятно
современному европейцу. Нормальные человеческие лица, красивые пропорциональные
фигуры, рельеф мышц. Мы сотни раз видели эту античность на страницах школьных
учебников истории, в музеях, на улицах...
А вот карфагенское искусство производит впечатление странное.
Непропорциональные головастые фигурки с ощеренными ртами, страшненькие изображения
богов . Карфагенские фигурки чем-то напоминают поделки ацтеков и майя. Веет от
них какой-то неизбывной древностью, первобытной жестокостью, человеческими
жертвоприношениями...
Варвары-римляне, каковыми их по праву считала цивилизованная Европа до
Пунических войн, крестьяне по духу, едва выйдя из первобытно-племенного
состояния, отказались от человеческих жертвоприношений (только в самых крайних,
самых критических случаях отчаяние заставляло римлян прибегать к ним — такие
случаи можно по пальцам пересчитать, они редкое исключение из правила). А вот
цивилизованный богатый Карфаген с предположительно полным разделением
властей, с развитой политической жизнью, с конкурирующими в парламенте партиями
валит людей на алтарях в массовых масштабах.
После удачных войн в жертву злобному богу Баалу приносили тысячи
военнопленных . Больше того, ежегодно пунийцы приносили в жертву младенцев. История
донесла до нас описание этого жуткого обряда, сделанное современниками-
греками.
«Ребенка они сжигали, в то время как медный Кронос (так греки называли
Баала, речь идет о статуе бога. — А. Н.) стоял с руками, обращенными ладонями к
медной жаровне. Когда пламя охватывало рот сжигаемого, то члены тела начинали
содрогаться и рот оказывался раскрытым наподобие смеха, пока то, что было
простерто на жаровне, не переходило в ничто».
«Карфагеняне приносили в жертву сто детей, публично выбранных из числа
первой знати», — пишет другой свидетель. Причем поскольку жертвоприношение было
большим праздником, матери сжигаемых детей должны были присутствовать тут же
в праздничной одежде и выказывать радость на лице. Таким людям наверняка
очень шло кольцо в носу...
Как небо и земля различались также характеры римлян и пунийцев. Иначе
говоря, те ментальные программы, которые транслировались из поколения в поколение
у римлян, были полной противоположностью ментальным программам пунийцев.
Римляне — прямые, лаконичные, открытые, держащие слово, не дающие волю эмо-
циям, бесстрашные, очень сдержанные, ироничные, обладающие блестящим чувством
юмора, не прочь подшутить над собой.
Пунийцы — экспрессивные, по-восточному велеречивые, норовящие обмануть при
каждом удобном случае, коварные, дающие волю эмоциям — в исступлении они
могли рвать на себе одежды, вопить, кататься по земле, расцарапывая лицо.
«Мрачные, злобные, они покорны своим правителям, невыносимы для своих подданных,
бесчестнейшие в страхе, дичайшие во гневе... грубые, не восприимчивые к шуткам
и тонкостям», — так характеризовал карфагенян Плутарх. Именно такие качества
несла в себе цивилизация карфагенян и поколение за поколением передавала
своим детям.
Великий римлянин Сципион Старший, разгромивший пунийцев во Второй
Пунической, был неприятно поражен реакцией карфагенских послов, пришедших просить
мира. Послы выли, катались по земле, всячески унижали себя словесно, рвали
волосы, пытались поцеловать сандалии Сципиону. А через малое время после
подписания мирного договора, когда пунийцам вдруг показалось, что фортуна
повернулась к ним лицом, они бесстыдно нарушили договор, захватили торговый
римский корабль, глумливо и вызывающе убили римских граждан. Потом выяснилось,
что фортуна вовсе и не думала благоволить карфагенянам, а просто оступилась.
И снова скулящие и всячески унижающие себя послы Карфагена приползли к
римлянам, посыпая голову пылью и царапая лица в искреннем раскаянии. Трогательный
народ...
Нам поведение пунийцев кажется диким и неприятным, потому что мы — прямые
наследники греко-римской цивилизации. А пунийцам их образ мышления и
поведения казался вполне естественным. И если бы тогда победил Карфаген, кто знает,
чье поведение посчитал бы неадекватным современный читатель, навзрыд плачущий
над этим текстом и рвущий на себе волосы в самых напряженных местах...
А насколько по-разному проявлялась разница ментальных программ в работе
властных структур у римлян и карфагенян! Я хочу сказать, насколько разным
было поведение сенаторов у тех и других... Все иностранцы, которым
посчастливилось побывать в римском сенате, характеризовали поведение римлян одной
фразой : гордое спокойствие. Один из греков даже назвал римский сенат «собранием
царей». Выступают по очереди. Необыкновенно красноречиво (со школы учат),
крайне логично, прагматично и убедительно. Почитав речи сенаторов по спорным
вопросам, с каждым хочется согласиться!.. Скоропалительных решений
предпочитают не принимать. Если ситуация неоднозначна, римский сенат может долго
колебаться, как это часто бывало при спорных международных вопросах или
принятии решений об объявлении войны. Стараются, чтобы решение было максимально
римским, то есть справедливым. Римское сочувствие к чужому горю и римское
стремление к справедливости тоже отмечается многими современниками-
иностранцами.
А вот как описывает принятие решений в карфагенском парламенте один из
историков : «...События в Африке развивались следующим образом. На заседании
Совета глава демократической партии Газдрубал и его сторонники набросились на
оппонента и убили его скамейками».
Реакция на военные поражения у римской и карфагенской цивилизаций также
была разной. Карфаген: всеобщий вой; необузданный гнев; послов, принесших
дурную весть, начинают рвать на куски; женщины накидываются на случайных
прохожих; толпа требует казнить полководца (и часто казнят). Городом овладевает
всеобщая истерия.
Народ истериков... Все-таки человеческие жертвоприношения и публичные казни
не проходят даром для психического здоровья нации. В средневековой Европе,
например, даже дети могли наблюдать, как на площадях колесуют или живьем
сжигают воющих людей. И население Европы было тогда таким же неврастеничным и
склонным к массовым истериям, как пунийское.
А вот Рим... Вторая Пуническая. На возвышение выходит сенатор и лаконично и
сухо сообщает народу: «Римляне, мы разбиты в большом сражении». Это было
самое страшное, пожалуй, в истории Рима поражение — при Каннах. Римской армии
больше нет. Город пуст. Призывать в строй уже практически некого. Все
союзники отвернулись от Рима. Ганнибал сейчас двинется на беззащитный город.
Признаюсь, после этой «сводки информбюро» некоторое беспокойство в Риме
все-таки наблюдалось. Была полная растерянность. Практически нет римской
семьи, которая не потеряла бы кого-то в отечественной войне. Потому, как
поэтично пишут некоторые историки, «Рим звенел от женского плача». Но «звенел»
Рим недолго. Ведь он был населен римлянами, а не карфагенянами. Почти сразу
инициативу берет на себя сенатор Квинт Фабий Максим. В первую очередь он
велит женщинам заткнуться и разойтись по домам, потому что их низкочастотные
звуки только деморализуют. Он приказывает закрыть ворота и всех, кто может
стоять, загоняет на стены.
Квинт Фабий Максим Веррукоз Кунктатор.
Ганнибал, не потерпевший в Италии ни одного поражения от римских войск,
подходит к полупустому городу и ждет, когда римские власти выйдут с ключами.
Вместо них к полководцу приходит один-единственный служащий городской
магистратуры и ультимативным тоном велит Ганнибалу немедленно убираться... Никогда
поражения не делали римлян более уступчивыми, а победы — более
требовательными к побежденным. В отличие от флюгероподобных карфагенян.
Любопытный момент. Места в карфагенском сенате открыто покупались за
деньги, что, наверное, не было странным для нации торговцев. И было диким для
тогдашних римлян. Друг Сципиона Младшего греческий историк Полибий позже писал:
«У карфагенян для получения должности люди открыто дают взятки. У римлян это
самое наказуется смертью».
Пройдет немного времени, и на римском Форуме тоже будут стоять столы с
кучками денег, а богатые кандидаты станут открыто покупать голоса избирателей.
Все меняется в этом мире. Я же говорил, цивилизация развращает варваров, а в
эпоху Пунических войн именно римляне были более варварами, чем карфагеняне. И
все-таки... Да, позже римляне действительно отчасти стали такими же, как
пунийцы. Разница только в том, что пунийцы никогда не были такими, как римляне.
Внутри даже «испорченных» римлян был настоящий фундамент. Железобетонный.
Бетон, кстати, изобрели в Древнем Риме...
Война
характеров
История делается людьми. А исторические эпохи отражаются в отдельных
личностях, как в маленьких кусочках зеркала. Я хочу показать вам пару таких
кусочков и рассказать несколько историй, в которых полностью отразились характеры
той эпохи. Это будут люди и события эпохи Пунических войн. Почему я все время
пляшу вокруг этой эпохи? Да потому что именно она была переломной в истории
Рима. И в истории нравов. А значит, в истории цивилизации. Потому что история
цивилизации есть история смягчения общественных нравов. Не согласны? Я знаю.
Многие не согласны с этим тезисом. Однако от этого он не становится менее
верным...
Но прежде нам придется слегка освежить школьные знания по истории Древнего
Рима, чтобы читатель не путался, а то я скачу с Третьей Пунической на Вторую,
как блоха по ковру. А потом плавно перейдем к личностям.
Карфаген уже шестьдесят с лишним лет стоял на африканской земле, когда на
месте будущего Рима в землю только-только вбили первый колышек — случилось
сие знаменательное событие в 753 году до нашей эры. Два с половиной века
римлянами правили цари, но потом римляне своего последнего царя Тарквиния
прогнали пинками под зад, потому что он поступил нехорошо — чужой жены
домогался. И, в общем, справедливо, за такое можно и по роже схлопотать, не то что
царства лишиться...
С той поры Римское государство стало республикой и успешно развивалось
вплоть до середины I века до нашей эры, когда начали усиливаться
монархические тенденции. Они имели объективный, системный характер, который мы
раскроем позже. Рим сотрясла серия гражданских войн, в результате которых он стал
империей во главе с единовластным правителем. Крутанулись по диалектической
спирали, это называется... И оставался Рим империей вплоть до своего
бесславного заката, случившегося в V веке нашей эры.
Практически вся жизнь Древнего Рима была перманентной войной. В городе Риме
располагался храм бога Януса, двери которого должны быть открыты в случае
войны и закрыты в мирное время. Так вот, за всю тысячелетнюю историю Рима
двери храма закрывались всего несколько раз. Все остальное время они были
распахнуты настежь, потому что каждый день шла какая-нибудь война.
В III веке до нашей эры расширившийся Рим впервые столкнулся с Карфагенской
цивилизацией. «Никогда еще, — писал Тит Ливии, — более мощные государства и
народы не поднимали оружие друг против друга... И до того изменчиво было
счастье войны и непостоянен исход сражений, что гибель была наиболее близка
именно к тем, которые вышли победителями». К нашим то есть...
Первая Пуническая война началась почти случайным столкновением Рима с
Карфагеном на Сицилии и продлилась 23 года. Вот тогда и проявились лучшие
качества римского характера...
Мы помним, что Карфаген был цивилизацией морских торговцев. Соответственно,
флот он имел первостатейный. Римляне морским народом не были. Они прекрасно
осознавали свою отсталость в мореходстве, равно как и тот факт, что без флота
победить Карфаген невозможно.
Карфаген мог единовременно выставить до 500 пятипалубных кораблей
водоизмещением в 300 тонн и экипажем свыше 400 человек. Карфагенским флотом
командовали опытные адмиралы. У Рима не было ничего. То есть вообще. Ноль. И опыта
столько же. Но римляне были чрезвычайно деятельным народом. Они могли долго
колебаться — объявлять войну или нет, но, объявив, не останавливались ни
перед чем.
Корабли римляне строить не умели. Поэтому начали просто копировать. За
образец взяли случайно попавшее к ним в руки карфагенское судно. Его разобрали
и по образу и подобию всего за год построили 100 пятипалубных и 20
трехпалубных судов. На первое время в качестве моряков привлекли союзников — греков. А
параллельно обучали своих — на суше сажали будущих гребцов на скамейки и
тренировали одновременно делать гребки веслами. Потом стали упражняться в море.
Римские корабли уступали карфагенским в быстроходности и обученности
экипажей, а флот в целом — в слаженности действий. И вообще все это выглядело бы
смешно, если бы не масштаб: для одних только пятипалубников была нужна целая
армия гребцов — 30 000 человек! Плюс по 120 бойцов на каждом корабле.
Не с таким опытом и не с такими кораблями биться с царями морей. Это все
равно, что капитану рыбацкого баркаса сражаться с адмиралом Нельсоном.
Римляне все это понимали. Им нужно было противопоставить хозяевам морей что-то, в
чем они были традиционно сильны. Какой-то козырь, который пунийцы побить не
могли.
Римляне были беднее. Они не знали морского дела. Их было меньше.
Единственная сильная сторона римлян — они отлично умели воевать на суше. Вот, пожалуй,
и все. Ну что ж, раз больше ничего нет, значит, будем на воде воевать, как на
земле! В сражении кораблей карфагеняне безусловно разобьют нас, рассуждали
римляне, значит, надо превратить морскую битву в пехотную! Римляне были
первыми, кто изобрел абордажный бой.
Для этого на свои корабли они поставили специальное приспособление, которое
солдаты прозвали вороном — за мощный металлический «клюв». Вот как описывает
эту бандуру древнеримский историк Полибий: «Так как корабли римлян,
вследствие дурного устройства были неловки в движениях, то на случай битвы было
придумано кем-то следующее приспособление: на передней части корабля утверждался
круглый столб в четыре сажени длиною и в три ладони в поперечнике, с блоком
наверху. К столбу прилажена была лестница, подбитая с помощью гвоздей
поперечными досками, в шесть сажен длины. В дощатом основании лестницы было
продолговатое отверстие, коим лестница и накладывалась на столб в двух саженях
от начала ее; по обоим продольным краям лестницы сделаны были перила вышиною
до колен. На конце прикреплено было нечто наподобие железного заостренного
песта... во время схватки судов ворон поднимался на блоке и опускался на палубу
неприятельского корабля спереди или с боков... Как только вороны пробивали
палубные доски и таким образом зацепляли корабли, римляне со всех сторон
кидались на неприятельское судно, если сцепившиеся корабли стояли бок о бок; если
же корабли стояли носами, тогда воины переправлялись по самому ворону
непрерывным рядом по двое. При этом шедшие во главе воины держали щиты перед собою
и отражали удары, направляемые с фронта, а следующие за ними опирались краями
щитов о перила и тем ограждали себя с боков».
Итак, римский корабль с помощью перекидного мостика-ворона «клевал»
вражеский корабль. Стальной клин вонзался в чужую палубу. Римские десантники
перебегали на вражеское судно. А дальше, как говорится, дело знакомое —
мясорубка...
Первое же большое сражение римляне выиграли — карфагеняне тогда потеряли
около 50 кораблей. А через 4 года у юго-западного побережья Сицилии
состоялось самое крупное морское сражение древности. В нем участвовало 330 римских
и 350 карфагенских судов, а также 300 000 тысяч человек с обеих сторон!
Римляне потеряли 24 судна, карфагеняне 30. Но при этом римляне захватили 64
карфагенских корабля, так что общий счет вышел не в пользу Карфагена.
Затем римляне высадили экспедиционный корпус в Африке и началась затяжная
африканская кампания, в которой удача улыбалась то тем, то этим... Сенат
колебался : продолжать кампанию или сворачивать. В конце концов решили
эвакуировать остатки измотанной и сильно поредевшей армии домой, для чего послали в
Африку 356 кораблей. И надо ж такому случиться — на обратном пути корабли
попали в жестокую бурю. А мореходами римляне были известно какими... В общем, в
Италию вернулось только 80 кораблей. Утонули 70 000 гребцов и 25 000 солдат.
Абордажный ворон римского корабля зацепил противника.
После этой страшной природной катастрофы, практически лишившей Рим флота,
римляне поднатужились и за три месяца ударными темпами построили 220 новых
кораблей. Людей нарожать теми же темпами было нельзя. Поэтому провели еще
одну мобилизацию, обучили, посадили на корабли. А через два года у берегов
Сицилии буря снова потопила 150 римских судов... Еще через четыре года во время
шторма римляне опять потеряли более 120 кораблей.
Вот ведь парадокс — римляне выиграли у карфагенян множество морских
сражений, а проиграли лишь одно. Но регулярно теряли практически весь флот из-за
недостатка мореходного опыта и... собственного упрямства. Упрямство множество
раз помогало римлянам и множество раз губило их. Недостатки есть продолжение
достоинств, в который раз повторюсь... Полибий тоже считал, что в грандиозных
морских катастрофах римлян виноват психологический фактор, а именно — упрямый
римский характер: «Раз какая-нибудь цель поставлена (римлянами — А.Н.), они
считают для себя обязательным достигнуть ее, и раз принято какое-то решение,
для них не существует ничего невозможного. Часто благодаря такой
стремительности, они осуществляют свои замыслы, но подчас терпят и тяжелые неудачи,
особенно на море. Действительно, на суше, где они имеют дело с людьми и
человеческими средствами борьбы, римляне большей частью успевают... Напротив,
большие бедствия постигают их всякий раз, когда они вступают в борьбу с морем и
небом и действуют с тем же упорством. Так случилось тогда и много раз
случалось раньше, так будет и впредь, пока они не отрекутся от той ложной отваги и
упрямства; теперь они воображают, что им можно идти — по морю ли, по суше —
во всякое время».
Вывод: ментальные программы римской цивилизации были прекрасно
приспособлены для конкурентной борьбы с себе подобными. И плохо — для борьбы со стихией...
Военный корабль во все века и у всех народов стоил и стоит очень дорого —
будь то американский авианосец или римская пентера. Потеря сотен судов и
десятков тысяч людей истощила Рим финансово и мобилизационно. А сухопутная
война затягивалась, больше того — с берегов Африки она переместилась на Сицилию,
а затем на южное побережье Италии. Карфаген сделал ставку на нового
полководца — талантливого и решительного. Звали его Гамилькар. Лучшего всего этого
пунийца характеризует его прозвище — Барка, что значит Молния. Он
действительно был чрезвычайно быстр и успешен.
Постепенно римлянам становилось ясно, что решающее сражение морской державе
придется все-таки давать на море, ведь именно по морю лютующему на юге Италии
Барке подвозят припасы. Вот только все римские корабли к тому времени лежали
на дне морском, а казна была пуста: три римских флота потопила морская
стихия! Впрочем, ветер начинал слегка посвистывать и в казавшихся бездонными
карфагенских финансовых закромах. Четверть века воевать — не чай с плюшками
пить!
И тогда римская олигархия сделала беспрецедентный шаг — аристократы дали
государству беспроцентный и бессрочный кредит. Как отмечает Полибий, «из
великодушия и любви к родине». На эти деньги римляне построили еще один флот.
Зная характер карфагенской знати, можно побиться об заклад — никогда эти люди
не сделали бы ничего похожего...
Теперь у Рима снова был флот. И значит, снова был шанс. И они его
использовали по полной. В 241 году до нашей эры 200 кораблей под командованием
консула Лутация Катулла начисто разбили карфагенский флот у Эгатских островов. Это
послужило последней точкой в войне. Карфаген запросил мира. Мир был подписан
двумя полководцами (Гамилькаром и Катуллом) и позже с небольшими поправками
ратифицирован римским сенатом. По условиям мирного договора Карфаген должен
был в течение 10 лет выплатить Риму довольно большую контрибуцию — 3200 эв-
бейских талантов серебра, а бывшая карфагенская провинция Сицилия перешла
Риму.
Сицилия стала первой неиталийской провинцией Рима. Учитывая, что Сицилия не
рассматривалась римлянами как союзная территория, а ее жители не являлись
римскими гражданами, их обложили налогом. Впрочем, налогом довольно щадящим —
10 % доходов Сицилия должна была переводить в Рим. Это был первый опыт Рима в
упражнениях с налогами. В дальнейшем он стал практиковаться и в других
провинциях, поскольку военные расходы с расширением империи все росли и росли.
В общем, в этой изнурительной 24-летней войне победил Рим. Римская
федерация не собиралась воевать дальше. Но в Карфагене зрели реваншистские
настроения. И душой реваншизма был Гамилькар Барка. Карфагеняне отныне считали
римлян своими кровными врагами и мечтали Рим уничтожить... А римляне? О, это был
совсем другой народ! После победы римляне повели себя самым странным образом.
Они стали помогать вчерашнему врагу — Карфагену. Дело в том, что у Карфагена
возникли большие проблемы. Возникли из-за природной жадности пунийцев... Нет,
эту историю необходимо рассказать: без нее портрет республиканского Рима
будет неполным.
Итак, заключен мирный договор. Гамилькар небольшими отрядами посылает свое
войско в Карфаген. Небольшими, потому что он человек опытный и понимает:
незачем сразу вводить огромное количество вооруженных людей в большой и богатый
город. Опасно. Армия-то наемная. Это солдаты удачи. Для них главное деньги.
Поэтому Гамилькар и отсылает войско в Карфаген частями, надеясь, что сенат,
расплатившись с очередной порцией, отпустит солдат на все четыре стороны.
Затем — следующая порция. И так далее... Но не тут-то было. По природной жадности
карфагеняне стали торговаться с наемниками, пытаясь сбить цену на их услуги.
И пока они это делали, число прибывающих наемников все росло и росло.
Наемники сидели в своем лагере под Карфагеном в ожидании денег, но каждый
раз вместо денег приходили какие-то люди и снова начинали вести путаные пере-
говоры о том, что с деньгами сейчас напряженка и неплохо бы слегка ужаться,
потерпеть...
Ну и в конце концов случилось то, что должно было случиться — наемники
взбунтовались. Вместе с ними восстала вся Африка, находившаяся под влиянием
Карфагена. Восстала Ливия, которой приходилось платить Карфагену немыслимые
налоги, доходившие аж до 50 %! Ясно, что такой налог могут выплачивать
государству лишь некоторое время — до тех пор, пока не представится случая
воткнуть ему нож в спину.
У Карфагена оставалась надежда только на Гамилькара Барку. Полибий недаром
называл его самым талантливым полководцем Первой Пунической войны — Барка
надежды оправдал: он быстро нанял других наемников, заплатив им вперед, вывел
из слоновников Карфагена боевых слонов, и началась... чуть не написал
«гражданская война». Нет, это была не гражданская война, поскольку ни восставшие
наемники, ни ливийцы, ни наемники Гамилькара не были гражданами Карфагенской
республики... Это была, скажем так, внутренняя война. Длилась она почти три с
половиной года и достигла необыкновенного ожесточения. Стороны, в полном
соответствии с «лучшими» чертами карфагенского характера, обходились с пленными
самым жесточайшим образом. «Трупы их имели такой вид, будто их терзали дикие
звери», — пишет один эмоциональный историк.
Барка победил. Всего в этой внутренней войне им было уничтожено более 60
000 своих бывших наемников. Это было тяжкое время для Карфагена, и без того
ослабленного 24-летней войной с Римом. И это было самое удобное время для
римлян, чтобы окончательно покончить со своим природным врагом. Но римляне
так не поступили. Напротив, они стали помогать Карфагену в его борьбе с
мятежниками — римляне слали пунийцам продовольствие, а своим купцам запретили
торговать с мятежниками. Также они вернули пунийцам всех пленных и каждую
просьбу Карфагена выполняли, как пишет Полибий, быстро и охотно.
Больше того, когда на Сардинии, которая была пунийской провинцией, тоже
восстали наемники и предложили Риму перейти на его сторону, Рим отказался. От
наемников карфагенского города Утика поступило такое же предложение. И на
него последовал немедленный отказ. Это благородство потом стоило Риму двух
Пунических войн и сотен тысяч жизней своих соотечественников. Но, видимо,
поступить иначе римляне не могли.
Чем же ответили карфагеняне римлянам на такое добро? Тем, что втайне
захватывали корабли римских купцов и грабили их. А чтобы замести следы, топили в
море всю команду. Когда римляне узнали об этом, они были в ярости. Встал
вопрос об объявлении Карфагену войны. Но обессиленный двумя войнами подряд
Карфаген взмолился о мире, стал дико извиняться, крича, что черт попутал, больше
не повторится — и отдал римлянам в качестве компенсации «за моральный ущерб»
Сардинию, а также согласился увеличить выплату контрибуций еще на 1200
талантов . Настал мир.
Ну что значит «мир»? Относительно Первой Пунической войны мир, конечно.
Боевые действия велись, что называется, по мелочи. Римляне повоевывали в
Галлии, на Балканах давили пиратские государства, громили туземцев на
присоединенной Сардинии. А Гамилькар Барка бил туземцев испанских: пока шла вся эта
буча, испанские племена слегка распоясались и пришлось Карфагену приводить их
в чувство — покорять Испанию вторично. Не бросать же провинцию! Пиренейский
полуостров был стратегически важным пунктом — там находились знаменитые
серебряные, медные и железные рудники. Но главное — Гамилькар рассчитывал
создать из Испании плацдарм для будущей войны с Римом.
Возня Карфагена в Испании римлян тревожила. Они задницей чуяли недоброе. И
даже послали к Гамилькару посольство, чтобы выяснить, что вообще там такое
затевается. Барка успокоил римлян блестящей словесной формулой, которую нечем
было крыть: я воюю Испанию для того, чтобы побыстрее расплатиться с Римом.
Забыл сказать... Перед тем, как Барка отбыл в Испанию, случился в Карфагене
один глубокий человеческий эпизод, не будь которого, не было бы, возможно, и
Второй Пунической войны. Точнее, не было бы в том виде, в каком ее знают
историки .
Маленький девятилетний мальчик — сын Гамилькара — прибежал к отцу и
попросился поехать с ним в Европу. Гамилькар молча взял мальчика за руку и повел в
мрачный пунийский храм. Там он пообещал, что возьмет с собой сына, но
заставил мальчика поклясться перед богами, что тот до самого конца жизни будет
ненавидеть римлян и воевать с ними, пока кровь течет в его жилах. Клятве
мальчик был верен всю свою долгую жизнь, которую целиком посвятил одному —
уничтожению Рима.
Этого дрожащего, худенького малыша, такого крохотного по сравнению с
огромным гулким пространством храма, звали Ганнибал.
Прошло двадцать лет...
Ганнибал
у ворот
За эти годы много чего случилось... Гамилькар Барка погиб в Испании. Но успел
основать на побережье город Новый Карфаген. И дал своим сыновьям, в том числе
и Ганнибалу, неплохое образование — военное и «гражданское». Ганнибал отлично
чувствовал ткань войны, прекрасно знал несколько языков, включая латынь и
греческий (на котором, правда, говорил с жутким пунийским акцентом). Плюс к
тому он от природы был превосходным психологом.
В 25 лет Ганнибал возглавил испанскую армию Карфагена и продолжил дело отца
даже с большим рвением, чем сам Гамилькар. Будучи всего лишь назначенным
лицом на службе у Карфагена, он вел испанские дела так, чтобы столкнуть две
великие державы в смертельной схватке.
Про жестокость Ганнибала ходит много ужасных историй. Якобы он заваливал
телами пленных рвы, и потом его армия преодолевала эти рвы прямо по трупам.
Якобы он закапывал пленных по пояс, а вокруг разводил костры... Вообще,
касательно личности Ганнибала историки делятся на две группы. Те, которые
симпатизируют великому пунийцу, уважая его военный гений, говорят, что нет
убедительных исторических доказательств подобных зверств. Другие спрашивают, какие
еще нужны доказательства, если об этом прямо пишут древние историки?
Думаю, бессмысленно встревать в этот спор. Ясно одно: Ганнибал был сыном
своего времени, да к тому же пунийцем — и этим уже многое сказано... А вот как
характеризуют его те, кто был к Ганнибалу ближе, чем современные историки.
Ливии:
«Насколько он был смел, бросаясь в опасность, настолько же он был
осмотрителен в самой опасности. Не было такого труда, при котором он уставал бы
телом или падал духом. И зной, и мороз он переносил с равным терпением, ел и
пил столько, сколько требовала природа, а не в удовольствие; распределял
время для бодрствования и сна, не обращая внимания на день и ночь, — он уделял
покою только те часы, которые оставались свободными от работы, притом не
пользовался мягкой постелью и не требовал тишины, чтобы легче заснуть. Часто
видели, как он, завернувшись в военный плащ, спал среди воинов, стоящих на
карауле или в пикете. Одеждой он ничуть не отличался от ровесников, только по
вооружению да по коню его можно было узнать. Как в коннице, так и в пехоте он
далеко оставлял за собой прочих, первым устремлялся в бой, последним после
сражения оставлял поле. Но в одинаковой мере с этими высокими достоинствами
обладал он и ужасными пороками. Его жестокость доходила до бесчеловечности,
его вероломство превосходило пресловутое пунииское вероломство. Он не знал ни
правды, ни добродетели, не боялся богов, не соблюдал клятвы, не уважал свя-
тынь». Полибий:
«...Единственным виновником, душой всего, что претерпели и испытали обе
стороны — римляне и карфагеняне, я почитаю Ганнибала. Столь велика и изумительна
сила одного человека, одного ума.
...Разве можно не удивляться стратегическому искусству Ганнибала... если
окинешь взором это время во всей его продолжительности, если со вниманием
остановишься на всех больших и малых битвах, на осадах и падениях городов, на
трудностях, выпадавших на его долю, если, наконец, примешь во внимание всю
огромность его предприятия? В течение 16 лет войны с римлянами в Италии
Ганнибал ни разу не уводил своих войск с поля битвы. Подобно искусному кормчему,
он непрерывно удерживал в повиновении эти огромные разнородные полчища, сумел
охранять их от возмущений против вождя и от междоусобных раздоров. В войсках
его были ливяне, иберы, лигуры, кельты, финикияне, италики, эллины — народы,
не имевшие по своему происхождению ничего общего между собою ни в законах, ни
в языке, ни в чем бы то ни было ином. Однако мудрость вождя приучила столь
разнообразные и многочисленные народности следовать единому приказанию,
покоряться единой воле при всем непостоянстве и изменчивости положений, когда
судьба то весьма благоприятствовала ему, то противодействовала.
...Нелегко судить о характере Ганнибала, так как на него действовали и
окружение друзей, и положение дел; достаточно того, что у карфагенян он прослыл
за корыстолюбца, а у римлян — за жестокосердного».
Лично мне кажется, что первая часть характеристики Ганнибала несколько
противоречит второй. Вряд ли человек, спящий на земле и посвятивший жизнь одной
идее, который оставляет развлечениям только свободное от «работы» время,
столь уж любит деньги. Жестоким он мог быть и был. Но деньги?. . Куда ему их
тратить? Девятилетним мальчиком Ганнибал уехал из Карфагена и вернулся туда
уже поседевшим, далеко шагнувшим во вторую половину жизни человеком. Он даже
не помнил, как выглядит родина, защите которой посвятил жизнь. Испания была
ему большей родиной — в этой стране прошли остаток его детства, подростковый
период, юношество и возмужание. А лучшие зрелые годы — в непрерывных боях на
равнинах Италии.
Я не буду подробно описывать политические подробности того, как и почему
была объявлена война, названная историками Второй Пунической. Но вкратце суть
такова. Ганнибал лавировал — ему хотелось разжечь войну с Римом. Он без
причины и без приказа из Карфагена напал на союзников Рима — находящийся в
Испании город Сагунт. Из города прислали в Рим делегацию с просьбой помочь. Пока
римский сенат решал, нужно ли им защищать Сагунт (это ведь означало
объявление войны Карфагену), город был Ганнибалом взят, разграблен, а все жители
демонстративно вырезаны — за то, что чересчур упорно сопротивлялись. Это была
настоящая «козельская оборона»: жители небольшого Сагунта восемь месяцев
удерживали город. Сам Ганнибал при штурме Сагунта был тяжело ранен дротиком в
бедро.
Но богатая добыча, которую сын Барки послал из Сагунта в Карфаген,
примирила столицу с его самоуправством. Там, конечно, понимали, что в дело неизбежно
вмешается Рим, но пунийцев подогревали реваншистские настроения.
А римские сенаторы, узнав о судьбе Сагунта, закрыли лица ладонями. Им было
стыдно за свою нерешительность, вылившуюся, по сути, в предательство
союзников . Однако немедленно войну Карфагену они не объявили: римляне никогда
ничего не делали в порыве эмоций. Рим сначала решил уладить дело юридически — в
Карфаген отправилось посольство, чтобы выяснить, сработал Ганнибал по
указанию метрополии или это его самодеятельность. Если самодеятельность — пусть
Карфаген выдаст римлянам преступника!..
Возглавил римское посольство Квинт Фабий Максим. И вот посольство входит в
карфагенский сенат... Обмен мнениями был бурным. Бурным со стороны экспрессив-
ных пунийцев, конечно. Они толкнули длинную и довольно бессвязную речь, суть
которой сводилась к тому, что содеянное — безусловная самодеятельность
Ганнибала, но римлянам они Ганнибала не выдадут ни при каких условиях, и вообще...
Римляне молчали. Они уже все поняли. Но напоследок — исключительно для
очистки совести — Фабий шагнул к пунийцам и сказал:
— Пидоры вы болотные...
Ой... Не так он, конечно, сказал. Не мох1 он так сказать! Это я мох1 бы так
сказать. А культурный Фабий и высказался культурно — он обеими руками сделал
на передней поле своей тоги складку типа корытца и, показав на это
углубление , заявил пунийцам:
— Вот здесь я принес вам войну или мир. Выбирайте.
— Сам выбирай, — отмахнулись восточные люди. И что было делать Риму?
Утереться? .. Фабий сказал, что Рим выбирает войну.
Начало Второй Пунической прошло под знаком Ганнибала. Именно его гений, его
упорство было горючим этой войны.
Любой лох знает, как неожиданно Ганнибал вторгся в Италию — свалился на
итальянские равнины, словно снег1 на голову — с Альп.
Заметьте, Альпы — это всегда страшная неожиданность. Ганнибал свалился на
головы врагов, преодолев альпийские перевалы. Суворов свалился на головы
врагов, преодолев альпийские перевалы. Наполеон свалился, преодолев... Вот они
какие эти Альпы. Неожиданные...
Из трех перечисленных персонажей труднее всего было, конечно, Ганнибалу: ни
у Наполеона, ни у Суворова не было слонов. У Ганнибала они были. Слоны
выполняли в древней армии роль танков — они являлись основной ударной силой,
которую сопровождала в атаке цепь легковооруженной пехоты. И эти танки нужно было
перевести через горные перевалы.
Когда ближайшее окружение Ганнибала узнало, что он намеревается провернуть
этакий трюк — попасть в Италию через Альпы, они были более чем поражены.
Прекрасно представляя себе трудности обеспечения огромной армии провиантом в
горных условиях, друзья честно сказали Ганнибалу: провести десятки тысяч
людей через эти мерзлые места можно только в одном случае. «В каком?» —
поинтересовался Ганнибал. «Если научиться есть человеческое мясо», — ответили ему.
И тут историки расходятся. Одни полагают, что Ганнибал человечину
попробовал, другие — что не смог. Съел или не съел, точно неизвестно, но ясно, что
всерьез об этом задумался. Он понимал, что вместе Риму и Карфагену на одной
планете не жить. И мне кажется, фанатичная решимость этого человека пойти на
любые жертвы ради спасения своей цивилизации заслуживает уважения.
А почему, собственно, Ганнибал решил вломиться в италийскую федерацию через
Альпы? А потому, что после Первой Пунической хозяином морей стал Рим. Точнее,
римская «морская пехота». Так что завоевание Испании отцом Ганнибала и самим
Ганнибалом было не только и не просто завоеванием территории. Не имея
возможности добраться с войсками до Италии морем, отец и сын двадцать лет мечами
прокладывали сухопутную дорогу к ненавистному врагу, завоевывая все, что
лежало на их пути.
Ганнибал потерял при переходе через Альпы половину своей армии и почти всех
слонов. В одном месте ему пришлось пробивать дорогу длиной в несколько сотен
метров прямо через скальный массив. Его люди разводили огромные костры,
раскаляя скалу, потом лили на камень воду. Скала трескалась, ее разбивали
кирками, потом снова разводили костры, снова лили воду и брались за кирки...
Пробитый Ганнибалом в скалах путь существовал еще несколько сотен лет, он так и
назывался — «Ганнибалова дорога», напоминая о беспримерном подвиге русского
солд... тьфу ты! древних пунийских воинов на пути к славным победам.
Голод. Снег. Постоянные нападения горных племен. Коченеющие от холода и
срывающиеся в пропасти слоны, лошади, люди... Много сил затратили пунийские от-
морозки, пока преодолели Альпы.
Тяжелый был проект. А если принять во внимание соотношение сил... Вот что
было у римлян: если считать все войска по всей Италии и Сицилии, то в римских
владениях «под ружьем» стояло 150 000 человек пехоты и 23 000 конников. У
Ганнибала до альпийского трека было 50 000 человек. После Альп — неполных 20
000. На что же он рассчитывал?
Вспомним характеристики Ганнибала, данные ему современниками: отважен, но
не безрассуден. Прежде чем уйти со слониками в стремный горный поход,
Ганнибал, еще будучи в Испании, поставил неплохую службу политической разведки —
десятки его агентов рыскали в Южной Галлии и в Италии, вентилировали
обстановку. Галлы и еще некоторые племена обещали перейти на его сторону. Ганнибал
очень надеялся, что италийская федерация развалится, как только он занесет
над ней свой меч. Аналогичные надежды питал чуть позже один австрийский
ефрейтор, подписывая план Барбаросса. Не срослось... Но Ганнибал был не
ефрейтором: за 14 лет непрерывных боев в Италии он не знал ни одного поражения.
Только победы. Почему же Карфаген проиграл Вторую Пуническую?
Ганнибал разбил римлян на речке Треббия. Римляне сражались ожесточенно,
убили у Ганнибала всех боевых слонов, кроме одного, но гений пересилил
римскую военную организацию... Ганнибал разбил римлян на Тразименском озере, где
гений полководца снова превзошел железных легионеров... Ганнибал разбил римлян
при Каннах... Тогда слова «разбитая армия» означали «армия, умерщвленная на 80-
90 %». Дорога на Рим была открыта.
Но Ганнибал понимал, что его тающая от боя к бою разношерстная армия без
помощи из Карфагена не сможет быстро взять хорошо укрепленный город. А время
работало против Ганнибала: Рим начал проводить по всей стране очередную
мобилизацию, набирая в армию уже 16-17-летних пацанов. Да и полупустой город не
дремал — горожане разрушили мосты через Тибр, вооружились трофеями. Помните,
в каждом римском доме на почетном месте были привезенные дедами и отцами с
разных войн пробитые щиты, окровавленные мечи... А у Ганнибала не было никакого
тыла, он был один в чужой стране, и все его запросы к Карфагену о помощи
деньгами и подкреплениями оставались без ответа. «Зачем тебе помощь, ты же и
так побеждаешь?» — не понимали в Карфагене. Бабла жалели, я думаю.
Еще до катастрофы при Каннах в римском сенате прекратились все распри между
политическими партиями, сенат объявил чрезвычайное положение и избрал
диктатора. Им оказался Квинт Фабий Максим, тот самый, который обозвал карфагенский
сенат пидорами болотными...
О ту пору ему шел уже седьмой десяток. Он не был, правда, одноглаз, как
старичок Кутузов, но тактику избрал вполне кутузовскую, точнее, барклай-де-
толлиевскую. Ну, то есть все наоборот, конечно. Это Барклай с Михайлой
Илларионовичем позже избрали фабиевскую тактику, вечно я во временах путаюсь...
Кутузов понимал, что военный гений Наполеона превзойти нельзя — это все
равно, что юниору садится играть с чемпионом мира по шахматам. А тогда самым
великим военным гроссмейстером мира был Наполеон. Обыграть его без огромной
форы нечего было и думать. Напротив, он сам часто фору давал — и все равно
обыгрывал. Собственно, об этом не только Кутузов и Барклай де Толли знали.
Вся Европа знала. Убедилась на горьком опыте. «Побить Наполеона не надеюсь,
обхитрить бы, дай Бог», — сказал, отправляясь на войну, одноглазый старичок-
паучок своему внуку.
Квинт Фабий был ничуть не хуже Кутузова, он прекрасно знал: в открытом бою
у него нет шансов против Ганнибала. Значит, открытого боя нужно избегать,
всячески затягивая войну. Морозов, убивших наполеоновскую армию, в Италии
ждать было нечего, поэтому Фабий решил вести войну на изматывание. Русские
крестьяне уничтожали посевы перед Великой армией, а казаки и партизаны,
выскакивая из лесов, наносили ей тревожащие удары. «Доктор Фабий» «прописал»
стране аналогичные действия: он велел крестьянам уничтожать посевы, чтобы
затруднить продовольственное снабжение ганнибаловой армии, и наносил ей
болезненные уколы в мелких стычках. Но в Риме фабиева тактика вызывала
непонимание . Враг гуляет по стране, а Фабий медлит, отступает, не дает сражения! Уж
не в сговоре ли он с Ганнибалкой? А умный Ганнибал, как мох1, такие настроения
подогревал — грабя и разоряя Италию, он специально обошел стороной поместье
Фабия.
Кончилось тем, что когда диктаторские полномочия Фабия истекли, на второй
срок его уже не избрали, избрали двух консулов — Теренция Варрона и Эмилия
Павла. Первый был горяч, как Багратион, второй холоден, как Барклай де Толли.
Варрон был сыном мясника, Эмилий — аристократ. Варрон кричал, что необходимо
умыть Ганнибала кровью, Эмилий предпочитал тактику Фабия. Варрон кричал, что
Эмилий своей нерешительностью отнимает у него славную победу. Эмилий только
тяжело вздыхал, и я его понимаю: трудно иметь дело с мясником...
Однако, по римским законам, командовали они через день — день Варрон, день
Эмилий. Глупее не придумаешь. Результат закономерен — тот самый потрясающий
разгром при Каннах. Римляне потеряли 70 000 убитыми, Ганнибал — всего 6000.
Вот тогда-то, после каннской катастрофы и начали в Риме призывать в армию
мальчишек... Сенат на государственные деньги выкупил рабов, дал им свободу и
сформировал из них два легиона. Из тюрем были выпущены 6000 преступников.
Любопытно, что Ганнибал, остро нуждавшийся в деньгах, предложил римскому сенату
выкупить плененных им под Каннами легионеров. Сенат это предложение отверг.
Отношение римлян к пленным было таким же, каким оно было позже в Третьем Риме
времен диктатуры Сталина: советские люди в плен не сдаются, они предпочтут
смерть бесчестью. «Нам не нужны люди, которые предпочли жизнь смерти за
отечество», — так решил сенат, который, наконец, понял правоту Фабия и принял
его тактику.
Ученик известного антиковеда Ковалева профессор Федоров писал: «Никогда —
ни до, ни после — не выживало государство, одно за другим потерпевшее столь
сокрушительные поражения, как на Треббии, у Тразименского озера и при
Каннах». А Рим выжил. Вернемся к вопросу, отчего проигрывающий сражение за
сражением Рим выиграл войну?..
Думаю, понять это поможет один маленький факт. Когда Ганнибал стоял у ворот
Рима и своими маленькими злобными глазками глядел на городские стены,
разведка доложила ему удивительное: в Риме только что заключена очередная сделка по
продаже земли. Но Ганнибала поразило не то, что римляне продолжали жить
обычной экономической жизнью, и даже не то, что продан был участок, на котором в
данный момент находилось его войско. А то, что куплен он был за ту же цену,
что и до войны. Цена на участок, захваченный врагом, стоящим у городских
стен, не упала ни на асе.
Римляне совершенно не собирались сдаваться. Боевые действия шли по всей
Италии и в Испании. В Италии римляне воевали с переметнувшимися к Ганнибалу
бывшими союзниками, тревожили партизанскими вылазками Ганнибала, а в Испании
шла война с братьями Ганнибала — Газдрубалом и Магоном. Цель войны: не дать
братьям повторить альпийский подвиг Ганнибала и соединиться с ним.
Война с переменным успехом тянулась 17 лет. Части Ганнибала постепенно
таяли, он носился по Италии в надежде на какую-то мифическую «решающую битву»,
после которой римляне наконец сдадутся. Хотя внутренне для себя, наверное,
уже понял, что такой битвы не будет.
Считается, что Ганнибалом было уничтожено около 400 римских городов. А
людей побито... Однажды в Карфагенский сенат вошел посланник Ганнибала с огромной
глиняной амфорой. Он перевернул амфору, и из нее посыпались золотые кольца.
Они сверкали, звенели и прыгали по полу, и не было конца этому золотому
потоку . Эти кольца Ганнибал снял с римлян, погибших в каннской битве. Поскольку
золотые кольца носили только римские офицеры, можно было представить масштабы
каннской трагедии для римлян. В исторической литературе ходит цифра в 300 000
человек — столько римских мужчин было перебито в боях только с одним
Ганнибалом . Великий полководец...
Но судьба войны решилась не в Италии. К бегающему там уже полтора
десятилетия Ганнибалу римляне постепенно привыкли. Судьба Второй Пунической решилась
в Испании. Римский консул Публий Корнелий Сципион Старший постепенно отвоевал
у карфагенян все Пиренеи. Уладив испанские дела, Сципион высадился в Африке.
И двинулся к Карфагену. Отечество в опасности!.. Карфагенский сенат срочно
вызвал Ганнибала из Италии.
Представляю, как ему, не испытавшему ни одного поражения в Италии, обидно
было покидать Апеннинский полуостров. Наверное, не менее, чем Наполеону, на
всем пути непрерывно громившему русские армии, разбившему русских под
Бородино и взявшему Москву, было обидно покидать Россию.
Ганнибал плакал... Его братья к тому времени уже погибли в боях, он остался
последним живым сыном Гамилькара Барки и вместо того, чтобы пировать с
братьями на римском Капитолии, плыл теперь в Африку спасать родной город.
Приезд гения обрадовал карфагенян. К тому времени они уже успели поваляться
в ногах Сципиона и подписать с ним мирный договор. Но теперь, развеселившись
и оттаяв душой, в надежде на то, что Ганнибал вскоре покончит со Сципионом,
пунийцы отважно напали на римское транспортное судно, везущее продовольствие
войскам Сципиона. Я уже упоминал об этой истории, характеризуя характер
пунийцев .
Сципион сначала даже не поверил в такое коварство. Он предположил, что
римское судно разграбила гневливая и неуправляемая карфагенская толпа — такое в
Карфагене случалось («необузданны в гневе»). И послал в Карфаген посольство с
целью выяснить — должен ли он считать нападение на римлян после заключения
мирного договора разрывом этого договора или это досадная случайность. Ох уж
эти юристы-римляне! Вот же, блин, столкнулись две нации — правовая и
непутевая...
По римской привычке послы сразу взяли быка за рога — начали с резкого
наезда: напомнили карфагенянам, что совсем недавно они катались у ног Сципиона,
упрашивая пощадить их город. Славящийся своей добротой Сципион согласился. И
что в ответ? Беспредел! Нападение на мирное римское судно!.. В каких теперь
выражениях вы, гниды, будете умолять о мире?..
Но так же, как каморку дворника озарял бриллиантовый дым мифических
сокровищ тещи, так зал карфагенского сената озарялся видимым только пунийцам
гением Ганнибала. Поэтому они римских послов выгнали и больше того — устроили
засаду и напали на их корабль, когда те возвращались обратно. Послы спаслись
только чудом.
Нападение на послов — вопиющее международное преступление. Даже совсем
дикие иберийские и германские варвары понимали, что так поступать неприлично.
Подобного гроссмейстер Сципион стерпеть не мог. Не тратя более времени на
болтовню, он начал готовиться к военным действиям.
...Я вам еще не сказал, что Сципион Старший тоже был гений? Жаль, жаль... А
ведь он был гений. Самый натуральный гениальный полководец. Совершал такие
чудеса, что... Впрочем, про Сципиона мы еще поговорим...
И вот они встретились — Сципион и Ганнибал... Суворов с Наполеоном не
встретились, хотя старик хотел померяться силами с «прытким мальчишкой», но не
успел — умер. А вот Ганнибал и Сципион встретились. Встреча столь крупных фигур
редко случается в истории.
Причем что самое поразительное — перед встречей на поле боя Сципион Старший
и Ганнибал встретились лично. Инициатором встречи был Ганнибал. Я бы дорого
дал, чтобы это увидеть!.. Ведь Старшим Сципиона прозвали много лет спустя. А
тогда по сравнению с убеленным сединами Ганнибалом он был просто мальчишка.
Если память мне не изменяет, было Публию Корнелию Сципиону около тридцати.
Они долго молчали, глядя друг на друга, ибо уже при жизни успели стать
живыми легендами для всех средиземноморских народов — бородатый, постаревший в
боях Ганнибал и длинноволосый гладко выбритый мальчишка.
За плечами Ганнибала был горький опыт, длинная, полная удивительных
приключений жизнь. Он знал, что сейчас судьбы их народов висят на волоске: у обоих
были примерно одинаковые по численности армии, приблизительно равное
полководческое дарование. И судьбы двух самых великих цивилизаций тогдашнего мира
могли решиться в завтрашней битве. Ганнибал попросил Сципиона не искушать
судьбу, не вверять развитие мира случайности, а заключить мир. А в пример
привел свою жизнь.
Он сказал Публию, что тот смел и весел, поскольку не испытывал в своей
жизни превратностей судьбы. Все его начинания пока что оканчивались удачей. А
вот, мальчик, тебе живой пример иной судьбы — я, Ганнибал. Ты, Сципион,
завоевал Испанию. Но и я когда-то завоевал Испанию! После битвы в Каннах я,
Ганнибал, был владетелем практически всей Италии, подошел к Риму и
расположился у его стен, раздумывая, как поступить с взятым городом... И вот теперь я
стою здесь в надежде защитить от разрушения свой собственный город. Я пришел
к тебе, ненавистному римлянину, чтобы говорить о судьбе моего несчастного
народа. Судьба переменчива, сынок. И лучше заключить мир сейчас, чем ставить на
карту судьбы двух цивилизаций... Взамен Ганнибал предлагал де-юре уступить Риму
Испанию. Которая, впрочем, уже была завоевана Сципионом и де-факто
принадлежала Риму.
Но Сципион, для которого верность слову являлась понятием непоколебимым,
был слишком потрясен поведением карфагенского сената, который разорвал мирный
договор и организовал нападение на римских послов. Да и условия Ганнибалова
мира не показались ему слишком привлекательными. К тому же Сципион понимал,
что вероломное поведение карфагенского сената было продиктовано надеждой на
военный гений Ганнибала. И пока этот гений публично не повержен, покоя Риму
не будет. Поэтому, решил Сципион, в подобных условиях речь может идти только
о полной и безоговорочной капитуляции. На безоговорочную Ганнибал не
согласился: не для того сенат вызвал его из Италии.
После этого оба полководца повернулись спинами друг к другу и разошлись.
Оставалось ждать результата сражения. Гримаса судьбы: именно здесь, в Африке,
Ганнибал нашел то сражение, которого тщетно искал в Италии — последнее и
решающее .
У каждого гениального полководца бывает свое гребаное Ватерлоо. На этот раз
Ватерлоо случилось у Ганнибала. Численность обоих войск была примерно
одинаковой, полководческие дарования Сципиона и Ганнибала будем считать близкими.
Спишем победу Сципиона на лучшую, более современную организацию римской армии
и ее высокий боевой дух.
...Э-э!.. А ведь я соврал... Был на свете один полководец, у которого ни разу
не случилось Ватерлоо. Который ни разу в жизни не потерпел фиаско в
сражениях. Уже догадались? Да, Публий Корнелий Сципион. Африканский. Старший.
Звездный
мальчик
— Не хорони меня в Риме, — попросил однажды этот человек жену, и у той
наверняка сжалось сердце, а в глазах блеснули слезы.
Они были уже совсем не молоды и жили вдвоем далеко-далеко от столицы, в
глуши, в усадьбе, выложенной из крупных каменных глыб. Вокруг шумел лес, пели
летние птицы. Усадьба была не роскошной, но вполне удобной — построенное под-
земное водохранилище позволило бы переждать самую большую засуху, а маленькая
банька была устроена вполне в духе славных предков — тесная и довольно
темная.
Наверное, нелегко ему было отвыкать от суматошной столичной жизни и
привыкать к сельской размеренности. Сенека писал, что он жил, не тоскуя о городе.
Но отчего же он умер в пятьдесят два? Причина его смерти неизвестна.
Наверное , сердце.
Все последние годы жизни, молча наблюдая, как ветер раскачивает зеленые
ветки, он вспоминал свою жизнь. А что еще оставалось делать?.. Рядом была
верная жена, но половины его жизни она не видела. Потому что половина ее
жизни была посвящена ожиданию мужа из военных походов. И вот, наконец, они
вместе, и ни война, ни даже суета великого города не отнимают его у нее ни на
минуту. Он, она и воспоминания...
Его детство прошло на залитых солнцем площадях Рима. Родители жили
небогато, но были людьми уважаемыми, их дом стоял на Тусской улице, неподалеку от
Форума, на котором каждый день кипели политические страсти. Отец погиб в
Испании в самом начале Второй Пунической, мать была набожной женщиной, которая
очень любила нашего героя и его младшего брата Люция.
Поскольку отец погиб рано, главой семьи стал старший брат. Было ему тогда
18 лет. Надо сказать, в Риме власть отца над детьми была покруче, чем власть
хозяина над рабом. Сыновья лет до двадцати слушались своих отцов
беспрекословно . А наш герой, став хозяином самому себе, быстро «отбился от рук». Он
все решал сам. И потому прослыл в Риме отчаянным хулиганом. И стилягой.
Девки , пирушки, моды... Разврат, короче.
Надо понимать, что представляло собой тогдашнее чопорное, крестьянское по
своей внутренней сущности римское общество. Крестьянское — в смысле
ханжеское . То есть приверженное соблюдению внешних приличий, ставящее внешние
приличия превыше всего. Помните, как один из цензоров «уволил» из сенаторов
человека, который в присутствии дочери поцеловал жену? Очень типично для
деревенских по духу людей... Когда вечером один из самых строгих римских цензоров
(запамятовал его имя) шел с работы домой, улица замирала — горожане гасили
свет, чтобы этот козел, не дай бог, не подумал, что они проводят вечера за
дружескими посиделками.
Вот как описывает нравы тогдашнего Рима историк Бобровникова: «Малейшее
нарушение «декорума» вызывало у римлян старшего поколения глубокое возмущение.
Так, по улице полагалось двигаться чинно и неторопливо, в тоге, спадающей
величественными складками, причем она не должна была быть ни слишком широкой,
ни чересчур узкой. Волосы полагалось коротко остригать, а на ногах носить
определенного цвета башмаки. Нарушение этих правил казалось не просто
неприличием, но почти граничило с преступлением. Появление... на улице в необычной
одежде и обуви Цицерон ставит на одну доску со страшнейшими грабежами и
убийствами» .
Высшая государственная должность у римлян — цензор. Помимо прочих
государственных обязанностей цензор следил за нравственным состоянием отцов народа.
Никаким законом пирушки и веселье, разумеется, не запрещались. Но горожане
полагали, что негоже, если ими будут править развратные и разгульные люди.
Именно поэтому по долгу службы цензор мог выгнать из сената любого, кто, по
его мнению, вел чересчур веселую жизнь или не соблюдал приличий. Простого
люда это все, разумеется, не касалось.
Можете себе представить теперь, какое впечатление на приличную римскую
публику производило появление нашего героя на улице — в легкомысленных
сандалиях , с греческим перстнем на пальце. А что у него было на голове! Просто ужас!
Вместо того чтобы коротко стричься под полубокс, как подобает римлянину, этот
выскочка носил длинные волосы! Длинные волосы!!!
А они у него еще и завивались кокетливыми кудряшками! . . Вы, конечно, уже
догадались, что это был Сципион? Ну, до чего же ушлый пошел читатель! Ничего
от него не скроешь...
Да, это был Публий Корнелий Сципион. Тогда еще не Африканский и уж тем
более не Старший. Ко всем его «преступлениям» против общественной
нравственности добавлялись чересчур высокая даже для римлянина гордость и искренняя
любовь к греческой культуре.
Ах уж эта любовь к греческой культуре! Сколько копий об нее в Риме было
сломано! Сколько горьких упреков обращено к римской молодежи, которая в
погоне за яркой чужестранной культурой может утерять исконно римскую
самобытность. Все впустую! Позднейшими историками античная цивилизация была названа
греко-римской... А про Карфаген, тоже, в принципе, античный, все как-то даже и
забыли.
Отношение греков и римлян друг к другу можно вкратце описать поговоркой
«Милые бранятся — только тешатся». К греческим философским беседам практичные
римляне относились презрительно. И если греки пытались вовлечь их в разговор
на подобные темы, римляне насмешливо отвечали, что они — неотесанные варвары
и ничего не понимают в греческих науках. Им легко было так говорить с высоты
римского протектората над Грецией.
Греция дала крестьянскому Риму, умеющему прекрасно махать мечом, то, без
чего всякое махание становилось бессмысленным — культуру (в том понимании
этого слова, которое вкладывает в него интеллигенция).
Ранний римлянин, увидев в Риме греческий оркестр, настраивающий
инструменты, в нетерпении мог спросить, когда они закончат заниматься ерундой и начнут
наконец драться. Римлянин эпохи Пунических войн был уже не так прост. Каждый
образованный горожанин знал греческий язык. В римских театрах шли либо
греческие пьесы, либо римские римейки греческих комедий и трагедий. Греческая
литература, наука и искусство широко присутствовали в Риме — за неимением
своих . Вот только греческая гимнастика не приживалась: римляне допускали этакую
срамоту только для детишек в школах, а взрослым людям более пристало
упражняться с мечом, чем голыми скакать в гимнасиях.
Даже суровый Катон, не любивший греческую культуру и считавший ее опасной
для римской цивилизации, полагал, что ее все же полезно изучать. И учил
греческой культуре своего сына. А молодые римляне все греческое просто обожали!
Сципион считал, что воевать за свободу Греции — честь для римлян... И вместе с
тем беспутного или чересчур заумного соотечественника римляне могли
презрительно обозвать словом «гречонок».
А греки? Как они относились к римлянам? Взлет римлян произошел практически
мгновенно. Десять лет назад немногие греки знали про этот народ. И вот
римляне уже повелители мира! Это вызвало во всем Средиземноморье огромный интерес
к Риму и всему римскому. Было время, когда греки в римлян просто влюбились.
Кстати, будущий древнеримский историк — грек Полибий попал в Рим против своей
воли, но вскоре так полюбил этих людей, что остался в Риме на всю жизнь.
Греция была матерью, а Рим отцом западной цивилизации, вот что я вам скажу.
Рим и Греция были для тогдашнего мира, как для сегодняшнего — Америка и
Европа . Милые бранятся...
Женился Сципион тоже «неправильно». Всех прочих римских юношей женили их
отцы. У Сципиона отца не было, он сам себе голова, поэтому женился по любви.
На совершеннейшей бесприданнице, девушке из хорошей, но обедневшей семьи. Ее
звали Эмилия Терция, и впоследствии эта гордая и умная женщина стала примером
верной и преданной римской жены...
Ненависть старого поколения традиционалистов к «не такому как все»
Сципиону, вполне компенсировалась любовью к нему римской молодежи. И не только
молодежи , но и части патрициев. Сципион был кумиром. Надо сказать, он вообще
отличался удивительным обаянием, глубоким уровнем эмпатии и потрясающим
умением ладить с людьми. Там, где появлялся Сципион, на лицах людей
непроизвольно возникали улыбки. Даже Ганнибал позже не смог устоять перед обаянием
Сципиона и поступил так, как не поступал никогда в жизни — он говорил со своим
врагом скорее как человек с человеком, нежели как политик с политиком или
воин с воином.
Его неотразимая притягательность и природная доброта очаровывали
практически всех, с кем он непосредственно контактировал. Именно и только личное
обаяние помогло Сципиону склонить на свою сторону вождей испанских племен,
тем самым развернуть в пользу Рима ход войны и изменить цивилизационное лицо
планеты на тысячи лет вперед.
Пара слов об Испании, а то, я чувствую, до читателя все-таки не дошло...
Когда Наполеон осуществлял свой великий проект Объединенной Европы, только в
двух самых отсталых странах — по краям европейской ойкумены он встретил
ожесточенное бандитско-партизанское сопротивление — в России и в Испании. Дикие
крестьяне России и Испании, не понимавшие, что на самом деле несет народам
великий цивилизатор, боролись с Наполеоном так, как будто он пришел скушать
их страны на завтрак. В отсталой Москве Наполеон всерьез раздумывал об отмене
крепостного права. В отсталой Испании Наполеон отменил дичайшую инквизицию и
ввел современный гражданский кодекс. Просто так — подарил.
Вместо благодарности дикари обеих стран убивали из-за угла французских
солдат . И после ухода Наполеона Испания в законодательном плане снова скатилась
в средневековье, отменив наполеоновские законы. А российские крестьяне
вернулись «в первобытное состояние» (по выражению царя Александра).
В еще более запущенном положении находилась Испания в древности. Дичее
испанцев были, наверное, только жители Британии. Эти перед боем раскрашивали
лица в разные цвета. Сущие папуасы...
Вы помните, едва только Карфаген отвлекся на Первую Пуническую, как
испанские племена сочли, что метрополия им более не указ, и пунийцам потом
пришлось покорять Иберию вторично.
То же самое повторялось и позже, во времена римского владычества. Даже
хозяева мира — римляне не могли без дрожи думать о военных экспедициях в
Испанию. Полибий характеризовал испанскую кампанию так: «...Необычны были и ход
войны, и непрерывность самих сражений. Действительно, в Элладе или в Азии
войны кончаются одной, редко двумя битвами... В войне с кельтиберами все было
наоборот. Обыкновенно только ночь полагала конец битве... Если кто хочет
представить себе огненную войну, пускай вспомнит войну с кельтиберами».
Вспомнили?
Сколько существовал Рим, столько он и воевал в Испании. Сколько находился
Наполеон в Испании, столько и воевал он в Испании. Вот в какой жуткой стране
лежал ключ к победе над Карфагеном. Нужно еще учесть, что когда Сципион
отправился в Иберию, у него с собой было всего 10 000 человек, а в Испании,
помимо этих дурацких кельтиберов, находилось еще три карфагенских армии...
Еще момент. Небольшая информация о том, как вообще Сципион попал в Испанию.
Иногда, изучая исторический материал, вдруг натыкаешься на какую-то деталь,
какой-то мелкий психологический штрих, который вдруг неожиданно ярко, словно
фотовспышка, высвечивает ситуацию, делая ее объемной и узнаваемо-
человеческой. Ты вдруг отчетливо понимаешь время, место и суть дела...
Римляне были крайне политизированным народом. Целыми днями юношество
толкалось на Форуме, обсуждая политические новости. Дети в школах играли в
политические партии и учились произносить речи. На самые мелкие должности всегда
самовыдвигалось кандидатов больше, чем было нужно. В своих речах они
старались убедить избирателя, что именно они могут принести наибольшую пользу
римскому народу, а после с замиранием сердца ждали результатов голосования.
Но идущая Вторая Пуническая, лютующий на юге страны Ганнибал настолько
истощили силы народные, а Испания была столь непопулярной страной, что когда
нужно было выбирать консула для командования войском в Испании, вдруг
обнаружилось — нет ни одного кандидата. Тит Ливии так описывает этот драматичный
эпизод римской истории: «Сначала ждали, что считающие себя достойными такой
власти объявят свои имена. Ожидание оказалось напрасным... Народ, скорбный и
растерянный, собрался в этот день на Марсовом поле. Обернувшись к должностным
лицам, они оглядывали первых людей государства, а те посматривали друг на
друга».
Представляете эту небывалую дотоле картину? Народ смотрит на первых лиц,
ожидая, кто из них примет на себя ответственность за судьбу страны, а те
играют друг с другом в переглядки!
Вот в этот момент и вышел длинноволосый повеса, возмутитель спокойствия и
баламут в сандаликах с модным перстнем на пальце. Народ вздохнул и
единогласно проголосовал за добровольца, раздались даже радостные крики. Но к вечеру
город помрачнел и погрузился в скорбные раздумья. Все вдруг поняли, что
случилось . Поняли, насколько плохи дела в государстве, если народ встречает
приветственным криком 24-летнего мальчишку только потому, что он был
единственным, кто вызвался сам.
Но именно этот стиляга и выскочка покорил Испанию, затем вопреки мнению
римского сената перенес театр военных действий в Африку и разбил непобедимого
Ганнибала, на что уж совсем никто не рассчитывал.
А помогли Сципиону покорить Испанию не только его меч и светлая голова, но
и совершенно новая политика, которую можно было бы окрестить политикой
доброты. Прошу прощения за патетику, но не я, а модный мыслитель Ясперс первым
назвал Сципиона основателем и зачинателем эпохи гуманизма. И был совершенно
прав: не Христос, а именно Сципион вдруг, как яркая звезда, прочертил темное
небо Древности, потрясая новым стилем мышления все основы и устои этого мира.
И показывая народам: можно и так вести дела, ребята. Как «так»?
Ну вот, например. Когда Сципион взял Новый Карфаген... Как он его взял — это
отдельная песня, достаточно сказать лишь, что старый Карфаген во время
Третьей Пунической войны римляне осаждали три года, что великий Ганнибал так и не
решился штурмовать стены полупустого Рима. А Публий Корнелий Сципион взял
Новый Карфаген за 1 (один) день... Так вот, когда Сципион взял город, его жители,
зная, насколько ненавидят друг друга карфагеняне и римляне, опасались
грабежей и резни.
Вместо этого Сципион собрал на площади горожан и объявил, что никаких
эксцессов не будет. Государственным рабам Карфагена (это были ремесленники —
оружейники и пр.) он сообщил, что они переходят в собственность Рима, но
каждый, кто докажет свою преданность новому отечеству, получит свободу. Часть
рабов — самых молодых и сильных — он назначил моряками. И пообещал вольную
сразу после войны.
Наконец Сципион отпустил на все четыре стороны всех иберийских заложников.
Вообще институт заложничества был очень развит в Древнем мире. Скажем,
человек, известный нам как древнеримский историк Полибий, на самом деле грек, и
появился он в Риме не по своей воле, а в числе греческих заложников...
Победившая страна, чтобы обеспечить себе спокойствие, брала заложников из детей
знати сопредельного государства — чтобы у тех даже мысли не возникло нападать
или восставать.
Карфагеняне, чтобы обеспечить себе лояльность покоренных иберийских племен,
взяли в заложники жен и детей их вождей. И поселили в Новом Карфагене.
Поближе к плахе. Всего там было около трехсот человек. Сципион не стал
использовать их в том же качестве, а просто отпустил, чем сразу расположил к себе
иберийцев.
Эта его доброта не была военно-политической хитростью. Как не являются
театральной хитростью перманентные нервно-психические эскапады Жириновского.
Как не являются чем-то заранее продуманным периодические резкости и жесткие
остроты Путина. И не нужно, хитро щуря глазки, везде подозревать трезвый
расчет : люди не роботы. Человек всегда развивает и выдает то, что идет у него от
души. Просто тогда в лице Сципиона в мир пришел новый человек. А другой новый
человек, такой же длинноволосый, но гораздо более провинциальный, пришел
только через 200 с лишним лет после Сципиона. И не факт, что он сделал для
истории больше, чем Сципион.
Дабы убедить вас в том, что гуманность шла у Сципиона от души, а не от
сверххитрости, расскажу еще один случай. Когда легионеры взяли Новый
Карфаген, к ним в руки попала очень симпатичная девчонка, испанка, И ребята решили
подарить ее своему любимому военачальнику. По всем канонам она должна была
стать рабыней полководца. Но это был Сципион, а не какой-нибудь Газдрубал,
прости господи... Первым пунктом он сердечно поблагодарил солдатню, вторым —
велел им срочно найти родителей девушки, чтобы передать пленницу старичкам.
Пока искали родителей, к Сципиону на своих двоих прискакал возбужденный юнец
— жених девушки. Пока выясняли, кто он такой, появились родители девушки и
принесли выкуп. Сципион сказал им, что никакого выкупа не нужно.
Действительно, что он, чечен что ли дикий, чтобы за людей выкуп брать...
Возможно, приняв слова Сципиона за обычный восточный торг, родители стали
умолять , чтобы полководец принял их дар. Но Сципион был человеком Запада. Он не
стал торговаться, согласился принять дары, повернулся к жениху и, кивнув на
разложенные у ног1 ценности, сказал: «Забирай. Это мой тебе свадебный
подарок» .
Девчонка эта была никто, равно как и ее парень. Никакой выгоды Сципион из
своего поступка не извлек. Для человека современного его поступок выглядит
естественно-благородным. А для мира древнего... просто живой бог1 милосердный
спустился с небес и творит деяния, присущие более богам, нежели грешным
смертным!
...В одном из боев с карфагенянами был захвачен мальчик. Выяснилось, что он
племянник Масиниссы. Масинисса! Царь нумидийский, союзник карфагенян.
Африканская Нумидия была Карфагеном когда-то завоевана и с тех пор помимо дани
поставляла карфагенской армии кавалерийские части. Нумидийцы считались
лучшими конниками в мире: кочевой народ, дети которого раньше садились в седло,
чем начинали ходить... Я сказал «в седло»? Нет, не было у них никаких седел и
вообще упряжи. Нумидиец составлял со своим конем одно целое и управлял им без
всякой сбруи. Я же говорю, с детства...
Так вот, именно в бою с Масиниссой погиб отец Сципиона. И Сципион это знал.
И Масинисса знал, что Сципион это знает. Тем больше он был поражен поступком
Сципиона — тот не распял племянника Масиниссы на кресте, как это сделал бы
любой нормальный пунийский полководец, а просто отпустил. Поступок был
нетипичен для нравов той поры. Не распял, не запытал до смерти, не отсек голову,
не стал держать в качестве заложника, даже не обратил в рабство. Просто
отпустил без выкупа. Непонятно как-то.
Много дней ходил хмурый Масинисса, мрачно размышляя о том, куда катится
мир. А потом вместе со всем войском перешел на сторону Сципиона, и не было у
Сципиона с тех пор друга преданнее, чем Масинисса.
Жизнь этого Масиниссы вообще полна самых удивительных перипетий, достойных
приключенческих романов и фильмов, которые даже застенчивый критик назвал бы
натянутыми и неправдоподобными. Масиниссе случалось терять царство и
приобретать царство, он был разбойником и уходил от погони, как в голливудском блок-
бастере — прыгая раненым с огромной высоты в бурную горную реку. Но и в самых
тяжелых ситуациях, и в самых благоприятных дикарь-кочевник никогда не отсту-
палея от удивительного римлянина по имени Сципион.
Жители Нового Карфагена были так впечатлены личностью Сципиона, что когда
через три года (Сципиона в городе уже, конечно, не было) к его стенам подошел
с войском карфагенянин Магон — брат Ганнибала — и велел открыть ворота, ново-
карфагеняне отказались. Хрена вам, пунийцы! Есть, оказывается, люди
поинтереснее...
Слава о необыкновенном человеке по имени Сципион разлетелась по всей
Испании, достигла Рима, улетела далее на Восток... Вожди иберийских племен стали
постепенно, один за другим, подтягиваться к Сципиону и после беседы с ним
уезжали с глупой счастливой улыбкой на лице — такой контраст являл собой этот
римлянин в сравнении с надутыми, хмурыми, спесивыми, мстительными и мелочными
пунийскими полководцами. Так велика была его добрая слава, что пожелай он
стать царем Испании, его с радостью выбрали бы. Собственно, уже после войны к
нему с этими предложениями подкатывались, но Сципион отказался.
Из-за его невероятной популярности в мире римская аристократия всерьез
опасалась диктаторских амбиций Сципиона. Действительно, вся армия, весь плебс
были горой за него. И он мог бы... Да, мог бы, как потом смог Цезарь... Но, воз-
вратясь с войны, полубог зажил в Риме жизнью обычного частного человека.
Он был совершенно не от мира сего, этот странный длинноволосый человек,
покоривший своим сердцем все земли вокруг срединного моря. Словно Румата Эстор-
ский вдруг вышел из книги Стругацких, чтобы подтолкнуть земную историю туда,
куда она должна была, по его мнению, покатиться.
Вот как охарактеризовал Сципиона Александр Блок, по понятным причинам
никогда не читавший Стругацких: «За его величественным обликом все время сквозит
нечто иное... чужестранный, необыкновенный и странный пришелец».
Куда же он хотел привести Рим и мир, в какое такое светлое политическое
будущее? Об этом мы непременно поговорим чуть позже, но прежде пробежимся по
главным вехам этого удивительного срединного времени. Почему «срединного»?
Потому что Пунические войны разломили историю Рима пополам. И пиком этой
эпохи была Вторая Пуническая...
Итак, Сципион взял Новый Карфаген за один день. Словно молния сверкнула по
древнему миру. Новости тогда распространялись не так быстро, как нынче, но за
пару-тройку недель весь Средиземноморский бассейн облетали. Важные новости
летели еще быстрее и передавались непосредственно в нужные уши. Вот, скажем,
сидит царь македонян Филипп на царской трибуне во время спортивных игр, к его
уху нагибается вестовой и что-то шепчет царю на ухо. Но то, что он шепчет,
через час уже узнают все зрители: римляне наголову разбиты Ганнибалом при
Каннах. Опять разбиты... Филипп кивает и отряхивает ладони — списал римлян
вчистую , нет больше такой нации. Поторопился, однако. Эти злосчастные римляне
разгромят его через несколько лет...
Весть о том, что такой богатый и укрепленный город, как Новый Карфаген,
взят за один день, потрясла всех. Все тогда примерно понимали, что такое щит
и меч, как строятся города и как ведутся войны. Трудно взять такой город, как
Новый Карфаген. Год может уйти и больше. Нельзя взять такой город ни за
месяц, ни за два. Но, оказывается, можно за день.
Письма полетели Сципиону от царей ойкумены: как?! Как ты это сделал?
Некоторым Сципион пообещал ответить, как только минутка свободная выдастся. И
некоторым ответил. Но рассказ о полумистическом взятии города выпадает из рамок
этой публикации. Вот если бы я писал книгу, в которой взялся бы доказать
инопланетное происхождение прогрессора Публия Корнелия Сципиона, я бы легко это
сделал с помощью истории про взятие Нового Карфагена и еще пары похожих. А
так — перейдем к дальнейшим событиям из жизни этого удивительного человека.
Ну, взял город за один день, и взял. Молодец, что тут скажешь...
Не буду также описывать подробно все приключения Сципиона в Иберии, это за-
няло бы не одну страницу. Перейду к главному к тому, как исключительно волей
одного человека Рим стал мировой державой.
...После победоносной испанской компании Сципион вернулся в Рим и доложил
сенату, что Испания от карфагенян полностью очищена. Вообще за такие славные
победы полагается награждать полководца триумфом. Но сенат, как я уже писал
выше, знал любовь народа к Сципиону и опасался его возможных диктаторских
замашек , поэтому триумф не разрешил: пусть будет поменьше славы. В триумфе
Сципиону отказали по совершенно формальному поводу: до завоевания Испании он не
занимал никакой официальной магистратуры. Собственно говоря, человека, не
занимавшего официальных должностей, нельзя было отправить и консулом в Испанию,
но тогда, как мы помним, желающих не было, и на это просто закрыли глаза. А
сейчас закрывать не стали. Очень удобно получилось.
Высшая власть в Риме — народ, и Сципион мох1 бы напрямую к нему обратиться.
Зная любовь римлян к Сципиону, нетрудно предсказать результат: триумф был бы
назначен. Сенат был абсолютно уверен, что Сципион так и сделает: триумф —
самая главная награда для полководца. Случалось, что, выпрашивая у народа
триумф, небритые (чтобы выразить смирение) полководцы ходили по Риму с толпой
родственников, хватали за полу встречных и поперечных избирателей, уговаривая
их высказаться за предоставление им триумфа.
Но тут сенат ошибся. Гордый Сципион никогда не унизился бы до того, чтобы
клянчить что-либо. Да и наплевать ему, по большому счету, было на возможность
проехать по улицам Рима с лицом, вымазанным красной краской. Новый человек.
У Сципиона были другие планы — он опять выдвинул свою кандидатуру в консулы
и, естественно, был избран. Консульство было нужно Публию, чтобы открыть в
Африке военные действия. Он хотел стать консулом пока еще не существующей,
пока еще принадлежащей Карфагену провинции Африка. Сенат был против. Высадка
в Африке, в то время как юг Италии еще топчет со своими войсками Ганнибал,
казалась сенаторам верхом легкомыслия. Формально они были правы: нет
провинции — нет консулата. Поэтому консулом Сципиона отправили на Сицилию.
Больше всех выступал в сенате против войны в Африке Квинт Фабий Максим —
тот самый римский Кутузов. К тому времени дедушка стал уже совсем старенький.
Фабий выступал долго и убедительно. Он отчего-то решил, что главная цель
Сципиона — выманить из Италии Ганнибала. А если Ганнибал не клюнет? А если он
снова пойдет на Рим? Наконец, кто поручится, что в Африке удача будет также
улыбаться Сципиону, как она улыбалась ему в Испании? Да и что такое эта
Испания? Тьфу по сравнению с Африкой! Вся испанская кампания была, в сущности,
легкой прогулкой — вот Новый Карфаген вообще за один день взяли! В Испании у
нас гавани есть дружеские, можно припасы подвозить, есть союзники. А в Африке
— ни гаваней, ни союзников. До сих пор тебе, Сципион, сопутствовала военная
удача, но чем больше сражений — тем выше вероятность неудачи. Зачем же губить
войско в Африке?
Фабий Максим помнил, как Сципион носился в сандаликах по Риму, знал его как
вертопраха, увлеченного греческим искусством, и полагал, что все военные
победы парня — сплошная череда везения и удач.
Он не знал, что у парня — звезда во лбу. К сожалению, эта звезда имеет одно
неприятное свойство — она видна только из будущего. Тут как на бирже —
смотришь график колебаний цен на акции и ахаешь: вот тут надо было вкладывать, а
вот тут выходить. Все так предельно ясно! Но эта ясность всегда в прошлом, а
сейчас перед тобой только точка сегодняшнего дня, и куда поползет кривая, бог
весть.
Как разглядеть величие исторической личности в том, кого ты знаешь с
детства, кто шутит и хлопает тебя по плечу, ковыряет в носу и отправляется к
ближайшему пригорку покакать? Христос из Назарета и тот оправлялся... Сложно под
бытовой шелухой повседневности выделить главное. Лицом к лицу лица не уви-
дать...
Короче, в запале заключил Фабий, война в Испании была проста, а в Африке
будет сложна. Поэтому в Африку ехать не надо. В конце концов, родине слишком
дорога жизнь Сципиона, чтобы распылять ее на африканских ветрах. Сенат был
целиком с Фабием согласен. Мудрые люди...
Ответная речь Сципиона была краткой. Он сказал, что пять лет назад был
ничуть не старше и ничуть не опытнее, он вообще не был полководцем, но это не
помешало сенату вопреки закону отправить его завоевывать Испанию. И он ее
завоевал . А когда он вернется из завоеванной Африки, Фабию африканская кампания
покажется столь же простой, как теперь кажется испанская.
Результат вы уже знаете — Сципиона отправили руководить Сицилией.
Единственное «послабление», которое дали ему отцы народа, заключалось в том, что
формально сенат не запретил ему высаживаться в Африке. Да и то лишь потому,
что сенаторы понимали: если запретят, Сципион обратится уже непосредственно к
народу. Это вам не триумфа лишить, на который Сципиону было наплевать. Это
дело государственной важности.
Впрочем, разрешения на африканскую экспедицию сенаторы Сципиону тоже не
дали . Как не дали ему денег, кораблей и войск. Разрешили только взять
штрафников — тех воинов, которые выжили при Каннской битве и были покрыты общим
презрением , как отступившие. Это были люди, уже десять лет не державшие в руках
оружия. На тебе, боже, что нам не гоже... Сципион взял.
Почему он так горел этой африканской экспедицией? Он ничего не знал про
экологические ниши и конкуренцию социальных систем. Он знал одно: сенат
запуган Ганнибалом, который казался римлянам воплощением всего карфагенского зла,
но именно Карфаген, как матка чудовищного насекомого, порождает всех этих
ганнибалов, газдрубалов, махюнов, гамилькаров... Рим расходует самое дорогое,
что у него есть — своих граждан — на борьбу с Карфагеном. А Карфаген тратит
только деньги, потому что воюет чужими руками — руками наемников. Оправившись
от войны, Карфаген снова восстанет перед Римом с огромными армиями, как это
было после Первой Пунической. Не Ганнибал главное зло — Карфаген! А Карфаген
находится в Африке. Ганнибал рассосется. Карфаген — останется.
Поэтому, едва приехав в свою провинцию, Сципион начал готовить африканский
поход. Он назанимал денег, пообещав отдать их после победы. Потрясающее
обаяние , правда?.. Назанимать денег на целую войну — «до победы». И потрясающая
вера кредиторов.
Через месяц с небольшим у него было уже 440 кораблей и небольшая армия из
добровольцев, штрафников и нескольких сотен преданных ему ветеранов,
прошедших со Сципионом всю Испанию. Они были опытны, но у этих ветеранов ничего не
было — ни коней, ни вооружения, они приехали за Сципионом в частном порядке.
И все равно денег не хватало: сложно профинансировать целую войну из одного
кармана. Сципион скреб буквально по сусекам, использовал все возможности. Он
как консул имел право провести небольшой призыв среди греков Сицилии. И
провел — записал к себе в дружину около трехсот юношей из богатейших домов. Это
были изнеженные отпрыски, никогда не державшие в руках ничего тяжелее
собственного члена. Но у них было преимущество — знатные люди шли служить со своим
вооружением и своим конем.
После первого же дня тренировок, пробежек, махания мечом, скакания верхом,
отпрыски были в ужасе. Армия!
К вечеру, обойдя изнуренный строй, Сципион «приободрил» новобранцев,
сказав, что в Африке придется еще тяжелее, там нет удобств, театров, нездоровая
вода, болезни всякие. Типа проказы... После чего вдруг спросил:
— Ой, а чего это вы невеселые какие-то? Может быть, вы воевать не хотите?
А? Может быть, тут есть кто-то хилый, кому война не по здоровью? Строй
молчал.
— Вы подумайте...
— Я! Я хилый! Здоровья совсем нет... — Откликнулся один из новобранцев.
Строй замер. Все ждали гневной реакции римского консула. Но Сципион был
добрый человек, мы же знаем.
— Не хочешь ехать в Африку? Ну, что ж... Лучше тогда тебя отпустить,
наверное, чтобы ты своим кислым видом не портил настроение своим боевым товарищам.
Я подумаю, что тут можно сделать... Придумал! Ты можешь найти добровольца
вместо себя. Оставь ему только оружие и коня. На время. Он тебе отдаст потом.
После войны. Я тебе даже помогу найти добровольца, уж очень ты мне, парень,
нравишься, хоть и слаб здоровьем...
Сципион щелкнул пальцами и позвал одного из тех ветеранов, которые прибыли
с ним в частном порядке — без коней и оружия.
Разумеется, конь, вооружение, щит, панцирь, шлем — все это моментально
перекочевало к ветерану.
— Еще увечные есть? — спросил Сципион, обернувшись к строю греков.
Триста увечных, как один, сделали шаг вперед. Гвардия Сципиона была
вооружена... Через некоторое время, с бору по сосенке, Сципион наскреб около 20 000
человек пехоты и в десять раз меньше всадников. С этими силами можно было
доплыть до Африки и высадиться. Но завоевать... Сципион очень надеялся на помощь
африканского царя Сифакса, с которым у него была предварительная
договоренность . Но Сифакс прислал письмо, в котором очень извинялся и говорил, что не
сможет, к сожалению, поспособствовать Сципиону валить Карфаген, потому что
карфагеняне за него, старичка, выдали дочь Газдрубала, и теперь ему неудобно
воевать против родственников. Пардоньте...
И еще одно сообщение пришло к Сципиону — от Масиниссы. Тот успел за время
их разлуки потерять свое небольшое царство, сейчас разбойничает помаленьку и
с нетерпением ждет, когда приедет Сципион, разгромит Карфаген и поможет ему
вернуть его царство... Опять облом: на конников Масиниссы Сципион тоже очень
рассчитывал.
Пришлось отплыть в Африку так — с горсткой народа. У Сципиона в Африке было
столько же людей, сколько их оставалось у Ганнибала после альпийских
перевалов . И соотношение сил было аналогичным. И результат — Сципион бил в Африке
всех, направо и налево. До тех пор, пока не разбил, наконец, и самого
Ганнибала.
После чего длинноволосый парень заключил с Карфагеном мир на следующих
условиях. Карфаген сохраняет полную автономию. Римский гарнизон в город не
вводится. Никаких военных баз на территории Африки римляне устраивать не
намерены.
Карфаген лишается всего военного флота (кроме 10 кораблей среднего
водоизмещения) , всех танков... то есть, простите, боевых слонов. Карфагену
запрещается вести военные действия без разрешения римлян. Карфаген возвращает всех
римских пленных. Карфаген возмещает убытки, понесенные Италией от 17-летнего
пребывания там ганнибалова войска — выплачивает Риму контрибуцию в размере 10
тысяч талантов серебром в течение 50 лет.
В общем, вполне щадящие условия, согласитесь. Тем не менее, в Карфагене они
вызвали бурю возмущения. Карфагеняне кричали, что они не отдадут врагу ни
пяди, ни цента, что нужно продолжать войну до победного конца... В общем,
неизвестно, чем бы кончились все эти ура-патриотические митинговые страсти, но
тут сквозь толпу к очередному оратору пробился грузный человек и рывком
стащил крикуна с возвышения. Толпа ахнула, возмущенная подобным
недемократическим поведением. Но человек повернулся, и толпа ахнула во второй раз: люди
узнали Ганнибала.
— Хватит орать и обвинять меня в нарушении обычаев, — рявкнул он. — Я не
помню этих обычаев, слишком долго я не был на родине. Но хочу вам сказать,
что вы должны пятки целовать Сципиону за такой мягкий договор. Зная нас, я
представляю, что мы сделали бы с Римом — имени его не оставили бы! Так что
идите в храмы и молитесь, чтобы римский сенат ратифицировал столь мягкий для
нас договор. Пидоры болотные...
Впрочем, последнего Ганнибал, возможно, и не говорил, не буду врать. Поли-
бий, во всяком случае, про это не пишет...
Прав был Ганнибал — римский сенат не хотел утверждать столь мягкий для
Карфагена мирный договор. Основной упор противников мягкости состоял в том, что
пунийцы недоговороспособны (вероломны, попросту говоря). Они вырезали всех
жителей Сагунта только потому, что им нужен был повод для войны с Римом. Они
обещали выпустить жителей осажденной ими Нуцерии с двумя парами одежд, а
город честно разграбить. Жители Нуцерии город сдали, но их всех убили. За что?
Зачем?.. Просто так, таковы нравы пунийцев... А что сделал с италийскими
городами Ганнибал! Он стер с лица земли более 400 населенных пунктов. Совсем
недавно , уже подписав мирный договор, пунийцы напали на римский корабль. И вот
теперь мы должны дать им автономию и прочее?.. Может, еще сплясать перед
ними? Какого черта сочувствовать людям, которые сами никому и никогда не
сочувствуют? Согласитесь, есть логика.
Посланцы Сципиона пытались донести до сенаторов его точку зрения. Они
говорили, что мягкость мирного договора нужна не Карфагену. А в первую очередь
Риму.
Логика гуманизма в действии. Новое мышление. Следите за мыслью...
Потому что поступить с карфагенянами жестоко — значит самим отчасти стать
карфагенянами. Но Рим не таков! Рим всегда славился справедливостью и
милосердием к побежденным. Кого и чего ради мы теперь должны отказываться от
своих принципов? От своих основ? От своей самости (идентичности, как сказали бы
сегодня)? Вы предлагаете разрушить целую цивилизацию? Это преступление!..
Если мы поступим так и разрушим Карфаген, об этом будут помнить в веках.
Хорошая ли это память о Риме? Даже звери щадят побежденных. Вспомните, сколько
зла принесли нам карфагеняне. Вспомните тщательно, чтобы не принести столько
же зла им! . . Карфаген принес нам гораздо больше зла, чем все наши прошлые
враги и противники, потому что это огромный город. Но именно по этой причине
он больше достоин пощады.
...Абсолютно цивилизаторская логика. Именно большой город, мегаполис есть
средоточие цивилизации. А цивилизацию всегда жалко, даже если она чужая...
Пощадим Карфаген! Возможно, кто-нибудь когда-нибудь пощадит и нас.
Вспомните, кто из сената высказывался за эту войну, кроме Сципиона? Все были против.
Отчего же теперь, после победы, вы так горите пылом разрушения? Оставьте
Карфаген в покое, им сейчас хватит проблем и без нас. Вся Африка, которую они
угнетали, против них... Сенат ратифицировал мирный договор в редакции Сципиона.
Кстати, вот еще один пример сципионова гуманизма. Мы помним отношение
римлян к пленным — оно было почти сталинское, в лагеря, правда, пленных не
сажали и в рабство не обращали, как это было при дядюшке Джо, но презирали и не
уважали. А для римлян это — половина смерти. Так вот, на одном из
торжественных мероприятий Сципион взял за руку и посадил рядом с собой одного из бывших
пленных, показав тем самым, что не считает бывших пленных ниже себя.
Показательный момент. Он все всегда делал наперекор.
Сципиону в Испанию слали предостерегающие приказы сената о том, чтобы он ни
во что не ввязывался, а стоял на месте, ибо его основная задача — не пустить
братьев Ганнибала через Альпы. Вместо этого Сципион ослушался и завоевал
Испанию...
Сципиона не хотели отправлять в Африку. Он поехал сам, практически вопреки
воле сената, и принес Риму величайшую победу...
Сенат опасался популярности Сципиона, боясь его возможных монархических
устремлений. Сципион вернулся в Рим и зажил жизнью частного человека... Он
спокойно отрекался от любых почетных титулов, от проплывавших мимо богатств, и
всем званиям предпочитал одно — «римлянин»...
Когда над Республикой вновь возникла угроза — на сей раз с Востока — именно
Сципион разбил орды царя Антиоха, угрожавшего Европе. Он и только он сделал
Рим мировой державой и очертил принципы новой внешней политики, от которой
веет дыханием Современности. Чем же отплатил Рим одному из величайших своих
сыновей?
Когда схлынул угар победы, вокруг Сципиона начала сжиматься юридическая
петля. Сначала посыпались обвинения в растратах и взятках против его
окружения, потом добрались и до него... Это была самая настоящая травля.
Я уже упоминал, что любимые развлечения римлян — политика и юриспруденция.
Напомню, что не было лучшего способа прославиться для честолюбивого молодого
человека, чем подать в суд на именитое лицо. И чем громче было имя ответчика,
тем громче слава отважного юнца. О правдоподобии обвинений особо не
заботились — главным был процесс. Перед судом блистали красноречием адвокат и
обвинитель . Обвиняемый же, дабы вызвать к себе сочувствие публики, приходил в
жалком рубище, небритый и оправдывался. Так выглядела процедура.
Плутарх так писал об этом: «Выступить с обвинениями даже без особого к
этому предлога вообще считалось у римлян отнюдь не бесславным, напротив, им
очень нравилось, когда молодые люди травили нарушителей закона, словно
породистые щенки диких зверей...»
Задачей врагов Сципиона, которые действовали руками науськанных юнцов, было
унизить величайшего гордеца, который всю жизнь не считал для себя возможным
перед кем-либо в чем-либо оправдываться. Долгое время он был практически
единоличным правителем всей Испании, привык к всеобщему подчинению... Как
унизительно ему будет выйти на Форум в рубище и оправдываться перед зеленым юнцом,
который обвинит его в растрате захваченных в одном из поверженных городов
денег!
Не вышло. Сципион пришел на судилище в белой тоге, гладко выбритый, с
венком победителя на голове. Он не собирался ни в чем оправдываться. Не обращая
внимания на всю судебную канцелярию и обвинителя, он повернулся лицом к
народу и сказал:
— Сегодня годовщина моей славной победы. Пойдемте славить богов, пить-
гулять, возрадуемся...
Повернулся и пошел. Огромная толпа, пришедшая поглазеть на унижение
великана, на мгновение замерла, потом вдруг радостно взревела и повалила за своим
кумиром. Растерявшиеся судейские какое-то время обалдело смотрели на
происходящее, а потом побежали за всеми. Побежал даже обвинитель, «вопя здравицы
громче всех», как отмечает Валерий Максим.
Но Сципион понимал, что подобный трюк проходит только раз. И что его будут
звать на суд снова и снова, пока не растопчут, а главное — будут прессовать
из-за него его друзей и родню. И он, создавший Риму мировое имя, уехал из
любимого города в отдаленное поместье вместе с Эмилией, так долго ждавшей его с
разных войн. Навсегда. ...Не хорони меня в Риме...
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Разное
ВВЕДЕНИЕ В ЭЛЕКТРОПРИВОД НАСОСОВ
(окончание)
ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЬ
ЧАСТОТЫ
Преобразователь частоты позволяет регулировать частоту вращения (об/мин)
асинхронного электродвигателя. Для этого регулируется частота, поступающая к
электродвигателю.
Схема стандартного преобразователя частоты для трехфазного электродвигателя
представлена ниже (рис. 2), дополнительные контуры передачи энергии
используются для:
• Фильтр на входе предотвращает переход помех внутри преобразователя частоты
на другие компоненты, подсоединённые к сети. Кроме того, он предотвращает
переход помех от питающей сети на преобразователь частоты, так как они
мешают его работе.
• Выпрямитель преобразует переменный ток АС в постоянный DC.
• Контур аккумулирования энергии, или промежуточный контур. Напряжение
постоянного тока от выпрямителя направляется в контур аккумулирования
энергии, где на него накладывается напряжение переменного тока.
Амплитуда на-
Если нагрузки
пряжения переменного тока зависит от нагрузки на инвертор.
нет, то нет и пульсации.
Инвертор преобразует напряжение постоянного тока в выходное напряжение с
переменной частотой и амплитудой. Инвертор имеет шесть контакторов,
которые могут быть включены или выключены.
Питающая
сеть —
ЛИ4!
Т
Плавкие
предохранители
Защитный
автоматический
выключатель
Преобразователь частоты
Фильтр
на выходе
(по желанию)
Электродвигатель
Насос
Рис,
Компоненты типового монтажа.
8
з
К
Фильтр
на входе
Выпрямитель
Вход для
прикладной
системы
Накопитель
энергии
Инвертор
Прикладное
ПО
3. -О
/ 5. ф
Программное
обеспечение
управления
электродвигателя
Функции
инвертора
Рис. 2. Стандартный преобразователь частоты
Шесть контакторов в инверторе переключаются по шаблону так, что в статоре
создаётся циркуляционное поле. Шаблон переключения отражает фактическое
выходное напряжение и частоту преобразователя частоты.
Выпрямитель
400 В / 50 Гц
raiPW,
LUJ4JJ
200 В / 25 Гц
TfTftT
Питающая
сеть
Инвертор
U
dc
и
mot
и
dc+-
/SW1 /SW3
-ГП
/SW5
/tv
st^-
3 фазы
для
электродвигателя
/SW2 /SW4 /SW6
U
dc-
Рис. 3. Инвертор оборудован шестью контакторами, которые
включаются по определенной схеме (шаблону).
Как видно из схемы на рис. 3, фазы выходов могут быть подсоединены либо
только к Udc+ или Udc-, либо не присоединены совсем. Контактор 1 (SW1) и
контактор 2 (SW2) никогда не включаются одновременно. Однако, если всё-таки это
случается, в преобразователе частоты возникает короткое замыкание. В
результате преобразователь частоты может быть повреждён. Далее мы проанализируем
фактическое выходное напряжение при переключении по определённому шаблону.
Напряжение между фазами выхода А и В вычисляется следующим образом:
UA - UB = Udc+ - Udc-
Напряжение Udc+ рассчитывается как (Земля принимается за реперную точку)
Udc+ = (исеть • 2)/2
Где исеть - входное напряжение питающей сети на преобразователь частоты.
Udc+ в стандартной европейской установке с исеть = 400 В вычисляется следую-
щим образом:
Udc+ = (400 В • V2)/2 = 283 В
Udc- вычисляется таким же образом, только с противоположной поляризацией,
когда потенциал Земли принимается за реперную точку.
Udc- = -283 В
Теперь проанализируем напряжения, подаваемые на электродвигатель. В трёх
диаграммах ниже (рис. 4)представлены изображения 3-х различных состояний
контакторов инвертора. В первой диаграмме (А) напряжение, поступающее в
электродвигатель , следующее:
иА - ив = о в
Во второй диаграмме (В) напряжение, поступающее в электродвигатель:
UA - UB = 283 В - (-283 В) = 566 В
В третьей диаграмме напряжение (С), поступающее в электродвигатель:
UA - UB = 0 В
Период
времени А
SW/ SW3/ SW5/
-гп-
/"П-
SW2/ SW4/ SW6/
В
Период
времени В
SW
SW3/ SW5/
SW2/ SW4
-п^-
SW6
В
Период
времени С
SW/ SW3/ SW5/
SW2/ SW4/ SW6/
В
Рис. 4. Три различных состояния контакторов инвертора.
Ещё один способ отображения выходных импульсов от инвертора представлен в
диаграмме ниже (рис. 5-6). Получить представление об основных функциях
преобразователя частоты мы сможем, если проанализируем импульс. Преобразователь
частоты генерирует серию импульсов по шаблону между тремя фазами выходов,
статор препятствует распространению этих импульсов. Выходное напряжение
(среднеквадратичное значение) импульсов соответствует фактической выходной
частоте вращения. Среднеквадратичное значение выходных импульсов зависит от
продолжительности этих импульсов. Более длительные импульсы соответствуют
более высокому напряжению.
U
(А-В)
Увеличенный масштаб
на диаграмме 2
Диаграмма
1
U
(А-В)
Диаграмма
3
О А В С
Выходные импульсы от инвертора
*Время
мкс
Увеличенный масштаб
на диаграмме 4
U
(А-В)
U
(А-В)
Диаграмма
2
Увеличенный масштаб
на диаграмме 3
А В
Переходный период
при переключении инвертора
■> Время
МКС
А В
Переключение и dU/dt
-» Время
мкс
А В
Упрощённый выходной импульс с U
>Время
мкс
Рис. 5. Упрощённый выходной импульс с ипиков.
U(A-B)T
»Время
мкс
Рис.
6. Выходной импульс с ипиков.
Изменение выходного напряжения в единицу времени можно охарактеризовать как
AU/At, или математически: значение dU/dt стремится к бесконечности. Цифра в
правой части достигает бесконечности dU/dt. В реальных условиях этого не
происходит. Требуется некоторое время, чтобы перевести полупроводниковые
контакторы инвертора из непроводящего режима в проводящий режим. В реальном
переключении, мы предполагаем, что предел dU/dt достигнет определённого значения.
К примеру, разберём данные из предыдущего примера. Время переключения
составляет , например, 0,3 мкс.
dU/dt = 565 В / 0,3 мкс = 1883 В/мкс
Величина dU/dt обусловлена компонентами, используемыми в преобразователе
частоты. Производители преобразователей частоты работают над тем, чтобы
минимизировать время переключения, так как это приведёт к уменьшению потерь в
преобразователе частоты. Современные тенденции конструирования
преобразователей частоты ведут к уменьшению размеров и снижению потерь мощности, а для
этого необходимо увеличить dU/dt. Высокое значение dU/dt отрицательно влияет
на систему изоляции, используемой в электродвигателе, величина dU/dt
уменьшается с увеличением длины кабеля.
Чем длиннее кабель между преобразователем частоты и электродвигателем, тем
ниже значение dU/dt. Причина в том, что кабель добавляет цепи некоторую
индуктивность , которая влияет на величину dU/dt. Далее мы рассмотрим влияние
фильтров, которое заключается в том, что величина dU/dt уменьшается. Эти
фильтры в основном используются для защиты электродвигателей от слишком
высокого dU/dt и ипиков.
ипиков - ещё один фактор, влияющий на ресурс системы изоляции внутри
электродвигателя . На предыдущих иллюстрациях представлено выходное напряжение
преобразователя, работающего в идеальных условиях. Однако, в реальных
ситуациях преобразователь частоты и электродвигатель соединены кабелем. Кабель
влияет на выходное напряжение преобразователя частоты.
Напряжение ипиков связано с собственной ёмкостью кабеля. Напряжение ипиков
высокое, система изоляции в электродвигателе препятствует распространению
этого высокого напряжения всякий раз, как инвертор посылает импульс. Обычно
это происходит тысячу раз в секунду. В некоторой степени ипиков зависит от
длины кабеля, так как собственная ёмкость кабеля повышается с увеличением его
длины.
На предыдущих страницах мы увидели, что проблема эксплуатации
электродвигателя с преобразователями частоты заключается в том, что фактическое выходное
напряжение представляет собой серию импульсов (рис. 6). Это влияет на
изоляционную систему внутри электродвигателя из-за dU/dt и ипиков.
Фильтры
на выходе
Фильтр на выходе из частотного преобразователя уменьшает нагрузку на
изоляцию электродвигателя (рис. 7). Существует множество типов фильтров на выходе.
Основной функцией фильтров на выходе для преобразователей частоты является
уменьшение значений dU/dt и ипиков. В результате квадратный профиль кривой
меняется на синусоидальный. Уменьшить величины dU/dt можно при помощи
различных фильтров:
• Стабилизаторов на выходе (катушек двигателя)
• Индуктивно-ёмкостных фильтров
Стандартным способом уменьшения значений dU/dt является последовательное
подключение стабилизатора к обмоткам электродвигателя. Для того чтобы
повысить производительность фильтра, можно использовать дополнительные компоненты
системы, такие как конденсаторы. При уменьшении значений dU/dt, ипиков также
уменьшается. Таким образом, сводится к минимуму риск перегрузки (ипиков), так
как загрузка и разгрузка кабеля осуществляется медленнее.
Преобразователь частоты
частичных разрядов
Рис. 7. Причины электрического перенапряжения, которое может
вызвать повреждение изоляции электродвигателя из-за частичных
разрядов в обмотках двигателя.
Фильтр на выходе вызывает определённые потери мощности. Их величина зависит
от частоты переключения преобразователя частоты. Часто уменьшают частоту
переключений , если для сокращения потерь мощности подключён фильтр на выходе.
Однако установка фильтра на выходе будет всегда сказываться на общей
производительности системы. Невозможно использование фильтра без определённых
потерь .
Фильтр на выходе приводит к потере напряжения (спад напряжения на
стабилизаторах) между преобразователем частоты и электродвигателем, то есть на
электродвигатель подается меньшее напряжение. Обычно, это явление не сказывается
на работе устройства. Однако выходное напряжение преобразователя частоты
никогда не превышает входного напряжения. Введение фильтра на выходе в такой
ситуации приведёт к дополнительному падению напряжения. От преобразователя
частоты в электродвигатель будет поступать немного больший ток, увеличится
скольжение в электродвигателе и, следовательно, упадёт производительность
насоса.
Вследствие преобразования прямоугольного импульса в более синусоидальный
фильтры на выходе для преобразователей частоты будут вызывать помехи (рис.
8). Периоды работы стабилизаторов в фильтре противоположны частоте
переключений преобразователя. Такая конструкция вызывает возникновение помех под
влиянием усилий, прилагающихся к стабилизаторам, когда в прямоугольных импульсах
меняется напряжение. Для уменьшения уровня помех, а также повышения теплопро-
изводительности фильтров, многие из них герметизированы. Если установлен
фильтр на выходе, уровень помех может незначительно измениться.
с;
О)
Й 3
QQ -О
&£
О
0)
о.
1=
Un
в
Индуктивно-ёмкостный фильтр
jmnp—г
^ТЛПР—г
JJW-
т
Индуктивно-ёмкостный
фильтр
Li
реобразователь частоты
П
U14
и
двигатель
Рис. 8. Индуктивно-ёмкостной фильтр.
При подборе оборудования необходимо обращать внимание на фильтры с
конденсаторами, соединенные с «землей». Ток утечки может увеличиться вследствие
увеличения ёмкости относительно «земли». Всё это может негативно сказаться на
защитном автоматическом выключателе, используемом на месте установки.
Как правило, проблему можно обнаружить при первом нажатии кнопки «Пуск» на
преобразователе частоты. Почему? Потому что конденсаторы в фильтре начинают
работать, только когда преобразователь частоты генерирует выходное
напряжение . Это значит, что ток утечки возрастает, когда инвертор генерирует
выходные импульсы, а это происходит именно при нажатии кнопки «Пуск».
Очень важно, чтобы был установлен защитный автоматический выключатель, на
который не повлияет ток утечки и не вызовет размыкания (отключения).
В МИРЕ НАСЕКОМЫХ
Мариковский П.И.
(продолжение)
Моногамы
и политамы
Среди великой армады насекомых существует множество различных комбинаций
поли- и моногамии. Строгий моногам - медоносная пчела. Вылетая в брачный
полет, она оплодотворяется одним самцом; тот, умирая, падает вместе с нею на
землю. Оплодотворенная самка возвращается в улей и много лет исправно
выполняет роль родительницы. Такой же моногамический уклад существует и у других
общественных насекомых - термитов. Сошедшиеся в полете пары после брачной
прогулки, строят камеру - начало большой семьи и живут неразлучно. Самка
постоянно увеличивается в размерах, превращается буквально в гигантскую машину
по производству яиц. Ее обслуживает множество термитов-рабочих. Рядом с нею,
в так называемой царской каморке неразлучно находится крошечный самец.
Только один раз спариваются самцы и самки поденок, скоро же погибая.
Существует моногамия среди жуков-короедов. Самец и самка живут под корой,
строя извилистые ходы и воспитывая многочисленное потомство.
Есть и неуклонные полигамы. К ним относятся, прежде всего, разнообразные
кобылки. Все лето они проводят, распевая песни, занимаясь брачными делами.
Самцы оплодотворяют самок, самки кладут яички. Полигамы те, кто долго живет
во взрослой фазе. Между полигамами и моногамами существуют две переходные
группы. Одна из них - самцы полигамы, самки моногамы. Другая - наоборот.
Многие самцы бабочек способны к многократному спариванию, тогда как самки
моногамны, оплодотворяются только раз. После первой же копуляции они выделяют
вещество, быстро твердеющее и закупоривающее половые придатки. Оплодотворенные
самки бабочек волнянок перестают привлекать самцов. Они моногамы. Неоплодо-
творенные же способны привлекать самцов в течение всей жизни, но более всего
в первые трое-четверо суток. Максимальное количество оплодотворений, которое
совершает самец непарного шелкопряда - 5-8. Последние оплодотворения могут
уже не давать потомства. Существуют полигамные самцы и среди короедов: в
одном ходе находится самец с несколькими самками, кладущими яйца. Полигамные
самки и моногамные самцы составляют более редкую группу. К этой группе
относятся многие самки муравьев (рис. 183).
Рис. 183 - Самка муравья Формика.
Бегство
из дома
Сто километров пути на мотоцикле позади. Сколько промелькнуло мимо сел и
рощиц цветущей черемухи.
Зеленый березовый лесок, где мы остановились, напоен запахами цветов, а
полянки покраснели от огоньков. Близится вечер. Пока мой товарищ раскладывает
палатку, готовит ужин, я спешу посмотреть, есть ли здесь муравейники рыжего
лесного муравья. Ну, конечно, есть! На одном и из них происходит что-то
интересное . На поверхность конуса выползла нарядная бескрылая самка. Возле нее -
настоящее столпотворение. Рабочие поочередно щупают ее усиками, кое-кто
уцепился за ноги, усики и держат на месте. Когда самку чуть отпускают, она
пытается убежать с муравейника. Но куда ей, при таком скоплении телохранителей!
Да тут не одна самка! Восемь бескрылых самок вышло из подземелий. И каждую
держат, осматривают со всех сторон и не отпускают ни на шаг. Уж не собираются
ли самки покинуть свой дом?
Вот к одной самке приближается шустрый рабочий и сует кончик брюшка к само-
му рту: «На тебе немного кислоты!». Другой брызжет кислотой на ее голову.
Типичное отравление добычи! Через некоторое время муравьи отпустили пленницу.
Самка пошевелила усиками, мелко семеня, сама побежала к входу в муравейник и
скрылась в нем. Неужели муравьи прибегнули к угрозе и несильному отравлению
для того, чтобы оглушить родительницу и сделать ее послушной. Ну, как иначе
расшифровать столь необычное поведение!
Другая самка, окруженная рабочими, лежит на боку, скрючив ноги, покорная и
безвольная. Она уже не вызывает подозрения, постепенно охрана возле нее
редеет и вскоре ее совсем оставляют в покое. И тогда она внезапно преображается,
вскакивает и мчится по муравейнику. Несколько рабочих бегут за ней по следу.
Но разве угнаться при таком оживленном движении!
И все-таки беглянке не просто проскочить незамеченной. Ее хватают за усики,
за ноги, растягивают, будто прибивают к месту гвоздями. Опять возле нее
собирается толпа любопытных, и опять она долго лежит, не двигаясь, пока не
удается снова обмануть охрану и убежать, на этот раз успешно. Самка забирается на
траву и тут пережидает некоторое время: старый испытанный муравьиный прием,
когда нужно избавиться от преследователей. Теперь никого нет вблизи. Да и
место уж не то - край муравейника. Беглянка опускается вниз и ползет в сторону
от своего жилища. Она распростилась с ним, где прожила, может быть, много лет
и родила немало муравьев.
Зачем самка отправилась путешествовать? Сейчас время брачных полетов, время
бродяжничества молодых самок в поисках пристанища. Может быть, в муравейнике,
за которым я следил, много самок, им не дают класть достаточно яичек, вот они
и отправляются искать семьи, где мало родительниц и ими дорожат. А может
быть, беглянки израсходовали запас семени и отправляются в брачный поход,
намереваясь его пополнить.
Березовый лес.
Ночью был дождь. Утром небо в тучах. Теперь на муравейнике не видно
беглянок. А когда в небе открылись голубые окна и сквозь них проглянуло солнце, я
увидел на вершине травинки бескрылую самку. Возле нее вьются два самца. Одна
из догадок оказывается верной. Бескрылые самки участвуют в брачных делах,
чтобы класть оплодотворенные яйца. Никто никогда не предполагал у муравьев
подобную особенность брачной жизни, и до настоящего времени считалось, что
оплодотворяются самки только один раз в жизни, и то крылатые.
Но что ожидает родительниц, сбежавших из муравейника? Ведь им предстоит
найти новый дом или обосновать свой собственный. А это очень трудная задача.
Возвратиться же обратно они не могут. Дорога в жилище навсегда потеряна. Даже
муравей-разведчик или охотник, слишком удалившийся от своего дома уже не
способен возвратиться. И еще один вопрос. Почему муравьи не пускают добровольно
своих самок в брачный поход? Что станет с муравейником, если все самки
разбегутся. Нет уж, пусть сидят дома!..
Для будущей основательницы муравьиной семьи необходимо иметь большой запас
семени от возможно большего числа самцов ради рождения потомства, обладающего
различными наследственными качествами.
Свирепая
расправа
В муравейнике красноголового лесного муравья Формика трункорум (рис. 184),
находившегося возле тропинки, по которой мы ходим к ручью, царит необычное
оживление. Вся его поверхность усеяна снующими рабочими. Они бегают в разных
направлениях, беспрестанно размахивая усиками, и явно взволнованы. Кое-кто из
муравьев тащит хвоинки, но не на вершину насыпного конуса, как обычно, а из
входов наружу. Несколько входов заметно расширено. Вот из одного входа
показалась черная голова. Кроме обычных фасеточных глаз, она увенчана небольшими
глазками на лбу. Затем высунулась мощная грудь, продолговатое, чуть согнутое
брюшко, и наверх выбрался самец - совсем черный, с роскошными блестящими
крыльями. За первым черным муравьем вереницей стали выскакивать другие
крылатые муравьи. Беспокойство и возбуждение муравьев-рабочих еще больше возросло.
Размахивая усиками, они гладят своих крылатых воспитанников и суетятся возле
каждого из них. Многие самцы, оказавшись на ярком дневном свету, нерешительно
топчутся на одном месте, и пытаются незаметно юркнуть обратно, в темноту
своего родного жилища. Но беглецов быстро останавливают и, потихоньку
подталкивая, помогают выбраться наружу.
Рис. 184 - Муравей Формика куникулярия.
Еловый лес в Заилийском Алатау.
Давно разгорелся жаркий летний день, по синему небу лишь кое-где плывут
белые облака. В лесу тишина, пахнет разогретой хвоей тянь-шанской ели и
луговыми цветами. Замолкли неугомонные чечевицы, прекратили свои мрачные, песни
горлицы. Еще выше поднялось солнце и осветило муравейник. Быстрее засуетились
муравьи, и те, черные, с прозрачными крыльями, карабкаясь на вершину пня,
один за другим стали подниматься в воздух.
Потом в глубине расширенного выхода мелькнула самка - большой крылатый
муравей с рыжими головой и грудью, темно-коричневым брюшком и ярко-оранжевым
пятном на том месте, где от брюшка к груди отходит тонкий стебелек-перемычка.
Другая самка не спеша высунула голову наружу, собираясь вскарабкаться на
крышу жилища, облитую солнцем, но ее тотчас же затолкали обратно вниз. И еще
замелькали в глубине ходов другие крылатые самки. Их черед покидать
родительские гнездо еще не наступил, так как вначале полагалось отправить в
путешествие самцов. Разлетевшись порознь, они, выходцы из одной семьи, не должны
встретиться.
Что ждет крылатых пилотов, сколько их погибнет от разных случайностей и как
мало окажется удачников!
Мне давно хотелось проследить брачной полет красноголового муравья Формика
трункорум, но как-то не удавалось, несмотря на обилие муравейников. Где
встречаются самцы с самками, я не знал. И, как часто бывает, когда настойчиво
ищешь ответа, он приходит неожиданно, благодаря случайной догадке.
Вечером с далеких снежных вершин по ущелью начинал дуть «верховой» ветер и
сразу становилось холодно. В это время мы теснились возле костра, а, ложась
спать, поглубже забирались в спальные мешки. Утром, когда всходило солнце,
«верховой» ветер уступал ветру с равнин - «низовому». Прислушиваясь к шуму
леса и глядя на качающиеся вершины елей, я подумал: «Самцы и самки покидают
гнезда днем, поднимаются вверх и, наверное, летят куда-то по «низовому»
ветру.
Утром я отправился вверх по ущелью искать ответ на догадку. Для того, чтобы
попасть в верховья ущелья, нужно перебраться на солнечный склон и пройти по
его хребтику. Здесь тянется едва заметная тропинка, которой больше пользуются
косули, чем человек.
Рис. 185 - Муха-жужжало. Рис. 186 - Рогохвост Сирекс гигас.
Сверху совсем крошечными кажутся две палатки нашего бивака и, как точечки,
- люди. Отсюда на горизонте видны угрюмые скалистые вершины, покрытые
ледниками , пониже их - каменистые осыпи, чахлая, едва приметная зелень,
перемежающаяся с серыми камнями, потом отдельные кустики арчи и редкие, почти темно-
синие столбики ели, забравшиеся выше к горному северу. Внизу елочки
становятся чаще, а там по склону уже растет густой еловый лес.
Здесь, на хребтике, особенно хорошо ощущаются два разных мира. Один, на
южном склоне, солнечный, степной, другой - на северном склоне, тенистый,
лесной. На солнечном склоне растут травы, все усеяно цветами, стрекочут кобылки,
звенят мухи-жужжалы (рис. 185). Теневой склон в строгих высоких елях,
раскидистой рябине и козьей иве. И насекомые здесь другие, чуждые солнечной
стороне: крутятся грузные рогохвосты (рис. 186), от пня к пню перелетают изящные
наездники-риссы (рис. 187), над травой реют комары-долгоножки (рис. 188). Так
и существуют рядом эти два мира, разделенные едва заметной тропинкой, по
которой ходят косули.
Рис. 187 - Наездник Рисса. Рис. 188 - Долгоножка типулида.
На солнечной стороне хребтика, недалеко от того места, где он смыкается с
высокими склонами основного хребта, пониже тропинки вьются какие-то насекомые
и сверкают на солнце прозрачными крыльями. Их очень много, целые рои. Стоит
спуститься вниз, чтобы узнать, кто это. Взмах сачком - сквозь марлю видно,
как несколько темных комочков бьются, пытаясь вырваться из плена.
Если бы сегодня утром, когда я отправился в поход по горам, мне сказали,
что я увижу крылатых муравьев и не узнаю их сразу, я посчитал это шуткой. Но
в сачке были самые настоящие черные, с большими крыльями самцы красноголового
муравья. Теперь я уже вижу, как по всему солнечному склону у хребтика мечутся
крылатые муравьи. Они беспорядочно носятся во все стороны, садятся на
кустики, верхушки трав, облепили меня со всех сторон, многие падают в траву. Там,
быстро перебирая ногами, ползают красноголовые самки, и около каждой из них -
кучка черных кавалеров. Так вот куда вы слетелись со всех муравейников
обширного ущелья!
Крупные виды муравьев обычно не образуют роев, чтобы не привлекать к себе
внимание многочисленных врагов и главным образом птиц, а поднимаются высоко в
небо поодиночке. Здесь же создали свой обычай.
Внимательно разглядываю один из копошащихся клубков и вижу совершенно
невероятное . Раскрыв челюсти, самка хватает за тонкую талию-перемычку,
соединяющую грудь с брюшком своего супруга и пытается ее перекусить. Самец
извивается, старается избежать свирепой расправы. Защищаться другим путем он и не
пытается, да и челюсти - главное оружие муравьев - у самца едва развиты и ни на
что не пригодны. Еще усилие - и свирепая расправа совершена, брюшко откушено,
повисает книзу и через несколько секунд падает на землю. Несуразный, без
брюшка, самец поднимается в воздух и уносится вдаль. И таких покалеченных
самцов, я теперь вижу, немало летает в воздухе, сидит на траве и даже на моей
одежде. В копошащемся клубке неудачника заменяет другой кавалер, и его
постигает та же участь. Кто бы мог подумать о существовании такой особенности
биологии красноголового муравья, обитателя гор Тянь-Шаня! Да и вообще о том, что
такой обычай мог укорениться среди муравьев!
Оплодотворенная самка впоследствии или сама основывает новый муравейник,
или попадает в старый. Дальнейшая ее судьба довольно однообразна: всю жизнь,
один-два десятка лет, ее будут холить и беречь рабочие, а она, никуда не
отлучаясь , - откладывать яйца. Постепенно она станет матерью многочисленной
семьи. Впрочем, в муравейниках бывает по несколько таких яйцекладущих самок.
В наблюдениях быстро течет время. Солнце заходит за снежные вершины гор,
оттуда начинает тянуть прохладный верховой ветер, и я вижу, как из травы одна
за другой поднимаются в воздух отяжелевшие от запасов семени оплодотворенные
самки и, трепеща крыльями, медленно плывут вниз, к синим еловым лесам и
зеленым полянкам. Крылатые самцы прекращают беспорядочные полеты и гроздьями
повисают на растениях...
Самка мучнистого червеца Планококкус цири способна повторять оплодотворение
более двадцати раз. Описано, даже, одновременно спаривание самки этого вида
сразу с двумя самцами.
На этом закончим перечисление примеров полигамии, число которых можно
увеличить до бесконечности.
Встретившиеся не всегда
нравятся друг другу
Встретившиеся друг с другом самец и самка не всегда вступают в союз для
продолжения жизни вида. Отлично развитые инстинкты подчас препятствуют
оплодотворению самки, даже когда все остальные особенности партнера, казалось бы,
соответствуют принятым нормам: оба имеют полагающуюся окраску, запахи, манеры
ухаживания... Причин такой разборчивости может быть величайшее множество.
Иногда играет роль механическое несоответствие. У насекомых со сложно
развитыми копулятивными аппаратами придатки большего, чем следует, размера не
могут соединиться с придатками меньшего размера. Происходит какой-то подбор по
размерам тела. Он не обязательно ведет к естественному отбору и не вызывает
распада популяции на крупных и мелких особей, так как размеры впоследствии
будут зависеть и от условий жизни личиночного возраста, обилия или, наоборот,
недостатка пищи, колебаний климата, обстоятельств зимовки и многих других
причин. Как доказал энтомолог Ермолаев в 1932 году, по размерам подбираются
копулирующие пары у жуков-нарывников (рис. 189) семейства Мелоидэ. Это
происходит не только при участии «психического момента», но и из-за механического
несоответствия размеров хитиновых частей полового аппарата, что может
обусловить избирательную спариваемость. Так, близкие виды Веспа германика (рис.
190) и Веспа вульгарис иногда пытаются спариваться друг с другом, но по этой
причине безуспешно.
Громадное значение имеют инстинкты, направленные к тому, чтобы избежать
внутрисемейного скрещивания, которое, как известно, приводит постепенно к
вырождению. Вот почему из кладки яиц совместно развивающихся потомков одной
родительницы обычно сперва выходят и расселяются во все стороны самцы, а потом
самки. У бабочки-монашенки самцы одной кладки развиваются в разное время с
самками, то есть они созревают или раньше, или позже самок, благодаря чему
устраняется внутрисемейное скрещивание.
Замечательно организованы меры противодействия внутрисемейному скрещиванию
у муравьев, о чем уже только что было рассказано.
Бесполезные
крылья
В тугае вокруг полянки, на которой мы остановились, всюду ползают крошечные
муравьи Тетрамориум цеспитум. Надо хорошо осмотреться, чтобы не поставить
палатку над их жилищем, а также не привлечь армаду малышей на остатки пищи, до
которой они очень охочи. Тогда нам не дадут покоя, зажалят. Крошечные
земляные холмики вокруг входов в подземные хоромы видны всюду, и на них копошатся
их жители. Но, к счастью, им не до нас. У них горячая пора. Все заняты по
горло, возбуждены, спешно расширяют входы в жилище. И не попусту: кое-где в
темноте поблескивают крылья самочек, юных воспитанниц хлопотливых тружеников.
На следующее утро на муравейниках еще больше суматоха. Все, кто мог, выбра-
лись наверх сопровождать в полет крылатых сестер. Самки же неторопливо
ползают возле выходов, взбираются на ветки чингиля, по ним уже установилась
оживленная дорожка, но почему-то не торопятся отправляться в полет. Лишь кое-кто,
взмахнув крыльями, уносится вдаль.
В тугае реки Или.
Секрет неожиданного поведения крылатых муравьев скоро раскрывается. Мура-
вьи-тетрамориумы живут большими колониями. Иногда тугаи почти полностью
заняты муравейниками этого многочисленного жителя, и тогда все слито в одну
большую многомиллионную семью. В таких поселениях живет много самок, кое-где
валяются и выброшенные наружу трупы состарившихся родительниц. Ряды их
нуждаются в постоянном пополнении и, будто зная это, крошечные самки не собираются
покидать родную семью.
Они, оказывается, ползают в ожидании крылатых кавалеров, и те не заставляют
себя долго ждать. Вокруг оплодотворенной самки тотчас же скопляется масса
рабочих. Она ценная находка для семьи. Изо всех сил ее тянут за крылья и ноги
обратно в жилище, в темные ходы, хотя самка сопротивляется, не торопится
расставаться с миром сверкающего солнца, зелени и воли. Но что ей сделать против
целой толпы, и, как только оторвано первое крыло, сопротивление исчезает.
Безвольная и покорная, она отдается во власть суетливых рабочих. Она так и не
поднялась в воздух, не испытала счастья полета, бесполезные у нее оказались
крылья.
А самцы? Они меньше самок - и не случайно. Им полагается летать, искать
муравейники с выпущенными на свободу самками. Самцам - почет в чужой семье. Их
гладят усиками, но не разрешают забираться в муравейник, вытаскивают наружу.
Видимо, кое-кто из них все же проделывает это незаконное путешествие в чужие
хоромы. Своих же самцов в муравейнике нет. Вся колония на нашей полянке
воспитывает только самок, это ее специализация. Самцы рождаются где-то в другом
месте, в других гнездах. Иногда муравьи убивают самца, отрывают ему ноги,
крылья, искалеченный его труп относят в сторону подальше. Наверное, так
поступают с теми, кто отслужил свой век, чтобы не мешал сложным брачным делам.
Пройдет еще несколько дней, брачные дела тетрамориумов закончатся, и в
муравейниках все станет по-старому.
Многие муравьиные семьи выпускают в полет самок и самцов раздельно. У
других профилактика более совершенна, и, как только что было рассказано, одни
семьи специализируются на воспитании только самцов, другие - на воспитании
только самок. При этом такое правило вовсе не обязательно для каждого вида, а
возникает местами в зависимости от обстановки, в частности, как я заметил,
при большой численности популяции вида.
Муравьи-пигмеи
и инбридинг
Вчера бродил по склонам каменистых холмов ущелья Капчагаи, и, поднимая
камешки, удивлялся: под ними всюду находились в гнездах молодые самки муравья-
пигмея. Где же самцы, куда они делись, неужели они прежде времени вылетели на
волю и где-то дожидаются появления своих крылатых супруг? Сегодня в
каменистых холмах возле Куртинского водохранилища под камнями в гнездах нахожу
вместе и крылатых, созревших и готовых к полету самок, и еще желтых, неокрепших
и только что вышедших из куколок самцов.
Каменистые холмы в ущелье Капчагаи
Интересные порядки у муравьев-пигмеев! Придется удвоить поиски. И, наконец,
в одном месте под камнями оказываются одни самцы и ни одной самки. Тогда
картина брачных дел этого крошечного муравья становится понятной. Муравьи эти
живут большими колониями. Целая гора, множество гор, занятых ими, в действи-
тельности один большой содружественный муравейник, хотя, как будто, все
общество малышек разбито на отдельные семьи, каждая из которых занимает свой
камешек, свои ходы.
Каждая колония муравьев пигмеев устанавливает неясным для нас путем свои
собственные правила. Одна поставляет только крылатых самок, и нет у нее ни
одного самца. Другая колония, иногда удаленная на большое расстояние от
первой, наоборот, воспитывает только одних самцов, и нет у нее ни одной крылатой
самки. И, наконец, есть колонии, которые воспитывают вместе и самок, и
самцов, только одни из них в развитии отстают от других и вылетают в разное
время, не встречаются друг с другом. Так муравьи-пигмеи избегают вредного для
своего рода инбридинга.
Все это понятно. Но как устанавливается и поддерживается такой порядок?..
Близкородственное скрещивание настолько вредно, что в некоторых случаях из-
за него затухает массовое размножение даже при благоприятных условиях жизни,
что и было доказано на ряде примеров энтомологами.
Вид, обитающий на ограниченной территории, также постепенно вырождается,
так как рано или поздно сказывается близкородственное скрещивание. Вместе с
тем особи, проникшие с другой территории, обладающие иными генетическими
задатками, как бы омолаживают такие постепенно деградирующие группы, и потомки,
получившиеся от скрещивания между чужаками и своими, обладает повышенной
жизнестойкостью. Они более активны, рослы, плодовиты. Происходит то, что
генетики называют гетерозисом. Он проявляется при смешанных браках между
представителями различных разобщенных групп вида или даже между близкими расами.
Для божьей коровки семиточки Кокцинелля семипунктата (рис. 191), к примеру,
точно доказано, что у особей, родившихся от родителей, происходящих из
районов Средней Азии и Казахстана, плодовитость повышается на 136%, они обладают
заметной прожорливостью.
Рис. 191 - Божья коровка семиточка.
Но иногда такой союз полов может дать и отрицательные последствия. Так,
например, от скрещивания сверчков Тэлииогриллюс коммодус с севера Австралии
(Квинсленд) и с юга (Виктория и Аделаида) получается стерильное потомство.
Видимо, между особями, происходящими из этих мест, существует различие,
зашедшее слишком далеко. Рождается стерильное потомство и от скрещивания
европейской расы злейшего вредителя леса непарного шелкопряда с азиатской. Самки
от таких родителей оказываются стерильными. Впрочем, этот очень сложный про-
цесс смешения между разными расами может оказаться как положительным, так и
отрицательным.
Иногда внутрисемейное скрещивание происходит в силу объективно слагающихся
обстоятельств. Так, у пальмового короеда Коккоотрипс дактилиперда всего лишь
четыре процента самцов. Неоплодотворенные самки кладут яички, из которых
выводятся самцы. Личинки образуют под корой общую выводковую камеру. Жуки
оплодотворяются в этой же камере, как только выйдут из куколок. В популяции
происходит длительный инбридинг. Но когда короедов становится много, выводковые
камеры под корой сливаются, и внутрисемейного скрещивания не происходит.
В большинстве случаев у короеда, обитающего на дереве какао, самки
оплодотворяются самцами из той же семьи, то есть происходит инбридинг. Весьма
возможно, что в далеком прошлом, когда дерево не культивировалось человеком, и
среди зарослей было немало старых ослабленных и погибающих деревьев, а
короеды нападают главным образом на такие деревья, массовое размножение их привело
к более тесному контакту семей и внутрисемейного скрещивания не было. Если
наше предположение верно, короед на плантациях обречен на постепенное
вымирание.
Наряду с инстинктивным стремлением к скрещиванию между представителями
различных групп ради обогащения генетической природы и большей жизнеспособности,
существует и множество приспособлений, направленных на предотвращение
скрещивания с несовместимыми расами или даже видами. Различные танцы, вибрации
крыльями и многое другое, о чем уже отчасти говорилось, сопровождающие
ухаживание перед оплодотворением, являются, по выражению Кэйна, «эффективным
изолирующим механизмом, предотвращая бесплодную потерю гамет».
Инстинкт, отработанный многими миллионами лет развития вида, вызывает ту
избирательную спариваемость, большей частью нам не понятную, но органически
целесообразную.
Не следует полагать, что этот инстинкт всегда представляет некое загадочное
проявление поведения, закодированное в генетическом аппарате. Часто он
простой рефлекс на те или иные признаки или формы поведения насекомого. Так,
самцы дрозофилы меланогастер перед спариванием длительно вибрируют крыльями.
Эта вибрация воспринимается первым члеником антенн самки, где расположен так
называемый «Джонсонов орган». Избирательная спариваемость, кроме прочего,
препятствует распадению вида на мелкие нежизненные или маложизненные
разновидности. Маленькие, уклоняющиеся от нормы признаки, постепенно погашаются
благодаря слиянию с особями, или не обладающими ими, или обладающими
признаками противоположными. Так поддерживается постоянство вида в норме. Это
постоянство, отработанное жизнью, соответствует окружающей среде, прошло
испытание временем.
Избирательная спариваемость проявляется не всегда, не везде и не у всех
видов . Насекомые редкие лишены возможности ее проявлять, тут, что называется
«не до жиру, быть бы живу». Мало того, ради поддержания вида приходится
допускать и внутрисемейное скрещивание.
Ну и, наконец, избирательная спариваемость существует в природе ради того,
чтобы избегать скрещивания с близкими видами, расами, формами, потомство от
которых окажется стерильным, с особями неполноценными, уродливыми,
истощенными, страдающими какими-либо дефектами.
Иногда близкие виды не могут скрещиваться лишь потому, что брачный период
происходит в различное время. И оно, по-видимому, установилось не случайно.
Самцы калифорнийской пчелы Ксилокопа калифорника парят в воздухе только в
жаркие часы дня у входа в гнездо самок, оплодотворяют их, после чего улетают
на поиски нектара. Самцы другого близкого вида в этой же местности Ксилокопа
табаниформис летают перед гнездами самок только вечером.
Препятствие скрещиванию может выразиться в различных циклах развития. Бри-
танские бабочки Тэфрозия крепускулярия и Тэфрозия биссортата так похожи друг
на друга, что даже опытные систематики их не могут различить. Но скрещивание
между ними не происходит, так как первая развивается раз в году, и взрослые
бабочки появляются в мае-июне, а вторая развивается два раза в году, и
взрослые появляются в марте и в июле.
У некоторых насекомых избирательную спариваемость проявляют как самцы, так
и самки. У других - только один пол ведет себя настороже, тогда как другой
пассивен. Таковы самцы семейства Лемтидэ. Они пытаются скрещиваться даже с
мертвыми самками или искусно приготовленными их моделями. Но самки этого
семейства очень разборчивы, скрещиваются только с самцами своего вида, отклоняя
домогательства не подходящих или не соответствующих партнеров.
И все же бывает и так, что у некоторых насекомых слабо развита
избирательная спариваемость. Врожденный дефект ведет к появлению нежизнеспособных
гибридов и бесполезному расходованию гамет. Такая гибридизация, видимо, часта
среди жуков. К примеру, один вид жужелицы Карабус бугарети был известен
только по двум экземплярам. Было предположено, что это гибрид. Энтомолог Пусегур
доказал правдивость этого предположения, скрестив в садке самок с самцами
двух разных видов.
Найдены гибриды в Испанских Пиренеях (провинция Лерида) между жужелицами
Хризокарабус рутелянс и X. спленденс. Они обладают промежуточными признаками
обоих видов. Что это гибрид, было доказано путем лабораторного скрещивания
двух видов.
Часты гибриды и среди жуков-усачей, о чем уже говорилось ранее. При
совместном содержании мучного хрущака Триболиум конфузум и Латетикусориза крупные
самцы первого вида, пытаясь спариваться с уступающими им в размерах самками
второго, губят их, по-видимому, нанося им смертельные повреждения.
Иногда вид разбивается на подвиды или нерезко очерченные виды, которые
различаются с трудом. Признаки их при вариационно-статистичекой обработке
трансгрессируют, ареалы перекрываются, и, тем не менее, и они не дают помесей.
Избирательная спариваемость, как уже говорилось, препятствует смешению видов и
появлению гибридов.
Самцы-конкуренты
Между самцами часто происходит половая конкуренция. Она может быть
косвенной или непосредственной, прямой. Косвенная конкуренция происходит между
самцами, привлекающими самок стекотанием. Самцы сверчков, кобылок, кузнечиков
при выборе пары ориентируются по характеру и силе звучания певца. Самцы со
старыми потрепанными звуковыми аппаратами, увядающие, предпочитаются менее,
чем самцы молодые со звуковыми аппаратами, еще не отслужившими свое
назначение . Косвенная конкуренция может быть и среди самок, когда они привлекают
самцов запахами желез. Но этот процесс плохо изучен.
Прямая конкуренция происходит, когда самцы вступают в единоборство, охраняя
свой участок, гнездо, норку, борясь за право спаривания с самкой.
Соперники
У тихого берега озерка на листьях растения сидит голубая стрекоза-коромысло
(рис. 192) и вертит большой головой, зорко посматривая по сторонам. Временами
она срывается со своего наблюдательного поста и, описав несколько кругов в
воздухе, возвращается обратно на свое любимое место. Гляжу на нее, сверкающую
голубизной чистого неба, и мне кажется ее жизнь тихой, безмятежной и
прекрасной. Не то, что наша, человеческая, суетливая, полная всяческих и хороших, и
плохих переживаний.
Протока реки Чилик.
Но вот к заводи, к листьям растения приближается другая такая же стрекоза.
Наша наблюдательница преображается, бросается на гостью, и в воздухе
завязывается ожесточенная дуэль. Приемы боя так стремительны, так молниеносны, что
рассмотреть его подробности невозможно. Лишь слышен сухой шелест крыльев,
бьющих друг друга, подобно шпагам фехтовальщиков.
Драка стрекоз продолжается недолго. Гостья уступает, разгневанная хозяйка
провожает нарушителя границ собственного участка, и, отогнав на порядочное
расстояние, возвращается обратно. Она возбуждена, быстро, сверкая крыльями,
облетает тихий берег, как бы желая убедиться, что более нет на нем никого и,
наконец, успокоившись, садится на свой наблюдательный пост. Нет, она
решительно не намерена допускать в свои владения таких же голубых самцов, ожидает
появления самки и более никого терпеть не намерена. Она еще долго не может
успокоиться, вздрагивает крыльями и энергично крутит головой...
Мы возле мелкой проточки реки Чилик. Среди густого тугая кипит жизнь.
Головками против течения выстроился легион маленьких коричневых головастиков.
По воде бегают клопы-водомерки (рис. 193), ежеминутно сверху прилетают
торопливые осы и жадно пьют воду: день сегодня выдался жаркий.
Над густыми водорослями реют ярко-голубые стрекозы (рис. 194). У каждой
есть свое место отдыха: сучок, веточка, торчащая из воды, склонившаяся
тростиночка , одинокий камень. И каждое место неприкосновенно. Никого на него не
пускает голубая стрекоза.
У одной голубой стрекозы как будто нет определенного места. Она без устали
летает над скромно окрашенной серой самкой и прогоняет всех, кто только
чуточку к ней приблизится. Стрекозы-пришельцы, получив отпор, не противятся,
что поделаешь: самка чужая, участок охоты тоже чужой.
Рис. 192 - Стрекоза-коромысло Анакс Рис. 193 - Клоп-водомерка Геррис
Серенькая самка очень занята. Она на лету ритмично постукивает кончиком
брюшка о воду, одновременно с каждым ударом откладывает яички. Когда же
отвлекается на минутку от своих дел, самец, как обезумевший, крутится возле
нее.
Сколько же у самки в запасе яичек, если она столько времени их откладывает
и сколько у ее кавалера - голубой стрекозы - энергии, чтобы так метаться в
воздухе без отдыха? Мало того, движения самца становятся все более и более
энергичными. Увидел соперника и погнался за ним, увлекся преследованием,
отлетел далеко. Когда возвратился, то не нашел уже серенькой стрекозы. Как
тогда он заметался! Но попусту. Самочка закончила откладку яиц, и моментально
возле нее нашелся другой спутник в таком же ослепительно голубом наряде. Оба
они, сверкая крыльями, исчезли в зарослях болотных растений.
Жизнь голубых стрекоз и их серых подруг, оказывается, не столь уж и
безмятежная, а напряженная и кипучая. Пройдет месяц, и они исчезнут, а над мелкой
проточкой, я знаю, к осени, появятся другие, только уже красные стрекозы...
Стрекозы рьяно охраняют свои территории. Особенно сильно достается молодым
неполовозрелым самцам. Случается и наоборот, когда пришелец более опытен,
силен и молод. Тогда он побеждает и становится хозяином участка. Обычно самцы
стрекоз охраняют участок водоема, удобный и для откладки яиц. При появлении
самки самец спаривается с нею, а затем, охраняет ее или даже помогает
откладывать ей яйца. Иногда, как, например, у стрекозы Ортетрум альбистилум (рис.
195) , самки, прилетевшие на охраняемый самцом участок, сразу же принимаются
откладывать яйца, под охраной хозяина территории. Интересно то, что у этого
вида, как показали наблюдения, самки, ведущие себя как полигамы, не
спариваются с самцами, если у них нет охраняемой территории, и «неимущие» самцы
успеха не имеют.
На своем участке некоторые стрекозы-самцы совершают своеобразные полеты-
токовища , которые происходят в определенные часы дня у разных видов.
Наблюдения, проведенные на одном из озер в Финляндии над стрекозами,
помеченными красками с применением киносъемки, показали, что самцы стрекоз Лауко-
рипия каудалис на охраняемой территории агрессивны к самцам не только своего
вида, но и других видов. Размеры участка обычно не превышают трех-пяти метров
в радиусе от того места, где находится самец на своем наблюдательном посту.
Самцы защищают одну и ту же территорию несколько дней.
При появлении конкурента самец совершает своеобразный устрашающий полет, и,
если он не действует на пришельца, происходит кратковременная схватка
противников .
Тут интересна аналогия с брачным поведением других животных - птиц и млеко-
питающих. Настоящие драки у них часто заменяются каким-нибудь символом,
совершенно безобидным ритуалом, безвредным, направленным на то, чтобы избежать
прямого столкновения, опасного для здоровья соперников. Подобные символы
используют не только стрекозы, но, как будет показано, сверчки и, по всей
вероятности , многие другие насекомые.
Рис. 194 - Голубая стрекоза Ортетрум Рис. 195 - Стрекоза Ортетрум
альбистилум бруннеум (самец)
Охраняемая самцом стрекозы территория имеет значение еще и для питания,
охоты за насекомыми. Эта территория имеет свои минимальные размеры для
каждого вида. Если число самцов значительно увеличивается, то начинается
расселение стрекоз, их массовые миграции. Впрочем, среди пяти тысяч известных видов
стрекоз массовые миграции зарегистрированы не более чем для пятидесяти.
В Финляндии при наблюдении за стрекозой Леуккорриния рубикунда оказалось,
что при большой численности стрекоз агрессивность самцов ослабевает,
постоянство индивидуальных территорий теряется, собственнический инстинкт исчезает,
а при спаривании стрекозы даже покидают поверхность водоема. Очевидно, при
большой численности разделения водоемов на охраняемые участки невозможны и
невыгодны, так как прямая конкуренция между самцами лишена целесообразности:
и тех и других много.
Гораздо более агрессивнее стрекоз сверчки. Каждый из них старается занять
норку, жилище и с претендентами вступает подчас в ожесточенную драку, нередко
даже поедая побежденного. Воинственные наклонности самцов сверчков были
известны с глубокой древности, и в странах Восточной Азии издавна существовал
подробно разработанный культ сверчковых боев, привлекавший немало зрителей.
Самцы сверчков североамериканского рода Ахата (в этом роде насчитывается
пятнадцать видов) в сравнении с самцами других родов проявляют особенно резко
выраженную неприязнь к самцам своего вида. Участник сражения, потерпевший
поражение, опрокидывается на спину или валится на бок. Обычно исход борьбы
определяется превосходством в силе или упорством и заканчивается бегством
побежденного, а серьезные увечья редки. Победитель старается удержать за собой
убежище и остается в нем всю жизнь. Драки и соперничество сопровождаются
особым агрессивным стрекотанием, которое одновременно служит предупреждением
возможной потасовки при появлении чужака. В результате поединков вся
территория оказывается поделенной между самцами. Призывное стрекотание самцов разных
видов резко отличается друг от друга.
Устраивают драки и самцы полевого сверчка (рис. 196) . . Самцы сталкиваются
друг с другом толстыми головами, пытаются укусить друг друга. Сверчок-
победитель среди самцов своего вида начинает занимать как бы высокий ранг, и
между ними устанавливается своеобразная иерархия. Р. Шовен так описывает
поведение враждующих сверчков: «Обычно насекомое высшего ранга сопровождает бой
песней нападения. Она зачастую звучит сразу вслед за отступлением
побежденного противника. Побежденный стрекочет очень редко, а если он застрекочет,
значит , он скоро повысится в ранге. Территория ревностно охраняется. Как только
сверчок находит себе подходящую трещинку или вырывает норку, он начинает
систематически проверять свое жилье и осматривать ближайшие окрестности. Неся
свой дозор, он выпрямляется на ножках, вытягивает сяжки, проявляет крайнюю
агрессивность даже по отношению к тем своим сородичам, которые, находясь на
нейтральной территории, доминируют над ним. Поет он на своем участке громче и
дольше».
Самки и самцы таракана Криптоцериус пунктулятус устраивают гнездовую камеру
в гнилой древесине. Самец усиленно защищает свое жилища от посягательств
конкурентов, но, когда терпит поражение, уступает место победителю.
Устраивают между собою драки и самцы жуков, хотя их враждебность друг1 к
другу носит более мирный характер.
Двуточечные
гладыши
В небольшом овражке, примыкающем к берегу реки Или, еще цветут приземистые
одуванчики. Весна в пустыне коротка, быстротечна и жизнь одуванчиков.
Вон сколько их уже отцвело и приготовилось раскрыть пушистые головки. Потом
ветер быстро развеет парашютики, и делу конец до следующей весны.
На желтых соцветиях одуванчиков трудятся крохотные земляные пчелки галикты
(рис. 197), ползают медлительные и степенные муравьи проформики.
„"•%
tr*
г"__-,
&.
Рис. 196 - Полевой сверчок (Гриллус) Рис. 197 - Пчела-галикт (Галиктус)
Но больше всех на одуванчиках блестящих, гладких, черных жучков с двумя
красными пятнами на вершинах надкрылий. Жучки немного похожи на миниатюрных
божьих коровок, хотя и относятся совсем к другому семейству жуков-гладышей и
называются двуточечными гладышами Олибрус биколор (рис. 198).
Не мирно живут двуточечные гладыши. Пока один из них, погрузив голову в
глубину соцветия, лакомится нектаром, другие затевают драку. Поединок
продолжается недолго. Сильный побеждает слабого, прогоняет его с цветка,
преследует, ударяя брюшком и царапая ногами, сбрасывает на землю. Удары не приносят
большого вреда, но, тем не менее, видимо, чувствительны. Победитель
направляется к жуку, лакомящемуся нектаром. Это, оказывается, его подруга, из-за нее
и произошло сражение.
Двуточечных гладышей много бродит по земле, и часто между травинок сверкают
их блестящие нарядные одежды. Но встретиться на цветке легче, для них
одуванчик - не только столовая, самки кладут яички в основание летучек семян этого
растения.
Овраг1 близ реки Или.
Проверяю цветы одуванчика и почти всюду на каждом встречаю по паре жуков.
Хотя еще рано торопиться с выводами. Вот на одном цветке две самки и один
самец. На другом образовался настоящий гарем - три самки и самец. На третьем
переполох, мирная жизнь нарушена сражением. Сюда забрался чужак, и хозяин
гарема бросается на него, широко расставив булавчатые усики. Но ему не везет,
он побежден пришельцем, изгнан с цветка и отправляется на поиски нового
убежища.
Вообще, у жуков, среди которых происходят драки из-за самок, самцы, как
правило, бывают крупнее самок. Кроме того, они еще вооружены острыми
челюстями , различными выростами, используемыми как боевое оружие. Но у двуточечного
гладыша самцы даже мельче своих супруг. Какое правило существует без
исключения!
Сколько я ни наблюдал за жучками, самцы-гладыши не вступают в серьезную
битву, не наносят друг другу увечий, а турниры между ними носят в общем
безопасный для жизни характер. К чему кровопролития, когда неудачник может найти
себе вакантное место на одном из многочисленных соцветий одуванчика,
покрывающих весеннюю землю пустыни. Тем не менее, среди самцов этого вида
происходит постоянно текущий так называемый естественный половой отбор...
Мне не раз приходилось наблюдать ожесточенные сражения за норки самцов жу-
ков-кравчиков (рис. 199) , обитающих в Средней Азии. Они ловко нападают и
защищаются длинными, как шпага, асимметричными отростками челюстей. У каждого
по одной шпаге с оной стороны. На территории, занятой семейными норками,
всегда бродят жуки-холостяки, желающие добиться силой и упорством места у чужого
очага. Они предпочитают воинственные сражения за обладание норки, нежели ее
строительство своими силами.
V
,1 *
•
% -
»ж
Рис. 198 - Двуточечный гладыш
(Олибрус биколор)
Рис. 199 - Самец жука-кравчика
(Летрус)
Более всего драчливы жуки-олени (рис. 200), самцы которых вооружены подчас
громадными рогами. Вот как описывает драки жуков-оленей Брэм:
«Встав почти на дыбы, они широко раскрывают челюсти, слышна стукотня их о
надкрылья и переднеспинки, жуки дерутся с таким ожесточением, что в это время
можно подойти к ним вплотную, и они не прекращают сражения. Следы драки
нередко можно видеть - это проколы на надкрыльях переднеспинки, сильно помятые
надкрылья, иногда оборванные усики и ноги. Самок жуки-олени разыскивают очень
жадно».
ZA*
Рис. 200 - Жук-олень (Луканус)
Столь же драчливы самцы больших, обитающих в тропиках гигантских жуков-
геркулесов, обладающих длинным и отличным боевым оружием - острыми отростками
на голове. Натуралист конца позапрошлого столетия Де ла Брюлери так описывает
этих гигантов в мире насекомых:
«Противники боролись за обладание самкой. Любопытно было видеть, как они,
поднявшись на задние ноги, угрожали друг другу зубами, а затем, бросившись в
схватку, сцепились между собою челюстями. Оба напирали один на другого и
тряслись от бешенства. Но все усилия их ранить противника или заставить его
выпустить из лап своего противника оказывались тщетными. Благодаря
одинаковому оружию и броне борцов, эта первая схватка осталась без успеха. Они
разошлись , отступили на несколько шагов и затем бросились в бой. Оба были
настороже и искусно парировали атаки друг друга. Наконец, один из них схватил дру-
гого и повалил на землю. Вы подумаете, что сражение кончилось? Совсем нет.
После нескольких передышек бойцы вновь начали состязание на том же месте».
Наблюдатель не досмотрел до конца сражения, у него не было времени.
Белоголовые
пчелы
На обрывах, спускающихся к реке, раньше сошел снег, раньше, чем где-либо,
показались цветы, раньше ожили насекомые. Хорошо сейчас на этих высоких
обрывах, поросших типчаком, полынью и редкими кустиками желтой акации! Отсюда
открываются синие лесные дали, прорезанные рекой и ее протоками.
Над маленькой лысинкой голой земли, среди низкого типчака и заячьей капусты
кружится и снует из стороны в сторону целая стайка небольших белолобых пчел-
андрен. Иногда кое-кто упадет на землю, покопается в ней, будто что-то
разыскивая , и снова взлетит в воздух. Странное поведение пчел: если надо выбирать
место для норок, так зачем же летать целой стайкой так долго и попусту? Надо
бы взглянуть на пчел поближе и рассмотреть их через лупу. Испуганная мною
стайка перелетела на другое место, а в сачке та, что попалась, грозно
размахивает блестящим черным брюшком и будто пытается ужалить. Но что-то не видно
у пчелы никакого жала, вместо него торчат какие то закорючки. Так это самцы!
И другие - тоже самцы, вся стайка - мужское общество. Тогда все становится
понятным.
Природа снабдила самцов запасом времени. Они вылетели раньше и теперь
мечутся в поисках подруг, а те, видимо, только начинают пробуждаться в земле,
согретой солнцем.
Через несколько дней проснулись и самки. Они гораздо крупнее самцов. Теперь
на глинистых откосах среди типчака и заячьей капусты пчелы роют норки рядом
друг с другом. Недалеко от них и чуть обособленно строят норки черно-красные
пчелы. Брачная пора черно-красной пчелы прошла осенью, самцы погибли еще до
наступления зимы, и сейчас трудятся одни матки. Маленькие белолобые самцы
беспрерывно крутятся около норок самок, отталкивая друг друга. Но настоящих
драк не затевают. Без конца из норок вылетают большие белолобые самки,
отправляясь за сбором нектара. А урожай богат: всюду расцвели желтая сон-трава,
фиолетовые медуницы, синие фиалки, кандык.
Самцы пчел-плотниц Ксилокопа калифорника и Ксилокопа табаниформис, охраняя
свои территории от посягательства самцов своего вида, преследуя вторгшегося
противника, иногда отлетают так далеко, что теряют право на прежнее место,
так как оно тотчас же занимается другими самцами. Впрочем, от этого
выигрывает благополучие вида, так как из-за своей агрессивности пчелы постоянно
меняют охраняемые ими места гнездования самок, благодаря чему самки скрещиваются
с разными самцами, приобретая разнообразный генетический материал для
потомства.
Шумный
солончак
Прошел через густые и колючие заросли лоха и чингиля, миновал просторный
солончак и забрался на гряду песчаных холмов. Солнце только что поднялось над
пустыней, в воздухе стояла бодрящая прохлада. Вдали за полоской реки и
зеленых тугаев синели далекие заснеженные горы.
Тугай молчал. Наступило лето, давно отзвенели птичьи голоса. Молчала и
песчаная пустыня. Только издалека со стороны солончаков раздавался легкий
странный гул: будто множество крыльев работало не переставая, без отдыха и без
перерыва. И чем сильнее грело солнце, тем гул все больше нарастал, становился
громче и отчетливей.
Спустился с барханов. Звуки стали громче. Прошел сотню метров - они
оказались правее, в той стороне, где большим пятном светлел совершенно голый
солончак с редкими низенькими солянками. «Наверное, насекомые гудят там, за
голой землей в небольших зарослях тамариска»,- подумал я.
Песчаные холмы на правом берегу реки Или близ «Поющей» горы.
Но все оказалось по-иному. Гудел голый солончак и так громко, что почти
оглушил меня неожиданностью. Над ровной чистой землей моталось, кружилось,
гонялось друг за другом, стремительно что-то разыскивало множество насекомых.
Присмотрелся. Как будто сборище состояло из двух видов пчел: большой мега-
хилы и маленькой осмии. Летали еще черные осы-аммофилы, тонкие и элегантные,
с крохотным красным пятнышком, будто яркой пуговицей на черном костюме.
Почему они вместе слетелись сюда, зачем собрались столь шумным обществом? Ведь на
соседних солончаках, я знаю, пусто и никого нет.
Больше всех носились над самой землей маленькие пестренькие пчелки-осмии.
Смогли бы они так быстро метаться на бреющем полете среди травы, не
разбившись о препятствия? Они казались озабоченными, будто занятые очень важным и
неотложным делом. Иногда они бросались друг на друга и, сцепившись клубком,
дрались или внезапно падали на землю и ныряли в крохотные отверстия норок.
Норок же было множество. Местами весь солончак изрешечен ими.
Очень интересны пчелы -мегахилы (рис. 201). Они не чета пчелкам осмиям,
крупнее их в несколько раз, не в меру шумливы и еще больше беспокойны. Вот
одна с разлету бросилась в норку и, застряв в ее входе, выставила наружу,
будто сигнальный флажок, кончик брюшка с ярким белым пятном на самом кончике.
Это самец, у самки кончик брюшка другой, черный. Можно подумать, что по
этим флажкам, которые означают пол, еще подается сигнал: «Норка занята, прошу
посторонних сюда не лезть!».
Но получалось наоборот. На белое пятнышко к норке слетались один за другим
самцы и пытались силой проникнуть в жилище самки между растопыренными ногами
соперника. Брюшко с белым флажком отвечало тумаками, ноги с силой отбрасывали
наружу непрошенных конкурентов. А им, драчунам, все нипочем. Их уже более
десятка расселось на земле, друг1 перед другом, приподнимаются на коротеньких
ножках, расправив пошире в стороны крылья и задрав кверху брюшко, грозятся
друг другу, стукаются лбами, сверкают большими глазами. В этой свалке под
шумок кое-кому удается сбить главного претендента и пробраться в норку.
Самка очень занята, ей будто ни к чему столько ухажеров. У нее много забот:
норку надо вырыть, вычистить, слетать в тугай, нарезать там листочков из
лоха, и не как попало, а по особенным и строгим правилам и точной выкройке,
склеить из них выстилку ячейки, натаскать в них провизии, отложить яичко и
снова приняться за то же самое, пока есть еще силы. Да что говорить, можно ли
сравнить ее самоотверженный и сложный труд с шумным соперничеством
легкомысленных кавалеров!
Но и им тоже нелегко. Крылья сильно потрепаны, от многих боев помят
пушистый и когда-то нарядный костюм.
Солнце поднялось высоко, разогрело солончак, стало жарко, с тела ручейками
скатывается пот. Наблюдения надо кончать, хотя во многом следовало бы еще
разобраться, а для этого разрывать как можно больше норок.
Ячейки мегахилы несложны. Сперва на дно камеры кладется коротенький обрезок
листочка. Затем на него согнутыми концами помещаются четыре, заходящих друг
на друга краями длинные кусочки листа. Обивка камеры готова, и после
заполнения ячейки едой для будущей детки и откладки яичка сверху укладываются два
искусно вырезанных листика, точно подогнанных по внутреннему диаметру
помещения, аккуратно круглой формы.
Устал от жары и раскопок. Давно пора в зеленый тугай, в густую тень, к
биваку. Но остались еще осы-аммофилы (рис. 202). Придется отложить наблюдения
за ними до вечера...
Рис. 201 - Пчела-мегахила Рис. 202 - Оса Аммофила
Охраняемые участки имеют и самцы многих мух. Выбрав где-либо свободное от
растений окно, они парят на светлом фоне неба. Вторжение самцов как своего,
так и чужого вида вызывает преследование. Подобные действия мух, похожие на
беспечную игру, наверное, наблюдали многие, кто только бывал в природе и
присматривался к ее обитателям.
Кого больше,
самцов или самок?
В мире насекомых царит самое разнообразное соотношение полов. Есть
насекомые, у которых, несмотря на тщательные поиски, до сих пор не найдены самцы, и
весь вид женский. Есть и те, у кого самцы необычайно редки или же в равном
соотношении с самками, или резко преобладают над женской половиной рода. Нет
только насекомых, состоящих из одних самцов, они не смогли бы продолжить
жизнь своего вида. Быть может, когда-либо в сложно сложившейся ситуации такое
сочетание и происходило, но оно, как легко догадаться, кончалось катастрофой.
Различные вариации соотношения полов, в общем, характерны и постоянны для
каждого вида, имеют свою историю становления и биологическую сущность, часто
необъяснимую. Как оказалось, это состояние зависит от множества разнообразных
причин. Часто преобладание одного из полов кажущееся, так как в природе самцы
появляются нередко прежде самок. Затем после брачного периода самцы, выполнив
свое жизненное назначение, погибают, оставив одних самок, занятых воспитанием
потомства. У таких видов вначале будут преобладать самцы, затем соотношение
полов окажется примерно равным, и, наконец, впоследствии станут преобладать
самки. Такой разнобой особенно ярко выражен, когда почему-либо брачный период
растянут.
Подобное сочетание, например, обнаружено у известного вредителя -
американской белой бабочки, в последние десятилетия расселившейся из Нового Света в
Европу. Впечатление преобладания одного из полов может возникнуть в отношении
муравьев, когда одни семьи, как уже рассказывалось, воспитывают только самок,
а другие - только самцов ради устранения внутрисемейного скрещивания. У
различных видов соотношение полов сильно варьирует. Приведем несколько примеров.
У поденки Палангения папуана, обитающей в Новой Гвинее, чрезвычайно
несоразмерное соотношение полов: на одну самку приходится не менее 5-6 тысяч
самцов . В стаях пустынной саранчи самцы значительно преобладают над самками. С
другой стороны, у совки Хареас грамминис самок в десять-двадцать раз больше,
чем самцов. У цикадки Ситрептанум маргинатус самок в шесть раз больше самцов.
Значительно преобладают самцы и среди усачей Доркадионов (рис. 203). В этом
преобладании некоторые ученые склонны видеть причину появления гибридов между
различными видами этого рода.
Рис. 203 - Усач-корнеед Доркадион
Очень сильно колеблется соотношение полов среди перепончатокрылых, пожалуй,
больше, чем у каких-либо других насекомых. Иногда все поколение оказывается
состоящим или из самцов, или из самок.
Необычайная изменчивость соотношения полов объясняется тем, что самцы
развиваются из яиц с одним набором хромосом, тогда как самки - с двойным, как и
у других организмов.
У северного березового пилильщика Гроезус септентрионалис есть крупные и
мелкие самки. Крупные самки кладут от 70 до 220 неоплодотворенных яиц, из
которых рождаются только одни самцы. Мелкие самки кладут 20-70 яиц. Из них
рождаются самки. У самок на одну линьку больше, чем у самцов, и развиваются они
на четыре дня дольше.
У пилильщиков Изозома тритици и Изозома гордэи, обитающих в Северной
Америке , все поколение иногда состоит из самцов. Когда же появляются самки, то они
оказываются двух форм - крылатой и бескрылой. Одни самцы иногда рождаются и у
смородинного пилильщика Нематус рибезии. По-видимому, они тоже происходят от
неоплодотворенных самок, а вид не вымирает лишь потому, что кое-где все же
сохраняются самки оплодотворенные.
В некоторых случаях это соотношение полов управляется самкой, кладущей
яйца. Наиболее хорошо такая особенность прослеживается у медоносной пчелы.
Пчела-матка, путешествуя по сотам, опускает свой усик в каждую ячейку, в которой
будет жить новое пчелиное поколение. Если ячейка маленькая, у пчелы
срабатывает насос для спермы, открывающий доступ к яйцу нескольким сперматозоидам,
которые яйцо и оплодотворяют. Через несколько минут матка откладывает
оплодотворенное яйцо в эту ячейку. Спустя некоторое время из этого яйца появится
или еще одна рабочая пчела, или новая самка-матка. Но если ячейка большая,
матка сразу же откладывает в нее неоплодотворенное яйцо, из которого может
получиться только самец-трутень.
Недавно установлено, что некоторые самки наездников способны также
регулировать рождение того или иного пола, в зависимости от размеров хозяев,
служащих добычей. В крупную добычу они откладывают оплодотворенные яйца - из них
выходят самки, в мелкие - неоплодотворенные, из них выходят более мелкие
самцы.
Паразитическое перепончатокрылое Насония витрипеннис из Птеромалид
развивается в пупариях мускоидных мух. Если пупариев много и доступ к ним свободен,
соотношение самок и самцов в потомстве равняется трем к одному.
Рис. 204 - Колорадский жук (Лептинотарза)
Колеблется соотношение полов и под влиянием окружающей среды. Среди перези-
мовавших колорадских жуков (рис. 204), самок больше. В летнем поколении это
соотношение изменяется.
У цикадки Стерптанус моргинатус соотношение полов изменяется в лабораторной
обстановке в зависимости от освещения. При развитии ногохвостки Онихирус
имперфекту с при повышении температуры с 10 до 20 градусов процент самок
уменьшается с 62 до 35. Иногда насекомые очень чутко реагируют на окружающую
температуру. Яйцеед Опенцитрус субметалликус, обычно размножается партеногенети-
чески, то есть без участия самцов. Но при развитии личинок в обстановке выше
пяти-шести градусов размножение почти прекращается, и появляются самки с
признаками самцов, так называемые гинандроморфы.
Развитие самцов из неоплодотворенных яиц было экспериментально доказано.
Самок короеда, живущих на какао, полученных из куколок и изолированных от
самцов, выпускали на ствол дерева какао, где они нормально основывали галереи
и откладывали яйца. При контрольном обследовании в сперматеках этих самок не
было сперматозоида. От таких самок всегда развивались только одни самцы. В
обыденной обстановке соотношение самок к самцам, определенное многочисленными
подсчетами, равнялось 1:9,4. У щитовок рода Ицерия из оплодотворенных яиц
развиваются самки, а из неоплодотворенных - самцы.
И еще один пример, показывающий, насколько сложна бывает картина с
соотношением полов. Самки паразитического насекомого Фискуса из Афелинид,
обитающего в Бирме, развиваются на щитовках Аонидиэлла аурантии, самцы же развиваются
как вторичные паразиты других первичных паразитов этой же щитовки
Компириелла бифасциата и Хабролепис роикси - или даже на самках своего вида,
что кажется совсем несуразным явлением! (Вторичными паразитами называются
такие, которые развиваются из насекомых, уже паразитирующих в теле насекомого-
хозяина . Их еще называют паразитами второго порядка.) Этот случай, пожалуй,
исключительный и не имеющий аналогии в мире насекомых. В лабораторной
обстановке самцов выходит в десять раз меньше самок.
И все же, по-видимому, часты случаи, когда соотношение полов бывает точно
одинаковым. С таким случаем мне как-то пришлось встретиться.
Охота
поневоле
Мы возвращались с большой солончаковой впадины у станции Копа. Ночью прошел
дождь, пролились они и прежде, и весенняя пустыня на радость животноводов,
покрылась ковром зелени после четырех лет засухи. Я свернул с дороги и
осторожно повел машину между крутых лёссовых холмов. В это время наш фокстерьер
насторожился, стал усиленно втягивать носом воздух, потом забеспокоился,
заскулил и заметался по кузову. Едва машина остановилась, как он выскочил из
нее и мгновенно исчез. На поверхности зеленых холмов, покрытых коротенькой
травкой, собаку можно заметить издалека. Но ее нигде не было. Я встревожился.
Но вскоре появился мой фокстерьер, измазанный светлой лёссовой пылью,
возбужденный, с раскрытой пастью и высунутым языком. Я привык к охотничьим подвигам
своего четвероногого друга и поэтому, удовлетворившись тем, что пес
благополучно возвратился, начал заниматься своими делами. Но мне почудилось, будто
на светлой шерсти собаки мелькают какие-то темные точки. Пригляделся.
Оказывается, наш беспокойный участник экспедиции кишел великим множеством крупных
блох. Они энергично носились по шерсти, ныряли в густое переплетение волос,
выскакивали наружу, вновь скрывались и, казалось, были необыкновенно рады
своему новому хозяину. Где за такое короткое время собака умудрилась
подцепить столько этих несносных насекомых - уму непостижимо!
Пришлось нам оставить все дела и приняться за ловлю этих неугомонных
созданий. Вскоре половина бутылочки эксгаустера из-под пенициллина была заполнена
крупными блохами. Они поблескивали на солнце лакированными покровами,
сцепившись в один трепещущий клубок. Никогда в своей жизни не видал я такого
изобилия этих несимпатичных насекомых.
Солончаковая впадина у станции Копа.
Ловля блох оказалась не столь простым делом. Во-первых, стоило нам положить
собаку на бок, как вся братия кровососов моментально перебегала на
противоположную от нас сторону. Вскоре нам показалось, что, в общем, мы основательно
истребили блох. Но едва уселись в машину, чтобы отъехать в сторону и я завел
двигатель, как блохи, повинуясь какому то побуждению, по-видимому, вызванному
вибрацией машины, все дружно, как атакующие крепость воины, полезли на голову
собаки, а некоторые стали бодро скакать по нашим вещам. Пришлось заглушить
мотор и вновь продолжить охоту поневоле.
Теперь стало чудиться, будто блохи забрались под одежду. Мы начали
почесываться, проклиная нашего неразумного пса и сами напоминая шелудивых собак. А
фокстерьеру хоть бы что! Он не ощущал никакого неудобства от множества
паразитов и, наоборот, наслаждался нашим усиленным к нему вниманием.
Ночью блохи уже явно скакали по нашим телам в тщетных попытках выбраться из
спальных мешков, что, как мне кажется, усиливало их неукротимую энергию и
кровожадность.
Три следующих дня мы, улучив время, продолжали охоту до тех пор, пока нам
ни показалось, что истребление их было доведено до победного конца. Но блохи
неожиданно появлялись, будто их запасы были неисчерпаемы. К счастью, блохи
почти не кусались. Кровь человека не особенно их прельщала.
Приехав в город, я убедился, рассмотрев блох под микроскопом, что это блохи
человеческие, Пулекс ирританс. Они часто паразитируют и на крупных животных.
Видимо, собака забралась в брошенную лисью нору, блохи же, изрядно поголодав,
обрадованные долгожданному посетителю, дружно на собаку набросились. К лисице
они настолько привыкли, что к нам отнеслись с предубеждением, чему мы, конеч-
но, были рады. Я насчитал 195 блох. При этом какой порядок царил в этом
скопище беснующихся насекомых! Самцов оказалось 98, на одного больше, чем самок!
Не зря лисица покинула свое жилище. Где ей было выдержать атаки такого
могучего войска алчных кровососов.
В другой раз фокстерьер также неожиданно исчез и, сколько я его ни звал, не
появлялся. На душе тревожно, мысли одна страшней другой тянутся вереницей.
Погиб мой Кирюшка, задушил его хитрый притаившийся волк, что сейчас с моим
маленьким другом! Чувствую, что-то произошло. Не мог так долго он не
откликнуться на зов, всегда в таких случаях бросал свои дела и спешил к хозяину.
И вдруг слышу едва уловимый и слабый лай. Почудилось? Нет, лай явственный.
Продолжаю звать собаку. Лай повторяется будто громче, ближе. Наконец, вижу:
из-под основания крутого бархана показывается собака, но не белая, а темно-
серая и, едва взглянув на меня, вновь исчезает. Вот в чем дело! Там нора. Из
нее слышу злобный лай. Нора принадлежит барсуку. Рядом располагается его
характерная уборная. Норы этого зверя бывают обширными, со многими отростками и
лабиринтами, слепо кончающимися ходами. В таком ходу хозяин норы иногда
успевает закупорить собаку плотной пробкой. Неумелый охотник, запутавшись и
потеряв ориентир, погибает от удушья.
Изо всех сил кричу на собаку, зову ее. Наконец, пятясь назад, весь в земле,
появляется мой ретивый фокстерьер.
«Ну, теперь, любезный, - говорю я ему, - я тебя ни за что не отпущу!» Как
он, бедняжка, лаял, плакал, бился в руках, пытаясь вырваться, пока я относил
его подальше от соблазнительного места охоты. Потом Кирюшка отряхнулся,
побелел, и, поглядывая в сторону барсучьего бархана, стал энергично чесаться.
Набрался барсучьих блох. Одну большую черную и очень шуструю мы сообща изловили
и заспиртовали, чтобы потом определить, к какому виду она относится. Другие
же постепенно разбежались сами. Не понравилась им собака....
Гермафродитизм - явление редкое, но, тем не менее, и оно найдено у
насекомых. Собственно, это даже и не гермафродитизм. Вследствие нарушения развития
иногда появляются особи промежуточного пола, когда одна половина насекомого
имеет признаки самца, включая размеры, окраску, строение усиков, крыльев,
щетинок и всего остального, а другая - самки. Будто особь склеена из двух
различных половинок. Такие, как их называют, интерсексы, или половинные
гермафродиты, часты у бабочек, среди которых описано около сотни случаев, муравьев
и представителей других отрядов. Иногда в месте соприкосновения двух половин
тела проявляется смешанные, промежуточные черты строения.
Работая на кафедре общей биологии Медицинского Института (г. Хабаровск),
однажды я заметил севшую на руку самку комара Кулекс с односторонним
развитием мужского пола, в частности, с хорошо развитыми усиками, удачно его изловил
и подарил заведующему кафедрой А.В. Маслову. Судьба этой находки мне осталась
неизвестной.
Сравнительно редки случаи истинного гермафродитизма, когда насекомое
производит и яйца и спермин. Обнаружены самки тли Хермес стробиллобус с развитыми
одновременно и яйцевыми трубочками, и семенниками. У щитовки Кивания бимаку-
лята яичник личинки первого возраста развивается в гермафродитную железу,
которая затем вырабатывает как сперматозоиды, так и яйцеклетки. Истинным
гермафродитом оказалась щитовка Ицерия пурхаси, и, удивительнее всего, она была
способной к самооплодотворению.
В термитниках живет муха Термитоксения. Образ жизни этой приживалки
настолько изменил ее внешность, и настолько она необычна, что очень долгое
время энтомологи вообще не могли отнести ее ни к одному из отрядов насекомых. У
нее вначале развиваются органы самца, и она ведет себя соответствующим
образом, а затем - органы самки. Эта необыкновенная муха очень редка и, видимо,
поэтому приспособилась к столь необычному способу размножения.
Разное
ФОТОГАЛЕРЕЯ
На первый взгляд кажется, что на снимке старая, но еще вполне пригодная
мебель - если бы не спичка в левом нижнем углу. В 1916 году Викентий Алексеевич
Телицын, инженер Балтийского завода, чтобы порадовать свою дочь, изготовил ей
в подарок к пятилетию небольшой двухэтажный домик с полной обстановкой,
электрическим освещением и даже с водопроводом. Все предметы обстановки были
копией реально существующей мебели. Часть той мебели сохранилась, и по-прежнему
используются. К сожалению, тот домик не дожил до наших дней, а оставшиеся
предметы игрушечной мебели частично рассохлись и развалились. Реставрацию
проводил уже его внук в наши дни - подклеивал отломившиеся части,
изготавливал утраченные элементы.
Основное место занимает, конечно, письменный стол красного дерева с пятью
выдвижными ящиками и бордовым сукном. В средний ящик стола вмонтирован
миниатюрный псевдозамочек с ключом. Действует исправно. К столу прилагается
подсвечник, выточенный из слоновой кости. Далее имеется овальный столик
грушевого дерева, а к нему - 4 стула, опять же, из груши с плюшевыми сидениями, а
кроме того есть ещё одно кресло, похожее на эти стулья.
Позже была добавлена настольная лампа с зеленым абажуром, аналогичная
дошедшей с тех времен до наших дней. Подставка была выточена из большого
латунного винта, используя электродрель в качестве токарного станка, а абажур
выдавлен в горячем виде из какой-то пластмассы зеленого цвета. Собрано всё на
пайке и эпоксидке.
Также был добавлен чернильный прибор из кусочка моржового бивня,
плексигласа и латуни для съемных крышечек. Изнутри отверстия чернильниц окрашены в
красный и черный цвет для имитации содержимого. Инструмент совсем простой:
хороший нож, надфили, дрели: микро и большая, шкурки, морилки, лак.
Большие напольные часы с боем воспроизводились по памяти. На них пошли
березовые дощечки, выпиленные простым детским лобзиком. Часовой механизм - на-
стоящий, вынутый из маленьких дамских электронных часиков Seiko. Гири - из
кусочков латуни, маятник выточен, также как и подставка лампы. Подвешен
маятник свободно на игле от шприца, а гирьки висят на тончайшей ювелирной
цепочке . Дабы часы не падали, в их основание заложен свинцовый брусочек. Корпус
обработан морилкой и покрыт лаком ПФ. В качестве стекла применен тонкий
листик поликарбоната.
Виолончель, на которой играл инж. Телицын была изготовлена по рисунку,
найденному в интернете. Если не считать размеров, то это почти точная копия:
корпус полый, шпиль стальной, струны из тонких капроновых скрученных ниток,
козелок, гриф, эфы, подгрифник и пр. Колков только нет. Детали склеены
эпоксидным клеем, зашкурено, заморено и залакировано. Звук, конечно, не издаёт.
Трюмо было скопировано с настоящего, которое благополучно дожило до наших
дней. Оно изготавливалось из березовых заготовок. Вместо стеклянного зеркала
вставлен кусок лавсановой алюминированной пленки. Ящик под столиком
выдвижной, в основании свинец.
Очень непросто было сделать кресло, хотя его прототип тоже сохранился и
используется в быту. Эпоха начала модерна - ни одной прямой линии. Спинка,
например, собрана из трёх частей, все ножки затейливо изогнуты, сидение
объемное . На кресло пошла древесина ореха. Опять же морилка и лак.
В.В. Хиценко
Разное
СПИСОК ОПУБЛИКОВАННОГО
на 26 января 2015 г.
Список условно разбит по разделам принятым в последних номерах журнала,
потому что названия разделов, как и сам журнал, постоянно менялись. Да и
некоторые статьи вполне могут принадлежать совершенно разным разделам, тогда как
для других вообще проблематично найти хоть какой-то подходящий раздел.
A simple homemade Van de Graaff generator
Англо-русский словарь компьютерной лексики
Англо-русский толковый словарь генетических
терминов
Машина времени
"Английский для наших, ч.1 "
Английский для наших. Часть 2
Против интеллектуальной собственности
Изготовление солнечного элемента
Выражения величины
Выражения величины (продолжение)
Выражения величины (продолжение)
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2009
2010
2010
2010
2011
3
6
7
9
10
12
1
8
11
12
1
Выражения величины (продолжение)
Выражения величины (окончание)
Английский для химиков
Английский для химиков (продолжение)
Английский для химиков (продолжение)
Английский для химиков (продолжение)
Английский для химиков (продолжение)
Английский для химиков (продолжение)
Английский для химиков (продолжение)
Английский для химиков (окончание)
Мозазавры в степях Волгограда
Морские лилии Подмосковья
Как извлечь ДНК из живого
Wi-Fi антенна из банки
Практика перевода
Новый обскурантизм и Российское просвещение
Наркотики и общество
Формирование «диссертационной ловушки»
«Блеск и нищета» высшего образования в России
Оправдание науки
Наука: вызовы природы и общества
Выбор катастроф
Наше образование
Пятое правило арифметики
DARPA и «Колхоз»
Апокалипсис завтрашнего дня
Почему мы доверяем науке?
0 реформе образования в России
Об образовании
Никола Тесла
Жизнь Александра Флеминга
0 возможности генерации сверхпроводящего состояния
воды
Охота на шаровую молнию
Где скрываются снежные люди
Параллельные миры и машины времени
Параллельные миры и машины времени (продолжение)
Как устроена машина времени
Предсказание прошлого
Предсказание прошлого (окончание)
Что происходит с современным НТП?
Пиратство как прогрессивный налог
Пиратство как двигатель прогресса
"Книги, интернет, экология "
Техношок или сложность?
Аспирантура
Глобальное потепление
Глобальное потепление и озоновые дыры -
наукообразные мифы
"Изменение климата, 2001 г. Обобщенный доклад п
Преподавание химии
Взгляд российского шахтера на систему образования
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Английский
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Беспокойство
Биографии
Биографии
Гипотезы
Гипотезы
Гипотезы
Гипотезы
Гипотезы
Гипотезы
Гипотезы
Гипотезы
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2012
2013
2013
2014
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2010
2010
2011
2011
2011
2007
2007
2007
2007
2008
2009
2009
2013
2014
2014
2006
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
1
3
4
2
2
4
6
1
3
4
6
7
7
1
3
6
6
6
8
9
10
11
5
5
6
4
7
8
12
3
3
4
5
6
7
7
7
7
7
по химии
Да здравствуют пираты!
Не просто бесплатно
Обобществленные истины
Большой Адронный Коллайдер
Пиратская бухта
У края финансовой бездны
Теория кризиса
Чернобыль
Глобальное потепление и его модель
Конопляные мифы
Проблема 2033
Таяние льдов
Школьная Америка
Еретические мысли о науке и обществе
Герострат и логика
Еще раз о науке и учености
Туринская плащаница - пора ставить точку?
Научно-технический прогресс - XXI век
Экономика России - XXI век
Инопланетян не обнаружить - они везде
После Гигапедии
Где российский хайтек?
Молния в кармане
Механика
Послужной список Ильи Громовержца
В начале
Религии мира
Эволюционная роль религии
Русская культура и способ производства
Читая Библию
Читая Библию (окончание)
Читая Библию 2
Читая Библию 2 (продолжение)
Читая Библию 2 (окончание)
От папирусов до электронных книг
Самиздат: неподцензурная журналистика в СССР
Домострой
Охотники за микробами
Космос: наука и мифы
История Земли и жизни на ней
Призрак казненного инженера
Неофициальное жизнеописание ВЭИ
Баллада о вересковом меде
Шотландский вересковый эль
Что случилось в Росуэлле
Неизвестная история человечества
Не смеется ли Господь Бог?
Дилетанты
Повседневная жизнь охотников на мамонтов
Первобытное искусство
Искусство Древнего Египта
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Дискуссии
Идеи
Идеи
Измышлизмы
Измышлизмы
Измышлизмы
Измышлизмы
Измышлизмы
Измышлизмы
Измышлизмы
Измышлизмы
Измышлизмы
Измышлизмы
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
2008
2008
2008
2008
2009
2009
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2014
2007
2009
2007
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2009
7
8
8
8
4
5
5
6
3
6
6
6
7
7
9
1
1
1
1
2
3
4
8
4
1
7
9
3
3
4
5
8
9
10
3
5
6
7
8
10
11
12
1
1
2
3
8
9
11
12
1
Искусство Древней Передней и Малой Азии
Крито-Микенское искусство
Искусство Древней Греции ч.1
Искусство Древней Греции ч.2
Очень Древняя Греция
Очень Древняя Греция (продолжение)
Кузькина мать
Изгнание из Эдема
Искусство этрусков
Изгнание из Эдема (продолжение)
Жизнь в Древнем Риме
Жизнь в Древнем Риме
Краткая история почти всего
Краткая история почти всего (продолжение)
Краткая история почти всего (окончание)
Жизнь и чаяния алхимиков
1185 год
1185 год (продолжение)
1185 год (окончание)
Неслучайные случайности
Неслучайные случайности (окончание)
Темные пятна Лунной истории
Естественная история жизни
Естественная история жизни (продолжение)
Голубая кровь
Естественная история жизни (продолжение)
Естественная история жизни (окончание)
Очень краткая история человечества
До и после динозавров (продолжение)
Блеск меча
До и после динозавров (окончание)
Краткая история тела человека
Арабески ботаники
Арабески ботаники (продолжение)
Тропой Хаоса
Арабески ботаники - 2
Тропой Хаоса (окончание)
Арабески ботаники - 2 (окончание)
Краткая история средневековья
Краткая история средневековья (продолжение)
Краткая история средневековья (окончание)
Кривая история открытий
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история биологии
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история химии
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история химии (окончание)
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история физики
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история физики (продолжение)
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2
3
4
5
5
6
6
7
8
8
9
10
11
12
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
10
11
12
1
2
2
3
4
5
6
6
7
7
8
8
9
10
11
12
1
1
2
2
3
3
4
4
5
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история физики (продолжение)
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история физики (продолжение)
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история физики (продолжение)
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история физики (продолжение)
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история физики (окончание)
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история мусора
Кривая история открытий (продолжение)
Краткая история мусора (окончание)
Кривая история открытий (продолжение)
Бурьян
Кривая история открытий (окончание)
Бурьян (продолжение)
Бурьян (продолжение)
Бурьян (продолжение)
Тропой микробов
Бурьян (продолжение)
Бурьян (окончание)
XX век: поступь прогресса
XX век: поступь прогресса (продолжение)
XX век: поступь прогресса (окончание)
Поступь прогресса: начало
Поступь прогресса: начало (окончание)
История атомного проекта СССР
История атомного проекта СССР (продолжение)
История атомного проекта СССР (продолжение)
История атомного проекта СССР (продолжение)
История атомного проекта СССР (окончание)
История российской цензуры
История российской цензуры (окончание)
Боги и люди Древнего Египта
Боги и люди Древнего Египта (продолжение)
Боги и люди Древнего Египта (окончание)
Открытие Шумера
Цивилизация Месопотамии
Капитолийская волчица
Холодный термояд.
Поиск внеземных цивилизаций: новая стратегия.
Клин Клинским вышибают, или кулинар в стиле X
Быть иль не быть
Уроки программирования на Visual C++ с помощью MFC
Тайны и секреты компьютера
Уроки программирования баз данных в Visual Basic
Технологии компонентного программирования
Диагностика зависания и неисправностей компьютера
VBA: для тех кто любит думать
Работа с коммуникационными портами в программах для
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
История
Комментарии
Комментарии
Комментарии
Комментарии
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2006
2006
2007
2008
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
5
6
6
8
8
9
9
10
10
11
11
12
12
1
1
2
2
3
4
5
5
6
7
8
9
10
11
12
12
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
12
12
1
7
1
3
4
6
7
7
8
Win32
Локальная сеть из двух компьютеров
Восстановление данных с лазерных дисков
Основы программирования на С#
C++ в примерах (для начинающих)
Операции под MS Windows
Полезные советы по работе с компьютером
Строим локальную сеть
Сборка ПК дома
Базовый курс: Windows и Интернет
MS-DOS
Visual Basic 6.0 Самоучитель для начинающих
Visual Basic 6.0 Самоучитель для начинающих
Самоучитель по ASSEMBLER
Как начать осваивать микроконтроллеры
Тропой пингвина
Советы и секреты
Ускорение Windows XP
Настройка системы безопасности Windows XP
Папы и мамы ПК
Настройка BIOS
Настройка BIOS (продолжение)
Разберемся с компом
Разберемся с компом (окончание)
LINUX для системщиков
Компьютер изнутри. Периферийные устройства
Компьютер изнутри (окончание)
Простейший ремонт компа
Локальная сеть
Локальная сеть (продолжение)
Локальная сеть (продолжение)
Локальная сеть (продолжение)
Локальная сеть (окончание)
Выращивание грибов. Советы начинающим.
Простые опыты с ультразвуком.
Культура растительных клеток и тканей
Практическая биотехнология для начинающих
Руководство по капиллярному электрофорезу
Как увидеть ДНК
Техника эксперимента в органической химии
Лазерные треки в тонких пленках
0 плазмоидах и шаровой молнии
Демонстрация шаровой молнии
Природа шаровой молнии
Исследования формирования плазмоидов
Создание шаровой молнии
Работа с мицелием
Практикум начинающего миколога
Практикум начинающего миколога (продолжение)
Практикум начинающего миколога (окончание)
Электрофорез ДНК в агарозном геле
Трансформация Е.coli плазмидой
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Компьютер
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
2007
2007
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2012
2012
2012
2012
2012
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2011
2011
2011
2011
2013
2013
9
9
9
10
11
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
1
6
6
6
7
8
11
12
1
3
4
6
5
6
8
9
10
2
2
5
1
3
4
6
9
10
10
10
10
10
4
6
7
8
3
3
Разведение дрожжей
Агрохимический анализ почвы
Микробиологическая лаборатория
Микробиологическая лаборатория (окончание)
Мираж на вашем столе.
"Ген, мутация и эволюция человека. Расы и народы. "
Набор инструментов генного инженера.
Физика в вопросах и ответах.
Шум окружающей среды
Роман о грибах
Модели молекул
Как измеряются расстояния между атомами в
кристаллах
Невероятно не факт
Технологические экзотермические смеси
Растительные галлюциногены
Пять нерешенных проблем науки
101 ключевая идея: Физика
Основы биотехнологии
Лекции по биологии
Расшифровка прошлого
Неандертальцы снова выйдут на мамонтов
Поход за разумом
Заразные гены...
...И парадоксы систематики
Лекции по биологоии (продолжение)
Каннабиноиды
Из чего все состоит
Как физики изучают элементарные частицы
"Топливные элементы: прошлое, настоящее, будущее "
Эволюция
До и после динозавров
Проставляем даты
Вендские жители Земли
Суперсила
Искусственные драгоценные камни
Экология
Биология для электронщиков
Биология для электронщиков (продолжение)
Биология для электронщиков (продолжение)
Биология для электронщиков (окончание)
История отмороженных
"Радиация: дозы, эффекты, риск "
Решение задач с применением нечеткой логики
Нейрокомпьютинг и его применение
Происхождение мозга
Нейрокомпьютинг и его применение
Происхождение мозга
Человеческий мозг
Происхождение мозга
Человеческий мозг (окончание)
Генетика для второгодников
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Лаборатория
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
2013
2014
2014
2014
2006
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
5
3
10
11
12
2
2
2
3
5
6
6
6
9
10
11
12
1
4
5
5
5
5
5
5
6
8
8
8
9
9
9
9
10
10
11
12
1
2
3
4
6
6
9
9
10
10
11
11
12
1
Атомная физика для второгодников
Сверхпроводимость
Нанотехнология
Неприятности с физикой
Неприятности с физикой (окончание)
Тайная жизнь муравьев
Тайная жизнь пчел
Тайная жизнь термитов
Наши соседи: пауки и насекомые
Периодическая система: история и современность
Генетика для второгодников (продолжение)
Психоделики сегодня
Вечный двигатель
Частная жизнь муравьев
Легендарные композиты прошлого
Частная жизнь муравьев (продолжение)
Частная жизнь муравьев (окончание)
Характер физических законов
Характер физических законов (окончание)
Геном человека
Геном человека (продолжение)
Геном человека (продолжение)
Мир многих миров
Геном человека (окончание)
Мир многих миров (окончание)
Мир в ореховой скорлупке
Мир в ореховой скорлупке (продолжение)
Краткий курс биологии
Мир в ореховой скорлупке (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Мир в ореховой скорлупке (окончание)
Краткий курс биологии (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Краткий курс биологии (продолжение)
Физминимум для женщин
Краткий курс биологии (окончание)
Вселенная в электроне
Вселенная в электроне (продолжение)
Вселенная в электроне (окончание)
Методы микробиологии
Современные концепции в биологии
Современные концепции в биологии (окончание)
Природа микроорганизмов
Молекулы
Радиация вокруг нас
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2
2
3
4
5
6
7
8
9
11
12
12
1
2
2
3
4
4
5
7
8
9
10
10
11
12
1
2
2
3
3
4
5
6
8
9
10
11
12
1
2
2
3
5
6
7
8
9
10
11
12
12
Молекулы (продолжение)
Рост микробов
Молекулы (продолжение)
Введение в биотехнологию
Молекулы (продолжение)
Введение в биотехнологию (продолжение)
Молекулы (окончание)
Введение в биотехнологию (окончание)
Мир микробов
Синопсис химии
Мир микробов (продолжение)
Синопсис химии (окончание)
Мир микробов (продолжение)
Мир микробов (продолжение)
Введение в теорию вероятностей
Мир микробов (продолжение)
Введение в теорию вероятностей (продолжение)
Мир микробов (продолжение)
Введение в теорию вероятностей (окончание)
Мир микробов (продолжение)
Введение в статистику
Мир микробов (продолжение)
Введение в статистику (продолжение)
Хроники лаборатории.
"Иисус, еврей из Галилеи "
Лес (часть повести «Улитка на склоне»).
Имя розы
Сладкое бремя славы
Сморчки
Клон
Отверженные, гл.3
Альтист Данилов
Мусорщик на Лорее
Рог изобилия
Дед Мороз
Профессия
Кракатит
Мой сын физик
Женская интуиция
"Человек, который пришел слишком рано "
Ретрогенетика
Тиски доктринерства
Фелицетин
Адепт Сергеев
Аналитик
Уровень шума
Принцип неопределенности
Шальная компания
Новогодний маньяк
Снегурочка
Срубить дерево
Муравьи
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Ликбез
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2006
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2009
2009
1
1
2
2
3
3
4
4
5
5
6
6
7
8
8
9
9
10
10
11
11
12
12
12
1
2
3
4
5
7
8
9
10
11
12
1
2
3
3
4
5
6
6
7
8
9
10
11
12
12
1
2
Где бы ты ни был
Скальпель Оккама
Обмен разумов
Ферми и стужа
Взрыв всегда возможен
Верный вопрос
Открытие себя
Постоянная должность
Сбалансированная экология
Подарки Семилиранды
Рождественский сюрприз
Куколка
Фабрика Абсолюта
Абсолютное оружие
Яшера
Какие смешные деревья
День муравья
День муравья (окончание)
Революция муравьев
Революция муравьев (окончание и подвал)
Сага о психоделиках - 2
Сага о психоделиках - 2 (продолжение)
Сага о психоделиках - 2 (окончание)
Ночь перед Рождеством
Упорный
Сага о психоделиках
Сага о психоделиках (продолжение)
Сага о психоделиках (продолжение)
Дневник Евы. Дневник Адама
Свидетель колдовства
Наваждение
Олеся
Ответное чувство
Ведьма на выданье
Прохвессор накрылся
День триффидов
Котел с неприятностями
День триффидов (окончание)
Пчхи-хологическая война
Мертвое прошлое
До скорого!
Терпение и труд
Военные игры
Похищение чародея
Ключик
Пасынки Вселенной
Глубокоуважаемый микроб
Война с саламандрами
Двенадцать дел Шерлока Холмса
Двенадцать дел Шерлока Холмса (окончание)
Шерлок Холмс и пятно Пуассона
Рибофанк
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
3
4
5
6
6
7
8
9
10
11
12
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
12
1
1
2
3
4
5
5
6
6
7
7
8
8
9
9
10
10
11
11
12
12
1
2
3
4
5
6
6
Рибофанк (окончание)
Клуб
Когда меня отпустит?
Мутант-59
Они сделаны из мяса
Мендель
"Непрочный, непрочный, непрочный мир"
Мендель (окончание)
До Эдема
Судьба Кощея
Ущелье белых духов
Пыльца
Пыльца (окончание)
Бациллус террус
Боятся ли компьютеры адского пламени
Боятся ли компьютеры адского пламени (окончание)
Вокзал потерянных снов
Вокзал потерянных снов (продолжение)
Вокзал потерянных снов (продолжение)
Вокзал потерянных снов (окончание)
Рой
Киберозойская эра
Рой (окончание)
Полночь
Полночь (окончание)
Цветы техножизни
Вирт
Химические дела Шерлока Холмса
Химические дела Шерлока Холмса (окончание)
Нимфомация
Нимфомация (окончание)
Лавина
Лавина (окончание)
Букварь для благородных девиц
Задачи с решениями
Материалы семинара по обработке сигналов
Расчет дополнительных погрешностей каналов ИИС
АСУТП
Анализ временных рядов и прогнозирование
Автоматическое регулирование объектов
Сигналы и линейные системы
Сигналы и линейные системы
Сигналы и линейные системы (продолжение)
Сигналы и линейные системы (продолжение)
От постановки задачи до принятия решения
Сигналы и линейные системы
Сигналы и линейные системы
Сигналы и линейные системы
Цифровая обработка сигналов
Цифровая обработка сигналов
Цифровая обработка сигналов
Цифровая обработка сигналов
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Литпортал
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2007
2007
2007
2008
2008
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
2010
2010
2010
8
9
9
10
11
12
12
1
2
3
3
4
5
5
6
7
8
9
10
11
12
12
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
1
8
11
7
10
4
5
6
7
8
9
10
11
1
2
3
4
Цифровая обработка сигналов
Цифровая обработка сигналов
Цифровая обработка сигналов
Цифровая обработка сигналов
Цифровая обработка сигналов
Автоматы и их обучение
Использование компьютерных моделей
Вычислительная гидродинамика
Имитационная модель процесса обучения
Многокомпонентная модель обучения
Метод конечных элементов
Компьютерная модель вращения тела в силовом поле
Кибернетическая модель «Учитель-ученик»
Компьютерное моделирование технических систем
Моделирование систем массового обслуживания
Изучение колебательного и волнового движения
Моделирование больших систем частиц
Исследование процесса обучения на ЭВМ
Контент-анализ школьного учебника физики
Формирование эмпирических знаний у учащихся
Использование компьютерных моделей при изучении
квантовой физики
Компьютерное моделирование явлений переноса
Метод больших частиц
Гидродинамика: метод больших частиц
Оценка сложности школьного курса физики
Моделирование работы ядерного реактора
Моделирование социально-экономических процессов
Имитационная модель обучения
Моделирование боя на компьютере
Использование MS EXCEL для решения физических задач
Молочнокислые бактерии
H1N1. Война с ветряными мельницами
Трудно быть богом.
Тангенциальная индукция и законы электромагнетизма
Относительность и электрические машины
Апгрейд обезьяны
Апгрейд обезьяны (окончание)
Верхом на бомбе
Верхом на бомбе (окончание)
Людской зверинец
Человек как животное
Людской зверинец (окончание)
Человек как животное (окончание)
Стирка ультразвуком.
Приготовление целебных спиртных напитков
Трехфазный двигатель в однофазной сети
Выбор осциллографа
Получение дрожжей из пивных бутылок
Биология. Палеонтологическая экскурсия
Выбор системы очистки воды
Из жизни винодела
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Матпрактикум
Микроб
Микроб
Мышление
Мышление
Мышление
Мышление
Мышление
Мышление
Мышление
Мышление
Мышление
Мышление
Мышление
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2014
2014
2014
2014
2014
2009
2009
2007
2007
2007
2009
2009
2012
2012
2014
2014
2014
2014
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
5
6
7
8
9
8
10
1
3
4
6
9
10
11
12
1
2
3
4
5
6
7
8
9
11
1
3
6
7
10
6
7
2
5
5
7
8
6
8
10
11
11
12
2
4
9
6
8
9
9
10
Гальванопластика дома
Умная теплица
Химия в саду
Определение минералов с паяльной трубкой
Удаление пятен
Пайка для начинающих
Хромирование без проблем
Нарезание резьбы
Работа с оргстеклом
Работа со стеклом
Как построить ветрогенератор
Видеопроектор своими руками
«Физический минимум» на начало XXI века
Энергия атома: в конце концов
Шаровая молния - единство противоречий
Финансовый менеджмент семьи
Китайцы вывели трех частично светящихся поросят.
"Художник? — Значит, террорист. "
Особенности национального похмелья
Канадские ученые обнаружили в кипятке живую рыбу
"Власти США. утверждают, что пища из клонированных
животных безопаснап
Полный справочник по уходу за пресноводными
тропическими рыбами
Два объявления
Требуются редакторы разделов
Экономика и финансы домашнего хозяйства
Юмор и объявления
Курс лекций по ТРИЗ для начинающих
Растения — твои друзья и недруги
Юмор и объявления
Эти странные русские
Анатомия сканера: взгляд изнутри
Анатомия сенсоров изображений
Наглядное сравнение сканеров CCD и CIS
Правда о колбасе
Юмор и объявления
Вольбахии: чужие внутри генома
Информация к размышлению
Информация к размышлению
Традиционное предновогоднее послание
Редакторам
Полезные советы по работе в MS Word
Оптика атмосферы и океана. Физика атмосферы
Мы приглашаем редакторов
Запись в библиотеку
"Алё, мы ищем редакторов п
Муравьи - грибоводы
Искусственный рай
Вакансии для физиков
Малый алхимический свод
Информация к размышлению
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Практика
Проблемы
Проблемы
Проблемы
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
2008
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2010
2009
2009
2009
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
12
7
7
8
9
11
12
1
1
1
10
10
5
6
10
1
2
2
4
4
4
5
5
6
7
7
8
8
8
9
9
9
9
9
9
10
10
11
12
1
2
2
3
3
4
5
6
6
7
8
Информация к размышлению
Традиционное предновогоднее послание
Работа мастера позолотчика
Диссертация
Как поступить в американский университет
Конференция и симпозиум
Международный симпозиум в Томске
Весенний криз
Диссертация
Просьба
Минералы
Дух экономной лампы
К читателям
Открытое письмо президенту
От редакции
Волна пиратского залива
От редакции
Обман в науке
Кое-что из Заблуждений
От редакции
Опиум для народа
Что сбылось из прогноза РЭНД?
Новогодняя элегия
Ловцы человеков
День святого Валентина
От редакции
Ловцы человеков (окончание)
От редакции
Покупаем комплектующие для ПК
Новые горизонты Фулбрайта
От редакции
И это все о ней
Фотогалерея
От редакции
И это все о ней (окончание)
Фотогалерея и справочник
От редакции
Фотогалерея и справочник
От редакции
Фотогалерея и справочник
Разговор с ангелом майским вечером
Фотогалерея
"Клеи, замазки, цементы "
От редакции
Фотогалерея
От редакции
Краткий определитель научного шарлатанства
Переписка
Фотогалерея
От редакции
Некоторые ядовитые растения
Симпозиум! Симпозиум! Симпозиум!
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
2008
2008
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
9
12
1
2
3
3
4
4
7
7
8
8
8
9
9
10
10
11
11
11
12
12
12
1
1
1
2
2
3
3
3
4
4
4
5
5
5
6
6
7
7
8
8
8
9
9
10
10
10
10
11
11
Фотогалерея
От редакции
Некоторые растения-психоделики
Фотогалерея
Традиционное предновогоднее послание
Некоторые растения-психоделики (продолжение)
Интересные факты по истории
Фотогалерея
Список опубликованного
Книги из спецхранов
Как работает электродвигатель
Фотогалерея
Симпозиум! Симпозиум! Симпозиум!
От редакции
Книги из спецхранов (продолжение)
Фотогалерея
Весенний призыв
Книги из спецхранов (окончание)
Нанопоры в молекулярной биологии
Фотогалерея
Экзамен по химии
Доллар 98
Лекарственные растения
Сенсор для обнаружения панкреатита
Фотогалерея
Конкурс
Дедушка Митрофаныч
Лекарственные растения (продолжение)
Фотогалерея
От редакции
Лекарственные растения (продолжение)
Фотогалерея
От редакции
Лекарственные растения (окончание)
"Золото, золото, золото"
Защитные и клеящие составы
Фотогалерея
Из писем в редакцию
"Золото, золото, золото (окончание)"
Фотогалерея
К научных работникам
Ножевые и инструментальные стали
Фотогалерея
От редакции
Домашняя библиотека Homelab
Шарманка и кукуруза
Опреснитель воды
Фотогалерея
От редакции
Открытия и названия элементов
Провал
Фотогалерея
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
11
11
12
12
12
1
1
1
1
2
2
2
2
2
3
3
3
4
4
4
4
5
5
5
5
5
5
6
6
6
7
7
7
8
8
8
8
8
9
9
9
10
10
10
11
11
11
11
11
12
12
12
Новогоднее поздравление
Фотогалерея
Список опубликованного
Фотогалерея
Объявление
Люминофор своими руками
Спектрофотометр из телефона
Фотогалерея
Переписка
Получение низких температур
Фотогалерея
Переписка
Технологические советы
Фотогалерея
От редакции
Хлорирование воды
Фотогалерея
Объявление
Фотогалерея
Объявление
Простые опыты с растениями
Фотогалерея
Объявление
Фотогалерея
Объявление
Какого цвета зеленка?
Франций - история открытия
Фотогалерея
Объявление
Все врут календари
Фотогалерея
Послание редактора пережившим Конец Света
Погрешности в химическом анализе
Фотогалерея
Список опубликованного
Удивительная биология
Фотогалерея
Объявление
Лаборатория биохакера
Удивительная биология
Термоядерная энергетика
Фотогалерея
Просьба
Удивительная биология
Фотогалерея
Переписка
Десять тысяч лет с дрожжами
Мир глазами зоопсихологов
Фотогалерея
Переписка
Мир глазами зоопсихологов (продолжение)
Фотогалерея
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
12
1
1
2
2
3
3
3
3
4
4
4
5
5
5
6
6
6
8
8
9
9
9
10
10
11
11
11
11
12
12
12
1
1
1
2
2
2
3
3
3
3
3
4
4
4
5
5
5
5
6
6
Переписка
Мир глазами зоопсихологов (продолжение)
Тихоходки и коловратки
Объявление
Мир глазами зоопсихологов (продолжение)
Фотогалерея
Объявление
Мир глазами зоопсихологов (окончание)
Фотогалерея
Осенний призыв
Фотогалерея
Объявление
Пивоварня на балконе
Спектрометр из CD диска
Наноалмазы при комнатной температуре
Фотогалерея
Переписка
Пивоварня на балконе (окончание)
Растения могут стать нефтью за минуты
Рождение твердотельной электроники
Новогоднее
Переписка
Список опубликованного
Обратная связь
Обратная связь
Обратная связь
Простые демонстрационные опыты
Новости форума
Обратная связь
Знакомство с минералами
Обратная связь
Знакомство с минералами (продолжение)
Фотогалерея
Обратная связь
Знакомство с минералами (окончание)
Информационное моделирование
Прощание со Швабией
В мире насекомых
Что-то не так
Против наркотиков
В мире насекомых (продолжение)
Против наркотиков
Введение в электропривод насосов
В мире насекомых (продолжение)
Против наркотиков
Введение в электропривод насосов (продолжение)
В мире насекомых (продолжение)
Против наркотиков
Учимся использовать QSL
Пример проектирования дискретного ПИД-регулятора
Управление шаговым двигателем с помощью PC
Основы автоматизации эксперимента
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Разное
Системы
Системы
Системы
Системы
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2007
2007
2007
2008
6
7
7
7
8
8
8
9
9
9
10
10
11
11
11
11
11
12
12
12
12
1
1
1
2
3
4
4
5
6
6
7
7
7
8
8
8
9
9
9
10
10
11
11
11
12
12
12
5
9
10
2
Интерфейс RS-485
Согласование сигналов для систем управления
Принципы электросовместимости приборов
Гальваническая развязка
Протокол MODBUS
Шина I2C
Система КАМАК
Х-10 - коммуникация через электросеть
Подключение приборных плат к шинам компьютера
Применение протокола Х-10 в домашней автоматизации
Стандарты VME и VXI
QNX/Neutrino
Интерфейс RS-485
Преобразователь интерфейса I2C - UART
Однопроводный интерфейс компании DALLAS
Управление выходом спирта
Меморандум электронщикам
С чего начинаются роботы
С чего начинаются роботы (продолжение)
С чего начинаются роботы (окончание)
Передача информации по каналу связи
Автоматическая система управления
АЦП с USB
Обработка сигналов
Обработка сигналов (продолжение)
Обработка сигналов (продолжение)
Обработка сигналов (продолжение)
Обработка сигналов (продолжение)
Обработка сигналов (продолжение)
Обработка сигналов (продолжение)
Интерфейс компьютера в сети микроконтроллеров
Обработка сигналов (продолжение)
Обработка сигналов (окончание)
Основы автоматического регулирования
Система CAN
Основы автоматического регулирования
Использование параллельного порта
Последовательный интерфейс RS232
Основы автоматического регулирования (окончание)
Использование параллельного порта в режиме ЕРР
USB: сопряжение датчика с компьютером
Измерительный комплекс из USB-модулей
Изучаем системы автоматического управления
Цветовая маркировка диодов.
Параметры отечественных излучающих диодов ПК
диапазона.
Параметры отечественных излучающих диодов ПК
диапазона.
Параметры прецизионных стабилитронов и стабисторов.
Параметры стабилитронов и стабисторов -
ограничителей напряжения.
Параметры стабилитронов и стабисторов малой мощно-
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Системы
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
2008
2008
2008
2008
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2014
2014
2014
2014
2006
2006
2006
2006
2006
2006
12
12
12
12
2
2
3
3
4
4
5
5
6
7
8
2
1
3
4
5
9
10
11
6
8
9
10
11
12
1
2
2
3
9
9
10
10
10
11
1
5
7
12
12
12
12
12
12
12
сти.
Параметры стабилитронов и стабисторов большой
мощности .
Semiconductor Diodes.
Zener Diodes.
Цоколевка распространенных биполярных и полевых
транзисторов.
Общие сведения по малогабаритным электромагнитным
реле
Параметры тиристоров.
Тривиальные названия химических веществ
Таблица растворимости неорганических веществ.
Растворители и разбавители
Зарубежные микросхемы и их аналоги
Бытовые яды
Опасные пищевые Е-добавки
Команды DOS
Справочник кустаря
Альфа и омега
Словарь компьютерного сленга
Старинные рецепты
Физические эффекты
Физические эффекты (продолжение)
Дискретные случайные величины
Электронные компоненты
Самодельный плазматрон.
Электрохимическая установка.
Высоковольтная лаборатория
Ректификационная установка своими руками
Самоделки для сада и огорода
Дистиллятор с тепловым насосом
Размышление на вечную тему (переработка мусора)
Самодельное оборудование
Анатомия и физиология контрольно-измерительных
приборов
Установка перегонки и ректификации спирта
Устройства для получения пленок
Магнитометры
Эффективный способ получения газа Брауна
Окно в инфракрасный мир
Аппарат для синтеза бензина
Самодельный плазмотрон
Робот-сканер
Муфельная печь МПК-2
Самодельный пескоструйный аппарат
Инвертор для индукционного нагрева
Инвертор для индукционного нагрева - 2
Коаксиальная криптоловая печь
Инвертор с PDM-регулированием мощности
Ультрафиолетовый лазер
Инвертор для индукционного нагрева - 3
Микроскоп Левенгука
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Справочник
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
2006
2006
2006
2006
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2008
2008
2009
2012
2012
2013
2014
2006
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2012
2012
2012
2012
12
12
12
12
1
2
2
2
3
4
8
9
10
12
4
6
1
4
5
1
9
12
2
3
4
6
10
11
3
9
2
3
4
4
5
7
11
5
6
7
12
12
12
3
3
4
4
Амплификатор для ПЦР
Построение ректификационной колонны
Генератор озона за 15 минут
Спинтарископ
Перестраиваемый лазер на красителях
Большие проблемы маленького ферментера
Высокочувствительный датчик магнитного поля
Измеритель электрокинетического потенциала
Пиво своими руками
Краткая инструкция по сканированию книг и обработке
сканов
Лабораторная технология
Приготовление спиртосодержащего сырья
Руководство по ректификации спирта
Табуретовка
Культивирование грибов
Левитация сверхпроводника
Газовый аккумулятор
Нетрадиционные технологии домашнего выращивания
грибов
Наиболее характерные заражения грибной культуры,
мицелия, субстрата
Оцифровка печатных текстов
Выращивание грибов простым способом, т.1
Выращивание грибов простым способом, т.2
Домашнее пивоварение: технология двух кастрюль
Дать книге вторую жизнь
Изготовление фейерверков
Домашнее виноделие
Выращивание грибов
Литье
Разведение пивных дрожжей в домашних условиях
Жарим зерно дома
Эли бочкового созревания
Уксус. Что это такое и как его делают
Краткая инструкция для сканирования книг
Гальванопластика
Как сканировать журналы и брошюры
Искушение коньяка
Домашний эль
Производство грибов
Создание текстового слоя
Домашнее виноделие
Грибы на грядках
Техника стеклодувных работ
Стеклодувное дело (продолжение)
Лазерно-утюжная технология печатных плат
Искусственная икра
Выращивание грибов
Создание электронных книг из сканов
Извлечение духа вина
Технология красоты
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Техника
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
2013
2013
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
2010
2010
3
7
2
4
5
6
11
12
1
1
1
4
4
4
5
6
6
7
7
9
9
9
10
10
10
11
12
12
1
1
1
1
2
2
3
3
4
5
6
7
5
7
8
8
10
12
1
2
3
Иллюстрации djvu-книг
Технология красоты (продолжение)
Технология красоты (продолжение)
Комплект DEE от LizardTech
Технология красоты (окончание)
Культивирование каннабиса
Светящаяся краска
Изготовление качественных печатных плат
Варим мыло
Книги своими руками
Золото из материнских плат
Работа с оргстеклом
Знакомство с портным
Введение в магнитные жидкости
Дамаск и булат
Технологии по работе со стеклом
Пескоструйная обработка стекла
Изготовление ножа
Как почистить сканы книг
Пиротехника для начинающих
Практикум начинающего грибовода
Реставрация антиквариата
Реставрация антиквариата (продолжение)
Реставрация антиквариата (окончание)
Выращивание спирулины
Серебрение
Технология эмали
Конверсия углеводородов в жидкое топливо
Посуда и оборудование
Что и как сделать
Что и где взять
Кристаллы
Методика выращивания кристаллов
Опыты без взрывов
Электролиз
Девять уроков пиротехники
Химия для любознательных
Термит
Введение в пиротехнику
Опыты в домашней лаборатории
Некоторые синтезы для домашней лаборатории
Анализ грязных вод
Влечение запаха
Угольная батарея
Опыт создания угольного топливного элемента
Озон
Купоросное масло химии
Клондайк для химика
Желудочный сок химии
Грозное оружие химии
"Первый, восьмой и семнадцатый "
Светящиеся краски и краски-хамелеоны
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Технологии
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2013
2013
2014
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2009
2009
2009
2009
3
4
5
5
6
6
7
7
8
8
9
10
10
11
2
7
7
9
10
11
2
10
11
12
12
1
2
1
1
1
1
4
4
5
6
7
8
9
12
1
2
3
4
8
8
10
11
11
1
2
3
4
Клондайк для химика
Получение аммиачной селитры
Выращивание кристаллов
Препараты из природного сырья
Препараты из природного сырья (продолжение)
Препараты из природного сырья (продолжение)
Препараты из природного сырья (продолжение)
Препараты из природного сырья (окончание)
Качественные реакции
Экстракция растительных алкалоидов
Работа со стеклом
Как сделать ракету
Получение щелочных металлов
Лаборатория юного химика
Некоторые кухонные рецепты
Простые рецепты
Изготовление реактивов
Изготовление реактивов (продолжение)
Изготовление реактивов (продолжение)
Изготовление реактивов (окончание)
Самодельные реактивы
Самодельные реактивы (продолжение)
Самодельные реактивы (продолжение)
Самодельные реактивы (продолжение)
Самодельные реактивы (продолжение)
Самодельные реактивы (окончание)
Получение хлоратов и перхлоратов
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Самодельные реактивы
Самодельные реактивы
Самодельные реактивы
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Изомеризация псевдоэфедрина в эфедрин
Концентрирование серной кислоты
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Выращивание кристаллов
Ищем элементы
Некоторые методы органической химии
Некоторые методы органической химии
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
2009
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2014
2014
2014
2014
2014
2014
5
6
11
6
7
8
9
10
11
12
1
2
3
4
6
7
8
9
10
11
12
1
2
3
4
5
6
8
9
10
11
12
1
2
3
4
5
6
7
8
8
8
9
10
11
12
1
2
2
2
3
4
Некоторые методы органической химии
Учебные опыты по органической химии
Некоторые методы органической химии
Учебные опыты по органической химии
Некоторые методы органической химии
Уроки ТБ
Некоторые методы органической химии
Учебные опыты по органической химии
Аналого-цифровой преобразователь из звуковой карты.
Преобразование угла потенциометра в цифровой код.
Прецизионный измеритель перемещения.
Устройство для обнаружения движущихся металлических
предметов.
"Схема, обеспечивающая развертку по диагональной
оси любого осциллографа. "
Блок питания аэроионизатора
Другой блок питания аэроионизатора
Еще один блок питания аэроионизатора
Варианты блока питания аэроионизатора
Электронный пылеулавливатель
Цифровая шкала - частотомер
Узлы электронных схем
Применение микросхемного стабилизатора К175ХП2
Как воруют электричество
Схемы питания высоковольтных устройств
Помехоустойчивые устройства
Полезные схемы
Простой импульсный блок питания на 15 Вт
Высоковольтная электроника
Приемники импульсного ИК излучения
Автоматическое бесконтактное переключающее
устройство
Конденсаторное реле сверхдлительных выдержек
времени
Фотоэлектронные устройства (обзор)
Числоимпульсный генератор
Измерение температуры датчиком DS1820
Источники стабильного тока и их применение
Электронно-оптический индикатор
Индикаторы магнитных полей
Приборы для научных исследований
Преобразователи частоты и устройства плавного пуска
Регулировка мощности
Лабораторный блок питания 0...20 В
Управление сетевой нагрузкой
Термометр цифровой
Универсальный регулятор мощности
Радиоэлектронные устройства
Ремонт СД-проигрывателей
Экономичный источник питания счетчика Гейгера
Сцинтилляционные детекторы ионизирующего излучения
Радиолюбительский дозиметр
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Химичка
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2014
2006
2006
2006
2006
2006
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2007
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
5
6
7
8
9
10
11
12
12
12
12
12
12
1
1
1
1
1
4
5
6
7
8
8
9
10
11
12
1
1
1
1
2
2
2
2
3
4
4
4
4
5
5
6
7
8
8
8
Прибор непрерывного радиационного контроля
Радиационный индикатор в радиоприемнике
Датчик радиации в охранной системе
Создание USB-устройств
Программируемый логический контроллер
Заготовка для исследования переходных процессов
Микроконсоль для Бейсик-контроллера
AVR BASINT
Индукционная печь
Контактный терморегулятор
Электроника для биологов
Измеритель индуктивности, сопротивления и емкости
Блок питания радиолюбителя
Исследование динамических параметров БП в N1
Multisim
Датчики в системах сбора данных и управления
От сайта к сайту
Цифровое управление паяльником
FT8U245AM в интерфейсе USB
"Преобразователи интерфейса USB на микросхемах
FT8U232AM, FT8U245AM "
Наглядная электроника
Многоточечный термометр
Работа АЦП с СОМ портом
Наглядная электроника (продолжение)
Функциональные модули установок ИФВЭ
Наглядная электроника (продолжение)
Формирование микроконтроллерами интервалов времени
Преобразование сигналов в заданные логические
уровни
Наглядная электроника (продолжение)
Наглядная электроника (окончание)
Анатомия микроконтроллерных схем
Измерительные цепи
Цифровой термометр с датчиком LM75AD
Как использовать карты MMC/SDC
Практика создания ПИ-регуляторов
Высоковольтный усилитель постоянного тока
Пьезокерамический трансформатор
Быстродействующий повторитель напряжения
Источник мощных прямоугольных импульсов света
Измерение временных интервалов
Инфранизкочастоный диэлектрический спектрометр
Устройство для определения диэлектрических
параметров
Счетчик Гейгера
Цифровой глаз с памятью
Управление лампой через интернет
Управление лампой через USB
Включение компьютера звонком телефона
Управление шаговым двигателем через USB
ШИМ-контроллер на микроконтроллере AVR
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2008
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2009
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
2010
8
8
8
9
9
9
9
9
10
10
11
11
11
11
11
12
12
1
1
1
2
2
2
3
3
4
4
4
5
6
7
8
8
9
10
10
10
11
12
1
1
2
6
8
8
8
9
9
ИК радар близкого действия
Инфракрасный радар
Подключение карт памяти к микроконтроллерам
Устройство регистрации температуры
Разработка датчика угловой скорости
Высоковольтный источник питания 0-1000 В
Миниатюрный осциллограф
Homemade Arduino
Мир электронщика
Контроллер шагового двигателя для робота
Контроллер униполярного шагового двигателя
Управление шагового двигателя на ПЛИС
Самодельный мини-эхолот
Универсальный измерительный прибор «АВО-2006»
Цифровой акселерометр
Подключение детектора типа сцинтиллятор-фотодиод
Цифровой генератор низкой частоты
Источник стабилизированного высокого напряжения
Формирователь киловольтных импульсов
Простой источник стабильного тока
Источник для зарядки емкостных накопителей
Цифровой модулятор плотности импульсов
Способы подстройки частоты инвертора
Импульсные блоки питания
АЦП с Centronics
Источник питания ультразвуковой установки
Контроллер шины ISA
Автоматизированный диэлектрометр
Генератор высоковольтных импульсов напряжения
Преобразователь для зарядки емкостных накопителей
Измеритель скорости звука в жидкости
Мощный стабилизатор тока
Преобразователь прибора для теплофизических
измерений
Лабораторный блок питания из АТХ
Импульсный блок питания из КЛЛ
Выпрямители с тиристорным регулятором
Эволюция импульсных источников питания
Импульсный блок питания
Регулируемый бестрансформаторный блок питания
Высоковольтный блок питания
Блок питания для домашней лаборатории
Компенсация сопротивления в химической ячейке
Автогенераторный преобразователь емкостного датчика
Многоканальный аналоговый прибор
24-разрядная система сбора данных
Быстрый малошумящий предусилитель
Система регистрации оптических сигналов
Измеритель скорости звука
Микротермостат с совмещенными нагревателем и
датчиком
Многоканальный оптический регистратор
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
2010
2010
2010
2010
2010
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2011
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2012
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2013
2014
10
10
11
11
12
1
2
3
4
5
5
5
6
6
7
8
8
8
9
9
11
1
2
5
6
6
8
9
10
11
12
1
2
3
4
5
6
6
7
7
7
8
9
10
10
11
11
12
12
1
Простой анало
о
циФровой преобразователь
Введение в электронику
Введение в электронику (продолжение)
Введение в электронику (продолжение)
Введение в электронику (окончание)
Управление электроприводом на микроконтроллере
Система управления асинхронньм дви
ателем
Сварочный инвертор
Блок питания калориметра
Простые радиоконтактные устройства
Универсальный параллельный адаптер
Сопряжение GРIВ
интерфейса с компьютером
Физики продолжают шутить
"Юноше, обдумывающему житье "
Телевизор на службе здоровья
Справочник rименея
Это должен знать каждый таракан
О жидком воздухе
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Электроника
Всемирное тя
отение
Теория относительности
Фокусы квантовой
Подлокотник
О побочных аспектах современной цивилизации
Невероятный симбиоз
полета