ВОПРОСЫ
ФИЛОСОФИИ
1978

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ
ВОПРОСЫ
ФИЛОСОФИИ
ИЗДАЕТСЯ С ИЮЛЯ 1947 ГОДА
ЖУРНАЛ ВЫХОДИТ ЕЖЕМЕСЯЧНО
5
МОСКВА. ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПРАВДА»
19 7 8

В НОМЕРЕ:
К 160-летию со дня рождения Карла Маркса
Маркс о предпосылках коммунистического преобразования об¬
щества
К 1 00-летию книги Фридриха Энгельса
«А н т и-Д ю р и н г»
Энциклопедия марксизма
Теория диалектики и ее законы в «Анти-Дюринге» Ф. Энгельса
Разработка в «Анти-Дюринге» основ исторического материа¬
лизма и научного коммунизма
Учение о социализме в «Анти-Дюринге» и современный социал-
реформизм
Развитие В. И. Лениным философских идей «Анти-Дюринга» и
современная идеологическая борьба
Социально-философские проблемы
развитого социалистического общества
Нравственные принципы, свобода и трудовая активность лич¬
ности
Логика педагогического процесса
Философия — человек — образ мира
в современной науке
К XVI Всемирному философскому конгрессу
Знания о войне и мире как элемент мировоззрения
Буржуазная философская антропология сегодня
К дискуссии об универсалиях в англо-американской философии
и лингвистике
Диалектика и современное научное познание
Философские и социальные аспекты проектирования техники
Пространство и время в структуре физической теории
Философия за рубежом
Римский клуб перед социальными проблемами
Актуальное исследование
© Издательство «Правда». «Вопросы философий». 1978.

К 160-лети ю со дня рождения Карла Маркса
Маркс о предпосылках
коммунистического
преобразования общества
Г. Ар БАГАТУРИЯ
Великим теоретическим достижением основоположников научного
коммунизма явилось, как известно, открытие материальных предпосы¬
лок коммунистического преобразования общества. Две главные из
них — развитие производительных сил и формирование революционно¬
го класса, •
Познание материальных предпосылок коммунизма стало одним из
существенных отличий научного коммунизма от различных утопических
концепций преобразования общества. Анализ всей совокупности выска¬
зываний Маркса и Энгельса о предпосылках коммунистического преоб¬
разования общества (эта работа была проведена в связи с подготов¬
кой в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС Предметного
указателя к Сочинениям К. Маркса и Ф. Энгельса) позволяет просле¬
дить некоторые особенности процесса становления и развития теории
научного коммунизма, ее связь с диалектико-материалистическим по¬
ниманием истории — историческим материализмом как непосредствен¬
ной философской основой марксистского учения об обществе буду¬
щего.
* * *
Определение двух основных материальных предпосылок коммуни¬
стического преобразования общества — великая заслуга Маркса. Имен¬
но его рукой вписан в рукописи «Немецкой идеологии» тот фраг¬
мент текста, в котором впервые формулируется это фундаменталь¬
ное положение теории научного коммунизма. Воспроизведем эту исто¬
рически первую формулировку. Дополняя ранее написанный текст об
отчуждении социальной деятельности, Маркс определяет условия, при
которых становится возможным уничтожение такого отчуждения: «Это
«отчуждение», говоря понятным для философов языком, может быть
уничтожено, конечно, только при наличии двух практических предпо¬
сылок Ч Чтобы стать «невыносимой» силой, то есть такой силой, про¬
тив которой совершают революцию, необходимо, чтобы это отчуждение
превратило основную массу человечества в совершенно «лишенных
собственности» людей, противостоящих в то же время имеющемуся на¬
лицо миру богатства и образования, а оба эти условия предполагают
огромный рост производительной силы, высокую степень ее развития-
С другой стороны, это развитие производительных сил... является аб-
1	В данном случае Маркс определяет эти предпосылки как практические, от¬
личая их от теоретических. Ниже он определит их как «материальные элементы»
(ср. также К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр. 404—405). Впоследствии осно¬
воположники научного коммунизма, различая материальные и духовные предпосылки
революции, будут употреблять термин «материальные предпосылки» и в более узком
смысле, имея в виду главным образом развитие материального производства, матери¬
альных производительных сил, средств производства, крупной промышленности.
4
Г. А. БАГАТУРИЯ
солютно необходимой практической предпосылкой еще и потому, что
без него имеет место лишь всеобщее распространение бедности; а при
крайней нужде должна была бы снова начаться и борьба за необходи¬
мые предметы и, значит, должна была бы воскреснуть вся старая мер¬
зость» и т. д.2. Ибо коммунизм — это не равенство людей в нищете, а
общество, основанное на высокоразвитом материальном производстве.
Итак, высокая степень развития производительных сил и обуслов¬
ленное им формирование революционного класса — таковы необходи¬
мые материальные предпосылки революции, коммунистического преоб¬
разования общества.	.
Вывод Маркса закономерно подготовлен предшествующими рабо¬
тами авторов «Немецкой идеологии» и логически следует из развитого
здесь материалистического понимания истории.
Через четыре страницы после приведенного фрагмента, при изло¬
жении выводов, вытекающих из материалистического понимания исто¬
рии, Маркс и Энгельс снова возвращаются к вопросу о предпосылках
революции и на этот раз формулируют их с заметно большей ясно¬
стью: «Наконец мы получаем еще следующие выводы из развитого на¬
ми понимания истории: 1) в своем развитии производительные силы
достигают такой ступени, на которой возникают производительные си¬
лы и средства общения, приносящие с собой при существующих отно¬
шениях одни лишь бедствия и являющиеся уже не производительными,
а разрушительными силами... вместе с этим возникает класс, который
вынужден нести на себе все тяготы общества, не пользуясь его блага¬
ми, который, будучи вытеснен из общества, неизбежно становится
в самое решительное противоречие ко всем другим классам; этот класс
составляет большинство всех членов общества3, и от него исходит со¬
знание коренной революции, коммунистическое сознание...» 4. Еще че¬
рез две страницы, резюмируя свою материалистическую концепцию,
Маркс и Энгельс снова подчеркивают, что без этих двух материаль¬
ных предпосылок коммунистическое преобразование общества оказы¬
вается невозможным: «если нет налицо этих материальных элемен¬
тов всеобщего переворота, а именно: с одной стороны, определенных
производительных сил, а с другой, формирования революционной мас¬
сы... то, как это доказывает история коммунизма, для практического
развития не имеет никакого значения то обстоятельство, что уже сотни
раз высказывалась идея этого переворота» 5.
Все три приведенных отрывка можно датировать ноябрем—декаб¬
рем 1845 года. В более поздней части рукописи «Немецкой идеологии»,
относящейся к марту 1846 года, Маркс и Энгельс делают следующий шаг
вперед: они уточняют, конкретизируют свое представление о том уровне
развития производительных сил, на котором становится возможным ком¬
мунистическое преобразование общества. Они показывают, что это
возможно только на стадии крупной промышленности и при¬
том на достаточно высоком уровне ее развития.
В исторически определенные эпохи развития производительных сил
частная собственность была необходима. Однако в эпоху развитого про¬
мышленного капитализма она превращается в их оковы. Поэтому в ин¬
тересах дальнейшего развития производства она теперь должна и уже
может быть уничтожена. «В крупной промышленности противоречие
между орудием производства и частной собственностью впервые высту¬
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Фейербах. Противоположность материалистиче¬
ского и идеалистического воззрений. (Новая публикация первой главы «Немецкой
идеологии»). М., 1966, стр. 45—46.
3 Впоследствии Маркс уточнит: «Радикальная социальная революция... возможна
только там, где... промышленный пролетариат занимает, по меньшей мере, значитель¬
ное место в народной массе». К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 18, стр. 612.
4 К. Маркс и Ф. Э н г ел ь с. Фейербах..., стр. 49—50
5 Та м же, стр. 52.

МАРКС О ПРЕДПОСЫЛКАХ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ОБЩЕСТВА 5
пает как собственный продукт этой промышленности, для порождения
которого она должна уже достигнуть высокого развития. Таким образом,
только с развитием крупной промышленности становится возможным
и уничтожение частной собственности»6. Этот—впервые формулируемый
здесь — вывод о развитии крупной промышленности как необходимой
материальной предпосылке коммунистического преобразования обще¬
ства является одним из важнейших положений, вошедших в основной
комплекс идей научного коммунизма.
Таким образом, в рукописи «Немецкой идеологии» мы наблюдаем
процесс формирования марксистской концепции материальных предпо¬
сылок пролетарской революции. Почему же именно в это время склады¬
вается такая концепция? Очевидно, потому, что именно в это время в про¬
цессе разработки философских основ коммунистического мировоззрения
было сделано ключевое для материалистического понимания истории
открытие — открытие диалектики взаимодействия и развития произво¬
дительных сил и производственных отношений. Его можно датировать
1845 годом. Решающую роль при этом сыграли исследования Маркса.
В рукописи «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс впервые вы¬
ясняют по существу диалектику производительных сил и производст¬
венных отношений, формулируя ее как соотношение производительных
сил и формы общения (общественных отношений); здесь уже есть все
необходимое и достаточное для последующего (в «Нищете философии»
и «Манифесте Коммунистической партии») перехода к прямой форму¬
лировке соотношения: производительные силы — производственные
отношения.
Уже в «Немецкой идеологии» были развиты три важнейших след¬
ствия, вытекающих из диалектики производительных сил и производ¬
ственных отношений: окончательно выяснена общая структура челове¬
ческого общества (производительные силы—производственные и дру¬
гие общественные отношения — политическая надстройка — формы об¬
щественного сознания), выявлена общая закономерность его историче¬
ского развития (начало учения об общественных формациях), а также
дано общетеоретическое обоснование необходимости пролетарской ре¬
волюции, коммунистического преобразования общества как неизбежно¬
го результата развития противоречий между производительными сила¬
ми и производственными отношениями буржуазного общества. Отсюда
прямо следовало, что развитие производительных сил есть фундамен¬
тальное, необходимое объективное условие предстоящего революцион¬
ного преобразования общества. Разработка материалистического пони¬
мания истории как науки об обществе является теоретической основой
для всестороннего развития концепции предпосылок коммунистического
преобразования общества, для исследования всей системы предпосылок
революции, которые не сводятся только к материальным предпосылкам.
* * ♦
Анализ результатов, полученных основоположниками научного ком¬
мунизма в ходе их работы над «Немецкой идеологией», позволяет бо¬
лее глубоко понять процесс становления марксистской концепции мате¬
риальных предпосылок революции. С переходом Маркса и Энгельса к
материализму и коммунизму для них как диалектиков, разумеется, бы¬
ло ясно, что предпосылки предстоящего преобразования общества сле¬
дует искать в развитии объективных противоречий существующего об¬
щества и что только определенные материальные силы могут разре¬
шить эти противоречия. Первоначально решение проблемы намечается
ими лишь в самом общем виде: коммунизм — это «необходимый вы*
6 К. Маркс и Ф. Энгельс. Фейербах..., стр. 65, см. также стр. 77—78.

6
Г. А. БАГАТУРИЯ
вод, неизбежно вытекающий из предпосылок, заложенных в общих ус¬
ловиях современной цивилизации»; «...человеческая жизнь нуждалась
для своего осуществления в частной собственности... теперь она нужда¬
ется в упразднении частной собственности»; «частная собственность
в своем экономическом движении сама толкает себя к своему собствен¬
ному упразднению...» и т. д.7. Более конкретные представления
о предпосылках социалистической революции складывались в марксизме
по мере разработки материалистического понимания истории.
Первым шагом на пути научного познания общества явился вы¬
вод, к которому Маркс пришел весной—летом 1843 года в ходе крити¬
ки гегелевской философии права: не государство определяет граждан¬
ское общество, как считал Гегель, а, наоборот, гражданское общество
определяет государство. С выработки этого положения начался про¬
цесс становления материалистического понимания истории. Выражен¬
ное в терминологии зрелого марксизма, оно приблизительно эквивалент¬
но положению: социально-экономический базис определяет политиче¬
скую надстройку. Логическим следствием установления соотношения
между этими двумя элементами общественной структуры явилась выра¬
ботка отправного положения будущей теории научного коммунизма —
идеи о всемирно-исторической роли пролетариата. Обнаружив в сфере
гражданского общества основу общественных отношений, Маркс нашел
в пролетариате как определенном классе гражданского общества ту объ¬
ективную силу, которая осуществит социальную революцию, коммуни¬
стическое преобразование общества. Эту идею он впервые высказал
в статье «К критике гегелевской философии права. Введение», напи¬
санной в конце 1843 —начале 1844 года и опубликованной в феврале
1844 года в «Немецко-французском ежегоднике»8. Она была сущест¬
венно развита им осенью 1844 года в «Святом семействе», изданном
в 1845 году9.
Решающим шагом на пути создания целостной концепции матери¬
алистического понимания общества и его истории явилось, как уже
отмечалось, открытие диалектики производительных сил и производ¬
ственных отношений. Подходы к этому открытию можно обнаружить
в «Экономическо-философских рукописях» Маркса, в статьях Энгельса
«Положение Англии» и в его книге «Положение рабочего класса
в Англии», то есть в работах 1844 —начала 1845 года; Маркс мог
прийти к нему уже весной 1845 года; во всяком случае, осенью 1845
года они с Энгельсом начинают формулировать и разрабатывать его
в рукописи «Немецкой идеологии». Это привело к более глубокому по¬
ниманию строения общества в целом. За классовой структурой общест¬
ва была обнаружена его более глубокая основа — материальное про¬
изводство, за развитием производственных и других общественных от¬
ношений—развитие производительных сил, за отношением людей друг
к другу — их отношение к природе. Раскрытие общего внутреннего ме¬
ханизма материального производства -—диалектики производительных
сил и производственных отношений —дало ключ к пониманию всей
структуры и общей динамики общества, в том числе и материальных
предпосылок его предстоящего преобразования. В свете этого выдаю¬
щегося достижения, зафиксированного в «Немецкой идеологии», стано¬
вится очевидным, что само выдвижение идеи о всемирно-исторической
роли пролетариата знаменовало собой начало становления марксист¬
ского учения о материальных предпосылках пролетарской революции,
а положение о двух материальных предпосылках революции явилось
дальнейшим обобщением первоначальных представлений, обоснованием
и развитием идеи о всемирно-исторической роли пролетариата. Раск¬
7 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч.» т. 1, стр. 525; т. 42, стр. 144; т. 2, стр. 39.
8 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 427—429.
9 См. К. Маркеи Ф. Энгельс. Соч., т. 2, стр. 39—40.

МАРКС О ПРЕДПОСЫЛКАХ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ОБЩЕСТВА 7
рыв диалектику производительных сил и производственных отношений,
Маркс и Энгельс выяснили как глубинные материальные основы все¬
мирно-исторической роли пролетариата, так и диалектическую взаимо¬
связь между обеими основными объективными предпосылками комму¬
нистического преобразования общества — развитием производительных
сил и формированием революционного класса.
В упоминавшихся работах Энгельса «Положение Англии» и «Поло¬
жение рабочего класса в Англии» была установлена важная законо¬
мерность— связь между промышленной революцией XVIII в. и разви¬
тием условий социальной революции пролетариата 10 11, что явилось одним
из главных подходов к открытию связи между производительными сила¬
ми и производственными отношениями. На примере классической капи¬
талистической страны — Англии Энгельс показал, что возникновение
крупного машинного производства обусловило развитие современного
промышленного пролетариата и современной крупной буржуазии, что
изменение в материальном способе производства сопровождалось изме¬
нением в классовой структуре общества. Это наблюдение имело огром¬
ное значение как для последующей конкретизации положения о матери¬
альных предпосылках социалистической революции, так и для развития
идеи о всемирно-исторической роли пролетариата. Не развитие произво¬
дительных сил вообще, а достаточно высокое развитие крупного машин¬
ного производства, не пролетариат вообще, а современный промышлен¬
ный пролетариат — вот что необходимо для уничтожения частной соб¬
ственности. Впоследствии Энгельс подчеркивал, что «только созданный
современной крупной промышленностью... пролетариат в состоянии со¬
вершить великий социальный переворот, который положит конец всякой
классовой эксплуатации и всякому классовому господству» н.
* * *
Разработка проблемы материальных предпосылок революции
обусловила постепенную конкретизацию основного требования комму¬
нистов — требования уничтожения частной собственности. Первоначаль¬
но в работах Маркса и Энгельса тезис об уничтожении частной собст¬
венности фигурирует в самой общей форме, без дальнейшей расшиф¬
ровки. Начиная с «Немецкой идеологии», Маркс и Энгельс говорят уже
об уничтожении частной собственности на материальные производитель¬
ные силы, то есть, по сути дела, на средства производства. Формула
«обобществление средств производства», значение которой особо под¬
черкивал Энгельс, появляется впервые в работе Маркса «Классовая
борьба во Франции» в марте 1850 года 12. Тогда же Энгельс показы¬
вает, что первым результатом пролетарской революции в такой разви¬
той стране, как Англия, будет централизация крупной промышленно*
сти в руках государства1Э 14. Впоследствии (в 90-х годах) он разовьет
эту мысль дальше: крупную промышленность и крупное земледелие
можно будет обобществить очень быстро, остальное, быстрее или мед¬
леннее, последует за этим и. Сто лет тому назад в «Анти-Дюринге»
Энгельс наметил и еще один важный аспект данной проблемы: унич¬
тожение частной собственности на общественные средства про¬
изводства. Ведь именно развитие машинного производства создает не
только принципиально неограниченные возможности для развития про¬
изводительных сил, но и такие производительные силы, которые явля¬
ются подлинно общественными по своему характеру, могут быть ис¬
10 См. К. М а р к с и Ф. Энгельс. Соч„ т. 1, стр. 615; т. 2, стр. 243.
11 К- Меркс и Ф. Энгельс. Срч., т. 18, стр. 214.
12 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 40; т. 22, стр. 531—532.
13 См. там же, стр. 256.
14 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 37, стр. 381; т. 38, стр. 185,

8
Г. А. БАГАТУРИЯ
пользованы не обособленными индивидами, а только сообща, больши¬
ми коллективами производителей или даже только всем обществом и
потому несовместимы более с оковами частной собственности.
Открытие материальных предпосылок пролетарской революции
определило логическую структуру первой главы «Манифеста Коммуни¬
стической партии»—первого программного документа международного
коммунистического движения. Сравнительный анализ логической струк¬
туры «Манифеста» и предшествовавших ему вариантов программы
Союза коммунистов, составленных Энгельсом «Проекта Коммунистиче¬
ского символа веры» и «Принципов коммунизма», показывает, что пер¬
вые две главы «Манифеста», представляющие собой его теоретическую
часть, соотносятся как анализ объективного исторического процесса,
предшествующего началу пролетарской революции, и анализ того бу¬
дущего развития, которое начинается после победы пролетариата.
В первой главе, которая называется «Буржуа и пролетарии», дается
базирующееся на материалистическом понимании истории обоснование
неизбежности коммунистической революции. Изложение начинается
с одного из важнейших обобщений, к которому приводит диалектико¬
материалистическая концепция исторического процесса: история всех
существовавших со времени возникновения частной собственности об¬
ществ была историей борьбы классов. С этой точки зрения рассматри¬
вается и буржуазное общество XIX в. Авторы анализируют развитие
двух основных классов буржуазного общества, и этот анализ является
здесь, по существу, анализом двух основных предпосылок коммунисти¬
ческой революции — развития производительных сил, которое происхо¬
дит при господстве и под руководством буржуазии 15, и формирования
революционного класса, пролетариата. Он завершается выводом, что
гибель буржуазии и победа пролетариата одинаково неизбежны.
♦ ♦ *
С развитием материалистического понимания истории развивается
и марксистское учение о предпосылках коммунистического преобразова¬
ния общества. И подобно тому как исторический материализм все бо¬
лее и более разрабатывается как диалектико-материалистическое
понимание истории (усиление внимания к взаимодействию различных
сторон жизни общества, к историческому характеру различных общест¬
венных явлений, к активной роли человека, субъективного фактора,
надстроечных явлений в историческом процессе), так и марксистское
учение о предпосылках пролетарской революции все более и более раз¬
вивается как комплексная теория, которая отнюдь не сводится к ана¬
лизу одних лишь материальных предпосылок. Если поначалу осново¬
положники научного коммунизма делают акцент на том, что специфи¬
чески отличает их новую, подлинно научную теорию от утопических
представлений предшественников (упиравших на роль убеждения, про¬
свещения, организации переворота), подчеркивают необходимость объ¬
ективных, материальных предпосылок,— то со временем, с развитием
общетеоретических основ научного коммунизма Маркс и Энгельс акцен¬
тируют внимание и на других аспектах проблемы предпосылок проле¬
тарской революции. Так и в развитии исторического материализма они
сначала подчеркивают главное и принципиально новое: бытие опреде¬
ляет сознание,— а затем обращают внимание на диалектику бытия и
сознания (достаточно напомнить знаменитые письма Энгельса об исто¬
рическом материализме).
Рассмотрим проблему предпосылок революции сквозь призму марк¬
систской теории о структуре общества: производительные силы—про¬
15 Ср. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 18, стр. 537—538.

МАРКС О ПРЕДПОСЫЛКАХ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ОБЩЕСТВА 9
изводственные и другие общественные отношения — политическая над¬
стройка — формы общественного сознания. Две основные предпосылки,
выявленные в первые годы развития марксистской теории, соответству¬
ют первому и второму звеньям этой общественной структуры.
. Во многих произведениях десятки раз Маркс и Энгельс развивают
идеи, первоначально сформулированные в «Немецкой идеологии». Так,
например, они говорят о развитии производительных сил и создании
материальных предпосылок коммунистического преобразования обще¬
ства как об объективной исторической задаче капиталистического спосо¬
ба производства 16, о развитии в недрах буржуазного общества произво¬
дительных сил и создании материальных условий для разрешения анта¬
гонизма между общественными производительными силами и буржуаз¬
ными производственными отношениями 17, о том, что крупная промыш¬
ленность делает необходимым создание новой организации общества,
что крупная промышленность — это реальная основа нового общества,
созданная рабочим классом, что развитие машинного производства со¬
здает материальные условия, необходимые для замены системы наем¬
ного труда подлинно общественной системой производства 18 и т. д. Но
уже в «Немецкой идеологии» в качестве объективной предпосылки
пролетарской революции они рассматривают развитие противоречий
между производительными силами и формой общения (то есть общест¬
венными отношениями) буржуазного общества. Иными словами, неиз¬
бежность пролетарской революции анализируется основоположниками
марксизма и под углом зрения специфического характера взаимодей¬
ствия первого и второго звеньев общественной структуры. Классиче¬
скую формулировку положения о противоречии между производитель¬
ными силами и производственными отношениями как основе социаль¬
ной революции Маркс, как известно, дал в 1859 году в предисловии к
«К критике политической экономии». Об этом противоречии как предпо¬
сылке, основе пролетарской революции Маркс и Энгельс говорили по¬
стоянно19. С анализом его связана марксистская теория экономических
кризисов. В «Анти-Дюринге» Энгельс конкретизировал основное про¬
тиворечие капитализма как противоречие между общественным харак¬
тером производства и частной формой присвоения: «В этом противоре¬
чии... уже содержатся в зародыше все коллизии современности?. Оно
проявляется в двух формах: как «антагонизм между пролетариатом и
буржуазией» и как «противоположность между организацией произ¬
водства на отдельных фабриках и анархией производства во всем обще¬
стве» 20.
В понятие формирования революционного класса основоположники
научного коммунизма вкладывали более широкое содержание, чем про¬
сто факт возникновения промышленного пролетариата. Превращение
пролетариата из класса в себе в класс для себя предполагает возник¬
новение научного мировоззрения, соединение его с рабочим движением,
развитие классового самосознания пролетариата, образование самосто¬
ятельной политической партии рабочего класса—коммунистической пар¬
тии, развитие всех форм классовой борьбы пролетариата — экономиче¬
ской, политической, идеологической. Одним словом, все это означает
16 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 6, стр. 601; т. 9, стр. 230: т. 25; ч. I,
стр. 284, 484—485; ч. II, стр. 386; т. 46, ч. I, стр. 280—281.
17 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 13, стр. 8; т. 19, стр. 193; т. 20,
стр. 268
18 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 4, стр. 329; т. 10, стр. 123; т. 16,
стр. 328.
19 См. К. Маркс н Ф. Энгельс. Соч., т. 4, стр. 429—430; т. 7, стр. 100, 467;
т. 13, стр. 7—8; т. 19, стр. 211, 214, 215, 217, 220—223, 228—229; т. 20, стр. 279,
282, 285, 287—290, 674—675; т. 21, стр. 230; т. 25, ч. II, стр. 456.
20 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 279—282, 285; ср. также
т. 3, стр. 74.

10
Г. А. БАГАТУРИЯ
созревание предпосылок революции не только во втором, но и в треть¬
ем и четвертом звеньях общественной структуры, то есть в сфере поли¬
тической и идеологической надстройки.
Суммируя главные аспекты своей концепции, основоположники
научного коммунизма говорят о необходимости как материальных, так
и духовных предпосылок Коммунистического преобразования общества.
Маркс крайне резко подчеркивал, что никакая деятельность сознания
не может заменить материальных предпосылок нового общества: «Лю¬
ди строят для себя новый мир... из тех исторических благоприобрете¬
ний, которые имеются в их гибнущем мире. В самом ходе своего раз¬
вития должны они сперва произвести материальные условия нового об¬
щества, и никакие могучие усилия мысли или воли не могут освободить
их от этой участи»21. Но и Маркс и Энгельс неоднократно указывали на
необходимость духовных, интеллектуальных предпосылок, на необхо¬
димость революции в сознании, которая должна предшествовать рево¬
люции в общественных отношениях.
Уже в своей ранней статье «К критике гегелевской философии
права. Введение» Маркс выдвинул свой знаменитый тезис: «Теория
становится материальной силой, как только она овладевает массами»22.
Аналогичные идеи мы находим в одной из первых публицистических
статей Маркса «Дебаты о свободе печати» и в работе Энгельса «Люд¬
виг Фейербах и конец классической немецкой философии»23. 17 марта
1868 года Маркс пишет Людвигу Кугельману: «Крупную промышлен¬
ность я рассматриваю не только как источник антагонизма, но также
как творца материальных и духовных условий, необходимых для разре¬
шения этих антагонизмов — разрешения, которое не может, конечно,
произойти спокойно^ любезным путем» 24. В 1880 году он формулирует
аналогичное положение во «Введении к программе французской Рабочей
партии»: материальные и интеллектуальные элементы коллективной
формы собственности на средства производства создаются самим раз¬
витием капиталистического общества 25. Эту формулу о материальных
и духовных предпосылках, условиях, которые создаются самим капита¬
листическим обществом, Энгельс повторяет в своей критике Эрфуртской
программы и в статье «Крестьянский вопрос во Франции и Герма¬
нии»26. Наконец, 24 марта 1891 года в письме к Максу Оппенхейму он
прямо указывает на связь экономических и духовных предпосылок ре¬
волюции: «...Для того чтобы отстранить имущие классы от власти, нам
прежде всего нужен переворот в сознании рабочих масс... для того же
чтобы этот переворот совершился, нужен еще более быстрый темп пе¬
реворота в методах производства... более массовый характер неизбеж¬
ных результатов современной крупной промышленности... Экономиче¬
ский переворот приведет широкие массы рабочих к осознанию своего
положения и тем самым откроет им путь к Политическому господству»27.
120 лет назад, в мае 1858 года, Маркс завершил создание перво¬
начального варианта «Капитала» — рукопись «Критика политической
экономии». В этом гениальном труде была существенно развита дальше
концепция предпосылок революции, в том числе и ее духовных предпо¬
сылок. Именно в этой рукописи Маркс разработал вопрос о превраще¬
нии науки в непосредственную производительную силу. Этот процесс он
рассматривал как одну из предпосылок уничтожения способа производ¬
ства, основанного на частной собственности.
21 К. Маркой Ф. Энгельс. Соч., т. 4, стр. 299.
22 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 422.
23 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, Стр. 42; т. 21, стр. 273.
24 К. Маркой Ф. Энгельс. Соч., т. 32, стр. 450.
25 См. К. Марксы Ф. Энгельс. Соч., т. 19, стр. 246.
26 См. К. М а р к с и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 242, 510.
27 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соц., т. 38, стр. 51; ср. также т. 22, стр. 381.

МАРКС О ПРЕДПОСЫЛКАХ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ОБЩЕСТВА Ц
Еще в «Немецкой идеологии* была высказана мысль, что противо¬
речие между производительными силами и общественными отноше¬
ниями порождает противоречие между общественными отношениями и
сознанием 2\ Теперь, в рукописи 1857—4858 годов, Маркс рассматривает
развитие противоречий между общественным сознанием и обществен¬
ным бытием как предпосылку революции в способе производства. Так,
он пишет: «Признание продуктов труда своими собственными продук¬
тами и оценка отделения труда от условий его существования как не¬
справедливого, насильственного, свидетельствует об огромной созна¬
тельности, являющейся продуктом способа производства, основанного
на капитале, и точно так же служит похоронным звоном, предвещаю¬
щим гибель этого способа производства, как с появлением у раба соз¬
нания того, что он не может быть собственностью третьего лица, с по¬
явлением у него осознания себя личностью, рабство влачит уже только
искусственное существование и не может дальше служить основой про¬
изводства» 26 . Развитие самосознания производителей является необхо¬
димым аспектом процесса формирования революционного класса.
В этом первоначальном варианте «Капитала» Маркс формулирует и
такой знакомый уже нам тезис: «...материальные и духовные условия
отрицания наемного труда и капитала... сами являются результатом
капиталистического процесса производства»* 29 30.
Исследуя в своем главном экономическом труде производственные
отношения Капитализма, Маркс выявляет и в этой области созревание
элементов предстоящего социального переворота: «...В буржуазном об¬
ществе, основанном на меновой стоимости^ возникают такие производ¬
ственные отношения и отношения общения, которые представляют собой
одновременно мины для взрыва этого строя». Антагонистический харак¬
тер буржуазного общества «не может быть взорван путем тихой мета¬
морфозы. С другой стороны, если бы в этом обществе, как оно есть,
не имелись налицо в скрытом виде материальные условия производства
и соответствующие им отношения общения, необходимые для бесклас¬
сового общества, то все попытки взрыва были бы донкихотством»31 32.
Указание на «отношения общения» здесь отнюдь не оговорка. Развитие
универсального общения как предпосылка уничтожения общественных
отношений, основанных на частной собственности, подчеркивается
Марксом, начиная с его первой формулировки предпосылок пролетар¬
ской революции в «Немецкой идеологии»; Маркс конкретизирует дан¬
ную предпосылку как развитие общественного характера труда при
капитализме, как становление общественных форм производства, необ¬
ходимых для экономического переустройства общества за. Развивая эту
идею, Маркс в «Капитале», Энгельс в «Анти-Дюринге», в других про¬
изведениях и письмах исследуют: акционерные общества как форму,
создающую предпосылки для перехода к новому способу производства;
превращение средств производства при капитализме в государственную
собственность как шаг, облегчающий их превращение в собственность
всего общества; развитие кредитной системы при капитализме как
одну из предпосылок ассоциированного способа производства; раз¬
витие банковской системы как формы общественного счетоводства и
распределения средств производства в общественном масштабе.
В этой связи следует обратить внимание на чрезвычайно интерес¬
ное, глубокое рассуждение Маркса об объективном историческом значе¬
* См. К. Маркса Ф. Энгельс. Фейербах..., стр. 41.
29 К. Маркой Ф. Энгельс. Соч., т. 46, ч. I, стр. 451—452.
30 К. Марксы Ф. Энгельс. Соч., т. 46, ч. II, стр. 263.
31 К. МарксиФ. Энгельс. СоЧ., т. 46, ч. I, ctp. 102^-103.
32 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, стр. 33—34, 67—68, 71, .441; т. 9,
стр. 230; т. 16, стр. 154, 328; т. 25, ч. I, стр. 478—485; ч. II, стр. 386; т. 26, ч. III,
стр. 327, 523, 552; т. 46, ч. II, стр. 35; т. 47, стр. 46(к-461.

Г. А. БАГАТУРИЯ
12
нии капиталистического способа производства для развития производи¬
тельных сил и создания других предпосылок коммунистического спосо¬
ба производства: «...Историческое назначение капитала будет выполне¬
но тогда, когда, с одной стороны, потребности будут развиты настоль¬
ко, что сам прибавочный труд, труд за пределами абсолютно необходим
мого для жизни, станет всеобщей потребностью, проистекающей из са¬
мих индивидуальных потребностей людей, и когда, с другой стороны,
всеобщее трудолюбие благодаря строгой дисциплине капитала, через
которую прошли следовавшие друг за другом поколения, разовьется
как всеобщее достояние нового поколения,— когда, наконец, это
всеобщее трудолюбие, благодаря развитию производительных сил
труда... приведет к тому, что, с одной стороны, владение всеобщим
богатством и сохранение его будут требовать от всего общества лишь
сравнительно незначительного количества рабочего времени и что,
с другой стороны, работающее общество будет по-научному относиться
к процессу своего прогрессирующего воспроизводства, своего воспроиз¬
водства во всевозрастающем изобилии; — следовательно, тогда, когда
прекратится такой труд, при котором человек сам делает то, что он мо¬
жет заставить вещи делать для себя, для человека»33. Маркс выделяет
здесь: развитие потребностей, трудолюбия, производительности труда,
применение науки в производстве — все это сводится к развитию по¬
требностей и производительных сил (рабочей силы, средств производст¬
ва, науки как непосредственной производительной силы). Потребности
указаны здесь не случайно. Начиная с «Экономическо-философских ру¬
кописей» и «Немецкой идеологии», Маркс развивает понятие потребно¬
стей как категорию исторического материализма (к сожалению, в этом
плане в нашей философской литературе эта категория разрабатывается
совершенно недостаточно). Развитие потребностей34, развитие противо¬
речий между потребностями и средствами их удовлетворения Маркс и
Энгельс также рассматривают как предпосылку революции.
Одним из направлений, по которому шло развитие учения о пред¬
посылках, было прогнозирование судьбы тех общественных явлений и
факторов, которые составляют содержание этих предпосылок, после
победы пролетарской революции. Общий прогноз основоположников на¬
учного коммунизма сводился к тому, что основные материальные и ду¬
ховные предпосылки, возникающие до революции (такие, как произво¬
дительные силы, отношения общения, сознание), должны быть развиты
дальше в ходе самого коммунистического преобразования общества
(иной, очевидно, представлялась судьба противоречий капитализма).
Так, в «Принципах коммунизма» Энгельс со всей определенностью гово¬
рит о необходимости дальнейшего развития производительных сил в пе¬
реходный период35. В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс подчер¬
кивают необходимость дальнейшего развития самого революционного
класса: «...революция необходима не только потому, что никаким иным
способом невозможно свергнуть господствующий класс, но и потому,
что свергающий класс только в революции может сбросить с себя всю
старую мерзость и стать способным создать новую основу общества»36.
Речь идет, очевидно, о дальнейшем развитии сознательности масс. Ре¬
волюция— это двуединый процесс изменения общественных отношений
и изменения самих людей, их сознания.
По мере расширения исторической практики развивались и другие
аспекты марксистской концепции. Маркс и Энгельс отмечали, что с
превращением истории на стадии крупного машинного производства в
подлинно всемирную историю, с развитием универсального мирового
33 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 46, ч. I, стр. 280.
34 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 46, ч. II, стр. 221.
36 См. К. М а р к с и Ф. Э нт е л ь с. Соч., т. 4, стр. 331—332.
36 К. Маркс и Ф. Энгельс. Фейербах.., стр. 50.

МАРКС О ПРЕДПОСЫЛКАХ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ОБЩЕСТВА 13
общения возникает принципиальная возможность революционных пре¬
образований и не в самых развитых в экономическом отношении стра¬
нах. Начало обоснования такой возможности содержится уже в «Не¬
мецкой идеологии». Опираясь на исследование Энгельсом положения
рабочего класса в Англии, авторы «Немецкой идеологии» формулируют
чрезвычайно важные исходные положения: «Разумеется, крупная про¬
мышленность не во всех местностях данной страны достигает одинако¬
вого уровня развития. Это, однако, не задерживает классового движения
пролетариата: тот слой пролетариев, который порожден крупной про¬
мышленностью, становится во главе этого движения и увлекает за собой
всю остальную массу... Точно так же страны, в которых развита крупная
промышленность, воздействуют на plus ou moins (более или менее.—
Ред.) непромышленные страны...»37.
Впоследствии, когда развитие революционного движения в России
поставило вопрос о применении марксистской теории к условиям этой
тогда отсталой страны и о перспективах ее революционного развития,
Маркс и Энгельс развили подобные исходные теоретические и методо¬
логические положения применительно к новому историческому опыту
в определенную систему взглядов. Очень поучительно в этом отноше¬
нии и письмо Энгельса Вейдемейеру 12 апреля 1853 года, в котором
Энгельс предвидит возможность прихода коммунистов к власти в отно¬
сительно отсталой тогда Германии при недостаточном еще развитии ма¬
териальных предпосылок для коммунистических преобразований и свя¬
занные с этим трудности38 39. Показательно, что, вырабатывая новую
экономическую политику, В. И. Ленин вспомнил об этом письме Эн¬
гельса и просил Адоратского разыскать его текст.
Если, как мы видели, при первоначальной формулировке предпо¬
сылок революции шла речь о пролетаризации большинства населения,
то теоретическое обобщение опыта европейской революции 1848—
1849 годов, охватившей страны с преобладанием крестьянского населе¬
ния, привело к выводу о необходимости союза пролетариата и кресть¬
янства как условии, предпосылке успешного осуществления пролетар¬
ской революции (первая наиболее важная формулировка этого положе¬
ния содержится в работе Маркса «Восемнадцатое брюмера Луи Бона¬
парта» в 1852 году).
Весьма важным для понимания диалектики объективных и субъек¬
тивных, внутренних и международных предпосылок революции являет¬
ся письмо Энгельса Августу Бебелю от 26 октября 1891 года. Констати¬
руя, что буржуазное общество в основном созрело для революцион¬
ных преобразований, наличие основных объективных предпосылок для
этого, Энгельс вместе с тем указывает: «...Старое буржуазное общество
может продолжать еще некоторое время свое существование, пока тол¬
чок извне не разрушит это гнилое здание. Такое прогнившее старое
сооружение может еще продержаться несколько десятков лет после то¬
го, как по существу уже отживет свой век, если воздух останется спо¬
койным»30. Так учение о предпосылках революции перерастает в учение
о революционной ситуации.
♦ * *
Анализ приведенных и многих других высказываний основополож¬
ников научного коммунизма о предпосылках коммунистического преоб¬
разования общества показывает, что в основе данной концепции лежит
диалектико-материалистическое понимание истории, то есть историче¬
ский материализм; что с развитием этой непосредственной философ¬
37 Там же, стр. 78; см. также стр. 41.
38 См. К- Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 28, стр. 490—491.
39 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 38, стр. 163.

14
Г. А. БАГАТУРИЯ
ской основы теории научного коммунизма, по мере расширения и
углубления теоретических исследований Маркса и Энгельса и в конеч¬
ном счете с расширением исторической революционной практики раз¬
вивалось и марксистское учение о предпосылках пролетарской револю¬
ции; что выяснение материальных предпосылок коммунистического
преобразования общества явилось выдающимся открытием основопо¬
ложников научного коммунизма, а первая формулировка их — особой
заслугой Маркса; что это открытие вместе с разработкой материали¬
стического понимания истории позволило Марксу и Энгельсу выявить
и исследовать всю систему предпосылок коммунистического преобразо¬
вания общества: материальных и духовных, объективных и субъектив¬
ных, внутренних и международных, экономических, социальных, поли¬
тических, идеологических, проследить развитие всех противоречий капи-
тализма^ начиная от главного противоречия между производительными
силами и производственными отношениями буржуазного общества,
включая весь комплекс производных и подчиненных противоречий. Об¬
щие тенденции углубления и расширения данной концепции, которые
можно было проследить в период деятельности Маркса и Энгельса, по¬
лучили дальнейшее всестороннее развитие в трудах В. И. Ленина,
в теоретической деятельности коммунистических партий.

К 100-летию книги Фридриха Энгельса «Анти-Дюринг»
Энциклопедия марксизма
л. ф. Ильичев
После «Капитала» К. Маркса, гениального творения йаучйо-рево-
люциоййой мысли — философской, экономической и исторической, «Ан¬
ти-Дюрингу», труду, созданному гением Ф. Энгельса, историей отведено
выдающееся место в борьбе за победу коммунистического мировоззре¬
ния. К этой книге обращались и обращаются как к источнику бессмерт¬
ных идей марксизма вот уже на протяжении ста Лет. Свое учение, озна¬
чавшее революционный переворот в науке, в познании и социальном
действии, К. Маркс и Ф. Энгельс изложили в многочисленных трудах,
давших рабочему классу, всему человечеству мощное духовное оружие.
Какое бы произведение основоположники марксизма ни создавали,
они всегда впереди других целей ставили главную: поднять классовое
самосознание рабочего класса и вооружить его научным мировоззрени¬
ем, непримиримым ни с каким суеверием, ни с какой защитой наемно¬
го рабства. Говоря образно, каждая их книга была снарядом, пущенным
в лагерь врага. Сообщая И. Беккеру о работе над первой книгой «Капи¬
тала», К. Маркс писал: «Это, бесспорно, самый страшный снаряд, кото¬
рый когда-либо был пущен в голову буржуа (в том числе й земельных
собственников)»*.
Книга Ф. Энгельса была одним из тех мощных теоретических сна¬
рядов, который нанес огромные идейные опустошения в стане против¬
ников научного коммунизма.
В предисловии к третьему прижизненному изданию своей книги,
написанном в 1894 году, то есть за год до смерти, Ф. Энгельс, обозре¬
вая большой путь развития марксизма, выразил полное удовлетворение
тем, что идеи, которые он развивал и отстаивал в «Анти-Дюринге»,
получили широкое распространение в общественном сознаний научных
кругов и рабочего класса во всех цивилизованных странах мира. Высо¬
ко ценя книгу Ф. Энгельса, В. И. Ленин называл ее удивительно поучи¬
тельной и содержательной, подчеркивая, что в ней разработаны слож¬
нейшие вопросы из области философии, естествознания и общественных
наук. Именно поэтому она стала настольной книгой всякого сознатель¬
ного рабочего.
«Анти-Дюринг» Ф. Энгельса был написан (кстати, в чрезвычайно
короткие сроки) в годы, когда марксизм уже полностью сложился как
цельное и единое диалектико-материалистическое учение, став Господ¬
ствующей идеологией в международном рабочем движении. Когда
Ф. Энгельс начал работу над своей книгой, марксизм уже прошел про¬
верку и доказал свою жизненность и в научном отношений, и в револю¬
ционно-освободительном движении, и в борьбе с буржуазной идеологи¬
ей, а также со всякого рода мелкобуржуазными течениями, с ожесто¬
чением пытавшимися атаковать марксизм со всех сторон, чтобы таким
образом лишить рабочий класс его идейного оружия, сбить рабочее
1 К. Маркса Ф. Энгельс. Письма о «Капитале». М„ 1968, стр. 210.

16
Д. Ф. ИЛЬИЧЕВ
движение с революционного пути борьбы и увлечь его на путь рефор¬
мизма, хвостизма, оппортунизма.
«Анти-Дюринг» Ф. Энгельса вполне можно рассматривать как обоб¬
щающий труд, как своеобразный итог развития марксизма за три пре¬
дыдущих десятилетия. Ф. Энгельс не только с блеском раскрыл и защи¬
тил основы марксизма, но и вполне самостоятельно разработал много
новых положений революционного учения. Трудно и, пожалуй, невоз¬
можно назвать какое-либо произведение основоположников марксиз¬
ма, в котором была бы с такой всесторонней полнотой и органической
цельностью сведена воедино вся совокупность взглядов марксизма в об¬
ласти философии, экономического учения и научного социализма.
Простой перечень вопросов, которые исследует в своей книге
Ф. Энгельс, дает впечатляющее представление о ее огромном идейном
богатстве. Сам Ф. Энгельс отмечал, что в «Анти-Дюринге» он изложил
свой и К. Маркса взгляды, дал «энциклопедический очерк нашего по¬
нимания философских, естественнонаучных и исторических проблем»2.
И действительно, в «Анти-Дюринге» рассматриваются самые разнооб¬
разные вопросы — от характеристики законов материалистической диа¬
лектики до критики философии Гегеля и Канта; от понимания времени
и пространства до биметаллизма; от вечности материи и движения до
изменчивой природы моральных идей; от критики теорий утопического
социализма до теории научного социализма; от учения Дарвина о ес¬
тественном отборе до проблем воспитания молодежи в социалистиче¬
ском обществе; от буржуазной теории насилия до экономического уче¬
ния марксизма, в частности учения о прибавочной стоимости. И по каж¬
дому из перечисленных и многих других вопросов Ф. Энгельс высказы¬
вает глубокие и оригинальные мысли, сохраняющие свою научную цен¬
ность и значение в наши дни, сто лет спустя.
Очень поучительна история того, как работал Ф. Энгельс над «Ан¬
ти-Дюрингом». Перед нами весьма выразительный пример, который
подтверждает глубокую справедливость ленинских слов о том, что
марксизм каждый шаг на своем жизненном пути завоевывал с бою.
О книге Ф. Энгельса можно сказать то же, что В. И. Ленин говорил
о «Капитале». «...В редком научном трактате вы найдете столько «серд¬
ца», столько горячих и страстных полемических выходок против пред¬
ставителей отсталых взглядов, против представителей тех общественных
классов, которые, по убеждению автора, тормозят общественное разви¬
тие»3. Перечитывая и изучая страницы замечательной книги Ф. Эн¬
гельса, видишь, насколько воинственно непримирим он был к враждеб¬
ным рабочему классу взглядам, бескомпромиссно разоблачая их нена-
учность и схоластику, страстно защищая единственно правильную рево¬
люционную науку — марксизм.
Боевой тон, горячая вера в силу научно-революционного мировоз¬
зрения отличают книгу Ф. Энгельса. Как и все классические произведе¬
ния марксизма, она родилась в острой идейно-политической борьбе. Сам
Ф. Энгельс говорил, что «Анти-Дюринг» — полемическое сочинение. Но
его полемический характер — это выражение не только его языка и
способа изложения, продиктованного обстоятельствами, но и самого ре¬
волюционного существа марксизма как научной коммунистической идео¬
логии, законом возникновения и развития которой является борьба про¬
тив буржуазной и мелкобуржуазной идеологии.
Как подлинные вожди живого пролетарского движения К. Маркс и
Ф. Энгельс всегда связывали разработку самых сложных теоретических
вопросов с насущными практическими потребностями и задачами клас¬
совой борьбы пролетариата. Каждый раз, когда возникала угроза от¬
клонения освободительного движения рабочего класса от правильного
2 К. МарксиФ. Энгельс. Соч^ т. 36, стр. 119.
3 В. И. Лен нн. Поли. собр. соч^ т. 2, стр. 547.

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ МАРКСИЗМА
17
пути, подчинения его влиянию буржуазной или мелкобуржуазной идео¬
логии, К. Маркс и Ф. Энгельс со всей страстностью пролетарских ре¬
волюционеров обрушивались на пропагандистов враждебных пролета¬
риату учений, привносимых в рабочее движение, как правило, в обла¬
чении социалистической фразеологии.
Так было уже в 40-х годах XIX века, когда К. Маркс и Ф. Энгельс
написали «Немецкую идеологию» и другие свои работы, направленные
против немецкого мелкобуржуазного «истинного социализма». Так бы¬
ло» когда К. Маркс выступил со своим блестящим памфлетом «Нищета
философии», направленным против философа мелкой буржуазии Прудо¬
на и его книги «Философия нищеты». Так произошло и в 70-х годах,
когда Ф. Энгельсу пришлось с головой уйти в борьбу против адептов
враждебного течения, представлявшего серьезную угрозу рабочему
классу и его партии.
Хорошо известно, что задолго до того, как обстановка вынудила
Ф. Энгельса начать «разделывать скучного Е. Дюринга», он увлеченно
и плодотворно занимался вопросами естествознания, намереваясь со
временем в обобщенном виде изложить результаты своих исследований
в виде специального труда по диалектике естествознания. За годы
успешных исследований у Ф. Энгельса накопился колоссальный факти¬
ческий материал, и оставалось лишь систематизировать его и придать
ему завершенный характер4.
Что же могло отвлечь Ф. Энгельса от работы, которой он посвятил
многие годы своей жизни?
Ф. Энгельс временно отложил другие свои работы, чтобы непосред¬
ственно заняться делом, связанным с актуальными проблемами револю¬
ционной борьбы пролетариата. Весь пафос «Анти-Дюринга» был на¬
правлен против мелкобуржуазных воззрений Евгения Дюринга, высту¬
пившего в 70-х годах в качестве новоявленного реформатора социализ¬
ма, открытого противника марксизма. Впервые Дюринг привлек внима¬
ние К. Маркса и Ф. Энгельса в 1868 году, когда он опубликовал статью
о марксовом «Капитале». Но поскольку в тот период его нападки на
марксизм носили весьма ординарный характер и почти ничем не отли¬
чались от других подобных же положений буржуазной профессуры,
К. Маркс и Ф. Энгельс не считали нужным отвечать на статью Дюрин¬
га, тем более, что ее теоретическое содержание не представляло научно¬
го интереса. Пока путаные и претенциозные выступления Дюринга не
оказывали влияния на рабочее движение, К. Маркс и Ф. Энгельс не
придавали им никакого значения.	*
Обстановка, однако, существенно изменилась в середине семидеся¬
тых годов, после того, как в 1875 году, на Готском съезде, произошло
объединение эйзенахцев и лассальянцев в единую германскую социал-
демократическую партию. К этому времени взгляды Дюринга, высту¬
павшего в качестве выразителя мелкобуржуазной идеологии, приобрели
известное влияние и представляли определенную опасность.
В сложившейся ситуации К. Маркс и Ф. Энгельс пришли к выводу,
что идея такого объединения вполне назрела, поскольку оно создавало
некоторые предпосылки для преодоления раскола внутри немецкого
рабочего движения. Но они не были сторонниками объединения ради
объединения, главным для них был вопрос об идейной основе партии,
вопрос о том, каким мировоззрением она будет руководствоваться —
революционно-пролетарским или реформистским, мелкобуржуазным.
Поэтому К. Маркс и Ф. Энгельс считали, что первым и непременным
условием создания единой германской социал-демократии является * 2
4 Известная часть подготовленных материалов по диалектике естествознания бы¬
ла использована Ф. Энгельсом для критики взглядов Дюринга и таким образом нашла
отражение в «Анти-Дюринге». Другая же, большая часть материалов увидела свет
гораздо позже в книге Ф. Энгельса «Диалектика природы».
2. «Вопросы философии» № 5.

18
Л. Ф. ИЛЬИЧЕВ
принципиальная критика лассальянского оппортунизма, полное идей¬
ное размежевание с последним.
Между тем лидеры эйзенахцев В. Либкнехт и А. Бебель во имя
ускорения процесса объединения партии пошли на идейный компромисс
с лассальянцами по основным программным вопросам. Основоположни¬
ки марксизма остро реагировали на серьезные теоретические и полити¬
ческие ошибки своих соратниковруководителей эйзенахцев. Об этом
можно судить по той суровой критике «Готской программы», которую
они дали в своей Переписке с Либкнехтом, Бебелем, Бракке И другими
социал-демократическими деятелями. Особенно важными являются кри¬
тические замечания К. Маркса, известные под названием «Критика Гот¬
ской программы».
Именно В тот период, когда возникла германская социал-демокра¬
тия и когда перед ней встала задача покончить с оппортунистическим
Наследием Ф. Лассаля, выступил с претензией на «реформу социализ¬
ма» и мелкобуржуазный теоретик Е. Дюринг, самовозвеличив себя до
творца единственно истинной всеобъемлющей философской, экономиче¬
ской и социалистической системы, заключающей в себе Полное и окон¬
чательное разрешение всех социальных проблем. Новоявленный «сис-
темосозидателв» был довольно плодовитым. В сравнительно короткое
время Дюринг опубликовал «Курс национальной и социальной эконо¬
мии» («Cursus der National-und Socialokonottiie»), «Критическую ис¬
торию национальной экономии и социализма» («Kritische Geschichte
der Nationalokonomie und des Sozialismus»), «Курс философии» («Cur¬
sus der Philosophic») и ряд других работ. И в каждой из своих книг
Дюринг провозглашал, что отныне наконец открыта и изложена под¬
линно научным образом «окончательная истина в последней инстанций».
Е. Дюринг уверял, например, что его философия «твердо установи¬
ла основные формы бытия, нисколько не жертвуя глубиной мысли». Он
совершенно бесцеремонно разделывался со всей предшествующей фило¬
софией, объявляя ее Просто не заслуживающей никакого внимания, хо¬
тя тут же, Не стесняясь, заимствовал многие идеи Канта, Гегеля и
других философов, эклектически соединяя их с непоследовательным
материализмом, который, в свою очередь, «обогащался» позитивизмом
О. Койта и других родственных позитивистских течений. В области по¬
литической экономии и социалистической теории Дюринг также пре¬
тендовал на «новый способ мышления», «системосозидающие идеи» и
больше того — На «нечто абсолютно фундаментальное».
Перед нами, писал Ф. Энгельс, «не обыкновенный философ и со¬
циалист, высказывающий просто свои мысли и предоставляющий исто¬
рии решить вопрос об их ценности, а совершенно необыкновенное суще¬
ство, претендующее не менее как на папскую непогрешимость,— чело¬
век, единоспасающее учение которого приходится просто-напросто при¬
нять, если не желаешь впасть в преступнейшую ересь. Таким образом,
мы отнюдь не имеем здесь дело с одной из тех работ, какими изобилу¬
ет социалистическая литература всех стран, в последнее время и не¬
мецкая,— работ, где люди разного калибра самым искренним образом
стараются уяснить себе вопросы, для разрешения которых у них, быть
может, не хватает, в большей или меньшей степени, материала; в этих
работах, каковы бы ни были их научные и литературные недостатки, за¬
служивает уже признания их социалистическая добрая Воля. Напротив,
г-н Дюринг преподносит нам положения, которые он провозглашает
окончательными истинами в последней инстанции, рядом с которыми
Всякое иное мнение объявляется, стало быть, уже заранее ложным»8.
Несмотря на свое академическое звание, Дюринг выступал не как
серьезный исследователь, а как вдохновленный свыше пророк, безапел-
* К. Маркса Ф. Энгельс. Соч,, т. 20, стр. 29—30.
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ МАРКСИЗМА	Ш
ляционно возвещающий не подлежащие обсуждению истины и рецепты
социального преобразования, скроенные по мелкобуржуазной Мерке.
К. Маркс и Ф. Энгельс еще в период формирования своих диалек¬
тико-материалистических, экономических и коммунистических воззре¬
ний решительно выступили не только против претенциозной, но и весь¬
ма опасной для массового рабочего движения игры в пророки так же,
как и против связанных с нею претензий на культ личности, догматиз¬
ма, доктринерства и прожектерства. В 1843 году К. Маркс в процессе
подготовки журнала «Немецко-французский ежегодник», вырабатывая
ею программу, противопоставил такому доктринерству и догматизму
диалектик о-м атериалистическое требование связать тео¬
рию с практикой, с реальным общественным движением, с борьбой ре¬
волюционных масс. «Ничто не мешает нам, следовательно,— писал
К. Маркс,— Связать нашу критику с критикой политики, с определен¬
ной партийной позицией в политике, а стало быть, связать и отожде¬
ствить нашу критику с действительной борьбой. В таком случае, мы вы¬
ступим перед миром не как доктринеры с готовым новым принципом:
тут истина, на колени перед ней!» 6.
К. Маркс указывал, что задача политического руководителя заклю¬
чается не в том, чтобы субъективистски и волюнтаристски навязывать
общественному движению изобретенную им Программу действий,
а в том, чтобы правильно понять, правильно выразить реальные потреб¬
ности общественного движения, указать пути и средства их осуществле¬
ния. Народ — творец истории, и тем авторитетнее руководитель, чем
глубже он выражает интересы народа, чем преданнее он служит ему.
В своих литературных воспоминаниях П. В. Анненков рассказы¬
вает о заседании «Коммунистического корреспондентского комитета»
в Брюсселе в марте 1846 года, на котором К. Маркс выступил против
попыток известного представителя немецкого утопического коммунизма
В. Вейтлинга превратить коммунистический «Союз справедливых»
в секту своих безропотных приверженцев. К. Маркс, вспоминает Аннен¬
ков, говорил По Поводу Вейтлинга, возомнившего себя спасителем рода
человеческого, что «обращаться к работнику без строго научной идеи и
положительного учения равносильно с пустой и бесчестной игрой в про¬
поведники, при которой, с одной стороны, полагается вдохновенный про¬
рок, а с другой — допускаются только ослы, слушающие его рази¬
нув рот» 7.
Е. Дюринг — типичный образец одержимого манией величия мнимо¬
го пророка, свысока поучающего невежественную толпу. Но если Вейт-
линг был выдающимся деятелем, теоретиком домарксовского утопиче¬
ского коммунизма на определенной исторической ступени его развития,
талантливым, вышедшим из рабочего класса предшественником марк¬
сизма в Германии, то Дюринг выступил со своими профетическими
воззваниями и мнимо научным «обоснованием» социализма в эпоху,
когда научный коммунизм уже существовал, завоевывая на свою сторо¬
ну рабочее движение. Дюринг оказался в роли врага научной социали¬
стической идеологии и освободительного движения пролетариата вооб¬
ще. Вполне понятно поэтому, что в сложившихся исторических услови¬
ях претензии Дюринга на «реформу социализма» могли означать лишь
антимарксизм; они не могли поэтому не носить реакционного ха¬
рактера.
Е. Дюринг в 70-х годах, подвизавшийся в Берлинском университе¬
те в качестве приват-доцента, имел некоторое число сторонников среди
руководящих деятелей германской социал-демократии. Вокруг него
объединилась небольшая оппортунистически настроенная группка,
в которую вошли Э. Бернштейн, И. Мост, В. Бракке и некоторые дру¬
6 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, стр. 381.
7 П. В. Анненков. Литературные воспоминания. М., I960, стр. 303.

20
Л. Ф. ИЛЬИЧЕВ
гие влиятельные члены социал-демократической партии Германии. Да¬
же А. Бебель, не сразу разобравшись в теоретическом содержании
взглядов Дюринга, приветствовал последнего как представителя универ¬
ситетской элиты, перешедшего на позиции социализма. В одной из ста¬
тей А. Бебель давал положительную оценку выступлению Дюринга.
Вначале недооценил вред дюринговских теорий и В. Либкнехт.
Когда стало ясно, что дюрингианцы могут серьезно повредить ра¬
бочему движению, тем более, что они прикрывали свою раскольниче¬
скую деятельность левацкими, полуанархистскими фразами, К. Маркс и
Ф. Энгельс пришли к выводу, что теперь уже нельзя оставлять без вни¬
мания выступления новоявленного «реформатора» социализма.
Так, в письме К. Марксу от 24 мая 1876 года Ф. Энгельс, имея
в виду И. Моста и его подрывную работу в партии, писал: «...Не пора ли
серьезно подумать о нашем отношении к этим господам»8. В ответном
письме К. Маркса, датированном следующим днем (25 мая 1876 г.), он
писал Ф. Энгельсу: «Мнение мое таково, что «наше отношение к этим
господам» можно выявить только в виде решительной критики Дюрин¬
га»9. Вскоре Ф. Энгельс приступил к выполнению задуманного им и
К. Марксом плана, и уже в следующем году статьи против Дюринга на¬
чали публиковаться на страницах социал-демократического периодиче¬
ского издания «Vorwarts». В полном виде труд Ф. Энгельса был издан
в 1878 году, а затем дважды переиздавался (1886 и 1894 гг.) при жиз¬
ни Ф. Энгельса.
Приверженцы Дюринга, отлично сознавая, что авторитетное высту¬
пление Ф. Энгельса — соратника и друга К- Маркса, в корне подрыва¬
ет идеологическую основу их сектантской деятельности, неоднократно
пытались воспрепятствовать регулярной публикации энгельсовских ста¬
тей на страницах газеты. Некоторые из них высказывались даже про¬
тив печатания статей Ф. Энгельса вообще или же настаивали на резком
сокращении печатаемого текста, якобы не представляющего интереса
для широкой читательской публики. К. Маркс писал об этом В. Брак-
ке 11 апреля 1877 года: «Сначала его (Ф. Энгельса.— Л. И.) принудили
принять известные условия, а потом то и дело нарушают их. Во время
избирательной кампании, когда вообще никто ничего не читал, его ста¬
тьи служили только для заполнения пустого места; потом их стали пе¬
чатать небольшими разрозненными кусками: один кусок на этой неделе,
другой две-три недели спустя, так что для читателя (особенно рабоче¬
го) связь совершенно пропадает» 10.
В конечном итоге интриги сторонников Дюринга, а также недаль¬
новидность некоторых социал-демократических руководителей были
преодолены. В 1878 году, незадолго до принятия германским рейхста¬
гом «исключительного закона» против социалистов, статьи Ф. Энгель¬
са против дюрингианства были опубликованы в виде отдельной книги.
Как писал Ф. Меринг, «свет этого маяка загорелся как раз в тот
момент, когда на политическом горизонте появилась черная грозо¬
вая туча»11.
В. И. Ленин постоянно подчеркивал огромное значение теоретиче¬
ской деятельности Ф. Энгельса в борьбе с социал-демократическим ре¬
визионизмом, и в особенности значение его «Анти-Дюринга», указывая,
что так же, как и К. Маркс, Ф. Энгельс принадлежит «к тем редким и
редчайшим писателям, у которых в каждой фразе каждой крупной их
работы есть замечательная глубина содержания» 12. Оценивая «Анти¬
Дюринг» как выдающееся произведение марксизма, В. И. Ленин ука¬
8 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 34, стр. 11.
9 Там же, стр. 12.
10 Т а м же, стр. 203.
11 Ф. Меринг. История германской социал-демократии, т. 4. М., 1921, стр. 131,
12 В. И. Л е н и и. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 50.

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ МАРКСИЗМА
21:
зывал, что книга Ф. Энгельса — прекрасный пример последовательного
проведения марксистского принципа партийности. Разрабатывая в сво¬
ей книге сложнейшие философские и экономические вопросы, а также
вопросы теории научного социализма, требующие больших теоретиче¬
ских выводов и обобщений, Ф. Энгельс теснейшим образом связывал
их с насущными задачами революционной борьбы пролетариата: вы¬
ступления его по научным вопросам носили отчетливо выраженный
политический характер.
«Всю борьбу с Дюрингом,— писал В. И. Ленин,— Энгельс провел
целиком под лозунгом последовательного проведения материализма, об¬
виняя материалиста Дюринга за словесное засорение сути дела, за
фразу, за приемы рассуждения, выражающие собой уступку идеализму,
переход за позицию идеализма. Либо последовательный до конца мате¬
риализм, либо ложь и путаница философского идеализма,— вот та по¬
становка вопроса, которая дана в каждом параграфе «Анти-Дю¬
ринга»...» 13.
Раскрыть и последовательно изложить все идейное богатство этой
книги вообще нелегко и почти невозможно в одной небольшой статье.
Как мы уже вскользь отмечали, одна из замечательных особенностей
труда Ф. Энгельса состоит в том, что в нем впервые в истории марк¬
сизма последовательно обоснованы и изложены все три составные ча¬
сти марксизма, неразрывно связанные между собой. В этом его непре¬
ходящее значение. «Анти-Дюринг» смело можно назвать подлинной эн¬
циклопедией марксизма, в том числе и философии. Ф. Энгельс обобща¬
ет свои и К. Маркса диалектико-материалистические воззрения, охваты¬
вающие философию, экономическое учение и теорию научного социализ¬
ма в виде цельной и стройной системы.
Здесь следует отметить и еще одну особенность «Анти-Дюринга».
Выход в свет эпохального труда Ф. Энгельса знаменовал собой каче¬
ственно новую ступень в развитии научного мировоззрения марксизма.
Если в работах основоположников марксизма предыдущего периода фи¬
лософские проблемы ставились и решались главным образом в связи
с анализом социально-экономического и политического развития обще¬
ства, то в «Анти-Дюринге» учение марксизма дополняется также и на¬
учно-философским обобщением достижений естествознания своего вре¬
мени. Ф. Энгельс показал объективную необходимость диалектико-ма¬
териалистической методологии не только для наук об обществе, но и
для наук о природе.
«...Дело шло о том,— писал Ф. Энгельс в 1885 году в предисловии
ко второму изданию «Анти-Дюринга»,— чтобы и на частностях убедить¬
ся в той истине... что в природе сквозь хаос бесчисленных изменений
прокладывают себе путь те же диалектические законы движения, кото¬
рые и в истории господствуют над кажущейся случайностью со¬
бытий...» 14.
В высшей степени важны сам план, сама структура «Анти-Дюрин¬
га», достойные того, чтобы специально исследовать их внутреннюю ло¬
гическую последовательность, теснейшую взаимосвязь и взаимообуслов¬
ленность всех сторон марксизма. Трем главным отделам своей книги
Ф. Энгельс предпослал анализ исторической подготовки научного соци¬
ализма, а также классическую характеристику двух основных методов
мышления — диалектического и метафизического. Далее, у Ф. Энгельса
идет первый отдел — «Философия», второй — «Политическая экономия»,
третий — «Социализм». Как известно, В. И. Ленин написал свой выда¬
ющийся труд «Три источника и три составных части марксизма», в кото¬
ром, опираясь на идеи Ф. Энгельса, дальше развил их, гениально рас¬
крыв все идейное богатство марксистского учения. И в марксистско-ле-
13 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 359.
14 К. Маркой Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 11.

22
Л. Ф. ИЛЬИЧЕВ
нинской литературе утвердилась именно та последовательность изложен
ния марксизма, которую дали Ф. Энгельс и В. И. Ленин.
В философском отделе, подвергая уничтожающей критике идеали¬
стические и вульгарно материалистические взгляды Дюринга, Ф. Эн¬
гельс систематически развивает основные положения философии марк¬
сизма— вопрос об отношении мышления к бытию, о материальном
единстве мира, учение о материи, о движении, пространстве и времени,
свободе и необходимости, о соотношении абсолютной и относительной
истин. Особое внимание Ф. Энгельс уделяет вопросам познания, фор¬
мам и закономерностям его развития, характеристике материалистиче¬
ской диалектики, ее законам и категориям. В. И. Ленин, анализируя
переписку К. Маркса и Ф. Энгельса, писал, что ее фокусом является
диалектика. Можно сказать, что центральным пунктом диалектика ста¬
ла и в «Анти-Дюринге».
«Применение материалистической диалектики к переработке всей
политической экономии, с основания ее,— к истории, к естествознанию,
к философии, к политике и тактике рабочего класса,— вот что более
всего интересует Маркса и Энгельса, вот в чем они вносят наиболее
существенное и наиболее новое, вот в чем их гениальный шаг вперед в
истории революционной мысли» 15.
Экономическое учение марксизма — новая эпоха в развитии эконо¬
мической мысли. Ф. Энгельс во втором отделе «Анти-Дюринга» дает
всесторонний анализ и глубокое обоснование важнейших положений
марксистской политической экономии, осветив, в частности, такие проб¬
лемы, как предмет и метод политической экономии, марксово учение
о стоимости, прибавочной стоимости и капитале, о земельной ренте, о не¬
избежности кризисных Явлений в условиях капитализма, о неразрешимых
противоречиях капиталистической общественно-экономической форма¬
ции, о неизбежности пролетарской революции. Как известно, одну из глав,
а именно десятую, во втором отделе «Анти-Дюринга» написал К. Маркс.
Характеризуя экономическую теорию К. Маркса, В. И. Ленин отме¬
чал, что только она разъяснила действительное положение пролетариа¬
та в условиях капитализма, указала путь его борьбы за свое освобож¬
дение от экспуатации, за победу нового общественного строя — социа¬
лизм.
Наконец, в заключительном отделе «Социализм» Ф. Энгельс исклю¬
чительно ярко раскрывает процесс превращения социализма из утопии
в науку. К. Маркс и Ф. Энгельс поставили социализм на реальную поч¬
ву, научно доказав, что социализм не выдумка отдельных мечтателей,
не плод фантазии выдающихся личностей, а необходимый результат
развития общества, неизбежное следствие борьбы классов, борьбы, ко¬
торая завершается победой угнетенных над угнетателями, пролетариата
над буржуазией. В. И. Ленин писал, что вся гениальность К. Маркса
состоит в том, что он дал ответы на вопросы, которые передовая
мысль человечества уже поставила.
Но прежде чем было найдено научное решение проблем философии,
политической экономии и социализма, прошло много времени. Очерк
теории социализма, содержащийся в книге Ф. Энгельса, дает живое и
впечатляющее представление о том длительном и сложном пути, кото¬
рый прошло человечество, прежде чем были открыты подлинные законы
поступательного развития общества от капитализма к коммунизму.
К. Маркс и Ф. Энгельс — великие творцы теории научного комму¬
низма.
Как g момёйт своего появления, так и в наше время, когда учение
марКсйзма-ленйнйзма завладело сознанием миллионов людей, громад¬
15 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 24, стр. 264.

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ МАРКСИЗМА
23
ное значение «Анти-Дюринга» Ф. Энгельса совершенно очевидно. Столе¬
тие, прожитое «Анти-Дюрингом», в полной мере подтвердило его науч¬
но-теоретическое значение. Без каких-либо шансов На успех буржуаз¬
ные марксологи и современные ревизионисты пытаются изобразить эпо¬
хальное сочинение Ф. Энгельса «Догматическим» и «схематическим».
Книга «Анти-Дюринг» не стареет. Поставленные и решенные в этой
книге вопросы марксизма — философские, экономические, теории науч¬
ного социализма — являются в настоящее время Даже более актуальны¬
ми, чем в конце 70-х годов прошлого века.
Социалистический строй, о котором так вдохновенно и проницатель¬
но Писал Ф. Энгельс в своем произведении как об исторической пер¬
спективе, как результате исторической необходимости, обусловленной
всем ходом развития капитализма и освободительного движения проле¬
тариата, стал живой исторической реальностью, победил на значитель¬
ной части нашей планеты.
Теория научного социализма, классическое изложение которой мы
находим в «Анти-Дюринге», получившая дальнейшее развитие в гени¬
альных трудах В. И. Ленина, претворилась в практику коммунистиче¬
ского строительства, стала живым делом миллионов. «Анти-Дюринг»
переведен почти на все языки народов мира. И в то время, как Дюринг,
малозначительный идеологический персонаж конца прошлого века, дав¬
но забыт даже близкими ему по духу буржуазными идеологами, произ¬
ведение Ф. Энгельса стало настольной книгой миллионов трудящихся на¬
шей планеты. Характеристика основных законов материалистической
диалектики и фундаментальных принципов теории познания, ясный и
глубокий анализ главных идей научного социализма и пролетарской по¬
литической экономии изучаются все новыми поколениями сторонников
марксизма именно по «Анти-Дюрингу».
И нет ничего удивительного в том, что наши противники наряду с
нападками на другие классические творения основоположников марк¬
сизма постоянно делают и «Анти-Дюринг» мишенью для своих враж¬
дебных наскоков. Новейшие ревизионисты всех оттенков, следуя по на-»
езженной дороге своих предшественников — оппортунистов II Интерна¬
ционала, яростно нападают на Ф. Энгельса. И в чем только не обвиня¬
ют его — и в том, что он будто бы «исказил» гуманистический характер
марксового учения, и в том, что он якобы, «вопреки учению К. Маркса»,
обосновывает в своей книге материалистическое понимание природы и
ее диалектику, и в том, что он, дескать, развивает диалектико-матерйа-
листическую теорию отражения. Как видим, Ф. Энгельсу ставятся в ви¬
ну именно его немеркнущие философские заслуги, рожденные в борьбе
с мелкобуржуазной идеологией, с идеологическими перевертышами типа
Евгения Дюринга.
Перед нами известный прием противников марксизма, не отличаю¬
щийся оригинальностью: они хотели бы отнять у Ф. Энгельса его «жи¬
вую душу», «очистить» Энгельса от самого Энгельса, чтобы та¬
ким путем низвести его до уровня политических оппортунистов и теоре¬
тических пигмеев.
Разного рода фальсификаторы, философствующие ревизионисты и
ревизионисты в философии берут на себя смелость заявлять, будто
К- Маркс не разделял воззрений, изложенных в «Анти-Дюринге», и
чуть ли не находился в «молчаливой оппозиции» к его автору. Какое
им дело до того, что Ф. Энгельс прочел К. Марксу «всю рукопись пе¬
ред тем, как отдать ее в печать», что десятую главу отдела, посвящен¬
ную политической экономии, написал сам Маркс 16. Они твердят свое:
материалистическое понимание истории, в сущности, не имеет ничего
общего с философским материализмом и называется материалистиче¬
ским лишь в каком-то условном, отнюдь не философском смысле. Еще
16 См. К. Маркса Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 9.

24
Л. Ф. ИЛЬИЧЕВ
М. Адлер, один из ведущих теоретиков-ревизионистов эпохи II Интер¬
национала, писал: «Материалистическое на языке Маркса не означает
ничего более, как эмпирическое...» 17. Так, с ног на голову ставятся фило¬
софские взгляды марксизма.
Великая заслуга К. Маркса и Ф. Энгельса состоит в том, что они
решительно покончили с половинчатостью и непоследовательностью
предшествующего материализма, представители которого остановились
лишь на материалистическом понимании природы. Они, говоря словами
В. И. Ленина, достроили материализм доверху, создали материалисти¬
ческое понимание процессов и явлений общественной жизни, то есть
обосновали неразрывное единство исторического материализма и мате¬
риалистического понимания природы.
Но вопреки истине противники марксизма-ленинизма упрямо про¬
должают противопоставлять исторический материализм диалектико-ма¬
териалистическому пониманию природы, то есть пытаются лишить ма¬
териалистическое понимание истории его общефилософской, материали¬
стической основы. Суть таких намерений легко разгадывается: истори¬
ческий материализм без материалистического понимания природы пере¬
стает быть материалистическим пониманием истории, а сам термин «ма¬
териалистический» истолковывается как лишенный философского смы¬
сла. В конечном итоге с помощью таких софистических приемов совер¬
шается подмена исторического материализма идеалистическим понима¬
нием истории. А чтобы создать хоть какую-то видимость обоснованности
такой «операции», ее маскируют общими рассуждениями о том, что
К. Маркс якобы вообще отказался от философии, считая философию
исторически изжившим себя способом мышления.
Итак, К. Маркс противопоставляется Ф. Энгельсу, на которого
возводится обвинение в том, будто он, вопреки мнению своего друга,
возродил философию, впал в материалистическую «метафизику» и тем
самым исказил подлинное, чуждое всякому философствованию марксово
учение.
. Расчеты на то, чтобы лишить марксистскую социологию диалекти¬
ко-материалистического фундамента, далеко не безобидны, и их нельзя
рассматривать как простое философское заблуждение. Противники
марксизма преследуют вполне определенную идеологическую задачу:
поставить на место научной концепции объективной закономерности, не¬
избежности победы социализма абстрактно идеалистические субъекти¬
вистские концепции, в том числе «этического» социализма, который
в наши дни обычно выступает под флагом «демократического социализ¬
ма», так называемого социализма «с человеческим лицом». Именно та¬
ково, в сущности, кредо западногерманского социал-демократического
философа А. Шмидта, известного представителя Франкфуртской школы
социальных исследований. Его взгляды получили в советской философ¬
ской литературе достойную оценку. В числе многих фальшивых утвер¬
ждений А. Шмидта мы находим и необоснованные высказывания о «ме¬
тафизических основоположениях позднего Энгельса». «Не абстракция
(Abstraktum) материи, а конкретность общественной практики,— заяв¬
ляет А. Шмидт,— является действительным предметом и исходным пун¬
ктом материалистической теории» 18. Это как две капли воды похоже на
философствование А. А. Богданова, который стремился на место мате¬
рии поставить понятие социально-организованного опыта и, объявляя
себя сторонником исторического материализма, третировал философ¬
ский материализм как старый философский хлам. А. Шмидт, перелицо¬
вывая на идеалистический лад К. Маркса, пытается оторвать его теоре¬
тические воззрения от воззрений Ф. Энгельса. Отсюда и его утвержде¬
17 М. А д л е р. Маркс как мыслитель. М., 1924, стр. 69.
18 A. Schmidt. Der Begriff der Natur in der Lehre von Marx. Frankfurt am Main,
1971, S. 33.

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ МАРКСИЗМА
25
ние: «Там, где Энгельс выходит за границы марксовой концепции отно¬
шения природы и общества, он впадает в догматическую метафизику» 19.
Подобные сентенции являются едва прикрытым субъективистским
вымыслом* Нет и не может быть исторического материализма без ма¬
териалистического понимания природы! Отрывать одно от другого—зна¬
чит отказываться и от материалистического понимания истории и от
материалистического понимания природы.
Гениальное прочтение К. Марксом и Ф. Энгельсом идеалистической
диалектики Гегеля и переработка ее на материалистической основе,
диалектическая переработка материализма Фейербаха — их великая за¬
слуга. Подвергнув критике метафизический материализм и диалектиче¬
ский идеализм, основоположники марксизма создали диалектико-мате¬
риалистическое мировоззрение. Буржуазные критики и их соучастни¬
ки— разного типа ревизионисты — вот уже сколько времени ломают го¬
лову над тем, чтобы, так сказать, «списать», перечеркнуть философское
учение марксизма и, больше того, изобразить бессмертный вклад
К. Маркса и Ф. Энгельса в развитие философии чуть ли не как ретро¬
градное движение. Буржуазные критики безуспешно пытаются доказать,
что материализм и диалектика принципиально несоединимы, что диалек¬
тику можно допустить, скажем, в сфере мышления или же только
в сфере человеческой деятельности, в отношениях между субъектом и
объектом. Словом, никакой диалектики объективной реальности — и
природной и социальной — не существует, все это «выдумал» Ф. Эн¬
гельс. И вновь К. Маркса противопоставляют Ф. Энгельсу, но теперь
уже для того, чтобы изобразить К. Маркса противником материалисти¬
ческой диалектики.
Желание столкнуть К. Маркса и Ф. Энгельса и развести их в раз¬
ные стороны — явление далеко не новое. Подобным неблаговидным де¬
лом занимались впустую буржуазные критики марксизма и ревизио¬
нисты еще в начале нашего века. Ныне такой же операцией занялись
представители пресловутой «философии практики», попперианцы и не¬
которые другие буржуазные участники движения «философии науки».
Довольно разношерстным и злонамеренным фальсификаторам марксиз¬
ма нет дела до того общеизвестного факта, что между К. Марксом и
Ф. Энгельсом при полном единстве их взглядов существовало опреде¬
ленное разделение труда. Их исследования взаимно дополняли друг
друга. По масштабам своих дарований, по широте кругозора они были
достойны друг друга. «После своего друга Карла Маркса... Энгельс был
самым замечательным ученым и учителем современного пролетариата
во всем цивилизованном мире»20.
Противопоставлять К. Маркса Ф. Энгельсу или наоборот — значит
грубо извращать все содержание учения марксизма, противоестественно
разрывать цельное и единое учение, созданное двумя его творцами. Как
свидетельствуют история марксизма, многолетняя переписка основопо¬
ложников марксизма и их совместные труды, не существует каких-либо
имеющих принципиальное значение положений Ф. Энгельса, которых не
разделял бы К. Маркс, так же как не было и нет таких положений
К. Маркса, которые не принимались бы полностью Ф. Энгельсом как
свои собственные. В. И. Ленин, изобличая противников марксизма, пи¬
сал: «Европейский пролетариат может сказать, что его наука создана
двумя учеными и борцами, отношения которых превосходят все самые
трогательные сказания древних о человеческой дружбе» 21.
Ф. Энгельс — один из великих учителей международного пролетари¬
ата, один из творцов учения, которое живет, развивается и побеждает,
над ним не властно время. Кто только не брался на протяжении более
19 I b i d., S. 46.
20 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч.» т. 2, стр. 5.
21 Т а м же, стр, 12.

26
Л. Ф. ИЛЬИЧЕВ
ста лет за непосильный труд то в лобовую опровергнуть марксизм, то
«хитро» соединить его с каким-нибудь модненьким ученьицем, то, не¬
долго размышляя, объявить его просто «устаревшим». Но исторические
судьбы замечательного труда Ф. Энгельса наглядно свидетельствуют о
победоносном распространении, подлинном торжестве научной социали¬
стической идеологии в современном мире.
В. И. Ленин указывал: «Для правильной оценки взглядов Маркса
безусловно необходимо знакомство с произведениями его ближайшего
единомышленника и сотрудника Фридриха Энгельса»22. Более того:
«Нельзя понять марксизм и нельзя цельно изложить его, не считаясь
со всеми сочинениями Энгельса»23.
Слова В. И. Ленина, величайшего продолжателя теории и дела
К. Маркса и Ф. Энгельса, с именем которого связан новый этап разви¬
тия марксизма, имеют принципиальное методологическое значение для
правильного понимания всего учения марксизма, для нашей успешной
борьбы против современной буржуазной идеологии и ревизионизма. Вы¬
ступая на Всемирном конгрессе миролюбивых сил, Л. И. Брежнев гово¬
рил, что «наша философия мира — это философия исторического опти¬
мизма». Исторический оптимизм внутренне присущ марксистско-ленин¬
скому мировоззрению, классическим изложением и развитием которого
явился «Анти-Дюринг» Фридриха Энгельса.
22 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 26, стр. 93.
23 Та м же.

Теория диалектики
и ее законы в «Анти-Дюринге»
Ф. Энгельса
И. С. НАРСКИЙ
В «Анти-Дюринге» Ф. Энгельс разработал и в классически ясной
форме изложил учение о содержании материалистической диалектики
как науки, о взаимодействии ее теоретических, методологических и гносе¬
ологических функций, ее законов и категорий. Значение «Анти-Дюринга»
для осмысления и правильного понимания научной теории диалектики
новыми поколениями философов-марксистов исключительно велико. Не¬
даром и по сей день положения Энгельса о диалектике и логике нахо¬
дятся в центре идеологической борьбы, являясь могучим идейным ору¬
жием, которое метко разит противников диалектического и историческо¬
го материализма.
В данной статье мы рассмотрим методологические выводы из «Ан¬
ти-Дюринга», касающиеся строения и функций диалектики, содержания
ее законов и применения их в теории отражения и логике.
Общие законы диалектики в «Анти-Дюринге»
В «Анти-Дюринге» Энгельс убедительно показал всеобщность
законов диалектики, их действие во всех областях объективной реально¬
сти — в природе, обществе и в познании, но в каждой из этих отдельных
областей они проявляются конкретно, а значит, не совсем одинаково.
Единство диалектики определяется материальным единством мира. Та¬
ким образом, в основе законов единой и всеобщей диалектики находятся
в соответствии с принципом первичности материального собственно объ¬
ективные диалектические законы природы, а затем и возникшего на на¬
шей планете общества *.
Единая диалектика природы, общества и познания обладает опре¬
деленным составом и структурой. В своем теоретическом выражении она
состоит из законов, в том числе «главных»1 2, то есть основных, и ка¬
тегорий, взаимодействие которых и находит свое выражение в законах
диалектики и соответствующих им закономерностях. Главных законов
диалектики три: закон единства и борьбы противоположностей, закон
перехода количества в качество и закон отрицания отрицания, но общий
состав диалектических законов, разумеется, не может быть ограничен
ими, поскольку категориальных взаимодействий много. Так, в XI главе
первого отдела «Анти-Дюринга» Энгельс рассматривает закономерности
взаимодействия категорий свободы и необходимости. К тому же по ме¬
ре развития общественной жизни и науки в философию вводятся новые
категории. Сводить все содержание диалектики к трем ее главным зако¬
нам в их инвариантном виде значило бы сводить ее применение лишь к
нахождению примеров действия последних, против чего решительно выс¬
тупал В. И. Ленин.
1 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 14.
2 См. там же, стр. 343.

28
И. С. НАРСКИЙ
По своей структуре единая диалектика в силу относительной само¬
стоятельности различных областей действительности включает в себя
общие законы природы, общества и познания, особенные формы их вы¬
ражения в каждой из этих трех главных областей, а также специфиче¬
ские диалектические закономерности каждой из них, что вытекает
из несводимое™ высших форм движения к низшим, а в случае диа¬
лектики познания — также из активности субъекта. Сводить все содер¬
жание диалектики только к таким диалектическим структурам, которые
были бы абсолютно неизменны, где бы они ни действовали, значило бы
значительно ослабить методологическую, а следовательно, и практиче¬
скую эффективность теории диалектики.
При анализе каждого существенного вопроса Энгельс в своем тру¬
де раскрывает действие всеобщих законов диалектики, которые прежде
всего выступают как основные законы объективной диалектики.
В самом общем виде эти законы были сформулированы уже в «Науке
логики» Гегеля, однако Маркс и Энгельс существенно преобразовали их
в духе материализма. У Гегеля диалектические законы познания совпа¬
дали с законами бытия в силу присущего его взглядам принципа тожде¬
ства мышления и бытия, тогда как у Маркса и Энгельса первые, нахо¬
дясь в единстве с последними, являются диалектически противоречи¬
вым их отражением.
Учение о диалектических противоречиях и закон единства и борьбы
противоположностей составляют, как определил В. И. Ленин, «ядро
диалектики» 3 . Именно в «Анти-Дюринге» впервые в истории марксиз¬
ма закон всеобщей противоречивости вещей, процессов и явлений был
всесторонне охарактеризован Энгельсом как центральный закон мате¬
риалистической диалектики. Не случайно Дюринг избрал этот закон в
качестве одной из главных мишеней критики в своем «Курсе филосо¬
фии», называя объективные противоречия «верхом бессмыслицы» и за¬
являя, что противоречия могут относиться «только к комбинации мыс¬
лей, но никак не к действительности» 4 .
В «Анти-Дюринге» Энгельс показывает, что в каждой форме движе¬
ния присущая ей противоположность проявляется особым для нее обра¬
зом. Так, например, при познании кинематики механического движения
обнаруживается противоречие между, с одной стороны, непрерывным
перемещением тела в пространстве, а с другой — его фиксированностью
в различных отдельных местах траектории движения. Здесь речь Идет о
частном проявлении противоречия между континуальным и дискретным,
присущим, вследствие единства времени, пространства, движения и ма¬
терии, и самой материи. Энгельс отмечает далее, что вообще математи¬
ка буквально «кишит противоречиями»5 диалектического свойства.
В механике имеют место, например, динамические противоречия
действия и противодействия, притяжения и отталкивания. В биологии мы
сталкиваемся, как указывает Энгельс, с различными противоречиями
жизненных процессов, «живое существо в каждый данный момент явля¬
ется тем же самым и все-таки иным. Следовательно, жизнь тоже есть су¬
ществующее в самих вещах и процессах, беспрестанно само себя порож¬
дающее и себя разрешающее противоречие, и как только это противо¬
речие прекращается, прекращается и жизнь, наступает смерть»6. В жи¬
вом организме имеют место также и противоречия взаимодействия асси¬
миляции и диссимиляции 7 , а в рамках филогенеза — противоречие на¬
следственности и изменчивости и многие внутривидовые и межвидовые
противоречия8 . Дальнейший анализ диалектических противоречий в
3 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 203.
4 Цит. по К. Маркой Ф.'Энгел ьс. Соч., т. 20, стр. 122.
5 См. там же, стр. 123—124.
6 Т а м же, стр. 124.
7 См. там же, стр. 81—84.
8 См. там же, стр. 68—70.

ТЕОРИЯ ДИАЛЕКТИКИ И ЕЕ ЗАКОНЫ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» Ф. ЭНГЕЛЬСА
29
природе был развит и конкретизирован Энгельсом в «Диалектике приро¬
ды», а впоследствии продолжен В. И. Лениным в «Материализме и эм¬
пириокритицизме» и «Философских тетрадях».
В общественной жизни противоречия имеют место прежде всего в
виде борьбы классов, которая возникла в силу коренных противоречий
процессов общественно-производственной практики 9. Социальные про¬
тиворечия образуют сложные системы, составляя в итоге единый, но
внутренне противоречивый экономический и политический организм, кон¬
фликтные состояния в котором существуют на разных уровнях. Но в ко¬
нечном итоге все эти состояния обусловлены противоречиями процесса
производства материальных благ, представляющими собой определяю¬
щий, главный вид социальных противоречий.
Такова трактовка Энгельсом вопроса о всеобщности и фундамен¬
тальности закона единства и борьбы противоположностей. Тщетными
были попытки Дюринга опровергнуть всеобщность этого закона и дока¬
зать его «абсурдность». Но и ныне буржуазные противники марксист¬
ской диалектики основные свои удары направляют против этого закона.
Критика эта развертывается в настоящее время в основном по двум
ставшим для буржуазной философии уже традиционными направлени¬
ям— отрицания всеобщности этого закона и отрицания его действия в
мышлении. Второе направление характерно в основном для позитивист¬
ско-структуралистской критики закона единства и борьбы противопо¬
ложностей, а первое свойственно как позитивистам, так и их оппонентам
в лице деятелей Франкфуртской школы, но вообще типично для всех
течений современной буржуазной философии, представители которой
уже давно твердят, что и в природе и в обществе никаких собст¬
венно объективных противоречий не существует. Однако факты всеобщей
противоречивости вещей и процессов, в том числе непосредственно при¬
веденные Энгельсом в «Анти-Дюринге», трудно отрицать, и поэтому сов¬
ременные антимарксисты поступают иначе: они дают этим фактам со¬
вершенно иное, субъективно-идеалистическое’истолкование. Неопозити¬
висты и близкие к ним теоретики, вроде, например, «критического раци¬
оналиста» К. Поппера, порой признают, что «иногда» приходится кон¬
статировать наличие «полярности», «несогласованности» и «напряжен¬
ности» событий, фиксируемых исследователем, но не более того. Они
всячески отрицают всеобщность этой «полярности» 10.
Социальная природа этих искажений диалектики противоречий по¬
нятна — за ними кроется, прежде всего у Поппера, желание низвести
классовые противоречия до уровня случайных, незакономерных событий
и доказать, что классовой борьбы, о которой говорят марксисты, не су¬
ществует, а есть только лишь «иногда проявляющаяся» в социальных от¬
ношениях между рабочим классом и буржуазией «несогласованность
интересов», которую, если она и возникает, легко ликвидировать путем
«урегулирования» через отдельные реформы и частные уступки, но от¬
нюдь не путем коренного преобразования существующих общественных
отношений.
Что касается действия закона единства и борьбы противоположно¬
стей в мышлении, то «франкфуртцы», наоборот, признают его, но
видят в нем лишь разрушительность и торжество нигилизма. Пози¬
тивисты фактически оперируют той же самой извращенной мо¬
делью этого закона, но всячески изгоняют его из сферы познавательных
процессов: диалектические противоречия познающего мышления отож¬
дествляются ими с формально-логическими, после чего к ним прилагают
действие логического закона непротиворечия и требуют изгнания их из
ткани научного исследования как якобы элементарных ошибок. Самое
9 См. там же, стр. 151 —152.
10 См. Karl R. Popper. What is Dialectic? In R. Popper. Conjectures and Re¬
futations. London, 3d ed. 1969.

30
И. С. НАРСКИЙ
большее, что признает тот же Поппер, это наличие «споров» и «столк¬
новений» между разными точками зрения (гипотезами) в науке, где в
конце концов какая-то из них на время берет верх, чтобы затем, в свою
очередь, быть низвергнутой в пропасть забвения новыми, опять же обре¬
ченными на гибель гипотезами. Таким образом, попперианцы отвергают
сознательную роль закона диалектической противоречивости в познании
посредством извращения связи между гипотезами и научными теориями.
Следующий основной закон диалектики, раскрываемый Энгельсом в
«Анти-Дюринге»,— закон перехода количественных изменений в качест¬
венные, Это закон порождения качественных изменений, причем они, в
свою очередь, вызывают в соответствующем им диапазоне новые количе¬
ственные изменения. Дюринг отрицал и этот закон диалектики, называя
его не иначе, как «путаным и туманным представлением Гегеля» 11 .
Ф, Энгельс анализирует закон перехода количественных измене¬
ний в качественные и обратно прежде всего в том плане, что такого рода
переходы (в их диалектико-материалистическом, а не гегелевском пони¬
мании) являются не выражением некоего идеального движения «коли¬
честв» и «качеств» как понятий и их буквального превращения друг в
друга, как это было у Гегеля, но реальной стороной действительных ма¬
териальных процессов. Указанные переходы между количественной и ка¬
чественной взаимопротивоположностями, как и вообще объективные ди¬
алектические противоречия в различных областях реальности, проис¬
ходят по-разному. Более подробно Энгельс рассматривает действие зако¬
на вздимоперехода количественных и качественных изменений приме¬
нительно к химической форме движения материи 12, показывая это на
типичном примере, что увеличение или уменьшение числа атомов в мо¬
лекуле приводит к определенным качественным превращениям веществ.
Взаимодействие количественных и качественных изменений <— это
один из видов проявления всеобщей диалектической противоречивости.
А каждый скачок — переход в новое качественное состояние — это ре¬
зультат разрешения соответствующего противоречия в данном объ¬
екту но так, что затем происходит становление нового противоречия
между количественными и качественными моментами следующего уров¬
ня материальных изменений и развития этого объекта. Закон перехода
количественных изменений в качественные, являясь, таким образом, в
основе своей производным от закона единства и борьбы противополож¬
ностей и зависимым от действия последнего, в то же время оказывает¬
ся формой конкретизации путей разрешения диалектических против
воречий- Поэтому Энгельс рассматривает оба эти закона в их непосред¬
ственном единстве 13, все время сохраняя в поле зрения тот факт, что ди¬
алектика взацмопереходд количества и качества является сильнейшим
аргументом против механицистов и вообще метафизиков, стоящих на по¬
зициях абсолютизации количественных изменений и не признающих у
«качества» какого-либо самостоятельного, а тем более научного содер¬
жания, которое признается ими у категории «количества».
Попытки опровергнуть объективность качественных процессов вновь
предпринимаются в наше время неопозитивистами. При этом основной
упор делается ими на тот факт, что современная наука и прежде всего
математика будто бы не знает «качества» как самостоятельного научного
понятия и не нуждается в нем. Действительно, в математике нет такого
понятия, но математика, во-первых, занимается с помощью количествен¬
ных методов изучением также и качественных процессов, а во-вторых,
и в самих количествах и их структурах, как это подметил еще Гегель,
например, в рассуждениях о «степени», есть качественная сторона.
11 См. К. Маркса Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 127.
12 См. там же, стр. 130—131.
13 См. там же, стр. 122—132.

ТЕОРИЯ ДИАЛЕКТИКИ И ЕЕ ЗАКОНЫ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» Ф. ЭНГЕЛЬСА
31
Отстаивая в принципиальной полемике марксистское понимание ди¬
алектики взаимоперехода количественных и качественных изменений,
Энгельс предупреждал против догматического понимания как этого, так
и других законов диалектики. Он подчеркивал качественное своеобразие
действия этого закона в различных конкретных условиях, а также невоз¬
можность сведения всех диалектических процессов к этому или к како¬
му-либо иному закону диалектики. Так, в «Диалектике природы» Эн¬
гельс отмечает: «В физике... а еще более в химии, не только имеет место
постоянное качественное изменение в результате количественных изме¬
нений, т. е. переход количества в качество, но приходится также рас¬
сматривать множество таких качественных изменений, обусловленность
которых количественным изменением совершенно не установлена. Мож¬
но охотно согласиться с тем, что современное течение в науке движется
в этом направлении, но это не доказывает, что оно является исключи¬
тельно правильным и что, следуя этому течению, мы до конца исчерпа¬
ем физику и химию» 14. От философов-марксистов требуется особое вни¬
мание к дальнейшему исследованию конкретных видов действия закона
перехода количественных изменений в качественные. Действует этот за¬
кон и в познании. Так, уже переход от чувственного познания к ра¬
циональному, таящий в себе так много трудностей и еще не решенных
проблем, подчиняется этому закону.
Как известно, третьим основным законом диалектики является за¬
кон отрицания отрицания. Раскрывая в «Анти-Дюринге» содержание
этого закона, Энгельс показывает его действие в основном на социаль¬
ном материале — на политико-экономических отношениях, раскрытых
Марксом в «Капитале», и на фактах общей истории развития общества,
истории науки, философии и социальных учений 15. При этом Энгельс вы¬
являет несостоятельность метафизического понимания отрицания, кото¬
рое тождественно понятию полного уничтожения существующего пред¬
мета, вызванного губительными внешними воздействиями на этот пред¬
мет. Такое отрицание в действительности бывает, но метафизики непра¬
вомерно возводят его в абсолют, тем самым исключая возможность с а-
моразвития предмета. Диалектическое же понимание отрицания
характеризует его как связующее звено между двумя качественными со¬
стояниями предмета, между двумя этапами его развития, которое вклю¬
чает в себя наряду с отрицанием, как известно, моменты сохранения ра¬
циональных черт отрицаемого и подъема на более высокий уровень су¬
ществования.
Отрицание отрицания выступает, в свою очередь, как дальнейшая
конкретизация закономерностей качественных превращений, определяя
общее основное направление развития. В итоге каждое отрицание в рит¬
мической последовательности таковых является моментом развития,
включая в себя как преемственность, в смысле удержания положитель¬
ных моментов прошлого этапа для последующего развития и даже свое¬
го рода «возвращения» к этим моментам, так и переход к более высоко¬
му состоянию. Закон отрицания отрицания говорит о бесконечности раз¬
вития, о том, что всякое новое в конце концов само отрицается еще бо¬
лее новым. Этот закон в своем содержании и действии связан не только
с качественными переходами системы из одних состояний в другие, но и
с противоречиями как источником всякого развития, которые в резуль¬
тате своего разрешения приводят данную систему к диалектическому пе¬
реходу р свою противоположность, то есть к самоотрицанию. Именно
так и возникает движение как бы по «спирали», р котором противоречи¬
во соединяются два рода движения: с одной стороны, поступательное,
а с другой — как бы возвращающее к исходному состоянию.
14 Т а м же, стр. 567.
15 См. там же, стр. 133—134, 146, 640—642.

32
И. С. НАРСКИ И
Все это ярко показано на примерах, которые приводит Энгельс в
«Анти-Дюринге». Эти примеры помогают увидеть и действие своеобраз¬
ных частных форм данного закона, в том числе в познании. Так, Энгельс
пишет об историческом развитии философии как цепи последовательных
отрицаний мировоззрений — античного материализма, идеализма и диа¬
лектического материализма, который преодолевает в своем предмете
уже изжившую себя натурфилософскую форму, но в действительном сво¬
ем мировоззренческом содержании сохраняет значение философии как
теории, а не только лишь метода познания 16. Все эти результаты проде¬
ланного Энгельсом анализа прочно вошли в нашу теоретическую и учеб¬
ную литературу.
В итоге взаимодействия всех трех основных законов диалектики во¬
зникает единая система диалектических связей и переходов, в которой
каждый элемент выполняет свою особую функцию, охватывая совокуп¬
ным действием всю действительность. Закон единства и борьбы проти¬
воположностей обнаруживает свое определяющее воздействие в каж¬
дом пункте развития, его проявления имеют место в любом масштабе и
на любой стадии существования и развития предмета. Закон перехода
количественных изменений в качественные наиболее явно обнаруживает
свое действие при переходе к каждому новому этапу развития, то есть
не на каждой отдельно взятой стадии существования предмета, а по
меньшей мере — в соотношении двух стадий. Закон же отрицания отри¬
цания наиболее сложен по своей структуре, его действие проявляется
лишь в процессе взаимодействия по меньшей мере трех этапов развития,
то есть это «весьма общий и именно потому весьма широко действующий
и важный закон развития природы, истории и мышления» 17. Но именно
поэтому действие данного закона наиболее четко обрисовывается в срав¬
нительно быстро развивающихся и наиболее сложных системах — в жи¬
вой природе, в ее отдельных организмах, цепочках поколений, популя¬
циях, биоценозах и в целом в биосфере. И особенно в обществе!
Как и другие наиболее общие диалектические законы, закон отри¬
цания отрицания обладает методологической и познавательно-эвристи¬
ческой функцией. И именно при его рассмотрении Энгельс подчеркивает
недопустимость шаблонов в применении диалектики. «...Способ отрица¬
ния,— пишет он,— определяется здесь, во-первых, общей, а во-вторых,
особой природой процесса... Это зависит от особой природы каждого от¬
дельного случая» 18. Обрисовываются три ступени действия данного за¬
кона, оказывающие влияние на его конкретную структуру: всеобщее,
особенное и единичное. Это имеет место и в случае других законов диа¬
лектики, также обладающих методологической функцией и также дей¬
ствующих конкретно в конкретной ситуации.
Закон отрицания отрицания, как и другие законы марксистской ди¬
алектики, по сей день является объектом нападок и фальсификации со
стороны врагов марксизма. В неогегельянской, экзистенциалистской и
а(нтропологическо-«франкфуртской» субъективно-идеалистических ин¬
терпретациях диалектики, наиболее свойственных буржуазной марксо-
логии и новейшему ревизионизму, категория «отрицание» (а не «проти¬
воречие!» приобрела функцию своеобразного «ядра» диалектики. Но это
не диалектическое отрицание, ибо оно понимается здесь фактически
в старо-метафизическом его смысле — как разрушение всего и вся, как
всеобщая аннигиляция и притом чаще всего — под воздействием извне.
Среди этих «негативных диалектиков» заявили претензии на роль веду¬
щих теоретиков философы Франкфуртской школы (Г- Маркузе, Т. Адор¬
но, М. Хоркхаймер, А. Шмидт, О. Негт и др.), которые в отличие от адеп¬
16 См. К. М а р к с и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 142.
17 Т а м же, стр. 145.
18 Tа м же, стр. 145—146.

ТЕОРИЯ ДИАЛЕКТИКИ И ЕЕ ЗАКОНЫ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» Ф. ЭНГЕЛЬСА
33
тов неогегельянской «трагической диалектики» начала XX века нередко
объявляют себя сторонниками и продолжателями «аутентичного марк¬
сизма» 19. Ими создана «катастрофальная» лжедиалектика тотального
нигилизма, которая, как известно, взята ныне на вооружение различны¬
ми мнимо левыми экстремистскими группировками. Она не имеет ничего
общего с подлинным марксизмом.
Наряду с анализом трех основных общих законов материалистиче¬
ской диалектики — и прежде всего в аспекте их объективного дейст¬
вия— Ф. Энгельс рассматривает и особые закономерности субъективной
диалектики.
Субъективная диалектика
Ее законы и закономерности рассматриваются Энгельсом как в «Ан¬
ти-Дюринге», так и в «Диалектике природы» с не меньшей глубиной и
полнотой, чехМ общие законы диалектики в их объективном действии. Го¬
воря о формах субъективной диалектики, Энгельс имел в виду как спе¬
цифически гносеологическое преломление главных законов диалектики,
например, в виде сквозных противоречий процесса познания, так и зако¬
ны, присущие именно последнему, например, «восхождение от единич¬
ного к особенному и от особенного к всеобщему»20 и закон восхождения
от относительных истин к абсолютным. Аналогичный статус присущ от¬
крытому Марксом закону «оборачивания метода», который не сводит¬
ся ни к закону отрицания, ни к принципу познавательной ретроспекции
(«анатомия человека — ключ к анатомии обезьяны»).
Важно детальнее прояснить вопрос о самом соотношении объектив¬
ного и субъективного аспектов диалектики, или, как говорят для кратко¬
сти, объективной и субъективной диалектики21. Закономерности послед¬
ней являются прежде всего отраженным продолжением объективной диа¬
лектики в области мышления и познания. Объективная диалектика исто¬
рико-генетически и гносеологически первична в отношении субъектив¬
ной: ведь «диалектика головы — только отражение форм движения ре¬
ального мира»22. Позднее, критикуя в письме К. Шмидту Гегеля, для ко¬
торого диалектика вещей есть только «отблеск» диалектики мысли, Эн¬
гельс вновь подчеркивает, что «диалектика в нашей голове — это толь¬
ко отражение действительного развития, которое совершается в мире
природы и человеческого общества и подчиняется диалектическим фор¬
мам»23. Но имеется и специфика закономерностей диалектики процесса
познания, которые лишь в конечном счете и в общей тенденции совпада¬
ют с собственно объективной диалектикой.
Субъективная диалектика обладает функцией, отличной от объек¬
тивно-диалектических процессов,— она должна обеспечить по возможно¬
сти точное и адекватное, то есть не «субъективное» знание связей и за¬
кономерностей всей действительности. Однако познание неизбежно субъ¬
ективно по форме, и так как это человеческое познание, оно происходит
на основе практической деятельности людей (диалектика практиче¬
ского взаимодействия субъектов и объектов не тождественна диалектике
самих объектов) и результирует в понятиях, суждениях и научных тео¬
риях (диалектика этих познавательных форм и их взаимодействия не
тождественна диалектике практики). Задача в том, чтобы субъективное
познание давало все более объективные результаты. В этом состоит
19 См. «Социальная философия Франкфуртской школы», 2 изд. М., 1978.
20 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 540.
21 Мы говорим об «аспектах» диалектики в соответствии с тем, что Энгельс, выде¬
ляя в ней диалектику объективную и субъективную, снабжает их характеристиками
«так называемая» (см. Соч., т. 20, стр. 526), указывая тем самым на неабсолютный
характер их теоретического различения и выделения.
22 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 519.
23 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 38, стр. 177.
3. «Вопросы философии» № 5.

34
И. с НАРСКИй
специфическая черта функций субъективной диалектики. Энгельс
отмечает, что субъективная диалектика, то есть диалектическое мышле¬
ние, представляет собой «отражение господствующего во всей природе
движения путем противоположностей...»24. Речь идет об отражении, ко¬
торое само по себе есть диалектически-противоречивый процесс! Значит,
теория этого процесса, то есть теория диалектического мышления, или
наука диалектической логики, призвана исследовать эти особые про¬
тиворечия процесса познания.
Обнаруживается, что в самой субъективной диалектике следует вы¬
делить два аспекта. Особенность ее состоит, таким образом, в том, что
противоречивое единство двух — объективного и субъективного — ас¬
пектов единой диалектики, при определяющей роли диалектики объек¬
тивной выражается в аналогичном «раздвоении» самой субъективной
диалектики как науки.
Во-первых, есть субъективная диалектика как отраженная в со¬
держании мыслительной деятельности субъекта объективная диалекти¬
ка самих вещей и процессов, благодаря чему присущие им объективные
противоречия находят соответственно свое отражение в содержании
мышления. «Если веЩи присуща противоположность, то эта вещь нахо¬
дится в противоречии с самой собой; то же относится и к выражению
этой вещи в мысли» 25 .
Во-вторы х, есть субъективная диалектика в смысле специфиче¬
ских диалектических законов процесса познания, а затем и теории
этих законов. Ф. Энгельс не выделяет терминологически этот вид субъ¬
ективной диалектики, но явно подразумевает именно его, когда в «Анти¬
Дюринге» и подготовительных к этому труду материалах пишет о Чувст¬
венных восприятиях, представлениях, понятиях, суждениях, умозаклю¬
чениях и других элементарных формах отражения, а затем о диалекти¬
ческом методе познания и диалектической логике мышления, что в це¬
лом он и называет «теорией законов мышления»26.
Наряду с этими двумя видами (аспектами) субъективной диалекти¬
ки у Энгельса встречается употребление термина «субъективная диалек¬
тика» и в наиболее широком значении, охватывающем оба вышеназван¬
ных его значения, например, когда Энгельс указывает на «каждоднев¬
но и постоянно» разрешающееся противоречие между природой субъек¬
тов и «мировой системой», с одной стороны, и задачей исчерпывающего
познания мира,— с другой 27 . Но различать их все же необходимо. Если
и субъективная диалектика в смысле отраженной в содержаний мышле¬
ния людей объективной диалектики, согласно учению о соотношении аб¬
солютной и относительной истины «лишь В асимптотическом приближе¬
нии» 28 , как писал Энгельс К. Шмидту, отражает диалектику объектив¬
ную, то тем более это должно быть сказано о субъективной диалек¬
тике в смысле логико-диалектических форм и закономерностей ПоЗНа¬
ния, а еще более — в смысле научной теории таковых. Здесь необходи¬
мость учета специфических закономерностей субъективной диалектики
оказывается особенно важной.
Специфичны, например, закономерности сквозных противоречий
процесса Познания. Энгельс указывает, Что «люди стоят перед Противо¬
речием: с одной стороны, перед ними задача — познать исчерпывающим
образом систему мира в ее совокупной связи, а с другой стороны, их соб¬
ственная природа, как и природа Мировой системы, Не позволяет им
когда-либо полностью разрешить эту задачу. Но это противоречие не
только лежит в природе обоих факторов, мира и людей, оно является
24 К. МарксиФ. Энгельс. СЬЧ., т. 20, стр. 526.
25 Т а м же, стр. 640.
26 Т а м же, стр. 367.
27 См. там же, стр. 36.
28 К. Маркс и Ф. Энгельс. СоЧ., т. 39, стр. 354.

ТЕОРИЯ ДИАЛЕКТИКИ И ЕЕ ЗАКОНЫ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» Ф. ЭНГЕЛЬСА
35
также главным рычагом всего умственного прогресса и разрешается
каждодневно и постоянно в бесконечном прогрессивном развитии чело¬
вечества» 29. Имеется также и сквозное противоречие, возникающее меж¬
ду общественным сознанием и индивидуальным мышлением: это — «про¬
тиворечие между характером человеческого мышления, представляющим¬
ся нам в силу необходимости абсолютным, и осуществлением его в от¬
дельных людях, мыслящих только ограниченно. Это противоречие может
быть разрешено только в бесконечном поступательном движении... В этом
смысле человеческое мышление, столь же суверенно, как несуверенно, и
его способность познавания столь же неограниченна, как ограниченна»30 31.
Этими закономерностями состав и структура субъективной диалектики,
конечно, не исчерпываются.
Основополагающим в понимании нами объективной и субъективной
диалектики должен быть принцип отражения. В этой связи возни¬
кает вопрос об уровнях процесса отражения. Первым уровнем отра¬
жения является отражение объективной реальности в содержании наук
и научных теорий. О таком виде отражения как сознательном познании
действительности Энгельс писал: «Уже верное отражение природы — де¬
ло трудное, продукт длительной истории опыта... В сфере общественных
явлений отражение еще более трудное дело» 81. Очевидно, что «первый
уровень» достигается не в начале, а, наоборот, в конечных пунктах от¬
носительно завершенных этапов бесконечного процесса познания. Этот
уровень отражения соответствует первому аспекту субъективной диалек¬
тики, о котором речь была выше.
На первом уровне отражения имеют место различные ступени про¬
никновения в объективную диалектику изучаемых предметов по града¬
циям теоретических абстракций разного ранга. Но собственно вторым
уровнем отражения Можно считать процессы самой отражающей де¬
ятельности, когда их осознание еще не носит подлинно теоретического
характера и бывает даже искаженным, в особенности в случае позна¬
ния социально-классовых явлений. В силу того, что теоретически специ¬
фика самих процессов отражения еще не выделена, возникают ошибки,
в частности того рода, когда в научных гипотезах нередко «отражение
принимается за отражаемый объект... Именно такой случай представля¬
ет учение о теплоте: в течение почти Двух столетий теплота рассматрива¬
лась не как форма движения обыкновенной материи, а как особая та¬
инственная материя...»32. Этот уровень отражения соответствует второму
аспекту субъективной диалектики как структуре процесса познания в
его фактическом протекании.
И, наконец, третий уровень отражения достигается в гносеологии
и диалектической логике, ибо теория познания и логика как наука иссле¬
дуют именно формы процессов Познающего (отражающего) мышления,
которые опосредствованно зависят от познаваемых в них связей содер¬
жания, а значит, сами отражают эти связи, но специфично, вследствие
активности субъекта и все более возрастающей роли субъективного
фактора в общественной жизни. В «Анти-Дюринге» й «Диалектике при¬
роды» Энгельс обращает специальное внимание на теоретическое выяв¬
ление диалектических и вообще логических форм и закономерностей по¬
знания и мышления как процессов. Данный уровень отражения соответ¬
ствует второму аспекту субъективной диалектики, но уже тогда, когда
она возникла как наука. Однако конечной целью нашего познания явля¬
ется диалектическое содержаЦие самих объективных вещей и процессов,
поскольку цели познания определяются практическими запросами лю¬
дей. Обосновывая гносеологический оптимизм, Энгельс снова напомина¬
29 К. Марксы Ф. Энгельс. Со% т. 20, стр. 36.
30 Т а м же, стр. 88.
31 Т а м же, стр. 639—640.
32 Т а м же, стр. 371.

36
И. с. НАРСКИЙ
ет, что «наше субъективное мышление и объективный мир подчинены од¬
ним и тем же законам и... поэтому они не могут противоречить друг дру¬
гу в своих результатах, а должны согласоваться между собой» 33. Речь
идет здесь, конечно, опять об относительно полных и завершенных, а не
о промежуточных, частичных результатах процессов отражения, в кото¬
рых это «согласование» является далеко не полным.
Ф. Энгельс выдвинул, таким образом, программу исследования раз¬
личных уровней и видов познающего отражения. Они отличаются друг
от друга по предмету отражения и по характеру получаемых результа¬
тов. Адекватное отражение самой объективной реальности достигается
в научных теориях, подтверждаемых многообразной общественной прак¬
тикой. Такой глубоко научный характер носит теория научного социа¬
лизма и коммунизма, характеризуемая в «Анти-Дюринге» как теоретиче¬
ское отражение конфликта между производительными силами и произ¬
водственными отношениями капиталистического общества, указывающее
передовому классу путь его практического исторического действия 34.'
Ф. Энгельс постоянно обращал внимание на то, что марксистская
теория отражения по своему содержанию является глубоко диалектиче¬
ской. «...Точное представление о вселенной, о ее развитии и развитии
человечества, равно как и об отражении этого развития в головах лю¬
дей, может быть получено только диалектическим путем...»35.
Ввиду указанных выше особенностей субъективной диалектики про¬
цесс взаимоотношения объективной и субъективной диалектики в рам¬
ках процессов познания и практики очень сложен, он включает в себя
ряд особых, подлежащих специальному исследованию проблем. К ним
относятся, в частности, проблемы взаимоотношения диалектики и фор¬
мальной логики, а также соотношения диалектики как общего метода и
методологических приемов, возникших в формальной логике и в других
частных науках. Эти проблемы на страницах бессмертного «Анти-Дю¬
ринга» также нашли свое разрешение.
Взаимосвязь формальной логики и диалектики
Проблема соотношения диалектики и формальной логики приобре¬
ла остроту еще в немецкой философии конца XVIII — начала XIX века.
Она ее не утратила и в настоящее время; более того, условия научно-тех¬
нической революции повысили ее актуальность.
Формальная логика в века безраздельного господства метафизиче¬
ского метода попала под его сильнейшее влияние и во многом преврати¬
лась в проводника метафизики в области мышления. В итоге формаль¬
ная логика оказалась «метафизицированной» до такой степени, что
очень часто было трудно отличить, где функционирует собственно мета¬
физика в области мышления, а где извращенная ею формальная логика.
Энгельс, как и Маркс, а впоследствии и Ленин исходили из необхо¬
димости конкретного отношения к тогдашней формальной логике. Во-
первых, они остро критиковали ее довольно низкий в то время методоло¬
гический уровень, вызванный ее подчинением метафизическому методу
мышления и как бы растворением ее в последнем 36. Во-вторых, класси¬
ки марксизма считали необходимым сохранение и дальнейшее развитие
на методологической основе диалектики формальнологического аппара¬
та, который обязательно должен применяться под контролем диалекти¬
ки при решении всех, как научных, так и практических, в том числе и со¬
циально-политических, вопросов 37. В соответствии с этой позицией Эн¬
гельс подверг острой критике ту путаницу вопросов диалектики и логи¬
33 Т а м же, стр. 581.
34 См. там же, стр. 279.
35 Т а м же, стр. 22.
36 Т а м же, стр. 529—530.
37 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 30, стр. 91.

ТЕОРИЯ ДИАЛЕКТИКИ И ЕЕ ЗАКОНЫ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» Ф. ЭНГЕЛЬСА
37
ки, которую учинил Е. Дюринг и в которой ему отомстило и его пренеб¬
режение к диалектике и его невежество в вопросах формальной логики.
То и дело Дюринг оказывался в тенетах грубейшей метафизики, и
«какое бы рассуждение г-на Дюринга мы ни взяли, мы не находим
ничего кроме пустой, полной противоречий, болтовни...» 38.
Указанная позиция в отношении формальной логики нашла свое
выражение во всех теоретических произведениях марксизма, но преж¬
де всего в «Анти-Дюринге», где Энгельс последовательно реализует
требования законов диалектического мышления, показывая, что не¬
соблюдение законов диалектики, а на основе их и законов формальной
логики приводит к нелепостям, софизмам и заблуждениям. Энгельс по¬
стоянно исходил из того, что, кроме общей диалектической теории зако¬
нов мышления, имеется и другая, но уже частная теория — фор¬
мальнологическая. В качестве обязательного гносеологического и ме¬
тодологического ориентира для формальной логики выступает отме¬
ченный выше «третий уровень» отражения, на котором теоретически ис¬
следуются все формы мышления и их роль в познании с позиций
диалектико-материалистической логики.
Известное указание Энгельса о «прорыве узкого горизонта фор¬
мальной логики» диалектикой 39 относится, как это видно из контекста,
прежде всего к метафизически истолкованной формальной логике. Та¬
кую формальную логику возможно без больших издержек применять
только в условиях «домашнего обихода» 40, ибо лишь в простых ситуа¬
циях можно без заметного ущерба пренебречь тем вредом, который
наносится ее метафизической трактовкой. Приведенное указание Эн¬
гельса относится также и к формальной логике, освобожденной от мета¬
физики, однако уже в ином смысле: горизонты задач, свойственные
формальной логике, не позволяют ей выступать в функции всеобщей
методологии, эта функция присуща только материалистической
диалектике!
Бытующая по сей день неопозитивистская интерпретация формаль¬
ной логики в известной мере является наследницей «метафизицирован-
ной» логики XIX века. Позитивисты и в наши дни пытаются противопо¬
ставить формальную логику диалектике. В этой связи уроки критическо¬
го анализа Ф. Энгельсом проблем диалектики и логики сохраняют все
свое непреходящее теоретическое значение.
Соотношение диалектики и логики в познающем мышлении Энгельс
рассматривает в первую очередь в ходе анализа закона диалектическо¬
го противоречия. Именно здесь наиболее глубоко раскрывает он слож¬
ную взаимосвязь субъективной диалектики и формальной логики, по¬
скольку «представителем» последней в этом взаимодействии выступает
закон исключенного противоречия, а первой — закон единства и борь¬
бы противоположностей в его приложении к сфере познания, где дейст¬
вуют и специфические гносеологические противоречия, как, например,
между теорией и практикой, относительной и абсолютной истиной, чув¬
ственным и рациональным и т. д. Соотношение этих двух законов само
выступает в мышлении как своеобразное противоречие, требующее раз¬
решения в теории отражения. И это разрешение в своей практической
части состоит в том, что только при подчинении действия закона исклю¬
ченного противоречия всеобщему закону единства и борьбы противопо¬
ложностей гарантируются логические условия достижения истины теоре¬
тическим мышлением. А идя по пути овладения истиной, нельзя путать
диалектические противоречия, в том числе противоречия процесса по¬
знания, которые, «заостряясь», бывают иногда похожими на противоре¬
чия формальнологические, с противоречиями логически неправильного
38 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 298.
39 Т а м же, стр. 138.
40 Т а м же, стр. 21.

38
и. с. панский
рассуЖдейий. Их надо строго различать, и с ййми надо по-разному об¬
ходиться. АнТйноМическй «заостренные» противоречия разрешаются че¬
рез новый этап исследования познаваемых объектов по существу, а из
формальнологических нелепостей-ошибок нет выхода йа йутй «вперед»,
для их преодоления надо возвращаться назад, то есть решительно устра¬
нять допущенные ошибки и уловки и честно начинать исследование за¬
ново **. Только единство и взаимодействие диалектической лосихи и под¬
чиненной в отношении ее ЛоТЙКй формальной на Общей ДйаЛекТйкО-ма-
териалистичёской основе обеспечивают теоретическому мышлению дей¬
ствительную научную ТОЧНОСТЬ И ctpofoCTb, КОТЬрай ДЛЯ ЗИТиМарКСЙсТов
остаётся неразрешимой задачей.
Мы затронули только Небольшую часть диалектической и логйче-
ской проблематики «Анти-Дюрйнта». За пределами рассмотрения оста¬
лись, например, важные вопросы диалектики истины и восхождения от
истин относительных к абсолютным, диалектического единства внутрен¬
них и внешних причин развития познания, постепенности и скачкообраз¬
ности в развитии наук, прирашенйя и революционных преобразований
знаний и другие.
О замечательном Произведений Энгельса ДОЛЖНЫ быть написаны
многие ТОма: столь поразительно НйСЫщеНО МЫСЛЯМИ ЭТО емкое по со¬
держанию и необыкновенно глубокое и актуальное по своим теоретиче¬
ским выводам сочинение великого соосновоположника марксизма.
41 См. К. Маркс й Ф. ЭйГёЛвс. СРЧ., т. 20, tTp. 25, 51, 1Э8, 4Эё, 486.

Разработка в «Анти-Дюринге»
основ исторического
материализма
и научного коммунизма
Bl С. СЕМЕНОВ
Труд Ф. Энгельса «Анти-Дюринг» является крупной Вехой в исто¬
рическом Процессе формирования й развития материалистического по¬
нимания истории и теории научного коммунизма. Он содержит целост¬
ное изложение основ исторического Материализма й научного ком¬
мунизма и последовательно выражает точку зрения как Ф. Энгельса,
так и К. Маркса, принимавшего непосредственное участие в создании
этого труда. Во Введении к французскому изданию брошюры Ф* Эн¬
гельса «РазВйтие социализма от утопии к науке», являющейся несколь¬
ко переработанной частью «Анти-Дюринга» и представляющей «наи¬
более существенные извлечения из теоретической части этой книги»,
К. Маркс подчеркивал, что «эти извлечения образуют, так сказать,
введение в научный социализм» I
Ф. Энгельс писал «Анти-Дюринг» в годы, когда после падения
Парижской коммуны центр европейского рабочего и социалистического
движения переместился в Германию. В мае 1875 года была создана
объединенная Социалистическая рабочая партия Германии, которая
в процессе роста переживала, по определению Ф. Энгельса, своеобраз¬
ную «детскую болезнь». Это выражалось в распространении идей мел¬
кобуржуазного утопического социализма; в этих условиях разного рода
«невежественным «ученым» позволяют в качестве научных представи¬
телей партии нести перед всем светом в огромном количестве неверо¬
ятную чушь» Определенную поддержку среди части членов объеди¬
ненной партии получили в те годы мелкобуржуазные воззрения Ё. Дю¬
ринга, представлявшие эклектйческую смесь Вульгарного материализ¬
ма, позитивизма И идеализма. «Впрочем,— писал Ф. Энгельс,— это
детская болезнь, которую необходимо перенести, и именно для того,
чтобы сократить ее, я так йодробйо разобрал это на примере Дю¬
ринга» $.
В условиях, когда, по словам Ф. Энгельса, над рабочей партией
в Германии тяготело «проклятйе оплачиваемых агитаторов и полузна¬
ек» 4, возникла острая необходимость в созданий систематизирован¬
ного материалистического Научного труда, противостоящего идеализму
и мелкобуржуазной идеологии, четкой и всесторонней разработки тео¬
рии и мировоззрения международного рабочего движения, которые со¬
действовали бы его последовательному развитию. В борьбе с «дюрил-
гианской заразой» решался прежде всего вопрос о теоретических осно¬
вах тогдашнего перёдового отряда международного рабочего движе¬
ния — немецкой рабочей партии. В эпоху возникновения национальных
1 К. Маркой Ф. Энгельс. Сёч., т. 19, cfp. 243.
2 К. Маркой Ф. Энгельс. Сой., т. 34, с4р. 245.
3 Т а м ж е.
4 Т а м же, стр. 10.

40
В. С. СЕМЕНОВ
социалистических рабочих движений встали важнейшие задачи теоре¬
тического обоснования их интернациональной природы, а отсюда —
объективная необходимость объединения в идейно-теоретическом пла¬
не и в осуществляемых действиях этих национальных социалистических
движений и возглавляющих их социалистических рабочих партий.
В тесном сотрудничестве с К. Марксом Ф. Энгельс создал выдаю¬
щийся труд, имеющий непреходящее, принципиальное значение для
международного рабочего движения как того времени, так и всего по¬
следующего его развития.
Ф. Энгельс дал обоснованные ответы на вопросы о соотношении
международного рабочего движения в целом и его отдельных нацио¬
нальных отрядов, опираясь на единые, интернационалистские принци¬
пы материалистического понимания истории и научного социализма.
Он сформулировал многие положения, которые по сей день являются
краеугольными в международном рабочем движении: они дают воз¬
можность принципиально оценивать позицию отдельных деятелей в
нем, проводить размежевание между действительной последовательно¬
стью в области исторического материализма и научного социализма
и всякого рода путаницей и отступлениями от них.
В «Анти-Дюринге» излагаются в органическом единстве все три
составные части марксистского учения: философия, политическая эко¬
номия, научный социализм. Они глубоко взаимосвязаны друг с другом
и объединены на незыблемой основе материалистической диалектики —
философской души марксизма. Поэтому всякое игнорирование, умале¬
ние значения одной из составных частей марксистского учения или их
отдельных положений, противопоставление философии научному социа¬
лизму, политической экономии — философии и т. п. есть вольное или
невольное извращение целостного, вылитого как бы из единого куска
стали марксистского учения.
Сам характер трех отделов «Анти-Дюринга» — «Философия», «По¬
литическая экономия», «Социализм» — свидетельствует об их органи¬
ческой целостности и диалектической взаимосвязи. В этом труде
Ф. Энгельс показал, что только последовательный диалектико-ма¬
териалистический анализ антагонистического и в особенности буржуаз¬
ного общества, его социально-экономической и классовой структуры
дает возможность сделать научно обоснованные выводы как о неизбеж¬
ности социалистического переворота, так и о самой природе, социаль¬
ной сущности социализма, который, таким образом, становится наукой.
Другие, вульгарно-материалистические, субъективистские и иные мето¬
ды анализа приводили и приводят к ненаучным и куцым идеям социа¬
лизма. Исходя из этого, Ф. Энгельс во Введении, в разделе «Общие за¬
мечания» анализирует развитие философии, включая диалектический
материализм и исторический материализм (материалистическое пони¬
мание истории), политической экономии и научного социализма. В пер¬
вом отделе «Философия» в главах «Мораль и право» он рассматривает
проблематику исторического материализма. Вместе с тем целый ряд
проблем исторического материализма подробно разбирается в отделе
«Политическая экономия» (особенно в главах «Предмет и метод»,. «Тео¬
рия насилия»), поскольку в самой действительности проблемы общест¬
венного развития тесно связаны с политэкономическими вопросами.
Историко-материалистическая проблематика пронизывает и отдел
«Социализм», в котором изложены также и вопросы политэкономиче-
ского плана.
Единый, взаимосвязанный и целостный характер изложения глав¬
ных проблем марксистского учения явился результатом превращения
социализма из утопии в науку благодаря двум великим открытиям: ис¬
торическому материализму и теории прибавочной стоимости 5. Таким
5 См. К. Маркой Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 26—27, 210.

РАЗРАБОТКА В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» ОСНОВ ИСТОРИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛИЗМА 41
образом, историко-материалистическое обоснование коммунистического
идеала и экономическое обоснование неизбежности коммунистического
преобразования существующих общественных отношений составляют
две неразрывно связанные друг с другом стороны единого целого.
1.	Существо и проблематика исторического материализма
В «Анти-Дюринге» классически изложены основные положения
исторического материализма как общей теории исторического процесса
и методологии исторического исследования. Проблемы развития и сме¬
ны общественно-экономических формаций, социального и научно-техни¬
ческого прогресса, классов, классовой борьбы, социальной структуры
общества, роли насилия в истории, соотношения экономики и политики,
происхождения и природы государства, сущности и основных черт со¬
циализма и коммунизма, духовного развития общества, роли коммуни¬
стической партии в борьбе за социализм — эти и многие другие вопро¬
сы получили в «Анти-Дюринге» столь ясные, глубокие решения, что и
в наши дни, через столетие после выхода книги, они сохраняют свое
научное значение и актуальность. В книге Ф. Энгельса содержатся от¬
веты на острейшие вопросы, связанные с развитием человечества, вол¬
нующие людей и сейчас. Положения Ф. Энгельса о закономерностях
и путях становления нового общества, обогащенные историческим опы¬
том построения развитого социализма в СССР, строительства социализ¬
ма в братских социалистических странах, сохраняют и в наше время
значение руководящих принципов коммунистического строительства.
Материалистическое понимание истории, изложение которого со¬
ставляет значительную часть всего содержания «Анти-Дюринга», рас¬
сматривается Ф. Энгельсом как дальнейшее развитие философского
материализма, последовательное распространение его на ту область яв¬
лений, в объяснении которых домарксовский материализм оказался не¬
способным преодолеть идеалистические воззрения. Именно в этом смыс¬
ле Ф. Энгельс характеризует марксистское понимание общественно-ис¬
торического процесса как исторический материализм. Это учение, из¬
гнавшее идеализм из его последнего убежища — истории общества,—
преодолевает вместе с тем и характерное для старого материализма на¬
туралистическое понимание истории. Исторический материализм вскры¬
вает материальную основу социальных процессов. «...Экономическая
сторона отношений,— подчеркивал Ф. Энгельс,— является в историй...
фундаментальной...» 6 Выделяя из всей совокупности общественных от¬
ношений основные, определяющие отношения — общественные отноше¬
ния производства,— исторический материализм диалектически иссле¬
дует этот специфический фундамент социальной жизни. Иными слова¬
ми, материалистическое понимание истории является диалектико-мате¬
риалистическим пониманием общественного развития.
Единство материализма и диалектики характеризует, таким обра¬
зом, не только марксистское понимание природы, но и марксистское по¬
нимание общественной жизни — общественного бытия и общественного
сознания. Ф. Энгельс показывает, что сознание есть свойство высокоор¬
ганизованной материи, но вместе с тем и отражение общественного
бытия. Следовательно, сознание есть общественный по своему проис¬
хождению и содержанию продукт. Исторический материализм открыва¬
ет «путь для объяснения сознания людей из их бытия вместо прежнего
объяснения их бытия из их сознания»7.
Идеалистическая диалектика, разработанная Гегелем, отождест¬
вляла бытие с мышлением, что неизбежно приводило к мистификации
6 Т а м же, стр. 164.
7 Т а м же, стр. 26.

42
R. С- СЕМЕНОВ
кар материальной, так и духовной жизни общества. К- Маркс и Ф. Эн¬
гельс, мртериадистическц перердботзв дцадедтцку Гегеля, покрзади ее
выдающееся значение ₽ качестве теРрИи развитии и цетода исследова¬
ния, адервдтррго содержании» предмета исследовании- ф- Энгельс
писал: «Маркс и я были едва ли не единственными людьми, которые
спасли из немецкой идеалистической философии сознательную диа¬
лектику и перевели ее в материалистическое понимание природы
и истории» 8-
Последовательное развитие матерчадиртического понимания исто¬
рии, котррдя ярдяется историей борьбы классов, естественно, определи¬
ло и классовую, партийную позицию исторического материализма; фи¬
лософски обоснован велцкую историческую адиРРИЮ рабочего класса, он
стад научно-филрсофскцм мировоззрением ЭТОГО класса. Материалисти¬
ческое толкование истории ПОЗВОЛИЛО ПОНЯТЬ объективную йеобходи-
МОРтц возникновения, существования и уничтожения р будущем клаесов,
борьбы классов р усдориях частнособственнического, эксплуататорско¬
го общества, закономерность ОРРобОДИтедьцогр движения пролетариата,
так же как И закономерность перехода К бесклаесовому коммунистиче¬
скому обществу. Таким образом, исторический материализм выступил
как философская рснора научного коммунизма.
Представители современной буржуазной социологии нередко пы¬
таются изображать исторический материализм как продолжение тра¬
диционной спекулятирной философии истории, которая ИСХОДЯ из рбстт
рактных постулатов конструировала картину всемирно-исторического
процесса. Такое толкование исторического материализма является
фальсификацией этого учения. На деле оно впервые поставило на под¬
линно научную основу исследование всей совокупности исторических
фактов, реальных общественных отнощений, которые выпали из поля
зрения домарксовской социологии,
В то же время современные буржуазные социологи пытаются про¬
тивопоставить историческому материализму методы системного, струк¬
турного, функционального анализа социальных Процессов, При этом
они умадчирают о том, ЧТО эти методы в своем рациональном, конст¬
РУКТИВНОМ виде всесторонне И ПЛОДОТВОРНО использовались основопо¬
ложниками марксизма как конкретные стороны единого дцадектико-
материадистцческого метода. «Капитал» К. Маркса — классический
пример системного исследования общественной жизни- В этом труде
изложено диалектическое понимание капиталистической системы в ее
противоречивом развитии, порождающем революционное отрицание9,
Рассматривая мир и общество в целом, а также каждое обществен¬
ное явление в частности как систему И ее элементы, ф. Энгельс выде¬
ляет в обществе качественно различные структуры ЭТОЙ системы (эко¬
номическую, политическую и т, д-), вскрывает отнощения между ними,
анализирует законы функционирования И развития отдельных структур,
выявляет механизм их обусловленности системой производственных от¬
ношений, Этот всесторонний подход позволяет понять общество как раз¬
вивающееся целое, Исторический материализм выступает, таким обра¬
зом, как наука о всеобщих законах движения ц развития общества.
Не останавливаясь на всех проблемах исторического материализма,
обстоятельно рассмотренных в «Анти-Дюринге», сосредоточим внима¬
ние лищь на некоторых вопросах, раскрывающих выдающееся значение
труда ф. Энгельса в истории марксизма,
8 Т а м же, стр. 10.
* Характер высказываний буржуазных авторов в адрес марксистской философии
в этоц плрне раскрывается в сборника «Qesellschaft. Beitrage ?цг Mar^schen Theories.
Edition Suhrcamp, Heft 2, Frankfurt am Main, 1975.
Критику фальсификаций социальной теории марксизма, в частности содержания
трудов Ф. Энгельса, см. в сборнике: «Friedrich Engels. Denker und Revolutionary. Ver¬
lag Marxistische Blatter, Frankfurt am Main, 1971.

РАЗРАБОТКА В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» ОСНОВ ИСТОРИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛИЗМА 43
Прежде всего следует подчеркнуть, что Ф. Энгельс всесторонне
развивает сформулированное К. Марксом в предисловии «К критике
политической экономии» основное положение исторического материа¬
лизма, согласно которому способ производства материальной жизни
обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни
вообще. Исследование связи всего многообразия общественных отноше¬
ний, их взаимодействия, их обусловленности общественным производст¬
вом, производственными отношениями является главным в труде
Ф. Энгельса. Он подчеркивает, что «всякое экономическое отношение
сперва рассматривается с точки зрения производства...» 1Q. Производст¬
во есть не только производство вещей, но вместе с тем и производство
общественных отношений. Именно поэтому оно и определяет все сторо¬
ны общественной жизни. «...Экономическая сторона отношений являет¬
ся в истории более фундаментальной, чем сторона политическая»10 11 12.
На экономических отношениях базируются прежде всего социаль¬
ные и политические отношения, «социальные и политические формы» 1?,
а также правовые и нравственные отношения.
Раскрывая диадектцку общественного развития, ф. Энгель? вместе
с тем научно обосновал его исторические перспективы, отвергая мета¬
физическое воззрение (разделяемое Гегелем, несмотря на его диалек¬
тический метрд), согласно которому социальный прогресс завершается
на определенной ступени общественного раавцтИЯ? Переход от доклас¬
сового общества К обществу, разделенному на классы, был вызван раз¬
витием производительных сил, которое сделало необходимым ВРЗНИКНО-
дение НОВЫХ производственных отношений И соответствующей ИМ над¬
стройки — политической, правовой» идеологической- Ф- Энгельс выделяет
вр всемирной ИСТОРИИ «предысторию» человечества, охватывающую
многие тысячи лет доклассового И классового общества, когда общество
не стало еще «действительно общественным». «...Мы, пр всей вероятно¬
сти, Находимся еще почти в самом Начале человеческой истории...» 13,—
писал он.
Таким образом, анализ генезиса цивилизации подтверждает истин¬
ность исторического материализма, Этот вывод, как известно, был все¬
сторонне обоснован Ф. Энгельсом в его классическом труде «Происхож¬
дение семьи, частной собственности и государства». Если частнособст¬
венническая цивилизация, Тр есть классово-антагонистическое общество,
является отрицанием доклассового общества, то коммунистическая ци¬
вилизация, ТО есть коммунистический общественный строй, В свою оче¬
редь, есть отрицание классово-антагонцстического общества.
Это — отрицание отрицания, закономерно обусловленное объектив¬
ной логикой развития классово-антагонистического общества, каждая
ступень которого — общественная формация — является объективно
необходимой, несмотря на порождаемые ею уродливые, подавляющие
человека отношения господства и подчинения. «Нам никогда не следо¬
вало бы забывать,-^-отмечал Ф. Энгельс,— что рее наше экономиче¬
ское, политическое и интеллектуальное развитие имеет своей предпо¬
сылкой такой строй, в котором рабство было в той же мере необходи¬
мо, в какой и общепризнано, в этом смысле мы вправе сказать; без ан¬
тичного рабства не было бы и современного социализма» 14- Пройдя
эти необходимые антагонистические формы общественного развития,
«будущие исторические периоды, избавленные от этих трудностей и
препятствий, обещают небывалый научный, технический и рбществен-
10 К. М. а р к с и Ф. Энгельс. Соч^ т, 20, стр. 651.
11 Там же, стр. 164.
12 T а м же, стр. 647.
13 T а м же., стр. 87.
14 Там же. стр. 185—186.

44
В. С. СЕМЕНОВ
ный прогресс...» 15. Таков обоснованный исторический оптимизм осно¬
воположников марксизма, практическим воплощением которого явился
уже существующий в наше время реальный социализм, мировая социа¬
листическая система.
Изложив эти основные принципы, Ф. Энгельс уделяет большое вни¬
мание главному субъекту истории — человеку. Он не идеализирует ре¬
ального человека, не противопоставляет его историческому развитию,
не отрывает от природы. Вместе с тем он подчеркивает значение со¬
циальных качеств человеческого индивида, его исторически развивших¬
ся психологических особенностей. Не изучив этих особенностей, нельзя
понять не только роли личности в истории, но и роли народных масс,
общественная активность которых в ходе истории постоянно возрастает.
Индивидуальное развитие личности неразрывно связано с разви¬
тием общества. К. Маркс указывал, что обособление человека в качест¬
ве индивида есть социальный процесс. Этот вывод непосредственно вы¬
текает из основоположений исторического материализма. В «Немецкой
идеологии» К. Маркс и Ф. Энгельс писали, что способ производства
есть и «определенный способ деятельности данных индивидов, опреде¬
ленный вид их жизнедеятельности, их определенный образ жизни. Ка¬
кова жизнедеятельность индивидов, таковы и они сами» 16. Развивая эти
разработанные совместно с К. Марксом положения, Ф. Энгельс в «Анти¬
Дюринге» говорит о различиях между людьми по их образу жизни 17.
Все эти высказывания Ф. Энгельса по общим проблемам историче¬
ского материализма непосредственно подводят к основным проблемам
теории научного коммунизма.
Центральное место в анализе Ф. Энгельсом проблем исторического
материализма занимает проблема классов и классовой борьбы, рассмот¬
рение которой является переходом к специфической проблематике науч¬
ного коммунизма как теории освободительного, революционно-созида¬
тельного движения рабочего класса. Поистине великое богатство идей,
высказанных Ф. Энгельсом по этой проблеме, все еще недостаточно ос¬
вещено в нашей научно-исследовательской литературе.
Значительный вклад Ф. Энгельс внес в исследование природы об¬
щественных классов, в определение основных, решающих, классообра¬
зующих признаков. Борясь против дюрингианской теории насилия, Ф. Эн¬
гельс показал, что природа общественных классов определяется тем, ка¬
кое место занимают большие группы людей в системе производствен¬
ных отношений. «...Общественные классы являются в каждый данный
момент продуктом отношений производства и обмена, словом — эконо¬
мических отношений своей эпохи...» 18
Важнейшим признаком класса является его отношение к средствам
производства, присвоение тем или иным классом средств производства
и продуктов, то есть отношения собственности. В предшествующей ис¬
тории классам, являвшимся экономически господствующими собствен¬
никами средств производства, «вместе с этой собственностью достава¬
лись также политическая власть и духовное руководство» 19.
Ф. Энгельс всесторонне раскрыл роль и значение такого классового
признака, как занимаемое классами место в исторически определенной
системе общественного производства. Он исследовал формы производ¬
ственных отношений, образующих экономическую структуру общества,
указав на их роль в определении характера самой социальной структу¬
ры. Каждая частнособственническая общественная формация характе¬
ризуется Ф. Энгельсом как конкретная система общественных отноше¬
15 Там же, стр. 118.
16 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч„ т. 3, стр. 19.
17 См. К. М а р кс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 305.
18 Т а м же, стр. 26.
19 Т а м же, стр. 199.

РАЗРАБОТКА В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» ОСНОВ ИСТОРИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛИЗМА 45
ний, которой присущи специфические именно для этой формации клас¬
сы. Вместе с тем все антагонистические формации обладают, согласно
Ф. Энгельсу, и общими чертами, обусловленными природой производст¬
венных отношений классового общества. «Общество разделяется на
классы — привилегированные и обездоленные, эксплуатирующие и эк¬
сплуатируемые, господствующие и угнетенные...»20. С другой стороны,
место класса в системе общественного производства определяется его
положением в исторически сложившемся общественном разделении тру¬
да. Это значит, что классы характеризуются также связью с конкрет¬
ными видами деятельности.
Владение средствами производства в условиях сравнительно низко¬
го уровня развития производительных сил дало возможность имущим,
господствующим классам или вообще не заниматься трудом, или зани¬
маться избранными ими видами труда. Благодаря частной собственно¬
сти эксплуататорские классы получили социальную возможность моно¬
полизировать одни — избранные виды деятельности — и навязывать
другие, наиболее тяжелые виды труда эксплуатируемым массам людей.
Такое, основанное на классовом делении, социально-избирательное рас¬
пределение различных видов трудовой деятельности, общественное раз¬
деление труда и составляют существо классово-антагонистической
структуры общества. Именно эту мысль Ф. Энгельс выразил в словах:
«Следовательно, в основе деления на классы лежит закон разделения
труда» 21.
Ф. Энгельс указывает, что господствующий в экономике класс, ос¬
вобожденный от непосредственно производительного труда, ведает «та¬
кими общими делами общества, как управление трудом...». Следователь¬
но, ведущая роль правящего класса в общественной организации труда
определяется его господствующим экономическим положением, а не ха¬
рактером труда. Это положение давало возможность «господствующему
классу, захватившему власть, упрочивать свое положение за счет тру¬
дящихся классов и превращать руководство обществом в эксплуатацию
масс» 22.
Рассматривая классовые различия в области распределения,
Ф. Энгельс с гневом говорил о капиталистическом способе распределе¬
ния продуктов труда, с его крайними несправедливостями, ведущими к
йищете и голоду на одном полюсе и роскоши и обжорству на другом.
Такова совокупность основных признаков класса, проанализирован¬
ная Ф. Энгельсом в ходе рассмотрения конкретных проблем обществен¬
ного развития. Вместе с тем Ф. Энгельс неоднократно подчеркивал, что
общественный класс есть многостороннее социальное явление, охваты¬
вающее не только экономическую, но и социально-политическую, а
также духовную сферы жизни общества. Он называл такие дополни¬
тельные, производные признаки классового положения, как образова¬
ние, нравственные воззрения и ряд других.
Ф. Энгельс связывал анализ существующего в обществе классового
неравенства с анализом социальных различий, вызванных обществен¬
ным разделением труда. Антагонистически отчужденные формы трудо¬
вой деятельности неизбежно порабощают, калечат, деформируют чело¬
веческую личность. Эта двойственная природа труда в условиях антаго¬
нистического общества была впервые вскрыта марксизмом. Обществен¬
ное разделение труда, неразрывно связанное с существованием противо¬
положных классов и поэтому носящее социально-экономический харак¬
тер, принципиально отличается от организационно-технических форм
разделения труда, обусловленных развитием материального произ¬
водства.
20 Т а м же, стр. 152.
21 Там же, стр. 293.
22 Т а м же.

46
В. С. СЕМЕНОВ
На основе совокупности классообразующих признаков, учета со¬
циально-экономического разделения труда Ф. Энгельс выделяет в капи¬
талистическом обществе наряду с основными классами — пролетариа¬
том и буржуазией — промежуточные классы и социальные группы, в ча¬
стности мелкобуржуазный класс крестьян и мелких городских ремес¬
ленников и торговцев, а также интеллигенцию и служащих. Уже в «Ан¬
ти-Дюринге» отмечается полностью проявившаяся в настоящее время
тенденция увеличения численности служащих, управленческих работ¬
ников, чиновников государства и акционерных компаний. «Буржуазия
оказывается излишним классом; все ее общественные функции выпол¬
няются теперь наемными служащими»
Глубокий анализ социальной структуры капиталистического обще¬
ства позволил ф. Энгельсу раскрыть значение классовой борьбы как
важнейшего содержания общественного развития при капитализме.
Противоречия между буржуазией и пролетариатом «развились в такой
степени, что борьба между обоими классами, которые порождены суще¬
ствующим способом производства и постоянно воспроизводятся им ср
все более обостряющимся антагонизмом, охватила все цивилизованные
страны и усиливается с каждым днем»2! Ф. Энгельс подчеркивает в
связи с этим, что общие закономерности развития всех буржуазных
стран обусловлены единой природой капитализма. Они вовсе не явля¬
ются следствием только конкретного развития отдельных капиталисти¬
ческих государств, как это утверждают ныне некоторые теоретики.
По словам Ф. Энгельса, назрела потребность разрешить неприми¬
римые противоречия капиталистического способа производства. Это за¬
дача порожденных классовой борьбой революционных элементов, кото¬
рым предстоит «произвести переворот во всем производстве...» $Б. Дан¬
ное положение имеет актуальное значение и в наше время, ибо нацели¬
вает революционные силы на коренное социально-экономическое преоб¬
разование капиталистического общества, а не на оправдываемое чисто
конкретными обстоятельствами эволюционное изменение лишь некото¬
рых сторон капиталистической действительности, что может вести в
конце концов к прагматическому приспособлению к конкретным усло¬
виям современного государственно-монополистического капитализма в
той или иной стране.
Выводя из развития классовой борьбы необходимость социалисти¬
ческой революции, Ф. Энгельс подчеркивает важность понимания «обус¬
ловленных всем этим основных черт $того преобразования» 96, то есть
путей социалистического преобразования старого, эксплуататорского
общества. Здесь очень важна мысль ф. Энгельса о наличии общих,
объективно обусловленных и в силу этого неизбежных основных путей
и способов социального преобразования капитализма в социализм.
Между тем известно, что именно эти неизбежные пути нередко ставят¬
ся ныне под сомнение; при этом ссылаются на то, что пути движения к
социализму будто бы не имеют общих закономерностей, присущих всем
капиталистическим странам, а целиком определяются конкретными ус¬
ловиями отдельных стран.
2.	Научный социализм — теоретическое выражение
пролетарского движения
Научный коммунизм, или научный социализм, по терминологии
Ф. Энгельса, так же как и материалистическое понимание истории, яв¬
ляется продуктом общественного развития, и его главное научное со¬
23 Т а м же, стр. 675.
24 Т а м же, стр. 277.
25 Т а м же, стр. 309.
26 Т а м же, стр. 277.

РАЗРАБОТКА В «АНТИ-ДЮРИНГ^ QCHQB ИСТОРИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛИЗМА 47
держание составляет философское обобщение реального общественно¬
исторического процесса. Ф. Энгельс выделяет три основный предпосыл¬
ки теории нручнрго КОММУНИЗМА 1) историческую, коренящуюся в эко¬
номическом развитии; 2) классовую, революционно-практическую;
3) идеологическую и теоретическую-
Научный социализм, согласно ф, Энгельсу, есть «необходимый ре¬
зультат историч.ескргр рдзд'итии», результат «материальных экономиче¬
ские условий современности»-. 27- Реальной привой научного коммуниз¬
ма явилось капиталистическое общество, в котором сложился самый ре¬
волюционный класс современности — пролетариат. Исходя из анализа
общих закономерностей развития общества, Ф. Энгельс заключает, что
истррия объективно поставила вопрос о замене эксплуататорского об¬
щества НОВЫМ, социалистическим обществом, и «совершить ЭТОТ осво¬
бождающий МИР подвиг— ...историческое призвание современного про¬
летариата»28 29. Теоретическим и идейным оружием пролетариата, осу¬
ществляющего эту всемирно-историческую миссию, является марксизм-
ленинизм В целом И прежде всего научный коммунизм как теоретиче¬
ское отражение потребностей, задач и целей классовой, революционной
борьбы рабочего класса.
В свете ЭТОГО явно несостоятельны рассуждения некоторых совре¬
менных теоретиков, которые, с одной стороны, заявляют, что они сто¬
ят на ПОЗИЦИИ* «научного социализма», а С другой стороны, рассуждая
о путях движении К социализму, фактически выхолащивают руководя¬
щую роди и интернациональное содержание борьбы рабочего класса,
подменяя его главенствующую роль в революционной борьба и интерна¬
циональном сплочении трудящихся расплывчатыми понятиями о союзе
разных сил И интернациональной солидарности вообше. Подлинный на¬
учный социализм как революционная теория и идеология рабочего
класса и качестве основополагающих содержит положения о руководя¬
щей роли рабочего класса и его партии в революционной борьбе и строи¬
тельстве нового общества и о пролетарском интернационализме как
мощном идейном И организационном оружии рабочего класса и всех
масс трудящихся.
По своим теоретическим основам научный коммунизм есть со¬
циально-политическая теория общества, обосновывающая ц направляю¬
щая революционную борьбу рабочего класса на свержение капитализма
и построение социализма и коммунизма.
В условиях сложившегося капиталистического производства, усили¬
вающейся классовой борьбы пролетариата К. Маркс и Ф. Энгельс, кри¬
тически используя теоретическое наследие социалистов-утопистов, сфор¬
мулировали подлинно научную теорию социализма как завершающую
ступень целостного марксистского мировоззрения. «...Современный
материализм,— писал ф. Энгельс,—...находит свое теоретическое завер¬
шение в научном социализме»а9.
Каковы объект и предмет научного коммунизма? По этим вопросам
до сих пор продолжаются научные дискуссии и споры.
На наш взгляд, ответ на вопрос об объекте научного коммуниз¬
ма дает само построение Ф. Энгельсом отдела, посвященного теории
научного социализма, После исторического очерка следует «Очерк
теории», а затем три самостоятельных главы: «Производство», «Распре¬
деление», «Государство, семья, воспитание». Отсюда можно заключить,
что объектом научного коммунизма является общество в целом со все¬
ми его основными сторонами: экономической, социальной, политической,
духовной, но рассматриваемое под определенным углом — как прояв¬
27 Та м же, стр. 296.
28 Т а м же, стр. 295.
29 Т а м же, стр. 640.

48
В. С. СЕМЕНОВ
ление и реализация в нем закономерностей именно социально-политиче¬
ского развития.
Особенность предмета научного коммунизма заключается в кон¬
кретном подходе к обществу, в четко определенном аспекте анализа
общественных явлений. Опираясь на закономерности, вскрытые полити¬
ческой экономией, государствоведческой, политической наукой и други¬
ми дисциплинами, научный коммунизм раскрывает содержание именно
социально-политических процессов жизни общества, социально-полити¬
ческую направленность целостного общественного развития. Ф. Энгельс,
излагая положения научного социализма, характеризует тем самым за¬
кономерности освободительного движения пролетариата, революционно¬
го перехода от капитализма к социализму и коммунизму. Именно в этом
заключается конкретность научного коммунизма как социально-поли¬
тического учения о подготовке, возникновении и развитии коммунисти¬
ческой общественно-экономической формации.
Определяя предмет научного коммунизма в его главных чертах,
Ф. Энгельс пишет: «Исследовать исторические условия, а вместе с тем
и самое природу этого переворота и таким образом выяснить ныне уг¬
нетенному классу, призванному совершить этот подвиг, условия и при¬
роду его собственного дела — такова задача научного социализма, яв¬
ляющегося теоретическим выражением пролетарского движения»30.
Следовательно, согласно мысли Ф. Энгельса, научный коммунизм
есть наука об условиях и законах революционного перехода от капита¬
лизма к социализму, строительства социализма и коммунизма, о роли
рабочего класса в свержении буржуазного строя и построении нового
общества. Как социально-политическая наука, научный коммунизм есть
теоретическое выражение революционного движения рабочего класса,
и в этом его практическо-политическое значение.
Основными проблемами и задачами научного коммунизма являют¬
ся анализ и научно-теоретическая и политическая оценка условий и при¬
роды революционного переворота и перехода от капитализма к социа¬
лизму; условий и закономерностей осуществления всемирно-историче¬
ской миссии рабочего класса; путей и закономерностей строительства
социализма и коммунизма; экономические, социальные, политические
и духовные проблемы построения нового общества.
В условиях безраздельного господства капитализма К. Маркс и
Ф. Энгельс придавали первостепенное значение обоснованию объектив¬
ной необходимости замены капиталистического способа производства
социалистическим, определению условий и путей сознательной, органи¬
зованной подготовки пролетариатом революционного свержения господ¬
ства буржуазии и прихода к власти рабочего класса. Решающую роль
в определении философских и политическо-экономических основ движе¬
ния к новому обществу сыграл «Капитал» К. Маркса. Опираясь на этот
гениальный труд К. Маркса и другие его работы, Ф. Энгельс в «Анти¬
Дюринге» с удивительной прозорливостью указывает на возникновение
в недрах капитализма новых явлений, свидетельствующих о формиро¬
вании объективных и субъективных предпосылок социализма. Он, в
частности, отмечает возникновение тенденции перерастания домонопо¬
листического капитализма в монополистический, указывает на некото¬
рые явления, впоследствии приведшие к зарождению государственно¬
монополистического капитализма. Все это, при всех возможных оттяж¬
ках и попытках буржуазии приспособиться к новым условиям, законо¬
мерно и неизбежно ведет к обострению общего кризиса капитализма и
замене его социалистическим обществом.
Решающей силой свержения капитализма и построения нового об¬
щества, как уже говорилось, является рабочий класс. Ф. Энгельс под¬
80 Т а м же. стр. 295.

РАЗРАБОТКА В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» ОСНОВ ИСТОРИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛИЗМА 49
черкивал, что в ходе социалистической революции «пролетариат берет
общественную власть и обращает силой этой власти ускользающие из
рук буржуазии общественные средства в собственность всего общест¬
ва»31. Отсюда понятно, что заявления некоторых нынешних теоретиков
о якобы «ненужности» установления власти рабочего класса при рево¬
люционной замене капитализма социализмом, «ненужности» утвержде¬
ния политического господства рабочего класса в союзе со всеми группа¬
ми трудящихся носят явно отступнический характер.
В «Анти-Дюринге» Ф. Энгельс, давая развернутую характеристику
социализма и коммунизма, еще не разграничивает двух основных фаз
коммунистического общества. Основными чертами этого общества, сог¬
ласно Ф. Энгельсу, являются: высокий уровень производства, научное
планирование общественного развития, ликвидация классов, отмирание
политических характеристик государства, становление нового, свободно¬
го человека 32.
Материально-техническая основа коммунистического общества соз¬
дается в результате научно-технического прогресса, одним из важней¬
ших элементов которого является эффективное использование всей со¬
вокупности наук о природе и обществе. Наука становится непосредст¬
венной производительной силой. Эта мысль, обоснованная К. Марксом
в «Капитале», получает дальнейшее развитие в «Анти-Дюринге». Важ¬
ная черта развития производительных сил коммунистического общест¬
ва — планомерный, научно организованный и управляемый характер 33.
Ликвидация частной собственности, классов и классовых разли¬
чий, преодоление антагонистического разделения труда, социального
неравенства — все это становится необходимыми предпосылками раз¬
вития нового, всесторонне развитого свободного человека бесклассового
общества. Труд является не только обязанностью, но и основной жиз¬
ненной потребностью, необходимой формой индивидуального развития
каждого члена общества. Высокая производительность делает возмож¬
ным все более значительное сокращение необходимого рабочего време¬
ни. Свободное время, которое будет постоянно возрастать, станет вре¬
менем, которое будет целиком использоваться для всестороннего разви¬
тия человеческой личности, и тем самым явится могучим стимулом раз¬
вития производительных сил. Коммунистическое общество предоставля¬
ет каждому «возможность развивать во всех направлениях и действен¬
но проявлять все свои способности, как физические, так и духовные...»34.
Для новой общественной организации труда необходимо подгото¬
вить и нового труженика. Этот труженик должен быть (1) широко об¬
разованным и разносторонне культурно-технически подготовленным,
(2) владеющим научными основами разнообразной трудовой деятель¬
ности, (3) практически подготовленным к выполнению совокупности
различных операций, к совмещению, чередованию ряда профессий35.
Именно такую линию совмещения обучения, воспитания с подготовкой
к труду, и прежде всего в области материального производства, после¬
довательно проводят в нашей стране КПСС и Советское правительство.
Высокий уровень производства и новый характер труда должны
сопровождаться в новом обществе установлением справедливых распре¬
делительных отношений, ведущих к повышению жизненных условий всех
людей. Принципами распределения должны быть равное вознагражде¬
ние за равный труд и обеспечение максимального развития способно¬
стей каждого человека. Эти принципы последовательно осуществляют-
31	Т а м же, стр. 675; см. также стр. 291.
32	См. там же, стр. 675—676.
33	См. там же, стр. 291, 293, 294.
34	Т а м же, стр. 305.
36	См. там же, стр. 308.
4. «Вопросы философии» № 5.

50
в. f. CEMEHQB
ся в СССР, осрбенцо на этапе развитого социализма, а также в других
странах социалистического срдружестцд, мпргис из кртррых цД¥т по пу¬
ти строительства развитого социалистического общества-
Итог всех глубоких преобразований И общественной жизни социа¬
листического общества — новый человек. Новое общество создает усло¬
вия, необходимее для его свободного И всестороннего развития. Оно
обесценивает «всем члендм общества путем общественного прризводст-
ва не только вполне достаточные и с каждым днем удучщдющиеся ма¬
териальные услоцця существования, но также полное свободное разви¬
тие и применение их физических и духовных способностей...» 38. При¬
мер этому — неуклонный подъем материадьногр и культурного благо*
состояния советских людей, углубление социалистической демократии,
расширение прав и свобрд человека развитого социалистического обще¬
ства, что столь ярко отражено В новой Конституции СССР.
Важно иметь в виду, что все составные части научного коммуниз¬
ма—теория социалистической революции, учение О ВСеМНРНО’Истори-
ческой революционной роли рабочего класса, учение о закономерностях
и путях перехода от капитализма к социализму, строительстве сочна*
лизма и коммунизма, о закономерностях развития мирового редрлщ-
ционногр и коммунистического движения и другие —представляют еди¬
ное целое, Именно так подходил Ф- Энгельс к изложению проблем на¬
учного коммунизма в «Анти-Дюринге». Отбрасывание или игнорирова¬
ние любой из составных частей теории научного коммунизма ставит
под реальную угрозу целостность ц действенность научной теории рабо¬
чего движения ц тем самым само рабочее движение. Нельзя, скажем, на
деформируя саму систему научного социализма, признавать необходи¬
мым при движении к социализму утверждение общественной собственно*
ста на средства производства ц в то же время отрицать необходимость
установления политической власти рабочего класса в союзе со всеми тру¬
дящимися, необходимость неуклонного осуществления и борьбе за новое
общество принципов пролетарского интернационализма, без чего факти*
чески не может быть рещена основная задача последовательного утверЖ’
денця общественной собственности на средства производства, Органиче¬
ская взаимосвязь и неразрывность основных составных частей научного
коммунизма как теоретического выражения международного рабочего
движения СЛУЖИТ ему ИСПЫТацНЫМ ИДВОЛОГИЧескИМ и политическим ору¬
жием в борьбе против госцодртва госуддрственно-монополиртического
капитализма, мощным средством обеспечения верности всех отрядов ра¬
бочего движения принципам марксизма-ленинизма, научного ррциализ-
мд, залогом успеха их совместных действий, единства и целостности меж¬
дународного рабочего и коммунистического движения-
На смену капитализму, отмечдд ф. Энгельс в «Анти-Дюринге», гря¬
дет «организованное для совместной планомерной работы общество,
чтобы обеспечить всем чдецдм общества сцедствд к существованию
и свободному развитию их способностей, притом во всевозрастающей
мере»87, Рисуя целостный облик нового общества, Ф. Энгельс писал
в «Принципах коммунизма», ЧТО ЭТО будет общество всесторонней
развитости, справедливости, гуманности и многостороннего творчества
свободного человека, «Всеобщая ассоциация всех членов общества в
целях совместной и пданрмарнрй эксплуатации производительных сил;
развитие производства в такой степени, чтобы оно удовлетворяло пот*
ребности всех; ликвидация такого положения, когда потребности одних
людей удовлетворяются за счет других; полное уничтожение классов
и противоположностей между ними; всестороннее развитие способно¬
стей всех членов общества путем устранения прежнего разделения тру- 36 37
36 Т а м же, стр. 294.
37 Там же, стр. 154.

РАЗРАБОТКА В «АНТИ-ДЮРИНГЕ» ОСНОВ ИСТОРИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛИЗМА 51
да, путем производственного воспитания, смены родов деятельности,
участия всех в пользовании благами, которые производятся всеми же,
п, наконец, путем слияния города с деревней — вот главнейшие резуль¬
таты ликвидации частной собственности» 38.
Многие из $тр$ идей уже р значительной ртепенц реализованы в
жизни нашей страны в ходе ее 60-летнего социалистического развития
по пути, открытому Ведррида Р#тя0рем. $ рр^тском обществе созданы
могучие производительные сиды, передовая наука и культура, постоянно
растет благосостряние народа, складывайся все более благоприятные
возможности ддд рррстррррppq ррэдуия диметр. Цд	сбдиже-
пия всех классов и социальных слоев, юридического и фактического ра¬
венства всех наций и народностей, их братского сотрудничества сложи¬
лась новая историческая общнорТИ дюдер—советский народ. Законом
жизни советского общества является забота всех о благе каждого и за¬
бота каждого о благе всех. Политическая система социализма обеспечи¬
вает эффективное управление всеми общественными делами, все более
активное участие трудящихся в государственной жизни, сочетание ре¬
альных прав и свобод граждан с их обязанностями и ответственности Пе¬
ред обществом. Все эти завоевания закреплены в новой Конститу¬
ции СССР.
Провозглашенные К. Марксом и Ф. Энгельсом идеи становятся ре¬
альностью и в других странах социалистического содружества. Дальней¬
шие успехи в развитии социализма, особенно на ступени его зрелости, его
постепенное перерастание в коммунизм приведут к полному осуществле¬
нию возвышенных и благородных идеалов марксизма-ленинизма, в раз¬
работке и систематизации которых выдающаяся роль принадлежит ге¬
ниальному труду Ф. Энгельса «Анти-Дюринг».
ЭД К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч.х т, 4, стр. 336.

Учение о социализме
в «Анти-Дюринге»
и современный социал-реформизм
Гюнтер ГЕЙДЕН (ГДР)
Учение о социализме занимает в «Анти-Дюринге» центральное ме¬
сто. Обстоятельно обосновывает Энгельс неразрывную связь, существу¬
ющую между материалистическим пониманием истории, марксистской
политической экономией и учением о социализме. В противополож¬
ность Дюрингу, который противопоставлял капитализму чисто умозри¬
тельным образом сконструированную «новую социалитарную организа¬
цию», коренящуюся в «универсальном принципе справедливости»,
Энгельс апеллировал к диалектико-материалистическим теоретическим
основам научного социализма. Последние с величайшей решительностью
требуют воспроизводить фактически осуществляющийся объективный
общественный процесс, последовательно соотносить теорию социализма
с общественной действительностью и историей ее развития. Тот, кто пы¬
тается приписать учению о социализме иные теоретико-познавательные
и методологические основания, поступает, говоря словами Энгельса,
подобно человеку, который вздумал бы после открытия и установления
законов современной химии воскресить старую алхимию. Однако, по¬
скольку научный социализм во всех своих теоретических положениях
противостоит коренным экономическим и политическим интересам бур¬
жуазии, постольку, начиная со времен Маркса и Энгельса и до наших
дней, буржуазные идеологи всех оттенков вновь и вновь предпринима¬
ют попытки сконструировать в качестве альтернативы научного социа¬
лизма утопический общественный строй (окрашенный в тона социализ¬
ма) либо же истолковать саму теорию научного социализма как уче¬
ние, целиком основывающееся на вере.
Критика Энгельсом соответствующей попытки Дюринга дает нам
замечательные аргументы в нашей сегодняшней борьбе против различ¬
ных буржуазных и мелкобуржуазных моделей социализма, которые пре¬
тендуют на то, чтобы быть в равной мере антика-питалистической и ан¬
тисоциалистической альтернативой.
Основополагающий принцип материалистического понимания исто¬
рии, согласно которому причину всех общественных перемен и полити¬
ческих переворотов надо искать не в головах людей, не в философии,
а в изменении способа производства и обмена, в экономике соответст¬
вующей эпохи, образует надежный фундамент учения о социализме.
Этот принцип исключает всякий утопизм и догматизм, всякую спекуля¬
цию и профетизм, делает учение о социализме творческой, ориентирую¬
щейся на общественную жизнь, постоянно развивающейся теорией.
В «Анти-Дюринге» Энгельс показал основные черты социалистиче¬
ского общественного строя, который с закономерной необходимостью
выступает преемником капиталистического общественного строя. При
этом Энгельс опирался на марксов анализ капиталистического способа
производства, содержащийся в главном произведении научного социа¬
лизма — «Капитале»,, Показав, как возникает прибавочная стоимость,
УЧЕНИЕ О СОЦИАЛИЗМЕ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ*	53
Мирке обнажил механизм капиталистического способа производства,
iiccii системы эксплуатации человека человеком, «открыл то кристалли-
.пщнонпое ядро, вокруг которого сложился весь современный обществен¬
ный строй» !. Именно решение вопроса о прибавочной стоимости проли¬
ло, по словам Энгельса, «яркий свет на такие экономические области,
где социалисты, не менее, чем буржуазные экономисты, бродили до это¬
го в глубочайшей тьме. От решения этого вопроса берет свое начало на¬
учный социализм, и это решение является центральным пунктом науч¬
ного социализма»1 2.
Давая обоснование научному социализму, Энгельс показывает, как
вызванное к жизни буржуазией развитие производства во всевозрастаю¬
щих масштабах ведет к его обобществлению, ставит его в неразреши¬
мый в рамках капиталистического общественного строя конфликт с ка¬
питалистическим присвоением продукта. Этот непримиримый конфликт
нс является конфликтом, возникающим в головах людей. Он представ¬
ляет собой объективный факт общественной жизни, существующий неза¬
висимо от воли и желания людей, даже тех, в деятельности которых он
реализуется. Из анализа этого конфликта становится ясным, что проти¬
воречие между общественным производством и капиталистическим при¬
своением является основным противоречием капиталистического обще¬
ственного строя. Оно обнаруживается как непримиримая противополож¬
ность пролетариата и буржуазии. Пролетариат возникает и растет вме¬
сте с возникновением и ростом капиталистического способа производ¬
ства. По мере развития этого способа производства пролетариат
становится самым многочисленным классом капиталистического обще¬
ства, той общественной силой, которая осуществляет диктуемый истори¬
ческой необходимостью переход от капиталистических к социалистиче¬
ским общественным отношениям.
Классовая борьба между буржуазией и пролетариатом является
главной движущей силой общественного развития при капитализме.
Независимо от того, в каких формах она проявляется и с какой интен¬
сивностью ведется, классовая борьба является объективно обусловлен¬
ным, закономерным порождением капиталистического общества, в том
числе и в нашу эпоху. Успех или неуспех классовой борьбы пролетари¬
ата существенным образом зависит (и на это Энгельс постоянно обра¬
щает внимание в «Анти-Дюринге») от сознательности рабочего класса.
Но классовая борьба, отмечает Энгельс в «Анти-Дюринге», являет¬
ся неизбежной не только в капиталистическом классово-антагонистиче¬
ском обществе. Особое значение Энгельс придает показу роли классо-
ной борьбы при переходе от капитализма к социализму. При этом он
подчеркивает то новое, что внес Маркс в теорию классов и классовой
борьбы, открытых буржуазными идеологами еще до Маркса: необходи¬
мость доведения классовой борьбы вплоть до установления диктатуры
пролетариата.
Позиция Энгельса принципиально отличается от любых утопиче¬
ских представлений, которым, как подчеркивал В. И. Ленин в своей
критике анархистского утопизма, «недостает (а) понимания причин
эксплуатации; (0) понимания развития общества, ведущего к социа¬
лизму; (у) понимания классовой борьбы, как творческой силы осуще¬
ствления социализма» 3.
В качестве основного, решающего вопроса перехода от капитализма
к социализму Энгельс выделяет переворот в производственных отноше¬
ниях путем создания общественной собственности на средства производ¬
ства; с этой целью пролетариат ведет классовую борьбу против буржуа¬
зии вплоть до завоевания государственной власти, утверждает свою
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 211
2 Т а м же, стр. 210.
3 В. И. Л енин. Поли. собр. соч.. т. 5, стр. 377.

54
Гюнтер ГЕЙДЕН
собственную политическую власть — диктатуру пролетариата. В «Анти¬
Дюринге» настойчиво указывается на связь, существующую между по¬
литическим и экономическим освобождением рабочего класса и других
эксплуатируемых масс.
Строго научно, материалистически, базируясь исключительно на
анализе объективных фактов и процессов, Энгельс выводит из измене¬
ний способа производства ц обмена необходимость и неизбежность кра¬
ха капитализма и построения социализма и коммунизма, обосновывает
историческую миссию пролетариата.
Вытекающий из анализа экономических закономерностей капита¬
лизма долгосрочный прогноз о неизбежной смене капитализма социа¬
лизмом не является прогнозом о некоем автоматически реализующемся
историческом процессе. Это прежде всего прогноз человеческой деятель¬
ности и результатов этой деятельности. Содержащееся в «Анти-Дюрин¬
ге» определение роли субъективного фактора, прежде всего рабочего
класса, в борьбе за политическую власть и построение социалистическо¬
го общества базируется на объективном анализе господствующих в об¬
ществе производственных отношений. Оно вытекает из признания выда¬
ющейся роли сознательной человеческой деятельности. История обще¬
ства представляет собой Неразрывное единство объективных законов
общественного развития и сознательной деятельности людей. При этом
в отличие рт предшествующих общественных состояний планомерная
субъективная деятельность при социализме базируется на научных
основах, сознательно следует объективным закономерностям обществен¬
ного процесса.
В споре с абстрактной, идеалистической по своей природе точкой
зрения Дюринга по вопросу о роли субъективного фактора Энгельс
сформулировал те классические положения, которые сегодня являются
особенно актуальными: «Не в воображаемой независимости от законов
природы заключается свобода, а в познании этих законов и в основан¬
ной на этом знании возможности планомерно заставлять законы приро¬
ды действовать для определенных целей. Это относится как к законам
внешней природы, так и к законам, управляющим телесным и духовным
бытием самого человека,— два класса законов, которые мы можем от¬
делять один от другого самое большее в нашем представлении, отнюдь
не в действительности. Свобода воли означает, следовательно, не что
иное, как способность принимать решения со знанием дела. Таким обра¬
зом, нем свободнее суждение человека по отношению к определенному
вопросу, с тем большей необходимостью будет определяться содержа¬
ние этого суждения; тогда как неуверенность, имеющая в своей основе
незнание и выбирающая как будто произвольно между многими различ¬
ными и противоречащими друг другу возможными решениями, тем са¬
мым доказывает свою несвободу, свою подчиненность тому предмету,
который она как раз и должна была бы подчинить себе» t В этом вы¬
сказывании Энгельса обнаруживается основное отличив научного соци¬
ализма от различного рода буржуазных представлений относительно
человеческой деятельности. Из него становится также понятным, на
чем покоится уверенность научного социализма в своем неизбежном
торжестве.
Предсказывая в «Анти-Дюринге» неизбежность победы социализма,
Энгельс опирается на прочную материальную основу:
— Это предсказание базируется на объективной закономерности
общественного развития, в конечном счете на законе соответствия
производственных отношений характеру производительных сил.
— Оно базируется на анализе конкретной формы проявления этого
закона в рамках капиталистического способа производства- *
4 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 116.

УЧЕНИЕ О СОЦИАЛИЗМЕ В 5ДОТИ-ДЮРИНГЕ1
55
- - Оно опирается на вывод р неразрешимости противоречив меж-
/IV общественным характеров проиаРОДВТельндок сил и каПИталистиче-
< кой формой присвоения В рамкдх капиталистического способа произ-
iiioictb;i, о том, что это противоречие может быть разрешено ЛИЩЬ пу-
|(1М создания социалистических производственных отнрщенИЙ-
Оно основывается, рледоВВТвлрнр. ид ЦОИИМанИИ ТОгр факта, что
ПГНОИНЫР классы каПИТаЛИРТИЧРСКОГО ООЩРРТВа, буржуазия И пролета¬
риат - независима ОТ измерений, которые ори претерпеддвдт в тек ИДИ
иных своих частных характеристиках,— объективно противостоят друг
кругу как непримиримые классовые силы И ЧТО эта КЛДРРОВДЯ борьба с
необходимостью ведет или к диктатуре пролетариата, иди к гибели бо¬
рющихся кдарерр,
И поскольку свержение капиталиэмд И победа социализма объед¬
инит соответствуют классовым интересам рабочих и других эксплуати¬
руемых марс, ПОСТОЛЬКУ еРТЬ все орноваиия утверждать — И для этого
v । иорждвния после Великой Октябрьской соииалиртичеекой революции,
пчеле возникновения мировой социалистической системы имеются до-
г| точные практические основания,— что если эксплуатируемые Марры
II своей борьбе ПРОТИВ капиталд осознают ЭТОТ факт, они смогут под
руководством революционной партии направить все свои усилия на
ликвидацию капитализма как исторической реальности.
Социализм объективно выступает КДК единственно возможная и
шпшбежная альтернатива капитализма- «На атом осязательном, мате¬
риальном факте, который в более или менее ясной Форме с непреодо¬
лимой необходимостью проникает в сознание эксплуатируемых пролета¬
риев,— писал Энгельс — нд этом факте, а не на представлениях того или
другого мудрствующего домоседа о праве и бесправии, основана уверен¬
ность современного социализма в победе»5 6.
Напротив, те из социал-демократических идеологов, которые отка¬
зываются рассматривать социализм как реальную цель классовой борь¬
бы пролетариата, видят в цем «отдаленную задачу», ради решения ког
торой надо работать, но которую нельзя достичь — эти социал-демокра¬
тические идеологи основывают свою позицию почти исключительно на
представлениях о праве и бесправии, Именно в таком духе рассуждали
сравнительно недавно отцы Годесбергской программы СДПГ- В' статье
«Философский критицизм, критический рационализм, критическая тео¬
рия и неомарксизм в конкурентной борьбе вокруг обоснования програм¬
матики СДПГ» Герхард Райссер писал: «Центральным вопросом для
программатики СДПГ по-прежнему остается так называемый ерциадьг
ный вопрос, который в строгой философской и социологической форму¬
лировке выступает как вопрос о мере несправедливости в соответствую¬
щем обществе,..»Как видим, этих идеологов не интересуют факты ма¬
териальной жизни общества, объективные закономерности обществен¬
ного развития; рее разыгрывается здесь в сфере их субъективных пред¬
ставлений о правом и неправом- От таких воззрений, естественно, не¬
льзя ожидать, чтобы они способствовали росту уверенности рабочего дви¬
жения р сроей окончательной победе, осознанию им всеобщих задач про¬
летарской классовой борьбы, Напротив, фактически они служат тому,
чтобы затуманить сознание рабочего класса, привязать последний к ка¬
питалистической общественной системе. Уверенность в победе, которую
дает рабочему классу научный социализм, основывается исключитель¬
но на строго объективном анализе общественной действительности, и ни
па чем другом- Этой действительности внутренне присущи законы раз¬
вития, с необходимостью подводящие к социалистической революции
и строительству социализма-
6 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 161.
6 «Kritischer Rationalismus цгц! SpzigldpniQkratje», II. Berlip^-Bonn^-Bad Godes-
berg 1976, S. 102.		 '

56
Гюнтер ГЕЙДЕН
В изложении учения о социализме, содержащемся в «Анти-Дюрин¬
ге», зафиксированы такие общие закономерности этого развития:
1.	Руководящая роль рабочего класса в борьбе за мир, демократию
и социализм.
2.	Классовая борьба рабочего класса вплоть до установления своей
политической власти, диктатуры пролетариата.
3.	Преобразование капиталистической собственности на важнейшие
средства производства в социалистическую общественную собствен¬
ность.
4.	Ликвидация эксплуатации человека человеком и упразднение
эксплуататорских классов.
5.	Общественно-планомерное регулирование производства в соответ¬
ствии с потребностями развития как общества в целом, так и каждого
отдельного человека.
6.	Обеспечение необходимых условий как для постоянного роста
уровня материального благосостояния, так и для действительно свобод¬
ного формирования и проявления физических и духовных способностей
всех членов общества.
7.	Уничтожение капиталистического разделения труда, противопо¬
ложности и существенных различий между физическим и умственным
трудом, между городом и деревней.
8.	Пролетарский интернационализм.
При характеристике всеобщих закономерностей социалистической
революции и строительства социализма Энгельс, так же как и Маркс,
считал невозможным вдаваться в подробности описания будущего соци¬
алистического общества. Раз и навсегда завершенная система знаний о
социализме вступает в противоречие с основными законами диалектиче¬
ского мышления, что, однако, не исключает, но, напротив, предполагает
рост наших систематических знаний о социализме по мере прогресса
общества. И тем не менее исчерпывающая научная картина социализма
в смысле окончательной, абсолютной истины невозможна. Любая по¬
пытка создать такую картину обречена на утопизм и догматизм. Фак¬
тически любые представления о социалистическом обществе были и ос¬
танутся ограниченными: объективно — конкретной исторической ситуа¬
цией, субъективно — познавательными возможностями авангарда рабо¬
чего класса. Тот, кто хочет создать законченную систему социализма,
«вынужден заполнять бесчисленное множество пробелов собственными
измышлениями, т. е. иррационально фантазировать, заниматься идеоло¬
гизированием» 7.
Те идеологи, которые бросают сегодня марксизму упрек в догма¬
тизме, критикуют его в то же самое время за то, что он воздерживает¬
ся от детального «изображения способа функционирования социалисти¬
ческой системы»8, дают мало конкретных указаний, как должно форми¬
роваться социалистическое общество. Очевидно, с точки зрения этих
господ, социалистическая теория выполнит свою задачу только тогда,
когда она представит социализм как абсолютную истину.
В противоположность утопическим и догматическим усилиям Дю¬
ринга представить социализм как абсолютную истину Энгельс в соот¬
ветствии с требованиями материалистической диалектики не рассмат¬
ривает социализм как нечто вполне законченное. Социалистическое об¬
щество представляет собой живой, развивающийся организм, непрерыв¬
но изменяющийся и преобразующийся под влиянием конкретных исто¬
рических условий. Однако поскольку обстоятельно и систематически
рассмотренные Энгельсом в «Анти-Дюринге» коренные отношения меж¬
ду трудом и капиталом наличествуют во всех капиталистических стра¬
нах, поскольку государство здесь везде выступает в качестве политиче¬
7 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 630.
8 «Die Neue Gesellschaft». Heft 4/1976, S. 333.

УЧЕНИЕ О СОЦИАЛИЗМЕ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ»
57
ского инструмента господства буржуазии, инструмента подавления экс¬
плуатируемого класса, постольку принципы и цели пролетариата от¬
дельных стран идентичны. Многообразие конкретных форм перехода
от капитализма к социализму в отдельных странах подчинено, таким об¬
разом, единому содержанию этого величайшего исторического переворо¬
та. Из изложения научного социализма, данного Энгельсом в «Анти¬
Дюринге», со всей очевидностью следует вывод о диалектическом харак¬
тере соотношения особенного и всеобщего в борьбе за осуществление
исторической миссии рабочего класса. Это изложение социализма, дан¬
ное Энгельсом, было впоследствии развито и углублено на основе прак¬
тического опыта классовой борьбы.
В «Анти-Дюринге» обобщен тот уровень развития научных знаний
о социализме, который был достигнут за три десятилетия развития
марксизма. Эти нашедшие в «Анти-Дюринге» свое концентрированное
выражение научные положения о социализме представляют собой зре¬
лую концепцию, поскольку они могли опираться на выводы, содержа¬
щиеся в главном произведении марксизма — «Капитале», а также на
практический и теоретический опыт первой в историческом отношении
попытки установления диктатуры пролетариата в дни Парижской ком¬
муны, на опыт борьбы за единство немецкого рабочего движения, в про¬
цессе подготовки объединения эйзенаховцев и лассальянцев на готском
партийном съезде в 1876 году. Они нашли свое адекватное развитие у
Ленина в эпоху империализма и пролетарских революций и в практике
строительства первого социалистического общества после победы Вели¬
кой Октябрьской социалистической революции в России.
В наши дни КПСС, СЕПГ и другие коммунистические и рабочие
партии творчески развивают учение о социализме и коммунизме, исхо¬
дя из конкретных условий каждой отдельной страны. В документах
XXIV и XXV съездов КПСС, VIII и IX съездов СЕПГ, последних
съездов братских партий социалистических стран содержатся положе¬
ния, отражающие особенности современного этапа развития мировой
социалистической системы. В постановлении ЦК КПСС «О 60-й годов¬
щине Великой Октябрьской социалистической революции» говорится:
«Концепция развитого социалистического общества, разработанная кол¬
лективными усилиями КПСС и братских коммунистических и рабочих
партий, представляет большой творческий вклад в сокровищницу марк¬
сизма-ленинизма». Этот творческий подход к теории является последо¬
вательным продолжением и развитием основополагающих положений
о научном социализме, сформулированных Энгельсом в ходе его поле¬
мики с мелкобуржуазным социализмом Дюринга. Они подтверждаются
ленинизмом, более чем шестидесятилетним опытом Советского Союза,
теоретической работой КПСС, опытом и знаниями, накопленными брат¬
скими партиями социалистических стран.
В творческом развитии научного социализма КПСС играет особую
роль. Ее партийные съезды и прежде всего XXV съезд дали ответы на
многие теоретические вопросы научного социализма. Теоретические вы¬
воды КПСС, ее практический опыт были и остаются бесценным сокро¬
вищем для всех братских партий социалистических государств при раз¬
работке теории развитого социалистического общества, диалектики со¬
циализма и коммунизма — двух фаз единой коммунистической общест¬
венной формации.
В Программе СЕПГ сформулированы критерии развитого социали¬
стического общества. Они представляют собой научную характеристику
реального общественного процесса, отражают особенности социализма
как первой фазы коммунистической общественной формации, диалекти¬
ку ее первой и второй фаз. Поскольку не существует жестких границ
между этими двумя фазами, отличительные черты развитого социали¬
стического общества выражаются и развертываются в процессе созда¬
58
гьяджа
ния основных предпосылок для постепенного перехода к высшей, ком¬
мунистической фазе.
Теория развитого социалистического общества представляет собой
творческое обогащение тех обобщений теорий научного социализма, ко¬
торые содержатся в «Анти-Дюринге». Непрерывное развитие теории
социализма и коммунизма Марксом, Энгельсом, Лениным, а в наши
дни — коммунистическими и рабочими партиями — свидетельство твор¬
ческого, антидогматического характера марксизма-ленинизма.
Последние годы с особой убедительностью подтвердили великую
силу марксизма-ленинизма. Опираясь На ЭТу Теорию, коммунистиче¬
ские и рабочие партии доказали, что они способны дать ответы на воп¬
росы о конкретных путях к социализму, учитывая соотношение сил меж¬
ду социализмом и империализмом В своих странах, традиции и особен¬
ности их развития. Перед лицом кризиса буржуазной идеологии, перед
лицом теоретической слабости соЦйаЛ-рефорМИЗМа с особой силой об¬
наруживается теоретическая проницательность марксизма-ленинизма,
ориентирующегося на «освобождающий мир подвиг» пролетариата. Бур¬
жуазные и социал-реформистские партии всегда имеют под рукой мно¬
жество теорий и от случая к случаю подчеркивают это обстоятельство.
Они горды этим «плюрализмом» и видят в нем символ демократии.
В действительности же эта множественность теорий означает, что они
не имеют единой, законченной непротиворечивой Теории социального
действия.
Идеологи антикоммунизма постоянно пытаются разрушить прове¬
ренные жизнью ochobbi научного социализма, единство составных ча¬
стей марксизма, единство марксизма-ленинизма. Они стремятся Поста¬
вить на место логически завершенной, целостной революционной теории
марксизма-ленинизма эклектическую сумму не связанных между собой
идей. Эти усилия, как правило, Освящаются понятием «плюрализм миро¬
воззрения и ценностей». Он предполагает отказ от Научного социализма,
в особенности от признания существования общих закономерностей со¬
циалистической революции и строительства социализма, подмену его
принципиально разнородными теоретическими вариациями социализма.
Домогаются — не более не менее — того, чтобы сделать «открытыми»,
«текучими» теоретические и классовые границы между материализмом и
идеализмом, диалектикой и метафизикой, между марксистской и буржу¬
азной политической экономией, между научным социализмом и различ¬
ного рода мелкобуржуазными и буржуазными концепциями социализма.
Создают видимость того, что возможно и необходимо иметь столько тео¬
рий социализма, сколько существует стран и народов,
Сегодня, так же как и уже во времена полемики Энгельса с Дю¬
рингом, эти попытки в большинстве случаев начинаются с атак на фи¬
лософские основы научного социализма. Еще со времен энгельсовской
критики эклектической «нищенской похлебки» Дюринга можно зафик¬
сировать тот факт, что буржуазные идеологи, правые и «левые» оппор¬
тунисты стремятся «освободить» учение о социализме и коммунизме от
материалистического понимания истории и теории прибавочной стоимо¬
сти. Они пытаются «во имя гуманности» придать социализму «более
высокий идеальный облик». Во имя «открытого, или плюралистического,
общества» ОНИ пытаются обосновать КаК единственно возможную аль¬
тернативу третий путь между социализмом и капитализмом — называ¬
ется ли он «демократическим социализмом», «политическим интервенци¬
онизмом» или как-нибудь иначе.
Нетрудно понять, что все эти попытки Нацелены На то, чтобы объя¬
вить догматически ОкММеНёЛЫМИ ВОЗзреНЙЯМЙ ДЗвНО ПрбшедШйх ВреМёЙ
общезначимые, научно обоснованные и проверенные в международном
масштабе принципы маркСизма-ЛеййНйЗМа. В частности, именно содер¬
жащееся в «Айтй-ДЮрингё» обоснование единства Составных частей
УЧЕНИЕ О СОЦИАЛИЗМЕ ё «Анти<дюринге»
59
марксизма Н Теории социализма изображается обыЧнО как исторически
поворотный пункт, с которого ЯКОбЫ началась дОгмЯТИзацИЯ МарксйЗМа.
врагов социализма не устраивает само иайравление содержащейся
В «АнТИ-ДЮрИНГе» разработки ТёорёТйЧёЬКйХ основ рёВОЯЮЦИОййОгО ра¬
бочего движения И его Партий. Онй ПОййМВЮт пО-СВОеМу сВЯзЬ МёжДу
составными частями марксизма, ОНЙ ПОйИМают По-сВоёМу СВЙЗВ между
верностью революционной теории и носледоватёльно революционной
практикой борьбы против капитализма, за иобеду социализма.
в последнее время группа правых социал-демократов В ФРГ осо¬
бенно ревностно трудится над тем, чтобы обеспечить теоретико-мировоз-
зрёнйескОе обоснование «демократического социализма» как альтернати¬
вы научного социализма. Здесь оСОбай РОЛЬ ИрйнйДЛёЖйТ фйлОСОфИИ
критического рационализма; Принятая в 1939 году годесбергскаи про¬
грамма СДПГ* после того как она выбросила за борт иод лозунгом «деи¬
деологизации» остатки научного социализма, никогда НС Зйййа ИйсТОЯЩё^
го философского обоснования. Членам и сторонникам СДПГ больше уже
не предлагался «духовный компас»; Он уступил свое место дуковйой пу1
стоте или беспомощным приватным поискам ориентаций.
Это создало для защитников «демократического социализма* мно¬
гочисленные трудности; постоянные дискуссии внутри едпг о теории
кризиса системы государственно^моньнолистического капитализма, о та^
ких понятиях, как «основное противоречие» или «стадии перемола»; об¬
ретающий свое содержание лишь в контексте научного социализма, сде¬
лали очевидным, что реальная общественная жизнь при капитализме
с его экономическими, ПОЛйтйЧёСкИМИ И йДёоЛОГичёСййМЙ ПрббЛёМЙМЙ
настоятельно требует теоретических ответов иа актуальные вопросы на*
шего времени. Мы не намерены здесь подробно рассматривать, насколь¬
ко стремление произвести впечатление, будто после Годесберга СДПГ
стала партией без МИрОВОЗЗрёнЧеСКЙХ ОСНОВ, бЫЛО основательным, НВ'-
сколько СДПГ стала действительно партией «без мировоззрения», Сле¬
дует только сказать, что провозглашение мировоззренческого нейтрали¬
тета не означает, что вслед за этим возникает мировоззренческий ваку¬
ум. Принципиальный отказ от решения мировоззренческих вопросов или
нейтралитет в них означает лишь то, что на место отброшейных принци¬
пов встают другие. В данном случае те, Кто видит в критическом рацио¬
нализме социал-демократическую теорию, прямо утверждают, что «тяже¬
лейшим упущением СДПГ и ее руководства после 1959 года бЫЛ отказ
подвести под Годесбергскую программу философский фуйдамент...»9.
В свое время неокантианство было призвано направить рабочее
движение от социалистической революции в фарватер реформизма; Ны¬
не критический рационализм призван оправдать реформистскую прак¬
тику, которая даже внутри СДПГ после провала политики реформ,
проводимой ее представителями в правительстве, вызывает чувство
большой неловкости. Итак, речь сегодня идет не просто о теоретиче¬
ском обосновании реформизма, а об оправдании социал-реформистской
практики.
Правые идеологи социал-реформизма нщут новые философские под¬
порки для своих антисоциалистических идей. Очевидно, основанная
Карлом Поппером неопозитивистская философия критического рациона¬
лизма представляется им более верным путем, нежели создание собст¬
венной придворной философии социал-реформизма; Многочисленные
статьи и книги посвящаются «теме, вызывающей интерес» ,0,—«критиче¬
ский рационализм и социал-демократия». Эти публикации призваны на¬
чать новую эру в истории СДПГ, они являются, как считают иные, со-
’ «Die Neue Gesellschaft», Heft 9/1976, S. 916.
“ Helmut Schmidt. Vorwort zti «Kritischer RationalistnUs trfld Sdziatdfemokra-
tie». Herausgegeben von Georg Lfihrs, Thilo Sarrazin, Frithjof Spreer und Manfred Tiet-
zel. Berlin—Bonn—Bad Godesberg, 1975, S. IV,
60
Гюнтер ГЕЙДЕН
бытием, имеющим историческое значение, должны «показать, что крити¬
ческий рационализм развил теорию познания и политическую филосо¬
фию, которая, будучи теоретическим обоснованием этического и демо¬
кратического социализма, может принять наследие Канта» н. Их авто¬
ры уверены, что Поппер разработал теорию, которая «должна стать
философской основой демократического социализма» 11 12.
Английский социал-рефюрмист Брайан Мэйджи считает, что книга
Поппера «Открытое общество и его враги» представляет собой «полно¬
стью разработанную, взвешенную и полнокровную философию социал-
демократии,— страстную, но рациональную, радикальную, но близкую
к практике, идеалистическую с этической точки зрения, но в высшей
степени критическую и с полным знанием реальной действительности.
И, между прочим, основные притязания марксизма, особенно на науч¬
ность, окончательно уничтожены и, как я полагаю, без какого-либо шан¬
са на восстановление» 13.
Для тех сил социал-реформизма, которые видят в государственно¬
монополистическом капитализме свое «свободное общество» и которые
не считают желательным и возможным изменение устоев этого общест¬
венного строя, существует только один антипод — научный социализм,
как он показан в «Анти-Дюринге» и как он реализуется на практике
в социалистических странах. Предпочтение, отдаваемое целой группой
социал-реформистов критическому рационализму, может быть легко
объяснено, если ближе рассмотреть характер этой философии и ее по¬
литические целевые установки. Сам Поппер считает себя — и как тут не
вспомнить Дюринга — величайшим из всех «могильщиков марксизма».
«По праву или не по праву, но я сам считаю свою критику марксизма
уничтожающей» 14. Очевидно, его приверженцы верят ему на слово, если
они считают, что книга Поппера—это «самая добросовестная и самая
уничтожающая критика философских и исторических доктрин марксиз¬
ма, которая дана современным писателям» 15. Критический рационализм
является столь привлекательным для социал-реформистов именно по¬
тому, что с ним связывают надежды довести до благополучного кон¬
ца то «отречение от марксизма», которого не удалось добиться внутри
СДПГ Годесбергской программе. «Несомненно, крупнейший теоретик
науки всех времен» должен, "таким образом, совершить то, что не
удалось ни Дюрингу, ни многочисленным позднейшим «могильщикам
марксизма».
Поппер и его социал-демократические приверженцы бросают Марксу
упрек в том, что он мыслит диалектически; это с точки зрения крити¬
ческого рационализма то же самое, что допускать в своем мировоззре¬
нии логические противоречия, а следовательно, отказываться от научно¬
го мышления. Маркса упрекают в том, что он мыслит целостно-холи-
стично, а это-де придает марксизму дополнительный иммунитет против
всякой критики и делает его недоступным проверке. Марксу бросается
упрек в том, что его суждения абстрактно-утопичны, хилиастичны, при¬
водят к тоталитарным результатам в политической практике.
У Поппера, как и у всех буржуазных идеологов, материалистиче¬
ская диалектика вызывает величайший гнев. Чтобы отделаться от нее,
он прибегает к образу действия, который, правда, считается недопусти¬
мым в научной критике, но который весьма и весьма типичен для поп-
перовского «уничтожения» марксизма. «Как критик марксизма я поз¬
11 Е b е п d a, S. 12.
12 Ebe nd a, S. 16.
13 Е b е n d a, S. 84.
14 К. Popper. Die offene Gesellschaft und ihre Feinde. Berlin—Munchen, 1973,
Bd. 2, S. 7.
15 Kritischer Rationalismus und Sozialdemokratie, S. 73.

УЧЕНИЕ О СОЦИАЛИЗМЕ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ»
61
волил себе радикально упростить его доктрину» 18. Что же остается по¬
сле этой операции от материалистической диалектики? Разбирая дюрин-
говскую «историографию в высоком стиле», Энгельс показал, что здесь
следует говорить о «полном непонимании природы диалектики» 19 как
науки «о всеобщих законах движения и развития природы, человече¬
ского общества и мышления» 20. И если Поппер теперь, в свою очередь,
тоже пытается свести материалистическую диалектику к гегелевским
триадам, то он показывает тем самым, в каком близком соседстве он
находится с Дюрингом, подвергнутым сто лет тому назад уничтожаю¬
щей критике, и насколько мало понимает, в чем состояла суть энгель¬
совской критики. Ленин также полемизировал с людьми, пытавшимися
свести материалистическую диалектику к гегелевским триадам. Высту¬
пая против субъективных социологов-народников, он писал: «Мы имеем
перед собой то шаблонное обвинение марксизма в гегелевской диалек¬
тике, которое уже, казалось, достаточно истрепано буржуазными кри¬
тиками Маркса. Не будучи в состоянии возразить что-нибудь по суще¬
ству против доктрины, эти господа уцеплялись за способ выражения
Маркса, нападали на происхождение теории, думая тем подорвать ее
сущность»21.
В связи с дюринговскими нападками на материалистическую диа¬
лектику Энгельс обстоятельно показал, что Маркс никогда не имел в
виду доказывать что-нибудь с помощью гегелевской триады. Маркс ис¬
следовал реальные материальные и идеологические процессы истории,
причем он руководствовался тем, что способ производства материаль¬
ной жизни обусловливает социальную, политическую и духовную жизнь
общества. Марксизм рассматривает общественное развитие как законо¬
мерный процесс развития общественно-экономических формаций. Есте¬
ственно, после того, как Поппер «радикально упростил» материалисти¬
ческую диалектику так, что получилась карикатура на нее, он смог ве¬
сти с ней победоносную борьбу. Однако то, с чем он борется, не явля¬
ется материалистической диалектикой Маркса, Энгельса и Ленина,
а тем, что Поппер предварительно соизволил из нее сделать. Это давно
известный метод критики марксизма, в свое время применявшийся еще
Дюрингом и находящийся ныне на вооружении у «марксологов».
Конечно, фальсифицировав предварительно марксизм, приписав мате¬
риалистической диалектике бессмысленную точку зрения, можно затем
без остатка разрушить порождение своей собственной фантазии, осуще¬
ствить «уничтожающую критику марксизма».
Критика Энгельсом дюринговской позиции в отношении материали¬
стической диалектики оборачивается и против Карла Поппера — отца
критического рационализма и всех тех, кто стремится сделать из крити¬
ческого рационализма философию «демократического социализма».
Выкроив материалистическую диалектику по собственной мерке, Поп¬
пер объявляет: «Все-таки самые большие недоразумения и путаница
возникают из той манеры, в какой диалектики говорят о противоре¬
чиях» 22. Все аргументы Поппера против диалектики противоречий бази¬
руются на идентификации диалектических и логических противоречий.
Так как для него существуют только логические противоречия, то и про¬
тиворечия, с которыми имеет дело диалектика, могут быть только логи¬
ческими. Утверждение, что существуют объективные противоречия в
природе и обществе и что диалектическое мышление в состоянии пра¬
вильно отражать их, направлено, по Попперу, против закона об исклю¬
18 К. R. Popper: Prognose und Prophetie in Sozialwissenschaften. In: E. Topitsch.
(Herausgeber). Logik der Sozialwissenschaften, Koln—Berlin, 1965, S. 113.
19 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 138.
20 Т а м же, стр. 145.
21 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. I, стр. 163.
22 «Kritischer Rationalismus und Sozialdemokratie», S. 172.

62
Гюнтер ГЕЙДЕН
чающих друг друга противоречиях традиционной логики; «против закона,
который гласит, что два высказывания, противоречащие друг другу, не
могут быть одновременно оба истинными и что высказывание, представ¬
ляющее собой конъюнкцию двух противоречащих друг другу высказыва¬
ний (или имплицитно содержащее такую конъюнкцию), должно быть по
чисто логическим соображениям отвергнуто и элиминировано. Когда диа¬
лектики ссылаются на плодотворность противоречий, то они призывают
к отказу от этого закона традиционной логики» 23.
Здесь Поппер оказывается в одной компании с Дюрингом, который
метал громы и молнии против «весьма грубо вытесанного деревянного
божка диалектики противоречия», что заставило Энгельса возразить:
«А при той значительной роли, какую так называемая диалектика про¬
тиворечия играла в философии, начиная с древнейших греков и доны¬
не, даже более сильный противник, чем г-н Дюринг, обязан был бы,
выступая против диалектики, представить иные аргументы, чем одно
только голословное утверждение и множество ругательств»24. Можно
было бы ожидать, что это сделает прародитель критического рациона¬
лизма или же его отпрыски. Но напрасно. Поппер считает диалектику
противоречия одной не очень славной главой истории философии, гла¬
вой, которая должна служить предостережением для всех. Диалектика
нуждается в таком разборе в длительной истории философии, которого
можно лишь стыдиться. Хуже того, «признание противоречий здесь, как
и везде, должно означать конец критики и вести к крушению науки»25.
Итак, о диалектике говорится как о совершенно пагубном философском
воззрении.
Как в свое время у Дюринга, так и у Поппера понимание противоре¬
чия сводится к «положению, что противоречие = бессмыслице и что по¬
этому оно не может существовать в действительном мире» 26. В противо¬
положность Дюрингу (а также в противоположность Попперу) Энгельс
показал, что диалектическое мышление не производит просто логическое
противоречие, не подрывает законы формальной логики. Материалисти¬
ческая диалектика противостоит не формальной логике, а метафизике.
О противоположности диалектики метафизике Энгельс в своей критике
Дюринга говорит достаточно определенно. Все, что он говорит в этой
связи, сегодня может быть направлено против попперовского критиче¬
ского рационализма.
Становится ясным, с каким легкомыслием рассуждает о марксизме
этот «крупнейший теоретик науки», как глубоко погряз Поппер в огра¬
ниченностях метафизического способа мышления. Энгельс поясняет в
«Анти-Дюринге», что диалектическое мышление не продуцирует проти¬
воречия из самого себя, но отражает противоречия, внутренне присущие
реальным, материальным процессам развития в природе и обществе.
Диалектика является теорией о «движении материи», о «способе бытия
материи». Она является всесторонней и глубоко обоснованной теорией
развития природы, общества и мышления. Она не знает абсолютного
покоя, она показывает, что все существующее подвержено Процессам
становления и уничтожений. Главной движущей силой объективных
процессов развития, а следовательно, и мышления, то есть отражения
этих объективных процессов, являются противоречия, внутренне прису¬
щие вещам и явлениям. Поэтому в процессе познания, которое rte име¬
ет иной цели, нежели возможно более точное раскрытие объективных
процессов природы и общества, должны, само собой разумеется, рас¬
крываться и отражаться противоречия объективного мира. Решение ди¬
алектических противоречий самого процесса познания предполагает,
23 Ebenda, S. 173.
24 К. Маркой Ф. Энгельс. Соч. т. 20, стр. 123.
25 «Kritischer Rationalismus und Sozialdemokratie», S. 180.
26 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 122.

УЧЕНИЕ О СОЦИАЛИЗМЕ 6 «АНТИ-ДЮРИНГЕ»
63
что логические противоречия ликвидированы, что формальная логика
не устраняется, но, напротив, с ее помощью, в том числе с помощью
логического закона противоречия получают новое знание. Для Поп¬
пера противоречие продуктивно лишь до тех пор, «пока Мы Не решили
никогда не принимать противоречие во внимание... Поэтому мы должны
сказать диалектику, что он может иметь одновременно лишь одно Из
двух: либо его интересует в противоречиях их продуктивность, Но тогда
он должен отвергать их; либо же он готов принимать их во внимание,
но тогда они оказываются непродуктивными, и разумная критика, дис¬
куссии и интеллектуальный прогресс становятся невозможными»27.
Столь обстоятельно сформулированная Энгельсом в «Анти-Дюрин¬
ге» аргументация в пользу диалектики, позволяет искать, почему мета¬
физически мыслящий ум абсолютно не может прийти к признанию
объективных противоречий в вещах и процессах, почему Поппер так
настойчиво требует «не допускать» противоречия, «избегать», «не раз¬
решать» их. Энгельс пишет: «Пока мы рассматриваем вещи как покоя¬
щиеся и безжизненные, каждую в отдельности, одну рядом с другой
и одну вслед за другой, мы, действительно, не наталкиваемся ни на ка¬
кие противоречия в них. Мы находим здесь определенные свойства, ко¬
торые частью общи, частью различны или даже противоречат друг дру¬
гу, но в этом последнем случае они распределены между различными
вещами и, следовательно, не содержат в себе никакого противоречия.
В пределах такого рода рассмотрения Вещей мы и обходимся обычным,
метафизическим способом мышления. Но совсем иначе обстоит дело, ког¬
да мы начинаем рассматривать вещи в их движений, в их изменении, в
их жйзни, в их взаимном воздействии друг на Друга. Здесь мы сразу на¬
талкиваемся на противоречия» 28.
Такой ярко Выраженный метафизик, как Поппер, видйт все иначе.
Его Позиция одностороння, ограниченна, абстрактна, ведет к неразреши¬
мым противоречиям, потому что он за отдельными вещами забывает их
связи, за их бытием — их становление и уничтожение, за их покоем —
их движение, потому что он за деревьями не видит леса. Если сторон¬
ник критического рационализма не обращает внимания на то, как воз¬
никают вещи и явления в природе и обществе, если он утверждает, что
данная вещь или явление в данный Момент существует или не сущест¬
вует, не учитывая при этом их связей с другими вещами и явлениями,
не видя их движения и развития через борьбу противоположностей,
итак, если он мыслит сплощными неоПосредованйЫмй противополож¬
ностями, то тогда действительно возникает соблазн постигать Все с по¬
мощью контрадикторных высказываний. Или, как говорит Энгельс:
«...Речь его состоит из: «да — да, нет — нет; что сверх Того, то от лукаво¬
го». Для него вещь или существует или Ие существует, и точно так же
вещь не может быть самой собой и в то же время ийоЙ. Положительное и
отрицательное абсолютно исключают Друг друга; причина и следствие
по отношению друг к другу тоже находятся в застывшей противопо¬
ложности» 29.
На Все это критические рационалисты не желают обращать внима¬
ния. В диалектике они видят способ мышлений, который В развитии
философий, и особенно в понимании истории, сыграл злополучную роль.
Современными марксистами, утверждает Поппер, диалектика «исполь¬
зуется в подражание примеру, показанному Энгельсом в «Анти-Дюрин¬
ге», в первую очередь в апологетических целях — защитить марксову
систему от всякой критики»30. Она ответственна даже за то, что марк-
27 «Kritischer Rationalismus und Sozialdemokratie», S. 174.
28 К. Маркой Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 123.
29 К. Марксы Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 21.
30 «Kritischer Rationalismus und Sozialdemokratie», S. 198.

64
Гюнтер ГЕЙДЕН
сизм, как утверждается в сочинениях критических рационалистов, прев¬
ратился в «усиленный догматизм».
Уже одно истолкование диалектики критическими рационалистами
достаточно ясно показывает, почему правые социал-демократы так уси¬
ленно заигрывают с этой философией. В диалектике'их беспокоит преж¬
де всего то обстоятельство, что это теория, которая утверждает про¬
гресс, акцентирует внимание на закономерности движения от одной
общественной формации к другой, более высокой. Здесь и кроется ис¬
тинная причина того, почему Поппер с такой яростью обрушил на диа¬
лектику свой гнев. Как подчеркивает он сам, это связано не с диалекти¬
ческим способом мышления, который побудил Поппера начать «уничто¬
жающую критику марксизма». Диалектика как метод, по мнению Хель¬
мута Шмидта, может быть, «пожалуй, весьма полезной критическому
суждению в качестве эвристического метода»31. Истинная причина не¬
приятия диалектики заключается прежде всего в том, что исходя из нее
допускают идею существования «некой... социологии как теории истори¬
ческого развития...» 32.
Данное Энгельсом диалектико-материалистическое обоснование не¬
избежности перехода от капитализма к коммунизму, придающее всем
борцам за социализм оптимизм и уверенность в окончательной победе,
как раз и вызывает дикие, яростные нападки со стороны критических
рационалистов. Они пытаются оспаривать содержащиеся в «Анти-Дю¬
ринге» положения о возникновении и гибели капитализма, о необходи¬
мости и неотвратимости победы социализма и прежде всего идеи клас¬
совой борьбы, социалистической революции и диктатуры пролетариата.
Это, естественно, нравится социал-реформистам. Они хотят даже, как
писал в свое время Энгельс о Дюринге, «сохранить современное обще¬
ство, но без его отрицательных сторон»33. Обещает же критический раци¬
онализм преодолеть с помощью своей «постепенной социальной инже¬
нерии» отрицательные стороны государственно-монополистического ка¬
питализма, не посягая при этом на его основы. Со своей стороны, Поп¬
пер выражает удовлетворенность теми правыми социал-демократами,
которые в своей борьбе с марксизмом-ленинизмом и реальным социа¬
лизмом обращаются к критическому рационализму. Его высказывания
в связи с этим проясняют, против кого собираются обратить критиче¬
ский рационализм правые силы СДПГ. Появление книги «Критический
рационализм и социал-демократия», пишет Поппер, «было для меня
неожиданным. Я никогда не ожидал, что моя критика Маркса может
быть всерьез принята социал-демократами... Их идея заключается
в том, чтобы совместно с философией критического рационализма найти
аргументы против марксистов»34.	.
Приемы идеологической классовой борьбы существуют давно. Г. В.
Плеханов описывал их так: «Само собой понятно, что буржуазии нет на¬
добности непосредственно обращаться с кантианством к рабочим. До¬
статочно, чтобы эта философия вошла в моду, для того, чтобы она подала
повод некоторым людям распространять в рабочем классе вытекающие
из нее конечные выводы» 35. Именно так обстоит сегодня дело и с функ¬
цией критического рационализма.
В противоположность материалистическому пониманию истории,
которое вместе с теорией прибавочной стоимости превратили социализм
из утопии в науку, Поппер постулирует догматическое понимание об¬
щества, которое так хорошо подошло к фигуре правых социал-демокра¬
31 Ebe nd a, S. XIII.
32 Ebend a, S. 197.
33 К. М а р кс и Ф. Э н г е л ьс. Соч., т. 20. стр. 324.
34 «Schliissel zur Kontrolle der Damonen». Interview mit Karl Popper: In: «Die Pres-
se» (Wien), 6—7 September, 1975.
35 Г. В. П л e x а н о в. Сочинения, т. XI, стр. 135.

УЧЕНИЕ О СОЦИАЛИЗМЕ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ»
65
тов и потому имело у них такой успех. Сердцевина этого понимания —
отрицание социальной революции и ограничение дальнейшего развития
общества реформистскими изменениями в рамках социальной и полити¬
ческой жизни государственно-монополистического капитализма. Чтобы
обосновать все это, «он упрощает марксизм» указанным выше способом
и становится в ряды тех, кто утверждает, что Маркс описал капита¬
лизм, которого давно уже нет. Время неограниченного капитализма сво¬
бодной конкуренции, анализируемого Марксом в «Капитале», давно-де
прошло. Сегодня государство взяло на себя обширные планомерно осу¬
ществляемые экономические функции. Капитализм, о котором говорил
Маркс, уступил место «экономической системе современной демокра¬
тии», системе, которая характеризуется «политическим интервенциониз¬
мом».
Изобретателю философии критического рационализма, которая те¬
перь должна быть достроена до философии «демократического социа¬
лизма», следовало бы тщательнее перечитать «Анти-Дюринг», чтобы кон¬
статировать бессмыслицу того, что выдается им за научное знание. Ана¬
лиз капитализма, данный Марксом в своем главном труде — «Капитале»
и в краткой обобщенной форме воспроизведенный в «Анти-Дюринге», не
является абстрактной схемой, которая исключает какое бы то ни было
развитие капитализма на своей собственной основе. На это прямо указы¬
вает Энгельс в «Анти-Дюринге». Марксов анализ выделяет те основные
процессы капитализма, которые характерны для всего этапа его сущест¬
вования: капиталистическую собственность на средства производства,
анархию производства в целом, эксплуатацию наемных работников, ли¬
шенных средств производства, кризисы и классовую борьбу.
Ни концентрация производства и капитала в монополиях, ни огосу¬
дарствление предприятий в капиталистическом обществе «не уничто¬
жают капиталистического характера производительных сил»36. Энгельс
писал, что «современное государство, какова бы ни была его форма,
есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капи¬
талистов, идеальный совокупный капиталист. Чем больше производи¬
тельных сил возьмет оно в свою собственность, тем полнее будет его
превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан
будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наемными рабочими,
пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются, а, на¬
оборот, доводятся до крайности, до высшей точки. Но на высшей точке
происходит переворот. Государственная собственность на производи¬
тельные силы не разрешает конфликта, но она содержит в себе фор¬
мальное средство, возможность его разрешения» 37.
И Энгельс снова подводит к выводу о том, что общественная при¬
рода производительных сил получает свое признание только в ходе
социалистической революции. Пока этого нет, продолжают действовать
стихийные законы капитализма, несмотря на весь «политический интер¬
венционизм» монополистических государств. Как пишет Энгельс в «Анти¬
Дюринге», пониманию этого «противятся капиталистический способ
производства и его защитники» 38.
Коренное преобразование капиталистического способа производства
в ходе социалистической революции означает для Поппера и его соци¬
ал-демократических друзей поистине конец, «утрату свободы». И более
того, тем, что социалистическая революция преодолевает институциона-
лизованные и традиционные рамки капиталистического общества, она
разрушает традиции, а вместе с ними исчезает цивилизация39.
36	К. М а р к с и Ф. Э н ге л ьс. Соч., т. 20, стр. 289—290.
37	Т а м же, стр. 290.
38	Т а м ж е.
39	См. К. R. Popper. Conjectures and Refutations, London, 1974, p. 343/344.
5. «Вопросы философии» № 5.

66
Гюнтер ГЕЙДЕН
Теория социалистической революции является для критического
рационализма самым вредоносным элементом марксистского учения
о социализме, плодом диалектического мышления, то есть способа мыш¬
ления, который, по Попперу, и без того относится к самой бесславной
главе истории философии. Поппер имеет непреодолимую антипатию ко
всякому революционному преобразованию, поскольку оно связано с на¬
силием. Он причисляет себя к «полным надежд противникам на¬
силия» 40.
Для Поппера, так же как и для Дюринга, «насилие есть нечто аб¬
солютно злое», «всякое применение насилия деморализует... того, кто
его применяет»41. Критический рационализм имеет в высшей степени
странные представления о социальной революции и о роли насилия.
Если уж он не может признать социалистическую революцию, то дол¬
жен он по крайней мере разъяснить роль других социальных револю¬
ций в истории, например, буржуазных революций. Но вместо этого нас
уверяют в том, что революционные преобразования капиталистической
частной собственности на основные средства производства в обществен¬
ную собственность ведут к разрушению всего, к гибели свободы и ци¬
вилизации. Социальные революции всегда несут людям только «беспо¬
лезные страдания»— так, во всяком случае, утверждают критические
рационалисты.
Еще сто лет назад Энгельс потратил много сил для того, чтобы
объяснить господину Дюрингу роль насилия в истории, и прежде все¬
го роль социалистической революции. В его обстоятельном анализе
теории насилия указывается как на революционную, так и на реакци¬
онную роль насилия в истории классовых обществ. Энгельс никогда не
говорил о насилии как таковом. На разнообразном историческом мате¬
риале он показывает, что политическое насилие является совсем не не¬
посредственной, а напротив, экономически опосредованной силой, вы¬
растающей из отношений собственности на основные средства произ¬
водства. Относительно роли, которую насилие играет в экономическом
развитии, Энгельс поясняет, что политическая власть может действо¬
вать в двояком направлении: «Либо она действует в духе и направле¬
нии закономерного экономического развития. Тогда между ней и этим
развитием не возникает никакого конфликта, и экономическое развитие
ускоряется. Либо же политическая власть действует наперекор этому
развитию, и тогда, за немногими исключениями, она, как правило, па¬
дает под давлением экономического развития» 42_.
В то же время Энгельс подчеркивает особую роль революционного
насилия в истории, называя его повивальной бабкой всякого старого об¬
щества, когда оно беременно новым. Насилие является «тем орудием, по¬
средством которого общественное движение пролагает себе дорогу и ло¬
мает окаменевшие, омертвевшие политические формы...»43. Поппер
говорит о насилии только с ненавистью, он понимает его вульгарно, толь¬
ко как прямое насилие, террор и т. д.
Поппер имеет совсем иные представления и о том, как должны ре¬
шаться социальные проблемы и конфликты. Зачем вообще применять
революционное насилие, то есть формировать широкие массы в револю¬
ционную силу, зачем бороться за победу социализма, если рабочие
и все остальные эксплуатируемые массы могут в ходе «откровенной
аргументированной дискуссии» со своими капиталистическими «соци¬
альными партнерами» заключить такой компромисс, который позволит
«постепенно» устранить в рамках капиталистического общества самые
большие недуги капитализма? С точки зрения Поппера, вообще непо¬
40 «Kritischer Rationalismus und Sozialdemokratie», S. 303.
41 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 189.
42 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., стр. 188.
43 Т а м же, стр. 189.

УЧЕНИЕ О СОЦИАЛИЗМЕ В «АНТИ-ДЮРИНГЕ*
67
нятно, почему бы рабочим «не заключить с буржуазией компромисс
и не оставить в ее владении средства производства, вместо того чтобы
рисковать достигнутыми благами ради того, чтобы выдвигать требова¬
ния, которые с высокой степенью вероятности должны привести к серь¬
езным столкновениям» 44.
Итак, для критического рационализма насилие есть просто зло,
которому якобы поклоняются марксисты. Однако^ Энгельс в «Анти-Дю¬
ринге» не выражал ни своих личных пристрастий, ни своих антипатий,
говоря о роли насилия в истории. Как и во всех других вопросах,
связанных с истолкованием истории, он не занимался морализаторст¬
вом. Он показывал на конкретном историческом материале, как появля¬
ется политическое насилие, основанное на экономической силе, и как
в процессе политических революций осуществляются коренные общест¬
венные преобразования, приводящие к власти новый класс. В «Анти¬
Дюринге» при рассмотрении данного вопроса также воспроизводятся
реальные исторические процессы, а не плоские вечные истины. Полити¬
ческое господство рабочего класса вместо политического господства бур¬
жуазии— это последовательный революционный вывод, следующий из
развитого Энгельсом учения о научном социализме.
Жизнь подтвердила теоретический анализ социализма, данный
Энгельсом в «Анти-Дюринге». Завоевания Великой Октябрьской социа¬
листической революции, социалистических революций в других странах
наглядно свидетельствуют об этом. За прошедшие шестьдесят лет капи¬
тализму так и не удалось перехватить историческую инициативу, при¬
остановить победоносное шествие социализма. Силы социализма вот
уже более трех десятилетий обеспечивают мир в Европе. Народы всего
мира обрели новые возможности в борьбе за национальную независи¬
мость и социальный прогресс. В этих исторических свершениях, ставших
возможными прежде всего в результате Октябрьской революции, уче¬
ние о научном социализме, развитое Энгельсом в «Анти-Дюринге», по¬
лучило такого практического союзника, какого не имеют в своем рас¬
поряжении никакие концепции и модели социализма буржуазных, оп¬
портунистических и ревизионистских идеологов.
44 «Die offene Gesellschaft und ihre Feinde». Bern—Munchen, 1973. Bd. II, S. 191.

Развитие В. И. Лениным
философских идей
«Анти-Дюринга» и современная
идеологическая борьба
Б. В. БОГДАНОВ
1.	Особенности современной идейной борьбы вокруг «Анти-Дюринга»
Современные идеологические дискуссии вокруг теоретического на¬
следия К. Маркса и Ф. Энгельса менее всего могут быть поняты как
явления сугубо академического порядка. На почве различных тракто¬
вок истории марксистской философии идет борьба по кардинальным
социальным проблемам современной эпохи. Многие идейные противни¬
ки марксизма сами не делают секрета из того, что в своей сущности это
спор с политической и идеологической реальностью социализма, постро¬
енного на теоретической базе марксизма-ленинизма. Например, Ю. Ха¬
бермас в обзорной статье «К философским дискуссиям вокруг Маркса
и марксизма» сообщает, что причиной этих дискуссий является «поли¬
тическая реальность, которую коммунизм приобрел в государстве
Ленина и его последователей, и огромная угроза, которая, по-видимому,
исходит от него для остального мира после победы в 1945 году» \. Ины¬
ми словами, антиленинизм выражает главную стратегическую установ¬
ку данной идейной борьбы.
И не случайно, что «Анти-Дюринг» оказался в центре идейных
нападок — эта работа занимает особое место в истории марксистской
философии. Она явилась первым систематическим изложением важней¬
ших итогов совместной теоретической деятельности К. Маркса и Ф. Эн¬
гельса и одновременно развернутой интерпретацией принципиальных
положений марксистской философии, а также определенной програм¬
мой ее дальнейшего развития.
Реализация и творческое обогащение этой программы в новую
эпоху связаны прежде всего с деятельностью В. И. Ленина и созданной
им партии нового типа. Именно поэтому дискуссии вокруг «Анти-Дю¬
ринга» и «Диалектики природы» уже давно превратились в наиболее
распространенный способ оценки ленинизма в философии, причем речь
идет не о каких-то исторических деталях — под вопрос поставлена пра¬
вомерность самой духовной и практической позиции ленинизма и ее
совместимость с установками той философии и практики, которых при¬
держивался Маркс.
Если попытаться в этой связи выявить некоторые пункты, имеющие
решающее значение для раскрытия существа идейной борьбы вокруг
марксистского философского наследия, то выделяются прежде всего две
следующие взаимосвязанные темы. Это, во-первых, вопрос о том, что
такое философия Маркса и, во-вторых, что такое социа¬
лизм. В эти темы вписываются или примыкают к ним все остальные.
Еще на рубеже века Г. В. Плеханов писал: «Надо знакомиться
с великими вопросами нашего времени. Из этих вопросов самый важ-
1	J. Habermas. Theorie und Praxis, Neuwied am Rhein und Berlin. 1963, S. 261.
РАЗВИТИЕ ЛЕНИНЫМ ФИЛОСОФСКИХ ИДЕЙ «АНТИ-ДЮРИНГА»
69
ный — социализм. Это именно тот вопрос, о котором словами Гейне:
много голов беспокойных терзал он, много им муки принес.,. Что же
такое социализм, что такое этот страшный вопрос, не существующий
лишь для людей, спящих беспробудным сном?»2. Характерно, что пер¬
вая же глава «Анти-Дюринга» и начинается словами: «современный
социализм...»
Вопрос о социализме с того времени, когда Плеханов произнес эти
слова, не стал менее великим, а идейная борьба вокруг него не стала
менее ожесточенной. Дискуссии на почве теоретического наследия
К. Маркса и Ф. Энгельса идут в настоящее время в двух направлениях:
обсуждение социализма уже как практически существующей реально¬
сти и обсуждение современных проблем социализма как теории, восхо¬
дящей к Марксу и Энгельсу. Поэтому данные вопросы (что такое
философия Маркса и что такое социализм) в современной идеологиче¬
ской борьбе приобрели в постановке наших идейных противников сле¬
дующий вид: смогли ли в ленинизме на практике должным образом
воспользоваться мыслью Маркса (с учетом исторического своеобразия
тех или иных стран, применительно к новой эпохе, к условиям научно¬
технической революции и т. д.) и смогли ли продолжить мысль Маркса
в современной философской науке (в первую очередь речь идет о совет¬
ской философской науке)?
Вполне естественно, что ответы идейных противников ленинизма на
эти вопросы не могут быть иными кроме как отрицательными. Причем
в ответах уже давно сложились и повторяются определенные стереоти¬
пы, и лишь на первый взгляд может показаться, что в мутном потоке
этой «критической» литературы появляются новые идеи. Сошлемся
лишь на один довольно типичный пример — на книгу Герберта Марку¬
зе «Учение об обществе в советском марксизме», представляющую
собою набор наиболее характерных штампов антисоветизма, высказы¬
ваемых в связи с историей марксистской философии. Отметив, что
развитие марксистской теории в Советском Союзе осуществляется на
базе ленинизма, Маркузе заявляет, что здесь мы имеем дело с фактом
«притязания несоциалистического общества на то, что оно является
социалистическим, а диалектика используется для того, чтобы подкре¬
пить это притязание» 3.
Никаких действительных исследований в области теории диалекти¬
ки, если верить Маркузе, в СССР не ведется. Диалектика здесь «заду¬
шена и законсервирована»4, ибо превратилась в мировоззрение, в «об¬
щую методологическую схему» и тем самым лишилась своей главной
функции, которую она выполняла у Маркса,— быть инструментом
исключительно лишь критики, прибежищем оппозиции к существующе¬
му порядку.
Провокационный смысл этих утверждений Маркузе очевиден. Ему
явно хотелось бы, чтобы под видом разработки диалектики велась тео¬
ретическая борьба с социализмом. В результате того, что диалектика
пошла, утверждает Маркузе, путем Энгельса, но не Маркса, она
превратилась в некую сумму примеров, никого ни к чему не обязываю¬
щих — ни естественные науки, ни социальную практику. «В своей
попытке представить диалектику «как таковую» советские марксисты
не могут вследствие этого делать ничего иного, как выделять из кон¬
кретно-исторического анализа, выполнявшегося самими «классиками»,
некоторые принципы, пояснять их и противопоставлять «недиалектиче¬
скому мышлению» 5.
2 Философско-литературное наследие Г. В. Плеханова, том I, М., 1973, стр. 51.
3 Н. Marcuse. Die Gesellschaftslehre des sowjetischen Marxismus. Neuwied und
Berlin, 1964, S. 151.
4 Ibid., S. 136.
5 Ibid., S. 141—142.

70
Б. В. БОГДАНОВ
Эти установки Маркузе типичны для буржуазной марксологии
и ревизионизма и являются искажением исторических фактов с заранее
избранных антиленинских и антисоциалистических позиций. Сколь
сознательно эти установки ,избираются теми или иными авторами,
выражаются ли они открыто и т. п.— в данном случае это малозначи¬
тельно. Важно вскрыть общий объективный смысл этих выступлений.
Главной мишенью для нападок на ленинизм в философии уже
давно избраны работы позднего Энгельса, особенно «Анти-Дюринг»
и «Диалектика природы». От них якобы началась история того мнимо¬
го «упадка» марксизма и современного «кризиса» социализма, о кото¬
ром на тысячи ладов твердят его противники. Поэтому Энгельсу
приписывается все то, что кому-либо не нравится в марксизме и в со¬
циализме.
Пунктом объединения, в котором сходятся отмеченные выше осно¬
вные вопросы идеологической борьбы (что такое подлинная философия
Маркса и что такое действительный социализм), выступает пробле¬
ма гуманизма. Сторонники так называемой антропологической!
версии марксизма распространяют миф о принципиальных различиях
в воззрениях Маркса и Энгельса, об отсутствии интеллектуального
сотрудничества между ними. Ранний Маркс (представленный в лож¬
ном свете) уже давно превращен в героя буржуазной марксологии,
а Энгельс, особенно поздний,— в ее злодея. Дело изображается таким
образом, что «теоретический гуманизм» (истолкованный в духе абст¬
рактного гуманизма) образует сердцевину воззрений Маркса, а Эн¬
гельс я^обы заменил Марксов гуманизм «практическим сциентизмом»,
«философией природы», «философией производства» и т. п.
В результате история марксистской философии представляется как
противоборство двух линий. Одна из них («гуманизм») восходит к ран¬
нему Марксу, а другая («сциентизм», «онтологизм» и т. п.) —к поздне¬
му Энгельсу и затем через Ленина переходит к советской философской
науке. «Исторического тождества социализма и гуманизма больше не
.существует»,— вещает ярый антикоммунист И. Фетчер6. В этом же
духе рассуждает, например, и Э. Фромм, утверждающий, что марксизм
в Советском Союзе следует идеям Энгельса и тем самым, «приняв не¬
зрелую версию Марксова «материализма», вслед за капиталистически¬
ми странами утратил связь с гуманистической духовной традицией,
одним из величайших представителей которой был Маркс»7.
«Критики» слишком часто закрывают глаза на тот факт, что мно¬
гие свои работы К. Маркс и Ф. Энгельс писали совместно, что Маркс
принял непосредственное участие в создании «Анти-Дюринга», забыва¬
ют об огромной работе Энгельса по редактированию и изданию «Капи¬
тала» и т. д. Их творчество свидетельствует, что они стояли на единой
идейно-теоретической основе, поэтому результаты сложившегося разде¬
ления труда взаимодополняют друг друга и их творчество образует
единое целое, то есть нет оснований ни отождествлять, ни противопо¬
ставлять их работы.
Причину стремлений буржуазных марксологов и их последователей
изолировать взгляды Маркса и Энгельса и насаждать миф о фундамен¬
тальных концептуальных различиях их воззрений нужно искать не
в самой истории марксизма, а вне ее — в определенных политических
потребностях антиленинизма и антисоветизма. Стремления наших про¬
тивников дискредитировать философские воззрения Энгельса, с тем
чтобы затем представить философию диалектического материализма
как «дегуманизированную» философию, являются формой дискредита¬
6 I. Fetscher. Karl Marx und der Marxismus. Munchen. 1967, S. 100.
7 Socialist Humanism. An International Symposium. Edited by Erich Fromm. N.
1965, p. 215.

РАЗВИТИЕ ЛЕНИНЫМ ФИЛОСОФСКИХ ИДЕЙ «АНТИ-ДЮРИНГА»
71
ции реального социализма. В этом важнейшая особенность современ¬
ной идейной борьбы вокруг философского наследия Энгельса и «Анти¬
Дюринга» в первую очередь.
2.	Обоснование и реализация Ф. Энгельсом программы разработки
теории материалистической диалектики
«Анти-Дюринг» Энгельса занимает чрезвычайно важное место
в истории разработки революционной стратегии и тактики социалисти¬
ческого движения. Этот труд свидетельствовал о том, что Энгельс при¬
ступил к необходимому для социалистического движения обобщению
и систематизации основных принципов марксизма.
Направление предпринятой систематизации раскрывают следую¬
щие слова Ленина, высказанные в связи с изданием переписки Маркса
и Энгельса. Ленин писал, что если попытаться одним словом опреде¬
лить фокус переписки, «тот центральный пункт, к которому сходится
вся сеть высказываемых и обсуждаемых идей, то это слово будет
диалектика. Применение материалистической диалектики к переработ¬
ке всей политической экономии, с основания ее,— к истории, к естество¬
знанию, к философии, к политике и тактике рабочего класса,— вот что
более всего интересует Маркса и Энгельса, вот в чем опи вносят наибо¬
лее существенное и наиболее новое, вот в чем их гениальный шаг вперед
в истории революционной мысли»8. «Анти-Дюринг» является именно
той работой, где проблемы материалистической диалектики составляют
центральный пункт и ведущий мотив всего комплекса обсуждаемых
идей.
Раскрытие методологической значимости материалистической диа¬
лектики для социалистического движения и развития науки составляет
важнейшую задачу данной работы. Энгельс показал, что в самой струк¬
туре марксизма методу материалистической диалектики принадлежит
основополагающая роль, без нее невозможны были бы ни материали¬
стическое понимание истории, ни пролетарская политэкономия, ни тео¬
рия научного коммунизма.
Это было не только развитие материалистической диалектики, но
одновременно и программная постановка вопроса для будущего, выдви¬
жение задачи разработки теории материалистической диалектики
в число постоянных задач марксизма. В труде определены контуры дан¬
ной теории, намечена ее основная проблематика, выявлена субордина¬
ция категорий, охарактеризованы решающие источники и направления
разработки данной теории.
Новая теоретическая инициатива Энгельса заключалась здесь не
только в работе по систематизации и в постановке задачи разработки
теории диалектики: новизна состояла в более широком применении- диа¬
лектики к различным сферам действительности и познания, и в первую
очередь к области естествознания. Если прежде Маркс и Энгельс раз¬
рабатывали философию, применяя диалектику преимущественно к со¬
циальной области, то здесь Энгельс шагнул значительно дальше
в разработке философского мировоззрения, широко используя науки
о природе. Логика и методология познания, подчеркнул Энгельс, со¬
ставляют чрезвычайно важную часть философии, и ею ни в коем случае
нельзя пренебрегать. В этой сфере заключается один из важнейших
источников разработки теории диалектики. Кроме того, наука является
исторически движущей, революционной силой, без которой невозможно
успешное социалистическое движение.
По существу, «Анти-Дюринг» был первым развернутым обсуждени¬
ем и исследованием многих аспектов проблемы «наука и социализм».
8 В. И. Л е н и н. Полы. собр. соч., т. 24, стр. 264.

72
Б. В. БОГДАНОВ
Разрабатывая стратегию и тактику, Маркс и Энгельс не могли не учи¬
тывать, что сфера науки обладает значительным революционным потен¬
циалом, способным во многих отношениях усилить и подкрепить социа¬
листическое движение.
Естествознание, показывает Энгельс, способно оказывать ценней¬
шую поддержку марксистскому мировоззрению, обогащая его своими
достижениями. В свою очередь, для естествознания диалектика является
необходимой формой мышления, и только диалектика способна «по¬
мочь естествознанию выбраться из теоретических трудностей» 9. Поэто¬
му Энгельс обосновывает фундаментальной значимости идею о необхо¬
димости взаимного союза философии и естествознания. Он подчеркива¬
ет, что, хотя для этого союза налицо объективные возможности, его реа¬
лизация в действительности требует постоянных и систематических соз¬
нательных усилий.
В новую эпоху эта принципиальной значимости идея относительно
союза философии и естествознания плодотворно развивалась Лениным
и была воспринята советской философской наукой, а также марксиста¬
ми-ленинцами в международном коммунистическом движении.
Раскрывая структуру теории диалектики, Энгельс прежде всего
развил основополагающую идею об объективности и всеобщности ее
законов, действующих как в природе, так и в обществе 10 11.
Программный характер для всего последующего развития маркси¬
стской философии имел вывод Энгельса о том, что «в природе все совер¬
шается в конечном счете диалектически, а не метафизически» н, что
«в природе... прокладывают себе путь те же диалектические законы
движения, которые и в истории господствуют над кажущейся случай¬
ностью событий,— те самые законы, которые, проходя красной нитью
и через историю развития человеческого мышления, постепенно доходят
до сознания мыслящих людей» 12. Итак, сфера действия законов диа¬
лектики не ограничена какой-либо отдельной областью действительно¬
сти, она охватывает всю действительность в целом. Хотя к диалекти¬
ческому методу мышления в науке ученые, пишет Энгельс, могли бы
подойти сами, стихийно, однако этот процесс был бы замедлен и зигза¬
гообразен. Но он может быть ускорен с помощью передовой философии,
владеющей материалистической диалектикой.
Раскрытие методологической роли материалистической диалекти¬
ки, постановка перед марксистской мыслью со всей резкостью и остро¬
той задачи всесторонней разработки теории диалектики, указание на
необходимость сознательно связать интересы науки и интересы социа¬
листического движения определили место «Анти-Дюринга» в дальней¬
шей истории марксистской философии, а также в идеологической
борьбе вплоть до сегодняшнего дня. Первым, кто всесторонне воспри¬
нял и творчески развил эту линию в философии марксизма, был Ленин.
3.	Проблемы теории диалектики в ленинских трудах
В эпоху после Маркса и Энгельса ни у кого из их видных последо¬
вателей программа разработки теории диалектики, как она была разви¬
та в «Анти-Дюринге» и других работах основоположников марксизма,
не была осознана и творчески продолжена с такой глубиной, как у Ле¬
нина, его соратников и последователей в международном коммунисти¬
ческом движении.
С какой философией должен связывать свою судьбу социализм как
освободительное движение? Установки какой философии в наибольшей
9 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 368.
10 Т а м же, стр. 11.
11 Там же, стр. 22.
12 Т а м же, стр, 1L

РАЗВИТИЕ ЛЕНИНЫМ ФИЛОСОФСКИХ ИДЕИ «АНТИ-ДЮРИНГА»	73
мере способны выразить его устремления? Полнокровный ответ, не
только теоретический, но и практический, на эти кардинальные вопросы
был дан Лениным и созданной им партией.
Представление о том, какой могла быть судьба диалектики во
II Интернационале, нетрудно себе составить, вдумавшись лишь в сле¬
дующие слова К. Каутского, одного из признанных «хранителей» теоре¬
тического наследия Маркса и Энгельса: «Философия занимает нас
здесь лишь постольку,— писал он,— поскольку она имеет дело с мате¬
риалистическим пониманием истории. А последнее представляется нам
соединимым не только с Махом и Авенариусом, но также и с некоторой
другой философией» 13.
В такой исторической ситуации чрезвычайно много плодотворного
для защиты и пропаганды философии марксизма сделал Г. В. Плеха¬
нов, направивший весь свой выдающийся талант на раскрытие и дока¬
зательство идеи о том, что только в философии диалектического мате¬
риализма социалистическое движение обладает своим подлинным
теоретическим путеводителем. Но при всех своих колоссальных истори¬
ческих заслугах перед марксизмом в России и международным револю¬
ционным движением Плеханов не смог всецело ответить на решающий
вопрос революционного движения — о судьбах социализма в России.
Ответ на этот вопрос и его практическое решение были даны Лениным
и большевиками. Плеханов сделал немало ценного для раскрытия идеи
о диалектике как алгебре революции, но она не была таковой в собст¬
венных его практических делах во всех трех революциях в России.
Теоретическое кредо в данном вопросе на протяжении всей его жизни
выражалось следующими его словами, сказанными им в 1917 году:
«О социалистическом перевороте не могут говорить у нас люди, хоть
немного усвоившие себе учение Маркса»14. Впоследствии ему каза¬
лось, что России предстоит еще «пережить более или менее длинный
период капиталистического развития» 15. За этой практической неспо¬
собностью всецело использовать применительно к новой эпохе стратеги¬
ческие революционные возможности марксизма крылась, как показал
Ленин, недооценка активно-действенной стороны материализма Марк¬
са, то есть определенный уровень понимания его философии. Чрезвы¬
чайно поверхностным было бы понимание существа ленинской критики
Плеханова, сведенное лишь к одним вопросам «политики», не имею-
щим-де прямого отношения к определенному пониманию того, что
такое философия Маркса. Нет нужды доказывать, что все достижения
Плеханова в области философии были важным историческим приобре¬
тением, но столь же очевидно, что полноценная реализация программы
разработки теории диалектики была бы затруднена, если бы она огра¬
ничивалась всецело лишь следованием той линии, которой придерживал¬
ся Плеханов. Ленинские замечания в «Философских тетрадях» на этот
счет (как и во многих других работах) не оставляют здесь никаких
сомнений, они важны для уяснения сути ленинской позиции. Проходить
мимо этих замечаний значило бы недооценивать новизну ленинского
этапа в вопросах теории диалектики. Уходом от сути дела и от ленин¬
ских оценок была бы также попытка объяснять все одним лишь разли¬
чием периодов в деятельности Плеханова (доменыпевистский, меньше¬
вистский с 1903 г.). Опираясь на ленинские работы, нетрудно
показать, что дело заключается в самом качестве, в глубине понимания
Плехановым философии Маркса, то есть в сущности, а не только лишь
во времени ее выявления (до 1903 г. и после него). Этот уровень был
достаточным и плодотворным для решения одних вопросов на первом
13 К. Kautsky. Die materialistische Geschichtsauffassung. Bd. d, Berlin 1927
S. 28.	’
14 Г. В. П л e x а н о в. Год на Родине. Париж, т. 1, 1921, стр. 26.
15 Т а м ж е, т. 2, стр. 106.

74
Б. В. БОГДАНОВ
этапе революционного движения, когда закладывались основы партии,
отвергалось народничество, решался вопрос о судьбах капитализма
в России. Но тот же самый уровень оказался недостаточным, когда
жизнь выдвинула на первый план другие вопросы — о задачах и струк¬
туре партии нового типа, о путях России к социализму, о сущности
империализма и путях разрешения его противоречий и др.
Поэтому позиция даже такого выдающегося марксиста, как Плеха¬
нов, нуждалась в дополнениях и исправлениях во многих принципиаль¬
ных вопросах. Для этого был необходим качественно новый уровень
в творческом развитии марксистской теории, но на этот уровень смог
подняться лишь Ленин и созданная им партия нового типа, чья теоре¬
тическая и практическая деятельность представляет собой новый этап
в развитии марксизма.
Принципиальное значение в этой связи имел прежде всего несрав¬
нимо более высокий уровень творческой разработки Лениным и ленин¬
цами диалектики субъективного и объективного в общественном
развитии. Прежде всего в этом пункте проходит методологический
водораздел по всем важнейшим вопросам между ленинизмом и социал-
демократизмом II Интернационала, включая меньшевизм как его
национальную разновидность.
Реальной практической проблемой, при решении которой перед
социалистическим движением в России во весь рост встал вопрос о том,
что такое философия Маркса, была проблема соединения социализма
и демократии. Различные подходы к ее решению выражали собою раз¬
личные стили мышления и действования, различные представления
о стратегических возможностях марксизма.
В чем суть этой ключевой проблемы? Для развитых европейских
стран, где уже победили буржуазные революции, это была проблема
использования в классовой борьбе пролетариата институтов буржуаз¬
ной демократии — представительной системы правления, партий, прес¬
сы, гражданских прав и свобод и т. д. Для России эта проблема имела
иной характер. «Борьба между пролетариатом и буржуазией,— писал
Ленин в 1905 г.,— стоит на очереди дня во всей Европе. Эта борьба
давно перекинулась уже и в Россию». Но здесь, продолжает Ленин,
содержание революции заполняют «две различных и разнородных соци¬
альных войны: одна в недрах современного самодержавно-крепостниче¬
ского строя, другая в недрах будущего... буржуазно-демократического
строя. Одна — общенародная борьба за свободу (за свободу буржуаз¬
ного общества), за демократию, т. е. за самодержавие народа, дру¬
гая*—классовая борьба пролетариата с буржуазией за социалистиче¬
ское устройство общества» 16. Наличие двух борющихся сил
(феодальная монархия, буржуа), с которыми пролетариату приходи¬
лось одновременно вести «две войны», обусловливало чрезвычайно
сложное переплетение классовых конфликтов в России. Парадоксаль¬
ность ситуации усиливалась еще и тем, что русская буржуазия не
только не выполнила своей буржуазной «миссии», но и не собиралась
ее выполнять, так что именно пролетариат еще до достижения своих
классовых целей должен был добиваться реализации демократических
свобод. Поэтому для марксистов животрепещущим и очень нелегким
вопросом был вопрос о том, какой должна быть на каждом шагу рево¬
люционной деятельности позиция пролетариата в его борьбе за свободу
(в смысле буржуазной демократии), дабы он не оказался придатком
буржуазии, идя в ее «хвосте», и вместе с тем не «заскакивал» вперед,
то есть не пытался осуществлять те свои классовые цели, для реализа¬
ции которых еще не созрели условия. Наличие у пролетариата таких
двух хотя и взаимосвязанных, но разнородных задач было зафиксирова-
16 В. И. Л енин. Поли. собр. соч., т. 11, стр. 282—283.

РАЗВИТИЕ ЛЕНИНЫМ ФИЛОСОФСКИХ ИДЕИ «АНТИ-ДЮРИНГА»
75
но, как известно, в программе большевистской партии в виде двух ее
частей — программы-минимум и программы-максимум.
Решение этой двуединой задачи прошло сквозь три революции
в России и получило свое воплощение в диктатуре пролетариата как
единственно возможной и необходимой форме «диалектического синте¬
за» социализма и демократии в переходный период от капитализма
к социализму. История свидетельствует, что только ленинское решение
соответствовало Марксовой методологии подхода к человеку как прак-
тически-творческому и социально-классово обусловленному существу.
Меньшевистское решение этой проблемы синтеза, выражавшее
кредо данного течения, заключалось в концепции «паузы» между бур¬
жуазной и социалистической революциями. Считалось, что только это
решение вытекает из принципов социального детерминизма Маркса,
думать же иначе — значит вступать в конфликт с материалистическим
пониманием истории.
Для различных направлений народничества общим было призна¬
ние готовности России идти по пути социализма (за исключением либе¬
рального народничества, выкинувшего за борт саму идею социализма),
и тем самым решение проблемы «синтеза» сводилось к тому, что исклю¬
чалось одно из звеньев противоречия (капитализм). Теоретики же
группы «Освобождение труда» решение этой проблемы видели в том,
что задачи достижения свободы (буржуазная демократия) и достиже¬
ния социализма следует разделить. Тот, кто их сливает, заявил Плеха¬
нов, отдаляет наступление как одного, так и другого, поскольку только
с победой буржуазной революции откроется путь для развития произ¬
водительных сил и возникнут условия, когда можно будет всерьез
задумываться о социализме. России предстоит не социалистическая,
а буржуазная революция. Тем самым концепциям народничества нано¬
сился смертельный удар и открывалась дорога марксизму в Россию.
Но вопросы здесь были скорее поставлены, чем решены. Больше
всего неясностей оставалось в главном вопросе: «что делать» пролета¬
риату практически в ходе борьбы за свободу, дабы избежать при этом
как «хвостизма», так и «заскакивания»? Ясно было, что пролетариат не
удовлетворится тем, что свергнет монархию и посадит на трон буржуа¬
зию, оставив себе лишь роль «крайней оппозиции». Рекомендации
Плеханова и его сторонников были здесь чрезвычайно осторожны,
подчас неопределенны и сводились, по существу, к двум пунктам: соз¬
давать самостоятельную партию и воспитывать классовое самосознание
пролетариата. Гораздо определеннее был ответ «чего не делать»: не
пугать никого далеким пока «красным призраком», ибо чрезмерная
революционность «низов» заставит отшатнуться от пролетариата дру¬
гих сторонников демократии, революция пойдет по нисходящей линии
и дело, как показал опыт классовых битв в Европе 1848—1852 годов,
может закончиться бонапартизмом, реставрацией, термидором.
Двойственным и неопределенным оставался у Плеханова также
ответ на вопрос о том, кто практически должен возглавлять борьбу за
свободу. Пролетариат должен стоять во главе борьбы за демокра¬
тию — таков был совершенно четкий и последовательный вывод
Ленина.
Этой постановкой вопроса о пролетариате как практическом руко¬
водителе революционного движения Ленин обосновывал новый тип
видения и решения всей проблематики в целом сравнительно с теорети¬
ческим кредо группы «Освобождение труда». Все ценные ее достиже¬
ния сохраняются в ленинизме, но благодаря новому конструктивному
принципу они ставятся в иную субординацию и уже одним этим обрета¬
ют новое содержание и поднимаются на качественно более высокий
уровень. Эта идея обеспечивает ленинской концепции революции логи¬
ческую стройность, последовательность и боевой, наступательный ха-

76
Б. В. БОГДАНОВ
рактер (мы уже знаем, что противники назовут это отказом от
Марксова социального детерминизма, волюнтаризмом, народовольче¬
ством и т. п.).
Данный подход Ленина и его последователей не исчерпывался
сугубо политической сферой стратегии и тактики, а одновременно выра¬
жал и перестройку понятийно-концептуального аппарата применитель¬
но к трактовке вопроса о том, что такое философия Маркса. Централь¬
ный нерв этой ленинской перестройки составляла более глубокая, чем
у кого-либо из последователей Маркса и Энгельса, постановка и реше¬
ние проблемы диалектики субъективного и объективного в обществен¬
ном развитии.
Последующий ход событий — особенно революция 1905 года, а за¬
тем кризис социалистического движения в связи с крахом II Интерна¬
ционала и Октябрьская революция — подтвердил необходимость иных
теоретических понятий для выражения философии Маркса — Энгельса,
чем те, которыми оперировали лидеры II Интернационала. Это касалось
прежде всего более глубокой трактовки проблемы детерминации исто¬
рического процесса.
Выявившиеся в данной связи ошибки каутскианства и меньшевиз¬
ма, как показал Ленин, суть выражение определенного стиля мышле¬
ния, продукт некоторой устойчивой мыслительной основы, налагавшей
неизгладимый отпечаток на все существенные решения, будь то область
философии или область политики. Речь должна идти не о случайных
промахах, но о системе, где одна ошибка не нейтрализует, а усиливает
другую. Суть заключалась в неспособности названных течений рассмат¬
ривать социальный детерминизм с точки зрения диалектики субъектив¬
ного и объективного, в забвении ими активно-действенной стороны
Марксова материализма. Ошибочным было представление о том, что
субъектом истории выступает не человек как действующее практиче¬
ское существо, а некая верховная естественноисторическая необходи¬
мость, как сила совершенно внешняя к человеку, по отношению
к которой он может быть только исполнителем. В исторических событи¬
ях признавалась преимущественно только одна детерминация, обуслов¬
ленная уровнем экономики, и недооценивалась детерминация, завися¬
щая от активности класса, воли и решимости партии — то есть от
исторической инициативы масс, способных претворять в действитель¬
ность одни объективные возможности и парализовать другие, тем
самым существенно меняя ход объективных исторических процессов.
Впервые борьба ленинизма с этими концепциями остро разверну¬
лась вокруг оценки событий революции 1905 года и сопровождалась
длительной острой дискуссией относительно способа трактовки обобще¬
ний Марксом и Энгельсом опыта классовых битв в Европе
1848—1850 годов. Учитывая этот опыт, Ленин не сводил содержание
революции 1905 года только к борьбе за достижение свободы и сверже¬
ние абсолютизма, а выделял в ней классово-«человеческую» сторону.
Смысл и содержание этой революции, подчеркивал Ленин, необходимо
видеть в процессе пробуждения широких народных масс к само¬
стоятельной исторической деятельности. Задача в том, чтобы способ¬
ствовать развертыванию революционной активности человеческих «ни¬
зов», отыскивать оптимальные формы ее организации (пролетарская
партия нового типа, Советы и т. п.) и вообще расширять социальную
базу революции. Революционная практика, когда массы выступают
активным творцом новых порядков, есть, кроме того, и сильнейшее
средство формирования классового сознания пролетариата. В эти пе¬
риоды «просыпается мысль и разум миллионов забитых людей, просы¬
пается не для чтения только книжек, а для дела, живого, человеческого
дела, для исторического творчества» 17. Как резко контрастируют эти
17 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 12, стр. 328—329.

РАЗВИТИЕ ЛЕНИНЫМ ФИЛОСОФСКИХ ИДЕИ «АНТИ-ДЮРИНГА»
77
замечательные ленинские слова с убогой и пошлой концепцией созна¬
ния как пассивного копирования, фотографирования бытия, которую
пресловутые «аутентичные» марксисты назойливо подсовывают Ленину,
ибо она якобы выражает суть его взглядов и действий.
В осуществленных Марксом и Энгельсом обобщениях при анализе
революционных событий 1848—1850 годов в Европе (дискуссия по это¬
му вопросу шла долгие годы после II съезда РСДРП) меньшевики
увидят лишь указание на поражение пролетариата, на будто бы фа¬
тальную неизбежность нового термидора, бонапартизма и реставрации
в случае решительных выступлений пролетариата и поэтому будут
осмысливать революционные события 1905 года в категориях сдержи¬
вания и ограничения революционности «низов» в условиях ведения
пролетариатом «двух войн» («не ходить туда, где раз были биты»), то
Ленин и большевики усмотрят в этих обобщениях указание на чрез¬
вычайно важную объективную тенденцию — на колоссальное возраста¬
ние исторической роли народных «низов», подъем социального
творчества масс (проблема субъективного фактора) в процессе разре¬
шения общественных противоречий. И не сокращение революционности,
а максимальное ее развертывание — вот средство избежать перехода
революции в нисходящую ветвь и предотвратить бонапартизм и рестав¬
рацию. «Историческую инициативу масс Маркс ценит выше всего» —
такова главная резюмирующая мысль Ленина относительно выводов
Маркса из опыта Парижской Коммуны 1871 г. Маркс «выше всего
ставит то, что рабочий класс геройски, самоотверженно, инициативно
творит мировую историю». «Нашим нынешним квазимарксистам...—
говорит далее Ленин в адрес меньшевиков,— совсем непонятна, даже
чужда в принципе такая постановка вопроса» 18.
Все эти примеры свидетельствуют о том, что Ленин коренным обра¬
зом, иначе, чем его идейные противники, ставит и решает применитель¬
но к условиям социалистического движения в России проблему Марксо¬
ва социального детерминизма, свободы и необходимости, а значит —
проблему исторической закономерности в целом. Ход истории не
определен фатально и однозначно, всегда налицо ряд возможностей,
каждая из которых объективно обусловлена, но не каждая сможет
реализоваться. От степени осознания этих возможностей, от оценки
условий и последствий их реализации, от оптимального выбора одной
из них и от интенсивности и искусства борьбы за претворение ее в дей¬
ствительность зависит и достигнутый результат. Ленин указывает на
два объективно возможных варианта развития России начала XX в.
и ссылается при этом на примеры из буржуазных революций 1789 и
1848 годов, на революцию во Франции и в Германии, на «прусский»
и «американский» пути развития капитализма. Это были варианты
половинчато-либеральный и подлинно .демократический. Какой из двух
путей утвердится в жизни, «этого история еще не решила: не исчерпали
еще себя те объективные силы, от которых зависит решение» 19,— ска¬
жет Ленин в 1911 г. Но в равнодействующую наличных тенденций
нужно внести свой активный вклад «не в виде минуса... а в виде плю¬
са»20. Поэтому задача состоит не в ограничении исторической инициа¬
тивы масс, а наоборот, в максимальном ее развертывании, в отыскании
оптимальных форм ее организации на каждом историческом этапе
(создание подлинно революционной партии, установление революцион¬
но-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, диктатура
пролетариата и др.).
Эти ленинские установки наступательной стратегии и тактики сви¬
детельствуют, помимо всего прочего, о несостоятельности утверждений
18 В. И. Л енин. Поли. гобр. соч., т. 14, стр. 377, 379.
19 Т а м же, т. 20, стр. 169.
20 Т а м ж е.

78
Б. В. БОГДАНОВ
сторонников так называемой гуманистической версии марксистской
философии, согласно которой история марксизма изображается как
упомянутая выше борьба двух линий,— «гуманистической», которая
восходит якобы к Марксу, и «позитивистской» и «онтологизированной»,
в которой «забыт» человек, делающий собственную историю, и которая
восходит к «Анти-Дюрингу» Энгельса и к Ленину. На самом деле имен¬
но В. И. Лениным с наибольшей полнотой были восприняты от Маркса
и развиты далее на основе решения кардинальных социальных проблем
учение Маркса о диалектике субъективного и объективного в общест¬
венном развитии, а также концепция человека как практически творче¬
ского существа, создающего историческую действительность и в ходе
истории — самого себя.
Приведенные выше факты говорят о том, что именно Ленин и ле¬
нинцы продолжали в условиях XX века творческую разработку мате¬
риалистической диалектики, обогатив ее опытом практического разре¬
шения сложнейших проблем новой эпохи. От Ленина, его соратников
и последователей, а не от К. Корша, Э. Блоха, Г. Маркузе, Э. Фромма,
Ж.-П. Сартра и иже с ними, как уверяют сейчас на все голоса так
называемые неомарксисты, в коммунистическое движение вошло дейст¬
вительно научное понимание Марксовой диалектики субъективного
и объективного, проблемы человека как практически действующего
и творческого существа, роли исторической инициативы масс и социаль¬
ного творчества в общественном развитии.
Громадный социально-политический опыт постоянно требовал сво¬
его философско-теоретического осмысления, поэтому Ленин неизменно
настаивал на необходимости теоретической разработки проблем диа¬
лектики. Существо того направления, которое Ленин и его последовате¬
ли творчески развивали в области теории материалистической
диалектики, выражено следующей формулой: философия марксизма
есть диалектический материализм21. Данное единственно верное пони¬
мание марксистской философии вошло в международное коммунистиче¬
ское движение именно благодаря Ленину. Он так же, как Маркс
и Энгельс, подчеркивает всеобщность действия диалектики, базис кото¬
рой не исчерпывается лишь сферой мышления, областью истории или
же природы.
Раскрыв с наибольшей глубиной и полнотой после Маркса и Эн¬
гельса методологическую функцию материалистической диалектики,
Ленин выдвинул перед философской наукой в качестве первоочередной
задачу разработки теории диалектики, наметив также источники и пути
решения этой огромной задачи. Программной работой в этом отноше¬
нии является его последняя философская работа «О значении воинст¬
вующего материализма», где он подчеркивает, что «мы можем и долж¬
ны разрабатывать... диалектику со всех сторон»22. Выводы базируются
у Ленина, в частности, на итогах его собственных уже осуществленных
исследований, особенно в «Материализме и эмпириокритицизме», «Фи¬
лософских тетрадях», в работах о закономерностях новой эпохи и путях
победы социалистической революции.
Три области, на которых должна базироваться дальнейшая разра¬
ботка теории материалистической диалектики, особенно подчеркнуты
Лениным.
Во-первых, важным источником обогащения теории диалектики
и важнейшей сферой ее приложения является область человеческой
истории, включая и историю познания мира. Сама диалектика как
теория выступает преобразованным итогом, своего рода «суммой», вы¬
водом из истории познания. Здесь Ленин, продолжая мысли «Философ¬
ских тетрадей», особенно отмечает важность изучения истории науки
21 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 10,
22 Т а м ж е, т. 45, стр. 30.

РАЗВИТИЕ ЛЕНИНЫМ ФИЛОСОФСКИХ ИДЕИ «АНТИ-ДЮРИНГА»
79
и истории философии, особенно истории диалектики. Чрезвычайно
большую роль в разработке теории диалектики Ленин отводит делу
материалистической переработки диалектики Гегеля, преемственная
связь которой с методом Маркса и Энгельса подчеркнута им несравнен¬
но глубже, чем кем-либо из других современных ему теоретиков марк¬
сизма.
Во-вторых, источник разработки теории диалектики и сфера ее
приложения — это область событий современности во
всей их полноте и широте, прежде всего осмысление закономерностей
новой эпохи, противоречий капитализма, опыта классовой борьбы и со¬
циалистического строительства.
В-третьих, важный источник разработки теории диалектики — это
область науки, где должен утвердиться прочный союз философии
и естествознания, абсолютно необходимый как для естествознания
(а также вообще для всех частных наук), так и для самой материали¬
стической философии. Все прежние идеи Маркса и Энгельса на этот
счет получают свое значительное обогащение в связи с решением новой
сложнейшей практической задачи — поставить науку на службу строи¬
тельству социализма.
Существо самой этой программы разработки теории диалектики,
воспринятой Лениным от Маркса и Энгельса и творчески развитой да¬
лее, характер определения источников ее развития и сферы ее примени¬
мости глубоко интернационалистичны по своей природе, что опроверга¬
ет утверждения наших идейных противников о ленинизме в философии
как якобы узкорегиональном, сугубо русском явлении.
Нетрудно увидеть, что в настоящее время «критики» диалектиче¬
ского материализма, особенно представители «неомарксизма», «аутен¬
тичного марксизма» и т. п., в своих нападках на идеи «Анти-Дюринга»
продолжают в новых условиях давние реакционные традиции антилени¬
низма, идущие от худших черт социал-демократизма II Интернациона¬
ла. В философии ими забыта прежде всего задача разработки теории
материалистической диалектики, что было традиционным для многих
лидеров II Интернационала и вело к громадным теоретическим опусто¬
шениям в марксизме. Ведущие антиленинские установки приобрели
лишь новые наименования. Избитая каутскианско-меньшевистская идея
о «незрелости» России для социализма трансформировалась в совре¬
менном ревизионизме в утверждение о ленинизме как узкорегиональ¬
ном, сугубо русском явлении. Давнишнее противопоставление К. Ка¬
утским «демократии» (истолкованной в надклассовом духе) диктатуре
пролетариата и истолкование последней, особенно в его послеоктябрь¬
ских антисоветских памфлетах, исключительно как «насилия» и как
выражения «презрения к личности» нашли сейчас свое продолжение
в клевете на ленинизм как якобы «дегуманизированный марксизм», что
и послужило обоснованием поисков пресловутых «моделей» социализ¬
ма с «человеческим лицом». Длительные каутскианско-меньшевистские
спекуляции на концепции «термидора», троцкистская клевета о «пре¬
данной революции», о «бонапартизме» и т. п. получили продолжение
в новейших нападках на реальный социализм как-де «этатизм», «бюро¬
кратизм» и т. п. Иными словами, этот антиленинский сценарий писался
долго и сообща, менялись его авторы и актеры, но антисоциалистиче¬
ский мотив оставался постоянным.
Вместе с тем появились и некоторые новые моменты. У Каутского
и меньшевиков превращение диалектики Маркса—Энгельса в софистику
*и эклектику было скорее неосознанным результатом, чем откровенно
и вполне сознательно избранным исходным принципом. Маркс противо¬
поставлялся ленинизму не столько в области философской, сколько
в области политической. К философии многие из этих деятелей вообще
относились без внимания. Теперь же в так называемой гуманистической
80
Б. В. БОГДАНОВ
версии марксизма к старым антиленинским тезисам добавилось и пря¬
мое отрицание философии диалектического материализма, открытое
порицание его как якобы «дегуманизированной» философии. Сознатель¬
ная дискредитация диалектического материализма теперь выступает
составной частью дискредитации реального социализма и поношения
шестидесятилетнего опыта борьбы за его построение в СССР. Поэтому
поиски особых «моделей» лжесоциализма и стремление «дополнить»,
а точнее, перечеркнуть диалектический материализм и заменить его
мнимой «философией человека» представляют собой явления одного
и того же порядка.
Постоянные ссылки сторонников «гуманистической» версии марк¬
сизма на идеи молодого Маркса в противоположность идеям позднего
Энгельса и особенно идеям научной диалектики в книгах «Анти-Дю¬
ринг» и «Диалектика природы», как мы знаем, совершенно безоснова¬
тельны. Действительные теоретические источники концепций этих
псевдомарксистов совсем иные. Это работы К. Корша, статьи и книги
социальных философов так называемой Франкфуртской школы, пер¬
вый том «Критики диалектического разума» Ж.-П. Сартра, где он
требует «дополнить» марксизм экзистенциалистским решением пробле¬
мы человека, и аналогичные публикации.
Все эти факты, а число их можно было бы многократно умножить,
свидетельствуют об актуальности нашей борьбы против буржуазной
марксологии и ревизионизма, рядящихся в «подлинно марксистские»
одежды, а в позитивном плане — об актуальности дальнейшей разработ¬
ки теории материалистической диалектики на основе тех достижений,
которые содержатся в «Анти-Дюринге» и «Диалектике природы» Эн¬
гельса и были творчески развиты Лениным и продолжены современны¬
ми марксистами в братских коммунистических партиях. Творческое раз¬
витие Лениным и ленинцами марксистской философии всегда осуще¬
ствлялось на основе опыта социалистического строительства и развития
науки и успешно проверялось в ходе революционной борьбы. Поэтому
именно ленинские принципы являются действительной основой дальней¬
шего развития марксизма в современную эпоху.

Социально-философские проблемы
развитого социалистического общества
Нравственные принципы,
свобода и трудовая активность
личности
В. Т. ЕФИМОВ
Курс XXV съезда КПСС на повышение качества работы и эффек¬
тивности общественного производства означает укрепление организо¬
ванности и производственной дисциплины, развитие инициативы и
творческого поиска. «Государство ставит своей целью расширение ре¬
альных возможностей для применения гражданами своих творческих
сил, способностей и дарований, для всестороннего развития лично¬
сти» Г
В условиях зрелого социализма стимулятором развития трудо¬
вой активности людей является коммунистическая мораль, которая
придает нравственный смысл трудовой деятельности. Проблема влия¬
ния морали на трудовой процесс, а последнего на формирование
морального сознания и отношений сложна и многопланова. В методо¬
логическом отношении она связана с философско-этическим анализом
соотношения моральной необходимости и свободы как теоретической
основы исследования морально-трудовой активности личности.
Нравственная необходимость, свобода
и моральный выбор
Марксистская концепция нравственной свободы органично вытека¬
ет из общефилософского обоснования проблемы свободы и необходи¬
мости, их диалектического взаимодействия, соотношения социального
детерминизма и творческой активности людей. Исследованию содержа¬
тельной стороны поведения индивида, его ценностно-ориентационного
аспекта, детерминант морального выбора посвящены работы А. А. Гу¬
сейнова, О. Г. Дробницкого и других специалистов в области маркси¬
стско-ленинской этики 1 2.
«Нравственная свобода,— как справедливо отмечает А. А. Гусей¬
нов,— не выводит индивида за рамки причинной обусловленности, а,
напротив, означает добровольную устремленность навстречу определен¬
ной необходимости, той, которая совпадает с содержанием нравствен¬
ного требования»3. Иными словами, моральная свобода делает инди¬
вида носителем определенной системы нравственных принципов, кон¬
кретно-исторического типа общественной морали. Правомерным пред¬
ставляется и вычленение на этой основе признаков нравственной сво¬
боды: осознание моральной необходимости утвердившихся в обществе
моральных принципов; объективная возможность выбора формы поведе¬
ния, базирующаяся на знании моральной ситуации, оптимизирующем
1 «Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Респуб¬
лик». М., 1977, стр. 12.
2 А. А. Гусейнов. Социальная природа нравственности. МГУ, 1974; О. Г.
Дробницкий. Понятие морали. М., 1974; «Предмет и система этики». Москва —
София, 1973; «Марксистская этика», М., 1976 и другие.
3 А. А. Гусейнов. Социальная природа нравственности, стр. 127.
6 .«Вопросы философии» № 5.

82
В. Т. ЕФИМОВ
выбор поступка; интериоризация (усвоение) моральной необходимости
личностью»4. Только в случае усвоения личностью моральных требова¬
ний общества нравственная свобода представляет собой могуществен¬
ную потенциальную и реально действующую творчески-преобразователь-
ную силу общественного прогресса, выступает как фактор повышения
моральной «надежности» личности, как источник удовлетворения, уве¬
ренности человека в собственных силах, в правоте своего дела, как ус¬
ловие утверждения жизненного оптимизма, ощущения счастья. Нрав¬
ственная свобода — это гарантия моральной целостности и устойчивости
личности, позволяющей ей идти на любые испытания ради торжества
идей социализма. И чем выше уровень нравственной свободы, тем ак¬
тивнее личность выражает моральную необходимость, реализует ее
в своей деятельности.
Замечательным примером такой деятельности может служить
жизнь пролетарских революционеров. Дело революции, интересы рабо¬
чего класса стали для них не только делом жизни, но и органическим
моральным состоянием, составляющим суть их человеческого «Я».
Ф. Э. Дзержинский писал из тюрьмы сестре: «Мое человеческое досто¬
инство как заключенного подвергается всевозможным оскорблениям»
но... «эти страдания тысячекратно окупаются тем моральным самосоз¬
нанием, что я исполняю свой долг. Надо обладать этим самосознани¬
ем, чтобы понимать, что мы, заключенные, счастливее большинства из
тех, кто находится на свободе, ибо хотя наше тело заковано, но душа
наша свободна»5.
Творческое осознание объективных тенденций общественного разви¬
тия, их реализация в практической деятельности обусловлены способ¬
ностью личности выражать не только прошлую, настоящую, но и буду¬
щую социальную реальность, то есть нравственная позиция человека оп¬
ределяется как существующей системой знаний и общественных отноше¬
ний, так и будущим социальным бытием, предстающим перед ним в
качестве объективной возможности. Поэтому и моральное сознание че¬
ловека формируется как в процессе усвоения наличной системы обще¬
ственных регуляторов моральной деятельности, так и в творческом ее
развитии: углублении, конкретизации, обогащении моральных принци¬
пов, ценностей и т. д. В этом проявляется творчество личности в сфе¬
ре морали. Понимание нравственной свободы как способа творческого
осознания личностью моральной необходимости имеет важнейшее зна¬
чение для характеристики нравственного прогресса общества, степени
духовного развития личности. На этот весьма существенный аспект
анализа категории «нравственная свобода» обратили внимание
А. Ф. Шишкин и К. А. Шварцман. «Нравственная свобода,— писа¬
ли они,— предполагает высокую духовную культуру личности, ее глу¬
боко гуманизированные потребности (как естественные, так и об¬
щественные), в особенности же развитие потребности в творческой
деятельности ради общества, ради человечества, в создании и ук¬
реплении подлинно человеческих отношений между людьми. Социа¬
лизм, коммунизм создают безграничные возможности развития такой
свободы» 6.
Нравственная свобода как субъективно-психологическая характе¬
ристика ценностно-ориентационного содержания личности реализуется
посредством деятельности, морального выбора. Будучи функциональ¬
ным выражением нравственной свободы, моральный выбор (а следова¬
тельно, и нравственная свобода личности) зависит, во-первых, от сте¬
пени осознания личностью нравственной необходимости; во-вторых, от
4 См. С. Ф. А н и с и м о в. Марксистско-ленинская этика, ч. 2, стр. 117—121.
5 Ф. Э. Дзержинский. Дневник. Письма к родным. М., 1958, стр. 121—122.
6 Сб. «Предмет и система этики», стр. 123—124.

НРАВСТВЕННЫЕ ПРИНЦИПЫ, СВОБОДА И ТРУДОВАЯ АКТИВНОСТЬ ЛИЧНОСТИ 83
полноты самореализации; в-третьих, от сложившейся ситуации, внося¬
щей коррективы в поиск наилучшего в данных условиях решения.
Свобода выбора определяется сложностью, дифференцированно¬
стью противоречивой социальной действительности, дающей индивиду
возможность принимать самые различные по социальной значимости
решения, что и определяет направленность выбора им поступ¬
ков. В своем единстве объективная сторона, предстающая перед инди¬
видом в виде определенной дифференцированной социальной реально¬
сти, и субъективная, заключающаяся в возможности избирать любые
по моральной значимости действия, и составляют необходимые усло¬
вия для свободы выбора. А так как в каждом случае существует
большая вариабельность, свобода выбора предполагает прежде всего
выбор между «добром» и «злом», то есть поступков, либо соответст¬
вующих принципам морали, либо противоречащих им.
Но «свобода выбора» не тождественна понятию «свободный вы¬
бор». Последнее означает принятие личностью решений, отражающих
прогрессивные тенденции в развитии общества. Через свободный вы¬
бор реализуется подлинная нравственная свобода личности, выража¬
ется усвоенная система моральных ценностей социализма. Но и сво¬
бодный выбор, наиболее адекватно реализующий моральную необходи¬
мость, также вариабелен. То есть речь идет о выборе в рамках «доб¬
ра». Суть такого выбора составляют поиски решений, обеспечивающих
не только выбор оптимального морального поступка в определенной
ситуации, но (что важно!) и поступков, оптимальных для действующе¬
го субъекта. Это выбор поступков, наиболее социально-нравственно
значимых для общества, коллектива, людей и в то же время макси¬
мально раскрывающих возможности самой личности, ее внутренние ре¬
зервы, способности и т. д.
Труд в нашей стране является той сферой, в которой осуществля¬
ется развитие личности, реализуется ее нравственная ценность. В тру¬
де человек обнаруживает себя и как нравственно активная личность
и как участник творческого процесса в созидании более совершенных
форм морального регулирования отношений личности и общества, раз¬
вивающих содержание принципов и норм коллективистской морали.
В условиях социалистического общества ценностная ориентация
морального сознания связана с реальным трудовым вкладом личности
в общее дело достижения общественного блага, с ее отношением к
труду. Прав А. И. Титаренко, отметивший, что «моральная оценка до¬
стоинств и поступков личности базируется на основе ее отношения
к общественно полезному труду. Утверждение этой оценки в качестве
господствующей в общественном мнении — одна из нравственных по¬
бед социализма, значение которой для гуманизации моральных отно¬
шений в обществе трудно переоценить» 7.
Такая ценностная ориентация морального сознания нашего обще¬
ства на отношение к труду как определяющей моральной характери¬
стики личности закреплена в Конституции СССР. Социалистическое
общество, поощряя новаторство, творческое отношение к работе, спо¬
собствует превращению труда в первую жизненную потребность каж¬
дого человека. Данные, полученные многими советскими исследовате¬
лями, свидетельствуют о том, что ориентация на интересную и содер¬
жательную работу как цель жизни свойственна представителям са¬
мых различных социальных групп нашего общества, в особенности мо¬
лодежи. При сравнении этих данных с результатами обследований,
проведенных в США, оказалось, что характер работы для американ¬
7 А. И. Титаренко. Структура нравственного сознания, М., 1974, стр. 259—260.

84
В. Т. ЕФИМОВ
цев важен не сам по себе, а как средство для достижения таких, на¬
пример, целей, как материальный достаток, положение в обществе 8.
Трудовая деятельность, ориентированная на достижение общест¬
венного блага, проникнутая заботами труженика о судьбах всего об¬
щества, способствует раскрытию высокого идейного богатства советско¬
го человека, является убедительным свидетельством его моральной
зрелости. «Все ли сделал работник, что мог, что способен был сделать
для достижения общественного блага?» — вот нравственное требова¬
ние, которое предъявляет труженику развитое социалистическое об¬
щество. Здесь компонентами моральной оценки уже выступают не
только мотивы, результаты, последствия поступка, ситуация, но и спо¬
собности личности. Такая структура моральной оценки более полно
выражает сущность принципа социализма «От каждого по способно¬
стям, каждому — по труду».
Конечно, полная реализация способностей личности в труде как
норма поведения каждого, как его органическая потребность в наибо¬
лее развернутом виде получит наиболее полное развитие в коммуни¬
стическом обществе. Тем нё менее неполной была бы ориентация со¬
циалистического нравственного сознания, его оценок лишь на резуль¬
таты трудовой деятельности. Принцип социализма ставит количествен¬
ные и качественные результаты труда в зависимости от способностей
личности, то есть интенсивности ее самопроявления. И подлинно сво¬
бодный выбор как раз и нацеливает личность на выбор оптимального
поступка в конкретной ситуации, отражающего моральную необходи¬
мость и проявляющего максимально возможную полноту самовыраже¬
ния личности.	. , , , t. . ■. . ,
«Качество работы» как фактор выявления морально-этических проблем
Любой вид трудовой деятельности требует подготовки к ней.
«Для того,— писал К. Маркс,— чтобы преобразовать общечеловече¬
скую природу так, чтобы она получила подготовку и навыки в опре¬
деленной отрасли труда, стала развитой и специфической рабочей си¬
лой, требуется определенное образование или воспитание» 9. Но, поми¬
мо овладения индивидом совокупностью знаний, навыков и умений в
конкретной сфере трудовой деятельности, то есть профессионального
образования, человек должен обладать комплексом определенных мо¬
ральных качеств, выражающих его морально-ценностное отношение
к труду и через него к обществу. Они не существуют в предметно-ове¬
ществленном виде, а проявляются как моральные аспекты трудовой
деятельности, определяющие ее социально-ценностную направленность,
раскрывающие ее морально-этический смысл. В единстве своем они
образуют деловые качества работника.
Становление и развитие этих профессионально-моральных качеств
личности нового типа возможно только в условиях социалистического
трудового коллектива, со свойственными для него методами хозяйст¬
венной деятельности, управления, стимулирования, морального клима¬
та и т. д. В процессе систематического воздействия этих внешних
форм происходит накопление делового, профессионально-нравственного
опыта человека, восприятие сложившихся оценок, образование мораль¬
но-волевых качеств, что активизирует самооценку индивидом собствен¬
ных поступков, эталонов, норм поведения. На формирование этих ка¬
честв воздействуют не только экономические, организационные, социаль¬
но-психологические моменты, но и содержание труда. Морально-ценност¬
8 См. В. А. Ядов, А. А. Киссел ь. Удовлетворенность работой: анализ эмпири¬
ческих обобщений и попытка их теоретического истолкования («Социологические ис¬
следования», 1974, № 1, стр. 82—83).	.	.
9 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 182—183.

НРАВСТВЕННЫЕ ПРИНЦИПЫ, СВОБОДА И ТРУДОВАЯ АКТИВНОСТЬ ЛИЧНОСТИ 85
ное отношение работника к трудовой деятельности выступает в качестве
стимулятора деятельности, оказывает воздействие на интенсивность про¬
явления производственной активности, на продуктивность труда.
Все это придает понятию «качество работы» большой экономиче¬
ский, социальный, морально-этический смысл, делает его многоплано¬
вым, ибо оно складывается из многих производственно-экономических
факторов, охватывает широкий круг самых различных элементов.
К ним относятся: четкая организация производства, строгий ритм ра¬
боты, неукоснительное соблюдение технологии, экономное расходова¬
ние материалов, бережное отношение к технике, сознательная дисцип¬
лина, взаимопомощь, борьба с нерадивостью, расхлябанностью, стро¬
гое соблюдение финансовой дисциплины и т. д. На качество работы
влияют и отладка станка, и характеристика материалов, и достовер¬
ность чертежа, и высокая организованность. Но за всем этим стоят
люди, их способность с чувством ответственности относиться к поручен¬
ному делу. А поэтому, как отмечал Л. И. Брежнев, «в конечном счете
все сводится к добросовестности людей, к качеству их работы.
За план, за бесперебойную работу всех технологических линий, за каче¬
ство продукции должна отвечать совесть каждого работника» 10 11.
Именно такой подход к анализу понятия качества работы позво¬
ляет рассматривать его как объект морального регулирования индиви¬
дуальных и коллективных норм трудовой деятельности. На активную
его реализацию в борьбе за увеличение выпуска продукции высокого
качества обращается внимание в «Письме ЦК КПСС, Совета Минист¬
ров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ партийным, советским, хозяйствен¬
ным, профсоюзным и комсомольским организациям, трудящимся Совет¬
ского Союза о развертывании социалистического соревнования за вы¬
полнение и перевыполнение плана 1978 года и усилении борьбы за
повышение эффективности производства и качества работы». «Опти¬
мальным,— справедливо отмечает В. Г. Афанасьев,— в самом общем
смысле слова является решение, которое способствует дальнейшему
укреплению, совершенствованию и развитию социалистического обще¬
ства, его успешному движению по пути к коммунизму, что способствует
всестороннему развитию человека» и.
Это высший критерий эффективности экономической, социальной
и духовной сфер жизнедеятельности социалистического общества, вы¬
ражающий суть марксистско-ленинского учения о гуманистической при¬
роде коммунизма. Поэтому эффективность трудовой деятельности
предполагает не только включение при ее определении конечного
продукта, но и деловых качеств работников, интенсивности их само-
проявления в трудовом процессе. Таким образом, в понятии качества
работы получило отражение органическое единство морально-полити¬
ческой и профессионально-экономической сторон трудовой деятельности.
Но превалирующее значение здесь сохраняет морально-политическая
характеристика как ориентирующая труд человека в условиях разви¬
того социализма.
Если профессиональные качества работника определяются уров¬
нем специальных знаний, умений и навыков, то морально-политические
качества предполагают проявление в труде осознанной ответственно¬
сти за свое дело, позволяющей человеку давать строгую самооценку
собственных трудовых усилий. Именно в таком единстве деловые ка¬
чества работника выступают как мощное средство нравственного раз¬
вития личности, источник ее трудовой активности. Это органическое
соединение идейно-политического, трудового и нравственного воспита¬
10 Л. И. Брежнев. Ленинским курсом. Речи и статьи, т. 6, М., 1978, стр. 11.
11 В. Г. Афанасьев. Социальная информация и управление обществом. М.,
1975, стр. 152.

86
В. Т. ЕФИМОВ
ния ярче всего проявляется в социалистическом соревновании и дви¬
жении за коммунистическое отношение к труду.
Соревнование в нашей стране приобретает все больший размах.
В юбилейном году свыше 7,5 миллиона трудящихся, 150 тысяч кол¬
лективов цехов, участков, смен и бригад, около пяти тысяч предприя¬
тий завершили к 7 ноября 1977 года задания двух лет пятилетки. Пе¬
редовые коллективы Москвы выступили с инициативой завершить за¬
дания трех лет пятилетки к первой годовщине новой Конституции 12.
В Москве, например, более 4 миллионов рабочих и служащих участ¬
вуют в соревновании. Около двух миллионов москвичей — ударники
коммунистического труда. Основные усилия участников соревнования
направлены прежде всего на повышение эффективности производства
и качества работы. Главным лозунгом соревнования стало: «Дать про¬
дукции больше, лучшего качества, с меньшими затратами». Важной
формой развития творческой инициативы и трудовой активности кол¬
лективов, нацеленных на более полное раскрытие своих внутренних
резервов и их использование в производственной деятельности, стали
встречные планы. Принятые почти четырьмястами промышленными
предприятиями столицы сверх государственных заданий, они свиде¬
тельствуют об идейно-нравственной зрелости тружеников, их стремле¬
нии поставить на службу интересов общества все свои воз¬
можности» 13.
Рассматривая целостность проявления деловых свойств работника
как органического сплава его профессиональных и морально-политиче¬
ских качеств, следует отметить, что важным условием высококачествен¬
ного труда является формирование в работнике определенной совокуп¬
ности профессионально-нравственных качеств, обусловленной специ¬
фикой выполняемых им трудовых функций. Известно положение
Ф. Энгельса о наличии в каждой профессии своей собственной мора¬
ли 14. Действительно, через профессиональную мораль работник реали¬
зует свое отношение к интересам общества, людей. В то же время
каждая профессия (выполнение различных функций одной профессии)
требует для обеспечения высокой трудовой продуктивности развития
в работнике определенного комплекса профессионально-нравственных
качеств.
С целью иллюстрации сошлемся на материалы обследования де¬
ятельности инженеров ленинградских проектно-конструкторских орга¬
низаций. При изучении разных аспектов деятельности инженера иссле¬
дователи исходили преимущественно из ориентации на три комплекса
деловых свойств работника: 1) творчества-самостоятельности, 2) испол¬
нительности, 3) ответственности-организованности. В ходе эксперимен¬
та было установлено, что инженеры, говоря о творчестве, подразуме¬
вают самостоятельность, инициативность, наличие опыта и знаний, хо¬
рошие умственные способности работника. Под исполнительностью они
понимают тщательность, аккуратность, усидчивость, дисциплинирован¬
ность, старательность, добросовестность и трудолюбие. Определяя от¬
ветственность как профессиональное качество, инженеры считают, что
это обеспечивает организованность, работоспособность и в меньшей мере
оперативность и настойчивость, которые относятся скорее к комплексу
самостоятельности 15. Подобные зависимости могут быть прослежены и
по другим специальностям. Они показывают необходимость обладания
работником определенным комплексом профессионально-нравственных
12 См. «Коммунист», 1978, № 2, стр. 4, 5.
13 См. В. В. Гришин. О работе Московской городской партийной организации
по осуществлению комплексного подхода к воспитанию трудящихся в свете решений
XXV съезда КПСС. М., 1977, стр. 25, 26, 27.
14 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 298—299.
15 Сб. «Социально-психологический портрет инженера». М., 1977, стр. 53, 55—56.

НРАВСТВЕННЫЕ ПРИНЦИПЫ, СВОБОДА И ТРУДОВАЯ АКТИВНОСТЬ ЛИЧНОСТИ 87
(деловых) качеств, обусловленных спецификой выполняемой им тру¬
довой функции.
Социологические исследования дают основание и для суждения о
почти одинаковой важности в этом комплексе как профессиональных,
так и морально-политических качеств. Так, опрос механизаторов с целью
выяснения их мнения об условиях успешной работы сельскохозяйствен¬
ного первичного коллектива показал, что таким условием 44,2% опро^
шенных считают повышение уровня знаний и навыков, 53,0% —добро¬
совестное отношение к труду, 43,8% —взаимопомощь и сплоченность16.
Конечно, «наборы» профессионально-нравственных качеств работ¬
ника могут быть весьма различными, отражая специфические особенно¬
сти соответствующей трудовой деятельности. Но было бы серьезной
ошибкой не видеть связи этих комплексов деловых свойств работника
с законами жизнедеятельности всего общества. Поэтому только в по¬
нимании единства задач каждой профессии и коммунистического стро¬
ительства, в подчинении профессиональной деятельности и моральных
качеств, необходимых для ее осуществления, интересам нашего общест¬
ва можно видеть подлинную профессионально-нравственную ценность
специалиста. Именно в этом случае достигается целостность и направ¬
ленность деловых качеств работника, обеспечивающих высокопродук¬
тивный труд. В таком понимании высококачественный труд выступает
как определяющая в социалистическом обществе моральная характери¬
стика человека. Вместе с тем сам процесс становления высококачест¬
венного труда, развитие трудовой активности обусловлены воздействием
на индивида различных условий и факторов. К ним относятся возни¬
кающие в процессе организационной, хозяйственно-экономической де¬
ятельности ситуации, которые могут вести к формированию таких дело¬
вых свойств людей, которые противоречат принципам социалистического
хозяйствования и организации труда. Нарушение единства морально-по¬
литических и профессиональных качеств питает деляческие настроения
у отдельных работников, оно порождает штурмовщину, работу по прин¬
ципу «план — любой ценой», ведет к нарушениям плановой дисциплины,
местничеству и т. д. В основе явлений подобного рода лежат забвение
интересов государства и народа ради интересов ведомственных, форма¬
лизм, расточительство, безответственность и бесхозяйственность. В Пись¬
ме ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС, ЦК ВЛКСМ «О социа¬
листическом соревновании» указывается на необходимость усиления
борьбы партийных, советских, профсоюзных и комсомольских организа¬
ций, органов народного контроля за экономию и бережливость. «Эконо¬
мить во всем,— говорится в Письме,— в большом и малом, снижать се¬
бестоимость, полностью изжить факты разбазаривания и расточитель¬
ства — неотъемлемое требование социалистического хозяйствования,
долг всех тружеников»17. Такого рода нарушения должны рассматри¬
ваться как отклонения от норм социалистической морали.
Наше общество предъявляет высокие требования к морально-поли¬
тическим качествам работника, мотивам, которыми он руководствуется
в трудовой деятельности. Поэтому решительное осуждение встречают
в коллективах факты, когда отдельные работники (порой весьма квали¬
фицированные) в погоне за показателями преследуют лишь достиже¬
ние собственных выгод, эгоистических целей, пренебрегая при этом
обязательными для социалистических тружеников принципами коллек¬
тивизма* взаимопомощи и солидарности.
Действенным средством воспитания у тружеников высокого чув-
ва ответственности, способствующего формированию коммунистическое
16 См. Ю. Т. Алексеев. Влияние социально-психологических факторов на во¬
спитание коммунистического отношения к труду и повышение его эффективности. «Во¬
просы теории и методов идеологической работы». Вып. 8, М., 1977, стр. 238.
17 «Коммунист», 1978, № 2, стр. 8.

88
В. T. ЕФИМОВ
го отношения к труду, является обращение к лучшим примерам и об¬
разцам трудовой деятельности. Таким образцом является деятельность
В. И. Ленина, его отношение к делу, его стиль работы. На XXV съезде
партии отмечалось, что ленинский стиль — это стиль творческий, чуж¬
дый субъективизму, проникнутый научным подходом ко всем общест¬
венным процессам, который предполагает высокую требовательность
к себе и другим, исключает самодовольство, противостоит любым про¬
явлениям бюрократизма и формализма. Ленинский стиль — это обра¬
зец величайшей моральной ответственности за свое дело, полноты са¬
моотдачи личности коммунистическому миросозиданию. И сколь ни со¬
вершенно знал бы работник свое дело, какими высокими профессио¬
нальными навыками и знаниями он ни обладал, если его отношение
к труду не отвечает нашим принципам морали, он не может быть носи¬
телем ленинского стиля работы, труд которого по-настоящему высоко
качествен и эффективен.
Трудовая активность как сфера управления
процессом формирования нравственной личности
Проблема трудовой активности личности неразрывно связана с ее
характеристикой как субъекта деятельности. Она не может рассмат¬
риваться абстрактно, вне конкретных общественно-экономических усло¬
вий, а также особенностей действующего индивида, его характерных
черт, потенциальных возможностей.
В условиях социалистического общества такая реализация лично¬
сти осуществляется путем выбора деятельности, базирующейся на соз¬
нании исторической необходимости. Волевую ее основу составляет
подлинно свободный выбор, посредством которого получает объективи¬
зированное выражение нравственная свобода личности. И задача уп¬
равления, оптимизирующего этот процесс, состоит в повышении эффек¬
тивности мероприятий, обусловливающих развитие нравственной свобо¬
ды личности, активное ее самораскрытие в ходе трудовой деятельности.
Но система внешних воздействий (социальной среды, имеющей
многоуровневую структуру) не образует в сознании индивида простой
проекции, ибо поступающие извне воздействия, проходя через «призму»
индивидуального мировосприятия человека, обретают персонифициро¬
ванный вид, оказывают влияние на процесс становления и развития
индивидуальной морали, на моральный выбор поступков. Но, несмотря
на специфику этого процесса, его природа создает необходимые пред¬
посылки для управления ими. «В своем практическом выражении,—
писал С. Л. Рубинштейн,— вопрос о детерминированности психических
явлений — это вопрос об их управляемости, о возможности их направ¬
ленного изменения в желательную для человека сторону. В этохм ос¬
новное значение, основной смысл вопроса о детерминации психических
явлений. Конкретно постичь детерминированность, закономерную обус¬
ловленность психических явлений... это значит найти пути для их фор¬
мирования, воспитания» 18.
В философско-этическом плане цель управления составляет фор¬
мирование нравственной свободы личности на основе осознания мораль¬
ной необходимости, интенсификации посредством свободного выбора
творческого самопроявления личности, реализуемого в процессе трудо¬
вой деятельности. В социолого-этическом аспекте управления эта цель
может быть осуществлена путем повышения эффективности морально¬
воспитательного воздействия на человека социальной среды развитого
социализма, трудовых коллективов, а также самого процесса нравствен¬
ного воспитания как вида духовно-практической деятельности общества.
18 С. Л. Рубинштейн. Бытие и сознание. М., 1957, стр. 226.

НРАВСТВЕННЫЕ ПРИНЦИПЫ, СВОБОДА И ТРУДОВАЯ АКТИВНОСТЬ ЛИЧНОСТИ 89
Данная задача на практике сводится к следующему: во-первых, к совер¬
шенствованию производственно-технологической, хозяйственно-экономи¬
ческой, административно-организационной деятельности трудового кол¬
лектива для создания условий успешного формирования и развития вы¬
соких моральных качеств работников; во-вторых, к оптимизации обрат¬
ного процесса воздействия моральных качеств работников: их отноше¬
ния к труду как ценности, творческой активности и инициативы для до¬
стижения более высоких трудовых результатов; и, в-третьих, к стимули¬
рованию процесса нравственного развития самой личности работников
с целью интенсификации ее самопроявления, творческого самовыраже¬
ния в трудовом процессе.
Задача управления, как отмечалось, состоит в правильной органи¬
зации разносторонней деятельности трудового коллектива, базирую¬
щейся на последовательном использовании законов социалистической
экономики, принципов советского образа жизни, что создает благопри¬
ятные условия, необходимые предпосылки для формирования жела¬
тельных нашему обществу морально-волевых качеств личности. По¬
скольку моральный аспект включает в себя, по существу, любой вид
деятельностич то через совокупную деятельность трудового коллектива
происходит становление в данной среде и конкретных реально-практи¬
ческих нравственных отношений. Анализ последних позволяет судить не
только об уровне нравственного развития коллектива, но и о состоянии
производственной деятельности, о стимулировании и организации тру¬
да и т. д. Все это дает возможность с достаточной степенью достовер¬
ности установить эффективность тех или иных стимуляторов, направ¬
ленность их морально-психологического воздействия на личность, об¬
наружить те из них, которые недостаточно способствуют развитию тру¬
довой инициативы работников. Достижение единства нормативно уста¬
новленной организации и реально сложившихся в процессе трудовой
деятельности морально-психологического отношения к труду и самой
предметной деятельности — вот область регулирования в управлении
морально-трудовой активностью личности.
Свое практическое осуществление этот принцип управления нахо¬
дит в реализации органического единства хозяйственной, организатор¬
ской и идеологической работы, являющегося стержневым принципом
комплексной организации нравственного воспитания.
Обоснованность норм трудовой деятельности оказывает влияние на
ее моральную нацеленность, на характер поступков индивидов и мораль¬
ную ценность результатов труда. Но общее воздействие социальной
среды трудовых коллективов нашего общества в целом на формирова¬
ние таких нравственных качеств личности, как преданность коммунизму,
коллективизм, гуманизм, творческое отношение к труду и т. д., не ис¬
ключает автоматически возможности возникновения ситуаций, которые
способствуют сохранению негативных тенденций 19. Причинами, ведущи¬
ми к ним, могут быть нарушение принципов социалистического хозяйст¬
вования, стимулирования труда, недостатки в обосновании хозяйствен¬
ных и административных норм деятельности и т. д. Нельзя отрицать, что
недостаточная обоснованность этих норм, устаревшие административные
акты порой толкают на поиски «обходных путей», а иногда содержат
положения, объективно оскорбляющие человека недоверием.
В отдельных случаях проявление трудовой инициативы, социалисти¬
ческой предприимчивости в интересах общего дела, коллектива сковы¬
вается устаревшими инструкциями, ведомственными нормами. Подоб¬
ные ситуации отражаются на нравственном воспитании людей. Форми¬
рование творческого отношения к делу, инициативы как моральных
качеств личности должно стимулироваться определенными нормами,
19 См. Л. М. Архангельский. Роль и место нравственного воспитания в си¬
стеме формирования нового человека («Вопросы философии», 1977, № 2, стр. 19—20).

90
В. Т. ЕФИМОВ
в том числе и нормами хозяйственной деятельности. «В каждой отрасли
народного хозяйства,— говорил тов. Л. И. Брежнев на собрании изби¬
рателей Бауманского района г. Москвы в июне 1974 года,— действуют
тысячи разных предписаний и инструкций. Попробуй в них разобраться!
Тем более, что многие из этих инструкций устарели, содержат неоправ¬
данные ограничения, мелочное регламентирование. Это стесняет ини¬
циативу, противоречит новым требованиям, которые ныне предъявляют¬
ся к экономике»20. Данная здесь оценка имеет не только хозяйственно¬
правовое, но и огромное нравственное значение. Сейчас в нашей стране
проводится большая работа по совершенствованию норм хозяйствен¬
ной деятельности, обеспечивающая достижение единства в решении
сформулированных XXV съездом КПСС экономических, социальных
и морально-воспитательных задач.
В Письме ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК
ВЛКСМ о развертывании социалистического соревнования в 1978 го¬
ду говорится: «Долг руководителей объединений, предприятий и орга¬
низаций добиваться улучшения показателей производства, теснее увязы¬
вать их с конечными народнохозяйственными результатами, постоянно
учитывать социально-политические аспекты принимаемых решений, свое¬
временно поддерживать инициативу и творчество трудящихся»21.
Развитие трудовой активности людей в нашем обществе посредст¬
вом социалистического соревнования, направленного на развитие нова¬
торства, передовых форм организации труда, повышение его произ¬
водительности, качества продукции, одновременно является и процес¬
сом морального творчества, становления и обогащения самого содержа¬
ния коммунистической нравственности, могучей силой, движущей мо¬
ральный прогресс. Ведь, по существу, каждая трудовая инициатива, по¬
чин есть и акт дальнейшего развития моральных норм, ибо они являют¬
ся актом добровольного принятия обязательств, утверждающих более
высокие нормы трудовой деятельности, отношений людей. Поддержка
и распространение этих явлений постепенно превращают их в повсед¬
невные и обязательные нормы трудовой деятельности миллионов людей.
Поэтому новаторы, инициаторы починов могут быть названы не только
творцами моральных норм, но и их активными проводниками в жизнь,
практически утверждающими новые формы нравственных отношений,
созидателями подлинно коммунистической моральной культуры. В этом
процессе проявляется рост морального сознания советских людей, их
стремление к творческому воплощению своих способностей, что являет¬
ся результатом глубокого усвоения массами принципов социалистиче¬
ской морали, осознания социального смысла своей деятельности.
Отмечая важное практическое значение управления трудовой сре¬
дой, нельзя преувеличивать роль этого условия в формировании нравст¬
венной личности. Между условиями и выбором поступка лежит мотива¬
ционно-побудительная сторона, заключающая в себе морально-ценност¬
ное отношение индивида к трудовой деятельности. В силу того, что че¬
ловек, осуществляя выбор поступка, сохраняет относительную самостоя¬
тельность, определенную автономность по отношению к среде, направ¬
ленность выбора в огромной мере зависит от усвоенной системы мо¬
ральных взглядов, воспринятых ценностных ориентаций, от сложившего¬
ся собственного нравственного опыта, привычек, индивидуальных черт
характера. Поэтому именно эта мотивационная, ценностно-ориентирую-
щая сторона моральной деятельности человека выступает индикатором
самопроявления, творческой активности личности.
Становление нового отношения к труду основывается на органиче¬
ской слитности способности, умения и желания человека. В новой Кон¬
20 Л. И. Б р е ж н е в. Ленинским курсом. Речи и статьи, т. 5, стр. 73.
21 «Коммунисту 1978, № 2, стр. IL

НРАВСТВЕННЫЕ ПРИНЦИПЫ, СВОБОДА И ТРУДОВАЯ АКТИВНОСТЬ ЛИЧНОСТИ 91
ституции СССР эти важнейшие предпосылки продуктивной трудовой дея¬
тельности получили гарантированное закрепление, как «право на выбор
профессии, рода занятий и работы в соответствии с призванием, спо¬
собностями, профессиональной подготовкой, образованием и с учетом
общественных потребностей».
Право на труд, выбор профессии, соответствующей призванию и
способностям человека, подкрепленные реально действующей в нашей
стране системой профессионального обучения, профориентации и тру¬
доустройства, обеспечивающих практическую реализацию этих прав
личности, позволили законодательно утвердить как обязанность каждо¬
го способного к труду гражданина СССР добросовестно трудиться в
избранной им области общественно полезной деятельности, соблюдать
дисциплину труда. Добросовестный труд — это не только юридическая
обязанность, но и дело чести советского человека, то есть его мораль¬
ная обязанность, определяющая его моральный престиж в обществе и
коллективе. И, напротив, уклонение от общественно полезного труда
Конституция СССР объявляет несовместимым с принципами социали¬
стического общества, его нравственными ценностями и нормами.
Управление процессом развития творческой активности личности
должно быть ориентировано на создание необходимых условий для об¬
наружения и развития потенциальных резервов трудовой активности
каждого работника в своей деятельности. Главным звеном здесь являет¬
ся трудовой коллектив, ибо «только в коллективе индивид получает сред¬
ства, дающие ему возможность всестороннего развития своих задат¬
ков» 22. Действительно, только при исследовании повседневной трудовой
деятельности коллектива может сложиться знание о подлинных мотивах
труда каждого работника, даваться оценка его морально-ценностных
ориентаций, определяться соответствие реального трудового вклада ра¬
ботника и его потенциальных возможностей. И воспитательная роль
трудового коллектива состоит в том, чтобы нацелить каждого на дости¬
жение максимально возможных трудовых показателей, в соответствии
о его индивидуальными морально-профессиональными особенностями.
22 К. М а р к с и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, стр. 75.

Логика
педагогического процесса
Л. ▲. ЛЕВШИН
Исполнилось 90 лет со дня рождения выдающегося советского пе¬
дагога Антона Семеновича Макаренко. Но и сегодня его опыт, его идеи
остаются центром притяжения педагогической мысли, ареной столкно¬
вения различных взглядов в области воспитания. Юбилейная дата —
подходящий повод вернуться к общему вопросу об отношении к наслед¬
ству талантливого педагога и писателя. Впрочем, дело не в формаль¬
ном поводе. Потребность более глубоко разобраться в теоретической
ценности опыта и идей А. С. Макаренко диктуется прямыми нуждами
общественного развития, прежде всего задачей воспитания нового чело¬
века коммунистического общества. Об этом убедительно говорилось на
XXV съезде КПСС. Однако педагогическая теория еще недостаточно
помогает практикам решать новые, далеко не простые воспитатель¬
ные проблемы, выдвигаемые сейчас жизнью. На примере педагогики
еще раз убеждаешься в справедливости афоризма, который напомнил
Л. И. Брежнев на этом съезде: «Нет ничего практичнее хорошей тео¬
рии».
Педагогическое наследство А. С. Макаренко может существенно
помочь в создании нужной теории, если действительно творчески к не¬
му подойти. Но такого подхода часто как раз и не хватает. Известно,
что вхождение Макаренко в педагогику было нелегким процессом. По¬
лемика вокруг его опыта развернулась еще в период руководства им
колонией имени М. Горького и завершилась вынужденным оттуда ухо¬
дом. Спор продолжался и после признания и широкого внедрения мака¬
ренковских идей в школьную практику. Фактически он продолжается и
сегодня. Но вот любопытный факт. Вдумываясь в доводы как противни¬
ков Макаренко, так и его сторонников, обнаруживаешь, что это... одни
и те же аргументы, только употребленные с разным знаком. Противни¬
ки макаренковских идей объявляли их «инородным телом» в советской
педагогике. Того же взгляда, по сути, держались и их сторонники,
только называли это «новаторством». Между тем сегодня особенно яс¬
но, что идеи Макаренко и борьба вокруг них отражали целостный
процесс становления молодой социалистической педагогики, ее не¬
легкого восхождения от верных, но общих воспитательных формул к
сложнейшему многообразию и динамике конкретной воспитательной
практики.
Непонимание этой диалектики вело к тому, что выдающемуся пе¬
дагогу приписывали заслуги, которые ему не принадлежали, и одно¬
временно упускали из виду его истинный вклад в развитие советской
педагогической мысли. Так, утверждалось, что он первый выдвинул
идею воспитания в коллективе и в этом, мол, его главная заслуга пе¬
ред педагогикой. Однако идея эта была, как известно, сформулирована
еще Марксом, она разрабатывалась в трудах Крупской, Блонского,
Шацкого и других педагогических деятелей первых лет революции.

ЛОГИКА ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
93
Макаренко выступил естественным преемником тех, кто закладывал ос¬
новы новой педагогики социализма. Надо еще добавить, что одновре¬
менно с ним над воплощением идеи воспитательного коллектива рабо¬
тали многие педагоги-практики.
В чем же тогда новаторство А. С. Макаренко? И как вообще про¬
исходит развитие педагогической теории?
Ключ к объяснению, думается, лежит в осмыслении особенностей
становления педагогики как науки. Кажется, аксиомой стало утвержде¬
ние, что ее. главный источник — живой опыт обучениям воспитания.
Но прямолинейное толкование этой мысли создало парадоксальную си¬
туацию. Массовые поиски учителей в области методики, широкое рас¬
пространение «Педагогических чтений» вызвали огромное накопление
фактов опыта и, несомненно, повысили практическое мастерство многих
учителей. Однако потребность в хорошей теории не только не была
удовлетворена, а стала еще .более острой. Это привело некоторых тео¬
ретиков к выводу: опыт вообще не может служить, источником развития
педагогической теории, так как он сам творится в рамках уже сущест¬
вующей теории. В последние годы наблюдались попытки использовать
в педагогике готовые теоретические концепции из других, более разви¬
тых областей научного знания — кибернетики, теорий информации,
управления, игр, вероятности и т. д. Жизнь, однако, не подтверждает
связанных с этими поисками надежд. Конечно, учет названных концеп¬
ций весьма важен для педагогики, но сам по себе не способен привести
к построению собственно педагогической теории. Законы обучения и
воспитания можно извлечь только из живой, реальной учебно-вос¬
питательной практики, где они рождаются и действуют. Не получается
ли заколдованный круг?
Выход из него и подсказывает творческая деятельность А. С. Ма¬
каренко.	.	,
Педагогический опыт есть опыт превращения общей педагогиче¬
ской идеи в конкретную учебно-воспитательную практику. Такое прев¬
ращение может осуществляться разными путями. Это может быть путь
чисто ремесленного, эмпирического накопления отдельных способов,
приемов, форм претворения в жизнь данной идеи. При этом сама идея
не подвергается каким-либо преобразованиям, она остается по своему
содержанию и принципам неизменной. Такой опыт, несомненно, полезен
его создателю, но он не продвигает вперед педагогическую теорию.
Иное дело — активное творческое преобразование педагогической
идеи в целостную и динамичную систему. Ищущая мысль педагога не.
прикована здесь к одной лишь практике. Она непрерывно движется как
бы по спирали: от практики обратно к идее, но уже более глубоко и
критически осмысленной, а от нее — снова к практике, но уже более
гибкой и богатой. И ориентиром, постоянно направляющим, корректи¬
рующим это движение, является воспитательная цель. Это не только
расширяет опыт применения педагогической идеи. Сама идея получает
мощный толчок для развития: углубляется ее содержание, шлифуются
принципы, подвижнее становятся ее понятия, совершаются новые от¬
крытия. Педагогическая теория поднимается на более высокую ступень.
А. С. Макаренко шел вторым путем, и именно это предопределило
новаторский характер его опыта. О том говорит не только воспитатель¬
ная сила созданных им коллективов в колонии имени М. Горького
и в коммуне имени Ф. Дзержинского. Нас и сегодня поражает многооб¬
разие оригинальных мыслей, принципов, теорем, которыми Макаренко
обогатил общую идею воспитательного коллектива. Метод параллельно¬
го действия. Закон движения коллектива и стадии его развития. Дет¬
ское общественное мнение и традиции. Эстетическая инструментовка
воспитания. Первичный контактный коллектив и выходы в более широ¬
кие общественные связи. Идея «завтрашней радости» и организация
94
Л. А. ЛЕВШИН
перспектив. Принцип единства уважения и требовательности. Пробле¬
ма парной педагогики. Метод «взрыва». Отношение как истинный объ¬
ект воспитания. Опыт руководства и подчинения в коллективе. «Трудза-
бота» и труд нейтральный. Дисциплина торможения и дисциплина
борьбы, преодоления. Коллектив как субъект воспитания. Педагогиче¬
ская техника. Проектирование личности. Мажор. Проблема педагоги¬
ческого риска. И т. д. и т. п.
Поистине это неповторимый в своем роде взрыв педагогических
идей, рожденный новыми, невиданными прежде возможностями воспи¬
тания в стране победившего социализма. Но взр’ыв отнюдь не стихий¬
ный. За внешней независимостью столь разных педагогических находок
вдумчивый взгляд уловит систему, не механически собранную, а прора¬
стающую, как живой организм, из своего первичного начала — из об¬
щей идеи «педагогической логики», пронизывающей все опыты и раз¬
мышления Макаренко. Не случайно во всяком удавшемся воспитатель¬
ном опыте он ценил не только его практический эффект, но еще боль¬
ше его «логическое торжество» — ту педагогическую последователь¬
ность и опережающее предвидение, которые должны привести к ожидае¬
мому успеху. Раздел «Педагогическая логика» (из незавершенного тру¬
да «Опыт методики работы детской трудовой колонии») он прямо начи¬
нает словами: «Не может быть вопроса более для нас важного, чем
вопрос о логике педагогического средства» *.	.
Тут мы подошли к ключевому, методологическому пункту педаго¬
гической системы А. С. Макаренко. И именно непонимание самой сущ¬
ности методологической проблемы, выдвинутой Макаренко, было объ¬
ективно тем, что «роднило» многих противников и сторонников выдаю¬
щегося педагога, одновременно придавая остроту и метафизическую
бесплодность самому их спору. Прежде всего это касается понятия «пе¬
дагогическая логика», вопрос о которой до сих пор, по сути, остается
открытым.
Что это за особая логика? — недоумевает иной теоретик. Существу¬
ет лишь один подлинно научный метод — диалектический. А то, что на¬
зывают «педагогической логикой», есть всего лишь приложение диалек¬
тики к области обучения и воспитания. Сторонники Макаренко, наобо¬
рот, признают законность нового понятия, но понимают его... точно так
же, как приложение диалектики к педагогической области. Какой же
смысл в споре, если получается, «что в лоб, что по лбу»? Ошибка тех
и других — в пережитке упрощенческого взгляда на диалектическую ло¬
гику как на то, что якобы существует изначально, а потому стоит над
науками и практическими областями человеческой деятельности, указы¬
вая им готовые пути и способы действия. Между тем, как давно уже
выяснено в марксистской философии, диалектическая логика есть обоб¬
щение безграничного множества особенных и конкретно неповторимых
диалектических связей, взаимодействий, систем, которые объективно
проявляются в многообразной действительности, в специфичных «логи¬
ках» различных видов человеческой деятельности.
И Макаренко вовсе не занимался «прикладыванием» диалектики к
педагогике, а искал специальный метод подхода к педагогическим явле¬
ниям— метод, который органично отвечал бы их собственной
природе. Диалектика служила лишь компасом в таком поиске, ничего
заранее не предрешая, и на этом пути не раз приходилось себе «наби¬
вать шишки», сталкиваясь с ошибками шаблонного педагогического
мышления. «Я в своей практике,— вспоминает Макаренко,— очень мно¬
го страдал от борьбы с такими ошибками». Это вынудило его исследо¬
вать саму типологию указанных ошибок. Он выделил три их типа: тип
1 См. А. С. Макаренко. Соч., т. V. Изд-во Академии педагогических наук,
1958, стр. 476. Впервые раздел «Педагогическая логика» был опубликован в журнале
«Вопросы философии»,. 1948, №2.

ЛОГИКА ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
95
дедуктивного предсказания, тип этического фетишизма, тип уединенно¬
го средства.
В чем состоят ошибки дедуктивного предсказания? Берут общее,
как будто правильное положение и из него чисто логическим путем вы¬
водят утверждение, что данный способ преподавания или воспитания
обязательно даст хороший результат. Практической проверкой при этом
пренебрегают — ведь все выведено правильно. Возьмем, скажем, прин¬
цип наглядности в обучении. Он как будто бесспорен, и отсюда заклю¬
чают: тот урок лучше, который больше насыщен наглядностью. Такой
урок и в самом деле выглядит привлекательнее, что, в свою очередь,
казалось, подкрепляет истинность принципа. Между тем нередко обна¬
руживается, что обилие наглядности мешает развитию у учащихся от¬
влеченного мышления. Выходит, сам принцип неверен? Нет, но устаре¬
ла его узконатуралистическая трактовка. Современная дидактика пе¬
реосмысливает само понятие наглядности, выдвигая на первый план
модельность, структурность образа, что отвечает и задаче формирова¬
ния отвлеченного мышления.
Или ошибки этического фетишизма. Макаренко признается, что сам
допускал их, в частности в области трудового воспитания. «В самом
слове труд,— говорит он,— столько приятного, столько для нас священ¬
ного и столько оправданного, что и трудовое воспитание нам казалось
совершенно точным, определенным и правильным». Однако опыт пока¬
зал, что нельзя исходить из «этической окраски самого термина», что
труд может быть организован разнообразно и в разных случаях даст
разный результат. «Вы можете заставить человека трудиться сколько
угодно, но если одновременно с этим вы не будете его воспитывать по¬
литически и нравственно, если он не будет участвовать в общественной
и политической жизни, то этот труд будет просто нейтральным процес¬
сом, не дающим положительного результата». Интересно, как точно сов¬
падает мысль выдающегося педагога с выводами XXV съезда КПСС о
необходимости комплексного подхода к воспитательной работе — един¬
ства идейно-политического, трудового и нравственного воспитания.
Наконец, ошибки типа уединенного средства. Макаренко иллюстри¬
рует их на примере распространенной в его время «педагогической ак¬
сиомы»: «Наказание воспитывает раба». Тут не только повторялись ил¬
люзии дедуктивного предсказания и этического фетишизма. Ошибка за¬
ключалась еще в том, что само наказание рассматривалось как само¬
стоятельное, независимое средство. «А между тем я убежден,— замеча¬
ет Макаренко,— что никакое средство нельзя рассматривать отдельно
взятое от системы. Никакое средство вообще, какое бы ни взяли, не мо¬
жет быть признано ни хорошим, ни плохим, если мы рассматриваем его
отдельно от других средств, от целой системы, от целого комплекса
влияний».
Типы педагогических ошибок, выявленные Макаренко, по сути, близ¬
ки друг другу, представляют собой вариации того распространенного
о б ы д е н н о-a бстрактного мышления, которое так остроум¬
но высмеял еще Гегель в своей статье «Кто мыслит абстрактно?». Обу¬
чение и воспитание, к сожалению, являются той областью человеческой
деятельности, где такое мышление особенно живуче. Возможно, это
объясняется тем, что любой взрослый так или иначе учит и воспитыва¬
ет детей и потому считает себя «специалистом» в педагогике. Но хуже,
когда иные педагогические деятели и педагоги-практики, призванные
профессионально заниматься делом обучения и воспитания, стоят на том
же мыслительном уровне. Вот почему нельзя недооценивать значения
упорной борьбы с ошибками шаблонного педагогического мышления,
которую в течение всей своей творческой жизни вел А. С. Макаренко.
Необходимость преодолевать такого рода ошибки заставляла его
настойчиво вникать в те реальные механизмы и сцепления, переходы

96
Л. А. ЛЕВШИН
и ступени, которые превращали отдельные шаги и элементы повседнев¬
ной воспитательной работы в единый развивающийся процесс, ведущий
к поставленной педагогической цели. В трудах Макаренко то и дело
наталкиваешься на выражения: «логика требования», «логика хозяйст¬
ва», «логика дисциплины», «логика труда», «логика наказания», «логи¬
ка педагогического коллектива» и т. д. Что ищет он в этих частных «ло¬
гиках»? То, что соединяет технические, организационные, психологиче¬
ские детали каждой задачи в педагогически целостные
звенья и последовательно включает их в общую деятельность педа¬
гога. Многосторонние поиски здесь не могли не привести к обобщаю¬
щей идее логики педагогического процесса.
У Макаренко нет особого теоретического труда, раскрывающего
сущность, содержание и законы этой логики. Есть упомянутый раздел
«Педагогическая логика», где дан набросок подхода к проблеме. Есть
отдельные тезисы и высказывания на данную тему. Есть, наконец, «Пе¬
дагогическая поэма», «Флаги на башнях», «Книга для родителей» и дру¬
гие художественно-педагогические произведения, где дана широкая
картина проявления такой логики в повседневной воспитательной прак¬
тике. Становится очевидной необходимость целостного исследования ло¬
гики педагогического процесса в трудах А. С. Макаренко.
Задача не сводится лишь к тому, чтобы собрать и систематизиро¬
вать все высказывания по данному вопросу. Главное — раскрыть то,
что обеспечивает подлинное единство и «самодвижение» этой логики и
что, в свою очередь, превращает совокупность идей и находок Макарен¬
ко в целостную педагогическую систему. Это позволит четко отде¬
лить внешнее, исторически преходящее в самой системе от того внутрен¬
него, что составляет ее «рациональное зерно» и что как раз наиболее
важно для решения сегодняшних воспитательных проблем и построе¬
ния нужной нам педагогической теории.
«Какой должна быть логика педагогического процесса? — спраши¬
вает Макаренко и отвечает: — Прежде всего он должен быть до
конца целесообразен». Этому неоднократно повторяемому требованию
придается первостепенное принципиальное значение. Что же кроется
за ним?
В первую очередь общий вопрос о значении воспитательных целей
и самого воспитания как общественной функции. Не отрицая роли нас¬
ледственности и среды в формировании человека, Макаренко в то же
время решительно выступает против ее преувеличения, ибо это ведет к
умалению важности самого воспитания, к утрате целеустремленности в
нем, к отрыву педагогики от политики. С другой стороны, он не удовлет¬
ворен и тем, что определение целей воспитания нередко «застревает»
на уровне философского идеала, тогда как нужна «программа челове¬
ческого характера», отражающая правильно понятые нужды общест¬
венного развития.
Сегодняшний день подтверждает справедливость этих соображе¬
ний. Научно-техническая революция и глубокие социальные перемены,
интенсивная миграция населения и урбанизация ведут к разрушению
старой среды, которая действительно оказывала сильное формирующее
воздействие на личность. Современная среда не только более сложна,
она более подвижна, текуча, противоречива, резко расширяет сферу сво¬
боды для подрастающего человека и возможности его развития. Но тем
самым возрастает роль воспитания, призванного восполнить не¬
хватку непосредственно формирующего влияния
нынешней среды и научить человека жить в услови¬
ях расширяющейся свободы.
Одновременно рост знаний о человеке позволяет не пассивно сле¬
довать за его наследственностью, а создавать условия для расцвета
всех его потенциальных сил и способностей.

ЛОГИКА ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
97
Именно потому и нужна программа воспитания личности, отвечаю¬
щая потребностям времени. Отсутствие ее порождает разнобой в пони¬
мании самих целей обучения и воспитания. Особенно остро это дало се¬
бя почувствовать в последние годы в связи с переходом ко всеобщему
среднему образованию в стране. В чем его цель? В одном случае гово¬
рили о воспитании «всесторонне развитой личности». В другом — на¬
прямую связывали эту цель с получением определенной профессии.
А реально продолжала действовать прежняя цель средней общеобразо¬
вательной школы — готовить контингенты для высшей школы. Очевид¬
но, всеобщая средняя школа должна отвечать целям, которые равно
близки и доступны любому подрастающему человеку и служат наиболее
полному расцвету личности завтрашнего работника, гражданина, воспи¬
тателя своих детей.
Что сегодня является решающим в таком комплексном понимании
задач школы? Если говорить кратко,— воспитание в труде. Труд — ис¬
точник роста общественного богатства, благосостояния народа и каж¬
дого советского человека, главный инструмент формирования его как
социалистической личности. Между тем нынешняя постановка трудово¬
го обучения, воспитания и профессиональной ориентации учащихся
не отвечает возросшим требованиям общественного производства и на¬
учно-технического прогресса. Многие выпускники школ вступают в
жизнь без должной трудовой подготовки, не имеют достаточного пред¬
ставления об основных массовых Профессиях и испытывают затрудне¬
ния при переходе на работу в народное хозяйство. В современных усло¬
виях, когда в стране осуществлен переход к всеобщему среднему обра¬
зованию, выпускники средней школы за период учебы должны овла¬
деть глубокими знаниями основ наук и трудовыми навыками для ра¬
боты в народном хозяйстве, вплотную подойти к овладению
определенной профессией.
Об этом исчерпывающе ясно сказано в недавно принятом постанов¬
лении Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССР
«О дальнейшем совершенствовании обучения, воспитания учащихся об¬
щеобразовательных школ и подготовки их к труду» (декабрь 1977 г.).
Оно дает сегодня основу для разработки программы воспитания лично¬
сти, характера, о которой говорил А. С. Макаренко.
В то же время речь идет не о подмене философского идеала чело¬
века такой программой, а о повышении роли самого идеала в ее разра¬
ботке. В частности, в серьезном философском исследовании нуждается
проблема духовности человека как наиболее общего его качест¬
ва, выражающего воплощенный в личности синтез всех богатств
человеческой культуры.
Понятие духовности еще несет на себе печать одностороннего под¬
хода к самой культуре в условиях классово-антагонистического общест¬
ва. Под духовностью нередко понимают синтез лишь теоретических
элементов культуры, противопоставляя ее в этом смысле практическим
знаниям, умениям, трудовому мастерству человека. Духовность часто
отождествляют с образованием, хотя жизнь убедительно доказывает,
что нет прямой зависимости уровня духовности от объема приобретен¬
ных знаний. Духовность обычно рассматривают цак пассивно-умозри¬
тельное качество. Между тем истинная духовность является активной,
деятельно-преобразующей силой, органически связана с волевыми каче¬
ствами личности и ее идейно-нравственной направленностью, выражает
единство творческой свободы и сознательной самодисциплины в пове¬
дений этой личности.
Правильное решение проблемы духовности человека практически
поможет борьбе с явлениями бездуховности и ложной духовности, не¬
редко дающими себя знать в обыденной жизни. В то же время оно
7. «Вопросы философии» Mb 5.

98
Л. А. ЛЕВШИН
обеспечит педагогике философскую основу для создания «программы
человеческого характера», отвечающей запросам современности.
Требование целесообразности связано у Макаренко и с самим по¬
строением педагогического процесса. В этом плане оно на первый
взгляд кажется тривиальным. В самом деле, любая человеческая дея¬
тельность строится целесообразно и стремится к этому — что тут ново¬
го? Но Макаренко имеет в виду не обычную житейскую целесообраз¬
ность, которая в выборе путей и средств часто руководствуется обыден¬
но-абстрактным мышлением. Его взгляд неизмеримо ближе к той целе¬
сообразности, которую современная наука рассматривает как объек¬
тивное явление, присущее большим самоуправляющимся системам.
Она не сводится к внешней механической рациональности, а носит
сложнейший характер, отражая иерархическую, подвижную, противоре¬
чивую структуру самой системы и достигнутые ею степени свободы. В
качестве такой системы выступает и реально развертывающийся учебно¬
воспитательный процесс. Особые черты педагогической целесообразности
диктуются своеобразием системы, в которой она проявляется.
Плохо, когда педагогическая работа не направляется определенной
воспитательной целью. Но не лучше, когда эта цель выступает оголен-
но, как чистый волюнтаризм педагога, подкрепляемый словесной пате¬
тикой или другими столь же субъективными и прямолинейными сред¬
ствами, вследствие чего создается атмосфера педагогической нарочито¬
сти, назойливого дидактизма. Такой подход всегда терпит провал. И не
мудрено. Ведь подрастающий человек воспитывается не прямым влия¬
нием идеальных целей педагога, а влиянием тех обнаруживающихся в
ходе учебной, трудовой, общественной деятельности реальных взаи¬
модействий между воспитателем, воспитанником, применяемым
средством и наличной средой, которые в своей совокупности образуют
поток целостных педагогических явлений 2. Взаимодействия эти сложны,
подвижны и потому требуют от педагога высокой гибкости в примене¬
нии педагогических средств, значение и эффективность которых непре¬
рывно изменяются. Отсюда необычайная динамичность педагогического
процесса, которую так ярко изображает Макаренко: «В зависимости от
обстоятельств, времени, особенностей личности и коллектива, от талан¬
та и подготовки выполнителей, от ближайшей цели, от только что ис¬
черпанной конъюнктуры диапазон применения того или иного средства
может увеличиваться до степени полной общности или уменьшаться до
положения полного отрицания».
В этой особенности педагогического процесса следует искать объяс¬
нения тех «противоречий», которые то и дело обнаруживаешь в выска¬
зываниях Макаренко и которые столь смущают многих его последова¬
телей. Так, в одном месте он резко критикует консультанта, рекомен¬
довавшего педагогу скрыть от коллектива обнаруженного им вора, ко¬
торый украл у товарища три рубля. А в другом рассказывает, как сам
пошел на прямой обман коллектива, чтобы защитить девочку-воровку
от крайностей коллективного гнева и одновременно подчинить ее своей
воле. Макаренко широко декларировал перед воспитанниками, что не
интересуется их прошлым, демонстративно не знакомился с их «личны¬
ми делами». В то же время известно, что он внимательно изучал про¬
шлое своих питомцев и знал о каждом неизмеримо больше, чем они
предполагали. Противопоставляя индивидуалистической «парной педа¬
гогике» воспитание через коллектив, он одновременно сам широко
практиковал «секреты» с отдельными воспитанниками. Утверждая суве¬
ренитет коллектива над личностью, он вместе с тем признавал, что и
воздействие коллектива на личнюсть «иногда... будет хорошо, а иног¬
да плохо».
2 Структура этих явлений рассмотрена нами в статье «О природе явлений воспи¬
тания» («Вопросы философии», 1968, № 6).

ЛОГИКА ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
99
Таких противоречий у Макаренко немало. Но суть в том, что это
не формальнологические, а реальные диалектические противоречия, они
отражают высокую динамичность самого педагогического процесса, тре¬
бующего на каждой стадии и в каждой ситуации своих самостоятель¬
ных решений.
Следует остановиться еще на одном противоречии в концепции Ма¬
каренко. Утверждая, что педагогический процесс должен быть до кон¬
ца целесообразен, он тут же добавляет: «следовательно, невозможно
допустить действие каких бы то ни было шаблонов». В то же время в
других своих высказываниях он выступает решительным сторонником
«педагогической техники» (а какая техника без шаблонов?), требует,
чтобы в воспитании были «все важные отделы производства: технологи¬
ческий процесс, учет операций, конструкторская работа, применение
кондукторов и приспособлений, нормирование, контроль, допуски и бра¬
ковка».
Как разрешить это противоречие?
Прежде всего понятие «шаблон» имеет два разных смысла. Это и
шаблонность в подходе к делу, против чего, собственно, и направлена
первая мысль Макаренко. Но это и «технический шаблон», то есть то,
что он сам называет «кондукторами», «приспособлениями», «конструк¬
торской работой» и т. д. Допустимы ли они в педагогической деятель¬
ности?
Нередко спорят: возможны ли рецепты в воспитании? Но спор ча¬
сто бывает беспредметным, так как не выясняют границы самого поня¬
тия, условия его применения. Если под «рецептом» понимать средство
с всегда однозначным содержанием и твердо фиксированным эффектом,
то даже двукратное его использование в воспитании должно быть ис¬
ключено, потому что каждая педагогическая ситуация неповторима.
Но ведь и медицинский рецепт не является таковым! Правда, он одно¬
значен по составу предписанного лекарства или содержанию рекомен¬
дованной процедуры. Однако в то же время он допускает варьирова¬
ние в частоте приема лекарства, в величине дозы, в порядке осущест¬
вления процедуры в зависимости от показаний и противопоказаний, воз¬
раста, пола, общего состояния здоровья пациента, индивидуальных осо¬
бенностей его организма и т. д. В педагогической области необходи¬
мость такой гибкости неизмеримо возрастает. При этом показания и
противопоказания определяются не только личностью воспитанника, но
и всей сложнейшей картиной педагогического процесса. А значит, во
много раз возрастает нужда в творческой корректировке любого гото¬
вого педагогического приема, формы, средства. Но это вовсе не требу¬
ет от педагога в каждом случае заново их «изобретать», хотя внешне
в его живой деятельности оно будет выглядеть именно так.
Теперь яснее становится значение мысли Макаренко о «нейтраль¬
ности» любого средства, если оно берется отдельно от системы. Эта
нейтральность связана с потенциальной многозначностью, многолико-
стью каждого отдельного средства. Отсюда вытекают важные общие
выводы: о свободе маневрирования педагогическими средствами; об
уровне, на котором раскрывается классовый характер педагогики и ее
органическая связь с политикой; наконец, об условиях, в которых соз¬
дается возможность установления педагогического закона. Вот как об
этом говорит А. С. Макаренко:
«Эта многоликость педагогического средства, сложная красочность
и изменчивость воспитательной картины составляют чрезвычайно от¬
ветственную позицию педагога-теоретика... Свобода выбора и маневри¬
рования в воспитательной сфере должна быть настолько велика, что
для воспитания строителя-большевика и убежденного буржуазного дея¬
теля сплошь и рядом может пригодиться один и тот же список приемов,
как требуются одинаково кирпич, бетон, железо, дерево и для построй¬
100
Л. А. ЛЕВШИН
ки. храма и для постройки рабочего клуба. Вопрос решается не выбо¬
ром списка, а сочетанием средств, их расстановкой по
отношению друг к другу (разрядка моя.— Л. Л.), их общей
гармонированной направленностью и, самое главное, их естественным
классовым содержанием, то есть тем, что приходит не от педагогики, а
от политики, но что с педагогикой должно быть органически связано».
И только там, где начинается эта расстановка, где определяются
общая направленность и классовая связанность, только там есть место
для установления педагогического закона... Основанием для советского
педагогического закона должна быть индукция цельного опыта. Только
цельный опыт, проверенный и в самом его протекании и в результатах,
только сравнение цельных комплексов опыта может предоставить нам
данные для выбора и решения».
Поражают глубина и ясность, с какими замечательный педагог рас¬
крывает сложнейшую, своеобразнейшую природу воспитательного про¬
цесса и подводит к пониманию особенностей педагогики как науки.
Прежде всего эти высказывания разоблачают попытку иных буржуаз¬
ных педагогов-теоретиков «деидеологизировать» Макаренко и вообще
педагогику на основании его утверждения о «нейтральности» отдельно¬
го педагогического средства, взятого вне системы. В том-то и суть, что,
когда речь идет о таком средстве, тут еще нет ни воспитания, ни педа¬
гогики. Последние возникают лишь на уровне сочетания и расстановки
этих средств по отношению друг к другу. Именно здесь происходит
выбор очередного используемого средства, выявляется логика его педа¬
гогического взаимодействия с предшествующими и последующими сред¬
ствами. И чем выше уровень такого сочетания и расстановки, чем от¬
четливее выступает общая гармонированная направленность, тем силь¬
нее обнаруживает себя идеологическая целеустремленность всего воспи¬
тательного процесса.
Мысль Макаренко одновременно направлена и против упрощенного
понимания самой связи между педагогикой и политикой. Верное поло¬
жение об их органической связи часто толкуют в том смысле, что эта
связь одинаково проявляется на любом уровне учебно-воспитательного
процесса. Отсюда нередко встречающееся в школьной практике требо¬
вание, чтобы любой урок, любое мероприятие имели свою идейно-поли¬
тическую цель и направленность. А так как содержание и непосред¬
ственная цель того или иного занятия не всегда дают основание для
этого, педагог становится на путь искусственных «увязок». Нужно ли го¬
ворить, что это часто не только мешает достижению собственной цели
занятия, но и вредит самому идейно-политическому воспитанию, прими-
тивизируя его сложную связь со всем процессом обучения, воспитания,
образования.
Педагогический процесс — это своеобразная «пирамида», в основа¬
нии которой лежат простейшие факты усвоения воспитанником того или
иного конкретного знания, выработка отдельных навыков и стереотипов
поведения, а вершиной является формирование его личности во всем ее
богатстве и цельности. Само воспитание раскрывается как процесс ин-
териоризации, синтезирования и восхождения на более высокие ступе¬
ни развития. Его педагогическая логика является многоуровневой:
в основании она совпадает с «жесткостью» формальной логики, а в вер¬
шине— с диалектикой свободного, творческого проявления развиваю¬
щейся личности.
Вместе с тем педагогический процесс необходимо рассматривать
как ту же «пирамиду», но в перевернутом виде. В этом случае
вершена, ставшая «основанием», представляет потенциальную личность
ребенка, а основание, ставшее «вершиной»,— реализацию этой лично¬
сти в широкой палитре знаний и способностей, идейно-нравственных
черт и утверждающего себя характера. Воспитание, в свою очередь,
ЛОГИКА ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
101
раскрывается как процесс «раздвоения единого», все большей экстерио-
ризации, дифференцировки, специализации, выработки сложных внеш¬
них автоматизмов. А педагогическая логика — как, по-прежнему, много¬
уровневая, но с «обратным» движением: от общей диалектики управле¬
ния стихийностью, импульсивностью еще неразвитого целого до четкого
корректирования развитой личностной системы с ее иерархией ценно¬
стей и стремлений, взаимодействием формального и творческого, сочета¬
нием активности и самодисциплины и т. д.
Из такой одновременно противоположной направленности учебно¬
воспитательного процесса вытекает специфичность самой его структуры.
Законом ее построения становится сопряженность внешне проти¬
востоящих друг< другу целей, средств, форм, подходов, реализуемых
«в едином приеме». Жизнь все более настойчиво ведет к такому пони¬
манию структуры педагогического процесса.
Советский педагог-дидактик М. Данилов справедливо указывал на
необходимость брать дидактические принципы не рядоположно, а стро¬
ить их сопряженные пары. Скажем, принцип научности образования —
с принципом доступности обучения. Принцип систематичности в овладе¬
нии основами наук — с принципом связи обучения с жизнью. Принцип
прочности знаний — с принципом свободы, гибкости в их практическом
применении. Принцип наглядности в обучении — с принципом развития
абстрактного мышления и т. д. Чем обусловливается нужда в подобном
сопряжении? Каждый дидактический принцип, взятый в своей изолиро¬
ванности, неизбежно порождает узкую односторонность в обучении, ко¬
торая противоречит широте педагогических целей, их синтетическому
характеру. И наоборот, органическое сочетание внешне противостоящих
принципов, взаимно обогащая их и одновременно уточняя форму дей¬
ствия каждого, обеспечивает такую организацию обучения, которая
создает сложно-целостные качества личности.
Но так должно строиться не только обучение. Макаренко указыва¬
ет на то, что воспитание на каждом шагу требует совмещенного —
в едином ключе — решения разных, внешне противостоящих педагоги¬
ческих задач. Вспомним его знаменитый воспитательный принцип: «Как
можно больше требований к человеку, как можно больше уважения
к нему». Только тогда, когда обучение и воспитание выступают как со¬
пряженные стороны целостного педагогического процесса, они способны
успешно решать как общие, так и свои специфические задачи.
Такое требование естественно вытекает из природы самой челове¬
ческой личности как целостной системы внутренне сопряженных черт и
качеств. Из этого, очевидно, следует исходить и при решении задачи
всестороннего развития личности. Его нельзя представлять в ви¬
де рядоположного «сосуществования» разных способностей, формируе¬
мых в каждом случае специальным обучением. Всестороннее развитие
есть прежде всего такое развитие общеродовых человеческих ка¬
честв, которое, расчленяя и дифференцируя их, одновременно обеспечи¬
вает— в обратном порядке — их творческое сопряжение. Так создается
«открытость» личности к самым различным видам человеческой дея¬
тельности и творчества.
Сопряженность рождается и существует в самом движении пе¬
дагогического процесса. Именно движение составляет «душу» всякой
живой педагогической системы, в том числе и системы А. С. Макарен¬
ко. Остановите ее движение, исчезнет сопряженность, исчезнет сама ло¬
гика системы и останутся в виде догматических «обломков» те или иные
идеи и находки выдающегося педагога. К сожалению, именно такая си¬
туация порой создается с использованием педагогического наследства
А. С. Макаренко.
Возьмем проблему воспитательного коллектива. Макаренко рас¬
сматривал его в теснейшей связи с другими формами групповой жизни
102
Л. А. ЛЕВШИН
и деятельности детей, в то же время не отождествляя их. Коллектив —
высшая форма такой жизнедеятельности, возможная лишь в условиях
социалистической действительности. Но возникает она не на пустом
месте, а вырастает из более простых групповых связей. Отсюда и
сформулированный Макаренко «закон движения коллектива» как усло¬
вие самого его существования. Стремясь постоянно к новым, все более
высоким и общественно значимым целям, коллектив в ходе этого дви¬
жения и сам растет: преобразует простые групповые отношения воспи¬
танников в более сложные, поднимает их идейно и нравственно, обога¬
щает их культурно, придает им четкую социалистическую направлен¬
ность. Так движущийся и расцветающий коллектив стано¬
вится инструментом воспитания коллективистической личности.
В противоречии с логикой такого развития некоторые теоретики
с порога отрывают коллектив от общего понятия группы, рассматривая
последнюю («неформальная группа») как идею буржуазной педагогики
и потому не имеющую ничего общего с воспитательным коллективом.
Но тогда непонятно, из каких первичных связей вырастает коллектив.
Что он преобразует в ходе своего развития? И в чем смысл «закона дви¬
жения коллектива?» Не случайно он так и остался неразработанным в
педагогической науке. И дело выглядит так, будто достаточно то или
иное объединение школьников назвать «коллективом», чтобы оно авто¬
матически обнаружило воспитательные возможности этой высшей фор¬
мы организации детской жизни.
Как, например, реализуется в школьной практике учение Мака¬
ренко о трех стадиях развития коллектива? Сегодня типичный классный
коллектив складывается из педагога-руководителя, из ученического ак¬
тива, служащего ему опорой, наконец, из остальной массы учащихся,
которую актив повседневно «тянет» за собой. Но ведь это, по Мака¬
ренко, всего лишь вторая стадия развития коллектива. Достигнув ее,
педагог часто на том и успокаивается. Вся его забота направлена на
то, чтобы органы коллектива исправно работали, намеченные мероприя¬
тия выполнялись, актив не распадался, а остальная масса учащихся
не выпадала из-под влияния актива. При этом педагог упускает самое
важное — остановку в развитии коллектива. А так как коллектив
стоять на месте не может, то начинается скрытый процесс обратного
движения. В чем он выражается? В росте формализма в воспитательной
работе. Намеченная по плану деятельность выполняется, но из нее вы¬
дыхаются то увлечение, тот пафос, которые и составляют животворную
силу воспитания. И поддерживается эта деятельность, собственно гово¬
ря, постоянным нажимом педагога, иначе говоря, он возвращается
к первой — диктаторской — стадии существования коллектива. Такова
неумолимая диалектика педагогической работы!
Между тем учение о трех стадиях развития коллектива отчетливо
показывает, когда именно он становится органом социалистиче¬
ского воспитания. Ведь стадии, по существу, выражают качественно
разные воспитательные уровни. Первая— «диктаторская» — стадия свя¬
зана с авторитарным характером воспитательного влияния. Вся его си¬
ла заключена во внушающем воздействии личности педагога, и поведе¬
ние воспитанников определяется безоговорочным подчинением ему.
На второй стадии свою воспитательную роль педагог делит с активом,
но по отношению к остальной массе учащихся она так и остается гос¬
подствующей над ними. И только на третьей стадии, когда каждый
школьник вместе с другими членами коллектива становится его полно¬
правным и равноправным «хозяином», создаются условия для подлин¬
ной самодеятельности и самоуправления, а процесс воспитания приоб¬
ретает характер коллективного самовоспитания. Коллектив становится
субъектом воспитания, и эта роль реализуется не через администриро¬
вание, а через воцаряющуюся в нем идейно-нравственную атмосферу.

ЛОГИКА ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
103
При этом коллектив не перестает быть «организацией», где имеется
внутренний распорядок, осуществляется распределение функций, есть
свои органы, действуют отношения руководства, подчинения, ответ¬
ственной зависимости. Но все это осуществляется в атмосфере подлин¬
ной коллективности, выражающей чувства равноправия и защищенно¬
сти, товарищества и общей заботы о благе для всех.
Почему же происходит задержка школьного коллектива на второй
стадии развития? Причина, думается, в узкоучебной направленности
школьной жизни. В частности, это выражается в распространенной под¬
мене воспитательных задач задачами просвещения. Соб¬
ственно же воспитание нередко ограничивается утилитарной целью:
укрепить дисциплину среди учащихся и привить им должное отношение
к своим учебным обязанностям. И получается порой, что если ученик
Добросовестно учится и не нарушает внутришкольного распорядка, то
от него, в сущности, ничего больше не требуют. Отсюда и узость воспи¬
тательной заботы педагога и пассивность самой его позиции, которую
метко характеризует Макаренко: «Мы ожидаем, пока ученик совершит
тот или иной проступок, и тогда начинаем его «воспитывать». Ученик,
не совершающий проступков, нас не занимает,— куда он идет, какой
характер развивается в кажущемся его внешнем порядке,— мы не зна¬
ем и узнавать не умеем».
Между тем воспитание — это организация характера (Луначар¬
ский). И педагог как организатор становящегося характера не может
игнорировать особенности его движения. В этой связи большой инте¬
рес представляет еще одна сторона логики педагогического процесса —
как она раскрывается, в различных высказываниях и конкретном опыте
выдающегося педагога.
У Макаренко есть небезызвестный фрагмент «О «взрыве». Его не¬
редко упоминают, цитируют, однако не делают попытки более глубоко
разобраться, что стоит за мыслями, выраженными в нем, и как они свя¬
заны с общей педагогической концепцией замечательного мастера вос¬
питания.
В фрагменте рассматривается ситуация, когда «дефективное» отно¬
шение между личностью и коллективом зашло настолько далеко, что
обходить его более невозможно, и остается одно — уничтожить, «взор-,
вать» его. «Взрыв» может выражаться в самых разнообразных формах:
коллективном гневе, осуждении, бойкоте, отвращении. «Важно, чтобы
все эти формы были выразительны, чтобы они создавали впечатление
крайнего сопротивления общества... Выраженный в ярких, эмоциональ¬
но насыщенных высказываниях решительный протест коллектива, неот¬
ступное его требование является тем самым «категорическим императи¬
вом», который так давно разыскивала идеалистическая философия».
Естественно, что речь идет о ситуации, когда коллектив действительно
морально прав и когда он психологически подготовлен к целеустрем¬
ленному выражению своей правоты, а личность это осознает. Но и при
данных условиях следует осторожно относиться к подобной операции.
«Взрывной маневр,— предупреждает Макаренко,— вещь очень болез¬
ненная и педагогически трудная...».
Главный интерес в фрагменте, однако, представляет не сам по себе
данный маневр, а та общая мысль, которая ему предпосылается:
«...Я никогда не придавал особенного веса эволюционным путям. В опы¬
те своем я убедился, что как бы здорово, радостно и правильно ни жил
коллектив, никогда нельзя полагаться только на спасительное значение
одной эволюции, на постепенное становление человека... В эволюцион¬
ном порядке собираются, подготовляются какие-то предрасположения,
намечаются изменения в духовной структуре, но все равно для реали¬
зации их нужны какие-то более острые моменты, взрывы, потрясения».

104
Л. А. ЛЕВШИН
Таким образом, Макаренко имеет в виду «взрывы» не только
конфликтные (о чем идет речь в фрагменте), но — что неизмери¬
мо более важно — и созидательные, выражающие скачок в са¬
мом восходящем движении воспитания. Метод применения такого рода
взрывов он называл «методом удивления» и в своих художественных
произведениях, в педагогических выступлениях приводит яркие при¬
меры их.
Педагогику Макаренко в этом смысле можно назвать «педагогикой
событий». Что такое событие? Это тот или йной жизненный факт, ока¬
завший «поворотное» воздействие на воспитанника. Такой поворот мо¬
жет быть большим и малым, касаться личности в целом или той или
другой ее стороны, но суть его одна — она выражает скачкообразный
переход воспитанника на новый качественный уровень в своем разви¬
тии. В психологии мышления, например, такие явления характеризуют¬
ся как озарение, «ага-момент», их можно назвать интеллектуальными
событиями в жизни подрастающего человека. Но аналогичные события
происходят также в нравственной сфере и практически-трудовой дея¬
тельности, во взаимоотношениях с окружающими и в становлении ха¬
рактера, одним словом, они охватывают все стороны развития и жизне-
проявления личности.
Педагогика, чтобы действенно влиять на формирование человека,
должна научиться изучать такие события, смело идти им навстречу,
предвидеть и учитывать их последствия, организовывать их и управлять
ими. Шаблонное педагогическое мышление, исходящее лишь из идеи
постепенного, эволюционного воспитания, исповедует принцип: чем
меньше событий, тем лучше. Однако там, где ничего не происходит, нет
ни воспитания, ни развития. Идет лишь эволюционное накопление, при¬
чем часто совсем не в том направлении, каким оно представляется по
формальным отчетам. И тут на каждом шагу может возникнуть ситуа¬
ция непредусмотренного педагогического риска.
Макаренко разбирает такую ситуацию на примере одного случая,
когда ученик пытался покончить с собой из-за того, что... получил
плохую отметку. «Какой риск был в том, что ученику была поставлена
плохая отметка? Это совершенно узаконенная, нормальная, средняя ме¬
ра... Это самая нерискованная мера, а все-таки ученик ненормально
реагировал на эту отметку. Что это значит? Это именно и значит, что
какие-то другие меры, еще менее рискованные, в общей сумме привели
к тому, что маленькая плохая отметка оказалась только лишь послед¬
ней каплей. Вот это есть самый безобразный риск, который часто имеет
место. Мы накапливаем в своей работе мелкие, совершенно нериско¬
ванные влияния, будучи уверенными, что в каждом из них нет риска...
Я и думаю, что гораздо больший риск, по сути дела, часто заключает¬
ся в нашем непротивленчестве, чем в прямой, искренней и открытой
борьбе с некоторыми тенденциями в развитии ребенка»..
Воспитание, таким образом, предстает, с одной стороны, как терпе¬
ливая повседневная борьба в поддержку (или, наоборот, в противодей¬
ствие) накопляющихся тенденций в поведении подрастающего человека,
создающих предрасположения и намечающих изменения в его духовной
структуре, а с другой — как организация событий, реализующих эти
предрасположения и изменения в новом качестве, обеспечивающих по¬
ворот в развитии личности. Макаренко акцентирует внимание на второй,
событийной, стороне воспитания именно потому, что ее часто не видят,
недооценивают или просто побаиваются. Между тем без нее само поло¬
жительное накопление может бесследно рассеяться, не породив нового
качества, а отрицательное — привести к стихийному, непредусмотрен¬
ному событию, «взрыву», сопряженному с педагогическим риском. Осо¬
бое значение эта событийная сторона воспитания приобретает в под¬
ростковом возрасте, который является возрастом интенсивно накопляю¬
ЛОГИКА ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
105
щихся предрасположений и стихийно «взрывающихся», если нет усло¬
вий для правильного перехода в новое качественное состояние. Тем бо¬
лее необходима здесь педагогика смелая и творческая, не скованная
шаблонами обыденного педагогического мышления, не прячущаяся от
возникающих противоречий развития, а, наоборот, рассматривающая их,
по выражению Макаренко, как «свой хлеб».
И последняя проблема — она касается условий выявления педагоги¬
ческого закона. «Основанием для советского педагогического закона,—
говорит Макаренко,—должна быть индукция цельного опыта». Возни¬
кает вопрос: почему Макаренко говорит лишь об индукции? Нет ли в
этом пренебрежения к роли дедукции в педагогике? Нет, Макаренко
неоднократно подчеркивает важность общих педагогических идей и вы¬
водов из них. Но он опасается (и справедливо!) прямолинейности в вы¬
водах, пренебрежения к показаниям практики, о чем и говорит его кри¬
тика ошибок «дедуктивного предсказания». Воспитательный процесс
слишком сложен, динамичен, неповторим, чтобы можно было положить¬
ся на простую логичность выводов из самых правильных общих идей.
В то же время индукция цельного опыта — это не индукция ремеслен¬
ника, который внешне, эмпирически обобщает отдельные, разрозненные
находки в своей практике. «Цельный опыт» может быть лишь опытом
целостной системы. Сама структура ее такова, что она «растворяет»
направляющйе идеи в богатстве особенных и единично неповторимых
воспитательных актов. И, наоборот, кристаллизует все многообразие
этих актов в единых направляющих идеях. В этом смысле всякая жи¬
вая система есть воплощение единства общего, особенного и единичного.
«Цельный опыт» не только подтверждает истину: педагогическая
логика есть логика целого. Не менее существенно и другое: сам этот
опыт не сводится к некоей внешней рациональности, он неотделим от
живых личностей педагога, его питомцев и всех, кто участвует в их вос¬
питании. И в этом смысле «цельный опыт» — это уже явление педаго¬
гического искусства.
Наука и искусство в педагогике неразделимы. Педагогические зако¬
ны, имея научный характер, вместе с тем родственны специфическим
законам искусства, которые сам художник устанавливает для себя всем
своим творчеством. Любой мастер-педагог творит свою воспитательную
систему, что не только не мешает достижению общих педагогических
целей, но, наоборот, способствует более богатому и многостороннему
воплощению их в жизнь. Можно утверждать, что чем выше научный
уровень системы, осуществляемой мастером-педагогом или сплоченным
творческим коллективом педагогов, тем выше оригинальность и непо¬
вторимость самой этой системы. Не случайно Макаренко критиковал
многие школы за то, что их не отличишь друг от друга, кроме как по
номерам. Между тем у каждой школы, как и у любого педагогического
учреждения, если они действительно хорошо работают, не может не
быть своего неповторимого лица, своего стиля. Это характерный пока¬
затель того, что сама школа являет собой живой, целостный организм.
И именно этим она оказывает решающее воспитательное влияние на
своих питомцев.
* * *
Мы попытались охарактеризовать некоторые черты логики педаго¬
гического процесса на основе анализа идей и опыта А. С. Макаренко,
а также современной учебно-воспитательной практики. Конечно, это
пока лишь первый подступ к решению проблемы. Сейчас главное —
осознать актуальность самой задачи. Вопрос о логике педагогического
процесса — это вопрос о судьбе самой педагогики: останется ли она со-

Л. А. ЛЕВШИН
106:
бранием разрозненных эмпирических сведений о том, как учить и вос¬
питывать, или превратится в действительную науку со своим точно
определившимся предметом, с системой выверенных понятий, образую¬
щих ее научный язык, наконец, со своим научным методом, отвечающим
собственной природе педагогических явлений.
Основным препятствием на пути к такому превращению остается
непреодоленное до сих пор в педагогике влияние обыденно-абстрактного
мышления. И проявляется оно прежде всего в подходе к самому движе¬
нию ищущей педагогической мысли. Характерный факт: то, что в свое
время произошло с Макаренко, ныне повторяется на примере талантли¬
вого педагога нашей социалистической современности В. А. Сухомлин-
ского. Его идеи и опыт вызвали такую же резкую поляризацию мнений:
одни безоговорочно принимают их, другие так же безоговорочно отвер¬
гают. При этом и те и другие одинаково противопоставляют
идеи Сухомлинского идеям Макаренко. Только одни это расценивают
как достоинство педагогической системы Сухомлинского, другие — как
ее неприемлемость для советской педагогики.
Между тем В. А. Сухомлинский и есть доподлинный «макаренко-
вец»! И если уж противопоставлять его кому или чему-нибудь, то не
истинному Макаренко, а той схематизации, тому огрублению педагоги¬
ческого учения последнего, которым оно не раз подвергалось. Идеи и
опыт Сухомлинского во многом родились из справедливого протеста
против такой вульгаризации, приходящей во все большее противоречие
не только с самим Макаренко, но и с насущными нуждами нашего вре¬
мени. С новой силой и в новых условиях Сухомлинский развивает гума¬
низм педагогического учения Макаренко, который всегда был и остает¬
ся важнейшей отличительной чертой социалистической педагогики.
Стратегической целью в области нашей педагогики является сего¬
дня органическое слияние ее боевого гуманизма с углубляющимся на¬
учным подходом к сложнейшей сфере воспитания нового коммунисти¬
ческого человека.

К дискуссии об универсалиях
в англо-американской
философии и лингвистике
(Семидесятые годы)
Обзор
Н. Л. ЦЫРКУН
Проблема универсалий — одна из традиционных философских и ло¬
гических проблем, имеющая давнюю историко-философскую традицию.
Возрождение интереса к универсалиям в западной философии XX сто¬
летия во многом связано с возникновением и развитием неопозитивиз¬
ма. Тем самым специфика современной дискуссии связана с особенно¬
стями эволюции неопозитивизма, с той проблематикой, которую он для
себя очерчивает, и теми способами философского осмысления мышле¬
ния и бытия, которые ему свойственны. Так, постулирование тезиса о
сведении философии к логическому анализу языка науки как универ¬
сальном способе решения методологических проблем привело к переме¬
щению спора об универсалиях в сферу языка, его использования и ин¬
терпретаций.
Кризис неопозитивистской философии привел к «реабилитации» ме¬
тафизики как учения о бытии, то есть онтологии, и в связи с этим ожи¬
вились дискуссии об универсалиях как метафизическом компоненте фи¬
лософского знания. В частности, Д. Браунстайн в предисловии к своей
книге «Аспекты проблемы универсалий» 1 говорит о своей работе как
о «метафизическом исследовании», что само по себе несколько лет на¬
зад потребовало бы своего рода определенных извинений, по крайней
мере в англо-американских философских кругах. Теперь же, пишет он,
метафизика не только обрела прежнюю респектабельность, но стала в
каком-то смысле модой. Речь при этом идет в первую очередь о «линг¬
вистической метафизике», пытающейся решить проблему посредством
анализа языка.
Специфика понимания существования определяет специфику под¬
хода к проблеме универсалий. Исходя из этого, Дж. Агасси и П. Се¬
гал, характеризуя современное состояние дискуссии, предлагают клас¬
сификацию воззрений, которую можно назвать «онтологической». В со¬
ответствии с ней все участники спора разделяются на два лагеря:
«демокритианцев», признающих существующим лишь то, что существует
в пространстве и времени, и платонистов, допускающих существование
«на платоновских небесах», то есть вне пространственно-временных ра¬
мок2. Можно различить, пишут авторы, слабую версию платонизма и
жесткую, которая утверждает объективное существование универса¬
лий. Поскольку же универсалии являются абстрактными сущностями и
как таковые не могут существовать в пространственно-временных пара¬
метрах, постольку у «демокритианцев» не остается для них места. «Де-
1 D. Brownstein. Aspects of the Problem of Universals. Lawrence, University
of Kansas, 1973, p. 1.
2 Понятие «платоновских небес», или платоновского мира идей, определяющего
существование материальных вещей и явлений, во многом соответствует концепции
«третьего мира» К. Поппера, мира «логического содержания книг, библиотек, памяти
ЭВМ и т. п.» (К. R. Popper. Objective Knowledge. An Evolutionary Approach, Oxford,
Clarendon Press, 1974, p. 111).

132
Н. А. ЦЫРКУН
мокритианцы» неизбежно оказываются номиналистами, не оставляющи¬
ми места для абстрактных сущностей, каковыми предстают для них
универсалии. Но не наоборот; номиналист не обязательно должен быть
«демокритианцем»: «Все, что существует, для номиналиста не обяза¬
тельно должно быть физическим или другим пространственно-времен¬
ным объектом; оно должно быть единичным» 3.	.
«Демокритианец»-номиналист сталкивается с неразрешимой проб¬
лемой: он не может найти места для собственных имен. Для него воз¬
можно признание существования отдельных Питера I, Питера II, Пите¬
ра III, но собственное имя «Питер» как своего рода тип для него не
существует. Функция собственного имени заключается для него толь¬
ко в обозначении индивида. Причем собственные имена, по его мне¬
нию, только обозначают индивидов, но не являются в то же время зна¬
чимыми, то есть всякого рода заключения об объекте, носящем имя
«Питер» (например, что это человек мужского рода, принадлежащий
скорее всего англоязычной общине и т. п.), с его точки зрения, невоз¬
можны. Говорить о собственных именах как типах, классах или симво¬
лах, иными словами, как об абстрактных сущностях,— это значит, с
точки зрения номиналиста, пользоваться своего рода речевым штам¬
пом, клише, которого можно (и нужно) избежать. В целях соблюде¬
ния «эпистемологического порядка» сущности не должны быть умно¬
жаемы за пределами необходимости. Следование этому правилу приво¬
дит номиналистов к балансированию на грани платонизма. В качестве
примера в статье приводятся взгляды У. Куайна.
Классический платонизм исходит из того, что предикатные выра¬
жения выполняют функцию наименования подобно собственным име¬
нам. В опровержение этого тезиса Куайн утверждает, что языковые вы¬
ражения могут быть осмысленными, значимыми, не выполняя функции
наименования, а являясь синкатегорематическими выражениями. Проб¬
лема существования предметов в рамках обыденного или строго науч¬
ного языка рассматривается им в связи со значениями связанных пере¬
менных, при которых соответствующие знаковые выражения истинны.
«Фактически,— пишет он,— имена несущественны в онтологическом
смысле, поскольку... могут быть сведены к дескрипциям, а Рассел по¬
казал, что дескрипции элиминируемы. То, что мы говорим с помощью
имен, может быть сказано в языке, который не имеет имен вообще.
Быть воспринимаемым как сущность просто означает быть рассматри¬
ваемым в качестве значения связанного переменного» 4 *.
Куайн подробно останавливается на рассмотрении тезиса платони-
стов, согласно которому процесс отождествления объектов по некоторо¬
му свойству (например, «быть белым») предполагает оперирование об¬
щей идеей белого цвета вообще, существующей самостоятельно, неза¬
висимо от единичных предметов. Можно, например, сказать, пишет он,
что «некоторые собаки белые», и это не будет означать нашего призна¬
ния таких сущностей, как «быть собакой вообще» или «быть белым во¬
обще». Для того, чтобы данное утверждение было истинным, объек¬
ты, к которым относятся переменные, связанные квантором «некото¬
рый», должны включать несколько белых собак, но отнюдь не упомяну¬
тые «общие свойства». Но когда мы говорим: «Некоторые зоологиче¬
ские виды — гибриды», то мы должны признать в качестве сущностей
несколько таких видов, хотя они и являются абстрактными. «И мы бу¬
дем это признавать по крайней мере до тех пор, пока не изобретем
способ перефразировки этого утверждения, который показал бы, что
3 J. Agassi, Р. S a g а 1. The Problem of Universals. «Philosophical Studies».
Dordrecht—Boston, 1975, vol. 28, № 4, p. 290.
4 W. Q u i n e. On what there is. In: «Universals and Particulars; Readings in Onto¬
logy». Ed. by M. J. Loux. Garden City, N. Y., 1970, p. 27.

05 УНИВЕРСАЛИЯХ В АНГЛО-АМЕРИКАНСКОЙ ФИЛОСОФИИ И ЛИНГВИСТИКЕ 133
нижущаяся референция нашей связанной переменной является лишь
языковым штампом, которого следует избегать» 5.
Один из наиболее ярких представителей аналитической филосо¬
фии П. Стросон — в своих работах уделяет значительное внимание
проблеме универсалий. Он постулирует существование в языке концеп¬
туальной схемы, содержащей единичные вещи и общие понятия, обозна¬
чающие логические типы индивидов. Указанная схема предполагает,
что индивид всегда включает, прямо или косвенно, понятие «положе¬
нии», в то время как понятие общего в последнем не нуждается. Поло¬
жение определяется использованием выражений, референция которых
мистично детерминирована не только значением (если, замечает Стро¬
сон, таковое вообще имеется), а преимущественно контекстом употреб¬
ления этих выражений. Опираясь на эту посылку, Стросон формулиру¬
ет основное различие между двумя указанными категориями объектов:
• Необходимое условие, при котором объект является общим, состоит в
возможности референцировать к нему единичное субстантивное выра¬
жение, уникальная референция которого обусловливается исключитель¬
но значением слов, составляющих данное выражение; необходимое ус¬
ловие, при котором объект является единичным, состоит в том, что к
нему нельзя референцировать единичное субстантивное выражение, уни¬
кальная референция которого обусловливается единственно значением
слон, составляющих данное выражение» 6.
Сделав это заключение, Стросон, однако, признает, что выделен¬
ное им необходимое условие не является в то же время достаточным.
Это влечет за собой дополнительные объяснения, характерный для фи¬
лософского стиля лингвистических аналитиков пространный коммента¬
рий, который тем не менее не дает исчерпывающего ответа. В частно¬
сти, он останавливается на вопросе о «локализации» общих терминов
и единичных объектов. Было бы неверным утверждать, пишет он, что
общее в противовес единичному не имеет пространственно-временных
грвниц. На самом деле многие объекты, обозначаемые общими терми¬
на м и, обладают пространственно-временной локализацией, например,
♦ золото». Дело в том, что когда мы обращаемся к общим терминам, мы
извлекаем (абстрагируем) их из свойственного им окружения (если
они таковое имеют), но в отношении единичного сделать то же самое
невозможно. Таким образом, что касается общих имен, то для выявле¬
ния их референции вполне достаточно значения. На этом и основывает¬
ся тенденция приписывать единичному «большую степень реальности»,
поскольку для адекватного установления, обозначаемого единичным
термином, недостаточно одного лишь жестко фиксированного значения;
здесь необходим внешний, контекстуальный элемент. Единичное, так
сказать, менее абстрактно (в первоначальном смысле этого слова), а
мы, заключает Стросон с позиций «наивного реализма», «так уж уст¬
роены, что менее абстрактное почитаем за более реальное»7.
Попытка подойти к решению проблемы универсалий с позиций
анализа обыденного языка, предпринятая Стросоном, привела на прак¬
тике к эклектическому смешению в его построениях онтологического и
лингвистического планов (общих имен и общих объектов, реально су¬
ществующих объектов и языковых конструктов). Попытки избежать в
рассуждении устоявшейся терминологии, оперирование которой тем или
иным образом обнаруживает скрывающуюся за ней методологическую
основу, повлекли за собой введение целого аппарата специально соз¬
данных и довольно искусственных терминов («расположение», «положе¬
ние», «черта» и т. д.), не столько проясняющих дело, сколько запуты¬
вающих его.
6 W. Q u i п е. Op. cit., р. 28.
6 Р. Strawson. Particular and General. In: «Universals and Particulars», p. 85.
7 I b i d., p. 88.

134
Н. А. ЦЫРКУН
Обширная литература, трактующая проблему универсалий в линг¬
во-аналитическом ключе; посвящена непосредственной интерпретации
или комментированию трудов Л. Витгенштейна. В поздних работах
Витгенштейна можно обнаружить весьма противоречивые основания
для истолкования его взглядов на проблему универсалий: с одной сто¬
роны— крайне номиналистские, с другой — смыкающиеся с принципа¬
ми реализма. (Попутно заметим, что намеренно несистематизирован¬
ные, лишенные «дифиниций», «беспрограммные» исследования класси¬
ка лингвистической философии допускают диаметрально противополож¬
ные интерпретации по различным пунктам. Вместе с тем имя его в со¬
временной • буржуазной философии столь популярно, что сторонники
конфронтирующих течений и школ истолковывают его аргументы в
свою пользу с тем, чтобы причислить Витгенштейна к числу своих
единомышленников.)
Среди приверженцев Витгенштейна распространено мнение, что
именно ему принадлежит заслуга окончательного решения проблемы
универсалий8. Так, например, Р. Бэмбро начинает свою статью «Уни¬
версалии и семейные сходства» словами: «Я уверен, что Витгенштейну
удалось разрешить то, что известно в качестве проблемы универ¬
салий» 9.
Как известно, Витгенштейн подверг сомнению утверждение, что
все объекты, к которым применим какой-либо общий термин, содержат
определенный общий набор признаков или хотя бы один общий приз¬
нак. Он приводит пример игры. Существует великое множество разно¬
образных игр, и хотя наблюдаются определенные повторяющиеся приз¬
наки, общие для всех них, всегда находятся и такие игры, которые
данного признака не имеют. Игры, заключает Витгенштейн, не имеют
между собой ничего общего, кроме того, что они являются играми.
Поясняя это положение применительно к универсалиям, ученик Вит¬
генштейна, Д. Уисдом, отмечает, что корень самой проблемы в следую¬
щем: философы обычно занимаются сравнением или противопоставле¬
нием одного типа предложения другим (предложений о сознаниях пред¬
ложениям и о телах, предложений о логике предложениям и о фактах,
предложений о настоящем и прошлом предложениям и о будущем и
т. д.). Но нельзя предложения, включающие универсалии, противопо¬
ставлять или сравнивать с предложениями, их не включающими, по¬
скольку все предложения их включают. По свидетельству Бэмбро, в
частной беседе Уисдом выразил намерение показать в дальнейшем, что
высказывания типа «это Джек» не являются для данного случая исклю¬
чениями. В свете этого поясн!ения ошибочной представляется букваль¬
ная трактовка Витгенштейнова утверждения о том, что по крайней ме¬
ре некоторые общие термины могут быть обоснованно применены к их
«случаям» (instances), хотя эти случаи и не имеют между собой ни¬
чего общего — философы придерживаются мнения, что между отдель¬
ными случаями, объединенными общим термином, обязательно должно
быть нечто общее.
Этот взгляд, пишет Бэмбро, разделяют как номиналисты, так и
реалисты. Номиналисты придерживаются мнения, что не существует ни-
8 Впрочем, И. Бохеньский, например, утверждает, что проблема универсалий бы¬
ла решена значительно раньше — Фомой Аквинским, то есть в XIII веке. (Напомним,
что Аквинат признавал существование универсалий в вещах как их сущность, в чело¬
веческом уме — как абстрагированной формы и до вещей — в божественном разуме.
Тем самым он выступил против номинализма и положил начало так называемому «то¬
мистскому реализму»). Разделяя взгляды Фомы, Бохеньский указывает, что «...у нас
пока нет средств логико-математической обработки этого решения подобно той, которая
несколько лет назад была предложена автором для проблемы аналогии» (I. М. В о с-
henski. The Problem of Universals. In: «Logico-philosophical studies». Ed. by A. Menne.
Dordrecht, 1962, p. 136).
9 R. В ambrough. Universals and Family Resemblances. In: «Universals and
Particulars», p. 109.

НЙ УНИВЕРСАЛИЯХ В АНГЛО-АМЕРИКАНСКОЙ ФИЛОСОФИИ И ЛИНГВИСТИКЕ 135
»xihiiiii дополнительного общего элемента наряду с вещами, а следова-
»* 'Odin, пс может быть объективного основания для использования об-
••*•••• н рмина. Реалисты считают, что использование общих слов оп-
I* ииннню и, следовательно, должен существовать и некий добавочный
’HhhiHi компонент. Номиналисты утверждают, что игры не имеют меж¬
и «нооП ничего общего, кроме того, что они называются играми. Реа¬
нк । i.i ушсрждают, что игры должны иметь нечто общее. Витгенштейн
• » 1ЧИ1Ш г, что игры не имеют между собой ничего общего, кроме то-
• •• чю они являются играми. Таким образом, отмечает Бэмбро, Вит-
। • пп1 Н Й1..1 нельзя отнести ни к тому, ни к другому лагерю: «Он утвер-
ф Um i простую истину, которую оба отрицают, и еще две истины, каж-
■ь in и । которых отрицает один и признает другой» 10.
Ценность и одновременно ограниченность номиналистского ут-
н. риик ния о том, что вещи, которые обозначаются одним именем, не
нм» мн ничего общего, кроме имени, можно продемонстрировать приме¬
ром, |де набор объектов несомненно не имеет ничего общего между
• ofinh, кроме имени. Если я, пишет Бэмбро, буду называть «альфой»
KiMic разнообразные объекты, как звезда Сириус, авторучка, Парфе¬
нон, красный цвет, буква L, то они действительно ничего общего иметь
»н (lyjiy r. Но этот воображаемый случай, который для номиналиста вы-
• ।упнгт в качестве всеобъемлющей модели употребления всех общих
нмгн, имеет смысл только по контрасту с таким типичным случаем,
hoHui, например, такое общее слово, как «стул», применяется к такому
раду объектов, к которому оно действительно применимо. В списке
• । ульев невозможно перечислить все, что придет в голову и, наоборот,
именно такие разнородные объекты включаются в класс «альфа». Класс
•ильфл» закрытый. Добавление нового или элиминация ранее входив¬
ший в этот класс объекта будет означать, что мы иначе используем
• лови «альфа», то есть меняем его значение. В то же время слово
♦ пул* может быть применено к бесконечному числу случаев, и это ни¬
коим образом не отразится на его употреблении (значении).
()тс1ода следует важный вывод. Нельзя научить слову «альфа»
иным способом, нежели через последовательное перечисление объектов,
к которым оно относится. Употребление этого слова нельзя освоить так,
как употребление общего слова — через соотнесение с характеристика¬
ми объектов, которые оно называет, и объектов, к которым его отнести
нельзя, а также через перечисление значимых и иррелевантных призна¬
ков этих объектов, когда они обозначаются данным словом. Невозмож-
по перечислить все объекты такого рода: номиналисты правы, утверж¬
дая, что если бы мы всегда соотносились с объектом, то не было бы
общих имен в том смысле, в каком они понимаются реалистами.
Номиналисты, отмечает Бэмбро, правы также и тогда, когда акцен¬
тируют роль человеческих интересов и целей в выборе принципов клас¬
сификации:
«Нет предела числу возможных классификаций. (В этом отношении
прав номиналист.)
Не существует никакой классификации какого бы то ни было на¬
бора объектов, который бы объективно не основывался на реальных
сходствах и различиях. (В отношении этого прав реалист.)
Номиналист настолько ослеплен бесконечным разнообразием воз¬
можных классификаций, что не замечает их объективности.
Реалист в такой мере поражен объективностью всех естественных
классификаций, что недооценивает их разнообразия.
Мы могли бы сказать, что существует единая цельная система
классификации, учитывающая все сходства и все различия. (Это вы¬
вод реалиста.)
10 R. Bambrough. Op. cit., р. 122.

136
Н. А. ЦЫРКУН
Или мы могли бы сказать, что существуют только сходства и раз¬
личия, из которых мы свободны выбирать в соответствии с нашими це¬
лями и интересами. (Это вывод номиналиста.)» н.
В заключение автор отмечает, что, стремясь быть наиболее после¬
довательными и «верными нашему языку, знанию и опыту», номинали¬
сты и реалисты как бы меняются местами, приходя к противоречивым
результатам. «Номиналисты говорят о сходствах до тех пор, пока им
не приходится признать, что свойство имеет смысл только в отноше¬
нии чего-либо, а специфицировать отношение, в котором объекты сход¬
ны между собой, значит указать качество или свойство. Реалисты рас¬
суждают о свойствах и качествах, которые, будучи объяснены в терми¬
нах других свойств и качеств, требуют признания сходств между объек¬
тами, которые характеризуются тем или иным качеством или свой¬
ством» 11 12.
В духе философии лингвистического анализа, ищущей не решения
проблем, а «растворения» их в многоаспектном рассмотрении, Бэмбро
усматривает причины неудач номиналистских и реалистских изысканий
в попытке получить однозначный и вполне определенный ответ на проб¬
лему универсалий, которая характеризуется как «логически неудовлет¬
ворительное стремление к последней точке в объяснении» 13.
В то же время для лингвистического варианта неопозитивизма,
принципиально не ставящего перед собой задач построения объясни¬
тельной теории, вполне допустимо либеральное признание конфронти¬
рующих точек зрения на той основе, что подобные способы рассужде¬
ния зафиксированы языковыми партнерами в научном обиходе. «Бла¬
годаря уже одному этому факту оба они, по мнению аналитиков, явля¬
ются корректными» 14.
* * *
В книге «Теория универсалий» Р. Дж. Аарон, отмечая огромное
влияние неопозитивизма с его . интересом к конкретно-научному —
лингвистическому и логическому анализу на обсуждение проблемы
универсалий, писал: «Не удивительно, что мы стремимся осмыслить эту
проблему как исключительно лингвистическую, и что мы ищем ее реше¬
ния в чисто лингвистических терминах» 15. В англоязычной философ¬
ской литературе действительно широко распространено мнение, что
проблема универсалий касается не реальных объектов и абстрактных
сущностей, а является вопросом чисто логическим или даже чисто
языковым. Следует, однако, различать философское толкование уни¬
версалий с помощью языка как концептуального аппарата мышления
(например, в аналитической философии) и поиски языковых универса¬
лий как особого рода единиц исследования в теоретической лингвисти¬
ке, которая хотя и опирается на определенный философско-методологи¬
ческий фундамент16, тем не менее остается автономной областью зна¬
ния со специфическим предметом исследования.
В тюследниё годы проблема универсалий стала занимать видное
место в языкознании. Возникла новая отрасль — «лингвистика универ¬
салий», или «универсализм» (Н. Хомский, Р. Якобсон, А. Мартине,
Е. Курилович), для которой лингвистические универсалии являются не
11 R. Bambrough. Op. cit., р. 126.
12 Ibid, р. 126—127.
13 I b i d, р. 107.
14 М. L о и х. Introduction. In: «Universals and Particulars», p. 13.
15 R. J. Aaron. The Theory of Universals. Oxford, Clarendon Press, 1965, p. 119.
16 Этот вопрос достаточно подробно освещается в советской литературе. Из по¬
следних работ на эту тему следует отметить по крайней мере две: В. 3. Панфилов.
Философские проблемы языкознания. М., «Наука», 1977; Философские основы зару¬
бежных направлений в языкознании. М., «Наука», 1977.

Oh УНИВЕРСАЛИЯХ В АНГЛО-АМЕРИКАНСКОЙ ФИЛОСОФИИ И ЛИНГВИСТИКЕ 137
•mi гной проблемой, а основным методологическим принципом, с по*
нпшью которого строится исследование различных проблем.
Значительный интерес представляет разработка теории лингвисти-
•in них универсалий в трудах американского лингвиста (изучавшего ло¬
тку V У. Куайна) Н. Хомского.
Н статье «Проблема универсалий» Э. Эвинг иронически заметил:
• Полобно человеку, который с удивлением узнает, что всю жизнь гово¬
рил прозой, даже самые непросвещенные используют универсалии не-
ыннгимо от того, признают их философы или нет, и даже не имея
пргл< глвления о значении термина «универсалия»17. С точки зрения
i •пгрлтивной теории, разработанной Н. Хомским, каждый говорящий
пл языке овладел порождающей грамматикой, которая от¬
ряжает знание им своего языка. Проблема может быть сформулирова¬
на следующим образом: каковы наши начальные представления о при-
ри ir языка, то есть некий конечный набор языковых универсалий, с ко-
hiphiMH ребенок подходит к его усвоению, и насколько детализирова¬
на в специфицирована эта врожденная схема («грамматика»), которая
in и тененно становится все более эксплицитной и дифференцированной
ни мерс» овладения языком? Отсюда и вытекает важность разработки
।мирив лингвистических универсалий.
II. Хомский, очерчивая методологические принципы своей теории,
укл зывиет в качестве отправного пункта на философскую грамматику
I*универсальную грамматику») Пор-Рояля, связанную с картезианской
|рлдвцией. Эта позиция естественным образом обусловливает критиче-
। кий характер рассуждений автора по отношению к позитивистски на-
। I роенным лингвистам и философам. Хомский видит свою задачу в том,
'|Ц»Пы вскрыть механизмы усвоения языка, объяснить специфические
врожденные способности, формирующие языковую компетенцию. В то
же время понятие глубинной структуры Хомского во многом напоминает
♦ искусственные языки» логического позитивизма, эксплицитно конструи¬
рованные, подобно базовым правилам и глубинной структуре трансфор¬
мационалистов, в качестве средств для изучения естественных языков.
В работах школы Хомского реальные грамматические, фонологические
или лексические формы языка выводятся из конечного набора абстракт¬
ных в даже фиктивных символов, то есть искусственных основных форм
г помощью применяемых в строгой последовательности правил порож¬
дения.
Теория лингвистических универсалий, которой придерживается
Хомский, должна удовлетворять двум основным требованиям. Во-пер¬
вых, она не должна противоречить языковым фактам (то есть выпол¬
нять условие «дескриптивной адекватности»), и, во-вторых, должна
быть достаточно богатой, учитывать скорость и уникальность овладе¬
ния языком, а также сложность и разнообразие генеративных грамма¬
тик, которые являются продуктом этого овладения (то есть соответст¬
вовать условию «объяснительной адекватности»). Поиски языковых уни¬
версалий могут вестись в области синтаксических, семантических или
фонологических компонентов, а также в области структуры их взаимо¬
отношения.
Хомский разделяет лингвистические универсалии на формальные
н субстантивные. Теория субстантивных универсалий утверждает, что
в любом языке могут быть вычленены определенного рода единицы,
символы — конечный набор языковых средств, из которого строятся
бесконечные речевые цепочки. Например, в области семантики это
предполагает, что в каждом языке должны осуществляться определен¬
ные дезигнативные функции и притом специфическим для данного язы¬
17 А. С. Е w i п g. The Problem of Universals. «Philosophical. Quarterly». Dundee,
1971, vol. 21, № 84, p. 211.

138
Н. А. ЦЫРКУН
ка способом; каждый язык содержит термины, которые обозначают ин¬
дивидов, или лексические единицы, относящиеся к определенным спе¬
цифическим видам объектов, чувств, поведения и т. п. 18.
Возможно исследование универсальных свойств и более абстракт¬
ного порядка. Грамматика каждого языка должна удовлетворять опре¬
деленным установленным формальным условиям. Истинность этой ги¬
потезы сама по себе не означает, что любое правило должно проявлять¬
ся во всех или даже только двух грамматиках. Свойство существова¬
ния грамматики, удовлетворяющей определенному абстрактному уров¬
ню, может быть названо формальной языковой универсалией, если по¬
казано, что это свойство является общим для естественных языков 19.
Субстантивные универсалии относятся к словарю для описания языка;
формальные универсалии относятся к характеру правил, встречающих¬
ся в грамматиках, и способам их взаимосвязи.
Существование глубинных формальных универсалий, как они пони¬
маются Хомским, предполагает, что все языки построены по единой
модели, но это в то же время не означает, что в каждом случае долж¬
но быть полное соответствие между отдельными языками.
Изучению формальных универсалий Хомский придает важное зна¬
чение в плане выполнения той задачи, которую он ставит перед собой:
показать, что исследование структуры языка даст возможность рас¬
крыть те присущие человеку качества, которые лежат в основе мысли¬
тельной деятельности...20. Теория языка, рассматриваемая как гипотеза
о врожденной человеческой способности формирования языка непремен¬
но должна, утверждает автор, оперировать субстантивными и формаль¬
ными универсалиями. «Но если субстантивные универсалии являются
традиционным объектом внимания общего языкознания, то исследова¬
ния абстрактных условий, которым должна удовлетворять любая по¬
рождающая грамматика, начали предприниматься лишь в последние
годы. Нам представляется, что они открывают исключительно бога¬
тые и разнообразные возможности для изучения всех аспектов грамма¬
тики» 21.
Н. Хомский видит значение своего направления исследования не
только в узколингвистическом, конкретно-научном плане, но и в пла¬
не возможностей выработки общей платформы между языкознанием и
философией, в первую очередь близкой ему по предметной области фи¬
лософии лингвистического анализа. При этом он указывает, что имен¬
но лингвистические универсалии, конституирующие «сущность языка»,
могут служить «фундаментальным элементом» в характеристике внут¬
ренней «языковой способности», исследование которой даст ключ к по¬
ниманию природы мышления. «Мне кажется,— пишет он,— что иссле¬
дование языка может прояснить и частично обосновать некоторые за¬
ключения о человеческом познании... Я предполагаю, что в этой обла¬
сти можно ожидать в будущем действительно плодотворного сотрудни¬
чества между лингвистикой и философией» 22.
18 N. Chomsky. Selected Readings. Ed. by J. P. Allen and P. van Buren. Oxford
University Press, 1971, p. 140.
19 В качестве примеров функциональных универсалий, скажем, на семантичес¬
ком уровне, можно, например, рассмотреть допущение о том, что собственные имена в
любом языке должны означать объекты, удовлетворяющие условию пространственно¬
временной протяженности, и что то же самое истинно для других терминов, обознача¬
ющих объекты; или условие, что слова, обозначающие цвет, в любом языке должны
разделять спектр на непрерывные сегменты. Формальные ограничения такого рода, от¬
мечает Хомский, могут сильно сузить выбор описательной грамматики, опирающейся на
исходные языковые данные (N. Chomsky. Op. cit., р. 141).
20 D. Brownstein. Aspects of the Problem of Universals. Lawrence, Univ, of
Kansas, 1973, p. VIII.
21 N. Chomsky. Language and Mind. N. Y., Harsourt,* Brace Javanovich, 1972,
p. 142.

ОЛ УНИВЕРСАЛИЯХ В АНГЛО-АМЕРИКАНСКОЙ ФИЛОСОФИИ И ЛИНГВИСТИКЕ 139
Тем не менее именно этот пункт о возможном межотраслевом со-
ip\лничсстве до сих пор является предметом оживленной дискуссии,
п которой упоминаются прежде всего имена Н. Хомского и Л. Витген-
нпейна. Немало критических замечаний в адрес Н. Хомского высказы-
ппегся, в частности, в книге С. Брауна «Витгенштейнианская лингви-
• iinoi». Бесспорно, отмечает С. Браун, что между работами Хомского
и позднего Витгенштейна существует определенное родство в подходе к
• н ионным проблемам языка. Сюда, например, следует отнести мысль о
him, что употребление языка обусловлено некоторой внутренней спо-
। новостью человека, некоторым врожденным знанием. Однако уже по
вопросу о том, что же составляет это исходное знание, возникает глу-
ittikiH’ расхождение между этими авторами. Н. Хомский считает, что
врожденными являются символы (субстантивные универсалии) и опе-
рльпональные приемы, формирующие базовые правила порождения из
лих символов отмеченных (правильных) цепочек, то есть «поверхност¬
ной структуры» всех естественных языков (формальные универсалии).
Л Витгенштейн утверждает, что не сами реально существующие языко¬
вые правила, а способность следовать им конституирует то, что он на-
1ыииет внутренне присущим нам знанием, обеспечивающим владение
И 1ЫКОМ.
С. Враун критически относится к выделению Хомским субстантив¬
ных универсалий; более рациональной для него представляется идея
Витгенштейна об универсальных языковых категориях как «части на¬
шей естественной истории» (эти категории можно назвать «функцио¬
нальными»): «Команды, вопросы, советы, беседы — все это способы
Н1ыко|и)го поведения или языковые игры. Это те самые метафеномены,
которые у трансформационистов фигурируют в качестве субстантивных
универсалий. Это не собственно языковые единицы или другие состав¬
ляющие языка более высокого уровня; это — события, которые можно
ритличить лишь на основе совершающегося акта употребления; сами
пни являются не правилами, или их частью, а, скорее — выражением
следования этим правилам»23.
В своей критике теории Н. Хомского С. Браун исходит из тех тре-
(юииннй, которые предъявляет к ней ее автор,— «дескриптивной адек-
шнпостн», то есть корректности описания объекта (естественного язы¬
ки) и «объяснительной адекватности», которая характеризует границы
ио вменения природы языковой компетенции. Дело в том, замечает
lipnyn, что соблюдение одного из этих условий конструирования теории
И1НЮД1» нс обязательно предполагает выполнения второго; «...теория
Н1ЫКЛ может быть очень сильной по объяснительной возможности, но
не вполне удовлетворять критерию дескриптивной адекватности. С по¬
липным случаем мы сталкиваемся при рассмотрении трансформацион¬
ной грамматики»24. Неверна, по мнению Брауна, исходная установка
II Хомского, абсолютизирующая структурное описание языка в ущерб
функциональному: «Поиски структурного родства с помощью последо-
нагельных трансформаций игнорируют тот факт, что языковые предло¬
жения могут быть поняты наилучшим образом в их функционировании,
поскольку любое родство, выявленное с помощью трансформации, яв¬
ляется лишь артефактом специфической системы, искусственно создан¬
ной в целях объяснения языка»25. Этот тезис, как пытается доказать
Браун, внутренне противоречив, поскольку конституенты базовой струк¬
туры, постулируемые как универсалии (глагол, существительное, прила-
i я гельное, их сочленения), трансформируются, по Хомскому, раз на¬
всегда данными базовыми правилами, основанными на интуиции. В ито-
N. С h о rn s к у. Op. cit., р. 194.
93 С. Brown. Wittgensteinian Linguistics. The Hague-Paris, Mouton, 1974, p. П.
C. Brown. Op. cit., p. 89.
Ibid., p. 92.

140	н. А. ныркун
re С. Браун делает заключение в пользу Л. Витгенштейна: «Только ес¬
ли мы готовы отрицать в качестве базиса для обнаружения языкового
родства трансформационную глубинную структуру и интуицию и при¬
нять в качестве такового очевидное — т. е. то, что наблюдается в поверх¬
ностной структуре языка,— тогда мы получим возможность описывать
наши языки такими, какими они есть действительно, достигнем как дес¬
криптивной, так и объяснительной адекватности» 26.
Критику Брауна можно признать не вполне корректной^ если рас¬
сматривать теорию Н. Хомского как чисто семиотическую, допускаю¬
щую построение формальной теории с помощью условно принятых «ме¬
тафеноменов» на основе операционалистских предпосылок. Как тако¬
вая, трансформационная грамматика имеет важный прикладной смысл,
осуществляя моделирование (формализацию) естественного языка в це¬
лях, например, автоматизации процессов обработки информации. Срав¬
нивать же подход Н. Хомского с подходом Л. Витгенштейна вряд ли
корректно, ибо в философском плане теория Н. Хомского (коль скоро
операционалистские определения приняты в ней априорно) предстает
как конвенциональная и субъективистская концепция. Естественно, что
в семиотическом преломлении язык теряет некоторые свои качества, со¬
ставляющие его важные стороны в других предметных областях, но это
не мешает нам признавать целесообразность подобного исследования
в такой, например, области, как создание языков программирования.
Но в этом смысле необоснованны и притязания Н. Хомского на реше¬
ние проблемы природы мышления с помощью понятия глубинной струк¬
туры (где сосредоточены лингвистические универсалии), имеющей по
преимуществу логическую природу. Комплексная проблема соотноше¬
ния языка и мышления не может быть решена только логико-лингви¬
стическим путем: она требует более фундаментального философского
анализа.
Проблема универсалий сложна и многогранна. Она одновременно
является проблемой логики, гносеологии, методологии научного позна¬
ния и может исследоваться в каждой из этих областей с различных
сторон. Современные буржуазные философские интерпретации пробле¬
мы универсалий утрачивают строгую определенность в подходе к ней,
характерную для классической буржуазной философии и в то же вре¬
мя сужают эту по существу философскую проблему до уровня конкрет¬
но-научной. Размываются грани основных направлений ее решения,
возникают попытки ее истолкования, эклектически сочетающие разно¬
образные, иногда противоречащие друг другу методологические средст¬
ва. Тем не менее спор, по существу, ведется в рамках философского
идеализма, и его можно охарактеризовать как «технологический»,
имеющий узкоспециальный смысл, за которым скрываются в принципе
близкие друг другу методологические основания. Это, однако, отнюдь
не означает, что сама проблема утрачивает смысл — широкое обсужде¬
ние ее в философских, логических, лингвистических кругах позволяет
заключить о том, что она еще далеко не исчерпана.
26 Ibid.

Диалектика и современное научное познание
Философские и социальные
аспекты проектирования техники
М. Р. КАПЛАНОВ
В докладе Л. И. Брежнева на XXV съезде КПСС указывалось:
«Практическое внедрение новых научных идей — это сегодня не мейее
важная задача, чем их разработка» и далее: «Большое значение мы
придаем работе ученых и специалистов, которые трудятся в отраслевых
исследовательских институтах, конструкторских и проектных организа¬
циях, непосредственно обеспечивая интеграцию науки с производст¬
вом»1. Эта роль звена, связывающего науку с материальным произ¬
водством, определяет своеобразие проектирования как одного из видов
духовного производства. Интегрирующая функция проектирования осо¬
бенно усилилась в период научно-технической революции, когда оно ста¬
ло одним из основных этапов процесса превращения науки в непосред¬
ственную производительную силу.
По целому ряду существенных моментов анализ содержания про¬
ектной деятельности и применяемых в ней методов выходит за рамки
естественных и прикладных наук, поскольку их изучение требует рас¬
смотрения философских и социальных аспектов проектирования. При
этом методологический анализ должен учитывать как творческий харак¬
тер процесса, так и, что особенно существенно, необходимость достиже¬
ния поставленной перед проектантом (в качестве которого сегодня, как
правило, выступают целые организации) цели при условии выполнения
определенных критериев: технических, экономических, экологических,
санитарно-гигиенических, эстетических и др.
Если творческое начало в проектировании в какой-то мере роднит
его с искусством, то критериально-детерминированная целенаправлен¬
ность делает его близким к системотехнике. На этом основании некото¬
рые авторы ставят знак равенства между системотехникой и проектиро¬
ванием.
Подобный подход полностью оправдан при определении структуры
больших систем, их внутренних и внешних связей. К такого рода систе¬
мам можно отнести, например, комплексы связи, управления воздушным
движением, оборонного назначения и т. п. В том же случае, когда объ¬
ектом проектирования является изделие, подлежащее массовому или
крупносерийному производству, на первый план выдвигаются конструк¬
торско-технологические факторы, которые далеко не всегда удается
учесть в полной мере, опираясь лишь на методы системотехники.
Объясняется это, пожалуй, тем, что для определения целевой функ¬
ции, то есть некоторого количественного параметра, выражающего целе¬
вое назначение системы, необходимо учитывать многие факторы, при¬
менять различные методы исследования. Так, например, представить
себе целевую функцию, эффективную для проектирования даже хорошо
всем известного и понятного по назначению автомобиля, и то трудно.
Можно рассчитать, при каких условиях будет минимальным потребле¬
1 «Материалы XXV съезда КПСС». М., 1976. стр. 48.

142
М. Р. КАПЛАНОВ
ние горючего или максимальная грузоподъемность, применив методы
системотехники. Но сочетать эти результаты с комфортабельностью, эс¬
тетичностью, безопасностью может пока только творчески мыслящий
проектант, лишь интуитивно представляющий «целевую» функцию.
В то же время самый творчески одаренный инженер, недооценивающий
значение стандартизации, эффективности системного подхода, социаль¬
ных факторов, не может продуктивно работать. В этой многопланово¬
сти проектирования его особенность и трудность. Оно не может быть
сведено к какому-либо другому виду духовной деятельности. Движе¬
ние познающего мышления в процессе проектирования представляет со¬
бой специфический, целенаправленный синтез логических и интуитив¬
ных методов. Сегодня для такого рода работ создаются системы авто¬
матизированного проектирования (САПР). Попытки автоматизации
творческих процессов имеют уже свою историю. В этой связи необходи¬
мо отметить следующее. Не очень страшно, если ЭВМ сочинит плохую
музыку или стихи, но в сфере проектирования подобная ситуация не¬
допустима. Поэтому особенно актуальными, в частности и для этой
сферы, становятся философские по своей природе проблемы определе¬
ния условной границы интуитивного и логического в процессе познания.
Поиск критериев для этого следует вести на основе диалектико¬
материалистической гносеологии и с учетом особенности конкретной
сферы духовной деятельности, какой является проектирование, а так¬
же и психологических факторов.
1. Познавательная функция проектирования
Проектирование, несмотря на сложность его познавательных функ¬
ций, не привлекает пока должного внимания философов. Из опублико¬
ванных в нашей философской литературе работ можно отметить, пожа¬
луй, лишь статью М. Л. Шубаса2. Применительно к техническому твор¬
честву этот вопрос рассматривался, например, В. И. Белозерцевым3.
Техническое творчество и, в частности, изобретательство выступают
важнейшими методическими составляющими проектирования, и тем не
менее не являются редкостью проекты, не получившие ни одного автор¬
ского свидетельства.
В качестве начального этапа проектирования, если рассматривать
обе его основные составляющие — конструирование и технологию,—
выступает этап формирования цели, о мотивации которой речь будет
несколько ниже. На следующем этапе мысленно осознанная цель накла¬
дывается на фундамент знаний и опыта проектанта или коллектива. Если
в процессе научного исследования данные об изучаемом объекте, вос¬
принимаемые непосредственно органами чувств или с помощью прибо¬
ров, обусловливаются в конечном счете свойствами самого объекта, то
при проектировании этот объект еще предстоит создать, причем такой,
чтобы он соответствовал поставленной цели. Этот этап характеризуется
активной духовной деятельностью, связанной с представлением цели в
виде образа, например, образа самолета, спутника и т. п.
С точки зрения психологии творчества этот этап является наибо¬
лее интересным и менее всего познанным. Действительно, еще не зная
составляющих элементов, конструктор — в виде образа — представляет
их совокупность, функциональные связи, внутри которых обеспечи¬
вается достижение поставленной цели. Здесь, по-видимому, большую
роль играет чувство гармонии, развиваемое эстетическим воспитанием.
Фантазия, эмоциональность, характерные, например, для художника,
2 См. М. Л. Ш у б а с. Некоторые гносеологические аспекты технического проекти¬
рования. «Вопросы философии» № 9, 1972.
3 См. В. И. Белозерцев. Проблемы технического творчества как вида духов¬
ного производства. Ульяновск, 1970.

ФИЛОСОФСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПРОЕКТИРОВАНИЯ ТЕХНИКИ 143
также должны быть присущи творцу техники особенно на этапе фор¬
мирования образа, когда проектант впервые ставит перед собой вопрос
о том, что именно надо сделать, не касаясь пока другого вопроса —
как и из чего это можно сделать. Ответ на первый вопрос формируется
у него в виде идеи, в которой «органически соединяются два момента,
необходимые для науки: объективно-истинное отражение действитель¬
ности и создание форм ее преобразования с установлением средств
практической реализации их» 4.
Применительно к проектированию следует также выделить этап
принятия решений, ибо идей может быть несколько, а окончательное
решение—только одно. Можно утверждать, что это наиболее ответствен¬
ный и творчески трудный этап, основанный как на интуиции, так и на
математических методах оптимизации.
Следующий этап процесса проектирования — создание проекта
изделия. Вполне понятно, что на данном этапе в зависимости от кон¬
кретных обстоятельств могут применяться самые разнообразные прие¬
мы и методы научного исследования, как теоретические, гак и экспери¬
ментальные.
Таким образом, движение мышления в процессе проектирования и
его роль звена, связующего науку с производством, может быть пред¬
ставлено схемой (см. рис.) Все связи на этом рисунке являются дву¬
направленными, поскольку между этапами возможно влияние как пря¬
мое, так и обратное. По существу, показанные элементы охватываются
понятием общественной практики, поэтому графическое выделение не¬
которых из них определяется стремлением к наглядности изложения.
Возможны различные варианты реализации приведенной схемы.
Подводные лодки, лунные экспедиции, спутники связи являются приме¬
рами технических систем, прошедших стадии цели и образа задолго до
появления идей, обеспечивающих возможность их реализации. Напри¬
мер, для спутников связи этот период составил около 20 лет. Если же
не умалять заслуг писателей-фантастов, то можно назвать и более
длительные сроки вызревания идеи при мысленно представляемых цели
и образе.
Однако известны примеры и другого рода. Атомная энергетика, ла¬
зерная технология, полупроводниковая техника с начального этапа —
формирования цели явились детищами открытий, сделанных физиками,
то есть непосредственной реализацией достижений науки.
Для современного этапа характерно широкое использование резуль¬
татов и методов научных исследований в ходе всего процесса проекти¬
рования.
Показанная нами последовательность этапа проектирования по¬
строена в значительной степени на основе схемы процесса познания, ко¬
торая была предложена Б. М. Кедровым. Общность этих двух процес¬
сов (специфическое для проектирования отличие состоит в том, что
4 П. В. К о п н и н. Гносеологические и логические основы науки. М., 1974, стр. 506.

144
М. Р. КАПЛАНОВ
моделируется не существующий объект, а образ, представляемый мыс¬
ленно) открывает путь для более активного совершенствования позна¬
вательных аспектов проектирования, как движения мышления от не¬
знания к знанию способа превращения предметов труда в продукт тру¬
да с заданными свойствами. Но для этого крайне желательно устра¬
нить различия в используемом понятийном аппарате. В проектировании
последний создается стихийно в рамках частных отраслей, что затруд¬
няет решение ряда общих практических проблем, связанных с организа¬
цией проектных работ, стандартизацией, оценкой качества и эффектив¬
ности. Такого рода понятийная преемственность в сфере проектирова¬
ния необходима и как инструмент общения ученых и инженеров самых
различных направлений, что, безусловно, будет способствовать укреп¬
лению связи науки с практикой.
Нельзя забывать, что планирование на основе комплексных прог¬
рамм оказалось необходимым и в результате дифференциации наук,
оказывающей влияние на специализацию отраслей народного хозяйства
и как следствие — на организацию проектных работ. Отсутствие обще¬
принятой классификации технических наук не позволяет доказательно
аргументировать выше сказанное, но достаточно внимательно изучить
перечень специальностей, утвержденных для защиты кандидатских дис¬
сертаций, чтобы в этом убедиться.
По данным В. Г. Афанасьева5, разработки требуют затрат в
100 раз больше, чем фундаментальные исследования, и в 10 раз боль¬
ше, чем прикладные. Можно по-разному относиться к этим цифрам, но
прогрессивной представляется тенденция к снижению этой разницы за
счет повышения эффективности проектирования на единой методологи¬
ческой основе.
Такая постановка вопроса находится в некотором противоречии с
мнением, что «научное знание естественно переходит в технологию»6.
Если бы это было так, то сколько великих открытий ученых дореволю¬
ционной России реализовалось бы на родине, а не за рубежом! Этот
«естественный» процесс требует дальнейшего развития науки, определен¬
ных социально-экономических и политических условий. От исследований
атомного ядра до строительства атомной электростанции — дистанция
огромного размера, заполненная новыми знаниями, своими теориями и
технологиями.
К сожалению, точка зрения, отождествляющая проверочный экспе¬
римент с промышленной технологией, весьма распространена и на прак¬
тике приводит к недооценке теоретического аспекта эффективности
производства. Проект необходим для реализации нового знания, но, в
свою очередь, специальную научную базу, позволяющую проектировать
с высокой степенью эффективности, создают технические науки.
Есть еще одно обстоятельство, отличающее в результирующей ча¬
сти проектирование от исследования. Результат исследования явления,
каким бы путем к нему ни пришли, в принципе однозначен. В противо¬
положность этому можно с уверенностью утверждать, что проекты, соз¬
данные различными авторскими коллективами, несмотря на единство
цели, будут различны, то есть результату проектирования свойствен
полиморфизм. Творческое содержание проектирования определяется
возможностью широкого выбора путей достижения цели. Варианты от¬
вергаются при этом по двум причинам: либо можно сделать лучше, ли¬
бо сделать так вообще нельзя, поскольку это неосуществимо: «запреще¬
но природой».
5 См. В. Г. Афанасьев. Наука, техника, управление. Сб.: «Наука, техника и
человек. Философские проблемы». М., 1973, стр. 86.
6 А. Ф. Зотов. Диалектика развития науки. «Вопросы философии» № 1, 1976,
стр. 114, 115.

ФИЛОСОФСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПРОЕКТИРОВАНИЯ ТЕХНИКИ 145
Последний критерий особенно эффективен при экспериментальном
поиске, так как зачастую бывает быстрее на натурной модели прове¬
рить, что «можно» и чего «нельзя», чем теоретически отыскать пра¬
вильное решение. Развитие вычислительной техники позволяет заме¬
нить натурные эксперименты математическими — так называемыми
статистическими испытаниями (метод Монте-Карло).
Требования к форме и содержанию проектов разрабатываются в
частных науках и даже стандартизируются. Но нельзя быть уверен¬
ным в их четкости и правильности, не имея определения понятия «про¬
ект». То же самое относится и к сущности процесса проектирования.
Естественно, возникает мысль о целесообразности такого определения,
используя уже имеющиеся понятия. Представляется, что для этого
следует обратиться прежде всего к понятию модели.
Существует несколько десятков вариантов определения этого поня¬
тия. Рассмотрим лишь два из них, наиболее близких к излагаемому
вопросу: рекомендованное Комитетом по научно-технической термино¬
логии Академии наук СССР7 и сформулированное в книге К. Е. Мо¬
розова 8.
Первое из них: модель — «Объект (например, явление, процесс,
система, установка, знаковое образование), находящийся в отношении
подобия к моделируемому объекту». Тут же приводится и определение
подобия, в основе которого лежит тождественность математических
описаний.
Приведем соответствующую цитату из работы К. Е. Морозова:
«Под моделью понимается объект любой природы, который способен
замещать исследуемый объект так, что его изучение дает новую инфор¬
мацию об этом объекте».
Несомненно, проект должен находиться в отношении подобия к
проектируемому устройству, то есть моделируемому объекту. Однако ни
в той, ни в другой формулировке не содержится критерия для оценки
степени подобия. В первом определении лишь говорится о «точном»,
«приближенном» и «полном» подобии. По-видимому, как и во всякой
реальной системе, применительно к проекту можно говорить только о
приближенном подобии. Но в таком случае остается открытым вопрос
о необходимой для данного случая степени приближения. Ответ на
этот вопрос может быть дан только на основе определения цели созда¬
ния модели. Например, на начальной, так называемой эскизной стадии
проектирования модель проектируемого устройства не прорабатывается
в деталях, а должна дать, представление лишь о возможных габарите
и массе. Такой подход совершенно обязателен при проектировании, на¬
пример, оборудования для спутников вследствие жесткого ограниче¬
ния подъемной силы ракеты-носителя.
Если же обратиться к формулировке К. Е. Морозова, то следует
отметить, что в конечном счете перед проектом ставится задача не по¬
лучения новой информации, а фиксации знаний, необходимых для под¬
готовки производства нового изделия. Если обращение к проекту каж¬
дый раз будет давать новую информацию, промышленное изготовление
окажется невозможным в силу неоднозначности необходимых производ¬
ственных операций.
Таким образом, рассмотренные определения модели не полностью
отражают специфику проекта как объекта, находящегося в отношении
подобия к проектируемому изделию ввиду отсутствия или неадекват¬
ного отражения проектирования как процесса, направленного на ове¬
ществление знания.
7	См. «Основы теории подобия и моделирования. Терминология». М., 1973.
8	См. К. Е. Моро з о в. Математическое моделирование в научном познании.
М., 1969, стр. 40.
10. «Вопросы философии» № 5.

146
М. Р. КАПЛАНОВ
На основе высказанных соображений представляется возможным
предложить определение, более полно отражающее разнообразие задач,
решаемых методами моделирования: модель — это объект любой при¬
роды, имеющий своим назначением получение или фиксацию знания о
другом объекте. В то же время оно не противоречит формулировке,
данной в «Основах теории подобия и моделирования», в которой, по су¬
ществу, делается акцент на требования к модели и для этого привле¬
каются другие понятия (подобие, система, установка, явление), тре¬
бующие, в свою очередь, также определений.
2.	Продуктивная модель
Требования к проекту как модели для овеществления знания, то
есть для производства, столь специфичны (допуски, экономичность, ма¬
териалоемкость и т. п.), что они не могут быть отражены в таком по¬
нимании модели, согласно которому ее основное свойство — давать но¬
вое знание. В связи с этим возникает предложение о введении еще од¬
ного и, пожалуй, доминирующего критерия классификации модели — по
назначению (цели). Для этого предлагаются термины: продуктивная
модель и проблемная модель. Первая необходима для производства из¬
делия, вторая — для изучения исследуемого объекта. По существу, ска¬
занное лишь развивает мысль Ф. Энгельса: «Если мы можем доказать
правильность нашего понимания данного явления природы тем, что са¬
ми его производим, вызываем его из его условий, заставляем его к то¬
му же служить нашим целям, то кантовской неуловимой «вещи в себе»
приходит конец»9. В традиционном определении модели критерий вос¬
производимости отсутствует, что обедняет ее познавательное значение,
особенно в свете развития современных методов исследования и проек¬
тирования.
Предложенное определение проекта через модель гносеологически
оправдано, поскольку подчеркивает единство процесса познания и
практики в форме перехода проблемной модели в продуктивную. Клас¬
сификация по критериям формы и содержания одинаково применима
к обоим вновь введенным классам моделей. На основе изложенного
можно предложить также следующее определение.
Продуктивной называется модель, содержащая знания, необходи¬
мые для подготовки производства изделия. В серийном же производст¬
ве после необходимой коррекции эта модель оформляется как комплект
конструкторско-технологической документации. Приведенное определе¬
ние основывается на критерии необходимости. Для общетеоретического
.анализа этого достаточно, а конкретное содержание должно определять¬
ся в рамках частных наук. Определение проблемной модели можно не
повторять, так как оно, по существу, совпадает с предложенным
К. Е. Морозовым. Продуктивная модель, как правило, должна быть
знаковой (алгоритмы, чертежи, перфокарты, запись на магнитных и
других носителях). Серийное производство, а тем более массовое осно¬
вывать на физической (натурной) модели невозможно. Опытный обра¬
зец (прототип), как полная физическая модель, конечно, необходим, но
он недостаточен, поскольку в нем, как в единичном, не полностью отра¬
жено общее, о чем будет идти речь несколько ниже.
Продуктивная модель должна отвечать на вопросы конструктор¬
ские: «Что сделать?» — и технологические: «Как сделать?» Ответы на
эти вопросы могут рассматриваться как истинные относительно задан¬
ных условных критериев. Конечно, здесь не имеется в виду период ос¬
воения 1 овой продукции, когда фактически происходит превращение
проблемной модели в продуктивную. Этот процесс имеет важный прак¬
тический выход: обеспечение качества. Плохо отработанные чертежи и
9 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 284.

ФИЛОСОФСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПРОЕКТИРОВАНИЯ ТЕХНИКИ 147
несовершенная технология, заложенные в проекте, могут полностью
или частично исключить возможность производства изделия. Таким
образом, продуктивная модель абсолютно истинна по отношению к дан¬
ным критериям и в то же время относительно истинна, поскольку са¬
ми критерии условны, отражая тот или иной этап в процессе непрерыв¬
ного совершенствования техники.
Хотя проектирование в какой-то мере аналогично искусству, тем
не менее оно существенно отличается от последнего. Проектант так же,
как и художник, имеет право на свое видение объекта, но лишь при
условии, что его детище будет наделено метрически детерминированны¬
ми параметрами, то есть удовлетворять определенным критериям. При¬
чем наряду с другими требованиями, также в отличие от искусства,
проект должен обеспечить воспроизводимость продуктивной модели
(опытного образца по терминологии ГОСТ).
В рамках частных наук существуют весьма полезные рекоменда¬
ции по процедуре проектирования. С позиций отчетности стандартизо¬
ваны соответствующие стадии проведения разработки (по терминологии
ГОСТ), включающей и проектирование. Если же говорить о творческой
стороне, то в дополнение к сказанному выше (см. рис. 1) следует от¬
мстить, что авторская ответственность проектанта охватывает весь пе¬
риод времени, пока созданное им изделие производится и эксплуатиру¬
ется. Понимание этого важного в нравственном плане момента должно,
очевидно, вырабатываться в процессе формирования мировоззрения
проектанта.
3.	Проектирование и практика
Воспроизводимость, или, выражаясь техническим языком, серийно-
способность, можно рассматривать и в философском аспекте, используя
категории общего и единичного. Общее — это продуктивная модель-про¬
ект, который должен содержать знание и о возможных свойствах еди¬
ничного— отдельного экземпляра изделия. Полная идентичность двух
единиц совокупности физически не реализуема, но каждая из этих еди¬
ниц несет в себе черты общего. Именно такое понимание воспроизво¬
димости принципиально важно для проектанта, поскольку является гно¬
сеологической основой теории допусков, играющей первостепенную
роль в современной промышленности. Ее роль особенно возрастает в
связи с кибернетизацией производства, невозможной без обеспечения
взаимозаменяемости, в основе которой лежит правильное назначение
допусков. Этот круг вопросов, а также и связанная с ним проблема
повышения качества требуют серьезного осмысления роли случайно¬
сти в производственном процессе.
Не так просто логически объяснить причины непрерывного роста
служб гарантийного обслуживания. Ведь они заняты устранением
только так называемых «случайных» дефектов, а не профилактическим
или плановым ремонтами, предусматриваемыми проектной документа¬
цией. В то же время широко известны Саратовская система бездефект¬
ного труда, Львовская система управления качеством, ставящие себе
целью выпуск 100% годной продукции. Не претендуя на полноту охва¬
та этой важнейшей проблемы, остановимся лишь на вопросе адекват¬
ности методов оценки качества продукции производственному процессу.
Важнейшим понятием при этом является понятие допуска, ограничи¬
вающего дозволенные пределы изменений каждого из параметров изде¬
лия. Превышение этих пределов приводит к браку. Понятие допуска
имеет общее познавательное значение как для техники, так и для
живой природы. Несомненно, такого рода проблемы возникнут перед
рядом наук в прикладной сфере. В промышленном производстве значе¬
ния оценивающего параметра при математическом описании рассмат¬
148
М. Р. КАПЛАНОВ
риваются как величины случайные, предельные значения которых долж¬
ны находиться в границах поля допуска. Однако эти величины причин¬
но обусловлены и управляемы, а их случайное распределение есть лишь
феномен степени совершенства технологического процесса и методов
контроля. Такое понимание весьма важно, так как позволяет правиль¬
но определить причины брака, а не прятать их за ширмой «случай¬
ности».
Сказанное не означает, что надо отказаться от применения мате¬
матического аппарата теории случайных процессов при анализе произ¬
водственных процессов. Но следует тщательно анализировать: на ка¬
ком основании производственный процесс считается кондиционным, ес¬
ли распределение погрешностей подчиняется принятой статистической
модели? В большинстве случаев предполагается малое и равное влия¬
ние на результат большого количества неуправляемых факторов. По
существу же, дело здесь не в случайности этих «неуправляемых» фак¬
торов, а в экономической нецелесообразности затрат на их устранение
или в несовершенстве технологического процесса — основной причине
низкого качества продукции.
Уместно напомнить высказывание Ф. Энгельса: «Но где на поверх¬
ности происходит игра случая, там сама эта случайность всегда оказы¬
вается подчиненной внутренним скрытым законам. Все дело лишь в
том, чтобы открыть эти законы» 10 11.
Рассмотрим этот вопрос на примере надежности как одной из глав¬
ных составляющих качества. При оценке надежности широко исполь¬
зуется так называемый экспоненциальный закон распределения случай¬
ной величины — времени между отказами технического устройства.
В специальной литературе указывается, что математическая теория
надежности основывалась в значительной мере на работах, связанных с
изучением загрузки телефонных станций, в том числе изучением слу¬
чайной величины — времени между поступлением вызовов. По анало¬
гии было сочтено возможным заменить слово «вызов» на слово «от¬
каз» и использовать готовый математический аппарат. Почему же это
неправильно? Действительно, в какой-то степени оба процесса подобны.
Но время между вызовами является, если можно так выразиться, слу¬
чайностью чистой, а время между отказами — «случайностью внутрен¬
ней». Можно ли без логических доказательств утверждать, что случай¬
ности обоих видов описываются одними и теми же моделями? Очевид¬
но, нет. Специалисты могут возразить, что практика подтверждает про¬
дуктивность этой аналогии, но здесь можно вспомнить слова Ленина о
том, что «...критерий практики никогда не может по самой сути дела
подтвердить или опровергнуть полностью какого бы то ни было чело¬
веческого представления» п.
Поток вызовов, подобно многим другим явлениям неорганизован¬
ной природы, хорошо описывается экспоненциальным законом. Харак¬
терным для таких процессов является отсутствие цели. Между тем
производство изделий заданной надежности — процесс целеустремлен¬
ный, и эта направленность должна отражаться в математической фор¬
ме продуктивной модели.
Для приведенного примера, наверно, более правильно применение
закона распределения, содержащего наиболее вероятное значение слу¬
чайной величины, так называемой моды и тем самым отражающего на¬
личие цели.
При проектировании, а следовательно, и производстве рассмотре¬
ние многих явлений как случайных оправдано с точки зрения сниже¬
ния себестоимости путем применения выборочных методов контроля и
экономической оптимизации технологических процессов изготовления и
10 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 306.
11 В. И. Л е н и н. Поли, собр соч., т. 18, стр. 145—146.

ФИЛОСОФСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПРОЕКТИРОВАНИЯ ТЕХНИКИ 149
сборки. И даже, в этих двух примерах сущность различна: если в пер¬
вом. действительно имеет место случайность, то во втором — процесс,
дальнейшая детерминизация которого возможна, но экономически не
оправдана.
Если какой-либо параметр изучаемой совокупности не является ре¬
зультатом целеустремленного процесса, как, например, рост человека,
то достаточно лишь ее качественного единства. Если же мы имеем де¬
ло с целеустремленным процессом, то, прежде чем вычислить среднее
значение, следует логически проверить совокупность по критерию, ко¬
торый можно назвать «внутренней компенсируемостью». Удовлетворе¬
ние этого критерия означает возможность взаимной компенсации между
единичными реализациями с точки зрения эффективности достижения
цели. Именно такой подход, например, необходим при статистической
оценке свойств (в частности, надежности) продуктивной модели или
результатов производственной деятельности по многономенклатурному
плану.
На наш взгляд, представляет интерес рассмотрение некоторых со¬
циальных аспектов проектирования. Вопрос этот имеет свои специфи¬
ческие особенности, являясь в то же время частью широко обсуждае¬
мой проблемы «Техника и общество». К. Маркс писал: «Технология
вскрывает активное отношение человека к природе, непосредственный
процесс производства его жизни, а вместе с тем и его общественных ус¬
ловий жизни и проистекающих из них духовных представлений» 12. Та¬
ким образом, именно К. Маркс впервые сформулировал взаимную обус¬
ловленность техники и общественных отношений, их диалектическое
взаимодействие. Известно, что гипертрофия роли техники породила
«технологический детерминизм», сторонники которого считают социаль¬
ный прогресс полностью зависящим от прогресса научно-технического.
Критике этой концепции посвящен ряд работ философов-маркси¬
стов. Менее разработана вторая линия связи: влияние общественных
отношений, то есть факторов социальных, на технику, в том числе
на проектирование. Между тем теоретическая разработка на основе
марксистского понимания диалектического единства производительных
сил и производственных отношений этой второй линии усиливает по¬
зитивную программу, противостоящую технологическому детерминиз¬
му. При этом не снижается актуальность критики вульгарного социоло¬
гизма, отрицающего эффективность имманентного науке и технике
стремления к прогрессу.
Можно говорить о социальной нейтральности техники, но нельзя
упускать из виду, что эффективность ее использования определяется
не только чисто техническим совершенством, но и социально-политиче¬
скими условиями. В частности, без соответствующей квалификации об¬
служивающего персонала, а следовательно, и образовательного ценза
населения техника используется неэффективно. НТР, с одной стороны,
освобождает человека от рутинной работы в производственной сфере,
но требует усиления высококвалифицированного персонала в сфере
проектирования и управления, то есть роль личного элемента в период
НТР не только не снижается, но значительно возрастает. Неоднократ¬
но также приводились убедительные примеры нереализуемости крупно¬
масштабных проектов в условиях частной собственности на землю. Все
эти соображения социально-политического характера должны учиты¬
ваться проектантами при создании новых образцов техники. Процесс
проектирования при этом может быть как следствием необходимости ре¬
шения задач, возникающих перед обществом, так и результатом внут¬
реннего развития данной отрасли техники. Для анализа социальных
аспектов проектирования целесообразно применить системный подход,
12 К. Маркса Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 383.

150
М. Р. КАПЛАНОВ
то есть прежде всего сформулировать в дескриптивной форме компо¬
ненты целевой функции, на удовлетворение которых направлена дея¬
тельность проектантов. Основные из них таковы:
1.	Обеспечение заданного качества, определяемого совокупностью
свойств.
2.	Минимизация стоимости изготовления.
3.	Минимизация стоимости эксплуатации.
4.	Сохранность человеческой жизни и экосферы.
Указанные четыре критерия взаимонезависимы.
Действительно, может быть создано изделие с низкой стоимостью
изготовления, но ненадежное, с высокой стоимостью эксплуатации, то
есть возможна любая комбинация из этих четырех показателей.
Развитие подобного представления могло бы послужить для вы¬
работки научно обоснованных комплексных критериев качества и эф¬
фективности вновь создаваемых изделий еще на этапе проектирования,
а при соответствующем развитии — и в процессе производства. Такие
попытки делаются. Однако на их пути стоит взаимная «ортогональ¬
ность» перечисленных критериев, то есть некомпенсируемость одного за
счет другого. Тем не менее комплексная оценка качества и эффектив¬
ности может основываться только на допущении в каких-то границах
этой компенсируемости. Данная трудность может быть преодолена
только совместными усилиями социологов, философов, психологов, ин¬
женеров и экономистов. К сожалению, несмотря на общее признание
эффективности системного подхода, «суверенность» (по выражению
П. Н. Федосеева) наук приводит к тому, что исследования в области
науки, техники, экономики, экологии не интегрируются в должной сте¬
пени. Можно надеяться, что принятое XXV съездом КПСС решение о
планировании науки на основе комплексных программ существенно из¬
менит положение.	)
Разрабатывая конструкторско-технологическую документацию, не¬
посредственно направленную на обеспечение первого из названных кри¬
териев, то есть выбирая материалы, разрабатывая технологические про¬
цессы, решая эргономические задачи, проектант жестко связан с эконо¬
мическими и экологическими критериями. Именно невнимание к послед¬
ним на стадии проектирования приводит к последствиям, находящим¬
ся теперь в центре внимания у нас в стране и за рубежом. Полезно на¬
помнить, что около 30% стоимости сооружения и оборудования про¬
мышленных предприятий составляют устройства экологической защиты.
Однако такое опосредованное влияние социальных факторов на про¬
ектирование не ограничивается сказанным. Покажем это на примере.
Как известно, в 50-е годы Японии удалось резко повысить экспорт ра¬
диоэлектронной аппаратуры с использованием микроэлектроники, по¬
теснив западные капиталистические страны. Объяснялось это в первую
очередь тем, что в начальный период производство подобной аппаратуры
требовало широкого применения ручного труда из-за трудности авто¬
матизации ряда процессов. Наличие в Японии избытка дешевой рабочей
силы создавало благоприятные условия для создания соответствующих
моделей, что и было эффективно реализовано конструкторами. По воп¬
росу мотивации проектных задач полезно привести пример воздействия
общества в целом и индивидуальных потребностей людей на достиже¬
ния эпохи НТР.
В начале 60-х годов в СССР и США велось проектирование спут¬
ников для дальней космической связи и передачи телепрограмм на
большие расстояния. При этом в США ставились в основном коммер¬
ческие цели, связанные с обеспечением радиосвязи с Европой, что су¬
лило большую прибыль. Исходя из этого и были выбраны конструктив¬
ные характеристики спутника. В Советском Союзе во главу угла была
поставлена задача улучшения культурного обслуживания населения пу-
ФИЛОСОФСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПРОЕКТИРОВАНИЯ ТЕХНИКИ 151
гем резкого расширения телевизионного вещания, включая самые отда^
ленные районы страны. В результате была создана система «Орбита»
и спутники «Молния», технологические характеристики которых прин¬
ципиально отличны от их зарубежных аналогов.
Таким образом, о нейтральности технических средств по отношению
к социально-политической системе можно говорить лишь в смысле при¬
сущих им технических характеристик. К примеру, советский спутник
мог бы быть использован в США и наоборот. Но из этого не следует,
что такое решение будет оптимальным в любых социально-политических
условиях. Между тем проектирование — это прежде всего процесс оп¬
тимизации, неизбежно связанный, как показано выше, с опосредован¬
ным влиянием социальных факторов. Соответствие создаваемых образ¬
цов новой техники мировым стандартам не противоречит сказанному,
поскольку является условием необходимым, но недостаточным для
оценки эффективности технического решения в конкретной социальной
среде.
Эффект достижения цели определяется некоторым комплексным
показателем, заданным совокупностью всех четырех указанных выше
критериев или вероятностью выполнения какой-то задачи, например,
при проектировании средств разведки полезных ископаемых И т. п. Про¬
ектант всегда ограничен в своих решениях социальными или техниче¬
скими факторами, например, для бытовых приборов — стоимостью, для
космической аппаратуры — массой, для биостимуляторов, вживляемых
в организм человека,— потреблением электроэнергии и т. п. Все эти
факторы можно объединить словом «затраты», не исключая при этом
также ограничивающего влияния более чем одного фактора при созда¬
нии продуктивной модели. Противоречие между затратами и эффектом
характерно и для живой природы и поэтому имеет общее познаватель¬
ное значение, и его исследование не должно замыкаться в рамках част¬
ных наук. Такого рода анализ проблемы надежности был проведен
В. Г. Пушкиным 13.
Создание сложных систем привело к дифференциации проектирова¬
ния. Можно назвать четыре его основных составляющих: схемотехни¬
ка, конструирование, технология, испытания. Первая и вторая совмест¬
но определяют структуру и форму продуктивной модели, третья и чет¬
вертая охватывают сферу производства и эксплуатации. Дифференциа¬
ция эта условна. Например, схемотехника, занимающаяся синтезом и
анализом процессов, только в некоторых границах может абстрагиро¬
ваться от организации модели в пространстве, то есть тем, чем занимает¬
ся конструирование. Содержание последнего существенно изменилось
под влиянием непрерывно растущего многообразия физических и хими¬
ческих процессов, используемых в технике. При конструировании чисто
механических систем структура определяется кинематической схемой,
решающим образом влияющей на конструкцию. Иная ситуация создает¬
ся при использовании процессов на уровне элементарных частиц
(электроника, ядерная техника, изотопные методы и т. п.).
Осветительная лампа мгновенно сгорит, если нарушится целост¬
ность стеклянного баллона, хотя он никак не связан с процессом нака¬
ливания проводника электрическим током. Этот же процесс накалива¬
ния в другой окружающей среде, например, в космосе (в условиях ва¬
куума), не требует защиты в виде стеклянного баллона, то есть кон¬
струкция будет иной. Этот пример иллюстрирует, что процесс опосре¬
дуется во внешней среде через конструкцию. Процесс без конструкции
неосуществим, и это обстоятельство некоторыми авторами рассматри¬
вается как единство формы (конструкции) и содержания (процесса).
Но с этим согласиться нельзя. Конструкция прибора тем более совер¬
шенна, чем в меньшей степени она влияет на процесс, ограничивая >ою
13 См. работу: В. Г. Пушкин. Проблема надежности. М., 1971.

152
М. Р. КАПЛАНОВ
роль устранением мешающего воздействия на него окружающей среды
(гравитационные и электромагнитные поля, климатические и другие
факторы). В этом своеобразие взаимосвязи конструкции и процесса,
моделируемого схемой. Философско-методологическое осмысление дан¬
ной проблемы имеет существенное практическое значение, в том числе
и для обоснования стандартизации схем и конструкций. Кажущаяся
парадоксальность заключается здесь в том, что чем слабее связь меж¬
ду конструкцией и процессом, тем шире возможность стандартизации.
В связи с указанным можно предложить следующее определение:
конструкция (в технике) — материал, целенаправленно организованный
в пространстве. Целенаправленность конструкции не однозначна. Она
может заключаться как в непосредственном выполнении эксплуатацион¬
ных или потребительских функций (строительные сооружения, механиз'
мы), так и в минимизации нежелательных внешних воздействий на
процесс (аппаратура, приборы). Эти соображения определяют возмож¬
ность формирования в ряде случаев целевых функций конструкций в
соответствии с правилами системотехники. Таким образом, единство
конструкции и процесса—это единство двух подсистем, каждая из ко¬
торых имеет и свою форму и свое содержание.
Внешние воздействия исходят из окружающей среды, включая че¬
ловека, осуществляющего при необходимости функции управления. Од¬
нако это не меняет сути дела. Во-первых, потому, что и органы управ¬
ления должны быть сконструированы так, чтобы не нарушать процесса,
а оптимизировать его (в связи с этим возникли эргономика, техниче¬
ская эстетика), и, во-вторых, прогрессивными являются самонастраи¬
вающиеся системы, то есть функция внешнего управления не имманент¬
на техническим устройствам.
Наряду с этим одно из главных направлений прогресса конструиро¬
вания определяется стремлением человека к реализации адаптивных
форм, то есть таких, которые наилучшим образом сочетаются с его пси¬
хофизическими особенностями, при условии, конечно, сохранения всех
остальных свойств. Примеры этому — ЭВМ в кармане, ручные часы,
совмещенные с радиоприемником, индивидуальные средства передвиже¬
ния вплоть до летательных и еще многие средства, не реализованные
пока не вследствие принципиальной неосуществимости, а из-за трудно¬
сти конструктивных и технологических решений. Только гармоничное
развитие всех четырех составляющих проектирования обеспечивает его
эффективность. Между тем сегодня наибольший прогресс достигнут в
схемотехнике, имеющей широкую научную базу. Отставание уровня
конструирования и технологии снижает качество проектирования.
Сказанным не исчерпываются аспекты рассматриваемой проблемы,
такие, как сочетание коллективного творчества и авторства, конкурсных
методов, организации проектных работ на основе современной класси¬
фикации технических наук, и многое другое.
Конечно, анализ затронутых вопросов с позиций философии, социо¬
логии и психологии не приведет непосредственно к конкретным техни¬
ческим решениям, но может создать условия для более быстрого про¬
гресса вследствие единства логико-методологических основ проектирова¬
ния в самых различных областях народного хозяйства.

Пространство и время
в структуре физической теории
М. Д. АХУНДОВ
Исследование статуса пространства и времени в структуре физиче¬
ской теории мы начнем непосредственно с анализа «Математических на¬
чал натуральной философии» Исаака Ньютона, которые действительно
могут быть названы первой физической теорией в современном смысле
этого слова. «Начала» Ньютона являются первым относительно завер¬
шенным гипотетико-дедуктивным построением в физике. «Начала» изло¬
жены аксиоматически, и в них можно четко зафиксировать, где и как
Ньютон задает пространство и время.
Ньютон начинает построение свой системы с определения базисных
физических понятий, таких, как масса, количество движения, инерция,
сила и т. д. После этих определений он вводит понятия абсолютного и
относительного пространства, времени и движения, чему и посвящено
«Поучение», завершающее первую главу. Вторая глава посвящена
аксиомам^ в роли которых выступают три закона движения.
Таким образом, понятия пространства и времени вводятся Ньюто¬
ном как первичные термины и получают определение и физическое со¬
держание с помощью аксиом, через законы движения. Однако они пред¬
шествуют аксиомам не только потому, что ими определяются, но и по¬
тому, что образуют фон реализации самих аксиом. Эти законы движе¬
ния классической механики справедливы в инерциальных системах
отсчета, которые как раз и определяются как системы, двигающиеся
инерциально по отношению к абсолютному пространству и времени.
На этой стадии выясняется первоначальный теоретический статус
абсолютного пространства и времени — «ящик без стенок» и чистая дли¬
тельность. Это отражено в известных положениях «Начал» Ньютона L
Абсолютное, истинное математическое время само по себе и по са¬
мой своей сущности, без всякого отношения к чему-либо внешнему, про¬
текает равномерно и иначе называется длительностью.
Абсолютное пространство по самой своей сущности, безотноситель¬
ное к чему бы то ни было внешнему, остается всегда одинаковым и не¬
подвижным.
Абсолютное пространство Ньютона выступает как аналог пустоты
Демокрита. Это и естественно: Ньютон не мог развивать атомистиче¬
скую доктрину вне фундаментального положения о двух началах — ато¬
мах и пустоте. Напомним, что пустота Демокрита лишена атрибута про¬
тяженности и служит необходимым условием и ареной динамики мате¬
риальных атомов. Вопросы, связанные с измерением протяженности, бы¬
ли отнесены к иному пространству, которое основывалось на амерах,
пространственных минимумах материи1 2. Таким образом, пустота Демо¬
1 И. Ньютон. Математические начала натуральной философии. «Известия Ни¬
колаевской морской академии», вып. IV, Пг., 1915, стр. 30.
2 См. М. Д. А х у н д о в. К вопросу о математическом атомизме Демокрита
(«Философские науки», 1970, № 4).

154
М. Д. АХУНДОВ
крита являлась основой субстанциальной концепции пространства, а
америзм — основой одной из разновидностей атрибутивной концеп¬
ции, в которой пространство выступало как протяженность материаль¬
ных объектов. Наиболее полное развитие представления о пространст¬
ве как протяженности материи связано с картезианской доктриной —
экстенсионной (от латинского—extensio — протяжение) концепцией про¬
странства. Другая разновидность атрибутивной концепции пространст¬
ва была представлена в доктринах Аристотеля и Лейбница — простран¬
ство как структура отношений материальных объектов (реляционная
концепция).
У Ньютона абсолютное пространство (и абсолютное время) также
служило ареной динамики физических объектов. Но в отличие от пусто¬
ты Демокрита пустота Ньютона связана с определенной математиче¬
ски оформленной динамикой и получает физическую интерпретацию с
помощью законов движения, а ее симметрия ответственна за фунда¬
ментальные законы сохранения механики. Это пространство, как от¬
мечает Эйнштейн, «играет особую роль во всей причинной структуре
теории»3.
Задание абсолютного пространства во многом представляется про¬
тиворечивым, на что указывали многочисленные критики ньютоновской
концепции (Лейбниц, Беркли, Мах и др.). Так, например, Ф. Франк4 5
считает, что, как только в конце XVIII и в начале XIX века были пред¬
приняты попытки очистить физику от всяких теологических элементов,
сразу же ньютоновская физика стала алогичной. То есть, по мнению
Франка, до подобного «очищения», когда абсолютное пространство трак¬
товалось как воспринимаемое богом, все было в порядке, и ньютонов¬
ская физика отвечала всем требованиям логичности. Далее Франк,
вслед за Э. Махом, пытается представить дело таким образом, что абсо¬
лютное пространство, так как оно лишено операционального значения,
превращается в пустой звук. Дабы избавиться от этого пустого звука,
рассматривают следующие две посылки: 1) закон инерции справедлив в
отношении абсолютного пространства и 2) неподвижные звезды пребы¬
вают в покое в отношении абсолютного пространства. Из этих посылок
делается вывод о том, что закон инерции справедлив в отношении не¬
подвижных звезд. Конечно, очень хорошо, что мы можем найти эмпи¬
рический прообраз абсолютного пространства (а вернее, достаточно хо¬
рошо фиксированную инерциальную систему отсчета), но не ясно, поче¬
му из этого делается вывод об устранении понятия абсолютного про¬
странства из классической механики и ее законов. Неподвижные звезды
дают нам практическую опору в наших эмпирических исследованиях, но
они не могут играть роль теоретической структуры (структуры теорети¬
ческого мира); симметрии абсолютного пространства, а не неподвиж¬
ных звезд, определяют фундаментальные законы сохранения и т. д?.
Этот круг проблем (эмпирическое— теоретическое, наблюдаемое —
ненаблюдаемое и т. д.) приобретает в современной физике огромное
значение. Что же касается задания абсолютного пространства, то, как
отмечал Эйнштейн, именно в этом пункте Ньютон был особенно последо¬
вателен. «Он обнаружил,— пишет Эйнштейн,— что наблюдаемые геоме¬
трические величины (расстояния между материальными точками) и их
изменения во времени в физическом смысле не характеризуют полно¬
стью движения. Это положение он доказывает своим знаменитым опы¬
том с ведром. Следовательно, кроме масс и изменяющихся во времени
3 А. Эйнштейн. Собрание научных трудов, т. IV. М., 1967, стр. 347.
4 См. Ф. Франк. Философия науки. М., 1960, стр. 207—210.
5 Необходимо учитывать, что абсолютное пространство Ньютона выступает в
различных ипостасях: 1) Пространство теологическое — как чувствилище бога;
2) Пространство картины мира — как пустота, как «ящик без стенок»; 3) Простран¬
ство теоретическое — как инерциальная система отсчета, в которой реализуются зако¬
ны механики.

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ В СТРУКТУРЕ ФИЗИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ
155
расстояний между нами, существует еще нечто такое, что определяет
происходящие события: это «нечто» он воспринимал как отношение к
«абсолютному пространству»6. Абсолютные пространство и время явля¬
ются необходимым теоретическим базисом классической механики.
В соответствии с абсолютным временем в классической механике
постулировалась абсолютная и универсальная одновременность. Осно¬
вой абсолютного синхронизма могли служить лишь дальнодействующие
мгновенные силы, роль которых играло тяготение (всемирный закон
тяготения). Собственно, подобная специфика была характерна уже для
классической кинематики, в рамках которой понятие времени опиралось
на следующую гипотезу: «Два события, одновременных для наблюдате¬
ля, связанного с каким-либо репером (системой отсчета.— М. А.), будут
в равной степени представляться одновременными любому наблюдате¬
лю, связанному с произвольным репером, движущимся относительно
первого»7. Физически подобная согласованность реализуема при нали¬
чии сигналов, распространяющихся с бесконечной скоростью, так что
дальнодействие не было порождением динамики Ньютона, оно импли¬
цитно содержалось уже в кинематике, и даже если бы Ньютону удалось
построить близкодействующую теорию гравитации в рамках эфирной
модели (Ньютон неодобрительно относился к дальнодействию и дейст¬
вительно пытался развить эфирные модели), то ему пришлось бы поды¬
скивать дальнодействующую замену или же начать перестраивать меха¬
нику (как это было сделано позднее Лоренцем, Пуанкаре и Эйнштей¬
ном) на релятивистский лад. Статус дальнодействия определяется не
природой гравитации, а самой субстанциальной концепцией пространст¬
ва и времени в рамках механической картины мира. Вневременное и
внепространственное мгновенное дальнодействие явилось логическим
каркасом абсолютного пространства и времени.
От абсолютного пространства Ньютон отличает протяженность ма¬
териальных объектов, которая выступает как их основное свойство и
есть пространство относительное (экстенсионная концепция пространст¬
ва). Важно подчеркнуть, что относительное пространство служит мерой
абсолютного пространства и может быть представлено как множество
конкретных инерциальных систем отсчета, находящихся в относитель¬
ном движении. Соответственно, и относительное время есть мера про¬
должительности, употребляемая в обыденной жизни вместо истинного
математического абсолютного времени, как то: час, день, месяц, год.
Относительные пространство и время постигаемы чувствами8. Иногда
можно столкнуться с мнением, что относительные пространство и время
Ньютона — это суть индивидуальное зрительное пространство и субъек¬
тивное психологическое время9. Эта точка зрения была подвергнута
справедливой критике А. Грюнбаумом, который достаточно убедительно
показал, что относительные пространство и время являются не перцеп¬
туальными, а именно эмпирическими пространством и временем.
А. Грюнбаум подчеркивает, что «относительные пространство и время
действительно являются обыденными пространством и временем, кото¬
рые определяются системой отношений между материальными телами и
событиями (то есть речь идет даже не об экстенсионной, а о реляцион¬
ной разновидности атрибутивной концепции пространства и времени.—
М, А.), а не эгоцентрически индивидуальными пространством и време¬
нем отдельнбго опыта» 10.
6 А. Эйнштейн. Цит. соч., стр. 85.
7 П. Жермен. Время классической механики. Сб. «Время и современная фи¬
зика», М., 1970, стр. 44.
8 См. И. Ньютон. Математические начала натуральной философии, стр. 30.
9 См. F. S. С. Northrop. The Meeting of East and West. N. Y., 1946, p. 76—77.
10 А. Грюнбаум. Философские проблемы пространства и времени. М., 1969.
стр. 16.

156
М. Д. АХУНДОВ
Таким образом, помимо теоретических пространства и времени, ко¬
торые задаются законами механики и являются математическими (по
терминологии самого Ньютона), Ньютон ввел эмпирические пространст¬
во и время, которые постигаются чувствами, служат мерой теоретиче¬
ских структур, употребляются в обыденной жизни и выражены язы¬
ком наблюдений и. Процессы эмпирической верификации и интерпрета¬
ции протекают в рамках эмпирических (относительных) пространства и
времени.
Как мы видели, в рамках ньютоновской механики теоретические и
эмпирические, пространство и время (они являются частным случаем
теоретических и эмпирических структур отношений физических теорий, и
в дальнейшем мы будем их соответственно обозначать Т- и Э-структура-
ми физических теорий) во многом совпадают. Ньютон, в частности,
подчеркивал, что «по виду и величине абсолютное и относительные про¬
странства одинаковы» 11 12. Это и естественно, ибо обе структуры относят¬
ся к одному и тому же макромиру, к макроизменениям его объектов.
Конечно, и на уровне механики Ньютона мы не сталкиваемся с тождест¬
вом мира теории и мира эмпирии, на котором настаивали крайние эм¬
пирики (например, Дж. Ст. Милль), но связь этих миров (а соответст¬
венно, и связь Т- и Э-структур) непосредственна, и они «выписаны» на
одном и том же пространственно-временном языке. Следует отметить
определенную идеальность (хотя и разноуровневую) как объектов тео¬
рии, так и объектов ее эмпирического базиса.
Теория описывает не сами реальные явления, а их идеализирован¬
ные аналоги. Нельзя считать простыми чувственными восприятиями и эм¬
пирические объекты теории. Объекты эмпирического уровня — это тоже
результат рациональной обработки чувственного опыта. Идея независи¬
мых ни от какой теории протокольных предложений, развиваемая «Вен¬
ским кружком» в 20 — 30-е годы, давно уже отвергнута в методологии
науки. Эмпирические объекты несут на себе печать соответствующей
теории (так называемая теоретическая нагруженность языка наблюде¬
ний). Однако при всем при этом объекты эмпирического уровня непо¬
средственно связаны с объективной реальностью, в определенном смыс¬
ле они «заданы нам». Именно поэтому, когда проверяется адекватность
теории, ее соответствие реальности, теоретические построения соотносят¬
ся с эмпирическими данными.
Без такого соотнесения теория теряет связь с действительностью.
Подобное соотношение достигается при помощи специальных правил
соответствия, ядром которых в развитых научных дисциплинах выступа¬
ют процедуры измерения, являющиеся одним из важнейших структур¬
ных элементов физической теории. Процедуры измерения выдвигают
длину и временную длительность в ранг первичных величин. Р. Карнап
писал относительно измерения временных интервалов и длин, что эти
две величины являются основными в физике: «Раз мы можем измерить
их, мы можем определить многие другие величины. Быть может, нельзя
определить эти величины явно (эксплицитно), но мы можем по крайней
мере ввести их посредством операционных правил, в которых исполь¬
зуется понятие расстояния в пространстве или времени» 13. На основа¬
нии подобной специфики определения физических величин стали делать¬
ся далеко идущие выводы о том, что пространственно-временная терми¬
нология может выразить всю специфику физического исследования—фи¬
зическое знание может быть выражено на координатном языке с по¬
мощью терминов «пространство», «время», «точка» и т. д.
11 Евклидова геометрия получает различные интерпретации на теоретическом и
эмпирическом уровнях классической механики: например, геометрическая прямая ли¬
ния физически интерпретируется соответственно с помощью инерциального движения
и с помощью твердой линейки.
12 И. Ньютон. Математические начала натуральной философии, стр. 30.
13 Р. Карнап. Философские основания физики. М., 1971, стр. 126.

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ В СТРУКТУРЕ ФИЗИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ	157
Вышеуказанная универсальность и фундаментализм понятий—длина
и интервал длительности — были абсолютизированы логическим позити¬
визмом (Р. Карнап, К. Гемпель, Б. Рассел), что привело представителей
этого направления к многочисленным трудностям, которые они пыта¬
лись преодолеть с помощью редукционных высказываний, С — правил
Карнапа, элиминации теоретических терминов по Рамсею и т. д. 14. Мы
не будем детально разбирать специфику «ненаблюдаемых» теоретиче¬
ских объектов или рассматривать такие помологические утверждения,
которые не обладают операциональным смыслом,— отношение подоб¬
ных элементов теории к ее эмпирической структуре весьма неоднознач¬
но, более того, они могут вообще не иметь пространственно-временной
интерпретации. Мы постараемся коснуться другой стороны проблемы —
рассмотрим «расщепление» базовых понятий, их многозначность, кото¬
рая, в частности, ведет к отрицанию единого эмпирического базиса у
различных теорий, к представлению о том, что в различных физических
теориях мы спускаемся к различным Э-структурам, а язык наблюдений
в каждом случае несет на себе отпечаток соответствующей теории
(в этом смысле характерно известное положение Эйнштейна: только са¬
ма теория может решить, что наблюдаемо, а что нет).
В свое время Б. Риман поднял проблему макроскопичности евкли¬
дового пространства и времени, которыми оперирует классическая физи¬
ка. Дело в том, что установление конгруэнтности непересекающихся ин¬
тервалов основывается на эмпирическом понятии твердого тела, статус
которого неопределен в микромире, оно просто теряет смысл в беско¬
нечно малом. Операциональные процедуры в классической физике осно¬
ваны на использовании твердых линеек и синхронизированных часов,
которые одинаково «тикают» независимо от состояния движения. Подоб¬
ные операциональные процедуры долгое время представлялись универ¬
сальными (сказывался абсолютизм механицизма и кантовский априо¬
ризм). Однако в XX веке эти представления были подвергнуты реши¬
тельной ревизии в рамках самой физики макромира, при переходе к
большим скоростям (сравнимым со скоростью света).
Операциональные процедуры, с помощью которых протекала физи-
кализация евклидового пространства в классической физике, оказались
неприменимыми в этой области (v~c). Именно поэтому Эйнштейн
начинает построение своей специальной теории относительности с рас¬
смотрения определения одновременности, используя новую операцио¬
нальную процедуру, основанную на применении световой сигнализации.
Дальнейшие соображения опирались на принцип относительности и
принцип постоянства скорости света. «Тот факт, что свет распространя¬
ется с определенной конечной скоростью,— подчеркивает Л. И. Ман¬
дельштам,— в теории относительности приобрел совершенно исключи¬
тельное значение... он имеет для учения о времени такое же значение,
как факт существования твердых тел для учения о пространстве» 15.
В результате была развита новая концепция пространства и времени —
реляционная концепция. При этом утвердилось представление, что с раз¬
витием теории относительности в физике произошла смена концепций
пространства и времени: на смену субстанциальной концепции приш¬
ла реляционная. Это не совсем верное представление.
В теории относительности, как и в классической механике, функцио¬
нируют два типа пространства и времени, которые соответственно реа¬
лизуют субстанциальную и атрибутивную (в данном случае — реляци¬
онную) концепции. В классической механике абсолютные пространство
и время выступали Т-структурой и являлись представителями субстан¬
циальной концепции. В теории относительности аналогичный статус у
14 См., например, В. С. Ш в ы р е в. Неопозитивизм и проблемы эмпирического
обоснования науки. М., 1966.
15 Л. И. Мандельштам. Лекции по оптике, теории относительности и кван¬
товой механике. М., 1972, стр. 88.

158
М. Д. АХУНДОВ
единого четырехмерного пространства-времени. Эйнштейн достаточно
четко описывает эту ситуацию: «Точно так же, как с ньютоновской точки
зрения оказалось необходимым ввести постулаты tempus est absolutum,
spatium est absolutum, так с* точки зрения специальной теории
относительности мы должны объявить continuum spatii et temporis est
absolutum. В этом последнем утверждении absolutum означает не только
«физически реальный», но также «независимый по своим физическим
свойствам, оказывающий физическое действие, но сам от физических
условий не зависящий» 16. Не отвергает абсолютного пространства и об¬
щая теория относительности, ибо для решения ее нелинейных дифферен¬
циальных уравнений необходимо задать граничные условия «на беско¬
нечности», которые играют роль абсолютного пространства Ньютона 17.
В то же время в специальной теории относительности ярко прояви¬
лась и реляционная концепция пространства и времени. Именно эта кон¬
цепция пространства и времени была сформулирована в первых разра¬
ботках Эйнштейна; что же касается единого четырехмерного простран¬
ства-времени, то оно явилось более поздним порождением логико-мате¬
матической реконструкции теории, проведенной Г. Минковским 18. В рам¬
ках подобной реконструкции реляционное пространство и время высту¬
пают в ранге Э-структуры теории.
В соответствии с вышеизложенным можно представить переход от
классической механики к специальной теории относительности следую¬
щим образом: на теоретическом уровне произошел переход от абсолют¬
ных и субстанциальных пространства и времени к абсолютному и суб¬
станциальному пространству-времени и на эмпирическом уровне произо¬
шел переход от экстенсионных (относительных) пространства и време¬
ни к реляционным пространству и времени.
Подобная ситуация, связанная с расширением и обобщением Т- и
Э-структур, является характернейшей чертой развития современной фи¬
зики. И совершенно верно подчеркивает И. А. Акчурин 19, что построе¬
ние всякой новой фундаментальной теории некоторой новой области
действительности всегда связано с новым способом операционально¬
го сопоставления определенного абстрактного математического прост¬
ранства всей совокупности элементарных событий, описываемых этой
теорией.
Здесь, однако, встает очень важная проблема. Выяснение неприме¬
нимости понятий твердого тела и классически абсолютно синхронизиро¬
ванных часов в релятивистском мире или понятий твердого тела и све¬
тового луча в микромире поставило вопрос не только об изменении опе¬
рациональных процедур, используемых при изучении различных миров,
но и об изменении смысла самих базовых понятий, в частности, поня¬
тия длины. На подобную неоднозначность обратил внимание П. Бридж¬
мен, который рассматривал физическое понятие как синоним опреде¬
ленной совокупности экспериментальных измерительных операций. То¬
гда, соответственно, происходит расщепление одного понятия (напри¬
мер, длины) на некоторое семейство понятий20.
Одни из этих понятий длины оказываются сводимыми друг к другу,
но есть и «операционально несоизмеримые», например, понятие оп¬
16 А. Э й н ш т е й н. Собр. науч, трудов, т. II. М., 1966, стр. 43—44.
17 См. А. Грюнбаум. Философские проблемы пространства и времени, стр.
517. Некоторые исследователи вообще подчеркивают преждевременность отрицания
значимости абсолютного пространства в современных научных представлениях (см.
Н. М. Lacey. The Scientific Intelligibility of Absolute Space: A Study of Newtonian
Argument. «British Journal for the Philosophy of Science», 1970, vol. 21, №4, p. 317—342).
18 На эмпирическом уровне Эйнштейн определяет одновременность операциональ¬
но и руководствуется принципом наблюдаемости, а на теоретическом, в формализме
Минковского, одновременность задается уже геометрически, и определяющую роль иг¬
рает принцип простоты.
19 И. А. Акчурин. Единство естественнонаучного знания. М., 1974, стр. 165.
20 Р. Bridgman. The Logic of Modern Physics. N. Y., 4958, p. 22—23.

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ В СТРУКТУРЕ ФИЗИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ	159
тической длины в космических исследованиях и длина объектов ми¬
кромира.
Мы не будем рассматривать чрезмерные операционалистские притя¬
зания Бриджмена, которые он и сам с годами ослабил, признав опре¬
деленную ценность и мысленных, или карандашно-бумажных, и
вербальных операций. Необоснованность абсолютизации операциональ¬
ных определений физических понятий общеизвестна. Однако факт опе¬
рационального расщепления единого понятия заслуживает внимания.
В этом расщеплении может найти проявление теоретико-эмпирический
дуализм в определении физического понятия. Мы сталкиваемся с неки¬
ми зацикленными конструкциями: с одной стороны, мы пытаемся свести
все теоретические понятия к эмпирическим понятиям длины и длитель¬
ности, в этом смысле пространство и время суть базисные, эмпирические
структуры физической теории, а с другой стороны, выясняем, что при
определении длины в микромире или мегамире нам приходится опери¬
ровать такими понятиями длины, которые включают в себя не просто
теоретические моменты, а целые теории, например, теорию электричест¬
ва, уравнения Максвелла и т. д. Более того, нам приходится еще и
экстраполировать эти уравнения на области, где их корректность проб¬
лематична.
Таким образом, если мы говорим о том, что различные физические
теории имеют различные эмпирические базисы, то следует еще учиты¬
вать, что те понятия, которые кажутся для нескольких теорий общими,
при более тщательном анализе могут оказаться все же различными.
Такая ситуация имеет большое значение в рамках логической проблема¬
тики сравнимости научных теорий. Так, М. Хессе 21, рассматривая смысл
различия парадигм для двух научных теорий, основной акцент делает
именно на изменении значений научных терминов: а) значение термина
в одной теории не остается тем же самым в другой теории; б) ни одно
утверждение, и в частности эмпирическое утверждение, содержащее
предикаты одной теории, не может противоречить утверждению, содер¬
жащему предикаты другой теории; в) ни одно эмпирическое утвержде¬
ние, принадлежащее одной теории, не годится для проверки другой тео¬
рии. Соответственно не существует решающего эксперимента для выбо¬
ра между двумя теориями.
Что касается разбираемого нами расщепления понятия при втор¬
жении в эмпирические базисы различных теорий, то следует иметь в ви¬
ду, что речь идет о базисных понятиях, каковым является, например,
понятие длины. В эмпирических базисах различных фундаментальных
физических теорий функционируют различные понятия длины, которые
задаются разными операциональными процедурами. Не исключена воз¬
можность, что в дальнейшем развитии физики нам придется четко раз¬
личать эти понятия длины и ввести (как это сделано в математических
теориях22) различные термины, такие, как длина, расстояние, удален¬
ность, близость и т. д., с последующей операциональной и логической
субординацией между ними.
Операциональное расщепление базисных пространственно-времен¬
ных понятий не может не повлечь изменений в самой Э-структуре физи¬
ческой теории23. Последняя тем не менее рассматривается как относи¬
21 М. Hesse. Duhem, Quine and New Empiricism. «Knowledge and Necessity».
N. Y., 1970, p. 203.	’
22 Так, если расстояние задается на вещественных числах, то отклонение—на бо¬
лее общих структурах, например, в частично упорядоченном множестве (см., например,
Дж. Л. Келли. Общая топология. М., 1968, стр. 275).
23 Выделение в структуре физических теорий теоретических и эмпирических струк¬
тур, схем и т. д. является достаточно распространенным. Так, В. С. Степин рассматри¬
вает теоретическую схему (связанную с математическим формализмом теории) как
специфическую организацию абстрактных объектов теории. Помимо абстрактных объ¬
ектов, мы сталкиваемся с конструктами, которые функционируют в эмпирических фор¬
160
HL Д. АХУНДОВ
тельно стабильный ингредиент теории, и это объясняется тем фактом,
что Э-структура всегда выступает как структура макромира, который и
является миром эмпирической верификации и интерпретации. Здесь ска¬
зывается тот факт,.что мы сами существа макроскопические.
Однако возникает следующий вопрос: должна ли Э-структура фи¬
зической теории выступать обязательно в форме пространства и вре¬
мени классической физики? В рамках теории относительности, которая
остается, как и классическая механика, теорией макромира, этот вопрос
получает, вообще говоря, положительное решение, хотя и здесь мы дол¬
жны учитывать расширение экстенсионной концепции до реляционной.
Сложнее ситуация в квантовой механике, которая является теорией
микромира; здесь вышепоставленный вопрос весьма актуален. Он при¬
влекал неослабное внимание создателей квантовой физики. Именно при
решении этого вопроса были развиты фундаментальные принципы соот¬
ветствия, дополнительности и т. д. В. Гейзенберг следующим образом
описывает создавшуюся в физике микромира ситуацию: «Оказывается,
в наших исследованиях атомных процессов неизбежно существует свое¬
образное раздвоение. С одной стороны, вопросы, с которыми мы обра¬
щаемся к природе посредством экспериментов, всегда формулируются в
ясных понятиях классической физики, в особенности в понятиях про
странства и времени (Э-структура.— М. Л.), поскольку наш язык при¬
способлен к передаче только обыденного нашего окружения (при его по¬
мощи мы могли бы, например, описать устройство измерительных при¬
боров) и поскольку опыты мы не можем провести иначе, как только во
времени и пространстве. С другой стороны, математические выражения,
пригодные для изображения экспериментальных результатов, представ¬
ляют собой волновые функции в многомерных конфигурационных про¬
странствах (Т-структура.— М. Л.), не допускающих какой-либо простой
наглядной интерпретации»24. Из этого положения можно сделать вывод,
что пространство и время классической физики являются эмпирической
структурой квантовой механики. Создается впечатление, что это следу¬
ет и из известного гносеологического принципа Бора: «Как бы далеко
ни выходили явления за рамки классического физического объяснения,
все опытные данные должны описываться с помощью классических по¬
нятий» 25.
Многие исследователи подчеркивают, что в принципе Бора основ1
ные трудности связаны именно с интерпретацией слова «классический»,
«классическая система» и т. д.26. Требуется структурное, а не просто
историческое описание значения термина «классический». С математиче¬
ской точки зрения, классическую систему можно определить как систему,
все «наблюдаемые» параметры которой коммутируют друг с другом.
Однако это не решение проблемы, ибо с физической точки зрения по¬
добные системы могут быть реализованы лишь в приближенном смысле.
Требуются дополнительные критерии классичности.
На основании принципа Бора можно прийти к выводу о гносеологи¬
ческой универсальности классических пространства и времени 27. Одна¬
ко, вообще говоря, этот вывод не следует из вышеуказанного принципа,
ибо он (принцип) безразличен к виду структуры и требует лишь, чтобы
она имела классический, а не квантовый характер. Таким образом, мож¬
но сказать, что принцип Бора требует, чтобы Э-структура физической
мулах. Они вводят представление экспериментальных ситуаций и могут быть сопостав¬
лены непосредственно с реальными объектами, взаимодействующими в опыте. В сво¬
ей взаимосвязанности эти конструкты (эмпирические объекты) задают эмпирическую
схему теории (см. В. С. Степин. Становление научной теории. Минск, 1976, стр. 80).
24 В. Гейзенберг. Философские проблемы атомной физики. М., 1953, стр. 7.
25 Н. Б о р. Избр. науч, труды, т. II. М., 1971, стр. 406.
26 См. J. М. J а и с h. The Problem of Measurement in Quantum Mechanics. «The
Physicist’s Conception of Nature». Dordrecht-Boston, 1973, p. 685.
27 См., например, M. Д. Ахундов. Проблема прерывности и непрерывности про¬
странства и времени. М., 1974, стр. 118.

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ В СТРУКТУРЕ ФИЗИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ
161
теории была обязательно макроскопической (и в этом смысле класси¬
ческой), но не настаивает на том, что эта структура обязательно дол¬
жна быть воплощена в классические пространство и время. Э-структура
любой физической теории, оставаясь макроскопической (при этом сле¬
дует помнить о ряде различных структур макромира или, вернее, о ряде
структур различных макромиров, полученных в реконструкции Пенроу¬
за28), тем не менее несет на себе отпечаток самой теории и не остает¬
ся неизменной: эмпирическая верификация и интерпретация теории осу¬
ществляются в геоцентрическом мире макросубъекта, когерентного с
самой теорией.
Таким образом, мы можем предположить, что Э-структура не всег¬
да выступает в форме пространства и времени классической механики.
Современные физические теории скорее связаны с релятивистским про¬
странством и временем. А. 3. Петров считает, что «современный экспе¬
риментатор каждое физическое измерение описывает в рамках спе¬
циальной теории относительности» 29. Существуют основания, указываю¬
щие на то, что характер нашего восприятия мира по своей сути и по об¬
щим закономерностям гораздо родственнее релятивистской физике, чем
физике классической. Так, Д. Бом подчеркивает, что «большая естест¬
венность для нас нерелятивистских понятий по сравнению с релятиви¬
стскими происходит главным образом благодаря ограниченному и
неадекватному пониманию нами области применимости обыденного
опыта, а не из-за какой-то изначальной неизбежности нашего привыч¬
ного подхода к истолкованию этой области явлений» 30. Что же касает¬
ся завтрашнего экспериментатора, то вполне возможно, что ему придет¬
ся работать с топологической структурой множества наблюдений, учи¬
тывать гомологию пространства-времени и т. д., о чем пишет, например,
Р. Аткин31, обозревая квантовую теорию и перспективы ее развития.
При переходе от одной фундаментальной физической теории к дру¬
гой мы сталкиваемся со значительными изменениями эмпирического ба¬
зиса, который функционирует в своем специфическом пространстве и
времени, в специфической Э-структуре физической теории. Процесс ста¬
новления соответствующей Э-структуры весьма длительный и зачастую
требует специальных реконструкций теории. В этом смысле весьма по¬
казательна ситуация в квантовой теории, которая достигла высокого
уровня развития в формализме гильбертова пространства, но специфи¬
ка ее эмпирического базиса еще не полностью выяснена. Что же касает¬
ся Э-структуры этой теории, то она заимствована из классической фи¬
зики или по крайней мере из специальной теории относительности.
У многих исследователей создается впечатление, что пространственно¬
временной порядок, соответствующий квантовой теории, пока еще не
определен.	,
Эта проблема привлекает большое внимание современных исследо¬
вателей (К. Вейцзеккер, Д. Бом, Я. Ааронов, С. Хили и др.). Так,
Ааронов32 указывает на тот факт, что мы чаще всего рассматриваем
квантовую теорию как бы через призму «принципа невозможностей»,
обращаем внимание на те ограничения, которые она вносит в класси¬
ческую физику. Но необходимо более глубоко вскрыть и учесть новое
28 Р. Пенроуз. Структура пространства-времени. М., 1972, стр. 18—20.
29 А. 3. Петров. Физическое пространство-время и теория физических измере¬
ний. «Пространство и время в современной физике». Киев, 1968, стр. 189.
30 Д. Б о м. Специальная теория относительности. М., 1967, стр. 225. Следует учи¬
тывать, что представления о пространстве и времени претерпевают существенное раз¬
витие в онтогенезе и филогенезе человека (см. М. Д. Ахундов. Генезис представле¬
ний о пространстве и времени. «Философские науки», № 4, 1976).
31 См. R. Н. Atkin. Cohomology of observations. «Quantum Theory and Beyond».
Cambridge, 1971, pp. 191—211.
32 Cm. «Quantum Theory and Beyond», p. 149.
Следует отметить, что квантовая теория в отличие от классической затрагивает
вопрос о способах познания физических объектов.	'
11. «Вопросы философии» № 5.

162
М. Д. АХУНДОВ
содержание. Необходимо, в частности, выяснить» какие новые экспери¬
ментальные установки диктует нам квантовая теория в противополож¬
ность классическим и т. д. На этом пути ожидаются существенные изме¬
нения в неформальном языке квантовой теории, воможно, придется от¬
казаться от таких понятий, как частица, поле и континуум, в надежде
на достижение согласованности с формальным языком теории.
Однако при всем разнообразии Э-структур (а это разнообразие бу¬
дет возрастать с развитием физики, с выходом познания на все более и
более глубокие уровни строения материи) у них есть нечто общее— ма¬
кроскопический характер. Этот результат не имеет непосредственного
отношения к известной гипотезе о макроскопической природе простран¬
ства и времени, ибо эта гипотеза касается теоретической, а не эмпири¬
ческой структуры физических теорий.
Дело в том, что интерпретировать Т-структуру современных неклас¬
сических теорий в качестве пространства и времени становится весьма
затруднительно. Т-структуры современных физических теорий представ¬
ляют весьма сложные математические многообразия — таковы римано¬
во пространство релятивистских теорий, бесконечномерное гильбертово
пространство квантовой механики, «пенообразная» структура с флук¬
туирующей топологией в квантовой геометродинамике и т. д.
В подобной ситуации гипотеза о макроскопической природе про¬
странства и времени как бы «витает в воздухе». Действительно, в клас¬
сической механике, которая описывает динамику объектов макромира,
Т-структура выступает в виде пространства и времени, а в квантовой
механике, которая описывает динамику объектов микромира,— это уже
бесконечномерное гильбертово пространство. Вывод: пространство и
время суть макроскопические структуры отношений33.
Здесь, однако, следует учитывать, что если бы физика пошла по пу¬
ти, предложенному Пуанкаре, то традиционные классические евклидовы
пространство и время так бы и оставались универсальным фоном, на
котором разыгрывались очень вычурные физические явления и процес¬
сы — простота геометрии (Г) влекла бы существенные усложнения фи¬
зической «начинки» (Ф), появление универсальных рейхенбаховских сил
и т. д. Развитие физики пошло по другому пути, который был реализо¬
ван Эйнштейном: в комплексе Г + Ф, который составляет физическую
теорию, (Г) не фиксируется, а выбирается в соответствии с достаточ¬
но простым и естественным (Ф). На этой основе были развиты интерес¬
ные концепции (принципы) относительности геометрии, физико-геоме¬
трической дополнительности и т. д. 34.
В чем же состоит гипотеза о макроскопической природе простран¬
ства и времени? Э-структура заведомо макроскопична. Здесь нет ниче¬
го гипотетичного. Т-структура при описании макромира выступает как
пространство и время (это, естественно, не означает, что классическую
физику нельзя развить в иной структуре), а при развитии физических
теорий, описывающих другие уровни строения материи, этот фон хотя
и можно использовать, но это сопряжено с усложнением теории и от не¬
го, как правило, отказываются. Эта ситуация и явилась фактически
основой гипотезы о макроскопической природе пространства и вре¬
мени 35.
33 См. Е. J. Zimmerman, The Macroscopis Nature of Space-Time. «American
Journal of Physics». Vol. 30, № 2, 1962, p. 101.
34 См. H. Reichenbach. The philosophy of Space and Time. N. Y., 1958, p. 33;
A. M. Мостепаненко. Пространство-время и физическое познание. М., 1975, стр.
52 и др.
3$ Подобная макроскопичность пространства и времени не должна пониматься в
том плане, что макромир исчерпывается классическими объектами и процессами. Мак¬
ромир так же неисчерпаем, как и микромир. Теоретическое описание различных «сре¬
зов» или фрагментов макромира тоже может потребовать выхода за пределы класси¬
ческого пространства и времени. Мир классической механики макроскопичен, но мак¬
ромир не обязательно классичен.

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ В СТРУКТУРЕ ФИЗИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ
163
Правда, в последнее время привлекает внимание еще один путь:
попытаться выкристаллизовать пространство-время из специфических
элементов неклассической физической теории. Подобное пространство-
время, естественно, будет органично соответствовать теории. Традици¬
онное развитие квантовой механики шло по пути квантования геоме¬
трии. Здесь имеется в виду не переход к квантованному пространству-
времени (это путь Снайдера). Речь идет о том, что была взята геоме¬
трическая (а соответственно, и динамическая) структура классической
физики, которая в определенных пределах вполне корректно описывала
реальный мир, и ее улучшили путем квантования. Однако есть и другой
путь, на который указывает Д. Финкельстайн 36,— не квантовать геоме¬
трию, а геометризовать кванты!
Дело в том, что в квантовой теории мы имеем целый ряд величин
и понятий, которые носят существенно квантовый, неклассический ха¬
рактер. В частности, подобным параметром является спин частицы.
В последнее время были предприняты интересные попытки развить
квантовую теорию, исходя только лишь из неклассических величин. При
этом подходе строится теория, которая, в соответствии с пересмотром
концепции континуума, вообще не использует понятий частицы и поля,
ибо они содержат в себе идею потенциальной изолированности объек¬
та, что несовместимо с фундаментальной идеей квантовой физики —
с идеей целостности. В соответствии с этим подходом пространство и
время не элиминируются из теории (как это делается сторонниками ги¬
потезы о макроскопической их природе), а их конструируют на основе
неклассических, квантовых порождающих элементов. Построенное по¬
добным образом пространство-время обладает целым рядом нетри¬
виальных свойств — оно оказывается комбинаторным, имеющим спинор¬
ную структуру и т. д.37. На этом пути пытаются развить более стройную
квантовую теорию, в которой удалось бы добиться согласованности фор¬
мального и неформального языков.
Таким образом, развитие квантовой физики как бы демонстрирует
нам три пути развития неклассических теорий: 1) в рамках классиче¬
ских пространства и времени; этот путь сопряжен с неестественным
усложнением теории и употребляется, как правило, на начальных эта¬
пах построения теории; 2) в рамках абстрактных математических мно¬
гообразий, например, в бесконечномерном гильбертовом пространстве —
этот путь открывает доступ к использованию в физике богатейших запа¬
сов абстрактных структур современной математики; 3) в рамках неклас¬
сического пространства-времени, структура которого выводится из спе¬
цифических неклассических порождающих элементов.
В заключение хотелось бы вернуться к гипотезе о макроскопической
природе пространства и времени. Иногда можно столкнуться с попытка¬
ми придать этой гипотезе чуть ли не философский статус. В этом смыс¬
ле ее следует ослабить: она носит частный и сугубо физический ха¬
рактер и не вступает в противоречие с философским тезисом о всеоб¬
щности пространства и времени. Но в рамках физической проблемати¬
ки эта гипотеза может быть и усилена: если пространство и время обла¬
дают макроскопической природой, то это не означает, что макромир об¬
ладает пространственно-временной природой. Таковым является лишь
определенное подмножество макромира, которое мы вот уже несколько
тысячелетий познаем, используем и расширяем в рамках пространствен¬
но-временной доктрины.
36 D. Finkelstein. Space—Time Structure in High Energy Interaction. In:
Coral Gables Conference on Fundamental Interactions at High Energy». N. Y,—L,—P.,
1969, p. 325.
37 См., например, R. Penrose. Angular Momentum: an Approach to Combina¬
torial Space-Time. «Quantum Theory and Beyond», p. 151.

ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
Римский клуб
перед социальными проблемами
А. И. ПРИГОЖИН
В конце августа — начале сентября
1977 года в Москве состоялась первая
встреча представителей советской научной
общественности с членами так называемо¬
го Римского клуба — международного не¬
правительственного объединения ученых,
бизнесменов, общественных деятелей, став¬
шего за последние годы широко извест¬
ным благодаря своим докладам о глобаль¬
ных проблемах современности. На москов¬
ской встрече, организованной по инициати¬
ве Государственного комитета Совета Ми¬
нистров СССР по науке и технике, зару¬
бежные гости во главе с президентом клу¬
ба видным итальянским бизнесменом Ауре¬
лио Печей изложили основные результаты
своих исследований и разработок, а также
планы на ближайшие годы.
Как подчеркнул на встрече заместитель
председателя Госкомитета по науке и тех¬
нике член-корреспондент АН СССР
Д. М. Гвишиани, данное мероприятие не¬
смотря на известные расхождения во
взглядах на развитие человечества будет,
несомненно, способствовать лучшему пони¬
манию советскими учеными ведущихся за
рубежом работ по глобальной проблемати¬
ке. Оно будет полезно также и для пози¬
тивной деятельности наших специалистов
разных профилей, работающих в указан¬
ной области
Ниже дается критический анализ мето¬
дологических и социологических аспектов
последних докладов клуба с учетом вы¬
сказываний их авторов на упомянутой
встрече.
Некоторые тенденции
Прошло уже несколько лет, как Рим¬
ский клуб предпринял издание цикла ис¬
следований под характерным общим назва¬
нием «Предупреждения человечеству». Из
этого источника человечество получило уже
пять таких «предупреждений». Каждое из
1 Критику идеологических и методологи¬
ческих аспектов исследований Римского
клуба см. в статье: Д. М. Гвишиани.
Методологические проблемы моделирования
глобального развития. «Вопросы филосо¬
фии», 1978, № 2.
них представляет собой доклад, основан¬
ный на анализе глобальных проблем сов¬
ременности.
Первым было исследование «Пределы
роста», выполненное под руководством
Дениса Медоуза, смысл которого можно
свести к следующему: характерный ныне
экспоненциальный рост производства и на¬
селения грозит человечеству катастрофой,
ибо в скором времени он приведет к ис¬
черпанию природных ресурсов. Руководи¬
тели второй работы клуба «Человечество
у поворотного пункта» Михайло Месаро-
вич и Эдвард Пестель остановились на не¬
которых социально-экономических различи¬
ях развития отдельных регионов мира и
возможностях управления ростом. Затем
последовал проект, подготовленный интер¬
национальной группой во главе с Яном
Тинбергеном и названный «Перестройка
международного порядка»,— об изменении
экономических и политических отношений
между государствами и. регионами. Сле¬
дующим стало исследование Дениса Габо¬
ра, Умберто Коломбо, Александра Кинга
и Рикардо Галли «По ту сторону века ра¬
сточительства» — о путях экономного и без¬
вредного использования ресурсов, науки
и технологии. Наконец, издана пятая ра¬
бота, названная ее руководителем Эрвином
Ласло «Цели для человечества», который
полагал, что главное состоит в необходи¬
мости объединения народов для решения
общих задач и в развитии глобально-ориен¬
тированного мышления.
Эволюция Римского клуба показательна
во многих отношениях. Прежде всего за¬
метно меняется предмет исследований.
Вначале это природные ресурсы, потом
экономика, наука, а теперь сфера массово¬
го сознания.
Иным становится и соотношение количе¬
ственных и качественных методов: если
первые работы представляли собой мате¬
матические модели, то последние исполь¬
зуют лишь экономическую и социальную
статистику, а в основном это политико¬
экономические и социологические концеп¬
ции. Авторы этих докладов все менее вы¬
ступают как математики и все более как
социальные мыслители.
Изменилась тональность выводов: от
эсхатологических к оптимистическим. Пер¬
ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
165
вый доклад, по-видимому, был рассчитан
на шок, его картина мира выглядела ката¬
строфической. Последний явно сглаживает
противоречия в мире, подчеркивает гар¬
монию ценностей, традиций, интересов.
Следует отметить также и возрастающую
от проекта к проекту численность их участ¬
ников, более широкий охват стран и учет
различных подходов. Так, в последних про¬
ектах в авторских коллективах была пред¬
ставлена и марксистская точка зрения.
В советской литературе уже были рас¬
смотрены и получили критическую оценку
первые два доклада Римского клуба2. Но¬
вые работы этой организации менее изве¬
стны советскому читателю. Кроме того,
именно в них анализируются социально-фи¬
лософские проблемы, волнующие мир се¬
годня.
Можно утверждать, что сейчас накоплен
уже немалый опыт анализа и моделирова¬
ния глобальных процессов современности.
Пожалуй, здесь уже сформировался и круг
ключевых методологических проблем, не
учитывая которые невозможно серьезно ра¬
ботать в данной области. На наш взгляд, в
самом общем виде к ним следует отнести
прежде всего вопросы трактовки основного
объекта исследования — человечества в це¬
лом, выделение важнейших проблем, харак¬
теризующих его нынешнее состояние, а так¬
же определение главных направлений раз¬
решения этих проблем. Очевидно, что отве¬
ты на отмеченные вопросы не исчерпывают
проблематики глобальных процессов, но
показывают, сколь велики различия в их
понимании в современном мире. И хотя
Римский клуб пытается строить свои рабо¬
ты на позициях общечеловеческих ценно¬
стей, ему не удается обойти «острые углы»
противоречий нашего времени.
Мы рассмотрим здесь, какие ответы
предлагают на эти вопросы авторы двух
последних докладов клуба, подготовлен¬
ных под руководством Я. Тинбергена
и Э. «Ласло, а затем попробуем дать об¬
щую характеристику их социальной функ¬
ции.
Образ человечества
Глобальные проекты, как известно, ориен¬
тированы на социальный объект предель¬
ных масштабов — на человечество как це¬
лое. Однако общепринятой концепции тако¬
го объекта еще нет, а между тем поста¬
новка и разрешение проблем его развития
во многом зависят от определения этой
ключевой категории. Очевидно, что данный
объект может быть охарактеризован в не¬
скольких аспектах.
По-видимому, определение категории
«человечество в целом» должно предпо¬
2 См., например, В. 3 а г л а д и н, И.
Фролов. Глобальные проблемы совре¬
менности («Коммунист», 1976, № 16), а так¬
же А. А. Р ы в к и н и И. Ш. Амиров.
Критический анализ моделей глобального
проекта «Человечество перед выбором».
(«Экономика и математические методы»,
1977, XIII, вып. 3.)
лагать описание последнего как особой
исторической общности, складывающейся
особенно интенсивно в последние десяти¬
летия по мере возрастания взаимосвязи
разных секторов населения земного шара.
Такая общность качественно и количест¬
венно отлична от понятий «нация», «на¬
род», «страна» и т. д.
Целесообразным представляется и выде¬
ление естественнобиологического аспекта
указанной общности, являющейся частью
земной природы и дифференцирующейся
внутри себя по расовым, половым, возра¬
стным, генетическим и иным значимым
признакам.
Особое значение здесь имеет социально¬
психологическое измерение феномена обще¬
человеческого сознания: структуры ценно¬
стей, норм, традиций, убеждений и т. д.
Помимо перечисленных, необходимы так¬
же экономические, географические, соци¬
альные и иные характеристики для поста¬
новки вопроса о возможности рассмотре¬
ния человечества как субъекта решения, то
есть вопроса о том, в каком смысле можно
говорить об интересах, целях, воле всего
человечества. Ясно поэтому, что без четко¬
го социального анализа реальных интере¬
сов человечества, различных социальных си¬
стем и их реальных перспектив эти вопро¬
сы не могут быть решены.
Понятно, что такой обширный и слож¬
ный социальный объект нуждается в рас¬
членении, типологии его подсистем и эле¬
ментного состава. Пока нет сколько-нибудь
согласованной процедуры декомпозиции
человечества, и чаще всего ее сводят к ре¬
гионализации по разнообразным основа¬
ниям.
Какое же решение этих проблем дается
в докладах Римского клуба?
Собственно говоря, как специальные ме¬
тодологические задачи они и не рассмат¬
риваются. Понятие «человечество» приво¬
дится как интуитивно ясное, и никакого
строгого содержания в него не вкладывает¬
ся. Сравнительно большое внимание уделя¬
ется разделению мира на части, впрочем,
тоже без специального методологического
обоснования. Уже в ранних моделях гло¬
бального развития была показана необхо¬
димость учитывать неоднородность мира.
Но в докладе Я. Тинбергена «Перестройка
мирового порядка»3 по этому поводу
лишь воспроизводятся стереотипы сознания
некоторых политических кругов капитали¬
стических и развивающихся стран с при¬
месью маоистской фразеологии. В самом
деле, в нем проводится разделение мира
на два аморфных блока «бедных» и «бога¬
тых», в первом из которых вообще нет
различий, а во втором разница между
«рыночными» и «центрально-планируемы-
ми» странами понимается как сугубо орга¬
низационно-экономическая, без должного
учета идеологических и социальных отли¬
чий и противоречий. Ведь несомненно, что
по ряду определяющих признаков сходство
между некоторыми странами, согласно до¬
3 Jan Tinbergen а. о. Reshaping the
International Order. A Report to the Club of
Rome. N. Y., 1976.

166
ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
кладу, попадающими в разные миры, ока¬
зывается большим, чем различия между
ними, а дифференциация внутри «третьего
мира» зашла слишком далеко, чтобы о ней
можно было умолчать в разработках гло¬
бальных проблем современности. Да и во¬
обще проблема типологии стран вряд ли
может быть исчерпана простой регионали¬
зацией.
Совершенно неоправданным представля¬
ется игнорирование дифференциации по
признаку богатства—бедности внутри стран.
Во многих так называемых «бедных» об¬
ществах проблемы нищеты могут быть
решены путем более справедливого измене¬
ния их внутрисоциального порядка. Похо¬
же, что авторы намеренно или непроиз¬
вольно механически переносят межклассо¬
вые противоречия на международные, сме¬
щая тем самым акценты в расстановке
политических сил современности. ,
Несколько дальше в этом вопросе пошел
в своем докладе «Цели для человечест¬
ва»4 Э. Ласло. Большую часть его труда
занимают два «атласа целей»: националь¬
ных и региональных, а также наднацио¬
нальных и транснациональных, пересекаю¬
щих границы государств. Оба атласа не
представляют собой социологического ис¬
следования, выполненного методами, ска¬
жем, анкетирования или контент-анализа.
Скорее они построены по стандартам ква¬
лифицированной журналистики, умело пре¬
парирующей тексты речей, статей, лозунгов,
данных исследований общественного мне¬
ния.
Вот, например, цели Канады: до второй
мировой войны авторы считают характер¬
ной для нее преимущественную ориентацию
на скорый экономический рост, но в после¬
военный период в официально провозгла¬
шенных целях канадского общества произо¬
шли перемены. Наряду с чисто экономиче¬
скими стали называться более широкие
социальные цели: занятость, стабильность,
выравнивание доходов. В последние же го¬
ды кризис в экономике, в особенности не¬
хватка и угроза исчерпания ресурсов и
экологической катастрофы, внесли новый
мотив, наиболее четко выраженный в
лозунге Научного совета Канады: «от
общества потребления к обществу сохра¬
нения» (стр. II)5. Такая постановка воп¬
роса предполагает возможность сдержива¬
ния экономического роста для уравнове¬
шивания производства со средой. Подоб¬
ные тенденции авторы обнаруживают в це¬
лях и других развитых капиталистических
стран. Что же касается развивающихся
стран и регионов, то здесь выделяется
стремление их к национальной интеграции,
преодолению нищеты в противоречивом
сочетании с местными культурными тра¬
дициями.
В «атласе целей» бросается в глаза от¬
сутствие единой методики анализа для
всех стран. Применительно к одним при¬
4 Ervin' L a s z I о et al. Goals for Mankind.
A Report to the Club of Rome on the New
Horizons of Global Community. N. Y., 1977.
5 Страницы указываются по соответст¬
вующим докладам.
водятся сложные классификаций целей
по степени общности (главная цель, базо¬
вые цели, задачи), по отношению к дру¬
гим цели дифференцируются по их носи¬
телям — социальным группам, в третьем
случае без всякой систематизации кратко
упоминаются какие-либо правительствен¬
ные мероприятия. Отсюда — чрезвычайно
малая сопоставимость результатов, нестро-
гость характеристик, полученных в разных
измерениях. Надо сказать также, что
группа Э. Ласло не обошлась все же без
регионализации. Но хотя последняя была
проведена отнюдь не по Я. Тинбергену
(на «богатых—бедных»), преимущества ее
не менее сомнительны (например, деление
стран на англо- и франкоязычные).
Вместе с тем, как уже отмечалось, до¬
клад «Цели для человечества» содержит
и транснациональный срез так называемых
«внутренних границ человечества», пока¬
зывающий цели основных международных
организаций (ООН, МОТ), мультинацио¬
нальных корпораций, Всемирного Совета
церквей и Римской католической церкви.
Утверждается, что все они эволюциониру¬
ют в сторону большей ответственности за
судьбы мира в целом.
Значительный материал в поддержку та¬
кой уверенности дает, по мнению авторов
доклада, анализ основных мировых рели¬
гий и традиционных верований. Универса¬
листские элементы довольно сильно пред¬
ставлены в иудаизме, христианстве, исламе,
индуизме, буддизме, китайской традиции,
африканских верованиях. В каждом случае
авторы делают упор именно на интегра¬
тивные, «вселенские» ориентации этих
религий.
Читатель видит панораму древних уче¬
ний, которые действительно удерживают
еще значительные позиции в разных обще¬
ствах и игнорирование которых было бы
ошибкой. Можно, конечно, посетовать на
некоторую неполноту картины, например, на
отсутствие оценки роли новых течений
в христианстве, особенно евангелических
направлений, существенно обновивших хри¬
стианскую этику. Но гораздо нужнее отме¬
тить односторонность, апологетичность при¬
веденного анализа. Авторы явно акценти¬
руют, выдвигая на первый план желаемые
признаки, приглушая противоположные.
Ведь хорошо известно, какую роль сыгра¬
ли религии в разделении человечества. Да
и сейчас религиозные распри служат при¬
крытием многих конфликтов на Земле.
И еще один срез массового сознания
предлагают авторы доклада, еще один спо¬
соб раздвинуть «внутренние границы» че¬
ловечества. Речь идет об идеологиях. Вот
либерализм, традиционная враждебность
которого к государству и управлению ста¬
ла сменяться все большим признанием
важности общественных систем, без кото¬
рых индивиды не могут достигнуть своих
целей. Теперь неограниченная свобода лю¬
дей может оказаться опасной для них
самих, ибо слишком взаимосвязанным стал
мир. Появилась концепция «оптимальной
свободы», призывающая к ответственности
индивидов и групп за последствия, кото¬
ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
167
рые могут иметь их действия для других.
А это, по мысли авторов доклада, как раз
тот вклад в дело мировой солидарности,
который делает честь современному либе¬
рализму.
Экспертов группы Ласло заинтересовал
и некий «марксистский социализм», пред¬
ставленный в одной строке именами Марк¬
са, Ленина, Мао, что, видимо, не смущает
авторов. В заслугу так понимаемому
«марксистскому социализму» . ставится
стремление к равенству всех людей, неза¬
висимо от нации и пола, и к упразднению
эксплуатации. Не устраивает здесь только
марксистский взгляд на развитие через
противоречия, ибо конфликты в схему со¬
лидарности Э. Ласло никак не укладыва¬
ются.
Наконец, последний пласт современного
сознания—так называемые альтернативные
культуры. «Думай по-новому, вернись на¬
зад» — таков был лозунг одной студенче¬
ской выставки в Цюрихе. Человек не дол¬
жен быть эксплуататором природы и гра¬
бителем потомков. Поворот от гигантизма
в организациях и потребностях к умерен¬
ности и бережливости в небольших комму¬
нах («малое — это прекрасно») — важный
вклад в общечеловеческие ценности. Сель¬
ские коммуны (в Голландии, Уэльсе, Юж¬
ной Франции) создают бывшие горожане,
пытающиеся доказать возможность без¬
бедной жизни на основе безвредной для
среды технологии, солнечной и ветровой
энергии, совместного равного труда. Го¬
родские молодежные коммуны (которых
только в ФРГ свыше тысячи) строятся на
уравнительных, антииерархических принци¬
пах, иногда с чисто экономическими или
религиозными целями, но «дух солидарно¬
сти» всегда господствует в них. Парадок¬
сально, но антиипдустриальная направлен¬
ность альтернативных культур получила
новый импульс от величайшего техническо¬
го достижения века — выхода в космос,
откуда Земля выглядит неким слабым оча¬
гом жизни в холодном пространстве. И вот
такие построения поддерживаются всем
смыслом доклада, хотя справедливо отме¬
чаются экстремизм, извращения и другие
опасные для общества проявления подоб¬
ных субкультур.
Итак, методологическая проблема анали¬
за глобального развития — разработка кон¬
цепции человечества — остается нерешенной
в обоих докладах. Авторы прибегают в ос¬
новном к описательному фиксированию тех
или иных частных особенностей человече¬
ства по ограниченным схемам, давая лишь
его смутный образ. А это прямо сказыва¬
ется и на постановке ими основных про¬
блем современного мира.
Мир сегодня
Рассмотрим теперь, как в представлении
участников Римского клуба выглядит сло¬
жившаяся в мире ситуация, как они оце¬
нивают основные противоречия в нем,
а также причины, их обусловившие.
Что вообще можно назвать «проблемой
для человечества»? Каковы правила ее
выдвижения и постановки? С этого дол¬
жен начинаться любой научный анализ
нынешнего состояния человечества, отсюда
должны вытекать и формулировки путей
его дальнейшего развития.
Марксистский подход к данному вопросу
исходит из того, что основная проблема
есть объективное противоречие в развитии
объекта, которое непосредственно или в
конечном счете определяет другие противо¬
речия и процессы.
Между тем приходится вновь констатиро¬
вать, что в Римском клубе к методологии
своих/Проектов интереса не проявляют. Ви¬
димо, источником вычленения проблем слу¬
жат общественное мнение, сложившиеся
представления и взгляды каких-то социаль¬
ных кругов, которым симпатизируют сами
лидеры данных проектов. Поэтому и воз¬
никают противоположные, во многом не¬
совместимые позиции.
Логика проекта, разработанного группой
Я. Тинбергена, такова: нынешнее состоя¬
ние человечества характеризуется вопию¬
щим неравенством в развитии разных его
частей, что, во-первых, несправедливо, во-
вторых, чревато опасностью глобального
конфликта, поэтому нищета, царящая в
известных регионах,— это общая проблема
человечества, и решение ее должно идти
главным образом по пути перестройки от¬
ношений между странами мира. Во всех
сферах отмечается нетерпимое более нера¬
венство между «бедными» и «богатыми»
нациями. Под таким углом зрения авторы
пытаются рассмотреть «все элементы бла¬
госостояния человечества как материально¬
го, так и нематериального характера: от
потребительских товаров до принципов
справедливости, равенства участия и сво¬
боды» (стр. 6).
Перед читателем разворачивается мрач¬
ная картина тяжкой нищеты большинства
людей и нездоровых тенденций в развитии
мира.
Две трети человечества живет менее
чем на 30 центов в день, на земле около
1 миллиарда неграмотных, 70% детей
в «третьем мире» недоедают, преждевре¬
менная смерть от изнурительной работы —
такова реальность нашего времени. И это
в тот момент, когда расходы на вооруже¬
ние достигли 300 миллиардов долларов
ежегодно, 35 миллионов долларов каждый
час. Тревога увеличивается и оттого, что
подобные расходы увеличиваются и в
«третьем мире»: они возросли от 6% ми¬
ровых затрат на вооружение в 1954 году
до 17% в 1974 году.
Производство же питания существенно
отстает от роста населения. В начале
XXI века ожидается минимум 7 миллиар¬
дов жителей Земли (в 70-х годах 88% ро¬
ста дает «третий мир»), а ко второй поло¬
вине следующего века — от 12 до 20 мил¬
лиардов. И если средний прирост продо¬
вольствия в мире в 50-х годах составлял
3,1%, в 60-х — 2,7%, то население в те же
годы росло соответственно: 2% и 1,9%
(стр. 29). И опять же — неравная зависи¬
мость: 85% мирового производства удобре¬
ний контролируют индустриально разви¬
168	ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
тые страны. Ведь стоит только США со¬
кратить свой экспорт удобрений на 2
миллиона тонн, как это приведет в «треть¬
ем мире» к срыву производства 20 мил¬
лионов тонн зерна. Каскад цифр и приме¬
ров ведет к одному — к той мысли, что
международное неравенство — позор и уг¬
роза для человечества, ибо оно морально
неоправданно и вызывает антагонизмы,
ожесточение, конфликты.
Итак, по Я. Тинбергену, основной порок
существующего мирового порядка — не¬
равенство «бедных» и «богатых» наций.
Необходимость и неизбежность перемен
встают на повестку дня.
Изменились экономические условия в
мире, особенно заметно выросла всеобщая
взаимозависимость стран от промышленно¬
го и сельскохозяйственного обмена. Мно¬
гие высокоразвитые страны существуют
только на привозном сырье. А «эффект
ОПЕК»6 распространился далеко за преде¬
лы так называемых отношений «Север —
Юг». Уже никто не может укрыться на
«островках процветания». «Третий мир»
стучится в двери: иммиграция, терроризм,
угроза иностранным инвестициям...
По-иному представляет себе проблемы
нашего времени Э. Ласло. Как бы поле¬
мизируя с первыми работами Римского
клуба, авторы доклада «Цели для челове¬
чества» провозглашают: «критические гра¬
ницы, противостоящие человечеству,— не
физические, а человеческие» (стр. 258).
Эти «внутренние границы» проявляются
в узости интересов, недальновидности пла¬
нирования, недостаточной ответственности
за глобальные процессы, все еще характер¬
ные для поведения жителей Земли. Миро¬
вому сообществу пора перейти к постанов¬
ке и достижению долгосрочных, глобально
ответственных целей. И когда человечест¬
во их осознает и примет, перед ним от¬
кроются новые горизонты, а именно —
большая справедливость и гуманизм, удов¬
летворение потребностей и самообеспече¬
ние народов. Но выход к названным гори¬
зонтам требует реформы существующи-с
способов мышления и планирования, неук¬
лонного и скорейшего движения всего че¬
ловечества к мировой солидарности — глав¬
ной из всех глобальных целей. За всю
свою историю люди накопили немалые
резервы для расширения и даже преодоле¬
ния «внутренних границ». Как видно из
«атласа целей», в сознании большинства
людей развиты уважение и стремление
к объединению, взаимопомощи и т. д.
Таким образом, будь то экологический
кризис, угроза голода (в ранних проектах),
неравенство или разобщенность, понимание
проблем человечества в Римском клубе
сводится к неудовлетворенности той или
иной стороной действительности, критике
вторичных, верхушечных частей айсберга
мировых проблем. Глубинные же, социаль¬
но-классовые их основы остаются вне поля
зрения. Оттого и позитивное содержание
докладов, конкретные предложения путей
6 Имеется в виду акция нефтедобываю¬
щих стран по резкому повышению цен на
экспортируемую ими нефть.
развития человечества выглядят скорее как
благие . пожелания, призывы, чем как
обоснованные, реалистические рекоменда¬
ции.
Альтернативы
Вопрос о том, куда именно идти челове¬
честву, какими способами ему избавляться
от гнетущих его проблем, пожалуй, самый
острый и дискуссионный из всех назван¬
ных ранее проблем. Он в максимальной
степени связан с идеологической установ¬
кой исследователя, с его ценностной ориен¬
тацией. Вместе с тем выдвижение позитив¬
ных вариантов обычно венчает всю преды¬
дущую систему рассуждений, фактов, ар¬
гументов. Поэтому авторы глобальных про¬
ектов особенно дорожат именно этой по¬
следней частью своих разработок, рекла¬
мируют ее в названиях своих работ.
Однако именно здесь исследователя под¬
жидает одна из самых трудных методоло¬
гических процедур. Поскольку речь идет
о процессах большой общности, то авторы
склонны формулировать предлагаемые че¬
ловечеству цели в категориях высокой аб¬
стракции в духе всеобщего гуманизма
и т. п. Когда же они вплотную подходят
к разработке сценария перехода из одного
состояния в другое, возникает необходи¬
мость перевода общих понятий на опера¬
циональный язык измеряемых эмпириче¬
ских показателей, что удается далеко не
всегда. И вот тогда многие прокламируе¬
мые вначале ценности теряют свою реаль¬
ность и не доводятся до уровня решения
конкретных задач. Так случается, если
концептуальные тезисы проекта не сопо¬
ставлены с возможностями их измерения.
Проследим, как это получается у Я. Тин¬
бергена. В противовес нынешнему состоя¬
нию авторы доклада провозглашают необ¬
ходимость создания нового всемирного по¬
рядка, «при котором жизнь с достоинст¬
вом и в благополучии становится неотчуж¬
даемым правом каждого» (стр. 4). Далее
их ценностная позиция определяется в не-
конкретизируемом понятии «справедливо¬
го социального порядка». Наконец, читате¬
ля подводят к идее «гуманистического со¬
циализма» (стр. 63), основанного на об¬
щечеловеческих ценностях, то есть опять
же на достоинстве, справедливости, уча¬
стии и проч. Однако достижение подобных
целей требует серьезных коррективов в
нынешних формах и методах развития
человечества.
Один из центральных пунктов позитив¬
ной части доклада — критика «идеологии
роста». С этим следует разобраться под¬
робнее. Довольно часто, сетуют авторы,
путают понятия «рост» и «развитие». Меж¬
ду тем разница между ними становится
все более значимой. Вопрос отнюдь не
только в том, сколько произведено, но и в
том, как и что произведено. И это не три¬
виально. Ведь существует своего рода
культ высоких темпов роста, успех разви¬
тия страны обычно оценивают именно по
этому показателю. Но массовая нищета,
оказывается, вполне может существовать
ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
169
при высоких темпах роста. Валовой нацио¬
нальный продукт не есть показатель со¬
циальной удовлетворенности. Погоня за
количеством, расточительное отношение
к ресурсам неизменно оборачиваются ма¬
нией потребления, которая ставит под уг¬
розу важные человеческие ценности. «При¬
мер массовой моторизации и проблема
шсорения дают два хороших доказательст¬
ва саморазрушающейся природы филосо¬
фии роста» (стр. 75).
Главное — структура роста. Такова
альтернатива развития, выдвигаемая в до¬
кладе. То есть низкий рост при справед¬
ливом распределении может оказаться
предпочтительнее. Повышение трудоемкости
иногда целесообразно, если обеспечивает
широкую занятость. Надо быть готовыми
жертвовать высокой производительностью
ради сохранения среды. Технологические
успехи следует поверять социальной ценой.
11оэтому мелкие кустарные предприятия
с ручным трудом не всегда необходимо
вытеснять автоматизированными гиганта¬
ми, а продукты народных промыслов —
синтетикой. Так что правильное развитие
означает «ходить на двух ногах»: эффек¬
тивность и социально приемлемую техно¬
логию.
В особенности эти призывы обращены
к «третьему миру», где некоторые тенден¬
ции развития вызывают беспокойство, и в
первую очередь — стремление подражать
западным образцам. В докладе с тревогой
отмечается, что это приводит к деградации
национальной культуры, к разрушению че¬
ловеческих ресурсов и ценностей.
В стратегии развития «бедных» стран
важную роль должны играть «опора на
себя», стремление к самообеспечению. Они
призваны более рачительно использовать
собственные возможности, не полагаясь
только на помощь индустриальных наций.
Но и на «богатые» страны возлагается
большая ответственность за судьбы чело¬
вечества, за решение его проблем. Они
нуждаются в переходе от господствующей
в них «философии роста» к некоему «все¬
общему благосостоянию», к подчинению
технологии социальным ценностям, к пере¬
ливу капиталов и продукции в «бедные»
страны. Индустриальные нации настойчиво
призываются к самоограничению, например,
через определение верхних пределов по¬
требления ценных продуктов питания (осо¬
бенно мяса). Целая серия таких «мак¬
сим» будет способствовать убеждению в
том, что потребление свыше означенных
пределов не только расточительно, но и
предосудительно по отношению ко многим
бедным и своим потомкам.
На пути человечества к новому мирово¬
му порядку, согласно докладу, необходимо
также новое толкование национального су¬
веренитета. Центральная проблема здесь —
«решения с внешним эффектом», когда
действия одних стран вызывают непред¬
намеренные последствия для других. Со
временем объем подобных решений с кос¬
венными последствиями для других стран
возрастает вследствие все усиливающейся
экономической, экологической и прочих вза-
имозависимостей. Один из примеров —
последствия испытания французской водо¬
родной бомбы для Австралии и Новой Зе¬
ландии. Поэтому очевидной кажется неиз¬
бежность перехода от «территориальной»
концепции суверенитета к «функциональ¬
ной». Последняя означает добровольное ре¬
гулирование поведения разных стран над¬
национальными авторитетами, то есть сов¬
местно созданными органами или форума¬
ми, с учетом роли каждой страны в миро¬
вом равновесии. Отсюда же вытекает и
принцип «общего достояния человечест¬
ва» — интернационализации некоторых при¬
родных ресурсов (Мировой океан, атмо¬
сфера).
И все же главное — в необходимости
снижения различий между «богатыми»
и «бедными» мирами. Соотношение дохода
на душу населения между ними сейчас со¬
ставляет 13:1. Это совершенно неприемле¬
мо, утверждается в докладе, как в отноше¬
нии человеческого достоинства, так и в свя¬
зи с вероятной политической нестабильно¬
стью.
Здесь начинается изложение самого про¬
екта желаемых изменений. Предлагаются
три альтернативы развития человечества по
трем параметрам: рост численности насе¬
ления, доходы на душу населения и по¬
требности в продовольствии.
Но те ли это индикаторы, которыми
можно выразить понятие «гуманистический
социализм»? А как же справедливость, ра¬
венство, достоинство, свобода каждого,
которые были идейным стержнем концеп¬
туальной части доклада? Слов нет, чело¬
веческое достоинство немыслимо без обес¬
печенности продовольствием и сносным
доходом. Но также несомненно и то,
что эти высокие ценности никак не исчер¬
пываются указанными показателями. Ибо
известно, что может быть много продо¬
вольствия и ни капли достоинства... Что
же это такое: пока шла речь о целях ра¬
боты, использовались категории, употреб¬
ляемые для описания самого смысла чело¬
веческого существования, а дошло дело
до планирования — все свелось к тоннам
и долларам? Вполне понятно, что есть
серьезные трудности и ограничения в кон¬
кретном выражении понятий большой
общности, в переводе социально-философ¬
ских категорий на операциональный язык.
Но не следует ли тогда предварительно
соизмерить возможности реализации ис¬
ходной концепции с выводимой из нее
программой?
Очевидный разрыв между концептуаль¬
ной и расчетной частями делит всю работу
Я. Тинбергена на две непересекающиеся
линии, параллельно несущие разные сюже¬
ты, причем читатель не получает уверенно¬
сти в том, что движение по ним идет в
одном общем направлении. Так, практиче¬
ская часть излагается сценарным методом,
предлагающим разные способы сближения
«бедных» й «богатых» стран по упомяну¬
тым выше показателям. Весь процесс рас¬
считан на 42 года, и планируемые состоя¬
ния должны быть достигнуты к 2012 году.
Варианты А (I) и Б ориентированы на
170
ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
низкий демографический рост, в чем как
будто бы заинтересованы все народы. Ва¬
риант А (I) к тому же рассчитывает на
самоограничение развитых стран в росте
своих доходов на душу населения не выше
1,2% в год, что ниже уровня их развития
за последние десятилетия. Производство
же продовольствия в мире в любом случае
должно поддерживаться на уровне 3,1%
прироста в год. Вариант А (II) предусмат¬
ривает демографический прирост в преде¬
лах 0,1% во всем мире. По варианту Б
рост среднегодового дохода на душу насе¬
ления будет равен 5% в развивающихся
странах и 3,3% в развитых, и тогда к 2012
году разрыв между ними снизится с 13:1 до
13:2. По вариантам А (I) и А (II) сокра¬
щение этой дистанции к тому же сроку
дойдет до 13:4 (примерно 3:1). А это уже
неплохо, ибо в самом индустриальном ми¬
ре своя внутренняя пропорция относитель¬
но «бедных» и «богатых» составляет 2:1.
Но добиться поставленных целей нелег¬
ко. Для этого-то и нужно изменить миро¬
вой порядок, и не только экономический.
Так, надо отработать механизм решений
главным образом через наднациональные
авторитеты, которые устанавливали бы ли¬
миты на рост и потребление, облагали бы
международными налогами за отклонение
от них, загрязнение среды, оценивали бы
характер развития стран и регионов и т. д.
«Третьему миру» следует усилить контроль
над своими ресурсами, как это сделали
страны ОПЕК, использовать зависимость
индустриальных стран от своего сырья
(из 13 видов основных сырьевых материа¬
лов США, например, в 1950 году зависели
от импорта 4 видов, в 1970 году — от 6,
а в 1985-м — будут зависеть уже от 9 видов).
Новый порядок предусматривает отказ
«богатых» стран от части своей производи¬
тельной способности, имея в виду скорей¬
шее достижение равновесия в мире. Они
должны заняться индустриализацией
«третьего мира» улучшением там образо¬
вания, управления. Им следует создавать
специальные фонды для развития «третьего
мира». Наконец, «богатым» странам пора
перейти и к регулярным отчислениям из
своего бюджета в пользу развивающихся
стран. К 1980 году объем таких постоян¬
ных отчислений предполагается на уровне
0,7% валового национального продукта
ежегодно, с тем чтобы довести его потом
до 1,0%. Так представляют себе разреше¬
ние проблем современного мира авторы до¬
клада Я. Тинбергена.
Э. Ласло фактически обходит проблему
перевода концептуальных понятий в эмпи¬
рические показатели: его результаты есть
следствие экспертных оценок. Как посту¬
пали сами эксперты, какими показателями
и источниками они пользовались, остается
неясным.
Доклад «Цели для человечества», как
уже указывалось, выдвигает задачу дости¬
жения мировой солидарности на основе
формирования у людей, социальных групп
и правительств глобально ориентирован¬
ного мышления .в направлении четырех ос¬
новных целей: безопасность, обеспечение
продовольствием, оптимальное использовав
ние энергии и ресурсов, развитие. В докла¬
де содержится также попытка оценить сте
пень приближения к глобальным целям Н
развитых и развивающихся стран примени
тельно к разным сферам национальной по¬
литики. Делается это следующим образом:
на страну составляется диаграмма, где
каждую сферу политики изображает верти¬
кальный прямоугольник, на нижнем конце
которого, то есть на «нулевой» точке, рас!
положены антиглобалистские (читай: эго-1
центрические, краткосрочные, с ограничен-j
ной ответственностью) трактовки целеЦ
в данной области, на верхнем, десятом деЧ
лении — полностью глобально ответствен*
ные интерпретации тех же целей. Так, на-^
пример, нижняя версия экономической no-i
литики означает: «установка на быстрый
и недифференцированный рост», верхняя —;
«установка на избирательный рост, ориен¬
тированный на услуги»; соответственно
в сельскохозяйственной политике «нулем»
оценивается «максимизация прибыли»,
а «десяткой» — «предпочтение технологиям,
наиболее удовлетворяющим мировые по¬
требности в продовольствии» и т. д.
Четыре указанные глобальные цели на
диаграмме представлены несколько деталь¬
нее. Кроме того, внутри каждого прямо¬
угольника изображены пять социальных
сил (правительство, народ, бизнес, религия
и интеллектуалы) в виде кружков разного
диаметра (что отражает степень их влия¬
ния в данном секторе национальной поли¬
тики) и на разных уровнях (что символи¬
зирует степень приближения каждой из
них к глобальному мышлению). Более то¬
го, дается оценка глобальной ответственно¬
сти по каждой сфере национальной полити¬
ки и выводится средний индекс этого при¬
знака для поведения страны в целом по
той же десятибалльной шкале. Эта попыт¬
ка «выставить балл» каждой стране и да¬
же внутринациональным группам вряд ли
может претендовать на точность и выгля¬
дит очень спорной.
Венцом всей работы служит набор «сце¬
нариев», демонстрирующих возможности
совершения «революции мировой солидарно¬
сти» — именно так называется в докладе
процесс преодоления «внутренних границ»
человечества и осознания им своих гло¬
бальных целей. Упомянутая «революция»
провозглашается как «великий императив
нашей эры» (стр. 415), а пути ее осущест¬
вления мыслятся как варианты действий
разных социальных сил (указанных выше)
в направлении продвижения сознания всего
общества к глобальной ответственности.
Вместе с тем очевидно, что главные труд¬
ности в работе над подобным докладом —
методологические, но именно здесь наибо¬
лее рельефно проявляется несостоятель¬
ность позиции авторов. Вот, например, в
структуре социальных сил важнейшей со¬
циальной силе современности — рабочему
классу — не нашлось специального места,
хотя огромное влияние его на обществен¬
ное развитие общеизвестно и доказано не
только теоретически, но и практикой реаль¬
ного социализма.

ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
171
Думается, в докладе «Цели для челове¬
чества» содержится и методологическая
ошибка общего характера. Авторы непра¬
вомерно перенесли сложнейшую проблема¬
тику глобального развития в сферу созна¬
ния, в то время как настоящее место ей
скорее в сфере социально-экономических
отношений. Отсюда и последующие про¬
счеты: установка на изменение мира через
перестройку мышления, игнорирование эко¬
номических закономерностей поведения
различных общественных групп. А вопрос
о том, как выделить истинные цели челове¬
чества, так и остается открытым, как бы
подтверждая ‘ пессимистическое замечание
А. Эйнштейна, что человечество имеет
мощные средства при весьма неопределен¬
ных целях.
Ученая проповедь?
Обратившись к социальным проблемам
глобального развития, Римский клуб при¬
знал тем самым ограниченность узко-
«сыръевого» или чисто «экологического»
подходов в рассмотрении судеб человечест¬
ва, доминировавших в начале деятельности
клуба. Однако истинного соединения «со¬
циологизирующего» подхода с ранее осво¬
енными все же не произошло. Тем не ме¬
нее рассмотренные работы содержат заслу¬
живающие внимания наблюдения и мысли,
интересную информацию.
Ценными представляются соображения
авторов о новых реальностях современного
мира и их роли в развитии человечества:
экономическая взаимозависимость, экологи¬
ческое единство, общечеловеческие формы
собственности, организационное объедине¬
ние и др., а также и антиимпериалистиче¬
ская в целом направленность работ, крити¬
ка существующего неравноправия и экс¬
плуатации в отношениях между странами.
И все же почему так заметен разрыв
между значением, масштабом поднимае¬
мых проблем и их научной проработкой?
Возможно, к рассмотренным выше рабо¬
там вообще не следует предъявлять осо¬
бых логико-методологических требований,
имея в виду их специфический жанр?
В самом деле. Оба доклада Римского
клуба вряд ли можно отнести к разряду
научных исследований и разработок в при¬
нятом значении этих слов. И не только из-
за нестрогости, даже отсутствия исходных
определений, нетеоретичности, зыбкой аргу¬
ментации, но в значительной мере из-за
насыщенности текстов иррациональными
элементами: воспроизводство стереотипов
сознания некоторых слоев западной интел¬
лигенции, опора на веру, интуицию, идеа¬
лизация будущего и т. д. К тому же, на¬
сколько можно судить, авторы не рассчи¬
тывают на принятие своих рекомендаций
в качестве практической программы дея¬
тельности правительств. Их задача скорее
в «пробуждении» общественного мнения;
они больше предназначены взывать к чув¬
ствам и долгу.
По-видимому, жанр рассмотренных ра¬
бот следует охарактеризовать как особый
вид социальной проповеди. Особый в том
смысле, что занимаются этим профессио¬
нальные ученые. Это очень современная
и нужная проповедь, но свидетельствую¬
щая о преднаучном состоянии поставлен¬
ного вопроса.
В пользу такого понимания жанра по¬
добной литературы говорят и заметные
в ней эсхатологические настроения (выра¬
женные еще в работе Д. Медоуза) чувст¬
ва вины и сострадания, призыв к всеедин¬
ству, морализация и т. д. Показателен
в данном отношении и известный утопизм
позитивной части докладов, стремление
проектировать образ будущего как иде¬
ального, непротиворечивого состояния че¬
ловечества.
Безусловно, сказанное совсем не отрица¬
ет положительного значения предложенных
Римским клубом работ. Напротив, не иск¬
лючено, что в такой форме они даже луч¬
ше демонстрируют нравственную мотива¬
цию того широкого общественного движе¬
ния, которое стало складываться вокруг
глобальных проблем современности: разо¬
ружение, мир, сохранение природной сре¬
ды, преодоление голода и т. д. В таком
виде эти работы окажут, пожалуй, более
эффективное воздействие на общественное
мнение в разных странах; упрощая, они де¬
лают более доступными и понятными све¬
дения, требующие гласности.
С другой стороны, не исключено, что,
обратись упомянутые авторы с подобны¬
ми призывами, так сказать, в чистом виде
они не привлекли бы такого внимания;
представленные же в научном обрамлении
как специальные проекты, эти работы полу¬
чают гораздо большую силу внушения и
авторитета. Отсюда становится понятным,
почему математическая, статистическая
и вообще методическая часть глобальных
проектов выглядит гораздо более продви¬
нутой в сравнении с концептуальной.
И это значит, что их методологическая раз¬
работка еще впереди.

Актуальное исследование
Н. НИКОЛОВ. Собственост, интереси и поведение.
Н. НИКОЛОВ. Собственность, интересы и поведение. Изд. 2-е, дополненное. София,
Партиздат, 1976, 279 стр.
Задачу своего исследования автор видит
в том, чтобы с помощью философского и
социологического анализа способствовать
научному раскрытию причин — объектив¬
ных и субъективных — отрицательных явле¬
ний при социализме и тем самым помочь
сформулировать теоретические выводы от¬
носительно реальных путей и способов их
преодоления.
Чтобы своевременно открывать самые
первые ростки нового, еще не определив¬
шегося, но исторически перспективного и
активно его поддерживать, создавать про¬
стор для развития всех его возможностей,
необходимо уметь использовать научные
методы прогнозирования, всячески выяв¬
лять эти возможности и уметь выбирать те
из них, которые могут обеспечить необхо¬
димые для блага народа результаты, соот¬
ветствующие принципам реального, действи¬
тельного гуманизма, интересам общества.
Автор подчеркивает, что борьба с отри¬
цательными явлениями в социалистическом
обществе требует серьезных усилий и стро¬
го научного, исторически конкретного под¬
хода.
Главный путь преодоления отрицатель¬
ных явлений при социализме, как это по¬
казано в книге,— усиленная работа по рас¬
крытию и устранению объективных усло¬
вий возникновения и существования неже¬
лательных явлений, а не объяснение всего
только сознанием, как будто оно в целом
или же отдельные его стороны совершенно
не зависят от производственной, практиче¬
ской и общественной жизни людей.
Автор рецензируемого труда решительно
выступает против любого психологизатор-
ства в объяснении поведения людей. Об¬
щественные отношения определяют созна¬
ние индивида, проявляясь в его личной
биографии. В понятие человеческой лично¬
сти включается прежде всего ее поведение.
Но те или иные конкретные действия от¬
дельной личности связаны с поведением
другой личности. И в книге показан путь,
по которому следует идти в поисках причин
того или иного поведения людей: от лично¬
сти к общественным отношениям, с тем что¬
бы рассматривать самого индивида как
человеческую личность — совокупность всех
общественных отношений. Сущность челове¬
ка не в нем самом, а вне его, в формах об¬
щественных отношений: она определяется
обществом. И при социализме необходимо
раскрывать объективные противоречия об¬
щественных отношений. В. И. Ленин
предупреждал об опасности отношения к
социализму «как к иконе, разрисованной
торжествующими красками» L Автор книги
развенчивает односторонний взгляд, соглас¬
но которому тот факт, что сознание отстает
от бытия и развивается вслед за бытием,
якобы есть единственная причина пережит¬
ков прошлого.
Согласно марксистскому учению, созна¬
ние есть всегда осознанное бытие. А обще¬
ственное бытие пронизано противоречиями
и неизбежно содержит и новое и старое, и
передовые и отсталые тенденции. И если в
общественном сознании существуют отста¬
лые взгляды, то это есть результат реаль¬
ной жизни, в которой еще существуют
объективные условия, поддерживающие эти
отсталые взгляды. Следовательно, можно
говорить об отставании сознания некоторой
части людей не от их бытия, а от передо¬
вого сознания, от взглядов, которых при¬
держивается передовой слой общества.
Марксистская наука объясняет это разли¬
чие в сознании социальной неоднородно¬
стью общества, различными условиями
жизни людей, особенностями их бытия, ко¬
торые в своей совокупности и порождают
различия во взглядах. Отставание сознания
существует, но всегда следует спрашивать:
в отношении каких сторон и тенденций
бытия, в отношении каких взглядов, суще¬
ствующих в обществе, можно говорить об
этом отставании?
В книге убедительно показано, что воз¬
действие на сознание человека не является
единственным средством преодоления отри¬
цательных явлений при социализме. Неко¬
торые теоретики абстрактно, в просвети¬
тельском духе истолковывают причины
этих явлений. Такое толкование возникает
тогда, когда не исследуются реальные ус¬
ловия, в которых зарождается сознание, и
недостатки, которые порождают эти явле¬
ния.
Постановка вопроса в книге имеет вполне
реальное основание: на этапе строительст¬
ва зрелого социалистического общества
абстрактно-просветительский подход к ана-
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 33,
стр. 442.

ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
173
лизу причин отрицательных явлений не
способствует эффективной борьбе а ними.
Такой подход противоречит марксистскому
положению о том, что переход от социализ¬
ма к коммунизму осуществляется и может
быть осуществлен только согласно объек¬
тивной логике развития социалистических
общественных отношений. Раскрытие этой
логики помогает преодолеть проявления
консерватизма в теории. И в этом одна из
главных задач и целей современной общест¬
венной науки.
Общая направленность деятельности ин¬
дивида определяется в конечном счете не
сознанием, а бытием, не мыслями, а жиз¬
нью, развитием и жизненными проявления¬
ми индивида, которые, в свою очередь, за¬
висят от общественных отношений.
И при социализме личность не может ис¬
пользовать свое время полностью по свое¬
му желанию, так как все еще существует
определенное прикрепление (зависимость)
личности к конкретному виду деятельности,
хотя оно имеет совсем иной характер и осу¬
ществляется иными средствами, чем при
капитализме. Преодоление этой зависимо¬
сти личности от разделения труда станет
возможным только тогда, когда будут со¬
зданы все необходимые материальные пред¬
посылки коммунизма.
Пафос книги — в отрицании «абстрактно¬
го просветительства» и в утверждении не¬
обходимости научного исследования ре¬
ального механизма общественных отноше¬
ний, с техм чтобы принимать оптимальные
решения относительно поведения людей, ко¬
торые должны соответствовать потребно¬
стям и историческим тенденциям, общече¬
ловеческому социальному прогрессу.
Социализм дает возможность трудящим¬
ся полнее удовлетворять свои материаль¬
ные и духовные потребности. Но для того,
чтобы превратить эту возможность в дей¬
ствительность, необходима соответствую¬
щая научная организация управления, мо¬
билизация сил и сознания масс. Не может
быть стихийного, фатального и, во всяком
случае, только в одном направлении проте¬
кающего объективного общественного про¬
цесса. Только тогда сознательное научное
управление общественным процессом мо¬
жет быть плодотворным, когда оно созвуч¬
но с отражением в сознании живого про¬
цесса диалектического развития объектив¬
ной действительности.
Специальная глава книги посвящена об¬
суждению того, как рассматривается в
экономической, социологической, психологи¬
ческой и этической литературе категория
«интереса» в условиях социализма. Сфор¬
мулирован тезис о том, что интерес имеет
объективный характер, так как без потреб¬
ности не может быть интереса, но интерес
представляет «общественное лицо потребно¬
сти», он есть опосредованная производст¬
венными отношениями потребность. В ре¬
зультате исследования специфики общест¬
венных, групповых и личных интересов при
социализме в их диалектической взаимосвя¬
зи обосновано положение о том, что про¬
тиворечия при социализме не в главном, а
во второстепенном, в частностях. Подвер¬
гается убедительному критическому анали¬
зу односторонний абстрактно-психологиче¬
ский подход, согласно которому только соз¬
нательный выбор, а не объективная потреб¬
ность определяет поведение людей. Интере¬
сы и поведение, как утверждает автор, мо¬
гут формироваться и управляться только в
соответствии с закономерностями объектив¬
ной диалектики развития общества.
Принципиальный и наиболее важный вы¬
вод автора состоит в том, что полное раз¬
вертывание планового начала в управлении
общественными отношениями поможет выра¬
ботать такие социальные мероприятия, бла¬
годаря которым можно будет успешно пре¬
секать какие бы то ни было проявления ча¬
стнособственнических тенденций и стремле¬
ний у некоторой части людей с тем, чтобы
наиболее эффективно и целенаправленно
способствовать процессу формирования мо¬
рального облика нового человека, чтобы он
всегда был вооружен пониманием высочай¬
ших ценностей, которые дает коллективный
труд в сфере материального и духовного
производства, в сфере творческой жизни в
условиях зрелого социализма, а затем и
постепенного перехода к высшей его фа¬
зе — коммунизму.
Книга Н. Николова помогает глубоко по¬
нять сущность и характер отрицательных
явлений при социализме и намечает реаль¬
ные пути их преодоления, она пронизана
пафосом самокритики, органически прису¬
щей марксистско-ленинскому учению, кото¬
рое не является ни догмой, ни рецептом на
вечные времена, а есть руководство к дей¬
ствию.

Акад. | Т. ПАВЛОВ |, В. ПАВЛОВА (Болгария)

«Основы марксистско-ленинской философии»
за рубежом
В 1977 году португальское издательство «Нову курсу эдиторыш»
выпустило в переводе на португальский язык учебник «Основы маркси¬
стско-ленинской философии» под редакцией Ф. В. Константинова.
Эта книга многократно переиздавалась в Советском Союзе, пере¬
водилась на многие языки мира. Издание ее впервые на португальском
языке является событием большой важности.
Португальская революция 25 апреля 1974 года, как отмечалось на
XXV съезде КПСС, «покончила с одним из последних фашистских ре¬
жимов нашего времени, привела к ликвидации последней колониаль¬
ной империи» Ч
Революция уничтожила основные преграды, с помощью которых
фашистская диктатура на протяжении 48 лет пыталась изолировать
португальский народ от влияния революционных процессов, происходя¬
щих в мире, от воздействия марксистско-ленинской идеологии.
Преодолевая многолетнее влияние антикоммунизма, которым была
проникнута вся система образования и воспитания, вся официальная
пропаганда и информация в старой Португалии, прогрессивные силы
страны проявляют большой интерес к идеям научного социализма. В
Португалии резко возросла потребность в марксистско-ленинской ли¬
тературе. Издание трудов К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина, ма¬
териалов международного коммунистического и рабочего движения,
распространение идей марксизма-ленинизма в массах стало одним из
важных направлений идеологической деятельности Португальской ком¬
партии. «С развитием революционного процесса получила необычайную
остроту идеологическая борьба,— отмечалось на VIII съезде ПКП,—
борьба за умонастроения масс, за направление их возрастающей обще¬
ственной активности» 1 2.
В качеству основных направлений идеологической работы съезд
определил: во-первых, разъяснение массам политической линии партии,
целей, содержания и форхм ее борьбы, ориентацию масс на осуществле¬
ние глубоких демократических преобразований; во-вторых, разъясне¬
ние и защиту принципов марксизма-ленинизма, вооружение трудящихся
марксистско-ленинской теорией как инструментом научного познания
и революционного действия, защиту марксизма-ленинизма от попыток
искажения его путем «улучшения», «актуализации» и т. д.; в-третьих,
борьбу против фашистской идеологии, имеющей еще распространение
не только среди крупной и средней буржуазии и землевладельцев, но и
в определенных слоях мелкой буржуазии (мелкие производители, мел¬
кие торговцы и мелкие сельскохозяйственные производители), среди
тех кругов, которые используют для идеологической обработки масс
1 «Материалы XXV съезда КПСС». М., 1976, стр. 29.
2 Alvaro С u n h а 1. A revolu$ao Portuguesa. О passado е о futuro. Lisboa, Ed.
«Avante», 1976, p. 416.

«ОСНОВЫ МАРКСИСТСКО-ЛЕНИНСКОЙ ФИЛОСОФИИ» ЗА рубежом	175
средства массовой коммуникации, церковь, сохранившиеся позиции в
государственном аппарате и т. д.; в-четвертых, борьбу против социал-
демократической идеологии, которая под лозунгами «защиты социализ¬
ма от тоталитаризма», защиты «свободы» и «демократии» на деле за¬
щищает позиции монополистического капитала и империализма, откры¬
вает путь к реакции; в-пятых, борьбу против левачества, псевдорево-
люционной фразеологией вносящего путаницу в сознание масс, авантю¬
ризмом и провокационными методами играющего на руку правым си¬
лам, систематической политикой раскола и сектантства ослабляющего
рабочее движение и прогрессивные силы; в-шестых, борьбу против анти¬
коммунизма и антисоветизма, являющихся позицией всех реакционных
и консервативных сил, социал-демократии и левачества, служащих си¬
лам реакции средством отвлечения народных масс от борьбы за под¬
линную демократию, мир, общественный прогресс и социализм3.
Португальская компартия проводит огромную работу по пропаган¬
де научных знаний, по разъяснению основ марксистско-ленинской тео¬
рии, по революционному воспитанию масс и формированию научного
мировоззрения у десятков тысяч своих членов, а также членов молодеж¬
ных и студенческих организаций. Силами партии издаются произведе¬
ния основоположников марксизма-ленинизма, материалы международ¬
ного коммунистического и рабочего движения, учебные пособия по
марксизму-ленинизму.
Другие португалоязычные страны — Ангола, Мозамбик, Гвинея-
Бисау, которые избрали путь социалистического развития, также стал¬
киваются с рядом серьезных трудностей и проблем: это и нехватка до¬
статочного количества квалифицированных кадров и отсутствие основ¬
ных трудов К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина и самой необходи¬
мой учебной и методической литературы.
В этих условиях особое значение приобретает перевод и издание на
португальском языке общественно-политической литературы социали¬
стических стран.
Книга «Основы марксистско-ленинской философии» под редакци¬
ей Ф. В. Константинова издана в Португалии тиражом в 3 тысячи эк¬
земпляров, двумя выпусками (том I — «Диалектический материализм»,
том II — «Исторический материализм»). Перевод сделан Жоао Алви-
шем Фалкату с 3-го советского издания 1974 года, он выполнен на вы¬
соком уровне, отличается максимальной точностью концептуально-тер¬
минологического аппарата.
Сам факт издания в Португалии этой книги свидетельствует о боль¬
шом интересе прогрессивной общественности страны к марксистско-ле¬
нинской философской науке в Советском Союзе, о высоком авторитете
этой науки. Он будет способствовать дальнейшему укреплению связей
советских и португальских коммунистов, ученых-обществоведов.
3 См. там же, стр. 416—422.
В. В. КРАПИВИН

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Зональное совещание руководителей
методологических семинаров
В октябре 1977 года в г. Ростове-на-До¬
ну состоялось зональное совещание руко¬
водителей методологических семинаров по
теме «О мерах по дальнейшему совершец-
ствованию работы методологических семи¬
наров вузов, научно-исследовательских и
проектно-конструкторских учреждений Се¬
верного Кавказа в свете решений XXV
съезда КПСС».
Совещание было организовано Цент¬
ральным бюро методологических (фило¬
софских) семинаров АН СССР, Северо¬
Кавказским научным центром высшей
школы, Северо-Кавказским отделением Фи¬
лософского общества СССР и Ростовским об¬
ластным бюро методологических семинаров.
В работе совещания приняли участие
свыше 200 человек — партийных работни¬
ков, ученых, руководителей и консультан¬
тов методологических семинаров вузов и
научных учреждений Ростовской области,
Краснодарского края, Северо-Осетинской,
Чечено-Ингушской, Дагестанской, Кабарди¬
но-Балкарской и Калмыцкой автономных
республик, слушатели ИПК при РГУ, ру¬
ководители методологических семинаров
из Уральска, Перми, Кемерова, Рязани,
Иркутска, Баку, Томска, Астрахани, Тбили¬
си и других городов.
Первое пленарное заседание откры¬
лось выступлением председателя Совета
СКНЦ ВШ члена-корреспондента АН СССР
Ю. А. Жданова. Он кратко изложил ре¬
зультаты работы, проведенной Северо¬
Кавказским научным центром и его Пре¬
зидиумом по анализу состояния работы
сети методологических семинаров в вузах,
научно-исследовательских и проектно-кон¬
структорских учреждениях Северного Кав¬
каза, и обратил внимание присутствующих
на недостатки в работе методологических
семинаров: с одной стороны, чрезмер¬
ный уход от методологических проблем в
сторону освещения специальных вопросов
той или иной отрасли знаний; с другой —
абстрактность, оторванность от конкретного
материала, обсуждение вопросов, не заде¬
вающих интересы специалиста.
С приветственным словом от Ростов¬
ского обкома КПСС к участникам совеща¬
ния обратился заведующий отделом науки
и учебных заведений Н. С. А в д у л о в.
В своем докладе «Ленин, Октябрь, диа¬
лектика» академик Б. М. Кедров под¬
черкнул, что работа методологических се¬
минаров — это и есть выполнение ленин¬
ского завета, высказанного им в его
философском завещании: крепить союз пред¬
ставителей всех наук с марксистской фи¬
лософией, с марксистским мировоз¬
зрением.
Остановившись на методике и формах
изложения диалектики участникам методо¬
логических семинаров и подробно охарак¬
теризовав современное состояние исследо¬
ваний философов-марксистов по теории
диалектики, Б. М. Кедров обосновал свою
точку зрения на способ построения этой
теории.
В докладе «Новая Конституция СССР и
общественные науки» председатель Ро¬
стовского областного бюро методологиче¬
ских семинаров В. Е. Давидович под¬
черкнул, что новая Конституция предпола¬
гает дальнейшую разработку методологи¬
ческих проблем, связанных с осмыслением
сложных противоречий социальной дейст¬
вительности, разработку новых теоретиче¬
ских вопросов, характеризующих нынешний
этап всемирной истории.
Л. Б. Б а ж е н о в в докладе «Структура
современной научной теории» отметил, что
за последние 10—15 лет произошла пере¬
ориентация исследований по диалектиче¬
скому материализму в направлении изуче¬
ния познавательного процесса и познава¬
тельных структур.
В связи с этим докладчик раскрыл осо¬
бенности современного подхода к исследо¬
ванию структуры научных теорий и пред¬
ложил свою классификацию их типов.
В докладе заместителя председателя
Центрального бюро методологических (фи¬
лософских) семинаров АН СССР В. П. Че¬
ку р и н а «Перестройка работы методоло¬
гических семинаров в учреждениях
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
177
АН СССР в свете требований XXV съез¬
да КПСС» содержался обширный матери¬
ал, раскрывающий опыт работы методоло¬
гических семинаров различных учреж¬
дений АН СССР, АМН СССР, АПН РСФСР,
ВАСХНИЛ, характеризовалось состояние
этой работы в различных регионах, рас¬
сказывалось о деятельности Центрального
бюро.
Подчеркнув широту развития сети мето¬
дологических семинаров в учреждениях
АН СССР и рост качественного состава их
руководителей (в настоящее время семи¬
нарами руководят 42 академика и 62 чле¬
на-корреспондента АН СССР), докладчик
обратил внимание на переориентацию дея¬
тельности семинаров с информационно¬
просветительской на проблемно-теоретиче¬
скую — переход к обсуждению вопросов
экологии, планирования, прогнозирования,
оптимизации форм организации современ¬
ной науки, к анализу проблем формирова¬
ния знания и его обоснования на различ¬
ных уровнях.
К недостаткам работы методологических
семинаров В. П. Чекурин отнес неизжитую
тенденцию к поверхностной иллюстрации
отдельными примерами принципов диалек¬
тического материализма. В их тематике
малый удельный вес отводится освещению
перспектив развития различных отраслей
науки. Редко на семинарах рецензируются
работы зарубежных авторов, мало прово¬
дится межвузовских конференций по ме¬
тодологическим вопросам, связь Централь¬
ного бюро с рядом научных центров не
приобрела до сих пор постоянного харак¬
тера, слабо привлекается к работе семи¬
наров научная молодежь, не решен воп¬
рос о формах повышения методического
мастерства руководителей семинаров.
Работа пленарных заседаний шла под
председательством Е. Я. Режабека —
председателя отделения общественных на¬
ук скнц вш.
На совещании работало две секции. На
секции общественных и гуманитарных на¬
ук с докладом «Методологические воп¬
росы исторического познания» выступили
А. П. Пронштейн иА. В. Лубский
(Ростов-на-Дону). В докладе было отмече¬
но, что вопросы методологии истории не
получили достаточно широкого освещения
в литературе, подчеркивалась недопусти¬
мость исследования развития исторической
науки в отрыве от анализа развития ее
методологии и подробно прослеживалась
взаимосвязь эволюции данной науки с
развитием философских концепций.
В. М. Межуев остановился на методо¬
логических проблемах исследования куль¬
туры, взятой в ракурсе овладения индиви¬
дом суммированным опытом истории, на
вопросе о соотношении процессов соци¬
ального и социокультурного развития.
С сообщением об актуальных направле¬
ниях исследований методологических проб¬
лем общественных и гуманитарных наук
выступил руководитель секции В. Е. Да¬
видович.
На секции естественных и технических
наук был заслушан доклад й. Ф. Зубко¬
ва «Роль материалистической диалектики
в исследовании теоретических и методоло¬
гических проблем частных наук (на приме¬
ре геологии)». Докладчик отметил необхо¬
димость создания в геологии единой тео¬
рии из множества конкурирующих гипо¬
тез. С начала 60-х годов сформировалась
особая область исследований — философ¬
ские вопросы геологии, преследующих, в
частности, цель создания такой теории.
Большой вклад в разработку этой пробле¬
матики вносят методологические семина¬
ры. Именно в результате их работы появи¬
лись первые сборники по философским
вопросам геологии, заложен фундамент
этой области исследований.
В докладе «Эстетика и научно-техниче¬
ская революция» Н. И. Киященко
рассмотрел широкий спектр форм и на¬
правлений воздействия эстетики на жизнь
современного человека: от изменения спо¬
соба и форм мышления, развития образ¬
ного видения мира до совершенствования
самого человека и условий его труда и
быта.
Руководитель секции А. В. Шугайлин
и И. А. Негодаев (Ростов-на-Дону) вы¬
ступили с докладами: «Опыт организации
работы методологических семинаров по
техническим наукам» и «Опыт организации
работы методологических семинаров по
естественным наукам».
На заключительном пленарном заседа¬
нии были заслушаны сообщения руко¬
водителей секций, обсуждены и приняты
рекомендации.
Участники совещания отметили, что ме¬
тодологические семинары в целом успеш¬
но выполняют главную свою задачу — со¬
действовать укреплению и развитию союза
диалектико - материалистической филосо¬
фии и конкретных наук на современном
этапе строительства коммунистического об¬
щества.
В работе совещания приняли участие
секретарь Ростовского горкома КПСС
П. В. Д з ю б е н к о, заведующий отделом
науки и учебных заведений Ростовского
горкома КПСС Ю. А. Л я х о в.
Е. А. ЗАХАРЕНКО, С. Я. ПОДОПРИГОРА,
Г. Б. ХМЕЛЕВСКАЯ,
М. М. ШУЛЬМАН (Ростов-на-Дону)
12. «Вопросы философии» № 5.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Ю. А. КРАСИН. Теория социалистической революции: ленинское наследие и современ¬
ность». М., «Мысль», 1977, 292 стр.
Свою новую книгу о теории социалисти¬
ческой революции Ю. А. Красин начинает
с рассмотрения проблемы соотношения
преемственности и новаторства в развитии
марксистской теоретической мысли. По¬
добный подход позволяет сразу же пе¬
рейти к сути дела—раскрыть сложную диа¬
лектику взаимодействия теории и практи¬
ки, выраженную известной ленинской фор¬
мулой: теория «не является догмой, а
окончательно складывается лишь в тесной
связи с практикой действительно массово¬
го и действительно революционного дви¬
жения» \
Марксистско-ленинская теория социали¬
стической революции — это научное опре¬
деление путей и средств достижения
определенной цели — социалистического
преобразования общества, в конкретной
обстановке, в условиях данной эпохи, при
соответствующей политической ситуации и
расстановке классовых сил.
Вопрос о связи марксистско-ленинской
теории с современностью, справедливо от¬
мечает автор, извращается двояко. Бур¬
жуазные и реформистские критики объяв¬
ляют ее устаревшей. Представители мел¬
кобуржуазного революционаризма неред¬
ко понимают связь марксистско-ленинских
идей с современностью механически,
игнорируя глубокие изменения, проис¬
шедшие в мире. В одном случае конструи¬
руется примитивная, застывшая модель.
Ее провозглашают марксистской и лихо
расправляются с нею. В другом — механи¬
чески повторяя вырванные из контекста
фразы и оценки, относящиеся к другому
периоду, как бы поставляют строительный
материал для создателей карикатурной
модели.
Жизнь не раз срамила критиков такого
рода, преждевременно торжествовавших
бумажную победу над творческим марк¬
сизмом-ленинизмом. Это, однако, не осла¬
било необходимости активной защиты его
теоретических основоположений. При этом
лучшей формой такой защиты является
всестороннее рассмотрение направлений
его развития и позитивная разработка но¬
вых проблем, выдвигаемых меняющейся
обстановкой. Этим, очевидно, руководст¬
вовался автор, оиределяя логику .своего
исследования.
Книгу открывает раздел, посвященный
объективным условиям и субъективному
фактору социалистической революции. Со¬
отношение этих понятий раскрывается на
базе анализа общественного развития в
различных регионах мира в последнюю
треть XX века.
Прежде всего Ю. А. Красин обращается
к вопросу о показателях зрелости капита¬
лизма для революционного переворота.
Состояние и степень развития современ¬
ной капиталистической экономики, отмеча¬
ет автор книги, подтверждают актуальность
важнейшего вывода, к которому пришел
В. И. Ленин: социализм «теперь смотрит
на нас через все окна современного капи¬
тализма... вырисовывается непосредственно,
практически, из каждой крупной меры, со¬
ставляющей шаг вперед на базе этого но¬
вейшего капитализма» 1 2. Научно-техниче¬
ская революция и ее последствия — рост
темпов развития производительных сил,
увеличение объема производства, услож¬
нение и интенсификация экономических
связей, укрепление взаимосвязанности
различных отраслей производства, различ¬
ных национальных хозяйств, вытекающая
отсюда потребность общенационального и
международного регулирования экономи¬
ки — обнаруживают узость границ капита¬
листических производственных отношений.
«Современные производительные силы не
укладываются в них, порождая деформа¬
ции системы в целом. По мере обобщест-
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41,
стр. 7.
2 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 34,
стр. 193.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
179
вления производства под оболочкой капи¬
талистических производственных отноше¬
ний все в более полном объеме форми¬
руются материальные предпосылки социа¬
лизма» (стр. 26).
То обстоятельство, что логика экономи¬
ческой эволюции современного капитализ¬
ма подводит его к рубежу революционных
преобразований, не означает, однако, что
наличие материально-технических предпо¬
сылок социализма представляет собой
единственный фактор, определяющий зре¬
лость капиталистической системы для со¬
циализма. В соответствии с идейным на¬
следием В. И. Ленина к числу показателей
такой зрелости следует относить степень
обострения социальных и политических
противоречий капиталистического строя.
Такое обострение обусловлено логикой
экономического развития, однако связано
с ним не жестко, а с помощью системы
опосредующих механизмов. В этой связи
исключительно важно найти правильный
ответ на вопрос, каковы особенности воз¬
действия нынешнего развития производи¬
тельных сил на динамику противоречий
капиталистического строя и какого уровня
достигли эти противоречия.
Буржуазные и социал-реформистские
идеологи утверждают, будто капиталисти¬
ческие производственные отношения в их
современной, государственно-монополи¬
стической оболочке способствуют ослаб¬
лению классовых антагонизмов, создавая
тем самым условия для социального парт¬
нерства и делая невозможным революци¬
онное преобразование капитализма. В дей¬
ствительности же противоречия продолжа¬
ют накапливаться, хотя и не всегда в
прежних формах. Современный капита¬
лизм, как это убедительно показано в кни¬
ге, воспроизводит, причем на расширен¬
ной основе, гамму острейших социально¬
экономических противоречий: между гор¬
сткой монополий, сконцентрировавших
контроль над жизнью целых наций, и на¬
родом, испытывающим постоянно увели¬
чивающуюся тяжесть этого контроля и
эксплуатации; между ведущим положени¬
ем рабочего класса в производственном
процессе и его бесправием в управлении
экономикой; между колоссальными мощ¬
ностями производительных сил и их одно¬
сторонним и непроизводительным исполь¬
зованием, хищнической растратой людских
и природных ресурсов; между стреми¬
тельным ростом производительности тру¬
да, создающим условия для его облегче¬
ния, и изнурительностью труда для ра¬
ботника производства; между возможно¬
стями мирного прогресса и ростом мили¬
таризма, преступным разбазариванием ма¬
териальных ценностей на гонку вооруже¬
ний; между экономически развитыми стра¬
нами капиталистического мира и разви¬
вающимися странами; между сталкиваю¬
щимися интересами различных империа¬
листических государств. «Переплетаясь в
один клубок, эти противоречия обусловли¬
вают историческую неизбежность расши¬
рения и углубления мирового революци¬
онного процесса, начало которому поло¬
жил Великий Октябрь» (стр. 41).
Зрелость объективных условий револю¬
ции отнюдь не отражается зеркально в по¬
ведении массовых социально-политических
сил, призванных ее осуществить. Она оп¬
ределяется и другим процессом — пре¬
вращением революционного класса и его
союзников в материальную силу,
готовую провести в жизнь назревшие
решения.
Рассматривая эту сторону дела,
Ю. А. Красин обращается к проблемам
современного рабочего класса в капита¬
листических странах. В его положении,
структуре, сознании произошли огромные
изменения. Однако эти изменения не толь¬
ко не ослабили роли рабочего класса как
ведущей силы мирового революционного
процесса, но еще больше укрепили ее.
С развитием капиталистического обще¬
ства рабочий класс испытывает на себе
воздействие изменений в технике, эконо¬
мике, политике, быту, культуре. Обогаща¬
ется его опыт классовой борьбы, проис¬
ходят сдвиги в общественном сознании и
политическом поведении различных отря¬
дов и слоев пролетариата. Главной тен¬
денцией при этом является развитие его
классового сознания и повышение обще¬
ственно-политической активности. В то же
время, как убедительно показано в книге,
структурные изменения, а также переме¬
ны в образе жизни рабочего класса по¬
рождают и негативные явления: ориента¬
цию на текущие потребности в ущерб
перспективным задачам, различные формы
конформизма, неустойчивость политиче¬
ской ориентации, подверженность влияни¬
ям мелкобуржуазной и буржуазной сис¬
тем ценностей. Усложнение внутренней
структуры рабочего класса в отдельных
случаях приводит к несовпадению интере¬
сов его отдельных отрядов, которое нахо¬
дит свое выражение и в политической об¬
ласти (в частности, в голосовании отдель¬
ных категорий рабочих за буржуазные пар¬
тии и т. д.).
Все эти процессы автор описывает с хо¬
рошим знанием дела, опираясь на резуль¬
таты конкретных исследований в данной
области.
Формирование социально-политических
сил революции предполагает возникнове¬
ние системы союзов между пролетариа¬
том и другими социальными группами, за¬
интересованными в коренных обществен¬
180
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ных преобразованиях. Эта проблема ос¬
тается актуальной и в настоящее время,
причем не только для бывшей колониаль¬
ной периферии капиталистического мира,
где пролетариат только встает на ноги, но
и для стран развитого капитализма. Отме¬
чая, что союз рабочих и крестьян в ка¬
питалистических странах представляет со¬
бой одно из основных условий успеш¬
ных социалистических преобразований,
Ю. А. Красин в то же время подчеркива¬
ет важность привлечения на сторону ре¬
волюции средних городских слоев.
«Средние слои,— пишет он,— эксплуати¬
руются монополистическим капиталом.
В силу этого их интересы в борьбе против
монополий сближаются с интересами ра¬
бочего класса» (стр. 77). В этом же ключе
рассматривается возрастание роли интел¬
лигенции, значение которой определяется
не только повышением ее удельного веса
в обществе, но и тем, что переход к со¬
циализму в современных условиях во все
большей мере связан с решением сложно¬
го комплекса задач перестройки произ¬
водства, развития и применения науки
во всех сферах жизнедеятельности об¬
щества.
Один из центральных вопросов маркси¬
стско-ленинской теории социалистической
революции — вопрос о месте и роли
авангардной пролетарской партии в рево¬
люционном процессе. Отстаивая основы
этой теории, подвергающейся непрестан¬
ным атакам со стороны буржуазных, ре¬
формистских и ревизионистских критиков
марксизма-ленинизма, Ю. А. Красин по¬
казывает, как умение марксистско-ленин¬
ских партий использовать новые возмож¬
ности и объединять политические силы,
способные участвовать в антимонополи¬
стической и антиимпериалистической борь¬
бе, становится важнейшей предпосылкой
завоевания ими руководящей роли в со¬
циалистической революции. Революцион¬
ная партия рабочего класса, подчеркивает
автор,— живой, развивающийся организм.
Ее принципы строения и деятельности,
взаимоотношения с другими партиями ви¬
доизменяются, обогащаются вместе с из¬
менением исторических условий. На всех
этапах подготовки и осуществления со¬
циалистической революции марксистско-
ленинская партия как бы аккумулирует
объективные потребности революционного
движения, интересы и стремления проле¬
тариата, других участвующих в этом дви¬
жении классов и социальных слоев. Толь¬
ко. на этом пути партия может выполнить
свою историческую роль авангарда рабо¬
чего класса, вождя массовых политических
сил социалистической революции.
Полемический стиль, особенно отличаю¬
щий главу, в которой рассматриваются
данные вопросы, вполне оправдан. Жаль
только, что в этом случае автор опирает¬
ся преимущественно на исторические при¬
меры и ссылки. Для подтверждения его
правильных тезисов было бы полезно при¬
влечь больше дополнительного материала
из практики современного международно¬
го коммунистического движения.
Во втором разделе книги рассматри¬
ваются закономерности назревания и раз¬
вития революции. Обосновывая постанов¬
ку вопроса, Ю. А. Красин с самого нача¬
ла решительно отвергает распространен¬
ную, особенно в левацких кругах, точку
зрения, согласно которой революции яв¬
ляются продуктом субъективного произво¬
ла революционеров. Революционному про¬
цессу, отмечает он, присуща внутренняя
объективная логика, которая пробивает се¬
бе дорогу через множество случайностей и
отклонений от магистрального курса.
В книге дается всестороннее изложение
ленинской концепции революционной си¬
туации, а также содержится оригинальный
анализ некоторых ее особенностей в сов¬
ременных условиях. Рассматривая вопрос
о выборе момента перехода к открытым
революционным действиям, направленным
на свержение власти господствующего
класса, в том числе и к вооруженной
борьбе, автор отмечает, что это один из
наиболее сложных вопросов стратегии и
тактики классовой борьбы. Его решение
требует сочетания политического искусст¬
ва с трезвым анализом объективной си¬
туации и тенденций ее развития. Подоб¬
ный анализ предостерегает, с одной сто¬
роны, от политического авантюризма, а с
другой — от пассивности, потери темпа в
нарастании массового революционного
подъема.
Заслуживают внимания соображения ав¬
тора относительно возможной неравно¬
мерности развития революционной ситуа¬
ции в рамках одной страны при сильно
выраженной гетерогенности ее социально¬
экономической структуры. «В подобной
обстановке, особенно в случае репрессив¬
ных акций реакции против зон массового
революционного возбуждения, вооружен¬
ная борьба может стать естественным
средством самообороны, а также расши¬
рения и углубления революционной си¬
туации» (стр. 126).
Социально-политическая обстановка, сло¬
жившаяся в ряде капиталистических стран,
может создать перспективу более или ме¬
нее постепенного и относительно мирного
завоевания власти рабочим классом. Ана¬
лизируя этот вариант развития, Ю. А. Кра¬
син приходит к выводу, что и в данном
случае его предпосылкой является возник¬
новение революционной ситуации и обще¬
национального кризиса. Видоизменяются
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
181
лишь формы их возникновения и разви¬
тия, сглаживаются резкие переходы к ним
от обычной политической обстановки:
подъем политической активности масс
происходит не только в кульминационных
точках революционной ситуации, но и в
периоды частичных кризисов. В то же
время при всей постепенности в этом
процессе рано или поздно должен на¬
ступить рубеж решающего качественного
перелома (см. стр. 128).
В настоящее время в результате борьбы
рабочего класса и других слоев трудя¬
щихся развитых капиталистических стран
усилилось влияние демократических сил
на отдельные звенья государственного
аппарата. Это, однако, как показывает ав¬
тор книги, не свидетельствует о «надклас¬
совости» буржуазной государственной ма¬
шины, которая, несмотря на все модифи¬
кации, остается инструментом господства
угнетателей над угнетенными.
Возросшая роль управленческого аппа¬
рата, обусловленная развитием государст¬
венно-монополистического капитализма,
еще острее ставит вопрос о необходимо¬
сти слома машины классового господства
и подавления, о качественном скачке
к государству социалистического типа.
Важно, однако, подчеркивает Ю. А. Кра¬
син, чтобы формы такого скачка обеспе¬
чили сохранение и развитие (уже на со¬
циалистической основе) сложившихся в
недрах капитализма механизмов общест¬
венного регулирования производства и
других социальных процессов, а также де¬
мократических норм и прав, завоеванных
рабочим классом. Упразднению подлежат
те функции, которые направлены на по¬
давление масс, аппарат угнетения.
Вся практика революционного рабочего
движения, отмечается в книге, доказыва¬
ет, что нет легкого пути к власти. И в тех
странах, где есть возможность для мирно¬
го подхода и перехода к социализму, ра¬
бочий класс на каждом шагу наталкивает¬
ся на ожесточенное противодействие бур¬
жуазно-монополистической реакции, опи¬
рающейся на военщину.
Составной частью борьбы за социализм
является борьба за демократию. Об¬
щественное развитие в современную эпо¬
ху подтверждает, что судьбы демократии
ныне неотделимы от перспектив становле¬
ния и развития коммунистической цивили¬
зации — таков вывод, убедительно обосно¬
ванный автором в результате детального
рассмотрения проблемы.
Раздел книги, посвященный мировому
революционному процессу, менее детально
разработан, чем два других. В нем за¬
тронуты все основные аспекты темы: рас¬
смотрен мировой характер социалистиче¬
ской революции, взаимодействие револю¬
ционных сил современности, соотношение
мирного сосуществования и социального
прогресса. Однако отдельные, в том чис¬
ле важные, вопросы лишь намечены. Бо¬
лее детального освещения заслуживал,
например, процесс социально-экономиче¬
ской и политической дифференциации,
происходящей сейчас в зоне национально¬
освободительного движения как между
государствами различной ориентации, так
и между политическими силами внутри тех
или иных стран. Можно было ожидать и
более подробного рассмотрения роли ра¬
бочего класса хотя бы в тех странах зо¬
ны национального освобождения, которые
поднялись до среднего уровня развития
капитализма. Следует отметить, что эта
проблематика вообще до сих пор не на¬
шла должного освещения в нашей научной
литературе.
Ю. А. Красин хорошо известен советско¬
му читателю как автор интересных работ,
посвященных проблемам социалистической
революции. Рецензируемая книга сущест¬
венно дополняет уже сделанное им преж¬
де и представляет собой новый шаг на пу¬
ти исследования этих проблем.
А. А. ГАЛКИН
В. И. ШИНКАРУК. Единство диалектики, логики и теории познания. Введение в диа¬
лектическую логику. Киев, «Наукова думка», 1977, 367 стр.
Исследование диалектической традиции
анализа познавательной деятельности име¬
ет самое серьезное значение не только в
собственно историко-философском плане,
но и, несомненно, является важной пред¬
посылкой позитивной разработки теории
материалистической диалектики. Новая мо¬
нография В. И. Шинкарука, посвященная
анализу проблемы единства диалектики,
логики и теории познания в домарксист¬
ской философии, в первую очередь в не¬
мецком классическом идеализме, пред¬
ставляет собой, по замыслу автора, своего
рода историко-философское введение в
диалектическую логику.
Как известно, относительно понимания
единства логики, теории познания и диа¬
лектики в советской философской литера¬
туре существуют различные точки зрения.
В предисловии к книге В. И. Шинкарук из¬
лагает свою позицию в этом вопросе и да¬
ет критический анализ других взглядов.
Он считает, что сведение предмета диа¬
лектического материализма к предмету
диалектической логики чревато тенденци¬
ей к недооценке исследования диалекты-
182
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ческих процессов различных сфер дейст¬
вительности. С другой стороны, диалекти¬
ка как теория развития без рассмотрения
ее принципов как законов познания, без
разработки ее как логики и теории позна¬
ния не может претендовать на целостную
науку. Историческая заслуга В. И. Ленина,
подчеркивается в книге, и состоит в
разработке теории диалектики как теории
развития, логики и теории познания в их
внутреннем единстве. Это внутреннее
единство предполагает в то же время и
различия. В частности, автор выступает
против априорного отождествления всеоб¬
щих диалектических закономерностей раз¬
вития природы, общества и мышления с
теми специфическими формами, в кото¬
рых эти закономерности проявляются в
развитии мышления.
В. И. Шинкарук показывает, что пробле¬
ма единства диалектики, логики и теории
познания, впервые ставшая предметом
исследования в немецком классическом
идеализме, возникает в контексте разви¬
тия философской мысли Нового времени.
Он отмечает, что возникновение опытного
естествознания и его дальнейшее развитие
в направлении формирования современной
системы дифференцированных наук внес¬
ли существенные изменения в предмет
теоретического мышления, и прежде всего
в предмет философского знания. Наряду
с общей исторической тенденцией к рас¬
ширению философской проблематики по
мере развития научного знания все явст¬
веннее стала обнаруживаться противо¬
положная тенденция сведения философии
к теории познания и методологии научно¬
го исследования. Этот «методологизм» яв¬
ляется характерной чертой западноевро¬
пейской философии, начиная с Бэкона и
Декарта. Не учитывая его, невозможно по¬
нять и возникновение проблемы соотноше¬
ния диалектики, логики и теории познания.
Анализ происхождения и развития «мето-
дологизма» западноевропейской филосо¬
фии XVII—XVIII веков, на основе которого
в конце концов возникает идея диалекти¬
ки как философского метода познания,
составляет содержание первого раздела
книги — «Идея новой логики в буржуазной
философии XVII—XVIII вв.».
Отмечая историческую заслугу Бэкона в
постановке проблемы разработки метода
научного исследования, автор полагает,
что теория познания Бэкона как теория
эмпирического познания положила начало
систематическому исследованию предпо¬
сылок согласования мышления и бытия со
стороны содержания, показывая, что мыш¬
ление может давать истину лишь постоль¬
ку, поскольку его содержание имеет чув¬
ственное, опытное происхождение. Учение
об опытном происхождении всех челове¬
ческих знаний, которое на основе принци¬
пов материалистического сенсуализма раз¬
вили дальше Локк и французские мате¬
риалисты XVIII века, было важнейшим
достижением материалистической филосо¬
фии XVII—XVIII веков. В то же время при
всей своей прогрессивности оно было ме¬
тафизически односторонне. Будучи не в
состоянии адекватно решить проблему
происхождения всеобщего в мышлении,
сенсуалисты XVII—XVIII веков склонялись
к тому, что всеобщее в мышлении являет¬
ся результатом привходящей деятельности
последнего, что вело в конечном счете к
отрыву мышления от бытия. Преодолеть
этот дуализм мышления и бытия не могли
и выдающиеся рационалисты Нового вре¬
мени — Декарт, Спиноза, Лейбниц.
Вместе с тем автор отмечает историче¬
скую заслугу Декарта в постановке вопро¬
са о методе как о способе систематизации
научного знания, выдвижение ряда новых
философских проблем в логике и гносео¬
логии Лейбница, рациональное содержание
в учении Спинозы о мышлении как атри¬
буте единой субстанции. Основное же
внимание в данном разделе книги уделено
анализу гносеологического и методологи¬
ческого учения Канта.
Автор критически анализирует исходные
принципы «Критики чистого разума», рас¬
сматривает содержание трансценденталь¬
ной логики Канта, ее основных разде¬
лов — трансцендентальной аналитики и
трансцендентальной диалектики. Он дела¬
ет вывод, что система трансцендентальной
логики Канта — это исторически первая
система логики, в которой намечены,
правда, в самом общем виде, главные
контуры предмета новой диалектической
логики. Однако «трансцендентальная логи¬
ка» Канта ни по своему предмету, ни тем
более по своему методу не является ка¬
кой бы то ни было вариацией диалектиче¬
ской логики. Ее значение лишь в том, что
она указала, сделала предметом рассмот¬
рения те формы и принципы мышления,
которые стали предметом диалектической
логики. Но чтобы они стали таким предме¬
том, нужно было взять их диалектически,
постигнуть присущие им диалектические
связи и закономерности. В. И. Шинкарук
показывает, что этот процесс начинается
в работах Фихте и Шеллинга, но развер¬
нутое представление о системе диалекти¬
ческой логики на основе объективно-идеа¬
листического принципа тождества мышле¬
ния и бытия разрабатывается Гегелем.
Критический анализ его концепции сос¬
тавляет содержание второго раздела —
«Проблема единства диалектики, логики и
теории познания в философии Гегеля».
Автор подчеркивает, что для Гегеля,
в центре внимания которого стояли
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
183
вопросы общественного развития, предмет
знания выступил прежде всего как исто¬
рически изменяющийся предметный мир
общественной жизни. Вслед за Кантом и
Фихте Гегель считал, что предмет знания
опосредован процессом познания. Но в
отличие от Канта и Фихте он стал рас¬
сматривать эту опосредованность как опо¬
средованность общественно-историческим
процессом познания. Однако у Гегеля эта
идея развивается на идеалистической ос¬
нове. Вслед за Фихте и Шеллингом он
полностью отождествляет знаемый пред¬
мет с объективно сущим предметом. Не¬
осознаваемое отождествление мысли с
бытием, совершаемое в процессе отнесе¬
ния объективного знания к действительно¬
сти, было принято Гегелем за действитель¬
ное тождество. Несмотря на принципиаль¬
ную несостоятельность этих идеалистиче¬
ских позиций, историческое значение «Фе¬
номенологии духа» состоит в том, что в
ней впервые была предпринята попытка
вывести теорию познания из истории
познания, то есть из исследования законо¬
мерностей исторического процесса, раз¬
вития всей системы человеческого знания.
При этом теория познания начинает рас¬
сматриваться как учение о познавательных
отношениях субъекта и объекта, в которых
сам объект выступает и постигается в раз¬
ных своих формах. Реализация такого по¬
нимания предмета теории познания позво¬
лила Гегелю вскрыть познавательную роль
категорий как общих определений объек¬
та и вместе с тем как ступеней его по¬
знания. На этой основе, подчеркивается
в книге, и наметилось совпадение теории
познания с логикой и логики с теорией
познания. В то же время В. И. Шинкарук
указывает, что совпадение теории позна¬
ния, какой она выступает в «Феноменоло¬
гии духа», с логикой «Науки логики» не
является простым тождеством, а предпо¬
лагает существенные различия. Эти разли¬
чия состоят в том, что логика снимает по¬
знавательные отношения субъекта и объ¬
екта и рассматривает только отношения
между понятиями как уже наличными ис¬
тинными знаниями. Далее, хотя открывае¬
мые теорией познания закономерности
процесса познания и являются диалекти¬
ческими, им недостает универсальной все- .
общности, чтобы быть принципами диа¬
лектики. Для теории познания диалектика
служит только методом познания, для ло¬
гики же диалектика не только ее метод,
но и ее собственный предмет.
Это отмеченное В. И. Шинкаруком раз¬
личие «Феноменологии духа» и «Науки
логики» как двух ступеней, стадий раз¬
вертывания гегелевской системы, по наше¬
му мнению, очень важно учитывать в под¬
ходе к проблеме единства диалектики, ло¬
гики и теории познания в диалектико-ма¬
териалистической философии. Гегель не
отрицает специфики теоретико-познава¬
тельной проблематики, связанной с рас¬
смотрением познавательных отношений ме¬
жду субъектом и объектом, он рассматрива¬
ет ее в «Феноменологии духа», где диалек¬
тические закономерности, как справедливо
отмечает В. И. Шинкарук, не носят еще
универсального характера. На уровне «На¬
уки логики» эта проблематика уже не вста¬
ет не потому, что она вообще игнорируется
Гегелем, а потому, что она, с его точки зре¬
ния, «снята» феноменологическим движе¬
нием. Сторонники привнесения в диалекти¬
ческий материализм принципа полного сов¬
падения диалектики, логики и теории позна¬
ния не учитывают того, что этот принцип, по
существу, не реализуется даже в философии
Гегеля, если брать всю ее систему в целом.
Подвергая критическому анализу «Науку
логики», В. И. Шинкарук, как нам представ¬
ляется, удачно избегает двух неправомер¬
ных крайностей в истолковании гегелевско¬
го философского наследия, которые зачас¬
тую, к сожалению, еще дают себя знать у
некоторых авторов — нигилизма и аполо¬
гетики в отношении этого наследия. Ос¬
новной порок гегелевской трактовки прин¬
ципов диалектической логики, делающий
невозможным их практическое научное
применение без основательной материали¬
стической переработки, В. И. Шинкарук
усматривает в полном отождествлении за¬
кономерностей логического движения мыс¬
ли с закономерно-етями движения самой
объективной действительности. Диалекти¬
ческая логика и диалектика как теория
развития у Гегеля не просто совпадают
(подчинение мышления и бытия одним и
тем же законам), но и смешиваются
друг с другом. Специфические закономер¬
ности развития научного знания истолко¬
вываются как принципы мирового «косми¬
ческого» процесса. Конечно, система чело¬
веческого знания подчинена общим зако¬
номерностям развития всех систем. По¬
скольку этими всеобщими закономерно¬
стями являются именно законы диалектики
как теории развития, постольку Ге¬
гель и мог, идя от диалектики мышления,
вскрыть эти законы. Но кроме всеобщих
закономерностей, процесс образования и
развития знания, как отмечает автор, под¬
чинен особым закономерностям, онтоло-
гизация которых приводит к извращению
действительности, к навязыванию ей в
качестве всеобщего особенного (см.
стр. 251). Так, онтологизация истины, а
вместе с ней и идеи как целенаправленно¬
го момента процесса познания приводила
Гегеля к изображению объективного про¬
цесса развития как целенаправленного те¬
леологического процесса.

184
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
В то же время автор подчеркивает, что
Гегель впервые в истории философии сде¬
лал попытку раскрыть восходящее диалек¬
тическое движение всех форм мышления,
начиная от простейших, самых элементар¬
ных и кончая наиболее сложными, много¬
сторонними, причем развертывание систе¬
мы категорий логики он попытался дать в
соответствии с историческим процессом
развития философии так, чтобы последо¬
вательность категорий в логике в общем и
целом соответствовала их последователь¬
ности в истории философии.
Внутренняя связь диалектической логики
с философией позволила Гегелю осущест¬
вить первый опыт построения этой логики
еще до того, как научное познание нако¬
пило конкретный опыт построения науч¬
ных теорий в самих науках. «Однако сле¬
дует иметь в виду,— отмечает В. И. Шин-
карук,— что гегелевский опыт был именно
опытом, опирающимся в основном на фи¬
лософию, опытом, который нуждается в
своей проверке и конкретизации на базе
изучения опыта действительного
построения научных теорий в самих
науках» (стр. 288).
Подводя итоги своего исследования, ав¬
тор отмечает, что действительной науки
логики Гегель не создал. Он осуществил
только попытку ее создания. Исторический
путь к созданию диалектической логики
как науки пролегал через преодоление ге¬
гелевской идеалистической онтологизации
ее предмета и через установление дейст¬
вительного единства (совпадения) диалек¬
тики как теории развития и диалектики
как теории познания. Однако это стало
возможным только после создания Марк¬
сом и Энгельсом материалистической диа¬
лектики. Общие контуры этого процесса
рассматриваются в конце книги, в очерке
«Вместо заключения. От идеалистической
диалектики Гегеля к материалистической
диалектике К. Маркса».
Монография В. И. Шинкарука представ¬
ляет собой квалифицированное, творче¬
ское исследование, являющееся серьез¬
ным вкладом в разработку проблем диа¬
лектики как логики и теории познания.
Предпринятый в книге конкретный истори¬
ко-философский анализ, демонстрирую¬
щий глубокое знание материала, свобод¬
ный от предвзятости и односторонности,
позволил автору дать объективную карти¬
ну реального содержания философской
традиции, в рамках которой возникла и
получила свои определенные истолкования
проблема совпадения диалектики, логики
и теории познания. Актуальность всесто¬
роннего анализа этой традиции для даль¬
нейшего развития современного философ¬
ско-методологического исследования и оп¬
ределяет бесспорную значимость работы
В. И. Шинкарука. Вместе с тем, на наш
взгляд, эта работа только выиграла бы, ес¬
ли бы автор, помимо рассмотрения содер¬
жания анализируемых концепций в собст¬
венно историко-философском плане, на¬
глядно показал бы их смысловые связи с
современными методологическими поня¬
тиями и проблемами. Значительный инте¬
рес представляет также вопрос о возмож¬
ности интерпретации в свете современных
методологических представлений гегелев¬
ского различения «рассудка» и «разума»,
особенно в контексте дискуссий о специ¬
фике творческого мышления, его принци¬
пиальной «диалогичности» и т. д. Выявле¬
ние таких непосредственных корреляций с
современной проблематикой способствова¬
ло бы демонстрации актуальности прово¬
димого в книге историко-философского
анализа.
В. С. ШВЫРЕВ

От Института философии АН СССР
Институт философии АН СССР объявляет очередной прием в аспи¬
рантуру.
В очную аспирантуру прием будет производиться по следующим спе¬
циальностям: диалектический и исторический материализм, теория на¬
учного коммунизма, история марксистско-ленинской философии, фило¬
софские вопросы естествознания.
В заочную: диалектический и исторический материализм, теория на¬
учного коммунизма, история философии, марксистско-ленинская эсте¬
тика, марксистско-ленинская этика, философские вопросы естество¬
знания.
В аспирантуру Института философии АН СССР принимаются лица
в возрасте не старше 35 лет, имеющие законченное высшее образование
по избранной специальности, проявившие способность к научно-исследо¬
вательской работе по философии и имеющие опыт практической работы
не менее двух лет.
Заявление о приеме подается на имя директора института с 1 ав¬
густа по 1 сентября 1978 года с приложением: копии диплома об окон¬
чании вуза, личного листка по учету кадров, автобиографии, справки
о состоянии здоровья ф. № 286, характеристики с последнего места ра¬
боты, списка печатных работ, двух фотокарточек, реферата по избранной
специальности, справки о заработной плате, копии трудовой книжки.
Поступающие в аспирантуру сдают приемные экзамены по следую¬
щим предметам: истории КПСС, диалектическому и историческому ма¬
териализму (включая узкую специальность в объеме программы фило¬
софского факультета университета) и иностранному языку.
Со сдавшими кандидатский минимум проводится собеседование по
избранной специальности.
Приемные экзамены с 1 октября по 15 октября 1978 года.
Зачисленные в аспирантуру обеспечиваются стипендией на общих
основаниях, нуждающимся предоставляется общежитие (без семьи).
Адрес института: Москва, 119842, Волхонка, 14, пятый этаж.
Тел.: 203-91-98.

SUMMARIES
L. F. ILYICHOV. The “Anti-Diihring” of Fr. Engels: An Encyclopaedia of Marxism
Engels’s book “Anti-Diihring” can be regarded as a work which has summarized
the development of Marxism for three previous decades Engels not only expounded and
defended the foundations of Marxism, but also independently worked out many new theses
of the new revolutionary teaching. Characterizing Diihring’s philosophical and economic
concept, the author shows its danger to the revolutionary proletarian movement. This impel¬
led Engels to undertake a thorough critical analysis of Diihring’s philosophical, sociological
and economic concepts. In the course of his criticism Engels systematically defended and
developed the basic principles of dialectical and historical materialism and scientific so¬
cialism and the principle of partisanship, as Lenin has pointed out. The author analyzes the
content of “Anti-Diihring” and shows the historical, theoretical and philosophical impor¬
tance of this work for the present day, in particular, for the struggle against modern revi¬
sionism and other anti-Marxist and anti-Leninist ideas.
I. S. NARSKY. The Theory of Dialectics and Its Laws in Engels’s “Anti-Duhring”
The author discusses methodological conclusions from “Anti-Diihring” relating to
the structure and functions of dialectics, the content of its laws and their logical and
gnoseological application. Characterizing the general laws of dialectics, Engels stressed
their universality, i. e. their operation in all spheres of reality: in nature, society and
cognition and also the unity of dialectics determined by the material unity of the world.
The author stresses, however, that single dialectics has a definite composition and struc¬
ture. The three main laws of dialectics are the unity and the struggle of opposites, the tran¬
sition of quantity into quality and dialectical negation. At the same time, numerous interac¬
tions between the categories take place. Therefore, one should not boil down dialectics to its
three basic laws in their invariable form since this would reduce their importance to finding
the examples of their operation, which was categorically objected by Lenin. The author
deals with this thesis in detail, analyzing present-day bourgeois and revisionist distortions
of the main laws of dialectics and refuting their arguments against Marxism. He also
thoroughly considers the laws of subjective dialectics by which Engels meant the specific
gnoseological interpretation of the main laws of dialectics in the process of cognition and
the laws of this process itself. The interaction of objective and subjective dialectics and the
typical features and functions of subjective dialectics on the basis of Engels’s book are
discussed. The importance of “Anti-Diihring” in the contemporary ideological struggle is
stressed.
V. S. SEMYONOV. The Working Out of the Foundations of Historical Materialism and
Scientific Communism in “Anti-Diihring”
In his book “Anti-Diihring” Friedrich Engels essentially developed historical mate¬
rialism and scientific socialism as component parts of the single Marxist teaching incor¬
porating philosophy, political economy and scientific communism. Systematically extending
philosophical materialism to the history of society, Karl Marx and Friedrich Engels in their
previous works and especially in “Anti-Diihring” profoundly analyzed the development and
change of socio-economic formations, the gist and specific features of the historical process,
social, scientific and technological progress, the role of violence in history, the correlation
between the economy and politics, the origin and nature of the state, the essence and
the main features of socialism and communism, the role of the Communist Party in the
struggle for socialism and the development of social labour and new man.
Engels focused his attention on the problem of the classes and class struggle. He
analyzed in the concrete and new way the basic class-forming signs, the class structure
of bourgeois society and the trends of the development of class struggle leading to the
revolutionary replacement of capitalism by socialism. The theses of the universal character
of the regularities of the revolutionary transition from capitalism to socialism are of para¬
mount importance now that attempts are being made to determine the ways of the move¬
ment towards a new society only from the concrete conditions of individual countries.
Engels defined scientific socialism as a theoretical expression of the proletarian move¬
ment. Its origin has historical, class and ideological foundations. The object of scien¬
tific communism is society as a whole and its concrete subject is socio-political processes
of the revolutionary transition from capitalism to socialism, the upbuilding of socialism and
communism and the leading role of the working class in the overthrow of the bourgeois
system and,the construction of a new society.

SUMMARIES
187
Engels profoundly substantiated the objective necessity of changing the capitalist
mode of production by the socialist mode and establishing the power of the working class,
the ways of the development of the material and technical basis in a new society, the
regular features of the elimination of the classes and the social division of labour and the
shaping of new relations of labour and distribution, of a new man. All the constituent
parts of scientific communism, like the Marxist teaching on the whole, represent a single
unity. The attempts of some modern theorists to ignore or belittle the importance of some
component parts of theory of scientific communism (the theses of the political power of
the working class, proletarian internationalism, etc.) are of an obviously unscientific rene¬
gade nature.
Gunther HEYDEN (GDR). The Teaching of Socialism in “Anti-Duhrlng” and Present-Day
Social Reformism
The author shows the vitality of the teaching of socialism, set forth in “Anti-Duhr-
ing”, which is identical with the teaching of a communist formation. He stresses the in¬
separable ties between the materialist understanding of history, Marxist political economy
and. the teaching of socialism.
The ideologists of anti-communism are trying to destroy the life-tested foundations
of scientific socialism, the unity of the constituent parts of Marxism and the unity of
Marxism-Leninism. They want to replace the logically completed (but always developing)
revolutionary theory of Marxism-Leninsm by the eclectical conglomerate of isolated ideas.
At present, like in the times of the polemic between Engels and Duhring, these attempts
in mcrst cases begin with attacks against the philosophical foundations of scientific socia¬
lism. In this connection the author gives much attention to the criticism of Popperian
“critical rationalism” which is used by modern right-wing social reformists as a theory
opposing the philosophy of dialectical and historical materialism and which is destined
to theoretically justify the social-reformist practice.
В. V. BOGDANOV. The Development of the Philosophical Ideas of “Anti-Duhring” by Lenin
Present-day ideological discussions around the theoretical heritage of Marx and En¬
gels are not of an academic character. In fact, depending on different treatments of the
history of Marxism a struggle is being waged involving the cardinal social problems of
the current epoch, in particular, discussion is centered around socialism built on the
theoretical basis of Marxism-Leninism. Discussions on Marx and Engels are also discussions
on Lenin and Leninism, on the attitude to the USSR and its sixty years’ experience of
socialist construction. In the author’s opinion, there are two fundamental topics which are
the subject of the discussion: a) what is Marxist philosophy? 6) what is socialism? Analyz¬
ing in detail these two topics formulated by Engels in “Anti-Diihring”, the author deals
with the discussions of these problems Inside Marxism (the points of view of Plekhanov
and Lenin) and the struggle of Marxists against reformists and revisionists. Discussing
the conditions and specific features of the evolvement and substantiation of the theory of
materialist dialectics by Engels, the author pays special attention to the concrete analysis
and development of problems of dialectics by Lenin in new conditions. The author compares
Lenin’s and Plekhanov’s views on dialectics and in this context on the conditions and
opportunities of the socialist revolution at large and in Russia, specifically. The author
concludes that the principles of dialectics in the broad sense, worked out by Lenin, pro¬
vided a real basis for the development and application of Marxism in our epoch.
A.	P. DMITRIYEV. Knowledge of War and Peace as an Element of World Outlook
The author puts forward the thesis that the knowledge of war and peace is a
historically conditioned major element of world outlook; reveals the regular features of its
development and suggests the typology of this knowledge, taking into account its social
orientation and methodological status. By the level of the development and the character
of functioning the following types of knowledge are singled out: ordinary empiric know¬
ledge of war and peace formed within the framework of social psychology; ideological
structures of the pre-scientific level, represented mainly by propaganda concepts of bour¬
geois and revisionist ideology; theoretically systematized knowledge which differs in depth
and scientific substantiation.
By the subject and function theoretical knowledge can be subdivided into a) social
and political theories whose most developed scientific form is the Marxist-Leninist theory
of war and peace; b) concrete “technological” means and ways of preserving and
strengthening peace or waging a war, represented by the theory of international relations,
military science, etc.; c) official political and strategic concepts and doctrines of war and
peace. The author identifies their correlation and the character of their influence on world
outlook. In this connection he considers the role of Marxist-Leninist philosophy in the
progressively oriented development of this knowledge and in the integration of its ideolo¬
gical aspects.

188
SUMMARIES
В.	T. GRIGORYAN. Bourgeois Philosophical Anthropology Today
The author critically analyzes “philosophical anthropology” — one of the most in¬
fluential lines of present-day anthropological philosophy. As a trend of German bourgeois
thought philosophical anthropology appeared in the 20s of this century in the wake of the
“anthropological turn” common for West European philosophy of that time. Philosophical
anthropology was hindered in its development in the years of the nazi rule and in the
post-war period it was put to the background by existentialism. However, it preserved
itself and over the past two decades turned into a broad ideological movement aspiring
to the theoretical interpretation of the present-day knowledge of man and the attainment
of the new philosophical understanding of man. In his time Max Scheier, the founder of
philosophical anthropology, drew up a vast programme of the philosophical cognition of
man in all the complexity of his existence. However, judging from what has been done by
his followers (Helmuth Plessner, Arnold Gehlen, Erich Rothacker, Adolf Portmann,
G. E. Hengstenberg, Michael Landmann and others) over the past fifty years, this programme
has not been fulfilled. Despite some scientific and theoretical finds it has to its credit,
philosophical anthropology has failed to become the integral teaching of man. Moreover,
it has developed into separate philosophically interpreted regional anthropologies — bio¬
logical, psychological, religious, cultural etc. The author analyzes mainly Arnold Gehlen’s
biological philosophical anthropology, his concept of man as a biologically defective being
and his pluralistic ethics. The author shows the narrow biological treatment given by
Arnold Gehlen to the nature of man and culture on the whole.
M. P. KAPLANOV. The Philosophical and Social Aspects of Designing Technical Equipment
Designing as a type of intellectual production has some specific features differentia¬
ting it from science and art. The synthesis problem solved on models by logical and intui¬
tive methods is pivotal in designing. In this connection it is suggested that models should
be classified by the criterion of the purpose and that the concepts of productive and
problem models should be substantiated. The productive model should be true regarding
the requirements made of the product under design. The designing is defined as a pro¬
cess of creating a productive model. Proceeding from the categories of the general and
the particular the correlation between the design and the product is shown. Probabilistic
mathematical models should take into account the specific features of production as a
purposeful process. The author stresses that the neutrality of technical facilities with
respect to the social and political system is limited by the possibility of using them, but
concrete technical solutions can be not optimum for the given social environment, which
should be taken into consideration by designers.
M. D. AKHUNDOV. Space and Time in the Structure of Physical Theory
The studying of the status of space and time in the structure of physical theory
begins with the analysis of “Philosophiae Naturalis Principia Mathematica” by Isaac New¬
ton. The “Principia” represent the first physical theory in the modern sense of the word.
They draw a clear line of demarcation between theoretical and empiric space and time.
Accordingly, the picture of the change in the space and time concept with the transfer
to special theory of relativity is given: 1) at the theoretical level the transfer has taken
place from absolute and substantial space and time of classical mechanics to absolute
and substantial four-dimensional space-time and 2) at the empirical level the transfer
has occurred from extensional (relative) space and time of classical mechanics to rela¬
tional space and time, which characterizes the development of the attributive concept.
The author considers the problem of the operational split of fundamental concepts,
for instance, length, and the specific features of theoretical-empirical dualism in defining
physical concepts. The operational split of the basis space-time concepts involves the change
in the structure of relations of the empirical level of theory, although this structure is
regarded as a relatively stable ingredient of theory which is accounted for by the fact
that the empirical structure is always the structure of the macroworld, and the latter is
the world of the empirical verification and interpretation of theories. Within the framework
of those problems Niels Bohr’s well-known gnoseological principle and the hypothesis
concerning the macroscopic nature of space and time are discussed.

CONTENTS
G. A. BAGATURIA. Marx on the Preconditions of the Communist Transformation of Society.
L. F. ILYICHOV. The “Anti-Diihring” of Fr. Engels: An Encyclopaedia of Marxism.
I; S. NARSKY. The Theory of Dialectics and Its Laws4 in Engels’s “Anti-Diihring”.
V. S. SEMYONOV. The Working Out of Foundations of Historical Materialism and Scien¬
tific Communism in “Anti-Diihring”. Giinther HEYDEN (GDR). The Teaching of Social¬
ism in “Anti-Diihring” and Present-Day Social Reformism. В. V. BOGDANOV. The De¬
velopment of the Philosophical Ideas of “Anti-Diihring” by Lenin and Present-Day Ideolo¬
gical Struggle. V. T. YEFIMOV. The Moral Principles, Freedom and Working Activity of
the Personality. L. A. LYOVSHIN. The Logic of Pedagogical Process. A. P. DMITRIYEV.
Knowledge of War and Peace as Element of World Outlook. В. T. GRIGORYAN. Bour¬
geois Philosophical Anthropology Today. N. A. TSYRKUN. Discussion on Universals in
the Anglo-American Philosophy and Linguistics. M. P. KAPLANOV. The Philosophical
and Social Aspects of Designing Technical Equipment. M. D. AKHUNDOV. Space and
Time in the Structure of Physical Theory. E. F. VOLODIN. The Specificity of the
Artistic Time. PHILOSOPHY ABROAD; LIFE IN SCIENCE; BOOK REVIEWS;
ENGLISH SUMMARIES.
SO MM A I R E
G. A. BAGATURIA. Marx sur les preconditions de la trasformation communiste de la socie-
te. L. F. ILITCHOV L’«Anti-Diihring» de Friedrich Engels, 1’encyclopedie du marxisme.
1. S. NARSKL La theorie de la dialectique et ses lois dans L’« Anti-Diihring » de Friedrich
Engels. V. S. SEMIONOV. L’elaboration des fondements du materialisme historique et du
communisme scientifique par Friedrich Engels dans l’«Anti-Duhring». Giinther HEYDEN
(RDA). La doctrine du socialisme dans l’« Anti-Diihring » et le reformisme social de notre
temps. В. V. BOGDANOV. Developpement par V. I. Lenine des idees philosophique de
l’< Anti-Diihring » et la lutte ideologique du temps present. V. T. IEFIMOV. Les principes
moraux, la liberte et 1’activite de travail de la personnalite. L. A. LIOVCHINE. La logique
du processus pedagogique. A. P. DMITRIEV. La connaissance de la guerre et de la paix
comme element de conception du monde. В. T. GRIGORIAN. L’anthropologie philosophique
bourgeoise d’aujourd’hui. N. A. TSYRKOUN. Discussion sur les universaux dans la philo¬
sophique et linguistique anglo-americaine. M. R. KAPLANOV. Aspects philosophiques et
sociaux du projet de la tecTinique. M. A. AKHOUNDOV. L’espace et le temps dans la
structure de la theorie physique. E. F. VOLODINE. Traits spesifiques du temps artistique.
PHILOSOPHIE A L’ETRANGER; VIE SCIENTIFIQUE; NOTES CRITIQUES; RESUME
EN ANGLAIS.
I N H A LT
G. A. BAGATURIA. Marx fiber die Voraussetzungen der kommunistischen Umgestaltung der
Gesellschaft. L. F. ILJITSCHOW. ,,Anti-Diihring“ von Engels—eine Enzyklopadie des Marx-
ismus. I. S. NARSKU. Die Theorie der Dialektik und ihre Gesetze in ,,Anti-Diihring“ von
Fr. Engels. W. S. SEMJONOW Die Ausarbeitung der Grundlagen des historischen Mate-
rialismus und des wissenschaftlichen Kommunismus von Fr. Engels in ,,Anti-Diihring“.
Gunther HEYDEN (DDR). Die Lehre von Sozialismus in ,,Anti-Diihring“ und der gegen-
wartige Sozialreformismus. B. W. BOGDANOW. Entwickluug von W. I. Lenin der in
,,Anti-Diihring“ dargestellten Ideen und der gegenwartige ideologische Kampf. W. T. JE-
FIMOW. Grundsatze der Sittlichkeit, die Freiheit und die Arbeitstatigkeit der Persdn-
lichkeit. L. A. LJOWSCHIN. Die Logik des padagogischen Prozesses. A. P. DMITRIJEW.
Kenntnisse in dem Krieg und dem Frieden als Bestandteil der Weltanschauung. В. T. GRI-
GORJAN. Die biirgerliche philosophische Anthropologie heute. N. A. ZYRKUN. Zur Dis-
kussion um die Universalien in der anglo-amerikanischen Philosophic und Linguistik.
M. R. KAPLANOW. Die philosophischen und sozialen Aspekte der Projektierung der
Technik. M. D. ACHUNDOW. Raum und Zeit in der Struktur der physikalischen Theorie.
E. F. WOLODIN. Die Eigentiimlichkeit der kiinstlerischen Zeit. PHILOSOPHIE IM
AUSLAND; AUS DEM WISSENSCHAFTLICHEN LEBEN; REZENSIONEN; ZUSAMMEN-
FASSUNGEN IN ENGLISCH.

Наши авторы
БАГАТУРИЯ
Георгий Александрович
— кандидат философских наук, старший научный сотруд¬
ник Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС
ИЛЬИЧЕВ
Леонид Федорович
— академик, заместитель министра иностранных дел СССР
НАРСКИЙ
Игорь Сергеевич
— доктор философских наук, профессор кафедры мар¬
ксистско-ленинской философии АОН при ЦК КПСС
СЕМЕНОВ
Вадим Сергеевич
— доктор философских наук, профессор, главный редак¬
тор журнала «Вопросы философии»
ГЕЙДЕН
Гюнтер
— профессор-доктор, директор Института марксизма-ле¬
нинизма при ЦК СЕПГ, член редколлегии «Немецкого фи¬
лософского журнала»
БОГДАНОВ
Бронислав Васильевич
— доктор философских наук, заведующий сектором исто¬
рии марксистско-ленинской философии Института филосо¬
фии АН СССР
ЕФИМОВ
Владимир Тихонович
— доктор философских наук, профессор, заведующий ка¬
федрой философии и научного коммунизма Московского
автодорожного института
ЛЕВШИН
Лев Абрамович
— редактор отдела педагогики журнала «Семья и школа»
ДМИТРИЕВ
Анатолий Павлович
— доктор философских наук, профессор, старший препо¬
даватель кафедры философии Военно-политической ака¬
демии имени В. И. Ленина
ГРИГОРЬЯН
Борис Тигранович
— доктор философских наук, профессор, заведующий
сектором критики современной буржуазной философии
стран Запада Института философии АН СССР
ЦЫРКУН
Нина Александровна
— кандидат философских наук, научный сотрудник Инсти¬
тута философии АН СССР
КАПЛАНОВ
Мурад Рашидович
— доктор технических наук, профессор, заведующий ка¬
федрой конструирования и производства радиоаппаратуры
Московского института радиотехники, электроники и авто¬
матики. Лауреат государственных премий СССР
АХУНДОВ
Мурад Давыдович
— кандидат философских наук, старший научный сотруд¬
ник Института философии АН СССР
ПРИГОЖИН
Аркадий Ильич
— кандидат философских наук, старший научный сотруд¬
ник Всесоюзного научно-исследовательского института си¬
стемных исследований Государственного комитета Совета
Министров СССР по науке и технике и АН СССР

СОДЕРЖАН И Е
К 160-летию со дня рождения Карла Маркса
Г. А. Багатурия — Маркс о предпосылках коммунистического пре¬
образования общества	 3
К 100-летию книги Фридриха Энгельса «Анти-Дюринг»
Л. Ф. Ильичев — Энциклопедия марксизма	 15
И. С. Нарский — Теория диалектики и ее законы в «Анти-Дюринге»
Ф. Энгельса	27
В. С. Семенов — Разработка в «Анти-Дюринге» основ историческо¬
го материализма и научного коммунизма	39
Гюнтер Гейден (ГДР)—Учение о социализме в «Анти-Дюринге»
и современный социал-реформизм	  .	52
Б. В. Богданов — Развитие В. И. Лениным философских идей
«Анти-Дюринга» и современная идеологическая борьба . .	68
Социально-философские проблемы
развитого социалистического общества
В. Т. Ефимов — Нравственные принципы, свобода и трудовая ак¬
тивность личности	 81
Л. А. Левшин — Логика педагогического процесса	92
Философия — человек — образ мира в современной науке
К XVI Всемирному философскому конгрессу
А. П. Дмитриев—Знания о войне и мире как элемент мировоззрения 107
Б. Т. Григорьян — Буржуазная философская антропология сегодня 119
Н. А. Цыркун — К дискуссии об универсалиях в англо-американ¬
ской философии и лингвистике	131
Диалектика и современное научное познание
М. Р. Капланов — Философские и социальные аспекты проектиро¬
вания техники	 141
М. Д. Ахундов — Пространство и время в структуре физиче¬
ской теории	153
ФИЛОСОФИЯ ЗА РУБЕЖОМ
А.	И. Пригожин — Римский клуб перед социальными проблемами 164
Акад. I Т. Павлов |, В. Павлова (Болгария)—Актуальное иссле¬
дование 	172
В.	В. Крапивин — «Основы марксистско-ленинской философии»
за рубежом	 174

192
СОДЕРЖАНИЕ
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Е. А. Захаренко, С. Я. Подопригора, Г. Б. Хмелевская, М. М. Шуль¬
ман (Ростов-на-Дону)—Зональное совещание руководителей
методологических семинаров	176
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
А.	А. Галкин — Ю. А. Красин. Теория социалистической револю¬
ции: ленинское наследие и современность	178
В.	С. Швырев — В. И. Шинкарук. Единство диалектики, логики и
теории познания. Введение в диалектическую логику . . . 181
От Института философии АН СССР	 185
Резюме на английском языке	 186
Наши авторы	 190
В СЛЕДУЮЩЕМ НОМЕРЕ:
Актуальные проблемы современности
Ленин о немирных и мирных путях социалистической революции
Социален о-ф и ло с о ф с к и е проблемы
развитого социалистического общества
К 15 0-л ет ию со дня рождения Н. Г. Чернышевского
Маркс за изучение трудов Чернышевского
Категория трагического в эстетике Чернышевского
Влияние идей Чернышевского на развитие общественной мысли в Туркестане
Философия — человек — образ мира в современной науке
К XVI В с е м и р н о м у философскому конгрессу
Проблема рациональности в англо-американской «философии науки»
Буржуазная философия техники и социальные теории
Концептуальные и мировоззренческие основания космологии
Некоторые аспекты эволюции философии ФРГ
Диалектика и современное научное познание
Некоторые методологические вопросы современной реаниматологии
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:
В. С. Семенов (главный редактор), В. Г. Афанасьев, А. С. Богомолов,
Г. Е. Глезерман, Л. И. Греков (ответ, секретарь), М. Т. Иовчук, Б. М. Кедров,
В. Ж. Келле, Ф. В. Константинов, В. А. Лекторский, С. Р. Микулинский,
М. Ф. Овсянников, Т. И. Ойзерман, М. Э. Омельяновский, Н. В. Пилипенко,
А. Ф. Полторацкий (зам. главного редактора), Ю. Н. Семенов,
А. И. Титаренко, Б. С. Украинцев, И. Т. Фролов, В. И. Шинкарук.
Технический редактор А. И. Евтушенко.
Адрес редакции: 119880, Москва, Г-19, Волхонка, 14. Телефоны: 203-92-98, 203-95-74.
Сдано в набор 10/IV 1978 г.	А 09065.	Подписано к печати 4/V 1978 г.
Формат 70X108716. Усл. печ. л. 16,8. Учетно-изд. л. 17,25. Тираж 34 000 экз.
Изд. № 1286. Зак. № 2148.
Ордена Ленина и ордена Октябрьской Революции типография газеты «Правда»
имени В. И. Ленина. 125865, Москва, А-47, ГСП, улица «Правды», 24.

Цена 70 коп.
Индекс 70156
РАСЧЕТНЫЙ ЧЕК
СБЕРЕГАТЕЛЬНОЙ КАССЫ
Вопросы философии, 1978, № 5, 1 192.
Рассчитываться за покупаемые в магазинах промыш¬
ленные товары удобно расчетными чеками Гострудсбер-
касс СССР. При помощи таких чеков можно оплатить лю¬
бой товар стоимостью 200 рублей и выше. Пользуясь
расчетным чекомг его владелец освобождается от необ¬
ходимости иметь при себе наличные деньги для покупки
такого товара.
РАСЧЕТНЫЙ ЧЕК является именным денежным до¬
кументом. Чек может быть выдан сберегательной кассой
на сумму от 200 рублей до 10000 рублей за счет
средств, хранящихся на счете по вкладу или внесенных
наличными деньгами.
ф Расчетный чек может быть предъявлен для оплаты
товара в магазин любого города или района страны, не¬
зависимо от места его выдачи. Он действителен в тече¬
ние двух месяцев.
Если по каким-либо причинам в установленный срок
чек не будет использован, то он должен быть предъяв¬
лен в центральную сберегательную кассу города или
района, где он был выдан. В таких случаях сумма чека
по желанию владельца зачисляется во вклад или выпла¬
чивается наличными деньгами.
Правление Гострудсберкасс СССР